/
Текст
История
Министерства финансов
России
Министерство финансов Российской Федерации
Научно-исследовательский финансовый институт Министерства финансов
Российской Федерации
ИСТОРИЯ
МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ
РОССИИ
В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ
ТОМ I
1903—1917 гг.
Главный редактор
А.Л. КУДРИН
Члены редакционной коллегии:
B.C. Белов, СЮ. Вязалов, Т.А. Голикова, Ю.А. Данилевский (зам. гл. редактора),
Б.И. Златкис, СМ. Игнатьев (зам. гл. редактора), А.И. Иванеев, Е.В. Коломин,
А.Н. Кутепов, СИ. Лушин, Н.С. Максимова, Т.Г. Нестеренко, Н.П. Обухов, О.М. Островский,
А.Ю. Петров (зам. гл. редактора), А.В. Улюкаев (первый зам. гл. редактора),
СД. Шаталов (зам. гл. редактора)
Москва
ИНФРА-М
2002
УДК 354(091)
ББК 67.401
И90
Авторский коллектив:
Введение — д.э.н. М.Г. Покидченко; гл. 1 — к.и.н. Н.О. Воскресенская; гл. 2 — к.э.н. Т.Б. Квасова;
гл. 3, 4 — к.э.н. Н.П. Обухов; гл. 5 — д.э.н. Ю.А. Данилевский, к.э.н.|К.В. Петров]; гл. 6 — д.э.н.
А.С. Квасов; гл. 7 — к.э.н. В.В. Холодков; гл. 8 — к.э.н. Л.В. Артемьева; гл. 9 — к.э.н. В.М. Коновалов;
гл. 10 — к.э.н. Н.П. Обухов; гл. 11 — к.э.н. А.О. Шабалин; гл. 12 — д.и.н. Ю.А. Петров; гл. 13 — к.э.н.
З.А. Ларионова; гл. 14 — к.и.н. Э.П. Митрохович; гл. 15, 17 — д.и.н. Ю.А. Петров; гл. 16 — к.э.н.
Н.П. Обухов; гл. 18 — к.и.н. Н.В. Елисеева; гл. 19 — д.и.н. Н.А. Проскурякова; гл. 20, 21 — д.э.н.
И.В. Караваева, гл. 22 — к.э.н. Э.Д. Матвиевская; гл. 23 — к.э.н. Н.В. Чередник; гл. 24 — к.э.н. А.В.
Нестеров, к.и.н. А.А. Плеханов; гл. 25 — к.э.н. Н.П. Обухов; гл. 26 — д.э.н. А.Н. Маркова; гл. 27 — к.э.н.
С.Н. Петишкина
Ответственный редактор I тома к.э.н. Н.П. Обухов
Научный рецензент д.э.н. Н.М. Митрофанова
Редактор Л.Н. Полторацкая
И90 История Министерства финансов России: В 4 т. Т. I. / Авторский коллектив. — М.: ИНФРА-М,
2002. — 464 с, 16 с. ил.
ISBN 5-16-001034-3 (т. I)
ISBN 5-16-001033-5 (общ.)
Первый том юбилейного четырехтомного издания «История Министерства финансов Российской
Федерации» рассматривает деятельность Министерства за 1903 — 1917 гг. Задача работы — в общих
чертах представить историю центрального финансового ведомства и историю финансов на
конкретном историческом этапе.
В создании этого труда участвовали сотрудники Министерства финансов Российской Федерации,
Научно-исследовательского финансового института Министерства финансов Российской Федерации,
Института экономики РАН, Института российской истории РАН, Всероссийского заочного
финансово-экономического института, Академий МВД и ФСБ.
Работа предназначена для специалистов финансовых органов, научных работников,
преподавателей, аспирантов и студентов вузов.
ББК 67.401
ISBN 5-16-001034-3 (т. I) © Научно-исследовательский финансовый институт
ISBN 5-16-001033-5 (общ.) Министерства финансов Российской Федерации, 2002
Введение
РОССИЯ НАКАНУНЕ XX СТОЛЕТИЯ
На рубеже XIX—XX вв. реформы
Александра II дали свои плоды — в стране бурно
развивался капитализм, по темпам экономического
роста Россия передвинулась на одно из первых
мест в мире. Вместе с тем эти перемены
сопровождались неизбежными социальными
трансформациями. Как заметил историк В.О.
Ключевский (1841 —1911), «нужда реформ назревает
раньше, чем народ созревает для реформ». Тем
не менее начало XX в. в России ознаменовалось
переходом от абсолютной к конституционной
монархии, а затем к буржуазно-демократической
республике. Эта быстрая смена политического
строя накануне и в ходе Первой мировой войны
привела к революционному катаклизму,
вызвавшему новые радикальные изменения
политического и экономического уклада страны.
* * *
В конце XIX в. Российская империя занимала
огромную территорию — около 20 млн кв. км.
Численность населения империи, по данным
переписи 1897 г. (без Финляндии), составляла
125,6 млн человек. Более ста народов, не считая
малочисленных этнических групп, проживало в
едином унитарном государстве. Только Великое
княжество Финляндское имело автономию
(особое законодательство, сейм (парламент),
монетную систему). Польские земли, входившие в
состав Российской империи, были лишены
автономии в результате национально-освободительных
восстаний 1830 и 1863 гг.
К началу XX в. в России — в единственной из
крупных европейских стран — сохранялась
абсолютная монархия. В Своде законов Российской
империи власть государя определялась как
«самодержавная и неограниченная», ему
принадлежало исключительное право издавать законы.
Государственный совет, назначаемый царем,
имел статус лишь совещательного органа. Сенат,
тоже назначаемый царем, выполнял функции
верховного суда. Исполнительный орган —
Комитет министров — играл роль лишь
межведомственного совещания, министры же назначались
царем и непосредственно ему подчинялись.
В распоряжении министров имелся
многочисленный бюрократический аппарат (Николай I
однажды заметил, что Россией правят 30 тыс.
столоначальников). Царь являлся и главой
Русской православной церкви. Конечно, он не
касался сферы религиозных догматов, но по
рекомендации Святейшего синода назначал
епископов и формировал состав Синода во главе с
обер-прокурором.
Вместе с тем в системе российской
государственности имелись и элементы самоуправле-
— V —
ния. Со времен Екатерины II действовало
сословное самоуправление — губернские и уездные
дворянские собрания, — тогда как мещанские
управы и другие органы самоуправления
горожан постепенно утратили свое значение. В
результате реформ Александра II были созданы
земское и городское самоуправления. Земства
избирались тремя группами населения —
крестьянами, частными землевладельцами и
горожанами. К сфере деятельности земств относились
медицинская и ветеринарная службы, народное
образование, содержание дорог, статистика,
страховое дело, агрономия, кооперация и т.д.
Домовладельцы избирали городские органы
самоуправления (думы), а те, в свою очередь, —
городские управы во главе с городским головой.
Область их деятельности была аналогична
сфере деятельности земств. Местные выборные
органы имели свои бюджеты. В начале 90-х гг.
XIX в. при государственном бюджете в 1200 млн
руб. местные бюджеты достигали 200 млн руб.
Земское движение подготовило почву для
возникновения в начале XX в. ряда политических
партий (конституционных демократов,
октябристов и др.).
В деревне бытовала своя форма
самоуправления — «мир» (община). Управлял «миром» сход,
а текущие вопросы решали староста и писарь.
От «мира» избирались уполномоченные на
волостной сход. Община в значительной степени
регламентировала жизнь крестьянина. Чтобы
выйти из общины, крестьянину было
недостаточно выплатить полностью выкупные платежи
за землю, как это предусматривалось законом об
отмене крепостного права, — ему еще
следовало получить согласие 2/3 состава общины (закон
от 14 декабря 1893 г.). Община решала, выдать
ли паспорт крестьянину, чтобы он мог пойти на
заработки в город. Община являлась
коллективным пользователем земли и распределяла ее
между своими членами в зависимости от числа
едоков в семье. В связи с изменением состава
семей периодически производилось
перераспределение земли внутри общины. Соблюдался и
другой уравнительный принцип: каждой семье
отводились участки хорошей, средней и плохой
земли. В результате надел состоял из
разбросанных в разных местах земельных полос. Общине
как плательщику налогов по принципу круговой
поруки и поставщику рекрутов было
невыгодно «отпускать» своих членов. Конечно, в
известной степени община поддерживала крестьян
(например, за крестьянином, работавшим в
городе, сохранялся его надел). Но, поддерживая
потребителей, община мешала отдельным
производителям, что негативно сказывалось на
результатах сельскохозяйственного производства
в центральных губерниях России. В западных
губерниях (Польша, Прибалтика) с примерно
такими же природными условиями, как в
центральных, где имелась частная собственность
крестьян на землю при меньших размерах наделов,
не было голода от неурожаев, от которого
периодически страдало население Центральной
России.
Особую социальную категорию
представляло казачество. На своих землях оно имело
военно-земельное самоуправление — войсковой
«круг», станичного и хуторского атаманов и т.д.
Казаки служили в отдельных воинских частях,
имели большие, чем прочие крестьяне,
земельные наделы и другие привилегии. В России было
11 казачьих войск.
