АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ
ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ
Н. Г. Киреев
РАЗВИТИЕ
КАПИТАЛИЗМА
В ТУРЦИИ
К критике теории
«смешанной экономики»
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА>
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА 1982

Ответственный редактор
А. И. ЛЕВКОВСКИЙ
В книге дан социально-экономический анализ частного
сектора Турции, разоблачаются турецкие буржуазные теории
«единого частного сектора» в рамках так называемой смешан-
ной экономики. Показано массовое разложение простого то-
варного производства, особенности ускоренного формирования
рынка наемного труда и капитала, господство капиталистиче-
ского производства в городе и деревне. Особое внимание уде-
лено росту крупного капитала, укреплению позиций монопо-
листических объединений, их влиянию на социальную и поли-
тическую жизнь турецкого общества.
., 0506000000-057
К 77-82.
013(02)-82
© Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1982.

ВВЕДЕНИЕ
Постановка проблемы
В современную эпоху коренных социальных перемен, усиле-
ния во всемирном масштабе борьбы за демократию и прогресс
внимание мировой общественности все больше привлекает проб-
лема участия в этих процессах политически независимых госу-
дарств Азии, Латинской Америки, в которых относительно не-
давно утвердились капиталистические отношения. Факты свиде-
тельствуют: несмотря на включенность этих государств в
систему мирового капиталистического хозяйства, в сферу воен-
но-политических интересов развитых капиталистических стран,
потенции антиимпериалистической, антимонополистической
борьбы в них не исчерпаны, что вынуждает порой их правящие
круги принимать важные политические решения антиимпериали-
стического характера.
Рассматривая такие явления одним из резервов современно-
го национально-освободительного движения, прогрессивные ис-
следователи, социологи и экономисты стремятся уяснить их
истоки, связать с внутренними социально-экономическими про-
цессами в этих капиталистически развивающихся странах, оце-
нить реальные масштабы социальной и хозяйственной базы де-
мократических, антимонополистических преобразований.
За почти 60 лет республиканского режима после победы на-
ционально-освободительного движения Турция преодолела зна-
чительное расстояние на пути капиталистического развития,
достигнув по некоторым показателям его среднего уровня или
приблизившись к нему. Это обстоятельство объединяет Турцию
<: целым рядом капиталистических стран Латинской Америки,
Азии, Южной Европы и отличает от некоторых стран Азии (на-
пример, Индии), где сильны дезинтеграционные факторы разви-
тия [105, с. 28 и сл.1.
В данной работе мы стремились показать, преимущественно
на примере эволюции частного сектора, что в целом в Турции,
как в свое !время и на западе Европы, утвердился капитализм,
причем характер этого процесса К. Маркс оценивал следующим
образом: «Капиталистический режим или прямо подчинил себе
здесь все национальное производство, или, где отношения менее
развиты, он. по меньшей мере косвенно, контролирует те про-
3

должающие еще существовать наряду с ним и погибающие об-
щественные слои, которые относятся к устаревшему способу
производства» [1, с. 774].
В предлагаемой работе автор пытался показать, что сосуще-
ствование в социально-экономической системе Турции традици-
онного и современного не дуалистично, не носит характера «не-
совместимости ткани». Оно детерминировано всем диалектически
противоречивым историческим ходом общественного развития
страны со всеми его межукладными, межотраслевыми, регио-
нальными неравномерностями и диспропорциями и не противо-
речит тому факту, что совокупный капиталистический уклад,
представляющий целую триаду укладов (государственно-капи-
талистического, частнокапиталистического, мелкокапиталистиче-
ского), стал в системе господствующим.
Основной показатель, дающий право оценивать таким обра-
зом нынешнее эксплуататорское турецкое общество, — это
прежде всего достигнутый уровень производительных сил. Более
детальная оценка такого уровня дана в соответствующих разде-
лах работы. Здесь же уместно сказать в целом — в настоящее
время турецкое общество имеет в своем распоряжении народное
хозяйство, которое представлено относительно развитой систе-
мой современных материальных и технических средств, трудо-
вых ресурсов и которое таким образом в состоянии обеспечи-
вать расширенное капиталистическое воспроизводство.
Такие важные отрасли промышленного производства, как
черная и цветная металлургия, нефтехимия, производство цемен-
та, стекла, бумаги, пряжи и тканей, сигарет, сахара, спирто-
водочных изделий, представлены крупной машинной индустрией,
полностью или в значительной мере удовлетворяющей нынешние
потребности страны в соответствующем виде продукции. В стра-
не действуют предприятия по производству и сборке транспорт-
ных средств, тракторов, станков, дорожно-строительного и
подъемно-транспортного оборудования, электродвигателей, бы-
товой техники, радио- и телеаппаратуры и т. п.
В сельскохозяйственном производстве значительную часть
продукции составляют высокотоварные виды — хлопок, табак,
чай, сахарная свекла, шерсть, фундук, овощи, цитрусовые, мас-
лины. По урожайности хлопка Турция опережает Италию, Ис-
панию; сахарной свеклы — Испанию; догнала последнюю по
урожайности пшеницы [146а, с. 137]. 80% пахотной земли обра-
батывается с помощью тракторов, парк комбайнов насчитывает
около 12 тыс. машин, ежегодно используется 6—7 млн. т удоб-
рений. Относительно современными отраслями являются энерге-
тика, транспорт, связь, портовое хозяйство, развиты сети шос-
сейных, железных, воздушных дорог.
Система банковского кредита и торговли, услуг, перевозок,
связи, радио и телевидения охватывает практически всю стра-
ну, выполняет важные интегрирующие функции расширения
4

внутреннего рынка, обеспечения обмена между городом и де-
ревней. Структура ВВП составляла в 1978 г.: сельское хозяйст-
во — 22,6 %, промышленность — 24,1, услуги (включая строи-
тельство и перевозки) —53,3%- В 1977 г. размер душевого про-
дукта достигал 1018 долл. в текущих ценах. По этому показа-
телю Турция далеко опередила Индию, Индонезию, Южную Ко-
рею, приближается к Мексике, Бразилии [146а, с. 106]. Доля ка-
питаловложений в ВНП составляла в 1977 г. 23% (в текущих
ценах). В структуре капиталовложений на промышленность,
энергетику, транспорт приходилось 60%, на сельское хозяйст-
во—около 13% [174, 1980, с. 26, 32].
Некоторые показатели свидетельствуют о значительной во-
влеченности страны в мировое хозяйство. Доля внешнеторговых
операций в 1980 г. была равна 18,6% ВНП. Турция участвует в
международной капиталистической специализации и коопера-
ции производства (например, поставки в страны «Общего рын-
ка» хлопчатобумажной пряжи и тканей, пищевых продуктов, ра-
бочей силы; импорт оборудования, технологии, капитала). На
ближневосточных рынках Турция расширяет экспорт не только
промышленной продукции, но и некоторых видов технологии.
Официальная стратегия развития страны — экономическая и
политическая интеграция с Западом, создание некоего «госу-
дарства благоденствия» в соответствии с западными буржуаз-
ными концепциями. Зависимость от Запада определяется еже-
годной нуждой в крупных кредитах для финансирования импор-
та нефтепродуктов, оборудования, деталей и узлов для промыш-
ленной сборки, компонентов для пищевой, фармацевтической
промышленности, технологии, патентов. Эта зависимость укреп-
ляется широким распространением в стране технологических
процессов, машин и оборудования определенных западных стан-
дартов, моделей и марок, требующих при амортизации и рекон-
струкции их воспроизведения в том же западном варианте.
Свидетельством трансформации турецкого общества из тра-
диционного в современное являются изменения, которые про-
изошли в составе активного населения страны (15—64 года).
Ниже приведены данные о занятости населения по отраслям
(%) [115а, с. 1991:
1962 г. 1979 г.
Сельское хозяйство 77,0 60,4
Промышленность 7,9 12,8
Строительство 2,4 3,8
Торговля . 2,9 4,5
Транспорт 2,1 3,4
Услуги 6,0 15,1
Неизвестно 1,7 —
Не только уровень и особенности материального производст-
ва, но и официальные показатели отношения различных групп
населения к средствам производства свидетельствуют о преоб-

ладании в турецком обществе капиталистических отношений.
И хотя формально капитализм не подчинил себе труд пол-
ностью, по меньшей мере косвенно он в значительной мере его
контролирует через включение мелкого производителя в процес-
сы промышленной и агропромышленной кооперации, сбыта, ре-
монта, во все более расширяющийся обмен на уровне нацио-
нального и мирового рынков. В 1977 г. 25,7% всех занятых в
стране были мелкими товаро- и услугопроизводителями города
и деревни, не прибегавшими к постоянному найму. Доля семей-
ных работников исчислялась в 41%. 1,1% занятых статистика
зарегистрировала в качестве предпринимателей. Наконец, на-
емные работники составляли 32,2% всех семей занятых [146а,
с. 370]. В этой последней группе заметна доля государственных
служащих (20%); на промышленный пролетариат приходилось
40%, другие 40% составляли наемные работники в сельскохо-
зяйственном секторе и в мелком городском производстве.
Численность фабрично-заводского пролетариата обрабаты-
вающей промышленности Турции в 1970 г. превышала 500 тыс.
человек. Половина их работала на крупных предприятиях с чис-
лом занятых свыше 500 человек каждое, обеспечивая производ-
ство 40% валовой продукции всех предприятий обрабатываю-
щей промышленности [220, с. 2, 59]. Социальным страхованием
охвачено 42% наемных работников. Подавляющее большинство
рабочих объединено в профсоюзы.
Не только экономические, социальные, но и другие показа-
тели — государственное и политическое устройство, духовная
жизнъ турецкого общества, уровень науки 'и культуры, характер
и содержание внутриполитической, идеологической борьбы, весь
образ жизни современного турецкого общества свидетельствует
о том, что капиталистические отношения стали в нем господст-
вующими. Соответственно и турецкая буржуазия со всеми ее
группировками (включая монополистическую) является ныне и
экономически и политически самым влиятельным господствую-
щим классом Турции.
Борьба внутри этого класса стала постоянным и важным
фактором политической жизни страны, показателем определен-
ного уровня эволюции турецкого общества. Периодически вво-
дя в стране военный режим (последний тому пример — сентябрь
1980 г.) в целях ограничения прав трудящихся, для создания
лучших условий эксплуатации труда капиталом, использования
государственного сектора, интеграции в западное общество, ту-
рецкая буржуазия использует этот военный режим и для прове-
дения «санитарных мер» в собственной среде. Принимаются
меры по ограничению спекулятивных устремлений посредниче-
ских торговых кругов, увеличения налогообложения монополи-
стической буржуазии, проводятся другие нивелировочные меро-
приятия, формально отвечающие интересам всех группировок
буржуазии.
6

Оценка 'изменений в социально-экономической структуре
страны за 60 лет имеет значимость не только для самой Тур-
ции — такой срок позволяет говорить о накопленном историче-
ском опыте для других стран, ориентирующихся ца капитали-
стический путь развития. В 20—30-е годы кемалистский путь,
этатизм привлекали самое пристальное внимание многих эконо-
мистов, как советских, так и зарубежных. В оценках советских
исследований прогноз был однозначным — речь идет об утверж-
дении капитализма. Что же касается некоторых буржуазных
исследователей, в том числе турецких, то они говорили о новом
эксперименте — этатизме, который обеспечит «накопление и
функционирование национального капитала в интересах наро-
да» [122, с. 2091.
Общие итоги этатистского развития справедливо оценены как
капиталистические в работах советских туркологов последних
лет — И. В. Алибекова, П. П. Моисеева, А. Д. Новичева,
Ю. Н. Розалиева, Е. И. Уразовой и др. Однако, кал* нам пред-
ставляется, и сейчас еще турецкий опыт «прихода к капитализ-
му» через этатизм, затем через «смешанную экономику» не учи-
тывается в должной мере в исследованиях, касающихся капита-
листически развивающихся стран. В результате заметно услож-
няется задача определения сути социально-экономической эво-
люции этих стран. Это обстоятельство заставляет нас вновь
поднять вопрос о генезисе турецкого общества, попытаться объ-
яснить, например, почему лозунг этатизма, привлекший в
30-е годы внимание всего мира, ныне без излишнего шума снят,
его заменил новый лозунг — «смешанной экономики».
Анализ социально-экономической структуры Турции 60—
70-х годов проведен нами преимущественно на самой обширной
сфере производства товаров и услуг — частном производстве,
представленном важнейшими укладами турецкого общества. Не-
обходимость корректного учета реальной значимости частного
сектора в системе, тенденций его развития потребовала от нас
уделить много внимания и государственно-капиталистическому
укладу. Это позволило провести, как нам кажется, относитель-
но полное системное исследование структуры в целом.
Автор стремился оценить тенденции взаимозависимой эво-
люции двух составляющих частного сектора: 1) мелкого произ-
водства в его мелкотоварном и мелкокапиталистическом прояв-
лениях; 2) современного крупного капиталистического производ-
ства, сохраняющего еще видимые генетические связи с круп-
ным торговым капиталом в городе.
Всего, по турецким данным, в категории мелких производи-
телей товаров и услуг насчитывалось 4 млн, семей, из них око-
ло 3 млн. — крестьянская беднота и середняки. Сюда же входят
и городские ремесленники, ремонтники и десятки тысяч лавоч-
ников, шоферов-собственников и т. д. Провести четкую количе-
ственную линию между двумя формами мелкого производства
7

товаров и услуг не представляется возможным. Одновременное
существование этих двух форм не составляет дезинтеграцию,
это именно сосуществование, взаимодействие. Его природу со-
ставляют единство и противоречия эволюционной стыковки
укладов — мелкотоварного и мелкокапиталистического, пере-
плетение традиционного и современного. Такая стыковка услож-
нена воздействием крупного государственного и частного капи-
тала. Здесь следует помнить многократные критические замеча-
ния В. И. Ленина народникам о том, что капитализм не начи-
нается прямо с крупной машинной индустрии, фабричных труб
и т. п. Даже существование общины в деревне не исключает
зарождения капиталистических тенденций. «Когда ,,крестьянин"
в пресловутой „общине" раскалывается на голяка и богатея, на
представителей пролетариата и капитала (особенно торгово-
го),—тогда тут не хотят видеть зачаточного, средневекового
капитализма и, обходя политико-экономическую структуру де-
ревни, разглагольствуют в поисках „иных путей для отечества"
о видоизменениях формы землевладения крестьян...» [10, с. 333].
Призывая народников понять смысл постепенных социально-эко-
номических изменений в мелком производстве, В. И. Ленин кри-
тиковал их за то, что капитализм они признают лишь в его до-
статочно развитой форме, стремятся перепрыгнуть «...через тот
сложный комплекс общественно-хозяйственных преобразований,
который необходимо сопровождает развитие капитализма» [11,
с. 232]. Подобного рода критические замечания можно адресо-
вать и некоторым турецким буржуазным авторам, не желающим
признавать капиталистический характер изменений в социаль-
но-экономической структуре страны.
В настоящей работе показано становление промышленного
капитала, выросшего из торгового, его рост, формирование в ви-
де холдингов; появление монополистического капитала, имеюще-
го прочную опору на государственную поддержку, на междуна-
родный монополистический капитал, в целом формирующего
модель капиталистического развития с ориентацией на государ-
ственно-монополистический капитализм. На эту тенденцию
справедливо указывают турецкие коммунисты: «Монополистиче-
ские круги Турции стремятся ныне полностью овладеть государ-
ственной властью и совершить прыжок в государственно-моно-
полистический капитализм» [304, 1980, № 10, с. 52]. Признавая
такое направление развития нынешней структуры как главное,
определяющее, мы отдаем себе отчет в особом характере форми-
рующегося государственно-монополистического капитализма, что
вытекает из особой природы монополий в капиталистически раз-
вивающихся странах. Эти особенности выявлены в работах со-
ветских востоковедов [37а, с. 164; 56, с. 15]. Кроме того, важно
учитывать, что демократические круги капиталистически разви-
вающихся стран вкладывают в понятие «монополия» особо важ-
ный политический смысл, который не всегда адекватен эконо-
8

мической мощи монополий, но его важность и необходимость
объяснима в борьбе за политическую изоляцию верхушки круп-
ного капитала от остальных слоев общества.
Говоря о государственно-монополистическом капитализме как
о возможном варианте развития Турции, мы обязаны тщатель-
ным образом учитывать особенности участия в нем государст-
венного сектора. В нашей работе мы стремились показать, что
и сейчас государственно-капиталистическое предпринимательст-
во охватывает многие отрасли народного хозяйства, оно опере-
жает в целом по своим технико-экономическим показателям,
концентрации производства и капитала крупный частный капи-
тал, контролируя, например, в цензовой обрабатывающей про-
мышленности 7% предприятий и 52% условно чистого продукта
(1974 г.).' Оснащенность труда в обрабатывающей промышлен-
ности в 1975 г. основным капиталом исчислялась в ценах 1965 г.
в целом в 75,5 млн. лир, причем на государственных предприя-
тиях ,'она составляла 92,6 млн. лир, на частных — 65,9 млн. лир
[151а, с. 20]. Государственный сектор продолжает оставаться
основной базой индустриализации и борьбы за экономическую
независимость1. С развитием государственного капитализма
связано существование крупных социальных группировок,
представляющих антимонополистические, антиимпериалистиче-
ские интересы непролетарских масс турецкого народа. Понимая
это, многие прогрессивные экономисты в своих прогнозах на
ближайшее будущее не спешат «уступать» государственный сек-
тор крупному капиталу и монополиям, не торопятся провозгла-
шать в Турции государственно-монополистический капитализм
как наступившую реальность. Вместе с тем в условиях дальней-
шего развития в Турции капиталистических отношений, при ны-
нешнем характере политической власти в деятельности госу-
дарственного капитализма все отчетливее проявляется его диа-
лектически противоречивая сущность — создавая экономический
потенциал будущих прогрессивных социальных изменений, он
одновременно все более щедро и эффективно обслуживает бур-
жуазно-помещичью верхушку города и деревни, прежде всего
крупный капитал и монополии. Велика роль государства в смяг-
чении социальных и политических конфликтов, в обеспечении
«социального мира». Существующая система государственного
социального страхования рабочих, служащих, ремесленников,
мелких торговцев, крестьян, их кредитования, кооперирования
и т. п. помогает правящим кругам нейтрализовать многие конф-
ликты.
Постановка такого рода проблем на предлагаемом нами
конкретном социально-экономическом материале, как представ-
ляется, является важной и актуальной в связи с растущими
усилиями в Турции по созданию общедемократического, анти-
империалистического фронта, определении его участников, вы-
работки его экономической программы. Поиски союзников, учет
9

их социальных и экономических нужд, с тем что&ы повести об-
щество по антимонополистическому пути, избежать экономиче-
ской, политической, духовной интеграции с империализмом, —
вот те меры, которые проводят основные политические силы,
представляющие в Турции интересы трудящихся города и де-
ревни.
Крупная и монополистическая буржуазия, связанная с меж-
дународным капиталом, использует самую разнообразную так-
тику и различные средства давления (экономические, полити-
ческие, идеологические) на все социальные группы общества,
чтобы, заручившись их поддержкой, направить развитие стра-
ны в соответствии со своей стратегией развития. С этой целью
она, в частности, стремится установить монопольный контроль
над частным сектором — обширной сферой производства и об-
мена в капиталистически развивающихся странах, сферой, где
средства производства составляют частную собственность. Она
считает эту сферу своей вотчиной, заявляя о единстве частного
сектора, всячески замазывая тот факт, что развитие капитализ-
ма разлагает «единый и неделимый» частный сектор, разоряет
мелких товаропроизводителей, превращает мелких собственни-
ков в наемных рабочих, способствует укреплению позиций мо-
нополистического капитала.
Одна из актуальных задач прогрессивной науки — разобла-
чение мифа о едином частном секторе, фетиша частной собст-
венности, за которыми скрываются узкоклассовые интересы
крупной и монополистической буржуазии, ее связи с междуна-
родными монополиями.
К. Маркс подчеркивал необходимость принципиально разли-
чать «два очень различных рода частной собственности, из ко-
торых один основывается на собственном труде производителя,
другой на эксплуатации чужого труда», причем последний «не
только составляет прямую противоположность первого, но и вы-
растает лишь на его могиле» [1, с. 774]. ,
Таким образом, конкретный социально-экономический анализ
частного сектора в 60—70-е годы в стране, ставшей на путь каг
питалистического предпринимательства, с ролью последнего, как
главного могильщика мелкого производства, масштабы антимо-
нополистических потенций мелкой и средней буржуазии, реаль-
ный учет экономической силы монополий — все это имеет зна-
чение для развития исследований по современным проблемам
Турции. Во-первых, облегчаются задачи определения параметров
социальной базы растущего общедемократического движения в
эпоху коренного переустройства мира; во-вторых, расширяются
наши представления о содержании экономической и социально-
политической программы этого движения, призванного изолиро-
вать и затем ликвидировать монополистический капитал со все-
ми его связями, создать условия для действительно справедли-
вого переустройства общества.
10

Критика буржуазной теории «смешанной экономики»
Необходимость подробного анализа социально-экономиче-
ской структуры Турции, а в ней — частного сектора, частнока-
питалистического предпринимательства имеет в настоящее вре-
мя самую актуальную значимость и в идеологическом плане,
особенно в связи с усиленно пропагандируемой турецкими бур-
жуазными учеными и политиками идеей о «смешанной эконо-
мике», «народном капитализме», «народном секторе» и т. д.
Активное приобщение послевоенной Турции к капиталисти-
ческому Западу — и экономическое, и политическое, и воен-
ное — привело к тому, что принципы этатизма, его антиимпе-
риалистическая направленность, предпочтение в нем государст-
венному сектору, ориентация на экономическую независимость
перестали провозглашаться в официальных документах крае-
угольным* камнем экономической политики. В 50-е годы этатизм
как основной принцип экономической политики стал откровен-
но замалчиваться правящими кругами страны. Эти круги испы-
тывали все большую потребность в новом лозунге, который, не
отвергая начисто прежний, отражал бы возросшую силу нацио-
нальной буржуазии, признавал возможности ограничить сферу
деятельности государственного сектора. Известный турецкий
экономист О. Окъяр писал в те годы: «Издавна, с момента соз-
дания республики, философия и практика свободного предпри-
нимательства вступала в противоречие с философией и практи-
кой этатизма. К сожалению, до сих пор не найдены возмож-
ности объединить эти две философии и практики в гармонич-
ной форме, проблема обсуждается либо в черном, либо в бе-
лом свете» [288, с. 284].
Турецкая буржуазная экономическая наука нашл'а* выход из
этих затруднений, когда голландский экономист Я: Тйнберген в;
бытность свою в начале 60-х годов главным советником Госу-
дарственной плановой организации Турции предложил свой
план развития турецкой экономики — уже не на принципах эта-
тизма, а на идеях «смешанной экономики». Такой план закреп-
лял связи с западным миром, развевающимся, как казалось
этой науке, также по путям «смешанной системы», не противо-
речил формально этатизму, поскольку признавал развитие го-
сударственного сектора. Он предусматривал и достижение «со-
циальной справедливости» в условиях буржуазной демократии,
т. е., казалось, откликался на требования серьезных социальных
сдвигов в турецком обществе. План с удовлетворением встре^
тили и либеральные круги буржуазии, и правые группировки.
Идею о «смешанной экономике» принял и крупный капитал. На
одной из конференций тех лет (она была посвящена теме «Пла-
нирование и развитие в смешанной экономике») ее председа-
тель, стамбульский миллионер Н. Эдзаджыбашы, заявил:
«Смешанная экономика — это не балансирование между этатиз-
И

мом и либерализмом в виде временной коалиции... В смешанной
экономике государственный авторитет выполняет роль регуля-
тора, консультанта, контролера, подготовителя. Частное же
предпринимательство сохраняет свою производительную, сози-
дательную, динамичную особенность. Смешанная экономика по-
нимается как соединение свободы и вмешательства, плана и
частного предпринимательства. В этой системе личность — не
средство производства, а свободный человек, признающий дис-
циплину и план» [187, с. 19].
В 1961 г., когда вслед за новой конституцией был опублико-
ван официальный документ о планировании — «Задачи и стра-
тегия плана», турецкая экономика в нем впервые была опреде-
лена как смешанная. В одном из пунктов, в частности, значи-
лось: «Турецкая экономика — смешанная экономика, в которой
рядом представлены государственный и частный секторы» [346,
5.УП.1961]. С тех пор в турецкой экономической литературе, в
выступлениях политических <и государственных деятелей, в про-
граммных документах это понятие нашло самое широкое при-
менение. Оно стало обозначать экономическую политику стра-
ны, постепенно превратилось в некую модель социально-эконо-
мического развития. О турецкой экономике как о «смешанной»
говорится и в тексте последнего, четвертого пятилетнего плана,
принятого еще правительством Б. Эджевита на 1979—1983 гг.
[346, 12.ХП.1978, с. 178].
В целом вся турецкая буржуазная наука относится положи-
тельно к стремлению рассмотреть экономику через взаимодейст-
вие двух форм собственности. Однако различные представители
буржуазной политической экономии по-разному оценивают ха-
рактер двух слагаемых системы «смешанной экономики» и ту
роль, которую надлежит выполнять слагаемым в названной си-
стеме. Поэтому официальные оценки системы «смешанной эко-
номики» носят общий характер. Они подчеркивают моменты,
которые не вызывают возражений ни у одной из группировок
буржуазии. Таким объединяющим является прежде всего поло-
жение о том, что в «смешанной экономике бок о бок существует
государственный и частный секторы», что они «не две отдель-
ные части с противоречивыми интересами», а «два сектора, со-
ставляющие единое целое». Столь же приемлемыми для господ-
ствующих классов являются и общие цели, которых якобы
достигнет страна на путях «смешанной экономики»: создание
основ «социальной справедливости». О капиталистическом пути
развития Турции нет упоминаний в такого рода документах. Го-
ворится об ином — о принадлежности Турции к западному миру,
о том, что проблема развития Турции не может рассматривать-
ся как одиночная, вне образа действий и позиции западного
мира, в котором живет Турция [182, с. 28, 59, 525].
Все буржуазные исследователи признают частный сектор
важным и необходимым элементом системы «смешанной эко-
12

номики». И левобуржуазные экономисты, сторонники «демокра-
тического социализма», не ставят под сомнение необходимость
сохранения этого сектора не только сейчас (это реальность се-
годняшней Турции), но и в будущем. Это совпадает с точкой
зрения лидеров Народно-республиканской партии (НРП), в том
числе Б. Эджевита, который подчеркивал в своих работах, что
его партия — «не противник частного предпринимательства»
[152, с. 186].
При упоминании о частном секторе признается, что право-
вая основа его — институт частной собственности. В конститу-
ции 1961 г. ст. 36 устанавливала, что «каждый обладает пра-
вом на собственность и наследование». Следующая статья при-
знавала «собственность на землю». В турецкой экономической
науке нет детальных исследований по проблемам частной соб-
ственности в стране. Само понятие «частная собственность»,
как правило, подменяется термином «собственность». Не прово-
дится различия между понятиями «частная» и «личная собст-
венность», «собственность на средства производства» и т. д. Не-
достаточная разработанность института частной буржуазной
собственности в Турции объясняется прежде всего тем, что вви-
ду особенностей политического и социально-экономического раз-
вития менее, чем на Западе, разработаны все нормы буржуаз-
ного права; оформление их имеет весьма короткую по сравне-
нию с многовековым опытом буржуазного западного права
историю. Ведь только сейчас можно говорить об утверждении
капиталистических отношений в стране.
В большинстве случаев частный сектор оценивается турец-
кой буржуазной экономической мыслью как обширная, преоб-
ладающая сфера хозяйственной деятельности, все то, что не
подчинено управлению государственными институтами, не зави-
сит от них непосредственно в финансовом отношении. И мелкий
торговец-разносчик, продающий на улицах турецких городов
расчески или открытки, и миллионер Вехби Коч — все они со-
ставляют единый частный сектор. По мнению защитника част-
ного предпринимательства А. X. Башара, в понятие «частный
сектор» входит не только частное предпринимательство, капи-
талисты. «Всякий, кто прямо или косвенно зарабатывает себе
на жизнь не на государственной службе, входит в понятие
«частный сектор». Торговцы, промышленники, люди свободных
профессий, крестьяне, ремесленники и даже рабочие в соответ-
ствии с коллективными соглашениями занимают места в част-
ном секторе» [314, март 1968, с. 20—21]. Это определение част-
ного сектора совпадает с определением, данным в 1967 г. тог-
дашним председателем Союза промышленных, торговых и тор-
гово-промышленных палат Турции С. Э. Батуром: «Частный
сектор необходимо рассматривать как совокупность торговцев,
промышленников, крестьян, мелких ремесленников и рабочих,
°н не является отдельной от общества и от проблем общества
13

сферой деятельности, а, наоборот, включает в себя чуть ли не
целиком все общество» [316, январь 1967, с. 7].
Не следует воспринимать эту оценку как простую и бесхит-
ростную апологетику частного капитала. Дело намного сложнее
и в известной мере связано с историческими условиями форми-
рования частного капитала. Формирование института частной
собственности имеет весьма краткую историю. Традиционное же
представление у турок о собственности, о частном предприни-
мательстве связано с развитием не крупных богатств, а мелкой
собственности ремесленника и кустаря в городе или крестьяни-
на в деревне. Основными владельцами личного богатства в Ос-
манской империи, владельцами крупной недвижимости были
султанский двор, иностранцы и инонациональная буржуазия.
Турецкое частное национальное так называемое предпринима-
тельство было не чем иным, как мелкой торговлей, ремеслами,,
мелким крестьянским хозяйством. Страна подлинный период
расцвета крупного национального частного капитала пережи-
вает только сейчас. Поэтому не было в обществе традиционной
враждебности к национальному частному сектору, поскольку он
не ассоциировался с крупным богатством и эксплуатацией. Ана-
логичное отношение проявлялось и к собственности, которая не
ассоциировалась и с классовой эксплуатацией, что было естест-
венно в условиях господства простого товарного производства.
Тогда, писал Ф. Энгельс, «вопрос о том, кому должен принад-
лежать продукт труда, не мог даже и возникнуть. Он изготов-
лялся отдельным производителем обыкновенно из собственного
сырья, часто им же самим произведенного при помощи собст-
венных средств труда и собственными руками или руками
семьи. Такому производителю незачем было присваивать себе
этот продукт; он принадлежал ему по самому существу дела»
[7, с. 213]. Речь скорее шла об эксплуатации государством,
иностранцами, инонациональной буржуазией. Национальный
частный сектор, противостоял государственной феодальной ма-
шине, крупному иностранному и инонациональному капиталу,
был носителем антиколониальных тенденций, защиты личности,
национальных чаяний и т. д.
Этими представлениями широко пользуются сейчас защитни-
ки крупного частного капитала, маскируя такую защиту общи-
ми фразами о частном секторе. Один из них, М. Хич, например,
не признает идею о монополизации капитала, он подменяет ее
понятием «укрупнение, увеличение». «Крупные фирмы не изгна-
ли с рынка мелкие, а, наоборот, создали условия для их разви-
тия. Акции крупных фирм стали доступными для народа пол-
ностью или частично; управление же фирмами доступно народу
полностью» [170, с. 56]. Сторонник идей конвергенции Б. Хами-
тогуллары скупо говорит о «частном капиталистическом секто-
ре» Турции, упоминая при этом «крупные частные предприятия
обрабатывающей промышленности» [167, с. 778]. Когда буржу-
14

азные авторы повествуют о частном секторе, создается впечат-
ление, что турецкие монополии, крупный капитал либо вообще
не существуют, либо не включаются в этот сектор, а занимают
какое-то положение вне его. Они должны сами по себе исчез-
нуть в один прекрасный день, и тогда останется идеальный част-
ный сектор. Иными словами, те стройные или путаные схемы
«смешанной экономики», которые рисуются в будущем, как пра-
вило, четко не дают ответа на простой, казалось бы, вопрос:
если сохранится частная собственность на средства производст-
ва в будущем в Турции «третьего- пути» или в Турции «гуман-
ного», «современного», «социального» или «смешанного капита-
лизма», то как там будет представлен крупный капитал, моно-
полии? Может быть, поэтому буржуазные теоретики стараются
не очень подробно говорить прямо и о сегодняшних позициях
крупного национального капитала и монополиях.
Эта позиция резко контрастирует с предельно критической
позицией в отношении крупного капитала, монополий, занимае-
мой представителями различных течений социалистической мыс-
ли. Исследования турецких социалистов представляют турецко-
му читателю весьма убедительные доказательства растущего
влияния в стране крупного капитала. Признавая факт сущест-
вования в стране «смешанной экономики», эти круги заявляют
о том, что она будет использована как форма перехода к социа-
лизму. В программе Рабочей партии Турции (РПТ)- говорится,
что «средства крупного производства и обмена подлежат нацио-
нализации» [257, с. 55]. Лидер РПТ Б. Боран заявляла, что «пе-
реход Турции к социализму облегчит наличие в руках госу-
дарства крупных предприятий». Первое, что необходимо будет
сделать, — это изменить сущность нынешнего государственного
сектора, внести в него социалистическое содержание. Таким об-
разом, уже на первой стадии преобразований «важнейшая,
определяющая часть национальной экономики — государствен-
ный сектор — выйдет из системы капиталистических производ-
ственных отношений и вплотную приблизится к системе социа-
листических производственных отношений» [133, с. 258—259].
Представители левоцентристских буржуазных кругов свои
антимонополистические идеалы конструируют на различных ва-
риантах государственного вмешательства, «народного сектора».
Все надежды на ограничение крупного капитала возлагаются на
справедливую систему распределения национального дохода.
Автор книги об экономическом праве Б. Умар уверен, что право
свободно извлекать максимальную прибыль «ввиду многих ог-
раничений, введенных в интересах общества, превратилось в ре-
шето» [279, с. 30]. Один из идеологов турецкого варианта «де-
мократического социализма», А. Ольчен, в книге «Введение в
демократический социализм» признает наличие в Турции моно-
полистического капитала. Он считает, однако, что в период раз-
витого капитализма происходит «диффузия собственности», в
15

результате чего эксплуатация проявляет себя не в собственности
на прибыль, а в распределении прибыли. Полемизируя с социа-
листами и повторяя доводы западных школ неолибералов, анг-
лийских лейбористов, он утверждает, что сейчас «более важ-
но—в чьих руках производственные решения, кто вмешивается
в производство, кто определяет цены и как...». А. Ольчен счи-
тает, что «капитал, являющийся источником эксплуатации, по-
лучает свою силу не от собственности, а от политической
власти» [212, с. 4—5].
Об отношении к крупному капиталу сторонников исламской
экономики можно судить по высказываниям А. Гюнера в его
книге «Продуктивная экономика». Он пишет, что ислам запре-
щает накапливать деньги вместо того, чтобы пускать их в обо-
рот, запрещает собирать золото, серебро. «Ислам, — утверждает
А. Гюнер, — наряду с запретом концентрации капитала запре-
щал также концентрацию сельскохозяйственной и промышлен-
ной продукции с целью их последующей продажи по высоким
ценам». Пытаясь модернизировать ислам, применить его в кри-
тической оценке крупного капитала, Гюнер считает, что ислам
выступает «против всякого рода экономических объединений
типа картелей и трестов, против мероприятий, разоряющих на-
род, устанавливающих искусственные цены» [164, с. 492—-493].
Ни одна из группировок турецкой буржуазии не отрицает
необходимости долговременного сотрудничества частного и го-
сударственного секторов. Поскольку в данном случае любая
форма такого сотрудничества покоится на основополагающем
буржуазном принципе — сохранении частной собственности на
средства производства, то разница во взглядах теоретиков
«смешанной экономики» определяется пропорциями, которые
должны наличествовать между секторами. Изменение этих про-
порций в пользу государственного сектора у некоторых авторов
становится чуть ли не свидетельством того, что государствен-
ный сектор становится социалистическим укладом, что соответ-
ствующим образом решает судьбу всей системы «смешанной
экономики».
Так, близкий к кругам Народно-республиканской партии эко-
номист и социолог Дж. Талас считает, что «при осуществлении
смешанности величина социалистического или капиталистиче-
ского секторов ориентирует смешанную экономику на социали-
стическую или капиталистическую систему». По его мнению,
успех системы «смешанной экономики» как особого пути разви-
тия зависит во многом от предотвращения угрозы использова-
ния государственного сектора («социалистического») частным —
капиталистическим сектором. Успешное выполнение планов раз-
вития способствует «превращению государственного сектора в
преобладающий сектор экономики». Если это не будет сделано,
то «смешанная экономика» будет действовать «за счет народа
в интересах капиталистического сектора» [233, с. 327, 346].
16

Помимо такой «социализации» государственного сектора в
условиях капиталистического развития, весьма схожей с отно-
шением к государственному сектору лейбористов и шведских со-
циал-демократов, турецкая буржуазная экономическая литера-
тура дает и другие его оценки, отражающие взгляды крупной
буржуазии. Так, М. Хич пишет, что, несмотря на наличие госу-
дарственного сектора, «режим смешанной экономики является
противоположностью социалистической диктатуры, коммуниз-
ма». М. Хич считает, что еще очень долгое время для обеспече-
ния ускоренного развития рядом с частными капиталовложе-
ниями будут необходимы (для выполнения «опорной» и «завер-
шающей» функций) «общественные капиталовложения». Однако
в этом вопросе М. Хич призывает действовать «без предвзя-
тости»: если в некоторых отраслях промышленности «частная
инициатива развита в достаточной степени и если могут быть
обеспечены условия конкуренции», то соответствующие общест-
венные предприятия «могут по фактической стоимости посте-
пенно передаваться частной инициативе». Государство же на
фонды, образуемые в результате таких передач, «будет осуще-
ствлять новые капиталовложения», поэтому объем общественных
капиталовложений, их значимость в экономическом развитии
«не снижаются, а даже возрастают» [170, с. 82—84, 94, 116].
Совершенно очевидно, что при дальнейшем утверждении поли-
тического и идеологического влияния крупного капитала имен-
но такой вариант «смешанной экономики» имеет наибольшие
шансы на претворение в жизнь. В своей книге М. Хич неодно-
кратно предупреждает, даже заклинает творцов и исполнителей
экономической политики страны избегать таких «политических
мер» и реформ, которые «в долгосрочном плане обеспечат пре-
имущества государственному сектору и создадут основы для
ограничения частного сектора», ибо «такое развитие может от-
крыть дорогу социалистической диктатуре» [170, с. 139].
Постепенное распространение контроля крупного капитала
на частный сектор, стремление его выступать от всех групп
частного сектора, используя, в частности, идеи «народного капи-
тализма», с одной стороны, оценка государственного сектора
как «социалистического» — с другой,— все это привело к тому,
что в буржуазных немонополистических моделях социально-эко-
номической структуры турецкого общества все более широкое
признание получает идея третьего сектора в системе «смешан-
ной экономики». Таким способом некоторые представители бур-
жуазной науки в капиталистически развивающихся странах
отгораживаются на словах от капитализма как непопулярной
модели.
В настоящее время идея «третьего сектора» наиболее полно
разработана у идеологов и теоретиков Народно-республикан-
ской партии и примыкающих к ней кругов, в частности профсо-
юзных. Другие политические группировки турецкой немонопо-
2 Зак. 527 '—-. — -. ^ - , ■_■_..„ 17

листической буржуазии, мелкой буржуазии ограничиваются пока
лишь общей постановкой вопроса о третьем, народном секторе,
не делая попыток сколько-нибудь серьезного описания и обосно-
вания этого сектора. Собственно, идея «третьего сектора» яв-
ляется дальнейшим развитием идеи народовластия, выдвигае-
мой в свое время кемалистами, лидерами НРП. Принцип на-
родности не противопоставлялся принципу частной собствен-
ности, народ не делился на имущих и неимущих, на
эксплуататоров и эксплуатируемых. Государственный сектор,
этатизм были средствами увеличения экономической мощи все-
го «народа», а не синонимом социалистического начала в про-
тивовес частному. Последний не считался носителем капитализ-
ма. Долгое время НРП не вносила коррективы в такую оцен-
ку частного сектора.
Однако все более углубляющаяся классовая дифференциа-
ция «народа» заставила левые круги НРП выдвинуть идею су-
ществования в среде частного сектора, так сказать, подсекто-
ра— «народного». В 1963 г. в работе «Этот режим следует из-
менить» Б. Эджевит писал, что «частный сектор предстает и как
народный сектор, и как частное предпринимательство», что «за-
дача народного сектора в частном заключается в ориентации,
повороте частного сектора в сторону народа» [152, с. 186].
В 70-е годы действительность заставила НРП все же вынести
народный сектор за скобки частного, который уже рассматри-
вался как капиталистический сектор. Идеологи «народного сек-
тора» считают, что не только частный, но и государственный сек-
тор может быть носителем эксплуатации народа, что процесс
отчуждения от непосредственных производителей средств произ-
водства, присвоения их капиталистами не прекращается даже в
случае обобществления средств производства. Один из путей
разрешения этого противоречия — создание «народного секто-
ра», который «не ликвидирует частную собственность на средст-
ва производства, а диффузирует ее» [214, с. 117, 123, 125].
«Народный сектор», по мысли идеологов «демократического
социализма», будет представлен .во всех сферах экономики,
включит в себя и объединит мелкое производство города и де-
ревни, организации социального страхования, организации ту-
рецких рабочих, выезжавших на работу в страны Западной
Европы. Основу «народного сектора» будут составлять коопе-
ративные общества совместно с другими народными предприя-
тиями. Эти «подлинно демократические, народные кооперативы»
заменят существующие, те, которые «служат интересам нахо-
дящихся у власти состоятельных кругов» [ПО, с. 31—32].
В сельском хозяйстве в качестве базы «народного сектора»
предлагается создать агрогорода («сельские центры»). Эта идея
была выдвинута НРП в предвыборном заявлении 1969 г. В та-
ких центрах социально-экономической жизни деревни будут со-
средоточены основные производства с соответствующими соору-
18

жениями, обслуживание. Они будут связаны с окружающими
деревнями, крестьяне приобщатся к возможностям агрогородов,
В их деятельности активную, доминирующую роль могут играть
сельские кооперативы. Агрогорода выполнят роль амортизато-
ров в процессе урбанизации и индустриализации — будут
смягчать приток безработных в города. Агрогорода будут снаб-
жать деревни электроэнергией, телефонной связью, питьевой во-
дой, медицинской помощью, налаживать среднее образование и
профобучение, религиозное обслуживание, возводить спортивные
сооружения [213, с. 101, 103, 125—1261.
В агрогородах будут создаваться крупные птицефермы, фер-
мы по разведению крупного и мелкого скота, теплицы, оранже-
реи, мастерские, упаковочные предприятия, машинный парк с
набором тракторов, комбайнов, сеялок и т. п. «Таким образом,
каждая крестьянская семья не будет испытывать необходимость
отдельно для себя приобретать набор дорогостоящих орудий и
механизмов». Для машинного пар,$а будет создана коллектив-
ная ремонтная мастерская. В «сельском центре» будут разме-
щены кормовая база, зернохранилище, холодильник, отделение
банка, почта. Он станет центром просвещения, получения сред-
него образования, здесь будет организована подготовка коопе-
раторов, откроются курсы профессиональной производственной
подготовки, кройки и шитья и т. д. [153, с. 154—159].
Проблема агрогородов, возможно, наиболее разработанная
часть целого, составляющего конкретное содержание «народно-
го сектора». Что же касается его теоретических основ, то наи-
более полно они изложены в упомянутой книге А. Ольчена.
Сущность турецкого варианта «демократического социализма»
в принципе схожа с «демократическим социализмом» англий-
ских лейбористов, шведских социалистов и др. Он призван ре-
формистским путем разрешить основное противоречие капита-
листического производства. А. Ольчен пишет: «Мы можем оха-
рактеризовать демократический социализм как урегулирование,
не нарушая сущности демократических свобод, связей и проти-
воречий между владельцами средств производства и теми, кто
ими не владеет». Он считает, что ныне не следует в институте
частной собственности на средства производства искать источ-
ник эксплуатации. Этот источник кроется в исходном пункте
производства — в распределении прибавочной стоимости, в рас-
пределении прибыли. Автор выдвигает идею о важной, решаю-
щей роли «масштаба прибыли».
«При примитивном капитализме, — пишет там же А. Оль-
чен, — эксплуатация труда имела своим источником непосредст-
венно собственность на средства производства». В период раз-
витого капитализма, с возникновением акционерных компаний,
диффузия собственности привела к важному изменению в фор-
ме эксплуатации. Эксплуатация проявила себя не в самой при-
были, а в распределении прибыли. Такое проявление — резуль-
2*
19

тат распределения прибыли соответственно с участием в капи-
тале [212, с. VII—УШЬ
Как считает А. Ольчен, необходимо оставить способ произ-
водства капиталистическим, а распределение сделать иным, «на-
родным», т. е. порвать единую цепь производства, распределе-
ния и потребления, противопоставить второе и третье первому,
нарушить капиталистическую систему воспроизводства. Как это
будет выглядеть на практике, как частная собственность на
средства производства будет себя воспроизводить, А. Ольчен не
поясняет, хотя немного ранее справедливо указывает, что капи-
тализм не мыслит себя без прибыли. Если идет речь о форме
перехода частного капиталистического сектора, в том числе
крупного, к социализму через так называемый «народный сек-
тор», тогда одно дело. Но важными факторами, очевидно, при
этом будут и политическая власть антикапиталистических сил,
и экономическая их политика, и развитие государственного сек-
тора, и многое другое. Если же автор мыслит «народный сек-
тор» как сферу добровольного перевоспитания частного капи-
тала в условиях «вечного» сохранения частной собственности, то
возникает вопрос: а что заставит частный капитал перейти доб-
ровольно в «народный сектор», мириться с новым распределени-
ем прибыли?
Идею третьего сектора в «смешанной экономике» в противо-
положность государственному («социалистическому») и частно-
му (капиталистическому) можно обнаружить и в работах идео-
логов «исламской экономики». Однако эта идея пока еще на-
ходится в стадии усвоения, приспособления к принципам «исла-
мо-турецкого синтеза», самобытности турецкого национального
или, вернее, националистического пути. Несомненно, признание
идеологами «исламской экономики» третьего сектора, нацио-
нального, как они его называют, произошло не без влияния ли-
берально-народнических лозунгов сторонников «демократическо-
го социализма».
Мысль об особом, национальном секторе высказывается в
упомянутой выше работе А. Гюнера. Он пишет, что «националь-
ный сектор создается на сбережения рабочих и служащих»,
что пайщиками создаваемых фабрик «будут рабочие, служащие,
крестьяне», что «если предоставить гарантии турецким рабочим
за границей на прибыль и на льготный курс обмена валюты»,
то будет «обеспечено поступление их сбережений в Турцию»
[164, с. 5041.
О новом национальном секторе высказывался лидер крайне
правой партии националистического движения (ПНД) А. Тюр-
кеш, привлеченный после военного переворота в сентябре 1980 г.
к суду за организацию террористической деятельности в стра-
не. Он писал, что, после того как шесть социальных страт
овладеют средствами производства, в экономике Турции появит-
ся «новый сектор» — национальный, который станет третьим
20

сектором в системе «смешанной экономики» Турции. Широко
прибегая к методам социальной демагогии, используемым фа-
шистами, А. Тюркеш утверждал, что социальные группы, со-
ставляющие турецкую нацию, т. е. «крестьяне, рабочие, ремес-
ленники, служащие, работодатели и лица свободных профессий,
не имеют собственности на средства производства», поэтому в
Турции «нет экономической демократии». Чтобы обеспечить
«национальную и экономическую целостность», заявлял А. Тюр-
кеш, «мы сделаем наши социальные группы владельцами, совла-
дельцами средств производства... при такой системе эксплуатация
невозможна, как невозможны посредничество, грабеж, ро-
стовщичество». Опираясь на финансовую помощь крупного ка-
питала и утверждая в то же время, что его профашистская пар-
тия якобы отвергает капитализм, А. Тюркеш решительно высту-
пал против коммунизма, который он называл «главным врагом»,
«национальным врагом» Турции [249а, с. 85—87]. Лидер ПНД
не без влияния идей об агрогородах, высказываемых руководи-
телями НРП, в своих выступлениях в конце 70-х годов упоми-
нал так называемые сельскохозяйственные центры, которые
объединят деревни. Создание этих центров, по его мнению, бу-
дет сопровождаться кооперированием, чтобы «спасти крестьяни-
на от ростовщика» и «обеспечить его кредитами и другой по-
мощью».
Давая краткую оценку взглядов турецких буржуазных уче-
ных на социально-экономическую структуру турецкого общест-
ва и роль в ней частного сектора, мы можем отметить следую-
щие моменты.
1. Частный сектор, частная собственность, свобода частного
предпринимательства — все это составляет, по мнению буржуаз-
ной науки, краеугольный камень социально-экономической си-
стемы страны, без которого якобы невозможно движение турец-
кого общества к процветанию, благоденствию, социальной спра-
ведливости.
2. Развитие частного сектора, частного предпринимательст-
ва, утверждают турецкие авторы, в условиях Турции ныне мо-
жет наиболее успешно осуществляться не в соответствии с тре-
бованиями этатизма, предусматривающими преимущественное
развитие государственного капитализма, а в рамках модели
«смешанной экономики», которая также допускает эффективное
существование государственного сектора, но позволяет различ-
но определять масштабы его функциональной деятельности в
рамках всей модели. Эти масштабы разнятся в соответствии с
экономическими планами приходящих к власти политических
группировок правящих классов.
3. Апологеты крупного капитала в турецкой буржуазной
науке стремятся преподносить читателю частный сектор, а
вместе с ним и всю «смешанную экономику» как единый со-
циально-экономический массив. Польза такой идеологической
21

фальсификации для крупной, и прежде всего монополистиче-
ской, буржуазии очевидна — она имеет возможности создавать
широкие политические коалиции против демократических, анти-
монополистических сил, предупреждать их единство.
4. Определенная часть турецких буржуазных исследователей
свои антимонополистические взгляды на существующую со-
циально-экономическую систему выражает в стремлении объя-
вить государственный сектор некапиталистическим, выдвинуть
идею «народного сектора», «третьего пути», «исламской эконо-
мики» и т. п.
Наше исследование, как мы надеемся, поможет в определен-
ной мере уяснить на конкретном материале, насколько далеки
реалии сегодняшней Турции от схем развития, которые препод-
носятся в трудах турецких буржуазных ученых, посвященных
«смешанной экономике». Если и допустимо говорить о прагма-
тических оценках в этих трудах, то это оценки идеологов круп-
ного и монополистического капитала, справедливо усматриваю-
щих в требованиях о преимущественном развитии «единого
частного сектора» (в рамках системы «смешанной экономики»)
реальную возможность создания в Турции основ государствен-
но-монополистического капитализма. Все остальные схемы ма-
ло учитывают подлинные тенденции социально-экономического
развития страны. При выработке своей единой экономической
программы демократические силы, очевидно, будут вести учет
и обсуждение этих немонополистических вариантов развития
(например, «народного сектора»), поскольку за ними стоят
крупные социальные силы. Представляется также очевидным
всемерный учет в программе взглядов левых сил на социально-
экономическую реконструкцию турецкого общества, — это при-
даст ей реализм и заложит основы ее успешного выполнения^
поскольку в реализации такой программы будут заинтересова-
ны широкие массы трудящихся.

Глава I
МЕЛКОТОВАРНОЕ И ЧАСТНОКАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ
ПРОИЗВОДСТВО В АГРАРНОЙ СФЕРЕ
Некоторые особенности организации производства
В турецкой деревне проживает 55% населения, обеспечи-
вается 23% национального дохода. Как народнохозяйственная
отрасль сельское хозяйство увеличивало свое производство в
достаточно заметных для капиталистически развивающейся
страны темпах — в период третьего пятилетнего плана они со-
ставляли ежегодно в среднем 3,8% (при росте населения на
2,5%). Перепись населения 1975 г. зарегистрировала в стране
36,1 тыс. деревень, где проживало 23,5 млн. человек. Значи-
тельная часть поселений (они, как правило, самые мелкие) рас-
положена в горной или лесной местности и связана'с пастбищ-
. ным животноводством и лесоводством.
Статистический учет сельских производственных единиц в
Турции несовершенен, публикуемые сведения по ним неточны, а
подчас и противоречивы. Так, цифры, приводимые Государст-
венной плановой организацией, значительно расходятся с дан-
ными Института статистики. Различаются между собой и ис-
ходные единицы учета — иногда это сельская семья, иногда до-
мохозяйство, хотя в оценках часто и то и другое именуют «хо-
зяйством», «предприятием». Одни турецкие экономисты счи-
тают, что условия Турции позволяют и сельскую семью, и двор,
и хозяйство считать одной и той же единицей статистического
учета [351, 1977, № 1, с. 199]. Другие справедливо полагают,
что на основе одного землевладения можно создавать более од-
ного хозяйства, и такая практика «весьма распространена в
Турции» [311, май 1967, с. 79]. В некоторых случаях не приво-
дятся различия между хозяйством (или семьей), фактически об-
рабатывающим земельный участок (или участки), и хозяйством
(или семьей), владеющим земельным участком. Создают труд-
ности и различия в оценке общей численности земледельческих
хозяйств — по одним данным, они по семьям учитываются в на-
селенных дунктах до 2 тыс. жителей, по другим — до 5 тыс., а
по некоторым — до 10 тыс. жителей, причем не всегда это ого-
варивается в подсчетах. Поэтому даже в оценке общего числа
23

земледельческих хозяйств нет единообразия. Усложняет учет
реально действующих хозяйств и парцеллирование: 61% таких
семей в Турции владеет четырьмя и более участками каждая
[195, с. 388].
Что же представляет из себя среднее в масштабах страны
земледельческое хозяйство, какова его техническая структура,
а также оснащенность его средствами производства? Некоторое
представление о таком хозяйстве дают данные о его стоимост-
ной структуре по состоянию на середину 60-х годов (%) [155,
с. 42]:
Земля 46,63 Орудия труда 6,00
Скот 17,31 Денежные средства 5,30
Постройки 14,08 Вспомогательные материалы . 2,68
Домашняя обстановка . . 6,28 Средства ухода за землей. . 1,72
Как видим, в 60-е годы основу усредненного хозяйства со-
ставляла земля. В некоторых районах страны ее доля в стои-
мости хозяйства была еще выше — в Черноморском районе, на-
пример, 73% [145, с. 22]. Значительную долю в стоимости хо-
зяйства занимает скот — с соответствующими постройками его
доля равна примерно 20%. Относительно небольшую долю со-
ставляют орудия труда и средства ухода за землей — около
8%. Наличие в стоимостной структуре хозяйства денежных
средств (5,3%) свидетельствует о том, что приводимые данные
касаются усредненного хозяйства, так как вряд ли бедняцкое
хозяйство имеет в своем распоряжении свободные (даже на
короткое время) денежные средства — в деревне кредит распро-
странен даже на мелкие покупки.
Институт частной собственности на землю в Турции утвер-
дился, как и вообще частнособственническое право, недавно.
П. П. Моисеев, автор исследования по аграрному вопросу в Тур-
ции, подчеркивает, что основа юридического утверждения част-
ной земельной собственности — законодательство, наиболее пол-
но представленное гражданским кодексом 1926 г. Этот кодекс
«приравнивал землю к обычным товарам буржуазного общест-
ва» [62, с. 131. Никаких реформаторских принципов по перерас-
пределению земли он не вводил, на основе частнособственниче-
ского буржуазного права лишь юридически закреплял сложив-
шийся статус-кво в землевладении. Поэтому законными собст-
венниками земли оказались представители весьма различных
социальных групп турецкого общества. Здесь были наследники
влиятельных семей, издавна фактически владевших обширными
землями в тех районах страны, где главы этих семей когда-то
занимали высокие административные посты1.
Здесь были представлены и новоиспеченные паши, получив-
шие свои титулы и земли в последние годы империи 2. К этой
24

сформировавшейся знати, продолжавшей захваты земель во
время первой мировой войны и освободительной борьбы, при-
соединились новые лица, оказавшиеся у власти в годы, когда
создавалось новое государство — Турецкая Республика. Турец-
кие авторы отмечают активное участие в захвате земель лиц,
примкнувших к кемалистскому движению, членов Народно-рес-
публиканской партии. В их руки перешли имения и поместья
иностранцев, бежавших из страны, греков и армян, земли по-
гибших солдат и офицеров турецкой армии. Эта особенность
формирования частного землевладения — захваты земель — да-
вала о себе знать и в наше время. Турецкая печать публикует
сообщения о попытках влиятельных ага захватить крестьянскую
землю [315, 11.ХП.1978].
За короткий срок своего формирования система частной зе-
мельной собственности не получила своего окончательного за-
вершения. И сейчас нет еще полного, по всей стране, юриди-
ческого оформления права на земельную собственность. Прове-
денная же регистрация, кадастровые переписи изобилуют ошиб-
ками, неточностями. И то и другое приводит к крупным конф-
ликтам из-за земли, которые чаще всего решаются в пользу
сильного.
В официальном исследовании, подготовленном Государст-
венной плановой организацией, указано 2966 тыс. семей земле-
владельцев. Они составляли примерно три четверти земледель-
ческих семей, владели свыше 17,1 млн. га земли. Пр'и этом поч-
ти 90% семей землевладельцев имели участки площадью до
10 га (49% частной земли), 9,6% семей — от 10 до 50 га
(35,7%) и, наконец, 0,8% семей — свыше 50 га каждое (15,4%)
[265а, с. 27, 281.
Запутанность и незавершенность учета земли по принадлеж-
ности владельцу исключают возможность дать точные цифры
деления земли, и прежде всего обрабатываемой, на частную, го-
сударственную и другие формы владения. Как считает
П. П. Моисеев, в частном владении (в крупном и мелком) нахо-
дится 25—30% земельного фонда страны. Государственная соб-
ственность сохраняется на пустоши, леса и часть лугов. В об-
щем владении деревни остаются пастбища и луга [97, с. 66]. На
востоке страны сохраняется и племенная собственность на зем-
лю. Общественные формы собственности не остаются неизмен-
ными, часть земель переходит в мелкое частное землевладение
в рамках аграрных реформ, часть захватывается из фонда об-
щинных или племенных земель и также становится частной
собственностью. Как правило, в статистике существует большой
разрыв между суммарной земельной площадью хозяйств и об-
щей площадью обрабатываемых земель в стране.
Трудность определения реально действующего земледельче-
ского хозяйства, особенно бедняцкого, усугубляется еще и тем,
что наряду с владением землей значительное распространение
25

Таблица 1
Распределение обрабатываемого фонда по группам
земледельческих хозяйств*
Размеры
обрабаты-
ваемых
участков, га
0,1-2 {
2,1—5 1
5,1—10
10,1—20
20,1—50
Свыше 50
Всего. . .
1950 г.
хозяйства
тыс.
1550,4
547,8
263,8
110,6
40,2
2512,8
%
61,7
21,8
10,5
4,4
1,6
100,0
площадь
тыс. га
3921,9
3901,1
3963,4
3506,8
5457,4
20 750,6
%
18,9
18,8
19,1
16,9
26,3
100,0
1973 г.
хозяйства
тыс.
1415,5
787,4
606,2
265,6
115,6
34,4
3124,7
%
45,3
25,2
16,2
8,5
3,7
1,1
100,0
площадь
тыс. га
1518,8
2853,0
3879,2
4063,9
3817,6
4392,3
20 524,8
%
7,4
13,9
18,9
19,8
18,6
21,4
100,0
* [351, 1977, №1, с. 200].
издавна получила ее аренда, в основном в форме мелкой из-
дольщины. Одно хозяйство может иметь в эксплуатации и соб-
ственную землю, и земли (участки) другого землевладельца, а
то и нескольких сразу, особенно если это парцеллы и располо-
жены рядом. Таким же образом можно считать, что одно зем-
левладение не обязательно представляет из себя реальное хо-
зяйство. Оно может сдаваться в аренду сразу нескольким хо-
зяйствам, особенно если является набором участков в разных
районах. Более того, в Турции есть хозяйства, действующие це-
ликом на арендуемой земле.
Исходя из сказанного, оценка реального земледельческого
хозяйства будет более точной, если за основу брать принцип
землепользования, памятуя при этом, во-первых, что в начале
70-х годов имелось 829 тыс. сельских семей, не имеющих земли
(по другим данным, 1268 тыс. семей) [265а, с. 37; 352, август
1977, с. 59—60]; во-вторых, что значительная часть земельной
собственности, особенно мелкой, эксплуатируется не владель-
цем, а арендатором. В табл. 1 приводятся данные турецкой ста-
тистики о хозяйствах в соответствии с их размерами по обра-
батываемой земельной площади в 1973 и 1950 гг.
Для проводимых в дальнейшем оценок по механизации сель-
ского хозяйства важно учитывать, что в 1973 г. каждое из
2,8 млн. земледельческих хозяйств (свыше 86%) имело в своем
распоряжении от 0,1 до 10 га земли, т. е. было мелким и сред-
ним, а всего в этих хозяйствах использовалось 40% приводимой
в статистике обрабатываемой площади 3.
26

В табл. 1 привлекает внимание наличие множества бедняц-
ких хозяйств с участками до 5 га — свыше 2,2 млн., или 70,5%
всех хозяйств страны, хотя в их распоряжении находится всего
21% обрабатываемой земли. По подсчетам П. П. Моисеева,
относящимся к 60-м годам, 5 га — это был средний по стране
минимальный размер земельного участка, необходимого для то-
го, чтобы крестьянская семья могла сводить концы с концами.
Для сравнения напомним, что норма крестьянского надела со-
гласно закону об аграрной реформе 1973 г. установлена в пре-
делах до 3,2—10,6 га в районах поливного земледелия и 7,9—
33,7 га в районах неполивного. Эти нормы должны были обес-
печить прожиточный минимум средней крестьянской семье, т. е.
годовой доход не менее 12 тыс. лир (в ценах 1971 г.) [74,
с. 204—505].
Совершенно очевидно, что всякая оценка хозяйства как
«мелкого», «среднего», «крупного» только по размерам зе-
мельной площади без учета качества земли и других факторов
носит относительный характер и не всегда дает реальное пред-
ставление об устойчивости такого хозяйства.
Используя методику подсчетов турецкого экономиста
Дж. Тютенгиля [334, 1969/1970, № 1/4, с. 104, 105] и приняв во
внимание среднюю норму дохода для надела, установленную
реформой 1973 г. в 12 тыс. лир, а также учитывая, что мини-
мальным доходом крупного хозяйства в 1973 г. считался доход
в среднем 33 тыс. лир 4, мы получили данные о соотношении
размеров хозяйства (по обрабатываемой площади) и его бла-
госостояния:
Вид хозяйств Размер Доля в'числе Доля в пло-
участка, га хозяйств, % щади хозяй-
ства, %
Бедняцкие 0,1—5 70,5 21,3
Середняцкие 5,1—10 16,2 18,9
Зажиточные 10,1—20 8,5 19,8
Кулацкие 20,1—50 3,7 18,6
Крупные кулацкие
и помещичьи .... Свыше 50 1,1 21,4
Ниже будет показано, что такой метод классификации (лишь
по размерам земли) имеет существенные недостатки, однако
для общей предварительной оценки хозяйств он вполне подхо-
дит, поскольку земля остается основным средством произ-
водства.
Из данных табл. 1 видно, 'что и в 1950 и в 1973 гг. мельчай-
шие и мелкие земледельческие хозяйства составляли подавля-
ющее большинство. Особенно преобладают хозяйства с наделом
менее 5 га в Причерноморье (83% крестьянских хозяйств райо-
27

на), Средиземноморье (83%), Эгейско-Мраморноморском райо-
не (68%). Количественный рост таких хозяйств сопровождает-
ся сокращением размеров обрабатываемой ими площади. За
1950—1973 гг. размер их надела (до 5 га) уменьшился с 2,5
до 2 га. Остался неизменным средний размер надела (7 га) се-
редняцких хозяйств группы 5—10 га, очевидно за счет интен-
сификации производства на этих участках. Зажиточные и ку-
лацкие хозяйства составляют относительно небольшую долю в
общем числе хозяйств—12,2%, однако они эксплуатируют
38,4% обрабатываемой земельной площади. За 23 года они уве-
личили средние размеры своих площадей с 11 до 15 га (хозяй-
ства (размером ?10—20 га) и с 31 до 33 га (хозяйства размером
20—50 га) |351, 1977, № 1, с. 203].
Изменения в социально-экономической структуре агросфе-
ры самым непосредственным образом связаны с развитием ка-
питалистического производства в деревне и городе. Вывод о
развитии в сельском хозяйстве Турции капиталистических отно-
шений давно сделали на основе оригинальных и серьезных ис-
следований П. П. Моисеев и А. Д. Новичев (см. [62; 66]). В их
работах отмечаются развитие товарного хозяйства, рост капи-
талистических хозяйств, их важная роль в сельскохозяйствен-
ном производстве, в поставках товарной продукции на внутрен-
ний рынок, а также на экспорт. Эти явления подтверждаются и
данными о развитии сельскохозяйственного производства. Его
среднегодовой рост в секторе в годы первой пятилетки (1963—
1967) составил 3,2%, второй (1968—1972) — 3,5% и третьей
(1973—1977)—3,8% [174, 1978, с. 15, 16]. Стоимость произве-
денной сельскохозяйственной продукции в 1950—1970 гг. воз-
росла (в неизменных ценах) в 2,7 раза, а в пересчёте на душу
населения —с 1007 до 1925 лир [351, 1977, № 1, с. 194].
Свидетельством развития капиталистических отношений в
сельскохозяйственном производстве является превращение, по
выражению В. И. Ленина, земледелия «в промышленность, т. е.
в отрасль хозяйства, производящую товары» [11, с. 22]. О та-
ком характере сельского хозяйства Турции можно судить по
доле товарности сельскохозяйственной продукции в последние
годы. По подсчетам турецких исследователей-аграрников М. Чы-
нара и О. Силиер, из важнейших сельскохозяйственных культур
в группу низкой товарности входили лишь зерновые (товарность
пшеницы, например, — 32%). В средней группе представлены
маслины (66,5%), виноград (65,7%), картофель (64,9%).
В группе высокой товарности — такие сельскохозяйственные
культуры, как чай, сахарная свекла, фундук, хлопок, табак
(около 100%) и т. п. [145а, с. 36].
Чтобы определить основные факторы воздействия современ-
ного сектора на аграрную сферу, начать нужно прежде всего
с механизации земледелия в Турции. Как справедливо отмечает
П. П. Моисеев, все большая доля орудий и средств труда, при-
28

меняемых в сельском хозяйстве страны, создается промышлен-
ным сектором [74, с. 199]. Это — активное и широкое проникно-
вение капиталистического производства извне.
Первое, о чем обычно упоминают для оценки модернизации
сельского хозяйства, так это о росте применения тракторов, о
потреблении искусственных удобрений. В Турции в 1950—
1975 гг. доля обрабатываемой тракторами сельскохозяйственной
площади изменялась следующим образом: 1950 г. — 0,9%,
1960 г.— 14, 1970 г. — 33, 1973 г. — 47, 1975 г.— 75% [234, с. 3;
195, с. 389].
В отчете Союза сельскохозяйственных палат Турции за
1976—1977 гг. отмечалось, что, за исключением горных районов
и садоводческого земледелия, на всех землях используются
тракторы. Земли мелких хозяйств обрабатываются тракторовла-
дельцами на условиях аренды или издольщины. В отчете отме-
чается как нечто обыденное, что в 70-е годы обработка земли
тракторами распространялась не только на крупное и среднее,
но и на мелкое производство. Только за пять лет (1973—1977)
число тракторов в сельском хозяйстве удвоилось и составило в
1977 г. 330 тыс. Однако спрос на них огромен, поэтому в стра-
не широко распространена спекуляция тракторами. В 1975 г.
на один трактор приходилось 86 га обрабатываемой земли, а
по другим данным, еще меньше — 75 га [294, 1976/77, с. 29,
339, 341, 4001. Та же тенденция наблюдается и в применении
химических удобрений: в 1973—1977 гг. оно возросло почти на
84% —с 3,7 млн. до 6,8 млн. т, а в 1962—1977 гг. — в 22 раза
[346, 12.ХП.1978].
В 1973 г. почти 70% земледельческих хозяйств (следователь-
но, и часть бедняцких) использовали химические удобрения,
60% хозяйств — химические средства защиты растений. Разу-
меется, мелкие крестьяне не стали владельцами тракторов —
речь идет об аренде машин на время полевых работ5. Вообще
следует отметить, что в Турции большое распространение полу-
чает практика аренды сельскохозяйственных машин у их вла-
дельцев, начиная от комбайнов, тракторов и кончая пульвери-
заторами. Местные сельскохозяйственные палаты приобретают
машины и орудия, а затем предоставляют их крестьянам на
условиях проката [135, с. 39; 317, июль 1966, с. 22]. В сельском
хозяйстве Турции применяются самолеты и вертолеты, предо-
ставляемые в аренду государственной авиакомпанией. Приме-
чательно распространение предназначенных для массового ис-
пользования и доступных мелкому крестьянину таких сельско-
хозяйственных орудий, как плуги, культиваторы, сеялки, косил-
ки, молотилки и т. д. Ниже приводятся сведения о наличии в
сельском хозяйстве Турции некоторых орудий и машин (тыс,
штук) [273, с. 130; 254, 1979, с. 186, 187]:
29

1953 г. 1972 г. 1978 г.
1757
146,6
525
109
112
38
21
9
24
115,6
65,8
1699
—
182
—
93
33
—
—
—
1024
425,1
746
370,2
278,6
30
64
11,8
75,8
255,6
900,1
4708
2437
248,7
93,6
153,9
51,7
8
123
19,9
Сохи 1896
Тракторные плуги —
Бороны 288
Тракторы 36
Прицепы тракторные 17
Сеялки на живой тяге 14
Сеялки тракторные . . 6
Комбайны 4
Молотилки 14
Сепараторы 52
Маслобойки —
Инкубаторы (штук) 289
Бройлерные комплексы (штук) . . —
Ранцевые распылители 16
Передвижные распылители .... —
Насосы водяные (с бензодвигателем) 5
Центрифуговые насосы 4
Вертолеты (штук) —
Самолеты (штук) —
Дождевальные установки —
Многие сельскохозяйственные орудия, ставшие орудиями
массового спроса, производятся в Турции. Согласно отчету
Союза сельскохозяйственных палат Турции, особенно в плано-
вый период, гг. е. с 1963 г., в стране на крупных и мелких пред-
приятиях началось производство несложных сельскохозяйствен-
ных орудий (плугов, культиваторов, сеялок, насосов, распыли-
телей, косилок и т. д.), доступных не только среднему, но и
мелкому крестьянину [294, 1974/1975, с. 503]. Более сложные,
дорогостоящие машины — тракторы, комбайны — изготавли-
ваются в стране на сборочных заводах, а также импортируются
в готовом виде. Их численность в стране позволяет сделать вы-
вод, что они используются на условиях аренды не только в
крупных хозяйствах.
Привлекает внимание значительный рост использования во-
дяных насосов для орошения. Численность насосов с двигате-
лем внутреннего сгорания, пользующихся наибольшим спросом
в деревне из-за отсутствия еще во многих домах электроэнер-
гии, в 1978 г. превысила 150 тыс., а центробежных насосов —
50 тыс. Параллельно в эти же годы наблюдается значительный
рост производства всевозможных труб, в том числе переносных,
из жестких и мягких материалов. Расширяется система артези-
анского орошения. Из 3,5 тыс. скважин, пробуренных государст-
венной компанией «Девлет су ишлери» до конца 1975 г., 2 тыс.
было пробурено в 1971 — 1975 гг. [294, 1974/1975, с. 414]. От-
мечается резкое расширение деятельности в этой сфере и дру-
гой государственной организации, «Топраксу»: из 495,5 тыс. га
орошенных ею земель только 20,5 тыс. га были орошены до
1963 г., остальное — в последние годы. Итогами этой деятель-
30

ности пользовались 415,3 тыс. сельских семей [294, 1974/1975г
с. 405—4091.
Здесь уместно напомнить мысль В. И. Ленина о том, что
«именно капитализм является фактором, вызывающим и расши-
ряющим употребление машин в сельском хозяйстве; с другой
стороны, применение машин к земледелию носит капиталисти-
ческий характер, т. е. ведет к образованию капиталистических
отношений и к дальнейшему развитию их» [11, с. 223].
В. И. Ленин говорит здесь не просто о принадлежности машин
капиталистическим хозяйствам и их использовании в этих хо-
зяйствах. Само применение машин в земледелии носит капита^
листический характер. В исследовании М. Торюнера, опублико-
ванном в 1974 г., Государственной плановой организацией при-
водятся любопытные сведения о степени механизации сельского
хозяйства Турции. В 1967 г. доля современных средств в стои-
мости парка сельскохозяйственного инвентаря составляла
48,1%. Остальные средства именуются в исследовании «тради-
ционными». В 1970 г. доля современной техники в сельском хо-
зяйстве (тракторы, комбайны и т. п.) составляла уже 60,8%.
В таких районах, как Мраморноморский, Средиземноморский,
Центральная и Южная Анатолия, эта доля была еще выше —
78%. В то же время в Северо-Восточном районе страны, в При-
черноморье доля традиционной техники (к которой автор отно-
сит все виды, используемые с помощью тягловой силы) была
равна 69% [351, 1977, № 1, с. 196].
Необходимо отметить значимость для модернизации сель-
ского хозяйства страны государственной поддержки. Напомним,
что в период третьей пятилетки 43,6% всех капиталовложений
в агросферу были осуществлены государством, хотя оно имеет
в этой сфере весьма узкую собственную производственную ба-
зу — 96 крупных имений. Формы государственной помощи весь-
ма разнообразны — от деятельности государственных имений до
льготного снабжения машинами, орудиями, удобрениями, широ-
кого обучения крестьян (преимущественно состоятельных) ме-
тодам использования техники, ведения современной агрикульту-
ры и т. п. Государственные имения, осуществляя производствен-
ную деятельность (в их распоряжении находится 408,4 тыс. га
земли), также занимаются снабжением крестьян семенами,
племенным скотом, технической учебой и т. п. Активную рабо-
ту в центре и особенно на местах ведут агрономы, зоотехники,
мелиораторы и другие специалисты в министерстве сельского
хозяйства (персонал в 1970 г. — 23,3 тыс. человек), министерст-
ве по делам деревень (2,8 тыс.), Генеральном управлении лесо-
водства (17,8 тыс.), специалисты Сельскохозяйственного банка
(14,3 тыс. человек) [148, с. 146, 148], а также кадры других
крупных специализированных государственных организаций,
созданных специально для снабжения деревни машинами, удоб-
рениями и пестицидами, для закупок сельскохозяйственной про-
а1

дукции, расширения ирригационных систем, кредитования до-
рожного строительства. При поощрении государством в деревне
созданы различные кооперативы, главным образом сбытовые и
кредитные. В 1976 г. в стране насчитывалось свыше 1308,5 тыс.
членов кредитных и 330 тыс. членов сбытовых кооперативов
[346, 11.ХП.19761.
Через эту широко разветвленную систему государственной
поддержки, снабжения, систему твердых закупочных цен на
основные виды сельскохозяйственной продукции власти в со-
стоянии достаточно активно вмешиваться в процесс обществен-
ного воспроизводства в сельском хозяйстве, ускорять товариза-
цию и управлять специализацией, поощрять развитие приори-
тетных отраслей, б том числе экспортных. Капиталистическая
направленность всех этих мер государства не вызывает сомне-
ний. В 1975 г., например, 7725 крестьянских хозяйств, или 11%
кредитополучателей Сельскохозяйственного банка, получили от
него 97% кредитов. Остальные 3% всех выданных кредитов до-
стались основной массе крестьянских хозяйств (89% кредитопо-
лучателей банка), представлявших в основном бедняцкие и се-
редняцкие хозяйства [351, 1977, № 1, с. 189]. Привлекает внима-
ние и дальнейшая специализация кредитных фондов. В 1973—
1976 гг. учреждены новые фонды: для приобретения промышлен-
ных кормов; для интенсификации молочного животноводства;
развития садоводства и овощеводства; два фонда развития мяс-
ного животноводства и т. д. Собственный крупный кредитный
фонд (в }1978 г. кредиты на 6 млрд. лир) с 1974 г. имеет круп-
нейшая государственная организация по механизации сельского
хозяйства — «Зираи донатым куруму» [254, 1979, с. 184, 185].
Государство осуществляет электрификацию турецкой дерев-
ни, темпы <ее в 70-е годы резко возросли. К 1970 г. было элект-
рифицировано 6,5% всех деревень, а к 1981 г.— 50%. Жители
деревни начинают шире использовать электричество для экс-
плуатации своего инвентаря. Так, наряду с ростом числа бен-
зиновых насосов увеличивается численность электронасосов.
В 1974 г., например, было импортировано 780 электронасосов, а
в следующем — уже 1317 [294, 1974/1975, с. 440—441]. Значи-
тельно возрос спрос на электромоторы для использования в
молотьбе.
Активное воздействие на развитие деревни, включая мелкие
хозяйства, оказывают помимо электроэнергетики и другие ин-
фраструктурные подразделения. Создание достаточно развитой
системы автомобильных дорог позволило автомобильному
транспорту стать основным средством осуществления обмена де-
ревни с городом. Турецкие социологи отмечают эффективное
воздействие средств связи и транспорта на экономическую и
культурную жизнь деревни, вовлечение ее в хозяйственное раз-
витие страны [334, октябрь 1959 —июль 1960, с. 151, 154, 165].
На начало 1976 г. из 36,1 тыс. деревень страны 20 тыс. мог-
32

ли пользоваться дорогами, обеспечивающими передвижение в
любое время года [294, 1974/1975, с. 380]. Не нужно забывать
также, что природные и климатические условия страны позво-
ляют пользоваться в течение семи-восьми месяцев и грунтовы-
ми дорогами. Такие дороги, не имеющие твердого покрытия,
активно используются (за исключением горных) для местных
грузовых и пассажирских перевозок. В районе Эрегли, напри-
мер, еще в начале 60-х годов, т. е. до постройки металлургиче-
ского комбината, в 17 из 25 окрестных деревень имелись грузо-
вики, в 10 — автобусы, принадлежащие жителям этих деревень
[192, с. 32].
Не подлежит сомнению, что все эти явления способствуют
многократному усилению «общественного учета», по выражению
В. И. Ленина, продукта земледельца — сначала этот учет осу-
ществлялся «на местном, затем на национальном, наконец, на
международном рынке, и таким образом прежняя оторванность
одичалого земледельца от всего остального мира была слома-
на окончательно» [И, с. 310]. В полной мере этот результат за-
трагивает прежде всего крупных землевладельцев, но он касает-
ся и мелких товаропроизводителей. Последние также все более
активно пользуются товарами и услугами современного произ-
водства —дорогами, транспортом (грузовики, автобусы),
электричеством, социальной и технической информацией (бла-
годаря радио, телевидению, газетам), тракторами, насосами и
другими машинами (аренда). По данным Рабочей партии Тур-
ции, в 1973 г. в самой низшей (и самой многочисленной —
1,4 млн.) группе малоземельных хозяйств (0,1—2 га) искусст-
венные удобрения использовали 66,3% хозяйств, химические
средства защиты — 53,9, тракторы — 31,1% хозяйств [146а,
с. 141]. Наконец, мелкий сельский труженик часто живет бок о
бок в одной деревне с рабочим, шофером, работником сферы
услуг, часто являясь арендатором их мизерных земельных участ-
ков. Это немаловажное обстоятельство также способствует
освобождению земледельца от «одичалости», расширению свя-
зей с окружающим миром, изменению психологии и потребно-
стей.
Излагая далее материал о характере вовлеченности агросфе-
ры в процесс общественного воспроизводства, мы не ставили
задачу осветить подробно все проблемы, связанные с развитием
капитализма в сельском хозяйстве Турции. Как подчеркивалось
выше, эта задача уже выполнена советскими исследователями-
аграрниками. Наша задача при изучении агросферы — попы-
таться выявить моменты, характерные для социально-экономи-
ческого развития в частном сельскохозяйственном производстве
в 60—70-е годы, и прежде всего в мелкотоварном секторе, роста
капиталистических хозяйств, главным образом арендаторских,
трансформации крупного землевладения в капиталистические
хозяйства, возникновение различных форм агрокомплексов.
3 Зак. 527
33

Разорение мелкого крестьянства — источник расширения
рынка наемного труда
Одним из важнейших вопросов, который неизбежно встает
при изучении, по данным турецкой статистики, мелких, т. е. бед-
няцких и середняцких, хозяйств, — это вопрос о том, как могут
существовать вообще такие хозяйства, если многие из них
имеют менее 5 га земли и, таким образом, в большинстве слу-
чаев не в состоянии обеспечивать прожиточного минимума. Ведь
речь идет почти о 3 млн. мелких хозяйств, владеющих ничтож-
ным количеством земельной собственности или арендующих ее.
Самая многочисленная в статистической группе мелких хо-
зяйств— это мельчайшие, карликовые хозяйства. Их в 1973 г.
насчитывалось 2,2 млн., причем 1,4 млн. имели в среднем не-
многим более 1 га на хозяйство. Совершенно очевидно, что
реальное существование такого огромного числа статистических
«хозяйств» сомнительно. Еще более сомнительна в условиях
Турции жизнедеятельность в широких масштабах земледельче-
ских хозяйств, скажем, в 0,1—0,5 га, которых, если верить ту-
рецкой статистике, в 1970 г. было почти 500 тыс. [352, август
1977, с. 591.
Надо полагать, что большинство представителей именно
этой статистической группы «хозяйств» лишилось в результате
разорения статуса мелких товаропроизводителей; меньшинство
же, используя благоприятную пока конъюнктуру, о чем будет
сказано ниже, продолжают оставаться реальными представите-
лями мелкотоварных хозяйств. Такого разделения турецкая
статистика в целом не приводит, его можно выявить в резуль-
тате сопоставления официальных сведений не только сельско-
хозяйственных переписей, производимых по формальным приз-
накам, но и других данных, например об итогах промышленно-
го и инфраструктурного строительства, а также многочисленных
сельскохозяйственных анкет.
Одно из косвенных свидетельств фактического (но не юриди-
ческого) ухода части бедноты с земли мы основываем на росте
числа промышленных предприятий и возникновении соответст-
венно постоянных очагов промышленной занятости вне границ
крупных городских центров. Это формирование промышленной
занятости не адекватно формированию чисто городского проле-
тариата, последнее значительно отстает от первого. К сожале-
нию, как правило, официальная статистика продолжает вклю-
чать проживающие в сельской местности семьи, уже представ-
ляющие промышленный пролетариат (да и не только пролета-
риат), в группу крестьянского населения со всеми его атрибу-
тами учета — наделом, двором, хозяйством. Исследуя итоги
промышленного строительства в стране, необходимо иметь в ви-
ду, что значительное число крупных и средних, а тем более не-
больших промышленных предприятий, особенно построенных в
34

последние годы, находится не в самом городе, а в его приго-
родных поселках и деревнях; основная доля наемного труда на
них — это разоряющиеся местные и пришлые крестьяне, сохра-
няющие связи со своей усадьбой, собственники мелкого клочка
земли. Подобные явления особенно характерны для вновь воз-
никающих промышленных очагов в центре и на востоке страны,
но их можно отметить и в деревнях, расположенных вокруг
старых центров.
В черте Стамбула, крупнейшего промышленного города стра-
ны, находятся мелкие и частично средние предприятия; боль-
шинство же современных промышленных новостроек, как пра-
вило средних масштабов, размещается вне города, порой в де-
сятках километров от него. В качестве рабочих прежде всего
привлекается население окрестных деревень.
В пределах городской черты второго промышленного центра
страны — Измира — расположены сотни мелких мастерских,
склады, несколько табачных фабрик, завод «Турьяг». Все
остальное, что составляет современный промышленный потен-
циал Измира, находится в пригородных поселках, небольших
городах, деревнях вокруг Измира. Например, металлургический
завод фирмы «Меташ» расположен в деревне Ишыклар (в
10 км от Измира), и нет сомнения, что значительная часть жи-
телей деревни, насчитывающей 318 дворов и 2,5 тыс. человек,
работает на этом заводе. В уезде Борнова находятся крупней-
шее в стране лакокрасочное предприятие фирмы «Дурмуш
Яшар», завод «Этиташ», автосборочный завод «Бритиш Мотор
Корпорейшн» (БМК); крупный прядильный комбинат коопера-
тива «Тариш» на 100 тыс. веретен расположен в поселке Чигли
под Измиром. Один из нефтеперерабатывающих заводов, име-
нуемый часто измирским, расположен в 60 км от Измира, в
Алиага (уезд Менемен). По нашим подсчетам, в 1965—1975 гг.
население уезда Менемен практически не возросло, оставаясь
на цифре 68,5 тыс. В то же время почти в 2 раза (с 3,1 тыс.
до 5,7 тыс.) возросло население деревни Алиага за счет пере-
мещения части населения из других деревень уезда [162, 1965,
с. 345, 347; 1975, с. 10]. В результате Алиага получил статут
поселка, где проживает большая прослойка рабочего населения.
Не подлежит сомнению, что значительная часть его сохраняет
связи с деревней, продолжает числиться в сельскохозяйственной
переписи, что искажает реальное число мелких крестьянских
хозяйств.
В Анкаре в черте города почти нет промышленных пред-
приятий, зато вокруг, в поселках и деревнях, превратившихся
ныне в промышленные городки, их построено несколько. Мно-
гие жители деревень ила Анкара работают на этих фабриках
и заводах, ,<а также и в самой Анкаре. Ежедневно пригородные
поезда доставляют в столицу и на военные заводы тысячи ра-
бочих, мелких служащих и другой трудовой люд, которые чис-
3*
35

лятся сельским населением, поскольку они продолжают посто-
янно проживать в близлежащих деревнях и поселках [283, с. 27].
Недавно построенный при содействии СССР Искендерунский
металлургический комбинат расположен в 30 км от Искендеру-
на, в поселке Якаджык. За 1965—1975 гг. население поселка
увеличилось /5олее чем в 6 раз — с 4 тыс. до 25,5 тыс. человек,
возросло также население близлежащих деревень [162, 1965,
с. 310; 1975, с. 6]. Это свидетельствует о том, что значительная
часть рабочих комбината проживает как в самом поселке, так
и в окрестных деревнях. Подобных примеров можно привести
много, когда в деревнях и поселках вокруг крупных городов
страны проживают значительные массы промышленных рабочих
и других лиц наемного труда, составляющих одновременно часть
статистического населения деревень.
Процесс разорения крестьян и ухода их в промышленность
без формальной утери собственности на мелкий участок земли
заметен, например, в связи с развитием пищевкусовой промыш-
ленности. До 50-х годов турецкая сахарная промышленность
была представлена двумя-тремя заводами, в настоящее время
имеется 18 сахарных заводов. В ближайшие годы планируется
построить еще 12 заводов, в основном на востоке страны. Семьи
свекловодов зачастую являются и основными поставщиками ра-
бочей силы для сахарных заводов на тот период, когда насту-
пает сезон сахароварения. В 1964 г. на сахарных заводах Тур-
ции работали 24,6 тыс. постоянных и сезонных рабочих, причем
и те ,и другие были жителями близлежащих деревень; сами са-
харные заводы расположены за городской чертой [183а, с. 300].
Аналогичная картина наблюдается в производстве чая и та-
бака. Табак — одна из основных, статей турецкого экспорта,
обеспечивающая стране ежегодно миллионы долларов валюты.
Значительное число крестьян-табаководов привлекается в ка-
честве рабочих к последующей обработке табака в течение
трех-четырех месяцев в многочисленных мастерских, принадле-
жащих скупщикам, табачным торговцам, иностранным фирмам
[282, с. 51; 294, 1974/1975, с. 281, 282]. Рост производства чая
способствовал вовлечению сельского населения и в эту сферу
промышленной деятельности. Обработка собранного чайного
листа осуществляется на мелких фабриках-мастерских, распо-
ложенных в деревнях и поселках, где живут большинство чаево-
дов. В 1978 г. на чайных предприятиях были заняты 41,6 тыс.
сезонных и постоянных рабочих [183а, с. 347].
К сожалению, в нашем распоряжении нет подобных данных
о выпуске фасованных сухофруктов, консервированных фрук-
тов, овощей и ягод. Известно, однако, что эта отрасль промыш-
ленности в последние годы получила развитие. О значительном
объеме выпускаемой продукции свидетельствуют приводимые
ниже данные за 1975 г. (неуточненные, тыс. т) [294, 1974/1975„
с. 258]:
36

Консервы овощыне 40,1
Фруктовые соки и концентраты 43,0
Томатная паста 52,0
Маслины консервированные 115,0
Изюм фасованный 250,0
Инжир фасованный 37,0
Ядро грецкого ореха фасованное 45,0
Ядро фундука фасованное 145,0
Развивается производство растительных масел, молочных
продуктов — сыра, йогурта, сливочного масла, пастеризованно-
го молока. Значительная часть этой продукции изготовляется
на частных и кооперативных предприятиях, расположенных,
как правило, в сельской местности, в местах производства соот-
ветствующего сырья. Сырье для таких предприятий поставляет-
ся по (контрактам с крестьянами либо закупается на рынке; в
качестве рабочих привлекаются жители окрестных деревень.
Планы развития этих отраслей свидетельствуют о дальнейшем
строительстве соответствующих предприятий. В одном из доку-
ментов Государственной плановой организации приводится спи-
сок 135 частных предприятий пищевой промышленности (пре-
имущественно небольших), таких, как молочных, по производст-
ву овощных и фруктовых консервов и соков, растительных масел
и ,т. п. Местами строительства в большинстве случаев ука-
зываются не большие города, а мелкие городки и поселки в зо-
не крупных потребительских центров. Не подлежит сомнению,
что рабочей силой на этих предприятиях станут прежде всего
местные разоряющиеся крестьяне. Тот же 'источник свидетельст-
вует, что тенденция строить новые предприятия в сельской мест-
ности характерна не только для пищевой поомышленности.
Строительство многих частных текстильных фабрик запланиро-
вано в мелких городках, поселках, деревнях, в илах Адана, Ас-
кара, Болу, Кастамону, Ризе и т. д. Холдинг Эдзаджыбашьв
строит упаковочную картонную фабрику в поселке Карамюр-
сель (ил Коджаэли). В том же иле фирма «Казлыдери» по-
строила довольно крупное кожевенное предприятие в деревне
Куллар, население которой в 1975 г. несколько превышало'
3 тыс. человек [238, с. 5—17, 18—20, 37].
Фактически турецкая статистика не учитывает занятость
значительных масс сельского населения в добывающей промыш-
ленности. В 1979 г. на 644 горнодобывающих предприятиях бы-
ли заняты непосредственно в производстве 93 тыс. человек [201,
с. 3]. Широко известно, что основной поставщик рабочих для
горнодобывающей промышленности страны — это деревня. Но
Деревня является на многих разработках и основным местом
размещения горнодобывающих предприятий и их рабочей силы.
В Турции есть немало деревень, жители которых основным
источником существования считают работу в шахте. Например,
в Уезде Маден (ил Элязыг) из 42 деревень 19 живут в основ-
ном за счет добычи медной и хромовой руды. В то же время
37

жители этих деревень включены во все сельскохозяйственные
переписи [196, с. 84].
Даже на многих крупных государственных шахтах, не гово-
ря уже о мелких, рабочим не предоставляется жилье, они про-
должают жить в своих деревнях. Такая практика, например,
существует в Зонгулдаке, крупнейшем угледобывающем районе
страны. По данным официального справочника, 13 тыс. шахте-
ров (они в справочнике названы крестьянами6) работают на
шахтах помесячно двумя партиями. Пока одна партия в тече-
ние месяца трудится в шахте, другая находится в деревнях и
занята сельскохозяйственными работами [260, с. 156]. Некото-
рая часть шахтеров комплектуется из числа пришельцев >из
других районов. Работы на горнорудных предприятиях не сво-
дятся лишь к добыче руды. Жители деревень работают грузчи-
ками, шоферами грузовиков и т. д., часть их не только нани-
мается на работу на само предприятие, но и привлекается част-
ными транспортными фирмами, которые обслуживают пред-
приятие [175, с. 60].
При установлении истинного места мелкого сельского труже-
ника в системе материального производства турецкая статисти-
ка не принимает во внимание и такой вид некрестьянскои дея-
тельности сельского населения, каким являются лесоразработки.
Рабочая сила на них — привлекаемые на условиях подряда
крестьяне из деревень, расположенных в лесной местности или
близ нее. Этот же контингент занят на лесопильных и дерево-
обрабатывающих фабриках, которые, как правило, также рас-
положены в сельской местности. 20,7% сельского населения про-
живают в лесной местности, 17,6% —в местности, расположен-
ной вблизи лесных площадей. Только по официальным данным,
на лесоразработках, деревообрабатывающих предприятиях
страны было занято несколько десятков тысяч сезонных и по-
стоянных рабочих из числа жителей близлежащих деревень
/140, с. 230, 506].
Фактически вне отдельного учета остается еще одна катего-
рия так называемых крестьян, включаемых в сельскохозяйст-
венные переписи. Это такие крестьяне, которые связали свое су-
ществование со строительством. Может показаться странным, но
до последнего времени турецкая статистика обходила своим
вниманием отдельный учет рабочей силы на всех видах строи-
тельства — жилищного, дорожного, промышленного.
В Турции самая современная стройплощадка не изобилует
механизмами, а таких площадок по всей стране немалюе число.
Публикуя подробные данные о ежегодном вводе в строй раз-
личных объектов, в основном за счет ручного труда строителей,
статистика не сообщает о занятости на стройплощадках. Это
можно объяснить лишь тем, что ни государственные, ни частные
строительные фирмы не имеют своего постоянного штата строи-
тельных рабочих. Подавляющее большинство строительных ра-
38

бот осуществляется путем привлечения заказчиком (будь та
частная фирма или государственная организация) подрядной
строительной фирмы. Последняя и выступает в качестве испол-
нителя. Турецкий подрядчик-строитель (крупный или мелкий) —
центральная фигура во всей строительной деятельности страны.
В его распоряжении имеется сравнительно небольшой штат ра-
ботников и один или несколько мастеров, через которых и при-
влекаются на период строительного сезона рабочие-строители
из деревень в качестве бетонщиков, арматурщиков, плотников,
кровельщиков м .т. д. В 1976 г. было выдано 74,7 тыс. разреше-
ний на строительство всех видов зданий. Если к этому приба-
вить все виды инфраструктурного строительства — дорог, энер-
гетических и ирригационных сооружений, то станет очевидным,,
что и в этой сфере промышленной деятельности роль крестьяни-
на-отходника весьма велика. По данным статистики ООН, в
в 1970 г. в Турции насчитывалось 403 тыс. строительных рабо-
чих. В 1975—1977 гг. их число увеличивалось ежегодно на 24—
30% [70, с. 49]. В основном это была крестьянская беднота, ра-
ботающая, как правило, в артелях [93, с. 71] и регистрируемая
в сельскохозяйственных переписях как сельское население.
Как видим, турецкую деревню покинула большая группа ее
разоряющегося населения, однако она продолжает числиться в
статистике как сельское. Это обстоятельство фальсифицирует
истинное положение в деревне, глубину и размах разорения
мелкого крестьянства, степень интеграции традиционного и со^
временного секторов, способствует сохранению живучести
утверждений об устойчивости мелкого крестьянского хозяйства.
Фактический уход огромной армии крестьян из деревни, «пере-
кочевыванье», как называет его В. И. Ленин, «разрушает ка-
бальные формы найма ;и отработки», от всего этого крестьянина
готов бежать «даже в шахты». Подчеркивая огромное значение
такого рода передвижений трудящихся, В. И. Ленин писал: «Без
создания подвижности населения не может быть и его разви-
тия, и было бы наивностью думать, что какая-нибудь сельская
школа может дать то, что дает людям самостоятельное знаком-
ство с различными отношениями и порядками и на юге и на се-
вере, и в земледелии и в промышленности, и в столице и в за-
холустье» [11, с. 244—246].
Турецкая деревня в полной мере охвачена этой подвиж-
ностью. О ее широком размахе свидетельствуют и данные ту-
рецких экономгеографов, которые, выделяя девять типов дере-
вень по виду хозяйственной деятельности, на пятое место (пос-
ле земледелия, животноводства, лесоводства и т. п.) ставят де-
ревни, основным источником существования которых является
не сельское хозяйство, а строительные, штукатурные, малярные
работы. Эти профессии стали традиционными, передаются от
°тца к сыну. С весны эти люди отправляются в города, к зиме
возвращаются в деревню, строительный сезон, таким образом,
39

продолжается семь-восемь месяцев. Следующий тип — это де-
ревни, значительная часть населения которых занята не только
в сельском хозяйстве, но и на близлежащих промышленных
предприятиях.
Еще один тип деревень — часть населения занята домашним
ремеслом — на различных станках изготовляет ковры, пряжу,
ткани ;и ,т. *п. [180, с. 107—ПО]. Сюда же относятся и крестьян-
ские семьи, занимающиеся изготовлением пищевых продуктов,
сельского инвентаря. Единый учет видов деятельности чрезвы-
чайно затруднен, поскольку значительная часть такого произ-
водства утратила характер домашнего ремесла и превратилась,
по сути дела, в форму мелкого городского производства, коопе-
рированного или объединенного торговцем-скупщиком. Такая
влиятельная организация, как Союз сельскохозяйственных палат
Турции, утверждает, что доля домашнего сельского ремесла в
1970 г. составляла 1% ВВП, а в 1975 г.— 0,7% [294, 1974/1975,
с. 559]. По расчетам Государственной плановой организации,
доля домашнего ремесла составляла в 1971 г. 0,8% даже не во
всем ВВП, а в продукции обрабатывающей промышленности (в
1950 г. — 4,4%, все данные — в текущих ценах) [275, с. 4, 25].
Следует предположить, что доля в 1% ВВП, очевидно, за-
вышена, она включает в себя и те виды производства, которые
учитываются в группе мелкого промышленного производства.
По данным Государственной плановой организации, основной
продукцией сельского ремесла является пищевая, на втором
месте стоят неметаллические изделия, затем следуют столярные
изделия, металлоизделия, одежда. Сюда включены простейшие
орудия труда, предметы домашнего обихода, изделия художест-
венных промыслов, поделки для туристов. Незначительную до-
лю сельского домашнего ремесла составляют ткани, повозки
[275, с. 25|. Эти данные — свидетельство интенсивного проник-
новения на сельский рынок промышленной продукции и вытес-
нения ею домашних изделий. Вместе с тем эти данные показы-
вают, что с развитием внутреннего рынка остатки сельского ре-
месла, сокращаясь количественно, предпочитают обосновывать-
ся и закрепляться в мелких провинциальных городах, поселках.
Благодаря развитию средств передвижения они остаются дося-
гаемыми для жителей окружающих деревень, и те из них, кто
выживает в конкурентной борьбе, могут на какое-то время да-
же рассчитывать на увеличение спроса на их изделия за счет
расширения их микрорынка (вместо одной деревни несколько).
Описанная нами выше одна из особенностей интеграции тра-
диционного аграрного в современный промышленный сектор че-
рез коренное изменение сути труда не отражена в таком явле-
нии, как урбанизация. Очевидно, что урбанизация — фиксируе-
мый «статистический» рост городского населения — только ви-
димая часть того айсберга, которым является весь процесс не-
обратимого включения аграрного сектора (и изменение характе-
40

