Автор: Коули Р.
Теги: историческая наука историография история исторические науки
ISBN: 5-17-011554-7
Год: 2002
Текст
Историческая библиотека
Историческая библиотека
А ЧТО,
если бы?..
Альтернативная
история
издательство Тегга ГагИаБПса
Москва Санкт-Петербург
2002
УДК 930
ББК 63
All
Серия основана в 2001 году
WHAT IF?
Edited by Robert Cowley
1999
Перевод с английского В. Волковского
Серийное оформление С. Власова
Печатается с разрешения литературных агентств
Howard Morhaim и Permissions & Rights Ltd.
Подписано в печать 5.11.01. Формат 84x108'/,,.
Уел. псч. л. 31,92. Тираж 7000 экз. Заказ № 2427.
А что, если бы?..: Альтернативная история / Сост. Р. Коули;
Al 1 Пер. с англ. В. Волковского. — М.: OCX) «Издательство АСТ»;
СПб.: Terra Fantastica, 2002. — 604, [4] с.: ил. — (Историческая
библиотека).
ISBN 5-17-011554-7 (ООО «Издательство АСТ»)
ISBN 5-7921-0454-9 (TF)
«А что, если бы?..» — вопрос, который задает любой исследователь,
занимающийся историей. Кому не хочется иногда переиграть прошлое в
надежде понять и изменить настоящее?
Перед вами сборник эссе, написанных видными американскими уче¬
ными и повествующих о ключевых моментах истории.
Авторы охватили почти три тысячи лет — от древней Ассирии до наших
дней. Для каждой «критической точки» они приводят свой анализ
вероятных последствий изменения хода событий и пытаются построить
картину нового мира. Иные выводы могут показаться забавными, другие —
пугающими, третьи заставят читателя призадуматься.
Книга будет интересна как специалистам, так и любителям истории.
УДК 930
ББК 63
© American Historical publications, Inc., 1999
© Ed. by Robert Cowly, 1999
© Приложения. В. Гончаров, Г. Кантор,
А. Марей, А. Поляхов, 2002
© Перевод. В. Волковский, 2002
®TERRA FANTASTICA
© Оформление.
ООО «Издательство АСТ», 2002
От редакции
Занимаясь историей, а в особенности ис¬
торией военной, любой исследователь
хотя бы иногда задумывается — а что,
если... Конечно, с точки зрения исто¬
рии как строгой науки подобные обращения
к псевдоистории следует считать не вполне
этичными. Но кому не захочется в какую-то
минуту переиграть прошлое, в надежде по¬
нять настоящее или почувствовать власть
над событиями — пусть хотя бы только во¬
ображаемую.
Смысл и ценность альтернативных сце¬
нариев состоит в том, что они делают исто¬
рию осязаемой и позволяют лучше видеть ее
ключевые моменты, где она могла пойти по
другому пути. Подобным «перекресткам ис¬
тории» и посвящена предлагаемая Вашему
вниманию книга.
Этой работой мы продолжаем тему аль¬
тернативной военной истории, начатую вы¬
шедшими ранее книгами: «Победы, которых
могло не быть», «Упущенные возможности
Гитлера» и «Вторжение, которого не было».
Она представляет собой сборник эссе, написан¬
ных видными американскими историками и
повествующих о ключевых (с точки зрения
авторов) моментах истории — по преимуще¬
ству военной. В поисках «критических точек»
авторы охватили почти три тысячи лет ис¬
тории человечества — от древней Ассирии
6
От редакции
до наших дней. Для каждой такой точки они приводят
свой анализ вероятных последствий изменения хода со¬
бытий и пытаются построить картину образовавшегося
в результате нового мира. Иные выводы могут показатся
забавными, другие пугающими, третьи заставят призаду¬
маться, но всех их объединяет одно — сугубо специфичес¬
кий, «американский» взгляд на историю. В каждом из рас¬
сматриваемых сценариев особое место уделяется тому
влиянию, которое это событие могло оказать на историю
Северной Америки и ее обитателей. В силу этого особый
интерес приобретают главы, посвященные событиям, про¬
исходившим собственно в Америке и мало известным у
нас. Книга представляет значительный интерес как для
любителей истории, так и для тех, кто стремится понять
логику американского мышления.
В процессе подготовки русского издания оно было до¬
полнено комментариями как фактологического, так и об¬
щеисторического характера. При этом особое внимание
уделялось античному и средневековому периодам, как наи¬
более слабо освещенным в книгах нашей серии. Общие
комментарии и справочные приложения помещены в кон¬
це соответствующих частей, там же приведены библиогра¬
фические указатели по соответствующему периоду. В кон¬
це книги дан сводный биографический справочник.
Роберт Коули
От составителя
Поговаривают, будто втайне все историки
любят задаваться вопросом «А что, если
бы?...» или, пользуясь академическим
жаргоном, рассматривать альтернатив¬
ные вероятностные сценарии. Ценность тако¬
го рода предположений выходит за рамки
того, что историк Э.Х. Карр назвал «пустой
словесной игрой», ибо с их помощью можно
оживить историю и сделать ее понятнее. Они
позволяют с изумительной детальностью про¬
яснить саму сущность военных конфликтов
и увидеть весь спектр их потенциально воз¬
можных последствий. Что, если бы в 480 г. до
н.э. в битве при Саламине, ставшей едва ли не
важнейшим днем в истории Запада, персы по¬
бедили бы афинян? Или Испанская Армада
достигла бы своей цели и армия герцога
Пармы вступила в Лондон? Ведь в ночь с 7 на
8 августа 1588 г. лишь случайно поднявшийся
ветер определил исход второго знаменитей¬
шего в истории противоборства флотов. Что,
если бы терзавшая Европу буря не прекрати¬
лась неожиданно 4 июня 1944 года, за сутки
до намеченного «Дня Д», и высадка в Нор¬
мандии оказалась бы сорванной? В который
раз погода сыграла решающую роль. Стивен
Эмброуз рассматривает различные варианты
последствий такого поворота событий, как
8
Роберт Коули
просто неприятные, так и устрашающие — включая атом¬
ную бомбардировку Германии.
Историческая наука представляет собой описание со¬
бытий, имевших место в действительности, но это ничуть
не умаляет значения контрафактов. Рассмотрение альтер¬
нативных возможностей позволяет нам не только сделать
множество далеко ведущих предположений, но и точнее
определить стержневые моменты истории. Мы можем уви¬
деть, что порой, казалось бы, незначительное происшествие
или случайное решение могут повлечь за собой послед¬
ствия не менее значительные, чем крупномасштабные дея¬
ния (это принято именовать «контрафактом первого по¬
рядка»). Как пишет в своей статье Дэвид Маккаллоу, не
сгустись летом 1776 г. над Ист-Ривер нежданный туман,
Вашингтон не смог бы увести с Лонг-Айленда свое потре¬
панное войско и, скорее всего, был бы принужден сдаться.
Случись это — и кто знает, существовали бы ли ныне
Соединенные Штаты? А что, если бы британский капитан,
державший Вашингтона на прицеле год спустя (во время
сражения при Брендивайне), спустил бы курок? Резуль¬
тат мог бы быть таким же, как и в предыдущем случае. В
истории не так уж много событий, до такой степени опре¬
делявшихся случайностями, как американская революция.
Мы живем в будущем, которое могло и не наступить.
Но у альтернативных сценариев имеется и другая
важная функция — они помогают избежать того, что при¬
нято называть «ретроспективным смещением». Мог ли
Гитлер каким-либо образом победить во Второй Мировой
войне после того, как проиграл Битву за Британию? На
протяжении пятидесяти с хвостиком лет историки рас¬
сматривали лето 1940 как высшую точку его успехов. Од¬
нако один из наших виднейших военных историков Джон
Киган указывает в приведенной ниже работе, что если бы
Гитлер не вторгся в Россию, все могло обернуться совсем
по-другому. Если бы после одержанной весной 1941 г. по¬
беды в Греции он решил вторгнуться в Турцию или на
Ближний Восток, ему удалось бы получить доступ к столь
необходимым Германии нефтяным промыслам, что могло
сделать будущую его победу над Советским Союзом куда
более вероятной. Можно сказать, что неизбежное и опре¬
деленное заранее встречается в истории не чаще, чем в
От составителя
9
обыденной жизни, и в любом случае ведущие в разных
направлениях воображаемые тропы, протоптанные в под¬
леске истории, свидетельствуют о бесконечном многообра¬
зии человеческого выбора. Не выбранная дорога остается
на карте.
В данной книге ключевые моменты военной истории
предстают в новом свете: такими, какими они могли бы
быть при ином, чем в действительности, повороте событий.
В юбилейном (нашему изданию исполнилось 10 лет) вы¬
пуске ежеквартального «Военно-исторического журнала»
мы обратились к ряду историков со следующим вопро¬
сом: «Какие “Что если?” вы считаете самыми важными в
военной истории?» Ответы поступили самые разнообраз¬
ные: неожиданные, порой забавные, порой пугающие. Но
во всех случаях были предложены вполне правдоподоб¬
ные варианты развития событий, некоторые из которых
напечатаны в настоящем сборнике. Вы не найдете здесь
слишком вольных, фантастических допущений (к приме¬
ру, что могло бы случиться, будь у Ганнибала водородная
бомба или у Наполеона бомбардировщики-невидимки).
Правдоподобие — вот ключевое слово ко всему, что вам
предстоит прочесть.
Как писал Джордж Уилли «Опыты “Военно-истори¬
ческого журнала” по части альтернативной истории сле¬
дует приветствовать, ибо они позволяют острее почувство¬
вать, какое огромное влияние могут оказывать на судьбы
народов такие факторы, как случайность и выбор».
Настоящая книга представляет собой результат даль¬
нейшего развития первоначальной идеи, и помещенные в
ней статьи большинства авторов являются не чем иным,
как развернутым ответом на наш вопрос. Публикации
расположены в хронологическом порядке и в совокупно¬
сти объем л ют более 2700 лет человеческой истории.
Что, если бы невесть откуда взявшийся мор не пора¬
зил ассирийское войско, осаждавшее Иерусалим в 701 г.
до н.э.? Сформировалась ли бы в таком случае религия
иудаизма? А соответственно и христианство? Или, говоря
о случаях, когда все решает мгновение, — что, если бы вто¬
рой удар персидской секиры достиг цели и Александр Ма¬
кедонский погиб в возрасте 21 года, так и не успев стать «Ве¬
ликим»? Что если бы Кортес во время осады Теночтитлана
10
Роберт Коули
(современного Мехико) попал в плен — от чего и в дей¬
ствительности был на волоске? Вполне возможно, что тог¬
да в наши дни Соединенным Штатам пришлось бы иметь
дело с расположенной у их южных рубежей обширной
империей воистину коренных американцев. Размышляя о
роли случая, мы, вместе с Джеймсом Макферсоном, впра¬
ве предположить, что, не потеряйся знаменитый «потерян¬
ный приказ», Гражданская война могла бы закончиться
обретением Конфедерации независимости. Но ведь весьма
схожий случай в самом деле Определил исход битвы при
Марне в сентябре 1914 года — а как следствие, и всей
Первой Мировой войны.
Существует устойчивое мнение, будто история не тер¬
пит сослагательного наклонения. Но мы в настоящем
сборнике попытались показать, что это не совсем так.
Часть I
АНТИЧНОСТЬ
Уильям Г. Макнил
Эпидемическая альтернатива
Моровое поветрие, спасшее Иерусалим
в 701 г. до Рождества Христова
Некоторые эпизоды военных действий, в том
числе и, казалось бы, не слишком значительные,
порой влекут за собой совершенно непредска¬
зуемые последствия, отнюдь не очевидные не
только тогда, когда эти события происходят,
но и спустя столетия. Примером такого рода
может служить открываются эту книгу ис¬
тория предпринятой в 701 г. до нашей эры ас¬
сирийцами осады Иерусалима, являвшегося в
то время столицей крошечного Иудейского
царства. Синнахериб, царь Ассирии, снял осаду
после того, как значительная часть его армии
оказалась выведенной из строя в результате
поразившей ее таинственной эпидемии. Асси¬
рийцы просто двинулись дальше: для могуще¬
ственнейшей военной державы своего времени
один, ничем не выделявшийся укрепленный го¬
род особой ценности не представлял, и неудав-
шаяся попытка его захвата никоим образом
не расценивалась как поражение. Однако с
точки зрения спасавшихся за городскими сте¬
нами все выглядело иначе и избавление от
вражьей напасти (вызванное, надо полагать,
14
Часть I
вполне естественными причинами) было воспринято как не¬
бесное знамение. И мы не можем не признать, что это собы¬
тие имело далеко идущие последствия. Что, если бы болезнь
не вмешалась? Что,если бы стены пали,город подвергся раз¬
граблению, а уг^елевшее после штурма население было угнано
в рабство? На чем базировалась бы духовная жизнь нашего
обгцества ныне, через две тысячи семьсот лет?
Неизвестная болезнь уравняла силы осаждающих и
осажденных, и в этом аспекте мы можем рассматривать ее
как одну из случайных карт, порой выпадающих в истории и
меняющих весь расклад. Как непредвиденный фактор, спо¬
собный за несколько недель или даже дней свести на нет за¬
воевательный импульс и позволить избежать того, что ка¬
залось неизбежный. История полна такого рода примеров.
Мор, опустошивший Афины1, привел к тому, что в 404 г. до
н. э. город был захвачен и его гегемонии пришел конец.
Вспышка дизентерии ослабила вторгшуюся в 1792 г. во
Францию прусскую армию, и это немало способствовало
принятому ее командованием после поражения при Вальми2
1 Вспышка эпидемической болезни неустановленной этиоло¬
гии (несмотря на подробное описание симптомов, современные
медики выдвигают порядка 10 версий) поразила Афины в са¬
мом начале Пелопоннесской войны 431—404 годов до н.э. Эпи¬
демия чумы стала «последней каплей» в море бед, обрушив¬
шихся на Афины: катастрофа экспедиции на Сицилию,
переход афинского стратега Алкивиада на сторону Спарты, ги¬
бель почти всего флота, опустошение казны, отпадение союзни¬
ков, вмешательство Персии в греческие дела и т.д. По мирно¬
му договору 404 г. до н.э. Афины обязались снести Длинные
стены, выдать Спарте остатки своего флота, заключить со
Спартой союз и вернуть всех изгнанников. Этот мор, согласно
Фукидиду (III, 87), унес жизни 4400 гоплитов, 300 всадников
и множества лиц, не внесенных в воинские списки. Невзирая на
столь существенный ущерб, нельзя напрямую связывать пора¬
жение Афин с этой эпидемией, так как оно последовало спустя
более чем двадцать лет после ее завершения. Единственной
действительно невосполнимой жертвой болезни был Перикл.
2 Сражение при Вальми состоялось 20 сенгтября 1792 года меж¬
ду 36-тысячной французской армией Ш.Дюмурье и Ф.Келлер¬
мана и 34-тысячной прусско-австрийской армией герцога Браун¬
швейгского и закончилось победой французов. Через 10 дней
армии коалиции начали отступление из пределов Франции.
Античность
15
спасительному для Французской революции решению по¬
вернуть назад. Среди тайных причин катастрофы, по¬
стигшей в России армию Наполеона, следует назвать
вспышки тифа и дизентерии. Разразившаяся в 1918 г. эпи¬
демия гриппа, возможно, и не оказала прямого воздействия
на итоги Первой Мировой войны, но унесла жизни многих
людей, которые могли бы направить послевоенную Европу
по совсем иному пути. Таким образом, представляется оче¬
видныму что бактерии и вирусы способны изменять соот¬
ношение противоборствующих на исторической арене мо¬
гущественных сил и, таким образом, оказывать влияние на
ход развития общества.
Уильям Г. Макнил — заслуженный профессорЧикагско-
го университета, в настоящее время находится на пенсии.
Автор труда «Возвышение Запада», принесшего ему Нацио¬
нальную книжную премию, г/ двадцати шести книг, в
тал* исследований «Добиваясь власти«Эпидемии и
Народызатрагивающих проблемы военной истории, ¿г тяк-
же сборника эссе о тани/ах и физических упражнениях в ис¬
тории человечества «Вместе во ВремениВ 1997 году за
жизнь, посвященную науке, был удостоен премии Эразма —
одной из самых престижных международных наград.
Чем могла бы обернуться победа Синнахериба, царя
Ассирии, если бы в ходе войны против коалиции в
составе египтян, финикийцев, филистимлян и евреев
он сумел захватить в 701 году Иерусалим и разгро¬
мить всех своих врагов? С моей точки зрения, в данном
случае речь идет об одной из величайших неосуществлен¬
ных возможностей в военной истории. Возможно, данный
эпитет звучит странно по отношению к так и не осуще¬
ствившейся военной операции, однако тот факт, что поход
Синнахериба не привел к падению Иерусалима, имел, по¬
жалуй, большее историческое значение, нежели результа¬
ты какого-либо из известных мне сражений.
При этом с точки зрения Синнахериба снятие осады
Иерусалима не являлось решением стратегического по¬
рядка. Иудейское царство, будучи слабее и беднее прочих
его противников, играло второстепенную роль в раскладе
военно-политических сил на Ближнем Востоке и было
16
Часть I
уже достаточно серьезно наказано за дерзую попытку про¬
тивостоять мощи Ассирии. Повествующие о ходе всей кам¬
пании Синнахериба надписи на стенах царского дворца в
Ниневии сообщают, что ассирийское войско захватило в
Иудее не менее сорока шести укрепленных городов и за¬
перло иудейского царя Иезекию в Иерусалиме, «как птицу
в клетке»1.
Правда, в отличие от других взбунтовавшихся правителей
этого региона Иезекия вернул себе власть, а в Храме Со¬
ломона не прерывалось поклонение Яхве. Таким образом,
победа Синнахериба над Иудейским царством оказалась
неполной — факт, имевший последствия куда более значи¬
тельные, нежели и сам победитель и кто-либо иной мог
себе представить.
Иезекия (годы правления 715 — 687 до н.э.) пришел к
власти в весьма непростое время. За семь лето до того, как,
взойдя на трон, он стал тринадцатым правителем из дома
Давида, соседнее, представлявшее собой более обширную и
богатую часть Давидова наследия царство Израильское пре¬
терпело страшное бедствие: ассирийское войско под води¬
тельством Саргона II захватило столицу Израиля Самарию.
Тысячи израильтян были насильственно выведены в дале¬
кую Месопотамию. Переселенные на их землю по велению ас¬
сирийского царя чужаки стали возделывать заброшенные
нивы, но город Самария так и остался лежать в руинах
Следовало ли из этого, что Бог Моисея и Давида, тот
самый Бог, которого все еще почитали в Храме, выстроен¬
ным в Иерусалиме Соломоном, не мог более защитить
свой народ? Или же Он покарал израильтян и их прави¬
телей за неповиновение своей воле и упорное нежелание
внять неоднократным предостережениям вдохновляемых
свыше пророков?
Вопрос этот представлялся тогда отнюдь не праздным
и тем более зловещим, что, если согласиться с версией
кары, получалось, что Бог Моисея и Давида наказал на¬
род избранный руками могущественнейшего государя
1 При оценке успешности походов ближневосточных царей
стоит учитывать специфику коммеморативных надписей, в
которых любое поражение могло быть представлено победой.
Впрочем, в данном случае они, видимо, близки к истине.
Античность
17
того времени, хотя ассирийцы поклонялись иным богам и
даже не притворялись, будто почитают заповеди Всевыш¬
него. Подобное предположение представлялось идущим
вразрез со здравым смыслом, ибо в соответствии с пред¬
ставлениями эпохи боги всегда поддерживали своих
приверженцев, и всякая победа, точно так же как и всякое
поражение, являлись итогом противоборства не только
враждебных человеческих ратей, но и соперничающих бо¬
гов1. Успех ассирийской военной экспансии имел своим
следствием ослабление веры покоренных народов в своих
исконных богов. Отмеченная тенденция привела к возник¬
новению на Ближнем Востоке своего рода религиозного
вакуума, итоговое заполнение какового явилось результа¬
том уникальной духовной реакции народа Иудеи.
Эта реакция стала обретать конкретные черты, когда
царь Иезекия встал на сторону религиозных реформато¬
ров, призывавших очистить культ Яхве, сделав единствен¬
ным местом поклонения ему Иерусалимский храм. Эта про¬
грамма предусматривала уничтожение «высоких мест» —
сохранявшихся в сельской местности капищ, связанных с
языческой традицией. Принимая решения, государь почти¬
тельно внимал советам получавших божественные откро¬
вения пророков, величайшим из которых в те дни слыл
Исайя, сын Амоса
Однако нельзя сказать, что царь Иезекия полагался
лишь на помощь сверхъестественных сил — перед тем, как
присоединиться к антиассирийскому союзу, он укрепил
стены Иерусалима и несколько расширил границы своего
государства. Когда же вторгшиеся ассирийцы разбили егип¬
тян, этот правитель поспешил прийти к соглашению с побе¬
дителями. Возможность сохранить престол обошлась неде¬
шево: ему пришлось выплатить триста талантов серебра и
1 Представление о богах-соперниках, поединок которых решает
исход «человеческих» сражений, восходит к глубокой древно¬
сти. Как правило, эти поединки олицетворяли триумф По¬
рядка над Хаосом — в случае победы «своего» божества и
обратное соотношение в случае поражения (Порядок и Хаос —
здесь геополитические термины, наподобие Моря и Суши
или Леса и Степи. См., например, «Этногенез и биосферу
Земли» Л. Гумилева).
18
Часть I
тридцать золота, причем часть драгоценного металла (впол¬
не возможно, что большая) была позаимствована из Иеру¬
салимского храма. Однако царь не утратил власти, и его
наследники, уплачивая Ассирии дань и не помышляя
больше о мятежах, продолжали править в своем маленьком
царстве более столетия. Довольно долго им удавалось лави¬
ровать между могущественными соперниками — Египтом
и державами Месопотамии, но такое положение не могло
продлиться вечно. В 586 г. до н. э. самостоятельности цар¬
ства пришел конец. Навуходоносор, царь Вавилона, сделал
то, что не удалось Синнахерибу: после долгой осады захва¬
тил Иерусалим, низложил династию Давида, разрушил
храм и переселил большую часть населения в Вавилон.
Но, как все мы знаем, это событие не стало концом еврей¬
ской истории. Пребывая в «Вавилонском пленении», иудеи
достигли процветания, причем не только материального.
Проведенная в указанный период работа над священными
книгами позволила реформировать культ Яхве, превратив
его в однозначно монотеистическую религию, не привязанную
к определенному месту и не ограничивающую возможность
почитания Единого Бога разрушенным Храмом Соломона в
Иерусалиме. Именно на основе этой, укрепившейся в изгна¬
нии реформированной религии евреев смогли в будущем
возникнуть христианство и ислам, два наиболее влиятель¬
ных религиозных направления нашего времени. Да и сама
она по сей день сохраняет приверженцев во всем мире, и
особенно в современном государстве Израиль
Но доведись Иудейскому царству рухнуть в 701 году,
как в 722-м, всего на 21 год раньше, рухнуло Израильское
царство, скорее всего, дело обернулось бы совсем иначе.
Жители, выведенные ассирийцами из Израиля, вскоре ут¬
ратили бы свою этническую и религиозную самобытность.
Разделяя диктовавшиеся здравым смыслом представле¬
ния об ограниченности божественной силы1, они отрек¬
лись бы от почитания не сумевшего защитить их Яхве и
вошли бы в библейскую историю под именем «десяти от¬
1 Языческие культы, как правило, существовали на определен¬
ной территории, в пределах которой сила местного бога была
неодолимой. А чем ближе к границам этой территории, тем
слабее становился бог.
Античность
19
павших колен». Если бы в 701 году до н. э. ассирийцы
смогли захватить Иерусалим, как прежде захватили Сама¬
рию, и поступили бы с населением так же, то народ Иудеи,
по всей вероятности, разделил бы судьбу народа Израиля.
В этом случае, иудаизм исчез бы с лица земли, сделав невоз¬
можным возникновение дочерних религий — христианства
и ислама. Ну а без них наш мир был бы совсем иным, та¬
ким, каким мы просто не можем его себе представить.
Впрочем, мы точно так же не можем представить себе,
что в действительности произошло в те давние дни под
стенами Иерусалима. Надпись на стене дворца в Ниневии,
восхваляющая блистательные победы Синнахериба, явля¬
ет собой не объективное историческое свидетельство, а об¬
разец имперской пропаганды. Что же касается трех биб¬
лейских повествований, рассказывающих о том, как
ассирийцам пришлось отступить от священного города, то
все они основаны на допущении прямого вмешательства
Всевышнего в земные дела — концепции, которую в наше
время готовы принять лишь немногие историки.
Но сколь бы ни были неточны, какие бы преувеличе¬
ния не содержали в себе библейские тексты, сами по себе
они имели немалое значение, ибо именно на их основе у
следующих поколений евреев сформировалось представ¬
ление о том, что же случилось в тот грозный год. Пред¬
ставление, позволявшее уверовать во всемогущество Бога
Моисея и Давида, ибо Бог этот смог защитить своих почи¬
тателей от сильнейшего из земных владык. Этот эпизод,
преподнесенный в интерпретации Иерусалимских рели¬
гиозных ортодоксов, как никакой другой способствовал
укреплению доверия к монотеизму, а эмфатический, бес¬
компромиссный монотеизм явился фактором, позволив¬
шим еврейской религии сохраниться и упрочить свои
позиции на фоне порожденных ассирийскими завоевани¬
ями космополитических тенденций. По мере того как ход
событий в различных регионах древнего Ближнего Восто¬
ка все больше зависел от того, что удавалось (или, напро¬
тив, не удавалось) правителям отдаленных областей,
враждующим армиям и прочим группам чужаков, мест¬
ные божества внушали все меньшее почтение. Лишь вера
в Единого, общего для всех Бога давала происходящим
социальным процессам удовлетворительное объяснение.
20
Часть I
Это стало залогом процветания еврейского монотеизма,
оказавшегося способным расширить свое влияние и осо¬
бенно через дочерние мировые религии сохранить его
вплоть до нашего времени.
Культ, строго привязанный к единственному священ¬
ному месту, уже не отвечал потребностям эпохи, и отказ
от местной, племенной традиции в пользу чужеземных
богов, чье могущество подтверждалось военными успеха¬
ми их поклонников, представлялся выбором естествен¬
ным, хотя и малодушным. Но, как это ни удивительно,
жителям маленького, слабого, зависимого царства Иуды
достало безрассудства поверить, что их Бог Яхве есть Бог
Единый и Единственно Истинный, властвующий надо
всей землей, так что все происходящее согласуется с Его
волей. В глазах верующих отступление ассирийцев от стен
Иерусалима в 701 г. явилось более чем убедительным под¬
тверждением универсального могущества их Бога, нежели
могло быть какое-либо иное. Таким образом, по своим по¬
следствиям неудавшаяся осада Иерусалима занимает мес¬
то среди важнейших неосуществленных возможностей,
известия о которых сохранились в письменной истории
В Библии рассказ об этом событии повторяется
трижды (Вторая книга Царств 18—19, Вторая книга Пара-
липоменон 32 и Книга Исайи 36 — 37), причем во всех
трех версиях не только согласуются наиболее существен¬
ные факты, но в некоторых случаях используются одни и
те же слова и даже фразы. Позвольте процитировать
Исайю по версии царя Иакова.
...И встал Рабсак (начальник ассирийского войска, по¬
сланного против Иерусалима), и возгласил громким голосом
по-иудейски> и сказал: слушайте слово царя великого, царя
Ассирийского!.. Пусть не оболыцает вас Иезекия, ибо он не
может спасти вас; И пусть не обнадеживает вас Иезекия
Господом, говоря: Спасет нас Господь; Спасли ли боги наро¬
дов каждый свою землю от руки царя Ассирийского? Где
Емафа и Арпада?.. Спасли ли они Самарию от руки моей?
(Исайя 36:18-19)
На это прямое отрицание могущества Бога Иудеи
царь Иезекия ответил следующей молитвой:
Античность
21
Господи Саваоф, Боже Израилев, сидящий на херуви¬
мах! Ты один — Бог всех царств земли; Ты сотворил небо
и землю. Преклони, Господи, ухо твое... и услышь слова
Синнахериба, который послал поносить Тебя, Бога живо¬
го. И ныне, Господи, Боже наш, сяясм няс от руки его, и уз¬
нают все царства земные, что Гы, Господи, Бог один. //
послал Исайя, сын Амосов к Иезекии сказать о царе Асси¬
рийском: «Не войдет он в этот город и не бросит туда
стрелы и не приступит к нему со щитом и не насыплет
против него вала... Я буду охранять город сей, чтобы спа¬
сти его ради Себя и ради Давида, раба Моего».
И вышел Ангел Господень и поразил в стане Ассирий¬
ском сто восемьдесят пять тысяч человек. И встали по¬
утру\ и вот, все тела мертвые. И отступил, и пошел,' и
возвратился Синнахериб, царь Ассирийский, и жил в Нине¬
вии: И когда он поклонялся... сыновья убили его мечом...
И воцарился Асардан, сын его, вместо него.
(Исайя 37:16- 17, 20 - 21, 35 - 38)
Таким образом, в соответствии с Библией, Бог спас свой
народ, и покарал нечестивых ассирийцев, наслав на них
мор. Чудесное избавление подтвердило правоту царя
Иезекии и пророка Исайи, полагавшихся на мощь и зас¬
тупничество Всевышнего, и, более того, оно показало, что
еврейский Бог превосходит могуществом сильнейшего из
земных царей. Кто после этого мог усомниться в том, что
вещающие о всемогуществе своего Бога иудейские свя¬
щенники и пророки говорят правду?
Однако, как свидетельствует библейское повествова¬
ние о Манассии, сыне и преемнике Иезекии, восседавшем
на троне с 686 по 642 г., сомневающиеся все же оставались.
На протяжении всего своего правления царь Манассия пла¬
тил дань Ассирии, а в отношении чужих богов считал благо¬
разумным проявлять терпимость, ибо установил «...резного
идола, которого сделал, в доме Божием», и дозволял иные
формы языческого культа, что было «неугодно в очах Гос¬
пода» (Вторая книга Паралипоменон, 33:2,7)
Более того, те из нас, кто не склонен верить в чудеса, в со¬
стоянии усмотреть в библейском рассказе о подготовке Иезе¬
кии к отражению вражеского нашествия ясные намеки на то,
что эпидемия в стане осаждавших совсем не обязательно
22
Часть I
явилась результатом вмешательства сверхъестественных
сил. Кроме того, Синнахериб мог снять осаду хорошо ук¬
репленного города по причинам, никак не связанным с
уроном, нанесенным его войску эпидемией. Заметим, что
цифру в 185 ООО умерших следует признать несомненным
преувеличением. Подобная численность просто невероят¬
на для любой армии древности, не говоря уже о действо¬
вавшей в бесплодных окрестностях Иерусалима!
Иными словами, мы не располагаем бесспорными
данными о действительных обстоятельствах осады, а раз¬
мышляя о том, как их истолкование повлияло на ход ми¬
ровой истории, вправе задаться некоторыми вопросами.
Например, не спас ли Иезекия свой трон, предусмотри¬
тельно позаботившись о том, чтобы сделать невозможной
длительную осаду Иерусалима, затруднив снабжение асси¬
рийского войска водой. Вот что сообщает об этом Вторая
книга Паралипоменон (32:2 — 4):
...Когда Иезекия увидел, что пришел Синнахериб с на¬
мерением воевать против Иерусалима, тогда решил с кня¬
зьями своими и с военными людьми своими засыпать ис¬
точники воды, которые вне города, и те помогли ему. И
собралось множество народа, и засыпали все источники и
поток, протекавший по стране, говоря: да не найдут цари
Ассирийские, пришедши сюда, много воды.
Некоторые современные археологи полагают, что Иезе¬
кия приказал соорудить шестисотфутовый тоннель, и по
сей день отводящий воду из находящегося поблизости от
древних стен Иерусалима источника Тихон к озеру Силоам.
Правда, в книге Паралипоменон говорится о срочных ме¬
1 Можно согласиться с тем, что подобные цифры невероятны.
Наиболее крупной армией древности, если верить античным
авторам, была персидская. Так, Геродот утверждает, что войско
царя Ксеркса насчитывало 5 с половиной (!) миллионов чело¬
век, включая обоз. По современным оценкам, численность пер¬
сидского войска никогда не превышала 210 — 250 тысяч чел.
Численность всей армии Римской империи, расквартирован¬
ной на трех континентах, достигала всего 350 — 400 тысяч че¬
ловек. Для экспедиции масштабов похода Синнахериба реа¬
листична была бы численность в 20 — 30 тысяч человек.
Античность
23
рах, тогда как на осуществление столь масштабного проекта
ушло бы немало времени. Вполне возможно, что прорытие
тоннеля явилось частью мер по укреплению обороны горо¬
да, предпринятых или до или после осады 701 г.
В любом случае стоит поразмыслить, а не явилось ли
распространение инфекции в ассирийском лагере след¬
ствием того, что солдатам пришлось пить зараженную
воду? Это произошло в результате решения Иезекии «за¬
сыпать источники» вокруг Иерусалима. Ведь если так, то
прозорливость царя с его «князьями и военными людь¬
ми», смекнувшими, насколько трудно обеспечить много¬
численное, вставшее лагерем в засушливой местности вой¬
ско достаточным количеством питьевой воды, могла иметь
большее отношение к отступлению ассирийцев, нежели
описанное в Библии чудо.
До воцарения Иосии (правил в 640 — 612 гг. до н.э.)
представление о том, что спасение Иерусалима от Синна-
хериба явилось результатом прямого божественного вме¬
шательства сосуществовало с более реалистичными воз¬
зрениями, сторонники которых допускали отправление в
Иерусалиме языческих обрядов, стремясь снискать благо¬
воление не только Яхве, но и других, более могуществен¬
ных богов. Иллюстрацией такого рода подхода служит по¬
литика Манассии
Подобная политика подвергалась яростному осужде¬
нию еврейских пророков, в откровениях которых Яхве
представал богом, весьма ревниво требовавшим поклоне¬
ния исключительно себе и полного повиновения своей
воле. По мере распространения грамотности поучения
пророков и священнослужителей, стремившихся руково¬
дить поведением верующих не только в религиозной, но
также в личной и общественной сфере, все чаще фиксиро¬
вались в письменном виде. Так, примерно с 750 г. до н.э.
начинали складываться библейские Книги Пророков.
Под руководством священнослужителей храма Соломона,
отстаивавших исключительность почитаемого ими Бога,
осуществлялись сбор, сохранение и переписка священных
текстов, из которых в итоге и составилось еврейское Свя¬
щенное Писание. Даже если порой взгляды священников и
пророков не вполне совпадали, и те и другие неизменно
требовали поклонения одному лишь Яхве и отвергали
24
Часть I
терпимый языческий подход, признававший сосуществова¬
ние многочисленных племенных богов, соперничавших
между собой точно так же, как и люди.
Приверженцы Яхве восторжествовали в начале прав¬
ления Иосии, когда начался развал Ассирийской державы.
Партия религиозных ортодоксов убедила царя, тогда еще
мальчика, запретить в Иерусалиме допущенное его отцом
Манассией поклонение чужеземным богам. Потом, во время
обновления Храма, первосвященник «нашел книгу закона
Господня, данную рукой Моисея» (Вторая Паралипоменон,
34:14). Эта книга, получившая название Второзаконие, стала
основой для энергичных усилий по реформированию рели¬
гиозной практики и приведению ее в соответствие с ново-
открытой и записанной волей Бога.
Тридцать шесть лет спустя главный из преемников могу¬
щества Ассирии царь Навуходоносор уничтожил Иудей¬
ское царство, разрушил храм и переселил евреев в свою сто¬
лицу Вавилон. Тогда служителям Яхве пришлось искать
ответ на вопрос, как же мог их Бог допустить подобное бед¬
ствие. Однако к тому времени представление о том, что они
поклоняются единственному, властвующему надо всем ми¬
ром Богу, столь глубоко укоренилось в умах верующих, что
отступничество от Яхве, подобное совершенному израильтя¬
нами в 722 г. до н.э., стало попросту немыслимым. Что же
касается постигшей Иудею катастрофы, то ее объяснили гре¬
хами еврейского народа, не внимавшего обличениям проро¬
ков и нарушавшего заповеди веры. Ибо сколь бы ни были
энергичны усилия правителей и священников по укрепле¬
нию единобожия и искоренению язычества, даже самые на¬
божные евреи едва ли могли следовать всем бесчисленным
заповедям, предписаниям и запретам.
Естественно, что, восприняв случившееся как кару, веру¬
ющие прониклись желанием привести свое поведение в
полное соответствие с волей Вседержителя, уяснить како¬
вую представлялось возможным путем скрупулезного изу¬
чения Священного Писания. Постепенно еженедельные со¬
брания для совместных молитв, чтения и толкования
Писания стали для выселенных в Вавилон евреев обыч¬
ным ритуалом, что привело к окончательному оформлению
иудаизма. Эта религия перешагнула рамки племенного
культа, став эффективным руководством для повседневной
Античность
25
жизни в космополитической городской среде, и проявила
удивительную жизнеспособность, пережив века.
Может показаться парадоксальным, что истолкование
отступления Синнахериба в ракурсе пророчеств Исайи и
религиозной политики Иезекии стало важнейшим факто¬
ром формирования в маленьком Иудейском царстве моно¬
теистической религии, тогда как осуществление Навуходо¬
носором того, чего лишь намеревался добиться Синнахериб,
не только не дискредитировало эту веру, но и способство¬
вало ее укреплению, сделав возможным возникновение в
будущем дочерних конфессий — христианства и ислама.
Но дело обстояло именно так. Во всяком случае так это
представляется мне, хотя многие исследователи, чьи взгля¬
ды сложились под влиянием позднейшей религиозной ис¬
тории, попросту не могут или не желают признать судьбо¬
носное значение снятия осады Иерусалима в701г. до н.э.
Однако (во всяком случае, для меня) размышления о
том, как кучка иерусалимских священников и пророков су¬
мела истолковать случившееся у стен города и как вышло,
что их взгляды получили столь широкое распространение
и возымели столь далеко идущие последствия, стали пре¬
красным способом потренировать историческое воображе¬
ние. Никогда, на мой взгляд, ни раньше, ни позже, столь
многое не зависело от убежденности в своей правоте горст¬
ки людей, истово веровавших в своего Истинного и Едино¬
го Бога, отважно бросая вызов здравому смыслу.
Барбара Н. Портер
Вещий сон
способен сотворить чудо
Барбара Н. Портер является признанным
специалистом по политической и культур¬
ной истории Нового Ассирийского царства.
Что, если бы обеспокоенный приближе¬
нием киммерийских орд1 царь Лидии
Гигес2 до утра не сомкнул глаз и соот¬
ветственно не увидел бы знаменитый
сон, в котором бог Ассирии повелел ему
стать ассирийским данником, а поутру, уста-
1 Киммерийцы — кочевой народ Северного При¬
черноморья. Во 2-й половине VIII века до н.э. пе¬
решли Кавказ и из района современной Запад¬
ной Грузии совершали набеги по всему Пере¬
днему Востоку. В течение почти ста лет были
важной, хотя и трудноуправляемой, силой в пере¬
дневосточной политике, нанимаясь на службу то к
Урарту, то к Ассирии. Приняли активное участие
в разгроме Фригии государством Урарту и асси¬
рийцами в 675 году до н.э. В 654 — 652 годах раз¬
ложившиеся от грабежей киммерийцы были ис¬
треблены войсками скифского царя Мадия.
2 Лидия — царство на западе Малой Азии, су¬
ществовавшее с конца VIII века до н.э. до завое¬
Античность
27
лый и павший духом, не смог бы одолеть киммерийцев и
встретил смерть не спустя несколько лет, а именно в этот
день?
Случись такое, и вполне возможно, современная за¬
падная культура выглядела бы несколько иначе. Не
увидев этого сна — а уж паче того погибнув! — Гигес,
разумеется, не направил бы в далекую Ассирию посоль¬
ство и не предал бы ассирийцам в качестве дружествен¬
ного дара двух плененных киммерийских вождей. А не
будь этого первого, состоявшегося около 652 г. контакта
между двумя народами, Ассирия могла бы и не отклик¬
нуться на обращения уцелевших сыновей Гигеса и не
призвать своих союзников в Малой Азии поддержать
их в борьбе за отцовское наследие. А не окажись кимме¬
рийцы в конечном счете вытесненными из Малой Азии,
наследникам Гигеса не удалось бы создать богатейшее
Лидийское государство1, где процветали торговля, му¬
зыка и искусство.
Правда, учитывая, что большинство людей нашего вре¬
мени слыхом не слыхивало ни о каком Лидийском цар¬
стве, в этом можно было бы и не усмотреть особую потерю,
не будь подобный поворот событий чреват куда более
важными последствиями. Разгромив Лидию, киммерийцы,
уже не встречая серьезного сопротивления, продолжили
бы свое победоносное шествие к морю, завершив его зах¬
ватом прибрежных греческих колоний. Получив в свое
распоряжение флот этих городов, киммерийцы получили
бы и возможность вторжения в лежавшую не так уж да¬
леко на западе материковую Грецию. Мы знаем, что Элла¬
да, находившаяся на пути к культурному расцвету V века
до н.э., стала колыбелью современной европейской культу¬
ры, но вместо того она легко могла превратиться в огром¬
вания персами в 545 году до н.э. В период расцвета (при ца¬
рях Алиатте и Крезе) имело активные культурные контакты
с Грецией и установило контроль над греческими городами
западного побережья Малой Азии.
1 Лидия находилась на западе Малой Азии, через нее проходи¬
ли торговые пути на Восток, благодаря чему в сокровищнице
Сард, столицы царства, скопились со временем несметные бо¬
гатства. Последним царем Лидии был легендарный Крез, по¬
бежденный персами.
28
Часть I
ное пастбище1 для принадлежавших кочевникам табунов.
Представьте себе Геродота, ставшего не «отцом истории»,
а автором наставлений по верховой езде, а Эврипида не
драматургом, а табунщиком!
Из истории Гигеса можно извлечь урок — укладывая
свое чадо в постель, чья-то матушка вправе сказать: «Ло¬
жись пораньше, сынок, да выспись как следует. Сон дело
не пустяковое, ведь от него может зависеть судьба запад¬
ной цивилизации».
1 В Греции, 80% территории которой занято горами, пастбища
практически отсутствовали. Для выпаса скота годились лишь
отдельные местности, прежде всего в Фессалии.
Виктор Дэвис Хансон
Звезда Эллады не взошла
Персы одерживают победу при Саламине.
480 г. до н.э.
Моменты, подобные имевшему место в 480 го¬
ду до н. э. морскому сражению между греками и
персами при Соломине, когда столь многое реша¬
лось в столь малое время, не так уж часты в че¬
ловеческой истории. (Наверное, к ним можно
было бы причислить и Хиросиму, но, если не счи¬
тать развернувшейся в наши дни борьбы за
ядерное разоружение, исторические последст¬
вия этого события пока еще полностью не вы¬
явлены.) Соломин представлял собой нечто
большее, нежели просто битва. То был кульми¬
национный момент противостояния между Во¬
стоком и Западом, во многом определивший ма¬
гистральные пути дальнейшего развития чело¬
вечества. Попытка сдержать распространение
эллинистического индивидуализма1 была пред-
1 Правильнее говорить об «афинском индивидуа¬
лизме» — Афины на протяжении трех десятиле¬
тий были оплотом рабовладельческой демократии
на территории Греции. Использование же термина
«эллинистический» неправомерно, поскольку эл¬
линизм как явление возник значительно позже, в
эпоху походов Александра Македонского.
30
Часть I
принята под главенством персов, но они несли и насаждали си¬
стему представлений и ценностей, общую для всех централи-
зованных деспотий восточного Средиземноморья. Недаром
Виктор Дэвис Хансон отмечает, что в языках прочих среди¬
земноморских народов аналогов греческим словам «свобода» и
«гражданин» просто-напросто не существовало.
С чисто военной точки зрения кампания, которую за¬
мыслил владыка персидской державы Ксеркс, по размаху,
длительности подготовки и сложности планирования мо¬
жет быть сопоставлена с такими операциями, как поход
«Непобедимой Армады» или высадка союзников в Норман¬
дии. Военное противоборство, высшей точкой которого
стал Соломин, представляло собой последнюю историчес¬
кую возможность в зародыше подавить западную культуру.
Виктор Дэвис Хансон является автором девяти книг,
среди которых наиболее известны «Западный способ ведения
войны», «Иные греки» и «Кто убил Гомера?» (в соавторстве
с Джоном Хитом). Его исследование «Поля без грез», посвя-
щенное проблеме отмирания семейного фермерства, названо
Ассоциацией книжных обозревателей Сан-Франциско лучшей
нехудожественной книгой 1995 года. Хансон преподает ан¬
тичную историю в Университете штата Калифорния.
Когда 6 склонилось счастье к большинству
была 6 победа нашей...
Но бог какой-то наши погубил войска,
тем, что удачу разделил не поровну —
говорит матери Ксеркса гонец, действующее лицо траге¬
дии «Персы»1, автор которой, афинский драматург Эсхил,
по некоторым сведениям, сам участвовал в Саламинской
битве. Но что, если бы чаша весов и впрямь склонилась в
другую сторону? Что, если бы персы взяли верх? Ведь
нельзя не признать, что они располагали всем необходи¬
1 Трагедия Эсхила «Персы» была поставлена в 472 г. до н.э. и
является редким примером классической греческой трагедии на
исторический, а не мифологический сюжет. Учитывая возраст ее
автора, сомневаться в его участии в битве при Саламине не при¬
ходится. Данные Эсхила и Геродота взаимно подтверждаются.
Античность
31
мым для победы и едва не одержали ее. Да что там, они
должны были победить! А если бы флот, созданный и воз¬
главлявшийся афинским государственным деятелем и вое¬
начальником Фемистоклом, потерпел поражение, то не сде¬
лало ли бы это невозможным врзникновение и развитие
западной цивилизации, во всяком случае в том виде, в каком
она существует ныне, две с половиной тысячи лет спустя?
Или же Фемистокл, случись ему уцелеть при Саламине,
сумел бы предоставить свободе и демократии второй шанс,
отплыв с остатками афинян в Италию?
«В тот день на дрожащих весах истории балансировала
судьба мира. Один другому противостояли не просто два за¬
нявших позиции, изготовившихся к бою флота, а вся мощь вос¬
точного деспотизма, собранная под властью единого владыки, и
разрозненные силы отдельных городов-государств, не обладав¬
ших мощными ресурсами, но воодушевленных идеями личной
свободы. То был ярчайший и славнейший в истории пример
полного торжества духовного начала над материальным».
Приведенный выше отзыв о Саламине и его последстви¬
ях принадлежит немецкому мыслителю Георгу Гегелю, неред¬
ко становившемуся выразителем апокалиптического взгляда
на историю. Но современники битвы — древние эллины —
придерживались того же мнения. В трагедии Эсхила «Пер¬
сы» легшее в ее основу историческое событие, «чудесная по¬
беда при Саламине», объясняется тем, что боги покарали ми¬
дян (персов) за их высокомерие, вознаградив свободолюбие
и отвагу эллинов. Эпиграфические памятники прямо гово¬
рят, что эллинские моряки «спасли священную Грецию», не
допустив, чтобы она «узрела день рабства». Согласно преда¬
нию, Эсхил был участником великой битвы, Софокл танцевал
на празднестве в честь одержанной афинянами победы, а Эв¬
рипид родился в день сражения. По справедливости все пос¬
ледующие две с половиной тысячи лет Европе следовало бы
отмечать годовщину чуда при Саламине, как день спасения,
обеспечивший будущий расцвет цивилизации и культуры
под эгидой победоносной Афинской демократии. Храмы Ак¬
рополя, афинская трагедия и комедия, философия Сократа и
сама история как наука — все это явилось миру после греко¬
персидских войн. Победа при Саламине не просто спасла Эл¬
ладу: поразительная победа афинян предопределила их пос¬
ледующие культурные достижения
32
Часть I
До Саламина Греция представляла собой конгломерат
карликовых городов-государств, разобщенных, бедных,
слабых и трепетавших пред неодолимой мощью царей
Персии, властвовавших над семьюдесятью миллионами
подданных. После Саламина эллины не вспоминали о
страхе перед иноземным вторжением1, пока не столкну¬
лись с римлянами. Ни персидские цари, ни иные восточ¬
ные завоеватели не ступали на землю Греции на протя¬
жении двух тысячелетий, до Османского завоевания,
случившегося уже в XV веке н. э. Завоевания, которое,
кстати, наглядно показало, что не будь в свое время оста¬
новлена персидская экспансия, побежденная Греция ока¬
залась бы под многовековым игом.
До Саламина Афины представляли собой полис с до¬
вольно эксцентричной по тем временам системой управле¬
ния: шел всего-навсего двадцать седьмой год существования
радикальной демократии2 и итоги этого политического экс¬
перимента были еще далеко не очевидны. После сражения
Афины встали во главе стабильного и мощного политичес¬
кого союза, а ставшая преобладающей в Эгейском бассейне
демократическая культура подарила нам Эсхила, Софокла,
Парфенон, Перикла и Фукидида. До морского сражения эл¬
линское единство представлялось эфемерным, а о том, что
греки не только отстоят свободу, но и станут вмешиваться
в дела соседних держав, никто даже не помышлял. После
Саламина на протяжений трех с половиной столетий эл¬
линские войска, имевшие несомненное преимущество и в
1 Это несколько преувеличено. Персия продолжала вмеши¬
ваться в греческие дела и после битвы при Саламине, причем
иногда далеко не без успеха (особенно когда пользовалась
противоречиями греческих полисов). Да и македонские заво¬
еватели далеко не сразу стали восприниматься греками как
свои. Однако после Саламина вера эллинов в свои силы, бе¬
зусловно, значительно возросла.
2 Этот срок отсчитан от реформ Клисфена (508 — 507 гг. до
н.э.), проведенных после свержения тирании Писистратидов.
С этих реформ действительно можно начинать отсчет непре¬
рывного существования демократии в Афинах — но ради¬
кальной демократию времен Саламина считать трудно, так как
еще сохранялся имущественный ценз. Да и сам этот строй не
был столь уж нетипичен для Древней Греции того времени.
г
2—Альтернативная история
Персидское царство завоевывает Грецию. Вторжение Ксеркса, 480 — 479 гг. до н.э.,
и Саламинская битва, 480 г. до н.э.
34
Часть I
вооружении, и в тактике, не знали себе равных от южной
Италии до берегов Инда!
Если греко-персидские войны являли собой один из
определяющих этапов мировой истории, то Саламин стал
поворотным пунктом греко-персидских войн. И если Сала¬
мин представлял собой кардинальный прорыв в судьбах
греческого сопротивления персидскому натиску, то в пре¬
одолении разногласий и достижении эллинского един¬
ства невозможно переоценить роль не столь уж многих
людей — горсти афинян и их вождя Фемистокла. Соде¬
янное ими в конце сентября 480 года до н.э? в водах у
афинского побережья определило многое из того, что мы
на Западе ныне воспринимаем как должное.
Во-первых, следует помнить, что десятилетие греко¬
персидских войн, ознаменованное такими вехами, как бит¬
вы при Марафоне (490 г.), Фермопилах и Артемисии
(480 г.), Саламине (480 г.), Платеях (479 г.) и Микале
(479 г.), являлось для Востока последней исторической
возможностью подавить в эмбриональном состоянии ос¬
новополагающие элементы будущей общеевропейской ци¬
вилизации. Созданное эллинами радикально-динамичное
политическое «меню» включало в себя конституционную
форму правления, уважение к частной собственности, ми¬
лиционную систему организации обороны, гражданский
контроль над военными силами, свободу научной мысли,
рационализм, а также разделение полномочий между ду¬
ховной и светской властью. Те самые элементы, которые,
будучи занесенными эллинами в Италию, распространи¬
лись впоследствии по всем землям, попавшим под влия¬
ние Римской империи. Ведь нельзя не отметить, что в язы¬
ках прочих средиземноморских народов аналогов таким
греческим словам, как «свобода» или «гражданин», по-
1 Автор вновь смешивает греков (афинян, спартанцев, фиван¬
цев) и македонян, которые, собственно, и распространили
славу своего оружия вплоть до Инда. Греческие же армии, до
Александра Македонского, не заходили дальше г. Кунакса в
Персии (знаменитый поход Десяти тысяч).
2 Точная дата сражения не установлена, но оно приблизитель¬
но совпадает со временем солнечного затмения (2 октября
480 года до н.э.).
Античность
35
просту не существовало, а в их политической жизни гос¬
подствовали деспотичные, либо племенные, либо теокра¬
тические монархии1. В наш век сосуществования многих
культур будет не лишним отметить, что древняя Греция
являлась средиземноморской страной лишь по природ¬
ным условиям, тогда как духовные ценности ее жителей
совершенно не совпадали с таковыми их соседей.
Гегель помнил о том, что, возможно, забыли мы: слу¬
чись Греции стать западной провинцией Персидской дер¬
жавы — и земли свободных граждан перешли бы со
временем во владение Царя Царей2 общественные строе¬
ния на агоре превратились бы в лавки восточного базара,
а гоплиты, наряду с «бессмертными» Ксеркса? составили
бы ударные отряды персидского войска. Вместо эллин¬
ской науки и философии, культивировавших дух рацио¬
нализма и свободного познания, под крылом персидской
чиновничьей и жреческой бюрократий расцвели бы разве
что суеверия вроде астрологии или ворожбы. Персидские
цари свели бы роль выборных органов самоуправления
к облегчению задачи выколачивания из народа податей,
историю — к восхвалению деяний Царя Царей, а все долж¬
ности стали бы раздаваться по прихоти сатрапа, считав¬
шегося разве что с советами магов.
Впоследствии афиняне приговорили своего стратега
Фемистокла к штрафу и изгнанию? но представьте себе,
чтобы кто-то из подданных персидской державы высказал
хотя бы намек на нечто подобное в отношении Ксеркса.
1 Крупными демократическими полисами на территории Гре¬
ции были только Афины и Фивы, Спарту же вполне можно
отнести к «племенным монархиям», Коринф, где правили ти¬
раны, к деспотиям и т.д.
2 Данная гипотеза довольно маловероятна. Переход общин¬
ных земель в царское владение в Персии не практиковался.
3 «Бессмертные» — отборный отряд персидского войска, но¬
сивший это название потому, что постоянно восполнялся до
исходной численности (по Геродоту — 10 тысяч).
4 Ирония судьбы: всегда выступавший с антиперсидских по¬
зиций Фемистокл был обвинен афинянами в государствен¬
ной измене и приговорен к казни, после чего бежал в Сузы, к
персидскому царю Артаксерксу I, который доверил Фемис-
токлу управление несколькими провинциями.
2*
36
Часть I
Участь его, надо полагать, оказалась бы горше судьбы Пи¬
фия Лидийца. Его разрубили надвое, бросив обрубки тела
по обе стороны дороги, по которой маршировало царское
войско всего лишь за то, что этот человек дерзнул попро¬
сить Ксеркса освободить от военной службы одного из пя¬
терых его сыновей. Несмотря на утверждения некоторых
историков, города, подвластные Персии, ни в коей мере не
являлись городами-государствами! Не сумей Фемистокл и
его моряки справиться со своей задачей, мы, возможно,
жили бы сейчас в обществе, где нет места свободе слова,
где писателю может угрожать смерть, где женщина угнете¬
на и вынуждена скрывать лицо под паранджой, власть не¬
подотчетна народу, университеты являются не более, чем
центрами религиозного фанатизма, а контроль над мысля¬
ми проникает в наши жилища.
Примерно тысяча возникших приблизительно в VIII ве¬
ке до н.э. греческих полисов с самого начала развивались
в бесспорно парадоксальных условиях: их успех определял¬
ся факторами, грозившими им гибелью, их сила и слабость
питались из одного источника. Изолированное положение
Греции, ее несхожесть с иными средиземноморскими земля¬
ми, крайняя степень децентрализации, когда роль государ¬
ства исполняли крохотные общины, — все это способствова¬
ло созданию слоя свободных собственников, опоры граждан¬
ского общества. Однако в силу тех же причин Греция отвер¬
гала принципы федерализма и даже общей организации
обороны. Любые идеи, содержавшие хотя бы намек на цент¬
рализацию власти, вступали в противоречие с почти фанати¬
ческой приверженностью эллинов принципам индивидуализ¬
ма и политической свободы. В древней Греции предложение
создать что-либо вроде нынешней Организации Объединен¬
ных Наций едва ли могло бы рассчитывать на поддержку,
ибо независимым землевладельцам сама мысль об уплате
федеральных налогов показалась бы кощунственной. Са¬
1 С этим утверждением автора трудно согласиться. Очевидно,
оно основано на путанице между понятиями города-государ-
ства и демократического города-государства. В действитель¬
ности и греческие города Малой Азии, и финикийские горо¬
да, и города Месопотамии сохранили при персах свое
внутреннее устройство.
Античность
37
мых ярых из нынешних приверженцев суверенизации и
сепаратизма эллины той поры обвинили бы в робости и
непоследовательности. Исходя из представлений греков о
региональном суверенитете, истинным эллином вправе на¬
зваться Джон Кэлхаун1, а не Авраам Линкольн и не Вудро
Вильсон.
Вышло так, что, несмотря на разобщенность и изоля¬
цию, экономическая предприимчивость, политическая гиб¬
кость и воинская отвага позволили грекам к VI веку до
н.э. колонизовать прибрежные районы Малой Азии, При¬
черноморье, южную Италию, Сицилию и часть Северной
Африки. Около миллиона греков расселились за предела¬
ми исторической родины, и всюду, гда они появлялись,
возникали свободные полисы. Поразительно, что экспан¬
сия такого размаха никоим образом не организовывалась
и не направлялась из единого центра. Эллинский мир
представлял собой около тысячи совершенно самостоя¬
тельных городов-государств, не объединенных, по словам
Геродота, ничем, кроме языка, религии и приверженности
общим ценностям.
Греческая колонизация не осталась незамеченной со¬
седями: несравненно более централизованными деспотия¬
ми Азии и теократиями Северной Африки. По правде
сказать, к началу V века персы, египтяне, финикийцы и
карфагеняне были сыты по горло назойливыми и везде¬
сущими греческими моряками, торговцами, наемниками
и колонистами. Представляется естественным, что обла¬
давший несравненно большими материальными и люд¬
скими ресурсами Восток должен был попытаться пре¬
сечь распространение этой на удивление жизнеспособной
и совершенно чуждой большинству средиземноморских
народов культуры.
Исторический вызов был принят, но после того, как в
течение первых двух десятилетий V века цари Дарий и
его сын Ксеркс потерпели поражение, вопроса о примате
западной парадигмы в древнем мире более не возникало.
1 Вице-президент США (1825—1832) при Дж. Адамсе и
Э. Джексоне. Южанин по происхождению и убеждениям,
был «ястребом», выступил со знаменитой воинственной ре¬
чью в Форт-Хилле (1831).
38
Часть I
После Саламина греки — будь то афиняне в Египте, со¬
бранные со всего эллинского мира наемники в Персии
или головорезы Александра Македонского1 — сражались
в Азии и Северной Африке ради завоеваний или добы¬
чи, но им уже не приходилось встречать врага на родной
земле, отстаивая ее независимость. После неудачи Ксеркса
ни одна восточная держава ни осмеливалась посягать на
эллинские владения, которые, напротив, продолжали рас¬
ширяться. В завоеванных землях греки переустраивали
все на свое манер: местную культуру вытесняла эллинис¬
тическая, а новые колонии снабжали Элладу рабами и
деньгами. Саламин обозначил собой рубеж, за которым эл¬
лины лишь наступали, тогда как прочие народы лишь от¬
ступали как в материальном, так и в духовном смысле.
Историки посвятили множество трудов более поздне¬
му противостоянию Рима й Карфагена, однако, невзирая на
кровопролитный характер трех Пунических войн (264 —
146 гг. до н.э.) и даже на ужасающее вторжение в Италию,
явно отмеченного манией величия Ганнибала, конечный
исход борьбы никогда не подвергался сомнению? К тре¬
тьему веку до н.э. римский способ комплектования и
снабжения войск, римская стратегия и гибкость республи¬
канской системы управления в сочетании с успехами
сельского хозяйства, ремесла, строительства и торговли,
принципы которых римляне переняли у греков, позволя¬
ли определить результат Пунических войн заранее. Учи¬
тывая мощь римской армии, единство республиканской
Италии и относительную слабость финикийской цивили¬
1 После похода Десяти тысяч, описанного Ксенофонтом в
«Анабасисе», персидские цари и сатрапы охотно зачисляли
греков в свою армию. Можно вспомнить, что наиболее серьез¬
ное сопротивление Александру в битве при Гранике оказали
именно наемники во главе с Мемноном. Определение же «го¬
ловорезы» пусть останется на совести автора. Воины Алек¬
сандра были ничуть не более жестоки, чем их противники.
2 Представляется, что автор здесь злоупотребляет преимуще¬
ствами «ретроспективного взгляда». Исход первых двух Пу¬
нических войн с самого начала далеко не был очевиден. Это
нам, наследникам эллинистическо-римской цивилизации, фи¬
никийская цивилизация теперь может казаться слабой. Но ее
современники такого мнения вовсе не придерживались.
Античность
39
зации, следует удивляться не тому, что Карфаген пал, а
тому, что он смог оказать Риму столь длительное и упор¬
ное сопротивление.
В отличие от римлян грекам приходилось оборонять¬
ся от противника, обладавшего огромным перевесом сил.
При Саламине флот персов превосходил греческий в
три-четыре раза! На суше численное преимущество варва¬
ров над соединенными греческими силами достигало
пяти, а то и десяти раз. Людские ресурсы, на которые мог¬
ла опереться Персия, соотносились со всем населением
Греции и греческих колоний как семьдесят к одному, а в
сравнении с несметными богатствами царской казны со¬
кровища славнейших эллинских храмов показались бы
смехотворно малыми.
Вдобавок не создавшие никакой общей оборонитель¬
ной структуры города-государства продолжали ссориться
между собой даже перед лицом угрозы персидского втор¬
жения в материковую Грецию. В конце лета 480 г. до н.э.,
когда Ксеркс высадился в северной Греции, эллинских по¬
лисов, подчинявшихся персам или сохранявших нейтра¬
литет, насчитывалось больше, нежели приверженных идее
общей обороны. В отличие от Рима периода вторжения
Ганнибала, Афины в сентябре 480 г. не просто подверга¬
лись угрозе, а были захвачены и разрушены, й население
Аттики рассеялось, спасаясь бегством. Сложилась гораздо
худшая ситуации, нежели даже та, что имела место в За¬
падной Европе 40-х годов после побед, одержанных наци¬
стами над европейскими демократиями.
Представьте себе оставшуюся без союзников, побежден¬
ную и разоренную Францию. Париж разрушен, Триумфаль¬
ная арка и Эйфелева башня лежат в руинах. Опустели даже
деревни: перепуганные жители на крохотных суденыш¬
ках переправляются в Англию или в североафриканские
1 Это маловероятно. По Геродоту, греческий флот составлял
380 кораблей (цифру 310 у Эсхила обычно считают ошибоч¬
ной), тогда как персидский флот в начале похода составлял
1207 кораблей и понес значительные потери в битве при Ар-
темисии, а также от штормов, огибая оконечность Эвбеи. Впро¬
чем, не стоит и считать (вслед за П. Коннолли), что у персов
осталось всего около 500 кораблей.
40
Часть I
колонии. И вот, когда кажется, будто страна погибла без¬
возвратно, горстка патриотически настроенных моряков,
собрав в Тулоне малочисленный флот, дает бой несравнен¬
но более сильной немецкой морской армаде — и одержи¬
вает победу! Более половины нацистских судов потопле¬
ны, Гитлер с позором бежит в Берлин, а спустя всего
несколько месяцев сухопутные силы Сопротивления уже
на территории материковой Франции наносят превосхо¬
дящей их численно армии оккупантов столь мощный
удар, что враг вынужден в беспорядке отступить за Рейн.
Но если даже мы признаем, что греко-персидские вой¬
ны представляли собой последний исторический шанс
Востока пресечь развитие юной, но динамичной и экспан¬
сивной западной культуры, следует ли считать, что реша¬
ющим моментом десятилетнего противостояния эллинов
сначала Дарию, а потом Ксерксу явился именно Саламин?
Да, ибо одержанная афинянами десятью годами ранее по¬
беда при Марафоне1, хотя и была блистательной, но смог¬
ла всего лишь отсрочить сожжение их города. К тому же
предпринятый Дарием в 490 г. поход в Аттику — неболь¬
шую равнинную область к северо-востоку от Афин2 — не
представлял собой масштабного вторжения. Перед высад¬
кой на материке персы захватили всего-навсего несколь¬
ко греческих островов, и все их войско насчитывало не
более тридцати тысяч человек. Очевидно, что Дарий вовсе
не ставил перед собой задачу порабощения Греции —
скорее персидский царь желал покарать Афины за ока¬
занную ими поддержку взбунтовавшимся против него
ионийским (расположенным в Малой Азии) полисам. По¬
ражение Афин при Марафоне могло иметь результатом
приход к власти в городе проперсидски настроенного от¬
прыска бывшего тирана Писистрата. Таким образом, в
силу ограниченности целей и масштабов этой кампании
(практически не затронувшей прочие города-государства
материковой Греции) иной исход битвы при Марафоне
1 В Марафонской битве афиняне в гордом одиночестве взяли
верх над персами (спартанцы прибыли к месту сражения с
опозданием, ибо отмечали праздник). Поражение же греков
при Фермопилах привело к захвату и сожжению Афин.
2 Ошибка автора. Аттикой называлась вся область Афин.
Античность
41
мог несколько изменить внутриэллинский расклад поли¬
тических сил, но никоим образом не прервать поступа¬
тельное развитие эллинской цивилизации.
В 486 г. Дарий умер, и задача отмщения за позор Ма¬
рафона оказалась возложенной на его сына Ксеркса. Он
вознамерился не ограничиться обычной карательной экс¬
педицией, а провести массовое вторжение, превосходящее
по масштабам все военные операции, когда-либо имевшие
место в восточном Средиземноморье. После четырех лет
приготовлений, мобилизовав огромную армию, Ксеркс пе¬
реправился на европейский берег Геллеспонта и двинулся
на юг по территории северной Греции, поглощая по пути
эллинские полисы, которым приходилось выбирать меж¬
ду покорностью и полным уничтожением. Разумеется, ука¬
занная в древних источниках численность более чем в
миллион воинов вызывает серьезные сомнения, однако и
половины, и даже четверти этой цифры достаточно, чтобы
сделать эту военную акцию крупнейшей из известных Ев¬
ропе до высадки объединенных сил союзников в июле
1944 года! Мы можем не доверять и сведениям, согласно
которым персы имели восьмидесятитысячную конницу, но,
если даже Ксеркс располагал вдвое меньшим числом
всадников, они все равно почти впятеро превосходили
конные силы, участвовавшие в предпринятом более полу¬
тора столетий спустя завоевании Азии Александром. Что
же касается флота, то известия о тысяче двухстах гречес¬
ких, финикийских и персидских судах представляются
вполне достоверными.
Греки предприняли попытку остановить вражеское
вторжение в тесном Фермопильском ущелье, где использо¬
вание характера местности позволяло в известной степени
1 Наглядный пример американоцентристского восприятия исто¬
рии. Даже если оставить без внимания войны древности и
Средних веков (так как сведения о 320 ООО погибших при Ката-
лаунских полях можно оспорить), выпустить из поля зрения
весь Дальний Восток и ограничиться лишь военной историей
Запада и Новым временем, с вторжением Ксеркса (если исхо¬
дить из реалистичных цифр) вполне сопоставимы наполеонов¬
ские войны и сражения обеих Мировых войн, предшествовав¬
шие высадке в Нормандии, в том числе и много превосходившие
ее по размаху сражения на советско-германском фронте.
42
Часть I
скомпенсировать нехватку сил: ведь в северной, самой узкой
части теснины расстояние между утесами и морем состав¬
ляло менее пятидесяти футов. В августе 480 г. объединенный
эллинский флот под верховенством афинян двинулся к
мысу Артемисий, а спартанский царь Леонид выступил во
главе почти символических сухопутных сил в семь тысяч
гоплитов. Расчет делался на то, что моряки смогут отвлечь
персидский флот, а перекрывшие горный проход пехотинцы
задержат врага. Это дало бы возможность лежащим южнее
перешейка полисам сплотиться, послать Леониду серьезное
подкрепление и остановить наступление, не допустив непри¬
ятеля в процветающие внутренние области центральной и
южной Греции.
Однако этому отважному замыслу не суждено было
осуществиться. Невзирая ни на отвагу, явленную эллинами
при Фермопилах, ни на то, что значительную часть персид¬
ского флота у Артемисия разметало бурей, совокупным
итогом этой кампании, стало самое крупное поражение гре¬
ков за всю историю греко-персидских войн. Спартанский
царь сложил голову вместе с более чем четырьмя тысяча¬
ми превосходных гоплитов, многие эллинские суда были
повреждены и вышли из строя и теперь вся Эллада север¬
нее Коринфского перешейка была беззащитна перед завое¬
вателями. Афиняне покинули свой город, которому пред¬
стояло быть сожженным. Вполне возможно, что в будущем
Афинам, подобно Сузам или Вавилону, предстояло стать
столицей сартапии, центром по выколачиванию из населе¬
ния провинции податей в казну Персеполя.
Таким образом, битва при Саламине представляла собой
последнюю возможность остановить победоносное персид¬
ское наступление. Легко представить себе, что, если бы греки
не дали сражения при Саламине (или проиграли его), они
отвели бы все уцелевшие суда к Коринфскому перешейку,
чтобы совместно с остатками пехоты Пелопоннеса предпри¬
нять отчаянную попытку, сражаясь до последней капли кро¬
ви, добиться того, что не удалось при Артемисии и Фермо¬
пилах. Но в ситуации, когда вся северная и центральная
Греция была завоевана, Афины разорены, большая часть эл¬
линского флота выведена из строя, а войска завоевателей во¬
одушевлены одержанными весной и летом победами, по¬
пытка удержать перешеек была бы обречена. Персы,
Античность
43
подкрепленные ресурсами захваченных греческих городов,
наверняка смогли бы прорваться за преграждавшую переше¬
ек стену, тем паче что наличие большого флота позволяло им
высадить свои хорошо снаряженные отряды в тылу у ее
защитников, в Арголиде и на северном побережье Пелопон¬
неса. В более поздней военной истории Греции не известно
ни одного случая успешной обороны перешейка против зна¬
чительных сил. В 360-е гг. до н.э., на протяжении одного
лишь десятилетия, Эпаминонд, даже не имевший поддержки
с моря1, одолевал эту преграду четырежды.
Великая битва при Платеях, разыгравшаяся весной2
после Саламинской победы, завершилась разгромом сухо¬
путных сил персов и привела к их окончательному изгна¬
нию из Греции. Однако как знаковая веха эта битва может
быть воспринята лишь в контексте сентябрьского триум¬
фа при Саламине — триумфа тактического, стратегичес¬
кого и духовного. При Платеях персы сражались без сво¬
его царя — после поражения на море Ксеркс покинул
Грецию и увел с собой лучшую часть войска. У побережья
восточной Беотии не курсировал мощный персидский
флот. К тому же разобщенные полисы, ожесточенно со¬
перничавшие вплоть до самого Саламинского сражения,
воодушевились успехом и при Платеях выступили нако¬
нец единым фронтом. Эллины вывели в поле 70 тысяч
одних только гоплитов3, не говоря о вспомогательных лег¬
ковооруженных отрядах — гораздо больше, чем им удава¬
лось собрать когда-либо прежде. Таким образом, демора¬
лизованным недавним поражением персам пришлось
сражаться без царя, без флота и без привычного для них
подавляющего численного превосходства. Подкрепления с
моря им ожидать не приходилось. Эллины же рвались в
бой, полагая, что отступающие из Аттики персы деморали¬
1 Реформатор воинского строя и греческой военной науки,
фиванец Эпаминонд почти два десятка лет командовал арми¬
ей Фив. Его походы против Спарты подорвали могущество
спартанцев.
2 Битва при Платеях произошла уже летом. Мардоний повтор¬
но взял Афины в июне, а сражение случилось после этого.
3 Согласно подсчетам Геродота (IX, 29), гоплитов было 38 700.
Число 70 ООО включает легковооруженных воинов и прислугу.
44
Часть I
зованы недавним разгромом своего флота и тем, что царь
и высшие сановники бросили их во враждебной стране.
Победы при Марафоне и Платеях — так же как не¬
удачи при Артемисии и Фермопилах — не являлись ре¬
шающими моментами десятилетнего греко-персидского
противостояния. Марафон отсрочил завоевание Греции,
Платеи покончили с надеждой Персии на такое завоева¬
ние, но невозможным его сделал именно Саламин.
Но если согласиться с тем, что победитель в греко¬
персидских войнах определился при Саламине, следует
задаться вопросом — благодаря чему удалось эллинам
одержать столь значимую победу?
Источники пятого века до н.э. — «История» Геродота
и «Персы» Эсхила, наряду с более поздними, наиболее
примечательными из коих являются писания Диодора и
Плутарха, а также топографическая реконструкция мест¬
ности, позволяют восстановить картину сражения с извест¬
ной степенью достоверности. После долгих споров вожди
панэллинского флота согласились принять план афинско¬
го стратега Фемистокла, согласно которому греческие
суда, числом около трехсот пятидесяти1, должны были
сразиться с несравненно более сильной (насчитывавшей
по разным сведениям от шестисот до тысячи кораблей)
персидской армадой в узком проливе между островом Са¬
ламин и побережьем материковой Греции к западу от
Афин. Персы к тому времени заняли почти всю Аттику
и на юге патрулировали территорию вплоть до города
Мегары, что лежит всего в нескольких сотнях ярдов на¬
против северной оконечности Саламина. Афиняне рассея¬
лись: мужчины, способные держать оружие, сосредоточи¬
лись на Саламине, тогда как женщин, стариков и детей
отправили на более отдаленный остров Эгина и лежав¬
шее на юго-западе побережье Арголиды.
Помимо очевидной — отбить захваченный врагами
город2 — Фемйстокл ставил перед собой и несколько
1 Цифра округлена автором, в действительности — 380 или 310.
2 Конечно же, Фемйстокл стремился рано или поздно отбить
Афины. Но очевидно, что его непосредственные планы были
связаны с морской битвой, а не с этой невозможной на тот мо¬
мент задачей.
Античность
45
иную задачу — навязать врагу бой немедленно. Это надо
было сделать, пока эллины еще не успели свыкнуться с
мыслью о потере оккупированной всего несколько недель
назад Аттики и антиперсидская коалиция не распалась.
При этом он утверждал, что в тесном проливе, при явной
нехватке пространства для маневра, персы не смогут ввес¬
ти в сражение весь флот одновременно и реализовать та¬
ким образом численное преимущество. Оно будет сведено
к нулю, в то время как эллинам представится возможность
использовать качественное превосходство своих более тя¬
желых кораблей. Не опасаясь захода с тыла или охвата с
флангов, греки могли беспрепятственно наносить таран¬
ные удары в борта более легких персидских, ионийских и
финикийских судов передней линии, тогда как остальной
вражеский флот оставался незадействованным. Экипажи
поврежденных эллинских судов могли найти спасение на
Саламине, тогда как моряков и воинов, спасавшихся с
идущих ко дну кораблей персов, ждала неминуемая ги¬
бель от копий засевших на множестве мелких островков
афинских гоплитов.
Морское сражение, состоявшееся между двадцатым и
тридцатым сентября 480 года до н.э., продолжалось целый
день, и к ночи потерявший половину судов персидский
флот был рассеян. Успех греков определился тем, что им
удалось свести на нет превосходство противника как в
численности, так и в мореходном искусстве, причем если
достигнут успех был в ходе боя, то его предпосылки со¬
зданы еще раньше. Эллины ввели врагов в заблуждение,
создав у тех впечатление, будто они отступают на северо-
запад по проливу между Мегарой и Саламином, и это за¬
ставило персов совершить сразу две роковые ошибки. Во-
первых, они отделили часть армады чтобы перекрыть
выход из пролива и, таким образом, вывели значительные
силы из боя. Во-вторых, оставшимся кораблям Ксеркс
приказал войти в пролив между Саламином и побережьем
Аттики и плыть всю ночь, в результате чего к утру экипажи
его кораблей были измотаны, а сам флот заперт на ограни¬
ченном пространстве. В описании деталей сражения древние
источники расходятся, но представляется весьма вероятным,
что 350 эллинских трирем атаковали, выстроившись в две
линии, причем каждая растянулась на ширину пролива,
46
Часть I
составлявшую около двух миль. Персы, даже если бы они
сумели выстроить свой зажатый между островом и мате¬
риком флот в боевой порядок, не могли одновременно
ввести в сражение намного больше кораблей, чем греки. У
Геродота и Эсхила, не говоря уж о позднейших источни¬
ках, ход самой битвы освещается довольно скудно, однако
несомненно, что основой эллинской тактики было исполь¬
зование тяжелых судов для нанесения таранных ударов.
Греки, чьи семьи укрылись на Саламине и побережье Пе¬
лопоннеса, сражались с мужеством отчаяния и сумели
обратить в бегство многоплеменную вражескую армаду,
хотя даже после завершения битвы численное превосход¬
ство оставалось за персами. Однако завоеватели пали ду¬
хом, и спустя несколько дней Ксеркс в сопровождении
шестидесятитысячной личной гвардии отплыл на родину,
поручив ведение войны своему наместнику Мардонию,
оставшемуся в Греции с немалыми сухопутными силами.
Таким, в основных чертах, представляется нам ход Сала-
минской битвы.
Два чрезвычайно важных достижения — то, что битва
состоялась именно в Саламинском проливе, и то, что она
оказалась победоносной, — следует признать личной заслу¬
гой Фемистокла. Именно он и разработал план сражения,
и убедил прочих эллинских вождей принять его. Не слу¬
чись этого, греки или отказались бы от сражения, или про¬
играли его, что в долгосрочном историческом плане озна¬
чало одно и то же — окончательную победу персов и
гибель во младенчестве зарождавшейся западной культуры.
Никто, кроме Фемистокла, не сумел бы возглавить объеди¬
ненный греческий флот и направить его на защиту Афин.
Нам представляется, что ему принадлежала сама идея
морского сражения. Недаром ранее он настойчиво убеж¬
дал соотечественников в том, что упомянутые в пророче¬
стве Дельфийского оракула спасительные для Афин «де¬
ревянные стены» есть не что иное, как корабли1, и
нажимал на последние две строки Аполлона, где говори¬
1 Оракул, приводимый у Геродота (VII, 141), некоторые афин¬
ские политики пытались истолковать в смысле неприступно¬
сти деревянных стен Акрополя, но возобладало мнение Фе¬
мистокла, относившего слова пророчества к кораблям.
Античность
47
лось о «божественном Саламине». Только по настоянию
Фемистокла афиняне эвакуировались морем, оставив вра¬
гу и Аттику, и свою столицу. То был мудрый, но нелегкий
шаг, ибо традиция предписывала защищать родные очаги
до последней капли крови и афинские гоплиты готовы
были сложить головы на равнинах Аттики. Нельзя не
вспомнить и о том, что многочисленный (около 250 су¬
дов)1 и хорошо оснащенный флот2 Афины также имели
лишь благодаря упорству, проявленному Фемистоклом
двумя годами ранее. В бытность свою архонтом он в жар¬
ком споре добился решения не делить доходы от недавно
открытых серебряных рудников между гражданами, но
употребить на строительство кораблей и обучение моряков,
призванных защитить афинскую демократию от угрозы, ис¬
ходит ли она от персов или других полисов. Благодаря его
прозорливости в 482 г. Афины обзавелись новопостроен-
ным, сильнейшим в Греции флотом.
Согласно Геродоту, после битвы у Артемисия коман¬
дующий объединенным греческим флотом спартанец Эв-
рибиад предоставил определить место следующего сраже¬
ния совету эллинских вождей. По-видимому, Геродот прав,
сообщая, что все, кроме афинян, были настроены плыть к
Арголиде и сделать ставку на оборону Коринфского пе¬
решейка. Поскольку Аттику враг уже захватил, представ¬
лялось разумным попытаться защитить хотя бы Пелопон¬
нес, в городах и гаванях которого укрывались семьи
большинства воинов и моряков. В этом месте повествова¬
ния Геродот вкладывает в уста афинянина Мнесифила
следующие слова: «Случись это, все отправятся по домам
в свои города. Ни Эврибиад, ни кто-либо другой не смо¬
жет удержать их вместе. Флот рассеется, Эллада погибнет
по собственной глупости!» Мнесифил знал, что, подобно
1 При Саламине Афины выставили 180 судов, а ранее, при
Артемисии, 127, из которых потеряли немного. Происхожде¬
ние цифры в 250 кораблей неясно.
2 Афины в силу ряда условий — экономических, политичес¬
ких, климатических — издревле представляли собой «талас-
сократию», то есть ориентировались на море и были, прежде
всего, морской державой. Афинский флот долгие годы господ¬
ствовал в Эгейском море и восточной части Средиземного.
48
Часть I
тому, как случилось это десятилетием раньше в Ионии,
после поражения каждый полис станет отстаивать не об¬
щие, а собственные интересы, скрывая за хвастливыми ре¬
чами о дальнейшей борьбе готовность вступить в перего¬
воры с персами и выразить покорность их царю.
Не добившись своего с первого раза, Фемистокл созы¬
вает второй совет и убеждает Эврибиада дать морское сра¬
жение в Саламинском проливе, малая ширина которого бу¬
дет на руку грекам. Он утверждал, что это позволит
защитить не только афинских беженцев, но и жителей Пе¬
лопоннеса, причем они встретят врага, пока тот еще далеко
от их рубежей. По его мнению, отступать, оставляя без при¬
крытия Мегариду и острова Сароничского залива, было
бы губительной оплошностью. И впрямь, персы намерева¬
лись перекрыть пролив дамбой и направить войска на ост¬
ров, где укрывались семьи афинян. Со слов Фемистокла
выходило, что пытаться сразиться с персами в открытом
море у Коринфа — сущее безумие, ибо уступавшие персид¬
ским и в числе, и в скорости суда эллинов неизбежно ока¬
жутся в окружении. Наконец, он пригрозил, что если его
план не будет принят, афинский флот откажется от даль¬
нейшего участия в войне и будет использован для пере¬
правки афинян в Италию, где будет основан новый город.
Все эти аргументы и особенно последняя угроза привели
к тому, что эллинские флотоводцы пусть неохотно, но усту¬
пили. Принятое в середине сентября решение заключалось
в том, чтобы, находясь в постоянной готовности, ждать врага.
Однако уверенности в том, что персы войдут в узкий про¬
лив, ни у кого не было: их флот мог остаться у побережья
захваченной Аттики и выдержать время, необходимое для
того, чтобы споры между вождями привели к распаду
объединенной греческой эскадры.
Итак, справившись с одной задачей — убедив в своей
правоте союзников, — Фемистокл столкнулся со второй,
куда более трудной. Она состояла в том, чтобы заманить ко¬
рабли персов в узкий пролив. Согласно Геродоту, для дос¬
тижения этой цели Фемистокл повелел своему рабу Си-
кинну переправиться ночью на материк и рассказать во
вражеском стане, что Фемистокл и афиняне желают пер¬
сам победы, что вожди эллинов погрязли раздорах и со¬
бираются бросить Саламин на произвол судьбы, и союзные
Античность
49
корабли вот-вот отплывут к перешейку. Таким образом,
Ксерксу представлялась уникальная возможность застать
врасплох и уничтожить эллинский флот, но для этого сле¬
довало как можно скорее провести персидские суда между
островом и побережьем. Причем со слов раба выходило,
что само появление персов в проливе станет сигналом для
присоединения к ним Фемистокла и его приверженцев.
Специалисты по античной истории и по сей день ведут
споры по поводу достоверности этого рассказа. Все это,
вправду, походит на сказку: кому может прийти в голову
снять с якоря более тысячи судов на основании россказней
единственного раба? Однако можно найти доводы и в под¬
держку выдвинутой версии, ведь Фемистокл и впрямь был
весьма хитер, персы могли оказаться легковерными хотя бы
потому, что недавнюю победу у Фермопил они одержали
благодаря измене всего лишь одного человека — грека Эфи-
альта, показавшего им обходной путь через перевал. Так или
иначе, на следующее утро персидский флот снялся с якоря,
вошел в пролив и оказался в ловушке. И Геродот, и Эсхил
сходятся в том, что сгрудившиеся на узком пространстве ко¬
рабли не могли использовать превосходство в числе и быс¬
троходности, тогда как тяжелые греческие суда методично
наносили таранные удары. Фемистокл лично принимал уча¬
стие в битве, находясь на борту своего корабля, тогда как
Ксеркс наблюдал за ее ходом с берега, с трона, установленно¬
го на высоком холме Эгалеос.
Но даже если история с ложной изменой не соответству¬
ет действительности, своей победой греки все равно обязаны
Фемистоклу. Он создал афинский флот — цементирующее
ядро эллинских морских сил. Он предложил дать бой в Са-
ламинском проливе — единственном месте между Афинами
и Пелопоннесом, где у небольшого и не слишком маневрен¬
ного греческого флота имелись шансы на успех. Он заставил
соотечественников поверить, что их защитят не гоплиты, а
моряки, убедил афинских политиков в необходимости эва¬
куировать население, а союзных флотоводцев — встретить
врага в афинских водах, в чем заключался единственный
шанс эллинов на победу. Какова бы ни была истинная при¬
чина, побудившая персов принять дорого обошедшееся им
решение войти в пролив, современники верили, что Фемис¬
токл завлек их туда, попросту одурачив Ксеркса. И наконец,
50
Часть I
в решающий момент битвы Фемистокл лично повел в бой
афинскую эскадру и, умело используя прилив, врезался во
вражеский фланг, обратив персов в бегство. Короче говоря,
спасение Запада было бы невозможно без Саламинской
победы, которая, в свою очередь, не была бы возможна без
отваги и упорства одного-единственного афинского госу¬
дарственного деятеля, без устали преодолевавшего сопро¬
тивление несчетного множества противников. Случись ему
погибнуть, дрогнуть или не настоять на своем — и скорее
всего Эллада стала бы сатрапией Персии.
Существует также и некий постскриптум к Саламину, о
котором нередко забывают. Победа греков и впрямь спасла
Запад в том смысле, что культура античного полиса не по¬
гибла всего через два с половиной века после своего зарож¬
дения, но не менее важной эта победа оказалась для афин¬
ской демократии и будущего демократической идеи в
целом. Полтора века спустя Аристотель в труде, именуемом
«Политика», указал, что ничем не выделявшийся среди
прочих полис неожиданно сделался виднейшим культур¬
ным центром Эллады после того, как в нем осуществился
политический эксперимент с предоставлением права голоса
неимущим местным уроженцам.
Саламин был объявлен победой «морского простонаро¬
дья», и на протяжении всего последующего столетия обще¬
ственная значимость безземельных гребцов возрастала по
мере того, как не обладавшие собственностью граждане до¬
бивались соответствия их политических прав той роли, ко¬
торую они играли в обеспечении морского могущества ро¬
дины. Лишь недавно допущенные к делам управления
рядовые граждане сумели реорганизовать политическую
систему, и вскоре их город воздвигнет Парфенон, станет
финансировать авторов трагедий, и посылать триремы во
все уголки Эгейского моря, и казнит Сократа. Марафон
создал миф о непобедимой афинской пехоте1, а еще более
блистательная победа при Саламине превознесла роль
флота. Ключевыми политическим фигурами стали такие,
отнюдь не являвшиеся потомками ветеранов Марафона
империалисты, как Перикл, Клеон или Алкивиад.
1 Марафон, конечно, прославил Афины — но непобедимой афин¬
ская пехота, в отличие от спартанской, никогда не считалась.
Античность
51
Неудивительно, что согласно «Законам» Платона, свое¬
нравного сторонника аристократической системы, успехи
эллинов начались с Марафона и закончились Платеями, тог¬
да как Саламин испортил их как народ. Спустя более чем
столетие после этого сражения, Платон сумел разглядеть в
нем поворотный пункт в развитии ранней культуры Запада.
До Саламина политическая система греческих городов-госу¬
дарств основывалась на имущественной иерархии, и полити¬
ческие права были различны для разных категорий граж¬
дан. Свобода и равенство существовали отнюдь не для всех,
но лишь для полноправного меньшинства, имевшего землю,
образование и денежные средства. Равноправие понималось
лишь как равное для всех стремление к нравственной добро¬
детели в рамках общества, руководимого лучшими и наибо¬
лее подготовленными из граждан.
Платон, Аристотель и большинство иных выдающих¬
ся греческих мыслителей от Фукидида до Ксенофонта не
случайно являлись поборниками аристократизма1. Скорее
всего это объяснялось их способностью разглядеть опасно¬
сти, внутренне присущие обществу, в котором свобода может
выродиться во вседозволенность, радикальная демократия
обернуться анархией, а экономический либерализм — не¬
прикрытым грабежом. Согласно их воззрениям, без соот¬
ветствующей системы ограничений и противовесов полис
рисковал превратиться в сборище крайних индивидуалис¬
тов, не обладающих нравственными добродетелями и
равнодушных к общественным интересам. С точки зрения
консерваторов более образованные и платежеспособные
граждане являлись более ответственными, а стало быть,
имели преимущественное право на участие в управлении.
Гоплиты, сражавшиеся под Марафоном или Платеями, за¬
щищали не только абстрактную родину, но и реальную
собственность. Предполагалось, что лишь имущий гражда¬
нин, способный приобрести тяжелое вооружение, может
проявить доблесть, необходимую для достижения победы.
1 Автор излагает ситуацию несколько упрощенно. Действи¬
тельно, никто из перечисленных им мыслителей древности не
был сторонником радикальной демократии, но Аристотель и
Фукидид одобряли умеренную демократию (например, режим
«Совета Четырехсот» в Афинах в 412 году до н.э).
52
Часть I
Соответственно и полнота политических прав является
естественным достоянием экономически самостоятельно¬
го субъекта, а не того, кто работает по найму или получа¬
ет пособие от государства. Такие представления являлись
господствующими, но гребцы Саламина изменили все за
один день.
После ухода персидского флота в Эгейском море гос¬
подствовали афинские триремы, авангардная роль Афин
в общегреческом сопротивлении не подвергалась сомне¬
нию и афинская радикальная демократия торжествовала
над идеологией старого полиса. Философы могли ненави¬
деть Саламин, но, так или иначе, Саламин спас Грецию, а
стало быть, руководимые Фемистоклом бедняки не «ис¬
портили» дух Эллады, а открыли новые возможности.
Новый, более динамичный, интригующий и в каком-то
смысле беспечный дух Запада был порожден шумным и не¬
управляемым афинским демосом. То, что порицали в по¬
зднейшей европейской культуре такие более поздние фило¬
софы, как Гегель, Ницше или Шопенгауэр, — безоглядное
стремление к равенству, приводящее к нивелировке индиви¬
дуальных особенностей, а также примитивный материа¬
лизм — в определенном смысле тоже результат Саламина.
Этот, по мысли Аристотеля, «несчастный случай» навсегда
сделал европейскую цивилизацию тяготеющей к политичес¬
кой свободе и экономическому либерализму. И что бы ни
говорилось о достоинствах и недостатках современной ци¬
вилизации Запада, но тенденции к укреплению демократии,
всемерному расширению прав и в то же время к дальнейше¬
му ослаблению гражданской ответственности реализуются в
рамках мобильной, динамичной традиции, обязанной своим
существованием давней сентябрьской победе Фемистокла.
В конце сентября 480 г. Фемистокл и афинские бедня¬
ки не только спасли от персов Грецию и нарождавшуюся
западную цивилизацию, но и определили будущее того
свободолюбивого, изменчивого и беспокойного общества,
основные черты которого узнаваемы и по сей день.
Джосия Обер
Неудавшееся завоевание
Преждевременная кончина
Александра Великого
Как-то раз историк Арнольд Тойнби высту¬
пил с рассуждением, которое приобрело опре¬
деленную известность: а что, если бы Алек¬
сандр Великий не умер в тридцать два года,
а прожил долгую жизнь1? Тойнби предложил
представить Александра завоевывающим
Китай и снаряжающим военно-морскую экс¬
педицию, которой предстояло совершить
плавание вокруг Африки. В этом случае роль
лингва-франка досталась бы греческому или
арамейскому языку, а буддизм сделался бы
универсальной мировой религией. Дарован¬
ные судьбой дополнительные четверть века
жизни предоставили бы Александру возмож¬
ность создать нечто вроде Организации
1 Это эссе («Если бы Александр не умер, тог¬
да...»), одно из наиболее заметных произведе¬
ний в жанре научно-исторической альтернати¬
вы, публиковалось на русском языке в журна¬
ле «Знание — сила» в конце 70-х годов. Пере¬
вод парного к нему эссе («Если бы Филипп и
Артаксеркс не погибли...») вышел в том же
журнале (1994 №8. С.60 —65).
54
Часть I
Объединенных Наций на античный лад и, воплотив в
жизнь эту передовую идею, увидеть воочию осуществле¬
ние своей мечты о Едином Мире.
Джосия Обер, руководитель отделения античной исто¬
рии Принстонского университета предлагает рассмотреть
прямо противоположный и куда более мрачный, чем у Тойнби,
сценарий: а что, если бы жизнь Александра оборвалась гораз¬
до раньше, когда его имени еще не сопутствовал эпитет Ве¬
ликий? В битве при Гранте (334 г. до н.э.) будущий покори¬
тель половины мира оказался на волосок от гибели, и это
явилось лишним подтверждением того факта, что порой нич¬
тожная доля секунды определяет дальнейший ход истории.
Гибель молодого царя спасла бы Персидское царство, а поро¬
дившая будущую западную культуру блистательная эпоха
эллинизма так бы никогда и не наступила. С другой стороны,
представьте себе, что случившийся в 323 г. до н.э. приступ
лихорадки не свел Александра в могилу. Джосия Обер счита¬
ет, что страсть Александра к завоеваниям и склонность к ис¬
пользованию террора как политического средства, возможно,
вылились бы в два десятилетия «оппортунистического хищ¬
ничества», способные нанести уъцерб всем культурам извест¬
ного мира, включая и эллинистическую.
Перу Обера принадлежат такие труды, как «Анато¬
мия ошибки: современная стратегия и уроки военных бед¬
ствий древности» (в соавторстве с Бари С. Страуссом)
и совсем недавняя публикация «Афинская революция и по¬
литический раскол в демократических Афинах
Входе состоявшейся в северо-западной Анатолии бит¬
вы при Гранике, первого крупного столкновения
Александра Македонского с персами, молодой царь
едва не расстался с жизнью. Греко-македонские войска
Александра вступили в сражение с персидской армией, на¬
ходившейся под совместным командованием нескольких
сатрапов и включавшей в себя, помимо местной анатолий¬
ской кавалерии, отряды пеших греческих наемников. Вра¬
жеская рать заняла позиции за неглубокой, что позволяло
перейти ее вброд, но имевшей крутые, обрывистые берега
рекой Граник. Полководцы Александра рекомендовали
проявить осторожность. В конце концов, царю было всего
Античность
55*
двадцать два года, ему еще многому предстояло учиться? а
серьезная неудача в начале похода могла погубить всю кам¬
панию прежде, чем она успела по-настоящему развернуться.
Однако Александр не внял голосу благоразумия и, оседлав
своего знаменитого коня по имени Буцефал (Бычья Голо¬
ва), лично повел ударный отряд тяжелой кавалерии в ло¬
бовую атаку через реку и вверх по обрыву. Среди прочих
воинов царь выделялся весьма приметным белым плюма¬
жем на шлеме. Под яростным натиском персы отступили,
позволив македонцам глубоко вклиниться в их ряды, что,
возможно, являлось частью тактического замысла. В резуль¬
тате вышло так, что увлекшийся стремительным наступле¬
нием Александр с немногочисленными соратниками ока¬
зался отрезанным от основного македонского войска.
В этот критический момент битвы попавшему в окруже¬
ние царю пришлось вступить в рукопашную, и некий знатный
перс по имени Спифридат нанес ему тяжкий удар секирой
по голове. Шлем выдержал, но наполовину оглушенный царь
уже не мог сопротивляться. Второй удар наверняка оказался
бы роковым и для Александра, и для затеянной им военной
кампании. В эти мгновения решалась судьба Персидского
царства и определялся ход истории Запада. Хотелось бы
знать, промелькнула ли перед Александром в страшный миг
ожидания неминуемой гибели вся его недолгая жизнь? И как
могло случиться, что столь многое в судьбах мира оказалось в
зависимости от одного-единственного удара?
Родившийся в 356 г. до н.э. в Македонии1, Александр
был сыном царя Филиппа II Македонского и Олимпиады
из Эпира (нынешняя Албания). Впрочем, царем Филипп
сделался всего за три года до рождения сына, после того
как его брат царь Аминта III погиб в сражении2. До воцаре¬
ния Филиппа Македония представляла собой небольшую,
1 Историческая область на северо-востоке современной Гре¬
ции. (Прим. авт.)
2 Ошибка автора. Брат Филиппа, Пердикка III, погиб в сраже¬
нии против иллирийцев в 360 году до н.э. После него престол
унаследовал его малолетний сын, Аминта III (соответственно
племянник, а не брат Филиппа), которого год спустя Филипп
отрешил от престола. Впоследствии Аминта был казнен Алек¬
сандром по обвинению в соучастии в убийстве Филиппа.
56
Часть I
частично эллинизированную1 страну, зажатую между могу¬
щественным Персидским царством на востоке и воинствен¬
ными дунайскими племенами на севере и западе. И с той и
с другой стороны исходила угроза самому существованию
захолустного государства, проигрывавшего и в сравнении с
южными соседями — высокоразвитыми эллинскими по¬
лисами. Во внутренней жизни господствовали полунезави¬
симые военные вожди, признававшие слабую центральную
власть лишь настолько, насколько считали это выгодным.
Однако благодаря экономическим преобразованиям, дально¬
видной дипломатии и военно-техническим нововведениям,
таким, как длинное копьъ-сарисса, и метательные машины,
Филипп изменил положение коренным образом и в крат¬
чайшие сроки. К тому времени, когда Александру исполни¬
лось десять лет, Македония являлась сильнейшим государ¬
ством на Балканском полуострове. Первый удар был
нанесен по дунайским племенам, а затем очередь дошла и до
граничивших с Македонией греческих полисов: разграбле¬
ние Олинфа в 348 г. потрясло весь эллинский мир. Многие
города оказались вынужденными заключить с Македонией
неравноправные союзы. Даже гордые и могущественные
Афины после нескольких унизительных поражений, как во¬
енного, так и дипломатического характера, согласились при¬
нять мир на македонских условиях.
Тем временем, в лице Александра царь готовил себе
помощника в делах управления, а затем и преемника. Цар¬
ский сын получил отменное и разностороннее воспита¬
ние: в интеллектуальной и культурной сфере его настав¬
ником был великий философ Аристотель, а в военной и
политической — собственный отец, возможно виднейший
полководец и государственный деятель своего времени.
Необходимое правителю мрачное искусство интриг юноша
осваивал в коридорах царского дворца в Пелле, благо при
македонском дворе не было недостатка в кознях и загово¬
рах, неизбежно сопутствующих соперничеству борющихся
1 В правление династии Аргеадов, к которой принадлежали
и Филипп, и Александр, Македония стала перенимать гречес¬
кую культуру. Впрочем, процесс элллинизации затрагивал
лишь крупные поселения; в глубинке население вело пре¬
жний, патриархальный образ жизни.
Прерванный поход Александра
58
Часть I
за влияние клик. Правда, в наполовину варварской стране
тайное зачастую становилось явным: во время затяжных
пиров, подогретые обильными возлияниями представите¬
ли македонской знати вступали в открытые перебранки,
а порой дело доходило и до драк. По некоторым сведени¬
ям, на одной из таких пирушек Александр повздорил и
едва не сцепился с отцом.
На двадцатом году жизни Александра царь Филипп
пал от руки убийцы, некоего македонца по имени Павса-
ний, который попытался бежать, но был растерзан на месте
царскими телохранителями. Разумеется, Павсаний вполне
мог ненавидеть царя по каким-то личным причинам, одна¬
ко современники подозревали, что он был лишь исполни¬
телем чужой воли. Первым, самым очевидным кандидатом
на роль вдохновителя этого убийства являлся Дарий III,
Царь Царей Персии, властелин могущественнейшей дер¬
жавы, в середине четвертого века до н.э. простиравшейся
от Эгейского побережья нынешней Турции до Египта на
юге и современного Пакистана на востоке. К моменту
убийства Филипп уже несколько лет вел приготовления
ко вторжению в Персию1, а всего за несколько месяцев до
гибели царя македонцы захватили плацдарм на побере¬
жье подвластной Персии северо-западной Анатолии. По¬
литическое убийство вполне соответствовало традициям
персидской политики, и, во всяком случае, по свидетель¬
ству позднейших греческих историков, сам Александр
публично обвинял в смерти отца Дария. Однако персид¬
ским царем круг подозреваемых отнюдь не исчерпывался:
среди них называли 'и ревнивую царскую жену Олимпиа¬
ду, и даже самого честолюбивого царевича.
В любом случае сразу после смерти отца Александру
пришлось действовать жестко и энергично — он должен
был захватить власть и отбить у кого бы то ни было жела¬
ние сомневаться в законности его воцарения. Проблема
заключалось в том, что четко определенного порядка насле¬
дования престола в Македонии не существовало, и любой
член правящего дома, имевший достаточно приберженцев,
1 В 337 г. до н.э. на всегреческом собрании в Коринфе Фи¬
липп был избран «гегемоном» и ему поручили возглавить
общегреческий «поход мести» против Персии.
Античность
59
мог рассчитывать на успех. При воцарении Александр
проявил решительность и безжалостность, характерные
для всего его дальнейшего правления. Он стремительно
устранил потенциальных конкурентов внутри страны, ус¬
мирил беспокойные дунайские племена, вторгнувшись на
их территорию и предприняв молниеносный бросок на юг,
разбил наскоро склоченную антимакедонскую коалицию
греческих полисов, разрушив в назидание непокорным
древний и прославленный город Фивы1.
С первых дней владычества Александр показал себя
истинным, достойным своего отца государем, однако казна
Македонии оказалась пустой. Ему не оставалось ничего
другого, как попытаться поправить дела, осуществив заду¬
манное еще Филиппом вторжение в западные провинции
Персии. Македонских воинов манила богатая добыча, а со¬
юзные Александру эллины были рады возможности по¬
считаться за давние, но не забытые обиды, нанесенные их
родине во время греко-персидских войн. Переправившись
через Геллеспонт, Александр принес в Трое жертвы теням
гомеровских героев и продолжил путь к Гранику, где и
произошло первое значительное столкновение. Которое,
опустись топор Спифридата на покореженный царский
шлем во второй раз, вполне могло стать и последним.
Однако смертельный удар так и не достиг цели. Перс
уже занес секиру, когда воин из привилегированного отря¬
да телохранителей, именовавшихся «товарищами» царя,
некий Клит по прозвищу Черный, пронзил его копьем.
Мгновенно оправившись, Александр развил стремитель¬
ное наступление, которое могло закончиться его гибелью,
но обернулась триумфом. Не выдержав натиска, персы бе¬
жали с поля боя, а проявившие стойкость греческие наем¬
ники в большинстве своем сложили головы. Блистатель¬
ная победа (сообщалось, что потери персов составили
1 Фивы долго не могли смириться с утратой главенствующе¬
го положения в Греции. Александр видел в оппозиции Фив
наибольшую угрозу своему правлению, тем паче что Фивы
находились в непосредственной близости к границам Маке¬
донии, Поэтому в 335 г. до н.э. Александр разрушил Фивы
почти до основания (город был отстроен вновь только двад¬
цать лет спустя).
60
Часть I
около двадцати тысяч человек, тогда как Александр ли¬
шился всего лишь тридцати человек)1 прославила мо¬
лодого царя во всем эллинском мире. На площадях гре¬
ческих городов демонстрировались захваченные в
персидском стане и отосланные царем в Элладу тро¬
феи. Александр ступил на путь, свернуть с которого его
уже не могло заставить ничто. На протяжении следую¬
щего десятилетия и он сам, и его македонцы не раз
продемонстрировали способность преодолевать любые
препятствия, не ограничившись в своих завоеваниях
пределами обширнейшего Персидского царства. Бес¬
спорно, Персидская кампания Александра относится к
числу самых впечатляющих и эффективных военных
операций всех времен. К 324 г. до н. э. под властью Алек¬
сандра оказалась огромная территория, включавшая в
себя бывшие владения Персии, Македонию, материко¬
вую Грецию и иные отдаленные земли. Сделав своей сто¬
лицей Вавилон, Александр занялся внутренним устрой¬
ством созданной им империи, не прекращая при этом
планировать дальнейшие завоевательные походы. Одна¬
ко этим планам не суждено было сбыться: в июне 323 г.,
спустя десять лет после победы при Гранике, великий
воитель скончался от недуга, предположительно малярии,
1 По сообщению Плутарха (Alex., XVI), персы потеряли 20 ты¬
сяч пехотинцев и 2500 всадников, а Александр потерял 25 всад¬
ников и 9 пехотинцев. Арриан, который обычно опирается на
официальную македонскую версию, пишет (I, 16), что персы по¬
теряли ок. 20 тысяч убитыми и примерно 2000 пленными, а у
македонян пало 25 гетайров, ок. 30 прочих всадников и ок. 60 пе¬
хотинцев. По Диодору (XVII, 21, 6), персы потеряли ок. 12 000
убитыми и 20 000 пленными. Что касается греческих наемни¬
ков в персидском войске, уцелело около 2000; Александр ве¬
лел заковать их в цепи и отослал в Македонию, в рудники, как
государственных изменников. Исключая цифру потерь цар¬
ских дружинников, статуи которых Александр заказал знаме¬
нитому Лисиппу, цифры потерь македонян следует признать
для сражения двух примерно равноценных армий совершенно
неправдоподобными. Цифры потерь персов можно принять в
версии Плутарха или Арриана, т.к. в случае меньших потерь
исчезновение персидской армии трудно объяснимо, а число
пленных, по Диодору, невероятно.
Античность
61
осложненного последствиями сурового образа жизни,
многочисленных ранений и беспробудного пьянства1.
Вместе с ним умерла и мечта о великой мировой держа¬
ве: полководцы Александра начали кровавый дележ его
наследия, завершившийся лишь при их сыновьях. Самые
отдаленные северные и восточные окраины полностью вы¬
пали из сферы греко-македонского влияния; например, се¬
веро-западная Индия была официально уступлена често¬
любивому радже Чандрагупта, ставшему основателем
великой империи Маурья в обмен на триста боевых сло¬
нов), но многие провинции — Сирия, Палестина, большая
часть Анатолии и западной Азии, на говоря уж о самой
Македонии и прилегавших к ней европейских землях,
хотя и превратились в независимые государства, но надол¬
го остались под властью относительно стабильных македон¬
ских династий. А поскольку македонская правящая элита с
энтузиазмом восприняла греческую культуру, весь этот об¬
ширнейший регион оказался вовлеченным в орбиту поли¬
тического и культурного влияния Эллады. Александр и
его преемники основали десятки городов, ставших форпо¬
стами греческой цивилизации — Александрия в Египте,
Фессалоники в Македонии, Пергам в Анатолии и Анти¬
охия в Сирии — лишь некоторые из числа самых извест¬
ных. Для большей части тогдашнего цивилизованного
мира греческий язык сделался международным, общепри¬
нятым языком торговли, дипломатии и науки.
Возникшая на обломках империи Александра блиста¬
тельная эллинистическая цивилизация не только расширила
область распространения греческого влияния, но и позволи¬
ла перебросить мостик между классической Элладой и став¬
шим в известном смысле ее наследником императорским
Римом. Эллинистические ученые собрали и систематизиро¬
вали в хранилищах знаменитой Александрийской библиоте¬
ки шедевры ранней греческой словесности, а эллинистичес¬
кие историки сберегли память о военной и политической
славе древней Эллады. Среди культурных элит всех наро¬
дов получили распространение греческие философские
1 Представление об Александре как о горьком пьянице вряд
ли соответствует действительности. Да, царь не знал меры в
«возлияниях», но отнюдь не предавался им день ото дня.
62
Часть I
учения, прежде всего сосредоточенные на индивидууме
эпикурейство и стоицизм. Наличие общего языка в соче¬
тании с веротерпимостью правящих классов предостави¬
ли некоторым религиозным учениям перерасти местные
рамки и получить международное признание.
Открывались новые возможности, что влекло за собой
примечательные демографические сдвиги. Народы переме¬
шивались: в раскрывавшихся повсюду, словно бутоны, элли¬
нистических городах наряду с греками и македонцами, тра¬
диционно составлявшими военный и чиновничий слой, во
множестве селились евреи, финикийцы и прочие уроженцы
Ближнего Востока, тогда как их древние города, включая
Иерусалим, приобретали все больше космополитических и
эллинистических черт. Этот мир походил на мир классичес¬
кой Греции наличием многих позаимствованных у полисов
политических институтов и высокоразвитой урбанистичес¬
кой культурой, а отличался высокой степенью этнической
неоднородности. Многие сирийцы, египтяне, бактрийцы из
Средней Азии и прочее многоплеменное население террито¬
рий, оказавшихся под властью потомков военачальников
Александра, становились все больше и больше греками по
языку, образованию, литературным и эстетическим пристра¬
стиям, даже если продолжали исповедовать религии, не
имевшие с верованиями Эллады ничего общего. Эллинисти¬
ческий мир оказался именно той средой, в которой иудаизм
смог обратить на себя внимание греческих мыслителей и
приобрел некоторые из своих отчетливо «современных»
особенностей. Именно этому духовному миру была адресо¬
вана проповедь Иисуса из Назарета, и именно в нем сформи¬
ровалось как религия христианство. Именно в эллинистичес¬
ком прочтении греческая культура была унаследована
римлянами и сохранена для нового открытия европейцами
в эпохи Возрождения и Просвещения. Таким образом,
нельзя не признать, что в той мере, в какой современная за¬
падная культура определяется «греко-римско-иудейско-хри¬
стианским» наследием, она порождена миром, возникшим в
итоге завоеваний Александра.
Преждевременная смерть Александра в возрасте 32-х
лет вдохновила одного из лучших историков 20-го столе¬
тия Арнольда Тойнби разработать изысканную и роман¬
Античность
63
тическую «альтернативную историю», ставшую классичес¬
ким образцом этого жанра. Постулировав неожиданное
исцеление Александра от изнуряющей лихорадки, Тойнби
представил его прожившим долгую и продуктивную
жизнь. В течение нее разведывательным и завоеватель¬
ным походам сопутствовала внедряемая повсюду проду¬
манная система управления и великодушная социальная
политика, направленная на поддержание достоинства каж¬
дого из подданных великой империи. Согласно оптимис¬
тическому сценарию Тойнби, покровительство, оказывав¬
шееся Александром и не прерывавшееся в дальнейшем
династией его потомков, культуре и научным исследова¬
ниям повлекло за собой невиданный технологический
прогресс, в частности раннее изобретение паровой маши¬
ны. Естественно, что военно-техническое превосходство
сделало великую империю непобедимой, а Рим так и не
стал для нее серьезной угрозой. С открытием исследова¬
тельской экспедицией Александра западного полушария
держава превращается в воистину всемирное, государство,
процветающее и благоденствующее под властью доброже¬
лательной и просвещенной монархии. В альтернативном
настоящем Тойнби на всемирном троне по сей день воссе¬
дает прямой потомок Александра, подданные которого на¬
слаждаются миром и изобилием.
Эту идиллическую картину Тойнби создал под сильным
влиянием своего современника, весьма красноречивого и та¬
лантливого историка В.В. Тарна, в чьем описании Алек¬
сандр представал дальновидным, вдумчивым философом-
протостоиком и убежденным космополитом. По мнению
Тарна, завоевания являлись для Александра не самоцелью,
но лишь средством достижения высокой цели — «общече¬
ловеческого братства»1, возникновению которого должны
были способствовать всячески поощрявшиеся смешан¬
ные браки выходцев из Греции и Македонии с бывши¬
ми подданными Персидского царя. Однако позднейшие
*. Современные историки нередко приписывают Александру
стремление к объединению народов в «братском союзе». Меж¬
ду тем факты свидетельствуют, что держава Александра была
первой европейской империей — с македонцами в качестве
имперской нации.
64
Часть I
исследователи, например Э.Бадиан и А.Б. Босуорт, оспари¬
вают подобный идеализированный взгляд, подчеркивая же¬
стокость и неразборчивость в средствах, проявленные
Александром в ходе завоеваний и сколачивания империи.
С их точки зрения Александра нимало не заботило благо¬
денствие подданных, а его путь к величию и мировому гос¬
подству сопровождался зверскими убийствами. Под его
умелым руководством македонцы поднаторели в массовом
истреблении не столь преуспевших в военном деле наро¬
дов, но никоим образом не способствовали распростране¬
нию и, уж паче того, расцвету какой бы то ни было культу¬
ры. Встав на подобную точку зрения, мы можем
смоделировать куда более мрачное будущее, чем Тойнби:
проживи Александр еще лет тридцать, он наверняка загу¬
бил бы в ходе завоеваний еще не одну высокоразвитую ази¬
атскую культуру. К культурному упадку следует добавить
экономический, ибо бесконечные дальние походы способны
истощить любые ресурсы. Таким образом, представляется
вполне возможным, что, хотя эллинистический мир обязан
Александру своим возникновением, он (как и его совре¬
менное наследие) мог бы, сколь это ни парадоксально, и не
возникнуть, окажись жизнь Александра не столь короткой.
Впрочем, мы должны иметь в виду, что Александр
умер молодым лишь в соответствии с представлениями
нашего времени. В древности продолжительность жизни
была иной, нежели в современных развитых странах: бо¬
лезни и военные невзгоды сводили большинство людей
в могилу куда раньше того, что теперь считается «есте¬
ственным порогом старения». Исходя из сказанного, нет
ничего удивительного в том, что Александр покинул этот
мир, не успев поседеть. Учитывая, что он постоянно риско¬
вал жизнью на поле боя и перенес несколько тяжелейших
ранений, имел несчетное множество личных врагов, преда¬
вался пьянству и, вдобавок, провел большую часть жизни,
преодолевая тысячи миль в дальних походах, удивляться
следует скорее тому, как непривычный климат, антисани¬
тария и незнакомые болезни не сгубили его до достиже¬
ния вполне зрелого возраста тридцати двух лет. Пожалуй,
это удалось ему лишь благодаря сочетанию потрясающей
личной энергии и столь же потрясающего везения. А по¬
тому представляется более разумным задаться вопросом
2*
Античность
65
не «Что было бы, доведись Александру прожить лет до
шестидесяти пяти?», а, скорее, «Что было бы, умри Алек¬
сандр в двадцать с небольшим?» Или еще конкретнее —
«Что, если бы Клит не поспел на помощь и Александр
сложил голову при Гранике?»
Есть основания полагать, что если Александра и
вправду спасла удача, то Спифридат приблизился к нему
на расстояние удара секирой отнюдь не случайно. Персы
знали, что царь находится в рядах тяжелой кавалерии, а
шлем с белым плюмажем резко выделял его среди про¬
чих всадников. Персидские командиры не сомневались в
том, что Александр лично возглавит наступление: гречес¬
ким и македонским военачальникам обычай предписывал
сражаться в первых рядах, а не прятаться за спины солдат.
Кроме того, Александр был молод, затеял дерзкий поход
и должен был стяжать в глазах своих воинов славу героя.
Ему надлежало возглавлять атаку, и он ее возглавлял.
Благодаря урокам, извлеченным из не столь уж давнего
пошлого, персы знали и то, какова мощь дисциплинирован¬
ных греческих войск, и то, что смерть командира немедлен¬
но положит конец македонскому вторжению. В 401 г. до н.э.
Кир, весьма даровитый и соответственно честолюбивый
младший брат тогдашнего царя Персии, выступил против
своего старшего брата во главе армии, костяк которой со¬
ставляли 13 ООО греческих наемников. В битве при Ку-
наксе близ Вавилона (современный Ирак) превосходно
обученные эллинские гоплиты разгромили противника.
Но в тот момент, когда казалось, что победа уже за ним,
Кир возглавил конную атаку и глубоко вклинился во
вражеские ряды. Как оказалось, слишком глубоко. В отли¬
чие от Александра ему не повезло: отрезанный от основ¬
ных сил, Кир погиб, а без него, военачальника и претен¬
дента на престол, поход потерял какой-либо смысл. Около
десяти тысяч уцелевших греков оказались в самом сердце
враждебной страны, откуда вышли с боями, совершив во¬
истину эпическое отступление, воспетое участником этих со¬
бытий Ксенофонтом в труде, названном «Анабазис» (Вос¬
хождение). Успех гоплитов при Кунаксе, равно как и
героическое отступление десяти тысяч, явились столь убеди¬
тельными свидетельствами высоких боевых качеств эллин¬
ских воинов и их превосходства над азиатскими ратями,
3—Альтернативная история
66
Часть I
что все последующие персидские цари непременно имели
в составе войска наемные греческие отряды. Но персы ус¬
воили и другой урок: со смертью Кира угроза их государ¬
ству отпала сама собой. Мы не знаем, заманили Кира в
ловушку или он пал жертвой собственной бесшабашной
отваги, но его история служила прекрасным примером
того, как можно избавиться от молодого, честолюбивого
врага, возглавляющего воистину грозное войско. Всего-то
и надо выманить его подальше от основных сил, а потом
спокойно прикончить. Когда голова отсечена (метафора
кажется тем более уместной, учитывая выбранное Спиф-
ридатом оружие), змея более не опасна. Представим себе,
что такой простой и разумный план «изоляции и устра¬
нения командира» увенчался успехом, что едва было не
случилось при Гранике. Погибни Александр тогда, а не
спустя целое десятилетие, история человечества выглядела
бы совсем по-иному...
Второй удар секиры оказался роковым: Александр
пал мертвым, с рассеченным черепом. Подоспевший Клит
смог лишь отомстить убийце за своего царя, над телом ко¬
торого разразилась ожесточенная схватка. В конце концов
македонцам удалось отбросить врага, но они понесли
большие потери, тогда как основные силы персов остались
практически нетронутыми. Кроме того, молодой и энер¬
гичный царь Дарий, стяжавший теперь славу победителя,
собирал под свои знамена огромную армию. С прибытием
его в западную Анатолию все победы, одержанные ранее
македонцами над местными правителями, оказались бы
напрасными. Флотоводцы Дария уже готовились перенес¬
ти войну в Грецию. Македонские военачальники не мог¬
ли скрывать факт гибели царя бесконечно, а едва достиг¬
нув Эллады и Македонии, это известие неизбежно
породило бы смуты. Все обещало, что македонская знать
надолго втянется в борьбу за освободившийся престол, а
греческие полисы поведут сложную и привычную дипло¬
матическую игру, поддерживая тех или иных претенден¬
тов. В этих условиях собравшийся после битвы при Гра¬
нике совет македонских полководцев мог принять только
одно решение: поход, в силу его полной бесперспективно¬
сти, прекратить и отступить как можно скорее, пока есть
3-2
Античность
67
возможность унести не только ноги, но и добычу. Схватка
вокруг престола означала конец краткого, порожденного
политическим гением Филиппа «Золотого века» Македо¬
нии и возвращение страны к прежнему состоянию, когда
слабые, обладавшие лишь тенью власти цари оказывались
в зависимости попеременно то у персов, то у греков, то у
дунайских племен, то у собственной знати.
Зато для Персии начался длительный период относи¬
тельного процветания: проявив дипломатический талант,
Дарий предоставил улаживать дела с греками эллинизи¬
рованным западным сатрапам, в чем они и преуспели.
По мере оживления выгодной торговли между Грецией,
Анатолией, Ближним Востоком и даже отдаленными окраи¬
нами Персидской державы у кого бы то ни было в матери¬
ковой Греции оставалось все меньше оснований полагать,
будто греческие города западной Анатолии ждут не дождут¬
ся «избавления от персидского ига», и западным персид¬
ским сатрапиям больше не приходилось опасаться военных
авантюр с участием закованных в бронзу гоплитов. Персид¬
ские цари придерживались традиционной и успешной (по¬
скольку она помогала обходиться без дорогостоящих кара¬
тельных экспедиций против племен, отличавшихся особой
щепетильностью по части чистоты веры) политики религи¬
озной терпимости, но культ Ахура-Мазды, Бога Света и Ис¬
тины, и представление о мире как арене вечной борьбы пос¬
леднего с силами Мрака и Лжи приобретал все больше
приверженцев среди представителей правящих слоев много¬
национального государства. Он создал культурное простран¬
ство, помогавшее цементировать страну наряду с консерва¬
тивной военной политикой и эффективной системой
налогообложения.
В материковой Греции сложившаяся политическая
ситуация более всего благоприятствовала Афинам, ибо оба
ее традиционных соперника оказались выведенными из
игры: Фивы разрушил Александр, а Спарта еще не опра¬
вилась от сокрушительного поражения, нанесенного ей
фиванцами в 371 г., и последовавшего за эТим освобожде¬
ния спартанских илотов в Мессинии. Поскольку погряз¬
шая в распрях Македония пребывала в состоянии, близ¬
ком к коллапсу, Афины восстановили статус сильнейшей
военной державы материковой Эллады, а афинский флот
з*
68
Часть I
стал мощнее, чем даже в середине V века до н.э., в «Золо¬
той век» Перикла. Правда, в новых обстоятельствах афи¬
няне не видели особого смысла в военных авантюрах, на¬
правленных на сколачивание империи. Демократический
полис оказался способным процветать в роли крупнейшего
международного порта и торгового центра, не навязывая
соседям своего господства. Поскольку афинские корабли
патрулировали Эгейское море, пиратство было сведено к
минимуму. Неплохие взаимоотношения между Афинами
и западными сатрапиями Персии создали идеальные
условия для роста взаимовыгодной торговли. Вовлечение
все более широких кругов населения в коммерческую дея¬
тельность сопровождалось усилением демократических
тенденций: с одной стороны, иностранцы в Афинах полу¬
чали больше прав, а с другой, самые преуспевающие из
них все чаще становились афинскими гражданами. Афи¬
ны, и без того бывшие культурной Меккой, упрочили свое
значение как неоспоримого центра интеллектуальной и
культурной жизни, именно туда стекались со всей Эллады
философы, ученые, художники и поэты.
Одновременный рост налоговых поступлений и числа
полноправных граждан повлек за собой стремление расши¬
рить сферу политического влияния полиса в хорошо зна¬
комом грекам западном Средиземноморье: в Италии, на
Сицилии, в южной Галлии и Северной Африке. Однако,
предприняв в конце V века попытку вернуть контроль над
Сицилией, афиняне столкнулись с серьезным противодей¬
ствием. Находившийся в северной Африке (близ современ¬
ного Туниса) богатый и могущественный финикийский го¬
род Карфаген, являвшийся по существу центром торговой
империи, давно и прочно монополизировал морскую тор¬
говлю в западном Средиземноморье. Свои притязания он
подкреплял внушительным военно-морским присутствием.
Напряженность между афинскими и карфагенскими куп¬
цами в конечном итоге вылилась в открытое столкновение
между двумя великими морскими державами. Разрази¬
лась долгая, разорительная война, в которой ни одной из
сторон не удавалось добиться решающего преимущества. В
обоих государствах имелось достаточно патриотически на¬
строенных, заинтересованных в победе граждан, из которых
вербовались моряки и солдаты, оба. располагали внуши¬
Античность
69
тельными финансовыми средствами, а стало быть, возмож¬
ностью пополнить свои силы за счет наемников. В морских
операциях погибли десятки тысяч человек, причем внезап¬
ные средиземноморские шторма, заставая гребные суда вда¬
леке от гаваней, уносили больше жизней, чем вооруженные
столкновения.
Театр боевых действий расширялся: постепенно в
войну на той или другой стороне втягивались другие по¬
лисы, прежде всего располагавшиеся на Сицилии и в
южной Италии. По мере того как Афины и Карфаген все
больше истощали свои ресурсы в этой ожесточенной и
бесполезной схватке, торговлю постепенно перехватывали
в свои руки негреческие, финикийские и латинские, горо¬
да. С расширением конфликта ширилась и сфера альтер¬
нативной торговли: новые, поступавшие из внутренней
Азии, Египта и Европы товары оказывали влияние на
вкусы, и со временем в архитектуре, словесности и деко¬
ративно-прикладном искусстве перестали доминировать
эллинистические мотивы. А на большей части Запада гре¬
ческая культура так по-настоящему и не привилась.
Взаимное ослабление Карфагена и западных гречес¬
ких полисов способствовало возвышению Рима. Являв¬
шийся в момент гибели Александра при Гранике полити¬
ческим центром не более чем регионального значения, он
расширил свое влияние путем создания центрально-ита¬
льянского оборонительного союза и, обретя достаточный
военный и экономический вес, принял участие в конфлик¬
те, выступив якобы на стороне Карфагена. Результатом
стало быстрое поглощение сначала материковой Италии,
затем Сицилии, а там и самого Карфагена стремительно
расширявшейся и превращавшейся в подлинную империю
Римской Конфедерацией. Временный союз с Афинами и
материковой Грецией оказался эфемерным: вскоре римля¬
не нашли предлог для вторжения в Грецию, а ослабление
Афин в ходе продолжавшегося на протяжении жизни
двух поколений военного противостояния гарантировало
им победу. Правда, упорство афинян, не желавших сда¬
ваться даже после длительной осады, вывело римлян из
себя. Когда в городской стене удалось проломить брешь,
учинили страшную резню и сожгли город. Вместе с Афи¬
нами погибла великая греческая культура: от эллинской
70
Часть I
философии и науки, поэзии и драматургии сохранились
лишь случайные, жалкие обрывки. Эллинскому миру уже
не суждено было вернуть себе ни экономическое, ни
культурное главенство: уцелевшие полисы находились
под политическим контролем Рима, а римляне, в подавля¬
ющем своем большинстве, не испытывали к эллинскому
культурному наследию ни малейшего почтения. «Гречес¬
кие штудии» представляли собой не более чем перифе¬
рийный раздел римской исторической науки, привлекав¬
ший исследователей, склонных к экзотике и мистицизму.
Завоевав Грецию, римляне вышли к рубежам Персид¬
ского царства, однако продолжавшийся на протяжении
жизни поколения конфликт между великими держава¬
ми не привел к радикальному переделу мира. Хотя Риму
удалось захватить Египет и тем самым окончательно ут¬
вердить свое господство с северной Африке, они поняли,
что не располагают достаточными людскими ресурсами
для того, чтобы одновременно держать под контролем об¬
ширные владения на западе и вести эффективную круп¬
номасштабную войну на востоке1. Персы, со своей стороны,
от активной экспансии на запад отказались уже давно,
ибо их продвижение в центральную Азию само по себе яв¬
лялось нелегкой задачей. Кроме того, в ходе затянувшихся
дипломатических переговорах правящие элиты обеих
стран обнаружили, что между римской и персидской ари¬
стократией немало общего. Обе культуры сходились в ог¬
ромном уважении к традиции и к власти, обе были весьма
патриархальны, ориентированы на долг и предков. Римля¬
нам пришелся по вкусу культ Ахура-Мазды: дуалистичес¬
кое восприятие мироздания как арены борьбы сил добра и
зла вполне соответствовало их воззрениям, а потому для
них не составило труда интегрировать Ахура-Мазду в эк¬
лектический пантеон, унаследованный от этрусков. Персы,
со своей стороны, нашли, что принятие некоторых аспектов
римской военной организации помогает упрочить влияние
1 В Текущей Реальности Риму в известной степени удава¬
лось совмещать эти действия; правда, если на западе с рас¬
ширением границ державы проблем почти не возникало, то
на востоке римляне столкнулись с мощным сопротивлением
(от Карфагена до Парфянского царства).
Античность
71
на восточные провинции. Смешанные браки между пред¬
ставителями персидской и римской знати стали обыч¬
ным делом, что способствовало не просто сближению куль¬
тур, но и постепенному стиранию различий между ними.
Итак, мы видим относительно стабильный, биполярный
мир, в рамках которого при всем почти бесконечном мно¬
гообразии верований и культур не было (к лучшему или
к худшему, это другой вопрос) места гегемонии какой-либо
«доминирующей» или «канонической» культуры. А стало
быть, не могло возникнуть ни Ренессанса, ни Просвещения,
ни «современности». Сама концепция «Западного Мира»
как совокупность четко определяемых, хотя всегда оспари¬
ваемых и часто неверно трактуемых, культурных, полити¬
ческих и этических идеалов никогда бы не зародилась.
Возможные вспышки религиозного энтузиазма не
имели шансов перерасти региональные рамки хотя бы
потому, что латынь на западе и арамейский на востоке яв¬
лялись лишь языками администрации, и ни одно наречие
не стало универсальным средством межкультурного об¬
щения. Купцам неизбежно приходилось выучивать по не¬
сколько языков, но в большинстве своем люди обходи¬
лись местными языками, жили по местным обычаям,
чтили местные божества, пересказывали местные преда¬
ния и мыслили местными категориями. Связь с одной из
великих империй, подданными которой они являлись, ог¬
раничивалась уплатой податей да нерегулярной военной
службой. Особенности различных культур могли пред¬
ставлять интерес для поддерживаемых государством уче¬
ных, ставивших своей целью собирание и систематизацию
знаний о мире, но таких было немного, и оба правитель¬
ства финансировали их исследования лишь постольку,
поскольку результаты оных могли порой способствовать
решению проблем сбора налогов и поддержания порядка.
* * *
Таким образом, случись спешившему на выручку свое¬
му царю Клиту споткнуться или поскользнуться, мы жили
бы в мире, весьма отличном от нынешнего в геополитичес¬
ком, культурном и религиозном аспектах. Мне представля¬
ется, что в этом мире ценности, выработанные эллинскими
полисами, уступили бы место некоему смешению римских
72
Часть I
и персидских идей. Основной религиозной концепцией стал
бы отчетливый дуализм, почерпнутый из культа Ахура-Маз-
ды, а этика космополитической элиты, правившей в условиях
многообразной мозаики культур, вместо греческого уваже¬
ния к свободе, политическому равенству и достоинству лич¬
ности базировалась бы на почтении к ритуалу, традициям,
предкам и социальной иерархии. И все это потому, что в ис¬
тории не было блистательного и длительного эллинисти¬
ческого периода и широкий мир не оказался интегрирован¬
ным в греческую культурную и языковую сферу.
Без сильного влияния греческой философии, с одной
стороны, и издержек дурного римского управления Иуде¬
ей — с другой, иудаизм так и остался бы локальным явле¬
нием. При продолжавшемся персидском правлении не
было бы ни великого восстания Маккавеев, ни Греческой
Библии, ни яростного разрушения римлянами Второго
Храма, ни соответственно великой еврейской диаспоры.
Иисус из Назарета, даже не предпочти он проповедям
плотницкое ремесло, остался бы религиозным деятелем ме¬
стного масштаба. Новый Завет, вне зависимости от его со¬
держания, не будучи написан на международном греческом
языке, не смог бы получить международную известность. В
свою очередь без широкого распространения библейских
текстов культурная среда, взрастившая Мохаммеда, была
бы совершено иной, а стало быть, даже в случае возникнове¬
ния на Аравийском полуострове новой религии, она ничуть
не походила бы на классический ислам и едва ли оказа¬
лась бы способной генерировать ту примечательную куль¬
турную и военную энергию, что ассоциируется у нас с поня¬
тием «джихад». Да и само понятие «культура», оставаясь
преимущественно местным и не тяготея к универсальности,
имело бы совершенно иное значение.
По иронии истории ценности, ставшие основополага¬
ющими в нашем мире, как мне представляется, благодаря
удаче, сопутствовавшей Александру при Гранике, едва ли
восхитили бы Клита Черного. Как закоренелый македон¬
ский консерватор, презирающий нововведения, он, пожа¬
луй, с большим одобрением воспринял бы описанный
выше альтернативный римско-персидский мир. Но и мир,
обязанный своим возникновением удару его копья, Клиту
увидеть не довелось: спустя семь лет после того, как он
Античность
73
спас своего царя, этот самый царь в пьяной ссоре пронзил
его своим копьем. Еще большую иронию можно усмотреть
в том, что спор их разгорелся как раз вокруг альтернатив¬
ных сценариев будущего. Клит полагал, что македонцам
должно держаться исконных обычаев и не перенимать
ничего у побежденных народов, тогда как стремившийся
объединить всех своих подданных и увеличить необходи¬
мые для дальнейших завоеваний людские ресурсы Алек¬
сандр был не прочь перенять персидский придворный
ритуал и приучить недавних врагов, персов и своих маке¬
донских ветеранов, сражаться бок о бок. Но ни македон¬
ский традиционализм Клита, ни стремление создать уни¬
тарную мировую державу и безудержный имперский
империализм Александра не имеют прямого отношения к
реальному новому миру, возникшему после весьма свое¬
временной кончины Александра, последовавшей в возрас¬
те тридцати двух лет, в Вавилоне, в июне 323 г. до н.э.
Льюис X. Лэпхэм
Furor Teutonicus
Тевтобургскив лес, 9 г. н. э.
В начале первого века нашей эры Римская им¬
перия пребывала в цветущем состоянии, а сам
город ¡Рим являлся не только средоточием
мощи, но и предметом завистливого восхище¬
ния всего известного мира. По словам видной
исследовательницы античности Эдит Га¬
мильтон, «император Август (63 г. до н. э. —
14 г. н. э.) получил Рим кирпичным и оставил
его мраморным»1. В тот период очередным
объектом Римской экспансии была обширная,
дикая земля за Рейном, именовавшаяся Герма¬
нией. В 9 году н. э., после двадцати двух лет2
традиционных по отношению к варварским
народам действий по умиротворению, сближе¬
нию и приобщению к цивилизации, Рим потер¬
пел поражение, от которого так и не смог оп-
1 Это слова не Э.Гамильтон, а самого Августа,
приводимые Светонием (Suet., Aug., 28, 3).
2 Дата не слишком понятна. Начало походов Дру¬
за в Германию, с которых имеет смысл отсчиты¬
вать попытку ее покорения римлянами,— 11 год
до н.э. (т.е. за 19 лет до битвы в Тевтобургском
лесу). Впервые же в Германию за Рейном римляне
проникли еще при Цезаре, в 55 году до н.э.
Античность
75
равиться. В Тевтобургском лесу племена во главе с вождем
по имени Арминий захватили врасплох и уничтожили три
римских легиона — 15 ООО воинов, не считая тех, кто следо¬
вал за лагерем. Арминий приказал пригвоздить головы уби¬
тых к деревгхям, известие о чем произвело в Риме должное
впечатление. Силе противопоставили силу. Империя от¬
ступила за Рейн и, за исключением незначительных вылазок,
оставила Германию в покое.
Теперьу спустя почти два тысячелетия, нам остается
только гадать, какой могла бы стать романизированная
Германия. Что, если бы она не превратилась на столетия в
одну из последних в Европе зону не только политического, но
и духовного отчуждения от Римского мира, от чего потомки
Арминия (названного впоследствии Германом) так до конца
и не отступились? Что, если бы Арминий вошел в историю
не легендарным героем, а всего лишь одним из местных пра-
вителей?Что,если бы Римская империя с ее храмами, амфи¬
театрами и системой права расширилась до Вислы?1 Не¬
ужели в этом случае Европе не пришлось бы столкнуться с
болезненным и тяжелым «германским вопросом»?
В приведенной ниже работе подобные возможности
рассматриваются Льюисом X. Лэпхэмом, издателем жур¬
нала «Харпер», лауреата Национальной премии за эссе, ко¬
торые сравнивают с трудами Х.Л. Менкена и Монтеня.
Он является автором восьми книг, включая недавно опуб¬
ликованные «Агония Маммоны» и *Правила влияния», а
также известным лектором и телевизионным ведущим.
Вы можете не интересоваться вой¬
ной, зато война интересуется вами.
Лев Троцкий
В первое десятилетие новой эры, еще не получившей
название христианской, Цезаря Августа больше инте¬
ресовали военные донесения из Майнца, чем сообще¬
ния о чудесах в Вифлееме. На протяжении почти
1 Планы римлян были менее амбициозны, и границей провин¬
ции Германии должна была стать Эльба. В земли за Эльбой
римляне никогда с завоевательными целями не проникали.
76
Часть I
тридцати лет его правления в качестве принцепса1, подведше¬
го итог существования Римской республики и столетия
гражданских войн, авгуры со всех четырех сторон света виде¬
ли лишь благополучные предзнаменования. Спокойствие в
Египте, мир в Африке и Испании, умиротворение Парфии,
цветение виноградников в Аквитании — и ни тени возму¬
щения на безоблачном горизонте Средиземноморского мира.
Разумеется, помимо Германии. Август не был знаком с
«Песнью о Нибелунгах» или со знаками отличия Тысяче¬
летнего Рейха — но, командуя войсками в диком краю к
востоку от Рейна, он столкнулся с германскими племена¬
ми, известными его легионерам под собирательным назва¬
нием Furor Teutonicus2 — ордой непременно враждебных
и преимущественно пьяных суеверных варваров, покло¬
нявшихся лошадям и лунному свету, учитывавших в сво¬
их примитивных календарях не дни, а ночи и рыскавших
в снегу и тумане, подобно волкам.
Резонно предположив, что рано или поздно одному из
предводителей придет в голову повернуть свои подводы
на юг, Август решил предотвратить подобный поворот со¬
бытий путем расширения границ империи на север до
Эльбы, а на восток до Вислы и Балтийского моря3. Это
предполагалось осуществить силой оружия, подкреплен¬
ной демонстрацией превосходства римского образа жизни
путем строительства акведуков и разведения яблоневых
садов. Готов и иже с ними ждала судьба покоренных Це¬
зарем галлов: им предстояло стать усмиренной чернью
подвластных Риму земель, «живущей в изобилии и при¬
вычной к поражениям».
Эти надежды отнюдь не следует считать чрезмерно
оптимистичными. В I веке н. э. власть Рима не имела сопер¬
ников. Никто не дерзал противиться воле государства,
1 К моменту битвы в Тевтобургском лесу Август был прин-
цепсом уже 36 лет.
2 Furor Teutonicus (лат. «тевтонская ярость»), никогда не было
в латинском языке собирательным названием германских пле¬
мен. Приведенное описание германцев значительно утрирует
описание Цезаря в «Записках о галльской войне» и, очевидно,
призвано передать представление о них рядового римлянина.
3 Представления автора о географии Восточной Европы поис-
тине удивительны.
Античность
77
включавшего в себя, по выражению Эдуарда Гиббона, «са¬
мую прекрасную часть земди и самую цивилизованную
часть человечества» — покорные провинции, «объединен¬
ные законами и украшенные искусствами», дороги, пря¬
мыми линиями сбегавшие от Атлантического океана к
Евфрату, границы, защищаемые «духом народа, не ведаю¬
щего страха и не терпящего покоя». Сумей Август добить¬
ся успеха в осуществлении своего Германского проекта,
последующие два тысячелетия Европейской истории выг¬
лядели бы совсем по-иному. Римская империя не пришла
к падению, распятие Христа осталось никем не замечен¬
ным, английский язык, равно как условия для протестант¬
ской реформации, так и не сформировался, Фридрих Ве¬
ликий стал бы циркачом, а кайзер Вильгельм не страст¬
ным поклонником всего военного, а коллекционером ма¬
рок или любителем водяных жуков.
К умиротворению Германии римляне приступили в 13 г.
до н.э., и началось оно с того, что Тиберий, приемный сын
и наследник императора, перешел со своими легионами
через Альпы, вступив в Австрию, нижний Вюртемберг и
Тироль1. В Кельне появился храм Юпитера2, в устьях рек
появились оборонительные сооружения, запиравшие гер¬
манские земли со стороны Северного Моря.
Виднейшие варварские вожди получали римское
гражданство, их воинственный нрав смягчался музыкой
флейт, их подозрительность смягчалась дарами в виде
шелков и золота, их сыновья учились говорить на латы¬
ни и скреплять плащи вместо колючек драгоценными
брошами. На протяжении двадцати лет все дальше на
востоке, вплоть до лесов Вестфалии, возникали новые
римские поселения.
1 Тиберий, сын жены Августа Ливии и будущий император, в
13 году до н.э. еще не был ни усыновлен Августом, ни объяв¬
лен наследником. Сведения о его походе не вполне точны — в
13 году он находился в Паннонии (совр. Югославия), а в ука¬
занных местах действовал в 15 году до н.э., завершая покоре¬
ние племен ретов (совр. Швейцария) и винделиков (район
совр. Аугсбурга), не считавшихся германскими.
2 Римская Colonia Agrippina (совр.Кёльн) была основана в 50
году н.э. Вероятно, имеется в виду находившийся на этом ме¬
сте т.н. «Жертвенник убиев».
78
Часть I
Но в 6 г. в провинции Иллирия (на нынешних Балка¬
нах) вспыхнул кровопролитный мятеж, и Тиберий высту¬
пил из Трира, дабы покарать самонадеянных варваров.
Жестокий урок продолжался целых три года, а продол¬
жать в это время дело приручения германцев Август по¬
ручил Публию Квинтилию Вару. План действий был впол¬
не разумным, но его реализацию император доверил не
тому человеку. Пятидесятипяти летний Вар добился высо¬
кого положения исключительно благодаря браку с пле¬
мянницей императора. Ему довелось послужить проконсу¬
лом в Африке и легатом в Сирии, но, будучи типичным
придворным карьеристом — лицемерным, алчным, празд¬
ным и тщеславным, — он ничего не смыслил в военном
деле, всецело полагаясь на подчиненных.
Вар, в качестве наместника Германии к востоку от
Рейна получивший под свое начало три отборных легио¬
на, прибыл из Италии и приступил к своим обязанностям,
пребывая в уверенности, что его войско непобедимо, а вар¬
вары сломлены и покорны воле Рима. Увы, оба эти пред¬
положения не.соответствовали действительности. Вар, о
котором впоследствии скажут, что «его умственный взор
ослепил рок», предпочитал закрывать глаза на факты, ка¬
завшиеся ему неприятными или неудобными. Свою зада¬
чу он рассматривал как сугубо административную, пребы¬
вая в уверенности, что Август, любимый и заботливый
дядя его жены, не стал бы возлагать на него сложное, а уж
паче того опасное поручение. Рассматривая германские
племена в качестве с легкостью добываемых рабов, а не с
трудом приобретаемых союзников, он взвалил на них тяж¬
кое бремя налогов1, нимало не сомневаясь, что они будут
любить его, как мудрого и строгого отца.
Среди служивших под его началом знатных герман¬
цев Вар особенно доверял вождю херусков Арминию, уча¬
стнику Иллирийской кампании Тиберия и Ценителю по¬
эзии Горация. И завзятому лицемеру, в преданности
1 Долю личной вины Вара в недовольстве германцев сложно
теперь установить. После своей гибели он оказался очень
удобным козлом отпущения для официальной римской про¬
паганды, на которую, в сущности, мы и вынуждены опираться.
Понятно лишь то, что он не был опытным полководцем.
Германия во времена Римской империи
Битва в Тевтобургском лесу, 9 г. н.э.
80
Часть I
которого недальновидный Вар не испытывал ни малей¬
ших сомнений. Всячески выпячивая свою приверженность
всему римскому, Арминий втайне готовил постановку сво¬
его, отнюдь не оперного варианта «Гибели богов».
Удобный случай представился осенью 9 года. В это вре¬
мя Вар повел свои три легиона (15 ООО солдат, сопровож¬
даемых десятью тысячами рабов, женщин, детей и тому по¬
добного народа, не представлявшего собой вооруженной
силы) из летних лагерей близ Миндена на зимние кварти¬
ры, находившиеся где-то западнее, видимо неподалеку от
современного города Хальтерн. Арминий выдал маршрут
движения римлян разделявшим его тайную ненависть к им¬
перии херускам, которых поддержали придерживавшиеся
того же образа мыслей племена хатты и бруктеры. Орда
вопящих варваров обрушилась на растянувшуюся римскую
колонну на полпути меж двумя опорными пунктами, в
холмистом, изрезанном оврагами Тевтобургском лесу.
Историки и по сей день спорят относительно точного
места этой кровавой расправы, ссылаясь на скудные пись¬
менные, археологические и топонимические свидетельства
(старые рукописи, найденные во мху римские монеты и
фрагменты военного снаряжения, а также географические
названия «Кнокенбан» — Улица Костей или «Мордкас-
сель» — Котел Смерти). Одни историки считают, что на¬
падение произошло в верховьях реки Эмс, другие называ¬
ют реки Липпе и Везер, но все сходятся в одном: римляне
гибли, как загнанный на бойню скот. Сложный рельеф —
путь пролегал по узким лощинам между крутыми склона¬
ми — грязь под ногами и густые заросли не позволили
легионерам использовать свое преимущество в тактике и
вооружении. Носившие тяжелые метательные копья и ко¬
роткие испанские мечи, позволявшие в рукопашной косить
врагов как пшеницу, римляне были обучены сражаться
строем, в открытом поле, а в густых зарослях растянувшая¬
ся на девять миль, отягощенная огромным обозом колонна
так и не смогла сформировать боевые порядки. Варвары
напали на римлян в сумерках, принявшись метать копья с
холмов и скал. Под непрекращавшимся холодным дождем
они три дня и три ночи методично истребляли римское
войско, пока не уничтожили его полностью. Вар покончил
с собой. Так же поступили и другие римские командиры,
Античность
81
знавшие об обычае херусков живьем прибивать пленных
врагов к стволам священных дубов.
Голову Вара Арминий послал богемскому варварско¬
му царьку Марободу1, а тот, из собственных дипломати¬
ческих соображений, переслал ее в Рим, Августу, на кото¬
рого это произвело сильное впечатление. Как пишет Дион
Кассий, император «в великой горести разорвал свои
одежды», а Гиббон со свойственной ему иронией добавля¬
ет, что «...Август отнюдь не проявил избытка твердости и
самообладания, каких можно ждать, зная его нрав».
Охвативший город страх перед варварским нашествием
породил множество странных, пугающих слухов — толко¬
вали, будто одна из Альпийских вершин упала в огненное
озеро, в храм Марса ударила молния. На северном небоск¬
лоне видели множество зловещих комет и метеоров, стояв¬
шая на перекрестке, указывая в сторону Германии, статуя
Победы непостижимым образом развернулась в противо¬
положном направлении, к Италии. По свидетельству Свето¬
ния, император устроил великолепные игры в знак благо¬
дарности Юпитеру Лучшему и Величайшему за то, что
германцы не появились на Палатине и Капитолийском
холме2. Объявив день смерти Вара днем национального
траура, Август долгие месяцы не стриг волос и бороды, и
историки сообщают, что до самой его смерти, последовав¬
шей в 14 г. н. э., люди порой видели, как он мечется по двор¬
цу, бьется головой о стены и тонким, старческим голосом
восклицает «Квинтилий Вар, верни мне мои легионы!»
Сделавшись из-за поражения в Тевтобургском лесу
объектом насмешек, Август отказался от намерения цивилизо¬
вать дикую Германию, а своему преемнику Тиберию завещал
проводить благоразумную и осторожную политику: «Доволь¬
ствуйся существующим положением и, не колеблясь, подавляй
всякое желание расширить пределы империи».
1 Царь свевов (германского племени, занимавшего отчасти
территорию Чехии) Маробод был в описываемое время одним
из наиболее серьезных противников Рима.
2 Это неточно. Август обещал устроить игры в честь Юпитера в
том случае, если положение государства улучшится (Suet.,
Aug., 23, 2). Нападения варваров (а не германцев!) на Италию
опасались не тогда, а во время восстания в Паннонии и Илли¬
рии — лежащих к ней куда ближе германских земель.
82
Часть I
В целом Тиберий следовал этому наставлению, одна¬
ко в 15 году позволил своему племяннику Германику
предпринять карательную экспедицию против херусков.
Германик сжег немало полей и языческих капищ, пере¬
бил множество варваров, правда не столько воинов,
сколько застигнутых врасплох женщин и детей, и в
мрачном лесу, где-то между реками Липпе и Эмс, на¬
ткнулся на так и оставшиеся не погребенными останки
товарищей по оружию. Тацит в своих «Анналах» пишет
о людских и конских скелетах, громоздившихся там, где
легионеры полегли, пытаясь организовать отпор, и о че¬
репах, прибитых к деревьям. В результате римляне вер¬
нули двух или трех золотых орлов, принадлежавших
легионам Вара1, но навязать Арминию решающее сраже¬
ние и разгромить его так и не смогли. По возвращению
войска из похода в 16 г. н. э. Тиберий принял решение ус¬
тановить северную границу империи по углу, образуе¬
мому Дунаем и верхним Рейном.
С уходом римлян Furor Teutonicus остались без амфи¬
театров, но копий, чтобы драться, и песен, чтобы распевать,
напившись допьяна, им хватало. Арминий, более известный
среди своих под именем Герман, стал для германцев героем,
а затем и легендой. В этом отношении с ними солидарен
Тацит, считающий, что Арминий «...был, бесспорно, освобо¬
дитель Германии, который выступил против римского на¬
рода не в пору его младенчества, как другие цари или вожди,
но в пору высшего расцвета его могущества <...> у варвар¬
ских племен его воспевают и посейчас»2. При этом то, что
Арминию так и не удалось объединить в деле освобожде¬
ния Германии все северные племена, и даже то, что в 21 г. в
возрасте тридцати восьми лет он, из-за стремления к еди¬
ноличной власти, был убит соплеменниками, не имело зна¬
чения. Потомки простили ему все ошибки и неудачи за
смелый вызов, брошенный могуществу и властолюбию
Рима, причем не только в Тевтобургском лесу, но и в боях с
легионами Тиберия и Германика. Память о нем была освя¬
щена пролитой вражьей кровью.
1 Германик нашел двух легионных орлов. Третьего выкупил у
германцев император Клавдий.
2 Tac., Ann., II, 88 / Пер. A.C. Бобовича.
Античность
83
Тацит, писавший свои исторические труды в правле¬
ние Траяна, придерживался весьма невысокого мнения о
многих преемниках Августа, а потому несколько идеали¬
зировал варварского вождя, приписывая ему те положи¬
тельные качества (простоту, верность, свободолюбие), ко¬
торые хотел противопоставить порочности и моральному
упадку времен Калигулы, Нерона и Домициана. «Никто в
Германии, — писал он,— не находит порок привлекатель¬
ным и не называет его “современным”, дабы искушать
или поддаваться искушению. В своей “Германии” историк
развивает эту тему, одобрительно высказываясь о прису¬
щих саксонским племенам1 самодостаточности, умению
преодолевать трудности и довольствоваться малым и,
признавая их силу и мужество, высказывает надежду, что
они «сохранят если не любовь к нам, то хотя бы нена¬
висть друг к другу, ибо пока судьба империи увлекает нас
дальше, фортуна не может преподнести нам лучшего по¬
дарка, чем разногласия среди наших врагов».
Что же до последующих поколений германцев, то они
разукрасили эту историю тяжеловесным орнаментом тев¬
тонского мифа. На протяжении третьего и четвертого ве¬
ков нашей эры имя и торжество Арминия символизирова¬
ли доблесть варваров, хлынувших на юг после упадка
Рима. В восьмом веке Тевтобургская победа ассоциирова¬
лась со славой Карла Великого, в двенадцатом с завоева¬
ниями Фридриха Барбароссы, хронисты зрелого и по¬
зднего Средневековья расширили этот комплиментарный
список, включив в него династии Габсбургов, Виттельсба-
хов и Гогенцоллернов. В представлении немцев конца
XVIII века Герман пировал с Зигфридом в чертогах Вал¬
халлы, а в начале XIX века, на яростной волне немецкого
романтизма, жители ничем не примечательного городка
Детмольда проголосовали за водружение на вершине са¬
мого высокого в Тевтобургском лесу холма колоссальной
статуи Германа. Никто не ведал, в каком именно месте
1 В своем сочинении «О происхождении германцев и место¬
положении Германии» Тацит не употребляет этнонима «сак¬
сы» (который введен автором, судя по всему, для подчеркива¬
ния связи с «англо-саксонской расой»). Приведенные цитаты
относятся к германцам в целом.
84
Часть I
встретил свою кончину Вар, но поскольку это вполне ве¬
роятно случилось неподалеку от Детмольда, городской со¬
вет задумал воистину циклопическое, общей высотой в
2000 футов, сооружение — изваяние героя с воздетым ме¬
чом на постаменте с вырезанными из живых дубов готи¬
ческими колоннами. Предполагалось, что его будет видно
с расстояния в 60 миль.
Грандиозная затея провалилась из-за нехватки
средств, но идея, не нашедшая воплощения в бронзе, осу¬
ществилась в трудах ряда историков конца XIX века,
представлявших различные течения европейского наци¬
онализма, причем не только немецких, но также англий¬
ских и даже французских. Леопольд фон Ранке видел в
доблести Германа одно из первейших доказательств
превосходства истинных арийцев (крепких голубогла¬
зых блондинов с отличной кожей), противостоявших
натиску представителей неполноценных рас, которых
свела вместе под римскими орлами алчность и тяга к
постыдной роскоши. Некоторые французские интеллек¬
туалы ухитрились отыскать в лесах древней Германии
корни Ньютоновой теории, а известный в Викторианс¬
кую эпоху историк-оратор сэр Эдвард Кризи считал
Арминия достойным воздвижения ему памятника на
Трафальгарской площади. В своем труде «Пятнадцать
решающих битв мировой истории» он писал: «Окажись
Арминий бездеятельным или неудачливым, наш остров
никогда не носил бы имя Англия».
Эта, увидевшая свет в 1852 г., книга получила весьма
благоприятные отзывы, и два последующих поколения
британских и американских историков (включая Тедди
Рузвельта) разделяли представление Кризи о Римской
империи как упадочническом государстве «коррумпиро¬
ванных итальянцев», вполне заслужившем поражение от
рук чистокровных англо-саксов, примечательных своей
«отвагой, верностью слову, мужественной гордостью духа,
исконно германским свободолюбием и полнейшим пре¬
зрением ко всякого рода скверне». Рихард Вагнер вопло¬
тил эти мысли в музыке, американские пионеры имели
их в виду, наступая на запад и изгоняя из прерий сиу, а
правители нацистской Германии, основываясь на них, со¬
здали Освенцим.
Античность
85
* * *
А ведь если представить себе, что осенью девятого года
обстоятельства сложились бы по-иному (не шел дождь,
Вар оказался превосходным военачальником или Арми-
ний отказался от своих воинственных планов, перечитав
«Георгики» Вергилия), то может быть Гитлер не отплясы¬
вал бы победную джигу весной 1940. Возможно, мы лиши¬
лись бы лютеранской Библии, но зато не познакомились бы
и с гестаповской униформой. Во времена Августа Furor
Teutonicus еще не освоили премудрость письма, но случись
императору увидеть готические знаки на колонне роман¬
ского перистиля, он наверное догадался бы об их возмож¬
ном значении. Германию за Рейном Август рассматривал
как некую антитезу цивилизации, пустыню, «не пригодную
для возделывания и унылую для созерцания», и хотя ни в
коей мере не имел склонности к республиканским идеям и
демократическим сантиментам, он понимал, в чем польза по¬
этов, фиктивность власти и слава пчел. «Завоевывая зем¬
лю,— писал Сенека, — римлянин на ней поселяется». Если
бы Августу удалось насадить сады вплоть до Берлина, рас¬
ширившаяся и усилившаяся таким образом империя в бу¬
дущем, возможно, дала бы отпор монголам, Москва стала
бы столь же свободной, как Рим, а эквивалент ЕВРО по¬
явился на несколько веков раньше.