В нерусских областях империи отчасти
сохраняли силу традиционные законы: кодекс
Наполеона — в польских областях, литовские статуты —
в некоторых украинских областях, магдебургское
право — в Прибалтике, местные законы и
обычаи — на Кавказе, в Средней Азии и Сибири.
Элементы самоуправления имели
университеты, хотя в царствование Александра III оно
было значительно урезано. Поскольку
студенчество представляло весьма активную социальную
группу населения, борьба за университетское
самоуправление нередко носила политический
характер.
Социальный состав населения Российской
империи к началу XX в. претерпел определенные
VI
изменения. По закону сохранялось деление на
сословия — мещан, купцов, дворян и т.п., но их
занятия уже далеко не всегда соответствовали
сословной принадлежности: формально
числившиеся крестьянами могли быть рабочими,
дворяне зачастую не являлись помещиками и т.д.
В конце XIX в. 7/8 населения России
проживало в сельской местности, т.е. 77,1% населения
России составляли крестьяне. Общинное
землевладение замедляло процесс расслоения
крестьян. Вместе с тем из-за большого прироста
численности крестьянского населения (за 40 лет
после реформы 1861 г. оно увеличилось на 65%)
недостаток земли в центральных областях с
каждым годом становился все ощутимее. И хотя
много крестьян уходило в город, скрытое
перенаселение в деревне оставалось очень
значительным (около 30%). Постепенно формировалось
зажиточное крестьянство, которое выкупало и
прикупало землю, брало ее в аренду, нанимало
батраков. Особенно интенсивно фермерский тип
хозяйства развивался на окраинных землях (юг
Европейской России, Сибирь). Здесь к концу
90-х гг. в частном землевладении крестьян
находилось около 21 млн дес, тогда как после
реформы 1861 г. — 5,6 млн дес.
Поместное дворянство постепенно теряло
землю: с 1861 г. до начала 90-х гг. было
распродано более четверти помещичьих земель. К началу XX в.
треть крупных землевладельцев уже не
принадлежала к дворянскому сословию. Однако часть
поместного дворянства сумела организовать
сельскохозяйственное производство на
капиталистических началах. Таким образом, в конце
XIX в. поместное дворянство являлось
уходящим, но все еще господствующим классом.
Государство его поддерживало как экономически
(например, путем выдачи льготных кредитов
через основанный в 1885 г. Государственный
Дворянский земельный банк), так и политически
(предводители дворянства наряду с
губернаторами играли ключевую роль в местном
управлении, сословная система выборов давала
дворянству большинство мест в земствах,
главенствующие посты в судебно-административных
органах). Дворянская аристократия традиционно
занимала основную часть высших
административных постов в империи.
Группа рабочих как особая группа населения
России до 80-х гг. XIX в. была
немногочисленной, к тому же значительную ее часть
составляли крестьяне-отходники. Однако быстрый рост
темпов промышленного производства в конце
века вызвал острую потребность в рабочей силе.
К началу XX в. в России число лиц, работавших
по найму, достигло примерно 9 млн, из них
около 3 млн были рабочими в прямом смысле этого
слова. Правовое оформление самостоятельного
статуса российских рабочих началось в 1882 г.
с постепенного формирования фабричного
законодательства и учреждения специальной
инспекции, следившей за его Соблюдением.
Согласно этим законам запрещался ночной труд
женщин и детей, ограничивался труд малолетних,
регулировались условия найма, решались
проблемы, связанные с производственным
травматизмом. Закон, изданный в 1897 г., ограничивал
продолжительность рабочего дня 11,5 часами и
устанавливал обязательный воскресный отдых,
что соответствовало европейскому
законодательству того времени. Все виды рабочих
объединений были запрещены. В целом, несмотря на
начавшиеся уже в 80-х гг. забастовки,
российское общество в конце XIX в. еще не осознало
факта появления нового класса — рабочих. «К
счастью, в России не существует в отличие от
Западной Европы ни рабочего класса, ни
рабочего вопроса», — утверждал в 1895 г. тогдашний
министр финансов и «дедушка» отечественной
индустрии СЮ. Витте.
Российская буржуазия формировалась
преимущественно из купечества и до реформ
Александра II была относительно немногочисленной.
После реформы 1861 г. класс буржуазии стал
стремительно пополняться за счет притока
зажиточных крестьян, кустарей-скупщиков,
сельских ростовщиков и др. Всего к концу XIX в.
численность буржуазии достигала 1,5 млн человек.
— VII —
Новой для России социальной группой,
сформировавшейся в значительной степени в
последние два десятилетия XIX в., была интеллигенция.
Известно, что сам термин «интеллигенция»
имеет российское происхождение. Согласно
переписи 1897 г. высшее и среднее специальное
образование имели только 290 тыс. россиян, но это
была наиболее политически активная часть
населения — преподаватели, ученые, врачи,
адвокаты, журналисты, служащие земств. Различные
общественные объединения интеллигенции
(Комитет по развитию культуры, Вольное
экономическое общество, Московское правовое
общество и др.) позволяли ей сознавать себя
определенной силой, способной к демократическим
преобразованиям. В начале XX в. интеллигенция
возглавила политические движения рабочих,
крестьян и буржуазии.
* * *
Со второй половины XIX в. в России
интенсивно развивался капиталистический уклад.
Этот процесс сопровождался переходом к
машинному производству во всех отраслях
промышленности. При этом значительная часть
машинного парка была иностранного
производства. Мощным стимулом для развития
тяжелой промышленности, а также внутреннего
рынка в целом послужило железнодорожное
строительство. Уже в 90-е гг. строительство
железных дорог обеспечивалось
преимущественно продукцией отечественного производства.
В этот период наблюдался подъем в развитии
таких отраслей, как машиностроение,
рельсовое производство, черная металлургия,
каменноугольная и нефтяная промышленность,
производство стройматериалов и т.д. В конце
XIX в. машиностроительная отрасль России
насчитывала 181 крупное предприятие по
выпуску сельскохозяйственных машин, 569 заводов,
производивших металлообрабатывающие
станки, 14 паровозо-вагоностроительных
заводов. Эта отрасль покрывала 75% потребности
внутреннего рынка в машинах и оборудовании.
Железнодорожное строительство косвенно
повлияло и на развитие легкой и пищевой
отраслей промышленности, зависевших во многом
от поставок продукции тяжелой
промышленности. Кроме того, благодаря железным дорогам
эти отрасли быстро осваивали новые районы,
способствуя расширению рынков сырья и
сбыта готовой продукции. В легкой
промышленности лидировала хлопчатобумажная, в пищевой —
сахарная отрасль. И хотя объем производства
легкой и пищевой отраслей промышленности
рос медленнее по сравнению с тяжелой
промышленностью, темпы этого роста были более
устойчивыми. Довольно высокой была доля этих
отраслей в обрабатывающей промышленности
России конца XIX в. Так, в 1896 г. продукция
легкой промышленности составила 851 млрд руб.,
или 31% производства обрабатывающей
промышленности, а пищевая отрасль выпустила
продукции на 722 млрд руб.
Таким образом, с 1860 по 1900 г. объем
промышленной продукции в России увеличился
более чем в 7 раз (в Германии за тот же период
он вырос примерно лишь в 5 раз, во Франции —
в 2,5 раза, в Великобритании — более чем в 2
раза). В 90-х гг. российское промышленное
производство возросло более чем в 2 раза (тогда как
в Германии его рост составил 62%, в США — 38,
в Англии — 27%).
Однако сельское хозяйство страны
развивалось значительно медленнее. Так, продукция
животноводства во второй половине XIX в.
увеличилась примерно в 2 раза при росте
производства зерновых в 2,7 раза и значительно более
быстром увеличении производства технических
культур и картофеля.
Таким образом, к концу XIX в. в России в
основном сложилась капиталистическая
экономика, сформировался единый внутренний рынок.
Конечно, экономика страны была еще далеко не
сбалансирована, развитие многих отраслей и
районов отличалось неравномерностью, но
фундамент экономики был заложен: на основе
всероссийского разделения труда сложилось и креп-
— VIII —
ло товарное хозяйство. Показателями усиления
сбалансированности экономики являлись, во-
первых, рост городов и городского,
торгово-промышленного населения, численность которого
увеличивалась в 2 раза быстрее, чем сельского,
во-вторых, ускоренное (по сравнению с сельским
хозяйством) развитие промышленности,
в-третьих, ускоренное развитие тяжелой
промышленности по сравнению с легкой и пищевой.
Правда, специфика России — преимущественно
аграрный тип экономики, характеризующийся
феодальными пережитками в сфере правовых
отношений, низким уровнем жизни и
производственных потребностей крестьян, —
затрудняла развитие внутреннего рынка «вглубь» и
делала необходимым распространение его «вширь»,
чему способствовало железнодорожное
строительство и освоение окраинных районов. Еще
одним элементом специфики внутреннего
рынка была значительная зависимость ведущих
отраслей тяжелой промышленности
(металлургической, топливной) от правительственной
политики в области железнодорожного
строительства, а также от казенных заказов и т.п.