ра его труда) в индустриализацию Турции. Полное исследование
этой невидимой части, установление ее объема и веса — дело
будущего, поскольку оно невозможно без кардинального пере-
смотра всей турецкой статистической службы, методики и сфер
учета. Однако уже сейчас данные местных и общих анкет дают
интересные итоги.
Итоги одного опроса, проведенного Дж. Тютенгилем среди
180 рабочих и прислуги в быстро растущем, крупном по турец-
ким масштабам городе Адапазары показали, что 64% опрошен-
ных сохраняли сами или их семьи во владении земельный уча-
сток в той деревне, откуда они прибыли на заработки. Почти
четверть опрошенных сообщили, что деревня продолжает обес-
печивать некоторую часть их доходов, а 80% продолжали счи-
тать своим родным домом деревню [230, с. 110—112]. Дж. Тю-
тенгиль, проанализировав положение в деревнях ила Стамбул
в 1945—1960 гг., установил важные изменения в специализации
производства сельскохозяйственной продукции. Но еще более
примечательным итогом изменения было появление в ряде де-
ревень такой профессиональной специализации, которая не име-
ла ничего общего с сельским хозяйством. Так, появились дерев-
ни рабочих («амеле»), разъездных торговцев, лодочников
[229, с. 118].
Как видим, здесь в большинстве случаев не идет речь об от-
ходниках издалека, в промышленное производство- вовлечены;
крестьяне близлежащих либо относительно отдаленных от фаб-
рики и завода деревень. Они сохраняют в собственности усадь-
бу, где живут, и земельный участок, который, как Правило,
сдается в аренду. Такой «полуотход» некоторым образом облег-
чает превращение крестьянина в рабочего, сохраняет какие-то-
мизерные гарантии для полуголодного существования Полу- :
крестьянина-полурабочего. Вместе с тем отчаянные усилия со^
хранить за собой землю учитываются предпринимателем, дают
ему возможность снижать минимум заработной платы, особен-
но если применяется система видимых социальных услуг — до-
ставка транспортом на работу, выдача по льготным тарифам
промышленных отходов (например, на сахарных заводах) или
продукции — угля на шахтах и т. п. Ф. Энгельс писал об ана-
логичном положении & Германии в XIX в.: «...связь земледелия
с промышленностью, собственный дом, огород, земельный уча-
сток, обеспеченное жилище, — становится теперь, при господст-
ве крупной промышленности, не только худшими оковами для:
рабочего, но и величайшим несчастьем для всего рабочего клас-
са, основой беспримерного снижения заработной платы против,
се нормального уровня, притом не только в отдельных отраслях
промышленности и в отдельных районах, но и во всей стране..
Не удивительно, что крупная и мелкая буржуазия, живущая и:
обогащающаяся за счет этих непомерных вычетов из заработ-
ной платы, мечтает о сельской промышленности, о рабочих с
4Д

собственными домиками и видит во введении новых отраслей
домашней промышленности единственное целебное средство от
всех крестьянских невзгод!» [6, с. 341—342].
Буржуазные и мелкобуржуазные мечты промышленников
Германии XIX в. удивительным образом перекликаются с пат-
риархальными идеями лидера Партии национального спасения
Н. Эрбакана о насаждении промышленных предприятий в сель-
ских районах Анатолии, создании гармонии интересов «спра-
ведливого» хозяина и рабочего. Однако в новых условиях эта
старая идея еще меньше может рассчитывать на долгое суще-
ствование — промышленное строительство превращает недавние
деревни в рабочие поселки, происходит то, что имело место в
свое время и на Западе и в России — «...достаточно еще одного
шага техники — и „крестьянин" (??живущий давным-давно про-
дажей рабочей силы) превращается в чистого рабочего» [10,
с. 215].
Следует отметить, что в процессе трансформации труда мел-
кого сельского товаропроизводителя в городской труд попол-
няется не только армия наемного труда, т. е. ряды пролетариа-
та, служащих. Уходя из аграрной сферы, разоряющийся
крестьянин-собственник попадает и в ряды городской мелкой
буржуазии, мелких торговцев, шоферов-собственников, а то и
просто пауперизируется.
В деревне Хасаноглан (под Анкарой) за 25 лет значительно
возросла (до 36%) прослойка семей, не связанных с сельским
трудом, — мелких коммерсантов, служащих, рабочих. Деревня,
оставаясь по своему характеру пунктом сельскохозяйственного
производства, в то же время стала больше походить на приго-
родный поселок — жилой спутник большого города. Из 200 взя-
тых выборочно дворов 136 глав семейств обеспечивали свои до-
ходы вне сельского хозяйства. Однако с землей расставаться
никто не хочет, даже те, кто не занимается трудом на своем
участке и пользуется фактически лишь усадьбой для дома. Ан-
кета отмечает вместе с тем, что первыми вынуждены продавать
свою землю именно эти категории жителей деревни, они же —
большинство сдающих землю в аренду владельцам тракторов
[283, с. 25, 128, 148, 167]. Любопытно отметить, что определен-
ная аналогия в такого рода процессах отмечается в такой раз-
витой стране, как ФРГ, где многие мелкие землевладельцы
сдают свою землю крупным арендаторам. Они «предпочитают
не порывать пуповину, все еще связывающую их с землей,
оставляют ее в качестве некоторого источника дохода от аренд-
ной платы, а иные в качестве призрачной надежды «на черный
день» [102, с. 991.
В деревнях уезда Богазлыян, отстоящего относительно да-
леко от ближайшего промышленного центра — Кайсери, и без-
земельные и малоземельные крестьяне (владельцы 0,5 га и ме-
нее) помимо работы в качестве сельскохозяйственных рабочих
42

занимаются сапожничеством, живут как чистильщики обуви в
Богазлыяне, а самые предприимчивые могут «рассчитывать на
место у кустаря» [108, с. 340]. Безземельные крестьяне деревень
Юнусоглу (81% домохозяйств) и Сакызлы (72%) в районе Чу-
курова помимо основного занятия — батрачества — «заняты
работой в основном на ближайших государственных фермах в-
качестве водителей тракторов и грузовиков» [244, с. 193]. В де-
ревне И (уезд Манавгат, ил Анталья) из 29 выборочно опро-
шенных глав домохозяйств двое назвались торговцами, вла-
дельцами грузовиков, пять человек — квалифицированными ра-
бочими, семь — рабочими, т. е. почти 60% опрошенных уже не
являлись мелкими сельскими товаропроизводителями. Распре-
деление земли по признаку собственности в этой деревне было
следующим: либо вовсе безземельных, либо владельцев до 1 га
земли было 80% дворов [114, с. 86, 88].
Уже в начале 50-х годов, как отмечал английский эконо-
мист П. Стирлинг, в наиболее характерной для Турции деревне
только 49% семей считали земледелие основным источником до-
хода, 13% работали по найму в сельском хозяйстве, 16% были
заняты в отхожих промыслах, 22% имели смешанные источники
дохода [93, с. 49|> В начале 70-х годов даже в Восточной Ана-
толии заметно выделялась группа землевладельцев, вынужден-
ных участвовать в наемном труде; 76,2% этой группы состав-
ляли лица, которые владели участком земли до Л0 га [145а„
с. 12].
О профессиональной занятости глав семей, именуемых сель-
скими, в 1973 г. интересные сведения дает анкета, опубликован-
ная Институтом статистики. Она охватывает землевладельче-
ские семьи страны — 2,9 млн. домохозяйств. & группе «занятые»
числится 2554 тыс. глав семей, остальные — нетрудоспособные
(162,6 тыс. человек), домашние хозяйки, учащиеся, безработ-
ные (около 80 тыс.). Среди «незанятых» упомянуты также по-
лучатели ренты (69,1 тыс. человек). Любопытно, что в группе
«занятые», т. е. в составе 2554 тыс. глав семей, именуемых
«сельскими», вне сельского хозяйства было занято в качестве
лиц наемного труда свыше 300 тыс. глав семей. Сферы их фак-
тической занятости — промышленность, автотранспорт, торгов-
ля, обслуживание <и т. д. 175,8 тыс. глав семей заняты в сель-
ском хозяйстве в качестве лиц наемного труда. Свыше 130 тыс
глав сельских семей действуют вне сельского хозяйства «на
свой счет», т. е. как мелкие производители, шоферы-собственники,
мелкие торговцы, владельцы мелких предприятий сферы услуг
и т. п. [191, с. 62, 63, 65]. Всего, т. е. с учетом «незанятых», око-
то 0,8 млн. глав семей (27,5% всех учтенных в упомянутой ан-
кете) уже не участвовали в сельском хозяйстве, а были заняты»,
в других сферах в качестве действующих «на свой счет» либо)
наемных работников. Однако они продолжали числиться*
крестьянами, очевидно только потому, что сохраняли, за собой
4а

во владении землю. Но полная потеря этой частной собствен-
ности — лишь вопрос времени. Именно о таких «рабочих с на-
делом» в России писал В. И. Ленин: «Сюда входит неимущее
крестьянство, в том числе и совершенно безземельное, но ти-
пичнейшим представителем русского сельского пролетариата
является батрак, поденщик, чернорабочий, строительный или
иной рабочий с наделом. Ничтожный размер хозяйства на клоч-
ке земли и притом хозяйства, находящегося в полном упадке (о
чем особенно наглядно свидетельствует сдача земли), невоз-
можность существовать без продажи рабочей силы ^„промыс-
лы" неимущего крестьянства), в высшей степени низкий жиз-
ненный уровень — даже уступающий, вероятно, жизненному
уровню рабочего без надела, — вот отличительные черты этого
типа» [11, с. 170].
Тот факт, что столь большой массив населения (около
0,8 млн. семей), числящийся за деревней, уже «пристроен» в
городе (насколько постоянно—другой вопрос), заставляет
прийти к выводу, что аграрное перенаселение не столь велико,
как это может показаться, если исходить из данных турецкой
статистики о числе бедняцких и мелких хозяйств. Значительная
и, как правило, беднейшая часть населения, проживающего в
сельской местности, в той или иной мере абсорбирована про-
мышленностью, инфраструктурой, системой городских услуг и
капиталистическим производством в самой же деревне. И имен-
но в этих сферах она пытается обеспечить себе средства к су-
ществованию. Разумеется, в условиях капиталистического
развития страны, спадов производства, роста дороговизны эти
попытки часто кончаются неудачей, что ведет к нарастанию
серьезного социального кризиса, выход из которого его жертвы
пытаются найти различными путями, в том числе нередко под
знаменами левого экстремизма, а чаще — неофашизма. При
этом отчаянная надежда сохранить свою призрачную собствен-
ность (клочок земли) заставляет эти сотни тысяч разоряющих-
ся мелких собственников обращаться к лозунгам сильной влас-
ти, порядка и т. п.
Проживание в сельской местности позволяет некоторым та-
ким полукрестьянским домохозяйствам какую-то часть продук-
тов для нужд семьи выращивать на приусадебном участке,
смягчать воздействие дороговизны на некоторые пищевые про-
дукты, на аренду жилья. Владельцы сдаваемых в аренду пар-
целл являются одновременно и мелкими рентополучателями.
Все эти обстоятельства позволяют считать, что реальные дохо-
ды таких семей, включающие и заработную плату, и ренту, ка-
кими бы низкими они ни были, позволяют им на какое-то время
отсрочить утерю своей собственности (клочка земли), посколь-
ку эти доходы выше тех сумм, которые можно вычислить, если
исходить из предположения, что почти 1 млн. крестьянских се-
мей обеспечивают себе на жизнь исключительно за счет земель-
44

ного участка |среднего размера в 0,5 га. В действительности же
эти семьи в Турции либо совсем утратили связь с сельскохо-
зяйственным производством, либо участвуют в нем в качестве
наемного труда.
Какова же судьба земли, принадлежащей мелким собствен-
никам-крестьянам, фактически порвавшим связи с сельскохо-
зяйственным производством, независимо от того, перебрались ли
они в город или продолжают жить в деревне? Часть этой зем-
ли, в основном парцеллированной, уходит из их рук через ак-
тивно действующий механизм торгово-ростовщического капита-
ла (см. далее, главу о торговле). Так, по данным исследова-
ния о деревне Хасаноглан, в 1944—1966 гг. в этой деревне доля
безземельных семей ;возросла с 8 до 26,5% при одновременном
расширении запашки. Средний размер землевладения (неполив-
ного) увеличился с 6,35 до 8,54 га [283, с. 148]. О заметном
обезземеливании крестьян, владеющих наделами до 20 га, сооб-
щает исследование по илу Айдын [124, с. 27—28]. В программе
экономического развития Турции на 1977 г. сообщалось, что за
10 лет число безземельных семей в сельском хозяйстве возрос-
ло с 9 до 22% [346, 11.ХН.1976, с. 104]. Еще более высокий про-
цент безземельных крестьян приводит П. Келеш — 30 [93, с. 191.
Однако значительная часть этих семей продолжает оставать-
ся землевладельцами. В каком бы качестве ни трудились в де-
ревне или городе эти владельцы (в качестве лиц наемного тру-
да или мелких товаропроизводителей), они используют свой
мизерный надел частично как приусадебный участок, а его
оставшуюся часть сдают в аренду.
Турецкие экономисты, основываясь на итогах сельскохозяй-
ственной переписи 1963 г., установили, что мельчайшие так на-
зываемые крестьянские хозяйства размером 0,1—0,5 га остав-
ляют для себя лишь четвертую часть принадлежащей им зем-
ли. Остальные три четверти сдаются в аренду. Совершенно оче-
видно, что на оставшемся клочке невозможно вести самостоя-
тельное хозяйство, он пригоден лишь для усадьбы, как участок
для жилых построек. Не полностью, но в большей степени ис-
пользуют в своем хозяйстве землю хозяйства размером 0,6—
1 га. Лишь в тех хозяйствах, площадь которых составляет 2 га
и более, полностью обрабатывается собственная земля и неболь-
шая часть арендуется [273, с. 109]. «Распространение числа
карликовых и мелких хозяйств, — отмечают М. Чынар и О. Си-
лиер, — самое очевидное свидетельство процесса обезземелива-
ния» [145а, с. 13]. Некоторое представление о том, какими тем-
пами идет процесс обезземеливания мелкого крестьянства без
формальной утраты земельной собственности, дают цифры, ха-
рактеризующие изменения в 1963—1973 гг. долей мелкого зем-
левладения в числе всех хозяйств и количестве земли. По пер-
вому показателю отмечается рост с 40,7 до 44,6%, по второ-
му—снижение с 11,3 до 8,4% [351, 1977, № 1, с. 205].
45

Как видим, утверждение буржуазного права на земельную
собственность в Турции после победы национально-освободи-
тельного движения, превращение ее в товар привело в конце
концов к серьезным последствиям прежде всего для мелкой зе-
мельной собственности, несмотря на все несовершенство, нераз-
витость этого права, несмотря на все патриархальные и фео-
дальные пережитки. Подчеркивая взрывную силу «парцельной
собственности», учрежденной во Франции Наполеоном, в деле
расчистки пути для капитализма, К. Маркс писал, что «корни,
пущенные во французскую землю парцельной собственностью,
лишили феодализм всяких питательных соков», что в «течение
XIX века место феодала занял городской ростовщик, место тя-
готевших на земле феодальных повинностей заняли ипотекиг
место аристократической земельной собственности занял бур-
жуазный капитал» [5, с. 210, 211]. Конечно, мелкая земельная
собственность :в Турции не стала столъ универсальной, как в
свое время во Франции, — до последнего времени государствен-
ные земли давали возможность смягчать ее взрывную силу. Но
социально-экономическое развитие страны в последние десяти-
летия привело к тому, что и в Турции парцелла оказывается,
по выражению К. Маркса, «в алхимической реторте капитала»,
и здесь идет разорение мелких товаропроизводителей, их обез-
земеливание. _
Какова же численность этих семей, фактически вытолкнутых
из слоя мелких земледельцев-товаропроизводителей? В приво-
димой выше статистике, которая учитывает 2,9 млн. крестьян-
собственников, тех, кто ушел фактически из этой категории,
насчитывается 0,8 млн. (27%). О том, что это число на деле
значительно выше, говорят данные, приводимые в газете «Хюр-
риет»: из 4,2 млн. глав сельских дворов страны 1,4 млн. являют-
ся мелкими землевладельцами, занятыми вне сельского хозяйст-
ва [326, 17.Х1.1978]. Земля же для них представляется некоей
страховкой, сЁидетельством того, что они еще сохраняют ка-
кую-то видимость владельцев частной собственности — единст-
венного критерия благополучия в антагонистическом обществе.
Не все эти мелкие землевладельцы пытаются найти себе
занятие в городе, продать свою рабочую силу на ближайшем
предприятии промышленности, на стройке и т. п. Часть их, как
было показано, нанимается на работу в той же сфере произ-
водства— в сельском хозяйстве (в своей деревне или вне ее).
Четко выделить эту группу наемного труда в деревне паакти-
чески невозможно, поскольку отношения найма прикрываются
видимостью отношений между независимыми товаропроизводи-
телями, оба из которых являются земельными собственниками.
Ориентировочной цифрой отсчета может быть все та же стати-
стика занятости глав 2554 тыс. сельских семей. В ней выделено
175,8 тыс. глав семей мелких землевладельцев, которые обес-
печивают существование семьям путем продажи своей рабочей
46

силы в сельскохозяйственном производстве. Можно предполо-
жить, что при полном учете эта категория составит примерно
200 тыс. семей. Некоторые турецкие исследователи считают,
что эта категория наемных тружеников намного выше, посколь-
ку в нее следует, по их мнению, включить всех без исключения
малоземельных крестьян, ибо они не в состоянии обеспечивать
себе средства существования на карликовом наделе. Турецкий
экономист О. Озгюр, например, пишет, что формирование ту-
рецкого сельского пролетариата происходит за счет безземель-
ных (1,1 млн. семей) и малоземельных крестьян (1,4 млн. се-
мей) [217, с. 1291.
Казалось бы, намного легче выделить наиболее многочис-
ленную группу сельскохозяйственных рабочих — тех, которые
вообще лишены земли. Всего безземельных, согласно статисти-
ке, в 1970 г. было 1268,1 тыс. Из них 85 456 семей считались
арендаторами и издольщиками, остальные 1182 тыс. — сельско-
хозяйственными рабочими [352, август 1977, с. 60]. В том, что
эти последние жили наемным трудом, не возникает сомнений.
Сомнительно другое — что все 1,2 мл«. глав безземельных
(сельских по статистике) семей продавали свою рабочую силу
только в сельском хозяйстве. Выше было отмечено, что даже
наличие мизерного надела не удерживает крестьян-собственни-
ков 'от ^бегства в город. Что же удерживает безземельного кре-
стьянина в деревне? Мы ссылались на В. И. Ленина, который
отмечал, что крестьянин готов бежать даже в шахты от давле-
ния в деревне докапиталистических форм эксплуатации. Учиты-
вая притягательную силу города, следует считать, что значи-
тельная часть безземельных крестьян, сохраняя в деревне жили-
ще, работает (или пытается работать) в городе. Очевидно, от-
сутствие по разным обстоятельствам альтернативы выбора дер-
жит безземельных крестьян в деревне, особенно когда речь идет
о наиболее отсталых экономически районах, слабо еще привя-
занных к инфраструктуре и рынку, особенно в деревнях, кото-
рые продолжают оставаться собственностью помещиков, веду-
щих хозяйства с применением полуфеодальных форм.
Как бы то ни было, очевидно: из 3,1 млн. семей, зарегистри-
рованных статистикой как земледельческие хозяйства, четвер-
тая часть полностью вынуждена отказаться от ведения само-
стоятельного мелкотоварного хозяйства. В эту часть входят ма-
лоземельные крестьяне-собственники, продающие свою рабочую
силу либо вне сельского хозяйства полностью или частично, ли-
бо в сельском хозяйстве. Часть таких «крестьян» занимается
мелким ремеслом или торговлей.
Таким образом, не менее 0,8 млн. семей мелких земельных
собственников, вытолкнутых из мелкотоварного сельскохозяйст-
венного производства на рынок труда, — это убедительное сви-
детельство разложения крестьянства в условиях упрочения той
самой парцелльной собственности, эффект воздействия которой
47

наиболее полно проявился во Франции в XIX в.: «Сверх офи-
циально числящихся четырех миллионов (считая детей и т. д.)
нищих, бродяг, преступников и проституток во Франции сущест-
вует пять миллионов душ, находящихся на краю гибели и ли-
бо живущих в самой деревне, либо непрерывно перекочевыва-
ющих со своими лохмотьями и детьми из деревни в город и из
города в деревню. Словом, интересы крестьян находятся уже не
в гармонии с интересами буржуазии, с капиталом...» [5, с. 211].
Существование этих 5 млн. душ в то время вовсе не было
свидетельством стагнации, консервации загнивающего традици-
онного общества во французской деревне, оно было свидетель-
ством его разложения, появления в широких масштабах рынка
рабочей силы.
Аналогичный процесс происходил во всех странах, идущих
по пути капиталистического развития, в том числе и в России.
В полемике с народниками В. И. Ленин неоднократно призы-
вал рассматривать разложение крестьянства как социально-эко-
номическое явление, как «освобождение одной части производи-
телей от средств производства», переход этих средств произ-
водства в другие руки, превращение их в «капитал». Он
убедительно доказал, что разложение крестьянства не свиде-
тельство какого-то застоя, а свидетельство развития новых про-
изводственных отношений — создания и развития внутреннего
рынка. «Забывают, — писал В. И. Ленин, — что для рынка важ-
но вовсе не благосостояние производителя, а наличность у него
денежных средств; упадок благосостояния патриархального
крестьянина, ведшего ранее преимущественно натуральное хо-
зяйство, вполне совместим с увеличением в его руках количест-
ва денежных средств, ибо, чем дальше разоряется такой кре-
стьянин, тем более вынужден он прибегать к продаже своей
рабочей силы, тем большую часть своих (хотя бы и более скуд-
ных) средств существования он должен приобретать на рынке».
Далее он приводит следующую цитату из «Капитала»: «„С осво-
бождением части сельского населения (от земли) освобождают-
ся также его прежние средства существования. Они обращают-
ся теперь в вещественные элементы переменного капитала'4
(капитала, затрачиваемого на покупку рабочей силы)» [И,
с. 26—27].
Именно это и произошло с 0,8 млн. турецких семей, т. е.
почти третью всех семей, показываемых в турецкой статистике
как земледельческие хозяйства с наделом до 10 га. Эти 0,8 млн.
семей уже не следует учитывать в сельскохозяйственном произ-
водстве как самостоятельных мелких товаропроизводителей.
Значительная их часть ушла в промышленность, строительство,
сферу услуг в основном в качестве лиц наемного труда. Что же
касается их частной собственности — мелкого земельного участ-
ка, то он используется в арендаторском хозяйстве. Такой вывод,
кстати, помогает разрешить недоумение некоторых турецких
48

экономистов, которые стараются понять, как может повышаться
товарность хозяйств в агросфере, если доля мельчайших хо-
зяйств (0,1—2 га) возросла с 30% в 50-е годы до 44—45% в
1975 г. [315, ЗО.Х. 19791. Очевидно, что значительная часть этих
хозяйств существует лишь на бумаге.
Участие мелкотоварных и мелкокапиталистических
хозяйств в сельскохозяйственном производстве
Другая часть массива бедняцких и середняцких хозяйств
продолжает пока оставаться реальными, а не статистическими
крестьянскими хозяйствами. Это те, кто в условиях капитали-
стического развития страны находят возможности выживания,
продолжения своей деятельности в качестве.мелкотоварных хо-
зяйств. В основном это хозяйства крестьян-собственников, в
меньшей степени — арендаторов. Используя различные времен-
ные благоприятные факторы, которые будут ниже перечислены,
благодаря огромным затратам своего труда эти хозяйства ши-
роко включились в рыночные отношения, в товарную специали-
зацию, особенно в производство высокотоварных культур — та-
бака, чая, цитрусовых и т. п. И в этой группе можно обнару-
жить два крайних полюса. На одном находится самая многочис-
ленная бедняцкая часть, незаметно переходящая в описанную
выше группу разорившихся собственников, на другом — форми-
руется немногочисленная группа хозяйств фермерского типа,
тяготеющая к зажиточной кулацкой части крестьянства и пред-
ставляющая мелкокапиталистические хозяйства. При прочих
равных условиях реально действующие мелкотоварные кресть-
янские хозяйства представляют владельцев наиболее крупных
в этом массиве земельных участков, т. е. 5—10 га. Вместе с тем,
как будет показано ниже, здесь представлены хозяйства и с ми-
нимальными размерами участков — на поливных, пригородных
землях.
Об активном вовлечении крестьянского производства в ры-
ночные отношения можно судить по участию в производстве ря-
да важнейших сельскохозяйственных продуктов, поступающих
не 'только /на внутренний, но и на внешний рынок. Такие важ-
ные статьи внутреннего потребления и экспорта, как хлопок,
табак, сахарная свекла, чай, фундук, овощи, оливки, виноград,
молочные продукты, мясо, производятся не только в крупных и
средних, но и в мелких хозяйствах.
Издавна высокотоварным видом сельскохозяйственной про-
дукции является табак. Выращиванием табака, сбором листа в
1977 г. было занято 540,8 тыс. крестьянских хозяйств, преиму-
щественно мелких, со средним наделом 0,54 га земли [294,
1976/1977, с. 301]. Известно, что листовой табак — продукция,
которая не сразу принимает товарную форму. Требуется целый
4 Зак. 527
49

год, чтобы превратить сырой табачный лист в готовое сырье
для промышленности. Необходимые для качественной обработ-
ки табака предприятия находятся в руках государственной мо-
нополии и табачных торговцев. Последние считают для себя
выгодным сохранять примитивную систему мелкотоварного про-
изводства табачного листа, контролируя эту систему через не-
организованный кредит, скупая табак по ценам, которые ниже
устанавливаемых официально управлением монополий. Анало-
гичное положение в свое время имело место в России.
В. И. Ленин писал о мелких табаководах России: «Мелкие та-
баководы не имеют сараев для сушки табака, не имеют воз-
можности дать продукту ферментироваться... Они сбывают его
неготовым за полцены скупщикам...» [И, с. 300]. Такое сочета-
ние — «торговое земледелие — торговое капиталистическое про-
изводство», т. е. агрокомплекс, наблюдается и в сегодняшней
Турции (об этом сказано ниже). Мелкое земледельческое хо-
зяйство в данном случае привлекается как элемент частного
капиталистического хозяйства, поставляющего продукцию, как
правило, на экспорт. Очевидно, что управлению госмонополии,
в распоряжении которого находится производство табачных
изделий внутри страны, по относительно сходным ценам могут
поставлять табачный лист менее зависимые от частного капита-
ла табаководы, т. е. середняки и зажиточные крестьяне, охва-
ченные сбытовой кооперацией. Оценивая закупки табака гос-
монополией, журнал «Урюн» писал, что «эти поощрительные
закупки защищают горстку крупных производителей и капита-
листические хозяйства, они оставляют мелкого производителя в
руках торговцев и иностранных монополий» [352, апрель 1978,
с. 86].
Весьма схожая агропромышленная модель — «торговое зем-
леделие — торговое капиталистическое производство» — дейст-
вует в сахарной промышленности страны. Выращиванием са-
харной свеклы занимаются 317 тыс. крестьянских хозяйств
(1977 г.), использующих для этого 0,8 га обрабатываемой зем-
ли в среднем на одно хозяйство [294, 1976—1977, с. 267].
И здесь полная зависимость мелкого товаропроизводителя свек-
ловода от частных и государственных заводов, производящих
сахар. Она определяется не только необходимостью сбывать са-
харную свеклу конкретному предприятию, но и потребностью в
агрономах, в семенной рассаде, кредитах, технике, отходах про-
изводства для сбыта и многом другом — всем том, что свекло-
вод может получить от Компании сахарных заводов Турции,
если он является членом кооператива производителей сахарной
свеклы [265, с. 86; 108, с. 225].
Аналогичные отношения между мелкими сельскими произ-
водителями и крупным торговым и промышленным капиталом
сложились в производстве хлопка, чая. 124 тыс. семей мелких
хлопководов [254, 1979, с. 195] поставляют свою продукцию (че-
50

рез кооперативы или напрямую) государственному промышлен-
ному объединению Сумербанк, крупным частным (в значитель-
ной степени уже монополизированным) текстильным компани-
ям, кооперативному объединению «Тариш», имеющему крупней-
ший в стране прядильный комбинат.
Выше уже отмечали резкое увеличение производства чая в
Турции — стране, которая, только полвека назад приступила к
его выращиванию. В цифрах это выразилось следующим обра-
зом [294, 1976—1977, с. 2771:
1962 г. 1972 г. 1974 г. 1977 г.
Площадь чайных плантаций,
тыс. га 16,9 28,8 40,6 62,3
Сбор зеленого листа, тыс. т 37,4 216,7 202,0
Производство сухого чая,
тыс. т 8,3 46,5 42,8 84,1
Выращивание чая оказывается выгодным делом еще и по-
тому, что он становится существенной статьей экспорта. Прави-
тельство, монополизировав производство чая под контролем
управления государственной монополии (в 1971 г. — отдельно
создано Общество чая), выплачивало неплохие деньги при за-
купках чая у крестьян. По свидетельству турецкой печати, с
1 га чайной плантации владелец участка в состоянии обеспе-
чивать годовой доход в 30 тыс. лир. В Черноморском районе,
где выращивается чай, участки таких размеров (и* еще мень-
шие) составляют большую часть чайных плантаций [315,
23.У.19751. Всего же в выращивании чая занято 150,3 тыс. се-
мей Причерноморья (1978 г.). В отличие от хлопководства, где
концентрация земли, оснащенность техникой достигли высокого
уровня, в чаеводстве сохраняются еще в основном ручные ме-
тоды обработки земли, сбора листа. Несомненно, механизация
и здесь приведет в будущем к разорению многих хозяйств, по-
явлению крупных капиталистических ферм. Но уже и сейчас
реально действующее мелкотоварное хозяйство чаевода — эле-
мент формирования капиталистического производства в деревне.
В Турции все более отчетливо выявляется тенденция изби-
рательности, направленности мелкотоварного производства в
сторону определенных культур, спрос на которые особенно ве-
лик в условиях промышленного развития, роста экспорта, зна-
чительного увеличения городского населения. Уход из сельско-
го производства разоряющихся мелких землевладельцев (что
привело к росту внутреннего рынка), обусловленное этим и дру-
гими обстоятельствами резкое увеличение спроса на промыш-
ленное сырье и продовольственные товары — все это на данном
этапе развития турецкой деревни определяет относительно
успешное существование мелкотоварного крестьянского хозяйст-
ва, тем более что капитализм еще не в состоянии заменить его
в короткие сроки «чистым» капиталистическим хозяйством,
4*
51

основанным на высокопроизводительной технике и наемном тру-
де. Такое явление характерно не только для Турции. А. И. Де-
мин, перечисляя аналогичные факторы, действующие в иранской
деревне, приходит к выводу, что эти факторы заставляют вно-
сить «весомые коррективы» в оценку материального положения
низших групп хозяйств иранской деревни. При этом автор под-
черкивает, что иранская деревня значительно отстает в своем
социально-экономическом развитии от деревни турецкой, где
капиталистический уклад уже занимает (принимая во внимание
и перспективы развития) «не только ведущее, но и господст-
вующее положение» [43, с. 220].
Надо помнить и об удивительной живучести мелкого товаро-
производителя в деревне. О причинах такой живучести
В. И. Ленин говорил: «Существование мелкого крестьянства во
всяком капиталистическом обществе объясняется не техниче-
ским превосходством мелкого производства в земледелии, а тем,
что мелкие крестьяне понижают свои потребности ниже уровня
потребностей наемных рабочих и надрываются над работой не-
сравненно сильнее, чем эти последние» [11, с. 7—8]. Турецкий
мелкий крестьянин в этом не исключение.
Не только чай, хлопок, сахарная свекла стали предпочти-
тельными для мелкого крестьянского хозяйства. Индустриали-
зация страны, быстрый рост городского населения, рост внут-
реннего рынка примечательным образом проявились на произ-
водстве овощей, фруктов, маслин и т. п. Представление об этом
процессе могут дать следующие цифры. В 1928 г. картофеля в
Турции было получено 50 тыс. т, в 1970 г. — 2 млн., в 1977 г. —
2,8 млн. т, сбор помидоров увеличился в 1968—1978 гг. с
1,3 млн. до 3,3 млн. т, яблок — с 700 тыс. до 1,1 млн. т. Цитру-
совые появились в Анатолии после первой м'ировой войны.
В 1936 г. имелся уже 1 млн. цитрусовых деревьев, в 1978 г.—
около 16 млн., в том числе 8,8 млн. апельсиновых, 3,9 млн. ман-
дариновых и 3 млн. лимонных [180, с. 226, 227, 230; 254, 1979,
с. 178, 1791.
Данные справочника по илу Балыкесир позволяют судить
о росте производства овощей и фруктов в этом развитом райо-
не страны. В 1955—1965 гг. производство груш увеличилось в
3 раза, яблок — в 9 раз, грецкого ореха — в 3 раза, персиков —
в 6 раз, свежего инжира — в 5 раз, сушеного — в 10 раз и т. д.
[190, с. 281.
Рост производства бахчевых культур, фруктов, особенно ран-
них, требует определенного уровня развития транспорта и пу-
тей сообщения, обеспечивающих быструю. доставку к местам
потребления, наличие холодильников и т. п. Этим требованиям
отвечают условия производства, доставки и хранения в крупных
центрах населения. Как свидетельствуют итоги одного исследо-
вания по деревне Бахтылы (Анталья), строительство шоссе, по-
явление грузовиков, рост спроса на цитрусовые позволили уве-
52

личить площади под ними с 21 га в 1930 г. до 316 га в 1970 г.
Что касается овощей, то до 1945 г. их вообще здесь не выращи-
вали, а через $0 лет, в 1965 г., они занимали второе место пос-
ле цитрусовых [244, с. 222, 223]. По сути дела, это те же самые
«промышленные огороды», о которых писал В. И. Ленин. В ра-
боте «Развитие капитализма в России» он подчеркивал следую-
щие особенности огородничества в конце XIX в. в России: «Про-
мышленные огороды достигают значительного распространения,
во-1-х, около городов...; во-2-х, около фабричных и торгово-про-
мышленных поселков..., а также по линиям железных дорог;
в-3-х, в отдельных селениях, разбросанных по всей России и по-
лучивших известность по производству огородных овощей... Не-
обходимо заметить, что спрос на этого рода продукты предъяв-
ляет не только индустриальное, но и земледельческое населе-
ние...» [И, с. 301—302].
Исследование по деревне Бозанич, в 40 км от Эскишехира,
свидетельствует, как начиная с 20-х годов по мере превращения
Эскишехира в крупный промышленный центр происходила по-
степенная замена мелких животноводческих хозяйств овоще-
водством и садоводством. Сказывалось при этом и парцеллиро-
вание хозяйств. В исследовании отмечается, что владельцы
мельчайших участков, размеры которых составляют порой
0,1—0,2 га, собирают в год несколько урожаев овощей. «Дохо-
ды и существование хмногочисленного населения деревни обес-
печивается не столько размерами земельных участков, сколь-
ко специализацией, особенно в овощеводстве». По мнению авто-
ров исследования, такая специализация «нейтрализует значи-
тельную долю трудностей», вызываемых малоземельем. Авторы
считают, что при соответствующем ведении хозяйства можно
обеспечивать 10 сборов урожая овощей в год. Помимо этого, от-
мечается в работе, не используются еще до конца и возмож-
ности производства в деревне фруктов — абрикосов, груш, слив
[242, с. 3, 27, 45, 47].
В некоторых районах развития овощеводства отмечается
строительство теплиц, расширение площадей, даже приобретение
с этой целью новых земель [294, 1974/1975, с. 49]. Однако основ-
ная производственная база в выращивании овощей и фруктов —
мелкие по размерам земли хозяйства8. Турецкие экономисты
подсчитали, что при обеспечении необходимого уровня культи-
вирования современными средствами одному среднему хозяйст-
ву в Турции будет достаточно площади при выращивании ово-
щей — 3 га, фруктов — 5 га, чая — 1,2 га и т. д. [294, 1974/1975,
с. 4]. 76,4% мелкоземельных хозяйств прибрежных районов Сре-
диземного и Черного морей (каждое не более 2 га) были в со-
стоянии обеспечивать себе необходимый прожиточный минимум.
Отмечая этот факт, М. Чынар и О. Силиер пишут далее, что в
указанных районах есть «высокопроизводительные хозяйства»,
действующие на небольшом земельном участке. Как считают эти
53

авторы, в некоторых районах Причерноморья (Гиресун, Орду,
Трабзон) к низшим группам земледельческих хозяйств следует
отнести хозяйства до 1 га, к средним группам— 1—2 га, к круп-
ным— более 2 га. В районе Ризе крупнодоходное хозяйство —
хозяйство с участком в 2 га и т. д. [145а, с. 60, 71].
О все более возрастающем интересе крестьян, по мере урба-
низации, к специализации в сельском хозяйстве, к выращива-
нию овощей и фруктов свидетельствуют общие данные о расши-
рении площадей под этими культурами в 1968—1976 гг.: под
овощами — с 416 тыс. до 619 тыс. га, под фруктовыми садами —
с 938 тыс. до 1263 тыс. га [174, 1978, с. 111]. Аналогичные тен-
денции имеют место в выращивании клубники, бананов, лимо-
нов, апельсинов. Там, где речь идет о таких высокотоварных
культурах, как чай, цитрусовые, персики, виноград и т. п., не-
большие размеры обрабатываемой земли (до 10 га) совсем не
свидетельствуют о том, что они относятся к низшим группам хо-
зяйств. Эти хозяйства не только мелкотоварные, их значитель-
ная часть, особенно та, которая имеет в своем распоряжении
несколько гектаров плодородной, орошаемой земли под цитру-
совыми, виноградниками, превратилась в капиталистические хо-
зяйства. ^
Интересно посмотреть, как отмеченная выше избирательность
в отношении некоторых новых видов сельскохозяйственной про-
дукции сказалась на участии мелких хозяйств в производстве
самого традиционного продукта анатолийской деревни — зерна.
По данным одного исследования по материалам 1967 г., опубли-
кованным в газете «Джумхуриет», в Турции выращиванием пше-
ницы занималось 1738,8 тыс. хозяйств. На рынок они поставили
3,8 млн. т пшеницы, что в общем соответствовало уровню то-
варности пшеницы в конце 60-х годов. Однако приведенные а
газете данные свидетельствуют, что хозяйства размером 0,1 —
1 га (таких было 350,6 тыс.) не участвовали в товарном про-
изводстве зерна. Им не хватало даже производства для собст^
венных нужд, они закупали в среднем на одно хозяйство
1281 кг пшеницы, всего, таким образом, 449,2 тыс. т. Другая
группа хозяйств (673 тыс.) — 1—2,5 га каждое — также не уча-
ствовала в товарном производстве пшеницы, но в большей сте-
пени сама удовлетворяла в ней свои потребности. Каждое та-
кое хозяйство закупало в среднем 74 кг пшеницы на рынке, все-
го 50,2 тыс. т.
Только следующая группа хозяйств (304,1 тыс.)—размером^
2,6—5 га каждое — уже участвовала в товарном производстве
пшеницы. Хозяйства этой группы поставили на рынок
471,5 тыс. т пшеницы, т. е. немногим более 1,5 т каждое. Однако
ни эту, ни следующие за ней группы хозяйств нельзя назвать
зерноводческими — несколько тонн товарного зерна не могут
обеспечить доходы, необходимые для существования такого хо-
зяйства. Только хозяйства с 20 га и более обеспечивали про«~
54

изводство ;на одно хозяйство 32,6 т зерна. Иными словами, по-
ловину товарного зерна страны (1,8 млн. т) обеспечивали
54,5 тыс. хозяйств [315, 12ЛУ.1974].
Иные данные, уже по 1970 г., приводит журнал «Ульке». То-
варность пшеницы изменялась в зависимости от размеров хо-
зяйств следующим образом (%) [351, 1977, № 1, с. 187]:
0,1—2 га 7,23
2,1—5 га 12,14
5,1—10 га 23,75
10,1—20 га 40,70
20,1—50 га 58,02
50,1—100 га 68,91
100,1 га и выше 76,18
Здесь, как видим, товарность мелких хозяйств уже выше, од-
нако и в этом случае можно утверждать, что мелкий товаропро-
изводитель мало участвует в товарном производстве пшеницы.
Он предпочитает участвовать в производстве тех товаров, кото-
рые могут обеспечивать ему более благоприятные условия суще-
ствования.
Сосредоточивая при оценке крестьянского хозяйства почти
все внимание на размерах земельной площади, землевладения,
турецкая статистика почти ничего не сообщает о таком важном
элементе крестьянского хозяйства, в том числе мелкого и сред-
него, как скот. В 1970 г. 83,3% всех земледельческих хозяйств
страны содержали также скот. Животноводческих хозяйств бы-
ло 9,4%, чисто растениеводческих — 7,3% [254, 1979, с. 189].
О численности поголовья скота в последние годы дают пред-
ставление следующие цифры: в 1959 г. — 76,5 млн. голов, в
1972 г. оно снизилось в связи с сокращением пастбищ до
74,2 млн. голов, а к 1978 г. увеличилось до 80,8 млн. голов за
счет интенсификации методов откорма. В среднем каждая третья
крестьянская семья имеет одну единицу крупного рогатого ско-
та, на одну семью приходится не менее 10 овец.
За исключением сравнительно небольшого количества поро-
дистого скота, принадлежащего государственным фермам, все
остальное поголовье является собственностью частных хо-
зяйств.
О доли животноводчества в ВНП свидетельствуют следую-
щие данные. В 1975 г. доля продукции сельского хозяйства со-
ставляла 22,8%, в том числе растениеводства— 15,2% и живот-
новодства — 5,6%; остальные 2% — сельское ремесло, лесоводст-
во и рыболовство [294, 1974/1975, с. 561]. Между тем в Турции
отсутствует подворная перепись скота, что исключает возмож-
ность оценить достаточно точно наличие скота в мелком кресть-
янском хозяйстве. Что такое значение велико, особенно в цент-
ральных и восточных илах, свидетельствуют данные о доле жи-
вотноводства в продукции сельского хозяйства в различных
районах страны (%) [159, с. 139]:
55

Земледельческие
хозяйства, занимаю-
циеся также живот-
новодством, %
по каждому району
48,6
46,9
44,6
42,0
46,1
Сельскохозяй-
ственный до-
ход от живот-
новодства, %
45,2
20,5
35,4
15,5
35,9
Район
Центральная Анатолия . .
Черноморский
Эгейско-Мраморноморский
Средиземноморский ....
Восточная Анатолия . . .
В животноводстве Турции традиционно высокую роль сохра-
нил тягловый скот — волы, лошади, верблюды, ослы, мулы. За
последние годы поголовье тяглового скота снижалось, что было
следствием распространения машинных методов обработки зем-
ли, грузового автотранспорта.
Значительные перспективы развития имеют в стране мясо-
молочные породы скота. Кстати говоря, количество скота в кре-
стьянских семьях не следует непосредственно связывать с на-
личием у крестьянина земли—сельское стадо пасется часто на
пастбищах и выгонах, являющихся либо общей собственностью
деревни, либо государственной.
Отсутствие или наличие скота в бедняцкой или середняцкой
семье — важный показатель при оценке способности этой семьи
удержаться от разорения, сохранить свое хозяйство на опреде-
ленный срок. В ряде случаев мясо-молочный скот — основной
источник доходов мелкотоварного хозяйства. В деревне Синдель
(уезд Бергама) самым богатым «агой» считается некий крестья-
нин А. Начав с издольщины, он за 25 лет сумел мелкими участ-
ками накопить 5 га земли. Однако не земля его основное бо-
гатство, так как получаемый на ней урожай зерна идет почти
целиком на потребление семьи и на семена. Каждый год до
50 кг оливкового масла дают оливковые деревья. Из 2750 лир
дохода 2000 лир ему обеспечивал скот — 90 овец, три лошади,,
упряжка волов. В той же деревне есть другие крестьяне, по
уровню зажиточности приближающиеся к А., — они также за-
нимаются разведением скота. Из 30 семей деревни, имеющих
крупный рогатый скот, несколько семей имеют по две-три коро-
вы и поставляют молочные продукты на рынок, а остальные —
молочными продуктами удовлетворяют свои потребности [282,
с. 71, 73—741.
По свидетельству авторов исследования о социально-эконо-
мических последствиях выезда турок на заработки в Западную*
Европу, «крестьяне смотрят на скот, как на денежные сбереже-
ния». В случае нужды они продают овцу и козу, однако при
первой же возможности восстанавливают свое стадо. Отправ*
ляющиеся за границу рабочие покрывают свои дорожные рас*
ходы за счет средств, обеспечиваемых с «этих четвероногих
сберегательных счетов». В исследуемых анкетой деревнях Мюф-
тюкышла и Ешильхисар значительно увеличилось поголовье ско*
56

та за счет приобретения на средства, посылаемые рабочими
из-за границы. Спрос на сено возрос, даже солому стали прода-
вать, что ранее, 10—15 лет назад, считалось постыдным делом
[108, с. 239—241].
Некоторые сравнительные данные позволяют сделать вывод,
что не только в растениеводстве, но и в животноводстве Турция
переходит от экстенсивной к интенсивной форме ведения хо-
зяйства, что определяется все теми же причинами, приведшими
к росту городского населения. Это в конечном счете также за-
ставляет более осторожно подходить к оценке возможностей
мелкотоварного крестьянского хозяйства в тех случаях, когда
оно в состоянии заниматься содержанием скота, допускать, что
здесь могут возникать хозяйства капиталистического типа. За
1948—1975 гг. площади под пастбищами и выгонами сократи-
лись более чем вдвое, однако за это же время поголовье скота
не только не уменьшилось в тех же пропорциях, а увеличи-
лось — с 58,6 млн. до 77,8 млн. голов. Производство же всех
сортов мяса возросло с 75,3 тыс. до 247,3 тыс. т, т. е. более чем
в 3 раза, что свидетельствует о значительном росте продуктив-
ности и товарности животноводства [234, 1973—1975, с. 6; 294,
1974/1975, с. 861. Важнейшим фактором, повлиявшим на рост
продуктивности, был постепенный переход от пастбищного к
стойловому выращиванию скота. Особенно интенсивно разви-
вается стойловый откорм в районах, где скапливаются промыш-
ленные отходы после переработки сельскохозяйственной про-
дукции— зерна, сахарной свеклы, масличных семян и т. п. Та-
ким образом, возможности стойлового откорма значительно воз-
росли под воздействием индустриализации, они продолжают воз-
растать из года в год. В Эскишехире, например, в 60-х годах
стойловый откорм на отходах сахарного завода позволял выво-
зить мясо в другие крупные города страны — Стамбул, Анкару,
Мерсин, Зонгулдак [155а, с. 62, 64]. На отходах пивоваренных
заводов еще в 1967 г. откармливался скот в деревнях близ Ан-
кары и Стамбула [347, 20.IV. 1967]. Стойловым откормом скота
(своего и торговцев скота) занимаются многие крестьянские
дворы, участвующие в производстве сахарной свеклы [310,
16.УП.1968]. Однако не только сами отходы свеклы идут на
корм скоту. Растет производство из них промышленных кормов.
Только за 1971 — 1975 гг. рост производства таких кормов соста-
вил (1971 г.= 100%) 287%, жмыхов — 357,8% [294, 1976/1977,
с. 109, 111]. Производство продуктов животноводства в зерно-
водческих и свекловодческих районах опередило соответствую-
щее производство в районах традиционного скотоводства.
В 1974 г. только в трех центральных и западных илах страны
(Конья, Бурдур и Балыкесир) было произведено 11,4% живот-
новодческой продукции страны, а во всех 12 восточных илах —
8,6% [266, с. 7].
Повышение продуктивности животноводства осуществляется
57

и за счет улучшения пород скота, путем импорта государством
породистого скота, разведением его на государственных и част-
ных фермах. В 1971—1975 гг. рост поголовья породистого круп-
ного рогатого скота составил 48,7% и достиг 1,6 млн. голов
[294, 1974/1975, с. 94]. Значительное стимулирующее воздействие
на рост продукции животноводства оказывает повышение спро-
са растущего городского населения на молочные продукты —
пастеризованное молоко, йогурт, сыр, масло. Косвенным свиде-
тельством такого повышения спроса является значительное уве-
личение количества сепараторов — с 52 тыс. в 1953 г. до 256 тыс.
в 1978 г. В 1971 г. в стране насчитывалось 62 тыс. маслобоек, а
в 1978 г.— 900 тыс. [234, 1973—1975, с. 7; 254, 1979, с. 186].
В 60—70-е годы введена в строй серия новых молочных фаб-
рик (всего в конце 1977 г. была 31 фабрика). Спрос на сырое
молоко, на молочные породы скота возрастет еще больше в бли-
жайшие годы, когда будет построено еще несколько десятков
фабрик. К этому следует добавить расширение транспортных
возможностей, значительное увеличение площадей холодильни-
ков-хранилищ. В 60-е годы турецкая печать отмечала значитель-
ный рост площади холодильных установок в провинциальных
центрах страны — Конье, Бандырме, Мерсине, что позволяет ис-
пользовать их для хранения мясной и молочной продукции [270,
с. 119—130]. Недавно к промышленному, современному произ-
водству пастеризованного молока и молочных изделий подклю-
чился крупный частный капитал. Построен молочный комбинат
«Пынар сют» монополистического объединения «Яшар холдинг».
Как будет показано ниже, поставщиками молока для этого объ-
единения являются крестьянские хозяйства мелкотоварного и
мелкокапиталистического типа деревень Эгейского района. Они,
по сути, становятся элементом возникающего агропромышлен-
ного комплекса.
На примере России В. И. Ленин отмечал важность оценки
развития молочной и маслодельной промышленности для опре-
деления уровня развития сельского хозяйства: «Размеры масло-
дельного и сыроваренного производств имеют особенное значе-
ние именно потому, что они свидетельствуют о полном перево-
роте в земледелии, которое становится предпринимательским и
порывает с рутиной. Капитализм подчиняет себе один из про-
дуктов сельского хозяйства, и к этому главному продукту при-
норавливаются все остальные стороны хозяйства» [11, с. 264].
Следует упомянуть возросший интерес мелкотоварных хо-
зяйств и к такой все более перспективной отрасли, как птице-
водство. Растущий спрос городов на мясопродукты во все боль-
шей степени удовлетворяется за счет увеличения бройлеров.
В 1953 г. в Турции насчитывалось 289 инкубаторов, а в 1978 г.—
4,7 тыс. инкубаторов и 2,4 тыс. бройлерных комплексов. За этот
же период поголовье домашней птицы (главным образом кур)
возросло с 23,1 млн. до 52,2 млн. голов. В Обзоре ООН о поло-
58

жении в сельском хозяйстве Европы на конец 1978 г. отмеча-
лось, что в Турции в 1971—1978 гг. производство яиц возросло
почти вдвое и составило в 1978 г. 4,2 млрд. штук [69, с. 129,
130; 254, 1979, с. 183, 186]. Наряду с высокопроизводительными
птицефабриками в крупных хозяйствах разведением птицы с ис-
пользованием небольших инкубаторов занимаются мелкие и
средние крестьянские хозяйства в тех районах, где растущее го-
родское население увеличивает свой спрос. Справочник по илу
Былкесир отмечал в 60-е годы быстрый рост птицеферм на
400—500 голов. В деревне Данишмент почти все крестьяне спе-
циализируются на птицеводстве, такое же положение наблю-
дается и в деревне Коджаавшар близ Балыкесира. Битая птица
поступает в продажу даже в Стамбул [190, с. 36, 246]. Многие
птицефермы создаются при активной поддержке государст-
венных организаций. Так, созданное под Анкарой в 1964 г. част-
ное птицеводческое хозяйство «Модерн тавук чифтлиги» занима-
ло всего 4 га, но являлось подлинно капиталистическим пред-
приятием. Получая от государственного птицеводческого инсти-
тута инкубаторных цыплят, фирма выращивала бройлеров и
затем отправляла их в продажу — в день 300—400 штук. В хо-
зяйстве имелись мясобойня, холодильник, корма для птицы
предоставляются другим государственным предприятием, кото-
рое занимается производством различных кормов [317, июль
1967, с. 27].
Все эти цифры убедительно свидетельствуют, что интенси-
фикация сельскохозяйственного производства привела к повы-
шению эффективности мелких земельных участков, расширила
возможности их капиталистического использования. Это требует
по-новому подходить к оценке того, что считать минимумом зе-
мельной площади для мелкого хозяйства. Упоминаемые нами
исследователи аграрного вопроса в Турции М. Чынар и О. Си-
лиер подсчитали, что к середине 70-х годов низшим пределом
земельного участка, позволяющим обеспечивать прожиточный
минимум хозяйству, являлись уже 3 га. По их данным, ниже
этого минимума находится 57,2% всех земледельческих хо-
зяйств [145а, с. 121, 122]. Как видим, эта доля меньше доли низ-
ших групп земледельческих хозяйств (70,5%). Приведенные
примеры показывают, что на части мелких земельных участков
возможна в определенных условиях деятельность не только
мелкотоварных, но и капиталистических хозяйств, что по мере
капиталистического развития страны все менее лишь размеры
земельной площади определяют масштабы такой деятельности.
Одновременно все большую значимость приобретают техниче-
ская оснащенность хозяйства, характер товарной специализации,
а самое главное — накопленных средств. В. И. Ленин писал о
России конца XIX в., что «...различия между разрядами кресть-
ян, между категориями их по надельному землевладению ока-
зываются несравненно менее важными, чем экономические раз-
59

личия внутри каждого разряда, каждой категории, каждой об-
щины» [11, с. 3131.
Еще одним фактором, достаточно серьезно повлиявшим в
Турции на эволюцию мелкого и среднего крестьянского хозяйст-
ва, стали выезды турецких крестьян в Западную Европу на за-
работки в качестве рабочих. Они появились в Западной Европе
в заметном количестве в 60-х годах. К концу 1974 г. только в
ФРГ насчитывалось около 650 тыс. турецких рабочих, а всего
в почти 30 странах мира находилось около 1,3 млн. рабочих-
мигрантов и членов их семей, в том числе около 500 тыс. детей
в возрасте до 18 лет [339, 6.1У.1980]. Турецкие рабочие — это на
40% крестьяне, готовые практически на любую работу, посколь-
ку она обеспечивает им заработную плату, более чем в 4 раза
превышающую их заработок на родине, а в применении к ту-
рецкому крестьянину-бедняку «такое превышение было уже
почти двенадцатикратным». Самоограничениями турецкий рабо-
чий за границей ухитряется сэкономить до 40—43% заработной
платы и превратить в сбережения, значительная доля которых
направляется на родину своей семье в виде денежных средств
либо определенного имущества [19, с. 10, 13]. Для крестьянина
это тракторы, племенной скот, сельскохозяйственный инвентарь,
машины и т. п.
По нашим подсчетам, примерно 8% всех крестьянских семей
Турции имеют за границей либо главу, либо члена семьи. Рас-
пределение выехавших за границу турецких рабочих по райо-
нам •их прежнего проживания в Турции достаточно равномер-
ное (кроме востока и юга): Западная Анатолия — 25%, Цент-
ральная Анатолия — 23, Мраморноморский район — 21, Север-
ная Анатолия—16, Восточная Анатолия — 7, Южная Анато-
лия—8% [164, с. 1951.
Это дает нам возможность предполагать, что факторы воз-
действия этого явления на развитие турецкой деревни доста-
точно характерны для большинства районов страны. Назовем
некоторые из этих факторов.
Если судить по итогам одного опроса, приведенного в нача-
ле 70-х годов в уезде Богазлыян (Центральная Анатолия), ос-
новные цели капиталовложений крестьянина на средства из-за
границы — улучшить материальное положение своей семьи в
родных местах, по возвращении остаться крестьянином, приоб-
рести сельскохозяйственные машины и землю, построить или
купить в деревне дом. Наряду с этой последовательностью в це-
лях другие крестьяне рассчитывают с помощью заработанных
средств уйти из сельского хозяйства, купить дом в городе, от-
крыть лавку или мастерскую, приобрести участок в городе [108,
с. 318]. Согласно другой анкете, 75% опрошенных рабочих за
границей заявили, что по возвращении на родину они намерены
начать «собственное дело» — в торговле, сельском хозяйстве,
мелком городском производстве [292, с. 81].
60

В настоящее время нет признаков того, что турецкие рабо-
чие в сколько-нибудь значительном числе начали возвращаться
на родину. Однако свои планы они реализуют заочно, направ-
ляя средства семьям. Сравнивая положение крестьянских семей,
в которых кто-либо находится за границей, с остальными семья-
ми, авторы исследования по Богазлыяну делают вывод, что пер-
вые «смогли более легко найти деньги для приобретения сель-
скохозяйственных машин, водяных насосов, применения искусст-
венных удобрений». Здесь уместно напомнить, что большинство
крестьян, выехавших в качестве рабочих, были малоземельны-
ми, многие из них таковыми и вернулись, хотя и превратились
в обладателей машин и тракторов. Такая ситуация предопреде-
лила возможности передела земли, значительных перемещений
в социальной структуре деревень. В цитируемой нами работе
отмечается, что, например, в деревне Мюфтюкышла со времен
начала выездов за границу ускорился процесс движения во вла-
дении земельной собственностью — переселявшиеся из деревни
в Богазлыян или Кайсери продавали ее новым владельцам, сре-
ди которых много рабочих, бывших за границей. Из 155 кре-
стьянских семей, выехавших за границу, 25 приобрели земель-
ные участки [108, с. 230, 325].
В исследовании отмечается «излишняя механизация» благо-
даря поступлениям техники от рабочих-мигрантов: с 1960 г.
крестьяне — владельцы 326 тракторов непрерывно- расширяли
свое хозяйство за счет дополнительных участков «путем издоль-
ных договоров на земли других земледельцев либо путем арен-
ды». Отправка рабочей силы за границу в первые годы ускори-
ла централизацию обрабатываемой земли, в последние годы
этот процесс принял обратный характер. Некоторые крестьяне,
чтобы выехать в Западную Европу, передавали свои земли в
ипотеку, передавали право на их обработку тем, кто снабдил их
деньгами в кредит. Однако теперь, проработав за границей и
накопив средства, рабочие «сами приобретают сельскохозяйст-
венные машины и таким образом получают возможность, пусть
и ограниченную, самим вести хозяйство». Кроме того, «излиш-
ний рост» во многих деревнях уезда числа тракторов положил
конец существовавшей ранее монополии состоятельных земле-
владельцев, сосредоточивших тракторы в своих руках. Такая
конкуренция оказалась на руку мелким крестьянам, стремящим-
ся использовать тракторы за оплату, и, очевидно, снизила стои-
мость проката трактора, сделав его доступным даже для мел-
кого хозяина [108, с. 249, 326].
Судя по итогам опросов и анкетирования, приведенным в
упоминаемой нами книге, стремительность перемен в таком ти-
пичном для Центральной Анатолии уезде, каким является Бо-
газлыян, просто поразительна. В деревне Мюфтюкышла в 1965 г.
было до 80 плугов для лошадиной упряжки и всего один трак-
тор. Через 10 лет, в 1975 г., там уже не оставалось ни одной ло-
61

шади и семь тракторов обрабатывали на издольных условиях
всю землю деревни. Владельцы тракторов считаются издоль-
щиками, хотя эта «издольщина» — не что иное, как капитали-
стическая аренда земли зажиточным крестьянином, хозяин же
земли не прежний землевладелец, а тот самый бедняк — мелкий
собственник, который рассчитывает получить свою долю от уро-
жая и который таким образом уже почти освободился от
средств труда.
Несколько иное положение в другой деревне — Ешильхисар.
Здесь большинство землевладельцев после получения в 1958 г.
наделов по земельной реформе сначала были не в состоянии
справляться с их обработкой и стали заключать издольные со-
глашения с проживавшими тогда в районе владельцами трех
тракторов. Затем, особенно после того как часть крестьян вы-
ехала за границу и сама стала обзаводиться тракторами, число
издольных соглашений начало сокращаться. В 1975 г. в Ешиль-
хисаре было уже 19 тракторов; все крестьянские семьи, имевшие
своих работников за границей, либо обрабатывали землю собст-
венными тракторами, либо нанимали трактор за оплату [108,
с. 250]. Как видим, мелкие крестьянские, когда-то традиционные
хозяйства претерпели различные метаморфозы, определяемые
конкретными обстоятельствами: большинство их частично уда-
лено от производства, превращено в часть формирующихся
арендаторских хозяйств; меньшая часть приняла мелкотоварный
характер, использует ограниченно свою либо арендуемую техни-
ку; наконец, несколько хозяйств доминирует в деревне, органи-
зуя капиталистическое производство на арендуемой земле.
В итоге можно считать, что в турецком частном секторе не
существует единого массива мелких земельных собственников-
товаропроизводителей, большая или меньшая нищета которых
определяется размерами земельного участка. При капитализме
размер участка перестает быть единственным критерием, сви-
детельствующим о степени благосостояния крестьянина, все
более требуется учет других критериев.
Большинство турецкого крестьянства, представленное в ста-
тистике в качестве мелких собственников, в действительности
расколото на три большие группы. Этот раскол углубляется по
мере развития капиталистических отношений в городе и деревне.
Первая группа мелких крестьян-собственников, для которых
их земельная собственность уже не является источником суще-
ствования, вынуждена сдавать свои участки мелкому аренда-
тору или арендатору-капиталисту, такие землевладельцы за
счет получаемой ренты в состоянии покрыть лишь часть своих
жизненных потребностей. Основной же источник их существова-
ния ■— наемный труд или труд «на свой счет» в промышлен-
ности, торговле, сфере услуг, строительстве и т. д. Таких «запи-
санных» за деревней семейств статистика насчитывает до
800 тыс. (более полная— 1,4 млн.), сюда же входят семьи зем-
&

левладельцев, одновременно являющихся сельскохозяйственны-
ми рабочими.
Вторая группа мелких крестьян—собственников и аренда-
торов продолжает оставаться основным участником производст-
венного процесса в сельском хозяйстве, представляя собой зна-
чительное число мелкотоварных хозяйств. Она не представляет
единую массу, в ее среде постоянно формируются будущие сель-
скохозяйственные рабочие, лица городского наемного труда.
Основная фигура в этой группе — мелкий товаропроизводитель,,
уже прочно связанный с рынком, с промышленником-потреби-
телем, пользующийся техникой в кредит или в аренду, интен-
сифицирующий свой личный труд. Эта группа — самая много-
численная, она насчитывает не менее 2 млн. мелких и средних
земледельческих хозяйств и составляет тот социальный слой,
который следует считать мелкой сельской буржуазией Турции.
Характеризуя этот слой, В. И. Ленин отмечал, что «...употреб-
ление наемного труда не является безусловно необходимым
признаком мелкой крестьянской буржуазии» и что «...мелкий
сельский буржуа... соединяется рядом переходных ступеней с
парцелльным „крестьянином" и сельским пролетарием, наде-
ленным кусочком земли» [11, с. 308].
Наконец, самую малочисленную группу малоземельных хо-
зяйств составляют хозяйства капиталистического типа, занима-
ющиеся производством высокотоварной продукции, постоянно
применяющие наемный труд. Турецкая статистика насчитывает
43,3 тыс. таких хозяйств, привлекающих постоянно наемных ра-
бочих. Они помещены ею в рубрику «мелкие», поскольку размер-
площади у каждого — не более 10 га. Очевидно, некоторая до-
ля хозяйств капиталистического типа имеется и в числе тех, кто
применяет смешанный труд, т. е. труд и членов семьи, и наем-
ных рабочих. Среди хозяйств этой рубрики можно выделить
171 тыс. хозяйств, имеющих участки от 3 до 10 га, а вся рубри-
ка, включая хозяйства с 3 га земли и менее, насчитывает
357,7 тыс. хозяйств [254, 1979, с. 192]. Таким образом, не менее
200 тыс. малоземельных хозяйств являются капиталистическими.
Развитие капиталистического производства в стране неизбеж-
но сопровождается коренными изменениями в социальной
структуре миллионов мелких сельских товаропроизводителей,
внедрением в сферу их производственной деятельности машин-
ных способов обработки земли, ломкой специализации мелкого
производства с ориентацией на нынешнее экономическое разви-
тие страны. Огромное значение имеет формирование в деревне
армии наемного труда, используемой в растущем быстрыми
темпами промышленном производстве, строительстве, инфра-
структуре и т. п.
ба

Особенности капиталистической трансформации
крупного землевладения
Ранее уже были названы основные пути и источники форми-
рования частной земельной собственности. Только относительно
небольшая часть обрабатываемой земли принадлежала мелким
крестьянам. Подавляющее число земельных участков было соб-
ственностью абсентеистов — крупных и средних. «В султанской
Турции, — отмечает П. П. Моисеев, — преобладало крупное
землевладение, но оно почти не было связано с крупным земле-
пользованием» [62, с. 24]. В социально-экономических исследо-
ваниях турецких буржуазных авторов это обстоятельство обыч-
но остается без внимания. Между тем детальный анализ си-
стемы абсентеизма в Турции может пролить свет на многие со-
циальные и политические мероприятия правящих кругов Тур-
ции за несколько десятилетий республиканского правления.
В систему абсентеизма оказалась вовлеченной значительная
часть огромного бюрократического аппарата республиканской
Турции, многие деятели, составлявшие идейно-политическую
элиту кемалистского режима. Сюда входили и бывшие осман-
ские чиновники, офицерский корпус, высший слой интеллиген-
ции, а в провинции — местная знать, активно прибиравшая к ру-
кам и землю, и внутреннюю торговлю. В Османской империи
потомственная феодальная аристократия не была формально
узаконенным привилегированным сословием. Турецкий историк
К. Карпат отмечает: «Перед лицом могущественного государст-
ва, у которого военные соображения были главными, земельные
группы никогда не могли добиться легального статуса или соз-
дать организованную политическую силу. Однако после вырож-
дения султанской власти в XVIII веке фактически они осуществ-
ляли контроль над значительной частью сельского населения»
[188, с. 78—79]. Кемалистская революция не ликвидировала, а
узаконила различные формы владения движимым и недвижи-
мым имуществом. У некоторых земельных собственников вла-
дения не ограничивались собственностью на крестьянские зем-
ли, они включали наследования на городские земельные участ-
ки, домовладения в крупных городах — Стамбуле и Измире.
До сих пор читатель, знакомясь с обычной, казалось бы,
биографией крупного чиновника, политического деятеля, неожи-
данно может наткнуться на сообщение о том, что указанное ли-
цо является «наследником семейного имения». О социальных
корнях нынешнего высшего чиновничества свидетельствуют ито-
ги анкеты, проведенной в 60-е годы среди 136 таких чиновников.
Представление о том, из каких социальных групп второго и пер-
вого поколений они происходят, дают сведения о социальной
принадлежности отца и деда анкетируемых лиц. По этим сведе-
ниям, отцами чиновников были (%) [311, июнь 1968, с. 41]:
64

Преподаватели, юристы, врачи, представите-
ли свободных профессий 29,0
Служащие 23,5
Офицеры 22,0
Коммерсанты 11,0
Землевладельцы 7,5
Прочие 7,0
Как видим, типичной социальной средой, в которой форми-
руется и воспитывается нынешнее поколение государственных
(и политических) деятелей страны, является в целом та же сре-
да, что и раньше: типичные профессии многих буржуазных по-
литиков — юриспруденция, журналистика, преподавание, воен-
ная карьера, государственная служба. Однако более полно по-
нять социальную базу названной прослойки (на примере
136 лиц) можно, ознакомившись с занятием деда, т. е. первого
поколения представителей нынешней власти (%):■
Землевладельцы 29,0
Коммерсанты 20,0
Служащие 12,0
Представители свободных профессий .... 12,0
Ремесленники, мелкие торговцы 9,5
Офицеры 8,0
Прочие 9,6
Таким образом, своему нынешнему положению почти треть
анкетируемых обязана наличию в семье землевладения, пятая
часть — торгового капитала, причем для провинциальной знати
эти две категории часто означают одно и то же.
Кстати говоря, турецкое законодательство (например, ст. 28
Кодекса о государственных служащих) запрещает государствен-
ному чиновнику заниматься любым видом коммерческой или
ремесленной деятельности, но не содержит никаких ограничений
на владение собственностью. В упомянутом кодексе ст. 14 лишь
предписывает государственному служащему «сообщить о своем
имущественном положении», о «наличии движимого и недвижи-
мого имущества», долгов и кредитов. Турецкая статистика не
публикует данных о числе государственных чиновников и дру-
гих представителей элиты, являющихся одновременно землевла-
дельцами. Мы вынуждены обратиться к итогам уже упоминае-
мой нами анкеты по 2554 тыс. главам сельских семей по состоя-
нию на октябрь 1973 г. В ней отмечается, что 5,5 тыс. глав
таких семей работали как лица наемного труда в качестве ди-
ректоров либо других администраторов высшего ранга. Пред-
ставителей других видов наемного труда — научных и техниче-
ских кадров и т. п. — было зарегистрировано на ту же дату
61,6 тыс. глав сельских семей. 1,5 тыс. лиц отмечены как лица
свободных профессий [191, с. 65]. Эти данные свидетельствуют
о широком распространении абсентеизма, но речь идет, очевид-
но, не столько о крупной, сколько о небольшой земельной соб-
5 Зак. 527
65

ственности, поскольку общее число всех крупных сельских хо-
зяйств страны (свыше 50 га каждое) не превышает 35 тыс.
Как бы то ни было, определенная часть турецкой бюрокра-
тии, политической элиты жила и живет на доходы от земельной
собственности, причем эта рента образуется как от эксплуата-
ции земли в деревне, так и от использования земельного участ-
ку лод застройку в городе. Это обстоятельство еще раз под-
тверждает, что республиканская власть в Турции сложилась как
власть помещиков и торговой буржуазии и турецкая бюрокра-
тия, турецкая государственная машина формировались именно
под воздействием этого союза. В итоге можно считать, что ныне
турецкая высшая бюрократия приобщилась к предприниматель-
ской деятельности, а крупная буржуазия активно прибирает к
рукам высокие государственные должности.
Говоря об абсентеизме как о социально-экономическом яв-
лении, мы имеем в виду прежде всего абсентеизм крупных
землевладельцев. Проживая в городе — провинциальном либо
столичном, турецкий землевладелец не имел какого-либо отно-
шения к сельскохозяйственному производству, «все его заботы
как сельского хозяина сводились к тому, чтобы получить в обу-
словленный срок и в надлежащем количестве причитающуюся
ему долю урожая» [61, с. 24]9. В качестве абсентеистов высту-
пают не только бюрократия или лица свободных профессий.
Среди них есть торговцы, владельцы транспортных и туристских
фирм, промышленники, домовладельцы и т. п. Особенно много
землевладельцев в среде провинциальной торговой буржуазии
(см. гл. II). Значительная часть их живет вблизи от своих зем-
левладений, наиболее состоятельные — в крупных городах. Во
время проведения земельной реформы в уезде Вираншехир (ил
Урфа) выяснилось, что на некоторые земли, подлежавшие пере-
даче крестьянам, претендовали семь сыновей местного миллио-
нера Хюсейна Курана. Четверо из них (адвокат, владелец
агентской фирмы, владелец отеля, инженер) проживали в
Стамбуле [Э40, май 1978, с. 38—39]. Согласно анкете, охваты-
вавшей 2554 тыс. глав сельских семей, в 1973 г. среди них было
зарегистрировано 7,1 тыс. предпринимателей — промышленни-
ков, торговцев, транспортников [191, с. 65]. Как нам представ-
ляется, по мере вовлечения их земельной собственности в си-
стему капиталистического воспроизводства в агросфере эти вла-
дельиы, все больше используя свои накопления, знания, дело-
вой опыт, перестают быть абсентеистами.
Существование в Турции абсентеистского землевладения
сопровождается сохранением в заметных масштабах мелких
арендаторских хозяйств. По подсчетам П. П. Моисеева, в 1963 г.
около трети землевладельческих хозяйств (930 тыс.) было осно-
вано полностью или частично на арендованной земле. В аренде
находилось около 20% всех обрабатываемых земель [97, с. 69].
Это подтверждается и данными 1973 г. Из 3,1 млн. земледель-
66

яеских хозяйств в 0,6 млн. хозяйств земля лишь менее чем на-
половину принадлежала работавшим на ней семьям. Обрабаты-
ваемая площадь этих хозяйств составляла свыше 20% всей об-
рабатываемой земли. Значительная часть остальных 2,5 млн.
хозяйств действовала в большинстве случаев на своей земле,
однако и она прибегала к частичной аренде [351, 1977, № 1,
с. 208]. Таким образом, в Турции существует более полумиллио-
на земледельческих хозяйств, у которых лишь некоторая доля
земли — менее половины в каждом хозяйстве — является их
собственностью. Подавляющее большинство их (88,6% —мелкие
хозяйства, каждое по 10 га и менее. Составляя большинство в
группе, они эксплуатировали половину земельной площади
труппы (о крупной аренде см. ниже).
Каковы причины сохранения 300—400 тыс. мелких и мель-
чайших хозяйств в условиях, когда идет ускоренный процесс вы-
мывания из сельского хозяйства мелкого крестьянина, даже
обладателя земельной собственности? Одна из причин — та са-
мая живучесть, о которой выше уже было сказано, облегчаемая
ныне в известной мере благоприятными условиями спроса на
ряд товаров (чай, овощи, фрукты, хлопок). Здесь действуют те
же факторы, которые мы называли, описывая подробно состоя-
ние мелкотоварного и мелкокапиталистического хозяйств. Не
следует забывать, что арендные отношения в Турции имеют до-
статочно сложную форму, предусматривают длительные сроки
действия договора. Поэтому часть мелких хозяйств, фактически
разорившихся, перешедших к другому лицу, еще может сохра-
нять форму первоначального арендаторского хозяйства. В ряде
районов страны причина сохранения аренды (в основном из-
дольной и испольной) относительно слабое вовлечение их в
развитие современного сектора.
Именно в этих районах до самого последнего времени сохра-
нялись остатки феодальных отношений, барщины, отработок.
В 60-х годах в восточных илах (Агры, Мардин, Каре, Тундже-
ли, Би'нгёль и Ван) 59% обрабатываемой земли находилось в
распоряжении издольщиков. При этом-42% землевладельцев
проживали постоянно не в деревне, а в городе либо в поселке
{касаба) [320, 22.IV.1974]. Аналогичное положение наблюдается
в юго-восточных илах — Малатье, Мараше, Урфе, Диярбакыре,
Газиантепе, Адыямане и др. В Адыямане, например, 54 семьи
землевладельцев имеют по 500—1000 га земли, проживают они
либо в самом центре ила, либо в уездных городах — Самсате,
Кяхте, Бесни — и сдают свою землю издольщикам, которые за-
нимаются не только растениеводством, но и в значительной сте-
пени животноводством [339, 26.УН.1974].
Готовя в начале 70-х годов очередные аграрные мероприя-
тия, предусматривающие и перераспределение земли, ограниче-
ние помещичьих латифундий, наделение землей мелких кресть-
ян, турецкие экономисты определили, что наиболее типичным
5*
67

районом, консервирующим традиционные формы земледелия и
землепользования, является ил Урфа. Здесь и была начата с
1973 г. апробация новых принципов аграрных преобразований.
О положении в деревнях ила ранее, в 60-х годах, дают пред-
ставление итоги аграрной («инвентарной») переписи, изданные
в 1967 г. [197, с. 54, 63, 65, 68—69, 118, 119]. Согласно этому до-
кументу, в иле Урфа насчитывалось 644 деревни; только в 55
из них была проведена кадастровая земельная перепись. На
одну сельскую семью в иле приходилось в среднем 17,7 га зем-
ли, 25 голов крупного и 12,6 голов мелкого скота. В хозяйствах
использовалось 30,9 тыс. карасапанов, 492 плуга, 239 сеялки,
331 трактор, 129 комбайнов. Удобрения применялись в 143 де-
ревнях. Всего имелось 49,2 тыс. дворов и 55 тыс. семей, в том
числе 53,8 тыс. крестьянских семей. Полностью безземельных
зарегистрировано 29,6 тыс. семей (55%), в том числе издольщи-
ков— 10,8 тыс., арендаторов — 0,7 тыс. и сельскохозяйственных
рабочих— 18 тыс. В уезде Вираншехир, например, 76% кресть-
янских семей — безземельные.
О распространенности абсентеизма и издольщины в иле
Урфа дают представление следующие цифры. 3,9 тыс. семей про-
живали вне деревни, общая площадь их землевладений в грани-
цах ила составляла 326 591 га, или 84 га на семью (в Виранше-
хире— 140 га на семью). В подавляющем большинстве случаев
эти земли используются издольщиками. Из общего числа дере-
вень 51 деревня принадлежала одному лицу, 40 деревень —
семье и 32 деревни — роду. Издольные отношения господство-
вали почти во всех деревнях ила — в 552, только в 14 деревнях
существовала арендная форма; наиболее распространенные
условия издольной аренды — испольщина. Земля и семена пре-
доставляются землевладельцем, работа выполняется издольщи-
ком, урожай делится пополам. Арендная форма в отличие от
издольной предусматривала денежную оплату за пользование
землей. Сюда же включена и такая форма аренды, как предо-
ставление земельного участка в обмен на охрану имущества
хозяина, «организацию его дел». Здесь речь идет скорее всего
об участии крестьянина в барщинном хозяйстве за разрешение
жить, иметь жилище на земле хозяина. Кстати говоря, в эту же
группу следует включить и часть семей, самую обездоленную,,
лишенных возможности работать «исполу», отмеченных в пере-
писи как сельскохозяйственные рабочие. Такие связи между
крупным землевладельцем и издольщиком дольше всего сохра-
няются в тех деревнях, которые существуют целиком на земле,,
принадлежащей помещику. Свидетельством бесправия и заби-
тости крестьянской бедноты деревень ила Урфа является слу-
чай, который приводится в одной из книг Д. Авджыоглу. После
государственного переворота 27 мая 1960 г. был арестован пред-
седатель муниципалитета г. Урфа, крупный помещик Мустафа
Кылыч. Прибывшие в его деревню офицеры спросили крестьян.
68

что они думают о передаче им земель, принадлежащих М. Кы-
лычу. Крестьяне ответили, что, как только их хозяин выйдет из
тюрьмы, они вернут ему землю, так как «он их оберегает» [118,
с. 53, 541.
Подтверждением тому, что формы полукрепостной зависи-
мости еще сохранялись в 60-х годах на юго-востоке, свидетель-
ствует репортаж в журнале «Ким» о посещении ряда деревень
в долине Пазарджик (ил Мараш). Здесь «властвуют законы
аги, никто не может их нарушить». Один из таких законов —
оценивать работу крестьянских батрацких семей не по числу ра-
ботников, а по людской упряжке, т. е. парами, которую ага счи-
тает за одного работника. Журналист наблюдал, что вместе с
такой «упряжью», мужем и женой, находятся и дети, привязан-
ные за спиной у матери. Эти люди только понаслышке знают о
своих хозяевах, видят лишь управляющих, хозяева живут в Га-
зиантепе, Адане, Стамбуле, Анкаре, «ведут распутную жизнь».
Деревни бедны, лишены зелени, крестьяне не заинтересованы в
уходе за деревней — «деревня не наша» [336, 22.IX.1967, с. 89].
Всего ,в ,60-х годах в Турции отдельным лицам и семьям при-
надлежали 724 деревни, в том числе в илах Урфа— 123, Гази-
антеп — 96, Мардин — 91, Диярбакыр — 70 и т. п. [276, с. 136].
Аналогичные данные переписи по другим восточным и юго-во-
сточным илам позволяют считать, что явления, описанные в
илах Урфа, Мараш, характерны и для них. Более того, система
отработок отмечена и в некоторых других районах страны.
Боясь потерять предоставленный ему участок, засаженный ле-
щиной, издольщик в одной из деревень Черноморского района
был вынужден выполнять (в 60-е годы) некоторые работы в до-
ме землевладельца: строить изгородь, ремонтировать дом, пе-
рекапывать землю, ухаживать за лещиной. Крестьянки стирают
белье в доме хозяина, смотрят за его детьми. Дети издолыцикш
пасут скот хозяина, стерегут дом. Выполняются сверх преду-
смотренных и некоторые полевые работы. Оплата носит чисто»
символический характер — три-пять курушей [200, с. 81, 82,.
1141. Итоги анкетирования в деревнях в районе строительства
плотины Кебан свидетельствуют, что в 70-е годы отработки в
виде «услуг» землевладельцу заметно сократились, но не исчез-
ли полностью [228а, с. 149—150].
В более развитых районах страны издольная форма аренды
утратила особенности, связывающие ее с отработочной системой.
Вместе с тем издольщина остается господствующей даже в тех
случаях, когда речь идет о крупных арендаторских хозяйствах.
О распространении в 60-х годах мелкой аренды свидетельствуют
многочисленные полевые исследования. Преобладание мелких
арендаторов-издольщиков отмечено в деревнях Хасаноглан
(близ Анкары) [283, с. 151], Синдель (близ Бергамы) [282, с. 40,
41]. В деревне И (ил Анталья, уезд Манавгат), отмечает иссле-
дователь, что владелец земли — ага обрабатывает тракторами
69

свое хлопковое поле, а на известковых землях «сеют хлеб из-
дольщики с помощью волов и карасапанов» [114, с. 81]. В иле
Бурса, принадлежащем к числу развитых, в 60-е годы до 30%
всей пахотной земли сдавалось в аренду, в том числе 20% —в
издольщину, 8—10% — на условиях денежной аренды; в издоль-
ной аренде находилось 5% виноградников и садов, 15% оливко-
вых рощ. Отмечалось, что издольщина имеет более широкое
распространение, чем денежная аренда, которая в основном
охватывает сферу производства технических культур, обеспечи-
вающих наиболее высокий уровень поступления денежных
средств [136, с. 37].
Многочисленные материалы свидетельствуют, что и в 70-е го-
ды преобладающим объектом земельной аренды был мелкий
земельный участок. Однако утверждать, что на этом участке со-
хранялись бедняцкие и середняцкие хозяйства, неверно. Вовле-
чением в товарное и мелкокапиталистические производство не-
больших по размерам земли хозяйств все активнее занимаются
капиталистические арендаторские хозяйства, особенно когда
речь идет о садовых культурах, чае .и т. п.
Все описанные выше явления— сохранение мелкой издоль-
щины, отработок и остатков барщинной системы в некоторых
.районах страны — несомненные признаки неравномерного раз-
вития капитализма в стране. Неравномерность капиталистиче-
ского развития присуща любой стране, не только Турции. В ра-
боте «Развитие капитализма в России» В. И. Ленин показал,
каким большим тормозом развития были отработки, пережитки
барщинного хозяйства в России. Вместе с тем он отмечает, что
даже наиболее отсталая, консервативная форма аренды, даже
«...простое переживание барщинного хозяйства...» в условиях об-
щего развития производительных сил в стране «...переходит
иногда незаметно в капиталистическую систему обеспечивать
•имение сельскими рабочими посредством наделения их кусоч-
ками земли» [10, с. 1941. Д° настоящего времени в такой разви-
той стране, как Италия, сохранилась испольщина. Ею пользуют-
ся 200 тыс. крестьянских семей. Лишь сравнительно недавно
был принят закон, устанавливающий фиксированную норму от-
числения урожая в пользу землевладельца — 42%. На практике
эта доля не соблюдается — арендатор вынужден отдавать
большую долю. В ряде случаев даже дом испольщика принад-
лежит хозяину. По свидетельству итальянских испольщиков,
«лет 30 назад было еще хуже — произвол собственника ничем
не ограничивался». По праздникам несли хозяину гуся в пода-
рок, жена стирала на хозяйскую семью, даже вопрос о женить-
бе своего сына испольщик не мог решать без хозяина [102,
с. 131 — 132] 10.
В одной из работ, посвященных аграрному вопросу в Запад-
ной Европе, советские исследователи писали: «На протяжении
всей первой половины текущего столетия в аграрной структуре
70

большинства западноевропейских стран численно преобладали
мелкие, а в ряде случаев и парцеллярные крестьянские хозяйст-
ва. Развитие сельского хозяйства тормозилось сохранением ар-
хаичных форм земельных отношений в виде испольщины и ко-
лоната... В деревне многих европейских стран вплоть до 50-х го-
дов XX в. были распространены полуфеодальные формы найма
рабочей силы» [75, с. 10—11].
В отсталых районах Турции, несмотря на всю одиозность,
архаичность некоторых форм аграрных отношений, происходят
серьезные глубинные процессы, органически связанные с общи-
ми тенденциями развития производительных сил страны, упро-
чением современного сектора.
Хозяйство восточных районов Турции не дезинтегрировано.
Продукция его (мясо-молочные продукты, хлопок, фрукты, ово~
щи) давно уже поломала рамки местных рынков и стала пред-
метом спроса общенационального рынка. К тому же промыш-
ленная продукция развитых районов страны (сельскохозяйствен-
ная техника, автотранспортные средства, текстиль и т. д.) по-
ступает во все большем объеме в эти районы. Этот обмен сдер-
живается относительно слабым развитием инфраструктуры —
дорог, энергетических объектов и ирригационной системы. Одна-
ко сейчас можно отметить расширение промышленного строи-
тельства и на востоке страны. К этому следует добавить посте-
пенный рост доли механизации сельскохозяйственных работ в
помещичьих хозяйствах востока и юго-востока. Помещик-абсен-
теист становится предпринимателем. В этих условиях получае-
мая помещиками определенная доля прибавочного продукта,
принимая форму торгового капитала, включается затем в об-
щий фонд капиталистического накопления (через банковские
вклады, акции, займы) и участвует в финансировании капита-
листического развития страны. Разумеется, в условиях неравно-
мерности развития капитализма возникла и действует некая си-
стема местной «колониальной» эксплуатации неразвитых райо-
нов на востоке.
Помещичьи латифундии на востоке и юго-востоке — наибо-
лее крайнее выражение остатков феодализма в крупном земле-
владении. Между ними и современными капиталистическими
имениями существует целая вереница переходных форм, к ко-
торой в разной степени привязаны хозяйства арендаторов и из-
дольщиков. «Буржуазное развитие может идти также, — писал
В. И. Ленин, — имея во главе крупные помещичьи хозяйства,
постепенно становящиеся все более буржуазными, постепенно
заменяющие крепостнические приемы эксплуатации буржуазны-
ми... крепостническое помещичье хозяйство медленно перера-
стает в буржуазное, юнкерское, осуждая крестьян на десятиле-
тия самой мучительной экспроприации и кабалы, при выделе-
нии небольшого меньшинства „гроссбауэров" („крупных кресть-
ян")» [12, с. 215—2161. .
71

Процесс этот начался в Турции не сегодня, его эволюция
соответствовала зависимому характеру капиталистического раз-
вития страны в целом. Первые шаги в создании капиталистиче-
ских имений были сделаны в период проникновения западно-
европейского капитала в страну еще в конце XIX в.,
контролировались иностранным капиталом и имели единствен-
ное предназначение — обеспечить этому капиталу наиболее вы-
годные условия обработки либо производства сырья (табака,
хлопка, зерна, инжира) для последующего вывоза его в капи-
талистические государства.
Наибольшую активность проявили англичане, организовав
сами либо с помощью местных землевладельцев, торговцев в
окрестностях Измира, Аданы, во Фракии несколько хозяйств с
привлечением наемного труда. В некоторых случаях англичане
использовали издольщиков или арендаторов. Продукция таких
имений отправлялась из Турции через соответствующие торго-
вые дома в Лондон, Ливерпуль, Париж, Марсель, Гамбург.
В имениях нашли применение современные по тому времени
сельскохозяйственные машины — паровые плуги, молотилки,
сеялки и т. п., проводились ирригационные работы [199, с. 106—
107, 120-121].
В своем детальном исследовании о буржуазии Османской им-
перии О. Г. Инджикян обращает внимание на появление сель-
ских хозяйств капиталистического типа в Анатолии, хотя это и
произошло позднее, чем в некоторых других районах империи.
Особенное развитие.получило сельскохозяйственное производст-
во Аданского хлопкового района. Ежегодно 12—15 тыс. человек
проживали в Адане два-три месяца в качестве наемных работ-
ников для обработки хлопка [41, с. 64, 70]. Развитие капитализ-
ма в сельском хозяйстве проходило в условиях сохранения в
ряде случаев полуфеодальной зависимости мелкого крестьянст-
ва на протяжении долгого времени и в республиканский период.
«После отмены ашара, — пишет один турецкий автор, — поли-
тическая власть долгое время не предпринимала попыток за-
трагивать интересы крупных землевладельцев. Напротив, они
стремились развивать капитализм не путем земельной реформы,
а путем превращения крупных землевладельцев в капиталистов»
[240, с. 246]. Другой автор считает, что обещания Ататюрка на-
делить крестьянина землей, ограничить крупное землевладение
носили общий характер. Он приводит слова Ататюрка о том,
«чтобы крупные земельные участки обрабатывались новейшими
средствами», т. е. имелись в виду современные капиталистиче-
ские хозяйства [150, с. 236]. В 1937 г. в одном из наиболее раз-
витых сельскохозяйственных районов страны, Аданском, были
603 семьи, каждая из которых владела 100 га земли и более,
причем четыре семьи владели свыше 1 тыс. га каждая. В иле
Адана имелось 35 комбайнов, 167 тракторов, 130 центробежных
насосов и т. п. [228, с. 63].
72

Ныне можно считать, что на помещичьих землевладениях
происходит ускоренная трансформация традиционных хозяйств
в современные. Часть арендаторских хозяйств, еще сохраняю-
щаяся на помещичьей земле, действует уже как специализиро-
ванные мелкотоварные или капиталистические хозяйства.
На другой части этих земель помещики сами создают капи-
талистические хозяйства. Их размеры зависят от накопленного
землевладельцем капитала и могут охватывать значительную
долю обрабатываемой площади, особенно если она не слишком
велика. Как нам представляется, рост эффективности земель-
ных участков, отмеченный нами в некоторых малоземельных
хозяйствах, в равной, если не в большей мере сказывается и на
формировании максимальных размеров помещичьих хозяйств,
трансформирующихся в капиталистические. Отсюда вполне
объяснима тенденция некоторого сокращения средних размеров
крупнейших частных землевладений, которая в некоторых слу-
чаях проявляется в форме продажи излишков земли. Сказы-
ваются при этом рост цен на земельные участки, требования о
проведении земельной реформы с установлением потолка зем-
левладения м т. п. В более отдаленных от хозяйственных цент-
ров районах, и прежде всего на востоке страны, еще сущест-
вуют издольные хозяйства, постепенно вытесняемые одной из
указанных форм капиталистического хозяйства.
Те факторы воздействия на развитие сельского хозяйства, о
которых сказано выше, — индустриализация, создание современ-
ной инфраструктуры, механизация, активная государственная
помощь, расширение внутреннего рынка, образование большой
армии наемного труда — способствовали развитию крупных хо-
зяйств, вовлечению их в капиталистическое производство. Даже
хозяйства с издольщиной и поденщиной на востоке вовлечены
в поставки продукции на рынок. «На юго-востоке страны по-
явился новый центр торгового зерноводства, — отмечает
П. П. Моисеев. — Особенно выделяются в этом отношении вит
лайеты Урфа и Мараш, которые вместе с примыкающими к ним
вилайетами Йозгат и Чорум являются основными поставщика-
ми товарного хлеба, главным образом пшеницы» [62, с. 61, 66],
Высокотоварные мясные и молочные хозяйства сложились в
восточных илах. Значительная часть средств, получаемых от
этих поставок, расходуется в современном секторе: приобре-
таются сельскохозяйственная техника и грузовики, вклады-
ваются в акции и облигации крупных компаний, используются
на подготовку кадров средней и высшей квалификации.
Трансформация крупных докапиталистических форм собст-
венности породила в Турции ведущую группу помещичье-капи-
талистических предприятий, которые представляют «более вы-
сокий тип капиталистической организации производства, чем
хозяйства сельской буржуазии, растущей снизу» [62, с. 73]. Па
сельскохозяйственной переписи 1970 г., охватившей 3056 тыс.
73

хозяйств деревни, 17,5 тыс. хозяйств имели каждое обрабаты-
ваемую площадь 50 га и более (0,6% всех хозяйств, 11,2% зем-
ли). В этой категории самых крупных хозяйств (свыше 100 га
каждое) насчитывалось 2284. Из них 1683 хозяйства пользова-
лись смешанным трудом (и семейным и наемным), в 593 хо-
зяйствах эксплуатировался только наемный труд, каждое име-
ло в среднем 373 га обрабатываемой площади [254, 1979, с. 192].
Как правило, это высокомеханизированные хозяйства с
большой земельной площадью, десятками, сотнями сельскохо-
зяйственных рабочих. Рассказывая об одном из таких хозяйств
в иле Анталья, один турецкий автор называет его владельца
крупным предпринимателем. Имение занимает 500 га, имеет де-
сять тракторов, три культиватора, пять зерновых сеялок, одну
сортировочную машину, четыре водяных мотора, один джип,
один таксомотор. Потребность в рабочей силе для эксплуатации
хлопкового поля — 4 тыс. человеко-дней. В распоряжении хо-
зяина — управляющий, бригадир, восемь шоферов, квалифици-
рованные рабочие. Близкий друг хозяина имения — староста де-
ревни, «таким образом, г-н Ф. держит в своих руках все нити
управления деревней» [114, с. 10]. Сам хозяин проживает в Ан-
талье, он выходец из рода, издавна считавшегося влиятельным
в этих краях.
«Современное имение» в том же иле описано в журнале
«Ким». Во дворе имения автор видел трактор, комбайн, сеялку
и другие машины. В год хозяйство производит 57 т пшеницы,
4 т'овса, 35 т фасоли, 14 т картофеля, 2 т чечевицы. Под свек-
лой занято 17 га. Владелец имения является одновременно има-
мом деревни [336, 20.Х.1967]. Рабочая сила, организация труда
в таком хозяйстве вряд ли отличаются от тех, которые описаны
нами в соседнем районе ила. Это безземельные поденщики, не-
щадно эксплуатируемые землевладельцем. У крупного землевла-
дельца Арифа Молу, в разное время распродавшего часть зем-
ли крестьянам, и сейчас в иле Кайсери имеется яблоневый сад
на 100 га, дающий 200 тыс. лир годового дохода, несколько де-
сятков гектаров под подсолнечником, сахарной свеклой, ферма
породистого скота. Крестьяне, работающие на земле этого по-
мещика, считают ее своею. Сам А. Молу — одновременно круп-
ный строительный подрядчик, владелец доходных участков и
домов, акционер нового частного текстильного комбината в
Кайсери. Два его сына — инженер-текстильщик и адвокат —
получили образование в ФРГ [303, 20.1.1973]. Многоотраслевы-
ми хозяйствами являются имения многих крупных землевла-
дельцев в районе Чукурова. Они занимаются разведением ско-
та, включая стойловый откорм, производством молочных про-
дуктов, яиц. Средний размер крупного имения в этом районе —
95,5 га, площадь под ними составляет 20% обрабатываемых
земель района, доля семей—1;4%. Чтобы предупредить раз-
дробление таких землевладений, наследники создают семейные
74

компании [146, с. 70, 71]. Производственные затраты и выпуск
продукции в районе в 60-е годы составляли (лиры) [141, с. 67]:
Затраты Валовая продукция
Хлопок 1220 2 316
Пшеница .... 700 948
Ячмень 300 765
Овес 300 752
Рис 3500 7 200
Цитрусовые . . . 5000 24000
В иле Амасья крупный землевладелец Фарук Чёль, один из
бывших депутатов от Демократической партии, именовался «ко-
ролем свеклы». После смерти в 1965 г. он оставил наследникам
крупное капиталистическое имение стоимостью 15 млн. лир (по
ценам того-времени), приносящее годовой доход в 800 тыс. лир.
История этого землевладения, превратившегося при содействии
Управления сахарных заводов Турции в капиталистическое
предприятие, весьма характерна для трансформации земельной
собственности. Отец Ф. Чёля после назначения мутасаррифом
в Амасью облюбовал себе пустошь площадью 200 га и объявил
себя ее владельцем, благо никто в окрестных деревнях не по-
смел выступить против. Унаследовав эту землю, Ф. Чёль
после провозглашения республики сблизился с губернатором
Амасьи, добился приобретения у государства по баснословно
низкой цене еще одного поля в 250 га, примыкающего к уна-
следованной земле. Первоначально земля приносила мало при-
были. Однако после сооружения сахарного завода и перехода к
посадкам сахарной свеклы положение резко изменилось. На
кредиты Управления сахарных заводов и под руководством его
специалистов имение было модернизировано [119, т. 2, с, 423].
В такие же развитые хозяйства превратились частные имения;
Атабей (647 га), Казанасмаз (268 га), арендовавшиеся Управ-,
лением сахарных заводов, но подлежавшие в 1969 г. .возврату-
их прежним хозяевам.
Этот процесс характерен не только для земледельческих хо-
зяйств. Выше уже отмечалось, что в животноводстве происхо-
дит переход от экстенсивного к интенсивному выращиванию ско-
та в условиях растущего спроса городского населения на мясо
и молочные продукты. Растет число специализированных живот-
новодческих ферм капиталистического типа. Многие из них, осо-
бенно на востоке, используют для этого накопления от торгов-
ли скотом, получают поощрительные кредиты от Сельскохозяй-
ственного банка. Так, по программе поощрения животноводства!
1968 г. банк финансировал проекты создания животноводческих
ферм в илах Каре (12 ферм), Агры (4), Муш (5)» Колья (2)
и т. д. Объем капиталовложений в каждую составл-яет от
127 тыс. до 857 тыс. лир, они рассчитаны на выращшание не-
скольких десятков крупного рогатого скота или нескольких сот
75

