/
Автор: Басин Я. Энгельс А. Антокольский Л. Баркусский И. Лобовская М.
Теги: этнография жизнь народа обычаи образ жизни фольклор этнос этникос этническая история история евреи история евреев
ISBN: 978-5-9909347-2-6
Год: 2017
Текст
К 100-ЛЕТИЮ
ОТМЕНЫ ЧЕРТЫ
ОСЕДЛОСТИ
ЧЕРТА
1791-1917
Л. Антокольский, И. Баркусский, Я. Басин, X. Дашевский,
В. Дымшиц, И. Кабанчик, В. Кельнер, А. Клемперт, Л. Лифлянд,
М. Лобовская, А. Найман, Е. Норкина, С. Пахомова, А. Полян,
С. Парный, И. Шихова, Д. Элъяшевич, А. Энгельс
ПОД РЕДАКЦИЕЙ
Александра Энгельса
ТОЧКА
ЧЕРТА
1791-1917
ЮОлет
ОТМЕНЫ
ЧЕРТЫ
ОСЕДЛОСТИ
Л. Антокольский, И. Баркусский, Я. Басин, X. Дашевский, В. Дымшиц,
И. Кабанчик, В. Кельнер, А. Клемперт, Л. Лифлянд, М. Лобовская,
А. Найман, Е. Норкина, С. Пахомова, А. Полян, С. Чарный, И. Шихова,
Д. Эльяшевич, А. Энгельс
ЧЕРТА
К 100-летию отмены черты оседлости
в Российской империи
Под редакцией Александра Энгельса
Издательская группа «Точка»
Москва, 2017
УДК 39
ББК 63.529
4-50
Авторы:
Л. Антокольский, И. Баркусский, Я. Басин, X. Дашевский, В. Дымшиц, И. Кабанчик,
В. Кельнер, А. Клемперт, Л. Лифлянд, М. Лобовская, А. Найман, Е. Норкина,
С. Пахомова, А. Полян, С. Парный, И. Шихова, Д. Эльяшевич, А. Энгельс
Автор идеи и издатель Микаэл Горский
Редактор Александр Энгельс
Литературный редактор Александр Перов
4-50 Черта. К 100-летию отмены черты оседлости в Российской империи. / под
ред. А. С. Энгельса — М.: Издательская группа «Точка», 2017. — 424 с.
ISBN 978-5-9909347-2-6
Эта книга — о жизни наших еврейских бабушек и дедушек, прабабушек
и прадедушек и еще более далеких предков. Подавляющее большинство евре¬
ев, живших в Российской империи, подчинялись законам, ограничивавшим тер¬
риторию их пребывания чертой оседлости, а их повседневную жизнь — множе¬
ством запретов и предписаний. Книга создана сильным авторским коллективом,
в который вошли известные историки, культурологи, коллекционеры, писатели,
создатели музейных экспозиций, публицисты. Разница в их подходах и оценках
обогатит представления читателей, стремящихся понять, что же представлял
собой мир российского еврейства в XVIII—XX веках. Книга построена как полно¬
ценная энциклопедия и состоит из 26 статей, рассказывающих о повседневной
и религиозной жизни в черте оседлости, законодательстве, службе в армии,
наветах и погромах, участии в революционном движении, а также описываю¬
щих еврейскую жизнь в Литве, Белоруссии, Украине, Бессарабии (Молдавии),
Петербурге и Москве.
УДК 39
ББК 63.529
Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведе¬
на в какой бы то ни было форме, электронными или механическими средства¬
ми (включая фотокопирование, запись, хранение и извлечение информации) без
разрешения правообладателя.
ISBN 978-5-9909347-2-6
© Издательская группа «Точка», 2017
Издатель посвящает книгу
памяти С. Вильнер
Издательство благодарит Музей истории евреев в России и Центр
библеистики и иудаики РГГУ за представление иллюстраций, а также
выражает глубокую благодарность господину Шалому Зайдлеру, предсе¬
дателю правления группы компаний «Wissotzky group», за возможность
использования архивных материалов.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие 7
1. Возникновение черты оседлости 13
2. География и демография Черты 27
3. Законодательство о евреях 43
4. Идиш — язык черты оседлости 69
5. Повседневная жизнь еврейских местечек 85
6. Община 99
7. Религиозная жизнь Черты 115
8. Книжное дело в эпоху Черты 129
9. Евреи и служба в армии 141
10. Наветы 163
11. Погромы 183
12. Евреи и власть 199
13. Еврейское национальное движение 215
14. Эмиграция из России в США 227
15. Люди Черты: адвокат Мордехай (Максим) Винавер
245
16. Люди Черты: чаеторговец Вульф Высоцкий 257
17. Люди Черты: скульптор Марк Антокольский 271
18. Фамилии евреев Черты 287
19. Евреи в Литве 301
20. Евреи в Белоруссии 315
21. Евреи на Украине 327
22. Евреи в Бессарабии (Молдавии) 347
23. Евреи в Петербурге 361
24. Евреи в Москве 377
25. Первая мировая война 393
26. Конец Черты 407
ПРЕДИСЛОВИЕ
В названии этой книги есть и прямой, и переносный смысл.
С прямым все достаточно очевидно: чертой еврейской оседлости
называли границу территории Российской империи, за пределами
которой запрещалось постоянное проживание лицам иудейского ве¬
роисповедания. Связан с этим был и особый уклад жизни, оформлен¬
ный ограничительными законами конца XVIII — начала XX века.
Период, о котором мы будем говорить, охватывает почти полто¬
ра века. За это время на западе Российской империи сложился уни¬
кальный мир, который включал в себя более половины всех евреев
планеты. Осознать этот масштаб сегодня нелегко: если представить
современное расселение евреев на земном шаре в виде круговой
диаграммы, она едва ли не вся будет закрашена в цвета двух, почти
равновеликих по количеству еврейского населения, стран — Изра¬
иля и США (в сумме — 87%). На этом фоне сегмент сегодняшнего
российского еврейства составит малозаметный сегмент примерно
в 1,5%. Соблюдение объективности потребует сделать поправку на
движение государственных границ в конце XX века, но даже с уче¬
том этого картина не сильно изменится.
Возьмемся утверждать, что влияние российского еврейства на
последующее развитие еврейского народа стало определяющим.
Именно евреи царской, а потом и советской России расселялись по
[7]
всему миру. Они мощным потоком влились в мировое сионистское
движение, они одновременно занимались строительством мирово¬
го интернационала рабочих и крестьян и построением националь¬
ного государства для евреев. Это они и их потомки во многом соста¬
вили цвет мировой науки, цвет мировой культуры и искусства — от
высокой поэзии и классической музыки до кинолегенд Голливуда.
Это они приняли на себя страшный удар холокоста, составив
почти половину его жертв.
Это они и их потомки в условиях враждебного окружения и не-
прекращающихся войн смогли создать на клочке земли, вдвое мень¬
шем площади Московской области, процветающее государство, об¬
ладающее передовой наукой, эффективной экономикой, мощным
образованием, отличной медициной, лучшей в регионе армией
и высочайшим уровнем сельского хозяйства. Во всех этих достиже¬
ниях — немалая доля труда, энергии, героизма, жизненных сил ев¬
реев бывшей Российской империи, выходцев из черты оседлости.
У слова «черта» в русском языке есть еще одно значение — в вы¬
ражении «подвести черту». Согласно словарям, это означает «подве¬
сти итог, покончить с каким-либо делом, состоянием».
Поистине судьбоносное событие в еврейской жизни произо¬
шло 100 лет назад, когда была «подведена черта под Чертой». По¬
становление Временного правительства, обнародованное 22 марта
(по старому стилю) 1917 года, сделало евреев России юридически
свободными от всех форм религиозного и национального угнете¬
ния, открыло им широкие возможности в реализации своего по¬
тенциала — в образовании, науке, искусстве, на государственной
службе. Вместе с географическими барьерами рухнули процентные
нормы, профессиональные ограничения и все другие узаконенные
виды гнета.
В этой книге мы хотим поговорить с читателем о том, что собой
представлял мир российского еврейства на протяжении 130 лет до
отмены Черты. Каких высот он достиг, с какими угрозами сталкивал¬
ся, какие преграды преодолевал.
Современникам тех событий, восторженно читавшим в газетах
22 марта 1917 года постановление Временного правительства «Об
[8] ЧЕРТА
отмене вероисповедных и национальных ограничений», не дано
было предвидеть, что под цивилизацией российского еврейства
еще не раз будет подведена черта. Иногда — безжалостной рукой.
Осенью 1917 года советская власть, подтвердив освобождение
малых народов от всех видов национального гнета, взялась тем не
менее искоренять самую сердцевину еврейской идентичности —
многотысячелетнюю религиозную традицию. Большевики фактиче¬
ски продолжили проводившуюся еще Николаем I политику уничто¬
жения, упразднения традиционного еврейства путем поголовной
ассимиляции. По масштабам и эффективности ассимиляционной
политики 1920-1930-х годов последователи, вероятно, даже пре¬
взошли своего венценосного предшественника.
Можно лишь поражаться тому, как в условиях тоталитарного об¬
щества российское еврейство продолжало сохранять националь¬
ную память (теперь принято говорить: культурные коды). В услови¬
ях полного запрета древнееврейского языка миссию сохранения
национального духа нес язык бывшей черты оседлости — идиш. На
него новая власть, вставшая под знамена интернационализма, дол¬
го не покушалась.
Но затем и под этим, устоявшим в условиях ассимиляторства
и борьбы с религией, еврейским миром была подведена трагичная
черта огнем холокоста. Чудом уцелевшие после него остатки пяти¬
миллионного российского еврейства пусть и представляли собой
устойчивую общность, но были вынуждены прятать внешние прояв¬
ления национальной идентичности.
Автор этих строк помнит детские ощущения конца 1960-х годов,
когда с отцом впервые зашел в здание московской Хоральной си¬
нагоги. Это было единственное место, где можно было купить мацу
накануне праздника Песах. В памяти запечатлелось, как отец, отсто¬
яв очередь, перед выходом плотно заворачивал большую упаковку
мацы в газетные листы. Дело в том, что на упаковке из грубой се¬
рой бумаги традиционно красовалась огромная квадратная печать
с буквами на непонятном языке. Ехать в общественном транспорте
с такой демонстративной печатью кашрута на свертке отец (комму¬
нист, ветеран войны) не хотел.
ПРЕДИСЛОВИЕ [9]
Во времена действия «пятого пункта»1 евреи, стремившиеся со¬
хранить национальную идентичность, часто были вынуждены ухо¬
дить во «внутреннюю эмиграцию». Нетрудно предположить, что
многие из них надеялись дождаться момента, когда «оковы тяжкие»
в очередной раз падут, и у них появится возможность вырваться из-
под очередного государственного гнета. Ручеек эмиграции с трудом
пробивался сквозь административные препоны, через давление
спецслужб, находя свое воплощение, в том числе, в драматичной,
а подчас и героической, борьбе «отказников». И как только «оковы
рухнули» — позднее, после открытия границ, — процесс «нового
исхода» было уже не остановить.
Так была подведена еще одна, может быть последняя, черта под
целой эпохой, которую далекий от симпатий к еврейству Солженицын
назвал «двести лет вместе». После нее от российской еврейской об¬
щины осталась лишь та узкая полоска, которая практически незамет¬
на на круговой диаграмме расселения евреев в современном мире.
Еврейская община в России, конечно же, не исчезла, и роль ее
далеко выходит за рамки той доли, которую отражает перепись на¬
селения. Российское еврейское сообщество живо, оно с новой си¬
лой осознало свою национальную, территориальную и даже госу¬
дарственную принадлежность. В условиях, когда пакет мацы можно
нести по улице, уже не пряча его под слоем оберточной бумаги, ев¬
рейское самосознание может проявлять себя в самых разнообраз¬
ных формах — и светских, и религиозных. В первом случае, в отсут¬
ствие языка идиш, основную функцию в сохранении национальной
идентичности принимает на себя историческая память. Она стано¬
вится одной из нитей, связывающих со своим народом ассимили¬
рованных потомков жителей черты оседлости, не устремившихся
в горнило эмиграции.
Причудливо складывается жизнь: автор этих строк, в 1970-е го¬
ды полуподпольно приходивший с отцом-ветераном в синагогу
покупать мацу на праздник, посвятил часть своей жизни именно
«Пятым пунктом» в советском паспорте и других документах и анкетах
называлась строка с указанием национальности владельца документа.
[10] ЧЕРТА
сохранению исторической памяти евреев. Как руководитель Музея
еврейского наследия и Холокоста в Мемориальной синагоге Рос¬
сийского еврейского конгресса, я рассказываю посетителям — рус¬
ским и евреям, россиянам и иностранцам — о том, как складыва¬
лась на протяжении столетий судьба народа, нередко называемого
«народом Черты».
Александр Семенович Энгельс
историк, педагог. Руководитель Музея еврейского наследия и Хо¬
локоста в Мемориальной синагоге РЕК. Автор образовательного
проекта «Диалог религиозных культур» (грант президента РФ).
Работал директором лицея, директором еврейской школы.
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ
ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ
История Российской империи началась 22 октября (2 ноября) 1721 го¬
да, когда Петр I принял корону императора всероссийского. Ни на тот
момент, ни в последующие пятьдесят лет еврейских общин на терри¬
тории Российского государства практически не было. Исключение
составляли некоторые прибалтийские земли, а также Смоленск и его
окрестности. Пребывание евреев в России ограничивалось еще со
времен Ивана IV Грозного, который отождествлял иудаизм с ересями,
исходящими из Европы, и воспринимал его как угрозу русскому пра¬
вославию. Самому Петру, как он отмечал в письме Абраму Веселов¬
скому2, было «совершенно безразлично, крещен ли человек или об¬
резан, чтобы он только знал свое дело и отличался порядочностью»,
но порвать с укоренившейся к его времени среди «московитов» тра¬
дицией ограничений первый российский император не решился.
Наследники Петра не только не облегчили евреям постоянное
пребывание в империи, но, напротив, еще более этому препятство¬
вали. Его вдова Екатерина в 1727 году повелела всех евреев из Рос¬
сии изгнать. А поскольку указ выполнялся без должного рвения,
императрица Елизавета Петровна в 1742 году уже в гораздо более
жесткой форме потребовала немедленной высылки из страны лиц
Абрам Веселовский — адъютант Петра I, сопровождал его в Полтавской битве.
[13]
Екатерина II в дорожном костюме.
Гравюра начала XX века с портрета XVIII века, предположительно сделанного
художником Михаилом Шибановым в 1787 году,во время путешествия императрицы в Крым
иудейского вероисповедания. На замечание Сената, что подобная
мера может принести убыток и местной торговле, и государству
в целом, она дала свой известный ответ: «От врагов Христовых инте¬
ресной прибыли иметь не желаю».
Одновременно с ужесточением ограничений, касающихся пре¬
бывания евреев в России, на территории ее западного соседа —
Речи Посполитой — происходил обратный процесс. С XIV века
польские короли начали привлекать в свое государство евреев
и немцев для развития городов, и ко второй половине XVIII века
плотность еврейского населения в некоторых областях Польши
и Литвы — например, в районе Вильно, в Брест-Литовске, а также
в ближайших к России Витебске и Могилеве — превышала 30%.
Нельзя сказать, что после Ивана Грозного евреев в России не бы¬
ло вовсе. Несмотря на существовавшие запреты, польские, литов¬
ские и прусские евреи, конечно же, иногда частным порядком про¬
никали на территорию, подвластную самодержавным монархам, но
создавать здесь новые постоянные общины они не могли. Таким об¬
разом, граница между Россией и польско-литовским государством
на протяжении нескольких веков была фактической чертой, на ко¬
торой переселение европейских евреев на восток прекращалось.
К концу XVIII столетия польско-литовское государство вошло
в полосу глубокого политического кризиса, из которого ему уже не
суждено было выйти. Разраставшимся конфликтом между шляхет¬
скими партиями и польским королем поспешили воспользоваться
давние конкуренты Польши — Пруссия, Австрия и Россия. В сентя¬
бре 1772 года, после успешных боевых действий на польской терри¬
тории, главы трех монархий ратифицировали конвенцию о разделе
Речи Посполитой. В результате этого первого раздела к Российской
империи отошла, помимо некоторых прибалтийских земель, значи¬
тельная территория Белоруссии с городами Мстиславль, Могилев,
Витебск и Полоцк.
Разделы Речи Посполитой пришлись на период правления в Рос¬
сии Екатерины II. Эта талантливая, умная и весьма образованная
для своей эпохи императрица живо интересовалась новациями
в развитии европейской культуры, в том числе идеями европейских
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [15]
просветителей. Она читала их книги об управлении государством
и даже вступала с ними в личную переписку, размышляя, очевидно,
о том, как применить идеи просветительства на практике. Приняв
от Польши новые владения, Екатерина постаралась убедить мест¬
ное население в том, что под российской короной его положение
не изменится к худшему. 16 августа 1772 года было издано обра¬
щение к жителям Белоруссии, известное как «Плакат»3, в котором
заявлялось, что и «еврейские общества... будут оставлены и сохра¬
нены при всех тех свободах, коими они нынче в рассуждении зако¬
на и имуществ своих пользуются». Этим документом впервые было
официально признано право евреев на проживание в России.
В последовавшие годы Речь Посполитая подверглась еще двум
разделам. По их результатам в 1793 году России достались восточ¬
ное Полесье, Подолия и Волынь с городами Минском, Житомиром
и Каменец-Подольским. А в 1795 году Россия присоединила остав¬
шиеся литовские, белорусские и украинские земли.
Однако не только бывшие польские земли составили впослед¬
ствии территорию внутри черты оседлости. В 70-е и в начале 80-х
годов XVIII века Россия отвоевала у Турции обширные пространства
северного Причерноморья и Крым. В южных, степных районах ев¬
реи в тот период еще не селились, но, когда в 1794 году на месте га¬
вани Хаджибей был основан город Одесса, притягательность этого
региона для еврейских негоциантов, в том числе из Австрии, мно¬
гократно возросла. И ко второй половине XIX века Одесса превра¬
тилась в крупнейший по численности еврейского населения город
Российской империи.
Итак, начиная с 1783 года под крыло Российской империи пере¬
шли Крым и Таманский полуостров, имевшие давнюю связь с еврей¬
ской историей. В Крыму первые еврейские поселения появились не
позднее I века н.э., поэтому неудивительно, что уже во времена Древ¬
нерусского государства евреи Крыма имели тесные контакты со свои¬
ми единоверцами в Киеве и в других городах Руси. Ко времени, когда
Плакат — форма официального обращения власти к народу империи,
предполагала широкое ознакомление населения с содержанием обращения.
[16] ЧЕРТА
Екатерина Великая дала соизволение евреям селиться на территории
империи, в Крыму уже проживали евреи-караимы и евреи-крымчаки.
В XIX веке империя продолжала расширяться на запад: в начале
1812 года фельдмаршал Кутузов вынудил Турцию отказаться от прав
на Бессарабию, приобретя для России, кроме прочего, и бессарабских
евреев, а в 1815 году, по решению Венского конгресса, очертившего
новые европейские границы после Наполеоновских войн, Россия
присоединила большую часть бывшего герцогства Варшавского. Эта
область, получившая наименование Царство Польское, сохранила
значительную самостоятельность, и жизнь местных евреев до 60-х го¬
дов XIX века регулировалась особыми законами, издаваемыми мест¬
ной администрацией.
В Прибалтике положение еврейского населения было особым.
Лифляндия стала частью России в год образования империи, и по¬
селение евреев в Риге с тех пор ограничивалось имперским законо¬
дательством, однако присутствие их здесь практически никогда не
прерывалось. Также еврейские общины существовали и в Курляндии.
В целом можно утверждать, что к началу XIX века география
европейской части Российской империи сформировалась. Несмо¬
тря на то что в последующие годы империя активно расширялась
на юг и восток, включив со временем территории, где проживали
грузинские, горские и бухарские евреи, именно европейские аш¬
кеназы4 стали фактором, обусловившим появление в России так
называемого «еврейского вопроса», одним из атрибутов которого
стала черта оседлости.
Императрицу Екатерину II гораздо меньше, чем ее предшествен¬
ников, беспокоила опасность влияния иудаизма на православие.
Так, например, еще до первого раздела Польши она негласно под¬
держала проект заселения Новороссии еврейскими колонистами из
Европы, запретив спрашивать у поселенцев о их вероисповедании,
дабы формально не нарушать закон Елизаветы, лишавший евреев
возможности селиться на территории империи. После первого же
Ашкеназы — субэтническая группа евреев, сформировавшаяся в Центральной
Европе. Название происходит от семитского наименования средневековой Германии.
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [17]
раздела она и вовсе, как уже было сказано, поспешила успокоить
еврейское население приобретенных областей, убедив его в непри¬
косновенности прежних прав в новом государстве.
Дальнейшие изменения положения евреев оказались связаны
с нововведениями Екатерины II, которая пыталась упорядочить со¬
циальную структуру российского общества. С этой целью в 1770-е го¬
ды она разделила все население империи на сословия и установила
обязательную приписку каждого подданного к определенному месту
проживания. В соответствии с идеями, почерпнутыми Екатериной
у французских просветителей, итогом этой реформы должно было
стать привлечение части социальных кругов к управлению на местах,
а также развитие торговли и промышленности. Однако в условиях са¬
модержавного правления, от которого Екатерина не была готова отка¬
заться, сословное деление способствовало прежде всего социальному
разобщению российского общества и в дальнейшем препятствовало
формированию национального и гражданского самосознания.
Впрочем, к евреям эта сторона проблемы еще долгие годы не име¬
ла прямого отношения. Определение их правового статуса в рамках
сословной реформы излагалось в изданном в 1775 году акте «Учреж¬
дения для управления губерний Всероссийской империи» и в некото¬
рых положениях «Жалованной грамоты городам» 1785 года. Соглас¬
но этим документам, евреи присоединенных при разделе Польши
областей причислялись к городским сословиям купцов и мещан, как
наиболее соответствующим их традиционным занятиям. Таким обра¬
зом, евреи новых белорусских губерний были фактически уравнены
в правах с христианами, относившимися к тем же сословиям, и сохра¬
няли при этом свою традиционную общинную автономию — кагалы
и раввинские суды. Теперь евреи-мещане могли избирать и избирать¬
ся в структуры городского самоуправления, а еврейские купцы —
беспрепятственно торговать на внутреннем рынке империи.
Христианское население Белоруссии и внутренних губерний да¬
леко не всегда было готово принять столь радикальные не только
для российских условий, но и для просвещенной Европы изменения
социального статуса евреев. Жители бывших польских городов роп¬
тали на то, что теперь их судьба могла зависеть от решений, принятых
[18] ЧЕРТА
евреями — членами магистратов. Русские купцы выражали недо¬
вольство присутствием евреев, торговавших в Москве и Смоленске.
При этом справедливо будет заметить, что вплоть до середины
XIX века проблема еврейского населения находилась, в общем, на
периферии интересов самодержавного государства и обращение
к ней было чаще всего прецедентным. Именно следствием одного
из таких прецедентов, связанного с проявлением недовольства мо¬
сковских купцов, и стало ограничение евреев в праве свободного
перемещения по российской территории. Иными словами — воз¬
никновение черты оседлости.
В начале 1790 года представители московского купечества и го¬
родской голова М.П. Губин5 подали прошение на имя московско¬
го главнокомандующего П.Д. Еропкина6 с просьбой оградить их
от конкуренции со стороны белорусских евреев. Характерно, что
свою просьбу они аргументировали не религиозными мотивами,
а обвинением в нечестности, с которой евреи якобы вели торгов¬
лю, из-за чего, по их мнению, вся торговля могла прийти в упадок.
Они утверждали, что приписываться к купеческому сословию
в Москве евреи не имеют права, а если делают это, то с нарушени¬
ем закона. Они также обвиняли евреев в торговле контрабандным
товаром, нарушении правил торговли и в порче монет. Особое
негодование вызывала у московских купцов деятельность некое¬
го Ноты Хаимова, который, набрав в Москве кредитов и товаров,
скрылся с ними за границу, приведя тем самым к разорению мно¬
гих московских кредиторов.
Завершалось прошение просьбой «...изыскав всех ныне на¬
ходящихся здесь в Москве жидов, не только производимую ими
незаконную розничную по домам торговлю пресечь, но чтоб они
за запретительными узаконениями здесь и в жительстве более не
5 Губин Михаил Павлович (1740-1818) — городской голова Москвы, отстаивал
интересы купечества.
6 Еропкин Петр Дмитриевич (1724-1805) — государственный деятель, сенатор,
московский главнокомандующий (позднее эта должность стала именоваться
«военный губернатор»).
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [19]
II——л
OJ. llAUifi>
МИНСКАЯ ГУ»
В С
ПОЛТАВСКАЯ
L губ.
ВОЛЫНСКАЯ
ГУБ.
г и я;
КОВЕНСКАЯ ГУБ.
ГРОДНЕНСКАЯ
Ч ГУБ.
ХЕРСОНСКАЯ ГУБ
II «калле•
киевская
ГУБ.
ЕКАТЕРИНОСЛАВСК
ГУБ. л
Лэ—ско•
Черта еврейской оседлости в России в 1835-1917 годах
Ялта
оставались...». В качестве дополнительного аргумента московские
купцы заявляли, что будто бы в порядочных странах евреев не тер¬
пят, а значит, и в Москве их быть не должно.
Даже части этих обвинений было достаточно, чтобы власти об¬
ратили на них внимание. И действительно, после подачи записки
немедленно последовал запрос губернской администрации о чис¬
ленности евреев, проживающих в Москве, и об обстоятельствах
включения их в купеческое сословие.
Со стороны еврейских купцов — что вполне естественно — не¬
медленно последовала реакция, выразившаяся в подаче ответной
петиции. В ней утверждалось, что евреи не нарушали установлен¬
ных правил торговли, поскольку у них есть собственный закон, не
дающий возможности жульничать и опирающийся на известные
всем десять заповедей. А если среди евреев, как среди всех прочих
народов, и встречаются бесчестные люди, то они порицаемы еврей¬
ским обществом так же, как любым другим. По поводу намека на то,
что «в приличных странах» евреев не терпят, был приведен пример
Голландии, где участие евреев в экономической жизни, наоборот,
лишь способствовало процветанию страны. Кроме этого, еврейские
купцы, в свою очередь, осуждали московское купечество за исполь¬
зование в отношении них оскорбительного слова «жиды» вместо
«евреи», употреблявшегося государственными чиновниками. Фак¬
тически эта ответная петиция была первым в российской истории
случаем обвинения в неполиткорректности — задолго до того, как
само это слово вошло в обиход.
Поставить точку в возникшем споре выпало президенту Ком-
мерц-коллегии графу Воронцову, который, собрав и изучив всю
известную полемику по данному вопросу, представил Совету при
Высочайшем дворе7 свою итоговую записку. В ней он, исполь¬
зуя все изданные до той поры указы о евреях, резюмировал, что
для допущения их во внутренние губернии прямых оснований не
Совет при Высочайшем дворе — совещательный орган в правление Екатерины II,
созданный для решения вопросов, возникавших в связи с русско-турецкими
войнами.
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [21 ]
существует. Записка эта, как было принято в те времена, касалась не
только законов, но также и содержала общие соображения о полез¬
ности рассматриваемых мер и нравственности. Именно эти «высшие
соображения», опирающиеся на доводы москвичей и белорусского
дворянства о «безнравственности» евреев, давали основания для
вывода о вредности их допущения в Россию.
В своем заключении Воронцов хотя и признал верность заявле¬
ния еврейских купцов о том, что в Голландии их присутствие спо¬
собствовало процветанию, все же добавил, что «такие евреи, какие
известны под названием польских, прусских и немецких жидов, из
числа которых состоят все живущие в Белоруссии и выезжающие
из Польши и Кенигсберга, совсем другого роду и производят торги
свои, так сказать, как цыганы — со лжею и обманом, который и есть
единое их упражнение, чтоб простой народ проводить». Из этой ци¬
таты видно, как искреннее стремление высшего чиновника разре¬
шить практическую проблему, будучи отягощенным распространен¬
ными предрассудками, приводило его к далеко идущим и отнюдь не
всегда справедливым выводам.
Записка Воронцова стала ключевым документом, послужившим
основанием для именного указа, который был подписан Екатери¬
ной II 23 декабря 1791 года. Суть его можно обнаружить в выписке
из протокола упомянутого выше Совета при Высочайшем дворе:
«...по существующим здесь законам... не имеют евреи никакого
права записываться в купечество во внутренние российские города
и порты; да что и от допущения их к тому не усматривается никакой
пользы; что могут они, однако ж, на основании изданных законов
пользоваться правом гражданства и мещанства в Белоруссии, и что
сие право можно бы еще с пользою распространить и на наместни¬
чества Екатеринославское и Таврическое».
Таким образом, в декабре 1791 года из-за конфликта с москов¬
скими конкурентами еврейские купцы потеряли право свободного
перемещения по территории Российской империи и возможность
приписываться к гильдиям во внутренних губерниях, которое они
имели с момента первого раздела Польши в 1772 году. Исключе¬
ние предусматривалось для Екатеринославского наместничества
[22] ЧЕРТА
и Таврической области, то есть для тех регионов Новороссии, в ко¬
торых еврейская колонизация до тех пор поощрялась. Для выезда
по коммерческим или судебным надобностям в столичные города
евреям необходимо было теперь получать в канцелярии местного
губернатора особое разрешение, которое выдавалось, как правило,
на срок не более одного года.
Указ 1791 года стал актом, возвращавшим традицию недопу¬
щения евреев во внутренние регионы России, существовавшую
до присоединения к империи белорусских областей. Традиция эта
пересекалась с общей системой правовых запретов на свободное
перемещение горожан с места на место, начало которой было по¬
ложено еще Соборным уложением 1649 года8. И даже в эпоху Ека¬
терины II местные власти все еще не привыкли к тому, что какая-то
группа горожан (а именно купцы) получила, согласно пунктам Горо¬
дового положения 1785 года, право свободного перемещения по
стране. Вполне естественно, что в отношении еврейских купцов это
недоумение, с учетом распространенных предрассудков, должно
было проявиться в первую очередь.
Неестественным же было другое: в дальнейшем, когда в евро¬
пейских странах отношение к евреям стало меняться в сторону по¬
степенного признания их гражданских прав, в России упорно про¬
должали относиться к ним, как к чуждым «инородцам».
В эпоху Павла I проблема экономической конкуренции евреев
с христианами подкрепилась идеей имперских чиновников о необ¬
ходимости постепенного «нравственного исправления» иудеев для
превращения их в «полезных» подданных российского самодержца.
Центральной задачей такого «исправления» должна была стать куль¬
турная ассимиляция еврейского населения, которая, в перспективе,
позволила бы им интегрироваться также и в правовое поле империи.
В совокупности эти две проблемы стали сутью так называемого
«еврейского вопроса», решать который власть посчитала удобным
в пределах тех областей, где евреи проживали до присоединения
Соборное уложение 1649 г. — Судебник, принятый в правление царя Алексея
Михайловича, один из самых жестоких сводов законов в истории России.
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [23]
Белорусские евреи в конце XVIII века
к России. Это обстоятельство создавало предпосылку для того, что¬
бы носивший частный характер закон 1791 года стал краеугольным
камнем целой системы, обросшей в течение XIX века многочислен¬
ными правилами, положениями и высочайшими указами.
В течение почти 130 лет границы территории, в пределах которой
евреям было дозволено жить, неоднократно варьировались. Им пе¬
риодически запрещалось селиться в некоторых городах — например,
в Киеве, Ялте и Николаеве. А в 40-е годы XIX века из черты оседлости
была исключена пятидесятиверстная приграничная полоса.
Внутри самой Черты евреи стали объектом разного рода соци¬
альных экспериментов, целью которых было их превращение в «по¬
лезных» подданных русского монарха, в том числе и через смену
веры. Из таких экспериментов можно вспомнить, например, вне¬
дрение системы казенного еврейского образования, учреждение
добровольного Общества израильских христиан9 и введение инсти¬
тута кантонистов, когда на военную службу стали забирать мальчи¬
ков, достигших двенадцатилетнего возраста.
С 60-х годов XIX века восточная граница Черты стала для евреев
проницаемой. Некоторые категории еврейского населения, при¬
знанные наконец правительством «полезными», получили право
проживания во внутренних губерниях, что привело к появлению
в крупных российских городах еврейских общин. Однако эта мера
коснулась лишь относительно небольшого числа евреев, в то время
как более пяти миллионов остальных продолжали к началу XX века
жить на бывших польских землях.
Фактическое упразднение черты оседлости произошло в 1915 го¬
ду, во время Первой мировой войны, когда признанных потенциаль¬
ными коллаборантами10 евреев начали отселять из прифронтовой по¬
лосы во внутренние губернии страны. В результате этих депортаций
еврейское население крупных российских городов во внутренних гу¬
берниях в период с 1915 по 1917 годы значительно возросло. Однако
9 Общество израильских христиан — организация, созданная в 1817 г., в правление
Александра I, с целью пропаганды христианских догматов среди евреев.
10 Коллаборанты — люди, добровольно идущие на сотрудничество с врагом.
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [ 25 ]
формально Черта так и не была отменена российскими монархами —
законное право свободного перемещения по стране евреи получили
лишь в результате Февральской революции, поставившей финальную
точку в истории русского самодержавия. Постановление Временно¬
го правительства, о котором пойдет речь в конце этой книги, — «Об
отмене вероисповедных и национальных ограничений» — призна¬
ло евреев, как и всех других жителей страны, не подданными, но
гражданами и отменило любые ограничения «в правах водворения,
жительства и передвижения». Так, лишь с падением Российской им¬
перии ушла в прошлое и сама Черта, и все законы, ограничивавшие
права российских евреев на протяжении 126 лет. И это закономерно,
поскольку подобные ограничения являлись естественным проявле¬
нием внутренней политики государства, неспособного к адекватному
восприятию изменений, происходящих в мире. А главное, к призна¬
нию факта, что именно гражданские права и свободы постепенно
становятся краеугольным камнем в той системе ценностей, которая
в дальнейшем будет определять ход человеческой истории.
Илья Владимирович Баркусский
кандидат исторических наук, заведующий кафедрой еврейской
истории и этнографии Академии им. Маймонида. Научный со¬
трудник московского Музея истории евреев России.
2. ГЕОГРАФИЯ
И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ
Существование в течение почти полутора столетий огромной выде¬
ленной территории, на которой была расселена в России еврейская
часть ее населения, является уникальным историко-культурным фе¬
номеном. Нередко в литературе рядом с описанием Черты встреча¬
ется термин «теснота». Эпитет вызывает справедливый вопрос: поче¬
му огромная территория, где власть разрешила евреям постоянное
жительство, могла восприниматься как тесная? Ответ довольно
прост: большая часть этой огромной территории (1 224 008 кв. км)
также была закрыта для проживания евреев, потому что они отно¬
сились к городскому (мещанскому) сословию, что не предполагало
их поселения в сельской местности. Такая ситуация, как часто случа¬
ется с законами, противоречила реальному положению дел: евреи
ведь веками жили в деревнях и селах. Это противоречие приводи¬
ло порой к печальным последствиям. Исполнение правительствен¬
ных указов и инструкций, требовавших начать выселение евреев из
сельской местности, сталкивалось с такими трудностями, что иногда
приходилось останавливать уже начатое выселение.
Тем не менее даже разрешенная для проживания часть огром¬
ной территории Черты была весьма значительной: она вдвое пре¬
вышала площадь современной Франции — самого большого евро¬
пейского государства. Сосуществование евреев с другими народами
[27]
и этноконфессиональными группами, населявшими этот регион,
создавало особый колорит, образовывало культурные связи, обога¬
щало и коренных жителей, и «инородцев» опытом взаимодействия.
Земли, выделенные для постоянного проживания евреев, выгля¬
дели как извивавшийся с севера на юг коридор шириной в несколь¬
ко сотен километров: в самой узкой части около 760, а в самой широ¬
кой — около 1000 километров. Коридор этот проходил через самые
разные климатические и географические зоны: леса и степи, боло¬
тистые низменности и даже горные массивы. На севере он упирался
в Балтику, с давних времен открывавшую широкие возможности для
торговли; на юге Черту омывали теплые воды Черного моря, а за¬
падная ее граница совпадала с государственной границей империи.
В силу исторически сложившейся таким образом географии Черты
многие прежде единые еврейские сообщества оказались разделе¬
ны государственными границами, и это приводило к самым разным
последствиям: от постоянных попыток правительства выстроить
преграду для общения разделенных единоверцев до контрабанд¬
ной торговли, процветавшей в приграничных районах. Трагически
сказывалось на жизни Черты ее пограничное положение в периоды
Отечественной войны 1812 года, польских восстаний XIX столетия
и в кровавую эпоху Первой мировой и гражданской войн. Восточ¬
ная граница Черты несколько раз менялась, и только во времена
правления Николая I приобрела знакомый нам вид. Практически, за
исключением нескольких небольших районов, она совпадала с со¬
временной западной границей Российской Федерации.
Формирование этой уникальной, совершенно особенной «стра¬
ны» началось в 1772 году, когда в результате первого раздела Поль¬
ши к России отошла восточная Белоруссия с примерно 60-тысячным
еврейским населением. Крупные еврейские общины этих земель
обитали в Динабурге (позднее Двинске, ныне латвийском Даугав¬
пилсе), Витебске, Полоцке, Шклове, Могилеве, Гомеле. Все они бы¬
ли связаны большим товарооборотом с городами севера Речи По¬
сполитой, нынешней Балтии и России. Евреи уже тогда составляли
большую часть регионального купечества, и многие вели свои де¬
ла на широкую ногу. Интенсивный и разнообразный товарооборот
[28] ЧЕРТА
был возможен еще и потому, что рядом протекали Западная Двина
и Днепр — крупные реки, важнейшие торговые артерии Восточной
Европы. Груженные товаром суда направлялись к Балтике, на бере¬
гах которой стремительно развивались портовые города. Позднее,
в XIX — начале XX века, важной статьей местной торговли стал, кро¬
ме того, лесосплав. Западная Двина практически на всем ее протя¬
жении обросла дровяными складами.
В 1783 году к России был присоединен Крым, где проживало
около трёх тысяч представителей особых групп тюркоязычного
еврейства — караимов и раббанитов11. Большинство немногочис¬
ленных караимских и крымчакских евреев говорили на диалектах
крымско-татарского языка и жили в южной, прибрежной части по¬
луострова. Они были совсем непохожи на своих единоверцев из
присоединенных десятью годами ранее белорусских городов. Ев¬
реи Крыма жили в условиях и традициях окружавшего их мусуль¬
манского мира и не имели связей с еврейским населением Евро¬
пы. Поэтому большинство их, а следом евреи Кавказа и Средней
Азии приветствовали российскую экспансию, надеясь на защиту
и покровительство европейской страны и ее армии. Это было не¬
удивительно: жизнь в средневековом обществе не шла ни в какое
сравнение с теми условиями, в которых уже в тот период суще¬
ствовали евреи в Российской империи.
Позднее, в 1790-е годы, состоялись еще два раздела Речи Поспо¬
литой, и Российская империя получила земли с концентрирован¬
ным проживанием еврейского населения. Это были центральная
и западная части Белоруссии (Минск, Бобруйск, Слуцк, Слоним, Ту¬
ров, Пинск, Мозырь, Гродно, Брест-Литовск и т.д.), Литва с ее мно¬
гочисленными общинами в Вильно, Ковно, Тельшах, Кейданах и др.
Караимы — представители иудейского сообщества, не признававшие авторитета
законов Талмуда и раввинистического иудаизма. Проживали в Причерноморье
и Крыму, были освобождены от большинства ограничений, накладываемых на
евреев в империи.
Раббаниты, или раввинисты — представители наиболее распространенного крыла
иудаизма, в основе законодательства которого лежит Талмуд и раввинистические
сочинения.
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [29]
На севере к Западному краю присоединилась территория Курлян¬
дии (современная Латвия), а на юге — украинские земли с не менее
многочисленными общинами.
Присоединение к России земель Подолии, Волыни и Киево-Чер-
ниговщины имело разную предысторию. В итоге войн с Польшей
левобережье Днепра вошло в состав империи еще в конце XVII века.
Местные еврейские общины были уничтожены в годы восстания Бог¬
дана Хмельницкого, и с той поры на левом берегу Днепра евреи прак¬
тически не жили. А вот к западу от Днепра с начала XVIII века еврей¬
ская жизнь восстанавливалась. Несмотря на восстания гайдамаков12
и другие события, сопровождавшиеся погромами, евреи Волыни
и Подолии представляли собой многочисленное сообщество с орга¬
низованным самоуправлением. Среди крупнейших в Подолии можно
назвать общины Винницы, Могилева-Подольского, Ямполя, Балты, Ка¬
менец-Подольского, Брацлава, а также волынских городов: Острога,
Дубно, Житомира, Ковеля, Кременца, Луцка, Новограда-Волынского,
Овруча, Ровно, Шепетовки. На территории Киевщины особенно значи¬
мы были в тот период Бердичев, Липовец, Васильков, Звенигородка,
Канев, Сквира, Тараща, Радомысль (ныне Радомышль). Десятки боль¬
ших и малых местечек, разбросанных по территории этих губерний,
дополняли картину еврейского заселения складывавшейся Черты.
После второго (1793) и третьего (1795) разделов Польши Россия
стала страной с самым многочисленным в мире еврейским населе¬
нием. В 1794 году указ Екатерины II перечислял территории, где ев¬
реям разрешено было проживать постоянно: Минская, Изяславская
(впоследствии Волынская), Брацлавская (Подольская), Полоцкая
(Витебская), Могилевская, Киевская, Черниговская, Новгород-Се¬
верская губернии, Екатеринославское наместничество и Тавриче¬
ская область. После третьего раздела Польши из земель, присоеди¬
ненных к России, были образованы две новые губернии: Виленская
и Гродненская, в которых также разрешено было проживать евреям.
12 Восстания гайдамаков — выступления вооруженных отрядов на Правобережной
Украине в XVIII в., сопровождавшиеся погромами евреев и разгромом замков
и помещичьих имений польской шляхты (дворянства). Самые крупные восстания
происходили в период 1730-1760-х гг.
[30] ЧЕРТА
Если Литва, Курляндия и западнобелорусские земли были издав¬
на населены евреями, то на юге Украины ситуация складывалась
совершенно по-другому. В 1791 году, после заключения очередного
русско-турецкого договора, в состав России вошли земли к западу
от Херсона до реки Днестр. Значительная часть этих территорий, но¬
сившая характерное название Дикого поля, оставалась пустынной.
Многовековая история набегов крымских татар, сопровождавшихся
пленением местных жителей, а также казацкие восстания с погро¬
мами, резней иноверцев и разрушением городов сделали южную
часть Украины малонаселенной.
Практически сразу после присоединения Крыма и усмирения
крымских татар власти империи стали приглашать сюда на посе¬
ление новых жителей вне зависимости от их вероисповедания.
В числе переселенцев оказалось немало евреев. Последовавшее
за этим ускоренное заселение степей Северного Причерноморья
подстегивалось указами императоров и активным строительством
городов. Всего за несколько десятилетий здешние земли стали
житницей всего юго-западного края. На берегах Днепра, Южного
Буга и Черного моря росли большие города, привлекавшие к се¬
бе разнообразных и разноязыких жителей. Так на юге черты осед¬
лости рождались новые центры еврейской жизни: Одесса, Екате-
ринослав (позднее Днепропетровск, ныне Днепр), Елисаветград,
Симферополь, Николаев, Мариуполь, Бердянск и др. Политика
российских императоров по превращению евреев в «полезное»
сословие сопровождалась переселением их на пустовавшие земли
Дикого поля для создания общин еврейских крестьян-землепаш¬
цев. В начале XIX века в степях южной Украины появились еврей¬
ские земледельческие колонии с говорящими названиями, такими
как, например, Израилевка или Ефингарь (последнее означало
в переводе с иврита «красивая река»).
В 1799 году право проживания было распространено на Курлянд¬
скую губернию. В 1801-1810 годы российскими подданными стали
около 6 тысяч евреев Грузии, в 1806-1828 — около 15 тысяч евре¬
ев Дагестана и Северного Азербайджана. «Положение об устрой¬
стве евреев», утвержденное Александром I в 1804 году, разрешало
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [31 ]
евреям-земледельцам жить в Астраханской и Кавказской губер¬
ниях. Оно также позволяло еврейским купцам, фабрикантам и ре¬
месленникам вместе с семьями временно пребывать за пределами
черты оседлости. Накануне наполеоновского нашествия в 1812 го¬
ду Россия и Османская империя заключили Бухарестский мир, по
условиям которого еще одна территория — Бессарабия — вместе
с 20 тысячами жителей-евреев стала частью Российской империи.
Присоединение Бессарабии в основном завершило формирова¬
ние территории Черты. Последним же приобретением России в этом
смысле стали губернии Царства Польского. Российскими поддан¬
ными стали проживавшие на территории герцогства Варшавского
около 300 тысяч польских евреев. Таким образом, мы видим, что до
второго десятилетия XIX века Черта в географическом отношении
росла. Росло и ее население.
Уже в начале 1820-х годов антиеврейские настроения в правя¬
щих кругах России усилились, и черта оседлости стала постепенно
сокращаться. В 1821 году евреи, обвиненные в «тяжком порабоще¬
нии» крестьян и казаков, были изгнаны из сельских местностей Чер¬
ниговской губернии, а в 1822 году — из деревень Полтавской губер¬
нии. В 1823 году в Могилевской и Витебской губерниях евреям было
запрещено селиться на казенных землях, началось их перемещение
из сел в города и местечки. Согласно докладам губернаторов, в ре¬
зультате выселения евреев из сельских местностей, растянувшегося
на восемь лет, «до сорока тысяч душ бродило вдоль дорог целыми
семьями, с малолетними детьми». Несмотря на явный экономиче¬
ский вред от такой политики — как для евреев, так и для христиан¬
ского населения, — в годы царствования Николая I (1825-1855) из
состава Черты изымались все новые и новые районы. Эта полити¬
ка ограничений во многом обусловливалась и личной юдофобией
Николая I, и отношением его приближенных к евреям. Даже само
понятие «черта оседлости» приобрело отчетливо негативный смысл
именно при Николае I.
Черта стала одним из главных инструментов антиеврейской по¬
литики российской власти. Она ограничивала контакты еврейско¬
го населения с христианами, изолировала инородцев от крестьян,
[32] ЧЕРТА
в эксплуатации которых, по мнению властей, они якобы были повин¬
ны. Не последнюю роль играли и религиозные мотивы. Евреи уже
в силу своего вероисповедания считались безнравственными, спо¬
собными на обман христиан и ритуальные убийства. Правительство
и местные власти считали, что евреи не только спаивают христиан¬
ское население, но и способствуют распространению «ереси жидов-
ствующих». Как результат, в 1825 году последовало распоряжение:
«...из уездов, в коих находится секта субботников, или иудейская,
и соседственных им уездов выслать всех евреев без исключения,
где бы они ни находились, и впредь ни под каким предлогом пребы¬
вания там им не дозволять». Все это вело к еще большему сужению
территории, разрешенной для проживания евреев.
В 1827 году был издан императорский указ о выселении ев¬
реев из сельских местностей Гродненской губернии и из Киева,
а в 1830 году — из Киевской губернии. В это же примерно время,
в 1829 году, в ответ на прошения христианских купцов и ремеслен¬
ников, Николай I распорядился, чтобы евреи, не служащие в армии,
были выселены из Севастополя и Николаева. В 1837 году, в соот¬
ветствии с устным распоряжением императора, евреям запрети¬
ли селиться в Ялте — месте отдыха царствующих особ. В 1843 году
последовал запрет проживать в пятидесятиверстной полосе вдоль
границ Австрии и Пруссии. Введение этого запрета власти обосно¬
вывали необходимостью борьбы с контрабандой, но его реализа¬
ция затянулась на много лет. Только в 1858 году он был применен,
и лишь к тем евреям, которые поселились на приграничной терри¬
тории после издания закона. Но в это время уже начиналась дру¬
гая эпоха — время либеральных реформ Александра II.
Основным фактором увеличения численности еврейского насе¬
ления Российской империи в XIX веке был высокий естественный
прирост. В конце XVIII — начале XIX века он составлял около 1,5%
в год, в середине XIX века — около 2,2%, в конце XIX века — около
1,8%. Столь высокий процент был результатом строгого следования
нормам иудаизма в семейно-брачной сфере, предполагавшим боль¬
шое количество детей в еврейской патриархальной семье. Немало¬
важную роль играли и предписания религии в отношении личной
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [33]
гигиены (омовения в ритуальных водоемах и многие другие), соблю¬
дение которых обеспечивало более низкий уровень детской смерт¬
ности. На рост численности оказывало влияние также и то, что дол¬
гое время молодые люди из еврейских семей, достигшие возраста
вступления в брак, не рекрутировались в армию.
В конце XVIII века средний возраст вступления в брак у еврейских
женщин составлял чуть менее 17 лет, а в возрасте 20-24 лет только
4% еврейских женщин не состояли в браке. К 45-49 годам этот по¬
казатель снижался практически до нуля. Хотя во второй половине
XIX века возраст вступления в брак у евреев европейской части
России стал повышаться, до конца 1880-х годов он оставался одним
из самых низких не только в империи, но и среди еврейских общин
других стран Европы. Лишь в последней четверти XIX века, в резуль¬
тате постепенного распада традиционного образа жизни под воздей¬
ствием секуляризации (утраты религиозности) и урбанизации (пере¬
селения в крупные города), возраст вступления еврейских женщин
в брак поднялся, превысив 21 год, а процент состоявших в браке
снизился. Вплоть до последней четверти XIX века число детей в ев¬
рейской семье, как правило, зависело от физических возможностей
супругов. В середине XIX века еврейские женщины в среднем рожа¬
ли до 7-8 раз, а нередко и 10-15. В конце века, из-за более позднего
вступления в брак, а также в результате перехода к регулированию
рождаемости, многодетность еврейских семей стала снижаться.
К концу XIX века важное влияние на демографию стало оказывать
развитие медицины. В связи с внутрироссийской миграцией евреев
в крупные города многие из них получили возможность обращаться
к услугам дипломированных врачей. Появление квалифицирован¬
ной врачебной помощи позволило сократить детскую смертность.
Кроме того, у евреев Черты практически отсутствовала одна из важ¬
ных причин смертности окружающего населения: в число проблем
еврейского местечка не входило пьянство.
Одна из причин внутренней миграции заключалась в том, что
в конце XVIII — первой половине XIX века российские власти стре¬
мились сконцентрировать евреев в городах и местечках Черты, вы¬
селяя их из деревень и поместий. В тот же период евреи покидали
[34] ЧЕРТА
города, утратившие былое экономическое значение (Шклов, По¬
лоцк, Острог, Дубно, Слуцк, Балту, Заславль и др). Как правило, в пер¬
вой половине XIX века евреи мигрировали в губернские и уездные
города, а также в новые торговые центры юго-западных губерний
и Новороссии. Во второй половине XIX века этот процесс продол¬
жился. Более того, тогда же еврейские общины стали расти и в неко¬
торых городах за пределами Черты — прежде всего в Петербурге,
Риге и Москве, — а также в Новороссии и Царстве Польском.
Миграция извне также была фактором, влиявшим на числен¬
ность еврейского населения. Так, в 1770-1780-е годы в Россию пе¬
реселялись евреи из Польши и Галиции, отошедшей после первого
раздела Польши к Австрии. Продолжалась эта миграция и в начале
XIX века. По приблизительным оценкам, в 1772-1827 годах в Россию
иммигрировали как минимум несколько десятков тысяч евреев,
большинство которых расселилось в Новороссии и Бессарабии.
Но уже с середины XIX века наметилась обратная тенденция:
евреи стали все более массово уезжать (эмигрировать) из России.
Первая волна эмиграции, в 1827-1856 годах, была нелегальной
и охватила несколько десятков тысяч человек, переходивших
границу в Бессарабии и в Царстве Польском. В 1840-1850-е го¬
ды некоторые евреи уезжали из Литвы и Белоруссии в Северную
Америку, но лишь в конце 1850-х началась более или менее значи¬
тельная еврейская эмиграция в США из Царства Польского и со¬
седних с ним районов Ковенской губернии. В целом же до начала
1860-х годов эмиграция евреев из России не носила массового
характера, прежде всего из-за их нежелания покидать общины,
менять традиционный образ жизни.
Надо сказать, что фактически в империи существовала и дру¬
гая, параллельная «черта оседлости» — десять губерний Царства
Польского. Долгое время евреи, проживавшие в этом регионе, были
изолированы от остальной части империи. Евреи Черты не могли
переселяться в Царство Польское, и наоборот. Только в 1868 году
последовала отмена этого ограничения, вызванная как попытками
сгладить последствия польских восстаний за независимость, так
и общей либерализацией режима в России.
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [35]
Эпоха великих реформ (1855-1881) в России была отмечена пре¬
образованиями в самых разных сферах жизни. Однако отметим, что
в еврейском вопросе они были менее глубокими, а иногда и вовсе
носили чисто косметический характер. Сам факт существования
черты оседлости не подвергался пересмотру, равно как и отсут¬
ствие у подавляющего большинства евреев империи права жить
в разных ее частях. И все же одним из заметных нововведений стало
разрешение на право проживания за пределами Черты для неко¬
торых конкретных категорий еврейского населения. В дальнейших
главах книги мы увидим, как этим правом могли воспользоваться
купцы 1-й гильдии, лица, имеющие научную степень, отставные сол¬
даты и даже некоторые категории евреев-ремесленников.
Так или иначе, основная часть еврейского населения оставалась
в пределах Черты, где при высоком естественном приросте населе¬
ния с каждым годом росла и нищета, а значительная часть евреев не
могла найти работу. Поэтому необходимость отмены черты оседло¬
сти для улучшения экономического положения как евреев, так и го¬
сударства в целом была очевидна уже в 1860-1880-е годы, причем
даже некоторым правительственным чиновникам. Но в то же самое
время, в 1880 году, по просьбе местной администрации евреям, за
исключением государственных служащих и лиц, имеющих ученые
степени, было запрещено жить в области войска Донского, а также
владеть там имуществом.
Вплоть до второй половины XIX века демографическая стати¬
стика носила в Российской империи фискальный характер, и ев¬
реи оказывали упорное сопротивление любой попытке властей
«считать головы», опасаясь, что это приведет к увеличению на¬
логов или норм призыва в армию. Поэтому официальные данные
о численности евреев в России вплоть до 1880-х годов сильно
занижены. Тем не менее можно с достаточной степенью уверен¬
ности утверждать, что в XIX веке еврейское население до опре¬
деленного момента росло значительно быстрее населения Рос¬
сийской империи в целом. Серьезно этот рост замедлился только
в начале XX века, прежде всего из-за массовой эмиграции, когда
часть жителей Черты решила перебраться в Германию и Северную
[36] ЧЕРТА
Америку. Хотя и ранее, в конце 1860-х, из-за голода и эпидемий
в Соединенные Штаты, воспользовавшись установлением надеж¬
ного трансатлантического пароходного сообщения, эмигрирова¬
ли евреи северо-западных губерний Царства Польского. Тогда же
началась и эмиграция евреев из Подолии, заметно усилившаяся
после погрома 1871 года в Одессе. В целом же в 1870-е годы из
России эмигрировали 15-20 тысяч евреев.
Наступившая после прихода в 1881 году к власти Александра III
эпоха реакции сопровождалась резким усилением антисемитских
настроений в правительственных кругах. В те годы были приняты за¬
коны, еще больше ограничившие территорию проживания евреев.
Согласно Временным правилам от 3 мая 1882 года, евреям империи
было запрещено вновь селиться в селах и деревнях, причем огра¬
ничение распространялось и на тех, кому ранее было разрешено
такое проживание (вышедшим в отставку нижним чинам, купцам 1-й
гильдии, ремесленникам). Повсеместное жительство в Российской
империи было разрешено только евреям, получившим это право
по образовательному цензу. Такое нововведение власти объясняли
борьбой с эксплуатацией евреями крестьянства.
В конце 1880-х — начале 1890-х годов последовал ряд указов о вы¬
селении евреев из различных мест России — из земель, присоединяв¬
шихся к территории войска Донского, и из некоторых городов. Ми¬
нистр внутренних дел И.Н. Дурново13 планировал выселить 70 тысяч
еврейских семей, но его циркуляр после многочисленных ходатайств
был смягчен высочайшим повелением. Ситуация все больше запуты¬
валась: с одной стороны, губернаторы получили право ходатайство¬
вать о разрешении оставить еврейские семьи в губернии; с другой —
при помощи юридической казуистики местная власть стала вводить
не предусмотренные законами ограничения прав евреев. Само суще¬
ствование Черты давало им возможность злоупотреблений при пре¬
доставлении евреям права на жительство.
13 Дурново Иван Николаевич (1834-1903) — русский государственный деятель,
министр внутренних дел (1889-1895), председатель Комитета министров (1895—
1903). Участник Крымской войны, губернатор Екатеринославской губернии.
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [37]
В первые годы царствования Николая II эта политика продол¬
жалась. Евреев продолжали выселять не только из внутренних гу¬
берний, но и из сел и деревень черты оседлости. Местные админи¬
страции, стремившиеся к изгнанию евреев, причисляли к сельским
местностям территории, прежде относившиеся к городам и местеч¬
кам. Статус того или иного населенного пункта менялся с местеч¬
ка на село, и евреи, поселившиеся там после введения Временных
правил 1882 года, автоматически подлежали выселению. Эти и дру¬
гие ограничения прав были причиной разорения еврейского насе¬
ления России. К 1897 году около половины евреев в черте оседло¬
сти были безработными.
В 1897 впервые в истории России была проведена всеобщая пере¬
пись населения. Она зарегистрировала в стране 125 640 021 жителя,
из которых в городах проживало лишь 13,4%. По вероисповеданию
население империи распределялось следующим образом: право¬
славные — 69,3%, магометане (мусульмане) — 11,1%, римо-католи-
ки — 9,1% и иудеи — 4,2%. По родному языку крупнейшие группы,
в порядке убывания, выглядели так: великороссы (русские) — 44,3%,
малороссы (украинцы) — 17,8%, поляки — 6,3%, белороссы (белору¬
сы) — 4,3%, евреи — 4,0% (5 063 156 человек).
Всего, по данным переписи, в Российской империи проживало
около 5,2 миллиона лиц иудейского вероисповедания, из которых
почти 3,6 миллиона — в 15 губерниях черты оседлости, 1,3 миллио¬
на — в Царстве Польском и примерно 300 тысяч — в других частях
страны. Они составляли 4,03% всего населения европейской Рос¬
сии, 10,8% населения 15 губерний черты оседлости и 14,01% насе¬
ления Царства Польского. Вместе с тем евреи составляли около 50%
городского населения Литвы и Белоруссии и около 30% городского
населения Украины. За 100 лет численность еврейского населения
выросла с 750-800 тысяч до 5 216 тысяч человек, то есть примерно
в 6,7 раза. Таких темпов прироста — 1,9% в год — не знала ни одна
народность в России. Благодаря этому в XIX веке доля евреев в на¬
селении страны возросла с 2 до 4,15%, несмотря даже на то, что его
пополнили народы присоединенных к империи Закавказья, Казах¬
стана и Средней Азии.
[38] ЧЕРТА
В конце XVIII века евреи были девятым по численности народом
России (после русских, украинцев, белорусов, поляков, литовцев,
латышей, татар и финнов), а в начале XX века — пятым, опередив
финнов, литовцев, латышей и татар. В географическом отношении
распределение населения Черты выглядело следующим образом:
в губерниях Северо-Западного края проживало около 1,4 миллиона
евреев (около 27,2% всего еврейского населения России), в губер¬
ниях Юго-Западного края — 1,2 миллиона (23%), в Новороссии (ны¬
не юг Украины) — около 730 тысяч (14,1%), в Царстве Польском —
1,3 миллиона (25%), в губерниях северо-востока — 226 тысяч (4,4%).
Еврейство черты оседлости составляло более 95% всего еврейского
населения империи.
Евреи медленно ассимилировались: к 1897 году из лиц иудей¬
ского вероисповедания только 1,4% признавали русский язык
родным; для почти 98% родным был идиш. Прилично говорила на
русском лишь четверть еврейского населения. Распределение его
по роду занятий было следующим: 43,6% — мелкие ремесленни¬
ки, 14,4% — портные и швеи, 6,6% — плотники, 3,1% — слесари;
остальные занимались торговлей и другими формами обслужива¬
ния или не имели определённых занятий.
Тяжелое экономическое положение, политическое беспра¬
вие, погромы 1881-1882 и 1903-1906 годов привели к началу
массовой эмиграции евреев из России. Они составляли около
половины всех российских эмигрантов и более трех четвертей
всей еврейской иммиграции в США в эти годы. В 1901-1914 годы
эмиграция превышала естественный прирост. Во время Первой
мировой войны выезд евреев из России приостановился, но все
равно в 1915-1917 годы в США переселились еще 23,4 тыс. рос¬
сийских евреев.
Многие представители еврейской молодежи, доведенные до
отчаяния нищетой и бесправием жизни в черте оседлости, в кон¬
це XIX — начале XX века приняли участие в революционном дви¬
жении. За ликвидацию Черты начали бороться и еврейские ор¬
ганизации, и представители русского либерального движения.
В обстановке резкого обострения политической борьбы в России
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [39]
накануне революции 1905-1907 годов правительство пошло на
смягчение — правда, крайне незначительное — антиеврейского
законодательства. Так, указ от 10 мая 1903 года разрешил евреям
проживать в 101 селении черты оседлости, которые фактически
стали местечками. Высочайший Указ от 11 августа 1904 года «О не¬
которых изменениях в действующих постановлениях о правах
жительства евреев в различных местностях Империи» предоста¬
вил отдельные льготы некоторым группам еврейского населения.
Право повсеместного жительства было предоставлено советникам
коммерции и мануфактуры, участникам русско-японской войны
и членам их семей. В сельской местности Черты было разрешено
проживать купцам 1-й гильдии и некоторым категориям ремес¬
ленников. Купцам, жившим в пределах черты оседлости, и их при¬
казчикам было разрешено приезжать во внутренние губернии не¬
ограниченное число раз в году, и не только «для покупки товаров»,
но и «для производства торговли и промыслов».
В годы первой русской революции многие государственные
деятели осознали, что для прекращения притока евреев в ряды
борцов с политическим режимом необходимо отменить хотя бы
некоторые антиеврейские ограничения. Предложения Столыпи¬
на, правда, еще отвергались царем, но за уравнивание прав нача¬
ла выступать либеральная часть Государственной думы. Под дав¬
лением общественного мнения и в силу экономических интересов
российские власти все же пошли на некоторое смягчение терри¬
ториальных проблем Черты, и еще до начала Первой мировой
войны около 300 населенных пунктов России были дополнитель¬
но включены в число территорий, на которых было разрешено
проживание евреев.
Полностью изменило ситуацию начало Первой мировой войны.
Западные губернии стали зоной боевых действий и частично были
оккупированы противником. Теперь даже ненавидевшая евреев
часть общества не настаивала на удержании их вдоль границ — хотя
бы из военных соображений. В 1914-1915 годы, по распоряжению
антисемитски настроенного командования русской армии, в част¬
ности главнокомандующего великого князя Николая Николаевича
[40] ЧЕРТА
и начальника штаба Ставки генерала Н. Янушкевича, из районов
боевых действий и прифронтовой полосы было выслано большое
количество евреев. Например, из Ковенской губернии выселение
было поголовным. В массовом порядке еврейское население высы¬
лалось из оккупированной русскими войсками Галиции. Современ¬
ные демографы считают, что число выселенных из прифронтовых
губерний составило около 250-300 тысяч. Кроме того, десятки ты¬
сяч евреев сами бежали из районов боевых действий, спасаясь от
грабежей и погромов.
Восточные районы черты оседлости не могли вместить такую
массу беженцев. Летом 1915 года делегация Еврейского комитета
помощи жертвам войны и погромов (ЕКОПО) во главе с Г. Слиоз-
бергом14 и бароном А. Гинцбургом15 обратилась к правительству
с просьбой об открытии внутренних губерний для евреев. Необхо¬
димость этого шага была очевидна, но, опасаясь споров с правыми
фракциями в Думе, министры пошли по самому простому пути. Они
издали циркуляр, не затрагивавший основ всей системы антиев-
рейского законодательства. Лишь чрезвычайными условиями мо¬
тивировалось разрешение «евреям жить в городских поселениях,
за исключением столиц и местностей, находящихся в ведении ми¬
нистерств Императорского Двора и Военного». Сохранялся запрет
на проживание евреев в Москве, Петрограде, областях Донского,
Кубанского и Терского казачьих войск, в сельской местности и на
курортах, где отдыхала царская семья.
Как видим, из всей системы антиеврейского законодательства,
плотно опутывавшего жизнь евреев Российской империи, именно
«географическая составляющая» рухнула в первую очередь. И пе¬
рестала функционировать она не по доброй воле властей, а лишь
как результат конкретных чрезвычайных обстоятельств.
14 Слиозберг Генрих Борисович (1863-1937) — российский юрист и общественный
деятель, активный участник борьбы за права евреев Российской империи.
15 Гинцбург Альфред Горациевич (1865-1936) — барон, директор-распорядитель
Ленского золотопромышленного общества, пятый сын еврейского промышленника
и мецената Горация Гинцбурга.
2. ГЕОГРАФИЯ И ДЕМОГРАФИЯ ЧЕРТЫ [41 ]
Но до обрушения всей системы ущемления национальных прав
народов России оставалось уже совсем немного времени, и произо¬
шло оно вследствие событий не менее чрезвычайных, и даже более
того — фатальных для существования самой власти.
Артур Ионович Клемперт
кандидат филологических наук, руководитель музея «Тхия», со¬
трудник Еврейского музея, руководитель проекта исследова¬
тельских экспедиций для старшеклассников «Связывая разо¬
рванную нить». Автор учебных пособий по предмету «История
еврейского народа», а также статей по истории евреев в Мо¬
скве. Работал в различных формах формального и неформально¬
го образования, имеет опыт работы в социологических опросах,
организации экспедиционной и музейной деятельности, исследо¬
вательской работы в архивах и полевой эпиграфики.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
О ЕВРЕЯХ
После разделов Польши Российская империя превратилась в об¬
ладательницу самой большой в мире еврейской общины, и власти
вынуждены были решить, как безболезненно «вписать» сотни тысяч
бывших польских евреев в непростую систему российского законо¬
дательства. Именно в этот период у русской бюрократии сложились
основные представления о еврейском народе, мало изменившиеся
на протяжении XIX — начала XX века. Факт приобретения террито¬
рий с многочисленным еврейским населением в первое время не
предвещал правительству никаких трудностей, но уже в конце XIX —
начале XX века еврейский вопрос превратился в одну из самых
острых и злободневных проблем. Состояние этой проблемы можно
проследить на примере развития российского законодательства.
Первые шаги в этой области были предприняты, вероятно, под
влиянием выдающегося государственного деятеля второй поло¬
вины XVIII века Григория Потемкина-Таврического, сподвижника
и фаворита Екатерины II. Его с полным основанием считают другом
и защитником евреев в тот период, когда Российская империя, рас¬
ширяя пределы, включила в свой состав новый народ. Но границы
расширялись не только на западе, но и на юге. С подачи Потемки¬
на власти озаботились освоением новых земель, где нужны были
руки трудолюбивых хлебопашцев. Этой задаче соответствовала
[43]
инициатива могилевского купца Беньямина Шпеера. Человек бо¬
гатый и имевший еще до раздела Польши связи с российской ад¬
министрацией, Шпеер попытался выступить перед властью в роли
выразителя еврейских интересов. По прибытии в Полоцк он подал
губернатору обширный проект еврейской реформы. Признавая,
что евреи Западной Европы и даже евреи, проживающие «под игом
азиатских государей... гораздо лучше, обходительнее и опрятнее
своих однозаконцев, стогнущих под покровительством Речи По¬
сполитой», Шпеер выразил надежду, что и евреи «бывшей Польши»
вполне способны «исправиться». Он описывал тяжелое положение
евреев уже в терминах эпохи Просвещения, отмечая в качестве
признаков кризиса еврейского общества противостояние ремес¬
ленников и элиты, появление большого количества бездомных
нищих, ранние браки, всеобщее невежество и приверженность
разного рода суевериям. Для исправления всех этих недостатков
Шпеер предлагал защитить своих соплеменников от притеснений
как со стороны «обывателей», так и со стороны новой администра¬
ции, приобщая евреев к сельскохозяйственному труду.
Возможно, именно Потемкин убедил императрицу даровать
гражданские права еврейскому населению. Сначала Екатерина II
подтвердила привилегии, которыми обладали евреи в польско-ли¬
товском государстве. Сохранились традиционные для общин орга¬
ны самоуправления — кагалы. Самой важной привилегией стало
включение евреев в «Грамоту на права и выгоды городам Россий¬
ской империи» 1785 года, которая разрешала городам иметь органы
самоуправления. Указом от 7 мая 1786 года за евреями было закре¬
плено право голоса в этих органах; им даже позволено было состо¬
ять там на службе. Екатерина II видела в евреях городское сосло¬
вие, которое могло бы способствовать экономическому развитию
городов. Казалось, будущее евреев в Российской империи обещало
быть вполне радужным, тем более что указ стал фактически самым
первым официальным признанием гражданского равноправия ев¬
реев в Европе, где в то время проводили отчетливо антиеврейскую
политику прусский король Фридрих II и императрица Священной
Римской империи Мария Терезия.
[44] ЧЕРТА
Однако на деле избирательные права евреев не были реали¬
зованы во всей полноте. Палки в колеса зачастую ставили мест¬
ные чиновники и нееврейское население городов. В период
с 1772 по 1796 год попытки властей четко установить правовой
статус евреев в России ни к чему не привели. Изначально россий¬
ское законодательство приняло польскую концепцию о евреях
как об отдельном разряде населения, отличном от христианского
окружения, но эта позиция долго не просуществовала. Последо¬
вали меры по интегрированию евреев в существующие в России
сословия, хотя возникали и некоторые препятствия. Еврейские
лидеры стремились сохранить как можно больше былой авто¬
номии кагала, а местные христиане явно не радовались возмож¬
ному участию евреев в гражданской жизни городов. К тому же
многие евреи не соответствовали требованиям ценза по профес¬
сиональному и имущественному состоянию и месту проживания,
необходимым для принадлежности к двум городским сословиям
России. Поэтому усилия властей «классифицировать» евреев про¬
должались и при преемниках Екатерины, императорах Павле I
и Александре I.
Для польских евреев разделы Речи Посполитой открыли новые
рынки — наиболее активные и богатые еврейские купцы из Бело¬
руссии воспользовались широкими возможностями, записываясь
в купеческие гильдии Москвы. Это вызвало возражения со сторо¬
ны уважаемых московских купцов, обвинивших евреев в финан¬
совых злоупотреблениях и контрабанде. После длительного рас¬
следования правительство постановило, что евреи на территории
империи получали права, объявленные в 1772 г., только в тех об¬
ластях, которые были аннексированы у Польши, или в регионах,
специально открытых для евреев, таких как колонизированные
незадолго до того земли Новороссии16. Этот принцип, согласно
которому права евреев существовали только в том случае, если
16 Новороссия — территория Северного Причерноморья, присоединенная
к Российской империи в результате русско-турецких войн во второй половине
XVIII в. В административном отношении эти земли в разное время образовывали
Новороссийскую губернию и Новороссийско-Бессарабское генерал-губернаторство.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [45]
они особым образом были оговорены, положил начало ограни¬
чениям по месту жительства, получившим известность как черта
еврейской оседлости.
Эпоха Екатерины II совмещала блестящие идеи века Просве¬
щения, его эмансипацию и интеграцию еврейского народа в со¬
став империи с ненавистью окружающего населения к евреям.
В законодательство, поначалу лояльное, постепенно проникал
стереотип об их якобы вредном влиянии на жизнь крестьянства.
Не избежала влияния этого стереотипа и императрица. Самым из¬
вестным законодательным актом эпохи правления Екатерины II
в отношении евреев, имевшим поистине губительные для них по¬
следствия, стал указ от 23 декабря 1791 года. Его можно считать
краеугольным камнем системы черты еврейской оседлости. Со¬
гласно указу, евреям запрещалось записываться в купечество во
внутренних губерниях Российской империи. Правда, в Черту до¬
полнительно вошли Екатеринославское наместничество и Таври¬
ческая область — вероятно, в силу того, что правительство было
весьма заинтересовано в освоении этих территорий. Но по мере
своей эволюции в XIX веке законы черты оседлости все больше
превращались в откровенно дискриминационные, ограничи¬
вавшие места проживания евреев бывшими польскими землями
и Новороссией, — так правительство принимало меры по «защи¬
те» внутренних губерний России от еврейского населения. Одна¬
ко и в пределах Черты на протяжении всего XIX и начала XX века
евреев ожидали все новые и новые ограничения. Значительная
часть правовых установлений, принятых между первым разделом
Речи Посполитой и началом правления Николая I, оставалась в си¬
ле вплоть до последних лет существования российской монархии.
По-настоящему Российская империя открыла для себя еврей¬
ский вопрос при Павле I (1796-1801). Император осознавал, как
важно религиозное самоопределение для любого народа, он пы¬
тался понять и духовный выбор иудеев, вникнуть в догматы их
веры. Произошло первое близкое знакомство имперской бюро¬
кратии с некоторыми реалиями еврейской жизни в черте оседло¬
сти. В представлении обывателей и русских чиновников, столетия
[46] ЧЕРТА
гонений и учение Талмуда сформировали у евреев особый зам¬
кнутый склад ума — менталитет гетто, который вместе с религиоз¬
но усиленным чувством превосходства над «гоями» делал невоз¬
можным превращение евреев в истинных граждан государства.
В тогдашнем обиходе это было принято называть «еврейским
фанатизмом». Другим устоявшимся мнением стало представле¬
ние о евреях как о самых злостных эксплуататорах христианско¬
го окружения. Решение этой проблемы чиновники искали в ак¬
культурации и превращении евреев в «полезных» подданных
Российского государства. Подобные идеи развивали литовский
губернатор И. Г. Фризель и поэт и сенатор Г.Р. Державин. Они бы¬
ли отправлены Павлом разбираться в причинах экономических
бедствий на белорусских землях. Описав и осудив типичного ев¬
рея-эксплуататора и его ненормальную роль в экономике страны,
эти чиновники сформулировали «еврейский вопрос» в России. Их
труды продемонстрировали правительственной канцелярии, что
евреи — особая категория населения, их жизнь в России не укла¬
дывается в привычные нормы, а для управления ими требуется
выработать специальную политику. Евреи никак не вписывались
в «правильно» организованное государство, так как образ их жиз¬
ни был несовместим, по мнению властей, ни с «хорошим управле¬
нием», ни с «общественным благом».
Сохранилось предание, что в результате доброжелательного от¬
ношения императора к евреям их число в двух столицах стало до¬
вольно заметным. Так, в Москве в Панском ряду17 даже существовали
еврейские ряды, где шла бойкая торговля. Можно было бы предпо¬
ложить, что это было связано с недосмотром местных властей, одна¬
ко никаких поблажек пришельцам в то время никто не давал, и если
кто-то торговал товаром, значит, на то было высочайшее дозволение.
В результате реформ конца XVIII века каждый еврей оказал¬
ся членом одного из сословий: купцов, мещан, ремесленников
и крестьян — и одновременно членом еврейской общины. Жизнь
17 Панской ряд — часть Верхних городских рядов Москвы, расположенных
в центре города.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [47]
евреев регулировалась разными, порой противоречащими друг
другу правовыми нормами. Неразбериха царила и в правовой
практике. Уже в начале правления Николая I ни один государствен¬
ный чиновник не смог бы уверенно сказать, какие права, привиле¬
гии и ограничения должны быть применимы к российским евре¬
ям. Единственным сводом законов по этой теме было «Положение
о евреях» Александра I, принятое в 1804 году, которое считалось
документом, содержащим наиболее полную информацию об их
статусе. По сути, это Положение представляло собой смесь раз¬
розненных постановлений, которые в полной мере не могли да¬
же определить, где и каким евреям разрешено жить, и создавали
иллюзию, что общинный уклад еврейской жизни был вопросом
выбора, а не принуждения. Но вместе с тем в Положении содер¬
жались и несколько четких принципов: евреи считались коренны¬
ми жителями России; они могли на этот момент владеть землей,
кроме поместий с крестьянами (но вскоре вышел указ, не разре¬
шавший им жить в деревнях и других сельских поселениях); они
имели право отдавать своих детей в казенные школы или основы¬
вать свои собственные образовательные учреждения; им позволя¬
лось заниматься торговлей (кроме некоторых спиртных напитков)
и вступать в гильдии ремесленников; они могли быть избираемы,
с некоторыми оговорками, в местные органы управления. Авторы
Положения так и не попытались рассмотреть весь спектр прав ев¬
реев, включая их отношения с надзорными и правоохранительны¬
ми органами, куда входили вопросы налогообложения, функции
полиции и судебной власти по отношению к ним. Поэтому, когда
Николай I взошел на престол, у правительства не было четкого
представления, в чьем ведении находились еврейские подданные.
Каждая еврейская община была автономным и саморегулирую¬
щимся организмом, подчиненным исполнительному органу — ка¬
галу, подотчетному местным чиновникам и казначеям, которые,
в свою очередь, подчинялись генерал-губернатору.
Вместо того чтобы позволить евреям свободно торговать по
всей России и тем самым мгновенно ослабить жесткую торгово-
экономическую конкуренцию внутри черты оседлости, Николай I
[48] ЧЕРТА
и министр финансов генерал Е.Ф. Канкрин предпочли еще больше
усугубить ситуацию. К 1825 году обнаружилось, что противостоять
конкуренции со стороны евреев в западных губерниях чрезвы¬
чайно сложно и что единственная тому причина — демографиче¬
ская. В черте оседлости было сконцентрировано слишком много
евреев. Интересно, что именно финансовое ведомство Канкрина
предложило удивительное решение экономических проблем За¬
падного края, а именно — уменьшение еврейского населения за
счет введения натуральной рекрутской повинности.
Согласно хасидской легенде, сообщение о скором введении ре¬
крутской повинности было воспринято евреями со страхом и виде¬
лось им не иначе как наказанием Господним. Хасиды верили, что
отвратить Божий гнев было под силу только цадикам, да и то не
всем, а только самым влиятельным. Легенда гласит, что в середине
1820-х годов толпы просителей устремились к хасидскому цадику
Аврааму Йегошуа Хешелю (прозванному Аптер ребе), поселивше¬
муся на склоне лет в Меджибоже, подольском местечке, и просили
его избавить их от этого бедствия.
Опасения евреев оправдались: 26 августа 1827 года вышел са¬
мый суровый для них закон «железного царя» — «Устав рекрут¬
ской повинности и военной службы евреев». Отныне еврейская
община должна была поставлять рекрутов на службу в русскую
армию. Как и все другие военнообязанные подданные русско¬
го царя, евреи обязаны были отслужить в армии 25 лет, начиная
с 18-летнего возраста. Замена воинской повинности деньгами для
евреев обставлялась таким количеством невыполнимых требо¬
ваний, что становилась практически невозможной. Льготы каса¬
лись «полезных» с точки зрения государства евреев: тех, кто готов
был учиться в общих школах, работать на фабриках, переселяться
в земледельческие колонии. Освобождались от службы в армии
также мастеровые, имевшие соответствующее свидетельство,
и раввины. В июле 1829 года Николай I приказал командирам отде¬
лить рекрутов-евреев, которые пожелают перейти в православие,
от тех, кто останется верен иудаизму. Первые 15 лет после 1827 го¬
да случаи крещения евреев происходили регулярно. Реформа
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [49]
предполагала также существование института кантонистов18, куда
попадали дети из еврейских семей с 12-летнего возраста. Подроб¬
нее речь об этом пойдет в последующих главах книги.
В еврейском обществе закономерно возникло негативное отно¬
шение к рекрутчине. Однако евреи испугались не столько службы
в армии, сколько утраты традиционной культуры и агрессивного
наступления на традиционные еврейские ценности. Реформа, растя¬
нувшаяся почти на 40 лет, стала попыткой осовременить слишком от¬
сталое, с точки зрения Николая I, и чересчур отличавшееся от право¬
славного еврейское общество. Евреи по умолчанию представлялись
бюрократам в правительственных канцеляриях народом весьма не¬
доразвитым, нуждающимся в очищении и улучшении. Устав рекрут¬
ской повинности подчеркивал: евреи должны проходить воинскую
службу наравне с прочими подданными. Армейский опыт должен
был обеспечить для прошедших службу «вящую пользу и лучший
успех», приумножив их способности в оседлости, хозяйстве и про¬
фессиональных занятиях. Примечательно: несмотря на то что Петер¬
бург требовал неуклонного выполнения рекрутской квоты, на прак¬
тике губернская администрация не всегда одобряла жестокости по
отношению к местному еврейскому населению. Местной власти бы¬
ло очевидно, какой убыток хозяйству приносят рекрутские наборы.
В рамках общей программы по упорядочению и редактированию
законов Николай I велел специально образованному Еврейскому ко¬
митету19 привести в порядок все законы, касающиеся евреев. В «По¬
ложении о евреях», обнародованном 13 апреля 1835 года, наряду
18 Кантонисты — несовершеннолетние солдатские сыновья в Российской империи,
числившиеся с рождения за военным ведомством. Кантонисты обучались
в специальных кантонистских школах (получивших при реорганизации название
гарнизонных школ) и служили одним из основных источников пополнения
вооруженных сил государства. С 1827 г. название применялось в отношении
финских, цыганских, польских, еврейских детей-рекрутов.
19 Еврейский комитет — наименование совещательного органа, существовавшего
при императорах Александре I и Николае I для осуществления реформ,
составления и упорядочения законов в отношении еврейского населения.
В Российской империи существовало несколько еврейских комитетов — в 1802,
1804,1809,1823,1840 гг.