Развитию внутреннего рынка «вширь»
содействовала и внешняя торговля. Хотя Россия
экспортировала небольшую по сравнению с
внутренним потреблением часть
сельскохозяйственной продукции и еще меньше промышленных
товаров, оборот внешней торговли во второй
половине XIX в. вырос почти в 4 раза (тем не
менее удельный вес России в международном
товарообороте к концу XIX в. несколько снизился —
с 3,6% в 1850 г. до 3,4% в 1899 г.). Структура
экспорта и импорта России отражала аграрный
характер ее экономики. В экспорте 1891—1895 гг.
продукция сельского хозяйства составляла 75 —
80%, при этом большую ее долю составлял хлеб,
затем шли лес, лен, семена масличных культур,
яйца и т.д. Во второй половине XIX в. в структуре
российского экспорта произошли изменения:
увеличилась доля экспорта хлеба, яиц, леса, сахара,
нефти и нефтепродуктов, сократилась доля сала,
льна и особенно пеньки и металлов.
В конце XIX в. основным торговым
партнером России была уже не Англия, как в
дореформенное время, а Германия, куда направлялось
около четверти российского экспорта; другими
торговыми партнерами были Англия (20%),
Голландия, Франция. Объем экспорта в США был
незначительным. Промышленные товары
(хлопчатобумажные ткани, керосин, сахар, металлы)
Россия вывозила преимущественно в восточные
страны, прежде всего в Персию. Структура
импорта к концу XIX в. выглядела следующим
образом: машины и оборудование (10—15%),
хлопок (10%), чай, металлы, химические
материалы и т.д. Главными импортерами для России
были Германия, Англия, США, Китай, Персия.
В целом с 1860 по 1900 г. в России преобладал
активный торговый баланс, чему во многом
способствовала внешнеторговая
правительственная политика, направленная (особенно в
период подготовки денежной реформы) на
накопление золотого запаса. «Недоедим, а вывезем!» —
заявил тогдашний министр финансов И.А. Выш-
неградский.
Денежная реформа 1895—1897 гг., давшая
России стабильную валюту, основанную на золоте,
была одним из последних блоков в фундаменте
отечественного капитализма. Россия со времен
введения при Екатерине II бумажных ассигнаций
не имела стабильной денежной системы.
Необходимость устойчивого денежного обращения
для подъема экономики понимал уже Александр II,
приступивший в 1862 г., после реформы
крепостного права, к денежной реформе. На проекте
указа о размене кредитных билетов на золото и
серебро он написал: «Дай Бог, чтобы это было
началом новой эры». Но вскоре стало ясно, что
указом новую эру ввести нельзя, что у России еще
нет сил поддерживать курс рубля, и в конце
следующего года размен был отменен.
В 80-х гг. курс кредитного рубля колебался
относительно золота от 50 до 80 коп. за рубль.
Это осложняло осуществление долгосрочных
инвестиций в промышленность, разв^ие
кредита, приток иностранных капиталов, внутрен-
— IX —
ний товарооборот и внешнюю торговлю.
Поэтому И.А. Вышнеградский начал подготовку к
денежной реформе, которую продолжил его
преемник СЮ. Витте. Эта подготовка, занявшая
почти 10 лет, сводилась к ликвидации
бюджетного дефицита (бюджет с 1889 г. был не только
бездефицитным, но и с положительным сальдо),
стимулированию экспорта и добычи золота и
увеличению внешних займов. В результате
золотой запас в 1890 г. составил 475 млн руб. (при
наличии 928 млн кредитных рублей в
обращении), а в 1897 г. он уже достиг 1095 млн руб. (при
1067 млн кредитных рублей). Поэтому в 1895 г.
были разрешены сделки на золото по курсу.
В апреле 1896 г. проект денежной реформы
обсуждался Государственным советом. Защищая
этот проект, Витте заявил, что альтернативой
перехода к золотому обращению является
вливание в экономику России еще 300 — 400 млн
кредитных рублей. «Отрезвляться, — сказал он, —
придется лет через десять, когда наступит
полное падение рубля, но нарекания будут
обращаться тогда не к нынешним финансовым
деятелям, на долю коих достанутся лишь похвалы
за оживление народной торговли и
промышленности». Указ о денежной реформе был принят
3 января 1897 г. Отныне новый золотой рубль
приравнивался к полутора старым рублям, а
Государственный банк мог выпускать кредитные
билеты с разменом их на золото. Денежная
реформа вопреки некоторым прогнозам прошла
без потрясений. Курс рубля был к тому моменту
устойчивым уже в течение двух лет, валютные
спекуляции с рублем прекратились, золото
продавалось свободно, и указ 1897 г. лишь
законодательно закрепил существовавшее положение.
Россия упрочила свои международные
финансовые позиции, перейдя к золотой валюте,
принятой к тому времени в большинстве великих
держав, и в течение 15 лет имела стабильное
денежное обращение.
Промышленный подъем 90-х гг. и денежная
реформа способствовали активизации
деятельности акционерных коммерческих банков.
До 90-х гг. акционерные банки в целом
функционировали довольно вяло: сумма их баланса
с 1874 по 1890 г. увеличилась незначительно, а
учетно-ссудные операции даже сократились, так
как банки сдали позиции, приобретенные ими
в конце 60-х — начале 70-х гг. Первый
акционерный коммерческий банк открылся в
Петербурге в 1864 г., затем такие банки появились в
Москве, Харькове, Киеве. В начале 70-х гг.
наблюдался настоящий банковский бум,
конкурировавший с железнодорожной горячкой. В 1873 г.
в России было уже 39 акционерных
коммерческих банков. Но затем в банковском деле
наступил застой, а следом и кризис,
сопровождавшийся серией банковских крахов, и лишь
экономический подъем 90-х гг. вновь стабилизировал
кредитную систему. За это десятилетие сумма
балансов банков увеличилась более чем вдвое, в
несколько раз выросло число их отделений.
Таковы были экономические реалии в начале
царствования последнего российского
императора Николая П. 28 мая 1896 г. в Нижнем
Новгороде открылась Всероссийская выставка, демон*
стрировавшая достижения различных отраслей
народного хозяйства. «Наша задача, — сказал на
ее открытии СЮ. Витте, — наглядно
представить России и всему миру итоги того духовного
и хозяйственного роста, которого достигло ныне
наше отечество...»
* * *
Социально-экономическое развитие России
до Октябрьской революции 1917 г. можно
разделить на три периода: первый (конец 90-х гг.—
1910 г.) благоприятно начался в конце 90-х гг.,
затем последовало постепенное ухудшение
ситуации, завершением которой явились
проигранная русско-японская война и революция 1905 г.;
второй (1910—1914) — новое десятилетие —
отмечен политическими и экономическими
реформами; третий (1914—1917) прошел под
знаком Первой мировой войны, обострившей
накопившиеся социально-экономические
противоречия.
X
В 90-е гг. экономическую политику
последовательно осуществляли три министра финансов:
Н.Х. Бунге (1881—1886), И.А. Вышнеградский
(1887—1892) и СЮ. Витте (1892—1903). Уже при
Н.Х. Бунге определился поворот к казенному
железнодорожному строительству, усилению
таможенного протекционизма, начата работа над
фабричным законодательством. Вместе с тем Бунге
провел в 1883 г. закон о возобновлении
повсеместного создания акционерных частных банков
(правда, желаемого эффекта в условиях депрессии
достичь не удалось). Его преемник И.А.
Вышнеградский продолжил политику усиления
государственного сектора в железнодорожном
транспорте, таможенного протекционизма; в то же время
многое делалось для стимулирования экспорта,
привлечения иностранного капитала, укрепления
российской валюты, развития биржевой системы.
Окончательное завершение эта политика
получила при СЮ. Витте, при котором
значительно усилилось вмешательство государства в
экономику, в частности постоянно возрастала доля
государственного сектора — государство
владело огромными земельным и лесным фондами,
горнодобывающими, металлургическими и
машиностроительными предприятиями,
железными дорогами, банками. В 1897 г. была введена
казенная винная монополия: государство не
только скупало производимый в стране спирт,
но и создавало крупные ректификационные
заводы. Усилился таможенный протекционизм,
увеличилось число казенных заказов на
металлоизделия и машины. Витте пытался (хотя тоже
безуспешно) заменить земское самоуправление
государственной администрацией и
распространить свои прерогативы на управление местным
хозяйством. Правда, будучи гибким, или, как
называли его противники, «принципиально
беспринципным», политиком, Витте позднее, в
период формирования института
конституционной монархии и расширения прав земств,
изменил свою позицию.
В конце 90-х гг. промышленный подъем себя
исчерпал. Предвестниками кризиса в 1899 г.
стали обострение ситуации на рынке капиталов и
банкротство предпринимателей-миллионеров
фон Дервиза и Мамонтова. Падение цен и
сокращение производства, наметившиеся в первой
половине 1900 г., наблюдались почти до конца
1902 г., когда кризис достиг своего пика. За эти
годы закрылось около 3 тыс. крупных и средних
предприятий. Кризис затронул в первую очередь
металлургическую, машиностроительную и
химическую промышленность. Объем
производства стали, например, сократился с 179,1 млн
пудов в 1900 г. до 151,9 млн в 1902 г. Легкая
промышленность пострадала в меньшей степени,
поскольку она больше опиралась на массовое
потребление.