Слустя девять столетий после крушения империи За¬
падная Европа вступила на путь Возрождения, заново от¬
крыв для себя латинскую литературу — речи Цицерона,
стихи Вергилия, исторические труды Тацита и Тита Ли¬
вия, «Метаморфозы» Овидия, эпиграммы Марциала. Пер¬
вые переводы появляются в Италии, Франции и Англии,
еще хранивших память о империи, но никак не в Герма¬
нии или землях к востоку от Вислы. Лишь спустя триста
лет классическая ученость получает распространение при
просвещенных дворах Саксонии и Бранденбурга. Воз¬
можно, в этой задержке коренится германское непонима¬
ние имперской идеи (ее природы и цели, различия между
дипломатией и блицкригом), предоставившее двадцатому
веку casus belli для двух мировых войн.
Предположительное завоевание Германии Римом в I — II
веках, конечно же, может на целый семестр обеспечить
86
Часть I
множество историков материалом для построения всячес¬
ких умозрительных моделей возможного будущего. Это
допущение предоставляет профессорам возможность вес¬
ти дискуссии о предпочтительности, где в качестве фигур
на игровой доске против Бисмарка и нацистов выдвига¬
ются рисунки Дюрера или кантаты Иоганна Себастьяна
Баха. Правда, я склонен предположить, что, хотя сопоста¬
вить относительную ценность лирики Шиллера и артил¬
лерии Гинденбурга весьма затруднительно, большинство
участников такого спора должно предпочесть торжествен¬
ное спокойствие империй буйству непокорных провинций.
Гиббон опубликовал свою историю упадка и крушения
Рима в 1776 г., как раз в то время, когда американские ко¬
лонии объявили себя не зависимыми от британской ко¬
роны. Эпоха Просвещения близилась к концу, и в следую¬
щие полвека всплеск революционного романтизма дал о
себе знать повсюду — от Франции и Германии до Бра¬
зилии и Мексики. Новое представление о свободе поро¬
дило убеждение в том, что самосознание дает самому ма¬
ленькому народу право на самоопределение. Версальский
договор по сути вверил управление Иллирией некомпе¬
тентным вождям балканских племен, и мне нетрудно
представить Гиббона и Августа, сравнивающими недаль¬
новидность Вудро Вильсона с близорукостью Публия
Квинтилия Вара. Во всяком случае, нечто сходное сквозит
в писаниях современных авторов, которые при анализе
международных отношений сетуют на отсутствие «транс¬
национальных институтов», способных разрешать миро¬
вые проблемы с невозмутимостью старой Римской импе¬
рии. Столкнувшиеся с хаосом нерегулируемых рынков
капитала (или, положим, с преступными режимами и ре¬
негатскими идеологиями, войной в Африке, мятежами в
Иудее, тиранией в Парфии, контрабандой кокаина через
границу близ Халкидона и тотальным загрязнением Сре¬
диземного моря), они модернизируют мечты о Гиббоно-
вом «верховном магистрате, который благодаря прогрессу
знания и лести постепенно обрел утонченные совершен¬
ства Извечного Прародителя и Всемогущего Монарха».
Август с удовольствием предоставил бы им аудиторию.
Комментарии к первой части
Стремление авторов везде отыскивать зародыши современной за¬
падной цивилизации, культуры и демократии поначалу просто
вызывает усмешку. В конце концов, на массу сражений, в которых
культурный и прогрессивный полководец победил деспотичного
царька, можно отыскать массу других битв, в которых деспот
одержал победу, а «носитель культуры» благополучно почил в
бозе. Но непреложный исторический закон гласит: победитель
всегда разумнее, культурнее, благороднее и прогрессивнее побеж¬
денного — как-никак, историю пишет именно он.
Впрочем, нельзя не отметить, что понимание культуры и де¬
мократии у современных американских историков носит очень
своеобразный характер. Затем, становясь все более навязчивым,
оно начинает раздражать. «Древняя Греция являлась средиземно-
морской страной лишь по природным условиям, тогда как духов¬
ные ценности ее жителей совершенно не совпадали с таковыми
их соседей»,— пишет Виктор Хансон. Странное утверждение,
однако попытаемся принять его на веру. Но не тут-то было: через
несколько абзацев автор той же статьи начинает рассказывать о
том, как эллинистическая культура всюду, где проникали гречес¬
кие торговцы или колонисты, начинала вытеснять местную.
Но ведь так не бывает! Либо культура одного народа изначаль¬
но чужда другому — и тогда непонимание переходит в отторжение
или даже враждебность. Либо перенимание этой культуры осуще¬
ствляется в огромных масштабах — но это свидетельствует о том,
что она не была настолько уж чужда изначально.
Дальше — больше. И вот уже мы сталкиваемся с фразой, ко¬
торая сразу же многое объясняет. «Новые колонии снабжали
Элладу рабами и деньгами».
Конечно же, ужасаться этому бессмысленно — рабовладение
и работорговля были нормальными, обыденными и легитимизи¬
88
Часть I
рованными институтами античного общества. И не только антич¬
ного — к примеру, в самих Соединенных Штатах рабовладение
законодательно отменили только в 1863 году. Но ведь нам-то
твердят не об античности, а о сохранении непреходящих ценно¬
стей западной цивилизации!
Поневоле возникает подозрение, что настоящим идеалом со¬
временного Запада является тот самый мир, описанный в путеше¬
ствии Саши Привалова, где «устройство было необычайно де¬
мократичным, ни о каком принуждении граждан не могло быть и
речи... все были богаты и свободны от забот, и даже самый после¬
дний землепашец имел не менее'трех рабов...»
Приложение 1
Армии Античности
Краткий обзор
В этом обзоре освещается развитие организационной структуры,
системы комплектования и положения в социальной структуре
общества армий классической древности — от архаического пе¬
риода в Древней Греции до падения Западной Римской империи.
Обзор отнюдь не претендует на статус самостоятельного научно¬
го исследования, являясь скорее развернутой энциклопедической
статьей. Для лучшей ориентации читателя в конце дан список
опубликованных в России источников (по счастью, в последние
годы ситуация с их доступностью значительно улучшилась) и
наиболее доступной отечественной и зарубежной литературы с
краткой характеристикой.
1. Гоплитская революция.
Армии архаической и классической Греции.
Начало архаического периода ознаменовано переворотом в гречес¬
ком военном деле, который многие историки считают одним из оп¬
ределяющих факторов в развитии полисной цивилизации — т.н.
«гоплитской революцией», т.е. появлением тяжелой пехоты. Техни¬
ческой основой для подобных изменений стало появление на рубе¬
же VIII и VII вв. до н.э. (по сообщению Геродота (Her., I, 171), они
были заимствованы у карийцев1) тяжелого шлема с султаном и
ставшего впоследствии классическим круглого щита с двумя
1 Народ на юго-западе Малой Азии.
90
Часть I
рукоятями — одной в центре, под локоть, и другой, сжимаемой в
кулаке, с краю. До этого греки использовали легкие щиты с од¬
ной рукоятью, значительно меньшего размера, в силу чего пехота
вынуждена была действовать рассыпным строем и могла играть
лишь вспомогательную роль в столкновениях аристократических
родов войск — колесничных бойцов и конницы возможность ку¬
пить верховую лошадь до самого конца античности оставалась
признаком богатства). Вершиной подобного рода войн, блестяще
описанных в «Илиаде»1, стала война Халкиды и Эретрии (Ле-
лантинская), окончившаяся около 700 г.2
Уже в самом скором времени после этого на арене появляют¬
ся гоплитские ополчения — самое раннее их изображение сохрат
нилось на вазе первой половины VII в. из Коринфа, т.н. «арибалле
Макмиллана». Древняя традиция приписывала первенство в ис¬
пользовании гоплитов на поле боя аргосскому тирану Фидону,
захватившему при их помощи господство над большей частью
Пелопоннеса. Классический гоплит носил из защитного снаряже¬
ния уже описанные щит (от которого — греч. hoplon — и проис¬
ходит название этого рода войск) и шлем, а также панцирь и по¬
ножи, прикрывавшие ногу до колена, а из наступательного —
копье длиной чуть более 2 м, прямой или слегка изогнутый корот¬
кий меч, а иногда также серповидный нож. Вес этого снаряжения
составлял, по данным археологии, до 33 кг, но гоплит нес его толь¬
ко в бою — в походе большую часть везли на вьючных животных
или давали нести рабам.
Сражение гоплитских армий между собой развивалось в тече¬
ние архаического и большей части классического периода при¬
мерно по одному сценарию — гоплиты разворачивались в фалан¬
гу глубиной обычно в 8—12 рядов (встречаются упоминания и о
более глубокой фаланге, но обычно как об ошибке; так, Ксенофонт
(Xen., Hell., IV, 2, 18) пишет о беотийцах в сражении при Немее в
394 г., что они допустили ошибку — «выстроили фалангу чрез¬
мерно глубокой, не считаясь с решением строиться в одиннадцать
рядов») и атаковали друг друга лоб в лоб. Для сражения, прямо
по детским представлениям, требовалось подобрать относительно
ровное место. Правый фланг обычно занимали отборные бойцы,
поэтому зачастую правые фланги двух армий одерживали верх
1 Рекомендуем академическое издание: Гомер. Илиада / Пер.
Н.И. Гнедича; изд. подгот. А.И. Зайцев. Л., 1990. — (Лит. па¬
мятники).
2 О воен. деле до гоплитской революции см.: Greenhalgh P.A.L.
Early Greek Warfare: Horsemen and Chariots in Homeric and
Archaic Ages. — Cambridge, 1973.
Античность
91
над своим противником, а затем разворачивались друг против
друга (довольно живо все это описано Ксенофонтом в рассказе о
сражении под Коронеей в 394 г. (Xen., Ages., II, 9— 14)). Преиму¬
щество имел тот, чья фаланга была длиннее неприятельской и
могла, тем самым, нанести удар во фланг (впрочем, только спар¬
танцы и фиванцы времен Эпаминонда и Пелопида обладали дос¬
таточной боевой выучкой для какого-либо маневрирования фалан¬
гой)1. Побежденным признавался тот, кто был вынужден просить о
перемирии для погребения павших (если это делали оба, устанав¬
ливалась ничья). Победитель воздвигал на поле боя трофей — па¬
мятник, украшенный отнятым у врага оружием.
Разумеется, действительная картина была сложнее, так как
правильные столкновения гоплитских армий были далеко не так
часты в греческом военном деле.
Социальное значение «гоплитской революции» трудно пере¬
оценить. С отступлением на второй план конницы и игравшей
при ней вспомогательную роль легковооруженной пехоты с полей
сражений исчезают аристократические дружины и сокращается
роль аристократии в полисном обществе. Для войны нового об¬
разца требуются многочисленные армии, и в условиях слабораз¬
витого денежного оборота эту проблему можно было решить
лишь путем созыва гражданского ополчения. Значительное влия¬
ние приобретают средние землевладельцы, «крепкие хозяева», до¬
статочно зажиточные для того, чтобы приобрести себе гоплитское
вооружение, но не настолько, чтобы стать всадниками (класс зев-
гитов по цензовому делению Солона). Многие греческие полисы
проходят в своем развитии через стадию «гоплитской демокра¬
тии» — предоставления права участия в Народном Собрании
(уже полновластном и вполне демократическом органе) лишь
тем, кто участвует в ополчении в качестве гоплитов.
Однако наибольших успехов в создании гоплитской воен¬
ной организации достиг полис отнюдь не демократический, да и
вообще не вполне типичный для греческого мира — Спарта. В
течение нескольких веков спартанцы пользовались репутацией
непобедимых в регулярном сражении. Именно о «300 спартан¬
цах» царя Леонида всякий думает прежде всего, когда слышит о
гоплитах. Именно в Спарте творил поэт Тиртей, в элегиях кото¬
рого, написанных в годы второй Мессенской войны, впервые
ярко сформулирована новая, гоплитская воинская этика, сменившая
1 Не так давно вышел сб. статей по тактике гоплитского сра¬
жения: Hoplites: The Classical Greek Battle Experience / Ed. by
V.D. Hanson. - L.; N.Y., 1991.
92
Часть I
гомеровскую этику индивидуального противоборства героев. Те¬
перь идеал иной:
Воины те, что дерзают, смыкаясь плотно рядами,
В бой рукопашный вступить между передних бойцов.
(Тиртей, фр. 7, пер. В. В.Латышева)
Спартанская армия, как и армии прочих греческих полисов,
являлась гражданским ополчением. Однако если в большинстве
полисов (например, в Афинах) гражданин проходил военную под¬
готовку с 18 до 20 лет, проводя 2 года в отрядах пограничной
стражи, в дальнейшем же лишь участвовал в ополчении во время
походов, которые никогда, разумеется, не задействовали весь
гражданский коллектив, большую же часть своего времени посвя¬
щал какой-либо мирной профессии, и в силу этого его боевая
выучка была далеко не совершенна, то в Спарте граждане были
освобождены от всех занятий, кроме войны, начиная с 7 лет полу¬
чали военную подготовку и в течение всей жизни находились
под оружием и были подчинены жесточайшей военной дисцип¬
лине. Подобная система была продиктована особенностями поло¬
жения лакедемонян — небольшой группы дорийцев в окружении
покоренных и превращенных в государственных крепостных —
илотов — ахейцев, многократно превосходящих их численностью.
Плотские восстания были постоянной угрозой для спартанцев,- и
в силу этого они жили в условиях постоянного военного напря¬
жения. Каждый год спартанское правительство объявляло илотам
войну, чтобы оправдать таким образом проведение карательных
рейдов против илотов — криптий, в которых получала военную
подготовку спартанская молодежь. Были предприняты значитель¬
ные социальные реформы (которые древняя традиция связывала с
полулегендарным Ликургом), направленные на уравнение и после¬
дующее сохранение в неизменности земельных участков — эконо¬
мической базы гоплитского ополчения. Впрочем, особенно в силу
сочетания с жестким ограничением доступа в спартанское граж¬
данство, эти реформы не вполне достигли своего результата:
если в ликурговой ретре число граждан определялось в 9000, то в
480 г. Спарта, по сообщению Геродота, могла выставить лишь око¬
ло 8000 гоплитов, а в годы Пелопоннесской войны спартанское
ополчение состояло из 6 мор, т.е. около 6000 бойцов. Начиная же с
отмены ок. 400 г. запрета дарить и отказывать по завещанию зе¬
мельные участки сокращение числа гоплитов приобрело катаст¬
рофический характер.
Спартанская армия выделялась среди древнегреческих ар¬
мий также наличием четкой структуры и командной цепочки.
Античность
93
Структура, очевидно, в разное время несколько варьировалась.
Согласно Фукидиду (Thuc., V, 68), в 418 г. низшей единицей спар¬
танского пешего войска была эномотия (во главе с эномотархом),
состоявшая из 32 человек. Четыре эномотии составляли пентеко-
стию во главе с пентеконтархом (впрочем, название указывает на
существовавшую какое-то время численность этого соединения в
50 человек), 4 пентекостии — лох во главе с лохагом, а 2 лоха —
мору, которой командовал полемарх1. Всей армией обычно коман¬
довал царь (в Спарте их было 2, но с конца VI в. в поход выступал
только один из них), которого сопровождал специально отбирае¬
мый «гвардейский» отряд из 300 человек (видимо, именно этот
отряд и был с Леонидом при Фермопилах). В период начиная с
Пелопоннесской войны царя сопровождала также группа воен¬
ных советников (в норме 30), с которыми он должен был согласо¬
вывать стратегические решения. От царя вниз выстраивалась чет¬
кая цепочка передачи приказов, которую Фукидид (Thuc., V, 66)
характеризует так: «...приказы царей идут в одном и том же по¬
рядке и последовательности и быстро достигают своего назначе¬
ния. Ведь лакедемонское войско почти целиком состоит из на¬
чальников над начальниками и ответственность за точное
выполнение приказов лежит на целом ряде лиц». Спартанская
конница, напротив, всегда была слаба и плохо организована.
Высшее военное руководство в Спарте, как в олигархическом
полисе, принадлежало знати. Помимо подкрепленной сакрально
принадлежности царям высшего командования, их родственникам,
Геракл идам, принадлежала и большая часть постов полемархов.
Геродот даже сообщает про некоего спартанца Евенета, что он был
«один из полемархов, однако не царского рода» (Her., VII, 173).
Помимо войска из граждан спартанцы всегда вели в бой мно¬
гочисленные вспомогательные войска из собственных подданных
и пелопоннесских союзников. Так, довольно значительные отря¬
ды выставляли т.н. периэки (зависимые от Спарты, но сохранив¬
шие личную свободу общины Лаконии), илоты-вольноотпущенни¬
ки (неодамоды). Левый фланг спартанской армии по традиции
предоставлялся скиритам, жителям области на границе Лаконии
с Аркадией. В IV в., когда Спарта держала гарнизоны в ключевых
пунктах Греции и воевала одновременно во многих местах, спар¬
танцы почти совершенно перестали посылать на войну полно¬
правных граждан, исключая случаи угрозы для самой Спарты.
Так, к примеру, Агесилай Великий отправился в поход на Персию
1 Несколько иные расчеты численности соединений спартанско¬
го войска см.: Lazenby J.F. The Spartan Army. — Warminster,
1985. Нам они не представляются вполне убедительными.
94
Часть I
с 30 спартиатами (т.е. группой советников), 2000 неодамодов и
6000 союзников (Xen., Ages., I, 8).
Хотя из политических соображений прочие греки и предос¬
тавили Спарте верховное командование на море в годы основных
сражений греко-персидских войн (480 — 479 гг.), спартанский
флот вплоть до завершающего этапа Пелопоннесской войны оста¬
вался очень слабым. Причины этого достаточно очевидны: во-пер¬
вых, Спарта и ее основные союзники были земледельческими
полисами и не слишком нуждались в морской торговле, а во-вто¬
рых, развитие морского дела противоречило бы установке класси¬
ческой Спарты на самоизоляцию. Спартанским флотом командо¬
вал наварх, который вплоть до конца Пелопоннесской войны
должен был обязательно ежегодно сменяться.
В вооруженных силах главного соперника Спарты — Афин —
главную роль в классическую эпоху играла, напротив, не армия, а
флот. Так, впрочем, было не всегда — для современников сраже¬
ния при Марафоне (490 г.) Афины были сильны прежде всего
своим гоплитским войском, первым одолевшим персов в открытом
бою. Но уже спустя несколько лет, во время войны с Эгиной, дохо¬
ды от Лаврийских серебряных рудников были по предложению
Фемистокла направлены на сооружение флота, а при Саламине
этот флот, под его же командованием, завоевал себе славу.
Новый афинский флот состоял из кораблей нового типа —
триер, использование которых сразу обесценило все прежние
флоты. Ранее флоты греческих государств состояли из т.н. «биб-
лосских», или «длинных», кораблей (сами греки называли их
пентеконтерами, т.е. пятидесятивесельными), изобретения фини¬
кийцев. Само изобретение нового, более крупного корабля было
сделано не афинянами, а коринфянами (а честь изобретения яко¬
ря с двумя лапами, значительно увеличившего свободу операций
флота, традиция и вовсе приписывала скифу Анахарсису —
Strab., VII, 3, 9), но афиняне сумели опередить своих основных
соперников (Коринф и Эгину) в гонке новых морских вооруже¬
ний и таким образом завоевать господство на море.
Опора на флот оказала немалое влияние на социальное устрой¬
ство Афин и на их отношения с союзниками. В Псевдо-Ксенофон-
товой «Афинской политии», в которой вообще дан неплохой обзор
афинской стратегии, по этому поводу сказано следующее: «...спра¬
ведливо в Афинах бедным пользоваться преимуществом перед бла¬
городными и богатыми по той причине, что народ-то как раз и
приводит в движение корабли и дает силу государству — именно
кормчие, начальники гребцов, пятидесятники, командиры носа, ко¬
рабельные мастера — вот эти-то люди и сообщают государству
Античность
95
силу в гораздо большей степени, чем гоплиты и знатные и благо¬
родные» (Ps.-Xen., Ath. pol., I, 2). В своем морском союзе афиняне
вынуждены были для содержания флота ввести дань (форос), ко¬
торая в годы наивысшего могущества Афин достигала 1200 талан¬
тов (спартанцы лишь очень поздно, уже в эпоху расцвета наемни¬
чества, о которой речь впереди, разрешили союзникам заменять
воинские контингенты денежными взносами).
Численность афинского флота в 431 г. составляла (вероятно,
округленно) 300 кораблей, а впоследствии достигала и больших
цифр (для сравнения, Керкира, один из сильнейших на море по¬
лисов после Афин, в то же время могла выставить 120 кораблей).
Гоплитское войско Афин, напротив, в классическую эпоху стано¬
вится довольно слабым — все основные сражения, в которых оно
участвовало, были проиграны. Впрочем, численность его была от¬
нюдь не мала: по сообщению Фукидида, в том же 431 г. в сухопут¬
ных войсках Афин* было 13 000 гоплитов, не считая гарнизонов
пограничных крепостей, 1200 всадников, включая конных лучни¬
ков, и 1800 пеших лучников (Thuc., II, 13, 6 — 7).
Изначально верховное командование афинской армией при¬
надлежало одному из членов коллегии архонтов — полемарху,
но с общей утратой архонтами реальной власти теряет власть и
он. Со времени реформ Клисфена (508 г.) в помощь ему появля¬
ется коллегия из 10 стратегов от 10 афинских фил1 и уже в сра¬
жении при Марафоне полемарх Каллимах передает им реальное
командование, хотя еще и участвует в военном совете и команду¬
ет правым крылом (Her., VI, 109— 111). В классическое же время,
как сообщает Аристотель (Arist., Ath. pol., 58, 1), в ведении поле¬
марха остались лишь жертвоприношения Артемиде-Охотнице и
Эниалию, надгробные состязания в честь павших на войне и по¬
минки по Гармодию и Аристогитону. Реальная власть переходит
к стратегам и ряду иных, также выборных магистратов. Все они,
даже в то время, когда большинство должностей в Афинах запол¬
нялось по жребию, избирались поднятием рук, и хотя и избира¬
лись ежегодно, но, в отличие от всех прочих, постоянно переизби¬
рались — например, Перикл занимал должность стратега 15 лет
подряд, а известный полководец IV в. Фокион — даже 45 лет. Се¬
рьезной угрозой для стабильности военного руководства было,
однако, проведение каждую пританию (10 раз в год) голосования о
доверии стратегам, грозившего им отставкой и штрафом (самый
знаменитый случай бессмысленного вмешательства Народного
Собрания в военное руководство произошел после битвы при
1 После реформы Клисфена (509 — 507 гг. до н.э.) — террито¬
риальных округов, по которым делились афинские граждане.
96
Часть I
Аргинусских островах в 406 г. и, возможно, стоил афинянам пора¬
жения в Пелопонесской войне — победоносные стратеги были
казнены за то, что в шторм не подобрали убитых). Из выборных
военных должностей упоминаются 10 стратегов (с 441 г. избира¬
емые не от фи л, а от всего гражданского коллектива), из которых
один командовал гоплитами, второй заведовал охраной границ
Аттики, еще двое — обороной Пирея (афинской гавани), пятый —
снабжением флота, а остальные получали от Совета и Народно¬
го Собрания поручения сообразно ситуации; два гиппарха, каж¬
дый из которых командовал конницей от 5 фил; еще один гип-
парх для афинской колонии на Лемносе; из более низких чинов —
по одному таксиарху (для командования пехотой) и филарху
(командиру конницы) от каждой из 10 фил. Еще более низкие
командиры — лохаги — назначались филархами и таксиарха-
ми (см. обо всем этом: Arist., Ath. pol., 61).
От Афин до нас дошли интересные сведения об организа¬
ции финансирования флота. Собственно корабли строились за
счет государства — на средства, полученные от сдачи в аренду
Лаврийских серебряных рудников. Однако государство финан¬
сировало содержание лишь двух кораблей, предназначенных для
перевозки посольств, срочных сообщений и т.п. — «Паралии» и
«Саламинии» (позднее «Аммониады»). Содержание (т.е. почин¬
ка, закупка снастей, набор команды и т.д.) прочих кораблей яв¬
лялось одной из возлагавшихся на богатых граждан повинностей
(литургий) — триерархией. Подробная картина этой повинности
дана в XIV речи Демосфена («О симмориях»), произнесенной в
354 г., в которой он предложил ее реформу. Не вдаваясь в частно¬
сти, скажем, что первоначально эта повинность исполнялась еди¬
нолично, но, в свете оскудения Афин после Пелопоннесской вой¬
ны, начиная с архонтства Навсиника (378/77 г.) она стала пору¬
чаться товариществам — симмориям. К участию в симмориях
привлекалось примерно 1200 богатейших граждан, но их них
примерно 800 под различными предлогами уклонялось от этой
повинности (собственно, реформа Демосфена была направлена
на более справедливое распределение этого бремени). Ежегод¬
ный расход на одну триеру Демосфен оценивал в 20 талантов1
(Dem., XIV, 20). Из этой цифры ясна неизбежность высоких взно¬
сов с союзников.
1 Талант — высшая единица денежного счета у греков. По эв¬
бейскому стандарту, наиболее распространенному, 1 талант =
100 мин = 3000 статеров = 6000 драхм = 36000 оболов. Вес
драхмы — 4,36 г серебра. Крупнейшей чеканившейся монетой
была декадрахма, мина и талант — только счетные единицы.
з*
Античность
97
Новый переворот в древнегреческом военном деле случился в
годы после Пелопоннесской войны, в начале IV в. до н.э. В обста¬
новке затяжных войн ведущих греческих полисов за гегемонию (в
которых ни одна из сторон не имела шансов на долгосрочный вы¬
игрыш), охвативших всю Элладу, становилось все более утоми¬
тельно для граждан участвовать в ополчении1. К тому же соци¬
альные потрясения во многих полисах привели к появлению в
Греции массы «лиц без гражданства», изгнанных из собственного
полиса без реальной надежды на возвращение. В этих обстоятель¬
ствах естественным было массовое обращение к услугам наемни¬
ков. Наемничество существовало в Греции и ранее, особенно в
период социальных потрясений, связанных с переходом к демок¬
ратии в VII —VI вв., но не играло решающей роли в военном
деле, а наемники происходили большей частью из нескольких от¬
сталых регионов, каждый из которых имел свою «военную специа¬
лизацию»: Аркадия поставляла гоплитов, Крит — лучников, Ро¬
дос — пращников и т.д. Теперь же войны зачастую идут без
участия гражданского ополчения, которое обычно созывается
лишь при вторжении неприятеля на территорию полиса, только
между наемными отрядами (то, что в финальном сражении эпо¬
хи, битве при Херонее, сражались гражданские ополчения, было
вызвано гибелью афинского наемного войска в сражении с Фи¬
липпом при Амфиссе незадолго до того). Впервые решение о ве¬
дении подобной войны было принято, по сообщению Ксенофонта
(Xen., Hell., IV, 4, 14), в 392 г., когда стало очевидно, что война меж¬
ду Спартой и Коринфской лигой переходит в позиционную фазу.
Даже Спарта, которая в силу того, что все ее полноправные
граждане сами были профессиональными солдатами, менее всего
использовала наемников, периодически обращалась к их услугам.
Агесилай использовал в своих войнах остатки знаменитых «10 ты¬
сяч», совершивших с царевичем Киром поход в глубь Персии, а в
382 г. перед походом на Олинф спартанцы разрешили союзникам
платить вместо одного гоплита 3 обола в день, а вместо всадника —
12 оболов (Xen., Hell., V, 2, 21), что дает нам сведения о жалова¬
нии наемников.
В ходе Коринфской войны впервые показал себя и новый
род войск — пельтасты, т.е. легковооруженные копейщики. От
1 Подсчитано, что в период с 490 по 338 г. греки воевали два
года из трех, и не разу не знали мира долее 10 лет подряд.
См.: Дюкре П. Война в общественной жизни Древней Гре¬
ции // Античное общество: Проблемы политической истории.
СПб., 1997. С. 231.
4—Альтернативная история
98
Часть I
них, с одной стороны, не требовались значительные расхода на воо¬
ружение, которых не могли себе позволить наемники, а с другой —
требовалась значительная профессиональная подготовка, которую
нельзя было обеспечить в гражданском ополчении. Честь внедре¬
ния этого рода войск, ранее существовавшего практически ис¬
ключительно во Фракии, принадлежит незаслуженно забытому
последующими поколениями афинскому полководцу Ификрату.
Он произвел ряд изменений в вооружении пельтастов (в частно¬
сти — удлинил их копье вдвое, после чего они смогли противо¬
стоять гоплитам в ближнем бою), а вскорости продемонстрировал
возможности нового войска, окружив и разгромив в 390 г. непо¬
далеку от Коринфа мору спартанцев, что произвело ошеломитель¬
ное впечатление (см. об этом: Xen., Hell., IV, 5, 11 —18).
Пельтасты после ификратовой реформы носили холщовый
панцирь, кожаный щит (греч. pelte), легкое копье, меч и дротики.
От них требовалось умение действовать как сомкнутым, так и
рассыпным строем и умение маневрировать.
В IV в. Греция налаживает своеобразный экспорт наемников
на восток. После того как упомянутым выше 10 тысячам гречес¬
ких наемников удалось в 401—400 гг. прорваться от самого Вави¬
лона сквозь силы персидского царя к морю (это описано в «Ана¬
басисе» Ксенофонта, одного из вождей этого отряда, и вообще
являющемся прекрасным источником по жизни наемного отряда
того времени), престиж греческого оружия в Персии необычайно,
вырос. В годы Великого восстания сатрапов в 360-е гг. крупней¬
шие афинские полководцы (Ификрат, Хабрий, Тимофей) и сам
спартанский царь Агесилай служили в качестве наемников вос¬
ставшим сатрапам и египетским фараонам XXX династии. Ис¬
пользовал наемников и царь. Диодор даже пишет о вмешатель¬
стве персидского царя в греческие дела: «Стараясь составить
значительную наемную силу, он решил уладить войны в Греции»1
(Diod., XV, 38, 1). Превосходство греческих наемников над соб¬
ственно персидскими армиями было столь очевидно, что в 343 г.
при повторном покорении Египта персами исход войны решил¬
ся в сражении при Нильском канале, в котором с обеих сторон
сражались греческие наемники, а армии персов и египтян лишь
наблюдали за ходом боя. На первом этапе походов Александра
Македонского наибольшие проблемы ему доставили греческие
наемники под командой родосца Мемнона, внука Ментора, побе¬
дителя при Нильском канале.
1 Цит. по: Маринович Л.П. Греческое наемничество IV в. до
н.э. и кризис полиса. М., 1975. С. 103.
4-2
Античность
99
2. Армии Македонии и эллинистических царств.
В середине IV в. на политическую сцену Греции вступает в
качестве равноправного, а вскоре и ведущего участника соседнее
с Грецией и сильно эллинизированное Македонское царство.
Творец могущества Македонии, царь Филипп II, вместе со
своим ближайшим соратником — полководцем Парменионом —
проводит, учитывая греческий опыт (в молодости он был залож¬
ником в Фивах и сопровождал знаменитого Эпаминонда в его
походах), военную реформу, которая на долгое время сделала ма¬
кедонскую армию, до того мало чем отличавшуюся от армий иных
народов Балканских гор, сильнейшей в Элладе и одной из силь¬
нейших в средиземноморском мире. Ключом к его успеху была не
только и не столько знаменитая македонская фаланга, сколько
создание, в отличие от греков, сильной кавалерии и налаживание
ее взаимодействия с пехотой.
Как справедливо отмечает Ганс Дельбрюк в своей «Истории во¬
енного искусства»1, «Понятия “конница” и “кавалерия” надо разли¬
чать так, что в первом случае речь идет о массе отдельных всадников,
тогда как во втором случае всадники сведены в дисциплинирован¬
ные эскадроны. В таком случае можно сказать, что первая кавалерия
была создана македонянами». На основе дружины царских «друзей»
(гетайров) была создана новая хорошо организованная тяжелая кон¬
ница, поделенная на тактические единицы — илы. Ил известно восемь,
из которых семь носили наименование областей, в которых набира¬
лись, а последняя, очевидно привилегированная, называлась «царс¬
кой». Численность илы предполагается в 200 человек. Общий коман¬
дир конницы гетайров носил название гиппарха. Александру в ходе
своих походов пришлось реорганизовать кавалерию, в связи с при¬
нятием в нее представителей иных народов. Территориальное деле¬
ние было упразднено и введена двухступенчатая организация —
гиппархии, подразделявшиеся на илы. Гетайры были вооружены ме¬
чом и двумя короткими копьями, носили короткую кирасу, шлем без
гребня и щит. Второй род македонской конницы — сариссофоры —
набирался, вероятно, из людей менее знатных и вооружался длинны¬
ми копьями — сариссами. Арриан упоминает также некие кавале¬
рийские отряды, носившие название «продромой», т.е. «бегунов»
(Arr., 1,12, 7), представлявших из себя конную разведку.
Одновременно Филипп создает пехоту, в которой Македония
прежде была слаба. Гоплитской фаланге придается наименование
1 Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках полити¬
ческой истории. Т. 1. СПб., 1995. С. 137.
4*
100
Часть I
педзетайров (пешей свиты), и она организуется по принципу, не¬
сколько отличному от классического принципа греческой фалан¬
ги (впрочем, вероятно, определенную эволюцию в этом направле¬
нии мы наблюдаем уже в действиях Эпаминонда). Македонские
пехотинцы вооружаются не обычным гоплитским копьем, а сарис-
сой длиной от 5,32 до 7,10 м, строятся с куда меньшими проме¬
жутками между шеренгами, что позволяло задним рядам прини¬
мать участие в сражении и гораздо более глубоко: нормальная
глубина македонской фаланги — 24 ряда. При всей внешней
страшности подобного построения (есть прекрасное описание про¬
изводимого им эффекта в плутарховой биографии Эмилия Павла;
см.: Plut., Aem., XIX) оно гораздо более неповоротливо, чем фалан¬
га классической эпохи, и именно к нему относится большая часть
вполне справедливой критики данного боевого порядка. Впрочем,
развитие македонской фаланги было далеко не единовременным,
и полностью данные принципы были воплощены лишь в правле¬
ние Антигона Гоната (276 — 239). Тяжелая пехота времен Филиппа
носила кирасу, поножи, шлем с небольшим гребнем, бронзовый щит,
кинжал, короткий и широкий меч и сариссу. Со времени Алексан¬
дра воины с бронзовыми щитами получили наименование халкос-
пидов, а воины элитных частей были названы аргираспидами (се¬
ребряными щитами). Подразделениями педзетайров были лохи
(по 16 человек), синтагмы (по 16 лохов) и таксисы, часто также пе¬
реводимые как «полки». Точный размер таксиса едва ли был фик¬
сирован — это соединение войск, набранных в одной области, по¬
добно иле у гетайров — но обычно составлял около 1500 человек.
Во времена Филиппа Македония выставляла 12 таксисов.
Средневооруженная пехота носила название гипаспистов (пер¬
воначально это были слуги дружинников). В отличие от пельтастов
они не были вооружены для дальнего боя. Их конкретное вооруже¬
ние остается предметом споров военных историков, но очевидно, они
были. вооружены легче гоплитов. Гипасписты подразделялись на
агемы. Отборная часть гипаспистов составляла так называемую «цар¬
скую агему» — очевидно, аналог «царской илы» в коннице гетайров.
Наконец, имелись легковооруженные — метатели дротиков,
стрелки, пращники, носившие общее наименование псилетов. Лег¬
кая пехота разделялась на хилиархии — тысячи.
Имелись в македонской армии также и национальные части,
каждая со своим особенным оружием. Так, например, историки
походов Александра часто упоминают среди метателей дротиков
отряды агриан — союзного Македонии балканского племени.
С этой-то армией, дополненной контингентами греческих поли¬
сов, Александр и выступил в 334 г. на покорение Азии. По наиболее
4-4
Античность
101
подробным данным Диодора, совпадающим в общей сумме со сведе¬
ниями прочих источников, Александр имел 12 тысяч македонской
пехоты, 7 тысяч союзной греческой, 5 тысяч наемной, 5 тысяч союз¬
ной от племен Балканских гор и 1000 стрелков из лука — всего
30 тысяч. Кавалерии у него было 4,5 тысячи — 1500 македонян-ге-
тайров, 1500 фессалийцев-сариссофоров, 600 греков и 900 фракий¬
цев и пэонов в качестве продромой (Diod., XVII, 17, 3—4)1. Неясно,
включены ли в это число 10 тысяч, высадившихся в Малой Азии
под командой Аттала и Пармениона в 337 г.
К концу похода армия изменилась довольно значительно. По
подсчетам, которые произвел в своей биографии Александра авст¬
рийский историк Фриц Шахермайр2, в 324 г., после увольнения
ветеранов в Опиде, из армии в 70 тысяч человек старые части
составляли лишь 13 тысяч пехоты и 2 тысячи кавалерии, в том
числе около 5 — 6 тысяч македонян. Создаются смешанные нацио¬
нальные части. В конницу, разделенную теперь на 5 гиппархий,
начинают приниматься представители иранской и туранской
аристократии и привилегированное положение македонских ге-
тайров ликвидируется. Арриан сообщает и о планах реорганиза¬
ции пехоты, для которых полководцем Александра Певкестом
были подготовлены персидские части — предполагалось зачис¬
лить вновь прибывших в македонские части, сделать начальника¬
ми над ними македонян и создать новые декады (аналогично
лохам) в составе 4 македонян и 12 персов, причем персы якобы
должны были сохранить свое национальное оружие, что в случае
доведения плана до конца означало бы совершенно новую тактику
(Arr., VII, 23, 3—4).
После распада империи Александра армии самой Македо¬
нии (царства Антигонидов), Эпира и царств Ближнего Востока
(Пергамского царства, Птолемеев и Селевкидов) сохраняют в це¬
лом тот вид, который придали македонской армии Филипп и
Александр. Они продолжают набираться прежде всего из греков
и македонян, а не из покоренных народов, по крайней мере в час¬
ти фаланги (задуманный Александром синтез не осуществился)3.
Армии более восточных царств со временем приобретают все бо¬
лее азиатский вид. Значительную роль в армиях продолжали иг¬
1 Цит. по: Шифман И.Ш. Александр Македонский. Л., 1988. С. 45.
2 Шахермайр Ф. Александр Македонский / Пер. с нем.
М.Н.Ботвинника и Б.Функа. М., 1984. С. 296 — 298.
3 Обозрение отдельной армии эллинистического периода см.:
Бикерман 3. Государство Селевкидов / Пер. с франц.
Л.М. Глускиной. М., 1985. С. 50 — 99.
102
Часть I
рать наемники, войны часто начинались с направления эмиссаров
в Эфес или на иные рынки наемников.
Развитие военного дела в эллинистическую эпоху шло в основ¬
ном по линии увеличения роли кавалерии и введения нового
оружия — распространяются более крупные корабли, приобретает
значительное развитие полиоркетика (наука об осадных машинах).
Более всего поразили воображение современников слоны.
Основным полем их использования была борьба с вражеской кон¬
ницей: слоны одним своим видом наводили страх на лошадей и
вполне могли сами развивать хорошую скорость. Так, в битве при
Ипсе (301 г.) противоантигоновская коалиция, имея 400 слонов
против 75 у Антигона смогла при их помощи отсечь от основных
сил конницу сына Антигона Деметрия, что и решило исход боя
(Plut., Dem., XXVIII —XXIX), в 275 г. Антиох I одержал т.н. «сло¬
новую победу» над великолепной конницей галатов и т.д. Воз¬
можность успешных действий слонов против пехоты или, тем паче,
укреплений сильно преувеличена. Нам известно сравнительно
мало сражений, в которых слоны смогли нанести серьезный урон
пехоте, и во всех них решающую роль сыграл эффект внезапнос¬
ти. Так, например, в битве при Гераклее (280 г.) Пирр разбил
римского консула Левина отчасти из-за страха римлйн перед не
виденными ими ранее слонами (Plut., Pirr., XVII), но второй раз
у него это уже не получилось. Гораздо чаще слоны причиняли
ущерб собственной армии, побежав от вражеской пехоты вспять.
К концу периода применение слонов теряет былое значение. Пос¬
ледний раз они использовались помпеянцами против Цезаря в
битве при Тапсе (46 г. до н.э.)
Распространяются метательные машины торсионного типа
(впервые они были употреблены в 400 г. в Сиракузах), одно из
высших достижений военно-технической мысли древности. Их
мощность была так велика, что еще в XVIII в. рассматривалась
возможность отказаться от пушек и вернуться к ним1, а по точно¬
сти стрельбы они превосходили мушкеты даже времен наполео¬
новских войн. Широкое распространение приобретает и ряд дру¬
гих изобретений, связанных с деятельностью сиракузского тирана
Дионисия Старшего — осадные башни-гелеполы, корабли, боль¬
шие, чем триера (в основном тетреры и пентеры).
Начиная с 30-х гг. в исторической науке распространилась
теория английского исследователя У. Тарна об устройстве древ¬
1 Эллинистическая техника: Сб. статей / Под ред. И.И. Тол¬
стого. М. — Л., 1948. С. 281 —282. Подробнее об осадных маши¬
нах см. также.: Marsden Е. W. Greek and Roman Artillery: In 2
vol. - Oxford, 1969-1971.
Античность
103
них военных кораблей1. По его предположению, на триерах греб¬
цы были организованы в звенья по 3 весла в каждом, а на тетре-
рах соответственно по четыре. Начиная с пентеры в звено входило
по одному веслу, но его держало 5 и более гребцов (вплоть до 10
на декере). На сверхбольших кораблях III в. до н.э. сочетались оба
метода — увеличение числа весел в звене и гребцов на одном вес¬
ле. Вершиной подобного развития стала построенная при египетс¬
ком царе Птолемее Филопаторе (221—204) тессароконтера (зве¬
нья из 4 весел с 10 гребцами), обслуживавшаяся, по Плутарху,
4000 гребцами и перевозившая до 3000 гоплитов (Plut., Dem.,
XLIII), но она так и осталась в основном декоративной.
При македонском царе Филиппе V (221 — 179) военная орга¬
низация, созданная его великим тезкой, наконец-то встретилась с
соперником, который смог ее решительно превзойти. Этим соперни¬
ком оказался Рим, к истории войска которого мы и перейдем.
3. Армия архаического Рима (VIII — IV вв. до н.э.)
Военная организация Древнего Рима послужила одним из наибо¬
лее ярких проявлений римского гения. Римский историк времен
Тиберия Валерий Максим написал об этом так: «Военное искус¬
ство, энергично упражняемое, стяжало римскому владычеству
верховенство в Италии, даровало управление над множеством го¬
родов, великими державами, могущественнейшими народами, рас¬
пахнуло проход в Понтийский залив, вручило взломанные прегра¬
ды Альп и гор Тавра и превратило исток из крохотной хижины
Ромула в столп над всем кругом земель»2 (Val. Max., II, 8). Однако
путь к этому могуществу был долгим. Рассмотрим его, как сказа¬
ли бы римляне, ab ovo.
1 Впервые выдвинута в ст.: Tam W.W. The Greek warship ! i
Journal of Hellenic Studies. — Vol.25. — L., 1905. — P.137—173,
204 — 224. Нек. сведения и иллюстративный материал (не сво¬
бодные, впрочем, от неточностей) см. также, в изд.: Боевые ко¬
рабли мира: Иллюстрированная энциклопедия. СПб., 1997. С.
7 — 26. Схему устройства пентеры, исходящую из того, что палуб
было действительно пять, см. в учебн. изд. Тита Ливия: Тит
Ливий. История Рима с его основания. Книга XXI. М., 1948. —
(Римские классики). С. 43. Существует новейшая работа по уст¬
ройству греческого военного корабля: Morrison J.B., Coates
J.F.y Rankov N.B. The Athenian Trireme. — Cambridge, 2000.
2 Цит. по: Токмаков B.H. Военная организация Рима Ранней
республики (VI —IV вв. до н.э.). М., 1998. С. 5.
104
Часть I
В начале царского периода (VIII —VI вв., до реформы Сервия
Туллия) основой римской военной организации были так называ¬
емые курии. В настоящий момент в романистике считается обще¬
признанным, что курии — это союзы мужчин-воинов, основанные
на патрицианской родовой организации. Большинство историков
считает, что до сервианской военной реформы в курии были допу¬
щены только патриции и они-то и составляли populus, т.е., в изна¬
чальном значении этого термина, «народ-войско».
Шестой римский царь Сервий Туллий (традиционные даты
правления — 578 — 534 гг.) провел т.н. центуриатную реформу
социального и военного устройства, которая, без преувеличения,
явилась одним из основных моментов в ранней истории Рима. К
сожалению, хотя об этой реформе сохранились подробные сведе¬
ния в древнеримской исторической традиции (см., напр., Liv., I,
43 — 44), достоверность этих сведений находится под серьезным
вопросом. Несомненным, однако, является то, что новая военная
организация была основана не на родовом принципе, как куриат-
ная, а на имущественном, причем в военную организацию, и след¬
ственно в состав Populus Romanus, были приняты плебеи. Ливий
и прочие древние авторы сообщают нам о денежном исчислении
ценза, однако этот аспект традиции подвергается современной ис¬
торической наукой большому сомнению относительно времен
Сервия Туллия и выдвигаются различные более поздние даты
перевода ценза на деньги, вплоть до цензуры Ann. Клавдия Цека
(312 г.) или хотя бы введения платы в войске (406 г.).
Ливий пишет о том, что лица высшего сословия составили
18 всаднических центурий, первый имущественный разряд (свы¬
ше 100 тыс. ассов1) Быставлял 80 центурий тяжеловооруженных
воинов, имевших примерно стандартное гоплитскоё вооружение
(по круглому щиту — лат.clipeus,их иногда называли clipeati),
второй имущественный разряд (от 75 тыс. ассов) выставлял 20
центурий воинов, уже не имевших панцирей и носивших вытяну¬
тый щит — лат. scutum, третий (от 50 тыс. ассов) — 20 центурий с
подобным вооружением, но без поножей, четвертый (более 25
тыс.) — 20 центурий, вооруженных лишь копьем и дротиком, и
пятый разряд (свыше 11 тыс.) — 30 центурий пращников. К пер¬
вому разряду было приписано две центурии мастеров по осад¬
ным машинам, а к третьему — три центурии запасных, трубачей
и горнистов. Люди с цензом ниже первого класса (пролетарии)
составляли 1 центурию, свободную от военной службы. Сообразно
1 Асс — римская медная монета. В период ранней Республики
хождение имели т.н. aes signatum или aes grave весом в пол¬
ный фунт (327,45 г) меди.
Античность
105
этому делению проводились народные собрания (таким образом,
всадническое сословие и первый имущественный разряд имели
98 центурий из 193 и большинство в народном собрании) и рас¬
кладывались налоги (пролетарии налогов не платили). Из пат¬
рициев было составлено б всаднических центурий — старшие и
младшие Тиции, Рамны и Луцеры, носившие общее название Sex
suffragia («Шесть голосов»).
Разумеется, при этом второй —пятый разряды были значитель¬
но многочисленнее первого. Однако его преимущественное поло¬
жение во многом исходило из самого устройства войска — чис¬
ленность гоплитской фаланги (classis), выставлявшейся первым
разрядом, не могла быть меньше, чем численность средневоору¬
женных и легковооруженных воинов.
Все центурии вообще делились на две категории — младших
(до 45 лет включительно) и старших (от 46), причем в загранич¬
ных походах должны были участвовать только младшие. Числен¬
ное соотношение старших и младших центурий в этот период ос¬
тается спорным.
Другим предметом дискуссий является численность воинов,
выставляемых от каждой центурии. Представляется довольно со¬
мнительной версия, согласно которой выставлялась именно сбтня,
поскольку подобные «количественные» названия редко исходят
из действительного соответствия, но ее тем не менее поддержива¬
ют некоторые романисты. Исходя из нее, мы получаем армию чис¬
ленностью порядка 15 тысяч человек, что примерно соответствова¬
ло бы данным о результатах сервиевой переписи — 80 ООО
мужского населения по Ливию, 84 700 по Дионисию Галикарнас¬
скому. Впрочем, надо учитывать, что данные этой переписи под¬
вергали сомнению по археологическим данным, дающим не свыше
50 тысяч жителей для Рима VI в., и достижение центуриями пол¬
ного числа в 193 также понимается многими исследователями
как протяженный во времени процесс (вплоть до 2-й Латинской
войны 340 — 338 гг.). Организация этого войска также не до конца
нам ясна. Представляется обоснованным мнение, что в этот период
еще нет четкого деления войска в походе на структурные едини¬
цы, а под легионом до начала IV века понимается войско в целом.
Войско набиралось каждый год новое, по особому постановле¬
нию сената. Призыв осуществляли консулы, после набора воинам
централизованно раздавалось оружие из государственных арсена¬
лов в соответствии с выплачиваемым ими по их цензу налогом —
трибутом, и они собирались на Марсовом поле, где избирались
центурионы (это звание не передавалось от похода к походу), выда¬
вались знамена и приносилась очистительная жертва (люстрация).
Там их приводили к присяге, после чего они оказывались в полном
106
Часть I
подчинении консула, без права апелляции на его приговоры к
народу.
Важнейшим отличием римской цензовой системы от гречес¬
кой (скажем, тимократической конституции Солона в Афинах и
иных подобных) было то, что до появления военных трибунов с
консульской властью в 445 г. высшие государственные посты оста¬
вались полностью за патрициями и плебеи, даже первого имуще¬
ственного разряда, не имели возможности возглавить государ¬
ство и войско. Это создавало возможность, с одной стороны, для
некоторых откатов к куриатной организации (в частности, на ос¬
новании рассказа Тита Ливия (Liv., II, 48 — 49) о походе Фабиев
против Вей, ряд исследователей предполагает подобный возврат в
первые годы Республики), а с другой — служило причиной борь¬
бы плебеев против своего ущемленного положения в центуриат-
ной системе, побуждавшей, в свою очередь, ее эволюцию.
Верховное командование у римлян часто сменялось и было
коллегиальным (оно принадлежало двум ежегодно сменяемым
консулам), что уже к концу Ранней республики начало вызывать
затруднения. Поэтому в экстраординарных случаях для руковод¬
ства войском консул назначал диктатора или командование армия¬
ми временно оставлялось в руках бывших консулов (проконсу¬
лов). У римлян сложилось чрезвычайное почтение к высшей
военной власти (imperium), подобное которому в Греции суще¬
ствовало лишь в Спарте. Своего рода высшим примером могуще¬
ства военной власти служит знаменитый рассказ про «Манлиев
правеж» — казнь консулом Титом Манлием своего сына, выиг¬
равшего запрещенный им поединок с врагом (Liv., VIII, 6). Имен¬
но оно послужило основой знаменитой римской дисциплины.
. Победоносный полководец мог получить от сената торже¬
ственное вступление в город — триумф. Условиями этой высшей
военной почести были законное самостоятельное командование
войсками, победа в сражении, в котором погибло не менее пяти
тысяч врагов, и присутствие победоносного войска. В случае ма¬
лой, по мнению сенаторов, значительности или почетности побе¬
ды полководец мог получить малый триумф — овацию, носивший
такое название потому, что при завершении этого шествия в жер¬
тву приносился не бык, как при триумфе, а овца (так, овацию по¬
лучил Красс за победу над гладиаторами, противником, недостой¬
ным римского народа).
Процесс эволюции центуриатного войска в V — III вв. описан
в источниках скорее отрывочно. Как важные вехи на этом пути
следует отметить появление должности военных трибунов с кон¬
сульской властью, доступной плебеям, в 445 г.; введение платы
Античность
107
для воинов (stipendium) после взятия города вольсков Анксура в
406 г.; начало круглогодичной службы войска во время десятилет¬
ней осады Вей с 403 г. (очевидные шаги к переходу от ополчения
к отчасти профессиональной армии); доступность консулата пле¬
беям по Лициниеву — Секстиеву закону 367 г.; переход на набор
по трибам (территориальным округам). И наконец, во второй по¬
ловине III в. проводится реформа центуриатной организации, по
которой она становится чисто политической, устраняются ее дисп¬
ропорции и она соединяется с системой триб — центурий теперь
373, но для организации войска это уже не важно. К этому време¬
ни, согласно античной традиции, складывается классическая рим¬
ская военная организация — манипулярный легион.
4. Римская армия в период средней и поздней Республики
(III—I вв. до н.э.)
Точное время появления манипулярного легиона, к сожале¬
нию, пока не вполне установлено. Начало появления манипуляр-
ной тактики согласно относят ко времени Самнитских войн, за¬
вершение же этого процесса, в зависимости от степени доверия к
источникам, ко времени от 280 г. до битвы при Заме (202 г.). Не¬
которые (как Г. Дельбрюк) разделяют введение манипулярной
системы на два этапа — собственно манипулярной тактики (пос¬
ле Самнитских войн) и эшелонной тактики (после Сципиона
Старшего), полагая, что в полном объеме манипулярная система
могла появиться лишь тогда, когда римская армия приобрела дол¬
жную выучку в многолетней войне.
Однако, по крайней мере, до нас дошли подробные описания
манипулярного легиона в его классическом виде. Традиционно луч¬
шим и наиболее подробным признается описание, данное Полибием
в его «Всеобщей истории» (Polyb., VI, 19 — 42), хотя следует пони¬
мать, что Полибий описывал идеальный вариант римской военной
организации и что его описание относится уже к середине II в.
Новый легион (Полибий определяет их штатное число в 4, но
начиная со Второй Пунической войны Рим, видимо, редко возвра¬
щался к столь малому числу) состоял из 4200 пехотинцев и 300
всадников. Набору подлежали все граждане с цензом более 4000
ассов (пролетарии оставлялись для службы на флоте) в возрасте
от 17 до 46 лет. Гражданин обязан был совершить 20 годовых по¬
ходов. Вид вооружения теперь определялся не имущественным
цензом, а возрастом призывника. Лица младшего возраста зачис¬
лялись в легковооруженные (rorarii или, позднее, veliti). Следую¬
щих за ними записывали в число hastati — копьеносцев (они
108
Часть I
носили уже полное вооружение и составляли первый эшелон
строя). Далее, в возрастной последовательности, набирались вто¬
рой (principes) и третий (triarii) эшелоны. Рорариев, гастатов и
принципов в легионе было по 1200, а триариев — 600. Механизм
набора легионной конницы у Полибия не прояснен, по всей види¬
мости в его время она все еще набиралась из римских всадников.
Высшие сословия (сенаторы и всадники) выставляли стар¬
ший командный состав1, что и составляло их основную службу
Республике. Верховное командование войском по-прежнему при¬
надлежало высшим магистратам или бывшим магистратам, а в
помощь им ежегодно избирались военные трибуны (по 6 на каж¬
дый легион) из числа людей, совершивших не менее 5 ежегодных
походов. Тем самым звание военного трибуна было одной из на¬
чальных ступеней «дороги почестей» — уже для самых младших
магистратур требовалось 10 походов.
Пехота легиона подразделялась на 30 манипулов, по 10 в каждом
эшелоне, легковооруженные распределялись по манипулам поровну.
Командовали манипулом два центуриона, один на правом крыле,
второй на левом. Звания центурионов выстраивались в иерархию от
командира левого крыла последнего манипула гастатов (hastatus
posterior) до командира правого крыла первого манипула триариев
(primus pilus, «первое^опье» ), функцией которого было помогать в
командовании легионом зачастую еще неопытным аристократичес¬
ким командирам. Хотя формально центурионы при каждом новом
наборе все еще получали новое назначение, на практике сложилась
система последовательною повышения от hastatus posterior до
primus pilus и ее нарушения приводили к серьезному недовольству
(см. историю Спурия Лгаустина у Ливия — XLII, 32—35). Именно на
мужестве и выучке центурионов, постепенно становившихся своего
рода профессиональными военными, основывалась мощь римских
легионов. Образ центурионов Республики ярко обрисован в научно-
популярной книге известной исследовательницы Древнего Рима
М.Е. Сергеенко «Простые люди древней Италии»2. В художествен¬
ной литературе можно рекомендовать образ Гая Филиппа в фантас¬
тической тетралогии Г. Тертлдава «Пропавший легион». Легионная
конница подразделялась на 10 турм, каждой из которых придавалось
1 Служба римских всадников в коннице со временем все более
становится фикцией, хотя еще при принципате 15 июля каж¬
дого года проводился смотр, на котором все римские всадни¬
ки призывного возраста проезжали верхом, объединенные в 6
турм во главе с севирами из числа сыновей сенаторов.
2 Сергеенко М.Е. Простые люди древней Италии. М.—Л.,
1964. С. 79-92.
Античность
109
3 декуриона. Из них выбранный первым командовал турмой, а
остальные являлись его заместителями и командирами поло¬
вин турмы.
К этому времени относится появление устойчивой системы
жалования воинам. Простые легионеры получали 60 Денариев1,
центурионы — 120. Значительную часть доходов легионеров со¬
ставляли награды по случаю триумфов. По некоторым подсчетам2,
за 20 годовых походов простой легионер мог получить 2134 асса, а
центурион соответственно вдвое больше. Зачастую бывшие легио¬
неры получали от сената землю в колониях римских граждан.
Помимо собственно римского войска, набирались также и
войска италийских союзников Рима. Римское гражданство рас¬
пространилось на всю Италию только в результате Союзнической
войны 90 — 88 гг. до н.э., но это не освобождало покоренные Ри¬
мом племена от необходимости помогать Риму на войне. Союзни¬
ки выставляли пехоту, равную по численности римской, и втрое
больше конницы.
Если следовать достаточно убедительным построениям
Г. Дельбрюка, то первоначально манипулярный строй сводился к
тому, что строй фаланги был разделен небольшими интервалами,
проходившими между разными манипулами. Это позволяло
строю фаланги не нарушаться в бою и при движении по пересе¬
ченной местности, а также давало возможность принципам, а затем
триариям (в исключительных случаях, отсюда поговорка «Дело
дошло до триариев») вдвигаться в бреши в строю гастатов. Ин¬
тервалы позволили также найти применение легковооруженным
не только на флангах (именно поэтому их придали манипулам).
При этом три шеренги легиона двигались без разрывов, ощущая
следующую за спиной. Только в битве при Заме Сципион Афри¬
канский Старший разделил легион на три эшелона, что дало ему
возможность противодействовать маневрам Ганнибала.
К эпохе манипулярного легиона относится и появление рим¬
ского военного лагеря в его классическом виде. Значение этого
события трудно переоценить. Не зря классическая формулировка
гласила, что Рим побеждает врагов при помощи «virtus, opus,
arma» («доблести, трудов, оружия»). «Труды» — это прежде всего
работы по возведению лагеря. В отличие от греков римляне, во-
первых, возводили лагерь после каждого дня похода и, во-вторых,
возводили его по всегда неизменному плану. Поскольку многие
1 Римская серебряная монета в 1/84 фунта серебра (3,9 г). 1 де¬
нарий = 4 сестерция = 10 ассов.
2 Штаерман Е.М. История крестьянства в древнем Риме. М.,
1996. С. 60.
110
Часть I
европейские города выросли из зимних стоянок римских легио¬
нов, этот план оказался увековечен (его можно увидеть во многих
изданиях — например, наиболее подробно, на вклейке во втором
томе последнего русского издания Полибия). Преимущество тако¬
го способа состояло в том, что при размещении на стоянку все
части заранее знали свое место и не возникало никакой сумато¬
хи. К тому же лагерь всегда предоставлял римлянам укрепленное
убежище на случай поражения или превосходства противника.
Вследствие неизменности плана лагеря римляне не стремились
размещать его в укрепленных самой природой местах и больше
полагались на валы и рвы.
В период Первой Пунической войны (264 — 241 гг. до н.э.)
впервые начинает играть серьезную роль римский флот. Он суще¬
ствовал и раньше, но мог использоваться только против эскадр
небольших италийских городов (так, знаменитые Ростры были
возведены на Форуме после победы консула Гая Мения в морском
бою над жителями Анция в 338 г.). Теперь же римляне всего лишь
за год построили флот, способный состязаться на море с Карфаге¬
ном, исконно морской державой. Именно в ходе этой войны римля¬
не, с тем чтобы превратить морское сражение в знакомое им сухо¬
путное, изобрели абордаж и впервые в истории морских войн
создали сильную морскую пехоту. Римские граждане шли во флот
только в командный состав и в морскую пехоту. Экипаж кораблей
набирался из вольноотпущенников, приезжих с греческого Востока
и т.п. Это способствовало тому, что Рим так и не стал морской дер¬
жавой (после Пунических войн Рим не держал большого флота
вплоть до действий Помпея против пиратов в 67 г. до н.э.) и со¬
хранил зависимость в морском деле от греков (именно это было не
последней причиной тому, что помпеянцы, опиравшиеся на восточ¬
ные провинции, всегда имели на море серьезное превосходство над
партией Цезаря во время Гражданских войн).
Важным водоразделом в римской военной истории явилась
Вторая Пуническая война. Основными последствиями с точки
зрения военной организации стали значительный рост численно¬
сти армии (в 218 г., в начале войны, Рим считал достаточным на¬
брать шесть легионов и усиленные союзнические контингенты —
24 ООО римских пехотинцев, 1800 римских всадников, 40 ООО союз¬
нической пехоты, 4400 союзнической конницы; в 202 г., к ее концу,
Рим выставлял 16 легионов, и это не было предельным напряже¬
нием его военных усилий, хотя и было огромным усилием для го¬
сударства, насчитывавшего к концу войны 214 000 граждан при¬
зывного возраста), начало постоянных войн за пределами
Италии (в итоге войны Рим получил владения в Испании, требо¬
Античность
111
вавшие постоянной военной защиты, и был втянут в греческие
дела), определенная профессионализация армии в результате
долгой службы во время продолжавшейся 16 лет войны. Выше
уже говорилось, что именно к этому времени относят появление
эшелонной тактики.
Однако уже ко времени Второй Пунической войны относятся
первые признаки разложения вышеописанной системы набора.
Дело прежде всего в исчезновении фактического значения набора
возрастных контингентов в легионы. Если в «старослужащих леги¬
онах» даже гастаты были уже ветеранами многих походов, то в
т.н. городских легионах, набиравшихся для защиты самогс> Рима,
служили, вне зависимости от возраста, новобранцы, неспособные к
участию в реальном сражении. Подвергается серьезному испытанию
и система годичного командования. В ходе Второй Пунической и
более поздних войн римлянам зачастую приходится или переизби¬
рать одних и тех же людей консулами несколько лет подряд, или
даже создавать экстраординарные командования.
Знаком большей роли полководцев и большей их связи с
войском стало присвоение им войсками в случае победы почетно¬
го титула «император», обозначавшего претензию на триумф.
Впервые этот титул принял Сципион Старший после взятия Но¬
вого Карфагена.
Новая система появилась в итоге реформ, которые провел ве¬
ком позже знаменитый полководец Гай Марий, став в 107 г. консу¬
лом и командующим в Югуртинской войне. Позднее он получил
возможность утвердить их благодаря тому, что избирался консу¬
лом в течение пяти лет подряд (104 — 100 гг. до н.э.). Ко времени
Мария система набора, лежавшая в основе римского легиона, вов¬
се пришла в упадок. Второй век был временем тяжелого кризиса
крестьянского землевладения в Риме и, несмотря на принимавши¬
еся меры по наделению землей (наиболее заметной попыткой ис¬
править положение были реформы Гракхов), социальная база
гражданского ополчения стремительно сокращалась. К тому же,
по мнению некоторых исследователей1, после походов против Кар¬
фагена и Коринфа Рим довольно долго вел войны, приносившие
мало добычи, так что крестьян больше не привлекало в армию
стремление поправить свое финансовое положение.
Марий стал производить не на основе возрастного или
имущественного деления (силу сохранило лишь правило о
комплектовании старшего офицерского состава из высшего со¬
словия), «а зачисляя каждого желающего и, главным образом,
1 См., напр.: Штаерман Е.М. Ук. соч. С. 68.
112
Часть I
из среды неимущих» (Sallust., Bell. Jug., 86, 2), т.е., по сути, пере¬
шел от набора к вербовке. Хотя комплектование армии еще и в
императорский период оформлялось как набор, что позволяло
прибегать к решительным мерам в случае серьезной угрозы, на
практике подобное предприятие становится крайне редким. Соци¬
альное значение допуска в армию пролетариата огромно. Новый
солдат в очень существенной мере зависел от полководца: только
благодаря его политическим успехам он мог рассчитывать полу¬
чить награды при триумфах и, в конце концов, земельный надел —
вершину стремлений римского солдата Поздней Республики. Дол¬
гая служба в армиях одного и того же полководца способствовала
формированию между военачальником и солдатами патронатно-
клиентельных отношений, лежавших в основе римского общества.
Еще более разовьется связь полководцев со своими солдатами
после Союзнической войны, когда римское гражданство распрост¬
ранится на всю Италию и полководцы получат возможность наби¬
рать легионы в районе своих имений1.
С именем Мария традиционно связывают также реформу
структуры легиона. Неясно, впрочем, что в новой системе связано
именно с его преобразованиями. Так, термин «когорта» употребля¬
ется уже и по отношению к более раннему периоду. По всей види¬
мости, первоначально когорта была подразделением союзничес¬
ких войск, из которых не составлялись целые легионы. Новый
легион, согласно традиционному мнению, по штатному расписа¬
нию насчитывал 6000 человек, хотя комплектные легионы были
редки (например, в легионах Цезаря обычно было по 3 — 4 тыс.
чел.). Легион разделялся на 10 когорт равной численности. Из его
состава были выведены легковооруженные и, тем паче, невоору¬
женные, и он окончательно превратился в соединение тяжелой
пехоты. Учреждение когорт позволило отдельным частям легио¬
нов оперировать самостоятельно в тактическом отношении. Мани¬
пулы были для этого слишком малы.
Руководство когортой обычно осуществлял старший центури¬
он первого манипула когорты, самостоятельного командира когор¬
та не получила. Иногда, по специальному приказу командующего,
начальство над когортой поручалось одному из военных трибу¬
нов легиона, но поскольку их было шесть, всеми когортами ко¬
мандовать они не могли.
Для улучшения управляемости легионов в бою Марий провел
и еще одну важную реформу — учредил значки легионов, когорт,
манипулов и центурий. Знаками легионов стали знаменитые
1 См., напр.: SymeR. The Roman Revolution. — Oxford, 1939. —
P.31 (о наборе Гн. Помпеем легионов в Пицене).
Античность
ИЗ
орлы (первоначально серебряные). В обычной манере древности,
значки были сакрализованы: в легионах устанавливался специ¬
альный культ своего орла, легион, утративший орла, расформиро¬
вывался и это название никогда более не появлялось в списке
римских легионов.
Содействие легиону, как и прежде, оказывали выставляемые
зависимыми общинами вспомогательные войска (auxilia). После
Второй Пунической войны в составе римской армии появляются
контингенты подвластных племен неиталийского строя (балеар¬
ские пращники, нумидийские всадники, галлы, испанцы), а после
Союзнической войны только они и имеются в виду под вспомо¬
гательными войсками, так как контингенты италийцев вливаются
в состав легионов. Именно вспомогательные войска должны были
содействовать легионам легковооруженными и конницей.
Период Гражданских войн, которым закончилась эпоха Рес¬
публики, много дал с точки зрения полководческого искусства
(чего стоит одно имя Цезаря), но с точки зрения военной органи¬
зации не принес существенных новаций.
В качестве тенденций данного периода можно отметить рекорд¬
ный рост численности армий (возможно, отчасти объясняемый тем,
что контингенты италиков перешли в разряд легионов) — напри¬
мер, на стороне Суллы сражалось 23 легиона, а в год битвы при
Акции число легионов обеих сторон вместе взятых равнялось 75, а
также продолжающуюся профессионализацию армии. Профессио¬
нализация коснулась и высшего командного состава. Все наиболее
знаменитые полководцы конца Республики командуют своими
армиями по много лет и повсеместно утверждаются практика
брать в легаты (помощники) уже опытных военных и передавать
им командование легионами, не доверяя его военным трибунам. Ра¬
стет и значение центурионов — так, Цезарь многократно упомина¬
ет о роли рекомендаций центурионов на военном совете в своих
«Записках о Галльской войне». Один из центурионов Цезаря, Гай
Фуфиций Фангон, даже стал сенатором — явление, совершенно не¬
мыслимое в предшествующую эпоху. Растет жалование войскам —
Цезарь устанавливает в своей армии жалование в 150 денариев
для простого легионера и 300 для центуриона (вместо обычных в
предшествующий ему период 75 денариев).
Однако если римская тактическая организация имела явное
преимущество над всеми соседями (кроме, разве что, парфян) и
римские полководцы не испытывали серьезной потребности что-
либо в ней менять, то военная система в целом оказалось чрезвы¬
чайно тесно связана с социально-политической организацией Рес¬
публики, и, как и она, оказалась неприспособлена к превращению
114
Часть I
полиса в мировую империю, будучи подвержена тем же кризисам.
«Марианские» солдаты, набиравшиеся из пролетариата, были вов¬
лечены во все социально-экономические беды государства и надея¬
лись получить от военной службы удовлетворение своих чаяний.
При этом мало что связывало их с традиционным устройством
Республики. Солдаты все более становились преданы своим пол¬
ководцам, а не Республике, и римляне все больше сражались друг с
другом, а не с внешним врагом. И хотя все угрозы извне и отража¬
лись даже в годы Гражданских войн, несостоятельность этой орга¬
низации стала ко времени битвы при Акции всем очевидной.
5. Римская армия периода принципата
(I в. до н.э. — II в. н.э.).
После завершения Гражданских войн в Риме установился но¬
вый политический строй — принципат, органически соединивший
личную власть, основанную в значительной мере именно на воен¬
ной силе, и республиканские учреждения. Из сказанного в конце
предыдущего раздела ясно, что создатель принципата, Октавиан
Август, не мог в своем всестороннем преобразовании римского
общества обойти стороной армию. И действительно, именно в его
долгое правление создается военная система, просуществовавшая
в основных чертах до конца II в. н.э. Именно она обычно имеется в
виду, когда говорится о римском легионе.
Для ее исследования мы обладаем поистине уникальным для
истории античности богатством источников — нарративных,
юридических, эпиграфических, папирусных и археологических, в
результате чего этой теме посвящено практически необъятное ко¬
личество научной литературы.
Можно предполагать, что Август поставил перед своей воен¬
ной реформой ряд задач (или, по крайней мере, что реформа при¬
вела к решению этих задач), а именно — обеспечение политичес¬
кой стабильности и ликвидацию угрозы военного переворота;
отсутствие угрозы социальной структуре империи при сохране¬
нии военной эффективности; соответствие финансовым возмож¬
ностям; надежная охрана границ империи от вторжений извне и
защита провинций от попыток восстания. При самом Августе ар¬
мия еще должна была вести завоевательные войны (в действи¬
тельности он был крупнейшим завоевателем в истории Рима), но
преемникам он завещал не расширять границ Империи, и чем да¬
лее, тем более наступательная война становится для римской ар¬
мии экстраординарной задачей, хотя вплоть до начала III в. н.э. ее
удавалось, при необходимости, успешно решать.
Античность
115
Армия подверглась решительному сокращению: от 75 легио¬
нов в год битвы при Акции до восемнадцати. Правда, уже к мо¬
менту смерти Августа их число возросло до 25, а ко времени Сеп-
тимия Севера до 30, а численность нового легиона была несколько
выше, но все равно сокращение было значительным. Даже с уче¬
том гвардии, вспомогательных войск и флота империя имела во II в.
вооруженные силы всего в 350 — 400 тыс. чел. на 60 млн. чел. насе¬
ления (т.е. всего ок. 0,67% от населения). По отношению к числу
собственно римских граждан призывного возраста число легионе¬
ров колебалось, по таблице, приводимой французским историком
Ф.Жаком1, от 10,5—15,5% при Августе до 11 — 16% при Клав¬
дии. Это позволяет предположить, что распространение римского
гражданства было обусловлено в значительной мере именно военны¬
ми нуждами, т.к. процент оставался примерно одинаков для 18 леги¬
онов при Августе и 27 при Клавдии.
С целью нейтрализации политического влияния армии леги¬
оны, вопреки республиканской практике, были полностью выве¬
дены из Италии и размещены на границах империи (в Италии
остались лишь части преторианской гвардии — см. ниже).
Согласно первому же «конституционному соглашению»
Принципата (27 г. до н.э.), провинции были разделены между
принцепсом и сенатом. Уже сразу в числе провинций принцеп-
са оказались те, в которых находились основные военные силы
(Галлия, Испания, Сирия), но все же поначалу сохранялись са¬
мостоятельные командования в Македонии и Африке. Маке¬
дония лишилась собственных войск после завоевания дунай¬
ских провинций, а Африка продержалась дольше, до времен
Калигулы, который вывел командира III Августова легиона из
подчинения проконсулу Африки. В провинциях принцепса на¬
местники (они же и командующие войсками, т.к. Рим и после
Августа не знал разделения гражданской и военной власти)
были лишь заместителями императора — легатами (legati
Augusti pro praetore). Во избежание угрозы мятежей под ко¬
мандованием одного наместника не соединялось, со времен
Клавдия, больше трех легионов. В результате принцепс концен¬
трирует в своих руках как реальную военную власть (все на¬
значения на офицерские должности, награды и т.д.) в подчинен¬
ных ему войсках, так и все почести, установленные римским
обычаем для победоносных полководцев, — только принцепс
справляет триумфы и только он носит титул императора, который
1 Rome et Tintégration de l’Empire (44 av. J.-C. — 260 ap. J.-C.). — T. 1 :
Les structures de l’empire romain / F. Jacques, J. Scheid. — P.,
1990. - P. 140.
116
Часть I
становится одним из атрибутов верховной власти1. Принцепс
сам являлся патроном всех отставных солдат. Принцепсу были
подчинены и воинские части, оставшиеся в Италии. Во главе их
были поставлены префекты из числа всадников, которых рим¬
ская традиция не допускала к военной власти и которые в силу
этого были полностью зависимы от него в своем положении.
Ядром армии Принципата остаются легионы2. Легион сохра¬
нил когортную структуру, введенную Марием, с небольшими изме¬
нениями. По сообщению Вегеция (Veget., II, 6), автора IV в., написав¬
шего трактат о классической римской армии, в легионе
насчитывалось 6145 пехотинцев (1150 в первой когорте, по 555 в
остальных) и 718 всадников (132 в первой когорте, 66 в когортах со
второй по восьмую и 62 в девятой и десятой когортах). Первая ко¬
горта, двойной численности, носила название тысячной (milliaria),
остальные назывались пятисотенными (quingenariae). Имел каждый
легион и свой собственный парк метательных машин — 55 карро-
баллист (по 1 на центурию) и 10 онагров (по 1 на когорту).
Впрочем, как и в более ранний период, легионы далеко не всегда
были комплектными. Исследователи считают более надежным при¬
нимать реальную среднюю численность легионов за 5500 — 6000 чел.
Легион представлял собой соединение вполне самостоятельное —
он имел собственный лазарет, казну, канцелярию и даже собствен¬
ные алтари.
Были созданы также набиравшиеся из римских граждан вой¬
ска, не входившие в структуру легионов и находившиеся на при¬
вилегированном положении. Прежде всего это преторианские ко¬
горты (cohortes praetoriae), более известные как преторианская
гвардия — личные войска императора. Уже со времен Сципиона
Старшего у республиканских полководцев была для нужд охра¬
ны и т.п. своя преторианская когорта (от претория — места па¬
латки полководца в римском лагере). У принцепса их было уже
девять (предположительно, до 10 их число сначала не доводилось
для того, чтобы не возник преторианский легион). Преторианские
1 Последней и тут была Африка. Последним не-принцепсом,
получившим триумф, был наместник Африки Луций Корне¬
лий Бальб в 19 г. до н.э., а последним был провозглашен импе¬
ратором наместник Африки Квинт Юний Блез в 22 г. н.э.
2 Подробную справку о римском легионе, включая обзор исто¬
рии каждого отдельного легиона, см.: Pauly-Wissowa-Kroll.
Real-encyclopédie der classischen Altertumswissenschaft. Neue
Bearbeitung, или Daremberg-Saglio. Dictionnaire des antiquités
grecques et romaines, s.v. Legio.
Античность
117
когорты размещались в Италии. Первоначально в Риме находи¬
лись только три, а остальные были разбросаны по италийским
городам, но Луций Элий Сеян, командовавший преторианцами
при Тиберии, построил для них единый лагерь около Рима. С это¬
го момента преторианцы стали серьезной политической силой как
основной инструмент дворцовых переворотов. Помимо преториан¬
цев существовали несколько менее привилегированные город¬
ские когорты (cohortes urbanae)r подчиненные префекту города
Рима. Их нумерация начиналась с десятой, как продолжение ну¬
мерации преторианских. Когорты с X по XII находились в Риме, а
XIII располагалась в главном городе Галлии — Лугдуне (Лионе).
Калигула создал три дополнительные преторианские когорты,
распущенные Клавдием, а позднее Домициан вновь довел число
преторианских когорт до десяти, каким оно и осталось до Септи-
мия Севера. Веспасиан перевел XIII городскую когорту в Карфаген,
а в Лугдуне создал I Флавиеву. Помимо этого военизированный
характер имели 7 когорт вигилов (пожарных), размещенных в
Риме. Вигилы не считались в полном смысле слова солдатами, и
центурионская карьера для них была закрыта1. Ранее полагали
(и это все еще можно прочесть в большинстве отечественных
комментариев), что преторианские, городские и пожарные когор¬
ты были тысячными, но в настоящее время господствует точка
зрения Марселя Дюрри, согласно которой они были нормальны¬
ми пятисотенными2.
Помимо войск, состоявших из римских граждан, император
имел в Италии и некоторые гвардейские части, набранные среди
варваров. Самым значимым из таких подразделений была герман¬
ская конная стража (équités singulares Augusti), набиравшаяся в
основном среди прирейнского племени батавов. После битвы в
Тевтобургском лесу (9 г. н.э.) она была распущена, но позднее
восстановлена и даже увеличена: если при Августе она насчиты¬
вала 400 чел., то Траян довел ее до 1000 чел. и построил для них
специальный лагерь в Риме на Целии3.
1 Описание римской пожарной службы на русском языке см.:
Сергеенко М.Е. Ук. соч. С. 51 —60. Есть капитальное зарубеж¬
ное исследование: Sablayrolles R. Libertinus Miles: Les
cohortes des vigiles. — Rome, 1996.
2 Cm.: Durry M. Les cohortes prétoriennes. — P., 1938. Проти-
вопожную точку зрения см.: Passerini A. Le coorti pretorie. —
Roma, 1939.
3 См. о них: Speidel M. Die équités singuläres Augusti. — Bonn,
1965; Idem. Riding for Caesar: The Roman Emperor’s Horse
Guards. — L., 1994.
118
Часть I
Кроме этих привилегированных варварских частей в состав
армии по-прежнему входили вспомогательные войска (auxilia),
набираемые среди подданных империи, не являвшихся римскими
гражданами. По некоторым оценкам, в 150 г. их численность со¬
ставляла ок. 220 тыс. чел. против 140—168 тыс. легионеров. Конк¬
ретное соотношение по провинциям могло быть разным. Если в
Дакии при Адриане на один легион приходилось 34 ООО солдат
вспомогательных войск, то в Испании — 2500. Командование
вспомогательными войсками принадлежало римским команди¬
рам, и они были организованы по римскому образцу в когорты
и алы, хотя и не сводились в легионы, т.к. это считалось опасным.
Части вспомогательных войск были трех типов: кавалерийские
алы (alae), пехотные когорты (cohortes peditatae) и смешанные
когорты (cohortes equitatae), и подразделения каждого из этих
типов могли быть тысячными и пятисотенными. Вспомогатель¬
ные части придавались легионам и со времени Веспасиана по¬
чти полностью уподобились войскам римского строя. Хотя они
продолжали носить этнические наименования, но из-за регио¬
нальных диспропорций набора комплектование по этническому
признаку постепенно было оставлено. Например, в 88 г. фракиец
Бит служил в Сирии в когорте мусуламиев1 (CIL, XVI, 35).
Зависимые царства и племена, не входившие в провинциаль¬
ную структуру, также зачастую должны были выставлять свои
контингенты в римскую армию. Эти части, называвшиеся numeri,
nationes и symmachiarii, не организовывались по римскому образ¬
цу и вообще вплоть до времен Траяна не имели ни определен¬
ной численности (она колебалась от 100 до 1000 человек), ни
сколь-л ибо единой структуры.
Система комплектации армии при Принципате была ориен¬
тирована в основном на добровольную вербовку. В случаях тяже¬
лых кризисов могли производиться полноценные наборы (как во
время Паннонского восстания 6 — 9 гг. н.э. или Маркоманнских
войн при Марке Аврелии), но это было скорее исключение. Даже
при наборе призванные могли выставить за себя заместителей.
Пока служба в легионах оставалась привлекательной, с обычны¬
ми потребностями набора (по имеющимся подсчетам, 9—14 тыс.
ежегодно в легионы, 10—18 тыс. во вспомогательные войска) уда¬
валось справляться без проблем. В легионы набирались только
свободнорожденные римские граждане, вольноотпущенники (т.н.
латинские граждане) шли в ряды вигилов и на флот, а провинци¬
алы — во вспомогательные войска. Вспомогательные войска слу¬
жили инструментом романизации, так как от их солдат требова¬
1 Мавританское племя.
Античность
119
лось знание латыни, а по завершении службы они получали рим¬
ское гражданство. Латинские граждане получали римское граж¬
данство после 3 лет службы.
Со временем (особенно начиная с Веспасиана) легионы все в
большей мере набирались из римских граждан, живших в провин¬
циях и транспаданском регионе Италии, а обитатели Средней и
Южной Италии в основном шли лишь в преторианские и город¬
ские когорты (предполагают, что императоры считали более на¬
дежным набирать в армию провинциалов, т.к. они не были заинте¬
ресованы в римской политической борьбе). Со времени Адриана
утверждается практика, пагубные последствия которой сказались в
годы кризиса III века, — набирать войска каждой провинции на ее
территории. Существование определенной политики по социально¬
му составу новобранцев остается предметом споров1.
Август приложил значительные усилия к изоляции солдат от
гражданской общины, не свойственной прежде античному миру.
Сроки службы были установлены весьма длительными — 16 лет
для преторианцев, 20 лет для легионеров, 25 лет для вигилов (и
отставка зачастую затягивалась). Бракам солдат было отказано в
юридическом признании (зато на солдат не распространялись ог¬
раничения законов против холостяков). Имущество солдат (ре-
culium castrense) выводилось из-под власти отца семейства. Даже в
театре солдаты были отделены от граждан (Suet., Aug., 44, 1). Прин¬
ципом Ранней Империи (нарушавшимся лишь в некоторых вос¬
точных провинциях, где этого требовали стратегические сообра¬
жения) было не размещать солдат в городах, во избежание их
вовлечения в городские беспорядки.
Императоры сосредоточили в своих руках дело жалования
и награждения солдат. Для выплаты им выходных пособий
(praemia) Август создал специальную военную казну (aerarium
militare), обычное же жалование и подарки по случаю восше¬
ствия на престол, триумфов и других торжеств (donativa) пла¬
тились из императорского фиска. Жалование было существенно
увеличено в сравнении с республиканскими временами. Август
установил жалование простого легионера и вигила в 900 сестер¬
циев (225 денариев), солдата городских когорт в 1500 сестерци¬
ев, преторианца в 3000 сестерциев. Размеры жалования во вспо¬
могательных войсках остаются предметом споров, оно могло
1 Интересный вариант решения проблемы см. в капитальном
труде М.И. Ростовцева: Rostovtzeff МЛ. The Social and
Economic History of the Roman Empire: In 2 vol. — Oxford, 1957
(начал выходить русский перевод: Ростовцев М. И. Общество
и хозяйство в Римской империи: В 2 т. Т. 1. СПб., 2000).
120
Часть I
составлять от 2/3 до 5/б жалования в легионах1. Солдатское жалова¬
ние было достаточно велико — это видно из того, что по данным
египетских папирусов солдаты откладывали 20 — 30% жалования.
Домициан увеличил жалование легионеров до 1200 сестерциев (и
прочие размеры жалования соответственно), что, впрочем, ненам¬
ного опередило снижение веса денария за время между Августом
и Домицианом с 3,9 до 3,27 г. Во II в. солдатское жалование не
повышалось до правления Коммода, инфляцию же компенсирова¬
ли увеличением донативов. Так, при восшествии на престол Мар¬
ка Аврелия и Луция Вера в 161 г. преторианцы получили по
20 000 сестерциев. По окончании полного срока службы (почет¬
ная отставка, honesta missio) солдаты получали выходное пособие
в размере 12 000 сестерциев (у преторианцев — 20 000), привиле¬
гии ветеранов (освобождение от действия некоторых законов) и
зачастую земельный участок в колонии.
Римская армия времен Ранней Империи была первой армией,
в которой утвердилась развитая табель о рангах (и единствен¬
ным римским общественным институтом, в котором о ней можно с
какой-то уверенностью говорить — существование в Риме бюрок¬
ратии современными исследователями поставлено под сомне¬
ние), хотя и в ней она все-таки не коснулась самой верхушки.
«Нижние чины» римской армии со времен Антонинов дели¬
лись на три категории: milites gregarii (простые солдаты),
immunes (термин впервые засвидетельствован в 113 г.) и
principales (термин встречается с 134 г.). Immunes — это про¬
стые солдаты, освобожденные по роду своей деятельности от
лагерных повинностей, как то: медики, оружейники, горнисты,
ремесленники, писари, счетоводы и стенографы. Principales —
это младший командный состав состав центурии и ординарцы
старших офицеров, получавший двойное (duplicarii) или полу¬
торное (sesquiplicarii) жалование. Главные посты этого рода —
это опцион (optio, заместитель центуриона), знаменосец (signifer,
являлся также хранителем солдатских сбережений) и передаю¬
щий пароль (tesserarius). Всего в штатном расписании легиона,
по подсчетам английского историка Д. Бриза2, насчитывалось
ок. 620 иммунов и 480 принципалов (в т.ч. ок. 180 optiones,
signiferes и tesserarii).
1 См. об этом: Speidel М.The Pay of the Auxilia // Idem. Roman
Army Studies. — Vol.l. — Amsterdam, 1984. — P.83 —89.
2 Breeze D.J. The Career Structure below the Centurionate //
Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. — T.2: Principat. —
B.l. - B.; N.Y., 1974. - S.436.
Античность
121
Становым хребтом римской армии и при Принципате остава¬
лись центурионы и примипилы. Их численность была невелика —
одновременно в римской армии насчитывалось всего лишь около
1800 центурионов, а одновременно живых примипиляров
(primi pilares, звание, со времен Августа присваивавшееся прими-
пилам после года службы) было предположительно около 600.
Звание центуриона можно было получить двумя путями: или по¬
лучить непосредственное назначение от императора при вступле¬
нии в армию (это было возможно для римских всадников, начи¬
навших военную карьеру и не желавших сразу начинать с поста
трибуна), или выслужиться, начиная с рядового. Предполагалось,
что будущий центурион должен получить равно командный и ад¬
министративный опыт, занимая поочередно младшие командные
посты в центурии и должности в легионной канцелярии или
канцелярии наместника. Обычно назначение центурионом следо¬
вало не менее, чем через 13 лет службы. Дальнейшая карьера
вллоть до примипила соответствовала градации центурионских
рангов, установленной еще при Республике. Далее открывались
новые возможности: трибунат пожарных, городских или, в особых
случаях, преторианских когорт в Риме, пост препозита
(praepositus) — командира когорты — и, наконец, высший пост в
центу рионской иерархии — префект лагерей (praefectus
castrorum), третье лицо в командной иерархии легиона, отвечав¬
ший за разбивку лагеря, снабжение и т.п. По установлениям Авгу¬
ста центурионы могли становиться трибунами и префектами
конницы, но после Клавдия это становится исключением. Карьера
могла занимать много времени — в надписях встречаются прими¬
пилы, получившие этот пост на сороковом году службы и позднее.
Центурионы получали весьма значительное жалование — 20 000
сестерциев в легионах и 25 000 в преторианских когортах, а при¬
мипилы — 100 000. После трибуната в Риме центурион мог полу¬
чить в высшей степени почетное звание примипила повторно
(primus pilus bis / iterum или princeps) с жалованием в 120 000
сестерциев, фактически советника командующего. После отстав¬
ки центурионы зачастую входили в муниципальные советы, а
примипилы получали звание римских всадников и в случае осо¬
бых заслуг могли начать прокураторскую карьеру. Круг обязан¬
ностей центурионов был весьма широк — помимо собственно ко¬
мандования центурией им могли поручаться дипломатические и
разведывательные миссии, пост начальника канцелярии намест¬
ника (princeps praetorii), начальство над отдельными военными
постами для борьбы с разбоями и вообще над выделенными из
легиона соединениями (vexillationes), доставка смертных приго¬
воров сенаторам и т.д.
122
Часть I
Предполагают, что в императорской армии каждая когорта по¬
лучила отдельного начальника. Первыми шестью когортами коман¬
довали трибуны, а остальными четырьмя — препозиты. Из числа
шести легионных трибунов пять были всаднического ранга (т.н.
tribuni angusticlavii), а один — сенаторского (tribunus laticlavius), за
исключением Египта, в который запрещалось въезжать сенаторам, и
в силу этого в стоявшем в Египте легионе все шесть трибунов были
всаднического ранга. Из числа всадников набирались и префекты
когорт и ал вспомогательных войск. В период от Веспасиана до Тра-
яна сложилась система всаднической военной карьеры (т.н. система
tres militiae). Римские всадники последовательно занимали ряд по¬
стов (каждый от 2 до 4 лет), первым из которых был пост префекта
пятисотенной когорты вспомогательных войск (их было ок. 150),
затем пост tribunus angusticlavius (также ок.- 150) или префекта
тысячной когорты (ок. 30) и, наконец, пост префекта алы (ок. 70). В
исключительных случаях за ним следовал пост префекта тысяч¬
ной алы (ок. 30). Пост трибуна-латиклава занимали сыновья сенато¬
ров, начинавшие свою карьеру, на время от б месяцев до 2 — 3 лет. В
редких случаях сенаторский сын получал два трибуната, и нам изве¬
стны всего лишь два примера, когда кто-либо был трибуном-латикла-
вом трижды (один из этих случаев — император Адриан).
Легионом в целом командовал, вновь за исключением Египта,
где это делал префект всаднического ранга, легат легиона (legatus
legionis), сенатор, ранее занимавший должность претора, вторую
сверху в ряду традиционных римских магистратур. Должность эта
занималась в течение 2 — 3 лет. Мы можем видеть из системы назна¬
чения легатов и трибунов, что профессионализация высшего ко¬
мандного состава не была достигнута и при Империи — трибуны
были еще слишком неопытны, а сенаторская карьера была связана
далеко не только с военными достижениями. На основании источ¬
ников можно полагать, впрочем, что командирами легионов и на¬
местниками провинций, в которых ожидались значительные бое¬
вые действия, назначались опытные военные, неопытным же могли
помогать профессиональные военные — центурионы, и в целом си¬
стема была достаточно эффективна и обладала тем преимуществом,
что важнейшие военные решения принимали люди, находившиеся
в курсе высшей политики.
Помимо этого, система комплектации армии и командного со¬
става выполняла важную функцию поддержания социальной ста¬
бильности, напрямую связывая роль каждого социального слоя в ар¬
мии с его ролью в социальной структуре Римской империи в целом.
Римляне придавали большое значение поддержанию дисцип¬
лины, традиционно высокой, и боеготовности войск. Регулярно
Античность
123
проводились легионные учения. Особенное внимание этому воп¬
росу уделяли Траян и Адриан. Они дополнили «постановления
Августа» («constitutiones Augusti»), которыми регулировались
эти вопросы, а Адриан лично проинспектировал войска во всех
провинциях. До нас дошла чрезвычайно интересная надпись, рас¬
сказывающая об учениях, которые перед лицом Адриана провел
III Августов легион в Тимгаде (Африка). Несколько осовременен¬
ный перевод этой надписи дан в книге Дельбрюка1.
Спектр задач римской императорской армии был чрезвы¬
чайно широк. Помимо собственно задач борьбы с врагами
Империи и подготовки к этому, на плечи армии ложились
задачи собственного снабжения, ремонта и производства во¬
оружения, охрана дорог и пресечение разбоев, зачастую —
сбор налогов и особенно пошлин. Из состава армии привле¬
кались солдаты для службы в канцелярии наместника. Сол¬
даты занимались также и доставкой официальных сообщений —
как внутри провинции, так и в Рим (в Риме был даже пост¬
роен специальный лагерь для временно находящихся там ле¬
гионеров — Castra peregrinorum). Из числа легионов привле¬
кались солдаты в почетную стражу наместника и именитых
гостей. Вообще, поскольку римская власть не располагала
сколько-нибудь заметным бюрократическим аппаратом, в слу¬
чае возникновения экстренных административных задач к
ним привлекались именно солдаты. Все это существенно ос¬
лабляло легионы. Императоры с военным опытом (например,
как видно из его переписки с Плинием Младшим, Траян)
старались противодействовать дроблению боевых соединений,
но в целом тенденция была ко все большему отвлечению солдат
от непосредственных военных задач, и уже в войнах II века
редко участвуют полные легионы.
Рассредоточению легионов способствовало и изменение об¬
щей римской стратегии, приобретшее необратимый характер со
времен Адриана. На место воспевавшейся поэтами Августова века
imperium sine fine («безграничной империи») приходит концеп¬
ция защиты имеющихся границ Империи. Соответственно этому
меняется и диспозиция войск. Если в I в. войска концентрирова¬
лись в лагерях, откуда были готовы выступить для крупных дей¬
ствий против варварских племен, то Адриан возводит вдоль гра¬
ниц оборонительные линии, т.н. лимесы (limites, отсюда наше
«лимит»), наиболее известным из которых является Адрианов
Вал в Британии, и по крайней мере вспомогательные войска рас-
сред отачиваются по фортам вдоль линий.
1 Дельбрюк Г. Ук. соч. Т. 2. С. 134 — 136.
124
Часть I
В настоящее время приобрела популярность1 теория, соглас¬
но которой лимесы не имели и даже не могли иметь военного
значения (так как не могли бы воспрепятствовать крупному
вторжению), а предназначались исключительно для контроля за
перемещениями через границу. Представляется, что для столь
радикальных выводов нет серьезных оснований — система фор¬
тов была эффективна против варварских дружин в несколько
сот бойцов еще в IV в., а булыние набеги угрожали римским
границам не так уж часто. Характерно, что лимесы возводились
не на парфянской границе, со стороны которой можно было бы
ждать значительной армии, а там, где Рим имел дело с разрознен¬
ными племенами — в Аравии, Мавретании, Британии, на Рейне
и Дунае. Однако, безусловно, способность армии к крупномасш¬
табным действиям Адрианова диспозиция снижала.
Римский флот эпохи Принципата не участвовал в крупных
боевых действиях. После завоевания Египта Средиземное море
превратилось в «римское озеро» и между битвой при Акции
и столкновением Лициния и Константина в 324 г. больших
сражений не было. Однако, в отличие от времени после Пуни¬
ческих войн, флот не был распущен, а остался для нужд охраны
судоходства от возрождения пиратства (от Августа до Септи-
мия Севера нет ни упоминания пиратов в исторических источ¬
ников, ни рассмотрения соответствующих положений законов
юристами), доставки сообщений и переправки войск. В отли¬
чие от армии флот базировался главным образом в Италии —
два основных флота империи располагались в Мизене (classis
Misenensis) на Тирренском море и в Равенне (classis Ravennas)
на Адриатике. Август создал из захваченных у Антония кораб¬
лей еще один флот в Форуме Юлия (ныне Фрежюс) в Галлии,
но с гниением этих кораблей он был ликвидирован. Главной
базой стал Мизен, в пользу которого говорили близость к
Риму, малая использованность этой гавани торговыми судами
и ее расположение на основном пути доставки зерна в столи¬
цу. Зона действий Равеннского флота в основном ограничива¬
лась Адриатикой. Помимо этого существовали провинциаль¬
ные морские и речные флоты — мавританский флот,
александрийский флот (который при Траяне, пройдя Ниль¬
ским каналом, вышел в Индийский океан), сирийский флот в
1 Cm., Hanp.: Isaak B. The Limits of Empire: The Roman Army in
the East. — Oxford, 1990; Mann J.C. The Frontiers of the
Principate // Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. —
T.2: Principat. - B.I.- B.; N.Y., 1974. - S.508-533.
Античность
125
Селевкии, понтийский флот в Трапезуйте, мезийский и пан-
нонский флоты на Дунае, германский флот на Рейне, британ¬
ский флот в Гезориаке (Булонь). Численность флота нам неясна —
мы знаем названия примерно 80 кораблей Равеннского и Ми-
зенского флотов, но не все упоминания относятся к одному вре¬
мени. Исходя из того, что из каждого флота Нерон смог набрать
по легиону, предполагают численность каждого из флотов не
менее чем в 50 крупных кораблей. Основными кораблями
были триеры и, в меньшей степени, тетреры и пентеры (лат.
аналоги названий — триремы, квадриремы и квинкверемы).
Во главе основных флотов стояли всаднические префекты
(одним из префектов Мизенского флота был автор «Естествен¬
ной истории» Плиний Старший) с жалованием в 200 ООО сестер¬
циев. Обозначения более низких морских должностей были гре¬
ческими, что показывает влияние эллинистических флотов. Судя
по единственной, дошедшей до нас надписи с полной морской
карьерой (CIL, XI, 86), командир корабля назывался, как и в
Греции, триерархом, командир эскадры — навархом, а професси¬
ональный помощник командующего — первым навархом
(navarchus princeps). Рядовой состав флота набирался из про¬
винциалов и вольноотпущенников и организовывался по воен¬
ному образцу — команда каждого корабля представляла собой
центурию.
6. Римская армия времен поздней Империи (III—V вв. н.э.)
Внутренние проблемы римской армии впервые ярко проявились
в правление знаменитого Марка Аврелия (161 — 180) под бреме¬
нем многочисленных трудностей. Большую часть этого период
Рим вел тяжелую войну с племенами маркоманнов и квадов на
верхнем Дунае, и с этим совпали чума, война с Пррфией и первая
более чем за сто лет попытка узурпации. Для решения военных
проблем Риму пришлось концентрировать на угрожаемых на¬
правлениях на длительный срок силы, превышающие обычный
гарнизон провинций под началом более или менее постоянных
командующих. Это показало, во-первых, невозможность переброс¬
ки целых легионов, вовлеченных в сеть административных обяза¬
тельств в районе дислокации, и необходимость создания сборных
отрядов из выделенных из состава разных легионов частей, а во-
вторых, нужду в дальнейшей профессионализации высшего ко¬
мандного состава. Многие полководцы Марка Аврелия (например,
Гельвий Пертинакс, в 193 г. ставший императором) отнюдь не бли¬
стали знатным происхождением.
126
Часть I
Но решительные перемены в римской армии начались несколь¬
ко позднее, когда в результате гражданской войны 193—197 гг.
к власти пришел Септимий Север. Прежде всего, произошли зна¬
чительные изменения в статусе солдат. Жалование рядового леги¬
онера было увеличено до 500 денариев (2000 сестерциев) с 375
денариев (1500 сестерциев), установленных Коммодом, а сын Се¬
вера, Каракалла, довел его до 750 денариев. При этом было увели¬
чено продуктовое довольствие и сняты многие ограничения на за¬
нятие легионеров ремеслами и особенно сельским хозяйством.
Римское право признало законными браки солдат. Север отка¬
зался от принципа не размещать солдат в городах, и многие леги¬
оны были переведены из лагерей в города. Солдаты в значитель¬
но большей мере, чем раньше, стали привлекаться к
административной работе — именно с Севера начался процесс за¬
мены административного аппарата, состоявшего из вольноотпу¬
щенников принцепса, на милитаризованный1. Ключевое значение в
администрации империи приобретает командующий гвардией —
префект претория (этот пост при Северах занимают знаменитые
юристы Папиниан и Ульпиан), который становится практически
заместителем императора. Можно найти две основные причины
тому, почему Север, способный полководец, имевший в своем ок¬
ружении множество специалистов по военному делу, пошел на
меры, очевидно влекущие за собой падение дисциплины и боеспо¬
собности войск. Во-первых, придя к власти в результате первой
за более чем сто лет гражданской войны и не пользуясь поддерж¬
кой в сенате, он вынужден был в очень значительной мере опи¬
раться на солдат (известен его предсмертный завет сыновьями:
«Оставайтесь в мире друг с другом, обогащайте солдат и не обра¬
щайте внимания на всех остальных»). Во-вторых, даже такое зна¬
чительное повышение жалования, как предпринятое Севером, не
могло угнаться за обесцениванием монеты — ко времени его
правления вес денария снизился до 3,14 г, а доля серебра в нем со¬
ставляла 40 —50%2. Естественно, популярность набора падала, и
требовалось принимать срочные меры для привлечения людей в
армию (наборы не годились из-за слишком долгого срока служ¬
бы). Естественно, экономические трудности заставляли Севера и
в еще гораздо большей степени его преемников рассчитывать на
1 Превосходный обзор на русском языке см.: Смышляев A.JI.
Об эволюции канцелярского персонала Римской империи в
III в. н.э. /7 Вестник древней истории. — 1979. № 3. С. 60 — 81.
2 Причины этого до конца не прояснены, но, видимо, основными
причинами были многовековой отток золота на Восток в об¬
мен на предметы роскоши и истощение основных рудников.
Античность
127
достижение армией автаркии. (Масштаб обязательств, налагаемых
содержанием армии на финансы Римской империи, хорошо виден
из вычисленных специалистами объемов снабжения продоволь¬
ствием и фуражом: на легион в год должно было уходить 2032 т
зерна, а на прокорм коней кавалерийской алы — 635 т овса).
Север, побуждаемый, очевидно, как военными соображения¬
ми, так и конфликтом с сенатом, повысил роль римских всадни¬
ков в высшем командном составе. При нем впервые появляются
всаднические командиры легионов за пределами Египта — пре¬
фекты легиона, действующие вместо легата (praefectus legionis
agens vice legati), и всаднические наместники провинций с войс¬
ками. Осознав угрозу одновременных крупных конфликтов на
многих границах, на которую августова военная организация рас¬
считана не была, Север увеличил армию на три легиона (I, II и
III Парфянские — во главе их-то и были поставлены всадники)
и реорганизовал армию в Италии, создав тем самым первые
предпосылки к возникновению в римской армии мобильного
резерва. Численность войск в Италии, по подсчетам М. Дюрри,
возросла с 11 500 до 30 ООО чел., благодаря превращению прето¬
рианских и городских когорт в тысячные и размещению, в на¬
рушение августовой традиции, II Парфянского легиона рядом с
Римом, в городе Альба, откуда он сопровождал императора в
крупные походы. Во пресечение дворцовых переворотов Север
распустил старую преторианскую гвардию и стал набирать ее за¬
ново не из италиков, а из отличившихся солдат провинциальных
легионов. С этим событием Италия окончательно теряет свое
значение в качестве района набора в армию.
После падения династии Северов в истории Римской импе¬
рии начался период, известный прежде всего под названием
«кризиса III века». Повсеместно возникают узурпаторы, многие
части империи отпадают от нее на долгие годы, на этом фоне на¬
растает угроза со стороны соседей Рима. По всей вероятности, в
нем сыграли роль и военные факторы: набор легионов внутри
провинции и перевод их на автаркическое хозяйство должны
были способствовать сепаратистским тенденциям.
Наиболее тяжелым положение империи стало в правление
императора Галлиена (253 — 268, до 259 совместно с отцом). Ала-
манны занимают территорию современной Швейцарии и делают
набеги на Италию, готы опустошают Балканы, персы в 259 г. бе¬
рут в плен его отца, императора Валериана, от Рима отпадают Гал¬
льская империя и Пальмирское царство на востоке. Количество
узурпаторов времен Галлиена было так велико, что позднейший
автор не считал их, а просто писал «сорок тиранов».
128
Часть I
В попытке противостоять кризису Галлиен проводит новые пре¬
образования в армии. Где-то между 255 и 259 гг. он собрал в Медио-
лане (Милане) значительные кавалерийские силы, выведенные
из состава легионов и вспомогательных войск. Можно предпола¬
гать, что главное походное войско Галлиена насчитывало около
50 ООО чел., в т.ч. около 20 ООО чел. ударной кавалерии. Милан —
очень удобное место для размещения мобильного резерва с зада¬
чей противодействовать набегам через Альпы и угрозе со сторо¬
ны мятежных галльских и иллирийских легионов. Не зря в более
поздний период этот город часто был резиденцией императоров.
Реформа Галлиена — первый шаг в сторону превращения кавале¬
рии в главную силу римской армии вместо легионов.
Ко времени Галлиена относится окончательная замена се¬
наторов на постах командиров легионов всадническими пре¬
фектами и начало серьезных изменений в командной структу¬
ре легиона (так, значительно снижается роль центурионов и
исчезают примипилы — видимо, из-за профессионализации ко¬
мандира легиона).
Нарастает в годы кризиса III века проблема выплаты жало¬
вания солдатам. В попытке соответствовать требованиям солдат
и не допускать задержек жалования императоры все более
обесценивают монету. К концу правления Галлиена содержа¬
ние серебра в денарии составляло всего 5%, а под видом золо¬
тых чеканились позолоченные медные монеты. Усугубляло по¬
ложение то, что люди, естественно, припрятывали старую
монету — наибольшее число монетных кладов до нас дошло
именно от этих лет.
Императоры Аврелиан (270 — 275) и Диоклетиан (284 —
305) вновь собирают Римскую империю воедино. С именем Ди¬
оклетиана, а затем Константина (306 — 337) связаны обширные
реформы, послужившие началом нового устройства Римской
империи, последнего в античный период, известного под назва¬
нием «доминат». Как и при основании принципата Августом,
общая реформа государственного устройства не могла обойти
стороной военную организацию. К сожалению, мы много хуже
осведомлены о времени Диоклетиана и Константина, чем о
времени'Ранней империи, и обладаем в основном источниками
либо более поздними, либо церковными. Поэтому многие вопро¬
сы военной реформы остаются предметом споров в историогра¬
фии, з многие преобразования нельзя точно приписать Диокле¬
тиану либо Константину.
Диоклетиан оказался вынужден, под напором военных уг¬
роз с самых разных сторон, разделить императорскую власть.
4*
Античность
129
Хотя сама Диоклетианова схема, известная под названием тетрар¬
хии (имелось два старших императора — Августы, и два млад¬
ших — Цезари, которым через 20 лет должна была перейти
власть от Августов), ненадолго пережила своего создателя, с
этого времени власть в империи практически постоянно при¬
надлежала не одному императору, а коллегии императоров, на¬
ходящихся в разных резиденциях, что и нашло свое логическое
завершение в разделе империи на Восточную и Западную в 395 г.
Это была в значительной мере именно военная необходимость, а
также необходимость иметь во главе удаленных легионов на¬
дежного человека.
В собственно военных мероприятиях Диоклетиана можно в
качестве основных выделить увеличение численности армии, но¬
вые меры по созданию мобильного резерва (походное войско
Галлиена к тому времени постепенно рассредоточилось по про¬
винциям), меры по новому укреплению границ и реформу систе¬
мы набора.
Точные размеры армии Диоклетиана нам неизвестны. Хрис¬
тианский апологет Лактанций в сочинении «О смерти гоните¬
лей» упрекает его в том, что каждый из четырех соправителей
имел больше войск, чем во всей Империи до начала правления
Диоклетиана (Lact., De mort, pers., 7, 2), но это очевидное художе¬
ственное преувеличение. Список должностей начала V в. («Notitia
dignitatum») и византийский историк Агафий Миринейский
дают официальную численность армии Поздней Империи в
645 ООО чел., но эти данные, во-первых, относятся к периоду на сто
лет более позднему, а во-вторых, реальная численность армии скорее
всего никогда не достигала этой бумажной цифры. Историк VI в.
Иоанн Лидийский, пользовавшийся официальными документами
эпохи тетрархии, дает численность армии в 389 704 чел., а флота в
45 562 чел. (loh. Lyd., De mens., I, 27), что совсем не является значи¬
тельным увеличением в сравнении с армией принципата, но эти
данные могут относиться к раннему периоду правления Диокле¬
тиана. По подсчетам А.Х.М. Джонса1, к началу правления Диокле¬
тиана сохранялись все 33 северовских легиона (возможно, за од¬
ним или двумя исключениями) и к ним добавилось по меньшей
мере 35 новых.
Неизвестно, однако, каков был размер новых Диоклетиано-
вых легионов. Очевидно, что в IV в. размеры легиона значительно
сокращаются (это видно, в частности, из размеров новых легион-
1 Jones А.Н.М. The later Roman Empire, 284 — 602: A social,
economic and administrative survey: In 3 vol. — Oxford, 1964. —
Vol.l. - P.59 —60.
5—Альтернативная история
130
Часть I
ных крепостей), но не известно в точности, Диоклетиан ли начал
этот процесс. В настоящий момент наиболее принята точка зрения,
по которой старые легионы при Диоклетиане сохраняли тради¬
ционный размер в примерно 6000 чел., а новые были меньше и
насчитывали где-то 1000—1500 чел.
Не менее спорным, чем вопрос о численности, остается и
вопрос о наличии при Диоклетиане мобильного резерва. С
уверенностью можно сказать лишь то, что при Диоклетиане су¬
ществовало некое войско, носившеее название «свиты»
(comitatus). Уже в отношении »существования аналогичных ча¬
стей у его соправителей уверенными быть нельзя. Нет уверен¬
ности и в вопросе о численности этого войска. Из того что
Константина впоследствии обвиняли в отводе слишком боль¬
шого числа войск в глубь страны и из масштаба работ по вос¬
становлению пограничной линии при Диоклетиане, можно зак¬
лючить, что оно было скорее всего не слишком велико.
При Диоклетиане начался также процесс разделения граж¬
данской и военной администрации. Собственно, административ¬
ная реформа Диоклетиана, по итогам которой империя была раз¬
делена более чем на 100 провинций, сделала подобное деление
неизбежным, но при нем независимые командующие на местах,
носившие наименования дуксов (duces) и комитов (comités rei
militaris), появились еще далеко не всюду, и вся администрация,
как гражданская, так и военная, по-прежнему сходилась к пре¬
фектам претория, которых теперь становится несколько (по од¬
ному на правителя).
Наиболее радикальной реформой Диоклетиана было измене¬
ние системы комплектации армии. В качестве основного источ¬
ника пополнения легионов вводится принудительный набор, со¬
циальная база для которого была создана эдиктом Каракаллы
212 г., превратившим всех свободных жителей Империи в рим¬
ских граждан. Дети ветеранов были обязаны идти в армию (это
должно было, по всей видимости, обеспечить профессионализм),
остальное население должно было выставлять рекрутов. В армию
не брали, с одной стороны, рабов и представителей «презренных
профессий» (кабатчиков, поваров и т.п.), ас другой — предста¬
вителей высшего сословия (honorati), которые шли в нее добро¬
вольно и с офицерским чином. Набор сталкивался с весьма се¬
рьезными трудностями, ¿два ли меньшими, чем добровольная
комплектация. Пошляются случаи нанесения себе телесных по¬
вреждений для уклонения от воинской повинности, и в 368 г. им¬
ператор Валентиниан в условиях тяжелых боев на Рейне даже
постановил (С.Th., 7, 13, 5), что сыновья ветеранов за такое пре¬
ступление караются сожжением заживо.
5-2
Античность
131
Едва ли не основной причиной трудностей набора были, как и
прежде, трудности с финансированием армии. После обесценива¬
ния монеты в III в. размеры жалования так и не вернулись на пре¬
жний уровень даже после введения новой полновесной золотой мо¬
неты (солида) Константином и с учетом дополнительных выдач
продуктов и фуража. Даже чиновник столь высокого ранга, как
префект Египта, получал в IV в. всего лишь примерно 6000 «доинф-
ляционных» денариев1. Значительная часть жалования выдава¬
лась не деньгами, а натурой. В этих условиях Диоклетиан и его
преемники пошли путем, во-первых, дальнейшего усиления эко¬
номической независимости армии (что влекло за собой все боль¬
шее оседание на земле солдат провинциальных легионов) и, во-
вторых, путем расширения ветеранских привилегий. Все ветераны
освобождались от тяжелой подушной подати, те из них, кто отслу¬
жил 20 лет, получали освобождение от подати также для своей
жены, те же, кто прослужил 24 года, долучали освобождение для
четырех человек.
Завершение формирования позднеримской военной организа¬
ции связано, бесспорно, с именем Константина Великого, который
провел несколько чрезвычайно важных реформ.
Прежде всего Константин последовательно провел принцип
разделения военной и гражданской власти (были некоторые ис¬
ключения, например в момент персидской войны в руках комита
Востока объединялась гражданская и военная власть, но они
были редки). На уровне провинций или групп провинций назна¬
чались дуксы или комиты, на высшем уровне префекты претория
к концу правления Константина были лишены военной власти,
перешедшей к командующим, за которыми обычно сохраняют ла¬
тинское название — magistri militum. Бывали магистры конницы
(magistri equitum), пехоты (magistri peditum) и, в редких случаях,
обоих родов войск (magistri utriusque militiae). Из наименований
магистерских рангов видна тенденция к созданию крупных соеди¬
нений конницы, не зависимых от пехоты, несвойственных периоду
Ранней империи. В коннице большую роль начинают играть соеди¬
нения тяжеловооруженных всадников, созданные по персидскому
образцу — катафракты.
Константин и его ближайшие преемники старались соблю¬
дать принцип, согласно которому в одном регионе военный чи¬
новник должен был быть по табели о рангах ниже гражданско¬
го, но позднее от этого принципа отступают (первым
императором, которого обвиняли в этом, был правивший в 364 —
1 JonesА.Н.М. Op. cit. — Vol.l. — P.31.
5*
132
Часть I
375 гг. Валентиниан), и все ведущие деятели конца IV —V вв.
носят титул magister militum: Арбогаст, Стилихон, Аэций, Бони¬
фаций, Рицимер и другие.
На легионном уровне в IV в. также изменяется большая часть
названий должностей. Командиры легионов носят наименование
препозитов, трибунов или префектов. Высшим чином среди млад¬
ших офицеров был примикерий (primicerius). Двумя сотнями ко¬
мандовал дуценарий (ducenarius). Звание центуриона исчезает из
военной терминологии, и командир сотни получает название цен-
тенарий (centenarius). Известны наименования еще ряда младших
офицеров, но их функции неясны.
Не менее далеко идущей реформой было окончательное раз¬
деление пограничных частей и мобильных войск. При Констан¬
тине окончательно выделяются свитские войска (comitatenses),
представлявшие из себя центральный мобильный резерв Импе¬
рии, и либо при нем, либо цри его сыновьях на местах создаются
ложно-свитские (pseudo-comitatenses) войска, составлявшие мо¬
бильный резерв конкретной границы. Войска, оставшиеся на гра¬
нице, получают название «береговых» (ripenses),а позднее — бо¬
лее простое название пограничников (limitanei). Со свитскими
войсками не следует путать личную гвардию императора (scholae
palatinae), созданную Константином на месте распущенной им
преторианской гвардии (эта последняя поддержала в борьбе за
трон соперника Константина Максенция). Гвардия находилась
всегда под личным командованием императора, что служило свое¬
го рода гарантией его безопасности.
Римский флот сохраняет свое господство на морях даже неко¬
торое время после появления варваров на берегах Средиземного
моря. Еще в 419 г. восточный император Феодосий II издавал за¬
кон, каравший смертью за обучение варваров морскому делу. Пер¬
выми бросили римлянам вызов на море вандалы примерно через
десять лет после этого.
В течение некоторого времени военная организация Диоклети¬
ана и Константина была достаточно эффективна в защите римских
рубежей. Римлянам удавалось одерживать серьезные победы над
северными варварами на Рейне, на Дунае и в Британии, а в 363 г.
Юлиан Отступник даже смог нанести персидскому царю Шапуру
II поражение под стенами персидской столицы Ктесифона. В ней,
однако, с самого начала заключались семена разложения.
Первой проблемой было то, что из-за нежелания римских граж¬
дан идти в армию в нее набиралось все больше варваров, как в ре¬
гулярную армию (это хорошо видно по именам римских офицеров
в «Римской истории» Аммиана Марцеллина), так и в качестве пле¬
менных соединений — федератов (foederati). Складывается единая
Античность
133
римско-варварская военная аристократия1, к варварскому крылу
которой и принадлежали правители позднейших варварских ко¬
ролевств. Надо заметить, что многие современники положительно
относились к превращению вчерашних врагов в римских солдат, и
выступления вроде речи оратора Синесия «О царстве», в которой
он говорил о федератах, что «мы наняли волков вместо стороже¬
вых псов» (Synesius, De regno, 19), были достаточно редки. Отрица¬
тельные последствия этой системы сказались далеко не сразу.
Второй проблемой была все большая связь пограничных
войск с ведением мирного хозяйства и все большая нужда в воо¬
ружении местного населения при набегах варваров в силу паде¬
ния боеспособности пограничников. По меткому замечанию Рэм-
зи МакМаллена, «обыватели стали солдатами, а солдаты —
обывателями»2. Способствовало этому и то, что для лучшего обес¬
печения комплектации пытаются сделать службу в пограничных
легионах пожизненной.
Крах римской армии традиционно связывают с двумя сра¬
жениями: гибелью армии восточного императора Валента в бит¬
ве с принятыми им в пределы империи готами при Адрианопо¬
ле в 378 г. и поражением, которое Феодосий Великий нанес
армии западного императора Евгения в 394 г. при Фригидусе.
Конечно, такая связь чересчур прямолинейна, но эти поражения,
безусловно, радикально ускорили процесс варваризации армии.
Крупные массы федератов с семьями переходят в пределы Им¬
перии, и это становится началом конца. «Последним римляни¬
ном» во главе всей армии в западной части Империи был
Аэций, победитель Аттилы на Каталаунских полях (451 г.), и
армия, которую он вел в бой, была уже выставлена коалицией
расселившихся в Империи варварских племен. Многие обраща¬
ются к иным методам сохранения римского влияния. Так,
magister militum Северин, восстановивший римскую власть в
провинции Норик при помощи военной силы по поручению
императора Майориана (457 — 461), в конце 460-х гг. возвращает¬
ся в Норик уже в качестве христианского проповедника и доби¬
вается славы именно как таковой3.
1 Это прекрасно видно на таблице в кн. А. Демандта: Demandt А.
Die Spätantike: Römische Geschichte von Diocletian bis Justinian, 284—565
n.Chr. — München, 1989. — Nach S.504.
2 MacMullen R. Soldier and Civilian in the later Roman Empire. —
Cambridge (Mass.), 1963. — P.152.
3 См.: Житие святого Северина / Пер. с лат., вст. ст., коммент. А.М.
Донченко. СПб., 1998. — (Античное христианство. Источники).
134
Часть I
Как известно, Западная Римская империя не смогла устоять перед
военными и иными проблемами и к концу V века рассыпалась,
и с этого начинается история варварских королевств; Восточная
же смогла разрешить свои проблемы и уцелеть, и с этого начи¬
нается история Византии1. Обе эти темы будут рассмотрены
нами далее.
Г. Кантор
1 Здесь дан упрощенный обзор перехода от античности к
средневековью, поскольку нас занимает в основном военная
история. Распространено мнение, что античный тип социаль¬
ной системы продолжает преобладать до начала VII в.
Часть II
СРЕДНИЕ ВЕКА
Барри С. Страусс
Темные века, ставшие светлее
Последствия двух поражений
Данная статья представляет собой попыт¬
ку порассуждать о двух сражениях. О том,
что могло бы случиться, завершись они ина¬
чеу не таку как в реальной истории.
Оба раза одна из противоборствовавших
сторон находилась на пределе своих возмож¬
ностей, отступая или наступая. В первом
случае (Адрианополь, 378 г. н. э.) Римская им¬
перия потерпела сокрушительное у еще более
тяжкое у чем в Тевтобургскомлесу} поражение,
повлекшее за собой окончательный упадок
мировой державы. Во втором — (Пуатье, ве¬
роятно 732 г. н. э.) войска франков останови¬
ли мусульман в тот момент, когда воители
ислама вознамерились распространить свою
власть на всю Европу — ВЕЛИКУЮ ЗЕМЛЮ,
как называли ее в арабском мире.
Но была ли Римская империя (во всяком
случаву та ее часть, что господствовала над
Западной Европой) действительно обречена
умереть, сделав возможным наступление
Темных веков? И являлось ли наступление
этих векову быть может не таких уж тем¬
ных, исторически неизбежным? По мнению
138
Часть II
Барри С. Страусса, вину за случившееся следует возла¬
гать не столько на «шпенглеровскую» усталость римско¬
го государства, сколько на одного человека — императора
Валента. Историк утверждает, что Валент погубил ар¬
мию в бою, который следовало оттянуть или не давать
вовсе. (Заметим, что у стен Адрианополя — нынешнего
города Эдирне в Турции — происходило едва ли не больше
битв, нежели в каком-либо ином месте в мире. Злосчаст¬
ное столкновение Валента с варварами явилось всего
лишь одной из пятнадцати крупных военных операций,
случившихся там за последние 1700 лет.) Вестготы, раз¬
громившие римское войско и убившие императора, двину¬
лись дальше и в конечном счете разграбили сам город
Рим. Империю было уже не спасти, но Страусс утверж¬
дает, что все могло обернутая иначе. Каким же должен
был стать мир, который продолжал бы возглавлять Рим?
Динамический импульс, принадлежавший некогда Рим¬
ской империи, перешел к новому средоточию силы — Араб¬
скому халифату. Со дня смерти основателя ислама про¬
рока Мухаммеда не прошло и столетия, а мусульманские
воители уже расширили пределы своей державы далеко на
запад, покорив землю Аль-Андалус (как они называли ны¬
нешнюю Испанию). В какой же степени битва при Пуа¬
тье определила дальнейший ход истории? Страусс скло¬
няется к мнению тех исследователей, которые считают
это событие поворотным пунктом. Несомненным его по¬
следствием явилось воцарение династии Каролингов, сыг¬
равшей выдающуюся роль в истории Европы раннего сред¬
невековья. (Карл Великий был внуком победившего при
Пуатье Карла Мартелла.) Но при ином исходе сражения
иным оказалось бы и грядущее. Некий анонимный средне¬
вековый хронист писал: «На равнине Тур, — иногда место
сражения называют так, — арабы были близки к созда¬
нию мировой империи, но упустили эту возможность». Сле¬
дует признать, что так и не возникшая империя могла
стать воистину великой, ведь арабы немало способство¬
вали распространению просвещения.
Сражение у Адрианополя и битва при Пуатье рас¬
сматриваются в статье в русле так называемой теории
контрафакта первого порядка. В соответствии с этой
теорией, незначительные события могли бы повлечь за со¬
Средние века
139
бой коренные изменения в ходе истории. Подумаем, как
переменился бы наш мир, если бы Валент проявил больше
терпения, а Абд-ар-Рахман, командовавший мусульманами
при Пуатье, остался бы в живых.
Барри С. Страусс — профессор истории и классичес¬
кой филологии в университете Корнуолла. Также он яв¬
ляется директором программы изучения проблем поддер¬
жания мира. Автор таких трудов, как: «Отцы и дети в
Афинах», «Анатомия ошибки: современная стратегия и
уроки военных бедствий древности» (в соавторстве с
Джосией Обером), «Против течения: об изучении искус¬
ства править кормовым веслом в сорок».
Раннее средневековье в Европе отмечено двумя собы¬
тиями, которые существенно изменили бы мир, обер¬
нись каждое из них по-иному. Речь идет о падении
Западной Римской Империи и волне мусульман¬
ских завоеваний. Если бы Рим сохранил господство над
Европой или же эта власть перешла бы к победоносной
мусульманской империи, Европа не оказалась бы ввергну¬
той в хаос Темных веков (500—1000 гг. н. э.). Безусловно,
в конечном итоге даже хаос способен принести дивиден¬
ды. Некоторые утверждают, что Темные века посеяли се¬
мена грядущей западной свободы, а иные и вовсе отрица¬
ют наличие в них чего-либо темного. Но, как бы то ни
было, порядок и стабильность, какие всегда утверждает
империя, в эту эпоху отсутствовали. А судьбы империй —
будь то римская или мусульманская — определили ре¬
зультаты сражений, которые могли бы быть и иными.
Вне всякого сомнения, возвышение и падение империй —
процесс длительный. Но самые тяжелые двери висят на
маленьких дверных петлях, и в обоих рассматриваемых
случаях (Адрианополь, 9 авг. 378 г. и Пуатье, октябрь 732 г.1)
эти петли повернулись. Разгромив под Адрианополем
римскую армию и убив императора, германский народ вест¬
готов положил начало столетию агонии империи, завер¬
шившемуся ее гибелью. Но для того, чтобы все сложилось
1 Сражение при Пуатье произошло 25 октября 732 г. (послед¬
няя суббота месяца).
140
Часть II
иначе, было бы достаточно самой малости. Прояви коман¬
дующий чуть больше терпения, появись у солдат возмож¬
ность как следует отдохнуть перед боем, переменись пого¬
да... Любой из этих факторов мог оказаться для империи
спасительным.
При Пуатье франки разбили мусульманское войско.
Сама битва уступала по размаху Адрианопольскому сра¬
жению, но ее психологические и политические последствия
оказались не менее весомыми. Во-первых, был положен ко¬
нец доселе беспрепятственному расширению исламских
владений. Во-вторых, победа Карла Мартелла стала оправ¬
данием для смены династии и перехода верховной власти
в руки его потомков. Внук Мартелла, вошедший в историю
как Карл Великий (758 — 814 гг.), управлял огромным го¬
сударством. В рамках этого государства определились ос¬
новные черты будущей Европы в широчайшем диапазоне.
Были очерчены границы будущих Франции и Германии,
возникла система вассалитета, появились епархиальные
школы, ставшие предтечами университетов. Однако, если
бы арабский военачальник не сложил голову при Пуатье,
франки, возможно, потерпели бы поражение. В этом случае
новая династия, создавшая великую франкскую державу, не
пришла бы к власти, а место империи Карла Великого за¬
няла бы мусульманская Франция, или даже мусульман¬
ская Европа.
Современные историки уже не считают, что в раннем
средневековье вся Европа севернее Испании прозябала во
тьме невежества. Там, где исследователи прошлого виде¬
ли лишь гибель римской цивилизации под натиском вар¬
варов, нынешняя медиевистика склонна видеть политичес¬
кую и культурную преемственность романо-германских
королевств по отношению к империи. Там, где не видели
ничего, кроме горя и бедности, отмечают укрепление слоя
свободных земледельцев и сохранение торговых связей. А
вместо сетований по поводу упадка культуры говорят о
новом взлете, проявившем себя в разных областях. В это
время были созданы кельтские манускрипты и образец
германской эпической поэзии «Беовульф», появился но¬
ваторский по своей сути монашеский орден Св. Бенедикта.
Иными словами, многие ученые уже не задаются вопро¬
сом, можно ли было избежать Темных веков, поскольку
Средиземное море, ставшее Исламским озером
142
Часть II
полагают, что избегать их не следовало. Правда, даже са¬
мая оптимистичная интерпретация периода V —X вв. не
может полностью отрицать, что Западная Европа все же
переживала нечто вроде затмения.
В 350 г. единственная держава — Римская империя —
властвовала над большей частью Ближнего Востока и се¬
верной Африки, а также над землями, где ныне располага¬
ются Англия, Франция, Бельгия, Нидерланды, Испания,
Италия, Швейцария и Западная Германия. Но уже вскоре
империя затрещала по швам под яростными ударами вар¬
варов. Восточная ее часть, Византия, просуществовала еще
около тысячи лет и пала лишь в 1453 г. с захватом турка¬
ми Константинополя. Но что касается запада, то к 476 г.,
когда был низложен последний император, Римская держа¬
ва уже на протяжении жизни целого поколения являлась
немногим более, чем юридической фикцией. Она разлага¬
лась и неуклонно шла к гибели. Римские владения опусто¬
шались нескончаемыми вторжениями, города подвергались
разграблению. Дважды, в 410 и 455 гг., был захвачен и ра¬
зорен сам Рим. Римские воины гибли в сражениях, женщи¬
ны становились добычей завоевателей. Центральная власть,
формально еще продолжавшая существовать, не могла по¬
мешать варварским племенам селиться на римских землях
и основывать фактически независимые королевства. Насе¬
ление уменьшилось настолько, что, согласно словам папы
Геласия (492 — 496 гг.): «Эмилия, Тоскана и другие провин¬
ции Италии почти обезлюдели». Если здесь и наличеству¬
ет некоторое преувеличение, то действительный масштаб
упадка можно проследить на примере города Рима. Во вре¬
мена Христа в Риме проживал миллион человек1, а к X в. н.
э. осталось лишь двадцать пять тысяч. Для сравнения: в том
же X в. население Кордовы, столицы мусульманской Испа¬
нии, составляло около ста тысяч человек, а Севильи — око¬
ло шестидесяти. Иными словами, распад империи на мел¬
кие государства повлек за собой бесчисленные войны и
несомненный упадок городов.
1 Число, скорее всего, несколько завышено. См.: Purcell N.
The City of Rome and the plebs urband. in the Late Republic //
The Cambridge Ancient History. — 2nd Ed. — Vol.9. — Cam¬
bridge, 1994. - P.644 — 688.
Средние века
143
Если бы Римская империя устояла или смогла бы объ¬
единиться и возродиться после распада, это избавило бы Ев¬
ропу от анархии, насилия и несчетных невзгод. Вот почему
битвы при Адрианополе и Пуатье имели такое значение
для будущего. А ведь обе они, при условии лишь некоторого
изменения обстоятельств, могли завершиться по-иному. Да¬
вайте поочередно рассмотрим эти возможности.
На протяжении долгих веков своего существования
Римскому государству не раз приходилось сталкиваться с
опасностью, исходившей от воинственных соседей. В IV веке
Рим испытал двойной натиск — с востока, со стороны на¬
ходившейся на подъеме Персии, и с севера, откуда насту¬
пали различные германские племена. Дабы сделать уп¬
равление громоздкой империей более оперативным, ее
поделили надвое. Один император имел резиденцию в
Константинополе, столицей другой части государства про¬
должал считаться Рим, хотя фактически ею стал Милан1,
находившийся ближе к зоне боевых действий.
В начале IV в. севернее Дуная, на территории бывшей
римской провинции Дакия (нынешняя Румыния), обосно¬
вался германский народ вестготы. Спустя полвека на них
обрушились другие германские племена, бежавшие от сви¬
репых кочевников гуннов, вышедших из центральной
Азии. В 376 г. н. э. доведенные до отчаяния вестготы обра¬
тились к властям Константинополя с просьбой позволить
им переправиться через Дунай и поселиться на террито¬
рии римской Фракии. Если придерживаться реалистич¬
ных оценок, гутов, вместе с женщинами и детьми, насчи¬
тывалось около двухсот тысяч. Таким образом, предстояло
массовое переселение на римскую территорию народа, по¬
вергавшего римлян в трепет. Однако восточный импера¬
тор Валент (364 — 378 гг.) согласился на это, причем, разу¬
меется, вовсе не из гуманистических побуждений.
Высоко ценивший достоинства готских воинов (в его
армии имелись наемные готские отряды), император рас¬
считывал использовать их для защиты своей державы. За¬
дача борьбы с Персией требовала от Рима существенного
увеличения воинского контингента. Кроме того, Валент
знал, что готские переселенцы доставят в империю немалые
1 Автор имеет в виду Равенну.
144
Часть II
богатства, за счет которых смогут основательно поживить¬
ся (если и вовсе не приберут к рукам) римские чиновни¬
ки. Массовая коррупция представляла собой печальную
повседневную реальность поздней империи.
Император потребовал, чтобы переселенцы, перейдя Ду¬
най, разоружились, и получил на то согласие их вождей. Ему
следовало проявить бульшую осторожность. Едва перепра¬
вившись на римский берег, вестготы вступили в конфликт с
имперскими чиновниками, состязавшимися друг с другом в
изобретении более изощренных способов обобрать бежен¬
цев. Но, к их несчастью, готы сумели дать отпор.
В начале 377 г. они подняли восстание, поддержанное
самыми обездоленными группами местного населения —
рабами и рабочими с каменоломен. Из-за Дуная к ним на
помощь пришло большое конное войско, и римлян прину¬
дили к отступлению. «Варвары хлынули на широкие рав¬
нины Фракии, подобно диким зверям, бежавшим из клет¬
ки», — писал римский историк Аммиан Марцеллин.
Весной 378 г. император Валент собрал войско, насчи¬
тывавшее от тридцати до сорока тысяч человек1, и подго¬
товился к контрнаступлению. Правивший на Западе пле¬
мянник Валента, Грациан (376 — 383 гг. н. э.), выступил на
подмогу родичу из Ректии (в нынешней Швейцарии).
Там годом раньше он одержал победу над вторгшимися в
его владения другими германскими племенами. К сожа¬
лению, Валент, как сказали бы в наше время, «не смог под¬
няться выше уровня своей посредственности». Имея воз¬
можность сокрушить загнанного в угол, но никоим
образом не побежденного врага, он не воспользовался ею,
на свою же беду. Вместо того чтобы дожидаться подхода
Грациана, Валент принял решение дать бой немедленно,
ибо, как утверждали, не желал ни с кем делить славу по¬
бедителя. К тому же он легкомысленно положился на до¬
1 Аммиан Марцеллин не дает таких цифр. Из его изложения
понятно лишь, что римское войско было достаточно сильно,
чтобы быть уверенным в победе над 10 ООО варваров. См. также
основной обзор этой битвы в науч. литературе: Делг>брюк Г.
Военная история в рамках политической истории. Т.2. СПб.,
1994. С. 196 — 209 (хотя минималистский подход Дельбрюка в
вопросах численности спорен).
Средние века
145
несения разведчиков, оценивших численность вестготов не
более чем в десять тысяч. (Истинное число готских воинов
нам неведомо, но очевидно, что их было гораздо больше.)
9 августа 378 г. армия Валента подошла к городу Адриано¬
полю и прямо с марша ударила по лагерю готов1.
Пусть те и являлись варварами, однако их предводи¬
тель, Фритигерн, обладал чутьем, позволившим ему выя¬
вить слабые места противника ничуть не хуже, чем это
удавалось Валенту. Император бросил своих воинов в бой
голодными и усталыми, не дав отдохнуть после нелегкого
восьмимильного броска по пересеченной местности (в ус¬
ловиях обычной для того времени года жары в 100 граду¬
сов по Фаренгейту2). Для вестготов, укрывавшихся в сво¬
ем стане за кольцом повозок, нападение оказалось
неожиданным, но хорошо отдохнувшие готские воины су¬
мели организовать оборону. Ловкий кавалерийский ма¬
невр привел к тому, что легионеры оказались прижатыми
к готским повозкам, после чего начался разгром. «Готские
всадники мчались со скоростью ударяющей с небес мол¬
нии, сокрушая все на пути своей бешеной скачки», — пи¬
сал о готской конной атаке Аммиан Марцеллин.
Римляне, подвергшиеся последовательным конным уда¬
рам по обоим флангам, сгрудились плотной массой, и тут на
них обрушилась готская пехота. По оценкам современни¬
ков, в бою полегло две трети римского войска, в том числе
тридцать пять высших военачальников и, самое страшное,
сам император. Адрианопольская катастрофа кажется еще
более горестной оттого, что ее вполне можно было избежать.
Если бы Валент дождался подкрепления или просто дал
своим солдатам отдохнуть перед боем, все могло закончить¬
ся по-иному. К тому же не стоит недооценивать и роль
простых случайностей. Вестготская конница прибыла на
поле боя в последнюю минуту, и задержись всадники в
пути подольше, победа варваров стала бы невозможной.
Прекрасно понимавший это Фритигерн старался потянуть
время, посылая к римлянам парламентеров. Теоретически,
1 Это неточно. Готы, ожидавшие прибытия своей конницы, за¬
вязали обманные переговоры о сдаче.
2 Аммиан сообщает просто о «знойном дне». Никаких измере¬
ний температуры в IV в., естественно, не производилось.
146
Часть II
римское командование могло согласиться на переговоры, и
при благоприятном их исходе вовсе избежать сражения.
Но, по некоторым сведениям, войска завязали битву, не до¬
жидаясь приказа. Если так, то судьбу Римской империи,
возможно, определила недисциплинированность и несдер¬
жанность простых солдат.
Воодушевленные победой, вестготы стали хозяевами
положения на Балканах, в то время к&к Рим, потери кото¬
рого составили от двадцати до двадцати пяти тысяч че¬
ловек, испытывал нехватку людских ресурсов. Недаром,
по словам Амбросия Миланского, известие об адриано-
польской бойне было воспринято как сообщение о «гибе¬
ли мира». Правда, ни мир, ни даже Рим еще не погибли,
но будущее показало, что империя утратила присущую ей
ранее способность переживать поражения и восстанавли¬
вать былую мощь. Не имея сил для уничтожения готов,
Рим был вынужден позволить им обосноваться в преде¬
лах империи, отдав земли южнее Дуная (на территории
современной Болгарии). На сей раз не шло и речи о разо¬
ружении. Формально вестготы находились на службе у
империи. В действительности они создали собственное
государство, независимое от Рима и нередко соперничав¬
шее с ним. Так, в 390-х гг. вестготы разграбили Балканы и
Грецию, а в начале V в. проделали то же самое и с Итали¬
ей. Апогей несчастий пришелся на 410 г., когда вестготы,
ведомые агрессивным и своевольным вождем Аларихом,
захватили Рим и подвергли город трехдневному раз¬
граблению. Судьба «столицы мира» наглядно продемонст¬
рировала, что ждет распадающуюся на глазах империю.
Но почему же в самом начале, когда Рим еще обладал
немалыми военными возможностями, готы были беспре¬
пятственно допущены во владения империи? Во-первых,
Рим нуждался в солдатах и римские политики верили, что
сумеют приручить варваров. Во-вторых, во всяком случае
по мнению Роджера Коллинза, тут сыграли роль и пора¬
женческие настроения. Для многих римлян Адрианополь
явился неопровержимым доказательством неспособности
империи решить проблему варварского натиска. На протя¬
жении десятилетия с 395 по 405 г. римские войска четы¬
режды вступали в бой с вестготами, четырежды побежда¬
ли и каждый раз позволяли врагам и их предводителю
Средние века
147
Алариху спастись бегством. Варвары собирались с силами
и возобновляли боевые действия. Естественно, возникает
вопрос, не стал ли Адрианополь для римлян тем же, что и
Верден 1916 г. для французов? Не в военном аспекте, ибо
битву под Верденом Франция выиграла, но прежде всего в
психологическом. Кровопролитное сражение отрицательно
сказалось на людских ресурсах и привело к ослаблению
боевого духа французов на целое поколение.
Через тридцать лет после Адрианополя вестготы Алари-
ха вторглись в Италию, разграбили Рим и осели в Галлии
и Испании. Между тем именно ради защиты Италии Рим
отозвал легионы из Британии, практически отдав эту про¬
винцию во власть других варварских племен. К 407 г. Брита¬
ния отпала от Рима, а на протяжении жизни всего одного
поколения независимость обрели и многие земли в Галлии,
Испании и Северной Африке. Положение наемных варвар¬
ских отрядов в империи столь упрочилось, что в 476 г. вождь
наемников Одоакр практически беспрепятственно низло¬
жил последнего императора Запада Ромула Августула
(475 — 476 гг.), чья власть была не более чем фикцией.
Могло ли все сложиться иначе? По мнению Артура
Фертилла — да, если бы битва при Адрианополе закончи¬
лась с прямо противоположным результатом. Если бы
готы были разгромлены, а две трети их войска во главе с
Фритигерном погибли. Разумеется, это не, устранило бы
опасность, ибо близ рубежей империи хватало варваров,
желавших поживиться за счет богатого соседа. Но, во вся¬
ком случае, Рим получил бы возможность собраться с сила¬
ми. Более того, такой исход мог бы придать правящей элите
импульс для проведения военных и политических реформ,
необходимых для спасения империи. Победный исход сде¬
лал бы битву при Адрианополе не римским Верденом, а
толчком к обретению уверенности в себе, каким явилось
для Англии поражение «Непобедимой Армады».
Но что, если бы Римская империя уцелела1? Что если
бы она оправилась от кризиса 376 — 476 гг., как оправилась
1 Едва ли можно связывать эту альтернативу с возможно¬
стью победы при Адрианополе напрямую. Рим неоднократно
отражал нападения варваров и едва ли еще один успех мог
радикально изменить судьбу империи, хотя, вполне возможно,
148
Часть II
ранее от кризиса 188 — 284 гг.? Подобно Китаю, Рим про¬
должал бы быть могущественной державой, властвующей
над огромной территорией. Объединив ресурсы, Византия
и Западная Европа, возможно, смогли бы победить в VII в.
мусульман и превратить Средиземное море во внутреннее
христианское озеро. Славянам и германцам пришлось бы
довольствоваться своими исконными владениями за Ду¬
наем и Рейном, хотя не исключено, что власть Рима рас¬
пространилась бы и туда. Вне всякого сомнения, не обо¬
шлось бы без периодов упадка и опустошительных
вторжений, какие испытывал, например, Китай. Но каждый
раз империя восставала бы из пепла, а быть может, смогла
бы и расширить свои пределы, раскинувшись от Месопо¬
тамии до Марокко, от Британии до Эльбы, Вислы и —
кто знает? — даже до Днепра.
Европа, говорящая на латыни1, управляемая из единого
центра в Италии, безусловно, являлась бы более стабиль¬
ным и упорядоченным сообществом по сравнению с коро¬
левствами необразованных и драчливых варваров, возник¬
шими на развалинах Западной Империи. Стоявший во
главе этой державы император обладал бы безграничной
властью и был бы окружен не меньшим почитанием, неже¬
ли «Сын Неба» в Китае. Зато в таком государстве не на¬
шлось бы места ни феодализму, ни рыцарству, ни Великой
Хартии Вольностей, ни представлению о праве народа на
восстание и, само собой, никаким парламентам.
Римский мир был бы христианским, но само христи¬
анство, вполне возможно, отличалось бы от такового в на¬
шем нынешнем понимании. Рим остался бы центром като¬
отложил бы ее конец. Во всяком случае, мировой истории неиз¬
вестен пример империи, которая непрерывно существовала бы
дольше Римской (тем паче с учетом Византии), и нет основа¬
ний считать, что этот срок можно было существенно продлить.
Хотя, если считать наследницей Древнего Рима Священную
Римскую империю (формально закончившую свое существова¬
ние с падением династии Габсбургов и распадом Австро-Венг¬
рии), а также «Римскую Империю» Муссолини, то можно прий¬
ти к далеко идущим выводам...
1 Латынь и в нашей реальности оставалась международным
языком, языком Церкви и науки и распространилась в этом
качестве в края, которые Рим не мог надеяться завоевать.
Средние века
149
лической, то есть всемирной, церкви. Но папа (будь в этом
случае у римского епископа столь высокий титул) пребы¬
вал бы в такой же зависимости от «Защитника Веры», то
есть императора, в какой находился от государя Византии
патриарх Константинопольский. Никакой папа не смог бы
заставить римского императора стоять на коленях в снегу
у его ворот, к чему в 1078 г. в Каноссе папа Григорий VII
принудил германского монарха Генриха IV. История обо¬
шлась бы без борьбы духовной и светской власти, без воз¬
никновения папского государства и без протестантской
Реформации. Даже доведись Мартину Лютеру все же на¬
писать свои «Девяносто пять тезисов», он написал бы их
на родном латинском языке и произнес бы на исполни¬
тельном заседании церковного совета. И если бы это со¬
бытие не позабавило императора, проповедник был бы
брошен на съедение львам. Властители Рима не отлича¬
лись терпимостью к инакомыслию.
Разумеется, эпоха Возрождения не настала бы никогда,
ибо необходимость в возрождении классической культу¬
ры возникла в результате гибели последней в период ран¬
него средневековья. Остается вопросом, что побудило бы
Колумба отплыть из Испании через Атлантику (ведь тог¬
да отсутствовал бы исследовательский и коммерческий
дух Возрождения). В любом случае ясно: в новой Рим¬
ской империи принцип личной свободы за океаном был
бы отнюдь не в такой чести, как в колониях Англии. Уп¬
равляемые проконсулом Нового Рима {возможно, нынеш¬
него Нью-Орлеана), Соединенные Провинции Америки
являли бы собой воплощение провозглашенного Цицеро¬
ном идеала Otium cum dignitate, то есть «мир с почтением
к иерархии»1. Безжалостные к врагам, но никогда не быв¬
шие расистами, римляне, возможно, отнеслись бы к индей¬
цам так же, как и испанцы, жестокость и миссионерский
пыл которых соседствовали с поразительной терпимостью
к смешанным бракам.
1 Точнее было бы перевести просто «досуг с достоинством».
Цицерон подразумевал досуг, посвященный занятиям литера¬
турой и философией (см.: Бабичев Н.Т., Боровский Я.М.
Словарь латинских крылатых слов. 4-е изд., испр. и доп. М.,
1999. С. 461).
150
Часть II
Подобно своей метрополии, СПА стали бы не демок¬
ратическим, а олигархическим государством. По правде
сказать, действительные американские «отцы-основатели»
питали немалое уважение к Риму, но находили чистую де¬
мократию опасной. Разрабатывая принципы государствен¬
ного управления, они в известной степени следовали
римскому образцу. Но это был скорее образец Римской
республики, нежели централизованной монархии импер¬
ского периода. Американская конституция содержит Билль
о Правах, культура базируется на идее революции во имя
свободы, а американское общество ценит равенство, хотя
на практике может обеспечить его далеко не всегда. Будь
Америка Новым Римом, неравенство, существующее в ней
и сейчас, принималось бы как нечто само собой разумею¬
щееся, не требующее изменений. Судебная система не зна¬
ла бы таких понятий, как гарантии против самооговора
или habeas corpus, и у нее не было бы причин отменять
процветавшую в Новом Свете прибыльную рабовладель¬
ческую систему. В Новом Риме хватило бы и хлеба, и зре¬
лищ, но его жители не стали бы свободными гражданами,
выражающими свою волю на форуме.
* * *
Изложенное выше дает основание предположить, что
Рим смог бы устоять и против мусульманской экспансии,
потрясшей Старый Свет в раннем Средневековье. Первый
удар воителей ислама пришелся по уцелевшему Византий¬
скому, то есть Восточно-Римскому, государству. Хотя арабы
изгнали византийцев из Леванта и других восточных про¬
винций, на Балканах те сумели перегруппироваться и мес¬
тами даже перейти в наступление. Возможно, это не так
уж удивительно, ведь византийцы называли себя римляна¬
ми и в известном смысле оставались ими. Унаследовав ты¬
сячелетний военно-политический опыт, они сумели в кри¬
тический момент пустить его в ход. Сохранись империя и
на Западе, существовала бы возможность совместными уси¬
лиями отбросить мусульман, оставив Средиземноморье и
всю Европу Риму. Но на деле все произошло иначе.
В военной истории не так уж много примеров столь
стремительной и успешной экспансии, как расширение ис¬
ламских владений. После смерти Мухаммеда (632 г.) ар¬
Средние века
151
мии ислама в течение жизни одного поколения выбили
византийцев с Ближнего Востока и угрожали самому
Константинополю. В 711 г., после завоевания Египта и Се¬
верной Африки, мусульмане переправились через Гибрал¬
тарский пролив в Испанию. Там они обрушились на хрис¬
тианское королевство, основанное потомками тех самых
вестготов, которые разгромили римлян при Адрианополе.
Вестготы были разбиты, их король Родерих погиб. Менее
чем за десятилетие под власть завоевателей попала боль¬
шая часть Иберийского полуострова, получившего араб¬
ское имя Аль-Андалус. В 720 г. арабы перевалили через
Пиренеи и вторглись в так называемую Септиманию, ко¬
торая находилась на территории нынешнего Лангедока и
являлась частью еще существовавшего в Галлии вестгот¬
ского государства. Перед завоевателями открывался путь
в «Великую Землю» (этим не вполне конкретным геогра¬
фическим названием арабы обозначали не только Галлию,
но и всю Европу). Иные апологеты ислама уже представ¬
ляли себе победный марш к Константинополю и нападе¬
ние на столицу Восточной империи с запада1.
В руках мусульман оказался важный в стратегическом
отношении, основанный римлянами, город Нарбонн. Но в
721 г. под Тулузой арабы потерпели поражение. Они ли¬
шились своего вождя, правителя Аль-Андалус, Ас-Шаха-
ибн-Малика, и не обратились в беспорядочное бегство
лишь благодаря полководцу Абд-ар-Рахману. Он сумел
прекратить панику, восстановить дисциплину и отвел ос¬
татки разбитой армии в Нарбонн. Вскоре арабы возобно¬
вили военные действия, постепенно прибирая к рукам
земли к востоку от Роны и нападая на города от Бордо
до Лиона. К началу 30-х гг. во всех важнейших городах
Французского Средиземноморского побережья между
Пиренеями и Роной стояли мусульманские гарнизоны. А
около 730 г. к власти пришел Абд-ар-Рахман, спасший по¬
ложение при Тулузе. Щедрость, самообладание и воин¬
ская отвага снискали ему популярность, но и враги у
него нашлись по обе стороны Пиренеев.
1 Едва ли представимый маневр. От Пиренеев до Константино¬
поля арабам предстоял бы марш через всю Европу, через земли
различных народов и многие естественные препятствия.
152
Часть II
Для раннего Средневековья сильная центральная
власть являлась не правилом, а исключением. Это относи¬
лось и к Аль-Андалус, где арабская знать соперничала с
недавно обращенными в ислам берберами, уроженцами
Северной Африки. Берберы составляли основу войск, осу¬
ществивших вторжение 711 г. и позднейшие завоевания.
Новообращенные полагали себя обделенными награда¬
ми и добычей, львиная доля которых досталась арабам,
присвоившим плоды их побед. В 732 г. берберский вождь
Мунуза сумел выкроить ддя себя крошечное, но занимав¬
шее стратегически важное положение на границе с Галли¬
ей, государство. Согласно одному источнику, Мунуза всту¬
пил в союз со своим соседом, герцогом О до Аквитанским.
Герцог, хоть и числился христианином, но был как заноза
для своего номинального государя, короля франков. Как
и Мунуза, Одо добивался полной независимости своих
владений. Осуществлению честолюбивых планов того и
другого помешал Абд-ар-Рахман. Возглавив поход против
Мунузы, закончившийся пленением и казнью последнего,
полководец не остановился на достигнутом, а перевалил
через горы и вторгся через Гасконь в Аквитанию. Точные
размеры его войска нам неизвестны, но оно оказалось дос¬
таточно сильным, чтобы разбить Одо близ Бордо, разгра¬
бить и сжечь немало христианских крепостей и пленить
множество мирных жителей. Некоторые историки исчис¬
ляют силы Абд-ар-Рахмана в пятнадцать тысяч воинов,
что, вероятно, не так уж далеко от истины.
Развивая успех, мусульмане двинулись от Пуатье на
север. Видимо, их привлекли находившиеся неподалеку
храм и усыпальница Св. Мартина Турского, национальное
святилище франков. Там хранилось немалое богатство,
скопившееся из щедрых подношений благочестивых веру¬
ющих. Тур находился на расстоянии чуть больше двухсот
миль от Парижа.
Но дальше мусульмане не прошли. Где-то между Ту¬
ром и Пуатье, возможно на старой римской дороге близ
Муссе, их путь преградило франкское войско под коман¬
дованием Карла Пипина. Формально этот государствен¬
ный и военный деятель назывался лишь майор домом, что
примерно соответствовало первому министру. Но в дей¬
ствительности именно он, а не король, являлся подлинным
Средние века
153
правителем государства франков, располагавшегося на
территории современной северной Франции и западной
Германии. Герцог О до, не так давно сам воевавший с фран¬
ками, в отчаянии взывал к Карлу о помощи.
В ту пору франки представляли собой отнюдь не ту
грозную силу, какой они слыли при своем первом великом
короле Хлодвиге (481 —511 гг.), однако правление майордо-
мов Пипинов существенно укрепило пришедшее в упадок го¬
сударство. Будучи незаконнорожденным, Карл, после смерти
своего отца Пипина II (ум. в 714 г.), вынужден был вступить в
ожесточенную борьбу за власть. Он изрядно поднаторел в
этом и вполне преуспел. Когда Карл привел свое войско к
Пуатье, он уже был популярным и опытным полководцем,
одержавшим немало побед. А поскольку Абд-ар-Рахман имел
такую же репутацию, встреча двух вождей обещала обер¬
нуться нешуточным столкновением.
Так оно и вышло, хотя, к сожалению, о деталях нам из¬
вестно немного. Источники сходятся на том, что сражение
состоялось в субботу и в октябре, но называют разные
годы — в основном, 732-й, но иногда и 733-й. Подготовка
длилась около семи дней: оба войска вели наблюдение за
противником, устраивали засады и вылазки, а также ма¬
неврировали, стремясь занять более выгодную позицию.
Все это наводит на мысль, что силы противоборствующих
сторон были приблизительно равны, то есть каждый из
полководцев имел под началом приблизительно 15 тысяч
бойцов. В обеих армиях имелись как конные, так и пешие
отряды. Основную ударную силу франков составляла сра¬
жавшаяся плотным строем тяжелая пехота, защищенная
стальными доспехами и большими деревянными щита¬
ми. Оружием ей служили секиры, копья и мечи. Мусуль¬
мане, напротив, славились своей превосходной конницей, а
оснащенная на европейский лад тяжелая пехота играла
лишь вспомогательную роль. Сохранившееся бедуинское
проклятие «будь ты проклят как франк, что надевает бро¬
ню, ибо боится смерти» подтверждает распространенное
представление об арабском воине как прежде всего легко¬
вооруженном всаднике.
Наконец разразилась битва. Составитель «Исидоровой
Хроники», для которого описываемые события были
лишь недавним прошлым, подчеркивает, что первыми в
154
Часть II
атаку устремились мусульмане, но франки «стояли несок¬
рушимоу подобно каменной стене или массе льда». (По-види¬
мому, подобная стойкость представлялась несвойственной
христианским армиям того времени.) Автор «Хроники
Фредегара» утверждает, напротив, что первым атаковал
Карл, а мусульмане «...падали как скошенные, под его ярост¬
ным натиском». К счастью, оба источника сходятся в одном:
в факте гибели Абд-ар-Рахмана. Вполне возможно, именно
это и определило судьбу сражения. «Хроника Фредегара»
сообщает, что франки обратили врагов в паническое бегство.
Следует учесть, однако, что ее составитель работал под по¬
кровительством Хильдебрандта, доводившегося Карлу бра¬
том, и вполне мог приукрасить победу. Согласно «Исидоро-
вой Хронике» дело обстояло несколько сложнее. Битва
продолжалась до темноты, прервалась на ночь, а когда поут¬
ру франки в боевом порядке подошли к мусульманскому
стану, оказалось, что противник уже отступил. Если этот рас¬
сказ верен, то сами франки вовсе не думали, будто разбили
врагов наголову, и полагали тех способными принять бой.
Что арабы, возможно, и сделали бы, будь у них предводи¬
тель. Но, так или иначе, мусульманское воинство отступило,
и Тур был спасен.
Известие о победе при Пуатье (или, как иногда называ¬
ют это сражение, при Туре) разнеслось столь широко, что о
нем упоминает живший на севере Англии англосаксонский
книжник Беда Достопочтенный. Позднее, одержавший по¬
беду Карл получил прозвание «Мартелл», что значит «Мо¬
лот». Что касается мусульман, их рати в будущем уже не
заходили так далеко на север. Великий историк Эдуард
Гиббон видел в битве при Пуатье «событие, изменившее
историю всего мира». В своей магистерской диссертации
«Упадок и крушение Римской империи» он описывает воз¬
можные последствия победы арабов в следующих словах:
...Чтобы пройти победным маршем от Гибралтар¬
ской скалы до долины Луары, потребовалось преодолеть
немногим более тысячи миль. Еще один бросок на такое
же расстояние вывел бы сарацин к границам Польши и
горной Шотландии. Рейн так же судоходен, как Нил или
Евфрат, и арабский флот мог бы, даже не вступив в мор¬
ской бойу войти в устье Темзы. Возможно, теперь в Оке-
Средние века
155
форде штудировали бы Коран, и его знатоки вещали бы
обрезанным англичанам об истинности и святости от¬
кровений Магомета...