голов мелкого скота. Владельцы ферм — главным образом мест-
ные скототорговцы [339, 14.Х.1969].
Помещичье землевладение стало, как мы видели, основной
базой формирования крупных капиталистических хозяйств. Ныне
параллельно с ними формируется и иное хозяйство — аренда-
торское капиталистическое. Оно приобретает все большую зна-
чимость /с .конца 60-х годов и особенно в 70-е годы. Базой его
становится мелкое землевладение.
Развитие капиталистической аренды.
Агропромышленные комплексы
В 60-х и особенно в 70-х годах параллельно процессу капи-
талистической трансформации помещичьих хозяйств и неизбеж-
ному в таких случаях сгону мелких арендаторов и издольщи-
ков с земли'11 все более распространенной формой организации
сельскохозяйственного производства становится арендаторское
капиталистическое хозяйство на базе в основном мелких участ-
ков. Как свидетельствует упоминаемый отчет Союза сельскохо-
зяйственных палат за 1976—1977 гг., оно охватило 30% аренда-
торов. Это связывается в отчете прежде всего с тем, что за
последние 10 лет сельское хозяйство Турции «идет стремитель-
но к механизации». Многие мелкие крестьяне-собственники
«продали свой рабочий скот, предоставляют землю в аренду,
либо ее за оплату обрабатывают владельцы тракторов». Вла-
дельцы тракторов «быстро расширяли размеры своих хозяйств
«путем аренды земли у мелких крестьян». Отчет подчеркивает,
что сегодня в типичной турецкой деревне, насчитывающей
250 дворов, «посевные и уборочные работы осуществляют 20—
30 дворов, владеющих тракторами, остальные 220 дворов участ-
вуют в таких легких работах, как выращивание скота, вывоз
удобрений, распыление пестицидов. Они имеют возможность ра-
ботать в году 50—60 дней, и, хотя безработица не наблюдается,
(^вою рабочую силу они не в состоянии применить. Через пять-
шесть лет такое явление распространится еще более* [294,
1976/1977, с. 513, 514].
В этом указании на неполную занятость мелкого крестьяни-
на нетрудно уловить следующее: применение тракторов распро-
странилось на мелкую крестьянскую собственность, стало не-
пременным условием производственного функционирования этой
земельной собственности, но это обстоятельство не улучшило
экономического и социального положения мелкого крестьянина
как собственника. И в роли мелкого рентополучателя, и в роли
подсобного работника на собственном земельном участке он как
самостоятельный товаропроизводитель фактически уже не участ-
вует полностью в производственном процессе. Как отмечает
В. И,. Ленин, «...покупка и аренда земли ведут к уменьшению до-
76

ли низших групп в общей системе хозяйства, т. е. к оттеснению
их зажиточным меньшинством» [11, с. 130]. Выше было показа-
но, что такой «полузанятый» собственник перебрался полностью
или частично в другие сферы труда, превратился в наемную
рабочую силу. Укрупнение сельских хозяйств, констатирует все
тот же отчет, «происходит без изменения собственности» [294,
1976/1977, с. 512]. Другой источник иллюстрирует это явление
на примере деревень в районе Сёке (ил Айдын), где с развити-
ем механизированного земледелия среди владельцев средних и
мелких земельных участков все большее распространение полу-
чают своего рода «рантье». Издавна крупные землевладельцы
сдавали свои земли в аренду издольщикам и испольщикам. Те-
перь же, отмечает источник, они производят машинную обра-
ботку земли и путем аренды мелких участков «доводят обраба-
тываемые площади до оптимальных размеров» [124, с. 27]. Вы-
зывает сильное сомнение утверждение о том, что, сдавая свою
землю в аренду, мелкие и средние землевладельцы «обеспечи-
вают свое существование», в состоянии жить на такой ренте. Не-
сомненно другое: в Турции в 70-е годы происходил процесс фор-
мирования капиталистических хозяйств на базе частичной арен-
ды земли у разоряющихся мелких собственников, выталкивание
последних из сферы сельскохозяйственного производства. Эти
арендаторские хозяйства иногда приобретают форму ширке-
тов — организаторов машинного круга для обработки земли в
своей деревне. Так, помимо сельскохозяйственных кооперативов
в Хасаноглане (под Анкарой) крестьяне — владельцы техники
создали пять ширкетов. Самый крупный из них насчитывал де-
вять «человек. В 1965 г. он собрал урожай в 55 т. Эти щиркеты
на арендных условиях вспахивают землю в окрестных деревнях.
Вспашка одного дёнюма земли (0,1 га) трактором стоила 7—
5 лир. С одного поля можно было собрать сам-пять. Если кре-
стьянин сдает арендатору с его техникой свой участок на усло-
виях вспашки этого участка и уборки урожая с него, то он пла-
тит половину урожая. Такого рода товарищества существовали
не очень долго из-за возникающих между его участниками раз-
ногласий. Однако на их месте возникали новые [283, с. 145].
Широкое вовлечение мелкокрестьянских земельных участков
в процесс капиталистического производства зримее всего про-
слеживается в районах с преобладанием зерноводческих хо-
зяйств, которые на нынешнем этапе могут успешно развиваться
лишь на достаточно обширных площадях. По данным статисти-
ки, в 1950—1973 гг. в Центральной Анатолии доля крупных хо-
зяйств, эксплуатирующих свыше 50 га земли, возросла в общем
числе хозяйства района с 1,6 до 1,8%, а находящейся в их рас-
поряжении земли — с 19,7 до 25%. В Восточной Анатолии эти
изменения составили соответственно: с 1,2 до 2% и с 21,1 до
38,3%. Убедительные Примеры развития капиталистических зер-
новодческих хозяйств приводятся в отчете Союза сельскохозяй-
77

ственных палат. Так, в уездах Полатлы, Сиврихисар, Чифтелер,
Хаймана, Баля, Джиханбейли (ил Анкара) эксперты названно-
го союза изучили 20—30 деревень. В деревне, насчитывающей
240 крестьянских семей, действовало 32 трактора и три комбай-
на, уже «ни одна крестьянская семья не ведет земледелия с по-
мощью тяглового скота». Из 214 семей, не имеющих тракторов,
161 семья сдает в издольное пользование свои участки 26 семь-
ям, в руках которых все 32 трактора; 15 семей сдают свою зем-
лю в аренду; 38 семей ведут землевладение сами, оплачивая
машинную обработку их участков. Как указано в отчете, и в.
других деревнях существует такой же порядок. В отчете сооб-
щается, что в зерновых районах, имеющих 70% всей обрабаты-
ваемой площади (за исключением гористых районов), «обработ-
ка земли тягловым скотом ушла в прошлое, получил распрост-
ранение новый порядок, т. е. издольщина и аренда». Даже в
районах производства хлопка, подсолнечника, табака наблю-
дается поворот к такому порядку. Все это — естественный итог
механизации [294, 1976/1977, с. 512].
Другой источник — упоминаемая анкета по уезду Богазлыян
(ил Иозгат) — свидетельствует, что в первые годы с начала отъ-
ездов крестьян на заработки в Западную Европу на их земле
в качестве издольщиков действовали крупные землевладельцы,
также, очевидно, формируя «оптимальные» размеры хозяйств.
Издольные договоры они заключали и с теми мелкими земле-
владельцами, которые оставались в деревне. Влияние этих из-
дольщиков в деревнях было значительным, они предоставляли
в долг нуждающимся денежные средства. Жили эти лица, как
правило, в уездном городе, владели в деревнях лучшими зем-
лями 'площадью 40 га и выше, считались основными владель-
цами тракторов. По мере поступления средств в семьи уехав-
ших крестьян (или возвращения их самих) последние сами на-
чинают прибегать к издольщине, обрабатывая привезенной тех-
никой земли неимущих крестьян. В этом случае часть богатых
землевладельцев находит для себя более выгодным вкладывать
средства в сферы городского обслуживания и торговли, спекули-
ровать земельными участками. Источник отмечает, что прежнее
монопольное положение крупных землевладельцев в сфере кре-
дита и предоставления техники подорвано в деревне, однако те
из них, кто действует в масштабах целого уезда в качестве со-
ставной части местной городской знати, включая торговцев, не
потеряли своих позиций [108, с. 338, 341, 342].
В турецкой литературе появляются все новые сведения о ка-
питалистической аренде. В частности, подсчитано по итогам зе-
мельной переписи 1963 г., что, если мелкие и мельчайшие хо-
зяйства пользовались своей землей лишь частично, т. е. фак-
тически для усадьбы, середняцкие зажиточные и часть крупных
хозяйств не ограничивались эксплуатацией своей земельной
собственности (5—100 га), а приарендовывали к ней дополни-
78

тельные количества земли. Максимальная доля арендуемой
земли (12%) была в хозяйствах размером 50—100 га [273,
с. 109]. Очевидно, эти цифры дают представление о средних раз-
мерах реально действующего крупного хозяйства капиталисти-
ческого типа. Подсчеты, проведенные по данным переписи
1970 г., свидетельствуют, что 12,1% хозяйств, арендующих пол-
ностью или более чем наполовину чужую земельную площадь,
контролировали 41% всей площади указанных хозяйств. Круп-
ные хозяйства этой категории (50 га и выше) составляли 1,1%
хозяйств, распоряжались 16,1% земельной площади [351, 1977,
№ 1, ю. .2111. Данные все той же переписи 1970 г. свидетельст-
вуют, ^что из 91,6 тыс. чисто арендаторских и издольных хо-
зяйств (без собственной земли) 483 хозяйства эксплуатировало
каждое площадь .более чем в 50 га, а средний размер обраба-
тываемой площади составлял 93,2 га [254, 1979, с. 191].
Как видим, при всех нынешних особенностях формирования
капиталистических арендаторских хозяйств сохраняется законо-
мерность, отмеченная В. И. Лениным: «...чем зажиточнее кре-
стьянство, тем больше оно арендует, несмотря на большую обес-
печенность его надельной землей» [10, с. 87].
Судя по всему, над запутанной и архаичной системой вла-
дения и пользования землей в Турции в большинстве районов
завершает оформление иная, новая ; система капиталистической
эксплуатации земли — на правах собственности, кратко- или
долгосрочной аренды, издольщины и т. п. Именно'через эти си-
стемы фактической эксплуатации земли следует рассматривать
степень распространения капиталистических отношений в де-
ревне. Далекие от завершения юридические формы собствен-
лости на землю затрудняют уяснение фактического положения
дел. Капиталистическую аренду может представлять лишь ка-
кая-то часть, большая или меньшая, юридически оформленных
земельных арендных отношений. Другая часть не фиксируется
юридически; например, она может выглядеть как наем тракто-
ра на период сева или уборки. Сохраняется и отдельная усадь-
ба, и собственность, однако ежегодная вынужденная практика
такой сдачи внаем — это уже решительный шаг в сторону ка-
питалистической аренды, превращения мелкого землевладельца
в полухозяина на своей же земле.
Современная техника позволяет в достаточно сжатые сроки
произвести основные сельскохозяйственные работы — культива-
цию земли, сев и сбор урожая на значительных площадях. При
такой форме аренды сохраняется видимость существования
мелкотоварного индивидуального хозяйства. В действительности
это хозяйство с его владельцем становится придатком иного, ка-
питалистического хозяйства. Существование же последнего пер-
воначально кажется призрачным, временным, непостоянным,
сезонным. Однако по мере все большего удаления мелкого то-
варопроизводителя от личного участия в пооизводстве это капи-
79

талистическое хозяйство, действующее территориально на базе
мелких крестьянских участков в одной деревне, будет приобре-
тать все более осязаемые черты. Мелкий землевладелец рано
или поздно должен сделать выбор: либо окончательно расстать-
ся с сельским хозяйством и уйти в город, либо стать фактически
наемным работником у сельского предпринимателя.
Современные капиталистические предприятия в сельском хо-
зяйстве Турции — частнособственнические и арендаторские —
реальность сегодняшнего дня. Можно считать, что планы кема-
листов о создании в деревне не только образцовых государст-
венных имений, но и крупных частных капиталистических хо-
зяйств начали осуществляться. Из примерно 35 тыс. хозяйств,
каждое из которых имеет в своем распоряжении не менее 50 га,
следует выделить наиболее состоятельную верхушку.
По данным о* распределении национального дохода, в 1973 г.
в сельском хозяйстве действовало 26,3 тыс. семей, имеющих до-
ход свыше 200 тыс. лир. В общем числе сельских семей эта груп-
па составляла 0,8%, в общем землевладении—13,1% [159,
с. 96]. Сведения в турецкой печати дают возможность выделить
и из этой группы 4 тыс. семей, владеющих 1,1 млн. га земли
(каждая — в среднем 275 га). Если учесть, что доход от земле-
делия в 1971 г. составлял 41 млрд. лир, а указанные семьи конт-
ролировали 2,6 млрд. лир (каждая — 650 тыс. лир), то очевид-
но, что 0,1% всех сельских семей получала 6,3% всех доходов
от земледелия [315, 25.IX. 1975].
Среди крупных капиталистических хозяйств появились и та-
кие, которые являются уже принадлежностью частных монопо-
листических объединений, базирующихся на современном про-
мышленном производстве. Крупнейшая в стране монополисти-
ческая группа «Хаджи Омер холдинг», контролируемая семьей
Сабанджы, имеет в своем распоряжении помимо текстильных и
других промышленных предприятий три крупных сельскохозяй-
ственных имения в районе Чукурова (общая площадь только
двух из них — не менее 1,3 тыс. га). В одном хозяйстве, Мысыр-
ли (663 га), работают сотни рабочих, имеются тракторы, ком-
байны, оросительная система. В год имение производит по
1 тыс. т хлопка и пшеницы. Имение Джирлик (700 га) также
производит хлопок и пшеницу, одновременно оно снабжает
близлежащие крестьянские хозяйства химическими средствами
защиты растений, продает им сельхозтехнику; специалисты име-
ния обучают крестьян правильно ими пользоваться. В третьем
имении помимо хлопка выращиваются цитрусовые. Продукция
имений (хлопок и зерно) поступает на переработку на пред-
приятия холдинга. За счет собственного и закупаемого у кресть-
ян хлопка холдинг обеспечивает полный цикл производства в
агропромышленном комплексе — от посева и сбора хлопка до
производства и продажи тканей внутри страны и в странах За-
падной Европы [169, с. 22, 23].
«0

В состав «Ахмет Вели Менгер холдинг А. Ш.» входит акцио-
нерное общество «Гюльчин чифтлик зираат ве тиджарет». Это
также пример участия в диверсифицированном частном круп-
ном объединении (сборка автобусов, частей к автомобильным
двигателям). Специализация этой сельскохозяйственной капита-
листической фирмы, действующей в Силиври (на шоссе Стам-
бул — Эдирне), — разведение породистого крупного рогатого
скота, птицеводство, зерноводческое хозяйство. В имении имеют-
ся большой парк сельскохозяйственных машин, включая трак-
торы и комбайны, автомобильный транспорт, а также фермы
для скота, зернохранилища [172, 1968—1970; 317, сентябрь,
1967, с. 27]. Скудость данных не дает возможности определить
место этого хозяйства в диверсифицированной структуре всего
холдинга
Турецкие источники свидетельствуют о росте числа птицевод-
ческих хозяйств, среди них самые крупные действуют в форме
акционерных компаний. Одна из них, «Алтун тавук тарым иш-
летмеси», получила в кредит 34,8 млн. лир на строительство пти-
цеводческой фермы, рассчитанной на выращивание 4320 тыс.
цыплят, 1750 тыс. кур и 1925 т куриного мяса [238, с. 1, 2]. Раз-
витие акционерной формы предпринимательства несет в сель-
ское хозяйство индустриальные методы капиталистического про-
изводства. Данные статистики по коммерческим фирмам и ко-
оперативам 1965—1966 и 1973 гг. подтверждают выводы о росте
крупного капитала. В 1965 г. зарегистрировано возникновение
четырех акционерных и шести лимитедных компаний с суммар-
ным капиталом соответственно 5,5 млн. и 1,2 млн. лир в земле-
делии, животноводстве и птицеводстве [171, 1965/1966, с. 19].
Спустя семь лет, в 1973 г., в сельском хозяйстве возникло 16 ак-
ционерных и 4 лимитедных компаний с суммарным капиталом
соответственно 43 млн. и 860 тыс. лир. По профилю своей дея-
тельности акционерные компании были заняты в земледелии,
садоводстве, животноводстве, птицеводстве, утилизации лесной
продукции, по обслуживанию сельскохозяйственного развития.
Из 16 акционерных компаний в иле Стамбул создано семь ком-
паний (общий капитал— 12,8 млн. лир), в илах Адана, Газиан-
теп, Ичель, Конья и др. — по одной компании [171, 1973, с. 19,
28—39].
Деятельность этих компаний неизбежно приводит или уже
привела к созданию различных форм агропромышленного комп-
лекса. Некоторые из них действуют на базе единой собствен-
ности. Большое распространение получила в Турции форма аг-
ропромышленного комплекса, сочетающая современное относи-
тельно крупное промышленное и сельскохозяйственное произ-
водство с участием мелких, средних и зажиточных хозяйств
(разделить их по степени участия пока не представляется воз-
можным). Возникновение этих комплексов стало возможным в
результате больших сдвигов в последние годы в развитии в
6 Зак. 527
81

стране ведущих в настоящее время отраслей — пищевой и тек-
стильной промышленности.
Они являются одной из главных сфер концентрации как го-
сударственного, так и частного крупного капитала. Пионерами
в деле создания агропромышленных комплексов стали государ-
ственные экономические организации и кооперативы. Наиболее
отработана такая форма сотрудничества (за 40 лет формиро-
вания) в производстве сахара. Генеральное управление сахар-
ных заводов Турции имеет в своем распоряжении 13 государст-
венных и контролирует деятельность пяти заводов со смешан-
ным капиталом 12. Большинство их было построено в Турции в
50—60-е годы, реконструировано в 70-е годы. Программы эко-
номического развития предусматривают строительство в бли-
жайшие годы еще 10 сахарных заводов преимущественно в се-
веро-восточных, восточных и юго-восточных районах страны.
Таким образом, действующая форма кооперации сельскохозяй-
ственного и промышленного производства получит дальнейшее
распространение, включит в себя новые массы сельскохозяйст-.
венного населения. Суть такой кооперации в том, что крестья-
не — производители свеклы ежегодно организуют в деревне
группы производителей свеклы по принципу круговой поруки.
Старший группы осенью в присутствии совета старейшин де-
ревни подписывает от ее имени контракт с Компанией сахарных
заводов. Таких контрактов подписывается ежегодно до 6 тыс.
по числу деревень. В них оговорены размеры площади, условия
выращивания и сбора сахарной свеклы под контролем соответ-
ствующего сахарного завода, условия оплаты продукции. Ком-
пания сахарных заводов поставляет свекловодам технику,
удобрения, помогает в организации оросительных работ, предо-
ставляет для этих целей кредиты. В систему поощрения кресть-
ян входят премии за каждые 300 кг свеклы, предоставление им
промышленных отходов, кормов для скота и т. д. [163, с. 62, 74,
76]. По подсчетам специалистов, в 1972 г. было переработано
около 6 млн. т сахарной свеклы. Кормовые отходы составили
2,5 млн. т, что обеспечивало производство 38 тыс. т мяса [142,
с. 6]. Составными элементами этого сахарного агропромышлен-
ного комплекса являются не просто крестьянские хозяйства и
сахарные заводы. Под эгидой Компании сахарных заводов на-
ходятся 19 кооперативов производителей свеклы, насчитывав-
шие в начале 70-х годов 450 тыс. членов. Через них и обеспечи-
валось поступление сельскохозяйственной техники потребителю.
Только в 1972 г. эти поступления составили [142, с. 71—72]:
Тракторы и комбайны 1 363
Комплекты техники к тракторам 3 867
Насосы 2 032
Трубы всех в:1дов (включат мягкте) .... 137940
Ручные 0)/дп1 37967
Июне мл:л.1ны н орудия 1466
82

В системе этого громадного комплекса по обеспечению про-
изводства сахара действуют также «Шекербанк», кредитующий
закупки техники крестьянами (102 отделения по стране), «Ше-
керсигорта» (страховая компания), компания по производству
бензонасосов — «Панджар мотор санаи ве тиджарет А. Ш.» (в
1972 г. изготовлено 6,7 тыс. насосов с двигателем внутреннего
сгорания), компания по обеспечению семенной свеклы — «То-
хум ислах ве уретме А. Ш.» и др. Во всех этих компаниях и об-
ществах непременными акционерами являются Компания сахар-
ных заводов, кооперативы свекловодов. Параллельно с произ-
водством сахара при сахарных заводах все шире организуются
животноводческие комплексы со стойловым откормом скота,
главным образом племенного.
Можно согласиться с мнением цитируемого нами турецкого
автора о том, что сахарная промышленность с ее кредитами, ор-
ганизацией дела, регулярностью, системой орошения, механиза-
цией, участием специалистов, налаживанием стойлового откор-
ма, снабжением кормами «является школой хозяйствования».
Добавим от себя, что это школа капиталистического предприни-
мательства. Принцип ее деятельности заключается в организа-
ции помощи крестьянам в соответствии с их материальными воз-
можностями в производстве. Эта школа не исключает, а, наобо-
рот, закрепляет имущественные различия среди свекловодов,
скрываемые формой коллективного контракта. Среди 300 тыс.
семей крестьян, вовлеченных в комплекс, большинство — мел-
кие землевладельцы со средним наделом 0,8 га. Если, например,
исходить из того, что в 1972 г. размер аванса на 1 дёнюм (при-
мерно на 0,1 га) равнялся 300 лирам [142, с. 71], то мелкий
крестьянин получал максимум 3 тыс. лир на 1 га поля. Земле-,
владелец типа «короля свеклы» Фарука Челя имел право на
получение аванса в несколько сотен тысяч лир. Как видим, дея-
тельность такого комплекса обеспечивает под эгидой государст-
венной компании, за счет государственных средств (часто в
ущерб государственному бюджету), развитие капиталистических
отношений, концентрацию средств в руках крупных землевла-
дельцев, реорганизацию их помещичьих хозяйств в хозяйства
капиталистического типа.
Аналогичные принципы действуют и в других сферах произ-
водства, где возникает кооперация между сельским производст-
вом и государственной промышленностью. Под техническим и
финансовым контролем государственных организаций находятся
производители чайного листа (в 1978 г. у них закуплено
450 тыс. т), значительная часть производителей табака, опиума,
винограда для коньяка и вина, овечьей и козьей шерсти. От сво-
бодных закупок на рынке к системе контрактации переходит
государственное общество «Мясо-Рыба». Его закупки в 1978 г.—
750 тыс. голов мелкого и 330 тыс. голов крупного рогатого ско-
та. Установлены постоянные контрактные связи между по.став-
6*
83

щиками скота и государственными молокозаводами, кооператив-
ными молочными предприятиями [183а; 258; 270; 342].
Еще одной формой развития и совершенствования агропро-
мышленного комплекса являются связи между крестьянами —
членами кооперативов по производству хлопка, инжира, олив-
кового масла, винограда и соответствующими предприятиями,
принадлежащими тем же союзам кооперативов. Такой крупней-
ший союз сбытовых кооперативов, как ТАРИШ (объединяет
41 тыс. крестьянских семей Эгейского района), начал свою про-
изводственную деятельность с упаковочных, расфасовочных,
хлопкоочистительных цехов. Сейчас в распоряжении ТАРИШ
находятся не только упаковочные и расфасовочные предприя-
тия, но и крупные фабрики по производству растительных ма-
сел, маргарина, парфюмерии, спирта, виноградного сока. Недав-
но введена в строй принадлежащая ТАРИШ крупнейшая в
стране фабрика хлопчатобумажной пряжи на 100 тыс. веретен
[235, с. 3]. Здесь, как видим, также обеспечивается полный про-
изводственный цикл— от посевов и сбора хлопка до изготовле-
ния высококачественной пряжи. Принципы агропромышленной
кооперации мало чем отличаются от описанной выше коопера-
ции в производстве сахара. Крестьяне через систему ТАРИШ
обеспечиваются кредитами, техникой, премиями и т. п., разу-
меется, пропорционально их имущественному участию в коопе-
ративе, что означает обогащение крестьянской верхушки и
помещиков. На аналогичных принципах построена система взаи-
модействия в союзе кооперативов «Чукобирлик» (производство
и переработка хлопка в юго-восточных районах и Чукурова),
«Фискобирлик» (производство и переработка фундука) и др.
Можно согласиться с мнением одного турецкого автора, пропа-
гандировавшего в 60-х годах популярную тогда идею агропро-
мышленных комплексов («Агриндус») для Турции. Этот автор
доказывал, что положения «Агриндус» соответствуют принципам
турецкой конституции, что в стране «уже есть некоторые пред-
приятия, действующие соответственно принципам „Агриндус":
Компания сахарных заводов, ТАРИШ, другие кооперативы, мо-
локозавод при имении Ататюрка» [194, с. 55, 56]. Эти принци-
пы соответствуют потребностям капиталистического развития
Турции, ускоряют концентрацию капитала в аграрной сфере, но
они никак не могут считаться вариантами социалистического ре-
жима в «смешанной экономике», как утверждает автор книги
[194, с. 1151.
Принципы агропромышленной кооперации, заложенные в
Турции государственными и кооперативными компаниями, сей-
час усвоены и крупным частным капиталом. Выше был приве-
ден пример такой кооперации в пределах одного монополисти-
ческого объединения, владеющего и сельскохозяйственным и
промышленным производством. Но такие примеры на нынешнем
этапе эволюции частной земельной собственности довольно ред-
84

ки. Намного вероятнее в ближайшие годы агропромышленная
кооперация не на базе единой капиталистической собственности,
а на основе все той же контрактации, привлечения мелких
товаропроизводителей — крестьян к регулярным согласованным
поставкам какой-либо продукции с условием обеспечения его
кредитами, техникой и другими льготами, главная из которых —
гарантированные закупки урожая по согласованным ценам.
Именно на таких условиях (контрактных) действуют частные
компании «Сатюдаш» (закупка овощей), «Тюрсант» (закупка
помидоров, производство томатной пасты), «Мейсу» (производ-
ство фруктовых и томатного соков) и др. [320, 14.Х1.1975, с. 4;
172, 1971—73]. Па основе контрактных поставок получает для
промышленной переработки сырое молоко от крестьян самая
крупная в Турции частная фирма по производству молока «Пы-
нар сют» (1975 г.). Значительная доля акций этой компании
принадлежит «Яшар-холдингу», специализирующемуся на про-
изводстве лакокрасочных материалов и пива (совместно с дат-
ским капиталом). Частью акций владеет одно из двух крупней-
ших в стране монополистических объединений — «Коч хол-
динг». Молочный комбинат в Измире объединяет несколько хо-
лодильных цехов, действующих в илах Измир, Айдын и Мани-
са. Мощность комбината — 205 т сырого молока в день, впер-
вые в Турции обеспечивается выпуск молока с трехнедельным
сроком хранения в условиях комнатной температуры. Другая
продукция комбината — йогурт, сыр, айран, сливочное масло.
Поставщиками комбината являются крестьяне 479 окрест-
ных деревень, с ними заключаются контракты на основе базо-
вых цен. Комбинат гарантирует сбор молока даже в празднич-
ные дни, снабжает крестьян по льготным ценам кормами, про-
дает молочный скот в кредит сроком на два года с вычетом дол-
га из стоимости поставляемого молока. Комбинат организует
для животноводов курсы по уходу за скотом, обучает правилам
доения, соблюдению санитарных норм, организует регулярные
ветеринарные осмотры скота [338, сентябрь 1975, с. 34, 35].
Приведенные выше примеры расширяющейся агропромыш-
ленной кооперации — несомненное свидетельство интегрирования
в капиталистическое производство в различной степени и в раз-
личной роли большого массива крестьянских хозяйств, многие
из которых представляют мелкотоварное производство. В этой
агропромышленной интеграции участвуют сотни тысяч реаль-
ных крестьянских хозяйств (и мелких, и средних, и кулацких),
они обеспечивают на условиях кооперации поставки сырья для
производства сахара, чая, табачных изделий, соков, спирто-во-
дочной продукции, растительного масла, пива, молока, хлопча-
тобумажной и шерстяной пряжи, парфюмерии, маргарина, жи-
ров.
Если к этому прибавить деятельность крупных сельскохозяй-
ственных предприятий, действующих на рынок на основе поме-
85

щичьего землевладения или капиталистической аренды, то
останется очень мало сельских хозяйств, которые, будучи сель-
скими производителями, по каким-либо причинам остаются вне
механизма капиталистического хозяйствования.
В заключение можно сделать некоторые предварительные;
выводы об особенностях частного сельскохозяйственного произ-
водства Турции.
Это производство эволюционирует под сильнейшим воздейст-
вием капиталистических отношений, которые в аграрном секто-
ре приобрели характер господствующих производственных от-
ношений. Такой вывод можно сделать, воспользовавшись сове-
том В. И. Ленина: «Чтобы осмысленно взглянуть на разложе-
ние крестьянства, надо взять все в целом: и аренду, и покупку;
земель, и машины, и заработки, и рост торгового земледелия, и
наемный труд» [11, с. 140]. Выше вы видели, что все эти факто-
ры .проявляют себя в Турции в значительной мере, обеспечи-
вают развитие деревни по пути капитализма. Отрицание авто-;
рами теории «смешанной экономики» капиталистического разви-
тия страны, утверждения о «третьем» пути, «особом» пути не:
соответствуют истине. В аграрном секторе происходит активное
разложение крестьянства, действуют различные формы частного,
предпринимательства — и крупного, и среднего, и мелкого. Круп-
ное подчас еще не полностью освободилось от родимых пятен
помещичьего хозяйства, а мелкое товарное не всегда четко мож-
но отделить от мелкокапиталистического.
В аграрной структуре страны участниками производства яв-
ляются не равноправные и независимые производители, объеди-
ненные единой частной собственностью. Крупному помещичье-
капиталистическому земледелию, крупной капиталистической
аренде противостоит масса разоряющихся мелких собственни-
ков и арендаторов, находящихся в различной форме и степени
зависимости от крупного сельскохозяйственного производства..
Это «великое противостояние» ускоряет, с одной стороны, кон-
центрацию средств производства, земли в руках крупных сель-
ских хозяйств, с другой — разорение мелких товаропроизводи-
телей, превращает их в рынок наемного труда и для деревни, и
для города.

Глава II
НАКОПЛЕНИЕ ЧАСТНОГО КАПИТАЛА
В СФЕРЕ ТОРГОВЛИ И УСЛУГ
Особенности развития торговли в республиканский период
Основная особенность турецкой торговли и после победы
национально-освободительного, движения — это господство ино-
странного и инонационального капитала во всех более или ме-
нее крупных торговых и банковских операциях, компрадорский
характер местной крупной торговой буржуазии.
Торговый капитал, тесно сотрудничая с ростовщическим,
действовал в основном на базе сельскохозяйственного произ-
водства, втягивая в рыночные отношения крупных и мелких
сельских производителей. Последние обеспечивали в начале
XX в. более двух третей продукции турецкого вывоза [41, с. 76].
Чтобы обеспечить закупку и доставку к местам вывоза соответ-
ствующих товаров, в стране возник достаточно разветвленный
механизм сбыта. Значительно меньшее развитие получил ме-
ханизм ввоза — его действие не носило столь проникающего
характера, как вывоз, и ограничивалось главным образом Стам-
булом, через который импортируемые товары попадали в дру-
гие относительно крупные города Турции. Проникновение вво-
зимых в страну промышленных товаров в провинцию сдержива-
лось сохранением натуральных форм хозяйства в мелком зем-
левладении и абсентеизма в крупном, так как основной потре-
битель импортируемой промышленной продукции — крупный
землевладелец оставался в городе. О слабых торговых связях
Стамбула с Анатолией свидетельствует, например, такой факт.
Только ограничения, наложенные первой мировой войной на
Стамбул, вынудили стамбульских торговцев муки сократить им-
порт ее из-за границы, наладить закупку зерна в Анатолии и
доставку ее в Стамбул на местные мукомольные фабрики. За-
купки зерна в Конье, Анкаре, Карамане способствовали значи-
тельному оживлению торговой деятельности в Анатолии.
Полуколониальный характер торгового механизма, сложив-
шегося к началу XX в. в Турции, определил гипертрофированную
роль крупнейших морских портов Турции — Стамбула (импорт)
и Измира (экспорт), выполнявших роль своеобразных насосов,
вбиравших и выталкивавших через себя, по сути дела, основную
87

массу импортируемых и экспортируемых товаров. Такая роль
Стамбула и Измира обеспечивала исключительно благоприятное
положение торговому капиталу этих городов во внешнеторго-
вых операциях — оптовых поставках импортных товаров и оп-
товых закупках экспортируемого сельскохозяйственного сырья.
Обогащение портовой буржуазии, накопление миллионных бо-
гатств на вывозе табака, тифтика, хлопка, сухофруктов и дру-
гих товаров, на ввозе текстиля, сахара, керосина, машин и одно-
временно относительное «прозябание» торговой буржуазии, ро-
стовщиков глубинных районов Анатолии определили одну важ-
нейшую особенность противоречия между крупным и мелким
торговым капиталом. Эта особенность состояла в их географи-
ческом разделении. Крупный капитал концентрировался пре-
имущественно в Стамбуле, Измире, меньше в Адане .и некото-
рых других городах.
О. Г. Инджикян, подтверждая в своем исследовании новы-
ми свидетельствами тот факт, что торговая буржуазия Турции
была многонациональной, вместе с тем подчеркивает, что нель-
зя географически «безоговорочно противопоставлять стамбуль-
ской компрадорской буржуазии анатолийскую национальную
буржуазию...» [41, с. 273]. Убедительно свидетельствует об этом
таблица, приводимая в работе: не только в портовых, но и в
других городах Анатолии торговлю, в том числе розничную,
контролировали представители инонациональной буржуазии.
В руках мусульман была сосредоточена лишь торговля скотом
(на 80%). Максимальная доля торгового контроля торговцев-
турок составляла: для ковров — 38,9%, стройматериалов —
27,1, зерна и муки — 20,9% и т. д.
Как констатирует автор, «в хозяйственной жизни [Осман-
ской] империи греческий капитал занимал господствующее по-
ложение. Ему принадлежало первенство (почти 50%) как в
производстве и ремеслах, так и во внутренней торговле. Он
контролировал более 40% всех внутренних финансовых опера-
ций. Второе место принадлежало армянским предпринимате-.
лям, торговцам и финансистам, в руках которых находилась
примерно четвертая часть производства и торговли. Вслед за
ними шли евреи и левантийцы. Что касается турецкой буржуа-
зии, то ока по своему экономическому положению находилась
на четвертом месте и контролировала почти 15% торговых опе-
раций и 12% производства» [41, с. 212—214] 1. Здесь речь идет
не только о Стамбуле и Измире, инонациональный торговый
капитал, розничные и оптовые торговцы действовали во мно-
гих других городах страны. Остатки их былого влияния можно
неожиданно обнаружить и сейчас в Анкаре, в Мерсине и в не-
которых других городах Анатолии.
Бурные события национально-освободительного движения в
значительной мере деформировали этот издавна сложившийся
механизм, причем более всего и прежде всего пострадала до*
88

вольно развитая сеть мелкой торговли (и мелкого ремесла) —
наиболее уязвимое звено торгового капитала. Поэтому в 20—
30-е годы в стране речь шла о создании национального торго-
вого механизма на базе растущего торгового капитала, с вклю-
чением в него тех представителей инонациональной торговой
буржуазии, которые не пожелали покинуть Турцию. Дело это
затруднялось явной нехваткой у турецкой торговой буржуазии
собственных опытных кадров, капитала, связей, тем обстоятель-
ством, что прибывавшие вместо миллионов беженцев и пересе-
ленцев были в основном крестьяне 'И рабочие, не обладавшие ни
предпринимательским опытом, ни капиталом [285, с. 64—65].
Признавая бесспорность ссылок многих турецких авторов на
относительную слабость турецкой торговой буржуазии, ее объ-
ективную неспособность решить сразу после победы националь-
но-освободительного движения некоторые серьезные задачи по
налаживанию внутренней торговли и созданию условий для
оживления промышленной деятельности, следует иметь в виду,
что все :же в упомянутые годы и в среде турок уже имелась
группа влиятельных торговцев. Это показал экономический
конгресс 1923 г. в Измире, в котором приняли участие крупные
торговцы-турки из различных городов Турции, представители се-
мей Авундукзаде, Немлизаде (Стамбул), Ушакизаде (Измир),
Кынаджызаде (Анкара) и др. [211, с. 194—202]. Они выступили
на конгрессе с обширной программой мероприятий, необходи-
мых для развития торговли в стране. Среди требований, пред-
ставленных конгрессу от имени созданного, например, в Стам-
буле Национального турецкого союза было требование о рос-
пуске Стамбульской торговой палаты, поскольку ее деятельность
не отвечала интересам торговцев-турок, а ее руководство в зна-
чительной степени состояло из немусульман [211, с. 94—99].
Основное же требование торговцев-турок заключалось в органи-
зации крупного торгового банка для предоставления кредитов
частному национальному капиталу.
Любопытно отметить, что в созданном в 1924 г., вскоре пос-
ле работы экономического конгресса, Деловом банке Турции в
качестве акционеров были помимо его основного акционера —
Мустафы Кемаля и некоторые участники конгресса — предста-
вители влиятельных торговых семейных компаний Авундукзаде,
Ушакизаде, Немлизаде, Кынаджызаде [250, т. 6, с. 59]2. Таким
образом, многие владельцы сравнительно крупных торговых ка-
питалов, представители турецкой национальной буржуазии, уже
с первых лет республики сочли для себя выгодным включиться
помимо торговой в банковскую деятельность. Кстати, для неко-
торых из них — фирм Авундукзаде и Немлизаде — банковское
участие не было новым делом: эти лица ранее были в числе
основателей Банка национального кредита, тесно связанного с
членами султанского правительства [84, с. 103]. В 1927 г. про-
изошло объединение Делового банка и Банка национального
89

кредита с сохранением ,за всеми акционерами их доли участия
в банках. Это объединение «свидетельствовало об усилении:
централизации национального капитала Турции» [84, с. 104].
О явном стремлении турецкого торгового капитала утвер-
диться прежде всего в сфере банковской деятельности говорят
и другие данные. По подсчетам А. Г. Окчуна, за десятилетие
(1920—1930), когда делались попытки оживить частную пред-
принимательскую деятельность, в стране было создано 135 ак-
ционерных компаний с местным (турецким и инонациональным)
капиталом, который составлял в суммарном подсчете около.
70 млн. лир. В этой сумме доля капитала банков, ссудных касс,
страховых обществ (их насчитывалось 30, что составляло 22%
числа всех компаний) была равна 57,8%; доля капитала ком-
паний, владевших предприятиями обрабатывающей промышлен-
ности, несколько превышала 17%, торговых и транспортно-
складских компаний—12% и т. д. [210, с. 146]. Это распреде-.
ление капиталовложений в акционерные общества свидетельст-
вует, во-первых, о достаточно крупных финансовых средствах в
руках торговой буржуазии и, во-вторых, о том, что эти средства
направлялись ею не столько на расширение торговли и промыш-.
ленности, сколько на создание банковской системы.
Что касается иностранного капитала, то и после подписания
Лозаннского мирного договора в течение ряда лет он продол-
жал сохранять свои позиции в экономике страны. По мирному
договору Турция признавала права союзников на «имущество,
права и интересы, которые существуют и могут быть опознаны
на территориях, оставшихся турецкими ко дню вступления в
силу настоящего договора» (ст. 65]. В специальном протоколе
о концессиях, приложенном к тексту мирного договора, подчер-
кивалось, что «сохраняются в силе концессионные соглашения,
должным образом заключенные до 29 октября 1914 г.» (ст. 1
протокола). Ряд статей Конвенции о поселении и юрисдикции
устанавливал, что иностранные граждане будут иметь право в
Турции «приобретать всякого рода движимое и недвижимое
имущество» (ст. 3).
В одном из обменных писем, приложенных к договору, Ис-
мет-паша (Инёню) подчеркивал, что «концессионные контракты
и последующие соглашения, заключенные до 29 октября 1914 г.
с оттоманским правительством относительно железных дорог
Анатолийская, Багдадская, Мерсин-Аданская, Восточная и пор-
та Хайдар-паша, сохраняются в силе», они будут «приведены в
соответствие с новыми экономическими условиями» [87, с. 163,
205, 259].
Кемалистские власти не стремились к немедленной ликвида-
ции иностранного капитала, не отказывались от иностранной
помощи, понимая, что для ликвидации экономической отста-
лости в короткие сроки одних национальных средств будет не-
достаточно, что необходимо привлечь иностранный капитал. Вы-
90

ступая в 1923 г. на Экономическом конгрессе в Измире, Муста-
фа Кемаль заявил: «Не следует думать, что мы враждебны
иностранному капиталу. Мы всегда готовы дать необходимые
гарантии иностранному капиталу при условии признания наших
законов» [211, с. 252].
В соответствии с такой политикой принимались меры по лик-
видации или ограничению иностранных компаний только там,
где они могли быть заменены аналогичными национальными.
Если такая замена была невозможна ввиду нехватки нацио-
нальных средств и кадров, сохранялись реорганизованные ста-
рые, поощрялось создание новых компаний. В инструкции, при-
нятой в 1925 г., министерство торговли Турции объявило, что в
качестве правовой основы, регулирующей деятельность иност-
ранных фирм в стране, действует закон об иностранных и ано-
нимных акционерных компаниях и иностранных страховых об-
ществах, принятый еще в 1914 г. Согласно ст. 15 этого закона,
«иностранные анонимные и акционерные компании» подлежали
«реорганизации в турецкие анонимные компании» со всеми вы-
текающими отсюда последствиями, а именно: иметь мусуль-
ман — подданных Турции в правлении компании, применять
устав, соответствующий действующему торговому законодатель-
ству Турции, представлять министерству торговли ежегодные
отчеты о финансовых операциях и доходах фирмы и т. д. [205,
с. 156—162]. Этот же закон допускал и создание новых смешан-
ных компаний, чем, кстати, иностранный капитал и пользовался.
После подписания Лозаннского мирного договора наблю-
дается значительная активизация в реорганизации и создании
частных фирм с иностранным капиталом, причем наибольшая
активность приходится на 1929—1930 гг.
Оценивая эти явления по обстановке 1925 г., бюллетень Тор-
гового представительства СССР в Турции справедливо писал:
«Иностранный капитал стал проявлять признаки желания при-
способиться к новым политическим и экономическим условиям
страны. Правительственные поставки, участие в смешанных об-
ществах и концессиях, изыскания новых областей приложения
капитала, проекты новых общественных работ — все это со-
ставляло тон экономической жизни Турции в 1925 г.» [306, 1926,
№4, с. 6]. Такой тон сохранялся до начала 30-х годов, когда
турецкие власти начали вводить и постепенно усиливать конт-
роль над валютными операциями, а затем и ограничивать пе-
ревод прибыли за границу.
Среди местных акционеров, привлекаемых к участию в новых
смешанных компаниях в те годы, было немало представителей
местного торгового капитала, причем не только инонациональ-
ного. Уже упоминаемые нами фирмы Ушакизаде и Авундукзаде,
измирский торговец Джемаль-бей, стамбульский торговец та-
баком Ибрагим-паша-заде Хюсейн (Кавалалы) и другие приня-
ли участие в создании в 1924 г. Турецкого торгово-промышлен-
91

ного банка в сотрудничестве со швейцарским капиталом [210г
с. 62]. Попытался воспользоваться крупный турецкий капитал и
представившейся возможностью участвовать в подрядах на же-
лезнодорожное строительство. Так, фирма Немлизаде вложила
в один из таких подрядов (строительство железной дороги)
большую часть своих средств, однако не рассчитала силы и
вынуждена была продать государству свои акции указанной до-
роги. Их оказалось у фирмы на огромную для гого времени
сумму — 300 тыс. лир [305, 1928, № 3, с. 117].
Эти примеры свидетельствуют, что крупный торговый нацио-
нальный капитал, получив после провозглашения республики
чрезвычайно благоприятные условия для активизации своей дея-
тельности, устремился в наиболее выгодные сферы предприни-
мательства — банковское дело, подряды, торговлю.
Свои успехи в торговле в 20—30-е годы ярко описывает Вех-
би Коч, в то время не обладавший крупными средствами. Не
упуская ни малейшей возможности заработать, первоначально
небольшая семейная фирма «Кочзаде» постепенно, шаг за ша-
гом, прибирает к рукам торговлю в Анкаре зерном, галошами,
скобяными товарами, галантереей и т. п. Даже покинув Анкару
перед угрозой греческого наступления и оказавшись в городке
Чанкыры осенью 1921 г., В. Коч выясняет, какие товары, имев-
шиеся в Чанкыры, можно перепродавать по возвращении в Ан-
кару. Действуя первоначально как мелкий агент, посредник
крупных стамбульских торговых фирм, преимущественно ино-
национальных, Вехби Коч постепенно становится с ними на
равную ногу, а позже начинает переманивать к себе их приказ-
чиков, вступать с ними в долю, создавая совместные компании
[193].
Сложный процесс поглощения инонациональной буржуазии
и сращивания с ней шел в основном за счет греческой и армян-
ской буржуазии. В своих мемуарах В. Коч пишет, например, что
в начале 30-х годов в Стамбуле рынок стальных труб был в
руках торговцев-армян. Завод труб в Сютлюдже принадлежал
богатой семье Ховагимян. Владельцы завода, сообщает В. Коч,
«рассчитали неудачно», денег у них не осталось, и они предло-
жили ему стать их компаньоном. Была создана компания «Коч-
бору» («Коч-трубы»). Вскоре В. Коч встретился с известными
торговцами труб — армянами и, как он лаконично сообщает,
«добился от них принятия всего того, чего хотел». «Тот день был
одним из самых счастливых дней моей жизни», — пишет В. Коч
[193, с. 36—37]. Это не единственный случай успеха в конкурент-
ной борьбе с представителями инонациональной буржуазии, опи-
санный в книге В. Коча.
Данный случай (один из первых) сращивания национально-
го и инонационального капитала примечателен еще и тем, что
В. Коч впервые стал фактическим совладельцем промышленной
фирмы, владевшей мастерской (или цехом) по изготовлению
92

труб из стальных полос. Ему удалось добиться таможенных
льгот на импорт стальных полос и таким образом обеспечить
конкурентоспособность перед импортерами готовых труб. Но
В. Коч после этого не стал промышленником — перед ним от-
крывались столь благоприятные перспективы обогащения в сфе-
ре торговли, что об этой мастерской труб он больше не вспоми-
нает. В. Коч как промышленник появится в 50-е годы.
Благоприятные возможности обогащения, обеспечиваемые во
внутренней торговле, привлекали в эту сферу предприниматель-
ской деятельности не только турецких торговцев — посредников
и лавочников, но и политических и партийных деятелей. Писа-
тель П. Павленко, побывавший в Турции в 1927 г., отмечал:
«Секретари кемалистских райкомов торгуют шерстью, агитато-
ры приписались к биржам...» [72, с. 165].
Сложнее обстояло дело с крупным инонациональным капи-
талом, контролировавшим внешнеторговые операции, имевшим
давние связи, большой опыт торговли с западными фирмами.
Так, после изгнания интервентов из Стамбула в руководстве
местной торговой палаты — крупнейшей в стране — турок фак-
тически не было, даже делопроизводство велось на французском
языке. Поэтому, как пишет в своих воспоминаниях Ахмед Хам-
ди Башар, «мы объявили о том, что нашей главной целью яв-
ляется немедленное заполнение турецкими торговцами возник-
шего в Стамбуле торгового вакуума, для чего -необходимо
установить прямые связи с крупнейшими торговыми организа-
циями Европы и Америки и рекомендовать им предпринимате-
лей-турок вместо представителей нетурецких национальностей»
[314, 1966, № 54, с. 561.
Однако крупный инонациональный капитал в 20-х годах, как
уже отмечалось, не спешил покидать страну. Поэтому в дейст-
вительности речь могла идти не о заполнении «вакуума», кото-
рого не было, а о ликвидации компрадорского и иностранного
капитала в торговле, что оказалось делом нелегким.
Один советский автор писал в 1927 г., что молодые кадры
турецкой буржуазии «могли еще более или менее справиться с
выполнением функции внутреннего товарного оборота, с функци-
ей торгового посредничества внутри страны. Вторая, не менее
важная для турецкого народного хозяйства функция связи с
внешним мировым рынком сразу оказалась ей не по силам...
В Константинополе, Смирне, Мерсине и других портовых го-
родах имеется значительное количество крупных иностранных
фирм, которые крепко держат в руках экспорт и импорт. Неко-
торые из них свыше столетия занимаются этим делом и нако-
пили в нем громадный опыт и знания. Турецких купцов, играю-
щих крупную роль во внешнем обороте страны и самостоятель-
но выступающих на внешнем рынке, можно насчитать пока
только единицами» [298, 1927, № 9, с. 53]. И позднее, в 1930 г.,
в одной из турецких книг отмечалось, что торговля табаком,
93

приносившая огромные прибыли, «находится в руках иностран-
ных фирм» [232, с. 166].
В течение 30—40-х годов происходил медленный процесс
трансформации крупной нетурецкой буржуазии в националь-
ную — при активном участии турецкой торговой буржуазии,
спешившей скорее захватить недоступные ранее сферы коммер-
ческой деятельности — внешнюю оптовую торговлю, банковские
операции. Это сложное явление имело несколько этапов, харак-
теризуемых то ужесточением, то смягчением ограничительных
мер властей в отношении представителей немусульманского ка-
питала. В результате инонациональная буржуазия была либо
оттеснена от импортно-экспортных операций, либо отошла в
тень и вынуждена была сотрудничать с турецкими «нувориша-
ми», делиться с ними секретами своей торговли, международны-
ми связями, кредитами.
Как свидетельствуют факты, сохранить в таких условиях
свои позиции в торговле более всего удалось еврейскому капи-
талу. Одной из наиболее преуспевающих в этом семей была
семья Бурла, представленная братьями Эли и Даниэлем.
Принадлежавшая семье Бурла торговая фирма-импортер —
одна из старейших в Стамбуле. Она была организована еще пе-
ред первой мировой войной. История семьи Бурла являет собой
пример торговой деятельности инонациональной компрадорской
буржуазии, которая сумела не только сохранить свои позиции
в импорте страны, но и, приспособившись к новым условиям,
значительно расширить свой капитал, занять важное место в
импортной торговле Турции. В 20-х годах имена братьев Бурла
значатся среди акционеров нескольких торговых и промышлен-
ных компаний, созданных в Турции с участием иностранного
капитала, в основном германского [210, с. 37—40, 81, 82; 232,
с. 383, 499]. Позднее, в 30-е годы, как сообщает В. Коч, братья
Бурла действовали совместно с ним в подрядных работах по
строительству государственных учреждений [193, с. 51]. С тех
пор капитал семейной фирмы Бурла неуклонно возрастал бла-
годаря предприимчивости ее руководителей. И сейчас объеди-
нение Бурла — одно из самых влиятельных объединений круп-
ного частного капитала страны.
Захват турецкой буржуазией господствующих позиций во
внешнеторговых операциях знаменовал собой окончательный ее
успех в продолжительной борьбе с инонациональной буржуази-
ей. Даже несложные расчеты показывают, насколько обогаща-
ла турецкую буржуазию внешняя торговля, на которую не была
установлена государственная монополия и в которой государст-
венный сектор не участвовал сам, а прибегал к помощи посред-
ников. Достаточно взглянуть на ежегодные стоимостные пока-
затели импорта и экспорта и представить, что не менее 10%
этой стоимости попадало в руки импортеров и экспортеров в
качестве прибыли.
94

Импорт машин и оборудования, потребительских товарову
промышленного сырья осуществлялся частными агентскими
фирмами, в которых сотрудничали турецкие и нетурецкие тор-
говцы. Многие годы, например, торговым агентом в Анкаре по
нефтепродуктам американской «Сокони Вакуум» был В. Коч, а
ведь известно, что вся турецкая деревня в эти годы переходила
с лучины на керосин.
В годы второй мировой войны стремительно обогащались
торговцы хлопком как за счет роста внутреннего спроса (за-
купки Сумербанка), так и за счет экспорта хлопка, ставшего
стратегическим сырьем. В эти годы нажили миллионные состоя-
ния нынешние короли хлопка в Адане, Измире, контролирующие
сейчас значительную часть производства в стране хлопчатобу-
мажной пряжи и тканей. Товарами повышенного спроса были
во время войны табак, сухофрукты, минеральное сырье. Все эти
поставки шли через руки крупных турецких экспортеров. В пе-
риод войны, отмечает исследователь этого периода Р. П. Кон-
дакчяи, в Стамбуле появилось множество миллионеров, разбо-
гатевших главным образом на торговле. Он же пишет, что обо-
гащению турецкой национальной буржуазии «во многом спо-
собствовал грабеж инонациональной буржуазии в период взы-
скания налога на имущество» [54, с. 111—112].
Другим источником обогащения оставались строительные
подряды. После победы национально-освободительного движе-
ния в стране развернулось большое строительство — жилищное,
дорожное, промышленное. В 30-е годы была заново отстроена
новая столица — Анкара. Прокладывались с участием иностран-
ных фирм железные дороги, реконструировались порты. Все эти
строительные работы фактически монополизировали частные
фирмы, выступая в качестве подрядчиков. Турецкий экономист
Ф. Акдаг в одной из своих рецензий писал, что рождение част-
ного сектора в Турции в 20—30-е годы происходило не благода-
ря поощрению промышленности и созданию Делового банка, а
в 'связи с осуществлявшимся в те годы государством железно-
дорожным строительством. Вначале . турецкие специалисты-
строители работали в качестве служащих иностранных строи-
тельных фирм, а затем сами становились подрядчиками [318г
март—апрель 1934, с. 77—79]. «Эти подрядчики,— отмечает ту-
рецкий журнал „Барыш дюньясы", — зарабатывали несчетные
деньги... Наши первые миллионеры появились именно таким об-
разом» [314, 1967, № 63, с. 53—54]. Огромные состояния нажили
подрядчики на строительстве Анкары, на сооружении инфра-
структурных объектов и т. п. Вехби Коч, X. О. Сабанджы и дру-
гие основатели миллионных состояний и в этом прибыльном
деле принимали самое активное участие как подрядчики. Эти
источники накопления для промышленного капитала не исчер-
паны в настоящее время и являются важным подспорьем в раз-
витии крупной частной промышленности.
95

В последующих разделах данной главы будет сделана по-
пытка показать различия в деятельности торгового капитала на
современном этапе в зависимости от размеров его накопления,
рассмотреть основные сферы его приложения, особенности взаи-
модействия с промышленным капиталом.
Структура мелкой торговли
Приступая к исследованию мелкой торговли, мы отдаем себе
отчет в том, что турецкая статистика не в состоянии охватить
детальным учетом все предприятия этой сферы ввиду статисти-
ческой неуловимости представителей ее низшего уровня — мель-
чайших «коммерсантов», часто балансирующих на грани между
занятым и безработным. И наоборот, в ее верхнем уровне в
действительности могут оказаться торговцы со средним, а то и
с крупным капиталом.
Очевидно, о максимально возможном статистическом охвате
таких лиц может идти речь лишь при общей переписи населе-
ния. В данных о такой переписи за 1970 г. содержатся сведе-
ния о лицах, занимающихся торговлей «на свой счет». Возмож-
но, эти общие данные наряду с другими, публикуемыми одно-
временно и касающимися 1970 г., отражают достаточно реаль-
ную картину о мелких торговцах, занимающихся «на свой счет»
(т. е. без сколько-нибудь регулярного привлечения лиц наем-
ного труда в сфере обмена товарами). Используя эти сведения
для уяснения общего числа соответствующих предприятий, а
также привлекая более полные, но менее свежие сведения для
уяснения внутренней структуры мелкого предпринимательства
в этой сфере, попытаемся представить объем и структуру ком-
мерческой деятельности упомянутых «предприятий», как их име-
нует турецкая статистика.
По данным переписи населения, в 1970 г. было зарегистри-
ровано 362,8 тыс. лиц в возрасте 12 лет и старше, которые за-
нимались «на свой счет» оптовой (24,3 тыс.) и розничной
(338,5 тыс.) торговлей [163, с. 186, 187]. Это все, что можно из-
влечь из итогов переписи населения. Чтобы иметь более деталь-
ные данные по торговле, мы использовали итоги промышленной
переписи, где есть отдельные сведения о торговле. Однако этот
источник имеет свой изъян — О'Н приводит данные лишь по
181 тыс. предприятий, т. е. представляет половину общего чис-
ла мелких и мельчайших торговцев, указанных в общей перепи-
си [222, с. 142—143, 158—159]. Здесь отбор сделан более тща-
тельно — по признаку стабильности предприятия, его фискаль-
ных возможностей и численной занятости на предприятии, т. е.
каждое имеет от одного до девяти занятых, включая владель-
цев. Следует отметить, что такой принцип учета и в производст-
ве не всегда правомерен, в торговле же он может исказить ис-
96

тинную картину мелкой собственности, так как торговая фирма
с девятью занятыми в состоянии при наличии средств, кредита,
используя систему контрактов с транспортными компаниями,
успешно действовать как средняя и даже крупная фирма в по-
среднических комиссионерских операциях. Косвенно это под-
тверждает и сама статистика: в сведениях о мелкой торговле за
1970 г. включено относительно большое число коллективных, ли-
митедных, акционерных обществ, которые не могут быть, есте-
ственно, собственностью мелкого коммерсанта.
Используя статистические данные 1964 и 1970 гг. по мелкой
торговле, мы установили следующую примерную динамику ее
структуры: оптовой торговлей было занято в 1964 г. 13% мелких
торговых предприятий, в 1970 г. — 7,5%. Остальные участвовали
в розничной торговле. В оптовой торговле около 15% мелких
торговых предприятий приходилось на агентов и комиссионеров.
Через оптовую торговлю снабжается часть розничных торговых
точек, поступает сырье, оборудование для промышленности, ра-
зумеется, в первую очередь также мелкой. В статистике пока-
зано, сколь мизерную долю в мелкой торговле составляют и по
численности, и по занятости предприятия, обеспечивающие про-
мышленников-потребителей сырьем и оборудованием (около 5%
предприятий, включая оптовых торговцев сельскохозяйственной
продукцией). Структурный состав мелкой розничной торговли3
свидетельствует о преобладании бакалейных лавок (46,4% всех
мелких торговых точек), на втором месте — продажа мануфак-
туры, одежды и галантереи (18,4%), далее следуют магазины и
лавки, продающие мебель, бытовые вещи, посуду (6%), т. е.
речь идет о том, что турецкая мелкая торговля занимается в
основном снабжением населения пищей, одеждой и бытовыми
вещами (71%). В общей численности торговых предприятий
страны учтенные мелкие предприятия составляли 92,5%, при-
чем в оптовой торговле их доля была равна 60%, в розничной —
97% [222, с. 157—158].
Проанализировать положение в мелкой торговле на основе
показателей статистики намного сложнее, нежели в производст-
ве. Здесь нет такого очевидного критерия, каким являются усло-
вия производства — наличие орудий труда, степень использова-
ния механического двигателя и т. п. Ничего не дает и сопостав-
ление оптовой и розничной торговли. Как свидетельствуют дан-
ные статистики, такое сопоставление не дает права выделять
мелких оптовиков в более самостоятельную группу мелких тор-
говцев. Приходится прибегать к косвенным показателям. Один
из них — численность занятых на одном предприятии. В 1970 г.
в 'Турции 'на 98,5% всех учтенных статистикой 181 тыс. мелких
торговых предприятий занятость составляла один-четыре чело-
века, в том числе на 85%—один-два человека. Из 310,5 тыс.
занятых на указанных предприятиях подавляющее большинство
составляли владельцы, совладельцы и члены их семей, только
7 Зак. 627
97

Таблица 2
Группы предприятий по объему запродаж и их
добавленная стоимость*
Объем запродаж,
тыс. лир
0—10
11—50
51—100
101—250
251—500
Всего ...
Число предприятий
тыс.
3,5
30,8
30,7
60,6
55,4
181,0
%
1,9
17,0
17,0
33,5
30,6
100,0
Добавленная стоимость
млн. лир
15,7
310,2
582,0
1782,3
2929,9
5620,1
%
0,2
5,4
10,4
31,8
52,2
100,0
Добавленная
стоимость на
одно пред-
приятие,
тыс. лир
4,5
10,1
18,9
29,4
1 52,9
31,0
* [222, с. 142—143].
53 тыс. были наемными работниками [222, с. 144, 148, 149]. 82%
мелких торговых предприятий были собственностью одного ли-
ца, 17%—принадлежали простейшим товариществам. Лишь
1% предприятий принадлежал коммерческим обществам. Рас-
пределение предприятий по объему запродаж и добавленной
стоимости показано в табл. 2.
Как видно из табл. 2, если принять добавленную стоимость
для торгового капитала за торговую прибыль, то ее годовые
размеры резко различаются для самых крайних уровней оборо-
та ф'ирм. Бросается в глаза, что 116 тыс. мелких предприятий
(64%) имели каждое торговую прибыль почти 30 тыс. лир и
более. Это еще одно свидетельство того, что статистические мел-
кие торговые предприятия, у подавляющего большинства кото-
рых (98%) занятость не превышает четырех человек, обеспе-
чивают себе намного более сносные доходы, чем соответствую-
щие предприятия с тем же числом занятых в сельском хозяйст-
ве и промышленности. Эта обширная сеть мелких торговых
предприятий (свыше 100 тыс.) составляет в макромасштабе
крупнейший активно действующий механизм накопления капи-
тала снизу.
Разумеется, в целом мелкие торговые предприятия остаются
именно сравнительно мелкими, испытывают острую конкуренцию
крупного капитала, страдают от узости рынка сбыта и т. п. Но
надо учитывать и другое. Мелкое производство остается мел-
ким прежде всего ввиду своей маломощности. Для торговли же
бакалейная торговля, наличие небольшой лавки, малый штат
занятых — еще не обязательно признак маломощности, мел-
кости. Бакалейщцки предпочитают часто оставаться в этом раз-
ряде и не переходить в более высокую группу коммерсантов.
98

чтобы не платить высоких налогов. Кроме того, в провинции со-
стоятельные, богатые лавочники, чтобы поддержать хорошие
отношения со своей основной клиентурой — крестьянами, «не от-
пугнуть крестьянина, не вызвать к себе 'недоброжелательного
отношения», ведут торговлю по старинке — в невзрачных лав-
ках, примитивными методами [192, с. 61]. Мелкий и средний
торговый капитал Турции имеет немалый опыт спекулятивных
продаж и перепродаж, выгодных скупочных операций, ростов-
щических ссуд неимущим потребителям—его постоянной кли-
ентуре. Важно подчеркнуть, что, господствуя в провинции, мел-
кий торговый капитал имеет дело с массовым, многомиллион-
ным непосредственным тружеником — производителем и потре-
бителем.
Чтобы разобраться во всех формах организации и деятель-
ности мелкого торгового капитала, целесообразнее всего рас-
смотреть деятельность центральных фигур, представляющих
этот капитал. Таковыми являются бакалейщик и мануфактур-
щик. Особо важная роль отведена бакалейщику. Половина всех
учтенных в 1964 г. мелких торговых предприятий страны — это
бакалейные лавки. Стереотип такого предприятия, действующе-
го и в маленьком городке, и в крупнейших торговых центрах —
Стамбуле и Измире, — небольшое, подчас тесное и невзрачное
помещение с хозяином за прилавком, его женой за кассовым
аппаратом, одним-двумя молодыми помощниками. (из членов
семьи или нанятыми). Ассортимент товаров в такой лавке тем
разнообразнее, чем меньше вблизи других торговых точек.
В провинции, особенно в мелких городах-поселках, бакалей-
щики или, правильнее сказать, лавочники— влиятельные лица
района всех окрестных деревень, тяготеющих своими хозяйствен-
ными связями к городскому поселку — касаба. В Турции из
€38 городов подавляющее большинство (510) были мелкими,
небольшими городами с населением до 25 тыс. человек, причем
350 городов насчитывали каждый не более 10 тыс. человек [160,
1975, с. XIII]. Некоторые экономисты в статистических учетах
•считают, что население этих городов и поселков и по сей день
-является сельским [276, с. 11].
Во многом жизнь в таких городах окуровского типа и сейчас
сохраняет определенные особенности, патриархальный быт,
влияние религии, местной знати и местных богатеев. Воздейст-
вие цивилизации, развитие инфраструктуры и благодаря этому
вовлечение таких мест в бурную хозяйственную жизнь страны
происходит не везде достаточ-но быстро, особенно если нет по-
близости современных промышленных объектов, крупных горо-
дов. В пестрой смеси нового и старого прежний социальный
уклад еще прочно сохраняет свои позиции, опираясь на мелкое
производство, испытывая сильнейшее воздействие религии.
В таких городах-поселках (касаба), распространенных по
всей Анатолии, экономическая жизнь во многом определяете*
7*
99

непосредственным воздействием сельской жизни, связями с
ближайшими деревнями. В касаба живут лица, сохранившие
право на земельные владения в окружающих деревнях, но фак-
тически порвавшие с земледелием, ушедшие в торговлю, в по-
литическую деятельность. Например, турецкий социолог И. Яса,
обследовавший деревню Синдель, отмечает, что многие ее жи-
тели — издольщики на землях, «принадлежащих влиятельным
лицам касаба Бергамы» [282, с. 88]. В одной из деревень Чер-
номорского района богатый ага имеет земли, следит за издоль-
щиками, но сам живет в касаба и в деревне появляется лишь
для контроля [200, -с. 171. Вспомним землевладельца А. Менде-
реса, родившегося и выросшего в условиях городской жизни, вы-
нужденно проведшего восемь лет в своем поместье, чтобы за-
тем навсегда оставить его. В касаба проживает и часть мелких
землевладельцев, сдающих свои мелкие участки в аренду; са-
ми они уже действуют в качестве ремесленников, мелких тор-
говцев, рабочих, шоферов и т. д. Выходцы из деревни — состоя-
тельные или неимущие, порвавшие ил-и еще сохранившие связи
с землей, со своей деревней, составляют значительную часть на-
селения многих городов и городков.
Как свидетельствуют использованные нами справочники по
некоторым илам, в касаба лавочники или скупщики осуществ-
ляют непосредственные закупки сельскохозяйственной продук-
ции (земледелия и животноводства). Здесь же действуют и мно-
гие мелкие и мельчайшие кустарные предприятия (обработка
кож, производство растительного масла и изготовление молоч-
ных продуктов, заготовка шерсти, хлопка, фундука, табака
и т. п.). В таких городках производится и сбывается часть при-
митивного сельскохозяйственного инвентаря, дешевой крестьян-
ской одежды, тканей, обуви. Они являются также конечным
пунктом распространения промышленной продукции. До послед-
него времени в хозяйственной жизни провинциальных городов
играли немаловажную роль ярмарки и базары, которые и сей-
час еще являются местом обмена продукцией мелких производи-
телей и в еще большей степени местом активной деятельности
скупщиков. О существовании таких базаров свидетельствуют
справочники по Балыкесиру, Орду, Анкаре и др. В касаба Ха-
вран, например, базар бывает раз в неделю. Он носит характер
ярмарки, на него съезжаются крестьяне, ремесленники окрест-
ных деревень [190, с. 253]. В иле Анкара имеется 33 пункта в
касаба и одна деревня, где еженедельно проводятся базары или
ярмарки, шесть базаров в самой Анкаре [116, с. 327, 328].
Мелкий лавочник — самая распространенная фигура в орга-
низации торгового обмена, действующая на уровне поселков и
мелких провинциальных городков. По данным статистики за
1970 г., в населенных пунктах, где проживает менее 10 тыс. че-
ловек, имелось 94 тыс. розничных торговцев (из общего числа
338 тыс.) [162, с. 186, 187]. Эти мелкие торговцы действовали
100

фактически монопольно на стыке сельского и городского произ-
водства. Владелец лавки одновременно является часто и земле-
владельцем-абсентеистом, и даже имамом. В Ташуджу с насе-
лением 2,5 тыс. человек долгое Ьремя самой влиятельной была
семья Хаджи-паши. Она имела лавки, земельные участки, муж-
чины из этой семьи освобождались от службы в армии, один
был имамом. Члены второй в поселке влиятельной семьи—""
Хаджи Сулейман — также были имамами, хаджи, что «было
очень важно для обеспечения в городе авторитета и силы». И у
этой семьи экономическое благополучие зиждилось и на торгов-
ле, и на владении земельными участками [311, март — декабрь
1976, с. 901.
В масштабах касаба такой торговец не выглядит, разумеет-
ся, мелким торговцем. В глазах крестьян он — ага, владелец
собственности. В деревнях, мелких селениях бакалейщик не
считает целесообразным открывать свою лавку. В таких селени-
ях если и есть торговец, то он бедняк, агент бакалейщика.
Один из таких нищих деревенских торговцев на востоке страны,
Мехмет, описан писателем Д. Акрамом: «Весь его капитал —
пятнадцать лир. Он. продавал мыло, зеркала, нитки, инжир и на
вырученные деньги покупал муку, сыр и яйца... Затем с неболь-
шой прибылью сбывал их в городе бакалейщику Али Исканде-
ру, снова покупал разную мелочь и возвращался в деревню.
Так он пытался прокормить семью из пятерых человек» [16,
с. 24]. Это, очевидно, один из тех торговцев-пауперов, которые
попали в общую перепись населения как мелкие торговцы, но
не включены в промышленную перепись.
Очевидно, деятельность торговца-бакалейщика в ближайшем
городе — наиболее типичное для торговли в турецкой деревне.
В исследовании Б. Акшита приводится убедительный пример
«успешного» сочетания деятельности бакалейщика в ближайшем
городе и землевладельца в деревне. Он рассказывает о семье
торговца, в свое время получившего в наследство от отца 5 га
земли. Ведя бакалейную торговлю, он «накопил капитал», ску-
пил землю у потомков когда-то знатного здесь, на Средиземно-
морском побережье, феодального рода Тугайоглу. В ближай-
шем городке Манавгате (в 60-е годы — 5 тыс. человек) он зани-
мался торговлей, в своей деревне вел хозяйство (35 га),
не раздробляя его среди своих пяти сыновей. Он владел тремя
тракторами, одним таксомотором, тремя водяными насосами и
магазинами в городе. Двое его сыновей сами занимались тор-
говлей, но уже в Анталье, центре ила, трое «вели капиталисти-
ческое хозяйство в деревне» [114, с. 99, 100].
Чем значительнее, крупнее поселок и город, тем большее
число лавочников участвует в своеобразном распределении сфер
влияния на соответствующие деревни. В городке Эрегли на
Черноморском побережье (до того, как он стал крупным ме-
таллургическим центром, население—10 тыс. человек) у каж-
101

дого бакалейщика была «своя» деревня. В городке Бергама
бакалейщик Велид представляет деревню Синдель, откуда он
родом. Жители Синделя делают у него все необходимые закуп-
ки [282, с. 51]. В Эрегли влияние мелких торговцев на крестьян
«очень велико». Широкий ассортимент товаров повседневного
спроса — от гвоздей, керосина и тканей до соли, хлеба, моло-
ка — рассчитан и на жителей «своей деревни». «В этих лавках
есть все, что нужно крестьянину, когда он появляется на свет
и когда он умирает» [192, с. 61]. Основные товары промышлен-
ного производства, сбываемые бакалейщиком: товары государ-
ственной монополии (соль, водка, спирт, керосин и т. п.), хи-
мические удобрения, стройматериалы, скобяные, хозяйственные
изделия, запасные части для автотранспорта и тракторов,
электролампочки, ткани, мыло, нитки, баллоны для газа (там,
где нет специализированной продажи этих товаров). Часть этих
товаров он сбывает как розничный агент государственных и
крупных частных промышленных фирм. Розничная наценка на
эти товары фиксирована, и за самовольную наценку торговец
привлекается к судебной ответственности. Значительную часть
товаров (одежду, ткани и т. п.) розничный торговец закупает
у оптовика.
Бакалейщики в провинции зачастую одновременно являют-
ся и скупщиками мелких партий сельскохозяйственной продук-
ции, в первую очередь у тех крестьян, которые поддерживают с
ними постоянные связи, пользуются у них кредитом. В касабе
Богазлыян (около 10 тыс. человек) бакалейщики скупают зер-
но, скот. Прибыль одной такой лавки в месяц составляла до
5 тыс. лир. Среди новых владельцев лавок попадаются и те,
кто работал в Западной Европе в качестве рабочего. Для от-
крытия лавки в Богазлыяне новому владельцу необходимо бы-
ло 'иметь в среднем 45 тыс. лир [108, с. 279]. В иле Орду лавоч-
ники скупают мелкими партиями, а затем перепродают оптови-
кам фундук, картофель, фасоль, грецкий орех, сою [145, с. 62].
Автор анкетного обзора по Эрегли также подчеркивает, что ба-
калейщики касаба являются одновременно и скупщиками. Он
отмечает, что однажды в базарный день магазин одного из са-
мых влиятельных и богатых бакалейщиков продал товаров «на
четыре грузовика». Конечно, в этом случае не может идти речи
о простых закупках и продажах за наличные. Бакалейщик вы-
ступает и как кредитор крестьянина, который расплачивается
после сбора урожая. В Эрегли оплата производится выращивае-
мой клубникой, лесоматериалами, иногда деньгами, заработан-
ными крестьянами на угольных шахтах [192, с. 61].
Связи бакалейщика с крестьянами, основываясь на торговле,
приобретают и более широкий характер. Торговец выступает не-
ким душеприказчиком, агентом крестьянина в тех случаях, ког-
да последний вступает в контакт с городом. Торговец бывает
советчиком по многим вопросам, когда крестьянин приезжает в-
102

город, подбирает ему адвоката, рекомендует врача, находит не-
обходимые лекарства. Многие связи, в том числе и деловые, не
фиксируются ни в документах, ни в квитанциях. Автор анкет-
ного обзора по Эрегли, оценивая характер этих связей, считает,
что хотя возникшая зависимость крестьянина от такого торгов-
ца не связана с земельной зависимостью и явление целиком
современное, однако какие-то функции феодала, сеньора торго-
вец выполняет [192, с. 61, 62, 236].
Интересно, что подобного рода связи можно обнаружить и в
крупных городах. И здесь функцию посредника с деревней вы-
полняют незаметные на первый взгляд торговцы, ведущие мел-
кую бакалейную или галантерейную торговлю в каком-либо из
бедных кварталов крупного города. Анкетное исследование де-
ревни Хасаноглан, превратившейся, по сути дела, в крупный
поселок под Анкарой, показало, что жители деревни имеют дав-
ние, традиционные связи с анкарским купцом Агопом. Имея в
Саманпазары (бедный район Анкары) мастерскую по изготов-
лению дешевой одежды и обуви, а также магазин, Агоп часто
бывает в деревне, где продает свои товары. В свою очередь, жи-
тели деревни, приезжая в Анкару, посещают Агопа, делают у
него закупки, играют здесь в нарды, советуются с ним, к како-
му доктору обратиться, какие и у кого закупать товары и ма-
шины. Автор анкеты подчеркивает безграничное доверие кре-
стьян к Агопу. В другом месте автор вновь возвращается к теме
дешевых товаров для крестьян. Он отмечает, что, если в анкар-
ских магазинах необходимая им вещь стоит дорого, они стре-
мятся найти такую же, но более примитивную и дешевую в близ-
лежащем городке Эльмадаге [283, с. 34—35, 126].
Это замечание объясняет до сих пор сохраняемую живучесть
мелкого производства, которое имеет свой, как мы видим, до-
статочно устойчивый и весьма емкий рынок, несмотря на нали-
чие фабрично-заводского производства в текстильной промыш-
ленности. Этот рынок формируется и под воздействием спроса
миллионов мелких крестьянских семей, и за счет спроса город-
ской бедноты, ремесленников и рабочих. Как образно отмечено
в одном турецком издании, «слаборазвитые кварталы» турецко-
го города имеют свою, предназначенную для них продукцию,
изготавливаемую «слаборазвитой промышленностью», также
относимую руководством страны к частному предпринимательст-
ву. Автор репортажа в этом издании называет таких предста-
вителей частного сектора «прозябающим частным сектором»
[336,27X1967, с. 131.
Чем крупнее город, тем ограниченнее сфера деятельности
лавочника, его влияния. В крупном городе лавочник уже не в
состоянии эксплуатировать крестьян столь же безгранично, как
в (Провинции. Он более стеснен и в ассортименте товаров, вер-
нее сказать, он становится многоликим — отдельно действуют
зеленщики, галантерейщики, торговцы мануфактурой, продавцы
103

нефтепродуктов и т. п. Деятельность бакалейщика ограничена
кварталом, а иногда и в пределах квартала возникает конкурен-
ция между бакалейщиками. В крупйом городе весьма высока
арендная плата за помещение, особенно на центральных улицах.
Увеличиваются расходы на «престижность» — улучшение отдел-
ки помещения, чистоту, наличие подносчиков. Слабосильные
бакалейщики не выдерживают конкуренции, бросают торговлю,
поглощаются крупным капиталом.
Обострилась конкуренция не только в крупных городах, но
и в провинции под воздействием роста городского населения,
промышленности, прилива капиталов от рабочих за границей
и т. п. В поселке Хасаноглан (под Анкарой) через 25 лет после
первого анкетного исследования появилось шесть бакалейных
лавок, шесть кофеен, лавки паяльщика и сапожника [283, с. 20].
Как отмечают итоги анкеты в касаба Богазлыян, некоторые
рабочие по возвращении сюда из Западной Европы приобрели
бакалейные лавки. Большинство прежних мелких торговцев,
констатируется в этом издании, «не смогло устоять против кон-
куренции» тех, кто вернулся из-за границы и открыл свои лав-
ки [108, с. 343]. Изменился ассортимент лавок: даже в мелких
лавках Богазлыяна появились в продаже ковры и коврики, ку-
хонная посуда, кровати, одеяла, электротовары, холодильники,
телевизоры, запчасти для автомобилей и сельской техники, го-
рючее. Бакалейные лавки заключили с оптовиками контракты
на продажу подобных товаров. Такое явление ранее не было
характерным для мелких провинциальных городов, касаба —
запчасти и нефтепродукты продавались только в центрах илов
[108, с. 272—275].
Весьма распространенная форма розничной торговли (еще
более мелкой) — это торговля вразнос. Все, кто бывал в Тур-
ции, обращали внимание на десятки, сотни лотков, тележек на
улицах, заполненных либо галантерейной мелочью, либо ово-
щами и фруктами. Схожим типом уличного торговца является
«пазарджы». Он выбирает место на рынке, в торговых местах,
на тротуарах, торгуя всевозможной дешевой одеждой, обувью,
галантереей, посудой и т. д. Торгуют «пазарджы» и яйцами,
овощами, фруктами на городских базарах. Таких торговцев в
крупных городах насчитываются тысячи. Они отмечены как
многочисленная прослойка мелких торговцев (во всех провин-
циальных справочниках: в Бурсе, например, их 20% всех роз-
ничных торговцев, в Орду —20%, в Адане— 1800 человек [136,
с. 71; 145, с. 62]. Еще в 1960 г. во время переписи близ Стам-
була была зарегистрирована деревня, где проживало 2860 че-
ловек. Жители этой деревни занимались не земледелием и жи-
вотноводством, а разъездной торговлей [230, с. 110].
Свой товар уличные торговцы-зеленщики покупают на база-
рах у комиссионеров (иногда в близлежащих селениях), галан-
терейщики — у оптовиков. В последние годы в связи с разви-
104

тием автомобильного транспорта и шоссейных дорог понятие
«передвижной», «бродячий» расширилось, приобрело значение
и «разъездной торговец». В стране появились тысячи торговцев,
включаемых в разряд разъездных. Они взяли на себя многие
функции и бакалейщиков, и скупщиков, и бродячих торговцев
[136, с. 73; 114, с. 100]. Некоторые турецкие авторы считают,
что появление множества такого рода торговцев привело к под-
линной «инфляции розничной торговли в городах» [332,
27.УШ.1965, с. 15]. Скупая дешевые, низкокачественные товары,
разъездные торговцы привозят их на грузовиках, такси, микро-
автобусах на городские базары, площади различных городов,
используя то обстоятельство, что каждый городок или поселок
имеет свой базарный день. Таким образом разъездные торгов-
цы имеют возможность предлагать покупателям свои товары
в течение всей недели. Подобная конкуренция вызывает недо-
вольство городских розничных торговцев [145, с. 62]. Отраже-
нием этого можно считать мнение, высказанное о них в 1967 г.
на конгрессе, посвященном региональному развитию стамбуль-
ского района: «Эти проходимцы нахлынули со всех концов стра-
ны в погоне за легким заработком: с каждым днем их число
растет, они захватили город» [131, с. 339]. Первенство в этом
отношении прочно удерживает за собой Стамбул. По данным
переписи населения 1970 г., явно неполным, в городе было за-
регистрировано 8,8 тыс. торговцев-«работодателей»'и 56,4 тыс.
мелких торговцев «на свой счет», т. е. на каждые 50 городских
жителей приходился один мелкий торговец [161, с. 61]. Уличные
торговцы-лоточники, очевидно, самый низший слой социальной
группы турецких городов, которую можно считать мелкими тор-
говцами. Далее следует значительное число лиц, находящихся
на самом дне турецкого города, однако и они причисляют себя
к торговцам, а следовательно, и к частному сектору. Такие
«предприниматели» начисто лишены капитала, они кормятся
случайными заработками, но воздействие частнособственниче-
ской психологии, вера в миф о том, что именно торговля —
наиболее доступный способ для спасения от голода, надо лишь
поймать удачу, собирает в эту многочисленную массу паупери-
зированных людей, выброшенных за черту минимального со-
циального благополучия, окончательно разорившихся ремеслен-
ников, мелких торговцев, крестьян, подмастерьев и т. д. Одни
из них заполняют тротуары городов, торгуя расческами, нейло-
новыми пакетами, воздушными шарами, нанимаются зазывала-
ми туристов в лавки, другие пускаются в спекуляцию, контра-
банду, мошенничество. .Некоторым удается преуспеть в спеку-
лятивных делах [315, 15.ХН.1976]. В турецкой литературе эту
прослойку городского социального дна окрестили «занятые в.
авантюрном бизнесе». Она, как оценивают ее турецкие социо-
логи, «не нуждается в средствах производства», «не имеет ка-
питала», «неорганизованна». По данным авторов, эта прослойка
105

составляет в городе 23% населения, в деревне — 6, в среднем
по стране— 10% [351, 1977, № 1, с. 182, 183].
Активно вовлечены в мелкий уличный бизнес дети. В Стам-
буле, например, около 1 тыс. детей в возрасте от 7 до 17 лет
продают туристам на центральных площадях открытки, слайды,
марки, сувениры, пищу, напитки. В день они зарабатывают на
таких «бесконтрольных торговых операциях» крупные суммы.
За приглашение в лавку покупателя они получают 15—20% вы-
ручки за проданный товар. Среди них есть школьники, знаю-
щие иностранные языки; вряд ли их можно отнести к беднякам.
Они втянулись в уличный бизнес, обеспечивающий им легкий
заработок, и сами признаются журналистам, что «стали падки-
ми на деньги» [315, 7.1У.1979].
Отмечая большое участие мелких лавочников провинции в
скупке сельскохозяйственной продукции, необходимо иметь в
виду, что они не монополизировали ее. Во-первых, следует пом-
нить, что часть этой продукции поступает через систему коопе-
ративов, государственных закупок, через контрактные закупки
частных промышленных фирм, т. е. там, где формируются агро-
комплексы. Сфера такого рода закупок расширяется, однако ни
статистика, ни информационная служба не поспевают регистри-
ровать количественно этот качественный прогресс в системе за-
купок. Во-вторых, лавочник является наиболее важным, но не
единственным первоначальным звеном той огромной, запутан-
ной, неэффективной системы «свободного» многоступенчатого
торгового посредничества, в которой невозможно четко класси-
фицировать каждого из участников. Наиболее активной фигу-
рой на первом этапе закупок сельскохозяйственной продукции
является, как мы видим, провинциальный розничный торговец-
бакалейщик. Бок о бок с ним (иногда их функции выполняет
одно ы то же лицо) действует скупщик-оптовик, либо его пред-
ставляет комиссионер, либо это торговец — организатор мелко-
го производства (в деревне, например, ткачества), если речь
идет о кустарной промышленности. Часто такой скупщик пред-
стает в виде разъездного торговца, продающего мелкие промыш-
ленные товары и скупающего по низкой цене продукты живот-
новодства, хлопок, лесоматериалы и т. д.4.
В мелком оптовом торговом капитале турецкой провинции
можно проследить определенную специализацию, отраслевое
«разделение труда», определяемые спецификой каждого района.
На юге широко распространены скупщики и комиссионеры по
торговле хлопком. В Адане, например, они являются членами
Общества посредников по торговле хлопком и пшеницы, насчи-
тывавшего в 1973 г. 53 члена [141, с. 43]. Незарегистрированных
же посредников различных рангов и состоятельности намного
больше. Ими являются все те же розничные торговцы, в том
числе разъездные агенты крупных скупщиков, другие перекуп-
щики, например действующие прямо у приемных пунктов и
106

складов хлопка. Пользуясь огромным наплывом грузовиков с
хлопком в сезон сбора урожая, что вынуждает сдатчиков ждать
в очереди по нескольку дней, они прямо в очереди скупают по
сниженной цене продукцию. В 1974 г., например, вместо уста-
новленных 7 лир они предлагали за привезенный хлопок 4—
5 лир [315, 13.Х1.1974].
В скупке маслин действуют мелкие посредники, скупленное
они перепродают более крупным посредникам, торговцам, вла-
дельцам маслодавильных мастерских, фабрик. Система много-
ступенчатого посредничества существует и при закупке фунду-
ка, несмотря на то что здесь, как известно, действует весьма
влиятельная кооперативная организация «Фиксобирлик».
В 1967 г. прибыль перекупщиков фундука составляла 50—60 ку-
рушей с 1 кг при закупочной цене 5 лир [317, сентябрь 1967,
с. 33; 315, 17.УШ.19761.
В торговле скотом также действуют многие признаваемые
законом комиссионеры-перекупщики. Широко распространена
такая форма участия торгового капитала в животноводстве, как
скупка по низким ценам молодняка, затем выращивание его в
течение трех-четырех месяцев в стадах, принадлежащих крестья-
нам, и, наконец, продажа на убой. Крестьянин выступает здесь
как содержатель чужого скота [310, 16.УП.1967]. Часть ското-
торговцев имеет собственные выгоны и стойла; часть, особенна
на востоке, искусственно занижая цену, скупает уже годный к;
продаже скот и отправляет его на бойню. В оптовой торговле
Аданы, Кютахьи и других городов зарегистрированы как члены
торговых палат значительные, а порой и просто многочисленные
группы прасолов, скототорговцев [175, с. 27; 141, с. 43]. Торгов-
ля скотом приносит скупщикам большие прибыли. В 1979 г. та-
кой скупщик скупал в своем районе скот по 15—25 лир за 1 кг,
диктуя цены зависимым от него крестьянам. На биржу скот
поступает уже по цене 80—90 лир за 1 кг. Комиссионеры, заку-
пив скот на бирже, начисляют еще 10—15% стоимости и постав-
ляют мясо оптовикам, а уже от них мясо идет в розницу5. Осо-
бенно большие прибыли получают от продажи торговцы в во-
сточных илах, где только небольшая доля скота закупается
государственным обществом «Мясо-Рыба», остальное попадает
в руки посредников и комиссионеров-торговцев, прасолов, мяс-
ников и т. п. [151, с. 18]. В восточных районах страны, давних,
традиционных местах скототорговли, наживают состояние не
только крупные купцы, но и второразрядные торговцы. Еще в
50-х годах один турецкий автор отмечал постоянное оживление
здесь летом мелких городков, превращавшихся в торговые яр-
марки, через которые проходили в день иногда тысячи голов
скота. Крупнейший центр торговли живым скотом — Эрзурум,
который все лето жил в «лихорадочной деятельности», причем
благодаря торговле не только скотом, но и овощами и фрукта-
ми [225, с. 4801.
И07

Аналогичная картина складывается и в закупках других ви-
дов сельскохозяйственной продукции — зерна, овощей, фруктов,
молочной продукции и т. д. Некоторую часть ее доставляют на
ярмарки и базары крестьяне, некоторую от их имени — комис-
сионеры, но значительную часть — скупщики. Последние стано-
вятся владельцами товара либо во время их разъездов спе-
циально с целью закупки, либо еще тогда, когда товар на кор-
ню, до сбора урожая. Скупка на корню происходит в тех слу-
чаях, когда скупщики являются постоянными кредиторами
«своих» крестьян, снабжая их в качестве лавочника в кредит
промышленными товарами либо в качестве ростовщика—день-
гами. На важную роль торгового обмена между городом и де-
ревней (с активным участием именно местного мелкого и сред-
него торгового капитала) указывает существование различных
местных ярмарок. О характере их можно судить по ярмаркам
ила Балыкесир. В справочнике по этому илу приводятся назва-
ния 35 таких ярмарок, происходящих в апреле, июне, августе и
чаще всего в сентябре. Каждая ярмарка продолжается два-три
дня, она организуется в крупной деревне, поселке, городке [190,
с. 49, 50]. На ярмарках продается не только продукция земле-
делия и животноводства. И по сей день непременными участни-
ками ярмарок (пазаржы) являются и мелкие торговцы деше-
выми тканями, галантереей, посудой, гончарными изделиями,
шерстяными носками, пряжей, вышивкой. Здесь иногда торгуют
также и сами крестьяне, если это мелкие, штучные партии то-
варов.
Мобильность разъездных торговцев-скупщиков позволяет им
закупать на таких ярмарках крестьянскую продукцию и достав-
лять ее в крупные потребительские центры своего и соседних
илов, а даогда и в Стамбул [145, с. 44]. Некоторые товары
скупщик скупает чаще на месте их производства; например, у
владельца цитрусового участка он закупает цитрусовые прямо
с деревьев, на корню. Крестьянин обращается также к посред-
ничеству комиссионера, который на своем или арендованном
грузовике забирает продукцию и доставляет ее на базар. Здесь
после уплаты соответствующих муниципальных сборов комис-
сионер предоставляет товар торговцам на базаре, зеленщикам
или торговцам вразнос. Как сообщала газета «Джумхуриет», в
1979 г. на овощном базаре Эминэню в Стамбуле действовало
310 контор, представлявших 500 комиссионеров. Установленная
прибыль комиссионера составляла 7% от продажи овощей и
фруктов, розничная наценка на товары у торговца вразнос —
20%, у зеленщика, торгующего в лавке, — 25%. Однако при по-
вышенном спросе на товары, как признавала газета, «рознич-
ные цены регулирует сам зеленщик» [315, 15.111.1979].
Организуя мелкое производство в отдаленной провинции,
торговый капитал в лице скупщика не всегда спешит перейти к
достаточно организованному производству соответствующих из-
108

делий. Особенно такая нерешительность игмечается в восточ-
ных илах. И'смаил Бешикчи, автор нескольких книг по Восточ-
ной Анатолии, описывая изготовление знаменитых сииртских
одеял, шырнакских шалей, газиатепских килимов в деревнях и
касаба на ручных станках, отмечает следующее. Станки не яв-
ляются собственностью работающих, а принадлежат хозяину,
который проживает в городе. Он же снабжает крестьян сырьем.
Собрав продукцию, торговец отправляет ее в крупные потреби-
тельские центры. Однако купец, как правило, не стремится
стать промышленником, не делает капиталовложения в обору-
дование и т. д. Торговец-ага может найти в округе очень деше-
вый, даже бесплатный труд для использования его на станках
[129, с. 152].
Изготовленные на ручных станках в иле Кыршехир ковры
доставляют на базар в город либо крестьяне, либо местные
скупщики. Крупные закупки ковров делают здесь торговцы,
прибывающие из Кайсери, Анкары, Коньи, Аксарая. Скупив
ковры, они отправляют их на грузовиках в свои города
{189, с. 18].
Как видим, только небольшая часть крестьян, ремесленни-
ков, производителей своей продукции отправляется на рынок.
Чаще они прибегают к услугам скупщиков, оптовиков. В Бурсе
и Газиантепе значительная часть опрошенных ремесленников
(около половины) поставляла свою продукцию оптовому поку-
пателю. В Ване и Карабюке такая форма сбыта продукции на-
много реже, там товар идет главным образом розничному поку-
пателю [156, т. 1, с. 23].
Участники описанного выше механизма розничной и мелко-
оптовой торговли обогащаются не только при закупках у мел-
кого производителя. Другим источником обогащения, накопле-
ния капитала является сбыт (и розничный и оптовый) продук-
ции национальной промышленности и импортируемой. В этом
случае ее цена в целом контролируется промышленным капита-
лом, и попытки произвольного увеличения розничной расценки
считаются незаконными, спекулятивными. В сбыте действует
уже единая капиталистически организованная система продви-
жения промышленной продукции к непосредственному потреби-
телю. Наверху она представлена торговым филиалом или опто-
вым агентом промышленной фирмы, которые в зависимости от
характера продукции и ее распространенности на рынке могут
организовать между собой и розничным торговцем промежуточ-
ные (региональные, районные) звенья. Конечной ступенью сбы-
та является розничный торговец, все тот же лавочник с универ-
сальным набором товаров в провинции или просто розничный
магазин или палатка с узкой номенклатурой товаров в круп-
ном городе.
Так, управление монополий организует торговлю продукции
через своих главных уполномоченных по сбыту — крупные тор-
109

говые фирмы. Заключив контракт с монополией на определен-
ный срок и на определенный товар (пиво, сигареты), такие
фирмы становятся оптовыми поставщиками монопольных това-
ров розничным торговцам, которые, в свою очередь, становятся:
официальными розничными продавцами продукции монополии.
Таким же образом организован сбыт производимых на госу-
дарственных предприятиях молока, мясных изделий, тканей,,
обуви. Сахар и цемент частично производятся на частных и
смешанных предприятиях, однако их сбыт законодательно мо-
нополизирован государством,-и в розницу они поступают ана-
логичным образом. Государственные организации имеют свои,
специализированные розничные магазины (продажа тканей,,
обуви, посуды, фарфора, молока, мяса, табачных изделий, чая„
виски и т. п.), но их насчитываются буквально единицы в круп-
ных городах. Большая часть их продукции продается в част-
ных магазинах и в лавках.
Такая система контрактного розничного сбыта была прису-
ща долгое время в основном государственному сектору и неко-
торым иностранным фирмам (сбыт швейных машинок «Зин-
гер», нефтепродуктов через сеть частных бензостанций и т. п.)..
По мере развития крупного промышленного частного капи-
тала он также приобщался к подобной системе сбыта, и теперь
многие крупные промышленные частные фирмы имеют не толь-
ко свои торговые филиалы и региональные сбытовые отделения,,
но и постоянную сеть розничных торговцев, на соответствующих
условиях сбывающих их продукцию. Частные промышленные
фирмы средней руки (производство мыла, растительных масел,
мучных изделий, посудо-хозяйственных и скобяных товаров, тек-
стиля и т. д.), расположенные в центрах илов, поставляют на
местах свою продукцию в розницу, либо напрямую, либо через
местного оптовика. Однако по мере расширения крупного про-
изводства потребительских товаров, как правило концентриру-
ющегося в трех районах — Стамбульском, Эгейском и Адан-
ском, местное среднее производство со своей номенклатурой то-
варов и условиями сбыта отодвигается на второй план. Таку
крупная для масштабов ила Маниса текстильная фабрика Са-
лихан не сумела предоставить местным торговцам условия кре-
дита, которые обеспечили бы ей успех в борьбе за сохранение
местного рынка. В результате торговцы Манисы стали заку-
пать текстиль у крупных аданских фирм на более льготных
условиях кредита и сроков поставок [198, с. 84].
Аналогичная ситуация отмечалась в те же годы в Эрзуруме.
Местные торговцы считали для себя более выгодными условия
поставки тканей, изготавливаемых не на местной фабрике, а
в Стамбуле. В результате только 40% сбыта тканей в иле Эр-
зурум обеспечивалось в 60-е годы местным производством,
остальную часть местные оптовики получали из Стамбула
[151, с. 1391.
ПО

Слабость собственной крупной промышленной базы у про-
винциальной торговой буржуазии, ограниченность внешнеторго-
вых связей в известной мере компенсируются ее прочными уза-
ми с земельной собственностью, с торгово-ростовщическими на-
коплениями от эксплуатации крестьянской бедноты. Поэтому
речь идет сейчас не о простом проникновении «сверху» круп-
ного промышленного капитала -г- стамбульского, измирского,
аданского, не' о насаждении филиалов. Происходит взаимодей-
ствие (в акционерных компаниях) этого крупного промышлен-
ного капитала с местным, по своим размерам средним (миллио-
неры перебираются в Стамбул), торгово-помещичьим, торгово-
кулацким капиталом лавочников и скупщиков, ростовщиков и
землевладельцев.
Спекулятивные и ростовщические методы накопления капитала
в сфере мелкой торговли
Как известно, в Турции одним из важных инструментов го-
сударственного вмешательства в экономику является государст-
венное регулирование цен. Речь идет не только о ежегодно де-
кретируемых закупочных ценах на важнейшие виды сельскохо-
зяйственной продукции. Правительственные органы и муници-
палитеты регулируют также цены и на многие виды продукции
фабрично-заводской промышленности, начиная ог напитков, си-
гарет, сахара, хлеба, макарон, тканей и кончая промышленным
сырьем, тракторами, автомашинами, телевизорами и т. п.
При сбыте промышленной продукции источник обогащения
и оптовиков, и розничных торговцев — гарантированная зако-
ном торговая прибыль, комиссионные и т. п. Твердый, фиксиро-
ванный размер прибыли получают розничные торговцы от сбы-
та государственной потребительской продукции (соли, сахара,
спичек, сигарет, крепких спиртных напитков, пива), сбыта про-
дукции частной крупной промышленности (пива, фруктовых
соков, муки, макаронных изделий, тканей и т. п.). Розничная
наценка на такие товары определяется дальностью места сбы-
та, размером транспортных издержек и т. п. Она составляет
10—15% оптовой цены товара. Сверх этого добавляется нацен-
ка за упаковку и т. п.
Все большее распространение получает в Турции система
специализированных розничных торгово-агентских сбытовых то-
чек. К таковым относятся прежде всего тысячи автозаправоч-
ных станций — с бензином, маслами, мелкими комплектующи-
ми деталями и т. п. На основе специальных соглашений с неф-
тяными компаниями — государственными «Петроль офиси» и
«Тюркие петроллери», с иностранными «Мобиль», «Калтекс» эти
мелкие пункты контролируют всю розничную сеть торговли неф-
тепродуктами. В городах с ростом потребления бытового газа
111