С 1903 г. в промышленности появились
отдельные признаки стабилизации и даже
оживления. На рынке капиталов, где движение
процентов находится в противофазе с товарными
ценами и цикл которого всегда несколько
опережает промышленный цикл, оживление, в
частности снижение учетной ставки, началось уже
в 1901 г. и продолжалось до 1904 г. Цены на
товары и курсы акций стали расти с 1903 г. Все это
соответствовало мировому экономическому
циклу. Промышленность Западной Европы и
промышленность России синхронно
переживали и кризис, и оживление.
В 1905—1907 гг. в Европе уже наблюдался
экономический подъем, сменившийся в конце
1907—1908 гг. частичным кризисом. Но в
России оживление в экономике было прервано
начавшейся в 1904 г. русско-японской войной и
революцией 1905—1907 гг., за которыми
последовал циклический кризис 1908 г. Лишь в 1909—
1913 гг. в России наметился новый
экономический подъем.
В сельском же хозяйстве России ситуация
осложнялась зависимостью крестьян от общины и
их обязанностью производить выкупные платежи
за полученную при отмене крепостного права в
1861 г. землю. Особенно тяжело приходилось
крестьянам центральных губерний. То, что
крестьянство окажется в столь затруднительном положе-
XI
нии, широкой общественности было ясно уже в
60-х гг. Вольное экономическое и Русское
географическое общества активно исследовали эту
проблему, немало сделали в этом отношении такие
крупные экономисты, как академик В. Безобразов,
профессор Ю. Янсон и др. Ситуацию четко
осознавало и правительство (весьма существенным
был рост суммы крестьянских недоимок).
В январе 1902 г. было создано «Особое
совещание о нуждах сельскохозяйственной
промышленности» (во главе с СЮ. Витте), при котором
действовали губернские и уездные комитеты.
С марта 1902 г. начались крестьянские волнения
и грабежи помещичьих усадеб, и для наведения
порядка были использованы войска. С 1902 по
1904 г., по данным Министерства внутренних дел,
произошло 670 «крестьянских восстаний». Летом
1902 г. начали работать местные комитеты «о
нуждах сельского хозяйства»; 184 уездных комитета
обсуждали проблему общины, и только один из
них высказался за ее полное сохранение; другие,
даже отстаивая общину, предлагали ее
реформировать, а 125 комитетов выступили за ее
ликвидацию, что явилось для правительства и
народнической интеллигенции некоторой
неожиданностью. Тем не менее в манифесте Николая II от
25 февраля 1903 г. говорилось о
«неприкосновенности общинного строя крестьянского
землевладения» и предлагалось упразднить лишь
круговую поруку в общине.
Такое отношение власти к аграрным
проблемам вызвало новые крестьянские волнения, а
также негативную реакцию земского движения
(несмотря на то, что большинство в земствах
составляли дворяне), так как манифест ущемлял
права земств. В 1902 г. видный земский деятель
Д.Н. Шипов на неофициальном съезде земских
руководителей предложил программу
общественных реформ: равенство в гражданских
правах, участие всего народа в законодательной
деятельности, расширение прав земств, свобода
прессы и т.д. Больше половины участников
съезда одобрило эту программу, предложив в целях
ее пропаганды организовать съезды на местах.
Вступление России в войну с Японией резко
обострило экономический и социальный кризис.
Еще весной-летом 1902 г. в стране начались
крестьянские волнения. Юг и Урал были охвачены
забастовками и демонстрациями рабочих,
причем в Златоусте и Киеве произошли
столкновения с войсками. Эсеры совершили ряд
покушений. Так, ими был убит министр внутренних дел
Д.С. Сипягин. Сменивший его В.К. Плеве начал
наступление как на революционное, так и на
оппозиционное движение, в частности земское.
Однако летом 1904 г. волна революционного
террора усилилась. Сам Плеве был убит эсером
Е.С. Созоновым.
Поражение российских войск под Ляояном,
усилившее общественное недовольство, привело
к смене внутриполитического курса: министром
внутренних дел был назначен известный своими
либеральными взглядами кн. П.Д. Святополк-
Мирский. В первых же своих выступлениях он
обосновал необходимость предоставления
большей свободы земствам, призвал к
веротерпимости и просил выразить доверие к общественным
организациям. Земское движение 6 ноября 1904 г.
провело свой первый съезд, который одобрил;
программу, содержавшую требование созвать
«свободно избранное» законодательное
(Учредительное) собрание. Эта программа получила
широкую известность в стране.
Тем временем положение на фронте
ухудшалось, что усиливало народное недовольство.
После падения Порт-Артура состоялось совещание
в верхах, обсудившее предложенную Святопол-
ком-Мирским программу реформ; ряд высших
сановников и великих князей пытались убедить
Николая II решиться на созыв
законодательного собрания, но тщетно. И лишь трагические
события января 1905 г. вынудили царя пойти на
компромисс.
Созданное в Петербурге еще осенью 1903 г.
Общество фабрично-заводских рабочих во
главе со священником пересыльной тюрьмы
Г.А. Гапоном организовало 3 января 1905 г.
забастовку на Путиловском заводе, которая переро-
— XII —
ела в общегородскую. Активное участие в
забастовке приняли социал-демократы. Гапон был
инициатором похода к Зимнему дворцу с
петицией к царю, содержавшей, в частности,
следующие требования: созыв Учредительного
собрания на основе всеобщего, равного и тайного
голосования; равенство вероисповеданий и
национальностей; свобода печати и собраний;
ответственность министров не перед государем,
а перед народом; отмена косвенных налогов и т.д.
За три дня под петицией подписалось более
150 тыс. человек. 9 января шествие к царю
началось, но войска преградили путь
«несанкционированной» демонстрации и, поскольку люди не
расходились, начали стрелять. По официальным
данным, были убиты и раздавлены 130
демонстрантов и несколько сот ранено. Расстрел
демонстрации означал отказ от либерального курса.
Святополк-Мирский был отправлен в отставку.
Но расчет на силу не дал результатов. «Кровавое
воскресенье» потрясло российское общество и
резко активизировало все революционные и
оппозиционные движения. По всей стране
прокатились политические стачки. 4 февраля 1905 г.
эсеры убили вел. кн. Сергея Александровича.
Власти пошли на уступки, и в конце февраля был
опубликован подготовленный министром
внутренних дел А.Г. Булыгиным рескрипт о
формировании выборного совещательного органа
(«Булыгинская дума»), который никого не
удовлетворил и не остановил революцию.
Весной начались крестьянские волнения и
были созданы Всероссийский крестьянский
союз, Союз союзов во главе с П.Н. Милюковым
(объединивший 14 союзов, т.е. более 4 тыс.
человек) и др. В мае — июне началась новая волна
забастовок, а в Варшаве и Лодзи —
столкновения с войсками. В июне восстали экипажи трех
кораблей Черноморского флота («Потемкин»
и др.) и был убит московский градоначальник
Шувалов. 19 сентября 1905 г. началась
забастовка, и к середине октября страна была
практически парализована. В Петербурге образовался
Совет рабочих депутатов.
Острота ситуации вынудила Николая II вновь
обратиться к Витте, который по его просьбе
подготовил программу реформ. На ее основе 17
октября 1905 г. был опубликован манифест,
обещавший гражданские свободы, придание Думе
законодательных функций и расширение (по
сравнению с булыгинским проектом) круга
избирателей. Оппозиционные и революционные силы
восприняли этот манифест по-разному: правые
либералы были удовлетворены, левые заняли
выжидательную позицию, а
социалисты-революционеры и социал-демократы, расценив
манифест как признак слабости, усилили
революционное давление. В ноябре 1905 г. в Севастополе
восстали солдаты и матросы, забастовали почто-
во-телеграфные служащие, начались
крестьянские волнения (наиболее сильные в Черниговской,
Саратовской и Тамбовской губерниях) и
восстания в Прибалтике. В декабре социалистические
партии призвали к всеобщей забастовке и
вооруженному восстанию, что и произошло в Москве,
Ростове-на-Дону и в отдельных пунктах
Транссибирской железной дороги. Однако к этому
времени власти сумели овладеть ситуацией —
восстания были подавлены.
Итак, революция миновала свой пик. Война с
Японией была закончена. 1906 год можно
считать началом нового политического этапа в
жизни государства. Противоречивость
сложившейся к этому времени ситуации была налицо: с
одной стороны, власть ужесточила борьбу с
оппозицией, точнее, со всякого рода
революционным брожением; с другой стороны, реальные
события вынудили Николая II пойти на
определенные уступки. Начался период весьма
непростых отношений царской власти с Думой,
парламентскими партиями, накопившим опыт
общественным мнением. Страна стояла на пороге
реформ, оттягивать которые было уже
невозможно.
Согласившись на существование Думы как
законодательного органа, царь и его окружение
прежде всего попытались ее максимально
нейтрализовать. Манифестом от 20 февраля 1906 г.