Правда, некоторые современные исследователи уже не
столь уверены в судьбоносном значении этой битвы. Бы¬
тует мнение, что, поскольку Абд-ар-Рахман возглавлял не
завоевательный поход, а всего лишь грабительсФш набег,
его победа все равно не привела бы к покорению Европы.
В любом случае, развить успех не позволили бы распри
между арабами и берберами, обострившиеся в тридца¬
тых-сороковых годах VIII века.
Но если одна трактовка событий 732 г. может быть рас¬
ценена как преувеличение значимости произошедшего,
другую мы вправе счесть его недооценкой. Подобно «Битве
за Англию» 1940 г., победа при Пуатье, хоть и не нанесла
завоевателю смертельный удар, но охладила его наступа¬
тельный пыл. Мусульмане провозгласили Абд-ар-Рахмана
мучеником за веру, но сами терзались жгучим стыдом от
того, что им пришлось оставить врагу награбленную добы¬
чу. Набег не удался, и теперь казалось предпочтительным
оставаться в надежных крепостях южной Галлии. Но что,
если бы на восьмой день маневрирования мусульмане пе¬
реиграли бы франков и одержали при Пуатье победу?
Что если бы в этой схватке вместе со многими своими
бойцами пал и сам Карл? Победа вполне могла позволить
мусульманам почувствовать себя браконьерами, сунувши¬
мися в заповедник и вдруг выяснившими, что улов там хо¬
рош, а охрана пустяшная.
Даже если в начале похода 732 г. мусульмане не за¬
мышляли масштабных завоеваний, они едва ли повер¬
нули бы домой после разгрома крупного христианского
отряда и гибели его предводителя. В конце концов, втор¬
жение в Испанию 711 г. тоже начиналось как набег, но,
оказавшись успешным, переросло в завоевательный по¬
ход. Нет, став победителями, воины ар-Рахмана наверняка
разграбили бы Тур, как они уже это сделали с Пуатье, а
быть может, у них возникло бы искушение пойти и
дальше, на Орлеан и Париж.
Между тем гибель Карла, так и не удостоившегося
прозвания «Мартелл», заставила бы его сыновей вступить
156
Часть II
в борьбу за право унаследовать власть. Победителю, ока¬
жись им хоть Карломан, хоть Пипин Короткий, неизбежно
пришлось бы заняться тем же, чем занялся после Пуатье
Карл Мартелл, — повести войну с фризами, бургундами,
провансальцами и мусульманами. Но решить эту задачу,
не будучи осененным славой победителя и не имея в своем
распоряжении армии, окрыленной победой, было бы куда
труднее. А коли так, то в отличие от Карла его гипотетичес¬
кому преемнику скорее всего не удалось бы ни отбить у
мусульман Авиньон (737 f.), ни нанести им еще одно по¬
ражение в болотистой пойме реки Берр (738 г.). Не одер¬
жав этих побед, новый правитель едва ли сумел бы вытес¬
нить мусульман из Септимании за Пиренеи, что сделал
Пипин в период между 752 и 759 г. Наличие в тылу, в юж¬
ной Галлии, мусульманских владений не позволило бы на¬
следнику Пипина Карлу Великому совершить походы в
Германию и Италию, собственно и сделавшие его великим.
(Впрочем, вполне возможно, эта неудачливая династия по¬
просту не продержалась бы у власти так долго.)
Что касается мусульман, то, сохранив владения за Пи¬
ренеями, они рано или поздно поддались бы искушению
их расширить. Ведь даже после потери в 759 г. Септима¬
нии и разорительных вторжений в мусульманскую Ис¬
панию Карла Великого и его полководцев (778 и 801 гг.)
мусульмане совершали набеги на южную Францию
вплоть до 915 г. Логично предположить, что, располагая
такими опорными пунктами, как Авиньон и Нарбонн,
они не ограничились бы набегами. Мусульманские пра¬
вители Испании, как это было до Пуатье, повели бы
свои армии на завоевание новых земель. Надежда стя¬
жать добычу и славу в «Великой Земле» смогла бы
смягчить разногласия между арабами и берберами. Не
испытывая страха перед ослабленным королевством
франков, захватывая твердыню за твердыней, завоевате¬
ли вполне возможно переправились бы через Ла-Манш
и, как представлял это Гиббон, водрузили бы знак полу¬
месяца над Оксфордом. В таком случае в IX и X вв. с уг¬
розой вторжений викингов столкнулись бы не герцоги и
епископы, а эмиры и имамы, которым, в случае успеха,
удалось бы создать на месте Римской империи что-то
вроде Европейского халифата.
Средние века
157
Какой же могла бы стать мусульманская Западная Евро¬
па — Аль-Андалус, государство, простершееся от Гибралтара
до Скандинавии и от Ирландии до Вислы, если не даль¬
ше? Потеряв статус господствующей религии, христианство
сохранилось бы лишь как вера угнетенного меньшинства, с
неуклонно уменьшающимся числом приверженцев1. Да и те,
как это имело место в мусульманской Испании, усвоили бы
арабский язык и обычаи. В той же мусульманской Испании
лишь успех реконкисты предотвратил массовое обращение
населения в ислам2. Поэтому нет сомнений, что в условиях
политического господства последователей Мухаммеда их ре¬
лигия скоро была бы принята большинством европейцев, как
это случилось в Северной Африке и на Ближнем Востоке.
Более того, христианство не распространилось бы за океа¬
ном. Если бы в 1492 г. европейские корабли отплыли за Ат¬
лантику, то их осенял бы не крест, а полумесяц. Мусульмане в
правление Омейядов (632—750 гг.) держали в руках среди¬
земноморскую морскую торговлю и контролировали Индий¬
ский океан до прихода португальцев. В описанных нами усло¬
виях они наверняка с энтузиазмом принялись бы осваивать
Новый Свет. Коренные жители обеих Америк превратились
бы в настоящих европейцев — то есть мусульман! — и ислам
сегодня являлся бы единственной мировой религией.
Нельзя забывать и о том, что мусульманская Испания
явилась едва ли не самым развитым в культурном отно¬
шении государством, возникшим в Европе со времен рас¬
цвета Римской империи. X век в Аль-Андалус вошел в ис¬
торию как период мира и изобилия, роста городов,
создания шедевров зодчества, высочайшего взлета искус¬
ства, науки и просвещения. В сравнении с испанскими,
1 Стоит задуматься над реальностью этой перспективы. Если в
Испании завоеватели-мусульмане сразу составили значи¬
тельную долю населения, то в случае покорения ими столь су¬
щественной доли Европы они (особенно в условиях распада
халифата Омейядов) сами оказались бы крайне малочислен¬
ным меньшинством и их власть не была бы прочной. Вообще
способность независимой (с 756 года) Кордовы вести крупно¬
масштабную экспансию вызывает сомнения.
2 Арабы владели Испанией свыше пятисот лет. Думается, что
если бы они хотели обратить все население Пиренейского
полуострова в ислам, этих пяти веков им бы вполне хватило.
158
Часть II
города северной Европы казались убогими деревеньками,
испанские торговцы проникали повсюду, а испанские му¬
сульманские философы знали о наследии классической
Греции несравненно больше книжников запада.
Расширение Аль-Андалус на север от Пиренеев могло
бы сделать средневековую Европу совсем иной. Ведь куда бы
ни ступали мусульманские правители — будь то Северная
Африка, Испания или Ближний Восток, — они, подобно
Мидасу, обращали в золото все, к чему прикасались. Под их
покровительством ширилась торговля, возделывались поля,
велись масштабные ирригационные и строительные работы.
Правда, в этом изобилии далеко не всем принадлежала рав¬
ная доля. Мавританское общество являлось не только строго
иерархическим, но и рабовладельческим. В том же X в. не
только в воинских дружинах мусульманской Испании, но и
в среде чиновничества имелось множество рабов, главным
образом славянского происхождения. Английское «slave» —
раб — происходит от «Slav» — славянин1. Город Верден в
северной Франции являлся крупнейшим в Европе центром
работорговли. Вне всякого сомнения, с покорением Западной
Европы арабами этот центр сместился бы на восток, за Эль¬
бу, возможно, к будущему Берлину. Во всяком случае, рабов¬
ладение распространилось бы по всей Европе. И со време¬
нем, быть может, рабы, как это случилось на Ближнем
Востоке, превратились бы там в господ2.
Но будучи рабовладельческой, исламская Европа от¬
нюдь не была бы отсталой. Едва столкнувшись с утонченной
культурой Византии и Ирана, первые арабские завоеватели
почувствовали любовь с первого взгляда, и в дальнейшем,
куда бы ни ступали победоносные мусульманские войска,
они приносили с собой высшие достижения тогдашней ци¬
1 Классический пример так называемой «народной» (или
«кухонной») этимологии. Английское «slave» произошло от
латинского «sclavinus», которое, в свою очередь, происходит от
слова «clavus» — «гвоздь» (кстати, в Испании XV века га¬
лерные гребцы клеймились знаком в виде вертикально пере¬
черкнутой гвоздем буквы S, напоминающим обозначение дол¬
лара). Само собой, слово «sclavinus» пришло в Британию
задолго до появления в природе самих славян.
2 Автор имеет в виду господство мамелюков в Египте
(1250-1811).
Средние века
159
вилизации. Исламская Англия, Франция и Германия покры¬
лись бы не только мечетями и крепостями, но также дворца¬
ми, банями, фонтанами и садами. Париж X века, возможно,
стал бы второй Кордовой с ремесленными и торговыми
кварталами, где звучали бы все языки Старого Света. Его
украшали бы великолепные, крытые золотом, дворцы с мра¬
морными колоннами и яркими орнаментальными роспи¬
сями, выполненными индийскими красками. Будь Аахен
столицей не Карла Великого, а резиденцией халифа, в нем
появились бы не тяжеловесные толстостенные протороманс-
кие церкви, а мечети с воздушными минаретами. Соответ¬
ствующие изменения коснулись бы и духовной сферы, ибо
арабы прославились как покровители просвещения, особен¬
но философии и поэзии. Ученые северной Европы познако¬
мились бы с трудами Платона и Аристотеля еще в десятом
веке, а не в двенадцатом, как случилось в действительности.
Вместо грубых варварских саг поэты слагали бы изыскан¬
ные стихи, достойные звучать при Багдадском дворе. Неуди¬
вительно, что такой эстет, как Анатоль Франс, оплакивал ре¬
зультат битвы при Пуатье, повлекший за собой упадок
культуры и торжество варварства.
На это можно возразить, что варварство восторжество¬
вало лишь на короткий срок. Действительно, в отличие от
созданных полудикими германскими завоевателями госу¬
дарств Западной Европы, мусульманский мир усвоил и со¬
хранил многое из наследия великих цивилизаций Ближне¬
го Востока и Средиземноморья. Но в конечном счете Запад
оказался продуктивнее в экономическом отношении и
сильнее в военном. Историкам не так-то легко понять, поче¬
му невежественная христианская Европа поднялась до ми¬
рового лидерства, совершив научную и промышленную ре¬
волюции и создав попутно капиталистическую систему, в
то время как цивилизованный исламский мир не устоял
против западного оружия. Однозначно на этот вопрос отве¬
тить трудно, но, скорее всего, успех Европы объясняется за¬
падным плюрализмом1.
1 В этом месте нельзя удержаться от комментария: Халифат
пал под натиском монголов в XIII веке — задолго до того, как
в Европе появилось что-либо, хотя бы отдаленно напоминаю¬
щее плюрализм...
160
Часть II
Именно потому, что Западная Европа была варвар¬
ской, она на протяжении всех Средних веков сопротив¬
лялась любым попыткам правящих институтов сосредо¬
точить в своих руках всю полноту власти. Феодальная
система (хотя само понятие «феодальный» не очень то
вяжется со словом «система») никогда не добивалась
полного подчинения отдельно взятого рыцаря его сеньору.
Это способствовало становлению индивидуализма как од¬
ной из фундаментальных западных ценностей. Баронам
так и не удалось подчинить города. Находившееся там у
власти олигархическое купечество в погоне за прибыля¬
ми проявляло не меньше отваги, чем рыцарство на войне.
Христианская церковь не преуспела в утверждении свое¬
го превосходства над мирскими правителями, и распри
между светской и духовной властью были в Средневеко¬
вье обычным делом. В эпоху Реформации это привело к
разрыву между отдельными государствами и церковью,
претендовавшей на господство. Культура, развившаяся в
Европе, по сравнению с исламской, оказалась более светс¬
кой, децентрализованной, индивидуалистической и ориен¬
тированной на материальную выгоду. Неудивительно, что
именно Европа оказалась родиной Ренессанса, Реформа¬
ции, индустриализации и современной науки, что на сто¬
летия обеспечило ей роль мирового лидера.
Ирония истории заключается в том, что это блестящее
будущее стало возможным благодаря Темным векам. Ев¬
ропейский халифат после 732 г. или обновленная Запад¬
но-Римская империя после 476 г., гарантируя континенту
стабильность и процветание, подавляли бы попытки де¬
мократизации и каких-либо изменений еще в зародыше.
Ни халифат, ни империя не допустили бы разгула неуем¬
ной свободы, приведшего в конечном счете Европу к ее
возвышению. Темные века стали для Европы подобием
болезненной операции, едва не убившей больного, но в
конце концов сделавшей его крепче.
К тому же (и возможно, это самое главное) Европе
крупно повезло. Обе даты (476 и 732 гг.), быть может, не
значили бы для нас ничего, обернись дела по-другому в
1242 году. В том году волна самого страшного нашествия,
какое когда-либо знал континент, уже прокатившись по
восточной Европе, отхлынула назад. Но если бы не смерть
5*
Средние века
161
их владыки, завоеватели продолжили бы поход к Атлан¬
тике, и весьма сомнительно, чтобы обновленная Римская
империя смогла остановить их на этом пути. То же самое
относится и к мусульманской Европе, ибо десятилетием
позже под ударами тех самых завоевателей пал арабский
халифат на Ближнем Востоке. В 1258 г. столица тогдашне¬
го исламского мира Багдад была разрушена, возможно, ве¬
личайшими воителями, каких когда-либо знал мир. То
были монголы.
Сесилия Холланд
Смерть, спасшая Европу
Монголы поворачивают назад, 1242 г.
Века, которые мы называем Темными, были бо-
лее чем светлы в сравнении с тем, что могло
случиться с Западной Европой, окажись она в
XIII веке во власти монгольских завоевате¬
лей. В 1242 г. их орды уже прокатились огнен¬
ным валом по восточной Европе и, разбив две
христианских армии (одну в Польше и одну в
Венгрии), уже высылали передовые отряды к
Вене и побережью Адриатики. Все шло к со¬
зданию величайшей империи, равной которой
не знала история. Нагрянувшие из азиатских
степей конные кочевники, чьи составные луки
значительно превосходили по боевым каче¬
ствам европейские арбалеты, представляли
собой самое мобильное и дисциплинированное
войско того времени, которое, по словам Сеси¬
лии Холланд, «поразительно походило на со¬
временную армию, оказавшуюся в средневеко¬
вом мире». Устоять против степных
завоевателей не мог никто. Презрение к горо¬
дам, культуре и всем благам цивилизации по¬
зволяет сравнить их с красными кхмерами.
Но если те опустошили только Камбоджу, то
монголы неистово пронеслись по всей Азии и
Средние века
163
собирались поглотить весь континенту оставляя позади ды¬
мящиеся руины и горы трупов. Пожалуй, никогда прежде
Западу (и как географическому понятию, и как историческо¬
му феномену) не угрожала столь страшная опасность. Ев¬
ропу спасла слепая случайность, заставляющая лишний раз
вспомнить о том, что, хотя ход истории, как правило, опреде¬
ляется совокупностью многих факторов, даже такая част¬
ность, как жизнь (или смерть) одного человека, может
иметь огромное значение.
Сесилия Холланд относится к числу наиболее при¬
знанных и авторитетных авторов, пишущих на истори¬
ческие темы. Ее перу принадлежит более двадцати книг.
Летом 1241 г. караульные на стенах Вены могли за¬
метить рыскавших по равнине к востоку от города
необычного вида всадников. Караульные, будь они
лучше осведомлены, могли бы догадаться, что эти
странные и зловещие наездники на низкорослых мохна¬
тых лошаденках представляют собой передовой разъезд
огромного монгольского войска, раскинувшего свой стан
в нескольких сотнях миль ниже по Дунаю.
Эта догадка заставила бы жителей Вены похолодеть от
ужаса, ибо город был практически беззащитен. Монголы
уже успели расправиться с двумя самыми сильными ар¬
миями восточной Европы — два сражения разыгрались в
один день, хотя и далеко одно от другого.
Девятого апреля 1241 г. внушительное войско, набранное
из немцев, поляков, храмовников и рыцарей Тевтонского ор¬
дена, выступило из Лигница навстречу несколько меньшей
по численности монгольской армии, двигавшейся на запад
через северную Польшу. Противники сошлись на плоской
равнине Валынтадта. Битва началась с лобовой атаки, пред¬
принятой тяжело вооруженными рыцарями. Монголы обра¬
тились в бегство. Воины герцога Генриха, не придерживаясь
строя, устремились в погоню и, угодив в идеально устроенную
засаду, полегли почти до последнего человека.
Но вторжение в Польшу представляло собой лишь от¬
влекающий маневр. Тем временем основные силы монго¬
лов под началом великого полководца Субудая одолели
заснеженные перевалы Карпат и хлынули на Венгерскую
в*
164
Часть II
равнину. Третья, самая меньшая по численности часть
монгольского войска, обошла горы с юга через Молдавию
и Трансильванию, прикрыв главную орду с фланга.
Таким образом Субудай ухитрялся координировать
действия трех воинских группировок, разделенных сотня¬
ми миль и двумя горными массивами. Субудай, один из
четырех главных военачальников Чингис-хана, прозван¬
ных «четырьмя псами», военный гений, еще не оцененный
в полной мере историками, к тому времени был уже дале¬
ко не молод и прошел с победоносными боями полмира,
от северного Китая до Карпат. В Европе, незнакомой ему
местности с непривычным рельефом, он, как и везде, дей¬
ствовал безупречно.
Орда Субудая оказалась на Венгерской равнине, пре¬
одолев по снегам путь в 270 миль всего за три дня. Узнав
о появлении врага, король Венгрии Бела выступил из
Буды во главе сильной армии. Встретившись с ним, Субу¬
дай стал отходить, пока не занял позиции за рекой Саджо,
удерживая переброшенный через нее мост.
Десятого апреля, на следующий день после Лигница,
Бела пошел в атаку и отбил мост у монголов, после чего
перегородил его с обоих концов скрепленными между со¬
бой тяжелыми подводами. В своем укрепленном лагере
венгры чувствовали себя неуязвимыми и готовились
развить успех.
Но тем временем лазутчики Субудая обнаружили
ниже по течению брод. Ночью полководец во главе полови¬
ны войска спустился вниз по течению и переправился на
другой берег. На рассвете Бату-хан бросил оставшихся
монголов в лобовую атаку на укрепленный венгерский
стан. Бела ответил контрударом, и в этот миг Субудай об¬
рушился на него с тыла.
Потрепанным венгерским отрядам пришлось спешно от¬
ступить за подводы. Окружившие их монголы на сей раз не
стали штурмовать укрепления, а вместо того весь день вели
беспрерывный обстрел из луков и метательных машин, пус¬
кая в ход не только стрелы и камни, но и горшки с горящей
смолой и даже китайские пороховые фейерверки. Ближе к
вечеру, когда изнуренные христиане уже едва удерживали
боевые порядки, в окружавшей их сплошной вражеской сте¬
не неожиданно открылась брешь. Некоторые из вымотанных
6-4
Монгольское вторжение в Европу, 1241 —1242 гг.
В нижнем правом углу: величайшая империя в истории человечества. Монгольские владения в XIII веке
166
Часть II
и павших духом воинов Белы устремились туда и вырва¬
лись из монгольского кольца! Их пример воодушевил мно¬
гих других: не придерживаясь более строя, венгры броси¬
лись в беспорядочное бегство — и стали легкой добычей
атаковавших их с обеих сторон монголов. Лишь немногим из
той деморализованной толпы, в которую превратилась армия
Белы, удалось спастись и укрыться в Буде. Уцелел и сам
король — он улепетывал без остановки, пока не оказался на
острове посреди Адриатического моря.
Когда весна окрасила зеленью широкие равнины заво¬
еванной Венгрии, орда остановилась на отдых. Поставив
юрты, монголы пустили своих коней пастись на сочной,
как в бескрайних степях их родины, траве. Завоеватели
набирались сил и готовились к продолжению похода.
Западная Европа пребывала в ужасе и растерянности.
Для того чтобы организовать эффективный отпор, христи¬
анскому миру требовалось единство, но именно в это время
два самых могущественных европейских правителя вели
ожесточенный спор о верховенстве. Император Священной
Римской империи, блистательный и жестокий Фридрих
Второй, устроил распрю последовательно с несколькими
занимавшими Святой престол папами. Сосредоточившись
на Италии, он фактически не вмешивался в германские
дела, отдав их на откуп князьям, враждовавшим между со¬
бой и не способным объединиться даже перед лицом стояв¬
шей на равнинах Венгрии огромной армии завоевателей.
Молодой энергичный король Франции Людовик IX со¬
звал своих вассалов, но его войско насчитывало лишь не¬
сколько тысяч рыцарей. До последнего момента ни одной
христианской армии не удавалось не только остановить
монголов, но и хотя бы замедлить их продвижение.
Да, жители Вены имели все основания трепетать за
свои жизни, ибо на них обрушилась Господня кара.
***
Влияние монгольских завоеваний на мировую историю
трудно переоценить, хотя стремительное возвышение их
империи оказалось недолговечным. До появления выдаю¬
щегося вождя по имени Темучжин, названного впослед¬
ствии Чингис-ханом, «монголами» называло себя всего-на¬
всего одно из множества кочевых племен, промышлявших
Средние века
167
охотой, скотоводством и грабежом в степях Центральной
Азии и в пустыне Гоби. Темучжин изменил все. Сумев все¬
лить в сердца соплеменников уверенность в том, что им
предначертано господствовать над миром, он начал череду
завоевательных походов, заставив монгольских всадников
пройти огнем и мечом от Восточно-Китайского до Среди¬
земного моря. Первые его удары обрушились на северный
Китай, мусульманский Хорезм и русские города за Волгой1,
а содеянное им навеки изменило мир.
Замечательное летописное повествование «Тайная исто¬
рия монголов»2 освещает эту завоевательную эпопею изнут¬
ри, раскрывая характер степного воинства, обеспечившего
успех Чингису. Связанные воедино принесенной клятвой и
могучей волей своего вождя, они, к каким бы племенам ни
принадлежали ранее, стали называться «монголами» — в
знак принадлежности к общему воинскому братству безог¬
лядно следующих за Темучжином. Его целеустремленность
и сила духа были таковы, что не повиноваться ему означало
не повиноваться судьбе. Казалось, что высшая, необоримая
1 Во времена Чингис-хана русских городов к востоку от Волги
еще не было. Полководцы Чингиса Субудай и Джебэ действи¬
тельно сражались с русскими князьями при Калке (16 июня
1223 года), но на саму Русь не нападали.
2 Хроника времени Чингис-хана, составленная, предположи¬
тельно, в 1240 г. Название китайское, и дано, возможно, позднее.
Единственный полный манускрипт монгольского текста был
приобретен в 1872 году русским синологом архиепископом.
Палладием Кафаровым и хранится в Научной библиотеке им.
А.М. Горького СПбГУ. Фототипич. изд. рукописи с предисл. о
памятнике: Юань-чао би-ши (Секретная история монголов):
15 цюаней. — Т.1. Текст / Изд. текста, предисл. Б.И. Панкрато¬
ва. — М., 1962. — (Памятники литературы народов Востока.
Тексты. Большая серия; VIII). (Т.2 —4 этого изд., которые дол¬
жны были включать перевод, комментарии, транскрипцию
иероглифического текста и глоссарий, так и не вышли в свет).
Перевод и транскрибированный текст см. в другом академи¬
ческом издании памятника: Козин С.А. Сокровенное сказание.
Монгольская хроника 1240 г. под названием Мопд$р1-ип тдис
а ЬоЬЫуап. Юань чао би гии. Монгольский обыденный избор¬
ник. — Т.1. Введение в изучение памятника, перевод, тексты,
глоссарии. — М.—Л., 1941. (Т.2 — 3, которые должны были со¬
держать филологический комментарий, также не вышли).
168
Часть II
власть принадлежит этому человеку по праву божественно¬
го предопределения. В то же время — и примеров тому в
«Тайной истории» приводится множество — он всего себя
отдавал своему народу. Чингис-хан являл собой воплощение
монгольского духа, живую душу нации.
Но к тем, кто не был монголами, он обращал иной лик.
«Они приходили, убивали, жгли, грабили и уходили
В 1209 году орды Чингиса вторглись в северный Ки¬
тай и, обучившись там искусству осады и штурма городов,
начали долгое завоевание этой цитадели величайшей и
древней цивилизации. Захватывая и разрушая, они пере¬
малывали город за городом. Одно время великий хан по¬
думывал о том, чтобы истребить все население северного
Китая и превратить страну в пастбище для монгольских
табунов, но отказался от этого намерения, приняв во вни¬
мание слова одного советника, заметившего, что живые ки¬
тайцы заплатят больше податей, чем мертвые.
Неуклонное продвижение монголов на запад, где оби¬
тали тюркские народы, привело их к столкновению с про¬
цветающими мусульманскими государствами. На пути
завоевателей оказались прежде всего Бухара, Самарканд,
Герат, Ниджпур и Хорезм — города, славившиеся плодо¬
родными землями и сказочным богатством. В 1218 году
Чингис-хан вторгся в Хорезм и опустошил его.
Частью наводящей ужас стратегии Чингиса было мас¬
совое уничтожение: когда монголы захватывали оказывав¬
ший сопротивление город (а из осажденных ими не устоял
ни один), великий завоеватель приказывал перебить всех
уцелевших жителей. Сообщения летописцев о числе по¬
гибших разнятся, но эти цифры всегда ошеломляют. В
1220 году, когда при захвате Герата погиб 1 600 ООО чело¬
век1, до сына Чингиса Тулуя дошел слух, что кому-то уда¬
лось спастись среди развалин. Поэтому взяв Ниджпур,
1 Указанная цифра совершенно неправдоподобна. Даже в на¬
шем веке (по переписи 1986 года) численность населения Гера¬
та составляла только 150 000. Для древности и средних веков
население одного города, превышающее миллион человек, не¬
возможно. Можно усомниться и в физической возможности
для монгольской армии перебить столько людей вручную.
Средние века
169
Тулуй повелел для верности отрубать головы трупам. По
свидетельству современников, в Нишапуре монголы дове¬
ли число своих жертв до 1 747 ООО человек.
Цифры эти ошеломляют, в них трудно поверить, но то,
что геноцид и разрушения достигали чудовищных разме¬
ров, не вызывает сомнения. Грабили и уничтожали даже
города, сдававшиеся без боя. Так, из покорившейся Буха¬
ры монголы вывели все население, молодых мужчин и
женщин обратили в рабство, имущество разграбили и
сам город сравняли с землей.
Всего несколько лет спустя настал черед России. Первый
поход на Волгу состоялся еще при Чингисе, однако широкое
наступление на русские земли началось уже после его смер¬
ти. По монгольскому обычаю, старшему сыну хана подобало
наследовать самую обширную, но окраинную часть отцовских
владений. Ко времени кончины Темучжина его старший сын
Джучи был уже мертв, и западную окраину унаследовал
внук Чингиса, будущий основатель Золотой Орды, Бату-хан.
В 1237 году Субудай возглавил вторжение войск
Бату в русские земли, обернувшееся систематическим раз¬
рушением городов и гибелью сотен тысяч людей. А в 1241
году, откормив летом коней на бескрайних русских про¬
сторах, монголы двинулись в Европу.
***
Но почему они не знали преград? Дело в том, что по
существу войско монголов походило на современную ар¬
мию, оказавшуюся в средневековом мире. Оно превосходи¬
ла все прочие скоростью, маневренностью, мощью стрелко¬
вого оружия, дисциплинированностью и превосходными
командными кадрами.
Армия великого хана делилась на десятки, сотни, тыся¬
чи и ту мены (десятки тысяч). Во главе всех этих отрядов
стояли боевые командиры, получавшие свои должности
не по протекции или в силу знатного происхождения, а
исключительно благодаря воинским дарованиям. Так, во
время русской кампании в войске Бату воевали потомки
Чингиса, но на войне даже члены правящего дома повино¬
вались Субудаю, человеку относительно незнатному.
Личные достоинства могли быть предпочтены стар¬
шинству даже в таком вопросе, как престолонаследие. Еще
170
Часть II
при жизни великого хана его враждовавшие старшие сы¬
новья Джучи и Чагатай признавали, что при предпочте¬
нии одного из них другому неизбежна междоусобица.
«Но Угэдэй [третий брат] человек благоразумный, —
сказал Чагатай, — давайте выберем Угэдэя
Так и поступили. Передача власти третьему сыну
Чингиса прошла гладко и братья никогда не оспаривали
его верховенство.
Монгол рождался для войны и с самого детства при¬
учался к лишениям и суровой дисциплине. Если он не сра¬
жался, то охотился, совершенствуя свои боевые навыки.
Прирожденный наездник, он мог преодолевать за день вер¬
хом десятки миль, спать на голой земле, есть размягченное
под седлом сырое мясо, пускаться в путь на рассвете и не
останавливаться до заката, день за днем одолевая снега или
жаркие пески пустынь, в холод и в зной, в ветер и в дождь,
да еще и меняя коней в пути. Имея трех-четырех запасных
коней, такой всадник мог пересаживаться с одного на друго¬
го на полном скаку, даже не замедляя аллюра. Именно пото¬
му, что на каждого воина приходилось несколько лошадей,
враги постоянно преувеличивали численность монгольско¬
го войска. Впрочем, порой степняки сознательно вводили
противников в заблуждение, сажая верхом на коней чучела.
Монгольский воин имел составной изогнутый лук из рас¬
щепленного рога, с силой натяжения в 160 фунтов (64 кг), по¬
зволявший разить без промаха на триста метров1 с той быст¬
ротой, с какой стрелок успевал доставать стрелы из колчана.
Вместо тяжелой и неуклюжей брони он носил гибкий доспех
из кожаных пластин и шелковое белье, которое препятствова¬
ло загрязнению ран. Монгол редко сходился с врагом в руко¬
пашной, а потому и погибал гораздо реже, чем его противник.
Но самое главное заключалось в том, что он выполнял
приказы. Битвы средневековой Европы представляли собой
по большей части неорганизованные, беспорядочные свалки.
1 Цифры сильно завышены. Рекордное натяжение луков со¬
ставляет порядка 45 кг. Возможно, более реальной была бы
цифра не в 160 фунтов (64 кг), а в 60 (24 кг). Прицельная
дальность стрельбы коротких монгольских луков оценивает¬
ся археологами в 80 — 90 м. Дальность в 300 м редко имели
даже английские пехотные луки.
Средние века
171
Едва начавшись, сражение распадалось на множество по¬
единков, и лишь лучшим полководцам удавалось удержи¬
вать до конца боя в строю хотя бы часть своих сил. Субудай
координировал передвижение по совершенно незнакомой
местности десятков тысяч воинов, отделенных от него гор¬
ными хребтами и удаленных на огромное расстояние, с та¬
кой легкостью, словно двигал фигуры на шахматной доске. В
ходе битвы, подавая сигналы цветными флажками, он мог
бросать тысячи всадников в атаку, посылать их в обход или
отводить, и любой его приказ выполнялся немедленно.
Пройдут века, прежде чем и другие народы достигнут той
же степени совершенства в умении истреблять ближних.
А в деле истребления монголы воистину поднаторели.
В ходе их завоевания население Китая уменьшилось бо¬
лее чем на треть, а в Хорезме и Иране была уничтожена
существовавшая с античных времен и обеспечивавшая
плодородие почвы ирригационная система. Цветущие
сады и поля превратились в пустыни, существующие и по
сей день. Некоторые ученые считают, что экономика регио¬
на до сих пор не оправилась от этого страшного удара.
Ирак и Сирию, земли древних цивилизаций, свиреп¬
ствовавшие там монголы обратили в руины. Багдадский
халиф, верховный владыка всех мусульман, не выказал
повиновения хану и обрек себя на смерть. По приказу
монгольского полководца главу ислама зашили в кожа¬
ный мешок, и наездники затоптали его копытами своих
лошадей. Таким образом завоеватели проявили уважение
к сану казненного, ибо убили его без пролития крови.
Возродиться халифату было не суждено.
Духовные потери поддаются подсчету не так легко,
как материальные. До прихода монголов исламский мир,
центром которого являлся Багдад, представлял собой про¬
цветающее сообщество, в котором энергия, предприимчи¬
вость и отвага соседствовали с изысканностью, утончен¬
ностью и интеллектуальным блеском. Мусульмане сумели
выдержать натиск всего христианского мира в ходе Крес¬
товых походов, но после монгольского вторжения их ве¬
ликолепная культура приходит в упадок, уступая место
суровому консерватизму.
Не лучше оказалась и судьба России. До прихода
степняков такие русские города, как Великий Новгород,
172
Часть II
Киев или Рязань, богатели за счет оживленной речной тор¬
говли. После монгольского разорения путники увидели сла¬
вившийся великолепием Киев превратившимся в деревушку,
с населением в сотню ютившихся среди обгорелых развалин
жителей. Многие считают, что знаменитая русская ксенофо¬
бия является прямым следствием монгольского ига.
В завоеванные земли монголы прежде всего направ¬
ляли сборщиков податей, которыми облагались уцелев¬
шие жители. Почти четыреста лет спустя исконные жите¬
ли Сибири продолжали платить дань мехами — «ясак»,
от монгольского «Яса», как именовался свод законов Чин-
гиса. После прихода монгольских орд ни одна страна
больше не оставалась такой, какой была прежде.
Возможно, глядя на рыскавших по равнине всадников,
гипотетический наблюдатель со стены Вены вспоминал
перечисленные бедствия и гадал, какая судьба ждет Евро¬
пу. В большие походы монголы выступали зимой, как сле¬
дует откормив коней на летних пастбищах. Их наступле¬
ния следовало ждать в январе или в феврале, и Вена
лежала как раз на их пути вверх по Дунаю из Венгрии.
Жители Вены могли спасти свои жизни, сдав город
без боя, но и в этом случае их ждала незавидная участь.
Скорее всего, им, как и горожанам из покорившейся Буха¬
ры, было бы позволено покинуть город, оставив его на раз¬
грабление. После этого многих детей, юношей и девушек
ждал угон в рабство, а прочих — расселение по сельской
местности: победители ненавидели города и Вену навер¬
няка сравняли бы с землей.
Разумеется, к тому времени государи Европы успели
бы собрать еще одну армию, но нет никаких оснований по¬
лагать, что кому-то из них могло повезти больше, чем Ген¬
риху Силезскому или Беле Венгерскому. А после разгро¬
ма этой армии Европа осталась бы беззащитной1.
1 Стоит отметить, что за все время своего пребывания в Венгрии
(которую некоторые исследователи и считают конечной целью
их похода, так как на ней кончалась Великая Степь) монголы не
смогли овладеть ни одним городом или укреплением, хотя при¬
лагали к этому усилия. К тому же действия передовых мон¬
гольских отрядов в горных районах Чехии и Австрии далеко
не были успешны, и нет никаких оснований полагать, что мон¬
гольская конница могла хорошо показать себя в горах.
Средние века
173
Разведка у монголов была поставлена превосходно, в
связи с чем их наверняка привлекли бы богатые Нидер¬
ланды с такими городами, как Гент, Антверпен и Брюгге.
Затем, в поисках пастбищ они должны были бы откло¬
ниться к югу и двинуться в центральную Францию, раз¬
рушив по пути Париж. Возможно, часть войска, перевалив
через Альпы, оказалась бы в Италии, где в долине реки
По было достаточно и травы для фуража, и городов для
грабежа. Как и повсюду, сопротивлявшихся в Италии
ждала смерть, сдавшихся — разграбление, а города — раз¬
рушение. Назначив управителя и сборщика податей для
выколачивания оных из без того впавшего в нищету насе¬
ления, ютящегося по уцелевшим деревням, откормив коней
сочной травой северной Италии, монголы, милостию Божи-
ей, наконец ушли бы восвояси.
Но что бы осталось?
Разорение торговых городов в Нидерландах могло по¬
давить в зародыше формирование финансового центра Ев¬
ропы. В тринадцатом веке Антверпен и Гент вели энергич¬
ную торговлю шерстью, что заложило основы устойчивого
экономического роста Западной Европы на протяжении
нескольких следующих столетий. Недаром первая в мире
биржа возникла позднее именно в Антверпене. Вторжение
монголов означало пресечение тенденции к динамическо¬
му развитию в корне, быстрое скатывание всего региона к
дикости. Неизбежное сокращение населения делало невоз¬
можным поддержание в порядке голландских гидротехни¬
ческих сооружений, следствием чего должно было стать
вторичное наступление моря на отвоеванную у него челове¬
ком сушу. Обширная долина —Рейна, Мааса и Шельды
превратилась бы в болото. А наша история лишилась бы
развития капитализма, укрепления буржуазии, изобретения
печатного станка и распространения гуманизма, восстания
гезов, великих демократических революций в Англии, Аме¬
рике и Франции, а заодно и Промышленной революции.
Но еще большей катастрофой для будущего человече¬
ства могло стать разрушение Парижа, являвшегося в ту
пору интеллектуальным центром Европы. Штудируя логи¬
ку Аристотеля, ученые Парижского университета заклады¬
вали основы принципиально нового взгляда на мир. Номи¬
налисты уже настаивали на неоспоримой реальности
174
Часть II
материального мира. Через сто лет после монгольского на¬
шествия именно ректор Сорбонны впервые разработал те¬
орию инерции, введя в научный обиход идеи, легшие в осно¬
ву великих теорий Галилея, Кеплера и Ньютона. Приход
монголов стал бы губительным для прогресса мысли.
Представляется уместным задаться и другим вопро¬
сом: сумей никем не остановленные монголы захватить
Италию, что стало бы с папой? Удостоился ли бы он высо¬
кой чести в знак почтения к духовному сану быть затоп¬
танным в кожаном мешке? Монголы уничтожили халифат,
значивший для ислама никак не меньше, чем папство для
христианства. Правда, у папства имелось несколько больше
возможностей для маневра, хотя бы потому, что папе не тре¬
бовалось вести свой род от святого Петра. Однако падение
папы как главы единой Христовой Церкви повлекло бы за
собой скорый распад западного христианства на множество
соперничающих сект. При отсутствии господствующей
доктрины не возникло бы надобности в сильной оппози¬
ции, а значит, и в Реформации с ее радикальной новизной
представлений о человеческой природе.
Помимо того, уничтожив Рим, монголы уничтожили
бы средоточие связи Европы с ее античным прошлым, ис¬
сушив источник вдохновения и сделав невозможным бу¬
дущее творчество Данте, Микеланджело или Леонардо.
Даже случись предкам перечисленных гениев уцелеть во
время монгольского лихолетья, необходимость суровой
борьбы за выживание едва ли предоставила бы их потом¬
кам возможность посвятить себя поэзии или искусству1.
Впрочем, если Данте с его политическим темпераментом
и склонностью открыто высказывать свои взгляды при мон¬
гольской власти скорее всего пришлось бы туго, военно-инже¬
нерному гению Леонардо могло бы найтись применение.
Конечно, венский наблюдатель ничего не знал о Лео¬
нардо, но понимал, что на равнинах Венгрии затаился
ужас, способный уничтожить и оставить без надежды на
будущее весь его мир. Он всматривался вдаль, держась за
рукоять меча и ожидая рокового удара.
1 Существование русской культуры показывает некоторую
спорность этого тезиса. Впрочем, для автора этой культуры,
очевидно, не существует.
Средние века
175
Которого не последовало. В начале 1242 года монголь¬
ская орда неожиданно ушла. Одна-единственная смерть,
случившаяся в тысячах миль от Вены, спасла христианство.
Одна-единственная смерть и сама структура монгольского
общества заставили непобедимое войско отступить.
Умер Угэдэй. Гуманный и, невзирая на привержен¬
ность к пьянству, незаурядный правитель, третий сын Чин-
гиса не только не растерял отцовское наследие, но и при¬
умножил его. Однако превосходя всех по уровню военной
организации, в политическом отношении монголы остава¬
лись архаическим союзом кочевых племен, связанных
личной преданностью своим вождям. Великий хан умер, и
обычай требовал возвращения на родину для выборов но¬
вого. На пороге западной Европы грозный Субудай оста¬
новил наступление и повернул домой.
В Европу монголы больше не вернулись, занявшись на
востоке завершением захвата Китая, а на западе — Ирана
и арабских земель. В 1284 г. египетские мамелюки столк¬
нулись с монголами в Святой Земле. Монголы потерпели
поражение, что стало началом их конца. Продвижение по¬
томков Чингиса на восток остановили японцы1 и вьет¬
намцы. Наступал отлив, страшное испытание для всего че¬
ловечества закончилось.
В Польше и поныне празднуют день 9 апреля как
свою победу, объясняя, что сколь бы страшным ни был
разгром при Лигнице, именно эта битва истощила силы
завоевателей и охладила их наступательный пыл. Потом¬
ки павших в Силезии цепляются за иллюзию, убеждая
себя, что жертвы не были напрасны и они заслужили
торжество. Но доблесть рыцарей не имела никакого отно¬
шения к уходу кочевников. По существу, именно монголь¬
ское видение мира, та самая сила, что столь неистово гнала
степных воинов вперед, заставила их вернуться на родину
и спасла Европу. Но произошло это благодаря всего лишь
слепому случаю.
1 Хорошо известно, что продвижение потомков Чингиса на во¬
сток остановили не японцы, а «божественный ветер» («ками¬
кадзе»), разметавший флот Хубилая.
Теодор К. Рабб
Когда бы не столь
дождливое лето...
Критическое десятилетие: 1520-е годы
Словно по сговору, именно в 20-е годы XVI
века в Европе, как и во всем мире, произошло
множество событий, определивших истори¬
ческое значение этого десятилетия. Эти со¬
бытия и по сей день продолжают оказывать
влияние на нашу жизнь. Тогда, отнюдь не в
первый и, как мы убедимся, не в последний
раз важнейшим участником исторического
процесса стала погода. Что, если бы беспре¬
рывные проливные дожди летом 1529 года не
смогли замедлить продвижение к Вене ог¬
ромной армии Оттоманского султана Су¬
леймана Великолепного? Как повернулись со¬
бытия, если бы задуманная султаном осада
началась не так поздно или ему не пришлось
бы оставить позади увязшую в грязи тяже¬
лую артиллерию, без которой нельзя было
надеяться сокрушить городские стены? И
наконец, что если бы ему действительно
удалось взять Вену, оплот династии Габс¬
бургов? Конечно, в силу того, что христиан¬
ский мир располагал немалыми силами, это
Средние века
177
событие едва ли могло привести к возникновению Отто¬
манской Европы. Но оно повлекло бы за собой ряд далеко
идущих последствий, включая усиление позиций политичес¬
ких группировок, стремившихся ослабить влияние Габсбург¬
ской династии. В безусловном проигрыше оказался бы Мар¬
тин Лютер со своей едва зародившейся и еще не успевшей
укорениться в умах ересью. Генрих VIII Английский, добив¬
шись согласия папы на развод с происходившей из дома Габ¬
сбургов женой, не реформировал бы иррковь, страна не отпа¬
ла бы от католицизма, и полвека спустя испанцам не было
бы нужды снаряжать против нее Великую Армаду.
Теодор К. Рабб, профессор истории Принстонского
университета, является автором или редактором таких
известных трудов, как «Новая история», «Борьба за
стабильность в старой и современной Европе», «Климат
и история», «Жизнь в эпоху Возрождения» и «Джентль¬
мен-якобинец». Был главным консультантом получивше¬
го популярность и номинированного на премию «Эмми»
телевизионного сериала «Ренессанс».
В истории Европы найдется не много десятилетий,
столь богатых судьбоносными событиями, как 1520-е
годы. В самом начале этого периода Магеллан впер¬
вые прошел проливом, получившим впоследствии его
имя, а произошедшие тогда же «Стокгольмская кровавая
баня» и восстание в Испании определили политическое
будущее Скандинавии и Иберийского полуострова. Всего
несколько месяцев спустя, в 1521 году, Лютер на Вормс¬
ском рейхстаге выказал открытое неповиновение импера¬
тору Священной Римской империи Карлу V Габсбургу,
подготовив почву для окончательного раскола в западном
христианстве. За оставшиеся до конца десятилетия годы в
Германии разразилась кровопролитная Великая Крестьян¬
ская война, Швеция стала независимым королевством, Кор¬
тес завоевал Мексику, турки наводнили Венгрию и достиг¬
ли стен Вены, Генрих VIII, добиваясь развода, проявил
упорство, приведшее в итоге к коренным переменам в поли¬
тической и духовной жизни Англии, а войска Карла V на¬
несли тяжкий урон европейской культуре, пройдя огнем и
мечом по Италии и разграбив Рим.
178
Часть II
Многие историки определяют это десятилетие, как по¬
воротное. В зависимости от круга интересов или принад¬
лежности к той или иной школе, исследователи акценти¬
руют внимание на различных тенденциях, обнаружившихся
в этот период и получивших развитие в грядущем. Выделя¬
ются такие аспекты, как начало Реформации, начало евро¬
пейских колониальных захватов, новый этап в противосто¬
янии христианства и ислама, в отношениях между
государством и церковью, а также окончание эпохи Италь¬
янского Возрождения. Важность всего перечисленного для
последующего хода истории не вызывает сомнения. Одна¬
ко, следует отметить, что вмешательство одного-двух не¬
предвиденных факторов во многих случаях могло повлечь
за собой реализацию существенно иных сценариев будуще¬
го. Слишком хрупки были в ту пору ростки нового.
Так, например, когда Лютер явился в Вормс, его учение,
зародившееся чуть более трех лет назад, еще не получило
широкого распространения. За год до того Лютер издал три
коротких трактата с изложением своих убеждений. Однако
для дальнейшей их популяризации требовались как новые
писания, так и завоевание реформатором личного авторите¬
та. В противном случае поддержка религиозных новаций, но¬
сившая спорадический характер, могла бы сойти на нет. Сре¬
ди германских князей, принявших к 1521 году сторону
Лютера, далеко не всех захватывала идея религиозных пре¬
образований. Многие использовали религию лишь в каче¬
стве прикрытия истинных экономических или политичес¬
ких причин, побуждавших к конфронтации с сюзереном —
императором Карлом. Карл, со своей стороны, хотел лишить
их религиозного знамени, использовав Вормсский рейхстаг
для подавления ереси. Недаром когда Лютер неожиданно
исчез через несколько дней после того, как он предстал перед
императором, многие решили, что его не укрыли друзья (как
это было в действительности), но похитили враги.
Художник Альбрехт Дюрер (заметим, никогда не по¬
рывавший с Римской церковью) откликнулся на исчезно¬
вение Лютера следующими строками, вторившими опасе¬
ниям многих:
«Жив ли он, либо уже убит? Коль скоро мы лишились
человека, писавшего яснее, нежели кто бы то ни было, где
Средние века
179
взять другого наставника, способного научить нас жить
по-христиански? О Господи, если Лютер мертв, кто же
объяснит нам Евангелие?»
Есть все основания полагать, что, окажись опасения
Дюрера не напрасными, Реформация была бы подавлена,
как столетием раньше случилось со схожим учением Яна
Гуса в Богемии. Дело в том, что именно в эти годы в южной
и западной Германии разгорелось крестьянское восстание,
вдохновители которого использовали идеи Лютера. По¬
гибни реформатор раньше, некому было бы осудить
взбунтовавшихся крестьян и успокоить власть имущих,
объяснив им, что реформа церкви не означает изменения
общественного устройства. И тогда испуганные германские
князья почти наверняка предпочли бы примириться с
Карлом, оставив дело преобразования церкви без той под¬
держки, которая во многом определила его успех.
Едва ли можно поспорить с утверждением, что и беспре¬
цедентно рискованное кругосветное плавание Магеллана, и
вторжение Кортеса в Мексику тоже могли закончиться пла¬
чевно. Конечно, Испания все равно стремилась бы к присоеди¬
нению заморских земель. Но кто знает, каковы были бы пред¬
почтения Карла, окажись этот процесс не столь быстрым или
требующим значительных расходов. Вполне возможно, он
счел бы более подходящим объектом для испанской экспан¬
сии не далекий и еще не обжитый континент, а Алжир, овла¬
дение которым помогло бы подорвать могущество мусульман
в Средиземноморском бассейне. Не исключено также, что в
этом случае Писарро и ему подобные авантюристы искали
бы удачу и славу не в Перу, а в Северной Африке.
И разве другое важное событие рассматриваемого деся¬
тилетия — разграбление Рима — не явилось результатом
случайного стечения обстоятельств? Когда войска Карла,
одолевшие такого опасного противника, как Франция, мар¬
шировали по казавшейся совсем беззащитной Италии, ник¬
то из имперских военачальников не вынашивал планов в
отношении Рима. По правде говоря, узнав о нападении на
священный город, император должен был прийти в ярость.
Более полувека назад исследователь биографии Карла V
Карл Бранди рассматривал это страшное событие как ре¬
зультат трагического стечения обстоятельств:
180
Часть II
«В истории нередки случаи, когда давно забытые реше¬
ния и долго сдерживаемые эмоции становятся невидимым
импульсом, пробуждающим стихийные разрушительные
силы, подобные медленно катящимся игральным костям,
чей страшный путь определяет лишь случай
Так случилось и с Римом, на который обрушились вы¬
шедшие из-под контроля солдаты Карла, обозленные го¬
лодом и невыплатой жалования, к чему добавлялась не¬
нависть к папству и проводимой им политике. Итогом
стали чудовищная резня и гибель множества сокровищ
культуры, не говоря уже об опустошившем Рим более чем
на поколение бегстве многих людей искусства и переме¬
щении культурного центра Италии в более безопасную
Венецию. Но эти бедствия, которых можно было избежать,
явились следствием не только скверного снабжения и ко¬
мандования войсками, но также и целой цепи случайных
событий предыдущего года.
Армия Карла V под командованием Георга Франдсбер-
га перешла Альпы в 1526 году. Условием успешных боевых
действий было наличие тяжелой артиллерии. Имперское
командование не имело возможности перетащить пушки
через горы и рассчитывало получить их у герцога Феррар¬
ского Эрколе д’Эсте. Семейство д’Эсте издавна враждовало
с Римом. Когда же на папский престол взошел Климент VII,
представитель дома Медичи, правившего соперничавшей с
Феррарой Флоренции, эти отношения обострились еще
больше. Понимая, сколь опасно для него сближение между
Феррарой и империей, папа решил подкупить Эрколе д’Эс¬
те, однако замешкался, и папские послы прибыли к герцо¬
гу, когда тот уже столковался с Карлом. А ведь поторопись
Климент с деньгами — и имперская армия могла бы так и
не получить орудий.
Вторая случайность в этой роковой цепи произошла в
ноябре 1526 года. Тогда, в мелкой стычке с отрядом Фран-
дсберга, был случайно ранен единственный по настояще¬
му одаренный военачальник в семействе Медичи, молодой
человек по имени Джованни делла Банде Нере (к слову,
невероятно похожий на будущего покорителя Италии —
Наполеона). Его настигло ядро одной из тех самых фер¬
рарских пушек. Рана оказалась смертельной, в результате
Средние века
181
чего не стало последнего полководца, способного прегра¬
дить имперским войскам путь к Риму.
Но не только это сочетание военных и политических
обстоятельств имело серьезные последствия для Вечного
Города со всеми его средневековыми святынями и ше¬
деврами Ренессанса.
В мае 1527 года, как раз в то время, когда в Риме хозяй¬
ничала имперская солдатня, за тысячу миль от Италии, Ген¬
рих VIII заявил своей жене Екатерине Арагонской, что же¬
лает развода. Так началось «великое дело короля», в основе
которого лежало, на первый взгляд, вполне естественное
желание получить жену, способную принести наследника. В
конце концов, Генрих был женат на вдове своего брата, так
что канонические основания для расторжения брака име¬
лись, и обычно в таких случаях Святой престол шел на¬
встречу венценосцам Европы. Однако нынешний папа на¬
ходился в зависимости от племянника Екатерины, Карла V,
так что рассчитывать на согласие Генриху не приходилось.
В результате всего за несколько лет Генрих радикально ре¬
шил эту проблему, разведясь не только с женой, но и с Ри¬
мом, Он объявил себя главой независимой англиканской
церкви, что повлекло за собой необратимые перемены в ду¬
ховной и общественной жизни Англии, а также упрочение
позиций протестантизма, обретшего сильного союзника.
Однако ни одно из упомянутых выше событий, по¬
влекших за собой существенные перемены в развитии ев¬
ропейских государств, не может сравниться с битвой при
Мохаче, произошедшей в Венгрии в 1526 году. Послед¬
ствия этой битвы грозили затронуть не только итальян¬
ский Ренессанс или англиканскую и лютеранскую рефор¬
мации, но /И судьбу взаимоотношений христианства и
ислама. И это не говоря уже о будущем Германии и Ис¬
пании, представлявших собой наследие Карла V — круп¬
нейшей политической фигуры того столетия.
Победа, одержанная оттоманским султаном Сулейма¬
ном Великолепным при Мохаче 29 августа 1526 года, безус¬
ловно являлась одной из наиболее значимых в мировой во¬
енной истории. Спустя почти три четверти века после
падения Константинополя турки пришли в движение.
Грозным валом прокатившись по Балканам, войска Сулей¬
мана в 1521 году захватили мощную крепость Белград.
182
Часть II
Пятью годами спустя они выбили крестоносных рыцарей
ордена Святого Иоанна (госпитальеров) с острова Родос и
были вполне готовы к дальнейшему наступлению на Европу.
При Мохаче они истребили цвет венгерского воинства —
последнюю силу на Балканах, способную оказать сопротив¬
ление мусульманскому натиску. Вместе с королем, двумя
архиепископами и большей частью венгерской аристокра¬
тии погибло тридцать тысяч воинов, павших в бою или
убитых после него, ибо победители не брали пленных. По¬
слание Сулеймана, возвещающее о победе, буквально брыз¬
жет восторгом:
«Благодарение Всевышнему! Знамена ислама одержали
победу, тогда как враги учения Властелина Людей изгнаны
из их страны и подавлены. Аллах Всемилостивейший даро¬
вал моим славным армиям торжество, равного которому
среди правоверных не дано было знать ни одному великому
султану или всемогущему хану и даже сподвижникам Про¬
рока. Никто из нечестивцев не спасся, но все подверглись
истреблению. Хвала Аллаху, Владыке Мира!»
Теперь, когда турки хозяйничали на Балканах, неми¬
нуемо вставал вопрос — что же дальше?
Впрочем, в 1526 году Сулейман, как и после захвата Бел¬
града в 1521-м, вновь отвел своих грозных янычар в Кон¬
стантинополь для перегруппировки. На протяжении трех
лет он, казалось, даже не помышлял о том, чтобы двинуться
вверх по Дунаю, вторгнуться в Австрию и осадить Вену. Тем
временем Фердинанд Габсбург, воцарившийся в Австрии и
Богемии после отречения своего брата Карла, предъявил
претензии на остатки венгерских владений1 и вступил в
борьбу с князем Трансильвании Яношем Запольи. После¬
дний обратился за помощью к Сулейману. Понимая, что в
центральной Европе у него нет соперников опаснее Габсбур¬
гов, Сулейман согласился поддержать трансильванца с тем,
1 Не вполне точно. В 1526 Фердинанд Габсбург унаследовал
корону Богемии (Чехии) и Венгрии после гибели своего
шурина Людовика II Ягеллона при Мохаче. Карл V отрекся в
его пользу от императорского титула и земель Габсбургов
только в 1556 г.
Средние века
183
чтобы тот признал себя вассалом Оттоманской Порты и
обязался платить ей дань. Достигнув соглашения с Запольи,
10 мая 1529 года Сулейман выступил из Константинополя
во главе огромной, семидесятипятитысячной армии.
И тут вмешались .непредвиденные обстоятельства. Лето
1529 года выдалось одним из самых дождливых за истекшее
десятилетие. По лаконичному утверждению биографа Сулей¬
мана Роджера Бигелоу, «дожди в тот год были столь сильны и
продолжительны, что серьезно повлияли на ход кампании».
Мы не сильно погрешим против истины, если заменим слова
«повлияли на ход» на «определили исход». Из-за дождей Су¬
лейману пришлось бросить по дороге всю тяжелую артилле¬
рию, служившую серьезным подспорьем в его предыдущих по¬
ходах. Кроме того, неблагополучные погодные условия поме¬
шали его войскам двигаться с обычной скоростью: они пре¬
одолевали раскисшую местность настолько медленно, что
достигли своей цели — ворот Вены — лишь через пять меся¬
цев. Только к тридцатому сентября Сулейман был готов бро¬
сить своих перепачканных и усталых воинов на штурм, однако
ему приходилось мириться с тем, что упущенное время позво¬
лило австрийцам подготовиться к обороне. За лето им удалось
почти вдвое увеличить численность гарнизона — теперь он на¬
считывал 23 ООО солдат, из которых 8000 добрались до города
всего на три дня раньше турок. Ни один приступ не увенчался
успехом, и к середине октября Сулейман решил снять осаду и
уйти. Впоследствии он объяснял это тем, что Фердинанд бежал,
а в захвате города без правителя мало славы.
Но давайте представим себе, что лето 1529 года оказалось
бы не столь дождливым. Или (решив предпочесть метеоро¬
логическим случайностям случайность человеческих реше¬
ний), что Сулейман выступил к Вене другим, более сухим
летом 1527 года — сразу после победы при Мохаче. В
1532 году (который, кстати, тоже выдался дождливым) сул¬
тан доказал, что способен наносить страшные удары по серд¬
цу габсбургских владений, опустошив австрийскую провин¬
цию Штирию. Правда, тогда он уже не рискнул напасть на
Вену, защищенную, по словам Бигелоу, «вероятно, самой
большой армией, какую когда-либо удавалось собрать Запад¬
ной Европе». Каковы же были бы результаты турецкого
вторжения, случись оно не в 1529 и 1532, а в 1527 году —
когда у Габсбургов не было времени организовать отпор?
184
Часть II
Во-первых, следует предположить, что Сулейман почти
наверняка захватил бы Вену. Во-вторых, он нашел бы себе
союзников на западе. Габсбургов, имевших императорский
титул и являвшихся наследственными государями не толь¬
ко Австрии, Богемии и Нидерландов,.но и многих владений
в Италии, и а также всей Испании, боялись и ненавидели
почти все европейские монархи. И даже то, что Габсбурги
оказались на передней линии борьбы с мусульманской экс¬
пансией, вовсе не обеспечивало им поддержку всех христи¬
анских королей — многие относились к ним хуже, чем к тур¬
кам. Франция и некоторые итальянские княжества создали
Коньякскую лигу, дабы попытаться выдавить Габсбургов из
Италии. Ответные действия Карла привели к разграблению
Рима, но он никогда не рискнул бы начать эту кампанию, ос¬
тавив в тылу угрожавшего ему из Вены Сулеймана. Пред¬
ставляется весьма вероятным, что Коньякская лига, догово¬
рившись с султаном, пресекла бы в зародыше попытки
Габсбургов закрепиться в Италии и не допустила бы уста¬
новления там полуторавекового австрийского владычества.
Ведь пошла же Венеция на торговое соглашение с Портой в
1521 году, а Франция вступила в союзнические отношения с
турками в 1530-х. Папе, как главе христианства, пришлось
бы держаться в стороне, но прочих государей Италии союз с
неверными против ненавистных Габсбургов смутил бы не
больше, чем венецианцев или французов.
Но коль скоро силы Карла были бы отвлечены на Сулей¬
мана, его итальянские союзники скорее всего перебежали бы
на сторону Лиги, что, в свою очередь, имело бы существенные
последствия для европейской культуры. Рим не подвергся бы
материальному, а главное, духовному опустошению. Десятиле¬
тия спустя, анализируя случившееся в 1527 году, историк ис¬
кусства и художник Джорджо Вазари описал бедствия, вы¬
павшие на долю римских художников. Некоторые погибли,
многие получили увечья, потеряли имущество, впали в нище¬
ту. Им пришлось добывать себе пропитание черной работой
или бежать из города. Вазари отмечал, что «подвергаясь на¬
силию, тонкие натуры теряют перед собой цель и деградиру¬
ют». Словно в подтверждение этой мысли переживший эти
события Себастьян дель Пьомбо писал: «Похоже, я уже не тот
Себастьян, каким был до разграбления. Мне больше никогда
не вернуться к прежнему состоянию ума».
Средние века
185
Другая история, рассказанная Вазари, тоже на имеет сча¬
стливого конца. По его словам, великий художник-маньерист
Пармиджано не смог закончить своего Святого Иеронима
«...из-за катастрофического разграбления Рима, во время
которого не только пострадали искусства, но и многие ху¬
дожники лишились жизни. Франческо [Пармиджано] тоже
был недалек от того, чтобы распроститься со своей, ибо когда
началось вторжение, был так погружен в работу, что заметил
германцев, лишь когда те ворвались в его дом. Они уже со¬
брались напасть на него, но, увидев художника за работой,
были настолько поражены картиной, что, будучи, видимо,
людьми воспитанными, позволили ему продолжать... Но в
тот момент Франческо был на волосок от гибели».
В конце концов Пармиджано бежал из Рима и вер¬
нулся в родную Парму. Возможно, история Вазари пред¬
ставляет собой лишь пересказ античной легенды об осаде
Родоса, в которой художник говорит ворвавшимся в его
мастерскую солдатам, будто «думал, что они пришли вое¬
вать с Родосом, а не с искусством», — но суть происходив¬
шего у Вазари передана верно.
Подобные истории, поведанные испуганными совре¬
менниками событий, не были преувеличением. Крупней¬
ший исследователь этого вопроса Андре Кастель утверж¬
дает, что искусство в Риме пришло в упадок как минимум
на целое поколение, — хотя и признает, что приток бежен¬
цев из Рима обогатил культуру других городов, прежде
всего, приютившей большинство изгнанников Венеции.
Представляется также очевидным, что, если бы войска
Карла не хозяйничали в Италии, поставив папу в полную
зависимость от императора, Климент несомненно разре¬
шил бы Генриху VIII развод с Екатериной. Что означало
бы сохранение Англии в лоне католицизма — надолго, а
возможно, и навсегда.
И этим не исчерпывается возможное влияние захвата
Сулейманом Вены на судьбы Германии и Европы. Доста¬
точно бросить беглый взгляд на карту, чтобы представить
себе, как разворачивались бы события в центральной Ев¬
ропе в случае продолжения турецкого наступления на за¬
пад по Дунаю. Опустошению и захвату подверглись бы
герцогство Баварское, такие богатые города, как Пассау,
Ревенсбург и Аусбург. Правда, были возможны разные
186
Часть II
исходы: князья могли сговориться с султаном, как Янош
Запольи, и сохранить свои владения в обмен на призна¬
ние зависимости от Константинополя и уплату дани. Или,
позабыв распри, сплотиться вокруг Карла V. Заметим, что
последний вариант вовсе не являлся неизбежным, даже
перед лицом турецкого вторжения. Германия 1520-х годов
погрязла в усобицах, прекратить которые не могли ни
охватившее страну крестьянское восстание, ни турецкая
опасность. Призывы императора к объединению не имели
особого успеха. Так, в 1527 году собравшиеся в связи с
нашествием турок на Балканы князья обсуждали вопрос
о возможной помощи Венгрии до самой битвы при Мо-
хаче, после чего он потерял свою актуальность.
Но вне зависимости от того, сплотились бы герман¬
ские князья вокруг Карла для защиты своих владений
или предпочли бы покориться Сулейману, к концу 1520-х
годов они почти наверняка должны были бы осознать,
что дальнейший религиозный раскол им не на руку. Это
означало прекращение большинством из них поддержки
Лютера. Что повлекло бы, в свою очередь, сужение соци¬
альной базы и, в конечном итоге, поражение Реформации
в Германии. Лютер, по-видимому, нашел бы себе покрови¬
теля где-нибудь на севере, далеко от Дуная.
Разумеется, со временем возникли бы новые протес¬
тантские учения, да и распространение лютеранства, воз¬
можно, было бы лишь отсрочено. Но принципиально иная
религиозная обстановка в Европе в середине XVI столе¬
тия не могла не оказать огромного влияния на будущее
практически всех европейских государств.
Достаточно отметить, что сохранение католицизма в Ан¬
глии и Нидерландах, вкупе с отказом Габсбургов (полнос¬
тью сосредоточившихся на делах Германии и Испании) от
притязаний на Италию, могло устранить с европейской сце¬
ны второй половины XVI века религиозно-политический
антагонизм. Испания, не ставшая оплотом католической ре¬
акции, а значит и объектом ненависти со стороны протес¬
тантских государств, смогла бы колонизировать Новый
Свет еще более успешно, не преодолевая препон и не стал¬
киваясь с конкурентами. И тогда в наши дни все амери¬
канцы, как на юге, так и на севере материка, говорили бы
по-испански. Когда бы не столь дождливое лето...
Питер Пирсон
Успех Священной Лиги
Питер Пирсон является профессором исто¬
рии в университете Санта-Клара.
Что произошло, если бы двадцати летний
король Франции Карл IX, следуя зову
сердца, внял призыву папы Пия и при¬
соединился к Священной лиге1 — вмес¬
то того, чтобы по наущению своей матери
Марии Медичи и вопреки настойчивым со¬
ветам адмирала Колиньи использовать зат¬
руднительное положение Испании во благо
Франции (и, как рассчитывал Колиньи, на
пользу протестантизму)?
Ведь только опасаясь Франции, Филипп
II Испанский до 1572 года держал в резерве
силы Лиги и не смог развить успех своего
флота — блестящую победу над турками
при Лепанто. Турки сумели восстановить
флот и подавить освободительное движение
греческих христиан. Тем временем гугеноты
Колиньи вторглись в Испанские Нидерланды,
1 Священная антитурецкая лига была создана
по инициативе папы Пия V 25 мая 1571 года —
после нападения турок на венецианские владе¬
ния. Она объединяла Папское государство, Ис¬
панию, Венецию, Мальтийский орден и Геную.
188
Часть II
и необходимость вести дорогостоящую войну на два фрон¬
та не позволила Филиппу установить господство на Среди¬
земном море.
В 1572 году, когда командовавший войсками Лиги
дон Хуан Австрийский (сводный брат Филиппа) смог на¬
конец мобилизовать все имевшиеся у него военные ресур¬
сы, время было упущено. К тому же Франция не отступи¬
ла от своей антииспанской политики даже после того, как
в Варфоломеевскую ночь (24 августа 1572 года) был убит
вождь гугенотов Колиньи.
А ведь если бы, как то замышлялось доном Хуаном,
усиленная французским рыцарством армия Лиги нанесла
удар по мусульманам раньше, это могло бы вернуть Гре¬
цию и все Балканы в лоно европейской цивилизации. Та¬
ким образом, отказ Карла от вступления в Священную
Лигу привел к тому, что балканские христиане оставались
под властью Оттоманской Порты еще в XIX веке. Их час¬
тые восстания жестоко подавлялись турками и приняв¬
шими ислам представителями местных народов. Это пре¬
вратило Балканы в узел сложнейших противоречий, не
разрешенных по сей день и угрожающих спокойствию
всего мира.
Росс Хассиг
Эрнана Кортеса
приносят в жертву
Теночтитлан, 30 июня 1521 г.
Одним из важнейших событий 20-х гг. XVI в.,
безусловно, явился захват испанским конкис¬
тадором Эрнаном Кортесом столицы ацте¬
ков Теночтитлана (нынешнего Мехико).
Очень часто возникает вопрос: как столь не¬
большой отряд мог уничтожить целое госу¬
дарство? Ответ заключается в том, что к
испанцам, которых, по-видимому, насчитыва¬
лось около девятисот человек, присоединилось
почти сто тысяч индейцев, желавших покон¬
чить с ненавистными ацтекскими угнетате¬
лями. Кроме того, не стоит сбрасывать со
счетов и эпидемию: занесенная испанцами
оспа за год истребила около трети населения
Мексикиу включая верховного вождя ацтеков.
И наконеЦу Кортес, несомненно выдающийся
солдат и человеку умел извлекать выгоду из
любых обстоятельств. Ему неизменно со¬
путствовала удача. Ведь, как отмечает Росс
ХасШу «в ходе конкисты не было недостатка
моментов, которые могли стать поворотны¬
ми». Подобно Александру Великому, Кортес
190
Часть II
едва избежал гибели в бою, причем спасший его воин сам
сложил голову. Попади Кортес в плен, ацтеки почти навер¬
няка принесли бы его в жертву, а попытка испанского заво¬
евания Мексики закончилась бы провалом. Это в очередной
раз заставляет вспомнить о том, как много может зна¬
чить один момент в истории и какую важную роль может
сыграть случай.
Другие вопросы не задают почти никогда: что, если бы
Кортес погиб и его экспедиция не увенчалась бы успехом?
Последовала бы за этим (как предположил в предыдущей
статье Теодор К. Рабб) переориентация испанских экс¬
пансионистских устремлений на какой-нибудь другой реги¬
он, например Северную Америку? Или Испания предприня¬
ла бы новое, возможно более успешное вторжение в
Мексику? Смогла бы христианская вера совершить то,
что не удалось христианскому оружию? Как долго в случае
победы ацтеков продолжалась бы практика человеческих
жертвоприношений? Какая нация сложилась бы из племен,
населявших державу ацтеков? И, наконец, какое влияние
оказало бы на политическое развитие Соединенных Шта¬
тов соседство с крупным сугубо туземным государством?
Росс Хассиг, профессор антропологии университета
штата Оклахома и один из крупнейших специалистов по
истории ацтеков, автор многих капитальных трудов, в
том числе: «Мексика и испанское завоевание», «Война и
общество в древней Месоамерике» и «Ацтекские войны:
имперская экспансия и политическое управление».
Перепрыгнув через пролом в дамбе, Кортес и его вои¬
ны устремились в погоню за бегущими ацтеками, но
те неожиданно повернули и напали на преследова¬
телей. Путь к отступлению был отрезан, и в завязав¬
шейся кровопролитной схватке ацтекам удалось пленить
самого .Кортеса и еще шестьдесят восемь конкистадоров.
Десятерых пленных убили на месте, а их отрубленные го¬
ловы перебросили во вражеский стан, дабы посеять среди
испанцев страх и уныние. Оставшихся пятьдесят восемь
отвели в Великий Храм, который был прекрасно виден с
испанских позиций, заставили танцевать перед статуей
бога войны, Уицилопочтли, а потом, одного за другим, при¬
Средние века
191
несли в жертву. У пленников вырвали сердца, с лица и
рук содрали кожу, чтобы выдубить и разослать по непо¬
корным городам в качестве предостережения. Кортес из¬
бежал такой же участи лишь благодаря вмешательству
Кристобаля де Олеа, сразившего четверых уже схватив¬
ших Кортеса ацтеков и спасшего своего командира ценой
собственной жизни. В тот миг решалась судьба Мексики.
Последним актом этого великого завоевания стало па¬
дение столицы ацтеков 13 августа 1521 г., когда, одолев
последние оборонительные сооружения, испанцы ворва¬
лись в Теночтитлан. Еще четверо суток союзные конкиста¬
дорам индейцы продолжали тысячами истреблять жите¬
лей и грабить лежавший в руинах город. Но предыдущий
ход событий вовсе не гарантировал того, что все непремен¬
но обернется именно таким образом. Не раз и не два не¬
удачное решение, ошибка или просто случайное стечение
обстоятельств грозили привести поход к совершенно
иному завершению.
Первым европейцем, достигшим побережья Централь¬
ной Америки, был Франциско Эрнандес де Кордова, выса¬
дившийся в 1517 г. на полуострове Юкатан. Оттуда он был
вытеснен племенами майя, в кровавых стычках с которы¬
ми понес большие потери. В 1518 г. последовала вторая
экспедиция, под руководством Хуана де Грихальва. Де
Грихальва, также столкнувшись с индейцами майя, обо¬
гнул Юкатан и, обследовав побережье нынешнего штата
Веракрус, встретился с ацтеками. Еще до возвращения
Грихальвы губернатор Кубы, Диего Веласкес, дал Эрнану
Кортесу разрешение организовать третью экспедицию.
Когда губернатор передумал и попытался отстранить
Кортеса от командования, тот не подчинился. Он само¬
вольно поставил паруса и в начале 1519 г. добрался до
Юкатана во главе отряда в 450 человек. А ведь сумей гу¬
бернатор воспрепятствовать отплытию Кортеса, мексикан¬
ский поход оказался бы сорванным, еще не начавшись.
Ускользнув от Веласкеса, Кортес последовал курсом
своих предшественников и, в конце концов, достиг места
стоянки Грихальвы, в районе центральной части Веракрус.
Туда прибыли представители ацтеков с провизией и дара¬
ми, но после того, как Кортес отказался переместить лагерь,
они удалились. А ведь если бы ацтеки вместо посольства
192
Часть II
сразу выслали против испанцев сильное войско, те, скорее
всего, были бы истреблены.
Но этого не случилось, что позволило Кортесу завя¬
зать отношения с местным племенем тотонаков и заклю¬
чить с ними союз. Держава ацтеков, господствовавшая над
многими мексиканскими племенами, сколачивалась воен¬
ной силой и держалась на страхе. Однако в ней отсутство¬
вали какие-либо имперские учреждения. Местное управ¬
ление всецело оставалось в руках племенных вождей,
среди которых, естественно, были и те, кто не питал люб¬
ви к угнетателям. Прибытие испанцев предоставило тото-
накам возможность свергнуть иго ацтеков, и они не пре¬
минули ею воспользоваться.
Исследовав побережье и установив контакт с местными
жителями, экспедиция выполнила задачи, изначально ставив¬
шиеся перед ней губернатором, и многие ее участники выра¬
зили желание вернуться на Кубу. Осуществи они это наме¬
рение, у Кортеса просто не осталось бы достаточных сил для
продолжения похода. Однако Кортесу удалось избежать та¬
кого исхода. Основав город Вилла-Рика-де-ла-Вера-Крус (в
нескольких милях к северу от современного порта Вера-
Крус), он, именем короля Испании Карла (он же император
Карл V), назначил городской совет. Совет, в свою очередь,
провозгласил основание новой колонии, на которую не рас¬
пространяется власть Веласкеса, и выбрал Кортеса королев¬
ским капитаном. Чтобы легализовать свои сомнительные
полномочия и заручиться королевской поддержкой, Кортес
отправил в Испанию корабль, груженный полученным от ту¬
земцев золотом. Затем, чтобы удержать ненадежных спутни¬
ков от дезертирства, он приказал пробить днища оставшихся
судов, не оставив людям другого выбора, кроме как следо¬
вать за ним. После этого Кортес оставил в форте Вера-Крус
гарнизон (по разным сведениям от 60 до 150 человек), а сам
с тремястами испанскими солдатами, сорока или пятьюде¬
сятью тотонаками и двумястами носильщиками двинулся в
глубь континента.
На пути к Теночтитлану испанцы столкнулись с неболь¬
шим отрядом воинов из народа тласкала, устремились в по¬
гоню и угодили в засаду. Наличие огнестрельного оружия
позволило им отбить натиск тласкалатеков. Но те окружили
конкистадоров и непрерывно атаковали их на протяжении
в*
7—Альтернативная история
Завоевание Мексики могло быть остановлено, если бы..
194
Часть И
нескольких дней. Припасы испанцев подходили к концу,
многие воины были ранены, и, таким образом, судьба экспе¬
диции вновь повисла на волоске. Однако Кортес и здесь су¬
мел найти выход: он завязал с тласкалатеками переговоры
и из врагов превратил их в союзников. Вожди Тласкалы
пошли на этот союз, поскольку уже давно вели с ацтеками,
значительно превосходившими их числом, кровавую войну.
Неминуемое поражение в этом неравном по силам противо¬
стоянии было для тласкалатеков лишь вопросом времени.
Однако с появлением конкистадоров у них появилась на¬
дежда переломить ход событий. Испанские пушки, кремне¬
вые ружья, именуемые аркебузами, арбалеты и всадники в
стальных доспехах могли скомпенсировать недостаток чис¬
ленности. Ударная мощь конкистадоров создавала возмож¬
ность прорыва вражеских линий. Правда, самих испанцев
было явно недостаточно, чтобы ринуться в образовавшиеся
прорывы, но тласкалатеки обладали необходимыми для
того людскими ресурсами. Союз Тласкалы и конкистадоров
представлял собой внушительную военную силу.
Отдохнув в Тласкалане 17 дней, испанцы двинулись
дальше и вступили в область Чолулан. Встретили их не¬
плохо, однако Кортес, будто бы прознав, что чолулатеки со¬
брались напасть на него при поддержке ацтеков, устроил
резню, в которой погибло множество представителей чолу-
ланской знати. Скорее всего, заговор был не более чем пред¬
логом. Истинная причина случившегося заключалась в том,
что Чолулан лишь недавно переметнулся от Тласкалана к
ацтекам, и коварное нападение испанцев представляло собой
акт помощи недавно обретенным союзником. Новый вождь
Чолулы возобновил союз с Тласкалой, а две недели спустя
Кортес вступил в долину Мехико и 18 ноября добрался до
Теночтитлана. Верховный вождь, Монтесума, встретил его с
почетом и разместил во дворце своего покойного отца
Ашайякатля, правившего ацтеками с 1468 по 1481 г.
Огромный, с населением около 200 тысяч человек, город
располагался на острове посреди озера. Он соединялся с
сушей тремя основными дамбами, которые можно было
быстро перерезать. Понимая уязвимость своего положения,
Кортес, менее чем через неделю после своего прибытия, зах¬
ватил Монтесуму и, сделав вождя пленником, в течение
восьми месяцев правил Теночтитланом от его имени.
Средние века
195
Тем временем прознавший о вероломстве Кортеса гу¬
бернатор Веласкес направил для захвата форта Вера-
Крус эскадру из девятнадцати судов с отрядом из вось¬
мисот солдат, под командованием Памфило де Нарвеза.
Едва весть о его прибытии достигла Кортеса, он с отрядом
из двухсот шестидесяти шести солдат устремился к побе¬
режью и, действуя не столько силой, сколько подкупом и
коварством, нанес Нарвезу поражение.
Между тем оставшийся в Тенотчтитлане с восемью де¬
сятками испанцев Диего де Альварадо заявил, будто ему
стало известно о задуманном ацтеками нападении. Он
разместил артиллерию у четырех входов в обнесенный
стенами внутренний двор Великого Храма, а затем жес¬
токо расправился с находившимися внутри безоружны¬
ми ацтеками. Убитых насчитывалось от восьми до десяти
тысяч. Весть о резне всколыхнула город: восставшие ин¬
дейцы убили семерых испанцев, многих ранили, а уцелев¬
ших осадили во дворце. Кортес, имевший теперь под нача¬
лом более 1300 испанцев и 2000 тласкалатеков, срочно
повернул к Теночтитлану и вступил в город 24 июня.
Но едва он оказался внутри, как ацтеки подняли навес¬
ные мосты, поймав испанцев в западню. Припасы таяли. Кор¬
тес попытался воздействовать на осаждающих, заставив Мон-
тесуму подняться на крышу дворца и приказать им разой¬
тись, но эта затея не принесла успеха. Монтесума был убит —
то ли брошенным из толпы камнем, то ли кем-то из испанцев.
Кортес приказал изготовить переносные деревянные
мостки, чтобы перебрасывать через проломы в дамбах.,Но¬
чью 30 июня, под покровом темноты и сильного ливня, он
предпринял попытку вывести людей из города. Бегство
испанцев не осталось незамеченным. Спастись из города
удалось не более чем трети воинов, а к тому времени, ког¬
да Кортес добрался до Тласкалана, он потерял 865 испан¬
цев и более 1000 тласкалотеков. Сумей ацтеки организо¬
вать непрерывное преследование, они, вполне возможно,
смогли бы и вовсе покончить с завоевателями. Но, полу¬
чив трехнедельную передышку, 440 уцелевших конкиста¬
доров собрались с силами и выступили против соседних
с Тласкаланом городов, подвластных ацтекам.
Одновременно на индейцев обрушилась и другая на¬
пасть. Оспа, завезенная на кораблях Нарвеза, опустошила
7*
196
Часть II
центральную Мексику, уничтожив за год около сорока
процентов населения, включая пробывшего у власти все¬
го 80 дней преемника Монтесу мы Куитлахуака. Разумеет¬
ся, болезнь не делала различия между противниками и
союзниками Кортеса, однако эпидемия усугубила полити¬
ческую нестабильность в ацтекском государстве, где со
смертью Куитлахуака и с воцарением Куаутемока всего за
шесть месяцев появился третий правитель.
Памятуя о том, что во время прошлого пребывания в Те-
ночтитлане он угодил в ловушку, Кортес, желая исключить
подобную возможность, вознамерился построить тринадцать
бригантин. Для этого он использовал оснастку, снятую с ко¬
раблей, затопленных им у Вера-Крус. Получив подкрепле¬
ние с побережья и доведя свои силы до сорока всадников,
пятисот пятидесяти испанских пехотинцев и десяти тысяч
тласкалатеков, он снова вступил в долину Мехико.
Но прежде Кортес успел одержать важную политичес¬
кую победу. С 1515 г. в Тексоко, втором по значению городе
региона, шла ожесточенная борьба за власть между чле¬
нам правящего рода. Поддержанный ацтеками вождь Ка-
кама захватил трон, но его соперник Итлилхоктил удер¬
живал за собой обширную область к северу от Тексоко.
Естественно, что он ухватился за возможность заключить
союз с испанцами: они помогли Итлилхоктилу изгнать
из Тексоко Какаму, а взамен получили надежный опор¬
ный пункт и базу тылового снабжения. Заручившись по¬
мощью недовольных ацтеками племен, Кортес одержал
несколько побед и подошел к Теночтитлану. Снабжение
города осуществлялось с помощью каноэ, и Кортес пони¬
мал, что сможет овладеть городом, если установит конт¬
роль над озером. В начале февраля заготовленный в Тлас-
калане строевой лес доставили в Тексоко, где без
промедления приступили к строительству бригантин.
Двадцать восьмого апреля 1521 г. Кортес спустил на воду
свои суда, каждое из которых имело в длину около соро¬
ка футов и было снабжено носовым орудием. Помимо ка¬
питана и канонира, на борту каждой бригантины находи¬
лась дюжина гребцов и столько же стрелков, аркебузиров
или арбалетчиков. При поддержке тысяч индейских ка¬
ноэ эти корабли полностью блокировали Теночтитлан,
перерезав пути снабжения города продовольствием.
Средние века
197
Теперь испанцев насчитывалось около девятисот. Тех из
них, которые не находились на бригантинах, Кортес разде¬
лил на три отряда по двести солдат, придав каждому «вспо¬
могательные силы» по 20 — 30 тысяч индейских воинов.
Двадцать второго мая Педро де Альворадо повел одну ар¬
мию на Тлакопан, Кристобаль де Олеа двинулся на Суоиаса, а
Гонсало де Сандоваль выступил к Икстапалапану. Перере¬
зав основные пути в Теночтитлан, испанцы повели наступ¬
ление по узким дамбам, сосредоточив на них свою подавляю¬
щую огневую мощь. Ацтеки ответили на это возведением
баррикад и атаками на конкистадоров с воды, на каноэ. Кор¬
тес приказал перерезать дамбы каналами, что позволило
бригантинам, свободно маневрируя по озеру, разгонять и то¬
пить лодки ацтеков. Индейцы стали вбивать в дно озера за¬
остренные колья, создавая угрозу днищам испанских судов.
Битва за город шла с переменным успехом, и в ее ходе
не было недостатка в критических, способных повлиять на
будущий ход событий моментах, однако, как представляется
нам, наиболее острый из них имел место 30 июня 1521 г.
Испанцы и их индейские союзники атаковали дамбы
более месяца. Ацтеки препятствовали их продвижению, пе¬
рекрывая дамбы завалами или разрушая их отдельные уча¬
стки, что могло служить как препятствием, так и тактической
уловкой. Бывало, что преодолев такой ров и устремившись в
погоню за притворно бегущими врагами, конкистадоры ока¬
зывались в ловушке. Пользуясь тем, что противник оказы¬
вался отрезанным от своих и не имел возможности быстро
отступить, ацтеки обрушивались на испанцев с удвоенной
силой. Во избежание подобных ситуаций, Кортес распоря¬
дился не переправляться через проломы в дамбе, пока они
не будут завалены. Но 30 июня разрушившие ацтекские ук¬
репления испанцы развили стремительное наступление и,
увлекшись, перебрались через не засыпанный пролом в дам¬
бе Тлакопан. Хитрость удалась: мгновенно развернувшись,
ацтеки смяли преследователей. Немало испанцев погибло, а
шестьдесят восемь конкистадоров попали в плен. Всех плен¬
ников принесли в жертву. Это произвело столь удручающее
впечатление на союзников Кортеса, что многие вожди увели
своих воинов. Правда, испанцам удалось оправиться от удара,
и колеблющиеся союзники вернулись, но в тот день все ви¬
село на волоске.
198
Часть II
Если бы Кристобаль де Олеа не отдал жизнь ради спа¬
сения Кортеса, тот, скорее всего, тоже попал бы в плен и был
бы принесен в жертву. Это повлекло бы за собой повальное
бегство всех союзных конкистадорам индейцев без надежды
на их возвращение. Кортес имел трех помощников, но перво¬
го заместителя, чья власть в случае гибели командира не ос¬
паривалась бы никем, у него не было. По правде сказать, всей
полнотой власти не обладал и сам Кортес: он с трудом
удерживал в повиновении своих головорезов, используя
тактику кнута и пряника, и даже повесил троих заговорщи¬
ков, подбивавших солдат на дезертирство.
Поскольку дисциплина среди конкистадоров поддержи¬
валась единолично лидером, оставшись без него, они не смог¬
ли бы сохранить единство. Что же последовало бы дальше?
Испанцы не могли рассчитывать разбить ацтеков без
помощи союзных индейцев. К тому же, в отсутствие столь
решительного и безжалостного вождя, как Кортес, заста¬
релые распри между ними очень скоро вышли бы нару¬
жу. В этих обстоятельствах для завоевателей оставалось
три варианта дальнейших действий. Во-первых, они мог¬
ли продолжить штурм, что для подавляющего большин¬
ства означало бы смерть в бою, а во-вторых, сдаться, за чем
тоже последовала бы смерть, только на жертвенном камне.
Наиболее разумным выходом представляется попытка
организованного отхода. Однако, если год назад ацтеки
позволили конкистадорам уйти из Теночтитлана, пред¬
ставляется весьма сомнительным, чтобы они допустили
бы повторение подобной ошибки. К тому же, в отличие от
прошлого раза, испанцам не пришлось бы уже рассчиты¬
вать на убежище в Тласкалане. Они должны были бы
бросить тяжелое снаряжение и предпринять двухсот¬
мильный марш через враждебную территорию к побере¬
жью залива. Большинству из них едва ли удалось бы уви¬
деть завершение этого похода. Скорее всего, раздоры в
среде испанцев привели бы к раздроблению и без того
небольших сил, сделав их легкой добычей для преследую¬
щих ацтеков. Даже при самом оптимистичном для испан¬
цев повороте событий, добраться до побережья и отплыть
на Кубу или укрыться во владениях бывших союзников
смогли бы лишь немногие счастливцы. Таким видится нам
конец этого похода.
Средние века
199
Теперь постараемся представить себе реакцию на пора¬
жение Кортеса со стороны испанцев (не его бывших сорат¬
ников, чудом уцелевших, а лиц, обладавших влиянием в Ис¬
пании и Индиях). Учитывая сезонный характер трансат¬
лантических плаваний, известие о крахе предприятия Кор¬
теса могло достичь Испании не раньше лета, а то и к осени
1522 г. Следует отметить, что Испанская корона поощряла
колониальные захваты в Новом Свете, но формально они
осуществлялись не государством. В связи с этим вероят¬
ность организации карательного похода против ацтеков
силами королевской армии весьма невелика. Неудачник
ни у кого не в чести, и провал экспедиции Кортеса заста¬
вил бы правительство вспомнить о том, что поход был
предпринят против воли губернатора, а значит, язычники
убили просто-напросто бунтовщика. Позиции Веласкеса
при дворе усилились бы.
Разумеется, вести о высокой культуре и, главное, богат¬
ствах народов Мексики скоро разнеслись бы по колони¬
ям и достигли бы Испании. Пренебречь ими было нельзя.
Но в изменившихся обстоятельствах упрочивший свое по¬
ложение Веласкес, скорее всего, попытался бы осуще¬
ствить свой первоначальный план и завязать с туземцами
торговые отношения. Вполне возможно, все ограничилось
бы возникновением на побережье одного крупного торго¬
вого центра, выполнявшего для Испании в Мексике ту
роль, которую для Португалии в Китае и Японии играл в
XVI в. Макао. Однако сомнительно, чтобы испанцы смог¬
ли сохранить монополию на торговлю с Мексикой намно¬
го дольше последовавшей в 1524 г. смерти Веласкеса. Ко¬
нечно, нельзя исключать возможности повторения
попытки покорить Мексику. Но если бы она и была
предпринята, то лишь спустя годы. Морские экспедиции
и освоение Карибского бассейна поглощали бы большую
часть материальных ресурсов испанских колоний, кото¬
рым было бы не так-то просто оправиться от потери в
злосчастной авантюре Кортеса почти двух тысяч воинов.
К тому же без успешного завоевания Мексики с ее ска¬
зочными богатствами "не было бы и массовой миграции
в Новый Свет жаждущих наживы испанцев. Таким обра¬
зом, при рассматриваемом нами варианте событий испан¬
ские колонии были бы ослаблены как в политическом,
200
Часть II
так и в военном отношении. Возможно, вся энергия испан¬
цев оказалась бы поглощенной завоеванием государства
инков, начавшимся в конце 1520-х гг. Его успеху способ¬
ствовали развязанная самими инками усобица и опусто¬
шительная эпидемия оспы, занесенной в Анды из испан¬
ских поселений в Панаме. Вместо Мексики испанцы, может
быть, потянулись бы в завоеванное Перу, но захваченные
там богатства едва ли вдохновили бы их на попытку по¬
вторить неудавшийся поход Кортеса.
Установив, таким образом, что гибель Кортеса, по мень¬
шей мере, отсрочила бы следующее испанское вторжение в
Мексику, мы вправе задаться вопросом, как повели бы
себя победившие ацтеки. Полный возврат к прежнему по¬
ложению следует признать невозможным. Испанское втор¬
жение при любом исходе не могло не повлечь за собой
коренные изменения во многих сферах жизни народов
Мексики. Эпидемия оспы 1519—1520 гг. имела ужасаю¬
щие последствия, но двух опустошительных эпидемий
тифа (1545—1548 и 1576—1581 гг.) изгнавшая испанцев
Мексика могла бы и избежать. Глубокие перемены затро¬
нули бы ацтекскую элиту: форма правления могла остать¬
ся прежней, но войны и болезни неизбежно внесли бы
коррективы в персональный состав правящего слоя. Соот¬
ветственно, даже сохранив в неприкосновенности органи¬
зацию власти у соседних народов, ацтеки едва ли остави¬
ли бы без мстительного внимания позицию, которую
занимали те или иные вожди в ходе войны.
Невозможно предсказать политическое будущее всех
правителей, пришедших к власти с помощью испанцев и
тласкалатеков. Многих из них наверняка свергли бы сопер¬
ники, лояльные ацтекам или просто воспользовавшиеся из¬
менившейся политической конъюнктурой. Города, придержи¬
вавшиеся союза с Тласкаланом, скорее всего переметнулись
бы к ацтекам. Да и в самом Тласкалане борьба группировок
вполне могла привести к отстранению от власти испанского
ставленника. Можно предположить, что новый правитель по¬
старался бы спасти город от ацтекского нашествия, пойдя на
союз с ацтеками на их условиях. После ухода испанцев в
регионе не осталось бы силы, способной воспрепятствовать
установлению господства ацтеков, хотя бы и ослабленных в
военном отношении понесенными потерями.
Средние века
201
Как могла новая политическая реальность повлиять на
возможность повторения испанского вторжения? Кортес су¬
мел использовать в своих интересах аморфную племенную
структуру ацтекского государства и наличие у ацтеков силь¬
ного врага — Тласкалана. Естественно задаться вопросом, су¬
мели ли бы ацтеки после умиротворения Тласкалана сце¬
ментировать свою рыхлую империю, дабы иной завоеватель не
смог бы по примеру Кортеса воспользоваться ее внутренней
слабостью? Во владениях ацтеков имелась гораздо лучшая,
чем в иных землях, система дорог, по которым доставляла при¬
пасы армия носильщиков. Но общенационального рынка, рав¬
но как и стойкой общенациональной политической иерархии,
там не существовало. Власть на местах оставалась в руках
племенной знати, и, следовательно, слабость или некомпетент¬
ность центра была чревата усилением сепаратизма. Кроме того,
несмотря на относительную культурную близость между собой
большинства племен, объединяющая идеология или религия
в Мексике не сложилась. Скреплению союзов могли способ¬
ствовать династические браки, но для того, чтобы это способ
принес плоды, требовалось время. Не располагая альтернатив¬
ным методом политической интеграции, ацтеки не могли со¬
здать прочного, непроницаемого фронта на случай повторного
испанского вторжения.
Но, несмотря на неспособность радикально реформи¬
ровать государство, у ацтеков имелось два выхода: они
могли перейти в наступление или перенять новое ору¬
жие и военную тактику. Поскольку, победив Кортеса, они
захватили бы участвовавшие в штурме Теночтитлана бри¬
гантины (а возможно, и некоторые суда, оставшиеся в пор¬
ту Вера-Крус), у них появилась бы возможность начать
контрнаступление на колонии Вест-Индии. Правда, веро¬
ятность высадки ацтекского десанта на Кубу и штурма
Гаваны представляется нам незначительной. Хотя на тихо¬
океанском побережье Южной Америки использовались
паруса, в Мексике не имели представления ни о них, ни о
морской навигации,, ни о местонахождении испанской
Вест-Индии. Трудно предположить также, что войска ацте¬
ков смогли бы достичь испанских колоний и на материке:
они находились очень далеко. Чтобы добраться до ближай¬
ших, следовало преодолеть безлюдные или бесплодные
пустыни, раскинувшиеся на севере, или непроходимые
202
Часть II
джунгли, лежащие на юге, населенные не входившими в
сферу ацтекского влияния племенами. Таким образом,
даже при наличии наступательного импульса, ацтеки
скорее всего ограничились бы патрулированием побере¬
жья залива с целью предупреждения новой испанской вы¬
садки. Да и эта дорогостоящая активность наверняка по-
умерилась бы по прошествии нескольких мирных лет.
Однако для военной тактики ацтеков столкновение с
Кортесом не могло бы пройти бесследно. Встретившись с
испанцами, индейцы впервые познакомились с кавалерией,
артиллерией, аркебузами и арбалетами. Отступая из Теноч-
титлана вторично, конкистадоры наверняка снова бросили
бы пушки, и ацтеки на этот раз, возможно, не стали бы их
уничтожать. В руки ацтеков могли попасть также и мечи,
доспехи, арбалеты, аркебузы, а возможно, и лошади. Но как
повлияли бы эти трофеи на их тактику? Уже в боях с Кор¬
тесом индейцы пускали в ход испанские мечи (прикрепля¬
ли к шестам и использовали как оружие против конницы)
и стреляли из отбитого у врага арбалета. Не умея добывать
и обрабатывать железо, ацтеки не имели возможности ни
наладить производство оружия по испанским образцам, ни
даже чинить трофейные экземпляры. Но пользоваться зах¬
ваченным вооружением им ничто не мешало. В конце концов
ацтеки имели собственные широкие мечи, копья, луки и
панцири. Индейцы, вступившие в союз с Кортесом, быстро
освоили производство прекрасных стрел с медными нако¬
нечниками, сделав неисчерпаемым запас боеприпасов для
арбалетов. Для пушек и аркебуз требовался порох, изготов¬
лять который индейцы не умели, хотя и имели в наличии
все необходимые компоненты. Зато, вероятно, ацтеки освои¬
лись бы с лошадьми и создали бы конницу, подобную той, с
которой позднее довелось столкнуться американцам на Ве¬
ликих Равнинах. А случись испанцам и вправду наладить
торговлю через Вера-Крус, оружие — и клинковое, и огне¬
стрельное — потекло бы к индейцам, невзирая на все запре¬
ты1. Правда, чтобы овладеть им как следует, потребовалась
1 Автор исходит в своем прогнозе, скорее, из обстановки сла¬
бо контролируемых метрополией английских и французских
колоний. К тому же огнестрельное оружие в XVI веке еще
было в колониях дефицитом.
Средние века
203
бы серьезная подготовка, желательно под руководством уце¬
левших испанцев. Что вовсе не явилось бы чем-то беспреце¬
дентным. Гонсало Герреро, потерпевший крушение у берегов
Юкатана в 1511 г., стал военным вождем у майя. Он возгла¬
вил одно из их нападений на де Кордову и отказался вер¬
нуться к соотечественникам, несмотря на приглашение Кор¬
теса. Сама Испания как единое государство возникла
сравнительно недавно, а ее король, он же германский импера¬
тор Карл V, хотя и происходил от государей Кастилии и
Арагона, родился в Нидерландах и в своей стране мог счи¬
таться иностранцем. Многие конкистадоры считали себя в
первую очередь не испанцами, а, например, андалузцами или
каталонцами, а некоторые из них и вовсе являлись порту¬
гальцами или итальянцами. Таким образом, переход от Кор¬
теса к Куаутемоку был возможен, вероятен, да, пожалуй, и
неизбежен для пленных, не желавших оказаться принесен¬
ными в жертву ацтекским богам.
Чему же новому, еще не освоенному ацтеками в боях,
могли научить испанцы? Разумеется, правильному обра¬
щению с новыми видами оружия. Например, обоюдоострые,
с острыми концами, стальные мечи испанцев могли и ко¬
лоть и рубить, тогда как широкие, с обсидиановыми лезви¬
ями, дубовые мечи ацтеков использовались только для на¬
несения режущих ударов. Возможно, ацтеки даже смогли
бы научиться изготовлять порох, благо необходимые для
того ингредиенты в долине Мехико имелись. Но главным
для ацтеков должно было стать не освоение новых видов
вооружения, а усовершенствование стратегии и тактики.
Дальнейшее усовершенствование, ибо основы индейцы
уже усвоили. Тактические нововведения, прежде всего, мог¬
ли повлечь за собой серьезные политические последствия.
Тласкалатеки пошли на союз с конкистадорами, поняв, что
немногочисленные испанские отряды могут выступать в
качестве ударной силы и расстраивать боевые порядки
противника с эффективностью, недоступной для тактики и
вооружения, принятых в Тласкалане. Наличие немногочис¬
ленных испанских солдат давало тласкалатекам серьезное
преимущество, но овладевшие трофейным испанским ору¬
жием ацтеки вполне могли заменить испанцев.
Таким образом, даже если при начале второго испанско¬
го вторжения подвластные ацтекам племена по-прежнему
204
Часть II
враждовали бы с Теночтитланом, объединение их с конкис¬
тадорами не имело бы решающего значения. Несмотря на
наличие у испанцев пушек и аркебуз, тласкалатеки, напри¬
мер, не получили бы того превосходства, какое они имели
в прошлый раз. Разумеется, испанцы по-прежнему пред¬
ставляли бы собой ударную силу, но точно такой же силой
могли являться и вооруженные испанским оружием и со¬
ответственно обученные отряды ацтеков. Естественно, в та¬
кой ситуации испанцы лишились бы многих союзников.
Вожди воюющих племен отчетливо осознали бы элемен¬
тарный факт: при наличии у обеих сторон ударных отря¬
дов и использовании схожей тактики, победу одержит тот,
кто имеет численное превосходство — то есть ацтеки.
К тому времени, когда испанцы, опустошив. Анды вой¬
ной и болезнями и покорив обитавшие там народы, смог¬
ли бы снова обратить внимание на Мексику (что могло
случиться не ранее конца 1530-х гг.), возможность завоева¬
ния была бы упущена. Найти сильных союзников не пред¬
ставлялось бы возможным, а без них самых удачливых кон¬
кистадоров сбросили бы в море. (Черепа неудачливых
украсили бы храмы Теночтитлана.) Для успеха завоева¬
ния требовалось бы такое количество пушек и лошадей,
какого в испанских колониях попросту не имелось.
Со временем ситуация менялась бы для обеих сторон.
Слухи о несчастьях туземного населения в покоренных ис¬
панцами землях достигли бы Теночтитлана. Необходимость
противостоять испанской опасности способствовала бы
сплочению индейских народов. Возникло бы не существовав¬
шее ранее представление о Мексиканском единстве, что мог¬
ло стать началом формирования мексиканской нации.
Хотя испанцам в своей центральноамериканской поли¬
тике пришлось бы сместить акцент с войны на торговлю,
золото все равно текло бы рекой в испанскую казну. Не
только из ограбленного Перу, но и из независимой Мек¬
сики, элита которой охотно покупала бы заморские това¬
ры. С течением времени испанские новшества, касавшиеся
ремесла, земледелия и скотоводства, получали бы все бо¬
лее широкое распространение, переставая быть достояни¬
ем одной лишь знати. Можно предвидеть быстрое разви¬
тие туземного овцеводства и ткачества, а также обработки
металлов. Общий подъем экономики укрепил бы позиции
Средние века
205
местных вождей, занявших в этом обществе то место, кото¬
рое в колониях принадлежало испанским поселенцам.
Но если попытки испанской вооруженной экспансии ста¬
ли бы постепенно ослабевать, это никоим образом не относи¬
лось бы к экспансии религиозной. Проповедники из мона¬
шеских орденов вели бы свою миссионерскую деятельность и
в стране, свободной от испанского господства. Однако им при¬
шлось бы столкнуться с энергичным противодействием мест¬
ного жречества, пользующегося поддержкой властей и имею¬
щего в своем распоряжении развитую систему школьного
образования. Христианизация в этих условиях шла бы медлен¬
нее, чем это имело место в действительности. Правда, испанские
священники принесли бы в Мексику не только веру, но и
письменность с латинским алфавитом. Туземная аристократия
постаралась бы монополизировать грамотность, опасаясь того,
что ее распространение в низших слоях общества может поро¬
дить социальное брожение. Так или иначе, христианство уко¬
ренилось бы на мексиканской почве, хотя возможно, не в ны¬
нешнем католическом варианте, а в смешанной с остатками
местных верований форме. Не опираясь на силу и распростра¬
няя свое учение лишь с помощью убеждения, миссионеры дол¬
жны были бы радоваться, если бы им удалось добиться отка¬
за местного населения от человеческих жертвоприношений.
Однако рецидивы старых верований долго имели бы место в
рамках еще не монотеистических культов, смешивавших Бога
христиан с каким-нибудь из туземных божеств. *
По мере укрепления экономики и утверждения христи¬
анства в более-менее приемлемой форме вероятность завоева¬
ния Мексики становилась бы все меньше. Страна вполне мог¬
ла сохраниться как региональная держава, выдержав столкно¬
вение с расширявшимися европейскими колониями Север¬
ной и Центральной Америки. В политическом отношении
Мексика постепенно эволюционировала бы в направлении
конституционной монархии с сильным и развитым местным
самоуправлением. Случись это, продвижение Соединенных
Штатов на запад могло бы быть остановлено гораздо раньше,
возможно, еще на Миссисипи, поскольку при таком ходе собы¬
тий Франция, продавшая Штатам права на Луизиану, едва ли
могла бы ею завладеть. И тогда в наши дни гораздо меньшим
по территории Соединенным Штатам выпало бы соседство¬
вать с крупной державой воистину коренных американцев.
Джеффри Паркер
Неудавшаяся атака
английских брандеров
Торжество Непобедимой Армады,
8 августа 1588 г.
Поражение Непобедимой Армады вошло в ис¬
торию, став хрестоматийным. Плохая коор¬
динация действий между испанскими судами
стала предвестником поражения, отважные
атаки английских брандеров повергли фло¬
тилию в хаос, а шторм, погнавший суда вок¬
руг Британских островов, довершил разгром.
Треть кораблей и половина находившихся на
их борту людей никогда уже не вернулись в
Испанию.
Однако никто не вспоминает, как близок
был в те дни к успеху король Испании Фи¬
липп II. Человек, стоявший во главе первой в
мире державы, над которой «никогда не захо¬
дило солнце», был твердо намерен избавиться
от протестантской королевы Елизаветы I
и вернуть Англию в лоно католицизма.
Дабы покончить с вмешательством Англии
в дела принадлежавших испанской короне
Нидерландов и не позволить англичанам
захватить плацдарм в Новом Свете, он выс-
Средние века
207
лал к берегам Альбиона флотилию из 130 судов. Ей надле¬
жало принять на борт армию под началом герцога Пармс-
когоу закаленную в боях с мятежниками в Нидерландах, и
высадить ее на английскую землю в графстве Кент. Но у
Кале Армаду перехватил английский флот, и с этого мо¬
мента мы вправе задаться вопросом «что, если?»
Что, если бы в ночь с 7 на 8 августа ветер подул в про¬
тивоположном направлении, не дав возможности англий¬
ским брандерам и боевым кораблям подойти к Армаде?
Что, если бы испанцам удалось продержаться до подхода
транспортных кораблей с солдатами Пармы? Что, если бы
они знали, что у англичан практически нет боеприпасов?
Что, если бы войска Пармы все же высадились в Кенте?
Случись все это — и мы вправе предположить, что вымуш¬
трованные испанские ветераны двинулись бы прямиком на
Лондон, сметая на своем пути отряды плохо вооруженных
и необученных английских ополченцев, которые вряд ли
были способны оказать им серьезное сопротивление. Фи¬
липп II мог легко достичь поставленной цели — но, как
отмечает Джеффри Паркер, самой трудной для этого го¬
сударя проблемой являлся он сам.
Перу Джеффри Паркера, профессора истории универси¬
тета штата Огайо, принадлежат такие работы, как «Вос¬
стание в Нидерландах», «Филипп II», «Военная революция»,
«Испанская Армада» (в соавторстве с Колином Марти¬
ном), а также недавно увидевшая свет книга «Великая
стратегия Филиппа II». Кроме того, Паркер является ре¬
дактором сборника «Спутник любителя военной истории».
Прояви некоторые британские историки больше на¬
стойчивости, и 8 августа вполне могло бы стать в
Англии национальным праздником — ибо именно в
этот день в 1588 году военно-морской флот Елизаве¬
ты Тюдор сорвал предпринятую Филиппом II попытку
завоевания Англии. Поражение Непобедимой Армады от¬
крыло для стран северной Европы доступ к Американско¬
му континенту и, таким образом, сделало возможным воз¬
никновение в будущем Соединенных Штатов.
В то время Филипп И властвовал над Испанией и
Португалией, половиной Италии, над большей частью
208
Часть II
Нидерландов и бесчисленными колониями, разбросанны¬
ми по всему земному шару — от Мексики, Манилы, Ма¬
као и Малакки до Гоа, Мозамбика и Анголы. Иными
словами, Филипп владел империей, в пределах которой, по
словам его апологетов, «никогда не заходило солнце».
Кроме того, его выросший при испанском дворе кузен,
Рудольф Габсбург, управлял Австрией и всей Германской
империей1, а вождь французских католиков герцог де Гиз
оказывал Филиппу безоговорочную поддержку. Однако и
этому могущественнейшему в мире монарху пришлось
столкнуться с серьезной проблемой.
В 1572 году в северо-западных провинциях Нидер¬
ландов началось восстание. Несмотря на огромные затра¬
ты и посылку отборных войск во главе с племянником
короля герцогом Пармским Александром Фарнезе, Испа¬
нии не удавалось восстановить контроль над мятежными
провинциями Голландия и Зеландия. Постепенно король
уверовал в то, что восстание не выдохлось лишь благодаря
английской поддержке, и в 1585 году пришел к выводу,
что предпочтительнее будет направить ресурсы не на при¬
ведение к покорности Голландии и Зеландии, а на завое¬
вание самой Англии.
Его план низложения королевы Елизаветы и возведе¬
ния на английский трон приверженца католицизма встре¬
тил поддержку как католических государей, так и Римс¬
кой церкви. Тоскана, Мантуя и Святой престол приняли
участие в финансировании войны, а папа, вдобавок, обе¬
щал всем его участникам полное отпущение грехов.
Королевский Совет тщательно рассматривал различ¬
ные варианты вторжения, выбирая наилучший. Летом
1586 года королю была представлена карта с различными
вариантами действий, снабженная примечаниями и срав¬
нительными оценками как достоинств, так и недостатков
вынашиваемых замыслов. Автор карты, Бернардино де Эс¬
каланте, отмел как слишком рискованные проекты нападе¬
ния с моря на северо-западную Англию (включавший поход
флота на север к Шотландии с последующим переходом в
1 Автор имеет в виду Священную Римскую империю. Но это
государство отнюдь не было тождественно Германии даже в
географическом плане.
Средние века
209
Ирландское море) или на Уэльс. Вместо этого он предло¬
жил нанести двойной удар: вышедший из Лиссабона воен¬
ный флот высаживает десант в южной Ирландии, а герцог
Пармский с ветеранами из Испанских Нидерландов в то
же самое время совершает внезапное нападение на Кент.
Предполагалось, что армия Пармы беспрепятственно пере¬
правится в Англию на небольших транспортных судах, ибо
военно-морской флот Елизаветы отправится защищать Ир¬
ландию. Филипп II принял этот план, внеся в него одно¬
единственное (но оказавшееся роковым) изменение: он
приказал флоту из Лиссабона плыть не в Ирландию, а в
Нидерланды, чтобы ускорить и облегчить переправку в
Англию ветеранов Пармы. Считая свою Армаду воистину
непобедимой, он не сомневался в том, что при попытке пре¬
градить ей путь в проливе Ла-Манш или Па-де-Кале флот
Елизаветы будет полностью уничтожен. Таким образом, что¬
бы считать победу обеспеченной, Парме следовало лишь
дождаться подхода испанского флота.
Порядок действия войск после высадки также опреде¬
лялся указом Филиппа. Им надлежало следовать через Кент
прямо на Лондон, взять город штурмом и желательно захва¬
тить в плен королеву Елизавету вместе с ее министрами.
Предполагалось, что католики на окраинах королевства и
прежде всего в Ирландии поддержат единоверцев, подняв
восстание. Если же надежда на католический мятеж не оп¬
равдается, а Лондон будет держаться стойко, Парма, исполь¬
зуя преимущество своего положения, должен будет добиться
от Елизаветы трех следующих уступок: прекращения пре¬
следования английских католиков, запрет на плавание анг¬
лийских судов к берегам Америки и сдача Испании всех
городов Голландии, где стояли английские войска.
Первая фаза операции в целом прошла согласно плану.
21 июля 1588 года самый большой из появлявшихся ког-
да-либо в водах северной Европы флот из 130 судов под
командованием герцога Медина-Сидония отплыл на со¬
единение с дожидавшимися его в Дюнкерке тремястами
транспортными судами, на которые собирались грузиться
двадцать семь тысяч ветеранов Пармы. 29 июля Армада
вошла в Ла-Манш и, несмотря на неоднократные попытки
английского флота остановить ее продвижение, 6 августа
бросила якорь в порту Кале, всего в двадцати пяти милях
210
Часть II
от Дюнкерка. Извещенный об этом в тот же день, Парма 7 ав¬
густа начал погрузку своих войск на транспортные суда — но,
как оказалось, опоздал. В ту самую ночь англичане расстрои¬
ли боевой порядок Армады с помощью успешной атаки бран¬
деров, а iioyrpy корабли Елизаветы закрепили успех, отогнав
еще не успевших прийти в себя испанцев к северу.
Едва испанцы вышли в Северное море, как среди коман¬
диров начались ожесточенные споры и обычные в таких слу¬
чаях поиски виноватых. Дон Франциско де Бобадилья (стар¬
ший военный советник герцога Медина-Сидония, пишет, что
«.. .на всем флоте не было человека, который не твердил бы “я
же предупреждал!” или “а что я говорил!” Сам Бобадилья
объяснял неудачу тем, что английские суда превосходили ис¬
панские — и по мореходным качествам, и по артиллерийско¬
му вооружению, и по обученности экипажей. Вдобавок на
большинстве испанских кораблей ощущалась острая нехватка
боеприпасов. Бобадилья указывает также, что «.. .несмотря на
все это, герцог (Медина-Сидония) сумел привести флот в
Кале и встать на якорь всего в семи лигах от Дюнкерка, и
если бы Парма выступил оттуда в день нашего прибытия, мы
смогли бы осуществить вторжение».
Первый серьезно занявшийся этой темой английский
историк, автор увидевшей свет в 1614 году «Мировой ис¬
тории» сэр Уолтер Рэйли полностью разделяет эту точ¬
ку зрения. «Англичане, — пишет он, — не располагали
силами, способными противостоять армии принца Парм-
ского, сумей тот высадиться в Англии». И действительно,
испанское войско, с 1572 года почти непрерывно сражав¬
шееся с голландцами во Фландрии, за это время приоб¬
рело несравненные боевые качества. Некоторые ветера¬
ны находились в строю по тридцать лет, все они служили
под командованием опытных, заслуживших свои чины
под огнем офицеров. В течение предыдущего десятилетия
эта армия покорила мятежные провинции Фландрию и
Брабант, а совсем недавно, в августе 1587 года, вырвала
порт Слейс из зубов отчаянно сопротивлявшихся по¬
встанцев и их английских союзников. Парма разработал
подробнейший план вторжения, определил порядок дей¬
ствий каждого подразделения и дважды провел трени¬
ровочные учения. Достаточно отметить, что ему удалось
погрузить двадцать семь тысяч солдат на корабли всего
Испанское вторжение в Англию, 1588 год
212
Часть II
за тридцать шесть часов — прекрасный результат для
любой армии любого времени!
Однако в распоряжении герцога Пармского не было
достаточного для обеспечения переправы количества бое¬
вых судов, а также тяжелой осадной артиллерии. Зная об
этом, Филипп включил в состав Армады гребные суда
мелкой осадки, способные отогнать голландские корабли,
блокировавшие порты Фландрии, и отправил Парме мо¬
рем двенадцать сорокафунтовых осадных пушек.
Лишь очень немногие замки и города юго-восточной
Англии могли бы устоять при осаде, поддержанной таки¬
ми орудиями. Во всем краю, пожалуй, только замок Эп-
нор на реке Медуэй, построенный для защиты верфей Ча-
тэма, мог похвастаться выступавшими за линию стен и
прикрытыми широкими рвами бастионами, необходимы¬
ми для успешной обороны. Крупные города Кента (Кен¬
тербери и Рочестер) по-прежнему полагались на давно
устаревшие средневековые стены. Между береговым
плацдармом Мар1*ейт и Медуэем оборонительных соору¬
жений, судя по всему, не было вовсе, а один Эпнор едва ли
мог остановить герцога Пармского и его войско. Слабое
место противника Филипп II определил верно.
Не имея на своем пути серьезных препятствий войско
герцога Пармского должно было двигаться быстро. Впослед¬
ствии, вторгшись в Нормандию в 1592 году, он, несмотря на
упорное сопротивление и численное превосходство против¬
ника, преодолел 65 миль за шесть дней. Так что есть все осно¬
вания предполагать, что четырьмя годами раньше, в случае
успешной высадки в Англии, путь в 80 миль от Маргейта до
Лондона занял бы у него не больше недели. Даже столица
страны не могла считаться хорошо укрепленной, ибо ее за¬
щищали устаревшие оборонительные сооружения, оставав¬
шиеся неизменными как минимум с 1554 года. Тогда сэр
Томас Уотт поднял мятеж, протестуя против брака Марии
Тюдор, сводной сестры и предшественницы Елизаветы, с
принцем Филиппом — будущим Филиппом II. Повстанцы
прошли маршем через весь Кент, у Кингстона (к западу от
столицы) переправились через Темзу, беспрепятственно
вступили в Вестминстер и, лишь спустившись по Флит-
стрит, уперлись в крепостные стены. Эти стены и останови¬
ли Уотта, поскольку он не располагал артиллерией.
Средние века
213
Впрочем, Парма прекрасно знал, что способность города
к обороне отнюдь не всегда определяется состоянием его
оборонительных сооружений. В Нидерландах некоторые
города с ветхими старыми стенами устояли перед испан¬
цами лишь благодаря доблести своих защитников — тог¬
да как иные, куда более сильные крепости, пали, потому
что их жители, гарнизон или комендант соблазнились
взяткой. Как писал Парме один служивший на стороне
голландцев английский офицер, «всем известно, что золото
короля Испании проделывает в сердцах изменников бре¬
ши побольше, чем осадная артиллерия». В этом отноше¬
нии войска Елизаветы, воевавшие в Нидерландах, имели
не слишком воодушевляющий опыт. В 1584 году англий¬
ский гарнизон Аальста продал Парме ключи от города за
10 000 фунтов, а в 1587 году сэр Уильям Стэнли и Ро¬
нальд Йорк с семьюстами английскими и ирландскими
солдатами сдали вверенные им опорные пункты (Девен¬
тер и форт Зутфен), причем многие из англичан сами
перешли к врагу и впоследствии сражались на стороне
Испании против бывших товарищей по оружию.
Таким образом, Елизавете и ее советникам приходи¬
лось полагаться на не слишком-то надежных людей, ведь
основу сил, призванных воспрепятствовать вторжению,
тоже должны были составить четыре тысячи солдат из
английского экспедиционного корпуса в Голландии. Гене¬
рал-квартирмейстер Елизаветы доводился Рональду
Йорку родным братом, а сэр Роджер Уильямс в 1570-х
годах сам служил в Нидерландах под знаменами Филип¬
па. Нельзя исключить возможность того, что эти вояки
продали бы Парме английские твердыни так же, как их
товарищи продавал# нидерландские крепости. Однако у
Елизаветы попросту не было выбора. Она зависела от ве¬
теранов голландской кампании, поскольку практически
не располагала другими обученными войсками. Возмож¬
но, городская милиция Лондона, отряды которой муштро¬
вались по два раза в неделю, и годилась для настоящего
боя (хотя многие сомневались и в этом), но от ополчений
графств многого ожидать не приходилось. Огнестрельное
оружие имелось далеко не у каждого. На тех, у кого оно
было, приходилось всего по четыре заряда, а сами опол¬
ченцы, по отзывам их же командиров, представляли собой
214
Часть II
неорганизованный сброд, способный скорее «перебить
друг друга, нежели нанести урон врагу». При этом коро¬
леве приходилось держать шесть тысяч солдат на границе
с Шотландией, из опасения, что король Яков VI Стюарт
(его мать Марию Елизавета казнила в предыдущем году)
выступит против нее одновременно с испанцами.
Вдобавок, все приготовления англичан опасно запазды¬
вали. Лишь 27 июля, когда Армада уже приблизилась к Ла-
Маншу, Елизавета объявила сбор южного ополчения, тогда
же приказав ему выступить в Тилбери (графство Эссекс)
— место, отделенное от выбранной Филиппом точки вы¬
садки восьмьюдесятью милями пути и рекой Темзой. Пла¬
вучее заграждение на реке, предназначавшееся, чтобы поме¬
шать проходу неприятельских кораблей, разрушил первый
же высокий прилив. Мост из соединенных между собой ло¬
док, по которому войскам следовало пройти из Эссекса в
Кент, так и остался незавершенным. Даже в Тилбери, средо¬
точии английской обороны, фортификационные работы на¬
чались лишь 3 августа — в тот день, когда Армада прошла
мимо острова Уайт. Три дня спустя, когда испанцы броси¬
ли якорь в Кале, среди собравшихся в Кенте войск нача¬
лось повальное дезертирство. А ведь они и без того насчи¬
тывали лишь около четырех тысяч человек —смехотворно
мало для того, чтобы пытаться остановить закаленных в
боях испанцев, да и командование англичан не имело еди¬
ной стратегии. Местный командир, сэр Томас Скотт, призы¬
вал рассредоточить силы вдоль побережья, чтобы «встре¬
тить врага на берегу моря», а возглавлявший юго-восточную
группировку сэр Джон Норрис настаивал на отводе войск
в Кентербери, чтобы закрепиться там и «не пропустить
врага в Лондон или в сердце королевства».
Вся эта неорганизованность и сумятица объяснялись, в
основном, международной изоляцией и скудостью средств.
Елизавета не могла получить денежных займов — ни дома
(в силу того, что война с Испанией подорвала английскую
торговлю), ни за границей (поскольку банкиры на конти¬
ненте в большинстве своем не сомневались в победе Испа¬
нии), и это вынуждало ее в целях экономии средств откла¬
дывать все оборонительные мероприятия до последней
возможности. Не далее, как 29 июля 1588 года, государ¬
ственный казначей доложил королеве, что на его столе ско¬
Средние века
215
пились счета на 40 ООО фунтов и «нет ни малейшей воз¬
можности раздобыть денег, чтобы их оплатить». «Можно
пожелать, — сурово заключил он, — чтобы, коль скоро не¬
возможно заключить мир, враг не медлил и все решилось
скорее». Союзников, кроме Голландии, Англия не имела.
В отличие от Елизаветы Филиппу удалось обеспечить
надлежащее финансирование своего предприятия — хотя
однажды и ему для того, чтобы раздобыть наличные, при¬
шлось заложить фамильные драгоценности. Траты Испании
были огромны: только на поддержку Католической Лиги
во Франции с 1587 по 1590 год было израсходовано полто¬
ра миллиона дукатов, армия во Фландрии за тот же период
обошлась в двадцать один миллион. Армада, по утверждению
самого короля, стоила ему десять миллионов дукатов. По¬
скольку один фунт стерлингов того времени равнялся при¬
мерно четырем дукатам, можно подсчитать, что общие рас¬
ходы Филиппа на борьбу с Англией составили около
семи миллионов фунтов, тогда как ежегодные расходы
Елизаветы колебались возле цифры в двести тысяч. Од¬
новременно дипломатам Филиппа удалось склонить на
свою сторону или нейтрализовать все государства Евро¬
пы. В июле 1588 года, когда Непобедимая Армада вошла в
Английский Канал, один из послов при испанском дворе вос¬
хищенно писал: «Б данный момент католический король
(Филипп II) пребывает в полной безопасности. Франция не
в силах угрожать ему, равно как и турки, не говоря уже о ко¬
роле Шотландии, обиженном на Елизавету из-за смерти сво¬
ей матери. Единственным способный противостоять ему
монархом был король Дании, но он недавно умер, а сын его
слишком молод, и ему есть чем заняться в своей стране... В
то же время Испания может быть уверена, что швейцарские
кантоны не выступят против нее сами и не позволят сде¬
лать это другим, ибо между ними теперь союз».
* * *
Насколько точна была эта оценка, сделанная современ¬
ником? В опубликованном в 1968 году романе «Павана»
Кейт Робертс1 красочно живописал последствия возмож¬
ной победы испанцев:
1 Русский перевод — 1995 г.
216
Часть II
«В теплый июльский вечер 1588 года во дворе королев¬
ского дворца Гринвич в Лондоне умирала женщина. Пули
наемного убийцы застряли в брюшной полости и груди.
Зубы ее почернели, лицо заострилось. Смерть лишила ее
величия, но последний вздох умирающей сотряс целое по¬
лушарие, ибо не стало королевы Елизаветы I.
Гнев англичан не знал границ... Английские католики,
обескровленные штрафами, все еще оплакивающие королеву
Шотландии, все еще помнящие кровопролитное возвышение
севера, столкнулись с новым погромом. Нехотя, исключитель¬
но в целях самообороны, они стали вооружаться против со¬
отечественников, когда пламя, зажженное Уолсингамской рез¬
нейу пробежало по земле, смешиваясь со светом сигнальных
костров и мрачными отблесками костров аутодафе.
В Париж и Рим... прибывали вести о гигантской Арма¬
деу проходившей мимо мыса Лизард на соединение с ожидав¬
шей ее на побережье Фландрии армией вторжения герцога
Пармы... Последовавшее смятение завершилось подчинени¬
ем Англии Филиппу. Вдохновленные успехом своего союзни¬
ка за Каналом, сторонники герцога Гиза во Франции нако¬
нец-то отстранили от власти ослабевший дом Валуа.
«Война трех Генрихов» завершилась торжеством Лиги и
восстановлением исконного господства Церкви.
Победитель получает все. Вернувшись в лоно католи¬
цизма, Великобритания, направив свои силы на служение
папству у сокрушила протестантов в Нидерландах и лю¬
теранские государства Германии, уже ослабленные в ре¬
лигиозных войнах. Северная Америка осталась под влас¬
тью Испании, а Джеймс Кук водрузил над Австралазией
флаг Святого Престола».
* * *
Если вдуматься, то столь благоприятный для Испа¬
нии итог похода Армады весьма правдоподобен, и опи¬
санные в романе Робертса события вполне могли иметь
место. Убийство, постоянный кошмар двора бездетной
Елизаветы, в Европе эпохи Возрождения было обычным
способом решения политических проблем. Во Франции от
рук экстремистов и наемных убийц пали не только лидеры
гугенотов Антуан Наваррский (1563 год) и Гаспар де Коли-
ньи (1572 год), но также короли Генрих III (1589 год) и
Средние века
217
его преемник Генрих IV (1610 год). Елизавета пережила
по меньшей мере два десятка заговоров и покушений, ус¬
пех любого из которых покончил бы с династией Тюдоров,
возложив задачу обороны от безжалостных захватчиков
и поисков нового государя на Регентский совет.
Да и без устранения Елизаветы путем убийства или
захвата в плен испанская оккупация одного только Кента
обернулась бы весьма далеко идущими последствиями.
Герцог Парма мог воспользоваться своим преимуществом
для того, чтобы вырвать у правительстваТюдоров, устра¬
шенного нашествием, а также восстаниями в Ирландии и
на севере страны, существенные уступки. Прекращение
преследования католиков повлекло бы за собой рост чис¬
ла приверженцев Римской церкви. Заморским экспедици¬
ям «морских волков», вроде сэра Фрэнсиса Дрейка, тоже
пришел бы конец — что оставило бы северную Америку в
сфере влияния Испании (тем паче что католические мис¬
сионеры уже начинали проникать из Флориды в Вирги¬
нию). Наконец, англичанам пришлось бы уйти из Нидер¬
ландов, предоставив голландцев их собственной судьбе.
Меж тем в Нидерландской республике уже громко за¬
явила о себе партия мира. Хотя большинство политичес¬
ких лидеров Голландии и Зеландии решительно проти¬
вились переговорам с Испанией, в некоторых городах
наметился раскол, а соседние провинции, вынесшие на сво¬
их плечах главные тяготы войны, все чаще высказывались
за заключение договора. По словам одного из послов Ели¬
заветы в Нидерландах, <?содружество Соединенных Про¬
винций состоит из представителей множества партий и
религий, а именно: протестантов, пуритан, анабаптистов
и испанских клевретов, которых совсем немало. Скорее
всего, следует ожидать распада на пять частей, причем
протестанты и пуритане вместе едва ли составят и
одну часть из пяти. При этом, — продолжал посол, —
только протестанты и пуритане последовательно сто¬
яли за продолжение войны. Если бы нашествие на Англию
увенчалось успехом и молодая республика осталась одна
противостоять всей мощи Филиппа, давление сторонни¬
ков компромисса, скорее всего, было бы непреодолимым».
Не имея необходимости содержать дорогостоящую
армию в Нидерландах, Испания, в полном соответствии
218
Часть II
с версией Кейта Робертса, получила бы возможность уси¬
лить свое присутствие в других частях Европы и мира. Из¬
гнание гугенотов из Франции и возвращение в лоно Рима
многих впавших было в лютеранство земель Германии
произошло бы не в XVII веке, а несколькими десятилетия¬
ми раньше. Обретя уверенность и опираясь на поддержку
Габсбургов, церковь покончила бы с протестантизмом в Ев¬
ропе. Продолжающаяся экспансия Испании и Португа¬
лии за морем сопровождалась бы их взаимным сближе¬
нием и в итоге привело бы к созданию Иберийской
империи — воистину мировой державы под скипетром
преемников Филиппа II.
* * *
Но вправду ли это справедливо? На всякого, кто пы¬
тается сконструировать альтернативную модель истории,
накладываются два ограничения: «правило минимального
воздействия», сводящееся к тому, что реально имевшую ме¬
сто последовательность событий можно дополнять лишь
самыми малыми и наиболее вероятными изменениями,
и «контрафакт второго порядка» (подтверждение создан¬
ной модели через некоторое время). В рассматриваемом
нами случае представляется возможным представить, что
пущенные англичанами ночью 7 августа 1588 года бранде¬
ры не обязательно должны были расстроить боевой поря¬
док Армады, к примеру, испанцы вполне могли их пере¬
хватить и оттащить от своих кораблей. В этом случае
Медина-Сидония получил бы возможность дождаться
Парму, и уже ничто не помешало бы переправе испанской
армии через пролив. Строя такую модель событий, мы
допускаем лишь «минимальное переписывание» истории.
Трудно предположить, что Филипп Второй, одержав
победу, проявил бы благоразумие и умеренность: он жил
в Англии в 1550-х годах (в качестве супруга Марии Тю¬
дор) и во всем, касающемся этой страны, считал себя не
просто знатоком, но знатоком, вдохновляемым свыше. «Я
могу предоставить лучшие сведения и дать лучший совет
относительно этого королевства, его дел и его народа, чем
кто-либо иной», — сказал он как-то раз римскому папе.
Такая сверхубежденность объясняет то, почему он стре¬
мился лично руководить всеми деталями кампании —
Средние века
219
начиная с разработки генерального плана, в который Фи¬
липп неосмотрительно включил соединение флота из Ис¬
пании с армией из Фландрии, разделенных тысячами
миль соленой воды. Он отказывал кому бы то ни было,
будь то советник, генерал или адмирал, в праве усомнить¬
ся в совершенстве и мудрости его Великой Стратегии. Не
слушая советов, он твердил: «Положитесь на меня, как на
человека, обладающего полной информацией о нынешнем
состоянии дел во всех областях». Какие бы препятствия
не угрожали его затее, Филипп настаивал на том, что Гос¬
подь сотворит чудо. Так, когда в июне 1588 года внезапно
поднявшийся ветер загнал эскадру назад вскоре после
выхода из порта, и Медина-Сидония усмотрел в этом дур¬
ное предзнаменование, Филипп укорил герцога, заявив:
«Будь эта война несправедливой, мы могли бы счесть
бурю за знак, посланный Господом, дабы не творилось про¬
тивное Его воле. Но коль скоро она справедлива, невоз¬
можно поверить, чтобы Он не возжелал ее. Скорее следу¬
ет думать, что Он отметил нас своим вниманием,
даровав более милости, нежели мы могли надеяться. Я
посвятил этот поход Всевышнему... Соберись с духом, и
выполняй свой долг».
В своей безграничной самонадеянности Филипп на¬
стаивал на том, чтобы Армада отправлялась в Кале как
можно быстрее, не дожидаясь подтверждения готовности
фландрской армии. Похоже, он просто не верил, что ко¬
рабли голландцев и англичан, курсировавшие в проливе,
смогут помешать Медина-Сидонии продвигаться на со¬
единение и координировать с королем все свои действия
с помощью депеш. Тех, кто осмеливался рекомендовать ему
не торопиться и проявить осторожность, ожидали язви¬
тельные королевские упреки.
Нет никаких оснований полагать, что успех вторжения
в юго-восточную Англию уменьшил бы желание Филиппа
совать нос не в свое дело. Скорее всего, он попытался бы
осуществить непосредственное руководство дальнейшей
операцией, требуя, чтобы по всем мало-мальским вопросам
военачальники обращались к нему. (При том, что сам он
оставался в Испании, в двух-трех неделях плавания). Веро¬
ятно, Филипп потребовал бы от Пармы не поисков компро¬
мисса, а полной победы — точно так же, как после каждой
220
Часть II
успешной операции он отказывался от переговоров с гол¬
ландцами, истощая в результате свои ресурсы. А случись
испанцам увязнуть в Англии, это повлекло бы за собой, с
одной стороны, активизацию голландских повстанцев, с
другой — ухудшение положения французских католиков.
Расходы Испании продолжали бы возрастать, подталки¬
вая страну к банкротству. Впрочем, в 1596 году королев¬
скому казначейству и в действительности пришлось ос¬
тановить все выплаты по векселям.
После смерти Филиппа в 1598 году (в возрасте 71
года) власть унаследовал его единственный оставшийся в
живых сын — Филипп III. Отсутствие старшего, более
зрелого и опытного претендента, возможно, объяснялось
тем, что наследственность испанских Габсбургов была ис¬
порчена продолжавшимися не одно поколение близкород¬
ственными браками. Старший сын Филиппа, дон Карлос,
заключенный в темницу из-за психической ненормально¬
сти, мог похвастаться лишь шестью прапрадедами (и пра¬
прабабками) вместо шестнадцати! Генофонд его сводного
брата, короля Филиппа III, был не намного лучше: его
мать, Анна Австрийская, доводилась своему мужу Филип¬
пу II племянницей и кузиной. Эндогамия — или, как мог¬
ли бы сказать враги династии, инцест — проистекал из
желания объединять наследственные владения и не до¬
пускать их дробления. Упомянутый выше дон Карлос был
потомком браков между представителями трех поколе¬
ний правящих династий Испании и Португалии. При
всей своей внешней успешности (в 1580 году два королев¬
ства объединились) такая политика таила в себе семя са¬
моразрушения. Неудивительно, что спустя еще два поколе¬
ния эндогамных браков испанские Габсбурги попросту
вымерли! Покорение Англии не могло улучшить гено¬
фонд испанского правящего дома, а значит, преемникам
Филиппа Второго просто-напросто досталось бы больше
земель, которые все равно пришлось бы вскоре потерять.
Контрафакт второго порядка наводит на мысль, что даже
при условии полного успеха Армады, мировая гегемония
Испании не продлилась бы долго.
Во всяком случае, победа Филиппа в 1588 году вошла
бы в историю как пример исключительно скоординирован¬
ной операции. Исследователи отмечали бы идеальный вы¬
Средние века
221
бор места для вторжения, тщательное планирование, при¬
влечение огромных ресурсов, прекрасное дипломатическое
обеспечение, позволившее нейтрализовать всех возможных
противников, — а также блестящее исполнение, результа¬
том которого, невзирая на все препоны, стало соединение
прибывшего из Испании непобедимого флота с непобеди¬
мой армией из Нидерландов. Если бы, несмотря ни на что, в
понедельник 8 августа ветераны герцога Пармского начали
поход на Лондон, то в наши дни вторжение в Англию счи¬
талось бы шедевром стратегии. Все нынешние американцы
говорили бы по-испански, а день 8 августа отмечали бы
как национальный праздник во всем мире.
Комментарии ко второй части
Военное счастье изменчиво, и результат сражения зачастую может
зависеть лишь от воли случая — что и является любимой темой
авторов множества военных альтернатив. Но авторы таких версий,
как правило, забывают о том, что для выигрыша войны одной-
единственной победы бывает недостаточно. Более того, случаются
ситуации, когда сторона, желающая всего лишь сохранить статус-
кво, может одержать хоть десять побед — но это ее не спасает.
Другой же стороне, желающей изменить ситуацию в свою пользу,
достаточно одержать всего одну победу, и по теории вероятнос¬
ти рано или поздно это произойдет...
Увы, если победа готов при Адрианополе и была случайно¬
стью, то лишь в плане реализации одного из вариантов большой
закономерности. Ведь к тому времени Рим уже одряхлел и про¬
сто не мог не пасть под натиском более молодых и энергичных
народов. Не сокрушенный готами, он все равно рухнул бы лет че¬
рез двадцать или пятьдесят под натиском каких-нибудь вандалов
или лангобардов.
В то же время за триста-четыреста лет до того подобная проиг¬
ранная битва оставалась бы всего-навсего проигранной битвой —
не победили сейчас, победим в следующий раз, когда сменят ко¬
мандующего и пришлют подкрепление из метрополии...
У народов и империй, как и у людей, существует возраст —
от юности до старости. Удар, после которого юноша отделается
ушибом, ломает кость старику. Никто ведь не пытается утверж¬
дать, что если бы у его восьмидесятилетнего деда не оторвался
тромб во время операции, то он прожил бы еще сто лет — однако
на национальном уровне столь нелепые прогнозы почему-то вос¬
принимаются всерьез.
Немного логики — и все построения профессора Барри С.
Страусса рассыпаются в прах. Двести тысяч готов, включая жен¬
щин и детей? Но если во времена Христа в Риме проживало око¬
Средние века
223
ло миллиона человек, то даже через 350 лет во всей Италии дол¬
жен был набраться этот самый миллион — а ведь в Римской им¬
перии имелись и другие провинции. Но при этом готы требова¬
лись императору как солдаты! Неужели во всей империи не
было своих новобранцев?
Совершенно верно, не было. Римские граждане к помянутому
времени воевать решительно не хотели, а желали лишь хлеба и
зрелищ. Те же, кого все-таки удавалось поставить в строй, и ста¬
новились теми самыми недисциплинированными солдатами, чья
несдержанность определила судьбу империи — только не в дан¬
ном конкретном сражении, а в принципе. А если Рим после поте¬
ри 20 — 25 тысяч человек испытывал нехватку людских ресурсов,
это говорит еще об одном: естественная убыль населения не вос¬
полнялась за счет прироста. Так какое будущее может быть у
страны, мужчины которой не желают ее защищать, а женщины не
стремятся заселять ее новыми жителями?
Обычно цивилизации, дошедшие до этой степени дряхлости,
падают под ударами энергичных соседей куда раньше. Над Рим¬
ской же империей мироздание словно поставило эксперимент: а что
будет, если дать ей догнить до естественного конца? Результат ока¬
зался впечатляющим — каждый раз, когда мы говорим о разложе¬
нии империи, нам бьет в ноздри запах именно этого гниения...
В картине же дальнейшего анализа особое умиление вызывает
Мартин Лютер, брошенный на съедение львам за свои тезисы —
раз в Риме когда-то так поступали с несогласными, значит, при
любых обстоятельствах будут поступать именно так. Разумеется,
уцелей Империя каким-то чудом, ее император-христианин вос¬
принимал бы этих львов как ужасный пережиток язычества.
Впрочем, неумение западных авторов отделять суть явления от
его атрибутов известно давно и хорошо...
В оценке результатов битвы при Пуатье это неумение про¬
явилось еще ярче. Не очень понятно, зачем вообще мусульманам
тащиться в унылую Европу, где и климат похуже, и богатств по¬
меньше, чем в землях халифата. Ладно, решим, что это был вели¬
кий поход во славу истинной веры. Хотя вообще-то мусульмане,
чтящие Ису и Мириам как пророков наравне с Мухаммедом,
обычно позволяли христианам исповедовать их веру всего лишь
за небольшой дополнительный налог; таким образом, вопрос испо¬
ведания переходил в чисто экономический аспект — решающий
для ментальности нынешних западноевропейцев. Так что сами
обратились бы, без всяких джихадов и газаватов...
Но вот заявление, что Аахен стал бы резиденцией халифа, вго¬
няет в изумление этим совершенно детским европоцентризмом. Да
зачем халифу этот занюханный городишко, где идет дождь и не
224
Часть II
растут финики, если в его венце есть такие жемчужины, как Баг¬
дад и Дамаск1! Честное слово, историк, до такой степени пренеб¬
регающий географией в своих выкладках, вряд ли достоин звания
профессора.
Оглядываясь на мусульманскую Испанию, автор видит Аль¬
гамбру и университет в Кордове, но умудряется не заметить, что
за века господства мусульман коренное население почему-то не
только не обратилось поголовно в ислам, но потом все-таки уст¬
роило Реконкисту. Да и с изысканными касыдами и газеллами
все не так просто — почему-то под просвещенным мусульман¬
ским влиянием испанцы продолжали сочинять свои простона¬
родные романсеро, обучив им и завоевателей (кто не верит, пусть
откроет соответствующий том из советской «Библиотеки всемир¬
ной литературы» и найдет там раздел «Мавританские романсе¬
ро»). Все-таки тогдашние европейцы кое-чем важным отличались
от нынешних, покорно позволяющих американскому влиянию
размывать остатки их собственной культуры.
Говоря же об исламе, который стал бы единственной мировой
религией, автор как бы забывает не только о восточном правосла¬
вии, но и обо всем Дальнем Востоке с его буддизмом, синтоизмом
и прочим конфуцианством. Похоже, что для современного пред¬
ставителя западной цивилизации в ее протестантской разновид¬
ности все, что не есть его религия, является варварством, если
только вообще существует. «Вне видимости — вне сознания...»
Но оставим Европу и перейдем к монголам. Увы, ссылку на
работы Л.Н. Гумилева большинство историков до сих пор вос¬
принимает как некорректную, ибо «это же не серьезное исследо¬
вание, а фантастический роман» (хотя вряд ли кто из отечествен¬
ных исследователей столько занимался именно «монгольским
вопросом»). Но, правдива или нет «черная легенда о желтом кресто¬
вом походе», в одном спорить с Гумилевым невозможно: с XIII века
и по сей день западные историки представляют монголов исча¬
диями ада лишь потому, что никто и никогда так не пугал запад¬
ную цивилизацию, как армии, пришедшие из долины Керулена.
Впервые была явлена сила, перед которой основное оружие запад¬
ной цивилизации — деньги и интриги — было пустым звуком, а
1 Это маловероятно даже в случае, если речь идет об отдельно
взятом Испанском (Кордовском) халифате, но во-первых, к
моменту битвы при Пуатье означенная территория еще не
была даже независимым эмиратом (хотя независимость ее
была провозглашена всего лишь чуть более двадцати лет спус¬
тя), а во-вторых, сам эпический размах автора не дает усомнить¬
ся в том, что речь идет именно о едином Арабском халифате.
7*
Средние века
225
основная западная ценность, то есть примат личности над обще¬
ством, едва не обратилась в основную причину гибели европейс¬
кой цивилизации. Что мог противопоставить Запад с его продаж¬
ностью и вероломством народу, в чьем законе было предусмотре¬
но наказание за неоказание помощи терпящему бедствие! Яса —
единственный дошедший до нас свод древних законов, в котором
существует такая статья.
Впрочем, все мы — потомки тех самых русичей, которые в
XIII веке отбивались одновременно от Востока и Запада, и с тех
пор усвоили одну непреложную истину: незваный гость хуже та¬
тарина. А если вспомнить, что «гостями» в ту пору было.принято
именовать иноземных купцов...
Удивительно, но «визжащая орда с Востока», на долгие годы
ставшая одним из олицетворений сил хаоса, на деле была едва ли
не большим воплощением порядка, чем даже легендарные римские
легионы. Сесиллия Холланд пишет о необыкновенной дисциплине
и потрясающей, почти современной организации монгольской ар¬
мии, и она абсолютно права, но при этом упускает из виду еще кое-
что немаловажное. Это можно было бы назвать «монгольским зако¬
ном» или «монгольской сутью».
Начнем с того, что монголы в их стремлении дойти «до после¬
днего моря» были достаточно мудры и понимали, что если они
желают остаться собой, то по-настоящему могут владеть лишь Ве¬
ликой Степью. Территории с иными географическими условиями
(такие, как лесная Русь) имело смысл оставить населяющим их на¬
родам, а сами народы всего лишь обложить данью и обязать под¬
тверждать назначение правителей у великого хана — в «цивилизо¬
ванном мире» такая система называется протекторатом и вовсе не
считается чем-то зазорным и варварским. Но если хочешь что-то
иметь с покоренных территорий, нет никакого резона чрезмерно
разорять эти земли. Именно поэтому одним из непреложных зако¬
нов для монголов было — стирать с лица земли лишь те города,
что не согласились перейти под руку великого хана и оказали
ожесточенное сопротивление (сами монголы называли их «злы¬
ми»). Закон есть закон, исключений из него не могло быть — и вот
«была Рязань, а теперь остались одни головешки». Но не следует
забывать, что не менее жестоки монголы были и к нарушению за¬
кона в своей собственной среде. Всем известен монгольский прин¬
цип, согласно которому за вину одного воина наказание нес весь
десяток, а за вину десятка — сотня, что весьма способствовало иско¬
ренению разгильдяйства и военных преступлений. Можно сколько
угодно осуждать этот принцип коллективной ответственности, но
никто и никогда не докажет, что царящая ныне (не только в Рос¬
сии) коллективная безответственность хоть в чем-то лучше...
8—Альтернативная история
226
Часть II
Далее, для любого, кто хоть немного разбирается в вопросе (или
хотя бы читал в детстве трилогию В.Яна о монгольском завоевании
Руси), не секрет, что монголы были более чем веротерпимы — слу¬
жители практически всех культов получали от них пайцзу, знак
неприкосновенности. Храм мог быть разрушен только если в его
стенах укрывались обороняющиеся. А ведь религия, духовное нача¬
ло — средоточие любой культуры, и если она не тронута, ни о ка¬
ком искоренении культуры не может быть и речи! Впрочем, евро¬
пейцы постоянно путают культуру и цивилизацию, с одинаковым
пафосом говоря о разграблении библиотек и сокровищниц.
Но так вели себя простые монголы, чья вера обитала «под си¬
ним небом, на земле зеленой». С теми же, кто казнил халифа, даровав
ему почетную смерть без пролития крови, дело обстояло еще проще
и позорнее для европейцев: ведь они были несторианами из Цент¬
ральной Азии, пришедшие в Палестину, дабы помочь своим христи¬
анским братьям освобождать Гроб Господень! Разумеется, Китбуге-
нойону и в голову бы не пришло затаптывать папу римского, пусть
даже и являвшегося главой несколько иной христианской конфес¬
сии. (Кстати, в который раз следует напомнить, что римскому понти¬
фику в мусульманском мире соответствует не халиф — носитель
пусть и священной, но светской власти, а шейх-уль-ислам.)
И наконец, возвращаясь к своду монгольских законов: самым
страшным, непрощаемым преступлением среди пришедших из
степи считался обман доверия, или, проще говоря, предательство.
За такое наказание было одно — смерть, зачастую мучительная,
хотя вообще монголам не был свойственен садизм при казни
пленных. А европейцы, с их манерой на всякий случай убивать
чужеземных послов, частенько прямо-таки напрашивались на по¬
добную высшую меру.
К величайшему сожалению, именно это и губило монголов —
тот, кто честен сам, часто не в силах измерить глубину чужой под¬
лости...
Да, без сомнения, монголы были жестоки — но и европейцы,
и мусульмане жестоки были ничуть не меньше, просто их жесто¬
кость всякий раз оказывалась более избирательной, не зная мон¬
гольского равенства перед законом. Да, число жертв монгольского
нашествия поражает до сих пор — но ведь это была лучшая ар¬
мия того мира, никто другой просто не имел таких возможностей.
Все мы знаем, что произошло, когда несколько сот лет спустя эти
возможности получили европейцы...
Жестоки — но вдобавок законопослушны, веротерпимы и
не способны на предательство... А то, что монголы вовсе не стре¬
мились опустить всех к своему «варварству», подтверждается
хотя бы тем, что помимо женщин и детей, в их обычае было ща¬
8-2
Средние века
227
дить искусных мастеров. Даже угнанные в чужие земли, эти мас¬
тера возводили дворцы и чеканили украшения своим новым по¬
велителям. Между прочим, Кубла-хан из поэмы Колриджа, творец
сказочного дворца в волшебной стране Занаду, — не кто иной, как
монгольский хан Хубилай, правивший в Северном Китае и тоже
(если верить Марко Поло) симпатизировавший христианам.
Так может быть, если бы Европа легла под копыта монголь¬
ских коней — это было бы только к лучшему? Во всяком случае,
для православной цивилизации — к лучшему несомненно.
Но этого не произошло — и вовсе не из-за смерти Угэдэя. Про¬
сто потому, что у Европы было два щита вернее любых армий — ев¬
ропейские леса и европейское коварство.
Того, о чем пишет Сесиллия Холланд, просто не могло случиться.
Кто-то может порадоваться этому, а кто-то — пожалеть о не-
случившемся. Пожалеть, что монголы остались в степях, мусуль¬
мане — в оазисах среди пустынь и по берегам Средиземного
моря, и лишь одна цивилизация в своей безудержной экспансии
не желает знать ни географических, ни культурных ограничений.
Деньги — они везде деньги...
Приложение 2
Армии Средневековья
Краткий обзор
В этой работе кратко освещены основные моменты развития ар¬
мии в Средние века в Западной Европе и в Византии: изменение
принципов ее комплектования, организационной структуры, ос¬
новных принципов тактики и стратегии, социального положения.
Обзор построен на тех же принципах, что и предшествующий.
1. Темные века (V—IX вв.)
Как уже говорилось в предыдущей статье, крах армии Западной
Римской империи традиционно связывают с двумя сражениями:
битвой при Адрианополе 378 года и с битвой при Фригидусе
394 года. Конечно, нельзя утверждать, что после этих двух пора¬
жений римская армия прекратила свое существование, но следует
признать, что в V веке процесс варваризации римской армии
приобрел невиданные ранее масштабы. Угасающая Римская импе¬
рия выдержала еще одну, последнюю для себя битву, в которой,
впрочем, в рядах римской армии уже стояли преимущественно
отряды варваров. Речь идет о битве на Каталаунеких полях, в ко¬
торой объединенная армия римлян и варваров под командовани¬
ем «последнего римлянина» Аэция остановила продвижение гун¬
нов во главе с их ранее непобедимым вождем — Аттилой.
Подробное описание этой битвы дошло до нас в изложении
Иордана1. Наибольший интерес для нас представляет описание
1 Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «(Зе^са». СПб.,
1997. С. 98-102.
8-4
Средние века
229
Иорданом боевых порядков войска римлян: войско Аэция имело
центр и два крыла, причем на флангах Аэций поставил наиболее
опытные и проверенные войска, оставив в центре самых слабых
союзников. Иордан мотивирует это решение Аэция заботой о том,
чтобы эти союзники не покинули его во время боя.
Вскоре после этой битвы Западная Римская империя, не вы¬
держав военных, социальных и экономических катаклизмов, рас¬
палась. С этого момента в Западной Европе начинается период
истории варварских королевств, а на Востоке продолжается исто¬
рия Восточной Римской империи, получившей у историков Ново¬
го времени название Византии.
а) Западная Европа: от варварских королевств до империи
Каролингов
В конце V —начале VI в. на территории Западной Европы скла¬
дывается ряд варварских королевств: в Италии — королевство
остготов, управляемое Теодорихом, на Пиренейском п-ове — коро¬
левство вестготов, а на-территории римской Галлии — королев¬
ство франков.
В военной сфере в это время царит полный хаос, поскольку на
одном и том же пространстве одновременно присутствовали три
силы: с одной стороны, силы варварских королей, еще представляв¬
шие собой плохо организованные вооруженные формирования, со¬
стоявшие практически из всех свободных мужчин племени; с дру¬
гой — остатки римских легионов, возглавляемых римскими наме¬
стниками провинций (классический пример такого рода — римс¬
кий контингент в Северной Галлии, возглавлявшийся наместником
этой провинции Сиагрием и разбитый в 487 г. франками под ру¬
ководством Хлодвига); наконец, с третьей стороны, присутствовали
частные отряды светских и церковных магнатов, состоявшие из во¬
оруженных рабов (антрустионов), либо из воинов, получавших от
магната землю и золото за службу (букцелляриев).
В этих условиях начинают формироваться армии нового
типа, включавшие в себя три названных выше компонента. Клас¬
сическим примером европейской армии VI —VII вв. можно счи¬
тать армию франков. Первоначально армия комплектовалась из
всех свободных мужчин племени, способных обращаться с оружи¬
ем. За службу они получали от короля земельные наделы на вновь
завоеванных землях. Каждый год по весне армия собиралась в сто¬
лице королевства на общий воинский смотр — «мартовские поля».
На этом собрании вождь, а затем и король, оглашал новые указы,
объявлял походы и их сроки, проверял качество вооружения
230
Часть II
своих воинов. Сражались франки пешими, используя коней толь¬
ко для того, чтобы добраться до места битвы. Боевые порядки
франкской пехоты «...копировали форму древней фаланги, по¬
степенно увеличивая глубину ее построения...»1. Вооружение их
состояло из коротких копий, боевых топоров (франциска), длин¬
ных обоюдоострых мечей (спата) и скрамасаксов (короткий меч
с длинной рукоятью и с однолезвийным листовидным клинком
6,5 см в ширину и 45 —80 см в длину)2. Оружие (особенно мечи)
обычно богато украшалось, и внешний вид оружия часто свиде¬
тельствовал о знатности его владельца.
Однако в VIII в. в структуре франкской армии происходят зна¬
чительные изменения, повлекшие за собой изменения и в других ар¬
миях Европы. В 718 году арабы, перед этим захватившие Пиреней¬
ский полуостров и покорившие королевство вестготов, перешли
Пиренеи и вторглись в пределы Галлии. Фактический правитель
Франкского королевства в то время — майордом Карл Мартелл —
вынужден был изыскивать способы остановить их. Он столкнулся
сразу с двумя проблемами: во-первых, земельный запас королевско¬
го фиска был истощен и больше неоткуда было брать землю для на¬
граждения воинов, а во-вторых, как показало несколько битв,
франкская пехота была неспособна эффективно противостоять араб¬
ской коннице. Чтобы решить их, он провел секуляризацию церков¬
ных земель, получив, таким образом, достаточный земельный фонд
для награждения своих воинов, и объявил, что отныне на войну со¬
бирается не ополчение всех свободных франков, а только люди, спо¬
собные приобрести полный комплект вооружения всадника: боево¬
го коня, копье, щит, меч и доспехи, включавшие в себя поножи, латы
и шлем3. Такой комплект, по данным «Рыцарской правды», стоил
очень и очень недешево: полная его стоимость равнялась стоимости
45 коров4. Потратить такую сумму на вооружение могли себе позво¬
лить очень и очень немногие, а люди, которые не могли себе позво¬
лить таких затрат, были обязаны снарядить одного воина от пяти
1 Разин Е.А. История военного искусства. СПб., 1999. Т.2. —
(Военно-историч. библиотека). С. 137.
2 Винклер П. фон. Оружие: руководство к истории, описанию
и изображению ручного оружия с древнейших времен до на¬
чала XIX века. М., 1992. С. 73-74.
3 Подробнее о реформе Мартелла см. главу, посвященную силе
и слабости каролингских армий в: Contamine Ph. La guerre
au Moyen Age. — P., 1999.
4 Lex Ripuaria, XXXVI, 11 // MGH LL. - T.V. - Р.231.Цит.
по: Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках поли¬
тической истории. СПб., 1994. Т. 2. С. 7.
Средние века
231
дворов. Помимо этого на службу призывались бедняки, вооружен¬
ные луками, топорами и копьями. Всадникам за службу Карл Мар¬
телл раздавал наделы, но не в полную собственность, как это было
раньше, а лишь на срок службы, что создавало у знати стимул слу¬
жить дальше. Эта реформа Карла Мартелла получила название бене-
фициальной (бенефиций — т.е. благодеяние, — так назывался учас¬
ток земли, даруемый за службу). В битве при Пуатье (25.10.732)
новое войско франков под руководством Карла Мартелла остано¬
вило арабов.
Многие историки считают эту битву переломным моментом в
военной истории Средних веков, утверждая, что с этого момента
пехота потеряла свое решающее значение, передав его тяжелой кон¬
нице. Однако это не совсем так, как в военном, так и в социальном
плане. Хотя именно с этого момента начинается выделение слоя
всадников не только как элитной боевой единицы, но и как соци¬
альной элиты — будущего средневекового рыцарства, — но все же
необходимо учитывать, что это был долгий процесс, и еще доста¬
точно большое время конница выполняла лишь поддерживающую
роль при пехоте, принимавшей на себя основной удар противника
и изматывавшей его. Изменению ситуации в пользу конницы, как в
Западной Европе, так и в Византии, способствовало то, что в VII в.