растет сеть розничных торговых агентов по сбыту и этой про-
дукции. В провинции, как уже отмечалось, функции многих от-
дельных розничных торговых агентов выполняют в едином ли-
це лавочники, которых в данном случае трудно назвать бака-
лейщиками. Они универсалы и монополисты розничной провин-
циальной торговли, в их ассортименте и газ, и нефтепродукты,
и соль, и сахар, и ткани, и т. д. При повышении розничных цен
на товары власти стараются учитывать интересы мелких роз-
ничных торговцев. Например, после повышения цен в начале
1979 г. розничные торговцы нефтепродуктами должны были по-
лучить дополнительно 2 млрд. лир. При этом разрешалось де-
лать наценку в размере 10% на продажную цену керосина
сельским и квартальным бакалейщикам. Наценку на продажу
газовых баллонов сельским бакалейщикам разрешалось увели-
чить до 15% [315, 17.111.19791.
Помимо «законной» прибыли широко распространенный
источник обогащения мелких торговцев — произвольное повы-
шение цен, создание искусственного дефицита на предметы пер-
вой необходимости. Малейшее повышение спроса на те виды
сельскохозяйственной продукции и ремесла, цены на которые
не фиксируются правительством, а устанавливаются на местном
уровне, дает возможность розничному торговцу извлекать вы-
годы. Нехватка в стране многих видов промышленной продук-
ции с фиксируемыми ценами является также постоянным источ-
ником обогащения, причем активную роль в создании дефици-
та, нехватки играют посредники, перекупщики, бакалейщики.
Еще Ф. Энгельс отмечал, что при капитализме обман покупа-
теля продавцом стал одним из главных рычагов распределения
отнятой у рабочего класса прибавочной стоимости; «этот обман
стал теперь в мелкой торговле, именно в больших городах, под-
линным условием жизни для продавца» [6, с. 208]. В турецкой
печати отмечаются случаи перепродажи на востоке страны со-
ли, нефтепродуктов на заправочных станциях, угля для отопле-
ния, цемента, химических удобрений 6.
Стремясь нажиться на повышении цен (в последние годы
весьма частое правительственное мероприятие), розничные тор-
говцы припрятывают запасы товаров, приобретенных ими по
старой цене. Во время очередного повышения цен в начале
1979 г. власти привлекли к суду сотни розничных торговцев,
тайно хранивших большое количество сахара, растительного
масла, маргарина, бензина и керосина, газовых баллонов, це-
мента, труб, сигарет и т. п. Например, в ильче Бейшехйр (ил
Урфа) у одного торговца было укрыто 60 т цемента, 40 т желе-
за, 30 т сахара. В деревне Омерли (ил Балыкесир, 660 жите-
лей) бакалейщик спрятал 540 кг жиров, 185 кг сахара, значи-
тельное количество моющих средств, электролампочек и т. д.
[315, 24.111.1979]. Множество таких примеров приводилось в те
дни не только в газетах, но и в сообщениях турецкого радио.
112

В Причерноморье в 1976 г. невозможно было купить по твердой
цене (т. е. 105 лир за мешок) химические удобрения: на чер-
ном рынке они продавались по 150—170 лир [315, 17.УШ.1976].
Еще один существенный источник обогащения розничных
торговцев — девальвация. На ней греют руки прежде всего те
магазины (и лавки в провинции), которые занимаются сбытом
готовых промышленных бытовых изделий, автозапчастей. Спе-
кулянты неведомыми путями заранее узнают о девальвации,
начинают припрятывать запчасти, а затем продавать их по но-
вым, повышенным ценам. «Так за одну ночь создаются невооб-
разимые богатства», — констатирует газета «Джумхуриет» [315,
с. 15.ХП.1978]. Многие годы существует в Турции черная бир-
жа цемента. Не помогли упорядочению розничной продажи
цемента и меры муниципалитетов по установлению фиксиро-
ванной закупочной цены. В 1975 г. мешок цемента стоимостью
19 лир 75 курушей на черной бирже продавался за 50 лир [341,
16.IX. 1975]. Посредники, перекупщики действуют в системе
снабжения промышленным сырьем мелкого городского произ-
водителя, ремесленника. Выше уже отмечалось, что, приобре-
тая сырье, мелкий производитель получает его в основном в кре-
дит, при этом выплачивая разницу порой более 10% стоимости
сырья. Как свидетельствуют итоги цитируемых нами ранее ан-
кет по городам Ван, Газиантеп, Карабюк и Конья, в боль-
шинстве случаев (64—69% опрошенных, в Ване — 31%) ремес-
ленники зависели в получении сырья от местных поставщиков,
действующих в пределах «своего» ила [156, т. 1, с. 19]. Памятуя
о том, что указанные илы не производили большую часть по-
требляемого сырья, нетрудно понять, что его ввозили в пределы
ила посредники. Тот же источник отмечает, что приобретать
сырье в центрах производства могли лишь «сильные» ремеслен-
ные предприятия. Только 5,2% ремесленников, опрошенных в
Конье, получали сырье «из первых рук», остальные — «из вто-
рых рук» (48,4%) и «третьих рук» (44,4%), т. е., по всей види-
мости, через оптовиков и розничных торговцев [156, т. 3, с. 77].
Приведенные примеры убедительно свидетельствуют о той
огромной роли, которую играет местный мелкий (и средний)
торговый капитал для мелкого потребителя-производителя.
Оставляя пока в стороне вопрос о том, насколько самостояте-
лен посредник, торговец, мы можем утверждать, что он являет-
ся неизменным спутником, тенью мелкого производителя — ив
закупках его продукции, и в снабжении его потребительскими
товарами, сырьем. На всем этом он стремится наживаться,
обеспечивать накопления.
Можно считать, что до настоящего времени торгово-денеж-
ные связи мелкого производителя (он же и покупатель) города
и деревни с местным торговцем (скупщиком и поставщиком
одновременно) покоились в значительной степени на ростовщи-
ческом кредите. К этому выводу неизбежно приводят многочис-
8 Зак. 527
113

ленные факты деятельности торгово-ростовщического капитала
в турецкой провинции. Эти факты — почти единственные дока-
зательства живучести ростовщичества, поскольку никакая офи-
циальная статистика не в состоянии учесть этот давно запре-
щенный, но и ныне процветающий институт неофициального
кредита.
По турецким данным, на долю владельца неорганизованно-
го кредита в 60-х годах приходилось до половины объема кре-
дитов крестьянам. Согласно анкете, проведенной в 1963 г. в
19 деревнях ила Хатай, по состоянию на сентябрь этого года,
крестьяне получили от Сельскохозяйственного банка кредиты на
сумму около 700 млн. лир, в то же время объем неорганизован-
ного кредита достигал 990 млн. лир [173, с. 192]. В обширном
хлопководческом районе Чукурова, весьма продвинувшемся по
пути капиталистического развития, в 1962 г. потребность в
производственном кредите исчислялась в 400 млн. лир, из них
только 137 млн. лир покрывались организованным кредитом,
остальное было получено из частных рук [146, с. 59]. В деревнях
Черноморского района, как свидетельствует побывавший там
турецкий журналист, ростовщичество стало «черной бедой»
крестьянина, ростовщики буквально соревнуются между собой,
чтобы дать деньги в рост, часто в обмен на вексель, выдавае-
мый против стоимости земельного участка [200, с. 30, 37].
«В Эгейском районе, — отмечалось в одном отчете специалистов
по налогообложению, — ростовщичество распространено повсе-
местно» [119, т. 2, с. 440]. Об этом же пишет и М. Э. Бозарслан
в книге «Проблемы востока страны» (см. [135а, с. 40, 45]).
Положение не изменилось и в начале 70-х годов. Как сви-
детельствуют итоги одного исследования, проведенного под эги-
дой Сельскохозяйственного банка в 1973 г., только 44% сель-
скохозяйственного кредита обеспечивалось 'из легальных источ-
ников, остальное — из частных рук. По тем же данным, кото-
рБ1е подтверждены другими источниками, в роли ростовщика
выступают чаще всего комиссионеры, торговцы и бакалейщики,
которые контролируют 68% неорганизованного кредита. В ис-
следовании выделены также лица, специально занимающиеся
предоставлением денег в рост. Они составляют 12% владельцев
ростовщического кредита, 5% кредиторов-ростовщиков одновре-
менно являются владельцами частных предприятий — мастер-
ских и фабрик. Здесь речь идет, очевидно, о тех владельцах,
которые у крестьян скупают сырье для переработки (фундук
для очистки, оливки, табак и т. п.) [351, 1977, № 1, с. 190].
Помимо названных исследование приводит и такой источник
скрытого кредита, как ссуды родственников (11%) и прочие
источники (4%). В этом списке не выделены деревенские бога-
теи-землевладельцы, которые активно участвуют, по другим
свидетельствам, в предоставлении денег в рост. Часть из них,
несомненно, представлена в группе торговцев и бакалейщиков,
1Н

часть — в группе ростовщиков, так сказать, «профессионалов»,,
а также в группе «богатые родственники, шейхи» 7. Как бы та
ни было, одно несомненно: большая часть ростовщических опе-
раций непосредственно контролируется торговым капиталом.
Более того, в торговых операциях по закупке и сбыту на са-
мом низком уровне торговый капитал выступает одновременно-
как ростовщический капитал.
Эту связь подчеркивал В. И. Ленин, отмечая, что крестьян-
ская буржуазия является также представительницей торгового
и ростовщического капитала и одновременно пользуется много-
численными сельскими кассами и ссудо-сберегательными това-
риществами. «Мы видим здесь, — писал В. И. Ленин, — нагляд-
ное опровержение того народнического предрассудка, будто
„кулак" и „ростовщик" не имеет ничего общего с „хозяйствен-
ным мужиком". Напротив, в руках крестьянской буржуазии
сходятся нити и торгового капитала (отдача денег в ссуду под
залог земли, скупка разных продуктов и пр.) и промышленно-
го капитала (торговое земледелие при помощи найма рабочих
и т. п.). От окружающих обстоятельств, от большего или мень-
шего вытеснения азиатчины и распространения культуры в на-
шей деревне зависит то, какая из этих форм капитала будет
развиваться на счет другой» [11, с. 69—70]. Ярче всего двойст-
венная функция торгово-ростовщического капитала проявляет-
ся в Турции в так называемом снабжении крестьянина (ремес-
ленника) в кредит с одновременной закупкой его продукции на
корню, в счет будущего урожая. Вот как эту весьма распрост-
раненную форму эксплуатации производителя торгово-ростов-
щическим капиталом описывает исследование, касающееся эко-
номического положения Чукурова в 60-ъ годы: «Крестьяне
района текущую нужду в деньгах для производства удовлетво-
ряют в значительной мере за счет кредитов, получаемых от
частных лиц и именуемых „деньги на хлопок", „деньги на зер-
но" и т. п. Эти кредиты предоставляются на короткий срок, три-
восемь месяцев, под высокий процент (25—40%). Процедура
состоит в следующем. Мелкий крестьянин, чтобы раздобыть
деньги на семена хлопка и на посевные работы, берет их у ро-
стовщика в счет значительной части будущего урожая; сняв
урожай и расплатившись с ростовщиком, крестьянин до зимы
живет на средства, обеспеченные остальной частью урожая.
Затем он вновь продает свой будущий урожай хлопка по очень
низкой цене... Эта процедура превращается в порочный круг, и
ей не видно конца» [146, с. 59].
Весьма сходна процедура ограбления крестьянина-бедняка
уже в связи с закупками другого товара — скота в Восточной
Анатолии. «Кто-либо стесненный в средствах из-за налогов или
по другим причинам заранее, зимой, еще до окота и до того,
как он изготовит масло, обращается к торговцу и занимает у
него деньги в счет ягненка, который должен появиться, и в счет
8*
115

масла, которое будет изготовлено; естественно, что стоимость
масла и скота в большинстве случаев не соответствует истин-
ной» [225, с. 490].
Эта форма закупок имела место в 50-е годы, о ее сохране-
нии в 60-е годы свидетельствует Д. Авджыоглу [119, т. 2, с. 441].
С различными вариантами, определяемыми особенностями про-
изводства той или иной продукции, кредитование крестьянства
в счет будущего урожая, под высокий, попросту ростовщиче-
ский процент распространено по всем районам страны [202,
с. 203]. Турецкие экономисты не делают разницу между ростов-
щиком и тем торговцем-скупщиком, который вынуждает
крестьянина продавать свою продукцию (например, фундук) по
низкой цене из-за якобы низкого качества ореха. Они отмечают,
что торговцам и ростовщикам задолжали 80—90% крестьян,
выращивающих лещину [315, 17.УШ.1979]. Деньги в рост вы-
даются чаще всего на короткий срок—один, три, реже до шести
месяцев. В пересчете на годовой срок размер ростовщического
процента зафиксирован в 60—70-е годы в иле Хатай — от 36 до
90%, в Эгейском районе — 40—200, в иле Урфа — до 250, в Чер-
номорском районе (на один-три месяца) —от 30 до 60% и т. д.
[173, с. 192; 119, т. 2, с. 441; 315, 10.1.1979; 200, с. 30].
Подобные формы ростовщичества не составляют особен-
ность лишь одной Турции — они характерны не только для раз-
вивающихся государств, но и для некоторых развитых. В Ита-
лии в сезон сбора фруктов «скупщик играет на том, что кре-
стьянину негде хранить продукцию, и скупает ее за бесценок...
Скупщик держит крестьянина в кабале еще и тем, что в труд-
ное время ссужает его деньгами» [102, с. 55].
Турецкие исследователи фиксируют внимание не только на
ограблений мелкого крестьянина. Они отмечают, что в такой же
ростовщической зависимости от торговца находятся ремеслен-
ники [156, т. 1, с. 18]. В городе Чанкыры (28 тыс. жителей), на-
пример, общая сумма денег, которую три ростовщика дали в
рост ремесленникам, намного превышала объем предоставлен-
ных в той же сфере банковских кредитов [315, 29.У.1977].
В крупных городах широкое распространение получила
практика предоставления краткосрочных ссуд под высокий про-
цент. Этим занимаются специальные частные конторы, выдаю-
щие порой крупные ссуды под залог недвижимости. За месяц
пользования ссудой эти конторы, именуемые в печати банкир-
скими, требуют 5, 6, а иногда и 10%. Годовой процент при
такого рода ссудах составляет 42 [324, 10.УП.1976].
В зависимости от ростовщика находится мелкий бродячий
торговец. Получив от «квартального миллионера» деньги в долг
под проценты (50—100) и закупив товар у оптовика, такой тор-
говец вынужден «сновать словно челнок» между городом и де-
ревней в течение многих месяцев. Половину, две трети, а то и
весь заработок, если дела идут неважно, он отдает в виде про-
116

цента ростовщику. В случае неуплаты долга бродячий торговец
расстается с домом, участком. В некоторых случаях ростовщик
дает не деньги, а поручительство оптовику, который снабжает
разносчика товаром. В этом случае еще более усложняется
цепь зависимости разносчика — его эксплуатируют и ростовщик,
и оптовый торговец. Интересно отметить, что, сбывая по цепоч-
ке крестьянам дорожающую буквально на глазах промышлен-
ную продукцию, этот посреднический, иерархически зависимый
механизм в обратном порядке перепродает городу закупаемую
у крестьян сельскохозяйственную продукцию. Бакалейщик или
бродячий торговец требует уплаты долга не деньгами, а про-
дукцией сельского хозяйства — пшеницей, шерстью, маслом
и т. 'д. [135а, с. 38—40, 43]. Стоимость этой продукции по мере
прохождения через все звенья указанной цепи, вплоть до опто-
вика, растет в обратной последовательности, причем каждое
посредническое звено стремится обеспечить себе максимально
большую долю прибыли. Здесь уже невозможно определить, где
кончается торговая прибыль и возникает ростовщический про-
цент. Важно отметить главное: этот громоздкий, посредниче-
ский механизм паразитирует в сфере обращения, непомерно
увеличивая торговую прибыль, превращая ее в ростовщическую
прибыль, почти неизбежно низводя прибавочный продукт мел-
кого крестьянина до нуля, а то и захватывая часть необходи-
мого продукта, окончательно разоряя крестьянина, а часто
вместе с ним и мелкого бродячего торговца.
Ростовщичество, подобно торговому посредничеству, имеет
свои (иерархические ступени. В деревнях Черноморского района
эта иерархия выглядит в признаниях одного из сельских ростов-
щиков следующим образом: «Давать здесь деньги в рост — де-
ло прибыльное. Этим занимаются все — от городского ростов-
щика до деревенского аги. Добывая в интересах (!) крестьян
деньги под процент у городского ростовщика, мы не намерены
передавать их крестьянину безо всякого вознаграждения. По-
держав мед, надо облизывать пальцы» [200, с. 44].
Аналогичная схема действует в иле Урфа. Банк открывает
пользующемуся доверием вкладчику кредит, который находит
потребителя «через комиссионеров-посредников», срок устанав-
ливается в три месяца, размер процента — 25. В иле распрост-
ранена и иная скрытая форма ростовщичества, при которой
кредитор снабжает крестьянина не деньгами, а товарами, про-
дуктами. Так, он вручает в долг 10 кг чечевицы, продажная
цена которой, к примеру, 3 лиры за килограмм. Однако в дол-
говой расписке долг крестьянина указывается не 30 лир, а
70 лир из расчета 7 лир за килограмм. Продав полученные
10 кг чечевицы, крестьянин выручает 30 лир, которые и состав-
ляют его размер «кредита». Вернуть же ростовщику он дол-
жен 70 лир. Скупкой чечевицы у крестьян занимаются агенты
ростовщика, и, таким образом, через короткое время она вновь
117

возвращается первоначальному владельцу. Такие операции осу-
ществляются не только с чечевицей, но и с тканями, радиопри-
емниками, холодильниками. Для этого, отмечает автор коррес-
понденции в турецкой газете, даже нет нужды снимать товар
с витрины [315, 10.1.1979]. Такая форма ростовщичества не про-
тиворечит Корану, а выглядит почти как благотворительная ак-
ция торговца, оказывающего помощь ближнему из излишков
своего богатства с условием, что долг будет возвращен с ог-
ромным процентом.
Своеобразные коррективы внесены в систему ростовщичест-
ва там, где в ход идут средства, заработанные турецкими рабо-
чими в Западной Европе. Авторы упоминаемого анкетного ис-
следования в Богазлыяне в личных беседах выяснили следую-
щее. Некоторые рабочие, находящиеся за границей, предпочи-
тают не вкладывать накопленные средства на счета в банках, а
«предоставлять их в виде капитала» торговцам, что не может
не расцениваться иначе как желание обеспечить себе неофи-
циальный процент. Авторы отмечают, что с притоком денежных
средств от рабочих в системе торговых связей «уже не осталось
прежнего влияния тех, кто именуется ростовщиком». Как ви-
дим, речь идет уже не о чисто ростовщическом проценте, а о
некоем неофициальном проценте, который выше банковского,
но и не претендует на процент ростовщика. В исследовании
указывается, что закупки от урожая к урожаю «не исчезли це-
ликом». Многие владельцы лавок в Богазлыяне сообщили, что
на условиях разовой оплаты в течение года, т. е. от урожая к
урожаю, совершено 25% их сделок [108, с. 281—282]. Преиму-
щественное распространение денежной формы расчетов между
крестьянином-покупателем и розничным торговцем отмечается
и в других районах. В упоминаемом поселке Хасаноглан кре-
стьяне, задолжавшие «своему» торговцу в Анкаре, расплачи-
ваются с ним уже не продуктами своего урожая, как это было»
ранее, а деньгами [283, с. 126]. Как считает Е. И. Уразова, пря-
мая ростовщическая деятельность «широко бытует на всей тер-
ритории Турции». В своей книге она приводит (со ссылкой на
турецкого автора) весьма высокий объем ростовщического кре-
дита в стране —от 3 млрд. до 7 млрд. лир [101, с. 128].
Заканчивая обзор деятельности мелкого торгово-ростовщиче-
ского капитала в Турции, можно убедиться, что понятием «мел-
кий» мы вправе пользоваться лишь с оговорками. Невозможно*
установить хотя бы приблизительно, где кончается мелкий и
начинается средний, а то и накапливается крупный капитал. Во
всяком случае, этот невидимый механизм накопления торгово-
го капитала действует по всей турецкой провинции, часто в са-
мых примитивных, скрытых, неуловимых формах. О размерах
накоплений в том или ином иле можно судить лишь частично —
по росту вкладов в местных отделениях банков, приобретению
облигаций и акций, покупке автотранспортных средств, домов,„
118

участков, «прожиганию жизни» в ресторанах и ночных клубах.
Сохранение в ряде случаев традиционных форм деятель-
ности мелкого и среднего торгового капитала не исключает то-
го, что жизнь вносит в эту деятельность существенные коррек-
тивы. Значительно сузилась сфера влияния такого торгового
капитала, который по формальным признакам можно было бы
считать свободным, не контролируемым современным производ-
ством. В гл. I было отмечено, что довольно значительные об-
ласти сельскохозяйственного производства, включившиеся в
агрокомплекс, освободились от былого влияния лавочников и
скупщиков. Производимая в них продукция поступает к потре-
бителю через организованную капиталистическую систему за-
купок.
Контроль над этой системой осуществляют прежде всего го-
сударственные организации (закупки полностью или частично
табака для государственной промышленности, опийного мака,
винограда для вина, чая, молока, сахарной свеклы, зерна
и т. д.). Из года в год расширяют свою деятельность закупоч-
ные сельскохозяйственные кооперативы, скупающие ежегодно
значительную долю производимого в стране хлопка, бескосточ-
кового винограда, инжира, оливкового масла, фундука. Эти за-
купки носят ежегодный, гарантированный для постоянных по-
ставщиков — членов кооперативов характер, по утвержденным
правительством льготным закупочным ценам 8.
Капиталистически организованный характер носят закупки
крупным частным промышленным капиталом на условиях
контрактации. Такие закупки включают в последние годы хло-
пок, виноград для вина, молоко, продукцию птицефабрик, олив-
ки, подсолнечник, фрукты и др. Наконец, все большую значи-
мость будут приобретать сельскохозяйственные поставки в пре-
делах единых частных агропромышленных предприятий типа
тех, которые входят в монополистическое объединение «Сабан-
джы холдинг». Рост в сельском хозяйстве числа акционерных
компаний и капитала в них в последние годы — убедительное
свидетельство дальнейшего вытеснения из этой сферы произ-
водства независимого скупщика-посредника.
Нет сомнения, что капиталистически организованная систе-
ма закупок сельскохозяйственной продукции с взаимными обя-
зательствами имеет дело прежде всего с относительно надеж-
ным партнером, т. е. с крупными землевладельцами, кулаками,
средними крестьянами. Многие турецкие источники и исследо-
вания советских авторов свидетельствуют, что именно эти ка-
тегории сельских домохозяйств вовлечены в организованные и
регулярные торговые связи с потребителем (т. е. промышлен-
ными предприятиями) и пользуются финансовой поддержкой
властей 9. Мелкий производитель оказывается часто невыгодным
поставщиком, он обречен на разорение. Именно он является
главным объектом «целенаправленной деятельности» сельских
119

ага — ростовщиков, именно его имущество оказывается зало-
женным в счет невыплаченных векселей и расписок. Следует
вместе с тем отметить, что в систему организованного капита-
листического производства и поставок вовлечен и мелкий кре-
стьянин, однако он лишен возможности участвовать в ней как
самостоятельный товаропроизводитель, его роль в этой систе-
ме — продавать свою рабочую силу зажиточному крестьянину
(даже в рамках кооператива такая возможность обеспечивает-
ся сохранением круговой поруки), отдавать свой участок в
аренду состоятельному члену кооператива. Такие остатки экс-
плуатации весьма живучи, однако они скорее традиционны по
форме, нежели по содержанию. Образующиеся таким образом
накопления вливаются в единый фонд капиталистического на-
копления в деревне.
То же самое можно сказать вообще о торгово-ростовщиче-
ском капитале. Сохраняя традиционную форму, он превращает-
ся в пусть самый примитивный, грабительский, но все же лишь
придаток капиталистического кредита, накопления. Выше отме-
чалось, что иерархические ступеньки ростовщического кредита
в сельском хозяйстве идут от крестьянина вверх к городскому
ростовщику (он же лавочник, скупщик, ага, абсентеист и т. п.)
и далее органически смыкаются с чисто капиталистическим
банковским кредитом, поскольку городскому ростовщику посто-
янно открыт кредит в местном отделении банка, причем на
весьма крупные суммы. Нелишне напомнить, что самым близ-
ким к крестьянину (и к помещику, разумеется) банком с его
800 отделениями является крупнейший банк страны, банк по-
мещиков и кулаков — государственный Сельскохозяйственный
банк. Турецкие источники признают, что кредиты Сельскохо-
зяйственного банка и кредитных кооперативов распределяются
крайне неравномерно, они не достигают «мелкого крестьянина».
В 1976 г. 77,4% всего объема кредитов банка попали в руки
менее чем трети крестьянских хозяйств (31%). Основной прин-
цип, который определяет размер выдаваемого кредита, — вели-
чина земельного участка. «Государственная поддержка, пред-
ставленная деятельностью Сельскохозяйственного банка, — от-
мечалось в тексте четвертого пятилетнего плана развития
страны, — используется лишь производителями определенного-
достатка; чем меньше хозяйства, тем больше они зависят от
источников неорганизованного кредита» [346, 12.XII.1978, с. 8].
В одном исследовании о закупке табака отмечается, что го-
сударственные закупки «защищают горстку крупных произво-
дителей и капиталистические хозяйства, оставляют мелкого
производителя в руках торговцев и иностранных монополий»
[352, апрель 1978, с. 86]. Это положение было характерно и для
свекловодческих хозяйств. В их среде действовало 137 крупных
хозяйств, каждое из которых в среднем получало кредиты и
помощь от государства в размере 135 тыс. лир. Свыше 100 тыс
120

хозяйств владели каждое не более 0,5 га земли. Средний раз-
мер кредита для них — 3,5 тыс. лир. Такая же обстановка была
в Союзе хлопководческих кооперативов «Антбирлик» [340, май
1978, № 36, с. 71]. Е. И. Уразова отмечает, что около 25% кре-
дитов Сельскохозяйственного банка попадает к ростовщикам
[101, с. 124]. Для освоения полученной крестьянами в иле Ур-
фа земли Управление по проведению земельной и сельскохо-
зяйственной реформы (создано в 1973 г.) организовало шесть
кооперативов, предоставив им на льготных условиях 424 трак-
тора. Вскоре руководство кооперативов перешло в руки крупных
землевладельцев, они же использовали преимущественно на сво-
их землях и тракторы. Только 24 трактора смогли применить
на своих засушливых участках 636 семей, получивших землю.
Отпущенные кооперативом кредиты на 56 млн. лир попали, все
тем же крупным землевладельцам [340, май 1978 г., № 36,
с. 40]. Как видно из сказанного, сохранение ростовщического
кредита, вносящего свою лепту в разложение мелкого крестьян-
ства, сопровождается ростом значимости крупного банковского
кредита, используемого в целях расширения капиталистическо-
го производства в деревне.
Капиталистическая трансформация традиционной системы
розничной и оптовой торговли в деревне способствует становле-
нию крупного капиталистического производства и подчинению
себе мелкотоварного, превращение его в источник наемного тру-
да. Сбытовые и кредитные кооперативы, государственные тор-
говые организации контролируют ныне значительную долю по-
ставок для сельского хозяйства сельскохозяйственных машин,
включая тракторы и комбайны, удобрений, химических средств
защиты растений, семян, насосов, запасных частей и т. п.
Капиталистически организована оптовая и розничная тор-
говля нефтепродуктами, цементом и т. п. Государственная ор-
ганизация «Петроль офиси» осуществляет сбыт нефтепродуктов
через разветвленную систему бензозаправочных станций, сда-
ваемых в аренду мелким торговцам. В 1978 г. она имела по
стране 2,8 тыс. таких агентов [183а, с. 184]. В контракте огова-
риваются условия аренды — плата за помещение, необходимость
ремонта, объем запродажи, размер премии за перевыполнение
плана сбыта и т. п. [315, 21.IX.1974]. Иностранная нефтяная
компания «Шелл» осуществляет контрактные розничные прода-
жи бензина и других подобных товаров через независимых
мелких торговцев. Таких торговых агентов «Шелл», владевших
бензостанциями, в 60-е годы насчитывалось 700 [271, с. 14].
Практика представления агентства промышленными частны-
ми фирмами мелким фирмам нашла в Турции широкое приме-
нение. Она охватила фактически весь сбыт потребительских
товаров, машин и оборудования, сырья. Постоянные контракт-
ные связи с розничными торговцами имеют (помимо уже упо-
мянутых) промышленные фирмы по производству макаронных
121

изделий, алкогольных и безалкогольных напитков, растительно-
го масла, автопокрышек, керамики, лаков и красок и т. д. Тор-
говые и ремонтные функции выполняют розничные агенты мно-
гих предприятий по производству бытовой радио- и электротех-
ники, швейных машин, баллонного газа, велосипедов, стираль-
ных порошков.
Сообщая о действии в Турции системы «розничного агент-
ского сбыта», Д. Авджыоглу подчеркивает, что особенно раз-
ветвленную систему имели в 1967 г. монополизированные фир-
мы. Например, фирма «Айгаз» (из «Коч холдинга») имела
160 розничных агентов, «Беко»— 176 агентов и т. д. [119, т. 2,
с. 524]. Ежегодные собрания, устраиваемые «Коч холдингом»
для встречи со своими розничными агентами, проходят, как от-
мечалось в одном издании, «в атмосфере семейной любви и"
уважения» [172, 1968—1970]. Крупнейшая в Турции автосбо-
рочная фирма «Ояк-Рено» через свою торговую компанию «Ре-
но-Маис» контролировала, как она сообщает в одной из реклам-
ных брошюр, деятельность 120 своих розничных торгово-ре-
монтных фирм в различных городах Турции, включая неболь-
шие города с населением до 10 тыс. человек. Среди этих фирм
большинство считаются самостоятельными коллективными тор-
говыми обществами.
Распространение весьма разветвленной сети розничных пунк-
тов сбыта, подчиненных промышленному капиталу, происходит
без какого-либо видимого разрушения прежней системы рознич-
ной торговли, основной фигурой которой был и остается лавоч-
ник. Однако сейчас этот мелкий торговец связан контрактны-
ми обязательствами со своими поставщиками. Поэтому вряд ли
сейчас можно говорить о сохранении в Турции независимой си-
стемы розничного и провинциального оптового сбыта и закупок.
Современный сектор в значительной степени подчинил эту си-
стему торгового капитала своим интересам.
Подвергая сомнению независимость мелкого торгового ка-
питала, мы не вправе подвергать сомнению факт накопления
этого капитала, его рост. Капиталистическое развитие турецкой
провинции проявляется, в частности, и в том, что местные вла-
дельцы капиталов (кулаки, скупщики, лавочники, ростовщики),
стремятся развивать предпринимательскую деятельность в сво-
ем районе, расширяют торговую сеть, а вместе с ней и товар-
ную номенклатуру поступающей в провинцию продукции круп-
ных частных и смешанных промышленных компаний. Речь идет
прежде всего о продукции автосборочной, электро- и радиотех-
нической, пищевой, текстильной и других отраслей. Если 20—
30 лет назад средоточием, последним пунктом провинциально-
го сбыта (и ремонта) строительных материалов, техники, зап-
частей для автомашин, нефтепродуктов, бытовых радио- и
электроприборов был центр ила, то ныне таким пунктом стал
небольшой город типа Богазлыяна [108, с. 275].
122

Однако масштабы подобного рода операций все меньше
удовлетворяют местную торговую буржуазию. Она испытывает
неудобство в узких рамках своей провинциальной торговой
деятельности. Известным показателем этого является соотно-
шение между размерами вкладов в местных отделениях банков
и размерами кредитов. В Богазлыяне банковская деятельность
носит отчетливо сберегательный характер — объем сбережений
в 5—10 раз превышает объем выдаваемых кредитов. Денежные
сбережения, таким образом, используются для кредитов в от-
делениях других районов страны. Банки в Богазлыяне выпол-
няют роль «постоянно действующего сифона, посредством
которого происходит отлив капитала». Это характерно для все-
го ила Йозгат. В 1973 г. объем кредитов, выданный в грани-
цах ила отделениями Сельскохозяйственного банка, составлял
82% объема вкладов [108, с. 215, 216, 226].
Такое положение сохранялось почти во всех районах стра-
ны, за исключением Мраморноморского (с центром в Стамбу-
ле) и Эгейского (Измир). Об этом свидетельствуют данные о
динамике роста коммерческих и сберегательных вкладов и
объема выданных кредитов по различным регионам страны в
1970 г. (1963 г. = 100) [108, с. 59—67, 101 — 109]:
Район Коммерческие и Кредиты
сберегательные
вклады
Центральный (север) ...... 378 275
Центральный (юг) 433 299
Эгейский 295 (1969 г.) 300
Мраморноморский 343 345
Средиземноморский 393 358
Северо-Восточный 449 405
Юго-Восточный 354 461
Черноморский 514 457
Средневосточный 502 293
Приведенные данные свидетельствуют прежде всего о не-
равномерности роста вкладов. В указанный период максималь-
ный рост их отмечался в Черноморском и Средневосточном
районах, минимальный — в Эгейском и Мраморноморском. Во
всех районах страны (за исключением Мраморноморского и
Эгейского) темпы роста вкладов опережали темпы роста ис-
пользования этих сбережений. Не требует особых комментари-
ев рост кредитов в Юго-Восточном районе — в абсолютных
цифрах они не столь уж велики и составляют разницу в
308 млн. лир. Заслуживает внимания положение в двух наибо-
лее развитых районах страны — Эгейском и Мраморноморском.
Незначительное, казалось бы, опережение роста кредитов над
сберегательными вкладами в районах скрывает внушительные
суммы — более 1 млрд. лир в Мраморноморском и 776 млн.
лир в Эгейском. Однако даже такое, негативное для многих
районов использование вкладов не решает проблемы, так как
123

крупные суммы продолжали оставаться в банках неиспользо-
ванными.
Мы не располагали более поздними данными об использо-
вании банковских кредитов по районам страны в 70-е годы.
Можно лишь предполагать, что активные призывы крупного ка-
питала Турции участвовать в создаваемых ими «народных» ком-
паниях нашли отклик среди многих владельцев небольших и
средних накоплений. Равным образом допустимо, что эти вла-
дельцы проявили интерес к облигациям крупных компаний,
выпускаемых весьма обильно в указанные годы. Следует учесть
и активную деятельность защитника среднего анатолийского
капитала Н. Эрбакана и его соратников, которые, участвуя в
правительствах в 1974—1975 гг., приложили немало усилий к
тому, чтобы создать более благоприятные условия для привле-
чения частного капитала в промышленное строительство в Ана-
толии.
Мелкий торговый капитал в сфере услуг и строительства
В мелкотоварном производстве услуг в 1970 г. было занято
335 тыс. человек, действующих «на свой счет». Наиболее мно-
гочисленную группу таких предпринимателей составляют вла-
дельцы транспортных средств (138,5 тыс. человек), подавляю-
щее большинство которых владеют автобусами и микроавтобу-
сами, грузовиками и полугрузовиками, такси. В гл. I уже отме-
чалось, сколь важное значение для вовлечения турецкой дерев-
ни в хозяйственный оборот страны, для развития межрегио-
нальных транспортных связей имело создание достаточно совре-
менной сети шоссейных дорог. Оно сопровождалось быстрым
ростом автомобильного транспорта. Турецкие источники отме-
чают беспрецедентный рост доли автомобильного транспорта в
перевозках пассажиров и грузов в последние два десятилетия.
В 1950 г. эта доля составляла по пассажирским перевозкам
46%, по грузовым—17%. В 1977 г. эти показатели возросли
соответственно до 95,7 и 76,3% [182, с. 387; 346, 12.ХН.1978,
с. 283—284]. Это означает, что не только внутригородские, но
и почти все междугородные перевозки пассажиров в Турции
осуществляются на автобусах, микроавтобусах и такси, что бо-
лее двух третей всех грузовых перевозок страны выполняет
автотранспорт — грузовики и полугрузовики. Господствовавшим
не столь давно во внутренних перевозках железной дороге и
морскому транспорту оставлена весьма скромная доля.
По данным на 1977 г., автопарк страны насчитывал около
940 тыс. единиц: грузовики и полугрузовики — 302 тыс.; авто-
бусы и микроавтобусы — 79,9 тыс.; легковые автомашины —
356,9 тыс. [346, 12.ХИ.1978, с. 284].
Турецкая статистика особо выделяет те транспортные средст-
124

ва, которые используются в коммерческих целях. В 1973 г. та-
ких средств имелось 219 154 единицы. По своему предназначе-
нию они распределялись следующим образом (в скобках указа-
на №х доля (в %) в общем количестве транспорта данного ви-
да) [277, с. 12, 161:
Грузовики —79047 (88,1)
Пол у грузовики (в том числе пикапы) .... —41 829 (60,0)
Автобусы —16126 (79,8)
Микроавтобусы —28 458 (91,9)
Автоцистерны — 4 002 (100,0)
Легковые автомашины —49692(21,2)
Грузовики и полугрузовики активно используются во внут-
ригородских и межгородских перевозках грузов, автобусы — в
междугородных перевозках пассажиров 10, микроавтобусы поль-
зуются спросом на пригородных и недальних междугородных
маршрутах. Легковые автомашины действуют преимуществен-
но в городах в качестве обычных и маршрутных такси; неред-
ки и междугородные перевозки пассажиров на такси.
Турецкая статистика свидетельствует о стремительном росте
транспорта буквально в считанные годы. Это отмечено не толь-
ко в крупнейших илах Турции, но и в таких, например, как
Кыршехир, где в 1970—1973 гг. численность грузового транс-
порта увеличилась с 560 до 2306, пассажирского — с 723 до
3164. В иле Конья рост грузового автотранспорта ^а три года
составил 30%, пассажирского — 45%, в иле Нигде — соответст-
венно 53 и 86% [277, с. 18].
Итоги анкет, проведенных в ильче Богазлыян по поводу
влияния денежных средств, поступающих от турецких рабочих
за границей, на социально-экономическое положение, также
свидетельствует о быстром росте автопарка. В 1950—1955 гг. в
Богазлыяне было отмечено пять грузовиков и пять легковых ав-
томашин, а в 1975 г. там действовало уже 25 автобусов, 75 гру-
зовиков, 40 микроавтобусов, 40 такси и 36 прочих автомашин,
находящихся в государственном и личном пользовании [108г
с. 283].
По подсчетам статистической службы Турции, в междугород-
ных автоперевозках наибольший их объем по стоимости прихо-
дился последовательно на следующие грузы: 1) овощи и фрук-
ты; 2) зерно; 3) лесоматериалы; 4) цемент; 5) нефтепродукты;
6) помол; 7) каменный уголь; 8) строительный камень; 9) чер-
ные металлы; 10) машины и оборудование. Примерно такое же
соотношение сложилось и во внутригородских грузовых пере-
возках [184, с. 11]. Итак, во всех видах грузовых автоперевозок
в Турции на первом месте идут овощи и фрукты. Очевидно, что
специфике требований при перевозке этих товаров автотранс-
порт отвечает в большей степени, нежели железнодорожный с
его неповоротливостью, медлительностью и т. п.
Преимущества автотранспорта перед железнодорожным дав-
125

но поняли в Турции вое грузовладельцы и грузополучатели. Не
случайно поэтому, что даже такой нескоропортящийся груз,
как цемент, перевозится в подавляющем большинстве на грузо-
виках. Эти преимущества турецкий миллиардер В. Коч оцени-
вал таким образом: при заказе из Стамбула какого-либо това-
ра торговец в Эрзуруме ждет его до 15 дней, если он отправ-
лен железной дорогой, и 48—60 часов — если на автомашине.
Кроме того, на железной дороге товар перегружается 4—5 раз,
складируется, взвешивается и т. д. Хотя стоимость автоперево-
зок обходится торговцу на 15—20% выше железнодорожной пе-
ревозки, он предпочитает грузовик [206, с. 213].
Все сказанное выше свидетельствует о том, что автотранс-
порт в Турции стал новым, жизненно важным хозяйственным
подразделением. Основным составляющим элементом его яв-
ляется мелкий шофер-предприниматель, собственник транспорт-
ного средства. Таких действующих на «свой счет» владельцев в
1970 г. было около 140 тыс., а частный коммерческий авто-
транспорт насчитывал 215 тыс. единиц. Сравнив эти две цифры,
можно легко установить, что шофер — мелкий предприниматель
является основной фигурой коммерческих автомобильных пере-
возок в Турции. Более того, многочисленные данные говорят,
что во многих городах, илах шофер-собственник превратился
«ели не в главную, то в одну из главных фигур мелкого город-
ского предпринимательства. В Конье, например, Общество шо-
феров, транспортников и автомобилистов насчитывало в момент
анкетирования в 1969 г. 4,2 тыс. человек (почти половина всей
зарегистрированной, прослойки мелких торговцев, товаро- и
услугопроизводителей). Из них шоферы-собственники —
1,5 тыс., мелкие собственники транспортных средств (без вож-
дения) — 750 и шоферы по найму — 2 тыс. В Бурсе та же со-
циальная группа шоферов-собственников насчитывала 1368 че-
ловек, в Ване — 512, Газиантепе — 5550 [156, т. 2, с. 17, 18;
т. 3, с. 8-10,28—29|.
Следует учитывать, что в соответствующем обществе реги-
стрируется лишь часть шоферов, ибо многие из них не счи-
тают нужным быть членом своего профессионального общества,
так как такое членство на практике не дает никаких преиму-
ществ при обеспечении запчастями и т. п.
Анкетирование среди шоферов-собственников показывает,
что до того, как они утвердились в таком положении, они были
заняты ранее в основном в торговле, в сфере услуг или в сель-
ском хозяйстве. Интересно, что в этих кругах распространено
мнение о том, что «наиболее выгодным считается свободную ра-
бочую силу в деревне использовать в качестве шофера» [156,
т. 2, с. 104—110; т. 3, с. 102]. О сохранении связей с сельской
местностью многих шоферов-собственников свидетельствует
статистика занятости лиц, проживающих постоянно в деревне,
но работающих «на свой счет» вне сельского хозяйства и ис-
126

пользующих транспортные средства. Таких лиц в октябре
1973 г. было зарегистрировано 69,1 тыс. [191, с. 56, 57], т. е. при-
мерно половина шоферов — мелких собственников еще «числи-
лась» за деревней, но участвовала в качестве мелких предпри-
нимателей в операциях по транспортировке грузов и пассажи-
ров, которые никогда не носят чисто городской или чисто
сельский характер, а являются смешанными, с четкой интегри-
рующей функцией. Такой характер связей шофера с городом и
деревней подтверждают и косвенные данные, результаты мест-
ных анкет.
Шоферы-собственники занимают особое место в группе мел-
кого предпринимательства. Во-первых, они целиком относятся
к современному сектору, полностью зависят от него в обеспе-
чении горючим и деталями; во-вторых, они в состоянии одно-
временно заниматься и торговлей, скупкой сельскохозяйствен-
ных продуктов; в-третьих, их хозяйственные связи не ограни-
чиваются пределами лишь определенного района; в-четвертых,
они выполняют функцию активных участников и организаторов
общенационального рынка.
В целом, если судить по размерам доходов шоферов-соб-
ственников, то они занимают средние и даже верхние ступени
социальной иерархии в мелком предпринимательстве. Около-
70% опрошенных шоферов Коньи, около 80% —Вана заявили,
что их валовой годовой доход составляет 15—100-тыс. лир и
более [156, т. 3, с. 101, 1081. Как видим, они значительно превы-
шают доходы мелкого крестьянина и отчасти ремесленника и
близки к доходам мелких и средних торговцев.
Однако шоферы-собственники, пожалуй, в большей степени,
чем кто-либо другой, зависят от состояния их основного (а под-
час и единственного) средства производства — принадлежащего
им транспорта, который часто является их единственным до-
стоянием. Состояние же транспорта, его работоспособность
определяется не только постоянным расширением сети дорог и
автопарка, но и в большинстве случаев резко ухудшающейся
каждодневной конъюнктурой на рынке горючего, запчастей и
готовых автотранспортных средств.
Мелкий шофер-собственник обычно вкладывает в приобре-
тение автотранспорта все свои средства, отдает под залог зе-
мельный участок или бакалейную лавку, меняет на автомаши-
ну кооперативную квартиру, продает мастерскую и т. д. Турец-
кие газеты полны объявлений о всевозможных операциях, о
«вариантах» приобретения автотранспортных средств. Спрос на
них породил в городах целый слой комиссионеров-перекупщи-
ков, готовых оказать услуги в продаже и покупке легковой ав-
томашины, грузовика, автобуса — наличными и в рассрочку.
Повышенным спросом пользуются модели местной сборки —
автобусы, грузовики, легковые автомашины для такси. Газета
«Джумхуриет» сообщала в апреле 1979 г., что один торговец
\2Т

автомашинами в Аксарае (Стамбул) продавал ежедневно до
40 подержанных автомашин «Анадол» (местная сборка) с так-
систским номером по 1 млн. лир за штуку, с ежемесячной рас-
срочкой по 25 тыс. лир [315, 17.1У.1979].
Находится покупатель и на автотранспорт, ввозимый из-за
границы. Меньший интерес шоферов-собственников к моделям,
сборка которых в Турции не налажена, объясняется тем, что в
стране уже давно, еще до начала сборки автотранспортных
средств, возникла серьезная проблема нехватки запчастей.
Снабжение запасными и комплектующими деталями — это це-
лая система грабежа владельцев автотранспорта, от которого
более всего страдает самый распространенный тип такого вла-
дельца — шофер — мелкий собственник коммерческого авто-
транспорта. Такой владелец в состоянии приобрести в основном
подержанные машины. По итогам анкеты, проведенной среди
шоферов Бурсы (где, кстати, действуют автосборочные заво-
ды), выяснилось, что 65% опрошенных не смогли приобрести
запчасти только потому, что они отсутствовали на рынке, 87%
другой группы опрошенных заявили, что покупают запчасти по
высокой цене. Система посреднической продажи автозапчастей
насчитывает в Бурсе четыре звена, причем через третьи и чет-
вертые руки приобретают запчасти почти 70% опрошенных.
Такая же картина имела место в Ване [156, т. 2, с. 138; т. 3,
с. 107] и других городах.
В тех случаях, когда необходимые запчасти невозможно
приобрести на рынке импортируемых изделий или они слишком
дороги, мелкий владелец вынужден обращаться к мелкому про-
изводству, которое готово изготовить деталь для любой импорт-
ной модели — разумеется чаще всего в самых примитивных ус-
ловиях, вручную, без какой-либо серьезной гарантии качества
и прочности.
Расходы на эксплуатацию транспортных средств поглощают
значительную часть прибыли. Для грузовых машин они соста-
вили в 1973 г., по нашим подсчетам, около 80 тыс. лир на один
грузовик [184, с. 12]. Более двух третей расходов составила
оплата горючего и смазочных материалов, четверть — на приоб-
ретение и замену покрышек и камер, техосмотр и мелкий ре-
монт. Таким образом, значительная часть даже относительно
высокого валового дохода от транспортного средства уходит на
его содержание. Можно представить, как бурно реагирует в
Турции эта многотысячная армия мелких собственников на
ставшее регулярным повышение цен на бензин, запасные части,
покрышки. Поэтому такой мелкий собственник вынужден еже-
дневно трудиться по 8—10 часов (30% опрошенных шоферов в
Конье), а то и более (62%) [156, т. 3, с. 104]. Чтобы получить
работу, шоферы грузовиков, полугрузовиков выстраиваются
в длинные очереди у ворот предприятий, складов. Получив за-
каз и загрузив машину, они гонят затем ее по дорогам Турции,
128

пренебрегая опасностями дорожной обстановки, стремясь как
можно быстрее выполнить этот заказ и получить другой.
Помимо сферы торговых и транспортных услуг мелкое пред-
принимательство («на свой счет») широко представлено в об-
служивании населения питанием, ночлегом, гигиеническими
услугами, стиркой, глажкой, мелкими финансовыми и посред-
ническими операциями. Число мелких собственников, действую-
щих в этой сфере «на свой счет», приближалось к 200 тыс.
Основные группы здесь составляют владельцы мелких пред-
приятий: гостиниц, пансионов, кафе, столовых, закусочных (до
50 тыс. предприятий), парикмахерских, фотографий, прачечных,
химчисток (70—80 тыс.); небольших зрелищных заведений (ки-
нотеатры, кинолаборатории, театры, дискотеки, студии записей
и т. п.); адвокатских контор, счетных и проектных, консульта-
тивных бюро (около 50 тыс. мест). Наконец, последняя груп-
па — мелкие маклерские, комиссионерные, обменные конторы и
бюро, связанные с операциями с движимым и недвижимым иму-
ществом ,(ие менее 20 тыс. предприятий, в основном в Стамбу-
ле, Измире и других крупных городах) [162, с. 186—187; 224,
с. 130—1311.
Положение значительной части этой многочисленной массы
мелких собственников мало чем отличается от положения ре-
месленников; деятельность некоторых групп — комиссионеров,
маклеров сходна с деятельностью мелкого торгового капитала.
В этой сфере мелкого бизнеса находят себе источник наживы и
мелкие спекулянты, содержатели домов терпимости, посредники
в сбыте наркотиков, валюты и т. д. Турецкий писатель М. Ма-
кал, побывав в Искендеруне в начале 60-х годов, писал о таких
«предприятиях»: если на дверях некоторых домов написано
«отель», то это не значит, что он используется как место для
ночлега; часто такой «отель» — гнездо проституции. То же са-
мое можно сказать и о некоторых пляжах города. Подобные
«отели», ночные клубы, «казино» и варьете, а то и просто ле-
гальные публичные дома — не редкость для многих турецких
городов. Нет сомнения, что здесь мелкое предпринимательство
накапливает немалые деньги [202, с. 181, 182; 25, с. 219—220].
Широко развит мелкий бизнес в подрядном строительстве.
Разумеется, основную долю прибылей получают крупные под-
рядчики. Однако и те, кто действует в подрядном строительстве
«на свой счет» (таких, по статистике, в 1970 г. насчитывалось
17,4 тыс. человек [162, с. 187]), стремятся утвердиться в этой
сфере мелкого предпринимательства. Основная сфера их дея-
тельности — строительство геджеконду в крупных городах и
простых жилищ в провинции, в деревне. В Анкаре, например,
известной большим числом геджеконду, в Торговой палате в
1967 г. было зарегистрировано 2374 мелких подрядчика и под-
рядные фирмы [116, с. 323]. О результатах деятельности боль-
шинства мелких подрядчиков можно судить по оценке строи-
9 Зак. 527
129

тельства, данной в третьем пятилетнем' плане: «Строительная
промышленность должным образом не организована: распылен-
ность частного капитала, недостаточность технического обеспе-
чения и генерального контроля в период строительства приво-
дят к тому, что строительство обходится быстро и дешево, но
оно осуществлено без должной надежности, за счет примитив-
ных строительных методов, некачественных материалов»
[287, с. 835].
В сельском мелком подрядном строительстве следует отме-
тить улучшение качества домов, их внешнего вида. В Богазлыя-
не 62% новых домов строят семьи, которые имеют своих работ-
ников на заработках за границей. Большинство этих домов
строится уже не из необожженного кирпича или неотесанного
камня, а из фабричного строительного материала — кирпича,
цемента, черепицы; дома оштукатурены, красиво и ярко окра-
шены. «Таких домов, — отмечают авторы анкеты по Богазлыя-
ну, — очень много, их именуют немецкими домами». В новых
домах больше удобств, большинство имеет водопровод, отдель-
ные дворовые постройки. Эти факты свидетельствуют не просто
о росте материальных возможностей домовладельцев. Они по-
казывают, что турецкая деревня стала достаточно широким
рынком для промышленных строительных материалов, которые,
кстати, полностью обеспечиваются национальным производст-
вом. Авторы анкеты подчеркивают, что в «течение последнего
десятилетия, начиная с 1968 г., строительное дело в уезде стало
одной из главных сфер деловой активности». Оживление строи-
тельной деятельности в провинции, как свидетельствует пример
Богазлыяна, сопровождается расширением в касаба жилищной
аренды, увеличением числа архитекторов и подрядчиков, углуб-
лением специализации в строительных профессиях, расширени-
ем транспортных перевозок. Меняется и сам подрядчик, он уже
не только коммерсант, но и специалист-строитель, обладающий
техническими знаниями [108, с. 286—287, 293, 298].
В заключение необходимо отметить достаточно высокий по
сравнению с мелким крестьянством уровень профессиональной
организованности и общественной активности представителей
сферы мелкой торговли и услуг. Это определяет и более актив-
ное участие данных социальных групп в политической жизни.
Турецкое законодательство требует от ремесленников, владель-
цев любого промысла быть членом соответствующего профес-
сионального общества, которых великое множество во всех горо-
дах Турции. Одно перечисление названий этих обществ зани-
мает целые страницы в соответствующих турецких
справочниках. Здесь можно встретить все традиционные про-
фессии ремесленников и торговцев, современные профессии шо-
феров, электриков и т. д. Все они объединены в масштабе стра-
ны «или в независимые союзы, или в федерации либо входят в
высшую организацию мелких производителей товаров и
130

услуг — Конфедерацию ремесленников и владельцев мелких
промыслов Турции. Как показывают наблюдения по отдельным
городам, несмотря на большое число обществ, реальным весом
в этой организационной структуре обладают лишь некоторые.
Влиятельными профессиональными обществами, в том числе в
крупных городах, являются общества бакалейщиков и рознич-
ных торговцев, объединенные в отдельную федерацию. Эти об-
щества активно выступают против нелегального повышения цен
производителями (например, булочниками) на поставляемые
ими продукты в продажу, требуют ограничить строительство
супермаркетов и новых бакалейных лавок, передачи сбыта всех
товаров государственной монополии исключительно бакалейщи-
кам, запрещения продажи бакалейных товаров в лавках мяс-
ников, расширения социальной помощи и т. д. В резолюциях,
принимаемых на отчетных конгрессах указанных обществ, иног-
да содержались и угрозы оказать давление на политические
партии [324, 19ЛМ975; 326, 19.Х1.1978; 355, 5.1У.1977; 310,
23.1У.1968].
Самые влиятельные профессиональные общества в этой
структуре — общества шоферов (включая шоферов — наемных
рабочих). Это, как уже отмечалось, самая многочисленная про-
фессиональная прослойка среди мелких производителей товаров
и услуг города. Она же обладает и повышенной социальной и
политической активностью. В 1979 г. федерация, именуемая
официально Федерацией шоферов и автомобилистов Турции,
объединяла 550 местных обществ, разбросанных по всей стра-
не, а число ее членов составляло огромную цифру — не менее
100 тыс. человек (по самым скромным подсчетам). Федерация
шоферов и автомобилистов благодаря своей численности, орга-
низованности заполучила контроль над руководством всей Кон-
федерации ремесленников и владельцев промыслов, она распо-
лагает солидными денежными поступлениями, в частности, от
операций по выдаче шоферских удостоверений и номерных зна-
ков; ее руководители не испытывают нужды в средствах.
В 1977 г., например, тогдашний председатель федерации Кязим
Озеке в качестве подоходного налога уплатил почти 380 тыс.
лир [315, 6.1У.19771.
В последние годы Федерация шоферов и автомобилистов (а
под ее влиянием и вся Конфедерация ремесленников и владель-
цев мелких промыслов) превратилась в весьма влиятельную, по
сути дела, политическую организацию, занимая правый и даже
крайне правый фланг внутриполитической борьбы в стране.
О характере участия федерации в этой борьбе может дать пред-
ставление, например, предвыборное выступление 28 сентября
1973 г. в Газиантепе председателя местного общества шоферов
Мехмеда Чапара. Газиантеп считается в Турции одним из са-
мых «ремесленных» городов, и можно представить, каким влия-
нием пользуется в этом городе общество шоферов. Речь М. Ча-
9*
131

пара отличалась крайним шовинизмом, национализмом, угроза-
ми в адрес местных армян, греков, изобиловала антикоммуни-
стическими измышлениями типа «изъятия детей из семей и пе-
редачи государству». М. Чапар призывал голосовать за профа-
шистскую Партию националистического движения (ПНД).
Крупным политическим выступлением можно считать попытку
организовать забастовку шоферов по всей Турции в конце мар-
та — начале апреля 1979 г. Используя недовольство многих шо-
феров своим экономическим положением, дороговизной и дру-
гими трудностями, правые партии, которые контролировали
Федерацию шоферов и автолюбителей, добились открытого вы-
ступления федерации против правительства Б. Эджевита. Пред-
седатель федерации (он же — председатель Конфедерации ре-
месленников и владельцев мелких промыслов Турции) Хюсамет-
тин Тияншан, депутат Партии справедливости от Стамбула,
объявил о начале забастовки «выключенных моторов». На соб-
рании представителей местных обществ шоферов (Анкара,
26 марта 1979 г.) раздавались голоса сторонников левых сил
и НРП о несвоевременности забастовки, о том, что шоферов
хотят использовать для свержения правительства, как это про-
изошло в Чили, когда забастовка шоферов явилась одним из
звеньев подготовки свержения правительства Альенде. Несмот-
ря на эти предостережения, решение руководства получило под-
держку большинства, среди которого, как отмечали газеты, бы-
ло немало людей со значками ПНД.
С большим трудом правительству удалось предотвратить за-
бастовку, которая могла парализовать снабжение всей страны
продовольствием, сырьем и промышленными товарами. Против
забастовки выступили профсоюзы — Конфедерация рабочих
профсоюзов Турции (ТЮРК-ИШ) и Конфедерация революцион-
ных рабочих профсоюзов Турции (ДИСК), были приведены в
готовность армейские грузовики, государственный и муници-
пальный транспорт [315, 27, 29.111, 3.1У.1979].
Эти примеры показывают, что крупной буржуазии Турции
удается пока удерживать в рамках общего идейного единства
значительные массы мелкой буржуазии, мелких предпринима-
телей, владельцев мелкой собственности.
Крупный и средний капитал в торговле
В предыдущих разделах мы пытались показать некоторые
особенности накопления торгового капитала, особенно в про-
винции, где он теснейшим образом связан с сельскохозяйствен-
ным производством. Сложно установить размеры таких накап-
ливаемых капиталов, источники их происхождения, особенно
когда речь идет о торговле зерном, скотом, шерстью и другими
товарами, являющимися издавна основными источниками обо-
132

гащения торговцев во внутренней торговле, но остающихся
за пределами внимания турецких исследователей, которые уде-
ляют основное внимание условиям торговли традиционными
экспортными товарами — табаком, хлопком, сухофруктами.
Уместно напомнить, что доля зерновых и продуктов животно-
водства составляет в стоимости продукции сельскохозяйствен-
ного производства страны 53,3%, столь же велика доля этой
продукции во внутренней торговле. В 1976 г. в общем объеме
биржевых операций на долю зерна и изделий из него, бобовых,,
масличных, растительных и животных жиров, различных пище-
вых продуктов, скота, кожсырья приходилось 56,7%. Только
зерно, масличные и скот обеспечивали 35% стоимости всех бир-
жевых сделок страны [174, 1977, с. 302].
Эта продукция обычно в небольших (по сравнению с внут-
ренним потреблением) количествах идет на экспорт, торговля
же ею только частично организована через государственные за-
купки. Эти обстоятельства затрудняют выявление размеров на-
капливаемых средств — частично об их существовании можно
судить по расширению сети предприятий по переработке мас-
личных семян, мельниц и крупных мукомольных предприятий,
но при неблагоприятных условиях эти средства уходят в недви-
жимость, сокровища, акции, банковские вклады. Поэтому речь
далее можно вести в основном о том торговом капитале, кото-
рый более «на виду», который участвует постоянно, и крупно-
масштабно во внешнеторговых операциях.
Из 195,7 тыс. учтенных, т. е. статистически устойчивых, тор-
говых предприятий «крупными» турецкая статистика считает
14 660 предприятий; они имеют каждое либо персонал 10 чело-
век и более, либо их торговый оборот превышал в 1970 г.
500 тыс. лир. Некоторые признаки, и прежде всего установлен-
ный статистикой нижний уровень (500 тыс. лир) их торгового
оборота, заставляют нас считать, что торговые предприятия;,
именуемые в турецкой статистике крупными, включают и пред-
приятия средней руки. В общем числе таких торговых фирм
62,2% названы оптовыми, 37,8%—розничными. Среди послед-
них— государственные розничные магазины (например, Сумер-
банка), универсальные магазины крупных компаний со сме-
шанным, государственно-частным капиталом и появившиеся в
последнее время частные магазины в виде супермаркетов и уни-
версальных магазинов. Составляя по количеству всего 7,5%
всех статистически устойчивых торговых предприятий страныг
эти фирмы контролировали 88% оптовых и 24,3% розничных за-
продаж [222, с. 2—3, 158—159] п.
Наибольшее число крупных и средних торговых (оптовых)
предприятий было занято поставками пищевкусовых товаров
(21,8% предприятий, 19,5% запродаж), тканей и одежды (20,4%
предприятий, 21,6% запродаж). Продажи сельскохозяйствен-
ного сырья составляли примерно 10% (11% предприятий). До-
133

ля машин и оборудования, металлоизделий, электротехнической
продукции была равна в оптовых запродажах указанных фирм
19,4% (17,3% фирм). Структура оптовой торговли свидетельст-
вует, что примерно половину оптовых запродаж крупных и сред-
них торговых фирм страны составляли запродажи потребитель-
ских продовольственных товаров, тканей и одежды, бытовых
хозяйственных товаров. Почти четверть оптовых запродаж при-
ходилась на сельскохозяйственное и промышленное сырье,
стройматериалы. Иными словами, основным источником торго-
вой прибыли, основной товарной массой, вовлеченной в оптовый
товарооборот крупным и средним капиталом, была продукция
национального производства. Примерно те же товары представ-
ляли основную долю розничного оборота крупных и средних
торговых предприятий. Вместе с тем интересно отметить, что
23% этого оборота обеспечивалось за счет сбыта в розничной
продаже автомобилей, мотоциклов, велосипедов, их запчастей,
нефтепродуктов на автозаправочных станциях [222, с. 4—5].
В организационно-правовом плане подавляющее большинст-
во исследуемых торговых фирм принадлежало индивидуально-
му или семейному капиталу; простейшим формам товарищества.
Только 299 торговых фирм были акционерными компаниями
(2% названных фирм), представляли собой крупный торговый
капитал Турции. Они контролировали свыше 11% всех оптовых
и розничных крупных фирм, в их распоряжении находились
16% наемных работников указанных фирм. Акционерный капи-
тал наиболее активен в оптовой торговле машинами, оборудо-
ванием, металлоизделиями, электротоварами (24,4% акционер-
ных торговых компаний), в розничной торговле мебелью и до-
машними вещами (13%), оптовой торговле промсырьем (10%))
[222, с. 12, 30, 40—41].
Турецкая статистика торгового капитала свидетельствует о
чрезвычайно высокой концентрации его в Стамбуле, крупней-
шем экономическом центре Турции. Здесь было сосредоточено
36,3% всех крупных и средних торговых фирм страны, доля их
запродаж исчислялась в 46%. Даже Измир, второй промышлен-
ный центр Турции, значительно отставал от Стамбула по этим
показателям (соответственно 9 и 11%). Еще более отчетливо
предстает роль Стамбула как почти монопольного центра в
крупной торговле из данных об акционерных торговых компа-
ниях. В Стамбуле было сосредоточено 167 таких компаний
(56%), они контролировали 62% всех запродаж акционерных
торговых фирм Турции. (Соответственно по Измиру эти доли
составляли 12 и 13%, по Анкаре — 7 и 9%).
Таким образом, 75% всех торговых акционерных компаний
Турции было сосредоточено в двух старых и одном новом эко-
номических центрах страны. В них осуществлялось около 90%
запродаж торговых акционерных компаний [222, с. 40—41, 70—
83]. Провинциальный торговый капитал, как правило средний,
134

действует на уровне центров илов и выполняет посреднические
функции. Например, самые крупные торговцы Манисы «являют-
ся комиссионерами измирских» [198, с. 88].
Во внешней торговле Турции господствующее положение за-
нимают фирмы Стамбула — главного морского порта страны и
одновременно крупнейшего потребителя промышленной продук-
ции и сырья для частного сектора. Оставаясь и сейчас крупней-
шим городом Турции, Стамбул по мере экономического разви-
тия ряда районов постепенно утрачивает свое исключительное
значение; все активнее включаются во внешнеторговые опера-
ции такие портовые города, как Измит, Самсун, Мерсин и др.
Особенностью Стамбула является также то обстоятельство,
что до сих пор в его внешней, оптовой и розничной торговле
значительную роль играют фирмы, владельцы которых не турки,
а евреи, греки, армяне 12. Например, крупнейшие импортные и
оптовые фирмы Турции — семейные фирмы Бурла, Грюнберг,
«Данон ве Данон», братьев Безмен и др. Давним импортером
оборудования из стран Запада является фирма «Манукян бира-
дерлер». Одна из влиятельных импортных и оптовых фирм Стам-
була принадлежит семье Аршимидис. Размер подоходного на-
лога только на фирму «Аршимидис» составил в 1964 г. 1,8 млн.
лир. Влиятельную семейную фирму создала семья Чиквашви-
ли. Их капитал насчитывает в Турции несколько миллионов
лир. Фирма занимается импортом, а также имеет "фабрики по
производству шерстяной и хлопчатобумажной пряжи и тканей,
резиновой обуви. По подсчетам одного турецкого автора, в
Стамбуле в 1965 г. 156 крупных предпринимателей сообщили
налоговым органам, что их чистая прибыль превышает 1 хмлн.
лир. Из них 67 предпринимателей были немусульманами. По
мнению автора, большинство предпринимателей-немусульман:
были турецкие граждане еврейского происхождения. Их доля в
крупных доходах значительно превышала долю в числе налого-
плательщиков [216, с. 135].
В Стамбуле издавна имеют свои сбытовые филиалы многие
иностранные компании, такие, как компания «Зингер», «Импе-
риал Кемикл Индастриз» и др. Они владеют собственными до-
мами, земельными участками. Стамбул является штаб-кварти-
рой отделений крупнейших транснациональных компаний —
«Мобил», «Шелл» и т. д.
Измир — главный экспортный порт Турции, из него вывозят
почти все основные виды сельскохозяйственной продукции стра-
ны — табак, хлопок, сухофрукты, цитрусовые. Так же как и в
Стамбуле, в экспортной торговле Измира довольно активную
роль играют торговцы нетурецкого происхождения — левантий-
Цы, натурализовавшиеся граждане из стран Западной Европы,
американцы. На измирской бирже ежегодно совершаются мил-
лионные сделки по купле-продаже табака, причем основным
покупателем выступают американские фирмы — либо непосред-
135

ственно от своего имени, либо через связанные с ними турецкие
фирмы. Здесь постоянно представлены крупнейшие американ-
ские табачные компании — «Америкэн Тобэкко К°», «Стандард
Коммершиэл Кобэкко К°» и др.
Постепенное «отуречивание» крупного торгового капитала
двух крупнейших портовых городов страны происходило глав-
ным образом снизу, за счет прилива крупных средств, накоп-
ленных в провинции. Отдельные владельцы накопленных в
результате торговли и подрядов крупных денежных средств,
преодолевая сопротивление нетурецкой буржуазии, опираясь на
политическую поддержку властей, отвоевывали себе одну за
другой позиции в крупной торговле Стамбула и Измире. Так
утвердились в Стамбуле анкарский торговец и подрядчик Вех-
би Коч, разбогатевшие в Адане на торговле хлопком семьи Са-
банджы, Хаса и др. О постоянной тяге в Стамбул, испытывае-
мой деловым миром даже в таких городах, как Измир и Ада-
на, пишет Д. Авджыоглу, подчеркивая, что цель этого стремле-
ния— «научиться там делать дела» [119, т. 2, с. 392].
Такой процесс слияния постепенно привел к утверждению в
Стамбуле крупного национального, турецкого капитала, однако
он не означал ликвидации географической монополии крупной
торговой буржуазии, утверждающейся в Стамбуле. Крупный
торговый капитал этого города, теперь уже единый, националь-
ный, по-прежнему противостоит торговцам Анатолии. И сейчас
многие представители местной влиятельной торговой буржуа-
зии, центров илов являются агентами, комиссионерами стам-
бульских фирм, и сейчас отдельные владельцы крупных накоп-
лений стремятся утвердиться в Стамбуле. Они не без основа-
ния считают, что только Стамбул обеспечивает оптимальные
возможности приобщиться к верхушке крупного бизнеса, войти
в сотрудничество с ведущими фирмами, банками и группами
страны, установить широкие связи с иностранными фирмами.
Такая географическая иерархия торгового капитала в Тур-
ции и сейчас в значительной степени сохраняется благодаря со-
средоточению в Стамбуле, а затем в Измире значительной доли
экспортных и импортных операций страны. При продолжаю-
щейся зависимости многих отраслей турецкой экономики от
внешних связей внешняя торговля все еще остается одной из
важных и выгоднейших сфер приложения национального (как
государственного, так и частного) капитала. Надежда на обо-
гащение от внешнеторговых операций до сих пор владеет ума-
ми представителей не только крупной, но и средней и мелкой
буржуазии, лиц свободных профессий. Эти люди убеждены,
что импорт и экспорт дадут им верную и высокую прибыль,
обеспечат возможность обогатиться. Не имея ни опыта, ни свя-
зей, большинство таких фирм вскоре разоряется. Однако неко-
торые, пользуясь поддержкой властей, добиваются быстрого
обогащения.
136

В середине 70-х годов в Турции насчитывалось свыше
3,6 тыс. частных фирм, занятых в экспорте, причем только в
Стамбуле их было 1,7 тыс. [315, 5.111.1976]. В то же время в
импортной торговле было занято 10,2 тыс. мелких, средних и
крупных фирм-импортеров. Из них свыше 6,6 тыс. действовало
в Стамбуле, около 900 — в Измире, 649 — в Анкаре и т. д. [339,
ЮЛУ.1974]. Следует оговориться, что, во-первых, некоторые фир-
мы имеют одного основного владельца, если даже они и заре-
гистрированы под разными названиями, и что, во-вторых, одни
и -те же фирмы могут фигурировать и как экспортные, и как
импортные. Таким образом, действительное число фирм, заня-
тых и в экспорте, и в импорте, снизится. Однако даже с учетом
этих оговорок число внешнеторговых фирм в Турции велико и
продолжает увеличиваться. Значительная часть этих фирм
имеет небольшой капитал и примитивную организацию. Напри-
мер, 51% экспортных фирм имели капитал каждая менее
200 тыс. лир. Им противостояли 30 крупных местных фирм и
8 смешанных с участием иностранного капитала. Капитал та-
ких фирм составлял 50—100 млн. лир [315, 5.III.1976]. _ш, -^
Экспортеры представлены двумя группами. Первая имеет в
своем распоряжении предприятия по первичной обработке сырья
для поставки на экспорт: фабрики по обработке и упаковке та-
бака, хлопка, очистке и сушке изюма, очистке фундука и т. п.
Комиссионеры составляют дру-ую г^\ п.:у эпюртеров. Они не
занимаются предварительными опер и ц,1 л ми, а скупают в гото-
вом виде обработанную продукцию и поставляют ее иностран-
ному заказчику. И те и другие обеспечивают себе накопления
от разницы между низкими закупочными ценами и сравнитель-
но высокими экспортными ценами. Как было показано выше,
мелкие крестьяне продают свою продукцию на корню, по и;ене
ниже себестоимости. Государство, как известно, выплачивает
экспортеру поощрительные премии за экспорт сельскохозяйст-
венной продукции в страны валютных зон. Таким образом ам-
нистируется и оплачивается из государственного бюджета вся
порочная посредническая система закупок на свободном рынке.
Среди крупных фирм, занятых в экспорте Турции, сущест-
вует достаточно четкая товарная специализация — фирмы, по-
ставляющие на экспорт главным образом табак, хлопок, сухо-
фрукты, шерсть, минералы.
Прибыльным делом остается экспорт хлопка. Как известно,
во время второй мировой войны и в последующие годы на меж-
дународном рынке вследствие ряда причин сложилась весьма
благоприятная конъюнктура для сбыта хлопка, которой поль-
зовались и турецкие поставщики хлопка. Увеличение спроса,на
турецкий хлопок явилось большим стимулом для расширения
его производства в стране. С 1963 г. в экспортных позициях
хлопок оттеснил на второе место табак, многие годы бывший!
главной статьей турецкого экспорта. В 1976 г. объем экспорта
13Г

хлопка достиг максимума — 380,7 тыс?, его стоимость превыси-
ла 434 млн. долл., составив 22% всего экспорта страны. В по-
следующие годы Турция добивалась постепенного сокращения
экспорта сырого хлопка при одновременном увеличении экспор-
та хлопчатобумажной пряжи и тканей.
В экспорте хлопка, пряжи, тканей господствуют фирмы с
миллионными капиталами, контролирующие производство и
сбыт как хлопка, так и хлопчатобумажных тканей. Так, круп-
нейшим экспортером хлопка в Адане многие годы является
семья миллионера Сабанджы, имеющая также крупные тек-
стильные фирмы. Именно благодаря операциям с хлопком она
накопила средства для промышленной деятельности — первона-
чально в текстильной, а затем в других отраслях. Аналогичный
путь проделал капитал семей Хае, Экенлер, Сапмаз и др.
В последние годы крупный капитал все более активно дейст-
вует в экспорте цитрусовых. Фирма «короля лимонов» Селяхат-
тина Узеля — одна из крупнейших в Турции по выращиванию
зи сбыту цитрусовых. В 60-е годы фирма поставляла на внутрен-
нюю продажу и на экспорт до 500 тыс. ящиков лимонов и
апельсинов. Узель имеет собственные и арендует склады, вла-
деет недвижимостью в Анкаре, Стамбуле, Мерсине. Например,
в Мерсине ему принадлежит 10 га садов.
Крупный торговый капитал контролирует экспорт тифти-
ка — три-пять экспортеров зарабатывают миллионы на скупке
по низкой цене тифтика у крестьян [315, 4.У.1975].
Одним из главных источников обогащения торгового капи-
тала издавна является экспорт табака. Существование государ-
ственной табачной монополии, контролирующей половину за-
купок табака и все производство табачных изделий, не мешает
крупным табачным фирмам получать огромные прибыли благо-
даря скупке табака по низким (ниже официального минимума)
закупочным ценам и экспорту — по высоким. В 1977 г., напри-
мер, перед тем как табачная монополия начала закупки табака
по установленной цене — 50 лир, многие торговцы принудили
крестьян заключать сделки по цене 20—25 лир, даже по 10—
15 лир, пользуясь нуждой крестьян в срочных авансах.
В 1978 г. закупочная цена была объявлена в 57 лир, но были
случаи заключения сделок по 30—35 лир. «Предполагается, —
писал журнал „Урюн" в 1978 г., —что табаководы не должны
спешить продавать свою продукцию по низким ценам. Однако
число покупателей ограниченно, а число производителей вели-
ко, поэтому мелкий производитель не в состоянии отстаивать
свою цену. Фактически же он продает свою продукцию торгов-
цу или ростовщику тогда, когда она еще не созрела, т. е. в кре-
дит» [352, апрель 1978, с. 86]. Совершенно очевидно, что ожи-
дать официального открытия закупочного сезона могут лишь
состоятельные табаководы.
Периодические девальвации лиры также на руку экспорте-
133

рам табака. В 1977 г. изменение курса лиры обеспечило им до-
полнительно 65 млн. лир. По системе возврата налога на экс-
порт (5%) они получили еще 300 млн. лир и т. д. [352, апрель
1978, с. 89]. При закупке табака частными фирмами эксперты
последних прибегают к всевозможным уловкам, чтобы снизить
цену, например объявляют табак испорченным, увлажненным
и т. п.
На турецком рынке господствуют примерно 60 крупных
частных фирм, значительная часть их — это комиссионеры
иностранных табачных компаний. Они все более монополизи-
руют экспорт табака 13. Одной из крупнейших является фирма
«Сеит Юсуф Карагёзоглу». В 60-е годы она была среди самых
крупных экспортеров табака Турции, построила обширную про-
изводственную базу, позволяющую обрабатывать 10 тыс. т та-
бака. Экспорт табака фирмой составил в 1964 г. 3,16 тыс. т, а
в 1967 — 6,25 тыс. т [319, июль 1968, с. 10, 11; 154, 1967, с. 25;,
1968, с. 30]. Миллионные состояния накопили благодаря тор-
говле табаком фирмы «Абди-Фуад Акев», «Нури Родоп», «Мех-
мет Кавала ве ортаклыгы», фирма Хайдара Аръяла и др.
В 1974 г. подоходный налог на фирму «Нури Родоп» составил
11,6 млн. лир. Основанная Тахиром Кавалой в 20-х годах та-
бачная фирма имеет семейные отделения в Стамбуле, Измире,.
Бурсе, Измите. Наследники Т. Кавалы обладают крупной не-
движимостью в Стамбуле, участвуют в импорте. Особенностью
фирмы «Шарк тютюн», возглавляемой Дж. Умуром, было то,
что юдин из ее акционеров, Кенан Ялтер, был в свое время ди-
ректором Государственной табачной монополии. Сам глава
фирмы — крупный акционер Строительно-кредитного банка
(см. гл. IV). Интересно отметить, что имена крупнейших турец-
ких экспортеров табака можно сравнительно редко встретить
среди тех, кто, используя накопленные миллионы, все больше
заявляют о себе как промышленники. И по сей день накопле-
ния от экспорта табака остаются в торговле, используются для
приобретения земельных участков, домов, для организации им-
портных операций. В экспорт табака, как отмечалось, активно
вмешивается иностранный капитал. Здесь хозяйничают амери-
канские фирмы «Америкэн Тобэкко Компани», «Гэри Тобэкко
Компани», «Глэии Тобэкко Компани», «Стандард Коммершиэл
Тобэкко Компани»'14. Многие крупные турецкие экспортеры та-
бака являются комиссионерами указанных компаний.
Иностранные торговые фирмы, действующие в турецком экс-
порте, используют агентов из среды турецких экспортеров и пр№
вывозе других видов сельскохозяйственного сырья. Тесное и по-
стоянное взаимодействие крупного турецкого капитала в экс-
порте с иностранным облегчает возможности контрабанды ва-
люты, накопления счетов за границей. «Полная стоимость сель-
скохозяйственной продукции, экспортируемой посредниками-
торговцами,— отмечалось в журнале „Сосьяль адалет",—часто
139

не поступает в виде валюты в страну. Несмотря на все формы
контроля над ценами в момент экспорта, невозможно просле-
дить за контрабандой валюты за границу». По мнению журна-
ла, 10—15% экспорта Турции в 60-х годах нелегально уходило
за границу [344, 1964, № 1, с. 13].
Концентрация торгового капитала наблюдается и в импорт-
ных операциях. Из 10,2 тыс. фирм-импортеров с суммарным ка-
питалом 306,6 млрд. лир 576 крупных фирм имели каждая ка-
питал 10 млн. лир и более. Средний размер прибыли от импорт-
ных операций составлял 23% [339, ЮЛУ. 1974].
В настоящее время существуют две формы связей турецко-
го импортера со своими иностранными контрагентами — импор-
тер становится либо дистрибьютором иностранной фирмы, либо
ее агентом. В первом случае турецкая фирма-импортер являет-
ся единственным обладателем права ввозить и продавать опре-
деленный товар в Турцию, например некоторые виды машин и
оборудования. Она получает ряд льгот от иностранного постав-
щика в виде скидки с продажной цены, в виде частичной опла-
ты расходов на рекламу, технического обслуживания, ремонта
и т. п. Такая форма делового сотрудничества весьма выгодна
для местной фирмы, ибо позволяет ей в ряде случаев монопо-
лизировать сбыт товара, искусственно вздувать цены. Во вто-
ром случае и поставщик и импортер работают на основе агент-
ского соглашения, которое предусматривает поставки товаров
в Турцию от имени поставщика. Агентство представляется по
одному или по группе товаров по всей Турции или же по опре-
деленным районам или городам. Размер процента зависит от
того, насколько быстро и в каком объеме товар может быть
реализован на турецком рынке.
Развитие производительных сил, строительство в рамках
военных программ сопровождалось в послевоенные годы ростом
импорта в Турцию оборудования, транспортных средств, про-
мышленного сырья. Турецкая таможенная политика обеспечи-
вает льготные условия для импорта этих товаров. Всякого рода
бумы спекулятивного характера, перебои в снабжении внутрен-
него рынка продукцией национальной промышленности также
обеспечивали и обеспечивают крупным турецким фирмам, заня-
тым в импорте, высокие и сверхвысокие прибыли. Нередки слу-
чаи укрытия валюты в результате фиктивных импортных сделок
и т. д.
В 1964 г. журнал «ён» приводил пример получения высо-
ких прибылей в импорте: себестоимость трактора «Фордзон»
составляла для Турции 22 тыс. лир, включая налоги. Продаж-
ная цена такого трактора частным сектором крестьянину состав-
ляет 55 тыс. лир, размер прибыли— 15% [354, 27.1Х.1964, с. 9].
Через 10 — 12 лет положение оставалось таким же, несмотря на
существование в стране тракторосборочных предприятий. В ре-
зультате роста цен цена трактора в 1975 г. достигла уже
140

84 тыс. лир. Однако через посредников он продается по 200 тыс.
лир [355, 26.УП.1976]. Это, так сказать, «законная прибыль».
Существует множество способов получения и незаконной при-
были: с помощью фиктивных контрактов, устных сделок, согла-
шений о ценах между импортерами и поставщиками и т. п.
Широко используются укрытия дефицитных товаров до того мо-
мента, когда цена на них возрастет. В августе 1979 г. в Стам-
буле был обнаружен целый склад с импортными медикамента-
ми на 140 млн. лир, многие из этих лекарств давно исчезли с
рынка, стали остродефицитными, поэтому цены на них на упа-
ковке заменены на новые [315, 16.УШ.1979]. В турецких газетах
время от времени появляются сообщения не только о мелких,
но и о крупных злоупотреблениях. На военных поставках аме-
риканских самолетов (фирмы «Локхид») нажилась посредниче-
ская фирма «Алтай коллектив ширкети», получив комиссионных
более 10 млн. лир. Владельцем фирмы оказался дивизионный
генерал в отставке Э. Гёкайдын, который тремя годами ранее
был начальником службы технического снабжения турецких
ВВС. Сообщая об этом, газета «Джумхуриет» напоминала, что
турецкое законодательство запрещает уволившимся из армии
военнослужащим в течение пяти лет заниматься посреднически-
ми поставками для армии [315, 16.111.1976].
Чтобы представить в полном объеме возможности обогаще-
ния крупного торгового капитала на импортных и внутренних
торговых операциях, необходимо учитывать, сколь крупным и
выгодным потребителем импортных товаров является и турец-
кая армия, и государственный сектор. В данной работе не раз
обращалось и будет обращаться внимание на то значительное
место, которое занимают промышленные, инфраструктурные и
закупочно-сбытовые государственные организации в хозяйст-
венном механизме и экономическом потенциале страны. Значи-
тельная часть импортных потребностей этих организаций обес-
печивается через все ту же систему частных импортеров-па-
средников.
Можно вообразить, какой источник обогащения крупного
торгового капитала представляет собой подобная практика
торгового сотрудничества, можно догадаться также, что при
таких условиях государственный сектор не только не раздра-
жает определенную часть крупного торгового капитала, но яв-
ляется более предпочтительным по сравнению с частными про-
мышленными компаниями, которые лишь до поры до времени
терпят посредников, а затем создают свои торговые дочерние
фирмы.
В Турции существует целый ряд фирм, наживших миллион-
ные состояния на посреднических операциях. Поскольку в тор-
говом законодательстве нет каких-либо положений, разграни-
чивающих сферы торговой деятельности государственных и
частных фирм, поскольку в Турции официально признана дея-
141

тельность комиссионеров и посредников, вопрос о том, само ли
государственное предприятие закупает (импортирует) какой-
либо необходимый ей товар, или оно прибегает к услугам по-
средников, решается по-разному в каждом отдельном случае.
На такое решение влияют часто не столько деловые соображе-
ния, сколько всякого рода связи (в том числе партийные), на-
жим. Здесь особенно ярко проявляется общность интересов раз-
личных группировок господствующего класса, их связи и взаи-
мопонимание.
Обогащение, накопление огромных средств у нынешних ве-
дущих фирм частного сектора (холдингов В. Коча, «Транстюр-
ка», семьи Бурла и др. имело своим источником посредниче-
ские импортные операции с промышленным сырьем, машинами,
оборудованием, нефтепродуктами и т. д. Долгие годы сбытовым
агентом нефтепродуктов американской «Сокони Ойл» был
В. Коч. После второй мировой войны фирма В. Коча, не остав-
ляя экспорта и участия в строительных работах, закрепляет
импортные связи с американским капиталом. Знаменательным
событием было заключение соглашения с крупнейшим амери-
канским монополистическим объединением «Дженерал Элект-
рик К°» о предоставлении В. Кочу прав агента на продажу в
Турции продукции «Дженерал Электрик К°». Именно посред-
нические операции в импорте американской продукции в Тур-
цию— один из основных источников накопления капитала «Коч
холдинг».
Первые импортные операции табачной фирмы М. Кавала от-
носятся к послевоенным годам, когда начал бурно расти им-
порт в Турцию различных машин, транспортных средств, сель-
скохозяйственного оборудования и т. д. Фирма стала специали-
зироваться на поставках различных машин и инструмента. Ей
удалось получить несколько крупных заказов от государствен-
ных организаций на поставку транспортного оборудования за-
падными фирмами. В результате фирма М. Кавала, созданная
первоначально как фирма по экспорту табака, разрослась в раз-
ветвленную организацию, специализирующуюся как на экспор-
те табака, (та;к и на импорте в Турцию различных машин и
оборудования.
Наибольший размах внешнеторговой деятельности группы
«Транстюрк» отмечен в 50-е годы. Расширение внешнеторговых
операций вплоть до государственного переворота 1960 г. про-
исходило благодаря установлению тесных связей с государст-
венными организациями. В 1955 г. удельный вес группы «Транс-
тюрк» в импорте страны составил 3%. В последние годы актив-
ность «Транстюрк» в экспорте и импорте относительно
сократилась. Из списка товаров, ввозимых ранее группой
«Транстюрк», исчезли некоторые виды промышленности и строи-
тельного сырья, например цемент и трубы, которые теперь про-
изводятся в Турции. Запрещен в Турцию импорт лесоматериа-
142

лов. Эти обстоятельства, а также политика всемерного поощре-
ния в Турции частного промышленного предпринимательства
заставляют «Транстюрк» все больше обращаться к сфере про-
мышленной деятельности [47, с. 82—99; 241а].
Деятельность торгового капитала в строительстве
и услугах
Посреднический характер крупного и среднего торгового ка-
питала активно проявляется в строительных подрядах. Львиная
доля подрядных заявок исходила и исходит от государства, на-
чиная со времени реконструкции Анкары и строительства же-
лезных дорог в 30—40-е годы и кончая современными крупны-
ми промышленными или инфраструктурными стройками типа
Искендерунского металлургического комбината или Кебанского
гидроузла. Все это строительство, а в последние два десятиле-
тия и ширящееся частное промышленное строительство осуще-
ствляются частным капиталом на условиях подряда.
Факты свидетельствуют, что успешная подрядная деятель-
ность — это своеобразный «ускоритель» в процессе укрупнения
провинциального торгового капитала, владельцем которого яв-
ляется местный влиятельный землевладелец — торговец, опре-
деленная гарантия продвижения этого капитала снизу к цент-
рам крупного промышленного строительства. Как уже отмеча-
лось, в формировании лидеров нынешнего частного предприни-
мательства — холдингов Коча и Сабанджы — на определенном
этапе существенную роль сыграли крупные строительные под-
ряды. Упоминаемый влиятельный кайсерийский помещик — про-
мышленник Молу участвовал в железнодорожном и промыш-
ленном строительстве в качестве подрядчика, он — владелец жи-
лых домов (в Кайсери [25, с. 126, 127]. Такие примеры сочета-
ния различных форм приложения торгового капитала — не ред-
кость в частном предпринимательстве 50—60-х годов.
Вместе с тем сейчас в крупном подрядном строительстве от-
мечается все более четкая специализация — им занимается
определенная группа подрядных фирм. По данным печатного
органа Инженерно-строительной палаты Турции, в 1969 г. в
стране насчитывалось 6,6 тыс. специализированных строитель-
ных фирм, из которых 1,3 тыс. считались крупными. На них
приходилось 49% стоимости строительных работ всех упомя-
нутых фирм. Самыми крупными* журнал считает 128 фирм. По
числу они составляют 9,5% крупных фирм, по доле в стоимости
строительства крупных фирм — 37,6%, по участию в обеспече-
нии строительства машинами и оборудованием — 44% [349, сен-
тябрь 1970, с. 46]. Крупным подрядным фирмам удается моно-
полизировать строительство на самых больших строительных
площадках страны. Например, торги на строительство Искенде-
рунского металлургического комбината в 70-х годах захватили
143

несколько фирм, которые договорились между собой не допу-
стить конкурентов. Выиграв торги, они поделили сферы строи-
тельства, привлекли в качестве субподрядчиков мелкие фирмы.
Однако они так и не завершили строительства, окончательные
доработки на объекте были осуществлены самим заказчиком.
Излишние расходы были оплачены за счет налогоплательщиков
[337, март 1978, с. 48].
Об огромных размерах прибыли некоторых крупных подряд-
чиков, разорении мелких есть немало свидетельств в турецкой
литературе. Хильми Озген приводит названия семи подрядных
фирм, чистая прибыль каждой из которых превышала в 1964 г.
100 тыс. лир. Среди них — крупнейший подрядчик Турции Та-
рык Коютюрк, который один заработал 4,9 млн. лир [216,
с. 148]. Д. Авджыоглу, называя подрядное строительство «ла-
комым занятием», отмечает, что часть накопленных таким об-
разом богатств направляется в торговлю и промышленность
[119, т. 2, с. 474]. К. Боратав считает, что прибыли подрядчиков
достигают «астрономических размеров», которых не может
обеспечить себе ни один промышленник. Он отмечает при этом,
что. часто на период строительства подрядчик получает от го-
сударства строительное оборудование в аренду по низкому та-
рифу либо бесплатно, пользуется государственным авансом ли-
бо банковской гарантией [134, с. 170—171]. В последние годы
в газетах появляются сообщения о миллионных налогах на при-
были подрядчиков. Например, в 1979 г. подрядчики Ахмет и
Мехмет Онур уплатили подоходный налог в размере 38 млн.
лир каждый [315, 7.IV. 1979]. Одновременно сообщается о разо-
рении мелких подрядчиков из-за постоянного роста цен на
стройматериалы, из-за их нехватки и спекуляции ими.
Все более расширяющейся сферой среднего и крупного част-
ного предпринимательства становятся перевозки и складирова-
ние. По данным статистики, в 1964 г. в стране было зарегистри-
ровано всего 1952 автотранспортные фирмы, из них 84 имели
персонал 10 человек каждая (в среднем на всех фирмах по
24 -человека). Эти 84 фирмы контролировали 42% доходов, по-
лученных всеми автотранспортными фирмами в 1964 г. В их
распоряжении 591 автобус, 274 грузовика, 28 трейлеров [224,
с. 67, 68, 73, 96]. В нашем распоряжении нет столь же точных
статистических сведений по более поздним годам, однако кос-
венные данные позволяют считать, что численность средних и
крупных автотранспортных фирм к 70-м годам увеличилась. По
данным Союза торговых и промышленных палат, в 1976 г.
106 автомобильных фирм участвовали в международных пере-
возках, причем их автопарк, собственный и арендованный, на-
считывал 8476 транспортных средств, в том числе 6366 грузови-
ков, 1616 прицепов под брезентом, 494 рефрижератора [174,
1977, с. 3831.
В крупных городах — Стамбуле, Измире, Анкаре и др. —
144

расширяют свою деятельность несколько автобусных компаний,
осуществляющих междугородные пассажирские перевозки на
дальние расстояния. В распоряжении этих фирм находится штат
шоферов, ремонтников, гаражные помещения. Одна из таких
фирм, акционерная компания «Мотосер», имеет в центре Стам-
була подземный гараж на 300 автомашин, представляет клиен-
там в аренду автомашину с шофером или без него, обеспечи-
вает техническое обслуживание [339, ЗЛУ. 1976].
Очевидные изменения происходят в последние годы в орга-
низации морских перевозок частными фирмами. По-прежнему
лидерство в крупнотоннажных перевозках принадлежит государ-
ственной организации Мореходный банк, однако и частные су-
довладельческие фирмы ныне располагают крупными судами
для дальних морских перевозок. Крупнейшая частная мореход-
ная компания страны — «Денизджилик», созданная ранее как
лимитедное общество, а ныне реорганизованная в акционерную
компанию. В 1962 г. фирма приобрела во Франции за 70 млн.
лир танкер «Ата» (водоизмещение 49,2 тыс. т дедвейт), кото-
рый, таким образом, более чем вдвое увеличил тоннаж судов,
принадлежащих фирме. В 60-е годы это было самое крупное
грузовое судно в частном секторе [249, с. 211; 326, 27.УШ.1963].
Глава фирмы — Хайри Баран, выпускник высшей мореходной
школы, крупнейший судовладелец Турции, обладатель верфи в
Бейкозе (Стамбул), строящей небольшие морские суда, в том
числе по заказам фирм ФРГ, Норвегии и др. В 1976 г. размер
подоходного налога на X. Барана составил 1,3 млн. лир [315,
6.IV. 1977]. В 1975 г. он возглавил правление одного из двух
ведущих частных банков Турции — «Япы ве креди банкасы».
В крупную акционерную компанию превратилась фирма
«Кочтуг денизджилик», созданная в 50-е годы экспортерами
хромовой руды С. Кочманом и С. Гёктугом. Приобретя перво-
начально в ФРГ два судна (по 6,2 тыс. т дедвейт), фирма к
70-м годам увеличила тоннаж своих судов до 56 тыс. т дедвейт.
Два судна фирмы — «Даламан» и «Кейджедиз» (по
15,5 тыс. т)—используются на междугородных линиях между
средиземноморскими портами Турции и портами США [249,
с. 212; 347, ЗО.УП1.1971].
Помимо названных в Турции можно насчитать еще не менее
десятка довольно крупных судовладельческих фирм, владеющих
каждая несколькими судами общим водоизмещением 10 тыс. т
и более.
Некоторое представление о динамике развития частного ка-
питала в перевозках (в форме акционерного капитала) дают
данные о создании транспортных акционерных компаний. Прак-
тически речь идет о судовладельческих и автомобильных част-
ных фирмах, причем их значительная часть, особенно мореход-
ные, владеет и складскими помещениями, выполняет перегру-
зочные операции и т. п.:
10 Зак. 627
145

1967 г. 1970 г. 1973 г
Число созданных акционерных
компаний 1 4 13
Суммарный капитал, тыс. лир 500 2000 21 540
При оценке этой динамики по капиталу необходимо учиты-
вать последовательное обесценение турецкой лиры, однако рас-
ширение деятельности акционерного частного капитала в сфере
перевозок несомненно. Эти же источники свидетельствуют, что
в 1965—1967 гг. в организации частного капитала в этой сфере
предпринимательства почти монопольное место занимала фор-
ма так называемых коллективных обществ, за ними шли, на-
много отставая, лимитедные, акционерных не было вовсе.
В 1973 г. акционерных компаний по численности было около
9%, по суммарному капиталу — 45%, причем из 13 учрежден-
ных в том же году компаний в Стамбуле было 6, в Измире — 4,
в Анкаре —2 и Бурсе — 1 [171, 1965—1966, с. 29; 1967, с. 29;
1968, с. 29; 1970, с. 29; 1973, с. 29—35].
Следует подчеркнуть, что не только специализированные
транспортные частные фирмы являются- в настоящее время вла-
дельцами транспортных средств — грузовиков, судов и т. д.
Крупнейшие промышленные торговые фирмы (и частные и сме-
шанные) имеют в своем распоряжении средства грузового тран-
спорта. Собственными судами и автотранспортом владеет «Коч
холдинг». Крупной транспортной компанией является «Умуми
магазалар», значительная доля капитала которой принадле-
жит частным фирмам и банкам. Основные виды коммерческой
деятельности компании — складирование товаров, их транспор-
тировка, импортные и экспортные операции. В Стамбуле, Изми-
ре, Искендеруне, Мерсине, Самсуне «Умуми магазалар» имеет
свои склады, расположенные, как правило, в непосредственной
близости от порта. При сухопутных перевозках компания ис-
пользует собственный автомобильный транспорт, эксплуатиру-
ющийся главным образом на транзитных перевозках между
Западной Европой, Ираном и Пакистаном [250, т. 6, с. 125]. Со-
трудничество частных транспортных компаний с государствен-
ными организациями иногда принимает форму незаконных сде-
лок (как это имеет место и при подрядном строительстве) —
торги выигрывают фирмы-фавориты.
Частные торговые фирмы находят самые различные спосо-
бы умножения своих богатств, все большие средства вклады-
вают в недвижимость — городские земельные участки, жилые
дома, торговые помещения для сдачи в аренду, туристические
комплексы, строительство крупных отелей, баров, ночных клу-
бов, ресторанов, пансионов. Прибыль здесь столь же высока,
как и в жилищном строительстве, но многие из названных форм
предпринимательства не представляют самостоятельный капи-
тал, а являются диверсифицированными отраслями более ши-
рокого торгового, а то и промышленного частного предпринима-
146

тельства, часто с участием иностранного и государственного ка-
питала. Пионером широкого строительства туристических оте-
лей, мотелей и кемпингов стала фирма «Тусан — Туристик са-
наи» — дочерняя фирма действующей в Турции «Бритиш Пет-
ролеум». Поощрительные меры властей, кредиты и другие
льготы способствовали созданию в 60—70-е годы крупных оте-
лей — начиная от «Хилтона» в Стамбуле, «Бююк Эфеса» в Из-
мире и «Бююк Анкара» в Анкаре. Сейчас с участием иностран-
ного капитала созданы огромные отели высшего класса в
Стамбуле — «Интерконтиненталь» и «Шератон». В строительст-
ве туристических лагерей, кемпингов, курортных поселков ак-
тивно действует «Сойташ холдинг». Применяются самые разно-
образные методы привлечения покупателей на покупки дома,
квартиры, курортного домика и т. п. Все виды недвижимости
такого рода .составляют предмет купли-продажи специализиро-
ванных частных компаний, рекламные объявления которых за-
полняют страницы турецких газет. В этих рекламах предла-
гаются дома, квартиры, земельные участки, пляжи и т. д.
С развитием капитализма, расширением промышленного и
инфраструктурного строительства, урбанизацией резко возрос
спрос на земельные участки и жилища. Эти формы недвижи-
мости стали источником накопления крупных состояний. Проб-
лема 'роста ахен на земельные участки, писал в 1970 г. журнал,
издаваемый Палатой инженеров-строителей, «одна, из самых
дискутируемых тем в Турции» [349, август 1970, с. 28]. Харак-
терным для всей Турции примером превращения городских зе-
мельных участков в объект частных спекулятивных сделок яв-
ляется Анкара, ставшая в 20-е годы столицей страны.
В последние годы спекулятивный рост цен на земельные
участки и построенные на них дома ускорился — за несколько
лет цена участка, стоившего 10 тыс. лир, увеличилась до не-
скольких миллионов лир. Как свидетельствует турецкая печать,
квартира, которая стоила 10 лет назад 50—60 тыс. лир, в
1978 г. продавалась за несколько миллионов лир [315, 11.Х.1978;
25.11.1979]. Операции с земельными участками приняли небы-
валый размах, однако невозможно хотя бы приблизительно оце-
нить их объем, так как сделки скрываются от налоговых орга-
нов как продавцом, так и покупателем [215, с. 69]. Официаль-
ные правительственные документы лишь вынуждены констати-
ровать, что «еще не создана система государственного контро-
ля для предупреждения спекуляции земельными участками.
Стоимость земли возросла до половины себестоимости жилища.
В целях спекуляции остаются незастроенными участки в местах
жилищного строительства» [287, с. 835].
Владение земельным участком, домом, квартирой обеспечи-
вает прибыль не только в результате купли-продажи этих видов
недвижимости. Домовладельцы обогащаются благодаря сдаче
внаем квартир и других помещений под жилье, торговые пред-
10*
147