XIII
Государственный совет был преобразован в
законодательный орган, т.е. в своего рода верхнюю
палату парламента — в противовес Думе.
Половина его членов продолжала назначаться царем,
другая половина избиралась земствами,
дворянскими собраниями, университетами и др. Кроме
того, до открытия Думы были приняты
Основные законы, ограничивавшие ее права: большой
круг вопросов, в первую очередь военных и
международных, оставался «в ведении государя»;
половина бюджетных статей не входила в
компетенцию Думы. Государь назначал сроки проведения
сессий Думы, во время перерывов между
которыми он мог не только издавать законы, но и
приостанавливать действие прежних законов. Он же
назначал и снимал министров, которые были
ответственны только перед ним. Николай II хотел
оставить в Основных законах формулировку о
неограниченной царской власти, но в этом его не
поддержало даже ближайшее окружение, и слово
«неограниченная» было снято. Наконец,
многоступенчатые выборы по четырем
неравноправным куриям — помещики, крестьяне, горожане,
рабочие — предоставляли больше всего
возможностей помещикам и крестьянам (очевидно,
правительство возлагало надежды на монархическую
ориентацию крестьян).
Первые в России парламентские выборы
начались 26 марта 1906 г. Эсеры и большевики их
бойкотировали, но другие партии приняли в них
активное участие.
СЮ. Витте, назначенный осенью 1905 г.
премьер-министром, попытался реформировать
политику, но попытки эти успеха не имели:
либерально-демократический лагерь,
воодушевленный в тот момент успехами революции,
премьера не поддержал; монархисты же считали
его предателем. Поэтому, как только положение
относительно стабилизировалось, Витте был
заменен лично преданным царю И.Л. Горемыки-
ным. Однако полная безынициативность нового
премьер-министра в столь сложной обстановке
очень скоро вынудила царя обратить внимание
на молодого, энергичного министра внутренних
дел П.А. Столыпина, который в июле 1906 г.
сменил Горемыкина, сохранив и свой прежний пост.
Столыпин стал решать параллельно две
казавшиеся ранее не совместимыми задачи:
подавление революции и проведение радикальных
реформ. 25 августа 1906 г. были обнародованы два
документа — закон о военно-полевых судах и
программа реформ. Закон о военно-полевых
судах был направлен против революционного
террора, весьма в то время распространенного (за
1906 г. было убито и ранено 820 представителей
власти). На жизнь самого Столыпина
покушались 10 раз. Процветал грабеж банков и
почтовых контор с целью пополнения партийных касс.
Военно-полевые суды вершили дела об
убийствах и грабежах в течение двух суток, после чего
приговор приводился в исполнение. Программа
реформ включала пункты о предоставлении
свободы вероисповедания, провозглашении права
личности на неприкосновенность, гражданском
равенстве, а также о реформировании
аграрного сектора, местного самоуправления и
местного суда, средней и высшей школы, о введении
подоходного налога, улучшении материального
положения рабочих и др.
Наиболее радикально была проведена
аграрная реформа. В конце 1906 г. была издана серия
указов: 12 августа — о передаче Крестьянскому
банку (до того продававшему крестьянам
купленные у помещиков земли) удельных земель,
27 августа — казенных и 19 сентября —
кабинетских земель. Указом от 5 октября были
отменены все правовые ограничения крестьянского
сословия, главным образом касавшиеся власти
«мира» (общины) над своими членами. Указом
от 19 октября Крестьянскому банку разрешалось
выдавать крестьянам ссуды под их земельные
наделы — так личная собственность крестьян на
землю была признана де-факто. И наконец,
указом от 9 ноября 1906 г. крестьянам был
разрешен выход из общины без ее согласия (вопреки
закону 1893 г.). До этого указом от 3 ноября 1906 г.
были отменены с 1907 г. выкупные платежи
крестьян за землю.
XIV
Таким образом, крестьянин мог в любое
время выйти из общины и потребовать выделения
ему земли, причем в личную, а не семейную, как
практиковалось в общине, собственность. Если
при общинном землепользовании
существовала чересполосица, то частный надел должен был
выделяться крестьянину в одном месте (отруб).
Некоторые крестьяне переселялись из деревень
на хутора. При этом за вышедшими из общины
сохранялось право на пользование
совместными угодьями — сенокосом, лесом, рекой и пр.
Всего с 1906 по 1915 г. из общины вышло около
2,5 млн человек, т.е. примерно V4 часть
крестьянства. К этому можно прибавить около 2 млн
человек, подавших прошения, но не успевших
получить землю. Кроме того, через
Крестьянский банк с 1906 по 1915 г. крестьянам было
продано 5584 тыс. дес. частных и удельных земель.
Напуганные крестьянскими волнениями и
проектами принудительного отчуждения земли
многие дворяне продавали Крестьянскому
банку свои поместья; только за 1906 г. было
предложено 7596 тыс. дес, или около 15% всех
дворянских земель. Банк покупал и продавал земли по
высоким ценам, при этом рассрочка составляла
55,5 лет.
И наконец, еще одним способом наделения
крестьян землей было переселение их в
азиатскую часть России, которое уже с 1904 г. было
свободным, но в 1906 г. эту меру поддержало
правительство. Переселенцы получали землю (формы
предоставления ее в различных местах были
разными); с них снимались недоимки по казенным
сборам; переезд на новые земли осуществлялся
по льготным тарифам; на новом месте
крестьяне на 5 лет освобождались от казенных и
земских сборов, а в последующие 5 лет облагались
ими в половинном размере; кроме того, они
получали отсрочку на 3 года от воинской
повинности. Крестьянский банк предоставлял
переселенцам льготные кредиты. За счет казны в
заселяемых районах в 1906—1915 гг. было построено
почти 13 тыс. верст дорог, 13 771 колодец и 161
водохранилище. За 10 предвоенных лет в Сибирь
переселилось 3,1 млн человек; посевные
площади за Уралом увеличились вдвое, Сибирь
ежегодно поставляла на внутренний и внешний рынок
800 тыс. т зерна. В 1910 г. П.А. Столыпин
отмечал: «Весь наш экспорт масла на внешние
рынки целиком основан на сибирском маслоделии».
Эта отрасль, по его словам, «дает золота вдвое
больше, чем вся сибирская
золотопромышленность».
Помимо решения земельного вопроса
предусматривалось повысить культуру
хозяйствования. Государство выдавало ссуды на
мелиорацию, расширяло возможности для получения
агрономического образования, поощряло
создание опытных хозяйств и т.д. В целом
столыпинская реформа дала хорошие стартовые
результаты, но полностью реализована не была. Ее
проведение было рассчитано Столыпиным на 20 лет.
«В деле этом нужен упорный труд, — говорил
он, выступая в Думе, — нужна
продолжительная черная работа. Разрешить этот вопрос
нельзя, его надо разрешатъ\» История
распорядилась иначе. Тем не менее хозяйственный
подъем 1909—1913 гг. во многом был обязан
столыпинской реформе.
Общие размеры посевных площадей в России
составляли в 1901—1905 гг. 88,3 млн дес, в 1911—
1913 гг. — 97,6 млн дес, причем если в
нечерноземной полосе Европейской России их уровень
оставался прежним, то в черноземной он
увеличился на 14%, а в азиатской части страны —
почти вдвое. Стоимость валовой продукции
сельского хозяйства с 1900 по 1913 г. возросла на
33,9% при значительно меньшем приросте
сельского населения. Изменилась и структура
земледелия: зерновые по-прежнему преобладали, но
площадь под ними увеличилась всего на 10,8%,
тогда как доля технических культур
существенно выросла: площадь под хлопком увеличилась
на 111,6%, под подсолнечником — на 61, под
сахарной свеклой — на 39,5% и т.д. Значительно
возрастало использование в сельском хозяйстве
количества машин: в 1900 г. их стоимость
составляла 27,9 млн руб., в 1908 г. — 61,3 млн,
XV
а в 1913 г.—109,2 млн руб. Другим показателем
интенсификации производства в сельском
хозяйстве было увеличение спроса на
искусственные удобрения: в 1900 г. их импорт составил
6 млн, ав1912г. — 35 млн пудов. Увеличились
товарность и объем экспорта производимой
сельским хозяйством продукции, причем рост
показателей технических культур и продуктов их
переработки, а также продуктов животноводства
был за 1901—1913 гг. значительно большим, чем
зерновых.
Высокие урожаи, увеличение объемов
экспорта сельскохозяйственной продукции (этому
благоприятствовала также конъюнктура на
мировом рынке), рост товарности сельского
хозяйства способствовали повышению спроса
сельского населения на промышленную продукцию,
что стало одним из важнейших факторов
промышленного подъема 1909— 1913 гг., а также
развития торговли и кредитной сферы. Темпы
промышленного развития России были весьма
высокими: за 1908—1913 гг. промышленное
производство увеличилось на 54% при росте
занятости на 31%. В оптимальном режиме
развивались черная металлургия, машиностроение,
угольная, химическая, хлопчатобумажная и
сахарная промышленность. По темпам роста
Россия опережала многие страны — например,
добыча каменного угля увеличилась в России в
1909—1913 гг. на 40%, тогда как в Германии —
на 28, в США — на 24, во Франции — на 9, в
Великобритании — на 7%; выплавка чугуна
возросла в России на 61%, во Франции — на 8%.