[50] ЧЕРТА
с повторением статей «Положения» 1804 года появились некоторые
важные изменения. Границы черты оседлости были наконец четко
определены и оставались неизменными вплоть до Первой мировой
войны. Ее территория включала Гродненскую, Виленскую, Волынскую,
Подольскую, Минскую и Екатеринославскую губернии полностью; Ки¬
евскую губернию, кроме самого Киева; Херсонскую губернию, кроме
города Николаева; Таврическую губернию, за исключением Севасто¬
поля; Могилевскую и Витебскую губернии, кроме деревень; Чернигов¬
скую и Полтавскую губернии, за исключением казенных и казацких по¬
селений; и уже существовавшие еврейские общины Курляндии, Риги,
а также все деревни; она простиралась до земель, лежавших в преде¬
лах 50 верст от западной границы империи. На этой территории евреям
были предоставлены свобода передвижения, право приобретения раз¬
личной недвижимой собственности, кроме поместий с крепостными.
Насильственное выселение евреев с этих территорий запрещалось.
Временное пребывание за чертой оседлости было разрешено на пе¬
риод вхождения в наследство, рассмотрения различных вопросов
в суде, учебы и торговых операций. Гильдейским купцам дозволялось
ездить в обе столицы, а также в портовые города и жить в Москве в те¬
чение полугода, то есть в шесть раз дольше, чем прежде. Впервые ев¬
рейские купцы получили возможность приезжать на крупные торго¬
вые ярмарки за чертой оседлости. Еврейским купцам и мещанам было
разрешено избираться в органы местного самоуправления. Полномо¬
чия и обязанности кагала и синагоги остались без изменений.
«Положение» 1835 года задумывалось как краткий свод законов
о евреях, документ, содержащий исчерпывающую информацию об
их статусе в империи. Однако вскоре выяснилось, что авторы, ра¬
ботавшие над проектом «Положения», без должного внимания от¬
неслись к некоторым аспектам взаимоотношений власти и евреев.
Был принят ряд уточняющих поправок, восстановивших прежнюю
неразбериху. В наибольшей степени они коснулись гильдейских
купцов-евреев: наряду с уменьшением налогов на 20% были уре¬
заны их избирательные права (лишь треть членов магистрата или
городского совета могли составлять евреи), а некоторые должности
им вообще было запрещено занимать.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [51 ]
В российской жизни, конечно же, были возможности для вари¬
антов исполнения законов 1827 и 1835 годов на практике. Интерес¬
ным примером тому служит дело полковника В. П. Макеева. Согласно
принятому в 1835 году «Положению о евреях», евреи могли отправ¬
лять общественные молитвы и богослужение в местах оседлости,
но в рамках определенных ограничений. Вторжение в религиозную
жизнь было нормой, и армия была наиболее удобной формой отлу¬
чения от традиционной культуры. Несоблюдение «ограничительной
политики» по отношению к евреям со стороны любого начальства
было событием неординарным, но и такое случалось, даже в армей¬
ской среде, построенной на выполнении приказов и на примитивной
логике. Так, старый служака, боевой офицер полковник В.П. Макеев
разрешил нижним чинам из евреев, в ответ на их ходатайство, пере¬
нести приобретенную ими Тору на хранение в одну из синагог Одессы.
Разрешение было дано в полном соответствии с уставом, и сам пол¬
ковник принял участие в этом действии. Однако во вспыхнувшем
следом скандале полковнику не помогли ни боевое прошлое, ни ор¬
дена и заслуги — Макеева было приказано «отчислить в запас».
Государственная администрация часто обвиняла евреев в уклоне¬
нии от рекрутской повинности; чиновники не имели представления
о важной черте еврейского населения — его подвижности, которая
была непременным условием существования представителей мелкой
розничной торговли. Становые приставы и губернская власть пыта¬
лись взять передвижение купцов и торгующих мещан под полный
контроль. В первой половине 1830-х годов для проезда по террито¬
рии Черты требовалось кагальное свидетельство (своего рода удо¬
стоверение личности), но после 1836 года по требованию жандарме¬
рии купцы обязаны были выкупать плакатный паспорт20 (заплатив за
него 25 рублей) — по свидетельству их уже не пропускали, как рань¬
ше. Ограничение передвижения пагубно сказывалось на хозяйстве
местечек: росли рекрутские недоимки и налоговые задолженности
еврейских общин. Получался замкнутый круг: государство требовало
20 Плакатный паспорт — документ, необходимый для перемещения внутри
Российской империи с торговой целью.
[52] ЧЕРТА
погашения налоговых недоимок, при этом ограничивало хозяйствен¬
ную деятельность налогоплательщиков и уменьшало число здоровых,
работающих членов общины, способных эти налоги выплачивать.
Николаевское правительство продолжало вмешиваться во вну¬
тренние механизмы еврейской жизни, надеясь переделать евреев
по образу, удобному для государственной власти. Так, в 1839 году
вышло постановление о коробочном сборе. Этот сбор был для ев¬
реев основным внутриобщинным налогом, использовавшимся для
выплаты податей и погашения долгов, для общинных и благотвори¬
тельных нужд. Согласно закону, коробочный сбор теперь хоть и при¬
надлежал общине, но взимался под контролем местных властей,
для чего должны были быть назначены специальные цензоры. Еще
более решительным вторжением во внутреннюю жизнь еврейских
общин стал закон 1844 года о ликвидации кагалов как руководящих
органов общин. Административные функции кагалов были переданы
полиции, а фискальные полномочия — городским думам и ратушам.
Теперь никто не мог говорить от имени еврейской общины и пред¬
ставлять ее среди других подданных империи. Еврейская община со¬
хранилась, но оказалась с этого времени под управлением неевреев.
На фоне постоянного ухудшения экономической ситуации на запа¬
де империи все больше распространялась теория, утверждавшая, что
именно евреи виноваты в нищете украинских и белорусских губер¬
ний. Теперь уже местные чиновники в своих докладах вышестоящему
начальству предлагали принять жесткие меры. Николай I обратился
с поручением к министру государственных имуществ генералу П. Д. Ки¬
селеву. Так возникла записка «Об устройстве еврейского народа в Рос¬
сии», которая во многом изменила правительственный курс в еврей¬
ском вопросе. По мнению Киселева, причинами отчуждения от общего
гражданского устройства были почитание евреями Талмуда, замкнутое
общество кагала, коробочный сбор и традиционная одежда евреев.
Киселев пришел к выводу, что репрессивные меры не могут разрешить
еврейский вопрос в России. Он предложил решить проблему с по¬
мощью отмены жестких ограничений. Киселев считал, что нужно мо¬
рально и духовно «перевоспитать» евреев и отменить правовую дис¬
криминацию с целью уравнивания евреев с остальным населением.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [53]
Для этого следовало уделить особое внимание еврейскому образова¬
нию, сделав упор на внедрении изучения русского языка и истории,
отменить разрешение носить еврейскую одежду, упразднить кагалы
и коробочный сбор. Киселев надеялся превратить российских евреев
в идеализированное немецкое еврейство, знавшее культуру и язык
своей страны. Но многие меры, предложенные Киселевым, не были
осуществлены — страна готовилась к Крымской войне.
В то же время в рамках цензурной политики Николая I была про¬
ведена проверка еврейских книг. Для облегчения контроля над их
выходом все еврейские типографии должны были быть закрыты,
кроме одной в Вильно и одной в Киеве (позднее — в Житомире).
Над всеми комиссиями, министрами и комитетами стоял лично
царь, который проявлял живой интерес к тогдашнему и будущему по¬
ложению евреев в России. Для Николая I евреи были анархическим,
трусливым, паразитическим народом, проклятым навеки за бого-
убийство и ересь. Следовательно, к ним лучше всего было применять
методы репрессий, преследований и подвергать крещению. Специ¬
альный указ запрещал ношение традиционной одежды. Наблюдение
было поручено полиции. Евреев ловили на улице и насильно отреза¬
ли пейсы. В 1853 году появилось распоряжение, согласно которому
еврей, схваченный без паспорта, должен быть сдан в солдаты незави¬
симо от возраста. По всей черте оседлости началась охота на людей.
Со вступлением на престол Александра II для еврейского населе¬
ния Российской империи началась абсолютно новая эпоха. Его либе¬
ральная политика в еврейском вопросе вписывалась в общую кон¬
цепцию проводимых Великих реформ. Правительство Александра II
старалось поощрять так называемых «полезных евреев». Еврейские
купцы 1-й гильдии, евреи с высшим образованием и ветераны доре¬
форменной армии получили право проживания за пределами черты
оседлости (законы 1859, 1861 и 1867 годов). Особое значение имел
закон 1865 года, предоставивший еврейским мастерам-ремесленни¬
кам право селиться вне Черты. Впрочем, многочисленные бюрокра¬
тические формальности, установленные законом, не давали боль¬
шинству еврейских ремесленников воспользоваться этим правом.
Постоянно росло число нарушений правил о месте жительства.
[54] ЧЕРТА
Наиболее важной сферой сотрудничества государства и еврей¬
ского общества было образование, особенно в части казенных школ
для еврейских детей, которые были созданы и находились под нача¬
лом Министерства народного просвещения. В этих школах стали ра¬
ботать поборники еврейского просвещения (маскилим), и это оказа¬
ло значительное и вполне конкретное влияние на русское еврейство.
Возможность покинуть черту оседлости не путем измены граж¬
данскому долгу, а благодаря получению образования привели
к тому, что еврейская молодежь стала буквально осаждать русские
учебные заведения. Потомки поколений, прошедших через жесто¬
чайшие условия талмуд-тор, они старались изо всех сил. Восторг
и обожание, которое адресовали евреи России вступившему на
престол Александру II, были связаны не только с реформой еврей¬
ского образования, допуском евреев в высшие учебные заведения,
разрешением некоторым группам евреев жить за чертой оседлости,
но и с отменой штрафных и усиленных рекрутских наборов, о чем
было объявлено в Манифесте 26 августа 1856 года, через 29 лет по¬
сле введения рекрутчины для евреев.
Опубликованный 1 января 1874 года Устав предписывал несение
воинской повинности мужскому населению всех сословий. Общий
срок службы ограничивался шестью годами действительной службы
и девятью в запасе, с введением многочисленных льгот для получив¬
ших образование. Однако ряд пунктов Устава серьезно ущемлял права
евреев. Так, Устав предписывал новобранцам поступать на службу по
месту приписки, а не по месту жительства или работы, что противоре¬
чило повышенной мобильности еврейского населения внутри Черты.
Противоречия государственной политики в отношении евреев
парадоксальным образом отразились на Уставе: с одной стороны,
евреев призывали на равных правах с православными, с другой —
в Уставе содержались пункты, согласно которым евреев выделяли
в отдельную группу, подчиняющуюся особым законам. Сразу после
принятия Устава специальным распоряжением Военного министер¬
ства число евреев, претендующих на перевод из вольноопределяю¬
щихся в офицеры, было ограничено тремя процентами, а еще через
год прием евреев в военные и юнкерские училища был полностью
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [ 55 ]
СИСТЕМАТИЧЕСК1Й СБОРНИКЪ
ДЪЙСТВУЮШИХЪ
ЗАКОНОВ! О ЕВРЕЯХЪ.
П| Своду Замокну Продмжмнямм 1306.1908.1909 и 1910 гг.
к Собран!» Узаконен^ 1911,1912 и 1913 гг. (м 1!в»м).
ft nocTiTtiswMM разъясненном. кзмннмымя иг ptae«ii Пран-
TMWTijemir» Cam, «ркулмроп а «т»шм!1 Мнястгрст м
n укштазми: вкташмымъ, тмммгезкимг м предмтымг.
состднилъ
Л. М. РОГОВИН Е.
Титульный лист «Полного хронологического сборника
законов и положений, касающихся евреев», составитель
В.О. Леванда, изданного в С-Петербурге в 1874 г.
Титульный лист «Систематического сборника
действующих законов о евреях», составитель
Л.М. Роговин, изданного в С-Петербурге в 1913 г.
ШИПП змм
О’
ЯХЪ
съ разъяснешпии по опред$ден1ямъ Правгтельствующаго
Сената и циркуларамъ Министерству
СОСТАВИЛИ
</. сВ. сГееевя» и «В. ФриЭштвйхъ.
С-ПЕТЕРБУРГТ,.
ИамиГе Юряннчесхаго Кикжяаго Магшш» 8. К. Картпхси.
1904.
Титульный лист «Сборника законов о евреях с разъяснениями
по определениям Правительствующего Сената и циркулярам министерств»,
составители Г.В. Гессен и В. Фридштейн, С-Петербург. 1904 г.
запрещен. Таким образом, начатая с либеральных тенденций в ев¬
рейском вопросе, политика Александра II постепенно шла к ограни¬
чениям. Кроме того, еврейский вопрос в публичной сфере стал при¬
обретать антисемитскую окраску. Все более активное участие евреев
в экономике, значительное расширение сферы их деятельности, до¬
пущение в ранее закрытые для них губернии, концентрация в тор¬
говле, банковском деле и заметная роль в публичной сфере нередко
изображались в качестве первопричины всех российских бед.
Но подлинный перелом в отношении российской власти, а во
многом и общества к евреям случился в 1881 году, после убийства
царя Александра II. В последующих главах будет затронут вопрос
о том, почему именно это событие фактически привело к началу по¬
громов в России. Здесь же мы обратим внимание на позицию и по¬
литику властей в тот момент и в той ситуации.
С одной стороны, министр внутренних дел Н.П. Игнатьев выпу¬
стил циркуляр с призывом губернаторов предотвратить дальней¬
шие беспорядки, с другой — император отказался публично высту¬
пить с осуждением погромов, считая их причиной эксплуататорскую
деятельность евреев. Это мнение выразилось в обращении Игнать¬
ева к еврейской депутации, в составе которой были Г. О. Гинцбург,
А. Зак, А.Я. Пассовер21: «Ваше положение неутешительно, но от вас
зависит его исправить. Живя среди чуждого вам населения, вы на¬
влекли на себя такую ненависть, что я несколько месяцев вынужден
21 Гинцбург Г.О. — представитель семьи еврейских банкиров и филантропов.
Пожалован званием действительного статского советника и награжден высшими
орденами. Активно занимался общественной деятельностью, состоял гласным
Петербургской думы, из которой вышел в 1892 г., когда евреи были отстранены
от участия в городском самоуправлении. Был покровителем научных,
культурных и общественных учреждений, талантливых писателей, художников.
Зак А. — директор-распорядитель Учетно-ссудного банка в Петербурге, эксперт
правительства по финансовым и экономическим вопросам; по его совету был создан
крупный золотой фонд, благодаря которому удалось провести русско-турецкую
войну без финансовых осложнений. Был крупнейшим меценатом в области музыки.
Пассовер А.Я. — юрист, присяжный поверенный. Служил судебным
следователем в Москве. С 1874 г. член совета присяжных поверенных при
Санкт-Петербургской судебной палате. Участвовал в ряде известных процессов
и приобрел всероссийскую известность.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [57]
напрягать все силы, чтобы только охранять вас... Рассматривая при¬
чины беспорядков, изучив их подробности, нельзя не признать, что
во многих случаях они вызваны самими евреями».
В дальнейшем взгляды императора на проблему инородцев ис¬
пытывали влияние консерватора К.П. Победоносцева22, относивше¬
гося к еврейству явно негативно. Хотя и сам Александр III был доста¬
точно тверд в своих убеждениях, по сути антиеврейских.
Воплощением этих взглядов занимался специальный «Комитет
о евреях»23. Самым важным указом этого периода стал закон, извест¬
ный как «Временные правила от 3 мая 1882 г.». Теперь евреи были
лишены права селиться в сельской местности даже внутри черты
оседлости, а также покупать или арендовать землю. Они также бы¬
ли исключены из местного сельского управления (1889). В городских
советах внутри Черты разрешено было заседать только двум еврей¬
ским представителям (1892), что составляло менее 10% от общего
числа членов совета. Процентная норма для евреев — присяжных
поверенных, применявшаяся ранее к девяти губерниям в черте
оседлости, была распространена на все пятнадцать. В 1889 году
Министерство юстиции прекратило принимать в число присяжных
и частных поверенных евреев и мусульман. После погромов мест¬
ные власти начали в массовом порядке выселять евреев из крупных
городов — и это после того, как еще в 1887 году Сенат ограничил
права проживания евреев, распространив «Майские правила»24 на
22 Победоносцев Константин Петрович (1827-1907) — политический деятель,
ученый-правовед и публицист; сенатор, член Государственного совета, обер-
прокурор Священного Синода. Пользуясь большим влиянием при дворе, был
участником, а зачастую и инициатором принятия ряда государственных актов,
ознаменовавших резкий сдвиг политики в консервативном направлении.
23 «Комитет о евреях» — «Центральный комитет для рассмотрения еврейского
вопроса», учрежден в 1881 г., после еврейских погромов на юге России для
составления нового законодательства о евреях. Комитет обобщал отзывы
комиссий, образованных в губерниях черты оседлости из представителей
сословий и обществ, которые под руководством губернаторов составляли
предложения о мерах по ослаблению экономической деятельности евреев,
имевшей «вредное влияние на быт коренного населения».
24 «Майские правила» — еще одно наименование «Временных правил» от 3 мая 1882 г.
[58] ЧЕРТА
переезд из одной деревни в другую в черте оседлости. Самовольные
изгнания из сельской местности внутри черты оседлости отменя¬
лись Сенатом, но когда изгнанные евреи пытались вернуться в свои
покинутые дома, тот же Сенат объявлял это «новым» местом житель¬
ства, запрещенным «Майскими правилами».
Выселение евреев достигло драматических масштабов в 1890-
1892 годах, в особенности это коснулось Москвы и Санкт-Петербур¬
га. Согласно закону 1864 года, у ремесленников было лишь услов¬
ное право жить за пределами черты оседлости, зависящее от того,
состоят ли они в гильдии внутри Черты. В свою очередь, членство
в гильдии было довольно сложно получить, и оно легко могло быть
аннулировано. Когда ремесленник переставал заниматься своим
делом или же торговал тем, что произвел не он сам, он подлежал
выселению, так же, как и его дети по достижении зрелости. Все
эти ограничения строго выполнялись. То же относилось и к дру¬
гим группам: евреям-мастеровым, пивоварам, винокурам. Только
у окончивших высшие учебные заведения было безусловное пра¬
во жить за пределами Черты (1879). Но русские бюрократы в целом
негативно относились к «еврейским плодам» российского образо¬
вания. В итоге в 1887 году Министерство просвещения ввело про¬
центные нормы для приема евреев в гимназии и высшие учебные
заведения: 10% в пределах черты оседлости, 5% в остальной части
России, 3% в столицах.
Особенно усердствовал в применении репрессивных правил
и в деле изгнания евреев брат царя, великий князь Сергей Алек¬
сандрович (о чем пойдет речь в очерке о евреях Москвы). Как всег¬
да, практика применения законов вносила свои коррективы во
все процессы и зависела от личностей исполнителей. Но главное
состояло в том, что это была именно государственная политика,
и она принимала все более комплексный характер.
С 1888 года евреям запретили даже после службы в армии оста¬
ваться вне черты оседлости. С этого момента для русского еврей¬
ства воинская служба перестала быть ступенью к равноправию.
Солдат-запасник эпохи Александра III, в отличие от николаевского
солдата, должен был возвращаться обратно в Черту.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [59]
Изгнание еврейских солдат, поступивших на службу после
1874 года, из просторных внутренних губерний в тесноту месте¬
чек черты оседлости Военное министерство подкрепило другой
инициативой — попыткой создать в армии своеобразный аналог
Черты, за пределы которой евреев не допускали. Первыми постра¬
дали военные фельдшеры, для которых установили в госпиталях
жесткую процентную норму.
Сложная сеть законодательных актов, затрагивавшая все стороны
еврейской жизни, уже в начале 1880-х годов требовала юридической
разработки не только в теоретическом, но и в практическом ключе.
Распоряжения местных властей относительно конкретных случаев
в отношении евреев весьма часто являлись продуктом произвола,
выходящего за пределы закона. Необходимо было обращаться к выс¬
шей власти для отмены этих распоряжений; но такое обращение тре¬
бовало профессиональной работы, а она не велась. Только немного¬
численные юристы практиковали составление подобных документов,
например известный столичный адвокат М.И. Мыш. На благотвори¬
тельных началах он помогал оформлять ходатайства в соответствии
со всеми бюрократическими правилами. Однако такие специалисты
были редкостью. В результате многих приезжих евреев, вызывавших
сомнение у полиции, тут же арестовывали и, продержав в участке не¬
которое время, отправляли этапным порядком «на родину».
Права евреев на пребывание вне Черты были весьма противо¬
речивы. Некоторые группы еврейского населения, например при¬
езжие купцы и их доверенные, имели право проживать за чертой
оседлости лишь до тех пор, пока они торговали. Другие группы:
фельдшеры, дантисты и аптекарские помощники — имели право
проживания вне черты при условии занятия своим делом, а тор¬
говать им, напротив, было воспрещено. Таким образом, то, что для
одних евреев служило источником права проживания, было закон¬
ным поводом для выселения других. Когда полицейскому прихо¬
дило в голову собрать мзду, он начинал в своем районе проверку
прав. Нелепость положения создавала неисчерпаемый источник
для злоупотреблений со стороны полицейских. Одни евреи долж¬
ны были доказывать, что они торгуют, другие — что не торгуют.
[60] ЧЕРТА
Чтобы обойти ограничительные законы, евреям приходилось
прибегать к всевозможным ухищрениям. Многие литераторы или,
скажем, деятели науки с заграничными дипломами были приписа¬
ны в мастерские в качестве портных, переплетчиков, сапожников.
Известные ученые для получения возможности жить в Петербурге
зачислялись в домашнюю прислугу к своим единоверцам. Положе¬
ние их было весьма шатким, так как в большинстве случаев полиции
было известно об этих людях. Тем не менее запутанность и проти¬
воречивость имперского законодательства давала наиболее пред¬
приимчивым евреям возможность отсрочить процесс выселения.
Хорошо владея тонкостями бюрократической волокиты и заведомо
зная ответ «сверху», евреи, подлежавшие выселению, могли с помо¬
щью нотариуса подавать апелляции или прошения с просьбой пе¬
ресмотреть их вопрос. Бумаги проходили через десятки инстанций,
и в процессе ожидания проситель оставался на месте. Дело подчас
затягивалось на многие месяцы, по истечении которых можно было
вновь повторить попытку.
Существовали и иные формы обхода антиеврейских законов. Ев¬
рейки, стремившиеся к получению образования, но не попадавшие,
в силу процентной нормы, в казенные учебные заведения, поступа¬
ли на высшие курсы Лесгафта и в Психоневрологический институт25,
где ограничений не было. Однако эти учебные заведения не давали
евреям права проживания, и для его приобретения девушки-сту¬
дентки из еврейских семей записывались в ремесленницы.
Правление Николая II (1894-1917) не принесло еврейскому
населению империи каких-либо облегчений. Контекст той эпохи
удалось точно передать русско-еврейскому периодическому из¬
данию «Восход»: «Жизнь русского еврейства почти вся уходила на
повседневную мелочную борьбу за элементарнейшие права — за
право жительства, за право промысла, за право учиться, подчас да¬
же за право лечиться. Нелегкая, мучительная эта борьба, и много
25 Психоневрологический институт — частное высшее учебное заведение
в Российской империи, образованное в 1907-1908 гг. по инициативе
В.М. Бехтерева. В институте не соблюдались процентные нормы приема евреев
в высшие учебные заведения.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [61 ]
она — без надобности — поглощает времени и сил, которые при
нормальных условиях шли бы на полезное дело».
В конце XIX — начале XX века продолжались массовые выселе¬
ния еврейского населения из внутренних губерний в черту оседло¬
сти, а из деревень — в города и местечки. Особой проблемой для ев¬
реев стал запрет приезжать на дачи: территории загородных имений
были приравнены к сельской местности. Отдельными законами для
евреев закрыли Кубанскую и Терскую области; мало того, что они на¬
ходились за чертой оседлости, евреям запретили пребывание в них
еще и отдельным распоряжением. В результате образовалась своего
рода «дополнительная» черта оседлости внутри этих областей: ев¬
реи не могли отлучаться от места своей приписки в их пределах. Еще
одним свидетельством неполноправия даже для состоятельных ев¬
реев стали ограничения на их приезд для лечения на курорты. Евреи
имели право находиться там строго в пределах сроков назначенного
им лечения. Пропуск на курорты производился на основании меди¬
цинской справки со свидетельством о болезни, которую надо было
подтвердить на месте в присутствии врача и местного чиновника,
терпя всяческие унижения. Кроме того, требовалось специальное
разрешение министра внутренних дел на проезд в Кисловодск, Пя¬
тигорск, Анапу. Жены врачей, адвокатов, купцов 1-й гильдии не име¬
ли права самостоятельно прибыть в курортный город, так как лишь
у их мужей было право на повсеместное жительство. Поэтому евреи-
мужья ехали вместе с женами и ждали порой месяцами, в ущерб сво¬
ему делу, пока закончится курс лечения, назначенный их супругам.
К началу XX века в правительственных канцеляриях привыч¬
ной стала практика откладывать на будущее решение еврейского
вопроса. Бюрократическая формулировка «вплоть до пересмотра
законодательства о евреях» указывала на нежелание русского чи¬
новничества разбираться в хитросплетениях юриспруденции и на
неспособность окончательно определить права этой категории под¬
данных. Подобное случилось с горскими евреями, права которых
в российском законодательстве не были особо оговорены. Между
тем горские евреи были приравнены по своему статусу к кавказско¬
му туземному населению. Поэтому администрации на местах всегда
[62] ЧЕРТА
было сложно решить, как поступить: руководствоваться закона¬
ми о евреях или распоряжениями о туземном населении Кавказа.
Попытка решить этот вопрос «наверху» затормозилась, и он был
отложен на неопределенное время. Горские евреи, проживавшие
в Кубанской и Терской областях, оказались приписанными к местам
своего жительства, и отлучаться имели право только со специально¬
го разрешения местной администрации и только временно.
В начале XX века вопрос «Что делать с евреями?» столкнул меж¬
ду собой позиции целого ряда влиятельных политических деятелей.
Министр внутренних дел В. К. Плеве26 придерживался традиционно¬
го мнения, что все евреи сплошь эксплуататоры и потому их в прин¬
ципе нельзя допускать в сельскую местность. Сионизм раздражал
Плеве, и он всячески пытался преградить ему путь в Россию. Про¬
паганда сионизма запрещалась в публичных местах и на собрани¬
ях общественного характера; чтобы идеи сионизма не проникали
в еврейские частные школы, за этими школами осуществлялось
пристальное наблюдение. В этом Плеве недалеко ушел от импера¬
тора Николая II, пришедшего в восторг от «Протоколов сионских
мудрецов». Министр запретил владение земельной собственностью
в сельской местности внутри черты оседлости даже купцам 1-й
гильдии, несмотря на сопротивление С.Ю. Витте27, который подверг
критике официальную политику в отношении евреев и предложил
идти в сторону либерализации их прав проживания.
Надо сказать, что под влиянием русско-японской войны и расту¬
щего беспокойства в империи Плеве предпринял некоторые смяг¬
чающие меры: 158 местечек, в которых ранее евреям запрещалось
26 Плеве Вячеслав Константинович (1846-1904) — министр внутренних дел и шеф
жандармов в России. С 1881 — директор департамента полиции, в 1884-1894 —
сенатор, с 1902 — министр внутренних дел. Широко применял полицейский
террор, расстрелы демонстраций, карательные экспедиции в районы
крестьянских волнений. Убит террористами в 1905 г.
27 Витте Сергей Юльевич (1849-1915) — граф, российский государственный деятель.
С 1889 директор департамента железных дорог Министерства финансов, с августа
1892 по 1903 министр финансов, с августа 1903 председатель Комитета министров.
С октября 1905 по апрель 1906 глава Совета министров. Член Государственного
совета и председатель Комитета финансов до 1915 г.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [63]
селиться, были для них открыты, а 50-верстная пограничная зона,
закрытая для проживания евреев еще со времен Николая I, была
упразднена. Плеве также приостановил выселение евреев из тех
мест, где они проживали нелегально.
Несмотря на это, антисемитские настроения в империи нараста¬
ли, и в 1 903 году в Кишиневе, а в 1904 в Гомеле разразились погромы.
Новый министр внутренних дел П.Д. Святополк-Мирский28 ничего не
предпринял для предотвращения и обуздания погромного движе¬
ния. Опасность он видел только в растущем революционном движе¬
нии евреев. В результате событий 1905 года еврейский вопрос стал
частью политических дебатов о новом пути России. Часть еврейской
интеллигенции, преодолевая различия во взглядах, объединилась
в «Союз для достижения равноправия еврейского народа»29, кото¬
рый присоединился к русскому освободительному движению.
Но подобные факты лишь усиливали антисемитские настрое¬
ния. Любой намек на оппозиционность власть объясняла присут¬
ствием в движении евреев. Отныне борьба с революцией включала
в себя и борьбу с евреями. Из членов правительства того периода
лишь С.Ю. Витте понимал: для того чтобы разрядить революцион¬
ную ситуацию, необходимо пойти на определенные уступки евре¬
ям. Однако его пребывание на посту премьер-министра принесло
мало улучшений. Да, его указ от 24 ноября 1905 года сделал 100
маленьких городков на юге открытыми для еврейского населения.
Акционерные компании с большинством еврейских пайщиков или
28 Святополк-Мирский Петр Данилович (1857-1914) — князь, российский
государственный деятель. С 1895 пензенский, с 1897 екатеринославский
губернатор. В 1900-1902 товарищ министра внутренних дел и командующий
корпусом жандармов; в 1902-1904 виленский, ковенский и гродненский генерал-
губернатор. С августа 1904 министр внутренних дел. Выступил с проектом
реформ, предусматривавших включение в Государственный совет выборных
представителей от земств и городских дум. В 1905 г. отправлен в отставку.
29 Союз для достижения равноправия еврейского народа — внепартийная
организация, действовавшая в России с 1905 по 1907 г. Принимал меры для
участия евреев в выборах в Государственную думу, оказывал юридическую
помощь евреям после погромов 1905 г. Союзом руководили видные юристы
и общественные деятели М. Винавер, О. Грузенберг и Г. Слиозберг.
[64] ЧЕРТА
с евреями на руководящих позициях получили права на покупку
земли за пределами черты оседлости. Витте удалось предотвратить
выселение нелегальных евреев из Киева. В университетах де-факто
временно перестали применять процентную норму. Но отменять ее
официально император отказался.
В 1906-1907 годах снова произошли еврейские погромы, кото¬
рые не смогли предотвратить ни Витте, ни Столыпин. Некоторые
погромы оказались чрезвычайно кровавыми, и, как будет отмечено
в последующих главах, нередко в них были вовлечены войска и по¬
лиция. Идеологически страна была готова к этому. Правые круги,
особенно «Союз русского народа», пользовались благосклонно¬
стью императора.
Первая и Вторая Государственные думы не смогли сколь-нибудь
существенно повлиять на ситуацию, с тем чтобы страна успокои¬
лась. Но даже частичная их оппозиционность привела к тому, что
обе были вскоре распущены Николаем, и еврейская тема имела
к этому непосредственное отношение. На заседаниях обеих Госу¬
дарственных дум периода революции 1905-1907 годов еврейский
вопрос обсуждался чуть ли не чаще, чем остальные проблемы стра¬
ны, вместе взятые. При этом вынесенный на обсуждение законопро¬
ект, который предоставлял евреям равные с основным населением
права, так и не был утвержден. После принятия в 1907 году нового
избирательного закона шансов на принятие «дружественного» по
отношению к еврейскому населению законодательства практиче¬
ски не осталось. Третья и Четвертая Государственные думы были
не просто националистическими, а шовинистическими по своему
характеру. В результате после политического кризиса 1909 года Ду¬
му не прошел ни один важный закон, который не включал бы в себя
серьезную меру дискриминации нерусских народов.
П.А. Столыпин30 пытался отменить некоторые, наиболее тягост¬
ные, элементы антиеврейских законов. Он предлагал объявить
30 Столыпин Петр Аркадьевич (1862-1911) — крупнейший российский
государственный деятель. Саратовский губернатор, министр внутренних дел,
с 1906 председатель Совета министров. В 1911 г. смертельно ранен бывшим
агентом охранки Д. Богровым.
3. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЕВРЕЯХ [65]
«Майские правила» недействительными, открыть для евреев неко¬
торые города — Киев, Ялту; дать евреям-ремесленникам и другим
полезным категориям, поселившимся за чертой оседлости, по про¬
шествии некоторого времени безусловное право жительства, даже
если они оставили свою первоначальную профессию. Столыпин
также предлагал отменить коллективную ответственность еврей¬
ских семей за срыв призыва в армию.
Николай II отклонил эти предложения. Лишь отдельные меры
удалось провести Столыпину в период, когда он находился на по¬
сту главы правительства. Так, в 1907 году он успел издать цирку¬
ляр, запрещавший выселять евреев, незаконно поселившихся за
чертой оседлости, если до августа 1906 года они обзавелись там
домашним хозяйством, не подрывают общественный порядок
и не вызывают недовольства населения. Этот циркуляр, однако,
встретил ожидаемую враждебную реакцию со стороны правого
крыла Думы.
Впрочем, в одном отношении Столыпин, автор аграрной рефор¬
мы, оставался непримирим: евреи не должны были играть важную
роль в сельских районах. Все новые проекты реформ, касавши¬
еся деревни, подразумевали, что евреи не смогут пользоваться
их плодами.
В год смерти Столыпина правительственные органы ужесто¬
чили антиеврейскую политику по многим направлениям. Неко¬
торые меры были направлены против евреев, хотя внешне, каза¬
лось, не касались их. Например, в 1911 году министр народного
просвещения ввел очередные ограничения: процентная норма
была распространена на так называемых экстернов. Поскольку
возможностью окончить курс гимназии экстерном пользовались
почти исключительно евреи, введение ограничительной нормы
фактически закрывало для них этот путь в высшие учебные заве¬
дения империи.
Ужесточение политики поддерживали правые организации.
Они называли обсуждение Думой вопроса об отмене черты осед¬
лости провокацией. Их поддерживали Министерство финансов
и Министерство юстиции. Усилились антисемитские настроения
[66] ЧЕРТА
чиновников, и в этот момент лидеры правого крыла превратили
дело об убийстве в криминальном квартале Киева в кровавый
навет против евреев. Это событие — судебный процесс по делу
М. Бейлиса31, арестованного по ложному обвинению в 1911 го¬
ду, — всколыхнуло всю Россию. Частичное оправдание Бейлиса
судом присяжных, возможность его эмиграции из России в начале
1914 года — вот все, чего смогла добиться прогрессивная часть
русского общества, поднявшаяся на защиту невинно обвиненного
человека, ставшего жертвой нараставшей волны антисемитизма.
Справиться с этой волной, пойти ей наперекор, предоставить
евреям равные права с остальными гражданами страны госу¬
дарственный аппарат Российской империи был не в состоянии.
Решение этого вопроса стало возможным лишь в результате
кризиса и поражений Первой мировой войны, в результате рево¬
люционного переворота. Только события такого масштаба смогли
поставить точку в истории антиеврейского законодательства Рос¬
сийской империи.
Екатерина Сергеевна Норкина
кандидат исторических наук, доцент кафедры еврейской культу¬
ры Санкт-Петербургского государственного университета. Ос¬
новная сфера научных интересов: еврейский вопрос в Российской
империи, история еврейских общин Кавказа, взаимоотношения
казаков и евреев в городах и станицах Российской империи. Дис¬
сертация на соискание ученой степени кандидата исторических
наук была посвящена особенностям законотворчества и при¬
менения законов в отношении еврейского населения в Кубанской
и Терской областях.
31 Дело Бейлиса — громкий судебный процесс по обвинению Менахема Менделя
Бейлиса в ритуальном убийстве в 1911 г. 12-летнего ученика Киевского Софийского
духовного училища Андрея Ющинского. Процесс состоялся осенью 1913 г. в Киеве.
Присяжные заседатели оправдали Бейлиса, но признали, что труп был обескровлен,
т.е. косвенно поддержали версию ритуального убийства.
4. ИДИШ —ЯЗЫК
ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ
Мир российского еврейства, населявшего огромную территорию, от
Балтики до Черного моря, не мог представлять собой единую группу,
без внутренних различий. И действительно, в этнографическом отно¬
шении он был весьма пестрым: общины Подолии, Волыни, Бессара¬
бии, Литвы, Курляндии достаточно заметно отличались друг от друга.
При этом в языковом отношении еврейство черты оседлости было на
удивление однородным: когда в 1897 году была проведена перепись
населения Российской империи, 96,9% евреев указали в качестве
родного языка идиш. Именно он оказался основным фактором, объе¬
динявшим огромное и разнообразное множество российских евреев.
Что же это был за язык, каково его происхождение и каким язы¬
кам он близок?
Идиш — один из языков еврейской диаспоры, и его название, как
и названия многих других из них, переводится просто: «еврейский».
На протяжении истории рассеяния евреи жили в разных регио¬
нах, где их соседями были носители десятков языков. В еврейской
среде складывались свои варианты этих языков, а в дальнейшем
на их основе нередко формировались отдельные языки. Их око¬
ло 30, и вот только некоторые из них: еврейско-арабский, ряд ев¬
рейско-берберских, еврейско-итальянский, еврейско-персидский,
еврейско-таджикский, еврейско-греческий, еврейско-французский,
[69]
еврейско-итальянский, еврейско-каталанский, еврейско-португаль¬
ский, еврейско-провансальский...
Идиш сформировался на базе южных диалектов немецкого язы¬
ка. Его носители оказались в Российской империи в конце XVIII ве¬
ка, и для этого им не пришлось никуда переселяться: территории,
на которых они проживали (восточная Польша, Белоруссия, Литва,
Курляндия), отошли к России по итогам разделов Польши32. При
этом подавляющее большинство евреев селилось в местечках, и хо¬
тя в империи они были языковым меньшинством, местечки стали
настоящими анклавами среди иноязычного населения: доля носи¬
телей идиша в них могла достигать 100%.
Вообще, российские евреи существовали в достаточно затейли¬
во организованном языковом ландшафте. Внутри общины они ис¬
пользовали как минимум два языка: иврит и идиш, которые приме¬
нялись в разных ситуациях и обладали различным статусом. Кроме
того, евреи сталкивались с «внешними», нееврейскими языками,
которые тоже различались по функциям и престижу: русский был
государственным языком с крайне высоким статусом, украинский
и белорусский — местными, низкостатусными языками.
В 1840-1880 годы, когда просветительские идеалы среди россий¬
ского еврейства обретают достаточную силу, складывается особая
еврейская культура, связанная с русским языком. Выходят еврей¬
ские русскоязычные газеты, возникает собственная русскоязычная
литературная традиция. Еще большее значение для российского
еврейства русский язык приобретает после 1905 года, когда в стра¬
не возникает легальная политическая борьба и происходит подъем
общественного движения.
32 Примечательно, что через 100 лет после разделов Польши еврейские миграции
возобновились, но изменили направление: на смену продвижению на восток,
север и северо-восток пришло движение на запад и на юг. Причинами стали
погромы, прокатившиеся по югу России в 1881 г., после убийства Александра II,
и общее ухудшение экономического и правового положения евреев при
Александре III. Основными направлениями эмиграции стали США, Южная
и Латинская Америки и Палестина. Гораздо менее массово евреи мигрируют
в Австралию, Новую Зеландию, Китай и другие страны. Так в перечисленных
регионах появляются многочисленные общины, говорящие на идише.
[70] ЧЕРТА
Идиш испытал сильное влияние славянского языкового окруже¬
ния, которое заметно как в лексике (примерно 10% словаря восточ¬
ного идиша составляют славянские заимствования) и фразеологии,
так и в синтаксисе, морфологии и даже фонологии.
Фонологическое влияние заключалось в заимствовании не¬
скольких звуков из славянских языков: [ш], [ш'] (мягкое «ш», [ж]
и [дж'] (мягкое «ж»).
Морфологически идиш обогатился несколькими суффиксами,
преимущественно уменьшительными: -ник-, -иньк-, -ичк-, -к- и други¬
ми (например: рехилесник — сплетник, гутинькер — хорошенький,
алтичке — старушка, актёрке — актриса). Была также заимствова¬
на модель спряжения возвратных глаголов.
Источниками славянских слов становились в основном поль¬
ский, украинский и белорусский — языки, с носителями которых
восточноевропейские евреи постоянно сталкивались в повседнев¬
ной жизни. Например, в идише есть вполне привычные большин¬
ству носителей прилагательные скучнэ, паскуднэ, нуднэ и чикавэ (ин¬
тересный), существительные чайник, бэрвене (бревно), ягдэ (ягода),
хатэ (хата, изба), глаголы старэнзих (стараться), страшен (пугать),
союзы хоч (хотя) и абы (лишь бы), частица ци (ли).
Примечательно, что эти слова заимствовались именно из язы¬
ков, на которых говорили соседи евреев и которые обладали низ¬
ким социолингвистическим статусом. Русский же стал источником
в первую очередь административной лексики (дэр чиновник, дэр
урядник, дэр исправник, дэр призыв, дэр срок, дэр суд, ди задаточне
и т.д.), что неудивительно: на русском власть общалась с евреями
посредством законов и циркуляров. Других заимствований из ти¬
тульного языка империи практически не происходило, потому что
территория, на которой евреи жили по соседству с русскими кре¬
стьянами, была относительно мала.
Славянское влияние претерпел и порядок слов: если в западном
идише глагольное сказуемое традиционно разрывается второсте¬
пенными .членами предложения, то в восточном спрягаемая и не¬
спрягаемая части чаще соседствуют; в придаточных предложениях
сказуемое не относится, вопреки немецкому образцу, в конец.
4. ИДИШ — ЯЗЫК ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [71 ]
Объединяя практически все российское еврейство, идиш, одна¬
ко, не был гомогенным языком, что вполне объяснимо: им пользо¬
вались на такой огромной территории, что диалектных различий
попросту не могло не быть. И хотя формирование этих диалек¬
тов — наследников разных диалектов средневекового немецкого
языка — началось еще до прихода евреев в Восточную Европу, на
их черты не могли не повлиять языки новых славянских соседей
носителей идиша.
Восточный идиш был образован двумя ветвями диалектов: се¬
верной (литовско-белорусские диалекты) и южной. Южная ветвь,
в свою очередь, подразделяется на юго-западную, или центральную
(польские диалекты), и юго-восточную (украинские диалекты).
Диалекты различаются прежде всего фонетически, поэтому по
речи носителя довольно просто определить, откуда он родом: но¬
сители разных диалектов по-разному произносят звуки, в первую
очередь гласные. С другой стороны, серьезная разница могла при¬
водить к тому, что евреи из разных регионов не всегда сразу пони¬
мали друг друга, хотя все они говорили на идише. Есть даже анекдот
о еврейке-литвачке (носительнице одного из северных диалектов),
которая вышла замуж за носителя одного из украинских диалектов
и уехала к мужу. Как-то раз у нее убежал петух, и она отправилась
его искать, при этом громко крича: «А hon! A hon!» — что на север¬
ном диалекте означает «петух». Местные, на диалекте которых петух
звучал как a hun, не поняли, о чем речь, и подумали, что женщина
кричит по-украински: «Огонь!» — «Иде огонь?» — спросили ее. «Та
патух, патух!» — ответила она.
Различия между диалектами обыгрывались и в художествен¬
ной литературе. Шлойме Этингер33 использовал этот прием в пье¬
се «Серкеле». Действие пьесы происходит в Галиции, и все герои,
которые говорят на идише, говорят именно на местном диалекте.
Лишь один персонаж, кабатчик Шмелке Трайник, говорит на ли¬
товском диалекте — и на потеху всем остальным путает шипящие
и свистящие согласные...
33 Этингер Ш. — еврейский просветительский поэт, баснописец и драматург XIX века.
[72] ЧЕРТА
Еврейская школа.
Гравюра XIX в. из книги Д.И. Менделеева «К познанию России». 1906 г.
Будучи родным языком для подавляющего большинства рос¬
сийских евреев, идиш стал основным языком российского ев¬
рейства. На нем говорили в быту, на нем получали традиционное
образование (изучали тексты молитвенника или Пятикнижия, ко¬
торые были созданы в оригинале на иврите, но толковались на
идише), на нем слушали проповеди в синагоге, смотрели пред¬
ставления народных театров и пели песни. На нем же читали кни¬
ги. Невероятно популярными были, например, книги виленского
писателя Айзика-Меира Дика34. В течение нескольких лет он рабо¬
тал по контракту с типографией вдовы и братьев Ромм: за ежеме¬
сячное содержание писатель был обязан каждую неделю сдавать
в печать новую рукопись — небольшую книжку. По воспомина¬
ниям современников, виленские еврейские хозяйки, закупая на
рынке продукты перед субботой, покупали раз в неделю и новую
книжку Дика.
В 1862 году в Одессе стала выходить первая газета на идише,
правда, с названием на иврите: «Койл мевассер» («Глас возвещаю¬
щий»). В ней печатались последние известия, рассказы о новинках
науки и техники, литературные произведения. Многие знаменитые
книги второй половины XIX века, написанные на идише, выходили
сначала в качестве литературного приложения к «Койл мевассер»,
где из номера в номер публиковалась глава за главой. Именно так
увидела свет, пожалуй, самая популярная книга на идише того вре¬
мени — «Польский мальчик» Ицхока Йойла Липецкого35. От лица
13-летнего мальчика, живущего в хасидской среде, книга не только
сатирически изображала хасидские принципы воспитания, но и опи¬
сывала легенды, фольклор, праздники, обычаи культуры, в большой
степени построенной на языке, который был языком и самой книги.
34 Дик А.-М. — еврейский писатель, просветитель и общественный деятель XIX века,
наиболее популярный из писавших в то время на идише. Автор нравоучительных
сочинений, приключенческих мини-романов, фантастических рассказов и др.
35 Липецкий И. Й. — еврейский просветительский писатель (прозаик и поэт), автор
антихасидских сатир. Известен, прежде всего, как автор книги «Польский мальчик»,
которая печаталась главами в газете «Койл мевассер» в 1867 г. и вышла отдельным
изданием в 1869 г.
[74] ЧЕРТА
Поэтому весьма странно выглядит тот факт, что сами носители
идиша не считали его языком, подходящим для литературного твор¬
чества, и вообще не рассматривали как некую культурную и систе¬
мообразующую ценность. Традиционно высоким языком (языком
религии, философии, науки, книжности) был иврит. На долю же иди¬
ша, как и на долю ладино, еврейско-итальянского, джугури36 и дру¬
гих еврейских диаспоральных языков, выпала участь языка устного,
бытового, повседневного общения.
Появление еврейского Просвещения лишь усугубило ситуацию.
Просветители определяли иврит как богоданный язык: поэт Авром
Бер Готлобер37, например, писал, что иврит был дарован людям, что¬
бы отличить их от животных и уподобить ангелам, а идиш возник
сам собой по естественным причинам.
Идиш не нравился просветителям не только тем, что был «языком
гетто» — то есть языком изоляции, препятствовавшим приобщению ев¬
реев к европейской культуре и вхождению их в европейское общество.
Претензии были следующими:
• идиш содержит слова самого разного происхождения: германиз¬
мы, гебраизмы, славянизмы, а просветители считали идеальным
язык с однородной лексикой и минимальным количеством заим¬
ствований; идеалом они видели библейский иврит, а идиш вос¬
принимался ими как «мешанина разных слов — немецких, древ¬
нееврейских, русских, польских...» — писал один из идеологов
еврейского Просвещения Ицхок Бер Левинзон;
• идиш — некрасивый, неблагозвучный язык, «испорченный
немецкий»;
36 Ладино (джудезмо) — язык сефардских евреев, сложившийся в Испании. После
изгнания из Испании в 1492 г. носители ладино расселились по территории
Португалии, Северной Африки, Италии, Балкан, Малой Азии. На сегодня
насчитывается около 120 тыс. носителей. Еврейско-итальянский — язык
итальянского еврейства (на сегодня примерно 250 носителей), джугури — язык
горских евреев, исторически распространен на Восточном Кавказе (совр. Дагестан
и Азербайджан), насчитывается около 80 тыс. носителей.
37 Готлобер А. Б. (1811 -1899) — еврейский прозаик, поэт и переводчик, писал на
иврите и на идише.
4. ИДИШ — ЯЗЫК ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [75]
• идиш — неправильный язык; его грамматика заметно отличает¬
ся от грамматики немецкого (это привело просветителей к идее,
что идиш не имеет грамматики вовсе)38.
Еврейские просветители в Германии призывали евреев отказать¬
ся от идиша. Но перейти на иврит было крайне трудно: он не был
в полном смысле слова живым языком, на нем не говорили в быту,
и никто не считал его родным. Кроме того, даже письменный иврит
знали немногие. Подавляющее большинство еврейских мужчин, по¬
лучивших традиционное начальное образование, были, конечно,
в состоянии прочесть фрагмент священного текста на иврите. Про¬
честь — да, но далеко не всегда понять. Сочинять же свои собствен¬
ные тексты на священном языке могли совсем немногие.
Складывалась парадоксальная ситуация: иврит был языком
с очень высоким статусом, сакральным языком, но знали его далеко
не все, — идиш знали все, но его статус был чрезвычайно низок.
Что же оставалось делать? Просветители видели выход в том,
чтобы перейти на официальные языки европейских стран — немец¬
кий, французский и т.д. И действительно, на протяжении нескольких
поколений западноевропейское еврейство практически перестало
использовать идиш.
Однако в Восточной Европе идиш оказался гораздо более жиз¬
неспособным, и вот почему.
Число его носителей здесь было значительно выше, чем в Западной
Европе. Идиш был гораздо ближе к немецкому, чем к русскому, поэто¬
му освоить русский было труднее. В большинстве европейских стран
идея эмансипации евреев была рано или поздно поддержана властя¬
ми, и они получили гражданские права, доступ к образованию, к боль¬
шинству профессий и должностей, в то время как в Российской им¬
перии государственная политика не предусматривала аккультурации
евреев, если те хотели остаться верными своему вероисповеданию.
38 Dan Miron. A Traveler Disguised: The Rise of Modern Yiddish Fiction In the Nineteenth
Century. N.Y.: Schocken, 1973. P. 42-51). Просветители считали идиш мешаниной
слов разного происхождения, не упорядоченной никакими грамматическими
правилами и, таким образом, лишенной системы.
[76] ЧЕРТА
Наконец, в Восточной Европе защитный барьер вокруг идиша
создали хасиды: будучи демократическим движением, хасидизм
обращался к идишу наряду с ивритом для создания своих текстов,
и некоторые священные для хасидов книги записаны на идише или
на обоих языках. Сохранились даже высказывания ряда хасидских
цадиков, называющих идиш священным языком.
Еврейское просвещение пришло в Восточную Европу на не¬
сколько десятилетий позднее того, как оно возникло в Пруссии, по¬
этому здесь еврейским просветителям пришлось волей-неволей об¬
ратиться к идишу как языку литературного творчества — и это при
том, что идеальным литературным языком всегда считался иврит
с его мощной сочинительской традицией. Идиш воспринимался как
язык, на котором писать трудно, и, как ни странно, это представле¬
ние просуществовало вплоть до конца XIX века.
В 1889 году знаменитый поэт-гебраист Иуда Лейб Гордон39 издал
сборник стихов на идише, к которому издатель Л. Шапиро написал
предисловие, где превозносил заслуги автора, отметив, в частности,
что создание целого сборника стихов на идише — это почти лите¬
ратурный подвиг, и привел следующий довод: «Как трудно писать
стихи на идише, я понял, сочиняя это предисловие»40.
Идиш вообще воспринимался как язык, на котором ничего не на¬
писано. На протяжении всего XIX века поэты и прозаики, сочинявшие
на идише, считали своим долгом каждый раз оправдываться и объ¬
яснять, почему они это делают. По их словам, им бы и хотелось писать
на иврите, но они боялись (и оправданно), что просто не достигнут
своего читателя. Писатели подчеркивали сложность стоявшей перед
ними задачи: сочинять на идише было трудно, поскольку не суще¬
ствовало литературы, исторически сложившейся с использованием
этого языка. А раз нет традиции — значит, не на что опереться.
Ситуация стала меняться в 1880-х годах, и в первую очередь бла¬
годаря Шолом-Алейхему. Как и многие еврейские авторы XIX века,
39 Гордон Й.Л. (1830-1892) — поэт позднего еврейского Просвещения и общественный
деятель. Писал на иврите.
40 Gordon I. L. Sikhes khulin. Varshe, 1889. P. V.
4. ИДИШ — ЯЗЫК ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [77]
Шолом-Алейхем (Соломон Наумович, или Шолом Нохумович, Рабинович). Еврейский писатель
и драматург, один из основоположников современной художественной литературы на идише
он начал свой писательский путь с произведений на иврите, но
потом перешел на идиш. Шолом-Алейхем не стал продолжать тра¬
дицию отрицания какой-либо еврейской литературы, кроме иврит¬
ской. Напротив, он всячески поддерживал реноме литературы на
идише, как давно существующей и способной похвастаться мно¬
жеством произведений самого высокого уровня. Шолом-Алейхем
начал издавать первый толстый литературный журнал на идише —
«Йидише фолкс-библиотек» («Еврейская народная библиотека»),
где не только публиковались новые произведения, но и печатались
критические статьи. Это было настоящим новаторством: литератур¬
ная традиция на идише начала осмыслять себя.
Ее расцвет приходится на первую половину XX века. Это было
время расцвета в Европе и США модернистских течений вообще,
и в еврейской культуре в частности. Время новой прозы, подъема
авангардистского театра и литературной критики. Но в развитие
литературы на идише внесли огромный вклад прежде всего ев¬
реи России. В империи жили и создавали свои произведения все
три классика этой литературной традиции: Менделе Мойхер-Сфо-
рим (Ш.Я. Абрамович), Ицхок Лейбуш Перец и Шолом-Алейхем
(Ш. Рабинович). Здесь бурно развивался театр на идише, создан¬
ный в 1870-е годы в Румынии; здесь писали многие прозаики и по-
эты-идишисты: Д. Бергельсон, Д. Гофштейн, П. Маркиш, П. Гирш-
бейн, Г. Лейвик.
Еще несколько десятилетий статус идиша по инерции оставал¬
ся низким. Его отказывались признавать развитым языком даже
тогда, когда уже существовала и профессиональная литература,
и пресса, и даже наука на идише. Вплоть до 1920-х годов его было
принято именовать жаргоном, и подобные мнения можно услы¬
шать даже сегодня.
Символически повышение статуса идиша обозначил знаменитый
историк Ш.М. Дубнов, который в 1929 году выпустил брошюру под
названием «От жаргона к идишу», а еще раньше, в начале XX века,
сформировалось целое направление, ратовавшее за создание со¬
временной светской культуры на идише и получившее название
«идишизм». В 1908 году идишисты провели конференцию, по итогам
4. ИДИШ — ЯЗЫК ЧЕРТЫ ОСЕДЛОСТИ [79]
которой приняли резолюцию: идиш — один из национальных ев¬
рейских языков. Поначалу формулировка резолюции была даже
более радикальной и гласила, что идиш — единственный нацио¬
нальный еврейский язык. Характерно, что конференция проходила
в Черновцах (тогда — Австро-Венгрия) — городе с высокой числен¬
ностью еврейской интеллигенции, где не только сложились мирные
межнациональные отношения, но и соседствовали представители
ортодоксии, хасидизма и реформизма. Предполагалось, что идиш
сможет сыграть важную роль в объединении и консолидации пред¬
ставителей всех направлений еврейства.
Однако и до судьбоносных событий начала XX века были сдела¬
ны важные шаги по превращению идиша в литературный язык. По
мере того как повышался статус идиша, возникала и осознавалась
необходимость в выработке его стандарта, а поскольку диалекты
идиша отличались прежде всего фонетически, нужно было в первую
очередь создать нормативное произношение.
Основные европейские языки прошли эту стадию в XVIII—XIX ве¬
ках. Обычно нормативным произношением становилось произно¬
шение, принятое в столице. В большинстве случаев близким ему
было театральное произношение. Однако в случае с идишем дело
обстояло иначе. Как отмечал Юдл Марк41, «...у идиша не было ко¬
ролевского двора, откуда бы пришло стандартное произношение».
Не было, заметим, и столицы — языковая норма в идише складыва¬
лась без кодификационных усилий со стороны властей. Кроме то¬
го — парадоксально, но факт — литературное и театральное произ¬
ношение были в идише не союзниками, а соперниками, потому что
театральное сложилось на основе южных диалектов, а литератур¬
ное — на основе северных (наиболее активными общественными
и политическими деятелями были именно северяне-литваки). Позже
доминирование литовского идиша было подкреплено авторитетом
новой еврейской научной организации YIVO (Еврейского исследо¬
вательского института), созданной в 1925 году в Вильне.
41 Марк Юдл (1897-1975) — лингвист-идишист, общественный деятель. Занимался
выработкой нормы идиша. Редактор журнала «Йидише шпрах» (Нью-Йорк).
[80] ЧЕРТА
a a врКНЗНЖ.П а а а
•yDWO DKT ■
У J? 65 5 Р j
ишшшшлшжэз
МЖШШЙ№ЖМ11^
мшшшжм
>ЖО>а1
№Жтжзд:л||
Книги из серии «Детская библиотека», выпущенные издательством Б. Клецкина
Необходимо отметить, что наряду с развитием идиша в конце
XIX века наметился и альтернативный процесс, связанный с посте¬
пенным добровольным отказом от него. Именно в России были сде¬
ланы первые попытки воспитания ивритоязычных детей. В 1868 году
у еврейского учителя из Минска Ш.З. Бернштейна родился сын, ко¬
торый стал первым ребенком, родным языком которого был иврит,
а в 1886 году появился на свет самый известный такой ребенок —
Итамар Бен Ави, сын Элиэзера Бен Йегуды, который считается (не
вполне правомерно) первым человеком, начавшим возрождать
иврит в качестве разговорного языка. Процесс этот, впрочем, не за¬
трагивал весь мир российского (а позднее — советского) еврейства.
Революции 1917 года подвели черту под существованием Чер¬
ты, но не ее языка. Советская власть сделала ставку на идиш —
в противовес ивриту, который был объявлен языком клерикалов
и сионистов. Советская еврейская культура, «национальная по
форме, социалистическая по содержанию», создавалась на иди¬
ше — языке трудящихся масс. На нем ставил спектакли государ¬
ственный еврейский театр ГОСЕТ, издавались художественные
произведения, журналы и газеты, выпускались идиш-русские сло¬
вари. Еврейские школы с преподаванием на идише получали го¬
сударственное финансирование, а модернистские литературные
объединения, где творили на идише, — поддержку. Более того: его
изучение и выработка норм языка стали предметом деятельности
исследовательских институтов Академии наук; существовали да¬
же несколько университетов, где преподавали на идише. Наконец,
он был провозглашен официальным языком в нескольких субъек¬
тах СССР: в Еврейской автономной области РСФСР, в Белорусской
ССР (наряду с белорусским, польским и русским), в ряде районов
Украинской ССР и в Крымской АССР.
Следует, правда, отметить, что расцвет был недолгим: он
продлился всего около 20 лет — с 1917 по конец 1930-х годов.
Еврейскому миру, говорившему на идише, был нанесен сильней¬
ший удар во время Второй мировой войны. Из 6 миллионов погиб¬
ших в холокост около 5 миллионов были носителями идиша. В по¬
слевоенном СССР высокая культура, связанная с этим еврейским
[82] ЧЕРТА
языком, понесла огромную утрату несколькими годами позже:
в 1948 году началась «борьба с космополитизмом»42, жесточайшим
проявлением которой стал процесс по делу Еврейского антифаши¬
стского комитета43, завершившийся расстрелом многих знаменитых
еврейских писателей и поэтов: П. Маркиша, Л. Квитко, И. Фефера,
Д. Гофштейна, Д. Бергельсона.
Сегодня можно с уверенностью утверждать, что мир российско¬
го еврейства не погиб — он пережил «реинкарнацию», воплотив¬
шись в еврейском населении Израиля, Америки. Не погиб и идиш:
в современном мире насчитывается около двух миллионов его но¬
сителей. Подавляющее их большинство не имеет уже прямого отно¬
шения к России. Но они являются, как правило, потомками тех, кто
говорил и думал на языке идиш, кто жил в стране, где существовала
когда-то черта оседлости.
Александра Леонидовна Полян
кандидат филологических наук, старший научный сотрудник
ИСАА МГУ, преподаватель РГГУ, лектор проекта «Эшколот»;
лингвист, филолог; специалист по ивриту и идишу.
42 «Борьба с космополитизмом» — политическая кампания в СССР в 1948-1953 гг.
Призывая к борьбе против «низкопоклонства» перед Западом, носила явно
антисемитский характер. Ключевые события: закрытие всех учреждений
еврейской культуры, расстрел членов Еврейского антифашистского комитета,
массовые увольнения евреев с работы, «дело врачей».
43 Еврейский антифашистский комитет — комитет представителей еврейской
общественности и деятелей культуры, созданный в годы войны для организации
международной поддержки СССР и получения зарубежной помощи. В период
послевоенных политических репрессий его члены были обвинены в буржуазном
национализме и репрессированы, 13 человек расстреляны.
5. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ
ЕВРЕЙСКИХ МЕСТЕЧЕК
Евреи Восточной Европы, оказавшись в Российской империи, несли
с собой весь набор элементов национальной жизни. Одним из таких
элементов, отличавших евреев Речи Посполитой еще с XV века, был
особый образ существования в поселениях, называвшихся местеч¬
ками. Собственно, само слово пришло в русский язык из польского,
в котором «място» означало город, а «мястечко» — городок, на иди¬
ше называвшийся «штетл».
В результате разделов польского государства обитатели месте¬
чек попадали под власть разных государей, в окружение других
культур, соприкасаясь с которыми их традиции могли постепенно
ослабевать и трансформироваться, приспосабливаясь к образу
жизни местного населения. Так случилось во многом с теми поль¬
скими евреями, которые перешли во владение Пруссии и Австрии.
Но в Российской империи на территории черты оседлости самобыт¬
ность еврейской жизни в основном сохранялась, и местечко стало
одним из ее ярких символов.
Образ еврейского местечка всегда устойчиво ассоциировался
с замкнутостью, патриархальным укладом и бедностью. Это вовсе
не отменяет любви и ностальгического чувства, связанного с ми¬
ром штетла в сознании современных евреев, теперь уже далеких
потомков обитателей местечек. Но тем не менее эти три «родовых
[85]
GOROCHOW
Открытка с видом местечка Горохов Владимиро-Волынского уезда Волынской губернии.
Открытка из частной коллекции
признака» еврейских поселений эпохи Черты отрицать невозмож¬
но, и у них были свои, вполне конкретные причины.
Замкнутость была вызвана, с одной стороны, целенаправлен¬
ной политикой российской власти по изоляции еврейского мира —
в первую очередь по религиозным соображениям. С другой стороны,
сама еврейская община стремилась отделиться от окружающего не¬
еврейского мира с его чуждой (как правило, враждебной) религией,
с многочисленными соблазнами, способными увести еврейскую мо¬
лодежь от последовательного соблюдения вековых традиций. Вряд
ли стоит спорить по поводу того, какой из этих двух факторов играл
решающую роль, тем более что традиционные евреи стремились
к обособленности и в тех странах, где правительства не пытались
загнать их в некое подобие резерваций, очерченных географически¬
ми рамками. Но нельзя отрицать тот факт, что в Российской империи
власть вела целенаправленную изоляционистскую политику и «от¬
крывала ворота» всегда точечно, внимательно следя за тем, чтобы
вышедшие за пределы патриархальных традиций евреи не оказы¬
вали влияния на коренное население, а наоборот, менялись сами,
перенимая религию, язык и культурные ценности титульной нации.
Причины бедности подавляющего большинства обитателей ме¬
стечек уже были описаны в этой книге: это и ограничения на земле¬
дельческий труд, и стесненные условия для занятия многими вида¬
ми деятельности, в результате чего значительная часть населения
Черты была обречена на безработицу, постоянную нужду и голод.
В поселке, где проживают всего несколько сотен жителей, ищут ра¬
боту десятки портных, десятки сапожников, десятки парикмахеров.
Вряд ли они смогут обеспечить себя клиентурой и заказами, вряд
ли они смогут содержать в достатке свои многодетные семьи. А на
территории Западного края таких штетлов были разбросаны сотни.
Попробуем заглянуть в этот мир.
Широкая украинская степь, посреди которой в беспорядке раз¬
бросана кучка убогих домишек. В большинстве из них — глиняный
пол; подслеповатые окошки почти не пропускают света, зато соло¬
менная крыша пропускает обильные дожди. Голда Меир, будущий
премьер-министр Израиля, родившаяся на Украине, в бедной семье
5. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЕВРЕЙСКИХ МЕСТЕЧЕК [87]
плотника, где большинство детей умерли в младенчестве, вспоми¬
нала такие местечки: «...с нищими, несчастными, маленькими общи¬
нами, где евреи еле-еле перебивались, поддерживая себя надежда¬
ми на то, что когда-нибудь станет лучше, и веруя, что в их нищете
есть какой-то смысл».
Вот что говорил о местечке, где проживало несколько тысяч жи¬
телей, еврейский писатель Шлойме Этингер: «Узкая главная улица,
дальше небольшая площадь, грязь... Это мир еврейской нужды
и верности традициям».
«Если у вас есть восемь человек детей, — продолжает Этингер, —
и Господь Бог благословил вас таким состоянием, что вы можете тра¬
тить ежедневно на продовольствие 14,5 копеек (7 — на хлеб, 3 — на
селёдку, 3 — на крупу и картофель и 1,5 копейки на лук, соль, перец
и пр.), то это значит, что вы не только не голодаете, но и "дай Бог
в будущем не хуже"... Если вы можете расходовать только 9 копеек,
то это значит "живём кое-как, перебиваемся". А если у вас нет почти
ничего, и вы проголодали с понедельника до четверга, и у вас нет
денег на покупку муки для халы, двух фунтов рубца или рыбы для
субботней трапезы, а заложить решительно нечего, и занять не¬
где — то это, пожалуй, можно назвать настоящей голодовкой».
Замечательный поэт Михаил Светлов (Шейнкман) вспоминал:
«Мой отец был торговцем. Он покупал в селе мешок груш, а на база¬
ре продавал их поштучно, вот с этого мы и жили».
«Ну что же статистика? Может ли она сказать, каково число пустых
желудков, пустых зубов? Каково число людей, чьи глаза вылезают из ор¬
бит при виде куска хлеба? Каково число людей, умиравших от голода
и оттого обратившихся к жульничеству и конокрадству? — так описы¬
вал крайнюю степень нужды жителей местечек писатель Ицхок Лейбуш
Перец44. — Еврею надо продолжать свое дело, надо жить, молиться
и надеяться, говорил мой отец. Он молился и надеялся. Он с утра до
вечера латал и шил овчинные тулупы; работа была трудная, а зарабо¬
ток — скудный. Частенько в доме не было денег на покупку одежды
44 Перец Ицхок Лейбуш (1852-1915) — писатель, один из основоположников
литературы на языке идиш.
[88] ЧЕРТА
Жители местечка Горохов.
Открытка из частной коллекции
и обуви, даже дров. И когда ударяли морозы, мы запирали в доме все
комнаты, кроме одной, где и теснились все вместе, чтобы было теплее».
Нищета, постоянное недоедание, болезни — все эти спутники
местечковой жизни отмечены в воспоминаниях очень многих вы¬
ходцев из Черты.
Часть семей все же вырывалась из нужды и в той или иной степе¬
ни преуспевала. В отсутствие возможности заниматься земледелием
и другим производительным трудом местечковые евреи занимались
куплей-продажей или мелкими ремеслами. В торгово-посредниче¬
скую деятельность было вовлечено до 40% жителей местечек, по
сути устанавливавших экономические связи между городом и де¬
ревней. Эта деятельность по-разному воспринималась в среде ев¬
рейского и коренного населения. Если сами жители местечек счита¬
ли торговую деятельность весьма уважаемой и даже традиционной
для своего круга, то окружающее население, наоборот, относилось
к «торгашеству» негативно. Контактируя по большей части именно
с евреями-торговцами, жители русских и украинских городов и де¬
ревень видели в евреях не производителей материальных благ,
а лишь посредников, готовых на все ради наживы. Это подпитывало
бытовой антисемитизм.
В неменьшей степени на формирование отрицательного образа
местечкового еврея в глазах обывателя влиял еще один источник
существования штетла. С давних пор, тех самых, когда польская
знать начала встраивать еврейское население в систему экономи¬
ческих отношений Речи Посполитой, жители местечек пользовались
правом на винокурение и обрели в этом занятии большой опыт. На
территории Российской империи подобного «заказа» со стороны
дворянства и властей евреи не получали, зато спрос на такого ро¬
да продукцию со стороны простого народа был чрезвычайно вы¬
сок. Складывалась парадоксальная ситуация: торговая активность
обитателей местечек злила православных, с удовольствием употреб¬
лявших произведенное евреями питье, а власть и аристократия,
напротив, поощряли торговлю, в то же время обвиняя иноверцев
в спаивании коренного населения и, как следствие, в разорении
местного крестьянства, в обнищании деревень.
[90] ЧЕРТА
Гораздо меньше нареканий со стороны как «верхов», так и «ни¬
зов» общества вызывали местечковые евреи-ремесленники. Мест¬
ное население с удовольствием пользовалось результатами их тру¬
да, как правило квалифицированного, а государство даже пробовало
решать с их помощью некоторые хозяйственные проблемы, причем
в масштабах куда более крупных, нежели местечковые. Например,
в целом ряде эпизодов российской истории евреи-ремесленники
получали право на выход из Черты и переселение в большие горо¬
да. Конечно, такими льготами пользовались и дипломированные
врачи, и адвокаты, но в данном случае мы говорим именно о жите¬
лях местечек и их традиционных занятиях. А было таких, как счита¬
ется, не менее трети населения.
Местом встречи еврейских ремесленников и торговцев с не¬
еврейским населением окружающих деревень была рыночная
площадь штетла — один из неотъемлемых элементов устройства
еврейского местечка. Социально-культурное и общественное зна¬
чение этого места выходило далеко за рамки собственно торговли.
Здесь обменивались информацией и новостями, здесь заключа¬
лись сделки не только торговые, но и по разного рода «граждан¬
ским» вопросам. На площади выступали заезжие актеры и местные
музыканты-клейзмеры45.
Увы, но здесь же зачастую происходили и конфликты, в том числе
с местным населением и крестьянами. Не раз именно на рыночной
площади местечка начинались события, приводившие к погромам,
перекидывавшимся затем на еврейские жилые улицы и синагогу.
Ежедневная жизнь местечка протекала однообразно, в стро¬
го регламентированных границах, охраняемых и кагалом, и обще¬
ственным мнением. Но в дни праздников облик штетла преображал¬
ся. Относилось это и к многочисленным религиозным праздникам,
входящим в систему годичного цикла жизни религиозной общины,
и к праздникам общинно-семейным, главным среди которых всегда
45 Клейзмеры — еврейские народные музыканты. Играли в бродячих ансамблях
(«капеллах») из нескольких исполнителей на свадьбах, бар-мицвах, ярмарках.
Основным инструментом была скрипка, иногда дополнявшаяся трубами, флейтами.
5. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЕВРЕЙСКИХ МЕСТЕЧЕК [91 ]
Базарная улица в Брацлаве. 1900 год.
Открытка с фото П.М. Костецкого, владельца местной художественной фотографии
была свадьба. Отношение к ней в еврейской общине всегда было
особенным и даже — возьмем на себя смелость это утверждать —
отличным от культур других народов.
Свадьба в местечке была не личным делом конкретных семей,
а важнейшим эпизодом общинной жизни, сформированным и фун¬
даментальными религиозными заповедями, и выработанными на
протяжении веков традициями. Свадьбу готовили с величайшей
скрупулезностью. Регламент охватывал все стадии процесса: от
строгих ограничений при знакомстве молодоженов и тщательного
выяснения соответствия их семей по статусу и положению до де¬
тального регулирования элементов самой праздничной церемонии.
Может быть, потому и проходили свадебные церемонии так шум¬
но, потому и вызывали неподдельную радость и безудержное весе¬
лье жителей местечка отправляющиеся под хупу46 молодожены, что
повседневная жизнь штетла была нелегка.
Еврейская свадьба была не только шумным праздником, нару¬
шавшим размеренную жизнь патриархального местечка. Религи¬
озная традиция, на которой был построен быт жителей Черты, уде¬
ляла особое внимание гармоничности и преемственности этапов
жизненного цикла, и отправной точкой его считалась именно свадь¬
ба — создание семьи. Тщательно продуманные процедуры и регла¬
мент всех эпизодов, разработка и подписание брачного договора
(ктубы), носившего в еврейской общине обязательный характер
и гарантировавшего интересы женщины — все это служило одной
цели: обеспечить крепость, целостность семьи. Ее создание рассма¬
тривалось буквально как акт творения, следствием которого было
рождение детей, а по сути — продолжение еврейского народа.
Внимание к детям, к воспитанию многочисленных сыновей и до¬
черей пользовалось в культуре патриархальных местечек столь же
высоким вниманием. Безусловно, мы вряд ли найдем на земле на¬
род, который не считал бы детей главной ценностью. Но у евреев
эта ценность была особой, действительно определявшей облик,
46 Хупа — балдахин, под которым еврейская пара стоит во время церемонии
бракосочетания, а также сама эта церемония.
5. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЕВРЕЙСКИХ МЕСТЕЧЕК [93]
Еврейская свадьба.
Репродукция открытки XIX века с одноименной картины художника А. Транковского
повседневную жизнь и конечную цель существования семьи. Не
случайно именно удар по детям, предпринятый правительством
Николая I в рамках кампании набора кантонистов, воспринимался
в еврейских местечках самым страшным проявлением царского
гнета за все годы существования Черты.
Традиционная многодетность была, конечно, одним из факторов,
обусловливавших бедность семей, живших в тесных, скученных по¬
селениях. Но у жителей местечек, судя по всему, даже в мыслях не
было поступиться этой высшей ценностью ради улучшения матери¬
ального положения.
Но детей мало было родить и накормить — согласно традиции их
нужно было сызмальства готовить к предстоящей жизни. При воспи¬
тании детей особое внимание уделяли их образованию. Вне зависи¬
мости от достатка семьи (а точнее, от его отсутствия), от профессии
и культурного уровня родителей, ни один ребенок, родившийся в ме¬
стечке, не мог остаться без обучения. В соответствии с тысячелетними
традициями обязательства семьи в первую очередь касались плано¬
мерного обучения мальчиков. Основной формой их раннего обуче¬
ния в местечках был хедер — еврейская начальная школа.
Абрам Паперна, писатель и педагог, родившийся в маленьком
местечке Минской губернии в 1840 году, записал в своих воспоми¬
наниях: «Когда мне исполнилось четыре года, стали поговаривать
об отдаче меня в хедер. Я очень обрадовался. Что тянуло туда мое
сердце — ореол ли ученых, благоговение ли к книге (к книге отно¬
сились не только как к предмету полезному, но и как к предмету
дорогому: если книга нечаянно падала на пол, ее бросались под¬
нимать и целовали, как бы прося извинения за небрежность)...
Я стал проситься в хедер, и просьба моя была охотно исполнена...
Окутанного в талес, мать понесла меня на руках в хедер, где я был
любезно встречен учителем (меламедом), который, погладив меня
по головке, посадил за стол и тут же приступил не то к занятиям,
не то к проверке моих способностей. Он показал мне в молитвен¬
нике первую букву алфавита — алеф, обращая мое внимание на
ее отличительные признаки. Потом предложил мне самому оты¬
скать ее на других страницах среди других букв. И когда мне это
5. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЕВРЕЙСКИХ МЕСТЕЧЕК [95]
удалось, меня осыпали поцелуями, а сверху на стол посыпались
конфеты и монеты, причем меня уверяли, что это ангелы... бро¬
сают мне дары и что эти дары будут постоянно сыпаться на меня,
если я буду послушен и прилежен».
А вот как вспоминал школу Шолом-Алейхем: «Маленькая, поко¬
сившаяся крестьянская хатка на курьих ножках, крытая соломой,
а иногда и вовсе без крыши, как без шапки. Одно оконце, в лучшем
случае два. Выбитое стекло заклеено бумагой или заткнуто подуш¬
кой. Пол обмазан глиной, а под праздник и накануне субботы посы¬
пан песком. Большую часть комнаты занимает печь с лежанкой. На
лежанке спит учитель, на печи — его дети. У стены стоит кровать же¬
ны учителя. Там, на кровати, на белой простынке лежит тоненький
лист раскатанного теста, выделанные коржики или баранки (если
жена учителя печет их на продажу), иногда ребенок (если он опас¬
но болен)... Длинный стол посреди хаты с двумя длинными скамья¬
ми — это и есть собственно хедер, «школа», где учитель занимается
со своими учениками. Здесь все кричат — и учитель, и его ученики.
Дети учителя, играющие на печи, — тоже кричат. Жена учителя, ко¬
торая кричит на своих детей, чтобы они не кричали... Так выглядел
воронковский хедер. Немногим лучше выглядел хедер в большом
городе Переяславе».
Смешанные чувства возникают при чтении подобных воспоми¬
наний. Но за внешней неустроенностью, неаккуратностью и вовсе
не академическим характером такого рода образования следует ви¬
деть не только местечковый колорит. С одной стороны, все в хедерах
было построено на ознакомлении детей с основами религиозного
образа жизни и на подготовке к нему. С другой, там формировались
образовательные навыки, развивались способности, закладывались
основы невероятных учебных успехов этих мальчиков — стоило
им преодолеть определенную черту (во всех смыслах) и шагнуть за
порог замкнутого мира местечек, в светские учебные заведения —
училища, гимназии и университеты.
Конечно, такой прорыв был уделом немногих. Государство стро¬
го ограничивало допуск еврейской молодежи в сферу престижно¬
го образования многочисленными процентными нормами. В то
[96] ЧЕРТА
Учитель и ученик.
Фрагмент фотографии начала XX века
же время, сам местечковый мир боялся выпускать своих детей на
просторы светского образования, понимая, что, давая еврейской
молодежи возможность светского обучения, власть преследует
единственную цель — ассимиляцию и отказ молодых людей от тра¬
диционных ценностей еврейского мира.
Сложились два неразрывных, сливающихся воедино образа:
местечко как символ тяжелого, полуголодного, нищего существо¬
вания многодетных семей — и как символ самобытной, полной глу¬
бокого внутреннего смысла и почитания традиционных ценностей
общинной жизни.
Столь же двойственными оказались и последствия сохранения
устоев штетла в жизни евреев России эпохи Черты. Местечко было
важным инструментом сохранения традиционной культуры и века¬
ми выработанных отношений. В первом томе романа Л.Н. Толстого
«Война и мир» есть описание салона Анны Павловны Шерер, в кото¬
ром не только говорили, но и думали по-французски. Проведя не¬
сложную аналогию, можно утверждать: штетл был местом, где евреи
Российской империи могли не только говорить, но и думать на сво¬
ем родном языке — идише.
Однако в той же мере, в которой местечко сохраняло глубинные,
чрезвычайно важные традиции, оно ограничивало возможности
своих обитателей, делало недоступными для них многие достиже¬
ния общественной, экономической, культурной жизни, мощное
течение которой бурлило за пределами мирка еврейского штетла.
Именно замкнутость и ограниченность этого мирка породили тер¬
мин «местечковый», означающий узость взглядов и несоответствие
их уровню развития современной жизни.
Илья Борисович Кабанчик
педагог, историк. Работал директором школы, преподавателем
университета. Автор учебника «Евреи в Украине», автор науч¬
ных статей и сборников, изданных на Украине, в России, Израиле,
США. Исследовал и создал атлас «600 мест Холокоста на терри¬
тории Украины».
6. ОБЩИНА
Черта оседлости, установленная для евреев Российской империи,
была, по существу, огромным гетто. Власти устанавливали при¬
нудительные границы проживания, налагали на еврейское насе¬
ление запреты и ограничения, вводили дополнительные налоги,
и в результате во многих местах Черты проблема физического
выживания стояла достаточно остро. Сотни тысяч людей, ограни¬
ченные и в перемещениях, и в выборе занятий, с трудом добывали
средства к существованию для своих семей, как правило много¬
детных. Значительная часть населения оказывалась едва ли не на
грани нищеты. Но даже в этих условиях трудно было представить
себе ситуацию, когда самый последний бедняк местечка мог уме¬
реть с голоду. У евреев был инструмент, благодаря которому они,
держась вместе, помогали друг другу сводить концы с концами. Та¬
ким инструментом была община.
Можно утверждать, что община у евреев существовала всегда.
Ее основы были заложены еще во времена Авраама, Исаака и Яако¬
ва. С принятием Торы на Синае еврейский народ и все, кто вышел
с ним из Египта, стали огромной религиозной общиной, и с тех пор
евреи стали единственным народом, у которого национальность
одновременно указывала на религиозную принадлежность. С поте¬
рей единой территории община осталась единственной структурой,
[99]
Члены еврейской общины г. Черновцы
вокруг которой объединялись евреи, и весь уклад их жизни опре¬
делялся и регулировался руководством этой организации.
Строго регламентированный, отрегулированный до мелочей по¬
рядок жизни общины и управления ею существовал и на территори¬
ях Речи Посполитой, от которой принятую там систему еврейского
самоуправления унаследовала Российская империя, присоединив¬
шая земли Западного края.
Уже в первом императорском Указе «О принятии под Российскую
державу уступленных от Польши провинций» говорилось, что но¬
вым жителям будут сохранены их прежние права и привилегии. Од¬
ной из таких привилегий было право на общинное самоуправление.
Оно осуществлялось через выборные органы — кагалы. Слово это
в русском языке постепенно приобретало и другие значения (часто,
как и многое из еврейской темы, с некоторым негативным оттенком).
Например, кагалом могли называть шумное, непонятно как управля¬
емое сборище, а также некую потаенную систему управления внутри
официальной организации, что-то вроде «государства в государстве».
В еврейском мире это слово могли употреблять и в широком
смысле, подразумевая всю общину, но в узком, точном смысле оно
означает именно форму ее самоуправления.