европейцы заимствовали у кочевого народа аваров неизвестное им
ранее стремя, которое авары, в свою очередь, принесли из Китая.
Свой законченный вид армия Каролингов приняла при Карле
Великом. Армия по-прежнему созывалась на весенний смотр, прав¬
да, перенесенный с марта на май, когда появляется много травы, слу¬
жившей кормом лошадям. Вся численность армии по оценкам ис¬
ториков не превышала десяти тысяч воинов1, а в походы никогда
не выходило больше 5 — 6 тысяч воинов, так как уже такая армия
«...растягивалась вместе с обозом на расстояние дневного перехода
в 3 мили»2. В пограничной полосе и в крупных городах размеща¬
лись скары — постоянные отряды, созданные из воинов-профессио-
налов, подобные же скары сопровождали императора и графов3.
Внуком Карла Великого, императором Карлом Лысым, в 847 году
был издан эдикт, обязывавший каждого свободного человека избрать
себе сеньора и не менять его. Это закрепило уже сложившуюся в
1 По вопросу о численности каролингских армий см. соответ¬
ствующие главы в: Дельбрюк Г. История военного искусст¬
ва... Т.2. СПб., 1994; Contamine Ph. La guerre au Moyen Age. —
P., 1999; Oman C. W.C. The art of war in the Middle Ages: A.D.
378-1515 / Rev. ed. by J.H. Beeler. - Ithaca (N.Y.), 1963.
2 Дельбрюк Г. История военного искусства... Т.2. С. 15.
3 Разин Е.А. История военного искусства... Т.2. С. 131.
232
Часть II
обществе вассально-сеньориальную систему отношений, а в сфере
комплектования и управления армией привело к тому, что теперь
каждый сеньор приводил на поле боя свой отряд, набранный из его
вассалов, им обученных и снаряженных. Объединенным войском
формально командовал король, фактически же — каждый сеньор
сам мог отдавать приказы своим людям, что зачастую приводило к
полной неразберихе на поле боя. Своего апогея подобная система
достигла позже, в эпоху развитого феодализма.
б) Византия
Как уже говорилось, Восточная Римская империя не только выс¬
тояла после падения Западной, но и значительно усилилась. Свое¬
го военного и политического расцвета ранняя Византия достигает
при императоре Юстиниане I Великом (527 — 565). Основной це¬
лью своей внешней политики Юстиниан видел реставрацию Рим¬
ской империи, «которая, — по словам одной его новеллы, — дохо¬
дила прежде до двух океанов и которую римляне по небрежнос¬
ти потеряли...»1 и установить в империи единую христианскую
веру, как среди схизматиков, так и среди язычников.
Единственным средством для достижения этой цели были
практически непрерывные жестокие войны, которые вела Византия
при Юстиниане. При этом, надо отметить, что, обладая традиционно
сильным флотом, Византия имела довольно слабую кадровую армию
на суше. Она включала в себя панцирную пехоту и лучников, а также
наемные отряды исавров и кочевых племен, составлявшие собой ча¬
сти легкой пехоты и конных лучников. Эти наемные войска были
не очень надежны и при малейшей задержке выплат, положенных
им за службу, поднимали мятеж и начинали грабить земли импе¬
рии, оставляя открытыми внешние границы. Кадровую армию допол¬
няли отряды пограничников (см. предыдущую статью), но они ко
времени Юстиниана окончательно перестали быть серьезными бое¬
выми соединениями. Чрезмерно централизованная мобильная армия
далеко не всегда, особенно в условиях кампаний в Западной Европе,
успевала им на выручку, что пагубно сказалось на византийской обо¬
роне в ходе вторжения славян на Балканы.
В условиях непрестанного натиска внешних врагов на Визан¬
тию (подсчитано, что Византия была наиболее часто воевавшим го¬
сударством в Средние века) эта система не удовлетворяла своему
предназначению. К тому же она служила непосильным бременем
1 Василг>ев А.А. История Византийской империи. Время до
крестовых походов (до 1081 года). СПб., 1998. — (Визант.
библиотека). С. 196.
Средние века
233
для финансов империи. Радикальное ее преобразование провел им¬
ператор Ираклий (610 — 641), создавший т.н. фемную организацию.
Суть ее в том, что империя разделялась на новые крупные округа
(фемы), каждый из которых должен был выставлять самостоятель¬
ное войско (нормальной численностью было ок. 4000), благодаря
чему достигалась необходимая децентрализация армии. Комплек¬
тование войска было поставлено в зависимость от землевладения.
Земельные наделы воинов (стратиотов) освобождались от налогов
и государственных повинностей, но они должны были сами опла¬
чивать себе вооружение. Распределение по родам войск производи¬
лось сообразно местоположению и размеру наделов (были участи
для кавалерийской, пехотной и морской службы). Несложно заме¬
тить здесь определенное сходство с бенефициальной системой на
западе (с тем, однако, отличием, что за службу давалась не земля, а
налоговые льготы)1. Хотя реформа и повысила боеспособность ви¬
зантийской армии, однако в целом вплоть до IX в. военное положе¬
ние Византии остается тяжелым.
Сильными сторонами военного дела в Византии были уме¬
ние вести войну на море и осадное мастерство. Богатые традиции,
доставшиеся Византии от Рима, сохраненные и приумноженные,
делали византийцев одними из самых опытных осадных масте¬
ров того времени, умевших как построить практически неприс¬
тупную крепость, так и взять ее. Крупным достижением византий¬
ской военно-технической мысли стало изобретение сирийским
греком Каллиником высокоэффективной горючей смеси — т.н.
греческого огня. Его первое применение в 678 г. позволило отбро¬
сить арабов от стен Константинополя и остановить арабское
вторжение (событие не менее важное, чем битва при Пуатье на
западе). В Византии продолжала, в отличие от Западной Европы,
развиваться и военная теория — ее наиболее выдающимися па¬
мятниками в рассматриваемый период явились «Стратегикон»
Псевдо-Маврикия2, «Тактика» императора Льва Философа (886 —
912) и трактат «Ое уеШа^опе ЬеПип» («О военном столкнове¬
нии»), приписываемый императору Никифору Фоке (963 —969)3.
1 См. о фемной реформе: Успенский Ф.И. История Византий¬
ской империи. Т.1. — М., 1996. С. 405 — 412.
2 Маврикий. Тактика и стратегия: Первоисточник соч. о воен.
искусстве имп. Льва Философа и Н. Макиавелли / Пер. с лат.
Цыбышева; предисл. H.A. Гейсмана. СПб., 1903.
3 Два последних, к сожалению, не переводились на русский
язык. Изложение «Тактики» Льва см.: Кучма В.В. «Тактика»
Льва как исторический источник // Византийский временник.
Т.ЗЗ. М., 1972. - С.31 —56.
234
Часть II
Высокого искусства византийцы достигли в дипломатии. В отли¬
чие от народов Западной Европы они отнюдь не считали постыд¬
ным достичь успеха посредством дипломатической хитрости или
подкупа противника1.
2. Армии периода высокого Средневековья (X—XIII вв.)
а) Западная Европа в Х—Х1 вв.
После раздела Франкской империи по условиям Верденского дого¬
вора 843 года, подписанного между внуками Карла Великого, поли¬
тическое развитие французских земель определялось двумя основ¬
ными факторами: постоянно нарастающей внешней угрозой со
стороны норманнских пиратов и падением значения королевской
власти, не способной организовать оборону страны, что непосредствен¬
но влекло за собой возрастание влияния местных властей — графов и
герцогов и их отделение от центральной власти. Превращение графов
и герцогов — в суверенных наследственных правителей имело своим
следствием прогрессирующую феодальную раздробленность француз¬
ских земель, увеличение числа пожалованных земельных владений,
пропорциональное уменьшению площади каждого конкретного наде¬
ла и превращение бенефиция, жалуемого за службу, в наследственную
земельную собственность. В условиях крайнего ослабления королевс¬
кой власти воскресает старый обычай избрания короля на совете зна¬
ти. Королями становятся графы из рода Робертинов Парижских, про¬
славившиеся своей борьбой с норманнами.
Эти политические изменения теснейшим образом связаны с из¬
менениями в военном деле той эпохи. Уменьшение значения про¬
стонародной пехоты и выход на первый план тяжеловооруженной
рыцарской конницы обусловили резкое социальное расслоение
франкского общества; именно в этот период окончательно форми¬
руется и приобретает особую популярность идея о разделении об¬
щества на три сословия: «молящихся» (ога^геэ), «воюющих»
(Ь^Ыогеэ) и «трудящихся» ОаЬо^огез). В свою очередь, прогрес¬
сирующая феодальная раздробленность не могла не повлиять на
уменьшение размеров армии, которые теперь редко превышали две
тысячи человек. Отряд в полторы тысячи человек уже считался
большой армией: «Таким образом, набралось девятьсот рыцарей. И
набрал [Сид] пятьсот пеших оруженосцев идальго, не считая прочих
воспитанников его дома. <...> Приказал Сид оставить свои шатры
1 Характеристику византийской дипломатии см.: История
дипломатии. Т. 1. М., 1941. — (Библиотека внешней политики).
С. 97-104.
Средние века
235
и отправился располагаться в Сан-Серване и вокруг него в хол¬
мах; и каждый человек, который видел лагерь, который устроил Сид,
говорил потом, что это было большое войско...»1
Изменилась и тактика боя. Теперь бой начинался со слажен¬
ного удара копьями тяжелой конницы, раскалывавшего строй
противника. После этой первой атаки битва рассыпалась на оди¬
ночные поединки рыцаря с рыцарем. Помимо копья обязатель¬
ным оружием каждого рыцаря становится длинный обоюдоост¬
рый меч. Оборонительное снаряжение франкского рыцаря
состояло из длинного щита, тяжелого панциря и шлема, надевав¬
шегося поверх шейного прикрытия. Пехота, игравшая в бою вспо¬
могательную роль, обыкновенно была вооружена палицами, топо¬
рами, короткими копьями. Стрелки из лука в западно-франкских
землях были по большей части свои, а в восточно-франкских —
наемные2. В Испании зачастую вместо панциря использовалась
заимствованная у мавров кольчуга с длинными рукавами и
кольчужным капюшоном, поверх которого одевался шлем: «...Ди¬
его Ордоньес также, когда почувствовал, что серьезно ранен, встал
против Родриго Ариаса и ударил того мечом в темя так, что раз¬
рубил шлем, и кольчужный капюшон, и половину черепа...»3.
Отличительной особенностью вооружения итальянского рыцар¬
ства была его легкость, — здесь в ходу были короткие колющие
мечи, легкие гибкие копья с узкими наконечниками, снабженными
дополнительными зацепами, кинжалы. Из защитного вооружения в
Италии использовались легкие, обычно чешуйчатые панцири, малые
круглые щиты и шлемы, облегающие голову4. Эти особенности воо¬
ружения обусловливали и отличия тактики итальянских рыцарей
от их французских и немецких коллег: итальянцы традиционно
действовали в тесном соприкосновении с пехотой и лучниками, за¬
частую выполняя не только атакующую функцию, традиционную для
рыцарей, но и функцию поддержки пехоты.
Нельзя не сказать и об основных противниках западных
франков в рассматриваемый период — о норманнах (викингах, ва¬
рягах). Именно норманны были одними из самых смелых и знаю¬
щих мореходов средневековой Европы. В отличие от большинства
континентальных стран они использовали флот не только для пе¬
ревозки грузов и людей, сколько для военных действий на воде.
1 Primera Crónica General de España que mando componer
Alfonso X y se continuaba bajo Sancho IV en 1289 / Publ. por
R. Menendes Pidal. — Madrid, 1955. — T.2. — P.614.
2 Винклер П. фон. Оружие... С. 80.
3 Primera Crónica General de España... — P.518.
4 Винклер П. фон. Оружие... С. 80.
236
Часть II
Основным типом норманнского корабля был драккар (несколько
таких кораблей найдено, первый из них — в Осеберге в 1904 г.;
выставлен в музее в Осло) — парусно-гребной корабль длиной
20 — 23 м, шириной в средней части 4 —5 м. Он очень остойчив за
счет сильно развитого киля, благодаря небольшой осадке может
подходить к берегу в мелководье и проникать в реки, благодаря
эластичности конструкции устойчив к океанским волнам.
Пиратские набеги норманнов поселили такой ужас в сердца
европейцев, что в конце X века в церковную молитву об избавле¬
нии от бедствий включена просьба к Богу об избавлении «от яро¬
сти норманнов» («De furore Normannorum libera nos, Domine»). В
сухопутном войске норманнов основную роль играла «конная пехо¬
та», т.е. пехота, совершавшая переходы верхом, что давало им суще¬
ственный выигрыш в мобильности. Отличительной чертой воору¬
жения норманнов были заостренный кверху шлем с наносником,
плотно облегающий панцирь и вытянутый книзу длинный щит.
Тяжелая пехота норманнов была вооружена тяжелыми длинными
копьями, секирами и теми же длинными щитами. Из метательного
оружия норманны предпочитали пращу1.
Если в походы на Западную Европу отправлялись в основном
дружины скандинавской знати (т.н. «морских конунгов»), то на
родине отличительной чертой скандинавского общественного уст¬
ройства и военного дела являлось сохранение свободного кресть¬
янства (бондов) и значительная роль крестьянского ополчения
(особенно в Норвегии). Норвежский конунг Хакон Добрый (ум.чж.
960 г.), как сообщает сага2, упорядочил сбор морского ополчения:
страна была разделена на корабельные округа так далеко от моря,
«как поднимается лосось», и было установлено, сколько кораблей
должен выставить каждый округ при вторжении в страну. Для
оповещения была создана система сигнальных огней, позволявшая
за неделю передать сообщение через всю Норвегию.
Еще одной отличительной чертой военного дела X —XI веков
является расцвет замковой фортификации. Во французских землях
инициатива строительства принадлежала местным сеньорам, стре¬
мившимся укрепить свою власть в своих владениях, в германских
краях, где королевская власть была еще крепка, активным строитель¬
ством укреплений в рассматриваемый период занимался король (так,
при Генрихе I Птицелове (919 — 9315) по границам немецких земель
была построена целая серия городков-крепостей — бургов). Однако
нельзя сказать, что в этот период наблюдается расцвет и взлет осад¬
ного мастерства западноевропейских армий, — осадные орудия уве¬
1 Винклер П. фон. Оружие... С. 81.
2 Снорри Стурлусон. Круг Земной. М., 1980. С. 78.
Средние века
237
личиваются количественно, но практически не меняются каче¬
ственно. Города брались либо измором, либо путем подкопов под сте¬
ны. Фронтальные штурмы случались редко, так как они бывали со¬
пряжены с большими потерями для атакующих и только в
небольшом количестве случаев увенчивались успехом1.
Подводя итоги развитию армии и военного дела в странах
Западной Европы в этот период, можно отметить еще одну важную
особенность этого процесса: в рассматриваемое время начинается
активное заимствование в западное военное искусство тактических
и стратегических приемов, деталей доспехов или вооружения из
военного искусства иных народов, чаще всего — народов Востока.
Этот процесс приобретет гораздо больший размах в следующий
период европейской истории — период крестовых походов.
б) Византия в IX—XII веках.
В начале этого периода, в правление Македонской династии
(864 — 1057), военная организация Византии строится на принци¬
пе фемного устройства, описанном выше. Армия Византии в этот
период не уступает армиям западноевропейских государств. К X в.
Византии удалось справиться с внутренними трудностями и пе¬
рейти в наступление на всех фронтах. В правление Василия II
Болгаробойца (976—1025) Византийская империя достигает мак¬
симального могущества со времен Юстиниана. Высокого уровня
достигает искусство фортификации, византийские архитекторы
возводят крепости даже для Хазарского каганата. Продолжает
развиваться «искусство войны», бережно хранятся и переписыва¬
ются старые руководства и составляются новые.
Однако уже в этот период закладываются корни более по¬
здних проблем. Начиная со времени Никифора Фоки (963 — 969)
идет активная фискализация мелких стратий (воинских наделов)
и расслоение фемного войска, из которого выделяются катафрак-
ты (тяжеловооруженная конница). Понимание, что рядовые стра-
тиоты так или иначе не в состоянии обеспечить себя оружием на
уровне врагов Византии, а также постоянное напряжение финан¬
сов империи вынуждали правительство все в большей мере заме¬
нять военную службу налогообложением, а на вырученные деньги
формировать отряды наемников. К тому же столичному чиновни¬
честву наемники казались более надежной силой, чем военная
аристократия фем. Большую роль начинает играть варяжская
1 Подробнее по поводу развития искусства осады в Средние
века см.: Prestwick М. Armies and warfare in the Middle Ages:
The English experience. — New Haven; L., 1996. — Ch. 12.
238
Часть II
гвардия, комплектуемая выходцами из Скандинавии, Англии и
Руси. Результатом этой политики стало опасное сокращение чис¬
ленности армии, приведшее в итоге в тяжелому поражению от
сельджуков при Манцикерте (19.8.1071).
При династии Комнинов проходит решительная реорганиза¬
ция армии. Фемное ополчение и фемный флот распускаются, опо¬
ра делается на значительно меньшие по численности гвардейские
части, сформированные из наемных войск и из феодализировав-
шейся фемной военной аристократии. Идет процесс фактического
закрепощения крестьянства. Благодаря искусной дипломатии и
военным талантам представителей династии эта система приносит
свои плоды, и Византия вновь становится одной из сильнейших
держав Европы и Ближнего Востока. Однако при Мануиле Ком¬
нине (1143 — 1180) силы Византии оказались перенапряжены ак¬
тивной политикой одновременно на всех направлениях и в конце
его правления византийская армия потерпела новое сокрушитель¬
ное поражение от сельджуков при Мириокефале (17.9.1176).
После этого поражения начинается стремительный упадок
Византийской империи в целом и византийской армии в частно¬
сти. В 1204 г. Константинополь впервые пал перед внешним вра¬
гом — его захватили крестоносцы IV Крестового похода. Военное
дело Византии после этого события не представляет серьезного
интереса для военной истории.
в) Западная Европа в XII—XIII веках: Крестовые походы.
Конец XI в. в Западной Европе был ознаменован началом кресто¬
вых походов, т.е. походов за освобождение Гроба Господня в
Иерусалиме. Принято считать, что крестовые походы начались в
1096 г., когда начался первый поход христианских рыцарей в Па¬
лестину, приведший к завоеванию Иерусалима, и закончились в
1291 г. потерей города Акры — последней крепости крестоносцев
в Палестине. Крестовые походы оказали огромное влияние на всю
историю христианской средневековой Европы, особенно же их
влияние было заметно в военной сфере.
Во-первых, на Востоке христианские рыцари столкнулись с
ранее неведомым им противником: легковооруженная турецкая
конница спокойно уходила от удара бронированной рыцарской ар¬
мады и с безопасного расстояния осыпала европейцев стрелами из
луков, а турецкая пехота, использовавшая в бою еще неизвестные
европейцам самострелы, ядра которых пробивали рыцарский пан¬
цирь, производила ощутимый урон в рядах христианской конницы.
Более того, турки, уступавшие рыцарям в бою один на один, превос¬
ходили христиан числом и нападали все сразу, а не поодиночке.
Средние века
239
Гораздо более подвижные, поскольку их движения не сковывал
доспех, они вертелись вокруг рыцарей, нанося удары с разных сто¬
рон, и довольно часто добивались успеха. Было очевидно, что необ¬
ходимо как-то приспосабливаться к новым методам ведения боя.
Эволюция христианской армии на Востоке, ее структуры, вооруже¬
ния, а значит, и тактики ведения боя шла по двум основным путям.
С одной стороны, возрастает роль пехоты и лучников в воен¬
ных действиях (лук, несомненно, был известен в Европе задолго до
крестовых походов, но с таким массовым применением этого ору¬
жия европейцы столкнулись впервые именно в Палестине), заим¬
ствуется самострел. Массированное применение турками лучников
и пехоты производит такое впечатление, что английский король
Генрих II даже проводит в Англии военную реформу, заменив во¬
енную службу многих феодалов налоговым сбором (так называе¬
мыми «щитовыми деньгами») и создав военное ополчение из всех
свободных людей, обязанных являться в войско по первому зову
короля. Многие рыцари, пытаясь сравняться с турками в подвиж¬
ности, заимствуют у них легкое вооружение: кольчугу, легкий
шлем, круглый кавалерийский щит, легкое копье и кривой меч. Ес¬
тественно, что вооруженные подобным образом рыцари больше не
были самодостаточны и вынуждены были действовать в актив¬
ном взаимодействии с пехотными и стрелковыми частями.
С другой стороны, вооружение подавляющей части рыцарей
эволюционирует в сторону утяжеления: величина и толщина ко¬
пья увеличивается так, что им становится невозможно управлять
свободной рукой — теперь, чтобы нанести удар, его нужно было
упирать в выемку наплечника, увеличивается вес меча. В доспехе
появляется шлем-горшок, закрывавший всю голову и оставляв¬
ший только узкую щель для глаз, панцирь становится ощутимо
тяжелее и еще больше, чем раньше, сковывает движения рыцаря.
Лошадь с большим трудом могла нести такого всадника, что при¬
вело к тому, что, с одной стороны, турок с его легким вооружением
не мог причинить закованному в железо рыцарю никакого вреда, а
с другой стороны, рыцарь, нагруженный доспехами, не мог догнать
турка1. При таком типе вооружения знаменитый рыцарский ко¬
пейный удар был невозможен — каждый отдельный рыцарь, во-
первых, занимал слишком много места, а во-вторых, был слишком
неповоротлив, — и, таким образом, бой сразу же разбивался на
множество поединков, в которых каждый рыцарь выбирал себе
противника и стремился с ним схватиться. Это направление раз¬
вития вооружения и стало основным для европейского военного
дела на протяжении всего XIII в.
1 Винклер П. фон. Оружие... С. 82 — 86.
240
Часть II
Во-вторых, крестовые походы сильнейшим образом повлияли
на повышение групповой солидарности европейского рыцарства,
внезапно осознавшего себя единым воинством Христовым. Это
осознание проявлялось в нескольких основных формах, среди
которых можно назвать образование и широкое распространение
военно-монашеских орденов и появление турниров.
Военно-монашеские ордена представляли собой организации
монастырского типа, имевшие свой устав и резиденцию. Возглавля¬
лись ордена великими магистрами. Члены орденов принимали на
себя монашеские обеты, но при этом жили в миру и, более того, во¬
евали. Первым возник орден тамплиеров в 1118 году, примерно в то
же время возникает орден иоаннитов или госпитальеров, в Испа¬
нии в 1158 году появляется орден Калатравы, а в 1170 году — ор¬
ден Сантьяго-де-Компостела, в 1199 году основывается Тевтонский
орден меченосцев. Основными задачами орденов в Святой Земле
стала охрана паломников, защита большей части христианский
крепостей, война с мусульманами1. По сути дела, ордена стали пер¬
выми регулярными профессиональными армиями христианской
Европы.
Итак, подводя итоги развитию военного дела в Европе в XII —
XIII вв., можно отметить несколько основных тенденций: увеличе¬
ние роли пехоты и стрелковых соединений и происходившее в то
же время замыкание на себя рыцарского сословия, что выражалось,
с одной стороны, в дальнейшем утяжелении доспеха, превращав¬
шем одиночного рыцаря в боевую крепость, как по грозности, так и
по подвижности, а с другой — в самоорганизации рыцарства в во¬
енно-монашеские. ордена, в появлении развитой системы гербов,
значение которых было понятно лишь посвященным и т.д. Это на¬
раставшее противоречие привело, в конце концов, к нескольким
крупным поражениям, нанесенным рыцарям простолюдинами (на¬
пример, при Куртре в 1302 году, при Моргартене в 1315 году) и к
дальнейшему падению военной роли рыцарства.
3. Европа в XIV—XV веках: осень Средневековья.
Значение XIV —XV вв. для европейской военной истории сравни¬
мо, пожалуй, только с VIII —X вв. Тогда мы наблюдали зарожде¬
ние рыцарства, сейчас же — его упадок. Это было связано с не¬
сколькими факторами, наиболее значительными из которых
1 Подробнее о структуре и функционировании военно-мона¬
шеских орденов см. соотв. главы в: История крестовых похо¬
дов / Под ред. Д. Райли-Смита. М., 1998; Medieval warfare: А
history / Ed. by Maurice Keen. — Oxford, 1999.
Средние века
241
можно назвать следующие: во-первых, в этот период в большинстве
европейских государств складываются единые централизованные
монархии, сменяющие собой феодальную раздробленность, что, в
свою очередь, влекло за собой постепенное, но неумолимое превра¬
щение вассалов в подданных, во-вторых, простые незнатные люди,
возвращавшиеся из крестовых походов, понимали, что рыцарство
не так непобедимо, каким оно казалось, понимали, что слаженными
действиями пехоты можно добиться очень многого, и, наконец, в-
третьих, именно в этот период входит в широкое употребление ог¬
нестрельное оружие, и прежде всего, ^ артиллерия, от которой уже
не спасали даже самые лучшие рыцарские доспехи.
Все эти и некоторые другие факторы в полной мере прояви¬
лись во время самого-длительного в истории Европы военного
конфликта, имевшего место между Англией и Францией. Речь
идет о Столетней войне 1337 — 1453 гг. Война началась из-за пре¬
тензий английского короля Эдуарда III на французский трон.
Буквально в первые же годы войны Франция потерпела ряд
серьезнейших поражений — в морском сражении при Слейсе (1346)
погиб весь французский флот, а уже на суше, в битве при Кресси
(1346) французское рыцарство, столкнувшись с английскими луч¬
никами, потерпело страшный разгром. Фактически в этой битве
французы разбились о собственное же убеждение в непобедимости
рыцарской конницы и о неспособности пехоты эффективно про¬
тивостоять ей. Когда было выбрано поле для битвы, английский
полководец поставил на холме своих лучников и спешенных рыца¬
рей. Спешенные рыцари не могли передвигаться, зато стояли,
стальной стеной прикрывая своих лучников. Французы, напротив,
бросили своих рыцарей в атаку на холм прямо с марша, не дав им
ни отдохнуть, ни построиться. Это привело к весьма печальным
последствиям для них — стрелы английских лучников не могли
пробить сам рыцарский доспех, но они находили дорожку в кон¬
ской броне, либо в забрале шлема. В итоге до вершины холма доб¬
ралось всего около трети французских рыцарей, раненых и измо¬
танных. Там же их встретили отдохнувшие английские рыцари с
мечами и боевыми топорами. Разгром был полным.
Десять лет спустя, в битве при Пуатье (1356), французы потерпе¬
ли еще одно поражение. На этот раз победа англичан была порази¬
тельна по своим результатам — к ним в плен попал сам король Фран¬
ции Иоанн II Добрый. В разгар битвы вассалы французского короля,
видя, что военная удача им изменила, предпочли увести с поля боя
свои отряды, бросив короля сражаться практически в полном одино¬
честве — с ним остался лишь его сын. Это поражение в очередной раз
показало, что феодальная армия изжила себя и не может более дос¬
тойно противостоять набранному ополчению из простых людей.
242
Часть II
Ситуация усугубилась с началом активного использования
огнестрельного оружия сначала в качестве осадной, а затем и в
качестве полевой артиллерии1. Критическая ситуация, сложившая¬
ся во Франции как в политике, так и в области военного дела к
началу XV века, вынудила короля Карла VII провести военную
реформу, коренным образом изменившую облик французской, а
затем и европейской армии. Согласно королевскому ордонансу,
изданному в 1445 году, во Франции создавался регулярный воин¬
ский контингент. Набирался он из дворян и представлял собой
тяжело вооруженную конницу. Эта кавалерия делилась на отряды
или роты, которые состояли из «копий». В «копье» обыкновенно
входило б человек: один кавалерист, вооруженный копьем, и пять
вспомогательных конных воинов2. Помимо этой конницы, носив¬
шей название «бан» (т.е. «знамя») и набиравшейся из непосред¬
ственных вассалов короля, в контингент включались еще артилле¬
рийские части, части лучников и пехота. В случае крайней
необходимости король мог созвать арьербан, т.е. ополчение из
вассалов своих вассалов.
Соответственно изменениям в структуре армии менялся и ал¬
горитм боевых действий: теперь, когда встречались два воюющих
войска, в первую очередь начинался артобстрел, сопровождаемый
рытьем укреплений для своих орудий и укрытий от вражеских
ядер: «Граф Шароле разбил лагерь вдоль реки, окружив его повоз¬
ками и артиллерией...»3; «Люди короля начали рыть траншею и
сооружать из земли и дерева вал. За нею они поставили мощную
артиллерию <...> Многие из наших вырыли окопы возле своих
домов...»4 Во все стороны от лагеря высылались дозоры, достигав¬
шие иногда пятидесяти копий, то есть .трехсот человек численно¬
сти5. В бою враждующие стороны стремились добраться до артпози-
ций друг друга для того, чтобы захватить орудия. В общем, мы
можем отметить, что начиналась классическая война Нового време¬
ни, обзор которой уже выходит за рамки этой работы.
А. Марей, Г. Кантор
1 Подробнее о развитии артиллерии см. соответствующие главы
в: Contamine Ph. La guerre au Moyen Age. — P., 1999; Medieval
warfare: A history / Ed. by Maurice Keen. — Oxford, 1999.
2 Малинин Ю.П. Комментарий. // Комнин, Филипп de. Мему¬
ары. / Пер., ст. и примеч. Ю.П. Малинина. М., 1986. С. 440.
3 Коммин Филипп де. Мемуары. С. 27.
4 Там же, с. 32.
5 Там же, с. 31.
Часть III
ОТ РЕВОЛЮЦИИ
до ИМПЕРИИ
Томас Флеминг
Маловероятная победа
Тринадцать вариантов возможного поражения
Американской революции
Можно сказать, что Американская револю¬
ция представляет собой лабораторию кон¬
трафакту альой истории Трудно найти пе¬
риод времени, создававший больше возможно¬
стей для воплощения в жизнь альтернатив¬
ных сценариев будущего, нежели те восемь
лет (1775— 1783 гг.). Порой, как показывает
Томас Флеминг, реальностью становился
самый неожиданный вариант развития со¬
бытий, и все решал простой случай. Британ¬
ский стрелок, уже взявший на мушку Вашинг¬
тона, не нажимает на спусковой крючок. Ко¬
мандиры выказывают слишком много (или
наоборот, слишком мало) осторожности.
Британцы, произведя безукоризненную вы¬
садку на остров Манхэттен, дожидаются
подкреплений, в то время как Вашингтон и
его континенталы ускользают из силков. В
битве при Каупенсе Бэнэстр Тарлетон про¬
являет не меньшую импульсивность, чем им¬
ператор Валент при Адрианополе, и амери¬
канцы удерживаются на Юге. Бывают слу¬
чаи, когда ход истории могут изменить
246
Часть III
краткий отдых и хороший завтрак. Рождественской но¬
чьюв пургу, Вашингтон атакует Трентон, и дело патри¬
отов получает новый импульс. Выбор (хороший или пло?
хой) делается под воздействием стресса. При Саратоге
Бенедикт Арнольд нарушает приказ, что приводит к по¬
беде американцев. А разве в противном случае французы
вмешались бы в войну на нашей стороне? Ход событий
определяет личная вражда. Подковерная борьба приво¬
дит к томуу что британский главнокомандующий сэр
Генри Клинтон приказывает командиру южной группи¬
ровки лорду Чарльзу Корнуоллису отослать большую
часть армии на северу а самому отступить и укрепиться
в неприметном виргинском табачном порту под назва¬
нием Йорктаун. На ход военных операций влияют и
капризы погоды. Взять хотя бы два яростных штормау
в октябре 1781 г. решивших участь попавших в ловушку
в Йорктауне англичан: первый помешал намеревавшему¬
ся плыть им на выручку флоту выйти из Нью-Йоркской
гавани, а второй, несколькими днями спустя, сорвал по¬
пытку форсировать реку Йорк. Насколько иным мог
стать ход войны за независимость, сумей тогда британ¬
цы уйти?
ДаваЯу в пределах возможногоу волю воображению, Фле¬
минг напоминает нам о том, что Соединенные Штаты
могли умереть еще в колыбели. Их возникновение едва ли
можно считать исторически неизбежным.
Томас Флеминг является автором таких истори¬
ческих трудов, как «1776: Год иллюзий», «Человек из
Монтичелло. Биография Томаса Джефферсона»у «Че¬
ловеку обуздавший молнию. Биография Бенджамина
Франклина»у «Свобода: Американская революция»у а
также новейших исследований: «Дуэль: Александр Га¬
мильтон» и «Аарон Бэрр и будущее Америки». Его
перу принадлежит также ряд исторических романову в
том числе и таких, действие которых происходит в
годы освободительной войны («Таверна “Свобода”» и
«Мечты о славе»). Он — бывший председатель «Кру¬
глого стола Американской революции» и американско¬
го ПЕН-Центра (международной писательской орга¬
низации).
От Революции до Империи
247
Когда историк, занимающийся проблемами Американ¬
ской революции, начинает задаваться вопросами
«Что, если?» его пробирает дрожь. Слишком много
было моментов, когда висевшее на волоске дело пат¬
риотов спасали лишь совершенно невероятные совпаде¬
ния, случайности или неожиданные решения, принятые
оказавшимися в центре событий измотанными людьми.
Если мир и знал войны с большим потенциалом для воз¬
можного изменения хода истории, то крайне редко. Пред¬
ставьте себе последние два столетия — или хотя бы одно —
без Соединенных Штатов! Вообразите мир, в котором
Британская империя владеет не только полуостровом Ин¬
достан, но и Североамериканским материком.
Ход и итоги той войны оказали влияние и на возникшее
в ее результате общество. Будь движение американских пат¬
риотов подавлено в зародыше, колонии возможно получили
бы известную степень самоуправления без широкого примене¬
ния смертных казней и конфискаций (если таковые вообще
имели бы место). Но будь победа достигнута позднее, после
того как долгая война успела ожесточить народ и правитель¬
ство Британии, американцев, возможно, ждала бы участь угне¬
тенного народа, управляемого наглыми выскочками при
поддержке грубо попирающей их права и свободы оккупаци¬
онной армии1. Но и на саму Британию такой поворот событий
мог оказать почти столь же пагубное влияние. Возобладав¬
шие среди аристократии сторонники жесткой линии, влияя
на столь же узко мыслящего короля, создали бы государство,
безжалостно нетерпимое к демократии.
В рамках тех же экстремумов возможны и иные резуль¬
таты, причем самые интригующие могли проявиться еще до
начала войны. Дитя — независимость — было бы с легкостью
задушено в колыбели, не сумей его родители осознать, что
значение их действий выходит далеко за рамки провинциаль¬
ного морского порта Бостон. Что, если бы Сэмуэль Адамс по¬
лучил такую возможность после «бостонской резни»?
1 Стандартный штамп официозной американской литерату¬
ры, опровергаемый в том числе и лучшими образцами аме¬
риканской художественной литературы (Фенимор Купер,
Э. Сетон-Томпсон).
248
Часть III
Сэмуэль Адамс бесспорно заслужил славу одного из
главных вдохновителей первых шагов, сделанных на терни¬
стом пути к независимости. Однако ему было свойственно
балансировать на самой грани войны, что он и продемонст¬
рировал своей постановкой «бостонской резни», которую
трудно назвать блистательной. Когда в город вступили два
полка британских регулярных войск, Сэм вообразил, будто
его вооруженные молодцы с Северной окраины смогут на¬
гнать на королевских солдат такого страха, что те с позором
унесут ноги. В ночь на 5 марта 1770 г. вооруженная толпа в
400 человек принялась забрасывать осколками льда и по¬
леньями пятерых британских солдат, стоявших на карауле
у таможни. Выкрикивая оскорбления, бостонцы лезли пря¬
мо на ружья; Сэм уверил их, что ни один из «красных мун¬
диров» не спустит курка, пока судья не обратится к толпе с
предложением разойтись, а после отказа зачитает «акт о
мятеже», официально обвинив непокорных в нарушении
королевского мира. Чего ни один судья в Бостоне не осме¬
лился бы сделать.
Но кто-то из толпы сбил солдата с ног ударом дубинки.
Солдат вскочил на ноги, тут же упал снова, сбитый брошен¬
ным поленом, и выстрелил из мушкета по нападавшим. Спу¬
стя мгновение остальные караульные последовали его при¬
меру. Мятежники бросились врассыпную, оставив (что
выяснилось, когда рассеялся пороховой дым) пятерых уби¬
тых или умирающих товарищей. Еще шестеро были ранены.
Хотя Сэм Адамс всегда объявлял себя противником кро¬
вопролития, втайне он ликовал, ибо предвидел судебный про¬
цесс, в котором британские солдаты будут признаны винов¬
ными в убийстве. Чтобы не допустить их повешения,
британские власти вмешаются и заявят о неподсудности
военных колониальным судам присяжных, предоставив
Сэму прекрасную возможность развернуть пропагандист¬
скую кампанию по обвинению «убийц в мундирах» и их лон¬
донских покровителей. Умеренные и в Англии, и в других
колониях могли счесть случившееся доказательством того,
что Бостон оказался в руках буйной, неуправляемой толпы, а
значит, действия британцев по восстановлению законности и
порядка вполне оправданы, однако о такой возможности
Сэм попросту не задумывался. Зато эту опасность ясно ви¬
дел другой житель Бостона — кузен Сэма, Джон Адамс.
Победа британцев в штате Нью-Йорк, осень 1777 года
250
Часть III
Хотя Джон принимал активное участие в движении
Сэма, он был потрясен, узнав, что ни один адвокат в Бостоне
не решается выступить на суде защитником стрелявших сол¬
дат из опасения, что буяны Сэма расколошматят ему окна и
намнут бока. Взяв на себя защиту солдат, Джон сумел дока¬
зать, что они действовали в пределах необходимой обороны,
добился их оправдания, а потом, на протяжении всей своей
жизни, утверждал, что его бескорыстное выступление в защи¬
ту «красных мундиров» было лучшей услугой, какую он мог
оказать своему народу. И это соответствовало действитель¬
ности, ибо убедило умеренных и в Англии, и в Виргинии, и
в Нью-Йорке, что в Бостоне господствуют закон и право, а,
значит, бостонцы заслуживают поддержки.
А ведь если бы Сэму удалось спровоцировать власти на
принятие драконовских мер, «бостонское чаепитие»1 могло
бы не состояться. В городе, нашпигованном войсками, откры¬
тый мятеж был бы попросту невозможен, а Сэм вместе с
ближайшими помощниками, вполне возможно, провели бы
в темнице время между «бостонской резней» и сбрасывани¬
ем в море тюков с чаем. На деле же вышло, что в глазах сто¬
ронних наблюдателей столкновение из-за пустякового по
размеру, но имевшего символическое значение налога на вво¬
зимый чай стало наглядным свидетельством британского вы¬
сокомерия и недомыслия. Умеренные восприняли инцидент
с досадой, но никто не счел его очередным проявлением
свойственного янки пренебрежения к закону, а потому и ре¬
акция британского правительства — закрытие порта и реор¬
ганизация управления Массачусетсом на далеко не демокра¬
тических началах2 — были восприняты как совершенно
несоразмерные случившемуся акты вопиющего произвола.
Вскоре Сэм и Джон Адамсы отправились в Филадельфию,
на 1-й Континентальный конгресс3.
1 16 декабря 1773 года
2 Весной 1774 года было отменено самоуправление в колонии
Массачусетс, введено осадное положение в городе Бостон, гу¬
бернатор наделен неограниченными полномочиями.
3 1-й Континентальный конгресс представителей колоний, ко¬
торый работал с 5 сентября по 26 октября 1774, призвал к бой¬
коту английских товаров и в то же время попытался добить¬
ся компромисса с метрополией.
От Революции до Империи
251
Когда в начале 1775 года они вернулись в Массачусетс,
оказалось, что Сэм не извлек из «бостонской резни» ника¬
ких уроков. В Бостоне шло противостояние между факти¬
чески оказавшейся в осаде английской воинской группи¬
ровкой, численностью в 4500 человек, и многочисленным
народным ополчением. Сэм Адамс предложил решить про¬
блему радикально, начав решительное наступление на регу¬
лярные части1. Правда, трезвомыслящие взяли верх, заявив,
что вся остальная Америка никогда не поддержит такой
шаг, а британцы, напротив, будут приветствовать его как до¬
казательство того, что в Массачусетсе вспыхнул бунт, ничем
не отличающийся от подавленных ими с безжалостной эф¬
фективностью восстаний в Ирландии'и Шотландии.
И опять трезвые головы оказались правы. Когда не¬
терпеливое начальство вынудило британского коменданта
Бостона (генерал-майора Томаса Гэйджа) к действию, он
силами отряда из 700 человек предпринял ночной бросок
на Конкорд, рассчитывая обезвредить мятежников, захва¬
тив их склады с порохом и другим военным снаряжени¬
ем2. На Лексингтон-Грин солдаты столкнулись с отрядом
городской милиции. Прозвучали выстрелы, на траву упа¬
ли убитые. За этим последовали кровопролитие* в Кон¬
корде и настоящее сражение между британцами и опол¬
ченцами на обратном пути в Бостон. На сей раз Сэм
Адамс получил-таки столь желанный инцидент, позволив¬
ший ему, с одной стороны, объединить американцев3, а с
другой, дать умеренным в Англии повод для раздувания в
парламенте и печати антиправительственной кампании.
1 Вооруженные отряды колонистов стихийно возникли зимой
1774—1775 годов, первые столкновения начались на Западе
(в Кентукки и Теннесси). 8 апреля 1775 вспыхнула граждан¬
ская война в Северной Каролине.
2 19 апреля 1775 года.
3 10 мая 1775 открылся 2-й Континентальный конгресс, в кото¬
ром преобладающее влияние получило радикальное крыло. В
мае 1776 года Конгресс предложил всем колониям создать но¬
вые правительства взамен колониальных властей и разорвать
связь с Ангдией. К этому времени колонии уже провозгласи¬
ли свою независимость, не дожидаясь решения Конгресса. С
мая 1775 по март 1781 года 2-й конгресс фактически осуще¬
ствлял законодательную и исполнительную власть в стране.
252
Часть III
Что, если бы при Банкер-Хилл британцы сумели
осуществить свой план?
Два месяца спустя лишь разгоравшаяся война могла пойти
по одному из двух возможных путей в зависимости от исхо¬
да дела при Банкер-Хилл. Согласно хрестоматийной версии
этого сражения, англичане тупо маршировали вверх по
склону под пулями метких американских стрелков. В дей¬
ствительности же у них имелся хитроумный план, и удайся
им цретворить его, война могла бы на этом и закончиться.
Английский командир, генерал-майор Уильям Хоу, на¬
меревался обойти с фланга выдававшееся вперед укреп¬
ление на Брид-, а не на Банкер-Хилл1. Он направил колон¬
ну первоклассной легкой пехоты вдоль берега реки
Мистик с тем, чтобы заблокировать узкий перешеек полу¬
острова Чарльстон, закупорив американцев, словно мух в
бутылке. Одновременно другой половине британской ар¬
мии надлежало обрушиться на растянутые американские
позиции вокруг Кембриджа, где мятежники сосредоточи¬
ли большую часть запасов пороха и боеприпасов. Полу¬
чись все, как было задумано, к концу дня американцы уже
обратились бы в беспорядочное бегство.
К счастью для будущего еще не существовавших Соеди¬
ненных Штатов, командир Нью-Гемпширского полка, вете¬
ран войн с французами и индейцами, полковник Джон
Старк счел, что оставлять реку без присмотра опасно, и лич¬
но отправился к берегу во главе двухсот отборных солдат.
Обнаружив эту непредвиденную помеху, генерал попросил
командира стоявшей на рейде Бостона британской эскадры
направить вверх по реке Мистик шлюп и разогнать людей
Старка несколькими залпами картечи. Адмирал отказался,
сославшись на отсутствие у него карты мелей на реке. Хоу
все равно послал своих легких пехотинцев вперед, надеясь,
что американские ополченцы не успеют сделать больше од¬
ного залпа, прежде чем солдаты регулярных войск сойдутся
с ними в штыковую. Но тут он просчитался. Люди Старка
1 В мае 1775 года 20 тысяч повстанцев образовали у Бостона
укрепленный «лагерь свободы». Он располагался на перешей¬
ке между городом и материком.
От Революции до Империи
253
оказались меткими стрелками. Они усеяли берег мертвы¬
ми телами британцев, и Хоу не оставалось иного выхода,
кроме отчаянной фронтальной атаки на Брид-Хилл, стоив¬
шей ему почти половины его небольшой армии.
А ведь окажись британский адмирал достаточно про¬
зорливым, чтобы заказать заранее карту мелей, или наобо¬
рот, Старк недостаточно прозорливым, чтобы сообразить,
откуда может грозить опасность, по-иному могло бы закон¬
читься не только дело у Банкер-Хилл. 17 июня 1775 г. ста¬
ло бы днем последнего сражения Американской револю¬
ции, не счйтая, может быть, нескольких мелких стычек в
Виргинии и других колониях. Но то, что случилось, чрез¬
вычайно воодушевило восставших. Они уверились в своей
способности наносить противнику тяжкий урон, и скоро
окруженные в Бостоне кольцом враждебных янки британ¬
цы вынуждены были перейти к унизительной обороне.
Что, если бы в начале 1776 г. Вашингтон атаковал
в Бостоне английскую армию?
Когда в июле 1775 г. Джордж Вашингтон1 принял коман¬
дование стоявшей под Бостоном американской армией, все
его мысли занимала завораживающая возможность овла¬
деть городом. На протяжении девяти месяцев это не уда¬
валось из-за того, что Вашингтону отчаянно не хватало ар¬
тиллерии. Вдобавок, он не смог помешать значительной
части своих янки разойтись по домам в связи с истече¬
нием срока их службы 1 января 1776 г. В марте 1776 г. его
лазутчики донесли, что стоящие в гавани многочислен¬
ные британские суда запасаются провиантом и водой, и
готовятся покинуть Бостон. Местом их назначения пред¬
положительно являлся Нью-Йорк.
К тому времени Вашингтону удалось захватить в фор¬
те Тайкондерога немало пушек и вновь собрать армию вну¬
шительных размеров. Американский командующий решил
сорвать вражий план захвата Нью-Йорка, ибо, оказавшись
там, англичане представляли бы куда большую опасность
для Революции, нежели будучи зажатыми в Бостоне.
1 Дж. Вашингтон стал главнокомандующим 15 июня 1775 года.
254
Часть III
Замысел Вашингтона был дерзок и весьма рискован. В
первую очередь он вознамерился захватить находившиеся
к югу от города Дорчестерские высоты и установить там
пушки, а как только англичане начнут атаку этой позиции,
послать 4000 человек на сорока пяти судах при поддерж¬
ке установленных на плотах двенадцатифунтовых орудий
на штурм Бостона со стороны реки Чарльз. Таким обра¬
зом, пока половина войска будет удерживать Бикон-Хилл
и другие господствующие высоты, другая прорвет британ¬
скую линию укреплений на Бостон-Нек, открыв путь для
подкреплений, ожидающих возможности подойти сушей
из Роксбери. Вашингтон не сомневался, что разгром ар¬
мии Хоу настолько подорвет военные возможности анг¬
личан, что приведет к немедленному заключению мира.
Поначалу все шло в соответствии с планом. В ночь на
четвертое марта Вашингтон захватил Дорчестерские вы¬
соты и установил там орудия, поставив противника перед
выбором: отбить высоты или оставить город. Генерал Хоу
наметил атаку на 5 марта. Однако этот амбициозный иг¬
рок задумал нанести двойной удар. Четыре тысячи чело¬
век должны были повести наступление на занятый Ва¬
шингтоном Роксбери, тогда как остальные три тысячи
двести солдат — на Дорчестерские высоты. Таким обра¬
зом, оборонять Бостон со стороны главного направления
задуманного Вашингтоном вторжения предстояло всего-
навсего четырем сотням «красных мундиров»
Все было готово к решающему, титаническому столкно¬
вению. Однако 5 марта, едва начали сгущаться сумерки, за¬
дул пронизывающий, холодный ветер, который принес с со¬
бой смешанный с градом дождь. А вскоре, по словам одного
из младших офицеров Вашингтона, разразился «настоящий
ураган». Хоу отменил задуманное наступление, да и Ва¬
шингтон отказался от своего плана. Но во что могла вылить¬
ся попытка воплотить его в жизнь? Тринадцать дней спустя,
когда британцы оставили Бостон, Вашингтон осмотрел обо¬
ронительные сооружения, которые намеревался штурмовать,
и был потрясен их мощью. «Город Бостон был почти непри¬
ступен», — признал он и в письме к брату Джеку назвал
бурю «спасительным вмешательством провидения».
Хотя на том этапе поражение Вашингтона могло и не
означать прекращения борьбы, оно стало бы губительным
От Революции до Империи
255
для его репутации. И в армии, и в Континентальном конг¬
рессе он и без того подвергался резким нападкам со сто¬
роны недоброжелателей, обвинявших его в робости и не¬
решительности. Но предположим, что ему все же удалось
одержать под Бостоном победу. Стала бы ли эта победа
окончательной, на что надеялся Вашингтон? Вероятно нет,
ибо в те дни правительство Британии уже готовило от¬
правку в Америку армии, вчетверо большей, нежели та,
что находилась в Бостоне.
Что, если бы британцы поймали Вашингтона в ловушку
на Лонг-Айленде или Манхэттене?
Джордж Вашингтон настоятельно просил 2-й Континен¬
тальный конгресс предоставить в его распоряжение соро¬
катысячную армию, набранную до окончания войны. Одна¬
ко конгресс принял на веру фантазии Сэма Адамса,
искренне верившего в способность наскоро вооруженных
фермеров Лексингтона и Конкорда нанести поражение ре¬
гулярным британским частям. В действительности Масса¬
чусетс располагал лишь зародышем настоящей армии в
виде отрядов ополченцев, которые проходили обучение в
течение девяти месяцев. С другой стороны, они впятеро
превосходили по численности британский гарнизон Бос¬
тона. Вашингтону было приказано довольствоваться двад¬
цатитысячной амией, набранной на один год, и в основном
полагаться на милицию — людей, отдававших службе лишь
часть времени и не получивших почти никакой военной
подготовки. Вдобавок, Конгресс основательно пощипал и
имевшиеся в распоряжении Вашингтона силы, приказав
направить часть войск на канадский театр военный дей¬
ствий, где американцев преследовали неудачи.
В результате Вашингтон объявился в Нью-Йорке с ар¬
мией чуть больше, чем в десять тысяч солдат (которых
прозвали «континенталами»), в помощь которой объявил
мобилизацию ополченцев из Новой Англии, Нью-Йорка,
Нью-Джерси и Пенсильвании. Этим силам пришлось
толкнуться с тридцатитысячным королевским войском, в
состав которого входили двенадцать тысяч германских
наемников. В состоявшемся 27 августа сражении при
Лонг-Айленде англичане, во главе которых вновь стоял
256
Часть III
Уильям Хоу, успешно применили тактику обхода с флан¬
гов. Неудачный день завершился тем, что большая часть
армии Вашингтона оказалась запертой в укреплениях на
Бруклинских высотах.
Два дня спустя, воспользовавшись благоприятным вет¬
ром и сильным туманом, Вашингтон сумел тайно отвести
свои силы на Манхэттен, но и после этого дважды оказы¬
вался в ситуации, когда ему едва удавалось ускользнуть.
15 сентября англичане высадились в Кипе Бэй (в районе
нынешней Тридцать четвертой улицы) и едва не захвати¬
ли в ловушку на нижнем Манхэттене треть континен¬
тальной армии.
Десятого октября англичане высадились в Пеллс-
Пойнт, в Вестчестере, и лишь героизм отступавшей с боями
Массачусетской бригады из 750 человек позволил Вашинг¬
тону выиграть время и эвакуировать армию с Манхэттена.
К тому времени он уже не питал никаких иллюзий насчет
милиции: большая часть ополченцев разбежалась по до¬
мам. Но хотя многие американские лидеры пребывали в
отчаянии, он не потерял головы и в критический момент
взял руководство дальнейшим ходом войны на себя. Ва¬
шингтон объявил Конгрессу, что отныне американская ар¬
мия не станет стремится покончить с войной разом, выиграв
решающую битву. «Мы ни в коей мере не станем искать ге¬
нерального сражения, — писал он президенту конгресса
Джону Хэнкоку, — а будем, напротив, всячески затягивать
войну». Благодаря этому, казалось бы простому, изменению
в стратегии он навязал англичанам войну на истощение,
какую они менее всего готовы были вести.
А ведь попади армия Вашингтона в западню на Брук¬
линских высотах или на Манхэттене, война закончилась
бы быстро. Недальновидность Конгресса, делавшего став¬
ку на ополченцев, стала совершенно очевидной. После по¬
ражений на Лонг-Айленд или при Кипе-Бэй американ¬
цам было бы очень трудно собрать новую армию. Хуже
того, большинство американских генералов являлись сто¬
ронниками стратегии генерального сражения, и мечтали
повторить успех при Банкер-Хилл. Однако англичане не
совершили бы снова ту же ошибку, и не возникни новая
стратегия Вашингтона, в стане революционеров могло рас¬
пространиться отчаяние.
8*
От Революции до Империи
257
Что, если бы Вашингтон не захватил Трентон и Принстон
или хотя бы один из этих городов?
Отступив из Нью-Джерси, Вашингтон пристально следил
за мерами англичан по умиротворению этого важного в по¬
литическом и стратегическом отношении штата. Британ¬
ские власти распространили прокламацию, призывавшую
гражданское населения принести клятву «миролюбия и
верности» Георгу III в обмен на королевское «покрови¬
тельство», означавшее гарантию неприкосновенности жиз¬
ни и собственности. Недавние неудачи американцев побу¬
дили тысячи людей откликнуться на это предложение. От
всей милиции Нью-Джерси, численность которой на бумаге
составляла семнадцать тысяч человек, в строю осталась едва
ли тысяча. В данном случае англичане опробовали метод,
при помощи которого надеялись в скором времени завер¬
шить войну и в других колониях.
Для защиты лоялистов англичане разместили в раз¬
личных городах этого штата свои гарнизоны, однако Ва¬
шингтон понял, что эти разрозненные отряды могут ока¬
заться легкой добычей для превосходящих их численно
американцев. Рождественской ночью 1776 г., в сильную
пургу, он совершил марш-бросок через Делавэр, увенчав¬
шийся пленением в Трентоне трех германских полков.
Вследствие этого весь штат Нью-Джерси вновь «впал в
безумие свободы», по выражению одного испуганного ан¬
гличанина.
Десять дней спустя Вашингтон предпринял еще более
дерзкую операцию. Желая содействовать вящему сплоче¬
нию штата, он вернулся к границе Делавэра с Нью-Джер¬
си, где встретился с семитысячным отрядом прекрасно во¬
оруженных «красных мундиров» под командованием
лорда Чарльза Корнуоллиса. Совершив стремительный
ночной обход с фланга (почти точное повторение маневра
Хоу на Лонг-Айленд), Вашингтон внезапным ударом зах¬
ватил Принстон и тут же отошел к высотам Морристауна
с добычей и пленными. Ошеломленные англичане с пере¬
пугу решили, что он готовит удар по их главной базе и
заняли оборонительные позиции вокруг города, уступив
большую часть Нью-Джерси повстанцам.
9—Альтернативная история
258
Часть III
Если бы Вашингтон не решился нанести эти удары
силами своей оборванной и разутой армии или хотя бы
один из них закончился неудачей, центральные колонии —
Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Мэриленд и Дела¬
вэр сдались бы англичанам немедленно. Покорение Юга, и
в особенности горделивой Виргинии, обещало занять боль¬
ше времени, а завоевание Новой Англии еще больше. Но
сторонники короля Георга III, заверяя всех, что неотъемле¬
мым условием примирения является безусловное соблюде¬
ние «британских свобод», рано или поздно взяли бы верх.
В течение года, в крайнем случае двух, они превратили бы
американцев в некое подобие канадцев — мирных колони¬
стов, прирученных торжествующей Британской Империей
и напрочь лишенных того духа независимости, что состав¬
ляет ныне стержень национального характера.
Что, если бы генерал Бенедикт Арнольд не превратился
на озере Шамплейн в адмирала?
Сходный результат мог бы иметь место, и обернись по-
иному в 1776 г. события на ином театре военных действий.
Если бы бригадному генералу Бенедикту Арнольду не
хватило познаний (и невероятного самообладания), чтобы
в конце лета выступить на озере Шамплейн в качестве
флотоводца, англичане перезимовали бы в Олбани и к
весне 1777 г. были готовы развязать войну на уничтоже¬
ние против Новой Англии.
Выбитый из Канады получившими сильное подкреп¬
ление англичанами, Арнольд с остатками так называемой
«Северной армии» отступил в форт Тайкондерога на бере¬
гу озера Шамплейн. Менее благоприятную позицию труд¬
но было себе даже представить. Британский командующий
Гай Карлтон планировал напасть на «Американский Гиб¬
ралтар» с шестнадцатитысячной армией, не считая много¬
численных союзных ему индейцев. Противопоставить ему
американцы могли лишь три с половиной тысячи вымо¬
танных, измученных оспой и надломленных понесенны¬
ми поражениями людей.
Поскольку совершить пеший переход в 135 миль
вдоль заросшего непроходимым лесом берега озера не
представлялось возможным, Карлтон вознамерился дви¬
9-2
От Революции до Империи
259
нуться по воде. В ответ Арнольд решил превратиться в
адмирала и первым делом построить для этого собствен¬
ный флот. К счастью, в бытность свою купцом он совер¬
шил немало плаваний в Вест-Индию и Канаду и пред¬
ставлял себе, как следует управлять кораблем. Под его
руководством плотники сколотили из подвернувшегося
под руки, вовсе не корабельного леса тринадцать неуклю¬
жих весельных галер, экипажи которых составили из от¬
роду не бывавших на палубе солдат. Проявив дерзкую от¬
вагу, граничившую с безумием, Арнольд повел свою
эскадру вверх по озеру, бросая англичанам вызов.
Затевая это предприятие, самозваный адмирал не ведал,
что Карлтон заканчивает полностью оснащенный и укомп¬
лектованный командой военный корабль «Инфлексибл»
водоизмещением в 180 тонн, способный одним залпом бор¬
товых орудий разнести в щепки любой корабль Арнольда.
Узнав об этом, он отступил вниз по озеру и укрепился на
острове Вал кур. Тем временем многие английские офицеры
упрашивали своего командующего повести наступление
немедленно, не дожидаясь достройки «Инфлексибла». На¬
чинался сентябрь, через месяц мог пойти снег, а в их распо¬
ряжении и без того имелись двадцать четыре канонерские
лодки, две хорошо вооруженные шхуны и огромный ар¬
тиллерийский плот под названием «Тандерер». Но Карлтон,
на которого бравада Арнольда, видимо, произвела впечатле¬
ние, предпочел перестраховаться, и его армия ждала на бе¬
регу еще четыре недели, пока «Инфлексибл» оснащался и
довооружался.
Лишь 11 сентября флотилия Карлтона приблизилась к
эскадре Арнольда и встала на якорь в устье залива Валкур.
Последовала ожесточенная и беспорядочная шестичасовая
схватка. Хотя американцам и задали основательную треп¬
ку, они смогли продержаться до ночи и пустились наутек
лишь под покровом темноты. В течение следующих трех
дней британские суда гонялись по озеру за американцами,
после чего от эскадры Арнольда осталось на плаву только
пять кораблей. Располагавший пятикратным превосход¬
ством в живой силе и артиллерии, Карлтон имел полную
возможность захватить Тайкондерогу.
Американский гарнизон всячески демонстрировал
высокий боевой дух, посылая приближавшимся к стенам
9*
260
Часть III
английским разведчикам пушечные ядра и отборные ру¬
гательства. В результате Карлтон, памятуя о Банкер-Хилл,
отказался от лобового штурма. Насчет осады он решил,
что начинать ее в этом году уже слишком поздно. Когда
англичане отходили на зиму в Канаду, один из офицеров
простонал: «Как жаль, что мы не начали этот поход че¬
тырьмя неделями раньше». Четыре недели потребовались
Карлтону на то, чтобы достроить «Инфлексибл», и это
промедление позволило Арнольду с его примитивным
флотом сорвать английское наступление с севера.
Сумей Карлтон захватить осенью 1776 г. Тайкондерогу
и разгромить или пленить «Северную Армию», уже ничто
не могло бы помешать ему в любое время обрушиться на
Новую Англию и опустошить ее подобно тому, как во вре¬
мя Гражданской войны Шерман опустошил Юг, вторгнув¬
шись туда с незащищенного западного фланга. Еще до по¬
хода Карлтон мог превратить Олбани в центр
сопротивления лоялистов Континентальному конгрессу.
Канадский командующий проявлял куда больше проница¬
тельности и дипломатичности в умиротворении провин¬
ций, чем Хоу. Так, всех захваченных в Канаде пленных он
накормил и отпустил по домам, даровав полное прощение
под честное слово не воевать больше против короля. Как
показали впоследствии не прекращавшиеся пять лет кро¬
вопролитные «пограничные стычки», позиции лоялистов
были весьма сильны и на севере штата Нью-Йорк.
Что, если бы при Саратоге Бенедикт Арнольд
подчинился приказу?
Впрочем, год спустя ни у кого не складывалось впечатле¬
ния, будто достигнутый генералом (а заодно и адмиралом)
Арнольдом в заливе Валкур успех имел серьезное значение.
Сменивший Карлтона на посту командующего генерал Джон
Бургойн в начале июля, не встречая никакого противодей¬
ствия, спустился по озеру Чамплэйн и с ошеломляющей лег¬
костью захватил Тайкондерогу. Американцы ухитрились рас¬
тратить впустую драгоценные месяцы, выигранные для них
благодаря энергии и боевому духу Арнольда.
Задачу противостояния девятитысячной армии Бур-
гойна Конгресс возложил на генерал-майора Горацио
9-4
От Революции до Империи
261
Гэйтса, бывшего английского штабного офицера, не имев¬
шего заслуживающего упоминания боевого опыта. Дабы
компенсировать этот недостаток, Вашингтон направил
ему В“ помощь ставшего генерал-майором Арнольда и ог¬
ромного, задиристого полковника Дэниэла Моргана с
корпусом виргинских стрелков. Мастерски укрепившись
на холмах Бамис, в двадцати восьми милях к северу от
Олбани, Гэйтс стал ожидать атаки Бургойна, видимо рас¬
считывая повторить Банкер-Хилл в лесу. Но Бургойн от¬
нюдь не намеревался ему подыгрывать. С огромным тру¬
дом протащив через леса из Тайкондероги сорок две
тяжелые пушки, он планировал совершить фланговый
обход, что позволило бы ему, установив эти орудия на
господствующих высотах, шквальным огнем разнести в
клочья армию Гэйтса вместе с любовно возведенными им
оборонительными сооружениями. Понявший грозившую
им опасность, Арнольд после яростного спора убедил остро¬
жного Гэйтса позволить ему сразиться с англичанами в
лесу. В результате кровопролитной битвы на вырубке
Фримен-Фарм англичане понесли тяжелые потери и
вынуждены были отступить.
Три недели спустя, 7 октября, Бургойн напал снова,
но на сей раз им двигало отчаяние. Его люди сидели на
половинном пайке и страдали от болезней, что вело к
росту пораженческих настроений. Ситуацию усугубила
завистливая недальновидность Хоу, который, вместо того
чтобы сразиться с Вашингтоном в Нью-Джерси, откуда
имелась возможность выступить форсированным мар¬
шем на подмогу Бургойну, препочел отплыть из Нью-
Йорка на юг, дабы напасть на Филадельфию. Захват аме¬
риканской столицы казался Хоу куда более верным
способом выиграть войну, нежели план Бургойна поко¬
рить Нью-Йорк и отколоть штаты Новой Англии от ос¬
тальной Американской Конфедерации. Кроме того, зани¬
мавший пост главнокомандующего и имевший под
началом втрое большую армию, Хоу вовсе не желал от¬
дать «Джентльмену Джонни» лавры человека, выиграв¬
шего войну. Это делает понятным его плохо объяснимое
с иной точки зрения решение и служит наглядным при¬
мером того, как неприязнь между людьми, облеченными
властью, может оказать влияние на ход истории.
262
Часть III
В американском стане тоже не обошлось без раздоров.
Трусоватый Гэйтс привел Арнольда в бешенство, не оценив
по достоинству подвиги, совершенные при Фримен-Фарм,
и после взаимного обмена оскорблениями отстранил пос¬
леднего от командования, приказав ему оставаться в своей
палатке. Но когда началось сражение, Арнольд ослушался
приказа и поскакал на звук канонадь!. И вновь его появ¬
ление на поле боя позволило переломить ход событий’ В
решающий момент он лично возглавил лобовую атаку и,
хотя английская пуля раздробила ему ногу, захватил глав¬
ный редут противника. Тут уж и Гэйтс прислал приказ
удерживать редут «любой ценой», поскольку оттуда про¬
стреливался весь английский лагерь.
Ночью англичане попытались отступить, но возможные
пути их отхода были перерезаны кишевшей повсюду
многочисленной милицией. 17 октября Бургойн капитули¬
ровал перед Гэйтсом. Значение этого события в военной и
дипломатической истории Революции невозможно пере¬
оценить. Во Франции советники Людовика XVI решили,
что американцы, пожалуй, в состоянии выиграть войну и
стали снабжать их столь жизненно необходимыми день¬
гами и пушками. В ответ Англия объявила своему искон¬
ному врагу войну, пожар которой охватил Вест-Индию,
Индию и Африку1.
Если бы в первом сражении при Саратоге Арнольд
действовал в согласии с Гэйтсом, Бургойн, генерал гораз¬
до более воинственный, чем Карлтон, наверняка разгромил
бы американцев и установил контроль над долиной реки
Гудзон. Если бы Хоу остался в Нью-Йорке, а потом повел
наступление вверх по Гудзону навстречу Бургойну, раз¬
гром Гэйтса стал бы неминуемым, несмотря на весь геро¬
1 Политика Франции в отношении Америки велась в интере¬
сах затягивания войны. Франция оказывала неофициальную
помощь колониям начиная с 1776 года, посылая в значитель¬
ных количествах деньги, оружие и волонтеров от имени под¬
ставной фирмы «Родриго Горталес». Угроза заключения мира
после победы при Саратоге заставила поспешить с официаль¬
ным признанием. В декабре 1777 года Людовик XVI сообщил
конгрессу о готовности официально признать новое государ¬
ство и оказать ему военную помощь. Договор был подписан
6 февраля 1778 года.
От Революции до Империи
263
изм Арнольда. Ведь даже довольно вялая, запоздалая и
безуспешная попытка выручить Бургойна силами послан¬
ного из Нью-Йорка четырехтысячного отряда повергла
американцев в состояние, близкое к панике.
Что, если бы капитан Фергюсон нажал на курок?
В то самое время Джордж Вашингтон вел (и проигры¬
вал) бои при Брендивайне и Германтауне, защищая быв¬
шую тогда американской столицей Филадельфию. В ходе
одного из этих столкновений был момент, когда одно на¬
жатие пальца на спусковой крючок ружья могло необра¬
тимо изменить весь ход американской истории. Произво¬
дивший разведку местности, чтобы выбрать позицию для
отражения Хоу, наступавшего от Чесапик, Вашинтон в
лесу близ Брендивайн Крик повстречался с капитаном
английской армии Патриком Фергюсоном,
Фергюсон являлся изобретателем первой заряжав¬
шейся с казенной части винтовки и имел при себе это
смертоносное оружие, обладавшее скорострельностью в
шесть выстрелов в минуту и несравненно лучшей при-
цельностЬю, чем принятые на вооружение в обеих арми¬
ях мушкеты. Не имея представления о том, что столкнул¬
ся лицом к лицу с самим Вашингтоном, Фергюсон
предложил и ему и сопровождавшему командующего
гусарскому офицеру в ярком мундире сдаться. Офицер
предупреждающе вскрикнул, Вашингтон мгновенно раз¬
вернул коня и пустился вскачь. Фергюсон прицелился,
но не нашел в себе сил выстрелить беззащитному врагу
в спину и опустил оружие.
Неожиданная смерть Вашингтона осенью 1777 г. ока¬
зала бы на американских патриотов деморализующее
воздействие. Этот рослый виргинец, как никто другой, со¬
четал умение повести за собой континентальную армию с
беззаветной преданностью идеалам революции. Накануне
Трентона Конгресс для разрешения критической ситуа¬
ции наделил Вашингтона диктаторскими полномочия¬
ми — и шесть месяцев спустя он сложил с себя эту
«кромвелевскую» власть, вернув ее политикам. Возмож¬
ность найти ему равноценную замену была столь невели¬
ка, что ею можно пренебречь.
264
Часть III
Что, если бы на посту командующего Вашингтона
заменил Гэйтс?
Спустя несколько месяцев после почти чудесного спасе¬
ния американского командующего от пули Фергюсона в
армии и Конгрессе созрел заговор с целью сместить Ва¬
шингтона с этой должности и заменить его победителем
при Саратоге, генерал-майором Гэйтсом. В случае успеха
он мог повлечь за собой последствия, не менее бедствен¬
ные, чем выстрел Фергюсона.
Горацио Гэйтс, хитрый и расчетливый эгоист, предоставил
своим помощникам и друзьям продвигать его на высший ко¬
мандный пост, благо формальные основания для того имелись.
В конце концов, Вашингтон проиграл два важных сражения, в
результате чего англичане овладели Филадельфией, а амери¬
канская армия голодала в Вэли Фордж. Обстоятельства как
нельзя благоприятствовали смене командования.
Впоследствии заговор стали называть по имени од¬
ного из его активных участников, служившего ранее во
французской армии волонтера ирландского происхожде¬
ния, генерала Томаса Конвея. Но по сути за «Кликой Кон¬
вея» скрывались представители Новой Англии в Конг¬
рессе: инициатива исходила от Сэма Адамса (в очередной
раз продемонстрировавшего скверное политическое чу¬
тье) и, возможно, от завидовавшего растущей популярно¬
сти Вашингтона его кузена Джона Адамса. Горлопаном
Конвеем манипулировали истинные заговорщики. Доста¬
точно скоро выяснилось, что они не располагают доста¬
точной поддержкой среди генералов и политиков, но на
протяжении нескольких месяцев, пока развивалась интри¬
га, штаб-квартиру Вашингтона постоянно лихорадило.
Если бы заговорщики преуспели в своем намерении
сделать Гэйтса главнокомандующим, это почти наверняка
привело Революцию к плачевному концу. Низкорослый,
суетливый англичанин, получивший в войсках насмешливое
прозвище «бабуля», никоим образом не мог заменить Ва¬
шингтона в качестве объединяющей и воодушевляющей
фигуры. Кто таков Гэйтс, показало случившееся в 1770 г.,
когда он двинулся на юг для отражения британского на¬
тиска уже после захвата Чарльстона и большей части
От Революции до Империи
265
Южной Каролины. Там Горацио, потерпев сокрушительно
поражение при Кэмдене, вскочил на самого быстрого
коня, какого смог раздобыть, и скакал без остановки, пока
не оказался в ста шестидесяти милях от поля боя.
В условиях, когда континентальные доллары превраща¬
лись в никчемные бумажки, а южные штаты были близки к
отделению, отчаявшийся Конгресс вполне мог обратится к
действительно боевому генералу — Бенедикту Арнольду.
Однако к тому времени раздосадованный герой Саратоги
уже давно вступил в тайную переписку с английским коман¬
дованием. Представьте себе, с каким восторгом честолюби¬
вый изменник воспринял бы назначение главнокомандую¬
щим! Это открыло бы перед ним возможность осуществить
мечты, о которых можно догадаться по псевдониму, исполь¬
зовавшемуся им в некоторых из первых, адресованных анг¬
личанам письмам — «генерал Монк». (Так звали англий¬
ского республиканского полководца генерала Джорджа
Монка, перешедшего после смерти Оливера Кромвеля на
сторону монархии, способствовавшего реставрации и щедро
вознагражденного за это королем Карлом И.)
Даже и не получив от Конгресса подобный дар, Ар¬
нольд едва не нанес Революции тяжкий удар. Его план
сдать осенью 1780 г. англичанам ключевую крепость Вест-
Пойнт не осуществился лишь потому, что глава британской
разведки майор Джон Андре случайно угодил в плен от¬
ряду ополченцев, когда возвращался с планом крепости за
голенищем в удерживаемый англичанами Нью-Йорк. Зах¬
ват Вест-Пойнта предоставил бы англичанам возможность
осуществить давнее намерение — установить контроль над
рекой Гудзон и таким образом отрезать Новую Англию от
других колоний. Такой удар, нанесенный революции в тот
год, когда американская армия была ослаблена мятежом
на зимних квартирах, на юге успех сопутствовал англича¬
нам и лоялистам а континентальный доллар практически
обесценился, вполне мог стать смертельным.
Что, если бы англичане разгромили французский
экспедиционный корпус сразу по прибытии?
Еще в одном случае Вашингтону удалось спасти Револю¬
цию, когда судьба ее висела на волоске, благодаря умению
266
Часть III
подсунуть противнику дезинформацию. Этим важнейшим
делом он руководил лично, с помощью уроженца Лонг-Ай¬
ленда, кавалерийского майора Бенджамена Толлмаджа. В
штате Нью-Йорк его снабжали сведениями несколько са¬
мостоятельных шпионских сетей, и в июле 1780 г. одна из
таких ячеек тайком переправила ему тревожное известие.
Англичане грузили на суда шеститысячное войско, готовясь
нанести удар по только что высадившемуся у Ньюпорта (в
Род-Айленде) французскому экспедиционному корпусу.
Ничто не могло бы покончить с войной так быстро, как
разгром этой, насчитывавшей пять с половиной тысяч бой¬
цов, армии. Безудержная инфляция и усталость от затянув¬
шейся войны разъедали моральный дух континентальной
армии. Падение стоимости американской валюты делало
невозможным набор новых солдат. Пока союз с Францией
не принес союзникам ничего, кроме разочарований. Пред¬
принятая в 1778 г. попытка отбить удерживаемый англича¬
нами Ньюпорт закончилась провалом. Нападение на Са¬
ванну в 1779 г. англичане отбили с серьезными потерями
для нападавших. Теперь они рассчитывали нанести сокру¬
шительный удар, который обескуражит Францию и заста¬
вит ее выйти из войны.
Не имея возможности доставить свою армию к Ньюпорту
быстрее, чем туда поспеет британский флот, Вашингтон повел
хитроумную шпионскую игру. Двойной агент вышел к англий¬
скому аванпосту с пакетом бумаг, найденному, по его словам,
на дороге. В нем содержался подробный план массированного
наступления американцев на Нью-Йорк. Англий-ские транс¬
портные суда и эскортирующие их боевые корабли уже на¬
правлялись по проливу Лонг-Айленд в открытое море. На
стратегически важных точках побережья (Лонг-Айленд на¬
ходился в руках англичан) зажглись сигнальные огни и
эскадра вошла в залив Хантингтон, дабы принять доставлен¬
ные туда бешено скакавшими конными гонцами «захвачен¬
ные у американцев секретные документы». Англичане, устра¬
шенные прочитанным, отказались он плавания к Ньюпорту,
вернулись в Нью-Йорк и засели в своих многочисленных
фортах в ожидании атаки, которой так и не последовало. К
тому времени, когда британцы сообразили, что Вашингтон их
попросту одурачил, французы уже укрепились в Ньюпорте,
и выбить их оттуда стало невозможно.
От Революции до Империи
267
Провал попытки вывести Францию из войны суще¬
ственно усложнил положение англичан, заставляя их по¬
стоянно держать в Нью-Йорке столь необходимую на дру¬
гих направлениях армию.
Что, если бы Морган проиграл при Каупенс?
В то время как на севере сохранялось неустойчивое рав¬
новесие, позиции британцев на Юге продолжали укреп¬
ляться. В 1779 г. под власть короля вернулась Джорджия.
Капитуляция весной 1780 г. Чарльстона с его пятитысяч¬
ным гарнизоном более чем скомпенсировала капитуля¬
цию Бургойна при Саратоге. После разгрома у Кэдмена
вся южная континентальная армия сократилась до вось¬
мисот полуголодных солдат. Попытки нового командую¬
щего, генерал-майора Натаниэля Грина, привести к по¬
слушанию таких партизанских вожаков, как Томас
Самтер, ни к чему не привели, а устоять пред англичана¬
ми порознь у них не было никаких шансов. Под началом
дородного, но чрезвычайно энергичного полковника Ба-
настра Тарлтона в составе королевской армии действо¬
вал представлявший собой смесь кавалерии и пехоты,
чрезвычайно мобильный Британский Легион, бойцы ко¬
торого могли преодолевать до семидесяти миль в день
и нередко захватывали партизан врасплох в их станови¬
щах. Жесткая политика набора в королевскую милицию,
когда лишь завербовавшимся гарантировалось, что их
дома и урожай не будут сожжены, тоже оказалась доста¬
точно эффективной. К концу 1780 г. сопротивление в
Южной Каролине было почти подавлено. Англичане уже
обсуждали возможность быстрого завоевания Северной
Каролины и вторжения в Виргинию.
В этих условиях Натаниэль Грин совершил действие,
являвшееся стратегическим ходом в той же мере, что и ак¬
том отчаяния — предоставил в распоряжение ставшего
бригадным генералом Дэниэла Моргана 600 регулярных
пехотинцев и остатки кавалерии (70 человек под коман¬
дованием Уильяма Вашингтона, троюродного брата Джор¬
джа) и направил их на запад Южной Каролины с задани¬
ем попытаться мобилизовать штат и вывести его из
состояния прострации. Британский командующий лорд
268
Часть III
Корнуоллис приказал Тарлтону и его Британскому Леги¬
ону пресечь наглую вылазку Моргана.
На первый взгляд, в том, что кавалеристы в красных мун¬
дирах справятся с заданием, не могло быть сомнения. Соби¬
рая по пути подкрепления, Тарлтон устремился навстречу
Моргану в своем обычном темпе, не обращая внимания на
холодный декабрьский дождь, превративший дороги в тря¬
сину. «Старый Возчик», как прозвали мускулистого, ростом
в шесть футов два дюйма Моргана, счел за благо поскорее
унести ноги. К тому времени он привлек под свои знамена
около трехсот ополченцев. Опережая авангард Тарлтона все¬
го на пять миль, он подошел к реке Брод и обнаружил, что та
разлилась, да так, что попытка переправы грозила бы ему
потерей половины его маленького войска.
Неподалеку находился холмистый, слегка поросший
леском участок местности под названием Каупенс, слу¬
живший окрестным фермерам местом зимних выпасов:
на этом заброшенном пастбище Морган решил остано¬
виться. К тому времени ему удалось пополнить свой от¬
ряд еще ста пятьюдесятью ополченцами, и долговязый
виргинец задумал план сражения, рассчитанный на то,
чтобы извлечь максимальную пользу из народной мили¬
ции, на которую не слишком надеялся. Расположив опол¬
ченцев в два эшелона перед позициями своих континен-
талов, он приказал им дать по наступающим два залпа,
после чего пускаться наутек — что они сделали бы безо
всяких приказов.
Примерно в ста пятидесяти ярдах позади второй
линии ополченцев, на невысоком кряже, заняли оборо¬
ну регулярные пехотинцы под личным командованием
Моргана. Позади них, за гребнем, укрылся кавалерий¬
ский резерв Уильяма Вашингтона. Всю ночь Морган пе¬
реходил от костра к костру, доводя свой план до каждо¬
го рядового и убеждая их, что если они сделают все
как надо, поутру Старый Возчик переломит свой кнут о
спину Бенни Тарлтона.
Тарлтон прибыл на место боя на рассвете 17 января
1781 г. после беспрерывного ночного марша и с ходу, без
отдыха и завтрака, бросил своих людей в атаку. Это была
его первая ошибка. Вторая заключалась в пренебрежении
стрелками-ополченцами, прицельным огнем выбившими
От Революции до Империи
269
из седел немало прикрывавших его фланги кавалеристов
и немногочисленных офицеров.
Когда ополченцы, согласно .приказу, устремились в
тыл, Тарлтон решил, будто битва уже выиграна, однако, ув¬
лекшись погоней, натолкнулся на ожесточенное сопротив¬
ление регулярной континентальной пехоты. Британский
командир ввел в сражение свой резерв — бойцов 71-го
Шотландского полка с тем, чтобы совершить обход про¬
тивника с фланга. Морган ответил на это стандартным ма¬
невром, известным как «откат фланга» и заключающимся
в том, что, дабы избежать охвата, фланги отступают и раз¬
ворачиваются навстречу обходящему противнику. Однако
в сумятице отступление повели не только фланги, но и
центр. Сочтя это свидетельством поражения американцев
и желая завершить разгром, Тарлтон скомандовал штыко¬
вую атаку. С громкими криками «красные мундиры» уст¬
ремились вперед.
Но в действительности Морган не утратил контроля
над ситуацией. Уильям Вашингтон, оказавшийся на пра¬
вом фланге англичан, прислал к нему гонца со словами
«Они наступают как беспорядочная толпа. Дай по ним
залп, и я пойду в атаку». Морган выкрикнул приказ и
отступавшие континенталы развернулись, дали по пресле¬
дователям залп и сошлись с ними в штыковую. Одновре¬
менно в тыл англичанам ударила кавалерия.
Вымотанные, и вдобавок ко всему лишившиеся мно¬
гих командиров, британцы не выдержали удара. Некото¬
рые побросали оружие и сдались, другие пустились в бег¬
ство. Через пять минут сражение закончилось. Морган
одержал победу, уничтожив армию Тарлтона и кардиналь¬
но изменив весь ход войны на Юге. Окажись фронтальная
атака Тарлтона успешной, Северная и Южная Каролина
почти наверняка подчинились бы королевской власти
следом за Джорджией. Этот пораженческий водоворот мог
увлечь в воронку и уже выказывавшую признаки устало¬
сти Виргинию и Мэриленд. При фактически обанкротив¬
шемся и уже зондировавшем почву для мирных перего¬
воров французском правительстве, Англия вполне могла
закончить войну, сохранив за собой весь Юг. Откуда, через
несколько лет, она несомненно повела бы наступление на
оставшиеся независимыми колонии Севера.
270
Часть III
Что, если бы Вашингтон не двинулся в Виргинию
и не осадил англичан в Йорктауне — или же они бежали бы,
как только началась осада?
После состоявшегося при Гилфорд Корт Хаус в Северной
Каролине и дорого обошедшегося ему сражения с возрож¬
денной континентальной армией, командующий британски¬
ми силами на Юге лорд Чарльз Корнуоллис отступил к
побережью, решив отказаться от использовавшейся до сих
пор королевской армией стратегии последовательного по¬
корения штата за штатом. По его мнению, чтобы добиться
господства надо всем югом, было достаточно привести к
покорности богатую и густонаселенную Виргинию. Напра¬
вившись на север и приняв под начало войска, грабившие
Виргинское побережье, граф не встретил заслуживающего
внимания сопротивления со стороны малочисленного аме¬
риканского корпуса маркиза де Лафайета.
Куда более серьезно его планам противодействовал
британский главнокомандующий сэр Генри Клинтон, пола¬
гавший, что граф вторгся в его вотчину, в то время как су¬
ществует опасность захвата Юга повстанцами Натаниэля
Грина. Его язвительные депеши дали Корнуоллису понять,
кто распоряжается на этой войне, и тот скрепя сердце от¬
ступил к небольшому табачному порту Йорктаун, венчав¬
шему собой полуостров с тем же названием. Согласно при¬
казу, Корнуоллису следовало укрепить город, а большую
часть своих сил отправить Клинтону в Нью-Йорк.
Граф не преминул ответить Клинтону, что для пост¬
ройки требуемых фортификационных сооружений ему
необходимы все наличные силы — семь с половиной ты¬
сяч человек. Таким образом к концу лета 1781 ход войны
поставил обе стороны в такое положение — безысходное
на Севере и немногим лучшее на Юге, что стало ясно: тот,
кто сумеет нанести один удар, равный по силе Саратоге
или Чарльстону, выиграет этот матч нокаутом.
Близ города Нью-Йорка Джордж Вашингтон и ко¬
мандир французского экспедиционного корпуса граф де
Рошамбо совещались относительно того, куда лучше такой
удар нанести. Вашингтон хотел напасть на Нью-Йорк, но
для этого его армия, даже с учетом французских подкреп¬
От Революции до Империи
271
лений, была слишком слаба. Французский командующий
предлагал выступить на юг, дабы поймать Корнуоллиса в
ловушку в Йорктауне. Вашингтон, однако, считал, что по¬
куда побережье Америки контролирует британский флот,
такой поход будет пустой тратой времени и сил. Моряки
выручат Корнуоллиса прежде, чем американская армия
вынудит его капитулировать.
Однако Рошамбо сообщил, что французские корабли из
Вест-Индии получили приказ отплыть на север, дабы ук¬
рыться от непогоды в сезон штормов. Почему бы не напра¬
вить эти корабли в Чесапик, пока солдаты движутся туда
сушей? Вашингтон согласился, хотя и неохотно. Во-первых,
он опасался того, что английские моряки, как уже не раз
бывало, разобьют французских, а во-вторых того, что в вре¬
мя марша многие из его уставших от войны и давно не ви¬
девших жалования солдат попросту разбегутся.
Но откажись Вашингтон идти на Йорктаун, французы
могли отказать ему в поддержке. Казалось, что революция
выдохлась. Континентальный доллар обесценился настоль¬
ко, что, как мрачно шутил сам Вашингтон, «чтобы купить
воз сена, нужен воз денег» Вербовщики докладывали о
полном отсутствии интереса к воинской службе. Французы
были готовы отозвать войска из Америки и признать свое
поражение.
Этого не случилось. Вашингтон выступил в поход на Юг,
сопровождавшийся чередой чудес. Дезертирство почти не
имело места благодаря срочной выплате жалования звонкой
монетой из французской казны. Французский флот поспел
как раз вовремя, чтобы поймать Корнуоллиса в ловушку в
Йорктауне. Британский флот отплыл из Нью-Йорка на вы¬
ручку Корнуоллису, но пятого сентября в малоизвестном
сражении у мыса Чесапик третьеразрядный английский ад¬
мирал по имени Томас Грэйвз ухитрился сделать непра¬
вильно решительно все, тогда как французы кое в чем не
ошиблись. Сильно потрепанным англичанам пришлось уби¬
раться назад в Нью-Йорк, а запертый на полуострове Корну¬
оллис остался под дулами орудий союзников.
А ведь сумей Грэйвз выиграть морской бой и вызво¬
лить Корнуоллиса, взаимное разочарование американцев
и французов могло достигнуть критической точки. Впол¬
не возможно, что Континентальный конгресс поставил бы
272
Часть III
перед своими дипломатами задачу выторговать у англичан
максимально приемлемые условия мира. Скорее всего аме¬
риканцам пришлось бы поступиться значительными терри¬
ториями в штате Нью-Йорк и большей частью Юга. Вдоба¬
вок британцы могли предъявить претензии на земли к
западу от Аппалачей, где вели кровопролитную войну союз¬
ные им индейцы. Рухнувший союз Америки с Францией ос¬
тавил бы новорожденную республику в мире, где за Брита¬
нией сохранялось положение доминирующей державы.
В Нью-Йорке энергичный сэр Генри Клинтон пред¬
ложил Грэйвзу план спасения Корнуоллиса, заключав¬
шийся в посадке большей части армии на суда и походу
на Чесапик. Решительное совместное наступление генера¬
ла и адмирала могло определить исход войны, но, к глубо¬
чайшему сожалению сэра Генри, у Грэвза для подобного
предприятия не хватило духу. Не отказываясь наотрез, он,
под предлогом необходимости приведения в порядок по¬
трепанных судов, всячески тянул время.
Наконец флот был приведен в готовность. Отплытие на¬
мечалось на 13 октября, но именно в этот день над Ныо-Йор-
кской гаванью разразилась страшная буря. Могучий порыв
ветра сорвал с якоря один корабль и швырнул его на дру¬
гой, так что оба получили серьезные повреждения. Грэйвз,
само собой, заявил, что не может выйти в море, пока все
они не будут исправлены. Не в первый и не в последний
раз погода сыграла в борьбе за независимость немаловаж¬
ную роль.
Пятнадцатого октября французская и американская
артиллерия превратила большую часть оборонительных
сооружений Корнуоллиса в руины. Кроме того, нападав¬
шим удалось захватить два ключевых редута, что позволя¬
ло обстреливать позиции англичан продольным огнем.
Понимая, что близится момент, когда союзники предпри¬
мут решающий штурм, Корнуоллис отважился на весьма
рискованный маневр.
В Глостере, за рекой Йорк, находился британский аван¬
пост, окруженный по периметру небольшим отрядом из 750
французских солдат и некоторым количеством американ¬
ских ополченцев, главной задачей которых было не допус¬
кать грабительских вылазок. Памятуя, возможно, о бегстве
Вашингтона с Бруклинских высот, Корнуоллис решил в
От Революции до Империи
273
ночь на 16 сентября переправить большую часть армии через
реку на паромах и на рассвете объявиться на Глостерских
позициях. Оттуда он намеревался двинуться форсирован¬
ным маршем к устью реки Делавэр, на соединение с британ¬
скими силами, имевшими штаб-квартиру в Нью-Йорке.
В то время, как союзная артиллерия продолжала безжа¬
лостно осыпать британцев ядрами, Корнуоллис снял свою
легкую пехоту с передовых позиций и отправил к побере¬
жью, где солдаты погрузились на 16 тяжелых плоскодонок,
управлявшихся моряками Королевского флота. К ним
присоединились отборные подразделения Пешей Гвардии
и Королевских Валлийских стрелков. На переправу и воз¬
вращение ушло около двух часов, так что принять на борт
следующую партию суда смогли около полуночи. Но не
прошло и пяти минут после погрузки, как поднялся ветер,
по силе, согласно многим описаниям, ничуть не уступавший
разогнавшему Британский флот урагану. Продрогшим на
пронизывающем ветру, промокшим до нитки, вымотанным
солдатам и матросам пришлось вернуться к побережью
Йорктауна. Ветер стих лишь к двум часам ночи, когда пере¬
правлять оставшуюся часть армии было уже поздно. Сем¬
надцатого октября, около 7 часов утра, граф и его первый
заместитель, бригадир Чарльз О’Хара, в сопровождении
адъютантов появились на передовых позициях: ущерб, на¬
несенный шквальным орудийным огнем союзников, поверг
их в уныние. Командующий артиллерией доложил, что у
него осталось не более сотни ядер к мортирам. Количество
больных и раненых множилось с каждым часом.
Обратившись к своим офицерам с вопросом, следует
ли им драться до последнего, Корнуоллис получил едино¬
душный ответ — он обязан сдаться ради спасения жизней
солдат, сделавших все возможное и гораздо больше. Мол¬
ча кивнув в знак согласия, Корнуоллис обернулся к адъю¬
танту и продиктовал ему свое историческое письмо.
«Сэр, я предлагаю вам приостановить боевые дей¬
ствия на 24 часа и назначить по два офицера от каждой
из сторон... для обсуждения условий на посУпах в Йорке
и Глостере
Многие военные специалисты считают, что не случись
той бури, Корнуоллису, возможно, и удалось бы ускольз¬
нуть. А не случись предыдущего шторма в Нью-Йоркской
274
Часть III
гавани, сэр Генри Клинтон, возможно добился бы от адми¬
рала Грэйвза выхода в море 13 октября. В этом случае бри¬
танцы добрались бы до Чесапика до 19 октября, прежде чем
Корнуоллис успел подписать акт о капитуляции. Любая из
приведенных альтернатив создавала возможность совер¬
шенно иного результата. Бегство Корнуоллиса поставило
бы разочарованных, раздосадованных французов и амери¬
канцев перед перспективой затяжной войны, на которую у
них уже не оставалось ни денег, ни боевого духа. Америка
могла поступиться большей частью своей, ставшей предме¬
том торга на переговорах свободы. Поход Клинтона на Че¬
сапик неизбежно повлек бы за собой масштабное морское
и сухопутное сражение, победа в котором англичан пред¬
ставляется вполне вероятной. А эта победа означала бы для
них возможность навязать измотанным американцам и по¬
битым французам сколь угодно суровые условия мира. Но
вышло иначе: удар союзников оказался нокаутирующим.
Что, если бы Джорджу Вашингтону не удалось пресечь
заговор в Ньюбери?
В то время как война постепенно свелась к случайным
стычкам между мелкими отрядами на Юге, на Западе и
на северной границе штата Нью-Йорк, Американской Ре¬
волюции пришлось столкнуться с последним кризисом,
едва не сделавшим всю долгую, тяжкую борьбу совершен¬
но напрасной. И снова свобода была спасена лишь благо¬
даря Джорджу Вашингтону — человеку на все времена.
В самом начале 1783 г. из Европы пришло известие о
том, что Бенджамин Франклин и другие участники пере¬
говоров торжественно подписали мир на условиях призна¬
ния независимости Соединенных Штатов и расширения
американских владений до восточного берега Миссисипи.
Оставалось лишь заключить мирный договор между Анг¬
лией и Францией, но в континентальной армии отнюдь не
все восприняли эту новость с восторгом.
Напротив, первый проблеск мира над горизонтом по¬
верг часть офицерского корпуса в мрачное неистовство.
Конгресс, годами не плативший им положенных денег, в
1780 г. пообещал всем пожизненную пенсию в размере по¬
ловины жалования. Но теперь Конгресс больше в них не
От Революции до Империи
275
нуждался и ходили упорные слухи, что выполнять это
соглашение власти не собираются. Антагонизм между за¬
конодателями и «джентльменами клинка», как прозвали
офицеров некоторые враждебно настроенные конгрессме¬
ны из Новой Англии, возник давно, но теперь военные со¬
чли необходимым разрешить давний спор, цока в их ру¬
ках еще есть пушки.
Первым делом они направили в Конгресс делегацию
во главе с генерал-майором Александром Мак-Дугласом из
Нью-Йорка, выбор которого в качестве представителя уже
сам по себе являлся своего рода демонстрацией. В начале
1770-х гг. этот горлопан и демагог приобрел известность
как агитатор, уступавший разве что Сэму Адамсу. Офицеры
требовали начала выплаты задолженности, торжественного
обещания того, что она будет погашена полностью, и урегу¬
лирования вопроса об обещанной пожизненной половин¬
ной пенсией путем замены ее уплатой либо крупной суммы
единовременно, либо полного жалования за ряд лет.
Тринадцатого января 1783 г. Мак-Дуглас встретился с
Джеймсом Мэдиссоном, Александром Гамильтоном и дру¬
гими конгрессменами. Мэдисон нашел, что глава военной
делегации говорил «чрезмерно резко». Другой делегат,
полковник Джон Руке, предупредил, что разочарование мо¬
жет подвигнуть армию на «крайние меры». Тринадцатого
февраля Гамильтон, вышедший в отставку после Йорктау-
на, отправил Вашингтону письмо, где сообщал, что ситуация
чревата взрывом.
Письмо Гамильтона пришло как раз вовремя. Офице¬
ры из Ньюбери и члены военной делегации в Филадель¬
фии составили опасный заговор. К числу его вожаков
принадлежал помощник давнего недруга Вашингтона Го¬
рацио Гэйтса майор Джон Армстрог. Армстронг писал
Гэйтсу, что окажись во главе войск вместо Вашингтона
кто-нибудь вроде «Безумного Энтони» (Вэйна) «я и сам
не знаю, на чем они остановятся», особенно если «смогут
научиться думать, как политики».
Вскоре Армстронг и еще один человек Гэйтса, полков¬
ник из Пенсильвании Уолтер Стюарт, начали распростра¬
нять в лагере в Ньюбери анонимные «адреса», призывавшую
армию «не расходиться, пока не будет восстановлена спра¬
ведливость». Потом появлось новое анонимное воззвание,
276
Часть III
призывавшее офицеров собраться и решить, что же им сле¬
дует предпринять в отношении государства, «которое попи¬
рает ваши права, пренебрегает вашими мольбами и прези¬
рает заши горести».
Предупрежденный письмом Гамильтона, Вашингтон
отреагировал* немедленно и яростно. Сурово осудив не¬
санкционированное собрание, он заявил о решительном
намерении «арестовать всякого, кто вздумает занести
ногу над краем ужасной пропасти». Он чувствовал, что с
наступлением мира закладываются основы существования
новой страны, и если армии сойдет с рук запугивание
Конгресса, это станет для будущей Америки неисчерпае¬
мым источником трагических коллизий.
Тринадцатого марта 1783 г. Вашингтон созвал офицеров
лагеря в Ньюбери на официальное собрание. Оно состоя¬
лось в большом здании, которое называли «храмом» — по
воскресеньям оно служило церковью, а в других случаях ис¬
пользовалось как танцевальный зал. Главнокомандующий
произнес страстную речь, призывая людей, «если им дорога
собственная священная честь», презреть призывающие к по¬
ходу на Конгресс подметные письма и взглянуть с «край¬
ним ужасом и отвращением» на тех, кто «готов под любым
обманчивым предлогом погубить свободу нашей страны».
Слушали его внимательно, но лица людей оставались
суровыми. Над ними все еще властвовало озлобление. Ва¬
шингтон завершил речь призывом повести себя так, чтобы
потомки могли сказать «Не будь этого дня, мир никогда
бы не увидел, до какого совершенства способна возвысить¬
ся человеческая природа». Однако напряженность в поме¬
щении не спадала.
Вашингтон достал из кармана письмо виргинского кон¬
грессмена Джозефа Джонса, заверявшего, что Конгресс не
остается глухим к нуждам армии, поколебавшись, извлек
очки (о том, что ему приходиться пользоваться ими уже
несколько месяцев, знали лишь ближайшие помощники) и
сказал: «Джентльмены, позвольте мне надеть очки, ибо, слу¬
жа вместе с вами, я не только поседел, но и почти ослеп».
Волна эмоций прокатилась по рядам собравшихся. Эта
простая констатация факта оказалась гораздо действеннее
любых призывов. Многие рыдали, не стесняясь слез. Зачи¬
тав письмо конгрессмена, Вашингтон удалился, предоста¬
От Революции до Империи
277
вив офицерам принимать решение в его отсутствие. Они
единодушно проголосовали за выражение благодарности
командующему, доверия Конгрессу и осуждение аноним¬
ных писем.
Сообщение Вашингтона о результатах собрания в
Ньюбери достигло Конгресса как раз вовремя, помешав
законодателям объявить войну армии. Джеймс Мэдисон
записал в своем журнале, что эта депеша развеяла «тучи,
которые, похоже, сгущались». Конгрессмен Элифалет Дай¬
ер из Коннектикута предложил заключить соглашение:
выдать пяти летнее жалование в виде ценных бумаг, с обя¬
зательством погашения их стоимости, как только прави¬
тельства США станет платежеспособным. Офицеры согла¬
сились, и самый опасный кризис периода борьбы за
свободу Америки миновал.
Говоря в отношении событий в Ньюбери о «крае про¬
пасти», Вашингтон не преувеличивал. Не сумей он изменить
умонастроение армии, революции грозила бы серьезная
опасность. Армия могла выступить против Конгресса и
продиктовать ему свои условия под дулами пушек, однако
штаты, особенно такие большие, как Виргиния и Массачу¬
сетс, почти наверняка отказались бы признать подобную
сделку. Попытка армии подвигнуть их к уступкам силой
означала гражданскую войну. Не успевшая окрепнуть аме¬
риканская конфедерация дала бы трещину , создав для еще
державших в Нью-Йорке армию и флот англичан сильное
искушение возобновить свое участие в политической игре.
Трудно представить себе, чтобы один из названных выше
штатов вернулся в лоно империи, однако другие, те, в кото¬
рых имелось влиятельное лоялистское меньшинство (на¬
пример, Нью-Йорк или Нью-Джерси), возможно, вступили
бы с англичанами в оборонительный союз для защиты от
бесчинствующих континенталов.
Как известно, спустя много лет Джордж Вашингтон
вел с секретарем Континентального конгресса Чарльзом
Томпсоном переписку относительно написания мемуаров.
Томпсон присутствовал практически на всех заседаниях
Конгресса от его созыва до роспуска в 1788 г. Можно
предположить, что им двоим было известно больше тайн,
чем всему Конгрессу и армии вместе взятым. В конце
концов, оба пришли к выводу, что идея опубликования
278
Часть III
вредна, ибо для американского народа будет слишком
большим разочарованием узнать, как часто «Славное
Дело» оказывалось на волосок от гибели. И тот и другой
сошлись на том, что истинная причина победы Америки в
восьмилетней борьбе за независимость заключается в двух
словах «Божественное Провидение»
Айра Д. Грубер
Рискованная игра
Джорджа Вашингтона
Айра Д. Грубер — профессор истории уни¬
верситета Райс.
К концу декабря 1766 г. британцы выбили
потрепанные и деморализованные вой¬
ска Вашингтона с Манхэттена и погнали
их через Нью-Джерси. Срок службы ос¬
тавшихся 1400 солдат истекал к концу года. В
армии ощущалась острейшая нехватка продо¬
вольствия, одежды, одеял и палаток, тогда как
тысячи простых жителей Нью-Джерси выра¬
жали готовность покориться британцам на ус¬
ловиях предложенной теми амнистии. Конти¬
нентальный конгресс, предвидя неизбежную
потерю Филадельфии, перебрался в Балтимор.
По словам Томаса Пэйна, то было время «ис¬
пытания человеческих душ».
Если бы в тот момент отчаянные атаки
Вашингтона на британские аванпосты в
Трентоне и Принстоне не увенчались успе¬
хом и британцы уничтожили его армию, это
вполне могло стать концом восстания. Ведь
вынужденный в таких обстоятельствах вес¬
ти мирные переговоры Конгресс, вероятно,
счел бы предложенные британцами условия
280
Часть III
(предложение заменить устанавливаемые парламентом
налоги фиксированным колониальным взносом на нужды
обороны империи) весьма привлекательными. Такие усло¬
вия при таких обстоятельствах устроили бы и многих
американцев.
Но коль скоро ставки при Трентоне и Принстоне
были столь высоки, мы вправе задаться вопросом, сколь
велик был риск и какова для поставившего все на карту
Вашингтона вероятность проигрыша. При Трентоне, где
Вашингтон имел численное превосходство, воспользовал¬
ся преимуществом внезапности, а также тем, что гессен¬
ский гарнизон еще не проспался после празднования
Рождества, риск был небольшим, но осуществленное им
немногим более чем неделю спустя нападение на куда бо¬
лее многочисленных и готовых к отражению атаки англи¬
чан в Принстоне вполне могло закончиться катастрофой.
Если бы Вашингтона обнаружили во время его долгого
ночного марша, если бы гарнизон был объединен к мо¬
менту прибытия американцев или просто продержался
подольше, Корнуолллис мог появиться на поле боя и уда¬
рить по измотанным бойцам Вашингтона. Этот удар мог
оказаться роковым для репутации Вашингтона, для аме¬
риканской армии и для самой американской революции.
Дэвид Мак-Гиллоу
Что натворил туман
Дюнкерк революции, 29 августа 1776 г.
Что бы ни говорилось в пользу детерминис¬
тического представления о обусловленности
и неизбежности исторических событий, что
Т. С. Эллиот назвал «великими безликими
силами— случай и удача (явления близкие,
но отнюдь не тождественные)у тоже игра¬
ют немаловажную роль. Как еще объяснить
случившееся в середине августа 1776 г., когда
сильно потрепанному в сражении у Лог-Ай-
ленда (Бруклин) небольшому войску Джорд¬
жа Вашингтона, противостоявшему гораздо
более сильной, одной из лучших в мире, бри¬
танской армииу грозило полное уничтожение.
Как указывает Дэвид Мак-Гиллоу, тогда на
кону стояла не менее чем сама независи¬
мость Соединенных Штатов. Однако в ход
событий вмешались совершенноу как это час¬
то бывает, непредсказуемые капризы пого¬
ды. Если что-то в этой истории и позволя¬
ет говорить о «неизбежности», так это как
всегда проявленные Вашингтоном интуиция
и чувство момента.
Дэвид Мак-Гиллоу — один из самых извес¬
тных и популярных историков нашего времени.
282
Часть III
Его работа «Трумэн» удостоилась одновременно двух пре¬
мий — Национальной книжной и Пулитцеровской (за био¬
графическое исследование). Другой Национальной книжной
премией было отмечено его повествование о строитель¬
стве Панамского канала «Путь между морями». Читатели
хорошо знают такие его книги, как «Потоп в Джорджтау¬
не», «Великий мост» и «Утренние прогулки верхом». Мил¬
лионам телезрителям он знаком как ведущий или гость
различных телевизионных шоу — таких как программа
«Американский опыт». Бывший президент Общества Аме¬
риканских историков, Мак-Гиллоу является также лауре¬
атом премии Фрэнсиса Пикмена и Книжной премии газе¬
ты «Лос-Анджелес Таймс». В настоящее время он работа¬
ет над биографией Джона и Абигайль Адамс.
■■ лизится судный день, в известной мере решаю-
ШШ щий для судьбы Америки», — писал в середине
11 11 августа 1776 г. из своей штаб-квартиры в Ныо-
" шШ Йорке Джордж Вашингтон.
Всего несколькими днями раньше, 8 августа (а не
4 июля, как принято считать), в Филадельфии была
подписана Декларация Независимости — и вот уже на
протяжении шести недель в Нью-Йоркскую гавань
британский флот доставлял самый сильный королев¬
ский экспедиционный корпус, когда-либо посылавший¬
ся за океан.
Первые британские паруса были замечены еще в кон¬
це июня, а весь могучий флот, по выражению одного оче¬
видца, создавал впечатление, «будто весь Лондон спустил¬
ся на воду». Такого зрелища у берегов Америки еще,не
видели. Корабли продолжали прибывать все лето. Три¬
надцатого августа Вашингтон узнал о цриходе 96 судов за
один день. На следующий день бросили якорь еще двад¬
цать, а в конечном счете в гавани собралось более четы¬
рехсот судов — из них десять линейных кораблей, двад¬
цать фрегатов и сотни транспортных кораблей. Тридцать
две тысячи прекрасно экипированных британских и гер¬
манских солдат (некоторые подразделения считались
лучшими в мире), не встречая сопротивления, высадились
на Стэйтен Айленд. Число вражеских солдат превосходи¬
От Революции до Империи
283
ло все население Филадельфий, самого большого города
только что провозглашенных Соединенных Штатов.
Оборону Нью-Йорка считали важной задачей как
Конгресс (главным образом, по политическим соображе¬
ниям), так и генерал Вашингтон, приветствовавший при¬
ближение решающей битвы: по его собственному выраже¬
нию, «судного дня». Правда, при этом он располагал всего
двадцатью тысячами солдат, а флота — ни боевых, ни
транспортных судов — не имел вовсе. Его армия пред¬
ставляла собой сборище плохо вооруженных волонтеров
и необученных новобранцев. Снабжалась она весьма
скудно, достаточно сказать, что у солдат не было палаток
и лишь очень немногие имели штыки — оружие, исполь¬
зовавшееся британцами с устрашающей эффективностью.
Как писал служивший под началом Вашингтона хирург:
«...в плане численности, дисциплины и военного опыта...
неприятель обладал решающим превосходством, не говоря
уж о важности поддержки со стороны сильного флота».
Среди немалого числа людей, вовсе не рвавшихся сра¬
жаться, был и самый способный из офицеров Вашингтона,
Натаниэль Грин. Немногие из американских командиров
имели опыт широкомасштабных военных операций, да и
сам Вашингтон до сих пор не выводил армию в поле. Ему
еще предстояло дать свое первое сражение в качестве ко¬
мандующего.
Не имея представления о том, куда англичане нанесут
удар, Вашингтон решил разделить свои силы: половину
оставить на острове Манхэттен, а другую переправить че¬
рез Ист-Ривер на Лонг-Айленд и занять позиции на уте¬
сах над рекой, известным под названием «Бруклинские
высоты». Все это делалось в нарушение известного прави¬
ла, предписывавшего никогда не разделять армию перед
лицом превосходящего противника. Когда 22 августа бри¬
танцы начали переправляться на паромах через пролив и
высаживаться на юге Лонг-Айленда, в восьми милях от
маленькой деревушки Бруклин, Вашингтон направил до¬
полнительные силы через Ист-Ривер (заметим, вовсе не
через реку, как могло бы следовать из названия, а морской
пролив шириною в милю с очень сильными течениями).
«У меня нет сомнения, что в скором времени произой¬
дут великие события», — эти слова из письма Вашингтона,
284
Часть III
адресованного президенту Конгресса Джону Хэнкоку,
стали теперь классикой. Но по существу сложившаяся си¬
туация грозила обернуться для Америки катастрофой. Ва¬
шингтону, имевшему на Лонг-Айленде не более 12 тысяч,
предстояло вступить в бой с примерно двадцатитысячной
армией, а в случае если попытка остановить противника
не увенчается успехом, отступать со своими плохо обучен¬
ными солдатами, имея за спиной водный рубеж. Случи¬
лось последнее.
Ожесточенное сражение на Лонг-Айленде разыгра¬
лось во вторник, 27 августа 1776 года, в нескольких милях
от Бруклинских высот. Англичанам под началом генерала
Уильяма Хоу потребовалось немного времени, чтобы
обойти американцев с флангов, смять и отбросить. Все
подчиненные Хоу офицеры, в числе которых были
Джеймс Грант, Генри Клинтон, лорд Корнуоллис и лорд
Перси, проявили себе знающими командирами. «В общем,
наших генералов перегенералили», — кратко высказался
по этому поводу Джон Адамс.
Есть свидетельства того, что сидевший верхом на круп¬
ном сером коне и наблюдавший за ходом битвы со склона
холма Вашингтон с горечью промолвил: «Всемогущий
Боже! Каких бравых парней суждено мне сегодня поте¬
рять!» А согласно поздним оценкам, он и сам не знал под¬
линного размера своих потерь, составивших убитыми, ра¬
неными и захваченными в плен свыше 1400 человек.
Двух его генералов пленили, многие из лучших офицеров
погибли или пропали без вести. Британские штыки не
щадили и сдавшихся, по этому поводу один английский
офицер высказался так: «На войне все средства хороши,
особенно на войне против столь гнусных врагов короля и
страны». Вашингтон с уцелевшими солдатами отступил к
укреплениям на Высотах и, заняв позицию спиной к про¬
ливу, стал дожидаться ночи и финальной атаки англичан.
В этот момент судьба американцев повисла на волоске.
Англичане, чего по-видимому не понимал (или не позво¬
лял себе понимать?!) Вашингтон, загнали его в почти
идеальную ловушку. Чтобы отрезать противнику путь к
спасению, им стоило всего лишь ввести в Ист-Ривер не¬
сколько кораблей. Битва тогда закончилась бы совсем по-
иному, но все изменилось из-за капризов погоды.
Джордж Вашингтон в ловушке.
Бруклинские высоты, 30 августа 1776 года
286
Часть III
Вероятность произошедшего была ничтожна, а вот то,
что хотя и не произошло, но случиться вполне могло,
представить совсем не трудно.
Разумеется, индивидуальные планы обоих командую¬
щих сыграли свою роль в ходе сражения. Действия, пред¬
принятые Хоу на второй день, явно диктовались опытом
Банкер-Хилл: добившись успеха, генерал предпочел не зак¬
реплять его штурмом американских позиций на Бруклин¬
ских высотах. Он не видел ни малейших причин как для
увеличения своих потерь сверх необходимого минимума,
так и для спешки. По правде сказать, образ действий
Уильяма Хоу почти всегда отличался неторопливостью, но
на сей раз ему и вправду не было надобности спешить —
ведь он загнал Вашингтона именно туда, куда и хотел.
Джордж Вашингтон, со своей стороны, кажется, даже
не задумывался об отступлении, являвшемся для него
единственным разумным выходом. Все его порывы сво¬
дились к одному — сражаться. В среду 28 августа и в
четверг 29, при том что на позициях заканчивались при¬
пасы, а время, когда еще можно было отойти, стремитель¬
но истекало, он (решение, которому трудно найти объяс¬
нение) посылал в Нью-Йорк приказы о высылке к нему
подкреплений.
При всей своей отваге и преданности командиру его
голодные, измотанные солдаты не испытывали особого
подъема духа, когда 29 числа, во второй половине дня, рез¬
ко похолодало и на не имевшие никакого укрытия войска
хлынул дождь. «На нас обрушился такой сильный ливень,
какой трудно припомнить»,— записал в своем дневнике
бруклинский пастор. Мушкеты и порох промокли. Окопы
в некоторых местах залило так, что солдаты стояли в них
по пояс в воде, и при этом им приходилось вести посто¬
янное наблюдение за противником, ибо атака могла после¬
довать в любой миг. Многим приходилось обходиться без
сна. Один житель Нью-Йорка, увидевший солдат Вашинг¬
тона когда все уже закончилось, сказал, что «отроду не
встречал бедолаг, выглядевших такими несчастными».
Но сам Вашингтон присутствовал на позициях днем и
ночью. Люди чувствовали заботу о себе командира, двое
суток (28 и 29 августа) почти не слезавшего с седла и
практически не дававшего себе отдыха.
От Революции до Империи
287
Но именно в горестном положении американцев коре¬
нилась надежда на спасение. Холод и дождевые тучи
приносил с собой державшийся больше недели, порывис¬
тый, а временами просто неистовый ветер — тот самый,
который не позволял английским судам, воспользовав¬
шись приливом, подняться вверх по Ист-Ривер. То, что
этот пронизывающий, злой ветер не стихал, оборачивалось
великим благом для новой страны.
Правда, ее защитники об этом не догадывались. Как
писал английский историк сэр Джордж Тревильян, в то
время «девять тысяч (или более того) истощенных, пав¬
ших духом солдат, в которых заключалась последняя на¬
дежда нации, зажатые между морем позади и торжеству¬
ющим неприятелем впереди, сгрудились на одной
квадратной миле открытой местности, насквозь продувае¬
мой студеным и яростным северо-восточным ветром...»
В письме Джону Хэнкоку, написанном в 4 часа утра
29 августа (кульминационного дня сражения), Вашингтон
сетовал на суровость погоды и на то, что Конгресс не удо¬
сужился обеспечить армию палатками, однако и словом не
обмолвился об отступлении. Он видел, как пять английских
кораблей потерпели неудачу, попытавшись подняться по
Ист-Ривер, и, таким образом, вероятно не рассчитывал на
перемену ветра. Возможно, он также полагал, что корпуса
затонувших в гавани кораблей надежно блокируют вход в
пролив для всех судов, кроме имеющих очень малую осадку.
Забегая вперед, можно сказать, что это предположение яв¬
лялось ошибочным, да и в любом случае он был очень бли¬
зок к тому, чтобы, уже подвергнувшись обходу по суше с
флангов, оказаться обойденным еще и по воде с тыла.
Решение, напрашивавшиеся, казалось бы, само собой, со¬
зрело лишь вечером, после того, как сделалось очевидным, что
англичане, используя тактику «постепенного продвижения»,
под покровом темноты ведут окопы в направлении американ¬
ских позиций (а, возможно, и того, как Вашингтон допустил,
наконец, вероятность появления английского флота у него за
спиной). Важно, что, как подчеркивает сам Вашингтон, приня¬
то оно было «по совету ...старших офицеров».
По свидетельству одного из очевидцев, самым настой¬
чивым из этих «советчиков» являлся самоуверенный
тридцати двух летний «боевой квакер» из Филадельфии
288
Часть III
Томас Миффин. Именно Миффин, лишь сутки назад при¬
бывший на позиции с подкреплением из Нью-Йорка, во
время ночного обхода обнаружил продвижение вперед ли¬
нии английских окопов и заявил Вашингтону, что един¬
ственным выходом является немедленное отступление.
А дабы никто не счел его предложение свидетельством
малодушия, он взял на себя самую опасную при отступле¬
нии задачу — вызвался командовать арьергардом. Чтобы
укрыться от по-прежнему нещадно хлеставшего дождя,
Вашингтон и его офицеры собрались на военный совет в
располагавшемся на Бруклинских высотах загородном
доме находившегося в то время в Филадельфии на Конг¬
рессе Филиппа Ливингстона, одного из тех, чья подпись
стояла под Декларацией Независимости. Цель встречи, в
соответствии с официальным протоколом, заключалась в
том, чтобы определить «действительно ли в сложившихся
обстоятельствах единственным выходом является уход с
Лонг-Айленда?» Принятию положительного решения спо¬
собствовали возможность перемены ветра и признание
того факта, что едва ли стоит тешиться надеждой на не¬
преодолимость преграды, созданной в гавани затонувши¬
ми кораблями.
Приняв решение, командиры без промедления заня¬
лись подготовкой эвакуации. Вашингтон направил в Нью-
Йорк приказ собрать все суда и лодки «от Хе л л гейта (на
проливе Лонг-Айленд) до Спайтен Дайвил-Крик (на Гуд¬
зоне), которые можно спустить на воду и на которых име¬
ются паруса либо весла и под покровом тьмы перевести
их к восточной оконечности гавани».
Личному составу объявили, что сбор судов осуществля¬
ется для отправки в тыл раненых и доставки к Бруклину
подкреплений, но всем офицерам на Высотах предписыва¬
лось «к 7 часам выстроить солдат по подразделениям с
оружием, снаряжением и уложенными ранцами и ждать
дальнейших приказов».
Ложь, на которую пошел в данном случае Вашингтон,
предназначалась для того, чтобы до последнего момента
скрыть от солдат правду и, таким образом, свести к миниму¬
му возможность возникновения паники. А также для того,
чтобы ввести в заблуждение англичан, наверняка узнавших
о сборе судов от своих бесчисленных шпионов в Нью-Йорке.
9*
От Революции до Империи
289
В большинстве подразделений полученный приказ о
построении с полной выкладкой восприняли как указание
на то, что утром их бросят в атаку. Как вспоминал молодой
капитан пенсильванских добровольцев Александр Грэйден,
некоторые сочли нужным составить завещания, однако са¬
мого его не покидало ощущение, будто затевается нечто
особенное. «Неожиданно меня осенило: готовится отступ¬
ление, а приказ... всего лишь прикрытие для истинного пла¬
на», — писал он, однако добавлял, что никто из офицеров, с
которыми ему пришло в голову поделиться своей догад¬
кой, не принял ее на веру. Впоследствии, вместе с воспоми¬
нанием о долгом ожидании, ему всякий раз приходил на ум
хор из шекспировского «Генриха V», где описывается
«ночь томительного бдения» перед Азенкуром.
Едва стемнело, первые лодки начали переправу. Труд¬
но представить себе, как удалось все это осуществить. В
ход пошли все, даже самые утлые плавающие средства,
управление которыми доверили подчиненным генерала
Джона Гловера и полковника Израэля Хатчинсона, солда¬
там из Массачусетса, бывшим в мирной жизни моряками
и рыбаками в Сайлеме и Марблхеде. Можно сказать, что
судьба американской армии была в их руках. Они, как
никто другой, понимали, что на воде та ночь могла обер¬
нуться не меньшим бедствием, чем на суше.
Переправляли все — солдат, припасы, лошадей и
пушки. Чтобы сохранить тишину, предприняли меры пре¬
досторожности: весла, копыта и колеса обмотали тряпка¬
ми, приказы передавали шепотом. С отправкой первого
судна в непроглядной ночи под проливным дождем нача¬
лась смертельная гонка.
Был миг, когда казалось, что все пропало. Около девя¬
ти часов отлив совпал со столь резким усилением северо-
восточного ветра, что парусным судам не удавалось справ¬
ляться с течением, а весельных явно не хватало, чтобы
переправить всю армию до наступления дня. Однако через
час ветер сжалился и утих, а потом и вовсе сменился на
более благоприятный юго-западный, что позволило вновь
задействовать всю спасательную флотилию.
Час проходил за часом, но переправа продолжалась
без сучка и задоринки. Если когда-либо фортуна действи¬
тельно благоволила отважным, так это имело место в ту
10—Альтернативная история
290
Часть III
ночь на Ист-Ривер. Вашингтон, по правде сказать, не выка¬
завший в первом, данным им в качестве командующего,
сражении талантов великого стратега, свое первое круп¬
ное отступление провел блестяще, сочетая решимость и
быстроту со знанием дела. И его усталое, промокшее воин¬
ство тоже не ударило в грязь лицом. На холоде, под про¬
ливным дождем, солдаты часами дожидались своей очере¬
ди на погрузку, бесшумно, как привидения, спускались к
крохотной, не различимой во тьме Бруклинской пристани
(туда, где ныне находится Бруклинский мост) и в полном
порядке всходили на борт.
По мере того как сгущалась ночь и полки один за
другим покидали позиции, передовая линия опасно реде¬
ла. Если бы враг узнал, что происходит, и бросился в ата¬
ку, задержать его было бы некому, кроме арьергарда Маф-
фина. Этому отряду надлежало жечь костры, поднимать
шум и всячески поддерживать иллюзию того, что амери¬
канская армия не покидала высот.
Единственный сбой произошел около двух ночи, когда
Маффин получил приказ на отход и уже на пути к при¬
стани узнал, что произошла ужасная ошибка и ему следу¬
ет немедленно вернуться к оставленным постам. «Для мо¬
лодых солдат то было нелегкое испытание, — написал
впоследствии один из бойцов, — однако они с ним спра¬
вились». Отряд вернулся на позиции прежде, чем англи¬
чане успели заметить его отсутствие.
Другой офицер, полковник Бенджамен Толлмадж,
вспоминал, что «по мере того, как близился рассвет, оста¬
вавшихся в окопах охватывало все большее беспокойство
за собственную жизнь ...»
Эвакуировать предстояло еще очень многих и, судя по
тому, как шли дела, казалось, что день настанет раньше,
чем войска успеют завершить переправу. И снова на вы¬
ручку американцам пришла «стихия», на сей раз в виде
густого, как гороховый суп, тумана.
Впоследствии этот туман называли «подлинным чу¬
дом», «явным вмешательством Провидения», «знаком бла¬
говоления», «чудесным туманом», «дружеским туманом»,
«американским туманом». «Воздух сделался настолько
плотным,— вспоминал тот же Толлмадж,— что я едва
мог различить человека на расстоянии шести ярдов».
10-2
От Революции до Империи
291
Когда настало утро, туман не рассеялся и продолжал при¬
крывать операцию не хуже, чем ночная тьма. Толлмадж
пишет, что когда арьергард получил наконец приказ отхо¬
дить и «мы радостно распрощались с теми окопами», пе¬
лена оставалась «все такой же густой».
« ...Когда мы добрались до Бруклинской пристани,
лодки еще не вернулись, но очень скоро они появились и
перевезли весь полк в Нью-Йорк. Мне показалось, что
уже садясь в одну из последних лодок, я увидел на ступе¬
нях пристани Джорджа Вашингтона...»
Когда около семи утра туман наконец рассеялся, анг¬
личане с изумлением обнаружили, что противник исчез.
Поразительно, но всю армию числом в девять, если не
более тысяч человек, с амуницией, йровизией, лошадьми и
полевой артиллерией за вычетом пяти тяжелых пушек,
слишком глубоко увядших в грязи, удалось переправить
через пролив всего за одну ночь с помощью собранной для
этой цели за считанные часы лодочной флотилии. При
этом никто не погиб и даже неизвестно, был ли кто-ни¬
будь ранен. Если верить Толлмаджу, Вашингтон, рискуя
попасть в плен, оставался на берегу до отплытия после¬
дней лодки. Единственными американцами, попавшими в
руки англичан, оказались трое солдат, не покинувших ост¬
ров в надежде поживиться брошенным добром.
«Судный день», которому, в соответствии с предвиде¬
нием Вашингтона, предстояло решить судьбу Америки,
оказался «судной ночью», что действительно оказала на
будущее страны не меньшее влияние, чем любое из самых
знаменитых сражений.
То был подлинный Дюнкерк Американской Револю¬
ции: рискованная водная операция спасла армию и принес¬
ла Вашингтону глубочайшее уважение со стороны солдат,
офицеров, членов Конгресса, военных теоретиков и истори¬
ков — как современников, так и потомков. Впоследствии
один из исследователей написал, что «операция такого рода
никогда не выполнялась с большим искусством».
Но при этом она постоянно находилась на грани про¬
вала. Все могло пойти совсем по другому еще во время бит¬
вы за Лонг-Айленд, не поднимись тогда помешавший англи¬
чанам войти в пролив северо-восточный ветер. Или не
сменись он на юго-западный в решающую ночь переправы.
ю*
292
Часть III
Или не приди на смену ночной тьме спасительный для
отступавших густой туман.
Ярким примером того, к каким последствиям могло при¬
вести появление в тылу защитников Бруклинских высот
британских судов, служат события, произошедшие всего не¬
делю спустя. Тогда при благоприятном течении и ветре пять
королевских кораблей, включая пятидесятипушечный «Ри-
наун», поднялись по Ист-Ривер до Кипе Бэй и с расстояния
в двести ярдов принялись прямой наводкой громить амери¬
канские укрепления на Манхэттене. «Мало кому и в армии,
и на флоте приходилось слышать столь ужасающий и не¬
престанный грохот орудий», — писал об этом один английс¬
кий морской офицер. Земляные валы были разбиты в пыль,
траншеи уничтожены в Считанные мгновения, а их защитни¬
ки в панике бежали.
Окажись эта грозная сила в тылу Бруклинских высот,
ловушка захлопнулась бы намертво. Вместе с Вашингто¬
ном в мешок попала бы половина Континентальной армии,
что грозило стать концом Американской Революции. Бу¬
дущее убедительно показало, что без Вашингтона револю¬
ция победить не могла. Как писал историк Тревельян:
«Перемена ветра и появление английских фрегатов в
тылу у ^Бруклина отсрочили бы завоевание Америкой не¬
зависимости на неопределенное время».
Знаменательно то, что пять лет спустя Бруклинским
событиям суждено было повториться, только вот стороны
поменялись местами. Американцы и французы под ко¬
мандованием Вашингтона и Рошамбо поймали англичан
в западню у Йорктауна, а зашедший им в тыл француз¬
ский флот сделал отступление невозможным, не оставив
лорду Корнуоллису и более чем семи тысячам его солдат
никакого выхода, кроме плена.
Говорят, что, получив донесение о случившемся у Йорк¬
тауна, премьер-министр Англии лорд Норт воскликнул: «О
Боже! Все кончено!» Вполне возможно, такое восклица¬
ние прозвучало бы в Конгрессе летом 1776 г., не подни¬
мись над Бруклином судьбоносный ветер и не сгустись
спасительный туман.
10-4
Алистер Хорн
Повелитель мира
Упущенные возможности Наполеона
Даже признавая за Наполеоном право имено¬
ваться самой выдающейся исторической лич¬
ностью девятнадцатого столетия, мы долж¬
ны согласиться, что эта личность вызывает
отнюдь не только восторг. Ему ничего не
стоило принести в жертву своему честолю¬
бию целое поколение европейцев. Жизнь лю¬
дей, готовых на все ради достижения своих
целей, всегда открывает прекрасные возмож¬
ности для контрафактуальных спекуляций.
Равных в этом отношению Наполеону буду¬
щее не знало до появления Гитлера. Наполеон
был человеком, не знавшим, когда следует ос¬
тановиться. Но кто знает, что было бы, если
бы он остановился, когда следовало.
В настоящей работе английский исто¬
рик Алистер Хорн рассматривает некото¬
рые из, на его взгляд, упущенных Наполеоном
возможностей. Мог ли Бонапарт успешно
совершить в 1805 г. вторжение в Англию?
Был ли он прав, продав территорию Луизиа¬
ны новорожденным Соединенным Штатам?
Насколько близок был этот Великий Игрок
к поражению в Центральной Европе в ходе
294
Часть III
кампании, завершившейся триумфом Аустерлица, и не
последовали ли бы за этим скорое появление на европей¬
ской сцене объединенной Германии и века смут? Что, если
бы вместо нападения на Россию Наполеон предпочел по
примеру Александра Македонского вторгнуться через
Турцию на Ближний Восток и создать угрозу Британ¬
ской Индии? Что, если бы герцог Веллингтон согласился,
как ему предлагали, принять командование Британской
армией в Америке? Возможно, он выиграл бы для Англии
войну 1812 г. , но его не оказалось бы под Ватерлоо. Но
можем ли мы сказать, какими бы стали Европа и весь
мир, сумей Наполеон совершить при Ватерлоо очередное
«чудо»?
Алистер Хорн, доктор литературы Кембриджского
университета, командор орденов Британской Империи и
Почетного Легиона (Франция). Автор таких примеча¬
тельных исторических исследований, как «Падение Пари¬
жа: Осада и Коммуна, 1870— 1871 гг.», «Цена славы: Вер¬
ден, 1916 г.», «Проиграть сражение: Франция, 1940 г.»,
«Дикая война ради мира: Алжир, 1954—1962 гг.», а также
двух книг о Наполеоне: «Властитель Европы. 1805 —
1807» и «Как далеко до Аустерлица?»
На протяжении примерно двух десятилетий изуми¬
тельной карьеры Наполеона возникало немало мо¬
ментов, когда история вполне могла обернуться со¬
всем иначе. И его противникам и ему самому не раз
предоставлялся выбор. Возможно, окажись он другим, На¬
полеон до конца остался бы на вершине власти? Кто знает,
как повлияла бы на будущее Европы предположительная
победа Наполеона под Ватерлоо.
По словам историка Джорджа Руде, Наполеон был «.. .че¬
ловеком действия и быстрых решений, поэтом и мечтате¬
лем, мечтавшим о завоевании мира, выдающимся реалистом
и в то же время вульгарным авантюристом, азартным игро¬
ком, всегда делавшим высочайшие ставки». Он появился на
исторической сцене в тот благоприятный момент, когда ре¬
волюция уже выдохлась и создались условия для того, что¬
бы политические судьбы Европы (и Мира!) надолго ока¬
зались в руках сильной личности.
От Революции до Империи
295
Директория, сменившая диктатуру Робеспьера 1792 —
1794 годов, представляла собой слабое и разобщенное
правительство. (В известном смысле с ней можно срав¬
нить пришедшие к власти в России после долгих лет гос¬
подства сталинизма режимы Горбачева и Ельцина.) 1799
год вполне мог стать годом примирения для народов Ев¬
ропы, проливавших кровь с тех пор, как Францию захлест¬
нула волна Революции1. Но четырьмя годами раньше
один двадцатишестилетний генерал сделал себе имя «ды¬
мом крупной картечи», утихомирившей парижскую чернь2.
Свои первые крупные победы Наполеон одержал в Ита¬
лии в 1796—1797 годах3, еще не достигнув тридцатилетия,
а в результате переворота 18 брюмера (9 ноября 1799 года)
он оказался фактическим правителем Франции. Вскоре
после этого национальный плебисцит подтвердил его вер¬
ховенство, сделав пожизненным консулом. Взлет Наполео¬
на к вершине власти разрушил какие-либо надежды на
скорое примирение с Англией4, особенно после того, как он
убедил Директорию организовать под его началом злосча¬
стную экспедицию в Египет. Однако французы вплоть до
1803 г. воспринимали Наполеона как миротворца и лишь
потом увидели в нем завоевателя и создателя империи.
Что и приветствовали, ибо (как и немцы в пору легких
успехов Гитлера) шли вперед за счастливой звездой свое¬
го вождя, пока дела не испортились окончательно.
1 Пруссия и Австрия начали подготовку интервенции против
Франции летом 1792 в соответствии с соглашением, заключен¬
ным между ними 7 февраля того же года. После распада пер¬
вой коалиции в 1798 году сложилась вторая антифранцузская
коалиция из Австрии, Англии, России и Турции. В 1799 году
положение Франции стало катастрофическим. Поход союзни¬
ков на Париж был вполне реальной перспективой, и «прими¬
рение» было возможно только на условиях капитуляции
Франции.
2 Мятеж 13 вандемьера (5 октября 1795 г.), подавленный Бо¬
напартом, был правым, а термин «чернь» обычно употребляет¬
ся по отношению к левым и люмпену.
3 Первой победой Бонапарта было взятие Тулона в 1793 году.
4 Придя к власти, Бонапарт направил английскому королю и
австрийскому императору предложение начать мирные пере¬
говоры, которое было ими отвергнуто.
296
Часть III
Недолгий период Амьенского мира1 (названный Уин¬
стоном Черчиллем «коротким туристическим сезоном»)
предоставил враждующим сторонам реальную возмож¬
ность урегулировать разногласия путем переговоров. Но
ни Англия Питта, потерпевшая ряд неудач, но твердо на¬
строенная сохранить Мальту2, ни Наполеон, доказавший
свое превосходство на суше, хотя в море королевский
флот нередко расстраивал его планы, не были к этому
готовы. Достижение компромисса представлялось невоз¬
можным до тех пор, пока несговорчивому Питту противо¬
стоял непобедимый на суше Наполеон.
В во время мира Наполеон занимался внутренними де¬
лами, но проводя во Франции социальные и законодатель¬
ные реформы, он уже планировал будущие внешние завое¬
вания. Самым удачным его ходом во внешней политике
этого периода стала продажа Луизианы молодым Соеди¬
ненным Штатам3. Это позволило обеспечить если не от¬
крытую поддержку, то во всяком случае благожелательный
нейтралитет американцев на случай будущего конфликта с
Англией. Конечно, он мог и дальше извлекать выгоды из
обладания огромной территорией, являвшейся прежде час¬
тью Испанской колониальной империи, но это почти навер¬
няка привело бы его к противостоянию со Штатами, ссо¬
риться с которыми было не на руку ни ему, ни Питту.
Правильность решения Наполеона становится еще бо¬
лее очевидной, если вспомнить развернувшуюся еще при
«старом (королевском) режиме» долголетнюю и дорого¬
стоящую борьбу между Францией и Англией за острова
Карибского бассейна. Последние считались, заметим, самы¬
ми ценными владениями в Новом Свете. На протяжении
1 Боевые действия прекращены с 1 октября 1801 г., договор под¬
писан 27 марта 1802 года. По условиям мира Франция возвра¬
щала Египет Турции, а Англия отказывалась от большей части
захватов в колониях и отказывалась от вмешательства в евро¬
пейские дела. Англичане рассчитывли на открытие европейско¬
го рынка, но были обмануты. Под предлогом отказа Англии от
эвакуации Мальты Наполеон прервал отношения 12 мая 1803.
2 Взятую у французов в 1800 году Мальту англичане должны
были эвакуировать по условиям Амьенского мира.
3 В 1803 г. Франция продала США западную Луизиану, при¬
надлежавшую ей с 1800 года.
От Революции до Империи
297
двадцати двух лет войны с Францией большая часть бри¬
танских потерь приходилась на походы Питта в Вест-Ин-
дию, причем люди гибли не столько от пуль, сколько от
желтой лихорадки. Она же унесла жизни девяти десятых
от числа участников экспедиции, посланной Наполеоном в
1802 г., дабы вернуть богатый сахаром остров Санто-До¬
минго (ныне Гаити). Жертвой болезни пал и командую¬
щий французами генерал Леклерк, муж сестры Наполеона
Полины. Из тридцати четырех тысяч французов в живых
осталось лишь три. Хотя глаза Наполеона еще не раз обра¬
щались к утраченным Карибским жемчужинам, после про¬
вала Доминиканской экспедиции и продажи Луизианы
его активность в Новом Свете (к огромному облегчению
Вашингтона) фактически сошла на нет. У послереволюци¬
онной Франции попросту не имелось военно-морских сил,
достаточных для обеспечения своего постоянного присут¬
ствия на Американском континенте, и попытка утвердиться
там сделала бы французские экспедиционные силы легкой
добычей британского флота. Такого рода сценарий был бы
попросту нежизнеспособным. Да и многие другие возмож¬
ные варианты действий Наполеона в заметной степени
обусловливались тем, что как морская держава Франция
серьезно уступала Великобритании. Французский флот так
и не смог оправиться от урона, нанесенного ему в годы Ре¬
волюции. В то время как Наполеон одерживал победы на
суше, молодой Нельсон уничтожил его суда1 в 1798 г., а
спустя три годы тот же урок был преподан французам у
Копенгагена2. Несмотря на все это, в июле 1803 г. Наполеон
объявил о создании «Национальной флотилии» с целью
немедленного вторжения в Англию. Историки продолжают
спорить, действительно ли Наполеон имел подобное наме¬
рение, однако, согласно многим свидетельствам, он, как и
Гитлер, сделал бы это, если бы смог.
1 1 —2 августа 1798 г. у Абукира, во время Египетской экспеди¬
ции Наполеона Бонапарта, английский флот под командовани¬
ем контр-адмирала Г. Нельсона разгромил французский флот, и
армия Бонапарта оказалась отрезанной в Египте от Франции.
2 В Копенгагене Нельсон без объявления войны напал на нейт¬
ральную Данию, имевшую несчастье обладать флотом. Эта опера¬
ция стала образцом для английской «Катапульты» 1940 года —
но непонятно, при чем здесь французы.
298
Часть III
Так же как и Гитлер, он обладал решающим превосход¬
ством в сухопутных силах, которые в случае удачной вы¬
садки могли просто «затопить» остров. Еще в 1797 г. была
предпринята попытка завоевания Ирландии, но ее сорвал
шторм. Поднятое на следующий год при подстрекательстве
Франции Ирландское восстание англичане жестоко пода¬
вили. Разбили они и высадившийся два месяца спустя
французский десант. Ирландский вариант оказался тупико¬
вым, и не мог стать иным, во всяком случае до тех пор, пока
морские подступы к Британским островам контролировал
Королевский флот. Еще в начале XIII века, когда мятеж¬
ным баронам удалось на короткий срок утвердить в Вест¬
минстере французского правителя1, последовавшая в следу¬
ющем году вспышка английского патриотизма привела к
полному уничтожению французского флота в сражении
при Кале. С тех пор Франция, какого бы могущества ни
достигала она на суше, редко добивалась успеха в морском
противостоянии с англичанами.
Тем не менее Наполеон приступил к строительству фло¬
та вторжения из более чем тысячи барж. Эти неуклюжие,
плоскодонные и не имевшие киля суда идеально подходили
для высадки на песчаные пляжи и могли заходить в устья
британских рек, однако были совершенно не пригодны для
плавания в открытом море: даже учения не обходились без
крушений и человеческих жертв. Многие британцы воспри¬
нимали угрозу вторжения серьезно, но «Правитель Коро¬
левского флота» адмирал «Джарви» Сент-Винсент был
прав, когда говорил: «Я вовсе не утверйсдаю, будто францу¬
зы не могут прийти. Я только утверждаю, что они не могут
прийти морем». Сам Наполеон после Египетской кампании
признавал: « Не будь англичан, я стал бы императором Вос¬
тока, но повсюду, где только находится вода, куда можно спу¬
стить корабль, они непременно встречаются на нашем пути».
Хотя Питт в то время не располагал заслуживавшей внима¬
ния армией, британское золото поддерживало противников
Франции на континенте, а британский флот неоднократно
срывал честолюбивые замыслы Наполеона.
1 Имеется в виду приглашение баронами, восставшими про¬
тив Иоанна Безземельного (1199—1215), на английский пре¬
стол французского принца Людовика.
От Революции до Империи
299
С возобновлением военных действий в 1804 г. Нельсон
имел пятьдесят пять кораблей против французских соро¬
ка двух, из которых в полной готовности пребывали
только тринадцать. Однако Наполеон разыграл рискован¬
ную комбинацию: направил эскадру адмирала Вильнева в
поход длиной 1400 миль в Вест-Индию, что должно было
отвлечь Нельсона и обеспечить французам превосходство
сил на Ла-Манше на срок, достаточный, чтобы осуществить
вторжение. Наполеон, с присущим ему избыточным опти¬
мизмом, решил, что для этого хватит двадцати четырех
часов. «Мы на борту и в полной готовности», — заявил он
своим адмиралам. Все лето 1805 г. Англия Питта (точно
так же как в 1940 г. Англия Черчилля), затаив дыхание,
ждала вражеского вторжения, в то время как Наполеон на
утесах Булони проклинал «гнусный ветер» и своих ад¬
миралов. Его подвели и люди, и погода. Нужные двад¬
цать четыре часа так и не наступили. И снова Наполеон
поступил так же, как впоследствии Гитлер: резко изменил
направление главного удара и повернул на восток. К кон¬
цу августа двухсоттысячная «Великая Армия» уже двига¬
лась к австрийским владениям навстречу объединенным
силам Австрии и России.
Угроза Британии отпала. Но существовала ли она в
действительности? Могло ли «вторжение 1805 г.» завер¬
шиться успехом, и стоило ли вообще его затевать? Пожа¬
луй, столь азартный и не склонный беречь солдатские жиз¬
ни игрок, как Наполеон, вполне мог счесть это мероприятие
стоящим риска. Однако королевский флот во всех отноше¬
ниях (и качествами судов, и выучкой команд, и подбором
командиров) превосходил французский настолько, что кос¬
ти скорее всего выпали бы против него. Трудно было рас¬
считывать на успех, пытаясь вести игру в стихии, которая
и для самого Бонапарта и для его столь непобедимых на
суше маршалов была, да так и осталась, непонятной и чуж¬
дой. Приведем знаменитые слова французского адмирала
Мохана, сказанные два месяца спустя по поводу Трафаль¬
гарской битвы: «Эти далекие, потрепанные ветрами суда,
которые Великая Армия не удостаивала внимания, стояли
между нею и господством над миром».
Заключенная в этих словах истина преследовала На¬
полеона до самого острова Св. Елены.
300
Часть III
После невероятно быстрых переходов и блистатель¬
ных маневров Наполеон 2 августа 1805 г. одержал под Аус¬
терлицем величайшую из своих побед. Имея всего 73 тысяч
солдат и 139 пушек, он наголову разбил объединенную ар¬
мию Австрии и России, насчитывавшую 85 тысяч человек
и имевшую двойное превосходство в орудиях1. И под Аус¬
терлицем и ранее при Ульме Наполеон великолепно пла¬
нировал сражения и отдавал себе отчет в каждом решении,
однако на востоке Европы, в глубине вражеской террито¬
рии, риск был чрезвычайно велик и в ходе кампании не
раз возникала возможность иного поворота событий.
Что, если бы неспешно тащившаяся по дорогам рус¬
ская армия все же успела соединиться с австрийским гене¬
ралом Маком до разгрома последнего при Ульме2?
Что, если бы Россия вступила в войну раньше и рус¬
ские полки атаковали растянутые фланги Наполеона...
Что, если бы под Аустерлицем русский генерал Куту¬
зов не принял решающего сражения, а применил тактику,
принесшую ему успех в 1812 г...
И что, если бы Наполеон провел битву под Аустерли¬
цем столь же небрежно, как ту, которую год спустя дал под
Иеной куда более замуштрованным пруссакам...
Обдумывая все это, я прихожу к выводу, что у истории
не раз возникал шанс пойти другим путем. Ход игры мог
оказаться иным, нежели то виделось главному игроку.
Даже в ходе самого Аустерлицкого сражения был момент,
когда успех или неуспех французов полностью зависел от
быстроты спешившего из Вены маршала Даву. Но предста¬
вим себе на месте Даву тщеславного, медлительного и не¬
компетентного «Belle-Jambe» Бернадота3, чье прискорбное
поведение едва не стоило Франции победы под Йеной в
1806 г. и кого Наполеон подверг опале у Варгама в 1809 г.
1 Потери союзных войск составили 27 тыс. человек, 180 пу¬
шек, 40 знамен.
2 Австрийская армия генерала Мака вторглась в союзную На¬
полеону Баварию, не дожидаясь русских войск. 20 октября
французские войска окружили ее и принудили к сдаче в
крепости Ульм на территории Вюртемберга.
3 Автор несколько пристрастен к Бернадоту, возможно, пото¬
му, что последний сделал самую блестящую карьеру из всех
маршалов.
От Революции до Империи
301
Трудно представить себе, как смог бы перенести На¬
полеон поражение при Аустерлице. Это означало гибель
Великой Армии в центре Европы, в тысяче километров от
Парижа, а вполне возможно, и собственное пленение! А
между тем всего двумя месяцами ранее на другом конце
Европы Нельсон нанес ему не менее ощутимое поражение.
Со дня провалившейся при Трафальгаре попытки обрес¬
ти свободу действий в открытом море Наполеон вынуж¬
ден был при совершении каждого маневра, при приня¬
тии каждого решения иметь в виду это ограничение. Вот
фактор, который невозможно переоценить.
Поражение французов при Аустерлице могло повлечь
за собой еще более серьезные последствия. Уже не потре¬
бовалось бы битвы при Ватерлоо, а значит, мир, в котором
народам предстояло прожить после нее целое столетие, не
стал бы Рах Britannica. Добыв победу силой объединен¬
ных под его началом австрийских и русских войск, гене¬
рал Кутузов создал бы условия для такого послевоенного
устройства мира, какое было бы продиктовано царем
Александром. Итогом могло стать укрепление тяготевшей
в то время к распаду империи Габсбургов. Существенно,
что сама Россия вернулась бы в довоенные границы, разве
что несколько расширившись за счет Оттоманской Тур¬
ции. Совсем иная историческая судьбы ждала бы Прус¬
сию. Не подвергаясь военной опасности и не имея необ¬
ходимости в объединении Германии под своей эгидой,
она осталась бы второстепенным государством, едва ли
способным угрожать в будущем общеевропейскому миру.
Основным политическим результатом Аустерлицкого тор¬
жества союзников должно было стать эффективное и бы¬
строе восстановление в Европе status quo ante1.
Как уже отмечалось выше, сражение с пруссаками под
Йеной-Ауэрштедтом2 было разыграно отнюдь не с безуп¬
речностью Аустерлица. Столь же «шероховаты» и послед¬
ние кровопролитные битвы с русскими при Пресиш-Эй-
лау и Фридланде. К тому времени кости при каждом
броске падали благоприятно для Наполеона, ибо успех
1 Положение, существовавшее до... (лат.)
2 Йено-Ауэрштедтское сражение произошло 14 октября 1806
года и закончилось полным разгромом пруссаков.
302
Часть III
порождает успех, победа — победу. Но в более широком
историческом плане триумф Наполеона в 1805—1807 гг.
таил в себе опасность. Его победы были слишком велики,
а унижение противников на континенте — Австрии, Рос¬
сии и Пруссии — слишком глубоко для того, чтобы они
могли смириться со свершившимся, не помышляя о мести.
Возможно, без грандиозного торжества Аустерлица не
было бы и никакого Ватерлоо. В 1807 г. будущее державы
Наполеона следовало определять уже не генералам, а дип¬
ломатам. Точнее сказать, Генри Киссинджеру своего вре¬
мени, бывшему епископу, ставшему министром иностран¬
ных дел, Шарлю Морису Талейрану де Перигору.
Конечно, с утверждением, что, не закружись у Наполе¬
она голова от череды казавшихся нескончаемыми успехов,
Талейрану было бы легче, можно поспорить, однако побе¬
да Пруссии над Францией в 1871 г. убедительно доказала,
что из чрезвычайно удачливых полководцев далеко не
всегда получаются такие же дипломаты. Девятнадцатого
июня 1807 г. кавалерия Мюрата вышла к реке Неман, на¬
ходившейся более чем в тысяче миль от Парижа и являв¬
шейся западной границей России. Послы царя Александра
встретили там французов с предложением о прекраще¬
нии военных действий.
На следующей неделе два государя встретились на сере¬
дине реки, на спешно сколоченном плоту, чтобы договорить¬
ся о будущем материка. Когда Наполеон взошел на плот,
ему было 37 лет и он воистину являлся властелином Ев¬
ропы, однако на свою беду, видимо, мыслил себя, по выраже¬
нию Томаса Вулфа, еще и «властителем Вселенной». Земли
от Гибралтара до Вислы и даже дальше на восток управля¬
лись им или непосредственно, или через его вассалов и
ставленников. Как писал Уинстон Черчилль: «Он господ¬
ствовал надо всей Европой... Император Австрии являлся
его запуганным и подобострастным сателлитом, король
Пруссии со своей прекрасной королевой были нищими и
чуть ли не пленниками в его свите. Братья Наполеона пра¬
вили как короли в Гааге, Неаполе и Вестфалии...»
До Аустерлица Наполеон внушал страх, но после
Тильзита Европа взирала на него с ужасом. Его завоева¬
ния за последние десять лет, бесспорно, не уступали по
размаху деяниям Александра Великого. При этом если
От Революции до Империи
303
Александр вел войска по безлюдным просторам Персии
и Индии, расправляясь с почти не оказывавшим сопро¬
тивления населением, то Наполеон прошел более тысячи
миль по враждебной Европе, покоряя великие державы и
разбивая могущественные армии. Однако здесь трудно не
провести тревожную паралель: Александр ставил своей
целью не менее чем достижение «края света» и остано¬
виться в Персеполисе просто не мог. Поход в Индию через
пустыни Персии погубил его.
А мог ли остановиться Наполеон? На плоту посреди
Немана у него был выбор. Ему предоставлялась прекрасная
возможность мирными средствами закрепить военные успе¬
хи. Ничто не мешало ему войти в историю в качестве госуда¬
ря — объединителя Италии, тем более что как корсиканец по
крови он был ближе к итальянцам, чем к французам. Милан,
один из немногих покоренных городов, где имя Наполеона и
поныне окружено почетом, поражает гостей памятниками за¬
воевателю и проспектами, названными в его честь.
Была у него и другая возможность — посвятить всю
свою исключительную энергию преобразованию Франции
и преображению Парижа. Он хотел, как заявлял сам в
1798 г., сделать его «прекраснейшим городом мира, самым
красивым не только из когда-либо существовавших, но и
из тех, что будут существовать».
«Я желал сделать Париж городом с двумя, тремя или че¬
тырьмя миллионами населения, чем-то изумительным, гран¬
диозным и до наших дней никогда не существовавшим...
Если бы небеса даровали мне еще двадцать лет и немного
свободного времени, вы бы тщетно искали старый Париж».
Но изо всех его широкомасштабных строительных
проектов в жизнь воплотились лишь немногие, а мечте
превратить Париж в гигантский монумент величию и сла¬
ве его правления не суждено было сбыться именно из-за
непомерности его военных амбиций.
Тильзит оказался для Наполеона порогом, последней
возможностью сделать правильный выбор до того, как ему
изменит удача. Вернувшись к Неману всего пять лет спус¬
тя, он был на пути к своему первому великому пораже¬
нию и последовавшему за этим закату.
Коварный и проницательный Талейран понимал важ¬
ность верного выбора и опасность неверного гораздо лучше
304
Часть III
своего императора. Он выступал против навязывания побеж¬
денным противникам унизительных условий мира. Особенно
бесцеремонно (наложив тяжелейшие репарации и расчленив
все их территории к западу от Эльбы) Наполеон обошелся с
гордыми пруссаками. Это привело к росту национального са¬
мосознания, способствовавшего всем победам Пруссии над
Францией начиная с 1813 г. Не уязвленная ли гордость заста¬
вила Пруссию возглавить объединенную Германию и жестоко
посчитаться с Францией в 1870, 1914 и 1940 гг.?
Талейран надеялся на великодушие Наполеона по от¬
ношению к Австрии, что могло обеспечить равновесие сил
в Восточной Европе и сделать эту страну барьером про¬
тив России, ибо в конце концов злополучный австро-рус-
ский союз 1805 г. являлся случайным и противоестествен¬
ным. Но вместо этого Австрия, как и Пруссия, оказалась
оскорбленной и мечтающей о возмездии.
Россия после Тильзита стала формально союзницей На¬
полеона. Однако и она чувствовала обиду и раздражение.
Воссоздание у самых границ России, на землях, традицион¬
но считавшихся сферой ее влияния, Польши (Великого
герцогства Варшавского) Александр воспринял так же, как
Ельцин в 1990-х гг. расширение НАТО на восток. Союз, зак¬
люченный Наполеоном в интересах продолжения его кам¬
пании против Британии, являлся искусственным и непроч¬
ным. Наполеон заставил царя присоединиться к направлен¬
ной на удушение Англии «Континентальной блокаде», но
тот пошел на это без малейшей охоты1.
Такого рода комбинации отнюдь не устраивали Та-
лейрана, больше всего стремившегося положить конец
пятнадцатилетней войне, разорявшей Францию еще со вре¬
мен Революции. В его глазах оставивший Францию без
друзей Тильзитский мир являлся не более чем прелюдией
к новой войне, и он не ошибался. Недовольный развитием
событий Талейран по сути решился на измену, предложив
свои услуги царю2. Правда, сам дипломат отвергал все об¬
винения, заявляя, что это был лишь «вопрос времени» —
1 Обещания Наполеона в отношении Турции так же остались
обещаниями.
2 Это произошло в осенью 1808 года во время свидания импе¬
раторов в Эрфруте.
От Революции до Империи
305
казалось предпочтительным предать Наполеона прежде,
чем тот погубит страну. А в Париже известие о заключе¬
нии Тильзитского мира было встречено с явно большим
восторгом и ликованием, нежели того заслуживало.
Но чего мог бы добиться Наполеон, последовав в
Тильзите рекомендациям Талейрана? Опираясь не на во¬
енное принуждение, а на убеждение и дипломатию, он мог
распространить некоторые привлекательные администра¬
тивные аспекты бонапартистской системы на всю Европу.
Это с течением времени создало бы возможность установ¬
ления над важными для британской экономики рынками
куда более эффективного контроля, нежели жесткая
«Континентальная блокада», бившая по партнерам Фран¬
ции на материке куда больнее, чем по Англии.
В стратегическом плане у него имеладь возможность
добиться поддержки царя в организации угрожавшего
самой основе британского владычества в Индии похода
через Турцию и Ближний Восток. Мечта о таком походе
посещала Наполеона еще со времен неудачной Египетской
кампании 1798 г., и в этом вопросе он вполне мог встре¬
тить понимание России, чьи интересы постоянно пересе¬
кались с британскими в Центральной Азии1. На Ближнем
Востоке Наполеон не встретил бы серьезного противодей¬
ствия, а ислам, вполне вероятно, сумел бы поставить на
службу интересам своей империи, определив ему место в
одном строю с прочими религиями.
Впрочем, мы вправе вспомнить о судьбе воинов Алек¬
сандра Великого, во множестве сгинувших от болезней в
страшных пустынях Персии и Белуджистана. То же мог¬
ло случится и с солдатами Великой Армии — да и слу¬
чилось, только не в песках, а на необозримых просторах
России. К тому же при сохранявшемся господстве Брита¬
нии над морями любые растянутые коммуникации неиз¬
бежно становились уязвимыми — их можно было бы пе¬
ререзать, скажем, посылкой судов к Босфору или
предусмотрительной высадкой десанта в Леванте. Да и
Оттоманская империя могла преподнести сюрприз, ока¬
завшись отнюдь не уступчивой и вовсе не бессильной.
1 Автор забегает вперед приблизительно на 50 лет. В 1806 году
Россию интересовали только Проливы и Закавказье.
306
Часть III
Размышляя о «ближневосточном выборе», мы вправе
задаться вопросом о возможных его последствиях для па¬
лестинских евреев. Во Франции Наполеон проявил серьез¬
ный и даже по сегодняшним меркам прогрессивный под¬
ход к еврейскому вопросу. Во время ожесточенной осады
Аккры (где королевский флот также основательно подпор¬
тил ему настроение) он издал прокламацию, торжественно
провозглашавшую, что евреи имеют такое же «право на
политическое существование, как и любая другая нация».
Это никогда не было забыто. Могла ли переориентация
Наполеона на Средний Восток привести к реализации ев¬
рейских национальных устремлений в Палестине на столе¬
тие раньше возникновения государства Израиль? Впрочем,
не стоит забывать о том, какая пропасть лежала между обе¬
щаниями, дававшимися Наполеоном, скажем, полякам, и их
исполнением. Геополитика значила для него куда больше,
чем верность слову и принципам.
Однако в Тильзите Наполеон отринул все эти возмож¬
ности, и не исключено, что измена Талейрана ознаменовала
собой важнейший поворот в его судьбе. Как неоднократно
признавался он сам уже в ссылке на острове Св. Елены,
Тильзит, вероятно, был прекраснейшим его часом.
Попытки залатать дыры в «континентальной блока¬
де» привели к тому, что не прошло и нескольких месяцев
после Тильзита, как Наполеон совершил свою самую круп¬
ную стратегическую ошибку. Португалия, старейший союз¬
ник Англии, оставалась ее последним бастионом в матери¬
ковой Европе. Бонапарт решил уничтожить этот бастион,
однако путь к нему лежал через Испанию. Оккупировав
ее, он создал себе проблему, оказавшуюся неразрешимой1.