Железнодорожное строительство уже не играло
главной роли в промышленном подъеме, как это
было в 90-х гг., тем не менее отрасли,
производившие средства производства, развивались
быстрее, чем отрасли легкой промышленности.
В 1909—1913 гг. существенно укрепился
отечественный рынок капиталов, за счет которого
было реализовано 70% выпуска ценных бумаг.
Доля иностранных инвестиций сократилась.
Значительно увеличилось число вкладов на
текущих счетах в кредитных учреждениях
(до 4,7 млрд руб. в 1913 г. по сравнению с 2 млрд
руб. в 1900 г.). Соответственно
активизировалась деятельность коммерческих банков, баланс
которых за те же годы увеличился в 4,5 раза.
Успехи России были замечены в Европе. Так,
французские политики, хорошо осведомленные
о состоянии дел в российском хозяйстве,
считали, что если экономика европейских стран в
дальнейшем будет развиваться так же, как в
1900—1912 гг., то Россия к середине XX в. займет
лидирующие позиции в Европе в политической,
экономической и финансовой сферах.
В предвоенные годы в России бурно
развивалось и кооперативное движение. Первые
кооперативы были открыты в 1897 г., а к 1904 г.
насчитывалось уже около тысячи потребительских
обществ и около 1,5 тыс. кредитных
кооперативов. Но настоящий расцвет кооперации начался
после 1906 г. К 1912 г. число потребительских
обществ приблизилось к 7 тыс., причем 2/3
составляли сельские кооперативы. Обороты
отдельных обществ достигали нескольких
миллионов рублей. Московский союз потребительских
обществ в 1914 г. объединял около 800
кооперативов с общим оборотом 10,5 млн руб. С 1905
по 1914 г. кредитные кооперативы в 7 раз
увеличили свой капитал; членами этих кооперативов
стало около 9 млн человек. В мае 1912 г.
открылся Московский Народный банк, 85% акционеров
которого составляли кредитные кооперативы.
Большую помощь оказывал им и
Государственный банк — его ссуды организациям мелкого
кредита достигали сотен миллионов рублей.
Медленнее развивалась сбытовая и
производственная кооперация, тем не менее в 1917 г. в
России насчитывалось 25,6 тыс.
сельскохозяйственных и кустарно-промышленных
кооперативов. Известный экономист А.В. Чаянов
называл отечественную кооперацию «самой сильной
в мире». На примере созданного в 1915 г.
Центрального товарищества льноводов, в составе
руководства которого находился этот ученый,
можно представить структуру подобного
объединения: 500 тыс. крестьянских хозяйств из
XVI
19 губерний специализировались на продаже
льна как внутри страны, так и за рубежом. В
качестве агентов-плательщиков и сборщиков
готового льна привлекались кредитные
кооперативы. Экспорт же осуществлялся с помощью
Союза сибирских маслодельных артелей и
представителя Московского Народного банка в
Лондоне. Уже в первый год своего существования
товарищество установило торговые связи с
Англией, Францией и Японией, и эти связи
продолжали расширяться.
Наряду с экономическим подъемом в
предвоенные годы наблюдался расцвет культуры и
науки. Речь в данном случае идет не только о
поэзии и искусстве Серебряного века.
Министерством народного просвещения был взят курс на
всеобщее начальное образование. Число
учащихся к 1912 г. превысило 8 млн человек, а
число всех детей школьного возраста (первых
четырех ступеней начальной школы) составило
примерно 14 млн человек. В конце 1913 г. в
Петербурге 10 дней работал Первый Всероссийский
съезд народных учителей. Не менее успешной
была в те годы деятельность высших и средних
учебных заведений: к 1914 г. в них обучалось
соответственно 80 тыс. (половина приходилась на
университеты) и более 700 тыс. человек.
Согласно принятому III Думой решению кредиты на
народное образование должны были
увеличиваться на 20 млн руб. ежегодно.
Пробуждение в предвоенные годы у россиян
интереса к спорту можно отнести к разряду
новых социальных явлений, ибо еще недавно
учащаяся молодежь считала спорт занятием
«неинтеллигентным»; теперь же повсюду открывались
футбольные, теннисные и прочие спортивные
клубы. Правительство даже планировало
создание особого ведомства физического воспитания.
Кроме того, довольно активно начали
создаваться детские организации. Министр внутренних
дел А.Д. Протопопов, говоря об этих и других
нововведениях российской общественной
жизни, названных им европеизацией, отмечал:
«Происходит великое превращение, превращение
общинного муравья в свободную личность...
Среди городских рабочих развиваются
профессиональные организации и замечается сильное
стремление к просвещению...»
Но все эти процессы были прерваны Первой
мировой войной. Россия в силу своих
международных обязательств вступила в войну после
объявления ей 19 июля (1 августа) 1914 г. войны
Германией. Наученное горьким опытом войны с
Японией, правительство стремилось оттянуть
начало военных действий, не будучи достаточно
к ним готовым и к тому же опасаясь усиления
внутриполитического кризиса. Однако Россия
имела и свои интересы в этой войне и в случае
победы Антанты получила бы определенные
территории за счет воевавших с ней Германии,
Австро-Венгрии и Турции.
Первые месяцы войны были отмечены
неудачами русской армии в боях в Восточной
Пруссии и успешными операциями против австро-
венгерских войск в Галиции. К концу ноября
маневренная война закончилась, установился
фронт от Балтийского моря до Румынии и
стало ясно, что близкого конца войны, на который
надеялись обе воюющие стороны, ждать не
приходится. Тогда же дала о себе знать
материальная неподготовленность России к войне.
Резервы снаряжения и боеприпасов были
рассчитаны на 2 — 3 месяца — причем исходя из опыта
русско-японской войны. Так, в начале войны на
6,5 млн мобилизованных имелось только 5 млн
винтовок. Еще хуже обстояло дело в артиллерии:
производство снарядов составляло 100 тыс. штук
в месяц, тогда как их расход превышал
миллион. В результате Германия и Австро-Венгрия
имели подавляющее преимущество в военной
технике и особенно в количестве снарядов,
поэтому вся весенне-летняя кампания 1915 г.
вылилась в медленное отступление российской
армии на Западном фронте. Военные неудачи
усугубляли негативное отношение к царю и
правительству самых широких слоев граждан —
и левой, и правой ориентации. Усиливались и
внутренние тяготы военного периода: от произ-
2-5731
— XVII —
водственной деятельности была отвлечена
наиболее работоспособная часть мужского
населения; война поглощала значительную долю
продукции металлургической,
металлообрабатывающей, машиностроительной, химической,
топливной, текстильной, пищевой
промышленности и сельского хозяйства; транспорт
(особенно железные дороги) преимущественно
обслуживал армию; огромные расходы подтачивали
бюджет; уровень жизни населения падал.
Конец августа 1915 г. явился неким итогом в
жизни российского общества. Патриотический
порыв, объединивший в начале войны все
группы и сословия, начал иссякать. Военные неудачи
и внутренние трудности привели к поляризации
общественных сил. Николай II счел своим
долгом стать во главе армии, несмотря на
предостережения его окружения, обращение
председателя Думы, наконец коллективное письмо восьми
министров, которые убеждали его, что в случае
новых военных неудач в них будут винить уже
лично царя и монархическую систему в целом и
что сложная внутренняя ситуация требует
присутствия государя в столице. Тем не менее 22
августа 1915 г. Николай II выехал в Могилев,
поручив внутренние дела правительству во главе с
непопулярным 75-летним Горемыкиным;
приславшие же коллективное письмо министры были
отправлены в отставку. Одновременно для
устранения постоянных конфликтов между военными
и правительством по вопросам снабжения армии
для координации уже существовавших до этого
специализированных ведомственных
«комитетов» и «совещаний», во многом дублировавших
деятельность друг друга, было создано Особое
совещание по обороне. Круг вопросов,
подведомственных этому совещанию, был очень широк —
от конкретных проблем, связанных со
снабжением армии, до некоторых государственных
вопросов, что придавало этому органу статус некой
альтернативы правительству.
Противопоставление Особого совещания
правительству было также некоторой уступкой
Думе, так как в него наряду с представителями
министерств входили председатель и отдельные
члены Думы, несколько членов
Государственного совета, а также представители общественных
организаций — Центрального
военно-промышленного комитета (ЦВПК), Земского и
городского союза. Эти общественные организации были
созданы по инициативе земств и либеральной
буржуазии. Идея создания
военно-промышленных комитетов (ВПК) была предложена в мае
1915 г. на IX Съезде представителей торговли и
промышленности его лидерами — Рябушин-
ским, Авдаковым и Жуковским — для
координации работы на оборону. В августе комитеты
стали формироваться в провинции, а в
Петрограде был образован Центральный
военно-промышленный комитет во главе с бывшим
председателем II Думы и будущим министром
Временного правительства Гучковым. В состав
комитета входили представители
предпринимателей (Коновалов, Терещенко — будущие
министры Временного правительства, Рябушинский,
Третьяков, Крестовников, Нобель и др.), видные
инженеры и профессора, а также представители
общественных и государственных организаций.