С польских времен кагал в классическом виде существовал в ка¬
ждом городе, где была еврейская община, и он отвечал перед пра¬
вительством и нееврейским населением за всех её членов. Кагал
платил налоги, разбирал тяжбы и регулировал внутреннюю жизнь
общины. Кажется, не было таких дел, которыми бы он не занимался.
В его компетенцию входили надзор за синагогами и снабжение их
религиозными книгами, уход за больными и содержание кладбищ,
забота о чистоте, о стабильности цен, наблюдение за нравственно¬
стью, наем медицинских работников и сторожей, помощь неиму¬
щим и выдача замуж бедных невест. Это была великая система авто¬
номного управления и взаимопомощи.
Во главе каждой еврейской общины стояли старейшины, пред¬
ставлявшие своего рода общинный совет. Их избирали из самых
достойных членов общины, и пребывание в этой должности хо¬
тя и было временным, но могло продолжаться многие годы, ибо
6. ОБЩИНА [101]
далеко не всегда можно было найти подходящую кандидатуру.
Избиравшийся из старейшин глава общины назывался «парнас».
Он занимался бюджетом, долгами, подтверждал разрешения на
проживание в данной местности и заверял своей подписью обще¬
ственные счета. Вступая в должность, глава общины приносил тор¬
жественное обязательство, что будет строго соблюдать устав кагала
и не позволит себе никаких отступлений.
Для ведения дел в кагале создавались многочисленные подраз¬
деления. Они проверяли финансовые документы и разбирали су¬
дебные дела, опекали школы и контролировали работу учителей,
заботились о бедняках, надзирали за погребальным братством, за
приютом для бездомных и больницей, следили за чистотой ритуаль¬
ной миквы и доставляли свечи в иешиву и синагогу. Кагал наблюдал
за точностью мер и весов, за чистотой улиц и колодцев в еврейском
квартале, за ночной стражей и привратниками, наблюдал за тем,
чтобы масло, сыр и вино изготавливали в соответствии с еврейски¬
ми законами о кашруте, вел надзор за убоем скота и продажей мяса,
требовал, чтобы ночью не было шума.
Особый отдел занимался выкупом пленников. Сборщики по¬
жертвований на Святую землю собирали деньги для евреев
в Эрец Исраэль. Были также общества для борьбы с роскошью,
для выдачи приданого бедным невестам и многие другие — в за¬
висимости от размеров и нужд данной общины. Все должности
в этих обществах были почетными, за них обычно не платили
жалованья, но многие стремились принять в них участие, и в до¬
кументах говорилось, что в состав отделений кагала должны из¬
бираться «люди разумные и добропорядочные, достойные, зажи¬
точные и зрелого возраста».
Духовным главой общины был раввин, который также назна¬
чался на определённый срок. Раввин подписывал решения кагала,
руководил выборами, был председателем еврейского суда, сочетал
браком, налагал отлучение от общины, следил за школьным обуче¬
нием. Как видим, перечень его полномочий был широк, что позво¬
ляло не только выполнять роль духовного авторитета, но и напря¬
мую участвовать в обеспечении системы административной власти.
[102] ЧЕРТА
Еврейский кагал в конце XVIII века.
Гравюра начала XIX века
Впрочем, такое положение вещей не было присуще исключительно
еврейскому миру. Например, одному из мощнейших инструментов
управления общиной — наложению херема (отлучению от общи¬
ны) — вполне можно найти аналоги в практике других конфессий.
Раввин получал жалованье, бесплатное жилье, особое возна¬
граждение за проповеди в дни праздников, за совершение свадеб¬
ного обряда и церемонии развода. Принято было, чтобы раввины
периодически меняли общины, несли свет своих знаний и нрав¬
ственные эталоны жителям и других селений, поэтому даже самые
выдающиеся раввины того времени переезжали с места на место по
истечении срока прежней службы.
В крупных городах вместе с раввином назначался глава иеши-
вы, отвечавший за религиозное образование. При синагоге был
общественный кантор47. А еще были резники48, поскольку эта об¬
ласть тщательно регулировалась религиозными законами; были
мелкие кагальные чиновники, которые обслуживали школу, си¬
нагогу, кладбище, вызывали стороны в суд, вручали повестки. Все
работники получали жалованье из средств общины. Оплачивалась
работа и тех, кто во благо общины занимался профессиональной
деятельностью. Это были врачи, аптекари, общинные акушерки,
цирюльники, лица, присматривавшие за нищими в приюте для
бездомных, и многие другие. Подбирались и особые уполномочен¬
ные — штадланы, которые хорошо знали язык местного населения
и служили посредниками между еврейской общиной и христиана¬
ми. По кагальному уставу, штадлан «был призван к тому, чтобы яв¬
ляться в чертоги владык; он должен был достойно выполнять воз¬
ложенные на него поручения, совершать все быстро, ходить туда,
куда пошлет его кагал, и устранять перед детьми Израиля каждый
камень преткновения».
Как видим, это была довольно сложная и детально регламен¬
тированная система управления. Сталкиваясь с ней, государство
имело достаточно веские основания в одних случаях сохранять
47 Кантор — общественный исполнитель молитв в синагоге.
48 Резник — тот, кто занимался ритуальным забоем скота и птицы.
[104] ЧЕРТА
и поддерживать ее, в других — ограничивать или даже запрещать.
В момент включения населенных евреями земель в состав империи
основных интересов у государственной власти было два: учет новых
подданных (затрудненный в случае с людьми, говорившими на дру¬
гом языке, не имевшими еще системы фамилий и т.д.) и сбор налогов.
Последнее, вероятно, было для государства главным. Поэтому,
кроме денег на жалованье общинным служащим, собиравшихся
через свечной, коробочный (за кошерное мясо) и другие внутриоб-
щинные сборы, кагал должен был обеспечить изыскание средств для
уплаты огромного количества налогов. Община платила ежегодный
налог «с головы еврея, как с мужчин, так и с женщин, детей и слуг»,
налог на содержание правительственного двора, налог с еврейской
территории, налог за право пользоваться синагогами и кладбища¬
ми, налог на слуг, находившихся в услужении у евреев. Кроме того,
устанавливались сборы с еврейских лавок, ремесел и товаров. Был
также и натуральный налог в виде сбора продуктов для государ¬
ственных нужд — пряностей, мяса и прочего. К этому добавлялись
питейный налог, дорожный и ярмарочный сборы. В некоторых ме¬
стах был установлен даже налог за переезд через мосты. Невозмож¬
но было уклониться от налога за убой скота или за отправку скота на
продажу в другие местности.
Был отдельный налог и с тех еврейских домов, которые прежде
принадлежали христианам. Существовал налог за право построить
синагогу. Денег на все возраставшие запросы государства не хва¬
тало, и правительство стало требовать превращения даже внутри-
общинных сборов (например, коробочного) в источник погашения
долгов перед государством.
Кроме обязательных налогов, существовали всевозможные
поборы, которые было трудно заранее планировать: расходы на
подарки знатным деятелям, чиновникам, духовным лицам, писа¬
рям и многим другим. Платили вымогателям, чтобы они не воз¬
буждали ложные обвинения: лучше было откупиться от такого
человека, но не доводить дело до суда, результаты которого бы¬
ли непредсказуемы. Платили всем, от кого зависела нормальная
жизнь общины.
6. ОБЩИНА [105]
Как видим, вся повседневная жизнь еврейского сообщества бы¬
ла плотно окутана системой государственных сборов и поборов,
и проводить их легче было через налаженную систему кагального
управления. Поэтому российская власть долго мирилась с «государ¬
ством в государстве», иногда его регулировала, но до определенной
поры не запрещала.
Обладал кагал и полномочиями судебной власти: разбирал дела
религиозные и гражданские, а иногда — в ограниченной форме —
и уголовные. С таким аспектом самоуправления новая власть была
согласна уже куда меньше. Постепенно некоторые функции еврей¬
ского самоуправления, в частности судебные, были переданы об¬
щим, государственным инстанциям.
И все же, хотя в последние годы правления Екатерины россий¬
ское законодательство о евреях стало более жестким, настоящую
опасность для сообщества представляло тогда не государство,
а внутренний разлад. Противостояние литваков-талмудистов и ха¬
сидов приобретало характер религиозной войны и стало серьезной
проблемой для сохранения национального единства. В одной и той
же общине могли оказаться сторонники враждебных направлений,
и это уже напрямую угрожало кагалу, чья власть над духовной жиз¬
нью еврейства ранее была абсолютной. Именно против власти ка¬
гала выступали хасиды, на борьбу с которыми поднялась духовная
аристократия еврейских общин — ученые-талмудисты. Сложившая¬
ся ситуация была гораздо серьезнее законодательных актов прави¬
тельства, ибо несла опасность налаженному, выработанному века¬
ми ритму жизни еврейской общины.
Эти процессы не укрылись от российских властей, в том числе
и потому, что противники хасидизма прибегли к неслыханной в ус¬
ловиях рассеяния форме борьбы с оппонентами — политическому
доносу. Официальный конец противоборству принесло «Положе¬
ние о евреях» 1804 года, которое узаконило право хасидов на свои
синагоги, школы и избрание своих раввинов.
Это «Положение», разработанное в либеральный период
правления Александра I, оставило в силе основу внутренней обо¬
собленности евреев — кагал. Но такого решения вполне могло
[106] ЧЕРТА
Развод.
Репродукция одноименной картины Юрия (Иегуды) Пена, 1907 г.
бы и не быть: накануне восшествия на трон царя-реформатора
в Белоруссию с инспекционной поездкой направился Гавриил
Державин. Дав уничтожающую критику всем сторонам жизни
новоприобретенных жителей империи, с особой страстью вель¬
можа и поэт обрушился на роль органов управления общинами:
«Кагальные старейшины в ней никому никакого отчету не дают.
Бедная их чернь от сего находится в крайнем изнурении и ни¬
щете, каковых суть большая часть. Взглянуть на них гнусно. На¬
против, кагальные богаты и живут в изобилии; управляя двоякою
пружиною власти, то есть духовною и гражданскою, в руках их
утвержденною, имеют великую силу над их народом. Сим сред¬
ством содержат они его... не токмо в неразрывной связи и един¬
стве, но в великом порабощении и страхе».
Державин возвращался в Петербург с идеей добиться упразд¬
нения кагалов, но со смертью Павла I его доклад потерял адресата,
и еврейское самоуправление устояло.
Вопреки намерениям Державина, разрушения самобытного ев¬
рейского мира в недавно возникшей Черте не произошло. И пока
евреи жили компактными массами в местечках и городах, подчиня¬
ясь автономной еврейской администрации, у последней были все
возможности блокировать чужое вторжение в духовное простран¬
ство общины. Это касалось не только прямого влияния наступав¬
шего христианского мира. Замкнутость помогала противостоять
попыткам немногочисленных в тот период сторонников еврейского
просвещения — маскилим — внедрить в еврейскую среду стремле¬
ние к светским наукам и общему образованию.
Вскоре после принятия «Положения», во время войны с Напо¬
леоном, духовные лидеры российского еврейства поддержали
новое отечество, не сильно посягнувшее на их уклад. И литваки,
и хасиды предпочитали российскую Черту французскому вольно¬
думству. Но с воцарением императора Николая I общины в пол¬
ной мере почувствовали на себе каменную длань самодержавия.
Первым актом царя, направленным на то, чтобы превратить евре¬
ев в «полезных поданных», было введение воинской повинности.
Это стало настоящим испытанием для кагалов. С одной стороны,
[108] ЧЕРТА
они получали новые рычаги власти над рядовыми членами общин,
ибо, регулируя процесс набора, могли привести в трепет любую
семью. Но в то же время у еврейской власти появились соблазны,
которым было трудно сопротивляться.
Обязанные поставить государству определенное число рекру¬
тов, кагалы были вынуждены вести борьбу с «уклонистами», ло¬
вить тех, кто пытался избежать рекрутчины. И это была настоящая
драма, поскольку речь шла не только о фактически пожизненном
отлучении от семьи или рисках военной службы, но также и о не¬
возможности продолжать соблюдать еврейский закон, о вероятном
насильственном крещении. Таких «сознательных уклонистов» кагал
пытался заполучить, нанимая беспринципных ловцов, платя им воз¬
награждение за каждого пойманного при облаве.
Не менее ужасной была ситуация и при наборе малолетних «сол¬
дат» — кантонистов49. Посланные кагалом «охотники» врывались
в дома, выхватывали подростков из рук плачущих матерей, конвои¬
ровали и содержали под замком несчастных детей, пока их не при¬
мет в свои руки военное начальство.
Можно представить, какую почву для мздоимства и злоупо¬
треблений создавал такой «порядок». Возникало противостоя¬
ние между теми, кто мог откупиться от призыва, уберечь мальчи¬
ков от, по сути, пожизненной рекрутчины, и теми, кому платить
было нечем.
Еще более страшным ударом по общинному миру стало ис¬
пользование кагалом услуг доносчиков при выявлении подрост¬
ков и взрослых «уклонистов». Со времен европейского средневе¬
ковья в еврейскую традицию вошло не только презрительное, но
даже ненавистное отношение к доносительству на соплеменников,
становившихся жертвами инквизиции и других христианских рас-
прав. И когда это явление возродилось в николаевской России,
на территории Черты, — гнев рядовых членов общин не знал
предела. История сохранила несколько известных случаев, когда
49 Воспитанники военных школ для несовершеннолетних в Российской
империи (1805-1856 гг.).
6. ОБЩИНА [109]
доносчики становились жертвами самосуда, устроенного жителя¬
ми местечек. Власть, конечно, жестоко карала за такие расправы,
но главная проблема заключалась в нравственном уроне, который
нес еврейский мир.
Изданное в 1844 году новое «Положение о евреях» ликвиди¬
ровало кагалы и подчинило евреев общему управлению, но от¬
ветственность за налоги и рекрутские наборы оставило за общи¬
нами. Новое «Положение» стало свидетельством того, что власти
приступили к политике активного вмешательства во внутреннюю
жизнь еврейства с целью разрушения ее основ. Это объявлялось
«воспитательными» мерами, усилиями по борьбе с присущими
«погрязшему в суевериях племени» предрассудками. Велось на¬
ступление на использование традиционной одежды, на другие
атрибуты, присущие религиозным иудеям. Общины, как могли,
пытались противостоять вторжению, бойкотировать эту рефор¬
му, оберегать национальную самобытность. Стороны действовали
в расходящихся направлениях: власти, сохраняя выгодные для се¬
бя функции общинного самоуправления, но лишая кагал власти,
решали проблему ассимиляции жителей Черты, а общины думали
о том, как удержать евреев внутри привычного им традиционного
мира. Изменить действительность они не могли, но со свойствен¬
ной древнему народу философичностью ожидали, что тяжелые
времена пройдут.
Смерть Николая I, постоянно утяжелявшего и без того нелегкое
еврейское бремя, была воспринята в еврейских общинах со вздо¬
хом облегчения. И действительно, одним из первых указов нового
императора Александра II был отменен набор кантонистов — самая
болезненная функция, возлагавшаяся на общины.
Однако прежние права общин, включавшие механизмы само¬
управления и кагалы, восстановлены не были. И хотя этот ключе¬
вой элемент организованного противостояния ассимиляции давно
уже был отменен, подозрение, что де-факто он существует, и через
двадцать лет многим не давало покоя. Главным образом — тем, кто
стремился к превращению евреев империи в часть ее христиан¬
ского населения.
[110] ЧЕРТА
> v •
■ КНИГА КАГАЛА Г
p
ШЕР1ШГШ ИЗУЧЕН1Я ОРЕЙСКАГО ВЫТ1
СОВРАЛ», И ПЕРЕВЕЛ»
Яков» Бра*мав».
<»1е J»d.<> ЫМап *■»«» Ste*t in Stw....
SCHILLER
1ЦШ Ш ШИШИ ИШ1Ш1 ШИ АП ННП.
fi И Л Ь Н i.
И сотая 8 я АСИ с я* ГО Гувсрясядго Прид<и)«,
, 1869. * 7 ' ~ У"'
Титульный лист издания «Книга Кагала:
Материалы для изучения еврейского быта».
Собрал и перевел Яков Брафман. Вильно, 1869 г.
Рассмотрим это на ставшем хрестоматийным примере Якова
Брафмана. Родившись в Минске в последний год правления Алексан¬
дра I, он рос во вполне традиционной, ортодоксальной среде, тем
более, что отец его был раввином. Однако детство Якова пришлось
уже на николаевскую эпоху. Стремясь избежать набора в кантони¬
сты, он решился на побег из родных мест. И если целью царя было
именно крещение подростков, полностью соответствовавшее триа¬
де «Православие, самодержавие, народность», то в отношении Якова
сработал принцип «от судьбы не уйдешь»: в 34 года он добровольно
пришел к тому же финалу, от которого бежал, — принял православие.
Крестившись сам, Брафман искренне не понимал, почему подоб¬
ного шага так стремится избежать большинство его соплеменников.
Вскоре ему пришлось заниматься этой проблемой уже по должно¬
сти. Он писал: «Указом Священного Синода в 1860 г. был назначен
преподавателем еврейского языка в Минскую духовную семина¬
рию, причем мне было поручено заниматься изысканием средств
для устранения затруднений, с которыми евреи, желающие перейти
в христианство, встречаются на пути к этой цели».
О причинах этих затруднений он говорит в написанной им че¬
рез несколько лет книге, и ответ его вытекает из ее названия —
«Книга кагала».
С усердием выкреста50, знающего иврит и традицию, он приво¬
дит многочисленные цитаты из Талмуда и других священных тек¬
стов, не просто вырывая их из контекста, но совершенно изменяя их
первоначальный смысл. Книга буквально набита множеством доку¬
ментов предыдущей, кагальной эпохи жизни общин, начиная с 1794
года, из которых Брафман делает вывод: «В этих документах лежит
ясный ответ на вопрос, почему все попытки нашего правительства
изменить жизнь евреев не увенчались успехом в продолжение теку¬
щего столетия». Каков же был этот ответ?
Причину Брафман видел именно в кагале, который, по его мне¬
нию, продолжал существовать де-факто и в современный ему пери¬
од конца 60-х годов XIX века. С помощью этого механизма, по мысли
50 Выкрест — крестившийся еврей.
[112] ЧЕРТА
автора, евреи устанавливали власть не только над членами общины,
но и над всем миром, захватывая имущество и земли коренных на¬
родов, вытесняя конкурентов другой национальности, подавляя ре¬
месло и торговлю, присваивая капиталы, как заноза раня и заражая
организм государства, в котором живут.
Иными словами, мы видим классический набор выражений, ко¬
торые можно найти в любой антисемитской книге XIX-XX веков и в
таких же «сочинениях» наших дней. Отчасти необычно вся эта фра¬
зеология выглядит только потому, что автор текста по рождению
сам был семитом.
Но в данном случае нам важно то, что именно кагал, именно вну¬
треннее самоуправление еврейских общин воспринимается врага¬
ми еврейского народа как бастион, не сломав который нельзя убить
в еврее его душу — вытравить из нее собственно еврея.
ХанохДашевский, Александр Семенович Энгельс
Ханох Дашевский — поэт, переводчик и публицист. Член Союза
русскоязычных писателей Израиля, Международного союза пи¬
сателей Иерусалима, Международной гильдии писателей (Гер¬
мания), Интернационального союза писателей (Москва), Лите¬
ратурного объединения «Столица» (Иерусалим). Родился в Риге.
Учился в Латвийском университете. Участвовал в подпольном
еврейском национальном движении, был одним из руководителей
нелегального литературно-художественного семинара «Риж¬
ские чтения по иудаике». Публикуется в журналах и альманахах
Израиля, Германии, Америки и России, а также в сетевом журнале
«Заметки по еврейской истории».
Александр Семенович Энгельс — историк, педагог. Руководитель
Музея еврейского наследия и Холокоста в Мемориальной синаго¬
ге РЕК. Автор образовательного проекта «Диалог религиозных
культур» (грант президента РФ). Работал директором лицея,
директором еврейской школы.
7. РЕЛИГИОЗНАЯ
ЖИЗНЬ ЧЕРТЫ
Нет никакого сомнения в том, что именно религиозная традиция со¬
хранила еврейский народ и феномен двухтысячелетней еврейской
диаспоры просто не мог бы состояться без цементирующей основы
иудаизма. И хотя за сохранение еврейской идентичности выступали
также стремившиеся к светскому образованию и светской культуре,
а в дальнейшем либо к культурной автономии, либо к национально¬
му государству движения, современная еврейская история показала,
что даже в условиях свободы и независимости еврейское самосозна¬
ние не может существовать без образующего религиозного стержня.
«Еврей без Бога как-то немыслим; еврея без Бога и представить нель¬
зя», — писал в свое время Ф.М. Достоевский в отнюдь не самой благо¬
желательной по отношению к евреям статье «Еврейский вопрос».
К моменту вхождения населенных евреями польско-литовских зе¬
мель в состав России и образования черты оседлости, перешедшие
под российское подданство евреи были крепко спаяны многовеко¬
вой традицией, регламентировавшей каждый шаг религиозного иу¬
дея. И хотя в середине XVIII века единство евреев Восточной Европы
было нарушено возникновением нового течения — хасидизма, рас¬
хождения между хасидами и их противниками (миснагдим) проявля¬
лись прежде всего в различном подходе к изучению Торы и не каса¬
лись общей для всех евреев обрядовой стороны иудаизма. Хасиды
[115]
Еврей на молитве.
Из журнала «Живописное обозрение», 1877 г. №12
В синагоге.
Из журнала «Живописная Россия», 1897 г.
с их пламенной верой и склонностью к мистике в течение короткого
времени оказали огромное влияние на те еврейские общины, кото¬
рые понесли колоссальный урон в XVII-XVIII веках, во времена ка¬
зацких мятежей. Разгромленные евреи Украины получили мощный
импульс, свежую струю нестандартного подхода и новых толкований
священных текстов. Хасидизм охватил и часть Белоруссии; в Литве
же, старинном оплоте иудаизма, сохранились позиции миснагдим.
Хотя еврейское общество было потрясено разладом, окончатель¬
ного раскола не произошло: со временем страсти улеглись, противо¬
речия сгладились, и к середине XIX века российское еврейство уже
находилось перед новой опасностью, угрожавшей разрушить тради¬
ционный уклад. Она исходила от движения еврейского Просвеще¬
ния — Гаскалы51. Те, кто стоял у его истоков, не ставили перед со¬
бой радикальных задач и не призывали оставить иудаизм. Их целью
было просвещение, которое они рассматривали как сближение ев¬
рейского общества с европейской культурой. Но на родине Гаскалы,
в Германии, ситуация довольно быстро вышла из-под контроля. С од¬
ной стороны, начался отход от еврейства и волна крещений (крести¬
лись даже потомки духовного лидера Гаскалы Моше Мендельсона),
а с другой — на волне стремления к иудаизму с «человеческим ли¬
цом», а проще говоря с христианским оттенком, уже в первой поло¬
вине XIX века возникло реформистское движение в иудаизме.
В России, где просветительское движение началось позже, успе¬
хи сторонников Гаскалы были более скромными, потому что они
противостояли прежде всего хасидизму и в этом противостоянии
шансов на успех у них было мало.
Если в литовском еврействе, у миснагдим, порой звучали иные
голоса и даже сам знаменитый Элиягу — Виленский Гаон52 выска¬
зывался в пользу изучения светских наук и грамматики иврита, то
у хасидов и то и другое было под запретом. Учить надо было ха-
51 Таскала — возникшее в конце XVIII в. движение, выступавшее за светское образование,
эмансипацию и интеграцию евреев в европейское (в России — в русское) общество.
52 Элиягу (Виленский Гаон) — раввин и талмудист XVIII в., один из величайших духовных
авторитетов еврейства.
[118] ЧЕРТА
сидус — пересказанную и переработанную главой хасидской об¬
щины каббалу, а священный язык молитвы нельзя было склонять
и спрягать в повседневной жизни: для этого существовал народный
язык — идиш. Но просветители (маскилим) использовали иврит.
Именно они стояли у истоков возрождения иврита в качестве ли¬
тературного языка, и в этом их несомненная заслуга. Они писали на
«библейском» иврите красивые стихи со звучными рифмами, исто¬
рические поэмы и романы, стремясь напомнить евреям о славной
и трагической еврейской истории. Маскилим сравнивали былое
величие Израиля с его нынешним угнетенным положением. Выход
из него они видели в том, чтобы сломать стены «внутреннего гетто»,
которое создал, по их мнению, ортодоксальный иудаизм, связавший
народ «бездушным обрядом». Но они вовсе не хотели, чтобы с рос¬
сийским еврейством произошло то же, что с их немецкими собрать¬
ями, которые, надев европейскую одежду, забыли веру отцов.
Малочисленность сторонников Гаскалы, невозможность оказать
серьезное влияние на цепко державшуюся за традиционные устои
массу населения Черты привели к тому, что некоторые из них стали
искать поддержки у потенциальных союзников — имперских вла¬
стей. Последние с подозрением относились к евреям, но считали
необходимым способствовать «нормализации» этого странного и во
многом непонятного народа. Предпочтение отдавалось переходу
в православие, но и принудительные реформы внутриеврейского
образа жизни, способные пошатнуть оплот традиционализма, были
властям удобны. Такие шаги приветствовали и маскилим, ибо все, что
могло встряхнуть евреев и вывести их «из тьмы к свету», выглядело
прогрессивным в глазах просветителей. Все, кроме крещения. Это
была «красная черта», переступить которую были готовы немногие.
Российские маскилим с крайним неодобрением относились
к волне крещений в Германии и соседних странах и, в отличие от
многих последователей Мендельсона, не помышляли о переходе
в христианство. Они были идеалистами и считали, что только кос¬
ность и подозрительность мешают еврейскому обществу прозреть.
Они были убеждены: как только евреи поймут, что в изучении свет¬
ских наук нет опасности для религии, и перестанут противиться
7. РЕЛИГИОЗНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕРТЫ [119]
Элияху бен Шломо Залман, Виленский Гаон
реформам, которые царское правительство навязывает им для их
же блага, жизнь народа чудесным образом изменится и обновлен¬
ное еврейство получит, наконец, равные со всеми права.
Полные благих намерений, маскилим недооценивали тот факт, что
в условиях рассеяния и подчиненного существования еврейского на¬
рода именно непоколебимая вера, которую они считали суеверием,
способна оградить евреев от ассимиляции и сохранить в чистоте ду¬
ховный корень еврейства. Последователи Гаскалы не могли до кон¬
ца осознать, что «прогрессивный» иудаизм, основанный на разуме,
не сможет так подпитывать национальное самосознание, как свято
оберегаемая раввинами вера отцов. Открывая местечковым евреям
дорогу к светской культуре, стремясь изменить традиционный об¬
раз жизни, просветители выпускали на свободу духов разложения
и сомнения и, не всегда желая того, открывали дорогу ассимиляции.
В этих условиях религиозное еврейство эпохи Черты пыталось спло¬
титься, чтобы дать отпор как собственным вольнодумцам, так и ста¬
раниям правительства «улучшить» нравственное состояние евреев.
В критической ситуации, когда сразу три фактора: давление цар¬
ских властей, деятельность маскилим и, как следствие, опасность от¬
хода от традиционного образа жизни — грозили расшатать могучий
ствол иудаизма, его защитникам требовалась максимальная концен¬
трация духовного потенциала, чтобы ответить на вызов меняющейся
действительности. В первых рядах занимавшего оборонительные
позиции религиозного еврейства находились хасиды со своими
«адморами»53, среди которых были рабби Исроэль из Ружина, рабби
Хаим из Цанса, Яаков Ицхак («Святой еврей»), рабби Шломо из Кар¬
лина, великий каббалист рабби Менахем Мендл из Коцка. На конец
XVIII и начало XIX века пришлась деятельность легендарных Леви
Ицхака из Бердичева и рабби Нахмана из Брацлава. В Белоруссии на¬
бирало силу движение Хабад54. Не осталось в стороне и литовское
еврейство: ученик Виленского Гаона рав Хаим из Воложина основал
53 Руководители хасидских общин. Аббревиатура еврейских слов адонейну, морейну,
рабейну — наш господин.
54 Аббревиатура слов хохма, бина, даат — мудрость, понимание, знание.
7. РЕЛИГИОЗНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕРТЫ [121]
знаменитую Воложинскую ешиву55. Другим знаменитым оплотом ли¬
товской ветви иудаизма была ешива в местечке Мир.
В середине XIX века среди литваков начало распространяться уче¬
ние рава Исраэля Пипкина (Салантера) «мусар»56, где акцент делался на
морально-этическую составляющую иудаизма. Мусар должен был стать
ответом хасидизму и Гаскале, важным подспорьем в борьбе за сохра¬
нение традиций, за души евреев. Сторонники этого течения понимали,
что определенные изменения в образе жизни неизбежны, и призыва¬
ли, помимо этических правил, тщательно соблюдать личную гигиену,
допускали ношение современной одежды и менее схоластический
подход к изучению Талмуда. Но тяжелое экономическое положение
Черты вело к тому, что в местечках скапливались массы обнищавших,
перебивавшихся случайными заработками либо живущих на подаяние,
лишенных надежды людей. В значительной мере только религиозная
традиция могла удерживать их в патриархальных рамках и призывать
следовать заветам отцов, избегая стремления к переменам.
Когда маскилим призывали народ Черты снять длиннополые каф¬
таны, изучать светские науки, они приближали его к образу жизни
неевреев. По их мнению, это должно было открыть евреям дорогу
в цивилизованное общество, вывести из грязного и нищего гетто.
«Будь человеком на улице и евреем дома» — таков был лозунг, вы¬
двинутый одним из наиболее популярных вдохновителей Гаскалы
поэтом Йегудой Лейбом (Львом Осиповичем) Гордоном. Быть чело¬
веком означало стать как все, но для традиционного еврея это было
неприемлемо. Он полагал, что лучше терпеть угнетение, чем изме¬
нить традициям и приобрести нееврейский вид.
Частично эти условия стали меняться в эпоху великих реформ,
начатых Александром II. Новые идеалы и веяния, господствовавшие
в русских либеральных кругах, проникли даже в глухие закоулки
патриархального еврейского мира и были с радостью восприняты
55 Еврейское религиозное учебное заведение, дающее студенту полноценный набор
соответствующих знаний.
56 Движение в иудаизме, противостоявшее хасидизму, Гаскале и сионизму и делавшее
упор на самоуглубление и духовное совершенствование человека.
[122] ЧЕРТА
Лубочная картинка «Пасхальный седер». Волынь, вторая половина XIX в.
Коллекция Российского этнографического музея
искавшей применения своим возможностям еврейской молодежью.
Идеи маскилим оказались востребованы, но их последователи раз¬
делились. Одни продолжали на иврите и на русском отстаивать на¬
циональную культуру, другие, увлеченные новым порывом, встали
на путь русификации. Укрепились позиции тех, кто считал, что надо
писать на «жаргоне» — языке народных масс, языке идиш, чтобы
сделать литературное слово доступным для простого народа. Обра¬
зовавшееся расслоение стало основой для последующего появления
в еврейском обществе сторонников ассимиляции, национально-куль¬
турной автономии и воссоздания еврейского государства. Общим
для всех было отрицательное отношение к «мертвой» букве рели¬
гиозного учения и традиционному жизненному укладу. Это явление
приобрело массовый характер: ученики оставляли еврейские школы
и переходили в гимназии, стремясь потом попасть в университеты.
Процентной нормы в тот период еще не было, а правительство поощ¬
ряло стремление евреев к общим наукам. Как тесто на дрожжах, под¬
нималась численность евреев в высших учебных заведениях России.
Один из убежденных сторонников Гаскалы и ассимиляции, писатель
Лев Леванда, с восторгом отмечал: «Все учатся, всё жаждет образова¬
ния... Какое прилежание, какое соревнование!»
В самом российском обществе в то время тоже происходили из¬
менения — образованной его частью под влиянием прогрессивных
реформ стали овладевать новые настроения. Традиционный нега¬
тивный образ «жида», «бессовестного и продажного», внезапно по¬
блек в глазах некоторой части русской интеллигенции. В 60-е годы
XIX века заступаться за евреев стали не только либералы, но и от¬
дельные представители консервативного лагеря, дотоле в любви
к евреям не замеченные. С другой стороны, когда богатые и обра¬
зованные евреи начали заселять Москву и Петербург, возглавлять
банки и компании, когда они стали заметны в газетах и судах, зем¬
ских учреждениях и больницах, заняли выдающееся место в ис¬
кусстве — это породило ответную реакцию в традиционном рос¬
сийском обществе. По мере того как евреи, выходившие из Черты,
добивались успеха, возвращалась подозрительность, замешанная
на страхе конкуренции и простом нежелании иметь вокруг себя все
[124] ЧЕРТА
растущее число раскованных, приобретающих влияние вчерашних
обитателей убогих местечек.
Складывалась противоречивая ситуация: интересы еврейских
и русских традиционалистов, не желавших драматических изме¬
нений, объективно совпадали, хотя русские «державники» были
убежденными противниками еврейского равноправия. Но про¬
тивостоявшие традиционалистам евреи-ассимилянты, казалось,
не обращали внимания на глубину возникавших проблем, они ув¬
леклись открывшимися новыми возможностями. И все же призыв
«Пойдем и будем как все народы» не сработал.
Отпечаток особого отношения окружающего мира к еврейству,
вечное еврейское клеймо, не позволяло даже выкрестов считать
полноценными православными: «жид крещеный — что вор проще¬
ный». Объятий не получалось.
Местечковые евреи, надевшие фраки, вызывали отвращение
и отторжение. Финансисты, подрядчики, юркие биржевые макле¬
ры — типичные нувориши — давали повод снова и снова говорить
о непреходящей еврейской жажде злата, о том, как опасен еврей на
свободе. «Не об эмансипации евреев следует думать, а об эмансипа¬
ции русских от евреев» — это мнение, которое разделяли видные
представители русской культуры, ранило в самое сердце возросших
на этой культуре новых еврейских интеллигентов. Оказалось, что об¬
щество, ставившее условием слияния с евреями отказ последних от
национальных традиций, даже при выполнении условия к слиянию
не готово. Вслед за периодом реформ наступила реакция, и убий¬
ство Александра II положило конец недолгой оттепели.
Прямым следствием насильственной смерти царя от рук революци¬
онеров, в ряды которых начали понемногу вливаться и евреи, явилась
серия жестоких еврейских погромов не только в черте оседлости, но
и в других губерниях. Это нанесло сильнейший удар по ассимиляторам
и привело к ослаблению их влияния. Отцы, державшиеся за старое на¬
родное знамя и умолявшие детей «не сбрасывать с себя еврея», оказа¬
лись правы, и прозревшие дети стали возвращаться к родным истокам,
но уже в новом качестве. Они не надели ермолку и не засели за фоли¬
анты, но задумались об исходе из страны погромов. Так замкнулся круг.
7. РЕЛИГИОЗНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕРТЫ [125]
Вчерашние интеллигенты-ассимиляторы вдруг поняли, что судь¬
ба и у них, и у местечкового извозчика или сапожника одна. И уже
оскорбленный в лучших чувствах, еще недавно пребывавший в эй¬
фории, Лев Леванда с горечью и разочарованием писал: «Когда се¬
рый народ громил евреев, белый народ стоял, издали любуясь кар¬
тиной моего разгрома». Мучительно переживала душевный разлад
та часть еврейской интеллигенции, которая выбрала путь служения
России и не желала признать свое поражение. А в городках и ме¬
стечках Черты большинство евреев продолжали вести заповедан¬
ную предками жизнь, доказывая безверию, как трудно поколебать
глубинные устои традиции, основанной на вере.
Ответ патриархальному застою, с одной стороны, и ассимилято¬
рам, с другой, попыталось дать вышедшее из недр Гаскалы движение
палестинофилов. Оно объединило как разочарованных просветите¬
лей, так и блудных еврейских сыновей, вернувшихся к своему народу.
В 1882 году один из разочарованных, известный общественный дея¬
тель Лев Пинскер, призвал к автоэмансипации, в противовес несосто-
явшейся полноценной эмансипации, и к восстановлению еврейского
государства. Ему вторил писавший на иврите блестящий публицист
Перец Смоленский. В его интерпретации национальная идея была не¬
отделима от национального языка — иврита и от национальной рели¬
гии — иудаизма. Хотя Смоленский и другие палестинофилы рассматри¬
вали иудаизм не с религиозной точки зрения, а как культурную основу
еврейства, они понимали, что без этой основы немыслимо националь¬
ное возрождение, ибо Сион — не столько географическое, сколько
духовное понятие. Позднее это присущее палестинофилам четкое по¬
нимание во многом было утрачено сионистами-социалистами.
Эпоха реакции, наступившая с восшествием на престол Алексан¬
дра III, и новое ужесточение еврейского законодательства, предусма¬
тривавшего в том числе пресловутую процентную норму57, подпиты¬
вали еврейское национальное движение. Но, с другой стороны, эти
же причины готовили благотворную почву для роста революционных
57 Норма, определявшая процент мест для евреев при поступлении в гимназии
и высшие учебные заведения России.
[126] ЧЕРТА
настроений, и еврейская молодежь пошла в революцию, которая обеща¬
ла единение и братство всех угнетенных сразу же после свержения су¬
ществующего строя. Иудаизм был для них суеверием, сионистская идея
утопией, и ушедшие в русские революционные партии молодые евреи
были потеряны для народа. Классовая солидарность заменила нацио¬
нальное самосознание. Это была еще одна разновидность стремления
к ассимиляции, и снова отцы оказались бессильны. То, что они могли
противопоставить, — унылое существование местечка и жизнь по запо¬
ведям, — не могло остановить рвавшихся к заманчивой свободе детей.
К началу XX века в черте оседлости за душу еврея боролись меж¬
ду собой многочисленные факторы, и каждый стремился быть опре¬
деляющим. В национальном лагере друг другу противостояли тради¬
ционные евреи и сионисты. Это была грустная картина, ибо к Святой
земле тяготели обе стороны, но, с точки зрения верующих, еврей¬
ский народ не должен был подниматься в страну Израиля до при¬
хода Машиаха58, и это расхождение было принципиальным. Третьим
фактором было революционное движение в России, поглощавшее
все больше молодых людей, избравших крайние формы приобщения
к политической жизни. Это движение вербовало своих сторонников
из более широкой прослойки тех евреев, кто вырос на приобщении
к русской культуре, кто стремился к ассимиляции и равноправию вы¬
ходцев из Черты с остальными народами.
Евреи, стремившиеся к достижению равноправия через революци¬
онную борьбу, максимально далеко уходили от еврейского корня, осо¬
бенно от религиозных основ традиции. Они делали свой выбор, добро¬
вольный и осознанный. Все большему числу из них были безразличны
национальные сантименты. С позиций традиционного еврейства, это
была «пустыня сердец», о которой писал великий еврейский поэт Бялик:
Мезуза висит у дверей ваших криво,
В пустыне сердец ваших демоны пляшут,
К тщете увлекают вас радостью лживой,
На празднестве буйном знаменами машут.
58 Машиах — мессия, избавитель еврейского народа и всего человечества.
7. РЕЛИГИОЗНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕРТЫ [127]
Неведомо вам, что таится в пустыне
Отчаянье — сторож, невидимый взору.
Хранитель отвергнутой вами святыни,
Метлой он прогонит глумливую свору.
Тогда огонек ваш последний потухнет,
И встанет разбитый алтарь сиротливо,
И там, где ваш храм опозоренный рухнет, —
Там кошка в руинах завоет тоскливо.
Но историческая справедливость состояла в том, что именно
русская революция принесла евреям свободу, сняла с них все огра¬
ничения, включая вероисповедные. Рассматривая последующую
историю с точки зрения роли религиозного компонента в сохране¬
нии национальной идентичности, можно утверждать: не Черта са¬
ма по себе, а во многом духовная составляющая хранила мир рос¬
сийского еврейства. После Февраля пришел Октябрь, и советская
власть нанесла удар в первую очередь именно по этой, религиоз¬
ной опоре еврейской цивилизации. Тем самым она, как говорилось
выше, подвела черту под самим существованием в России этого
уникального мира.
ХанохДашевский
поэт, переводчик и публицист. Член Союза русскоязычных писа¬
телей Израиля, Международного союза писателей Иерусалима,
Международной гильдии писателей (Германия), Интернацио¬
нального союза писателей (Москва), Литературного объедине¬
ния «Столица» (Иерусалим). Родился в Риге. Учился в Латвийском
университете. Участвовал в подпольном еврейском нацио¬
нальном движении, был одним из руководителей нелегального
литературно-художественного семинара «Рижские чтения по
иудаике». Публикуется в журналах и альманахах Израиля, Герма¬
нии, Америки и России, а также в сетевом журнале «Заметки по
еврейской истории».
8. КНИЖНОЕ ДЕЛО
В ЭПОХУ ЧЕРТЫ
Книга (в более широком понимании — письменный текст) всегда
играла исключительную роль в еврейской истории. Именно книги
во многом определяли еврейскую национальную идентичность. Так
было и в древнем Израиле, когда формировался еврейский народ,
и в последующие века, когда евреи оказались в странах рассеяния
и проживали в меньшинстве среди других народов, порой недруже¬
ственных. И везде, несмотря на нападки, обвинения, притеснения,
евреев окружал ореол народа книги. Не стала исключением и Рос¬
сия, на территории которой в эпоху черты оседлости проживала
большая часть еврейского населения планеты.
История еврейского книгоиздания на языках иврит и идиш в Рос¬
сийской империи достаточно четко разделяется на несколько основ¬
ных периодов. Первый охватывает годы с середины 70-х XVIII века
по 1836 год. Особенностью этого периода было наличие достаточно
большого числа еврейских типографий, расположенных в разных,
чаще всего небольших, населенных пунктах на территории совре¬
менных Украины, Литвы и Белоруссии. Сегодня известно о существо¬
вании принадлежавших евреям и печатавших еврейские книги типо¬
графий в Олексинеце (первая книга здесь вышла в 1760 году), Кореце
(1778), Новом Дворе (1782), Шклове (1783), Луцке (1787), Гродно (1788),
Межирове (1789), Полонном (1791), Славуте (1792), Остроге (1793),
[129]
Старинный еврейский сидур (молитвенник), открытый на вечерней субботней молитве.
На снимке — экземпляр, хранящийся в Музее караимской культуры Галича (Украина)
Дубно (1794), Миньковцах (1796), Варшаве (1796), Вильно (1799), Ду-
бровно (1802), Житомире (1804), Бердичеве (1807), Копысе (1807),
Заславле (1807), Минске (1808), Могилеве-Подольском (1809), Мед-
жибоже (1817), Судилкове (1817), Богуславе (1819), Брацлаве (1821),
Могилеве (1825). Период этот закончился в ноябре 1836 года, когда
после так называемого «славутского дела», связанного с обвинением
владельцев типографии в украинском местечке Славуте Моше-Пин-
хаса Шапиро и его сыновей в убийстве их работника Лейзера Прота-
гайна, последовал указ о полном закрытии всех существовавших на
тот момент еврейских типографий и о тотальном цензурном пересмо¬
тре находившихся в обращении книг на иврите и идише.
Первый период истории еврейской книги в Российской империи
особенно интересен с историко-культурной точки зрения. При его
рассмотрении необходимо учитывать совершенно особый харак¬
тер еврейской книжности. Он заключался в абсолютной — и даже
нарочито культивируемой — традиционности книжного дела и его
неразрывной связи с религией. В сущности, все, что сходило тогда
с печатного станка еврейских типографий, имело религиозный ха¬
рактер. Традиционность книгоиздания касалась не только содер¬
жания, но и оформления книг — с соблюдением правил и приемов,
заложенных еще в итало-еврейских типографиях XVI века, с исполь¬
зованием определенных шрифтов при наборе текстов и с установ¬
ленным раз и навсегда разбиением на страницы каждого известно¬
го сочинения. Такая регламентированность книжного дела в полной
мере отвечала характеру традиционного еврейского общества Вос¬
точной Европы, вся жизнь которого протекала в строгом соответ¬
ствии с незыблемыми галахическими правилами.
Когда в XVIII веке в еврействе Восточной Европы произошел ре¬
лигиозный раскол и возник хасидизм, книгопечатание активно уча¬
ствовало в противостоянии хасидов с миснагидами. Борьба между
традиционалистами (миснагидами, или литваками) и хасидами59 год
59 Миснагдйм, миснагиды — термин, которым хасиды, верившие в непререкаемый
личный авторитет собственных духовных лидеров (цадиков), называли своих
идейных противников — литваков, признававших только традиционную
раввинистическую ученость.
8. КНИЖНОЕ ДЕЛО В ЭПОХУ ЧЕРТЫ [131]
от года приобретала все более непримиримый характер. Книгопеча¬
тание стало одним из инструментов этой борьбы. Каждая еврейская
типография конца XVIII — первой половины XIX века непременно
принадлежала к одному из двух противоборствующих лагерей. При¬
надлежность эта отражалась прежде всего в перечне изданий.
В силу необычайной религиозной и общественной активности
хасидов их типографий было существенно больше, чем миснагид-
ских. Крупнейшей хасидской типографией являлась уже упомянутая
типография в Славуте, в которой к началу 30-х годов XIX века насчи¬
тывалось до десяти печатных станков. Среди ее изданий преоблада¬
ли каббалистические сочинения (в том числе «Зогар»60 1815 года),
произведения хасидских цадиков и др. Отпечатанные в Славуте три
полных издания Вавилонского Талмуда и сегодня остаются чрезвы¬
чайно авторитетными и почитаемыми среди евреев-ортодоксов.
Наиболее значительной среди миснагидских была типография,
основанная Барухом Роммом в Гродно в 90-х годах XVIII века. Позд¬
нее она была перенесена в Вильно, где и просуществовала вплоть
до Второй мировой войны. Важнейшими достижениями типографии
семьи Ромм, быстро ставшей крупным даже по общероссийским
меркам полиграфическим предприятием, явились образцовое из¬
дание Танаха и Вавилонского Талмуда. Практически одновременная
публикация Талмуда в Вильно и Славуте привела к конкуренции
между типографами и спору о «первенстве», для решения которого
были привлечены как российские, так и иностранные раввины.
Запрет на деятельность еврейских типографий в 1836 году
оборвал эту широко обсуждавшуюся современниками торгово¬
религиозную тяжбу.
В начальный период истории еврейской книги в России про¬
дукция местных типографий не могла удовлетворить постоянно
возраставший спрос еврейского населения на печатную продук¬
цию. Помимо традиционного набора изданий, обязательного для
60 Зогар — основное и самое известное произведение каббалистической литературы,
содержащее в основном мистический комментарий к Торе (Пятикнижию
Моисееву). Авторство приписывается выдающемуся законоучителю II в.н.э.
Шимону бар Йохаю. Стало известно в XIII в. благодаря раввину Моше де Леону.
[132] ЧЕРТА
Титульный лист трактата Нида из Вавилонского Талмуда.
Типография вдовы и братьев Ромм в Вильне
каждого дома (в такой набор входили в первую очередь Танах, мо¬
литвенники — сидуры и махзоры, а также Пасхальная Агада), кни¬
ги в большом количестве требовались для системы традиционного
образования — хедеров, в которых обучались мальчики с трехлет¬
него возраста, следовавших за ними талмуд-тор и, наконец, иешив,
венчавших собой образовательную пирамиду. Обучение в иешивах
могло продолжаться не одно десятилетие, и известность этих учеб¬
ных заведений зависела не только от учености и авторитета настав¬
ников, но и от размера и качества их библиотек. Обширные и посто¬
янно пополнявшиеся за счет покупки новых книг и даров прихожан
книжные собрания традиционно существовали при синагогах и мо¬
литвенных домах. В этих условиях недостаток книг местного изда¬
ния успешно восполнялся за счет импорта. Через сухопутные и мор¬
ские таможни в Россию в конце XVIII — первой половине XIX веков
ежегодно ввозились тысячи еврейских книг. Благодаря импорту со¬
вершенно будничной была ситуация, при которой в еврейском доме
где-нибудь в Сатанове или Чернобыле на книжной полке рядом сто¬
яли шкловский сидур, махзор, увидевший свет в Амстердаме, и Пас¬
хальная Агада из Гамбурга или Майнца. Традиционный книжный
мир российского еврейства был, несомненно, интернациональным
в смысле происхождения составлявших его изданий.
Второй период истории еврейской книги в России был весьма
кратким и охватывал время с 1837 по 1862 год. Указ о закрытии ев¬
рейских типографий и цензурном пересмотре находившихся в обра¬
щении еврейских книг стал, конечно, очень серьезным ударом по ев¬
рейскому книгопечатанию. Во внутренних губерниях России десять
лет — с мая 1837 по январь 1847 года — официально существовало
только одно еврейское печатное производство: типография семьи
Ромм в Вильно, которую власти, по многочисленным ходатайствам,
пощадили как «древнейшую, обширнейшую и благонадежнейшую».
Являясь, по сути дела, абсолютным монополистом, типография Ром¬
мов в этот период многократно увеличила объемы выпуска печатной
продукции. К 1845 году она выпускала до 120 000 экземпляров книг
в год (более миллиона печатных листов) и на какое-то время стала
крупнейшей типографией во всей Российской империи.
[134] ЧЕРТА
27 ноября 1845 года правительством было утверждено так на¬
зываемое «Положение о еврейских типографиях», в соответствии
с которым производство книг на языках иврит и идиш объявля¬
лось государственной монополией, отдаваемой в откупное со¬
держание частным лицам, и предписывалось учреждение двух
крупных еврейских типографий в Вильно и Житомире. Нет ничего
удивительного в том, что объявленные вскоре торги в Вильно вы¬
играли братья Симха Зимель и Иосиф Реувен Ромм (по сути дела,
они выкупили у властей право владеть и так принадлежавшей им
типографией), а в Житомире — братья Липпа, Гешель и Арье-Лейб
Шапиро. С 1847 по 1862 год две эти типографии обладали моно¬
польным правом на выпуск еврейских книг и очень успешно дан¬
ным правом пользовались. Братья Ромм и Шапиро стали первыми
в России «книжными миллионерами».
Третий период истории книгоиздания на языках иврит и идиш
в России был наиболее продолжительным и чрезвычайно богатым
по содержанию. Начался он в 1863 году, когда после отмены откуп¬
ной системы содержания еврейских типографий и упразднения мо¬
нополии семей Ромм и Шапиро в стране достаточно активно стали
возникать новые полиграфические предприятия, ориентированные
на еврейских читателей. Окончанием этого периода следует считать
февраль 1917 года.
С расширением географии размещения и ростом количества
полиграфических предприятий постепенно сформировалась их
специализация: типографии Житомира, Бердичева и отчасти Виль¬
но выпускали в основном печатную продукцию для ортодоксальной
части еврейского общества, а типографии Одессы удовлетворяли
книжные потребности евреев, находившихся, образно говоря, на
пути от традиционного к светскому миру.
На протяжении третьего периода в России быстрыми темпами
шел процесс формирования принципиально нового типа еврей¬
ского читателя. Для части еврейской молодежи книга утратила свой
сакральный характер. Произошло осознание того факта, что печат¬
ный текст — это не только средство религиозного служения и ин¬
струмент традиционной талмудической учености, но и источник
8. КНИЖНОЕ ДЕЛО В ЭПОХУ ЧЕРТЫ [135]
Здание бывшей еврейской типографии во Львове
Типография Вейнбаума на Корочанской улице в Белгороде. 1890-е гг.
полезных светских знаний, необходимых для выхода за «крепостные
стены» местечкового мироустройства, способ развлечения и расши¬
рения кругозора. Ярким свидетельством возникновения нового ев¬
рейского читателя явился стремительный рост числа общественных
библиотек — таковых в губерниях черты оседлости к рубежу XIX
и XX веков было уже около 1000, и в их фондах имелись издания на
самых разных языках.
Тогда же стремительными темпами начало развиваться книго¬
издание на идише. Печатные книги на идише, носившем презри¬
тельное прозвище «жаргон», в традиционном еврейском обществе
долго считались второсортными и предназначались для наименее
образованного слоя читателей, в первую очередь для женщин, не
владевших «лойшен кодеш», то есть священным языком иврит. Од¬
нако процесс развития еврейского общества в Восточной Европе
привел к тому, что идиш из языка повседневного общения превра¬
тился в язык хорошо развитой художественной литературы и пу¬
блицистики. Идишистскую культуру в России украшали имена не
только классиков — Менделе Мойхер-Сфорима (Шолема Янкева
Абрамовича), Шолом-Алейхема (Шолома Нохумовича Рабиновича),
Ицхока Лейбуша Переца, основателя еврейского профессиональ¬
ного театра Аврома Гольдфадена, но и десятков авторов второго
ряда, таких как Шомер (Нахум Меир Шайкевич), Яков Динезон,
Мордехай Спектор и др. Появились издательства, выпускавшие
только идишистскую печатную продукцию, например издатель¬
ство Клецкина в Вильно.
Противостояние двух еврейских языков — иврита и идиша —
приобрело в начале XX века ярко выраженный идеологический
характер. В то время как Бунд61 объявлял идиш языком еврейских
трудовых масс и противопоставлял его «реакционному» и «кле¬
рикальному» ивриту, палестинофилы и вслед за ними сионисты
считали «жаргон» тяжелым наследием бедствий галута (жизни
61 Бунд — («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России»)
еврейская социалистическая партия, основана на нелегальном съезде в Вильно
в 1897 г. Члены Бунда принимали активное участие в революционных событиях
в России в начале XX в.
[138] ЧЕРТА
в диаспоре) и ратовали за очищенный от позднейших напластова¬
ний библейский иврит как великий язык героического прошлого
и светлого будущего.
Еще одной новой и интересной особенностью еврейского кни¬
гоиздания стало возникновение смешанных полиграфических пред¬
приятий, выпускавших печатную продукцию как на еврейских (в ос¬
новном на идише), так и на русском языках. Подобные типографии
существовали в Киеве, Одессе, Харькове, Вильно, Санкт-Петербур¬
ге и других городах. Они охотно брались за любые заказы, не об¬
ращая внимания на язык тиражируемых текстов и их содержание.
Типичным примером такой типографии можно считать печатное
заведение А. Г. Сыркина в Вильно. Со временем это стало довольно
распространенным явлением, и даже среди ивритоязычных типо¬
графий, ориентированных на ультраортодоксальный лагерь, лишь
очень немногие избежали соблазна получать доход от выпуска не¬
еврейских сочинений. В конце концов, для них это был чисто эко¬
номический вопрос выживания. Надо отметить, что большинство
еврейских книжных предприятий того времени влачили доволь¬
но жалкое в финансовом отношении существование. Не случайно
среди еврейской бедноты, описанной Менделе Мойхер-Сфоримом
в романе «Сефер ха-кабцаним» («Книга нищих», 1909), фигурируют
и те, кто занимался созданием еврейских книг: «...наши издатели,
всякого рода "выпускающие в свет", редакторы, а также их сотрудни¬
ки, наборщики, корректоры и литераторы разных мастей».
Финал еврейское книгоиздание в Российской империи имело
весьма печальный. В 1915 — начале 1917 года выход в свет любой
печатной продукции на языках иврит и идиш во всей европейской
России, за исключением Москвы, был запрещен. Предлогом для
этого стало надуманное обвинение еврейской печати в шпионаже
в пользу Германии при помощи неких особых тайных знаков или
букв. Поводом — стремление армейского командования списать
военные неудачи на «происки внутренних врагов». А подлинной
причиной — политика государственного антисемитизма, с неви¬
данным ранее размахом и последовательностью проводившаяся
царским правительством и лично Николаем II. «Сатана собирается
8. КНИЖНОЕ ДЕЛО В ЭПОХУ ЧЕРТЫ [139]
с силами против Торы» — как ни парадоксально, но это высказыва¬
ние выдающегося хасидского цадика Израиля Фридмана из Ружина,
прозвучавшее в 1836 году в связи с закрытием еврейских типогра¬
фий, оказалось актуальным и в 1915 году. Даже 27 февраля 1917 го¬
да, уже буквально за несколько часов до революции, командующий
Петроградским военным округом генерал С.С. Хабалов отказал го¬
родской еврейской общине в прошении о возобновлении печата¬
ния молитвенников на иврите. Этот отказ стал одним из последних
административных актов уходившего в небытие царизма.
Дмитрий Аркадьевич Эльяшевич
доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой
документоведения и информационной аналитики Санкт-
Петербургского государственного института культуры, рек¬
тор Петербургского института иудаики.
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ
Тема военной службы в годы существования черты оседлости ин¬
тересна по целому ряду причин. Во-первых, служба сама по себе
была одной из важных сторон жизни евреев в Российской империи.
Во-вторых, на ее примере можно весьма наглядно проследить сме¬
ну периодов в их истории и те изменения, которые происходили
в отношении власти к евреям. Наконец, эта тема служит еще и пред¬
метом спора, уже более двухсот лет ведущегося, очно или заочно,
между самими евреями и той частью общества, которая относится
к ним, скажем так, с неприязнью. Суть дискуссии, вне контекста ко¬
торой практически невозможно рассматривать ни один из аспектов
истории евреев в России, проста и сводится к дилемме: являются
они для нее благом или злом?
Рассуждения о роли в экономическом росте, о вкладе в куль¬
туру и тем более об уровне развития того или иного народа часто
зависят от субъективной точки зрения оппонентов. Ведь смог, на¬
пример, идеолог и практик холокоста убедить немцев в том, что
евреи — неполноценная нация. И это в то время, когда по улицам
Берлина ходил Альберт Эйнштейн — один из величайших гениев
в истории человечества. Служба в армии, напротив, представляет
собой объективный аргумент, потому что дает ответ на едва ли не
самый чувствительный для коллективной психологии населения
[141]
любой страны вопрос: являются ли те или иные группы ее жителей
в полном смысле слова гражданами, патриотами? Готовы ли они ее
защищать? В большинстве случаев ответ «нет» перечеркивает лю¬
бые другие качества и заслуги.
Как же отвечали на этот вопрос евреи Российской империи?
Екатерина II, в правление которой началась российская страница
судьбы еврейского народа, регулировала военную политику в отно¬
шении евреев лишь косвенно, не придавая ей отдельного значения.
Последние законодательные акты по еврейскому вопросу, приня¬
тые при Екатерине II, касались армейской службы: 7 сентября 1794
года еврейских купцов приравняли к купцам-христианам — те были
освобождены от натуральной воинской повинности и платили вме¬
сто нее 500 рублей за каждого рекрута; вскоре такую денежную ком¬
пенсацию призыва распространили и на евреев-мещан.
Наследовавший императрице сын Павел I, подобно матушке, от¬
дельно вопросами службы евреев не занимался (или не успел этого
сделать за свое короткое правление), а внук Александр I вовсе не ре¬
агировал на записки своих советников о желательности распростра¬
нения воинской повинности на инородцев. Зато Николай I взялся за
этот вопрос сразу после восшествия на престол и уже в первый год
правления поручил своим чиновникам разработать соответствующие
законодательные акты. Известно, что пока эта работа велась, евреи
различных регионов Черты предпринимали всевозможные усилия,
чтобы предотвратить принятие указа или по крайней мере смягчить
его характер. А появился указ летом 1827 года и назывался «Об обра¬
щении евреев к отправлению рекрутской повинности в натуре, с отме¬
ною денежного с них сбора, вместо отправления оной положенного».
По поводу смысла и главного мотива указа, принятого 190 лет на¬
зад, среди историков существует полемика. Одни придерживаются
традиционной точки зрения: задачей нового правительственного
курса была политика аккультурации62 еврейского населения путем
62 Аккультурация (от лат. ad — к и cultura — образование, развитие) — процесс
взаимовлияния культур (обмен культурными особенностями), восприятия одним
народом полностью или частично культуры другого народа.
[142] ЧЕРТА
его христианизации, и служба в армии стала надежным насильствен¬
ным механизмом этой политики. Главными ее характеристиками для
апологетов такой точки зрения являлись психологическое насилие
и репрессивный характер. Другие историки обращают внимание на
то, что распространение рекрутской повинности на евреев в зна¬
чительной степени уравнивало их с другими группами населения:
избежать воинской службы во времена Николая I уже не могли и до
того свободные от нее пахотные казаки, и крестьяне-однодворцы,
и не имевшие официального сана священники.
Склоняясь больше к мнению первой группы историков, мы
предпочли бы взять слово «уравнивало» в кавычки, имея в виду,
что подлинного уравнивания, конечно, не произошло. Если бы
воинская повинность действительно стала одним из шагов к по¬
следующему упразднению узкоконфессиональных ограничений,
к отмене наложенных исключительно на евреев тягот и ограниче¬
ний — возможно, и вся последующая история российского еврей¬
ства пошла бы другим путем.
Упомянутые споры, впрочем, по большей части касаются про¬
фессиональных историков. В национальной же памяти сложился
образ достаточно однозначный: введение рекрутской повинности
стало трагической, черной страницей в судьбе евреев Российской
империи. И отдельные счастливые истории о бравых солдатах, с че¬
стью выполнивших свой долг перед страной и императором, не сни¬
мают с царского режима обвинений в том, что суть новой политики
была все же репрессивной. Это нашло отражение в большинстве
воспоминаний о жизни еврейских общин, на которые была возло¬
жена миссия по набору рекрутов.
Конечно, нельзя исключить, что задумывалась военная рефор¬
ма с самыми благими намерениями, и только позднее, в условиях
менявшихся обстоятельств и приоритетов государственной власти,
ее характер изменился самым серьезным образом. В тексте ука¬
за, например, Николай I излагал свой мотив следующим образом:
«Считая справедливым, чтобы рекрутская повинность к облегче¬
нию Наших верноподданных уравнена была для всех состояний...»
Другой, не менее важный мотив звучал и в конце: «Мы уверены, что
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [143]
образование и способности, кои приобретут они в военной службе,
по возвращении их из оной, после выслуги узаконенных лет, сооб¬
щатся их семействам, для вящей пользы и лучшего успеха в их осед¬
лости и домашнем хозяйстве».
Можно спорить, с чем мы здесь имеем дело — с несбывшими-
ся надеждами императора или с типичной для единоличной власти
попыткой скрыть истинные намерения патерналистскими заявле¬
ниями. В любом случае повинность, наложенная на еврейские се¬
мьи и общины, приводила к неисчислимым трагедиям, бедствиям
и страданиям, а возможность возвращения домой большого числа
живых и здоровых солдат после 25 лет службы, полной тягот и опас¬
ностей, представляется все же умозрительной.
Справедливости ради следует отметить, что и для других наро¬
дов и состояний империи, не имевших возможности откупа, рекрут¬
чина была тяжкой и жестокой повинностью. Но и здесь евреям, что
называется, доставалось сильнее остальных.
Вместе с указом был введен в действие «Устав рекрутской повин¬
ности и военной службы евреев», параграфы которого описывали по¬
рядок набора, особенности принятия присяги и дальнейшего прохож¬
дения службы. Среди этих особенностей — учет еврейских рекрутов
отдельно от всего населения губерний, повышенная норма набора,
пониженный возрастной ценз: от 12 до 25 лет вместо 18-35, как для
остального населения. При этом 12-летним детям начинали отсчи¬
тывать четвертьвековой срок службы лишь в 18 лет, и это означало,
что забирали их из дома практически навсегда. Именно этим, а так¬
же насильственным характером изъятия детей из семей объяснялись
трагические сцены проводов кантонистов, описанные в мемуарах.
В воспоминаниях кантониста Архангельского полубатальона
Израиля Ицковича рассказывается, как во время утренней мо¬
литвы к ним в квартиру ворвались трое ловчих (хаперс)63, схвати¬
ли его и унесли в дом, где было еще несколько несчастных детей.
В этом доме их продержали несколько недель, после чего привезли
63 Хаперы, хаперс — «ловчие», которые нанимались для того, чтобы разыскивать
и красть подходящих кандидатов в рекруты.
[144] ЧЕРТА
Еврейские юноши-кантонисты. 1830-е годы.
Репродукция гравюры из «Исторического описания одежды
и вооружения российских войск» А. В. Висковатова
в присутствие, где остригли и побрили. Мальчиков, негодных к во¬
инской службе, при отборе не обнаружилось, поскольку все чинов¬
ники были подкуплены сдатчиками. Далее Ицкович свидетельству¬
ет: «Весь город провожал нас. Рыдания, вопли; в воздухе стоял гул;
кажется, от душу раздирающих криков земля дрожала. Отъехали
2-3 версты; был еще слышен плач родных».
В документах мальчика было отмечено, что он достиг установ¬
ленного уставом 12-летнего возраста, но при такой системе насиль¬
ственного изъятия (фактически похищения) в колоннах уводимых
в армию подростков оказывались даже дети, не достигшие 10 лет.
Рассказывая о шестимесячном переходе от Полоцка до Архангель¬
ска, Ицкович пишет: «Дорогой дети мерли как мухи, их били и мучи¬
ли; они болели и умирали, своими трупиками усеяли дорогу добро¬
го старого времени».
Таков был взгляд изнутри этой трагической колонны. А самое из¬
вестное свидетельство того, как это выглядело со стороны, оставил
Александр Герцен, описавший в «Былом и думах» случившуюся у не¬
го в 1835 году в районе Перми встречу с офицером, сопровождав¬
шим кантонистов.
«Привели малюток и построили в правильный фронт. Это было
одно из самых ужасных зрелищ, которые я видал — бедные, бедные
дети! Мальчики двенадцати, тринадцати еще кое-как держались,
но малютки восьми, десяти лет... Ни одна черная кисть не вызовет
такого ужаса на холст. Бледные, изнуренные, с испуганным видом,
стояли они в неловких толстых солдатских шинелях со стоячим во¬
ротником, обращая какой-то беспомощный, жалостный взгляд на
гарнизонных солдат, грубо равнявших их; белые губы, синие круги
под глазами показывали лихорадку или озноб. И эти больные дети
без ухода, без ласки, обдуваемые ветром, который беспрепятствен¬
но дует с Ледовитого моря, шли в могилу».
Надо понимать: Герцен встретил этот этап кантонистов более чем
в тысяче километров от Черты и путь этот дети проделали пешком.
Известный еврейский историк, участник палестинофильского
движения Саул Гинзбург назвал свою работу о кантонистах «Муче¬
ники-дети» — тот случай, когда название говорит само за себя. Но
[146] ЧЕРТА
очевидно, что никакие психологические нюансы и, более того, де¬
мографические потери не смущали чиновников Николая I, именно
таким образом организовавших набор кантонистов. Чем же в таком
случае они руководствовались?
Логичными выглядят два объяснения. Первое состоит в том,
что демографическая убыль еврейского населения не смущала
государственную власть. Напротив, рост численности евреев, про¬
исходивший за счет многодетности семей, соблюдавших традици¬
онный уклад жизни, а также вследствие других причин, описанных
в главе «География и демография Черты», вызывал в правящих кру¬
гах беспокойство.
Другое объяснение касается подлинной цели еврейской ре¬
крутчины, которая состояла не в укреплении регулярной армии,
до службы в которой доживали далеко не все кантонисты, а в пере¬
воспитании попадавших в казарменные условия молодых людей.
Воздействовать гораздо проще на того, кто лишен поддержки, кто
физически и психологически не может противостоять давлению,
и дети, оторванные навсегда от семей, представляли собой иде¬
альный материал для такого перевоспитания. Это подтверждалось
и статистикой. Вот что можно прочитать про уже упомянутый вы¬
ше Архангельский полубатальон кантонистов: «Младшие быстро
обращались в православие, более взрослые (12-15 лет) сопротив¬
лялись дольше. К началу 1855 весь полубатальон был окрещен, за
исключением одного 17-летнего кантониста. Он сильно упорство¬
вал, за что ему ежедневно перед обедом давали по 100 и более
розог. С отменой в 1856 г. заведений военных кантонистов он был
зачислен в Архангельский гарнизонный батальон, оставаясь в ев¬
рейском законе».
Так было ли массовое обращение евреев в православие изна¬
чальной задачей еврейской рекрутчины, или оно только потом ста¬
ло ключевым показателем успешности привлечения евреев к воен¬
ной службе?
Вернемся к тексту Устава 1827 года. В разделе XIV «О обрядах
веры между военнослужащими евреями» обещано, что призван¬
ные в армию смогут свободно исполнять традиционные обряды
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [147]
в свободное от службы время, а начальству вменяется в обязан¬
ность следить, чтобы этому не чинилось препятствий. Последовав¬
ший двумя годами позже циркуляр Военного министерства и вовсе
предписывал освобождать еврейских солдат от работ в дни главных
иудейских праздников.
На практике вопрос перехода в православие призванных пона¬
чалу тоже не стоял во главе угла, что описано в целом ряде исто¬
рических исследований на эту тему. В частности, существует стати¬
стика, показывающая, что за первые полтора года после введения
повинности в батальонах кантонистов православие приняли лишь
6,6% подростков. Если добавить к этому, что пять батальонов из се¬
ми созданных сначала размещались на территории черты оседло¬
сти, можно заключить, что миссионерская деятельность не значи¬
лась в числе первых приоритетов власти.
Есть интересное свидетельство посещения императором первых
подразделений, где служили евреи-рекруты, в 1827 году направ¬
ленные на флот, в Кронштадт. Николай I остался доволен увиден¬
ным и велел выдать всем евреям по одному рублю, фунту говядины
и чарке вина. А принявшим православие — по пять рублей, два фун¬
та говядины и две чарки вина. Выплаты, естественно, были учтены,
и учет этот гласит, что из 305 человек по пять рублей получили пяте¬
ро — то есть менее 3%.
Ничем иным, кроме невысокой активности властей на началь¬
ном этапе реформы, объяснить столь низкие цифры невозмож¬
но. Более того: принуждение к крещению не поощрялось, как
и было предписано указом. Известно, например, о распоряжении
начальника III отделения Собственной его императорского вели¬
чества канцелярии генерала Бенкендорфа, запрещавшем началь¬
никам кантонистских батальонов крестить еврейских мальчиков
принудительно.
Но в то же самое время в многочисленных воспоминаниях быв¬
ших кантонистов мы встречаем совсем другую картину. Вернемся
к Израилю Ицковичу: «Командир при первом осмотре заявил перед
батальоном, что, пока он будет жить, ни один не выйдет из вверенно¬
го ему батальона евреем, — и действительно, сдержал свое слово...
[148] ЧЕРТА
упорствовавших он держал всю ночь на коленях возле своей крова¬
ти, а на другой день их держали без куска хлеба, придирались к ним
и по всякому поводу пороли».
А вот эпизод из воспоминаний Берко Финкельштейна: «Истяза¬
ния происходили большей частью во время купанья в реке... Бы¬
вало, ефрейтор схватит кого-нибудь из нас за голову, быстро окунет
его в воду 10-15 раз подряд. Тот захлебывается, мечется, стараясь
вырваться из рук, а ему ефрейтор кричит: "Крестись, освобожу". Ког¬
да же мальчик все-таки согласия не давал, несчастного выбрасыва¬
ли на берег. От такого купанья многие глохли».
Когда же был совершен поворот к столь жесткой, если не ска¬
зать дикой, политике? Статистика показывает, что резкое измене¬
ние произошло в начале 1840-х годов. Но идеологическую основу
нового курса готовили с середины 1830-х, когда министр просве¬
щения Уваров предложил для более полного отрицания лозунга
Французской революции «Свобода. Равенство. Братство» триаду
«Самодержавие. Православие. Народность». В то время царь после
долгого перерыва стал вникать в статистические отчеты о числе
крестившихся рекрутов. Из данных 1839 года он узнал, что право¬
славие приняла треть из них, однако более тщательная проверка
в начале 1840-х годов показала, что цифры могут не соответство¬
вать действительности, и речь снова идет едва ли не о нескольких
процентах, как это было в конце 1820-х. Вот тогда и произошел
крутой поворот: в 1843 году император приказал разработать ин¬
струкцию для полковых священников и требовал ежемесячных от¬
четов об успехах миссионерства в каждом регионе.
Административные меры быстро привели к желаемому ре¬
зультату, и вскоре речь уже шла о поголовном крещении взятых
в армию подростков. Более того, отдельные офицеры, не дожи¬
даясь прибытия своих партий кантонистов в места расквартиро¬
вания, выдвигались им навстречу и старались организовать кре¬
щение обессилевших, не способных сопротивляться подростков
уже в пути.
Нередко следствием таких действий чиновничества и военных
становился фиктивный переход в православие. В книге Йоханана
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [149]
Петровского-Штерна «Евреи в русской армии: 1827-1914»64 гово¬
рится о том, как в одном подразделении при проверке выясни¬
лось, что кантонисты из крещеных, числом 41 человек, отказыва¬
ются соблюдать православный ритуал, сопротивляются работам
в субботу, называют себя евреями; в другом — 103 человека в ка¬
зармах пользуются молитвенниками и другими предметами культа.
Кантонисты на допросах признали, что согласились на крещение
под давлением, при этом устроили генизу65 для книг и предметов
культа и ждали, когда их переведут в войска, чтобы откопать спря¬
танное и взять с собой.
Конечно, это довольно редкий случай. Как правило, после при¬
бытия в расположение части у кантонистов отбирали и уничтожали
все тфилины, сидуры и другие предметы культа66.
Закончилась исполненная трагических подробностей история
кантонистских формирований с воцарением императора Алексан¬
дра II, упразднившего ее в переломном для русской армии 1856 го¬
ду, когда закончилась Крымская война и необходимость коренной
перестройки всего военного дела в России стала очевидной. Не
достигшие возраста регулярной службы подростки отправились
по домам, в черту оседлости. Касалось это, впрочем, только сохра¬
нивших иудейское вероисповедание; крестившихся же определяли
в разного рода школы и училища, чтобы не допустить их возвраще¬
ния домой, к прежней религиозной традиции.
В армии, таким образом, оставались лишь взрослые солдаты-
рекруты. Надо признать, что положение их существенно отличалось
от положения кантонистов. Даже в период правления Николая I
в армии нередко можно было наблюдать достаточно веротерпи¬
мое отношение к солдатам-иноверцам. Исследования того периода
64 Петровский-Штерн Й. Евреи в русской армии: 1827-1914 гг. М., 2003.
65 Гениза — место хранения пришедших в негодность еврейских священных
книг и предметов ритуала, уничтожение которых запрещено еврейскими
религиозными нормами.
66 Тфилин — две маленькие коробочки из кожи, содержащие написанные на
пергаменте отрывки из Торы. Их накладывают мужчины-евреи при утренней
молитве. Сидур — молитвенник в иудаизме.
[150] ЧЕРТА
содержат интересные материалы, касающиеся попыток взрослых
солдат-евреев хотя бы отчасти соблюдать в армии религиозную
традицию, и сведения о том, что попытки такие достаточно часто
не пресекались. Например, в диссертации В. Амчиславского, посвя¬
щенной истории службы евреев в столичном гарнизоне, содержатся
сведения о солдатских молельнях, синагогах, о раввинах, о браках,
заключавшихся солдатами по еврейскому обряду.
Сведения об одной из петербургских солдатских молелен по¬
пали в дневники сэра Мозеса Монтефиоре. Видный британский
финансист XIX века, в возрасте сорока лет он оставил предприни¬
мательство и посвятил остаток жизни общественной деятельности
и филантропии, помогая единоверцам в странах Европы, Африки
и Ближнего Востока. В 1846 году сэр Мозес посетил Санкт-Петербург
в надежде способствовать улучшению положения русских евреев.
Он был принят высокими столичными сановниками и удостоился
аудиенции у Николая I. Помимо политических, религиозных и соци¬
ально-экономических тем, гостя интересовало положение прожи¬
вавших в столице евреев и особенно тех из них, кто пребывал на
военной службе. Несколько раз он бывал в солдатских синагогах
и оставил описание этих визитов, в том числе посещения субботней
службы, на которую, соблюдая религиозную традицию, отправился
пешком, несмотря на далекое расстояние и плохую погоду.
«Синагога представляла собой большой зал, хорошо меблиро¬
ванный, с ковчегом, содержащим священные свитки Пятикнижия,
кафедрой и столом для чтения, — писал сэр Мозес. — Молитва во
славу правящего государя и царской семьи была написана на та¬
бличке, закрепленной на стене, как и в других местах богослужения
еврейских общин. Молитвы читались одним из 300 солдат конгрега¬
ции, который исполнял обязанности регента хора для своих сослу¬
живцев. Все они казались очень набожными и присоединялись все
громче и громче к молитве».
Надо отметить, что, допуская соблюдение религиозных традиций
в армии, вплоть до создания небольших солдатских молелен и пол¬
ноценных синагог, государство фактически мирилось с некоторым
нарушением законодательства о черте оседлости. Дело в том, что
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [151]
вокруг этих структур объединялись попадавшие в города внутрен¬
них губерний евреи, начинали формироваться общины, в них игра¬
лись свадьбы и возникали новые семьи, меламеды обучали детей,
работало похоронное братство — другими словами, развивалась
полноценная еврейская жизнь. И все это происходило с позволения
начальства, в том числе и военного.
Более того, чтобы у религиозного человека была возможность
соблюдать в армии обязательные ритуалы, государство на протяже¬
нии долгого времени позволяло привлекать в гарнизоны раввинов.
Им назначалось некоторое жалование за исполнение конкретных,
необходимых для солдат-евреев церемоний, связанных с особен¬
ностями их присяги или погребения. Практику эту ввел в период
Крымской войны Николай I. Позже он решил отказаться от нее, но
при Александре II привлечение раввинов было восстановлено.
Мы видим, таким образом, что в период либеральных реформ
Александра II многое изменилось в российской армии, как и в обще¬
стве в целом. И одним из наиболее прогрессивных шагов стала ре¬
форма 1874 года, отменившая систему рекрутских наборов. Черная
страница в истории российского еврейства была наконец перевер¬
нута: общие тяготы солдатской службы, конечно, никуда не исчезли,
но она перестала быть практически пожизненной и уже не отлича¬
лась кардинально от службы представителей коренного населения.
Однако вопрос военной службы евреев всегда был только частью
более общего еврейского вопроса. И начавшийся в 80-е годы XIX века
процесс контрреформ продемонстрировал это со всей очевидностью.
В 1882 году, всего год спустя после коронации Александра III,
практически одновременно с подъемом погромной волны, увидел
свет циркуляр «О приведении в исполнение мер по ограничению
наплыва лиц Моисеева закона в военно-медицинскую службу»,
а позднее та же мера была принята в отношении фельдшеров и ап¬
текарей. Таким образом, армия снова взялась копировать элемен¬
ты гражданского законодательства, ущемлявшие евреев. Это было
прямым нарушением Устава 1874 года, обещавшего всем поддан¬
ным империи службу на общих основаниях, и, в некотором смысле,
проведением некоей «черты оседлости» уже в армии.
[152] ЧЕРТА
Следом была упразднена самая существенная из льгот, которые
предоставлялись отставным солдатам-евреям: отныне им нельзя
было после окончания службы проживать вне Черты. Формальным
поводом стало то, что срок службы после введения нового Устава
стал иным и в льготе этой якобы уже не было необходимости.
Продолжавшие служить евреи тоже почувствовали, что наступи¬
ли более строгие времена. В литературе описан, например, случай
усиления надзора за солдатами-евреями после того, как рядовой
Шломо Гуревич получил почтовую открытку с рекламой пароходной
компании. Оказалось, что корабли этой компании, среди прочего,
перевозят еврейских эмигрантов в Соединенные Штаты. Начальство
решило, что такая реклама является подстрекательством к побегу
в Америку, и постановило ввести строгий надзор за письмами сол¬
дат-евреев и за ними самими.
В начале XX века проигравшая русско-японскую войну империя
готовилась к реваншу на международной арене. Накануне Первой
мировой укреплению армии должен был послужить, в том числе,
новый Устав 1912 года. Однако он не стал, как можно было надеять¬
ся, той финальной страницей, которая уравняла бы права евреев
в армии с остальными военными. Хотя и выраженные не столь явно,
как прежде, антиеврейские положения в нем все же содержались,
и борьба вокруг них разыгралась нешуточная. Дело в том, что рос¬
сийским обществом начала XX века уже невозможно было управ¬
лять, как это делалось в середине XIX века, мановением руки само¬
держца. Уже существовали политические партии, шли дискуссии
в Думе, развивалась периодическая печать. А конкретным поводом
для скандала стали манипуляции со статистикой, якобы отражавшей
уклонение евреев от военной службы. Основываясь на подобных
данных, антисемитски настроенные депутаты требовали мер, под¬
час противоположных: от увеличения набора евреев до запрета им
служить в армии вообще. Против этих нападок ярко выступили ка¬
деты, показав, что на самом деле процент евреев среди солдат даже
выше, чем их доля в населении.
Если в первой половине XIX века трагедией еврейских общин
стало распространение на них воинской повинности и введение
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [153]
института кантонистов, то в начале XX века попытка исключения
евреев из списков военнообязанных по призыву уже воспринима¬
лась как часть политики по ограничению гражданских прав рос¬
сийского еврейства.
К этому времени сам образ солдата-еврея начал играть самосто¬
ятельную и вполне заметную роль в идеологической борьбе вокруг
еврейского вопроса. Пожалуй, наиболее известным примером ока¬
залась судьба Йосефа Трумпельдора — солдата, ставшего символом
героизма, стойкости и патриотизма участников русско-японской
войны. Интересно, что он был сыном кантониста, прослужившего
25 лет в николаевской армии и потому получившего право прожи¬
вания вне Черты — в Пятигорске и в Ростове-на-Дону. При этом Йо¬
сеф стремился к военной службе осознанно, видя в ней свое призва¬
ние. Сохранились свидетельства его отчаянной храбрости на полях
сражений: не раз он бросался в рукопашную, штыком прокладывая
путь во вражеские окопы. В одном из боев, когда японцы завладели
полковым знаменем его части, развевавшимся на крепостной сте¬
не, Трумпельдор бросился в гущу сражавшихся и, действуя штыком
и саблей, настиг японского солдата. В итоге схватки древко осталось
у японца, а знамя Иосеф принес в штаб.
Главный свой подвиг он совершил, отказавшись увольняться из
армии после тяжелого ранения — потери части руки. На всю страну
прозвучали слова, написанные в прошении ефрейтора 7 роты Иосе-
фа Трумпельдора: «У меня осталась одна рука, но эта одна — правая.