Сопротивление ему вылилось в партизанскую войну, побе¬
дить в которой почти невозможно. Непокорные испанские
войска получили сильную поддержку в виде девятитысяч¬
ного (и это было только начало) экспедиционного корпу¬
са под командованием сэра Артура Уэсли (будущего гер¬
цога Веллингтона). В разверзшейся по вине самого
Наполеона войне, получившей название «испанская язва»,
1 Летом 1808 года Наполеон вероломно арестовал находившую¬
ся у него с визитом испанскую королевскую семью и провозг¬
ласил королем своего брата..
От Революции до Империи
307
англичане открыли свой «второй фронт». К концу 1809 г.
в войну на Иберийском полуострове оказались втянуты¬
ми 270 тысяч отборных наполеоновских солдат, что со¬
ставляло три пятых всех его сил. Это неизбежно повлек¬
ло за собой кардинальное изменение отношений с Россией.
В Тильзите Наполеон продиктовал побежденному Алек¬
сандру свои условия, а по прошествии менее чем года
оказался вынужденным просить того продемонстрировать
дружеское расположение, удерживая в узде Австрию1.
Между тем Австрия энергично перевооружалась, мечтая
отомстить за Аустерлиц. Если мы спросим, мог ли Наполеон
повести себя иначе на Иберийском полуострове, то ответ бу¬
дет один — несомненно. Он мог попросту не вступать на Ис¬
панскую территорию. Перекрыв границы на Пиренеях, Напо¬
леон предоставил бы гордым, националистически настроен¬
ным испанцам самим разбираться с британской авантюрой.
В конце концов, испанцы не забыли о том, что у Трафальга¬
ра Нельсон топил и их корабли, так что не исключено, что, не
случись французов, иберийцы, прервав дремоту, обратили
бы свой гнев против англичан2. Беда заключалась в том, что
Наполеон никогда не умел вовремя остановиться. Между
тем нарастание экономических проблем и падение духа на¬
рода в самой Франции подтолкнули его к излюбленному
решению диктаторов: отвлечь нацию от реальных невзгод,
бросив в погоню за манящим призраком Славы.
Летом 1809 г. Наполеон оказался в состоянии войны с
восстановившей силы Австрией. При Ваграме3, недалеко от
Вены и Аустерлица, он одержал последнюю свою большую
победу, но заметную роль в ней сыграли иностранные, глав¬
ным образом саксонские и итальянские, рекруты, на кото¬
рых едва ли можно было положиться в трудную минуту. К
тому же, в отличие от Аустерлица, Ваграм не стал ни решаю¬
щей, ни окончательной победой. Австрия пришла в себя до¬
вольно скоро. Тени сгущались, вражеские генералы учились.
1 На свидании в Эрфруте Наполеон предлагал России уча¬
ствовать в войне с Австрией в обмен на часть австрийских зе¬
мель. Александр на это не согласился.
2 Гибралтарская проблема также не улучшала англо-испан-
ские отношения.
3 5 — б июля 1809 года
308
Часть III
С каждым последующим годом Королевский флот все
туже затягивал удушающее кольцо блокады вокруг европей¬
ских портов1. В 1806, 1810 и 1811 гг. Францию поражали эко¬
номические кризисы, и Наполеону следовало бы внять этим
предостережениям. В 1810 г. 80% импортируемой Англией пше¬
ницы проскользнуло в Англию с территорий, контролируемых
Наполеоном, причем часть ее поступила из самой Франции. В
то же время для обеспечения Великой Армии шинелями и
сапогами наполеоновским квартирмейстерам приходилось
тайком нарушать им же установленный запрет на торговлю с
Британией. В том же самом году из 400 сахарных заводов Гам¬
бурга работали только три. Но наибольший урон от континен¬
тальной блокады несла Россия, которая со временем стала ею
почти открыто пренебрегать. К лету 1811 г. в портах России
побывало 150 английских судов, ходивших для видимости под
американским флагом. Наполеон не мог оставить без внимания
столь дерзкое нарушение его воли. Грозовые тучи сгущались, а
разразившийся в январе 1812 г. хлебный кризис создал допол¬
нительную мотивацию для похода на восток.
Однако 1811 г. оказался весьма опасным и для Англии,
где неурожай совпал с общим экономическим кризисом.
Вышло так, что в 1812 г. небеса предоставили Наполеону
уникальный шанс — в июне американский Конгресс объя¬
вил Англии войну2. Этот нелепый и крайне нежелатель¬
1 Блестящее фундаментальное исследование вопроса о послед¬
ствиях континентальной блокады и английской блокады матери¬
ка на русском языке см.: Тарле Е.В. Континентальная блокада.
Исследования по истории промышленности и внешней торгов¬
ли Франции в эпоху Наполеона I // Соч.: В 12 т. М., 1958. — Т.З
(1-е изд. — М., 1913); Он же. Экономическая жизнь королевства
Италии в правление Наполеона I. (Континентальная блокада. II)
// Соч.: В 12 т. М., 1958. Т.4. С.9-312 (1-е изд. - М., 1916).
2 Англо-американская война 1812 —1814 гг. началась в резуль¬
тате стремления Великобритании к подрыву экономики и
торговли США и экспансионистской политики определен¬
ных кругов США, рассчитывавших захватить территории в
Канаде. Американские войска одержали победы на оз. Эри
(сентябрь 1813 г.), оз. Шамплейн (сентябрь 1814) и др. Одна¬
ко английский десант захватил и сжег большую часть Вашинг¬
тона (август 1814 г.). В 1814 г. был подписан договор, восста¬
новивший довоенное положение.
От Революции до Империи
309
ный, во всяком случае для англичан, конфликт явился пря¬
мым следствием деспотизма, проявлявшегося Британией в
осуществлении морской блокады наполеоновской Европы.
Но к тому времени, когда император мог бы воспользовать¬
ся неожиданно возникшей возможностью, он уже возвра¬
щался во Францию, потерпев поражение в России.
Что, если бы вместо похода на восток Наполеон в 1812 г.
сосредоточился на взаимоотношениях с западом, причем по¬
ставив во главу угла не военные, а дипломатические усилия?
Что, если бы он по-прежнему мог полагаться на Талейрана?
Во время Великой Французской революции Талейран два
года жил в Филадельфии и имел представление о движу¬
щих мотивах американской политики. Поскольку на морях
господствовала Англия, Наполеон не имел возможности ока¬
зать американцам серьезную военную помощь, но они были
бы благодарны ему за моральную и дипломатическую под¬
держку борьбы против диктаторских замашек «Владычицы
Морей», их бывшей метрополии. Игра стоила свеч. Давайте
подумаем и еще об одном возможном результате. В ноябре
1814 г. герцогу Веллингтону предложили пост главнокоман¬
дующего английскими силами в Северной Америке. Резко
отрицательное отношение к этой войне побудило его отве¬
тить отказом, чего, возможно, и не случилось бы, выступи
Наполеон на стороне американцев. Отказ Веллингтона явил¬
ся большой удачей для Британии, так как борьба с бывшими
колониями закончилась вничью всего через несколько не¬
дель после этого. Но сделай Веллингтон другой выбор, буду¬
щее Европы оказалось бы поставлено на карту, когда герцог
находился бы в трех тысячах миль от места событий. Это
могло бы произойти, сумей американцы создать серьезную
угрозу Канаде, и особенно Квебеку.
Весьма вероятно, что Веллингтон сумел бы нанести
американцам решающее поражение. Подумаем, не ввело
бы это англичан в искушение возвратить себе значитель¬
ную часть бывших колониальных владений в качестве ре¬
параций, как бы вернуться в 1775 г.? Нам это представля¬
ется маловероятным: Англия не желала увязнуть в Новом
Свете и боевые действия в 1812 г. вела весьма вяло. Ее не¬
сомненным приоритетом являлся Наполеон.
Вышло так, что некоторые из полков Веллингтона, очень
нужные под Ватерлоо, возвращались из-за Атлантики как
310
Часть III
раз накануне этого сражения. Ну а результаты отсутствия
на поле боя самого герцога предсказать легко: лучшего
подарка для Наполеона невозможно вообразить.
А у последнего к ноябрю 1812 г. дела шли отнюдь не
лучшим образом. Наполеон дошел до Москвы и разрушил
ее. Но он не сделал того единственного, что могло дать ему
преимущество в противостоянии с царем — не освободил
русских крепостных крестьян. Вынужденный повернуть
обратно, он вернул лишь 93 ООО солдат из 600 ООО перепра¬
вившихся в июне 1812 г. через Неман, да и то в самом
жалком состоянии. Империя вернулась в границы, суще¬
ствовавшие до Тильзита, а действовавший в Испании Вел¬
лингтон уже угрожал рубежам самой Франции.
Вывод прост: Наполеон допустил ошибку, когда напал
в 1812 году на Россию, имея в тылу непокоренную Испа¬
нию. (Впоследствии так же ошибся Гитлер, напавший на
Сталина, оставив за спиной непобежденную Англию.) А по
большому счету Наполеону вообще не следовало совать¬
ся ни в Испанию, ни тем более в Россию. В следующем,
1913 г. объединенные силы Австрии1, Пруссии и России
впервые за всю историю Наполеоновских войн сумели заг¬
нать в угол и разбить Великую Армию в «Битве Народов»
под Лейпцигом.
За этим поражением последовали другие, теперь уже
на земле Франции. Однако даже тогда Наполеону было
еще не поздно остановиться: по меркам своего времени
союзники выдвигали сравнительно мягкие условия и, во
всяком случае, не посягали на историческую и географи¬
ческую целостность Франции2. Однако Наполеон предпо¬
чел продолжить борьбу, тщетно уповая на то, что его
«звезда» совершит чудо. Чуда не произошло: в апреле
1814 г. ему пришлось отречься и отправиться в свою пер¬
вую ссылку, на остров Эльба, неподалеку от Корсики. Од¬
1 26 июня 1813 года Австрия предложила посредничество в зак¬
лючении мира на условии передачи Австрии — Иллирии, Прус¬
сии — Данцига, России — великого герцогства Варшавского и
очищения городов Гамбург и Любек. Предложение было отверг¬
нуто, и 10 августа Австрия объявила войну Наполеону.
2 В феврале 1814 года союзники предлагали Наполеону мир
на условиях возврата в границы 1792 года, но он отверг эти
предложения.
От Революции до Империи
311
нако спустя десять месяцев он ускользнул, высадился на юге
Франции и стремительно двинулся на север, к Парижу. На¬
чались знаменитые «Сто дней». Казалось, долгожданное
чудо все же свершилось.
И вот, в июне 1815 г. под Ватерлоо все уже в который
раз оказалось поставленным на карту. Согласно часто цити¬
руемым словам самого «железного герцога»: «Это была та¬
кая гонка наперегонки, какой вы не видели». Но окажись он
не во главе армии, а, как вполне могло случиться, в Канаде,
Блюхер почти наверняка не совершил бы свой прослав¬
ленный бросок на помощь союзнику и битва под Ватерлоо,
с той же степенью вероятности, была бы проиграна.
Правда, стоит отметить, что победа в этом сражении
отнюдь не означала бы полное торжество Наполеона. Ог¬
ромные свежие силы России, Австрии и Германских госу¬
дарств уже двигались к французским границам, и за Ва¬
терлоо несомненно последовало бы другое сражение, а
возможно, и не одно. Но и окажись в конечном итоге На¬
полеон побежденным, победа, одержанная без участия анг¬
личан, принадлежала бы не им, а континентальным держа¬
вам. Исходя из этого условия будущего мира предстояло
бы выработать не Британии, а политикам держав цент¬
ральной Европы (России, Австрии и Пруссии), среди ко¬
торых ведущую роль играл Меттерних. Будущее столетие
несомненно выглядело бы по-иному, однако мы можем
лишь гадать, был бы это век разброда и шатания (а не за¬
вещанной Ватерлоо стабильности) или же победители
все же сумели бы обеспечить длительный мир, выработав
свою форму «европейского концерна».
Но каким могло стать в этом уравнении место Амери¬
ки? В какой мере развитие событий по альтернативному
сценарию способствовало бы скорейшему включению не¬
давних колоний в орбиту мировой политики? Предполо¬
жим, что Англия потерпела сокрушительное поражение в
июне 1815 г. или на Среднем Востоке, или в Индии, или
после Тильзита не выдержала бы организованной Наполео¬
ном «континентальной блокады»... — чем любой из этих
вариантов мог обернуться для молодых Соединенных
Штатов? С известной степенью уверенности можно пред¬
положить, что необходимость, неблагоприятные внешние
условия и общие интересы сблизили бы бывшие колонии
312
Часть III
и лишившуюся могущества бывшую метрополию — как и
произошло в 1940 г.
Главная беда всех этих вариантов, сценариев, альтерна¬
тив, контрафактов и прочих «Что если?» состоит в пол¬
нейшей зависимости их всех от характера самого Наполе¬
она. Невольно вспоминаются слова Кассия, сказанные о
Цезаре в «Юлии Цезаре» Шекспира: «Беда, дорогой
Брут, не в наших звездах, а в нас самих...»
Однако Наполеон никогда не мог заставиться себя
признаться виноватым в собственных неудачах и упорно
возлагал вину на других. Если позволить себе вновь про¬
цитировать Шекспира он, подобно Гамлету, мог бы «...счи¬
тать себя королем бесконечного пространства, когда бы...
не было дурных мечтаний».
«Дурные мечтания» Наполеона — это не что иное, как
стремление к нескончаемым завоеваниям. Подобно боль¬
шинству завоевателей и до и после него, он просто не
знал, когда (и как!) можно остановиться, что прекрасно
понимал Веллингтон.
«Завоеватель, — как-то заметил герцог, — подобен пу¬
шечному ядру. Он должен продолжать полет». Именно
это заставило Талейрана разочароваться в Наполеоне и
переметнуться к царю. Тильзит предоставил Наполеону
последнюю возможность связать свое имя с длительным и
прочным миром, однако характер не позволил ему не
только ухватиться за эту возможность, но даже ее заме¬
тить. Впрочем, даже не упусти он ее, никто не в силах от¬
ветить, как долго позволили бы ему униженные, побеж¬
денные народы Восточной Европы, Пруссии, Австрии и
России пользоваться достигнутым.
Девяносто лет назад подающий надежды молодой анг¬
лийский историк Джордж Тревильян выиграл конкурс,
объявленный Лондонской «Вестминстер Газетт» и полу¬
чил премию за эссе под заголовком «Если бы Наполеон
выиграл битву под Ватерлоо». (Впоследствии он станет
одним из самых известных историков в своем поколе¬
нии.) Как видится это Тревильяну, инстинкт самосохране¬
ния побудил бы одержавшего победу, но истощенного бес¬
конечной войной и донимаемого призывами к миру в
рядах армии императора предложить своему главному
врагу — Англии — «неожиданно мягкие» условия мир¬
От Революции до Империи
313
ного договора. В результате Россию ожидало бы изгнание
из Европы, немцев — участь «самых спокойных и верных
подданных Наполеона» (эти слова написаны за пять лет
до 1914 года!), а Британию — изоляция1.
В этой схеме можно увидеть намек на политическое
устройство Европы, возможно, довольно близкое к мечта¬
ниям Шарля де Голля или современных брюссельских
технократов.
1 Факт интересный с точки зрения оценки настроений в анг¬
лийском обществе начала XX века. В остальном сценарий бо¬
лее чем сомнительный с точки зрения самосохранения англи¬
чан. Поражение при Ватерлоо было бы для них далеко не
первой неудачей на суше и его эффект переоценивать не сто¬
ит. Россия же была настроена бороться с Наполеоном, не взи¬
рая на его попытки раскола коалиции, и русская армия в
дело еще не вступала.
Калеб Карр
Наполеон побеждает
при Ватерлоо
Последними работами Калеба Карра явля¬
ются книги «Союзник» и «Ангел Тьмы».
Предположим, что несчастный маркиз де
Груши оказался способным справиться
с задачей (невыполнимость которой
представляется спорной), поставленной
перед ним Наполеоном 17 июня 1815 г., и не
позволил бы войскам прусского маршала
Блюхера соединиться на следующий день у
Ватерлоо с силами английского герцога
Веллингтона. При наиболее благоприятном
для французов развитии событий Наполеон
мог одержать при Ватерлоо победу, и тогда
союзникам пришлось бы примириться с вос¬
становленным бонапартистким режимом. Что
принесло бы это Европе и миру?
Если допустить также, что Наполеон по¬
вел себя на переговорах не как сумасшедший,
одержимый манией величия, то его можно
представить искусным участником диплома¬
тической игры, которую вели на Венском кон¬
грессе такие политики, как английский виконт
Кастльро и австрийский князь Меттерних.
Это открыло бы весьма привлекательную
От Революции до Империи
315
возможность: согласись Бонапарт стать одним из многих
игроков на политической сцене Европы девятнадцатого
века, это дало бы континенту самый долгий к его истории
(полные сто лет) период относительного мира, а возвыше¬
ние Германской империи (событие, которое со временем
привело к нарушению этого баланса) было бы предотвра¬
щено. При осуществлении такого сценария всеобщий мир
мог продлиться куда дольше, нежели до 1914 г.
К сожалению, для того, чтобы сделать подобное допу¬
щение, пришлось бы проигнорировать серьезные психоло¬
гические сложности, с которыми должен был столкнуться
император французов. Мысль о том, что он — пусть импе¬
ратор, но тем не менее дитя Великой Французской рево¬
люции — удовольствовался возможностью сидеть на рав¬
ных за столом переговоров с недавними врагами,
представлявшими собой живое воплощение реакции, ка¬
жется нелепой, если не смехотворной. Куда вероятнее, что,
выиграв время и восстановив армию, он, рано или поздно,
начал бы новую игру за господство на континенте. Очень
трудно (если вообще возможно) найти свидетельства
того, что Наполеон хотя бы в малейшей степени ощущал
себя ответственным за многолетние бедствия, в которые он
вверг Европу. Поэтому его победа при Ватерлоо, скорее,
не отсрочила бы бедствие 1914 г., а приблизило лет на де¬
вяносто, превратив девятнадцатый век в еще один период
непрекращающегося массового кровопролития, большую
часть которого европейцы предавались бы взаимному ис¬
треблению по воле кровожадных правителей.
Приложение 3
Армии войны за независимость
Вспомним, что представляли собой войска, сражавшиеся на рубеже
XVIII —XIX веков. Англия содержала в колониях небольшие кон¬
тингенты регулярных войск, сформированные по найму в Европе и
обученные действовать в классическом линейном порядке. Их зада¬
чей была защита колоний от французов из Канады и поддержание
внутреннего порядка. Кроме них существовала милиция из колонис¬
тов, использовавшаяся для борьбы с индейцами и усиления регу¬
лярных войск. В ходе войны из метрополии были переброшены
новые подкрепления регулярных войск, а на месте сформированы из
сторонников короля — «лоялистов» — нерегулярные части.
Армия восставших колоний первоначально состояла из не¬
обученных боевым порядкам отрядов милиционеров. Они тем не
менее имели опыт войны с индейцами и хорошо умели обра¬
щаться с огнестрельным оружием. Вашингтон занимался посте¬
пенным превращением их в некое подобие регулярных войск. По¬
зднее к армии Вашингтона присоединились французские контин¬
генты, имевшие европейскую боевую подготовку.
Классическая тактика «гладкоствольного» периода считала
главным элементом штыковую атаку. Войска для боя выстраива¬
лись в линии из двух-трех шеренг каждая, обеспечивавших макси¬
мальную эффективность ружейного огня. Атакующий стремился
сблизится с противником в плотных шеренгах, обеспечивающих
победу в рукопашной. Его задачей было максимально быстро прой¬
ти зону ружейного огня, не смешав при этом строя. Обороняющий¬
ся, в свою очередь, стремился расстроить ряды атакующих ружей¬
ным огнем до того, как дело дойдет до штыкового боя.
Артиллерия использовалась прежде всего для борьбы с ар¬
тиллерией противника, но была и наиболее эффективным сред¬
От Революции до Империи
317
ством поражения плотных порядков пехоты. Традиционные глад¬
коствольные пушки имели прицельную дальность около одного
километра, дальность эффективной стрельбы картечью не превы¬
шала 300 метров. Однако и она была большей, чем дальнобой¬
ность пехотных мушкетов, и удачно поставленные пушки могли
самостоятельно рассеять вражескую пехоту.
Подобная тактика работала при эффективной дальности ру¬
жейной стрельбы порядка 150 метров и скорострельности 2 выс¬
трела в минуту. Атакующие успевали преодолеть опасную зону,
выдержав, в теории, один или максимум два прицельных залпа до
начала рукопашной схватки. Основную роль в бою играла способ¬
ность солдат в ходе атаки автоматически заполнять места вы¬
бывших из строя и соблюдать равнение.
В подобном бою шансы на успех имели только вымуштрован¬
ные профессионалы, автоматически выполняющие команды и
боящиеся своего капрала больше, чем вражеских пуль. С другой
стороны, бывалые ветераны, вроде солдат Фридриха II, знали, что
их спасение — в сохранении строя и дружности удара. Недо¬
статком подобного строя была чрезвычайная трудность управле¬
ния им, требовавшая длительного обучения войск и специальных
солдат — флигельманов. Последние ставились на флангах и зада¬
вали движение всей шеренги.
Но как только бой терял плац-парадный характер, подобные
войска, не привыкшие выходить в своих действиях за рамки уста¬
ва, теряли значительную часть своих преимуществ перед милици¬
онерами, действующими по своему разумению. Подобное часто
случалось как во время войны за независимость, так и в ходе на¬
полеоновских войн.
Милиционные войска не имели шансов на победу при ис¬
пользовании классических боевых порядков из-за недостаточной
по сравнению с профессионалами выучки. Их ответом на это ста¬
ло применение рассыпного строя и ставка на ружейный огонь.
Дополнительным фактором было то, что в регулярных армиях
культивировался залповый огонь с упором не на точность, а на
скорострельность. Превосходя противника в меткости и исполь¬
зуя складки местности, милиционеры отступали перед наступаю¬
щими шеренгами, подвергая тех эффективному обстрелу. При
этом англичане несли тяжелые потерн и не могли использовать
свою выучку к рукопашному бою. Малоэффективен был против
рассыпного строя и артиллерийский огонь.
Подобная тактика оправдывала себя в тех случаях, когда ми¬
лиционерам было куда отступать до тех пор, пока потери против¬
ника не вынудят его остановиться. В противном случае они терпе¬
ли поражение, подобное Бруклину.
318
Часть III
В революционной Франции нашли свой путь для борьбы с
линейным боевым порядком. Этим способом стали батальонные
колонны и каре. (Русские применяли каре в войнах с Турцией и
раньше, там это было вызвано необходимостью отражать в степи
атаки многочисленной конницы, и в каре строились целые диви¬
зии.) В две-три шеренги теперь строился только батальон первой
линии, выславший вперед редкую стрелковую цепь для разведки и
охранения, а следующие за ним части оставались в колоннах. При
столкновении с противником головные батальоны прикрывали
собой остальных и вели перестрелку с противником. Неразверну¬
тые подразделения должны пройти через передовые линии и с
ходу обрушиться на линии противника. Подобный боевой порядок
обеспечивал возможность сосредоточить главные силы на решаю¬
щем участке, сохраняя возможность маневрировать, и был приме¬
ним на пересеченной местности. От солдат в подобном построении
не требовалось особой вымуштрованности: держаться в бою вместе
роту заставляли и чисто психологические причины. Атака превос¬
ходила оборону за счет возможности выстроить, пренебрегая ин¬
тенсивностью собственного ружейного огня, более глубокие боевые
порядки. При этом первая шеренга наверняка погибала, но идущие
сзади успевали достичь «разрядившегося» противника.
Отразить атакующие колонны можно было только артилле¬
рийским огнем.. Ядра и бомбы находили себе многочисленные
жертвы в густых рядах солдат противни ка, и это делало артилле¬
рию чрезвычайно эффективным средством.
Необходимость встретить атакующего в готовности к руко¬
пашной делала бессмысленным рытье окопов и сводила полевые
укрепления к сочетанию рва (препятствия для противника) и
вала (укрытия для своих солдат).
А. Полюсов
Часть IV
УНЕСЕННЫЕ ВЕТРОМ
Джеймс М. Макферсон
Если бы «потерянный приказ»
не был потерян
Роберт Ли побеждает федералов, 1862 г.
Одним из критических моментов Гражданс¬
кой войны в Америке, является находка в 1862 г.
особого приказа Роберта Ли за № 191 — ле¬
гендарного «потерянного приказа». Данный
эпизод так же служит и великолепной осно¬
вой для создания альтернативных истори¬
ческих моделей.
В сентябре 1862 г. армия конфедератов
под командованием Ли на пути в Пенсильва¬
нию вступила в Мэриленд. Совсем недавно
ей удалось разгромить федералов во Второй
битве при Манассасе. Еще одна столь же
громкая победа могла наконец повлечь за со¬
бой официальное признание Конфедерации
Англией и Францией. Особый приказ, разос¬
ланный генералом Ли его командирам, пред¬
ставлял собой стратегический план осенней
кампании.
Утром 13 сентября капрал из Индианы
Бартон В. Митчел нашел на лугу увесис¬
тый конверту содержавший три сигары и ко¬
пию приказа Ли. «Потерянный приказ» был
-Альтернативная история
322
Часть IV
срочно доставлен противнику Ли, командиру федералов
генералу Джорджу Мак-Клеллану. Сигары по дороге та¬
инственным образом исчезли, но зато Мак-Клеллан полу¬
чил превосходную возможность атаковать растянувшие¬
ся силы конфедератов на марше и разбить их по частям.
Правдау воспользовался он ею не лучшим образом, резуль¬
татом чего стало самое кровопролитное в истории Граж¬
данской войны сражение на реке Антьетам. Победа в нем
досталась северянам с большим трудом и отнюдь не ста¬
ла решающей, хотя вполне могла ею стать.
Но довольно о фактах — перейдем к домыслам и допу¬
щениям. Предположим, вместе с Джеймсом Макферсоном,
что «потерянный приказ» не был потерян. В этом случае
Ли, скорее всего, беспрепятственно продолжил бы путь на
север. Логика военных действий подсказывает, что гене¬
ральное сражение разразилось бы на территории Пен¬
сильвании, в долине Кумберленд. Где именно? Макферсон
дает логичный ответ на этот вопрос. Но предполагаемое
им развитие событий фатально для продолжения суще¬
ствования США как единого государства.
Джеймс Макферсон является не только специалистом
по Гражданской войне, но и одним из лучших публикующих¬
ся в наше время историков. Будучи профессором истории
Принстонского университета, он написал десять научных
трудов, один из которых — «Боевой клич победы» — удос¬
тоен Пулитцеровской премии в области истории.
Огромные возможности открывались перед армией
Северной Виргинии. 4 сентября 1862 г. она вышла к
броду в 35 милях к северу от Вашингтона и начала
переправу через Потомак. Принявший командование
ею три месяца назад генерал Роберт Э. Ли сумел переломить
ситуацию в то время, когда победа северян казалась очень
близкой, ибо армия Потомака стояла всего в пяти милях от
Ричмонда, готовясь к захвату столицы конфедератов. Завер¬
шив серию непрерывных военных успехов северян, за четы¬
ре месяца взявших под контроль 100 ООО квадратных
миль конфедератских земель в Западной Виргинии, Тен¬
несси, долине Миссисипи и других местах, захват Рич¬
монда вполне мог ознаменовать собой конец Конфедера¬
11-2
Унесенные ветром
323
ции. Однако Ли нанес несколько контрударов, полностью
изменивших военную обстановку в пользу южан. В ходе
«Семидневной Битвы» (25 июня — 1 июля) он отогнал
Потомакскую армию северян от Ричмонда и перенес боевые
действия в северную Виргинию, где одержал победу над
Виргинской армией во второй битве при Манассасе (29 —
30 августа). Павшие духом северяне отошли зализывать
раны к оборонительным линиям Вашингтона.
Столь быстрая и радикальная перемена обстановки
повергла северян в уныние. «Нас охватило величайшее от¬
чаяние» , — писал после Семидневной Битвы один видный
демократ из Нью-Йорка. Те же чувства выражает дневни¬
ковая запись, сделанная Нью-Йоркским же республикан¬
цем: «...Это самый мрачный день, какой мы видели с пер¬
вой битвы у Булл Ран. Все кажется безнадежным... Мне
очень трудно сохранить веру в торжество нации и зако¬
на» . Даже президент Авраам Линкольн втайне сокрушал¬
ся, отмечая упадок духа северян: «Кажется нелепым, что
непрерывные успехи в течение полугода, когда удалось
очистить от неприятеля сотни тысяч квадратных миль,
сведены на нет одним-единственным (имеется в виду «Се¬
мидневная Битва») поражением».
Но сколь бы нелепым это не представлялось, назван¬
ный факт имел место. Сторонники мира в рядах Демокра¬
тической партии тут же подвергли политику Линкольна,
направленную на сохранение Союза с помощью военной
силы, ожесточенной критике. Получившие от республикан¬
цев насмешливое прозвище «Медноголовые», демократы-
миролюбцы упорно твердили, что военная победа Севера
над Югом недостижима, а стало быть, правительству над¬
лежит полагаться не на пушки, а на мирные переговоры.
Весомым аргументом в пользу такой позиции стали воен¬
ные успехи конфедератов в 1862 г. И худшее еще поджи¬
дало правительство Линкольна впереди. Западные соеди¬
нения конфедератов, с января по июнь 1862 г. терпевшие
поражения решительно в каждой стычке, в июле осуще¬
ствили перегруппировку и августе—сентябре провели ряд
наступательных операций и кавалерийских рейдов. В ре¬
зультате коренным образом изменилась обстановка в Тен¬
несси. Когда армия Северной Виргинии переправлялась
через Потомак в Мэриленд, другие армии конфедератов
и*
324
Часть IV
повели двумя колоннами контрнаступление, вскоре по¬
зволившее им не только вновь овладеть восточной поло¬
виной штата, но также вторгнуться в Кентукки, захватить
столицу (г. Франкфорт) и начать приготовления к инау¬
гурации своего губернатора.
Однако вместо того, чтобы поддаться пораженческим
настроениям и вступить в переговоры о мире, Линкольн и
республиканский Конгресс приняли кардинальные меры
для активизации боевых действий. Линкольн объявил но¬
вый набор 300 000 волонтеров. 17 июля Конгресс издал
«Акт о милиции», согласно которому штатам предписыва¬
лось призывать на девятимесячную службу ополченцев в
соответствии с определенными для них центральной влас¬
тью квотами. В тот же день Линкольн подписал «Акт о кон¬
фискации», объявлявший свободными всех рабов, принад¬
лежавших «нелояльным» (т.е. поддерживавшим конфеде¬
ратов) владельцам.
Рабовладение составляло основу экономики Юга. Ты¬
сячи рабов строили оборонительные сооружения, достав¬
ляли припасы, и боеспособность армии конфедератов во
многом обеспечивалась их нелегкими трудами. Именно
ради защиты рабства южные штаты пошли на раскол и
повели войну. С самого начала войны республиканцы-ра-
дикалы настаивали на освобождении невольников, счи¬
тая, что это должно поразить мятежников в самое сердце,
лишив их огромного резерва рабочей силы и позволив ис¬
пользовать эти людские ресурсы на благо Союза.
К лету 1863 г. Линкольн согласился с данной позицией,
стараясь при этом не выпускать столь важный вопрос из-
под личного президентского контроля. Двадцать второго
июня он объявил Кабинету, что намерен воспользоваться
своим правом главнокомандующего и издать прокламацию
об освобождении рабов. По утверждению Линкольна, это
стало «военной потребностью, абсолютно необходимой для
сохранения Союза. Мы должны освободить рабов или
стать порабощенными сами... Должно принять решитель¬
ные и масштабные меры... Не подлежит сомнению, что
рабы являются фактором, усиливающим тех, кому они слу¬
жат, и нам должно решить, будет этот фактор использован
нами или же против нас». Члены Кабинета в большинстве
своем поддержали президента, однако государственный
11-4
Геттисберская компания Роберта Ли, осень 1862 года
Геттисберг, 8 октября 1862 года
326
Часть IV
секретарь Уильям X. Стюарт посоветовал отложить огла¬
шение прокламации до тех пор, «пока вы не сможете пре¬
поднести ее стране, подкрепив военным успехом». По его
мнению, в противном случае мир мог увидеть в ней «край¬
нюю меру обессилевшего правительства, призыв о помощи...
последний крик, изданный при отступлении».
Линкольн внял этому совету и отложил освобождение
рабов до улучшения обстановки на фронтах. Однако она, к
сожалению, продолжала ухудшаться: с началом вторжения
южан в Мэриленд и Кентукки складывалось впечатление,
что оба пограничных штата уже «созрели и южанам оста¬
лось лишь сорвать их». Боевой дух северян продолжал па¬
дать. «Страна идет ко дну,— записал в дневнике житель
Нью-Йорка, — Джексон Каменная Стена, наше националь¬
ное пугало, готов вторгнуться в Мэриленд с сорокатысяч¬
ным войском. Общее наступление мятежников угрожает
нашему влиянию в Миссури и Кентукки... Повсеместно
ширится возмущение нынешним правительством».
Демократы надеялись извлечь из этого возмущения вы¬
году на следующих выборах в Конгресс. Республиканцев,
естественно, подобная перспектива пугала. «За полтора года
тяжких испытаний, кровопролития и огромных трат, — пи¬
сал один из них,— погубив и сделав калеками тысячи
людей, мы не добились ощутимого прогресса в подавлении
этого мятежа... и народ желает каких-то перемен». Респуб¬
ликанцы чувствовали себя уязвимыми, ибо низкая актив¬
ность избирателей или срыв выборов легко могли лишить
их шаткого большинства в Палате. Избиратели бывали
подвержены колебаниями и в обычные годы, а уж 1862-й
никоим образом таковым не являлся. В ситуации, когда в
пограничных штатах хозяйничали захватчики-конфедера¬
ты, демократы, как представлялось, имели хорошие шансы
получить большинство, выступая под лозунгами прекраще¬
ния военных действий и мирных переговоров.
Эту возможность прекрасно видел и Роберт Э. Ли. Она
являлась одним из тех факторов, которые побудили его
вторгнуться в Мэриленд, несмотря на состояние армии. За
десять недель походов и боев южане потеряли 35 ООО уби¬
тых и раненых, не говоря уж о тысячах отставших, армия
и в физическом, и в материально-техническом отноше¬
нии оставляла желать лучшего. «Настоящее состояние
Унесенные ветром
327
дел,— писал Ли Джефферсону Дэвису 8 сентября из
своей штаб-квартиры близ Фредерики (штат Мэри¬
ленд),— вполне позволяет нам... предложить правитель¬
ству Соединенных Штатов признать нашу независи¬
мость... Подобная мирная перспектива... позволит народу
Соединенных Штатов определить на предстоящих выбо¬
рах, поддерживает он сторонников продолжения войны
либо же тех, кто желает с нею покончить».
В своем письме Ли не затрагивал внешнеполитические
аспекты ситуации, но и он и Дэвис прекрасно их осознава¬
ли. Давно предсказывавшийся «хлопковый голод»1 начал
наконец серьезно ощущаться в текстильной промышленно¬
сти Англии и Франции. Конец войны означал бы возоб¬
новление поставок хлопка американского Юга в Европу, а
потому в обеих странах и среди влиятельных политичес¬
ких деятелей, и в широких кругах общественности име¬
лось немало сочувствующих конфедератам. Французский
император Наполеон III заигрывал с южанами, но не ре¬
шался на официальное дипломатическое признание Конфе¬
дерации в одиночку, без поддержки Англии?
В первой половине 1862 года, когда военная удача
склонялась в сторону северян, иностранные правительства
открестились от каких-либо отношений с Конфедерацией,
но едва известия о «Семидневной Битве» достигли Пари¬
жа, как Наполеон III приказал министру иностранных дел
выяснить, не считает ли британское правительство, «что
пришло время признать Юг».
Ход мысли британского правительства был весьма схо¬
жим. Консул Соединенных Штатов в Ливерпуле сообщал,
что «... нам угрожает большая опасность интервенции, чем
за весь предыдущий период... Они все против нас и были
бы рады нашему падению». Представитель Конфедерации
1 В действительности хлопковый голод в большей степени
сказывался на английской текстильной промышленности, и
для преодоления его Англия перешла на использование ин¬
дийского хлопка. Другим фактором был отказ ткачей рабо¬
тать с хлопком из южных штатов в целях борьбы с рабством.
2 Франция и Англия с января 1862 года осуществляли интервен¬
цию в Мексику, с чем было категорически несогласно федераль¬
ное правительство. Правительство же Конфедерации было вы¬
нуждено закрывать глаза на эту деятельность великих держав.
328
Часть IV
в Лондоне Джеймс Мэйсон предвидел «скорую интервен¬
цию в какой-либо форме. Известия о победе при Манасса¬
се и вторжениях в Мэриленд и Кентукки существенно
расширили число сочувствующих делу Конфедерации за
границей». В октябре, произнося речь в Ньюкасле, канц¬
лер британского казначейства заявил: «Джефферсон Дэ¬
вис и другие лидеры Юга создали армию и сейчас созда¬
ют флот. Но им удалось создать то, что важнее и армии и
флота вместе взятых — они создали страну».
Премьер-министр виконт Пальмерстон и министр инос¬
транных дел лорд Рассел проявляли большую осмотритель¬
ность, но и они обсудили возможность участия Англии и
Франции в качестве посредников на переговорах о мире и
признании независимости Юга. Если, конечно, вторжение в
Мэриленд принесет конфедератам очередную победу. «Юни¬
онисты полностью разгромлены при Манассасе,— писал
Пальмерстон Расселу 14 сентября, — и представляется
вполне вероятным, что их поджидают большие беды и что в
руки конфедератов могут попасть даже Вашингтон или
Балтимор. Если это случится, не настанет ли для нас время
подумать, почему бы Англии и Франции не обратиться к
противоборствующим сторонам с предложением прийти к
соглашению на основе раздела?» В последовавшем через
три дня ответе Рассел согласился с предложением пораз¬
мыслить «о перспективах признания независимости Конфе¬
дерации». При этом он указывал, что в случае несогласия
Севера «мы сами должны признать Южные Штаты незави¬
симым государством».
Правительство Линкольна прекрасно понимало, каки¬
ми политическими и дипломатическими осложнениями
чревато наступление Ли. Однако первостепенной являлась
военная опасность. Юнионистская группа войск, проиграв¬
шая второе сражение при Манассасе (Булл-Ран), пред¬
ставляла собой смесь из не притершихся друг к другу Вир¬
гинской армии генерала Джона Поупа, переброшенного из
Северной Каролины корпуса генерал-майора Эмброуза
Бернсайда и перевезенной с Виргинского полуострова По-
томакской армии генерала Джорджа Мак-Клеллана. Осо¬
бой любви между Поупом и Мак-Клелланом не наблюда¬
лось. Негодовавший из-за своего отзыва с полуострова,
считавший себя обиженным правительством, последний не
Унесенные ветром
329
слишком спешил помочь Поупу. Два самых сильных его
корпуса, находившихся в пределах слышимости канонады
от Булл-Ран, на поле битвы так и не показались.
Линкольн назвал такое поведение Мак-Клеллана «не¬
простительным». Многие в правительстве предлагали уво¬
лить генерала со службы, однако Линкольн принял во вни¬
мание его организаторский талант, а также исключительную
популярность среди солдат. Он поручил Мак-Клеллану
командование над всеми силами северян на восточном те¬
атре военных действий, с приказом соединить армии и
выступить против мятежников. В ответ на возражения
членов правительства, обвинявших Мак-Клеллана в без¬
дарности, Линкольн заявил, что Мак-Клеллан «в этом воп¬
росе действовал предрассудительно, но... армия на его сто¬
роне... а мы... должны использовать те инструменты,
которые имеем. В армии нет человека, способного сорга¬
низовать наши силы хотя бы вполовину так хорошо, как
он... Пусть сам он и не мастер сражаться, но зато превос¬
ходно знает, как заставить сражаться других».
Мак-Клеллан ухитрился оправдать как доверие Лин¬
кольна, так и сомнения членов Кабинета. Один младший
офицер писал, что едва в войсках узнали о возвращении
Мак-Клеллану командования, как «полнейшее уныние тут
же сменилось буйным восторгом. Солдаты высоко подбра¬
сывали свои кепи в воздух, плясали и резвились, как
школьники... Воздействие этого человека на армию Пото¬
мака было электризующим и слишком чудесным, чтобы
даже пытаться его объяснить». Он действительно в са¬
мый короткий срок реорганизовал армию, привел ее в по¬
рядок и сделал вполне боеспособной. Но сразу после
этого Мак-Клеллан вернулся к привычной (явно чрезмер¬
ной) осторожности. Оценивая силы противника в Мэриленде
вдвое, а то и второе выше той численности, какой располагал
Ли на самом деле1, он двигался с черепашьей скоростью, делая
по шесть миль в день, словно боялся найти мятежников.
Мак-Клеллан требовал подкреплений и особенно рас¬
считывал на двенадцатитысячный гарнизон крепости и
1 Автором этих фантастических чисел был сыщик Алан Пин¬
кертон, подвизавшийся в роли руководителя разведки Севе¬
ра. Генералы же воспринимали его сводки некритически.
330
Часть IV
базы снабжения Харперс-Ферри, однако главнокомандую¬
щий, генерал Генри В. Хал лек, отказался передать эти
войска в его подчинение. Отказ открыл перед Ли новую
перспективу, но создал и проблему, поскольку названный
гарнизон держал под угрозой линии снабжения конфеде¬
ратов, проходившие через долину Шенандоа. Перспектива
заключалась в возможности овладеть на этой базе всем
необходимым для голодной, оборванной и разутой армии.
Ли издал особый приказ № 191 о разделении почти двух
третей своей армии на три отдельные маршевые колонны.
Под общим командованием Джексона, они должны были
сойтись у Харперс-Ферри и захватить его1. Опасность
этого маневра заключалась в возможности для Мак-Клел-
лана в течение необходимого для осуществлении опера¬
ции периода от трех до шести дней вклиниться между
разделившимися колоннами и разбить армию Северной
Виргинии по частям.
Как командующего Ли отличали две особенности: неве¬
роятное умение прогнозировать действия противника и го¬
товность идти на большой риск2. Бригадному генералу
Джону Дж. Уокеру, командиру одной из колонн, которым
предстояло соединиться у Харперс-Ферри, Ли объяснил
свой замысел кампании. После захвата складов с припасами
армии предстояло перегруппироваться у Хагерстауна, по¬
скольку, во-первых, солдатам требовался отдых, а, во-вторых,
это позволило бы подтянуться отставшим, число которых, по
его оценке, могло составить от 8 до 10 тысяч человек.
После того как армия соединится и будет обеспечена
всем необходимым, Ли намеревался перерезать железную
дорогу Балтимор — Огайо, а потом двинуться к Гаррис¬
бергу и разрушить Пенсильванский железнодорожный
мост через Саскеханну. Этим выводились из строя две3 же¬
лезные дороги, связывавших восток и запад Севера. «Пос¬
1 Необходимость разделения диктовалась малой пропускной
способностью дорог. Использование трех разных дорог было
единственным способом обеспечить передислокацию войск в
сжатые сроки.
2 Риск был единственным шансом южан победить. При отказе от
рискованных операций северяне выигрывали за счет растущего
превосходства в силах и истощающей экономику Юга блокады.
3 Из трех.
Унесенные ветром
331
ле этого, — заключил Ли, — я смогу обратить внимание на
Филадельфию, Балтимор или Вашингтон, в зависимости
от того, что покажется более подходящим для наших це¬
лей». Уокер выразил удивление дерзостью этого плана, со¬
гласно которому армия северян должна была остаться у
них в тылу. «А вы знаете Мак-Клеллана? — спросил в от¬
вет Ли.— Он способный генерал, но слишком уж осто¬
рожный... К тому же его армия деморализована, пребыва¬
ет в хаотическом состоянии и не будет готова (во всяком
случае, он будет думать, что она не готова) к наступатель¬
ным действиям еще три-четыре недели. А до этого време¬
ни я надеюсь оказаться на Саскеханне».
Однако, в то время как Ли высказывал эти соображе¬
ния, его противнику выпала неслыханная удача. Тринад¬
цатого сентября два солдата северян, отдыхавшие на лугу
под Фредерикой, где несколькими днями раньше стояли
лагерем конфедераты, нашли копию особого приказа № 191.
Какой-то беспечный южанин завернул в нее три сигары,
да все это вместе и потерял.
Поняв важность находки, солдаты-янки доложили о
ней своему капитану, который передал документ по ко¬
манде наверх, пока тот не попал в руки Мак-Клеллана.
Один из штабных офицеров-юнионистов смог удостове¬
рить подлинность приказа, поскольку до войны служил
вместе с адъютантом Ли Робертом Л. Чилтоном и пре¬
красно знал его почерк. Таким образом, Мак-Клеллан уз¬
нал, что армия Ли разделена на пять отдельных частей,
между которыми пролегает от восьми до десяти миль, да
еще и река Потомак. Ни одному генералу за всю историю
Гражданской войны не выпадало подобной возможности
разбить вражескую армию по частям, прежде чем она объе¬
динится. Одному из своих подчиненных торжествующий
Мак-Клеллан заявил: «Если эта бумага не поможет мне
высечь “Бобби Ли”, я выйду в отставку».
Однако даже при таких обстоятельствах Мак-Клел-
лан действовал осторожно. Правда, 14 сентября он1 ото¬
гнал конфедератов от перевалов Южной Горы, но 15 сен¬
тября Джексон захватил Харперс-Ферри. Ли успел
сосредоточить большую часть армии Северной Виргинии
1 Корпус генерала Франклина, посланный на помощь крепости.
332
Часть IV
близ Шарпсбурга прежде, чем Мак-Клеллан смог атаковать
его. Семнадцатого сентября на холмах над рекой Антитам
разразилось сражение. Оно продолжалось весь день, а но¬
чью Ли был вынужден отступить за Потомак. Не посчаст-
ливься им найти «потерянный приказ», северяне едва ли
смогли бы одержать и эту, пусть неполную, но победу1.
* * *
Шансы на то, чтобы столь важный документ мог быть
потерян, найден именно солдатом противника, передан в
нужные руки и принят на веру можно расценивать при¬
мерно как один к миллиону. Куда более вероятным пред¬
ставляется следующий сценарий: зная, что в отличие от
дружественной Виргинии жители западного Мэриленда
настроены по отношению к его воинству враждебно и сре¬
ди них наверняка полно юнионистских шпонов, Ли пред¬
принял меры безопасности, строго ограничив контакты ар¬
мии с населением и распорядившись, чтобы его адъютант
лично доставил приказ №191 каждому из командиров
корпусов и дивизий, зачитал его, а после ознакомления
сжег. Таким образом, все экземпляры документа, кроме
хранившегося в штабе Ли, подлежали уничтожению и
утечка практически исключена2.
Из-за неумелой организации обороны начальником
гарнизона Харперс-Ферри Диксоном Майлсом и медли¬
тельности Мак-Клеллана 15 сентября двенадцатитысяч¬
ный гарнизон сдался Джексону, и в руки конфедератов
попали горы военного имущества. Тем временем кавале¬
1 Фактически сражение закончилось вничью. При около 50 тыс.
участников со стороны северян и около 40 тыс. со стороны
южан потери северян составили 2108 убитыми и 9549 ранены¬
ми, а потери южан 2700 убитыми, 9029 ранеными. Южане удер¬
живали поле, пока ночь не разделила противников, и были го¬
товы возобновить бой с утра.
2 Подобная методика была в то время неизвестна, да и требо¬
вать от командиров колонн удерживать двухнедельный гра¬
фик движения своих частей в голове по меньшей мере нера¬
зумно. Другой вопрос, что можно было собрать перед началом
наступления дивизионных командиров для ознакомления с
общим планом операции в своем штабе и выдать на руки
только выписки из общего приказа.
Унесенные ветром
333
рия Джеба Стюарта выполняла важную задачу, собирая
отставших и отгоняя от перевалов Южной Горы конные
разъезды северян, пытавшихся выяснить местонахожде¬
ние основных сил Ли. 16 сентября Мак-Клеллан прибыл
во Фредерик, оставленный мятежникам неделю назад. К
тому времени Ли уже произвел перегруппировку войск в
Хагерстауне. Тысячи отставших вновь присоединились к
его армии, а благодаря захваченному в Харперс-Ферри
добру армия Северной Виргинии впервые за два месяца
оказалась хорошо экипированной.
После еще одной остановки на отдых, пока Мак-Клел-
лан еще пребывал в неведении относительно местонахож¬
дения армии Северной Виргинии и ее намерений, мятеж¬
ники двинулись на север, в Пенсильванию. Отбросив
местное ополчение и обнаружившие их наконец конные
отряды северян, они разлетелись как саранча по цветущей,
славящейся богатыми фермами Кумберлендской долине.
Здесь армия Ли, достигшая теперь 55 ООО, смогла прокор¬
мить себя даже лучше, чем в Виргинии1. 1 октября авангард
достиг Карле ли. Сильный кавалерийский отряд и часть
легкой пехоты Джексона Ли выслал на двадцать миль впе¬
ред, к железнодорожному мосту у Гаррисберга, который
они сожгли 3 октября. Одновременно он направил своих
мэрилендских разведчиков в их родной штат, дабы выяс¬
нить, где находится Потомакская армия. Обнаружилось, что
она находится близ Эммитсбуга, южнее границы Пенсиль¬
вании, и форсированным маршем движется на север. Такое
движение наводило на мысль о том, что Мак-Клеллан ре¬
шил наконец найти Ли и сразиться с ним.
Кроме того, лазутчики донесли Ли, что холмистая ме¬
стность вокруг городка под названием Геттисберг, куда
сходятся многочисленные дороги, позволяет армии занять
удобные позиции и хорошо укрепиться. Четвертого ок¬
тября Ли приказал выступать к Геттисбергу, куда конфе¬
дераты прибыли всего за несколько часов до неприятеля.
1 Несколько странное число. 55 тысяч человек было у Ли 4 сен¬
тября, в начале наступления. За прошедший месяц армия вела
осаду, отправляла на юг 12 тысяч пленных с конвоем, совер¬
шала форсированные марши по враждебной территории при
острой нехватке транспортах повозок и ездовых лошадей.
Одно это должно было ослабить ее на несколько тысяч.
334
Часть IV
б октября армия северной Виргинии окопалась на возвы¬
шенностях к югу от города.
Мак-Клеллан принял решение атаковать захватчиков
под огромным давлением из Вашингтона. «Разгромите мя¬
тежников», — телеграфировал ему Линкольн. С позиций на
Семинари Ридж не слишком рвавшийся в бой Мак-Клел¬
лан обозревал оборонительные линии конфедератов, тя¬
нувшиеся от Раунд Топе на юге вдоль Семетри Ридж к
северу, к Семетри и Калпе Хиллз, и в его голове вызре¬
вал план сражения. Ему предстояло начаться утром 8 ок¬
тября отвлекающим ударом по стоявшему на правом
фланге конфедератов корпусу генерала Джеймса Лонгст-
рита. После переброски Ли подкреплений в тот сектор
янки должны были развернуть главное наступление че¬
рез пшеничное поле и персиковый сад против укрепив¬
шихся на Литтл Раунд Топ солдат Джексона. В случае
удачи этой атаки в позиции южан образовалась бы
брешь, куда могла хлынуть державшаяся в тылу центра
позиции северян кавалерия. Этот наполеоновский план
имел один-существенный недостаток: фланги юнионистов
оставались без кавалерийского прикрытия.
На расвете силами Первого и Девятого корпусов
федералы начали отвлекающую атаку на Семетри и
Капе Хиллз. Однако Ли разгадал характер этого ма¬
невра и не стал перебрасывать туда свое резерв — лег¬
кую дивизию Э. П. Хилла1. Лонгстрит держался крепко,
так что когда Второй, Шестой и Двенадцатый корпуса
северян двинулись через пшеничное поле и персиковый
сад, Джексон встретил их в полной готовности. В разра¬
зившейся схватке, столь ожесточенной, что равной ей не
было в истории этой кровопролитной войны, северяне
не смогли добиться победы.
Около трех часов дня Стюарт доложил Ли, что правый
флаг юнионистов не имеет прикрытия. Командующий южан
немедленно приказал Хиллу вести дивизию на юг в обход
Раунд Топ и атаковать противника с фланга на пшеничном
поле. Поскольку юнионистская кавалерия находилась более
чем в миле к северу, шесть тысяч солдат Хилл оставались
1 Генерал Эмброуз. П. Хилл командовал Легкой пехотной ди¬
визией. Конницей в армии Ли руководил Джеб Стюарт.
Унесенные ветром
335
незамеченными до тех пор, пока не вылетели из-за деревь¬
ев и валунов Девилз Ден, издавая боевые кличи мятежни¬
ков. На многих красовались захваченные на складах Хар-
перс-Ферри голубые юнионистские мундиры, что вызвало
среди солдат Двенадцатого корпуса северян еще большее
смятение. Ряды уже вымотанных и потрепанных юнионис¬
тов падали один за другим, как костяшки домино. Точно
рассчитав время, остальная часть корпуса Джексона пред¬
приняла контр-атаку, сминая те из юнионистских полков, ко¬
торые еще пытались организовать отпор Хиллу. Центр сра¬
жения постепенно перемещался к северу, и в половине пято¬
го к контратаке присоединился корпус Лонгстрита.
Стоявшему в резерве Пятому корпусу, любимому соеди¬
нению Мак-Клеллана, при поддержке дивизиона1 регуляр¬
ной пехоты бригадного генерала Сайкса удавалось некото¬
рое время сдерживать яростно наседающих мятежников, но
когда солнце закатилось за гребень Южной Горы, дрогнул и
он. В отчаянной попытке воодушевить солдат Мак-Клеллан
поскакал вперед.
— За мной, солдаты! — вскричал он, выхватив шпагу, но
в тот же миг упал мертвым с коня, сраженный пушечным
ядром. Известие о гибели командующего мигом распростра¬
нилось среди продолжавших сражаться янки, и последние
очаги сопротивления угасли. Тысячи удрученных северян
сдались, еще тысячи рассеялись во мраке. Каждый спасался
сам по себе. Потомакская армия перестала существовать2.
1 Автор «проецирует» ход сражения при Шарпсберге (на
реке Антьетам) на местность Геттисберга. Учитывая, что севе¬
ряне превосходили южан минимум в 1,5 раза (75 и 50 ты¬
сяч), столь апокалиптическая картина полного уничтожения
становится сомнительной. Мгновенное распространение изве¬
стия о гибели командующего в разгар боя столь же невероят¬
но. Логичным представляется более или менее беспорядочное
отступление армии с потерей части артиллерии. Потери в
людях у северян будут больше, чем у южан, но ненамного. (В
реальном сражении атакующие северяне потеряли столько
же, сколько и оборонявшиеся южане.) Новый командующий
на другой день постарается оторваться от Ли и привести ча¬
сти в порядок. Необходимо помнить, что войска Севера сра¬
жаются уже больше года и заметно отличаются от волонте¬
ров первого сражения при Булл-Ран.
336
Часть IV
Весть о сражении под Геттисбергом прокатилась по всей
стране и пересекла Атлантику. «Боже мой! Боже мой! —
восклицал Линкольн в Белом Доме. — Что скажет народ?»
Ничего хорошего о правительстве народ не сказал. Сторон¬
ники мира из числа демократов усилили свои нападки на
власть.— «Мы устали от этой проклятой войны! — слыша¬
лось повсюду. — С каждым ее часом страна все глубже про¬
валивается в болото банкротства и изоляции!» Даже стой¬
кие сторонники Линкольна, такие как издатель «Чикаго
Трибьюн» Джозеф Медилл, потеряли надежду на победу.
«В течение 1863 г. необходимо прекратить боевые действия
и начать переговоры, — писал этот журналист. — Мятежни¬
ков невозможно победить силами нынешнего нашего госу¬
дарства. Капитан Оливер Венделл Холмс младший, офицер
Двадцатого Массачусетсского полка, потерявшего под Гет¬
тисбергом 75% личного состава, писал, что «прошедшая
сквозь суровые, ужасные испытания армия смертельно ус¬
тала. Лично я решил, что Юг уже добился независимости».
Восьмое сентября вошло в историю прежде всего как
дата Геттисбергской битвы, однако в тот самый день силы
конфедератов и юнионистов сошлись также в сражении
при Перивилле, штат Кентукки. Воодушевленные новостя¬
ми из Пенсильвании командиры южан Брэгстон Брэгг и
Эдмунд Кирби-Смитт решили продолжить Кентуккийскую
кампанию. Уже заняв Лексингтон и Франкфорт, они двину¬
лись на Луиссвиль, тогда как обескураженная известием о
гибели Мак-Клеллана федеральная армия генерал-майора
Дона Карлоса Бюэля, вяло отстреливаясь, отступила. В Пен¬
сильвании, после небольшой передышки, необходимой для
приведения в порядок коммуникаций1, Ли развернул на¬
ступление на Балтимор. Его успехи подвигли многочислен¬
ных приверженцев южан в Мэриленде открыто выступить
на стороне Конфедерации. Хотя многочисленный гарнизон
и мощное кольцо укреплений вокруг Вашингтона удержа¬
ли Ли от искушения штурмовать столицу, полевой армии,
способной воспрепятствовать передвижениям войск южан, в
распоряжении центрального правительства не имелось.
Едва ли не сразу после того, как стали известны резуль¬
таты выборов, посол Великобритании в США лорд Лайонс
1 Которых у него не было.
Унесенные ветром
337
ознакомил Государственного секретаря Сьюарда с совмест¬
ным предложением правительств Великобритании, Франции,
России и Австро-Венгрии выступить посредниками в мир¬
ных переговорах на основе будущего раздела страны1. Сью¬
ард ответил, что Соединенные Штаты будут любой ценой от¬
стаивать свою территориальную целостность и в этом
вопросе какой-либо компромисс невозможен. «В таком слу¬
чае, — заявил Лайонс, — правительство Его Величества при¬
знает независимость Конфедеративных Штатов Америки.
Точно так же поступят и другие европейские державы. Это
не вопрос принципов или предпочтений,— подчеркнул
Лайонс в разговоре со Сьюардом, — это факт».
Сьюард мог сколько угодно произносить воинственные
речи, но он был практичным политиком и к тому же изучал
историю. Он знал, что победа при Саратоге в 1777 г. повлек¬
ла признание еще не оперившихся Соединенных Штатов
Францией, за чем последовала французская помощь, в том
числе и оказавшееся жизненно важным для достижения
Америкой подлинной независимости прямое военное вмеша¬
тельство. Не повторится ли история? Не последует ли за
дипломатическим признанием военная помощь Конфедера¬
ции со стороны Англии и Франции? Эти вопросы, в сово¬
купности с результатами выборов в Конгресс и готовно¬
стью армий конфедератов повести наступление на Балтимор
и Луисвилль заставили Линкольна и Сьюарда прийти к
тому неутешительному заключению, что выхода у них нет.
Унылым днем нового, 1863 г. хмурый Линкольн созвал
в Белый Дом республиканских лидеров Конгресса и гу¬
бернаторов штатов. «Не так надеялся я отчитаться перед
вами о выполнении своего долга,— сказал им прези¬
дент. — В июле прошлого года мною был издан указ об ос¬
вобождении рабов, вступающий в силу сегодня. Увы! —
печально вздохнул он. — У нас нет возможности претво¬
рить его в жизнь. Может ли мое слово освободить рабов,
если я не способен обеспечить в мятежных штатах даже
1 А вот это уже совсем невероятно. Стремление Англии и
Франции к подобному завершению гражданской войны
объяснимо, но присоединение к ним Австрии и России не¬
возможно. Обе эти империи ведут у себя борьбу с сепарати¬
стами в Венгрии и Польше соответственно, и принимать
участие в подобном конгрессе для них самоубийственно.
338
Часть IV
соблюдение Конституции. Мы столкнулись с ситуацией,
когда против нас ополчился чуть ли не весь мир. Про¬
шлым летом, когда Мак-Клеллана выбили из Ричмонда, я
обещал, что, несмотря на неудачу, буду продолжать борьбу,
пока не добьюсь победы, или не умру, или не истечет мой
президентский срок, или народ и Конгресс не откажутся
от меня. Джентльмены, на последних выборах народ выс¬
казал свое мнение. Страна отказалась от нас, и новый со¬
став Конгресса будет не на нашей стороне. Даже не при¬
знавая себя побежденными, мы должны согласиться с тем,
что подавить этот мятеж нам не под силу. Сегодня я
объявляю о том, что принимаю предложение мятежников о
перемирии и поручаю Государственному секретарю Сью¬
арду прибегнуть при ведении мирных переговоров к по¬
средничеству иностранных государств. Джентльмены, —
голос президента упал, — единой, неделимой страны под
названием Соединенные Штаты больше не существует».
Стивен В. Сирс
Канны конфедератов
н другие сценарии
Как Гражданская война могла обернуться
по-иному
Возможноу оценить вероятностные сценарии
американской Гражданской войны и труднееу
нежели таковые же Революции — настало
другое время и сама техника ведения войн
существенно усложниласЬу — однако они дос¬
таточно многообразны. В течение первых
двух лет войны окончательный раскол стра¬
ны оставался вполне реальной перспективойу
поддерживавшей боевой дух южан. Если быу
как предположил в предыдущей статье
Джеймс Макферсону «потерянный приказ»
не оказался потерянным, раздел стал бы не¬
избежным следствием первого вторжения
Роберта Ли на Север. Или, как пишет ниже
Стефан В. Сирс, если бы Роберт Ли сумел
осуществить двойной охват Потомакской
армии Джорджа Б. Мак Клеллана на шестой
день «Семидневной Битвы» в июне 1862 г.,
это вполне могло привести к окончанию во¬
енных действий и началу «переговоров на ос¬
нове раздела». Но мятеж (как называли это
340
Часть IV
на Севере) с таким же успехом мог закончиться довольно
скоро после начала. Иногда, замечает Сирс, если военным
операциям вообще присуща какая-либо логика, послед¬
ствия должны бы быть совсем иными. Причем зависеть
эти последствия могли бы от таких частностей, как
траектория полета пули или своевременное отклонение
цели от этой траектории. И, как уже было отмечено
выше, судьбу столетий могут решить миллисекунды. Но
в других случаях событие, по всем признакам способное
изменить ход истории (Сирс приводит в качестве приме¬
ра возможную победу Мак-Клеллана над Линкольном на
президентских выборах 1864 г.), может породить любо¬
пытный феномен «контрафакта второго порядка». Ины¬
ми словами, изменение огромного масштаба может про¬
сто-напросто привести нас туда, где мы и были.
Стивен В. Сирс — один из виднейших специалистов
по истории Гражданской войны, автор таких книг, как
«Кровавый пейзаж: Битва на реке Антьетам», «Джордж
Мак-Клеллан: Молодой Наполеон», « Ченселорсвилл» и са¬
мой последней — «Контрверсии и командиры: Депеши из
Потомакской армии».
Входе гражданской (как и всякой другой) войны не¬
избежно возникают моменты неустойчивого равнове¬
сия, когда чаша весов застывает в тревожном ожида¬
нии и малейшее ее колебание в ту или иную
сторону делает одного из противников победителем, а дру¬
гого побежденным. В такие моменты повлиять на ход ис¬
тории способны решения и действия полководцев, поли¬
тиков или, как в случае, приведенном здесь, избирателей.
Однако последствия некоторых такого рода действий
вполне могли, а порой, если война вообще подчиняется
какой-либо логике, просто должны были стать иными.
Каждый из приведенных ниже пяти сценариев описы¬
вает существовавшую (хотя бы на протяжении несколь¬
ких мгновений) вероятность значительного изменения
хода войны или (как в последнем из них) ее последствий.
Давайте попробуем, не допуская невероятного искажения
действительных событий (скажем, в первом сценарии
Джефферсон Дэвис является свидетелем сражения при
Унесенные ветром
341
Бул-Ран в 1861 г. ) и не вкладывая в уста действующих
лиц слов, которых они на самом деле не произносили,
представить себе, что в эти критические моменты Граж¬
данской войны все происходило так...
Сражение при Бул-Ран или Мятеж 1861 года
«Спору нет, вы совсем зеленые, — сказал Линкольн коман¬
дующему только что набранной в Вашингтоне федераль¬
ной армией Ирвину Макдоуэллу,— но ведь и они такие
же. Все вы зеленые». Это замечание полностью соответство¬
вало действительности. Двадцать седьмого июля необучен¬
ные войска Макдоуэлла вступили на берегу протекавшей к
западу от столицы реки Булл-Ран в бой с ничуть не более
опытными солдатами лишь недавно провозглашенной
Конфедерации. Вопрос заключался лишь в том, какая из
двух толп новобранцев дрогнет и побежит первой.
Решающий момент наступил ближе к вечеру. После
шести часов неуклюжих маневров и неумело организо¬
ванных, но кровопролитных стычек обе армии приблизи¬
лись к пределу своей стойкости. Конфедераты, на которых
медленно, но неуклонно наседали солдаты Макдоуэлла,
сосредоточились на холме Генри Хаус Хилл с намерени¬
ем биться до последнего. В центре их позиций находилась
бригада виргинцев, под командованием твердого как скала
бригадного генерала по имени Томас Дж. Джексон. Атаки
противника следовали одна за другой, но виргинцы сто¬
яли насмерть, пока залп федералов не вывел из строя от¬
важного генерала. Раненного сразу тремя пулями, с иска¬
леченной левой рукой, Джексона унесли с поля боя, что не
могло не сказаться на состоянии духа его солдат. Виргин¬
цы дрогнули, и когда федералы предприняли очередную
атаку, остановить их не удалось. Конфедератов потеснили в
центре, после чего подались назад и их оставшиеся без при¬
крытия фланги. Очень скоро отступление превратилось в
бегство. Отходя с обозом через расположенную на перекре¬
стье дорог деревеньку Нью-Маркет, беглецы угодили под об¬
стрел федеральной артиллерии. На забитой повозками доро¬
ге воцарился кромешный ад, началась паника. «По большей
части солдаты представляли собой растерянную, полностью
деморализованную толпу, — вынужден был признать один
342
Часть IV
из офицеров разбитой армии.— Все командиры сошлись
на том, что закрепиться и устоять невозможно».
В конечном счете решающим оказался именно этот
фактор: поблизости не нашлось никакого естественного
рубежа, за которым бегущие солдаты могли бы остановить¬
ся, перегруппироваться и закрепиться. За спиной федераль¬
ных войск протекал Потомак, и если бы события приняли
иной оборот и спасения пришлось искать им, они могли
укрыться за недостроенными укреплениями Вашингтона.
Но для бежавших с поля боя конфедератов ближайшим
оборонительным рубежом мог стать разве что Раппахэннок
в 25 милях к югу. До этой реки было слишком далеко.
По части организованности и дисциплины победители
не слишком превосходили побежденных, однако у генерала
Макдоуэлла стояли в резерве две свежие дивизии, которые
он бросил в погоню. Она продолжалась до утра, и все это
время выбившиеся из сил, павшие духом мятежники тыся¬
чами бросали оружие и сдавались преследователям. Са¬
мым видным пленником оказался не кто иной, как президент
Конфедерации Джефферсон Дэвис. Он примчался из Рич¬
монда, чтобы наблюдать за ходом сражения, и угодил в плен,
когда пытался своим присутствием остановить панику.
На второй день после сражения мятежные генералы
Джозеф Э. Джонстон и П. Дж. Борегард отвели собранные
ими остатки разбитой армии за Раппахэннок. Двадцать
первого числа они приняли бой при Бул-Ран имея трид¬
цатитысячное войско; теперь у них под ружьем оставалась
едва ли четверть этого числа. Даже после присоединения к
ним резервных отрядов из Фредериксерга общая числен¬
ность вооруженных сил Конфедерации не превышала
10 ООО человек. К занимавшим позиции на другом берегу
войскам Макдоуэлла ежечасно подтягивались свежие пол¬
ки с Севера. С Юга никаких подкреплений не прибывало.
Джонстон и Борегард отчетливо понимали, что через
считанные дни, а может быть и часы, превосходящие силы
противника устремятся через Раппахэннок, дабы покон¬
чить с тем, что осталось от армии мятежников. Поскольку
президент Дэвис томился в тюрьме Старого Капитолия в
Вашингтоне, два генерала приняли всю ответственность на
себя. Не являясь новаторами, оба придерживались тради¬
ционных представлений о военных действиях и считали,
«Канны конфедератов»
344
Часть IV
что коль скоро поражение неминуемо, то не стоит лить
кровь понапрасну. Они направили к Макдоуэллу парла¬
ментера с предложением вступить в мирные переговоры,
и тот, с согласия президента Линкольна, предложение при¬
нял. Так завершилась военная фаза того, что получило в
истории название «Мятеж 1861 года».
Теперь оружие заменила дипломатия. Снова в центре
внимания оказались сенатор от Кентукки Джон Дж. Кит-
тенден и сенатский Комитет Тринадцати, еще на рубеже
года тщетно пытавшийся выработать компромисс между
сецессионистами и юнионистами. На сей раз южанам
пришлось «играть без козырей» — условия диктовал из
Белого Дома мистер Линкольн. Одиннадцати штатам
Конфедерации предписывалось отменить постановления
сессий и присоединиться к Союзу, а также распустить
свои вооруженные силы и вернуть федеральным властям
всю изъятую собственность. В тех штатах, где рабовладение
существовало традиционно, оно сохранялось, но его рас¬
ширение за их границы подлежало категорическому зап¬
рету. Конгрессу поручалось обеспечение законодательной
базы, а Комитету Тринадцати выработка долгосрочной
программы освобождения рабов на основе выкупа.
В ситуации, когда память о битве при Бул-Ран была
еще свежа, а остатки армии южан накрепко скованы
Макдоуэллом, у Конфедерации не было иного выхода,
кроме согласия на все условия. Общественное мнение на
Севере склонялось и к более радикальным мерам, вклю¬
чая повешение вождей «Мятежа 1861 г.» во главе с мисте¬
ром Дэвисом, но президент Линкольн подобного экстре¬
мизма не одобрял. Он сумел остановить военные действия
и намеревался использовать срок своего пребывания у
власти для решения сложнейших вопросов мирного вы¬
вода страны из той трясины, какой являлась американская
рабовладельческая система. Оскорбленные и обозленные
казнью своих лидеров, южане могли сделать эту задачу
совершенно невыполнимой. «Отпустите их»— таков был
безыскусный приказ Линкольна1.
1 Вполне реальная оценка поведения Линкольна. В 1865 г. на
предложение повесить президента Конфедерации Джеффер¬
сона Дэвиса он ответил: «Не судите, да не судимы будете».
Унесенные ветром
345
Конечно, все произошло совсем по-другому. Лишь
слегка задетый пулей генерал Джексон держался на Ген¬
ри Хаус Хилл неколебимо (за что и получило прозвище
Каменной Стены), так что в результате дрогнули и побе¬
жали не его солдаты, а такие же необстрелянные ново¬
бранцы Макдоуэлла. Победоносная армия конфедератов,
названная позднее армией Северной Виргинии, уже пред¬
вкушала, что итогом следующей кампании станет обрете¬
ние Югом государственной независимости.
Следующая кампания развернулась на Виргинском по¬
луострове, где сменивший Макдоуэлла Джордж Мак-Клел-
лан повел наступление на Ричмонд. Кульминацией военных
действия стала разразившаяся на последней неделе июня
«Семидневная Битва». Роберт Э. Ли, занявший место ране¬
ного Джозефа Э. Джонстона, яростно атаковал Мак-Клел-
лана на подступах к Ричмонду, а 30 июля близ лежащей на
перекрестке дорог деревушки Глендэйл нанес ему удар,
которым намеревался решить судьбу кампании.
Генерал Ли добивается своих Канн
Как выразился биограф Ли, Дуглас Саутхолл Фримен, у ге¬
нерала Ли «подходящим для Канн являлся только тот
день». Имеется в виду шестой день «Семидневной Битвы»,
когда Потомакская армия Мак-Клеллана быстро отступала
к реке Джеймс. Путь отступающих лежал через деревню
Глендэйл. На пятки Мак-Клеллану наступал преследовав¬
ший его с четырьмя дивизиями Джексон Каменная Стена.
Три дивизии Джеймса Лонгстрита готовились нанести от¬
ходящим янки фланговый удар. Хотя силы Мак-Клеллана
численно превосходили оба неприятельских соединения
вместе взятые, южане сумели обеспечить себе преимущество
на узком участке фронта. Фланговая атака Лонгстрита, гро¬
зившая рассечь федеральную армию пополам, и впрямь су¬
лила конфедератам повторение классической победы, одер¬
жанной Ганнибалом при Каннах в 216 г. до н.э. и ставшей для
истории символом сокрушительного разгрома. Портер
Александер, наиболее проницательный из исследователей
истории Конфедерации, отмечал, что в ходе Гражданской
войны возникло всего несколько моментов, когда «... мы мог¬
ли добиться столь существенных военных успехов, что это
346
Часть IV
сделало бы реальным окончание войны и обретение нами
независимости... Наилучшим из всех мне представляется
шанс, представившийся 30 июня 1862 г.».
Но случилось так, что Ли свой шанс упустил. Его вой¬
скам чуть-чуть недостало наступательного порыва, в ре¬
зультате чего янки избежали разгрома, и на следующий
день сражение возобновилось. В связи с едва не увенчав¬
шейся успехом фланговой атакой Лонгстрита, Ли с горечью
писал: «Будь в действиях других подразделений больше
слаженности, результат мог бы стать бедственным для не¬
приятеля». Главным виновником неудачи оказался Джек¬
сон Каменная Стена, пребывавший в тот день в какой-то
странной летаргии. Он не выступил против арьергарда фе¬
дералов, благодаря чему им удалось вовремя получить под¬
крепления и блокировать прорыв Лонгстрита.
В тот день все могло сложиться совсем иначе. И почти
наверняка сложилось бы иначе, будь Джексон 30 июня
1862 г. таким, как всегда.
* * *
После изматывающей трехмесячной кампании в доли¬
не Шенандоа, стремительного броска к Полуострову и
вступления прямо с марша в «Семидневную Битву» Джек¬
сон Каменная Стена совершенно выбился из сил. На пя¬
тый день битвы (воскресенье, 29 июня) он понял, что руко¬
водить войсками в таком состоянии опасно. Не имея в это
время самостоятельной задачи, а лишь выполняя распоря¬
жения командующего, он счел возможным отдать приказ,
чтобы его не беспокоили, и проспать половину суток. Со¬
ответственно, когда ему пришлось вступить в дело под
Глендэйлом, Джексон Каменная Стена был свеж, бодр и
готов к любым испытаниям. В то утро Джексон настиг
арьергард янки под командованием Уильяма Франклина
на разбитом мосту через речушку Уайт-Оук-Свомп, к се¬
веру от Глендэйла. Получив донесение разведки о нали¬
чии крупных неприятельских сил, Джексон (как обыч¬
но!) задумал совершить фланговый обход. Его людям
удалось найти ниже по течению два пригодных для пере¬
правы пехоты брода, и генерал ухватился за представив¬
шуюся ему возможность маневра. Обрушив на мост мощ¬
ный заградительный огонь, он бросил три бригады на
Унесенные ветром
347
переправу, с тем чтобы обойти Франклина с фланга и
ударить ему в тыл.
В то самое время, когда завязался бой с арьергардом
Франклина, Ли приказал Лонгстриту повести наступле¬
ние на федералов, оборонявших подступы ко Глендэйлу с
юга. Почувствовав, что натиск слишком силен, защитники
Глендэйла послали за подмогой к Франклину, однако тот
не только не смог послать им на помощь своих людей, но
и удержал при себе две бригады, «позаимствованные»
накануне в Глендэйле.
Лонгстрит врезался в центр слишком растянутых пози¬
ций юнионистов, прорвал их, легко отбросив пытавшийся за¬
держать его немногочисленный резерв, и повернул острие
атаки на север, против уже вовлеченного в битву арьергарда
Франклина. Как только Франклин развернул войска для от¬
ражения этой новой угрозы, Джексон стремительным брос¬
ком форсировал Уайт-Оук-Свомп. Таким образом, двойной
удар южан рассек силы юнионистов почти надвое.
Их и без того затруднительное положение усугублялось
полным разбродом и сумбуром в верхах. Еще до начала бит¬
вы совершенно деморализованный обрушившимися на него
неудачами генерал Мак-Клеллан бросил свои войска у Глен¬
дэйла и ускакал вперед, к находившемуся далеко от поля сра¬
жения на реке Джеймс авангарду. Хуже того, он не назначил
оставшимся командующего, и таким образом в «Глендэйл-
ском мешке» каждый генерал сражался сам за себя.
«Драчун» Джо Хукер сумел увести свою дивизию, за¬
нимавшую позицию южнее места прорыва. Фил Кирни
предпринял отчаянную атаку и вырвался из смыкавшегося
кольца. Остальные пять дивизий темнота застала пойман¬
ными в ловушку у Глендэйла и Уайт-Оук-Свомп. За ночь
Ли успел затянуть кольцо и на следующий день, 1 июля,
принял капитуляцию федеральных сил. Генерал Ли до¬
бился успеха, близкого к победе при Каннах. Глендэйл
стоил янки потери 46 ООО человек убитыми и пленными
вместе со всей их амуницией. Мак-Клеллан с остатками
своих сил добрался до «Стоянки Харриссона» на реке
Джеймс, где его и настигло извести о разгроме. Убежден¬
ный в том, что Ли располагает двухсоттысячной армией
(в действительности южан было вдвое меньше), «молодой
Наполеон» решил, что Глендэйл стал его Ватерлоо. Поручив
348
Часть IV
своему заместителю Фиц Джону Портеру договориться
о приемлемых условиях капитуляции, он взошел на борт
канонерской лодки и отплыл восвояси. Мак-Клеллану
удалось избежать плена, но не позора: на основании об¬
личительных показаний генералов Хукера и Кирни он
был обвинен в пренебрежении воинским долгом и из¬
гнан со службы.
Что же до победителя, генерала Ли, то встреча, устро¬
енная ему в Ричмонде, напоминала триумфы полковод¬
цев древнего Рима. Захваченное у Потомакской армии
снаряжение позволило ему пополнить свои войска но¬
вобранцами и оснастить всем необходимым. Он знал,
что теперь ему противостоит лишь многословный кри¬
кун генерал Поуп с его Виргинской армией. Последняя
пред став ляв ля ла собой лоскутное одеяло, наспех сши¬
тое из остатков федеральных сил на Востоке. В конце
июля Ли выступил на север, приказав командовавшему
передовыми соединениями Джексону «задать трепку»
хвастуну Поупу.
Поуп получать трепку не пожелал, предпочтя по¬
спешно отступить и укрыться за Вашингтонскими ук¬
реплениями. Шедший за ним по пятам Ли вскоре осадил
город со всей разномастной ратью его защитников. Южа¬
не перекрыли Потомак выше и ниже столицы, перереза¬
ли железнодорожные пути, а потом стали подтягивать
отбитые у Мак-Клеллана тяжелые осадные орудия. Сле¬
дивший за всем происходящим из Лондона премьер-ми¬
нистр Пальмерстон отметил, что «федералы получили
основательную взбучку», и поинтересовался у министра
иностранных дел «не пора ли нам, при таком повороте
событий, подумать о возможности совместного обраще¬
ния Англии и Франции к противоборствующим сторо¬
нам с рекомендацией начать мирные переговоры на осно¬
ве будущего раздела страны?»
Получившее вскоре соответствующие англо-француз-
ские предложения правительство Линкольна отдавало
себе отчет в том, что за ними таится угроза односторонне¬
го признания Конфедерации европейскими державами.
Понимали в правительстве и то, что если оно попытается
снять осаду Вашингтона, перебросив войска с Запада
(предприятие, принимая во внимание стратегический та¬
Унесенные ветром
349
лант Ли, по меньшей мере сомнительное), мятежники на¬
несут удар в Огайо, в сердце юнионистских земель1. В ре¬
зультате, когда в конце сентября генерал Ли предоставил
гражданскому населению три дня, чтоб покинуть Вашинг¬
тон, прежде чем он начнет обстрел города из тяжелых ору¬
дий, ответом на ультиматум стало официальное прави¬
тельственное предложение о перемирии и начале
переговоров о условиях раздела. Одержав свою победу,
Ли получил все, чего добивался2.
* * *
Наиболее прославленным и неожиданным тактичес¬
ким маневром Гражданской войны, бесспорно, следует счи¬
тать совершенный Джексоном Каменной Стеной при Чан-
селлорсвилле фланговый обход с последующей атакой на
армию Джо Хукера. Вспоминая впоследствии о случив¬
шемся, Хукер не раскаивался в том, как руководил сраже¬
нием. «Вероятность того, что движение Джексона приведет
к успеху, — писал он, — практически равнялась нулю. Де¬
вяносто девять шансов из ста были за то, что войска
Джексона будут уничтожены». Конечно, Хукера трудно
назвать беспристрастным свидетелем, но суть произошед¬
шего он уловил верно. Более того, он предпринял меры
для отражения атаки, подобной той, что имела место 2 мая
1863 г., и будь его приказы, касавшиеся охранения право¬
го фланга, выполнены как должно, результат мог бы стать
совсем иным.
1 Возможность перебросить войска с Запада у северян была,
достаточно было отказаться от операций на Миссисипи и пе¬
ребросить освободившиеся войска на Восток. Снимать войска
из Теннесси при этом не было никакой необходимости, хотя
и там они могли обезопасить себя, разрушая за собой желез¬
ные дороги.
2 Северяне могли позволить себе потерять Вашингтон, хотя
последнее совершенно необязательно. После своего отступле¬
ния генерал Поуп был бы скорее всего заменен на Гранта,
прославившегося к этому времени на Западе, а армия отведе¬
на к Балтимору. Тесное обложение города было для Ли дос¬
таточно трудным предприятием при наличии на фланге не¬
приятельской полевой армии и слабых коммуникаций,
проложенных в обход города.
350
Часть IV
Победитель при Ченселорсвилле
Утром 2 мая, на шестой день кампании, Джо Хукер был
исполнен уверенности в себе, ибо по всем признакам заду¬
манный им план осуществлялся успешно. Сковав Ли под
Фредериксберге силами сдерживающей группировки, он с
основной армией сумел тайно переправиться через Раппа¬
ханнок и теперь угрожал противнику, которого сумел вы¬
манить из-под защиты внушительных укреплений обходом
с фланга и заходом в тыл. На следующем этапе операции
он хотел вынудить Ли атаковать его на избранной им, Ху¬
кером, удобной позиции близ Ченселорсвилла1.
Войска Хукера подготовились к отражению атаки. Са¬
мый слабый Одиннадцатый корпус не хватавшего звезд с
небес командира О. О. Ховарда Хукер предусмотрительно
разместил на правом фланге, подальше от вероятного на¬
правления главного удара противника. Однако на всякий
случай Хукер подстраховался и, чтобы укрепить позицию
1 Генерал Хукер начал свое наступление 26 апреля 1863 года.
Идея заключалась в обходе главными силами Потомакской
армии (116 тысяч человек) укрепленных позиций армии Ли
на реке Раппахэннок, с выходом на сообщения противника. В
обходящую группу были назначены первоначально 3 корпуса,
по ходу операции к ним присоединялись еще 2 или 3. Давле¬
ние с фронта оказывала группа из 3 корпусов, постепенно пе¬
ребрасываемых в обходящую группировку. Кавалерийский
корпус был направлен на коммуникации южан. При таком
развитии событий армия Ли (55 тысяч человек) оказывалась
вынужденной либо отступить к югу, либо принять бой с пере¬
вернутым фронтом. Обе эти альтернативы были гибельны,
так как пропускная способность дорог была мала и армия не
успевала выйти из-под удара. Армия ^Хукера успешно форси¬
ровала Раппахэннок и днем 30 апреля без сопротивления за¬
няла важный перекресток дорог — Ченселорсвилл (дом Чен-
слора). Однако, затем Хукер приостановил наступление и во¬
зобновил его только во второй половине дня 1 мая. Группи¬
ровка, предназначенная для атаки с фронта, также бездей¬
ствовала. Это позволило Ли снять в ночь с 30 апреля на 1 мая
с укрепленной позиции 45 тысяч человек и перейти в контр¬
наступление. Во встречном бою 1 мая части Хукера были от¬
теснены назад к Ченслорвилу, где и продолжили бой 2 мая.
Унесенные ветром
351
Ховарда, отозвал из под Фредериксберга Первый корпус
Джона Рейнольдса, один из лучших в армии. Тут таилась
серьезная опасность, поскольку связь между крыльями
армии являлась ее слабым местом: курьеры сбивались в
лесу с пути, а телеграфного сообщения с Фредриксберг-
ским фронтом не имелось. Однако, видимо ради приятного
разнообразия, в данном случае все прошло без помех. Рей¬
нольдс получил приказ вовремя, и к середине дня 2 мая его
корпус прочно закрепился на правом фланге армии.
Еще в первой половине дня наблюдатели засекли в
лесу пересекавшую прогалину войсковую колонну, о чем
было доложено командованию. Хукер не преминул пре¬
дупредить Ховарда о возможном появлении противника
и приказал ему сосредоточить резервы и подготовиться к
обороне своего фланга, «с какого бы направления ни под¬
ступил неприятель».
Стив Ховард, которого лишь недавно повысили в долж¬
ности, доверив командование Одиннадцатым корпусом, со
рвением принялся исполнять приказ. Он развернул край
своей линии лицом к западу, соорудил бревенчатые брустве¬
ры и установил за ними орудия. В тылу у него оставался
сильный резерв с артиллерией. Когда к правому флангу
стал подтягиваться Первый корпус, Ховард убедился в том,
что его и Рейнольдса люди образуют сплошную линию обо¬
роны. После этого он послал донесение Хукеру: «Мною при¬
няты все меры для отражения возможной атаки с запа¬
да», — что полностью соответствовало действительности.
В половине шестого Джексон Каменная Стена скоман¬
довал «Вперед!», и его солдаты лавиной устремились на
северян. Линия Ховарда подалась назад, кое-где даже ока¬
залась разорванной, но ничего похожего на панику не име¬
ло места. Державшиеся наготове резервы быстро закрыли
образовавшиеся бреши. Рейнольдс также отбил пришед¬
шийся на него удар, а потом нанес контрудар по флангу
атакующих войск. К тому времени когда темнота положи¬
ла конец сражению, Джексон всего-навсего потеснил янки
ярдов на двести. Ночью он случайно угодил под залп соб¬
ственных людей при проведении разведки, тщетно пыта¬
ясь обнаружить брешь в прочном неприятельском фронте.
3 мая, стержневой день кампании, прошло именно так, как
наметил Джо Хукер. Кавалерист Джеб Стюарт, принявший
352
Часть IV
командование вместо раненого Джексона, беспрерывны¬
ми яростными атаками тщетно пытался закрыть огром¬
ную брешь между двумя крыльями армии конфедератов.
Хукер неколебимо отбивал вражеские наскоки а потом,
предприняв силами двух свежих корпусов контрнаступ¬
ление, отбросил Стюарта назад.
В сложившихся обстоятельствах Ли не имел возможно¬
сти продолжать сражение и был вынужден отдать приказ об
отступлении. Понеся серьезные потери при отводе армии от
Чанселдорсвилля, он стал отходить к Ричмонду, держась обес¬
печивавших снабжение войск железнодорожных путей. Ху¬
кер следовал за ним по пятам, и эта продолжительная весен¬
няя операция вошла в историю под названием «Сухопутной
Кампании». Ли упорно пытался закрепиться на любом есте¬
ственном рубеже, оборонял каждую речушку между Фреде-
риксбургом и Ричмондом, но Хукер терпеливо обходил обо¬
ронительные позиции и продолжал развивать наступление.
К июлю Ли и его горделивой армии Северной Виргинии
пришлось окопаться на ближних подступах к Ричмонду. Ху¬
кер, повышенный в звании до генерал-лейтенанта, уверенно
руководил осадой столицы Конфедерации.
Тогда же, в июле 1863 г., Грант захватил Виксбург, уста¬
новив контроль над Миссисипи. К ноябрю усилиями Гран¬
та в руках северян оказался открывавший путь к Глубоко¬
му Югу проход Чаттануга1. Непрерывные победы Хукера
на Востоке и Гранта на Западе подорвали боевой дух кон¬
федератов. Развивая успех, Грант устремился к Атланте,
захватил город и расчистил коридор через Джорджию к
побережью. Завершающие операции были проведены вес¬
ной 1864 г. Пока Гранд двигался на север через обе Кароли¬
ны, Хукер перерезал одну за другой железнодорожные вет¬
ки, служившие Ли артериями снабжения. 9 апреля 1864 г.
у Аппоматтокс Ли предпринял отчаянную попытку проры¬
ва, а после ее провала сдался Джо Хукеру. Вскоре после
этого Джо Джонстон сдался Гранту в Северной Каролине,
и великий мятеж стал историей.
Приверженцы Гранта и Хукера всячески побуждали
обоих героев выставить свои кандидатуры на предстояв¬
1 В «нашей» истории южане перебросили под Чаттанугу кор¬
пус Лонгстрита и тем на некоторое время спасли положение.
и*
Унесенные ветром
353
ших осенью президентских выборах. Однако Грант уже за¬
верил Линкольна, что он не станет соперничать с ним в
борьбе за президентское кресло. Не собирался делать это¬
го и презиравший политику Джо Хукер. «Я не дам согла¬
сия на выдвижение и откажусь от поста, если меня все же
выберут!» — громогласно заявил он.
Первое место среди юнионистских полководцев исто¬
рики отвели Гранту, однако, все они сходятся на том, что
самую безупречную кампанию за всю трехлетнюю войну
провел при Ченселорсвилле «Драчун» Джо Хукер.
* * *
24 августа 1863 г. президент Дэвис телеграммой при¬
гласил находившегося в одном из лагерей у Раппахэннока
Ли в Ричмонд, дабы проконсультироваться с ним относи¬
тельно общей стратегии. На Востоке, несмотря на Геттис¬
бергское поражение, армия Ли, похоже, сохранила способ¬
ность противостоять возможному наступлению федералов,
но на Западе, особенно в Теннесси, конфедераты пребыва¬
ли в бедственном положении. Мистер Дэвис хотел не
только направить часть армии Ли на западный театр во¬
енных действий, но желал, чтобы Ли сам отправился в
Тенесси во главе своих людей и сменил там на посту ко¬
мандующего незадачливого Брэкстона Брэгга. По словам
Дэвиса одно лишь появление Ли на западе стоило бы пе¬
реброски «целого корпуса».
Ли выслушал президента с надлежащим почтением,
однако ясно дал понять, что не желает перевода на Запад.
«Я не отказываюсь от этого поручения, — сказал он Дэви¬
су,— но, по моему мнению, с ним куда лучше справился
бы командир, уже воевавший на том плацдарме». Дэвис,
по-видимому, счел нецелесообразным навязывать своему
незаменимому помощнику нежелательное для того реше¬
ние и больше к этому вопросу не возвращался. Вместо
Ли на запад отправился Лонгстрит, и армия Теннесси, ве¬
домая Брэнстоном Брэггом, продолжила свой путь к бес¬
славному краху1.
1 В сражении 19 — 20 сентября на реке Чикамуга войска севе¬
рян были разгромлены и положение стабилизировалось до
конца ноября.
12—Альтернативная история
354
Часть IV
Но что, если бы Дэвис воспользовался своим статусом
главнокомандующего, и приказал Ли отправиться на За¬
пад «в интересах дела»? Вполне возможно, ход военных
действий на том театре стал бы совсем иным...
Новый командующий для Запада
Если мистер Дэвис и решил вопрос о смене командова¬
ния в приказном порядке, у него хватило мудрости предо¬
ставить генералу Ли самостоятельно решить, какие вой¬
ска он возьмет с собой на Запад и, что еще важнее, кто
заменит его во главе армии Северной Виргинии. Из трех
корпусных командиров (Джеймса Лонгстрита, А. П. Хилла
и Дика Эввелла) Ли полагался только на Л онгстрита и,
естественно, остановил выбор на нем.
Парадоксально, но как раз Лонгстрит долго добивался
прямо противоположного: перевода его корпуса из армии
Северной Виргинии в армию Теннесси. Такой перевод сулил
ему возможность стать командующим армией. Теперь, ока¬
завшись на месте Ли, он настаивал на том, чтобы с ним оста¬
вили и его соединение. Ли пошел ему навстречу, и вместо
корпуса Лонгстрита взял с собой на Запад корпус Дика Эв¬
велла, принявшего боевое крещение в качестве корпусного
командира в Геттисбергском сражении. Он прекрасно про¬
явил себя, воюя под началом Джексона Каменной Стены, и
Ли рассчитывал скомпенсировать недостаток опыта этого
командира своим умелым руководством.
Правда, сам Ли высказывал опасения, как бы назначе¬
ние их командующим «чужака» не вызвало возмущение
высших офицеров Западной армии, но его тревога оказа¬
лось напрасной. Брэгг сумел так настроить против себя соб¬
ственных подчиненных, что Ли был встречен с распростер¬
тыми объятиями. Едва он успел принять командование, как
ему представилась возможность продемонстрировать свой
излюбленный агрессивный стиль ведения боевых действий.
Отступавшая армия Брэгга оставила Чаттанугу и полнос¬
тью очистила Теннесси, однако федералы Уильяма Розенк-
ранца увлеклись преследованием и неосторожно подстави¬
ли себя под контрудар. Задуманный еще Брэгом, он был
нанесен в Чикамуге по приказу Ли, 20 сентября. На второй
день операции присланный для усиления армии корпус
12-2
Унесенные ветром
355
Дика Эвела нанес решающий удар с востока. Армия Розен-
кранца оказалась расколотой надвое, и сумерки застали ее
поспешно отступающей к Чаттануге.
На рассвете следующего дня кавалерийский командир
Натан Бедфорд Форрест поднялся с разъездом на господ¬
ствовавший над Чаттанугой кряж Мишинери. Он увидел
внизу беспорядочные толпы бегущих федералов и немед¬
ленно послал в штаб донесение. «Полагаю, — докладывал
он,— они бегут со всем возможным усердием... Думаю,
нам следует двинуться вперед как можно скорее». Фор¬
рест уверял, что сейчас Чаттанугу можно захватить силами
одной пехотной бригады, но предупреждал, что каждый
потерянный час будет стоить тысячи человек.
Брэкстон Брэгг имел обыкновение упускать такие бли¬
стательные возможности, но это никак не относилось к Ро¬
берту Э. Ли. Он распознал в Форресте то же безошибочное
чутье, какое отличало в Восточной армии Джеба Стюарта,
и не преминул воспользоваться его советом. Ли приказал
бросить вперед всех, способных носить оружие. На предуп¬
реждение о возможной нехватке военного снаряжения он
заявил, что все необходимое можно раздобыть на складах
янки, как ему уже удалось сделать при Ченселорсвилле
На протяжении нескольких следующих дней потрепан¬
ная Кумберлендская армия понесла чудовищные потери:
это был один из немногих случаев в военной истории, когда
полевое сражение обернулось массовым уничтожением.
Джордж Томас, пожалуй единственный из юнионистских
командиров, проявивший себя при Чаттануге с самой луч¬
шей стороны, после пленения командующего сделал все
возможное, чтобы собрать остатки разгромленной армии
Розенкранца и восстановить порядок при отступлении. Ли
вновь захватил Чаттанугу, и теперь федеральным силам
под командованием Эбмроуза Бернсайда пришлось убрать¬
ся из восточного Тенесси. К октябрю весь штат Теннесси, по
которому полегал жизненно важный путь к Глубокому
Югу, прочно удерживался конфедератами.
Обеспечив южанам надежное положение на Западе по
меньшей мере до начала следующей весенней кампании, ге¬
нерал Ли подал на имя Дэвиса рапорт с просьбой передать
армию Теннесси Джозефу Э. Джонстону, а ему позволить
вернуться к своей любимой армии Северной Виргинии.
12*
356
Часть IV
Пока Лонгстрит неплохо справлялся со своей задачей, ус¬
пешно сковывая в Виргинии нерешительные передвижения
генерала Мида (Потомакской армии тоже пришлось напра¬
вить подкрепления на Запад), но Ли решил, что Лонгстриту
недостает наступательного пыла. Роберту Ли все еще каза¬
лось, что независимость Конфедерации может быть достиг¬
нута победой на Востоке, и он хотел лично возглавить реша¬
ющую стадию борьбы. Президент Дэвис едва ли мог отказать
в подобной просьбе лучшему из своих генералов.
К сожалению для Конфедерации, у нее имелся лишь
один Роберт Э. Ли, а также один чрезмерно осторожный
Джо Джонстон. Весной 1864 г. юнионистам в Теннесси при¬
шлось начинать все сначала, но на сей раз во главе их стоял
Грант. Объединив силы Шермана и потрепанный, но по¬
полненный за счет резервов, корпус Томаса, Грант проде¬
монстрировал то же блистательное умение маневрировать,
какое было проявлено им при Виксбурге. Сначала он об¬
манным движением выманил слишком нервного Джонсто¬
на из Чаттануги, а потом, не давая передышки, погнал его к
Атланте. Уже 2 сентября 1864 г. Грант телеграфировал Лин¬
кольну: «Атланта наша, и это честная победа».
Участие Ли в Западной кампании и его блестящие побе¬
ды при Чикамуге и Чаттануге пропали даром — оказались,
как будет сказано впоследствии «унесенными ветром». Един¬
ственное, чего он в конечном счете добился, — это назначение
Гранта именно туда, где он был больше всего нужен.
* * *
В конце августа 1864 г. представители Демократичес¬
кой партии собрались в Чикаго, чтобы выдвинуть своего
кандидата в президенты. Еще до начала съезда все понима¬
ли, что назван будет Мак-Клеллан, и даже в стане респуб¬
ликанцев многие ожидали избрания популярного генерала.
В том числе и Авраам Линкольн. За несколько дней до
съезда он велел членам своего Кабинета подписать «слепой
меморандум», содержание которого было известно лишь
ему одному. Линкольн не рассчитывал на переизбрание и
потому считал долгом своей администрации обеспечить со¬
хранение Союза до инаугурации нового президента, по¬
скольку тот «будет избран на такой основе, что не сможет
преуспеть в деле спасения».
12-4
Унесенные ветром
357
Однако демократы встали на путь политического само¬
убийства. На съезде фракция «медноголовых», выступающая
за мир любой ценой, сумела оттенить последовательных сто¬
ронников Мак-Клеллана и, захватив контроль за комитетом
по выработке предвыборной платформы, провела резолю¬
цию, утверждавшую, что война закончилась провалом, и при¬
зывавшая к прекращению военных действий безо всяких ус¬
ловий. Выдвижение Мак-Клеллана состоялось, но ему, сто¬
роннику продолжения войны, навязали мирную избиратель¬
ную платформу. Хотя он и поспешил отмежеваться от этого
пункта, инициатива миролюбцев обрекла его на поражение.
Прежде всего он потерял голоса большинства солдат. К
тому же захват Шерманом Атланты мгновенно дезавуи¬
ровал тот пункт программы демократов, где говорилось о
«провале войны». 8 ноября Мак-Клеллан проиграл, полу¬
чив 1,8 миллиона голосов против 3,2 миллиона в общем го¬
лосовании и 21 голос против 212 в коллегии выборщиков.
Но что, если бы демократы проявили в Чикаго по¬
больше благоразумия? Что, если бы составной частью из¬
бирательной платформы (и подспорьем для генерала
Мак-Клеллана) стала серьезная военная программа? В
таком случае выборы 8 ноября вполне могли закончиться
с иным результатом.
Наш семнадцатый президент
Джордж Мак-Клеллан оказался отнюдь не столь полити¬
чески наивным, как полагали многие. Он понял, как следу¬
ет использовать пессимизм северян, чтобы заполучить пре¬
зидентский пост. Прежде всего ему требовалось заручиться
поддержкой двух самых многонаселенных и потому рас¬
полагавших большей половиной (50% + 1 голос) голосов вы¬
борщиков, необходимых ему для победы в штатах Пен¬
сильвания и Нью-Йорк. Помимо того демократы
традиционно занимали прочные позиции в пограничных
штатах — Мэриленде, Делавэре, Кентукки и Миссури. Счи¬
талось, что они имеют неплохие перспективы в двух штатах
Новой Англии — Коннектикуте и Нью Гэмпшире, а также в
Нью-Джерси. Наконец, стоило подумать о многолюдных
южных избирательных округах Индиана и Иллинойс.
Сумей генерал Мак-Клеллан склонить на свою сторону
358
Часть IV
Нью- Йорк и Пенсильванию, для победы ему потребова¬
лось бы раздобыть еще всего лишь 58 голосов выборщиков,
а штаты, на которых он вознамерился сконцентрировать
свои усилия, располагали семьюдесятью девятью.
Захват Шерманом Атланты, последовавший сразу же
за выдвижением Мак-Клеллана, сыграл на руку военному
крылу Демократической партии, один видный представи¬
тель который заявил, что «люди Мак-Клеллана сожгли в
боях столько же пороху, сколько республиканцы при
праздновании провозглашаемых ими время от времени
побед». «Ваша кампания войдет в историю, как одна из са¬
мых памятных в мире»,— написал Мак-Клеллан Шерма¬
ну, не преминув позаботиться о том, чтобы копии этого
письма попали в печать. Стратегия демократов заключа¬
лась в том, чтобы противопоставить Мак-Югсллана, стар¬
шего по выслуге генерала, отстраненного республиканца¬
ми от командования после великой победы при Антитаме,
сугубо штатскому президенту Линкольну. Мак-Клеллан
преподносился избирателям как человек, способный при¬
вести войну к завершению быстрыми, точными и профес¬
сиональными действиями. Один из членов его избира¬
тельного штаба говорил, что, «будучи избранным, генерал
в первый год президентства будет очень непопулярен, ибо
осуществит мобилизацию и невзирая на протесты сделает
все для скорейшего подавления мятежа». Такого рода дек¬
ларации обеспечили Мак-Клеллану голоса солдат.
Кроме того, демократы усиленно критиковали то, что
они называли «тиранией» Линкольна, отмечая попрание та¬
ких основ свободы личности, как Habeas Corpus. Они ука¬
зывали на «аболиционистский фанатизм» действующего
правительства, царящий в стране социально-экономический
хаос, и всяческие махинации вокруг военных расходов.
Повсюду твердили, что Потомакская армия, любимое дети¬
ще Мак-Клеллана, при его преемниках увязла в болоте по¬
зиционной войны и после кровопролитного, отмеченного ог¬
ромными потерями лета подошла к Ричмонду ничуть не
ближе чем Мак-Клеллан в 1862 г. Мак-Клеллан являлся
противником освобождения рабов, однако и он, и его изби¬
рательный штаб предпочитали замалчивать эту щекотливую
тему. Сам генерал более всего полагался на свою популяр¬
ность в войсках и поддержку «Легиона Мак-Клеллана» —
Унесенные ветром
359
тысяч отставных или находящихся в отпуске солдат, прово¬
дивших агитацию за него среди гражданского населения.
Все предсказывали, что 8 ноября у соперников будут
очень близкие результаты. Даже сам Линкольн, хотя и
рассчитывал на победу с минимальным перевесом в шесть
голосов выборщиков, заранее уступал Нью-Йорк и Пен¬
сильванию Мак-Клеллану. Сам Мак-Клеллан за десять
дней до выборов писал: «Все прогнозы очень благоприят¬
ны. У меня есть основания питать большие надежды».
Расчет генерала оказался точнее. В решающий день он
проиграл прямые выборы, но коллегия выборщиков под¬
держала его в девяти штатах 120 голосами против ИЗ. В
Нью-Йорке и Пенсильвании он взял верх за счет голосов
солдат, прежде всего верной ему Потомакской армии. Ему
удалось склонить на свою сторону Делавэр, Кентукки и
Нью-Джерси и добиться минимального преимущества в
Коннектикуте и Нью-Гэмпшире. Военная программа обес¬
печила ему поддержку Индианы и Иллинойса. Аналити¬
ки отмечали, что именно эта часть избирательной плат¬
формы демократов определила их успех.
До инаугурации избранного президента оставалось около
четырех месяцев, однако Мак-Клеллан не преминул напра¬
вить всем командующим юнионистскими армиями энергич¬
ные меморандумы, где заявлял, что с наступлением 4 марта
намерен не на словах, а на деле выполнять конституционные
обязанности Верховного Главнокомандующего. По существу
он намеревался снова вступить в командование вооруженны¬
ми силами страны, с той лишь разницей, что теперь над ним
не было никакого гражданского начальства. Так и случилось:
капитуляцию Ли у Аппоматокс Корт Хаус 9 апреля 1865 г.
вместе с Грантом принимал президент Мак-Клеллан.
К тому времени Авраам Линкольн уже находился у
себя дома, в Спрингфилде, штат Иллинойс, став еще одним
из восходящей к Эндрю Джексону череды президентов,
чье пребывание у власти ограничилось одним сроком. В
истории он остался твердым сторонником единства стра¬
ны, хорошо говорившим и писавшим, но все же не сумев¬
шим убедить народ позволить ему довести войну до кон¬
ца так, как он считает нужным.
Сколь это ни парадоксально, но преемник, которого
в своем «слепом меморандуме» Линкольн называл не
360
Часть IV
способным спасти союз, справился с этой задачей не менее
эффективно, чем мог бы сделать это переизбранный Лин¬
кольн. Конечно, не обошлось и без трудностей, ведь еще не¬
сколько месяцев по всем вопросам реформирования Союза
ему приходилось иметь дело с Конгрессом 38-го созыва, где
большинство имели республиканцы. Однако в бумажных
и словесных баталиях Мак-Клеллан одерживал куда боль¬
ше побед, чем на поле боя. Так вышло и на сей раз.
Том Уикер
Вьетнам в Америке, 1865 г.
Том Уикер, бывший обозреватель <?Нью-Йорк
Таймс», является также автором нескольких
исторических романов.
В воскресенье, 9 апреля 1865 года, вскоре
после рассвета, голодная, измотанная ар¬
мия Северной Виргинии генерала Ро¬
берта Э. Ли была окружена превосходя¬
щими силами федеральной армии Гранта
близ Аппоматокса (штат Виргиния)1. Сидя
на бревне рядом с своим доверенным подчи¬
ненным, генералом Портером Александером,
Ли сказал, что не видит никакого выхода,
кроме капитуляции.
Александер, потрясенный услышанным,
принялся пылко возражать, предлагая Ли
приказать солдатам рассыпаться по лесам
и кустарникам. Он призывал командующе¬
го не подвергать сражавшихся под его зна¬
менами четыре года людей позору: ведь в
ответ на вопрос об условиях, Грант мог от¬
ветить лишь одно — «безоговорочная ка¬
питуляция» .
1 9 апреля, после длительной обороны, была ос¬
тавлена столица Конфедерации — Ричмонд.
362
Часть IV
«Две трети ваших солдат,— уверял Александер,—
разбегутся, как кролики или куропатки. Изловить их
будет невозможно, а значит, они смогут продолжить
войну».
Ли ответил, что и в этом случае на свободе останет¬
ся не больше 10 ООО человек, число «для продолжения
войны слишком незначительное». «Но положим, — до¬
бавил Ли,— я приму твое предложение... Тогда люди,
лишенные снабжения и не связанные никакой дисцип¬
линой, начнут добывать себе пропитание грабежом и
разбоем, страну заполонят вооруженные банды, и в ре¬
зультате воцарится такой хаос, что на восстановление
общественного порядка потребуются годы. К тому же
вражеская кавалерия будет преследовать беглецов и
где бы те ни появились, им будут сопутствовать разоре¬
ние и насилие»1.
«Нет, — сказал старый генерал, — сейчас мы должны
просто взглянуть в лицо тому факту, что Конфедерация
проиграла. Пусть люди «без шума и промедления» ра¬
зойдутся по домам, чтобы «собрать урожай и начать за¬
живлять нанесенные войной раны». А насчет собственной
судьбы он высказался так, «может твоим молодцам и
пристало прятаться по кустам, но для меня единственно
верным и достойным выходом будет сдаться и безро¬
потно принять последствия».
Роберт Ли так и поступил. Возможно, из всех дея¬
ний прославленного военачальника это явилось вели¬
чайшим, ибо оно стало весомым вкладом в обретение
страной мира. Он спас Америку от партизанской войны,
1 Ли, как обычно, блестяще понимал ситуацию. В ответ на от¬
каз капитулировать и рассеяние армии южан Грант начал бы
поиск противников методом прочесывания местности. Рассе¬
явшиеся солдаты южан были бы большей частью перебиты
или схвачены при прочесывании местности, а вместе с ними
пострадало бы и местное население, подозреваемое в укрыва¬
тельстве партизан. Возможно, некоторым бойцам и удалось
бы присоединиться к армии генерала Джонстона, но после¬
днюю уже зажимали в тиски сходящиеся армии Гранта и
Шермана, и она капитулировала 26 апреля. Таким образом, ре¬
ализация идеи Александера вела только к бессмысленной ги¬
бели солдат и мирных жителей Юга.
Унесенные ветром
363
ставшей бы неизбежным следствием попытки реализо¬
вать отчаянный план Александера. Эта жестокая и раз¬
рушительная усобица была способна на долгие годы от¬
строчить воссоединение нации1.
1 Решение Ли следует считать гуманным и ответственным.
Юг как государство уже был обречен на скорую гибель, жиз¬
ни же и свободе самих местных жителей северяне не угрожа¬
ли. В такой ситуации губить живых людей ради обреченной
идеи Ли не считал возможным. У гражданских вождей Кон¬
федерации мужества на подобное действие не хватило. Что
касается широкомасштабной партизанской войны, то она не
имела никаких перспектив из-за полной неподготовленности.
Главным последствием попытки ее вести стало бы ужесточе¬
ние оккупационного режима и массовые аресты мужчин как
скрывшихся солдат Ли.
Комментарии к четвертой части
Для США история в нашем, европейском, понимании этого слова,
началась лишь в самом конце XVIII века, когда первые общеаме¬
риканские герои — Отцы-основатели — сконструировали пер¬
вый священный американский текст — доныне действующую
Конституцию страны. Ту самую — «люди рождаются равными...»
Росчерк пера Томаса Джефферсона положил начало второму пе¬
риоду колонизации Нового Света, когда главнейшей ценностью
американцев стала свобода.
В первые десятилетия следующего века была заложена основа
будущего процветания величайшей западной демократии.
Современная американская транспортная сеть почти цели¬
ком подчиняется условиям теоремы Кристаллера «об идеальном
распределении иерархических сетевых узлов». В результате
транспортное сопротивление огромной трансконтинентальной
страны минимально, а связность высока настолько, что позволяет
создать оптимизированную экономику и оборонять территорию с
помощью одной-единственной дивизии.
Экспансия на запад была первым естественным направлением
социальной динамики Континентального конгресса, которому суж¬
дено было стать Северо-Американскими Соединенными Штатами,
а затем и Соединенными Штатами Америки. Эта экспансия опира¬
лась на развитую уже технику начала XIX столетия, на постоянный
приток пассионарно активных эмигрантов из Европы, на неимовер¬
ное богатство земель, ранее никогда не эксплуатировавшихся чело¬
веком. Но решающим фактором стал равнинный характер конти¬
нента... Теорема Кристаллера, собственно, и была доказана для
такой идеальной бесконечной плоскости.
Все же различие климатических зон континента породило
противоречие между Югом и Севером. Экономика Юга опира¬
лась на выращивание экспортных культур — табака и хлопка —
при использовании рабского труда, транспортная сеть была вы¬
Унесенные ветром
365
тянута вдоль течения Миссисипи на западе и вдоль океанского
побережья на востоке. (Собственно, Юг отказался от преимуществ,
которые давало «естественное» конструирование узлов связно¬
сти по Кристаллеру, в пользу высокоэффективного речного и
морского каботажного транспорта. Строительство железных до¬
рог подразумевало производство широкомасштабных строитель¬
ных работ с привлечением большого количества свободных рабо¬
чих и создание сложной эксплуатационной инфраструктуры. Для
организации перевозок по воде требовались только пароходы, за¬
купавшиеся на Севере, и минимум обученного персонала. Но в
простоте создания речного транспорта таился и его основной не¬
достаток. Дешевая и простая водная сеть практически не может
быть расширена и жестко ограничивает рамки построенной на ее
использовании экономики.) В свою очередь Север воспользовал¬
ся своей развитой железнодорожной инфраструктурой для обес¬
печения рабрты предприятий тяжелой индустрии, эксплуатирую¬
щих труд свободных наемных рабочих.
К середине столетия в САСШ было две экономики, две транс¬
портные сети, две внутренние и внешние политики. Необходим
был лишь повод, чтобы на территории страны возникло два пра¬
вительства, управляющих двумя армиями и двумя военно-мор-
скими флотами. Повод отыскался на Западе.
Обе структуры — и Северная, и Южная — были заинтере¬
сованы в экспансии к тихоокеанскому побережью, но для желез¬
нодорожного Севера она была более естественна. Решение Конг¬
ресса, согласно которому все вновь создаваемые на Западе штаты,
объявляются свободными от рабства, стало смертельным для
культуры и экономики Юга и вынудило рабовладельцев попы¬
тать счастья в безнадежной войне.
В этой войне обе стороны остервенело защищали свое пред¬
ставление о свободе.
Вслед за победителями-янки мы привыкли считать рабовла¬
дельческую культуру американского Юга отвратительной грима¬
сой истории. Но, рассуждая в терминах греха и 'воздаяния, мы
должны помнить, что Юг не был повержен подвижничеством
аболюционистов и примером свободных людей Севера. Не был он
и разбит на поле брани «черным ураганом» восставших рабов,
вооруженных винтовками, изготовленными на фабриках север¬
ных промышленных штатов.
Конфедерация, уступающая своему противнику в экономи¬
ческом и техническом отношении, с первых дней войны подверг¬
нутая четко организованной морской блокаде, сражалась более
четырех лет. Ее офицеры показали себя грамотными, инициатив¬
ными и отчаянными людьми, ее кораблестроители, имея в своем
366
Часть IV
распоряжении заведомо негодные средства, до самого конца под¬
держивали флот мятежников в исправном состоянии. Никто не
будет умирать ради свободы рабства и прибылей плантаторов.
Офицеры и солдаты Юга воевали так, как сражаются только за
родной дом, за своих близких, за свой образ жизни. Впрочем, к се¬
верянам это тоже относится...
Юг был сломлен морской блокадой и блестящим рейдом от¬
ряда Шермана по Джорджии. Блестящим — но и беспредельно
жестоким. Шерман не стал воевать с армией противника. Вместо
этого он подорвал самые основы экономики Конфедерации, раз¬
рушил хозяйственные связи южных штатов и полностью разорил
страну. Война была окончательно проиграна Югом в тот день, ког¬
да солдаты Шермана уничтожили полотно единственной на весь
Юг магистральной железной дороги.
Может быть, именно в этот день окончательно сложился спе¬
цифический «американский стиль» ведения войны. Прежде всего
противник подвергается полной идеологической и информацион¬
ной изоляции: отныне в глазах всего мира он должен стать вопло¬
щением зла, притом зла тупого и ограниченного. Затем войне в
обязательном порядке придаются черты освободительного похо¬
да. Американцы никогда не воюют против какого-то народа, они
предпочитают бескорыстно сражаться за его освобождение. Это
снимает чувство вины и обесценивает все этические ограничения,
в результате усилия американской военной машины ориентиру¬
ются против инфраструктуры вражеской страны, против ее горо¬
дов, против основы существования ее людей.
Лицемерие американской военной политики лежит на поверх¬
ности, гораздо труднее разглядеть за разоренными селами и пре¬
вращенными в каменный щебень городами ее несомненную искрен¬
ность. Янки не знают поражений... потому, может быть, что истовой
верой в справедливость своего дела они превращают его в справед¬
ливое — хотя бы только в своей альтернативной реальности.
Приложение 4
Армии гражданской войны
Регулярные вооруженные силы США в 1861 году комплектова¬
лись по найму и были одними из самых дисциплинированных и
маленьких в мире. Численность сухопутных войск составляла
лишь 16 тысяч человек, в том числе 1098 офицеров — выпускни¬
ков академии Уэст-Пойнт. В пехоте и кавалерии самой крупной
войсковой единицей был полк, а в артиллерии — батарея. Этих
сил было совершенно недостаточно для начавшейся войны, и в
ходе нее были созданы первые в военной истории массовые ар¬
мии «на пустом месте». Мобилизационные ресурсы Севера со¬
ставляли около 4 миллионов человек, южане имели 1140 тысяч
белых призывного возраста. Кроме того, за время войны в феде¬
ральную армию поступили более 500 тысяч эмигрантов.
При организации армии обе стороны сохранили привычную
для командиров регулярных войск старую систему. В армии
США она была несколько необычной. Основным тактическим со¬
единением в ней считался пехотный полк, состоящий из одного
батальона в составе 10 рот. Боевой состав полка должен был со¬
ставлять около 1000 штыков. Фактически батальонное звено в
составе полка отсутствовало, хотя иногда весь полк именовался
батальоном. Подобная система была пригодна в мирное время, ког¬
да полк фактически представлял собой административную едини¬
цу, позволяя сократить офицерский штат и соответственно расхо¬
ды. Управление же подобным соединением в бою представляло
значительные трудности, которые привели к постепенному сни¬
жению в ходе войны численности полков до 350 — 400 человек.
Таким образом, американский пехотный полк приблизился к евро¬
пейскому батальону. Эти полки-батальоны сводились в бригады,
включавшие от 2 до 5 батальонов в каждой. Численность этих фор¬
мирований сильно колебалась в зависимости от потерь, прибытия
368
Часть IV
пополнений и других обстоятельств. Федеральная бригада могла на¬
считывать от 800 до 1700 человек (конфедеративная — от 1400 до
2000). Дивизии включали в себя 3 — 5 пехотных бригад и одну ар¬
тиллерийскую из трех батарей по б орудий. Северные соединения на¬
считывали обычно 3 — 7 тысяч человек. Южане предпочитали диви¬
зии большего состава, численность их дивизий доходила до 14 тысяч
солдат и офицеров. Следующим соединением с 1862 года являлся
корпус из 3 — 4 дивизий, общей численностью до 20 000 человек у
федералов и 28 000 у южан. Большая численность южных диви¬
зий и корпусов объясняется тем, что они имели талантливых, но
немногочисленных командиров, справлявшихся с управлением
подобными частями. Высшим соединением являлась армия. Ар¬
мия Северной Виргинии — наиболее крупная из южных —
включала в себя 2 — 3 корпуса, Потомакская армия северян — 7 — 8.
Предпринятая северянами попытка создания групп корпусов не
привела к значительным результатам.
Всего за время войны на Севере было сформировано 2144 пе¬
хотных и 272 кавалерийских полка. Артиллерия союза составила
432 батарей. Конфедерация создала 642 пехотных и 137 кавале¬
рийских полков, усиленные 272 батареями.
Датой официального начала формирования армии Конфеде¬
рации можно считать 6 марта 1861 года, когда президент Джеф¬
ферсон Дэвис призвал губернаторов своих штатов предоставить
100 тысяч добровольцев на одногодичную службу. Подготовка к
созданию собственной армии, однако, началась на юге еще в канун
1861 года, сразу после выхода первых штатов из состава Союза.
Первоначально создавались и обучались «по месту жительства»
отдельные добровольческие формирования численностью около
роты, вооружавшиеся и обмундировывавшиеся из местных ресур¬
сов. Базой для части из них послужила ранее существовавшая ме¬
стная милиция, другие создавались заново. Численность формиру¬
емых войск определялась наличными запасами оружия. К
моменту официального начала формирования армиц бойцы этих
рот уже прошли некий начальный курс боевой подготовки и
привыкли друг к другу и своим командирам. (Необходимо заме¬
тить, что в создании этих отрядов не было ничего противоречаще¬
го законам США.) Организаторам армии оставалось собрать го¬
товые роты в учебных лагерях для окончательной «доводки», а
потом свести их в полки и бригады. Командный состав этих час¬
тей, до командира полка включительно, первоначально был выбор¬
ным. Серьезность подхода населения к делу создания армии на
Юге позволила поставить во главе новых формирований людей
действительно соответствующих своим новым обязанностям. По¬
ложение с командным составом облегчало и то, что из 286 офице¬
Унесенные ветром
369
ров, которые примкнули к армии Конфедерации, 182 были стар¬
шими. Это позволило заполнить должности от командира брига¬
ды и выше профессиональными военными, назначаемыми прези¬
дентом. Логичностью своей организации армия Юга обязана
Джефферсону Дэвису, бывшему в 1850-х годах военным мини¬
стром САСШ. Основной проблемой для армии Юга являлось не¬
желание губернаторов давать «свои» войска для действий в дру¬
гих штатах и слабость транспорта, неспособного обеспечить
нормальное снабжение крупных соединений. Последнее относится
как к железнодорожному, так и к гужевому транспорту.
Союз приступил к организации большой армии заметно поз¬
же южан — 15 апреля 1861 года, когда президент обратился к гу¬
бернаторам штатов с призывом предоставить ему 75 тысяч добро¬
вольцев на трехмесячную службу. (Он получил на это право после
нападения на Форт-Самтер, но энтузиазма у губернаторов эта
идея не вызвала, и в некоторых местах они прямо противодей¬
ствовали формированию войск.) Создание армии первоначально
носило характер политической кампании, так.как многие полити¬
ки создавали «свои» полки ради звания и положения и дела¬
ли это так как умели и привыкли. Формирование частей началось
сразу с уровня полков, создаваемых из совершенно необученного
личного состава. Обилие формируемых частей вызвало распыле¬
ние людских ресурсов, и в результате некомплект частей стал об¬
щим явлением. Положение усугублялось нехваткой офицеров-ин-
структоров, способных обучить новобранцев и формировать
части. В этом вопросе основная «заслуга» принадлежит главноко¬
мандующему Союза генералу Уинфильду Скотту. Располагая
офицерами и сержантами регулярной армии, он не только сам не
направил их на создание новых частей, но и препятствовал тем,
кто желал стать инструктором. Его отказ предоставлять отпуска
офицерам для организации обучения волонтеров граничил с пре¬
дательством. (Другой «гениальной» идеей Скотта была борьба
против казнозарядных и магазинных винтовок. Тезис о вреде
скорострельного оружия был изобретен не императором
Николаем II.). Но настоящим бедствием для армии Союза стала
некомпетентность представителей старшего командного состава.
Отсутствие достаточного количества старших офицеров привело
к стремительному карьерному росту вчерашних майоров и капи¬
танов. Получив под свое командование корпуса и дивизии, они
начали вспоминать свою учебу в Уэст-Пойнте и пытаться приме¬
нять остатки знаний на практике. Результаты были самые пе¬
чальные. Не имея опыта управления войсками, они могли созда¬
вать в своих штабах красивые оперативные планы, но при их
реализации сталкивались с непредвиденными обстоятельствами
370
Часть IV
или действовали слишком неуверенно. В обычных армиях необхо¬
димый опыт приобретается, а неспособные офицеры отсеиваются
еще в мирное время, что и составляет задачу соответствующих от¬
делов Генерального штаба. Но северным командирам пришлось
сдавать экзамен на зрелость под огнем, и «экзаменационная комис¬
сия» в лице генералов Ли и Джексона не прощала ни малейшей
ошибки. Платой за подобную учебу стали десятки тысяч челове¬
ческих жизней и затянувшаяся война. Другой вид военачальников
Союза представляли дилетанты, назначавшиеся по причинам поли¬
тического характера и прозванные генералами-политиканами. Они
тоже учились методом проб и ошибок.
Тактика
Классическая тактика «гладкоствольного» периода считала глав¬
ным элементом штыковую атаку. Атакующий стремился сблизится
с противником в плотных шеренгах, обеспечивающих победу в ру¬
копашной. Его задачей было максимально быстро пройти зону ру¬
жейного огня, не смешав при этом боевого порядка. Идущий в ата¬
ку полк строился в две-три шеренги, выслав вперед редкую
стрелковую цепь для разведки и охранения, а следующие за ним
части оставались в колоннах, развертываясь по мере надобности.
Обороняющийся, в свою очередь, стремился расстроить ряды атаку¬
ющих ружейным огнем до того, как дело дойдет до штыкового боя.
Подобная тактика работала при эффективной дальности стрельбы
порядка 150 метров и скорострельности 2 выстрела в минуту.
Все изменилось с массовым применением нарезного оружия,
пришедшего на смену гладкоствольному. Прицельная дальность
винтовок составляла 400 метров и более, а убойная доходила до
двух километров. Скачок дальности ружейного огня, вызванный
переходом на нарезное оружие, обеспечивает превосходство обо¬
роны над атакой и самым решительным образом меняет тактику
войск. Наступление в плотных построениях под четвертьчасовым
градом свинца стало самоубийственным. Плотные шеренги и ко¬
лонны стали теперь представлять собой прекрасные мишени и
было вполне возможным отразить атаку одним ружейным огнем,
не доводя ее до рукопашной. Преимущество обороняющихся со¬
стояло в том, что они могли располагать своих стрелков в укры¬
тиях, как имеющихся (дорожные выемки, насыпи, стены) так и
специально построенных (траншеях). Армии Америки широко
применяли самоокапывание, успевая за одну ночь построить
вполне законченную оборонительную позицию с окопами в рост
человека. Нашли себе применение колючая проволока, противо¬
пехотные мины и магазинные винтовки, появились снайперы с
Унесенные ветром
371
оптическими прицелами, выбивающие вражеских командиров. На
все эти новшества атакующие ответили превращением шеренг в
цепи, наступающие перекатами, но этого было недостаточно для
прорыва обороны. Лобовые атаки на сколько-нибудь подготов¬
ленную оборону неизменно отбиваются с тяжелыми потерями и
обе стороны стремятся обходными маневрами заставить против¬
ник выйти из укреплений и принять маневренный бой в поле.
Артиллерия в Гражданскую войну играла меньшую роль, чем
до и после нее. Это объясняется тем, что она переживала переход¬
ный период и условиями местности, в которой проходили сраже¬
ния. Дальность картечного огня оказалась много меньше прицель¬
ной дальности новых винтовок, что сделало артиллеристов
потенциальной добычей вражеских стрелков. Новые нарезные
пушки обладали большой дальнобойностью, но реализовать ее
мешало отсутствие прицелов и конструктивные недостатки сна¬
рядов. Снаряды того времени снаряжались слабым взрывчатым
веществом — порохом и не имели ударных взрывателей. При
стрельбе основным «противопехотным» средством — картечью —
нарезные пушки были мало эффективны. Дополнительным об¬
стоятельством, осложнявшим использование артиллерии, был зак¬
рытый характер местности в районе основных сражений.
Уроки гражданской войны в США были многочисленны и
понятны. Фактически это уже война новейшего времени. При
внимательном рассмотрении ее можно увидеть многие элементы
будущих мировых войн. Прежде всего, это тотальность ведения
войны со стороны Севера. В отличие от предшествующих межго¬
сударственных войн Север не рассматривает Юг как послевоен¬
ного соседа и партнера, южная цивилизация подлежит уничтоже¬
нию. Неспособный победить южан в генеральном сражении,
Север сосредоточивает свои усилия на разрушении экономичес¬
кой системы Конфедерации. Это достигается им удушающей бло¬
кадой и методическим захватом территории, опирающимися на
огромное превосходство в силах. Поход Шермана, обладавшего
трехкратным превосходством, направлен прежде всего против
транспорта и промышленности южан, а не против их армии. Пос¬
ледняя просуществовала до самого конца, но разрушенная страна
не могла больше снабжать ее. Ранее к подобным методам прибега¬
ли только в колониальных войнах, но теперь такое стало дозволе¬
но и по отношению к «белому человеку».
В оперативной области эта война является первой, где широко
применяются железные дороги. За них идет борьба между противо¬
борствующими армиями, и их пропускная способность определяет
численность последних, образуя, таким образом, «рисунок» войны.
Переброски по железной дороге корпуса Лонгстрита с Востока на
372
Часть IV
Запад и обратно являются первым случаем подобного маневра в
истории. Одновременно обнаруживается и уязвимость рельсовых
магистралей, легко выводящихся из строя или блокирующихся.
Но просвещенные европейцы, собиравшиеся только наступать,
не снизошли до полноценного анализа Гражданской войны и при¬
няли только отдельные новшества, позабыв об остальных. Францу¬
зы вооружили свою пехоту превосходной для своего времени
дальнобойной винтовкой, но позабыли реформировать пехотную
тактику. Дальнобойную артиллерию они вообще перестали разви¬
вать, полагаясь на эффективность подвижных гладкостволок. Нем¬
цы сделали упор на создание многочисленной нарезной артилле¬
рии и ударных взрывателей, но не заметили бессилия тогдашних
полевых пушек против укреплений. Платить за эту невниматель¬
ность пришлось на полях франко-прусской войны.
Не умеющая окапываться французская пехота будет стоять
под градом прусских снарядов, беспощадно выкашивающих ее
ряды. Траншеи могли бы спасти ее от этого избиения с дальней
дистанции, но саперов, обязанных их соорудить, не хватает. Вы¬
дать лопаты самим пехотинцам никому не приходит в голову, и
французские генералы проигрывают сражение за сражением, дей¬
ствуя в полном соответствии с уставом. У них во всем виновато
не собственное тупоумие, а промышленность, которая не дала им
таких же пушек. Не заметят они и массовый призыв со всеми его
возможностями и проблемами, а в результате, создав новую армию
из одних резервистов, будут поражаться ее низкой боеспособно¬
сти. Пруссаки, в свою очередь, будут бросать свою гвардию в лобо¬
вые атаки и восторгаться ее героизмом на этой бойне. От разгро¬
ма их спасет только уже упомянутое выше пренебрежение
французов к строительству оборонительных сооружений. И что
еще поразительнее, уроки не будут извлечены и из собственных
бед. В 1914 году французы по-прежнему не будут жаловать рытье
окопов, а немцы посылать свою пехоту в атаку густыми шеренга¬
ми под отбивающий шаг барабан против пулеметов. Легко пред¬
ставить себе, что сказал бы по этому поводу генерал Ли.
А.Поляхов
Часть V
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ
Роберт Коули
Альтернативы 1914 года
Мировая война, которой могло бы не быть
И по сей день общепринятое представление
о Первой Мировой войне связано прежде все¬
го с замершей в неподвижности линией око¬
пов Западного фронта. Однако сегодня мы
видим, что ответы на многие вопросы, свя¬
занные с этой войной, следует искать в со¬
бытиях, произошедших до того, как на исхо¬
де 1914 года эти окопы были вырыты. Война
началась как мобильная и маневренная, а
траншеи стали своего рода подведением
итогов первых месяцев боевых действий,
указавшим столетию направление, еще год
назад показавшееся бы немыслимым.
Первые месяцы войны 1914 года таили в
себе множество альтернативных возможно¬
стей. Что,если бы Великобритания не вступи¬
ла в игру? Могла бы тогда Германия выиграть
войну? Сделал бы мир ставку на германскую
победу? Могла ли война и вправду закончить¬
ся в сроки, представлявшиеся поначалу един¬
ственно реальными большинству европейцев —
«до начала листопада»? Что, если бы США не
оказались вовлеченными в конфликт? Как
выглядело бы наше столетие, не случись в его
376
Часть V
начале этой войны или же сведись она к непродолжитель¬
ному конфликту с участием лишь держав континенталь¬
ной Европы? И главное: обязательно ли эта война долж¬
на была стать Мировой?
И ныне, на пороге нового, двадцать первого, столетия
еще не сгладились шрамы тех лет — шрамы, навсегда из¬
менившие соотношение сил и до сих пор оказывающие вли¬
яние на нашу жизнь. На что был бы похож мир без этих
шрамов? История, перефразируя Джеймса Джойса, это
кошмар, от которого мы силимся пробудиться.
Роберт Коули — издатель «Милитари Хистори Кво-
терли» («Ежеквартального журнала военной истории»)
и (совместно с Джеффри Паркером) «Спутника любите¬
ля военной истории», а также редактор настоящего сбор¬
ника, является признанным знатоком истории Первой
Мировой войны.
То была худшая из войн, случившаяся в лучшее из вре¬
мен. «Первая Мировая война стала конфликтом тра¬
гическим и ненужным» — такими словами начина¬
ется книга Джона Кигана о «Великой войне»1, как
называли ее до тех пор, пока не разразилась другая, еще
более великая. «Это была величайшая ошибка современ¬
ной истории»,— вторит Кигану Нил Фергюсон в заклю¬
чении к своему труду «Печальный факт войны». И по
мере того как мы приближаемся к концу отмеченного по¬
чти непрекращающимся насилием столетия, справедли¬
вость подобных утверждений становится все яснее.
Но зададимся несколькими вопросами. Можно ли
было избежать этой войны? Можно ли было свести ее, и
по масштабу и по последствиям, к конфликту не общеми¬
рового, но общенационального значения. И наконец —
могла ли война закончиться с другим результатом?
На каждый из названных вопросов — быть может, за
исключением первого, следует дать положительный ответ.
Разумеется, какая-то вспышка насилия все равно бы про¬
изошла: длительное политическое противостояние в духе
1 Эта работа готовится к изданию в рамках «Военно-истори¬
ческой библиотеки».
Первая Мировая
377
«Холодной войны» не соответствовало менталитету того
времени. Подстегиваемая гонкой вооружений, Европа с
трудом сдерживала стремление к решению дипломатичес¬
ких проблем с помощью силы и давно уже балансировала
на опасной грани. Национальная вражда, борьба за рынки
и колониальные владения, столкновение стратегических
планов и гегемонистских устремлений — нельзя отрицать,
что политический климат во многом определялся именно
этими факторами. Мнение о неизбежности войн получи¬
ло широкое распространение и нашло отражение в лите¬
ратуре и публицистике того времени. Спорили лишь о
том, охватит ли будущий пожар весь континент, долго ли
продлится и кто одержит верх. При этом мало кто сомне¬
вался в том, что победа будет достигнута в достаточно ко¬
роткие сроки и изменит лишь соотношение сил, но никак
не политическую структуру Европы с ее колониальной
системой. Того, какой размах примет эта бойня, как надол¬
го увязнет в ней человечество и какие гигантские переме¬
ны принесет она миру, не представлял себе практически
никтб. Все расчеты и предсказания оказались неверными1.
1 Вполне точное предсказание относительно хода Первой
Мировой войны было сделано, в частности, Ф.Энгельсом в
1887 году: «Для Пруссии — Германии невозможна уже те¬
перь никакая иная война, кроме всемирной войны. И это была
бы всемирная война невиданного раньше размера, невиданной
силы. От восьми до десяти миллионов солдат будут душить
друг друга и объедать при этом Европу до такой степени
дочиста, как никогда еще не объедали тучи саранчи. Опусто¬
шение, причиненное Тридцатилетней войной, — сжатое на
протяжении трех-четырех лет и распространенное на весь
континент, голод, эпидемии, всеобщее одичание как войск, так
и народных масс, вызванное острой нуждой, безнадежная пу¬
таница нашего искусственного механизма в торговле, про¬
мышленности и кредите; все это кончается всеобщим банк¬
ротством; крах старых государств и их рутинной государ¬
ственной мудрости, — крах такой, что короны дюжинами
валяются по мостовым, и не находится никого, чтобы подни¬
мать эти короны...» (К.Маркс, Ф.Энгельс. Соч. Т. 21, С. 361).
О том, что война с неизбежностью затянется, предупреждали
оба Мольтке — дядя и племянник. В Великобритании анало¬
гичную позицию занимал лорд Китченер.
378
Часть V
Если какое-то событие и можно назвать водоразде¬
лом современной истории, то именно Первую Мировую
войну. Но при всей исторической неизбежности такого
рода водораздела им вовсе не обязательно должно было
стать одно событие, и не обязательно именно война. Да и
война, пусть и приняв значительные масштабы, могла и
не перерасти в глобальное вооруженное столкновение —
к такому мнению все чаше склоняются современные ис¬
следователи, признанным лидером которых является
Фергюсон. В случае полного отказа или отсрочки Англи¬
ей своего вступления в войну боевые действия вполне
могли завершиться еще в конце 1914 года — вскоре пос¬
ле осеннего листопада. Одержав победы в нескольких
сражениях, Германия могла заключить выгодный для
себя мир, заняв на континенте положение первой среди
номинально равных держав. В этом случае распад Бри¬
танской империи был бы отсрочен на десятилетия — рав¬
но как и наступление «американского века», берущего
начало со вступления США в Первую Мировую войну. К
тому же при воплощении в жизнь такого сценария ком¬
мунисты едва ли захватили бы власть в России. И нако¬
нец, спросим себя — не случись ПЕРВОЙ (это слово вы¬
делено намеренно) Мировой войны — разве произошла
бы Вторая, с ее трагическим финалом в виде атомной бом¬
бардировки1? Хотя, принимая во внимание тягу человече¬
ства к экстремальным способам разрешения конфликтов,
можно предположить, что рано или поздно бомбу все
равно пустили бы в ход.
Давайте же рассмотрим несколько альтернативных ва¬
риантов развития событий, каждый из которых исключил
1 Если бы не произошло Первой Мировой войны, Вторая
Мировая просто стала бы Первой. Политические технологии
начала XX века не знали других способов разрядки между¬
народной и социальной напряженности. Лишь колоссальные
жертвы Мирового кризиса 1914 — 1945 годов привели к по¬
ниманию недопустимости атомного конфликта и созданию
новых форматов межгосударственных отношений. Парал¬
лельная Реальность, в которой Первая Мировая война разра¬
зилась не в начале, а в середине столетия, описана у А.Лазар-
чука («Мост Ватерлоо»). Смотри также: А.Франс, «Остров
пингвинов».
Первая Мировая
379
бы те последствия, которые принесла война в действитель¬
ности но, зато, без всякого сомнения, повлек бы за собой
иные. Какие — трудно даже вообразить.
Англия остается в стороне
Всю последнюю неделю, когда над континентом сгущались
грозовые тучи и основные материковые державы уже
приступили к мобилизации, вероятность вступления в
войну Великобритании оставалась ничтожно малой1.
Франция всячески пыталась склонить ее к военному со¬
юзу против Германии и Австро-Венгрии, но со времен
победы над Наполеоном англичане старались держаться в
стороне от сугубо материковых дел, а разгорающийся кон¬
фликт виделся им поначалу именно таким. Участие во
внутриевропейском противоборстве могло лишь умень¬
шить мировое влияние Британии, подорвав ее военную и
экономическую мощь2.
Хотя эрцгерцог Австрии Франц-Фердинанд и его
жена были убиты в Сараево 28 июня, либеральный каби¬
нет Герберта Асквита собрался на заседание, посвященное
международным делам, только в пятницу 24 июля. Причем
основным на повестке дня стоял вопрос об Ирландии, ибо
правительству Англии наиболее острой и злободневной
1 Великобритания входила в военный союз с Францией и
Россией. Несмотря на формулу «никаких обязательств», ха¬
рактерную для британской политики начала столетия, военное
планирование Франции опиралось на вполне конкретные до¬
говоренности с британскими высшими штабами. Поскольку
эти договоренности отвечали интересам Великобритании
(как их понимал тогда военный и административный аппарат,
парламентарии, пресса), они были обречены на выполнение.
2 Неучастие в этом конфликте оставляло Великобританию в
одиночестве против Германии, объединившей Европу. В этом
случае Англия потеряла бы свое международное влияние, а
вслед за этим — свою экономическую и военную мощь. Чтобы
остаться мировым лидером, страна должна была уплатить
«цену крови» (Р.Киплинг). Заметим, что через четверть века,
в 1938 году, Великобритания попыталась уклониться от учас¬
тия в намечающейся европейской войне. Н.Чемберлен, как из¬
вестно, привез из Мюнхена «мир для нашего поколения».
380
Часть V
виделась проблема гомруля1. Когда после утомительного
заседания государственные мужи уже собирались разой¬
тись, их попросил задержаться на несколько минут ми¬
нистр иностранных дел сэр Эдвард Грей. Невозмутимый,
несколько скрытный, подслеповатый вдовец как всегда ус¬
талым голосом проинформировал собравшихся об ульти¬
матуме, предъявленном Австро-Венгрией предполагаемо¬
му вдохновителю убийства — правительству Сербии.
Ультиматум представлял собой явное посягательство на
суверенитет Сербии, а его отклонение означало начало
войны. Причем войны, вступления в которую на стороне
Австро-Венгрии следовало ожидать связанной с ней со¬
юзом Германии, а на стороне Сербии — России и друже¬
ственной ей Франции. Министры выслушали Грея и
разъехались на выходные.
В написанном в тот же вечер письме Асквит отмечал,
что на континент надвигается «Армагеддон», однако выра-
жал надежду на то, что «...к счастью, нет оснований пола¬
гать, будто мы будем чем-то большим, нежели зрители». В
начале следующей недели, когда все континентальные
правительства, оправившись от растерянности, вплотную
занялись мобилизационными мероприятиями, Англия все
еще пребывала в благодушном спокойствии. В среду, 29 июля,
занявшая позиции на правом берегу Дуная австрийская
артиллерия начала обстрел столицы Сербии — Белграда.
Тем временем Грей позволил себе довольно туманные
высказывания, воспринятые в Германии как завуалиро¬
ванное подтверждение невмешательства Британии в слу¬
чае осуществления давно разработанного немцами плана
вторжения во Францию через Бельгию. Все говорило о на¬
мерении Англии и впредь держаться подальше от конти¬
нентальной свары. Разве в тот самый день, когда австрий¬
цы предъявили свой ультиматум сербам, канцлер
казначейства Дэвид Ллойд-Джордж не доложил парла¬
менту о настолько заметном улучшении отношении меж¬
ду Великобританией и Германией, что он «предвидит зна¬
чительное сокращение расходов на военно-морской флот».
Асквит прекрасно понимал, что и в его партии и, более
того, в его кабинете большинство принадлежит сторонни¬
1 Внутреннее самоуправление Ирландии.
Первая Мировая
381
кам неучастия в назревающем конфликте. Более того, на
тот момент отказ от нейтралитета мог бы угрожать паде¬
нием правительства. Даже в пятницу 31 июля, после того
как Австрия, Россия, Турция и Франция начали мобили¬
зацию, он планировал на следующее утро выступить с ре¬
чью в Честере, после чего сесть на поезд и поехать на уик¬
энд в гости к своему другу, лорду Шеффилду.
Восстанавливая хронологию тех дней, на какой-то мо¬
мент можно просто поверить, что Англия так и останется
в стороне — а значит, 947 ООО молодых парней, цвет Бри¬
танской Империи, не сложат головы в этой бойне. Их тела
не удут громоздиться на проволочных заграждениях
Тьепваля и тонуть в грязи Пашендаля. Война не выйдет
за пределы континента и уж ни в коем случае не станет
глобальным столкновением, с участием Индии, Австралии,
Южной Африки и Канады. Не ввяжутся в драку и Со¬
единенные Штаты: разные партии за океаном станут, ве¬
роятно, поддерживать ту или другую сторону, но общие
отношения бывшей колонии с бывшей метрополией, оста¬
ваясь особой смесью любви и ненависти, так и не перера¬
стут в военный союз, оказавшийся самым долговременным
стратегическим альянсом столетия. Империя попросту не
будет нуждаться в американской поддержке, ибо, не рас¬
тратив силы в войне, она останется мировым лидером и
после 1945 года — который, в свою очередь, тоже не станет
примечательной исторической датой.
Итак, мы вправе вообразить, что 4 августа, спустя один¬
надцать дней после того, как Грэй проинформировал сво¬
их коллег о содержании австрийского ультиматума, Анг¬
лия все еще оставалась бы нейтральной. Во всяком случае,
в тот уик-энд тон задавала антивоенная фракция. Утром в
субботу (1 августа) Грэй сообщил французскому послу о
«невозможности направить в настоящий момент на мате¬
рик экспедиционный корпус», поскольку пребывал в
убеждении, что предоставление военных гарантий Фран¬
ции приведет к расколу кабинета. Тем временем Лондон
охватила связанная с известиями о мобилизации в Герма¬
нии финансовая паника, что повлекло за собой экстрен¬
ные заседания правительства. В целом оно склонялось к
объявлению нейтралитета, чему препятствовала позиция
Грэя, не согласного с таким курсом и угрожавшего подать
382
Часть V
в отставку. Между тем за бильярдом молодой сторонник
жесткого курса, первый лорд Адмиралтейства Уинстон
Черчилль, все-таки убедил только что узнавшего об
объявлении Германией войны России Асквита в качестве
предупредительной меры привести в боевую готовность
военно-морской флот. В тот же самый вечер, перепутав
что-то в суматохе военных приготовлений, германские
войска вступили в Люксембург — и тут же были выведе¬
ны обратно, поскольку в соответствии с утвержденным
планом вторжение намечалось лишь на следующий день.
«С тех пор, — пишет Барбара Такман, — историки бес¬
престанно задаются вопросом — «А что, если бы в 1914 г.
Германия ограничилась оборонительными действиями про¬
тив Франции, развернув полномасштабное наступление на
восточном фронте?»х
В то воскресенье состоялось два заседания кабинета
(второе было прервано и отложено в половине девятого
вечера), и все это время казалось, что правительство Аск¬
вита должно пасть. Такой исход представлялся не просто
вероятным, но по существу неизбежным! Четыре мини¬
стра говорили о возможной отставке, и найдись среди
них решительный лидер (в первую очередь им мог стать
Ллойд-Джордж), она бы непременно состоялась. Но имен¬
ито Ллойд-Джордж попросил отложить заседание, а вместе
с ним и обнародование поданных им и его коллегами
прошений об отставке.
1 Мольтке-младший был вынужден отказаться от наступле¬
ния на Востоке, поскольку корректно спланировать такую
операцию при существующих в 1910-х годах транспортных
сетях было невозможно. Германия, уступающая объединен¬
ным силам Франции и России, могла строить свою стратегию
только на быстроте маневра по внутренним линиям. Опера¬
ции с решительными целями на востоке завлекали герман¬
ские армии на русскую территорию, имеющую низкий желез¬
нодорожный индекс. В результате, немцы теряли важнейшие
темпы: ни при каких обстоятельствах они не успевали раз¬
громить русских до завершения сосредоточения французской
армии на Рейне.
Наступление на востоке, как альтернатива наступления на За¬
паде, была подробно рассмотрена Тренером в «Завещание
Шлиффена» и отвергнута по военным соображениям.
Первая Мировая
383
Ночь свершила чудесную перемену в настроениях об¬
щества и политиков, добавив им воинственности — не
без помощи немцев. С утра 3 августа, в понедельник, яв¬
лявшийся банковским выходным, Асквит узнал о предъяв¬
лении Германией ультиматума Бельгии с требованием
беспрепятственного пропуска через бельгийскую террито¬
рию тридцати четырех дивизий 1-й армии генерала Алек¬
сандра фон Клюка1. Момент для этого немцы выбрали са¬
мый неподходящий. Неожиданно в Англии заговорили о
том, что четырехсоттысячная германская группировка не
просто срежет уголок через Бельгию, а пройдет по всей
стране, создав непосредственную угрозу таким портам на
Ла-Манше, как Кале и Булонь2. Легионы кайзера окажут¬
ся менее чем в тридцати милях от Британского побере¬
жья. Маятник общественных настроений тут же качнулся
в сторону войны. На Трафальгарской площади и возле
парламента митинговали толпы людей с национальными
флажками в руках. Британский ультиматум стал облегче¬
нием для нерешительного Асквита, опасавшегося, что от¬
каз от вмешательства ввергнет его правительство в еще
более глубокий раскол, чем интервенция. Для тори приот¬
крылась дверь к власти, и Черчилль уже начал осторож¬
ные переговоры с консерваторами, интересуясь, «готова
ли оппозиция спасти правительство путем вступления в
коалицию», если слишком многие члены кабинета Аскви¬
та уйдут в отставку. Правда, в конечном счете в отставку
подали всего два министра. Как слишком часто случалось
в те тревожные дни и в Англии, и на материке, политиков
1 Тридцать четыре дивизии входили в состав трех германских
армий Правого крыла: соответственно — 1-й армии фон Клю¬
ка, 2-й армии фон Бюлова и 3-й армии Хаузена. На самом
деле, цифра не совсем точна. К моменту завершения разверты¬
вания в состав Правого крыла входило 10 армейских, 6 резерв¬
ных и 2 кавалерийских корпуса: 32 пехотные, 4 кавалерийские
дивизии. К началу Приграничного сражения в состав Правого
крыла вошел также 9-й резервный корпус с частями усиления
(ландверными бригадами), что довело количество пехотных
дивизий до 36.
2 И это была правдой. Фон Шлиффен четко сформулировал
схему развертывания: «Пусть крайний справа коснется пле¬
чом пролива».
384
Часть V
куда больше заботило, что будет с ними если они не всту¬
пят в войну, нежели последствия их вступления. В тот
день выступавший от имени правительства в Палате Об¬
щин Грей заявил «совершенно очевидно, что мир в Европе
сохранить невозможно...»1
К концу следующего дня Англия официально вступи¬
ла в войну. Но что могло бы произойти в случае общей от¬
ставки и падения правительства Асквита?
Даже в случае замены его воинственно настроенным
коалиционным кабинетом отсрочка на одну-две недели
могла изменить все. Не состоялись бы арьергардные бои
при Монсе и Ле Като, где британские экспедиционные
силы впервые после Крымской войны пролили кровь на
европейском театре военных действий. Вполне возможно,
Англия воздержалась бы от посылки на материк своих
незначительных (80 ООО человек и 30 ООО лошадей) сил,
сосредоточившись на морской блокаде германских пор¬
тов2. Ну, а в случае назначения новых выборов вступление
в войну оказалось бы и вовсе отложенным до осени. Кто
взял бы на себя ответственность объявления войны до
выборов? К тому же воинственное возбуждение в обще¬
стве могло бы улечься довольно быстро, с пониманием
того, что германская военная машина не создает непосред¬
ственной угрозы портам Английского Канала.
К тому же (хотя по этому поводу можно спорить до
бесконечности) французы имели возможность остановить
немцев и без британской помощи. Их пыл еще не угас, как
1 Даже такой либерально настроенный историк, как Б.Такман,
соглашается с тем, что Э.Грей повел за собой парламент и
страну, убедительно разъяснив Палате Общин: проблема зак¬
лючается не в Бельгии, а во Франции. Великобритания не мо¬
жет допустить разгрома этой страны, поскольку при таком
исходе войны Германия станет господствующей державой на
европейском континенте. Между тем вся политика Британ¬
ской Империи со времен Людовика XIV была направлена на
сохранение европейского равновесия.
2 В этом случае Франция была бы разбита, невзирая на все
ошибки, сделанные Мольтке-младшим при исполнении пла¬
на Шлиффена. И тогда Англии пришлось бы блокировать не
германские, а европейские порты. На это не хватило бы сил
даже у Гранд-Флита.
12*
Первая Мировая
385
произойдет в 1915 году, после страшных потерь в Артуа и
Шампани1. Да и такие командиры, как Фердинанд Фош
или Луи Феликс Мари Франсуа Франше д'Эспре2, ни¬
чем не уступали германским военачальникам. Несмотря
на неудачное начало войны, французская армия была вов¬
се не так плоха, как думают многие. Вопрос о вступлении
в войну мог со всей остротой встать перед Англией осе¬
нью, когда Германия и впрямь подошла бы вплотную к
захвату портов в Канале. Однако к тому времени вполне
могла появиться и возможность достижения договоренно¬
сти, каковая и будет нами рассмотрена ниже.
В действительности же исход войны был предопре¬
делен вечером во вторник 4 августа. Германия имела воз¬
можность выиграть войну на континенте — но отнюдь не
мировую. Однако всю тяжесть вовлечения в боевые дей¬
ствия всего мира немцы начали ощущать лишь позднее,
осенью. Пока все было на их стороне.
Германия одерживает победу на Марне
(если дело вообще дойдет до Марны)
Романист Джордж Бэйли как-то сказал, что «события, о ко¬
торых мы знаем, что они обязательно должны произойти,
вовсе не являются неизбежными». Это суждение справедли¬
во как по отношению к вступлению Британии в войну, так и
в связи с другим важнейшим событием, имевшим место в
Западной Европе тем летом. Легко счесть совокупность
больших и малых маневров и операций, объединенных
1 Потери союзников в Приграничном сражении и в битве на
Марне превышали потери в Артуа и Шампани.
2 В августе 1914 года соответственно командовали XX и I ар¬
мейскими корпусами и не могли оказать заметного влияния
на общий ход событий. Даже при наличии на левом фланге
французов английской армии, преимущество немцев в При¬
граничном сражении можно оценить приблизительо как
1,5:1. Если бы британского экспедиционного корпуса не было,
армия фон Клюка наступала бы в оперативной пустоте, опера¬
ция развивалась бы гораздо быстрее, и французские армии
были бы разгромлены с опережением графика, намеченного
фон Шлиффеном — то есть в первых числах сентября.
13—Альтернативная история
386
Часть V
общим названием «сражение на Марне», хаотическим
столкновением сил, поначалу приблизительно равных и
движимых стихийным боевым импульсом. В действитель¬
ности же все происходившее во многом определилось тем
фактом, что среди принимавших решения командиров
слишком многие давно перевалили шестидесятилетний
возрастной рубеж.
За несколькими яркими исключениями генералам
обеих противоборствующих сторон недоставало именно
энергии, в то время как именно энергия жизненно необ¬
ходима для успеха такого длительного операционного
противоборства, результаты которого в те первые и сум¬
бурные дни войны часто определялись далеко позади
передовых линий. Да и линии как таковые обозначи¬
лись лишь на завершающем этапе кампании, когда воин¬
ские группировки стали соединяться в сплошной фронт
и усиленно окапываться. До этого фронты возникали и
распадались в кровопролитных стычках, армии не растя¬
гивались в шеренги, а выстраивались в колонны и, бес¬
престанно маршируя по пыльным дорогам, пытались зон¬
дировать фланги противника, ища бреши или пути для
Обхода. В ходе этой маневренной войны случалось, что
вражеские дивизии передвигались параллельно одна
другой. В течение месяца кампании у Марны противо¬
борствующие подразделения преодолевали в среднем по
двенадцать с половиной миль за день. Генералы делали
все возможное, чтобы не терять связь с собственными ча¬
стями и следить за перемещениями неприятеля, но это
удавалось далеко не всегда. Верховное командование
обеих сторон имело весьма туманное представление о
происходящем1.
1 Комментировать этот раздел очень трудно, поскольку каж¬
дая фраза текста содержит либо неточность, либо прямую
ошибку. Так, французское высшее командование имело ясное
представление об оперативной ситуации, что и сказалось в
битве на Марне. Командующим обеих сторон более чем хвата¬
ло энергии (местами ее было даже слишком много: это при¬
водило к таким боевым столкновениям, как Гумбиен или
Лонгви-Невшато). Битва на Марне была прямым следствием
столкновения исходных оперативных замыслов сторон и не
содержала в себе ничего стихийного.
13-2
Последствия германской победы в 1914 году
388
Часть V
Продлись такая мобильная, маневренная кампания не¬
сколько дольше, Германия могла бы одержать победу. Она
просто должна была одержать победу — и тем самым из¬
бавить всех нас от многих невзгод, пришедшихся на следу¬
ющие 85 лет.
В наши дни непрерывная полоса германских побед в
августе 1914 года невольно сопоставляется с начальным
этапом осуществления плана «Барбароссса». Париж, в
предместьях которого были замечены немецкие конные
патрули, мог бы стать некой химерической Москвой. В со¬
ответствии с «Планом Шлиффена», названном по имени
его создателя, графа Альфреда фон Шлиффена, немцы
предприняли широкомасштабное наступление с охватом
позиций противника. Основные их ударные силы, сосредо¬
точенные на правом фланге, форсированным маршем про¬
шли через Бельгию и обрушились на равнины северной
Франции. На карте германские войска выглядели гигант¬
ским крабом с растопыренными клешнями, каждая из ко¬
торых представляла собой армию — то был воистину
«кайзеровский краб». Французы, слишком сосредоточив¬
шиеся на первой фазе выполнения своего собственного
наступательного «Плана 17», вели через границу масси¬
рованный артиллерийский обстрел промышленных цент¬
ров за Рейном и оказались застигнутыми врасплох. Когда
они начали переброску войск в западном направлении,
время было упущено.