По предложению Гучкова были организованы
выборы в ЦВПК представителей от рабочих.
Меньшевики-«оборонцы» поддержали эти
выборы, болыневики-«пораженцы» им
противодействовали. В результате из 239 местных ВПК
«рабочие группы» имели только 32.
В июле 1915 г. торгово-промышленными и
землевладельческими кругами была создана еще
одна организация — Всероссийский земский и
городской союз, объединивший Союз земств и
Союз городов (во главе с будущим
премьер-министром Временного правительства кн.
Львовым), который занимался мобилизацией для
нужд армии кустарного и сельского
производства. Эти общественные организации явились
своего рода предтечей и школой
исполнительной власти либеральной буржуазии, которая все
чаще заявляла о себе в Думе.
На проходившей с 1 августа 1915 г. сессии
Думы большинство депутатов под руководством
XVIII
кадетов и октябристов сформировало
«Прогрессивный блок», куда вошла и часть правых
националистов, и половина членов
Государственного совета, и даже отдельные министры, что
свидетельствовало о кризисе монархии.
«Прогрессисты» требовали создания «правительства
доверия», т.е. такого правительства, которому
доверяет народ. Николай II (в нарушение
закона) ответил на это указом о закрытии сессии без
объявления даты следующего созыва, и когда
Дума снова собралась в ноябре — декабре 1916 г.,
даже правые депутаты начали критиковать
«бездарное правительство».
К зиме 1915/16 г. германское наступление
закончилось. Фронт стабилизировался. В стране
спешно строились новые и переоборудовались
старые военные заводы. В то же время уровень
жизни падал: цены выросли на 40 — 50%,
попытки их фиксировать приводили к дефициту и
перебоям в снабжении. В мае 1916 г. начался так
называемый брусиловский прорыв русской армии
на Юго-Западном фронте. Но попытки
наступления на других фронтах не удались, и в целом
перелома в войне не произошло. К тому времени
мобилизация изъяла из народного хозяйства уже
15 млн рабочих рук. Сократились производство
и продажа продовольствия; заготовки в
некоторых случаях стали осуществляться в
принудительном порядке: в декабре 1916 г. было принято
решение приступить к хлебной разверстке
(правда, прибегали к этому крайне редко). Нарастал
товарный голод, цены стремительно росли,
участились перебои на транспорте.
Неспособность правительства справиться с
кризисом привела к так называемой
министерской чехарде. Зимой 1916/17 г. царь сменил трех
премьер-министров, двух министров
внутренних дел, двух министров юстиции, двух
министров сельского хозяйства. Стремительно падал
авторитет и самого Николая II, которого не
поддерживали даже великие князья. Если либералы
V—^g<
боролись за ограничение монархии, то
монархисты все чаще склонялись к мысли о
дворцовом перевороте. В среде рабочих и солдат все
больший успех приобретала пропагандистская
деятельность социалистов.
Ситуация все более обострялась и в феврале
1917 г. завершилась революцией, которая
свергла монархию в России и которую никто
специально не готовил — политические партии
просто воспользовались стихийными волнениями,
начавшимися из-за перебоев с хлебом, и
увольнением рабочих Путиловского завода в
Петрограде. Социалисты (преимущественно
меньшевики) создали Совет рабочих депутатов, а Дума —
Комитет по восстановлению порядка, которые
затем приняли решение о создании Временного
правительства до созыва Учредительного
собрания. Тем временем командование армией
фактически заставило изолированного в Ставке
Николая II подписать отречение от престола еще
до прибытия туда посланных с той же целью
представителей Думы.
Монархия пала, не найдя ни в ком
поддержки. Правда, надежды верхов российского
общества на Временное правительство не
оправдались. Фронт и тыл разваливались на глазах,
несмотря на попытки Временного правительства
продолжить военные действия и мобилизовать
тыл путем усиления государственного
регулирования. Задача оказалась непосильной не только
для буржуазии, но и для правых социалистов,
участвовавших в формировании последних
составов Временного правительства — оно все
больше теряло доверие масс, охотно
воспринимавших предельно простой лозунг большевиков:
«Мир! Земля! Хлеб!» К октябрю 1917 г.
Временное правительство стало столь же бессильным,
как еще совсем недавно — царское. Октябрьский
переворот в Петрограде был осуществлен
большевиками почти без сопротивления властных
структур.
2*
Глава 1
МИНИСТРЫ ФИНАНСОВ
1. ПЕРИОД ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ II
Сергей Юльевич Витте (1849—1915)
возглавлял Министерство финансов
с 1892 по 1903 г.
Потомственный дворянин Псковской
губернии, СЮ. Витте родился 17 июня 1849 г. в
Тифлисе. По материнской линии род его
происходил от князей Долгоруковых, среди которых
было немало видных государственных мужей,
верой и правдой служивших отечеству. Отец
СЮ. Витте — потомок переселившихся некогда
в Россию голландцев — занимал должность
директора Департамента земледелия и сельского
хозяйства при кавказском наместнике. В 1866 г.
после окончания Кишиневской гимназии
СЮ. Витте поступил на физико-математический
факультет Новороссийского университета.
В 1870 г. он защитил диссертацию на тему
«Понятие о пределах» и получил степень кандидата
физико-математических наук.
У СЮ. Витте был выбор: остаться в
университете и продолжить научные занятия или
посвятить себя практике. Он предпочел последнее.
В 1870 г. он поступил на службу в Управление
Одесской железной дороги на должность
помощника бухгалтера и одновременно начал
самостоятельно изучать финансовые и
экономические дисциплины. В 1874 г. он был зачислен в
штат Департамента общих дел Министерства
путей сообщения. В 1877 г. СЮ. Витте уже
титулярный советник, он полностью посвящает себя
железнодорожному делу. Во время
русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Одесская железная
дорога приобрела стратегическое значение.
Именно СЮ. Витте в тот период руководил всеми
службами на Одесской дороге, в том числе
контролировал перевозку войск и грузов, помогая
представителям Красного Креста в организации
транспортировки больных и раненых. Его
весьма успешная деятельность не осталась
незамеченной: в 1879 г. СЮ. Витте был избран
почетным мировым судьей Одессы.
В том же году СЮ. Витте был переведен в
Санкт-Петербург на должность заведующего
эксплуатационным отделением правления
Общества Юго-Западных железных дорог и
начальника эксплуатации этих дорог; с 1886 по 1892 г.
был управляющим Юго-Западными железными
дорогами. В творческом активе Витте —
несколько изобретений, в том числе новые способы
сцепления вагонов и ускоренной сигнализации,
новые контрольные приборы, позволившие
увеличить скорость движения грузовых поездов;
кроме того, им был разработан и введен новый
железнодорожный тариф, усовершенствована
действовавшая в то время на железных дорогах
система отчетности; благодаря его усилиям про-
1
ложены запасные пути и созданы таможенные
агентства на границах с Австро-Венгрией,
Германией и Румынией.
Но СЮ. Витте не был только рациональным
практиком. В начале 80-х гг. он в составе
комиссии под председательством гр. Баранова
участвовал в подготовке одного из изданий,
посвященных «истории и деятельности съездов
представителей русских железнодорожных дорог»,
разработал Общий устав российских железных
дорог, издание которого завершило деятельность
этой комиссии. СЮ. Витте — автор ряда трудов
по проблемам железнодорожного транспорта, в
частности работы «Принципы
железнодорожных тарифов по перевозке грузов». Таким
образом, выдвижение СЮ. Витте в феврале 1892 г.
на должность министра путей сообщения
России было вполне закономерным.
Однако уже в августе того же года в связи с
отставкой И.А. Вышнеградского СЮ. Витте
получил назначение на пост министра финансов.
Свою программу экономического развития
России Витте изложил в книге «Национальная
экономика и Фридрих Лист», вышедшей в свет в
1885 г. Выдающегося немецкого экономиста
Ф. Листа (1789—1846) с его приверженностью
политике протекционизма и государственного
вмешательства в экономику, пожалуй, с полным
основанием можно считать учителем Витте. Как
и Лист, Витте был убежден, что «экономический
принцип, верный по отношению к человечеству,
может быть неверен по отношению к нации и
стране», что «для экономического развития
нации, даже самой просвещенной, война может
быть выгодна, — это ответ тем экономистам,
которые проповедуют, что наши финансы плохи
вследствие военного бюджета, что
экономическое несчастье России заключается в стремлении
придавать естественное округление своим
границам и обладать выходом из своего моря».
Очевидно, писал в своей книге СЮ. Витте, что
экономика любой страны подчиняется всеобщим
экономическим законам, на которые
накладываются национальные интересы, национальная
специфика, продиктованные традициями,
характером и темпераментом той или иной нации. Эти
особенности следует учитывать при выработке
экономической стратегии и тактики, в
частности, следует помнить, что Россия — страна «со
сравнительно молодой культурой и
необычайно быстрым развитием», но и с огромными
беспредельными потребностями, тогда как
средства для их удовлетворения ограничены.