А потому, желая по-прежнему делить с товарищами боевую жизнь,
прошу ходатайства Вашего благородия о выдаче мне шашки и ре¬
вольвера». В приказе, удовлетворявшем прошение, командир части
написал: «Его поступок заслуживает быть вписанным золотыми бук¬
вами в историю полка».
Дальнейшая судьба Йосефа не менее удивительна. Она свиде¬
тельствует о том, что он сочетал в себе качества образцового сол¬
дата с чертами человека, остававшегося в полном смысле евреем
и, более того, всеми силами поддерживавшего национальное са¬
мосознание в соплеменниках. После капитуляции Порт-Артура,
уже в японском плену, Иосеф, в прямом смысле слова не покладая
[154] ЧЕРТА
Иосеф Трумпельдор на русско-японской войне 1904-1905 гг.
Герцль-Янкель Цам, первый офицер иудейского вероисповедания
рук, трудился над тем, чтобы сохранить чувство достоинства в сво¬
их товарищах, в том числе в евреях, коих в плененном гарнизоне
насчитывалось 1739 человек. Стойкость героя поразила японских
офицеров, увидевших в нем, вероятно, некое подобие самурайского
духа — хотя дух его был, безусловно, еврейским. В лагере Трумпель-
дор создал две школы (одну — для еврейских солдат), организовал
библиотеку, кассу взаимопомощи, ремесленную мастерскую, создал
солдатский театр, выпускал газету на идише. Так в условиях плена
возрождался целый еврейский мир.
По окончании войны обладатель трех Георгиевских крестов
Трумпельдор был принят при дворе и возведен в офицерский чин,
став одним из первых офицеров-евреев. До него, еще в эпоху Алек¬
сандра II, того же добился Герцль Цам, дослужившийся за четыре де¬
сятилетия до звания капитана, а также два сына барона Гинцбурга,
ставшие корнетами.
Подчеркнем: это случаи, когда евреи в армии сохраняли иудей¬
ское вероисповедание. Естественно, существовал и путь перехода
в православие, при котором все ограничительные барьеры пере¬
ставали существовать. Выше мы уже говорили о трагедии насиль¬
ственного крещения малолетних солдат. Для тех же, кто крестился
в более взрослом возрасте и осознанно, последствия были совсем
иными. Яркий пример тому — судьба Михаила Грулева, написавше¬
го книгу воспоминаний «Записки генерала-еврея» (Париж, 1930), —
даже само ее название воспринимается как оксюморон.
Так же как и Трумпельдор, Михаил осознанно поступил в ар¬
мию и участвовал в сражениях русско-японской войны, но уже
в качестве офицера. Несколькими годами ранее при поступлении
в военное училище он получил отказ и после нескольких лет раз¬
мышлений все же согласился пройти обряд крещения. Книга дает
ясное представление о том, какая внутренняя борьба происходила
в душе молодого человека. Грулев, в частности, приводит в пример
царствующих особ, и в том числе императрицу Александру Фе¬
доровну: «Почему обменять своего бога на корону или на велико¬
княжеское положение с точки зрения морали допускается и даже
поощряется... а когда голодный человек совершает пустую, с его
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [157]
Михаил Грулев
точки зрения, формальность ради куска хлеба, то это зазорно? ...за¬
травленному и гонимому еврею, жаждущему только человеческого
существования, такой шаг вменяется в вину...»
Судьба Грулева сложилась благополучно. Он дослужился до
должности начальника штаба Брест-Литовской крепости — важней¬
шего форпоста на западной границе. А позже, написав в эмиграции
свою книгу, указал на первой странице, что посвящает ее много¬
страдальному еврейскому народу.
При этом в самой армии, служению в которой посвятил жизнь
генерал-еврей, особенно в командных кругах, царил дух антисе¬
митизма. Так было и в начале века, после неудач русско-японской
войны. Достаточно вспомнить генерала Куропаткина, который, по
мнению многих историков и военных экспертов, нес личную ответ¬
ственность за стратегические неудачи армии. Командовавший вой¬
сками в четырех сражениях и все четыре проигравший, он, анализи¬
руя после войны плачевное состояние, в котором оказалась страна,
предлагал, среди прочего, восстановить непроницаемость черты
оседлости. Генерал полагал, что, распространяясь по всей стране,
евреи наносят ей ущерб.
Не менее показательные примеры можно найти и в объяснении
неудач Первой мировой войны. У протопресвитера67 Г. Шавельско-
го в «Воспоминаниях последнего протопресвитера русской армии
и флота» читаем: «Если в постигших нас неудачах фронт обвинял
Ставку и военного министра, Ставка — военного министра и фронт,
военный министр валил все на великого князя, то все эти обвините¬
ли, бывшие одновременно и обвиняемыми, указывали еще одного
виновного, в осуждении которого они проявляли завидное едино¬
душие: таким "виноватым" были евреи».
Таким образом, история службы евреев в царской армии впол¬
не адекватно отражает весь комплекс процессов, происходивших
в судьбе российского еврейства периода Черты. Мы встречаем здесь
и национальный гнет, и репрессивные меры, и борьбу чиновников
67 Протопресвитер — высокое духовное звание, введенное для управления
церквями воинских частей и флотов.
9. ЕВРЕИ И СЛУЖБА В АРМИИ [159]
Присяга молодых* солдат* (евреев*). № 18.
Присяга молодых солдат-евреев в 3-м Гренадерском Перновском полку русской армии
за отказ евреев от своих национальных, прежде всего религиозных,
традиций. И в то же время — примеры прорыва сквозь путы ассими¬
ляторской политики, попытки выстроить традиционную общинную
жизнь даже за пределами Черты, в условиях жестко, а иногда и же¬
стоко, регламентированной военной службы.
Но главное — на примере армейского законодательства и прак¬
тики его применения мы видим, что даже в период Первой мировой
войны, в условиях общеполитического, экономического, да и чисто
военного кризиса, когда требовалось напряжение всех сил для спа¬
сения страны, военное командование и государственная власть не
готовы были пойти на отмену антиеврейского законодательства —
ни в стране, ни, в частности, в армии. Это стремление держаться до
последнего, не допуская назревших преобразований — конечно, не
только в еврейском вопросе, но и в государственной политике во¬
обще, — стало одной из главных причин того, что государственный
строй России в начале 1917 года рухнул.
Александр Семенович Энгельс
историк, педагог. Руководитель Музея еврейского наследия и Хо¬
локоста в Мемориальной синагоге РЕК. Автор образовательного
проекта «Диалог религиозных культур» (грант президента РФ).
Работал директором лицея, директором еврейской школы.
10. НАВЕТЫ
Жизнь евреев России в период существования черты оседлости
сопровождалась не только запретами и ограничениями, одним из
ключевых элементов которых и была собственно Черта. Как и в дру¬
гих странах, евреи эпохи рассеяния подвергались прямым гонени¬
ям и нападкам, иногда принимавшим самые криминальные формы.
Одной из таких форм стал «кровавый навет» — обвинение в риту¬
альном использовании крови, опиравшееся на древнюю традицию,
берущую начало в средневековой Европе тех времен, когда иудеев
преследовала христианская церковь. Связанное с богословски¬
ми утверждениями и выводами христианских теологов, оно стало
удобным инструментом для разжигания религиозного фанатизма
черни, готовой направить свою злобу и агрессию против тех, кого
эти теологи (и идеологи) объявят врагом.
Так же как и в Европе, в Российской империи инициатором го¬
нений на евреев была церковь. Связывая веру христиан с чудодей¬
ственными свойствами «крови Христовой», духовенство побуждало
приписывать такие же представления и евреям, которые, по утверж¬
дению православных пастырей, были убеждены в магической силе
крови, и не только Иисуса, но и других христианских святых и муче¬
ников. Этот миф находил отклик и в душах необразованных крестьян,
и в сознании интеллектуальной элиты. Он поддерживался не только
[163]
Гравюра художника XVI века Ганса Леонарда Шауфелейна «Мученичество св. Симона из Трента»,
иллюстрирующая измышления навета
распространявшимися слухами, но и «научной» литературой. И са¬
мую пагубную роль в этом мифотворчестве играла готовность пе¬
решедших в христианство иудеев любой ценой доказать свою пре¬
данность новому религиозному руководству. Иногда такой ценой
становилось участие в обвинении своих прежних соплеменников.
Одним из самых известных примеров такого «разворота» стала
судьба греческого монаха Неофита — бывшего раввина, написавше¬
го на рубеже XVIII и XIX веков провокационную книгу «Христианская
кровь в обрядах современной синагоги»68. Но часто и в дальнейшем,
стремясь вывести борьбу с еврейством на уровень самого страшно¬
го теологического обвинения, церковь привлекала к этим процессам
новообращенных евреев, знавших священные книги, читавших на ив¬
рите и претендовавших на владение тайными знаниями, полученны¬
ми в иудейской среде.
Еще одна особенность «кровавого навета» заключалась в том, что
начинались связанные с ним события, как правило, весной, в период
иудейской и христианской Пасхи. Первое известное обвинение евреев
в ритуальном убийстве, относившееся по времени к эпохе черты осед¬
лости, было связано с так называемым «Сенненским делом», оставшимся
в истории как пример возбуждения уголовного процесса против евреев
не на основании каких-либо конкретных улик, а в связи с одним лишь
слухом о том, что им якобы нужна христианская кровь. Кстати, в каче¬
стве эксперта и свидетеля обвинения к делу был привлечен выкрест.
Началось все с того, что в 1799 году, незадолго до еврейского
праздника Песах69, в небольшом уездном городке Сенно Могилевской
губернии, в 50 верстах от Витебска, вблизи содержавшейся евреями
корчмы был обнаружен труп женщины с многочисленными колоты¬
ми ранами. Кровь на одежде убитой при этом отсутствовала. След¬
ствие обвинило в убийстве четырех евреев, находившихся в то время
68 Книга монаха Неофита — антисемитский памфлет, впервые изданный в 1803 г.
на молдавском языке в Яссах. Авторство приписывается греческому монаху
Неофиту, получившему при рождении имя Ноях Вельфер. Книга является одним
из источников «кровавого навета» на евреев в российской истории.
69 Песах — центральный иудейский праздник в память об Исходе из Египта. По еврей¬
скому календарю отмечается в месяце Нисан (март-апрель) и продолжается неделю.
10. НАВЕТЫ [165]
в корчме. Уголовный департамент использовал в качестве акта «экс¬
пертизы» показания крещеного еврея Станислава Костинского, кото¬
рый представил следствию две еврейские книги «Шулхан арух» (кодекс
положений иудаизма, описывающий в деталях практику соблюдения
религиозной традиции). Собственным извращенным переводом неко¬
торых фрагментов книг эксперт доказывал наличие в их текстах темы
ритуальной крови. Дело тем не менее пришлось прекратить, посколь¬
ку, как гласили документы, «по следствию ничего не открылось».
Однако спустя некоторое время, по инициативе русского поэта
и государственного деятеля, президента Коммерц-коллегии, ака¬
демика и в то же время известного юдофоба Гавриила Державина,
судебное преследование было возобновлено. Державин прибыл
в Могилевскую губернию по приказанию Павла I, чтобы разобрать
жалобы евреев местечка Шклов на притеснения со стороны вла¬
дельца окрестных земель генерала Зорича. Хотя вина Зорича бы¬
ла очевидна, Державин защищал его, воспользовавшись при этом
«сенненским делом». В своих донесениях царю он писал о том, что
дело это «обвиняет всех евреев в злобном пролитии, по их талму¬
дам, христианской крови». Убеждение Державина было основано
на изучении уже имевшейся к тому времени литературы. В 1772 го¬
ду, сразу после того, как первые регионы Речи Посполитой вошли
в состав России, в церковной типографии на Волыни были напечата¬
ны «Басни Талмудовы, от самих жидов указанные», а вслед за этим,
в 1787 году, в Петербурге были изданы «Обряды жидовские».
Император, однако, настояниям Державина не внял, и «Сенненское
дело» было окончательно прекращено. Но уже в следующее царствова¬
ние история с обвинениями повторилась, причем в нескольких местах.
Над чертой оседлости пронеслась буквально эпидемия подготовлен¬
ных «сверху» ритуальных процессов, а 1816 год и вовсе стал в Запад¬
ном крае и Царстве Польском годом «ритуальной вакханалии» — как
будто опытная рука сеяла в массы ядовитое семя средневековья.
В десятые годы XIX века, после того как Россия присоединила Кав¬
каз, несколько случаев «кровавых наветов» имели место и на этой
территории. Один из них произошел в 1814 году в Баку. В его основе
лежало существовавшее у мусульман поверье, будто еврейские дети
[166] ЧЕРТА
Шкловский базар. Могилевская губерния. 1884 г.
рождаются слепыми и, чтобы они прозрели, им нужно смазать глаза
кровью иноверца. Группа фанатичных шиитов обвинила небольшую
еврейскую общину в убийстве с этой целью мусульманского ребен¬
ка. Были жестоко избиты раввин и его брат. Предотвратить погром
удалось буквально в последнюю минуту благодаря вмешательству
русского военного коменданта.
Буквально через пару лет, в предпасхальные дни 1816 года, полу¬
чило ход «гродненское дело» — обвинение евреев этого белорусского
города в ритуальном убийстве христианского ребенка. Следствие нача¬
лось после того, как вблизи Гродно крестьяне обнаружили тело девоч¬
ки из одной местной христианской семьи. Расследование велось край¬
не тенденциозно. Свидетелем выступал выкрест, унтер-офицер Павел
Савицкий, который заявил, что христианская кровь нужна евреям для
обмазывания притолок перед наступлением пасхальных празднеств.
Евреи направили в Петербург депутацию с жалобой, в которой отме¬
чалось, что причиной возникновения дела является неприязнь части
польского населения к евреям за их верность русскому правительству.
К счастью, повторным врачебным освидетельствованием было
установлено, что ребенок умер от апоплексического удара и что
«у оного ребенка кровь не источена». 28 февраля 1817 года было
оглашено высочайшее повеление, коим запрещалось обвинять ев¬
реев «в умерщвлении христианских детей по одному предрассудку,
будто они имеют нужду в христианской крови». Гродненская исто¬
рия благополучно закончилась.
Самым длительным из известных в истории России XIX века су¬
дебных процессов по обвинению евреев в ритуальном убийстве бы¬
ло «велижское дело», тянувшееся 12 лет.
Возникновению этого дела предшествовали события, далекие
от уголовных, но оказавшие существенное влияние на развитие
ситуации. В 1822 году живописец Александр Орловский по заказу
католиков Велижа (ныне Смоленская область) написал картину «Жи¬
ды, выцеживающие кровь из тела замученного ребенка», воскресив
в памяти населения судебный процесс, состоявшийся в польском го¬
родке Ленчицы двумя столетиями ранее. Желая осовременить обра¬
зы, художник придал одному из евреев, изображенных на картине,
[168] ЧЕРТА
портретное сходство с местным жителем. Картина была выставлена
на фасаде местной церкви. По жалобе евреев, власти сняли карти¬
ну, однако в следующем году Орловский написал еще один вариант
того же сюжета и вновь изобразил на нем местных евреев, включая
раввина. На этот раз местные христиане потребовали оставить кар¬
тину на месте, и снять ее не удалось.
Через несколько недель, в апреле 1823 года, в Велиже был об¬
наружен труп заколотого трехлетнего ребенка. Поскольку событие
произошло в дни еврейской Пасхи, оно сразу же приобрело религи¬
озно-мистическую окраску. Нашлась и «свидетельница» — разврат¬
ная нищенка Терентьева, которая показала, что в день исчезнове¬
ния ребенка видела, как его вела за руку еврейская женщина. Дело
было передано в Витебский губернский суд, который за неимением
улик его закрыл. Арестованных евреев выпустили, а Терентьеву при¬
судили к церковному покаянию «за блудное житие».
Однако при поддержке генерал-губернатора князя Хован¬
ского и по приказу Александра I следствие в 1825 году было во¬
зобновлено. Терентьеву арестовали, и на сей раз она показала, что
вместе с двумя другими женщинами-христианками сама принимала
участие в ритуальном убийстве мальчика. Женщины также были до¬
прошены, и, несмотря на то что в своих показаниях они противоре¬
чили друг другу и себе самим, более 40 местных евреев оказались
в тюрьме. Нагнетанию антиеврейских настроений способствовали
и ложные показания группы крещеных евреев, один из которых да¬
же представил следствию рукопись на иврите с описанием якобы
ритуального обряда, сопровождающего убийство христианских де¬
тей. Когда выяснилось, что книга на самом деле описывает правила
ритуального убоя скота и птицы, свидетель по решению суда был
наказан отдачей в солдаты. Следствие было прекращено еще раз.
Через два года объявился новый эксперт, также крещеный еврей,
который вызвался «изобличить велижских жидов», но Государствен¬
ный совет, признав, что «такого рода исследования возбранены
помянутым Высочайшим повелением», решил закрыть дело оконча¬
тельно. И тем не менее следствие было завершено лишь в 1830 го¬
ду: материалы дела передали в Сенат, а затем и в Государственный
10. НАВЕТЫ [169]
совет, который в 1835 году постановил его прекратить. Утверждая
решение Государственного совета, Николай I заметил, однако, что
не убежден в невиновности евреев, и отказался подтвердить запрет
на обвинения в «кровавом навете». Терентьева и остальные лжесви¬
детели были сосланы в Сибирь. Обвиняемые — после девяти лет
тюрьмы! — были освобождены. Четверо не дождались освобожде¬
ния, скончавшись во время следствия.
«Велижское дело» привлекло к себе широкое общественное вни¬
мание. Под впечатлением этого дела еще юный Михаил Лермонтов
написал трагедию «Испанцы», в которой выступил с оправданием
еврейского народа, изобразив его чистым и душевно возвышенным,
несмотря на жестокие унижения.
В начале 50-х годов XIX века, на фоне надвигавшейся Крымской
войны, на всю Россию прогремело «саратовское дело». Сенсацион¬
ным сам по себе был тот факт, что дело возникло в далеком от черты
оседлости регионе, где еврейского населения практически не было
и где евреи не составляли местным торговцам и ремесленникам ни¬
какой конкуренции. Но в данном случае события были спровоциро¬
ваны тем, что Саратовская губерния была в лидерах по числу про¬
живавших в ней христианских сектантов, и евреи стали жертвами
религиозных разногласий внутри христианской епархии.
История началась с далеких от еврейской темы мистических
настроений и суеверий вокруг местных кладбищ. В Приволжском
крае существовало народное поверье, гласившее, что «для добыва¬
ния клада требуется безмолвное присутствие или убийство невин¬
ных христианских младенцев». С христианских кладбищ внимание
переключилось на еврейское, где стали происходить случаи ванда¬
лизма. Разгорелся скандал, из Петербурга прибыла комиссия, и го¬
родские власти кладбище поспешно восстановили. Однако в сто¬
рону евреев с православных амвонов, накаляя страсти, хлынули
потоки грязи и обвинений. Поэтому, когда сначала в декабре 1852,
а потом в январе 1853 года в Саратове пропали двое христианских
мальчишек 10 и 11 лет, подозрения пали на евреев.
Тела пропавших ребят были обнаружены в марте, когда сошел снег
и на Волге начался ледоход. Члены врачебной комиссии установили,
[170] ЧЕРТА
что на трупах не было следов насильственных действий, но у обоих
мальчиков оказались следы проведенного над ними обряда обре¬
зания. Это известие совершенно шокировало обывателей, и, хотя
эксперты сразу заявили, что процедура сделана явно непрофессио¬
нально, ибо не соответствует правилам, установленным как в иу¬
даизме, так и в магометанстве, подозрения все равно пали на евре¬
ев. В убийстве христианских детей были обвинены торговец мехами
Юшкевичер, его крещеный сын Федор и рядовой местного гарнизона
Шлифферман, который был местным моэлем70. Немедленно нашлись
«свидетели» и «соучастники» процедуры «истечения крови» у детей.
Всё это были местные бродяги и пьяницы, которые по ходу следствия
путались и многократно меняли показания. Главным же обличителем
Юшкевичера выступил его зять, Мордух Гуглин, принявший при пере¬
ходе в христианство имя Николая Петрова. Несмотря на то что ника¬
ких улик против арестованных собрано не было, они и еще несколько
евреев, заподозренных в соучастии, были заключены в тюрьму.
В июле 1854 года для дальнейшего рассмотрения дела в Саратове
была учреждена специальная судебная комиссия, которую возглавил
чиновник для особых поручений при министре внутренних дел. По¬
тратив на расследование два года, судебная комиссия «не нашла воз¬
можным признать подсудимых евреев виновными». Дело поступило
на рассмотрение Сената, и лишь в июне 1858 года был вынесен приго¬
вор, по которому все евреи-подсудимые освобождались от наказания.
Расследуя дело, комиссия параллельно рассматривала отобран¬
ные у подсудимых книги и манускрипты «с целью разъяснения тай¬
ных догматов религиозного изуверства евреев» и не нашла в них
ничего такого, что могло бы относиться к употреблению «евреями
вообще или кем-либо из них в частности христианской крови в ви¬
дах осуществления какой-либо религиозной или суеверной цели».
Было определено, что вопрос о «сокровенных догматах еврейской
веры или тайных сект ее» остается невыясненным и не принима¬
ется во внимание при вынесении решения. Интересно, что при
70 Моэль — человек, производящий обряд обрезания как символа завета (договора)
между Богом и народом Израиля.
10. НАВЕТЫ [171]
рассмотрении дела изучалась и такая «улика», как изъятая у подсу¬
димых картина, будто бы изобличавшая евреев в употреблении кро¬
ви. Оказалось, что это была картинка из Пасхальной Агады, на кото¬
рой был изображен фараон, купающийся в крови еврейских детей,
чтобы излечиться от проказы.
Процессы по обвинению евреев в ритуальных убийствах за¬
хватили не только черту оседлости и ряд внутренних губерний, но
и окраины империи. Одним из таких судебных процессов, привлек¬
ших внимание широких слоев российского общества, стало «кутаис¬
ское дело» — суд по обвинению евреев местечка Сачхере в похище¬
нии и убийстве крестьянской девочки.
4 апреля 1878 года, за день до еврейского праздника Песах, в хри¬
стианской семье Иосифа Модебадзе пропала девятилетняя дочь Сар¬
ра. Поиски девочки не дали результатов, но кто-то высказал мнение,
что ее могли увезти с собой евреи, две конные группы которых про¬
езжали в тот день через поселок с покупками, сделанными на рынке.
Это были жители местечка Сачхере, расположенного в 15 верстах от
Перевиси, где жили Модебадзе. Через день тело Сарры было обнару¬
жено в лесу почти рядом с домом. Осмотрев его и не найдя никаких
следов и признаков насильственной смерти, деревенский пристав
констатировал несчастный случай — смерть от переохлаждения —
и дал разрешение на захоронение. Однако власти решили учесть
мнение местных жителей, считавших, что к смерти девочки причаст¬
ны евреи Сачхере, и к суду были привлечены девять жителей местеч¬
ка. Они якобы захватили встретившуюся им по дороге Сарру, увезли
к себе в местечко, содержали ее у себя, где она и скончалась, а потом,
в ночь еврейской Пасхи, тело вывезли и подбросили в лес.
«Кутаисское дело» стало основой для одного из первых упоми¬
наний «кровавого навета» в русской литературе. В романе Федора
Достоевского «Братья Карамазовы» именно о нем беседуют Лиза
Хохлакова и Алеша Карамазов. Сохранилось также одно из писем
Достоевского, в котором есть такие слова: «Как отвратительно, что
кутаисских жидов оправдали. Тут несомненно они виноваты».
За редким исключением, судебные процессы по обвинению ев¬
реев в преступлениях с ритуальной целью в России завершались
[172] ЧЕРТА
В. И. Дли.
91П8ШII РИТУАЛ ЬВЫХЪ
и Min i;u>r.<i
Титульный лист работы В. И. Даля «Записка о ритуальных убийствах».
Издание второе. C-Пб., «Новое время», 1914 г.
оправдательными приговорами, чаще всего по причине отсутствия
у полиции или прокуратуры необходимых доказательств вины об¬
виняемых. Объяснялось все очень просто — огромным количе¬
ством лжесвидетельств, которые обычно лежали в основе дела, но,
будучи в конце концов разоблачены, обрушивали всю конструкцию
обвинения. Тем не менее оправдательные приговоры не мешали
поддерживать в общественном сознании миф об использовании
евреями христианской крови в ритуальных целях. Даже сами фаль¬
сификации расценивались обывателями как «ложь во спасение»:
дескать, мы все всё знаем и без судебных разбирательств, а каким
именно образом достигается истина, нам безразлично.
На это всеобщее равнодушие к сути дела и рассчитывали орга¬
низаторы наветов: они не только умышленно фальсифицировали
события, но нередко и сами устраивали провокации. Именно так
случилось в 1900 году в Вильно, когда возникло «виленское дело»,
или, как его вскоре стали называть, «дело Блондеса».
10. НАВЕТЫ [173]
В ночь на 2 марта 1900 года в полицейское управление Вильно
была доставлена с двумя ранами, на шее и на левой руке, крестьян¬
ка Винцента Грудзинская. За несколько дней до этого ее нанял к себе
кухаркой фельдшер Давид Блондес. По словам Грудзинской, во время
работы на кухне на нее напали вбежавшие из другой комнаты двое
мужчин, лица которых были обвязаны белыми платками с отверсти¬
ями для глаз. Один из них схватил ее за голову, а другой ножом или
бритвой ударил по горлу и по левой руке. Какой-то шум на улице от¬
влек нападавших, кухарка смогла вырваться и выбежать из дома. Как
ей показалось, одним из нападавших был ее хозяин, Давид Блондес.
События разворачивались быстро: на крик Грудзинской сбежа¬
лись люди, ворвались в дом Блондеса, нашли его лежащим в посте¬
ли, избили и отвели в полицию. Грудзинская заявила приставу, что
не знает, что хотели с ней сделать евреи, но слышала, как другие го¬
ворили, будто евреи решили ее, католичку, зарезать, «чтобы добыть
крови для мацы». Блондеса арестовали, а поскольку дело происходи¬
ло накануне еврейской Пасхи, происшествие получило огласку как
преступление, совершенное с ритуальной целью.
Внутриполитическая ситуация в России к этому времени стала
обостряться. Либеральные ожидания, которыми были отмечены
первые годы царствования Николая II, уходили в прошлое. Евреи же
занимали все более заметные позиции в революционных партиях
и оппозиционных организациях. В сентябре 1897 года в Вильно со¬
стоялся I (Учредительный) съезд представителей групп еврейских
социал-демократов. Созданный на нем «Всеобщий еврейский рабо¬
чий союз в России и Польше» (Бунд) возглавил экономическую борь¬
бу еврейского пролетариата в Северо-Западном крае и Царстве
Польском и за три последующих года организовал более 300 заба¬
стовок. В этом контексте «дело Блондеса» вполне могло быть ин¬
спирировано в расчете на то, что оно спровоцирует погромы, а те,
в свою очередь, приглушат нарастающий революционный подъем.
Дело рассматривалось судом присяжных при закрытых дверях
в декабре 1900 года. Одним из адвокатов Блондеса был Оскар Гру-
зенберг, принимавший участие во многих судебных процессах над
евреями и превращавший суды в трибуну для выступлений в защиту
[174] ЧЕРТА
Адвокат Оскар Грузенберг, один из защитников Бейлиса
чести и достоинства еврейского народа. Тревожную атмосферу во¬
круг процесса усугубило и то обстоятельство, что гражданским ис¬
тцом со стороны Грудзинской выступил видный местный польский
адвокат Фаддей Врублевский. Создавалось впечатление, что Блон-
дес и Грудзинская представляют собой еврейский и польский наро¬
ды — национальный вопрос грозил встать перед судом и присяж¬
ными во всей своей сложности.
По итогам заседаний присяжные вынесли вердикт: «Виновен, но
без намерения лишить жизни». Суд приговорил Блондеса к лише¬
нию всех особых прав и заключению в тюрьму на один год и четыре
месяца. Приговор, надо сказать, давал широкий простор для домыс¬
лов. Если преступнику не нужна была жизнь жертвы, значит, ему
нужна была только ее кровь, ибо ее требовал религиозный ритуал.
Такой поворот в общественном сознании грозил большой опасно¬
стью уже не только самому Блондесу, но и всем евреям.
В 1902 году дело вторично разбиралось в суде. Петербургские
эксперты, профессор Павлов и профессор Ивановский, признали, что
раны (собственно, даже не раны, а «кожные поранения») Грудзинской
могли быть сделаны, и скорее всего, были сделаны, ее собственной
рукой. При этом они отметили, что поранения были проведены осто¬
рожно, «жалеючи». Защита поставила вопрос о том, чтобы из дела
исчезла даже мысль о ритуальном характере преступления. Там, где
якобы «резали» Грудзинскую, не оказалось крови. Ее не нашли и на
пиджаке, в котором Блондес якобы был во время нападения. В кро¬
ви было только белье самого Блондеса и та комната, в которой его
били. Защита указала, что «нападение» могло быть задумано и сыми¬
тировано группой неизвестных лиц с целью спровоцировать погром
и поживиться. Никаких следов участия в происшедшем еврейского
сообщества обнаружено не было. Присяжные заседатели признали
Блондеса невиновным, и он был оправдан.
Следующая подобная провокация, имевшая целью «обрушить на
евреев справедливое негодование» христианского населения, была ор¬
ганизована в Кишиневе и оказалась, увы, гораздо более эффективной.
Зимой 1903 года в небольшом городке Дубоссары, на левом бе¬
регу Днестра, пропал 14-летний подросток Миша Рыбаченко. Спустя
[176] ЧЕРТА
несколько дней после исчезновения было обнаружено его тело со
следами насильственной смерти. Среди местного молдавского на¬
селения это вызвало большое волнение. Единственная ежедневная
газета губернского Кишинева «Бессарабец» взялась публиковать ма¬
териалы по поводу случившегося, делая упор на циркулировавшие
в городе слухи о возможном ритуальном характере преступления.
В частности, сообщалось, что труп был якобы найден с зашитыми
глазами, ушами и ртом, надрезами на венах и следами веревок на
руках. Выдвигалось предположение, что подросток был похищен
и обескровлен евреями с целью использования его крови в ка¬
ком-то ритуале. Так возникло «кишиневское дело», завершившееся
вошедшим в историю кровавым Кишиневским погромом.
Предотвратить его могла бы православная церковь, но именно в та¬
кого рода погромах — вызванных «кровавым наветом» — она часто
играла не сдерживающую, а, напротив, вдохновляющую роль. Когда
встревоженная взрывоопасной атмосферой в городе еврейская общи¬
на обратилась к митрополиту Иакову с просьбой публично выступить
против «кровавого навета» и успокоить паству, тот занял противопо¬
ложную позицию. По городу распространились его слова, что некая
еврейская секта в тайне от своих собратьев по религии практикует
питье христианской крови и что «отрицать этот факт бессмысленно».
Первая русская революция 1905-1907 годов, принесла еврей¬
скому населению Российской империи небольшое облегчение, свя¬
занное с некоторым ослаблением государственного антисемитизма.
В 1905 году был принят Закон о веротерпимости, который, в частно¬
сти, позволил православным менять конфессию, и некоторые из них
начали переходить в лютеранство, не запрещавшее браки с евреями.
Появилась Государственная дума, которую депутаты-евреи могли ис¬
пользовать для обсуждения проблемы неравноправия своего народа.
Однако антисемитская пропаганда в стране не ослабевала. Позд¬
нее было подсчитано, что с 1906 по 1916 год было выпущено почти
три тысячи наименований антисемитских книг и брошюр. В литера¬
туре возник новый жанр — антисемитский роман. Широкое хожде¬
ние получили пресловутые «Протоколы сионских мудрецов» и «За¬
писка о ритуальных убийствах».
10. НАВЕТЫ [177]
На этом фоне фигура председателя Совета министров России
Петра Столыпина, призывавшего принять меры для решения еврей¬
ского вопроса, смотрелась едва ли не одиноко. Но все же сторонни¬
ки у него были и даже имели голос в Государственной думе.
В феврале 1911 года, на фоне разразившегося в России жесткого
политического кризиса, Дума впервые начала обсуждение законо¬
проекта об отмене антиеврейских законов, и в первую очередь об
отмене черты оседлости. Борьба вокруг вопроса о еврейском рав¬
ноправии была чрезвычайно острой, и именно в этот момент в Ки¬
еве произошло событие, которое в иной политической ситуации
осталось бы заурядным уголовным делом.
В субботу 12 марта 1911 года 12-летний ученик приготовительно¬
го класса Киево-Софийского духовного училища Андрей Ющинский
не вернулся из школы. Поиски не дали результата, но через неделю
в одной из небольших пещер в городском предместье мальчишки
наткнулись на тело Андрея со следами насильственной смерти. Труп
был весь покрыт колотыми ранами, нанесенными, судя по всему,
шилом, и в значительной степени обескровлен.
Слух об этом немедленно разнесся по Киеву, и властям стали при¬
ходить анонимные письма, в которых утверждалось, что Андрей стал
жертвой ритуального преступления евреев. Утверждалось, что его
христианскую кровь убийцы взяли для изготовления мацы в пред¬
дверии наступавшей 1 апреля еврейской Пасхи. Во время похорон
мальчика по рукам ходили распечатанные прокламации: «Право¬
славные христиане! Мальчик замучен жидами, поэтому бейте жидов,
изгоняйте их, не прощайте им пролития православной крови!». Для
властей такой поворот событий стал подарком судьбы. Неожиданно
для самих себя они получили козырь, который можно было использо¬
вать в политических целях. Так началось потрясшее всю Россию дело,
оставшееся в истории как «дело Бейлиса» — по имени человека, кото¬
рому была уготована роль подсудимого, Менахема Менделя Бейлиса.
Черносотенные круги подошли к раскручиванию ситуации орга¬
низованно и профессионально. В Киеве состоялось заседание «Сою¬
за русского народа», на котором было принято решение об активи¬
зации мероприятий по обвинению евреев в убийстве Ющинского.
[178] ЧЕРТА
Менахем Бейлис под стражей. 1913 г.
Д-ВЛО
БЕЙЛИСА.
СТЕНОГРАФИЧЕСКИ ОТЧЕТЪ.
Томь I.
Судебное слЪдств{е.
ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ ЙКГЬ и ДОПРОСЕ СВИДЕТЕЛЕЙ.
Дело Бейлиса. Титульный лист стенографического отчета. 1913 г.
Петербургская националистическая газета «Русское знамя» высту¬
пила с резкой статьей о «ритуальном убийстве» в Киеве, обвиняя
власти в бездействии при раскрытии этого дела. Министр юстиции
Щегловитов отправил телеграмму в Киев, возложив наблюдение за
делом на прокурора Киевской судебной палаты. Вожди черносотен¬
цев в Думе Пуришкевич и Марков провели собственное «рассле¬
дование» и «доказали», что способ и орудия убийства, указанные
в медицинском заключении, «абсолютно совпали» с методами ри¬
туальных убийств, описанных в литературе по «кровавому навету»
еще во времена средневековья. Дело об убийстве Ющинского при¬
обретало политический характер и общероссийский размах.
На сотрудников полиции, которые вели поиск возможного убий¬
цы, оказывалось беспрецедентное давление. Следователя, усом¬
нившегося в ритуальном характере преступления, уволили, затем
обвинили в подлоге улик и арестовали. Впоследствии команду сле¬
дователей тасовали еще несколько раз.
Наконец, через несколько месяцев после обнаружения тела
Ющинского, появился и подозреваемый. Им оказался приказчик
кирпичного завода, расположенного рядом с местом, где был обна¬
ружен труп, Менахем Бейлис. Подозреваемый был сыном глубоко
религиозного хасида, но сам к религии был безразличен, традиций
не соблюдал и работал в шаббат. Оплачивая обучение сына в рус¬
ской гимназии и имея на содержании многочисленную семью, он
был весьма беден и работал с утра до позднего вечера. Бейлис нахо¬
дился в хороших отношениях с христианским населением и, в част¬
ности, с местным священником. Как отмечал один из наблюдателей,
его репутация была настолько высока, что во время октябрьского
погрома 1905 года к Бейлису пришли местные члены «Союза русско¬
го народа» с заверением, что бояться ему нечего.
Однако у следствия был заказ на обнаружение еврейского следа
в убийстве. История усугубилась тем, что в это же время в Киеве про¬
изошли трагические события: 1 сентября 1911 года в зале оперного
театра был смертельно ранен прибывший сюда вместе с Николаем II
и членами его семьи председатель Совета министров Столыпин. Убий¬
цей оказался Дмитрий Богров, выходец из состоятельной и известной
[180] ЧЕРТА
в городе еврейской семьи. Парадокс заключался в том, что убийца
Столыпина был секретным агентом полиции. И находившееся в пол¬
ной растерянности киевское начальство, опасаясь увольнений и нака¬
заний, принялось расследовать «дело Бейлиса» с удвоенной энергией.
Члены одной из местных банд, убившие подростка, чтобы изба¬
виться от свидетеля, были отпущены, несмотря на наличие против
них прямых улик. Зато последовали судебно-медицинские экспер¬
тизы, приглашение многочисленных экспертов и активное участие
прессы — теперь вся Россия следила за результатами следствия.
«Дело Бейлиса» стало самым громким судебным процессом в доре¬
волюционной России. Процесс начался в Киеве 23 сентября 1913 года
и длился более месяца. Он сопровождался активной антисемитской
кампанией с одной стороны и широким общественным движением де¬
мократической части общества в защиту Бейлиса — с другой.
Для поддержки обвинения был приглашен автор антисемитских со¬
чинений католический священник Пранайтис. Знание иврита позволя¬
ло ему ссылаться на отрывки из еврейских книг, но не мешало невер¬
но их трактовать. Сделанное Пранайтисом заключение позднее было
переиздано в виде брошюры под названием «Тайна крови евреев».
Разоблачению его версии были посвящены выступления на процес¬
се виднейших ученых-гебраистов и московского раввина Якова Мазе.
Не менее ожесточенно разворачивалась борьба и между профес¬
сиональными юристами. Среди тех, кто представлял обвинение, был
популярный адвокат-антисемит Алексей Шмаков. В группу защитни¬
ков Бейлиса входили едва ли не самые известные фигуры столичной
адвокатуры — член центрального комитета партии кадетов адвокат
Василий Маклаков и Оскар Грузенберг, кстати, единственный еврей
в группе защиты Бейлиса. В числе доверенных лиц подсудимого в су¬
де участвовал также корреспондент газеты «Речь» Владимир Набо¬
ков — юрист, политический деятель и публицист, один из организато¬
ров и лидеров партии кадетов и отец писателя Владимира Набокова.
Писатель Владимир Короленко, присутствовавший на процессе
в качестве корреспондента, описал в своих очерках и его ход, и ат¬
мосферу, царившую в городе. Среди его коллег по перу, бросивших
вызов государственной машине антисемитизма, в публичных спорах
10. НАВЕТЫ [181]
по делу Бейлиса участвовали Максим Горький, Леонид Андреев
и десятки других авторов. Напротив, с яростными нападками на ев¬
рейство, которое следовало наказать в лице Бейлиса, выступили не
менее известные представители российской интеллигенции, такие
как религиозный философ и литературный критик Василий Розанов.
Итог судебного процесса зависел от множества факторов, в том
числе и от убедительности адвокатов, показавших присяжным,
в чем состоит надуманность и абсурдность как уголовных, так и ри¬
туальных обвинений приказчика кирпичного завода. И несмотря на
то что под угрозой очевидной несостоятельности обвинения вопрос
присяжным был разделен на две части, чтобы затруднить оправда¬
ние подсудимого, присяжные четко ответили: «Бейлис невиновен».
Эта история в общественном сознании часто переплетается
с другим известным процессом, состоявшимся во Франции, — де¬
лом Дрейфуса, также расколовшим страну на противоборствующие
общественные лагеря. Французский офицер еврейского происхож¬
дения, обвиненный в шпионаже и измене, провел несколько лет на
каторге, но был все же затем полностью оправдан, восстановлен
в звании и продолжил военную службу, защищая свою родину.
Российский сюжет был иным. Опасаясь антисемитской волны,
Менахем Бейлис сразу же после процесса эмигрировал из России.
Российское государство, несмотря ни на что, не собиралось призна¬
вать своих ошибок и менять политический курс. В частности — по
отношению к еврейскому вопросу. Изменить страну мог только ко¬
ренной переворот. Им и стала Февральская революция.
Яков Зиновьевич Басин
историк, публицист, член Международной федерации журнали¬
стов. Автор 11 книг и 56 научных работ по современной исто¬
рии. Печатается в альманахах «Огни столицы», «Литературный
Иерусалим» (Израиль), журнале «Лига культуры» (Одесса), сете¬
вом портале «Заметки по еврейской истории». Постоянный ав¬
тор русскоязычных еврейских газет «Альманах» (Сан-Франциско),
«Еврейская панорама» (Берлин) и периодической прессы Израиля.
11. ПОГРОМЫ
Погромы — массовые насильственные действия, направленные про¬
тив какой-либо группы населения по религиозному, национальному
или классовому признаку, — во все века сопровождали экономиче¬
ские и социальные конфликты. Как правило, они характеризовались
уничтожением собственности, а самые жестокие из них и групповым
насилием и убийствами. Страх перед погромами был едва ли не ре¬
шающей причиной, отправлявшей в эмиграцию большие группы
населения. В полной мере это относилось и к еврейским погромам.
В России в XIX — начале XX века они стали основной формой этниче¬
ского насилия, в результате чего само слово «погром» вошло в боль¬
шинство европейских языков.
Закрепленная российским законодательством открытая дискрими¬
нация еврейского населения и юдофобская пропаганда на страницах
периодической печати вольно или невольно создавали у населения
ощущение вседозволенности и безнаказанности при возникновении
антиеврейских беспорядков. Но именно это, как ни странно, оборачива¬
лось для властей большой головной болью: после каждой такой вспыш¬
ки этнического насилия правительство было вынуждено возвращаться
к попыткам решения еврейского вопроса, и это требовало от него неиз¬
меримо больших усилий, чем проблемы, связанные с любым другим из
народов, населявших огромную многонациональную империю.
[183]
Первый погром евреев в Российской империи, сведения о котором
сохранились, случился в 1821 году в Одессе и произошел не без «зару¬
бежного влияния». Ему предшествовало убийство турками в Стамбуле
греческого православного патриарха Григория. Тело священнослужи¬
теля привезли хоронить в Одессу. Был пущен слух, будто стамбульскую
трагедию спровоцировали евреи, которые якобы подстрекали турок
против тамошних местных христиан. Одного непроверяемого «замор¬
ского» слуха оказалось достаточно, чтобы похороны патриарха завер¬
шились еврейским погромом — к грекам по ходу дела присоедини¬
лись легкие на подъем русские казаки, а также солдаты.
Еврейские дома были разграблены, синагога — разгромлена.
Но, несмотря на силовое давление со стороны греческой общины,
роль евреев в городе росла, а вместе с ней росло и социальное на¬
пряжение. Бытовые конфликты возникали то в одном, то в другом
месте по самым разным поводам, и не только рыночным. Драки
случались даже в зале театра, когда евреи не сходились с греками
в оценке просмотренного спектакля. Поэтому неудивителен, хотя
и малоизвестен, тот факт, что местные греки стали организаторами
и следующих по хронологии погромов в России: в 1859 году в Одес¬
се и в 1862 — в Аккермане (ныне Белгород-Днестровский).
Новые силы включились в погромное движение в 70-е годы
XIX века. Тогда юг России серьезно пострадал от недорода зерна —
основного товарного продукта. Резко упала активность торговых
кругов, банки банкротились и закрывались, затих всегда неугомон¬
ный одесский порт. Но промышленные предприятия в то же время
успешно работали, а основную рабочую силу на них нередко со¬
ставляли именно евреи (что неудивительно для города, где еврей¬
ское население насчитывало треть жителей). Такой экономический
дисбаланс послужил базой для формирования взрывной обстанов¬
ки, которая разрешилась одесским погромом 1871 года.
Утром накануне православной Пасхи обнаружилось исчезновение
креста с ограды греческой церкви. Правда, позднее выяснилось, что
крест снял для ремонта один из ее служителей, но город уже взорвал
слух: крест украли евреи. На следующий день толпа погромщиков ри¬
нулась отмечать Светлое Христово воскресенье «праведной» местью.
[184] ЧЕРТА
Погром в Киеве. Нападение на евреев в присутствии военных. Предположительно 1881 г.
Аккермавъ. (Тлл^чжймая). Горв^ъ
постигло страшной ббдств'ю. Масс t разгроме
левдыхъ и обяящавшихъ евреев!, нужда»'
щпхея въ кров!; а хлйбЬ аасущномъ. Без¬
брежное мире пащегы, гори и отчалят.
Уц1л^шп1е решительно не въ состоит
помадь бЬд'Ь хотя бы въ слабой степени
Руки безиомощно опускаются. Слезпо умо
ляемъ нашихъ братьевъ н учреждения, свя
запиыя съ Аккермаиомъ, оказать ооспль
вую помощь. Лраблвнле общества посо
Aia бпЗнымъ евюенмъ.
Газетное сообщение о погроме в Аккермане
Беспорядки длились четыре дня, были убиты шестеро евреев, два де¬
сятка ранены, разгромлено больше тысячи домов и магазинов.
Необычным в одесских событиях было появление среди ванда¬
лов, имевших по большей части вид отбросов общества, некоторого
количества прилично одетых, вполне интеллигентных с виду город¬
ских обывателей. Следом подключилась и пресса, в которой авторы
публикаций начали оправдывать погромщиков. Утверждалось, что
их действия были эмоциональным выплеском накопившегося гнева,
протестом против еврейского притеснения христиан, на котором
якобы и основывался весь успех еврейских богачей. Недалеко от
официальной прессы ушли и публицисты революционных органи¬
заций, которые, стоя на классовой позиции, усматривали в погромах
справедливую борьбу трудящихся против эксплуататоров. Народни¬
ческие публицисты видели в евреях исключительно представителей
капиталистических кругов, эксплуатирующих простой народ.
Но сильнее других разжигала страсти черносотенная печать.
Особое рвение в этом отношении проявляли славянофильские
издания («Новое время» А. Суворина, «Русь» И. Аксакова)71. Они
проповедовали идеи о том, что евреи вносят в русское общество
разлагающее влияние западноевропейской либеральной морали,
несовместимой с русским национальным менталитетом, а это губи¬
тельно отражается на «русской самобытности» и противоречит ха¬
рактеру России, ее политическим и социальным традициям.
Поворотным пунктом в применении насилия против российско¬
го еврейства стали погромы начала 1880-х годов. К этому времени
в стране сложилась политически нестабильная обстановка: доста¬
точно сказать, что на протяжении полутора десятков лет продолжа¬
лись попытки убить царя. Пытаясь найти этому удобное объяснение,
«Новое время» — русская газета, издавалась в Петербурге в 1868-1917 гг.
Пользовалась репутацией реакционной и беспринципной. Прославилась
обилием статей антисемитского содержания. Была закрыта большевиками
на другой день после Октябрьского переворота 26 октября (8 ноября) 1917 г.
«Русь» — московская газета, основана в 1880 г. Поддерживала взгляды
славянофилов, проповедовавших идеи монархического строя как единственно
возможного для современной им России.
[186] ЧЕРТА
патриотические круги старались (как правило, безуспешно) оты¬
скать след инородцев в этих маниакальных попытках расправиться
с главой православного государства. И неудивительно, что в усло¬
виях психологического шока, наступившего 1 марта 1881 года, по¬
сле трагической гибели царя Александра II, общественное мнение
усмотрело виновных именно в еврейской среде. Подтолкнуть его
к этому было непросто: террористы-народовольцы представляли
собой разные социальные круги: крестьян, рабочих, мещан, сыно¬
вей священников, дворян, — но были большей частью русскими,
поляками. И все же удалось найти в их среде еврейскую девушку,
Геею Гельфман, активную революционерку, не раз попадавшую под
арест, но в данном случае лишь предоставившую свою квартиру за¬
говорщикам (и имевшую любовную связь с одним из них). Однако
этого было достаточно, чтобы гнев осиротевшего народа обратился
на все еврейское население. Слухи множились, и из уст в уста пе¬
редавалось известие о том, что от властей якобы исходит неглас¬
ный приказ повсеместно устраивать еврейские погромы в качестве
справедливого возмездия за убийство любимого народом монарха.
В том, что такое распоряжение действительно имело место и что
погромщикам не грозит какое бы то ни было наказание, больше все¬
го убеждала пассивность царской администрации на местах и частый
отказ войск и полиции защищать еврейское население. Из одного го¬
рода в другой переезжали отряды погромщиков, которые если и не
действовали в прямом контакте с местными властями и полицией,
то, во всяком случае, активно пользовались их нейтралитетом.
В 1881-1883 годах погромы в России впервые приобрели массо¬
вый характер, охватив значительную территорию на юге и юго-восто¬
ке Украины. Как правило, проходили они по одному сценарию: снача¬
ла в город прибывали банды молодых людей откровенно уголовного
характера, которые начинали громить еврейские дома. Это сопрово¬
ждалось избиением мужчин и подростков, насилием над женщинами
и хищением ценностей. К организаторам вскоре присоединялось ме¬
щанское население города, а завершалось все тотальным грабежом,
который устраивали крестьяне окружающих деревень — их обозы
предусмотрительно ждали этого момента на окраинах города.
11. ПОГРОМЫ [187]
Геся Гельфман, революционерка,
агент Исполнительного комитета «Народной воли»
Началась эта серия погромов в одну из апрельских ночей 1881 го¬
да, перед наступлением православной Пасхи. В Елизаветграде (ныне
Кировоград) было разграблено множество еврейских домов и мага¬
зинов, один еврей убит. Погром был остановлен лишь через день, и то
с применением ружейного огня. Вслед за этой «пробой сил» погромы
произошли в ряде окрестных деревень и местечек, а затем переки¬
нулись на Херсонскую губернию, докатились до Киева, где привели
к жестокому насилию и убийствам. Среди полусотни местечек Киев¬
ской губернии, в которых прошли беспорядки, выделяется погром
в Смеле — в деревне по соседству с городом был убит семилетний ев¬
рейский мальчик, отказавшийся осенить себя крестным знамением.
Погромщики бесчинствовали и в еврейских местечках Подолии,
как это было в Жмеринке, и в местах еврейских сельскохозяйствен¬
ных колоний Екатеринославской и Таврической губерний. Три дня
в мае 1881 года продолжался погром в Одессе. Однако здесь еврей¬
ское население уже имело опыт и сумело создать отряды самообо¬
роны, состоявшие в основном из студентов местного университе¬
та, — в некоторые кварталы города погромщики войти не смогли.
Весной 1882 года погромы возобновились сразу в нескольких
населенных пунктах Подольской и Херсонской губерний. Наибо¬
лее кровавый из них разразился на православную Пасху в Балте,
где к бандитам присоединились солдаты. Представители граждан¬
ских и военных властей отдали войскам приказ прекратить погром
только на третий день. В результате промедления среди еврейского
населения были убитые и раненые, женщины подверглись насилию,
дома — разграблению.
Беспорядки, охватившие целый ряд губерний юга России, бес¬
покоили правительство, однако решительных мер по их предотвра¬
щению предпринято не было. 22 июня 1881 года высочайшим пове¬
лением было предписано создать на территории черты оседлости
особые комиссии из представителей местных сословий и обществ
под председательством губернаторов для изучения экономической
деятельности евреев и определения тех ее аспектов, которые «имеют
вредное влияние на быт коренного населения». Такая формулировка
подчеркивала, что вину за происходившие инциденты правительство
11. ПОГРОМЫ [189]
возлагало на самих пострадавших — евреев. Естественным итогом та¬
кой ситуации стало возникновение эмиграционной волны. За корот¬
кий срок страну покинуло несколько десятков тысяч человек.
К началу XX века образ России как страны с государственным антисе¬
митизмом в качестве официальной внутренней политики уже сложился
окончательно, и погромное движение стало его зримым символом.
Расширилась география этого позорного явления внутренней жизни
империи. В 1880-е годы на юге страны погромы происходили в основ¬
ном лишь в районах с коренным украинским населением. Бессарабию,
несмотря на территориальную близость, они не захватывали. Наступле¬
ние нового столетия ликвидировало это «географическое упущение».
Начало трагической эры европейского еврейства в XX веке было
ознаменовано кровавым Кишиневским погромом, который произо¬
шел в дни православной Пасхи 6-7 апреля 1903 года и вызвал под¬
линный шок во всем мире. Дикость и невероятная жестокость того,
что произошло в те дни в Кишиневе, поражали воображение. За два
дня в не отмеченном ранее бытовыми национальными конфликта¬
ми городе были убиты 49 и ранены 586 евреев, а полторы тысячи
еврейских домов и лавок — разгромлено.
В отчете прокурора, расследовавшего события, сообщалось:
«В разных частях города многочисленные партии, человек в 15-20
христиан каждая, почти исключительно чернорабочих, имея впере¬
ди себя мальчиков, бросавших в окна камни и кричавших, начали
сплошь громить еврейские лавки, дома и жилища, разбивая и унич¬
тожая находящееся там имущество. Группы эти пополнялись гуля¬
ющим народом... имущество подвергалось немедленно полному
уничтожению... товар частью уничтожался на месте, частью расхи¬
щался лицами, следовавшими за громилами... в еврейских молит¬
венных домах произведено было полное разрушение, а священные
их свитки (тора) выбрасывались на улицу в изорванном виде».
Последствия этого погрома потрясли современников. Никогда еще
в мире не было такого внимания к событиям в России. Создавались
организации по оказанию помощи пострадавшим, акции солидарно¬
сти с ними проходили и в Европе, и в Америке. С очень серьезными
проблемами в результате этого резонанса столкнулась российская
[190] ЧЕРТА
Жертвы Кишиневского погрома. 1903 г.
дипломатия, давление на которую оказали США. Честь русского народа
в этой истории пытались спасти, клеймя погромщиков, многие деяте¬
ли отечественной культуры, включая Толстого, Короленко, Шаляпина.
Тем не менее даже эти, казалось бы, однозначные с точки зрения
нравственной оценки события были тогда и остаются в наше время
объектом идейной борьбы, в основе которой лежит все тот же ве¬
ковечный раскол в отношении к еврейскому вопросу. Конечно, по¬
пытка тогдашних властей снять с себя ответственность перед своей
страной и миром за трагедию 1903 года понятна и объяснима. Но
вот высказывание нашего современника:
«Кишиневским погромом воспользовались, чтобы нарицательно
и навсегда заклеймить Россию. И сегодня любая честная историческая
работа на эту тему требует отличить ужасную правду о Кишиневе от
коварной о нем неправды». Это слова Александра Солженицына из
книги «Двести лет вместе».
Полагаем, одним из убедительных опровержений этой попытки
обелить роль властей, допустивших кровавые события, является пози¬
ция самого Николая II, который не раз удостаивал личной аудиенцией
человека, спровоцировавшего кишиневский погром. Речь идет о Павле
Крушеване72, литераторе, целенаправленно публиковавшем накануне
тех событий многочисленные материалы с обвинением евреев в том,
что они якобы совершили ритуальное убийство в Дубоссарах за пару
месяцев до погрома73. И вот этому человеку царь выражал уважение
и поддержку, хвалил патриотический характер выпускаемых им в Пе¬
тербурге и Бессарабии газет, выделял из казны средства на их издание.
Не затрагивая здесь тему того, насколько личное отношение
к еврейскому вопросу повлияло на позицию Николая II, обратим
72 Крушеван Павел (1860-1909) — журналист праворадикального толка, активный
черносотенец. В своих публикациях прибегал к клевете, оскорблениям и угрозам.
Не раз привлекался к суду. Считается, что это его публикации спровоцировали
кровавый Кишиневский погром 1903 г.
73 Дубоссары — небольшой городок в Херсонской губернии. Весной 1903 г. здесь
исчез, а потом был найден убитым 14-летний подросток Миша Рыбаченко. Газета
«Бессарабец», которую возглавлял П. Крушеван, опубликовала серию статей
о возможной ритуальной подоплеке этого убийства, что, в конечном итоге,
привело к возникновению кровавого Кишиневского погрома.
[192] ЧЕРТА
внимание на хронологию событий. Власть чувствовала приближе¬
ние революционной волны, грозы 1905 года, и не могла удержаться
от соблазна использовать для борьбы с ней националистическую
карту. Отражение именно этой тенденции мы находим в высказыва¬
нии Шимона Дубнова:
«Двадцатилетняя реакция в России вскормила революцию, — пи¬
сал он. — Оглушенная ударом начала 80-х годов, русская революция
очнулась к началу XX века... За участие известной части еврейской
молодежи в революционном движении правительство хотело мстить
всему еврейскому народу и вместе с тем устрашить его. Созрел дья¬
вольский план: отвлечь внимание общества в сторону «инородцев»
и скомпрометировать русское освободительное движение как дело
еврейских рук, чуждое русскому народу. 'Утопить революцию в ев¬
рейской крови" — так была сформулирована та страшная идея, что
начиная с 1903 года проводилась жандармами Николая II в моменты
сильнейших подъемов русского освободительного движения».
Эта политика действовала и в течение лет, последовавших за
Кишиневским погромом. События повторялись с теми же подроб¬
ностями, иногда приобретали новые, охватывали другие регионы.
Начавшись на Украине, затронув соседнюю Бессарабию, погромное
движение пришло и в Белоруссию.
Буквально через десять дней после событий в Бессарабии,
16 апреля в Пинске были распространены воззвания к христианско¬
му населению города «следовать примеру Кишинева». В Бобруйске
аналогичные призывы распространял некий «Русский союз». По¬
громные настроения были зафиксированы во многих уездах Моги¬
левской губернии, в том числе и в Гомельском.
Утром 29 августа 1903 года на гомельском рынке случилась дра¬
ка, ставшая прелюдией погрома. Весть о ней немедленно долетела
до еврейских кварталов. Стали немедленно закрываться лавки и ма¬
газины. К тому же, наученные недавними событиями в Кишиневе,
евреи Гомеля уже начали создавать свои силы самообороны и да¬
же запасались оружием. Молодые люди из этого кружка устреми¬
лись к базару, чтобы взять под защиту своих товарищей. Интересно,
что в этом отряде, кроме евреев, были и русские рабочие. Сюда же
11. ПОГРОМЫ [193]
подтянулись и отряды полиции, затем солдаты. Но силу и оружие
они применили не против крестьян, атаковавших евреев камнями,
а против отряда самообороны. А через день, несмотря на вступле¬
ние в город регулярных войск, начались бесчинства. Происходил
повальный грабеж еврейских лавок, озверевшая толпа избивала
всех евреев, попадавшихся на ее пути. Насильники врывались в до¬
ма, били стекла и мебель, издевались над людьми.
Участники отряда самообороны пытались вмешаться в события.
Вблизи вокзала путь им перекрыла рота солдат. Отряд сделал по¬
пытку прорвать цепь, и солдаты пошли буквально в штыковую ата¬
ку — они кололи без разбора и со страшным остервенением. С обе¬
их сторон появились человеческие жертвы, но цепь была прорвана,
и рабочие, добравшись до громил, после нескольких выстрелов
смогли их разогнать.
Такая же тяжелая сцена разыгралась и на Конной площади. Там
рабочие тоже наткнулись на солдат, под прикрытием которых бес¬
чинствовали погромщики. По отряду самообороны был дан залп.
Шесть человек погибли на месте, остальным пришлось отступить.
Начались массовые аресты и изъятие оружия. Но тут, неожиданно
для властей, в Гомель начали прибывать участники еврейской само¬
обороны из других городов, и ситуация обострилась настолько, что
власти наконец были вынуждены ввести военное положение.
Состоявшийся после этого «гомельский процесс» стал важней¬
шим из официальных событий, связанных с еврейским вопросом.
Он длился целых два года — с 1904 по 1906-й. За это время измени¬
лась ситуация в мире: Россия втягивалась в войну с Японией, нача¬
лась революция, — и судебные заседания проходили в раскаленной
политической атмосфере. Погромщики и евреи — участники само¬
обороны оказались на одной скамье подсудимых. Свидетелей как
со стороны обвинения, так и со стороны защиты было вызвано око¬
ло тысячи. В итоге все подсудимые, и нападавшие, и защищавшиеся,
получили одинаковое наказание. Суд, таким образом, официально
признал равную ответственность и погромщиков, и их жертв.
Наиболее важным в «гомельском процессе» было то, что он офи¬
циально, хотя и в кривом зеркале, засвидетельствовал становление
[194] ЧЕРТА
еврейской самообороны как следствие урока, извлеченного евреями
из погрома в Кишиневе. Подводя итоги гомельским событиям, Дубнов
писал позднее: «То был второй Кишинев, хотя и меньший по разме¬
рам и без его позора пассивности... Правительство Плеве заботилось
больше об аресте оборонявшихся, чем нападавших, и сулило дальней¬
шие расправы с евреями за участие молодежи в революции».
Одной из самых кровавых страниц в истории российского еврей¬
ства стали массовые октябрьские погромы 1905 года, охватившие
практически всю страну. Еще осенью 1904 года в ряде городов и ме¬
стечек черты оседлости новобранцы, призванные на русско-япон¬
скую войну, начали нападать на местных евреев. Самым жестоким
был погром в городе Александрия Херсонской губернии, где толпа
ворвалась в синагогу в Йом-Киппур74 и избила молящихся, в резуль¬
тате чего около двух десятков человек скончались.
Первые беспорядки 1905 года произошли, как это часто быва¬
ло, весной. В апреле в Мариуполе начавшийся погром остановили
участники самообороны, в которую входила и еврейская, и русская
молодежь. Получив отпор, погромщики стали грабить магазины
и лавки христиан. Власти, осознав, что ситуация изменилась, вызва¬
ли войска и прекратили погром. А в это время по стране распро¬
странялись слухи, которые становились поводом для следующих
погромов. В Симферополе говорили, что некий еврейский мальчик
якобы осквернил православную икону. В Житомире трехдневный
погром, при котором было убито более 20 евреев, возник из-за про¬
вокации: было объявлено, что евреи стреляли в портрет царя.
В мае и июне солдаты и казаки открывали стрельбу по отрядам
еврейской самообороны в Белоруссии: в Минске, Брест-Литов-
ске и Белостоке. Более 10 человек были убиты и около 60 ранены.
20 июля начавшийся погром в Екатеринославе был прекращен
лишь после того, как отряд сопротивления вступил в бой, в кото¬
ром были жертвы с обеих сторон.
74 Йом-Киппур - самый важный из всех еврейских праздников. День поста,
покаяния и отпущения грехов. В этот день верующие евреи проводят большую
часть дня в усиленных молитвах и в обязательном порядке посещают синагогу.
11. ПОГРОМЫ [195]
(Жидовский курень» (Еврейский ударный батальон Галицкой Армии). 1919 г.
Это был тот период первой русской революции 1905-1907 годов,
когда Россию парализовала всеобщая политическая стачка, вспыхива¬
ли восстания в армии и на флоте. Реакцией правительства был выпуск
манифеста, даровавшего населению империи гражданские свободы,
обещавшего неприкосновенность личности, свободу совести, слова,
собраний и союзов. Манифест, встреченный ликованием публики, был
обнародован 17 октября 1905 года, а уже на следующий день почти
одновременно в целом ряде городов начались еврейские погромы.
За одиннадцать последовавших дней на территории империи произо¬
шло 690 погромов, охвативших 660 населенных пунктов, причем в не¬
которых местах погромы происходили дважды. Точных данных о коли¬
честве жертв нет. По разным данным, во время октябрьских погромов
погибло несколько тысяч человек и было около 10 тысяч раненых.
Были погромы и вне черты оседлости — считается, что их про¬
изошло более двадцати. В Керчи, к примеру, в погроме принимал
участие цыганский табор, прибывший в город специально для гра¬
бежа еврейского имущества. Волна докатилась и до Сибири. В Ир¬
кутске 17 октября произошли столкновения между участниками
местного митинга и черносотенцами, во время которых погибло
около 20 человек. Во время погрома в Томске 21 октября черно¬
сотенной толпе было объявлено «о [якобы] полученном дозволе¬
нии в течение трех дней гулять, убивать и грабить жидов, поляков
и студентов». В тот же день в Красноярске у местного Народного
дома произошло столкновение между участниками революцион¬
ного митинга и черносотенного «Союза мира и порядка», во время
которого погибло около 15 человек и более 40 были ранены.
Октябрьские нападения на евреев в 1905 году стали первыми мас¬
совыми погромами, имевшими явно политическую подоплеку. Они
происходили практически по всей территории России, где жило ев¬
рейское население. Многие еврейские семьи потеряли все свое иму¬
щество и бедствовали, оказавшись без средств к существованию. Эти
погромы серьезно испортили имидж Российской империи, стали ме¬
рилом ее варварства, ибо не может считаться культурным государство,
которое допускает и поощряет насилие одной части населения над
другой. Свидетельством слабости центральной власти стали массовые
11. ПОГРОМЫ [197]
убийства, грабежи и насилие, охватившие страну, где погромщики бы¬
ли убеждены — и не без оснований — в своей безнаказанности.
Считается, что идея утопить русскую революцию в еврейской
крови принадлежала министру внутренних дел царской России
В. К. Плеве75. Но, как показала история, она стала его стратеги¬
ческой ошибкой. Возможно, Плеве недооценил силу возрожда¬
ющегося национального самосознания евреев, но, так или ина¬
че, попытка силового решения еврейского вопроса к успеху не
привела. Погромы и дискриминация имели в конечном итоге два
следствия: одна часть еврейства, теряя имущество и связи с роди¬
ной, устремилась в эмиграцию, другая — еще активнее присоеди¬
нилась к революционному бунту.
Да, ошибочная внешняя политика, приведшая позднее к воен¬
ным поражениям, представляла для государства серьезнейшую
угрозу. Но погибла империя все же от внутреннего конфликта.
Еврейские погромы стали еще одной, и причем немаловажной,
вязанкой дров, которая, будучи подброшенной в топку нацио¬
нальной вражды, взорвала котел царского самодержавия. По¬
следствием именно этого взрыва стала отмена всей системы анти-
еврейских законов, законов эпохи черты оседлости.
Яков Зиновьевич Басин
историк, публицист, член Международной федерации журнали¬
стов. Автор 11 книг и 56 научных работ по современной исто¬
рии. Печатается в альманахах «Огни столицы», «Литературный
Иерусалим» (Израиль), журнале «Лига культуры» (Одесса), сете¬
вом портале «Заметки по еврейской истории». Постоянный ав¬
тор русскоязычных еврейских газет «Альманах» (Сан-Франциско),
«Еврейская панорама» (Берлин) и периодической прессы Израиля.
75 Вячеслав фон Плеве (1846-1904) — российский государственный деятель,
с 1902 г. министр внутренних дел и шеф Корпуса жандармов. Последовательно
проводил жесткую политику в отношении оппозиционных и революционных
движений. Убит в 1904 г. эсером, студентом Сазоновым. Поводом для убийства
стал еврейский погром в Кишиневе.
12. ЕВРЕИ И ВЛАСТЬ
Развитие взаимоотношений евреев и власти — тема, которая оста¬
валась одной из наиболее заметных и важных на протяжении всей
эпохи существования Черты. При желании можно даже попытаться
определить периоды, когда эти взаимоотношения были относитель¬
но мирными или, наоборот, враждебными, но и внутри самих пери¬
одов мы обязательно обнаружим разнонаправленные тенденции.
В отношениях евреев с властью была определенная диалектика,
взаимное влияние, когда нежелание государства пойти на упразд¬
нение антиеврейских законов подталкивало молодежь к участию
в революционных организациях. Однако это взаимное влияние не
было линейным. Можно вспомнить периоды, когда власть проявляла
почти благожелательное отношение к еврейскому народу и смягча¬
ла ограничения, — как это случилось во времена реформ Алексан¬
дра II, — но еврейская молодежь тем не менее присоединялась к ре¬
волюционному движению. А это значит, что существовали не только
«ответные», но и другие, более фундаментальные факторы, способ¬
ствовавшие политизации еврейства, внутренние социальные про¬
цессы, втягивавшие его в общественное движение через светское
образование, преодоление замкнутости и патриархальности.
Парадоксально, но факт: особенностью участия евреев в рос¬
сийском революционном движении было как раз почти полное
[199]
отсутствие национальных особенностей. Конечно, национально
окрашенное течение тоже существовало среди протестно настро¬
енной части еврейского сообщества. Но оно в наименьшей степени
отражало характер российского революционного движения, кото¬
рое по сути своей было скорее интернациональным. Более того,
даже частично использовав еврейских революционеров в качестве
организующей силы на учредительном I съезде РСДРП, российские
революционеры вскоре вступили в идеологическую и организа¬
ционную борьбу именно с национально окрашенным еврейским
освободительным движением. Никакого «антиеврейского» под¬
текста в этом, однако, не было. Просто социалисты, применявшие
марксизм к российским реалиям и, конечно же, признававшие су¬
ществование в империи национального гнета, устранять его пред¬
лагали в рамках общей политической борьбы с царизмом, путем
совершения социальной революции.
Но вернемся к тому, как развивались взаимоотношения евреев
и власти в эпоху Черты.
Позиция власти по еврейскому вопросу отражена в очерке, по¬
священном изменению законодательства о евреях с конца XVIII до
начала XX века. Поэтому здесь мы отметим лишь тенденции, суще¬
ствовавшие в период каждого из царствований.
Екатерину II, с которой и началась история Черты, порой неза¬
служенно обвиняют в проведении антиеврейской политики именно
на том основании, что она-де ввела территориальные ограничения
прав евреев империи. Однако, как мы уже могли видеть в предыду¬
щих главах, для императрицы, правившей феодальным, по сути, го¬
сударством, прикрепление подданных к определенному месту про¬
живания было естественным. Находясь фактически во власти самой
Екатерины, а не местных помещиков, евреи Западного края вряд
ли были в худшем положении, чем крестьяне русских деревень, за¬
давленные оброком и барщиной. Добавим к этому упомянутую вы¬
ше политику поселения евреев на землях южной окраины империи,
которую с успехом претворял фаворит императрицы Потемкин.
Сложнее определить ту роль, которую играло в этом вопросе ув¬
лечение Екатерины идеями французского Просвещения. Известно,
[200] ЧЕРТА
что она находилась в переписке с Вольтером и Д'Аламбером76, чи¬
тала книги других титанов той эпохи. Логично предположить, что
императрицу могли заинтересовать и призывы просветителей дать
евреям равные права, позднее воплощенные в жизнь Французской
революцией. Однако влияние это могло быть противоречивым, как
и сама эпоха. Например, Вольтеру принадлежат совершенно злобные
нападки на евреев, коих он считал человеконенавистническим пле¬
менем: «...вы обнаружите [говоря о евреях] только невежественный
и варварский народ, который издавна сочетает самую отвратитель¬
ную жадность с самыми презренными суевериями и с самой неодо¬
лимой ненавистью ко всем народам, которые их терпят и при этом их
же обогащают... Тем не менее не следует их сжигать». Нетрудно заме¬
тить, что, например, от нацистского отношения к еврейскому вопросу
это высказывание отличается одним лишь последним пунктом.
Таким образом, если взглянуть на политику Екатерины II в отноше¬
нии евреев с учетом характера эпохи, можно утверждать, что в рамках
того времени и тех обстоятельств ей был присущ относительный либе¬
рализм. Ярким проявлением чего, кстати, было и устранение названия
«жид» из официальных документов екатерининского правления.
Еще более мягкой по отношению к евреям империи была по¬
литика следующего царя, Павла I. На его счету — многочисленные
отказы в выселении евреев из конкретных мест Западного края,
благосклонное отношение к их участию в экономическом развитии
страны, нежелание принимать во внимание антисемитские выводы
Державина, изучавшего обстоятельства «сенненского дела» о «кро¬
вавом навете»...
Не только достаточно благожелательной, но и более систем¬
ной была в отношении евреев политика его сына, взошедшего на
престол после убийства Павла. Проводя реформы в начале цар¬
ствования, Александр I создал Комитет по благоустройству евре¬
ев, призвал еврейские общины составлять проекты, вносить свои
76 Д'Аламбер Жан Лерон — французский ученый-энциклопедист XVIII века. Широко
известен как философ, математик и механик. Член Парижской академии наук,
Французской академии, Петербургской и других академий.
12. ЕВРЕИ И ВЛАСТЬ [201]
предложения для разработки законов. Принятое в 1804 году Поло¬
жение о евреях не носило открыто дискриминационного характе¬
ра. Более того, оно в допустимых для империи пределах говорило
о правах еврейского населения, в том числе религиозных: не раз¬
решалось «...притеснять, ни даже беспокоить их в отправлении ве¬
ры и в общей гражданской жизни ни словом, ни делом». Конечно,
Положение не исключало многочисленных запретов для евреев во
всех областях экономической, социальной, политической жизни,
но все же это было регулирование их жизни, а не попытка оконча¬
тельного притеснения и унижения.
Совершенно по-другому вел себя по отношению к евреям Нико¬
лай I. При нем политика в еврейском вопросе превратилась в череду
невиданных доселе попыток отрегулировать все, даже самые незна¬
чительные стороны жизни еврейских общин. Надо сказать, что это
было свойственно всей политике Николая I, важнейшей частью прав¬
ления которого стала кодификация законов Российской империи.
Так или иначе, содержание политики царя по еврейскому вопросу
(запрещение кагалов и ношения традиционных одежд, набор в ре¬
круты) и насильственные формы ее проведения стали жестоким уда¬
ром по российскому еврейству. Дополнялось же все это принятием
на государственном уровне фундаментальной идеологической кон¬
цепции «Православие. Самодержавие. Народность». Никогда — ни
до, ни после Николая I — не подвергалось еврейство столь массиро¬
ванной религиозно-идеологической атаке с целью христианизации.
Правление царя Александра II было, безусловно, самым благо¬
приятным в истории евреев Российской империи. Причиной тому
были, конечно же, не только личностные качества царя-освобо¬
дителя, но и его комплексный подход к модернизации страны,
в рамках которого постепенное решение еврейского вопроса было
частью общей, всеобъемлющей программы по преобразованию го¬
сударства. При этом, однако, многие послабления делались в фор¬
ме конкретных распоряжений, а не изменения законодательства,
поэтому появление на престоле царя с иными взглядами и личны¬
ми установками могло изменить условия существования евреев
в России до неузнаваемости.
[202] ЧЕРТА
Так оно и произошло с воцарением Александра III, безусловного,
по общему мнению, антисемита и недруга еврейского народа. В пер¬
вый же год правления он принял «Временные правила», серьезно
ужесточившие условия проживания евреев в границах Черты и во
внутренних губерниях, куда прежде чудом удалось просочиться ев¬
реям — представителям отдельных социальных категорий. Много¬
численные примеры антиеврейской политики Александра III читатель
встретит и в тематических, и в региональных очерках данной книги.
Николай II, не слишком похожий на отца, из его личностных
качеств унаследовал, пожалуй, два: искреннюю любовь к семье
и явную неприязнь к еврейскому населению своей империи. Вто¬
рое качество приводило к тому, что одна часть антиеврейских экс¬
цессов в стране возникала благодаря откровенно антисемитской
политике властей, как это было с делом Бейлиса, а другая была
следствием озлобления широких масс коренного населения, как
в случае с погромами начала века. Две эти волны в конце концов
сходились, а полиция и армия вместо того, чтобы защищать изби¬
ваемых евреев и оказывать им помощь, разоружала еврейскую
самооборону. Поэтому вполне логичным стало вовлечение части
еврейского населения в процессы, вызванные общим нарастанием
революционных настроений в империи и все отчетливее прини¬
мавшие форму борьбы за свержение монархии.
Неоднозначная, если можно так выразиться, политика государ¬
ства порождала в еврейском сообществе различные модели пове¬
дения, которые можно объединить в три основные тенденции.
Первая — попытка любым способом дистанцироваться от вла¬
стей. Замкнутость еврейского сообщества эпохи Черты, безуслов¬
ный приоритет ценностей традиционного образа жизни, неприятие
чуждых влияний — все это, с одной стороны, требовало, а с дру¬
гой — позволяло держаться подальше от контактов с внешним
миром и от тех, кто этим миром управлял. Взаимоотношения начи¬
нались в основном тогда, когда власть сама приходила к евреям,
а приходила она неумолимо: достаточно вспомнить 1827 год, набор
рекрутов в армию и трагедию кантонистов. Столь жесткое, если
не сказать жестокое, вмешательство государства в жизнь евреев,
12. ЕВРЕИ И ВЛАСТЬ [203]
покушение на их детей, вызывало недовольство и даже отдельные
случаи противостояния; последнее, впрочем, не носило организо¬
ванного характера и заключалось разве что в отдельных попытках
уберечь юношей от бесконечной военной службы, уничтожавшей
в них все еврейское. Это недовольство властью не было движением,
направленным против системы, оно не поднималось до борьбы по¬
литической — то есть собственно революционной.
Второй тенденцией была максимальная поддержка властей —
при старании следовать общей традиции жизни в диаспоре. Такое
поведение было мотивировано, что вполне естественно, стремле¬
нием к самосохранению. Однако отражало оно не столько желание
лично избежать репрессий, грозивших любому революционеру,
сколько понимание того, что участие в борьбе приведет к ужесто¬
чению политики государства в целом и что репрессии могут быть
обращены против всего еврейского народа.
Значительная часть евреев России во взаимоотношениях с вла¬
стями руководствовалась не политическими, а религиозными сооб¬
ражениями. В эпоху стремительного развития экономики, бурных
политических процессов, характерных для России и мира со вто¬
рой половины XIX века, евреи видели для себя смысл в том, что¬
бы соблюдать еврейские законы и обычаи в их патриархальной
форме. Религиозная традиция, предписывая евреям всецело по¬
свящать себя соблюдению заповедей и сохранению националь¬
ной аутентичности, предполагала, что любая политическая де¬
ятельность отрывает, отвлекает евреев от главного жизненного
предназначения — изучения священных книг и выполнения их
предписаний. И в этом была еще одна причина крайне негатив¬
ного отношения традиционного еврейства к вовлечению своих
соплеменников в политическую деятельность, а тем более в поли¬
тическую борьбу. Законопослушность, лояльность существующей
власти рассматривались как условие выполнения главных задач
еврейского образа жизни.
Яркой иллюстрацией взглядов на взаимоотношения с госу¬
дарством стала реакция представителей еврейского мира, его
разных религиозных направлений на попытки революционеров
[204] ЧЕРТА
ЗА ЧУДЕСНОЕ СПАСЕШЕ ДРАГОЦЕННОЙ ЖИЗНИ
НЫН'Ь БЛАГОПОЛУЧНО ЦАРСТВУЮЩЕГО
гведш яшшт
АЛЕКСАНДРА П"
(Въ день 4 АирЬн 1866 г.)
*
Сочвяслный Уздтсдемъ 3taosmp«saro Раамшсмго Учяхжжа
X 5. ^шлсбсръ.
Титульный лист псалма благодарности Богу за чудесное спасение жизни императора
Александра II. Автор А.Б. Готлобер. Напечатано в Житомире в типографии А. Шадова в 1866 г.
расправиться с царем Александром II. Примером можно считать
«Псалом благодарности Богу на чудесное спасение драгоценной
жизни ныне благополучно царствующего государя Александра»,
написанный Авраамом Готлобером77. Отметим, что автор столь не¬
обычного для еврейской культуры текста сам прошел путь от сим¬
патий к хасидизму (пусть и по семейным соображениям) и участию
в борьбе с ортодоксальным типом иудаизма в качестве сторонника
Гаскалы. В момент покушения Дмитрия Каракозова на царя в 1866
году Авраам преподавал Талмуд в житомирском училище. Поддер¬
живавший политику даже жесткого по отношению к евреям царя
Николая I за его реформы в области еврейского образования и тем
более приветствовавший либеральный курс Александра II, Готлобер
был, безусловно, искренним, когда создавал этот текст, поэтому не
стоит винить его за излишнюю патетику.
Конечно, не только синагога (в широком смысле) проявила со¬
лидарность с царской властью в 1866 году, в минуту опасности для
всего российского самодержавия. Молебны служили и в храмах
других конфессий. Историк Погодин восклицал: «Москва с ужасом
услышала о злодейском покушении... Мы трепещем еще всем серд¬
цем... Бог спас Государя и будет спасать его всегда, ни один волос
с головы его не погибнет: миллионы за него молятся и миллионы
готовы охранять его грудью, жертвовать за него своею жизнью...»
Среди миллионов, молившихся тогда о здравии императора, были
и религиозные евреи. Пусть до написания псалма могли возвысить¬
ся (а по мнению других — унизиться) немногие, но само появление
этого произведения вполне отражало тот факт, что большинство ев¬
рейского населения империи были верноподданными.
В более поздние времена столь явных примеров прямой, откры¬
той солидарности евреев с царской властью мы уже не найдем. На¬
против, все большее их число начнет примыкать к революционным
организациям. Так возникнет третий тип, проявится третья тенден¬
ция политического поведения российского еврейства.
77 Авраам Бер Готлобер — еврейский поэт, историк, педагог, переводчик и журналист
XIX века. Писал преимущественно на иврите и на идише.
[206] ЧЕРТА
Поначалу представители этого нового течения не играли не
только определяющей, но и вообще сколь-нибудь заметной роли
в деятельности российских революционных организаций. Случаи
их участия были единичными.
Одним из первых таких случаев считают участие нескольких
юношей-евреев в возникшем в 1856 году тайном обществе студен¬
тов Харьковского университета — предвестнике будущего народ¬
нического движения. Одну из ведущих ролей в обществе играл Ве¬
ниамин Португалов — молодой человек, которого вполне можно
рассматривать как характерного представителя первого поколения
«еврейских революционеров». Будучи родом из состоятельной ку¬
печеской семьи, он, как и многие молодые люди еврейского про¬
исхождения, вступавшие в то время на путь политической борьбы,
сделал это не от экономической безысходности.