Двенадцать считавшихся неприступными фортов, ок¬
ружавших пограничный бельгийский город Льеж, пали
первыми, оказавшись неспособными противостоять чудо¬
вищным гаубицам1 производства заводов Круппа и фир¬
мы «Шкода». Брюссель сдался без боя. Между тем фран¬
цузы, совершенно не обращая внимания на все возрастаю¬
щую угрозу, начали из района Арденн наступление на
Лотарингию. «Пограничное сражение» в середине августа
продолжалась 11 дней и стоила им потери 300 ООО чело¬
век. Когда же французская армия все-таки вступила в
Бельгию, она была почти наголову разгромлена в сраже¬
нии при Шарлеруа (22 — 23 августа). Еще один укреплен¬
1 Мортирам. Эти орудия стреляли на очень большой угол
возвышения.
13-4
Первая Мировая
389
ный бельгийский город, Намюр, пал 23-го, в тот самый день
когда британцы, силами всего пяти дивизий совершили
свой отважный, но напрасный бросок вдоль канала и че¬
рез шлаковые отвалы Монса1. На своем участке фронта им
удалось задержать немцев и отсрочить их вторжение во
Францию, но всего на один день. Двадцать четвертого ав¬
густа передовые германские части пересекли француз¬
скую границу — лишь на несколько часов позже жесткого
срока, установленного «Планом Шлиффена».
Именно здесь мы и подходим к историческому пере¬
крестку — ибо, как писал в своем сообщении о Марне
Черчилль, тут-то и начинают аккумулироваться ужасные
«если». Следующим девяти дням (с 24 августа по 1 сен¬
тября) предстояло стать решающими. Судя по всему,
именно они определили исход войны. Были ли одержан¬
ные Германией до сего момента победы слишком легкими,
а маневр их семи армий, подрезавших противника на За¬
паде как косой, совершенно неотразимым?
Вспомним, что первоначальный план предусматривал
сосредоточение основных сил на правом крыле: большую
часть сена всегда срезает кончик косы. Легенда гласит,
что последними словами умершего в 1913 году фон
Шлиффена были «Укрепите правое крыло». Эта почетная
роль досталась 1-й армии генерала фон Клюка, лучшего
1 Здесь у автора полная путаница. Пограничное сражение
20 — 25 августа 1914 года включало ряд частных операций:
сражение у Монса, битву при Шарлеруа, встречное сражение
в Арденнах (битва на реке Семуа, битва при Невшато), битву
при Лонгви, сражение в Лотарингии (битва на реке Мерт). В
ходе этого сражения англо-французские силы потерпели тя¬
желое поражение и были отброшены в Лотарингии на ис¬
ходные позиции, в Арденнах — по направлении к Маасу.
Битва при Шарлеруа —Монсе (никакого «смелого броска»
британские экспедиционные силы не совершали, они лишь
примкнули у канала Моне к левому флангу 5-й французской
армии) только вследствие ошибок командующего 2-й герман¬
ской армией фон Бюлова и попустительства фон Мольтке не
завершилась уничтожением как 5-й армии Ланрезака, так и
английских сил. Результатом Йограничного сражения стало
вторжение правого крыла и центра германской армии во
Францию и их быстрое продвижение к Парижу.
390
Часть V
военачальника, какого имела Германия на Западном фрон¬
те. Перед ним стояла задача, в то время как остальные ар¬
мии движутся в южном направлении, совершить обход¬
ный маневр и выйти к Парижу, поймав французов в
ловушку. Согласно детально продуманному и разрабо¬
танному германскому плану, достижение этой цели наме¬
чалось на 39-й день кампании.
Однако преемник Шлиффена на посту начальника Ге¬
нерального штаба Хельмут фон Мольтке (племянник и
тезка великого фельдмаршала, героя трех войн, двумя по¬
колениями раньше создавших Германию как страну) не
преминул внести в план свои коррективы. «Мрачного
Юлиуса» — так называли Мольтке сослуживцы за его
широкой спиной — никогда не оставляла мысль о возмож¬
ной угрозе со стороны России. Задолго до начала войны
он перебросил на восток четыре с половиной корпуса об¬
щей численностью в 180 ООО человек (все из состава армий
правого крыла) и отнюдь не был уверен в достаточности
этих мер1. Кроме того, в отличие от его предшественника
ему претила мысль о вступлении французов на немецкую
землю. Идея Шлиффена заключалась в том, чтобы дать
французам заглотить столько германской территории,
сколько им удастся, — в результате чего они попадут в
мешок и будут обречены на уничтожение. Однако горды¬
ня заставляла Мольтке оборонять каждую пядь герман¬
ской земли даже вопреки стратегической целесообразно¬
сти. С этой целью он усилил левое крыло, и опять-таки за
счет правого. Ну и, наконец, план Шлиффена предусмат¬
ривал взятие французов в клещи путем совершения час¬
1 Это полностью не соответствует действительности. План
Шлиффена предусматривал выделение для обороны Восточ¬
ной Пруссии одной германской армии. Мольтке усилил 8-ю
армию фон Притвица (в частности, сосредоточил в Силезии
ландверный корпус Войрша), но это изменение плана носило
незначительный характер. Гораздо более серьезным было пе¬
рераспределение сил между правым и левым крылом Запад¬
ного фронта. План Шлиффена предусматривал соотношение
7 : 1 в пользу правого фланга, фон Мольтке, озабоченный обо¬
роной Лотарингии, снизил оперативное усиление до 3:1.
Этим он с самого начала подорвал темп выигрывающего ма¬
невра правого крыла.
Первая Мировая
391
тью сил броска через Голландию, в обход Маастрихта1. Это
должно было способствовать более широкому охвату и
облегчить в самом начале операции прохождение правого
крыла через Бельгию. Крайняя на правом фланге армия
Клюка могла достичь пролива и окружить Лилль, прежде
чем повернуть на юг, к Парижу. Но как ни странно, Моль-
тке-младший считал нарушение голландского нейтралите¬
та нежелательным по этическим соображениям. А ведь
действуй он в соответствии со смелым, но аморальным
планом Шлиффена, не было бы ни последовавшего за
Марной «бега к морю» ни, само собой, Ипра. Порты Анг¬
лийского Канала — Дюнкерк, Кале и Булонь — оказа¬
лись бы в руках победителя, а это существенно уменьшало
возможность непосредственного вмешательства Британии
в ход событий на континенте. С ее стороны германским
военным следовало бы больше всего опасаться морской
блокады.
Такая корректировка плана существенно, хотя и не
фатально, ослабляла германский наступательный импульс.
Там, где Шлиффен готов был пойти на риск ради воз¬
можности (и вполне реальной) выиграть войну одним
ударом, Мольтке предпочитал осторожность. Правда, 22 ав¬
густа рискнул и он — но, как оказалось, не вовремя и на¬
прасно. Правда, в начале этой операции она казалась от¬
нюдь не рискованной, а, напротив, выглядела блистатель¬
ной и безупречной, благодаря которой младший Мольтке
должен был навеки остаться в истории автором плана
1 Проблема «Маастрихтского аппендикса» — узкого выступа
голландской территории к югу — довлела над германским
стратегическим развертыванием на Западе и в Первую Миро¬
вую войну, и во Вторую. В разных версиях плана нейтралитет
Голландии то нарушался, то не нарушался. Хотя окончатель¬
ное решение по этому вопросу принимало политическое ру¬
ководство, Мольтке, безусловно, допустил серьезную ошибку:
вступление на голландскую территорию позволяло 1-й армии
фон Клюка выиграть более суток активного времени. По¬
скольку нарушение нейтралитета Бельгии так или иначе
влекло за собой негативные политические последствия, следова¬
ло уже действовать последовательно и поставить все на карту
военной целесообразности. В общем, как правильно указывает
ТРИЗ, «компромисс всегда хуже, чем любая из альтернатив».
392
Часть V
молниеносной кампании, покончившей с Францией раз и
навсегда.
14 августа французы, приступив к осуществлению
«Плана 17», под гром орудий пересекли границу и всту¬
пили в Лотарингию, провинцию, отнятую у них Германией
в 1871 году. Под звуки «Марсельезы» солдаты валили
полосатые пограничные столбы. Немцы отступали, оказы¬
вая лишь символическое сопротивление. До сих пор все
шло в соответствии с планом Шлиффена и несколько
походило на игру под названием «Кригшпиль».
Но 19 и 20 августа наступающие неожиданно натолкну¬
лись на окружавшую города Саребур и Моранж продуман¬
ную систему укреплений с окопами, проволочными заграж¬
дениями и скрытыми пулеметными гнездами, которым
предстояло стать основным звеном в линиях обороны по
всему западному фронту. Скосив пулеметными очередями
французскую пехоту, немцы, в свою очередь, обрушили на
французов столько яростных контратак, что те дрогнули и
стали отходить к Гран-Куронне — собственным укреплени¬
ям у Нанси, откуда неделей раньше повели наступление.
Дошло даже до обсуждения возможности оставить Нанси,
хотя французский главнокомандующий Жозеф Жоффр не
желал об этом и слышать. Тем временем поначалу не слиш¬
ком активные в преследовании противника немцы воодуше¬
вились успехом, осознав представившуюся возможность.
Большая часть случившегося дальше произошла бла¬
годаря телефону, и возможно, то был первый случай в ис¬
тории, когда прибору досталась роль контрафактуального
«deus ex machina». Представьте себе, как пошла кругом го¬
лова Мольтке, когда весть о разгроме французов в Лота¬
рингии достигла его временной ставки в рейнском город¬
ке Кобленц. Возможно, он решил, будто война на Западе
уже закончена. Следовало ли ему развить успех и нанес¬
ти удар, пока французы не оправились от потрясения? И
мог ли он себе это позволить? Лобовая атака на высоты у
Нанси и систему укреплений в районе Эпиналя и Туля
никак не соответствовала плану Шлиффена, но ее резуль¬
татом могли стать новые Канны! Огромные клещи сдави¬
ли бы французов с обоих флангов, повторив легендарное
окружение римлян Ганнибалом в 216 году до н.э. Кстати,
та битва тоже произошла в августе...
Первая Мировая
393
Мольтке уже обсуждал такую возможность со штаб¬
ными офицерами, когда раздался телефонный звонок. Ко¬
мандир победившей при Моранже Шестой армии гене¬
рал Кнафф фон Деллмензинген1 просил позволить ему
добить французов, и чем быстрее, тем лучше.
— Мольтке еще не решил,— ответил ему начальник
оперативного отдела генштаба полковник Таппен. — Подож¬
дите у аппарата минут пять: если связь не прервется, я, мо¬
жет быть, смогу передать вам такой приказ, какого вы ждете.
Времени потребовалось даже меньше. Спустя всего
пару минут Таппен взял трубку и сообщил решение
Мольтке
— Развивайте наступление в направлении Эпиналя.
Мешок Шлиффена так и остался пустым. От одного
до двух корпусов общей численностью не менее 100 ООО
человек2 — силы, способные усилить правое крыло, когда
это более всего требовалось, — повели бессмысленное на¬
ступление. Германское командование сделало все, чтобы
никто не узнал истиной величины понесенных потерь, од¬
нако и без того ясно, что сражение у Гран-Куронне стало
для немцев не меньшим бедствием, чем для французов
злосчастная атака на Моранж. Закрепившиеся на господ¬
ствующих высотах французы обрушили на наступавшую
по открытой равнине плотную массу немецкой пехоты
шквальный огонь. В мешок угодили не они, а сам Мольтке.
Результат оказался таким, что еще до того, как 10 сентября
бои закончились, французский главнокомандующий
Жоффр чувствовал себя достаточно уверенно для того,
чтобы принять решение о снятии войск с Гран-Куронне и
посылке их в западном направлении, дабы попытаться из¬
менить в свою сторону соотношение сила на Марне.
1 Шестой германской армией командовал кронпринц Руп-
прехт Баварский. Кнафф фон Деллмензинген исполнял обя¬
занности начальника штаба этой армии.
2 У автора весьма нетрадиционные представления о структуре
войск. Численность германского армейского корпуса состав¬
ляла 32 ООО человек. В составе б-й германской армии было
пять армейских корпусов, ландверная бригада и кавалерий¬
ская дивизия — всего около 200 000 человек (включая небое-
вой состав).
394
Часть V
Но и после того, как Мольтке, поддавшись минутному
импульсу, приказал «развивать наступление в направле¬
ние Эпиналя», победа Германии оставалась не просто воз¬
можной, но и весьма вероятной. Однако четыре дня спустя
состоялся еще один телефонный звонок из числа тех, что
меняют ход истории.
Русские, которым удалось провести мобилизацию с
ошеломившей германский генштаб скоростью, вторглись в
Восточную Пруссию (территория современной Польши), и
оттуда, распространяя панику, хлынула волна беженцев. В
этих обстоятельствах герой Льежа, а ныне начальник шта¬
ба 8-й армии бригадный генерал Эрик Людендорф присо¬
единился к генералу Паулю Гинденбургу, положив начало
знаменитому военному сотрудничеству. Два полководца
сумели остановить натиск русских и переломили ход со¬
бытий так, что вполне могли одержать победу эпического
значения — Таненберг Великой войны.
В ночь на 26 августа в штаб-квартиру Людендорфа в
Восточной Пруссии позвонил все тот же полковник Тап-
пен и сообщил удивленному Людендорфу о посылке ему
на помощь трех корпусов и кавалерийской дивизии. Гене¬
рал ответил, что в подкреплениях не нуждается — тем бо¬
лее что они не состоянии прибыть на Восточный фронт'
достаточно скоро, чтобы повлиять на ход уже начавшегося
сражения. На это Таппен сказал одно: «Мольтке принял
решение и пересмотру оно не подлежит». Правда через
пару дней последовал новый звонок с известием, что подкреп¬
ления уже выступили, но их численность сократилась до двух
корпусов и конной дивизии. Так или иначе, но 80 ООО чело¬
век, способных усилить правое крыло, оказались снятыми
Западного фронта — а на Восточный, как и предсказывал
Людендорф, прибыли уже после разгрома русских. Лишь
в 1916 году, на смертном одре Мольтке признал, что за все
время кампании на Марне отправка двух корпусов на во¬
сток была его самой большой ошибкой1. Для закрепления
успеха в решающей стадии операции недоставало по
меньшей мере четырех корпусов. Добавьте к бесцельно от-
1 В действительности Мольтке понял ошибочность принятого
решения уже на следующий день — но не счел возможным
его отменить из соображений престижа.
Первая Мировая
395
прав ленным на Запад и на Восток один, отнятый у Клюка,
чтобы запереть бельгийцев в Антверпене, и другой, увяз¬
ший в блокаде лежавшей возле бельгийской границы
французской крепости Моберж, и вы получите шесть
корпусов общей численностью в 250 ООО человек — экви¬
валент целой армии.
Три телефонных звонка изменили все. Первые два
сделали невозможной победу, а третий, последний, обусло¬
вил будущую тупиковую ситуацию. Пожалуй, самые худ¬
шие последствия для германцев имело ставшее не просто
изменением, а существенным отступлением от плана
Шлиффена выделение крупных сил для наступления на
Нанси. (Возможно, битва при Гран-Куронне является
важнейшим из неоцененных сражений в военной исто¬
рии.) Не окажись Мольтке во власти свойственной мно¬
гим из германской военной верхушки мечты о своих Кан¬
нах и укрепи он вместо этого правое крыло, Первая
армия фон Клюка, вероятно, обошла бы Париж, блокиро¬
вала прикрывавшие город с запада и юга форты и повер¬
нула на север1, нанеся мощный, всесокрушающий удар. По¬
мимо защитников крепостей и оснащенного чем попало
парижского гарнизона, оказать противодействие победному
маршу Клюка по стране было бы просто некому. Дошло до
того, что правительство Франции уже собиралось бежать в
Бордо2. Туго натянутый канат был готов лопнуть. Возмож¬
но, дело шло к повторению сценария 1870—1871 годов, с
распадом системы власти и революцией.
Огромное значение для немцев имела скорость. Зах¬
ватив инициативу, они не имели права дать противнику
хотя бы малейшую передышку. Конечно, победный по¬
рыв позволяет забыть об усталости, но в армии Клюка
и солдаты, и офицеры вымотались не на шутку. Дурную
службу сослужила немцам и прижимистость военного
ведомства, которое свело к минимуму число командных
должностей. Командиры соединений и частей не спали
1 Разумеется, на восток. Автор не удосужился посмотреть на
карту.
2 Правительство Франции не собиралось бежать в Бордо.
Оно бежало в Бордо — или, если хотите, быехало туда по на¬
стоянию военного руководства страны.
396
Часть V
по двадцать часов в сутки, неизбежным следствием чего
становились тактические ошибки. Трудно не согласить¬
ся с Деннисом Шоуолтером, писавшим, что «на войне,
как и в бизнесе, избыток дает определенное преимуще¬
ство». Кроме того, отступавшие французы и бельгийцы
разрушили свои железные дороги, и при отсутствии
надежного автомобильного транспорта снабжение ар¬
мии представляло собой серьезную проблему, усугуб¬
лявшуюся по мере растягивания колонн и удаления от
тыловых баз. То же самое справедливо и по отношению
к связи. Углубившиеся на французскую территорию со¬
единения не имели возможности связаться с командо¬
ванием по телефону. Мольтке, имевший ставку сначала
в Кобленце, а после 29 августа — в Люксембурге, использо¬
вал для связи с западной группой войск беспроволоч¬
ный телеграф. Прием и передача сообщений замедля¬
лись перегруженностью аппаратуры, необходимостью
декодирования радиограмм, а также помехами, которые
генерировали установленные на Эйфелевой башне
французские передатчики.
Совокупность всех этих факторов делала достижение
победы в намеченные Шлиффеном сроки (39 дней от на¬
чала мобилизации) весьма сомнительным.
Но давайте представим себе, что Мольтке не только
сумел обуздать свой наступательный порыв после Моран-
жа, но еще и отказался в последний момент от отправки
двух корпусов на восток. Что могло воспоследовать из та¬
кого решения? Наступление усиленной группировки
Клюка развивалось бы беспрепятственно и успешно. Ока¬
завшиеся в окружении (что действительно едва не случи¬
лось в начале сентября), форты Вердена были бы доста¬
точно быстро нейтрализованы. После падения Реймса
(действительно захваченного без особых проблем) армии
германского центра развернулись бы навстречу правому
апперкоту, что открывало для Мольтке реальную возмож¬
ность добиться своих Канн. Решающее сражение, скорее
всего, должно было развернуться в долине Сены, к юго-
востоку от Парижа — возможно, в столь любимом многи¬
ми поколениями французских художников лесистом
районе Фонтенбло. Только на сей раз композицию карти¬
ны задавали бы немцы.
Первая Мировая
397
Такой сценарий представляется наиболее благоприят¬
ным для Германии на Западном фронте. Краткое вмеша¬
тельство Великобритании не влекло за собой заметных
последствий, война осталась бы сугубо континентальной.
Конечно же, ее результаты привели бы к серьезному ос¬
ложнению германо-британских отношений — особенно,
вздумай Германия настаивать на превращении захвачен¬
ных ею портов на Ла-Манше в свои укрепленные анклавы.
Одержанная победа означала неминуемую аннексию Гер¬
манией части французской и бельгийской территории
(включая Нанси). Историки школы Нила Фергюсона
предполагают, что Германия могла бы инициировать со¬
здание Центрально-Европейского экономического союза, в
котором ей принадлежала лидирующая роль, — что в оп¬
ределенной степени и произошло с ЕЭС в конце XX сто¬
летия. Заплаченные Францией огромные репарации оста¬
вили бы ее на целое поколение обозленной и не
способной вооружиться, и антисемитизм, вечное прокля¬
тие побежденных европейских наций, стал бы не германс¬
кой, а французской проблемой.
Но даже на столь мрачном полотне имеются светлые
мазки. Помимо спасения миллиона французов, которым в
противном случае пришлось бы расстаться с жизнью в
следующие четыре года вместе со множеством лучших
сынов других воюющих держав, поражение стимулирова¬
ло бы прогресс, ибо победа в Первой Мировой войне лишь
замаскировала отсталость Франции. Страна оказалось об¬
реченной на жизнь в «затянувшемся XIX веке», закончив¬
шимся в итоге новой мировой бойней и четырехлетней
германской оккупацией. Возможно, что экономическое
возрождение второй послевоенной эпохи имело шанс на¬
чаться гораздо раньше.
Что, если бы карта не была потеряна, а сэр Джон ушел
по-французски?
Могла ли и тогда Германия одержать победу? Воз¬
можно, хотя шансов у нее становилось все меньше, и они
все больше зависели от действий противника. Например,
от того, дрогнут ли французы так, как дрогнули они по¬
коление спустя. Такая вероятность существовала — были
398
Часть V
случаи, когда отступление превращалось в паническое бег¬
ство, остановить которое офицеры не могли, даже прибегая
к оружию. Страну наводнили шайки занимавшихся маро¬
дерством дезертиров. Миллион человек — треть всего насе¬
ления — покинули Париж вместе с правительством. Гене¬
рал Жозеф Галиени, военный губернатор Парижа, готовил
полное разрушение французской столицы на тот случай,
если немцы с боями ворвутся в нее. Предполагалось взор¬
вать динамитом все мосты через Сену и не пощадить даже
Эйфелеву башню1. В глазах французов ощущение катаст¬
рофы искажало действительность, и это представляло для
них самую большую опасность. Еще одно проигранное сра¬
жение могло обернуться для Франции катастрофой, ибо в
тот момент французы ждали самого худшего, не зная, что
самое худшее, по существу, уже позади.
Тридцатого августа Юлок принял знаменитое решение
повернуть свои колонны на восток, что означало полный
отказ от плана Шлиффена. Поступок Клюка объяснялся
тем, что он решил форсированным маршем настигнуть от¬
ступавших французов и разгромить их правый фланг.
Кроме того, немецкий генерал опасался бреши между сво¬
ими войсками и двигавшейся слева от него 2-й герман¬
ской армией — эта брешь неизбежно расширялась бы, сле¬
дуй он и дальше первоначальным курсом. На новую
опасность — приводившуюся в порядок в Париже б-ю ар¬
мию Мишеля-Жозефа Монури — он практически не об¬
ратил внимания. Французы, со своей стороны, понятия не
имели о том, что армия Клюка изменила направление дви¬
жения. И в этот критический момент вмешался великий
уравнитель исторических сил — случай.
Итак, мы подошли к еще одному контрафактуально-
му перекрестку Марны — 14 сентября 1914 года. Ближе к
1 Автор несколько преувеличивает. Миллион человек просто
физически не могли покинуть Париж, уровень дезертирства
во французских частях был даже ниже среднестатистической
«нормы». И, разумеется, никто не собирался взрывать Эйфе¬
леву башню — да и зачем? Другой вопрос, что Галиени — по
прямому приказу правительства — действительно подгото¬
вил к взрыву мосты через Сену, являющиеся важными воен¬
ными объектами.
Первая Мировая
399
вечеру, в лесистой местности близ Шато-Куси, над кото¬
рой господствовал средневековый замок сеньоров де
Куси (который немцы, совершив акт вандализма, взорвут
при отступлении в 1917 году), германский автомобиль
нарвался на французский патруль. Французы открыли
огонь и перебили всех пассажиров. В заляпанной кровью
сумке убитого кавалерийского офицера помимо одежды и
снеди нашлись кое-какие бумаги. Просматривая их, офи¬
церы французской разведки обнаружили карту и суме¬
ли разобрать под кровавыми пятнами цифры и каран¬
дашные стрелки. Цифры обозначали номера корпусе©
Клюка, а стрелки — направление их движения.
По своей потенциальной (и фатальной) значимости
эта потеря вполне сопоставима с потерей приказа № 191
Роберта Ли у реки Антьетам. Карта открыла французам
не только новое направление движения Клюка, но и то,
что немцы при этом подставляют противнику свой фланг.
Воздушная разведка и радиоперехват подтвердили дан¬
ные карты, и 5 сентября 6-я французская армия врезалась
в обнаженный фланг Клюка, положив конец его надеждам
на победу. Полководческое дарование позволило Клюку
избежать разгрома: необычайно искусным маневром он
сумел защитить фланг — хотя и создал для себя еще бо¬
лее сложную проблему, о которой мы поговорим ниже. Не
попади карта в руки французов, Клюк выиграл бы пару
драгоценных дней. Кто знает — возможно, он сумел бы
сдержать свой наступательный порыв и в итоге не попал
бы в столь опасное положение1.
Да и в этом случае ситуация все равно обещала стать
почти тупиковой — но все же несколько более благоприят¬
ной для немцев. Вероятность захвата Парижа в тот момент,
когда немцев отделяло от него двадцать миль, была много
выше, чем несколько дней спустя, — когда это расстоя¬
ние составило миль восемьдесят или сто и уже начала
1 Автор совершенно напрасно придает такое значение эпизо¬
ду с картой. Движение колонн Клюка прослеживалось с воз¬
духа, да и обыкновенный телефон позволял узнать, какие
именно населенные пункты попали в руки 1-й армии. Кроме
того, французы вели войсковую разведку, используя для этого
корпус Сорде и армейскую кавалерию.
400
Часть V
формироваться непрерывная линия Западного фронта.
Близость неприятельской столицы не могла не повлиять
на принимавшиеся в последующие месяцы оперативные
решения германского командования. Вполне возможно,
находись немцы ближе к Парижу, они не ограничились
бы до конца войны позиционными и оборонительными
боями на Западном фронте. Кто знает, не обернулось бы
это окружением и осадой города по образцу 1870 года?
История обычно не повторяется, но в мире, где всегда
возможны альтернативные варианты развития событий,
люди обречены совершать новые ошибки, а будущее —
преподносить неожиданности.
Случайность — это одно, а сознательное действие —
совсем другое. 1 сентября стало ясно, во что вылилось осу¬
ществление еще одной вероятности, потенциально даже
более опасной для союзников, чем потеря штабной карты —
для немцев. Командующий британскими экспедиционны¬
ми силами сэр Джон Френч, очевидно, поддался общей
панике. Отношения этого маленького фельдмаршала с со¬
юзниками не клеились с самого начала, и сэр Джон (го¬
воривший, несмотря на свою фамилию, только по-англий-
ски) питал глубокие подозрения в отношении намерений
французов. Но могли ли его войска волей-неволей ока¬
заться втянутыми в осуществление модернизированного,
но все столь же кровопролитного «Плана № 17»? Френч
почти маниакально боялся оказаться обманутым, а в сло¬
жившейся ситуации думал только о том, как вывести
свою армию из-под угрозы с наименьшим ущербом для
собственной репутации. Жоффр, стремившийся любой це¬
ной стабилизировать линию фронта, 29 августа встретился
со своим британским союзником и призвал его держаться
до последнего. Сэр Джон отказался, заявив, что его отхо¬
дившей неделю с боями и потерявшей 15 ООО человек ар¬
мии необходимо дней на десять выйти из зоны военных
действия для отдыха, переоснащения и получения под¬
креплений. Жоффр, совладав с гневом, поблагодарил сэра
Джона, хотя уход последнего с фронта означал не только
уменьшение численности союзных войск, но и образова¬
ние бреши в их позициях. На сэра Джона не повлияла
даже переданная ему через британского посла личная
просьба президента Франции Раймона Пуанкаре. Фран¬
Первая Мировая
401
цузское командование уже предупредило офицеров о не¬
обходимости готовиться «к неизбежному и долгому от¬
ступлению в южном направлении, с обходом Парижа с во¬
стока и запада».
Френч не ограничивался намерением отвести армию
к британской базе на материке, каковой являлся тогда
порт Сен-Назер в устье Луары. Он уже рассматривал воз¬
можность переправки войск в Англию, с возвращением их
на континент для продолжения боевых действий лишь
осенью — если война к тому времени не закончится.
Тем временем в Лондоне военный министр лорд Кит¬
ченер читал телеграммы Френча со все возрастающей
тревогой. Тридцать первого августа он телеграфировал
ему сам, спрашивая, не приведет ли предполагаемый от¬
ход англичан к разрыву линии фронта и окончательно¬
му падению боевого духа французов, а затем убедил пре¬
мьер-министра созвать экстренное заседание кабинета.
Нельзя было отдавать такой важнейший вопрос нацио¬
нальной политики, как военный союз с Францией, на от¬
куп сэру Джону. В тот момент возможность военного по¬
ражения казалась как никогда близкой. Поздно вечером
поступила ответная телеграмма Френча, заявившего, что
он «не видит оснований для того, чтобы... рисковать пол¬
ным уничтожением...» Китченер, стоявший возле аппарата
при расшифровке телеграммы, решил действовать немед¬
ленно. После созванного Асквитом срочного заседания
правительства, Черчилль приказал разжечь пары на самом
быстроходном крейсере в Дувре1: покинув Лондон около
полуночи, к полудню 1 сентября Китченер прибыл в Па¬
риж. В британское посольство он явился в синем мар¬
шальском мундире, что сверхчувствительный Френч тут
же истолковал как оскорбление и попытку Китченера
(имевшего то же воинское звание, что и он сам) проде¬
монстрировать свое превосходство. Он выразил возмуще¬
ние тем, что его «в такой критический момент» вызвали
из штаб-квартиры. На встрече присутствовали и другие
военные, но вскоре дискуссия обострилась до такой степе¬
ни, что оба фельдмаршала предпочли продолжить ее в
1 Очевидно, что быстроходность крейсера для переправы че¬
рез Па-де-Кале не имела никакого значения.
402
Часть V
другой комнате, за закрытой дверью. Соглашение все же
было достигнуто: английские войска должны были вер¬
нуться на фронт и оставаться там «сообразуя свои пере¬
движения с передвижениями французской армии».
Френч ушел в ярости, но свою задачу Китченер выполнил.
Но что, если бы сэр Джон Френч снял войска с пози¬
ций и отвел их на 250 миль назад, в Сен-Назер, — не гово¬
ря уж о совершенно абсурдной идее переправки частей
для отдыха и переоснащения в Англию? Трудно предста¬
вить себе, как в случае осуществления этого замысла поли¬
тические лидеры могли бы справиться с разрастанием па¬
ники и упадком боевого духа. Хотя в конечном счете такой
поворот событий пошел бы империи лишь на пользу, пра¬
вительство Асквита, безусловно, было бы обречено на паде¬
ние. Как повлиял бы постыдный уход британцев с фронта
на их отношения с Францией на протяжении следующего
десятилетия — а то и более продолжительного времени?
Ведь в той сложнейшей психологической обстановке, кото¬
рая сложилась к 1 сентября, дезертирство британцев могло
оказаться для Франции фатальным и неизвестно, когда бы
французы вообще смогли простить своих неверных союз¬
ников. Иными словами, чрезмерная осторожность сэра
Джона могла дать Германии последний шанс выиграть
войну на Западе, в которую для Англии было бы лучше не
ввязываться с самого начала1.
Но у этой истории имеется продолжение. Несмотря на
то что французам удалось перебросить в район боевых
действий подкрепления из Парижа, Клюк, блистательно
отразивший натиск 6-й армии Монури, сохранял инициа¬
тиву за собой. Но чтобы обеспечить себе преимущество в
ходе пятидневной операции на фронте протяженностью в
двести миль, ему пришлось позаимствовать два корпуса,
закрывавшие разрыв между его 1-й армией и 2-й армией
Карла фон Бюлова. Он решил, что с их помощью сможет
1 Если бы Френч продолжал наставать на своем, он был бы
снят и, вероятно, предан военному суду. Британские экспеди¬
ционные силы возглавил бы Дуглас Хейг; если бы оператив¬
ная обстановка выглядела бы вполне катастрофической, право
спасать армию и честь Англии было бы, скорее всего, предо¬
ставлено Алленби.
Первая Мировая
403
выйти сухим из воды, и это ему почти удалось. Но в пос¬
ледний день кампании на Марне британская армия, при¬
мерно равная тем двум корпусам, которые вступали в Во¬
сточную Пруссию, устремилась в открывшуюся тридцати¬
мильную брешь. Хотя глубина прорыва составила всего
несколько миль, для германцев это явилось, по словам
Черчилля, «ударом в печень». Осознав угрозу своим
флангам, немцы дрогнули и вскоре стали отступать по
всему фронту1. В эти дни были вырыты первые окопы.
Первоначальным планом кампании предусматривалось,
что ее исход должен быть решен между 6 и 9 сентября (на
тридцать шестой — тридцать девятый день после мобили¬
зации). Это и случилось — но отнюдь не так, как предпо¬
лагали германцы. Как заметил Черчилль, перефразируя
прозвучавшие почти две тысячи лет назад, после разгро¬
ма римлян в Тевтобургском лесу, слова римского импера¬
тора Августа, кайзер вполне мог бы воскликнуть: «Мольт-
ке, Мольтке, верни мне мои легионы!»
Бригадир и рядовой
Действующими лицами этой истории являются два че¬
ловека, никогда не встречавшиеся лично: британский
офицер и рядовой германской армии. Но 31 октября, в
последний день военного кризиса 1914 года, их судьбы,
возможно, пересеклись. В одном случае история всего
лишь могла измениться, в другом — это изменение про¬
изошло.
На протяжении нескольких недель после Марны
враждебные армии параллельно одна другой двигались
на север, периодически проводя разведку боем и безус¬
пешно пытаясь обойти противника с фланга. «Бег к
морю» так и не выявил победителя и лишь привел к
формированию сплошной линии фронта. К концу октяб¬
ря единственная брешь, которую союзники еще не успели
закрыть, оставалась в районе бельгийского городка Ипр,
1 Авторская трактовка Марнской битвы выглядит несколько
легковесной. Подробное описание этого грандиозного встреч¬
ного сражения семи армий дано в работе М.Галактионова
«Париж, 1914 г.» (М.: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 2001).
404
Часть V
лежавшего чуть более чем в десяти милях от Дюнкерка и
побережья Северного моря. Именно там, вокруг узкого и
все более сужавшегося выступа, и разразилось последнее,
самое отчаянное сражение этого года.
Немцам успешный исход битвы при Ипре сулил тро¬
феи, достойные того, чтобы увенчать славой великий поход
1914 года: стратегически важные порты Дюнкерк, Кале и
Булонь. Их захват обезопасил бы немцев со стороны про¬
лива и весьма затруднил бы переброску живой силы и
техники из Англии во Францию (если бы после Ипрско-
го поражения британская армия вообще оставалась бы на
континенте). Сэр Джон снова, и весьма серьезно, подумы¬
вал о эвакуации, но на сей раз решительность Жоффра по¬
зволила наложить на эту идею вето. На протяжении всего
двух месяцев участие Британии в сухопутной операции
вторично оказалось поставленным под вопрос, хотя к
тому моменту Франция с большей вероятностью, чем
прежде, могла обойтись и без союзника. Но, помимо чисто
материальных приобретений, захват портов пролива выз¬
вал бы подъем национального духа, показав народу Гер¬
мании, что дорогостоящая и кровавая кампания на Западе
отнюдь не бесплодна.
После двенадцати дней непрекращающихся герман¬
ских атак на редеющие ряды французов и британцев со¬
здалась ситуация, когда исход битвы казался предрешен¬
ным. Незадолго до полудня 31 октября британская линия
обороны в районе населенного пункта Гелувельт — кучки
кирпичных строений на холмах в пяти милях к востоку
от Ипра — распалась, и не покинувшие окопов защитни¬
ки оказались лицом к лицу с десятикратно превосходя¬
щим противником. Под натиском немцев в британских по¬
зициях образовался разрыв шириной в милю. Войскам
кайзера оставалось лишь хлынуть туда и, развернувшись
веером, покончить с сопротивлением англичан на этом
участке фронта. Но германские войска остановились: нем¬
цы ждали приказа. Приказа не поступало. Миновал пол¬
день, а 1200 солдат (большей частью принадлежавших к
16-му Баварскому резервному полку) бесцельно топта¬
лись в окрестностях тамошнего замка, занимаясь мелким
грабежом. Однако не было никаких оснований сомневать¬
ся в том, что приказ рано или поздно поступит, команди¬
Первая Мировая
405
ры соберут солдат и те, вместе с тысячами других, про¬
должат неудержимое продвижение вперед.
Тем временем в лесу, примерно в миле от расположе¬
ния немцев, британский бригадир принял решение, вполне
возможно изменившее весь ход войны. Звали его Чарльз
Фитцкларенс, и возможно, ему довелось бы свершить в
будущем и более великие деяния, не оборви пуля его
жизнь несколькими днями позже. Узнав о случившемся
у Гелувельта несчастьи, он собрал всех, кого мог, — 370 пе¬
хотинцев из 2-го Вустерского батальона — и послал их в
атаку через местное пастбище. Угодив на открытом про¬
странстве под огонь германской артиллерии, вустерцы по¬
теряли убитыми и ранеными более четверти своего чис¬
ла, но не дрогнули и, достигнув луга у замка Гелувельт,
обратили баварцев в бегство. На этом германское наступ¬
ление закончилось. Благодаря британскому бригадиру
брешь на пути к Дюнкерку закрылась, а Англия продол¬
жила участие в войне — что в конечном итоге привело ее
к банкротству.
Но есть еще одна деталь, кажется, не замеченная до сих
пор никем из историков. Среди сотен баварцев, бежавших
из-под стен замка, вполне мог оказаться недавно перебрав¬
шийся в Мюнхен уроженец Австрии рядовой Адольф
Гитлер. Точно установлено, что двумя днями ранее он уча¬
ствовал в операции, в которой 16-й Баварский резервный
полк понес страшные потери. В прорыв у замка были на¬
правлены остатки полка, и, учитывая почти магнетичес¬
кое тяготение Гитлера к боевым действиям, трудно пред¬
ставить, чтобы его там не оказалось. Однако в германской
исторической и мемуарной литературе весь этот эпизод
замалчивается: ни о реальной возможности прорыва ни
о том, как она оказалась упущенной, предпочитают не упо¬
минать. Неудивительно, что не сохранилось и свиде¬
тельств участия в описанных событиях Гитлера: бегство
едва ли могло украсить биографию будущего фюрера. Но
что, если бы Гитлер пал в том бою? История недосчита¬
лась бы одного из величайших чудовищ. Думается, нет
нужды распространяться насчет того, от каких бедствий
могла бы избавить мир одна-единственная пуля.
Пожалуй, это была одна из самых интригующих воз¬
можностей, открывавшихся в 1914 году.
406
Часть V
Постскриптум: отчаяние Фалькенгайна.
Сразу по завершении кампании на Марне Мольтке был
отстранен от командования — хотя ставший его преемни¬
ком Эрик фон Фалькенгайн, тоже бывший военный ми¬
нистр Пруссии, из политических соображений вынудил
своего бывшего начальника еще два месяца играть унизи¬
тельную роль фиктивного главнокомандующего. Но новому
полководцу повезло ненамного больше, чем прежнему. Во¬
семнадцатого ноября, уже после Ипрского поражения, пре¬
бывавший в унынии Фалькенгайн встретился в Берлине с
канцлером Германии Теобальдом фон Бетман-Гольвегом и
решительно заявил ему, что победа уже невозможна. Он
признался, что не видит способа, каким Германия может
хотя бы нанести противникам достаточно весомый урон,
чтобы попытаться выторговать «приличные условия мира».
Вместе с тем он указал, что если какая-либо договорен¬
ность не будет достигнута в кратчайшие сроки, страну ждет
мрачная перспектива «постепенного самоистощения».
Фалькенгайн предложил попробовать сначала, не требуя
аннексий, договориться с Россией — выразив уверенность в
том, что Франция последует за ней.
Бетман-Гольвег отверг это предложение, заявив, что, по
его мнению, Германия способна одержать победу и одер¬
жит ее. Кроме того, согласие на сделку с Россией и Фран¬
цией потребовало бы заключения мира и с Великобрита¬
нией, в которой немцы начинали видеть главное
препятствие на пути к осуществлению своих планов и
враждебность по отношению к которой возрастала с каж¬
дой неделей. Ненависть к Англии, ослепившая Наполеона
в Тильзите в 1805 году1, ослепила и Германию в 1914. Мы
вправе предположить, что канцлер попросту устрашился
неизбежного гнева кайзера — но, какими бы побуждения¬
ми он ни руководствовался, ясно одно: его отказ стал
смертным приговором для целого поколения2.
1 Так у автора.
2 В своих «Военных мемуарах» Д.Ллойд-Джордж подробно
освещает вопрос: мог ли быть заключен компромиссный
мир? И отвечает на него определенно отрицательно. Немцы —
Первая Мировая
407
Вскоре легионы Британской империи начнут сте¬
каться в Европу со всех уголков земного шара. За не¬
сколько дней до упомянутого разговора разразилось
морское сражение у берегов Чили, а вскоре состоялось
еще одно — близ Фолклендских островов. В январе Тур¬
ция попыталась нанести удар по чеке колеса Британ¬
ской империи — Суэцкому каналу, а весной сама испы¬
тала вторжение в Галлиполи. Германская субмарина (вот
уж воистину несчастный случай в истории) торпедиро¬
вала лайнер «Лузитания», лишив жизни 128 американ¬
цев1 и обеспечив таким образом последующее вступле¬
ние «Великого Нейтрала» в войну. В то время, как
Фалькенгайн тщетно пытался ее остановить, война, по¬
добно чудовищному водовороту, уже начинала втягивать
в себя весь мир. Возможно, в тот день был упущен после¬
дний, уже весьма слабый шанс пресечь этот процесс.
«Отличительная особенность современной войны в
том, что она сама берет на себя командование, — отмечает
Брюс Кэттон. — Единожды начавшись, она настоятельно
до 1918 года, когда отчаяние, вызванное голодом, абсолютным
превосходством противника в силах и крахом всех возмож¬
ных стратегий, утратили волю к борьбе, — не согласились бы
на мир, фактически являющийся признанием их поражения.
С другой стороны, Великобритания и Франция не приняли
бы мира никакого, при котором Эльзас-Лотарингия (не гово¬
ря уже о Бельгии) остались бы за Германией. Войну требова¬
лось довести до логического конца: этого требовала логика
конфликта цивилизаций. (О конфликте сциентической циви¬
лизации Запада и магической культуры Германии смотри, в
частности, статью С.Переслегина «Мировой кризис». (В кн.
Б.Такман «Первый блицкриг» — М.: ACT; СПб.: Terra
Fantastica, 1999.)
1 Лайнер «Лузитания» был торпедирован 7 мая 1915 года, при
этом погибло 139 американцев (а не 128, как указано автором)
и еще 1057 человек, которые американцами не были и о кото¬
рых автор не счел необходимым упомянуть. Ничего «случай¬
ного» в потоплении «Лузитании» не было. Немцы охотились
за этим судном, и Швингер выпустил торпеду по набитому
людьми лайнеру вполне сознательно. Что же касается США, то
«Великий Нейтрал» действительно вступил в войну после по¬
топления «Лузитании» — но только через два года.
408
Часть V
требует доведения до конца и по ходу действия иниции¬
рует события, оказывающиеся неподвластными человеку.
Делая, как им кажется, лишь то, что необходимо для побе¬
ды, люди, не замечая того, изменяют саму почву, питающую
корни общества».
Подумаем о том, чем могло обернуться для двадцатого
столетия скорое завершение войны. Предположим, что
Германии удалось бы договориться с Россией. Хотя Рос¬
сия и понесла в конце 1914 года значительные потери,
они не были фатальны для столь большой страны, а зак¬
лючение мира повлекло бы за собой промышленный
подъем, уже наметившийся в предвоенный период1. Эконо¬
мическое процветание и некоторое ослабление самодер¬
жавного гнета могли выбить почву из под ног революци¬
онеров, оставив Ленина тосковать в унылой швейцарской
эмиграции. Не было бы ни направленного Германией в
Россию запломбированного вагона, ни занесенной этим
вагоном на Финляндский вокзал политической чумы. А
значит, не было бы Сталина, сталинских чисток, ГУЛАГА
и «Холодной войны»2.
Мы уже рассмотрели альтернативы для Великобрита¬
нии и Франции, но что сулил иной поворот событий Аме¬
рике? В случае прекращения боевых действий в конце
1 Как раз перед Первой Мировой войной в России наметился
не подъем, а спад.
2 Ну, во-первых, если уж автор хотел построить Реальность
без революции 1917 года, следовало действовать по-другому:
не пропускать в Турцию «Гебен». Что, заметим, было вполне
возможно. Для этого достаточно было поменять местами двух
английских адмиралов — Троубриджа и Крэдока. Во-вторых, а
что бы было — вместо Сталина, ГУЛАГА и прочего? Во всех
исторических реконструкциях этого направления Россия по¬
литически присоединяется к Германии, Италии и Японии. В
результате Вторая Мировая война обретает эпический раз¬
мах, уносит свыше 50 миллионов человеческих жизней и за¬
канчивается, разумеется, «советизацией» (возможно, под иным
названием) огромных территорий. Создание «тоталитарных»
(можно подобрать и другой термин) империй было основной
тенденцией XX столетия, и попытки игнорировать эту тен¬
денцию при создании альтернативных версий Реальности
выглядят смешно и антиисторично.
Первая Мировая
409
1914 года наша страна осталась бы тем, чем была до вой¬
ны: энергичным и буйным, но не всегда благовоспитан¬
ным провинциальным кузеном. Американские юноши так
и не пересекли бы ставшую нашим Рубиконом Атлантику,
а стало быть, не возник бы и вопрос из популярной песен¬
ки: «как вы собираетесь удержать их на ферме, ведь они
повидали Париж?» Наступление «американского века»
оказалось бы отсроченным, причем не только в военном,
но и в экономическом плане — ведь не затянись война
так надолго, Великобритания, могущественнейшая держа¬
ва мира, не погрязла бы к 1918 году в долгах перед Соеди¬
ненными Штатами.
XIX век продлился бы не на одно десятилетие — и не
только во Франции, но повсюду. Европа продолжала бы
снисходительно посматривать на остальной мир, оставаясь
неоспоримым лидером во всех областях. Взять хотя бы
литературу: кто скажет, сколько талантов, едва раскрыв¬
шихся или так и оставшихся безвестными, погребено на
непристойно аккуратных кладбищах Великой войны? Ро¬
ман Алена-Фурнье «Скиталец» или стихи Уилфрида
Оуэна (оба автора погибли) позволяют составить некото¬
рое представление о том, что мы потеряли. Выкосившая
литературные нивы Европы смерть отдала первенство
Америке. Хемингуэй, конечно, остался бы Хемингуэйем —
только без книги «Прощай, оружие».
«Войска шли по дороге мимо домов, и пыль, поднятая
ими, припорошила листья деревьев...»
Возможно, он нашел бы другие слова для самого про¬
никновенного вступления в прозе нашего века. При ином
развитии событий за 1914 годом не последовала бы дол¬
гая и безжалостная окопная война, оставившая глубокие
шрамы в сознании и духовно искалечившая целое поко¬
ление. То, с чем люди внутреннего склада Адольфа Гитле¬
ра столкнулись в время этого первого «холокоста», они,
используя выражение Джона Кигана, «спустя двадцать
лет повторят в каждом уголке Европы. От этого ужасного
культа смерти континент не оправился и по сей день».
Случается, что правильно оценить отдаленные послед¬
ствия травмы удается, лишь представив себе, что ее не
было вовсе.
Джеймс Чэйс
Нерожденная империя
Бисмарка
Джеймс Чэйс является редактором «Уорлд
Джорнэл» и профессором международных
отношений в Бард-колледже. Его перу при¬
надлежит биография Ачесона.
та династия идет к концу», — за-
## J метил Бисмарк, глядя на отступ-
11 щШ ление императора Наполеона III
после поражения французской
армии при Седане 1 сентября 1870 года1.
Менее двух месяцев спустя2 французский
маршал Ашиль Базен сдался пруссакам
при Меце с 6000 офицеров и 173 ООО сол¬
дат. Еще через три месяца, 18 января 1871 года,
в Зеркальном зале Версальского дворца
было провозглашено создание Германской
Империи.
1 При Седане французы потеряли 3 тысячи
убитыми и 14 тысяч ранеными, 82 тысячи че¬
ловек вместе с императором попали в плен по
условиям капитуляции. Прорваться в Бельгию
и интернироваться удалось тоже 3 тысячам
бойцов.
2 27 октября.
Первая Мировая
411
Поражение Франции отнюдь не являлось неизбеж¬
ным. Французская армия располагала достаточным коли¬
чеством живой силы, а по качеству вооружения в некото¬
рых аспектах даже превосходила прусскую. Новая, более
скорострельная и дальнобойная французская винтовка
существенно усилила огневую мощь пехоты. Помимо того,
французы располагали митральезами — этот прообраз
пулемета представлял собой пакет из двадцати пяти ство¬
лов, стрелявших один за другим после простого поворота
ручки1. Капитуляция Франции стала результатом отвра¬
тительного руководства.
Оказавшаяся в спячке после Седана и Меца хваленая
«furia francese» так больше нигде и не проявилась. Даже
когда две германские армии под командованием графа
Хельмута фон Мольтке обложили Париж, воля распола¬
гавшего численным превосходством коменданта француз¬
ской столицы оказалась парализованной настолько, что он
не смог оказать сопротивления2.
Несмотря на то что командующим армией вплоть до
Седана числился сам Наполеон III, французские войска
оказались практически неуправляемыми. А ведь если бы
они не отсиживались в крепостях, а перешли в наступле¬
ние раньше, пруссакам, вполне вероятно, пришлось бы ос¬
тановиться — а Германская Империя в том виде, в каком
мы ее знаем, так бы и не возникла.
Но без империи Бисмарка не было бы и империи
кайзера Вильгельма — а также стремления к силе ради
силы, французского реваншизма из-за Эльзас-Лотарингии
1 Все эти факторы сказывались только в бою между пехо¬
той, в артиллерии прусская армия, имевшая на вооружении
казнозарядные нарезные пушки и снаряды с ударными
взрывателями, обладала значительным превосходством. Ус¬
тарелая тактика французских войск, не умевших окапы¬
ваться и действовать рассыпным строем, усугубляла это
положение.
2 Осадная армия имела численность до 235 тысяч человек. В
Париже числилось к концу осады около 500 тысяч, но подго¬
товленные полевые войска отсутствовали. Реорганизовать ба¬
тальоны национальной гвардии в боеспособные части гене¬
рал Троило не смог.
412
Часть V
и Первой Мировой войны. Значит, в 1919 году не состоя¬
лось бы подписание Версальского мира, а следовательно,
потом не разразилась бы Вторая Мировая. Помимо того,
не будь Первой Мировой войны, большевики не соверши¬
ли бы революцию, не возник Советский Союз и, соответ¬
ственно мир не познакомился бы с «Холодной войной».
Ход истории в последние 150 лет со всеми ужасами на¬
шего века — века тотальных войн — мог бы быть совер¬
шенно иным. Однако Луи Бонапарт, никчемный племян¬
ник величайшего военачальника нового времени, лишил
Европу ее лидирующей роли.
Дэвид Клэй Лардж
Излишняя меткость
Дэвид Клэй Лардж в настоящее время закан¬
чивает работу над историей города Берлина.
Холодным ноябрьским днем 1889 года
закутанная в меха толпа собралась на
берлинском ипподроме Шарлоттенбург,
чтобы полюбоваться ковбойским шоу
Буфалло Билла «Дикий Запад», с огромным
успехом гастролировавшим по всей Европе.
Среди зрителей присутствовал и молодой,
импульсивный владыка Рейха кайзер Виль¬
гельм II, взошедший на престол всего год на¬
зад1. Больше всего ему хотелось увидеть
звезду аттракциона Энни Оукли, прославив¬
шуюся на весь мир мастерским обращением
с кольтом 45-го калибра.
В тот день Энни, как и обычно, объявила,
что собьет выстрелом пепел с сигары у лю¬
бого из публики. «Дамы и господа, есть ли
среди вас желающие подержать сигару?» —
спрашивала она, хотя в действительности
вовсе не рассчитывала на добровольцев из
зрителей и вызывала их только для смеха.
1 Вильгельм II стал императором Германии
15 июня 1888 года.
414
Часть V
Всякий раз, когда исполнялся этот трюк, вперед выступал
ее муж и партнер — Фрэнк Батлер.
Но на сей раз, едва Энни успела сделать свое объявле¬
ние, как на арене появился не кто иной, как лично поки¬
нувший для этого королевскую ложу молодой император.
Энни была ошеломлена и напугана, хотя ничем не выдала
своей растерянности, дабы не потерять лицо.
Она отошла на обычную дистанцию, а Вильгельм, кра¬
суясь перед публикой, раскурил сигару. Несколько гер¬
манских полицейских, до которых внезапно дошло, что это
вовсе не шутка, попытались занять его место, но Его Наи¬
высочайшее Величество отослал их прочь. Исходя потом
под ковбойским нарядом из оленей кожи и отчаянно жа¬
лея о том, что выпила на ночь больше виски, чем обычно,
Энни подняла кольт, нажала курок и сбила пепел с сига¬
ры Вильгельма.
А ведь стоило мастерице меткой стрельбы из Цинцин¬
нати вместо сигары угодить кайзеру в лоб, как с истори¬
ческой сцены исчез бы один из самых честолюбивых и
склонных к насилию правителей в Европе — и Германия
не стала бы проводить ту агрессивную политику, которая
спустя четверть века привела к Первой Мировой, войне1.
Впоследствии Энни, судя по всему, осознала свою
ошибку. После начала Первой Мировой войны она посла¬
ла кайзеру письмо с просьбой разрешить ей повторить
выстрел. Он не ответил.
1 В случае смерти Вильгельма II императором стал бы его
сын, тоже Вильгельм. Ввиду малолетства императора (он ро¬
дился б мая 1882 г.) регентом скорее всего должен был стать
принц Генрих Прусский, младший брат покойного. Последний
был тремя годами моложе Вильгельма II и во многом похо¬
дил на него.
Денис Э. Шоуолтер
Примирение от отчаяния
Денис Э. Шоуолтер является профессором
истории в Колорадо-колледж и президентом
Военно-исторического общества.
Первую Мировую войну все чаще призна¬
ют событием, определившим облик
двадцатого столетия — с его тотальны¬
ми войнами, геноцидом и оружием мас¬
сового поражения. Но что могло бы воспос¬
ледовать за прекращением войны через
несколько месяцев после начала — чего в то
время ожидали буквально все?
К столь быстрому решению вполне мог¬
ли бы прийти на Западе, единственно воз¬
можном театре массированных военных дей¬
ствий промышленной эпохи. Наиболее
правдоподобный сценарий предполагает еще
большую, чем в реальности, агрессивность на
всех уровнях командования французской и
германской армий. К концу 1914 года число
жертв со стороны Франции приблизилось к
миллиону; примерно три четверти миллиона
потеряла за то же время Германия. Это был
высочайший уровень потерь за всю войну. Что,
если бы генералы и полковые командиры в
Приграничном сражении и битве на реке
416
Часть V
Марне гнали своих солдат в бой еще более ожесточенно?
Что, если бы немцы проявили большее стремление отда¬
вать жизни за землю на Ипрском выступе?
Результат полностью соответствовал бы существующим
наступательным доктринам. Были бы достигнуты опреде¬
ленные тактические успехи: скажем, более поспешное от¬
ступление немцев от Марны или захват Ипра в последнем,
отчаянном броске. Однако победителям оказалось бы не¬
легко воспользоваться плодами своих побед. Атаки такой
интенсивности непременно должны были истощить и без
того ограниченные резервы снабжения до такой степени,
что командованию приходилось бы все больше и больше
полагаться на уменьшавшуюся численность и сходившую
на нет храбрость личного состава. Непосредственным и не¬
медленным следствием такого подхода должен был стать
20 — 25% рост потерь. Системы управления — и прежде
всего медицинская служба, не выдержали бы подобного
напряжения, что вылилось бы в кризис всех структур, дела¬
ющих армию единым целым: службы связи, продоволь¬
ственного и вещевого снабжения, а также в нарастающую
деморализацию как на передовой, так и в тылу. Безвыход¬
ная ситуация на фронте и революционная драма — это как
раз то, чего опасались перед войной власть имущие. Теперь,
столкнувшись с этим на практике, представители воюющих
сторон вполне бы могли от отчаяния пойти на переговоры
о перемирии.
Кто провозгласил бы себя «победителем», не имело
значения. Великие державы Европы начали Первую Ми¬
ровую, исходя из негативных, а не позитивных соображе¬
ний. В 1914 году даже развязавшее войну правительство
Германии плохо представляло себе, чего, собственно, хочет
этим добиться. Масштабы разрушений и порожденная
войной дезорганизация, грозившая привести к настояще¬
му апокалипсису, вполне вероятно, могли способствовать
распространению во всех социальных слоях обновленного
взгляда на Европу как на сообщество, с пониманием того,
что этому сообществу необходима стабильность. Домини¬
рующие региональные державы не допустили бы повто¬
рения Балканского кризиса 1911 — 1914 годов.
Всем, а в первую очередь Германии и России, при¬
шлось бы наводить порядок у себя дома. Во Втором рейхе
13*
Первая Мировая
417
падение престижа кайзера и армии могло повлечь за со¬
бой утверждение подлинно парламентского правления. Не
обескровленная за 1915 — 1916 годы Россия имела бы воз¬
можность продолжить политическое и экономическое
развитие по наметившемуся до войны пути.
Что же до Владимира Ленина, то при реализации этой
альтернативы он умер бы в эмиграции, в Швейцарии.
Адольф Гитлер стал бы своим человеком в богемных кру¬
гах Мюнхена. Пикассо никогда не создал бы «Гернику», а
Альберт Эйнштейн прожил бы долгую и плодотворную
жизнь, войдя в историю как великий физик и филантроп. В
этой спокойной, сытой и благополучной Европе молодежь
порой сетовала бы на однообразие и скуку, но, пока не ис¬
терлась память о «Шестимесячной войне» 1914 — 1915 го¬
дов, люди постарше не переставали бы благодарить Бога
и судьбу за то, что им не приходится больше жить в столь
«интересное» время.
Комментарии к пятой части
Этот Петя может вскачь
Критикнуть всемирный матч:
«Я считаю — оба плохи:
Капабланка и Алехин.
Оба-два, в игре юля,
Охраняли короля.
Я скажу вам так:
Не мешкая,
монархизмы
Ешьте пешками!»
( В. Маяковский)
«Мировой кризис» 1914 — 1918 годов занимает особое место в
истории человечества. Историография событий Великой войны
насчитывает сотни томов. Узловые точки войны и, в частности,
перипетии решающей кампании 1914 года на Западном фронте
исследованы поколениями комментаторов, среди которых следу¬
ет назвать Новицкого, Галактионова, Людендорфа, Фанкельгайма,
Тренера, Манштейна. Динамика шлиффеновского маневра, все его
варианты и подварианты, изучены буквально с часами в руках.
На этом фоне рассуждения Роберта Коули вызывают легкое
недоумение. Возможно, автор и является признанным знатоком
Первой Мировой войны — но при чтении его «альтернативных
историй» возникает ощущение, что из всего корпуса материалов,
созданных за восемьдесят последующих лет, Коули прочел толь¬
ко одну (правда превосходную!) работу — научно-художествен-
ный роман Барбары Такман «Августовские пушки»1. Конечно, не
приходится рассчитывать, что американский автор будет знаком с
1 Опубликован в «Военно-исторической библиотеке» в 1999
году под названием «Первый блицкриг».
14-2
Первая Мировая
419
исследованием М.Галактионова — но мы вправе ожидать, что че¬
ловек, рискнувший предложить альтернативную версию Марнской
битвы, читал хотя бы основополагающий труд Тренера.
В результате реконструкции Коули, даже в тех местах, где ав¬
тор ограничивается чисто военными вопросами, выглядят школь¬
ными экзерсисами. Что же касается социально-политического ана¬
лиза... «Если бы Остап знал, что он играет такой сложный
дебют и сталкивается со столь испытанной защитой, он крайне
бы удивился. Дело в том, что великий комбинатор играл в шах¬
маты второй раз в жизни». Мы не будем заниматься здесь под¬
робным разбором предложенной Робертом Коули альтернативы
(это заняло бы слишком много времени), а отсылаем читателя хотя
бы к работам, перечисленным в приложенной здесь библиографии.
Впрочем, удивительная неосведомленность дипломированных
американских историков касается не только 1914 года, но и всего
комплекса событий, связанных с возникновением Великой Войны.
А ведь эти события были предсказаны и даже проанализирова¬
ны еще на исходе XIX века. И вовсе не франко-прусская война
вызвала рождение Второго рейха — напротив, появляние единого
германского государства потребовало этой войны, как средства
окончательно закрепить объединение немецких земель в единую
структуру. И если бы реакция Луи Бонапарта на «Эмскую депе¬
шу» не была столь бурной, Бисмарк нашел бы другой способ до¬
биться своих целей.
Вильгельм Второй тоже мог погибнуть гораздо раньше 1889
года — у него были все шансы умереть при родах. В этом случае
престол, вероятнее всего, занял бы Генрих Прусский. В 1889 году
уже был рожден кронпринц Вильгельм — достигнув совершенно¬
летия, этот весьма незаурядный военачальник стал бы императо¬
ром. А в целом ничего бы не изменилось: посеяв национальную
привычку, пожнешь национальный характер. Магический харак¬
тер Германской империи был задан заранее (вспомним немецких
романтиков начала XIX века!), а это, вкупе с расстановкой сил на
европейской арене, делало ее войну с Западом неизбежной.
Смерть кайзера могла оказать влияние лишь на ход и финал этой
войны — и, возможно, на изначальную расстановку сил: вспомним,
что отправленный кайзером в 1890 году в отставку Бисмарк был
твердым сторонником союза с Россией...
Без сомнения, Первая Мировая война стала поворотным пун¬
ктом в истории Европы. Можно даже согласиться с мыслью о том,
что именно после нее начались все беды и проблемы европейской
цивилизации. Но во-первых, «после этого — не значит вследствие
этого», как говорили юристы еще в Древнем Риме. А во-вторых —
14*
420
Часть V
откуда взялась эта типичная для американских (или всех запад¬
ных?) историков убежденность в том, что не будь Мировой войны,
история пошла бы по гораздо более благоприятному пути? Не
разгроми Арминий три римских легиона в Тевтобургском лесу,
то Германия стала бы мирной бюргерской страной (с Дюрером,
Шиллером и Бахом, но без Фридриха Великого, Бисмарка и Гин-
денбурга), а в России воцарилась бы демократиия... Не проиграй
Луи Бонапарт под Седаном и не стань Вильгельм II императо¬
ром — не было бы августовских пушек, Версальского мира, боль¬
шевиков, Сталина, Гитлера, ГУЛАГА и «Холодной войны». Осоз¬
най противники бессмысленность дальнейшего кровопролития
еще осенью 1914 года, в Германии не появился бы Гитлер, Брита¬
ния не уступила бы мировое лидерство Соединенным Штатам, а в
России опять-таки воцарилась бы демократия...
Да что же это за чудесное явление — демократия в России —
если ради возможности ее установления американские историки
даже готовы признать альтернативу, в которой Соединенные Шта¬
ты остаются второстепенной заморской державой?..
Часть VI
ВТОРАЯ МИРОВАЯ
Джон Киган
Как Гитлер мог выиграть войну
Вторжение на Ближний Восток, 1941 год
Адольф Гитлер может служить прекрасным
примером человека, чья граничащая с безуми¬
ем решимость способна изменить ход миро¬
вой истории. Можно возразить, что не пере¬
живи Гитлер Перовой Мировой войны,
униженную поражением, разоренную, истер¬
занную гиперинфляцией, Германию неизбеж¬
но вверг бы во Вторую Мировую какой-ни-
будь другой лидер. Последователи такого
рода детерминизма считают появление лю¬
дей, подобных Гитлеру, не случайностью, а
симптомом. Но кто бы это мог быть? Ник¬
то из ближайшего окружения фюрера не об¬
ладал злобной харизмой такой силы. Взрас¬
тившие его условия являлись объективной
реальностью, но совершенная им нацистская
революция отнюдь не была неизбежной. С
точки зрения всевозможных «что, если?» ум
Гитлера представляет собой виртуальный
ящик Пандоры. В наши дни многие склонны
забывать о том, как близко подошел он к побе¬
де во Второй Мировой войне и установлению
господства над большей частью мира. Сцена¬
рий, приведенный ниже Джоном Киганом,
424
Часть VI
представляется вполне реалистичным. Как и Наполеон,
Гитлер серьезно подумывал о том, чтобы вторгнуться на
Ближний Восток и пройти путем другого завоевателя —
Александра Великого. Нов действительности они оба, и Гит¬
лер и Наполеон, вместо этого вторглись в Россию. Послед¬
ствия такого тага общеизвестны, но что, если бы в 1941 году
фюрер отложил на год запланированное нападение на Со¬
ветский Союз и устремился за призом, овладение которым
могло обеспечить ему серьезное преимущество перед коали¬
цией его противников: за ближневосточной нефтью.
Джон Киган является одним из виднейших современ¬
ных военных историков. Его перу принадлежат такие за¬
мечательные труды: «Лицо Битвы», «Приз Адмиралтей¬
ства» и недавно вышедшая работа «Первая Мировая
война». В качестве военного корреспондента лондонской
«Дэйли Телеграф», в 1998 г. он прочел на Би-Би-Си курс
лекций о Третьем рейхе.
Что, если бы летом 1941 года Гитлер решил не напа¬
дать на Советский Союз, а вторгнуться в Сирию и
Ливан через восточное Средиземноморье? Мог ли
он таким образом избежать поражения, которое по¬
терпел той же зимой под Москвой? Мог ли он получить
стратегическое преимущество, способное со временем
обеспечить ему полную победу?
Побуждающий мотив был силен. Окажись Гитлер спо¬
собен решить задачу переброски германских войск из
Греции в контролируемую правительством Виши Сирию1,
он получил бы превосходный плацдарм для нанесения
удара Ирану. Путь через северный Иран выводил немцев
прямиком к советским нефтяным промыслам на Каспии,
оккупация южного Ирана означала доступ к скважинам
Англо-Иранской нефтяной кампании и огромному неф¬
теперегонному комплексу в Абадане. Более того, из вос¬
точного Ирана открывался прямой путь в Белуджистан —
1 Гитлер не мог перебросить войска в Сирию, поскольку это
противоречило условиям перемирия между Германией и ре¬
жимом Виши. В 1940—1941 годах соблюдение этого переми¬
рия отвечало интересам рейха.
Вторая Мировая
425
самую западную провинцию Британской Индии, а оттуда —
на Пенджаб и Дели. Оккупация государств Леванта (Си¬
рии и Ливана) сразу же обеспечила бы Германии не
только контроль над стратегически важной сетью комму¬
никаций, по которым осуществлялись поставки ближне¬
восточной нефти, но и давала доступ ко владениям после¬
днего оставшегося у него в Европе врага — Британии, а
также выводила Гитлера к южным провинциям его глав¬
ного идеологического соперника — сталинской России.
К весне 1941 года Россия превратилась для Гитлера в
навязчивую идею. После разгрома Франци он был убежден
в том, что сможет обеспечить господство Германии в Евро¬
пе путем переговоров и мире с Англией. Нейтрализация
Британии позволила бы ему консолидировать военные ре¬
сурсы и предоставила время для определения дальнейших
целей. В числе первейших из них числился разгром Совет¬
ского Союза. Однако после того как в июне 1940 года
французы прекратили сопротивления, Гитлер не счел не¬
обходимой немедленную мобилизацию всех военных воз¬
можностей1. По его мнению, в сложившейся ситуации Анг¬
лия должна была реалистично признать неоспоримое
превосходство нацистской Германии и подчиниться ее во¬
енному господству.
Отказ Черчилля признать реальность такой, какой она
виделась из Берлина, и упорство Британии побудили
Гитлера к тому, чтобы в июле 1940 года (несмотря на шед¬
шую в это время воздушную «Битву за Британию») он
произвел передислокацию сухопутных сил вермахта на
восток — к новой границе Советского Союза, проведенной
после аннексии восточной половины Польши в 1939 году2.
Одновременно он отказался от лишь недавно принятого
1 Заметим, что Гитлер не сделал это даже после поражения
под Москвой. Германское руководство, не желая снижать жиз¬
ненный уровень населения, решилось на проведение тоталь¬
ной мобилизации всех военных и промышленных ресурсов
страны лишь осенью 1942 года. Пик военного производства в
Германии пришелся на конец 1944 года.
2 В 1940 году речь шла лишь о возвращении на восток тех аб¬
солютно необходимых там дивизий, которые были «реквизи¬
рованы» на время битвы за Францию.
426
Часть VI
решения — демобилизовать тридцать пять пехотных ди¬
визий, участвовавших в битве за Францию, и распорядил¬
ся увеличить число танковых дивизий вдвое — с десяти
до двадцати. Служба военного обеспечения получила зада¬
ние подыскать в течение августа на территории Восточ¬
ной Пруссии место для новой штаб-квартиры фюрера, а в
сентябре его личный оперативный штаб предоставил об¬
щий план нападения на Советский Союз под кодовым
названием «Фриц»1. Однако все это являлось, скорее, мера¬
ми предосторожности. Гитлер еще не принял твердого ре¬
шения напасть на Россию, выражая готовность вести пе¬
реговоры о расширении заключенного в августе 1939 года
пакта Молотова —Риббентропа с включением туда новых
положений о разделе сфер влияния в Восточной Европе —
до тех пор, пока эти условия будут его устраивать. В нояб¬
ре для продолжения переговоров в Берлин должен был
прибыть Молотов. В то же самое время Гитлер продолжал
осуществлять программу укрепления своего влияния в Во¬
сточной Европе в ущерб Советскому Союзу — правда, ско¬
рее дипломатическими, нежели военными средствами.
Его политическим инструментом являлся Тройствен¬
ный пакт, подписанный между Германией, Италией и Япо¬
нией 27 сентября 1940 года и провозглашавший, что в
случае нападения на одну из стран-участниц две другие
обязуются прийти ей на помощь. Данный договор не яв¬
лялся закрытым. К нему могли присоединиться другие
страны, и осенью 1940 года Гитлер счел целесообразным
вступление в него некоторых государств Центральной и
Южной Европы. Еще до конца года пакт подписали Венг¬
рия и Румыния (страны с отчетливо прогерманскими и
антисоветскими режимами) и марионеточная Словакия2.
На Болгарию и Югославию оказывалось сильнейшее дав¬
1 Об истории планирования операции «Барбаросса» смотри
работу А.Филиппи «Припятская проблема» (М.: ACT; СПб.:
Terra Fantastica, 2001) и комментарии к этой книге, а также
В.Гальдер. «Военные дневники», т.2, и В.Дашичев. «Банкрот¬
ство стратегии германского фашизма», т.2.
2 В 1940 году Словакия тщетно пыталась заручиться покро¬
вительством Советского Союза, но Сталин решил не ссорить¬
ся с Гитлером и вторгаться в сферу влияния Германии.
Вторая Мировая
427
ление, и в марте им предстояло пополнить собой число
участников договора.
Однако с Россией дела у гитлеровских дипломатов
шли вовсе не так гладко. Несмотря на очевидное господ¬
ствующее положение нацистской Германии на континенте
и веские основания полагать, что проведенные в 1937 и
1938 годах сталинские чистки командного состава серьез¬
но подорвали боевую мощь Красной Армии, Сталин даже в
сложной ситуации 1940 года упорно претендовал на рав¬
ное с Гитлером положение. По прибытии в Берлин 12 но¬
ября министр иностранных дел СССР Молотов потребо¬
вал, чтобы Советский Союз, в дополнение к уже
аннексированным странам Балтии, получил Финляндию1,
стал гарантом границ Болгарии (притом что недавно от¬
хватил солидный кусок болгарской территории2), обрел
право беспрепятственного провода военных кораблей из
Черного моря в Средиземное через турецкий пролив Бос¬
фор и расширил свое военной присутствие в Балтийском
море. Гитлер пришел в ярость3. Затем, после отъезда, Моло¬
тов прислал свой проект договора, в общих чертах подтвер¬
ждавший советские требования. Гитлер приказал Риббент¬
ропу оставить документ без ответа — и уже 18 декабря
подписал тайную «директиву фюрера № 21», представлявшую
1 Подтверждений тому, что выдвигалось именно требование
«передачи» Финляндии, не существует ни в одном документе.
Да и как это могло выглядеть на практике — требованием к
немцам разоружить финскую армию? Контекст переговоров
Молотова в Берлине говорит об ином: Советский Союз требо¬
вал от Германии соблюдения договоров 1939 года и вывода
немецких военных подразделений и объектов с территории
Финляндии (которая была отнесена к сфере влияния СССР).
Приведенная автором статьи трактовка событий была приду¬
мана германской пропагандой для воздействия на Финляндию
и дальнейшего укрепления не оформленного никакими дого¬
ворами германо-финского военного союза.
2 Советский Союз никогда не имел общей сухопутной грани¬
цы с Болгарией. Очевидно, автор перепутал ее с Румынией,
часть территории которой (Бессарабия) действительно была
присоединена к СССР.
3 Автор почему-то не упоминает о «контрпредложении» Гитле¬
ра — оставить европейские дела и заняться дележом Индии.
428
Часть VI
собой черновой набросок плана вторжения в Россию под
кодовым названием «Барбаросса».
Но между отклонением Гитлером требований, выдви¬
нутых Молотовым во время ноябрьского визита, и нача¬
лом осуществления плана «Барбаросса» 22 июня 1941 года
еще должно было произойти немало тревожных событий.
Наибольшее раздражение Гитлера вызывали попытки
диктатора Италии Бенито Муссолини претендовать на
роль равноправного с германским фюрером игрока на
сцене мировой стратегии. Муссолини откладывал вступ¬
ление Италии во Вторую Мировую войну до тех пор, пока
труднейшие задачи на Западе — разгром Франции и из¬
гнание британских войск с континента — не были реше¬
ны без его участия. Затем Муссолини решил, что настало
время легких побед. В сентябре 1940 года он вторгся из
Ливии в Британский Египет, а 28 октября начал с терри¬
тории недавно оккупированной Албании наступление на
Грецию — последнего союзника Британии на европей¬
ском континенте. Оба предприятия потерпели фиаско. В
ходе декабрьского контрнаступления англичане разбили
итальянскую Ливийскую армию, в то время как греки, хотя
их и превосходили числом, перешли от обороны к на¬
ступлению и в итоге зимней кампании освободили поло¬
вину Албании от итальянских захватчиков.
Но худшее было еще впереди. Принудив югославское
правительство принца-регента Павла подписать 25 марта
Тройственный Пакт, Германия всего через два дня столк¬
нулась с патриотическим военным переворотом. Новая
власть отвергла пакт и присоединилась к Британии и
Греции, продолжавшим противодействовать установлению
Германией своих порядков в южной Европе1. В феврале
Гитлеру пришлось послать в итальянскую Ливию войска,
1 В первую очередь новое правительство Югославии, сформиро¬
ванное бывшим начальником Генерального штаба генералом
Симовичем, запросило военной помощи Советского Союза.
Оно предложило заключить с СССР пакт о взаимопомощи,
выразив готовность в обмен на это даже «провести изменения
социально-политического строя государства». Советско-юго-
славский договор был заключен 5 апреля — за сутки до напа¬
дения Германии.
Германская «Буря в пустыне», 1941 год
430
Часть VI
ядром которых являлся прославившийся в будущем Аф¬
риканский корпус Роммеля, чтобы спасти итальянцев от
полного разгрома. Он решил прервать развертывание
войск, предназначавшихся для осуществления плана
«Барбаросса», ради проведения менее масштабной опера¬
ции «Марита», которая должна была поставить под гер¬
манский контроль Югославию и Грецию.
Отчасти эта операция была вызвана действиями Брита¬
нии. В ноябре 1940 года, через неделю после итальянского на¬
падения, Греция согласилась разместить эскадрильи британ¬
ской авиации (КАЮ на Пелопоннесе. В марте 1941 она
пошла еще дальше: рискуя спровоцировать Гитлера, греки
дали разрешение на ввод в страну четырех британских ди¬
визий из состава сил генерала Уэйвелла, недавно одержав¬
ших в Ливии эффектную победу над итальянцами. 4 марта
английские дивизии начали высадку в Греции, что явилось
для Гитлера сильнейшим раздражителем. Одновременно это
подвигло Югославию к официальному выходу из Тройствен¬
ного Пакта. Это было смелым, но весьма опасным жестом.
6 апреля 1941 года Югославия была атакована одновременно
с пяти направлений: итальянцами из Албании, венгерской
армией, а также тремя немецкими группировками, размещен¬
ными в Австрии, Румынии и Болгарии. Практически мгно¬
венный разгром югославской армии позволил высвободить
германские и итальянские силы для вторжения в Грецию.
Греки и их британские союзники оказали более дли¬
тельное сопротивление, нежели беспомощная Югославия1.
Однако их оборонительные позиции с самого начала под¬
вергались угрозе с флангов, особенно со стороны сильной
германской группировки, размещенной в Болгарии на ос¬
новании Тройственного пакта. Нацисты теснили союзни¬
ков до тех пор, пока 27 апреля уцелевшие британские час¬
ти не эвакуировались через порты южной Греции, оставив
в руках противника множество пленных и почти все тя¬
желое снаряжение.
1 Немецкое наступление в Греции и Югославии началось од¬
новременно. Главная оборонительная полоса греческой армии
(«линия Метаксаса») была прорвана еще до капитуляции
Югославии (17 апреля). 9 апреля немцы заняли Салоники, а
15 апреля началась эвакуация английских войск из Пирея.
Вторая Мировая
431
«Марита» стала еще одним триумфом Гитлера. По¬
чти без потерь он завершил завоевание всей континен¬
тальной Европы, оставив не оккупированными или не
связанными с ним союзами лишь Швецию, Швейцарию
и Иберийский полуостров. Теперь противостоять его мо¬
гуществу мог лишь один Советский Союз. Однако планы
вторжения и разгрома этой страны были уже разработа¬
ны, и требовался лишь приказ фюрера, чтобы бросить
вермахт на Москву.
Но насколько разумным было решение повести на¬
ступление прямо на столицу России? Замысел уничтоже¬
ния Советского Союза Гитлер вынашивал в своем сердце,
для него это было идеологическим и стратегическим при¬
оритетом — однако, оглядываясь назад, можно предполо¬
жить, что фронтальная атака на советские границы явля¬
лась не лучшим средством для достижения означенной
цели. Разумеется в конечном счете вермахту все равно
пришлось бы сразиться с Красной Армией1. Военная побе¬
да была лишь одной из задач, обозначенных в плане «Бар¬
баросса». Другой, не менее значимой, если фюрер не же¬
лал останавливаться на достигнутом и собирался нанести
Британии окончательное поражение, являлось овладение
огромными природными ресурсами Советского Союза —
и в первую очередь месторождениями нефти. Гитлер не
имел под своим прямым контролем нефтеносных место¬
рождений, кроме явно недостаточных для его потребно¬
стей скважин Румынии, и возмещал нехватку этого страте¬
гического сырья за счет поставок из Росси в соответствии
с пактом Молотова—Риббентропа2. Фюрер отчаянно нуж¬
дался в нефти.
1 А вот это как раз неочевидно. Одной из вполне реальных воз¬
можностей времени было присоединение Советского Союза к
«Оси», описанное в главе 26. В этом случае Мировая война
приобрела бы характер борьбы «сухопутной» и «морской» ко¬
алиций — СССР, Германия, Япония и их сателлиты, включая
Италию, против Великобритании, США и их сателлитов.
2 В договоре от 23 августа 1939 года о нефти не было сказано
ни слова. СССР мог бы поставлять бы в Германию топливо и
без всяких торговых или политических соглашений. Кстати,
большинство нефтедобывающих предприятий в Румынии
тоже были английскими.
432
Часть VI
Однако после покорения Греции ему осталось лишь
протянуть за нефтью руку. Иран, Ирак и Саудовская Ара¬
вия являлись крупнейшими поставщиками нефти на
мировой рынок1, а путь к их скважинам и нефтеперераба¬
тывающим заводам пролегал через восточную часть Среди¬
земного моря и Сирию. Решение не считаться с нейтрали¬
тетом Турции могло открыть и другой путь — прямо по
суше. Левант был защищен очень слабо. Армия вишистской
Франции в Сирии насчитывала всего 38 ООО человек без
современного снаряжения и авиационного прикрытия2.
Британия имела в Египте, Палестине и Ливии только
семь дивизий, да и те были скованы Африканским корпу¬
сом Роммеля, пришедшим на помощь более многочислен¬
ной итальянской армии. Усиление германо-итальянской
группировки открывало возможность установления конт¬
роля над регионом. Не стоило сбрасывать со счетов и воз¬
можность прихода к власти в странах региона прогерманс¬
ки настроенных режимов. 3 апреля 1941 года Рашид Али
сверг ориентировавшееся на Британию правительство
Ирака и обратился к Германии с просьбой о помощи.
Тринадцатого мая, совершив перелет через Сирию, немец¬
кие самолеты приземлились в Мосуле, не встретив ника¬
кого противодействия со стороны авиации Виши в Си¬
1 Крупнейшим экспортером нефтепродуктов в 1941 году яв¬
лялись, очевидно, Соединенные Штаты Америки (годовая до¬
быча — 192 млн тонн). За этот же год добыча нефти в Иране
составила 11 млн тонн, в Ираке — 2,1 млн тонн, а в Саудов¬
ской Аравии нефть в то время практически не добывали. Для
сравнения — в Румынии за тот же год было добыто 5,6 млн
тонн нефти, в Советском Союзе около 30 млн тонн. Правда, не¬
обходимо уточнить, что с 1937 года добыча нефти в Европе и
на Ближнем Востоке неуклонно снижалась, и приведенные
цифры не составляют потенциальных возможностей нефтя¬
ных месторождений.
2 На весну 1941 года в Сирии дислоцировалась 1-я группа 7-й
истребительной эскадры французских ВВС (около трех де¬
сятков истребителей МБ.406), а также несколько групп лег¬
ких бомбардировщиков «Потэ-25» и учебные самолеты
МБ.230. В конце мая сюда дополнительно была переброшена
3-я группа б-й истребительной эскадры (ОС Ш/6), оснащен¬
ная более современными машинами 0.520.
Вторая Мировая
433
рии. И хотя после вторжения англичан из Трансиордании
Рашид Али лишился власти, а силы Виши в Сирии и
Ливане были разбиты в ходе «трехнедельной войны» в
июле и августе 1941 года, Гитлер получил наглядное дока¬
зательство слабости стратегических позиций своих врагов
на Ближнем Востоке. Еще 23 мая он подписал «Директиву
№ 23» о поддержке «арабского национально-освободи¬
тельного движения» в связи с германо-итальянским на¬
ступлением в направлении Суэцкого канала. В «Директиве
№ 32», подписанной 11 июня, среди прочих мер упоми¬
нался сбор на территории Болгарии сил, достаточных,
«чтобы привести Турцию к политическому послушанию
или преодолеть ее сопротивление».
Предполагалось, что обе директивы будут приведены в
действие уже после начала выполнения плана «Барбарос¬
са». Но что, если бы Гитлер передумал и избрал в каче¬
стве главной стратегической операции 1941 года не напа¬
дение на СССР, а вторжение на Ближний Восток из
Болгарии и Греции? Тут возможны два варианта.
Первый позволял не нарушать нейтралитет Турции и
ограничиться в качестве перевалочных пунктов на пути к
французской Сирии территориями, уже контролировав¬
шимися державами Оси — итальянским архипелагом
Додеканес у турецкого побережья, греческими островами
в Эгейском море или британским Кипром. К примеру,
принадлежавший Италии остров Родос мог быть исполь¬
зован в качестве плацдарма для нанесения удара по Кип¬
ру силами 7-й воздушно-десантной дивизии — в действи¬
тельности без всякой пользы сброшенной 20 мая на Крит1.
После высадки десанта на Кипре и установления посто¬
янного морского сообщения с островом под прикрытием гер¬
манской авиации здесь можно было сформировать ударные
силы, достаточные для высадки в Сирии и Ливане. Полу¬
чив надежный опорный пункт во Французском Леванте, мо¬
бильные колонны могли начать наступление через пустыню
в северный Ирак — а оттуда, получив подкрепления, начать
завоевание южного Ирака, Ирана и Саудовской Аравии.
1 Если не считать уничтожение англо-греческой группировки
на Крите, откуда из 48 ООО солдат удалось эвакуировать толь¬
ко 18 000.
434
Часть VI
Захваченные нефтяные богатства позволили бы Гитлеру
решить все проблемы, связанные с содержанием его воен¬
ной машины. К концу 1941 года, использовав всего около
двадцати дивизий (не больше того числа, которое по пла¬
ну Барбаросса было выделено для наступления на совет¬
ский Кавказ в 1942 году), он бы мог выйти к южным гра¬
ницам СССР. Германские войска получали возможность
создать прямую угрозу для нефтедобывающих центров
Сталина на Каспийском море. А осуществление плана
«Барбаросса» можно было начаться и в 1942 году, в го¬
раздо более благоприятной военной ситуации.
Успех этого сценария зависел лишь от того, удастся
ли собрать в восточном Средиземноморье необходимое
для перевозки достаточного воинского контингента коли¬
чество судов. О том, что немцы располагали воздушными
силами, необходимыми для прикрытия транспортов с де¬
сантом от нападения британского флота, свидетельствует
неудачная попытка англичан поддержать с моря высадку
на острова Додеканес осенью 1943 года. Однако сама воз¬
можность раздобыть требуемые корабли представляется
проблематичной. В «Директиве № 32» Гитлер писал о
«...привлечении судов Франции и нейтральных стран».
В действительности же почти все наличные мореходные
транспорты находились в руках англичан, что вынудило
немцев во время нападения на Крит перевозить сухопут¬
ные войска на совершенно не пригодных для этого кабо¬
тажных судах. Существует вероятность того, что стратегия,
основанная на использовании средиземноморских остро¬
вов в качестве перевалочных пунктов по пути в Левант,
провалилась бы по причине заурядной нехватки палуб¬
ных мест1.
1 В рамках сделанных автором предположений существовала
реальная возможность использовать итальянский транспорт¬
ный тоннаж — в том числе суперлайнеры «Рекс» и «Конти
ди Савойя», каждый из которых мог единовременно перевес¬
ти до 12 ООО человек (союзники грузили столько на «Куин
Мэри»). В целом, при условии достаточного «взаимопонима¬
ния» между германским и итальянским военным руковод¬
ством (то есть немцы отдают распоряжения, а итальянцы точ¬
но и аккуратно их выполняют) захват Кипра не представлял
особых трудностей. Формально вишистская Сирия являлась
Вторая Мировая
435
Куда более перспективной представляется стратегия,
основанная на попрании турецкого нейтралитета. В ходе
Второй Мировой войны Турция строго придерживалась
объявленного нейтралитета. Хотя Германия, Британия и
Россия оказывали на нее беспрерывное жесткое давле¬
ние, она не пошла на уступки ни одной из сторон —
даже невзирая на свою очевидную военную слабость. Во-
обще-то турки — храбрые солдаты, но в годы Второй
Мировой войны их армия не располагала каким-либо со¬
временным вооружением и военной техникой. Если бы
Гитлер после завоевания Балкан решил отложить введе¬
ние в действие плана «Барбаросса» и, использовав Бол¬
гарию и Грецию как трамплин, вторгся бы в европейскую
часть Турции, он вполне мог бы захватить Стамбул, пере¬
правиться через Босфор и овладеть сердцем Турции —
Анатолией, не встретив особого сопротивления. Сталин¬
ские войска на новой советской западной границе зани¬
мали позиции, не позволявшие воспрепятствовать подоб¬
ной инициативе, а солдаты вермахта показали в России,
что способны одолевать любое бездорожье, и их не мог¬
ли смутить трудности пути по Анатолии. Быстрое про¬
движение к Кавказскому хребту, по которому проходила
граница СССР и Турции, обезопасило бы фланг вермах¬
та со стороны Советского Союза. Из Анатолии немецкие
войска могли легко вторгнуться в Иран или Ирак, за¬
пустить щупальца далеко на юг, в Аравию, разместить
нейтральной территорией, но французы хорошо помнили
Оран и Мерс-эль-Кебир, поэтому их колониальные власти
по возможности стремились оказывать немцам содействие.
Уже в первой декаде мая через Сирию в Ирак начали пере¬
брасываться германские самолеты и военные грузы. С 15 мая
в небе над Сирией начались воздушные бри между француз¬
скими истребителями и британскими разведчиками, а в пер¬
вых числах июня англичане начали воздушные налеты на
французские аэродромы. 8 июня перешли в наступление и
британские сухопутные войска. Думается, что если бы немцы
предложили французам в Сирии реальную защиту от англи¬
чан, представители администрации Виши не имели бы воз¬
ражений. Основная же проблема для немцев заключалась не в
тоннаже, а в нехватке авиации — и прежде всего, подготов¬
ленных аэродромов в Восточном Средиземноморье.
436
Часть VI
передовые отряды вокруг Каспия и создать угрозу со¬
ветской Средней Азии1.
Если бы Гитлер дополнил свои победы на Балканах
весной 1941 года победами в Анатолии и Леванте, то не¬
мецкие войска могли бы выйти на Аравийский полуост¬
ров и занять господствующие позиции на южном фланге
России. Трудно представить себе, как вариант плана «Бар¬
баросса» , предусматривающий вместо лобового удара взя¬
тие СССР в «клещи», мог бы не увенчаться успехом. Од¬
новременно это поставило бы под удар опорные пункты
Британии на Ближнем Востоке и создало страшную угро¬
зу ее господству в Индии.
К счастью, Гитлер разрабатывал свои стратегические
планы с учетом правовых и идеологических факторов. В
правовом смысле он не мог найти никакого предлога для
нападения на строго придерживавшуюся нейтралитета
1 Всего в составе Северо-Кавказского и Закавказского воен¬
ных округов к лету 1941 года находились четыре стрелковых
и один механизированный корпус — 14 стрелковых и горно¬
стрелковых, 2 кавалерийских, две танковых и одна механизи¬
рованная дивизии. Кроме того, из состава войск Северо-Кавказ-
ского округа для резерва Ставки ВГК формировалась 19-я
армия. Безусловно, в случае быстрой капитуляции Турции
или ее согласия мирно пропустить немецкие войска, Германия
могла бы в течение не очень продолжительного времени пере¬
бросить через ее территорию силы, достаточные для вторжения
на Ближний и Средний Восток. Но введение сюда войск в ко¬
личестве, позволяющем нанести удар по СССР через Кавказ,
немедленно привлекло бы внимание советского руководства и
вызвало бы ответные меры. Минимальными из них стало бы
усиление частей СКВО и ЗакВО, а максимальными — ввод
войск на территорию Турецкой Армении (хотя бы под предло¬
гом необходимости защиты местного армянского населения —
что, между прочим, явилось бы чистой правдой). Транспортные
коммуникации на территории Анатолии развиты очень слабо
(особенно в направлении с востока на запад), поэтому введя в
этот горный район крупные силы, немцы лишили бы себя воз¬
можности как быстро перебросить их в другое место, так и
полноценно снабжать на протяжении долгого времени. Словом,
в случае войны против СССР лучший способ самоубийства
придумать было бы довольно тяжело.
Вторая Мировая
437
Турцию. В идеологическом аспекте страх и ненависть по
отношению к большевизму ослепляли его, не позволяя
увидеть другую возможность сокрушить Советский Союз
кроме прямого, лобового удара. Он радовался своим вели¬
ким победам над Сталиным летом и осенью 1941 года и не
выказывал ни малейшего сожаления по поводу того, что
ввел в действие план «Барбаросса», даже когда в 1945 году
на его бункер в Берлине падали русские снаряды. Мы же
должны благодарить судьбу за то, что весной 1941 года
германский фюрер не остановил свой выбор на менее
прямолинейной и более изощренной стратегии.
Уильямсон Мюррей
Дорожный инцидент
Уильямсон Мюррей является профессором
университета штата Огайо в отставке.
Зто случилось в 1931 году. Один нью-йорк¬
ский таксист кружил по городу в поис¬
ках поздних пассажиров. Стоял холод¬
ный, сумрачный вечер, и при повороте
на север, на Пятую Авеню (движение по кото¬
рой было в то время двусторонним) он раз¬
глядел на почти пустынной улице перехо¬
дившего ее одинокого пешехода. Вместо того
чтобы притормозить, спешивший найти пос¬
леднего пассажира водитель решил, что успе¬
ет проскочить, — и на большой скорости
сбил полного мужчину, видимо невниматель¬
но следившего за движением.
На следующий день газета «Нью-Йорк
Таймс» опубликовала некролог, в котором
отмечался вклад Черчилля в британскую по¬
литику в годы Великой войны, его роль в
приведении в готовность британского фло¬
та и работа в Министерстве военного снаб¬
жения в 1918 году. Впрочем, автор не смог
удержаться от искушения возложить на по¬
койного вину за провал операции в Дарда¬
неллах в 1915 году. Подчеркивалось, что
Черчилль являлся многообещающим поли-
Вторая Мировая
439
тиком — однако этим обещаниям не суждено было
сбыться.
В Соединенных Штатах, к концу XX века превратив¬
шихся в осажденный диктаторскими режимами островок
демократии, историки не связывали великую победу наци¬
стов в войне 1939—1947 годов с этим событием. Как можно
ставить судьбы государств и народов в зависимость от до¬
рожно-транспортного происшествия? В конце концов, все
должны согласиться с тем, что история есть результат вели¬
ких социальных движений и совокупных действий милли¬
онов личностей, которые составляют человечество, — а ни¬
как не деятельности немногих, пусть и великих, людей.
Некоторые историки продолжали утверждать, что подпи¬
санная летом 1940 году премьер-министром лордом Гали¬
факсом капитуляция Британии не являлась единственным
разумным выходом из безнадежного положения, а передача
Королевского флота Германии и вовсе не имела смысла.
Но никто из них не представлял себе Британию в качестве
возможного победителя нацистов в Европе1. Тем временем
вооруженные силы США снова готовились к отражению
наступления нацистов в Южной Америке, и войне не видно
было конца...
На самом деле в том дорожном инциденте Черчилль
отделался травмой. Возможно, его судьбу решили не¬
сколько дюймов, несколько мгновений. Но это другая ис¬
тория, которая нам уже известна.
1 Хочется задать единственный вопрос: а что, разве нацизм
был разгромлен Британией? Даже если оставить за скоб¬
ками Советский Союз — чуть далее, в 33-й главе, будет на¬
глядно показано, как командующий союзными войсками в
Европе генерал Эйзенхауэр относился к британскому ко¬
мандующему Монтгомери.
Дэвид Фромкин
Триумф диктаторов
Дэвид Фромкин — профессор истории и
международных отношений Бостонского
университета.
Весной 1941 года нацистская Германия
была как никогда близка к достижению
господства над миром. Северная Фран¬
ция, Нидерланды, Норвегия, Дания, Ав¬
стрия, Чехословакия, Югославия, Греция и
большая часть Польши находились под ее
полным управлением. Вся Европа, за исклю¬
чением нейтральных Швеции и Швейцарии,
находилась в руках друзей и союзников
Гитлера: диктаторов или монархов, возглав¬
лявших фашистскую Италию, вишистскую
Францию, франкистскую Испанию, Португа¬
лию, Финляндию, Балканские страны — и,
самое главное, Советский Союз.
Одна-единственная германская дивизия
под командованием генерала Роммеля, по¬
сланная в Ливию на выручку осажденным
итальянцам, обратила британские войска на
Ближнем Востоке в бегство и создала угро¬
зу для столь жизненно важной транспортной
артерии, как Суэцкий канал. В то же самое
время в Ираке, в результате государственно-
Вторая Мировая
441
го переворота, пришел к власти прогермански настроен¬
ный Рашид Али, что открывало немцам путь в Индию по
суше. На Дальнем Востоке союзная с Германией Япония,
свернувшаяся в кольцо, как готовая к броску змея, плани¬
ровала захват Юго-Восточной Азии и Индии. Японцам не
было надобности нападать на Соединенные Штаты: овла¬
дев Индией и Индокитаем, они свели бы на нет воздей¬
ствие американского эмбарго, получив доступ к нефтяным
запасам, вполне достаточным для обеспечения нужд ар¬
мий держав Оси.
Предоставив в распоряжение Роммеля группу армий,
Гитлер получил бы возможность добиться того, что не
удалось ни Александру, ни Наполеону — следом за
Ближним Востоком развернуть наступление в глубь Ин¬
дии и соединиться там с японскими союзниками. После
этого Европа, Азия и Африка оказались бы под пятой
диктаторов и милитаристов.
Нацистско-советско-японский альянс имел в своем
распоряжении военные силы и ресурсы, значительно пре¬
восходившие все, чем располагали Англия (со всей ее им¬
перией) и Соединенные Штаты. У оказавшихся во враж¬
дебном окружении англоязычных стран не осталось бы
другого выхода, кроме заключения мира на условиях со¬
хранения — да и то, возможно, лишь до поры — относи¬
тельной самостоятельности. Нацистская Германия, как ли¬
дер господствующей коалиции, стала бы владычицей мира.
И лишь удивительный просчет Гитлера, предательски
вторгшегося в Советский Союз, не дал этому осуществиться.
Теодор Ф. Кук (младший)
Фиаско у атолла Мидуэй
Японская ловушка, 4 июня 1942 года
Существует апокриф, будто в Военно-мор¬
ском колледже в Ньюпорте (Род-Айленд) слу¬
шатели многократно проводили игру, имити¬
рующую ход состоявшегося в 1942 году сра¬
жения при атолле Мидуэй — но при всех воз¬
можных сценариях им ни разу не удалось до¬
биться победы американской стороны. Как
можно воспроизвести невероятную удачу
американских бомбардировщиков, вышедших
на японские авианосцы именно в тот момент,
когда все вражеские самолеты проходили зап¬
равку и находились на палубах? Размышляя о
том, как несколько мгновений могут решить
исход военной операции, Теодор Ф. Кук пи¬
шет: «Легко могло случиться, что 4 июня
1942 года военно-морскому флоту США при¬
шлось бы оплакивать потерю трех авианос¬
цев со всей их превосходной палубной авиаци¬
ей в обмен на один, может быть два авианос¬
ца противника»
Какие последствия могла бы повлечь за со¬
бой победа японцев? Как смогли бы мы проти¬
востоять их экспансии, располагая на Тихом
океане всего одним оставшимся авианосцем?
Вторая Мировая
443
Ближайшие перспективы для Соединенных Штатов пред¬
ставляются весьма мрачными. Японцы, без сомнения, захва¬
тили бы сам атолл Мидуэй и, превратив его в опорный пункт,
получили возможность, занимая остров за островом, осуще¬
ствить свой план изоляции Австралии. За этим последовало
бы тоу что они называли «Восточной операцией» — вторже¬
ние на Гавайи. Чем могли бы ответить на это Соединенные
Штаты? Какой должна бы стать наша новая общая стра¬
тегия? Маловероятно, чтобы мы просто смирились с пораже¬
нием. Теодор Кук предлагает несколько вариантов развития
событий, один из которых годен лишь для величайшей в мире
индустриальной державы. Дата могла стать иной, но со вре¬
менем — что является примером «контрафакта второго по¬
рядка»► — совершенно иные обстоятельства вполне могли
привести к воплощению в жизнь прекрасно известного нам
сценария. Речь идет об атомной бомбардировке.
Теодор Ф. Кук — профессор истории университета
Уильяма Патерсона в Нью-Джерси. Один из виднейших
специалистов в области военной истории США и Японии.
В соавторстве с Харико Тайя написал книгу «Япония в
войне: устная история».
■ ■ евероятная победа», «Поворотный пункт»,
ШШ «Чудо при Мидуэе», «Победа, ставшая пригово-
11 ром Японии» — все эти и многие другие эпите-
■ I ты относились к одному событию — произошед¬
шей в начале июня 1942 года битве у атолла Мидуэй.
Перехватив шифровку, свидетельствующую о намерении
адмирала Ямамото Исуроку вторгнуться на расположен¬
ный в центральной части Тихого океана коралловый
атолл Мидуэй, адмирал Честер У. Нимиц приказал замет¬
но уступавшей в силе противнику американской эскадре1
1 Здесь автор слегка лукавит — если вести речь об авианосном
сражении, то превосходство в авиации (за счет береговых само¬
летов с Мидуэя) было на стороне американцев: 430 самолетов
(137 истребителей и 293 бомбардировщика и разведчика) у них
против 401 машины (133 истребителя и 268 бомбардировщиков
и разведчиков) у японцев. Стоит добавить, что среди американ¬
ских самолетов было 35 двухмоторных и 17 четырехмоторных,
в то время как все японские самолеты были одномоторными.
444
Часть VI
сразиться с авианосцами японского Мобильного флота —
теми самыми, что атаковали Перл-Харбор. В однодневной
битве американцы уничтожили эти суда, вынудив разом
лишившийся своей главной ударной силы Императорский
флот перейти к стратегической обороне. Если до этого
командиры союзных сил от Цейлона до Сан-Франциско
имели все основания опасаться волны японского натиска,
то теперь она отхлынула. Победа американцев предостави¬
ла союзникам возможность сосредоточить все усилия про¬
тив Германии — и при этом уже в августе 1942 года на¬
чать наступления на японцев у Гуадалканала.
За месяц до битвы, в мае 1942 года, адмирал Ямамото
Исуроку, главнокомандующий Объединенным Флотом
Японии, разработал план, согласно которому за захватом
атолла в центральной части Тихого океана («Операция
М1») должен был последовать захват плацдармов дале¬
ко на севере, на островах Алеутской гряды Атту и Кыска
(«Операция АЬ»). Японского флотоводца привел в
ярость организованный Джеймсом Дулиттлом в апреле
того же года налет на Японию американских сухопутных
бомбардировщиков, взлетевших с крейсировавших в се¬
верной части Тихого океана авианосцев, обнаружить ко¬
торые японцам не удалось. В начале мая его план высад¬
ки японских войск в Порт-Морсби (Новая Гвинея) был
сорван в результате сражения в Коралловом море, хотя в
нем японцы нанесли противнику больший урон, нежели
потерпели сами. Теперь Ямамото разработал схему, по¬
зволявшую закрыть бреши в передовой линии японской
обороны и — в чем он нимало не сомневался — вовлечь
в сражение и уничтожить американские авианосцы, уце¬
левшие потому, »что во время налета на Перл-Харбор их
не было в гавани. Хитроумный замысел предусматривал
координацию действий на безбрежных просторах цент¬
ральной и северной части Тихого океана сразу девяти
различных соединений.
К несчастью для японцев, благодаря усилиям груп¬
пы «Нипо» — работавшей в Перл-Харборе команды де¬
шифровщиков разведки главной базы ВМФ США под
началом Джозефа Дж. Рочфорта-младшего — амери¬
канцы располагали некоторыми сведениями о планах
Ямамото. Удара можно было ждать где угодно, и хотя
Вторая Мировая
445
поступавшая информация давала основания предпола¬
гать, что первой мишенью станет Мидуэй, она была дале¬
ко не полной и нуждалась в подтверждении. Старания
группы Рочфорта уточнить значение перехватываемых
радиосообщений, которыми обменивались по всему Ти¬
хому океану корабли и соединения Императорского
флота (используемый им код ^-25 удалось расшифро¬
вать лишь частично), достигли кульминации в начале
мая, когда в японских шифровках стало повторяться
обозначение «АР». Судя по всему, это было кодовое
обозначение цели намечавшейся операции, однако ка¬
кой именно географический пункт имелся в виду, оста¬
валось неясным. По этому поводу в узком кругу при¬
ближенных адмирала Честера У. Нимица существовали
разногласия и велись споры.
История того, как удалось добиться успеха, вошла в
предания шифровальщиков, став для них своего рода
эпосом. Самым замечательным в ней является то, что аме¬
риканцы заставили японцев раскрыться благодаря гени¬
альной в своей простоте уловке. По приказу командова¬
ния с базы Мидуэй открытым текстом было передано
сообщение, что в связи с выходом из строя опреснителя
личному составу угрожает нехватка питьевой воды. В от¬
вет Перл-Харбор (также открытым текстом) известил об
отправке на Мидуэй пресной воды. В тот же день стан¬
ции радиоперехвата союзников в Австралии зафиксиро¬
вали в эфире японскую радиограмму, говорившую о про¬
блеме с питьевой водой на объекте «АР». Информация об
этом была немедленно передана в Перл-Харбор. Это ут¬
вердило Нимица в его решении — встретить противника
у атолла Мидуэй. Дата, на которую намечался японский
удар — 4 июня — была выяснена ранее, благодаря пре¬
жним перехватам. Нимиц задумал дождаться японцев се¬
вернее атолла, на дистанции, позволявшей своевременно
обнаружить приближение неприятеля и, сосредоточив
силы для неожиданного удара, обрушить его на фланг
соединения Ямамото.
Масштабы разразившегося у атолла сражения хоро¬
шо известны. Для осуществления операции, имевшей це¬
лью захват Мидуэй и западных островов Алеутской гря¬
ды (Атту и Кыска), Ямамото располагал одиннадцатью
446
Часть VI
линкорами и восемью авианосцами1. Четыре последних —
«Акаги», «Кага», «Хирю» и «Сорю», являлись авианос¬
цами первого класса, участвовавшими в нападении на
Перл-Харбор, — два других авианосца, побывавших у
Перл-Харбора, восстанавливались в Японии от повреж¬
дений, полученных ранее в мае в сражении в Коралло¬
вом море. Кроме того, у японцев было двадцать два крей¬
сера2, шестьдесят пять эсминцев, двадцать одна субмарина
и более чем семьсот самолетов3. Противопоставить этой
армаде Нимиц мог три авианосца (в том числе «Йоркта-
ун», после битвы в Коралловом море восстановленный в
доках Перл-Харбор практически из развалин), восемь
крейсеров, восемнадцать эсминцев и двадцать пять под¬
водных лодок4.
Будучи предупрежденным о целях и сроках гранди¬
озной операции Ямамото, Нимиц все же разделил свои
силы на два оперативных соединения. Оба соединения
группировались вокруг авианосцев. «Энтерпрайз» и
«Хорнет» относились к Оперативному соединению 16, воз¬
главлявшимся контр-адмиралом Рэймондом Спрюэнсом.
Собранное вокруг «Йорктауна» Оперативное соединение
17 оказалось под началом контр-адмирала Фрэнка Д.
Флетчера, заменившего вице-адмирала Уильяма Ф. Хэлси,
1 Автор учитывает в числе авианосцев «Дзуйхо» — который,
судя по всему, был исключен из состава участников операции
уже на стадии развертывания сил. Одновременно им не учи¬
тываются гидроавианосцы.
2 Нам удалось насчитать только двадцать один. Очевидно, ав¬
тор засчитал за легкий крейсер какой-то эсминец — их у
него получилось на один меньше.
3 Такого количества самолетов у японцев не могло быть
при всем желании — они просто не поместились бы на
авианосцах.
4 Характерно, что автор включает в число японских сил со¬
единение вице-адмирала Хисогая, выделенное для атаки на
Алеуты («Операция АЬ»), но забывает о дислоцированном на
Алеутских островах Оперативном соединении 8 контр-адми¬
рала Теобальда — 2 тяжелых, 5 легких крейсеров и 13 эсмин¬
цев. При этом 6 подводных лодок из состава этого ОС им уч¬
тены. Традиционно не учитываются и американские силы,
находящиеся в Перл-Харборе.
Великая война на Тихом океане, 1941 —1946 гг.
Вторжение на Гавайи, декабрь 1942 г.
448
Часть VI
в самый критический момент заболевшего и отправленно¬
го на берег. Им предстояло встретить авианосцы Мобиль¬
ного флота вице-адмирала Нагумо Тюити, когда те при¬
близятся к острову Мидуэй, дабы произвести бомбежку
оборонительных сооружений перед началом вторжения.
Ирония ситуации заключается в том, что оба команду¬
ющих были уверены в своей способности захватить про¬
тивника врасплох. Нимиц усилил гарнизон базы, перебро¬
сив туда все самолеты, которые могли разместиться на
аэродроме острова, — даже устаревшие, слишком тяжелые
или не прошедшие испытаний. Затем он приказал своим
авианосцам занять фланкирующую позицию — так назы¬
ваемый «Пункт Удачи». В ретроспективе понятно, что На¬
гумо в своей оценке обстановки допустил больше ошибок,
чем его противник. Об этом свидетельствуют детали опе¬
ративного плана, составленного японским адмиралом не¬
посредственно перед нанесением первого удара.
1. По всей вероятности, неприятельский флот вступит
в бой лишь после начала операции по высадке сухопут¬
ных сил на остров Мидуэй.
2. Неприятель будет осуществлять воздушное патру¬
лирование: более интенсивное к югу и западу от объекта,
менее интенсивное к северу и северо-западу.
3. Воздушное патрулирование будет осуществляться
неприятелем в радиусе приблизительно 500 миль.
4. Противник не осведомлен о нашем плане и не об¬
наружил наше оперативное соединение.
5. Никаких признаков приближения неприятельского
оперативного соединения к зоне нашей активности не об¬
наружено.
6. Таким образом, для нашего флота представляется
возможным атаковать Мидуэй, уничтожить вражеские са¬
молеты на земле и осуществить поддержку десантной
операции. После этого мы сможем развернуться, встретить
приближающееся оперативное соединение противника и
разгромить его.
7. Возможности нашей зенитной артиллерии и ис¬
требительной авиации безусловно позволяют пресечь лю¬
бую попытку противника произвести контратаку силами
самолетов наземного базирования.
14*
Вторая Мировая
449
Трудно было бы ошибиться сильнее, и эти заблуждения
во многом обусловили неспособность Нагумо к адекватным
действиям в условиях, которые оказались совсем иными.
В реальности первыми еще 3 июня были обнаружены
силы вторжения, приближавшиеся с юго-запада. Базиро¬
вавшиеся на острове самолеты подвергли японцев бомбо¬
вой атаке, не нанесшей особого ущерба. На рассвете следу¬
ющего дня японцы произвели бомбардировку острова,
повлекшую значительные разрушения, но не достигшую
главной цели — уничтожения американских самолетов на
земле. Кроме того, японцев встретили столь плотным зе¬
нитным огнем, что командующий авиацией предложил на¬
нести по атоллу второй удар. Нагумо, не догадывавшийся
о том, что совсем неподалеку скрываются американские
авианосцы, и считавший необходимым довести до конца
дело, начатое при Перл-Харборе, дал разрешение перево¬
оружить для второго удара по Мидуэю те самолеты, кото¬
рые он держал в резерве на случай появления американс¬
ких кораблей. Но как раз в тот момент, когда японцы
снимали со своих самолетов торпеды и противокорабель¬
ные бомбы, заменяя их оружием, пригодным для пораже¬
ния наземных целей, их разведка совершенно неожиданно
обнаружила корабли адмирала Спрюэнса. И Нагума при¬
казал заново переоснастить самолеты для морского боя.
А вот Спрюэнс приказал начать воздушную атаку с
предельно дальнего расстояния — как только установил
местоположение противника. Правда, американский удар
был скоординирован не лучшим образом. Самолеты-торпе¬
доносцы, медлительные и уязвимые, первыми вступили в
соприкосновение с неприятелем и погибли почти все —
но зато отвлекли на себя внимание большей части япон¬
ских истребителей, позволив пикирующим бомбардировщи¬
кам обрушиться на корабли Нагумо. Прямые попадания
бомб буквально уничтожили японское соединение. Авиа¬
носцы «Акаги», «Кага» и «Сорю» оказались выведенны¬
ми из строя, их палубная авиация погибла, не успев взле¬
теть. Взрывы топливных цистерн вызвали столь страшные
пожары, что мало кому из команд удалось спастись1.
1 На самом деле из примерно 4500 членов команд трех авиа¬
носцев погибло около 1750.
15—Альтернативная история
450
Часть VI
Однако «Хирю», четвертый авианосец Нагумо, не
только уцелел, но и оказался способным огрызнуться:
поднятые с него самолеты нанесли по «Йорктауну»,
флагманскому кораблю контр-адмирала Флетчера, та¬
кой удар, что командующему пришлось перейти на дру¬
гой корабль. Флетчер передал верховное руководство
Спрюэнсу, и тот снова послал в атаку свои пикировщи¬
ки, уже успевшие принять новый бомбовый груз. После
полудня они настигли «Хирю» и обратили его в бег¬
ство, причинив кораблю серьезные разрушения1. Гранди¬
озный замысел Ямамото провалился — причем Спрю-
энс, скомандовав отступление и не приняв ночного боя,
который пытался навязать ему все еще мощный япон¬
ский надводный флот, лишил противника последней
возможности отомстить. На этом битва закончилась —
хотя на следующий день американский самолет потопил
поврежденный в столкновении японский крейсер, а
чуть позже, 7 июня, японская субмарина 1-168 пустила
на дно направлявшийся домой «Йорктаун». С крушени¬
ем плана Ямамото инициатива в войне полностью пере¬
шла к американцам.
* * *
Альтернативные возможности хода и исхода этого сра¬
жения давно занимали внимание всех, кто изучал историю
войны на Тихом океане. Достойные сожаления технические
ошибки, маленькие, но опасные нестыковки в координации
действий, запоздалые или поспешные командные решения —
все это, в свете известных и неизвестных непосредствен¬
ным участникам сражения событий, создает множество ве¬
роятностных возможностей. Список наиболее известных из
этих возможностей, приведенный Уолтером Лордом в книге
«Невероятная победа» (1967 год), содержит, к примеру,
следующие допущения:
— если бы только гидросамолет № 4 с тяжелого
крейсера «Тоне» взлетел в назначенное время, «японцы
1 «Хирю» был оставлен командой и добит торпедой с эсминца
«Макигумо» в ночь на 5 июня. Возможно, на самом деле ко¬
рабль можно было спасти — даже после этого продержался
на воде еще как минимум полдня.
Вторая Мировая
451
обнаружили бы флот США до того, как приступили к
перевооружению своих самолетов для второй атаки на
Мидуэй;
— если бы только американские пикирующие бомбар¬
дировщики начали атаку пятью минутами позже (те са¬
мые знаменитые «пять минут»), японцы успели бы органи¬
зовать оборону;
— если бы только японцы атаковали американские
авианосцы сразу после появления тех на виду и не стали
ждать, когда все самолеты будут готовы...
К этому списку мы готовы добавить: что, если бы ко¬
мандир атакующей группы пикировщиков Уэйд Мак-
клуски не решил пренебречь соблюдением безопасной ди¬
станции ради обнаружения японских авианосцев, а
контр-адмирал Фрэнк Д. Флетчер, сойдя со своего тону¬
щего корабля, не передал оперативное командование
контр-адмиралу Рэю Спрюэнсу, который довел атаку до
конца? Эти и многие другие отважные решения и сме¬
лые поступки, а также многочисленные просчеты следует
признать важными составляющими в обеспечении исто¬
рической победы американского флота. Однако ниже я
хочу заострить внимание на событиях, предшествовавших
самому сражению — и, возможно, не в меньшей степени
определивших его исход. Следует признать, что даже не¬
значительные изменения могли заставить все обернуться
совсем по-иному.
Альтернативный вариант?
Мало кому придет в голову усомниться в важности побе¬
ды у Мидуэй для обеспечения окончательной победы
США над Японией1. По словам адмирала Честера У Ни-
мица, главнокомандующего на Тихоокеанском театре, че¬
ловека, который привел американский флот к победе над
японским, «Мидуэй стал решающей битвой Тихоокеан¬
ской войны, сражением, после которого стало возможно
все». Остальное, как говорится, уже история.
1 Следует уточнить — победы именно к 1945 году. Даже выиг¬
рав битву у Мидуэя, японцы имели бы мало шансов закон¬
чить войну в свою пользу.
15*
452
Часть VI
Но что, если бы в середине мая 1942 года японский ра¬
дист, записав текст перехваченной американской радио¬
граммы, повернулся бы к своему командиру, и сказал:
— С чего это они передают такие сообщения откры¬
тым текстом? Неужели не боятся, что о нехватке пресной
воды на острове станет известно нам?
И что, если бы молодой японский офицер-связист,
имея хотя бы толику подозрения, передал свои сомнения
по команде? А более квалифицированные криптологи из
Токио не отмели с ходу саму мысль о возможности рас¬
шифровки кодов Императорского флота? Могли ведь
они предположить, что американцы пытаются их перехит¬
рить? Ход их рассуждений мог быть примерно таким:
«Если американцы сумели прочесть часть наших сооб¬
щений и пытаются уточнить, что станет целью нашей опе¬
рации, то не является ли это маленькое послание велико¬
лепной уловкой, направленной на то, чтобы выманить у
нас кодовое обозначение для Мидуэй?» И в этом случае
воспринятое тогда в Токио как рутинное (а ныне занима¬
ющее почетное место в истории криптографии, дезинфор¬
мации и разведки) сообщение о нехватке пресной воды
на «объекте АЕ» могло стать первым шагом в ответной
игре японской разведки, призванной навязать американ¬
цам сражение на благоприятных для Японии условиях.
Простой вопрос и немного элементарной бдительнос¬
ти могли дать японцам ключ для достижения великой
победы в центральной части Тихого океана — драмати¬
чески изменив весь ход Второй Мировой войны.
Переписать историю этого сражения означает вырвать
одну из славнейших страниц всей военной истории Аме¬
рики — однако нельзя не признать, что удача разведки,
позволившая американским авианосцам нанести удар по
авианосцам Нагумо Тюити уже после налета японских
бомбардировщиков на атолл, вполне могла привести к со¬
вершенно противоположному результату. Узнай, или хотя
бы заподозри адмирал Ямамото Исуроку до отплытия
американских авианосцев с Гавайских островов, что про¬
тивник догадался о цели задуманной им операции — и
ничто не помешало бы ему устроить ловушку для самих
американцев, использовав свое преимущество как в кораб¬
лях, так и в авиации.
Вторая Мировая
453
Но нельзя исключать, что, получив информацию о том,
что его планы стали известны врагу, Ямамото попросту от¬
казался бы от намерения захватить Мидуэй и выбрал бы
себе другую цель — возможно, Австралию, Цейлон, Датч-
Харбор у берегов Аляски, а то даже Фиджи или Самоа
(оперативный план «РБ» предпочитали многие его против¬
ники в штабе флота). Однако вариант с захватом Мидуэя
выглядел более привлекательно — во всяком случае, в гла¬
зах главнокомандующего Объединенным флотом. Отказ от
собственного, тщательно разработанного плана, выглядит не
соответствующим характеру этого человека. Он представ¬
лял себе операцию в виде грандиозной шахматной партии с
синхронными маневрами девяти оперативных соединений
и блистательным эндшпилем. При этом первоначальный
сценарий отводил самому адмиралу решающую роль в раз¬
громе американского флота — которым Ямамото намере¬
вался командовать с борта своего флагмана, суперлинкора
«Ямато», находившегося всего в нескольких сотнях миль
позади авианосцев Нагумо.
Предполагая, что американцы имеют представление о
его целях, Ямамото обязан был также предположить, что
противник постарается сделать все возможное, дабы не от¬
дать Мидуэй японцам. Даже если японский флот времен¬
но превосходил неприятельский, сама Япония имела очень
мало шансов выиграть долговременное состязание с США,
поэтому Ямамото не мог позволить себе придерживаться
стратегии затяжных действий. Напротив, следуя заветам
адмирала Того Хейхатиро, разгромившего русских в Цу¬
симском сражении 1905 года, и британского адмирала
Нельсона, чье имя было окружено в японском Император¬
ском флоте величайшим почетом, Ямамото не мог желать
ничего лучшего, нежели возможность дать решающее сра¬
жение в выбранном им самим месте.
Таким образом, вместо того, чтобы переписывать сце¬
нарий грандиозной операции Объединенного флота и со¬
чинять для американских участников этой драмы совер¬
шенно новые роли, Ямамото, скорее всего, предпочел бы
изменить детали своего оперативного плана с учетом того
факта, что неприятель будет ждать его у Мидуэя. Вряд ли
бы он пошел на полный отказ от своих амбициозных за¬
мыслов. Ямамото и начальник его штаба У гаки Матоме
454
Часть VI
считали, что ожидаемой победе надлежит стать лишь пер¬
вым актом, открывавшим путь к Гавайям. План «Восточ¬
ной Операции» предусматривал захват острова Оаху, на
котором находился Перл-Харбор — главная база Тихо¬
океанского флота США.
Какими же сведениями относительно намерений и
приготовлений американцев располагал Ямамото накану¬
не битвы? Вряд ли их было много, ибо американцы хра¬
нили в строжайшей тайне все, что касалось численности
и местонахождения их сил. Японский командующий знал,
что в море находятся по крайней мере два американских
авианосца. Даже добавив к ним «Йорктаун» (относитель¬
но которого японцы располагали неподтвержденными
сведениями, будто он затонул в Коралловом море) или
«Саратогу» (о местонахождении которого японцы ничего
не знали, в действительности же этот корабль двигался на
запад из Сан-Диего), Ямамото мог рассчитывать на чис¬
ленное превосходство своих сил. Конечно, даже будучи
предупрежден о возможной реакции США на его планы,
он не имел возможности с уверенностью предвидеть, како¬
ва именно она будет. Однако первым свидетельством пред¬
принимаемых американцами усилий мог стать срыв
«Операции К» — плана второй за всю войну воздушной
разведки Перл-Харбора. Этот рейд должен был осуществ¬
ляться с помощью летающих лодок дальнего радиуса дей¬
ствия «Каваниси» (союзники окрестили эту модель гид¬
роплана «Эмили»1). Предполагалось, что вылетевшие с
Кваджалейна самолеты будут дозаправлены с субмарины
1-123 возле острова Френч-Фригэйт, находящегося в не¬
скольких сотнях миль западнее Оаху, однако в ночь с 30
на 31 мая в намеченном районе появился американский
гидроавиатранспорт. Правда, у японцев оставалась воз¬
можность осуществить операцию, перенеся место дозап¬
равки к находившемуся неподалеку, тоже почти необитае¬
мому острову Некер, от которого летающие лодки могли
продолжить полет к Перл-Харбору. А то, что они не обна¬
ружили бы там ни одного американского авианосца, мог¬
ло стать для Ямамото свидетельством попытки Нимица
встретить японцев на подходе к Мидуэю.
1 Имеется в виду летающая лодка НбК фирмы «Каваниси».
Вторая Мировая
455
По предлагаемому нами сценарию сражение могло
разворачиваться следующим образом: несколькими дня¬
ми раньше Ямамото располагает заградительную цепь
своих подводных лодок между атоллом Мидуэй и Гавай¬
скими островами. Второго июня, едва на горизонте появи¬
лись авианосцы Спрюэнса, субмарины оповещают флаг¬
мана о появлении американцев. Вместо того чтобы без
особой надежды на успех искать противника палубными
самолетами, предупрежденный хищник адмирал Нагумо
встречает его во всеоружии: поднятые в небо до рассвета
гидропланы уточняют местоположение врага, палубная
авиация находится в полной боевой готовности. «Пункт
Удачи» к северо-востоку от Мидуэй, предполагаемое мес¬
то встречи ОС 16 и ОС17, становится черной меткой на
американской карте Тихого океана, ибо сюда — и к своей
погибели — направляются буквально все действующие на
этом театре боевые корабли Соединенных Штатов.
Известие о приближении американцев избавляет На¬
гумо от последних колебаний относительно стратегии
предстоящего боя. У него нет больше необходимости
сначала пытаться подавить оборону острова и только
потом заниматься вражеским флотом, или, как говорил
начальник его штаба адмирал Кусака, «гоняться за двумя
зайцами». Осталось лишь встретиться с неприятелем и
уничтожить его. Вскоре после рассвета 4 июня японская
воздушная разведка определяет состав вражеских сил:
два авианосца и корабли сопровождения. Хотя расстоя¬
ние до противника остается предельным, японский адми¬
рал отдает приказ немедленно атаковать всеми имею¬
щимся средствами. Главный удар приходится по авиа¬
носцам, уже идентифицированным как «Энтерпрайз» и
«Хорнет». Ударные группы бомбардировщиков «Вэл» и
торпедоносцев, ведомые превосходно подготовленными
пилотами и сопровождаемые половиной имеющихся в
распоряжении Нагумо истребителей, обрушиваются на
корабли Спрюэнса. Остальные истребители находятся
на палубах японских авианосцев, готовые отразить аме¬
риканскую контратаку. Палубные команды готовят само¬
леты Нагумо ко второму удару.
Поскольку удача далеко не обязательно склоняется
лишь на сторону численно превосходящей стороны, мы
456
Часть VI
вправе предположить, что она все же не окончательно от¬
вернется от американцев. Итак, предупреждение о место¬
нахождении соединения Нагумо, посланное базировавшим¬
ся на Мидуэе гидропланом «каталина», позволило радару
Оперативного соединения 16 засечь приближение того, что
могло оказаться вражескими самолетами. Спрюэнс, также
искавший противника, отдает приказ атаковать приближа¬
ющиеся цели. Лишь наличие радара позволило бы амери¬
канцам поднять в воздух свои самолеты до того, как враг
окажется в пределах визуального обнаружения.
Бомбардировщики устремились в контратаку, хотя
основные надводные цели находились на расстоянии,
большем, чем радиус полета большинства американских
машин. Рэй Спрюэнс объявил, что постарается сократить
расстояние между своим и неприятельским флотами, од¬
нако прекрасно понимал, что большинству летчиков вер¬
нуться не суждено. Истребители, не отправленные на со¬
провождение штурмовых групп, мужественно пытались
противостоять нападению с воздуха — но были рассея¬
ны превосходившими их как числом, так и маневренно¬
стью японскими истребителями «зеро», великолепно вы¬
полнявшими функцию прикрытия не столь быстрых
бомбардировщиков. Лишь немногие из атакующих ма¬
шин оказались сбитыми или поврежденными прежде,
чем они оказались над авианосцами. Несмотря на отча¬
янные усилия корабельных зенитчиков, сброшенные вра¬
гом торпеды поразили оба борта «Хорнета», тогда как
«Энтерпрайз» получил несколько огромных пробоин на
взлетной палубе. Оперативное соединение 16 фактически
перестало существовать — противник же понес весьма
скромные потери. Впереди оставалось немало героичес¬
ких, отчаянных подвигов, но эту битву у Мидуэй амери¬
канцы уже проиграли.
В то время, как капитан «Энтерпрайза» предпринимал
отчаянные попытки спасти свой тонущий авианосец, а ад¬
мирал Рэй Спрюэнс поднимал флаг командующего на
другом корабле, американские бомбардировщики тоже
приблизились к соединению Нагумо, где были встречены
волной японских истребителей. Американцы мужественно
рвались к цели, однако в первую очередь оказались сбиты¬
ми медлительные самолеты-торпедоносцы, а затем много¬
Вторая Мировая
457
численные «зеро» атаковали сверху более маневренные
пикировщики, стремившиеся во что бы то ни стало сбро¬
сить на врага свой бомбовый груз. Вдобавок корабли На-
гумо, искусно маневрируя, уворачивались от атакующих
самолетов, прикрываясь при этом еще и плотной завесой
зенитного огня. Как и в Коралловом море, американцам
все же удалось поразить один японский авианосец — до¬
пустим, «Кага». Но поскольку в цель попало не так уж
много бомб, судно сталось на плаву. Так как вернуться и
пополнить боезапас бомбардировщикам было уже некуда,
у них не было и возможности завершить дело.
Скоро сражение вступает во вторую фазу. Адмирал
Флетчер, находящийся на борту авианосца «Йорктаун»,
главной ударной силы Оперативного оединения 17, узнав
о появлении японских авианосцев, тоже хотел принять
участие в сражении — но оно началось прежде, чем он по¬
дошел к противнику достаточно близко. Его самолеты
уже были готовы к взлету, когда от Спрюэнса поступило
сообщение об ужасных разрушениях на его кораблях. С
этого момента Джеку Флетчеру придется разрываться
надвое, определяя, что делать дальше. Надо заметить, что
оперативные планы и приказы, которыми он обязан был
руководствоваться, являлись не менее запутанными, чем
сложившаяся ситуация.
Приказ Нимица от 27 мая 1942 года предписывал
Флетчеру и Спрюэнсу, «применяя тактику заманивания,
нанести врагу максимальный ущерб» и по появлении
японцев атаковать их корабли с северо-востока. Перед са¬
мым отбытием из Перл-Харбор тот же Нимиц призвал
своих командиров «руководствоваться принципом разум¬
ного риска» и не атаковать превосходящие силы против¬
ника, если не появится хорошей возможности нанести
ему большой урон. Не кажется ли вам, что в момент не¬
сомненного поражения эти приказы представляются не
просто противоречивыми, но связывающим руки обоим
флотоводцам? О превосходстве вражеских сил знали до
начала сражения. Означала ли «тактика заманивания» от¬
ступление? И разве эти разговоры о «фланговых манев¬
рах» не обратились в химеру с того момента, как все аме¬
риканские силы собрались к северо-востоку от Мидуэя,
не оставив себе другой позиции для удара по японцам,
458
Часть VI
приближавшимся с юго-востока? А если все американ¬
ские авианосцы будут повреждены, не оставит ли это не¬
давно усиленный гарнизон Мидуэя на сомнительную ми¬
лость японского флота?
Джек Флетчер знал, что Хэлси очертя голову бросил¬
ся бы в бой, но ведь сам-то он не «Бык» Хэлси, который ча¬
стенько сначала действует, а потом думает. Он не может так
просто оставить Спрюэнса, которому нечем ответить на вто¬
рой удар Нагумо. Было еще только утро, и вполне возмож¬
но, Флетчер считал, что самому ему удастся избежать обна¬
ружения японцами — а значит, у него есть возможность
нанести им совершенно неожиданный удар и сравнять
счет. Он принимает решение не возвращаться в Перл-Хар-
бор, а двигаться дальше на запад, рассчитывая незамечен¬
ным приблизиться к Нагумо на расстояние атаки.
Однако его обнаруживает возвращавшийся на крей¬
сер «Тоне» японский катапультный разведчик. Перехва¬
тив его сообщение о «вражеском авианосце», Флетчер
бросает свои самолеты в атаку — возможно надеясь на¬
стичь Нагумо прежде, чем тот успеет привести свою авиа¬
цию в порядок после недавнего сражения. Силы, составля¬
ющие последнюю надежду Америки, устремляются к тому
месту, где еще недавно находился Мобильный Флот — но
застают там лишь поврежденный авианосец «Кага», двига¬
ющийся на запад в сопровождении двух эсминцев. Не об¬
наружив резко сменившее курс и отвернувшее на север
японское соединение, посланные с Йорктауна самолеты в
бессильной ярости разбомбили уже потрепанный япон¬
ский авианосец и один из кораблей сопровождения.
Но пока американцы расправлялись с «Кага», флаг¬
ман Флетчера сам стал объектом яростной ответной ата¬
ки. Оставшиеся невредимыми три авианосца Нагумо, во
время продуманного отхода на север приведя в порядок
свои самолеты, обрушили второй удар на обнаружен¬
ный несколькими гидропланами «Йорктаун», к закату
превратившийся в покореженную, охваченную пожарами
груду железа. Когда вернулись самолеты Флетчера, сесть
им было уже некуда. Всего за один день «Хорнет» отпра¬
вился на дно, «Йорктаун» был изуродован, получив
страшные пробоины, а оставшийся на плаву горящий
«Энтерпрайз» оказался (как и «Лексингтон» в Корал¬
Вторая Мировая
459
ловом море) легкой добычей для японских субмарин. Он
был торпедирован и затонул незадолго до рассвета сле¬
дующего дня — 5 июня. После того как к ночи боевые
корабли японцев сомкнулись возле «Пункта Удачи»,
чтобы уничтожить поврежденные американские суда и
качавшиеся на волнах сбитые, но не затонувшие самоле¬
ты, «чудо Мидуэя» превратилось в безжалостную бойню.
За несколько следующих дней японские эсминцы подо¬
брали с воды много спасшихся — как своих, так и аме¬
риканцев — но последние интересовали победителей
лишь с точки зрения сведений, которые можно получить
от них об оборонительной системе Мидуэя или Гавайев,
перед тем как их казнят1. Поражение лишило морскую
авиацию США лучших пилотов и авиационных техни¬
ков, в то время как многие сбитые над океаном японские
летчики были спасены и могли летать снова.
Первым последствием поражения американских ВМС
неизбежно должна была стать потеря самого атолла Ми¬
дуэй. Налет бомбардировщиков Мобильного Флота Нагу-
мо привел к почти полному уничтожению оборонитель¬
ных сооружений, аэродрома и находившихся на нем не
успевших улететь самолетов2. Но на бомбежке дело не
1 Нам неизвестно, чтобы японские моряки (а не сухопутные
войска) занимались уничтожением пленных — особенно в
первый период войны.
2 Здесь возникает закономерный вопрос: а почему в изложен¬
ной автором альтернативе базовая авиация Мидуэя не пред¬
приняла никаких действий и даже не смогла оказать сопротив¬
ления? Напомним, что аэродром острова Сэнд-Айленд (одного
из трех, составлявших атолл) имел три взлетно-посадочных
полосы, здесь находилось 28 истребителей («Буффало» и
«Уайлдкэт»), до 40 пикировщиков «Доунтлесс», шесть торпе¬
доносцев «Эвенджер» и четыре двухмоторных «Митчелла»,
тоже способных нести торпеды — а также 17 четырехмотор¬
ных «Летающих крепостей». Между прочим, остров имеет зна¬
чительное преимущество над авианосцем — с него легче взле¬
тать и его нельзя пустить ко дну. В Текущей Реальности сра¬
жение началось именно с воздушной битвы над атоллом Мидуэй,
после которой японцы недосчитались 67 самолетов (!) — 38 сби¬
тых и 29 поврежденных, которые не смогли больше принять
участия в сражении и ушли на дно вместе со своими кораб¬
460
Часть VI
кончилось: за ней последовал обстрел острова орудиями
крейсеров, а затем еще и главным калибром линкоров Яма¬
мото. 16- и 18-дюймовые снаряды дробили коралл в пыль.
Американский гарнизон, даже будучи предварительно уси¬
ленным, не мог долго противиться такому натиску — осо¬
бенно после высадки японцев на берег. Однако захват базы
стоил японцам большой крови и так прославил защитни¬
ков острова, что со временем оборона Мидуэй стала симво¬
лом героизма американских моряков. Появился даже обы¬
чай прибавлять слово «Мидуэй» к названиям баз ВМС как
знак почетного отличия: Мидуэй-Аламо, Мидуэй-Уэйк
или Мидуэй-Батаан1.
В распоряжении Нимица на Тихом океане остался
всего один авианосец — вышедший из Сан-Диего «Са¬
ратога». -Разумеется, Хэлси порывался броситься на
врага, чтобы «вцепиться ему в глотку», но Нимиц чув¬
ствовал, что задуманная им система стратегической обо¬
роны обратилась в ничто из-за его собственной чрезмер¬
ной пылкости. Он последовал предчувствию — нет, это
был разумный расчет, основанный на оценке разведыва¬
тельных данных, только вот нить, стягивающая эти по¬
нятия воедино, оказалась слишком уж тонкой. А ведь
казалось, что японцы ни за что не разгадают его план.
Он рискнул флотом — и вот итог: флот потерян. Как
могла удачная стратегическая разведывательная опера¬
ция привести к столь катастрофическому поражению?
И как могло случиться что он, рассчитав все совершен¬
но верно, оказался разгромлен наголову? Это останется
тайной до конца войны.
лями. Что характерно — вывести из строя взлетные полосы на
Мидуэе при этом не удалось. Затем последовал ответный удар
базовой авиации по японским авианосцам. В нашей Реальнос¬
ти он оказался безрезультатным, поскольку был плохо скоор¬
динирован — но в альтернативе, созданной Теодором Куком,
имелась возможность увязать его если не с атакой ОС 16, то
хотя бы с налетом группы «Энтерпрайза».
1 Насчет Аламо еще можно согласиться, но при чем тут Уэйк
или Батаан, оставшиеся в глубоком японском тылу? Кроме
того, если название Уэйк действительно звучит героически, то
Батаан является лишь символом грандиозного позора амери¬
канской армии.
Вторая Мировая
461
Затяжная война
А теперь попытаемся поразмыслить о стратегической си¬
туации, сложившейся после победы японцев у атолла
Мидуэй, а также об альтернативах дельнейшего развития
событий.
Баланс военно-морских сил на Тихом океане реши¬
тельно изменился в пользу Японии и должен был остать¬
ся таким до конца 1942 года — а возможно, и всю первую
половину 1943. В начале июня 1942 года США располага¬
ли всего шестью авианосцами, и в случае потери Ними-
цем трех из них восстановить мощь флота в короткий
срок было технически невозможно. К оставшимся трем
авианосцам было нечего добавить до конца 1942 года —
срока, на который намечался ввод в строй первых кораб¬
лей типа «Эссекс». Однако план пополнения флота пре¬
дусматривал спуск на воду шести авианосцев в 1943 году,
семи — в 1944 году и еще трех — в 1945 году. Иными
словами, если исключить возможные потери, к концу 1943
года американские адмиралы могли располагать в луч¬
шем случае десятью авианосцами. Поскольку американ¬
ский авианосный флот на Тихом океане был практически
уничтожен, США оставалось или отозвать остававшиеся
авианосцы с Атлантики, где они осуществляли задачу
воздушного прикрытия морских конвоев и наступатель¬
ных операций, либо перейти на Тихоокеанском театре во¬
енных действий к пассивной обороне.
Позиции Японии были несравненно сильнее. После
сражения у Мидуэй инициатива перешла к ней (тогда как
в реальной истории — к США). «Секаку» и «Дзуйкаку»,
два авианосца, поврежденные в Коралловом море и нуж¬
давшиеся в ремонте и пополнении экипажей, были гото¬
вы вернуться в строй и влиться в состав Мобильного
флота уже вскоре после успешного сражения. А к середи¬
не 1942 года ожидалось пополнение флота еще двумя
авианесущими кораблями» Это позволяло задействовать в
будущих операциях по четыре, а то и пять авианосцев од¬
новременно — даже учитывая, что какой-то корабль будет
находиться на ремонте или пополнять запасы. На опреде¬
ленное время за японцами закреплялось превосходство в
462
Часть VI
новейших средствах ведения морской войны; и это при
том, что Ямамото сохранял свою приверженность линко¬
рам, еще недавно считавшимися высшими арбитрами оке¬
анских баталий. Сомнительно, чтобы планировавшееся
американцами на ближайшее время введение в строй
большого числа легких боевых кораблей (включая даже
легкие и эскортные авианосцы) могло серьезно изменить
соотношение сил.
Во вторых, возникла угроза полной блокады Австра¬
лии — во всяком случае, со стороны Тихого океана, по¬
скольку в сложившейся ситуации американские авиация
и флот не могли помешать японцам перерезать связь Ав¬
стралии с США в районе островов Фиджи и Самоа.
Семь миллионов австралийцев рисковали оказаться в
еще большей изоляции, чем прежде, поскольку прерыва¬
ние потока снабжения грозило тем, что группировка юго-
западной части Тихого океана под командованием генера¬
ла Макартура окажется обескровленной прежде, чем
коммуникации удастся восстановить.
В третьих, единственным открытым путем в Австралию
оставался Индийский океан, однако там линии снабжения
пролегали через Индию и Цейлон, по ряду причин уязви¬
мые для японского вторжения. В Индии множились выс¬
тупления против британского владычества и за полную
независимость Индостана, а учитывая, что в Бирме британ¬
ские войска откатывались под натиском японцев, Индия в
июне 1942 года представляла собой не столько надежную
базу, сколько место потенциального взрыва.
В случае успеха предусматривавшейся японским пла¬
ном высадки на острова Атту и Кыска нельзя было ис¬
ключать возможность продвижения японцев в северной
части Тихого океана вдоль Алеутской гряды — вплоть до
Датч-Харбора. Это представляло огромную опасность в
силу того, что указанный плацдарм находился на пример¬
но равном расстоянии как от Сан-Франциско, так и до
Гонолулу (2034 мили) и на данном театре военных дей¬
ствий являлся жизненно важным. Защищенная суровыми
штормовыми морями, морозами и туманам, в случае зах¬
вата японцами эта база превратилась бы в грозную пре¬
граду на пути сил, попытавшихся бы во второй раз атако¬
вать Токио через центральную часть Тихого океана.
Вторая Мировая
463
В юго-западной части Тихого океана, вместо осуществ¬
ленной американцами в августе 1942 года операции
«Сторожевая башня», приведшей к захвату Гуадалканала,
могло иметь место почти беспрепятственное продвижение
японцев вплоть до Соломоновых островов. Это создавало
реальную угрозу аванпостам союзников на Эспириту-Сан-
то, в Новой Каледонии, а возможно — на Фиджи и Самоа.
Несмотря на трудности такого рода продвижения, каж¬
дый его этап мог бы опираться на поддержку японской
авиации наземного базирования — тогда как для проти¬
водействия этому процессу США должны были бы изыс¬
кать способ доставлять самолеты и топливо в нужное ме¬
сто в нужное время.
Кроме того, можем ли мы исключить повторение па¬
ники, подобной той, которая после Перл-Харбор охватила
западное побережье США и прокатилась даже по кори¬
дорам власти в Вашингтоне? Опять же, в случае вторич¬
ного поражения американского флота (представлявшего
собой главный инструмент борьбы именно с Японией)
могли возникнуть сомнения в правильности объявленной
Рузвельтом стратегии, направленной в первую очередь на
разгром Германии — стратегии, которая легла в основу
плана «Радуга».
Но дела могли обернуться для Америки еще хуже.
Что, если бы следующим шагом врага стало вторжение на
Гавайи? Ведь когда началось осуществление «Операции
М1», эта кампания уже находилась в стадии планирова¬
ния — поскольку в глазах Ямамото естественным продол¬
жением захвата Мидуэя и Алеутов должен был стать
удар по этому главнейшему оплоту мощи США на Ти¬
хом океане.
Вторжение на Гавайи
Заманчивая возможность вторжения на Гавайские ост¬
рова рассматривалась высшим военным руководством
Японии чуть ли не с самого начала войны. Четырнад¬
цатого января 1942 года контр-адмирал У гаки Матоме,
начальник штаба Объединенного флота и правая рука
Ямамото, доверил эту мысль своему дневнику: Японии над¬
лежит предпринять попытку «в течение июня захватить
464
Часть VI
Мидуэй, Джонстон и Пальмиру, разместить на этих ос¬
тровах нашу авиацию, а после того, как эти задачи бу¬
дут выполнены, мобилизовать все имеющиеся силы для
вторжения на Гавайи — попытавшись в то же время
уничтожить вражеский флот в решающем сражении».
Он знал, что подобный план встретит немало возражений,
однако, приводя доводы в пользу необходимости его
осуществления, писал: «Какой удар может оказаться
для США более тяжким, чем потеря флота и Гавайских
островов?.. Попытка вторгнуться на Гавайи и дать при
этом решительное морское сражение может показаться
безумным планом, однако шансы на успех отнюдь не
малы... По прошествии времени мы можем потерять те
преимущества, которые успели приобрести в ходе вой¬
ны. Более того, пока мы будем терять время в пассивном
ожидании, враг может нарастить свою мощь... Уничто¬
жение американского флота будет означать то же са¬
мое и относительно британского флота. Тогда мы полу¬
чим полную свободу действий. Таким образом,
предложенный план представляет собой кратчайший
путь к завершению войны...»
Победа японцев при Мидуэе не могла не придать весу
каждому из приведенных доводов.
В том, что следующей после Мидуэй целью Император¬
ского флота стали бы именно Гавайи, почти нет сомнений.
Благодаря замечательному труду сотрудника Гавайского
университета Джона Стивена «Гавайи под Восходящим
Солнцем: замыслы японцев после Перл-Харбор» мы име¬
ем четкое представление о том, как в течение 1941 — 1942
годов разрабатывались планы вторжения на острова. Ра¬
зумеется, практическое их осуществление было сопряжено
с огромными трудностями. Бросок японцев на Перл-Хар¬
бор в любом случае представлял рискованный ход — но
у него было куда больше шансов оказаться удачным в том
случае, если бы американские авианосцы были потопле¬
ны, а Гавайские острова изолированы с востока японски¬
ми авианосцами и подводными лодками. В такой ситуа¬
ции Ямамото, конечно же, предпринял бы попытку
вторжения — сумей он получить от Императорской ар¬
мии поддержку живой силой, авиацией и необходимыми
припасами. Несмотря на риск, огромную пользу, которую
Вторая Мировая
465
могла бы извлечь Япония из успешной высадки на Оаху,
трудно переоценить. Можно даже привести доводы в
пользу того, что единственным способом отсрочить пора¬
жение и завершить войну на приемлемых условиях для
Японии было бы именно полномасштабное нападение на
острова в самом начале войны — но это уже уведет нас в
сторону от избранной нами контрафакту ал ьной дороги.
Вторжение на Гавайи в рамках «Восточной опера¬
ции» планировалось осуществлять поэтапно, в течение не¬
скольких месяцев, хотя (как предполагается в данном сце¬
нарии) одержи японцы у Мидуэя убедительную победу, в
военном руководстве наверняка поднялись бы голоса в
пользу ускорения кампании. Ударить немедленно означа¬
ло воспользоваться замешательством (если не сказать па¬
никой) американцев, но одновременно это было чревато
серьезной опасностью. Оаху, остров, где располагалась
база Перл-Харбор, защищали грозные укрепления, много¬
численный гарнизон и сильная авиация, и не ослабив его
оборонительного потенциала, нечего было и помышлять о
штурме. Чтобы японский меч оставался острым, авианос¬
цы нуждались в ремонте, а команды — в отдыхе. Ямамото
не мог сразу после победы у Мидуэя бросить флот к Га¬
вайям, даже сумей он обеспечить его достаточным количе¬
ством топлива. Кроме того, для успеха задуманного япон¬
ским ВМС требовалась готовность армии предоставить
людей и самолеты, причем в количестве, значительно пре¬
вышающем согласованное до Мидуэя. В свете постоянного
противодействия наступательным планам флота, в течение
всей войны оказывавшегося руководством сухопутных сил,
это выглядело бы весьма нелегкой задачей. Но великая по¬
беда у Мидуэя вполне могла превратить японских генера¬
лов в пламенных сторонников такой кампании — хотя на
самом деле лишь немногие в японском руководстве разде¬
ляли уверенность Ямамото в том, что захват Гавайев вы¬
нудит американцев пойти на переговоры о мире.
Кажется наиболее вероятным, что исполнение плана
должно было начаться с постепенного продвижения с ост¬
рова на остров — начиная с атолла Пальмира, важного
промежуточного аэродрома на пути в южную часть Тихо¬
го океана, и кончая островом Самоа, где военно-воздуш¬
ная и морская база Японии могла быть организована уже
466
Часть VI
к сентябрю. Таким образом, полномасштабный удар по
Гавайям представлялось реальным нанести не ранее кон¬
ца 1942 года — возможно, в декабре. Для этого требова¬
лось привлечь еще несколько авианосцев, переоборудо¬
вать в легкие авианосцы плавбазы гидросамолетов, а
также осуществить иные, поистине грандиозные меропри¬
ятия. Но урон, нанесенный военной мощи США у Мидуэя,
делал все это возможным. В соответствии с планом «Фид¬
жи—Самоа», разработанным еще до сражения за Мидуэй,
японцы словно гигантской косой прошлись бы по югу и
юго-западу Тихого океана, перерезая коммуникации, свя¬
зывавшие Австралию с Гавайями и Западным побережь¬
ем США. Захвату подлежали Новая Каледония, Фиджи,
Самоа, а возможно, и Таити. Каждый скачок обеспечивал
поддержку следующего. Этот процесс должен был сопро¬
вождаться высадкой на атоллах Джонстон и Пальмира, в
результате чего Гавайи остались бы единственным фор¬
постом США в центральной части Тихого океана.
Соединенные Штаты постоянно усиливали оборону
Гавайских островов, и если в декабре 1941 года там раз¬
мещалось 40 ООО солдат американской армии, то к апрелю
1942 года их число составило приблизительно 65 000.
Планировалось и дальнейшее усиление гарнизонов —
как на Оаху, где находились город Гонолулу и база Перл-
Харбор, так и на «Большом острове», лежавшего в не¬
скольких сотнях миль к юго-востоку.
Но такое наращивание военной мощи порождало
свои проблемы. В действительности Гавайи вовсе не яв¬
ляются райской землей, какой представляют их туристи¬
ческие проспекты и вербовочные брошюры флота. Про¬
довольственное обеспечение армии и гражданского на¬
селения (особенно большой массы людей, сосредоточен¬
ной в Гонолулу) в случае прекращения морских рейсов
представляется почти неосуществимой задачей. Сельское
хозяйство Гавайев (кроме, разве что, выращивания анана¬
сов и сахарного тростника) в то время было развито
весьма слабо, и поэтому острова даже в мирное время
полностью зависели от ввоза продовольствия извне.
Большая часть припасов поступала из портов Западного
побережья США, находившихся в двух тысячах миль
морского пути. По оценкам, сделанным накануне войны,
Вторая Мировая
467
запасов провизии на Гавайях могло хватить лишь на не¬
сколько недель.
Функционирование Перл-Харбора и прочих военных
объектов зависело от местной рабочей силы, причем 160 ООО
жителей Оаху (то есть более 40% всего населения остро¬
ва) составляли те, кого в Японии называли «дохо», что
значит «соотечественники». Этот термин объединял всех
этнических японцев на родине и за рубежом, вне зависи¬
мости от гражданства. Следует сказать, что при планиро¬
вании обороны островов перед войной американское ко¬
мандование оценивало лояльность второго поколения
японских переселенцев (так называемых «нисей») до¬
вольно высоко — департамент по управлению островами
даже рекомендовал набирать из них солдат. В отличие от
драконовской практики, имевшей место на Западном побе¬
режье, где этнические японцы (в том числе и имевшие
американское гражданство) стали объектом пристально¬
го внимания со стороны спецслужб1, на Гавайях было ин¬
тернировано менее 1% жителей японского происхождения.
Но, несмотря на это, японское военное руководство всерьез
рассчитывало, что их «братья» встретят появление Импе¬
раторских сил антиамериканским восстанием, и намерева¬
лось в дальнейшем широко использовать опыт местных
жителей при управлении архипелагом.
Какими средствами располагала Америка для того,
чтобы отстоять Гавайи, наладить снабжение находивших¬
ся весьма многочисленных экспедиционных сил или даже
организовать какую-либо широкомасштабную военную
операцию с Западного побережья? Прямая воздушная
связь между США и Гавайями исключалось в силу того,
что ни один бомбардировщик или транспортный самолет
(за исключением В-29, в массовом порядке начавшего по¬
ступать на вооружение лишь в середине 1944 года) не мог
одолеть такое расстояние с полной загрузкой. Как мы ви¬
дели выше, победа японцев у Мидуэя лишила Америку
авианосцев, способных воспрепятствовать вторжению, а
для того, чтобы отбить Гавайи, окажись они во власти
1 Этот эвфемизм обозначает масштабные депортации этни¬
ческих японцев, по сравнению с которыми сталинские высыл¬
ки чеченцев или крымских татар выглядят мелкой забавой.
468
Часть VI
Японии, потребовалась бы морская операция такого масш¬
таба, что подготовить ее США смогли бы только к концу
1943 года. Выигрыш Японии от затяжной Гавайской кампа¬
нии был очевиден — особенно в сопоставлении с той це¬
ной, в которую она должна была обойтись Соединенным
Штатам. Без прикрытия с моря «американский Гибралтар»,
столица федеральной территории Гавайи город Гонолулу,
база Перл-Харбор и остров Оаху не были полностью за¬
щищены от нападения. Оснобой их обороны, на считая бере¬
говой артиллерии, являлась размещенная на аэродромах
Оаху авиация. Однако даже в эпоху, когда самолеты могли
вести патрулирование и наносить удары на большом уда¬
лении от берега, способность аэропланов держаться в воз¬
духе все равно зависела от морских поставок горючего:
Наиболее вероятным сценарием финального японско¬
го удара по Гавайским островам представляется сильный
отвлекающий удар по Оаху, высадка на «Большом остро¬
ве» (Гавайи) с целью обеспечения безопасности аванпос¬
тов на Хило и последующее ускоренное строительство
аэродромов. Как только Императорский флот доставит с
юга бомбардировщики, истребители и горючее, японская
базовая авиация начинает регулярные налеты на Охахо.
Далее должна следовать серия жесточайших воздушных
боев, но, несмотря на мужество и выучку американских
пилотов, без поддержки с моря они не смогут сдерживать
натиск врага до бесконечности. Бои потребуют восполне¬
ния потерь личного состава и техники — не говоря уж о
топливе и боеприпасах, а попытка направить к островам
караван транспортных судов может быть легко пресечена
японским флотом. Если никакого «восстания» так и не
разгорится, то гражданские объекты на острове будут под¬
вергаться бомбежке, все более безжалостной по мере исто¬
щения возможностей американской истребительной авиа¬
ции. Нет сомнения в том, что прямая атака на
Перл-Харбор для японцев была бы самоубийством, к
тому же американский гарнизон наверняка постарался бы
сделать неприступным наиболее удобное для высадки се¬
верное побережье Оаху. Однако вполне возможно, что
после истощения боевых возможностей американской
авиации и долгого обстрела береговых оборонительных
сооружения японской корабельной артиллерией на берег
Вторая Мировая
469
были бы выброшены элитные воздушно-десантные под¬
разделения, подобные действовавшим в Индонезии. После
разрушения оборонительных сооружений и истощения
припасов гарнизон острова был бы полностью обескров¬
лен, что вполне могло привести к позорному падению ти¬
хоокеанского бастиона Америки.
В имперских“ архивах не сохранилось каких-либо пла¬
нов расширения Гавайской операции далее на восток. Но
даже при малой вероятности действия здесь силами фло¬
тов или эскадр удачные крейсерские рейды по пресечению
отчаянных попыток послать на острова подкрепление дол¬
жны были отрицательно повлиять на боевой дух амери¬
канцев. Тому же способствовали и рейды японских субма¬
рин к находившемуся в 2000 милях к северо-востоку
Западному побережью США, равно как и обстрелы изоли¬
рованных американских аванпостов. Более того, охотничьи
стаи субмарин могли парализовать прибрежные морские
сообщения — во всяком случае, до установления там регу¬
лярного дальнего патрулирования, какое было организова¬
но в Атлантике. Развертывание нескольких подводных ло¬
док у берегов Панамы могло затруднить судоходство по
важнейшему межокеанскому пути, пусть даже эти субма¬
рины и не могли оставаться на месте долгое время. Поми¬
мо всего прочего, японцы имели возможность нанести
удар непосредственно по Панамскому каналу. Летчики-
смертники «камикадзе» на набитых взрывчатками самоле¬
тах с запасом топлива только в один конец могли вызвать
невероятный хаос, если бы им удалось нанести серьезные
повреждения хотя бы одному шлюзу1. Эта угроза связыва¬
ла американские силы еще больше.
1942. Год решений
Последовавшие одна за другой катастрофы — разгром у
Мидуэя и потеря Гавайев — поставили Объединенный
1 «Камикадзе» и другие смертники появились в Японии лишь
в 1944 году как следствие нараставшего отчаянья, вызванного
безнадежно проигрываемой войной. Никакой «самурайский
дух» не позволил бы командованию флота или ВВС организо¬
вывать отряды смертников в ходе успешной кампании.
470
Часть VI
Комитет начальников штабов перед нелегким выбором.
Следовало определить, какой театр военных действий —
тихоокеанский или европейский — должно признать прио¬
ритетным. Летом 1942 года по всему миру союзникам на¬
носились тяжкие удары. В России нацисты рвались к
Сталинграду на Волге и богатому нефтью Кавказскому
региону. Германский «Африканский корпус» уже стоял у
ворот Египта, тогда как в Атлантике ширилась смертонос¬
ная подводная война. В июне немецкие субмарины отпра¬
вили на дно суда союзников суммарным водоизмещением
в 700 ООО тонн, а в ноябре потерям предстояло достигнуть
высшей точки — 802 ООО тонн. И в такой ситуации генера¬
лу Макартуру и президенту Рузвельту приходилось от¬
влекать значительные ресурсы на противодействие япон¬
ской угрозе западному побережью США. Согласие между
Англией и Америкой, базировавшееся на признании перво-
степенности европейского ТВД и борьбы против Гитлера,
могло оставаться формальным стратегическим приорите¬
том, однако суровая реальность происходящего на Тихом
океане, несомненно, потребовала бы существенной коррек¬
тировки практических действий. Как, например, в сложив¬
шихся обстоятельствах могли осуществляться военные по¬
ставки из США в СССР1?