приятия, склады, конторы и бюро и т. д. По данным третьего
пятилетнего плана, в 1968 г. доля семей, снимающих жилье, со-
ставляла в касаба (поселках) 20%; она постепенно повышалась
соответственно величине населения города. В самых крупных го-
родах (в Стамбуле, Измире, Анкаре) доля семей, снимающих
жилье, была равна 56% [287, с. 832]. Официальные данные за
1970 г., явно заниженные, свидетельствуют о высокой доле
съемщиков жилья в общем числе семей Турции. Из 5,5 млн. се-
мей более ,чем 1 млн. были съемщиками жилья; из них около
600 тыс. семей выплачивали ежемесячно до 200 лир, 327 тыс. —
200—500 лир, около 98 тыс. семей — более 500 лир [161, с. 29].
Простое умножение этих данных по минимуму в каждой группе
дает 175 млн. лир — минимальная сумма выплат по стране за
наем жилищ в городах. По официальным данным, квартирная
плата в Турции составляет 25—50% заработной платы кварти-
ронанимателя [346, 12.ХН.1978, с. 96].
Оценивая эволюцию торгового капитала, необходимо при-
знать, что он в определенной мере утратил самостоятельный ха-
рактер, что было характерно для исторического периода, пред-
шествующего возникновению промышленного капитала. «Само-
стоятельное развитие торгового капитала, — писал В. И. Ле-
нин, — стоит в обратном отношении к степени развития капи-
талистического производства» [И, с. 177]. Создание за годы
республиканской Турции национальной промышленности — го-
сударственной, а в 50—70-е годы и современной частной — ли-
шило в соответствующей степени торговый капитал его само-
стоятельности. Пределы этой самостоятельности в закупках су-
зились в результате активизации сбытовых кооперативов,
государственных закупочных организаций, возникновения раз-
личных вариантов агрокомплекса. В сбыте границы самостоя-
тельности национального торгового капитала ограничивались,
во-первых, благодаря деятельности импортеров — агентов капи-
талистического Запада, приступивших к созданию сборочной
промышленности; во-вторых, благодаря превращению торгового
капитала в агента-подрядчика государственных промышленных
предприятий; в-третьих, в результате появления (на базе того
же торгового) частного промышленного капитала с его собст-
венной системой сбыта, в наименьшей степени терпящего, до-
пускающего посредников, нежели иностранные поставщики или
государственные фирмы.
Можно считать, что, за редким исключением, крупной турец-
кой буржуазии, занимающейся только торговыми, в том числе
внешнеторговыми, операциями, уже не существует в Турции.
Ныне наибольшего успеха в торговле добиваются те фирмы, ко-
торые входят в крупные монополистические объединения (см.
гл. IV). Так, акционерная компания «Экс-са («Экспорт санаи
мамуллери сатыш ве араштырма А. Ш.») является дочерней
компанией крупнейшего в Турции «Омер Сабанджы холдинга».
148

Компания специализируется на экспорте, изучает рынок преж-
де всего текстиля, обслуживает, как сказано в рекламе фирмы,
«экспортные нужды всех промышленных предприятий Турции».
Фирма была создана в 1973 г., а в 1975 г. ее экспортные запро-
дажи только промышленной продукции составили 270 млн. лир.
Они достигали 41% всего экспорта хлопчатобумажных тканей
предыдущего, 1974 г. Фирма имеет собственные «бюро связи» в
Адане, во Франкфурте-на-Майне (ФРГ), Анкаре и Стамбуле
[324, 5.11.1976].
В 1970 г. В. Коч заявил о создании в рамках «Коч холдин-
га» специализированной экспортной компании «Рам дыш ти-
джарет». Он приглашал всех, кто намерен экспортировать свою
продукцию, воспользоваться услугами создаваемой фирмы, по-
скольку в настоящее время экспортная деятельность одиночных
частных фирм — «сложное тяжкое дело». В 1971 г.'объем экс-
порта этой компании составил 1 млн. долл., а в 1973 г. —
11,5 млн. долл. Всего за 1975—1979 гг. объем ее экспорта пре-
высил 100 млн. долл., он включал 81 наименование продукции
44 предприятий [332, 25.1.1980]. В составе компании действуют
группы морских перевозок (со своим флотом), таможенных
операций и др. Компания открыла бюро в Лондоне, Милане,
Триполи, Бейруте и Тегеране. Собственные экспортные фирмы,
зарегистрированные как торговые, имеют и другие турецкие
холдинги, например «Транстюрк», «Яшар холдинг», и др.
Можно не сомневаться, что усилия крупного промышленно-
го капитала подчинить себе внешнеторговые операции в бли-
жайшие годы будут продолжены, особенно в экспорте; роль го-
сударства в этой сфере достаточно пассивна, исключение
составляют успехи сбытовых кооперативов — ТАРИШ, Чукобир-
лик, которые приступили к экспорту хлопчатобумажной пряжи
и продолжают экспортировать другую свою продукцию. Вместе
с тем и во внутренней торговле промышленными товарами мо-
дель «смешанной экономики» позволяет достаточно четко рас-
пределять сферы деятельности государственного и крупного
частного предпринимательства. Как уже отмечалось, государст-
венные торговые и производственные объединения для сбыта
продукции создали собственную разветвленную сеть оптово-роз-
ничного сбыта (магазины Сумербанка, общества «Мясо-Рыба»
и т. п.). В широких масштабах государство прибегает к при-
влечению торговцев в качестве своих розничных агентов. В це-
лом же эта сеть не служит препятствием для дальнейшего роста
и реорганизации всей внутренней торговли в интересах промыш-
ленного капитала.
Частный промышленный капитал с самого начала заинтере-
сован в организации собственного сбыта своей продукции. Если
частное производство производит предметы потребительского
спроса, то сно имеет при себе лавку, магазин, торговый зал.
Если его продукцией является промышленное сырье или полу-
149

фабрикаты, то оно стремится установить договорные отноше-
ния с потребителем-промышленником. По мере роста производ-
ства на частном предприятии, расширении сферы сбыта про-
дукции оно желает создать собственные сбытовые бюро, конто-
ры, которые у крупных промышленных компаний принимают
вид торговых фирм. Часто, как уже отмечалось, промышленный
капитал использует уже существующие торговые фирмы, реор-
ганизует их, иногда создает собственные. И в том и в другом
случае появление крупных торговых фирм свидетельствует о
росте не торгового, а частного промышленного капитала, о даль-
нейшем подчинении им национального рынка, проникновении в
самую глубокую провинцию.
В рамках монополистических объединений — холдингов —
торговой деятельностью занимаются не одна-две крупные фир-
мы, а целая группа со специализацией по товарной номенкла-
туре. Например, в холдинге «Транстюрк» действует восемь ак-
ционерных компаний, специализирующихся на торговых опера-
циях. Помимо них продукцию «Транстюрк» сбывают и соответ-
ствующие промышленные фирмы. Так, сбытом бытового газа
занимается фирма «Ликидгаз», специализирующаяся на напол-
нении газовых баллонов. Уже в начале 60-х годов фирма име-
ла своих агентов в 40 городах страны [326, 19.111.1965].
Импорт и торговлю покрышками американской марки «Гу-
дрич» в Турции контролирует акционерная компания «Лиса»,
связанная с системой розничных торговцев. Свой товар фирма
получает от компании «Ласса», которая сначала импортирова-
ла покрышки этой марки, а затем сама начала их производст-
во по лицензии «Гудрич». Однако и «Ласса» — не самостоя-
тельная компания. Она входит в упоминаемый уже «Омер Са-
банджы холдинг». Аналогичным образом налажен сбыт автомо-
билей, собираемых фирмой «Отосан» («Коч холдинг»), — через
систему, состоящую из шести основных дистрибьюторов, как
входящих в «Коч холдинг», так и считающихся независимыми.
Компания по производству гербицидов «Корума тарым илячла-
ры»- имеет собственные сбытовые конторы в 13 городах страны.
Автосборочная фирма «Отомарсан» сбывает продукцию через
собственную систему сбытовых фирм — через двух основных
дистрибьюторов и 15 региональных сбытовых акционерных ком-
паний [203, с. 204, 207]. Такие же системы сбыта (через собст-
венные и агентские фирмы) имеют фирмы с иностранным и сме-
шанным капиталом. Фирма «Пфайцер» в 60-е годы имела
46 торговых агентских пунктов, фирма «Зингер» владела в Тур-
ции 75 магазинами по сбыту швейных машин, их ремонту [348,
10.1.1963; 326, 28.У.19651.
Новые явления возникли в организации сбыта столь дефи*
цитного в стране строительного материала, как цемент. Посту-
пая к мелким потребителям через систему посредничества, он
превращался в предмет безудержной спекуляции. В 1979 г. а
150

газетах появилось объявление о том, что крупная частная ком-
пания по производству цемента «Акчименто» («Омер Сабанджы
холдинг») открыла уже второй магазин по розничной продаже
цемента — с предъявлением документа о потребности, выданно-
го каймакамом (главным административным лицом) соответст-
вующего района [315, 20.1У.1979].
Это касается не только торговых операций, но и других сфер
приложения крупного торгового капитала. Выше уже отмеча-
лось, что все больше подрядное строительство организуется не
крупными торговцами-подрядчиками, а крупными строителями-
подрядчиками, имеющими не только капитал, но и строительное
оборудование и знания инженера-строителя. Организация строи-
тельства в различных сферах народного хозяйства (не только
жилищного) вышла из-под контроля торгового капитала, стала
самостоятельной формой предпринимательской деятельности
некоторых крупнейших частных строительных фирм. В стране
насчитывается до 30 крупных строительных фирмЛ которые в
-состоянии участвовать в торгах на строительные подряды за
рубежом, причем каждая из них способна выполнить подряд
минимум на 100 млн. долл. В конце 1979 г. таких подрядов
выполнялось ими на 500 млн. долл. [332, 28.ХП.1979]. Послед-
ние годы отмечены созданием целых строительных концернов,
например компании ИСОТАШ, в которой объединены 103 пред-
принимателя-строителя, архитекторы, инженеры, планировщики,
промышленники [315, 10.IV. 1979].
Подобная трансформация торгового капитала в промышлен-
ный происходит и в услугах, в перевозках. Выше отмечалось,
что в ряде случаев туристические комплексы, отели, морской и
сухопутный транспорт не принадлежат независимым торговым
и транспортным фирмам, а входят в крупные объединения част-
ного капитала.
* * *
Завершая обзор эволюции торгового капитала Турции, тен-
денций его развития, форм накопления, необходимо иметь так-
же в виду, что в этой сфере действует огромный социальный
массив — второй по численности после аграрного сектора. По
данным переписи населения 1970 г., в сфере торговли, услуг,
строительства, транспорта было занято более 3 млн. человек
самодеятельного населения в возрасте 12 лет и выше (без
строительных рабочих — 2,6 млн.), причем в качестве лиц,
действующих «на свой счет», зарегистрировано свыше 700 тыс.
человек, а работодателей всех степеней предпринимательства
(от мелкого до самого крупного) —55 тыс. [162, с. 186—-187].
Как видим, если не учитывать строительных рабочих, треть за-
нятых в этой сфере, представителей частного сектора, являют-
ся «предпринимателями». Однако, как и в аграрном секторе,
^между такого рода «предпринимателем» и представителем
151

крупного капитала лежит огромная социальная пропасть, опре-
деляемая их различной функциональной ролью в системе тор-
говли и услуг. В пестрой картине торговой деятельности, все-
общей коммерции, охватившей сферу обращения, очевидна ве-
дущая роль крупных фирм, их монопольное положение.
Очевидно и другое — призрачность, обманчивость самостоятель-
ного, независимого существования не только представителей сфе-
ры традиционной мелкой торговли и услуг, но и многочислен-
ной армии мелких предпринимателей-лавочников, шоферов-соб-
ственников и др.
Все более усиливается гегемония (открытая или завуалиро-
ванная), промышленного капитала — иностранного, смешанного,,
национального (государственного или частного) —над торговым
капиталом.
Промышленники добились известного сужения сферы неза-
висимой деятельности торговых фирм-посредников, установив
фактически полный контроль над импортом некоторых видов
промышленного сырья, оборудования и запчастей или над их
производством и сбытом.
В розничной торговле, т. е. в основном в мелкой и средней,,
многие торговцы действуют как сбытовые агенты государствен-
ной монополии, сборочной промышленности, нефтяных монопо-
лий и т. д. Однако даже в том случае, если современный мел-
кий мобильный торговец остается «независимым», не является
прямым сбытовым агентом промышленной фирмы, все равно его»
местная, региональная независимость становится призрачной.
Он торгует продукцией современного промышленного производ-
ства, действуя как агент макрорынка, а не как интегральный
агент местного замкнутого рынка. То же самое имеет место и
в закупках сельскохозяйственного сырья и их поставках — в ко-
нечном счете «свободный», как правило моторизованный, тор-
говец-скупщик, если даже он действует «независимо» рядом с
закупочными кооперативами или другими агентами промышлен-
ности, поставляет свой товар либо для переработки его нацио-
нальной промышленностью, либо для вывоза его экспортной
фирмой, зависимой от местного холдинга или иностранного по-
купателя.
Мелкобуржуазная стихия, мелкие торговцы, шоферы-собст-
венники, содержатели мелких ресторанов, гостиниц и т. п., не-
смотря на всю свою враждебность к крупному капиталу, зави-
сят от него экономически — через заказы на обслуживание, на
мелкие посреднические операции, через мелкие ссуды, рознич-
ные агентские соглашения, фиктивные фирмы, формально неза-
висимые, а на деле контролируемые крупным капиталом, через
массовую клиентуру — представителей наемного труда, порож-
денную капитализмом, удовлетворяющую свои потребности
именно в этой сфере обслуживания. Такая многочисленная ар-
мия пронизана к тому же мелкособственнической психологией,
152

загипнотизирована идеями единого частного сектора, она может
стать послушным орудием политического воздействия крупного
капитала на общественную жизнь страны, на экономическую по-
литику государства.
Национальная промышленная буржуазия заинтересована в
упорядочении торговой деятельности турецких частных фирм.
Ликвидация мелких, слабых в финансовом отношении фирм,
создание крупных оптовых, розничных фирм, импортно-экспорт-
ных объединений, специализация их — все эти меры снижают
различного рода издержки, обеспечивают проведение крупных
сделок, расширяют возможности кредитования торговли,
убыстряют торговый оборот, расширяют сферы сбыта — сло-
вом, ускоряют капиталистическое развитие страны и в конеч-
ном счете обеспечивают для расширенного капиталистического
воспроизводства дополнительные возможности.
Все эти вопросы неоднозначны, они протекают болезненно
для средней и особенно для массы мелкой буржуазии в сфере
торговли и услуг. Наиболее активная ее часть начинает пони-
мать, что лозунги единого частного сектора, «смешанной эконо-
мики» на деле более всего служат интересам крупной буржуа-
зии, а мелкую не спасают от разорения и обнищания. Поэтому
проблемы государственной поддержки в социальной и эконо-
мической сферах занимают особо важное место в их требова-
ниях. В качестве альтернативы происходящим процессам в
социально-экономической структуре общества они поддержи-
вают лозунги «народного сектора», «национального сектора»,
«исламской экономики». Они требуют отказаться от существую-
щей системы связей с «Общим рынком», ограничить деятель-
ность крупного капитала в Стамбуле, Измире, принять меры по
экономическому подъему провинции.

Глава III
СФЕРА ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА
Возникновение частичной фабрично-заводской промышленности
Становление частного национального предпринимательства
в промышленности началось в Турции в 20-х годах. Подобно
тому как это происходило с торговым капиталом, промышлен-
ное национальное предпринимательство первоначально базиро-
валось на уже существовавшей собственности, главным обра-
зом иностранной и инонациональной. Турецкая буржуазия и по-
мещики, создав новую власть, приняли затем меры к тому, что-
бы постепенно овладеть этой собственностью, как мелкой, так
и средней и относительно крупной '.
По данным, приводимым Ю. Н. Розалиевым, фабрично-за-
водские предприятия Турции в 1927 г. располагали 4850 двига-
телями общей мощностью 163,5 тыс. л. с; из них 4412 были
электрическими, паровыми и двигателями внутреннего сгора-
ния. Это свидетельствует «о довольно высоком уровне развития
отдельных предприятий. Наибольшее число двигателей было
сосредоточено на предприятиях по переработке продуктов сель-
ского хозяйства, текстильных, деревоотделочных, металлургиче-
ских и машиностроительных» [84, с. 43].
В подавляющем большинстве эти предприятия были созда-
ны ранее, в конце XIX — начале XX в. Среди относительно
крупных частных предприятий обрабатывающей промышлен-
ности, представлявших исходную базу для создания националь-
ной фабрично-заводской промышленности, было несколько му-
комольных фабрик и текстильных предприятий в Измире, Ада-
не, Тарсусе, Стамбуле. (Некоторые из них, реконструирован-
ные и расширенные, действуют до сих пор.)
Перед первой мировой войной в хлопчатобумажной промыш-
ленности было 68 тыс. веретен, из них на четырех фабриках
Аданы и Тарсуса — 23 тыс. Все они принадлежали иностранцам
либо местным грекам [208, с. 33—41, 129—158, 131].
В разделе о торговле уже отмечалось, что в годы, последо-
вавшие после победы национально-освободительного движения,
в Турции была создана благоприятная обстановка для разви-
тия частного предпринимательства, как в форме национальных,
так и в форме смешанных компаний с участием иностранного
154

капитала. Помимо законодательных мер, направленных на по-
ощрение иностранного капитала, его сотрудничества с местным
частным капиталом, важнейшее значение в этой связи имел
Закон о поощрении промышленности, вступивший в силу с
1 июня 1927 г. Насколько серьезны были льготы, предусмотрен-
ные законом, свидетельствуют многие его статьи. Промышлен-
ник, намеревавшийся строить предприятие, мог рассчитывать
на получение безвозмездно земельного участка до 10 га (ст. 4).
Он освобождался от налогов на крытые помещения, на земель-
ный участок, на прибыль и т. п. (ст. 7, 8). На импортируемые
для строительства и производственной деятельности предприя-
тия материалы не налагались таможенные сборы и налоги
(ст. 9). Перевозка такого рода материалов по железной доро-
ге и на судах обходилась со скидкой в 30% (ст. 10). В первый
год производственной деятельности каждого предприятия на
стоимость выпускаемой им продукции устанавливалась премия
в 10% стоимости (ст. 11) [239, с. 13—17].
В дополнение к этим поощрениям и льготам, которые, кста-
ти, обеспечивали возможности широкого сотрудничества с ино-
странным капиталом, были предприняты шаги по созданию кре-
дитно-банковской системы. При непосредственном участии Му-
стафы Кемаля (Ататюрка) в 1924 г. в Анкаре был создан Дело-
вой банк Турции. В первом годовом отчете банка подчеркива-
лось со ссылкой на устав, что кроме банковских операций он
будет проводить такую кредитную политику, которая отвечала
бы «потребностям страны в промышленности, торговле, сель-
ском хозяйстве и общественных работах» [256, с. 6].
Государство стремилось и смягчить неблагоприятное воз-
действие таможенного тарифа. Приложенная к мирному догово-
ру торговая конвенция устанавливала, что на пятилетний срок
ее действия, т. е. с 1924 по 1929 г., ввозными тарифами в Тур-
ции «будут оттоманские тарифы, вступившие в силу 1 сентября
1916 г.» [87, с. 212]. Это означало, что в течение пяти лет ту-
рецкое правительство не могло по своему усмотрению повы-
шать низкие таможенные тарифы на импорт. Такая свобода
ввоза позволяла выгодно завозить потребительские товары: в
1924 г., например, текстиль и продукты питания составляли око-
ло 70% турецкого импорта, в 1928 г. — около 52% [120, с. 88].
Средством смягчения неблагоприятного воздействия тарифа
кемалисты избрали государственную монополию на продажу
или производство табака, соли, спичек, сахара, нефтепродуктов,
алкоголя, взрывчатых веществ. Государство, предоставляя на
эти товары концессии или действуя в этой сфере само, обеспе-
чивало от монополий пятую часть бюджетных поступлений [306,
1927, № 4, с. 7]. В 1929 г. был установлен полный контроль над
внешнеторговым регулированием, принят таможенный тариф,
предусматривавший увеличение пошлин примерно на 50%.
О действиях частного капитала (местного и иностранного) в
155

сложившейся в конце 20-х — начале 30-х годов ситуации свиде-
тельствуют данные, опубликованные в упоминаемой книге
А. Г. Окчюна. Они говорят о том, что к концу 20-х годов в
стране возникла обстановка чуть ли не бума. За 1920—1930 гг.
была создана (или реорганизована) 201 акционерная компания
с суммарным капиталом 112,8 млн. лир, в том числе 66 компа-
ний с иностранным капиталом (42,9 млн. лир). Среди наиболее
«активных» иностранных вкладчиков капитала в создаваемых
компаниях А. Г. Окчюн отмечает мэтра А. Билотти, подданного
Франции, адвоката из Стамбула. Из турецких акционеров на
первом месте по числу участий идут Деловой банк, объединив-
шийся с ним Банк национального кредита.
В качестве акционеров-турок отмечены более всего горно-
промышленник Сарыджазаде Шакир-бей, стамбульский депутат
Эдип Сервет-бей, измирский депутат и директор Делового бан-
ка Джеляль-бей (Баяр) и др. Из представителей местных
предпринимателей-нетурок отмечено активное участие Даниэля
Бурлы [210, с. 155—158].
Деятельность акционерного капитала происходила на фоне
значительного роста мелкой кустарной промышленности. Как
отмечал в 1930 г. советский автор С. Суховий, перепись 1927 г.
показала, что «страна покрылась густой сетью мелких пред-
приятий, не представляющих собой ничего ошеломляющего с
точки зрения современного промышленного хозяйства, но имею-
щих несомненное значение в условиях турецкого народного хо-
зяйства». Такие предприятия прежде всего развивают производ-
ство муки, растительного масла, кожевенных товаров, грубой
пряжи, тканей, лесоматериалов [300, 1930, № 4, с. 61].
Столь очевидная тенденция преимущественного развития
производства потребительских товаров заметна была и в фаб-
рично-заводской промышленности. Рост внутренней торговли
зерном и мукой, сокращение импорта муки привели к созданию
новых мукомольных фабрик и мельниц. Три наиболее крупные
фабрики были созданы в Стамбуле акционерными компаниями
с участием иностранного капитала. В Стамбуле, Анкаре, Изми-
ре, Мерсине и в других городах возникли и местные акционер-
ные компании; некоторые из них действуют и поныне.
Местный капитал создавал в пищевой промышленности и
другие предприятия — консервные, рисоочистительные, по про-
изводству прохладительных напитков. В эти годы возникли пер-
вые сахарные заводы Турции в Ушаке и Алпуллу. Впоследствии
они перешли под контроль государства. «Анатолийская буржуа-
зия, — пишет А. Г. Окчюн об этом периоде, — продемонстриро-
вала стремление в пищевой промышленности оформиться орга-
низационно в виде акционерных компаний, не прибегая к свя-
зям с иностранным капиталом» [210, с. 89].
Рост в 1920—1930 гг. акционерного национального капитала
в пищевой промышленности отражал общую тенденцию разви-
156

тия отрасли, в том числе мелких и средних предприятий. Ана-
толийские торговцы зерном строили мукомольные фабрики,
мельницы, приобретали земельные участки, склады, создавали
бисквитные, макаронные предприятия. Именно в этой сфере
предпринимательства заложил основы своего богатства Тахсин
Пияле, основатель холдинга «Транстюрк». Начав в 20-е годы
заниматься изготовлением муки и макаронных изделий, в 1942 г.
он учредил в Измире крупную макаронную компанию «Мак-
таш», продукция которой (макароны «Пияле») продается сейчас
во всех бакалейных лавках страны2 [347, ЗО.УН1.1968]. Анало-
гичный путь прошли и другие владельцы крупных мукомольных
и макаронных предприятий.
Другая отрасль обрабатывающей промышленности, где на-
циональный частный капитал получил возможность развиваться
в 20—30-е годы, — текстильная, прежде всего хлопчатобумаж-
ная. Развитие частного предпринимательства в этой отрасли
имело свои особенности. Самая первая из них — хлопчатобу-
мажная промышленность не тяготела к Стамбулу, была привя-
зана к районам производства хлопка и его вывоза, размещалась
в достаточно развитых районах (Аданском и Эгейском), вдали
от влиятельных стамбульских импортеров, от их магазинов и
складов, заполненных привозной дешевой мануфактурой.
Может быть, поэтому национальному частному капиталу
удалось скорее утвердить здесь свое влияние, освоить имевшие-
ся и начать создавать новые предприятия. Особенно отчетливо
это проявилось в Адано-Мерсинском районе, где влияние круп-
ного торгового иностранного и инонационального капитала ока-
залось минимальным. Несколько лет бедствовала, переходя из
рук в руки, текстильная фабрика в Адане, принадлежавшая не-
когда семье местных греков Симоноглу, покинувшей город,
В 1926 г. группа аданских торговцев хлопком выкупила фабри-
ку у Департамента национального имущества. Среди новых
владельцев фабрики были Нух Наджи Язган, Сеит Текин, Му-
стафа Озгюр, Нури Хае, Кемаль Рамазаноглу [109, с. 41]. Соз-
данная ими компания впоследствии превратилась в текстильную
фирму «Милли менсуджат», а фабрика была реконструирована
и расширена. Уже в 1938 г. в справочнике по Аданскому району
отмечалось, что фабрика оборудована новейшими станками,
имеет 21 тыс. веретен, вырабатывает в год 146,8 тыс. т пряжи.
На фабрике было 2 тыс. рабочих [228, с. 103].
Аналогичную реорганизацию претерпела другая фабрика
этого района — в Тарсусе, принадлежавшая ранее компании
«Мавромати ве шурекасы». В 1924 г. фабрика перешла в руки
турецких купцов-землевладельцев из семей Карамехметзаде и
Элиешиль, учредивших впоследствии компанию «Чукурова са-
наи ишлетмелери», и построивших затем вторую текстильную
фабрику — в Мерсине [286, с. 11].
Развитие хлопчатобумажного производства требовало рас-
157

ширения хлопкоочистительной базы, а это, в свою очередь, соз-
давало условия для налаживания промышленной переработки
хлопкового семени в хлопковое масло, жмыхи, мыло и т. д.
Для этого в 1938 г. учредители компании «Милли менсуджат»
создали другую компанию — «Тюрк небати яглар фабрикасы».
Среди ее акционеров появились новые лица — наследники учре-
дителей «Милли менсуджат», а также другие акционеры — тор-
говцы хлопком. Одним из них был Омер Сабанджы, бывший в
1926—1938 гг. мелким торговцем хлопком, а затем владельцем
очистительной фабрики, сумевший скопить капитал для участия
в организации компании. Это — первое свидетельство растущего
влияния в Адане семьи Сабанджы, создавшей через несколько
лет крупнейший в стране холдинг [109, с. 52].
Факты создания частных фабрично-заводских предприятий в
текстильной промышленности на средства торговцев имели
место и в других районах страны. В Стамбуле в 1929 г. семья
торговцев — импортеров мануфактуры, братьев Безмен, основа-
ла хлопчатобумажную фабрику, ставшую впоследствии основой
крупного текстильного холдинга «Менсуджат сантрал». В го-
родке Кула (между Манисой и Ушаком) семья-крупных ковро-
торговцев, Чолакзаде, построила в 1933 г. шерстоткацкую фаб-
рику «Кула менсуджат», которая через некоторое время была
переведена в Измир. Здесь вскоре (в 1935 г.) была построена
вторая текстильная фабрика семьи Чолак (Чолакзаде) — «Из-
мир юн менсуджат» [200, с. 494].
Опережающий рост хлопчатобумажных фабрик по сравне-
нию с шерстоткацкими объясним: сырье для первых обес-
печивается в стране, причем сорта хлопка совершенствовались
постоянно; сырьем для вторых является лишь частично местная
шерсть (грубые, коротковолнистые сорта), мериносовую шерсть
Турция вынуждена импортировать. Попытки выведения мест-
ных мериносовых пород пока не дали больших результатов.
Об успехах в развитии частной текстильной промышленности
можно судить и по некоторым общим данным. По подсчетам
С. Займа, капиталовложения в оборудование, применяемое в
частной текстильной промышленности, составляли в общих рас-
ходах на оборудование в частном секторе обрабатывающей про-
мышленности в 1932 г. 12,7%, в 1937 г. — 22, в 1941 г.— 27,8%.
Из каждых 10,3 млн. лир, затраченных в 1932—1941 гг. в
среднем ежегодно (в соответствии с Законом о поощрении про-
мышленности) на развитие частной обрабатывающей промыш-
ленности, 4,7 млн. лир (36%) использовалось в текстильной
промышленности [293, с. 52—53]. В итоге, несмотря на форси-
рованное строительство крупных государственных текстильных
предприятий, частный сектор даже в годы наиболее эффектив-
ных государственных мероприятий сохранял важные позиции в
фабрично-заводском текстильном производстве. Так, его доля в
производстве хлопчатобумажной пряжи составляла в 1942 г.
158

64%, в 1947 г. — 53,8, шерстяной пряжи — соответственно 54 и
41,5% [241, с. 123, 125].
Необходимо отметить, что в 30-х годах те турецкие промыш-
ленники, которые не связывали свою предпринимательскую
деятельность с иностранным капиталом, получили новый стимул
для расширения промышленной деятельности — в стране был
введен строжайший валютный контроль. Турецкие власти пре-
красно понимали, что отсутствие валютного контроля во мно-
гом сводило на нет меры по поощрению национальной промыш-
ленности, позволяло иностранным компаниям переводить за гра-
ницу свою прибыль и основной капитал. В этих условиях ком-
прадорские круги Стамбула и Измира, занимавшие важные по-
зиции в импорте и экспорте, не стремились накапливать средства
для развития национальной промышленности, а торопились об-
менять их на иностранную валюту и перевести за границу.
В принятом в 1929 г. Законе о валютных биржах устанавли-
валось, что все валютные операции могут совершаться только
через названные биржи и что «отдельные лица и учреждения
не могут прямо или косвенно закупать и продавать валюту и
движимость», если в этом нет необходимости. Такую необходи-
мость устанавливало министерство финансов [128, с. 91].
В 1933 г. в правительственном решении «О защите курса ту-
рецкой валюты» отмечалось, что «министерство финансов мо-
жет выделить валюту в качестве прибыли, дивидендов, процен-
тов, получаемых владельцами иностранного капитала после то-
го, как соответствующие инстанции по валютному контролю
ознакомятся с приходо-расходными книгами указанных компа-
ний». Год спустя в новом правительственном постановлении по
этому вопросу уже указывалось, что размеры перевода прибы-
ли с иностранного капитала «определяются с учетом общего
валютного положения страны». С этого времени поступления
частного иностранного капитала в страну резко сократились и
составили ничтожные суммы вплоть до 50-х годов.
Первые успехи частного предпринимательства в развитии
текстильной, пищевой промышленности можно объяснить тем,
что обстановкой защитных и поощрительных мер в наиболее
полной мере могли воспользоваться владельцы накоплений
именно в этих отраслях. Специфика их состояла в том, что они
были тесно связаны с производством соответствующих видов
сырья (хлопок, шерсть, зерно), с торговлей ими и имели посто-
янный и достаточно стабильный источник самофинансирования.
Другие отрасли промышленности больше нуждались в креди-
тах. Итоги их развития показывают, что эта нужда в кредитах
не была в достаточной мере удовлетворена. Как свидетельст-
вует Дж. Ферман, несмотря на оформившуюся в 20—30-е годы
в стране банковскую систему, она не обеспечивала потребности
частной промышленности в средне- и долгосрочных, т. е. под-
линно промышленных, кредитах. Кредиты выдавались на неве-
159>

роятно короткий срок — до трех месяцев, «поэтому промышлен-
ный сектор »е развивался в необходимых темпах» [158, с. 65—
66]. В одном из документов промышленного конгресса 1930 г.
отмечалось: «Промышленный кредит в стране отсутствует... За
исключением государственных промышленных организаций... на-
ша промышленность имеет только коммерческие кредиты». Это
же подчеркивалось и в выступлениях на конгрессе: «Нет ни од-
ного национального или иностранного банка, который обеспечи-
вал бы кредитами нашу промышленность, пребывающую в мла-
денческом возрасте» [253а, с. 510, 511].
Не был исключением и Деловой банк. Его кредитная поли-
тика была направлена на всемерное развитие торгового креди-
та, включая внешнеторговые операции. Прибыли от сберегатель-
ных вкладов и торговых ссуд составляли главный источник
обогащения акционеров банка [216а, с. 178]. Финансированием
промышленной деятельности банк занимался неохотно, принад-
лежавшие ему акции промышленных компаний, в основном
смешанных и частных (сахарные и текстильные фабрики, сте-
кольный завод, горнорудные предприятия и т. д.), приносили
незначительные дивиденды. Первый пятилетний план промыш-
ленного развития (1934—1938) предусматривал капиталовложе-
ния в 44 млн. лир, из них 41,6 млн. лир приходилось на госу-
дарственный Сумербанк и только 2,4 млн. лир — на капитало-
вложения Делового банка в промышленные предприятия. После
периода первой пятилетки банк «отказался участвовать в их
капитале, предпочел в своей деятельности полностью отвечать
характеру коммерческого банка», «пересмотрев свои участия,
оставил за собой прибыльные» [158, с. 100, 103].
Примерно таким же образом оценивает банковскую деятель-
ность частного капитала в те годы в Турции Исмаил Джем. Он
отмечает большой рост частных вкладов в банки в 1924—
1938 гг. — с 13 млн. до 227 млн. лир. «Благие пожелания, отра-
женные в Законе о поощрении промышленности, оказались на-
прасными» — государство само и «пестовало счастливое мень-
шинство, и вынуждено было брать на себя 90% капиталовложе-
ний». И. Джем подчеркивает, что речь шла не об отсутствии
или наличии средств (их изыскать можно было), а об их ис-
пользовании частным сектором. Получая от государства креди-
ты, верхушка крупной турецкой буржуазии, именуемая в турец-
кой литературе «счастливым меньшинством», использовала их
не для промышленности или механизации сельского хозяйства,
а для мошеннических операций, приносящих немедленную при-
быль. По данным И. Джема, некоторые акционеры и руководи-
тели Делового банка («группа Делового банка») были замеша-
ны в различных аферах. Они поощряли спекулятивную деятель-
ность в компаниях, акциями которых владел банк,— сахарной
компании, стекольной компании3 [139, с. 302—305].
О стремлении турецких банков уклониться от кредитования
160

частного промышленного строительства писал в 1930 г. и совет-
ский автор С. Суховий: «В балансах Горнопромышленного бан-
ка, Ишбапкасы (полуправительственный банк) мы видим ни-
чтожные суммы в качестве ссуд под промышленное строительст-
во. Зато турецкие банки вкладывают значительные суммы в
жилищное строительство и торговлю» [300, 1930, № 4, с. 58]. По-
этому вряд ли будет правомерным всю ответственность за укло-
нение от участия в индустриализации возлагать на инонацио-
нальную буржуазию, как это делают некоторые турецкие авто-
ры 4. Открывшиеся перед некоторыми группировками турецкой
крупной буржуазии возможности стремительного обогащения
заставляли их забывать о национальных интересах, тем более
что многочисленный военно-бюрократический аппарат был скло-
нен к тому, чтобы взять на себя руководство многими хозяйст-
венными и производственными функциями с помощью государ-
ственного бюджета. Убедительный пример такой «непатриоти-
ческой» деятельности можно найти в воспоминаниях В. Коча.
Подробно описывая, как он завладел мастерской («фабрикой»)
по изготовлению труб, только что построенной крупным армян-
ским торговцем, какие льготы он получил, чтобы производство
было рентабельным, В. Коч не сообщает, почему же он в те
годы не стал промышленником, а вновь и вновь пускал свой ка-
питал в торговые операции, подряды, агентские и посредниче-
ские операции.
В своих попытках захватить господствующее положение в
хозяйственной жизни страны турецкая национальная буржуазия
действовала не только методами, характерными для В. Коча,
постепенно вытеснявшего из выгодных сфер торговли конкурен-
тов-немусульман. В годы второй мировой войны был введен так
называемый налог на имущество, разоривший многих владель-
цев торгового капитала — греков, армян, евреев5.
Как видим, взяв на себя роль совокупного капиталиста-
предпринимателя в области промышленности, государство не
просто создало условия для ускоренной индустриализации, а
предприняло реальные шаги в направлении экономической не-
зависимости. Этими мерами государство одновременно закре-
пило за частным капиталом обширную сферу наиболее выгод-
ных форм предпринимательской деятельности, накопления ка-
питала, просто непроизводительного обогащения. Причем речь
шла не о разделении сфер деятельности и о взаимном невмеша-
тельстве — государство взяло на себя роль «няньки» частного
предпринимательства, в достаточной степени строгой, но обес-
печивающей благополучный рост своего подопечного: создава-
лись смешанные акционерные общества, в которых основная
финансовая нагрузка лежала на государственном бюджете, по-
явились первые техники, инженеры, экономисты, подготовлен-
ные на государственные средства, формировался национальный
управленческий аппарат.
И Зак. 527
161

Эти новые источники знаний и опыта затем щедро питали
частный сектор, оживляя накопленные в нем миллионы и фор-
мируя новый тип турка-предпринимателя, уже не торговца, а
промышленника.
Торговые накопления в период второй мировой войны, а
также послевоенная мирохозяйственная, военная и политиче-
ская обстановка, в которой оказалась Турция, стремительный
рост торгово-экономических связей с Западом дали новые им-
пульсы развитию частного промышленного предпринимательст-
ва за счет роста импорта и экспорта, комиссионных операций,
складирования, перевозок, за счет нового строительства (вклю-
чая военное), турецкий торговец и подрядчик устанавливает
прямые связи с крупным бизнесом за границей. Расширились
возможности использовать государственный сектор с его солид-
ной промышленно-сырьевой базой, кредитами, кадрами; нако-
нец, в страну начал поступать иностранный капитал (сначала
государственный) в ссудной форме, а затем и частный пред-
принимательский, что и прямо и косвенно способствовало рас-
ширению источников, используемых частным капиталом.
Торговый капитал использовал их и для постепенного пере-
лива в финансирование промышленного строительства. По дан-
ным Н. Серина, основанных на итогах анкетирования группы
турецких предпринимателей в 50-е годы, у 34% опрошенных и
у 36% их супругов сферой предпринимательской деятельности
отца /была торговля [227, с. 229]. Между тем именно 50-е годы
считаются переломными с точки зрения трансформации част-
ного торгового капитала в промышленный. Если в начале
50-х годов, по мнению органа Стамбульской промышленной па-
латы, «известных промышленников можно было пересчитать по
пальцам», то спустя 15 лет частный промышленный капитал мог
уже считать себя равным партнером с крупным торговым ка-
питалом. В эти годы в ряде отраслей II подразделения частной
промышленности не просто утвердилось окончательно фабрич-
но-заводское производство, а утвердилось современное крупное
производство — два потока.
Один поток (текстильная промышленность) базировался на
национальном производстве, национальном сырье, экспорте
хлопка, развивался первоначально в двух районах — Эгейском
и Адано-Мерсинском, постепенно вовлекая в частное крупное
производство текстиля Стамбул и другие турецкие города.
В текстильной промышленности число веретен увеличилось в
1949—1960 гг. со 126 тыс. до 217 тыс. в государственном секто-
ре и со 140 тыс. до 544 тыс. — в частном. В 1950 г. государст-
венный сектор (предприятия Сумербанка) произвел 77,4% хлоп-
чатобумажных тканей и 55,2% всей хлопчатобумажной пряжи, в
1960 г. эти доли снизились соответственно до 30 и 29,5% [219,
с. 15, 161. В этот поток включались все новые миллионные ка-
питалы, новые крупные частные компании (о них будет сказана
162

ниже). Другой поток, в котором преобладали новые отрасли,
возник на базе импортных операций, перешедших под контроль
крупного турецкого капитала, активно сотрудничавшего с ино-
национальным и иностранным. Здесь промышленные сборка и
производство с самого начала носили зависимый от западных
монополий характер. Ведущими фирмами этого потока стали
автосборочные, электросборочные и др. Особенно на этапе пер-
воначального формирования этих потоков они могли рассчиты-
вать на помощь Делового банка. Например, образование ком-
паний второго потока не обходилось без акционерного участия
Делового банка 6.
Таковы факторы, способствовавшие становлению и развитию
в Турции частной промышленности. Она разнообразна ныне по
своему характеру — от множества мелких предприятий до круп-
ных современных промышленных комбинатов. Частный промыш-
ленный капитал и сейчас прочно связан с торговыми операция-
ми, постоянно доставляющими ему средства существования и
развития; с государственными экономическими организациями,
•обеспечивающими ему сырье, кредиты, кадры; зависим от внеш-
них связей. Вместе с тем сейчас он превратился во влиятель-
ную силу со своими классовыми интересами и практическими
задачами, своими противоречиями и требованиями.
Взаимодействие с государственным
и иностранным капиталом
В турецкой статистике не приводятся полные обобщающие
сведения, которые позволили бы в должной мере оценить сте-
пень хозяйственного, практического участия государственного
сектора в механизме «смешанной экономики», который оцени-
вается буржуазными учеными как особый путь страны и кото-
рый в действительности используется для укрепления крупно-
го капитала. Методика освещения хозяйственной деятельности
государственного сектора такова, что, как правило, при под-
счетах его сфера сужается по сравнению с фактическим поло-
жением, внимание обращается прежде всего на государствен-
ные экономические организации (ГЭО). Вне итогов учета часто
оказываются государственные имения, муниципальные пред-
приятия, предприятия государственной монополии, инфраструк-
турные объекты, имущество вакуфного управления, общества
социального страхования, местные так называемые «особые
управления» и т. п. Между тем многие из них являются вла-
дельцами крупной недвижимости, промышленных предприятий,
магазинов, акционерами компаний, участвуют в предпринима-
тельской деятельности в сотрудничестве с частным сектором.
Некоторые предприятия и организации со значительной (Дело-
11*
163

вой банк) и даже преобладающей долей государственного уча-
стия (Эреглийский металлургический комбинат) учитываются в
статистике и описательной литературе как частные. В частном
секторе в соответствии с турецким законодательством учиты-
ваются и предприятия кооперативного сектора. Между тем их
деятельность (как и самих кооперативов) находится под госу-
дарственным контролем, финансируется в значительной мере
государством. Еще в 60-е годы кооперативный сектор имел
крупные предприятия по переработке сельскохозяйственного
сырья, главным образом в пищевые продукты — растительное
масло и маргарин, виноградный сок и т. п. [47, с. 45—47].
В 70-е годы промышленная база кооперативного сектора значи-
тельно расширилась. Кооперативное объединение «Тариш», на-
пример, построило крупнейший в стране хлопкопрядильный
комбинат производительностью 17,5 тыс. т пряжи в год. Он
имеет 100 тыс. веретен. Поэтому фактическая, реальная доля
участия государственного сектора (часто именуемого турецкими
экономистами общественным сектором) в системе «смешанной
экономики» выше, чем в любом официальном итоговом показа-
теле, хотя даже эти показатели подтверждают ту несомненную
истину, что государственный сектор остается базой создания со-
временной экономики, а частный капитал активно использует
его как опору для своего становления.
Турецкая статистика не выделяет также долю государствен-
ного сектора в национальном доходе страны, поэтому его уча-
стие в производстве ВНП также можно установить лишь по
минимуму, *г. е. по доле ГЭО. В 1976 г. эта доля составляла
примерно 10% [174, 1977, с. 467]. В 1970 г. активы ГЭО дости-
гали 79 млрд. лир, в 1976 г. — 401,6 млрд. лир. Из них на
основной капитал приходилось 36%- 32% пассивов (в 1970 г.—
36%) составляли собственные источники, из них оплаченный
суммарный капитал предприятий и организаций равнялся
116 млрд. лир. Персонал ГЭО увеличился в 1972—1977 гг. с
392,4 тыс. до 667,9 тыс. человек, в том числе рабочих — с
с 212,5 тыс. до 412,8 тыс. [174, 1978, с. 467, 474]. На конец
1979 г. персонал ГЭО насчитывал 735,8 тыс. человек, в том чис-
ле 458 тыс. рабочих [307, 16.1.1980].
Более полное представление о роли государства в экономи-
ке страны дает доля его капиталовложений в народное хозяйст-
во. В 1963—1977 гг. эта доля превышала постоянно половину
капиталовложений. По трем пятилеткам она составляла: в
1963—1967 гг.— 53,6%, в 1968—1972 гг. — 52,9, в 1973—
1977 гг. -51,1%.
Соотношение в капиталовложениях двух секторов в различ-
ные отрасли (по данным на третью пятилетку) в ценах 1976г.
было следующим (%) [151а, с. 36]:
164

Государственный Частный
сектор сектор
Сельское хозяйство 43,6 56,4
Горнодобывающая промышлен-
ность 92,6 7,4
Обрабатывающая промышлен-
ность 43,4 56,6
Энергетика 97,2 2,8
Транспорт и связь 61,2 38,8
Туризм 44,4 55,6
Жилищное строительство.... 6,4 93,6
Образование 96,6 3,4
Здравоохранение 94,1 5,9
Обслуживание 77,8 22,2
Несмотря на все льготы, предоставленные частному сектору,
преимущества централизованного крупномасштабного и направ-
ляемого освоения средств, которыми располагает государствен-
ный сектор, сказывались достаточно отчетливо. Эти средства
идут на освоение наиболее капиталоемких и наименее рента-
бельных отраслей — черной и цветной металлургии, инфраструк-
туры, горнодобывающей промышленности, ирригации сельского
хозяйства, подготовки кадров и т. д. Капиталовложения част-
ного сектора использовались главным образом в жилищном
строительстве, сельском хозяйстве, пищевой, текстильной, в
сборочной промышленности, перевозках и туризме. Как видим,
предпосылки расширенного капиталистического воспроизводст-
ва формируются прежде всего в государственном секторе,
именно здесь создаются условия для достаточно оптимальной в
условиях Турции пропорции между I и II подразделениями, дик-
туемой законом преимущественного роста производства средств
производства.
Что касается непосредственно фабрично-заводской обраба-
тывающей промышленности, то сравнительные данные промыш-
ленных переписей 1963 и 1970 гг. свидетельствуют, что здесь
продолжают оставаться сильными позиции государственного
сектора. По данным промышленной переписи 1963 г., в Турции
насчитывалось 237 государственных предприятий фабрично-за-
водской промышленности и 2775 частных предприятий. В 1970 г.
эти показатели возросли соответственно до 254 и 4566. В сред-
нем на одно государственное предприятие в 1963 г. приходилось
600 рабочих и в 1970 г. 730 рабочих, на одно частное — соответ-
ственно 67 и 70 рабочих. Используемые внутренние мощности
государственного предприятия составляли в 1963 и 1970 гг. в
среднем 5,4 тыс. и 4,0 тыс. л. с, частного — соответственно
0,2 тыс. и 0,4 тыс. л. с. Потребление электроэнергии на одно
предприятие исчислялось соответственно в 4454 и 346 кВт-ч в
1963 г., 9634 и 520 кВт-ч в 1970 г. Вместе с тем по некоторым
показателям в 1970 г. государственные предприятия уступили
свои позиции. Так, их доля в числе предприятий обрабатываю-
165

щей промышленности сократилась с 7,9 до 5,3%; в 1963 г. на
них было занято 43,1% всего персонала предприятий обрабаты-
вающей промышленности, а в 1970 г. — 36,8%; в 1963 г. им
принадлежало 65,3% внутренних мощностей указанных пред-
приятий, а в 1970 г.— 37,1% [223, с. XX; 220, с. 64, 75, 59]. Су-
ществующая тенденция сохранения за государственным секто-
ром ведущих воспроизводственных функций в промышленности
проявляется в наиболее крупном производстве. Об этом свиде-
тельствуют данные по 100 крупнейшим промышленным компа-
ниям обрабатывающей промышленности [331, 15.Л/Ш. 1971, с. 7;
15.VIII. 1977, с. 15]. В 1970 и 1976 гг. доля в них государствен-
ных предприятий была представлена следующим образом (в
% к суммарным показателям по обоим секторам):
1970 г. 1976 г.
Число государственных пред-
приятий 18 21
Объем запродаж (по стои-
мости) 31,5 41,5
Собственный капитал .... 38,5 45,8
Занятость 43,2 46,8
В 1976 г. на 100 крупнейших предприятиях обрабатываю-
щей промышленности было занято 198 тыс. человек (в среднем
на каждом предприятии 1980 человек, в том числе в государст-
венном секторе — 4,9 тыс. человек, в частном секторе— 1,3 тыс.
человек). Правда, следует отметить, что в списке 100 крупней-
ших предприятий иногда представлены целые организации или
компании, владеющие несколькими предприятиями. Например,
Управление металлургическими предприятиями Турции объеди-
няет два крупнейших государственных металлургических ком-
бината — Карабюкский и Искендерунский. Не удивительно по-
этому, что эта организация-фирма насчитывает 34,7 тыс. заня-
тых. Несколько предприятий объединяют и частные компании,
представленные в списке, например «Бору санаи», «Профило»
и др.
Государственный сектор продолжает оставаться ведущим в
таких отраслях обрабатывающей промышленности, как метал-
лургическая, табачная, спирто-водочная, вагоностроительная,
судостроительная, занимает примерно равное положение в пи-
щевой и химической промышленности, в производстве изделий
из металлов. Государственный сектор уступает частному в про-
изводстве различных видов машин и оборудования, хотя фак-
тически здесь идет речь не столько о широком производстве,
сколько о сборке, налаженной частным сектором в сотрудни-
честве с иностранным капиталом. Полностью контролируется
иностранным и местным капиталом производство автопокрышек.
По официальным данным, участие государственного и частного
секторов в фабрично-заводском производстве основных видов
166

Государственный
сектор
43,6
16,5
28,0
47,4
54,9
24,4
60,6
Частный
сектор
56,4
83,5
72,0
52,6
45.1
75,6
39,47
продукции обрабатывающей промышленности в 1973 г. было
следующим (%):
Промышленность
Пищевкусовая
Текстильная
Деревообрабатывающая
Целлюлозно-бумажная и полигра-
фическая
Химическая
Цементная и стройматериалы . . .
Металлургическая
Металлоизделия, машины и обору-
дование 36,6 63,4
В целом участие частного сектора в промышленном произ-
водстве возросло, по официальным данным, с 53,5% в 1950 г. до
63,4% в 1973 г.; он, если судить по этим данным, постепенно
вытесняет позиции государственного сектора [217, с. 221—223].
В итоге многолетнего сотрудничества государственного и
частного секторов апробированы различные его формы и на
макро- и микроуровнях, ставился вопрос л о приватизации го-
сударственных предприятий. В официальном статистическом ис-
следовании социально-экономического развития Турции, подго-
товленном Государственным статистическим институтом к
50-летию республики, отмечалось, что этот вопрос открыто ста-
вился 'после 1946 г., однако это требование так и не было осу-
ществлено. В издании отмечается, что в 50-е годы и позже на-
копленный государственный капитал «использовался не прямы-
ми путями», через так называемую «политику поощрения». Го-
сударство развивало промышленность по производству «потре-
бительских товаров дешевого сбыта», «осуществляло капитало-
вложения базового, инфраструктурного предназначения, что
обеспечивало частному сектору сокращение до минимума себе-
стоимости производства» [273, с. 162].
Таким образом, крупные размеры государственных капита-
ловложений в различные отрасли народного хозяйства — это не
просто свидетельство размаха государственного капиталистиче-
ского предпринимательства в Турции. Это одновременно круп-
ные дополнительные материальные, социальные, финансовые
возможности, получаемые частным сектором в результате взаи-
модействия с государственным через ту модель «смешанной эко-
номики», которая действует в Турции. Сравнительно небольшое
число государственных предприятий (всего несколько сотен)
противостоит стихии тысяч предприятий частного сектора, мно-
гие из которых с примитивной организацией труда, отсталой
техникой и — как следствие — низкой производительностью. Го-
сударственные предприятия в этих условиях являются для част-
167

ного капитала примером организации в достаточно крупных
масштабах современного капиталистического производства,
установления связей на основе промкооперации, сбыта продук-
ции, получения сырья, школой для налаживания отношений
между трудом и капиталом.
Государственный сектор обеспечивает значительную часть
потребностей частного промышленного сектора в сырье и топ-
ливно-энергетических ресурсах, как правило, не по стихийно
складывающимся ценам рынка, а по льготным фиксированным
ценам, которые не повышаются в течение долгого времени, что
приводит к убыточной деятельности ГЭО. В 1977 г., например,
по указанной причине пять крупнейших государственных эконо-
мических организаций понесли убытки на сумму 14,5 млрд. лир.
Они были обвинены защитниками частного сектора в нерента-
бельности [315, 10.IX.1979]. В горнодобывающей промышлен-
ности еще до принятия мер по национализации государственный
сектор обеспечивал около 75% производства, осуществлял все
разведочные работы (включая и для частного сектора), почти
полностью контролировал добычу каменного угля в стране и на
80% добычу бурого угля, на 60% железной руды, почти пол-
ностью добычу медной руды, добычу бокситов, серы и пиритов
и т. д.
В нефтедобывающей промышленности государственному сек-
тору противостоят международные нефтяные монополии (част-
ный национальный капитал пока очень слабо представлен и в
счет не идет). Значительная доля добычи нефти находится в ру-
ках монополий «Шелл» и «Мобил». Из 2,8 млн. т нефти, добы-
тых в 1979 г., 60% прихо'дилось на две названные компании и
40% — на государственную турецкую нефтяную компанию
«Тюркие петроллери» [174, 1980, с. 124]. Из действующих в Тур-
ции четырех нефтеперерабатывающих заводов государство
контролировало полностью три завода. Продукция четвертого
завода, до 1979 г. принадлежащего компаниям «Мобил»,
«Шелл» и «Бритиш Петролеум», а затем перешедшего под го-
сударственный контроль, составила в 1977 г. 3,2 млн. т, т. е.
24% всего производства нефтепродуктов. Необходимое для пе-
реработки количество нефти импортируется в Турцию теми же
иностранными компаниями, что обеспечивает им огромные при-
были. Сбыт нефтепродуктов в стране на 51% контролируется
государственным сектором, на 36% — иностранными монополия-
ми «Мобил», «Шелл», «Бритиш Петролеум», остальное — част-
ными национальными компаниями.
На базе государственной добычи минеральных ресурсов, пе-
реработки их в промышленное сырье созданы частные предприя-
тия по изготовлению различной продукции из алюминия, меди,
черных металлов, нефтепродуктов и т. п. Например, продукцию
двух государственных металлургических комбинатов и Эреглий-
ского комбината (со смешанным капиталом, с преобладанием
168

государственного) используют все частные литейные, прокат-
ные заводы и мастерские.
Государственный сектор Турции занимает ведущее положе-
ние в формировании энергетического баланса страны. Все круп-
нейшие тепловые и гидроэлектростанции страны являются госу-
дарственными. На долю государства приходится 97% выраба-
тываемой электроэнергии. Таким образом, частные промышлен-
ные предприятия почти полностью зависят от государственных
поставок электроэнергии.
В такой важной отрасли народного хозяйства, как транс-
порт, государству полностью принадлежат железные дороги и
весь подвижной состав, включая системы обслуживания, произ-
водства локомотивов и вагонов, мостовых конструкций и ремон-
та. Морской транспорт страны в значительной степени принад-
лежит государственным организациям — Мореходному банку и
Обществу морских перевозок. В их распоряжении в 1976 г. б\--
ло 68% грузовых и танкерных судов, весь пассажирский флот-
Мореходному банку принадлежат суда всех внутригородских ли-
ний и морских паромных переправ [174, 1977, с. 386]. Воздуш-
ные перевозки и воздушный флот Турции контролируются го-
сударственной организацией «Тюрк хава йоллары». Как уже
отмечалось, автомобильный транспорт и перевозки в подавля-
ющем большинстве контролируются частными автомобильными
компаниями.
Городские автобусные, троллейбусные и трамвайные марш-
рутные линии обслуживаются муниципальным транспортом.
8 руках государства находятся все шоссейные дороги, а также
связь (почтовая, телеграфная и телефонная). Государственны-
ми являются все радиостанции и телевидение страны.
Как видим, частный капитал, обращаясь к средствам свя-
зи, а также при некоторых перевозках не обходится без госу-
дарственной помощи, вся радио- и телереклама частного бизне-
са ведется государственными средствами информации8.
В гл. II подробно говорилось о деятельности частного сек-
тора в торговле, особо отмечалась при этом посредническая
роль частных фирм. Однако и государственный сектор имеет в
торговле важные позиции. На его долю приходилось 14% всех
экспортных и 47% всех импортных операций [243, с. 160—161}.
Важные позиции имеет государство в банковском деле. Под
его контролем находится Центральный банк Турции, осуществ-
ляющий широкие кредитные и эмиссионные операции в интере-
сах частного капитала. Банковские операции с частными вкла-
дами и кредитами проводят Мореходный банк (капитал —
9 млрд. лир), Сумербанк (8 млрд. лир), Этибанк (12 млрд..
лир), являющиеся одновременно крупнейшими государственны-
ми экономическими организациями. Как отмечалось в: гл. Г„
финансирование сельского хозйства Турции, прежде всего) част-
ного сектора, всех кооперативов осуществляет крупнейший и
16а

стране государственный Сельскохозяйственный банк (он имеет
свыше 1 тыс. отделений, его капитал — 15 млрд. лир). Единст-
венный крупный источник кредитования мелкого городского
производителя — кредиты государственного Народного банка
(свыше 460 отделений, капитал — 5 млрд. лир) [183а, с. 491,
502]. В руках государства в 1973 г. находилось 43% всех отде-'
лений банков, 50% их персонала, 72% оплаченных капиталов
и резервов всех турецких банков, 40% банковских депозитов.
Государственные банки хранили 37% всех сберегательных
вкладов, обслуживали 38% банковских вкладчиков в стране
[284, с. 18—27]. На долю государственных банков в 1979 г. при-
ходилось 56% кредитов, частных и смешанных — 38, иностран-
ных— 1,5, специализированных инвестиционных — 4,5% [245а,
с. 263]. Банковское законодательство позволяет государству
осуществить достаточно эффективный контроль над деятель-
ностью частных банков. В валютных операциях этот контроль
особенно строгий. Имеют статус государственных организаций
три крупнейших в стране общества социального страхования:
Общество социального страхования (страхование в основном
фабрично-заводских рабочих), Пенсионная касса (страхование
служащих) и Баг-кур (страхование ремесленников, мелких тор-
говцев, лиц свободных профессий и занятых у этих категорий
лиц .наемного труда). В 1976 г. эти три общества насчитывали
соответственно членов: 2017 тыс., 950 тыс., 885 тыс. Общества,
особенно два первых, располагают крупными денежными и иму-
щественными фондами [146а, с. 416]. Общество социального
страхования владело, например, в 1973 г. 52 больницами, дру-
гими лечебными учреждениями — родильными домами, диспан-
серами, здравпунктами и т. п., имело контракты на медицинское
обслуживание с частными клиниками, частнопрактикующими
врачами. Стоимость зданий и земельных участков, принадлежа-
щих обществу (в том числе те, которые не включены в систе-
му медицинского обслуживания и сдаются в аренду), составля-
ла 1,6 млрд. лир [231а, с. 57, 58, 70]. Денежные фонды обществ
страхования активно используются частным сектором — в ка-
честве вкладов в частные банки, в качестве кредитов частным
фирмам, обеспечиваемых такого рода вкладами [315, 6.У1.1979].
Примером сотрудничества государственного сектора с част-
ным на микроуровне являются смешанные компании. После
принятия закона № 440 о государственных экономических орга-
низациях я 1964 г. в разряд ГЭО перешли все смешанные го-
сударственно-частные компании, капитал которых на 51% и вы-
ше контролировался государством. Таким образом, устанавли-
вался контроль государства над определенной долей частного
капитала, и одновременно эта доля приобщалась ко всей систе-
ме госкапитализма с ее возможностями финансирования, сбы-
та, получения сырья и т. п. При этом был учтен опыт деятель-
ности частных компаний, сохраняющих свою самостоятельность,
170

но издавна действующих под эгидой таких государственных
экономических организаций, как Цементные заводы Турции и
Сахарные заводы Турции. Далее будет показано, что такое
зависимое развитие крупного частного капитала (например, в
цементной промышленности) не препятствует возникновению
монополистических тенденций, производство здесь начинает
опережать производство в государственном секторе. В сахарной
промышленности все еще не обнаруживается столь очевидная
тенденция из-за пока еще относительной слабости крупного
промышленного капитала в этой сфере производства — здесь
«короли-миллионеры» действуют в сельском хозяйстве, контро-
лируя производство сахарной свеклы.
Наиболее «успешной» с точки зрения интересов крупного ка-
питала была деятельность Сумербанка по подготовке условий
для монополистической деятельности частного капитала в тек-
стильной промышленности. В 1961 г. в отчете государственной
комиссии о деятельности Сумербанка члены комиссии писали,
что банк «выполнил поставленную перед ним задачу — обеспе-
чить развитие текстильной промышленности Турции», что эта
промышленность является «развитой отраслью» и ее «большая
часть находится в руках частного сектора». Это вовсе не озна-
чает, что Сумербанк превратился в хиреющую организацию.
Даже текстильная монополия «Сабанджы холдинга» не превзо-
шла Сумербанк по размаху деятельности — в распоряжении
последнего 80 предприятий, десятки магазинов, персонал насчи-
тывает 50 тыс. человек [322, 13.XI.1978]. В деятельности банка
по-прежиему важное место занимает кредитование текстильных
фирм частного сектора [344а, 1977, № 181, с. 11].
Сейчас форма сотрудничества только государственного и
крупного частного капитала в смешанных промышленных ком-
паниях— уже пройденный этап. Наиболее характерно для соз-
даваемых в последнее десятилетие смешанных компаний —
привлечение иностранного капитала, а также капитала мелких
и средних вкладчиков. В капитале компании Эреглийского ме-
таллургического комбината контрольный пакет акций принад-
лежит казначейству и ГЭО, значительная доля — американской
«Копперс Ассошиэйтес», крупному национальному капиталу, а
также сотням средних и мелких акционеров. Аналогичная кар-
тина наблюдается с капиталом Черноморского медеплавильно-
го комбината; правда, здесь нет иностранного капитала; не-
большое число акций находится в руках Делового банка. Ты-
сячи акций распроданы среди мелких и средних капиталодержа-
телей. Иное соотношение долей участников в смешанной компа-
нии ТОФАШ, выпускающей автомобили «Фиат». В ней госу-
дарство через ГЭО Машинная и химическая промышленность
имело 25% акций; наиболее крупным держателем является,
иностранная фирма «Фиат» (41,5%). Крупный частный капи-
тал («компрадорская» группа) был представлен «Коч холдигг-
171

гом» (22,5%) и Бернаром Нахумом (0,5%). Остальные 10,5%
акций были в руках Делового банка.
Участие государства в так называемых народных предприя-
тиях, или «открытых для народа» предприятиях, является в из-
вестной мере формой популяризации таких фирм, известной га-
рантией их финансового благополучия, что оказывает немало-
важное психологическое воздействие на мелкого вкладчика.
Динамика участия ГЭО в капитале смешанных компаний
представлена следующими показателями [346, 11.XII.1976, с. 23;
172а, с. 169]:
1966 г. 1973 г. 1975 г.
Число компаний 120 182 221
Номинальный капитал, млрд. лир .... 2,6 18,5 26,0
Доля ГЭО
млрд. лир 1,3 5,6 7,6
% к номинальному капиталу 51,4 30,3 29,2
В том числе оплаченная:
млрд. лир 1,3 4,9 6,7
% к номинальному капиталу . . . 50,5 26,6 26,0
В программе развития на 1977 г. при оценке этих данных на
1975 г. отмечалось, что доля прибыли, отчисляемая этими ком-
паниями в пользу ГЭО, в целом увеличилась в пересчете на до-
лю оплаченного ими капитала по сравнению с 1966 г. Однако
и в 1973—1975 гг. 120 компаний, пользовавшиеся средствами
ГЭО, не перевели никаких отчислений прибыли в пользу госу-
дарственных акционеров. Налицо очевидное стремление эксплуа-
тировать государственные средства.
Характерным примером взаимодействия государственного и
частного капитала является Деловой банк. Во всех официаль-
ных публикациях, многих исследованиях он называется частным
банком. Только в редких случаях признается, что это учрежде-
ние со смешанным капиталом, «полугосударственный банк», что
Деловой банк — «пример частного предпринимательства рука-
ми государства» [313, октябрь 1968, с. 33; 347, 6.Х.1968]. Дейст-
вительно, сейчас самый крупный акционер банка — его же Пен-
сионная касса, где насчитывается несколько тысяч членов. Ак-
ции, принадлежащие этой кассе,, составляли 32,8% капитала
Делового банка. Если к этой доле добавить акции казначейства
(11,6%), акции Народно-республиканской партии, доходами от
которых пользуются Историческое и Лингвистическое общества
(27,6%) 9, то очевидно, что одно из крупнейших в Турции кре-
дитных учреждений, контролируемое государством и организа-
циями, носящими общественный характер, отдано почти цели-
ком на откуп частному капиталу, а его активы, участия в раз-
личных предприятиях характеризуются как частные.
К сотрудничеству с крупным частным промышленным и
иностранным капиталом привлекаются средства офицерского и
172

унтер-офицерского состава турецких вооруженных сил через
созданное в 1961 г. Общество армейской взаимопомощи («Орду
ярдымлашма куруму» — «Ояк»). Фонды «Ояк» образуются в
результате отчисления 10% из жалованья офицеров и унтер-
офицеров. Первоначально «Ояк» вкладывало накапливаемые
средства в недвижимость — приобретало и строило отели, тор-
говые и жилые здания, создавало армейские магазины в Анка-
ре, Эрзуруме, Диярбакыре, Конье, Стамбуле и других городах.
Затем средства общества стали направляться также в крупные
смешанные промышленные и торговые компании с участием го-
сударственного и иностранного капитала. «Ояк» имеет крупные
участия в капиталах ГЭО, цементных заводов, автосборочных
фирм. В капитале фирмы «Ояк-Рено» это общество контроли-
рует 42% акций, сотрудничая с иностранными фирмами, глав-
ным образом с «Рено». В «Ояк» (этой смешанной кохмпании,
созданной в значительной степени на средства, которые можно
назвать коллективными, общественными) представлен и частный
турецкий капитал (4%). В руководящие органы «Ояк» вводи-
лись известные представители крупного частного капитала —
В. Коч, К. Ташкент, Б. Османоглу. По данным 1974 г., общая
сумма активов «Ояк» достигла 3,5 млрд. лир [345, 30.У.1979].
Прибыли, обеспечиваемые в результате такой деятельности, по-
зволяют руководству общества щедро оплачивать уходящих на
пенсию офицеров, особенно высший офицерский состав, что по-
буждает турецкий генералитет расширять сотрудничество с ино-
странным и национальным крупным капиталом.
Обеспечение частного сектора нематериальным капиталом —
такова еще одна функция государственного сектора в «смешан-
ной экономике» Турции. Речь идет и об использовании научно-
технических знаний — производственных и коммерческих, часто
конфиденциальных сведений, многолетних связей, управленче-
ского опыта, накопленных в результате развития государствен-
ного капитализма в стране. Каждый год уходят с государст-
венных предприятий и учреждений в частный сектор десятки
специалистов в качестве служащих, администраторов, инжене-
ров, акционеров, учредителей крупных компаний, членов прав-
лений этих компаний. Среди них — бывшие генеральные дирек-
торы ГЭО, заместители, начальники отделов.
Крупный частный капитал избрал такую форму сотрудни-
чества с государством в деле подготовки национальных кадров,
которая могла возникнуть в результате определенного накопле-
ния крупных средств в монополистических группах частного ка-
питала. Первым крупным частным фондом, финансирующим
подготовку кадров высшей квалификации для частной промыш-
ленности, был Турецкий фонд образования («Тюрк эгитим зак-
фы»). Он был создан в 1967 г. по инициативе В. Коча. Значи-
тельная часть средств в этот фонд поступила из американского
Фонда Форда, также действующего в Турции. В числе вклад-
173

чиков — Н. Эдзаджыбашы и другие представители крупного ту-
рецкого капитала. За время существования Турецкого фонда об-
разования (по 1972 г.) из его средств было выделено 800 сти-
пендий для турецких студентов, обучавшихся в училищах и
институтах страны, для стажировки за границей. Система част-
ного финансирования государственных учебных заведений
постоянно расширяется. В. Коч учредил собственный фонд пу-
тем выделения акций на 12 млн. лир в капитале «Коч холдинга»
в пользу фонда. Ежегодные поступления прибылей от этих ак-
ций идут на стипендии для студентов университетов, академий
и других высших учебных заведений Турции [193, с. 127],
С 1963 г. ежегодно учреждаются премии миллионера Н. Эдза-
джыбашы за работы в области медицины. Учреждены амери-
канские «стипендии Фулбрайта» для преподавателей средних и
профессиональных школ Турции. Крупная текстильная фирма
«Чукурова тиджарет А, Ш.» (Адана) выделила 17 стипендий
в различных университетах Турции.
Почти монопольное положение* занимает государство в сфе-
ре научно-технических исследований, хотя их результатами
стремится воспользоваться прежде всего крупный промышлен-
ный капитал. Эти работы осуществляются под эгидой Общест-
ва научно-технических исследований Турции («Тюбитак»). Раз-
меры ассигнований на них таковы, что доля их в ВНП остается
ничтожной до настоящего времени. В 1964 г. было ассигновано
247 млн. лир (0,36% ВНП), в 1972 г.—622 млн. лир (0,29%).
Растущее участие частного сектора в финансировании научно-
исследовательской работы увеличивает долю этих средств в
ВНП до 0,4% [339, 20.V.1974]. Эти данные свидетельствуют, что
основным источником научно-технических знаний, используемых
и государственным и частным секторами, остается иностран-
ная технология.
Взаимодействие двух форм капиталистического производст-
ва в промышленности в целом в народном хозяйстве сопровож-
дается участием в этом взаимодействии третьего партнера —
международных монополий. В отличие от многих развивающих-
ся стран Турция со времени активной этатистской политики и
до 50-х годов не стремилась связывать все успехи индустриали-
зации с внешними источниками. Иностранная помощь имела
относительно небольшие размеры, и внешние источники капита-
ловложений в экономику не шли ни в какое сравнение с тем
размахом государственных капиталовложений, которое делало
государственный сектор основной базой создания современной
экономики, опорой развития частной промышленности. Специ-
фика привлечения внешних средств финансирования определя-
лась во многом большой настороженностью в отношении иност-
ранного капитала правящих кругов, имевших перед собой не-
давний горький опыт деятельности этого капитала в период
Османской империи.
174

Потребности капиталистического развития в период после
второй мировой войны резко повысили спрос на иностранное
оборудование и технологию, а нехватка валютных средств опре-
делила и форму удовлетворения этого спроса через внешние
займы, кредиты и помощь. Относительная доступность этих ва-
лютных средств, обусловливаемая не в последнюю очередь при-
верженностью правящих кругов страны к антисоветской поли-
тике стран Запада, решала, по мнению этих кругов, многие
вопросы финансирования экономического развития страны.
В начальный период послевоенного экспорта западного ссуд-
ного капитала в Турцию США являлись единственной страной,
которая была в состоянии осуществлять такой экспорт. В те
годы турецкий национальный капитал (частный и государст-
венный) установил прочные связи с американскими правитель-
ственными и деловыми кругами, что сопровождалось активным
внедрением американских методов ведения бизнеса, американ-
ских стандартов, технического обучения и т. п. Регулярная фи-
нансовая помощь Турции капиталистических государств За-
падной Европы началась только с 1963 г., в рамках созданного
к тому времени консорциума по оказанию помощи Турции. Все-
го к 1980 г. Турция получила из западных источников кредитов
и помощи на сумму свыше 10 млрд. долл.
И сейчас Турция зависит от западных кредитов, от капита-
ловложений в инфраструктуру по линии НАТО. США по-преж-
нему распоряжаются в Турции огромными суммами эквивалент-
ных фондов, достигающими миллиардов лир, предоставляют
самую крупную военную помощь. Из названной общей суммы
на них приходится не менее 3,5 млрд. долл. На втором месте
по размерам финансовой помощи Турции идет ФРГ. С 1958 г.,
когда ФРГ впервые предоставила Турции кредит в размере
210 млн. марок, и по 1980 г. общая сумма западногерманской
помощи составила около 1 млрд. долл. Доля других развитых
капиталистических государств в общей сумме западной помощи
значительно меньше. Для Франции она равна примерно 330 млн.
долл., для Англии и Японии — по 200 млн. долл., для Италии —
180 млн. долл., Бельгии, Нидерландов и других членов консор-
циума — и того меньше. Крупнейшим кредитором Турции яв-
ляется МБРР, предоставивший не менее 1,7 млрд. долл.
Кредиты и помощь, полученные Турцией в послевоенные го-
ды от капиталистических стран и контролируемых ими финан-
совых организаций, составляют основу разнообразных связей
(экономических, политических, военных, культурных и т. п.)
Турции с капиталистической системой мирового хозяйства, с
западным миром. В результате сложился определенный меха-
низм взаимодействия Турции с этой системой, достаточно гиб-
кий, формирующий, по сути дела, комплексную помощь Турции.
Стратегия западной помощи направлена на упрочение зависи-
мости Турции от капиталистической системы мирового хозяйст-
175

ва, принадлежности к ней. Для этого сохраняется и совершен-
ствуется социально-политическая структура страны таким обра-
зом, чтобы она всемерно способствовала укреплению позиций
частного капитала в стране.
Уже в конце 40-х годов связи турецкого крупного капитала
с иностранным стали перерастать из чисто торговых в произ-
водственные. В 1947 г. была создана смешанная компания по
производству электроламп при участии американской «Джене-
рал Электрик». В 50-е годы были приняты сначала первый
(1951 г.), а затем, в 1954 г., второй Закон о поощрении иност-
ранного капитала (№ 6224). В том же году был принят Закон
о нефти, разрешивший широкое участие иностранных монопо-
лий в поисках, добыче и переработке нефти в Турции. Это за-
конодательство явилось принципиально новой правовой базой,
на которой до настоящего времени осуществляется значитель-
ная часть операций с иностранным капиталом в Турции. В от-
личие от сохранившегося со времен этатизма законодательства
о защите курса турецкой валюты (решение № 17) новое зако-
нодательство признавало право иностранного инвестора на пе-
ревод самого капитала и прибыли от него за границу. Были и
особые случаи привлечения иностранного капитала, вне рамок
упомянутого законодательства, например при создании смешан-
ного турецко-американского общества Эреглийского металлурги-
ческого комбината. Создание этого общества, а также турецких
филиалов транснациональных нефтяных компаний, занимаю-
щихся добычей в небольших размерах нефти в стране, построив-
ших в Турции нефтеперерабатывающий завод Аташ, — это
немногочисленные примеры крупномасштабного участия част-
ного иностранного капитала в смешанных промышленных пред-
приятиях страны. В остальном иностранный капитал, если он
действует даже и самостоятельно в производстве какой-либо
продукции, занимает скромное место в промышленном произ-
водстве и по своим позициям намного отстает от соответствую-
щих позиций в промышленности многих стран Латинской Аме-
рики, Африки и Азии. По нашим подсчетам, доля частного ино-
странного капитала составляла в общей сумме капиталовложе-
ний частного сектора в промышленность и туризм в 1972 г.
4,3%, в 1977 г. — 5,1% 10. В целом, как видим, экспорт предпри-
нимательского капитала в страну значительно отстает от экс-
порта ссудного капитала; последний представляет собой способ
привязывания народного хозяйства страны ко всей системе ми-
рового капиталистического хозяйства.
Первое, что ожидали турецкие правящие круги от поощрения
иностранного капитала, — это сокращение валютных расходов
на импорт при сохранении темпов роста импорта машин и обо-
рудования. Однако такая политика импортозамещения пока не
привела к созданию в пределах страны промышленных произ-
водств с полным циклом, за исключением отдельных случаев.
176

Речь по-прежнему идет не о производстве, а об импорте
деталей и узлов какой-либо продукции и последующей их сбор-
ке в Турции. Экономия валюты в этом случае обеспечивается
сокращением расходов на рабочую силу, на фрахт и т. п. Мас-
штабы зависимости сборочных и аналогичных им предприятий
от основного производства, находящегося вне Турции, самые
разнообразные — от максимальной, когда почти готовая про-
дукция или детали импортируются в Турцию только для рас-
фасовки и упаковки или сборки готовых узлов, до минимальной,
когда местное, созданное в Турции предприятие ограничивается
использованием лицензий и технических знаний. Следует отме-
тить, что понятие «сборочные предприятия» не охватывает
полностью круг предприятий, связанных единым производствен-
ным процессом с основным предприятием, находящимся в раз-
витой капиталистической стране. В эту же группу можно вклю-
чить производства, специализирующиеся на выпуске лекарств,
напитков (например, кока-кола) и т. п. Подобно сборочным, они
лишь завершают процесс производства, начатый вне Турции, и
не свободны в выборе фирмы-импортера; этот выбор обуслов-
лен определенным стандартом детали или составом лекарства
или напитка.
В большинстве случаев частная фирма, эксплуатирующая
сборочное или аналогичное предприятие и зарегистрированная
в соответствии с турецким законодательством как местная, яв-
ляется либо смешанной турецко-иностранной компанией либо
полностью иностранной, т. е. местным филиалом основной фир-
мы. Все смешанные фирмы с участием государственного
национального капитала также входят в разряд частных. Как
выше отмечено, наиболее крупные единичные вклады иностран-
ного капитала — металлургический комбинат в Эрегли и неф-
тяная промышленность Турции. Что касается вкладов в прочие
отрасли 'по закону № 6224, то они менее значительны, однако
и здесь произошел определенный рост инвестиций, сопровож-
давшийся структурными изменениями в направлении иностран-
ных инвестиций. Так, основная ориентация иностранного капи-
тала в 1963 г. была на химическую (лекарства), резиновую,
цементно-керамическую, пищевую, текстильную отрасли про-
мышленности (75% всех иностранных капиталовложений в эти
-отрасли) [327, 24.XI. 1965]. Самая высокая доля иностранных
капиталовложений в этой группе была в резиновой промышлен-
ности, составляя почти треть всех иностранных капиталовложе-
ний в указанной области.
Как свидетельствуют данные на начало 1978 г., положение
существенным образом изменилось. Иностранный капитал, по-
ступивший в промышленность по закону № 6224, достигал
341 млн. лир к 1965 г. и 2480 млн. лир к началу 1978 г. Сам
рост нельзя считать значительным за эти годы, поскольку ту-
рецкая лира значительно обесценилась за такой срок. Важно
12 Зак. 527
177

отметить структурные изменения в капиталовложениях. Ныне
основную долю иностранных инвестиций составляют капитало-
вложения в автосборочную промышленность, химию, электро-
и радиотехническую. Количественный рост фирм с участием
иностранного капитала не претерпел каких-либо изменений, он
колебался ,по годам .вокруг 100. В то же время доля иностран-
ных вкладчиков в суммарном капитале указанных фирм умень-
шилась с 60 до 40% [348, 12.У.1966; 346, 12.ХП.1978, с. 124].
В сборочной промышленности Турции основными иностран-
ными участниками являются международные монополии. Так,
«Массифергюссон» (канадский, американский, английский ка-
питал) имеет соглашение с турецким миллионером Узелем о
сборке в Турции тракторов указанной компании. Американская
монополия «Форд» через свою английскую дочернюю компанию
имеет соглашение с Обществом снабжения сельского хозяйства
Турции, согласно которому на заводе в Адапазары производит-
ся сборка тракторов «Форд»; совместно с местным капиталом
наладили сборку своих тракторов компании «Бритиш Мотор
Корпорейшн», «Фиат». Всего в стране число собранных в тече-
ние года тракторов увеличилось с 7. тыс. в 1964 г. до 32,9 тыс.
в 1976 г. [174, 1967, с. 94; 1978, с. 246].
Компания «Форд владеет 49% акций в .компании «Отосан»,
созданной ее английским филиалом совместно с давним сбы-
товым агентом «Форда» В. Кочем и другими акционерами.
В 1977 г. предприятия фирмы участвовали в сборке легковой
автомашины «Анадол», микроавтобусов «Форд-транзит», воен-
ных автобусов «Форд», грузовиков и полугрузовиков того же
«Форда». Французская фирма «Рено» имеет в Турции дочернюю
фирму «Ояк-Рено» с участием местного капитала «Ояк» (42%
акций) и некоторых других участников. Доля иностранного ка-
питала в фирме — 44%. Производственные мощности завода
«Ояк-Рено» в 1979 г. — 45 тыс. автомашин.
Крупный сборочный завод имеет в Турции концерн «Фиат».
Его доля в капитале местной фирмы составляет 41,5%, Делово-
го банка — 10,5, госорганизации «Макина-кимья электрик ку-
руму» (МКЭК) —23,1, «Коч холдинга» — 22,5% и др. Капитал
этой фирмы является, как мы видим, образцом сотрудничества
в организации промышленной сборки иностранного, местного
государственного и полугосударственного банковского капита-
ла с крупным частным национальным капиталом. В 1975 г.
было собрано около 30 тыс. автомашин модели «Фиат» («Му-
рат»). Всего эти три сборочных завода в 1975 г. собрали
67,5 тыс. легковых автомобилей [308, 14.У1.1976]. Небольшое
число джипов типа «Лэндровер» собирает завод БМК.
Помимо завода «Отосан» сборкой грузовиков и полугрузо-
виков занимаются предприятия смешанных компаний БМК, «Ге-
ното», МАН, «Крейслер», «Тое», «Отойол». В 1979 г. было со-
брано 25 тыс. грузовиков и полугрузовиков. В продукции ав-
178

тосборочной промышленности Турции немалое место занимают
автобусы и микроавтобусы. Здесь преобладают модели западно-
германских фирм, сотрудничающих с местным частным капита-
лом,—«Магирус-дейц», МЛН. В 1979 г. было собрано 6155 ав-
тобусов и микроавтобусов [174,* 1981, с. 138].
Автосборочная промышленность в настоящее время занимает
все более важное место в обрабатывающей промышленности
страны, ее продукция идет на экспорт. В сборке заняты не
только головные предприятия, но и множество смежных. Одна-
ко эта отрасль еще не наладила производство двигателей, ко-
робок передач, задних мостов и т. п., т. е. узлов, составляющих
основные компоненты транспортного средства. В 1975 г., по
утверждению турецких официальных статистических служб,
местная промышленность обеспечивала 80% себестоимости ав-
тотранспортных средств, что составляло экономию валюты в
сумме 679 млн. долл., в то же время на импорт необходимых
узлов и деталей расходы валюты составили в 1975 г. 117,8 млн,
долл. [308, 14.У1.1976] п. Такое зависимое от иностранного ак-
ционера-контрагента положение сохраняют в большей или мень-
шей степени все сборочные предприятия страны, а их немало в
других отраслях обрабатывающей промышленности помимо ав-
тосборочной.
В Турции довольно широкое развитие получила сборка те-
ле- и радиоаппаратуры, холодильников, стиральных и швейных
машин, велосипедов, мотоциклов и т. п. Кроме компании «Фи-
липс» на турецком рынке теле- и радиоприемников действуют
французская компания «Томсон Хустон», японские «Шарп» и
«Матсушита», шведская «АГА Свенска А. Гасаккумулятор»,
западногерманская «Грундиг», «Телефункен», «Кёртинг» и мно-
гие другие. Сборкой различного телефонного и электрооборудо-
вания западногерманской фирмы «Сименс» занимаются фирмы,
входящие в объединение Вехби Коча, «Симко» и «Симтель».
В капитале этих фирм представлены и иностранные вкладчики.
Активно сотрудничает с иностранными монополиями в сборке
электро- и радиоаппаратуры «Профило холдинг». Из филиалов
международных монополий, капитал которых целиком или поч-
ти целиком принадлежит иностранным акционерам, прежде
всего необходимо назвать промышленную фирму «Тюрк Филипс
санаи А. Ш.» и ее сбытовую фирму «Тюрк Филипс тиджарет
А. Ш.». Кроме ламп предприятия «Филипс» выпускают в Тур-
ции различные типы настольных и транзисторных радиоприем-
ников, телевизоров, проигрыватели, электробритвы, слуховые
аппараты, а также холодильники, стиральные машины. Магази-
ны компании имеются во всех крупных городах Турции. Компа-
ния является наиболее крупным производителем и поставщи-
ком радиотоваров на турецком рынке.
Многие годы действует в Турции американская компания
«Зингер», вначале как сбытовая фирма, а ныне как производст-
12*
179

венно-сбытовая. Указанная компания, именуемая в Турции
«Сингер санаи А. Ш.», контролирует сборку не только швейных
машин (47% всех собираемых в стране), но также холодильни-
ков, стиральных машин, газовых печей, вязальных машин, тран-
зисторных радиоприемников. В распоряжении компании имеют-
ся ремонтные мастерские по техническому обслуживанию поку-
пателей, ею организованы курсы шитья. Компания осуществляет
сбыт своей продукции (в основном швейных машин) через
75 магазинов в различных городах страны.
Помимо участия в капитале сборочных предприятий иност-
ранные монополии контролируют в Турции производство опре-
деленных видов пищевых товаров, лекарств, которое предусмат-
ривает поставки основной фирмой некоторых решающих компо-
нентов, входящих в состав готовой продукции. К таким видам
производства относятся выпуск пепси-колы и кока-колы, лекар-
ственных препаратов крупных международных фармацевтиче-
ских компаний, химических средств защиты растений, лаков и
красок и т. п.
В фармацевтической промышленности Турции связь между
иностранной и турецкой фирмами осуществляется часто не в
виде капиталовложений, а через постоянную торговлю лицен-
зиями. На фармацевтические предприятия «Эдзаджыбашы хол-
динга», готовые компоненты лекарственных препаратов посту-
пают из-за границы. Как мы убедились во время посещения од-
ной из фабрик этого холдинга в Стамбуле, на предприятии в
различных цехах производятся в основном завершающие опе-
рации — дозировка лекарств, приготовление пилюль и драже,
их формовка, создание верхнего подсахаренного слоя для горь-
ких пилюль, разлив жидких лекарств в стеклянную тару, изго-
товление из стеклянной трубки ампул, их заполнение и запайка
и т. п. Подобного рода производство ни в какой мере не осво-
бождает местную компанию от зависимости, которая опреде-
ляется приобретением патента на производство лекарства и по-
ставками необходимых компонентов лекарств.
Иностранные монополии контролируют резиновую промыш-
ленность Турции. В 1970 г. потребности Турции в автопокрыш-
ках и камерах удовлетворялись на 96,6% за счет внутреннего
производства. На практике «местное производство» авторезины
означало до последнего времени производство ее иностранными
предприятиями, два из которых контролируются американским,
а третье — итало-швейцарским капиталом. Представленные в
резиновой промышленности Турции американские компании
«Гудъир» и «Ю. С. Рэббер», итало-швейцарская «Пирелли» —
крупнейшие компании мира по производству покрышек и камер.
Сохранившаяся до недавнего времени монополия иностран-
ного капитала в производстве автопокрышек и автокамер была
нарушена в 1977 г., когда «Сабанджы холдинг» по лицензии
транснациональной компании (ТНК) «Гудрич» построил завод
180

автопокрышек и камер «Ласса», самый крупный в Турции.
В 1979 г. началось строительство государственного завода авто-
покрышек «Петлас».
Приведенные здесь примеры убедительно свидетельствуют о
той значимости, которую получают сейчас в турецкой промыш-
ленности, особенно в сфере деятельности частного сектора, пред-
приятия с участием ТНК. Возникновение новых отраслей, их
развитие происходят при самом непосредственном участии ТНК.
Сотрудничество иностранных монополий с частным турецким
капиталом, который в большинстве случаев начинал в 50—
60-е годы как торговый капитал, привело к возникновению ма-
лочисленной, но влиятельной группы с весьма сильными пози-
циями на турецком рынке.
Присутствие ТНК в Турции отмечено не только как участие
в капитале, которое выражается главным образом в виде поста-
вок оборудования. Это присутствие упрочено и благодаря кре-
дитам, в основном через Банк промышленного развития, спе-
циально созданный в 1950 г. для поощрения промышленной
деятельности частного сектора. Учреждение этого банка сыгра-
ло важнейшую роль в развитии частной промышленности в
Турции, его акционерами стали банки, действовавшие в Турции
(включая иностранные), Союз торговых и промышленных палат,
влиятельные частные фирмы. Банк рассматривался как филиал
МБРР в Турции, через который частному сектору должны были
предоставляться промышленные кредиты в валюте и в лирах.
По данным годовых отчетов правления Банка промышлен-
ного развития, суммы этих кредитов выросли во много раз. За
первые 10 лет своей деятельности (1952—1961) банк ежегодно
предоставлял кредиты в среднем на 35,7 млн. лир в валюте и
лирах. В 1968—1977 гг. банк предоставлял частному промыш-
ленному, национальному и смешанному капиталу ежегодные
кредиты (в среднем на 729 млн. лир [24, с. 8; 28, с. 4].
В последние годы в Турции расширяется участие иностран-
ного капитала в турецкой промышленности через патенты, тор-
говые марки и ноу-хау. Лицензополучателями являются преж-
де всего филиалы иностранных фирм. Будучи формально само-
стоятельной фирмой, зарегистрированной по турецким законам,
такой филиал заключает со своей основной фирмой договор,
предусматривающий предоставление лицензиату прав на ис-
пользование запатентованного изобретения или технологическо-
го процесса с техническими знаниями и опытом, а также товар-
ным знаком основной фирмы-лицензиата. Как правило, договор
предусматривает, что стоимость лицензии возмещается путем
отчислений от прибылей местной компании, иногда в возмеще-
ние стоимости лицензии основная фирма, предоставляющая
иностранный капитал, получает в местной компании определен-
ную долю акций. Подобные права имеют, например, электро-
ламповая компания «Дженерал Электрик» (1,5%), фирмы
181

«Симко» (3%), «Сименс» (1,5%), концерн «Маннесман» в сме-
шанном обществе «Маннесман — Сумербанк» (производство
стальных труб), электрокомпания «Гувер» (Англия) в смешан-
ном обществе «Маташ тиджарет Т. А. Ш.», концерн «Пирелли»
(1,5—2,5%), концерны «Гудъир» и «Юнироял» (по 2%) и т. д.
[236, с. 29].
К приобретению лицензий прибегают не только компании,
в которых представлен иностранный капитал, но и националь-
ные фирмы, как государственные, так и частные. 5%' поступле-
ний от своих доходов выплачивала американской фирме
«В. (А. Шиффер пен. К°» принадлежащая В. Кочу фирма за
пользование патентом при производстве чернил марки «Скрип».
Турецкая фирма «Татко» выплачивала 5,5% американской фир-
ме «Гудъир Тайр Раббер» за освоение патента, связанного с
производством материалов для ремонта автопокрышек. Опла-
чивает пользование лицензией на производство автопокрышек
«Гудрич» «Сабанджы холдинг» и т. д. [333, ноябрь—декабрь
1960, с. 15-71].
Рост в последние годы в Турции предприятий частного сек-
тора, небольших, но с современным оборудованием и технологи-
ей, в значительной степени обязан практике приобретения ли-
цензий.
Особенно широко представлены при этом технические до-
стижения ФРГ. По западногерманским патентам "в Турции на-
лажено производство электролампочек, калориферов и отопи-
тельных приборов, котельного оборудования, форсунок для кот-
лов, подъемных кранов, зубной пасты, шампуней, лекарств
и др. По американским патентам с американской технической
помощью налажено производство аккумуляторов, электролам-
почек, авторезины, лекарств; по швейцарским патентам —
электродов, лекарств; по японским патентам осуществляется
сборка швейных машин, телевизоров и т. д. Можно назвать
сотни примеров использования турецкими фирхмами патентов
западных фирм. Широко применяют патенты фармацевтические
компании, прежде всего крупнейший «Эдзаджыбашы холдинг».
В каталоге лекарств, выпускаемых им на турецкий рынок, со-
держатся сотни наименований различных лекарственных препа-
ратов и гигиенических средств — американских, западногерман-
ских, швейцарских, французских и т. п.
С 1964 по 1977 г. по Закону об иностранном капитале
№ 6224 и упомянутому решению № 17 Турция заключила согла-
шения л а пользование 561 лицензией, из них на ФРГ приходи-
лось 166, на США —76, на Англию — 72, на Швейцарию —
51, на Францию — 50, на Италию — 48 и т. д. [236, с. 30]. О со-
стоянии научных изобретений в Турции и нужде страны в про-
мышленной технологии, получаемой от западных стран, свиде-
тельствуют данные государственной плановой организации. Из
зарегистрированных в стране и используемых 9169 патентов
182

только 18% принадлежали местным патентовладельцам, осталь-
ные— иностранным. Американских патентов насчитывалось
2140, западногерманских—1450. Наибольшее число патентов
было представлено в химии и фармацевтике (3300), в машино-
строении (1566), радиотехнической (517) и электротехнической
отраслях (458). Использовались патенты в строительстве (183),
стекольно-керамической промышленности (183), текстильной
(160) и т. д. За 12 лет (1964—1975) Турция выплатила 673 млн.
лир за пользование нематериальным капиталом в виде патен-
тов, ноу-хау, в соответствии с законом № 6224 и решением
№ 17 [236, с. 28, 311.
Особо следует отметить использование такого научно-техни-
ческого достижения, каким являются ЭВМ. В 1960 г. Турция
обладала лишь одной ЭВМ, а в первой половине 70-х годов в
стране действовало 157 ЭВМ, из них 90 в частном секторе.
Крупной ЭВМ располагает «Акбанк», входящий в «Сабанджы
холдинг». В стране действует турецкий филиал «Интернейшнл
Бизнес Мэшинз», который уже в 60-е годы обеспечивал пот-
ребителей различными услугами по вычислительным опера-
циям [343, сентябрь—октябрь 1968, с. 1; 326, 1.11.1975; 312,
13.1.1970].
Какова эффективность сотрудничества крупного частного ка-
питала Турции с иностранным капиталом, представленным
транснациональными компаниями? Невозможно ответить на
этот вопрос однозначно. Несмотря на небольшой размах, оно
довольно успешно решает прежде всего основную стратегиче-
скую задачу, оправдывающую деятельность ТНК в Турции, —
всемерно способствует становлению и развитию крупного част-
ного промышленного предпринимательства. Любая форма со-
трудничества с ТНК обеспечивает крупному капиталу преиму-
щества в организации производства, повышении конкуренто-
способности, повышении производительности труда и т. п., ины-
ми словами — ускоряет процесс внедрения в промышленность
новейших методов капиталистического производства, эксплуата-
ции наемного труда. При участии иностранного капитала про-
исходит «динамизация» определенных отраслей турецкой эконо-
мики, аналогично тому, что имеет место в других развивающих-
ся государствах [304, 1980, № 4, с. 75]. Этот процесс не может
не проходить, что детерминировано историческими условиями, в
рамках зависимого сотрудничества, которое не нарушает общую
стратегическую схему неоколониализма, а лишь видоизменяет
ее сообразно с растущими возможностями, обеспечиваемыми
научно-технической революцией. «Линия на сохранение и уси-
ление зависимости реализуется на основе не консервации аграр-
но-сырьевой структуры и общей экономической стагнации раз-
вивающихся стран, а определенного ускорения темпов роста и
некоторой модернизации структуры их экономики» [299, 1979,
№ 6, с. 76].
183

Капиталистический характер сотрудничества ТНК с местным
капиталом определяет неизбежность применения эксплуататор-
ских методов, погони за максимальной прибылью, стремление
старшего партнера подчинить местный капитал, ограничить его
прибыли в собственных интересах. В турецкой буржуазной пе-
чати нет недостатка в критической информации о методах вы-
качивания высоких прибылей из страны, подчас контрабандном
переводе прибылей за границу. Подсчитано также, что фирмы
с иностранным участием тратят намного больше валюты на им-
порт, нежели выручают ее от экспорта, хотя они и провозгласи-
ли одной из своих целей расширение экспорта и экономию ва-
люты [339, 4.XI. 1979]. Даже такое, казалось бы, отлаженное
производство, каким является изготовление холодильников, в
конце 70-х годов требовало импорта деталей в размере 5% се-
бестоимости [203, с. 24]. В отчете Союза сельскохозяйственных
палат за 1974—1975 гг. признавалось, что из-за непредвиден-
ных задержек в импорте «местные предприятия приходят в без-
действующее состояние либо сокращают производство» [294,
1974/1975, с. 10]. Это подтверждается фактами, когда в резуль-
тате конфликта рабочих заводов «Форда» в Англии с предпри-
нимателями было остановлено производство и прекратился им-
порт запасных и комплектующих деталей в Турцию, резко со-
кратилась сборка на предприятии «Отосан» («Коч холдинг»)
[326, 18.XI. 1978]. Дефицит валюты в Турции самым болезнен-
ным образом отражается на обеспечении частями и сырьем со-
тен предприятий в стране12.
Развитие сборочной промышленности в Турции сопровож-
дается и другими явлениями, противоречащими национальным
интересам страны. Возникла серьезная диспропорция в разви-
тии некоторых отраслей сборочной промышленности. Сборка
таких потребительских товаров личного пользования, как холо-
дильники, телевизоры, радиоприемники, стиральные машины,
пылесосы, получила большее развитие, нежели сборка промыш-
ленного оборудования, станков, сельскохозяйственных машин,
тракторов и т. д.
Оценивая плюсы и минусы сотрудничества турецкого про-
мышленного капитала с ТНК, приходится отмечать, что страна*
чрезвычайно дорого платит за реальные и мнимые успехи, обес-
печиваемые таким сотрудничеством. Вместе с тем можно счи-
тать, что в определенной мере это плата и за тот социально-эко-
номический путь развития, который выбрали для страны ее
правящие круги, ибо в ином случае издержки на привлечение
иностранного капитала (предпринимательского и ссудного) бы-
ли бы менее высокими. Одно несомненно: овою главную зада-
чу— задачу всемерной поддержки развития частнокапиталисти-
ческого предпринимательства — иностранный капитал успешно
выполняет.
184