Примкнув к движению народников, Португалов прожил свою
жизнь в соответствии с их идеями. Пройдя через арест и ссылку, он
стал земским врачом, просветителем крестьян. По еврейскому вопро¬
су его взгляды вполне соответствовали представлениям народников:
Вениамин не только яростно критиковал соплеменников за соблюде¬
ние национальных религиозных традиций, поддерживая борьбу за их
искоренение, но даже «с пониманием» отнесся к первым кровавым
погромам в России после смерти Александра II, видя в них «справедли¬
вый ответ народных масс на притеснения со стороны эксплуататоров».
Таким вот, мягко говоря, неоднозначным было вступление ев¬
рейской молодежи на путь борьбы с царизмом.
Родившийся в эти годы историк и деятель еврейских организаций
Борис Фрумкин так оценивал место революционеров-евреев в обще¬
ственной борьбе: «Революционное движение в России 60-х и 70-х го¬
дов почти не затронуло еврейских масс. Правда, оно приобрело среди
евреев деятельных адептов, но еврейская жизнь от этого становилась
лишь более убогой, так как лучшие идейные силы от нее уходили, не
сделав даже попытки распространить свои идеи среди самих евреев».
Вскоре ряды народнического движения стали пополняться дей¬
ствительно выдающимися революционерами, в первом ряду которых
стоит Марк Натансон. Основатель народнической «Земли и воли», один
12. ЕВРЕИ И ВЛАСТЬ [207]
из авторов концепции «хождения в народ», организатор побега Кро¬
поткина из Петропавловской крепости, он был одной из наиболее ува¬
жаемых фигур в революционном движении 60-х —70-х годов XIX ве¬
ка. Натансон последовательно отстаивал идею просвещения народа
с целью последующего переустройства общества и боролся против
тех, кто призывал к немедленному силовому свержению власти.
После раскола народнического движения сторонники насиль¬
ственных действий приступили к созданию организаций, объя¬
вивших террор представителям власти, и в этих группах начали
встречаться еврейские фамилии. Известность, в частности, получил
Григорий Гольденберг, убивший харьковского губернатора и объя¬
вивший о готовности участвовать в покушении на царя. Интересно,
что среди причин, по которым товарищи не одобрили его кандида¬
туру, оказалась национальность революционера — народники не
хотели заслонять социальный смысл своей борьбы с царизмом на¬
циональным вопросом.
Несмотря на то что давление массы экономических ограничений
создавало благоприятные условия для формирования протестных
настроений, оно не приводило к широкому вовлечению еврейско¬
го населения в революционное движение. Препятствовали этому
факторы, которые уже были упомянуты выше: религиозная тради¬
ция и местечковая патриархальность. Впрочем, играя общую сдер¬
живающую роль, они оказались бессильны против романтического
порыва одиночек —тех, кого с легкой руки ученого-этнографа Льва
Гумилева называют пассионариями — людьми с неуемной жаждой
деятельности и стремлением к активному преобразованию мира.
Все больше молодых людей с еврейскими корнями, как внутри
Черты, так и за ее пределами, устремлялись в политическую борьбу,
вливались в революционное движение, состоявшее из весьма раз¬
нообразных идеологических течений. Выходцы из еврейской среды
играли важную роль в самых мощных революционных организаци¬
ях — эсеровской и социал-демократической.
Участие революционеров-евреев в деятельности социал-демокра¬
тической партии общеизвестно и представляет собой популярный
штамп в общественном сознании. Заметим лишь, что в большей мере
[208] ЧЕРТА
Марк Натансон. Революционер-народник
и эсер. Один из создателей народнической
организации «Земля и воля» в 1876 году
в Петербурге
Григорий Гершуни (Герш Исаак Цукович).
Глава Боевой организации Партии
социалистов-революционеров до 1903 г.
Юлий Мартов (Цедербаум) — российский
политический деятель, революционер,
один из лидеров меньшевиков, публицист
Евно Азеф. Революционер-провокатор,
один из руководителей партии эсеров
и одновременно секретный агент
Департамента полиции
статистика участия евреев в РСДРП объективна в отношении началь¬
ного периода создания партии, то есть 1898 года, когда в Минске, ти¬
пичном городе Западного края, нелегально собрался ее первый съезд.
Подготовлен он был шестью организациями: четырьмя региональны¬
ми «Союзами борьбы», еврейским Бундом и киевской «Рабочей газе¬
той». Но в персональном составе участников — делегатов от шести
организаций из девяти имен пять выделялись явно: Шмуэль Кац, Арон
Кремер, Абрам Мутник, Борис Эйдельман, Натан Вигдорчик.
Поскольку все они были вскоре арестованы полицией, следую¬
щий, II съезд РСДРП проходил за границей. Главным политическим
оппонентом Ленина, выступавшего за формирование партии дикта¬
торского типа, стал Юлий Мартов (подлинная фамилия Цедербаум),
выходец из семьи одесских евреев. В созданной им после раскола
РСДРП партии меньшевиков, отрицавшей любую диктатуру, в том
числе и диктатуру пролетариата, было шесть ключевых фигур, сре¬
ди которых, кроме самого Мартова, присутствовал под революцион¬
ным псевдонимом Федор Дан сын петербургского аптекаря Гурвича,
а также Павел Аксельрод, сын местечкового шинкаря, разорившего¬
ся до состояния чернорабочего.
По мере роста революционных партий процент евреев в них со¬
кращался, но все же оставался значительным. Историк О. Будницкий
подсчитал, что среди 3 тысяч революционеров и оппозиционеров,
игравших заметную роль в период событий 1917 года, евреев бы¬
ло около 300, то есть 10%. Но в руководящих органах власти сразу
после революции их доля оказалась вдвое выше, чему есть вполне
разумное объяснение: евреи составляли преимущественно город¬
ское население, причем образованную его часть.
Еще более удивительны примеры участия евреев в партии соци¬
алистов-революционеров (эсеров), созданной после нескольких лёт
подготовки в январе 1902 года. Особенностью этой партии, наслед¬
ницы народнических организаций, стала крайняя форма «революци¬
онности», выражавшаяся, в том числе, в терактах против чиновников
высокого ранга. Уже через три месяца после образования партии
эсерам удалось застрелить министра внутренних дел Сипягина, при¬
чем сделано это было предельно дерзко: студент-боевик в форме
[210] ЧЕРТА
офицера-адъютанта явился в здание Комитета министров и, переда¬
вая министру пакет «от великого князя», разрядил в него револьвер.
Этот теракт стал началом деятельности Боевой организации эсе¬
ров — самостоятельной, глубоко законспирированной структуры.
Программу Боевой организации написал один из ее создателей,
Михаил Гоц, внук известного чаеторговца Вульфа Высоцкого. Непо¬
средственное руководство грозной ячейкой осуществлял сначала
Григорий Гершуни, а затем Евно Азеф. Судьба каждого из них поис¬
тине фантастична.
Григорий (Герш-Исаак) Гершуни был родом из литовской части
черты оседлости. Он рос застенчивым ребенком, выучился на апте¬
каря и начинал свою жизнь с весьма мирных занятий: организовал
начальную еврейскую школу для мальчиков, читал просветитель¬
ские лекции взрослым. Но постепенно, увлекшись идеями политиче¬
ской борьбы, Гершуни стал меняться. К революционному делу он от¬
несся чрезвычайно серьезно: перешел на нелегальное положение.
Созданная Гершуни Боевая организация не имела аналогов по
уровню профессионализма и конспирации. Тем не менее через не¬
сколько лет ее руководитель был арестован, и ему пришлось пройти
известный путь: Петропавловская крепость, Шлиссельбург, Акатуй-
ский каторжный лагерь в Сибири. Однако сломить подобными ис¬
пытаниями волю таких бойцов революции, как Гершуни, было невоз¬
можно. Он совершил побег, использовав для этого бочку с капустой,
металлическую тарелку для защиты от шашек, которыми проверяю¬
щие протыкали капусту, и трубку для дыхания. Затем безукоризнен¬
ная эстафета доставила его к железной дороге, откуда он, двигаясь
в противоположную от ожиданий полиции сторону, сумел добраться
до Владивостока. Потом были корабли, Япония, восторженный при¬
ем героя-революционера в Америке... Интересно, что особую гор¬
дость за Гершуни испытывали поселившиеся в Соединенных Штатах
евреи из первой волны эмиграции. Что неудивительно — он был, ко¬
нечно же, ярким, волевым и талантливым человеком.
Преемником Гершуни на посту руководителя Боевой органи¬
зации стал Евно Фишелевич Азеф, сын бедного портного из Грод¬
ненского местечка. Путь его в революцию был менее романтичен:
12. ЕВРЕИ И ВЛАСТЬ [211]
будучи бедным студентом, Евно был завербован полицией для полу¬
чения сведений о его подозрительных товарищах. Выполняя хоро¬
шо оплачиваемую работу (впоследствии Азеф стал самым дорогим
агентом охранки), он внедрился в круг социалистов-революционе¬
ров, участвовал в первом съезде и создании партии эсеров, вошел
в Боевую организацию. Полиция получала от него сведения о гото¬
вящихся терактах и радостно отчитывалась об их предотвращении.
Однако ряд террористических актов Евно довел до конца, оправды¬
ваясь перед шефами тем, что даже он не всесилен и что есть рево¬
люционеры, действующие независимо от него.
Немыслимый баланс между революционерами и полицейскими
приводил к тому, что обе стороны безоговорочно доверяли Азефу —
ведь и те и другие опирались на реальные результаты его деятель¬
ности. Полицейским он предъявлял предотвращение почти подго¬
товленного покушения на Николая II, революционерам — успешные
теракты и убийства чиновников высшего ранга: министра внутрен¬
них дел Плеве (1904) и великого князя Сергея Александровича
(1905). Осуществляя эти теракты, Азеф буквально творил чудеса: он
смог создать целую сеть динамитных мастерских в городе, наводнен¬
ном полицией, сумел организовать неуловимую систему слежки за
потенциальными жертвами — со сменой экипажей и повозок, с пе¬
реодеванием агентов...
В конечном итоге сложилась ситуация, когда Евно Азеф сам ре¬
шал, кому из высших чиновников жить, а кому нет. Приглядевшись
к списку его жертв, можно заметить одну деталь: они были не толь¬
ко опорой самодержавия, но и отъявленными антисемитами, ответ¬
ственными за непредотвращение Кишиневского погрома, за высе¬
ление евреев из Москвы.
Масштабы деятельности Азефа тем временем продолжали расти:
он закупал в Японии оружие для революционеров, строил планы соз¬
дания подводной лодки, чтобы напасть на яхту императора... Многие
из его планов казались фантастическими, но приходится признать,
что для Евно практически не существовало невыполнимых задач.
Последней стала задача избежать расправы, когда «двойная
игра» была раскрыта. Эсеры организовали расследование, устроили
[212] ЧЕРТА
свой революционный «суд», но справиться с Азефом им оказалось
не по силам, он сумел непостижимым образом ускользнуть и от них,
и от полиции и затеряться в Европе.
Так или иначе, но, как и во многих других областях жизни, роль
евреев в революционной деятельности — в частности, в становле¬
нии РСДРП и партии эсеров — стала особенной.
Столь же особенной, какой она была и во многих других сферах:
в науке, культуре, в экономической деятельности. Видимо, евреям,
как показывает история, часто удается привнести в любой процесс
уникальные черты, стать катализатором развития. Описывая этот
феномен в 20-е годы прошлого века, еще молодой тогда писатель
Илья Эренбург использовал в качестве сравнения образ «щепотки
соли в супе», определяющей его вкус. С тех пор многие политики
и общественные деятели сравнивали именно с солью вклад немно¬
гочисленного еврейского народа в мировую цивилизацию. Нельзя
отрицать, что роль эту в мировой истории евреи смогли сыграть
в том числе благодаря «рассеянию» — векам жизни в диаспоре.
Александр Семенович Энгельс
историк, педагог. Руководитель Музея еврейского наследия и Хо¬
локоста в Мемориальной синагоге РЕК. Автор образовательного
проекта «Диалог религиозных культур» (грант Президента РФ).
Работал директором лицея, директором еврейской школы.
13. ЕВРЕЙСКОЕ
НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ
Сионизм как идеологическая доктрина возник в конце XIX века
и сразу захватил огромные массы еврейства, поскольку в его осно¬
ве лежали признание всех евреев мира единой нацией и убежден¬
ность в невозможности полноценного национального развития вне
исторической родины. Из этой посылки вытекало единственно воз¬
можное решение — возрождение еврейской государственности.
Программа действий в этом направлении, состоявшая из несколь¬
ких конкретных пунктов, была принята на Первом конгрессе Все¬
мирной сионистской организации в 1897 году. Она отражала двух¬
тысячелетние чаяния еврейского народа, пронесшего через века
строки из Пасхальной Агады: «В следующем году — в Иерусалиме».
Оказалось, что на выполнение той короткой программы, уме¬
стившейся в четыре пункта, не имевшим своего государства ев¬
реям потребуется пятьдесят лет. Эти полвека были наполнены
тяжелыми испытаниями, жестокими погромами, легальной и под¬
польной борьбой, битвами на газетных страницах и на полях сра¬
жений. Приходилось вести борьбу с идеологами антисемитизма
и с представителями собственного, еврейского народа, пытавши¬
мися противопоставить сионизму другой исторический путь.
И все же мечта, заключенная в священных для большинства
иудеев словах «В следующем году — в Иерусалиме», победила.
[215]
Особая заслуга в этом принадлежала российским евреям — наи¬
более дискриминированной в XIX — начале XX века части мирово¬
го еврейства. Именно они до Первой мировой войны были душой
всемирного сионизма и его ведущей силой. Именно они, отправля¬
ясь в Эрец Исраэль78, приняли на себя все трудности строительства
ишува79: его заселение, развитие хозяйства, противостояние враж¬
дебному окружению.
При этом в самой России сионистское движение, хотя и носило
массовый характер, было неоднородно и представляло собой ши¬
рокий спектр политических партий, культурных и спортивных ор¬
ганизаций. Их идеология колебалась в весьма широких пределах
и отражала все оттенки и течения еврейской мысли. О его массо¬
вости может говорить хотя бы такой факт: после Февральской ре¬
волюции 1917 года в России действовали 18 сионистских партий
и союзов, объединявших в своих рядах до 300 тысяч членов и изда¬
вавших 52 периодических издания (39 — на идише, 10 — на иврите,
3 — на русском языке).
Сионистское движение в дореволюционной России раздирали
идеологические противоречия. Только на базе групп «Поалей Ци¬
он»80 в 1905-1906 годах возникли три самостоятельные еврейские
социалистические партии со своими лидерами и идеологами, общая
численность зарегистрированных членов которых в период макси¬
мального подъема их деятельности составляла 56 тысяч человек.
Параллельно существовало возникшее в 1903 году рабочее движе¬
ние умеренно социалистического толка «Цеирей Цион» («Молодежь
78 Эрец Исраэль (букв. «Земля Израиля»). Название страны — родины еврейского
народа. Географически — часть Западной Азии, охватывающая примерно
территорию современного Израиля и западной Иордании.
79 Ишув (букв, «заселенное место») — собирательное название еврейского населения
Эрец Исраэль. В этом значении термин используется в основном в отношении
еврейского населения региона до создания Государства Израиль.
80 Поалей Цион (букв, «трудящиеся Сиона»), общественно-политическое движение,
сочетавшее политический сионизм с социалистической идеологией. Из него
вышли почти все рабочие сионистские партии и движения, некоторые (например,
в Англии и США) до сих пор носят это название.
[216] ЧЕРТА
Сиона»). Первая общероссийская конференция «Цеирей Циона»
проходила в 1912 году в Минске. Через год в Вене прошла уже все¬
мирная конференция, после которой штаб-квартира движения была
размещена в Белостоке. «Цеирей Цион» ставил вопрос о создании
социалистического еврейского государства в Палестине и о форми¬
ровании национально-персональной автономии и еврейского обра¬
зования на иврите в России.
Уже в первые годы существования сионистского движения в Рос¬
сии власти отметили его массовость. Их озаботил даже не столько
сам факт объединения в этнические партии большого количества
общественно активного городского населения, какими всегда были
евреи, сколько их переориентация на требования политического
характера. В 1903 году специальный циркуляр Министерства вну¬
тренних дел запрещал любую сионистскую деятельность в импе¬
рии, «не направленную на немедленный выезд евреев из России».
А в 1907 году дело о регистрации Минского общества сионистов до¬
шло до правительствующего Сената, издавшего указ, согласно кото¬
рому «никакие организации сионистов не должны быть допущены
в России ввиду преследуемых ими политических задач». По сведе¬
ниям Департамента полиции, «большая часть этих [сионистских] ор¬
ганизаций влилась в чисто революционные организации и присту¬
пила к совместной с ними деятельности».
Более подробное разъяснение причин запрета сионистского
движения было дано в циркуляре Департамента полиции от 21 мая
1908 года: «...Идеи чистого сионизма, выработанные Базельской
программой, стали отходить в массах еврейства на второй план,
выдвигая вперед программу насущной работы на местах и ставя
на первое место социалистические принципы. Сионисты от чисто¬
го идейного учения постепенно стали переходить к тактике вме¬
шательства в культурную, экономическую, а затем и политическую
жизнь России. Эта эволюция сионизма привела последний в сторо¬
ну противоправительственного лагеря...»
Первым, кто сформулировал основные принципы социалисти¬
ческого сионизма, был выходец из белорусского города Могилева
еврейский публицист Нахман Сыркин (1868-1924). Его манифест,
13. ЕВРЕЙСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ [217]
Нахман Сыркин. Публицист, деятель социалистического сионизма
и лидер территориалистов во Всемирной сионистской организации
опубликованный в Вене еще в 1898 году под названием «Еврейский
вопрос и социалистическое еврейское государство», выдержал
множество изданий на разных языках и получил широкую извест¬
ность в сионистских кругах. Выпускник философского факультета
Берлинского университета, обладатель степени доктора, Сыркин
был изгнан из Германии за «подрывную деятельность» и жил с семь¬
ей в Париже. Продолжая и там свою политическую работу, в 1904 го¬
ду он создал сионистско-социалистическую рабочую партию, ко¬
торая в своих программных документах отрицала возможность
подлинной культурной и национальной автономии в диаспоре. Так
возник глобальный конфликт между двумя основными течениями
еврейской политической мысли, которые воплощались в концепци¬
ях сионизма и территориализма.
Последний стал и отражением уникальных черт многовековой
истории всего еврейского народа, и осмыслением судьбы еврейско¬
го народа конкретно в Российской империи.
Проживая с 1907 года в США и возглавляя американский «Поа¬
лей Цион», Н. Сыркин последовательно отстаивал свою програм¬
му конструктивного социализма, несмотря на обвинения в нару¬
шении основ марксизма со стороны российской «Поалей Цион»
во главе с Бером Бороховым, который пропагандировал разжига¬
ние классовой борьбы в ишуве (Палестине). И тем не менее имен¬
но концепция Сыркина стала к середине 1930-х годов наиболее
популярной в еврейском рабочем движении Палестины, а позд¬
нее привела к созданию в 1948 году Государства Израиль, опре¬
делив на несколько десятилетий всю внутреннюю и внешнюю по¬
литику страны.
В диаспоре еврейскую общину от распада и растворения в окру¬
жающем ее многочисленном коренном народе во все века спаса¬
ла специфическая организация национальной жизни, основанная
на внутренней сплоченности перед лицом внешней опасности
и на строгом соблюдении предписаний иудаизма. Религиозная
независимость ценилась больше жизни, а историческая память
позволяла сохранить непрерывную связь с прошлым и осознание
единства с разбросанными по всему миру общинами.
13. ЕВРЕЙСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ [219]
Шимон Дубнов. Историк, публицист и общественный деятель,
один из классиков и создателей научной истории еврейского народа
Со времен средневековой Европы евреи находились большей
частью под прямым покровительством монархов и часто освобо¬
ждались от юрисдикции местных властей. Стремление христиан¬
ского общества их обособить и держать в подчинении способство¬
вало еврейской автономии. Синагоги и кладбища находились под
защитой закона, внутриеврейские тяжбы разбирал раввинский суд,
в структуре корпоративного социального строя община обладала
правами отдельной корпорации, а успешную хозяйственную дея¬
тельность помогали осуществлять привилегии, дарованные верхов¬
ными властями, впрямую заинтересованными получением с этого
определенных дивидендов. Общины объединялись в целые союзы
(в польско-литовском государстве, например, они назывались ваа-
дами). В отдельные эпохи самоуправление достигало такой высокой
степени совершенства, что позволяло называть еврейские объеди¬
нения «государством в государстве».
Невозможность на видимом историческом отрезке времени
построить собственное государство на исторической родине, в Па¬
лестине, и одновременное наличие развитой национальной жизни
в диаспоре породили целую философию рассеяния. В ее основе
лежало утверждение, что Израильское царство никогда не прекра¬
щало своего существования, просто оно оказалось раздроблен¬
ным на отдельные общины, которые составляют некое единое, хоть
и разбросанное по всему миру, образование. «История знает много
примеров исчезновения наций при утрате территории и рассеянии
среди других народов, — писал в книге «Письма о старом и новом
еврействе» (1907) историк Шимон Дубнов, — но она знает один
пример сохранения нации безземельной и рассеянной. Этот уникум
в истории — еврейский народ».
Дубнов стал одним из духовных лидеров движения, утверждав¬
шего, что у евреев есть все возможности строить национальную
жизнь в диаспоре. Он представлял многовековой путь еврейского
народа, «чьим домом является весь мир», как историю развития
национального духа. Этот дух формировался в эпоху древнего Из¬
раиля, приспосабливаясь к условиям жизни того времени, а в диас¬
поре народ развил специфическую систему выживания и выработал
13. ЕВРЕЙСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ [221 ]
особую общинную идеологию. Иудаизм в этом случае являлся для
евреев способом самозащиты, поскольку большинства других
средств самосохранения они были лишены. Но, по мнению авто¬
ра, в период эмансипации, когда началось неизбежное межнацио¬
нальное взаимодействие, религия стала утрачивать свои защитные
функции и возникла необходимость развивать светскую культуру.
Теория Дубнова легла в основу одного из течений еврейского
общественного движения — автономизма. Его сторонники отста¬
ивали право на существование еврейского народа в условиях ди¬
аспоры через создание национально-культурных организаций —
естественно, при соблюдении местных законов. Только в этом
случае, подчеркивал Дубнов, еврейство можно будет признавать
«не только нацией прошлого и будущего, но и нацией настоящего»,
которая «и в диаспоре может существовать в качестве самобытной
культурной нации».
Автономисты пытались найти баланс между прошлым и буду¬
щим, между светским и религиозным и даже между сопротивлением
и эмиграцией, то есть между стремлением к миру с окружающими
народами и правом на борьбу с ними за свои права. Дубнов был че¬
ток и категоричен: «Любовь наша к народам, живущим рядом с на¬
ми, есть величина непостоянная и зависит от любви этих народов
к нам. Мой "цивизм" (чувство гражданской солидарности) составля¬
ет эквивалент того, что мне дают государство и общество как члену
гражданского союза и члену моей нации. Если государство попира¬
ет мои человеческие, гражданские и национальные права, я не могу
его любить: я должен бороться против его деспотического режима
или бросить страну, эмигрировать».
Требование признания права на автономию в свои программы
включили почти все партии и общественные движения евреев Вос¬
точной Европы. Возникали течения, ставившие своей целью на прак¬
тике осуществить идеи еврейского автономизма. Одно из них — тер-
риториализм — стремилось к созданию автономного поселения на
значительной территории, где евреи будут составлять националь¬
ное большинство. Идея привлекла к себе серьезное внимание —
в 1905 году возникла Еврейская территориальная организация (ЕТО),
[222] ЧЕРТА
со штаб-квартирой в Лондоне, и вскоре в одной только России дей¬
ствовало более 280 центров ЕТО. Но, как и следовало ожидать, ни
одно из правительств, к которым лидеры ЕТО обращались со своей
идеей, не приняло предложение о массовой эмиграции евреев на
территорию своей страны. Видя тщетность своих усилий, организа¬
ция в 1925 году самораспустилась.
Еще одно движение, основанное на идеях автономизма, — «Воз¬
рождение» — возникло в России в 1903 году. «Возрожденцы» счита¬
ли, что национальный фактор прогрессивен по своей природе и не
исчезнет в ходе исторического развития, а следовательно, автоно¬
мия евреев в странах их проживания — путь к постепенному реше¬
нию «еврейского вопроса». Следом, в 1906 году, возникла Еврейская
социалистическая рабочая партия, в основе идеологии которой
лежали работы публициста Хаима Житловского81, первым выска¬
завшего эти идеи в брошюре «Еврей к евреям». В том же году боль¬
шинство еврейских политических партий России и стран Восточной
Европы, стоявших на позициях автономизма, объединились в одну
«Фолкспартей» (Народную партию). Ее основателем и идеологом
в России был уже упомянутый нами Ш. Дубнов. Партия стремилась
к тому, чтобы евреи достигли успеха в создании национально-куль¬
турной автономии, во главе которой стояла бы светская общинная
организация, управляющаяся на демократических основах. В Рос¬
сии «Фолкспартей» распалась вскоре после установления советской
власти, а в Польше и Прибалтике просуществовала до 1939 года.
К созданию еврейской национально-культурной автономии
призывал и Бунд82. Его теоретики Владимир Коссовский и Влади¬
мир Медем еще весной 1901 года на IV съезде в Белостоке назвали
81 Житловский Хаим (1865-1943) — публицист, теоретик социалистического
автономизма и убежденный идишист. Автор книги «Мысли об исторических
судьбах еврейства» на русском языке (1887). Совмещал активное участие
в русском революционном движении с борьбой за права еврейского народа.
82 Бунд (букв, «союз») — «Всеобщий союз еврейских рабочих в Литве, Польше
и России» — еврейская социалистическая партия в России, позже в Польше
и США. Основана на нелегальном съезде в Вильно в 1897 г. Входила в состав
Социал-демократической рабочей партии — на I съезде РСДРП в Минске
в 1898 г. трое из девяти делегатов были бундовцы.
13. ЕВРЕЙСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ [223]
конечной целью партии «превращение еврейской нации в субъект
права, создание экстерриториального национального союза, изби¬
рающего органы национального самоуправления, в компетенцию
которых из ведения государственных органов передаются вопросы
развития национальной культуры и образования». Тремя годами ра¬
нее Бунд уже успел принять коллективное участие в основании пар¬
тии социал-демократов, но теперь их пути начали расходиться. Ле¬
нин немедленно отозвался в «Искре» статьей «Нужна ли еврейскому
пролетариату отдельная политическая партия?», квалифицировав
такую формулировку как националистическую. Этот конфликт не
угас и в последующие годы: весной 1917 года, на апрельской конфе¬
ренции, состоявшейся после отмены черты оседлости, Бунд объя¬
вил свою программу «актуальным политическим лозунгом дня».
Партия утверждала, что создание анклавов с компактным прожи¬
ванием еврейского населения — утопия, что в основу объединения
с большевиками необходимо ставить не территориальный признак,
а национальный. Себя Бунд при этом видел в качестве единственно¬
го представителя евреев в органах власти.
Идеи национально-культурной автономии, не привязанной
к территориальному фактору, бундовцы последовательно отста¬
ивали и в прессе, в частности в своем центральном органе «Дер
векер» («Будильник»). Сторонники автономизма были убеждены,
что создание деятельного самоуправления в странах диаспоры —
задача вполне достижимая, что со временем правительства госу¬
дарств со значительным количеством еврейского населения в хо¬
де демократического развития общества примут эту идею и что
иного пути просто нет.
Сионисты же, вопреки мнению территориалистов, считавших,
что возрождение национального очага в Палестине воплотить
в жизнь на видимом отрезке истории невозможно, были убежде¬
ны в обратном и полагали, что если уж бороться за утверждение
подлинного самоуправления, то только на исторической родине
и только в форме национального государства. Именно эта идео¬
логическая составляющая и была стержнем всей концепции по¬
литического сионизма, если не считать позиции ортодоксальных
[224] ЧЕРТА
Бундовцы в ссылке в Якутске. 1904 г.
сионистов, интересы которых отражали партии клерикального
типа: «Мизрахи» («Духовный центр») и «Акхдус» («Единение»). Обе,
работая в глубоком подполье, главным образом на Украине и в Бе¬
лоруссии, выдвигали требование создания Палестинского государ¬
ства и функционирования его в соответствии с Торой, а для этого
предлагали усилить борьбу за сохранение основ иудаизма. Эти по¬
зиции противоречили решениям Всемирной сионистской органи¬
зации, которая объявила религию личным делом каждого. По сути,
если отбросить идеологическую проблему, связанную с отношени¬
ем к религиозной концепции возрождения государства, различие
в позиции сионистов и территориалистов было в одном: в выборе
места для создания еврейской автономии. При этом позиция авто¬
номистов находила в массах более широкую поддержку, ибо идеи
сионистов в то время граничили с фантастикой.
И все же репатриация из России в Эрец Исраэль началась. Проис¬
ходила она по большей части через Одессу. Не случайно синонимом
Одессы тогда было выражение «Ворота в Сион». Уходивший сквозь
эти ворота небольшой ручеек переселенцев положил начало пер¬
вой, а потом и второй алие, воплощая в жизнь идею сионистского
движения. Исторический спор между его идеологами и сторонника¬
ми территориализма был решен наглядно и убедительно. Важней¬
шую роль в этом решении сыграли евреи Российской империи — те,
кого удерживать в пределах Черты было уже невозможно.
Яков Зиновьевич Басин
историк, публицист, член Международной федерации журнали¬
стов. Автор 11 книг и 56 научных работ по современной исто¬
рии. Печатается в альманахах «Огни столицы», «Литературный
Иерусалим» (Израиль), журнале «Лига культуры» (Одесса), сете¬
вом портале «Заметки по еврейской истории». Постоянный ав¬
тор русскоязычных еврейских газет «Альманах» (Сан-Франциско),
«Еврейская панорама» (Берлин) и периодической прессы Израиля.
14. ЭМИГРАЦИЯ
ИЗ РОССИИ В США
В условиях достаточно жесткой национальной политики государ¬
ства проживавшие в Российской империи евреи — и большинство,
в черте оседлости, и меньшая часть, сумевшая закрепиться во вну¬
тренних губерниях, — должны были ответить себе на вопрос, сформу¬
лированный когда-то по другому поводу Чернышевским: что делать?
В очерке «Евреи и власть» читатель уже познакомился с некоторы¬
ми из ответов. Перечисленные варианты — в диапазоне от сотрудни¬
чества с угнетавшей евреев (и не только их) властью до борьбы за ее
свержение — лежали в плоскости внутрироссийской парадигмы. Но
существовал и принципиально иной путь, который предполагал не
просто попытку вырваться из Черты в относительно свободное вну¬
треннее пространство страны (где, по сути, евреев ждали новые огра¬
ничительные меры), а более решительный и отчаянный шаг — выезд
за границу самой империи. В некотором смысле это был новый Исход,
бегство от фараона, от бесконечной череды ограничений, а главное —
от состояния неполноправного, «второсортного» народа.
Конечно, конкретный житель Черты, в конце XIX или в начале
XX века решившийся на эмиграцию, на связанные с этим риски и тя¬
готы, вряд ли смотрел на ситуацию с философских позиций, думая
о проблеме выбора пути для целого народа. Но поскольку эмиграция
постепенно начала приобретать довольно значительные масштабы,
[227]
она действительно стала превращаться в выбор народа. Точнее,
в один из вариантов выбора, стоявшего перед обитателями Черты.
Оценивая эмиграцию евреев из России как социально-обще¬
ственное явление, мы задаемся, как правило, двумя вопросами:
в чем заключались ее причины и каковы были ее направления. На¬
до заметить, что ответы на них, как и сами вопросы, будут связаны
самым непосредственным образом: именно от причин зависело
то, в каком направлении в то или иное время покидали Россию ее
вчерашние граждане — если возможно применять такое наимено¬
вание по отношению к жителям страны, лишенным многих граждан¬
ских прав.
В тех случаях, когда исход из России был вызван ростом наци¬
онального самосознания, когда он был результатом понимания
миссии еврейского народа или, по крайней мере, желанием уча¬
ствовать в возрождении евреев именно как народа, — путь дол¬
жен был лежать в Эрец Исраэль, в Палестину, как тогда называлась
заветная для евреев земля их предков. Обстоятельства возникно¬
вения и развития этой ветви еврейского общественного и поли¬
тического движения описаны в главе, посвященной зарождению
сионизма на рубеже XX века.
Но не всегда и не все представители еврейских общин мира,
и российского еврейства в частности, были уверены в возможно¬
сти возрождения государства именно в том месте, где некогда су¬
ществовал древний Израиль. Подчеркнем: речь здесь идет именно
о вере в возможность, а не о целесообразности. Именно поэтому
возник в свое время план «Уганда», предлагавший евреям эмигра¬
цию в Кению, и другие экзотические проекты. Кроме того, далеко
не все евреи были всерьез увлечены идеями сионизма; гораздо
больше они думали о решении своих собственных жизненных
проблем и проблем своей семьи. И тогда их взгляды устремлялись
туда, где открывались перспективы — подлинные или мнимые, —
где были шансы устроить свою жизнь, навсегда освободившись
не только от унизительного статуса иноверца, но и от нищеты. Так
в эпоху Черты стал формироваться и расти поток евреев, пытав¬
шихся эмигрировать в США.
[228] ЧЕРТА
Голда Меир. Первый известный фотопортрет в Пинске. 1904 г.
Вот что пишет в книге «Моя жизнь» Голда Меир83: «В 1903 году —
мне было лет пять — мы вернулись в Пинск. У отца, который никогда
не унывал, появилась новая мечта. Ничего, что ему не повезло в Ки¬
еве, — он поедет в Америку. "А голдене медине" — "золотая страна"
называли ее евреи. Там он разбогатеет».
Как видим, потенциальным еврейским эмигрантам Америка
представлялась не просто новой страной проживания, страной
с большими возможностями и перспективами, но страной, где зо¬
лото — буквально под ногами, и стоит лишь достичь ее, как самые
несбыточные надежды воплотятся в жизнь. И хотя детство Голды Ме¬
ир, о котором она вспоминает, пришлось на начало XX века, стрем¬
ление евреев Российской империи попасть в «goldene medine» за¬
родилось еще раньше, в 80-е годы XIX века.
Что же послужило тогда причиной — или причинами — много¬
численной стихийной эмиграции евреев в Америку?
Основных, вероятно, было две, и главной принято считать ев¬
рейские погромы, прокатившиеся по западным и южным губерниям
империи в 1881 и 1882 годах и связанные с реакцией на убийство
террористами императора Александра II. Еще больше усугубили си¬
туацию введенные его сыном Александром III в 1882 году Временные
правила, которые, как уже было сказано в очерке о законодатель¬
стве, отменяли некоторые ранее существовавшие вольности: в част¬
ности, запрещали евреям вновь селиться в деревнях, приобретать
недвижимость и арендовать землю вне местечек и городов, сокра¬
щали возможности торговли, вводили запреты на профессии и огра¬
ничивали поступление еврейской молодежи в учебные заведения.
В дальнейшем эмиграцию стимулировали новые правовые
притеснения: выселение евреев из Москвы и Московской губер¬
нии в 1891 году, еще большее сокращение процентной нормы для
поступления в учебные заведения. Подталкивали евреев к новому
исходу и волна погромов (Кишиневский в 1903 году и погромы,
83 Голда Меир (1898-1978) — израильский политик, родилась в Киеве, в детстве
с семьей эмигрировала в США. После провозглашения Государства Израиль стала
первым послом в СССР. В начале 1970-х гг. — премьер-министр Израиля.
[230] ЧЕРТА
связанные с русско-японской войной и революцией 1905-1907 го¬
дов), и обострение антисемитских настроений во время «дела Бей¬
лиса» (1911-1913 годы), и другие события.
Второй причиной, повлекшей за собой массовую эмиграцию, ста¬
ли специфические социально-экономические условия, сложившиеся
в черте оседлости. При постоянном росте еврейского населения в ме¬
стечках все труднее было найти работу, а селиться в деревнях и за¬
ниматься сельским хозяйством евреям было запрещено. Не лучшим
было и положение евреев в разрешенных для проживания городах,
где многие превращались в людей без определенных занятий и пе¬
ребивались случайными заработками. Легко понять, почему в таких
условиях полумифический образ «голдене медине» занимал вообра¬
жение многих российских евреев и отчего так быстро и легко распро¬
странялась в еврейском мире мечта о земле сказочных возможно¬
стей, расположенной на противоположной стороне земного шара.
Для самой Америки жители черты оседлости, устремившиеся
туда в конце XIX века, стали уже третьей волной еврейской имми¬
грации. Развитию ее благоприятствовали сдвиги, происходившие
в экономике Соединенных Штатов. Быстрый рост американской
промышленности с ее ориентацией на выпуск массовой стандарт¬
ной продукции, большое количество технических нововведений,
высокий уровень механизации производства увеличили спрос на
квалифицированную рабочую силу. С другой стороны, связанная
с индустриальным ростом потребность в промышленном и то¬
пливном сырье требовала огромных человеческих ресурсов для
тяжелого, неквалифицированного труда. Проще говоря, Америка
испытывала потребность в дешевой рабочей силе, которую могла
обеспечить только миграция из менее развитых в промышленном
отношении стран. И на том этапе экономического развития США до¬
ля занятости представителей «новой» иммиграции составила в ос¬
новных индустриальных отраслях более 60%.
Принципиальной особенностью еврейской эмиграции можно на¬
звать ее семейный характер. Обычно после приезда в Америку одного
из членов семьи (как правило, мужчины в трудоспособном возрасте)
начиналась подготовка переезда его родственников, а иногда и друзей
14. ЭМИГРАЦИЯ ИЗ РОССИИ В США [231]
и даже просто вдохновленных примером земляков. Этот фактор опре¬
делил особенность половозрастного состава еврейской миграции. На
рубеже XX века женщины составляли 43,4% евреев-мигрантов, в то
время как среди представителей нееврейских переселенцев этот по¬
казатель был существенно ниже. Количество детей младше 14 лет сре¬
ди приезжавших в США евреев могло достигать 25%, что также свиде¬
тельствует о семейном характере еврейской эмиграции.
К концу XIX века процедура самого переезда стала относительно
доступной для многих жителей Западного края — денег от продажи
нажитого поколениями имущества уже хватало на оплату путеше¬
ствия. Многие, кроме того, рассчитывали на помощь европейских
и американских благотворительных организаций.
До 1914 года путь российских эмигрантов обычно начинался с го¬
родов, лежавших на пересечении нескольких железнодорожных
маршрутов, например, с Киева, Варшавы или Бродов. Затем путь ле¬
жал вглубь континента, чаще всего в Вену, Берлин или Бреслау, а отту¬
да уже в какой-нибудь портовый город. Крупнейшими портовыми го¬
родами, в которых эмигранты из Восточной Европы обычно садились
на корабль, плывущий в Америку, были Гамбург, Бремен, Амстердам
или Антверпен. Особого упоминания заслуживает маршрут, прохо¬
дивший через Англию: из Гамбурга или Бремена по Северному морю
эмигранты плыли до Лондона, а затем, на судах английских морских
линий, — из Ливерпуля в Нью-Йорк. Такой вариант обходился де¬
шевле прямого сообщения из германских портов; к тому же именно
в Великобритании эмигранты могли рассчитывать на помощь англо¬
еврейских благотворительных обществ. Несмотря на то что у русских
евреев существовала возможность добраться до Америки напрямую
из какого-нибудь российского портового города, например из Либа-
вы, этот путь был не так прост: здесь необходимо было предъявлять
российский паспорт, доказывать легальность выезда семьи из страны.
Более безопасным считался технически несложный незакон¬
ный переход российско-немецкой границы. Он не только избавлял
эмигрантов от всех тягот и затрат, связанных с приобретением до¬
кументов, но и позволял им избежать тщательной проверки со сто¬
роны немецких чиновников, относившихся особенно придирчиво
[232] ЧЕРТА
Центральный Комитетъ
Еврейскаго Колойкзац1ойнаго Общества-
С.-Петербургъ, Офицерская ул., GO.
Либава.
Указания для эмигрантовъ, направляю-
С.-ПЕТЕРВУРГ'Ь.
Типографии 1. Лурье и К*. Гороховая ул., 48.
1S11.
Титульный лист. «Либава, Указания для эмигрантов, направляющихся через этот порт».
Издание Центрального комитета Еврейского колонизационного общества. С-Петербург, 1911 г.
к обладателям российского паспорта. Трудности получения самого
паспорта для выезда состояли и в длительности его оформления, и в
высокой цене, и в возможном отказе — например, если эмигриро¬
вал молодой человек призывного возраста, а в многодетных семьях
так было почти всегда. Поэтому распространенной стала практика
тайного перехода границы под руководством специально этим за¬
нимавшихся (и неплохо на этом зарабатывавших) людей.
Информацию о том, как решать многочисленные «технические»
проблемы переезда, выходцы из Черты могли найти в русско-
еврейской периодической печати, в разделах «Заграничная хроника»,
«Эмиграция» и т.п., а также в специальных брошюрах: «Путь эмигранта
через европейские страны», «Медицинский осмотр эмигрантов», «На¬
ставления к получению заграничного паспорта». Встречались и «ме¬
тодички», посвященные определенному маршруту, например издан¬
ная в 1911 году в Петербургской типографии «Лурье и К0» брошюра
«Либава. Указания для эмигрантов, направляющихся через этот порт».
14. ЭМИГРАЦИЯ ИЗ РОССИИ В США [233]
В этих пособиях были детально описаны маршруты, требования
иммиграционных чиновников, условия пребывания на контрольно¬
пропускных пунктах. С 1907 по 1914 год в Петербурге на идише
выходил информационный бюллетень «Der Yiddisher Emigrant»,
где публиковались практические советы по эмиграции. Расхожий
сюжет об опасностях пересечения границы и обманах со стороны
проводников был непременной составляющей многих иммигрант¬
ских рассказов, воспоминаний и художественных произведений.
У некоторых авторов подобные описания принимали характер при¬
ключенческой истории, что было полностью востребовано в среде
читателей — недавних нарушителей, которые с радостью узнавали
себя в таких историях.
Посадке на судно обязательно предшествовал медицинский
осмотр. Федеральным иммиграционным законом США от 3 марта
1891 года всем пароходным компаниям, осуществлявшим перевоз¬
ку мигрантов, было предписано проводить медосмотр пассажиров
дважды: до посадки и после прибытия в американский порт. Кроме
того, пароходная компания объявлялась ответственной за содержа¬
ние и питание своих пассажиров. Если иммигранта «заворачивали»
по медицинским показаниям на контрольно-пропускном пункте по
прибытии, компания, доставившая его в США, была обязана осуще¬
ствить обратную перевозку. После решения Конгресса 1893 года
иммигрантов стали подвергать еще и тщательному допросу, прежде
всего о здоровье, а впоследствии и о целях приезда, предполагае¬
мой возможности трудоустройства и проживания в США.
Само путешествие обычно занимало от 13 до 20 дней. В боль¬
шинстве своем малообеспеченные, еврейские эмигранты из Рос¬
сии не могли себе позволить дорогие билеты, поэтому основная
масса ехала 4-м классом, на палубе. Нет практически ни одного
воспоминания или художественного произведения о путешествии
в Америку, где автор опустил бы детальное и натуралистичное
описание своего плавания: приступы морской болезни, невыно¬
симые условия и опротивевшее однообразие. Приведем поэтому
только часто цитируемые воспоминания Самуэля Коэна, прибыв¬
шего в Америку в начале 1880-х:
[234] ЧЕРТА
Медосмотр мигрантов, прибывающих в США, на острове Эллис в бухте Нью-Йорка
«Штормило. Судно качало и трясло. Иллюминаторы пришлось
закрыть во избежание проникновения воды. От запаха дезинфици¬
рующих средств трудно было дышать. Я продолжал беспокойно ме¬
таться. Я немного приподнялся на койке. С верхней койки на меня
полилась чья-то рвота... Никакого уединения. Мужчины, женщины,
дети — все смешались... Больше всего мы страдали от недостатка
воды. Каждый из нас запасался банкой воды вечером. Только на та¬
кое количество можно было рассчитывать до вечера следующего
дня. Через несколько дней количество воды, которое получал каж¬
дый, сократилось, но сразу же стало известно, что за дополнитель¬
ную плату можно было достать еще воды».
Отметим, что к 1900-м годам условия пребывания на судах ста¬
ли значительно лучше, путешествие сократилось до десяти, а ино¬
гда и до шести дней. Этому во многом способствовала конкуренция
между пароходными компаниями.
Но испытания, выпадавшие на долю вырвавшихся на свобо¬
ду обитателей черты оседлости, не заканчивались пересечением
Атлантики. Земля, на которую они ступали, вовсе не была усеяна
золотом. Прибывшим практически из другого мира переселенцам
нелегко было устроить свои многодетные семьи, найти работу. Уро¬
вень образования и квалификации, жизненный опыт — все это бы¬
ло у иммигрантов иным, создавало для них бесчисленные трудно¬
сти. В поисках работы, не требующей специальной квалификации,
многие пытались освоить занятия, знакомые им по прошлой жизни,
например работу торговцев вразнос. Но и в этом случае необходи¬
мо было привыкать к более тяжелым условиям, к самой высокой
в мире степени интенсификации труда, с которой переселенцы
никогда прежде не сталкивались. Мемуары, литературные очерки
повествуют об этом изнурительном деле, о том, насколько непро¬
ста была работа разносчиков или педдлеров (peddlers), постоянно
рисковавших повредить спину бесконечным тасканием тяжестей.
И все же, несмотря на непрестижность такого занятия, многие
иммигранты предпочитали лоток или тележку с товаром душным
мастерским или изматывающим конвейерам промышленного про¬
изводства, где царствовала потогонная система.
[236] ЧЕРТА
Эмигранты на пароходе, пересекающем Атлантику
Описания невыносимых условий швейных мастерских, куда попа¬
дали бывшие портные черты оседлости и их собратья, не нашедшие
себе другого применения, можно встретить в произведениях Либина,
Кобрина, Рейзена, Аша, Кагана и других бытописателей нью-йоркского
Ист-Сайда — района, где селились многие эмигранты из Российской
империи. Открытием для американской читающей публики стал пере¬
вод на английский язык стихотворений Мориса Розенфельда «Песни
гетто», лирический герой которых передавал ощущение безысходно¬
сти и механистичности существования работников мастерских. Пере¬
водивший Розенфельда Лео Винер даже сравнил его поэтический цикл
с поэзией Данте. Но если великий Данте говорил об аде, который ждет
человека после смерти, то в стихах Розенфельда представал ад земной.
Сложности, связанные с работой, с поиском средств к существова¬
нию, были не единственным открытием, ожидавшим новых переселен¬
цев. Непривычным было все, даже те области, в рамках которых вче¬
рашние жители Черты никак не ожидали конфликта и дискомфорта.
Являясь частью общего иммиграционного потока, вливавшегося
в США, евреи из Российской империи, безусловно, обладали многи¬
ми его характерными чертами. Но были у них и определенные ин¬
дивидуальные особенности. Религиозная принадлежность «новых»
иммигрантов автоматически приписывала их к религиозному меньшин¬
ству — каковым они, собственно, и являлись по отношению к проте¬
стантскому большинству коренного населения. Пришлось им стол¬
кнуться и с дополнительной проблемой: немецкие евреи, представи¬
тели второй иммиграционной волны (1820-1880 годов), в большой
степени поддерживали реформистский иудаизм, который их восточно¬
европейским собратьям казался едва ли не вероотступничеством.
Доходило до вопиющих, с точки зрения российских евреев, слу¬
чаев. Например, на страницах периодического издания «Восход»84
корреспондент из Америки сообщал, что еврейская реформистская
84 Ежемесячный журнал. Выходил с 1881 года; с 1982 — с еженедельным приложением
«Недельная хроника Восхода». Противился полной ассимиляции евреев, призывал
к эмансипации и просвещению. Издание не поддерживало палестинофилов
и сионистов, но не отказывалось публиковать их статьи. «Восход» продолжал
выходить до начала XX в.
[238] ЧЕРТА
Еврей-разносчик в Ист-Сайде. Нью-Йорк, около 1900 г.
Еврейский рынок в Ист-Сайде. Нью-Йорк, около 1900 г.
община в Сент-Луисе приняла решение вернуться снова к субботнему
богослужению вместо введенного ею воскресного. По этому поводу бы¬
ла создана специальная комиссия, которая должна была решить, можно
ли вообще заменять субботнее богослужение воскресным. Российское
же еврейство, как и их собратья из Польши, оставалось верным ортодок¬
сальным религиозным и национальным традициям, что часто воспри¬
нималось американцами, как фанатизм и религиозный обскурантизм.
Во многом эта религиозная и культурная обособленность объяс¬
нялась спецификой расселения и проживания евреев в Российской
империи. Большинство их обитало в небольших городах и местечках
Черты; их контакты с неевреями ограничивались в основном деловыми
вопросами. В отдельные периоды лишь 4% евреев империи обладали
правом селиться в губерниях европейской части России за пределами
Черты — то есть могли получить опыт длительного совместного прожи¬
вания и общения с нееврейским населением; другие же — более чем
90% — были не вполне готовы к столь резкой перемене образа жизни.
Феномен шока от столкновения с иной культурой и религией
зафиксирован во многих воспоминаниях, письмах, художественных
произведениях, описывающих психологию «зеленых», неопытных
иммигрантов. В знаменитом романе «Мальчик Мотл» Шолом-Алейхем
передает впечатление от города, увиденного глазами ребенка:
«Трах-тарарах-тах-тах-тах! Тах! Дзинь-дзинь-дзинь-глин-глон! У-а!
У-a! У-a! Ду-ду-ду-ду-д! Фью! Ай-яй-яй-яй-яй! И снова: трах-тах-тах!
И вдруг врывается визг недорезанной свиньи: хрю-хрю-хрю! Таковы
были звуки, ошеломившие нас в первую минуту, когда мы прибыли
в Нью-Йорк. <.. .> Въезд в Нью-Йорк ужасен! Сама по себе езда не так
страшна, как пересадка из одного вагона в другой. Только как будто
бы сели, — и уже вы летите, как орлы, где-то в вышине по длинному
узкому мосту, — убиться можно! Это у них называется "элевейтор".
Думаете, это все? Не торопитесь! Вылезаете из "элевейтора", пере¬
саживаетесь в другой вагон, спускаетесь по лестнице, словно в по¬
греб, и летите уже под землей, да так быстро, что в глазах мелькает.
Это уже называется "цобвей"»85.
85 Цит. по: Шолом-Алейхем. Собрание сочинений в б т. Т. 3. М., 1959. С. 193-195.
14. ЭМИГРАЦИЯ ИЗ РОССИИ В США [241 ]
Большинство иммигрантов ютились в многоквартирных домах в Бруклине.
Фото из фондов Бруклинской Публичной библиотеки
Но, несмотря на этот шок, еврейские иммигранты начинали вжи¬
ваться в новый для них мир, нередко используя при этом формы
и способы, привычные им по жизни в черте оседлости. Прежде все¬
го, они старались селиться в городах (поскольку сами были преиму¬
щественно выходцами из местечек и городов) и устраиваться в од¬
ном районе. Живя в еврейском квартале, они могли рассчитывать
на помощь и просто общение на родном языке, могли посещать си¬
нагогу, покупать кошерную еду или приглашать для детей хорошего
меламеда86. Возрождавшееся таким образом «гетто» уже могло пре¬
доставить вновь приехавшим иммигрантам рабочие места.
А потом начинал действовать знаменитый «плавильный котел»,
постепенно превращавший выходцев из разных стран, носителей
разных культур в единый народ. Но, в отличие от предыдущей роди¬
ны, теперь никто не приходил к бывшим обитателям Черты в форме
полицейского или жандарма, требуя неукоснительного исполнения
репрессивного по отношению к евреям законодательства.
«Голдене медине», как оказалось, не была усыпана золотом. Но она
оправдывала другое ожидание народа, вырвавшегося из Черты, — да¬
вала возможность свободного развития, когда успех каждой семьи, каж¬
дого человека, проделавшего непростой путь из России в Америку, за¬
висел в первую очередь от его труда, старания, энергии и способностей.
А с этим «товаром» у переселенцев из Черты все было в порядке.
Поэтому и в американском «плавильном котле» они смогли играть
роль той самой «щепотки соли», о которой так точно сказал Эренбург.
Светлана Владимировна Пахомова
культуролог, специалист по израильскому и еврейскому кино, на¬
учный сотрудник Музея истории евреев в России. Окончила Рос¬
сийско-американский центр библеистики и иудаики РГГУ, прошла
стажировку в Международном институте им. Ротбера (Еврей¬
ский университет в Иерусалиме).
86 В Российской империи — учитель, занимавшийся обучением еврейских детей
еврейскому закону и языку.
15. ЛЮДИ ЧЕРТЫ:
АДВОКАТ МОРДЕХАЙ
(МАКСИМ) ВИНАВЕР
Среди выходцев из Черты было немало людей, добившихся выдаю¬
щихся успехов в науке, в бизнесе, в культуре, несмотря на то что «за¬
преты на профессии» как часть антиеврейского законодательства
создавали для этого много трудностей и препятствий. В частности,
одним из таких препятствий для евреев, постигавших юриспруден¬
цию, был запрет на занятие большинства официальных должностей
в судах, где от служащих напрямую требовалось проводить поли¬
тику властей. Несколько меньше государство контролировало фи¬
гуру защитника в судопроизводстве, и количество евреев, ставших
выдающимися российскими адвокатами, действительно впечатляет.
Во многом именно они определяли лицо российской адвокатуры.
А в завершающий период существования Черты евреи-адвокаты
уже играли заметную роль в общественных спорах страны, стоящей
на пороге крутых перемен. Но лишь одному из них удалось сыграть
весомую роль в качестве политика, государственного деятеля. Это
Мордехай (Максим) Винавер, депутат I Государственной думы, один
из создателей «партии профессоров» — кадетов.
Мордехай Винавер родился в 1862 году (иногда упоминается
и другая дата) в предместье Варшавы, в некогда богатой, а ко дню его
появления на свет уже весьма обедневшей семье Мозеса Винавера.
Род Винаверов был хорошо известен в среде польского еврейства.
[245]
Моисей (Максим) Винавер
Представители этого влиятельного и многочисленного семейства,
в том числе и дед Мордехая, долгие годы занимались коммерцией
и входили в руководство общины.
Мать Винавера происходила из авторитетного раввинского ро¬
да. В отличие от своего мужа, она была весьма религиозна, поэтому
в раннем детстве Мордехай получил традиционное религиозное об¬
разование. Но когда мальчику исполнилось десять лет, старшая се¬
стра, якобы втайне от родителей, отдала его в гимназию. В гимназии
Винавер увлекся польской культурой и участвовал в распростра¬
ненной тогда среди молодежи форме сопротивления русификатор¬
ской политике властей, демонстративно употребляя запрещенный
в стенах учебных заведений польский язык.
Успешно окончив гимназию, Винавер поступил на юридический
факультет Варшавского университета. Здесь он проявил блестящие
способности и, окончив учебу с золотой медалью, получил предложе¬
ние продолжить научную деятельность в стенах университета. Однако
для этого требовалось формально принять крещение. К тому момен¬
ту юноша был уже достаточно далек от религии, но все же гордость
и понимание национального долга не позволили ему этого сделать.
Единственной возможностью для реализации творческого и научного
потенциала стала для Винавера адвокатская деятельность. Вскоре, не
видя путей найти достойную работу в Польше, он принял решение о пе¬
реезде в Россию и в конце 1887 года оказался в Петербурге. Здесь, на¬
чав с работы в качестве помощника известного юриста В.Д. Спасовича,
Мордехай Винавер быстро, буквально в течение нескольких лет, прев¬
ратился в широко известного адвоката Максима Моисеевича Винавера.
Молодому человеку из польско-еврейской семьи, попавшему
в Россию, в иную культурную и общественную среду, потребовалось
для этого проявить не только выдающиеся способности, но и по¬
истине железный характер. Соратник Винавера по общественной
и политической работе в начале XX века В.А. Оболенский87 оставил
его портрет тех лет: «Богатство, славу, положение в обществе — все
он приобрел исключительно благодаря свойствам своей одаренной
87 Первая Дума. Из воспоминаний князя В. А. Оболенского // Наука и жизнь. 1990. № 7.
15. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: АДВОКАТ МОРДЕХАЙ (МАКСИМ) ВИНАВЕР [247]
натуры — громадным способностям, большому уму и исключитель¬
ной энергии и работоспособности. Наружность у него была невзрач¬
ная: маленький, щупленький, с неопределенными чертами блед¬
но-желтого лица и с неопределенного цвета седеющей бородкой.
Он обращал на себя внимание лишь непропорционально большой
головой. В этой голове с огромным шишковатым лбом было что-то
сократовское. А из-под нависших надбровных дуг смотрели на вас
умные, серые, проницательные глаза».
Сосредоточившись на адвокатской работе, Винавер не оставил
и занятий наукой. Он вошел в круг молодых юристов-евреев, объеди¬
нившихся вокруг «конференции» — научного семинара, собиравше¬
гося в доме знаменитого присяжного поверенного А. Я. Пассовера88.
Немалую известность принесли ему и публикации в юридической
печати того времени: «Журнале Министерства юстиции», «Вестнике
права». К началу нового века эти журналы и Юридическое общество
при Санкт-Петербургском университете превратились в цитадель
отечественного либерализма.
Наряду с профессиональной, благополучно складывалась и лич¬
ная жизнь молодого адвоката. Он женился на молоденькой кур¬
систке из Москвы Розе Хишиной. Девушка происходила из семьи
московских промышленников, ее отец принимал активное участие
в жизни местной еврейской общины.
В Петербурге 1890-х годов Винавер с увлечением расширял
свои познания в русской культуре и искусстве. В его доме сложил¬
ся определенный круг: здесь регулярно встречались представители
русской и русско-еврейской либеральной интеллигенции: философ
и поэт В. С. Соловьев, философ Л. А. Сев, критик и литературовед
А. Г. Горнфельд, искусствовед М.Г. Сыркин, юрист и историк М.И. Ку-
лишер. Работая в юридической печати и в Юридическом обществе,
Винавер познакомился с молодым энергичным профессором уго¬
ловного права и гласным городской думы В. Д. Набоковым — отцом
будущего знаменитого русского писателя В. В. Набокова.
88 Винавер М. М., Пассовер. А. Я. (Воспоминания и впечатления). СПб.: тип. Т-ва
«Общественная польза», 1913.
[248] ЧЕРТА
Во второй половине XIX века значительная легальная еврейская
общественная жизнь сосредоточилась вокруг основанного в 1863 го¬
ду Общества по распространению просвещения среди евреев России.
Именно в его стенах Винавер начал свою национально-еврейскую де¬
ятельность. На рубеже 1890-х годов в Петербурге сложился кружок
молодых интеллигентов, интересовавшихся проблемами истории
российского еврейства. Примкнув к этой группе, Винавер вскоре стал
ее движущей силой. В эпоху секуляризации еврейской жизни возни¬
кали идеи о придании национальному историческому сознанию гла¬
венствующей роли в формировании идеологии нового российского
еврейства. В 1891 году Винавер принял деятельное участие в созда¬
нии при Обществе по распространению просвещения среди евреев
России в Петербурге Историко-этнографической комиссии. Хотя к ра¬
боте в ней были привлечены люди разных политических взглядов:
сионисты, либералы, демократы, — всех их объединяла любовь к на¬
циональной истории и стремление содействовать делу возрождения
российского еврейства. Годы спустя именно этот кружок станет ядром
созданного в 1908 году под руководством М.М. Винавера и С.М. Дуб¬
нова Еврейского историко-этнографического общества.
Новое поколение еврейско-русской интеллигенции не могло
не оказывать сопротивления усилению государственного антисе¬
митизма. Одной из форм такого противодействия стало создание
фактически первой еврейской правозащитной организации в Рос¬
сии — «Бюро защиты». В него, помимо М.М. Винавера, вошли ев¬
реи-адвокаты Г.Б. Слиозберг, М.А. Кроль, СЕ. Вейсенберг, Л.М. Ай¬
зенберг. Совместная работа дала впоследствии возможность
Г. Б. Слиозбергу так охарактеризовать своего коллегу: «Винавер
обладал огромным талантом организаторского свойства. Он умел
привлекать и организовывать людей на общие работы и умело ру¬
ководить ими в качестве председателя... Он обладал удивительной
способностью направлять в той среде, в которой он председатель¬
ствовал, прения в определенное русло. Он редко высказывал свое
личное отношение к тому или другому вопросу, но зато с большой
гибкостью и умно умел отмечать разномыслия, сглаживал их и пред¬
лагал формулу, которая всегда была компромиссной...»
15. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: АДВОКАТ МОРДЕХАЙ (МАКСИМ) ВИНАВЕР [249]
«Бюро защиты» и лично М.М. Винавер организовали в 1901-1902 го¬
дах юридическую поддержку скромному Виленскому парикмахе¬
ру Д. А. Блондесу, обвиненному в попытке убийства с ритуальными
целями девушки-христианки. В итоге обвиняемый был полностью
оправдан. Следующими делами «Бюро защиты», в которых Вина¬
вер принимал участие, в том числе и непосредственно в суде, бы¬
ли гомельский и кишиневский процессы, состоявшиеся по следам
еврейских погромов. На них Винавер в составе группы адвокатов
представлял потерпевшую сторону в качестве гражданского истца.
Пожалуй, именно в ходе этих процессов он впервые в жизни лицом
к лицу столкнулся с агрессивным антисемитизмом. Будучи органи¬
затором и идеологом защиты, Винавер привлек к участию в этих
процессах целую группу не только видных юристов еврейского про¬
исхождения, но и русских адвокатов. Таким образом он стремился
вывести «национальные» дела из чисто «еврейской» сферы и пре¬
вратить их в фактор общероссийского освободительного движения.
С 1904 года М.М. Винавер совмещал работу в еврейских нацио¬
нальных организациях с участием в русском либеральном движении.
Будучи талантливым руководителем, он стал самым активным участ¬
ником встреч и собраний, на которых в конце концов и была созда¬
на основная либеральная организация в России — Конституционно¬
демократическая партия. Винавера избрали в центральный комитет,
где он принял деятельное участие в выработке учредительных доку¬
ментов партии, в формировании ее структур. Годы спустя практически
все его соратники в своих мемуарах отмечали роль Винавера в жиз¬
ни партии и выработке ее идеологии. Лидер кадетов П.Н. Милюков,
в частности, вспоминал: «Мне легко говорить о том вкладе, который
сделан Винавером в нашу политическую работу, легко потому, что на
всем протяжении политической деятельности его мы стояли не только
в одних рядах, но и рядом, плечо к плечу, и делали одно и то же дело...
Он был знаменит своим умением придавать политической мысли бле¬
стящую, резко отточенную форму и защищать свою формулу строго
логической, тонкой аргументацией. Бороться с ним на этой почве бы¬
ло невозможно: даже не убеждая, он покорял соперника и проводил
свое решение в многоголовом колеблющемся собрании...»
[250] ЧЕРТА
К этому моменту у Винавера окончательно сложилось убежде¬
ние в нерасторжимости общерусского освободительного движения
и борьбы за равноправие российского еврейства. Без победы консти¬
туционного строя, без провозглашения полного национального и со¬
циального равенства в стране он не видел возможности разрешения
еврейского вопроса. По его мнению, евреи, как никакой другой на¬
род, были заинтересованы в победе демократической и либераль¬
ной России. В многообразном еврейском национальном движении
он представлял самое либеральное крыло и упорно отстаивал идею
того, что самостоятельно, без всесторонней поддержки русского про¬
грессивного движения, евреям не удастся добиться равноправия. Ви¬
навер всегда оставался последовательным противником сионизма.
В 1905 году страна, охваченная всеобщим брожением, готови¬
лась к выборам в Государственную думу. По мнению М.М. Винавера,
для того чтобы получить представительство и быть услышанными
в «русском парламенте», еврейской общественности следовало
прежде всего добиться внутреннего национального политического
единства. Для этого был создан Союз за достижение полноправия ев¬
реев в России. Винавер не только принял активнейшее участие в его
создании, но и руководил в 1905-1907 годах работой всех съездов
союза. Главной его заслугой было временное примирение либера¬
лов, сионистов, социалистов разных мастей и националистов — сре¬
ди участников съездов было немало ярких личностей и одаренных
политиков, но такт и мудрость Винавера привели к тому, что они,
пусть временно, объединились и отправили в Первую Государствен¬
ную думу значительное по тем временам число депутатов-евреев.
Сам Винавер тоже был избран, причем не от губернии черты еврей¬
ской оседлости, а как член партии кадетов от Санкт-Петербурга.
Думская предвыборная борьба проходила в сложной обстановке.
По вопросам полноправия своего народа Винаверу не раз приходи¬
лось вступать в противостояние не только с представителями право¬
го, консервативного лагеря, но и с деятелями различных направле¬
ний еврейского национального движения. Главной задачей для себя
в общественной и политической деятельности того периода Винавер
считал создание и сохранение союза между еврейским и русским
15. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: АДВОКАТ МОРДЕХАЙ (МАКСИМ) ВИНАВЕР [251 ]
освободительными движениями. Не раз в своих выступлениях он
подчеркивал неразрывность этой связи. В октябре 1905 года во вре¬
мя встречи еврейской делегации с только что назначенным на пост
главы Совета министров С.Ю. Витте Винавер, в ответ на поставлен¬
ное в жесткой форме требование к еврейским представителям убе¬
дить еврейское население отказаться от участия в общероссийском
политическом процессе, заявил: «...теперь настал момент, когда Рос¬
сия добудет все свободы и полное равноправие для всех подданных,
и... потому евреи и должны всеми силами поддерживать русских,
которые этого добиваются, и за что воюют с властью».
В глазах руководителей Конституционно-демократической партии
Винавер выступал представителем российского еврейства. Одновре¬
менно он должен был проводить в еврейской общественной среде
идеи кадетов. Это вполне отвечало той роли, в которой видел себя
и он сам. Винавер совершенно искренне выступал против сионизма,
противостоял идее создания в стенах Думы еврейской национальной
группы. Вообще, вся позиция партии по еврейскому вопросу во мно¬
гом формировалась им самим. Думский период был для М.М. Винаве-
ра высшей точкой его взлета как общественно-политического деятеля.
Квинтэссенцией этой деятельности, направленной в защиту рос¬
сийского еврейства, стало его выступление на одной из последних
сессий Думы, посвященной погрому в Белостоке. Подчеркивая роль
властей в деле вдохновения и организации этих кровавых событий,
Винавер сказал: «Мы, евреи, являемся народом исключительного
долготерпения, мы слишком долго терпели. Мы с ужасом видим, как
цвет нашей молодежи, под влиянием этих ужасов ринувшись в бой,
гибнет от ударов врагов. Поймите же вы, что есть предел всякому
терпению и что никто не вправе требовать, чтобы эта молодежь,
которая сама столько испытала, которая знает, что испытывали на¬
ши отцы и деды, чтобы эта молодежь смиренно смотрела на это
и подставляла дальше свою спину... Мы глубоко убеждены, что не
русский народ нам враждебен, а эта клика, которая для своих целей
желает восстановить против нас народ. Преступно слепые, они не
замечают, что подтачивают не только нас, но здоровое тело огром¬
ной массы русского населения, подтачивают весь государственный
[252] ЧЕРТА
Группа депутатов Первой Государственной думы (слева направо): Ф.Ф. Кокошкин, С. А. Муромцев,
И. И. Петрункевич, М.М. Винавер, В.Д. Набоков (отец писателя Набокова)
организм... Нас очень мало, но у нас есть один союзник — это ис¬
полненный истинной человечности весь русский народ».
Последовавший вскоре, в июле 1906 года, роспуск Думы стал для
Винавера не только общественной, но и личной трагедией. Он вспо¬
минал, как на улицах города «оглядывался, искал на лицах людей,
искал на мертвых камнях отражение нашего несчастья. Сонливые
пешеходы, сонливые лошади, сонливое солнце. Безлюдие — ни¬
какой жизни, никакого признака движения. Кричать хотелось от
боли и ужаса...» За участие в подписании воззвания, призывавше¬
го к гражданскому неповиновению, Винавер был осужден, лишен
избирательных прав и вместе с другими «подписантами» провел
несколько месяцев в тюрьме. Впоследствии он дал оценку своей
деятельности в Государственной думе, в том числе и по еврейско¬
му вопросу, в специальных работах: «Кадеты и еврейский вопрос»
(СПб.: Тип. Бусселя, 1907) и «Конфликты в первой Думе» (СПб.: Склад
В.С. Соловьева и В. Г. Никольской, 1907).
В последнее десятилетие существования Российской империи
Винавер продолжал свою общественную и политическую деятель¬
ность в двух направлениях: как член ЦК партии кадетов и как один
из лидеров еврейского национального движения. Он руководил
русско-еврейскими печатными изданиями — журналами «Свобода
и Равенство», «Новый Восход» и «Еврейский мир». Максим Моисее¬
вич стоял у истоков многих культурных национальных начинаний:
Еврейского историко-этнографического общества, Еврейского ху¬
дожественного общества, Еврейского музыкального общества. Ви¬
навер помогал многим представителям еврейской художественной
интеллигенции. В частности, он обратил внимание на неизвестного
молодого витебского художника Марка Шагала — помог организо¬
вать его первую выставку в столице, а затем содействовал в получе¬
нии денежного пособия для поездки в Париж.
Годы Первой мировой войны ознаменовались в Российской
империи новой волной антиеврейских преследований. Винавер
самым активным образом действовал в защиту своего народа как
в рядах партии кадетов, так и среди еврейских политических дви¬
жений, объединения которых он добивался. Одной из форм его
[254] ЧЕРТА
борьбы стала деятельность «Политического бюро при евреях —
депутатах Государственной думы» — объединения еврейских по¬
литиков, стремившихся воздействовать на решения правитель¬
ства по еврейскому вопросу. Как член ЦК партии кадетов Винавер
готовил документы для партийных выступлений с осуждением
антиеврейских репрессий.
Февральская революция 1917 года и свержение самодержа¬
вия были с радостью встречены российским еврейством. Винавер
очутился в эпицентре политической борьбы, разворачивавшейся
в Петрограде, однако сознательно уклонился от государственной
службы, хотя все его ближайшие товарищи по партии энергично ра¬
ботали во Временном правительстве. Опыт событий 1905-1907 го¬
дов и последовавшие затем метаморфозы в российской политиче¬
ской жизни привели его к убеждению, что на этапе, когда демокра¬
тическая власть оказывается лицом к лицу со стихией революции,
с огромной массой непросвещенных людей, евреи не должны стре¬
миться во властные структуры. Он призвал российское еврейство
всецело поддержать новую власть, но «не идти в нее». В то же время
Винавер энергично работал в ЦК партии и оказывал существенное
влияние на формирование и политику Временного правительства.
На выборах в Учредительное собрание он прошел по списку Консти¬
туционно-демократической партии от Петрограда.
Пришедшие к власти в октябре большевики, конечно же, были
хорошо осведомлены о подлинной роли Винавера в политической
жизни и о его политической позиции. Уже 18 ноября 1917 года он
был арестован во время заседания Петроградской городской думы,
гласным которой являлся. В спешке и неразберихе первых недель
революции после допроса Винавера освободили. Однако было яс¬
но, что новый арест неизбежен, и ему, как одному из лидеров оп¬
позиционной партии, пришлось бежать из большевистской столи¬
цы — сначала в Москву, а затем на Украину.
Следуя своим убеждениям, Винавер примкнул к белому движе¬
нию. При этом, однако, он противостоял тем кадетам, которые в борь¬
бе с большевиками готовы были пойти на сделку с военно-монархи¬
ческими кругами белого движения и даже на союз с Германией.
15. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: АДВОКАТ МОРДЕХАЙ (МАКСИМ) ВИНАВЕР [255]
Осенью 1918 года Винавер занял пост министра внешних сноше¬
ний в краевом Крымском правительстве. На его плечи легли труд¬
ные переговоры с военным командованием войск Антанты. Но про¬
существовало это правительство недолго, и в последний момент,
перед входом в Крым Красной армии, его членам с семьями при¬
шлось навсегда покинуть Россию.
Прибыв во Францию, Винавер не оставил общественную дея¬
тельность и не отказался от своих политических идеалов. В отличие
от многих соратников в эмиграции, он доказывал, что с новой Рос¬
сией надо вступать в диалог, что внешнеполитическая изоляция не
тот путь, которым можно добиться возвращения страны к демокра¬
тическим основам. Винавер продолжал верить в освобождение Рос¬
сии, которому посвятил фактически всю жизнь. В 1922 году он писал
старому соратнику по партии И. И. Петрункевичу: «Нет, не гибнет
Россия, и не погибнет — именно та Россия, которую мы в мечтах но¬
сили. Та почва, которая взращивала Вас, Ваших предшественников
и Ваших сподвижников — не иссохнет. Это не только мистическая
вера, это, так сказать, естественно-исторический факт, неопровер¬
жимый до очевидности. Такую Россию кровно полюбили мы, так на¬
зываемые инородцы, с нею сплелись неразрывно и через нее свя¬
зали себя неразрывно с русским прошлым, на ней и с нею вместе
строим будущее».
Виктор Ефимович Кельнер
доктор исторических наук, профессор Европейского универси¬
тета в Санкт-Петербурге. Основные научные интересы лежат
в области изучения истории российского еврейства. Автор пя¬
ти монографий, в том числе первого в России исследования жиз¬
ни и деятельности С. М. Дубнова.
16. ЛЮДИ ЧЕРТЫ:
ЧАЕТОРГОВЕЦ
ВУЛЬФ ВЫСОЦКИЙ
Калонимос Зеев Высоцкий, основатель фирмы «Высоцкий и К°», вхо¬
дившей в число признанных лидеров отечественной чайной торгов¬
ли, оказал существенное влияние на становление отрасли, россий¬
скую торговлю и экономику.
Уроженец еврейского местечка, преодолев многочисленные
препоны, превратился в крупного фабриканта и торговца, щедрого
благотворителя и видного общественного деятеля, ставшего «сио¬
нистом», когда еще не существовало самого этого термина.
Родился Высоцкий в 1824 году в местечке Старые Жагоры Ко-
венской губернии (ныне Жагаре, Литва). Сведения о его семье
и юных годах достаточно скудные. Как было принято тогда в боль¬
шинстве еврейских семей, проживавших в черте оседлости, он
получил традиционное воспитание и образование, был грамотен,
знал основы арифметики. В 18-летнем возрасте Калонимос Зеев
женился и уже после женитьбы уехал учиться в Воложинскую ие-
шиву, где провел около трех лет.
Позже Высоцкий торговал зерном в местечке Янишки, а затем
вместе с семьей тестя и несколькими другими еврейскими семья¬
ми занялся сельским хозяйством на выделенной им казенной земле
неподалеку от Динабурга (впоследствии Двинск, ныне Даугавпилс,
Латвия). Затея эта успеха не имела, и Высоцкий решил вернуться
[257]
cans» nsiap
bsw fw w raja bv irtww
ЛКО
. 'pSKD’n 2KT D1»'J15p
*т 5y 1ЭТУЯ гпм
.D'JIBH Г’К
6 KTWUS jsnwn Jl?3"6w 01613
П’ЭПЛ
овуцагь шхтовжмъ
т. е.
Собраше пиеемъ о колонизащи Св. Земли
Соч. В. Высоцкаго
ВАРШАВА
Тждогрмй Шульдверга и Ком., Твердая К а
хева.
Purchased fri Russia.
В.Я. Высоцкий. «Собрание писем о колонизации Св. Земли». Варшава, 1898 г.
Титульный лист и портрет автора
к поискам счастья в торговле, то есть в сфере, где евреи за много
веков накопили значительный опыт и деловую сноровку.
На рубеже 40-х и 50-х годов XIX столетия Калонимос Зеев поки¬
дает черту оседлости и перебирается в Москву. На каком основании
он получил возможность поселиться в Москве в суровые времена
Николая I, не вполне ясно, но, так или иначе, молодого провинциала
взяли на подсобную работу в чайную лавку купца 1-й гильдии Петра
Кононовича Боткина (1781-1853), одного из пионеров отечествен¬
ной чайной торговли. Высоцкий довольно скоро стал пользоваться
доверием клиентов, деловых партнеров и, главное, владельцев фир¬
мы, которые выхлопотали у властей разрешение на его проживание
в городе, причем не одного, а с семейством. Хозяева сполна оцени¬
ли способности и нравственные качества энергичного работника:
он получил место приказчика на складе предприятия Боткиных —
семьи не просто известной в деловом мире тех лет, но и оставившей
глубокий след в русской истории.
Высоцкому удалось до определенной степени сблизиться с хо¬
зяевами — именно в их доме началось приобщение одаренного
и предприимчивого местечкового еврея к русской жизни и культу¬
ре. Калонимос Зеев превращается в Вульфа Янкелевича, а для рус¬
ских покупателей и партнеров становится Василием Яковлевичем.
В доме Высоцких соблюдали традиции иудаизма, но, в то же время,
говорили на хорошем русском языке; к дочерям были приглашены
прекрасные преподаватели, а долгожданный сын Давид, родивший¬
ся в 1861 году, получил серьезное светское образование.
Набравшись» опыта в премудростях чайной торговли и завязав
необходимые деловые связи, Высоцкий, уже после кончины Петра
Боткина, решил организовать собственную фирму. Наследники Пе¬
тра Кононовича уговаривали его остаться, предлагали солидное
увеличение жалованья. Но Высоцкий отказался и около 1858 года
начал свое дело, сумев при этом сохранить дружественные отноше¬
ния с семьей прежних хозяев.
В Москве, в условиях жесткой конкурентной борьбы, Высоц¬
кому было особенно трудно. Старт его предпринимательской
карьеры пришелся на относительно благополучные для евреев
16. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: ЧАЕТОРГОВЕЦ ВУЛЬФ ВЫСОЦКИЙ [259]
времена царствования Александра II, освободителя и реформа¬
тора, но всякого рода законодательные ограничения и происки
конкурентов сильно осложняли его деятельность. Для того чтобы
из мелкого торговца, не имевшего собственного капитала, пре¬
вратиться в купца 1-й гильдии и окончательно по закону обосно¬
ваться с чадами и домочадцами в полюбившейся ему Москве —
не только первопрестольной, но и чайной столице, — Высоцкому
пришлось потратить огромные усилия и более двух десятилетий
непрестанных трудов.
В начале 60-х годов XIX века был отменен запрет на ввоз чая
в Россию морским путем. В среде оптовиков возникает ожесточен¬
ная конкуренция между сторонниками традиционно доставляемых
из Китая караванами «кяхтинских»89 чаев и привозимых на кораб¬
лях чаев, получивших название «кантонских»90. Тогда же в Россию
по морю стали поставлять более дешевые индийские и цейлонские
чаи. Высоцкий одним из первых сделал верную ставку на чаи, до¬
ставляемые морским путем, в основном через Одесский порт.
В 1870 году Вульф Янкелевич Высоцкий входит в состав правле¬
ния Московского еврейского общества, а тремя годами позже его
избирают действительным членом Общества по распространению
просвещения между евреями.
Еще через год информация о нем появляется на страницах
«Справочной книги о лицах, получивших в течение 1873 года ку¬
печеские свидетельства и билеты по 1 и 2 гильдиям на право тор¬
говли и промысла в 1874 году», изданной типографией Ю. Виганда
в Санкт-Петербурге. В разделе о купцах 1-й гильдии читаем: «Вы¬
соцкий, Вульф Янкелевич, 53 лет, в купечестве [подразумевается
купечество Санкт-Петербургское] состоит с 1874 года, жительство
имеет в Москве, торгует при порте оптом.
89 «Кяхтинскими» назывались чаи, ввозимые в Россию караванным путем через
таможню в городе Кяхта на границе с Монголией.
90 «Кантонскими» назывались чаи, ввозимые в Россию морским путем, поскольку
главным портом, через который следовал чай, был Кантон (старое европейское
название города Гуанчжоу на юге Китая).
[260] ЧЕРТА
В 1881 году купец 1-й гильдии Вульф Высоцкий открывает
Торговый дом «В. Высоцкий с сыном». Основным направлением
предприятия становится торговля чаем и маслом, но чаю всегда
отдается предпочтение. И в те годы, и позже главным местом де¬
ятельности Высоцкого остается Москва, что вполне объяснимо.
Москва была центром чайной торговли огромной страны, куда
устремлялись самые удачливые и честолюбивые чаеторговцы.
В итоге именно здесь сосредоточились правления крупнейших чае¬
торговых фирм, имевших отделения по всей России и за рубежом;
именно здесь определялась «температура» чайного рынка страны.
Дело Высоцкого разрасталось и начало приносить значительную
прибыль, хотя обстановка в России серьезно менялась к худшему.
После гибели императора Александра II в результате покушения
народовольцев давление на еврейский бизнес серьезно возросло.
В Москве это ощущалось особенно сильно. Были приняты жесткие
меры по выселению евреев из первопрестольной. Они затронули
и членов семьи Высоцких. В частности, были выселены дочь Вульфа
Высоцкого Анна с мужем Осипом Цетлиным и сыном Михаилом. Из
канцелярии генерал-губернатора Москвы поступило тайное рас¬
поряжение о «еврейской торговле», предписывавшее «внезапные
проверки» фирм, собственниками которых были евреи.
Многие компании, используя конъюнктуру, включали в свой устав
пункт о том, что владельцами их именных бумаг могут быть «только
русские подданные не иудейского вероисповедания». Такой текст
присутствовал, к примеру, на паях Товарищества чайной торговли
«Сергей Васильевич Перлов», серьезного конкурента Высоцких.
При этом велась изощренная борьба за покупателя на «еврей¬
ской улице», что вполне логично. Евреи в описываемый период
занимали среди народов, населявших Российскую империю, чет¬
вертое место по численности (после великороссов, малороссов
и поляков) и почти все проживали в черте оседлости.
Прекрасный тому пример — свидетельство на иврите (!) весьма
авторитетного раввината в Варшаве, что чай «русской» фирмы «Тор¬
говый дом Братья К. и С. Поповы» является «кошерным на праздник
Песах без всякой опасности даже для соблюдающих кашрут самым
16. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: ЧАЕТОРГОВЕЦ ВУЛЬФ ВЫСОЦКИЙ [261 ]
строгим образом». Впечатляет никак не меньше, чем такое же сви¬
детельство на чай «еврейской» фирмы Высоцкого, скрепленное под¬
писью и печатью одесского духовного раввина.