Когда между Калифорнией и захваченными Японией
Гавайями не осталось ничего, способного защитить побе¬
режье, по стране прокатилась волна требований направить
все возможные силы и средства — войска, технику, снаря¬
жение, припасы — на обеспечение безопасности собствен¬
ной территории. Ограниченные возможности берегового
авиационного патрулирования могли привести к отзыву
из Британии главного стратегического оружия США —
предназначавшихся для налетов на Германию «Летающих
крепостей» В-172, и превращению их в самолеты береговой
обороны. Правда, применение В-17 на Филиппинах и в
операциях возле Мидуэя показало, что тяжелые бомбарди¬
1 На советских транспортах через северную часть Тихого оке¬
ана — как и шла в действительности основная масса грузов.
2 В действительности существенные бомбардировки Герма¬
нии американской стратегической авиацией начались только
весной 1944 года.
Вторая Мировая
471
ровщики не слишком эффективны при борьбе с корабля¬
ми — но что поделать, если ничего лучшего все равно нет!
Конечно, в первую очередь надлежало увеличивать
производство военной продукции — но и тут имелось
немало проблем, одной из которых, как ни странно, являл¬
ся патриотизм. Мужчины трудоспособного возраста рва¬
лись в армию, так что страна испытывала затруднения не
только с материальными, но и с людскими ресурсами. Ра¬
зумеется, даже в таких обстоятельствах Америка могла
произвести больше военной техники, нежели весь осталь¬
ной мир: вопрос заключался в том, могла ли она сделать
это вовремя?
Не исключено, что в 1942 году стремление увеличить
численность американской армии более чем до ста диви¬
зий внесло бы сумятицу во все ранее составленные моби¬
лизационные планы, а также схемы и расписания, свя¬
занные с производством, снабжением и подготовкой
персонала. Адмиралу Эрнесту Кингу и генералу Джор¬
джу Маршаллу при определении приоритетов при¬
шлось бы выдерживать сильнейшее давление. Впослед¬
ствии реалистическая позиция могла снова возобладать
над мобилизационной суматохой, однако это замедлило
бы движение по истинно американскому пути, позволяю¬
щему, создавая качество, качество и еще раз качество, до¬
ставлять все необходимое в нужное время в нужное мес¬
то, равно как и куда угодно.
Нам представляется, что вопреки чаяниям Ямамото и
некоторых других японских стратегов, захват Гавайев от¬
нюдь не подвиг бы руководство Соединенных Штатов к
мирным переговорам. Доказательством тому могут слу¬
жить слова, произнесенные президентом Рузвельтом в
Конгрессе 8 декабря 1941 года. «Не имеет значения, сколь¬
ко потребуется времени для того, чтобы справиться с
этим спланированным вторжением. Но народ Америки в
своей праведной мощи добьется полной и окончательной
победы»1. Однако долгая борьба за острова (даже с уче¬
том того, что она наверняка ослабила бы и японский
флот) могла серьезно истощить Америку. И тогда бы все
1 Честно говоря, Сталин в подобной ситуации выражался ла¬
коничнее и убедительнее...
472
Часть VI
чаще начали бы раздаваться голоса, твердящие о том,
что отвоевание Гавайев не стоит времени и усилий, ко¬
торые придется затратить на строительство огромного
ударного флота.
Представляется вероятным, что после победы японцев
у Мидуэя и оккупации Гавайских давняя мечта амери¬
канских стратегов о постеценной подготовке вторжения в
Японию путем захвата все более близких к ней остроров и
размещении на них своих баз, превратится в военно-исто¬
рический реликт. Однако, хотя бы в теории, еще будет со¬
храняться возможность осуществления альтернативного
кошмара, пугавшего японских стратегов еще до войны —
наступления американцев через Аляску.
В свете этой возможности становится понятен повы¬
шенный интерес Ямамото к Алеутским островам. Един¬
ственный прямой путь из Америки в Японию при сло¬
жившихся обстоятельствах пролегал через приполярные
льды и туманы. Так называемый «Великий круговой
путь», связывавший Сан-Франциско с Манилой, проходил
прямо через Токио. Но чтобы сделать такое наступление
реально осуществимым, потребовалось бы не просто за¬
вершить начатое в феврале 1942 года строительство Ал-
канской дороги, обеспечивавшей прямой наземный путь в
центральную Аляску. Нет, здесь была бы нужна «Аляскин¬
ская супер дорога» — не только шоссе, но и цепь аэродро¬
мов, причалов; баз снабжения и тому подобного на всем
пути от западной Канады и Сиэтла (штат Вашингтон), до
Датч-Харбора, и даже далее. Проект воистину грандиоз¬
ный — хотя Америка и Канада могли бы воплотить его в
жизнь, сочти они это необходимым.
Всякий, изучающий историю Второй Мировой вой¬
ны, сталкивается с аксиомой: используя свой индустри¬
альный потенциал, Америка всегда создавала то, что ей
требовалось создать. После Перл-Харбора она показала
способность к сплочению и мобилизации всех сил. Од¬
нако непрекращающаяся череда неудач — утрата Фи¬
липпин, отступление из западной части Тихого океана,
потеря союзниками стратегических ресурсов Голланд¬
ской Ост-Индии, а особенно — гибель флота у Мидуэя
и падение Перл-Харбора, могли поколебать даже эту
решимость.
Вторая Мировая
473
Эндшпиль
Значит ли это, что Америка должна была проиграть вой¬
ну? Маловероятно, учитывая ее гигантские экономические
возможности. Однако после поражения у Мидуэя победа
над Японией стала бы еще более трудновыполнимой зада¬
чей. И суть проблемы не только в восполнении потерь:
дело в том что в этом случае с июня 1942 года инициатива
в боевых действиях надолго закреплялась за Японией. То
есть Америке приходилось сосредоточивать ресурсы на
обороне собственной территории — что не могло не при¬
вести к затягиванию войны в Европе. А это, в свою очередь,
давало Германии время, чтобы поставить на поток произ¬
водство своего «супероружия». Технический прорыв Гер¬
мании в области реактивного оружия, и та грозная сила,
которую представляли собой ракеты (особенно «Фау-2»),
существенно осложнили бы остановку на европейском те¬
атре венных действий. А для миллионов узников лагерей
смерти, чьи судьбы не очень-то волновали союзников, на¬
цистское «окончательное решение» могло и вправду стать
окончательным.
Продолжение войны означало также продолжение
японской оккупации Восточной Азии, а значит, и всех свя¬
занных с ней ужасов и страданий. Массовая мобилизация
японцами трудовых ресурсов в Китае и Малайе могла по¬
влечь за собой новые, неисчислимые жертвы. Ну и, наконец,
последнюю, неизмеримо большую, чем та, что была уплачена
в 1945 году, дань человеческими жизнями пришлось бы
уплатить под градом атомных бомб самой Японии. Разуме¬
ется, при том допущении, что, несмотря на все дополнитель¬
ные трудности, связанные с катастрофой 1942 года, власти
США сочли бы возможным финансировать не сулившие
скорой практической отдачи программы большой науки, к
которым относился и «Манхэттенский проект».
Элихью Роуз
Спасшиеся авианосцы
Элихью Роуз преподает военную историю в
Нью-Йоркском университете.
Когда 7 декабря 1941 года ударные япон¬
ские самолеты внезапно обрушились на
Перл-Харбор, Тихоокеанский флот Со¬
единенных Штатов оказался для них
легкой добычей. Почти весь — но все же не
весь. В ловушке оказались линкоры, эсминцы,
подводные лодки и множество вспомога¬
тельных судов — однако трем авианосцам
удалось избежать гибели. Чтобы смягчить го¬
речь потерь, боги войны сделали военно-
морским силам США маленький подарок:
«Саратога» проходила капитальный ремонт
на Западном побережье, «Лексингтон» дос¬
тавлял самолеты на Мидуэй, а «Энтерпрайз»
находился с той же миссией у острова Уэйк.
Им довелось участвовать в других сра¬
жениях. «Лексингтон» погиб в Коралловом
море, «Саратога» заслужил семь «Боевых
звезд», внеся важный, хотя и не решающий,
вклад в достижение победы.
Однако именно самолеты с «Энтерпрай-
за» (а также с авианосца «Йорктаун») пото¬
пили у атолла Мидуэй четыре японских
Вторая Мировая
475
авианосца, переломив ход отчаянного сражения, нанеся
смертельный удар по надеждам японцев захватить Миду¬
эй и Гавайи и не позволив им развернуть боевые дей¬
ствия на Цейлоне и в Австралии. То было величайшее
морское поражение Японии с 1592 года, когда японский
флот уничтожили корейские броненосцы. Как справедли¬
во отмечает Сэмюэль Эллиот Морисон, Мидуэй изменил
весь ход войны на Тихом океане. Но представьте себе, чем
могла бы обернуться эта историческая битва, не выйди
«Энтерпрайз» в плавание за несколько дней до того
страшного декабрьского утра...
Стивен Э. Эмброуз
Несостоявшийся «День Д»
Атомные альтернативы Европы
В военной истории нередки случаи, когда
судьбы могущественных держав зависели от
капризов погоды. Мы уже знаем, как повлия¬
ли на ход событий сырость и грязь 1529 года,
шквал, разогнавший Испанскую Армаду, ту-
ману позволивший Вашингтону увести армию с
Лонг-Айленда. Но мало когда воздействие по¬
годы имело столь далеко идущие последствия,
как в «День Д». Шестое июня 1944 года стало
поворотным пунктом не только в военном, но
и в политическом отношении, ибо этот день
определил магистральный идеологический путь
для Западной Европы на половину столетия.
Но чтоу если бы высадка союзников в Норман¬
дии была отменена или провалилась? Что, если
бы знаменитое «окно» — короткий перерыв в
терзавшей Европу буре — так бы и не от-
крылосьу вынудив Дуайта Эйзенхауэра оста¬
новить вторжение или проводить операцию
в крайне неблагоприятных условиях? Мог ли
шторм сыграть на руку немцам, не дав союз¬
никам воспользоваться результатами уме¬
лой дезинформации, заставившей Гитлера и
его генералов перебросить ряд дивизий на
Вторая Мировая
477
другое направление, представлявшееся им более опасным?
По мнению Стивена Эмброуза, неудача союзников могла
повлечь за собой целый спектр возможных последствий —
от просто неприятных до устрашающих.
Если популярность истории возрождается, то это в
немалой степени является заслугой профессора Стивена
Эмброуза. Его перу принадлежат (по последним подсче¬
там) два десятка книг, включая многотомные биографии
Дуайта Д. Эйзенхауэра и Ричарда М. Никсона, а также
недавно вышедшие бестселлеры «Беззаветная храб¬
рость» (история экспедиции Льюиса и Кларка), два иссле¬
дования о завершающем периоде Второй Мировой войны в
Западной Европе — «День Д» и «Граждане-солдаты», а
также новейший труд «Товарищи».
При ретроспективном взгляде на исторические собы¬
тия мы нередко вынуждены признавать, что ход их
мог оказаться совсем иным под воздействием факто¬
ров, находящихся вне человеческого контроля —
чаще всего погодных. Ведь если такие природные явле¬
ния как приливы, отливы или смена фаз луны, могут пред¬
сказываются заранее, то другие — например, ветер, облач¬
ность или волнение — трудно угадать более чем за сутки,
особенно там, где климат известен своей изменчивостью.
Как, скажем, в проливе Ла-Манш.
Операция «Оверлорд» — кодовое название высадки
союзников в Нормандии, являлась, вероятно, наиболее
тщательно спланированным наступлением за всю войну.
С самого начала ЭСВКС (Экспедиционные силы Вер¬
ховного командования союзников) делали ставку на
приемлемую погоду — слабый ветер, умеренное волнение,
рассеянную облачность. Бурное море, ураганный ветер и
нулевая видимость сделали бы осуществление плана не¬
возможным.
Первоначально вторжение намечалось на 5 июня
1944 года. Первые три дня месяца погода действительно
держалась прекрасная, но затем она начала портиться. За¬
рядивший над проливом мелкий дождь усиливался, пре¬
вращаясь в хлещущий холодный ливень. На последнем
оперативном совещании, состоявшемся 4 июня в 4 часа
478
Часть VI
утра, полковник авиации Дж.М. Стрэгг, описанный Дуай¬
том Эйзенхауэром как «суровый, умудренный опытом
шотландец», сообщил командующему прогноз. Звучал он
неутешительно: давление падало, и 5 июля ожидались
сплошная облачность и штормовой ветер. Эйзенхауэр
принял решение отсрочить начало операции по крайней
мере на день.
Ранним утром 5 июня, под завывание ветра и шума ба¬
рабанившего в окна штаб-квартиры ЭСВКС дождя, Стрэг
сделал новый, наверное самый известный в военной исто¬
рии прогноз погоды, заявив, что к вечеру буря стихнет, а
во вторник, б июня, погода станет вполне сносной, каковой
и останется на протяжении примерно тридцати шести
часов. На вопрос Эйзенхауэра, точно ли он за это ручается,
Стрэг со смехом ответил, что «как известно самому гене¬
ралу, в таких делах гарантии невозможны».
— Хорошо, — промолвил Айк после некоторого раз¬
мышления — Мы дадим делу ход.
Предвидение Стрэга основывалось на интуиции в той
же мере, сколь и на научном знании: в свои двадцать во¬
семь это офицер уже успел стать опытным военным синоп¬
тиком. Другие метеорологи из соответствующих служб Ко¬
ролевского флота и ВМФ США придерживались иного
мнения и в скорое окончание шторма не верили. Впослед¬
ствии в своих мемуарах, озаглавленных «Оверлорд-Про-
гноз», Стрэг написал, что даже будь у него тогда возмож¬
ность использовать данные современных метеоспутников,
он все равно в не меньшей мере положился бы на интуи¬
цию. В чем с ним трудно не согласиться: в наши дни, когда
в распоряжении Би-Би-Си имеются технические средства,
каких Стрэг не мог себе даже вообразить, сделанные за сут¬
ки майские и июньские прогнозы в зоне Ла-Манша в по¬
ловине случаев оказываются абсолютно неверными.
А что, если бы буря не стихла и 6 июня? Эйзенхауэру
пришлось бы отложить операцию — но вся беда в том, что
19 июля, в следующий, предусмотренный планом срок, ког¬
да сочетание полнолуния и низкого прилива должно
было благоприятствовать высадке, на побережье Норман¬
дии обрушился самый яростный шторм того года.
Попытка несмотря ни на что переправиться в наме¬
ченный срок могла обернуться самыми тяжкими послед¬
Вторая Мировая
479
ствиями. Суда болтало бы на волнах как щепки, и достиг¬
шие берега люди были бы измучены качкой и приступа¬
ми морской болезни. Не было бы ни воздушного прикры¬
тия, ни парашютно-десантной поддержки — поскольку
при попытке осуществить выброску ветер раскидал бы
парашютистов по всему побережью. Качка затруднила бы
и поддержку высадки корабельной артиллерией, снизив
точность попаданий, тогда как укрытым от непогоды в
своих блиндажах и бункерах немцами ничто не мешало
косить огнем незадачливых десантников.
У Эйзенхауэра не имелось бы иного выхода кроме от¬
мены последующей высадки. В противном случае его
люди были бы перебиты или захвачены в плен, как это
случилось с участниками первой десантной операции со¬
юзников в Европе1 — злосчастной высадке в Дьеппе в
1942 году. 6 июля главнокомандующий союзными войска¬
ми обнародовал бы заготовленное заранее заявление для
прессы с признанием провала операции, а союзный флот,
поджав хвост, ретировался бы в Англию.
Эйзенхауэр отдавал себе отчет в том, что это может
стоить ему поста: потому он и подготовил вышеупомяну¬
тое заявление, приняв всю ответственность на себя. Заме¬
нять все союзное командование не имело смысла, но кто
мог занять его место? Кандидатура Бернарда Монтгоме¬
ри являлась неприемлемой для американцев, чей вклад в
операцию являлся решающим. Омара Брэдли неудача за¬
пятнала бы не меньше, чем Эйзенхауэра. Джордж Паттон
остался бы к ней непричастен — но его назначение пред¬
ставляется сомнительным в силу противодействия Монти.
Возможно, выбор остановился бы на начальнике штаба
Джордже Маршалле: он с самого начала надеялся возгла¬
вить кампанию в Европе, но президент Рузвельт счел его
незаменимым в Вашингтоне.
Между тем союзные стратеги наверняка впали бы в
отчаяние. Конечно, в их распоряжении все равно остава¬
лись огромные силы, но ведь на подготовку к осуществле¬
нию операции «Оверлорд» ушло больше года, и альтер¬
нативного плана просто не имелось. В ретроспективе
1 Первой десантной операцией союзников в Европе стала вы¬
садка в Норвегии в апреле 1940 года.
480
Часть VI
Нормандия представляется идеальным выбором, но вряд
ли союзники рискнули предпринять вторую попытку в
том же самом месте. Но если не там, то где? Побережье
Па-де-Кале было защищено гораздо лучше нормандского.
Гавр щетинился германскими пушками. Пожалуй, един¬
ственной приемлемой альтернативой являлась переброска
собранных сил для высадки на юге Франции (придание
более масштабного характера операции «Драгун»), но
это повлекло бы за собой серьезные затруднения в мате¬
риально-техническом обеспечении армии еще на пути к
Рейну — не говоря уж о Берлине. Само же по себе ос¬
вобождение Южной Франции не только не означало кон¬
ца войны, но и вообще не создавало существенной угрозы
для гитлеровской империи. Кроме того, обезопасив себя со
стороны пролива, фюрер мог, почти ничем не рискуя, на¬
править на юг любые подкрепления (когда операция
«Драгун» началась в действительности, такой возможно¬
сти у него уже не было). В долине Роны возникла бы ту¬
пиковая ситуация — такого же рода, как и в Италии.
Впрочем, несмотря на все приведенные соображения, наи¬
более вероятной альтернативой Нормандии все же оста¬
вался именно юг Франции.
Помимо сугубо военных проблем, срыв операции
«Оверлорд» породил бы и проблемы политические. Риск¬
нем предположить, что это повлекло бы падение прави¬
тельства Черчилля, сделавшего ставку на этот план. Но¬
вый кабинет получил бы мандат... — на что? На более
энергичное ведение войны? Едва ли. На переговоры с Гит¬
лером? Немыслимо! Топтаться на месте и в прямом смыс¬
ле ждать у моря погоды? Скорее всего.
Точно так же в Соединенных Штатах поставившему
все на операцию «Оверлорд» Франклину Рузвельту во¬
тум недоверия не грозил, но через пять месяцев страну
ждали президентские выборы. Не сумев должным обра¬
зом продемонстрировать американскую военную мощь,
он проиграл бы их, уступив место в Белом Доме Тому
Дьюи. Его администрация получила бы мандат ... — на
что? Думается, лишь на более активное ведение войны
на Тихом океане.
Провал «Дня Д» не снял бы для Гитлера проблему ве¬
дения войны на два фронта, ибо сосредоточенные в Брита¬
15*
Вторая Мировая
481
нии союзные силы продолжали представлять собой не¬
шуточную угрозу, однако это позволило бы ему перебро¬
сить часть войск на Восточный фронт. Но самое главное —
он мог воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы
внести раскол в противоестественный союз Запада и Вос¬
тока. Промедление с открытием Второго фронта играло на
руку Геббельсу и нацистской пропагандистской машине,
стремившейся убедить Сталина в готовности капиталис¬
тов сражаться до последней капли русской крови. Нет
ничего невозможного в том, что Гитлер и Сталин сумели
бы восстановить взаимопонимание, существовавшее меж¬
ду ними в 1939 году и восстановить прежний советско-
германский пакт. А возможно, Сталин сумел бы разгро¬
мить Гитлера в одиночку и, захватив следом за Германией
Францию, вышел к Ла-Маншу. Трудно представить себе
менее приятную перспективу.
Переориентация союзников на операцию «Драгун»,
как и соответственное возрастание советской угрозы, дол¬
жны были повлечь за собой активизацию США, Англией
и Францией воздушных налетов на Германию, а в конце
лета 1945 года это вполне могло закончиться атомной бом¬
бардировкой. Финал поистине ужасный.
Дальнейшее развитие событий представляется весьма
неопределенным. Однако можно предположить, что в об¬
разовавшийся в Центральной Европе в результате атомно¬
го удара вакуум тут же устремились бы союзные армии
из Британии и Красная Армия с востока. Могло ли это
вылиться в открытое военное столкновение и если да, то
могли ли США применить атомную бомбу также и про¬
тив Советов? Или союзники (как это и произошло в
действительности) все равно договорились бы со Стали¬
ным о разделе сфер влияния, проведя через центральную
Европу разграничительную линию?
Но если бы летом 1945 года США использовали свой
ядерный арсенал против Германии, Сталин вполне мог пе¬
ребросить часть войск с германского фронта на Дальний
Восток, что привело бы к вторжению Красной Армии на
северные острова Японии. В соответствии с этим сценари¬
ем Япония не подверглась бы атомной бомбардировке, но
оказалась бы разделенной надвое, как Германия, с установ¬
лением в северной ее части коммунистической диктатуры.
16—Альтернативная история
482
Часть VI
Сталин замышлял такое вторжение и осуществил бы свой
замысел, если бы японцы не успели капитулировать пе¬
ред США. А окажись русские в Японии, трудно сказать,
когда бы они оттуда ушли — если бы вообще ушли.
То, что срыв «Дня Д» повлек бы за собой весьма неже¬
лательные последствия, очевидно. Какими именно могли
бы они быть — лежит в области догадок. Но лично для
меня несомненно, что никакой расклад уже не мог сделать
возможной победу нацистов. Зато победа коммунистов в
Европе представляется достаточно вероятной. Коммунисти¬
ческие Франция, Германия, Италия и Нидерланды означа¬
ли бы невозможность создания НАТО и, напротив, возмож¬
ность добавления к ним коммунистической Великобрита¬
нии. Советский Союз мог стать неизмеримо могущественнее,
а отношения с ним опаснее и труднее. Перспектива безра¬
достная, но она вполне могла обернуться реальностью, если
бы у берегов Нормандии нас постигла неудача.
Роберт Коули
Советское вторжение в Японию
Роберт Коули является редактором-учреди-
телем «Ежеквартального журнала военной
истории
Теперь нам известно, что Советский Союз,
чьи армии прошли по Маньчжурии и
острову Сахалин, намеревался вторг¬
нуться на Хоккайдо, самый северный из
исконно японских островов. Это вторжение
должно было состояться за два месяца до на¬
чала операции «Олимпик» — американской
высадки на южном острове Кюсю. В то вре¬
мя, как акт о капитуляции императора Хиро-
хито ждал официального подписания в То¬
кийском заливе (состоявшегося 2 сентября
1945 года), Советы продолжали жадно по¬
глощать все новые территории и готовились
к прыжку на Хоккайдо. Из всех опасных
возможностей, какими грозила миру эпоха
«Холодной войны», этот «лягушачий пры¬
жок» мог быть чреват едва ли не самыми
тяжкими последствиями.
И дело не только в том, что всего за пару
недель и с минимальными затратами Сове¬
ты могли получить немалую долю выгод от
победы, которой союзники добивались по¬
чти четыре года и за которую заплатили
484
Часть VI
тысячами жизней. Если бы их силы вторжения захвати¬
ли на Хоккайдо хотя бы прибрежную полосу (что было
вполне возможно — летом 1945 года американцы совер¬
шали туда рейды, не встречая особого сопротивления), то
Советы получили бы возможность предъявить права и на
остров — что явно не облегчило бы выработку условий
капитуляции — а также и на создание своей зоны окку¬
пации в Токио. Представьте себе, что в годы «Холодной
войны» на Тихом океане имелся бы свой разделенный
Берлин! Впрочем, в этом имелась и положительная сторона
— Штаты могли бы блокировать советскую зону в Токио в
ответ на сталинскую блокаду Берлина в 1948 году. Словом,
такой поворот событий открывал возможность положить
кризису конец — или же, напротив, усугубить его! Следует
также принимать во внимание пагубное влияние существо¬
вания советского Хоккайдо на послевоенные преобразова¬
ния в Японии или на то сдерживающее воздействие, кото¬
рое присутствие недружественных оккупационных сил на
острове могло оказать на Штаты при принятии решения о
вмешательстве в Корее с использованием японских баз. Все
это делало весьма вероятным значительное расширение
масштабов регионального конфликта.
Можно лишь радоваться тому, что война на Тихом оке¬
ане закончилась именно так, как она закончилась. Про¬
длись она еще хотя бы на одну-две недели — и это могло
повлечь за собой бесповоротное изменение соотношения
сил между Востоком и Западом, то есть всей будущей гео¬
политической ситуации. В ретроспективе начинает казать¬
ся, что когда Гарри Трумэн предостерег Сталина от втор¬
жения на японскую территорию и диктатор в последнюю
минуту отменил операцию на Хоккайдо, то человек, став¬
ший президентом США в силу случая, принял одно из
своих важнейших решений, равное по значению приказу
об атомной бомбардировке.
Не поступи он так и я, возможно, не писал бы сейчас
эти слова.
16-4
Приложение 5
Несостоявшаяся высадка
Хоккайдо, август 1945 года
Автор нижеследующего материала должен покаяться сразу: пер¬
воначально эта статья готовилась в качестве наукообразной жур¬
нальной мистификации на тему «броня крепка и танки наши
быстры». Но оказалось, что выдумывать ничего не надо — в ходе
работы над статьей «притянутые за уши» построения неожиданно
начали подтверждаться вполне,реальными фактами...
К августу 1945 года финал Второй Мировой войны уже не
вызывал ни у кого сомнений. Германия была разгромлена, импе¬
раторская Япония могла лишь надеяться затянуть свою аго¬
нию еще на год-полтора. Тем временем будущие победители —
СССР и страны-союзники — все больше и больше отдалялись
друг от друга.
Как ни странно, в этот момент у Японии вновь появлялись
шансы если не победить в войне, то хотя бы избежать полной ка¬
питуляции, сохранить священный императорский режим и до¬
биться чего-либо похожего на статус Веймарской республики пос¬
ле Первой Мировой войны. Для этого надо было лишь попытаться
как можно искуснее сыграть на противоречиях союзников.
Самым вероятным кандидатом на роль будущего покровителя
Японии оказался Сталин. И не только потому, что СССР не нахо¬
дился в состоянии войны со Страной Восходящего солнца. Отноше¬
ния СССР и Японии, несмотря на память о войне 1904 — 1905 годов,
интервенцию времен Гражданской войны, «Антикоминтерновский
пакт» и многочисленные пограничные инциденты, оставались
486
Часть VI
вовсе не такими плохими, как это могло казаться. В империи все¬
гда была сильна группировка политиков, выступавших за сотруд¬
ничество с Россией в противовес «англо-саксонскому миру». В
мае 1941 года был подписан советско-японский «Пакт о нейтрали¬
тете», который Япония честно соблюдала даже в самые тяжелые
для СССР моменты, отказываясь таскать для немцев каштаны из
огня. И, в конце концов, при фактическом развале выполнившей
свою задачу Антигитлеровской коалиции империя Микадо могла
оказаться для СССР весьма ценным новым союзником в противо¬
стоянии союзникам прежним.
Кроме того, Советский Союз в прямом смысле держал Япо¬
нию за горло. Небольшая по площади островная империя с чрез¬
вычайно высокой плотностью населения катастрофически нужда¬
лась во ввозе продуктов питания из-за пределов метрополии.
Собственно, именно это и послужило причиной интервенции в Ки¬
тай — империи Восходящего Солнца любой ценой необходимо
было установить контроль над ближайшими к ней континентальны¬
ми сельскохозяйственными районами. К концу 1944 года эта задача
была выполнена — практически все приморские районы Китая ока¬
зались под контролем японских войск, армия Чан Кайши была от¬
теснена в глубинные районы страны и фактически прекратила
сопротивление.
Однако победа пришла слишком поздно. Ситуация на главном,
Тихоокеанском фронте неуклонно двигалась к катастрофе. Аме¬
риканские самолеты и подводные лодки безнаказанно хозяйни¬
чали в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, факти¬
чески перекрыв подвоз в метрополию продовольствия, сырья и
нефтепродуктов из Юго-Восточной Азии. Последним сельскохо¬
зяйственным районом, сохранившимся у Японии под боком, оста¬
валась Маньчжурия — богатейшая северо-восточная часть Китая,
захваченная ею еще в начале 30-х годов.
Для защиты этого жизненно важного региона Япония сделала
все, на что была способна. На протяжении всей войны здесь нахо¬
дилось больше половины японских сухопутных войск — сорок
дивизий, сведенных в Квантунскую армию. К лету 1945 года Кван-
тунская армия вместе с местными формированиями насчитывала
почти миллион человек! Однако над ними с двух сторон уже
нависала куда более могущественная сила — советские войска За¬
байкальского и двух Дальневосточных фронтов, по численности
почти в два раза превосходившие силы японцев и их маньчжур¬
ских союзников. На Ялтинской конференции в феврале 1945 года
Сталин в обмен на многочисленные уступки Черчилля и Руз¬
вельта дал обещание объявить войну Японии. Впоследствии мно¬
гие западные историки и политики назовут эти уступки чрез¬
Вторая Мировая
487
мерными и будут долго недоумевать — как это лидеры демокра¬
тических держав смогли фактически подарить Европу зловеще¬
му российскому диктатору? Но даже если не учитывать специ¬
фические интересы США в Европе, а всего лишь вспомнить, что,
готовя план штурма Японских островов, американские штабисты
заложили в него ориентировочную цифру потерь (убитыми и
ранеными) в миллион человек, то сделанные в Ялте уступки уже
не кажутся чрезмерными...
После того как блокада со стороны Тихого океана фактичес¬
ки отрезала Японию от ее заморских колоний и оккупированных
территорий, основным источником продовольствия стала Маньч¬
журия. В случае вступления СССР в войну Японские острова
даже не потребовалось бы штурмовать — железная рука голода
вынудила бы империю сдаться без боя.
В июне 1945 года Сталин по дипломатическим каналам полу¬
чил совершенно секретное японское предложение. Вкратце оно
сводилось к следующему: чтобы заручиться благосклонностью
Советского Союза, Япония готова выполнить все его требования.
То есть вернуть все, что западные союзники гарантировали
СССР в своей Потсдамской декларации — Порт-Артур, Южный
Сахалин, Курильские острова, КВЖД (несмотря на то что в 30-е
годы эта железная дорога была вполне законным порядком куп¬
лена Японией у Советского Союза) и даже северную часть Ку¬
рильских островов. Япония хотела только, чтобы СССР не объяв¬
лял ей войны и не трогал Маньчжурию. А за поставки советской
нефти она изъявила желание расплатиться остатками своего ког¬
да-то могущественного флота1.
Впрочем, какие-либо действия СССР, направленные против
Японии, и без того юридически являлись нарушением пакта о
нейтралитете от мая 1941 года. Поэтому советское руководство
оказалось перед дилеммой: нарушить международное право во
имя союзнического долга или не нарушать его — во имя соб¬
ственных интересов.
Известно, что Сталин выбрал первое. Менее известно, что он
колебался до последнего момента. Советские войска из Европы пе¬
ребрасывались на Дальний Восток уже с конца мая, о том, что гря¬
дет война с Японией, знали все. Но вот приказа на непосредствен¬
ную подготовку к боевым действиям войска не получали. В конце
июля Военный Совет Тихоокеанского флота запросил у руковод¬
ства ВМФ страны разрешение на предварительный вывод и
развертывание на позициях хотя бы части подводных лодок —
1 См.: История второй Мировой войны. Т. И. М.: Воениздат,
1980. С. 45.
488
Часть VI
и получил ничем не мотивированный отказ. Более того, лишь 5 ав¬
густа 1945 года была определена разграничительная линия между
зонами ответственности советского и американского флотов.
При этом зоной действия ТОФ фактически оказывались только
прибрежные воды СССР: в Японском море эта линия проходила
на удалении сотни миль от берега, а в открытой части Тихого
океана советские корабли вообще должны были фактически
действовать у границы советских территориальных вод. Охотское
море объявлялось совместной зоной ответственности. Характерно,
что в Корее советские войска тоже имели право продвигаться
лишь до линии 38-й параллели, территория южнее нее назнача¬
лась для оккупации американскими войсками. Подобная уступ¬
чивость Сталина тоже не может не наводить на размышления.
6 августа пришло известие о сброшенной на Хиросиму атом¬
ной бомбе, что резко изменило позицию СССР. Готова ли была
Япония сражаться с «англо-саксонским миром» до конца даже
после атомной бомбардировки — вопрос очень сложный. А в слу¬
чае неожиданной капитуляции империи у Советского Союза воз¬
никал реальный шанс упустить все. Сталин рисковать не хотел.
В ночь на 8 августа 1945 года советские войска на Дальнем
Востоке получили приказ о начале боевых действий против Япо¬
нии. Согласно этому приказу, наступление назначалось на 9 авгус¬
та — менее чем через сутки. Если сухопутные войска, как им и
было положено, уже занимали исходные рубежи для наступле¬
ния, то флот к боевым действиям, даже сугубо оборонительным,
оказался совершенно не готов. Вместо того чтобы к моменту офи¬
циального объявления войны уже находиться на отведенных по¬
зициях в готовности атаковать суда противника, подводные лод¬
ки вышли в исходные квадраты лишь через сутки после начала
войны. Естественно, все японские транспорты уже успели попря¬
таться в свои порты и без крайней нужды больше оттуда не вы¬
лезали. Поэтому, в отличие от сухопутного театра военных дей¬
ствий, морская война с Японией первую неделю протекала
исключительно вяло. Никто не мог предполагать, что именно
здесь, на море, Сталин попытается разыграть новую карту.
Спешно спланированная «на самом верху» операция предпола¬
гала вслед за захватом Сахалина высадку десанта на Хоккайдо —
втором по величине острове Японии, естественно входившем в
американскую зону оккупации. Но американцы были еще далеко,
а руководство СССР очень надеялось, что местное население
предпочтет советскую оккупацию американской. Следует отметить,
что надежды на симпатии местного населения имели под собой
некоторые основания. В отличие от Соединенных Штатов СССР
Вторая Мировая
489
не воевал с Японией и не нес ответственности за жертвы и раз¬
рушения, вызванные тотальными американскими бомбардиров¬
ками (в том числе атомными). Кроме того, Хоккайдо был по пре¬
имуществу сельскохозяйственным, а не промышленным районом;
большая часть земли в Японии все еще находилась в руках по¬
мещиков, поэтому проведение тут аграрной реформы привлекло
бы на сторону оккупационных войск практически все безземель¬
ное крестьянство. Работавший в то время в Японии советский
дипломат М.И. Иванов в своей книге «Япония в годы войны» от¬
мечал, что по завершении войны очень многие японцы действи¬
тельно интересовались, не будет ли Советскому Союзу тоже отве¬
дена зона оккупации, и даже не скрывали того, что связывают
этот вопрос с надеждой получить свой надел земли. Принц Коноэ
Фумимаро в меморандуме, предоставленном императору 14 фев¬
раля 1945 года, прямо заявил о возможности в стране «коммуни¬
стической революции». Кстати, тот же Иванов рассказывает и о
грандиозной драке между советскими летчиками и американ¬
скими морскими пехотинцами в Токио, прямо напротив импера¬
торского дворца. Причем, по его утверждению, финал битвы, когда
все американцы оказались в окружающем дворец канале, был
встречен японскими зрителями с большим восторгом...
Конечно, американцам такие действия (высадка на Хоккайдо, а
не драка перед имиерл горским дворцом) должны были крайне не
понравиться. Более того, они явились бы прямым нарушением со¬
глашения о разделе сфер влияния. Правда, нормы международного
права при этом не нарушались, поскольку данное соглашение юри¬
дически не оформлялось. А заняв как можно большее простран¬
ство на японской территории раньше американцев, Советский
Союз мог потом торговаться со Штатами уже на других условиях.
При этом для захвата территории достаточно было поставить под
свой контроль ключевые ее пункты — аэродромы, морские порты, а
также «почту и телеграф». Войск для этого требовалось совсем
немного — главным была бы не их численность, а сам факт нали¬
чия. Словом, действовал принцип «кто успел, тот застолбил».
Для высадки назначался 87-й стрелковый корпус, перево¬
зиться он должен был тремя отрядами транспортов общей чис¬
ленностью 16 судов. Судя по всему, американцы сами ждали чего-
то подобного, потому что 18 августа президент Трумэн выступил с
категорическим протестом против высадки советских войск в
Японии. Тем не менее операция не была отменена. 19 августа ко¬
мандующий 1-м Дальневосточным фронтом и командующий Ти¬
хоокеанским флотом получили приказ быть готовыми к высадке
войск на Курильские острова и оккупации северной части остро¬
ва Хоккайдо до линии Кусир — Румои.
490
Часть VI
С 21 августа первые подразделения десантного отряда начали
перебрасываться из Советской Гавани в порт Маока на западном
побережье Сахалина, накануне занятый советским десантом. Далее
они должны были двигаться в японский порт Румои на западе ос¬
трова Хоккайдо. Высадка намечалась на 22 — 24 августа. Еще рань¬
ше из бухты Улисс под Владивостоком к побережью Хоккайдо
были отправлены сразу четыре подводные лодки: Л-11, Л-12, Л-18
и Л-19. Это были лучшие подводные корабли, которыми распола¬
гал Тихоокеанский флот — большие подводные минные заградите¬
ли типа «Ленинец» XI и XIII серий. Вместо мин заграждения лод¬
ки могли брать на борт достаточно много груза и поэтому
довольно часто использовались для транспортных целей.
Обстоятельства этой операции полностью не известны до сих
пор. Опубликованы отнюдь не все документы, касающиеся похода,
а источники советских времен полны странных расхождений в
датах и цифрах. К примеру, известно, что Л-12 и Л-19 получили
приказ на выход сразу же после распоряжения командования о
проведении десантной операции — 19 августа. В официальных
работах, посвященных действиям советских ВМС против Японии,
говорится, что они должны были вести наблюдение за побережь¬
ем и препятствовать переброске морем японских подкреплений
на Южный Сахалин. Но в действительности задача ставилась
другая — высадить разведгруппы и произвести разведку обста¬
новки на побережье. До советской разведки дошли сведения о
том, что японцы якобы готовы сдать остров Хоккайдо советским, а
не американским войскам — в обмен на будущее заступничество.
Информация требовала проверки.
Численность и состав разведывательных групп на лодках
тоже неизвестны. Более того, встречаются утверждения, что лодки
должны были вести разведку на берегу только силами экипажа!
Якобы часть моряков этих лодок ранее проходила специальную
подготовку — что звучит совсем уже дико, поскольку на подвод¬
ной лодке в боевых условиях на счету каждый человек и выде¬
лять из своего числа разведчиков для выполнения задачи на
суше подводники никак не могут. То есть можно подозревать, что
разведгруппа на борту каждой лодки все-таки была.
И здесь появляется следующая пикантная деталь: официально
признано, что две другие лодки, Л-11 и Л-18, действительно везли
боевые части. Причем даже не разведгруппы, а довольно крупные
десантные отряды, пригодные для разведки боем — по 60 морс¬
ких пехотинцев, по две 45-миллиметровые противотанковые пушки,
боеприпасы и запас продовольствия на 10 суток. Дата выхода ло¬
док так и остается неясной. С этого момента официальные советс¬
кие источники начинают откровенно противоречить друг другу.
Вторая Мировая
491
Согласно архивным данным, на основе которых составлялся
известный справочник A.B. Платонова по советским подводным
лодкам 1941 — 1945 годов, обе лодки вышли из бухты Улисс 22
августа, а 25 августа прибыли в порт Маока на Сахалине. Однако
в предисловии к справочнику автор предупреждает, что из-за
противоречивости использованных источников многие приведенные
им данные могут оказаться неточными. Действительно, в других кни¬
гах говорится, что лодки пришли в Маока уже 20 августа — что
тоже выглядит малоправдоподобно (в.этот день на окраинах Ма¬
ока еще шли бои). Спрашивается, зачем вообще надо было пере¬
брасывать войска на Сахалин из-под Владивостока, да еще столь
незначительными порциями, когда Советская Гавань, где сосредо¬
точивался назначенный в десант 87-й стрелковый корпус, была в
несколько раз ближе?
Можно предположить, что лодки все-таки вышли из базы не
22 августа, а вместе с предыдущими двумя (то есть вечером 19 чис¬
ла), или на следующий день после них. Тогда все становится на
свои места, и операция обретает конкретные черты. Можно также
предположить, что на самом деле десант был на всех четырех лод¬
ках. Две с половиной сотни морских пехотинцев — это уже нема¬
лая сила, которой (при отсутствии сопротивления японцев) хва¬
тило бы для установления контроля не только над портом Румои,
но и над другими пунктами на побережье Хоккайдо.
В район Румои Л-12 и Л-19 прибыли днем 21 августа и сра¬
зу же приступили к разведке местности и подходов к порту —
ведь за ними шли Л-11 и Л-18 с десантом. С наступлением темно¬
ты лодки всплыли на поверхность и подошли к самому берегу.
По окончании рекогносцировки перед самым рассветом должна
была начаться высадка разведгрупп. Можно предположить, что
надувные лодки с Л-12 были уже спущены на воду, когда прозву¬
чал сигнал тревоги. На северной стороне горизонта в предрассвет¬
ной дымке показались силуэты кораблей противника.
На самом деле это была группа японских вспомогательных
судов, перевозящих беженцев из Отомари (ныне город Холмск на
Сахалине), но командиры лодок знать об этом не могли. Л-12 и Л-19
спешно прекратили высадку, погрузились и вышли в атаку. Око¬
ло 4 часов утра Л-19 выпустила торпеду по вспомогательной ка¬
нонерской лодке «Шинко-Мару Jsfe 2», а затем всплыла рядом с
поврежденным взрывом кораблем и открыла по нему огонь из
100-миллиметрового орудия. Однако, поднявшись на мостик, ко¬
мандир заметил на палубе атакованного судна множество граждан¬
ских лиц и приказал прекратить огонь. Лодка погрузилась, транс¬
порт с трудом доковылял до берега и выбросился на набережную.
492
Часть VI
Буквально через час Л-19 торпедировала и утопила быстроход¬
ный кабелеукладчик «Осагава-Мару» водоизмещением около
4000 тонн. Чуть позже, в 11:42, уже на самом входе в порт Румои
Л-12 трехторпедным залпом атаковала и утопила транспорт
«Тайто-Мару» (6000 тонн). По японским данным, на борту всех
трех кораблей (несших военно-морские флаги) погибло в общей
сложности 1700 человек.
К моменту окончания бойни солнце уже стояло высоко и
пытаться производить высадку разведгрупп до наступления тем¬
ноты не имело смысла. Л-19 вышла на связь с базой и доложила,
что южнее Румои кораблей противника нет, мин не обнаружено,
корабельный дозор у входа в порт отсутствует. В ответ база нео¬
жиданно приказала сменить позицию и перейти в залив Анива
(южнее Хоккайдо) для прикрытия высадки советских войск в
порту Отомари. Ряд историков связывает этот приказ с отменой
плана высадки на Хоккайдо, однако при этом уже находившиеся
в пути лодки с десантом (Л-11 и Л-18) обратно на базу возвра¬
щены не были, из чего следует, что решение на высадку пока не
отменялось.
Л-12 осталась у Румои — очевидно, следующей ночью все же
намереваясь осуществить высадку разведчиков. Ближе к вечеру
она встретила японский конвой и начала сближение с ним, но была
обнаружена самолетами противника и атакована катерами охра¬
нения. Позднее, уже в темноте, лодка выходила в атаку на транс¬
порт, но из-за большого расстояния и повреждения перископа от
атаки отказалась. А Л-19 тем временем отправилась на север.
Впрочем, на самом ли деле на север?
Как уже упоминалось выше, документы, посвященные дей¬
ствиям советских лодок у побережья Хоккайдо, противоречат
друг другу до невероятной степени. Противоречия во времени
отправления радиограмм еще как-то можно объяснить, но чем
объяснить неувязки в местонахождении кораблей и даже в ха¬
рактере их действий?
Причем это касается не только нас, но и японцев. К примеру,
около десяти вечера 22 августа (то есть уже после получения прика¬
за идти в залив Анива) Л-19 в районе мыса Нашинторо атаковала и
повредила торпедой транспорт «Тетсуго-Мару». Однако мыс На¬
шинторо находится не севернее, а южнее Румои. Выходит, лодка еще
некоторое время продолжала выполнять прежнюю боевую задачу?
Тем не менее очевидно, что в ночь на 23 августа Л-19 все же по¬
вернула на север и направилась к проливу Лаперуза. Судя по всему,
именно на этом пути она повстречала японский эскортный корабль
«Кайбо Кан 75», вечером 22 августа вышедший из Вакканая (порт на
крайней северной точке Хоккайдо) в Майдзуру. По крайней мере, в
Вторая Мировая
493
пункт назначения корабль не дошел, минных заграждений на его
пути не было, и поэтому во всех западных справочниках он числит¬
ся на счету Л-19. Каково же было удивление командира лодки, когда
рано утром 23 августа, выйдя на связь с базой, он получил строгое
распоряжение: прекратить атаки вражеских кораблей.
В ответ на распоряжение о прекращении атак командир Л-19
Кононенко недоуменно запросил, как ему теперь понимать свою
задачу. Ответ был кратким: «Ваша задача — разведка».
То есть разговора о прикрытии высадки в Отомари уже не
шло. Отныне командир лодки должен был действовать только
согласно приказу из пакета, выданного ему перед самым выходом.
23 августа в 15:22 он сообщил о том, что был атакован подводной
лодкой и что начинает форсирование пролива. Можно предста¬
вить себе чувства капитана, который сначала получает приказ о
прекращении боевых действий, а сразу же после этого подверга¬
ется атаке со стороны противника!
Официально лодка Л-19 числится погибшей на японском
минном заграждении при форсировании пролива Лаперуза.
Одни источники называют датой ее гибели 23 августа — время,
когда она, согласно последнему донесению, должна была войти в
пролив. Другие источники упоминают 24-е число, но большинство
сходится на 25 августа.
А может быть, лодка подорвалась на. мине только на обрат¬
ном пути, уже проведя два дня в Охотском море? Официальный
приказ требовал от лодки вести разведку в районе Анива, но со¬
держание приказа из пакета нам неизвестно.
Можно предполагать, что действия по второму варианту
(после отказа от высадки в районе Румои) подразумевали вы¬
садку разведгруппы в другом районе Хоккайдо.
У северо-восточного побережья Хоккайдо действительно по¬
явилась советская подводная лодка. Правда, по японским доку¬
ментам, это случилось двумя днями раньше — утром 22 августа. В
этот день в районе порта Абасири, недалеко от восточной оконеч¬
ности острова, всплывшая на поверхность подводная лодка атако¬
вала артиллерийским огнем транспорт «Дайто-Мару № 49», так¬
же шедший из Отомари с беженцами. Возможно, лодка пыталась
захватить транспорт, но он открыл ответный огонь и, по утвержде¬
нию японцев, тоже нанес лодке повреждения. По всем раскладам
подводная лодка могла быть только советской — американские
лодки с 14 августа атак не проводили не только в этом районе, но
и вообще на Тихом океане. Однако кто именно атаковал «Дайто-
Мару», остается тайной и по сей день.
Логично предположить, что это была Л-19, форсировавшая
пролив Лаперуза в указанный ею срок (в ночь с 23 на 24 августа)
494
Часть VI
и днем 24 августа уже находившаяся у северо-восточного побере¬
жья Хоккайдо, в районе порта Абасини. Правда, в этом случае при¬
ходится предположить ошибку в датировке события уже с япон¬
ской стороны. Видимо, «Дайто-Мару ^ 49» наткнулся на лодку
именно в тот момент, когда она высаживала разведгруппу — по¬
этому бой и вышел таким сумбурным. Независимо от того, уда¬
лось ли ей высадить разведчиков, Л-19 легла на обратный курс —
и погибла на мине в проливе Лаперуза, пересекая его уже при
возвращении из Охотского моря.
С уверенностью можно сказать только одно: 22 — 24 августа
1945 года в ряде точек на побережье Хоккайдо была предпринята
высадка советских разведгрупп. Причем, судя по всему, не с целью
сбора данных о структуре обороны противника и тыловых ком¬
муникаций, а с конкретной задачей — проверить, как японцы отреа¬
гируют на появление советских войск и не предпочтут ли сда¬
ваться в плен нам, а не американцам. В случае удачного
результата вслед за разведгруппами на берег должны были выса¬
диться отряды с ожидавших в море лодок Л-11 и Л-18. Далее из
Маока выходили транспорты с основными силами 87-го стрел¬
кового корпуса. И в течение трех-четырех дней остров Хоккайдо
оказывался под контролем СССР.
Очевидно, результаты произведенной разведки были при¬
знаны неутешительными — японцы не проявили стремления
сдаться в плен русским. Операция была свернута. Подробнос¬
ти ее проведения остаются тайной и по сей день...
В. Гончаров
Часть VII
ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ
Дэвид Клэй Лардж
Похороны в Берлине
Холодная война становится горячей
На протяжении сорока пяти лет разделенный
надвое Берлин являлся центром того, что Дэ¬
вид Клэй Лардж назвал «сюрреалистической
игрой, известной под именем “Холодной вой¬
ны” . Но за это время, как и во многих других
случаях, не раз и не два возникали ситуации,
когда игра могла вылиться в совсем иные фор¬
мы. Ниже Дэвид Лардж рассматривает ряд
наиболее серьезных вариантов такого рода
сценария. Что, если бы немцы и русские заклю¬
чили в 1944 году второй «пакт о ненападе¬
нии»? Могли ли мы попытаться опередить
русских и самим захватить Берлин в апреле
1945 года? Был ли у такой попытки шанс на
успех? Насколько реальной была угроза втор¬
жения Советов в Западную Европу в конце
1940-х годов? Чем могла бы обернуться наша
попытка силой воспрепятствовать блокаде
Берлина в 1948 году? С другой стороны, к чему
привело бы решение западных держав оста¬
вить город? В чем заключалась опасность пре¬
вращения Германии в «нейтральную» страну
с самостоятельной армией — вариант, пред¬
лагавшийся Сталиным в 1952 году? Что, если
498
Часть VII
бы президент Эйзенхауэр не позволил Фрэнсису Гэри Пау¬
эрсу отправиться в свой роковой полет на 11-2? Или если
бы он прибегнул к силе, чтобы пометать восточным немцам
воздвигнуть «Берлинскую стену»? Итак, мог ли Берлин
стать Сараево Третьей Мировой войны?
Дэвид Клэй Лардж, профессор истории университета
штата Монтана, является автором таких книг, как
«Меж двух огней: Европа в 1930-х годах», «Там, где блуж¬
дали призраки: Мюнхенская дорога к Третьему Рейху» и
готовящаяся к печати работа «Берлин: Роль столицы в
созидании современной Германии».
ЩШ олодная война» длилась так долго, что в обоих ла-
V герях разделенного мира многие люди привыкли
11 П воспринимать ситуацию как нечто «нормальное»
я ш и даже неизбежное. Они не верили ни в наступ¬
ление перемен, ни в то, что исторические обстоятельства
могли сложиться как-то по-иному. Однако на самом деле
сорокалетнее противостояние, известное нам под названием
«Холодной войны», отнюдь не было исторической неизбеж¬
ным — во всяком случае, в той форме, в какой оно нам изве¬
стно сейчас. Возможности для осуществления других вари¬
антов развития событий появлялись неоднократно, особен¬
но на ранних стадиях конфронтации.
Чаще, чем где бы то ни было, они возникали там, где
завершилась война в Европе — в Германии, и прежде всего
в Берлине. В этом месте недавние союзники, превратившие¬
ся в соперников, сошлись лицом к лицу и танк к танку.
Но существовала вполне реальная возможность того,
что сюрреалистическая игра, названная «Холодной вой¬
ной», могла не начаться совсем, а Германия вполне могла
избежать участи главного игрового поля и наиболее же¬
ланного приза в этом матче. А окажись она выведенной из
игры, сама природа состязания, равно как и соотношение
сил его участников, стали бы совсем иными.
Союзники занимают Берлин
Все знают об открывшем для Германии возможность для
вторжения в Польшу, заключенном нацистами с Советским
Третья Мировая
499
Союзом в августе 1939 года «Пакте о ненападении»1, од¬
нако куда менее известен тот факт, что Гитлер обдумы¬
вал возможность заключения другого пакта — сепарат¬
ного мира с Советами — в конце 1944 года. От самого
Сталинграда вермахт терпел на Восточном фронте пора¬
жение за поражением и неуклонно откатывался назад, а
союзные Гитлеру японцы убеждали фюрера в необходи¬
мости заключить мир с Советами, дабы бросить все
силы против США и Великобритании, Поначалу фюрер
и слышать не хотел ни о чем подобном, однако по мере
того, как военная удача отворачивалась от немцев, мысль
о том, чтобы сесть за стол переговоров с бывшим союзни¬
ком, казалась все более приемлемой. Есть основания по¬
лагать, что в Москве были готовы выслушать германские
предложения. В конце концов, несмотря на формальную
приверженность провозглашенному союзниками курсу
на достижение безоговорочной капитуляции нацистов,
Советы сочли возможным обещать группе антигитлеров¬
ски настроенных военных (так называемому «Комитету
“Свободная Германия”») сохранение Германии в грани¬
цах 1937 года в случае прекращения Рейхом боевых дей¬
ствий против СССР2.
Правда, в конечном итоге Гитлер предпочел перело¬
мить ситуацию и повернуть вспять накатывавшие на него
с двух сторон валы иным способом — реализацией своего
амбициозного плана наступления на Западном фронте, в
Арденнах. Да и Сталин, уже почуявший германскую кровь,
отказался от попыток заключить сепаратное перемирие.
Но что, если бы русские и немцы все-таки подписали, бы
во второй половине 1944 года новый Пакт, позволивший
рейху бросить все силы на Запад? Мы не знаем, смог ли
1 Еще ранее договора о ненападении с Германией заключили
многие другие страны, в том числе сама Польша. Более того, в
октябре 1938 года ряд стран из числа «столпов демократии»
согласились на передачу нацистам части территории суве¬
ренного государства — Чехословакии.
2 В нашем распоряжении нет материалов, подтверждающих
или опровергающих это утверждение, но выглядит оно черес¬
чур неправдоподобно — в июле 1943 года, когда был создан
«Национальный Комитет “Свободная Германия”», Третий
рейх уже безусловно проигрывал войну.
500
Часть VII
бы в таком случае Гитлер вынудить к заключению согла¬
шения и западные державы (в 1918 году подобный сце¬
нарий так и не удалось реализовать) — но, во всяком
случае, это позволило бы Германии избежать одновре¬
менного вторжения с востока и с запада. А Россия, со
своей стороны, не получила бы возможности урвать себе
кусок побежденной Германии и тем более — утвердить¬
ся в Восточной Европе. А не возникни под эгидой СССР
обширная восточноевропейская империя, весьма сомни¬
тельно, чтобы Советы вообще смогли бросить вызов За¬
паду в послевоенный период.
Другая возможность избегнуть «Холодной войны»
возникла в апреле 1945 года, когда союзные армии втор¬
глись в Германию и с востока и с запада. Ранее союзни¬
ки согласились на том, что Берлин будет занят Красной
Армией, ибо тогда казалось, что это продиктовано логикой
обстоятельств. Более того, предполагалось, что Берлин це¬
ликом окажется в советской зоне оккупации Германии.
Однако после форсирования Рейна в марте 1945 года про¬
движение западных армий ускорилось1 настолько, что их
бросок на Берлин стал не только возможен, но и — по
крайней мере, с точки зрения некоторых военных деяте¬
лей — весьма желателен. Известно, что фельдмаршал
Монтгомери всеми силами пытался склонить Дуайта
Эйзенхауэра к нанесению «одного решительного, полнок¬
ровного удара», нацеленного на Берлин. Эйзенхауэр от¬
верг эту просьбу, предпочитая целенаправленному удару
по столице широкое наступление по всему фронту, остав¬
лявшее Берлин русским. В Британии это вызывало раз¬
дражение: отношения Эйзенхауэра со Сталиным харак¬
теризовали фразой «Пойдем-ка, Джо» — обычным
обращением лондонских проституток к потенциальным
клиентам из числа американских солдат. Снова «берлин¬
ский вопрос» был поднят в середине апреля, когда Девя¬
тая армия США вышла к Эльбе, всего в пятидесяти ми¬
лях от германской столицы. Теперь уже американский
командир, Уильям Симпсон, умолял главнокомандующе¬
1 Со второй половины марта 1945 года сопротивление герман¬
ских войск силам союзников на Западе постепенно слабело, к
концу апреля оно фактически прекратилось.
Третья Мировая
501
го позволить ему взять город, которого он — как был
уверен — мог достигнуть за один день. Но Эйзенхауэр
вновь сказал «нет», не желая, чтобы американцы несли
высокие потери ради достижения цели, не казавшейся
ему стратегически значимой. Генерал Джордж Паттон,
поддержавший просьбу Симпсона, настаивал на быстром
взятии Берлина и выдвижении к Одеру, но Эйзенхауэр
упорствовал, заявляя, что Берлин, с его разрушенной ин¬
фраструктурой и толпами охваченных паникой жите¬
лей, станет скорее обузой, чем добычей. «Кому это нуж¬
но?» — промолвил он, на что Паттон сказал: «Я думаю,
ответ на этот вопрос даст история».
Вот уже полвека ведутся споры о том, могли ли войс¬
ка западных союзников и вправду выхватить Берлин из-
под носа у русских. Ответ таков: едва ли. Монтгомери,
сколько бы он ни петушился, являлся весьма осторожным
и медлительным генералом, а потому маловероятным кан¬
дидатом на победу в гонке с любой целью — кроме, разве
что пьедестала для водружения на оный собственной пер¬
соны. Симпсон был более энергичным военачальником, но
он привел к Эльбе не более чем передовой отряд, тогда как
основные силы оставались далеко позади. Кроме того, на
пути к Берлину ему пришлось бы форсировать несколь¬
ко водных преград, что не могло не замедлить продвиже¬
ния, да и топлива для финального рывка потребовалось
бы явно больше, чем было в наличии. Русские, со своей
стороны, подошли к городу на 15 миль ближе, чем амери¬
канцы, и располагали несравненно большими силами —
около 1 250 ООО человек при 22 ООО единицах артиллерии1.
Правда, с начала наступления Красной Армии на Берлин
до его захвата прошло две недели, однако узнав о прибли¬
жении к городу американцев русские, разумеется, ускори¬
ли бы ход операции.
Но поскольку мы рассматриваем сугубо гипотетичес¬
кие сценарии, попробуем на миг представить себе, что ар¬
мии Запада все же смогли бы занять Берлин первыми —
или, в крайнем случае, вступить в него приблизительно в
1 1 900 ООО человек в войсках трех фронтов (1-го и 2-го Бело¬
русских и 1-го Украинского) и 156 000 в двух польских ар¬
миях, 41 600 орудий и минометов, 6250 танков и САУ.
502
Часть VII
одно время с русскими. Могло ли это решающим образом
изменить последующий ход событий? И вновь наш ответ
будет тем же: едва ли — если только изменение военной
ситуации под Берлином не сопровождалось бы коренным
изменением геополитической стратегии западных держав.
Соперничество с Красной Армией в стремлении овладеть
Берлином имело бы смысл лишь в случае осознанного на¬
мерения западных союзников пересмотреть все достигну¬
тые ранее соглашения о разделе сфер влияния в Герма¬
нии и Восточной Европе. В 1945 году ни один из
западных политических лидеров, даже Черчилль, не вына¬
шивал подобных планов.
Однако подобные настроения, или очень близкие к
ним, имели хождения среди военных. Паттон и Монтго¬
мери не только размышляли о противостоянии русским,
но и открыто высказывались в его пользу. Паттон считал
возможным, коль скоро война с нацистами закончена, на¬
чать поход на Москву, причем допускал участие в нем ос¬
татков вермахта, а Монтгомери настаивал на немедлен¬
ном создании «фронта, обращенного к востоку». С точки
зрения Паттона американцы пришли в Европу, дабы
принести ее народам право самим определять свою судь¬
бу. Сначала их лишали этого права нацисты, теперь схо¬
жая угроза исходила от Советов. Таким образом, свою
миссию в Европе американцы еще не выполнили. «Мы
все равно должны будем завершить работу, — заявил он
в мае 1945 года, — или сейчас, когда мы находимся здесь
и пребываем в готовности, или потом, при менее благо¬
приятных условиях».
Идеи Паттона и Монтгомери в контексте того време¬
ни представляются не более чем политическими фантази¬
ями, но нельзя сказать, что при наличии воли к воплоще¬
нию их в жизнь они были бы неосуществимы с сугубо
военной точки зрения. К моменту окончания войны за¬
падная часть Европейского континента была занята мощ¬
нейшей коалиционной армией, какую когда-либо видел
мир. Одни лишь американские силы, размещенные на за¬
паде Германии, составляли 1 600 ООО человек. Война с
Японией шла к завершению, и Америка была близка к
единоличному (во всяком случае, до поры) обладанию
атомной бомбой. Красная Армия, хотя и многочисленная,
Третья Мировая
503
была измотана до крайности тяжелейшими боями на тер¬
ритории Рейха и снабжалась столь скудно, что (отнюдь
не на пользу установлению добрых отношений с населени¬
ем) буквально опустошала землю, по которой проходила1.
Предпринятая Западом кампания по вытеснению Советов
из Восточной Европы силовыми методами несомненно
привела бы к продлению на континенте «горячей войны»,
но в случае успеха столь же несомненно сделала бы невоз¬
можным наступление войны «холодной» как результата
раздела Германии и Европы.
Впрочем существовала и другая, более непритязатель¬
ная альтернатива, позволявшая подорвать позиции Сове¬
тов в Восточной Европе без (снова используя выражение
Паттона) изгнания русских «в азиатские степи, где им и
место». Американцы, британцы и французы имели пол¬
ное право настоять на оккупации своих секторов Берлина
одновременно с установлением оккупационного режима
Советами, а потом (что тоже являлось их правом) потре¬
бовать создания совместной администрации для управле¬
ния всем городом. Это позволило бы предотвратить завуа¬
лированный раздел города Советами путем создания в
своем секторе контролируемых коммунистами органов
власти. При отсутствии контроля над восточным Берли¬
ном советские позиции в остальной восточной Германии
были бы куда слабее, что, в свою очередь, ослабило бы
большевистскую хватку на горле всей Восточной Европы.
1948 год
Было бы, стало бы, могло бы... К 1948 году все возможно¬
сти предотвращения «холодной войны» были исчерпаны
1 Легенда о плохом снабжении советских войск в 1945 году
придумана кем-то из западных журналистов или тем же Пат¬
тоном, у которого (судя по описанию автора) было не в поряд¬
ке с психикой. Увы, большинство свидетелей (а также доку¬
менты) говорят о другом: наиболее склонными к грабежу
были именно американские войска. И не столько из-за стрем¬
ления к обогащению, сколько из «спортивного азарта» (того
же самого, что за сто лет до этого послужил причиной полного
истребления бизонов), а также по причине традиционного от¬
сутствия дисциплины.
504
Часть VII
по той простой причине, что она уже началась. Возмож¬
ность не допустить господства СССР над Восточной и
Центральной Европой также была упущена, ибо соотноше¬
ние сил в этом регионе (во всяком случае, вооруженных
сил) существенно изменилось в пользу Советского Союза.
По данным американской разведки (как стало недавно
известно — преувеличенным) советские сухопутные вой-ска
состояли из 175 дивизий общей численностью 2 500 000
человек. Считалось, что 88 дивизий размещены на террито¬
рии Восточной Германии и других советских сателлитов.
Противопоставить этой мощи Запад мог лишь шестьдесят
дивизий, базировавшихся в Германии, Австрии, странах
Бенелюкса и Франции. Из-за быстрой демобилизации и
сокращения бюджетных ассигнований посланная в Евро¬
пу против Гитлера великая американская армия прекра¬
тила свое существование. На континенте остались лишь
малочисленные, плоха оснащенные и никудышно обучен¬
ные части. Силы союзников США пребывали в еще худ¬
шем состоянии. Аналитики Пентагона полагали, что гол¬
ландскую и бельгийскую армии вообще не следует
принимать в расчет и испытывали сильные сомнения от¬
носительно вооруженных сил Франции в силу наличия в
этой стране таких факторов, как серьезные проблемы с ко¬
лониями и сильное влияние коммунистической партии.
Кстати, этим и объясняется желание США заново воору¬
жить немцев в Западной зоне оккупации: можно было
рассчитывать, что те, по крайней мерее умеют драться. В
некоторых штабах считали, что превосходство русских в
обычных вооружениях позволяет им через два дня после
начала наступления форсировать Рейн, а через две недели
достичь Ла-Манша. «Чтобы дошагать до Рейна русским не
хватает только сапог», — сказал государственный секре¬
тарь США Роберт Ловетт.
Сейчас мы знаем, что в первые послевоенные годы Совет¬
ский Союз не вынашивал планов вторжения в Западную Ев¬
ропу, поскольку Сталин считал, что его народ еще не готов к
войне с Западом. Но что, если бы Советы не проявили подоб¬
ного благоразумия и терпения? Что, если бы в 1948 году они
надели-таки сапоги и совершили бросок к Рейну, а то и к
берегам Ла-Манша? Могли ли они и вправду провести это
с такой легкостью, какой страшились западные аналитики?
Третья Мировая
505
В добавление к крепким сапогам им потребовались бы
антирадиационные костюмы. Сознавая свою относитель¬
ную слабость в обычных вооружениях, западные державы
были готовы остановить продвижение русских по Цент¬
ральной и Западной Европы применив тактическое, а то и
стратегическое ядерное оружие. Планы, разработанные
различными службами в американских штабах, предпо¬
лагали воздушные атомные атаки по наступающим рус¬
ским войскам и их коммуникациям в сочетании с ядер-
ным ударом по территории СССР с баз в Испании и на
Сицилии (вариант, предложенный армией), или бомбар¬
дировкой советских объектов силами дальней авиации
(вариант ВВС), или применением против советских войск
тактических ядерных зарядов самолетами, базирующими¬
ся на авианосцах (предложение, сделанное командованием
флота). Адмирал Д.В. Галлери, один из авторов военной
доктрины США, выражал надежду, что тактические атом¬
ные удары по продвигающимся советским войскам в Цент¬
ральной Европе помогут избежать необходимости страте¬
гической бомбардировки собственно территории России.
«Когда русские армии будут остановлены у Рейна, — пи¬
сал он, — и вождям и народу станет ясно, что лучше всту¬
пить в переговоры о мире, чем подвергнуться полномасш¬
табному ядерному удару. Пока их войска находятся
восточнее Рейна, угроза атомной бомбардировки будет
иметь больший эффект, нежели нанесение удара после
того, как они уже наводнят Европу».
Но и без бомбардировки территории СССР нанесе¬
ние тактических ядерных ударов по продвигающимся со¬
ветским войскам нанесло бы страшный ущерб тем самым
регионам Центральной и Западной Европы, которые в Ва¬
шингтоне собирались спасать. Понимание этого факта спо¬
собствовало распространению того мнения, что «лучше
быть красным, чем мертвым», во всей Европе, а особенно в
Западной Германии, подозревавшей Вашингтон и его со¬
юзников в намерении вести Третью Мировую войну «до
последнего немца».
Впрочем, русские, вместо того чтобы, разжившись сапога¬
ми, выступить в поход, усилили нажим на Берлин, где Запад
был особенно уязвим. В ответ на действия западных держав
по созданию нового западногерманского государства (чему
506
Часть VII
Москва, не потерявшая надежды установить контроль
надо всей Германией, всячески противилась), Советы в
1948 году начали препятствовать железнодорожному и
автомобильному сообщению между Западным Берлином
и Западной Германией. Сделать это русским было со¬
всем не сложно в силу того, что в свое время западные
союзники не позаботились об обеспечении каких-либо
гарантий свободного доступа к своим секторам Берлина
через советскую зону оккупации Германии. Теперь их
доступ ограничили тремя шоссе, двумя железнодорож¬
ными ветками, каналом и тремя воздушными коридора¬
ми. В июне 1948 года следом за введением в Берлине но¬
вой западногерманской валюты Советы ужесточили
блокаду. Впрочем, вопреки широко распространенным
мифам, Западный Берлин не был изолирован полностью:
осуществлялась торговля западных секторов города с со¬
ветской зоной, а также перемещение товаров и людей
между Восточным и Западным Берлином. Эти связи не
прервались по той простой причине, что экономика совет¬
ской зоны оккупации находилась в сильной зависимос¬
ти от торговли с Западным Берлином. Непосредствен¬
ная цель Москвы при проведении этой отнюдь не
непроницаемой блокады сводилась к тому, чтобы поме¬
шать созданию западногерманского государства. Кроме
того русские надеялись, что, убедившись в уязвимости
своих гарнизонов в Западном Берлине, союзники их от¬
туда попросту выведут.
Действия СССР вызвали ощущение кризиса в запад¬
ных столицах, и в первую очередь в Вашингтоне, от кото¬
рого ожидали адекватного ситуации ответа. Джордж
Кенанн, глава группы политического планирования Госу¬
дарственного Департамента, вспоминал: «Никто понятия
не имел, как при данных обстоятельствах противодей¬
ствовать русским и есть ли вообще возможность как-то
им противодействовать. Ситуация сложилась мрачная и
весьма опасная».
Она и впрямь виделась столь опасной, что Конгресс
призвал к немедленной эвакуации из Берлина американ¬
ских граждан, а некоторые политики высказались и за
вывод войск. Интересно, что среди последних оказался и
начальник штаба армии генерал Омар Брэдли. Еще до
Третья Мировая
507
того, как Советы перерезали сухопутное сообщение с За¬
падным Берлином, Брэдли, обсуждая с Берлинским ко¬
мендантом генералом Лусиусом Клеем вопрос о том, имеет
ли для США смысл рисковать ввязаться в войну, стара¬
ясь сохранить свои позиции, заметил, что «сомневается в
готовности американского народа начать войну ради со¬
хранения наших позиций в Берлине и Вене». Клэй, в от¬
личие от него, полагал, что советская тактика представляет
собой простой блеф, как раз и рассчитанный на вытесне¬
ние Запада из Берлина. При этом он добавил, что в случае
возникновения реальной опасности готов и к войне —
лишь бы «спасти» Берлин. «Если падет Берлин,— пре¬
дупреждал он, — следом падет и вся Германия. Если мы
и впрямь намерены защитить Европу от коммунизма, то
не должны бездействовать».
В конце концов Запад не отказался от Берлина, но мы
вправе задаться вопросом: что, если бы Вашингтон и его
союзники в 1948 году оставили город? Решение сохра¬
нить свое присутствие в Берлине являлось единственно
разумным, ибо вне зависимости от военного аспекта про¬
блемы контроль над Западным Берлином имел огромное
политическое значение. В 1948 году от решения Берлин¬
ской проблемы зависел престиж Запада, и отступление там
повлекло бы за собой ослабления влияния союзников — в
первую очередь американцев — в Европе и во всем мире.
Вашингтон считал своим долгом помочь Европе в восста¬
новлении экономики и доверия к либеральным полити¬
ческим институтам, каковая задача требовала высокого
уровня доверия к самим США.
Неизбежный урон, нанесенный авторитету США в
случае их уступки Советам, тяжелее всего сказался бы на
претворении в жизнь американской политики в отноше¬
нии Германии, ибо способствовал бы усилению внутри
страны позиций противников создания отдельного запад¬
ногерманского государства.
Коранд Аденауэр, ярый сторонник создания тесно свя¬
занной с Западом «Боннской Республики», не мог бы рас¬
считывать на успех без сильной американской поддержки.
Состоявшийся в 1949 г. формальный раздел Германии
многие немцы восприняли с горечью, однако без него вся
страна оставалась бы открытой для дальнейших шагов по
508
Часть VII
дестабилизации, предпринимаемых СССР и действовав¬
шими по его наущению германскими коммунистами. Раз¬
дел явился болезненной процедурой, но потенциальная
возможность коммунистического захвата была чревата
куда большими бедами.
Как мы знаем, вместо того, чтобы покинуть Берлин, за¬
падные державы ответили на советскую блокаду создани¬
ем мощного воздушного моста, снабжавшего Западный
Берлин всем необходимым, от продовольствия и угля, до
сластей для детишек (но, вопреки распространенному
мифу, далеко не всем необходимым берлинцам для жиз¬
ни). Однако, помимо воздушного моста, на Западе рассмат¬
ривались и иные возможности «прорыва» советской бло¬
кады. Так, еще до принятия решения о усилении
снабжения по воздуху, генерал Клей выдвинул весьма
рискованную идею доставки припасов в Западный Берлин
через советскую зону оккупации военными конвоями. Он
обратился к генералу Кертису Ле Мэю, командующему
ВВС США в Европе, с просьбой обеспечить воздушную
поддержку на тот случай, если русские откроют огонь —
что, по мнению Ле Мэя, могло стать прекрасным поводом
для превентивного удара по всем русским военным аэро¬
дромам в Германии. «Естественно, нам было известно их
расположение,— говорил он позднее. — Мы видели их
самолеты, выстроившиеся ровными линиями перед анга¬
рами, и, случись заварушка, думаю, смогли бы не дать
взлететь ни одному».
«Заварушки», правда, так и не случилось, поскольку
идея с прохождением конвоев была отвергнута как неце¬
лесообразная. Как возразил Брэдли, «русские запросто
могли остановить любой вооруженный конвой и не от¬
крывая по нему огня: достаточно перекрыть шоссе для
проведения ремонтных работ или поймать конвой в ло¬
вушку, разобрав мост и перед ним, и позади него». Если
бы американские военные попытались претворить в
жизнь план Клэя и попали в ловушку, единственным спо¬
собом вызволить их оттуда стала бы посылка на выручку
еще больших сил — что означало эскалацию вооруженно¬
го конфликта.
Воздушный мост, на котором в конце концов останови¬
ли выбор, имел очевидные преимущества перед сухопут¬
Третья Мировая
509
ным конвоем, но и эту идею нельзя назвать вовсе избав¬
ленной от риска. Существовала серьезная опасность того,
что русские станут мешать осуществлению воздушного
сообщения провокационными методами, вплоть до того,
что начнут сбивать самолеты. Добавил опасений и слу¬
чившийся незадолго до открытия «моста» воздушный
инцидент, когда русский истребитель, сопровождавший в
опасной близости британский транспортный самолет,
столкнулся с ним при подходе к аэродрому Гатов в анг¬
лийском секторе берлина. Погибли все: советский лет¬
чик, экипаж английского самолета и 14 его пассажиров.
К счастью, более подобных происшествий не случалось,
и за все время существования моста русские ни разу не
открывали огонь по западным воздушным судам. Прав¬
да, в сентябре 1948 года Советы объявили о проведении
воздушных маневров над английским сектором: в Ва¬
шингтоне это расценили как подготовку к агрессивным
действиям и восприняли весьма болезненно.
Если бы Советский Союз и впрямь прибегнул к силе,
дабы пресечь воздушное сообщение (хотя о том, что совет¬
ское руководство серьезно обдумывало такую возмож¬
ность, сведений не имеется), это означало бы развязывание
войны, ибо США (равно как и Британия) были настрое¬
ны отвечать огнем на огонь. Президент Трумэн заверил
министра обороны Джеймса Форрестолла, опасавшегося
любых уступок, что прикажет применить атомную бомбу,
если ситуация вокруг Берлина взорвется. В устах челове¬
ка, в 1945 году отдавшего приказ о атомной бомбардиров¬
ке Японии, подобное обещание звучало более чем серьез¬
но. Бомбардировщики Б-29, способные нести ядерное
оружие, были переброшены в Британию. Совет Нацио¬
нальной Безопасности подтвердил принятую ранее кон¬
цепцию, допускавшую применение ядерного оружия в слу¬
чае развязывания войны. Окажись большой курок и
впрямь спущенным, Берлин — место, откуда Гитлер начал
Вторую Мировую войну, мог бы стать еще и Сараево Тре¬
тьей Мировой. У которой имелись шансы стать тем, чем,
вопреки надеждам многих, не смогла обернуться Первая
Мировая — «Войной за Прекращение Всех Войн».
В конце концов Советы сняли блокаду Берлина не толь¬
ко потому, что воздушный мост сделал ее малоэффективной,
510
Часть VII
но и в результате предпринятой Западом контрблокады
СССР. К весне 1949 года это позволило практически
свести на нет жизненно важную для советской экономи¬
ки торговлю между Западом и Востоком в Центральной
Европе. Будь русские сильнее в экономическом отноше¬
нии — образно выражаясь, будь у них столько же масла,
сколько и пушек — они могли бы ужесточить блокаду
Берлина и устоять перед контрмерами Запада. В этом
случае положение союзников стало бы действительно от¬
чаянным, ибо сколь бы ни был полезен воздушный мост,
обеспечить Берлин всем необходимым для жизни лишь
с его помощью было попросту невозможно. Не открывая
огня, Советы могли поставить западные державы перед
выбором: оставить город на милость русских или снова
посылать туда самолеты, но уже не с конфетами, а с бом¬
бами на борту.
Опасное воссоединение Германии в 1952 году
К началу 50-х годов Советам пришлось смириться с су¬
ществованием отдельного западногерманского государ¬
ства. Серьезный вопрос заключался в том, потерпят ли
они вооруженную Западную Германию в составе Западно¬
го альянса, что являлось главной целью политики, прово¬
димой США и Англией в Боттне.. В Вашингтоне пришли к
выводу, что лучшим способ- эффективного противодей¬
ствия экспансионистским амбициям СССР в Европе бу¬
дет включение в европейскую оборонительную структуру
армии Западной Германии. Когда этот вопрос был поднят,
очень многие в западном лагере и в самой Западной Гер¬
мании опасались, что одна лишь угроза возрождения
германских вооруженных сил может подтолкнуть Советы
к нанесению превентивного удара. В конце концов, русские
совсем недавно испытали на себе ужасы герман-ской агрес¬
сии и имели все основания страшиться нового «Drang
nach Osten». Существовала реальная опасность того, что
вместо предотвращения новой большой войны вооружение
Германии сможет ее спровоцировать.
Это казалось тем более возможным, что начало деба¬
тов по вопросу вооружения Германии совпало с началом
развязанной по инициативе Москвы войны в Корее. Мно¬
Третья Мировая
511
гие на Западе не без основания видели в ней прообраз
судьбы, ожидавшей и другое, разделенное роковой чертой
противостояния мировых систем, государство — Герма¬
нию. Германские газеты называли азиатский кризис
«пробным испытанием» для центральной Европы. Запад¬
ную Германию охватил апокалиптический страх перед
возможностью «германской Кореи». Парламентарии носи¬
ли при себе ампулы с цианидом, чтобы не попасть живы¬
ми в руки врага. Сам Аденауэр запросил для сотрудни¬
ков своего аппарата двести автоматических пистолетов на
предмет отражения атаки коммунистов. Согласно дан¬
ным опросов, более половины граждан Западной Герма¬
нии считали, что в случае перехода коммунистами грани¬
цы союзники бросят молодую Федеративную республику
на произвол судьбы.
Провозглашение Восточной Германии самостоятель¬
ным коммунистическим государством едва ли могло ус¬
покоить западных немцев. По словам сталинского став¬
ленника, диктатора ГДР Вальтера Ульбрихта, опыт Кореи
доказал, что «марионеточные режимы», вроде правитель¬
ства Аденауэра, неспособны к самостоятельному суще¬
ствованию, а северокорейский вождь Ким Ир Сен указал
путь к воссоединению Германии. «Если американцы в сво¬
ем империалистическом высокомерии вообразили, будто
у немцев национальное сознание развито хуже, чем у ко¬
рейцев, то они предаются глубокому самообману».
Угрозы Ульбрихта, само собой, представляли собой не
более чем похвальбу, но что, если бы он и впрямь попы¬
тался сыграть роль германского Ким Ир Сена, а его совет¬
ские покровители попытались повторить корейский экс¬
перимент в Германии?
Прежде всего, Ульбрихт не располагал такими воз¬
можностями, как северокорейский диктатор. Советы ско¬
лотили из восточногерманской Народной Полиции, пол¬
ностью состоявшей из ветеранов вермахта, некое подобие
вооруженных сил, но они никоим образом не могли срав¬
ниться с Народной Армией Северной Кореи, вдвое пре¬
восходившей южнокорейскую армию по огневой мощи. К
тому же в Европе коммунистам пришлось бы иметь дело с
куда более внушительными соперниками, нежели в из¬
бранной ими мишенью Корее. В отличие от Южной Кореи,
512
Часть VII
Западная Германия была оккупирована сильнейшими
мировыми державами, две из которых были географи¬
чески близки к зоне оккупации. Федеративная Респуб¬
лика пока еще не имела своей армии, но ее внутренние и
пограничные полицейские силы ничем не уступали На¬
родной Полиции.
Для того чтобы акция, аналогичная корейской, могла
привести к положительным результатам, Советам при¬
шлось, не ограничиваясь политичес кой и экономической
поддержкой, принять непосредственное участие в боевых
действиях — то есть сыграть ту роль, которая в Корее,
после натиска генерала Макартура на реке Ялу, взял на
себя красный Китай. Вздумай Советы бросить свои вой¬
ска на Западную Германию в начале 1950-х годов, они
столкнулись бы с большими трудностями чем в конце
1940-х, поскольку с того времени державы Запада, осо¬
бенно Америка, существенно нарастили силы безопасно¬
сти в регионе. Правда, теперь и Советский Союз обладал
ядерными возможности, начав накапливать атомный арсе¬
нал после проведенного в 1949 г. успешного испытания
бомбы. Хотя русские еще не располагали средствами дос¬
тавки дальнего радиуса действия, их планы на случай
войны предусматривали нанесение тактических ядерных
ударов на поле боя, а стратегический — по тем объектам в
тылу противника, какие окажутся в пределах досягаемос¬
ти. Иными словами, в отличие от Корейской войны «евро¬
пейская Корея» стала бы ядерной, с применением атомно¬
го оружия с обеих сторон. В итоге большая часть Европы,
подобно Берлину в 1945 г., превратилась бы в руины, но в
руины радиоактивные.
Теперь нам известно, что во время войны в Корее Ста¬
лин не строил планов силового воссоединения Германии.
Но до самого смертного часа (к счастью, наступившего до¬
вольно скоро) он надеялся политическими средствами
помешать становлению государства в той части Германии,
которая находилась вне его контроля. Именно это явилось
главной причиной появления нашумевшей мартовской
ноты 1952 г., в которой СССР предлагал западным дер¬
жавам воссоздание германской армии и единой Герма¬
нии при условии вывода с ее территории всех иностран¬
ных войск и полного нейтралитета страны. При этом
16*
Третья Мировая
513
Сталин вовсе не рассчитывал на одобрение своей инициа¬
тивы хотя бы потому, что действительно нейтральную
Германию считал слишком опасной. Ибо просто опасной
ему виделась объединенная Германия, союзная с Москвой,
но не контролируемая ею. В конце концов, перед нападе¬
нием на Россию в 1941 г. Германия состояла в союзе с ней,
а вовсе не с Западом. В действительности знаменитая Ста¬
линская нота имела своей целью воздействие вовсе не на
правительства Западных держав, а на общественное мне¬
ние в самой Западной Германии. Идея состояла в том, что¬
бы помещать формированию западногерманской армии
и дестабилизировать правительство Аденауэра, предло¬
жив немцам взамен интеграции в западное сообщество
заманчивую перспективу воссоединения нации. Этот не¬
сложный дипломатический ход мог сорвать вооружение
ФРГ и привести к падению правительства Аденауэра, что
стало бы для Советов крупной удачей.
Делая свое «предложение», Сталин пребывал в уве¬
ренности, что оно будет отвергнуто. Однако существовал
краткий момент, когда оно вполне серьезно обсуждалось
в дипломатических кругах Запада.
Но попробуем представить себе, чем могло обернуться
воплощение Сталинской идеи в жизнь. Вообразим, что
Германия объединилась не в 1990, а в 1952 году — и объе¬
динилась, не будучи членом НАТО, но в качестве «нейт¬
рального» государства с самостоятельной армией. Как нам
известно, некоторые западные лидеры, особенно Маргарет
Тэтчер и Франсуа Миттеран, не испытывали особого вос¬
торга по поводу объединения Германии и в 1990 г. Они
опасались, что новая страна может повести себя «безот¬
ветственно», сорвавшись с якоря у Западного причала и
отправившись в самостоятельное, весьма опасное плавание.
Разумеется, такие опасения вызваны недооценкой того,
сколь глубоко укоренились в Германии за последние со¬
рок лет идеи мира и демократии. Однако в начале 50-х
для внедрения подобных идеалов в массовое сознание
прошло еще слишком мало времени, а потому Германия с
возрожденной армией, но без тесных связей с Западом и
впрямь могла представлять собой немалую опасность. Ста¬
лин не без оснований опасался возобновления «Drang nach
Osten», однако этот «Drang» сильная и еще жаждущая от-
17—Альтернативная история
514
Часть VII
мщения Германия вполне могла бы повести в противопо¬
ложном направлении. А то и в обоих направлениях разом,
потому как умеренность никогда не числилась среди
сильных сторон немецкой внешней политики. Существова¬
ла угроза не превращения «Холодной» войны в «горя¬
чую», а возобновления старого, уже затушенного пожара.
Случись такое, и вполне возможно, что, дабы загасить пла¬
мя соперничества на арене «Холодной войны» пришлось
бы вновь объединять усилия.
Хрущев в Берлине
Вышло так, что дипломатический гамбит Сталина был
разоблачен слишком быстро, чтобы оказать серьезное
воздействие на общественное мнение западной Герма¬
нии, и Советы не смогли предотвратить состоявшееся в
1955 г. присоединение Бонна к НАТО. Еще до наступле¬
ния этой даты Советы, разочаровавшись в попытках об¬
рести рычаги влияния на Федеративную Республику,
стали переориентировываться на экономическую и по¬
литическую консолидацию той части Германии, которая
находилась под их контролем. Однако экономическая
несостоятельность Советского Союза не позволяла ему
превратить своего германского сателлита в достойного
соперника Западной Германии. С годами экономическое
отставание ГДР от ФРГ усиливалось, а политическая и
культурная жизнь страны оставалась зажатой в жест¬
кие тиски сталинской системы.
Потеряв надежду на лучшую жизнь в собственной
стране, восточногерманские граждане начали тысячами
перебираться на Запад, причем большинство беженцев со¬
ставляли люди молодые, хорошо образованные и актив¬
ные, то есть та часть населения, терять которую не может
себе позволить ни одно государство.
Пытаясь остановить этот отток, правительство ГДР
закрыло в мае 1952 г. границу с Западной Германией. Бер¬
лин, однако, оставался лазейкой для беглецов, ибо гражда¬
не могли относительно свободно попасть из советского
сектора города в западный, а уж оттуда перебраться в
ФРГ. В следующие пять лет этой лазейкой воспользова¬
лись десятки тысяч восточных немцев.
17-2
Третья Мировая
515
В 1958 г. Никита Хрущев решил заткнуть эту дыру, что¬
бы прекратить бегство граждан ГДР на Запад (и проник¬
новение шпионов стран НАТО на Восток). В ноябре того
года он выдвинул ультиматум. В течение шести месяцев
западным державам надлежало полностью очистить Бер¬
лин (или, в качестве промежуточного решения, сделать его
«вольным городом» безо всяких связей с Западом) или же
он подпишет соглашение о передаче ГДР всех прав и пол¬
номочий советской администрации в своем секторе. Хру¬
щев полагал, что эта угроза окажется действенной, ибо в
изолированном Берлинском анклаве Запад был наиболее
уязвим. Согласно его любимому выражению, Берлин пред¬
ставлял собой «яйца, которые он может прищемить так, что
Запад взвоет». Более того, в отличие от периода первого
Берлинского кризиса теперь Россия располагала не только
ядерными зарядами, но и баллистическими ракетами и
стратегическими бомбардировщиками, позволявшими по¬
разить любой населенный пункт не только в Европе, но и в
США. «Американские руководители, — доверительно гово¬
рил Хрущев своим советникам, — не такие идиоты, чтобы
воевать из-за Берлина».
В этом отношении Хрущев ошибался. Лидеры США и
других Западных держав не хотели воевать за Берлин, но
были достаточными «идиотами», чтобы пойти на это, если
на кон будет поставлено присутствие их стран в городе. Со¬
ответственно, окажись руководители СССР такими «идио¬
тами», чтобы снова попытаться вытеснить Запад из Берлина
с помощью блокады, организованной ими самими или их
подручными из ГДР, они столкнулись бы с готовностью За¬
пада к силовому ответу. Обновляя выдвинутую Клэем еще в
1948 г. идею конвоев, Пентагон планировал направить через
территорию ГДР в Берлин караван в сопровождении всего
одного взвода, но окажись этот взвод остановленным Вос¬
точногерманскими (или Советскими) силами, выслать ему
в поддержку целую дивизию. Ну а в случае затруднений с
проходом и этих сил должно было последовать широкомас¬
штабное наступление. Как говорил государственный секре¬
тарь Джон Фостер Даллес Аденауэру, «мы не отвергаем
возможность применения ядерного оружия». И действитель¬
но, стратегия Пентагона предусматривала применение амери¬
канцами ядерного оружия первыми, дабы нанести урон
17*
516
Часть VII
противнику прежде, чем взлетят русские ракеты. Планирова¬
лось также широкомасштабное нанесение тактических ядер-
ных ударов по целям на территории Германии. Разумеется,
этот план представлял серьезную угрозу для обеих сторон.
Сам Даллес в разговоре с Аденауэром признавал, что по
оценкам НАТО такой сценарий будет стоить Германии
1 700 ООО убитых и 3 500 ООО потерявших здоровье. Даже
такому апологету «Холодной войны», как канцлер ФРГ,
становилось не по себе при мысли о таких жертвах, прине¬
сенных единственно ради того, чтобы сохранить доступ в
никогда не нравившийся ему город. «Боже! — охнул он. —
Берлин того не стоит!»
В надежде на мирное разрешение германского кризиса
президент Эйзенхауэр в сентябре 1959 г. пригласил Хру¬
щева в Кэмп-Дэвид. Переговоры прошли в миролюбивом
тоне, но результаты их были скромными: Хрущев отка¬
зался от жесткого шестимесячного срока выполнения уль¬
тиматума, тогда как Айк согласился на проведение бли¬
жайшей весной в Париже встречи лидеров четырех
держав для обсуждения «германского вопроса».
Неизвестно, чем бы могла увенчаться эта встреча, но все
карты спутал инцидент в небе над СССР: в мае 1960 рус¬
ские сбили американский самолет-шпион У-2. Эйзенхауэр
не хотел давать разрешение на полеты над советской терри¬
торией накануне готовящейся встречи, но ЦРУ убедило его в
необходимости этого вылета для проверки данных о бази¬
ровании советских межконтинентальных баллистических
ракет. Президента уверили, что русские не способны сбить
такой самолет как У-2, а потому даже в случае его обнаруже¬
ния не станут поднимать шума, чтобы не признаваться в сво¬
ей военно-технической отсталости. Увы, Советы не только
успешно сбили самолет, но еще и захватили в плен пилота,
Фрэнсиса Гэри Пауэрса, в нарушение приказа не уничто¬
жившего свою машину и не покончившего с собой1. Не до¬
1 Командование не имело возможности отдать Пауэрсу прямой
приказ «покончить с собой», ибо это было чревато крупным
скандалом (хотя летчик имел при себе медальон с отравленной
иглой). Существует версия, что система катапультирования и-2
была связана с механизмом самоуничтожения — но Пауэрс (не
знавший об этом) просто не смог воспользоваться катапультой.
17-4
Третья Мировая
517
бившись от Эйзенхауэра официальных извинений по поводу
нарушения воздушного пространства СССР, Хрущев поки¬
нул Париж.
Такой поворот событий позволяет задаться вопросом:
а что, если бы Эйзенхауэр внял внутреннему голосу и
запретил разведывательный полет? Или даже если бы
полет состоялся, но подбитый Пауэрс выполнил приказ,
лишив Советский Союз доказательств американского ко¬
варства?
Наиболее вероятный в этой ситуации альтернатив¬
ный сценарий не представляется нам слишком драматич¬
ным. Хрущев не ждал от Парижа ничего особенного и
лишь искал предлог для того, чтобы покинуть саммит. Не
окажись у него другого оправдания для подобного по¬
ступка, он, скорее всего, повторил бы свои прежние тре¬
бования, может быть постучал ботинком по трибуне (та¬
кое случалось, когда он выходил из себя), да тем и
ограничился. Ни малейших признаков готовности Эй¬
зенхауэра пойти на сколь бы то ни было значительные
уступки не наблюдалось.
Причина, по которой Эйзенхауэр не был готов на сдел¬
ку по Берлину, заключалось в том, что, хотя в военном отно¬
шении Берлин едва ли представлял для Запада большую
ценность, президент придавал присутствию в этом городе
важное символическое значение. Развитие событий в том
случае, если западные союзники покинут город или будут
вышвырнуты оттуда силой, виделось ему весьма драмати¬
ческим. Он рассматривал старую столицу Германии как
первую из вошедших в поговорку костяшек домино, кото¬
рые, стоит Западу покинуть город, повалятся одна за дру¬
гой. За Берлином настанет очередь всей Германии, за Герма¬
нией падет Европа, а если Европа окажется под властью
Советов, не сможет остаться демократической страной и
Америка. Как говорил Эйзенхауэр: «Если падет Берлин,
США потеряют Европу, а если Европа окажется в руках
Советского Союза, добавив, таким образом свой промыш¬
ленный потенциал к и без того огромному промышленно¬
му потенциалу СССР, Соединенные Штаты, если они во¬
обще уцелеют, должны будут перейти на осадное
положение». Иными словами, падение Берлина означало
установление фашистской диктатуры в Америке.
518
Часть VII
Хрущев надеялся, что новый президент Дж.Ф. Кенне¬
ди, почти не затрагивавший тему Берлина в ходе своей из¬
бирательной кампании, окажется сговорчивее. Вскоре пос¬
ле своего избрания Кеннеди признал, что изо всех острых
внешнеполитических вопросов Берлинский казался едва
ли не самым сложным, ибо заставлял сделать выбор, меж¬
ду «уничтожением и унижением». Советский руководи¬
тель знал, что именно боязнь возможных действий рус¬
ских в отношении Берлина явилось основной причиной
отказа от поддержки вторжения в заливе Кочинос, и по¬
лагал, что стоит зажать «чувствительные места» молодого
американского лидера в Берлинские тиски, как тот про¬
явит еще большую уступчивость.
Хрущев не упустил случая «прижать» Кеннеди, когда
они в первый раз вступили в личное противоборство на
Венской встрече в верхах в июне 1961 г. Едва совещание
успело начаться, как советский премьер выступил с обви¬
нениями в связи с «неприемлемой» позицией Вашингто¬
на по проблемам Берлина и Германии. Он объявил, что
сохраняя свое присутствие в Берлине, способствуя реми¬
литаризации Западной Германии и поощряя боннские
мечтания о воссоединении страны, Америка создает пред¬
посылки новой мировой войны. Почему Вашингтон не
желает признать тот факт, что Германия разделена надвое
и Берлин является законной столицей Восточногерманс¬
кого государства? Глядя на Кеннеди, Хрущев сказал, что
хотел бы достигнуть соглашения «с вами», но если это не¬
возможно, то он подпишет мирный договор с ГДР. В та¬
ком случае все «обязательства, связанные с капитуляцией
Германии, утратят силу. Это относится и к любым правам
оккупационных структур, в том числе и права доступа в
Берлин, включая коридор».
Перед отлетом Кеннеди в Вену Аллан Лайтнер, аме¬
риканский представитель в Западном Берлине, сказал
президенту, что «Советы должны убрать руки прочь от
Берлина». По существу именно так он и поступил. По¬
благодарив председателя за «откровенность», он напом¬
нил ему, что «предметом обсуждения здесь являются не
только правовые аспекты, но и практические факты,
оказывающие существенное влияние на национальную
безопасность». Америка присутствует в Берлине «не по
Третья Мировая
519
чьей-то милости», а потому, что «мы проложили туда
путь в боях». Если США и их союзники покинут За¬
падный Берлин, «Европа тоже будет оставлена. Таким
образом, говоря о Западном Берлине, мы говорим о За¬
падной Европе».
Ожидавший от Кеннеди хоть какой-то уступки, Хру¬
щев рассвирепел и принялся, словно школьнику, внушать
ему, сколь высокие ставки разыгрываются в Берлине. Он
сказал, что бывшая нацистская столица «была самым
опасным местом в мире» и, нагромождая метафоры, зая¬
вил о своем намерении «вскрыть этот нарыв, удалить эту
занозу, вырвать с корнем этот сорняк». «Подписав мирный
договор с Восточной Германией, МоскваУ«сорвет планы За¬
падногерманских реваншистов, желающих новой войны...»
Стукнув рукой по столу, он воскликнул «Я хочу мира! Но
если вы хотите войны, это ваша проблема».
Несмотря на прием прописанных ему доктором в свя¬
зи с болезнью Эддисона возбуждающих средств, Кеннеди
сохранил полное спокойствие. « Это вы стремитесь форси¬
ровать перемены, а не я», — молвил он в ответ и мрачно
добавил, что Америка не оставит Берлин, а если в резуль¬
тате Москва выполнит свою угрозу и заключит в декабре
мирный договор с Восточной Германией, то для всех на¬
ступит «холодная зима».
В действительности зима грозила обернуться весьма
горячей. Если бы Восточная Германия, заключив обещан¬
ный договор, вознамерилась в ознаменование этого собы¬
тия выставить Западных союзников из Берлина, дело гро¬
зило обернуться большой дракой. Хотя сам Кеннеди
относился к Берлину двойственно и в приватной обста¬
новке говаривал, что «весьма глупо рисковать жизнями
миллионов американцев, отстаивая права на проезд по ав¬
тостраде», он (как и Эйзенхауэр) не собирался упускать
Западный Берлин из-под своего контроля. Президент ско¬
рее направил бы по этой автостраде войска, чем отдал го¬
род на милость коммунистам. Случившееся в Заливе Сви¬
ней не должно было повториться на берегах Шпрее.
С другой стороны, будь найдено по Берлину компро¬
миссное решение, не принуждающее Запад бросить город
на произвол судьбы. Кеннеди был бы готов его поддер¬
жать. Он даже сочувствовал Советам, столкнувшимся в
520
Часть VII
Германии с постепенной утратой их вассалом наиболее
динамичной и способной части населения с перспективой
превращения ГДР из ценного приобретения в головную
боль и обузу для Москвы. «Нельзя винить Хрущева за то,
что он печалится по этому поводу», — заметил американ¬
ский президент.
«Решение» Берлинского кризиса было найдено 13 ав¬
густа 1961 г. Рано поутру восточногерманские солдаты и
полицейские начали устанавливать проволочные заг¬
раждения вдоль разграничительной линии между За¬
падным и Восточным Берлином, а очень скоро колючую
проволоку сменили железобетонные блоки. Овеществ¬
ленный символ Холодной войны обретал очертания на
глазах изумленного и испуганного мира. Кажется, это
был наиболее вероятный момент, когда достигшее край¬
ней точки политическое напряжение могло вылиться в
открытый конфликт.
На союзные державы оказывалось сильное давление:
от них требовали принятия эффективных контрмер сило¬
вого характера. Западноберлинцы, в том числе и энергич¬
ный молодой бургомистр Вилли Брандт, настойчиво тре¬
бовали действий, заявляя, что размещенные в городе
подразделения союзников должны немедленно разрушить
ужасную стену, если потребуется, то с помощью танков. Не¬
способные сделать что-либо со стеной своими силами,
граждане Западного Берлина в бессильной злобе атакова¬
ли расположенный в британском секторе, к западу от
Бранденбургских ворот, советский воинский мемориал.
Охранявшие его русские солдаты были бы разорваны
толпой, если бы на выручку им — один из парадоксов
того тревожного времени — не пришли воины англий¬
ского гарнизона.
Если бы войсковые части союзников вняли ярост¬
ным призывам жителей Западного Берлина и вправду ре¬
шили помешать строительству стены, Советы ответили
бы применением силы. Русские окружили Берлин армей¬
ским кольцом и привели ракетные войска в состояние
полной боевой готовности. Они надеялись, что эти меры
окажутся достаточными, чтобы предостеречь Запад от со¬
вершения каких-либо акций военного характера, как то
нападения на стену или посылки войск через территорию
Третья Мировая
521
ГДР. Но на тот случай, если предостережение не сработа¬
ет, советские войска имели приказ не только сохранить в
целости воздвигаемую стену, но и сокрушить гарнизоны
союзников на всей территории западного анклава. Что
вполне могло случиться, ибо силы стран НАТО в Запад¬
ном Берлине не шли ни в какое сравнение со сконцент¬
рированной в прилегающем к городу регионе советской
военной мощью.
Однако державы Запада не имели намерения сносить
Берлинскую Стену. В конце концов ее возведение отнюдь
не принудило их покинуть Западный Берлин, а просто от¬
городило от него граждан ГДР. Вспомним, что президент
Кеннеди никогда не предъявлял никаких претензий на
весь город, вполне довольствуясь именно Западным Бер¬
лином (позднее, когда он произносил в этом городе свою
знаменитую речь ему и вправду следовало бы сказать
«Ich bin ein West Berliner»). Стабилизируя положение в
Восточной Германии, Стена сулила некоторое смягчение
взрывоопасной ситуации в Европе. Кроме того, хотя Запа¬
ду и пришлось стать безучастным свидетелем возведения
Стены, стыдиться ее следовало не столько ему, сколько са¬
мим русским и немецким коммунистам, вынужденным на¬
глухо отгородить от мира свой «пролетарский рай», дабы
его обитатели не разбежались кто куда. (Конечно, комму¬
нисты ничего подобного не признавали и именовали
Стену «антифашистским защитным барьером», утверждая,
будто она служит исключительно интересам безопасности
ГДР). Вскоре выяснилось, что Западу не приходилось и
мечтать о лучшем пропагандистском приобретении — на¬
глядном, овеществленном символе политического и мо¬
рального упадка коммунистического лагеря. Как только в
западных столицах оправились от вызванного самим фак¬
том возведения Стены изумления, их преимущественной
реакцией стало облегчение.
Разумеется, ни один западный лидер не признал, что
сооружение Стены принесло ему облегчение. Громких
высказываний, демонстративных жестов и призывов к со¬
лидарности с несчастными берлинцами имелось более
чем достаточно. Западные державы выразили формаль¬
ный протест своему бывшему союзнику. Президент Кен¬
неди направил вице-президента Линдона Джонсона в
522
Часть VII
Западный Берлин дабы убедить граждан, что Америка с
ними. (Правда сам Джонсон долго отнекивался, считая, что
в Берлине чересчур опасно). Генерал Клэй, весьма попу¬
лярный в Западном Берлине благодаря его твердой пози¬
ции в период блокады 1948—1949 гг., был отозван из от¬
ставки и послан в Западный Берлин в качестве личного
представителя президента США .
Направление в город Клэя оказалось, пожалуй, слиш¬
ком демонстративным актом, поскольку тот вознамерился
показать, что США намерены использовать все свои тра¬
диционные права, невзирая на наличие Стены (которую он
страстно надеялся разрушить). Когда пограничники ГДР
стали требовать у американцев паспорта для въезда в Во¬
сточный Берлин, он направил на контрольно-пропускной
пункт «Чарли» армейские джипы, дабы они прорвались
через границу силой. За ними к пропускному пункту по¬
дошли десять танков М-48. Увы, Советы ответили тем же.
Несколько часов машины стояли дулом к дулу, разделен¬
ные одним лишь хрупким шлагбаумом. Все орудия были
заряжены и готовы открыть огонь. Американский началь¬
ник поста впоследствии вспоминал, что беспокоился «как
бы у кого-либо из солдат не сдали нервы, и он не начал
пальбу». Спустя семнадцать часов, на протяжении кото¬
рых ходили слухи, что вот-вот разразиться бой, хотя ак¬
тивность проявил лишь торговец солеными сухариками,
бойко продававший свой товар танкистам и с той, и с
другой стороны, из Вашингтона поступил приказ отойти.
И снова русские ответили тем же.
Государственный секретарь Дин Раск впоследствии
назвал этот эпизод «нелепой конфронтацией у Чек-
Пойнт-Чарли, единственной причиной которой явилось
фанфаронство генерала Клэйя». Но при всем действи¬
тельном фанфаронстве этого жеста он был чреват реаль¬
ной опасностью. Один выстрел, намеренно или случайно
произведенный американским танком, вызвал бы немед¬
ленный ответный огонь, и бывшие союзники по великой
войне, шестнадцать лет назад обнимавшиеся на Эльбе, те¬
перь вступили бы в перестрелку на Шпрее, с реальной
перспективой быстрого разрастания пожара.
Теперь нам известно, что помимо возможности полно¬
го взаимного истребления (весьма вероятной в случае
Третья Мировая
523
полномасштабной ядерной войны) немногие факторы по¬
могли тому, что «Холодная война» так и осталась холод¬
ной в такой степени, как сооружение «Берлинской Стены».
После того как она поднялась, напряжение между Восто¬
ком и Западом спало. С превращением Стены в почти
неотъемлемый элемент политического ландшафта — а
также в прибыльный туристический аттракцион и длин¬
нейшую в мире художественную галерею — тот накал иде¬
ологического противоборства, который и впрямь мог об¬
ратить «Холодную войну» в горячую, стал ослабевать,
постепенно сходя на нет в Германии и Европе.
Артур Уэлдрон
Китай без слез
Если бы Чан Кай-пш не проиграл в 1946 году
Одна из последних статей настоящего сбор¬
ника является и наиболее острой. Однако
похоже на то, что не будь один человек уп¬
рям и азартен и не ошибись другой — ис¬
тинный американский герой — в оценке об¬
становки, самого худшего, что принесла
«Холодная война», можно было бы избежать.
Не было бы ни Кореи, ни Индонезийской1 и
Вьетнамской войн, ни Камбоджи, ни кризиса
в Тайваньском проливе, ни «Красной угрозы»
в Америке. Это означало бы спасение жиз¬
ней более ста тысяч американцев, не говоря
уж о неисчислимом множестве азиатов.
Азартным игроком являлся лидер национа¬
листов Китая Чан Кай-ши, в конике Второй
Мировой войны поклявшийся покончить с гос¬
подством китайских коммунистов в Маньч¬
журии. Вопреки советам американцев, он бро¬
сил против сил Мао свои лучшие войска, и вес¬
ной 1946 года был, казалось, недалек от региаю-
1 К войне за независимость Нидерландской
Ост-Индии Советский Союз вообще не имел
никакого отношения
Третья Мировая
525
щей победы. Но вскоре ему пришлось остановить наступле¬
ние под нажимом генерала Джорджа Маршалла, пытавшего¬
ся примирить националистов и коммунистов. Сторонникам
Чана уже не удалось восстановить наступательный им¬
пульс, и три года спустя их вытеснили с материка на ост¬
ров Тайвань. Но что, если бы итогом гражданской войны
стало образование не одного, а двух континентальных ки¬
тайских государств?
Артур Уэлдрон, специалист по современному Китаю,
является профессором международных отношений Пен-
ильванского университета и директором Азиатской сту¬
дии Американского Института Предпринимательства.
Попробуйте представить себе эпоху «Холодной вой¬
ны» без «Красного Китая». Надо полагать, что даже
при сохранении угрозы, исходящей от Советского
Союза и находящейся под жестким контролем рус¬
ских Восточной Европы, этот период был бы куда менее
устрашающим. Во всяком случае, без поддержки комму¬
нистического Китая Ким Ир Сен никогда не осмелился
бы вторгнуться в Южную Корею, а коммунисты Хо Ши
Мина не смогли бы добиться успеха в Индокитае. Не слу¬
чись разделения страны на коммунистический материко¬
вый Китай и антикоммунистический Тайвань, Тайвань¬
ский пролив не стал бы взрывоопасной зоной ни в
пятидесятых годах XX века, ни в девяностых. Иными
словами, без этого непредсказуемого источника конфлик¬
тов эпоха «Холодной войны» была бы совсем иной, и го¬
раздо менее суровой.
Но имеет ли смысл даже размышлять о такой возмож¬
ности? Да — ибо дальнейшее развитие событий в Азии
явилось прямым итогом захвата Китая коммунистами.
Всего этого могло просто не быть, если бы в 1946 г. нацио¬
налистический лидер Чан Кай-ши не совершил роковую
ошибку.
В конце предыдущего года, после капитуляции Япо¬
нии, генералиссимус начал переброску по воздуху своих
отборных частей в Маньчжурию, ставшую оплотом комму¬
нистов. Красные, разумеется, сопротивлялись, но их вой¬
ска не шли ни в какое сравнение с закаленными в боях
526
Часть VII
ветеранами-националистами. Быстро продвигаясь на север,
подразделения Гоминьдана за месяц тяжелых боев сломи¬
ли сопротивление противника при Сипинджи и верну¬
ли себе всю южную Маньчжурию. Коммунисты бежали на
север. 6 июня их полководец Линь Бяо получил приказ
подготовиться к оставлению Харбина, ключевого пункта
обороны севера. Но когда из города уже были видны при¬
ближающиеся отряды центрального правительства, Чан
Кай ши остановил наступление — тем самым совершив
ошибку, которую уже не смог исправить. Он упустил время,
предоставив коммунистам возможность перегруппиро¬
ваться и реорганизоваться. Его армия так и не вступила в
Харбин, а тремя годами позже оказалось разбитой наголо¬
ву, остаткам ее пришлось бежать на Тайвань. Чан, перефра¬
зируя старую поговорку, ухитрился выхватить поражение
из зубов победы. Колоссальные последствия чего Азия и
весь мир ощущают и по сей день.
Но чем объясняется странный поступок Чана? Увы,
ответ заключается в двух словах: «давление США». К со¬
вершению непоправимой ошибки Чана подтолкнул амери¬
канский генерал Джордж Маршалл, находившийся тогда
в Китае с дипломатической миссией, целью которых было
примирение националистов и коммунистов1.
Кем же был сам Маршалл? При всем том вполне зас¬
луженном уважении, каким пользуется этот храбрый сол¬
дат и выдающийся государственный деятель, в Китае он
оказался не на своем месте. Мужественный и честный че¬
ловек, он не сумел разобраться в коварных хитросплете¬
ниях азиатской политики. Желая принести мир, он посеял
1 В январе 1945 года в Чунцине при посредничестве специ¬
ального представителя Рузвельта генерала Харли (впослед¬
ствии американского посла в Китае) начались переговоры
между руководством КПК и Гоминьдана. Однако вскоре
они были прерваны из-за несговорчивости Чан Кай-ши, от¬
казавшегося от созыва общекитайской конференции «демок¬
ратических сил» по созданию коалиционного правительства и
потребовавшего поставить войска коммунистов под свой кон¬
троль. После этого командующий американскими войсками в
Китае генерал Ведемейер отдал приказ «не оказывать помо¬
щи лицам и организациям, не принадлежащим к чунцинско¬
му правительству».
Третья Мировая
527
в Азии зерно «холодной войны» — что для самого Мар¬
шалла стало ужасным сюрпризом,
Когда после двойного удара — советского вторжения в
Маньчжурию и американской атомной бомбардировки —
Япония дрогнула и внезапно капитулировала, победы
коммунистов в Китае не предвидел никто. К моменту не¬
ожиданного прекращения боевых действий коммунисты,
по большей части, отсиживались на своих базах в Янани,
вдалеке от бывшего ареной сражений северного Шэньси,
и в любом случае не обладали внушительным военным
потенциалом1. Все иностранные державы, включая СССР,
признавали правительство Чан Кай ши в Чунцине в ка¬
честве единственной законной власти в Китае.
1 Это утверждение, мягко говоря, не соответствует действи¬
тельности. Активно используя тактику партизанской войны,
к которой совершенно не были приспособленны многочис¬
ленные и громоздкие армии Гоминьдана, войска китайских
коммунистов развернули массовое повстанческое движение
в тылу японцев, создав для этой цели Новую 4-ю армию (в
дополнение к 8-й, ранее дислоцировавшейся в районе Янъа-
ни). В результате силы Народно-освободительной армии
Китая по сравнению с 1937 годом значительно выросли. Од¬
новременно поднялся и авторитет коммунистов — особенно
на территории, находившейся под контролем японцев. К
1945 году 8-я армия, действовавшая к юго-западу от Пекина
в большой излучине Хуанхэ, насчитывала 600 ООО человек и
еще около миллиона числилось в народном ополчении. Но¬
вая 4-я армия, действовавшая в районе Шанхая и Нанкина,
имела в своем составе около 260 ООО. В контролируемых
коммунистами районах проживало 95 миллионов человек.
На этот момент в КПК состояло 1 200 000 человек. В то же
время общая численность войск, признававших руководство
Чан Кай ши, достигала 4,6 миллиона человек — но значи¬
тельная их часть подчинялась местным генералам-«милита¬
ристам», которые не всегда были склонны выполнять распо¬
ряжения центрального правительства. Более того. В ряде
мест коммунистам удавалось добиться перехода на свою сто¬
рону подразделений правительственных войск. Фактически
с весны 1945 года обе стороны не вели активных действий
против японцев, предпочитая копить силы в преддверии
второго этапа гражданской войны, который считали неиз¬
бежным после разгрома Японии.
528
Часть VII
Сталин определенно не рассчитывал на победу комму¬
нистов1. Секретные пункты ялтинского соглашения предо¬
ставляли русским в Маньчжурии особые права и приви¬
легии, однако Советский Союз не выказал ни малейшего
намерения оспорить суверенитет Китая над этим регио¬
ном. По правде сказать, многие ожидали, что СССР попро¬
сту аннексирует эту территорию, за контроль над которой
Россия и Япония боролись с конца XIX века и пребыва¬
ние которой в недружественных руках создавало серьез¬
ную угрозу дальневосточным регионам Советского Союза
и стратегическому порту Владивосток.
Но если союзники, идя навстречу советским требова¬
ниям, согласились на расширение границ СССР в Европе,
то почему то же самое не могло произойти и в Азии? Во
всяком случае, американский журналист Эдгар Сноу, ви¬
димо располагавший серьезными источниками информа¬
ции, предупреждал своих читателей о намерении Москвы
закрепиться таким образом в северо-восточной Азии.
Проблема заключалась в категорическом неприятии
подобного решения китайским правительством. Вступив¬
шее в войну с Японией прежде всего из-за Маньчжурии2,
оно на могло остаться безучастным свидетелем простой
смены японских захватчиков на русских. Эти опасения
заставили Чан Кай-ши отвлечься от внутренних проблем
(каковых имелось в избытке) и сосредоточить внимание
на северо-востоке.
Славу полководца Чан Кай-ши снискал в 1925—1928
годах, когда он, мгновенно воспользовавшись открывшейся,
быть может на миг, возможностью, совершил со своей юж¬
ной армией рискованный, молниеносный бросок на север
(так называемый «Северный Поход»), результатом которо¬
го стало свержение военного правительства в Пекине и со¬
здание Китайской Республики со столицей в Нанкине. Эта
операция, основанная на классической китайской страте¬
гии «быстрых решений и быстрых действий», считалась
1 И СССР, и США предпочитали «играть на обе стороны»,
сохраняя активные контакты и с коммунистами, и с Чан Кай-ши.
2 Это не так. Маньчжурия была захвачена Японией еще в
1931 — 1933 годах, и тогда Чан Кай-ши просто отказался про¬
тивостоять агрессору.
Два материковых Китая
530
Часть VII
образцовой. Достаточно отметить, что за всю многовековую
историю Китая Чан оказался вторым вождем, которому уда¬
лось осуществить завоевание страны с юга1. Его Маньчжур¬
ская операция 1946 года базировалась на той же концепции.
Но несмотря на то, что Вашингтон являлся неизменным
союзником Чана, многие американцы не жаловали китай¬
ского генералиссимуса. Он не знал ни слова по-английски,
не доверял иностранцам и держался с ними настороженной.
«Уксусный Джо» Стилуэлл, командующий американскими
войсками на китайско-бирманско-индийском театре воен¬
ных действий, презирал главу чунцинского правительства,
называя его «дешевкой». Под руководством Чана Китай был
обескровлен в бесплодной войне с Японией, и, кроме того, ге¬
нералиссимус нес личную ответственность за чудовищный
размах коррупции, экономический упадок и разгул насилия
в стране. Коммунисты, власть которых народ еще не испытал
на себе, выглядели предпочтительнее в глазах многих, вклю¬
чая осведомленных и мыслящих иностранцев.
Что же до окопавшихся в далекой Янъани коммунистов,
то начавшееся в августе 1945 года вторжение Красной Ар¬
мии в Маньчжурию неожиданно открыло для них новые
возможности. Стратегического значения Янъань не имела:
коммунисты угнездились там в 1930-х годах, спасаясь от
проводимой националистами кампании по «искоренению
разбойников». Преимущество этого места состояло в близос¬
ти к границе Монгольской Народной Республики, находив¬
шейся в то время под полным контролем СССР и способ¬
ной стать для коммунистов последним убежищем в случае
новой угрозы со стороны националистов.
Зато Маньчжурия представляла собой ключ к овладе¬
нию всем Китаем. Именно с этого плацдарма начинались
завоевательные походы, приводившие к воцарению в стра¬
не династий завоевателей. Последний раз именно маньчжу¬
ры — народ, давший провинции свое имя, — в 1644 году
1 В этой операции участвовали коммунисты (которые тогда
входили в Гоминьдан), а руководство осуществляли военные
советники из СССР и Германии. Если Чан Кай-ши и осуще¬
ствлял какое-то руководство Северным походом, то исключи¬
тельно административное — в то время он не обладал всей
полнотой власти даже внутри Гоминьдана.
Третья Мировая
531
повели отсюда наступление на Пекин и основали вели¬
кую династию Цин, правившую до 1912 года.
Простейшее решение коммунистов состояло в том, чтобы
переместить свои вооруженные силы и управленческий ап¬
парат из Янъани в Маньчжурию следом за освобождением
последней от японцев наступающей Красной Армией. Сове¬
ты и впрямь способствовали этому, и отдельные отряды
коммунистов даже перебазировались на новое место по на¬
ходившимся под советским контролем железнодорожным
путям1, однако существовала серьезная проблема. На словах
Советы признавали Маньчжурию частью единого национа¬
листического Китая и не имели официальных дипломати¬
ческих отношений с коммунистическими властями.
Однако коммунисты — и советские и китайские —
считали себя принадлежащими к международному брат¬
ству единомышленников, а потому искали и находили
приемлемые формы сотрудничества. Коммунистические от¬
ряды дислоцировались за пределами столицы провинции,
именовались «местными отрядами самообороны», а их
поддержка со стороны советского командования (весьма
весомая) объявлялась «неформальной». К тому же Советы
не допустили того, чтобы армия националистов вступила в
Манчжурию и приняла там капитуляцию японцев2.
1 Северный Китай с Маньчжурией связывает всего одна желез¬
ная дорога Баотоу — Хух-Хото — Калган — Пекин — Мукден. Но
она начиналась значительно севернее Особого района и до
сентября 1945 года находилась на территории, занятой японца¬
ми. Войска из района Янъани можно было перебросить в
Маньчжурию по южной железной дороге Сиань — Кайфын —
Тяньцзинь — Мукден, но для этого необходимо было контроли¬
ровать территорию в большой излучине Хуанхэ.
2 Интересно, а как автор предполагал бы это сделать? Отло¬
жить прием оружия у капитулировавших японцев до прихо¬
да частей правительственной китайской армии? Китайские
коммунисты официально сотрудничали с Гоминьданом, по¬
этому у советского командования были все основания расце¬
нивать их как представителей Китая. Впрочем, подобные юри¬
дические тонкости в то время мало кого интересовали. В
Маньчжурии трофейное японское оружие передавалось ком¬
мунистам совершенно официально и открыто, а после окку¬
пации ее южных районов правительственными войсками,
532
Часть VII
При негласной поддержке осуществлявшей военный
контроль над провинцией Красной Армии коммунисты
прибрали к рукам местную гражданскую администрацию.
Поначалу они не уделяли первостепенного внимания со¬
зданию сильной армии, но зато учреждали в каждом мань¬
чжурском городе или селении партийную ячейку. Воз¬
можно, они рассчитывали на постоянную защиту со
стороны советских войск.
Тем временем националисты развернули активную
дипломатическую кампанию, добиваясь скорейшего выво¬
да Красной Армии из Маньчжурии1. Эта кампания увен¬
чалась успехом — в то же время став первым шагом к ро¬
ковому решению Чан Кай-ши.
Представим себе, каким могло стать политическое буду¬
щее Азии, не поведи Чан спор с советскими и китайскими
коммунистами за контроль над Маньчжурией. Думается, в
этом случае здесь возникло бы что-то, похожее на азиатскую
Восточную Германию — «Китайская Народно-Демократи¬
ческая Республика», территория которой почти наверняка
ограничивалась бы Манчжурией и которая стала бы допол¬
нением к Корейской Народно-Демократической Республике,
провозглашенной Советами в Пхеньяне2. В отличии от «Ки¬
оно отправлялось со складов в Порт-Артуре на транспортах,
зафрахтованных китайцами у частных владельцев (зачастую
эти суда были американскими).
1 Советские войска были выведены из Маньчжурии в мае
1946 года — через два месяца после того, как здесь начали
сосредоточиваться войска Гоминьдана.
2 Весной 1948 года на территории Южной Кореи (южнее 38-й па¬
раллели) состоялись выборы в Национальное Собрание Респуб¬
лики Корея. Они проводились в условиях полицейского террора,
не были тайными (бюллетени выдавались по номерам) и бой¬
котировались большинством политических партий Юга, в том
числе и правыми. Международные наблюдатели зафиксирова¬
ли большое количество нарушений, но тем не менее комиссия
ООН под давлением США признала итоги голосования. 15 ав¬
густа 1948 года была провозглашена Республика Корея, после
чего на Севере в течение месяца были организованы собствен¬
ные выборы и объявлено о создании Корейской Народно-Де¬
мократической республики. После этого до конца года с севера
страны были выведены все советские войска.
Третья Мировая
533
тайской Народной Республики», созданной Мао Цзэ-дуном
и его армией в 1949 году после долгой гражданской войны,
государство китайских коммунистов в Маньчжурии нахо¬
дилось бы под полным контролем Москвы.
Среди китайских коммунистических лидеров было
немало учившихся в СССР и еще больше тех, кто считал
Советский Союз образцом для Китая. Подобно Чжоу Энь-
лаю, они верили, что «настоящее в СССР — это будущее
для Китая». Даже Мао — не учившийся в СССР, не бы¬
вавший там ранее и вообще не имевший никаких связей с
Советами, в начале «Холодной войны» инстинктивно
склонился на одну сторону — на сторону Москвы. Таким
образом, китайская коммунистическая верхушка почти
наверняка согласилась бы с варйантом создания (по при¬
меру ульбрихтовской Германии) социалистического Ки¬
тая под патронажем СССР. Коммунисты ожидали этого,
свидетельством чему служит их усиленное внимание к
контрою над административными органами.
Но что, если бы Мао, подобно югославскому руководи¬
телю Тито, проявил непокорность1? В коммунистической
Восточной Европе подобные строптивцы попросту исчеза¬
ли, «кончали жизнь самоубийством»2 и еще как-либо схо¬
дили со сцены, и нет оснований полагать, что в марионе¬
точном Китае дело обстояло бы иначе. Власть Мао в
партии отнюдь не являлась абсолютной. Многие коммуни¬
сты ненавидели его. В начале 1950-х годов СССР явно
поддерживал в Маньчжурии заговоры против Пекина.
Они провалились, но в описанных нами обстоятельствах
Москва, вероятно, добилась бы своего. В конце концов Юго¬
славия была защищена своим географическим положением3
и имела свою — никогда не зависевшую от СССР! — ар¬
мию. А вот Маньчжурия лежала вблизи советских границ, и
даже националисты гарантировали предоставление СССР
особых стратегических прав в этой провинции.
1 Конфликт СССР и Югославии начался летом 1948 года и
закончился в 1955 году визитом Н.С. Хрущева в Белград.
2 Нам известен только один случай — в 1948 году покончил
самоубийством Ян Масарик-младший, министр иностранных
дел Чехословакии.
3 Если бы автор этих строк посмотрел на географическую
карту Европы, он вряд ли бы написал такое.
534
Часть VII
Более того, красный Китай в Маньчжурии вполне мог
бы — во всяком случае, в начале своего существования —
стать довольно благополучной страной. В отличие от боль¬
шей части остального Китая, Манчжурия не была перена¬
селена, помимо плодородной почвы она располагала бога¬
тыми природными ресурсами, включая залежи угля и
железной руды (японцы даже успели построить там
большой сталелитейный завод). Порт Далянь обеспечивал
морские торговые связи со всем миром, а Китайско-Вос-
точная железная дорога была связана с железнодорожной
сетью СССР. В экономическом отношении Маньчжурия
являлась самым перспективным регионом Китая.
Когда в Китае разгорелась гражданская война, амери¬
канские советники отговаривали Чан Кай-ши от намере¬
ния овладеть Манчжурией, полагая, что такая попытка мо¬
жет поставить под угрозу его власть надо всем Китаем.
Надо полагать, что в Москве тоже считали вполне прием¬
лемым существование в Китае проамериканского режима,
ибо это буквально толкало коммунистов Маньчжурии в
объятия СССР.
Хорошие границы способствуют добрососедским отно¬
шениям. Когда в Европе завершилась Вторая Мировая
война, Красная Армия и войска союзников остановились
на согласованных заранее демаркационных линиях. Мест¬
ные горячие головы (каковых хватало и среди коммуни¬
стов и среди антикоммунистов) напрасно пытались стол¬
кнуть великие державы между собой. Страсти разгоре¬
лись лишь вокруг Берлина и вокруг Югославии, но на то
были особые причины, а в остальном противостояние ог¬
ромных армий проходило на удивление спокойно.
Думается, если бы державы-победительницы согласова¬
ли заранее политическое будущее Азии, и там получилось
бы нечто подобное. Раздел Китая на большой некоммунисти¬
ческий и маленький коммунистический мог быть осуществ¬
лен таким образом, что это лишило бы Мао Цзэ-дуна (равно
как Ким Ир Сена и Хо Ши Мина) возможности втяги¬
вать великие державы в разрешение региональных спо¬
ров. В результате этого Азия имела шанс стать гораздо
спокойней.
«Вы начали это!» Коммунисты возлагали вину за разра¬
зившуюся в стране гражданскую войну на своих противников,
Третья Мировая
535
и у их были к тому основания. Маньчжурский поход Чан
Кай-ши положил начало пожару, охватившему весь Китай.
К концу войны лучшие войска Чана дислоцировались
на китайско-бирманско-индийском фронте. Ветераны боев с
японцами в джунглях Индокитая были переоснащены и
прошли переподготовку в Индии под руководством амери¬
канских инструкторов. В состав командования входили са¬
мые одаренные и смелые китайские полководцы — такие,
как выпускник Виргинского военного университета генерал
Сун Лин. Посланные в Маньчжурию Новая 1-я и Новая б-я
армии, закаленные, как лучшая сталь, несравненно превосхо¬
дили по своим боевым качеством любые силы, какие могли
собрать коммунисты1. К тому же в отличие от полупартизан-
ских коммунистических отрядов эти регулярные части рас¬
полагали сильной современной артиллерией.
В распоряжении Чана имелась и авиация. Он разделял
характерное для китайцев преклонение перед новейшими
военно-техническими достижениями и с самого начала
войны с Японией симпатизировал взглядам генерала Клэра
Ченно, являвшегося сторонником всемерного укрепления
воздушных сил — в отличие от эмиссара Рузвельта генера¬
ла Стилуэлла, делавшего ставку на сухопутные войска2.
Постепенно в уме Чана стал вызревать план кампании,
образцом для которой должен был послужить «Северный
поход» конца 1920-х годов. Коммунисты не ожидали вой¬
ны, и в случае вывода советских войск вооруженные силы
националистов могли пройти сквозь Маньчжурию, как нож
сквозь масло. К тому же наличие авиации позволяло войскам
Гоминьдана преодолеть проклятие всех сухопутных войн в
Азии — затруднения с перемещением войск в связи с
бездорожьем. Используя транспортную авиацию, Чан мог
забросить десант в тыл коммунистов, а также связать
1 Хочется спросить: в каких это боях были закалены «ветера¬
ны-националисты» генералиссимуса Чан Кай-ши, армия кото¬
рого с 1937 года терпела одни лишь поражения и к концу
1944 года фактически оказалась выведенной из войны?
2 Стилуэлл считал Ченно проходимцем и мошенником, разво¬
ровывавшим (совместно с китайским генералиссимусом) аме¬
риканскую военную помощь. Он даже добился возбуждения
против Ченно уголовного расследования — но в итоге дело
замяли, а сам Стилуэлл был отправлен в отставку.
536
Часть VII
воедино разбросанные по огромной территории гарнизо¬
ны и обеспечить их бесперебойное снабжение1.
Такое видение перспективы (не слишком отличавшееся
от продемонстрированного пару десятилетий спустя амери¬
канцами во Вьетнаме) в то время казалось вполне оправ¬
данным. Советский Союз согласился на вывод своих войск
из Маньчжурии, и части националистов хлынули на освобож¬
даемые Красной Армией территории. Переброска войск —
сначала по воздуху — началась уже осенью 1945 года.
Они покатились вперед, сминая застигнутых врасплох, со¬
вершенно не готовых к такой войне коммунистов. Правда, у
ключевого железнодорожного узла Сипинджи сломить
коммунистов удалось лишь после месячного сражения. Их
предводитель Линь Бяо волна за волной бросал под огонь
националистов необученных новобранцев, включая 100 ООО
фабричных рабочих из Чаньчуня2. Лишь 18 мая — потеряв
40 ООО человек, что составляло половину его армии, —
Линь Бяо бежал на север.
Произошедшее потом заставляет вспомнить знамени¬
тый приказ Гитлера, остановивший преследовавший бри¬
танцев вермахт у Дюнкерка и превративший решающую
победу Германии в стратегическое поражение3.
1 Традицией войн в Китае являлись миллионные армии. Инте¬
ресно, сколько десятков тысяч транспортных самолетов по¬
требовалось бы Чан Кай-ши, чтобы осуществить подобную
операцию? Стоит напомнить, что к весне 1946 года у Гоминь¬
дана имелось всего около 500 боеспособных самолетов.
2 В середине апреля 1946 года (на момент занятия коммунис¬
тами Чанчуня) армия Линь Бяо насчитывала 35 000 человек.
Общая численность коммунистической Маньчжурской народ¬
ной армии составляла 300 000 человек, она была достаточно хо¬
рошо оснащена трофейным японским оружием. Всего к этому
моменту китайцам было передано 328 000 винтовок, 5200 пуле¬
метов, 5220 орудий и минометов, 743 танка и бронемашины,
1224 автомобилей и тягачей, 612 самолетов, причем артилле¬
рия была укомплектована обученными расчетами на 53 %, а
авиация имела 37 % подготовленных экипажей.
3 Дискутировать о Дюнкерке можно долго и плодотворно. Сто¬
ит напомнить лишь, что к моменту получения из Лондона при¬
каза на эвакуацию войска союзников сохраняли общее числен¬
ное превосходство над противником, а немецкие ударные части
перешли к обороне из-за отсутствия ресурсов и горючего.
Третья Мировая
537
В то время генерал Маршалл искренне пытался решить
неразрешимую задачу создания коалиционного правительства
из коммунистов Мао и националистов Чана. Никакой предва¬
рительной договоренности об отказе Чан Кай-ши от ввода
войск в Маньчжурию не существовало, однако когда это случи¬
лось, коммунисты принялись громогласно обвинять Чана в ко¬
варстве и подрыве доверия, необходимого для сотрудничества
и достижения мирного соглашения; В январе 1946 года Мар¬
шаллу удалось добился заключения перемирия, но оно очень
скоро оказалось нарушенным, и теперь коммунисты, ища спа¬
сения от наступления националистов, оказывали давление на
американцев, призывая к немедленному вмешательству.
И Маршалл прислушался к их просьбам. Используя
весь авторитет США — богатейшей и могущественнейшей
страны лежавшего в руинах послевоенного мира, — он нада¬
вил на Чана, требуя остановить наступление. И Чан сдался.
Ошеломленные военачальники умоляли его изменить
это решение, втолковывая, что захват Харбина будет озна¬
чать полную победу над вооруженными силами коммуни¬
стов в Маньчжурии, но тот в ярости ответил своему глав¬
нокомандующему: «Ты уверяешь, будто захватить город
будет совсем просто, но знай ты причины, по которым мы
не можем захватить его, ты бы понял, что мне совсем не
легко будет его не взять». Впоследствии Чан называл пре¬
кращение наступления худшей ошибкой, совершенной им
за все время борьбы с коммунистами1.
1 23 мая 1946 года гоминьдановские войска вновь заняли Чан¬
чунь, 19 мая — Гирин, а 5 июня — город Шаньчен в 40 километ¬
рах южнее Мукдена. После этого Чан Кай-ши заявил, что дает
коммунистам 15 дней на вывод их войск из основных промыш¬
ленных центров Маньчжурии и севера страны. Встреча генера¬
лиссимуса с Маршаллом состоялась лишь 7 июня, а 15 июня Чан
Кай-ши отдал приказ о начале наступления на контролируемые
коммунистами районы в прибрежных провинциях Шаньдун и
Цзянсу к югу от Пекина. В середине июля Маршалл подал в
отставку, и 26 июля 1946 года ему на смену прибыл профессор
Л.Стюарт, миссия которого также оказалась безуспешной. В кон¬
це июля гоминьдановские войска начали наступление от Пеки¬
на на Калган, а 20 августа развернули действия в провинции
Чэндэ с целью отрезать Маньчжурию от Северной группировки
коммунистических войск, располагавшейся вокруг Янъани.
538
Часть VII
Сумей китайский лидер не поддаться давлению Мар¬
шалла, он вполне мог могучим пинком вышибить комму¬
нистов из Маньчжурии и поставить весь мир — не толь¬
ко Вашингтон, но и Москву — перед свершившимся
фактом. Хотя существовала вероятность и того, что ком¬
мунисты могли перегруппироваться и нанести удар по
растянувшимся коммуникациям наступавшей армии. Не¬
сомненным остается одно: приказ остановиться лишил
Чана шансов одержать военную победу.
Армия националистов утратила наступательный им¬
пульс. Подобно Сизифу, они почти достигли вершины —
и на последних шагах внезапно покатились назад. Но
предположим, что Чан вовсе не стал бы вступать в борь¬
бу за Маньчжурию. Сосредоточенные на основной терри¬
тории Китая его войска были бы гораздо сильнее, и это
могло бы сыграть решающую роль. Более того, это сулило
серьезные перемены в отношениях как с Вашингтоном,
так и с Москвой. В случае продолжения столкновений на
основной территории Китая гнев Маршала обратился
бы против коммунистов, да и Советы, видя, что Чан не
намерен оспаривать их право на контроль над северо-во¬
стоком, пошли бы на соглашение с ним, и согласились
ограничить зону коммунистического влияния одной
Маньчжурией.
Мао, само существование режима которого обеспечи¬
валось бы лишь наличием в Маньчжурии советских во¬
енных баз, оказался бы в полной зависимости от Моск¬
вы, которая лишь усиливалась бы по мере интеграции
региона в экономику советской Сибири и Дальнего
Востока.
Разумеется, нашлись бы коммунистические вожди
(хоть бы и тот же Мао), желавшие установить власть над
всем Китаем, но поднаторевшие в такого рода демагогии
советские политики объяснили бы им, что всекитайская
пролетарская революция вовсе не отменяется, а лишь от¬
кладывается до наступления исторически неизбежного
краха капитализма, когда некоммунистические страны,
словно созревшие фрукты, сами попадают им в руки.
Такой довод Сталин привел французским коммунис¬
там, просившим о силовой поддержке для прихода к влас¬
ти во Франции после разгрома нацистов. Ссылаясь на
Третья Мировая
539
прогнозы своих экономических «гуру», он предложил им
потерпеть всего несколько лет. Мировой кризис капита¬
лизма близок, а до той поры не стоит дразнить США и
Англию понапрасну.
Но, как показало время, «гуру» ошибались. Не только
советские, но и многие американские экономисты действи¬
тельно ожидали, что за Второй Мировой войной должен
была последовать Всемирный кризис — так же, как Вели¬
кая Депрессия последовала за Первой. Но кризис так и не
разразился. Напротив, свободная рыночная экономика на¬
чала возрождаться, сначала медленно, а потом — как каза¬
лось в то время — с просто волшебной скоростью. В Герма¬
нии произошло «экономическое чудо», Япония совершила
взлет к вершинам технологии и качества. Гонконг, сонный,
заштатный колониальный порт у южного побережья Китая,
стал подниматься из нищеты к процветанию пока, в конце
столетия, не превзошел по размеру дохода на душу населе¬
ния Великобританию.
Если бы вместо вторжения Чана в Маньчжурию и на¬
чала гражданской войны произошел простой раздел Китая,
то Шанхай — важнейший экономический центр восточной
Азии — оказался бы в пятидесятые годы открытым для
свободной торговли, а не страдал одновременно и от огра¬
ничения торговых связей с капиталистическим миром, вве¬
денных коммунистами, и от эмбарго против коммунистов,
наложенного Западом. Огромные рынки, равно как колос¬
сальные людские и материальные ресурсы долины Янцзы,
объединились бы для свершения азиатского экономическо¬
го чуда. Когда в восьмидесятых годах Китай отказался от
самых закоснелых и вредных коммунистических догм в
экономике, это повлекло за собой настоящий экономичес¬
кий бум. А ведь откажись националисты от притязаний на
север, этот бум мог бы начаться двадцатью годами раньше.
Это означало бы осуществление в Китае стратегичес¬
кой трансформации того же рода, какая имела место в
Германии и Корее. В Корее север традиционно являлся
промышленным, а юг сельскохозяйственным, так что раз¬
дел в том виде, в каком он произошел, был на руку Пхеньяну.
Но Южная Корея со временем опередила Север по всем
параметрам, так что к 1990-м годам на Юге сформирова¬
лось процветающее демократическое государство1, тогда
540
Часть VII
как Север докатился до голода и разрухи. Полная несостоя¬
тельность экономического курса ГДР на фоне успехов ФРГ
определили способ объединения страны после 1989 года.
Маньчжурия являлась важнейшим в Китае центром гор¬
нодобывающей промышленности и металлургии. Вся ос¬
тальная страна не располагала подобным индустриальным
потенциалом. Но попробуем смоделировать ситуацию, кото¬
рая сложилась бы после раздела страны. Уже к шестидеся¬
тым-семидесятым годам Юг наверняка вырвался бы вперед.
Уделом Маньчжурии, как и всех стран, где приходили к
власти коммунисты, должна была стать экономическая и
технологическая отсталость, тогда как Югу было уготовано
место в ряду «азиатских экономических драконов»
За их первоначальную жертву Чану и националистам
воздалось бы сторицей. Ко времени смерти генералисси¬
муса в 1975 году «красный Китай» на северо-востоке был
бы не более чем карликом в сравнении с его державой.
Можно сказать, что имело бы место повторение с точ¬
ностью до наоборот нынешнего соотношения сил между
Тайванем и материковым Китаем. По мере того, как ком¬
мунистический север попадал бы во все большую техноло¬
гическую и финансовую зависимость от своего процветаю¬
щего южного соседа2, а его население, в силу невозможнос¬
ти не допустить приема радио и телевизионных про¬
грамм соседней страны в пограничной зоне, все больше
проникалось бы демократическими и рыночными идея¬
ми, ситуация скопировала бы ту, что сложилась в Герма¬
нии. Китайскую Демократическую Республику ждало та¬
кое же фиаско, как и Германскую.
Но раздела страны не произошло. Чан перебросил
свои войска в Маньчжурию и вскоре после этого все по¬
шло прахом.
Приказ остановить наступление, бесспорно, стал важ¬
нейшей причиной постигшей его неудачи. Но на избранном
1 С утверждением насчет процветания Южной Кореи (прав¬
да, начавшегося сравнительно недавно) можно согласиться —
но вот относительно демократии автор что-то напутал.
2 Каким образом? Чуть выше автор говорил о полной полити¬
ческой и экономической зависимости Маньчжурии от Со¬
ветского Союза.
Третья Мировая
541
генералиссимусом пути таились и другие, не столь очевид¬
ные опасности. Помимо всего прочего, при всем превосход¬
стве Чана в военном отношении рассчитывать на легкую
победу было бы ошибкой. Отступать из Маньчжурии ком¬
мунистам было некуда: за эту, используя выражение Сунь-
Цзы, «местность смерти» они намеревались сражаться до
последнего. И не только намеревались, но и дрались: в
длившейся с 1946 по 1948 год войне на истощение сложили
головы десятки тысяч коммунистов. Дабы остановить на¬
ционалистов, Линь Бяо проливал реки крови и гнал своих
людей в самое пекло, не считаясь ни с какими потерями.
Кроме того Линь и другие коммунистические воена¬
чальники постарались сделать все возможное для того,
чтобы сравняться с противником в вооружении и боевой
технике. Советы передали им свою, а также трофейную
японскую артиллерию и создали артиллерийское учили¬
ще. С получением коммунистами тяжелого вооружения
бои стали боле затяжными и кровопролитными. Появле¬
ние у коммунистов зенитных орудий позволило им пре¬
рвать воздушное сообщение армии Чан Кай ши с удер¬
живавшимися националистами городами Маньчжурии1.
Сотни тысяч отборных солдат Чана увязли в бесплодных
позиционных боях, обороняя растянутые коммуникации
и не имея возможности сконцентрироваться и перейти в
способное переломить ситуацию решительное наступление.
В Маньчжурии коммунисты имели два существенных
преимущества. Во-первых, на своей территории они мог¬
ли сосредоточивать силы в опорных пунктах, тогда как
Чану приходилось метаться по всей провинции, отражая
их удары то здесь, то там. Во-вторых, разбитые коммунис¬
тические отряды всегда могли укрыться от преследова¬
ния в районах дислокации советских воинских частей2.
1 Как зенитная артиллерия (в отсутствии истребительной
авиации) может прервать воздушное сообщение, а в особенно¬
сти полеты ночью, на большой высоте и в плохую погоду —
остается загадкой.
2 В очередной раз напомним, что советские войска были выве¬
дены из Маньчжурии в марте —мае 1946 года. Единственным
местом, где силы коммунистов действительно могли укрыться
от противника, являлся Ляодунский полуостров с советской
военно-морской базой Порт-Артур.
542
Часть VII
Коммунисты воспользовались имевшимися возможностя¬
ми. Инициировав восстание в Шаньдуне, что позволило от¬
влечь часть националистических сил от Маньчжурии, они ук¬
репили свое положение, вынудили националистов перейти
по всему Китаю к обороне, а потом, нарастив свою наступатель¬
ную мощь, стали медленно вгрызаться в позиции противника.
Это походило на нападение термитов, протачивающих
ходы в прочном с виду строении. С 1945 по 1947 год дела
националистов (по крайней мере, с виду) обстояли не так
уж плохо. Они одержали несколько впечатляющих по¬
бед, большая часть страны находилась под формальным
контролем их правительства. Но чаша весов начала скло¬
няться в другую сторону: Гоминьдан слабел, а коммунисты
набирали силу. В 1948 году войска Чана были оконча¬
тельно вытеснены из Маньчжурии, причем разбросанным
по различным городам, беззащитным изолированным гар¬
низонам не осталось ничего другого, кроме как сдаваться
один за другим. Прилив сменился отливом — армия Чана
покатилась назад и в 1949 году распалась под сокруши¬
тельными ударами коммунистических сил.
Потрясение от победы коммунистов (так называемая
«потеря Китая») ввергла Америку в самый суровый за весь
период «Холодной войны» период, получивший название
маккартизма. А всего через несколько месяцев, в июне 1950
года, воодушевленная успехом единомышленников Северная
Корея напала на Южную. Этот кризис оказался гораздо
опаснее всего, происходившего в Европе, так что и без того
холодные отношения с Москвой сковал настоящий мороз.
Теперь нам известно, что поразительная победа китай¬
ских коммунистов не только подтолкнула Ким Ир Сена к
попытке блицкрига против Сеула, но также побудила Ста¬
лина и Мао поддержать это начинание, ибо они искренне
верили в его успех. Очевидно, они решили, что раз Вашин¬
гтон, не поморщившись, проглотил захват коммунистами
огромного Китая, то едва ли американцы встанут на дыбы
из-за маленькой Кореи. А ведь раздел Китая скорее всего
исключил бы такое развитие событий: без маньчжурской
авантюры Чана не было бы и корейской авантюры Кима.
Кроме того, поддержка Штатами Тайваня вбивала еще
один клин между Вашингтоном и Москвой, а без победы
коммунистов в Китае эта проблема просто бы не возникла.
Третья Мировая
543
И наконец, приход к власти коммунистов во Вьетнаме
стал возможным исключительно благодаря соседству с
коммунистическим Китаем. Китайские военные поставки,
равно как и предоставление вьетнамцам убежища на ки¬
тайской территории, имели решающее значение для обеспе¬
чения победы над французами под Дьен-Бен-Фу. Эта побе¬
да обусловила раздел Вьетнама, а итогом стала Вьетнамская
война с участием Америки. За весь период «холодной вой¬
ны» противостояние двух социальных систем выливалось
в настоящие войны почти исключительно в Азии, и все эти
войны, так или иначе, явились следствием победы комму¬
нистов в Китае. Она превратила Азию в локомотив «холод¬
ной войны», тащивший мир от кризиса к кризису.
Существование огромного некоммунистического Китая
означало бы смягчение политического климата в период
«холодной войны» и, вследствие более быстрого экономи¬
ческого возрождения Азии, меньшую продолжительность
самого этого периода.
Поддержание на плаву своего вассала на севере Китая
опустошило бы сундуки Москвы, ускорив экономический
крах коммунистического режима. К тому же на месте Мао,
скорее всего, оказался бы не столь харизматический лидер,
полностью подконтрольный Советам.
К началу 1970-х годов все было бы готово к полному —
экономическому, политическому и социальному — погло¬
щению «Свободным» Китаем «Красного», столь же карди¬
нальному и, возможно, даже более быстрому, чем поглоще¬
ние Восточной Германии Западной. Сколь это ни парадок¬
сально, но это означало бы, что отказ Чан Кай-ши от
Маньчжурии привел бы не к увековечению раздела страны,
а к скорейшему воссоединению нации, причем не под эгидой
коммунистов.
Тед Морган
Не увязли в трясине?
Тед Морган, служивший ранее во француз¬
ской армии, является автором книги «Тайная
жизнь», представляющей собой биографию
коммунистического лидера (а впоследствии
агента ЦРУ) Джэя Лавстоуна.
Если бы президент Эйзенхауэр одобрил
операцию «Гриф», имевшую своей целью
спасение французских войск, окружен¬
ных под Дьен-Бьен-Фу, французы впол¬
не могли выиграть это сражение — а вслед
за ним и всю кампанию. То есть Америка не
увязла бы на дюжину лет в трясине Второй
Вьетнамской войны.
Дьен-Бьен-Фу представлял собой не¬
большой опорный пункт в северном Вьетна¬
ме, на границе с Лаосом. Французские силы
заняли этот городок в конце 1953 года для
того, чтобы перерезать вьетнамцам пути
снабжения и обзавестись базой, откуда
можно проводить операции по пресечению
вражеских рейдов. Однако генерал Зиап,
командующий войсками Вьетминя, понял,
что изолированный гарнизон, размещенный
близ границ Китая и Лаоса, может стать
17*
Третья Мировая
545
для него легкой добычей1. Для достижения своей цели он
прибег к классической тактике, окружив французов сорока¬
тысячной армией2 и подтянув для обстрела французских
оборонительных сооружений тяжелую артиллерию. Дос¬
тавка припасов осажденным могла осуществляться
только по воздуху.
В рамках операции «Гриф» рассматривалась возмож¬
ность посылки с американских баз на Окинаве и Филип¬
пинах бомбардировщиков Б-29 для проведения ковровых
бомбардировок вьетнамских позиций под Дьен-Бен-Фу. В
январе 1954 года французы обратились к «Айку» с
просьбой о выделении им в помощь двадцати бомбарди¬
ровщиков Б-26 и четырехсот авиационных специалистов,
которую американский президент удовлетворил ровно на¬
половину. В марте он согласился направить французам и
несколько «летающих цистерн» С-119, способных поли¬
вать артиллерийские позиции Зиапа напалмом. Но когда
французы попросили еще и две-три атомные бомбы, им
ответили отказом. В Конгрессе президент словно заклина¬
ние твердил, что он «не допустит новой Кореи», а офицеры
Пентагона заключали между собой пари, когда же фран¬
цузская крепость падет. Это случилось седьмого мая, и
стало одним из тех катастрофических поражений, значе¬
ние которых выходит за рамки военной операции — ибо
оно подорвало волю нации и решило исход войны3. Спус¬
тя два месяца последовало прекращение огня и разделе¬
ние страны, а спустя десятилетие воевать во Вьетнаме на¬
стала очередь Америки.
1 Всего французы имели в этом районе примерно 21,5 тыся¬
чи человек, из которых 14 500 человек (17 пехотных и один
танковый батальоны и три артдивизиона) составлял гарни¬
зон крепости.
2 Четыре пехотные дивизии, соединения артиллерийской под¬
держки (вооруженные в основном не «тяжелой артиллерией»,
а куда более удобными и эффективными в условиях джунг¬
лей пехотными минометами) и вспомогательные части.
3 В плен сдалось 12 ООО французских солдат во главе с генера¬
лом де Кастри.
18—Альтернативная история
Роберт Л. О’Коннел
Заключение
Роберт О’Коннел является автором иссле¬
дования о причинах войн под названием
«Скачка Второго Всадника»
Как быстро мы забываем. Проведя буль-
шую часть жизни в тени ядерного про¬
тивостояния и лишь недавно в связи с
окончанием «холодной войны» выбрав¬
шись на свет, мы тут же поспешили предать
прошлое благостному забвению. Кто ныне
всерьез задается вопросом «а что, если бы
Дамоклов меч упал?» Даже вспоминая «Ка-
рибский кризис», многие умники готовы до¬
казывать нам, что единственный урок этого
события заключается в демонстрации того,
как в условиях глобального устрашения хо¬
рошо может срабатывать стратегическая
связь. Но они практически никогда не упо¬
минают другой кризис схожего масштаба —
случай, когда стратегическая связь не только
не была задействована, но одна из сторон во¬
обще едва ли знала, что происходит.
В начале ноября 1983 года, во время уче¬
ний НАТО под кодовым названием «Эйбл
Арчер» («Меткий стрелок»), американские и
британские наблюдатели с удивлением отме¬
тили резкую активизацию систем связи «Вос-
18-2
Третья Мировая
547
точного блока». По ряду признаков можно было судить, что
там сработали средства предупреждения о готовящемся
ядерном нападении и в войсках была объявлена тревога.
То был вовсе не мираж. Тогдашние хозяева Кремля
действительно верили, что Запад близок к нанесению пре¬
вентивного ядерного удара.
Корни этого заблуждения следует искать в начале
восьмидесятых годов, когда Владимир Крючков, тогдашний
руководитель КГБ, а впоследствии лидер провалившегося
путча против Горбачева, выдвинул идею упреждающего
удара. Дело в том, что, по его мнению, новые американские
ракеты средней дальности «Першинг-2» с их коротким
подлетным временем и боеголовками, способными пора¬
жать подземные убежища, являлись идеальным оружием
первого удара. В таком случае размещение этих ракет в
Европе нельзя было трактовать иначе как намерение раз¬
вязать войну. По настоянию Крючкова советская разведка
развернула активную деятельность, направленную на раннее
обнаружение признаков подготовки к атаке.
Эти страхи являлись совершенно безосновательными,
поскольку стартовые комплексы «Першингов» на тот мо¬
мент еще не были развернуты, а сама эта ракетная система
даже не испытывалась в учебных стрельбах на дистанции,
необходимой, чтобы поразить Москву. Но это не имело
значения для пребывавших в маразме, правивших рассы¬
павшейся империей «кремлевских старцев» — особенно
для стоявшего во главе страны тяжело больного выходца
из КГБ Юрия Андропова. Их ответом на усугублявшиеся
трудности системы были лишь гнев и маниакальная по¬
дозрительность1 .
Советско-американские отношения продолжали ухуд¬
шаться. В июне 1983 г. Андропов охарактеризовал их, как
«отмеченные противостоянием, беспрецедентным за весь пос¬
левоенный период». Менее двух месяцев спустя советский
1 Интересно знать, следствием каких физиологических процес¬
сов в американском руководстве следует объявить «Карибский
кризис» 1962 года — когда лишь появление у противника по¬
тенциальной возможности нанести по Соединенным Штатам
ядерный удар с близкого расстояния было сочтено достаточ¬
ным основанием для подготовки к «превентивному удару»?
18*
548
Часть VII
перехватчик намеренно сбил корейский пассажирский
лайнер, предположительно выполнявший разведыватель¬
ную миссию. К ноябрю Андропов уже был при смерти, и
вопрос о том, кто приказал привести советские стратеги¬
ческие силы в полную готовность, остается открытым до
сих пор. Ясно одно — что учения «Эйбл Арчер» повергли
его кремлевских соратников в состояние паники.
Однако шло время, и ничего не случалось. Маневры
НАТО закончились, а нападения так и не последовало.
Войска «Восточного блока» стали возвращаться к обыч¬
ному режиму несения службы. До лидеров СССР дошло,
что никто не помешает им встретить 1984 год живыми.
Однако в США лишь спустя годы смогли понять, почему
коммунисты реагировали на обычные учения в столь экс¬
центричной манере — а ведь тогда, при постоянной и не¬
усыпной слежке обоих противников друг за другом, одна
из сторон явно галлюцинировала, а другая казалась по¬
груженной в дремоту.
В тот момент опасность миновала, но из истории над¬
лежит извлекать уроки. Военный психоз 1983 года мог за¬
кончиться катастрофой, и возможности повторения по¬
добной ситуации должен быть навсегда положен конец.
18-4
Комментарии к седьмой части
Приходится признать, что история Третьей Мировой войны до
сих пор изучена довольно слабо. На Западе — в основном, из чи¬
сто идеологических соображений — принято считать, что Совет¬
ский Союз всеми силами стремился к мировой коммунистичес¬
кой революции, а Соединенные Штаты оказывали этому отчаян¬
ное противодействие.
Но могла ли страна, даже в лучшие периоды своего существо¬
вания не претендовавшая ни на что большее, нежели доминиро¬
вание в Восточной и Юго-Восточной Европе, всерьез рассчиты¬
вать поставить под свой контроль весь мир? В начале XX века
Британия строила свой военный флот, исходя из «двухдержавно¬
го стандарта» — так, чтобы он был мощнее объединенных флотов
двух следующих по силе морских держав. Но Россия никогда не
могла рассчитывать добиться «мультидержавного стандарта», то
есть военной и экономической мощи, превосходящей суммарную
мощь всего остального промышленно развитого мира, то есть За¬
падной Европы и Северной Америки. Это было невозможно не
только из-за промышленной отсталости страны (которую, к слову,
хотя бы отчасти удалось преодолеть именно большевикам), но и
просто по «физическим параметрам» — Европа и Америка в сум¬
ме имеют больше и населения, и природных ресурсов. И если
Советского Союза боялись во всем остальном «цивилизованном»
мире, значит, это было кому-то очень нужно. Характерно, что в
мире «слабоцивилизованном» к России и СССР всегда относи¬
лись либо хорошо, либо индифферентно.