Особенности формирования наемного труда и производственного
аппарата
Отмеченное выше развитие частного промышленного капита-
ла Турции в тесном взаимодействии с государственным капита-
лом, с иностранными монополистическими компаниями и меж-
дународной капиталистической системой кредита непосредствен-
ным образом влияет на расширение сферы наемного труда
и производственно-технической базы как во всей промышлен-
ности, так и в частной, ускоряет процесс квалификационного
совершенствования труда, модернизации механизма капитали-
стического промышленного производства, в котором частное
играет все более активную роль.
Турецкая промышленная перепись 1970 г. насчитывает в
стране 175,3 тыс. предприятий обрабатывающей промышлен-
ности, где трудится 837,5 тыс. человек, в том числе 604 тыс. лиц
наемного труда. Таким образом, доля наемного труда достигает
72% [220, с. 11.
Приводимые ниже данные о динамике в отраслевой струк-
туре рабочей силы в 1970—1975 гг. дают представление не толь-
ко о важнейших отраслевых подразделениях, где сосредоточи-
вается турецкий пролетариат, но и о степени развития самих
отраслей обрабатывающей промышленности (%) [146а, с. 388):
1970 г. ' 1975 г.
Пищевкусовая промышленность 26,2 21,4
Текстильная промышленность 28,2 24,4
Деревообрабатывающая промышленность. ... 2,1 2,4
Полиграфическая промышленность 3,6 3,8
Химическая промышленность 7,5 9,5
Металлургическая промышленность 6,4 9,2
Металлоизделий и машиностроительная про-
мышленность 18,9 22,1
Строительных материалов 7,1 7,2
Как свидетельствуют приведенные данные, самыми крупны-
ми отрядами рабочего класса Турции являются рабочие пище-
вой промышленности, текстильщики и металлисты. Ниже будут
более подробно показаны особенности формирования рабочей
силы по отраслям обрабатывающей промышленности, главным
образом в частной фабрично-заводской промышленности, от-
дельно — в мелком производстве.
В горнодобывающей промышленности в том же году было
511 предприятий (71 тыс. занятых) [201, с. 3]. По переписи на-
селения 1970 г., в обрабатывающей промышленности насчиты-
валось 830,7 тыс. наемных рабочих (в горнодобывающей —
108,1 тыс.). Всего в обрабатывающей промышленности было за-
нято 1230 тыс. человек (в возрасте 15 лет и старше), что со-
ставляло 8,2% экономически активного населения страны [162,
с. 170, 186] 13.
185

В последние десятилетия промышленность Турции представ-
ляла одну из наиболее динамично развивающихся отраслей на-
родного хозяйства. Темпы ее развития в первую пятилетку
(1963—1967) в среднем составляли 11%, во вторую (1968—
1972) —8,8% и в третью (1973—1977) —9,4%. Что касается об-
рабатывающей промышленности, то средние темпы ее роста в
1973—1977 гг. ежегодно были весьма высокими — 8% [174,
1978, с. 16]. Введены в строй крупные индустриальные объек-
ты, среди них — построенные при содействии СССР государст-
венные металлургический комбинат в Искендеруне, нефтепере-
рабатывающий завод в Алиага, алюминиевый завод в Сейдише-
хире 'И др. Начавшийся в 1977 г. спад усилился в последующие
годы, он привел к снижению загрузки мощностей (в обрабаты-
вающей промышленности — до 66%) [339, 7.ХП.1979]. Это опре-
делило дальнейший рост безработицы, которая, даже по офици-
альным, явно заниженным данным, достигла 2,2 млн. человек
(13,3% активного населения страны) в 1979 г. [174, 1980, с. 43].
Промышленный спад был вызван в первую очередь мировым
энергетическим кризисом, приведшим к резкому росту расходов
на импорт, дефицита платежного баланса.
Незначительность производственного потенциала .частных
предприятий в горнодобывающей промышленности, неясность их
статуса в связи с попытками национализировать их в 1979 г.
правительством Б. Эджевита, а затем, в 1980 г., денационали-
зировать правительством С. Демиреля, вынуждает нас в даль-
нейшем ограничиваться изучением дел в частной промышлен-
ности в основном на базе обрабатывающей промышленности,
сосредоточив основное внимание на фабрично-заводской про-
мышленности'14.
Из 175,3 тыс. предприятий обрабатывающей промышлен-
ности 170,5 тыс. турецкая статистика включает в мелкие част-
ные предприятия с числом занятых не более девяти человек ли-
бо с мощностью не 1выше 50 л. с. Остальные, именуемые в ста-
тистике «крупными», можно отнести к фабрично-заводской про-
мышленности. Их насчитывалось 4,8 тыс. с числом занятых в
1970 г. 510,4 тыс., в том числе 504 тыс. лиц наемного труда.
Как свидетельствуют данные, соотношение между всей рабочей
силой в обрабатывающей промышленности и наемной рабочей
силой менялось в зависимости от размеров предприятий следу-
ющим образом: на предприятиях с одним занятым (половина
всех предприятий) наемный труд составлял 4% от всего труда
этой группы, на предприятиях с пятью-шестью занятыми —
66% труда данной группы, и только в группе, представленной
50—60 запятыми и более, труд представлен уже почти целиком
наемным трудом. Если определять доли наемного труда по от-
раслям частной промышленности (включая мелкую), то, на-
пример, в пищевой эта доля во всем труде отрасли достигала
78%, в текстильной — 90, химической — 95,5, машиностроитель-
186

Таблица 3
Цензовые предприятия Турции*
Размер
предприятия
по числу
занятых
10—49
50—199
200—499
500 и более
Итого. . .
Число
предприятий
всего
3411
983
295
212
4901
част-
ных 1
3339
919
211
102
| 4571
Число занятых,
тыс. человек
всего
73,5
93,1
93,0
266,3
1 525,9
на частных
72,3
85,4
64,6
105,4
327,7
Мощности,
тыс. л. с.
всего
291,0
407,5
426,6
1255,5
2380,6
на частных
282,1
367,4
235,5
368,9
1253,9
* Составлена нами по: [289, с. 89, 117].
ной — 74,4%. Весьма низка доля наемного труда в частной про-
мышленности по производству обуви и готовой одежды — всего
24,7%, в деревообрабатывающей промышленности — 35,5%.
Низкий уровень использования наемной рабочей силы в неко-
торых современных отраслях, например в сборке и ремонте
транспортных средств (49,6%), — свидетельство сохранения в
них множества мелких мастерских ремесленного и кустарного
типа [220, с. 2—7]. (Подробнее о характере мелкого производ-
ства будет сказано ниже.)
При оценке характера рабочей силы в турецкой промышлен-
ности важно учитывать и то обстоятельство, что в Турции вы-
сок процент рабочих, а также ремесленников и кустарей среди
землевладельцев (разумеется, мелких). В 1973 г. 5,6% земле-
владельцев (165 тыс. глав семей) были рабочими, 4,2%—ре-
месленниками и кустарями (124,3 тыс. глав семей). Многие из
потерявших связь с землей неквалифицированных рабочих
{284,8 тыс. глав семей) проживали в деревне. В деревне же
продолжали жить и некоторые квалифицированные рабочие —
9% из общего числа этой категории рабочих, не связанных с
землевладением (641,3 тыс. глав семей), а также ремесленники
и кустари (193,7 тыс. глав) [265а, с. 36].
О том, как представлена частная промышленность в общем
числе цензовых предприятий, как группируется фабрично-завод-
ской пролетариат, свидетельствует табл. 3. Подавляющее боль-
шинство фабрично-заводских предприятий Турции — частные,
они составляют 93% в общем числе предприятий, на них при-
ходилось 62% занятых и 53% мощностей. Частный сектор аб-
солютно доминирует в группе мелких предприятий, что же ка-
сается группы крупных предприятий (500 и более занятых), то
там преобладают государственные. Частные предприятия, со-
ставляя по числу немногим более половины крупных (52%),
187

имели в своем распоряжении 40% рабочих этой группы и конт-
ролировали 29,4% мощностей группы. Энерговооруженность
труда на частных предприятиях в среднем составляла 3,8 л. с,
на государственных — 5,1 л. с. На каждом частном цензовом
предприятии непосредственно в производстве было занято в
1971 г. 63,3 работника наемного труда, в том числе специали-
стов высшего звена — один работник, мастеров и квалифициро-
ванных рабочих—10,3 работника. На государственном пред-
приятии эти показатели были значительно выше — 476; 10,3; 131
[289, с. 133, 141].
Если подсчитать соответствующие данные за 1963 г. [223,
с. 261], то динамика увеличения численности частных предприя-
тий в 1963—1971 гг. свидетельствует о преимущественном росте
крупных частных предприятий (500 и более занятых) прежде
всего за счет роста их числа и рабочих на них, менее — за счет
увеличения мощностей, т. е. в целом имела место экстенсивная
форма роста:
1963 г. 1971г.
Доля в общем числе предприятий 92,0 93,0
В том числе крупных 39,0 52,0
Доля в общем числе занятых 56,8 62,0
В том числе крупных 32,0 40,0
Доля в общей сумме мощностей 34,7 53,0
В том числе крупных 24,3 29,4
Индексы роста в 1963—1971 гг. используемых нами трех по-
казателей по всей цензовой промышленности и отдельно част-
ной подтверждают этот экстенсивный в целом характер роста
(средние предприятия — 200—499 занятых; крупные — 500 и
более; 1963 г. = 100):
Вся обрабатывающая В том числе
фабрично-заводская частные
промышленность предприятия
Число предприятий 162,7 164,8
В том числе
средних 200,6 222,1
крупных 161,8 200,1
Число занятых 161,6 177,1
В том числе
на средних 202,2 225,1
на крупных 155,9 192,7
Мощности предприятий . . . 121,8 184,9
В том числе
на средних 103,8 234,3
на крупных 106,9 129,2
Приводимые выше расчеты свидетельствуют об опережаю-
щих темпах роста показателей по частным фабрично-заводским
предприятиям. Частный сектор контролирует ныне в целом
большинство рабочих на предприятиях отрасли, более полови-
ны мощностей предприятий. Экстенсивный в целом характер
188

роста закономерен на этом этапе индустриализации, он обеспе-
чивается в первую очередь повышенной миграцией разоряюще-
гося сельского населения (см. гл. I) — расширением рынка на-
емного труда при медленном обновлении основного капитала
из-за нехватки валютных средств и узости I подразделения. Как
отмечено выше, особенно заметен рост показателей по пред-
приятиям средних размеров. Это вовсе не свидетельствует о рас-
пространении среднего капитала. Большинство средних частных
предприятий в Турции входит в холдинги, контролируемые круп-
ным капиталом, часто в сотрудничестве с иностранным. Вместе
с тем это определенный показатель уровня накоплений в част-
ной промышленности, емкости внутреннего рынка. В 1963—
1971 гг. доля средних и крупных частных предприятий в общем
числе фабрично-заводских предприятий возросла с 4,8 до 6,4%
(государственных снизилась с 4,3 до 4%), доля занятых — с
25,7 до 32,3% (государственных снизилась с 41 до 36%), доля
мощностей — с 19,7 до 21,2% (государственных снизилась с 61
до 45%). Что касается крупных предприятий, то здесь госу-
дарственный сектор продолжает доминировать как по количе-
ству рабочих, так и по используемым мощностям.
Из сказанного выше следует, что частный промышленный
капитал имеет уже сейчас важную долю в промышленном про-
изводстве, в современном аппарате промышленности и эта доля
постепенно возрастает. Обращают на себя внимание и темпы
увеличения численности пролетариата в частной промышлен-
ности, особенно в крупной. Отмечая сохранение в 70-х годах за
государственным сектором лидерства в формировании совре-
менной структуры промышленности, концентрации производст-
ва и рабочей силы, увеличении фондовооруженности предприя-
тий (особенно крупных), мы одновременно должны подчерк-
нуть, что частные предприятия превратились в важный и неотъ-
емлемый элемент современного капиталистического промыш-
ленного производства.
Турецкие статистические материалы из-за своей ненадеж-
ности и отсутствия в них некоторых данных не позволяют до-
статочно точно рассчитать основные показатели экономической
эффективности производственного аппарата фабрично-завод-
ской промышленности. Речь может идти о приблизительных
расчетах. Так, исходные данные по стоимости основного капи-
тала фабрично-заводских предприятий Стамбула (включая
текущие амортизационные отчисления) и числа рабочих на них
позволили рассчитать фондовооруженность труда в 1968 г. Она
составляла 31 тыс. лир, или по официальному курсу (1 долл.=
9 лир) 3,4 тыс. долл.
Строение основного капитала было следующим: машины и
оборудование — 54,6%; здания, участки и т. п. — 45,4% [178,
с. 3, 4, 37] Ч
Энерговооруженность труда, как выше отмечено, составляла
189

в 1971 г. по частным предприятиям 3,8 л. с, по государствен-
ным— 5,1 л. с. Стоимостное строение капитала в 1968—1970 гг.
в фабрично-заводской промышленности, по приблизительным
подсчетам, колебалось от 4,1 : 1 до 5 : 1 [178, с. 3, 4, 37; 220]. На
основании данных турецкой статистики по затратам на перемен-
ный капитал, амортизацию, а также по добавленной стоимости
{условно-чистому продукту) мы попытались подсчитать норму
прибавочной стоимости во «сей цензовой обрабатывающей про-
мышленности Турции. В 1970 г. стоимость условно-чистой про-
дукции этой отрасли народного хозяйства составила 28,5 млрд.
лир, валовые отчисления в постоянный капитал достигали
4,1 млрд., а общая сумма всех выплат рабочим, включая зара-
ботную плату, исчислена в 7,4 млрд. лир. Вычтя из первого
показателя второй и третий и приравняв полученный результат
к сумме выплат рабочим, мы установили, что норма прибавоч-
ной стоимости, характеризующая степень эксплуатации трудя-
щихся в обрабатывающей промышленности Турции, равнялась
230%. По той же методике установлено, что отдельно по част-
ному сектору эта норма составляет 133%, по государственному
она намного выше — 356% [220, с. 42, 44, 47]. Применив те же
подсчеты по данным за 1974 г. [289а, с. 1 —12], мы определили,
что в указанном году норма прибавочной стоимости в государ-
ственном секторе обрабатывающей промышленности была равна
344,6%, в частном — 146,4%.
Разница в нормах прибавочной стоимости по двум секторам
«смешанной экономики» — еще одно свидетельство разницы з
производительности труда, разницы в органическом строении
капитала. Широко используя на данном этапе капиталистиче-
ского развития экстенсивные методы расширения промышлен-
ного производства, турецкие промышленники стремятся повы-
сить норму прибыли различными путями, в частности путем
нарушения существующего трудового законодательства, которое
весьма далеко от того, чтобы отвечать интересам рабочих. Мас-
совый характер носит привлечение к труду так называемых не-
зарегистрированных рабочих, именуемых в Турции «контрабанд-
ными» и не включаемых в систему рабочего страхования.
Только на стамбульской текстильной фабрике «Санджак тюль»
в 1978 г. было обнаружено во время забастовки, что 500 рабо-
чих не включено в систему страхования; у других, проработав-
ших на фабрике по 16 лет, срок страхования составлял всего
4 года [315, 21.11.1978]. Ранее, в 1974 г., во время одного из
расследований в Стамбуле на частных фабриках было обнару-
жено до 20 тыс. незарегистрированных рабочих [315,
11.УП.1974]. Эксплуатирует крупный капитал и мелкого произ-
водителя, ремесленника. По сей день часть продукции некото-
рых текстильных фирм производится на мелких кустарных пред-
приятиях, работающих по заказу этих фирм, именуемых «ра-
ботодателями». По заявлению председателя общества ткачей
190

г. Кула, 300 членов общества работали в 1980 г. по заказам
18 «знаменитых в Турции фабрик». От имени членов общества
его председатель потребовал повысить существующие низкие
расценки за изготовляемые ими ткани [307, 22.11.1980].
В 1971 г. непосредственно в производстве участвовало 85%
наемного труда, занятого в фабрично-заводской промышлен-
ности, в частном секторе эта доля была еще выше — 90%.
О квалификации занятой непосредственно в производстве рабо-
чей силы в 1971 г. можно судить по следующим данным:
Все пред- В том числе
приятия частные ».
Занято в производстве,
тыс. человек 446,3 289,2 64,8
В том числе:
специалисты высшего зве-
на 7,3 3,9 53,4
специалисты среднего зве-
на 19,3 11,7 60,6
квалифицированные рабо-
чие 90,5 47,3 52,2
неквалифицированные ра-
бочие 329,2 226,3 68,7
Число предприятий 4901 4571 —
Из указанного общего числа предприятий подавляющее
большинство частных работало в одну смену, некоторая часть —
в две, незначительная часть предприятий — в три смены.
Как видим, квалификационная структура наемного труда в
частной цензовой промышленности в целом соответствует ха-
рактеру его фондовооруженности. Преобладание односменного
режима, неквалифицированной рабочей силы определяет низ-
кую норму эксплуатации основного капитала. Более ясное пред-
ставление о взаимозависимости наемного труда и производст-
венного аппарата обрабатывающей промышленности, в том чис-
ле частной, представление о фондовооруженности труда по не-
которым отдельным видам оборудования, об использовании
оборотного капитала можно получить из следующих данных
промышленной анкеты 1971 г.:
Вся фабрично- В том числе
заводская про- частные
мышленность предприятия
Оснащенность труда:
электромоторами, штук/л. с. . . 4,5/4,2 3,9/3,7
генераторами, штук/л. с 0,9/0,3 0,5/0,18
Отчисления на основной капитал
(на одного занятого), тыс. лир . 9,6 9,7
Обеспеченность труда:
сырьем и топливом, тыс. лир . . 79,5 88,5
запчастями, мелким ремонтом и
техобслуживанием, тыс. лир ... 9,3 8,7
электроэнергией, включая закуп-
ки, тыс. кВт-ч 9,1 6,9
19*

Низкая фондовооруженность труда объясняется многими ге-
нетическими особенностями, характерными для промышлен-
ности развивающихся государств. И сейчас 80% конечного ва-
лового продукта обрабатывающей промышленности производит-
ся в отраслях легкой промышленности, где особенно низок
уровень капиталовложений. В 1971 г., например, отчисления в
основной капитал на одного занятого в цензовой частной про-
мышленности составляли в текстильной отрасли 6,4 тыс. лир, в
обработке табака — 0,8 тыс., в изготовлении лекарств —
8,4 тыс. лир. Такие размеры характерны для других отраслей
легкой промышленности, что определяет в целом невысокий уро-
вень фондообеспеченности всей турецкой промышленности, по-
скольку машиностроение, автосборка, черная и цветная метал-
лургия принимают пока относительно незначительное участие в
производстве валового продукта. Между тем отчисления в ос-
новной капитал на одного занятого в автосборке составляли
21,7 тыс. лир, в производстве черных металлов на частных пред-
приятиях— 8,8 тыс. лир, на государственных—15,7 тыс. лир
[289, табл. 1111.
Как уже неоднократно отмечалось, наиболее интенсивно раз-
вивающимися отраслями турецкой промышленности в частном
секторе были пищевкусовая и текстильная. В 1971 г. на долю
первой приходилось 26% всех частных предприятий обрабаты-
вающей промышленности, 14% рабочей силы на них, 9,5% амор-
тизационных отчислений, 25% валового готового продукта [289,
табл. III]. В пищевкусовой частной промышленности максималь-
ная концентрация производства наблюдается в производстве
пива, сахара, маргарина, макаронных изделий, консервирован-
ных фруктов и соков, хлопкового масла. Напомним, что здесь в
некоторых видах производства действуют транснациональные
корпорации (ТНК) «Юнивелер», «Пепси-кола», «Кока-кола»,
датская «Туборг» (производство пива). Наиболее крупные пред-
приятия (500 занятых и более) контролируют производство
маргарина, сухофруктов, пива, безалкогольных напитков, обра-
ботку табачного листа. В целом же в пищевкусовой промыш-
ленности господствуют предприятия, где работают 100—500 че-
ловек, что также свидетельствует о достаточно высоком уровне
концентрации рабочей силы в отрасли. Необходимо отметить,
что в этой отрасли действуют и крупные государственные пред-
приятия. К ним относятся все мясные комбинаты страны, не-
сколько молочных фабрик, сахарные заводы, спирто-водочные,
пивоваренные заводы, все сигаретные фабрики.
Наиболее развитым видом частного промышленного произ-
водства является текстильная промышленность, прежде всего
хлопчатобумажная. Используя производственный и технический
опыт государственного сектора, его кадры, наличие сырья в
стране, частная хлопчатобумажная промышленность стала на
один уровень с государственным сектором по концентрации
192

производства, оставив его позади по объему производства. В на-
стоящее время крупные хлопчатобумажные частные комбинаты
Турции, контролируемые крупным капиталом и монополистиче-
скими группами, успешно развивают экспорт своей продукции
(пряжи, тканей) в развитые капиталистические страны. Доля
частных текстильных предприятий во всей обрабатывающей
промышленности, включая государственную, составила в 1971 г.
по числу предприятий 16,6%, по числу занятых— 18,2% (толь-
ко в частной — 30%), по используемым мощностям (в л. с.) —
10% (в частной — 20%), по амортизационным отчислениям —
9% (в частной—14,3%), по конечному валовому продукту —
12,8% (в частной — 22,6%). Лидирует в этой отрасли крупное
частное производство хлопчатобумажных тканей. В 1971 г.
предприятия с числом занятых 500—1000 человек (8 предприя-
тий) и более 1000 человек (14 предприятий) составляли в этой
узкой сфере производства почти половину частных предприя-
тий, контролировали 96,5% занятых, 98% мощностей, 97% ко-
нечной валовой продукции. Это одна из сфер частного промыш-
ленного предпринимательства, где крупное капиталистическое
производство почти целиком подчинило себе мелкое и среднее
фабрично-заводское производство. Для сравнения укажем, что
в том же году в этой самой монополизированной частным ка-
питалом узкой отрасли текстильного производства действовало
17 крупных государственных предприятий с числом рабочих
18,6 тыс. человек. Таким образом, на одном крупнейшем госу-
дарственном комбинате численность рабочих составляла 1,9 тыс.
человек, а на крупнейшем частном — 2 тыс. [289, с. 57, 70].
Данные по 95 из 100 крупнейших промышленных фирм го-
сударственного и частного секторов за 1976 г. свидетельствуют,
что в указанном списке было зарегистрировано 16 частных тек-
стильных фирм, каждая из которых имела в среднем 2,2 тыс.
занятых. Персонал этих фирм составлял около пятой части пер-
сонала 95 фирм списка, объем их запродаж достигал почти 12%
указанных фирм. В указанном списке числилось также пять го-
сударственных комбинатов с общим числом рабочих 10,8 тыс.
человек. Объем их запродаж не превышал пятой части объема
запродаж частных комбинатов [331, 15.У111.1977, с. 5, 6].
В настоящее время уровень развития капитализма в тек-
стильном производстве достиг относительно высокой отметки,и
его дальнейшие успехи связываются с непременным увеличени-
ем экспорта хлопчатобумажной пряжи и тканей, причем осо-
бые надежды возлагаются на ассоциацию Турции с «Общим
рынком». «Широко распространено мнение, — писала газета
„Терджюман", — что благоприятнее всего вступление Турции в
„Общий рынок" скажется на текстильной промышленности»
[345, 28.УИ.19711.
В 1972 г. в Измире на международном семинаре по хлопку
и хлопчатобумажной продукции турецкие специалисты приводи-
13 Зак. 627
193

ли следующие свидетельства высокой производительности пред-
приятий, конкурентоспособности Турции в производстве продук-
ции из хлопка. В 1967 г. средний выход продукции пряжи на
веретено в странах «Общего рынка» составлял, по их расчетам,
63,4 кг, в Греции —75,5, в США —99,7, в Гонконге — 176, в
Турции— 116,1 кг. Выход продукции на один станок в том же
году в Пакистане достигал 3022 кг, в США — 3620 кг, в сред-*
нем в странах «Общего рынка» — 2938 кг, в Турции — 3922 кг
[177, с. 257, 2581. В 1976 г. в этой отрасли насчитывалось
3003,8 тыс. веретен, 35 642 тыс. станков. Выработка пряжи в том
же году составила 300 тыс. т, хлопчатобумажных тканей —
1235 млн. м. За десятилетие (1968—1977) стоимость турецкого
экспорта текстиля возросла почти в 9 раз и составила в 1977 г.
266 млн. долл., т. е. 13,6% всей стоимости экспорта страны [174,
1978, с. 181, 182, 501]. Эти факты свидетельствуют об относи-
тельно высокой степени развития капиталистического производ-
ства в одной из отраслей промышленности Турции, подтверж-
дают слова В. И. Ленина о том, что «более развитая промыш-
ленность ищет внешнего рынка», что «капиталистическое пред-
приятие неизбежно перерастает границы общины, местного рын-
ка, области, а затем и государства» [И, с. 57]. Процесс кон-
центрации производства в частной текстильной промышлен-
ности распространился также на производство шерстяной пря-
жи и тканей, трикотажа, синтетической пряжи. Здесь в 1971 г.
статистикой зарегистрировано несколько частных предприятий
с числом рабочих более 500 человек на каждом.
Явления концентрации можно отметить и в других отраслях
частного промышленного производства. В цементной промыш-
ленности частного сектора, например, как свидетельствует ста-
тистика 1971 г., не было мелких цензовых предприятий с чис-
лом занятых менее 200 человек. Все 12 предприятий имели
каждое в среднем 396,5 занятого, мощности их составляли 9%
всех мощностей частной промышленности, выход валового про-
дукта— свыше 1 млн. лир (2,2%). 13 цементных заводов госу-
дарственного сектора насчитывали каждый в среднем 441 рабо-
чего; суммарная мощность этих заводов немного превышала
мощность частных [289, с. 62, 81]. В керамической промышлел-
ности действовали три крупных предприятия (в том числе вхо-
дящее в «Эдзаджыбашы холдинг»), которые контролировали
77,7% занятых, 89% валовой продукции частного сектора в этой
подотрасли (соответственно 50,6 и 70% всей подотрасли, вклю-
чая государственные предприятия). В список 100 крупнейших
промышленных фирм в 1976 г. не вошли государственные це-
ментные или керамические заводы, однако в нем приводятся
четыре частные фирмы с суммарным персоналом в 13,3 тыс. че-
ловек [331, 15.VIII.1977, с. И], т. е. они спустя пять лет были
уже крупнейшими в этой отрасли, превосходили соответствую-
щие государственные предприятия.
194

Сравнительно невелика деятельность частного капитала в
металлургической промышленности. Производство черных и
цветных металлов контролирует государственный сектор, от его
поставок соответствующие частные предприятия зависят в зна-
чительной мере. Здесь в 1971 г. зарегистрировано четыре част-
ных предприятия с числом занятых от 500 до 1000 человек, из
них на медеплавильном «Рабак» работали 802 человека. Боль-
шинство подобных предприятий принадлежат холдингам круп-
ного капитала, сырьем для них служат поставки заготовок и
проката крупных государственных металлургических комбина-
тов. Частный капитал активно участвует в производстве сталь-
ных труб (совместно с иностранным), стальных и чугунных из-
делий, сантехоборудования для строительной промышленности.
Здесь есть крупные фирмы, как самостоятельные, так и входя-
щие в монополистические группировки, в холдинги.
В машиностроении формирование частного промышленного
потенциала также имеет свою специфику. Во-первых, понятие
«частное производство» здесь распространено на все варианты
сотрудничества капиталов, когда в нем представлен наряду с
иностранным и государственный и национальный частный ка-
питал. Турецкие промышленные переписи подводят под эти ком-
бинации общий знаменатель, т. е. именуют все такие фирмы
частными и учитывают их в рубрике частного предприниматель-
ства. Поэтому оценка промышленного аппарата отрасли должна
учитывать особую подчиненность его ТНК, неполное юридиче-
ское право собственности национального капитала на существел-
ную часть указанного аппарата, одна из функций которого —
представлять в Турции транснациональное капиталистическое
производство. Во-вторых, понятие «машиностроение» неточно
передает смысл производственных процессов в этой отрасли, по-
скольку речь идет именно о сборке, причем такой сборке, при
которой центральные узлы машины (в том числе двигатель) им-
портируются. Кроме того, в этом понятии в условиях Турции не-
померно большое место занимает бытовая техника, являющая-
ся в развитых странах «промышленным приложением» маши-
ностроения. На частных предприятиях отрасли фактически от-
сутствует станкостроение, если не считать сборку нескольких
моделей станков, импортируемых в Турцию в разобранном виде.
Наиболее очевидная концентрация и монополизация частно-
го, точнее, смешанного производства в этой отрасли наблюдает-
ся в сборке холодильников, стиральных машин, электро- и ра-
диотехники, автотранспортных средств. Статистика 1971 г. на-
считывает здесь 15 крупных предприятий. Совместно с пред-
приятиями средних размеров (их около 30) они контролировали
значительную долю сборки и производства многих видов про-
дукции. Владельцами и совладельцами этих предприятий были
крупнейшие «Коч холдинг» и «Профило холдинг», смешанные
государственно-иностранные компании, а иногда и иностранные.
13*
195

Подобные же явления можно заметить и в других новых от-
раслях частного производства, там, где участвует иностранный
капитал. Крупными предприятиями являются уже упоминаемые
выше три завода авторезины. В 1971 г. они были монопольными
производителями данной продукции. В 1978 г. вступил в строй
четвертый крупнейший завод авторезины, принадлежащий
«Сабанджы холдинг». То же можно сказать и о четырех пред-
приятиях лакокрасочной промышленности, созданных с участи-
ем иностранного капитала. Они составляли 10,5% предприятий
этой подотрасли, контролировали более половины ее валового
продукта. В фармацевтической промышленности в 1971 г.
19 предприятий с числом работающих свыше 200 человек конт-
ролировали 64% занятых этой подотрасли, 68% валового про-
дукта. И в этом случае большинство лакокрасочных и фарма-
цевтических предприятий принадлежали холдингам, представля-
ющим крупный частный капитал.
Ведущие фирмы всех упомянутых отраслей со смешанным
иностранно-турецким капиталом составляют значительную груп-
пу в списке 100 крупнейших фирм частного и государственного
секторов, публикуемом в последнее время ежегодно Стамбуль-
ской промышленной палатой. В этом списке представлены фир-
мы, осуществляющие сборку транспортных средств, производст-
во авторезины, стальных труб, электро-, радио- и телетехники,
лекарств и т. д. Если оценивать в целом по «списку 100» участие
частного капитала в крупном промышленном производстве
(включая сборку машин и расфасовку лекарств), то окажется,
что |* 1976 г. из 100 крупнейших промышленных фирм страны
79 были частными (и смешанными), они контролировали 53%
рабочей силы этих фирм, 54,2% их капитала, 58,5% запродаж
[331, 15.VIII. 1977, с. 15]. По данным промышленной анкеты
1971 г., 313 средних и крупных частных предприятий имели в
своем распоряжении более половины занятых в частной обраба-
тывающей промышленности, обеспечивали около половины ва-
лового продукта, а с учетом государственного сектора, т. е. во
всей обрабатывающей промышленности, эти доли составляли со-
ответственно 30 и 28% [289, с. 5, табл. III].
Оценка географического размещения частной обрабатываю-
щей промышленности и эксплуатируемого ею наемного труда
свидетельствует о сохраняющемся абсолютном преобладании в
этом размещении Стамбульского промышленного района в мас-
штабах страны. На долю этого района в 1971 г. приходилось
44% цензовых частных предприятий с более чем 150 тыс. рабо-
чих (54%), 48% внутренних мощностей предприятий, 64% от-
числений в основной капитал, 50% валового продукта. Наиболь-
шее участие в валовом продукте частной обрабатывающей про-
мышленности представляли текстильная, химическая (включая
фармацевтическую), пищевая, металлоизделия, машинострои-
тельная отрасли. Они же представляли самые крупные сферы
196

концентрации пролетариата, особенно металлистов. Частная
промышленность Стамбульского ила сконцентрировала на своих
предприятиях 52,4% всех квалифицированных рабочих, 74%
специалистов высшего звена, занятых в фабрично-заводском
частном производстве [290, с. 104, 108]. Второе место в част-
ном промышленном производстве занимает Измирский промыш-
ленный район. Здесь действовало 9,9% всех частных фабрично-
заводских предприятий страны, 12% занятых на них рабочих,
эксплуатировалось 11% мощностей предприятий. На Измир
приходилось 5,8% отчислений в основной капитал, 11% вало-
вого продукта частной обрабатывающей промышленности.
Наиболее важными отраслями по числу занятых в них рабо-
чих, по доле участия в валовом продукте района (почти поло-
вина) представляют пищевкусовая (включая табачную), затем
текстильная, химическая (с фармацевтической), автосборочная
отрасли. Адана стоит на третьем месте по участию в валовом
продукте частной цензовой промышленности — 6,4%. На Ада-
ну приходилось 2,2% числа предприятий, 5,7%> занятых на них
рабочих, 7,9% внутренних мощностей, 7% отчислений в основ-
ной капитал. Анкара, занимая третье место во всем промыш-
ленном производстве (по участию в валовом продукте), в част-
ном промышленном производстве уступает не только Адане, но
и илам Коджаэли и Бурса, т. е. находится на шестом месте.
Приводимые данные по географии частного промышленного
производства и наемного труда в нем дают представление о раз-
мещении и характере привлеченное™ рабочей силы по райо-
нам, об особенностях разделения труда в обрабатывающей про-
мышленности, о тенденциях в развитии промышленной коопе-
рации. Эти тенденции в достаточной мере детерминированы
историческими особенностями зарождения частного торгового
капитала в стране.
Развитие промышленного кооперирования — еще одно свиде-
тельство капиталистического становления и эволюции турецкой
частной промышленности. В частном секторе кооперирование
производства достаточно четко проявляется в строительной
промышленности, в традиционных отраслях — текстильной и пи-
щевой промышленности. В последние годы широкий размах по-
лучило кооперирование в производстве (сборке) транспортных
средств, некоторых видов оборудования. В традиционных отрас-
лях кооперирование выросло на базе издавна существовавшего
разделения труда в ремесленном и мануфактурном производст-
ве (очистка хлопка, прядение, изготовление красителей, краше-
ние и т. д.). В настоящее время оно вылилось в промышленную
кооперацию различных предприятий по очистке хлопка и изго-
товлению хлопкового масла, прядильных и ткацких фабрик,
красильных предприятий и т. д. В ряде случаев эти виды произ-
водства объединены в комбинаты, однако в большинстве такие
производства действуют как самостоятельные фирмы. В такую
197

кооперацию вовлечены и государственные предприятия; напри-
мер, широко используют частные текстильные предприятия про-
дукцию тарсусской фирмы «Менсуджат боялары санаи А. Ш.»,
специализирующейся на производстве красителей для тканей.
Значительная доля ее капитала контролируется государством.
Стимулятор промышленной кооперации — городское строи-
тельство, развивающееся в Турции с 30-х годов и в послевоен-
ные годы получившее широкий размах. Оно обеспечивает посто-
янно растущий спрос не только на строительные материалы —
цемент, железо, но и на стекло, сантехнику, стальные трубы,
электрооборудование, теплооборудование и т. п. Стихийно скла-
дывающаяся кооперация в строительной промышленности при-
вела, например, к объединению ведущих предприятий по произ-
водству строительных материалов под эгидой так называемого
Центра строительной индустрии («Япы эндюстри меркези»).
Центр выполнял функции консультанта, координатора, органи-
затора информационно-выставочной службы. В 70-е годы он
объединял более 40 фирм по производству бетонных и керами-
ческих изделий, сантехники, синтетических покрытий и изоляци-
онных материалов, пластмасс, огнеупоров, бетонной и стальной
арматуры, декоративных материалов, красителей, фанеры,
электроарматуры, деревянной и алюминиевой арматуры и т. п.
Несомненно, что это одна из форм концентрации производства
в промышленности строительных материалов, постепенного
усиления контроля в нем, влияния крупнейших фирм, являю-
щихся, как правило, диверсифицированной принадлежностью
холдингов и монополистических объединений.
Наибольший размах получила промышленная кооперация в
сборочной промышленности. Сотрудничая с ТНК, смешанные
фирмы сотрудничают и между собой, и порой оказывается, что
использование одной фирмой продукции другой вовсе не уве-
личивает в конечном счете долю местного производства, ибо и
в продукции других фирм заложена значительная часть иност-
ранного производства. Промышленная кооперация в машино-
строении (точнее, в машиносборке) — первый шаг к концентра-
ции производства на базе концентрации капитала в форме хол-
дингов. Некоторые формы промышленной кооперации уже по-
родили промышленные объединения на базе акционерного ка-
питала. Поэтому кооперация в машиностроительной промыш-
ленности Турции под эгидой смешанного капитала — это не
просто разнозависимое сотрудничество самостоятельных компа-
ний (мелких, средних и крупных). Вокруг нескольких холдин-
гов, выполняющих роль объединителей производства, возникли
достаточно крупные территориально-производственные и ре-
монтно-сбытовые объединения, позволяющие производить (или
собирать) промышленную продукцию в крупном объеме, затем
сбывать ее и вести техническое обслуживание. Такие комплексы
действуют в Измирском промышленном районе, в районе Стам-
198

була, Бурсы, Адапазары—Измита и др. В них входят десятки и
сотни фирм (в основном мелких и средних), изготавливающих
крупные и мелкие комплектующие детали для автомашин, ав-
тобусов, холодильников, электромоторов, трансформаторных
станций, котельных установок, телевизоров, радиоприемников
и т. д.
Есть компании, которые специализируются на изготовлении*
только клапанов для двигателей, фар, телескопических аморти-
заторов, ободов для колес автомобилей и тракторов, сидений
для автомашин, деталей электрооборудования. Более того, воз-
никла даже система субсмежников. Например, фирма «Караог-
лу мадени эшья санаи» в Измире направляет свою продукцию
(корпусы воздушных фильтров) на другие предприятия, кото-
рые собирают готовые воздушные фильтры и поставляют их не-
многим крупным автосборочным заводам. Сохраняют остатки
былой независимости фирмы, специализирующиеся на изготов-
лении кузовов, особенно славятся кузовщики Бурсы, сохранив-
шие традиции каретных мастеров. Действуют целые акционер-
ные компании по изготовлению кузовов для грузовиков, легко-
вых автомашин [203, с. 35, 146, 258].
Один турецкий справочник, отмечая особенности сборки ав-
томобилей и тракторов в стране, сообщал, что в сборке занято
примерно 400 фирм и компаний. Например, в поставках элект-
рооборудования участвует 30 фирм, резиновых, пластмассовых
деталей и аксессуаров — 86 фирм, цилиндров — 7, масляных и
воздушных фильтров — 8, аккумуляторов — 7, радиаторов —
17 фирм [245, с. 98, 99]. Тракторосборочная фирма «Узель» со-
трудничала более чем с 70 смежными фирмами, заказывая в
год деталей и аксессуаров для сборки тракторов на 210 млн.
лир, сырьевых материалов на 260 млн. лир [203, с. 294]. Со мно-
гими фирмами сотрудничает крупная автосборочная компания*
«Тофаш». О степени зависимости от «Тофаш» ее смежников, а
также о ее зависимости от своей метрополии — ТНК — свиде-
тельствует сообщение газеты «Джумхуриет»: не получив валют-
ных ассигнований для импорта необходимых узлов из-за грани-
цы, компания вынуждена была сбалансировать соответственно'
свои закупки и у смежников внутри страны. В письме, направ-
ленном смежным фирмам, «Тофаш» сообщала о сокращении
закупок у них продукции, что означало, по заявлению предста-
вителей смежных фирм, «разорение сотен фирм» [315, 19.1.1978].
Как отмечалось в гл. II, в подобного рода кооперированные
комплексы вовлечены не только смежные производства — в них
представлены десятки и сотни мастерских техобслуживания,
сбытовых агентов. Компания «Ояк-Рено», например, имела
120 таких мастерских, существование которых целиком зависит
от регулярных поставок запчастей для автомашин «Рено» соот-
ветствующих стандартов. Нам предоставилась возможность
детально ознакомиться в Турции с такой весьма распростра-
199

Ценной иерархией сотрудничества: основная сборочная фирма
действует в Стамбуле, в Анкаре имеет небольшую сбытовую
фирму, внешне самостоятельную, обеспечивает ее запчастями
в кредит. Последняя на договорных условиях с мелкой ремонт-
ной мастерской организует ремонт автомашин, продаваемых в
Анкаре указанной сбытовой фирмой. Это не единственная фор-
ма иерархических производственно-ремонтных и сбытовых комп-
лексов, возникающих в турецкой частной промышленности.
Например, автосборочная фирма «Отосан» (сборка автомоби-
лей «Форд»), входящая в «Коч холдинг», на первом этапе свое-
го существования, в начале 60-х годов, имела в качестве акцио-
неров 40 владельцев сбытовых и агентских фирм, специализи-
ровавшихся на продаже в Турции импортируемых в то время
моделей «Форд». Журнал «Санаи дюньясы» («Промышленный
мир») подчеркивал тогда акционерный, корпоративный харак-
тер компании «Отосан» [342, февраль 1965, с. 20]. Сейчас, упо-
миная «Отосан», никто не подчеркивает былую корпоративность
компании, о ней говорят как о владении мультимиллионера
В. Коча.
Широко прибегают к производственным услугам смежников
не только автосборочные компании. «Арчелик», одна из много-
численных компаний, в капитале которой представлены и акции
диверсифицированного «Коч холдинга», в 1975 г. закупила у
смежников полуфабрикаты (без учета сырья) на 400 млн. лир
[203, с. 24]. «Профило холдинг», включающий несколько элект-
ротехнических предприятий, не в состоянии удовлетворять по-
требности в деталях для сборки продукции лишь за счет собст-
венного производства. Он импортирует детали на несколько де-
сятков миллионов долларов, закупает у смежников продукцию
на 3 млрд. лир [315, 4.III.1980]. Эти особенности концентрации
промышленного производства в ряде отраслей, становления в
них крупного производства в той или иной форме находили и
находят проявления во многих странах. В. И. Ленин, исследуя
особенности развития капитализма в России, обращал внима-
ние на распространение мелких промыслов, мелких производств
рядом с фабрично-заводским, называя их «придатком фабрики».
Отмечая недостаточность статистического материала или иссле-
дований по указанной проблеме, он вместе с тем писал: «Но и
те отрывочные данные, которыми мы должны были ограничить-
ся, показывают, как неправильно распространенное у нас мне-
ние об оторванности фабричной промышленности от других ви-
дов промышленности; — фабричного населения от населения, не
занятого в стенах фабрик. Развитие форм промышленности, как
и всяких вообще общественных отношений, не может происхо-
дить иначе, как с большой постепенностью, среди массы пере-
плетающихся, переходных форм и кажущихся возвращений к
прошлому. Напр., рост мелких промыслов может выражать (как
мы видели) прогресс капиталистической мануфактуры; теперь
200

мы видим, что и фабрика может развивать иногда мелкие про-
мыслы» [11, с. 536]. Эта особенность капиталистического станов-
ления крупной промышленности, постепенность такого становле-
ния, отмеченные В. И. Лениным, подтверждаются и примером
Турции. Они проявляются и в развитых капиталистических
странах в форме, соответствующей уровню развития этих стран.
«Распределение заказов среди так называемых субподрядчи-
ков — мелких капиталистических и ремесленных предприятий —
широко распространено, — отмечает советский автор А. И. Буз-
лаева. — В Японии крупнейшие автомобильные, судостроитель-
ные, электротехнические компании тесно связаны с десятками и
сотнями мелких и средних предприятий-субподрядчиков, по-
ставляющих им самые разнообразные части и детали. Во Фран-
ции заводы Рено тратят свыше 46% своих ресурсов на покуп-
ку от субподрядчиков их продукции. Это дает регулярную рабо-
ту 400 предприятиям и случайную работу 1,5—2 тыс. В ФРГ
компания „Даймлер—Бенц" (производство автомобилей и мо-
тоциклов) дает работу 1200 субподрядчикам, предприятиям с
годовым оборотом до 20 тыс. марок» [23, с. 24].
Таким образом, можно говорить об определенной законо-
мерности, отмеченной В. И. Лениным еще в конце XIX в.: раз-
витие крупного капиталистического производства происходит
при одновременном сохранении рядом с ним, во взаимодействии
с ним мелкого производства. Более того, В. И. Ленин говорил
о дальнейшем развитии мелкого производства. Следовательно,
сохранение мелкого производства рядом с капиталистическим
объясняется не особенностью развития той или иной страны,
оно детерминировано историческим ходом капиталистической
эволюции, и его существование является неким феноменом ка-
питализма, даже развитого. С учетом этих факторов мы считаем
необходимым подробно остановиться на мелком производстве в
промышленности Турции.
Мелкое производство и частное предпринимательство
Мелкое городское производство сохраняет важные позиции
в промышленном производстве Турции. Об этом можно судить
по итогам промышленной переписи 1970 г., представленной пуб-
ликациями по цензовой обрабатывающей промышленности с
включением данных по мелкой промышленности, отдельно по
мелкой промышленности всей Турции, а также и некоторых
илов. Подробные сведения об отраслевой структуре мелкой об-
рабатывающей промышленности приводятся в итогах промыш-
ленной переписи 1963 г., где имеются сведения по внутриотрас-
левому разграничению видов мелкого производства. Это дало
возможность, используя в целом данные по 1970 г., провести
детальную оценку видов мелкого производства (по данным
2<Н

1963 г.). Весьма подробные сведения по указанному вопросу
содержатся в официальных публикациях и справочниках, каса-
ющихся отдельных районов (илов). Все приводимые оценки
основываются на статистическом учете лишь части мелких пред-
приятий, которые имеют достаточно стабильное производствен-
ное место, профессиональную ориентацию и стаж производст-
венной деятельности, постоянные связи с рынком, являются
членами соответствующих профессиональных обществ и т. п.
Некоторые предприятия используют наемную рабочую силу —
до девяти человек на одном производстве.
Фактически же число мелких производителей города намно-
го выше, чем представлено в промышленной переписи. Так, в
общей переписи населения 1970 г. было зарегистрировано
351 тыс. мелких товаропроизводителей в обрабатывающей про-
мышленности, работающих «на свой счет» [162, с. 186—187]. Из
этой огромной армии мелких городских производителей боль-
шая \часть (в 1970 г. — 180 тыс.) не включена в различные ка-
тегории статистики из-за своей неуловимости, она представлена
лишь общей цифрой. Таким образом, промышленной переписью
1970 г. в городах и деревнях с населением до 2 тыс. учтено лишь
170,1 тыс. мелких предприятий обрабатывающей промышлен-
ности с числом занятых на каждом не более девяти человек,
т. е. менее половины семей, занятых «на свой счет» в обраба-
тывающей промышленности. Всего на таких учтенных мелких
предприятиях работали 325 тыс. человек, в том числе по най-
му— 98,3 тыс. (30% всех занятых). Число владельцев и совла-
дельцев составляло почти 190 тыс. (58% занятых), остальные,
примерно 36 тыс. человек, — члены семьи [221, с. 35]. Если до-
пустить, что добавленная стоимость в мелком производстве
представляла эквивалент условно-чистого продукта, то, соглас-
но статистике, его доля во всем условно-чистом продукте обра-
батывающей промышленности была равна 11%. В то же вре-
мя эти мелкие промышленные предприятия составляли 97% всех
охваченных переписью предприятий обрабатывающей промыш-
ленности, на них работало 38,8% всех занятых этой отрасли
(включая владельцев и совладельцев). Мелкое учтенное нецен-
зовое производство использовало 16,3% наемной рабочей силы,
12,5% мощности механических двигателей всей обрабатываю-
щей промышленности, выплачивало 7% всего объема заработ-
ной платы. В амортизационных отчислениях в 1970 г. доля мел-
кого производства составляла 4,4% [220, с. 1; 221, с. 1].
Сравнение с данными промышленной переписи 1963 г. сви-
детельствует об абсолютном росте численности мелких учтен-
ных нецензовых предприятий (с 158 тыс. до 170 тыс.) и незна-
чительном сокращении их доли в общем числе предприятий (с
98 до 97%), что может свидетельствовать об опережающем
росте крупных и более всего средних предприятий. Об этой
тенденции говорит и то, что доля всех видов рабочей силы в
202

мелком производстве сократилась за указанный срок с 52 до
39% (т. е. с 354 тыс. до 325 тыс. человек), а доля наемного тру-
да, используемая в мелком производстве, — с 30 до 16%.
О значимости отдельных отраслей в городском мелком про-
изводстве Турции дают представление показатели о доле их в
числе предприятий, занятых (включая хозяев и наемных работ-
ников), а также объеме запродаж товаров и услуг (%) [221,
с. 1—9]:
Предприятия Занятые Объем запродаж
(170,1 тыс-100) (325 тыс.=100) (11,6 млрд. лир=100)
Пищевкусовая 10,2 13,5 21,5
Ткачество 4,6 5,4 7,0
Обувь, готовая одежда . . . 30,7 24,8 16,1
Деревообработка и мебельная
промышленность 13,5 14,2 13,0
Писчебумажная, полиграфиче-
ская промышленность ... 1,5 2,3 2,7
Меховые и кожаные изде-
лия 2,6 2,2 1,7
Резинотехническая 0,6 0,7 0,8
Химическая 0,3 0,6 2,4
Производство неметаллических
изделий 2,7 3,0 3,!
Металлоизделия 15,3 15,2 13,&
Изготовление машин и обору-
дования 2,4 3,0 2,$
Изготовление электрооборудо-
вания 2,6 2,3 2,5*
Ремонт и изготовление тран-
спортных средств 8,8 9,3 5,3
Прочие отрасли 4,2 3,5 7к5
Приведенные выше данные свидетельствуют, что в мелком
производстве и по численности предприятий и занятых на пер-
вом месте идут такие виды производства, как изготовление и
ремонт обуви, пошив готовой одежды, сорочек и т. п. Из тради-
ционных отраслей этот вид производства и сейчас сохраняет
наиболее значительные количественные позиции. Здесь происхо-
дят изменения, связанные с внедрением техники (прежде всего
швейных машин), с переходом на ткани промышленного, а не
ручного изготовления, на искусственную кожу и другие заме-
нители. Вместе с тем эти отрасли, особенно изготовление одеж-
ды ,и обуви, характеризуются определенным консерватизмом,
сохраняющимся, очевидно, благодаря автономности самого про-
изводства и индивидуальности требований потребителей. По
итогам переписей 1950, 1964 и 1970 гг. доля такой отрасли, как
изготовление одежды и обуви, сократилась в мелком производ-
стве как по численности предприятий (с 40 до 30%), так и по»
числу занятых (с 34 до 25%). По объему запродаж товаров и:
услуг16 эта отрасль уступает место пищевкусовой промышлен-
ности, которая обеспечивает 21,5% объема запродаж мелких:
предприятий. Столь большую разницу между количественным

и «материальным» участием наиболее многочисленной отрасли
следует объяснить примитивными условиями производства и
ремонта в сапожном и портняжном промыслах, где, по сути де-
ла, присутствует лишь труд ремесленника и материал заказчи-
ка. Свыше 50 тыс. мельчайших сапожных и портняжных мастер-
ских (почти треть всего мелкого производства страны) разбро-
саны по крупным и мелким городам, являя собой наиболее убе-
дительный пример необыкновенной устойчивости этого традици-
онного по форме ремесла, которое ныне в качестве основного
сырья использует промышленную продукцию. Современное
крупное машинное производство обуви и готовой одежды еще
не получило такого размаха, чтобы можно было говорить об
угрозе мелкому производству. Однако, даже если в ближайшие
годы такое производство и будет налажено в масштабах всей
страны, потребности населения в ремонте одежды и обуви, в
индивидуальном пошиве останутся. Здесь путь эволюции мелко-
го производства лежит через постепенное укрупнение самих
мастерских под руководством закройщика либо владельца не-
большого капитала. В крупных городах уже действует много
ателье, где участвует постоянный наемный труд, четко разделе-
ны виды труда квалифицированного и неквалифицированного.
Освобождение закройщика от операций по шитью, использова-
ние на них менее квалифицированного труда позволяют такой
мастерской значительно расширить клиентуру.
Аналогичные тенденции сохраняются и в пищевкусовой от-
расли, где почти половину «предприятий» составляют неболь-
шие пекарни, а значительную долю другой половины — много-
численные мельницы, кондитерские, примитивные мастерские
по изготовлению молочных продуктов (йогурт, айран, сыр, сли-
вочное масло) и мясных продуктов (колбасы и сосиски домаш-
него типа, вяленая баранина и т. п.). Эти частные «предприя-
тия» господствуют на местных рынках, поскольку и в этой сфе-
ре еще мало производственных предприятий, которые обеспечи-
вали бы потребности на макроуровне. Только в производстве
молочной продукции начался заметный рост крупных предприя-
тий, однако они обеспечивают прежде всего достаточно локаль-
ные рынки крупных промышленных районов.
Те же тенденции можно отметить в еще одной обширной
сфере мелкого производства — деревообрабатывающей и ме-
бельной промышленности. Эта отрасль сохраняет устойчивые
позиции, даже по сравнению с 1963 г. отмечен некоторый коли-
чественный и производственный рост. Две трети мастерских в
этой отрасли сотрудничают с современными отраслями. Они по-
ставляют строительной промышленности Турции свою продук-
цию — оконные рамы, переплеты, двери и т. п., в торговлю и
промышленность — деревянную тару, строят жилища в сельской
местности, в поселках. Оставшаяся треть — мелкие мебельные
мастерские, наполняющие рынки крупных городов широким ас-
204

сортиментом своей продукции — от дешевых кухонных табуре-
тов до искусно сделанной стилизованной мебели для дорогих
квартир. Происходит, как мы видим, постепенная переориента-
ция на урбанизирующегося потребителя.
Значительной деформации подверглась такая старая от-
расль, как производство и ремонт металлоизделий. Из нее вы-
делились в самостоятельные отрасли изготовление и ремонт
транспортных средств, электротехническая. Наблюдается посте-
пенное сужение сферы деятельности этой отрасли, сведение ее
к слесарно-кузнечному ремеслу. Сейчас ее представляют в ос-
новном кузнечные мастерские в провинции и слесарные — в
крупных городах. Сюда же включены и несколько тысяч же-
стянщиков, медников, никелировщиков. Эта отрасль также вы-
полняет производственные и ремонтные функции в провинции и
ремонтные — в крупных городах. По числу предприятий ее до-
ля в мелком производстве снизилась в 1963—1970 гг. с 20 до
15%, по числу занятых — с 61 тыс. до 49 тыс. человек. Однако
живучесть ее несомненна и в немалой степени поддерживается
такими факторами, как низкое качество промышленных изде-
лий (отсюда — их частый ремонт), нехватка деталей и запас-
ных частей к ним (кустарное изготовление). Изготовленные де-
тали и запасные части, ручной инструмент, машины по своему
качеству не могут сравниться с аналогичными промышленными
изделиями, однако отсутствие или дороговизна последних (ча-
ще всего импортных) на рынке обеспечивают спрос и на кустар-
ную продукцию. Как видим, это уже не традиционное производ-
ство традиционных изделий, здесь продукцией является нека-
чественный, как правило, дубликат современного промышлен-
ного изделия. Множество мастерских по изготовлению и ремон-
ту металлоизделий функционирует в Стамбуле, Анкаре, Адане,
Измире. Уместно напомнить, что сырьем для такого рода изде-
лий служит продукция металлургических крупных предприятий
либо промышленный металлолом.
В значительной степени жизнестойкость слесарного дела
объясняется качественной трансформацией его с учетом урба-
низации, ростом бытовых потребностей городского населения в
ремонтных слесарных работах, с коренной заменой номенклату-
ры изделий.
Очевидную эволюцию претерпевает ткачество. Продукция
мелких ткацких мастерских состоит из хлопчатобумажных тка-
ней низкого качества, дешевых подстилок, покрывал и т. п.,
пользующихся спросом беднейших групп населения. Значитель-
ное число ковроткацких мелких производств специализируется
на изготовлении либо дешевых ковриков, дорожек, либо доро-
гих шерстяных ковров. И, наконец, все большее распростране-
ние получает изготовление трикотажных тканей и вязаных из-
делий из фабричной пряжи на весьма несложном, но вполне
современном ручном оборудовании. Эти две последние формы
20

ткачества успешно выдерживают конкуренцию с соответствую-
щей фабричной продукцией, что же касается изготовления руч-
ной хлопчатобумажной пряжи и тканей (включая полотенца),
то именно за счет угасания этого когда-то распространенного
вида мелкого производства продолжалось вытеснение ручного
прядения и ткачества крупным производством. Об этом свиде-
тельствует и сокращение в 1963—1970 гг. числа учтенных пред-
приятий отрасли (с 10,2 тыс. до 7,8 тыс.), и сокращение заня-
тых в дей (с 31,5 тыс. до 17,8 тыс. человек). Частичная регене-
рация мелкого текстильного производства происходит прежде
всего за счет распространения мелких предприятий трикотаж-
ной промышленности, кооперирования мелкого ковроткачества.
По сообщениям Союза сельскохозяйственных палат Турции, в
стране действует 172 тыс. ручных ковровых станков, значитель-
ная часть которых принадлежит либо купцу — организатору
производства, либо самому ткачу-производителю [294, 1976—
1977, с. 322].
В последнее время в небольших мастерских использование
вязальных и трикотажных машин (при самом активном уча-
стии и постоянном техническом содействии действующей в Тур-
ции американской фирмы «Сингер») породило фактически но-
вый вид современного текстильного производства, на продукцию
которого существует постоянный спрос. Этому способствовало и
то обстоятельство, что кроме натуральной шерстяной пряжи в
трикотажной промышленности стала широко применяться ис-
кусственная пряжа, производство которой налажено в стране.
Доля текстильного производства в мелкой промышленности со-
ставляла в 1950 г. 4%, а в 1963 и 1970 гг. — 4,6%. Доля этой
отрасли в стоимости сбываемой продукции достигала 14% в
1964 г. и 7% в 1970 г. Сокращение можно объяснить лишь тем,
что во втором пятилетнем плане (1968—1972) начался переход
от мелкого производства трикотажа и готовой одежды к фаб-
ричному, крупному [174, 1978, с. 185]. Постепенно угасает мел-
кое производство в кожевенной промышленности, прежде всего
в результате конкуренции фабричных предприятий, наладивших
изготовление искусственных кож. В связи с заметным оживлени-
ем в последнее десятилетие экспортного и туристского спроса на
кожаную одежду некоторая часть мелких промыслов перешла в
разряд компаний среднего капитала либо ими поглощена. Доля
этой отрасли по числу предприятий сократилась с 6% в 1950 г.
до 2,6% в 1970 г., а по числу занятых — соответственно с 4
до 1,7%.
Данные, приведенные на с. 203, свидетельствуют сб упроче-
нии в мелком производстве современных отраслей — изготовле-
ния и ремонта машин и оборудования, в том числе электрообо-
рудования, транспортных средств. Сюда входят электроремонт-
ные, радио- и телевизионные мастерские, а также автомастер-
ские. В большинстве своем это тысячи мелких авторемонтных
206

пунктов, сотни производственных точек, занимающихся изготов-
лением кузовов и шасси для автомобилей.
За 1963—1970 гг. доля этих видов производства и ремонта
увеличилась с 9 до 13,8% в числе предприятий и с 7 до 14,5%
в объеме всех запродаж мелкой продукции и услуг. Специфика
этой отрасли состоит в том, что она тесно связана с развитием
основного производства (в условиях Турции в виде сборки) и
является в значительной степени необходимым придатком фаб-
рично-заводского производства и сбыта.
Турецкая статистика относит к мелкому производству и мно-
гочисленные мастерские ювелирных изделий, бижутерии, а так-
же огромную армию часовщиков и оптиков. По статистике
1963 г., эти группы насчитывали около 2 тыс. производственных
мест каждая. Это также весьма устойчивая сфера мелкого про-
изводства, имеющая тенденцию к расширению по мере роста
городского населения. Мелкое производство включает в себя
изготовление изделий из пластмасс — посуды, игрушек, фурни-
туры, оправ для очков, расчесок, плафонов и т. п. в основном
на промышленном сырье. Определенная часть мелкого произ-
водства действует в Турции в виде художественных промыслов
и ремесел.
Две трети занятых в 1970 г. в учтенном мелком производст-
ве— это владельцы мастерских и члены их семей; только треть
(около 100 тыс. человек)—наемные рабочие. Таким образом,
во многих отношениях сохраняется основной признак мелкото-
варного производства: в нем занят лично владелец производст-
ва и его семья. Наемный труд в некоторых отраслях является
лишь подсобным. Не исключено, что среди этой последней ка-
тегории часть «рабочих», наименее квалифицированная, наибо-
лее бедствующая, работает у ремесленника не столько за день-
ги, сколько «за науку», чтобы овладеть ремеслом, а то и вовсе
за пропитание, чтобы не остаться без работы. Аналогичные яв-
ления замечены исследователями и в странах Латинской Аме-
рики [304, 1979, № 6, с. 50]. Почти полностью отсутствует наем-
ный труд в мастерских по ремонту обуви; невелика его доля (не
более 30%) в мукомольном, ткацком, обувном производствах,
пошиве одежды, изготовлении кожизделий, кухонного инвента-
ря и т. д. На 4,5 тыс. мелких предприятий электротехнической
промышленности трудятся 4,7 тыс. владельцев и совладельцев,
650 членов семьи и 2,1 тыс. наемных рабочих. Ремонтом авто-
мобилей заняты 17 тыс. владельцев (в 1963 г. — 6,7 тыс.), им
принадлежит 15 тыс. ремонтных мастерских (в 1963 г.—
€ тыс.), к работе привлечены 4,1 тыс. членов семей и 8,5 тыс.
наемных рабочих (в 1963 г. — соответственно 1,6 тыс. и
6,5 тыс.) [221, с. 35; 223, с. 971].
Статистика свидетельствует, что 87% мелких учтенных пред-
приятий было личной собственностью самого мелкого произво-
дителя, 12% —совместной собственностью простейших форм то-
207

варищества и только незначительная доля принадлежала об-
ществам. 78,5% всех мелких предприятий насчитывают каждое
не более двух занятых (предприятий с одним занятым —51%)
[221, с. 13—181.
Как отмечено выше, основа производства десятков тысяч
мелких предприятий страны — труд, знания и опыт самого мел-
кого собственника. На 87 тыс. предприятиях (более половины
всех учтенных статистикой мест) он и члены его семьи являют-
ся и единственными работниками. Турецкие источники отме-
чают, что только ценой огромной траты своих физических сил,
удлинением рабочего дня до 10—12 часов турецкому ремеслен-
нику удается удержаться в мелком производстве. Расходы на
приобретение сырья и вспомогательных материалов, на аренду
помещения, приобретение инструмента поглощают весь тот за-
работок, который ремесленник получает в результате неимовер-
ного труда.
Производственные услуги в мелком производстве (ремонт,
техническое обслуживание, техосмотр, наладка) занимают важ-
нейшее место в системе такого производства. Это свидетельст-
вует о том, что по многим отраслям работы на заказ состав-
ляют основную форму производственной деятельности боль-
шинства мелких мастерских. В текстильных отраслях этот заказ
организован тогда, когда ремесленник осуществляет изготовле-
ние товара по согласованию с оптовиком и через последнего
организует сбыт. Это характерно при изготовлении ковров, тка-
ней, частично одежды, обуви и т. д. Здесь речь идет скорее о
мануфактуре, при которой мелкий производитель уже утратил
независимость, попал, по выражению В. И. Ленина, в массу
«капиталистически употребляемых рабочих» [11, с. 450]. Попа-
дая в зависимость от купца — капиталиста, теряя свою само-
стоятельность, ремесленники вместе с тем оказываются в систе-
ме более организованного сбыта. Для ремесленников, занима-
ющихся ремонтом (будь то ремонт автомашины или холодиль-
ника), заказ носит более стихийный характер, хотя и он регу-
лируется общим числом транспортных средств в стране, срока-
ми износа и т. п. Этот заказ исходит не от скупщика-оптовика,
а от сбытового агента промышленной фирмы, изготовившей
продукцию, иногда от самого потребителя. В сбыте своих услуг
ремесленник может быть и предоставлен самому себе, тогда и
поиск заказа он должен организовать сам. Однако и в этой
форме производственных услуг при поисках сырья, вспомога-
тельных материалов, комплектующих деталей ремесленник це-
ликом зависит от посредника.
Недостаток средств не позволяет ремесленнику приобретать
исходные для работы материалы за наличный расчет. Он вы-
нужден брать материал у торговцев в кредит. Только 27% опро-
шенных по этому поводу ремесленников Коньи заявили, что
сырье они приобрели за наличные; остальные в долг: сроком до
208

трех месяцев — 74%, другие — на больший срок. Получение
сырья в кредит повышало его стоимость на 5—10% У 60%
опрошенных ремесленников и на. более 10%—у 33%; 83,5%
опрошенных ремесленников Коньи получали сырье у торговцев
(77%—у оптовиков, 6,5%—у розничных торговцев), причем
в основном (63%) это были «свои» посредники, т. е. действую-
щие в пределах ила [156, т. 3, с. 73—76].
Острая проблема для мелкого производителя — аренда про-
изводственного помещения. По свидетельству турецкой печати,
мелкие ремесленники, особенно ремонтники транспортных
средств, не являются владельцами той мастерской, где рабо-
тают, они вынуждены отдавать за их аренду до половины сво-
их заработков. В случае неуплаты аренды они могут лишиться
помещения, которое чаще всего представляет из себя неотапли-
ваемый барак или другую постройку аналогичного типа в так
называемых промышленных городках. Владелец помещения
здесь одновременно и хозяин положения [315, 15.XI 1.1978].
Жестокая эксплуатация ремесленников торговым капиталом
(домовладельцем) в мелком производстве Турции соседствует с
не меньшей эксплуатацией ремесленниками своих наемных ра-
бочих (разумеется, на тех предприятиях, где они есть). Под-
тверждаются слова В. И. Ленина о том, что «...мелкие хозяй-
чики — самые бессовестные и прижимистые эксплуататоры на-
емных рабочих...» [15, с. 288]. О бесправном положении масте-
ров и подмастерьев свидетельствуют итоги анкет, проведенных
среди наемных рабочих на мелких предприятиях Бурсы, Вана,
Газиантепа, Карса. Рабочий день длится по 10—12 часов, от-
сутствует элементарная техника безопасности, в мастерской тес-
нота, работники получают мизерную заработную плату (намно-
го ниже минимума, установленного законодательством). В Ва-
не 60% опрошенных мастеров и подмастерьев заявили, что в
течение последних пяти лет они не получали прибавки в зара-
ботной плате. Только 10% опрошенных имели оплаченный го-
довой отпуск, главным образом недельный, реже двухнедель-
ный, и более 75% опрошенных имели в год не более семи вы-
ходных дней [156, т. 1, с. 48, 50].
Давно отошли в прошлое времена, когда слово «мастер»
(«уста») считалось в Турции синонимом профессионального ма-
стерства и одновременно определенного материального благопо-
лучия. Сейчас наемный труд в мелком производстве страны —
самый неблагодарный, наименее оплачиваемый вид производст-
венного труда, им вынуждены заниматься люди, которые в си-
лу ряда причин не могут уйти в крупное производство. Как
только такая возможность появляется, как только создается
крупное предприятие где-либо, первыми, кто туда идет, так это
рабочие мелких мастерских [229, с. 224].
Тяжелые условия труда ремесленника, мастера и под-
мастерьев не в последнюю очередь определяются примитивными
14 Зак. 627
209

условиями производства, слабой технической оснащенностью
мастерских. В 1970 г. суммарная мощность всех учтенных в
мелком производстве видов механических двигателей достигала
426,6 тыс. л. с; таким образом, на одно мелкое предприятие
приходилось в среднем 2,4 л. с. В распоряжении мелкого про-
изводства имелось 122,4 тыс. электромоторов со средней мощ-
ностью каждого 3,3 л. с. На каждую производственно-ремонт-
ную точку приходилось всего 0,72 электромотора. Ниже приво-
дятся данные о численности электромоторов на одно предприя-
тие по отраслям производства [221, с. 40]:
Машины и оборудование
Текстильная
Деревообрабатывающа я
Мебельная
Резинотехническая . .
Пищевая
Ремонт автотранспорта
Электротехническая . .
Меха и кожизделия . .
Обувная
2,10
1,76
1,62
1,56
1,00
0,72
0,72
0,36
0,22
0,04
Господствующее положение на этом самом низком уровне
технического оснащения сохраняют сапожные мастерские —
63% их не имели механического двигателя, в каждой такой ма-
стерской работал лишь сам ремесленник. Таких «частных пред-
приятий» в стране насчитывалось 32,6 тыс. В ремонте авто-
транспорта — продукции одной из самых современных отраслей
индустрии — статистикой учтено 15 тыс. мастерских, из кото-
рых половина не в состоянии была иметь какой бы то ни было
механический двигатель, а ее персонал составляли один-два че-
ловека [221, с. 26, 29] ,7.
В ряде мелких производств, например в обработке маслин,
применяются не электрические, а весьма допотопные паровые
двигатели. В начале 60-х годов они считались передовой техни-
кой по сравнению с тем, что использовалось в некоторых ма-
стерских по производству оливкового масла. Пресс в них при-
водился в действие мускульной силой человека либо тяглового
скота.
Примитивные условия производства влияют на качество
продукции. В Турции не выдерживают серьезной критики такие
виды продукции мелкого производства, как хлебобулочные из-
делия, колбасы; изготовление вручную запчастей, вплоть до
литья их в мастерских, не прибавляет прочности ремонтируе-
мому изделию. Оставляет желать лучшего качество обуви, го-
товой одежды, пластмассовых изделий, игрушек, мебели и т. д.
Турецкие исследователи отмечают снижение художественной
ценности изделий некоторых видов художественного ремесла,
что объясняется низкой квалификацией большинства изготови-
телей изделий, трудностями с получением качественного сырья,
210

примитивными условиями производства в большинстве мастер-
ских [246, с. 61, 84, 88, 76, 77].
Отмечая в целом примитивные условия, в которых действует
мелкое производство, было бы ошибкой не замечать и иных его
особенностей, возникновение которых связано с развитием про-
изводительных сил, расширением крупного производства, его со-
временных отраслей. Развитие науки и техники, усовершенство-
вание, полное обновление мелких орудий труда в ряде традици-
онных отраслей, возникновение обслуживания и ремонта совре-
менной техники для удовлетворения потребностей современно-
го города создали такие формы мелкотоварного производства,
которые незаметно переводят его в капиталистическое, оно ока-
зывается органически связанным с последнем, выступает его
обратной стороной, иллюстрируя вновь и вновь закономерности
и противоречия капиталистического развития страны.
Сопоставление данных промышленных переписей 1950, 1963
и 1970 гг., а также более ранних данных позволяет сделать вы-
вод, что рост мелкотоварного и мелкокапиталистического про-
изводства происходит прежде всего в новых отраслях обрабаты-
вающей промышленности. Выделение из традиционных отраслей
мелких предприятий, представляющих современные отрасли
промышленности, идет параллельно распространению фирм ана-
логичного профиля в фабрично-заводском частном производст-
ве или сборке, составляет одну из основ их расширения.
С ростом производительных сил в Турции, с'дальнейшим
вовлечением ее в систему мирового капиталистического хозяйст-
ва, в условиях научно-технической революции потребности в
машинах и оборудовании, современных видах сырья, строитель-
ных материалах, различного вида бытовой техники и санитарии
для жилищного строительства и т. п. уже не могут удовлетво-
ряться только через каналы импорта, слишком узкие из-за по-
стоянной нехватки валюты. Именно здесь зарождается местное
производство ранее импортировавшейся продукции. Вначале
оно при участии крупного торгового капитала возникает на ба-
зе мастерских, специализировавшихся на ремонте импортного
оборудования, на базе пунктов технического обслуживания.
Процесс ускоряется по мере появления кадров инженеров-спе-
циалистов, техников, приобретения лицензий и патентов, даль-
нейшего перелива местного частного крупного капитала в про-
мышленность, расширения его сотрудничества с иностранным
капиталом. Возникающая сборочная промышленность немысли-
ма без мелкого производства и ремонта, она подчиняет, вби-
рает в себя это производство, его кадры, опыт, микросвязи.
Наиболее характерным примером в этом отношении могут
служить радио- и электротехническая, автомобильная отрасли
промышленности, а также производство пластмасс. В первые
послевоенные годы радио- и электротехническая промышлен-
ность была представлена несколькими ремонтными мастерски-
14*
211

ми, расположенными в основном в Стамбуле и контролируемы-
ми торговым капиталом — импортерами, специализировавшими-
ся на ввозе в страну радио- и электрооборудования. Перепись
1950 г. зарегистрировала в Турции 481 электротехническое
«предприятие», где было занято всего 706 человек. В 1963 г.
имелось свыше 3 тыс. мелких предприятий, насчитывавших свы-
ше 6 тыс. занятых [181, с. 57, 58]; в 1970 г. таких предприятий
было уже 4,4 тыс. и 7,5 тыс. занятых [221, с. 12]. Справочник
«Электрическая промышленность Турции», изданный в 1967 г.
Палатой инженеров-электриков, содержит данные по 249 фир-
мам этой отрасли (включая крупные). Только 35 из перечис-
ленных в нем фирм были созданы до 1959 г. Большая часть
представленных в справочнике фирм — мелкие, где работало от
1 до 10 рабочих. Значительная часть продукции предприятий
этих фирм предполагает кооперацию с другими предприятиями.
Они изготовляют пластины для аккумуляторов, детали к предо-
хранителям, патронам, электромоторам, радиоаппаратуре. При-
чем это относится не только к электротехнике, такое же поло-
жение отмечено и в производстве пластмасс, авторемонте и т. д.
Чем ближе территориально мелкое производство к крупной,
главным образом сборочной, промышленности, тем больше оно
участвует в производственной кооперации. Итоги одной анкеты
в Бурсе показали, что 19% ремесленников поставляли свою
продукцию в рамках кооперации с другой мастерской или фаб-
ричным предприятием. В отдаленных от центров широкой ко-
операции районах значительно меньшая доля мелких мастер-
ских участвовала в производственной кооперации. В Газианте-
пе о таком участии заявили 8% опрошенных, в Ване — 3% [156,
т. 1, с. 231.
Много мельчайших мастерских с единственным работником-
хозяином и в такой новой отрасли, как авторемонт. Например,
владелец такой мастерской в Кырыккале Ю. Боздемир был и
ее единственным рабочим, он занимался с помощью несложно-
го оборудования вулканизированным ремонтом автопокрышек и
камер, обеспечивая себе в год (1965 г.) 4 тыс. лир чистой при-
были (объем запродажи услуг—15 тыс. лир) [252, с. 20]. Это,
казалось бы, почти классические условия мелкотоварного про-
изводства (мелкие масштабы производства, отсутствие наемно-
го труда, локальный сбыт) с той «небольшой» разницей, что
Ю. Боздемир выступает не как независимый на рынке товаро-
производитель (или скорее услугопроизводитель). Вся его про-
изводственная деятельность зависит от наличия современного
транспорта — автомобиля, импортированного или произведен-
ного в стране, от шоссейной дороги, от промышленного произ-
водства применяемого им простого оборудования и т. п. Это
один из многочисленных примеров сосуществования мелкотовар-
ных производителей разных эпох производства, живущих рядом
в одном городе. Правда, истинную мелкотоварную суть какого-
212

либо портного или сапожника в Турции можно поставить под
сомнение. Портной шьет свое изделие не из продукции другого
мелкого товаропроизводителя, а из промышленной продукции.
Потребителем является не столько независимый товаропроизво-
дитель, сколько житель города — и служащий и рабочий. То же
происходит с сапожником, когда он использует для своей про-
дукции искусственную кожу и т. п. Доставляется сырье через
современную систему агентского сбыта, на современном транс-
порте. Совершенно очевидно, что цены на все эти товары фор-
мируются не столько на их стоимости, сколько по цене произ-
водства.
Как отмечалось выше, среди новых отраслей наибольшее раз-
витие в мелкой промышленности получили ремонт и производ-
ство транспортных средств. Доля этой отрасли в мелком про-
изводстве (по численности предприятий и занятых) составляла
в 1970 г. примерно 9% против 6% в 1963 г. и 3,5% в 1950 г.
В Стамбуле, Анкаре, Измире, Бурсе, Эскишехире, Адане и дру-
гих городах есть целые кварталы, занятые тесными строениями,
в которых размещены мастерские-гаражи, где в случае необхо-
димости могут заменить любую деталь автомобиля, если надо,
сделать ее вручную, переделать и перекрасить кузов, перебрать
двигатель. Такие мастерские теперь появились в самых отдален-
ных »илах страны. В 1970 г., например, в Синопе их насчитыва-
лось 77, Спирте — 32, Ризе — 99, Невшехире—122, Малатье —
ПО, Эрзуруме— 108, Ване —28 и т. д. [237, с. 42—55, 63]. Их
существование говорит о наличии в данном районе целого комп-
лекса современных транспортных, производственных, коммерче-
ских потребностей, о значительной вовлеченности отдаленных
районов во внутренний обмен.
На технической базе небольших мастерских-гаражей в кон-
це 50-х — начале 60-х годов зародилась автосборочная промыш-
ленность Турции и система техобслуживания. Организатором ее
стал крупный торговый капитал, прежде всего Стамбула. Сна-
чала это были переделка и ремонт кузовов и шасси импорти-
руемых автомобилей, обновление изнашиваемых частей с по-
мощью ввозимых или изготавливаемых вручную в мастерских
запасных частей и деталей; затем из импортируемых узлов и
деталей стали собирать готовые легковые и грузовые автома-
шины по лицензиям соответствующих иностранных монополий.
При организующей роли импортеров и дистрибьюторов часть
комплектующих деталей обеспечивало мелкое производство
внутри страны. В 1964 г. в стране было изготовлено на сбороч-
ных заводах 6,3 тыс. грузовых и легковых автомобилей и ав-
тобусов, в 1977 г.— 100,2 тыс. [346, 12.ХН.1978, с. 445]. Замет-
ное увеличение тракторов в турецкой деревне привело к расши-
рению сети не только автомастерских, но и мастерских по ре-
монту тракторов. В одном из источников отмечается, что в го-
родке Богазлыян (Центральная Анатолия) таких мастерских
213

было больше, чем мастерских по ремонту и изготовлению плу-
гов и культиваторов [108, с. 328].
О благосостоянии мелких городских производителей, их
участии в национальном доходе можно судить не только по опи-
санным выше условиям труда и производства. Весьма красно-
речивым показателем являются приводимые в статистике све-
дения о создании добавленной стоимости. По нашим подсчетам,
основанным на показателях 1970 г., доля учтенного статисти-
кой мелкого производства в затратах всей обрабатывающей
промышленности составляла 15,8%, в валовом продукте —
15,4%, а доля в условно-чистом продукте — всего 10,8%. Эти
различия свидетельствуют о неэффективности мелкого произ-
водства, его низкой производительности, низких доходах. Если
всю стоимость условно-чистой продукции — 3,65 млрд. лир —
принять за суммарную выручку мелкого производства в обра-
батывающей промышленности, то на долю каждого владельца
и совладельца придется 19,2 тыс. лир в год [221, с. 13, 12]. Как
видим, такой размер дохода совпадает с размером дохода мел-
ких производителей в сельском хозяйстве. Он в то же время
ниже гарантированного минимума заработной платы, установ-
ленного в том же году для фабрично-заводских рабочих.
Завершая обзор мелкого городского производства, мы убеж-
даемся в том, как трудно (и, очевидно, невозможно) четко раз-
делить в нем мелкотоварное и мелкокапиталистическое произ-
водство. Как бы скрупулезно мы ни учитывали все признаки
мелкотоварного производства (отсутствие наемного труда, при-
митивность техники, нищета большинства мелких производите-
лей) и как бы ни преобладал убедительно набор этих призна-
ков, нельзя спешить с утверждениями, что все это — часть тра-
диционного сектора. В этом случае можно лишь сказать со всей
очевидностью, что значительная часть мелкого производства
сохраняет многие формальные признаки мелкотоварного произ-
водства, особенно в традиционных отраслях, особенно на даль-
ней периферии, особенно в мельчайших мастерских, где дейст-
вуют лишь сами ремесленники. Таких примеров в стране мно-
жество, они свидетельствуют о наличии мелкотоварного уклада,
Одновременно можно сказать, что непрерывная трансформация,
генетические процессы, происходящие в производстве и обмене
в масштабах всей страны, все более сказываются на формах
жизнедеятельности мелкого производства, порождают в нем
мелкокапиталистический уклад.
Таким образом возникновение и упрочение мелкокапитали-
стического уклада происходит как за счет новых, современных
отраслей, куда произошел перелив торгового капитала, так и
путем капитализации традиционного мелкотоварного производ-
ства. Это мелкокапиталистическое производство, используя на-
копленный опыт, знания, а также наличие местного рынка для
своей продукции, может стать, если не подвергнется разорению,
214

одним из слагаемых для последующего зарождения среднего и
крупного капиталистического производства, а затем и вынуж-
денным (подчас удобным) и необходимым его спутником, по-
стоянным источником наемной рабочей силы, часто достаточно
квалифицированной.
Как было показано, мелкокапиталистический уклад сохра-
няет множество связей с мелкотоварным, для него характерны
те же трудности, с которыми сталкивается мелкотоварное про-
изводство: нехватка средств, низкое техническое качество про-
дукции, сужение и потеря рынка, территориальная распылен-
ность в попытках найти и удержать свой локальный рынок,
профессионально-техническое вырождение кадров. Отсюда выте-
кают трудности приобщения мелкого производителя к совре-
менному капиталистическому производству, настоятельные его
требования о государственной поддержке (подробнее см. [48,
с. 158—160]), недовольство конкуренцией крупных частных
предприятий. В целом эти факторы свидетельствуют об их со-
циальной близости ко всей массе мелких товаро- и услугопро-
изводителей города и деревни, что порождает общность по мно-
гим вопросам политической жизни в стране.
* * *
Резюмируя итоги главы, можно констатировать, что частное
производство, продолжая действовать в значительных масшта-
бах в мелкотоварном и мелкокапитали'стическом укладах, уже
не просто овладело фабрично-заводским промышленным произ-
водством, но и создало в нем крупное производство, в ряде от-
раслей опередившее государственное. Это крупное частное
производство опирается на государственный сектор, на ТНК.
Понятна та настойчивость, с которой турецкая буржуазия вы-
ступает с лозунгом «смешанной экономики»: она стремится
идейно обосновать «законность» крупного частного промышлен-
ного капитала, обеспечить условия для его дальнейшего разви-
тия, активно используя государственный сектор. По некоторым
важным параметрам частное промышленное крупное производ-
ство еще не достигло уровня концентрации, технической осна-
щенности, характерного для государственного сектора. Расши-
ряя свою деятельность в основном в экстенсивной форме, част-
ный промышленный капитал всемерно использует в своих инте-
ресах связи с государственным сектором, иностранным капита-
лом, крупным торговым капиталом, мелким производством.
Рост частной промышленности в Турции происходит не за
счет государственного предпринимательства, не путем привати-
зации, а одновременно с дальнейшим развитием государствен-
ного промышленного строительства. Частный крупный капитал
постепенно проникает во все новые для него сферы производст-
215

ва, ранее либо вообще не существовавшие в Турции, либо кон-
тролируемые исключительно государственным капиталом.
Важный итог развития фабрично-заводской промышлен-
ности, крупного производства в частном секторе — появление в
нем больших масс фабрично-заводского пролетариата, сосредо-
точение половины их в основном на средних и крупных пред-
приятиях. При этом сохраняется огромная по численности мас-
са трудящихся, занятая в мелком промышленном производстве.
Значительная часть рабочих, особенно неквалифицированных,
проживает в сельской местности, немало их являются мелкими
земельными собственниками. Особенность ^турецкого пролета-
риата, занятого в частной промышленности, — меньшая (в 7—
8 раз) его концентрация, нежели в государственной промыш-
ленности; сосредоточение его на крупных, средних и мелких
предприятиях в основном Стамбульского промышленного райо-
на (более половины), а также Измирского и Аданского райо-
нов. Основные отрасли, где занят пролетариат частного секто-
ра, — пищевая, текстильная, металлообработка, автосборочная
промышленность.