Серьезные испытания постигли фирму Высоцкого в 1883 году. Во
время ревизии на одном из складов Высоцкого таможенники в при¬
сутствии чинов полиции обнаружили 19 упаковок с чаем без тамо¬
женных пломб. Благодаря наличию платежных документов удалось
доказать, что таможенные сборы были уплачены за весь чай, вклю¬
чая и ящики с утраченными пломбами, и избежать обвинения в кон¬
трабанде — самого тяжкого, поскольку чай приносил казне значи¬
тельный фискальный доход. Фирмой был выплачен существенный
штраф за ненадлежащее отношение к хранению товара. Торговый
дом «В. Высоцкий с сыном» устоял. К концу 1880-х годов он получил
новое название: «Торговый дом В. Высоцкий и К°».
Важным шагом на пути к заветной цели стало избрание в сере¬
дине 1880-х годов Вульфа Высоцкого на серьезную общественную
должность присяжного попечителя Московского коммерческого су¬
да, в каковой он состоял затем около десяти лет. И наконец к 1889 го¬
ду он становится московским 1-й гильдии купцом — признанным
членом достаточно замкнутого купеческого сословия главного про¬
мышленного и торгового центра страны.
Свой звездный час Вульф Янкелевич пережил в 1897 году, ког¬
да Департамент торговли и мануфактур Министерства финансов
направил ему и «Торговому дому В. Высоцкий и К°» уведомление,
что «государь император, по положению Комитета министров, вы¬
сочайше повелел соизволить разрешить Вам учредить товарище¬
ство на паях под наименованием: 'Товарищество чайной торговли
В. Высоцкий и К°" на основании устава, удостоенного Высочайшего
рассмотрения и утверждения в Царском Селе».
К этому времени уже вошли в полную силу представители следу¬
ющего поколения, ставшие надежной опорой основателю процвета¬
ющего семейного дела. Учредителем Товарищества стал сам Вульф
Высоцкий, вкладчиками — зять Осип Цетлин и одна из дочерей Лю¬
бовь, в замужестве Гавронская. Полноправными компаньонами ста¬
ли сын Давид, еще один зять Рафаил Гоц и внук Борис Гавронский.
[262] ЧЕРТА
Нераспечатанная пачка чая Высоцкого с рекламным текстом
В семейном деле возникает еще одна торгующая чаем фирма —
«Д. Высоцкий и Р. Гоц», впоследствии объединенная с основным то¬
вариществом. Производство и склад, деятельностью которых бес¬
сменно руководил Рафаил Гоц, к концу XIX века становятся слишком
тесными. Возникает необходимость строительства новой современ¬
ной чаеразвесочной фабрики с полным циклом производства.
Место для нее было выбрано поблизости от Каланчевской площа¬
ди — рядом с важнейшим железнодорожным узлом, с одной сторо¬
ны, и основными торговыми площадками Москвы, с другой стороны,
что обеспечивало удобство доставки исходного сырья и всех необ¬
ходимых материалов, и отправки готовой продукции потребителям.
Архитектором был приглашен Р. И. Клейн, весьма известный
и популярный в Москве зодчий. Он спроектировал и построил
одну из лучших в России чаеразвесочных фабрик. Она была осна¬
щена самым передовым оборудованием и средствами механиза¬
ции, такими как пакетопаковочные машины, электрические весы
и машины для оклеивания пачек казенной бандеролью. Контакт
работников с продуктом на всех стадиях производства сводил¬
ся к минимуму. На пачках чая Высоцкого стали размещать текст:
«Развеска и упаковка производится исключительно машинами
без прикосновения рук».
16. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: ЧАЕТОРГОВЕЦ ВУЛЬФ ВЫСОЦКИЙ [263]
Была организована лаборатория, где велась большая экспери¬
ментальная работа по изучению свойств разных сортов чая и соз¬
данию новых рецептур. При фабрике находились общежитие для
приезжих рабочих, баня, амбулатория и ссудо-сберегательная кас¬
са. В 1902 году по соседству была открыта бесплатная народная
читальня, а несколько позже прямо на территории фабрики — те¬
атральный зал для просветительских и развлекательных программ.
К этому времени процветающую семейную фирму с годовым
оборотом в десятки миллионов рублей, прочно занявшую место
в пятерке крупнейших чайных компаний России, фактически уже
возглавлял Давид Высоцкий. Тот же Клейн построил для его семьи
в Огородной слободе особняк, ставший подлинным центром жизни
многочисленного клана Высоцких. Сам же основатель фирмы посте¬
пенно отходит от коммерции, направляя все больше внимания, сил
и средств на дела благотворительные.
Вульф Высоцкий был человеком религиозным, глубоко чтящим
еврейскую традицию и в строгом соответствии с ней сочетал ком¬
мерческую деятельность с ревностным служением духовным идеа¬
лам. Он с начала 1880-х годов являлся одной из главных фигур па¬
лестинофильского движения (термин «сионизм» возникнет позже)
в России, участвовал в первом съезде единого массового движения
«Ховевей Цион»91 в Катовице и вошел в его центральный комитет.
Особое место в благотворительности Высоцкого занимали по¬
жертвования на создание, укрепление и экономическое развитие
еврейских поселений в Палестине. Он стал донором Основного
фонда для закупки земель и обустройства на них евреев-колони¬
стов и много лет принимал активное участие в деятельности «Обще¬
ства вспомоществования евреям земледельцам и ремесленникам
в Сирии и Палестине».
Высоцкий в 1885 году предпринял путешествие в далекую Пале¬
стину, заброшенную и малонаселенную провинцию Оттоманской
империи. Его миссией были переговоры с турками о возможности
«Ховевей Цион» — объединенное палестинофильское движение, основанное из
разрозненных кружков и групп, главным образом из России.
[264] ЧЕРТА
Леонид Пастернак. «За чашкой кофе» (портрет Давида Высоцкого и Осипа Цетлина). 1913 г.
подписания международного договора, который позволил бы евреям
создать в Палестине свою автономию под эгидой турецкого султана.
Высоцкий на месте изучил состояние первых еврейских посе¬
лений: Петах-Тиквы, Ришон ле-Циона, Йехуда и других. Особой его
заботой было правильное оформление купчих на приобретаемые
за счет средств доноров участки для поселенцев. Ведь именно
путь покупки и освоения земель для поселений был выбран пред¬
шественниками политического сионизма для достижения главной
цели — создания на исторической родине еврейского государ¬
ства. Отношение Высоцкого к еврейской колонизации Палестины
и впечатления об этой поездке отражены в сборнике его писем.
Существенные средства Вульф Янкелевич направлял на благотво¬
рительные цели в пользу миллионов соплеменников в России. Толь¬
ко на строительство реального училища в Белостоке была выделена
значительная сумма в 60 тысяч рублей. Из других пожертвований
отметим помощь Высоцкого детям кантонистов, чей лагерь распола¬
гался неподалеку от Москвы. Он выделял им немалые деньги на про¬
ведение еврейских праздников, изучение языка, молитв и традиций.
С высочайшей ответственностью отнесся Вульф Янкелевич к со¬
ставлению своего завещания. В нем он учел интересы любимого
дела, выказал отеческую заботу о многочисленных членах семьи
и в полной мере проявил себя как щедрый благотворитель. На до¬
брые дела была завещана огромная сумма — около миллиона руб¬
лей. Высоцкий был среди тех, кто поддержал идею создания в Па¬
лестине системы высшего образования. В 1894 году он пожертвовал
сумму более 10 тысяч рублей на нужды Еврейской академии, Выс¬
шей школы еврейских наук и университета в Иерусалиме. Из капи¬
тала, завещанного Высоцким на еврейские учреждения, 100 тысяч
рублей пошли на основание в Хайфе Техниона — технологического
института, который по сей день считается лучшим высшим техниче¬
ским учебным заведением всего Ближнего Востока.
Вульф Янкелевич Высоцкий скончался 13 мая 1904. Уроженец ма¬
ленького далекого местечка был похоронен при большом стечении
народа в Москве на Дорогомиловском еврейском кладбище, сне¬
сенном при реконструкции Москвы в 1930-е годы.
[266] ЧЕРТА
Рекламный плакат чая Высоцкого
После кончины отца-основателя, семейное дело официально
перешло его сыну. Семья Давида, как и семьи его сестер, благода¬
ря своим капиталам и статусу уже практически не испытывала при¬
теснений, но жизненные обстоятельства никак не позволяли им до
конца ощутить себя полноправными членами общества. Они были
вовлечены в чайный бизнес, а также в еврейскую общественную
и религиозную жизнь. Давид Высоцкий даже возглавил в 1914 году
правление еврейской Московской общины.
Большинство же внуков Вульфа Высоцкого (а их было более двад¬
цати) не проявляли интереса ни к семейному делу, ни к своему еврей¬
ству. Многие из них ушли в революционное движение, стали видными
деятелями партии социалистов-революционеров (эсеров). Парадок¬
сально, но семейный капитал они использовали в борьбе против соб¬
ственного класса. Судьбы их чрезвычайно интересны, а порой и нео¬
бычны, но они не укладываются в рамки этой публикации.
Все выглядело вполне благополучно. Перед самой кончи¬
ной Вульфа Высоцкого было основано отделение товарищества
в Нью-Йорке. А тремя годами позже и в Лондоне, чайной столице
мира, открылось отделение Товарищества «В. Высоцкий и К°», поз¬
же переименованное в Англо-азиатскую компанию, сокращенно
«Англаз» (Anglas). Началось приобретение чайных плантаций на
Цейлоне и в Индии. Все это впоследствии сыграло ключевую роль
в бизнесе и судьбе семьи, позволив сравнительно благополучно пе¬
режить бурную эпоху войн и революций.
Годовые обороты Товарищества «В. Высоцкий и К°» в иные го¬
ды превышали 50 миллионов рублей, акционерный капитал достиг
10 миллионов рублей. В итоге оно стало одной из двух крупнейших
чаеторговых фирм Российской империи наряду с Товариществом
«Преемник Алексея Губкина А. Кузнецов и К°».
О признании авторитета фирмы свидетельствует факт получения
ею звания поставщика Двора его императорского высочества вели¬
кого князя Николая Михайловича, а также поставщика Двора шаха
персидского. В 1911 году московский 1-й гильдии купец и кавалер
ордена Св. Станислава 3-й степени Давид Высоцкий, его жена и дети
становятся потомственными почетными гражданами.
[268] ЧЕРТА
И Давид, и другие члены семейства принимали деятельное
участие в самых разных благотворительных проектах, не ограни¬
чиваясь финансовой поддержкой только еврейских организаций.
Во время русско-японской и Первой мировой войн товарищество
в крупных объемах осуществляло благотворительные поставки чая
для участников боевых действий, жертвовало значительные суммы
для нужд армии, устройства лазаретов и т.п.
Благополучие рухнуло в 1917 году. Товарищество было нацио¬
нализировано. Летом 1918 года Давид Высоцкий с семьей покинул
Москву и перебрался в Париж. В эмиграции оказались Цетлины, Гав-
ронские, Фондаминские и почти все остальные родственники.
Благодаря известности на мировом рынке чая, сохранившим¬
ся заграничным капиталам и земельным владениям «Товарище¬
ство Высоцкий и К°» оказалось единственной из дореволюцион¬
ных российских чаеторговых компаний, действующей поныне. Ее
товарный знак в виде корабля с аббревиатурой ВиК° на парусе
вместе с фамилией основателя его наследники и последователи
сохранили практически без изменений до наших дней. Теперь он
принадлежит крупнейшей в Израиле чаеторговой фирме Wissotzky
tea («Чай Высоцкого»).
Причудливы были ее история и география перемещений:
Париж, Лондон, вольный город Данциг под юрисдикцией Лиги
Наций (ныне Гданьск, Польша) и, как логическое завершение,
Тель-Авив, где отделение товарищества и первая небольшая чае¬
развесочная фабрика появились раньше, чем было провозглаше¬
но государство Израиль.
Офис и фирменный магазин компании в настоящее время на¬
ходятся в центре Тель-Авива, в комплексе зданий под названием
«Дом Высоцкого». В приемной офиса вывешен написанный на пер¬
гаменте рукой опытного каллиграфа памятный документ, состав¬
ленный в традиционной манере еврейских торжественных тек¬
стов, обращенных как к современникам, так и к представителям
последующих поколений.
В нем, в частности, говорится: «29 числа месяца Тишрей 5721 года
от сотворения мира, в двенадцатый год со дня вновь объявленной
16. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: ЧАЕТОРГОВЕЦ ВУЛЬФ ВЫСОЦКИЙ [269]
независимости Государства Израиль, 20 октября 1960 года по меж¬
дународному летоисчислению, здесь, в городе Тель-Авив-Яффо, пу¬
блично закладывается краеугольный камень Дома Высоцкого. Ком¬
пания воплотила мечту об укоренении в Израиле не только фактом
репатриации, но и посредством возведения собственного здания
в качестве объекта непреходящей ценности. Компания продолжает
благородное дело Калонимоса Зеева Высоцкого, пророчески про¬
возгласившего в Москве в месяце Нисан 5657 (1896) года идею соз¬
дания на земле Израиля чайной фабрики. Приложим же все усилия
для завершения благородного дела наших предков как свидетель¬
ство чистоты наших намерений, и да поможет нам Б-г».
Автор выражает глубокую благодарность господину Шалому
Зайдлеру, председателю правления группы компаний Wissotzky
group, за возможность использования архивных материалов.
Леонид Иосифович Лифлянд
известный собиратель, обладатель значительной коллекции
предметов по истории чая и чайной торговли. Был директором
Музея истории денег и банковского дела, а также Музея истории
евреев в России. Автор ряда публикаций, в том числе монографии
«Деньги XX века».
17. ЛЮДИ ЧЕРТЫ:
СКУЛЬПТОР МАРК
АНТОКОЛЬСКИЙ
Представителей еврейского народа, добившихся успеха в различ¬
ных сферах жизни, от «физиков» до «лириков», найти несложно.
Достаточно простого перечисления еврейских фамилий среди ла¬
уреатов Нобелевской премии — объективного показателя вклада
в науку и культуру мира.
Но одна из сфер культуры долгое время традиционно считалась
недостижимой для выходцев из еврейской среды — это изобрази¬
тельное искусство, занятие которым неоднозначно трактовалось
с точки зрения заповедей иудаизма. И все же во второй половине
XIX века и в этой области культуры появляются еврейские имена.
Среди тех, кто в эпоху Черты вознесся на художественный олимп
одним из первых, был Марк Антокольский. Его по праву считают
скульптором номер один в истории российской культуры конца
XIX — начала XX века. Споры вызывает не его первенство в этом
жанре, а лишь то, насколько он сумел сохранить на пути к призна¬
нию свою еврейскую идентичность. Вопрос этот является предме¬
том дискуссии уже целое столетие, несмотря на то что в письмах
и воспоминаниях самого скульптора есть все необходимое для
ответа на него.
История жизни Марка Антокольского — яркая иллюстрация
того, как представители еврейского народа эпохи Черты взяли
[271]
Марк (Мордух) Антокольский
и этот, едва ли не последний, бастион творческой деятельности,
прежде им почти недоступный. Причины такого прорыва можно
искать в двух направлениях.
С одной стороны, в течение XIX века менялась ситуация в об¬
ласти законодательства о евреях. Независимо от того, какими
причинами руководствовалось государство, область образова¬
ния, науки, культуры шаг за шагом становилась более доступной
для жителей еврейских местечек. И одним из таких мест, доступ
в которые был открыт для евреев в годы правления Александра II,
стала Академия художеств.
С другой стороны, шел и встречный процесс. В еврейский мир
приходила Таскала (просвещение), и это течение подталкивало мо¬
лодых людей из прежде замкнутой патриархальной среды к пости¬
жению культуры внешнего, нееврейского мира. Путь этот, безуслов¬
но, был чреват отходом от традиций предков, ассимиляцией. Хотя
конкретный выбор зависел, конечно, не столько от жизненных об¬
стоятельств, сколько от личности, убеждений, характера самих мо¬
лодых людей, устремившихся в среду не столько космополитичную,
сколько наоборот — в значительной степени православную.
Именно на этот, таивший немало сложностей путь одним из пер¬
вых вступил мальчик Мотя из бедной многодетной семьи, прожи¬
вавшей в Вильно. Окружавшая его действительность менее всего
располагала к творческой карьере. Отец содержал дело, малопри¬
влекательное для творческой натуры подростка, — питейное и чай¬
ное заведение. По причине ли характера или от нужды, но отец тре¬
бовал, чтобы в работе принимали участие все члены семьи. Даже
для Моти, младшего из семерых детей, не делалось исключения.
«Мне доставалось ото всех. Кто хотел — бил меня», — вспоминал он
позднее. Однажды ему досталось как раз за то, что в будущем стало
его профессией. Родственница его лучшего друга, Вульфа Бареля,
рассказывала: «При устройстве чайной маляр раскрасил синими ли¬
стьями печь, где был вделан котел. Потом маляр ушел, а Мотя, улу¬
чив время, когда отца не было дома, взял и нарисовал на печи водо¬
воза с лошадью и водовозкой. Поразительно живо и хорошо было
нарисовано, особенно — как из бочки сверху, из дыры, заткнутой
17. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: СКУЛЬПТОР МАРК АНТОКОЛЬСКИЙ [273]
тряпками, выплескивается вода и разлетается брызгами. Когда при¬
шел отец и увидел эту картину, он затопал ногами, закричал, что Мо¬
тя испачкал всю печь и бросился его бить...». А сам Антокольский
вспоминал: «Моя страсть не была понятна отцу, и он не только не
поощрял, но и жестоко преследовал ее». (Надо отметить, что хотя
будущий скульптор и недолюбливал отца, жестко с ним обращав¬
шегося, но, как только стал состоятельным, потребовал, чтобы тот
закрыл кабак, и сделал его управляющим домом.)
Детские годы мальчика проходили традиционно: вначале его от¬
дали, как было принято, на учебу в хедер, затем — в помощники рез¬
чику по дереву, осваивать ремесло. И здесь талант Моти раскрылся.
По городу пошла слава о юном художнике-самородке, посмотреть
на которого приходили все: от купцов до жены генерал-губернато¬
ра. С ее письмом-ходатайством Марк и поехал учиться в столичную
Академию художеств.
Учеба в петербургской академии сформировала из виленского са¬
моучки настоящего мастера, и в те же годы он вошел в круг деятелей
русской культуры, вскоре занявших место главных ее выразителей.
Одним из таких друзей Антокольского стал Илья Репин, с которым они
даже одно время делили комнату. Позже, уже в зрелые годы, Репин
написал портрет скульптора, но нас интересует больше графический
набросок, сделанный во время учебы в академии, в 1866 году. На нем
Марк предстает в талите — облачении для утренней молитвы. Это да¬
ет нам понять, что, живя и обучаясь в русской среде, Антокольский
оставался верен национальной традиции. Известно, что его не раз пы¬
тались уговорить принять православие — о некоторых таких эпизодах
он упомянул в своих мемуарах, — но известно и то, что к вероотступ¬
ничеству Марк всегда относился плохо, считая его недостойным.
В свои первые петербургские годы Антокольскому пришлось
претерпеть крайнюю бедность. Выручило его покровительство из¬
вестнейшего еврейского мецената столицы — барона Гинцбурга92.
92 Гинцбург Г.О. (1833-1909) — барон, действительный статский советник, глава
финансовой династии Гинцбургов. Один из богатейших людей Российской империи,
занимался торговлей, золотодобычей, банковским делом. Был фактическим главой
еврейской общины Петербурга, финансировал ее деятельность.
[274] ЧЕРТА
Илья Репин. Портрет Марка Антокольского (после утренней молитвы). 1866 г.
Государственная Третьяковская галерея
Назначенная бароном стипендия вся без остатка уходила на жилье,
учебные материалы и скудную еду, но постепенно начинающий
скульптор вставал на ноги.
В это самое время в академии произошел «бунт» молодых ху¬
дожников, положивший начало движению передвижников93. Группа
студентов, отказавшихся выполнять дипломную работу по канонам
классической живописи, пробудила интерес художественной обще¬
ственности к темам, ранее казавшимся недостаточно значимыми
для профессионального искусства. В их произведениях стали по¬
являться бытовые сцены, реалистичные картины жизни городских
низов и обитателей деревень.
Возможно, именно этим влиянием была обусловлена первая зна¬
чимая работа начинающего скульптора. Отправляясь ежегодно на
каникулы в родной Вильно, он соприкасался с тем самым народным
бытом, внимание к которому пробуждало образованное позднее То¬
варищество передвижных выставок.
Надо сказать, что эти регулярные поездки «в родные пенаты»
играли важную роль в жизни молодого художника. Он, конечно, не
забывал о годах бедности, нужды и даже унижений своего Вилен¬
ского детства. Но вот как описывал Антокольский позднее жизнь ме¬
стечковых евреев: «Теперь посмотрим на коренные еврейские до¬
стоинства жителей гетто. Первым была любовь к познанию. Был стыд
и срам, если мальчик не прочел хотя бы Пятикнижие с комментари¬
ем и Пророков. Второе. Высокое уважение к раввинам, хахамам94,
управлявшим познанием. Третий. Семейная чистота и супружеская
верность... Многие среди них были ремесленники, портные, сапо¬
жники, скорняки, их жизнь была хотя не менее трудной, но более
приглядной. Они много работали, крепко спали, они улыбались».
Но вернемся к поездке домой в 1864 году. Ее результатом стал
деревянный горельеф «Еврей-портной». Вероятно, это первый
93 Передвижники — объединение российских художников последней трети XIX в.
Представляли демократическое направление в искусстве, выступали против
академизма в живописи, поддерживали идеи народничества.
94 Хахам — мудрец, знаток Торы.
[276] ЧЕРТА
в русском изобразительном искусстве образ типичного жителя чер¬
ты оседлости. Портной показан за работой, да и сама профессия
была традиционной для жителей Черты. Настолько традиционной,
что и в столицах, и в городах внутренних губерний нередко именно
евреи — и только они — ассоциировались с индивидуальным по¬
шивом одежды.
Однако портной, изображенный Антокольским, не из тех преу¬
спевающих мастеров, к которым выстраивалась в очередь столичная
публика. Это именно житель Черты, влачащий жалкое существова¬
ние — либо по причине бедности своих клиентов, либо вследствие
других обстоятельств, отличавших местечковую жизнь. Марк не
только одел его в лохмотья, но еще и поместил в оконную раму, кото¬
рая тоже разваливается. В результате у зрителя практически не оста¬
валось сомнений в том, что кропотливая работа портного, вот это
вдевание нитки в иголку, столь непростое для старческих глаз, вряд
ли помогут персонажу Антокольского выбраться из бедности, в ко¬
торой пребывал и сам портной, и его, вероятно многодетная, семья.
Конечно, бедностью в России никого было не удивить. Но,
во-первых, тема эта не часто находила отражение в высоком искус¬
стве. А главное, на этот раз автор явно связал нищету героя с его
типажом жителя еврейского местечка. Пейсы, кипа на голове — все
выдает в нем представителя еврейской патриархальной среды. Ан¬
токольский хорошо знал эту среду, он сам недавно вырвался из нее,
чтобы круто изменить свою жизнь, и потому мог описать ее пре¬
дельно точно, с болью и любовью.
Материал, с которым работал скульптор, был привычен для вче¬
рашнего подмастерья резчика в виленской мастерской, но весьма
необычен для академии. И выбор Антокольского был совершенно
осознанным: он был убежден, что образ нищего портного, выпол¬
ненный из гипса или мрамора, будет восприниматься совершенно
иначе, не так, как того хотел автор. Интересно, что в следующем
произведении, отражающем образы евреев, поглощенных своими
занятиями, Антокольский использовал слоновую кость. Это был
горельеф «Скупой», на котором персонаж, тоже на фоне оконной
рамы, показан в момент пересчета денег.
17. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: СКУЛЬПТОР МАРК АНТОКОЛЬСКИЙ [277]
М. Антокольский. Еврей-портной. 1864 г. Горельеф. Дерево
Продолжения серии горельефов с изображением обитателей
Черты не последовало, но от еврейской темы Антокольский не отка¬
зался, перейдя к более сложному жанру — многофигурным компози¬
циям. Первой из них должна была стать скульптурная группа «Спор
о талмуде». Работа осталась незаконченной: сохранились лишь бю¬
сты главных персонажей — евреев в кипе и в хасидской шапке. Эти,
если можно так выразиться, эскизы главных героев дают специали¬
стам основания полагать, что идея произведения была связана с те¬
мой «Литовского Иерусалима». Ведь именно там разгорались ожесто¬
ченные споры между хасидами и традиционным еврейством.
Развитие еврейской темы, хотя и под совершенно другим углом,
предстает перед нами в горельефе «Нападение инквизиции на ев¬
реев». Этот сюжет уносит нас далеко и от мест Черты, и от ее вре¬
мени, погружая в эпоху конца XV века, когда в Испании свирепство¬
вала инквизиция. Испанские евреи, пытавшиеся сохранить свою
идентичность в условиях преследования и нападений, продолжали
тайно соблюдать иудейские традиции. Их переход в христианство
носил внешний, вынужденный характер, а у себя дома, скрываясь
от чужих глаз, они продолжали совершать иудейские обряды. За од¬
ним из таких обрядов — пасхальным седером — и застали марра-
нов95 вооруженные слуги инквизиции.
Связь этого позднесредневекового сюжета с темами, волновав¬
шими обитателей Черты второй половины XIX века, несомненна.
Перед ними также вставала проблема сохранения идентичности,
верности традициям. И хотя до начала эпохи погромов оставалось
более десяти лет, можно предположить, что интуитивно Антоколь¬
ский чувствовал, где пройдет линия фронта в борьбе против ев¬
рейского народа и какими будут средства этой борьбы. Мы уже го¬
ворили в этой книге о том, что одной из основ для развязывания
погромного движения в России стал «кровавый навет» и самые
страшные погромы случались именно во время Песаха.
95 Маррамами христианское население Испании и Португалии называло евреев,
принявших христианство. Подозревалось, что иногда они принимали христианство
формально, продолжая тайно соблюдать иудаизм.
17. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: СКУЛЬПТОР МАРК АНТОКОЛЬСКИЙ [279]
И марраны в Испании, и евреи в Российской империи составляли
угнетаемое меньшинство. Не имея возможности изменить окружаю¬
щий мир, они могли пытаться сохранить внутреннюю свободу, пусть
даже ограниченную стенами своего дома. Но «Нападение инквизи¬
ции на евреев» показывает нам, как и в этот дом приходят гонители.
В творчестве Антокольского было еще несколько работ на еврей¬
скую тематику, но все же подлинную славу ему принесли произведе¬
ния, связанные с русской историей. Незадолго до окончания академии
произошло событие, круто изменившее жизнь вчерашнего студента.
Вот как он писал об этом в воспоминаниях: «Я заснул бедным — встал
богатым; вчера был неизвестным — сегодня стал модным, знамени¬
тым; был ничем — и сразу сделался академиком...» Такие последствия
имел визит императора Александра II, специально посетившего учеб¬
ное заведение, чтобы взглянуть на скульптуру восседавшего на троне
Ивана Грозного, молва о которой шла по всему Петербургу. Эффект
был ошеломляющим. Император, оценив достоинства работы даже
в гипсе, велел отлить статую в бронзе, чтобы поместить ее в Эрмитаж,
и распорядился выдать скульптору аванс в размере 4 тысяч рублей.
Павел Третьяков заказал мраморную копию для своей галереи.
Начав с Грозного, Антокольский продолжил создавать обра¬
зы, неразрывно связанные с русской историей и культурой, —
Нестор-летописец, Ярослав Мудрый, покоритель Сибири Ермак
принесли скульптору всемирное признание. Он выставлялся на
Всемирной выставке в Париже, был награжден орденом Почетного
легиона, избран членом многих зарубежных академий.
Казалось бы, все складывалось прекрасно. И тут Марк столкнул¬
ся с проблемой, которая серьезно взволновала его и не отпускала
уже до конца жизни. По мере того как росла зарубежная популяр¬
ность Антокольского, отношение к нему в России становилось все
более прохладным — и это несмотря на то, что скульпторов, равных
ему по мастерству, не говоря уже о превосходящих, в то время в им¬
перии просто не было.
Дело же было в том, что политическая ситуация в стране ме¬
нялась. Представители «охранительного» лагеря с подозрением
смотрели на художника, не забывавшего о своих национальных
[280] ЧЕРТА
М. Антокольский. Царь Иоанн Васильевич Грозный. 1875 г. Мрамор.
Собрание Государственной Третьяковской галереи
корнях. В частности, неодобрительно была принята выставка Ан¬
токольского в 1881 году, когда многое стало меняться в судьбе
российских евреев.
Впрочем, конфликт этот начался раньше, в середине 1870-х, ког¬
да из-под резца Антокольского вышла работа «Христос перед судом
народов». Выбор сюжета мог бы показаться странным для человека,
соблюдающего традиции иудаизма, — если не знать, что скульптуру
мастеру заказала сестра императора Александра II, великая княги¬
ня Мария Николаевна, являвшаяся также президентом Академии
художеств. Она не скрывала своего замысла — приблизить таким
образом художника-инородца к православию, способствовать его
крещению. По словам же самого Антокольского, он пытался взгля¬
нуть на священный для христиан образ глазами человека XIX века,
показать Христа «не столько богочеловеком, сколько нравственно¬
этическим символом». Художник увидел и воплотил Иисуса в образе
реформатора, пытавшегося изменить к лучшему жизнь людей, но
не понятого ими и преданного суду. Подход Антокольского к обра¬
зу Христа глубокого психологичен: герой изображен исполненным
внутренней силы, не пытающимся сопротивляться и рвать на себе
путы, но и не сломленным, понимающим трагизм не только своего
положения, но и народа, который его судит.
Недоброжелатели, однако, стали приписывать философские ис¬
кания скульптора его еврейским корням. Говорили: Иисус представ¬
лен в образе еврея. Одни, как художник Крамской96, придирчиво
разглядывали форму носа, другие обращали внимание на еще более
очевидную деталь — покрытую голову Христа, что было, с их точки
зрения, несомненным указанием на его еврейство. Хотя во все вре¬
мена сколь-нибудь здравомыслящему человеку было трудно понять
удивление по поводу того, что Иисус Христос похож на еврея.
Антокольский тяжело переживал эту драму. Нападки на него сы¬
пались с двух сторон — многие представители еврейского сообще¬
ства критически восприняли сам факт обращения их соплеменника
96 Крамской И. Н. (1837-1887) — великий русский художник, основатель товарищества
передвижников.
[282] ЧЕРТА
к образу Христа. Спустя годы скульптор писал Стасову97: «Евреи
думают, что я христианин, а христиане ругают меня, почему я жид;
евреи упрекают, зачем я сделал "Христа", а христиане упрекают, за¬
чем я сделал такого "Христа"». Конфликт углублялся; антисемитские
круги прибегали к самым недостойным методам. «Случайно ли, что
газеты, где меня ругают, анонимно рассылаются моим друзьям, зна¬
комым и тем, кто приобретает что-либо у меня. За что меня так пре¬
следуют? Кому я дурное сделал?» — сокрушался мастер.
Ответ мы находим в письме Антокольского Гинцбургу: «Моя вина
состоит в том, что я родился евреем-скульптором, честным и среди
русских. Идти прямолинейно и не сгибая спины — трудно».
Конфликт этот не утих даже после смерти Антокольского — де¬
ло доходило до споров, на каком кладбище его следует похоро¬
нить. Вопрос ставился так: «Является ли Антокольский продуктом
еврейской нации или он мог родиться и вырасти только на почве
русской культуры?» В напечатанной сразу по смерти скульптора
брошюре «Антокольский и евреи» (Вильно, 1902) современник,
претендовавший на личное близкое знакомство с художником,
пытался объяснить, как из «жалкого нищего еврейчика, бегавшего
в оборванном платье по грязным закоулкам еврейских кварталов
Вильны, через небольшой промежуток времени вырабатывается
настоящий художник, человек, живущий в Париже, имеющий свою
виллу в Швейцарии, поддерживающий дружеские отношения с вы¬
дающимися представителями искусства... точно какая-то сказка».
Объяснение «сказке» давалось следующее: мальчик потому и смог
стать великим художником, что полностью перешел в лоно русско¬
го мира. Автор утверждал, что Антокольский бежал из родного до¬
ма, что русские люди помогли ему приехать в Петербург, устроить¬
ся в академию, снабжали его деньгами на пропитание, окружали
его в качестве друзей, в то время как соплеменники подвергали
критике за такое отступничество. А гроб с телом художника, по
97 Стасов В. В. (1824-1906) — русский музыкальный и художественный критик,
историк искусств, общественный деятель. Высоко ценил еврейское искусство,
выступал против антисемитизма.
17. ЛЮДИ ЧЕРТЫ: СКУЛЬПТОР МАРК АНТОКОЛЬСКИЙ [283]
мнению автора, окружала толпа евреев-простолюдинов, не пони¬
мавших его творчества, и кучка еврейской интеллигенции, которая
сама уже не имела ничего общего с истинными патриархальными
традициями своего народа.
В противовес ему автор письма-опровержения, назвавший себя
родственником художника, Г.М. Антокольским, возражал: «М.М. по
рождению был еврей, вырос в еврейской патриархальной семье, до
двадцати лет никуда от этого семейного очага не отлучался. Первую
нравственную и материальную помощь получил от своих единовер¬
цев, в петербургский период своей жизни пользовался покровитель¬
ством евреев-меценатов, женился на еврейке... воспитывал своих
дочерей в духе еврейской религии, старшую дочь свою выдал замуж
за еврея Монтефиоре, внука знаменитого английского филантропа,
всю свою жизнь с большим уважением относился к еврейским тра¬
дициям и нравам, никогда не переставал черпать вдохновение из
еврейской библейской и современной жизни, и умер, окруженный
друзьями-евреями, оплакиваемый действительно своими едино¬
верцами, и похоронен по обряду своей еврейской синагоги».
Автор письма утверждал также, что «только у мальчика, провед¬
шего детство и юность в тесных кварталах Вильны и тесно сопри¬
касавшегося с различными сторонами ничем не прикрашенной
действительности, мог так всесторонне развиться талант, чтобы
возвыситься до... проникновения такими глубокими типами, как
«Ермак» и «Офелия», «Мефистофель» и «Христос», «Иван Грозный»
и «Мученица-христианка».
Конечно, в подобных оценках нередко преобладают эмоции, но
не станем забывать, что речь идет о спорах современников, остро
переживавших за то, как будут воспринимать потомки наследие
и саму личность великого художника.
В его же собственных письмах ответ на вопрос о национальной
самоидентификации звучит вполне определенно. В уже упомянутом
нами письме Гинцбургу Антокольский утверждал: «Вы знаете меня
давно. Каков я ни есть еврей, все-таки я еврей. Если я не смог ничего
сделать для своих собратьев, то жил и чувствовал с ними, болел за
них, болел за всякие наносимые обиды».
[284] ЧЕРТА
Совершивший восхождение из маленького местечка на вершину
российского искусства, Марк Антокольский чувствовал себя при¬
частным к обоим мирам — еврейскому, в котором он родился, вы¬
рос и о котором никогда не забывал, и к русскому, в котором он жил
и творил. Как человек высоких нравственных качеств, он чувствовал
боль каждого из них. Такова была судьба российских евреев.
Леонид Маркович Антокольский, Александр Семенович Энгельс
Леонид Маркович Антокольский — инженер-физик, автор науч¬
ных статей, участник научных морских экспедиций. Предста¬
витель семьи Антокольских — потомков великого скульптора,
внук художника Льва Антокольского — племянника скульптора
Марка Антокольского.
Александр Семенович Энгельс — историк, педагог. Руководитель
Музея еврейского наследия и Холокоста в Мемориальной синаго¬
ге РЕК. Автор образовательного проекта «Диалог религиозных
культур» (грант президента РФ). Работал директором лицея,
директором еврейской школы.
18. ФАМИЛИИ ЕВРЕЕВ ЧЕРТЫ
Одним из элементов национальной, социальной и культурной иден¬
тификации человека являются его имя и фамилия. Они дают воз¬
можность, с одной стороны, отделить его от других людей, а с дру¬
гой — соотнести с определенной группой. В первом случае ценится
уникальность, несовпадение или, по крайней мере, не слишком ча¬
стое совпадение. Во втором — наоборот, через сочетание имен и фа¬
милий мы можем проследить родственную связь людей как в узко¬
семейном смысле, так и в широком, в том числе национальном.
Конкретные национальные традиции в использовании имен
и фамилий можно обнаружить в культуре любых народов. Еврей¬
ский аспект этой темы весьма своеобразен и достаточно ярко про¬
является на отрезке истории, пришедшемся на эпоху Черты.
К моменту начала присоединения части территорий Речи Поспо¬
литой к России у проживавших в Европе евреев не было еще едино¬
го и строгого порядка использования фамилий. Одним из первых го¬
сударств, решавших эту проблему на самом высоком уровне, стала
Австрийская империя, где закон об обязательности наследственных
фамилий был принят в 1797 году императором Иосифом II. Следом
за ней процесс охватил германские земли, а в Польше, где прожи¬
вало большинство европейских евреев, государство, напротив,
не видело необходимости заниматься этой проблемой. Польские
[287]
евреи получали фамилии, как правило, после отторжения терри¬
торий, на которых они проживали, соседними государствами. Так,
например, случилось с жителями Варшавы, попавшей сначала под
власть Пруссии, где установление наследственных фамилий имело
место в первые годы XIX века, с небольшим перерывом на период
наполеоновских войн и недолгого восстановления государственно¬
го суверенитета.
Таким образом, в Российскую империю польские евреи попали,
не имея института наследственных фамилий. Но объективная не¬
обходимость в таком инструменте учета и управления, как фами¬
лии, была достаточно острой, и государственная власть быстро это
осознала. Введение фамилий было предусмотрено уже упомяну¬
тым выше в этой книге «Положением о евреях» 1804 года. Соответ¬
ствующую статью включили в раздел, описывающий обязанности
евреев при записи их в определенные «состояния». Посмотрим на
ее текст, чтобы понять мотив, которым руководствовалась власть.
«При сей переписи каждый еврей должен иметь или принять
известную свою наследственную фамилию или прозванье, которое
и должно уже быть сохраняемо во всех актах и записях без всякой
перемены, с присовокуплением к оному имени, данного по вере
или при рождении, мера сия необходима для лучшего устройства
гражданского их состояния, для удобнейшего охранения их соб¬
ственностей и для разбора тяжб между ними».
Как видим, Положение обосновывало необходимость этой меры
как интересами государства, так и интересами самих подданных.
Ведение учета жителей империи, запись их в сословные состояния,
взимание налогов, решение имущественных споров, уголовное де¬
лопроизводство — все это было невозможно организовать без чет¬
кой идентификации граждан, чему и служило присвоение фамилий.
Не будет преувеличением сказать, что введение фамилий ста¬
ло отражением политики по расширению прав еврейства, которое
в соответствии с Положением 1804 года обладало как личными
правами, так и правами в области владения имуществом, распо¬
ряжения собственностью, занятия профессиональной и ремеслен¬
ной деятельностью, включая запись в цеха.
[288] ЧЕРТА
Но главным побудительным мотивом для государственной вла¬
сти, как показывает контекст Положения, стал все же вопрос учета
граждан для обеспечения задач управления и взимания налогов.
Поэтому принятый через четыре года указ Сената, направленный
на исполнение решения о записи евреев в одно из гражданских
состояний, вновь назвал присвоение евреям фамилии или посто¬
янного прозвания обязательным требованием.
При следующем царствовании, в эпоху Николая I, известного сво¬
им гипертрофированно внимательным отношением к проблемам
кодификации, пункт о фамилиях был, естественно, включен и в По¬
ложение о евреях 1835 года, 16-й параграф которого гласил: «Каж¬
дый еврей должен навсегда сохранять известную наследственную
или же на основании законов принятую фамилию или прозвание
без перемены, с присовокуплением к оному имени, данного по вере
или при рождении». Повтор статьи сам по себе вовсе не означает,
что предписание, изданное тридцатью годами ранее, игнорирова¬
лось, однако в контексте общеизвестной ситуации с исполнением
законов в России напоминание выглядит весьма красноречиво. Ни¬
колай I, надо сказать, был одним из немногих, кто пытался бороться
с таким положением вещей, а положение с исполнением законода¬
тельства о евреях являлось лишь частью общей неутешительной
картины в правовой сфере.
Еще один шаг к более точной идентификации еврейского населе¬
ния через его учет по фамильному признаку государство было вынуж¬
дено сделать в следующее десятилетие, в 1840-е годы. Причина была
в том, что правительство нанесло удар по системе самоуправления
еврейских общин — кагалам. Целый ряд функций, которые прежде
лежали на кагалах, властям теперь приходилось осуществлять само¬
стоятельно, поэтому фамильная идентификация вновь стала весьма
актуальной. Формулировалось требование следующим образом:
«Каждому еврею, главе семейства, объявляется, каким именем и про¬
званием он записан по ревизии, внесен в посемейный и алфавитный
списки и должен именоваться в паспортах и во всяких актах...»
Вскоре меры были дополнены запретом на самовольное из¬
менение фамилий и введением за это уголовного наказания. Если
18. ФАМИЛИИ ЕВРЕЕВ ЧЕРТЫ [289]
в общегражданской практике подобное можно было объяснить ин¬
тересами и поддержания правопорядка, и преследования нарушите¬
лей закона через пресечение возможности для преступника скрыть
свои следы, то в отношении евреев играл свою роль и национальный
аспект. Отдельным законом, принятым в 1850 году, евреям запреща¬
лось менять фамилию даже при переходе в другое вероисповедание:
«Евреям, обратившимся в христианскую веру, с переменою имени
при Святом Крещении, не дозволяется переменять свои фамилии,
и они должны навсегда сохранять те фамилии, которые носили до
принятия ими Святого Крещения». Послабление допускалось в от¬
ношении евреев, крестившихся в армии, — но их и брали туда в ос¬
новном ради этой перемены: «Состоящим в военной службе евреям,
обратившимся в христианскую веру, предоставляется, с соблюдени¬
ем правил, изложенных в Своде военных постановлений, принимать
новые фамилии, заимствованные от имен их крестных отцов».
В стране, где в условиях бытового и государственного антисе¬
митизма принадлежность к еврейству влекла за собой совершен¬
но конкретные последствия, желание ассимилированной части
евреев не выделяться характерной фамилией среди остальных жи¬
телей империи было по-человечески понятным. Но в эпоху черты
оседлости государство обычно пресекало такие попытки.
То же самое происходило и в отношении имен — еще одного
инструмента идентификации (в случае с еврейскими именами —
действительно идеи-)98. Если значительное количество еврейских
фамилий, в силу их ашкеназского происхождения, еще можно бы¬
ло «позиционировать» как немецкие, то с именами все было гораз¬
до проще и прозрачнее. Использование, например, не измененных
(Семен, Ефим), а натуральных (Шимон, Хаим) имен однозначно ука¬
зывало на принадлежность к еврейству. И очевидно, что именно на¬
ционалистическая, а не общеадминистративная подоплека лежала
в основе решения правительства запретить подобную адаптацию
имен и даже ввести за нее ответственность по закону. Характерно, что
ответственность эта и введена была не в эпоху царя-освободителя
98 На языке идиш «иди» означает «евреи».
[290] ЧЕРТА
Александра II, а в 1893 году, при правлении Александра III, вскоре по¬
сле введения очередных ограничений прав евреев, включая выдво¬
рение их из Москвы и других мест проживания вне Черты.
В одном только случае перемена имени была узаконена: как
часть процедуры крещения. Но и это отнюдь не всегда приносило
желанный результат. В качестве примера приведем судьбу извест¬
ного ученого и политического деятеля Михаила Яковлевича Гер-
ценштейна. До крещения, на которое он согласился ради обряда
бракосочетания, Герценштейн носил имя Меер. Характерная фами¬
лия (Герц — еврейское имя, штейн — камень) при крещении бы¬
ла, естественно, сохранена. Впоследствии, уже будучи Михаилом,
он стал активным членом партии кадетов. Князь Павел Долгоруков,
пацифист и просветитель, даже уступил ему место при выборах де¬
путатов Первой думы, где Герценштейн занял пост одного из руко¬
водителей аграрного комитета. Однако закончилось все довольно
скоро и весьма трагически: в том же 1906 году Михаил Яковлевич
пал от руки убийцы из «Союза русского народа» — организации, об¬
винявшей инородцев во всех бедах страны. Как говорится в таких
случаях, национальность порой определяют «не по паспорту»...
Так или иначе, но евреи Российской империи обрели фамилии.
Давайте попробуем взглянуть на них сквозь призму географии ев¬
рейского мира эпохи Черты, а также посмотрим, как отражались
в фамилиях евреев их образ жизни и занятия.
Появление фамилий, имеющих топонимическую основу, харак¬
терно для тех народов и моментов истории, когда присвоение это¬
го признака идентификации личности носило характер достаточно
организованный. Евреи Российской империи оказались на рубеже
XIX века именно в таком положении. Не стоит, однако, думать, что
произошедшие от географических названий фамилии в первую оче¬
редь фиксировали место проживания человека. От такой фамилии
было бы мало проку, ибо она была бы «назначена» большинству
жителей того или иного местечка. Поэтому на практике топоними¬
ческий тип фамилий отражал, скорее, предысторию семьи, ее ми¬
грацию. При всей известной замкнутости и «оседлости» жителей
Черты перемещения ее обитателей были неизбежны — и локальные,
18. ФАМИЛИИ ЕВРЕЕВ ЧЕРТЫ [291 ]
обусловленные жизненными обстоятельствами или профессио¬
нальной необходимостью, и значительные — вызванные, например,
политикой властей по заселению новых районов или, наоборот, за¬
претом проживать в какой-то местности.
Евреи Российской империи были родом в основном из Централь¬
ной и Восточной Европы, и часто отражение этого можно увидеть
в фамильном ряде. Например, типичная еврейская фамилия Ай¬
зенштадт совпадает с названием городка на востоке Австрии, где
в XVII веке смогли поселиться бежавшие из Вены евреи. (Сейчас об
их существовании напоминает лишь городской музей да старинное,
много десятилетий никем не посещаемое еврейское кладбище, над¬
гробные камни которого одни только и смогли пережить холокост.)
А вот фамилию носили потомки этих евреев в Литве и Белоруссии.
Известно, например, что один из Айзенштадтов, Михаэль, проживал
в Шклове и был включен в состав депутации в Петербург, когда Алек¬
сандр I рассматривал вопросы регулирования жизни евреев России.
Но мы в этой книге рассматриваем только те «географические»
фамилии, которые отражают топонимику черты оседлости. В одних
случаях они происходили от названия региона, в других — от наи¬
менования конкретного населенного пункта. Фамилии образовы¬
вались, как правило, путем прибавления к таким наименованиям
суффиксов и окончаний, что подробно отражено в фундаменталь¬
ном словаре А. Бейдера «А Dictionary of Jewish Surnames from the
Russian Empire»99. Проанализировав фамилии в 11 из 15 губерний,
он подсчитал, что самым распространенным приемом образования
еврейских фамилий от названия местностей было прибавление со¬
стоявшего из суффикса и окончания форманта -ский. Особенно это
было характерно для обладателей топонимических фамилий в Грод¬
ненской (74%), Херсонской (76%) и Киевской (83%) губерниях.
Характерные примеры таких конструкций, опиравшихся на топо¬
нимику Черты, — Быховский (Быхов — местечко недалеко от Моги¬
лева), Дашевский (Дашев — местечко, располагавшееся в Винниц¬
ком уезде), Хабенский (Хабно — местечко в Киевской губернии).
99 Beider A. A Dictionary of Jewish Surnames from the Russian Empire. NJ.: Avotaynu, 2008.
[292] ЧЕРТА
Вторым по частоте использования в топонимических фамилиях
был суффикс -ер. В Могилеве он встречается в 22% фамилий тако¬
го типа. Известен, например, Шмуэль Могилевер — один из осно¬
вателей религиозного сионизма. Так же образовались фамилии
Шкловер (от Шклова, города в Могилевской губернии, ставшего
как центром раввинской учености, так и местом распространения
Гаскалы), Краснер (от местечка Красное в Виленской губернии). Ча¬
ще всего топонимические фамилии с суффиксом -ер встречались
в Подольской губернии (34%).
В фамилиях Витебской губернии распространенным был суф¬
фикс -ин (14%), и они воспринимались в русскоязычной среде аб¬
солютно органично благодаря сходству с русскими фамилиями. Там,
в частности, находилось местечко Свердлы, из которого происходит
фамилия Свердлин. Интересно, что в той же губернии набрал 9,5%
суффикс -ов, гораздо менее заметный (лишь доли процента) в боль¬
шинстве остальных регионов Черты.
Использовались для конструирования еврейских фамилий и дру¬
гие форманты: -ец, -овой, -ич, -ович.
Наряду с добавлением суффиксов применялись и другие спосо¬
бы образования фамилий — например, прибавление к названию
местности корня или слова, причем иноязычного происхождения.
Например, ман (человек). В частности, от названия Бреста на идише
(Бриск) происходили фамилии не только Брискин, но и Брискман.
Часть топонимических фамилий легко «расшифровывается», пото¬
му что названия мест их происхождения узнаваемы: Ковнер, Вильнер.
Другая же читается не столь однозначно, ибо названия некоторых мест
хорошо знакомы большей частью тем, кто в той или иной мере интере¬
совался историей и культурой евреев эпохи Черты. Например, автору
этих строк в бытность директором еврейской школы Мигдаль-Ор при¬
ходилось встречать учеников с фамилиями Воложин и Меджибовская.
Местечко Воложин известно в еврейском мире еще с XVI века,
а в 1803 году, уже после присоединения белорусских земель к Рос¬
сии, Хаим Воложинер основал там иешиву, ставшую одной из самых
знаменитых. Впоследствии не только евреи Черты, но и власти вос¬
принимали главу именно этой иешивы как неформального лидера
18. ФАМИЛИИ ЕВРЕЕВ ЧЕРТЫ [293]
Город Шклов Могилевской губернии, родина Шкловеров и Шкловских, Могилеверов и Могилевских
и безусловного авторитета для всего российского еврейства. Руко¬
водителями ее были Нафтали Берлин, Хаим Соловейчик — люди,
без которых невозможно представить развитие еврейской религи¬
озной мысли XIX века.
В том же далеком XVI веке начиналась еврейская история укра¬
инского поселка Меджибож. А в XVIII веке там создал свою общину
основатель хасидизма Баал Шем Тов — крупнейший авторитет ев¬
рейского мира. Меджибож стал резиденцией знаменитых цадиков
(праведников), и название этого населенного пункта воспринима¬
ется евреями, соблюдающими традицию, с величайшим почтением.
Другие населенные пункты могли быть не столь узнаваемы, но ино¬
гда известность и славу им приносили потомки живших там людей.
Вряд ли многие знают сегодня про пригород бывшего Вильно Анто-
коль, но именно это название послужило основой фамилии нескольких
еврейских семей, давших миру великих деятелей культуры. (Об одном
из них, скульпторе Марке Антокольском, уже шла речь в этой книге.)
В XIX веке, однако, наименование Антоколь было узнаваемым и ассо¬
циировалось с евреями Вильно. Именно об этом, как нам кажется, гово¬
рит эпизод из воспоминаний художника Ильи Ефимовича Репина:
«...Александр II посетил мастерскую Антокольского, где был
«Иоанн Грозный». Пришел, взглянул минуту, спросил:
— Какого вероисповедания?
— Еврей.
— Откуда?
— Из Вильны, Ваше Величество.
— По месту и кличка.
И вышел из комнаты. Больше ни звука».
Этот эпизод часто комментируют как свидетельство якобы недо¬
брожелательного отношения царя, а ведь он всего лишь проявил свою
осведомленность, верно отметив происхождение фамилии скульптора.
Есть и такие фамилии, топонимическая основа которых на слух не¬
очевидна и обнаруживается лишь в результате изысканий. Например,
руководитель одной из еврейских общин в современной Москве носит
18. ФАМИЛИИ ЕВРЕЕВ ЧЕРТЫ [295]
фамилию Шестак. Русские словари интерпретируют ее по аналогии
с фамилией Третьяк — связывают с очередностью появления сыновей
в многодетной семье. Так объясняются и фамильные корни великого
композитора Дмитрия Шостаковича. Но в упомянутом выше англо¬
язычном словаре Бейдера еврейские обладатели этих и похожих фами¬
лий связываются с местечком Шестаки на Украине, в черте оседлости.
Определенные сведения об образе жизни населения Черты дают
и фамилии, произошедшие от названия профессий и занятий. Такие
фамилии, как и сами названия, образовывались чаще всего при по¬
мощи суффикса -ник, что отражало общую практику русского языка.
Так, фамилия Мельник могла с одинаковым успехом использоваться
и в чисто русской, и в еврейской среде. Но все же многие фамилии
такого рода — Мучник, Молочник, Воскобойник — постепенно стали
ассоциироваться по большей части с их еврейскими носителями.
Не менее популярным стало и использование «профессиональ¬
ных» фамилий с использованием суффикса -щик: Красильщик, Камен¬
щик. Но были распространены среди евреев Российской империи
и фамилии, образованные от профессий путем прибавления суффик¬
сов из идиша и немецкого языка: Шнайдер (портной). Как правило,
это происходило в том случае, если название самой профессии упо¬
треблялось на основе лексики идиша или немецкого языка.
Узнаваемые примеры из этой серии: Зильберман (ювелир или
торговец серебром), Зальцман (торговец солью), Флейшер (мясник),
Гербер (кожевник), Фарбер (красильщик), Глейзер (стекольщик), Кра¬
мер (торговец), Циммерман (плотник), Тышлер (столяр). Перечень
этих примеров показывает, что одновременно могли существовать
фамилии, образованные от названий одних и тех же профессий, но
на основе корня, происходящего как из русского языка, так и из иди¬
ша или немецкого (Миллер — Мельник).
Среди «профессиональных» фамилий мы находим множество
отражающих тягу евреев к образованию, к занятию квалифициро¬
ванным трудом: Типограф, Друкман (печатник), Гольдшмидт (золо¬
тых дел мастер). И в то же время — массу примеров самых простых
с точки зрения статуса профессий: Вассерман (водовоз), Шустер
и Сандлер (сапожник, на немецком и иврите соответственно).
[296] ЧЕРТА
Еврей-столяр. Надпись на открытке — «Тышлер)
Еврей-сапожник. Вполне возможно, по фамилии Шумахер или Сандлер
Конечно, зеленщиков, водовозов и сапожников можно найти
среди представителей всех народов, и специфика еврейской генеа¬
логии здесь лишь в том, что параллельно использовались наимено¬
вания как местного, так и родного языка.
Но была еще одна особенность в перечне фамилий, принадле¬
жавших именно евреям: они могли отражать занятия, профессии,
специальности, связанные с собственно еврейским образом жизни.
Среди них: Подрабинек (помощник раввина), Сойфер (писец свя¬
щенных текстов), Габай (староста в синагоге), Шульман (служка в си¬
нагоге, от наименования синагоги и школы на идише шуль).
Подводя итог, отметим: история присвоения и использования фа¬
милий евреев Российской империи действительно отражает и гео¬
графию их расселения в эпоху Черты, и профессиональную специ¬
ализацию, и элементы традиционного, именно еврейского образа
жизни. Конечно, спустя несколько поколений потомки евреев Чер¬
ты могут относиться к происхождению своих фамилий как к зани¬
мательному казусу, никак не связанному с их нынешним образом
жизни и социальным статусом. Среди наследников евреев, занимав¬
шихся в далеком прошлом кошерным забоем скота, может оказаться
один из самых талантливых адвокатов современной России — Генри
Резник. Трудно представить более удивительное превращение, бо¬
лее масштабный путь в социальном и культурном развитии.
С другой стороны, таким же был путь и всего народа Черты, устре¬
мившегося после ее отмены к знаниям, к положению в обществе, к буду¬
щим Нобелевским премиям. Сегодня на территории, которая была ког¬
да-то ограничена чертой оседлости, евреев осталось совсем немного.
Но их цивилизация не исчезла бесследно — ее представители принес¬
ли свои славные фамилии во все уголки мира, во все области культуры.
Александр Семенович Энгельс
историк, педагог. Руководитель Музея еврейского наследия и Хо¬
локоста в Мемориальной синагоге РЕК. Автор образовательного
проекта «Диалог религиозных культур» (грант президента РФ).
Работал директором лицея, директором еврейской школы.
19. ЕВРЕИ В ЛИТВЕ
Существовало некогда в Европе государство Идишланд. Вы не най¬
дете его на карте, в географическом атласе, но тем не менее эта стра¬
на существовала. У нее не было четко очерченных границ, но была
своя столица, которую все знали под именем Ерушалаим де-Лите, что
по-русски означает Литовский Иерусалим. Это было мононациональ¬
ное государство: его заселяли евреи, прозванные литваками. И у этой
незримой страны был свой государственный язык — северо-восточ¬
ный (литовский) диалект языка идиш. Исходя из ареала распростра¬
нения этого диалекта, мы можем условно определить территорию,
которую занимал Идишланд. Это современная Белоруссия, Литва,
Латвия и некоторые прилегающие районы России и Польши. Истори¬
ческой столицей Идишланда был литовский город Вильно.
Поляки считали город своим, литовцы и белорусы — своим, но
евреев их распри не касались. Евреи жили своей еврейской жиз¬
нью, которая, несмотря на отдельные негативные периоды, была
здесь лучше, чем в большинстве европейских стран. С тех пор как
в XIV веке местные князья, руководствуясь экономическими моти¬
вами, начали предоставлять литовским евреям свободу вероиспо¬
ведания и право владеть собственностью, сюда устремлялись их
гонимые европейские собратья. К концу XVIII столетия, когда вме¬
сте с польскими землями Россия получила и Литву, Вильно-Вильнюс
[301]
уже был признанным в мире еврейским центром, оплотом раввини-
стической учености, самым крупным во всей необъятной диаспоре
средоточием знатоков Талмуда. И если в раннем средневековье ев¬
рейские мудрецы-гаоны обитали в городах древней Вавилонии Су¬
ре и Пумбедите, а потом в Испании и в уничтоженных позже кресто¬
носцами рейнских общинах, то в XVIII веке самый знаменитый гаон
еврейского мира жил в литовском Иерусалиме — городе Вильно.
Хотя основная деятельность Элиягу бен Шломо Залмана (1720-1797),
Виленского Гаона, относится к периоду до вхождения Литвы в состав
Российской империи, рассказ о литовском еврействе в период Черты
необходимо начать с него, ибо главная причина того, что Вильно стали
называть литовским Иерусалимом, заключалась в личности раввина
и философа, мудреца Элиягу. Правда, «штатным» раввином Элиягу-гаон,
или «Агра» (Агаон рабби Элия), никогда не был. Он вел аскетическую
жизнь праведника и был раввином не по должности, а согласно почет¬
ному титулу. Принципиальный во всем, он отличался крайне строгим
отношением к исполнению заповедей и не считал возможным что-
либо менять в еврейской традиции, даже если к этому подталкивали
изменяющиеся условия жизни. И если бы не он, то, вероятнее всего,
«литовского» направления в иудаизме сегодня бы не существовало.
Бескомпромиссный «Агра» сумел остановить победную поступь хаси¬
дизма на границе Литвы, куда входила в то время и часть Белоруссии.
Человек феноменальных способностей, с юных лет учивший Тору
самостоятельно, так как не нашлось для него достойного учителя, раб¬
би Элия имел непререкаемый авторитет у евреев Литвы и широкую из¬
вестность за ее пределами. Его отношение к хасидизму как к ереси было
вызвано тем, что хасиды променяли книжную ученость на молитвенный
экстаз и каббалистические медитации, тем, что они «спускали» тайное
еврейское учение «в массы», объясняя на понятном народу языке суть
каббалы, в то время как вековая традиция наложила на подобные заня¬
тия суровые ограничения. Для «Агры» был неприемлем подчеркнутый
демократизм первоначального хасидского братства и отсутствие почи¬
тания мудрецов-талмудистов, стоявших на самом верху еврейской обще¬
ственной структуры. Хорошо знакомый с современной ему наукой, Ви¬
ленский Гаон рассматривал хасидских руководителей как недостойных
[302] ЧЕРТА
Так выглядел Вильно (нынешний Вильнюс) в последние годы существования Черты
уважения невежд, осуждал деятельность цадиков-чудотворцев100, а са¬
мо хасидское движение считал разновидностью ложного мессианства.
Дважды, в 1781 и 1796 годах, рабби Элия объявлял отлучение и бойкот
хасидов (херем), что было равносильно войне, поскольку противники
хасидизма не могли иметь с последователями злейшего врага Гаона,
основателя хасидского движения Баал Шем Тов(а), никаких отношений,
в том числе брачных и деловых. Особенно зловеще прозвучало заявле¬
ние Виленского Гаона о том, что, если бы у него была возможность, он
выступил бы против хасидов так, как пророк Элиягу против жрецов Ба¬
ала 101. К чести хасидов надо сказать, что, признавая Гаона великим евре¬
ем за выдающийся вклад в развитие иудаизма, они старались не питать
к «литвакам» враждебных чувств, в отличие от последних.
В 1795 году, с последним разделом Польши, Литва стала частью
Российской империи и вошла в черту оседлости. Широкая автономия,
которой прежде пользовались евреи в Польше, была ограничена. Об¬
винения евреев в дурном влиянии на христиан стали основанием за¬
прета на проживание в сельской местности. И хотя из-за войны с На¬
полеоном и многочисленности еврейского населения изгнание его из
деревень удалось осуществить лишь частично, число еврейских жи¬
телей Вильно возросло, и город превратился в важнейший еврейский
центр всего обширного Северо-Западного края. Насколько уместно
называть чужбину домом, настолько польско-литовский Вильно стал
оазисом в пустыне для скитальцев Израиля. Именно здесь нашли
свое место школы и ешивы, молитвенные дома и мастерские, базары
и лавки и самое главное для народа Книги — еврейская типография,
одна из двух, разрешенных тогда в России. И если взять в руки со¬
хранившееся с тех пор пожелтевшее еврейское издание, на обложке
часто можно увидеть гриф: «Напечатано в Вильно». Существование
типографии способствовало расцвету религиозной еврейской жиз¬
ни — ведь «литовское» направление было книжным.
100 Цадик (букв, «праведник») — благочестивый, святой человек в хасидизме,
обладающий особыми способностями и даром.
101 Баал — букв, «господин, хозяин». Божества древнего Ханаана имели приставку
Баал: Баал-Зевув, Баал-Пеор — в зависимости от назначения.
[304] ЧЕРТА
Несмотря на общее угнетение еврейского населения, Вилен¬
ские евреи находились в более выгодном положении, чем их со¬
братья в других регионах империи: здесь разрешалась еврейская
культура. Именно в Литве возникли ешивы нового типа. Не мест¬
ного значения, предназначенные для учащихся определенного го¬
рода или местечка, а такие, куда стекалась наиболее талантливая
и подготовленная молодежь из всех пределов Черты. Знаменитая
ешива «Рамайлес» (по имени рава Майлеса) находилась в Вильно,
но наиболее известной была ешива в местечке Воложин Виленской
губернии. Ее основатель Хаим Соловейчик, ученик и последователь
Гаона, отличался гораздо более мягкой и примирительной позици¬
ей по отношению к хасидам, чем его великий учитель. В лучшие
времена существования ешивы в ней было до 400 учеников со всей
России и даже из-за рубежа. Под влиянием просветительских идей
часть учеников ешив стала впоследствии вести светский образ жиз¬
ни. Из стен ешивы вышли составившие гордость еврейского народа
писатели Менделе Мойхер-Сфорим, Ицхок Лейбуш Перец, великий
поэт Хаим-Нахман Бялик, «отец» современного иврита Элиэзер Бен
Йегуда и даже такая одиозная личность, как руководитель евсек-
ции РКП(б) Шимон Диманштейн.
Благодаря литовским ешивам не только Вильно, но и вся Литва
с прилегающей к ней частью Белоруссии могла считаться литовским
Иерусалимом. Насыщенный особой еврейской атмосферой, город
оправдывал свое неофициальное наименование, его еврейский
квартал жил яркой национальной жизнью, и это давало повод всему
еврейскому миру смотреть на Вильно как на Иерусалим в изгнании.
Но с приходом к власти Николая I многократно возросло давле¬
ние царской администрации, стремление «исправить» евреев ста¬
ло навязчивой идеей. Символом этого времени стало учреждение
в Вильно одного из двух раввинских училищ, предназначенных для
подготовки «казенных» раввинов. Гораздо позже, уже в новое вре¬
мя, центром начавшегося в первые десятилетия XX века отхода от
патриархальных традиций снова стал литовский Иерусалим.
Вхождение Литвы в состав России совпало с возникновением
в Германии движения еврейского Просвещения — Гаскалы (мы уже
19. ЕВРЕИ В ЛИТВЕ [305]
неоднократно упоминали о нем в нашей книге). Географическая бли¬
зость Европы, небольшое, но серьезное ядро хорошо владевших не¬
мецким языком, стремившихся к светским наукам и в то же время не
порвавших полностью с традицией евреев, существование в Вильно
еврейской печати — все это привело к тому, что именно здесь на¬
чалась деятельность российских приверженцев Гаскалы (маскилим).
Одним из первых был выдающийся талмудист рабби Менаше Элиер
(1767-1831), чьи сочинения были сожжены по требованию литов¬
ских раввинов, как еретические. Рабби Менаше подвергал жесткой
критике обычай изучать Тору, живя за счет общества, считал, что ев¬
реи должны заниматься не мелочной торговлей, а производитель¬
ным трудом, и полагал, что научные знания не противоречат Торе.
Другим крупным деятелем Гаскалы в Вильно являлся поэт и педагог
Авраам Дов Лебензон (1794-1878), посвятивший всю свою жизнь
распространению просветительских идей. Широкую известность
принесла ему книга стихов «Ширей сфат кодеш» («Песни святого
языка»). Выдающимся поэтом Гаскалы, первым крупным лирическим
поэтом ашкеназийского еврейства, стал его сын Миха Йосеф Лебен¬
зон (1828-1852). Личная трагедия М.Й. Лебензона — открывшаяся
в раннем возрасте смертельная болезнь — наложила особый отпе¬
чаток на его романтическое творчество. Оно стало новым словом
в зарождавшейся светской еврейской поэзии Восточной Европы,
в которой впервые зазвучали мотивы любовных переживаний:
В тоскливый тот вечер молчал я устало,
Но в гордости сердца, в презренье жестоком,
Не зная пощады, в меня ты метала
Ножи своих слов и пронзала упреком.
И это любви твоей чистые всходы?!
Такая любовь горше лютой печали!
Раздвинь же ночные угрюмые своды,
Открой мне очей твоих синие дали!102
102 «Ахава азува» («Печальная любовь»). Пер. X. Дашевского.
[306] ЧЕРТА
Из среды виленских маскилим вышел также родившийся
в Вильно крупнейший поэт Гаскалы и один из наиболее активных
поборников просвещения Йегуда Лейб Гордон (1830-1892). И ему
не чужда была лирика, но, скорее, в духе Некрасова — он больше
писал о нелегкой доле еврейской женщины. В звучных и сильных
стихах, дополняя библейский иврит талмудической лексикой, он
рисовал замечательный женский образ, отвечавший его поэтиче¬
скому идеалу:
Что свод полуночный, луной озаренный,
В сравнении с глаз твоих сумраком звездным?
Что розы долин, ароматы Левоны —
С твоим ли сравнятся дыханием росным?
Твой взор — первозданного света отрада,
А лик — отражение Божьего сада.
И пусть не бела, будто снег, твоя кожа,
И лоб не сияет небесной печатью,
Пускай ты румянцем с зарею не схожа
И с ланью стремительной видом и статью —
Под тяжестью будней цветешь ты упрямо,
Не зная порока, не ведая срама103.
Но основным направлением общественной и творческой дея¬
тельности Й.Л. Гордона было распространение идей Гаскалы. Он
критиковал традиционный, доведенный до автоматического ис¬
полнения обряд, книжную пыль, покрывшую, по его выражению,
еврейские кафтаны, и победу над невежеством видел, как и все
маскилим, в стремлении к наукам и в светском образовании.
Еврейский квартал Вильно был для него отрицательным приме¬
ром косности и убожества по сравнению с широтой и блеском
нееврейских просторов. И он, и другие виленские просветите¬
ли считали, что сближение с европейской и русской культурой
103 «Хана». Пер. X. Дашевского.
19. ЕВРЕИ В ЛИТВЕ [307]
превратит евреев в полноценных и полноправных граждан, по¬
хоронит патриархальный уклад и оставит иудаизм только в каче¬
стве культурного наследия.
Но старый Литовский Иерусалим, как и все традиционное ев¬
рейское общество, не желал умирать. Несмотря на все свои изъяны,
это был уникальный, живописный и удивительный мир. На плотно
заселенных евреями улицах, отведенных для них еще польскими
королями, проживали ремесленники, знавшие Талмуд, и набожные
старики, философы, размышлявшие о смысле жизни, и находивши¬
еся на содержании у общины, постоянно погруженные в Тору уче¬
ные-мудрецы. Здесь делали ключи и точили ножи, продавали дрова,
живую и битую птицу и простую, но вкусную готовую еду. А на базар¬
ных улочках звучала пересыпанная своеобразным юмором и знаме¬
нитыми «проклятиями» народная речь — неиссякаемый источник
для собирателей еврейского фольклора.
Этой сложившейся в условиях диаспоры тяжелой, бедной, но
естественной среде обитания маскилим противопоставляли древ¬
нюю историю, идеализированные рассказы о независимом нацио¬
нальном существовании. Йегуда Лейб Гордон написал две большие
исторические поэмы: о борьбе с Римом и об испанском изгнании,
а в 1853 году в Вильно был издан роман жившего в Литве видного
педагога и просветителя Авраама Мапу «Любовь в Сионе», первое
такого жанра литературное произведение на иврите, носившее
на себе следы сильного влияния европейской приключенческой
литературы. Современников очаровали созданные автором идил¬
лические картины Иудейского царства, красочные описания при¬
роды страны Израиля, быт свободного народа, сеющего на своей
земле и с песней снимающего урожай, слушающего речи пророков
и, когда нужно, встающего на защиту страны. Эти картины, входив¬
шие в неразрешимый конфликт с полной унижений, бесправной
жизнью евреев в изгнании, должны были, по замыслу Мапу, воз¬
будить в читателях тоску по счастливому прошлому и стремление
к переменам. «Любовь в Сионе» можно рассматривать как вызов
еврейству середины XIX века — и символично, что прозвучал он
из Литовского Иерусалима.
[308] ЧЕРТА
Как уже отмечалось в главе о религиозных течениях в эпоху
Черты, Вильно стал ареной духовного спора между приверженца¬
ми традиционного еврейства и сторонниками Гаскалы. Не призна¬
вая мистики хасидизма, литовские евреи пытались противопоста¬
вить ей учение о духовном совершенствовании — мусар, которое
сформулировал в середине XIX века преподававший в Вилен¬
ской ешиве раввин Исроэл Липкин, более известный как Салан-
тер (1810-1883). Приверженцы рава Салантера считали, что жела¬
ние делать добро должно стать второй натурой человека. Синаго¬
ги «мусарников» в Литве постоянно были открыты для всех, чтобы
каждый еврей мог зайти туда и сосредоточиться для самоуглубле¬
ния и покаяния. Отказавшись стать главой казенного раввинского
училища в Вильно, рав Салантер уехал в Ковно (Каунас), куда пе¬
реместился центр мусара.
Рав Исроэл (Исраэль) Салантер был из тех великих раввинов,
которым более всего подходило определение «цадик» (праведник).
Он отказывался от постов и должностей, суливших обеспеченное
существование, чтобы беспрепятственно распространять свое уче¬
ние. Он жил в бедности, занимаясь Торой с любым евреем и доволь¬
ствуясь крохами. Его глубокие знания и вера, а также скромность
и желание помочь каждому привлекали евреев и сделали рава Са¬
лантера крайне популярным. Некоторые из его последователей за¬
брасывали дела, чтобы, следуя примеру учителя, зарабатывать лишь
на хлеб и почти все свое время посвящать исправлению души и очи¬
щению. В критические минуты рав Исроэл мог взять на себя огром¬
ную ответственность и разрешить нарушение даже самого строгого
из постов — так произошло однажды во время эпидемии холеры,
когда требовалось ухаживать за больными. Он считал, что «пикуах
нефеш» (спасение души) оправдывает все.
Другой знаменитый религиозный авторитет Литвы — рав Исра¬
эль Меир Акоэн (1839-1933), известный под именем Хафец Хаим
(«Жаждущий жизни», так назывался его главный труд), основал
ешиву в местечке Радунь Виленской губернии. Один русский путе¬
шественник писал об этих краях в XIX веке: «Эта земля без евреев
была бы как тело без души, была бы пустыней, страною бедствий
19. ЕВРЕИ В ЛИТВЕ [309]
и нищеты». Ученик и последователь рава Салантера, Хафец Хаим,
по примеру учителя, всеми силами старался применить к себе то,
чему он учил других. Вся жизнь этого мудреца была воплощением
идей мусара, самозабвенным трудом во имя морального совер¬
шенствования евреев. И подобно раву Салантеру, Хафец Хаим не
боялся брать на себя ответственность. В более поздние времена
он, например, разрешил своим ученикам связанный с риском для
жизни переход границы в субботу ради спасения от большеви¬
ков. Один из его учеников, великий литовский раввин Эльханан
Вассерман, духовный лидер евреев Польши и Литвы и активный
противник сионизма, погиб в первые дни нацистской оккупации
вместе с группой других раввинов от рук литовских коллаборацио¬
нистов — он до последнего убеждал евреев не покидать места, где
они издавна жили. Таков был его выбор.
Более проницательными оказались руководители известной
литовской ешивы в белорусском местечке Мир, которым удалось
перед самой войной вывезти ешиву сначала в Литву, а затем, по
документам японского дипломата Тиунэ Сугихары, через Москву,
по Транссибирской магистрали, — в Японию и Китай.
У рава Салантера, Хафец Хаима и других знаменитых раввинов
было немало последователей в Виленском крае, но те изменения,
которые в эпоху Александра II потрясли традиционное еврейское
общество, не миновали и Литву. Таскала посеяла семена светской
еврейской культуры, и, когда подошло время, они дали всходы. В ка¬
зенных еврейских школах и в виленском раввинском училище (од¬
ном из двух в черте оседлости) преподавали деятели Гаскалы, и там
же подрастала их смена. Уже в 40-е годы XIX века, с появлением жур¬
налов на иврите «Пиркей Цафон» и «Гакармель», Вильно стал цен¬
тром еврейской журналистики, а знаменитая еврейская типография
сделала город центром всего еврейского книгопечатания.
Теперь уже не только жаждавшая получить религиозные зна¬
ния еврейская молодежь стремилась в Литовский Иерусалим.
Сюда старались попасть молодые евреи, которых привлекал по¬
лучавший все большее распространение светский образ жизни.
Модное поветрие — желание стать частью большого нееврейского
[310] ЧЕРТА
мира — привело в стан русской культуры таких выдающихся уро¬
женцев Литовского Иерусалима, как скульптор Марк Антоколь¬
ский и великий певец русской природы художник Исаак Левитан.
В патриархальной еврейской среде им вряд ли удалось бы раз¬
вить свои таланты.
И все же традиционная еврейская культура Литвы способство¬
вала тому, что здесь преобладали не ассимиляционные, а нацио¬
нально-просветительские тенденции. Большинство литовских про¬
светителей видели свою задачу не в том, чтобы сблизиться и даже
слиться с нееврейской средой, а в переустройстве еврейского об¬
щественного уклада на фундаменте собственных национальных
ценностей. Они хотели не рубить узлы еврейской традиции, а по-
новому связать их нити в соответствии с требованиями эпохи. Здесь
писали на иврите, который надевшие европейскую одежду бывшие
ешиботники вынесли из ешив. Здесь был один из главных оплотов
движения палестинофилов, из которого вырос российский сионизм,
а одно из главных палестинофильских изданий — журнал «Гашахар»
(«Рассвет») имел в Вильно наибольшее число подписчиков. Здесь
сторонники социализма и «фолкизма» (народно-демократического
направления в еврейском Просвещении, от слова «фолк» — народ)
развивали культуру на идише. В Вильно жил один из выдающихся
российских палестинофилов, талантливый поэт и художник Морде¬
хай Цви Мане (1859-1886), чья короткая жизнь была отмечена яр¬
ким всплеском таланта и любовью к стране Израиля, в которой он
видел свой идеал:
На заре и я бы вышел
С пахарями в поле;
Затянул бы с ними песню,
Позабыл о боли.
Позабыл бы скорбь, увидев
Свет надежды милой,
И вернул бы ликованье
И былую силу.
19. ЕВРЕИ В ЛИТВЕ [311]
Чтоб тебя, земля Святая,
Воспевать до гроба...
Так пускай же к возрожденью
Мы воспрянем оба!104
Но не только культурным центром был Литовский Иерусалим:
экономическое развитие России не обошло и его. Железная дорога
из Европы в Петербург прошла через Вильно, стимулируя подъем
экономики всего края, что сказалось на росте еврейского населе¬
ния. К концу XIX века оно составляло не менее 40% всех жителей
города, полностью оправдывая его неофициальное наименование.
Рост экономики способствовал росту числа пролетариев и ремес¬
ленников, в том числе среди еврейского населения. На фоне общего
развития революционных настроений появились еврейские социа¬
листические партии: Бунд (учредительный съезд которого состоял¬
ся в Вильно) и «Поалей Цион» (Рабочие Сиона).
В Литве, и особенно в таком большом центре, как Вильно, где
в начале XX века проживало не менее 100 тысяч евреев, у Бунда
и «Поалей Цион» существовала широкая база, и в критические
дни первой русской революции это давало возможность проти¬
востоять погромам. Но в Литве ситуация с погромами в те годы
была не такой острой, как на Украине и в других районах черты
оседлости, а отношения с нееврейским населением еще не нахо¬
дились на той стадии, когда последнее, в массе своей, готово было
проливать еврейскую кровь. Евреи поддерживали национальные
устремления поляков и литовцев и в ответ также могли удостоить¬
ся некоторого сочувствия.
В последнее десятилетие нахождения Литвы под властью Рос¬
сии (1905-1915) Вильно продолжал оставаться, наряду с Одессой,
Варшавой и Киевом, одним из крупнейших еврейских центров Чер¬
ты, городом еврейского образования, книгопечатания и культуры,
где самым широким образом был представлен весь спектр нацио¬
нальной еврейской жизни. В Литовском Иерусалиме всегда были
104 «Маса нафши» («Мой идеал»). Пер. X. Дашевского.
[312] ЧЕРТА
сильны позиции сионистов. Несколько крупных деятелей сионист¬
ского движения вышли из Литвы — в том числе преемник Теодора
Герцля на посту лидера Всемирной сионистской организации Давид
Вольфсон. Рядом с ними жили и работали поборники национально¬
культурной автономии, а среди них и выдающийся еврейский исто¬
рик Шимон Дубнов. Но впоследствии его жизнь, как и жизнь всего
Литовского Иерусалима, оборвалась в ходе «окончательного реше¬
ния еврейского вопроса», когда погибло около 95% еврейского на¬
селения Литвы.
ХанохДашевский
поэт, переводчик и публицист. Член Союза русскоязычных писа¬
телей Израиля, Международного союза писателей Иерусалима,
Международной гильдии писателей (Германия), Интернацио¬
нального союза писателей (Москва), Литературного объедине¬
ния «Столица» (Иерусалим). Родился в Риге. Учился в Латвийском
университете. Участвовал в подпольном еврейском нацио¬
нальном движении, был одним из руководителей нелегального
литературно-художественного семинара «Рижские чтения по
иудаике». Публикуется в журналах и альманахах Израиля, Герма¬
нии, Америки и России, а также в сетевом журнале «Заметки по
еврейской истории».
20. ЕВРЕИ В БЕЛОРУССИИ
Белорусские евреи оказались в составе Российской империи
в 1772 году, уже при первом разделе Польши. Как отмечалось в гла¬
ве о законодательстве, относительно небольшая их численность не
создавала поначалу проблем для Петербурга, который задумался
о необходимости Черты лишь почти два десятилетия спустя. И эта
история тоже имела белорусские корни.
Издавая указ о введении черты оседлости для евреев, госу¬
дарство исходило из целого ряда причин: политических, эконо¬
мических, социальных, религиозных. За каждой причиной стояли
лоббисты из влиятельных христианских кругов: одни боялись кон¬
куренции со стороны практичных и не знавших устали еврейских
купцов, других пугал иудаизм, который мог «расползтись» по святой
Руси. И, как это бывает нередко в подобных ситуациях, правитель¬
ство использовало для обоснования своих действий именно тех,
чьи права намерено было своими законами ущемить.
Из исторических документов известно, что введение черты ев¬
рейской оседлости стало итоговой реакцией императрицы на хо¬
датайства витебского купца Цалки Файбишовича. Судя по всему, это
был злостный неплательщик налогов, но человек весьма предприим¬
чивый. Он имел серьезную недвижимость в Витебске, однако, когда
его строения были снесены для устройства рыночной площади, все
[315]
потерял. Затем Файбишович занимался тем, что откупом105 в сосед¬
ней губернии, занимал важные должности в кагале, представлял
интересы еврейских купцов в судах, добивался аудиенции у Екатери¬
ны II в качестве поверенного белорусского еврейского общества, по¬
лучал по распоряжению императрицы большие суммы из городско¬
го бюджета Витебска, вел торговлю в центральных районах страны.
Таков был этот яркий представитель еврейского купечества. И на
каком-то этапе его интересы и интересы подобных ему энергичных
предпринимателей Западного края неизбежно должны были стол¬
кнуться с интересами коллег-соперников из внутренних губерний.