Отставим в сторону байки о том, что Сталин и коммунисты
были клиническими идиотами и стремились силой распространить
свою идеологию по всему миру, невзирая на заведомую неосуществи¬
мость таких планов. С 1927 года, то есть с момента отстранения
Троцкого и троцкистов от управления страной, руководство Совет¬
ского Союза стремилось в первую очередь любой ценой обеспечить
550
Часть VII
безопасность государства — и лишь потом добиться каких-либо
внешнеполитических целей, военных или дипломатических. Такую
политику можно называть национализмом, прагматизмом или оп¬
портунизмом1 и изменой делу рабочего класса — но нельзя не при¬
знать, что в условиях 30-х годов она была наиболее логичной.
Именно с этой точки зрения следует рассматривать и после¬
военную политику СССР в Европе. Наиболее предпочтительным
вариантом всегда являлся союз России и Германии (его сторон¬
никами были и Бисмарк, и фон Сект, и многие деятели герман¬
ской дипломатии еще в начале Второй Мировой войны — тот же
посол в Москве граф фон Шуленбург). Впрочем, Дэвид Лардж
прав — в упомянутом им варианте с заключением сепаратного
мира между Германией и СССР в 1944 году военный союз был
бы уже невозможен. Но при этом не возникло бы и Северо-Ат¬
лантического союза, одной из главных составляющих которого
был западногерманский бундесвер. То есть мы опять возвращаем¬
ся к планам создания единой нейтральной Германии. Напомним,
что исходили они отнюдь не от Запада2.
Для чего же Сталину была нужна единая и сильная Герма¬
ния? Увы, «зловещий диктатор» был достаточно умен и прекрас¬
но понимал, что Советский Союз не обладает столь могуществен¬
ной экономикой для того, чтобы тащить на себе бремя одной из
двух «мировых держав». А вот Соединенные Штаты наличие
«третьей силы» абсолютно не устраивало. Они предпочитали
иметь дело именно с разделенной Европой, крайне нуждающейся
в американской помощи и заокеанском покровительстве. И тем
более им не нужно было здесь британское влияние, установленное
итогами Первой Мировой войны, а затем долгим и упорным уст¬
ранением с политической сцены французов.
Неудивительно, что в ответ на любые попытки Монтгомери
проявить самостоятельность, американский командующий регу¬
лярно ставил самовлюбленного британца на место. Эйзенхауэр,
как и Рузвельт, был весьма неглупым человеком и прекрасно по¬
1 Именно так характеризовал внешнеполитические действия
Сталина, к примеру, Джордж Оруэлл.
2 Попутно заметим, что описанная в главе 29 ситуация с захва¬
том Советским Союзом большей части Европы закончилась
бы примерно так же — созданием в Северо-Западной Европе
коалиции государств, ориентирующуюся на Германию и на¬
правленную против Англии и США. Безусловно, позиции
коммунистов в этих государствах были бы достаточно силь¬
ны — но идеологические моменты оказались бы здесь сугубо
второстепенными.
Третья Мировая
551
нимал, что усиление позиций Британии в послевоенной Европе
Соединенным Штатам крайне невыгодно. Поэтому американцы
целенаправленно разыгрывали против англичан «русскую карту»,
идя на многочисленные уступки Сталину — малообъяснимые с
первого взгляда, но весьма логичные с точки зрения послевоен¬
ной геополитики. Для США главной задачей было установить
свое экономическое и политическое доминирование в послевоен¬
ном мире — и в первую очередь на тех территориях, которые ра¬
нее являлись сферой влияния Великобритании. Ради этого впол¬
не можно было пойти на усиление в Восточной Европе (до войны
ориентировавшейся на Англию) позиций другого конкурента, ко¬
торый справедливо оценивался как более слабый. Тем более что
Советский Союз с его далеко не могучей экономикой и исключи¬
тельно сухопутной армией не имел и тени возможности занять
зависимые от Британии заморские территории силой или обес¬
печить проникновение туда экономическим путем.
Что же касается целей, которые Москва преследовала при
создании Берлинского кризиса 1948 года, то они были гораздо
проще и прозаичнее, чем это представляется автору. Сталин вовсе
не надеялся помешать созданию западногерманского государства
или добиться вывода англо-американских войск из западных сек¬
торов Берлина. Ему просто нужно было создать* кризис в центре
Европы, чтобы отвлечь внимание американцев от Дальнего Восто¬
ка — где в это время китайские коммунисты начали решительное
наступление на Гоминьдан. Отвлекающий маневр удался с блес¬
ком — американские аналитики догадались о его истинном смыс¬
ле лишь полвека спустя.
Тем не менее все эти достаточно прозаические материи на За¬
паде и поныне сплошь и рядом облекаются в одежды классицист-
ской пьесы, где добро непримиримо и горделиво противостоит
ужасному злу. И если при этом логика американских военных
иногда выглядит просто потрясающе, то логика историков вгоняет в
чувство недоумения: понимают ли они, о чем говорят?
«С точки зрения Паттона американцы пришли в Европу, дабы
принести ее народам право самим определять свою судьбу», — пи¬
шет Дэвид Клей Лардж. Но так думал не только Паттон — все
тогдашнее американское руководство официально основывало
свои действия именно на этом постулате. Да и современные аме¬
риканские историки, судя по этому сборнику, вполне его разделя¬
ют. То и дело создается впечатление, что у Соединенных Штатов
не существует и не существовало никаких интересов, кроме как
установить свободу и демократию во всем мире. Какой ценой —
об этом автор скромно уточняет чуть ниже:
552
Часть VII
«...нанесение тактических ядерных ударов по продвигаю¬
щимся советским войскам нанесло бы страшный ущерб тем са¬
мым регионам Центральной и Западной Европы, которые в Ва¬
шингтоне собирались спасать».
Поневоле закрадывается мысль о том, что наиболее приемле¬
мым местом для установления этой самой свободы и демократии
являлась вьетнамская деревушка Сонгми. Правда, для полного тор¬
жества американских идеалов там пришлось вырезать всех жите¬
лей — очевидно, как неприспособленных к восприятию упомянутой
демократии. Что поделаешь: даже в цивилизованной и просвещен¬
ной Европе попадаются народы, которые надо бы «загнать обратно
в азиатские степи». Тем более что само их название происходит от
корня «раб», так что церемониться с ними не следует.
Кстати, на известном процессе лейтенанта Колли выяснилось,
что американские офицеры не имели никакого представления не
только о нормах международного права, но и о Гаагских конвенци¬
ях, устанавливавших законы и обычаи ведения войны! Ну не пре¬
подавали им это в Уэсг-Пойнте! И сей факт был учтен судом в каче¬
стве смягчающего обстоятельства — проштрафившегося вояку
вскоре выпустили на свободу. Стоит вспомнить, что немецкие солда¬
ты в 1941 году тоже были совершенно искренне убеждены, что не¬
сут «в азиатские степи» европейскую культуру и цивилизацию...
Впрочем, и Азию тоже можно цивилизовать и гуманизиро¬
вать. Статья Артура Уэлдрона так и называется: «Китай без
слез». То есть автор искренне уверен, что если бы Чан Кай-ши не
проиграл гражданскую войну, то в стране установились бы мир и
процветание. Правда, сам он мимоходом неоднократно дает режи¬
му китайского генералиссимуса весьма нелестные характеристи¬
ки — но на итог рассуждений это никак не влияет.
Трудно понять, то ли Уэлдрон просто не знает истории Ки¬
тая в XX веке, то ли он просто пользовался лишь тайваньскими
источниками. Ясно одно — генералы и дипломаты рузвельтов-
ских времен разбирались «в коварных хитросплетениях азиатс¬
кой политики» гораздо лучше, нежели современные американс¬
кие историки. Не будем разбирать здесь все перипетии гражданс¬
кой войны в Китае и правдоподобность их изложения у автора,
зададимся лишь одним вопросом: а откуда бы взялось благоден¬
ствие и процветание в Центральном Китае в случае сохранения
там власти Гоминьдана?
Автор в своих построениях исходит лишь из одного парамет¬
ра — «экономического чуда», продемонстрированного Тайванем,
Южной Кореей, Гонконгом и Таиландом в 80-х годах XX века. Но
причиной этого «чуда» стала не «либеральная экономическая сис¬
Третья Мировая
553
тема», а массовые инвестиции в экономику со стороны стран Запа¬
да, и в первую очередь США. Залогом же эффективности инвести¬
ций являлась политическая стабильность, обеспеченная жесткостью
режимов, а также изначально низкий уровень оплаты труда. Кстати,
Филиппины, имевшие куда более высокий «стартовый капитал»
(как-никак, бывшая американская колония), ныне плетутся далеко
позади «азиатских тигров». Не продемонстрировала особых эконо¬
мических успехов и Индонезия под чутким руководством генерала
Сухарю — а ведь по численности населения она обгоняет всех
«тигров» вместе взятых. Зато коммунистический Китай, руковод¬
ствуясь все теми же «идями Мао Цзэ-дуна», за последние годы со¬
вершил значительный рывок вперед.
Вряд ли при существовании «двух Китаев» на материке та¬
кое было бы возможно. Скорее всего, вялотекущая гражданская
война в стране продолжалось бы еще многие годы. Любая же по¬
пытка добиться внутриполитической стабильности гоминьданов-
ского режима путем прямого вооруженного вмешательства (как
это было в Корее, в Малайзии или на Филиппинах) стоила бы
Соединенным Штатам такого количества ресурсов, что им понево¬
ле пришлось бы забыть о своих интересах в других областях
мира — в частности, в том же Индокитае... В этом плане Совет¬
скому Союзу его «сателлиты» обходились гораздо Дешевле —
даже во время Корейской войны вооружение Мао и Ким Ир
Сену поставлялось отнюдь не бесплатно.
(К слову сказать, с момента объединения Германии прошло
уже десять лет, а экономика бывшей ГДР все еще не поднялась до
уровня Западной Германии. И так было всегда — по уровню эко¬
номического развития восточная часть Германии неизменно от¬
ставала от западной. Пруссия давала стране солдат, а не станки и
машины.)
Интересно, а почему бы, продолжая логику автора, не предло¬
жить для Азии другой глобальный сценарий? Затянувшееся на
многие годы противостояние в Китае лишь усугубит политичес¬
кую нестабильность на всем Дальнем Востоке и тем самым лишит
его всей инвестиционной привлекательности — основной причи¬
ны «Азиатского чуда». Ведь если Соединенные Штаты возьмутся
поддерживать Гоминьдан в бесконечной гражданской войне, это
поневоле вынудит их пойти на снижение своего присутствия в
других регионах земного шара. Увы, возможности американских
вооруженных сил отнюдь не безграничны, что показала еще Корей¬
ская война. И в этом плане существование «двух континентальных
Китаев» действительно могло бы снизить цакал «холодной войны».
Правда, тогда Советский Союз к 1960-м годам не получил бы «кон¬
курента» в виде маоистского Китая (существование которого, если
554
Часть VII
рассматривать ситуацию объективно, для СССР было выгодно
точно так же, как присутствие Сталина в Европе — для США).
Зато западная китайская провинция Синцзян, с начала 1930-х го¬
дов фактически находившаяся под советским протекторатом1,
скорее всего, превратилась бы еще в одну республику СССР.
Фактически к этой альтернативе примыкает и вариант, пред¬
лагаемый Тедом Морганом: что бы произошло, если бы США
ввязались во Вьетнамскую войну десятью годами раньше? Увы,
рассматриваться он может как сугубо теоретический, поскольку
Эйзенхауэр, как уже упоминалось выше, был слишком умен, чтобы
допускать подобные ошибки. Американское «общественное мне¬
ние», на которое часто ссылаются авторы патетических статей, как
правило, относится к зарубежным делам гораздо индифферентнее
чиновников из Пентагона или Госдепартамента — но только до
тех пор, пока «на защите интересов демократии» не начинают гиб¬
нуть американские парни. Поэтому вряд ли кому-либо из амери¬
канского руководства, находящемуся в здравом уме, могла прийти
в голову мысль менее чем через год после подписания перемирия
в Корее ввязаться в очередную азиатскую войну. К 1954 году гене¬
рал Паттон уже разбился в автомобильной катастрофе, отставлен¬
ный от дел Форрестол умер, а Макартур был снят за разгром в
Корее. То есть безумной идее попытаться выиграть авиацией оче¬
редную проигранную на земле кампанию (да к тому же — чужую)
было просто не к кому являться...
1 Тогдашний губернатор Синцзяна даже не захотел вступать
в Компартию Китая и потребовал, чтобы его приняли сразу в
ВКП(б). Кстати, на прилагаемой карте «двух материковых
Китаев» художник обозначил Синцзян (наряду с Тибетом)
как отдельное государство, хотя в тексте статьи Дэвида Лард-
жа о судьбе этой провинции не сказано ни слова.
Библиография
Поскольку две первые части данного сборника затрагивают пе:
риод, не слишком широко освещенный в книгах «Военно-истори¬
ческой библиотеки», мы сочли необходимым дать к нему наибо¬
лее подробную библиографию — естественно, отразив в основном
источники и работы по военному делу. Напротив, список литера¬
туры по XX веку сознательно сделан небольшим — и Первая, и
Вторая Мировая войны достаточно широко освещались в других
наших изданиях, поэтому нет необходимости в очередной раз пе¬
речислять те же самые книги.
Увы, про историю США XVIII и XIX веков это сказать
нельзя. Война за Независимость и Гражданская война в Северо-
Американских штатах никогда не являлись излюбленной темой
отечественных историков. Большинство имеющихся по этой теме
работ носят характер научных монографий и издавались весьма
незначительным тиражом.
Редакция выражает благодарность Г. Кантору за помощь в
подготовке данной библиографии.
Часть I
I. Публикации источников (на русском языке).
Подбор источников для данного списка представлял определен¬
ную трудность, поскольку в абсолютном большинстве античных
источников есть какие-либо сведения по военной истории. Поэто¬
му в список включены только источники трех видов: сочинения
по военному делу (стратегии, тактике, военным хитростям и по-
лиоркетике); истории войн; сочинения, дающие не повторяемую
важную информацию по истории войн и военному делу, даже
если это не является их основной темой (например, биографии
556
Библиография
Плутарха). Не включены сочинения, дающие о войнах древности
только политическую информацию (например, «Деяния боже¬
ственного Августа»). Не входят в список также поэтические и
риторические сочинения, даже когда они посвящены каким-либо
войнам (как «Фарсалия» Лукана). Краткая характеристика ис¬
точников дана только с точки зрения военной истории. Более
подробные сведения см. в изд.: История греческой литературы: В 3 т. /
Под ред. С И. Соболевского и др. М. 1946—1960; История рим¬
ской литературы: В 2 т. / Под ред. Ф.А. Петровского, С.И. Собо¬
левского, М.Е. Грабарь-Пассек. М., 1959—1962.
Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер., коммент. Ю. А. Ку-
лаковского; вступ. ст. Л.Ю. Лукомского. СПб., 1994. — (Античн. биб¬
лиотека). Сохранившаяся часть охватывает период с 353 по 378 г. н.э.
и является нашим основным источником по римской истории, в т.ч.
военной, этого периода. Автор — бывший офицер и служил непос¬
редственно при magisteг тШйтп Урзицине, однако в ряде мест стра¬
дает риторическими неточностями в военной терминологии.
Анней Флор. Две книги римских войн / Пер. А.И. Немиров-
ского, М.Ф. Дашковой; прим. А.И. Немировского // Малые рим¬
ские историки. М., 1996. С. 97 — 190. Произведение II в. н.э., охваты¬
вает время от царей до Августа. Носит панегирический характер
и зачастую жертвует точностью в угоду риторическому эффекту.
Аппиан. Иберийско-римские войны / Пер. С.П. Кондратьева /./
Вестник древней истории. 1939. — №2. С. 265 — 300.
Аппиан. Римские войны. СПб., 1994. — (Античн. библиотека).
Из «Римской истории» автора II в. н.э. Аппиана Александрийско¬
го, организованной не хронологически, как обычно, а по войнам
(от царских времен до парфянской войны Траяна в 114—117 гг.),
до нас дошли целиком книги VI —VIII, посвященные II и III Пу¬
ническим войнам и кампаниям в Испании и XII —XVII, в кото¬
рых описываются войны римлян с царством Селевкидов, Митри-
датова война и Гражданские войны, а также небольшие отрывки
из остальных книг. Наиболее важен Аппиан как источник по
Гражданским войнам. Книга VI («Иберика») не вошла в издание
1994 г., и ее надо смотреть в публикации «Вестника древней ис¬
тории» (см. [3]).
Аристотель. Афинская полития / Пер. С.И. Радцига /7 Антич¬
ная демократия в свидетельствах современников. М. 1996. С. 28 — 86.
Сочинение Аристотеля дает нам еще древнее и, судя по всему, до¬
стоверное описание военной организации Афин классической
эпохи.
Веллей Патеркул. Римская история / Пер. А.И. Немировско¬
го, М.Ф. Дашковой; прим. А.И. Немировского 7 Малые рим¬
Библиография
557
ские историки. М., 1996. С. 9 — 96. Официозный историк времен Ти¬
берия (14 — 37 гг. н.э.). Один их немногих наших источников о
войнах, которые вел Тиберий как полководец Августа. Изложение
очень сжатое.
Гай Саллюстий Крисп. Югуртинская война / Пер., прим.
B.О. Горенштейна // Гай Саллюстий Крисп. Сочинения. М., 1981.
C. 40—105. — (Памятники историч. мысли). История войны
Рима с нумидийским царем Югуртой (111 — 107 гг. до н.э.), на¬
писанная одним из четырех крупнейших римских историков.
Содержит также описание военной реформы Мария.
Геродот. История в девяти книгах / Пер., прим. Г.А. Страта-
новского. Л., 1972. — (Памятники историч. мысли). Сочинение
«отца истории» посвящено греко-персидским войнам (до зимы
479 — 478 гг. до н.э.) и их предыстории и является основным ис¬
точником по этой теме. Огромные цифры варварских войск, при¬
водимые Геродотом, бесспорно не соответствуют действительнос¬
ти (хотя масштаб преувеличения служит предметом споров), но
численности греческих войск и флотов сейчас большинством ис¬
ториков признаются за достоверные.
Греческие полиоркетики. Флавий Вегеций Ренат / Предисл.
A.B. Мишулина; коммент. A.A. Новикова. СПб., 1996. — (Античн.
библиотека). Издание включает в себя трактаты по осадным маши¬
нам, принадлежащие перу знаменитого архитектора и инженера
времен Траяна и Адриана Аполлодора и двух более поздних авто¬
ров — Афинея Механика и Византийского Анонима, а также трак¬
тат Вегеция «Краткое изложение военного дела». Вегеций писал в
конце IV в. и пытался представить легион эпохи Ранней империи
как идеальную военную организацию. Сам он был не военным, а чи¬
новником, и его труд страдает рядом неточностей, но тем не менее
без этого трактата нельзя представить себе римскую армию.
Демосфен. Речь XIV. О симмориях / Пер. С.И. Радцига / / Демос¬
фен. Речи. Т. 3. М. 1996. С. 170—181. — (Памятники историч. мысли).
Речь о реформе системы финансирования афинского военного флота.
Дигесты Юстиниана. Kh.XLIX. Tht.XVI. О военном деле /
Пер. И.И. Яковкина /./ Памятники римского права: Законы XII
таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997. С. 591 —
598. Основной источник по римскому военному праву — фраг¬
менты из сочинений юристов конца II —начала III в., сохранившие
значение ко времени Юстиниана (527 — 565). Отрывки из этого
титула также даны (с коммент. А.Л. Смышляева) в университет¬
ской хрестоматии: Хрестоматия по истории Древнего Рима / Под
ред. В.И. Кузищина. М., 1987. С. 283 — 285.
Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о Галльской
войне, о Гражданской войне, об Александрийской войне, об Афри¬
558
Библиография
канской войне / Пер., коммент. М.М. Покровского. М., 1993. —
[Репринтн. изд.]. — (Лит. памятники). Записки Цезаря создава¬
лись (и дописывались затем его офицерами) в обстановке острой
политической борьбы и страдают частым недостатком военных
мемуаров — резким преувеличением численности противника и
приуменьшением собственных потерь. Тем не менее это неоцени¬
мый источник по ведению военных действий в древности (в част¬
ности, прекрасно показаны отношения в военном совете). Некото¬
рые полезные приложения и иллюстрации содержатся также в
учебном издании латинского текста: Гай Юлий Цезарь. Записки
о Галльской войне. Кн.1 — 4 / Предисл., коммент. С.И. Соболевс¬
кого. М., 1946—1947. — Вып.1—3. — (Римские классики).
Иосиф Флавий. Иудейская война Пер. с древнегреч. под ред.
А.Б. Ковельмана. М.; Иерусалим, 1993. Рассказ об одной из не¬
многих крупных войн периода Ранней империи — Иудейской
войне 66 — 73 гг. Написан иудейским полководцем, сдавшимся
римлянам и находившимся на службе победителей.
Квинт Курций Руф. История Александра Македонского. С
приложением сочинений Диодора, Юстина, Плутарха об Алексан¬
дре / Под ред. A.A. Вигасина. М., 1993. Римская история походов
Александра, очень популярная в Средние века и Возрождение.
Считается, что в военном деле Курций разбирался плохо.
Корнелий Непот. О знаменитых иноземных полководцах /
Пер., коммент. H.H. Трухиной // Корнелий Непот. О знаменитых
иноземных полководцах. Из книги о римских историках. М., 1992.
С. 8 — 98. Сочинение римского историка I в. до н. э. (возможно, дошло
в сокращении IV в. н.э.). Даны краткие характеристики знаменитых
греческих, пунийских и даже одного персидского (Датам) полко¬
водцев. Сочинение Непота страдает многими неточностями (они
отмечены в весьма содержательном комментарии), и лучше следо¬
вать более надежным авторам, но читается он легко и с интересом.
Корнелий Тацит. Сочинения: В 2 т. / Изд. подгот. A.C. Бо-
бович, Я.М. Боровский, М.Е. Сергеенко. Л., 1969. Т. 1 —2; 2-е изд.
М., 1993. Т. 1 —2. — (Лит. памятники). Хотя Теодор Моммзен и
назвал Тацита «самым невоенным из всех римских историков»,
сочинения Тацита в изобилии дают нам уникальную информа¬
цию о войнах Римской империи в I в. н.э. Тацит в целом считает¬
ся достоверным историком, да и мнение Моммзена и Дельбрюка
о его военной некомпетентности в последнее время стало под¬
вергаться сомнению.
Ксенофонт. Анабасис / Пер. С. Ошерова // Историки Греции.
М., 1976. С. 227 — 390. Менее удачный перевод (но более подробные
карта и комментарии) есть в изд.: Ксенофонт. Анабасис Пер.
М.И. Максимовой; под ред. И.И. Толстого. М.-Л. 1951; М. 1994.
Библиография
559
Ксенофонт. Греческая история / Пер., коммент. С.Я. Лурье;
предисл. Р.В. Светлова. СПб., 1993. — (Античн. библиотека). Ксено¬
фонт, как и многие другие древние авторы, сам был военачальником.
Его сочинения («Анабасис» — воспоминания о походе наемников
Кира, и «Греческая история», охватывающая время с 411 по 362 г.
до н.э.) относятся к числу лучших в области военной истории, ка¬
кие оставила нам античная древность. Несмотря на явные симпатии
к Спарте, Ксенофонт считается довольно точным автором.
Плутарх. Сравнительные жизнеописания: В 3 т. / Изд. подгот.
С.П. Маркиш, С.И. Соболевский. М., 1961 —1964. Т. 1—3; 2-е изд.:
В 2 т. / Изд. подгот. С.С. Аверинцев, М.Л. Гаспаров, С.П. Мар¬
киш. М. 1994. Т. 1—2. — (Лит. памятники). Плутарх писал «не ис¬
торию, а биографии», но поскольку это были большей частью био¬
графии выдающихся полководцев, то в его сочинениях сохрани¬
лись многие сведения, не повторяющиеся в иных доступных ис¬
точниках (например, о войнах Пирра или о фессалийских похо¬
дах Пелопида). Плутарх был хорошо эрудирован, но сам в воен¬
ном деле не разбирался.
Полибий. Всеобщая история в сорока книгах: В 3 т. / Пер. с
древнегреч., предисл., коммент. Ф.Г. Мищенко. СПб., 1994 — 1995.
Т. 1—3. — (Историч. библиотека). Сочинение Полибия — един¬
ственный крупный источник по I Пунической войне и один из ос¬
новных по времени от II Пунической до III Пунической войны
(включая, в отличие от римских авторов, войны эллинистических
царств между собой). Полибий был военачальником и диплома¬
том и писал «прагматическую историю», которая должна была
быть полезна государственному деятелю. Он пользуется- репута¬
цией беспристрастного автора. Вследствие этого он весьма инфор¬
мативен и точен в области военной истории.
Полиэн. Стратегемы / Пер. с древнегреч. Д. Пападопуло.
СПб., 1842. Собрание военных хитростей. Автор — македонянин,
адвокат, посвятил свое сочинение в 8 кн. Марку Аврелию и Луцию
Веру в связи с началом парфянской войны в 162 г. Пользовался
почти исключительно греческими авторами, в т.ч. не дошедшими
до нас. Есть исторические неточности. Сочинение Полиэна исполь¬
зовалось как учебник по военному делу в Византии.
Псевдо-Ксенофонт. Афинская полития / Пер. С.И. Радцига //
Античная демократия в свидетельствах современников. М., 1996.
С. 87 — 100. Сочинение неизвестного олигархического критика афин¬
ского государственного строя. Замечательно синтетическим подхо¬
дом к стратегии, военной организации и социальному строю.
Секст Юлий Фронтин. Военные хитрости (Стратегемы) /
Вступ. ст., коммент. A.A. Новикова. СПб., 1996. — (Античн. биб¬
лиотека). Сочинение римского полководца и государственного
560
Библиография
деятеля второй половины I в. н.э. Еще одна коллекция военных
хитростей, греческих, пунийских и римских, предназначенная слу¬
жить учебником для полководцев.
Тит Ливий. История Рима от основания города: В 3 т. М.,
1991 —1993. Т. 1 —3. — (Памятники историч. мысли). Одно из ос¬
новных римских исторических сочинений. Сохранившаяся часть
охватывает периоды от основания Рима до 292 г. и с 219 по 168 г.
до н.э. Ливий опирался на сочинения предшественников (в част¬
ности, Полибия), но они до нас большей частью не дошли. Он один
из основных создателей «римского мифа», но тенденциозность
выражается более в оценках, чем в фактах. Цифры, впрочем, надо
анализировать тщательно. Военным не был.
Флавий Арриан. Диспозиция против аланов / Вступ. ст., пер. с
древнегреч., коммент. С.М. Перевалова // Вестник древней исто¬
рии. 2001. №1. С. 236 — 243. Арриан — автор II в. н.э., сам военный
и при том успешный писатель, ориентировавшийся на Ксенофон¬
та. Данное сочинение написано в бытность его наместником Кап-
падокии и является, судя по всему, литературной обработкой
приказа по армии во время кампании против кочевого племени
аланов. По меткому замечанию переводчика, по стилю текст похож
на диспозицию Вейротера из «Войны й мира».
Флавий Арриан. Поход Александра / Пер. М.Е. Сергеенко;
предисл. О.О. Крюгера. М.—Л., 1962; М., 1993. Сочинение того
же автора. Он опирался на записки одного из полководцев Алек¬
сандра, Птолемея, и считается основным источником по войнам
Александра (впрочем, точность сообщений Птолемея поставлена
под сомнение Ф. Шахермайром, удачно сравнившим их с «За¬
писками о Галльской войне»). Преимущество труда Арриана над
остальными историями Александра в том, что он сам хорошо раз¬
бирался в военном деле
Фукидид. История / Пер., коммент. Г.А. Стратановского. Л.,
1981. — (Лит. памятники). «История» Фукидида описывает события
Пелопоннесской войны с 431 по 412 г. до н.э., участником которой он
был. Традиционно считается одним из величайших древнегреческих
исторических сочинений. Сам Фукидид как полководец был неудач¬
лив, но к его военному анализу обычно относятся с уважением. Фак¬
ты и цифры Фукидида принято считать точными.
Эней Тактик. О перенесении осады / Пер., вступ. ст. В.Ф. Бе¬
ляева // Вестник древней истории. 1965. №1. С. 237 — 268; №2. С.
215 — 243. Трактат греческого военачальника IV в. до н.э. Дано все¬
стороннее описание системы обороны древнегреческого города
(включая такие вопросы, как отношения с наемниками, предотвра¬
щение мятежа и измены, поддержание морального духа и дис¬
циплины, организацию сигнализации и тайнописи и т.п.).
Библиография
561
II. Литература
В список литературы включены работы, которые представляется
возможным рекомендовать для прочтения по теме военной орга¬
низации (работы, посвященные исследованию отдельных войн и
сражений, а также специальные работы по вооружению в него не
вошли). В список вошла лишь краткая выборка работ по истории
римской армии (в частности, были исключены работы, посвящен¬
ные римской армии в отдельных провинциях), так как включение
их всех заставило бы издать дополнительную книгу. Также исклю¬
чены книги, которые недоступны в российских библиотеках (не¬
которые из них все же указаны в сносках).
По всем темам стоит также обращаться к главам в соответству¬
ющих томах «The Cambridge Ancient History» (1-е изд. — Cam¬
bridge, 1928—1939; 2-е и 3-е — Cambridge, 1970) и к статьям в
«Real-encyclopädie der classischen Altertumswissenschaft» Наули и
Виссовы, обычно являющимся своего рода мини-монографиями.
Общие работы
Голицын Н.С. Всеобщая военная история древних времен: В 5 ч.
СПб., 1872 — 1876. Незаслуженно забытый капитальный труд на
русском языке. Автор — генерал-лейтенант, преподаватель Акаде¬
мии Генерального штаба, получил хорошее классическое образо¬
вание. Даны очерки по народам Древнего Востока, но основное
внимание уделено Греции и Риму. Книга богато снабжена карта¬
ми и планами. Местами страдает чрезмерным доверием к антич¬
ной литературной традиции (так, поход Кира на Лидию дан по
роману Ксенофонта «Киропедия»).
Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политичес¬
кой истории: В 4 т. / Пер. с нем., прим. В.И. Авдиева. СПб., 1994. Т. 1:
Античный мир; Т.2: Германцы. — (Историч. библиотека). Этот
труд, относящийся к самому началу нашего века, до сих пор оста¬
ется основной обобщающей работой по военной истории древнего
мира и Средних веков. Однако он не лишен и серьезных недо¬
статков, основными из которых являются гиперкритицизм, вооб¬
ще свойственный немецкой науке рубежа веков, и склонность к
преувеличению военных достижений древних германцев. Необхо¬
димо также отметить избирательность труда Дельбрюка.
Коннолли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории /
Пер. с англ. С. Лопуховой, А. Хромовой; предисл. Х.Х. Скаллар-
да. М., 2000. Очень неплохой справочник, особенно в части ору¬
жия и осадных машин.
562
Библиография
Разин Е.А. История военного искусства. XXXI в. до н.э. — VI в.
н.э. СПб., 1999. — (Военно-историч. библиотека). Первый том че¬
тырехтомной «Истории военного искусства», наиболее известной
у нас в стране. Дан обзор военной истории (включая важнейшие
сражения) от разложения первобытно-общинного строя до време¬
ни Юстиниана. Работа не лишена недостатков — некоторые пери¬
оды освещены совершенно недостаточно (например, период импе¬
рии в Риме), есть советские идеологические штампы, но в целом
сделана вполне основательно.
Armées et fiscalité dans le monde antique: Actes de colloque
(Paris, 14—16 octobre 1976). — P., 1977. Сборник докладов коллок¬
виума по организации и финансированию военного дела, прово¬
дившегося парижским Центром Глотца. В докладах подверглись
рассмотрению практически все периоды истории античности (от
крито-микенского периода до Поздней Римской империи).
Kromayer J.t Veith G. Heerwesen und Kriegführung der
Griechen und Römer. — München, 1928. Последнее издание класси¬
ческой немецкой работы по античной военной организации. Дан¬
ные в ней во многом устарели, особенно в части римской армии,
эпиграфические и археологические данные о которой поступают
постоянно.
Древняя Греция и эллинизм
Блаватский В.Д. Битва при Фате и греческая тактика IV в. до
н.э. // Вестник древней истории. 1946. №1. С. 101 — 106.
Блаватский В.Д.. Очерки военного дела в античных госу¬
дарствах Северного Причерноморья. М., 1954. В работах Блават-
ского с привлечением обширной источниковой базы и археологи¬
ческого материала исследовано военное дело греческих госу¬
дарств Северного Причерноморья и их степных соседей, включая
римский период.
Болдырев A.B., Боровский Я.М. Техника военного дела и мо¬
реходства // Эллинистическая техника: Сб. статей. М.—Л., 1948.
С. 267 — 343. Чрезвычайно тщательное исследование всех сторон
поднятой темы: фортификации и осадные машины, применение
боевых слонов, корабли грузовые и военные и т.д.
Латышев В.В. Очерк греческих древностей: В 2 ч. 4.1: Госу¬
дарственные и военные древности. СПб., 1997. (Античн. библиоте¬
ка). Пособие, составленное знаменитым русским античником для
помощи в чтении древних авторов. Даны довольно подробные
сведения по военной организации в Афинах и в Спарте.
Маринович Л.П. Греческое наемничество IV в. до н.э. и кри¬
зис полиса. М., 1975. Классическая для отечественной историогра¬
Библиография
563
фии работа по формированию и сущности явления наемничества
в позднеклассический период.
Шахермайр Ф. Александр Македонский Пер. с нем. М.Н.
Ботвинника, Б. Функа. М., 1984. Хотя основной темой этой моно¬
графии военное дело не является, но все же там дан ряд полез¬
ных сведений по организации армий Филиппа и Александра.
Adcock F.E. The Greek and Macedonian art of war. — Berkeley;
Los Angeles, 1957. Короткое, но вполне качественное пособие по
греко-македонскому военному делу.
Anderson J.K. Military theory and practice in the age of
Xenophon. — Berkeley; Los Angeles, 1970. Капитальное исследова¬
ние военной организации, вооружения и военной истории в пери¬
од от Пелопоннесской войны до битвы при Мантинее (362 г. до
н.э.), сделанное на материале письменных и археологических ис¬
точников.
Jordan В. The Athenian Navy in the Classical Period: A Study
of Athenian Naval Administration and Military Organisation in the
Fifth and Fourth Centuries B.C. — Berkeley; Los Angeles; L., 1975.
Исследование афинского флота от греко-персидских войн до ма¬
кедонского завоевания с организационной точки зрения.
Pritchett W.K. The Greek State at War: In 5 vol. Berkeley; Los
Angeles; L., 1979 — 1991. Подробнейшее исследование древнегре¬
ческой военной организации и всех сторон жизни полиса, свя¬
занных с ней (от налогов до религиозных обрядов).
Tarn W.W. Hellenistic Military and Naval Developments. —
Cambridge, 1930. Небольшая, но чрезвычайно насыщенная книга
по военному делу эллинистического периода. Основное внимание
уделено кавалерии и военной технике.
Древний Рим
Абрамзон М. Г. Монеты как средство пропаганды официальной
политики Римской империи. М., 1995. С. 87 — 290. Интерес для на¬
шей темы представляет часть вторая этой монографии — «Римс¬
кая армия и ее лидер по данным нумизматики», в которой дается
ряд интересных сведений по римской военной идеологии.
Глушанин Е.П. Военные реформы Диоклетиана и Констан¬
тина /./ Вестник древней истории. 1987. №2. С. 51 —73. Новейший
анализ формирования военной организации Домината в отече¬
ственной историографии.
Колобов A.B. Римские легионы вне полей сражений: (Эпоха
ранней Империи): Учеб. пособие по спецкурсу Пермск. гос. ун-т;
науч. ред. И.Л. Маяк. Пермь, 1999. Описаны, на вполне неплохом
уровне, римская военная организация и повседневная жизнь
564
Библиография
легионов в период от Августа до Антонинов. В приложениях даны
словарь латинской военной терминологии и полный список леги¬
онов с местами их расквартирования.
Коптев A.B. Правовой механизм передачи царской власти
в архаическом Риме и сакральные функции трибуна целеров //
IVS ANTQWM: Древнее право. №1(2). - 1997. С. 24-33. Ориги¬
нальная концепция эволюции высшей военной власти в архаи¬
ческом Риме. В данном обзоре она, как не вполне утвердившаяся,
не использовалась, но заслуживает внимания.
Махлаюк A.B. Армия Римской империи: Очерки традиций и
ментальности. Нижний Новгород, 2000. Еще одна новая отече¬
ственная монография по римской армии: Посвящена армии как
социальному организму и вопросам внутриармейской этики.
Покровский М. М. Военное дело у римлян во времена Цезаря //
Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о Галльской войне, о
Гражданской войне, об Александрийской войне, об Африканской
войне. М., 1993. С. 502 — 512. Краткий, но чрезвычайно тщательный
очерк. Дана организация войска, сведения о его боевом построении
и вооружении, приведена латинская терминология. Впрочем, автора
можно обвинить в чрезмерном доверии к сообщениям Цезаря.
Скрипилев Е.А. К постановке проблем военного права древ¬
него Рима // Военно-юридическая академия Советской Армии. Тр.
Вып. 10. М., 1949. С. 104—185. Обзор развития jus militare от цар¬
ского Рима до времен Империи. К недостаткам работы можно от¬
нести значительное число идеологических штампов сталинских
времен и увлечение теорией Марра, но тем не менее она представ¬
ляет немалый интерес, хотя бы как единственная значительная
отечественная работа такого рода.
Смышляев А.Л. Об эволюции канцелярского персонала
Римской империи в III в н.э. // Вестник древней истории. 1979.
№3. С. 60-81. Исследование роли армии в административном ап¬
парате позднего Принципата (прежде всего при Северах).
Токмаков В.Н. Военная организация Рима Ранней республи¬
ки (VI —IV вв. до н.э.) / ИВИ РАН; отв. ред. И .Л. Маяк. М.,
1998. Работа посвящена развитию центуриатного строя от рефор¬
мы Сервия Туллия до первой половины IV в. Многие выводы ав¬
тора спорны, но работа безусловно представляет большой интерес
Утченко C.JI. Римская армия в I в. до н.э. // Вестник древней
истории. 1962. №4. С. 30 — 47. Работа известнейшего отечественного
специалиста по кризису Римской республики.
Холмогоров В.И. Римская стратегия в IV в. н.э. у Аммиана
Марцеллина / Вестник древней истории. 1939. JM?3. С. 87 — 97.
Попытка стратегического анализа борьбы римлян с европейс¬
кими варварами по Аммиану. Страдает идеологическими
Библиография
565
штампами, но сделана тщательно. Опровергает некоторые тези¬
сы Дельбрюка.
Breeze D.J. The Career Structure below the Centurionate 11
Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. — T.2: Principat. —
B.l. — B.;N.Y., 1974. — S.435 —451. Одно из классических иссле¬
дований по младшему командному составу армии Принципата.
Уточняет выводы, сделанные ранее Домашевским (см. ниже).
Davies R.W. The Daily Life of the Roman Soldier under the
Principate // Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. — T.2:
Principat. — B.l. — B.; N.Y.,1974. — S.299 — 338. Исследование
каждодневных обязанностей римского солдата в мирное время, ос¬
нованное на богатом эпиграфическом и документальном материа¬
ле, в частности, расписаниях нарядов в легцонах. Многие выводы
повторены в [36].
Dobson В. The Significance of the Centurion and ‘Primi pilaris’
in the Roman Army and Administration // Aufstieg und Niedergang
der njmischen Welt. — T.2: Principat. — B.l. — B.; N.Y.,1974. —
S.392 —434. Неплохое исследование роли и карьеры центурио¬
нов при Принципате.
Domaszewsky A. von. Die Rangordnung des römischen Heeres. —
2. durchges. Aufl. / Bearb. von B. Dobson. — Köln; Graz, 1967. Клас¬
сическое HC^eÄOBäHHe организации и табели о рангах римской
армии времен Принципата (1-е изд. — Бонн, 1908), положившее
начало современному этапу в изучении этой темы й в основном
не устаревшее и по сию пору.
Durry М. Les cohortes prétoriennes. — P., 1938. Работа, до сих
пор остающаяся основным исследованием по преторианской
гвардии.
Jones А.Н.М. The later Roman Empire, 284 — 602: A social,
economic and administrative survey: In 3 vol. Oxford, 1964. —
Vol.2. — P.607 —686. Обзор позднеримской армии в основном
на сей день общем труде по истории институтов Поздней Римс¬
кой империи.
Le Bohec Y. L’armée romaine sous le Haut-Empire. — P., 1989.
Основная на сей момент книга на французском языке по армии
периода принципата.
MacMullen R. Soldier and Civilian in the later Roman Empire.
Cambridge (Mass.), 1963. Исследование эволюции отношений ар¬
мии и гражданского населения Империи в период 200 — 400 гг.,
принадлежащее крупнейшему современному специалисту по По¬
здней Империи.
Southern P., Dixon K.R. The Late Roman army. New Haven; L.,
1996. Новейшее исследование позднеримской армии (от Марка
Аврелия до Юстиниана). Содержит, в дополнение к сведениям о
566
Библиография
структуре и истории армии, богатый археологический материал
по вооружению.
Starr C.G. The Roman Imperial Navy, 31 B.C. Ä.D. 324. N.Y.,
1941. Одно из немногих существующих исследований римского
флота. В приложении даны просопография префектов флота и
карта основных гаваней.
Часть II
I. Публикации источников (на русском языке)
Так же как и для предыдущей статьи этого издания, подбор ис¬
точников для этой работы был затруднен несколькими обстоя¬
тельствами. Во-первых, крайне сложно найти хотя бы один источ¬
ник по истории Средних веков, в котором не затрагивалась бы
тема войны; во-вторых, в отличие от античности в Средние века
практически не существовало сочинений, посвященных конкрет¬
но военному делу, либо истории какой-либо конкретной войны
(исключение составляет византийская традиция, в рамках кото¬
рой были созданы «Войны» Прокопия Кесарийского, а также со¬
чинения по тактике и стратегии псевдо-Маврикия, Кекавмена и
прочих); наконец, в-третьих, ситуация с источниками по истории
Средних веков, переведенными на русский язык, оставляет же¬
лать много лучшего. Все это вместе обуславливает тот факт, что
ниже приводится лишь небольшая подборка источников, которые
мы можем порекомендовать для чтения по теме статьи. Характе¬
ристика источников дана только с точки зрения военной истории.
Более подробные сведения см.: Люблинская А. Д. Источникове¬
дение истории Средних веков. Л., 1955; Бибиков М.В. Истори¬
ческая литература Византии. СПб., 1998. — (Визант. библиотека).
Агафий Миринейский. О царствовании Юстиниана / Пер.
М.В. Левченко. М., 1996. — Сочинение продолжателя Прокопия
Кесарийского посвящено описанию войн полководца Нарсеса про¬
тив готов, вандалов, франков и персов и содержит богатую ин¬
формацию о византийском военном искусстве второй половины
VI века. Однако Агафий не был военным человеком и его изло¬
жение военных событий иногда страдает неточностью.
Анна Комнина. Алексиада / Пер. с греч. Я.Н. Любарского.
СПб., 1996. (Визант. библиотека). Несмотря на риторический стиль
и отсутствие у самого автора какого-либо опыта в военном деле,
это сочинение остается важным источником по военной истории
Византии в эпоху Комнинов.
Библиография
567
Видукинд Корвейский. Деяния саксов. М., 1975. Источник со¬
здан в X веке монахом Новокорвейского монастыря. Даны сведе¬
ния преимущественно политического характера, войны описаны
коротко (в стиле Veni, vidi, vici), однако встречаются описания
вооружения и военной одежды саксов, есть сведения о принципе
комплектования саксонской армии, о наличии у саксов военного
флота, кавалерии и осадных орудий.
Виллардуэн, Жоффруа де. Завоевание Константинополя /
Пер., ст., коммент. М.А. Заборова. М., 1993. — (Памятники исто-
рич. мысли). Воспоминания одного из руководителей IV Кресто¬
вого похода. Содержатся данные по организации, численности и
вооружению крестоносного воинства.
Греческие полиоркетики. Флавий Вегеций Ренат / Предисл
A.B. Мишулина; коммент. A.A. Новикова. СПб., 1996. — (Ан-
тичн. библиотека). Подробный комментарий к этому источнику
см. выше в библиографии к статье по античной армии. Можно
лишь добавить, что сочинение Вегеция было наиболее авторитет¬
ным для средневековых мыслителей трактатом об устройстве ар¬
мии, — в идеальном легионе Вегеция они видели идеальную мо¬
дель построения средневекового рыцарского войска.
Дигесты Юстиниана. Kh.XLIX. Тит.XVI. О военном деле /
Пер. И.И. Яковкина // Памятники римского права: Законы XII
таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997. С. 591 —
598. Комментарий к данному источнику см. в библиографии к
статье по античной армии. Можно добавить, что военное право
«Дигест» не только сохранило свою актуальность ко времени
Юстиниана, но и было воспринято и использовано потом многи¬
ми европейскими законодателями эпохи Средних веков (напри¬
мер, королем Кастилии и Леона Альфонсо X Мудрым) при со¬
ставлении своих законов.
Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «Getica» / Пер.,
вступ. ст., коммент. Е.Ч. Скржинской. СПб., 1997. — (Визант. биб¬
лиотека). С. 98 —102. Из этого труда можно порекомендовать толь¬
ко описание Иорданом знаменитой битвы на Каталаунеких полях,
ставшее для многих средневековых хронистов образцом для под¬
ражания при описании битв.
Клари, Робер де. Завоевание Константинополя / Пер., ст., ком¬
мент. М.А. Заборова. М., 1986. — (Памятники историч. мысли).
Автор — один из простых рыцарей, состоявших в войске кресто¬
носцев, штурмовавших Константинополь в 1204 г., чем и объясня¬
ется некоторая неполнота и субъективность сведений источника.
Тем не менее в тексте хроники содержатся сведения о численнос¬
ти рыцарских отрядов, о стоимости найма кораблей для перевоз¬
ки войска, о структуре рыцарского войска.
568
Библиография
Коммин, Филипп de. Мемуары / Пер., ст., примеч. Ю.П. Мали¬
нина. М., 1986. — (Памятники историч. мысли). Автор — профес¬
сиональный военный и дипломат, сначала служил под началом
герцога Бургундии Карла Смелого, потом перешел на сторону
короля Л*одовика XI и стал его советником по делам войны с
Бургундией. В его труде содержится масса информации, необходи¬
мой для исследования французской армии сер. — 2-й пол. XV в., ее
структуры, вооружения, тактики и стратегии.
Константин Багрянородный. Об управлении империей / Пер.
Г.Г. Литаврина. М., 1991. — (Древнейшие источники по истории
Восгочн. Европы). Сочинение византийского императора, написанное
в 913 — 959 гг. Содержит многочисленные сведения по византийской
дипломатии, военной организации, отношениям с соседними народа¬
ми, а также и по военной технике (описание греческого огня).
Кулаковский Ю.А. Византийский лагерь конца X в. // Визан¬
тийская цивилизация в освещении российских ученых, 1894 —
1927. М., 1999. С. 189 — 216. Комментированная публикация очень
тщательно написанного небольшого византийского трактата к X в.
«De castrametatione» («О разбивке лагеря»). Снабжена схемами
византийского лагеря. Впервые опубл.: Византийский временник.
Т. 10. М., 1903. С. 63 - 90.
Маврикий. Тактика и стратегия: Первоисточник соч. о воен.
искусстве имп. Льва Философа и Н. Макиавелли / Пер. с лат. Цы-
бышева; предисл. H.A. Гейсмана. СПб., 1903. Основополагающее
византийское сочинение по стратегии рубежа V —VI вв. Его при¬
надлежность императору Маврикию (582 — 602) оспаривается со¬
временными учеными. Особый интерес представляют первое в ев¬
ропейской военной литературе упоминание стремян, а также
сведения по военному делу древних славян. Есть более доступное
сокращенное изд.: Псевдо-Маврикий. Статегикон / Пер. Цыбы-
шева под ред. Р.В. Светлова // Искусство войны: Антология во¬
енной мысли. СПб., 2000. Т. 1. С. 285—378.
Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской / Изд. подгот.
В.И. Матузова. М., 1997. Сочинение, рассказывающее о войнах
Тевтонского ордена в Пруссии с точки зрения крестоносцев.
Чрезвычайно ценный источник по духовно-рыцарским орденам,
великолепно переведенный и откомментированный.
Песнь о Нибелунгах: эпос / Пер. Ю. Корнеева; вступ. ст., ком-
мент. А.Я. Гуревича. СПб., 2000. Знаменитый старогерманский эпос.
Отсюда можно почерпнуть как сведения относительно вооруже¬
ния, так и по поводу стратегии средневекового войска (в частно¬
сти, относительно использования разведки).
Песнь о Роланде: по Оксфордскому тексту / Пер. Б.И. Ярхо. —
М. — Л.: «Academia», 1934. Из этого текста можно брать сведения
Библиография
569
о вооружении рыцарей, о тактике боя (устройство засад и пр.), а
также о структуре войска. Не надо обращать внимание на числен¬
ность войск, указываемую в «Песне...».
Песнь о Сиде: Староиспанский героический эпос / Пер. Б.И.
Ярхо, Ю.Б. Корнеева; изд. подгот. A.A. Смирнов. — М.—Л., 1959. —
(Лит. памятники). Текст источника датируется серединой XII века
и содержит ценные сведения о военном искусстве XI —XII веков,
о методах ведения осады, о численности войск (в отличие от
«Песни о Роланде» этот памятник дает достоверную информацию
по этому предмету, подтверждаемую данными других источни¬
ков), о вооружении и снаряжении рыцарей.
Прокопий Кесарийский. Война с готами: В 2 т. / Пер. С.П. -
Кондратьева. М., 1996. Т. 1—2.
Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тай¬
ная история/ Пер., ст., коммент. A.A. Чекаловой. СПб., 1998. — (Ви-
зант. библиотека). Прокопий Кесарийский — профессиональный ис¬
торик времени императора Юстиниана, создавший цикл историчес¬
ких произведений «История войн», посвященный войнам Византийс¬
кой империи при этом императоре. В этот цикл вошли уже назван¬
ные выше сочинения «Война с готами», «Война с персами» и «Война
с вандалами». Характерной особенностью этих произведений является
глубокое знание Прокопием описываемого предмета — он долгие
годы был личным секретарем крупнейшего полководца Юстиниана,
Велисария, и сопровождал его в походах, а потому имел непосред¬
ственную возможность наблюдать ход военных действий. Особенно
удачны у Прокопия описания осад городов (причем как с точки зре¬
ния осаждающего, так и с точки зрения осажденного). Сведения ав¬
тора о численности и структуре византийского войска подтвержда¬
ются другими источниками, а потому могут считаться достоверными.
Прокопий Кесарийский. О постройках / Пер. С.П. Кондратье¬
ва // Он же. Война с готами: В 2 т. М., 1996. Т. 2. С. 138 — 288. Это
сочинение Прокопия содержит богатую информацию о строитель¬
ной политике императора Юстиниана, в частности — о военном
строительстве той эпохи. Подробно освещены принципы визан¬
тийской фортификации, названы практически все крепости, пост¬
роенные при Юстиниане.
Рихер Реймсский. История / Пер., коммент., ст. A.B. Тарасо¬
вой. М., 1997. Из этого сочинения можно почерпнуть информацию
о вооружении войска и приемах ведения боя в конце X —XI вв., о
применении разведки в военных действиях. В свою очередь, све¬
дения о структуре франкского войска у Рихера нельзя назвать
заслуживающими доверия — разделение войска на легионы и
когорты Рихер явно позаимствовал у римских авторов, а конкрет¬
нее — у любимого им Саллюстия.
570
Библиография
Сага о Сверрире / Изд. подгот. М.И. Стеблин-Каменский и др. —
М., 1988. — (Лит. памятники). История междоусобных войн в
Норвегии в XII —XIII вв. Продолжает «Круг Земной» Снорри
Стурлусона (см. ниже), содержит подробные сведения по военно¬
му делу, которое и после окончания эпохи викингов продолжало
в Норвегии сильно отличаться от остальной Западной Европы.
Саксонское зерцало / Отв. ред. В.М. Корецкий. М., 1985.
Салическая Правда / Пер. Н.П. Грацианского. М., 1950. Эти
два памятника писаного обычного права германских народов внесе¬
ны в список источников как типичные представители «варварских
Правд». Из них, как правило, нельзя почерпнуть реальной инфор¬
мации о военном деле, но зато там содержится информация о сто¬
имости доспехов и вооружения, что создает представление о соци¬
альном положении воина в германском варварском обществе.
Снорри Стурлусон. Круг Земной / Изд. подгот. А.Я. Гуревич
и др. М., 1980. — (Лит. памятники). Классическое собрание саг о
«правителях, которые были в Северных Странах и говорили на
датском языке», созданное в Исландии в 1-й пол. XIII в. Изложе¬
ние доведено с древнейших времен до 1177 г. Применительно к
военной истории, здесь содержится информация о военном деле
викингов, об их завоевательнь1х походах, военных хитростях и
вооружении, о механизме комплектования норманнской армии.
Советы и рассказы Кекавмена. Сочинение византийского
полководца XI в. / Подгот. текста, введ., пер., коммент. Г.Г. Литав-
рина. М., 1972. — (Памятники средневековой истории народов
Центр, и Вост. Европы). Источник написан в 1070-е гг. Содержит
советы по руководству войском (около четверти объема), а также
житейские наставления, которые дают представить византийскую
военную аристократию, и к тому же зачастую проиллюстрирована
примерами из областги военного дела. Один из основных источ¬
ников по византийской военной истории. Единственная рукопись
хранится в Рукописном отделе ГИМ в Москве.
II. Литература
Ниже приводится литература по истории средневековой армии,
рекомендованная для прочтения. Нами были отобраны лишь об¬
щие работы, что объясняется двумя основными факторами: нео¬
бычайным обилием работ, посвященных частным вопросам воен¬
ного искусства средневековой Европы, вышедших на Западе, с
одной стороны, и малой доступностью для отечественного читате¬
ля работ по национальным военным историям стран Западной
Европы — с другой. Почти все представленные ниже работы об¬
Библиография
571
ладают хорошей библиографией, позволяющей читателю легко
осуществить дальнейший поиск литературы.
Винклер П. фон. Оружие. Руководство к истории, описанию и
изображению ручного оружия с древнейших времен до начала
XIX века. М., 1992. Неплохой справочник по части средневеково¬
го вооружения, хорошо подобранный иллюстративный ряд, сопро¬
вождаемый профессиональным комментарием.
Гуревич А.Я. Походы викингов. М., 1966. — (Научно-попу-
лярн. серия АН СССР). Хотя эта книга написана и не военным
историком, но содержит многочисленные сведения по военному
делу и военной организации викингов, а также фотографии ко¬
раблей и оружия. Автор — один из крупнейших отечественных
скандинавистов.
Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политичес¬
кой истории. В 4 т. СПб., 1994 — 1996. Т. 2-3. Относительно этого из¬
дания см. аннотацию к нему, данную в предыдущей статье.
Дюпюи Т.Н., Дюпюи Р.Э. Всемирная история войн: Харперов-
ская энциклопедия военной истории. — СПб.; М., 1997. Кн. 1—2.
Этим изданием можно пользоваться только для получения началь¬
ной минимальной информации по интересующему предмету. Све¬
дения, здесь собранные, касаются, в первую очередь, вопросов такти¬
ки средневековых армий на примере знаменитых битв. В издании
приведены схемы битв и прочий иллюстративный материал.
История крестовых походов / Под ред. Д. Райли-Смита. М.,
1998. Издание представляет собой перевод на русский язык одно¬
го из лучших трудов по истории крестовых походов, подготов¬
ленного в Оксфордском университете. Отдельно необходимо от¬
метить главы, посвященные военно-монашеским орденам, в
которых подробно разбирается не только военное искусство орде¬
нов, но и их внутренняя организация, место в обществе и полити¬
ке. Также нужно сказать, что в книге отдельно затронуты вопросы
снабжения и перевозки армий во время крестовых походов, ра¬
нее исследовавшиеся довольно мало. Отличительную черту книги
составляет богатый иллюстративный материал.
Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства. Сретенск,
2000. В этой работе представляется возможным рекомендовать
для прочтения вторую и третью части, посвященные формирова¬
нию идеологии средневекового христианского рыцарства и во¬
енному искусству европейцев (преимущественно — франков, визан¬
тийцев и их союзников) периода VI —IX веков, т.к. точка зрения
автора на предысторию рыцарства, и в частности его военного ис¬
кусства, изложенная в первой части книги, весьма спорна и неодноз¬
начна. К сожалению, также необходимо отметить, что в русском
572
Библиография
переводе этой книги снят весь историографический материал, на¬
учная полемика и сноски на источники, что, безусловно, лишает
многие утверждения автора изрядной доли доказательности.
Литаврин Г. Г. Византийское общество и государство в X —
XI вв. М., 1977. С. 236-259.
Литаврин Г.Г.. Как жили византийцы. СПб., 1997. — (Ви-
зант. библиотека). С. 120—143. Очерки военного дела в Византии
центрального периода ее истории (IX —XII вв.), написанные од¬
ним из крупнейших отечественных византинистов (вторая из
этих двух книг — научно-популярная).
Мельвиль М. История ордена тамплиеров / Пер. с фр. Г.Ф. Цы-
булько. СПб., 1999. — (Clio). Добротное исследование истории
одного из наиболее известных духовно-рыцарских орденов.
Разин Е.А. История военного искусства. СПб., 1999. Т. 2. —
(Военно-историч. библиотека). Работа сделана вполне основатель¬
но, и если не обращать внимания на многочисленные советские
штампы, то можно назвать ее одним из наиболее полных произве¬
дений по военной истории Средних веков на русском языке. В
книге дан богатый иллюстративный материал, из которого наибо¬
лее интересны схемы основных сражений Средневековья.
Флори Ж. Идеология меча: Предыстория рыцарства. СПб.,
1999. — (Clio). Как следует из названия, эта работа посвящена фор¬
мированию идеологии христианского рыцарства и становлению его
социальной структуры. Одна из лучших работ, посвященных идео¬
логии рыцарства, сопровождаемая к тому же довольно полной биб¬
лиографией по вопросам военной истории Средних веков.
Яковлев В.В. История крепостей: Эволюция долговременной
фортификации. СПб., 1995. — Гл. IV —XII. С этим изданием лучше
обращаться с осторожностью — профессиональное исследование
фортификаций IX —XVII вв. сопровождается более чем сомни¬
тельными историческими комментариями.
Beeler J. Warfare in the feudal Europe: 730 — 1200. Ithaca
(N.Y.), 1971. В работе известного английского исследователя рас¬
сматривается военное дело стран Западной Европы от эпохи Каро-
лингов до периода расцвета военного феодализма. Отдельные гла¬
вы посвящены развитию и характерным особенностям военного
искусства в норманнской Италии, южной Франции и христиан¬
ской Испании. Отличительной чертой работы является доступность
изложения материала, не влияющая, впрочем, на его полноту.
Contamine Ph. La guerre au Moyen Age. P., 1980; 1999.
(Nouvelle Clio: L’histoire et ses problftmes). Уже много лет этот
труд по праву считается классическим в области изучения воен¬
ной истории Средних веков. В книге освещено развитие армии и
военного искусства в странах Западной Европы и в государствах
Библиография
573
Латинского Востока в период V —конец XV вв. Отдельное внима¬
ние уделено эволюции вооружения, появлению и развитию артил¬
лерии, а также связи войны с различными сторонами жизни
средневекового общества. Великолепный научно-справочный ап¬
парат, важнейшее место в котором занимает список источников и
литературы общим объемом более ста страниц, дает основание ре¬
комендовать это произведение всем желающим ознакомиться с
историей военного дела Средних веков.
Lot F. L’art militaire et les armftes au Moyen Age en Europe et
dans le Proche Orient: 2 vols. P., 1946. Классическая работа по исто¬
рии военного искусства, выдержавшая уже несколько изданий и
до сих пор не потерявшая своей актуальности. Особое место в
книге уделено сопоставлению военного искусства христианских
армий и мусульман в период крестовых походов.
Medieval warfare: A history / Ed. by Maurice Keen. Oxford, 1999.
Книга разделена на две основные части, в первой из которых в хро¬
нологическом порядке рассматривается история военного дела Евро¬
пы и Латинского Востока, начиная от Каролингов и заканчивая
Столетней войной, а вторая содержит несколько глав, посвященных
рассмотрению отдельных вопросов: искусство осады в Средние века,
вооружение средневековых армий, наемничество, военный флот в
Средние века и появление пороховой артиллерии и регулярных
армий. Книга богато иллюстрирована, снабжена хронологическими
таблицами и прекрасным библиографическим указателем.
Menendez Pidal R. La Espaça del Cid: 2 vols. Madrid, 1929.
Прекрасная работа испанского филолога, посвященная Испании
периода XI — XIII веков. Армия рассматривается как неотъемле¬
мая часть испанского средневекового общества, показывается ее
структура, основы ее военного искусства, ее вооружение. Вопреки
названию, работа основана далеко не только на материале «Песни
о Сиде», но и на прочих источниках.
Nicolle D. Medieval warfare: Sourcebook: In 2 vols. L., 1995 —
1996. Vol.l —2. Обобщающий сводный труд, посвященный военно¬
му делу Средневековой Европы, начиная от эпохи Великого пе¬
реселения народов до начала Великих географических открытий.
В первом томе описано военное дело в пределах Европы, во вто¬
ром идет речь о военных мероприятиях европейцев в других
странах. Характерными особенностями работы являются, во-пер-
вых, ее четкая структура, а во-вторых, богатейший иллюстратив¬
ный материал (в каждом томе на 320 страниц текста приходится
200 иллюстраций), делающий книгу практически незаменимой
для изучения военной истории Средних веков.
Oman С. W.C. The art of war in the Middle Ages: A.D. 378 —
1515 / Rev. ed. by J.H. Beeler. Ithaca (N.Y.), 1963. Пятое издание
574
Библиография
одной из самых популярных в Европе книг по военной истории. Со¬
зданная в конце XIX века, она по-прежнему привлекает к себе чита¬
телей доступностью и, в хорошем смысле слова, популярностью изло¬
жения. В книге уделено внимание военной стороне распада Римской
империи, Великому переселению народов, отдельные главы посвяще¬
ны военному развитию Византии в VI —XI вв., Швейцарии в 1315 —
1515 гг. и Англии в XIII —XV вв. В заключении автор пишет о во¬
енном деле государств Восточной Европы XV в., включая
Оттоманскую Порту. Книга снабжена хронологическими таблицами.
Prestwich М. Armies and warfare in the Middle Ages: The
English experience. New Haven; L., 1996. Книга интересна тем, что
автор отдельно концентрирует внимание на роли пехоты в Сред¬
ние века, подробно рассматривает проблему военных коммуника¬
ций, проблемы стратегии (в частности — использование развед¬
ки в Средние века). Интересен также один из основных выводов
автора — он сомневается в реальности так называемой «средне¬
вековой военной революции», приведшей к увеличению роли ка¬
валерии в бою, и считает, что роль пехоты в средневековой ар¬
мии сильно недооценивалась предшествующими историками.
Книга богато иллюстрирована.
Части III и IV
Война за Независимость, как и Гражданская в Северной Америке, яв¬
ляется для отечественного читателя своеобразным белым пятном. Ког¬
да заходит речь о событиях конца XVIII века, первое, что приходит в
голову — это «Золотой Век» Екатерины и русско-турецкие войны.
Потом начинает вспоминаться Великая французская революция и
переход Суворова через Альпы. Помимо всего прочего, история рево¬
люционной и бонапартистской Франции весьма подробно изложена
в сочинениях 3.Манфреда и профессора Е.Тарле. Наиболее доступ¬
ной работой по истории войны 1812 года является книга П.А. Жилина
«Отечественная война 1812 года» (М., 1988, ранее выходила также под
названием «Гибель наполеоновской армии в России»)
Но при этом все происходившее в Северной Америке неиз¬
менно остается как бы «за кадром». Нельзя даже обвинять в этих
пробелах школьную программу: нам всем честно об этом расска¬
зывали, и в учебниках все происходившее надлежащим образом
освещено. Но факт остается фактом — за этими пределами мы
знаем очень и очень мало.
По истории Гражданской войны в САСШ можно порекомен¬
довать следующие отечественные издания:
Библиография
575
Маль К. Гражданская война в США (1961 — 1965). Минск:
Харвест; М.: ACT, 2000. Эта книга носит сугубо компилятивный
характер и к тому же освещает события достаточно односторон¬
не — но тем не менее является одной из немногих доступных ра¬
бот, посвященных данной теме.
Иванов Р. К столетию гражданской войны в США, М., 1961.
Книга дает краткое, но однородное изложение событий на суше,
почти не касаясь морских и речных операций. Вопросы экономи¬
ки и материального обеспечения войск почти не рассмотрены.
Несмотря на малый объем, содержит много интересных сведений
и фактов.
Кормилец А. у Поршаков С. Кризис двухпартийной системы
США накануне и в годы гражданской войны. М.: Издательство
Московского университета, 1987. Одна из немногочисленных ра¬
бот, излагающих не столько военную, сколько политическую исто¬
рию США пятидесятых и шестидесятых годов XIX века.
Альтернативным вариантам истории XIX века, и в частно¬
сти Гражданской войны в США, посвящено немало книг. В одном
из последних романов Гарри Гаррисона Север и Юг объединя¬
ются для совместной борьбы против британского империализма.
Можно также вспомнить книжку под названием «Бесцеремон¬
ный Роман» И.Гришгорна, Г.Келлера и Б.Липатова, написанную
в середине 20-х годов и переизданную в 1991-м. Ее герой помога¬
ет Бонапарту выиграть сражение при Ватерлоо, а затем пере¬
краивает Европу на революционный лад. А в повести Андрея
Аникина «Смерть в Дрездене» (сборник «Вторая жизнь». М.,
1987) вместо умершего Наполеона поход в Россию возглавляет
Евгениий Богарнэ.
Часть V
Франко-прусская война 1870— 1871 гг. подробно рассмотрена у
старшего (или Великого) Х.Мольтке («История германо-француз¬
ской войны 1870— 1871 ггвыпускавшаяся у нас «Воениздатом» в
1937 году). Представляет интерес также версия Ф.Энгельса, которую
можно найти в любом собрании сочинений классиков. Политичес¬
кое обрамление событий подробно освещено в мемуарах Отто фон
Бисмарка. Краткую французскую версию излагает французская
«История XIX века», изданная в русском переводе под редакцией
Тарле в 1937 году. Наконец, этой важной войне посвящены целые гла¬
вы и разделы в многочисленных «Историях военного искусства».
(Хорошее изложение дано, в частности, у Строкова). Впрочем, чтобы
576
Библиография
составить «окончательное мнение» о набросках Джеймса Чэйса, мож¬
но ограничиться и чтением «Битвы железных канцлеров» В.Пикуля.
Что же до работ непосредственно о Великой Войне, то наиболее
известной и популярной книгой, посвященной начальному ее пери¬
оду, являются знаменитые «Августовские пушки» Барбары Такман
(в частности, ей пользовался и Роберт Коули). В 1999 году эта кни¬
га была выпущена в «Военно-исторической библиотеке» под на¬
званием «Первый блицкриг». Марнской битве посвящено и фун¬
даментальное исследование М.Галактионова «Темпы операций»,
выходившее также под названием «Париж, 1914». В качестве об¬
зорных работ можно порекомендовать книгу А.Зайончковского
«Мировая война 1914 — 1918» (М., 1938 и СПб., 2000) или двух¬
томник «История Первой Мировой войны» под редакцией И.Рос-
тунова, вышедший в издательстве «Наука» в 1975 году.
Части VI и VII
Список литературы, посвященной Второй Мировой войне, ее причи¬
нам и последствиям, невероятно обширен и вряд ли стоит приво¬
дить его здесь полностью или частично. Альтернативная ее история
на Западе тоже довольно популярна — см. выходившие взашей се¬
рии сборники «Вторжение, которого не было» и «Упущенные воз¬
можности Гитлера». Но для отечественного читателя до самого пос¬
леднего времени эта тема была достаточно непривычной. Хотя еще в
1967 году была издана небольшая повесть Севера Гансовского «Де¬
мон Истории», в которой скупо, но весьма профессионально описан
альтернативный вариант нацистского режима, а война начинается
нападением на Чехословакию. Из современных отечественных произ¬
ведений следует в первую очередь упомянуть «Иное Небо» А. Лазар¬
чука. Более поздний, развернутый вариант этой повести («Все спо¬
собные держать оружие») посвящен уже на только альтернативной
Второй Мировой войне, но и альтернативной Третьей Мировой...
Напротив, составить список литературы, посвященной Третьей
Миовой войне, чрезвычайно сложно. Многие «локальные конф¬
ликты» второй половины XX века исследованы достаточно хоро¬
шо — но цельной работы, которая анализировала бы их в комп¬
лексе (то есть именно как сражения единой войны, подчинявшие¬
ся общим тенденциям и закономерностям), не существует до сих
пор. Тем не менее на русском языке выходил ряд книг, так или
иначе исследовавших системные аспекты глобального противо¬
стояния сверхдержав. Официальная американская точка зрения
1950-х годов наглядно изложена в работе бывшего министра ВВС
США Т.К. Фйнлеттера «Сила и политика» (М.: Издательство
18*
Библиография
577
иностранной литературы, 1956). Вышедшая в 1954 году, эта книга
в популярной форме рассказывает, как и для чего Соединенные
Штаты борются против коммунизма во всем мире. При ее чтении
можно заметить, что представленные в настоящем сборнике мне¬
ния американских историков и политологов с тех пор ушли впе¬
ред не слишком далеко.
А.Паршев, автор книги «Почему Россия не Америка?» (М.,
2001), не является историком, политиком или дипломатом. Он
просто экономист, и его работа с точки зрения экономики весьма
популярно, хотя зачастую на нетривиальном материале, излагает
многие неочевидные аспекты, определившие ход и характер Тре¬
тьей Мировой войны.
А вот мемуары бывшего первого заместителя министра иност¬
ранных дел СССР Г.М. Корниенко «’’Холодная война”: свидетель¬
ство ее участника» (М.: Международные отношения, 1994) являют¬
ся одной из немногих работ, в которой дается не только описание
ряда ключевых «сражений» этой войны (начиная с 1940-х годов), но
и их комплексный анализ. Книга особенно ценна тем, что автор по¬
стоянно дублирует свои воспоминания «взглядом с другой сторо¬
ны», информацией из описывающих те же события западных источ¬
ников — иногда полемизируя с ними, иногда дополняя их. Главным
ее недостатком является ничтожный тираж — 1000 экзэмпляров.
Описанию начального периода Третьей Мировой на Дальнем
Востоке посвящены следующие издания:
Кравцов И. Агрессия американского империализма в Корее.
1945-1951. М., 1951
Эта книга, изданная с очевидно пропагандистскими целями,
содержит неожиданно интересный материал, почерпнутый из аме¬
риканской прессы тех лет.
Блейк Джордж. Иного выбора нет. М.: Международные отно¬
шения, 1991
Воспоминания перебежчика — британского дипломата и со¬
трудника «Интеллидженс Сервис» в Корее, который почему-то
захотел воевать на другой стороне.
Сапожников Б. Народно-освободительная война в Китае
(1946—1955 гг.). М.: Воениздат, 1984
Судя по всему, эта не слишком содержательная работа являет¬
ся единственной отечественной монографией, посвященной собы¬
тиям в Китае во второй половине 1940-х годов.
По дорогам Китая. 1937—1945. Воспоминания. М.: Наука, 1989.
Особенно ценна вторая часть этой книги, где помещены воспо¬
минания советских военных, находившихся в Маньчжурии в
1945 —1946 годах.
19—Альтернативная история
Биографический указатель
Август Гай Юлий Цезарь Октавиан (Augustus Gaius Iulius
Caesar Octavianus), урожд. Гай Октавий [23.9.63 г. до н.э., Рим —
19.8.14 г. н.э., Нола, Италия]. Первый римский император. Внуча¬
тый племянник Юлия Цезаря, который усыновил его в завеща¬
нии. Выступил на политическую арену после смерти Цезаря. В 43 —
консул (занимал этот пост 13 раз), с 43, совместно с лидерами
цезарианцев Антонием и Лепидом, триумвир для устроения рес¬
публики. В 42 совместно с Антонием разбил убийц Цезаря при
Филиппах, в 36 разгромил пиратский флот Секста Помпея и
низложил Лепида, в 31—30 разгромил Антония и поддержав¬
шую его царицу Египта Клеопатру, завершив тем самым граж¬
данские войны. После победы объявил о «восстановлении Рес¬
публики», в ответ на что сенат 16.1.27 присвоил ему титул
Августа (священного) и ряд особых полномочий. Этот акт счи¬
тается началом периода Римской империи. Сам или через полко¬
водцев присоединил Египет, сев.-зап. часть Испании, юго-зап.
часть Галлии (Аквитанию), альпийские народы, обширн. терри¬
тории на Адриатике, на сев. Балканского п-ова и за Альпами, пе¬
ренеся сев. границу Империи на Дунай. Предпринимал попытки
покорения Германии. Установил римский протекторат над Арме¬
нией. Вел активное общественное строительство в Риме, покрови¬
тельствовал литературе (т.н. «серебряный век»). Сохранилась
его автобиографическая надпись. (Рус. пер. см.: Деяния боже¬
ственного Августа / Пер. А.Л. Смышляева // Хрестоматия по
истории Древнего Рима. М., 1987. С. 166—176).
Адамс Джон (Adams John) [19(30).10.1735, Брейнтри, Масса¬
чусетс — 4.7.1826]. Один из «отцов-основателей», 2-й президент
США (1797 — 1801). Принимал активное участие в борьбе за неза¬
висимость. В 1774 — 1777 — чл. Континентального конгресса. В
1783 — один из представителей США на мирных переговорах с
Англией. В 1789—1797 — вице-президент.
19-2
Биографический указатель
579
Адамс Сэмюэль (Adams Samuel) [27.09(8.10). 1722 —
2.10.1803]. Один из лидеров радикального крыла движения за не¬
зависимость. Организатор «Бостонского чаепития» 16.12.1773.
Губернатор Массучусетса в 1793—1797.
Аларих (Alaricus) [ум. 410, Консенция, Калабрия]. Король ве¬
стготов. Выдвинулся в 394, командуя вестготским отрядом в ар¬
мии Феодосия при Фригидусе. С 395 — во враждебных отноше¬
ниях с Римской империей. 24.8.410 взял Рим и подверг его
трехдневному разграблению. Оттуда двинулся в Южную Италию,
где скоропостижно скончался.
Александр (Alexandras, лат. Alexander) Великий, Македонский
[07.356 г. до н.э., Пелла, Македония — 13.6.323 г. до н.э., Вавилон].
Царь Македонии (336 — 323), один из величайших полководцев и
государственных деятелей древнего мира. Сын Филиппа II. Ученик
Аристотеля. Проявил мужество и военные дарования в битве при
Херонее (338 до н.э.). В 334 до н.э. выступил в поход на Персию, и
разбив персидского царя Дария III при Иссе (12.11.333) и Гавга-
мелах (20.09.331), завоевал ее. Достиг со своим войском Индии. На
развалинах Персии создал греко-македонско-персидское государ¬
ство со столицей в Вавилоне, которое распалось вскоре после его
смерти в результате войн его военачальников за престолонаследие.
Походы А. послужили толчком к проникновению на Восток элли¬
нистической культуры и считаются началом периода эллинизма.
Андропов Юрий Владимирович [2(15).6.1914, ст. Нагутская,
Ставропольск. край — 9.2.1984, Москва]. Советский политический
деятель, Генеральный секретарь ЦК КПСС (1982 — 1984). Выдви¬
нулся по комсомольской линии, позднее работал в аппарате ЦК.
Член ЦК КПСС с 1941. В 1953—1957 посол СССР в Венгрии, при¬
нимал активное участие в подавлении венгерского восстания 1956.
В 1962—1967 — секретарь ЦК КПСС. В 1967 — 1982 — председа¬
тель КГБ СССР, кандидат в члены Политбюро, затем член Полит¬
бюро. Один из организаторов подавления диссидентского движе¬
ния. Был в числе инициаторов вторжения в Афганистан. В 1982,
после смерти М.А. Суслова, второй секретарь ЦК. С нояб. 1982 —
Генеральный секретарь, председатель Совета Министров. Пытался
вести курс на борьбу с коррупцией и повышение дисциплины.
Большую часть своего правления был серьезно болен.
Арминий (Arminius), сын Сигимера [16 г. до н.э. — 21 г. н.э.].
Вождь германского племени херусков. Состоял на римской служ¬
бе, получил от Августа звание римского всадника. В 9 г. н.э. воз¬
главил восстание против римлян и уничтожил легионы Вара в
Тевтобургском лесу. В 10—16 возглавлял сопротивление римским
армиям Тиберия и Германика. Был убит по обвинению в стремле¬
нии к единовластию.
19*
580
Биографический указатель
Арнольд Бенедикт (Arnold Benedict) [3(14).01.1741 —
14.06.1801]. Амер. военачальник. С началом Войны за независи¬
мость вступил в милицию в Массачусетсе. С 1777 — генерал-май¬
ор амер. армии. Считая, что Конгресс недооценивает его заслуги,
вступил в тайные переговоры с англичанами, 21.9.1780 из страха
перед разоблачением бежал к ним. Стал бригадн. генералом англ.
армии, принимал участие в действиях против колонистов. В годы
революционных войн занимался снаряжением каперов, действо¬
вавших против французских судов.
Базен Ашиль Франсуа (Bazaine Achille Fran3ois) [13.2.1811,
Версаль — 23.9.1888, Мадрид]. Маршал Франции (1864). Участ¬
ник войн в Алжире (1835), Испании (1837), Крымской войны
1853—1856, австро-итало-французской войны 1859 и Мексиканс¬
кой экспедиции 1862 — 1867. Во время франко-прусской войны
1870-71 командовал 3-м корпусом, ас 12.8.1870 Рейнской армией,
27.10.1870 сдал Мец с 173-тысячной армией. В 1873 приговорен
военным судом к смертной казни, замененной судом 20-летним
заключением. В 1874 бежал из тюрьмы и последние годы жизни
провел в Испании.
Бисмарк Отто (Bismarck Otto) Эдуард Леопольд фон Шен-
хаузен [1.4.1815, Шенхаузен — 30.7.1898, Фридрихсру]. Германс¬
кий государственный деятель. В 1847 — 1848 один из самых реак¬
ционных депутатов 1-го и 2-го соединенных ландтагов Пруссии,
сторонник применения силы для подавления революции. В
1851 — 1859 представитель Пруссии в бундестаге во Франкфурте-
на-Майне. В 1859—1861 посланник в России, в 1862 — во Фран¬
ции. С 1862 — министр-президент и министр иностранных дел
Пруссии. Вопреки конституции произвел военную реформу, что
значительно укрепило военную мощь Пруссии. Был инициатором
конвенции 1863 с правительством России о совместных действи¬
ях по подавлению восстания в Польше. Опираясь на мощь Прус¬
ской армии, Бисмарк в результате датской войны 1864, австро¬
прусской войны 1866, франко-прусской войны 1870—1871
осуществил объединение Германии «сверху». В 1871 оказал су¬
щественную поддержку правительству Тьера против Парижской
Коммуны. После создания в 1867 Северо-Германского союза стал
бундесканцлером. В 1871 — 1890 рейхсканцлер Германской импе¬
рии. Правительство Бисмарка вело активный протекционистский
курс (тариф 1879). Являлся инициатором русско-австро-германс-
кого союза 1873 («Союз трех императоров»), а в 1882 — «Трой¬
ственного союза» (Германии, Австро-Венгрии и Италии), направ¬
ленного против Франции и России, однако в 1881 и 1884 пошел
на возобновления «Союза трех императоров», а в 1887 заключил с
Россией «договор о перестраховке».
19-4
Биографический указатель
581
Брэгг Брэкстон (Bragg Braxton) [22.3.1817, Уоррентон, Сев.
Каролина — 27.9.1878, Гальвестон, Техас]. Амер. военачальник.
Окончил Уэст-Пойнт в 1837. Принял участие в Гражданской вой¬
не на стороне южан. Бригадн. генерал армии Конфедерации
7.3.1861, ген.-майор в янв. 1862, полный генерал 2.4.1862. Коман¬
довал Западной армией южан. После поражения при Чаттануге
(23 — 25.11.1863) снят с занимаемой должности (2.12.1863). На¬
значен военным советником президента Дэвиса (24.2.1864). В
февр. 1865 вновь получил полевое назначение.
Бургойн Джон (Burgoyn John) [1722 — 4.6.1792]. Англ. вое¬
начальник. В армии с 1740. С 1761 — член Парламента, с 1772 —
генерал-майор. В 1775 отправлен в Северную Америку. В 1777 за
взятие Тайкондероги произведен в генерал-лейтенанты. 17.10.1777
был вынужден капитулировать под Саратогой. Осужден и пони¬
жен в звании последующим парламентским расследованием. Дра¬
матург.
Валент (Valens), Император Цезарь Флавий Валент Август
[ок. 328, Паннония — 9.8.378, ок. Адрианополя, Фракия]. Римский
император. Провозглашен своим братом Валентинианом соправи¬
телем 28.3.364. Управлял восточной частью Империи, имел рези¬
денцию в Антиохии (Сирия). Погиб в сражении с готами.
Вар Публий Квинтилий (Varus Publius Quintilius) [ок. 45 г. до
н.э. — 9 г. н.э., Тевтобургский лес, Германия]. Римский политический
деятель, выходец из патрицианского рода. Женат третьим браком на
внучатой племяннице Августа Клавдии Пульхре. Консул 13 г. до
н.э., императорский наместник в Сирии в 7 г. до н.э. и в Германии в
5 —9 гг. н.э. Погиб вместе со своей армией в сражении с германцами.
Вашингтон Джордж (Washington George) [11(22).2.1732, Уэй-
филд, Виргиния — 14.12.1799, Маунт-Вернон, Виргиния]. Первый
президент США (1789—1797). Происходил из состоятельной вир¬
гинской плантаторской семьи. В 1751 —1759 служил в колониальн.
милиции, в 1754 получил звание полковника за успешные действия
против французов (послужившие одним из поводов к Семи летней
войне). В 1774 избран в Континентальный конгресс. С 15.6.1775 по
23.12.1783 — главнокомандующий армией Конвента, по завершении
войны подал в отставку. В 1787 принимал участие в Конституцион¬
ном Конвенте и в 1789 избран президентом. В «Прощальном посла¬
нии» (17.9.1796) рекомендовал политику изоляционизма. Во время
конфликта Америки с революционной Францией 3.2.1798 прези¬
дент Адамс назначил В. главнокомандующим.
Веллингтон Артур Уэлсли (Wellington Arthur Wellesley)
[1.5.1769, Дублин — 14.9.1852, замок Уолмер, Кент]. Английский
полководец, государственный деятель, фельдмаршал (1813), предста¬
витель партии тори. Учился в Итоне и в военной школе в Анжере
582
Биографический указатель
(Франция). Начал военную карьеру в английских войсках в Ни-
дерландах во время антифранцузского похода 1794 — 1795. В 1796
был направлен в Индию, где командовал английскими войсками
при завоевании княжества Майсур и маратхских княжеств. В
1805 возвратился в Великобританию. В 1807—1808 государствен¬
ный секретарь по делам Ирландии. В 1808—1813 командовал войс¬
ками антифранцузской коалиции на Пиренейском полуострове. В
1814 назначен английским послом в Париже. В том же году полу¬
чил титул герцога Веллингтона. В 1815 командующий союзной анг¬
ло-голландской армией, вынесшей главную тяжесть в сражении
при Ватерлоо. Участвовал в работе Венского конгресса 1814—1815.
В 1815—1818 возглавлял оккупационные войска во Франции. Анг¬
лийский представитель на конгрессах Священного союза в Аахене
(1818) и Вероне (1822). В 1826 подписал в Петербурге т.н. Гречес¬
кий протокол, определявший позиции Великобритании и России
в отношении Греции. В 1827 — 1852 главнокомандующий английс¬
кой армией. В 1828—1830 премьер-министр, провел акт о эмансипа¬
ции католиков (1829). Открыто выступал против проведения пар¬
ламентской реформы, что способствовало падению его кабинета. В
1834 — 1835 министр иностранных дел, в 1841 — 1846 министр без
портфеля. В 1848 возглавил воинские части, готовившие вооружен¬
ное подавление чартистских выступлений.
Вильгельм II (Wilhelm II) [27.1.1859, Потсдам — 4.6.1941,
провинция Утрехт, Нидерланды]. Германский император и прус¬
ский король (1888—1918), внук Вильгельма I. Активно способ¬
ствовал развязыванию I Мировой войны. Свергнут революцией
9.11.1918, бежал в Нидерланды и 28.11.1918 отрекся от престола.
Гейтс Горацио (Gates Horatio) [ок. 1727, Великобритания —
10.4.1806, Манхэттен, Нью-Йорк]. Амер. военачальник. Служил в
британских колониальных войсках в Америке. Встал на сторону
борцов на независимость, получил звание бригадн. генерала в ар¬
мии Конгресса. 17.10.1777 разбил Дж. Бургойна под Саратогой.
Назначен председателем воен. комитета Конгресса. Делал попыт¬
ки поставить армию под контроль Конгресса и заменить Вашинг¬
тона на посту главнокомандующего. 15.8.1780 наголову разбит
Ч. Корнуоллисом под Кэмденом, после этого вышел в отставку.
Гигес. Лидийский царь (традиц. даты правления: 685 — 652 гг.
до н.э.), основатель династии Мермнадов. Легендарная история
прихода Гигеса к власти изложена у Геродота (I, 7 — 14).
Гитлер Адольф (Hitler Adolf) [20.4.1889, Браунау, Австрия —
30.4.1945, Берлин]. Лидер германской национал-социалистичес¬
кой партии (фашистской), глава немецко-фашистского государ¬
ства (1933 — 1945), главный военный преступник. Отец Адольфа
Алоис Шикльгрубер (Schicklgruber) сменил фамилию на Гитлер
Биографический указатель
583
в 1876 (Гитлер иногда пользовался старой фамилией как псевдони¬
мом). С 1913 Гитлер жил в Мюнхене, во время I Мировой войны
был ефрейтором в германской армии. В 1919 один из организато¬
ров, а в 1920 глава (фюрер) Национал-социалистической рабочей
партии Германии. 8 — 9.11.1923 вместе с генералом Э. Людендор-
фом предпринял в Мюнхене попытку фашистского переворота,
которая окончилась провалом (Гитлер попал в тюрьму). В даль¬
нейшем, используя национал-социалистическую демагогию и ре¬
ваншистские настроения, создал себе массовую опору среди насе¬
ления. 30.1.1933 президент П. Гинденбург назначил его рейхсканц¬
лером. После смерти Гинденбурга Гитлер сосредоточил в своих
руках всю законодательную и исполнительную власть, объединив
посты рейхсканцлера и президента (август 1934). В дальнейшем
правительство Гитлера превратило Германию в базу для проведе¬
ния мировой экспансии. Фашистская Германия приняла участие в
войне против Испанской республики (1936—1939), осуществила
аншлюс (присоединение) Австрии (1938), оккупировала Чехосло¬
вакию (1938—1939) и, сколотив блок союзников, развязала II Ми¬
ровую войну (1939—1945). Когда советские войска вошли в Бер¬
лин Гитлер покончил жизнь самоубийством.
Грант Улисс Симпсон (Grant Ulysses Simpson) [27.4.1822,
Пойнт-Плезант, Огайо — 23.7.1885, Нью-Йорк]. Амер. военачальник
и полит, деятель, 18-й президент США (1869—1877). Окончил Уэст-
Пойнт, участвовал в Мексиканской войне, в 1854 уволен из армии за
пьянство. В 1861 вступил в армию северян добровольцем, возглавил
полк иллинойских добровольцев, своими успехами вызвал внима¬
ние президента Линкольна. С 1862 — генерал-майор. Взяв 4.7.1863
Виксберг, установил контроль северян над долиной Миссисипи. С
9.3.1864 — генерал-лейтенант, с 12.3.1864 — главный генерал армий
США (единств, обладатель должности). 9.4.1865 принял капитуля¬
цию Ли в Аппоматоксе. По завершении войны остался во главе ар¬
мии США, в 1867—1868 — военный министр. Победил на президен¬
тских выборах 1868 и 1872. Его популярность упала из-за серии
коррупционных скандалов, депрессии и противодействия Г. рекон¬
струкции южных штатов. В 1880 пытался вернуть президентский
пост, но неудачно. В конце жизни разорился.
Грей Эдвард (Grey Edward) [1862—1933]. Британский поли¬
тический деятель. Депутат от Либеральной партии 1885 — 1916.
Министр иностранных дел 1905-1916. Сыграл важную роль в
формировании Антанты, был сторонником вступления Велико¬
британии в войну. С 1916 — виконт Фаллодон.
Дарий I, древнеперс. Дарьявауш [ок. 550 — 486 г. до н.э.]. Пер¬
сидский царь в 522 — 486 гг. до н.э., сын Гистаспа (Вииггаспы). За¬
нял престол после свержения мага Гауматы, выдававшего себя за
584
Биографический указатель
сына Кира Великого, Бардию. Укрепил созданное Киром царство,
подавил восстания покоренных народов, создал административ¬
ную структуру (20 сатрапий), существовавшую в общих чертах
вплоть до падения державы Ахеменидов, учредил упорядоченную
налоговую систему, ввел стабильную золотую монету (дарик), со¬
здал эффективную почтовую службу. Около 518 завоевал северо-
западную часть Индии. В 514 предпринял поход на скифов, в ходе
которого подчинил греческие города Фракии. В 500 — 494 подавил
восстание ионийских полисов. В 490 по его приказу был совершен
карательный поход против поддержавших ионийцев Афин, окон¬
чившийся битвой при Марафоне.
Дарий Ш (Кодоман) [ок. 380 г. до н.э. — 330 г. до н.э., Бактрия].
Последний персидский царь (336 —330) из династии Ахеменидов.
Захватил власть в результате дворцового переворота. В 331 у Гавга-
мел армия Д. была полностью разгромлена Александром Македонс¬
ким, после чего он бежал в Восточный Иран, где был свергнут сатра¬
пом Бактрии Бессом и при приближении Александра убит.
Джексон «Каменная Стена» Томас Джонатан (Jackson
«Stonewall» Thomas Jonathan) [21.1.1824, Виргиния — 10.5.1863,
Ченселорсвилль]. Амер. военачальник. В 1846 окончил Уэст-Пойнт,
участвовал в Мексиканской войне 1846—1848. С 17.6.1861 бригад¬
ный генерал армии Конфедерации, за стойкость в сражении при
Бул-Ране получил прозвище «Каменная Стена». С 7.10.1861 — ге-
нерал-майор, остановил наступление северян в долине Шенандоа.
Наладил идеальное взаимодействие с Ли, реализуя его решения на
тактическом уровне. С 10.10.1862 генерал-лейтенант. Погиб в сра¬
жении при Ченселорсвилле.
Джонстон Джозеф Эгглстон (Johnston Joseph Eggleston)
[3.12.1807, Черри Гроув, Виргиния — 21.1.1891, Вашингтон]. Амер.
военачальник. Окончил Уэст-Пойнт в 1829. Участвовал в Мексикан¬
ской войне 1846—1848, войнах с индейцами. С июля 1860 — бригадн.
генерал, генерал-квартирмейстер армии США. В апр. 1861 вышел в
отставку и примкнул к армии Конфедерации. До своего ранения
31.5.1862 командовал Армией Северной Виргинии. В дек. 1863 воз¬
главил Западную армию после отставки Б. Брэгга. Его лучшим во¬
енным достижением считается отступление перед превосходящими
силами Шермана к Атланте (весна 1860, за которое он был отправ¬
лен в отставку. В февр. 1865 вновь возглавил Западную Армию,
26.4.1865 капитулировал перед Шерманом у Дарэм Стейшн в Сев.
Каролине. Член палаты представителей в 1876—1878.
Дрейк Фрэнсис (Drake Francis) [ок. 1540, Трейвисток, Девон¬
шир — 28.1.1596, близ Порто-Бельо, Панама]. Английский море¬
плаватель, вице-адмирал (1588), пират. В 1567 участвовал в мор¬
ской экспедиции Дж. Гаукинса в Вест-Индию. В 1577 с эскадрой
Биографический указатель
585
из 5 кораблей отплыл на Тихий океан, прошел через Магелланов
пролив, пересек Тихий океан и в 1580 с огромной добычей вер¬
нулся в Плимут, совершив второе (после Магеллана) кругосвет¬
ное путешествие. В 1587 совершил внезапный налет на корабли
«Непобедимой армады» в Кадисе. В 1588 фактически командовал
английским флотом при разгроме «Непобедимой армады». Умер
во время грабительской экспедиции, начавшейся в 1595.
Дэвис Джефферсон (Davis Jefferson) [3.6.1808, Крисчен Ка-
унти, Кентукки — 6.12.1889, Новый Орлеан]. Амер. полит, деятель,
президент Конфедеративных Штатов Америки (1861 — 1865).
Окончил Уэст-Пойнт в 1828, в 1828—1835 служил в армии, уча¬
ствовал в войнах с индейцами. В 1844 избран в коллегию прези¬
дентских выборщиков, в 1844 — 1846 член палаты представителей,
в 1846—1848 добровольцем участвовал в Мексиканской войне, се¬
натор (1847—1851, 1857 — 1861), военный министр США (1851 —
1857). 18.2.1861 избран Конгрессом Конфедерации временным
президентом, 22.2.1862 избран президентом сроком на 6 лет. Не
был активным сторонником сецессии, выдвинул на ключевые по¬
сты умеренных. Проводил курс на централизацию управления,
чрезмерно активно вмешивался в военное руководство. После па¬
дения Ричмонда и капитуляции Ли пытался скрыться, захвачен
в плен 10.5.1865. Привлечен к суду за организацию мятежа, осво¬
божден по амнистии 26.2.1869.
Елизавета I (Elizabeth I) [7.9.1533, Гринвич — 24.3.1603,
Ричмонд]. Королева Англии в 1558—1603. Дочь Генриха VIII и
Анны Болейн. Сторонница протестантизма. В ее правление Англия
достигла значительных внешнеполитических успехов, особенно
после победы над испанской «Непобедимой Армадой» в 1588.
Время Елизаветы ознаменовалось взлетом культуры английского
Возрождения (Уильям Шекспир, Фрэнсис Бэкон, Уолтер Рэли и
др.). Не была замужем, из-за чего получила прозвище «Королевы-
девственницы». Трон унаследовал ее дальний родственник, шот¬
ландский король Иаков VI Стюарт.
Иезекия. Иудейский царь (прибл. 715—687 гг. до н.э.), сын Аха-
за. Удостоился в Библии (4 Цар 18 — 20; 2 Пар 30 — 32) положи¬
тельной характеристики. Вел монотеистическую религиозную полити¬
ку: разрушил «высоты и жертвенники» и объединил празднование
Пасхи в Иерусалиме. Построил первый водопровод в Иерусалиме.
Исайя [ок.765 — после 700 гг. до н.э.] Иудейский пророк, со¬
временник царя Иезекии. Наряду с Иеремией, Иезекиилем и Да¬
ниилом традиционно относится к числу четырех «великих» про¬
роков. Под его именем сохранилась одна из важнейших пророческих
книг Ветхого Завета, знаменитая предсказанием пришествия Мессии,
рожденного Девой (Ис 7:14), и первым в ветхозаветной традиции
586
Биографический указатель
предсказанием спасения иноплеменников (Ис 56). В современной
библеистике господствует версия, по которой часть книги Исайи
(Ис 40 — 55) написана не им, а его последователем времен Вави¬
лонского пленения, т.н. Второисайей.
Карл Великий (Carolus Magnus) [2.4.742 — 28.1.814, Аахен],
король франков (768), император (800). После смерти Пипина
Короткого (24.09.768) К. стал править частью Франкского госу¬
дарства (другая была во владении его брата Лотаря). С 771 стал
единоличным правителем воссоединенного государства. Завоевал
королевство лангобардов в Италии (774), Саксонию (775 — 804),
земли в Испании к северу от р. Эбро (778, 796 — 812), Баварию
(788), разгромил Аварский каганат (795 — 796). 25.12.800 был ко¬
ронован в Риме папой Львом III императорской короной и в 812
добился признания восстановленной империи на Западе Византи¬
ей. При внуках К. созданное им государство распалось.
Карл Мартелл (Carolus Martellus) [ок. 688 — 22.9.741, Кьерси,
Нейстрия]. Майордом (фактический правитель) Франкского ко¬
ролевства (716 — 741). Сын майордома Пипина II Геристальского
от побочн. жены Альпаиды. После смерти отца (714) был заклю¬
чен в тюрьму сторонниками племянника, но бежал и завоевал
власть. В 722 — 738 совершает серию походов в Германию, закреп¬
ляя там власть франков. 25.10.732 отразил набег арабов при
Муссе, ок. Пуатье. Первым начал систематически проводить поли¬
тику вознаграждения бенефициями за службу (основа будущей
феодальной системы). После смерти в 737 короля Тьерри IV
правил без короля.
Карл V (Carlos V) [24.2.1500, Гент, Нидерланды — 21.9.1558,
монастырь св. Юсга, Испания]. Король Испании (1516—1556), импе¬
ратор Священной Римской империи германской нации (1519 —
1556). От матери получил бургундское наследство (Нидерланды)
Пытался создать мировую католическую империю. Вел войны с
Францией (этап Итальянских войн 1494—1559). Боролся с Рефор¬
мацией в Германии, но не достиг успеха и вынужден был подписать
Аугсбургский религиозный мир 1555 (по принципу «чья власть —
того и вера»). В его правление в состав испанских колоний были
включены земли ацтеков (1519—1521), инков (1531 — 1534) и ряд
иных территорий. Под влиянием неудачи в религиозной войне в
Германии и ухудшения здоровья отрекся в 1556 от императорского
престола в пользу брата Фердинанда, а от престола Испании, Нидер¬
ландов, итальянских и заморских владений в пользу сына Филиппа
и удалился в иеронимитский монастырь св. Юста.
Климент VII (Clemens VII), Джулио Медичи [1475, Флорен¬
ция — 25.9.1534, Рим]. Папа Римский в 1523—1534. Происходил
из флорентийского правящего рода. Папство К. отмечено чередой
Биографический указатель
587
дипломатических неудач — взятием Рима войсками Карла V в
1527, отпадением Церкви Англии от католицизма в 1534.
Клинтон сэр Генри (Clinton Henry) [ок. 1738 — 23.12.1795,
Гибралтар]. Англ. военачальник. В армии с 1751, с 1762 — полковник,
с 1772 — генерал-майор. С 1775 в Северной Америке. В 1776 за взя¬
тие Нью-Йорка произведен в генерал лейтенанты. С марта 1778 по
1781 — главнокомандующий войск, действующих против колонис¬
тов. С 1793 — полный генерал, в 1795 — губернатор Гибралтара.
Клит (Cleitos) Черный [356 — 328 г. до н.э.]. Молочный брат
Александра Великого, спасший его жизнь в битве при Гранике
(334). Командовал конницей гетайров. В 328 лишен этой должнос¬
ти и назначен сатрапом Бактрии и Согдианы. Противник заим¬
ствования персидских обычаев и придворного церемониала. Убит
Александром в пьяной ссоре на пиру.
Корнуоллис Чарльз (Cornwallis Charles) [3(14). 12.1738 —
5.10.1805]. Англ. военачальник. Выпускник Итона. В армии с 1756.
С 1760 — подполковник, с 1766 — полковник, с 1775 — генерал-
майор. В 1776 направлен в Северную Америку. В 1778 произведен
в генерал-лейтенанты и стал зам. главнокомандующего войсками,
действующими против колонистов. С мая 1780 командовал юж¬
ной группировкой англ. войск, с которой капитулировал
19.10.1781 в Йорктауне. В 1786 — 94 — генерал-губернатор и глав¬
нокомандующий в Индии, одержал победу в 3-й англо-майсурской
войне. С 1793 — полный генерал и 1-й маркиз К. В 1798—1805 —
вице-король Ирландии, подавил ирл. восстание 1798.
Кортес Эрнан (Cortés Hernán) [1485 — 2.12.1547, Испания].
Испанский конкистадор. Окончил университет в Саламанке, в
1504—1519 служил чиновником в Вест-Индии. В 1519—1521 во
главе отряда испанцев завоевал страну ацтеков. В 1522 — 1540 —
губернатор и генерал-капитан Новой Испании. В 1540 уехал в
Испанию. Опубликованы его письма к Карлу V.
Ксеркс I (Xerxes), древнеперс. Хшаяршан [ум. 465 г. до н.э.,
Сузы]. Персидский царь в 486 — 465 гг. до н.э., сын и преемник Да¬
рия I. В начале правления подавил мощные восстания в Вавило¬
нии и Египте. Перешел к более жесткой политике в отношении
религий покоренных народов, в частности разрушил храм Марду-
ка в Вавилоне. В 480 совершил неудачный поход на Грецию. Убит
вместе со старшим сыном в результате дворцового заговора.
Ленин (Ульянов) Владимир Ильич [22.4.1870, Симбирск —
21.1.1924, пос. Горки]. Российский революционер и советский госу¬
дарственный деятель. Отчислен из Казанского университета (1887).
Вступил в марксистский кружок. С 1891 работал помощником при¬
сяжного поверенного. Неоднократно арестовывался за подрывную
деятельность. Возглавил вооруженное восстание 25.10(7.11). 1917
588
Биографический указатель
года. После победы революции возглавил Совет народных комис¬
саров. С мая 1923 по болезни фактически отошел от дел и пере¬
ехал в Горки, где и умер. Тело В.И. Ленина забальзамировано и
находится в мавзолее в Москве.
Леонид I (Leonidas), сын Анаксандрида [ум. 7480 г. до н.э., Фер¬
мопилы]. Спартанский царь из дома Агиадов (488 — 480). Командо¬
вал войском спартанцев и союзников в битве при Фермопилах, в
которой и погиб, стяжав великую славу (см. Геродот, VII, 199 — 239).
Ли Роберт Эдвард (Lee Robert Edward) [19.01.1807, Стрэт-
форд, Виргиния — 12.10.1870, Лексингтон, Виргиния]. Амер. пол¬
ководец. Окончил Уэст-Пойнт в 1829, участвовал в Мексиканской
войне 1846—1848, в 1852 — 1855 — суперинтендант Уэст-Пойнта, в
1857—1861 командовал полком в Техасе, 17.10.1859 командовал
подавлением мятежа Джона Брауна. После начала Гражданской
войны Линкольн предложил Л. возлавить армию США, но хотя Л.
был противником рабства и сецессии, он считал своим долгом во¬
евать на стороне родного штата и встал на сторону Конфедера¬
ции. С 1.6.1862 после ранения Дж. Джонстона воглавил Армию
Северной Виргинии, главную боевую силу Конфедерации. В усло¬
виях подавляющего численного превосходства сил США наносил
им большой урон и несколько раз был близок к взятию Вашинг¬
тона и выигрышу войны. После поражения при Геттисберге (1 —
3.7.1863) вынужден перейти к обороне. В 1864 — 1865 успешно
оборонял Ричмонд против более чем вдвое превосходящих сил
У. С. Гранта. В февр. 1865 назначен главнокомандующим армии
Конфедерации, но не мог спасти ее от поражения и 9.4.1865 ка¬
питулировал перед У.С. Грантом в Аппоматоксе.
Линкольн Авраам (Lincoln Abraham) [12.2.1809, ок. Ход-
женвилла, Кентукки — 15.04.1865, Вашингтон]. Амер. полит, дея¬
тель, 16-й президент США (1861 —1865). В 1834 — 1842 изб. в ле¬
гислатуру штата Иллинойс, в 1847 — 1849 в палату представите¬
лей Конгресса США. Являлся сторонником отмены рабства. Его1
победа на президентских выборах 1860 послужила толчком к се¬
цессии южных штатов. В ходе войны был непреклонным сто¬
ронником сохранения единства США и отсутствия у штатов
права на выход из Союза. 22.9.1862 издал прокламацию об осво¬
бождении рабов во всех штатах, которые к 1.1.1863 еще будут
воевать против Союза. На президентских выборах 1864 добился
переизбрания со значительным перевесом. Противник крайних
мер против конфедератов после победы. По его инициативе Кон¬
гресс 31.1.1865 принял XIII поправку к Конституции США (об
отмене рабства). 14.4.1865 актер Дж. Бут, сторонник Конфеде¬
рации, выстрелил ему в затылок в театре Форда в Вашингтоне.
Л. умер на следующий день.
Биографический указатель
589
Ллойд-Джордж Дэвид (Lloyd George David) [17.1.1863, Ман-
честер — 26.3.1945, Лланистамдви, Карнарвоншир]. Государствен¬
ный деятель Великобритании, член Либеральной партии. Занимался
юридической практикой. В 1890 впервые избран в парламент. Объя¬
вил себя радикалом и сторонником широких реформ. После прихо¬
да к власти либералов был в 1905—1908 министром торговли и в
1908—1915 министром финансов. Во время I Мировой войны высту¬
пал за ведение войны до победного конца. В 1915—1916 министр
снабжения в коалиционном правительстве. В 1916 сменил Асквита во
главе коалиционного правительства (премьер-министр до октября
1922) и в качестве лидера Либеральной партии. Один из главных
участников Парижской мирной конференции 1919—1920 и творец
Версальского мира 1919. Упадок либеральной партии привел к
уменьшению политической роли Л.-Д., хотя он сохранял до конца
жизни известное влияние в стране. В годы II Мировой войны высту¬
пал за скорейшее открытие второго фронта. В 1945 получил титул
графа. Оставил мемуары о I Мировой войне (Ллойд-Джордж Д.
Военные мемуары: В 6 т. / Пер. с англ. И. Звавича. М., 1934).
Макартур Дуглас (McArthur Douglas) [26.1.1880, Литтл-
Рок, Арканзас — 5.4.1964, Вашингтон]. Амер. генерал армии
(1944). В 1903 окончил Уэст-Пойнт. Участник I Мировой войны.
В 1930— 1935 начальник штаба американской армии, в 1932 учи¬
нил расправу над участниками похода безработных ветеранов
войны в Вашингтоне. В 1935—1937 военный советник на Филип¬
пинах, в 1936—1937 фельдмаршал Филиппинской армии. В 1941
назначен главнокомандующим американскими силами на Даль¬
нем Востоке. В 1942 — 1951 верховный командующий союзными
войсками в юго-западной части Тихого океана. В 1945—1951
командующий оккупационными войсками в Японии. В июле
1950 —апреле 1951 руководил операциями сил США и союзни¬
ков в войне против Кореи. В апр. 1951 в результате неудач амер.
войск был смещен президентом Г. Трумэном со всех командных
постов. В 1952 начал деятельность в крупном бизнесе.
Мак-Клеллан Джордж Бринтон (McClellan George Brinton)
[3.12.1826, Филадельфия — 29.10.1885]. Амер. военачальник и полит,
деятель. Окончил Уэст-Пойнт в 1846, участвовал в Мексиканской вой¬
не 1846—1848, вышел в отставку в чине капитана в 1857. Благодаря
знакомству с А. Линкольном 3.5.1861 вернулся в армию в чине гене¬
рал-майора. С 15.8.1861 по 9.11.1862 командовал силами США на
главном театре воен. действий — Армией Потомака. С 11.1861 — глав¬
нокомандующий Армией Союза. Проявил себя способным организато¬
ром, но неудачливым полководцем, в связи с чем отправлен Линколь¬
ном в отставку. В 1864 — кандидат от Демократической партии на
выборах президента. В 1878—1881 — губернатор Нью-Джерси.
590
Биографический указатель
Мао Цзэ-дун [26.12.1893, дер. Шаошань, пров. Хунань —
9.9.1976, Пекин]. Китайский государственный деятель. Из крестьян¬
ской семьи. С 1920 член компартии. Выдвинулся в ходе войны с Го¬
миньданом. В 1931 избран председателем ЦИК и СНК народного
Китая. В 1934 — 1936 организовал перебазирование китайских ком¬
мунистов на северо-запад, в пров. Янъань. С 1943 — председатель
ЦК КПК. В 1946—1949 руководил войной с Гоминьданом за власть
над Китаем. В 1949—1954 председатель Центрального народного
правительственного совета КНР, с 1954 — председатель КНР. Уста¬
новил режим жесткой личной диктатуры. С конца 1950-х в конф¬
ронтации с СССР. Для поддержания личной власти инициировал
в 1966 движение «культурной революции».
Маршалл Джордж Кэтлетт (Marshall George) [31.12.1880,
Юнионтаун, Пенсильвания — 16.10.1959, Вашингтон]. Генерал ар¬
мии США (1944). В 1901 окончил Вирджинский военный кол¬
ледж и с 1902 служил офицером американской армии на Фи¬
липпинах. В 1917 — 1918 участвовал в I Мировой войне в качестве
начальника оперативного отдела 1-й американской армии и на¬
чальника штаба 8-го американского корпуса во Франции. В
1919—1924 адъютант генерала Д. Першинга. В 1924—1927 слу¬
жил в 15-м американском пехотном полку, находившемся в Китае.
В 1927—1932 заместитель начальника школы пехоты в Форт-
Беннинге (США). В 1939 назначен начальником штаба армии
США, на этом посту оставался в течение всей II Мировой войны.
В 1945— 1947 личный представитель президента Трумэна в Китае
при правительстве Чан Кай-ши. С 1947 по 1949 был госсекрета¬
рем США, в 1950—1951 министр обороны. В 1947 выдвинул план
помощи экон. восстановлению Европы («план Маршалла»). Пос¬
ле 1952 отошел от активной политической жизни.
Мольтке Младший Гельмут (Moltke Helmut) Иоганн Людвиг
[25.5.1848, Герсдорф, Мекленбург — 18.6.1916, Берлин]. Германс¬
кий военный деятель, генерал. Племянник Г. Мольтке Старшего, с
1880 его адъютант. С 1891 флигель-адъютант Вильгельма II. В
1899—1902 командовал пехотной бригадой, затем пехотной диви¬
зией. С 1903 генерал-квартирмейстер, с 1906 начальник генераль¬
ного штаба. 14 сентября 1914 года М. был отстранен от должности.
Мольтке Старший Гельмут (Moltke Helmut) Карл Бернгард
[26.10.1800, Пархим, Мекленбург — 24.4.1891, Берлин]. Прусский
и германский военный деятель, генерал-фельдмаршал (1871).
Окончил кадетский корпус в Копенгагене (1818), Берлинскую во¬
енную академию (1826). В 1819 начал военную службу офицером в
датской армии, в 1822 перешел в прусскую армию. С начала 1827
начальник дивизионной школы. В 1828 причислен к генштабу, в
1833 переведен в него, работал в топографическом бюро. В 1836 —
Биографический указатель
591
1839 военный советник в турецк. армии. По возвращении в Прус¬
сию был назначен в штаб 4-го армейск. корпуса. С 1848 начальник
отделения генштаба, начальник штаба корпуса. В 1858—1888 на¬
чальник прусского (с 1871 имперского) генштаба, превративший¬
ся под его руководством в основной орган подготовки страны и
вооруженных сил к войнам, которые вела Пруссия, а затем Герма¬
ния. При поддержке О. Бисмарка провел ряд мероприятий по
усилению армии. В 1864 М. был начальником штаба прусско-авст-
рийских объединенных армий в войне с Данией. В войнах Прус¬
сии с Австрией и ее союзниками (1866) и с Францией (1870 —
1871 ) М., занимая пост начальника полевого штаба, фактически
был главнокомандующим всеми вооруженными силами. В
1867—1891 член рейхстага от консерваторов, с 1872 наследствен¬
ный член прусской палаты господ.
Монтгомери Аламейнский (Montgomery of Alamein) Бернард
Лоу [17.11.1887, Лондон — 24.3.1976, Альтон, Хэмпшир]. Британский
фельдмаршал (1944), виконт (1946). Окончил военную академию в
Сандхерсте (1908). Участник I Мировой войны. В кампании 1940, ко¬
мандуя 3-й пехотной дивизией, участвовал в боях в Бельгии и Фран¬
ции. С авг. 1942 командующий 8-й английской армией в Северной
Африке, которая в боях под Эль-Аламейном (октябрь — ноябрь 1942)
нанесла поражение итало-немецким войскам, а затем действовала в
Сицилии и Италии. В 1944 командующий союзной группой армий,
высадившейся в июне 1944 в Нормандии, с авг. 1944 командующий
21-й группой армий, действовавшей в Бельгии, Нидерландах и Север¬
ной Германии. В 1945 главнокомандующий британскими оккупацион¬
ными войсками в Германии. В 1946—1948 начальник имперского
Генштаба, в 1948—1951 председатель комитета главнокомандующих
Совета обороны Западного союза. В 1951 —1958 1-й заместитель вер¬
ховного главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Евро¬
пе. Кавалер всех высших орденов Великобритании и многих иност¬
ранных орденов, в т.ч. советского ордена «Победа».
Монтесума II (Моктесума, правильнее Мотекухсома Шокой-
оцин) [1466 — 1520, Теночтитлан]. Девятый тлатоани (верховный
правитель) ацтеков (1502 — 1520). Захвачен в плен испанцами
под началом Э. Кортеса вскоре по их прибытии в столицу ацте¬
ков Теночтитлан. При штурме дворца, в котором засели испанцы,
легко ранен камнем, после чего скончался при не до конца выяс¬
ненных обстоятельствах.
Муссолини Бенито (Mussolini Benito) [29.7.1883, Форли —
28.4.1945, близ Донго]. Глава итальянской фашистской партии и фа¬
шистского правительства Италии в 1922 — 1943 и марионеточного
правительства «республики Сало» в 1943 — 1945. Был учителем. По¬
литическую карьеру начал в рядах социалистического движения.
592
Биографический указатель
Выдвинулся как журналист и оратор. В 1912—1914 редактор
органа Итальянской социалистической партии газеты «Аванти!»
(«L’Avanti!»). За агитацию в пользу вступления Италии в войну
на стороне Антанты в ноябре 1914 исключен из партии. Тогда же им
основана газета «Пополо д’Италия» («Popolo d’Italia») (впослед¬
ствии фашистский официоз). В марте 1919 из бывших участников
войны основал организацию, получившей название фашистской
(fasci di combatimento). Опираясь на фашистские отряды, Муссоли¬
ни возглавил антидемократическое движение, маскируя его соци¬
альной и национальной демагогией. В октябре 1922 осуществил го¬
сударственный переворот («Поход на Рим»). В условиях острого
политического кризиса, последовавшего за убийством в 1924 фаши¬
стами социалиста Дж. Матгеотги, Муссолини удалось удержаться
у власти, используя пассивность антифашистской оппозиции и
террор. В 1926 приступил к ликвидации конституционных свобод
и установлению открытой диктатуры. В 1929 подписал Латеранс-
кие соглашения с Ватиканом. Милитаризировал экономику. После
установления фашистской диктатуры в Германии (1933) заключил
с Германией политический и военный союз (оформленный рядом
договоров). В 1935—1936 осуществил захват Эфиопии, в 1939 при¬
соединил Албанию. Втянул Италию во II Мировую войну в 1940,
объявив войну Франции. Поражение гитлеровской коалиции при¬
вело к падению диктатуры Муссолини (25.7.1943). В 1943—1945
возглавлял марионеточное правительство оккупированной немца¬
ми территории Италии. Был захвачен партизанами близ итало-
швейцарской границы и казнен по приговору военного трибунала
Комитета национального освобождения Северной Италии.
Мухаммед (Мохаммед, Магомет), сын Абдаллаха [ок. 570,
Мекка — 8.6.632, Медина]. Пророк, основатель ислама. Происходил
из влиятельного мекканского рода. По преданию, в ночь на 24 Рама¬
дана 610 ему явился архангел Джибрил (Гавриил) и начал от¬
крывать ему части книги Аллаха (Коран). Встретив сопротивле¬
ние со стороны мекканской купеческой олигархии, был вынужден
перебраться вместе с приверженцами в Ясриб (Медину). День
переселения (Хиджра, 22.9.622) служит эпохой мусульманской
эры. В 630 — 631 мусульмане под его руководством подчинили
Мекку, а затем и другие районы Аравии.
Нагумо (Nagumo) Тюити [1887, Ямагата — 6.7.1944, Сайпан].
Японский вице-адмирал. Закончил военно-морское училище
(1908). В 1917 командовал эсминцем. В 1935 — линкором. Коман¬
довал «отрядом особого назначения», предназначавшимся для
удара по Перл-Харбору (1941), затем авианосным соединением в
операции по захвату голланской Ост-Индии и при ударе по
Цейлону. Покончил жизнь самоубийством при обороне Сайпана.
Биографический указатель
593
Наполеон (Napoleon) Бонапарт [15.8.1769, Аяччо, Корсика —
5.5.1821, о. Св. Елены]. Первый консул Французской республики
(1799—1804), император Французов (1804—1814 и март —июнь
1815). В 1784 окончил Бриеннское военное училище и перешел в
Парижскую военную школу (1784 — 1785). С окт. 1785 в армии (в
чине младшего лейтенанта артиллерии). В 1792 вступил в Яко¬
бинский клуб. Это привело к конфликту с корсиканскими сепа¬
ратистами, и в 1793 он был вынужден бежать с Корсики. Отли¬
чился при взятии Тулона 17.12.1793, произведен из капитанов в
бригадные генералы. С этого времени начинается стремительное
восхождение Н. 18—19 брюмера 1799 года (9 — 10.11) произвел
государственный переворот и стал первым консулом. В 1801 зак¬
лючил конкордат с римским папой. В 1804 провозглашен импера¬
тором. Создал новое, буржуазное дворянство, расторг первый брак
с женой Жозефиной и вступил в 1810 в брак с дочерью австрийс¬
кого императора Марией-Луизой. Череда победоносных наполео¬
новских войн закончилась кампанией 1812 в России. Поражение в
этой кампании дало мощный толчок борьбе против наполеоновс¬
кого гнета. 6.3.1814 отрекся от престола. Союзники-победители
оставили ему титул императора и отдали ему во владение ост¬
ров Эльба. Высадка Н. во Франции (1.3.1815) и последовавшие
«Сто дней» £20.3 — 22.6.1815) показали, что правительство Бурбо¬
нов не пользуется поддержкой французов. Однако беспокойство
остальных стран Европы вторичным возвышением Н. привели к
сражению при Ватерлоо и вторичному отречению (22.6.1815).
Сосланный на остров Святой Елены, он умер через 6 лет пленни¬
ком англичан. Есть рус. изд. избр. соч. Н. по военному делу: Напо¬
леон. Избранные произведения. — М., 1956.
Нельсон Горацио (Nelson Horatio) [29.9.1758, Бернм-Торп,
Норфолк — 21.10.1805, близ мыса Трафальгар, Испания]. Англий¬
ский вице-адмирал (1801), барон Нильский (1801). Во флоте с 12
лет, в 1777 стал лейтенантом, командовал бригом, фрегатом, с 1793 —
линейным кораблем в составе эскадры адмирала Худа, действо¬
вавшей в Средиземном море против Франции. В бою под Кальви
(Корсика) в июле 1794 потерял правый глаз, а в 1797 в бою при
Санта-Крус (остров Тенерифе) — правую руку. В феврале 1797
под командованием адмирала Джервиса участвовал в сражении
при Сан-Винсенте, взял на абордаж 2 испанских корабля, за что
произведен в контр-адмиралы. С 1798 командовал эскадрой, направ¬
ленной в Средиземное море для противодействия Египетской экспе¬
диции Наполеона 1798—1801. 1—2.8.1798 разгромил французский
флот при Абукире, отрезав армию Наполеона в Египте. В 1798 — 1800
находился в Неаполе, откуда в 1799 изгнал французов и восстано¬
вил на троне Королевства обеих Сицилий короля Фердинанда IV,
594
Биографический указатель
от которого получил титул герцога Бромте. В 1801 был 2-м флаг¬
маном в эскадре адмирала Паркера при действиях в Балтийском
море и бомбардировке Копенгагена, затем командовал эскадрой в
Ла-Манше. В 1803—1805 командующий эскадрой Средиземного
моря. В сентябре 1805 заблокировал франко-испанский флот в
Кадисе, а 21.10.1805 разгромил его в Трафальгарском сражении, в
котором был смертельно ранен.
Нимиц Честер Вильям (Nimitz Chester William) [24.2.1885,
Фредериксберг, Техас — 20.2.1966, Сан-Франциско]. Американский
адмирал флота (1944). Окончил Морскую академию (1905), служил
на командных и штабных должностях (с 1918 начальник штаба под¬
водных сил Атлантического флота США). Во время II Мировой вой¬
ны с конца декабря 1941 до ноября 1945 командовал Тихоокеанским
флотом США. 2.9.1945 от имени США подписал акт о капитуляции
Японии. 15.12.1945 — 15.12.1947 начальник морских операций. С
1947 в отставке, являлся советником морского министерства.
Паттон Джордж Смит-младший (Patton George Smith Jr)
[11.11.1885, Сан-Габриэль, Калифорния — 21.12.1945, Гейдельберг].
Амер. генерал (1945). Окончил военную академию в Уэст-Пойнте
(1909), армейский военный колледж (1932). В 1916 в качестве адъ¬
ютанта генерала Дж. Першинга участвовал в интервенции против
Мексики. В нояб. 1917, находясь в составе амер. экспедиционного
соединения, занимался формированием первого американского тан¬
кового соединения (1-й бронетанковой бригады), с которой уча¬
ствовал в Сен-Мийельской и Маас-Аргонской операциях I Миро¬
вой войны. Затем служил на Гавайях и в США, был командиром
бронетанковой бригады (1940), бронетанковой дивизии (1942).
При вторжении союзных войск в Северную Африку возглавлял
оперативную группу, которая захватила Французское Марокко. Ко¬
мандуя 7-й американской армией, принимал участие в боях за ост¬
ров Сицилия. Накануне высадки союзников в Нормандии назна¬
чен командующим 3-й армией. После капитуляции Германии,
исполнял обязанности военного губернатора Баварии, затем коман¬
довал 15 армией, впоследствии руководил группой, занимавшейся
обобщением опыта войны. Погиб в автомобильной катастрофе.
Пий V (Pius V), Антонио Микеле Гислиери [17.1.1504, Боско,
ок. Милана — 1.5.1572, Рим]. Папа Римский в 1566—1572. В 1518
вступил в доминиканский орден, в 1557 — кардинал. Вел аскети¬
ческий образ жизни, который пытался насадить в Риме. Один из
наиболее активных Пап эпохи Контрреформации, проводил в
жизнь решения Тридентского Вселенского собора (1545—1564). В
1570 отлучил от Церкви Елизавету I Английскую. Выступил
инициатором создания Священной антитурецкой лиги. В 1712 ка¬
нонизирован.
Биографический указатель
595
Риббентроп Иоахим (Ribbentrop Joachim) [30.4.1893, Везель —
16.10.1946, Нюрнберг]. Германский государственный деятель. Был
агентом по продаже шампанских вин. В 1930 примкнул к нацист¬
ской партии и вскоре стал одним из приближенных Гитлера. В
1936—1938 посол в Лондоне. В феврале 1938— 1945 министр ино¬
странных дел. Казнен по приговору Международного военного
трибунала в Нюрнберге.
Рузвельт Франклин Делано (Roosevelt Franklin Delano)
[30.1.1882, Гайд-парк, Нью-Йорк — 12.4.1945, Уорм-Спрингс,
Джорджия]. Американский государственный деятель, президент
США (1933—1945). По образованию юрист. Учился в Гротоне,
Гарвардском и Колумбийском ун-тах. В 1905 женился на дальней
родственнице Элеоноре Рузвельт, племяннице Теодора Рузвельта.
В 1910 избран в сенат штата Нью-Йорк от Демократической
партии. В 1913—1920 был помощником морского министра в пра¬
вительстве В. Вильсона, выступал за усиление военно-морской
мощи США. В 1920 кандидат на пост президента от Демократи¬
ческой партии. После поражения на выборах возвратился к част¬
ной практике. В 1928 избран губернатором штата Нью-Йорк. В
1932 избран президентом США, произвел ряд реформ, вошедших
в историю как «Новый курс», одной из особенностей которого
было усиление военной мощи США, и прежде всего флота. Попу¬
лярность Рузвельта была столь велика, что в 1940 он был избран
на третий срок, а в 1944 — на четвертый (первым в истории
США). В декабре 1941, после нападения Японии на Перл-Харбор
(до формального объявления состояния войны со стороны Япо¬
нии), США вступили во II Мировую войну. Представлял США на
Тегеранской (1943) и Крымской (1945) конференциях.
Синнахериб (Синнахирим). Ассирийский царь (705 — 681 до
н.э.), сын Саргона II. Сторонник «военной партии», находился в
конфликте со жречеством и городами. В области внешней поли¬
тики проводил политику грубой силы. Основными его противни¬
ками были вавилоняне, пытавшиеся отстоять свою независимость,
и поддерживавшее их царство Элам (юго-запад совр. Ирана).
Основал новую столицу Ассирии — Ниневию. В 689 С. взял Вави¬
лон и предал его разрушению, что вызвало недовольство даже в
самой Ассирии. Ему пришлось назначить наследником младшего
сына Асархаддона, сторонника «жреческой партии». Возмущен¬
ные этим старшие сыновья убили С. Современники восприняли
это как кару богов.
Спрюэнс Раймонд (Spruance Raimond) Эймс [3.7.1886, Бал¬
тимор, Мэриленд — 13.12.1969, Монтерей, Калифорния]. Амери¬
канский контр-адмирал. Окончил военно-морскую академию
(1906). В начале II Мировой войны командовал соединением
596
Биографический указатель
крейсеров. В 1942 стал начальником штаба Тихоокеанского флота.
С ноября 1943 командующий 5-м флотом, командовал силами
Центра Тихого океана. После войны стал президентом Военно-
морского колледжа и послом США на Филиппинах.
Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович [21.12.1879,
Гори, Грузия — 5.3.1953, Москва]. Руководитель СССР в 1924 —
1953. Член РСДРП с 1898, неоднократно судим за террористичес¬
кую деятельность. После Февральской революции 1917 в Петрог¬
раде участвовал в подготовке и проведении Октябрьской
революции. В 1917 — 1922 нарком по делам национальностей. В
апреле 1922 избран генеральным секретарем РКП(б), дальнейшая
деятельность Сталина направлена на усиление собственной влас¬
ти. В 1928 закончил НЭП, стал проводить индустриализацию и
коллективизацию. 8.8.1941 назначен Главнокомандующим воору¬
женными силами СССР. В качестве главы советской делегации
принимал участие в Тегеранской (1943), Крымской (1945) и Пот¬
сдамской конференциях (1945) руководителей трех держав —
СССР, США и Великобритании. Во внутренней политике прово¬
дил жестокие репрессивные меры («Большой террор»), установил
культ собственной личности.
Стилуэлл Джозеф Уоррен (Stilwell Joseph Warren) [19.3.1882,
Палатка, Флорида — 12.10.1946, Сан-Франциско]. Амер. генерал
(1944). Окончил военную академию в Уэст-Пойнте (1904). Служил
на Филиппинах, в Китае и в Европе, был военным атташе в Пекине
(1935 —1939).В начале II Мировой войны Чан Кай-ши попросил С.
занять пост начальника штаба китайской армии. Он командовал 5-й
и 6-й армиями в Бирме. В 1942 его армии были разбиты японца¬
ми, а сам он, с остатками войск, добрался до Индии. В дальнейшем
командовал всеми американскими войсками в Китае, Бирме и
Индии. С 1944 командовал 10-й американской армией на Тихооке¬
анском ТВ Д.
Субудай. Военачальник Чингис хана, один из монгольских ко¬
мандующих в битве при Калке (16.6.1223), главный военный совет¬
ник Батыя (Бату-хана) в походах на Русь и Европу (1236—1242).
Тиберий (Tiberius) Юлий Цезарь, урожд. Тиберий Клавдий Не¬
рон [16.11.42 г. до н.э., Рим — 16.3.37 г. н.э., ок. Мизена, Кампания].
Римский император (14 — 37). Приемный сын и наследник Августа.
В годы правления Августа прославился как полководец. В 15 г. до
н.э. завоевал ретов и винделиков (совр. Швейцария и юг Германии),
в 13-9 гг. до н.э. завоевал Паннонию, в 8 г. до н.э., 4 —6, 10—11 гг. н.э.
командовал армией в Германии, в 6 —9 гг. н.э. подавил паннонское
восстание. После получения верховной власти, следуя завещанию Ав¬
густа, прекратил завоевательные войны. Столкнувшись с оппозицией
в сенатских кругах и заговорами правил с большой жестокостью.
Биографический указатель
597
Привел в блестящее состояние финансы Римской империи. В 26 по¬
кинул Рим и жил в уединении на о. Капри. Личность Тиберия —
предмет больших споров в историографии.
Трумэн Гарри С. (Truman Harry S.) [8.5.1884, Ламар, Миссу¬
ри — 26.12.1972, Канзас-Сити, Миссури]. Государственный дея¬
тель США. Участвовал в I Мировой войне. В 1934 — 1944 сенатор.
С января 1945 вице-президент США от Демократической партии,
с 12.4.1945 (после смерти президента Ф.Д. Рузвельта) до
20.1.1953 президент США. В авг. 1945 отдал приказ о атомной
бомбардировке Японии.
Угэдей [ум. 1241, Каракорум]. Великий каган монголов
(1227—1241), сын Чингис-хана.
Фарнезе Александр (Farnese Alessandro) [27.8.1545, Рим —
9.12.1592, аббатство Св. Вааста, ок. Арраса, Франция]. Испанский
полководец, герцог Пармы и Пьяченцы (1586—1592). Сын герцога
Пармы Оттавио Фарнезе и дочери Карла V Маргариты Австрий¬
ской. В 1577 привел в Нидерланды подкрепления своему дяде
дону Хуану Австрийскому. После его смерти в 1578 назначен на¬
местником Нидерландов, продолжил кампанию подчинения их
южн. части. 15.8.1585 взял Антверпен. Однако Филипп //, погло¬
щенный замыслами против Англии, не дал ему перенести кампа¬
нию в сев. часть страны. В 1588 должен был переправиться в Англию
при содействии Непобедимой Армады. В 1590 отбросил Генриха
IV от Парижа. Умер во время нового похода во Францию.
Фемистокл (Themistocles), сын Неокла [ок.525 г. до н.э.,
Афины — 460/459 г. до н.э., Магнесия, Малая Азия]. Крупный
афинский государственный деятель и полководец. Начиная с 493
неоднократно избирался архонтом и стратегом. В 484 выступил
инициатором строительства афинского триерного флота за счет
средств от серебряных рудников. В 480 был стратегом, на основа¬
нии двусмысленного пророчества из Дельф настоял на эвакуа¬
ции города и на том, чтобы главное сражение было дано на море.
Командовал афинским флотом в битве при Саламине, был авто¬
ром плана этого сражения. Сыграл большую роль в укреплении
афинского могущества после войны и создании первого Афинс¬
кого морского союза. Вопреки противодействию спартанцев, обнес
Афины стенами. Ф. постигла судьба многих победителей в боль¬
ших войнах: он утратил популярность и в 471 был изгнан по¬
средством остракизма. Вскоре он, как и победитель при Платеях
спартанец Павсаний, был обвинен в сговоре с персами и бежал
ко двору персидского царя. По преданию, покончил с собой, когда
получил от Артаксеркса I приказ возглавить поход на Элладу.
Филипп II (Philippos),cbiH Аминты II [382 г.до н.э. — 336г.
до н.э., Пелла, Македония]. Македонский царь в 359 — 336. Отец
598
Биографический указатель
Александра Великого. В молодости был заложником в Фивах и
воспитывался в доме великого фиванского полководца Эпаминонда.
Пришел к власти, отрешив своего малолетнего племянника Аминту
III, при котором был регентом. Реформировал македонскую армию,
сделав ее сильнейшей на Балканах (см. обзор по армиям античнос¬
ти). В ходе серии войн, в которых его основным противником высту¬
пали Афины, приобрел главенствующее положение в Греции. Побе¬
да Филиппа над соединенным афинско-фиванским войском при
Херонее (нач. августа 338) считается концом независимости Эллады.
После победы не включил греческие полисы в состав своего царства,
а создал направленный против Персии Панэллинский союз с цент¬
ром в Коринфе, в котором стал гегемоном (главой) и стратегом-ав-
тократором (главнокомандующим). Был убит в разгар подготовки
к походу в Персию.
Филипп II Испанский [21.5.1527, Вальядолид — 13.9.1598, Эс-
кориал], король Испании (с 1556) из династии Габсбургов. Вступил
на престол после отречения своего отца Карла V и раздела империи,
по которому получил Испанию, Королевство обеих Сицилий, Нидер¬
ланды, Франш-Конте, Милан, владения в Африке и Америке. Непо¬
мерно увеличил бюрократический аппарат, старался лично контро¬
лировать все важные решения в стране. Фанатичный поборник
католицизма, поддерживал инквизицию. В 1554 женился на английс¬
кой королеве Марии Тюдор. Заключил выгодный для Испании мир
с Францией в Като-Камбрези, завершивший Итальянские войны
(3.4.1559). В 1571 возглавил Священную лигу для борьбы с турками
и берберскими пиратами. Начиная с 1572 столкнулся с революцией
в Нидерландах, вызванной его религиозной политикой, в результате
которой северная часть Нидерландов была утеряна. В 1580—1581
присоединил Португалию. Смерть Марии Тюдор и воцарение Ели¬
заветы I привели Ф. к решению вторгнуться в Англию. Гибель со¬
зданной им Непобедимой армады (1588) подорвала могущество Ис¬
пании. Пытался посадить на французский трон свою дочь Изабеллу
(1593), но этому воспротивились Генеральные штаты. Ведение неус¬
пешных войн подорвало казну государства — объявлял государ¬
ственное банкротство в 1557, 1575, 1598.
Хоу Уильям (Howe William) [10.08.1729 - 12.07.1814]. Англ.
военачальник. Выпускник Итона. В армии с 1746. В 1758—1760 —
член Парламента. С 1772 — генерал-майор. В 1775—1778 — глав¬
нокомандующий английскими войсками, действующими против
колонистов. Пытался сочетать мирные переговоры с решительны¬
ми военными действиями. С 1793 — полный генерал, в 1805 — гу¬
бернатор Плимута.
Хуан Австрийский (Don Juan de Austria) [24.2.1542 —
1.10.1578, ок. Намюра, Нидерланды]. Испанский полководец и
Биографический указатель
599
флотоводец. Побочный сын Карла V, брат Филиппа II. В янв. 1570
поставлен во главе войск, действующих против морисков и к
19.5.1570 принудил их к капитуляции. В 1571 — 1573 возглавлял
флот Священной антитурецкой лиги, 7.10.1571 одержал реши¬
тельную победу над флотом турок и магрибских пиратов при
Лепанто. В окт. 1573 овладел Тунисом, но Филипп II помешал X.
основать христианское королевство в Африке. В 1576 назначен на¬
местником Нидерландов, 31.1.1578 одержал решительную победу
при Жамблу, в результате которой Испания удержала южные
Нидерланды (ныне Бельгия и Люксембург). Умер от сердечного
приступа в походном лагере.
Хэлси Вильям (Halsey William) Фредерик младший
(«Билл») [30.10.1882, Элизабет, Нью-Джерси — 16.8.1959, Фи¬
шерс Айленд, штат Нью-Йорк]. Американский адмирал флота
(12.1945). Окончил военно-морскую академию в Аннаполисе
(1904). Участвовал в I Мировой войне, командовал эсминцем. В
1935 стал морским пилотом. В 1940 произведен в вице-адмиралы,
командовал авианосцем «Энтерпрайз». После нападения японцев
на Перл-Харбор эскадра Хэлси осталась последней боеспособной
американской группой на Тихом океане. В июне 1944 стал коман¬
дующим 3-м флотом, с которым принял участие в битве в заливе
Лейте. В отставке с 1947, занялся бизнесом.
Чан Кай-ши, Цзян Цзе-ши [31.10.1887, Фынхуа, пров. Чжэц¬
зян — 5.4.1975, Тайбей]. Китайский государственный деятель, ге¬
нералиссимус. Окончил военную академию в Баодине и Токио. В
начале XX века выступал на стороне Сунь Ят-сена. В качестве
главнокомандующего Национально-революционной армией уча¬
ствовал в Северном походе 1926—1927. С 1926 председатель
ЦИК гоминьдана. 12.4.27 совершил переворот, стал президен¬
том, председателем исполнительного юаня, главнокомандующим
вооруженными силами. После поражения от войск народно-ос¬
вободительной армии бежал на Тайвань, где основал независи¬
мое государство.
Черчилль Уинстон Леонард Спенсер (Churchill Winston
Leonard Spencer) [30.11.1874, Бленхейм, близ Вудстока, Оксфорд¬
шир — 24.1.1965, Лондон]. Государственный, политический и во¬
енный деятель Великобритании, один из лидеров консервативной
партии. Образование получил в привилегированной школе Хар¬
роу и Сандхерстском военном училище. С 1895 служил офице¬
ром в войсках, участвовал в колониальных войнах и подавлении
национального восстания в Индии, Судане и других британских
колониях. Одновременно сотрудничал в газетах. Во время англо¬
бурской войны 1899— 1902 военный корреспондент в Южной Аф¬
рике. В 1900 избран в парламент от консервативной партии. В
600
Биографический указатель
1904 по карьерным соображениям перешел в либеральную
партию. Многочисленные выступления с критическими речами в
адрес правительства способствовали росту его популярности. В
1906 назначается заместителем министра колоний. В 1908—1910
министр торговли, в 1910—1911 министр внутренних дел, в
1911 — 1915 первый лорд Адмиралтейства. В I Мировую войну
участвовал в обороне и эвакуации Антверпена, был одним из
организаторов Дарданнельской операции 1915—1916, провал кото¬
рой привел к его отставке. С 1917 Черчилль — министр военного
снабжения, в 1919—1921 военный министр и министр авиации. В
1921 — 1922 министр колоний, активно занимался укреплением
английских колониальных войск, строительством баз, особенно на
Ближнем Востоке, впервые применил военную авиацию для подав¬
ления национально-освободительного движения в колониях. В 20-е
годы вернулся в консервативную партию, от которой с 1924 до
конца жизни был депутатом парламента. В 1924 — 1929 министр
финансов. В 1930—1939 занимался журналистикой. В 30-е годы
активно выступал против внешней политики С. Болдуина и
Н. Чемберлена, направленной на умиротворение фашистских аг¬
рессоров. С вступлением Великобритании во Вторую Мировую
войну в сентябре 1939 назначен военно-морским министром, а в
мае 1940 — премьер-министром. Участвовал в Тегеранской (1943),
Крымской (1945) и Потсдамской (1945) конференциях. После
победы лейбористов на выборах 1945 правительство ушло в от¬
ставку, и Ч. возглавил консервативную оппозицию в парламенте.
5.3.1946 в Фултоне выступил с речью, которая считается началом
холодной войны. В 1951 — 1955 Черчилль вновь премьер-министр,
проводил политику усиления военной организации НАТО, реми¬
литаризации Западной Германии, создания военных блоков. В
1955 ушел в отставку и отошел от политической деятельности
(член Палаты общин до 1964). Черчилль известен также как пуб¬
лицист и автор ряда книг историко-мемуарного жанра: «The
Second World War» (рус.пер.: Черчилль У. Вторая мировая вой¬
на: В 3 кн. Сокр. пер. с англ. М., 1991. Кн.1 —3), «А history of the
English-speaking peoples», «The world crisis» и др.
Чингис-хан (Темучжин) [ок. 1155 г., урочище Делпун-Юол-
дан на реке Онон — 25.8.1227], основатель единого Монгольского
государства, полководец. К 1204 разбил соперников в борьбе за
власть и, захватив обширные территории, стал фактическим гла¬
вой населяющих их родоплеменных объединений. На курултае
1206 он был провозглашен великим ханом над всеми племенами
с титулом Чингис-хан (от тюрк. Чингис — океан, море). Подчинив
в 1207 — 1211 народы Сибири и Восточного Туркестана, в 1211
напал на чжуржэньское государство Цзынь. Чингисхан умер на
Биографический указатель
601
территории тангутского государства Си-ся во время начатого им
в 1226 похода в эту страну.
Шерман Уильям Текумсе (Sherman William Tecumseh)
[8.2.1820, Ланкастер, Огайо — 14.2.1891]. Амер. военачальник.
Окончил Уэст-Пойнт в 1840, в 1855 вышел в отставку, в 1861 всту¬
пил добровольцем в армию северян. С 1863 возглавил армию Тен¬
несси. Весной 1864 взял Атланту, откуда совершил марш к морю,
разделивший территорию Конфедерации. С 4.3.1869 — полный ге¬
нерал и главнокомандующий армией США (до 1.11.1883). Один
из крупнейших полководцев северян.
Эврибиад (Еврибиад), сын Эвриклида (Eurybiades). [V в.
до н.э.]. Спартанский военачальник. Формальный главнокоман¬
дующий союзного греческого флота в битвах при Артемисии
и Саламине.
Эйзенхауэр Дуайт Дэвид (Eisenhower Dwight David)
[14.10.1890, Денисон, Техас — 28.3.1969, Вашингтон]. Государ¬
ственный и военный деятель США, генерал армии (1944). Окон¬
чил военную академию в Уэст-Пойнте (1915). С 1920 служил в
американских войсках на территории США и за рубежом, в воен¬
ном министерстве, штабе армии. С июня 1942 командовал амери¬
канскими войсками с Северной Африке и Средиземноморье. С
1943 верховный главнокомандующий экспедиционными силами
союзников в Западной Европе, руководил высадкой англо-амери-
канских войск в Нормандии (1944). Был награжден орденами
многих стран, в т.ч. орденом «Победа» (1945). После разгрома
Германии командующий оккупационными силами США в Гер¬
мании. В нояб. 1945 —февр. 1948 начальник штаба армии США. В
1950—1952 верховный главнокомандующий вооруженными си¬
лами НАТО в Европе. В 1948—1952 ректор Колумбийского уни¬
верситета в Нью-Йорке. В 1953—1961 34-й президент США (от
Республиканской партии). Рус. изд. его мемуаров: Эйзенхауэр Д.
Крестовый поход в Европу: Воен. мемуары / Пер. с англ. Е.М. Фе¬
дотова. М., 1980.
Эсхил (Aeschylos), сын Эвфориона. [525 г. до н.э., Элевсин,
близ Афин - 456 г. до н.э., Гела, Сицилия]. Афинский трагик,
пользующийся со времен древности славой «отца трагедии». Пер¬
вый из античных драматургов, чьи произведения (семь трагедий
целиком и фрагменты) дошли до нас. Участник битв при Мара¬
фоне, Саламине и Платеях. Осн. рус. изд. соч. Э.: Эсхил. Трагедии
/ Пер. Вяч. Иванова, А.И. Пиотровского; изд. подг. Н.И. Бала¬
шов и др. М., 1989. — (Лит. памятники).
Ямамото Исуроку [4.4.1884, Нагаока, префектура Ниигата —
18.4.1943, район Соломоновых островов]. Японский адмирал.
Окончил Морскую академию (1904) и Военно-морской штабной
602
Биографический указатель
колледж (1916). Участвовал в русско-японской войне 1904—1905.
В 1936—1939 заместитель морского министра. С 1939 командовал
Соединенным флотом. В 1941 — 1943 руководил морскими опера¬
циями, начиная с нападения на Перл-Харбор. Во время сражения
на Соломоновых островах самолет, на котором летел Ямамото,
был сбит американской авиацией, которая получила информацию
о его вылете.
Заключение
Как известно, история не имеет сослагательного наклонения. Оче¬
видно, именно поэтому из нее никто никогда не извлекает ника¬
ких уроков. А извлечь их очень хочется — вот и появляется
странный жанр, именующийся «альтернативной историей».
Подобно любому жанру, лежащему между строгой наукой и
фантастической литературой, альтернативная история имеет как фа¬
натичных поклонников, так и убежденных противников. Заметим, что
среди первых профессиональные историки встречаются гораздо
чаще, чем это можно предположить. Собственно, это лишь у нас исто¬
рические альтернативы давно и прочно были отданы в ведение на¬
учной. Но на Западе, где даже академическая наука никогда не стре¬
милась любой ценой сохранять серьезное лицо и не чуралась легких
«игр ума», вариации на тему, «что было бы, если...» давно стали об¬
щепринятой частью околоисторической среды. Во-первых, это просто
интересно — узнать, что бы случилось, «если бы Александр не умер
тогда...» А во-вторых, осознание всего спектра альтернатив, стоявших
перед тем или иным историческим деятелем, помогает лучше понять,
почему им было избрано то, а не иное решение...
Другое дело, что сами альтернативы тоже создаются в раз¬
ных Реальностях, обитатели которых часто воспринимают окру¬
жающий мир совершенно по-разному, а иногда создается впечат¬
ление, что даже природные и социальные законы действуют
различным образом.
Представленный Вашему вниманию сборник написан именно
«по ту сторону» нашей Реальности — тем он и интересен. Мы
надеемся, что в скором времени сможем познакомить вас с други¬
ми вариантами видения Реальности, созданными как в наши
дни, так и в давно прошедшие времена и эпохи. Например, когда
«броня была крепка, и танки — быстры».
В ближайших же планах редакции — переиздание многотомно¬
го «Военного дневника» Ф.Гальдера, дополненного фундаменталь-
604
Заключение
ной статистической работой Мюллер-Гил л ебрандта «Сухопутная
армия Германии». Труд этот предполагается снабдить обширны¬
ми комментариями и приложениями, поскольку исследование
Мюллер-Гиллебрандта выходило еще в пятидесятых годах и при¬
веденная в нем информация требует существенных уточнений.
Малоисследованным событиям Третьей Мировой войны будет
посвящена книга «Арабо-израильские войны», основой которой
станут мемуары бывшего израильского президента Хаима Герцога.
Эта работа представит читателю израильский взгляд на историю
ближневосточного конфликта, длящегося по сей день. Точно так же
в исследовании Уильяма Стьюка «Корейская война» читатель
найдет современную американскую версию одного из начальных
этапов Третьей Мировой. Разумеется, обе книги мы планируем
снабдить развернутыми примечаниями и комментариями.
Вслед за сборником «Последние адмиралы», посвященном
судьбам двух столь непохожих деятелей русского флота, как ад¬
миралы С.О. Макаров и З.П. Рожественский, выйдет и другая
биографическая работа — книга профессора Ч. Поттера «Адми¬
рал Нимиц». А в сборник «Лоуренс Аравийский» вместе с кни¬
гой мемуаров самого Лоуренса «Восстание в пустыне» войдет
биография знаменитого разведчика, написанная Б.Лиддел Гартом.
Вслед за «Первым блицкригом», повествующем о плане
Шлиффена и событиях 1914 года, появится книга, посвященная
германскому блицкригу 1939 — 1941 годов в Западной Европе.
Для любителей оперативного искусства будет небезынтересной
аналитическая работа А.Филиппи «Припятская проблема», про¬
ливающая свет на неочевидные тонкости в подготовке и осуще¬
ствлении плана «Барбаросса», и издаваемая в паре с мемуарами
Г.Фриснера «Проигранные сражения». Далее готовится издание
трудов классика американской военно-морской мысли А.Т. Мэхэ¬
на «Влияние морской силы на историю» и «Влияние морской
силы на Французскую революцию и Империю».
В дальнейших планах издательства — вернуться на поля
Первой Мировой. Книга «Первая Мировая война», написанная
Джоном Киганом (одним из авторов настоящего сборника), пред¬
ставит нам современный американский взгляд на историю этой
войны в целом, а сборник «Восточный фронт, осень 1914 года»,
заново откроет читателю страницы русской военной славы — сра¬
жения в Галиции и под Саракамышем.
Содержание
От редакции 5
Роберт Коули. От составителя 7
Часть I. Античность
Уильям Г. Макнил. Эпидемическая альтернатива . 13
Барбара Н. Портер. Вещий сон способен
сотворить чудо 26
Виктор Дэвис Хансон. Звезда Эллады не взошла . 29
Джосия Обер. Неудавшееся завоевание 53
Льюис X. Лэпхэм. Furor Teutonicus 74
Комментарии к первой части 87
Приложение 1. Армии Античности 89
Часть II. Средние века
Барри С. Страусс. Темные века, ставшие светлее 137
Сесилия Холланд. Смерть, спасшая Европу 162
Теодор К. Рабб. Когда бы не столь дождливое
лето 176
Питер Пирсон. Успех Священной Лиги 187
Росс Хассиг. Эрнана Кортеса приносят в жертву . 189
Джеффри Паркер. Неудавшаяся атака
английских брандеров 206
Комментарии ко второй части 222
Приложение 2. Армии Средневековья 228
Часть III. От Революции до Империи
Томас Флеминг. Маловероятная победа 245
Айра Д. Грубер. Рискованная игра Джорджа
Вашингтона 279
Дэвид Мак-Гиллоу. Что натворил туман 281
Алистер Хорн. Повелитель мира 293
Калеб Карр. Наполеон побеждает при Ватерлоо. 314
Приложение 3. Армии войны за независимость . . 316
Часть IV. Унесенные ветром
Джеймс М. Макферсон. Если бы «потерянный
приказ» не был потерян 321
Стивен В. Сирс. Канны конфедератов и другие
сценарии 339
Том Уикер. Вьетнам в Америке, 1865 г. 361
Комментарии к четвертой части 364
Приложение 4. Армии гражданской войны 367
Часть V. Первая Мировая
Роберт Коули. Альтернативы 1914 года 375
Джеймс Чэйс. Нерожденная империя Бисмарка . 410
Дэвид Клэй Лардж. Излишняя меткость 413
Денис Э. Шоуолтер. Примирение от отчаяния . . 415
Комментарии к пятой части 418
Часть VI. Вторая Мировая
Джон Киган. Как Гитлер мог выиграть войну. . . 423
Уильямсон Мюррей. Дорожный инцидент 438
Дэвид Фромкин. Триумф диктаторов 440
Теодор Ф. Кук (младший). Фиаско у атолла
Мидуэй 442
Элихью Роуз. Спасшиеся авианосцы 474
Стивен Э. Эмброуз. Несостоявшийся «День Д» . . 476
Роберт Коули. Советское вторжение в Японию . . 483
Приложение 5. Несостоявшаяся высадка 485
Часть VII. Третья Мировая
Дэвид Клэй Лардж. Похороны в Берлине 497
Артур Уэлдрон. Китай без слез 524
Тед Морган. Не увязли в трясине? 544
Роберт Л. О’Коннел. Заключение 546
Комментарии к седьмой части 549
Библиография 555
Биографический указатель 578
Заключение 603
Издательская группа ACT
Издательская группа ACT, включающая в себя около 50 издательств
и редакционно-издательских объединений, предлагает вашему
вниманию более 10 ООО названий книг самых разных видов и
жанров. Мы выпускаем классические произведения и книги современ¬
ных авторов. В наших каталогах — интеллектуальная проза, детективы,
фантастика, любовные романы, книги для детей и подростков, учебни¬
ки, справочники, энциклопедии, альбомы по искусству, научно-позна¬
вательные и прикладные издания, а также широкий выбор канцтоваров.
В числе наших авторов мировые знаменитости Сидни Шелдон,
Стивен Кинг, Даниэла Стил, Джудит Макнот, Бертрис Смолл, Джоанна
Линдсей, Сандра Браун, создатели российских бестселлеров Борис Аку-
нин, братья Вайнеры, Андрей Воронин, Полина Дашкова, Сергей Лукь¬
яненко, Фридрих Незнанский братья Стругацкие, Виктор Суворов,
Виктория Токарева, Эдуард Тополь, Владимир Шитов, Марина Юде¬
нич, а также любимые детские писатели Самуил Маршак, Сергей
Михалков, Григорий Остер, Владимир Сутеев, Корней Чуковский.
Книги издательской группы ACT вы сможете заказать и
получить по почте в любом уголке России. Пишите:
107140, Москва, а/я 140
ВЫСЫЛАЕТСЯ БЕСПЛАТНЫЙ КАТАЛОГ
Вы также сможете приобрести книги группы ACT по низким
издательским ценам в наших фирменных магазинах:
В Москве:
■1 Звездный бульвар, д. 21, 1 этаж, тел. 232-19-05
н ул. Татарская, д. 14, тел. 959-20-95
■1 ул. Каретный ряд, д. 5/10, тел. 299-66-01, 299-65-84
■I ул. Арбат, д. 12, тел. 291-61-01
■1 ул. Луганская, д. 7, тел. 322-28-22
Ш ул. 2-я Владимирская, д. 52/2, тел. 306-18-97, 306-18-98
■1 Большой Факельный пер., д. 3, тел. 911-21-07
М Волгоградский проспект, д. 132, тел. 172-18-97
■1 Самаркандский бульвар, д. 17, тел. 372-40-01
мелкооптовые магазины
Н 3-й Автозаводский пр-д, д. 4, тел. 275-37-42
М проспект Андропова, д. 13/32, тел. 117-62-00
Ш ул. Плеханова, д. 22, тел. 368-10-10
■1 Кутузовский проспект, д. 31, тел. 240-44-54, 249-86-60
В Санкт-Петербурге:
■1 проспект Просвещения, д. 76, тел. (812) 591-16-81
(магазин «Книжный дом»)
Издательская группа АСТ
129085, Москва, Звездный бульвар, д. 21, 7 этаж.
Справки по телефону (095) 215-01-01, факс 215-51-10
Е-таП: astpub@aba.ru http://www.ast.ru
Все права защищены. Ни одна из частей настоящего издания и все
издание в целом не могут быть воспроизведены, сохранены на печатных
формах или любым другим способом обращены в иную форму хранения
информации: электронным, механическим, фотокопировальным и
другими — без предварительного согласования с издателями.
Научно-популярное издание
А ЧТО, ЕСЛИ БЫ?..
Альтернативная история
Сборник эссе
Ответственный редактор В.Л. Гончаров
Выпускающий редактор С.Н. Абовская
Редактор А.Н. Поляхов
Художественный редактор О.Н. Аласкина
Компьютерный дизайн: Ю.Ю. Миронова
Технический редактор С.Б. Валишин
Корректоры Е В. Шестакова, A.A. Сурнин
Общероссийский классификатор продукции
ОК-005-93, том 2; 953000 — книги, брошюры
Г игиеническое заключение
№77.99.11.953.П.002870.10.01 от 25.10.2001 г.
ООО «Издательство ACT»
Лицензия ИД № 02694 от 30.08.2000 г.
674460, Читинская область, Агинский район,
п. Агинское, ул. Базара Ринчино, д. 84
Наши электронные адреса: WWW.AST.RU, E-mail: astpub@aha.ru
Издательство «Terra Fantastica» издательского дома
«Корвус». Лицензия ЛР № 066477. 190121,
Санкт-Петербург, Лермонтовский пр., д. 1/44Б.
Электронные адреса: WWW.TF.RU, E-mail: TERR AFAN @TF.RU
Отпечатано с готовых диапозитивов в типографии издательства
“Самарский Дом печати”
443086, г. Самара, пр. К. Маркса, 201.
Качество печати соответствует предоставленным диапозитивам.
19*
«Л что, если бы?..» — вопрос, который задает любой
исследователь, занимающийся историей. Кому не хочется
иногда переиграть прошлое в надежде понять и изменить
настоящее?
Перед вами сборник эссе, написанных видными
американскими учеными и повествующих о ключевых
моментах истории. Авторы охватили почти три тысячи
лет — от древней Ассирии до наших дней. Для каждой
«критической точки» они приводят свой анализ вероятных
последствий изменения хода событий и пытаются
построить картину нового мира. Иные выводы могут
показаться забавными, другие — пугающими, третьи
заставят читателя призадуматься.
Книга будет интересна как специалистам, так
и любителям истории.
Историческая библиотека