Глава IV
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КОРПОРАТИВНОГО КАПИТАЛА
Концентрация и централизация частного капитала
в промышленности
Эволюция частного промышленного производства, его кон-
центрация, развитие промышленной кооперации и расширение
контроля над мелким производством, опережающий рост в
сравнении с развитием государственной промышленности—все
это свидетельствует о достижении определенного уровня накоп-
лений крупного частного капитала, о превращении его в пре-
имущественно промышленный капитал, о его концентрации и
централизации. Хрестоматийным материалом, подтверждающим
такие процессы, можно считать динамику роста капитала ак-
ционерных компаний, которые являются наиболее распростра-
ненной формой корпоративной капиталистической организации
производства.
По данным промышленной переписи 1970 г., акционерные
компании представляли преобладающую форму корпоративной
организации частного капитала в обрабатывающей промышлен-
ности. Государственное промышленное предпринимательство
лишь /в малой доле (60 компаний из 677) было организовано в
форме акционерных компаний — оно представлено в основном
имеющими особый статут так называемыми государственными
экономическими организациями (ГЭО). О значимости этих двух
форм в организации всего промышленного капиталистического
производства свидетельствуют следующие наши подсчеты по
данным промышленных переписей 1963 и 1970 гг. (%) [220,
табл. IV, 1УА, 1УВ; 223, табл. 20]:
1963 г. 1970 г.
Доля в числе предприятий обрабатывающей про-
мышленности
ГЭО и государственных Акционерных ком-
паний 7,8 5,2
частных акционерных компаний ...... 8,0 12,8
Доля в отраслевом числе занятых
ГЭО и государственных акционерных ком-
паний 43,0 36,3
частных и акционерных компаний 22,6 32,8
Доля в отраслевом балансе мощностей
ГЭО и государственных акционерных ком-
217

паний 65,3 42,8
частных акционерных компаний 20,0 32,7
Доля в валовом продукте отрасли
ГЭО и государственных акционерных ком-
паний 44,2 42,2
частных акционерных компаний 20,2 30,5
Как видно из приводимых данных, доля корпоративного ка-
питала (включая капитал ГЭО) в цензовой обрабатывающей
промышленности Турции возрастала за счет роста частнога
капитала. Каковы же параметры контроля корпоративного ка-
питала (и частного и государственного) над всем промышлен-
ным производством? По нашим подсчетам, в 1963 г. запродажи
продукции современного и традиционного секторов обрабаты-
вающей промышленности контролировались корпоративным ка-
питалом на 50% (в том числе только частным на 16,6%).
В 1970 г. эта доля возросла до 61,5% (в том числе только част-
ным—25,6%).
Еще более будет заметно преобладание корпоративного ка-
питала, если взять отдельно частный сектор промышленности.
По числу предприятий акционерный капитал контролировал
8,7% частных цензовых предприятий обрабатывающей промыш-
ленности в 1963 г. и 13,5% в 1970 г., занятых — 39,7% в 1963 г.
и 51,5% в 1970 г. По мощности эта доля не возросла (58 и
58%), а по валовому продукту повысилась с 36,2 до 57,2%.
В 1970 г. 25,7% валовой продукции всей обрабатывающей про-
мышленности частного сектора (современной и традиционной
сфер) приходилось на продукцию, контролируемую корпоратив-
ным капиталом. Среднее число рабочих, занятых на акционер-
ном предприятии в 1963 г., составляло 305 человек, в 1970 г. —
271 человек, выпуск валового душевого продукта таким пред-
приятием был равен в 1963 г. 54 тыс. лир, в 1970 г. — 117 тыс.
лир.
Статистика свидетельствует о неуклонном росте числа ак-
ционерных компаний в обрабатывающей промышленности. Из
созданных в 1965 г. 84 таких компаний со средним капиталом
1,7 млн. лир каждая 46 компаний действовали в обрабатываю-
щей промышленности, их средний капитал исчислялся в 2 млн.
лир. Спустя семь лет, в 1973 г., создано в течение года уже
513 акционерных компаний (средний капитал — около 5 млн:
лир), причем 291 компания относилась к обрабатывающей про-
мышленности, средний капитал каждой достигал 5,3 млн. лир
[171, 1965—1966, с. 19; 1973, с. 19]. Таким образом, для средне-
го акционерного промышленного предприятия в частном секторе
на начало 1973 г. характерно наличие 270—300 рабочих, его ка-
питал несколько превышал 5 млн. лир.
Каково распределение частного акционерного капитала по
отраслям? Ответ на этот вопрос дают подсчеты по промышлен-
ной переписи 1970 г., когда корпоративный капитал распреде-
218

Число
компа-
ний
89
124
г;
10
1
8
25
4
12
75
44
26
62
38
32
28
Их доля
в валовом
продукте каждой
отрасли (%)
24,4
58,7
33,6*
33,7
0
81,1
61,8
80,0
58,0
58,2
64,0
60,4
80,8
(12,0)
(24,9)
(6,9)
(0,7)
(0)
(4,7)
(10,5)
(8.2)
(4,8)
(7.8)
(6,7)
(3,2)
(6,6)
лялся по отраслям обрабатывающей промышленности (всего
617 частных акционерных компаний) следующим образом (в
скобках — в валовом продукте всех 617 компаний):
Отрасль
Пищевкусовая
Текстильная
Обувь и готовая одежда
Деревообрабатывающая
Мебельная
Писчебумажная
Полиграфическая
Меховая и кожевенная
Резинотехническая
Химическая (включая фармацевтиче-
скую)
Стройматериалы (включая цементную)
Металлургическая
Металлоизделий
Машиностроительная
Электро- и радиотехническая ....
Автосборочная
Прочие 34
Как свидетельствуют приведенные выше данные, акционер-
ный капитал преобладал в большинстве отраслей частной обра-
батывающей промышленности, исключая пищевкусовую, гото-
вой одежды и обуви, деревообрабатывающую и мебельную, ме-
ховую и кожевенную. В указанных отраслях концентрация кор-
поративного капитала незначительна. В пищевой она высока
лишь в узких отраслях — производстве консервированных ово-
щей и фруктов, муки и макаронных изделий, пива; низка в из-
готовлении мясной продукции, кондитерских и хлебобулочных
изделий и т. д. Корпоративный капитал монополизировал произ-
водство в частной хлопчатобумажной промышленности, произ-
водство автопокрышек, стекла, керамики, цемента, сборку
транспортных средств, изготовление лекарств.
Преимущественный рост акционерного капитала в 1965—
1971 гг. отмечается в официальном органе Стамбульской про-
мышленной палаты. Он приводит данные, из которых явствует,
что наиболее интенсивный поток корпоративного капитала
устремился в обрабатывающую промышленность — здесь воз-
никло 4,3 тыс. различных компаний с капиталом 3,8 млрд. лир,
причем абсолютно преобладал в этом потоке акционерный ка-
питал, составив около 3 млрд. лир (793 компании). Как видно
из тех же данных, суммарный капитал акционерных компаний
в обрабатывающей промышленности господствовал в общей
сумме капитала всех видов компаний: по всем отраслям эконо-
мики он составлял 43,6% [331, 15.У1.1977, с. 7].
219

Принцип учета компаний, применяемый в промышленной
переписи, — учет их по числу производственных мест. Это иск-
лючает возможность определения фактического числа акционер-
ных компаний, поскольку несколько предприятий могут быть
собственностью одной компании. Это подтверждает и ежегодная
статистика деятельности 100 крупнейших компаний страны,
публикуемая с 1969 г. Стамбульской промышленной палатой.
В списке приводятся компании и объединения, владеющие, как
известно, не одним, а несколькими предприятиями. Например,
частная акционерная компания «Менсуджат сантрал» владела
тремя текстильными фабриками, однако в списке она представ-
лена общим числом занятых, объемом запродаж, капиталом.
Это относится и к другим компаниям списка: «Борусан», «Про-
фило», «Аларко» и др.
Выделив из этих 100 компаний частные и сравнив их пока-
затели 1970 г. с данными промышленной переписи за тот же год,
мы установили, что 82 крупнейшие частные корпорации состав-
ляли в частной цензовой обрабатывающей промышленности
всего 14% числа акционерных компаний. Фактически эта доля
выше, поскольку в переписи, как отмечено, речь идет не о чис-
ле фирм, а предприятий. Это подтверждается здесь же двумя
другими показателями: крупнейшие корпорации контролировали
47,6% занятых и 61,7% валового продукта. Их доля во всей
частной цензовой обрабатывающей промышленности составляла
по тем же трем показателям соответственно 1,8, 24,7 и 32,8%
[331, 15.У1П.1971, с. 5—7; 220, табл. 1Ув]. Очевидно, здесь мож-
но говорить о собственно крупном капитале. Среднее число за-
нятых на крупной частной корпорации увеличилось в 1970—
1976 гг. с 972 до 1329 человек, в то время как среднее число
занятых по всему частному цензовому сектору возросло с 71
до 79 человек (1974 г.), а на средних предприятиях несколько
сократилось (1963—1970) —с 305 до 271. Запродажи на одного
занятого в крупных частных корпорациях возросли со 151 тыс.
до 567 тыс. лир. Отсутствие необходимых исходных данных не
позволяет сделать аналогичные подсчеты по последним годам.
Однако, как свидетельствуют более поздние сведения за 1970—
1976 гг. о 100 крупнейших компаниях, тенденции активности в
них частного капитала сохранились. Анализ этих сведений по-
зволяет считать, что в 70-х годах в обрабатывающей промыш-
ленности происходило постепенное изменение пропорций в поль-
зу частного сектора до известного предела; между государст-
венным и частным секторами складывались определенные про-
порции, формировалась определенная модель функциональной
взаимозависимости в соответствии с воздействием государствен-
но-монополистических тенденций.
Сведения по 100 крупнейшим компаниям позволяют получить
представление об отраслевой структуре, сложившейся ныне в
верхнем уровне корпоративного капитала [331, 15.У111.1977]:
220

10
16
2
12
4
4
5
3
14
8
9,8
19,1
1,5
10,6
5,0
6,9
7,2
3,6
16,9
19,4
6,4
33,6
1,3
6,6
4,7
12,8
3,8
2,0
16,2
12,6
Отрасль Число Запродажи Занятость
крупнейших (58,2 млрд. лир), (103,7 тыс. человек),
компаний % <%
Пищевкусовая
Текстиль и одежда
Деревообрабатывающая и писче-
бумажная
Химическая
Производство автопокрышек . .
Стройматериалы
Черная металлургия
Цветная
Машиностроительная и электро-
техническая
Автосборочная
Приводимые выше расчеты подтверждают отмеченные нами
ранее тенденции в корпоративном секторе — крупный капитал в
Турции действует наиболее активно в текстильной, машино-
строительной (включая радио и электронику), . автосборочной
отраслях, в промышленности стройматериалов, в химической
(лакокрасочной, фармацевтической).
Особенностью развития частного крупного корпоративного
капитала в 70-е годы в стране — переход в заметных масштабах
к принципиально новой его организации, олицетворяющей но-
вый, высший сейчас уровень централизации частного капитала.
Этот новый этап — появление и развитие холдингов.
Пионером внедрения этой новой формы капиталистической
корпорации в частном предпринимательстве Турции стал Вех-
би Коч — руководитель и владелец самого крупного в начале
60-х годов частного торгово-промышленного объединения в Тур-
ции [47а, с. 163, 164]. В своих мемуарах он подробно перечис-
ляет причины, которые заставили его в начале 60-х годов обра-
титься к опыту западных стран в организации холдинга. Не-
смотря на то что его основная компания именовалась
акционерной, она оставалась семейной компанией, поскольку
акции были распределены между членами семейного клана. Од-
нако дальнейший успех дела компании зависел от того, сможет
ли она выйти за семейные рамки, действовать «в виде подлин-
ных акционерных фирм». На примерах трансформации компа-
ний на Западе, действовавших первоначально как семейные
компании, В. Коч видел, что рост его фирмы может быть обес-
печен за счет привлечения новых акционеров, множества мел-
ких держателей акций [193, с. 100]. Необходимость обращения
самого крупного частного объединения страны к новой форме
корпоративной организации капитала, несомненно, свидетельст-
вовала об определенном, достаточно высоком уровне накоплен-
ного капитала, о том, что этот уровень уже не мог удовлетво-
рить потребности дальнейшего развития капитализма. Турецкие
исследователи корпоративного капитала в Турции пишут, что
221

компании, «отвечающие сегодняшним экономическим потребно-
стям страны, превосходят возможности семей и отдельных
групп», что «существует нужда в поисках новых финансовых
источников», что «в нашей стране крупные предприятия стали
необходимостью». По мнению этих авторов, создание компаний,
«открытых народу», решали также и социальные и даже поли-
тические задачи — снижали уровень социальной несбалансиро-
ванности и брали под защиту частное предпринимательство
в создавшейся после 1960 г. политической атмосфере [137,
с. 35, 36].
Примечательно, что В. Коч приступил к реорганизации сво-
его ;дела (в 1960 г., когда в стране произошел государственный
переворот и было свергнуто правительство, которое не считало
В. Коча своим сторонником, а в начале 1960 г. даже вынудило
его выйти из рядов НРП. Новые власти намного благосклоннее
относились к В. Кочу. Почти без обиняков он признает, что ему
удалось добиться изменения законодательства, касавшегося на-
логообложения корпораций, что открыло путь к созданию хол-
дингов [193, с. 147—150]. О такого рода изменениях, появивших-
ся в налоговом законодательстве страны именно в первые годы
после переворота 1960 г., пишут и другие турецкие авторы [157,
с. 51, 52; 137, с. 21, 22]. Первоначальный капитал учрежденного
в конце 1963 г. «Коч холдинга» был установлен в 100 млн. лир,
через короткое время он был увеличен до 200 млн. лир. При-
меру семьи Коча стали следовать другие крупнейшие семейные
корпорации. В 1967 г. возник второй крупный холдинг, создан-
ный по инициативе пяти сыновей Хаджы Омера Сабанджы,
унаследовавших его капитал в торговых и промышленных ком-
паниях [47а, с. 166]. Первоначально семейный характер холдинга
явно преобладал — из 50 млн. лир капитала 46,6 млн. лир конт-
ролировали братья Сабанджы, а 3,3 млн. лир принадлежали
другим членам семейного клана Сабанджы [320, 25.IV. 1967].
Однако в последующие годы увеличение капитала, контролируе-
мого холдингом, происходило в основном за счет привлечения
средств мелких вкладчиков. Аналогичным образом были созда-
ны и затем расширены крупные холдинги, контролируемые
семьями Эдзаджыбашы, Дурмуша Яшара, объединением
«Транстюрк», братьями Безмен и др. [250а, т. 2, с. 750]. О хол-
динговом буме, характеризующем ускоренную концентрацию и
централизацию частного капитала, свидетельствуют данные о
числе холдингов в стране. На июнь 1973 г. было зарегистриро-
вано 56 холдингов с суммарным капиталом 1,4 млрд. лир. Не-
которые холдинги были невелики, имели капитал 10—50 млн.
лир. В связи с этим заслуживает внимания мнение, высказанное
на промышленном конгрессе в Турции в 1976 г.: «Не менее по-
ловины созданных ныне холдингов возникли с тем, чтобы ис-
пользовать налоговые льготы и обеспечить коммерческий пре-
стиж их владельцам. Их нельзя включать в разряд крупного,
222

монополистического капитала». В 1976 г. уже насчитывалось
100 холдингов, семь из них имели капитал 100—200 млн. лир
каждый [278, с. 30—33; 219в, с. 40]. Образование в Турции хол-
дингов можно считать, за отмеченными исключениями, органи-
зационным оформлением крупного ка-питала Турции в отдель-
ную группу в среде корпоративного капитала; повышенная ак-
тивность ведущих корпораций свидетельствовала об их стремле-
нии монополизировать отдельные сферы производства и сбыта.
Первое, что отличает деятельность крупнейших холдингов,
так это активное использование привлеченного капитала в на-
коплении средств для расширенного капиталистического воспро-
изводства. Для этого корпоративный капитал все шире исполь-
зует выпуск акций и облигаций. Значительное расширение
рынка фиктивного капитала отражает процесс роста сбереже-
ний, накапливаемых в торговых операциях, в сельском хозяйст-
ве, в строительстве — сферах, о которых достаточно подробно
говорилось в предыдущих главах. Эти средства, превращаемые
их владельцами в акции и облигации, представляют в большин-
стве случаев местные накопления мелких и средних размеров,,
т. е. такие, которые исключают возможность достаточно уве-
ренной организации на месте собственного прибыльного, по
мнению владельца, дела. Речь идет также и об относительно
крупных сбережениях, которые накоплены вдали от важнейших
торгово-промышленных центров — в восточных районах страны
(в основном торговые операции). Владельцами такого капита-
ла становятся и высокооплачиваемые чиновники, лица свобод-
ных профессий и др. В целом, турецкие буржуазные экономисты
объединяют эту часть привлекаемых крупным капиталом
средств понятием «народные акции».
Выше уже отмечено, что в настоящее время даже самые
крупные холдинги в поисках финансовых средств вынуждены
привлекать в свои компании мелких вкладчиков. При этОхМ
предполагается, что таким образом решаются и важные со-
циальные задачи. «Направление народных сбережений в капи-
таловложения через посредство частного предпринимательст-
ва,— писал в 1967 г. один из пропагандистов создания хол-
дингов, В. Ун ал, — не только ускорит экономическое развитие
страны и сократит безработицу, но и в значительной мере
уменьшит пропасть между социальными классами, ибо рабочие,
офицеры, чиновники, ремесленники и другие лица с ограничен-
ными доходами станут со своими мелкими сбережениями ак-
ционерами крупных компаний. Это обеспечит им постоянный и
гарантированный доход, уменьшит воздействие левой пропаган-
ды и смягчит межклассовый антагонизм» [347, 22.11.1967].
Привлечение мелких сбережений в капитал крупных част-
ных фирм в широких масштабах первоначально вызвало ажио-
таж в среде апологетов частного предпринимательства, который
породил идеи различных вариантов «народного капитализма».
223

В печати появились сообщения, объявления о создании «народ-
ных компаний», зарождении в Турции «народного сектора».
Возникло несколько фирм на средства мелких вкладчиков, ко-
торые даже противопоставлялись как чисто «народные» крупно-
му частному капиталу. Среди акционеров этих компаний («Де-
ва», «Тюрксан», «Ишбир», «Хасташ», «Пимташ» и др.) оказа-
лось много турок, выехавших на заработки за границу в ка-
честве рабочих. Фармацевтическая компания «Дева», например,
созданная еще в 50-е годы группой врачей, именно благодаря
«народным» акциям сумела выйти в число крупных корпораций
в конце 60-х годов. Ее учредителям удалось увеличить капитал
компании до 75 млн. лир. Число акционеров стало небывало
огромным — около 4 тыс. человек, причем 3,2 тыс. акционеров
(94%) владели от одной до 25 акций компании. Производст-
венная деятельность фирмы расширилась, было построено не-
сколько предприятий пищевой промышленности (производство
фруктовых соков), возникли дочерние компании, а основная
компания, увеличив свой капитал до 100 млн. лир, превратилась
в холдинг [207, с. 74, 78; 147, с. 1—5).
Другая группа медиков предприняла попытку создать еще
одну «народную» фирму — «Хасташ». Инициатором оказался
рентгенолог Субхи Байкам, депутат парламента от НРП. Соз-
датели фирмы утверждали, что речь идет о «зарождении на-
родного сектора», о том, что «в компании не будет эксплуата-
торов и эксплуатируемых». Создатели компании организовали
в печати рекламу фирме, ее капитал был объявлен в 100 млн.
лир [310, 16.XII. 1968]. Утверждалось, что акции были быстро
раскуплены, за 19 дней их приобрели 40 тыс. покупателей.
«Хасташ» также была реорганизована в холдинг, создала не-
сколько дочерних компаний, объявила о широкой программе
социальных льгот для своих акционеров, учредила фонд —
«Хасташ вакфы». Оценивая эту деятельность, журнал «Барыш
дюньясы» в январе 1969 г. утверждал, что в Турции рядом с
государственным и частным секторами «возник народный сек-
тор», и выражал надежду, что он займет «важное место в раз-
витии страны, в выполнении планов» [314, январь 1969, с. 17;
207, с. 77].
Однако этот вариант «народного капитализма» — без уча-
стия капитала крупных компаний — не получил развития. Хол-
динг «Хасташ» стал терпеть убытки, многие мелкие акционеры
начали сбывать, порой безуспешно, свои акции [315, 19.У.1971].
Холдингу «Дева» повезло больше — несколько лет он находил-
ся в списке 100 крупнейших компаний страны, занимая в 1968 г.
49-е место, в 1971 г. — 75-е, а в 1972 г. — 93-е. После этого он
уже не упоминался в указанном списке. «Народные» компании,
холдинги в Турции в настоящее время — это в основном круп-
ные частные объединения с участием капитала мелких вклад-
чиков, но с фактическим господством богатейших семей стра-
224

ны — Коча, Сабанджы, Эдзаджыбашы, Яшара и др. В «Коч
холдинг», например, насчитывалось в 1976 г. 9 тыс. акционеров
[339, 7.IV.1976], в «Транстюрк холдинг» — 5 тыс. [326,
13.111.1976]. Все крупнейшие холдинги страны объявили, что их
акции открыты публике при создании новых дочерних компа-
ний, как правило, указывался продент акций, подлежащих сво-
бодной продаже. Он достигает 20% капитала. Эту сложившую-
ся ситуацию в Турции в начале 70-х годов один из лидеров
частного сектора, председатель руководящего совета Стамбуль-
ской промышленной палаты Э. Сойсал, охарактеризовал как но-
вый этап для страны: «Турция достигла такого этапа, когда ее
целью стала смешанная экономика... Мы считаем, что мода на
государственное предпринимательство прошла, а узкосемейные
компании не могут быть сегодня защитниками социальной спра-
ведливости. Таким образом, создаются компании общенацио-
нального характера, в которых есть доли и народа, и предпри-
нимателя, и государства. Предпринимательская, менеджерская
группа состоит из профессионалов, а государство и народ—
акционеры» [339, 4.У1.1973].
Возникновение и развитие холдингов, вовлечение в процес-
сы централизации частного капитала владельцев мелких сбере-
жений нашли свое отражение в создании рынка частного фик-
тивного капитала. Как известно, фондовая биржа Стамбула
после введения в 1929 г. в стране жесткого валютного контро-
ля потеряла свое значение, поскольку котировка ценных бумаг
крупных иностранных компаний сошла на нет, а эмиссия цен-
ных бумаг внутри страны свелась к выпуску государственных
облигаций. До начала 60-х годов рынок ценных бумаг в Турции
был весьма узок и вял, он состоял в основном из операций с
облигациями государственных займов. В 1962 г., например, на
этом рынке было продано акций и облигаций на 34,1 млн. лир,
в том числе государственных облигаций на 23,8 млн. лир. Взяв
на себя функции фондовой биржи, Банк промышленного разви-
тия Турции принял меры к фактическому созданию частного
рынка ценных бумаг, сам принял активное участие в распро-
странении акций создаваемых частных корпоративных компа-
ний. /В 1968 г. было продано акций и облигаций на 120,6 млн.
лир, из них на долю частных компаний приходилось 55,4 млн.
лир [328, апрель 1969, с. 16]. Эти цифры свидетельствуют о
том, что рынок акций и облигаций частных компаний оформил-
ся в постоянно действующий институт во второй половине
60-х годов.
Статистический учет фиктивного капитала, особенно когда
дело идет об акциях, еще не налажен, как признается в одном
из ежегодных экономических отчетов Союза палат Турции [174,
1978, с. 339]. Да и сами операции с ценными бумагами — дело
новое для многих мелких акционеров и держателей облигаций.
Многие держатели облигаций путают их с акциями, считают,
15 Зак. 527
225

например, что облигации можно продать в любой момент по
крайней мере по номиналу [174, 1971, с. 306]. Однако даже по
несистематизированным и подчас противоречивым данным мож-
но видеть, что частные кохмпании с конца 60-х годов значитель-
но увеличили эмиссию ценных бумаг. Турецкие экономические
обзоры не в состоянии привести данные об эмиссии акций част-
ных компаний, что же касается сведений об эмиссии облига-
ций, то они свидетельствуют о постоянном росте числа и сум-
марной стоимости облигаций, выпускаемых на рынок частными
корпорациями. Если в 1968 г. эмиссия облигаций частных ком-
паний составила 103,5 млн. лир, то в 1977 г. она достигла
1631,8 млн. лир, а в 1979 г. резко подскочила до 4,5 млрд. лир.
Возросла, правда, эмиссия и государственных облигаций, е ре-
зультате доля частных фирм в общей эмиссии ценных бумаг
возросла незначительно — до 11% [174, 1978, с. 324; 1980, с. 330].
Приводимые в отчетах Союза палат Турции сведения пока-
зывают, что эмиссию облигаций в частном секторе стремятся
монополизировать крупнейшие частные корпорации — холдинги
Коча, Сабанджы, Эдзаджыбашы и др. Например, в 1976 г. на
эти три холдинга пришлось 30% всей суммы облигаций, выпу-
щенных в течение года частными компаниями [174, 1977, с. 327].
При этом следует иметь в виду, что законодательство разре-
шает осуществлять эмиссию лишь крупным компаниям в разме-
рах, определяемых их капиталом.
Рост эмиссии частными компаниями ценных бумаг непосред-
ственно повлиял на объем котировочных операций на фондовой
бирже. В 1973 г. котировке подверглись акции частных компа-
ний на 257,5 млн. лир и облигации — на 472,5 млн. лир.
В 1977 г. эти котировки составили соответственно 4 млрд. и
2,2 млрд. лир [174, 1978, с. 326]. Публикуемые в турецкой пе-
чати курсы акций свидетельствуют, казалось бы, о росте в це-
лом дивидендов и спроса на акции. Курсовая цена средней
тысячелировой (по номиналу) акции в мае 1975 г. составляла
1884 лиры, в мае 1976 г.— 2149 лир, т. е. возросла на 14,07%
[339, 6.У1.1976]. Однако другие сведения, со ссылкой на банков-
ские источники, утверждают, что курсовая цена средней акции
понижалась в те же сроки [315, 13.111.1975]. О реальном поло-
жении дел с акциями мелких владельцев в крупнейших холдин-
гах дает представление лишь скупая информация в газетах об
общих собраниях акционеров. Наряду со сведениями о том, что,
например, мелкие акционеры «благодарят за дивиденды» того
же Коча, сообщается о требованиях к нему обеспечить для ак-
ционеров продажу пищевых продуктов по льготным ценам [324,
30.111.1975]. На отчетных заседаниях акционеров других холдин-
гов мелкие держатели акций выражают недовольство размера-
ми дивидендов. По итогам, например, 1974 г. они указывали,
что рост инфляции в стране составил 30%, поэтому размер ди-
видендов должен быть по крайней мере не ниже. Между тем
226

из 46 ведущих корпораций, «открытых для публики», только
10 обеспечили дивидендов на акцию в размере 30% и более.
Другие компании обеспечили размер дивиденда в 20—25%
{10 компаний), 10—18% (12 компаний, включая холдинги Ко-
ча, Эдзаджыбашы), 3—5% (две компании). Остальные и вовсе
не распределяли дивидендов по различным причинам. Мелкие
акционеры обвиняют руководителей компаний в незаконном
перераспределении доходов в интересах администрации и пер-
сонала, в попытках представить запутанные сведения по разме-
рам прибылей и убытков, балансу компании и т. д. Эти обстоя-
тельства заставили владельцев мелких сбережений к середине
70-х годов критически отнестись к рекламе «народного капита-
лизма».
В 1979 г. в турецкой печати шла речь о кризисе со сбытом
акций, падении их курса, что вынуждало руководителей корпо-
раций в поисках финансовых средств все более прибегать к
эмиссии облигаций [339, 14.XII.1979]. В последние годы страни-
цы самых крупных, многотиражных газет страны заполнены
объявлениями крупнейших частных корпораций о выпуске оче-
редной партии облигаций — со сроком погашения, как правило,
в 5—7 лет, официально утвержденным размером процента —
18, а затем и 25. Чтобы сбыть свои акции, компании прибегают
к помощи посреднических банкирских фирм, продавая им обли-
гации ниже номинала, в рассрочку и т. п. [339, ЗОЛУ.1980].
Однако и здесь крупный частный капитал вряд ли может
рассчитывать на долговременный и постоянный приток
средств — темпы инфляции в Турции таковы, что ни сокраще-
ние срока погашения, ни повышение процента не спасет обли-
гацию от стремительного обесценивания.
В качестве одного из эффективных средств концентрации и
централизации капитала крупнейшие турецкие корпорации, хол-
динги стремятся использовать диверсификацию. Среди ведущих
частных корпораций страны лишь единицы способны оставать-
ся в группе сильнейших, не прибегая пока в заметных масшта-
бах к диверсификации, ориентируясь на углубление уже освоен-
ного рынка сбыта. Все они действуют в текстильной промыш-
ленности. В Стамбуле семья Безмен контролирует «Сантрал
холдинг», объединяющий компанию «Менсуджат сантрал
А. Ш.», владеющую несколькими текстильными фабриками,
экспортную фирму «Зуччи-Мармара» (итало-турецкий капитал)
и сбытовую «Сантекст А. Ш.». Деятельность «Сантрал холдин-
га» сосредоточена, таким образом, на производстве пряжи,
тканей, белья и т. д., внешнем и внутреннем сбыте этой продук-
ции. Компания в 1970—1976 гг. занимала место во второй де-
сятке 100 крупнейших промышленных фирм страны, передви-
нувшись за указанный срок с 12-го на 18-е место по объему за-
продаж своей продукции. Несколько впереди компании «Мен-
суджат сантрал А. Ш.» в указанном списке находится компа-
15*
227

ния «Гюней санаи ве тиджарет» (Адана), составляющая ядро
«Сапмаз холдинга». На текстильных предприятиях семьи Сап-
маз в Адане в 1976 г. работали 4,6 тыс. человек, продукция —
хлопчатобумажные, синтетические, камвольные ткани и пряжа,
трикотаж самого различного предназначения. Предприятия бы-
ли (оборудованы 950 станками с 85 тыс. веретен. Объем запро-
даж компании—1,3 млрд. лир в 1976 г., что ставило ее на
15-е место в списке крупнейших компаний страны. «Сапмаз
холдинг» также имеет две сбытовые дочерние компании, одна
из них экспортная [326, 15.IX. 1978]. Представители семьи Сап-
маз являются акционерами Акбанка, таким образом, деятель-
ность холдинга координируется через группу Акбанка.
За исключением двух названных корпораций, другие круп-
ные компании и холдинги действуют одновременно в несколь-
ких сферах производства. Именно они представляют, как пра-
вило, монополистическую верхушку крупного частного капитала
Турции. Путь из текстильной промышленности в другие отрас-
ли производства проложила в конце 60-х — начале 70-х годов
семейная корпорация Сабанджы, ныне холдинг. Владея круп-
нейшими текстильными компаниями «Босса» (4,2 тыс. заня-
тых), «Саса» (2,3 тыс.), «Текса» (1,4 тыс.) и др., «Сабанджы
холдинг» одновременно контролирует значительную часть
(25%) производства цемента («Акчименто» и «Чимса»), имеет
крупные заводы авторезины («Ласса»), маргарина («Марса»),
алюминиевого профиля («Насаш»), строит предприятия в дру-
гих отраслях обрабатывающей промышленности, имеет три
крупных хозяйства в земледелии, крупные сбытовые фир-
мы'1 [166а].
Зарождение и развитие холдинга «Транстюрк» обязано
успешной деятельности Тахсина Пияле, еще в 40-х годах соз-
давшего фирму по производству макаронных изделий «Мак-
таш» (в Измире). Дочерние фирмы холдинга «Транстюрк» (мно-
гие с иностранным участием) имеют в своем распоряжении
предприятия по добыче магнезита, производству инструмента,
сборке станков и бытовых приборов, изготовлению пищевых
продуктов, упаковочного картона, комплектующих деталей для
автомобилей, изделий из меди и цинка и т. п. Как правило, это
предприятия средних размеров по занятости и по объему про-
дукции.
«Эдзаджыбашы холдинг» создан на основе фармацевтиче-
ской фирмы. Постоянно расширяя предпринимательскую дея-
тельность, семья Эдзаджыбашы создала предприятия по произ-
водству керамических изделий, консервов, бумаги, расширила
одновременно свои фармацевтические предприятия, организуя
сбытовые компании. В холдинг входит пять дочерних компа-
ний, кроме того, он имеет акции еще 12 компаний. «Эдзаджы-
башы холдинг» занимает 3-е место в иерархии частных корпо-
раций страны, активно сотрудничает с рядом компаний Запада.
228

Объем его запродаж в 1976 г. достигал 75 млн. долл. [323,
11.1Х.1977].
Начав с производства красок в сотрудничестве с датским
капиталом, фирма «Дурмуш Яшар» впоследствии приступила к
производству пива по датской лицензии, учредила строительную
компанию. После реорганизации в «Яшар холдинг» корпорация
насчитывает 17 дочерних компаний, средних (по занятости), в
том числе туристских, торговых, полиграфической, молочной
продукции («Пынар сют») и др. Диверсифицированными хол-
дингами являются «Профило холдинг» (семь дочерних радио- и
электротехнических предприятий, кабельный завод и т. д.),
«Текфен холдинг» (производство электроламп совместно с ком-
панией «Филипс», сооружение промышленных и инфраструктур-
ных объектов), «Аларко холдинг» (18 компаний в промышлен-
ности, туризме, торговле, жилищном строительстве, обслужива-
нии) и т. д. Значительное большинство дочерних компаний пе-
речисленных холдингов создано с привлечением иностранного
капитала.
Самым диверсифицированным частным объединением с от-
четливо выраженными монополистическими тенденциями являет-
ся «Коч холдинг». Его основатель Вехби Коч следующим обра-
зом обосновал особую значимость диверсификации для частного
предпринимательства: «У нас, как и в развитых странах, очень
трудно расти, действуя лишь в одной сфере предпринимательст-
ва, поскольку наше экономическое и политическое положение
характеризуется постоянными взлетами и падениями. Поэтому
если в одной отрасли возникают убытки, то в другой имеет
место прибыль» [193, с. 99]. Сейчас трудно назвать какую-либо
отрасль народного хозяйства страны, где не действовали бы до-
черние компании «Коч холдинга». Представители холдинга уже
заявляют о создании нефтяной компании Коча, о проекте сига-
ретной фабрики, что, как известно, до последнего времени
оставалось монополией государства, о строительстве предприя-
тий в Судане и Индии [339, 11.ХП.1979]. По состоянию на
1974 г., участие «Коч холдинга» в различных компаниях состав-
ляло 635 млн. лир. В 59 компаниях это участие превышало 10%,
в семи компаниях составляло 10% и менее. Наиболее активно
действуют компании «Коч холдинга» в сборке автомобилей и
тракторов, электро- и радиотехнических отраслях, в производст-
ве металлоизделий, текстиля, консервов. Многие эти компа-
нии— смешанные с участием капитала ТНК. В 1976 г. валовая
прибыль группы Коча возросла на 74% по сравнению с 1975 г.
и достигла 132 млн. долл. За эти два года рост запродаж со-
ставил 80%. В течение десятилетий Коч является крупнейшим
налогоплательщиком в стране. По данным «Файненшл Тайме»,
чистая прибыль «Коч холдинга» в 1978 г. увеличилась на 30%
по сравнению с Д977 г. и достигла 133 млн. долл., экспорт —
25 млн. долл. [322, 9.У1.1979]. Как видим, даже крупные хол-
229

динги стремятся создавать в значительном числе предприятия
не в одной-двух, а в различных сферах производства, причем
это по размерам не крупные, а средние — число занятых на них
не более 500 человек. Они широко не только пользуются финан-
совыми возможностями холдинга, но и используют входящие в
него торговые фирмы, инженерно-консультационные, электрон-
но-вычислительные центры и т. д. Большинство промышленных
предприятий холдингов сосредоточено в окрестностях Стамбу-
ла, Бурсы, Измира и Аданы.
Подчеркиваемая нами неоднократно зависимость турецкой
промышленности от связей с иностранным капиталом проявляет
•себя и в диверсификации, направления которой часто увязы-
ваются с потребностями импортозамещения. Выступая инициа-
тором создания новых смешанных фирм, крупный капитал
часто своим именем, авторитетом скрывает подлинную степень
или форму зависимости от партнера — иностранного монопо-
листа, а также от государственной организации. Например, во
всех турецких изданиях, в которых речь идет о «Коч холдинге»,
в качестве дочерних фирм указываются компании, в капитале
которых доля холдинга относительно невелика, во всяком слу-
чае меньше, чем суммарная доля других акционеров иностран-
ных фирм, а иногда и государственных фирм. К таким фирмам
относятся крупные фирмы холдинга — «Арчелик» (доля холдин-
га — 25,4%), «Меташ» (10%), «Изоджам» (25,3%), «Тофаш»
(22,5%) и др. В фирме «Тофаш», например, другими акционе-
рами являются не многочисленные мелкие держатели акций,
которыми легко управлять, а иностранный концерн «Фиат»
(41,5%), Деловой банк (10,5%), государственная организация
«Макина кимья электрик куруму» (23%). Трудно поверить в
то, что «Коч холдинг» в состоянии осуществлять реальный
контроль над этой фирмой и над другими аналогичными, вхо-
дящими в него. Вряд ли можно говорить о «Коч холдинге» как
о равноправном партнере иностранного концерна — речь идет
скорее о местном, региональном агенте, одном из многих аген-
тов в тех странах, где осуществляются сборка и сбыт продук-
ции «Фиат».
Выше отмечалась огромная значимость для частного пред-
принимательства государственной поддержки, государственной
помощи. Здесь следует указать, что значительная доля этой по-
мощи используется крупным капиталом и его монополистиче-
ской верхушкой. Речь идет и о прямой поддержке — через бан-
ковские кредиты, и о косвенной — через освобождение от нало-
гов в рамках поощрения промышленности, через участия
государственного капитала в фирмах, контролируемых холдин-
гами, через различные фонды, учрежденные при государствен-
ных экономических организациях. Сумербанк, например, не
только предоставляет в распоряжение текстильных фирм особые
фонды, но и выступает посредником при изыскании этими фир-
230

мами кредитов за границей [344а, № 181, июль 1977, с. 11|.
Холдинг «Пакташ» получил к 1979 г. от Сельскохозяйственного
банка кредиты на сумму 588 млн. лир [315, 25.11.1979]. В про-
мышленной и торговой фирмах «Тофаш», входящих в «Коч хол-
динг», помимо акций монополии «Фиат» представлены акции
крупной государственной машиностроительной организации
МКЕК (22,5 и 39% капитала), что обеспечивает этим двум до-
черним фирмам холдинга постоянную и разнообразную под-
держку не только транснациональной монополии, но и государ-
ственных организаций Турции.
Не следует считать, что централизация частного капитала
находит свое выражение лишь в холдингах, т. е. на базе еди-
ной капиталистической собственности. Признаки такой центра-
лизации капитала вокруг холдингов можно выделить и на при-
мерах промышленной и торгово-промышленной кооперации.
Законы расширенного капиталистического воспроизводства дик-
туют необходимость создания различных форм производствен-
ного и торгового сотрудничества. В Турции оно осуществляется
часто в рамках профессионально-отраслевых обществ предпри-
нимателей, которых немало в Турции. К таким относятся, на-
пример, Общество производителей электроаппаратуры, Общест-
во предпринимателей-фармацевтов, Общество владельцев кон-
сервных предприятий и т. д. Как правило, они объединяют по-
давляющее большинство промышленников данной' отрасли, по-
скольку занимаются такими проблемами, как установление цен
на продукты, стандартизация, экспорт, контакты с властями
и т. п. Нет сомнения, что входящие в общества представители
крупного капитала, холдингов имеют возможность влиять на
деятельность таких обществ, на принимаемые ими решения на-
вязать свою волю средним предпринимателям.
Централизации капитала способствует и расширение про-
мышленной кооперации между мелким и средним смежным про-
изводством и крупным сборочным. Мелкий смежник-промыш-
ленник, так же как и мелкая сбытовая агентская фирма, зави-
сит от крупной промышленной фирмы не только в чисто произ-
водственном смысле, но и часто в вопросах финансирования,
кредитования, инженерно-технической помощи и т. д. В интере-
сах холдинга привлечь мелкую, смежную, ремонтную фирму в
качестве акционера. «Эдзаджыбашы холдинг», например, соз-
дав новую компанию по производству стройматериалов и сантех-
ники, половину ее капитала распределил в виде акций среди
своих сбытовых агентов [322, 22.11.1978]. Крупные холдинги,
таким образом, могут устанавливать контроль над сотнями,
тысячами мелких производителей, ремонтников, торговцев, и не
удивительно, что собрания акционеров, встречи руководителей
со сбытовыми агентами проходят иногда в «атмосфере семей-
ной любви и уважения», как писал об этом обозреватель агент-
ства ИКА [172, 1971 — 1973].
231

Отмечая новый этап концентрации и централизации крупно-
го частного капитала, развитие холдингов, следует назвать и
такое явление в нем, как появление института менеджеров в
частном предпринимательстве. И здесь появление менеджеров,
как и становление всего крупного частного промышленного
предпринимательства, было подготовлено во многом развитием
государственного сектора. Когда с 50-х годов крупное частное
предпринимательство стало все более активно вторгаться в хо-
зяйственную жизнь страны и начало испытывать нужду в управ-
ленческих кадрах, оно могло использовать и готовые кадры ад-
министраторов-специалистов, находящихся на высших хозяйст-
венно-административных постах в государственном секторе.
В одном исследовании по государственному сектору отмечалось,
что «большинство лиц, занимающих важные командные посты
в частном секторе, подготовлено государственными экономиче-
скими организациями». Речь шла о кадрах высшего админист-
ративного звена в «Коч холдинге», «Транстюрк», Акбанке, Га-
рантийном банке, Строительно-кредитном банке и т. п. [219,
с. 351—352]. Как явствует из мемуаров В. Коча, значительную
роль в организации успешной деятельности его фирм сыграл
И. X. Алисбах, опытный администратор-экономист. Последние
его посты в государственном секторе в конце 40-х годов — ге-
неральный директор Сумербанка и затем Иллербанка. Будучи
главным координатором, т. е., по сути, генеральным директором
объединения Коча, Алисбах принял активное участие в органи-
зации холдинга, долгое время был его административным руко-
водителем. Эта работа бывшего государственного служащего
высшей квалификации щедро оплачивалась владельцами хол-
динга.
По мере формирования других крупных частных корпораций,
расширения их деятельности представители высшего звена кад-
ров государственных экономических организаций переходили на
работу в них в качестве менеджеров. Часто этот акт перехода
был формальным подтверждением давно начавшегося негласно-
го сотрудничества некоторых представителей высшей прослой-
ки бюрократической буржуазии и крупного капитала. Так, уход
в 1967 г. Дж. Борчбакана с поста генерального директора го-
сударственной организации Цементные заводы Турции на пост
руководителя частной цементной компании «Акчименто» «Са-
банджы холдинг» был подготовлен прежней деятельностью
Борчбакана. Как отмечала газета «Улус», он «обеспечил част-
никам кое-какие услуги, что должно было вызвать их симпа-
тии», кроме того, это был «в высшей степени ценный специа-
лист» [350, 30.УН.1967]. На высокие административные постыв
«Сабанджы холдинг» привлекались и другие крупные специа-
листы и руководители из государственного сектора. Главным
координатором холдинга в 70-е годы был Тургут Озал, бывший
руководитель Государственной плановой организации. Среди
232

высшего руководства «Акбанка» есть бывшие высшие чиновни-
ки, руководители государственных банков, бывшие министры и
генералы, бывший премьер-министр [166а, с. 24—27].
Данные о руководящих кадрах многих частных корпораций
страны, прежде всего холдингов, свидетельствуют, что все эти
организации имеют во главе довольно многочисленный админи-
стративный аппарат, укомплектованный специалистами по
управлению, финансам, торговым операциям, конъюнктуре, рек-
ламе, кадрам, строительству, оборудованию и т. д. Крупные
холдинги имеют значительные штаты управленческого аппара-
та во главе дочерних компаний, в районных сбытовых отделе-
ниях, в своих представительствах за границей. Ознакомление с
составом административного аппарата холдингов Коча, Сабан-
джы, Яшара, Эдзаджыбашы, «Эрджан», Акбанка, «Профило»,
«Аларко», компании «Меташ» и некоторых других позволило
установить, что в настоящее время институт менеджерства в
корпоративном частном секторе Турции представлен в основ-
ном смешанной системой управления. Капиталист-собственник,
семья-собственник активно участвуют в делах управления кор-
порации, занимая посты не только в руководящих советах, в
которых представлены главные акционеры, но и на администра-
тивных должностях. Нынешнее поколение представителей круп-
ного бизнеса, их наследники, как правило, имеют соответствую-
щее специальное образование, полученное в университетах:
США и Западной Европы. Вместе с тем многие высшие посты
в административном аппарате корпораций в центре и на местах,
в сложной диверсифицированной системе дочерних фирм и за-
висимых компаний занимают наемные работники, служащие,
принятые на работу не из-за принадлежности к семейному кла-
ну, а благодаря своим способностям и знаниям. Тенденция рас-
ширения системы менеджеров получит дальнейшее развитие в
условиях роста крупного капитала, его централизации, при од-
новременной диверсификации и развитии промышленной коопе-
рации.
Представители крупного капитала, понимая значимость ме-
неджера в современном капиталистическом хозяйственном орга-
низме, заимствуя опыт Запада, не только сами учатся, полу-
чают дипломы инженеров, не только привлекают высшее звено
своих служащих в акционеры, в пенсионные кассы, но и прини-
мают меры по постепенной реорганизации существующей си-
стемы подготовки кадров с целью еще большего ее подчинения:
крупному бизнесу. Они создают фонды для финансирования
университетов, институтов и школ, строят там общежития, ас-
сигнуют премии для лучших студентов и молодых специалистов,
предоставляют им стипендии для завершения высшего образо-
вания, его совершенствования, включая стажировку за грани-
цей.
233

Участие частных банков в финансировании промышленности
В предыдущих главах отмечалось, что на ранних этапах фор-
мирования частного промышленного предпринимательства в
30—40-х годах оно испытывало острую нехватку в промышлен-
ных, т. е. в основном в долгосрочных, кредитах. Между тем наи-
более оживленная посредническая банковская деятельность в
отношении частного сектора концентрировалась вокруг торго-
вых операций, включая внешнеторговые, ростовщические опера-
ции, закупки сельскохозяйственного сырья, кредитование жи-
лищного строительства. В этом были заняты маломощные
частные провинциальные банки, государственный Сельскохозяй-
ственный банк, Деловой банк. Крупных, полностью частных об-
щенациональных банков вплоть до 40-х годов в республикан-
ской Турции не существовало, только в 1944 г. появился част-
ный Строительно-кредитный банк («Япы ве креди банкасы»), в
1948 г. — «Акбанк». Специалисты Международного банка ре-
конструкции и развития, исследовавшие в 1950 г. экономическое
положение Турции, отмечали в своем отчете, что «число част-
ных банков в стране, их источники крайне ограниченны», бан-
ковские кредиты частным фирмам «предназначены не столько
для производственных нужд, сколько для торговых целей, для
финансирования закупок и продаж; особенно активны банки в
финансировании внешней торговли». Отчет констатировал, что
«помощь банков функционирующему капиталу чрезвычайно
мала». В другом разделе авторы отчета признавали, что «из-за
ограниченности сведений невозможно было детально определить,
каким образом финансируются частные капиталовложения». По
мнению комиссии, в 1949 г. только 13% частных промышленных
капиталовложений (62 млн. лир) обеспечивались за счет бан-
ковских кредитов, менее 1 % — через внешнюю помощь и осталь-
ные (408 млн. лир) — из собственных либо из «частных источ-
ников» [251, с. 238, 279]. Созданные к этому времени несколько
общенациональных, полностью частных банков были еще сла-
бы. Их многие функции выполнял все тот же полугосударствен-
ный Деловой банк. Концентрируя у себя большую часть ком-
мерческих и сберегательных вкладов, банк фактически контро-
лировал крупные кредиты частному сектору, в основном
торговые, участвовал в капитале промышленных компаний.
Кредитование мелкого ремесленного производства, мелкой тор-
говли и обслуживания должен был осуществлять созданный в
1933 г. специально для этой цели государственный Народный
банк, однако на деле его деятельность в этом направлении ста-
ла достаточно заметной лишь в 50-е годы, когда на базе мел-
кого производства стали зарождаться новые отрасли промыш-
ленности [48, с. 158].
Справочник по Турции 1948 г., перечисляя ведущие банки
Турции, включает в этот список в основном государственные
234

банки, из частных упоминает лишь созданный в 1946 г. Гаран-
тийный банк. В то же время Деловой банк характеризуется осо-
бо — как «один из самых активных банков страны», как «шко-
ла опыта для очень многих специалистов банковского дела».
Справочник подчеркивает значимость банка «для успехов ин-
дустриализации», для развития страхования. Обращает на себя
внимание значительное для того времени число вкладчиков
банка - 180 тыс. человек [267, 1948, с. 144].
Участие Делового банка в развитии частнокапиталистиче-
ского промышленного предпринимательства имело форму акцио-
нерного участия в смешанных компаниях, первоначально, в 30—
40-е годы, — в сотрудничестве с государственным капиталом.
Такая форма не получила развития, Деловой банк постепенно
сужал сферу своего сотрудничества в смешанных компаниях с
государственными экономическими организациями, передавая
им свою долю акций, переключался на сотрудничество с част-
ным иностранным и национальным капиталом, на создание соб-
ственных дочерних фирм.
Эта форма акционерного участия банка в промышленности
постепенно возрастала. Так, если в 1939—1947 гг. об,ъем всех
видов участий банка, включая промышленные, оставался на не-
изменном уровне — 20—21 млн. лир (при одновременном уско-
ренном росте торговых кредитов), то с 1948 г. начинается по-
степенный рост этих участий. В конце 40-х — 50-х годах были
созданы смешанные компании в сотрудничестве с ТНК «Дже-
нерал Электрик», «Юнилевер», «Пирелли», компании по произ-
водству стекла, эксплуатации цементных и сахарных заводов
и т. п. В некоторых таких корпорациях были представлены и
капиталы Вехби Коча, семьи Эдзаджыбашы. Акционерное
участие банка исчислялось в 1959 г. в 107,4 млн. лир, в том чис-
ле в промышленных компаниях — 71,4 млн. лир [255, с. 20; 84,
с. 210, 211]. Рост акционерного участия банка, однако, по сво-
им темпам не приблизился к темпам роста его кредитной дея-
тельности. За 1948—1973 гг. участия банка возросли с 22 млн.
до 877,6 млн. лир, в то же время размер кредитов увеличился
со 136,3 млн. до 12,5 млрд. лир [172, 1968—1970]. Кредитные
операции с первых лет были и остаются до сих пор основным
источником прибыли банка.
Смешанный характер капитала банка, несомненно, опреде-
ляет его известную зависимость от правительства. Это призна-
вали в личных беседах и некоторые его руководители. Более то-
го, как отмечается в некоторых турецких исследованиях, «даже
сегодня многие считают Деловой банк организацией государст-
венного сектора» [2196, с. 42]. Кредитная и инвестиционная
деятельность банка во многом формируется под воздействием*
тех политических группировок, которые находятся у власти..
Это подтвердилось в 50-е годы, когда Деловой банк превратил-
ся в финансовое учреждение, целиком обслуживающее фпредр-
235

ленную группу крупного частного торгово-промышленного ка-
питала Турции и связанных с ними некоторых государственных
и политических деятелей. Спекулятивную, далекую от целей
подлинной индустриализации страны деятельность банка олице-
творял в то время У. Авундук, член правления банка, а с 1954 г.
его генеральный директор. Как явствует из исследования
Ю. Н. Розалиева, финансовая деятельность банка была направ-
лена в интересах указанной элитарной группы, она обогащала
не только верхушку банковских деятелей, коммерсантов, но и
руководителей ДП, стоящих во главе государства. Президент
страны Дж. Баяр имел вклад в одном из банков (не указано
в каком) на сумму 103 млн. лир, члены правительства получали
«огромные суммы» от Делового банка, многие из них стали его
акционерами [84, с. 226—229, 231—234].
Столь прямолинейное использование Делового банка в ин-
тересах обогащения узкой группы дельцов и политиков, несом-
ненно, вызвало недовольство многих представителей турецкой
буржуазии, стало одной из причин краха тогдашней политиче-
ской власти и связанной с нею верхушки банковского и круп-
ного торгового капитала. Во всяком случае, дальнейшая инве-
стиционная деятельность банка, направление его участий свиде-
тельствуют о том, что Деловой банк не стремится играть роль
основного кредитора и инвестора для какой-либо группы лиде-
ров частной турецкой промышленности. Хотя и сейчас по объему
участий он занимает первое место и степень влияния властей на
решения банка достаточно велика, участия банка отражают
больше потребности корпоративного капитала в целом, нежели
какой-либо группы 2.
По данным на 1973 г., объем всех участий Делового банка в
97 различных корпорациях (в том числе в четырех мелких кипр-
ских фирмах) составлял около 1 млрд. лир. Прежде всего это
фирмы, контролирующие производство стекла, сахара, удобре-
ний и химикатов, металлоизделий и машин, текстиля, меди, це-
мента ,и 'т. д. В ряде случаев банк сотрудничает с государством
в смешанных полугосударственных компаниях, в иных случаях
капитал представлен и государственным участием и иностран-
ным и местным частным. Некоторые промышленные фирмы
(производство стекла, текстильная компания «Ипекиш») почти
полностью принадлежат банку. В других компаниях Деловой
банк сотрудничает с крупным турецким капиталом, представ-
ленным холдингами Коча, Яшара, Эдзаджыбашы, «Транстюрк»,
в некоторых к тому же и с иностранным — в автосборочной и
сбытовой компаниях «Тофаш», компаниях «Тюрк Пирелли»
(автопокрышки), «Тюрк Туборг» (пиво) и др. [165, с. 81 — 107;
84, с. 216-225; 101, с. 149—150].
Масштабы кредитной и инвестиционной деятельности Дело-
вого банка с 60-х годов уже не удовлетворяют корпоративный
капитал. Он нуждался в новых источниках финансирования,
236

прежде всего в валютных. Одним из них стал созданный в
1950 г. Банк промышленного развития Турции (БПРТ) спе-
циально для кредитования частных промышленных фирм. Учре-
дителями этого банка были, во-первых, все крупные частные и
иностранные банки, действовавшие в Турции, в том числе Де-
ловой банк (26% акций), Строительно-кредитный банк (10%),
Акбанк (2%), Гарантийный банк (4%), Османский банк (16%)
и др. Все эти частные банки приобрели около 75% акций капи-
тала БПРТ. Кроме того, акционерами банка стали влиятельные
текстильные фирмы, в частности «Менсуджат сантрал». Среди
основателей банка оказались лидеры турецкого частного бизне-
са того времени — X. Авундук, X. А. Куюджак, В. Коч, Н. Эдза-
джыбашы.
Создание БПРТ было поддержано Международным банком
реконструкции и развития (МБРР), который в дополнение к
национальному учредительному капиталу в 12,5 млн. лир предо-
ставил кредит в 9 млн. долл. [84, с. 277—281; 158, с. 112; 143,'
с. 80—81]. Банк рассматривался как филиал МБРР в Турции,
через который должны были представляться промышленные
кредиты МБРР частному сектору Турции. Спустя некоторое
время валютный фонд БПРТ пополнился ссудами по линии
«плана Маршалла», Европейского инвестиционного банка и дру-
гих организаций [272, с. 44—45]. Капитал БПРТ неоднократно
увеличивался. К началу 1980 г. он составлял 1,5 млрд. лир. Сей-
час через банк поступают все промышленные кредиты в валю-
те от западных стран, предназначенные для частных фирм. Че-
рез БПРТ крупный частный (точнее, смешанный турецко-иност-
ранный капитал) получает кредиты в турецких лирах из так
называемых эквивалентных фондов, возникших в результате
оплаты даров и «помощи».
По данным отчетов БПРТ, происходил неуклонный рост кре-
дитов банка. За всю историю своей деятельности (1952—1977)
банк предоставил частным промышленным фирмам Турции кре-
диты на 8,6 млрд. лир, в том ч!исле в валюте не менее 445,5 млн.
долл. [263, с. 52; 264, 24, с. 6, 8; 28, с. 4].
Как же были использованы представленные кредиты? И в
первом и во втором десятилетиях деятельности банка (1952—
1973) впереди идут текстильные фирмы, на них приходится чет-
вертая часть всех иностранных промышленных кредитов, полу-
ченных частным сектором. В 1971 —1974 гг., когда происходило
обновление основного капитала крупных частных текстильных
фирм, на их долю приходились следующие доли всех кредитов
БПРТ: в 1971 г.— 27%, в 1972 г. — 42, в 1973 г. — 29 и в
1974 г. — 35%.
Отчеты банка не приводят названия фирм, получивших кре-
диты. Однако косвенные данные из других источников свиде-
тельствуют, что основными получателями кредитов в текстиль-
ной промышленности являются уже называемые нами крупней-
237

шие частные фирмы, монополизировавшие значительную долю
производства хлопчатобумажных тканей и пряжи. Среди них
фирмы, входящие в холдинги В. Коча, Сабанджы, Сапмаза,
Пакташа, «Менсуджат сантрал», в группу Нарин. Так, на ре-
конструкцию хлопчатобумажного комбината в Адане кредит в
400 тыс. долл. получила фирма «Гюней санаи» (семья миллио-
неров Сапмаз). Стамбульская «Менсуджат сантрал», названная
нами среди учредителей БПРТ, получила уже после 1967 г. кре-
дит в 720 тыс. долл. от Европейского инвестиционного банка на
реконструкцию своих фабрик. Та же фирма уже в 1973 г. полу-
чила разрешение на предоставление ей западногерманского и
швейцарского кредитов для строительства двух новых текстиль-
ных фабрик — в Стамбуле (27,6 тыс. веретен) и в Эдирне
(25,1 тыс.) [346, 6.11.1973; 238, с. 101, 102].
На втором месте по общей сумме кредитов БПРТ следовали
цементная и стекольно-керамическая промышленность, затем
химико-фармацевтическая и резинотехническая. В последние го-
ды в ежегодных суммах кредитов БПРТ все большую долю со-
ставляют кредиты для фирм, занятых производством металло-
изделий, сборкой машин и оборудования. В 1970—1977 гг. эта
доля менялась следующим образом (%) [264, с. 19, 28]:
1970 г. — 22 1974 г. — 22
1971 г. — 4 1975 г. — 29
1972 г. — 1 1976 г. — 19
1973 г. — 16 1977 г. — 56
Как видим, кредиты БПРТ в эту отрасль промышленности
стали превышать кредиты в текстильную, однако это превыше-
ние не столь значительно, как можно заключить по приводимым
цифрам: определенная доля капиталовложений в текстильную
промышленность учитывается в химической отрасли, поскольку
в последние годы заметно расширилось создание предприятий
по производству синтетической пряжи и волокон.
Каково бы ни было перемещение центра тяжести кредитов
БПРТ внутри всей частной промышленности, этот центр неиз-
менно ориентируется прежде всего на крупный капитал, хол-
динги, и само перемещение определяется не только воздействи-
ем закона неравномерности, но и процессами диверсификации,
вынуждающими монополистические объединения маневрировать
капиталовложениями в зависимости от конъюнктуры на рынке.
По мере расширения кредитной деятельности БПРТ в сфере его
внимания оказываются и те фирмы, которые не входят в число
крупнейших, но являются участниками промышленной коопера-
ции под эгидой крупнейших холдингов.
Поддержка крупного частного капитала Банком промышлен-
ного развития Турции не ограничивается кредитами 3. Банк при
создании новых частных промышленных компаний приобретает
238

часть акций этих компаний, поддерживая таким образом их со-
держание. В конце 1967 г. БПРТ имел таких акций на
135,5 млн. лир, в том числе акций восьми текстильных фирм
(26 млн. лир), двух резинотехнических фирм (15 млн. лир)
и т. д., всего 42 фирм [263, с. 61]. Через 10 лет в распоряжении,
банка имелись акции уже 71 промышленной компании на сумму
582,7 млн. лир.
В 1973—1977 гг. банк ежегодно приобретал акций новых
промышленных компаний в среднем на 112,5 млн. лир, — в
10 раз больше, чем в 1963—1967 гг., т. е. десятью годами ранее
[263, с. 62; 264, с. 2, 5, 8]. В конце 1977 г. в распоряжении БПРТ
оставалась лишь небольшая часть акций от его участий в капи-
талах фирм в 60-е годы — остальные были проданы банком на
рынке ценных бумаг. Спрос на эти акции возникал, как толь-
ко соответствующая компания начинала получать сравнительно
высокие дивиденды. Так, банком были проданы акции компаний
«Изоджам» (с участием «Коч холдинга»), «Саса» («Сабанджы
холдинг»), «Макина такым эндюстриси» («Транстюрк холдинг»),
«Юнироял» и др. Уже долгое время банк остается акционером
некоторых неприбыльных компаний тех же холдингов: «Тюрк де-
мир докюм» (17% акций, «Коч холдинг»), «Тамсан» (20% ак-
ций, «Транстюрк холдинг») и некоторых других. Новые участия
БПРТ в крупных промышленных фирмах во второй половине
70-х годов — дочерняя компания «Асиль челик санаи ве тиджа-
рет» («Коч холдинг») с капиталом 550 млн. лир (доля банка —
10%), дочерняя компания «Насаш» («Сабанджы холдинг»)
(доля банка— 10%) и т. д.
Как свидетельствует список акционерных участий БПРТ в
промышленных фирмах, помимо холдингов Коча, Сабанджы,
«Транстюрк» банк владел на конец 1977 г. акциями компаний,
входящих в другие холдинги — Яшара, Эдзаджыбашы, «Профи-
ло», «Кебан» и др. Расширение участий банка происходило не
только за счет приобретения акций компаний, входящих в хол-
динги. Отмечается рост участия банка в компаниях, создавае-
мых в Центральной и Восточной Анатолии на капиталы средних
размеров—10—50 млн. лир, с долей участия банка от 10 до
25%. Здесь, несомненно, сказывается давление среднего анато-
лийского капитала, усиливавшегося в 70-е годы и требующего
пересмотра банковской политики, и одновременно рост потреб-
ностей крупного промышленного капитала в развитии сырьевых
отраслей, в подготовке новых, пока периферийных, сфер при-
ложения крупного капитала в рамках и диверсификации и про-
мышленной кооперации. Такое освоение новых сфер для прило-
жения промышленного капитала в различных формах промыш-
ленных связей под эгидой БПРТ (и Делового банка) обеспечи-
вает всему корпоративному частному капиталу на макроуровне
дополнительные возможности концентрации и централизации.
Здесь явно намечается новая роль банков как координаторов и
239

организаторов частной промышленной деятельности, чго обыч-
но характерно для развитых капиталистических стран.
Помимо операций с акциями компаний БПРТ принимает не-
посредственное участие в сбыте облигаций промышленных ком-
паний, о чем уже выше отмечалось. При этом банк берет на
себя обязательство оплаты указанных облигаций. В 1973—
1977 гг. банк продал таких гарантированных облигаций на
173 млн. лир. За тот же период эмиссия собственных облигаций
банка, которые ввиду специфики его деятельности также пред-
назначены для промышленности, составила по годам (млн. лир)
[264,28,5]:
1973 г. — 50 1976 г. — 189,2
1974 г. — 50 1977 г. — 102,1
1975 г. — 200
Если судить по отчетам БПРТ, то его деятельность, предна-
значенная на развитие и поощрение частного промышленного
предпринимательства, принимает все более комплексный, на-
правляющий характер. Помимо своей штаб-квартиры в Стамбу-
ле банк в 70-е годы учредил региональные отделы в Измире,
Адане, Элязыге, Самсуне, т. е. в районах, где созданы новые,
патронируемые банком предприятия. В штате банка имеются не
только специалисты по кредитно-банковским финансовым опе-
рациям, но и проектировщики, плановики, экономисты, админи-
страторы высшей квалификации, благодаря которым банк в
состоянии направлять промышленную, инвестиционную деятель-
ность сотрудничающих с ним фирм, оказывать им техническую
помощь, подготавливать технико-экономические обоснования,
проекты строительства объектов, словом, эффективно направ-
лять их деятельность. Таким образом, функции БПРТ намного
шире обычных функций коммерческого банка. Если к этому до-
бавить, что в правлении банка находятся представители веду-
щих частных банков и компаний Турции — холдингов Сабанд-
жы, Коча, Акбанка и т. д., то можно считать, что координация
инвестиционной деятельности корпоративного сектора в сфере
промышленного строительства ведется достаточно целенаправ-
ленно в интересах крупного капитала.
Координация Деловым банком и БПРТ частных инвестиций
в промышленности на макроуровне отражает новые явления в
кредитной политике коммерческих банков в вопросах финанси-
рования частной промышленности. Как отмечает Е. И. Уразова,
хотя основная часть растущих активов коммерческих банков
(включая и Сельскохозяйственный банк) использовалась и в
60-х годах «для расширения учетно-ссудных операций», для
кредитов частному сектору характерен особенно быстрый рост.
Причем, как справедливо отмечает далее Е. И. Уразова, «для
Турции стала характерной тесная связь кредитно-банковских
учреждений (частных и нередко государственных) с наиболее
240

крупной буржуазией, имеющей открытый доступ к основным
источникам организованного кредита» [101, с. 146, 148].
Для крупнейших частнокапиталистических объединений Тур-
ции размеры и условия кредитов, предоставляемых государст-
венными банками, Деловым банком и инвестиционными БПРТ
и Банком промышленных инвестиций и кредита в соответствии
с политикой поощрения частного предпринимательства, уже не-
достаточны. Дело даже не в размерах и условиях этих кредитов,
а в стремлении крупного промышленного капитала на нынеш-
нем этапе иметь современную собственную систему финансиро-
вания', собственные институты банковского инвестирования. Ито-
ги развития частных банков в 60—70-х годах позволяют счи-
тать, что такая задача успешно решается. Основу этой частной
банковской системы составляют всего несколько банков, создан-
ных еще 'Б 40-е годы, и прежде всего Строительно-кредитный
банк и Акбанк. За ними следуют по размерам операций Тор-
говый и Гарантийный банки. Эти четыре банка, а также Дело-
вой банк, включаемый турецкой статистикой в разряд частных
банков, представляют в банковской статистике ведущую пятер-
ку частных коммерческих банков Турции.
Насколько продвинулась вперед частная банковская система
Турции за три десятилетия своего становления, наиболее пра-
вильно можно судить, лишь вынося за скобки из нее Деловой
банк с его смешанным капиталом.
Если в начале 50-х годов в финансировании промышленной
деятельности частного капитала монопольную роль играл Де-
ловой банк, а о заметной роли других частных банков речи не
было, то спустя 20 лет, в 1972 г., частные национальные банки
(без Делового банка) контролировали 8,6% капитала и резер-
вов всех банков страны, 34,6% депозитов и 23% кредитов. Если
же учитывать в этой группе и Деловой банк, то показатели бу-
дут соответственно 14,3; 57; 35%. Что касается участия назван-
ных выше четырех частных банков в капитале (и резервах), де-
позитах и кредитах всех банков страны, они составили в 1972 г.
соответственно 6,3; 30,4; 20%, а с учетом пятого, Делового бан-
ка — 12,1; 52,8; 32,3% [127, табл. 18].
Обращает на себя внимание высокая доля депозитов в част-
ных банках. В основном это сберегательные вклады. В 1972 г.
в частных турецких банках было открыто 8,5 млн. сберегатель-
ных/счетов ;на 25 млрд. лир (из них 15,4 млн. лир до востребо-
вания), что составляло 60% всех сумм сберегательных депози-
тов в банках страны. Средний размер сберегательного вклада —
около 3 тыс. лир. Подавляющее большинство сберегательных
счетов (7,4 млн.) — мелкие, каждый не более 5 тыс. лир. Из
всех сберегательных счетов, открытых в 1972 г. в частных бан-
ках, 3,6 млн. счетов находилось в Деловом банке, 1,4 млн. — в
Строительно-кредитном и 1,1 млн. — в Акбанке [127, табл. 13].
16 Зак. 527
241

Таблица 4
Динамика деятельности пяти ведущих банков частного сектора*,
% к их суммарным показателям
Вид
деятельности
Депозиты ....
Кредиты ....
Участия ....
Деловой
банк
1964 г
57
59
55
76
1976 г.
43
41
45
49
Строительно-
кредитный
банк
1964 г.
20
20
20
14
1976 г.
23
24
21
14
Акбанк
1964 г.
10
9
10
3
1976 г.
21
22
20
22
Торговый
банк
1964 г.
9
8
10
з
1976 г.
8
8
8
6
Гарантийный
банк
1964 г.
4
4
4
1976 г.
5
5
6
9
* Составлено по буклетам, изданным Деловым банком по балансам
коммерческих банков за 1964 и 1976 гг.
Проблема сращивания частного промышленного и банковского
капитала и формирование монополистической верхушки
крупного капитала
Всю систему частных банков, насчитывающую 25 банков,
представляли в 70-х годах почти монопольно пять крупных,
один из которых, Деловой банк, только условно можно считать
частным. Если взять за 100 размеры капиталов и резервов всех
частных национальных банков, их депозиты и кредиты, то ока-
жется, что названные пять банков абсолютно преобладают в
этих показателях, составляя соответственно 84, 93 и 92%. Та-
кая концентрация возможностей у немногих частных банков от-
ражает общее состояние развития частного предпринимательст-
ва в стране, где немногочисленная пока группа крупного капи-
тала ушла слишком далеко вперед от своих партнеров в деле
производства товаров и услуг в отраслях частного сектора (а
в некоторых случаях и в общенациональном масштабе). Оче-
видно, одна из задач военных переворотов в Турции — периоди-
чески корректировать расстояние между всей национальной бур-
жуазией и ее верхушкой.
Как отмечалось выше, по размаху операций ближе всего
стоят к Деловому банку два крупнейших, полностью частных
банка — Строительно-кредитный и Акбанк. Заметно отстают от
них Торговый и Гарантийный банки (табл. 4).
Как свидетельствуют данные, табл. 4, вплоть до середины
60-х годов смешанный Деловой банк контролировал значитель-
но более половины перечисленных операций в частной банков-
ской системе, а со своим младшим партнером — Строительно-
кредитным банком контролировал по крайней мере две трети
этих операций (по участиям — 90%).
242

К середине 70-х годов Деловой банк, оставаясь самым круп-
ным банком среди частных, утратил, однако, характер почти
монопольного представителя частной банковской системы, кон-
тролировавшего большую часть активов, депозитов, кредитов и
участий. Два других банка, уже подлинно частные, в сумме пре-
вышали некоторые важные показатели деятельности Делового
банка, хотя и уступали по таким показателям, как участия и
кредиты.
Столь же заметные сдвиги в структуре частной банковской
системы, свидетельствующие о дальнейшем усилении позиций
крупного частного предпринимательства в системе «смешанной
экономики», произошли в результате некоторого усиления ро-
ли Строительно-кредитного банка. Однако главная причина это-
го сдвига — стремительное укрепление позиций Акбанка. По ря-
ду показателей он догнал Строительно-кредитный банк, а по
участиям значительно опередил его. Доля Акбанка в активах
пяти названных банков возросла с 10 до 21%, депозитов — с 9
до 22%, кредитов — с 10 до 20%. Доля участий Акбанка, соста-
вившая в 1964 г. всего 3% участий пяти банков, через 12 лет
увеличилась до 22%.
Новое соотношение сил среди упомянутых банков иллюстри-
руется и таким показателем, как численность банковских отде-
лений. В 1964—1977 гг. Деловой банк увеличил их с 252 до
721 (в 2,8 раза), Строительно-кредитный — со 138 до 507 (в
3,7 раза), Акбанк —с 86 до 480 (в 5,6 раза) [186, с. 125, 160,
163/3; 115, с. 145, 146].
Конечно, Строительно-кредитному банку и Акбанку каждому
в отдельности еще далеко по размаху своих операций до Дело-
вого банка, но и задачи их различны. Деловой банк (как и
БПРТ) видит свое предназначение ныне в развитии крупного
капитала в целом. Строительно-кредитный банк и Акбанк пол-
ностью частные банки, они представляют интересы определен-
ных групп крупного капитала.
Акбанк был создан в Адане в 1948 г. как банк местного зна-
чения с капиталом в 5,7 млн. лир. Среди его 83 учредителей
были в основном аданские торговцы, промышленники и поме-
щики, несколько адвокатов, врачей. Наиболее крупными акцио-
нерами были представители аданских и кайсерийских семей
крупных торговцев и промышленников, занимающихся хлопком.
Среди них — семьи Хае, Сабанджы, Сапмаз, Озгюр, Босна, Те-
кин, владевшие или построившие в 50-х годах крупные текстиль-
ные комбинаты в Адане и Тарсусе. Среди акционеров были и
наследники фабриканта Джилодо, пользовавшегося в 20—
30-х годах в Адане значительным влиянием, но затем вынужден-
ного постепенно уступить его новым предпринимателям-туркам
[111, с. 3—8]. В 1950 г. центральное правление Акбанка было
переведено в Стамбул. Рост вкладов и кредитов банка ^ 50—
60-х годах способствовал превращению его в крупное частное
16*
243

финансовое учреждение. Этому способствовало также и привле-
чение в правление банка некоторых видных деятелей режима
Демократической партии, бывших руководителей Делового бан-
ка, оказавшихся в опале в начале 60-х годов, но сохранивших
опыт, связи и средства, — Ахмеда, Даллы, Медени Берка и др.
[84, с. 212, 233, 234]4.
60-е годы ознаменовались острой борьбой крупнейших "ак-
ционеров за преобладающее влияние в Акбанке и в сфере тек-
стильной частной промышленности. В результате представители
семьи Хае предпочли направить свои капиталовложения пре-
имущественно в автосборочную промышленность, в производст-
во кока-колы и т. д. [119, т. 2, с. 512, 513]. Другие акционеры
Акбанка — представители семей Сапмаз, Озгюр, Босна продол-
жали попытки расширять свою предпринимательскую деятель-
ность в сфере хлопчатобумажного производства. Как выше от-
мечалось, семья Сапмаз создала семейный холдинг, основу ко-
торого составляет текстильная компания «Гюней санаи», зани-
мавшая в 1976 г. 15-е место в списке 100 крупнейших компаний
страны и насчитывавшая около 5 тыс. занятых. Меньших успе-
хов добились представители семей Озгюр и Текин — акционеры
банка, владельцы акций текстильной компании «Милли менсу-
джат», совладельцы совместно с Сабанджы некоторых других
менее крупных аданских предприятий — по производству расти-
тельных масел, мыловаренных фабрик и т. п. Принадлежащая
им основная компания «Милли менсуджат» уступила место но-
вым текстильным фирмам. Среди акционеров банка появился,
например, крупный фабрикант Нуруллах Нарин, представляю-
щий в Акбанке стамбульских текстильных фабрикантов.
Из учредителей Акбанка наибольших успехов добилась
семья Сабанджы. Наследники Омера Сабанджы, как уже отме-
чалось, создали диверсифицированный холдинг, контролировав-
ший в 70-х годах 70% капитала Акбанка и занимающий второе
место в иерархии частного корпоративного капитала страны
после «Коч холдинга». Несколько фирм «Сабанджы холдинга»,
самые крупные, контролировали в 1976 г. 13,5% персонала всех
частных фирм, входящих в список 100 крупнейших фирм стра-
ны, 9% их запродаж. В списке крупнейших неамериканских
компаний мира, составленном журналом «Форчун», «Сабанджы
холдинг» занимал в 1978 г. 80-е место, его запродажи в пересче-
те на доллары достигали 1,12 млрд. долл., экспорт фирм хол-
динга .исчислялся з 31,5 млн. долл. [322, 13.УП.1979]. Только в
1979 г. из социально-просветительного «фонда Сабанджы» на
стипендии, строительство школ, общежитий и культурных уч-
реждений выделялось 200 млн. лир [326, 19.Х.1979].
После установления контроля над Акбанком предпринима-
тельская деятельность «Сабанджы холдинга» расширилась,
вместе с тем активизировались и другие акционеры Акбанка.
Один из братьев Сабанджы, Эрол, получивший образование в
244

Манчестере и сменивший Медени Берка на посту генерального
директора банка, проявил себя как «самый агрессивный банкир
в Турции» [176, с. 6). Выше уже отмечался стремительный и
опережающий рост участий банка в промышленной деятель-
ности— в 1966—1976 гг. с 25 млн. до 814,4 млн. лир. Рост уча-
стий банка шел по двум направлениям. Во-первых, за счет вы-
купа на имя банка тех акций существующих текстильных и
хлопкоперерабатывающих компаний, которые ранее принадле-
жали непосредственно семье Сабанджы и другим акционерам
банка 5. При этом большая часть оказывалась в руках Акбан-
ка и «Сабанджы холдинга». Таким образом были реорганизова-
ны компании Бэсса, Марса (ранее — «Торослар тиджарет ве са-
наи»), Ягса (ранее — «Тюрк небати яглары»), Саса и др. Во-
вторых, расширение совместной деятельности «Сабанджы хол-
динга» и Акбанка привело к созданию с их контрольным уча-
стием новых, преимущественно промышленных компаний. Так,
в компании «Акчименто», владеющей самым крупным цемент-
ным заводом страны, кроме названных участников были пред-
ставлены другие акционеры Акбанка — Пенсионная касса слу-
жащих Акбанка, текстильные фирмы Н. Нарин, А. Сапмаз,
братья Хае, а также М. Берк, Дж. Борчбакан, судовладельцы
Кочманы и др. [347, 10ЛТ1.1967; 324, 23.111.1975].
На подобных же принципах организованы и другие промыш-
ленные компании, представляющие совместное владение глав-
ным образом Акбанка и «Сабанджы холдинга». В середине
70-х годов их насчитывалось 14.
Существует группа компаний, в которых сам «Сабанджы
холдинг» акций не имеет и представлен только через акции Ак-
банка. В этой группе такие крупные промышленные компании,
как Эреглийский металлургический комбинат, Черноморский
медеплавильный комбинат, издательская фирма «Ак яйынлары;>,
страховая компания «Там сигорта», Банк промышленного раз-
вития Турции, Банк промышленных инвестиций и др. Таких ком-
паний 16, во многих из них представлен иностранный капитал.
Всего промышлеино-банковская группа Акбанк — «Сабанджы
холдинг» в середине 70-х годов включала 56 фирм с персоналом
26 тыс. человек. В этих фирмах насчитывалось 12 тыс. акцио-
неров 6.
Как бы ни была влиятельна семья Сабанджы, интересы Ак-
банка не сосредоточены лишь вокруг этой семьи, хотя в турец-
кой печати и утверждается порой, что «Сабанджы холдинг» и
Акбанк — одно и то же.
Выше уже отмечалась успешная деятельность «Сапмаз хол-
динга», входящего в группу Акбанка. Активизирует здесь свою
деятельность и текстильная группа Н. Нарина. О масштабах и
разнообразии финансовых выгод, получаемых «Сабанджы хол-
дингом» в названной монополистической модели, функционируе-
мой под эгидой Акбанка, свидетельствует пример одной из круп-
245

ных компаний «Сабанджы холдинга» — «Суни ве сентетик эль-
яф санаи А. Ш.» (САСА), занимающейся производством искус-
ственной и синтетической пряжи. Как явствует из отчета о дея-
тельности компании за 1975 г., в общей сумме всех банковских
кредитов фирме, по состоянию на конец 1975 г., кредиты Акбан-
ка составляют относительно небольшую долю, значительно
меньшую, чем кредиты от западных иностранных банков. Таким
образом, основное предназначение Акбанка в финансовой под-
держке компании САСА состоит не столько в том, чтобы кре-
дитовать ее деятельность на средства банка, сколько в налажи-
вании эффективного притока кредитных средств от крупных
национальных и иностранных банков. Это подтверждается и ба-
лансовыми годовыми отчетами Акбанка. Согласно такому от-
чету за 1972 г., только 13% выданных в указанном году аван-
сов и кредитов предназначались для дочерних компаний банка.
По аналогии с финансовой поддержкой Акбанком можно полу-
чить представление о других формах поддержки компании бан-
ком — в получении сырья и оборудования, организации сбыта
продукции, установлении цен, в отборе и подготовке кадров, в
контактах с властями и т. д.
Строительно-кредитный банк (СКБ)—первый полностью
частный банк, возникший в те годы, когда о значительной про-
мышленной деятельности крупного частного капитала не было
речи. Он первоначально повторял или дополнял Деловой банк в
сфере банковских коммерческих операций. В отличие от Делово-
го банка он уже не имел «родимых пятен» этатизма в капитале —
все акции принадлежали частным лицам или организациям. Од-
нако эти «родимые пятна» еще сохранялись на самих учреди-
телях СКБ — большинство их были недавними государственны-
ми служащими высшего ранга, буквально на глазах перевопло-
тившимися в крупных частных предпринимателей. Простая
логика не может не связать учреждение банка с теми возмож-
ностями, которые имел его главный учредитель и первый пред-
седатель правления — Кязим Ташкент, когда он занимал с ию-
ля 1935 по август 1944 г. руководящие посты в государственной
компании сахарных заводов, в том числе пост генерального ди-
ректора. Торжественное открытие Строительно-кредитного бан-
ка в Стамбуле состоялось 9 сентября 1944 г., т. е. буквально,
через несколько дней после того, как К. Ташкент ушел из го-
сударственного сектора. Генеральным директором банка стал
другой служащий той же компании сахарных заводов — Нури
Пере. Среди руководителей СКБ был и специалист по торгово-
му праву, недавний юридический советник правительственных
учреждений X. А. Куюджак, будущий акционер БПРТ [84,
с. 245, 279]. Несомненно, что такой первый групповой переход
представителей бюрократической буржуазии к частному банков»
скому предпринимательству был проявлением сути всего меха-
низма взаимодействия государственного и частного секторов,
246

В то время это событие квалифицировалось как «поворот к на-
роду», поскольку среди новшеств СКВ стало привлечение в ка-
честве вкладчиков владельцев мелких сбережений, выдача мел-
ких кредитов ремесленникам, молодым специалистам, в том чис-
ле начинающим врачам и аптекарям в провинции и т. п. Даже
открытие банка было организовано как «народный праздник»
[325, 1969, т. 3, № 37, с. 3, 4; 117, с. 369, 370]. Журнал «Барыш
дюньясы», издаваемый А. X. Башаром, следующим образом объ-
яснял такой переход К. Ташкента к частному предпринима-
тельству: «Всю свою энергию, все знания К. Ташкент готов был
отдать государству. Однако он понял, что государственный ме-
ханизм не сумел избавиться от умонастроений чиновничества
султанского двора и не поощряет активных и высококвалифици-
рованных работников, обрекает их на угасание либо на то, что-
бы оказаться выброшенными вон. Поэтому он решил, что намно-
го больше пользы он принесет стране в сфере частного пред-
принимательства» [314, октябрь 1964, с. 45].
В отличие от Акбанка Строительно-кредитный барк в пери-
од деятельности долгое время не ориентировал свои средства на
накопление промышленного капитала. Несколько фирм, создан-
ных К. Ташкентом в Стамбуле (страховые, строительные, поли-
графические и др.), а также его участия в капитале таких круп-
ных компаний, как «Туръяг» (Измир), «Карталтепе менсуджат»
(Стамбул) [269, с. 597], не стали базой для создан-ия какого-ли-
бо диверсифицированного промышленного объединения типа
холдинга. Основными сферами кредитования банка вплоть до
70-х годов оставались внешняя и внутренняя торговля, перевоз-
ки, строительство.
Банк медленно расширял систему своих участий в промыш-
ленных компаниях, что позволило в 1968 г. его конкуренту Ак-
банку опередить СКВ по объему этих участий, до того очень
незначительных. Они достигли 80,5 млн. лир против 66,7 млн.
участий СКВ. Очевидно, с тем чтобы создать более благоприят-
ные возможности для переориентации своей кредитной полити-
ки, СКВ учредил специализированную компанию «Эндюстри
холдинг», которой была передана часть акций промышленных
участий банка [280, с. 22].
В начале 70-х годов СКВ был представлен в 36 компаниях,
в том числе в 12 с участием иностранного капитала, владея ак-
циями на сумму примерно 200 млн. лир. Среди крупных сме-
шанных компаний, часть акций которых принадлежит СКВ, —
автомобильная компания «Ояк-Рено» (13% акций капитала),
лищевая «Туръяг» (42%), авторезиновая «Юнироял» (10%),
компании «Роберт Бош тюрк моторлу арачлар ян санаи»
(25%), «Агро-Мерк зираи мюджаделе илячлары» (50%) и др.
[165, с. 81 —107]. Строительно-кредитный банк сохраняет акции
в капитале Банка промышленного развития Турции, контроли-
рует 35% акций в капитале Международного промышленно-тор-
247

гового банка, в двух полиграфических фирмах, в «Тюркие имар
банкасы». Вместе с тем после ухода из руководства банка
К. Ташкента им были проданы акции некоторых компаний, сре-
ди них — акции страховой компании «Доган сигорта», приобре-
тенные «Сабанджы холдингом» [324, 30.IX.1976].
В 70-е годы в кредитной политике СКВ появились переме-
ны, вызванные ростом влияния частного промышленного капита-
ла в стране. Об этом свидетельствует заметный рост доли про-
мышленных кредитов банка — с 30 до 50% в 1969—1975 гг.
В то же время сократилась доля кредитов на внешнеторговые
операции — с 26 до 16%, на финансирование внутренней торгов-
ли— с 28 до 20%. Неизменной оставалась доля кредитов на
строительство —8% [281, с. 75; 172, 1968—1970]. В эти годы в
руководстве СКВ представлены интересы нескольких групп
крупного торгового и промышленного капитала, в основном
стамбульского. М. Ф. Тайлан представлял в правлении промыш-
ленный «Тайлан холдинг», созданный в 1973 г. с капиталом
55 млн. лир. Издавна и активно действует под эгидой банка
влиятельная группа строителей. Представляющая их фирма
«Байындырлык ишлери А. Ш.» выполняет государственные за-
казы по строительству крупных гидротехнических сооружений,
плотин и ГЭС. Фирма участвовала также в реконструкции пор-
та в Триполи (Ливия). В 1975 г. в руководстве СКВ вновь про-
изошли перемены — председателем правления был избран
Хайри Баран, крупнейший судовладелец Турции, руководитель
ряда строительно-промышленных фирм, в том числе крупной
цементной фирмы «Чанаккале чименто санаи А. Ш.». Если су-
дить по этому факту, борьба между группой Барана и «Сабан-
джы холдингом» за контроль над банком, о чем писала турец-
кая пресса, завершилась неудачей для семьи Сабанджы [281,
с. 70; 324, 30.IX.1976]. Обновление руководства СКБ сопровож-
далось значительным увеличением объема акционерных участий
банка — с 208,2 млн. лир в 1974 г. до 508 млн. лир в 1976 г.
В 1979 г. был увеличен вдвое капитал банка — с 600 млн. до
1,2 млрд. лир, причем основную часть новых акций приобрел
«Чукурова холдинг», новый крупный конкурент ведущих моно-
полий Турции — Коча и Сабанджы [345, 15.111.1980].
Сейчас частная банковская система страны находит все бо-
лее предпочтительным помещать банковский капитал в промыш-
ленное строительство и производство, в том числе в переработ-
ку ранее вывозимого промышленного сырья. Кроме того, расту-
щий промышленный капитал все более нуждается в аккумули-
рованных банковских средствах независимо от источников их
происхождения, превращая их в капиталовложения, обеспечи-
вая таким образом новые источники расширенному капитали-
стическому производству.
В этот процесс втягиваются новые группы крупного капита-
ла и новые банки. «Коч холдинг», до самого последнего време-
248

ни удовлетворяющийся собственной системой самофинансирова-
ния, приобрел 58% акций капитала и таким образам сумел
установить контроль над частным Гарантийным банком, в те-
чение последних лет занимавшим пятое место по объему опера-
ций среди частных банков. При этом В. Кочу пришлось выдер-
жать борьбу с «Сабанджы холдингом», который сумел приоб-
рести 35% акций банка [324, ЗОЛУ. 1980]. В короткие сроки, в
1976—1980 гг., капитал банка был увеличен со 160 млн. до
300 млн. лир, а затем до 600 млн. и, наконец, до 2 млрд. лир.
Привлеченные именем В. Коча, вкладчики банка лишь за один
год (1978 г.) увеличили объем депозитов до 10 млрд. лир, т. е.
на 50%. К концу 1979 г. объем депозитов составил уже 17 млрд.
лир. Доходы Гарантийного банка возросли на 45% [326,
23.Х1.1976; 30.Х1Л978; 315, 1ЛУЛ979; 339, ЗЛУЛ980]. В 1979 г.
В. Коч подписал контракт с «Банк оф Америка», предусматри-
вающий реорганизацию Гарантийного банка, превращение его
«в современное банковское учреждение» [339, 3.1.1980]. Вместе
с контрольным пакетом акций Гарантийного банка к «Коч хол-
дингу» перешел и контроль над участиями банка, исчисляемыми
в 1979 г. 318 млн. лир.
В турецкой печати периодически появляются сведения об
установлении какой-либо группой крупного капитала контроля
над одним из мелких частных банков, ранее почти не упоми-
навшиеся. Автор одного исследования о монополизации произ-
водства в Турции отмечает, что ныне крупные фирмы с капи-
талом в несколько десятков миллионов лир «могут быть созда-
ны только при участии банков и холдингов» [262, с. 35]. Про-
мышленная группа Хаса контролирует капитал Стамбульского
банка. Действующая в Эгейском промышленном районе группа
Фейзи Озаката наряду с автосборочной фирмой «БМК санаи ве
тиджарет» (смешанный англо-турецкий капитал) и другими во-
семью промышленными и торговыми компаниями имеет в сво-
ем составе местный банк — Эгебанк [176, с. 6]. Промышленный
«Чукурова холдинг», обогнавший в 1980 г. по размаху своей
деятельности холдинги Сабанджы и Коча, контролирует 40%
капитала СКВ, капитал Памукбанка. Еще совсем недавно, в
1970 г., этот банк имел капитал 25 млн. лир, его депозиты ис-
числялись в 270 млн. лир, объем кредитов не превышал 200 млн.
лир, участия составляли всего 4,7 млн. лир. Через пять лет пе-
речисленные показатели возросли соответственно до 100 млн.,
1,6 млрд., 1,2 млрд. и 65 млн. лир. В 1978—1979 гг. отмечался
дальнейший рост операций банка, его депозиты возросли с
6,2 млрд. лир в 1978 г. до 15,1 млрд. лир в 1979 г. Беспрецеден-
тен рост участий банка — до 946,9 млн. лир в 1978 г. и до
1,2 млрд. лир в 1979 г. Капитал этого «наиболее быстро разви-
вающегося банка» в стране в 1979 г. составлял уже 800 млн.
лир, а в апреле 1980 г.—1,2 млрд. лир [339, 1, 20ЛУ.1980]. Эти
данные заставляют считать, что в конкурентной борьбе «Чуку-
249

рова холдинг» встал в один ряд с «Коч холдинг» и «Сабанджы
холдинг», т. е. стал одним из крупнейших монополистических
объединений Турции [324, 2, ЗОЛУ. 1981].
О резко возросшем интересе промышленного капитала стра-
ны к банковской системе можно судить по истории самого мел-
кого банка Турции — «Афьон теракки сервет банкасы», нахо-
дившегося уже в стадии ликвидации и действовавшего в провин-
циальном Афьон-Карахисаре. На конец 1978 г. капитал банка
составлял 1 млн. лир, вклады — 2 млн. лир, объем депозитов —
3 млн. лир, т. е., как писала «Джумхуриет», банковская деятель-
ность банка «не превышала оборот бакалейной лавки» [315,
14.VIII. 19791. Акции банка были приобретены семьей Чавушог-
лу (крупная лакокрасочная фабрика ЧБС) и Кемалем Ылыджа-
ком. В 1979 г. капитал банка был увеличен до 100 млн. лир,
правление его было переведено в Стамбул, банк получил новое
название — Хисарбанк. В течение 1979 г. и первых четырех ме-
сяцев 1980 г. банк открыл по всей стране 16 отделений [339,
20.1У.19801.
Рано было бы утверждать, что все частные банки уже «ра-
зобраны» группировками крупного капитала. В некоторых из
них, например в Торговом банке, еще трудно обнаружить пре-
обладание какой-либо группы крупного капитала — банк со-
трудничает с такими промышленными группами, как «Аларко»,
«Чанаккале серамик» (семья Бодур), «Сабанджы холдинг»,
«Коч холдинг», участвует в капитале контролируемых ими
фирм. О ряде крупных частных промышленно-торговых объеди-
нений, как, например, о «Транстюрк холдинге» и «Эдзаджыба-
шы холдинге», еще трудно говорить как о корпорациях, широко
представленных в каком-либо одном банке. Более всего они со-
трудничают со Строительно-кредитным банком, но нет
свидетельств того, что они контролируют какую-либо значитель-
ную часть капитала этого банка. Их положение во многом на-
поминает недавнее положение «Коч холдинга», который ориен-
тировался на средства, привлекаемые в качестве «народных ак-
ций», на эмиссию облигаций, на кредиты Делового банка,
БПРТ и других банков. Источником довольно крупных финан-
совых средств в системе «Транстюрк холдинга» является ком-
пания «Мебан» («Менкуль дегерлер банкерлик ве финансман
А. Ш.»). Она считается первой и самой крупной в Турции ор-
ганизацией, специализирующейся на посреднических операциях
с ценными бумагами. Капитал компании—100 млн. лир, в
1979 г. объем операций с ценными бумагами достигал 8,9 млрд.
лир [241а, с. 241.
Все эти факты свидетельствуют о возросшей роли частных
банков в деле мобилизации средств для нужд корпораций. Бан-
ковский бум в Турции в 70-е годы весьма напоминает обстанов-
ку в Германии в 50-е годы XIX в., когда особенно остро стала
ощущаться нехватка капитала у крупной буржуазии. В отли-
250

чие от Германии той поры в Турции речь идет не о создании
банковской системы вообще, а о создании и расширении круп-
ной буржуазией собственной системы частных банков, которая
обеспечит независимость от государственной банковской систе-
мы. Несомненно, эти попытки следует объяснять не только не-
достаточностью кредитов государственных и Делового банков.
Всемерно используя сложившуюся модель «смешанной эконо-
мики» в своих интересах, крупная буржуазия, ее монополисти-
ческая верхушка вместе с тем не намерена сохранять ее неиз-
менной, будет стремиться изменить существующий статус-кво.
Стратегические политические интересы крупной буржуазии не
могут увязываться с сохранением государственной банковской
системы в качестве господствующей. Отмечая наличие процесса
постепенного сращивания промышленного и банковского част-
ного капитала, мы вместе с тем убеждаемся, что этот процесс
находится на своей первоначальной стадии. Во-первых, крупный
капитал широко прибегает к государственному банковскому
кредиту, кредиту Делового банка, что не гарантирует надолго
(опыт 50-х годов) преимущественный успех какой-либо опреде-
ленной группе промышленников. Во-вторых, частная банков-
ская система еще «молода», как молод и сам промышленный
капитал, и речь идет сейчас в целом не о взаимном сращива-
нии, а о подчинении промышленными группами относительно
слабых частных банков. В-третьих, признаки «олигархической»
деятельности наметились у БПРТ, Акбанка, СКВ. В-четвертых,
только теперь время лидеров-одиночек в среде частных банков
сменяется периодом формирования целой ведущей группы.
Создание частной банковской системы в Турции происходит
на фоне острой борьбы между монополистическими группиров-
ками. Как свидетельствуют приводимые выше материалы, до
настоящего времени существовало две такие ведущие группи-
ровки — южная по происхождению, формирующаяся вокруг «Са-
банджы холдинга» и Акбанка, и западная, стамбульская, ядром
которой являются «Коч холдинг» и Строительно-кредитный
банк. Каждая из группировок имеет весьма разветвленную си-
стему участий, сферы влияния, рынки сбыта, источники финан-
сирования, о подлинных масштабах которых можно лишь дога-
дываться. Первая группа — более ранняя, связана прочнее с
национальным производством, ее «первоначальное накопление»
в качестве источника имело в основе производство хлопка и
сбыт его. Вторая — возникла как влиятельная организация
позднее, сформировалась в среде импортеров, подрядчиков, су-
довладельцев, ее обогащение было ускорено расширением свя-
зей с Западом, поступлением иностранного капитала. Сейчас
различия между группами в источниках обогащения стираются,
«национальная» группа сотрудничает с иностранным капиталом,
а «компрадорская» усиленно приобщается к промышленному
производству в новых отраслях. Ныне можно говорить о третьей
251

монополистической группировке, оформившейся вокруг «Чукуро-
ва холдинг».
Рядом с этими монополистическими объединениями посте-
пенно, по мере накопления капитала, укрепляют свои позиции,
расширяют сферы влияния созданные ранее и новые крупные
частные объединения — холдинги, претендующие на монополи-
зацию производства или сборки различных видов продукции в
новых и старых отраслях. К ним относятся упоминаемые ранее
крупные холдинги «Эдзаджыбашы», «Транстюрк», «Дурмуш
Яшар» и др. Оформились во влиятельные в своих сферах про-
изводства холдинги «Профило», «Аларко», «Озакат», «Эрджан»
и др. Капитал их насчитывал в конце 70-х годов, как правило,
несколько сотен миллионов лир, занятость достигала несколь-
ких тысяч человек (суммарно на всех предприятиях). Однако
пока только «Коч холдинг», «Сабанджы холдинг» и «Чукурова
холдинг» могут претендовать на то, чтобы сравниваться с госу-
дарственными экономическими организациями по капиталу и
занятости. Напомним, что в 1979 г. капитал некоторых круп-
нейших ГЭО и число рабочих на их предприятиях составляли
следующие показатели [115а, с. 292; 183а, с. 53—57]:
гэо
Число рабочих, Капитал,
тыс. млрд. лир
Макина кимья эндюстриси куруму . 19,0 7
Сумербанк 46,2 8
Управление металлургическими ком-
бинатами 40,2 20
Этибанк 28 12
Управление угольными предприя-
тиями 61,4 15
Управление сахарными заводами . . 28,3 2
Чай —кур 41,5 10
ТПАО (сТурецкая нефть») .... 8,7 4
ТЭК (Турецкое электрическое об-
щество) 22,6 50
Мы уже сравнивали размеры корпоративных крупных пред-
приятий «списка 100», отмечая, что на одно государственное
приходилось ;в среднем 4,9 тыс. рабочих, на одно частное —
1,3 тыс.
В нашем распоряжении мало сведений, по которым можно
было бы в полной мере судить о степени противоречий между
монополистическими группами. Известно лишь, что в период
правления Демократической партии представители южной груп-
пы, имея сторонников в руководящих постах в Деловом банке,
в Союзе палат Турции, в правительстве, сумели активизировать
свою деятельность в текстильной, цементной, пищевой отраслях
промышленности. Другая, западная группа только начинала
укреплять свои позиции. Государственный переворот 1960 г.
привел к тому, что группы поменялись местами — начался рас-
цвет деятельности В. Коча, а южная группа лишилась некото-
252

рых своих привилегий. Однако она сумела сохранить влияние
в текстильной, цементной, пищевой промышленности и во вто-
рой половине 60-х годов вступила в успешную борьбу с запад-
ной («компрадорской») группой. Южная группа ныне активно
не только действует в своей основной сфере.— текстильном
производстве, но и создала предприятия по производству неко-
торых узлов для автосборочной промышленности (например,
производство карданных валов), вторглась на рынок автопо-
крышек, ранее контролировавшийся стамбульской группой. Наи-
более частое обвинение, которое высказывается «южанами» в
адрес стамбульской группы, — слишком очевидная связь послед-
ней с иностранным капиталом. Пропагандируя свою новую ком-
панию по производству автопокрышек, «Ласса», «Сабанджы
холдинг» подчеркивает, что она «национальная вплоть до эм-
блемы» в противоположность другим трем компаниям, создан-
ным с участием ТНК. Эти же аргументы высказал однажды
С. Сабанджы при оценке действующих в Турции сборочных
предприятий [315, 1.IV.1977; 316, август 1977, с. 4—5]. О про-
тиворечиях между холдингами С. Сабанджы и В. Коча свиде-
тельствует и возникшая между ними борьба за преобладание в
капитале Гарантийного банка. Потерпев неудачу, С. Сабанджы
заявил в печати, что «речь не идет о войне за Гарантийный
банк. У нас есть акции в этом банке, но они используются для
того, чтобы советовать руководству банка, а не для того, что-
бы его свергать» [353, 22—28.Х1.1976, с. 8].
Рост конкуренции между влиятельными группировками
крупного капитала в промышленности, банковском деле не иск-
лючает расширения сотрудничества между ними в тех случаях,
когда они находят такое сотрудничество выгодным и необходи-
мым в интересах расширения монополизации крупного капита-
листического производства. Примером такого сотрудничества
является фирма «Ото-йол санайи А. Ш.» (создана в 1966 г.).
В капитале этого акционерного общества имеются акции «Коч
холдинга», Акбанка, американской монополии «Форд». Акции
страхового общества «ТАМ хаят» (1966 г.) распределены меж-
ду Акбанком, холдингами Эдзаджыбашы и Коча, А. Даллы,
американской страховой компанией, Османским банком и т. д.
В капитале компании «Олмук» (производство упаковочного
картона) акции Акбанка, «Сабанджы холдинга» представлены
совместно с акциями, принадлежащими «Транстюрк холдингу».
Таких случаев сотрудничества немало. Большинство лидеров
крупного бизнеса объединены общими интересами в капитале
Банка промышленного развития Турции. Именно через этот
банк вырабатывается стратегия общих интересов ведущих групп
крупной буржуазии в целом, отраженная, в частности, в поли-
тике кредитования частного сектора.
Все более осознаваемая монополистическими группами не-
обходимость единых мер в банковской, кредитной политике в
253

интересах крупной буржуазии определила создание 13 самыми
крупными частными банками Турции инвестиционно-финансо-
вой компании («Ятырым ве финансман А. Ш.») с капиталом
300 млн. лир. Треть акций капитала этой компании имеет Дело-
вой банк, остальная часть принадлежит БПРТ, Акбанку, Строи-
тельно-кредитному, Торговому, Стамбульскому, Гарантийному
банкам, Памукбанку, Шекербанку и др. Среди акционеров ком-
пании — банки с иностранным капиталом, в том числе Осман-
ский банк. Официальная цель создания компании — «обраще-
ние в капитал сбережений отдельных лиц и обществ, направле-
ние их в промышленные капиталовложения» [339, 15.Х1.1976;
315, 15.XI.1976]. Эта мера способствует дальнейшей концентра-
ции и централизации частного банковского капитала, отвечает
интересам прежде всего верхушки крупного бизнеса. Вместе с
тем этот шаг ведет к обострению противоречий упомянутой
верхушки, в которой главенствующую роль играют монополи-
стические группы и их банки, с остальной частью крупной бур-
жуазии, со средней буржуазией. В том, что именно монополи-
стические группировки господствуют в частной банковской си-
стеме страны, нет никаких сомнений. Имеющиеся в нашем рас-
поряжении сведения за 1973 г. о прибылях 25 частных коммер-
ческих банков подтверждают глубокие различия в иерархии
частных банков. Если взять за 100 всю сумму прибыли 25 бан-
ков, то доли Делового, Строительно-кредитного банков и Ак-
банка составляли 75% (соответственно 30, 24, 21%). Эта доля
увеличится до 94%, если учесть прибыль остальных 10 банков
из списка вошедших в упомянутый банковский пул. Уже одно
это дает представление о различиях в концентрации капитала в
крупных городах и провинции, о степени противоречий в среде
турецкой национальной буржуазии [324, 6, 24.У.1974].
Преимущества ведущих частных банков Турции этим не ис-
черпываются. Только эти частные банки имеют представитель-
ства за границей, организовали у себя специализированные
службы с собственными системами ЭВМ. К этому надо доба-
вить, что наиболее крупные частные банки страны имеют давно
отлаженную, солидную систему информационно-экономической
службы, обеспечивающую регулярную публикацию через соб-
ственные периодические и разовые издания, конъюнктурные и
общеэкономические обзоры, исследования, прогнозы. В распоря-
жении ведущих частных банков и монополистических групп на-
ходится часть средств массовой информации. Один из самых
распространенных общественно-политических журналов, «Хаят»,
издается полиграфической фирмой, контролируемой Строитель-
но-кредитным банком. Акбанк владеет издательством «Ак»,
которое за многие годы деятельности проявило себя как апо-
логет частного предпринимательства, западной буржуазной нау-
ки и культуры, идейный противник социализма и коммунизма.
Банки распоряжаются крупными социальными и культурно-
254

просветительскими фондами, позволяющими им широко меце-
натствовать в подготовке национальных кадров, культурной
жизни страны.
Все это не позволяет, однако, говорить, как это делают не-
которые исследователи в Турции, о существовании в стране не-
коего финансового капитала, противопоставляющего себя всей
промышленной буржуазии, баснословно обогащающегося на фи-
нансовых операциях7. Противоречия существуют, как показано
выше, не между неким финансовым капиталом и промышлен-
никами вообще, а между немонополистическими группами
крупного капитала, средними промышленниками, с одной сторо-
ны, и несколькими частными банками, за которыми стоят мо-
нополистические группы, — с другой. Промышленнику Сакыпу
Сабанджы нет нужды жаловаться на Акбанк за отсутствие кре-
дита или за высокий банковский процент.
Точно так же 30 лет назад Хаджы Омеру Сабанджы как
крупному экспортеру хлопка или подрядчику не было нужды
жаловаться на отсутствие банковских кредитов. Крупный тор-
говый капитал, питавший деятельность банков в 50—60-е годы,
устремившись в промышленность, соответственно изменяет и
характер источников банковского капитала. Именно здесь в ны-
нешней форме взаимодействия частного крупного капитала и
банков можно видеть зачатки финансовой олигархии в ее спе-
цифическом турецком варианте — варианте зависимого разви-
тия.
Отмечая значительное укрепление позиций крупного капита-
ла и его монополистической верхушки в промышленности на об-
щем фоне развития капитализма в стране, необходимо одновре-
менно, исходя из приведенных выше показателей, сделать вы-
вод о том, что в той модели «смешанной экономики», которая
ныне сложилась в Турции, указанные позиции не столь велики,
чтобы можно было говорить о наличии монополистической ста-
дии развития капитализма. Нельзя говорить и о государственно-
монополистической стадии развития, поскольку турецкий круп-
ный капитал и его монополистическая верхушка экономически
не столь сильны, чтобы подчинить своим интересам весь огром-
ный хозяйственный механизм, именуемый государственным
сектором. Этот механизм действует в целом в интересах всей
национальной буржуазии и помещиков, хотя, разумеется, круп-
ная буржуазия и монополистическая верхушка получают все
больше возможностей направлять его деятельность преимущест-
венно в их интересах.
Политически крупный капитал и его монополистическая
верхушка значительно сильнее в сравнении с их экономически-
ми позициями, но им никогда не удавалось брать власть еди-
нолично в свои руки и направлять развитие государственно-ка-
питалистического уклада в наиболее соответствующее ее инте-
ресам русло. В Турции появлялись исследования, в которых
255

провозглашалась государственно-монополистическая стадия раз-
вития капитализма. Так, еще в 1935 г. X. Кывылджымлы в кни-
ге «Империализм — загнивающий капитализм», приводя приме-
ры тесного сотрудничества государственного и частного секто-
ров в Турции, в частности назначение Дж. Баяра с поста
директора Делового банка министром экономики, характеризо-
вал это как «определенную степень слияния государства с фи-
нансовым 'капиталом» [191а, с. 71]. Однако история развития
Турции показала, что ни о какой государственно-монополисти-
ческой стадии не могло идти речи. И сейчас речь может идти
пока лишь о тенденции такого развития. В 1979 г. в Лондоне
вышла книга Р. Юрюкоглу «Турция — слабое звено империа-
лизма». Турецкие коммунисты охарактеризовали утверждение
автора этой книги о наличии в стране революционной ситуации
как «авантюризм под маской революционности» [304, № 4,
апрель 1980, с. 89]. Одна из посылок автора, которая позволила
ему сделать такую оценку, — это «наступление в Турции госу-
дарственно-монополистической стадии», «переход государства в
руки монополий», превращение их «в единое целое». Автор
утверждал, что в Турции «сила монополий и сила государства
сливаются в единый механизм», что превращает государство в
«руководящий комитет финансового капитала, соглашательской
холдинговой буржуазии» [292а, с. 37]. Как видим, такая поста-
новка вопроса, когда государственный сектор в капиталистически
развивающейся стране без каких-либо серьезных ссылок на на-
учную обоснованность отдан, «подарен» крупному капиталу и
монополиям, намного сужает социально-экономическую базу по-
литической борьбы, которую проводят демократические силы
Турции. Между тем именно на такой, антиимпериалистической,
антимонополистической базе выступают за демократию в Тур-
ции турецкие коммунисты [304, № 4, апрель 1980, с. 60].
В последние годы на различных встречах и дискуссиях пред-
ставители демократических сил подчеркивают важную, особую
роль государственного сектора в капиталистически развиваю-
щихся странах. Многие из них заявляют о том, что «госкапи-
тализм в развивающихся странах — явление особого рода, ибо
его объективная роль в историческом смысле оказалась гораздо
шире и масштабнее тех субъективных устремлений, которыми
руководствовался при создании госсектора буржуазный класс»
[304, 1977, № 12, с. 34]. Можно согласиться с мнением советско-
го автора об особой роли государственного сектора в капитали-
стических странах: «Бесспорно, госсектор там создается в це-
лях укрепления основ капитализма. Бесспорно, его появление
не означает возникновения принципиально новых общественных
отношений. Но государственный сектор, возникнув, получает
собственное движение, не всегда и не во всем совпадающее с
направлением развития частного капитализма и системы капи-
талистических отношений в целом». Автор считает, что у госу-
256

дарственных предприятий, «возникают интересы, отличающиеся
или идущие вразрез с интересами отдельных монополистических
группировок. Отстаивая в борьбе против этих группировок свои
интересы, государственные компании часто заметно подрывают
позиции частнокапиталистического предпринимательства».
Справедливо и утверждение упоминаемого автора о том, что в
«развивающихся странах эта способность госсектора к само-
движению выражена гораздо сильнее, в том числе и по отноше-
нию к капиталистическому укладу», что в этих странах сущест-
вуют «дополнительные причины относительной независимости
даже госкапиталистического по своей природе госсектора от
частнокапиталистического сектора» [52, с. 142—143]. Как нам
представляется, именно таким образом можно оценивать ны-
нешнюю противоречивую значимость государственного сектора
в Турции. Недаром апологет крупного капитала Турции М. Хич
признавал необходимость использования крупной буржуазией
государственного сектора и вместе с тем призывал «избегать
мер, которые обеспечат преимущества государственному сек-
тору».
Влияние крупного капитала в организациях частного сектора
Немаловажным свидетельством изменений в частном пред-
принимательстве, отражающим возросшую роль крупного капи-
тала, особенно промышленного, являются изменения в его ор-
ганизационной структуре. До недавнего времени наиболее авто-
ритетными организациями частного бизнеса в стране были ор-
ганизации торгового капитала — экспортные бирлики, местные
торговые и торгово-промышленные палаты и объединяющий их
Союз торговых и промышленных палат, торговых бирж Тур-
ции (кратко — Союз палат).
Союзы (бирлики) экспортеров в послевоенные годы пред-
ставляли из себя влиятельные организации торгового капитала,
связанного с поставками сельскохозяйственной продукции за
границу. Официальными целями их создания было оказание
поддержки экспортерам в обеспечении условий для выхода их
на мировые рынки, стандартизация экспортируемых товаров,
поиски новых рынков, координация между экспортерами и т. д.
Подлинными целями создания экспортных бирликов было
укрепление влияния крупных торговцев. Союзы сыграли важную
роль в монополизации экспорта Турции крупным торговым ка-
питалом. Крупнейшие союзы экспортеров (изюма, фундука, та-
бака, хлопка и т. д.) действовали в Измире и Стамбуле. Они
наделены монопольным правом на экспортные операции по
определенной группе товаров в определенной зоне или в преде-
лах всей страны. Фирмы, не состоящие в бирликах, не могли
экспортировать соответствующие товары. Контроль в этих сою-
17 Зак. 527
257