В 1790 году московское купечество, почувствовав реальную
угрозу конкуренции, начало борьбу с еврейскими купцами, кото¬
рые вели дела в городе. В ответ на их обвинения евреи решили
защитить себя, и снова их депутацию в Сенат возглавил прове¬
ренный в подобных боях Цалка Файбишович. Он привез петицию,
в которой еврейские купцы отстаивали не только свои коммерче¬
ские интересы, но и свою честь, осуждая русских конкурентов за
употребление оскорбительного слова «жид». Они утверждали, что
законы Российской империи позволяют им жить и торговать на лю¬
бой территории.
Разрешить возникшие проблемы императрица поручила пред¬
седателю Коммерц-коллегии графу А.Р. Воронцову106. Сей государ¬
ственный муж согласился с негативной оценкой экономической
деятельности евреев, которым были приписаны связи с контрабан¬
дистами и фальшивомонетчиками, нечестные методы торговли, зло¬
употребления в области винокурения и т.д.
Никакие доводы еврейских уполномоченных и многоопытно¬
го Цалки Файбишовича на этот раз не помогли. Так появился указ
1791 года о введении черты оседлости.
105 Откуп — система взимания с населения налогов и других сборов, при которой
государство за определённую плату передает право их сбора частным лицам
(откупщикам).
106 Воронцов А. Р. (1741-1805) — граф, председатель Коммерц-коллегии при
Екатерине II, канцлер Российской империи при Александре I.
[316] ЧЕРТА
Что же представляла собой белорусская часть еврейского мира?
Это были земли, которые отошли к Российской империи по первому
разделу Речи Посполитой в 1772 году, то есть восточная часть Бело¬
руссии с территорией в 92 тысячи квадратных километров и населе¬
нием в 1,3 миллиона человек. Точное число евреев на этих землях
вряд ли можно установить: в разных источниках называются цифры
от 60 до 100 тысяч человек, а в дореволюционных исследованиях
Шимона Дубнова — и более того. Проживали евреи в разных горо¬
дах и местечках, но самые большие общины были в Витебске, По¬
лоцке, Могилеве и Гомеле. В Витебске проживали 1227 евреев, что
составляло 25% населения города, в Полоцке в 1787 году — 1155,
а в 1815-м — 2600, или 56,3%.
Центральная часть Белоруссии вошла в состав империи по вто¬
рому разделу Польши в январе 1793 года. Россия получила Минск,
Слуцк, Пинск. Это были города со значительным еврейским насе¬
лением. В одном только Минске плательщиками подушной подати
были 1322 еврея при общей численности жителей в 6500 человек.
Еще более значительной была доля еврейского населения в Слуц-
ке, где проживала одна из крупнейших и наиболее влиятельных ев¬
рейских общин Белоруссии. В 1761 году именно в Слуцке состоялось
последнее перед упразднением заседание Литовского ВААДа —
центрального органа еврейского самоуправления. Здесь же, соглас¬
но легенде, основатель хасидизма Баал Шем Тов пытался в середине
XVIII века проповедовать свое учение, но был подвергнут телесному
наказанию во дворе главной синагоги города — «Калте шул» (холод¬
ная синагога). В 1800 году в Слуцке проживали 1584 еврея, или 71%
всего населения города. Евреи занимались мелкой торговлей, раз¬
личными ремеслами, садоводством, огородничеством.
В Пинске, столице восточного Полесья, и его уезде проживали,
согласно окладным книгам 1801 года, 4 купца-христианина, 8 куп¬
цов-евреев, мещан-христиан — 1367, мещан-евреев — 1592 чело¬
века. Евреи занимались различными ремеслами, торговлей лесом,
хлебом, поташом.
Главной рекой черты оседлости был Днепр. Но и по территории
белорусской части Черты протекали крупные реки — Западная Двина,
20. ЕВРЕИ В БЕЛОРУССИИ [317]
Пинск. Вид с реки Пины.
Фотооткрытка начала XX в.
Неман, Березина, Сож, Припять. Здесь, особенно в Витебской и Мин¬
ской губерниях, были сотни больших и малых озер. И это, конечно же,
определило тот факт, что в Белоруссии «водные профессии» можно
было безо всякого преувеличения отнести к еврейским. Часто, напри¬
мер, встречаются, особенно в хасидских историях, упоминания о ев¬
реях-рыбаках, а говоря об особенностях местной национальной кух¬
ни, нельзя не вспомнить о том, что главное место на субботнем столе
занимала фаршированная рыба. Евреи держали лодочные переправы,
паромы, сплавляли по рекам лес. На берегах Западной Двины и других
водных артерий работали лайбовники — так в этих местах называли
бурлаков, которых мы привыкли воспринимать через образы, увеко¬
веченные на картине Репина. Считается, что значительная часть лай-
бовников была евреями.
По третьему разделу Польши в 1795 году к России отошли зем¬
ли Западной Белоруссии с городом Гродно и территория западного
Полесья к востоку от реки Буг с городом Брестом. Гродно считался
одним из крупнейших еврейских центров Польши, а позднее стал
одним из центров черты еврейской оседлости. В 1816 году здесь
проживали 8422 еврея, что составляло 85% местного населения.
Большой город в центре славянского мира практически весь гово¬
рил на идише. Поляки и белорусы, которые жили здесь, тоже пре¬
красно понимали еврейский язык и говорили на нем.
В 1795 году в Гродно открылась шляпная фабрика Михеля Янкеле¬
вича Бурды — одно из старейших предприятий города. В 1799 году
начала работать типография уже упомянутого выше Боруха Ромма.
Надо сказать, что к типографскому делу евреи всегда были особен¬
но предрасположены, и одна из первых в черте оседлости еврейских
типографий была открыта именно в Гродно. Основал ее Зимель Нози-
мович, получивший сперва прозвище, а потом и фамилию Типограф.
Здесь издавались религиозные книги на иврите, а также хозяйствен¬
ные календари на русском языке и книги на польском.
В Бресте в конце XVIII — начале XIX века жили 2840 евреев, что
составляло 71% населения города. В 1802 году пожар истребил
большую часть еврейского квартала, но вскоре евреи отстроили
заново свои дома, хозяйственные постройки и мастерские. К концу
20. ЕВРЕИ В БЕЛОРУССИИ [319]
первой четверти XIX века еврейское население Бреста увеличилось
до 4522 человек, подавляющее большинство которых составляли
семьи ремесленников.
Первый президент Государства Израиль Хаим Вейцман писал
в своих воспоминаниях: «Городок, где я родился, Мотоль (или Мо¬
теле, как его любовно называли евреи), стоял — да, возможно, еще
и сейчас стоит — на берегу небольшой речки, в болотистой местно¬
сти, занимавшей большую часть Минской и соседних белорусских гу¬
берний, на плоской, открытой равнине, угрюмой и однообразной...
Весной и осенью все вокруг превращалось в море грязи; зимой здесь
царствовали лед и снег, летом неизменно висело облако пыли. И по¬
всюду на этой равнине, в сотнях городков и местечек, жили евреи,
жили уже давно — крохотные еврейские островки в чужом океане...»
Местечки, или штетлы (по другому — штетеле), как говорили мест¬
ные жители, были действительно островками в чужом, зачастую очень
неспокойном, грозящем потрясениями и катастрофами, океане.
Многие из них возникали на пустующих землях, превращаясь
с течением времени в еврейские городки, большинство жителей
которых по роду деятельности (аренда помещичьих имений, скупка
сельхозпродуктов, коробейничество, различные ремесла), а также
по образу жизни были тесно связаны с деревней.
Царское правительство изредка разрешало, но чаще запрещало
евреям жить в сельской местности, и это приводило к тяжелым по¬
следствиям. В 1823 году могилевскому, витебскому, а позднее и грод¬
ненскому губернаторам был дан указ о запрещении евреям селиться
на казенных землях и о переселении их из таких местностей в города
и местечки. Согласно докладам губернаторов, в результате выселе¬
ния евреев из сельских местностей Могилевской и Витебской губер¬
ний, растянувшегося на восемь лет, «до сорока тысяч душ бродило
вдоль дорог целыми семьями, с малолетними детьми».
Одним из последствий этих мер в Белоруссии стала еще боль¬
шая концентрация людей и рост населения в местечках. Часто из-
за недостатка земли дома евреев стояли буквально вплотную друг
к другу, и иногда казалось, что все местечко можно пробежать по
их крышам.
[320] ЧЕРТА
Четыре поколения семьи Канцельсон. Бобруйск
Вот данные по некоторым местечкам белорусской части черты
оседлости. В Кубличах в начале XX века из 1800 жителей 1600 (89%)
были евреи. В Лядах в 1897 году проживали 3763 еврея, что состав¬
ляло 84% населения. В Березино проживал 4871 человек, в том чис¬
ле 3377 евреев (70%). В Шумилин© евреи составляли 88% населения,
в Шарковщине 87%, в Браславе 82%.
За этими сухими цифрами стоял своеобразный, поистине непо¬
вторимый мир, сочетавший порой самые неожиданные элементы.
Присмотримся к нему на примере местечка Щедрин, расположив¬
шегося недалеко от Гомеля.
«Положением о евреях» 1835 года выделялись участки земли, ко¬
торые разрешалось продавать евреям для создания сельскохозяй¬
ственных поселений — отдельно от русских деревень. Более того,
еврею, который купит участок земли и поселит там не менее 50 сво¬
их единоверцев, предоставлялись различные льготы, а все поселе¬
ние могло быть освобождено от поставки рекрутов.
Наиболее многочисленной группой среди желающих обосновать¬
ся на земле были ишувники — то есть жители сел и деревень, а не ев¬
рейских местечек. Знакомые с деревенским трудом, они готовы были
устремиться в новые поселения, чтобы освободиться от тягот преж¬
ней жизни и от ужаса набора кантонистов. Но над ними дамокловым
мечом висело периодически приостанавливаемое и вновь возобнов¬
ляемое постановление правительства от 1804 года о выселении.
В 1842 году сорок семей ишувников из деревень и сел вокруг
Бобруйска, не дожидаясь, пока правительство переведет их на ка¬
зенную землю, купили у местного помещика 600 десятин земли
и деревушку Щедрин, жители которой были переселены помещи¬
ком в другую деревню. Новоявленные земледельцы были хасидами,
и покупку они оформили на любавичского ребе107.
Со временем большая часть щедринцев взялась за землепа¬
шество. Сюда же переехали евреи-ремесленники. В это время
107 Владение крупным участком земли предоставляло возможность получения
прав почетного гражданина и других юридических льгот, поэтому всю покупку
оформляли на одно лицо.
[322] ЧЕРТА
в Белоруссии начала бурно развиваться лесная отрасль, и жители
Щедрина активно занялись продажей леса, а разбогатевший на этом
купец по фамилии Голодец со своими домочадцами застроил целый
район, получивший название Двор, где работали десятки жителей ме¬
стечка: плотники, столяры, специалисты по лесу, служащие конторы.
Наивысшего уровня развития Щедрин достиг на рубеже XIX-XX ве¬
ков. Согласно переписи населения России 1897 года, здесь проживали
4022 человека.
В 1913 году по всей России торжественно отмечали 300-летие до¬
ма Романовых. Евреи местечка, конечно же, не остались в стороне от
такого события. Что подумают о них власти? Да и урядник, встретив
раввина на улице, намекнул, что в церкви славят царя и в костеле за
него молятся, а синагога как-то в стороне осталась. И хотя к царю-
батюшке щедринцы, скорее всего, особой симпатии не испытывали,
было решено провести торжественный молебен. Поднявшись на си¬
нагогальную биму108 — явно непривычное для них место, — уряд¬
ник и стражник, согласно торжественности момента, взяли сабли
«на караул», раввин произнес молитву о здоровье и благополучии
царя и всей его семьи, синагогальный староста произнес речь, и хор
с кантором дружно запели на идише «Боже, царя храни...».
И в Щедрине, и в других белорусских местечках центром селе¬
ния обычно была рыночная площадь. Она располагалась чаще все¬
го на возвышенном месте, и от нее было рукой подать до церкви,
костела, синагоги. На улицах ближе к рыночной площади селились
наиболее зажиточные люди, подальше жили люди среднего достат¬
ка, а на окраине — бедняки. Рыночная площадь была для местечка
не только источником заработка торговцев и ремесленников. Здесь
проходила встреча местечкового жителя с крестьянином-неевреем.
Во всех белорусских местечках один, а то и два раза в год
устраивали большие ярмарки. Знаменитая на всю Россию ярмарка
в Борковичах, например, проходила в четверг за девять недель до
православной Пасхи. Сюда собирались люди из местечек, городов
108 Бима — возвышение в синагоге, на котором стоит большой стол для чтения
свитка Торы.
20. ЕВРЕИ В БЕЛОРУССИИ [323]
и деревень, причем не только близлежащих. Купить, продать, об¬
менять конскую сбрую, глиняные кувшины, медную посуду, обувь
и платья, льняные ткани, сельскохозяйственные орудия, бочки и те¬
леги на дары полей, огородов и садов, крупный рогатый скот, птицу;
встретиться и поговорить о важном деле с нужным человеком, а то
и посвататься — вот только краткий перечень того, что происходи¬
ло на ярмарке.
Ярмарки, да и просто ежедневная торговля результатами своего
труда — вот то, без чего трудно представить себе жизнь мелкого
ремесленника. Именно такой деятельностью была охвачена весьма
значительная часть трудоспособного еврейского населения. Кто-
то жил шитьем сапог, платья и продажей их на воскресном базаре,
кто-то довольствовался тем, что перелицовывал старые пальто или
латал обувь, а кто-то стремился расширить свое производство, пе¬
рейдя черту патриархального натурального хозяйства. Особенно
выделялись в Белоруссии еврейские купцы, занимавшиеся торгов¬
лей лесом и хлебом. Они накопили значительные капиталы и гото¬
вы были вложить деньги в развивающуюся промышленность.
Приближались новые времена. Мир патриархального быта
уходил в прошлое. Вторая половина XIX и начало XX века стали
временем интенсивного роста промышленного производства по
всей Российской империи. В белорусской черте оседлости еврей¬
ский фактор сыграл в этом процессе существенную роль: про¬
мышленные предприятия — фабрики, заводы, крупные мастер¬
ские — строились в городах, а половину городского населения
Белоруссии в то время составляли евреи. Кроме того, молодежь
из местечек черты оседлости массово переселялась в города, где
было проще найти работу, а жизнь была более разнообразной
и интересной. В свою очередь, рост трудоспособного городско¬
го населения способствовал росту промышленного производства
в белорусской части Западного края.
В быстро растущем Минске в 1897 году проживали 47 562 еврея,
что составляло 52% процента общей численности населения. Это
была четвертая по численности еврейская община в черте оседло¬
сти. В руках евреев была сосредоточена почти вся торговля лесом
[324] ЧЕРТА
Открытка «Рыночная площадь Новогрудка, 1916 год».
Сделана с рисунка немецкого солдата, находившегося в Беларуси.
Хранится в частной коллекции Владимира Богданова в Минске
и фабрично-заводская промышленность. В 1886 году из 641 купца
в Минской губернии 543 были евреями (88%). Среди евреев-ремес¬
ленников Минска в 1904 году насчитывалось мастеров 2360, под¬
мастерьев — 2751, учеников — 1525 человек. В основном это были
сапожники, портные, шляпники, токари и столяры.
Таким образом, мы видим, что города черты оседлости, так же
как и местечки, имели вполне выраженный национальный колорит.
Но судьба их сложилась по-разному. Города, в которых жили бело¬
русские евреи, существуют до сих пор. Иной оказалась судьба ме¬
стечек Белоруссии: мир еврейских штетлов погиб в огне холокоста.
Аркадий Львович Шульман
главный редактор журнала «Мишпоха» и сайта mishpoha.org. Ав¬
тор и составитель более 20 книг, в том числе о еврейской исто¬
рии Белоруссии, о местечках Белоруссии, о холокосте. Автор
фильмов «Загадка Юделя Пэна», «Еврейские художники о местеч¬
ке». Координатор и участник фотовыставок «Лики забытых
предков», «Холокост. Взгляд через 65 лет», «Мое местечко».
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ
Утвержденный Екатериной II в декабре 1791 года закон гласил, что ев¬
реи «...не имеют права записываться в купечество во внутренних рос¬
сийских городах и портах, а только разрешено им пользоваться правом
гражданства и мещанства...» в Белоруссии и Новороссийском крае.
С самого начала существования черты оседлости земли Украины
были включены в состав территорий, где государство разрешало ев¬
реям селиться и устраивать свою жизнь, а иногда даже не только раз¬
решало, но и было в этом заинтересовано. Достаточно вспомнить,
что первые документы, дозволявшие евреям временно приезжать
в Малороссию, были подписаны императрицей еще в начале цар¬
ствования, в 1764 году. Интересно, что в более раннем документе,
о приглашении в Малороссию иностранцев, была сделана оговорка:
«кроме жидов». Вскоре, однако, «оговорка» исчезла, а потом было
исключено из официального документооборота и само слово «жид».
Даже такие, не слишком революционные меры все же противо¬
речили многовековой антиеврейской традиции, которая существо¬
вала в тех краях, и на Украине в особенности. Именно там в середи¬
не XVII века разыгралась драма, по глубине вполне сопоставимая
с катастрофой европейского еврейства три века спустя. И если по
масштабам искоренения еврейства воинство Богдана Хмельницко¬
го не могло соперничать с солдатами Третьего рейха, то в степени
[327]
Местечко в Киевской губернии. Конец XIX — начало XX века
жестокости по отношению к евреям оно оставило нацистов далеко
позади. Солдаты айнзацгрупп109, решая преступную задачу уничто¬
жения евреев, не кидали их в кипящие котлы, не сдирали с них кожу.
А казаки Богдана Хмельницкого это делали, и степень их остервене¬
ния достигала предела бесчеловечности.
Но время шло, менялись обстоятельства и границы. И когда госу¬
дарство Российское в качестве «трофея» после войны с Польшей по¬
лучило десятки, а затем и сотни тысяч евреев, оно решило властно
очертить границы мест их проживания. На Украине к таким местам
были отнесены малонаселенные Екатеринославское наместниче¬
ство и Таврическая область, а потом и соседняя Херсонская губер¬
ния. Позже иудеям позволили селиться в Волынской, Подольской,
Черниговской, Полтавской и некоторых других губерниях. При этом
евреи, жившие в черте оседлости, могли переезжать на свою не¬
давнюю родину, в Царство Польское, но оттуда им переселяться на
Украину и в другие регионы Черты не разрешалось.
В Подольской губернии проживали 44 тысячи евреев (чуть мень¬
ше 4% общей численности населения). В Правобережной Украине
большинство евреев (численностью, превышавшей в конце XVIII века
110 тысяч человек) было записано мещанами. Для выезда за пределы
Черты евреи должны были получать разрешение местной полиции
или губернского начальства, и такие разрешения выдавались лишь
для дел торговых, судебных или наследственных. Позволялось выез¬
жать не более чем на полгода, но этот срок можно было продлить еще
на два месяца. В 1794 году, согласно монаршему указу, иудеи были об¬
ложены двойным налогом. Эта дискриминационная мера не распро¬
странялась на караимов, которые имели также другие льготы в срав¬
нении с раввинистами. В отличие от последних, караимы, со времен
средневековья проживавшие в Крыму, а позднее и в других районах
южной и западной Украины, не признавали Талмуд, и это оказалось
важным фактором отношения к ним со стороны властей.
109 Айнзацгруппы — военизированные подразделения нацистской Германии,
осуществлявшие массовые убийства гражданских лиц на оккупированных
территориях. Играли ведущую роль в подготовке «окончательного решения
еврейского вопроса».
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ [329]
Крымские караимы и еврей-раввинист (талмудист).
Вариация на тему литографии Карла Гуна.
Из живописного альбома «Народы России». СПб., 1879 г.
Но такое положение было все же исключением. По отношению
к основной массе евреев политика «послаблений» объяснялась не
идеологическими причинами, а экономической целесообразно¬
стью. Например, «Положение об устройстве евреев» 1804 года по¬
зволило выезжать во внутренние губернии фабрикантам, художни¬
кам, ремесленникам и купцам еврейского происхождения. И каждая
из этих групп представляла для государства определенный интерес.
На примере евреев Украины можно проследить и понять, на¬
сколько успешно росли и развивались эти сословия и профессио¬
нальные группы и насколько успешнее могли бы они развиваться,
не сталкиваясь с ограничительным антиеврейским законодатель¬
ством. Самыми значительными профессиональными группами сре¬
ди евреев были ремесленники и мелкие торговцы, насчитывавшие
вместе около 75% работавшего еврейского населения. Число евре¬
ев-ремесленников заметно росло в первой трети XIX века. Напри¬
мер, в 1818 году евреи города Дашев и соседних с ним областей
получили разрешение магистрата создать ремесленные цеха. При¬
общение еврейской бедноты к ремесленным занятиям происходило
и по-другому — через наем на предприятия местных фабрикантов
и помещиков. Так, например, в городке Дунаевцы Ушицкого уезда
Подольской губернии помещик Красинский учредил в 1829 году
производство сукна, на котором было занято много евреев.
Евреи овладевали ремеслом сапожников, портных, жестянщиков
и ювелиров. Трудолюбивые, непьющие, ответственные за содержа¬
ние своих многодетных семей, они часто становились мастерами
своего дела. Впоследствии даже в городах за пределами черты осед¬
лости местные жители, искавшие квалифицированного портного,
ювелира, сапожника, обращались именно к евреям. Это, конечно, не
снимало с повестки дня проблему обвинения евреев России в укло¬
нении от производительного труда, но ясно свидетельствовало
о том, что причины такого обвинения были скорее идеологическими.
И все же значительная часть евреев Украины бедствовала, не
имея возможности найти работу в условиях стесненного существо¬
вания. Возможно, эти условия были несколько лучше, чем в сосед¬
ней Бессарабии, но на общий уровень жизни влияли те же причины,
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ [331]
Еврей — меняла из Житомира.
Гравюра из многотомника «Живописная Россия». СПб., 1897 г.
что были характерными для большинства регионов Черты. Часть их
носила внутренний, национально-религиозный характер, связан¬
ный с традиционным образом жизни еврейских общин — ранними
браками, многодетностью, патриархальностью. Другие были вы¬
званы внешними факторами и являлись результатом политики вла¬
стей — двойного налогообложения иноверцев, регламентирования
или, более того, запрета на многие виды деятельности.
Об этом писал в своем докладе в Петербург киевский губернатор,
описывая состояние евреев на вверенной ему территории: «Спра¬
ведливым кажется помыслить об участи и сего презираемого и угне¬
тенного народа, который, не получив от государства никакой в его
собственность принадлежности, платить обязан казне за позволение
здесь жить — двойную подать, а помещикам... столько же или еще бо¬
лее. Оттого пришел он, кроме малого количества, в такое состояние,
что не только не платит податей, но и сам себя содержать не может».
Надо признать, что специального умысла «уморить» еврейское
население нищетой и голодом у правительственных чиновников
не было. Конечно, среди них были ярые реакционеры, подобные
К.П. Победоносцеву, которому приписывают формулу: «Одна треть
евреев пусть эмигрирует, одна треть пусть крестится, а одна треть
пусть умрет от голода». Но были примеры и противоположные.
В частности, на территории Украины в первой половине XIX века
проводилась политика по приобщению евреев к сельскохозяй¬
ственному труду — в той степени, в какой это не затрагивало ин¬
тересы местного крестьянства. Сначала этим занялись в рамках ре¬
форм Александра I, когда с разрешения его сподвижника Кочубея110
на Украину отправилась группа крестьян-евреев Могилевской гу¬
бернии во главе с Иоахимом Финкельштейном111. Затем поток уси¬
лился: в Белоруссии несколько лет были неурожаи, в бедах стали
10 Виктор Кочубей (1768-1834) — князь, министр внутренних дел при Александре I.
Позднее, при Николае I стал канцлером (главой правительства).
11 Ноахим Финкельштейн — житель Могилевской губернии, проводивший
переговоры с властями о создании еврейской земледельческой колонии на юге
Украины. Стал первым евреем-колонистом, создав в 1807 г. поселение, где жили
и работали более 40 семей.
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ [333]
по традиции обвинять евреев, и многие из них предпочли начать
жизнь на новом месте. Так стали возникать, в основном в Херсон¬
ской губернии, еврейские колонии, отнесенные от селений местных
крестьян на определенное расстояние, — с тем чтобы пришельцы
не только не мешали, но и не оказывали на них влияния.
Затем уже император Николай I утвердил «Положение о евреях-
земледельцах». Он отнесся к этому проекту основательно: позво¬
лял выделять займы на создание новых хозяйств, строительство
домов, приобретение инвентаря. В финансировании сельскохо¬
зяйственной деятельности начали принимать участие, в том чис¬
ле, зажиточные еврейские предприниматели. С их помощью около
40 еврейских семей в 1851 году поселились в колонии Котлубицкой,
а в 1852 году вблизи Киева, в Васильковском уезде, возникла образ¬
цовая еврейская колония Веприцкая.
Экономическая эффективность еврейских сельскохозяйствен¬
ных предприятий была довольно высокой: жители колоний охотно
осваивали передовые формы организации труда, в том числе учи¬
лись у немецких переселенцев, которые тоже трудились на этих
землях. Кстати, евреи крайне редко прибегали к использованию на¬
емного труда местных крестьян, никак не подтверждая версию об
эксплуатации евреями нееврейского населения.
Впоследствии, однако, правительство взяло курс на свертыва¬
ние этой программы, а во времена Александра III, не без участия
упомянутого выше Победоносцева, во Временные правила 1882
года и вовсе были внесены запретительные нормы, ударившие по
евреям-землепашцам. Тем не менее какая-то часть поселений на
Украине устояла.
По мере вытеснения евреев из сельского хозяйства, еще во
времена реформ Александра II, они все чаще пытались найти себе
применение в городах и на предприятиях, причем в качестве как
работников, так и предпринимателей. Так, в середине XIX века на
Правобережной Украине действовало 549 промышленных пред¬
приятий, из которых 339 принадлежало евреям. Это были преиму¬
щественно небольшие предприятия, которые изготовляли сукно,
мыло, обувь, фарфоро-фаянсовые изделия и т.п. Реформы давали
[334] ЧЕРТА
Евреи-земледельцы колонии Львово в Херсонской губернии. Колония была названа
по имени Львиной пустоши на берегу Днепра, где она была основана
предпринимателям возможность вкладывать полученную прибыль
в строительство железных дорог, производство сахара, текстильную
промышленность. В конце XIX века евреям-предпринимателям при¬
надлежали в Юго-Западном крае 1143 фабрики, а на Юге Черты —
388. Большинство работников на этих предприятиях были также ев¬
реи (соответственно 9596 и 2058 человек).
Одним из самых богатых семейных кланов на Украине были са¬
харозаводчики Бродские. Самый известный из них, Исраэль Брод¬
ский, занимался совершенствованием технологии производства
сахара и наладил торговые связи по всему миру. При этом он стал
одним из руководителей Киевской общины, выделял средства ев¬
рейским организациям, поддерживал игравшую ключевую роль
в жизни религиозных евреев Украины Воложинскую иешиву. Его
сыновья финансировали строительство хоральной синагоги в Ки¬
еве, которая носит их имя.
Надо, однако, признать, что среди еврейских предпринимателей
были и такие, которые усиливали антисемитские настроения масс.
В частности, евреи Украины не только успешно осваивали ремесло,
создавали производство, возделывали, когда это позволялось, зем¬
лю, но и преуспевали в винокурении и в системе винных откупов112.
Конечно, это не имело никакого отношения к злонамеренному
«спаиванию» местного населения — рынок зависел не от предло¬
жения, а от спроса. Но так или иначе, именно в алкогольном деле
национальных ограничений на территории Черты не было. Среди
самых богатых винных откупщиков в то время числились грек Д. Бе-
нардаки, с состоянием в 20 миллионов рублей, русский старообря¬
дец В. Кокорев (6-7 миллионов) и еврей Е. Гинзбург, заработавший
на откупах до 8 миллионов серебром.
По мере экономического и социального развития страны укра¬
инское еврейство переставало быть сугубо местечковым и патриар¬
хальным. Оно не только втягивалось в товарное производство, но
12 Откуп — система сбора с населения налогов и других государственных доходов,
при которой государство за определенную плату передает право их сбора частным
лицам (откупщикам).
[336] ЧЕРТА
Киев. Университет Св. Владимира. 1888 г.
и приобщалось к светскому образованию. И если казенные училища
создавались по инициативе властей, заинтересованных в ассимиля¬
ции еврейской молодежи через изучение русского языка и русской
культуры, то в высшие учебные заведения сыновья местечковых ев¬
реев устремлялись по собственной инициативе.
В Киевском Императорском университете Св. Владимира чис¬
ленность обучавшихся евреев в течение 15 лет выросла с 26 до
151 человека и составляла в 1881 году 14,5% общего числа студен¬
тов. Еще быстрее росло число студентов-евреев в Харьковском уни¬
верситете, где в середине 1880-х годов их училось уже 414 человек
(более 28%), а на медицинском факультете евреи составляли 41%
студентов. В Новороссийском университете Одессы в те же годы
30% студентов-медиков и 41% студентов-юристов были евреями.
Стремление, несмотря на многочисленные преграды, получить об¬
разование было обусловлено не только многовековой национальной
традицией, поощрявшей ученость и уважение к ней, но и возможно¬
стью получить право жить за пределами Черты. И процессы, происхо¬
дившие при этом с молодыми евреями Украины, ничем не отличались
от тех, которые протекали в других регионах черты оседлости.
Получив образование, молодежь или становилась более вос¬
приимчива к учению Гаскалы (если оставалась в рамках еврейской
самоидентификации), или начинала втягиваться в революционное
движение — если социальные идеи приобретали для нее большее
значение, чем национальные. Как уже было отмечено в очерке об
участии жителей Черты в революционном движении, именно на
Украине, в Харьковском университете, в середине 50-х годов XIX ве¬
ка возникла одна из первых народнических организаций, многие
члены которой, включая руководителя, были евреями.
Позднее, в 1880-е годы, евреи-студенты на Украине стали при¬
мыкать к более радикальным организациям. Так, студент Киевско¬
го университета Абрам Литманович стал участником «Народной
воли» и написал впоследствии книгу «Записки народовольца». Для
избравших этот путь была характерна полная ассимиляция. Литма¬
нович, например, крестился, взял имя Алексей Бах и при этом не ис¬
пытывал вообще никаких религиозных чувств — он просто полагал,
[338] ЧЕРТА
что так ему легче будет вести агитацию среди христианского в сво¬
ей массе населения. Сходным образом поступил и уроженец Волын¬
ской губернии Владимир Богораз, тоже народоволец, отказавшийся
при крещении от имени Натан. Его переход в православие, надо по¬
лагать, тоже носил «утилитарный» характер, особенно если принять
во внимание, что после революции, будучи ученым-этнографом, он
возглавил Музей атеизма в Ленинграде.
На рубеже XX века украинских евреев можно встретить и среди
первых участников социал-демократического движения. Таковыми
были уроженец Подольской губернии, один из лидеров меньшеви¬
ков, Лев Дейч и выходец с Херсонщины Лев Бронштейн, известный
всему миру как Троцкий, — один из организаторов большевистско¬
го переворота в октябре 1917 года.
Эти примеры, конечно, не означают, что на Украине не было
собственно еврейского революционного движения. Почти во всех
городах региона со значительным еврейским населением: и в сто¬
личном Киеве, и в провинциальном Бердичеве, и даже иногда
в крупных местечках — действовали подпольные ячейки Бунда. Их
члены надеялись устроить счастливую судьбу еврейского народа
именно в России. Те же, кто проникался идеями сионизма, вступали
в ячейки партии социалистов «Поалей Цион».
Украинские губернии занимали наибольшую территорию черты
оседлости, поэтому неудивительно, что все элементы и особенности
жизни евреев Российской империи нашли здесь свое отражение —
и в культуре, и в соблюдении традиций, и в политической борьбе.
Но были у южных регионов Черты и свои особенности, свой не¬
повторимый колорит. В наибольшей степени он был присущ, без со¬
мнения, удивительному городу, ставшему символом особого уклада
жизни, пропитанного влиянием многих культур, и прежде всего ев¬
рейской культуры и еврейского языка. Речь идет, конечно, об Одессе.
История города, удостоившегося наименования Южная Паль¬
мира Российской империи (по аналогии со столицей — Северной
Пальмирой), отчасти действительно напоминает историю Петер¬
бурга. Одесса тоже создавалась, что называется, заново в XVIII ве¬
ке — только, в отличие от столицы, в его конце. Она тоже призвана
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ [339]
Одесса. Вид на порт от памятника Ришелье
была стать морскими воротами империи. Но если Петербург отраз¬
ил в своем облике культуру европейскую, то Одесса стала соедине¬
нием и воплощением культур нескольких проживавших здесь наро¬
дов. При этом еврейская культура присутствовала в истории города
с самого начала, а в каком-то смысле даже раньше — если принять
во внимание, что евреи жили и в турецкой крепости Хаджибей, на
месте которой был построен форпост России на Черном море.
Так или иначе, еврейское население не было в Одессе «при¬
шлым», оно с первого дня являлось органичной частью пестрого
конгломерата культур, языков, экономических укладов. Более того,
во многом влияние евреев на развитие города и формирование его
характера стало определяющим. В 1916 году тогда начинающий, а в
будущем знаменитый писатель, уроженец здешних мест, Исаак Ба¬
бель написал: «Одесса — город, который сделали евреи», — и это
было не просто образное выражение.
Большую часть евреев-одесситов составляли выходцы из Волыни,
Подолии и Литвы, которым позволили перебраться в Новороссию,
чтобы заселить безлюдный тогда край и обеспечить развитие его хо¬
зяйства. Замысел удался: евреи действительно сделали город крупным
экономическим центром. Естественно, они принесли с собой на новое
место свою культуру, свою религию и традицию. В первые же годы по¬
сле основания Одессы здесь была открыта талмуд-тора113, устроено
несколько синагог и введено местное самоуправление. Завершилось
формирование общины созданием похоронного общества «Гмилус
Хесед шель Емес» («Общество истинной благотворительности») и при¬
глашением первого постоянного раввина Ицхока Рабиновича.
Уже в первом отчете Одесского городского магистрата за 1797 год
отмечалось, что евреи города играют ведущую роль в торговле шел¬
ком, шерстью, тканями, металлоизделиями, обувью и солью. При этом
зажиточными из них были только двое — в основном на новое место
устремилась еврейская беднота, надеявшаяся на новые возможности,
113 Талмуд-тора (идиш>*7)0n-nnrtf— талмэтойрэ) — возникшие на исходе средних
веков в Европе еврейские религиозные учебные заведения для подготовки
мальчиков из малообеспеченных семей к поступлению в ешиву.
21. ЕВРЕИ НА УКРАИНЕ [341]
которые открывал статус «порто-франко»114. Здесь были ортодоксы,
хасиды, а также те, кто не очень заботился о соблюдении заповедей
иудаизма, — эти последние тщательно брились и модно одевались.
В 20-е годы XIX века в Одессу прибывают евреи из Брод, Австрии
и Германии — всех их тем не менее стали называть «бродскими евре¬
ями», и такое же наименование получила построенная ими синагога
в изящном флорентийском стиле. Бродские евреи принесли с собой
идеи Гаскалы, что вызывало ожидаемое недовольство ортодоксов.
Как видим, пестрота «городского пейзажа» была обусловлена
в Одессе не только многонациональным составом ее жителей, но
и невероятным многообразием собственно еврейской жизни. В ре¬
зультате о городе стала распространяться слава как о чрезвычай¬
но опасном для традиционного еврея месте — опасном своими
соблазнами и влияниями, грозящими отвратить иудея от вековых
ценностей. «На целую милю вокруг этого города пылает пламя ге¬
енны — ада». Автором этого высказывания считают хасидского ца¬
дика — Моше-Цви, Савранского ребе115, одного из самых горячих
борцов с новыми веяниями.
К середине XIX века евреем был каждый пятый одессит, но влия¬
ние их было несоизмеримо с долей в населении города. Основным
экспортным товаром в Одессе являлось тогда зерно, и значительная
часть этой торговли была сосредоточена в руках евреев: на зерно¬
вой бирже они работали не только служащими, но и грузчиками,
кассирами, извозчиками (балагулами). Осваивая целые области хо¬
зяйственной деятельности, одесские евреи создавали профессио¬
нальные союзы: в них объединились меламеды, портные, ювели¬
ры, мясники, синагогальные хористы, торговцы, портовые грузчики
114 Порто-франко (итал. porto franco — свободный порт) — порт (или его определенная
часть), пользующийся правом беспошлинного ввоза и вывоза товаров. Порто-
франко не входит в состав таможенной территории государства. В Российской
империи режим порто-франко действовал в разные годы в Феодосии (1798-1799),
Одессе (1819-1858), Батуме (1878-1886), Владивостоке (1861-1909), устьях Оби
и Енисея (1870-1879, с ограничениями до 1907 г.).
15 Моше-Цви Гиттерман из Саврани (1775-1838) — известный хасидский цадик
(праведник), лидер хасидского движения на Западной Украине.
[342] ЧЕРТА
Биндюжники
и др. Как правило, у каждого союза были свой молитвенный дом,
кредитная касса, благотворительное отделение. Некоторые союзы
имели свои клубы, библиотеки, системы медицинского и юридиче¬
ского обслуживания.
Со временем Одесса стала центром еврейского образования —
в большей мере светского, и в том числе женского, что было редко¬
стью для еврейского мира. В городе развивалась культура: открылся
профессиональный еврейский театр, широко практиковалось кни¬
гоиздание. В конце XIX века здесь жили и работали многочисленные
еврейские писатели, публицисты, историки, поэты, создававшие
свои произведения на иврите, идише и на русском языке: Дубнов,
Жаботинский, Менделе Мойхер-Сфорим...
Принято считать, что многое из того, что было сделано одес¬
скими евреями, было сделано впервые: здесь возникла первая си¬
онистская организация, была открыта первая еврейская гимназия,
создана первая вакцина против чумы и холеры, начала действовать
первая станция скорой помощи.
Первый еврейский погром, к сожалению, тоже произошел
в Одессе — в 1821 году, когда проигрывавшие евреям конкуренцию
греки-торговцы воспользовались убийством в Константинополе
греческого патриарха Григория и стали распространять слухи о том,
что евреи причастны к этой трагедии. Погром 1859 года тоже стал
следствием конкуренции между греческими и еврейскими торгов¬
цами, его начали греческие матросы, к которым присоединилась
вся греческая община. В тот раз зачинщики распространили слухи
о том, что иудеи в винных подвалах якобы устраивают ритуальные
убийства христиан. Толпа ринулась разрушать винохранилища, из¬
бивая евреев и громя их жилища, что привело к жертвам. Поводом
для третьего одесского погрома, случившегося на Пасху в 1871 году,
снова стали слухи, согласно которым евреи якобы бросали камни
в церковь и украли крест из ее ограждения.
Но самым кровавым, жестоким и продолжительным оказался
одесский погром в октябре 1905 года. Почти пять дней и ночей
в городе лилась кровь. Толпы озверевших погромщиков избивали,
калечили и убивали евреев, в том числе детей, женщин и стариков.
[344] ЧЕРТА
Врываясь в еврейские дома и квартиры, погромщики уничтожали
и грабили имущество, выбрасывали маленьких детей из окон на
мостовую. А поводом к этому кошмару стал... Манифест царя Ни¬
колая II о даровании жителям России гражданских прав и свобод.
Это, увы, дает основания полагать, что местное население города-
порта всегда находилось в состоянии «погромной готовности»
и поводом к расправе над евреями могли стать любые события, да¬
же к ним не относящиеся.
Реакция со стороны одесских евреев была вполне ожидаемой.
Одни все активнее вступали в сионистские организации и в ячейки
Бунда, примыкали к революционному движению. Другие поддава¬
лись «чемоданному настроению». Город стал одним из мест импе¬
рии, откуда значительная часть всего потока российских евреев-
эмигрантов отбывала в дальние края — и совершая алию в Эрец
Исраэль, принадлежавший тогда соседней Турции, и отправляясь
дальше, за океан, в «золотую страну» Америку.
Одесса, конечно же, была уникальным городом. Всем своим
существованием, образом жизни ее еврейского населения она
опровергала некоторые характерные признаки черты оседлости:
местечковость, традиционность, патриархальность. Возможно,
именно поэтому Южная Пальмира стала едва ли не главными воро¬
тами, через которые евреи Российской империи устремились в но¬
вую жизнь. Эта новая жизнь не была безоблачной, она таила в себе
трудности и опасности. Но отплывавшие из одесского порта евреи
навсегда покидали тот мир, который на протяжении более ста лет
оставался практически замкнутым в черте еврейской оседлости.
Александр Яковлевич Найман
исследователь истории и культуры евреев Украины, кандидат
политических наук, руководитель Академии истории и куль¬
туры евреев им. Шимона Дубнова. Автор книг «История евре¬
ев Украины», «Знаменитые евреи Украины», «Еврейские партии
и объединения в Украине в 1917-1925 годах» и др.
22. ЕВРЕИ В БЕССАРАБИИ
(МОЛДАВИИ)
Бессарабия относится к той части черты оседлости, которая никогда не
являлась территорией Речи Посполитой, поэтому ее вхождение в со¬
став Российской империи не было связано с разделами Польши. Гра¬
ницы земель, объединенных этим названием, изменялись с течением
времени. Первоначально, в средние века, Бессарабией именовались
Буджак116, причерноморские степи с нынешними городами Кагул, Из¬
маил и Болград, и личные владения господаря Басараба. В XIV веке, ког¬
да эта «первоначальная» Бессарабия (современная Южная Бессарабия)
вошла в состав средневекового княжества Молдова, там уже существо¬
вали еврейские общины. Еврейские кварталы Аккермана (ныне Белго-
род-Днестровский, Украина) упоминаются еще в житии св. Иоанна Но¬
вого Сочавского — первого молдавского святого, жившего в XIV веке.
Жили евреи и на остальной территории Молдавского княжества.
К концу XVIII века территория между Прутом, Днестром и Черным
морем была поделена на три зоны влияния: одна часть принадлежа¬
ла Молдавскому княжеству, другая — Османской империи, а земли,
16 Буджак (болг. и укр. Буджак, рум. Видеас, гаг. Висак; в пер. с тур. Ьисак — угол) — исто¬
рическая область на юге Бессарабии, занимающая южную часть междуречья Дуная
и Днестра, на востоке омывается Черным морем. Исторически является частью более
крупного макрорегиона, известного как Северное Причерноморье. Ныне включает
в себя южные районы Молдавии и юго-западную часть Одесской области Украины.
[347]
населенные ногайскими татарами, управлялись крымским ханом.
С XIX века топоним Бессарабия был распространен на все между¬
речье Прута и Днестра, то есть на бывшую восточную часть Мол¬
давского княжества. Бывшую — потому что в 1812 году, в результа¬
те очередной русско-турецкой войны (1806-1812) и заключенного
Кутузовым буквально за месяц до вторжения Наполеона Бухарест¬
ского мира, Бессарабия перешла под юрисдикцию Российской им¬
перии, сначала в качестве самостоятельной Бессарабской области,
а с 1828 года — в составе Новороссийского генерал-губернатор¬
ства. В 1873 году область была преобразована в губернию.
В 1820-е годы Пушкин, сосланный в Бессарабию, писал: «Сия пу¬
стынная страна священна для души поэта». Сегодня эта строка удив¬
ляет любого гостя Молдовы: невооруженным глазом видно, что сле¬
дующее село здесь начинается едва ли не за околицей предыдущего.
И действительно, во второй половине XX века Молдавия была одной
из самых густонаселенных республик СССР. Но в 1820-е годы эта зем¬
ля была истощена многолетними и многократными войнами и пе¬
рекройкой границ. Ревизия населения, проведенная в Бессарабии
российским правительством в 1817 году, показала, что всего в крае
проживали 282 063 человека, из которых евреев было 19 013, то есть
около 7%. Сохранились также отчеты местных чиновников, согласно
которым в Бессарабии насчитывалось до 5 тысяч еврейских семей.
Надо, однако, заметить, что еврейское население края непрерывно
росло, как в абсолютных цифрах, так и в процентном отношении. По
данным 8-й ревизии населения, в 30-е годы XIX века численность евре¬
ев в Бессарабии составляла уже 42,3 тысячи человек. Свою лепту в этот
процесс вносили и новые переселенцы. Законом 1828 года миграция
евреев из Царства Польского была запрещена, но в Бессарабию про¬
должали стекаться евреи из Украины и Белоруссии. Во второй четверти
XIX столетия этому способствовало, в частности, то, что в Бессарабии
не проводились наборы рекрутов. Такое послабление, впрочем, бы¬
ло вызвано не заботой о местных евреях, а стремлением государства
хоть как-то компенсировать низкую численность населения в крае.
К концу XIX века, как свидетельствуют данные переписи 1897 го¬
да, евреи составляли в Бессарабии уже 11,8% населения. Особенно
[348] ЧЕРТА
Еврейское местечко в Бессарабии (Западная Украина), конец XIX в.
был заметен рост в городах, где число евреев было поистине вну¬
шительным — 37%, а в отдельных городах и более того. Еврейские
общины составляли половину жителей Кишинева, Бельц, Оргеева,
Хотина, Сорок. В 1909 году «Еврейская энциклопедия Брокгауза
и Ефрона» в статье «Бессарабия» сообщала о 228 тысячах евреев.
Бессарабское еврейство было, вероятно, наиболее бедным
и экономически неустроенным среди всех жителей Черты. Анализ
распределения занятий по результатам переписи 1897 года показы¬
вает, что только около 30% еврейского населения губернии само¬
стоятельно зарабатывали себе на жизнь, а среди женщин этот пока¬
затель сводился к малозаметной цифре в 10%.
Спецификой региона, если сравнивать его с землями Западно¬
го края, отторгнутыми от Польши, можно считать более широкое
распространение в еврейской среде занятий сельскохозяйствен¬
ным трудом. Казалось бы, в этом не было ничего удивительного для
аграрной губернии. Но надо вспомнить, насколько противоречивой
и часто непоследовательной была политика властей, когда дело ка¬
салось еврейского вопроса. Достаточно упомянуть, что сами основы
законодательства о Черте во многом были обусловлены стремлени¬
ем избавить коренное население аграрной страны — Российской
империи — от конкуренции со стороны иноверцев. Регулярно про¬
исходившие изгнания евреев из сельских мест были для них тяже¬
лым ударом, лишали средств к существованию.
В то же самое время стоявшая перед государством задача приоб¬
щения евреев к традиционному для России образу жизни предпола¬
гала, кроме прочего, и приобщение их к распространенным видам
производительного труда. Именно этим объяснялась, в частности, по¬
литика Николая I, предусмотревшего в Положении 1835 года возмож¬
ность для евреев арендовать или получать в пользование на иных ус¬
ловиях казенные земли для занятия сельскохозяйственным трудом.
Очевидно, что, принимая такое решение, император руководствовал¬
ся и экономическими мотивами, и идеей ассимиляции евреев. Не от¬
казываясь в целом от первоначального курса на их изоляцию в пре¬
делах черты оседлости, Николай определил конкретные районы, где
создание еврейских земледельческих поселений разрешалось. Речь
[350] ЧЕРТА
Еврей-сапожник на улице Кишинева. 1901 г.
шла о местах с плодородными черноземными почвами и благоприят¬
ными природными условиями, но недостаточно населенных.
В число таких регионов вошла и Бессарабия, где было в результа¬
те создано 17 земледельческих поселений. В отличие от ряда других
областей Черты, казенную землю евреям здесь не выдавали, и коло¬
нии создавались на территории частных владений. Жители этих по¬
селений занимались выращиванием зерна, кукурузы, подсолнечни¬
ка, сои — тех культур, которым благоприятствовал местный климат.
И хотя он был, конечно, одинаковым для всех крестьян Бессарабии,
без различия национальности и вероисповедания, определенные
особенности именно еврейского земледелия существовали. Воз¬
делывая бескрайние поля подсолнечника, жители еврейских посе¬
лений производили кошерное масло — продукт, востребованный
в стране, где проживало около половины всех евреев мира. Понят¬
но, что такая специализация естественным образом вытекала из
приверженности большинства евреев своему традиционному обра¬
зу жизни. Но и в других сельскохозяйственных отраслях еврейские
поселенцы — уже из чисто экономических интересов — добивались
ощутимых результатов. Одни, например, освоили эффективные при¬
емы выращивания табака и вскоре стали составлять до 90% числа
всех занятых в табаководстве жителей края. Другие преуспели в ви¬
ноградарстве, что позволило им заняться традиционным для дан¬
ных мест виноделием.
Пример еврейских сельскохозяйственных поселений в Бесса¬
рабии показывал, что распространенное в России мнение о непри¬
годности инородцев к производительному труду не имело под со¬
бой ничего, кроме антисемитизма. Экономическая эффективность
созданных на новом месте хозяйств была несомненной. Несмотря
на это (а может быть, именно в силу этого), впоследствии царская
власть отказалась от этого эксперимента. Сначала, уже в период
реформ, Александр II наложил запрет на аренду евреями новых
сельскохозяйственных земель, а затем Александр III печально из¬
вестными «Правилами» 1882 года и вовсе запретил продлевать
евреям аренду после окончания ее срока. Так государство своими
руками уничтожало не только эффективные сельскохозяйственные
[352] ЧЕРТА
Еврейские старейшины на площади местечка
структуры, но и лишало евреев Бессарабии практически единствен¬
ного занятия, которое в тех местах могло дать стабильный доход
и вывести из нужды.
В результате евреи Бессарабии, как и их соплеменники в дру¬
гих районах Черты, продолжали оставаться по большей части жи¬
телями местечек. Сохранились до сегодняшнего дня сведения об
их занятиях. Самыми распространенными видами заработка были
портняжное ремесло и поденный труд, причем портные почти всег¬
да были семейными людьми, с большим числом иждивенцев, а по¬
денным наемным трудом больше занимались одинокие. В целом
примерно треть еврейского населения этих мест кормилась от ре¬
месленничества, мелкой торговли, в том числе вразнос, извоза и т.д.
А вот представителей «чистых» профессий среди еврейского насе¬
ления Бессарабии было совсем мало — буквально пара процентов,
включая учителей, врачей. В определенной степени к категории
интеллигенции среди еврейского населения можно отнести и ре¬
лигиозных деятелей, раввинов, большинство которых отличалось
бедностью — в той же мере, в какой все бессарабские евреи отли¬
чались от белорусских, литовских...
Несколько благополучнее картина выглядела в Кишиневе, где
еврейской общине удалось добиться уровня жизни относительно
высокого по сравнению со всем остальным регионом. В городе су¬
ществовали еврейские больницы, работало более полутора десятка
еврейских учебных заведений всех типов — от иешив до казенных
училищ, строились каменные синагоги. Самой большой стала по¬
строенная незадолго до Первой мировой войны Хоральная сина¬
гога — огромное здание в мавританском стиле, считавшемся особо
изысканным в еврейской среде. Его богатый декор мог составить
славу синагоге любой европейской столицы.
Источником финансирования такого строительства, как, впрочем,
и существования любой другой формы общинной жизни, могла быть
только система благотворительности, неотъемлемого элемента еврей¬
ского религиозного образа жизни. В Кишиневе к тому времени было
уже немало тех, кто занимался, и достаточно стабильно, предпринима¬
тельской деятельностью, кто мог поддерживать поэтому нормальное
[354] ЧЕРТА
функционирование еврейской общины. Согласно статистическим дан¬
ным того времени, в Кишиневе евреями было построено шесть паро¬
вых мельниц из семи, пять табачных фабрик из семи.
Среди других более или менее процветающих центров можно
отметить Бельцы — город, расположенный в северной части Бес¬
сарабии, на пересечении торговых путей. Рост его наметился после
того, как через город прошла железная дорога. И наоборот, из-за
того что она прошла в стороне, начал приходить в упадок один из
прежде густонаселенных еврейских городков — Хотин. Некогда
преуспевавший уездный город, пользовавшийся торговыми приви¬
легиями, он буквально замер в своем развитии. Еврейское населе¬
ние проживало здесь в основном в тесных кварталах, на извилистых
узких улочках, которые современники сравнивали с бедными райо¬
нами Стамбула.
На рубеже XIX-XX веков начался довольно активный процесс от¬
тока еврейского населения из Бессарабии. И связан он был не с пе¬
реселением во внутренние губернии империи, где было, конечно,
больше возможностей для предпринимательства во всех его фор¬
мах, а с началом еврейской эмиграции. Теоретически ее всплеск
можно было бы связать с двумя факторами: тяжелейшей экономи¬
ческой ситуацией и крайним усилением антисемитизма. На практи¬
ке же решающую роль сыграл второй фактор — «исход» евреев из
Бессарабии был ответом на волны погромов.
Трагической кульминацией нараставших антисемитских настро¬
ений стали погромы 1903-1905 годов. Самый известный из них —
кишиневский 1903 года — был не первым, а скорее наоборот, одним
из замыкавших целую череду погромов, начавшихся в этих краях
еще в первой половине XIX века и возобновившихся после убий¬
ства Александра II в 1881 году. Однако именно Кишиневский погром
стал в буквальном смысле одним из символов антисемитизма. Имен¬
но после этих событий слово pogrom вошло в европейские языки.
Впервые тогда жестокое нападение на еврейскую общину вызвало
мощный отклик и у российской либеральной интеллигенции, для
которой погром в Кишиневе стал основанием возвысить голос, осу¬
ждая антисемитскую политику имперских властей. Еще более четко
22. ЕВРЕИ В БЕССАРАБИИ (МОЛДАВИИ) [355]
ннви
Хоральная синагога в Кишиневе. Начало XX века
выраженной была реакция за рубежом: в странах Европы и в США
организовывались митинги и сбор средств в пользу пострадавших
от погрома (российские власти не только не защитили кишиневских
евреев, но и возложили на них налоговое бремя для восстановле¬
ния разрушенных зданий!). Особую роль в привлечении внимания
общества к кишиневским событиям сыграла зарубежная пресса, ко¬
торая сделала все, чтобы правда о трагедии не была скрыта (рос¬
сийские газеты писали в это время, что беспорядки были вызваны
бытовым конфликтом, а среди жертв его не только евреи).
Вероятно, очень многие в мире тогда, в начале XX века, именно
из этих публикаций узнали о том, что существует такая область —
Бессарабия. В Кишинев отправились корреспонденты зарубежных
изданий — они брали интервью у потерпевших, фиксировали прои¬
зошедшее в фотографиях.
Вскоре начала выходить серия почтовых открыток с картинами
Кишиневского погрома. Факт их широкого распространения может
показаться достаточно необычным, спорным, даже недопустимым:
что могло толкать людей на использование жутких изображений
жертв в частной переписке, посвященной, может быть, совсем дру¬
гим темам, личным взаимоотношениям? Ответ мог быть только один:
столь необычным образом тысячи и тысячи людей пытались соли¬
даризироваться с жертвами крайнего антисемитизма, внести свой
вклад в борьбу с ним, в данном случае — распространяя в России и в
других странах правду о кишиневских событиях. После них, образно
говоря, мир уже не мог быть прежним. Особенно еврейский мир.
Осознав уроки Кишинева, еврейское население Бессарабии, а за¬
тем и других регионов стало создавать силы самообороны. Серьезно
выросла популярность еврейских партий — Бунда, «Поалей Цион».
Часть еврейской молодежи активно устремилась и в другие рево¬
люционные организации, в том числе готовые к более решительным
действиям против государственной власти. В отличие от предыдуще¬
го поколения революционной молодежи, примыкавшего к народни¬
ческому движению, евреи, вступавшие на путь политической борьбы
после кишиневской трагедии, уже четко осознавали, что у них есть
свой особый счет к царизму, к тем, кто проводит антиеврейскую
22. ЕВРЕИ В БЕССАРАБИИ (МОЛДАВИИ) [357]
политику словом и делом. Показателен в этом смысле пример Пин¬
хаса Дашевского, молодого человека, отправившегося в Петербург
для того, чтобы лично совершить теракт и отомстить Павлу Крушева-
ну, вдохновителю кишиневских событий117. Пример Дашевского был
с восторгом встречен еврейской молодежью, осознавшей личную
ответственность и причастность к делу защиты своего народа.
Один из основателей сионизма, Владимир Жаботинский в своих
воспоминаниях отмечал, что именно Кишиневский погром пробу¬
дил в нем чувство национального самосознания, и это могли ска¬
зать о себе очень многие лидеры сионизма. Состоявшийся вскоре,
в 1903 году, VI Сионистский конгресс, проходивший в Базеле под
знаком солидарности с евреями Кишинева, сыграл важную роль
в истории этого движения. В ожесточенных спорах о том, допусти¬
мо ли после кровавых погромов соглашаться на другие места для
возрождения государства, самую решительную позицию заняли
именно российские делегаты, отстаивавшие, несмотря на ситуацию
в своей стране, верность исторической родине евреев.
А их соплеменники, совершавшие в это время алию из Бессара¬
бии в Эрец Исраэль, создавали там сельскохозяйственные поселе¬
ния и селились в кибуцах. Таким образом, в появлении нынешнего
процветающего Израиля есть доля заслуг и бессарабских евреев,
выходцев из черты оседлости, своим трудом создававших на берегу
Средиземноморья очаг еврейской жизни.
Ирина Эммануиловна Шихова
доктор филологии (PhD), культуролог, этнолог. Автор моно¬
графий и статей о мировой, русской и еврейской литературе,
117 Дашевский П.И. (1879-1934?) — студент Киевского политехнического института,
сионист. В июне 1903 г. в Петербурге нанес легкое ранение П. Крушевану,
издателю газеты «Бессарабец», виновному в подстрекательстве к Кишиневскому
погрому. После совершения покушения сдался властям. Приговорен
Петербургским окружным судом к 5 годам заключения. В 1906 г., по ходатайству
О. Грузенберга, досрочно освобожден. В советское время был арестован как
сионист и погиб в лагерях.
[358] ЧЕРТА
о еврейской истории и культуре. Куратор многочисленных вы¬
ставок по истории и культуре евреев Молдовы. Старший на¬
учный сотрудник Центра этнологии Института культурного
наследия Академии наук РМ (группа еврейской этнологии). Храни¬
тель, автор концепции и музеограф Музея еврейского наследия
Молдовы при ЕКЦ КЕДЕМ Молдовы.
23. ЕВРЕИ В ПЕТЕРБУРГЕ
Поскольку до первого раздела Польши (1772) въезд евреев (то есть
лиц, исповедовавших иудаизм) на территорию России был офици¬
ально воспрещен, евреев в Петербурге вплоть до царствования
Екатерины II практически не было. Только в самом конце XVIII века
в столицу империи начинают прибывать богатые еврейские купцы,
преимущественно из Белоруссии, а также ходатаи по делам раз¬
личных еврейских общин. Тогда же в российском законодательстве
формируется представление о черте еврейской оседлости. Соответ¬
ственно, в Петербурге евреи могли проживать легально только вре¬
менно, приезжая сюда по торговым делам или для ведения судебных
разбирательств в Сенате. Тем не менее все больше евреев начинало
жить в столице подолгу, иногда годами. Вслед за купцами и ходатая¬
ми по делам потянулись врачи и квалифицированные ремесленники.
Русские евреи стали подданными России в петербургский пери¬
од ее истории. Оценки города на Неве разными кругами еврейского
общества разнились в очень широком диапазоне. Для поборников
просвещения столица была центром и проводником европейской
культуры; в то же время мистически настроенные хасиды имено¬
вали Петербург «Иерусалимом Скорлупы», то есть «Иерусалимом
Сил Зла», что очень близко к старообрядческим представлени¬
ям о граде Антихристовом. Петербург, будучи центром империи,
[361]
неблагосклонно настроенной по отношению к своим еврейским
подданным, и оставаясь до Февральской революции городом, за¬
крытым для свободного поселения евреев, тем не менее обладал
для них огромной притягательной силой.
Петербургская община представляла собой центр формирова¬
ния нового, русскоязычного еврейского мира. Столица была точкой
сосредоточения общероссийских еврейских организаций, местом
развития российской семитологии, гебраистики и иудаики, горо¬
дом, в библиотеках которого хранились (и хранятся до сих пор)
крупнейшие в мире коллекции еврейских книг, рукописей и других
памятников еврейской культуры. В Петербурге — центре админи¬
стративной, законодательной и судебной власти — принимались
решения, определявшие судьбы российского еврейства. Можно
смело сказать, что, хотя в XIX — начале XX века евреи занимали
в жизни Петербурга не очень существенное место, Петербург зани¬
мал огромное место в их жизни и сознании.
Многие российские деятели еврейского происхождения внесли
значительный вклад в экономическую, общественную и культурную
жизнь Санкт-Петербурга. Среди живших здесь еврейских писате¬
лей, ученых, художников и политиков были и те, чья деятельность
оказалась связана исключительно с национальной культурой, и те,
чья активность в равной степени развивалась и на еврейском, и на
общероссийском поприще, и те, кто прочно связал себя с русской
культурной и общественной жизнью.
Вот только несколько примеров. Среди первых, упомянутых на¬
ми выше, — историк, литературный критик и политический деятель
Шимон Дубнов; ярчайший представитель вторых — также историк,
один из создателей Еврейского историко-этнографического обще¬
ства, но одновременно видный деятель «Партии народной свобо¬
ды» (кадет) и депутат Государственной думы от Петербурга Максим
Винавер; в числе третьих — крупнейший русский скульптор вто¬
рой половины XIX века Марк Антокольский. Среди видных фигур
петербургской культурной жизни были и такие, кто, как Аким Во¬
лынский (Флексер), начинал свой творческий путь в еврейской пе¬
чати, а продолжил в общероссийской. Надо, однако, заметить, что
[362] ЧЕРТА
Хоральная синагога С-Петербурга. Конец XIX века
существовало специфическое отличие петербургской еврейской
культурной жизни от культурной жизни других больших городов
с еврейским населением (например Вильно, Одессы и Варшавы) —
культурная жизнь в Петербурге протекала преимущественно на
русском языке. Петербург быстро сглаживал этнокультурные раз¬
личия своих обитателей, а они, в свою очередь, сами к этому вся¬
чески стремились.
В 1802 году, по соглашению с лютеранской общиной, евреи по¬
лучили участок в лютеранской части Волковского кладбища (этот
участок не сохранился). Акт от 1 апреля 1802 года об открытии
еврейского кладбища содержится в пинкосе — книге общинных
записей, которая была заведена по этому случаю. Эту дату можно
считать формальным началом существования еврейской общины
в Петербурге.
К началу царствования Николая I еврейское население столицы
насчитывало всего 370 человек. Абсолютное большинство состав¬
ляли выходцы из Белоруссии (Могилевской и Витебской губерний),
Курляндии и Литвы. Характерно, что на протяжении XIX-XX веков
в Петербурге сохранялась тенденция к преобладанию белорусских
евреев — литваков.
При Николае I антиеврейские репрессии по его личному распо¬
ряжению были резко усилены, особенно в Петербурге. В 1826 году
большинство евреев (свыше 200) были высланы из столицы, осталь¬
ным же было продлено всего лишь право временного проживания.
Меры по удалению евреев из города предпринимались в царствова¬
ние Николая I неоднократно и сопровождались высылкой по этапу
и отдачей в солдаты. Право постоянного проживания в Петербурге
получили только три еврейских семейства — их главы были зубны¬
ми врачами, причем один — зубным врачом государя. Но, вопреки
репрессивным мерам, еврейское население Петербурга продолжа¬
ло увеличиваться, в первую очередь за счет солдат и членов их се¬
мей, поскольку начиная с 1827 года на евреев распространили ре¬
крутскую повинность. В результате, несмотря на политику государя,
еврейское население Петербурга хоть и незначительно, но выросло
и к 1858 году насчитывало уже 552 человека.
[364] ЧЕРТА
Литография «Посещение Александром I синагоги в С.-Петербурге в Шабос
Появление заметного по численности еврейского населения,
обладавшего развитыми общинными, культурными и образователь¬
ными институтами, прямо связано с эпохой реформ Александра II.
В конце 1850-х и в 1860-х годах было последовательно дано право
жительства вне черты оседлости следующим категориям евреев:
купцам 1 -й гильдии, евреям — иностранным подданным, еврейским
купцам из Царства Польского, дипломированным ремесленникам,
обладателям высшего образования и отставным солдатам-«никола-
евцам», то есть служившим в русской армии по рекрутскому набору.
В первое десятилетие реформ именно последняя категория преоб¬
ладала в еврейском населении Петербурга, составляя 40% общей
его численности. Одной из первых петербургских синагог была сол¬
датская молельня, в которой обязанности раввина исполнял ниж¬
ний чин полицейской команды, бывший солдат-«николаевец».
Начиная с 1860-х годов еврейская община столицы стремительно
растет. К 1869 году ее численность составляет уже 6,7 тысячи чело¬
век (1% всего населения города), то есть всего за десять лет увели¬
чивается в 13 раз. Вспоминая 1860-е годы, современник ирониче¬
ски восклицает: «Что такое был Петербург раньше — пустыня, чем
он стал нынче — Бердичевым». В 1890 году в Петербурге прожива¬
ют 15 тысяч, а в 1910 — уже 35 тысяч евреев. Еврейское население
в этот период приближается к 2% общей численности горожан. Надо
при этом помнить, что данные по численности еврейского населе¬
ния всегда занижены, так как множество евреев проживало в Петер¬
бурге неофициально, не имея права жительства. Полиция за взятки
охотно закрывала глаза на присутствие таких нелегалов. А во время
Первой мировой войны еврейское население столицы увеличилось
за счет беженцев до 50 тысяч человек.
В отличие от других городов Российской империи, здесь никог¬
да не было еврейских погромов. Это вполне можно объяснить как
дисперсным расселением евреев, так и стремлением царской адми¬
нистрации поддерживать порядок в столице — «витрине» империи.
В 1860-е годы еврейское население Петербурга в языковом и со¬
циальном отношении было достаточно похоже на население чер¬
ты оседлости: почти 100% называли родным языком идиш; среди
[366] ЧЕРТА
евреев преобладали мелкие торговцы и ремесленники, а среди по¬
следних — портные. Однако в последующие десятилетия картина
непрерывно менялась: еврейская община Петербурга все дальше
отрывалась от традиций еврейского населения Западного края.
К 1910 году доля петербургских евреев, называвших идиш родным
языком, снизилась до 55%. Среди ремесленников появилось мно¬
жество представителей квалифицированных, «новых» профессий:
часовщиков, ювелиров, граверов, печатников, фармацевтов, фото¬
графов. В то же время в среде заводского пролетариата Петербурга
евреи почти не были представлены.
Высшее образование давало право жительства, и это вызвало рез¬
кий скачок численности обладателей «интеллигентных» профессий
среди еврейского населения Петербурга. Но государственная служба
была для евреев практически закрыта — в многочисленном столич¬
ном чиновничестве евреи не были представлены вовсе, — а в армии
и полиции еврей мог дослужиться только до унтер-офицерского зва¬
ния (такие случаи были достаточно частыми). Исключением были во¬
енные врачи — выпускники Военно-медицинской академии (в цар¬
ствование Александра III евреев перестали допускать в число ее
слушателей), а в гражданской сфере — сотрудники Императорской
публичной библиотеки и некоторых других учреждений. Запрет на
государственную службу приводил к тому, что выпускники универ¬
ситетов из числа евреев пополняли список лиц «свободных профес¬
сий»: это были в основном адвокаты, врачи, инженеры на частных за¬
водах. В 1913 году евреи, доля которых в населении Петербурга была
всего 2%, составляли 22% присяжных поверенных, 44% помощников
присяжных поверенных, 17% врачей и 52% дантистов.
Еврейские банкиры, финансисты и подрядчики играли огром¬
ную роль в жизни Петербурга как финансовой столицы империи.
Они же, как правило, были лидерами местной еврейской общины,
ходатаями перед властями по делам всего российского еврейства
и основными спонсорами городских и общероссийских еврейских
организаций. Очень небольшое число евреев, либо по выслуге со¬
ответствующего чина (например, востоковед Абрам Гаркави), либо
представленные к орденам за значительные благотворительные
23. ЕВРЕИ В ПЕТЕРБУРГЕ [367]
Авраам Гаркави. Востоковед, историк, один из основателей
семитологии в России. В конце 1890-х годов был произведен
в потомственное дворянство
пожертвования (например, Поляковы), могли получить личное
и даже потомственное дворянство118. Именно богатые и очень бо¬
гатые семьи были создателями и основными жертвователями боль¬
шинства еврейских благотворительных организаций Петербурга;
еврейские филантропы славились тем, что жертвовали деньги не
только на национальные, но и на общероссийские благотворитель¬
ные организации.
Все перечисленные выше ограничения на проживание и про¬
фессию не распространялись, естественно, на крестившихся евре¬
ев. И хотя, несмотря на очевидную материальную выгоду крещения,
большинство евреев, даже из числа далеких от религии либераль¬
ных интеллигентов, не спешили перейти в христианство, выкрестов
в столице было довольно много. В частности — бывшие кантонисты,
крещеные еще в армии, детьми, и дослужившиеся до офицерских
и даже до генеральских чинов. Многие индифферентные к религии
евреи из карьерных побуждений крестились в лютеранство — этот
акт был существенно более формальным, чем переход в правосла¬
вие, и не предполагал для нового христианина серьезного духовно¬
го надзора. После Февральской революции часть крещеной еврей¬
ской интеллигенции демонстративно вернулась к иудаизму.
Поскольку, в отличие от городов черты оседлости, условием
проживания евреев в Петербурге было наличие имущественного
или образовательного ценза, их процент среди обитателей город¬
ского «дна» был весьма невелик. Единственным исключением были
еврейки-проститутки, составлявшие вторую после русских по чис¬
ленности группу в этом сообществе. Следует заметить, что в боль¬
шинстве своем они были крещеными, то есть потерявшими связь
с семьей и традиционной средой.
В Петербурге никогда не было еврейского квартала, но были рай¬
оны, в которых евреи предпочитали селиться. Например, часть Ко¬
ломны вдоль Садовой улицы за Сенной площадью и за Мариинским
18 Личное (не передающееся по наследству) и потомственное (передающееся по
наследству) дворянство присваивалось при достижении определенных чинов на
военной или гражданской службе, а также при награждении орденами.
23. ЕВРЕИ В ПЕТЕРБУРГЕ [369]
театром, где процент еврейского населения был в четыре раза выше
среднего по городу, считалась районом еврейской бедноты, мелких
ремесленников и торговцев. Поскольку он прилегал к синагоге, здесь
была сосредоточена наиболее традиционная часть еврейской об¬
щины. Конечно, в Петербурге не могло быть и речи о ношении тра¬
диционного платья, но, судя по воспоминаниям, в середине XIX века
в Коломне еще можно было встретить евреев, идущих из синагоги не
снимая талесов119, как в патриархальных местечках Западного края.
В конце XIX века здесь проживала половина, а в 1910 году уже не более
четверти всего еврейского населения города, но именно в Коломне
процент тех, кто называл идиш родным языком, был самым высоким.
На Садовой, на Екатерингофском проспекте (ныне проспект Римско¬
го-Корсакова) и на Екатерининском канале (ныне канал Грибоедова)
размещались десятки кошерных кухмистерских, ресторанов, лавок,
которые невозможно было встретить в других районах города. В нача¬
ле XX века новым местом компактного еврейского расселения стали
улицы, прилегавшие к Николаевскому (ныне Московскому) вокзалу.
Первый в Петербурге еврейский молитвенный дом открылся
в 1830 году, но вскоре был закрыт. Около 1850 года в районе Ан¬
глийской набережной появилась Солдатская молельня, а в 1860 го¬
ду там же — Купеческая. В 1868 году состоялось открытие первой
хоральной синагоги на Вознесенском проспекте, а спустя всего три
года в столице было уже четыре синагоги и три молитвенных дома.
В 1886-1893 годах на Лермонтовском проспекте был возведен ком¬
плекс из Малой и Большой хоральной синагог — и все остальные
синагоги и молитвенные дома в городе были, по решению властей,
закрыты. Новые синагоги стали легально возникать в разных райо¬
нах города только после революции 1905 года, и в 1910-е годы их
уже насчитывалось более десяти. Наконец, в 1874 году на вновь за¬
ложенном Преображенском кладбище еврейская община получила
участок для еврейского кладбища.
119 Талес — молитвенное покрывало, накидываемое поверх одежды мужчинами
во время утренней молитвы и праздничных богослужений. К углам талеса
в соответствии с заповедью прикреплены четыре кисти, называемые цицес.
[370] ЧЕРТА
Санкт-Петербург. Сенная площадь
Формирование еврейского населения на территории Санкт-
Петербургской губернии и великого княжества Финляндского
происходило приблизительно так же, как и в Петербурге, с той
только разницей, что «солдатский элемент» играл здесь еще бо¬
лее заметную роль. К концу XIX века в губернии проживало около
4 тысяч евреев и еще около 600 в Выборге, а перед революцией
еврейские общины, располагавшие своими молитвенными дома¬
ми и кладбищами, были в Выборге, Новой Ладоге, Кронштадте,
Луге, Шлиссельбурге, Колпине, Ораниенбауме, Царском Селе, Се¬
строрецке. Дачные места Карельского перешейка были популяр¬
ны у еврейской интеллигенции — так же, как и в среде петербург¬
ской интеллигенции в целом.
Что касается системы образования, то к 1887 году она вполне
испытала на себе сворачивание реформ Александра II. В средних
и высших учебных заведениях была введена трехпроцентная норма
для евреев. Исключение было сделано для консерватории, но зато
Военно-медицинская академия, Институт путей сообщения и Элек¬
тротехнический были для еврейских студентов закрыты вовсе.
Тем не менее большинство еврейских детей получали образо¬
вание в городских школах и гимназиях. Процентная норма поме¬
шать этому не могла, поскольку еврейское население составляло
менее 2%. Существовала и национальная система среднего обра¬
зования: еще в 1864-1866 годах было открыто Еврейское училище
Бермана с шестилетним курсом для мальчиков и трехлетним для
девочек, которое давало, наряду с общим образованием, начала
ремесел. Кроме того, процентная норма не распространялась на
частные гимназии. Это обстоятельство, так же как либеральные
взгляды большинства петербургской еврейской интеллигенции,
приводило еврейскую молодежь в стены частных гимназий, та¬
ких как Тенишевское училище или гимназия Мая. В 1906 году на
Театральной площади была открыта частная еврейская гимназия
И. Г. Эйзенбета. И, наконец, созданные в 1908 году курсы востоко¬
ведения барона Д.Г. Гинцбурга (Высшая школа еврейских знаний)
стали, по существу, первым частным еврейским высшим учебным
заведением в России.
[372] ЧЕРТА
Дачи и синагога в Сестрорецке. Около 1910 г.
Петербург, таким образом, представлял собой центр нового свет¬
ского образования для всего российского еврейства. Здесь были
созданы и работали крупнейшие еврейские образовательные орга¬
низации: Общество по распространению просвещения между евре¬
ями в России (ОПЕ, 1863-1930) и Общество ремесленного и земле¬
дельческого труда среди евреев России (ОРТ, 1880-1929).
В Петербурге бурно развивается иудаика — в начале XX ве¬
ка столица становится одним из ее главных центров. Это и старая
«официальная» наука (традиционная гебраистика и библеистика,
собирание рукописей и редких книг), центрами которой становятся
Императорская публичная библиотека, Азиатский музей, Академия
наук и университет. Это и новая наука (новая и новейшая история
евреев, этнография и фольклористика), которую развивают негосу¬
дарственные организации — Еврейское историко-этнографическое
общество (1908-1929) и др. Историко-этнографическое общество,
объединившее лучшие силы еврейской науки, издавало журнал
«Еврейская старина» и сборники «Пережитое», организовало Ев¬
рейский историко-этнографический музей. Венцом этой активности
стал выход в 1908-1913 годах в издательстве «Брокгауз и Ефрон»
16-томной Еврейской энциклопедии, которая не потеряла своего
значения и до сегодняшнего дня.
Наряду с научными в Петербурге существовали и многочислен¬
ные культурные еврейские общества. Столица стала крупнейшим
центром еврейской периодики. Здесь издавались первые в ми¬
ре ежедневные газеты на иврите «Га-Йом» («Сегодня», 1886-1888)
и «Га-Мелиц» («Заступник», 1860-1873, 1878-1904), первая в России
ежедневная газета на идише «Дер Фрайнд» («Друг», 1903-1909). Из
39 еврейских журналов и газет, выходивших на русском языке до
революции, 21 издание печаталось в Петербурге, в том числе круп¬
нейший русско-еврейский «толстый» журнал «Восход» (1881-1906).
К началу XX века Петербург по количеству еврейских религиоз¬
ных, культурных, образовательных, благотворительных, политиче¬
ских организаций и печатных изданий превосходил любой другой
город империи. Здесь проводили съезды многие общероссийские
еврейские общественные движения и партии. Именно в столице
[374] ЧЕРТА
в 1905 году была создана первая в России легальная еврейская по¬
литическая организация — Союз для достижения полноправия ев¬
рейского народа в России.
Зажиточное, образованное и оппозиционное по отношению
к царизму уже в силу одного только еврейского бесправия, ев¬
рейское население Петербурга поддерживало преимущественно
либеральные партии: кадетов и близкую к ним Народную партию
(«Фолкспартей»). Почти полное отсутствие в столице еврейского
пролетариата привело к тому, что еврейские социалистические
партии развернули свою работу в Петрограде только после Фев¬
ральской революции, которая позволила отменить все правовые
ограничения, включая и законы о черте оседлости. Евреи Петро¬
града, принадлежавшие в основном к буржуазно-либеральным
кругам, еврейские партии и периодические издания горячо при¬
ветствовали Февральскую революцию.
Но последовавшие за ней октябрьские события резко изменили
картину бывшего еврейского Петербурга. В 1920-е годы не только
были постепенно закрыты все еврейские культурные и обществен¬
ные организации и учреждения, но и поменялось само еврейское
население. Зажиточные и либерально настроенные, в большинстве
своем, петербургские евреи покинули город, став частью эмигра¬
ции, а их место заняла волна новых мигрантов из городов и местечек
бывшей черты оседлости. Продолжавшийся уже полтора столетия
процесс взаимовлияния мира местечкового еврейства и еврейства
столиц вступил в новую эпоху.
Валерий Аронович Дымшиц
доктор наук, переводчик стихов и прозы с идиша, английского
и немецкого. Научный сотрудник Межфакультетского центра
«Петербургская иудаика» в ЕУ СПб. Профессор факультета сво¬
бодных искусств и наук СПбГУ. Член редколлегии журнала «Народ
Книги в мире книг».
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ
История евреев России начиналась в Москве. Это утверждение
будет верным, если принять в качестве точки отсчета российской
государственности правление Ивана III. Известны и более ранние
примеры появления евреев на территории будущей империи, от
Новгорода до южных окраин. Но Иван III мог по праву называть себя
«государем всея Руси», заложив основы внутренней и внешней по¬
литики Московского царства.
Появление еврейской линии в русской истории связано с по¬
литикой внешней. Одним из ее больных вопросов в XV веке были
взаимоотношения с Крымским ханством. Посредником в сложных
дипломатических переговорах между Москвой и Крымом стал ев¬
рей Хозе Кокос, богатый купец из Кафы, как тогда называлась ге¬
нуэзская крепость на территории Феодосии. Активная переписка
между ним и великим князем касалась не только высокой дипло¬
матии — Хозе решал практические задачи, связанные с выкупом
пленных и отправкой их на родину, в Московию, а также с возвра¬
щением из Крыма в русские церкви православных святынь. Одним
из курьезных элементов переписки стала проблема языка общения,
языка первого диалога московского государя с евреем. Не имея при
себе переводчиков с иврита, великий князь высказал требование,
чтобы Кокос «жидовским письмом грамот не писал». Поскольку эта
[377]
переписка продолжалась более десяти лет, надо полагать, что про¬
блема языкового барьера была решена.
Первых евреев, пытавшихся поселиться в Москве на посто¬
янной основе, можно отчасти считать, используя историческую
аналогию, жертвами «дела врачей». Они приезжали в Московское
царство, имея возможность найти здесь применение своему искус¬
ству врачевания. Первый из них — Леон, венецианский еврей, —
в 1489 году был зван в Москву для лечения старшего сына велико¬
го князя. Собственных квалифицированных медиков в оторванной
от центров европейской культуры Руси тогда не было, и проблему
решали приглашением заморских лекарей. Но познания Леона
в медицине не помогли спасти царевича — речь шла не о болезни
пациента, а об отравлении наследника престола (предположитель¬
но, коварной мачехой). Обвинение в трагическом исходе, что было
вполне предсказуемо, пало на приезжего врача, и он, по обыкно¬
вению тех лет, был казнен.
Столь же трагически в конце XVII века закончилась служба в Мо¬
скве его коллеги, польского еврея Стефана фон Гадена, в судьбе
которого было немало замысловатых поворотов. Из Польши фон
Гаден попал в Киев, оттуда приехал в Москву в качестве врача, хо¬
тя сведений о его медицинском образовании не сохранилось. Про¬
делав путь от цирюльника и лекаря до доктора, переходя при этом
последовательно вначале в лютеранство, потом в католичество, за¬
тем в православие, он сделался придворным доктором царя Алек¬
сея Михайловича. В период борьбы за власть между Нарышкиными
и Милославскими фон Гаден был обвинен в отравлении царя Фе¬
дора и во время бунта поднят на копья и изрублен ворвавшимися
в Кремль стрельцами.
Обратим внимание однако, что, в отличие от жертв «дела врачей»
середины XX века, медикам в средневековой Руси при расправе не
ставили в вину их еврейское происхождение.
Нечасто это обвинение предъявлялось и в период правления
Петра I. В его ближайшем окружении, названном Пушкиным «птен¬
цами гнезда Петрова», были люди с самыми разными корнями.
Один из них, Петр Шафиров, сын польского еврея, сопровождал
[378] ЧЕРТА
Москва в пределах Земляного вала в XV-XVII веках, когда в ней появились первые евреи
молодого царя, когда тот устремился в Москву для подавления
очередного стрелецкого бунта. Впоследствии Шафиров оказы¬
вал России услуги поистине неоценимые: однажды он даже спас
жизнь Петру, обеспечив дипломатическими усилиями выход ар¬
мии вместе с государем из турецкого окружения во время Прут-
ского похода. Однако позднее, когда в результате придворных
интриг Шафиров оказался под судом, ему все же припомнили
еврейское происхождение, которое он якобы скрыл. Обвинение,
впрочем, было легко опровергнуть: его отец, попавший в русский
плен во время войны с Польшей, крестил сына, и Шафиров с пол¬
ным правом считался православным.
Но подлинная еврейская страница в истории Москвы нача¬
лась, конечно же, после присоединения западных земель, или,
иными словами, с наступлением эпохи Черты. Одними из первых
на московский рынок устремились купцы из белорусских горо¬
дов и местечек, и это сразу же вызвало недовольство московско¬
го купечества, которое обратилось к властям с просьбой изгнать
конкурентов. Интересным было содержание прошения — факти¬
чески первого документа, претендовавшего на регулирование
пребывания евреев в древней столице. Московские купцы чест¬
но заявляли, что не имеют религиозных и национальных претен¬
зий к иноверцам, признавали их превосходство в делах торговых
и сетовали, что не могут на равных конкурировать с еврейски¬
ми купцами.
Последовал ответ и от еврейских купцов. Один из них, по фа¬
милии Мендель, в частности, писал, что приехал в Москву честно
вести торговые дела и что уехать он не может, поскольку москов¬
ские купцы не отдают взятое в долг. Мендель купил дом, записался
в купеческую гильдию, заплатил пошлины и стал проживать в Мо¬
скве постоянно на законных основаниях, развернув торговлю, в том
числе и заморскими товарами. Вслед за ним и другие купцы: Евель,
Израиль, Янкель, Хаим — начали опровергать наветы местных не¬
доброжелателей, объясняя, как устроены их торговые дела, как они
получают прибыль, ведя скромный и трезвый образ жизни, уплачи¬
вая высокие налоги и соблюдая все законы.
[380] ЧЕРТА
Исход этого политико-коммерческого спора оказался впол¬
не предсказуемым. В конце 1791 года был подписан высочайший
указ, запрещавший еврейским купцам записываться в купеческие
общества внутренних губерний. Неожиданным стало лишь то, что
за еврейских купцов пробовали заступиться московские промыш¬
ленники. В этом, впрочем, тоже не было, что называется, «ничего
личного»: именно оборотистые еврейские купцы, работавшие по
низким ставкам, имевшие хорошие торговые связи и удачно сбы¬
вавшие продукцию, приносили местным фабрикантам существен¬
ную долю прибыли.
Только через несколько десятилетий компромисс был нако¬
нец найден. На территории Зарядья, района за торговыми ряда¬
ми, возле Москвы-реки, было решено отвести для пребывания
еврейских купцов подворье, прозванное некогда по имени его
хозяина Глебовским и представлявшее собой городское имуще¬
ство, доходы от которого шли на содержание благотворительной
глазной больницы. Правила функционирования этого островка
еврейской жизни по сию пору удивляют своей строгостью и де¬
тальной проработкой. Оговаривались число допускавшихся куп¬
цов и сроки их пребывания, необходимость селиться и покупать
продукты исключительно в этом месте, невзирая на завышенные
цены и ужасные условия; устанавливалось правило, по которому
вечером ворота закрывались, и не успевший вовремя вернуться
нарушитель порядка вынужден был ночью прятаться от полиции.
Приезжавшие из местечек купцы подвергались поборам и униже¬
ниям — и все это при том, что государству их деятельность была
полезна и выгодна. В конце концов, после бесчисленных жалоб
постояльцев и чиновничьих проверок, произвол был ограничен,
а с воцарением Александра II и вовсе снято главное ограничение:
евреи теперь могли селиться по всему городу.
Следующей после купцов категорией евреев, обосновавшихся
в Москве, стали «николаевские» солдаты. Несмотря на то что глав¬
ной целью набора еврейской молодежи в армию была их идеоло¬
гическая обработка, завершавшаяся обычно крещением, часть та¬
ких солдат продолжала чтить национальные традиции, оставаясь
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [381]
Зарядье со стороны Москвы-реки. 1880-1890 гг. Фото И.Н. Александрова
из собрания Российской Государственной библиотеки
иудеями. Чаще это относилось к тем, кто был взят в рекруты уже во
взрослом возрасте и имел устоявшиеся взгляды. Попадая в части,
расквартированные в городах, эти солдаты начинали, насколько
позволяла служба, соблюдать отдельные элементы религиозной
традиции. При них возникали молельные дома, лавки с кошерной
пищей. Еще больше возможностей было у тех солдат, которые со
временем переходили на нестроевую службу в качестве пожар¬
ных или санитаров.
Интересна история солдат-евреев, служивших в московском
госпитале. Жены, приехавшие к ним из местечек черты оседло¬
сти, обнаружили, что мужья перестали соблюдать кашрут, молить¬
ся и покрывать, как это принято у иудеев, голову. Тогда женщины
написали военному начальству прошение с просьбой назначить
раввина для солдат иудейского происхождения. В результате тако¬
го «семейного» воспитания взрослых уже людей и возвращения их
в лоно традиций солдат-евреев стали все чаще видеть в молель¬
ных домах, а введенные в должность раввины получили право
присутствовать на воинских присягах и обеспечивать еврейский
церемониал при погребении.
Еще одну группу московских евреев в середине XIX века со¬
ставляли студенты. Ограниченные прежде рамками националь¬
но-религиозных учебных заведений, молодые люди, закончившие
раввинские училища, устремились в университеты. Таков был
путь и уроженца Ковенской губернии Леона Мандельштама. По¬
скольку для поступления в высшее учебное заведение требова¬
лось пройти ступень гимназического образования, он экстерном
сдал в Вильно экзамены за курс гимназии и, получив со второй
попытки нужный результат, отправился в Москву. В 1840-е годы
это еще не было ординарной практикой — кандидатуру Мандель¬
штама тщательно проверяли, обсуждали, делали запрос по месту
сдачи экзаменов, получали разрешение министра просвещения.
Но в итоге в стенах Московского университета появился первый
студент-еврей, впоследствии ставший талантливым писателем
и переводчиком, издателем русско-ивритских словарей. Имен¬
но Леону Мандельштаму принадлежит первый перевод на иврит
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [383]
Леон Иосифович Мандельштам. Первый еврей, окончивший российский университет, издавший
сборник своих стихотворений на русском языке. Первый переводчик А. С. Пушкина на иврит
стихов Пушкина и первый перевод Пятикнижия120 с иврита на рус¬
ский. И в собственных его произведениях главное место занимала
еврейская тема, о чем говорят и их названия: «Еврейская семья»,
«В защиту евреев», «Несколько слов о евреях вообще и русских
евреях в особенности».
Надо сказать, что отношения Мандельштама с еврейской общи¬
ной складывались неоднозначно. Занимая посты ученого еврея121,
руководителя казенных еврейских училищ, он своей деятельностью
объективно способствовал процессам ассимиляции в еврейском
120 Пятикнижие — пять книг Торы (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие).
121 Ученый еврей — в Российской империи название должности в системе
государственного управления. Л. Мандельштам занимал пост ученого еврея при
министре народного образования.
[384] ЧЕРТА
сообществе, чем не мог не вызвать недовольства представителей
традиционной его части. Впрочем, таков был удел многих предста¬
вителей еврейской интеллигенции, прошедших путь из черты осед¬
лости в обе столицы империи.
Вслед за Мандельштамом в Москву устремились многие талант¬
ливые юноши из регионов Западного края. Вскоре евреи-студенты
перестали быть экзотикой на Моховой — улице, где и поныне стоит
старое здание Московского университета.
И все же большинство московских евреев можно было встретить
в районе Зарядья — там, откуда начиналась еврейская история го¬
рода. В основном это были мелкие ремесленники, торговцы. Вид это¬
го уголка города был своеобразен. На тротуарах, по свидетельству
современников, толпились многочисленные торговки с продуктами.
В переулках располагались мясные лавки (непременно кошерные),
пекарни, всевозможные мелкие мастерские. Жила вся эта пестрая
толпа торговцев и ремесленников, снимая комнаты в дешевых до¬
мах. Вот описание Зарядья тех лет, когда там жила беднота, приехав¬
шая из столь же небогатых местечек: «Стоит только спуститься по
одной из лестниц, идущих от Варварки, вниз по направлению к той
стене Китай-города, которая примыкает к Москве-реке, из кварта¬
лов европейского типа вы сразу попадаете в трущобный мир старой
Москвы. Тут все характерно: и грязные кривые переулки, и двухэтаж¬
ные, с обсыпавшейся штукатуркой, жалкого типа домишки...»
Однако с началом реформ 1860-х годов и развитием промыш¬
ленности начинает меняться и состав московского еврейства. Все
большая доля в нем начинает принадлежать успешным предпри¬
нимателям-промышленникам, чей вес и авторитет в обществе был
значительно выше, чем у предпринимателей-купцов.
Именно в это время приехал в Москву младший из братьев По¬
ляковых, Лазарь. Начав с небольших подрядов на сооружение же¬
лезнодорожных веток к московским предприятиям, он превратился
в крупнейшего железнодорожного магната, строителя магистралей
государственного значения. Главной особенностью этой незауряд¬
ной личности было стремление сочетать деятельность успешного
дельца, крупного банкира, владельца мануфактур, железных дорог,
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [385]
Лазарь Поляков. Банкир, коммерции советник,
еврейский общественный деятель
страховых обществ с ролью попечителя еврейской общины. И надо
сказать, что активное участие в жизни общины, которую он со вре¬
менем возглавил, не мешало государственной службе, на которой
Поляков был удостоен высоких орденов, получил чин статского,
а затем и тайного советника, а также потомственное дворянство.
Наряду с огромным количеством благотворительных начинаний
для московского еврейства, от бесплатных обедов до содержания
больниц, Лазарь занимался самым почетным и ответственным для лю¬
бой еврейской общины делом — сооружением синагог. Вначале при
его участии в 1870 году в Китай-городе было арендовано здание, в ко¬
тором был устроен молитвенный дом, где начал работать казенным
раввином Шломо Минор. Человек глубоких знаний и высоких мораль¬
ных качеств, он стал подлинным духовным лидером московской об¬
щины. Десять лет спустя Поляков получил разрешение на возведение
[386] ЧЕРТА
семейной синагоги на территории его личного домовладения (в тече¬
ние многих лет потом полиция зорко следила за тем, чтобы даже на
религиозные праздники, помимо семьи и родственников богатейшего
предпринимателя, в эту синагогу не приходило много гостей). И это при
том, что Поляков имел высокие чины и жертвовал огромные суммы
на государственные нужды, на помощь бедным, на создание музеев.
Долгие годы Поляков, как глава московской общины и крупней¬
ший жертвователь, посвятил борьбе за открытие и свободное функ¬
ционирование Хоральной синагоги, главного центра религиозной
жизни московских евреев. Обстоятельства этой борьбы были связа¬
ны с периодическими изменениями в политике городских властей
по отношению к евреям.
Благоприятным периодом стала эпоха реформ Александра II, ког¬
да численность еврейской общины города неуклонно росла. К концу
трагически прерванного правления царя-реформатора число евреев
в Москве достигло, по некоторым оценкам, минимум 30 тысяч (хотя
точные цифры неизвестны). Многочисленные послабления того вре¬
мени связывают с личностью генерал-губернатора Владимира Долго¬
рукова, возглавившего московскую власть в 1865 году. Дружеские от¬
ношения между ним и главой еврейской общины не раз становились
причиной критики в адрес московского градоначальника, говорили,
что даже со стороны царя, вопрошавшего, кто же правит городом —
генерал-губернатор или Поляков? Впрочем, и с Долгоруковым свя¬
заны факты попыток выселения евреев обратно в Черту из районов,
прилегавших к Москве. Но тем не менее община росла, еврейские ор¬
ганизации функционировали, молитвенные дома открывались.
Считается, что именно это было расценено высшей государ¬
ственной властью как попустительство евреям и стало причиной от¬
ставки Долгорукова. В 1891 году на посту генерал-губернатора его
сменил брат царя великий князь Сергей Александрович, это стало
переломным моментом в судьбе московского еврейства. Новый гра¬
доначальник оказался явным и не скрывавшим этого антисемитом.
Надо, однако, отметить, что последовавшее за его назначением мас¬
совое изгнание евреев из Москвы стало, конечно, не только испол¬
нением прихоти великого князя, но и частью общегосударственной
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [387]
политики. Доклад о необходимости выселения евреев был подан
царю министром внутренних дел, и резолюция была по-царски
краткая и исчерпывающая: «Исполнить».
Повеление «О воспрещении евреям ремесленникам, винокурам
и пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам переселяться на
жительство в Москву и Московскую губернию» исполнялось с боль¬
шим рвением. Нередки были случаи, когда для обеспечения кампании
использовали пересыльные тюрьмы — не всем изгнанным из города
жителям-иноверцам удавалось выжить и добраться до места назначе¬
ния. Вот как описывает события той поры их очевидец, писатель Лев
Клячко: «Вокзалы тех дорог, которые вели в так называемую черту
оседлости, стали необычно переполненными и имели такой вид, какой
они приобретали во время беженства или демобилизации. Во всех ком¬
натах, на платформах и в проходах валялись на полу евреи со своими
семействами, часто весьма многочисленными, со всем своим скарбом,
дожидаясь посадки. Количество поездов, не рассчитанное на массовое
выселение евреев, было недостаточно для всех подвергнутых высыл¬
ке. Высылаемые были преимущественно люди, жившие в Москве года¬
ми и десятками лет, имевшие на это право... Для большинства высе¬
ленных Черта была местом чуждым, неведомым — местом, с которым
они не имели никаких связей». Список категорий евреев, подлежавших
изгнанию, расширялся. Впервые в Москве была применена практи¬
ка настоящей «охоты» на скрывавшихся от выселения — доносчикам
выплачивали денежное вознаграждение. В результате из города было
выселено, по некоторым данным, около 20 тысяч человек.
Как раз на этот период, ставший поворотным в еврейской (а по
сути антиеврейской) политике властей, пришлось завершение стро¬
ительства нового здания Хоральной синагоги — величественного
сооружения с объемным куполом и парадной колоннадой. Москов¬
ские евреи даже не успели провести освящение нового дома мо¬
литв. Немедленно было выпущено подписанное царем повеление
о выселении раввина Минора, который якобы самовольно открыл
синагогу, а также о необходимости закрытия и продажи здания на
Солянке. Это решение было подкреплено распоряжением местных
властей о снятии купола с дома молитв. Двери его были опечатаны.
[388] ЧЕРТА
Началась долгая и кропотливая борьба московской еврейской
общины за сохранение главной синагоги города. В ход шли самые
разные ухищрения, вплоть до перепланировки внутреннего про¬
странства и обещаний перевести в здание ремесленное училище
или детский приют. В этой борьбе общине удалось дотянуть до рево¬
люционных событий 1905 года, когда царь, вынужденный пойти на
некоторые либеральные уступки, подписал указ «О свободе веро¬
исповеданий». В результате летом 1906 года, при содействии мини¬
стра внутренних дел Петра Столыпина, было получено долгождан¬
ное разрешение царя на открытие Хоральной синагоги, борьба за
которую продолжалась 15 лет.
С первых дней она стала духовным центром московской общи¬
ны, и главная заслуга в том, что Хоральная синагога играла столь
важную роль в истории евреев Российской империи, принадлежала
ее раввину, уроженцу Могилева, Якову Мазе. Его подвижническая
деятельность в Москве продолжалась тридцать лет, и этот период
в истории московского еврейства по праву называют эпохой Мазе.
Масштаб его личности был таков, что роль Мазе в отстаивании ин¬
тересов и прав еврейского населения империи выходила далеко за
московские пределы. Особенно широкую известность он приобрел,
приехав в Киев на процесс по «делу Бейлиса», чтобы в качестве экс¬
перта опровергнуть обвинения «кровавого навета» и, по сути, оста¬
новить назревавшую новую погромную волну.
Кроме всего прочего, сложности Мазе добавляли его старания
позиционировать роль синагоги в диаспоре не только как «вну-
триеврейское» дело. Пытаясь выстраивать диалог с московской
властью, как правило не испытывавшей к евреям дружелюбия, он
проявлял величайшую принципиальность и непреклонность, но
в то же время демонстрировал уважение к русским чиновникам
и общественным деятелям, чьи труд и нравственная позиция служи¬
ли интересам государства, полноправными гражданами которого
стремились быть евреи эпохи Черты.
Этот принцип воплотился в торжественных речах, произне¬
сенных раввином Хоральной синагоги в память о Льве Толстом
в 1910 году и о директоре Императорского технического училища
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [389]
Московская Хоральная синагога
Александре Гавриленко в 1913 году. Объясняя, почему синагога,
верная еврейской традиции, оплакивает последнего, хотя он не был
евреем, Мазе сослался на постановление Талмуда «оплакивать не-
евреев наравне с евреями», если их земная жизнь оставила следы
и добрую память людям. «Мы разделяем общую скорбь с общечело¬
веческой точки зрения... Мы заявляем, что умер человек с любящей
душой... Его истинно христианское отношение к людям и настоя¬
щее русское благородное сердце каждый раз указывали ему пути,
как открывать двери вверенного ему храма наук перед всеми сту¬
чавшимися в них».
Такая позиция московской синагоги была важна для противосто¬
яния политике антисемитизма. Она, конечно, не могла остановить
волну, наступавшую сразу с двух сторон: и со стороны правитель¬
ственных кругов, и со стороны готовых откликнуться на погромные
призывы народных масс. Но она все же сглаживала остроту про¬
блемы, что было в интересах каждого жителя Москвы еврейского
происхождения. Наверное, деятельность Мазе и позиция синагоги
были не единственными факторами, но, как бы то ни было, еврей¬
ские погромы, случавшиеся регулярно и на территории Черты, и за
ее пределами — словом, везде, где местное население могло излить
свою злобу на иноверцев, — обходили Москву стороной.
Еще одной возможностью проверить еврейскую общину на бла¬
гонадежность стало вступление России в Первую мировую войну,
названную тогда второй Отечественной. И московское еврейство
проявило себя достойной частью отечества, включившись в реше¬
ние общих для страны задач. При участии синагоги открывались
лазареты, собирались деньги на нужды армии, оказывалась помощь
пострадавшему населению Западного края. Когда правительство
начало проводить политику выселения евреев из прифронтовых гу¬
берний, тысячи беженцев оказались в центральных районах страны,
в том числе и в Москве. Община занималась их устройством, находи¬
ла жилье и работу, открывала детские приюты. Делать это было легче
в пригородах, поэтому в поселках рядом с Москвой: Малаховке, Сал¬
тыковке, Перловке, Марьиной Роще, Давыдкове, Черкизове — стала
значительно расти доля евреев среди местных жителей.
24. ЕВРЕИ В МОСКВЕ [391]
Рост числа московских евреев в годы Первой мировой войны
стал результатом вынужденного отступления государства от прин¬
ципа удержания иноверцев на территории Черты. Следующий
всплеск принесла с собой Февральская революция, после которой
стали возвращаться ссыльные из мест заключения и те евреи, кому
приходилось ранее скрываться в эмиграции.
Среди влившихся в годы войны и революции в еврейское насе¬
ление города были и мастеровые люди, и представители интелли¬
генции, деятели науки и культуры. Еврейское сообщество выросло
количественно и качественно, и, конечно, не все вновь приехавшие
чтили религиозные или как минимум общие национальные тради¬
ции. Такая тенденция оказалась в то время характерной не только
для Москвы: Россия была на переломе, и чувство национальной са¬
моидентификации тоже претерпевало серьезные изменения.
Но так или иначе, Москва превращалась в город с самой боль¬
шой численностью еврейского населения. Начиналась следующая
страница еврейской истории Москвы, которой предстояло вскоре
стать столицей нового государства.
Маргарита Абрамовна Лобовская
историк, автор книг «Еврейская благотворительность на тер¬
ритории бывшего СССР», «История Московской хоральной си¬
нагоги», «Москва еврейская». Автор многочисленных научных
статей о знаменитых евреях в истории Москвы. Много лет ра¬
ботала в Музее ГУЛАГа (Москва).
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОИНА
28 июля 1914 года началась Первая мировая война, и новые бед¬
ствия обрушились на обитателей черты оседлости. Символично, что
по еврейскому календарю день начала войны пришелся на 9 ава —
самый «черный» день годичного цикла, когда вспоминают разруше¬
ние Первого и Второго Храма.
Черта стала ареной боевых действий: практически вся ее тер¬
ритория вошла в зону, которой в той или иной степени управляли
военные.
Сотни тысяч человек были призваны в русскую армию. Всего
в ней в 1914-1917 годах служило около 600 тысяч евреев (почти 12%
еврейского населения России), не менее 100 тысяч из них погибли
на фронте, около 200 тысяч были ранены. Большинство этих людей
составили именно жители Черты.
Их фронтовая, окопная жизнь практически не отличалась от той,
которую вели солдаты коренной национальности. Но существовало
и отличие: в рядах противника воевали соплеменники, немецкие ев¬
реи. Существует даже легенда о том, как в смертельной рукопашной
схватке сошлись русские и германские солдаты и русский солдат-
еврей, заколов штыком германца, вдруг услышал из уст умирающе¬
го: «Шма Исраэль...», — слова молитвы, которую произносит в ми¬
нуту смертельной опасности соблюдающий традицию еврей.
[393]
За отвагу в боях свыше 3000 еврейских солдат были награждены
Георгиевскими крестами, более 40 из них стали кавалерами «полно¬
го банта», то есть были награждены Георгиевскими крестами всех
четырех степеней. Но военная цензура запрещала публиковать
в русских газетах списки евреев — героев войны, мотивируя это
тем, что подобные публикации якобы искажают реальную ситуацию,
чрезмерно выпячивая еврейский героизм. В итоге вместо фамилий
стали публиковать инициалы.
При этом в отношении солдат-евреев продолжали сохраняться
прежние ограничения. Они не могли быть произведены в офицеры
без крещения, зачастую не могли после ранения оставаться на изле¬
чении в городах внутренних губерний.
А что же происходило в это время в самой Черте?
Призыв сотен тысяч мужчин, с одной стороны, частично решил
проблему занятости. С другой — изъятие их из семей привело
к тому, что на работу, в том числе на промышленные предприятия,
были вынуждены выйти женщины и подростки. Война обострила
экономические проблемы еврейского населения в районах Черты.
Она привела к разрыву экономических связей, к существенному
сокращению, а в ряде случаев и к прекращению производства.
Впрочем, более всего ударили по еврейскому населению
черты оседлости не экономические трудности военного време¬
ни, а поднявшаяся уже в 1914 году волна обвинений в шпиона¬
же и помощи немцам. Как отмечал известный публицист Давид
Пасманник, «вдруг по всему фронту и во всех правительственных
кругах заговорили о еврейском шпионаже». Появление этих об¬
винений могло быть следствием шока, охватившего все слои об¬
щества после неудач русской армии в 1914 и особенно в 1915 го¬
ду. Вплоть до последнего периода войны страна не хотела верить,
что эти поражения стали следствием объективных причин, а во¬
енное руководство стремилось снять с себя ответственность за
неудачи. Учитывая уровень антисемитизма в обществе, и в том
числе в армии, неудивительно, что именно на евреев (наряду
с российскими немцами) обрушились обвинения в шпионаже
и пособничестве врагу.
[394] ЧЕРТА
Евреи — солдаты Русской армии во время Первой мировой войны
Дважды Георгиевский кавалер кавалерист Айзик Гутман. Фото 1914-1916 гг.
Еврейские беженцы на Восточном фронте. 1915 г.
Протопресвитер122 русской армии о. Георгий Шавельский в сво¬
их мемуарах рассказывал о подобных «шпионских историях»: «Рас¬
сказывалось множество примеров, как евреи-солдаты перебегали
к неприятелю или удирали с фронта, как мирные жители — евреи
сигнализировали неприятелю, при наступлениях противника выда¬
вали задержавшихся солдат, офицеров и пр.».
Распространялись и куда более фантастические истории. Так,
шауляйских евреев обвиняли в том, что они якобы провели под¬
земный туннель, через который гонят скот и живность в Германию.
Как сообщали «очевидцы», иногда скот вывозили при помощи дири¬
жабля. Евреев Царства Польского обвиняли в том, что они встречают
вражеские отряды хлебом-солью, посылают в Германию золото «в гу¬
синых кишках», сообщают немцам по телефону секретные сведения
о местонахождении русских войск и их численности, сигнализируют
при помощи ветряных мельниц или флагов. В Березницах Волын¬
ской губернии священник сообщил народу с церковного амвона, что
евреи — шпионы и что в брюхе коровы найден телефон, приспосо¬
бленный ими для связи с неприятелем. Властям поступали доносы
об отправке евреями депеш в Германию «в яйцах кур ценных пород»
или о заготовке евреями города Вильно «в подземельях и трущобах»
кастрюль для выплавки снарядов, которые ждет армия противника.
Евреи якобы пытались переправить немцам полтора миллиона руб¬
лей золотом, спрятав их в гробу; еврей-мельник связывался с ав¬
стрийцами посредством телефона, установленного в подвале; дру¬
гие, наоборот, перерезали русские телефонные линии и соединяли
провода с австрийскими; евреи использовали костры и световые
сигналы для передачи информации противнику, подавали сигналы
из окон собственных домов, с деревьев и крыш, раскрывая врагу
расположение русских войск; евреи строили планы по организации
мятежа в Кронштадте и пытались переправить план восстания нем¬
цам в Данциг, опустив запечатанную бутылку в море, и т.д.
122 Протопресвитер военного и морского духовенства — существовавшая
в 1890-1917 гг. должность главы военного духовенства России, в ведении
которого находились все церкви полков, крепостей, военных госпиталей
и учебных заведений.
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА [397]
Надо отметить, что авторами подобных обвинений были не толь¬
ко безграмотные солдаты и младшие офицеры. После занятия Гали¬
ции, например, было отдано распоряжение о закрытии всех еврей¬
ских ветряных мельниц — военное командование опасалось, что
с их помощью могли передаваться сигналы о передвижении войск.
А считавшийся вдохновителем антиеврейских мер генерал Нико¬
лай Янушкевич, будучи начальником штаба Верховного главнокоман¬
дования, летом 1915 года писал о некой «германско-еврейской орга¬
низации», которая якобы тратила довольно значительные средства на
содержание зараженных сифилисом женщин, для того «...чтобы они
заманивали к себе офицеров и заражали бы их». Кроме того, в войска
поступила инструкция по опознаванию «евреек-шпионок»: «Еврей¬
ские девушки, занимающиеся шпионажем в пользу противника, снаб¬
жены шифрованными документами австрийского штаба, по большей
части зашитыми в подвязку, и носят шелковые чулки со стрелками».
Всероссийскую известность получило обвинение в измене евре¬
ев местечка Кужи близ Шавли (Шауляя). Военная газета «Наш вест¬
ник», издававшаяся штабом Северо-Западного фронта, 5 мая 1915 го¬
да обвинила евреев местечка Кужи в том, что они якобы спрятали
немцев в погребах своих домов, откуда те 28 апреля 1915 года со¬
вершили неожиданное нападение на русский отряд, понесший в ре¬
зультате большие потери. Расследовавшие эту историю депутаты Ду¬
мы Александр Керенский и Нафтали Фридман выяснили, что в Кужах
просто не было погребов, где могли бы укрыться немецкие солдаты.
Кроме того, по приказу командования русского отряда еврейское
население в количестве шести семей вообще ушло из местечка за
сутки до нападения.
Шпиономания и гонения на евреев не привели к сколь-
нибудь серьезному подъему боевого духа среди солдат. Напротив,
подозрения в отношении местного населения, якобы поголовно
шпионившего в пользу немцев, часто приводили к паническим
настроениям. Новые и новые неудачи на фронте требовали новых
виновников, и шпиономания обратила свой проницательный взор
уже на военное командование и, наконец, на правящую династию,
включая саму императрицу.
[398] ЧЕРТА
Все это, опираясь на уже сформированное общее восприятие ев¬
реев как «врагов», не могло не привести к росту насилия.
Первые «акции» прошли в Царстве Польском. Там к началу
1915 года было зафиксировано около полутора сотен еврейских по¬
громов. Как правило, они происходили после того, как российская
армия отбивала у немцев занятые города и местечки. Солдаты тре¬
бовали у евреев, уже обобранных немцами, продовольствия, а при
отказе — отбирали его силой, устраивая погром.
Занятие русскими войсками в 1914-1915 годах Галиции, входив¬
шей в состав Австро-Венгрии, привело к разгрому местных еврей¬
ских общин. Десятки тысяч человек бежали вглубь страны. Оставши¬
еся подверглись насилию и издевательствам со стороны армейских
чинов. В ряде случаев дело доходило до погромов, в которых особо
«отличались» казаки. Жестокий погром, вошедший в историю как
«кровавое воскресенье», произошел 27 сентября 1914 года во Льво¬
ве, где евреев обвинили в том, что они будто бы вели огонь по всту¬
пившим в город русским войскам. Как показало расследование, ни
в одном случае факт стрельбы не подтвердился.
Очевидец тех событий, депутат Государственной думы и органи¬
затор действовавшего в прифронтовой полосе санитарного отряда,
Игорь Демидов рассказывал известному писателю и публицисту Семе¬
ну Ан-скому, что причиной погромов было желание казаков поживить¬
ся, и саркастически замечал: в каждом городе некая еврейская девуш¬
ка стреляет в русских, причем «выстрел еврейки» всегда раздается из
окна того дома, в котором помещается лучший магазин в городе.
С неудачами на фронте была связана и еще одна практика — взя¬
тие евреев в заложники. Впервые ее «опробовали» в 1914 году в Га¬
лиции, когда военные власти пригрозили расстреливать по два ев¬
рея за каждого русского, «казненного в пределах Австрии по извету
еврея». Всего в заложники было взято около 400 человек. Галиций¬
ский «опыт» получил распространение и в губерниях черты осед¬
лости. В частности, комендант крепости Новогеоргиевск генерал от
кавалерии Николай Бобырь выпустил приказ, гласивший: «...При
занятии населенных пунктов брать от еврейского населения залож¬
ников, предупреждая, что в случае изменнической деятельности
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА [399]
какого-либо из местных жителей заложники будут казнены». Инте¬
ресно, что сам Бобырь при осаде немцами Новогеоргиевска в ав¬
густе 1915 года после продолжительной обороны все же сдал кре¬
пость с гарнизоном в 83 тысячи человек.
Практика заложничества получила одобрение главнокоман¬
дующего — великого князя Николая Николаевича. Он признал
необходимым «в предупреждение их (евреев) преступных высту¬
плений, брать из числа правительственных раввинов и богатых ев¬
реев заложников под стражу, подвергая имущество их в то же время
секвестру, с предупреждением сих последних о применении к ним,
в случае малейшего попустительства со стороны евреев, клоняще¬
гося во вред нашей армии, самых репрессивных мер». Общее число
заложников измерялось тысячами. Списки потенциальных жертв
обычно составляли местные чиновники. В ряде случаев (особенно
если заложников брали казаки) это превращалось в форму вымога¬
тельства денег у общин под угрозой казни заложника.
Командующий Северо-Западным фронтом генерал Михаил
Алексеев, будущий начальник штаба Верховного главнокоманду¬
ющего, 30 июня 1915 года подписал «Правила высылки евреев из
военных округов Северо-Западного фронта», регламентировав¬
шие процедуру взятия заложников. Эти правила использовались
вплоть до революции.
Власти использовали и другие способы коллективного наказа¬
ния за якобы имевшуюся вину. Осенью 1914 года командующий 1-й
армией генерал-адъютант Павел Ренненкампф приказал всем евре¬
ям Мариамполя, Кальварии и других мест Сувалкской губернии123
во время праздника Суккот124 выйти на шоссейные работы — в на¬
казание за помощь, якобы оказанную немцам.
123 Сувалкская губерния (польск. Gubernia suwalska) — губерния Царства Польского
и Российской империи (1867-1917). Губернский город — Сувалки. В настоящее
время большая часть ее находится в составе Литвы, меньшая, включая бывший
губернский город, в Польше, незначительная — принадлежит Белоруссии.
124 Суккот, или Праздник кущей, — один из основных еврейских праздников,
проводится осенью и длится семь дней. В этот период принято жить в шалашах
(сукках) в память об Исходе из Египта.
[400] ЧЕРТА
В августе 1914 года почта получила предписание уничтожать все
письма, в которых содержалось «хотя бы несколько слов на еврей¬
ском языке». 5 июля 1915 года Ставкой Верховного главнокомандо¬
вания было полностью запрещено издание еврейских газет и жур¬
налов на иврите и идише, вплоть до детских, под тем предлогом, что
в еврейских газетах печатаются условные объявления в интересах
немецкой разведки.
Были и индивидуальные судебные процессы по обвинению евре¬
ев в измене, по большей части надуманному. Более того, не только
высшее командование, но и старшие офицеры могли своей властью
казнить подозреваемых в шпионаже. По немецким данным, только
в первые недели войны по подозрению в шпионаже было казнено
свыше ста евреев.
Апогеем антисемитской политики властей в отношении населе¬
ния черты оседлости стали массовые депортации. Принято считать,
что они имели место только весной 1915 года, однако на самом де¬
ле первые депортации начались уже во время осенней кампании
1914-го на территории Царства Польского, где только из Варшавы
были высланы 80 тысяч человек.
Наиболее массовый характер явление приняло после наступле¬
ния немецких войск весной 1915 года, когда общее число выселенных
евреев составило не менее 200 тысяч человек. Депортировали боль¬
ных, раненых солдат, семьи фронтовиков. Выселения привели к новой
волне насилия, поскольку и солдаты, и местные жители других наци¬
ональностей считали, что выселяемые евреи поставлены вне закона.
Еврейские общины местечек, через которые шли колонны депор¬
тируемых (иногда до железных дорог требовалось пройти несколь¬
ко десятков километров), пытались помочь им продовольствием,
давали подводы, ночлег. К поездам с выселенцами подвозили про¬
дукты. Однако в некоторых местах (Гомель, Белица) полиция запре¬
щала общинам помогать депортируемым. Евреи местечка Посволь,
например, были вынуждены десять суток ехать в поезде до места
высылки, и товарные вагоны ни разу не были открыты.
Депортации вызвали протесты со стороны еврейских орга¬
низаций и широких кругов интеллигенции; скандалы вспыхнули
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА [401 ]
и за границей (особенно в США), осложнив для России получение
кредитов за рубежом. По воспоминаниям современников, даже
непримиримые антисемиты стали обращаться к членам прави¬
тельства с протестами и жалобами на возмутительное отношение
к евреям в зоне боевых действий и прифронтовой полосе. К про¬
тестам против депортаций присоединились и отдельные мини¬
стры. Председатель Совета министров Иван Горемыкин125, в част¬
ности, написал Николаю II докладную записку, в которой отмечал,
что продолжение депортаций усилит обнищание еврейских об¬
щин, вызовет эпидемии, приведет к кризису в городах, обострит
напряженность в отношениях между христианами и иудеями
и приведет к погромам.
И действительно, масштабные выселения евреев весной 1915 го¬
да привели к совсем иным последствиям, нежели те, на которые
рассчитывали их инициаторы. Следствием депортаций стал серьез¬
ный упадок экономики в регионах выселения. Использование же¬
лезных дорог для перевозки больших масс людей на значительные
расстояния привело к разбалансировке транспортной системы Рос¬
сийской империи, затруднило снабжение армии и крупных городов
всем необходимым (в декабре 1915 года это признал и сам генерал
Алексеев). Колонны депортируемых мешали передвижению войск.
Приток беженцев и выселенцев в Петроград существенно ослож¬
нил продовольственное положение столицы. Интересно, что три
десятилетия спустя с аналогичными проблемами столкнулась на¬
цистская Германия126.
Еще одним последствием, о котором организаторы депорта¬
ций не подумали, стал расцвет еврейской жизни на территориях,
куда были перемещены выселенцы. К примеру, подъем еврей¬
ской культуры начался в Харькове, ранее ничем подобным не
125 Горемыкин И. (1839-1917) — председатель Совета министров Российской
империи в апреле-июле 1906 и с 30 января 1914 по 20 января 1916 г.
126 Масштабные депортации евреев в лагеря смерти в 1942-1944 гг. и эвакуация
лагерей в 1945 г. осуществлялись в первоочередном порядке, в том числе
с использованием транспорта, который должен был использоваться для нужд армии.
[402] ЧЕРТА
отличавшемся. Значительным еврейским культурным центром
стал Екатеринослав.
После революции Временное правительство разрешило депор¬
тированным вернуться домой, но военные власти старались пре¬
сечь эти попытки и сдерживали стремление правительства создать
схему возвращения изъятой собственности. Стихийное же возвра¬
щение порождало явление, с которым евреи столкнулись и во вре¬
мя Второй мировой войны, — конфликты с новыми владельцами
еврейского имущества.
По некоторым данным, общее число беженцев и депортирован¬
ных составило около полумиллиона человек. Например, на сен¬
тябрь 1916 года только в еврейских комитетах помощи было учтено
212 тысяч беженцев и выселенцев (большей частью женщин и де¬
тей), прибывших из 1907 пунктов.
«Великое отступление» русской армии в 1915 году вызвало но¬
вую волну погромов. В Ковенской губернии в июле 1915 года от
погромов пострадало 15 населенных пунктов, а в Виленской в авгу¬
сте — сентябре было разгромлено 19.
Погромы также фиксировались в Минской (15 случаев) и Волын¬
ской (7 случаев) губерниях. Зачинщиками погромов обычно высту¬
пали казаки, и двигала ими не только идеологическая ненависть
к евреям, но и банальное стремление к наживе. Активное участие
в погромах принимало и местное население. Особенно пострадали
Сморгонь, Плотцы, Постава, Крево, Глубокое, Докшица, Лемешеви-
чи. Солдаты и казаки под предлогом поисков спрятанных евреями
немцев врывались в дома, грабили, ломали вещи, насиловали жен¬
щин. Евреи бежали в леса. При этом, как и в довоенное время, если
военные, как власть, давали понять, что насилие против евреев и их
имущества не останется безнаказанным, погромов не было (как это
произошло в Риге в 1915 году).
Во время Брусиловского прорыва 1916 года солдаты, зани¬
мая местечки, грабили и убивали евреев. Население ряда ме¬
стечек в ужасе бежало вслед за отступающими австрийскими
войсками. Как минимум в 15 городах Галиции и Буковины были
разгромлены синагоги, из которых выбрасывались свитки Торы.
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА [403]
В Монастыржиске в одной синагоге устроили военный лазарет, что
было объяснимо военной необходимостью, но другую отвели под
отхожее место. Было разгромлено еврейское кладбище: разрыты
могилы, разбиты мраморные памятники, а также уничтожена огра¬
да, окружавшая братскую могилу немецких солдат-евреев.
Менялись времена, но не уходила ненависть к евреям. Демора¬
лизованная и неуправляемая после Февральской революции армия
летом 1917 года устроила погромы в Калуще и Тернополе, и это ста¬
ло прелюдией куда более масштабных и ужасных событий периода
Гражданской войны.
Количество еврейских семей, пострадавших от войны и от ан¬
тисемитских выступлений, множилось, и пострадавшим надо было
оказывать помощь. В 1914 году в Петрограде возник Еврейский ко¬
митет помощи жертвам войны (ЕКОПО), создавший разветвленную
сеть уполномоченных, обслуживавших еврейских беженцев в пути
и на местах; в их распоряжении были подвижные кухни, столовые,
бюро труда, технические курсы, сеть детских учреждений и школ.
После проведения полулегального съезда в Вильно 6-8 января
1915 года была выстроена система помощи пострадавшим евреям,
во главе с ЕКОПО, который координировал деятельность других
еврейских организаций и изыскивал средства для финансирова¬
ния их деятельности.
Жертвователями были как частные благотворители (в том чис¬
ле зарубежные), так и российские власти (от них было получено до
25 миллионов рублей). Общество просвещения евреев (ОПЕ) взяло
на себя заботу о школах для беженцев и об удовлетворении дру¬
гих культурных потребностей. Общество охранения здоровья (ОЗЕ)
организовало медико-санитарную помощь и ведало призрением
детей. Общество ремесленного труда (ОРТ) занималось оказанием
экономической помощи, создавая, в частности, особые комиссии
и бюро труда на местах. В области экономики работало и Еврейское
колонизационное общество (ЕКО), приходившее на помощь бежен¬
цам путем выдачи кооперативного кредита, заботившееся о содей¬
ствии ремесленному профессиональному образованию и оказывав¬
шее поддержку евреям-земледельцам.
[404] ЧЕРТА
Конечно, наряду с экономической помощью российское еврей¬
ство нуждалось и в духовной поддержке.
Центром борьбы против антисемитской политики военного
времени стало Политическое бюро в IV Государственной думе,
в которое вошли депутаты-евреи и сочувствовавшие им политики.
Работой его руководили юристы Шефтель127 и Винавер (подробнее
о последнем читайте в посвященном ему очерке).
Нужно также отметить и активную роль в борьбе против ан¬
тисемитской политики властей части российской интеллигенции.
Здесь наиболее заметным было возникшее в 1915 году Россий¬
ское общество по изучению еврейской жизни, видными членами
которого были лидер кадетов Павел Милюков, писатели Максим
Горький, Александр Куприн, Федор Сологуб и Леонид Андре¬
ев, а председателем — городской голова Петрограда граф Иван
Толстой.
Тем временем часть территории Западного края продолжала
оставаться под германской оккупацией. Немецкие власти, не видя
для себя угрозы в активности евреев, не препятствовали работе
их организаций, и на оккупированной территории свободно дей¬
ствовал Бунд. Более того, после хаоса, депортаций и погромов
солдаты немецкой армии порой выступали в качестве символов
порядка, предотвращая грабежи и насилие. Заметим, что именно
память о подобном поведении оккупантов послужила основой для
трагических иллюзий многих евреев, решивших не эвакуировать¬
ся в 1941 году и ожидавших встретить таких же немцев, какими они
были 25 лет назад.
Однако четверть века спустя мир был уже совсем другим. В от¬
личие от участников Первой мировой, солдаты Третьего рейха,
охваченные угаром пропаганды, не знали пощады по отношению
к евреям. В том числе к тем, кто вырвался весной 1917 года из чер¬
ты оседлости, но не последовал за призывами сионистов, а начал
127 Шефтель Михаил (Моисей) (1852-1922) — юрист, депутат I Государственной
думы от партии кадетов, активный участник различных еврейских объединений
в 1900-1910 гг.
25. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА [405]
строить в советской России новую жизнь, свободную от националь¬
ного гнета. Безжалостная рука нацистов провела еще одну черту,
ставшую финальной для трех миллионов советских евреев.
Семен Александрович Чарный
историк, кандидат исторических наук, выпускник Еврейского
университета в Москве, Автор работ по истории советского
и постсоветского еврейства. Координатор Экспертной группы
еврейской общины России по проблемам антисемитизма.
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ
Законы черты оседлости действовали в России около 130 лет. В те¬
чение этого времени случались периоды, относительно благоприят¬
ные для развития еврейского сообщества, но были и другие — когда
политика властей сводилась в основном к репрессивным мерам.
За почти полтора века существования Черты российские евреи
добились многого. Они внесли конкретный вклад в развитие хозяй¬
ства страны и в ее культуру, жили под защитой ее армии и сами слу¬
жили в ней, защищая новую родину.
Но родина не всегда относилась к ним благожелательно, посте¬
пенно превращая возникшие ранее законодательные нормы из
регулирующих в репрессивные. Соответственно, реакция самих
евреев на ограничительные законы также претерпевала изме¬
нения. И если поначалу законодательство Черты не слишком их
беспокоило, то со временем еврейское сообщество неминуемо
должно было дойти до той стадии, когда оно могло начать полити¬
ческую борьбу за достижение равноправия.
Поворотным моментом в развитии самосознания российских
евреев стало начало XX века, обрушившее на них неведомые ра¬
нее вызовы — кишиневский погром и погромы периода первой
русской революции. Именно в это время начали резко развивать¬
ся организованные формы борьбы за равноправие и на повестку
[407]
дня встал важный вопрос: могут ли представители еврейского со¬
общества и разделяющие их ценности политики из нееврейских
организаций бороться непосредственно за отмену антиеврейского
законодательства? Или этот процесс должен происходить исключи¬
тельно в рамках общей борьбы за демократизацию государства?
Результаты первой революционной волны оказались для евреев
Российской империи весьма плачевными. Некоторая либерализа¬
ция, случившаяся осенью 1905 года и выразившаяся в Манифесте
17 октября, дала народу России определенные гражданские права.
Но это грандиозное событие не привело к положительным сдвигам
в решении еврейского вопроса. Более того, оно породило очеред¬
ную вспышку насилия: народ, получив ряд гражданских свобод,
первым делом реализовал их в целой серии антиеврейских акций
(по данным некоторых историков, прокатившаяся по Украине волна
погромов унесла жизни более 700 евреев).
Нельзя отрицать, что манифест даровал всем социальным и по¬
литическим группам России возможность планомерно, законным
путем отстаивать свои интересы: возникли легальные оппозици¬
онные партии и организации, появилась трибуна Государственной
думы. Но не стоит сбрасывать со счетов вопрос о том, можно ли
было таким образом вынудить правительство пойти на серьезные
уступки в еврейском законодательстве. Постановка такого вопроса,
конечно же, не умаляет роли и заслуг активистов еврейского дви¬
жения и поддерживавших их депутатов других национальностей
(в первую очередь кадетов). Но беспристрастный взгляд на те да¬
лекие события позволяет сделать, может быть, спорный, но весьма
печальный для истории Российского государства вывод: существо¬
вавшая модель политического устройства менее всего была при¬
способлена к компромиссам, а власть, соответственно, к уступкам
по принципиальным для себя вопросам. И это, достойное лучшего
применения, упорство влекло за собой прямой конкретный вред.
Приведем несколько примеров.
Накануне Первой мировой войны, когда в воздухе уже отчетливо
пахло порохом, главной задачей империи стала мобилизация всех
сил, в том числе в самом прямом смысле: армия, например, нуждалась
[408] ЧЕРТА
в срочном пополнении новобранцами. В те дни, обсуждая вопрос не¬
хватки призывников, Дума — а точнее, реакционная ее часть — тра¬
диционно попыталась обвинить евреев Черты в срыве мобилизаци¬
онных планов. Выступив с разоблачением искаженной статистики,
депутат Фридман128 сделал одновременно и политическое заявление:
«Откройте черту оседлости — и вы получите любое число солдат, ис¬
полненных благодарности!» Однако даже перед лицом военной опас¬
ности Дума не готова была идти на какие-либо послабления во вну¬
тренней политике, когда дело касалось еврейского вопроса.
Так же обстояли дела и в политике внешней. Еще с XIX века тяну¬
лась неприятная ситуация, связанная с тем, что целый ряд стран не
одобрял антиеврейский уклон российского законодательства. В на¬
чале XX века конфликт разгорелся и с Соединенными Штатами, где
к тому времени резко выросла еврейская община, пополнявшаяся,
в том числе, эмигрантами из регионов Черты. Правительство США еще
пыталось некоторое время подстраиваться, как это было прежде, под
особенности торгового партнера, закрывая глаза на существовавшие
в России ограничения гражданских прав. Но не реагировать на тре¬
бования своих граждан американская администрация не могла: когда
в Соединенных Штатах начались протесты против преследования аме¬
риканских евреев, приезжавших по торговым и иным делам в Россию,
госдепартамент был вынужден потребовать от царской администра¬
ции соблюдения их прав, включая право на свободное передвижение.
Формально, кстати, это было предусмотрено и торговыми договора¬
ми, заключенными между Штатами и Россией еще в XIX веке и прино¬
сившими последней немалую экономическую выгоду.
Выбор, вставший перед Российским правительством, был пре¬
дельно прост: либо предоставить приезжавшим американским евре¬
ям, и в том числе эмигрантам, бывшим подданным империи, право
свободного передвижения по стране, либо отстаивать законность
Черты, фактически заточившей иудеев в регионах Западного края.
Налицо был конфликт экономических и политических интересов,
128 Фридман H.M. (1836-1921) — юрист, государственный деятель. Один из самых
известных депутатов-евреев в III и IV Государственных думах.
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [409]
и власть в очередной раз пошла на принцип, решив не поддавать¬
ся давлению и отстаивать свой, пусть полуфеодальный, суверенитет.
В результате, получив отказ в признании общегражданских прав ев¬
реев, приезжавших по делам в Россию, администрация США пошла
на денонсацию торгового договора, действовавшего еще с 1832 го¬
да129. Негативные последствия этого конфликта сказывались и на
международном имидже страны, и на ее конкретных экономических
интересах. Историк Валерий Энгель130, в частности, считает, что по
ряду позиций, стратегически важных для русской промышленности
(например, сельскохозяйственные машины, хлопок-сырец), поставки
в тот период снизились в несколько раз, что подрывало и текстиль¬
ную промышленность, и сельское хозяйство. Российское правитель¬
ство попробовало применить ответные санкции, но они ударили
прежде всего по интересам самой России. Хотя в каком-то смысле
полезный для себя результат власть все же получила: начавшаяся ан¬
тиамериканская кампания способствовала консолидации проправи¬
тельственных сил общества, что было весьма своевременно — в том
же 1911 году началось дело Бейлиса, которое вполне могло раско¬
лоть общество.
Мы привели этот пример для того, чтобы подчеркнуть: обыч¬
ными, действенными в зарубежных странах, приемами и методами
(политической борьбой за права граждан, экономическими интере¬
сами) повлиять на ситуацию в стране было невозможно. Поэтому,
при всем уважении к героическим усилиям борцов за еврейское
равноправие, приходится признать: их деятельность — ив Государ¬
ственной думе, и в печати — сама по себе не могла заставить власти
Российской империи отказаться от курса на сохранение черты осед¬
лости и консервацию ущемленного правового состояния граждан
иудейского вероисповедания.
129 Русско-Американский договор 1832 г. — договор о режиме наибольшего
благоприятствования в торговле. Предоставлял России выгодные торговые
условия, предусматривал гарантии права американских граждан на свободное
перемещение по территории Российской империи.
130 Энгель В. «Еврейский вопрос» в русско-американских отношениях. М., 1998.
[410] ЧЕРТА
Ярким подтверждением тому служат практически все случаи
обсуждения еврейского вопроса в Государственной думе, начиная
с 1906 года, когда дюжина депутатов-евреев не стала создавать от¬
дельную группу, а начала активно работать в других фракциях, во¬
влекая их в общий фронт борьбы за демократизацию политического
строя. Выработанный тогда законопроект об отмене всех законов,
дискриминирующих национальные и религиозные меньшинства,
действительно получил поддержку большинства думцев. Но эта, что
называется, чистая по меркам парламентской работы победа не да¬
ла никаких практических результатов: в июле 1906 года строптивая
Дума была просто-напросто распущена. Протест на роспуск Думы
был отклонен. Черта, естественно, устояла.
Зато власть ответила усилением антисемитской пропаганды. Чут¬
ко внимавшие ей черносотенцы тогда же, в июле 1906-го, убили од¬
ного из депутатов-евреев, Герценштейна (вы уже читали о нем в этой
книге — в очерке о еврейских фамилиях). В новую Думу смогли про¬
биться всего лишь четверо депутатов иудейского вероисповедания
и несколько крещеных евреев, один из которых, Гессен, бросил
вызов системе национального учета, записавшись православным
по вероисповеданию и евреем по национальности. Эти депутаты
со всей энергией начали критиковать готовившийся законопроект
о вероисповедных ограничениях, ибо документ уравнивал в правах
всех, кроме евреев. Однако довести дело до конца депутаты-евреи
и сочувствовавшие им коллеги не смогли: не желавшая мириться
с критикой власть распустила и эту Думу.
В следующую, III Думу, созванную в разгар политической реак¬
ции, прошли только двое евреев. Они смогли повторить опыт кол¬
лег: вновь подняли еврейский вопрос и в 1910 году разработали
законопроект об отмене черты оседлости и свободе передвижения
для евреев. Но расклад политических сил в избранной по новым
правилам Думе был уже иным, и правые партии добились своего:
проект был оставлен без рассмотрения, зато правила передвиже¬
ния евреев по территории империи с учетом Черты были несколько
уточнены — в сторону ужесточения. Кроме того, по итогам обсужде¬
ния процентных норм были усложнены и условия для поступления
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [411]
евреев в учебные заведения. «По сравнению с условиями, существо¬
вавшими в 1905-1907 гг., это был шаг назад, возмутивший не только
евреев, но и русскую либеральную общественность»131.
В IV (последней в истории Российской империи) Думе депута¬
тов-евреев было четверо. Задачи, выпавшие на их долю, были осо¬
бенно тяжелы: в условиях начавшейся войны борьба вокруг еврей¬
ского вопроса значительно обострилась. Как уже было отмечено
в главах, в которых речь шла о Первой мировой и о службе евреев
в армии, антиеврейская пропаганда, пытавшаяся возложить на ино¬
родцев проблемы фронта и тыла, достигла невиданных масштабов.
Поэтому для поддержки депутатов-евреев было создано Полити¬
ческое бюро, куда вошли известнейшие представители еврейских
партий и организаций, в том числе Оскар Грузенберг, Шимон Дуб¬
нов, Генрих Слиозберг, Максим Винавер, Яков Фрумкин.
Объединив усилия, используя самые разные методы и средства
опровержения антисемитской пропаганды, депутаты и Политиче¬
ское бюро смогли дать отпор попыткам представить евреев врагами
России. Одной из заметных контрпропагандистских акций стала по¬
ездка министра юстиции Керенского в прифронтовые районы для
проверки на месте обвинений евреев в антигосударственной дея¬
тельности. В частности, было установлено, что распространенная по
всем фронтам информация о якобы имевшем место предательстве
евреев Ковенской губернии представляла собой сплошной вымы¬
сел. Ковенских евреев намеревались предать суду за то, что они
якобы спрятали в подвалах немецких солдат, которые в условлен¬
ный момент ударили в тыл русским войскам, что привело к пораже¬
нию. В ходе расследования выяснилось, что погреба для картошки
не могли вместить десятки солдат врага, а само поражение было вы¬
звано ошибкой командира, не выставившего на ночь охрану, в ре¬
зультате чего его отряд был застигнут врасплох.
По мере того как все большая территория черты оседлости ока¬
зывалась в зоне боевых действий, ее население сталкивалось со все
131 Миндлин А.Б. Государственная дума Российской империи и еврейский вопрос.
М., 2014. С. 218.
[412] ЧЕРТА
возраставшими противоречиями в политике гражданских и воен¬
ных властей — при том что и у тех и у других суть ее оставалась
антисемитской. Так, в мемуарах одного из членов Политического
бюро, Якова Фрумкина, можно встретить следующее замечание:
«О том, до чего доходило военное командование по отношению
к евреям, жившим в прифронтовой полосе, свидетельствует боевой
приказ по 18 корпусу от 14 мая 1915 г., в котором имеется пункт:
"гнать евреев в сторону неприятеля"»132. И это в тот момент, когда
вышестоящее армейское командование проводило политику вы¬
селения еврейских семей из прифронтовой полосы вглубь страны.
Пример находим далее у того же Фрумкина, который цитирует при¬
каз, попавший тогда в руки депутатов: «Вследствие распоряжения
командующего армией подлежат поголовному выселению все ев¬
реи, проживающие к западу от линии Ковно... Предельным сроком
выселения назначено 5 мая. После этого срока пребывание евреев
к западу от указанных границ будет караться законами военного
времени...». Выселение, по свидетельству автора воспоминаний,
осуществлялось жестко, если не сказать жестоко: на сборы было да¬
но полтора дня, после чего начали выселять всех, включая лежачих
больных, рожениц, семьи солдат, воевавших на фронте. Не прошло
и нескольких суток, как многие из них, потеряв все имущество, уже
ехали на восток в тесных, неприспособленных вагонах, на которых
мелом было написано: «шпионы».
Вскоре, однако, и само правительство пришло в ужас от про¬
исходящей неразберихи. Надо было каким-то образом пресечь
самоуправство командиров отдельных частей и что-то делать
с тысячами и тысячами жителей Черты, попавшими в бедственное
положение. Таким образом, именно собственные противоречивые
действия властей буквально вынудили их разрешить евреям про¬
живать во внутренних губерниях. Никакой политической линии на
ослабление ограничительных мер по еврейскому вопросу в этом
усматривать не стоит.
132 Фрумкин Я. Г. Из истории русского еврейства. Воспоминания, материалы, документы.
Книга о русском еврействе от 1860-х гг. до революции 1917 г. Гешарим, 2002.
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [413]
Мы так подробно остановились на этом моменте потому, что
даже от историков часто приходится слышать: «Фактически чер¬
та оседлости была отменена в годы войны». Однако было ли раз¬
решение евреям проживать во внутренних губерниях в полном
смысле отменой Черты? Действительно, правительство, получив
обращение Еврейского комитета помощи жертвам войны, изда¬
ло циркуляр от имени министра внутренних дел. Этот невысокого
ранга документ, принятый в чрезвычайных условиях военного вре¬
мени, разрешал не соблюдать норму закона о проживании евреев
исключительно в черте оседлости. Но ведь запреты на проживание
в обеих столицах и еще в ряде местностей сохранялись! Более того,
циркуляр юридически не отменял предыдущие законы: он сам не
имел в общепринятом смысле статус закона, поскольку был издан
без обсуждения и утверждения Думой (где еще неизвестно как к не¬
му отнеслись бы). Циркуляр гласил: «...ввиду чрезвычайных обсто¬
ятельств военного времени и впредь до общего пересмотра в уста¬
новленном порядке действующих о евреях узаконений...». Логично
предположить, что с окончанием чрезвычайных обстоятельств этот
документ мог быть легко объявлен утратившим силу и в действие
снова вступили бы основные законы империи.
Впрочем, говорить об этом мы можем только в сослагательном
наклонении, ибо возврата к довоенным законам не случилось: от¬
мененными оказались не временные имперские циркуляры, а са¬
ма империя.
Так или иначе, но существовавший на тот момент в России тип
власти не предполагал смены политического курса под давлением
критики, внутренней ли она была или зарубежной. И допуск евре¬
ев во внутренние губернии был всего лишь попыткой найти ситуа¬
тивный выход в условиях военного кризиса. К уравниванию евреев
в правах с другими народами страны циркуляр августа 1915 года
отношения не имел.
Но они все же получили равные права, и случилось это всего
двадцать месяцев спустя, когда в результате Февральской рево¬
люции ушла в небытие сама государственная система, породив¬
шая черту оседлости.
[414] ЧЕРТА
Стремительность и бесконфликтность процесса отмены нацио¬
нальных ограничений поражает. В первый же документ новой вла¬
сти — Декларацию Временного правительства от 3 марта 1917 го¬
да (на следующий день после отречения Николая II) был включен
пункт 3 — о намерении руководствоваться необходимостью отме¬
ны всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений.
Конкретное воплощение должно было вскоре последовать — в ви¬
де законов и подзаконных актов.
Об отдельных мерах члены правительства заговорили буквально
в следующие дни: военный министр предложил разрешить произ¬
водство евреев в офицеры, министр просвещения заявил о необ¬
ходимости отмены процентной нормы, министр торговли и про¬
мышленности вспомнил о законах, ограничивающих еврейское
предпринимательство в ряде сфер.
Но главный документ предстояло разработать в министерстве
юстиции, и к его составлению приступили незамедлительно. Ми¬
нистр Керенский создал комиссию, готовившую постановление при
участии уже упомянутого выше Политического бюро при еврейских
депутатах. В состав бюро также входили юристы, с помощью кото¬
рых были выявлены и определены многочисленные статьи и пункты
законов Российской империи, отмена которых была необходима
для уравнивания всех народов в гражданских правах. Особенно¬
стью документа стало то, что он не сводился к декларации общепо¬
литического или общеюридического характера, которая бы просто
гласила, что «...все установленные действующими узаконениями
ограничения в правах российских граждан, обусловленные принад¬
лежностью к тому или иному вероисповеданию, вероучению или
национальности, отменяются». Напротив, авторы дополнили это за¬
явление, позволявшее не исполнять любой дискриминационный по
отношению к евреям закон, конкретным, исчерпывающим списком
того, какие именно ограничения упраздняются.
Всего в Постановлении об отмене вероисповедных и националь¬
ных ограничений, принятом 20 марта 1917 года, содержится 9 ста¬
тей, объединяющих те или иные группы отменяемых ограничений.
Первое место занимает упразднение собственно Черты (отмена
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [415]
ограничений жительства, водворения и передвижения). Далее
следуют статьи о профессиональных занятиях, о хозяйственной
и торговой деятельности, о государственной гражданской и воен¬
ной службе, о поступлении в учебные заведения всякого рода, об
использовании национальных языков. Затем — длинный перечень
пунктов конкретных указов и законов, в которые вносятся измене¬
ния, — всего около 150. Мы видим, таким образом, что постановле¬
ние стало результатом добротной работы юристов, сумевших за
короткий срок составить документ, исключавший толкования и раз¬
ночтения, делавший невозможным отказ от его исполнения по фор¬
мальной причине «противоречия действующему законодательству».
Читая постановление, нельзя не обратить внимание на одну важ¬
ную деталь: в нем в качестве «благополучателей» нигде не упоми¬
наются конкретно евреи. Между тем рассмотрение конкретных пун¬
ктов, параграфов и статей законов Российской империи, в которые
вносились изменения, наглядно показывает, что речь шла именно
об антиеврейских положениях законодательства. Объяснение это¬
му парадоксу дали позднее сами авторы документа: они действи¬
тельно хотели, чтобы постановление воспринималось как документ
общероссийского масштаба, обеспечивающий права всех конфес¬
сий и национальностей и не привлекающий отдельного внимания
к еврейскому народу, живущему в непростом окружении. К тому
моменту еще не стерлись в памяти события осени 1905 года, когда
дарование свобод сопровождалось многочисленными погромами
и ненавистью к евреям. Свежи были и воспоминания о спорах вре¬
мен II Думы, когда суть проекта о национальном равенстве была пе¬
речеркнута одной короткой вставкой: «кроме евреев». Вот почему
на этот раз юристы-евреи решили подстраховаться, совмещая об¬
щенациональные декларации с десятками конкретных примечаний,
вычищавших из законодательства антиеврейские статьи.
И еще одно обстоятельство обращает на себя внимание в этой
истории: важнейшее, долгожданное событие прошло как-то буд¬
нично, практически незаметно. Акт был подписан на рядовом засе¬
дании правительства, между рассмотрением вопросов о каких-то
частных деталях в работе судов Кавказского и Туркестанского краев,
[416] ЧЕРТА
о работе кооперативных товариществ, о случаях отправки по же¬
лезной дороге грузов с подложными документами... А ведь еще не¬
давно по поводу даже малейших послаблений в еврейском вопросе
кипели бурные страсти — достаточно вспомнить, как при утверж¬
дении циркуляра 1915 года, согласованного с императором (!), ми¬
нистр путей сообщения (Рухлов не смог переступить через свои ан¬
тисемитские убеждения, отказавшись подписывать документ...
И вдруг вот так, практически рутинно, ушла в прошлое эпоха
Черты.
Нет, конечно, участники разработки постановления и члены пра¬
вительства, его подписавшие, поздравили друг друга. Через пару
дней после обнародования документа представительную делега¬
цию евреев-депутатов и членов Политического бюро принял глава
правительства князь Львов, затем состоялась встреча в Петроград¬
ском совете. Все отмечали историческое значение принятого акта.
Вот как оценивал его глава Временного правительства: «Я бесконеч¬
но благодарен вам за ваше приветствие. Вы совершенно правиль¬
но указали, что для Временного правительства явилось высокой
честью снять с русского народа пятно бесправия народов, населя¬
ющих Россию. Редко мне приходилось так волноваться, как в насто¬
ящие минуты. Мы были в мыслях и чувствах братьями, но нам не
давали соединяться. Давайте забудем страницы прошлого и будем
вместе работать для укрепления свободы новой России»133.
Так чем же была вызвана столь быстрая и кардинальная переме¬
на в отношении общества к еврейской теме вообще и к ее значимо¬
сти в жизни страны в частности?
Одно из объяснений может заключаться в том, что российское
общество и его элита были заняты действительно судьбоносными
вопросами, возникшими после крушения 300-летней монархии. Пе¬
ред страной стояли огромного масштаба проблемы, связанные с не¬
обходимостью построения нового, демократического государства,
133 Аронсон Г. Еврейская общественность в России в 1917-1918 гг. (Материалы,
документы. Воспоминания). — Книга о русском еврействе 1917-1967. —
Гешарим, 2002. — С. 12.
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [417]
невиданного прежде в российской истории. Отказ от большинства
фундаментальных основ имперского правопорядка казался есте¬
ственным, само собой разумеющимся и не оставлял места для жар¬
ких споров и дискуссий. Поэтому и в еврейском вопросе, как во мно¬
гих других, произошло то, что должно было произойти: вся система
ограничительного законодательства, созданная в эпоху Черты и ка¬
завшаяся незыблемой, рухнула вместе с государственной властью,
на которую опиралась. Временное правительство просто зафикси¬
ровало этот факт, придало ему юридическое оформление — и устре¬
милось к решению других насущных вопросов. Времени на это, как
мы теперь знаем, ему было отпущено катастрофически мало.
Но кроме власти был еще один субъект этих отношений — народ
теперь уже бывшей Российской империи, носитель далеко не самых
лучших традиций в области еврейского вопроса. И в этом было на
самом деле главное внутреннее противоречие создавшейся ситу¬
ации. Отменить одним постановлением весь свод антиеврейских
законов было неизмеримо легче, чем изменить образ инородца-
еврея, укоренившийся в общественном сознании титульной нации.
Проявилось это совсем скоро — как только в результате осен¬
него политического кризиса и в условиях начавшейся гражданской
войны возникла возможность грабить и убивать евреев либо поль¬
зуясь отсутствием власти, либо злоупотребляя властью. Бедствия,
обрушившиеся на еврейский народ в России во время гражданской
войны, когда погромы устраивали и белогвардейцы, и красноар¬
мейцы, и банды всевозможных «зеленых», многократно превосхо¬
дили проблемы, встававшие перед евреями в эпоху Черты.
И все же последовавшая история не снижает значимости того,
что случилось весной 1917 года. Февральская революция и рожден¬
ное ею Постановление об отмене вероисповедных и национальных
ограничений открыли новые возможности перед российскими ев¬
реями. По сути, в этом и заключалось главное, действительно исто¬
рическое значение события, состоявшегося 100 лет назад.
То, как представители многомиллионного российского еврей¬
ства распорядились появившимися возможностями, — это уже за¬
висело от личного выбора каждого из них. Для одних продолжала
[418] ЧЕРТА
оставаться актуальной сионистская идея, и теперь ничто не мешало
им совершить крутой поворот в своей жизни. Других манила пер¬
спектива найти себе применение на родине, где уже не существова¬
ло ограничений по месту проживания и были доступны любые заня¬
тия и профессии, вплоть до государственной службы. Как правило,
этот путь сопровождался максимальной ассимиляцией. Третьи оста¬
вались приверженными принципам автономизма, надеялись сохра¬
нить язык, культуру и другие признаки национальной самобытности
в рамках демократического государства, которое, как они надея¬
лись, не будет слишком активно вмешиваться в их жизнь...
На самом деле каждый из этих путей таил в себе опасности, был
сопряжен с трудностями и испытаниями, даже самый, казалось
бы, безоблачный, который предполагал участие в новой жизни,
приветливо распахнувшей двери для вчерашних пасынков Рос¬
сийской империи. Любые должности, вплоть до самых высоких,
были теперь доступны для тех, кого еще недавно презрительно
называли инородцами. Однако некоторые наиболее дальновид¬
ные представители еврейской общественности, к которым отно¬
сился, в частности, Максим Винавер, предостерегали: хождение
во власть может обернуться для евреев бумерангом ненависти со
стороны коренных народов, пребывающих в состоянии кризиса.
Вероятно, это было одно из самых ранних предвидений того буду¬
щего России, которое столь точно отразил тезис, приписываемый
раввину Минору: «Революцию делают Троцкие, а расплачиваются
за нее Бронштейны».
И все же принятый 100 лет назад документ знаменовал насту¬
пление в истории российских евреев самой, пожалуй, счастливой
страницы, открывшей перед ними неограниченные возможности
выбора. О том, что современники воспринимали тот короткий пе¬
риод именно так, свидетельствует еще один факт. Впервые «повер¬
нуло вспять» колесо истории: если до революции многие россий¬
ские евреи при первой возможности стремились покинуть страну,
отправляясь порой в неизвестность, то весной 1917 года возникло
и обратное движение: часть эмигрантов, поверив в новую, свет¬
лую страницу еврейской истории, устремилась из-за рубежа назад,
26. КОНЕЦ ЧЕРТЫ [419]
в Россию. К сожалению, серьезная статистика этого явления отсут¬
ствует, но примеры, иллюстрирующие его, существуют.
В личном архиве одной московской семьи мы нашли ветхий до¬
кумент — несколько пожелтевших листков, сохраняемых потомка¬
ми как величайшая ценность: «Показатель сего российский гражда¬
нин Абрам Аронович Кантор, политический эмигрант, отправляется
в Россию, в свидетельство чего и для свободного проезда дан ему от
меня сей паспорт».
Слова «дан ему от меня» нуждаются в уточнении. Вглядимся
повнимательнее в эти строки: напечатанные типографским спо¬
собом слова «По указу Его Величества Государя Императора Ни¬
колая Александровича, Самодержца Всероссийского, и прочая,
и прочая, и прочая...» зачеркнуты и поверх них красным шрифтом
напечатано: «По указу Временного Российского правительства».
Документ выдан 18 (31) июля 1917 года, значит, оформлять его
в консульстве Абрам Кантор начал раньше — вероятно, весной.
То есть перед нами один из первых примеров того, что евреи-
эмигранты, в соответствии с одним из примечаний к Положению
от 20 марта 1917 года, уравненные в правах с остальными граж¬
данами России, устремились на родину, которую когда-то поки¬
дали навсегда.
На остальных страницах этого чудом уцелевшего документа по¬
мещаются: виза, по-английски сообщающая «Good for Russia», а так¬
же многочисленные штампы государств, через которые обладателю
паспорта пришлось добираться на родину. В Европе шла война,
и, судя по штампам, маршрут пролегал севернее воевавших стран:
через Ирландию, Норвегию, Швецию...
Причудливым был этот путь; удивительной, но типичной для того
поколения стала судьба вернувшегося в Россию молодого еврейско¬
го парня. Блестяще образованный, знавший восемь языков, Абрам
начал работать в еврейских организациях, в евсекции (еврейской
секции) при ВКП(б), в ее печатном органе, выходившем на идише, —
газете «Дер Эмее» («Правда»). Там его в 1941 году застала война. На
фотографии, сделанной несколькими месяцами ранее, — немоло¬
дой мужчина, 57 лет, немного грузноватый, не очень спортивный,
[420] ЧЕРТА
в очках с толстыми линзами. И вот этот, казалось бы, совершенно
не воинственный, негодный к военной службе человек записался
добровольцем в 4-ю дивизию Народного ополчения, которая почти
вся полегла в битве под Москвой — уцелеть удалось единицам.
Абрам был тяжело ранен — осколок оставил в его голове глу¬
бокий шрам — и после госпиталя вернулся домой. Теперь его по¬
томки хранят вместе с упомянутым нами документом извлеченный
когда-то врачами осколок и смертный медальон, который так не лю¬
били носить с собой многие солдаты, надеясь обмануть судьбу.
Судьба Кантора всего лишь одна из миллионов судеб российско¬
го еврейства, на протяжении 130 лет пребывавшего в унизительном
положении неравноправного народа, вынужденного терпеть анти¬
семитизм в самых разных его формах — от «безобидных» процент¬
ных норм до жестоких погромов. Народа, внесшего вклад и в эконо¬
мику, и в культуру России, и в защиту ее рубежей.
Светлая полоса в истории евреев России, начавшаяся весной
1917 года, продолжалась недолго. Но, избавленные от тяжкого и не¬
справедливого угнетения, они были готовы к испытаниям, к тому,
чтобы составить впоследствии славу многих стран мира — Израиля,
Америки, России...
Падение черты оседлости открыло перед ними весь мир.
Александр Семенович Энгельс
историк, педагог. Руководитель Музея еврейского наследия и Хо¬
локоста в Мемориальной синагоге РЕК. Автор образовательного
проекта «Диалог религиозных культур» (грант президента РФ).
Работал директором лицея, директором еврейской школы.
46 Отдмъ П.-Л? 32.
J 52. Объ отм’ЬиТ» в’Ьроисиов’йдныхъ и нащональныхъ ограни-
чешМ !).
Пост. 20 Марта 1017 г.
(Обр. Узам. 400; BiCTH. Врем. Прав. М 15/61).
Исходя изъ незыблемаго убйждеюя, что въ свободной странй вей
граждане должны быть равны передъ закономъ и что совесть народа
не можетъ мириться съ ограничениями правь отдйльныхъ гражданъ въ
зависимости отъ ихъ вйры и происхождения,
Временное Правительство постановило:
Вей установленный действующими узаконешями ограничешя въ
правахъ РоссШскихъ гражданъ, обусловленный принадлежностью къ тому
или иному вйроисповйдашю, вйроучетю или национальности отменяются.
Въ соотайтствш съ зтимъ:
I. Отменяются вей узаконения, дййетвукищя какъ на всемъ про-
странствй России, такъ и въ отдйльныхъ ея мйстностяхъ, и устана¬
вливающая, въ зависимости отъ принадлежности РоссШскихъ гражданъ
къ тому или иному вйроисповйдашю, вйроучетю или национальности,
катя либо ограничения въ отношении:
1) водворешя, жительства и передвижешя;
2) пр^обрйтежя права собственности и иныхъ вещныхъ правь на
всякаго рода движимый и недвижимый имущества, а равно владйшя,
пользоватя и управления сими имуодествами и предоставления либо при-
няпя ихъ въ валогъ;
3) всякаго рода занятая ремеслами, торговлею и промышленностью,
не исключая горной, а равно участия въ казенныхъ подрядахъ и по-
ставкахъ и лублнчныхъ торгахъ;
4) участия въ акщоверныхъ и иныхъ торгово-промышленныхъ
обществахъ и товариществах'!», а равно занят: я въ сихъ обществахъ и
товариществахъ всякаго рода должностей какъ но выборамъ, такъ и
по найму;
5) найма прислуги, приказчиковъ, подмастерьев?», рабочихъ и
принятая къ себй ремесленныхъ учениковъ;
6) поступлешя на государственную службу какъ гражданскую,
гакъ и военную, порядка и условий ея прохождения, участия въ выбо-
рахъ въ учрежден!я мйстнаго самоуправлешя и иныя всякаго рода
общественный учрежден:я, занятая всякаго рода должностей по лрави-
тельственнымъ и общественным?. установленшмъ и исполиешя вейхъ
сопряженных!» съ таковыми должностями обязанностей;
7) поступления въ учебный заведешя всякаго рода какъ частный
и общесгвенныя, такъ и правительственный, прохождешя въ нихъ
») См. выше Л 7 я ниже Л 41 сего (И) отдШ.—См. тахже пост. 14 1шя 1917 г.
о свобод! coater» (с. у. 1099). 4
Постановление Временного правительства «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений».
Сборник Указов и Постановлений Временного правительства. Вып. 2, ч. 2. Пг., 1918.
Огдигь II.-М 31.
17
курса и пользования стипендиями, а равно занятая преподавашемъ и
воспитаюемъ;
8) исполнешя обязанностей опекуновъ, попечителей и присяж-
ныхъ заседателей;
9) употребления иныхъ, кроме русского языковъ и нар^чЙ въ
делопроизводстве частныхъ обществъ, при преподавании въ частныхъ
учебныхъ ваведешяхъ всякаго рода и при- ведеши торговыхъ книгъ.
II. Действие статьи 1441 Законовъ Гражданских^ (Св. Зак., т. X,
ч. 1, изд. 1914 г.) распространяется на лицъ нехрист1анокихъ вероучешй.
III. Действ1е пункта 1 статьи 98 и пункта 1 статьи 571 Устава
о Воинской Повинности (Св. Зак., т. IV, изд. 1915 г.), пункта 1
статьи 838 Устава о Прямыхъ Налоюхъ (Св. Зак., т. V, изд. 1914 г),
пункта 1 ст. 96 и пункта 1 ст. 396 Устава Гражданскою Судопро¬
изводства, пункта 1 ст. 99 и пункта 1 ст. 712 Устава Улоловнаю Судо¬
производства, пункта 1 ст. 59 Произв. Судебн. дпл. и пункта 1 ст. 62 кн. П
Волостною Судебною Устава въ ПрибалтйХскихъ цбернгяхъ (Св. Зак.,
т. XVI, изд. 1914 г.) распространяется на духовныхъ лицъ вс^хъ
вероисповеданий и вероученШ.
IV. Отменяются особый правша относительно порядка призыва
къ отбывание воинской повинности и отбывания последней, устано¬
вленный для лицъ нехристкшскихъ исповеданий въ статьяхъ 62, 66,
151, 152 (прим. 5), 156, 162, 164 (п. 3), 172, 174, 189, 191, 192,
194 (п. 4), 199, 205, 215 (п. 2), 222—226 и 228 Устава о Воинской
Повинности (Св. Зак., т. IV, изд. 1915 г.).
V. Действие примечания къ ст. 5 приложешя къ ст. 7 (прим.) Устава
объ Управлении Казенными Пм/ыаями (Св. Зак., т. VIII, ч. 1 изд. 1893 г.
и по Прод. 1912 г.) распространяется на безземельныхъ крестьяне»
всехъ йроисповеданШ и вероучешй.
VI. Исключаются изъ статьи 327 Общим Учрежден** Губернскою
(Св. Зак., т. И, изд. 1892 г.) слова «сначала удостовериться въ точной
на основаши законовъ необходимости того».
VII. Сверхъ измЬнешй, вывываемыхъ въ действующихъ узаконе-
шяхъ постановлениями предшедшихь (I—VI) отдйловъ, отменяются ниже-
следуюгщя статьи Свода Законовъ:
статьи 302, 303 и 368 (п. 2) Пол, Инор.,
438 (п. 17) и 681 (п. 33) Общ. Учр. Губ. (Св. Зак., т. П, изд.
1892 г. и по Прод. 1912 г.);
493 и прим, къ ней Уст. Воин. Нов. (Св. Зак., т. IV, изд.
1915 г.);
697 Fan. Прям. Нал.,
243 (в. 3 и 191) Fan. Пошл. (Св. Зак., т. V, изд. 1914 г.);
312 и 1072 Fan. Там. (Св. Зак., т. VI, над. 1910 г.);
185—197 Fem. Odjmrn.,
Постановление Временного правительства «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений».
Сборник Указов и Постановлений Временного правительства. Вып. 2, ч. 2. Пг., 1918.
Л. Антокольский, И. Баркусский, Я. Басин, X. Дашевский, В. Дымшиц,
И. Кабанчик, В. Кельнер, А. Клемперт, Л. Лифлянд, М. Лобовская,
А. Найман, Е. Норкина, С. Пахомова, А. Полян, С. Чарный, И. Шихова,
Д. Эльяшевич, А. Энгельс
ЧЕРТА
К 100-летию отмены черты оседлости
в Российской империи
Под редакцией Александра Энгельса
Автор идеи и издатель Микаэл Горский
Редактор Александр Энгельс
Литературный редактор Александр Перов
Корректор Ирина Астапкина
Дизайн Федор Кондраков
Верстка Артак Саргсян
Подписано в печать 04.09.2017.
Формат 60x90 7i6. Печать офсетная.
Издательская группа «Точка»
Напечатано в России
Знак информационной продукции
(Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.)
ЮГО-ЗАПАДНЫХЪ ГУБЕРН1И
ЕВРОПЕЙСКОЙ РОСС1И
Дейднс&ъ
■./,-■■■ ■<
€*«₽*
.
.
// 10%
: Тау
10%
2S%
» 13%
п 20%
■* &»%
,v< •«,«>«>• _
СЪ ИОКАЗАН1ВМЪ ПРОЦЕНТА
ЕВРЕЙСКАГО НАСЕЛЕН1Я
8Ъ ЧЕРТГЪ ЕВРЕЙСКОЙ осгьдлосги
ПО УГЬЗДАМЪ
Света вавка Рвдайто|н»мъ Цвмтральнаго Статнегмивейаге Комитета
Н . АЛ ЕНИЦИНЫМЪ
Het«u»brtg«
*»ч е , в^Р‘>я
' ' ’ •'
Херол*
Жи.ад»«
илйяяигЬо » Н-л-
» ч. ■ i4« • .«- ■■
■ ом ,U ■
V " ■
g'tfefaM!».* i
Чй*’^
Ъакыж Ortu»^
йи-а»ЖГ<ш«,Н’
1&»*И
100лет
ОТМЕНЫ
ЧЕРТЫ
ОСЕДЛОСТИ
Возникновение черты оседлости
География и де мог рафия Черты
Законодательство о евреях
Идиш — язык черты оседлости
Повседневная жизнь еврейских местечек
Община
Религиозная жизнь Черты
Книжное дело в эпоху Черты
Евреи и служба в армии
Наветы
Погромы
Евреи и власть
Сионизм — еврейское национальное движение
Эмиграция в США
Люди Черты: адвокат Мордехай (Максим) Винавер
Люди Черты: чаеторговец Вульф Высоцкий
Люди Черты: скульптор Марк Антокольский
Фамилии евреев Черты
Евреи в Литве
Евреи в Белоруссии
Евреи на Украине
Евреи в Бессарабии (Молдавии)
Евреи в Петербурге
Евреи в Москве
Первая мировая война
Конец Черты
isbn чта-ь-ччочзчт-г-ь
/ А » ',‘1'
ТОЧКА И
I 100 ЛЕТИЮ
ОТМЕНЫ ЧЕРТЫ
1791-1917
Александра
Энгельса
| ТОЧКА
ч /
9 785990 934726