зах осуществлялся крупными компаниями, упоминаемыми
в гл. II.
Аналогичная ситуация существовала в период господства
торгового капитала и в региональных торговых и торгово-про-
мышленных палатах, которых в 60-е годы насчитывалось свыше
90. Они координировали практически всю коммерческую дея-
тельность частного сектора в соответствующем районе, счита-
лись почти единственными выразителями интересов всех групп
торговой и промышленной буржуазии. Их влияние распростра-
нялось и на мелких товаро- и услугопроизводителей, наиболее
состоятельный слой которых входил не только в профессиональ-
ные общества ремесленников, но и в местные палаты.
Усилению влияния крупного частного капитала на экономи-
ческую жизнь страны способствовало создание Союза торговых
и промышленных палат и торговых бирж Турции. I съезд Сою-
за палат состоялся в 1952 г. В его функции входило руководить
и координировать работу местных палат — торгово-промышлен-
ных, торговых, промышленных, а также торговых бирж в стране;
подготавливать доклады об экономическом положении Турции;
участвовать в национальных и международных ярмарках, в раз-
личных международных совещаниях по торговле, поддерживать
связи с зарубежными торговыми и промышленными палатами.
Союз палат участвует в обсуждении многих экономических
проблем на правительственном уровне, в совещаниях Государ-
ственной плановой организации. Под руководством Союза па-
лат осуществляются меры по налаживанию связей турецких
фирм с иностранными компаниями и внешнеторговыми органи-
зациями в случаях, когда Турция не имеет дипломатических
отношений со страной, с которой она торгует. Союз палат Тур-
ции представляет турецкую сторону при подписании торговых
соглашений. В целом права и возможности местных палат, Сою-
за палат очень обширны. Они позволяют торгово-промышлен-
ным кругам частного сектора, в особенности представителям
крупного капитала, оказывать серьезное влияние как на торго-
во-промышленную деятельность в отдельных районах, так и на
экономическую политику страны, в частности активно вмеши-
ваться во внешнеторговое регулирование и внешнеторговую
практику. В середине 70-х годов Союз палат объединял 118
торгово-промышленных, 40 торговых, 6 промышленных палатг
54 торговые биржи [108, с. 84].
Руководство в местных палатах принадлежит представите-
лям крупного капитала. В самой крупной торговой палате Тур-
ции, Стамбульской, оно находится в руках фирм, связанных с
холдингами Коча, Сабанджы, «Транстюрк» и др. В Измирской
торговой палате на посту председателя периодически появляют-
ся владельцы больших табачных предприятий. В Аданской и
Мерсийской торговых палатах руководство осуществляют люди,
связанные с крупными промышленниками и экспортерам^
258

хлопка, цитрусовых, прежде всего с семьей Сабанджы. Анало-
гичное положение существует и в Союзе палат, где руководст-
во формируется из представителей местных палат пропорцио-
нально их величине.
Периодические выборы в палатах и Союзе палат не вносят
ничего нового в расстановку сил в руководстве — меняются
иногда лица, но у руководства палатами и Союза палат остают-
ся корпорации и холдинги, если они сохраняют свою ведущую
роль в частном бизнесе. Попытки изменить сложившуюся систе-
му пресекаются самым решительным образом. Об этом свиде-
тельствует история с «захватом» Союза палат Н. Эрбаканом в
1969 г. Последний был назначен правительством на должность
генерального секретаря Союза палат. Находясь на этом посту,
Н. Эрбакан через некоторое время, к моменту очередных выбо-
ров в руководстве Союза палат, вопреки желанию премьер-ми-
нистра С. Демиреля добился своего избрания на пост председа-
теля Союза палат. Он добился этого, опираясь на поддержку
представителей немонополистической буржуазии, выступив с
резкой критикой в адрес крупного капитала Стамбула. Прави-
тельство отсрочило выборы в Союз палат, не признав таким
образом итоги голосования. В Союзе палат установилось
«двоевластие», когда Э. Батур, прежний председатель, призна-
вался правительством, а Н. Эрбакан, поддерживаемый некото-
рыми провинциальными палатами, захватил офис председателя
и под охраной своих телохранителей пытался в течение трех ме-
сяцев руководить штатом Союза палат в Анкаре. В итоге по
указанию властей он чуть ли не силой был выдворен из здания
Союза палат [312, 22.УН.1969].
В конце 60-х — 70-х годах Союз палат все чаще становится
ареной борьбы различных групп турецкой национальной бур-
жуазии. Сокрушаясь по поводу этой борьбы, генеральный сек-
ретарь Стамбульской торговой палаты Исмаил Хюсрев Тёкин
призывал к единству в Союзе палат, поскольку отсутствие та-
кового препятствует, по его мнению, созданию сильной «вспо-
могательной» политической организации, которая представля-
ла бы интересы всего частного сектора перед рабочим классом
с его профсоюзами [328, февраль 1969, с. 16—18]. Однако про-
тиворечия в Союзе палат есть лишь отражение усиливающихся
противоречий между крупной и средней буржуазией, между про-
мышленниками и торговцами, есть недовольство засильем в
Союзе палат самой влиятельной верхушки буржуазии, обосно-
вавшейся в Стамбуле. В газетах в связи с каждым переизбра-
нием руководства палат сообщается, сторонники какой партии
захватили руководство, какие политические межправительствен-
ные альянсы складываются в период выборов. Во всяком слу-
чае, голоса мелкой и средней буржуазии успешно подавляются
влиятельными бизнесменами-политиканами. На одном из засе-
даний Генерального совета Союза палат весной 1974 г. предсе-
17*
259

датель торговой палаты городка Сёке X. Постаджы осмелился
заявить, что Союз палат «уже не представляет национальный
частный сектор», что Турция превратилась в «хранилище сырье-
вых товаров, используемых империализмом», что посредниками
в эксплуатации турецкого сырья являются В. Коч и Н. Эдза-
джыбашы, выступающие от имени «свободной инициативы», хо-
тя их деятельность не что иное «как посредничество». Под кри-
ки «коммунист» оратор вынужден был прервать речь, однако
некоторые делегаты провинции в кулуарах поддержали его вы-
ступление [324, 16.1У, 31ЛМ974].
Рост влияния промышленной буржуазии существенным об-
разом изменил соотношение сил между торговцами и промыш-
ленниками в Союзе палат в пользу последних. Особенно эго
бросается в глаза в крупных промышленных центрах, где про-
мышленники создали отдельно от торговцев промышленные па-
латы. По данным переписи населения 1970 г., в стране насчи-
тывалось 22,6 тыс. владельцев и совладельцев предприятий об-
рабатывающей промышленности, выделяемых статистикой в
разряд «работодателей (в противоположность наемным работ-
никам и работающим «на свой счет»). Это свидетельствует о
том, что в частном секторе действовала численно небольшая, но
вполне оформившаяся группа средней и крупной промышленной
буржуазии (в основном в Стамбуле и Измире), издавна связан-
ная с экспортно-импортными операциями, а также в Адане, Ан-
каре, Эскишехире и других городах страны.
В настоящее время значительная часть турецкой промыш-
ленной буржуазии еще связана корнями с торговлей, иногда с
сельским хозяйством. Однако, как уже отмечалось, торговый
капитал все более зависит от промышленного, особенно когда
речь идет о крупной буржуазии, все более торговые операции
теряют свое самостоятельное значение и становятся частью дея-
тельности крупных промышленно-торговых фирм. Эти процессы
происходят весьма усложненно и болезненно для турецкой бур-
жуазии, которая, казалось бы, совсем недавно занималась толь-
ко торговлей и подрядами либо занимала посты технократов в
государственном секторе. Отражением этих изменений в соста-
ве национальной буржуазии являются упорные попытки про-
мышленной буржуазии выделиться из Союза палат Турции и
создать конфедерацию промышленных палат. Вся вторая поло-
вина 60-х годов прошла в острых дискуссиях в Союзе палат
между промышленниками и торговцами по поводу такого выде-
ления. Ведь речь шла не просто о формальном провозглаше-
нии еще одной организации частного сектора. Возникновение
влиятельной организации крупных предпринимателей, среди
которых были и вчерашние импортеры, а ныне владельцы сбо-
рочных фирм, означало для торгового капитала утрату монопо-
лии над импортом, ограничение его, перевод властями части ас-
сигнуемых на импорт валютных средств в распоряжение ново-
260

испеченных «промышленников». В целом вопрос встал об утра-
те торговым капиталом господствующего положения в сфере
частного предпринимательства. Отражая мнение импортеров,
газета «Истанбул тиджарет» писала в июле 1967 г., что каждая
промышленная фирма прежде чем таковой называться и требо-
вать от государства импортных квот и таможенной защиты
должна доказать, что ее предприятие отвечает требованиям со-
временного капиталистического производства. По мнению газе-
ты, нынешнее частное предприятие «очень трудно, даже невоз-
можно связать с понятием „промышленность"». Вопрос «закон-
ным» путем, т. е. принятием какого-либо правительственного
решения, так и не был решен. В феврале 1969 г. руководители
шести промышленных палат (Анкарской, Стамбульской, Эгей-
ской, Кайсерийской, Бурсской и Аданской) приняли решение
явочным порядком создать Союз промышленных палат Турции
[347, 22.11.1969]. Спустя три года, в 1972 г., председатель Стам-
бульской промышленной палаты Э. Сойсал мог заявить уже:
«Раньше мы были слабы; теперь мощь нашего капитала, воз-
можно, и не слишком велика, однако в производстве и в услу-
гах мы перегнали государственный сектор как по прибыльности,
так и по налогонлатежности».
Деятельность Союза промышленных палат показывает, что
он взял на себя многие функции Союза торговых и промышлен-
ных палат, действует как влиятельная организация промышлен-
ников страны, включая анатолийских, и здесь во главе — круп-
ный капитал. В течение второй половины 70-х годов бессменным
председателем Союза промышленных палат является Сакып Са-
банджы, он же — председатель Аданской промышленной пала-
ты, он же — председатель монополистической группы Акбанк —
«Сабанджы холдинг».
Особое внимание в конце 60-х — 70-х годах уделяли про-
мышленные палаты пропаганде экспортной активности частного»
промышленного сектора страны. Стамбульская палата практи-
кует ежегодное проведение конкурса на «лучшего экспортера-
промышленника»— в соответствии с объемом экспортных сде-
лок в течение года. За десятилетие (1967—1976) палата награ-
дила 130 своих торговых, промышленных, транспортных и ту-
ристических фирм золотыми, серебряными и бронзовыми меда-
лями за успехи в развитии экспорта промышленной продукции.
В течение этого десятилетия более всего медалей (девять золо-
тых) получил Ведат Дурусель, владелец ковроткацкой фирмы
«Дурусель халы ималят санаи ве тиджарет А. Ш.». На втором
месте в списке стоит текстильная компания «Менсуджат сан-
трал», контролируемая семьей Безмен и входящая в «Сантрал
холдинг». Компания имеет семь золотых медалей за развитие
экспорта. В списке представлены компании, входящие в запад-
ную монополистическую группировку крупного капитала («Коч
холдинг», «Транстюрк»), а также другие крупные и средние
261

фирмы. Есть в списке и компании, входящие в систему контро-
ля Акбанка, — цементная компания «Акчименто», текстильная
фирма «Нарин менсуджат» и др. [179, с. 1—5]. Контролируя
ныне треть всего экспорта Турции, промышленники покончили
с монопольным положением »в этой сфере торговли экспортеров-
сырьевиков с их некогда влиятельной системой экспортных бир-
ликов.
Руководители промышленных палат часто выступают и по
политическим, социальным проблемам с позиций, отражающих
интересы промышленной буржуазии. В 1977 г. С. Сабанджы вы-
ступил в печати с перечнем мер, которые составят, по его мне-
нию, новую стратегию индустриализации. Эти меры предусмат-
ривают увеличение доли промышленности в экономике, созда-
ние условий для расширенного воспроизводства и т. п. С. Са-
банджы критически отзывался о проводимой властями эконо-
мической политике, называя ее противоречивой, некоординиро-
ванной, выступал против повышения заработной платы рабо-
чим.
Много места в выступлениях и декларациях крупных про-
мышленных палат отводится проблемам «смешанной экономи-
ки», народного капитализма, «народного сектора», профсоюзной
и партийной деятельности в стране. О характере реакции про-
мышленников на упоминание в правительственной программе
Б. Эджевита в 1974 г. народного сектора можно судить по спе-
циальному докладу Эгейской промышленной палаты. В нем
подчеркивалось, например, что частный сектор — это и есть «на-
родный? сектор», в нем представлены «широкие народные кол-
лективы», что «двигателем экономического развития является
частный сектор», что «индустриализация осуществляется совме-
стными усилиями государственногр и частного секторов в рам-
ках режима смешанной экономики» [339, 16.IV. 1974].
Критикуя летом 1972 г. профсоюзных лидеров за намерение
провести забастовку в некоторых городах, председатель Стам-
бульской промышленной палаты Э. Сойсал утверждал, что за-
бастовки ведут к застою, к сокращению занятости, поэтому ра-
бочая организация должна выступать против забастовок, демон-
стрировать в этом вопросе «конструктивное и патриотическое
отношение». Для турецких официальных лидеров делового мира
характерны частые ссылки, без особых скидок на особенности
развития страны, на опыт Запада в решении социально-эконо-
мических вопросов, причем явно просматривается их заинтере-
сованность в том, чтобы заимствовать этот опыт. В том же за-
явлении Э. Сойсала в глаза бросается трехкратное обращение
к примеру Запада. Говоря о роли государственного сектора, он
сообщает, что в странах «Общего рынка» «мода на государст-
венные предприятия устарела», там они составляют «не более
10% всей промышленности». По поводу монополизации произ-
водства Э. Сойсал заявил: «Критически оценивать тот факт, что
262

руководство (в акционерных компаниях.— Н. /0) находится в
руках немногочисленных групп, — значит выступать против ми-
ровых экономических принципов». По поводу требований в Тур-
ции допустить профсоюзы в администрацию предприятий он
вновь сослался на опыт Запада, где «профсоюзы отказываются
входить в промышленное руководство» [331, 15.УШ.1972, с. 9].
Возросшая необходимость для руководителей частного про-
мышленного бизнеса решать многие все более острые социаль-
но-политические вопросы по мере углубления противоречий
между трудом и капиталом заставила их реорганизовать и ожи-
вить деятельность так называемых синдикатов работодателей,
учрежденных в противовес профсоюзам после введения консти-
туции 1961 г. В 1962 г. произошло объединение нескольких та-
ких синдикатов в Конфедерацию синдикатов работодателей.
Проводя политику разобщения и ослабления профсоюзного ра-
бочего движения, всемерного насаждения желтых профсоюзов,,
турецкая национальная буржуазия одновременно предпринима-
ла шаги к установлению организационного единства, координа-
ции своих усилий в вопросах повышения эксплуатации трудя-
щихся, перед лицом усиливающейся борьбы турецкого пролета-
риата и других отрядов трудящихся за свои экономические, по-
литические и социальные права.
Как выше отмечалось, развитие капитализма привело к фор-
мированию в турецком обществе значительного слоя наемной.
рабочей силы 8. Самой боевой и организационной ее частью яв-
ляется промышленный пролетариат. Согласно статистическим
данным, в 1978 г. система социального страхования охватывала
2206 тыс. лиц наемного труда, по отраслям народного хозяйст-
ва они распределялись следующим образом (тыс. человек) [254,
1979, с. 169, 170]:
Обрабатывающая промышленность . . 998,1
Добывающая промышленность .... 115,6
Строительство 499,5
Муниципальные рабочие 92,1
Торговля 117,3
Транспорт и складирование 98,0
Личное обслуживание 64,3
Сельское хозяйство и рыболовство . . 32,5
Прочие виды наемного труда, включая
государственных служащих 188,7
В 1977 г. в стране действовало около 900 профсоюзов, из них
половина —в масштабах всей страны. Большинство их входило
в одну из пяти конфедераций рабочих профсоюзов [174, 1978,
с. 59, 60; 258, с. 246—248]. Самые влиятельные — центристская
Конфедерация рабочих профсоюзов Турции (ТЮРК-ИШ) и ле-
вая — Конфедерация революционных рабочих профсоюзов Тур-
ции (ДИСК). В 1975 г, первая насчитывала 762 тыс., вторая —
211 тыс. членов9. В других, мелких конфедерациях (ХАК-ИШ.,
МИСК и УЛЬКЕ-ИШ) было заметно влияние правых, навдеда-
263

листических группировок. Достаточно полное представление об
особенностях и размахе рабочего и профсоюзного движения в
Турции дают специальные исследования по этому вопросу (см
[74, с. 62—65; 97, с. 373, 380—394]). Здесь уместно привести
лишь данные о последних забастовках: в 1977 г. было 29 заба-
стовок на предприятиях государственного сектора общей про-
должительностью 1,3 млн. дней, в них участвовало 18,4 тыс. ра-
бочих. В частном секторе было 138 забастовок общей продол-
жительностью 4,5 млн. дней, в них участвовало 41,5 тыс. чело-
век [254, 1979, с. 167, 1681.
О реакции частных предпринимателей на рост профсоюзного
движения свидетельствует любопытный документ, опубликован-
ный в органе Анкарской торговой палаты в январе 1965 г. Этот
документ — «обращение к работодателям» Союза синдикатов
работодателей Анкары. В нем выражается тревога по поводу
того, что закон о коллективных соглашениях, забастовках и ло-
каутах «совершенно изменил обычный порядок деловой жизни».
В обращении утверждалось, что ныне благодаря «огромным
средствам», поступающим от рабочих профсоюзов, рабочие пре-
вратились в организованную силу. Далее в обращении отмеча-
лось, что «успешно выступать против организации можно, лишь
имея свою организацию». «Для предпринимателя самый верный
и надежный путь — создание синдикатов работодателей, созда-
ние Союза синдикатов». Обращение заканчивалось следующим
призывом: «Уважаемый работодатель, вступай и ты в свой син-
дикат, укрепляй его. Надо быть готовым к сегодняшнему и
завтрашнему дню» [309, январь 1965, с. 38].
Таким образом, во второй половине 60-х годов национальная
буржуазия, не удовлетворяясь деятельностью торговых и про-
мышленных палат, учтя разногласия в них между различными
группировками, решила укрепить синдикаты работодателей, т. е.
тот свой институт, который в максимальной степени обеспечи-
вал классовую солидарность всех представителей национальной
буржуазии, объединял предпринимателей — мелких, средних и
крупных, наиболее полно отвечал идее единого частного секто-
ра. При разрешении многих экономических, социальных и поли-
тических противоречий в Турции, в том числе и противоречий
внутри правящих классов, синдикаты работодателей призваны
защищать коренные классовые интересы всех предпринимателей,
объединять их в борьбе за обеспечение наиболее выгодных для
них условий эксплуатации наемной рабочей силы.
Интересно отметить, что в этом объединении предпринима-
телей представлен и коллективный предприниматель — некото-
рые государственные компании, компании Делового банка. Сре-
ди членов конфедерации — предприятия Этибанка, Сумербанка,
типография министерства просвещения, Эреглийский металлур-
гический комбинат, предприятия стекольной промышленности
[315, 19.IV. 1974]. Совместная деятельность в синдикатах рабо-
264

тодателеи государственного и частного предпринимательства
конкретно отражает суть турецкой модели «смешанной эконо-
мики»: интеграция двух форм капиталистической собственности
на средства производства, прежде всего крупной, для успешной
эксплуатации наемного труда. Турецкие авторы справедливо
оценивают деятельность Конфедерации работодателей как поли-
тическую, в то время как сама конфедерация обвиняет в поли-
тической деятельности рабочие профсоюзы, якобы стремящиеся
нарушить мир в стране [315, 19.IV. 1974]. В составе руководст-
ва конфедерации работодателей, как и других организаций част-
ного сектора, представлен крупный капитал — в 1974 г. X. Кая
сменил на посту председателя X. Нарин, представитель тек-
стильной группы, связанной с Акбанком. Один из двух членов
Исполнительного совета — представитель «Коч холдинга»
Б. Гюнайдын [324, 28.1 V. 1974}. В 1978 г. насчитывалось 111 син-
дикатов работодателей, в них было 10 735 членов; В 1977 г.
Конфедерация работодателей приступила к реализации давно
обсуждаемого плана создания так называемого централизован-
ного фонда солидарности — было принято официальное решение
о создании такого фонда [174, 1978, с. 60]. Годом раньше было
принято другое решение—под лозунгами «спасения промыш-
ленности» переговоры о заключении коллективных соглашений
проводить не самими работодателями, а от их имени соответ-
ствующими синдикатами, с тем чтобы приостановить «неогра-
ниченный», по их мнению, рост заработной платы рабочих [315,
31.ХИ.1976|.
Наиболее активный и влиятельный синдикат в составе кон-
федерации — Синдикат работодателей промышленности метал-
лоизделий («Мадени эшья санаи сеидикасы» — МЭСС). Он
объединяет в 14 крупных городах страны более 350 предпри-
нимателей, эксплуатирующих примерно 100 тыс. рабочих. Основ-
ные задачи синдиката — «защищать социально-экономические
права работодателей», «объединять в рамках МЭСС работода-
телей металлопромышленности для установления и защиты со-
циально-экономического равновесия между работодателями и
рабочими», «способствовать экономическому развитию страны»,
«работать над установлением трудового мира в отрасли и над
его сохранением» и др. В программах деятельности синдиката
кроме основных — заключения коллективных соглашений объ-
единения предпринимателей — много внимания уделено таким
вопросам, как изучение и комментирование существующего тру-
дового законодательства, участие в судебных процессах в связи
с трудовыми конфликтами, проведение статистико-экономиче-
ской работы, пропаганда в печати и устно взглядов работода-
телей, публикация промышленных каталогов, организация озна-
комительных поездок по предприятиям отрасли, проведение
конференций, семинаров, постоянных курсов по проблемам тру-
дового и социального права, вопросам политики индустриали-
18 Зак. 527
265

зации, издание газеты «Ишверен» («Работодатель») и т п.
(204, с. 1—41.
Именно по инициативе МЭСС в 1976 г. было принято реше-
ние Конфедерации работодателей о введении нового принципа
заключения коллективных договоров, при котором сторону
предпринимателя представляет не он сам или его уполномочен-
ные, а отраслевой синдикат. Более того, МЭСС решил, что если
предприниматель проявит инициативу и сам заключит договор,
без согласования с синдикатом, то он подлежит исключению из^
этой организации. По расчетам руководства МЭСС, новый прин-
цип ведения переговоров и заключения трудовых соглашений
может быть введен по всем предприятиям синдиката в течение
четырех-пяти лет [339, 11.Х1.1976].
Ознакомление с промышленным каталогом фирм, входивших
в МЭСС в 1976 г. [203], позволяет получить представление о
том, чьи интересы он защищает. Из 345 приводимых в каталоге
фирм подавляющее большинство — акционерные компании
Стамбула и Измира. В списке относительно мало небольших
фирм — коллективных, командитных и лимитедных обществ,
представляющих средний капитал страны. Значительное число
компаний — членов МЭСС представляют собой дочерние фирмы
крупных корпораций, холдингов. «Коч холдинг» представляют
13 акционерных компаний — автосборочные, электротехнические,
металлоизделий и др. В синдикат входят также компании хол-
дингов «Транстюрк», Яшара, «Аларко», «Профило», Ахмета Ве-
ли Менгера, Эрджана, активно сотрудничающие с иностранным
капиталом. Особенности отраслевого профиля этого синдиката
объясняют, почему в нем представлена лишь одна дочерняя
компания («Аккардан»), контролируемая объединением Ак-
банк — «Сабанджы холдинг». Однако даже столь ограниченное
представительство не помешало этому объединению добиться
в конце 70-х годов назначения на пост председателя руководя-
щего совета МЭСС именно президента компании «Аккардан»
Тургута Озала. Он оставался на этом посту вплоть до назна-
чения его в новое правительство С. Демиреля в качестве совет-
ника совета министров [339, 6.ХН.1979].
Разумеется, такое крупное объединение различных групп
корпоративного капитала на базе единых профессионально-от-
раслевых интересов (каким является МЭСС) не только выпол-
няет те свои задачи, которые провозглашены в уставе Конфе-
дерации работодателей. МЭСС — практически самое крупное
отраслевое производственное объединение промышленного ка-
питала, связанное общими интересами в деле капиталистиче-
ской оптимизации промышленной кооперации в автосборочной,
радиотехнической и других отраслях, установления единой по-
литики цен на сырье, комплектующие детали и конечную про-
дукцию, в деле сбыта этой продукции. Пожалуй, именно эта
организация позволяет направлять концентрацию и централиза-
266

цию производства упомянутых отраслей. Нет нужды и в этом
случае подробно доказывать, что решающее слово в организа-
ции принадлежит монополистическим группировкам частного
турецкого, а в данном случае правильнее сказать — турецко-
иностранного капитала.
В 1971 г. была создана новая организация частного секто-
ра — Общество промышленников и деловых людей Турции
(ТЮСИАД), — которая с самого начала предстала как высшее
формирование крупного, преимущественно промышленного, ка-
питала. Инициаторами ее создания были руководители всех
крупнейших частных корпораций, холдингов — Коч, Сабанджы,
Эдзаджыбашы, Текфен, Яшар, Кадыр Хае, Эрджан и др. [315,
5.IV.1974]. Сообщение о создании ТЮСИАД появилось в газе-
тах 2 августа 1971 г., т. е. через несколько месяцев после собы-
тий 12 марта, когда военные открыто вмешались в политиче-
скую жизнь страны, вынудили уйти в отставку правительство
С. Демиреля, обрушились с репрессиями на левые силы. Ука-
занная организационная мера крупного капитала продемонстри-
ровала его единство перед проблемами, возникающими в связи
с вмешательством военных. Эта демонстрация единства позво-
лила в дальнейшем крупному частному капиталу, оказывая
давление на верхушку военных, сначала отказаться от некото-
рых этатистских шагов, а затем добиться создания политиче-
ской коалиции с военными, которая позволяла крупному капи-
талу вмешиваться в дела формирования сменяющих друг друга
коалиционных правительств.
В сообщении о создании ТЮСИАД выражалась уверенность,
что появление этого общества «поможет демократическому пла-
новому развитию Турции, достижению ею уровня западной ци-
вилизации». Общество заявляло, что оно будет «защищать
принципы Ататюрка», который рассматривал Турцию как
«светское, в полном смысле слова западное государство». «Сво-
бодная инициатива, — говорилось далее в обращении, — являет-
ся фундаментом и гарантией демократического режима». Авто-
ры обращения выражали веру в то, что «капитал, труд и ини-
циатива — дополняющие друг друга элементы; условиями
гармонического развития режима смешанной экономики являют-
ся принципы социальной справедливости». В обращении особо
подчеркивалось: «Очевидно, что приобщиться к экономическо-
му и социальному развитию современного западного мира мож-
но лишь в том случае, если необходимые промышленные и тор-
говые меры будут осуществляться в обстановке стабильности,
поэтому в любой форме опасны попытки нарушения единства
народа» [247].
Эти положения были повторены и в уставе общества, насчи-
тывающем 33 статьи. В нем еще раз говорится об особой при-
верженности общества «принципам смешанной экономики, пре-
дусмотренным конституцией Турции». Устав провозглашал
267

особую, ведущую роль промышленного сектора, называя его
«движущей силой экономического развития». В уставе нет упо-
минания о том, что ТЮСИАД — организация частного секто-
ра, наоборот, выражалось намерение собрать в обществе пред-
ставителей делового и научного мира, представляющих госу-
дарственный и частный сектор, с тем чтобы «защищать и
укреплять демократическое правовое государство и свободную
инициативу».
В уставе подчеркивалась необходимость «использования
опыта свободного мира» при увеличении национальных накоп-
лений. ТЮСИАД провозглашала, что с ее помощью «сотрудни-
чество рабочих и работодателей самым эффективным и полез-
ным образом будет содействовать экономическому подъему
страны». В отношениях с официальными инстанциями по проб-
лемам экономической политики устав признавал за обществом
право выступать со своими предложениями. Признавалась так-
же необходимость сотрудничества с местными и иностранными,
частными и государственными организациями, обществами, тор-
говыми и промышленными палатами. Любопытно отметить, что
помимо обычных источников финансирования для такого рода
обществ (дары, отчисления, взносы и т. п.) упоминались не
только местные, но и «иностранные юридические лица» (ст. 27).
Устав предусматривал также широкую рекламно-пропаган-
дистскую, научно-дискуссионную, издательскую деятельность
ТЮСИАД, включая выступления по радио и телевидению, в пе-
чати, издание журналов, книг и т. д.
Вскоре ТЮСИАД превратилась в самую влиятельную орга-
низацию крупного капитала, затмив размахом своей деятель-
ности и авторитетом Союз торговых и промышленных палат
Турции. По сравнению с последней крупный капитал получал
одно несомненное преимущество — в ТЮСИАД он был ограж-
ден от критики мелких и средних предпринимателей, которые
представлены в Союзе палат от провинциальных палат, но ли-
шены доступа в ТЮСИАД.
В 1977 г. в списке членов ТЮСИАД насчитывалось всего
166 компаний. Представляли они значительно меньшее число
групп и объединений промышленного капитала. 22 фирмы из
списка — дочерние компании «Коч холдинга», 16 фирм — до-
черние компании Акбанка или «Сабанджы холдинга», 7 фирм —
«Эдзаджыбашы холдинга», 6 фирм — «Яшар холдинга»,
6 фирм — группы Озакат; в списке представлены фирмы «Про-
фило холдинга», «Аларко холдинга», семьи Безмен, «Сантрал
холдинга» и т. п. В основном этот список монополизированных
в различной степени групп промышленного капитала, однако и
в них резко выделяются группы Коча и Сабанджы — Акбанка,
которые контролируют, по нашим подсчетам, примерно 57%
числа компаний списка, 38,8% их объема запродаж и 34% за-
нятости [248, с. 19—21]. Естественно поэтому, что именно эти
268

две крупнейшие группы, а также идущие за ними Эдзаджыба-
шы, «Текфен холдинг» и др. осуществляют руководство общест-
вом, периодически сменяя друг друга. В 1980 г. на посту пред-
седателя Руководящего совета ТЮСИАД Феяза Беркера, главы
«Текфен холдинга», сменил Али Кочман, также представляющий
крупные строительные судовладельческие круги Стамбула, один
из учредителей ТЮСИАД.
Представляя самые влиятельные круги крупной буржуазии,
в основном промышленной, ТЮСИАД организует семинары и
конференции, его руководители выступают в печати, по радио и
телевидению с пространными заявлениями не только по вопро-
сам экономической политики, но и по всем вопросам внешней
политики и внутренней жизни страны, причем часто эти вы-
ступления носят критический характер. Основные темы внутрен-
ней жизни страны — необходимость социального мира, ограни-
чение заработной платы, снижение закупочных цен на промыш-
ленное сырье, поощрение частного предпринимательства, огра-
ничение промышленного импорта, расширение экспорта и т. д.
Руководители ТЮСИАД приглашают на свои конференции не-
которых послов западных стран, проводят международные сим-
позиумы, в необходимых случаях сами отправляются в зару-
бежные поездки.
Так, в сентябре 1975 г. руководители ТЮСИАД вместе с
представителями Конфедерации синдикатов работодателей по-
бывали в США с визитом «доброй воли», где разъяснили пози-
цию Турции в кипрском вопросе. В апреле—мае 1977 г. вторая
делегация турецких промышленников — членов ТЮСИАД по-
бывала в США, на этот раз ведя переговоры по поводу отмены
эмбарго на поставки американского военного снаряжения для
Турции. Кроме переговоров с видными представителями амери-
канской администрации турецкие промышленники имели встре-
чи с представителями Пентагона, с руководителями «Голоса
Америки», ведущих американских газет и журналов, агентств
печати. В конце 1977 г. по приглашению руководства НАТО
делегация ТЮСИАД побывала в Брюсселе, где встретилась с
генеральным секретарем НАТО И. Лунсом и бывшим в то вре-
мя главнокомандующим силами НАТО в Европе А. Хейгом [248,
1977, с. 13, 14].
Вмешательство крупного промышленного бизнеса, его орга-
низаций во внешнюю политику — явление новое, оно иллюстри-
рует нынешний диапазон его интересов. Это свидетельствует о
том, что даже вопросы внешней политики отныне уже не ре-
шаются келейно высшей бюрократией, против которой резко
выступал Ахмет Хамди Башар всего 20 лет назад, усиленно
превознося особую роль промышленной буржуазии в развитии'
страны.
Еще более очевидным, постоянным и эффективным является
воздействие крупного бизнеса на промышленную политику, осо-
269

бенно в тех отраслях производства, где монополизация достиг-
ла заметного уровня, — в текстильной, цементной.
Почувствовав свою силу, крупная турецкая промышленная
буржуазия заявляет, что она обеспечивает стране миллионы
долларов от экспорта своей продукции. Владелец комбината
«Менсуджат сантрал» Рефик Безмен мог, например, позволить
себе такое заявление: «Как текстильщик, я не боюсь „Общего
рынка". Уже сегодня наша текстильная продукция выдерживает
конкуренцию с Западом» [331, 15.У1.1972, с. 10]. Турецкие про-
мышленники уже обсуждают проблемы проникновения в воен-
ную промышленность, рассчитывают, какие огромные выгоды
может получить частное предпринимательство от поставок для
этого емкого рынка.
Изменился и социальный облик турецкого капиталиста, его
культурный уровень, объем знаний. Вместо полуграмотного
купца 20—30-х годов типичным представителем турецкой круп-
ной буржуазии является бизнесмен западного типа, получивший
высшее образование (как правило, специальное) в университе-
тах США, Франции, Англии или ФРГ, проработавший стажером
на соответствующем предприятии в тех же странах, знающий
западные языки, хорошо знакомый с новейшими экономически-
ми теориями западных школ, прочитавший и П. Самуэльсена,
В. Леонтьева, Ч. Беттлхейма, Дж. Гэлбрейта и других буржуаз-
ных экономистов, готовый критиковать «старый» капитализм и
соглашаться на «средний путь», на «смешанную экономику»
[335, февраль—март 1975, с. 12, 13] 10. Эти современные турец-
кие бизнесмены привозят в страну не только дипломы и техни-
ческие знания, но и новейшие методы ведения производства,
сбыта продукции, методы эксплуатации трудящихся.
Сейчас представители крупного капитала, особенно его вер-
хушка, ознакомившись с западными теориями социально-эконо-
мического развития, уже не прибегают к той тактике прямоли-
нейных наскоков на государственный сектор, которые были ха-
рактерны для частного капитала в 50—60-е годы. Эти наскоки
находили отражение в некоторых положениях программы Демо-
кратической партии и ее преемницы — Партии справедливости —
правда, так и не выполняемых. Вместо прежней критики госу-
дарственного сектора защитники частной инициативы прибегают
к замалчиванию его важной роли в экономике либо говорят о
необходимости сбалансировать его долю.
В настоящее время подразумевается, что время этатизма
прошло, поэтому нет нужды \и критиковать его, а наличие госу-
дарственного сектора в его нынешнем виде не только не угро-
жает частному предпринимательству, но и способствует его
укреплению. Речь идет, таким образом, о требовании некоего
баланса в системе «смешанной экономики», который никоим об-
разом не следует нарушать в пользу государственного сектора,
я при малейшем признаке такого нарушения лидеры крупного
270

капитала Сабанджы, Коч и другие выступают в печати, по ра-
дио и телевидению с соответствующими предупреждениями и
советами правительству (см. [339, 22.Х1.1976; 315, 17.ХН.1978]).
В журнале Эгейской промышленной палаты ее председатель
Шинаси Эртан, поздравляя читателей с 17-й годовщиной пала-
ты, сообщал, что главное в сегодяшнеи экономической жизни
Турции — это «развитие свободного предпринимательства», ко-
торое пришло на смену «темному этатизму, державшему эко-
номику страны в застывшем состоянии». «Пустыми и жалки-
ми, — заявляет Ш. Эртан, — выглядят попытки убедить, что эко-
номика Турции будет развиваться по пути этатизма». В целом
крупный капитал не за ликвидацию, а за постепенную реоргани-
зацию государственного сектора, поскольку его помощь частно-
му сектору недостаточна. Нередкими были высказывания и про-
тив ст. 39 турецкой конституции 1961 г., в которой говорилось
о возможности национализации частных предприятий. В некото-
рых высказываниях это положение квалифицировалось как да-
моклов меч и выражалось мнение о том, что «необходимо огра-
ничить полномочия» государственных органов по этому пункту
[310, 12.1.19681.
Свидетельством сильнейшего нажима, который крупный ка-
питал оказывает на правящие круги, на политические партии и
организации, является необычный для политических традиций
страны шаг крупного капитала, предпринятый в 1979 г. и заим-
ствованный из методов западной пропаганды. В мае 1979 г. в
ответ на робкие попытки правительства Б. Эджевита ограни-
чить, хотя бы формально, процесс монополизации капитала,
укрепить государственный сектор ТЮСИАД опубликовала в
крупнейших газетах страны нечто вроде обращений к нации а
форме платных публикаций на всю газетную страницу. В обра-
щениях, которые сопровождались огромными заголовками:
(«Нация ждет!», «Делить нищету или создавать изобилие?»)„
в резкой форме критиковалась экономическая политика прави-
тельства, утверждалось, что «экономика страны опутана запре-
тительным законодательством», что деятельность государствен-
ных предприятий порождает миллиардный дефицит, а вся «эко-
номическая деятельность наталкивается на бюрократические
преграды» и т. д. Выход из кризиса составители этих обраще-
ний видели в превращении турецкой экономики в «открытую
экономику», в принятии решений, ускоряющих развитие страны
«в системе западной экономики, опирающейся на свободную
конкуренцию», в ограничении государственного сектора. «Наша
экономика, — утверждало одно объявление, — будет упорядоче-
на лишь в условиях экономической свободы» [315, 23,
ЗО.У. 1979].
Крупная турецкая промышленная буржуазия, проводя меры
по объединению организаций, представляющих торговлю и про-
мышленность, проявляет инициативу по созданию новых влия-
271

тельных органов, контролирующих уже весь частный сектор.
В 1976 г. была предпринята попытка (опять-таки под лозунга-
ми единого частного сектора) создать самый высший орган
частного сектора — Совет свободного предпринимательства
{ССП). В н>его вошли помимо уже упомянутых выше Конфедег
рации синдикатов работодателей Турции, Союза торговых и
промышленных палат, Общества промышленников и деловых
людей, Конфедерации ремесленников и владельцев мелких про-
мыслов Турции также и пятый участник, представляющий уже
частное предпринимательство в сельском хозяйстве, — Союз
сельскохозяйственных палат Турции, который, в свою очередь,
контролирует и регулирует деятельность местных сельскохозяй-
ственных палат. Эти палаты претендуют на то, чтобы представ-
лять интересы всех, кто занят в сельскохозяйственном произ-
водстве11,— и батрака,-и мелкого крестьянина, и кулака, и
крупного землевладельца. Однако деятельность сельскохозяйст-
венных палат практически более всего отражает интересы со-
стоятельных землевладельцев. Даже в тех случаях, когда мест-
ные сельскохозяйственные палаты выступают с протестами про-
тив низкого уровня закупочных цен, устанавливаемых властями,
голоса мелких крестьян не звучат самостоятельно — в высоких
закупочных ценах заинтересованы все группы крестьянства и
помещиков.
Как видим, создание высшего органа частного сектора —
Совета свободного предпринимательства преследовало далеко
идущие цели — объединить под лидерством крупного капитала
все социальные группы турецкого общества, представляющие
частный сектор и разделенные, как выше отмечалось, глубокими
социальными различиями. Это был важный успех крупного ка-
питала в распространении его политического влияния на ши-
рокие круги турецкого общества. Не все шло благополучно в
деятельности ССП — Союз сельскохозяйственных палат и Кон-
федерация ремесленников и владельцев мелких промыслов по-
рой отказывались участвовать в работе ССП, однако выходить
из. него никто из участников не собирался, как не собирался
отказываться от задач и целей ССП. Среди этих задач — кон-
солидация частного сектора, сторонников частной собственности
и свободного предпринимательства в условиях нападок на «пра-
во собственности», на право локаута в связи с угрозой всеоб-
щей забастовки, запрещаемой законом. Учредители ССП заяв-
ляют о приверженности «системе свободной демократии» и
режиму «смешанной экономики». Как явствует из данных о на-
чавшейся деятельности ССП, направляют его деятельность вхо-
дящие в него организации крупного капитала» [259, с. 15—16;
315, 18.111.1967; 348, 23.1Х.1976]. Сразу же после своего созда-
ния ССП включился в открытую политическую борьбу с левым
движением, заявляя, что «турецкая нация никогда не достигнет
благосостояния и счастья», если дать свободу мировоззрению,
272

выступающему против свободного режима и свободного пред-
принимательства [339, ЗОЛУ.1977].
Сказанное выше позволяет сделать вывод: частный капитал
в Турции б целом овладел современным промышленным произ-
водством. Ныне частное капиталистическое промышленное про-
изводство уравнивается с государственно-капиталистическим.
В этом состоит основной смысл появления и утверждения в
турецкой буржуазной экономической науке теории «смешанной
экономики», обосновывающей господство капиталистических от-
ношений промышленного капитала в материальном производ-
стве в форме сотрудничества государственного и частного капи-
тала.
Окрепшая в последние два десятилетия промышленная бур-
жуазия, опираясь на поддержку государства, используя иност-
ранную финансовую и техническую помощь, овладев в целом в
сфере частного предпринимательства материальным производст-
вом, стремится упрочить свое влияние на все отрасли эко-
номики, кредит, сферу обращения, взять в свои руки социаль-
ное регулирование в стране, активно вмешивается во внутрен-
нюю и внешнюю политику.
Во всех этих мерах от имени промышленной буржуазии вы-
ступает высшая и наиболее влиятельная небольшая прослойка
крупной буржуазии, тесно связанная с ТНК, проявившая в ря-
де случаев монополистические тенденции. Крупная промышлен-
ная буржуазия под лозунгами «единого частного сектора», «со-
циального мира» намерена подчинить себе мелкое и среднее
производство, реорганизовать государственный сектор, ослабить
и дезорганизовать рабочее движение, привлечь полностью на
свою сторону средние слои в интересах ускоренного превраще-
ния Турции в страну государственно-монополистического капи-
тализма.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Исследованный нами материал убеждает в том, что оценка
турецкой буржуазной наукой социально-экономической структу-
ры турецкого общества в виде системы «смешанной экономики»
не раскрывает истинного, реального характера как самой этой
структуры, ее внутренних связей и закономерностей, так и ее
слагаемого — частного сектора. Признавая очевидную истину,
что в стране существуют и развиваются два сектора — государ-
ственный и частный, теория «смешанной экономики» далее иска-
жает суть этих секторов, отрицает многоукладный • характер
турецкого общества и господства в нем капиталистических от-
ношений. Государственный капитализм некоторые теоретики вы-
дают за социализм, а частный сектор — в виде единого социаль-
но-экономического массива, источника равных возможностей, не
имеющего ничего общего с капиталистической эксплуатацией.
Таким образом, теория «смешанной экономики» затушевывает
истинные стратегические цели развития страны под руководст-
вом нынешних правящих классов — построить развитое
эксплуататорское, капиталистическое общество, прочно интегри-
рованное в мировую систему капиталистического хозяйства.
Восприятие турецкой буржуазной наукой теории «смешанной
экономики» и активное ее усвоение приходится на 60—70-е го-
ды. В эти два десятилетия в стране завершилось становление
современного частного промышленного предпринимательства,
взявшего на себя лидерство в частном секторе. Рядом с госу-
дарственным капитализмом встал частный промышленный ка-
питал, частная инициатива, составляющая подлинную основу
капиталистического производства. В некоторых отраслях (тек-
стильная, цементная, пищевая, автосборочная, сборка электро-
радиотехники и др.) крупное частное капиталистическое произ-
водство обогнало государственное по объему мощностей и выпу-
скаемой продукции. В деревне происходит капитализация поме-
щичьих хозяйств, развивается капиталистическая аренда.
Именно это стало основным показателем победы капитализма.
Капитализм ныне в Турции прочно опирается на государствен-
но-капиталистический уклад, мелкокапитал'истический и круп-
ный частнокапиталистический уклады, одновременно являясь
частью мировой капиталистической системы. Остатки традици-
онных укладов ныне не только выполняют роль тормоза общест-
венного развития, но и все более обслуживают современные
274

уклады. Мелкая торговля с ее, казалось бы, архаичной органи-
зацией значительно трансформирована в сферу капиталистиче-
ского обращения, банковский кредит находит себе агента в ли-
це ростовщика.
Что касается «единого» частного сектора как одного из сла-
гаемых «смешанной экономики», то реалии развития страны
убеждают, что социально-экономического единства этого секто-
ра не существует. Подмена многоукладности неким единым
частным сектором призвана затушевать тот факт, что так назы-
ваемая частная собственность не обеспечивает большинству
мелких производителей города и деревни достаточных средств
к жизни, не создает условий независимого существования това-
ропроизводителя. Как было показано, в Турции происходит
уничтожение частной собственности, основанной на собственном
труде. Многие мелкие земельные собственники вынуждены пе-
реходить в сферу наемных работников, расширяя таким образом
резервную армию труда, столь необходимую для развития ка-
питалистического производства. В городе в не меньшей степени
бросается в глаза очевидное противоречие между формальным
понятием «частная собственность», «дело», «предприятие» и тем
материальным положением, которое обеспечивает эта собствен-
ность и это предприятие их владельцам. Как писала не без иро-
нии турецкая газета, «374 тыс. наших деловых людей... имеют
ежемесячную чистую прибыль 833 турецкие лиры, иными сло-
вами, эти 374 тыс. бизнесменов зарабатывали себе на жизнь
меньше, чем самый низкооплачиваемый служащий, менее, чем
коридорный, менее, чем низкооплачиваемый рабочий» [324,
22Л1.1..9741,
Лица, у которых сохраняется ещё частная собственность,
основанная на личном труде, продолжают составлять самую
многочисленную армию мелких собственников. Выше было от-
мечено, сколь «долгим, трудным и тяжелым», по выражению
К. Маркса, является «превращение основанной на собственном
труде раздробленной частной собственности отдельных лично-
стей в капиталистическую» [8, с. 134]. Пример Турции показы-
вает, что) в этом трудном процессе превращения собственности
большинство мелких собственников-товаропроизводителей (будь
то владелец земельного участка, мастерской или предприятия
обслуживания) оказывается у крайней черты, отделяющей их
от полностью неимущих 1*ли от наемных рабочих.
Эта мелкая собственность носит противоречивый характер,
являясь принадлежностью и мелкотоварного и мелкокапитали-
стического укладов. Мелкий собственник» сохраняя большинст-
во признаков простого товаропроизводителя, представляя мел-
котоварный уклад, на макроуровне действует в хозяйстве, кото-
рое в целом утратило характер простого товарного хозяйовда,,
приобрело характер капиталистического. Турецкая действдаОДО-
ность демонстрирует широкую градацию мелкого то^&ро- Иг
18*
275

услугопроизводителя — от классического сапожника до портно-
го или трикотажника со швейной или вязальной машиной
«Зингер», от сельского парикмахера до шофера — собственни-
ка автобуса или грузовика. Трудно определить, где здесь тра-
диционный товаропроизводитель, а где мелкий предпринима-
тель. Во всяком случае, в стоимости товара самого «традицион-
ного» ремесленника можно обнаружить перенесенную стоимость
промышленного сырья, обеспеченного из современного сектора,
а доставка «чистого» товара на достаточно удаленный рынок с
помощью современных видов транспорта лишает этот товар
многих качеств, характеризующих его как продукт традицион-
ного производства. Таким образом, если весь частный сектор
рассматривать как подсистему «смешанной экономики», то ис-
следуемая нами его составная часть, представляющая собой
мелкое производство товаров и услуг, являет сегодня собою
диалектическое единство и противоположность в основном двух
укладов — мелкотоварного и мелкокапиталистического. Эта со-
ставная часть -имеет ряд особенностей, которые были рассмот-
рены выше и которые определяют ее низкий социально-экономи-
ческий уровень. Вместе с тем ее связывают и с частным секто-
ром, и со всей системой «смешанной экономики» два призна-
ка — наличие, пусть фиктивное, частной собственности и вовле-
ченность В- капиталистическое развитие страны.
При всех обстоятельствах важно подчеркнуть, что у мелко-
го собственника (и фактического товаропроизводителя, и пре-
вратившегося в наемного рабочего) велико чувство собствен-
ности, хотя сама она на деле уже превратилась или превра-
щается в фикцию. Идеологам буржуазии это обстоятельство по-
зволяет объединять его с имущими классами.
Психология собственника пронизывает сознание не только
разорившегося крестьянина, но и ремесленника, шофера-собст-
венника и других владельцев мелкой движимости и недвижи-
мости. Эта психология понуждает даже немалое число турец-
ких рабочих за границей пускаться в спекуляции по перепрода-
же привозимых из-за границы машин, использовать
заработанные ими на предприятиях Западной Европы деньги на
приобретение земли, дома в качестве мелкого первоначального
капитала для организации мелкой предпринимательской дея-
тельности у себя на родине — в сфере Обслуживания, в торгов-
ле, в перевозках пассажиров и грузов. Отмечая в 1918 г. в Рос-
сии спекулятивную деятельность буржуазии, В. И. Ленин под-
черкивал: «Мы прекрасно знаем, что экономическая основа
спекуляции есть мелкособственнический, необычно широкий на
Руси, слой и частнохозяйственный капитализм, который в каж-
дом мелком буржуа имеет своего агента. Мы знаем, что мил-
лионы щупальцев этой мелкобуржуазной гидры охватывают то
здесь, то там отдельные прослойки рабочих, что спекуляция
вместо государственной монополии врывается во все поры на-
276

шей общественно-экономической жизни» [15, с. 297]. Эта пси-
хология побуждает и других немногих представителей этой
сферы, сумевших всеми способами накопить небольшой капитал,
использовать его для расширения своего «дела», привлечения в
это «дело» помимо семейных работников и наемного труда.
Важное место сохраняют мелкий и средний торгово-ростов-
щический капитал и перевозки. Этот капитал объединяет мно-
гие виды мелкого производства, выводит его благодаря своей
роли организатора, скупщика и поставщика на связи и взаимо-
действие с современным сектором, превращая мелкое производ-
ство в составную и необходимую часть всего хозяйственного
организма страны. Ростовщический капитал Турции не пред-
ставляет из себя некий анахронизм, оставшийся от времени
господства традиционного мелкотоварного производства. Опе-
рации в рост часто осуществляются на деньги, полученные из
банка. В рост дает и мелкий промышленник (скупщик и бака-
лейщик), и другие распорядители торгового капитала, накоп-
ленного ими часто благодаря сотрудничеству с современным
сектором. Вряд ли этот мелкий капитал такой уж мелкий, а его
владельцы малочисленны. Недаром все громче раздаются голо-
са из этой среды о развитии Анатолии, востока страны, выра-
жается открытое недовольство гипертрофированным развитием
Стамбула, Измира. Недаром и акции и облигации, выпускае-
мые крупным частным капиталом «для народа», все чащг
находят своих покупателей в провинции. Эти новшества в бан-
ковской жизни страны вовлекают торговый анатолийский капи-
тал (мелкий и средний) в финансирование промышленного
строительства. Правда, не все бакалейщики, посредники, мелкие
и средние спекулянты склонны сотрудничать с крупным капи-
талом Стамбула, Аданы, Измира где-то далеко, а не у себя до-
ма. Они требуют от государства создания «своих» фирм, мест^
ных, действующих у них на глазах, чтобы быть в них полно-
властными хозяевами.
Верхний, наиболее обеспеченный слой мелких производите-
лей, торговцев, сумевших обеспечить себе известное накопление
капитала, может рассчитывать на то, что за счет эксплуатации
остальной массы мелких собственников, эксплуатации разорив-
шихся крестьян и ремесленников он попадет в разряд предпри-
нимателей-капиталистов. Интересно отметить, что в Турции
некоторые исследователи видят в наиболее состоятельной про-
слойке ремесленников, провинциальных торговцев, посредников
и т. п. «основных союзников буржуазии» [118, с. 12, 13].
Какова роль и судьба мелкотоварного и мелкокапиталисти-
ческого укладов в сложном комплексе общественно-хозяйствен-
ных преобразований в Турции? Было бы большим упрощением
сводить все дело к отмиранию в будущем мелкотоварного про-
изводства, мелкотоварной собственности и полной замене их
мелкокапиталистическим укладом и мелкой частной капитали-
277

стической собственностью. Приводимые нами многочисленные
примеры показывают, как тесно и надолго переплелись эти
уклады, являя собой «нечистую» смесь, по выражению
А. И. Левковского, «двух низших укладов многоукладного об-
щества» [58, с. 95, 96].
Взаимозависимость традиционного и современного в мелком
производстве товаров и услуг отражается и на формах подчи-
нения мелкого производства крупному, на сохранении первым
устойчивости, живучести. Как было показано в гл. II, мелкое
производство товаров и услуг создало весьма разветвленную
систему закупок, поставок, перевозок, нелегального кредитова-
ния и т. д., систему, нити которой протянулись практически до
каждой деревни страны. Капитализм заинтересован в реоргани-
зации этой системы, рационализации, усилении контроля над
ней. То же относится к сектору обслуживания, перевозок, мел-
ких смежных производств, комплектующих капиталистическое
производство и сборку. Но как происходит эта реорганизация?
Еще очень и очень много в мелком производстве, в мелкой соб-
ственности примитивного, традиционного. Однако нехватка сил
и средств у турецкой национальной буржуазии вынуждает ее
«терпеть» все «недостатки» мелкого производства с его функ-
циями ремонтника, производителя запчастей для фабричной
продукции, и из-за того еще, что оно продолжает оставаться
поставщиком дешевых товаров для больших масс беднейшего
населения, как для урбанизированных низших слоев, так и для
сельской бедноты, особенно в отдаленных от промышленных
центров районах. Устраивает национальную буржуазию и важ-
ная социальная предназначенность мелкого производства как
накопителя резервной армии труда и амортизатора социальных
потрясений — полузанятый ремесленник или разорившийся
крестьянин с клочком земли (тоже земельная рента, доход!)
социально менее опасны, нежели полностью обездоленная, не-
имущая масса трудящихся.
Словом, воспроизводя себя в традиционном варианте, мел-
кая буржуазия не только тормозит развитие крупного современ-
ного сектора своим консерватизмом, замкнутостью, узостью^
немощью, но и вносит одновременно свою лепту в создание
условий для расширенного воспроизводства капиталистических
отношений в экстенсивной форме. Отношения между этим сло-
ем и крупной буржуазией, крупным капиталом, помещиками, ку-
лаками будут оказывать в ближайшие годы существенное влия-
ние на экономическую политику господствующих классов, на
всю внутреннюю обстановку в стране. В соответствующих раз-
делах настоящей работы отмечалось, что рост крупного капи-
тала привел в некоторых случаях к монополизации производст-
ва в старых отраслях промышленности — текстильной, цементной,
пищевой — ив новых отраслях — производстве автопокрышек,
фармацевтической, автосборочной, радиоэлектронной. Монополи-
278

зация производства осуществляется не только в форме едино-
личного овладения производством в какой-либо отрасли, но и
через диверсификацию, распространение контроля на другие
сферы производства, а также путем подчинения мелкого и
среднего производства смежников в крупных городах, где дейст-
вуют монополистические объединения. Это имеет место, напри-
мер, в автосборочной промышленности. Монополизация произ-
водства дополняется распространением контроля промышленно-
го капитала на техобслуживание, на сбыт продукции, включая
мелкий розничный сбыт. Что касается крупного частного про-
изводства, то его монополизация базируется на концентрации
не только национального капитала, но и смешанного, турецко-
иностранного. Это определяет компрадорский характер ряда
монополистических формирований в Турции. Прямое участие
ряда частных банков в финансировании и объединении промыш-
ленной деятельности крупного капитала свидетельствует о за-
рождении финансовой олигархии. Влияние и возможности ее в
значительной степени умножается сотрудничеством крупного
капитала с Банком промышленного развития Турции, выступа-
ющим в роли местного финансового агента международных
монополий. И здесь, таким образом, просматривается компра-
дорский характер монополий страны. К этому добавляются пер-
вые случаи их сращивания с крупнейшими частными банками и
активная помощь Делового банка.
Свидетельством дальнейшей монополизации промышленного
производства в ряде отраслей является крепнущее сотрудниче-
ство и взаимодействие монополистических групп с целью уси-
ления контроля над деятельностью государственного сектора и
консолидации сил крупного частного капитала, подчинения ему
интересов всего частного сектора перед угрозой требований о
необходимости прогрессивных социальных изменений в стране.
Прослойка монополистической буржуазии стремится влиять
на деятельность остальных группировок городской буржуазии,
устанавливать над ними свой экономический, а в конечном сче-
те и политический контроль. Это владельцы мелких и средних
смежных предприятий, втягиваемых в естественный процесс
разделения труда и производственной кооперации, сбытовые
фирмы-агенты, ремонтные мастерские. Такой контроль тяготит
мелкую и среднюю буржуазию, вызывает ее протест, она ищет
поддержки у государства, пытается предохранить себя государ-
ственными кредитами, отыгрывается на выборах.
Другая группа противоречий у складывающейся монополи-
стической буржуазии — это противоречия с мелкой и средней
буржуазией Центральной и Восточной Анатолии, преимущест-
венно торговой, но и промышленйой, относительно слабо связан-
ной с внешними рынками, увеличивающей свою силу благодаря
местным или региональным связям. Вопрос для крупного капи-
тала сводится к тому, чтобы подчинить своей продукции все
279

более отдаленные рынки. Но на этих рынках уже действует
свой, местный торговый капитал, накопленный на сельскохозяй-
ственном производстве благодаря ростовщическим операциям,
торговле, контрабанде, грабежу крестьян. В восточных илах
страны, например, большие прибыли получают скупщики скота,
владельцы помещичьих хозяйств. Нажитые средства они пыта-
ются пустить в оборот в крупных городах, вплоть до Стамбула,
однако в лучшем случае могут в качестве «народа» приобретать
несколько акций крупных фирм. Они с трудом могут добивать-
ся у власти ассигнований валюты для импорта различных това-
ров и оборудования — эти ассигнования давно монополизирова-
ны торговыми и промышленными палатами Стамбула, Измира,
Аданы и др.
Сама крупная турецкая буржуазия не представляет единого
целого. Наиболее активна и влиятельна ее монополистическая
верхушка. Борьба между ее двумя основными группировками
западной и южной скрыта за системой совместных участий, не-
гласных соглашений о разделе турецкого рынка, сфер производ-
ства. Вместе с тем борьбу анатолийской буржуазии за кредиты,
импортные квоты, против компрадоров до недавнего времени в
известной мере поддерживала и монополистическая группиров-
ка Акбанка. Менее связанная с иностранным капиталом, эта
группа не прочь поддерживать лозунги против иностранного ка-
питала, против инонациональной буржуазии, за развитие отста-
лых районов. Все более дают о себе знать противоречия между
промышленниками и крупными землевладельцами, особенно
теми, кто запаздывает с переводом своего хозяйства на путь
капиталистических преобразований. Это отражено в пунктах
требований о земельной реформе, выдвигаемых апологетами
промышленной буржуазии.
Оценивая участие различных социальных групп частного
сектора в политических коалициях, формирующих стратегию со-
циально-экономического развития страны, можно констатиро-
вать, что, несмотря на все глубокие противоречия в частном сек-
торе, опираясь на завоеванные позиции в национальной эконо-
мике, на сотрудничество с международным капиталом, на воз-
росшие финансовые возможности, активно действуя через
созданные в последние годы влиятельные организации, крупная
промышленная буржуазия и ее верхушка — монополистические
группы — умело добиваются и во многом добились решающего
идеологического, политического влияния в стране, неизмеримо
большего, нежели ее позиции в национальной экономике. Ис-
пользуя слабости левого движения, его разобщенность, прини-
мая меры к усилению этой разобщенности, нейтрализуя анти-
монополистические потенции левоцентристских сил, запугивая
их коммунистической угрозой, крупной буржуазии удается удер-
живать в орбите своего политического влияния значительные
слои мелких производителей товаров и услуг, мелких собствен-
280

ников, бюрократической буржуазии. При этом всемерно ис-
пользуются теории «смешанной экономики», лозунги единого
частного сектора, защиты частной собственности, социального
мира и т. д.
Такая политическая организованность верхушки крупного
капитала, растущее сотрудничество ее на базе общих интересов
с верхушкой бюрократической буржуазии, верхушкой армии, с
одной стороны, идеологическая разоруженность, дезориентиро-
ванность мелкой и средней буржуазии, интеллигенции, мелких и
средних служащих — с другой, усугубляемая общей разобщен-
ностью всех демократических, антиимпериалистических, анти-
монополистических сил, позволяет крупной буржуазии, ее моно-
полистическим группам в широких масштабах использовать в
своих классовых интересах весь частный сектор, экономический
потенциал государственного сектора, т. е. всю систему «смешан-
ной экономики». Сохранение этих тенденций, такой путь разви-
тия, такая стратегия ведут к созданию в форме «смешанной
экономики» государственно-монополистического капитализма.
Совершенно очевидно, что поворот к иному, демократическо-
му, антимонополистическому пути социально-экономического
развития Турции предусматривает прежде всего необходимость
изоляции монополистических, проимпериалистических кругов,
возрождение этатизма, преимущественное развитие государст-
венного сектора в систе!ме «смешанной экономики», развитие
кооперации и т. п. Осуществление такого поворота станет воз-
можным на базе широких демократических преобразований в
социально-экономической структуре, с учетом интересов широ-
ких масс города и деревни.

ПРИМЕЧАНИЯ
Введение
1 В третью пятилетку (1973—1977), например, 51% всех капиталовложе-
ний в народное хозяйство составили государственные капиталовложения.
Глава I
1 Одним из таких родов был, например, род Караосманогуллары, владев-
ший с XVIII в. обширными землями в районах Манисы, Измира, Айдына, где
несколько поколений его представителей занимали пост мутасаррифа. Несмот-
ря на постепенную распродажу части земель, владения рода обеспечивали
«безбедное» существование его представителям уже в республиканское время,
таким, как политический деятель, помещик Февзи Лютфи Караосманоглу, пи-
сатель и дипломат Якуб Кадри Караосманоглу [185, с. 238; 250, т. 4, с. 84—
85].
2 Таким пашой стал Хаджи Али, дед Аднана Мендереса. Его история —
«история одной из семей земельных ага старой Анатолии, появлявшихся из
ничего», в результате захватов земли, обманов и пр. Хаджи Али, перебравший-
ся в Анатолию из Крыма через Добруджу, некоторое время «гулял в горах»
под Эскишехиром, затем оказался управляющим имением под Тире, женился
на владелице этого имения и стал агой. Пашалык получил от Абдулхамида II
за снабжение армии провиантом. В результате раздела наследства Хаджи Али
между наследниками имение Чакырбейли под Айдыном досталось матери
А. Мендереса, а затем перешло к нему, как внуку Хаджи Али [123, с. 16—18].
3 Эти данные совпадают в целом с числом семей, работающих в сельском
хозяйстве «на свой счет». Таких семей в 1970 г. было, согласно статистике,
2,9 млн. [191].
4 В одной работе о распределении дохода авторы подсчитали, что верхний
уровень дохода мелкой (и средней) крестьянской семьи колеблется в зави-
симости от района страны в пределах от 24 тыс. до 43,6 тыс. лир, т. е. в
среднем 33 тыс. лир [159, с. 265].
Для сравнения напомним, что, по официальным данным, в 1973 г. в наи-
менее оплачиваемой сфере труда средняя заработная плата составляла
13,4 тыс. лир [254, 1975, с. 160].
5 В одном весьма серьезном, статистически насыщенном исследовании по
илу Анкара отмечается, что еще в 50-е годы здесь сельскохозяйственную тех-
нику, тракторы арендовали «в значительном количестве» владельцы бедных
и средних хозяйств. Существовали расценки на оплату механизированной об-
работки земли (целины, пара), сева. При этом отмечалось, что крупные хо-
зяйства получают немалые доходы от предоставления своего машинного пар-
ка в аренду и наем. Каждое такое хозяйство предполагало получить в сред-
нем 1,5 млн. лир в качестве оплаты долга, главным образом за предоставле-
ние техники в аренду [218, с. 240, 241, 267].
6 На возникновение новой для Турции категории, которую в справочни-
ке именуют «рабочими крестьянами», обращает внимание П. П. Моисеев (см.
[62, с. 219].
282

8 Как свидетельствует статистика, в 1970 г. от 73 до 98% продукции цит-
русовых, яблок, персиков, фундука, фисташек, столового винограда, оливок,
инжира было выращено в хозяйствах с обрабатываемой площадью 0,1—10 га,
фундуком было занято 143 тыс. таких хозяйств, яблоками—128 тыс., олив-
ками—125,2 тыс., инжиром —33 тыс., цитрусовыми—32,3 тыс. и т.д. [254^
1979, с. 196—197].
9 Например, автор исследования об А. Мендересе пишет, что семья Мен-
дереса, когда он был еще юн, жила постоянно сначала в Айдыне, затем в
Измире. В имении распоряжался управляющий, господский дом был в запу-
щении, полуразрушен [123, с. 21, 75].
10 В корреспонденции Г. Зафесова, опубликованной 28 марта 1980 г. в
«Правде», сообщалось, что в Сицилии «по-прежнему широко распространено
батрачество, по-прежнему арендаторы находятся в полной зависимости от
латифундистов».
11 О сохранении и даже ускорении этого процесса сообщается в отчете
Союза сельскохозяйственных палат Турции за 1976—1977 гг.: «Крупные зем-
левладельцы всего несколько лет назад делили свою землю на мелкие уча-
стки и раздавали издольщикам. Теперь, механизируя свои хозяйства, они
начали эксплуатировать их сами» [294, 1976/1977, с. 512].
12 Считать эти пять заводов собственностью смешанных компаний позво-
ляет то обстоятельство, что в их капитале основные доли принадлежат коопе-
ративам и государственным организациям.
Глава II
1 Нынешний турецкий миллиардер Вехби Коч пишет в своих воспомина-
ниях: «Вся торговля Анкары была в руках армян, греков и евреев... Самые
красивые дома, хорошие магазины, дачи принадлежали немусульманам...
В воскресные дни христиане и евреи, надев красивые одежды, семьями за-
полняли главные улицы Анкары... Я заинтересовался, кто же из мусульман
самый богатый, и выяснил, что состояния у семей Булгурлар, Кыннаджи, Ак-
тар составляют несколько тысяч золотых лир, что в 3 раза меньше, чем у бо-
гатых христиан» [193, с. 14—15].
2 На дочери одного из акционеров Делового банка, крупного измирского
купца Муаммера Ушакизаде, был женат Мустафа Кемаль с января 1923 по
август 1925 г. [44, с. 64].
3 Подсчитано по данным промышленной переписи 1964 г., так как итоги
промышленной переписи 1970 г. такие сведения не приводят [224, с. 38, 39].
4 В ильче Богазлыян разъездные торговцы — владельцы грузовиков дей-
ствуют столь оперативно в торговле лесоматериалами, что издавна контроли-
ровавшие этот рынок местные лесоторговцы не всегда в состоянии приспосо-
биться к новым условиям, купить грузовики, нанять шоферов, они уже «не
могут конкурировать с такими шоферами нового склада» [108, с. 304].
5 Автор одного репортажа отмечал, что самое последнее звено в торгов-
ле мясом — розничные торговцы. Мясники не остаются внакладе, хотя и вы-
глядят этакими усердными тружениками в запачканных халатах. Они разъ-
езжают на шикарных «мерседесах», владеют земельными участками, другой
недвижимостью, «расходуют крупные суммы» [315, 17, 18.У111.1979].
6 Иронизируя над защитниками такой системы свободного предприни-
мательства, автор информации по этому вопросу О. Акбаль пишет, что ос-
новной аргумент этих защитников следующий: введение действенного кон-
троля в торговле, ликвидация посредничества «может привести к коммуниз-
му», а поэтому «все должно оставаться как есть» [315, 7.II 1.1979].
7 М. Бозарслан отмечает, что в Восточной Анатолии есть случаи, когда
крестьянин по принуждению ага получает в банке мелкий кредит (200—
300 лир) и вынужден тут же, у дверей банка, отдавать его аге. Такую опе-
рацию ага заставляет проделывать всех жителей деревни. Когда наступает
срок выплаты, ага может вернуть крестьянину деньги, а может и не вернуть.
283

«В этой игре,— пишет автор,— часто выступают шейхи», используя влияние
на мюридов [135а, с. 44, 45].
8 По данным Союза сельскохозяйственных палат, в Турции в 1975 г. в
сельском хозяйстве было произведено 57,9 млн. т продукции. 31% ее был ис-
пользован самим производителем, 54% закуплено частным сектором, 15% —
государственным и кооперативным [294, 1976/1977, с. 475].
9 О. Озёцкая, автор статьи о кооперативах в Турции, пишет, например,
что кооперативная политика правительства «отражает интересы главным об-
разом крупных землевладельцев, торговцев и ростовщиков» [311, март — де-
кабрь 1976, с. 87].
10 Внутригородские автобусные перевозки пассажиров контролируются в
Турции муниципалитетами и поэтому в данную таблицу частных коммерче-
ских видов транспорта не включены.
11 В число крупных торговых предприятий турецкая статистика включи-
ла 16 государственных экономических организаций (ГЭО). Они помечены как
«учреждения, созданные по специальному законодательству». Поскольку не
представляется возможным очистить используемые статистические данные по
крупным торговым предприятиям от показателей ГЭО, мы сочли возможным
пренебречь небольшим числом ГЭО, тем более, что показатели их невелики.
12 По сведениям Неждета Серина (автор ссылается на данные книги
А. Паяслыоглу «Предприятия частной промышленности в Турции», изданной
в Анкаре в 1961 г.), «деловые люди Турции на 8,8% состояли из евреев и
на 7% — из греков» [227, с. 230].
13 В 1964 г. Д. Авджыоглу подсчитал, что каждая из 100 самых крупных
табачных фирм получила в среднем 2,3 млн. лир прибыли [119, т. 1, с. 440].
14 В 1974 г. только измирское отделение «Гэри табэкко» уплатило налог
в размере 7,2 млн. лир с операций по табаку [310, 8.У.1975].
Глава III
1 «Правительство,— отмечалось в журнале «Коммунистический Интерна-
ционал»,— продало оставшиеся после национально-освободительного движе-
ния полуразрушенные предприятия за ничтожную сумму любимцам Народной
партии, открыло им кредит и выдало субсидии, так что 3 года спустя пред-
приятия вернулись к довоенному уровню» [297, 1927, № 21 (95), с. 34].
2 По сообщению газеты, начиная с 1923 г. марка «Пияле» завоевала не-
сколько национальных и международных призов, в том числе в 1963 г. приз
в Брюсселе и в 1967 г. золотую медаль в Мадриде.
3 Мнение об отсутствии средств для финансирования частной промыш-
ленности весьма популярно у турецких авторов. Об этом, в частности, пишет
М. О. Язман, утверждая, что «у крупных частных банков источники финанси-
рования отсутствовали» [285, с. 64].
4 Один из ораторов, выступавший на промышленном конгрессе 1962 г.,
обвинил импортеров-немусульман в том, что они хранят свои сбережения,
избегают вкладывать их в промышленное строительство и «даже выступают
против индустриализации, поскольку она ограничивает возможности импорта»;
таким образом, повторяется ситуация, имевшая место еще в XIX в. [130,
с. 29].
5 Оценивая этот беспрецедентный шаг властей, один английский автор
писал, что это был 1942 г.— год наивысшего расцвета нацизма. При фашист-
ском мировом порядке казалось вполне естественным ввести налог на нацио-
нальные меньшинства, и турки ввели его. Среди обложенных налогом в мил-
лион лир были крупные коммерсанты-евреи — принявшие мусульманство
братья Бурла, братья Безмен (см. [54, с. 157, 151]).
6 Дж. Ферман, оценивая создание в 1946 г. по инициативе Б. Коча пер-
вой смешанной фирмы с участием американского капитала («Дженерал Элек-
трик») и капитала Делового банка, писал со скрытой иронией, что «Деловой
банк добился чести быть первым банком, вступившим на путь привлечения
в нашу страну иностранного капитала» [158, с. 102].
284

7 С учетом продукции Эреглийского металлургического комбината.
8 В 1975 г., например, предприниматели израсходовали на рекламу
512,6 млн. лир, в том числе на радио- и телерекламу—300 млн. лир [326,
24.У1.1976].
9 Оставшиеся 28% акций капитала принадлежат частным лицам и ком-
паниям. В начале 70-х годов общая сумма участий Делового банка в сме-
шанных и частных компаниях составляла почти 1 млрд. лир, в том числе
-850 млн. лир — в промышленности и энергетике (около 60 компаний) [172,
1968—1970].
10 Подсчитано по данным экономических отчетов Союза палат за 1972
и 1978 гг. Можно считать, что размер прямых частных иностранных капита-
ловложений в Турции на душу населения не превышает 16 долл.— средний
показатель, рассчитанный для стран Азии, а для Латинской Америки —
132 долл. [304, 1979, № 6, с. 49].
11 Столь высокая доля местной сборки вызывает серьезные сомнения, при-
нимая во внимание сохраняющуюся необходимость ввоза двигателей, коро-
бок передач, задних мостов и т. п. Сама методика расчетов, как можно за-
метить по многочисленным фактам, учитывает всю поступающую от смеж-
ников продукцию как внутреннюю, национальную, а долю импорта учиты-
вает лишь на заключительном этапе сборки конечной продукции.
12 К чему может привести экономику такая зависимость, свидетельство-
вал корреспондент «Правды» из Ирана: «Выясняется, что заокеанские бла-
годетели сумели так „наладить" экономику Ирана, что судьба целых отрас-
лей предприятий зависит от ключевых компонентов, которые производятся
только на Западе. Не хватает какой-нибудь мелочи, какого-нибудь винтика,
и простаивает целое производство» [303, 11.11.1980].
!3 Разница в данных общей и промышленной переписей объясняется и
различиями источников информации при проведении переписей. При промыш-
ленной переписи владелец предприятия, как правило, занижает численность
наемной рабочей силы. При перелиси населения возможны ошибочные ответы
переписываемого при указании основного источника существования: например,
вместо труда на предприятии указывается сельский труд и т. п. В 1970 г.
фактически не менее 10% экономически активного населения было занято в
обрабатывающей промышленности. В 1979 г., даже по официальным данным,
во всей промышленности было занято около 13%, в строительстве—3,8%,
на транспорте — 3,4% экономически активного населения Турции [115а, с. 199].
14 Ввиду ненадежности некоторых данных, приводимых в промышленной
переписи 1970 г., мы использовали соответствующие данные промышленной
анкеты 1971 г., которые почти не расходятся в показателях по числу пред-
приятий и занятых, но выглядят более правдоподобно по показателям мощ-
ности, добавленной стоимости и т.д. [289, с. 89, 117].
1Б Сопоставимость некоторых показателей эффективности предприятий
развивающихся государств, в том числе Турции, оставляют желать много
лучшего из-за трудности установления реального курса местной валюты, ре-
альной стоимостной оценки основного и особенно оборотного капитала, ко-
лебаний в показателях по занятости и т. д.
16 Применение термина «услуги» уместно в мелком производстве ввиду
широкого участия его в мелком ремонте.
17 При хронической нехватке электроэнергии в Турции даже обладатели
электродвигателей не всегда могут ими пользоваться. Часто прекращение
подачи электроэнергии останавливает и приводит к закрытию мелких мастер-
ских, разорению их владельцев [323, 11.IX.1977].
Глава IV
1 Экспортная фирма «Экса» в 1978 г. экспортировала следующую про-
дукцию холдинга: цемент (в Саудовскую Аравию и Северную Африку), ав-
топокрышки (в Иран, Саудовскую Аравию) [322, 13.Х1.1978].
2 В конце 1979 г., капитал Делового банка был представлен: акциями,
285

принадлежащими казначейству (12%); акциями, собственником которых
(28%) является НРП, но распоряжаются прибылями от них Историческое и
Лингвистическое общества; акциями, принадлежащими Страховой кассе слу-
жащих самого банка (33%). Остальные 27% принадлежат (5 тыс.) отдель-
ным крупным и мелким держателям [353, сентябрь 1979, с. 19].
3 С 1963 г. частный промышленный сектор получил еще одно кредитное
учреждение аналогичное БПРТ, но не столь значительное по размаху кре-
дитной деятельности,— Банк промышленных инвестиций и кредита. Объем его
кредитных операций (примерно в 3 раза) уступает операциям БПРТ, основ-
ная форма кредитования — среднесрочные кредиты до пяти лет [101, с. 157—
159].
4 Выяснилось, например, на процессе на о-ве Яссыада, что Омер Сабан-
джы получил в 1953—1955 гг. от М. Берка кредит в сумме 6 млн. лир на
строительство текстильной фабрики. Берк имел в 50-е годы многочисленные
счета в банках, крупную недвижимость — дома, земельные участки [84, с. 233—
234].
5 Непосредственно под контролем «Сабанджы холдинга», без участия Ак-
бгнка, находятся четыре промышленные и четыре торговые компании (вклю-
чая туристическую), а также три сельскохозяйственных имения. В остальных
компаниях холдинга представлен капитал Акбанка, в некоторых случаях —
капитал других акционеров Акбанка, иногда посторонних компаний.
6 В конце 1979 г. капитал Акбанка составлял 1 млрд. лир, резервы —
1,5 млрд., депозиты — 50,3 млрд., кредиты и другие помещения средств —
50,3 млрд., участия—1,9 млрд. лир. Банк имел в стране 571 отделение, пред-
ставительства в Нью-Йорке, Лондоне, Франкфурте-на-Майне. Через несколько
месяцев банк вновь увеличил свой капитал — до 2,5 млрд. лир, расширил
число отделений до 582, персонал —до 35 тыс. человек [315, 17.У1Н.1980].
7 И. Джем, например, пишет о существовании в Турции «финансового-
капитала» накопившего огромные фонды благодаря банковским операциям,
и об остром противоречии в 60—70-е годы «между развивающейся частной
промышленностью и финансовым капиталом» [138, с. 120].
8 По данным о распределении национального дохода в 1973 г., в его
создании участвовали 2,5 млн. семей, представляющих наемный ХРУД (37%
всех семей страны). На их долю приходилось 32% национального дохода, на
долю мелких товаро- и услугопроизводителей — 33% (3,6 млн. семей, 52%),
семей предпринимателей и лиц свободных профессий (730,6 тыс. семей,
11%) —35% национального дохода [159, с. 195].
9 В сведениях о числе рабочих — членов профсоюзов нет единообразия.
По данным министерства труда, их насчитывалось 2266 тыс. человек, в том
числе 1201 тыс.—в ТЮРК-ИШ, 461 тыс.—в ДИСК, 583 тыс.—в независимы*
профсоюзах и т. д. Другие данные, основывающиеся на подсчетах по числу
отчислений в профкассы, указывают, что всего насчитывается около 1,8 млн.
членов профсоюзов [132, с. 78, 79].
10 Н. Эдзаджыбашы, например, получил степень доктора химии в Берлин-
ском и Чикагском университетах. Сын* В. Коча Рахми окончил университет
Джона Гопкинса в США.
11 По закону о создании сельскохозяйственных палат, принятому в 1957 г...
они должны осуществлять свою деятельность в «интересах крестьян и рабо-
чих», способствовать организации и улучшению их социального и экономиче*.
ского положения и т. п. [259, с. 290].

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
Произведения' основоположников марксизма-ленинизма *
1. Маркс К- Капитал. Т. 1.— Т. 23.
2. М а р к с К. Капитал. Т. 2.— Т. 24.
3. М а р к с К. Капитал. Т. 3. Ч. 1.— Т. 25. Ч. 1.
4. М а р к с К. Капитал. Т. 3. Ч. 2.— Т. 25. Ч. 2.
5. М а р к с К- Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта.— Т. 8.
6. Энгельс Ф. Предисловие ко второму изданию книги «К жилищному
вопросу».—Т. 21.
7. Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке.— Т. 19.
8. Энгельс Ф. Анти-Дюринг.— Т. 20.
9. Энгельс Ф. Крестьянский вопрос во Франции и Германии.— Т. 22.
10. Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против со-
циал-демократов?— Т. 1.
11. Ленин В. И. Развитие капитализма в России.— Т. 3.
12. Ленин В. И. Аграрная программа социал-демократии в первой русской
революции 1905—1907 годов.— Т. 16.
13. Ленин В. И. Марксизм и ревизионизм.— Т. 17.
14. Ленин В. И. О левом ребячестве и мелкобуржуазности.— Т. 36.
15. Ленин В. И. Пролетарская революция и ренегат Каутский.— Т. 37.
Литература
16. Акрам Д. Черная бумага. Рассказы. М., 1975.
16а. Алибеков И. В. Государственный капитализм в Турции. М., 1966.
17. Авилова А. В., Веденяпин Я. С. Экономика Испании. М., 1978.
18. Барышева А. В. Экономический рост и производительность труда. М.,
1980.
19. Беловол Н. И. Международная миграция турецкой рабочей силы и
ее роль в развитии капитализма и классовой борьбы в Турции. Автореф.
дис. М., 1976.
20. Б р а г и н а Е. А. Развивающиеся страны: государственная политика и
промышленность. М., 1977.
21. Брутенц К- Н. Освободившиеся страны в 70-е годы. М., 1979.
22. Брутенц К. Н. Современные национально-освободительные революции.
М„ 1974.
23. Б у з л а е в а А. И. Ленинский план кооперирования мелкой промышлен-
ности СССР. М., 1969.
24. Бурлацкий Ф., Галкин А. Социология. Политика. Международные
отношения. М., 1974.
25. В а с и л ь е в А. М. Мост через Босфор. М., 1979.
26. В о л к о в С. Н. Социально-экономическая структура египетской дерев-
ни. 1952—1970 гг. М., 1979.
27. Го л ев а А. П. Критика современного неолиберализма. М., 1976.
* Работы К- Маркса и Ф. Энгельса указаны по 2-му изданию Сочинений,
В. И. Ленина — по Полному собранию сочинений.
287

28. Государственный капитализм и социальная эволюция стран зарубежно-
го Востока. М., 1980.
29. Государство и аграрная эволюция в развивающихся странах Азии и
Африки. М., 1980.
29а. Давыдов А. Д. Сельская община и патронимия в странах Ближнего
и Среднего Востока. М., 1979.
30. Данилов В. И. Средние слои в политической жизни современной Тур-
ции. М., 1966.
31. Данциг Б. М. Ближний Восток. Сб. ст. М., 1976.
32. XXV съезд КПСС и проблемы идеологической борьбы в странах Азии
и Африки. М., 1979.
33. Д е м и н А. И. Современная иранская деревня. М., 1977.
33а. Длин Н. А. Специфика социально-экономического развития несоциа-
листических стран Азии. М., 1978.
34. Д р а г и л е в М. С, М о х о в Н. И. Ленинский анализ монополистиче-
ского капитала и современность. М., 1970.
35. Егоров И. И. Государственный капитализм в развивающейся эконо-
мике Индии. М., 1979.
36. Ж у к о в Е. И. и др. Теоретические проблемы всемирно-исторического
процесса. М., 1979.
37. Зародов К. И. Экономика и политика в революции. М., 1980.
37а. Зарубежный Восток и современность. Т. 1. М., 1980.
38. 3 е в а р о в Ф. Социально-экономические преобразования в Иракской
Республике. М., 1979.
39. Иванов Г. И. Социальная сущность теории конвергенции. М., 1975.
40. И з р а и т е л ь В. Я- Проблемы формационного анализа общественного
развития. Горький, 1975.
41. Инджикян О. Г. Буржуазия Османской империи. Ер., 1977.
42. Интеграционные процессы в индийской экономике. М., 1978.
43. Иран: проблемы экономического и социального развития в 60—70-е годы.
М., 1980.
44. Кир сев Н. Г. Анкара. М., 1972.
45. К и р е е в Н. Г. Государственный сектор в экономике Турции и значение
советско-турецкого сотрудничества в его развитии.— Полвека мирного
сотрудничества. М., 1973.
46. К и р е е в Н. Г. Иностранный капитал в Турции и концентрация крупно-
го частного капитала в обрабатывающей промышленности страны.—
Иностранный капитал и иностранное предпринимательство в странах
Азии и Северной Африки. М., 1977.
47. К и р е е в Н. Г. Национальный и иностранный капитал во внешней тор-
говле Турции. М., 1968.
47а. К и р е е в Н. Г. Концентрация крупного частного капитала во внешней
торговле Турции.— Ближний и Средний Восток. История, экономика
(сб. ст.). М., 1967.
48. К и р е е в Н. Г. Некоторые тенденции развития мелкого производства в
обрабатывающей промышленности Турции.— Мелкое производство горо-
да в Азии и Африке. М., 1974, 382 с.
49. К и р е е в Н. Г. Урегулирование экономических вопросов «лозаннского
наследства».— Проблемы истории Турции (сб. ст.). М., 1978.
50. Классообразование на современном Востоке: проблемы и тенденции. М.,
1978.
51. К леер Е. Всемирное хозяйство. Закономерности развития. М., 1979.
52. К о л е с о в В. П. Государственный сектор экономики развивающихся
стран. М, 1977.
53. Коло нт а ев А. П. Низшие формы производства в странах Южной и
Юго-Восточной Азии. М., 1975.
54. К о н д а к ч я н Р. П. Внутренняя политика Турции в годы второй миро-
вой войны. Ер. 1978.
55. Косолапое В. В., Лисичкин В. А. Критика буржуазных концеп-
ций будущего. Против буржуазной идеологии. М., 1978.
288

56. Крупный капитал и монополии стран Азии (сб. ст.) М., 1970.
57. Левковский А. И. Мелкая буржуазия: облик и судьбы класса. М.,
1978.
58. Л ев ко веки й А. И. Социальная структура развивающихся стран
(Проблема многоукладного, переходного общества). М., 1978.
59. Маляров О. В. Роль государства в социально-экономической структу-
ре Индии. М., 1978.
60. Место религий в идейно-политической борьбе развивающихся стран (Те-
зисы рабочего совещания). М., 1978.
61. Моисеев П. П. Аграрные отношения в современной Турции. М., 1960.
62. Моисеев П. П. Аграрный строй современной Турции. М., 1970.
63. М о ч е р н ы й С. В. Сущность и эволюция капиталистической собствен-
ности. М., 1978.
64. Мюллер К- Неокейнсианство. Пер. с нем. М., 1977.
65. Надель С. Н. Современный капитализм и средние слои. М., 1978.
66. Н о в -и ч е в А, Д. Крестьянство Турции в новейшее время. М., 1959.
67. Никитин В. А. Критика идеологии «демократического социализма».
М., 1978.
68. Общество, элита и бюрократия в развивающихся странах Востока. Кн.
1—2. М., 1979.
69. Организация Объединенных Наций. Обзор положения в сельском хозяй-
стве Европы на конец 1978 г. Т. 2. Нью-Йорк, 1979.
70. Организация Объединенных Наций. Ежегодный бюллетень европейской
жилищной и строительной статистики. Нью-Йорк, 1979.
71. Осадчая Ж- Ф. Современный лейборизм: идеология и политика. М.,
1977.
72. Павленко П. Стамбул и Турция (1927). Изд. 2-е. М., 1932.
73. Пест ко в ска я Е. С. Эволюция классовой структуры Мексики в пери-
од стабильного развития М., 1978.
74. Политика и экономика современной Турции. М., 1977.
75. Последствия индустриализации сельского хозяйства в странах Западной
Европы. М., 1975.
76. Пронин С. В. Критика буржуазных концепций распределения доходов.
М., 1978.
77. Против буржуазных и мелкобуржуазных теорий социализма. М., 1972.
78. Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы. М.,
1974.
79. Развивающиеся страны: проблемы экономического развития. Тезисы. М.,
1978.
80. Развивающиеся страны: накопление и экономический рост. М., 1977.
81. Развитые капиталистические страны. Социально-экономический справоч-
ник. М., 1979.
82. Рейснер Л. И. Развивающиеся страны, очерк теорий экономического
развития. М., 1976.
83. Розали ев Ю. Н. Классы и классовая борьба в Турции. М., 1966.
84. Роз а лиев Ю. Н. Особенности развития капитализма в Турции (1923—
1960 гг.) М., 1962.
84а. Розалиев Ю. Н. Экономическая история Турецкой Республики. М.,
1980.
85. Рындина М. Н. Методология буржуазной политической экономии.
М., 1969.
86. Р у б е В. А. Мелкое и среднее предпринимательство в условиях господ-
ства монополий. М., 1978.
87. Севрский мирный договор и акты, подписанные в Лозанне. М., 1927.
88. Сентэш Т. «Третий мир». Проблемы развития. Пер. с англ. М., 1974.
89. Симония Н. А. Торгово-ростовщический капитал в Азии. Мм 1973.
90. Системный анализ и научное знание. М., 1978.
91. Средние слои городского общества в странах Востока. М., 1975.
92. С о р в и н а Г. Н. Критика буржуазных теорий современных «экономи-
ческих систем». М., 1977.
19 Зак. 527
289

93. С т а р ч е н к о в Г. И. Проблемы занятости и миграции населения Тур-
ции. М., 1975.
94. Страны и народы Ближнего и Среднего Востока. X. Турция Ер. 1979.
95. Теории экономического роста развивающихся стран Азии. М., 1973.
96. Товарно-денежные отношения в экономике Индии. М., 1976.
97. Турецкая Республика (справочник). М., 1975.
98. Турция: история, экономика. Сб. ст. М., 1978.
99. Тюльпанов С. И. Очерки политической экономии (Развивающиеся
страны). М., 1969.
100. Тягуненко. В. Л. Международное разделение труда и развивающие-
ся страны. М., 1976.
101. У разов а Е. И. Турция: проблемы финансирования экономического-
развития. М., 1974.
102. Царев В. По сельским дорогам Запада М, 1979.
103. Широков Г. К- Индустриализация Индии. М., 1971.
104 III м иго ль Н. Н., Фа минский И. П., Ко лесов В. П. Развиваю-
щиеся страны; проблемы достижения экономической самостоятельности.
М., 1974.
105. Экономика Индии: общая характеристика. М., 1980.
105а. Экономика Индии: отраслевой анализ. М., 1980.
106. Эльянов А. Я. Развивающиеся страны: проблемы экономического ро-
ста и рынок. М., 1976.
107. Ярошевский Б. Е. Теория периферийной экономики. М., 1973.
108. Айайап-Ыпа! N.. Ке1е§ К. Обе. уе деНзте. 1Лиз1агага51 15дйсй ^б-
слтйп ВодагЬуап Мдез1 йгеппдеЫ е!кПеппе Ш§кт Ыг ага§11гта. Апкага,
1976.
109. А(1апа Исаге! уе запау! ос1а51. эапау! геЬЪеп уе айгез кИаЫ. Ас1апа, 1957.
110. Ак &йп1еге. СитЬипуе! На1к РагИз! 1973 зес^т Ы1<Нг&е51. Апкага, 1973.
111. АкЬапк 1йгк апотт $1гкеИ. Езаз тикауекпатези 1з1апЪи1, 1973.
112. АкЬапк 1йгк апотт 51гкеИ. 25-ПС1 Ьезар уп1 гароги. 1972. 1з1апЬи1, 1973.
113. Акег А. 12 Маг! (1бпеттс1е с!1за Ьа&шш 1еке11е$те. 1з1апЪи1, 1972.
114. Ак§И В. Тйгк1уе'с1е 2 «а2&еН§1ти§ карИаНгт» уе кбу1еге &1П51. Апкага»
1967.
115. А1тапас Тигкеу 1977. Апкага, 1977.
115а. А1тапас Тигкеу 1980. Апкага, 1980.
116. Апкага Ш угЩг 1967. Апкага, 1967.
117. А! а ^ М. Вапкастт аНаЪезк Апкага, 1959.
118. Ау сю |*1 и О. Эеупт йгеппе. Апкага, 1971.
119. А ус ю д1 и О. Тйг&уе'пт ййгеш (сШп-Ъи&йп-уанп). 5-ПС1 Ьазкь СИ!
1—2. Апкага, 1971.
120. Аус1ет1Г §. 5. СШап 1кН5а<Нуа1шс1а Тйгк1уе. Апкага, 1931.
121. А у с1 епиг $. 5. 1ккп ас1ат. СП! 1—3. 1з1апЬи1, 1966—1968.
122. Аудет1Г $. 5. ГпкПар уе кас!го. 2-ПС1 Ьаз1т. Апкага, 1968.
123. Аус1ет1Г $. 5. Мепдегез'т йгапи? (1899—1960). 1з1апЬи1, 1969.
124. АусИп'шп екопогтк уар151 уе 1пта1а1 запауп. [ггтг, 1975.
125. АуппЫ1 ЬаЬег1ег. 1976. Пауе. 1з1апЬи1, 1976.
126. Ау1ек!п Н. Оо^ис1а кйЬк уагс!1. Апкага, 1965.
127. Вапка1апт121п 1972 зопи ЪПапдо уе каг уе гагаг пезар1ап. Апкага, 1973.
128. Вепег Е. Тйгк1уе'с1е рага уе катЬуо с1епе1ет1. Апкага, 1968.
129. Вез1к^1 I. Эо&и АпасЫи'пип дйгет. 1з1апЬи1, 1969.
130. 1962 запау1 коп^гез1. Апкага, 1964.
131. 1967 1з1апЬи1 Ъб1&е ка1ктта коп&гез1 1еЬП^1ег. 1з1апЬи1, 1967.
131а. 1980 уЖ рго^гапи. ОбгсШпсй Ьез уй 1979—1983. Апкага, 1980.
132. 1976'с1е ТйгЫуе екопогтзь Тйгк 1киза1$Паг ЫгН§^ гароги. Апкага, 1977.
133. Вогап В. ТйгИуе уе зо^уаПгт зогип1ап. 1з1апЬи1, 1968.
134. Вога(ау К. 100 зогис1а §еНг йа^Ьпи. 2-шп Ьазк1, 1з1апЬи1, 1972.
135. Воуипка11 п К. Кагатап'пт 1кизаа11 уе зозуа1 деНзте51. 1з1апЬии
1968.
135а. Вогагз1ап М. Е. Эо&ипип зогип!ап. Апкага, 1966.
290

298. «Международная жизнь». М.
299. «Мировая экономика и международные отношения». М.
300. «Мировое хозяйство и мировая политика». М.
301. «Народы Азии и Африки». М.
302. «Новый Восток». М— Л.
303. «Правда». М.
304. «Проблемы мира и социализма». Прага.
305. «Торговый бюллетень Торгпредства СССР в Турции». Стамбул.
306. «Торгпредство СССР в Турции. Экономический бюллетень». Стамбул,
307. «Ас1а1е1». ЫапЫ.
308. «АШаШе». 1з1апЪи1.
309. «Апкага Исаге! ос1а51 с!ег&131». Апкага.
310. «Апкага Исаге! роз1аз1». Апкага.
311. «Апкага йтуегзИез1 31уаза1 ЪН&Пег !акй11ез1 дег^». Апкага.
312. «АпЬ. ЫапЪи1.
313. «Вапка». 1з1апЬи1.
314. «Вапз. (1йпуаз1». 1з1апЬи1.
315. «СитЬипуеЬ. 1з1апЬи1.
316. «^ег^еуе». 1з1апЪи1.
317. «<л!Шк». Апкага.
318. «беппгуоИап тестиаз1». Апкага.
319. «Еде Ь61дез1 5апау1 ос!аз1. 5апау1 ЬаЪег1еп». 1гт1Г.
320. «Екопогт ро!Шка». Апкага.
321. «Екопоппк о1ау1аг». Апкага.
322. «Ртапаа! Т1тез». ]~.
323. «Риаг <За2е1езЬ. кгтг.
324. «ОйпаусНп». 1з1апЬи1.
325. «Науа1». 1з1апЬи1.
326. «НйгпуеЬ. ЫапЪиК
327. «1КА». Апкага.
328. «1ктлза1 с!егд131». 1з1апЬи1.
329. «1киза1 уе таНуе». 1з1апЬи1.
330. «ШКзас!! уйгйуй$». 1з1апЬи1.
331. «1з1апЬи1 запау1 0(1аз1 с1егдДз1». 1з1апЬи1.
332. «1з1апЪи1 ИсагеЬ. 1з1апЬи1.
333. «1з1апЬи1 Исаге! оёа81 тестиа51». 1з1апЬи1.
334. «ЫапЪи1 итуегзИез! 1ктлза1 1акйИе51 тестиаз1». 1з1апЬи1.
335. «121ШГ тлсаге! ос1аз1 с!ег^151». 12гшг.
336. «Кип». Апкага.
337. «Ме1а1йг]Ч». Апкага.
338. «МИН екопогт уе 21гаа1». 1з1апЬи1.
339. «МППует,». ЫапЪи1.
340. «ОгдйгШк уо1и». Апкага.
341. «РоИика». 1з1апЬи1.
342. «5апау1 с!йпуа51». 1з1апЬи1.
343. «5еук уе 1с1аге (1ег&151». 1з1апЬи1.
344. «5озуа1 асЫеЬ. Апкага.
344а. «ЗйтегЬапк». Апкага.
345. «Тегсйтап». 1з1апЬи1.
346. «Т. С. Кезгш Оаге1е». Апкага.
347. «Т1саге1». кгшг.
348. «ТйгЫуе 1к11за1 &а2е1ез1». Апкага.
349. «Тйгк1уе тйпепсНзНк ЬаЬег1егг». Апкага.
350. «1Лиз». Апкага.
351. «01ке». Апкага.
352. «Огйп. ЗозуаНз! йег^». 1з1апЬи1.
353. «Уапк1». Апкага.
354. «Убп». 1з1апЬи1.
355. «Уа1ап». Апкага.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение - . 3
Глава I
Мелкотоварное и частнокапиталистическое производство в аграрной
сфере 23
Глава II
Накопление частного капитала в сфере торговли и услуг » 87
Глава III
Сфера промышленного производства . 154
Глава IV
Деятельность корпоративного капитала . - . * • . 217
Заключение . . 274
Примечания . 282
Использованная литература 287
Николай Гаврилович Киреев
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В ТУРЦИИ
К КРИТИКЕ ТЕОРИИ «СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ»
Утверждено к печати Институтом востоковедения Академии наук СССР
Редактор М. И. Штемпель. Младший редактор //. Н. Комарова. Художник С. А. Киреев.
Художественный редактор Э. Л. Эрман. Технический редактор Г. А. Никитина. Кор-
ректор П. С. Шин
ИБ № 14445
Сдано в набор 02.10.81. Подписано к печати 09.02.82. А-04032. Формат 60х90'/1б. Бумага
типографская № 1. Гарнитура литературная. Печать высокая. Усл. п. л. 18.5. Усл.
кр.-отт. 18,75. Уч.-изд. л. 20,82. Тираж 1700 экз. Изд. № 5040. Тип. зак. 527. Цена 3 р. 20 к.
Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»
Москва К-45, ул. Жданова, 12/1
3-я типография издательства «Наука». Москва Б-143, Открытое шоссе, 28