Между тем государство, как и отдельный человек,
полагал Витте, благоденствует лишь при
условии, если живет по средствам. При этом Витте
исходил из того, что даже самые полезные
предприятия, способные вызвать расстройство
финансов, в итоге неизбежно наносят вред
государству. Очевидно, именно поэтому он
выступал против увеличения любых, в том числе
военных, расходов, чреватых, как правило,
дефицитом госбюджета, устранение которого
возможно лишь путем введения крайне
нежелательных дополнительных налогов. Он был
также сторонником равномерных налогов. Для
увеличения государственных доходов в 1894 г.
по инициативе Витте была введена винная
монополия.
Центральной задачей на протяжении всей
своей деятельности как министра финансов
СЮ. Витте считал проведение курса на
ускоренную индустриализацию России с
использованием ее громадных природных ресурсов, дешевой
рабочей силы, активной государственной
поддержки и вложений иностранного капитала. Он
исходил при этом из следующей «цепочки
развития»: железнодорожное строительство дает
толчок росту металлургии и топливной
индустрии (угле- и нефтедобычи), они стимулируют
развитие машиностроения, а последнее, в свою
очередь, — легкую промышленность и сельское
хозяйство, ибо, по его мнению, при низком
уровне промышленного производства невозможен
подъем сельского хозяйства, поскольку сбыт
российских сельскохозяйственных товаров будет
все чаще затрудняться возрастающей
конкуренцией. Стабильное развитие промышленности,
2
повышение уровня культуры земледелия и
конкурентоспособности сельскохозяйственной
продукции, овладение специальными знаниями
(просвещение сельского населения), сокращение
расходов на сельскохозяйственное
производство — все эти меры, полагал Витте, могли бы
способствовать экономическому подъему России.
Развитие производительных сил требовало
создания обширного внутреннего рынка и
активной внешней торговли, поэтому
значительное место в своей программе Витте отводил
торговым и финансовым связям России с ее
южными и дальневосточными соседями. Он считал,
что Россия в силу своего географического
положения должна выполнять функции связующего
звена между Западом и Востоком, в том числе
путем создания смешанных русско-азиатских
банков с участием западного капитала и
прокладки железных дорог через Сибирь на
Дальний Восток.
Но без успешных преобразований в денежно-
финансовой сфере реализация программы
Витте была невозможна, ибо эффективное
денежное обращение — обязательное условие для
создания национальной экономики. Стержнем
программы Витте в связи с этим стал проект
денежной реформы, предполагавший выпуск в
обращение золотого рубля. В конце 80-х гг.
основу денежной системы России составляли
кредитные билеты. Введение в России золотого
стандарта было важнейшим условием для ее
вхождения в число развитых государств,
практикующих свободный размен национальной
валюты на золото. Эта реформа готовилась в
течение нескольких лет. Ее фундамент был
заложен предшественниками Витте на посту
министра финансов, в частности И.А. Вышнеградс-
ким, которому удалось создать золотой фонд.
Витте сумел использовать все положительное,
что было сделано до него.
В тот период лишь немногие финансисты —
и теоретики, и практики — считали
целесообразным введение денежного обращения,
основанного на золоте. К тому же и среди них не было
единого мнения относительно того, на чем
следует основывать денежное обращение —
только на золоте, только на серебре или на
параллельном их использовании. Витте выступал за
введение денежного обращения, основанного
исключительно на золоте, однако у него не было
сколько-нибудь ощутимой поддержки даже
среди сторонников реформы, которая в целом
противоречила интересам дворянства. Тем, кто
продавал хлеб за границу, был выгоден низкий курс
рубля, а его значительные колебания на
иностранных биржах, по их мнению, увеличивали
возможность конкуренции.
По замыслу Витте, проведению реформы
должны были предшествовать меры по
стабилизации кредитного рубля (в 1891 г. колебания
курса российской валюты составляли 28,41%).
К реализации этого замысла Витте приступил
уже в 1893 г. По свидетельствам
современников, когда в 1894 г. биржевики сыграли на
резкое понижение курса рубля, государственные
учреждения (по распоряжению Витте)
скупили большое количество кредитных билетов.
Вскоре стала ощущаться острая нехватка
наличности, и курс вексельных рублей начал расти.
Биржевые спекулянты обратились к министру
финансов с просьбой продать им кредитные
рубли, которая была удовлетворена взамен на
гарантию не участвовать далее в игре на
понижение курса рубля. Сегодня можно осуждать
или оправдывать такие методы министра
финансов, но нельзя пренебречь тем фактом, что
уже в 1894 г. колебания курса рубля составили
всего 2,08% — это были естественные
колебания вексельных курсов, зависящие от
состояния торгового и расчетного баланса.
Однако сторонниками реформы были лишь
аграрии и ученые; большинство же членов
Государственного совета ее не одобряли. В
результате Витте был вынужден проводить реформу
путем «высочайших указов» 1897 г.1
В 1899 г. СЮ. Витте предложил правительству
перейти на прямые иностранные инвестиции и
дать право зарубежным предпринимателям и
3
капиталистам вкладывать деньги
непосредственно в российскую промышленность; он был
убежден в том, что единственный
цивилизованный способ для России стать индустриальной
державой — это привлечь в отечественную
экономику иностранный капитал.
В 1893 г. по инициативе Витте была
учреждена Главная палата мер и весов, а в 1899 г.
принят закон, определивший систему российских
мер и весов. В 1897 г. по его же инициативе в
Нижнем Новгороде была проведена
Всероссийская выставка, а в 1900 г. на Всемирной
выставке в Париже открыт русский экономический
отдел. СЮ. Витте взял за правило
периодически обращаться к гражданам с подробными
официальными сообщениями о деятельности
Министерства финансов — эта информация
способствовала упорядочению финансовой
стороны деятельности
торгово-промышленных структур России.
По всеобщему признанию, 90-е гг. были
временем триумфа СЮ. Витте на посту министра
финансов и периодом железнодорожного бума:
за 10 лет протяженность железных дорог в
стране увеличилась на 70%; по темпам и размаху
железнодорожного строительства Россия
опережала все промышленно развитые страны,
включая США. В этот период были проложены
Великий Сибирский путь и Средне-Азиатская
дорога, значительно увеличены ассигнования на
строительство дорог и коммуникаций —
телеграфное и почтовое сообщение.
Очевидно, что при СЮ. Витте Министерство
финансов оказывало особое влияние на все
стороны хозяйственной жизни. Министр поощрял
развитие промышленности, способствовал
формированию крупного и среднего промышленно-
торгового класса — обязательного условия
хозяйственного прогресса любой нации.
СЮ. Витте стремился опираться на
энергичных и предприимчивых людей крестьянского
сословия. На них был ориентирован его план по
переселению в Сибирь — преимущественно в
районы, расположенные вдоль Транссибирской
магистрали. К 1899 г. туда переселилось около
миллиона человек. СЮ. Витте по достоинству
оценивал крепнущее сословие
предпринимателей — он первым из российских министров
представился купечеству Москвы и Нижнего
Новгорода. По совету Витте московские
экономисты исследовали влияние урожаев и хлебных
цен на различные стороны российской жизни, в
результате чего был опубликован
фундаментальный труд, к которому и в наши дни обращаются
специалисты. Благодаря Витте в России была
открыта первая высшая школа экономических
наук, три политехникума, ряд образцовых
коммерческих училищ. С 1895 по 1903 г.
ассигнования на народное просвещение были резко
увеличены; в частности, более чем на 60% возросла
смета Министерства народного просвещения.
Центральный аппарат Министерства
финансов при Витте насчитывал более 1000
чиновников. Министерство имело свои банки —
Дворянский, Государственный, Крестьянский; в систему
министерства входили Монетный двор, корпус
пограничной стражи, служба дипломатических
финансовых агентов за рубежом, которым
вменялось в обязанность обеспечивать займы
России в США, Великобритании, Франции.
В заслугу СЮ. Витте надо поставить и
принятие закона об учреждении фабричной
инспекции, хотя в тот период многие высшие
чиновники считали, что этот институт защищает
интересы рабочих в ущерб интересам
капиталистов.
Но, несмотря на целый ряд достижений,
программа по преобразованию российской
экономики на пути капиталистического развития,
предложенная СЮ. Витте, осталась
нереализованной. В августе 1903 г. по причине
расхождений с Николаем II он вышел в отставку. В 1903—
1906 гг. Витте — председатель Комитета
министров, в 1905—1906 гг. — председатель Совета
министров, действительный тайный советник,
статс-секретарь, член Государственного совета,
пожалованный государем титулом графа за
безупречную службу.
4
* * *
Эдуард Дмитриевич Плеске (1852—1904)
стал преемником СЮ. Витте на посту главы
финансового ведомства.
После окончания Александровского
(бывшего Царскосельского) лицея Э.Д. Плеске поступил
на государственную службу. В 1892—1894 гг. он
занимал должность вице-директора Особенной
канцелярии по кредитной части Министерства
финансов, в 1894—1903 гг. — управляющего
Государственным банком. Э.Д. Плеске —
составитель фундаментального Свода узаконений и
распоряжений по прямым налогам — казенным,
земским, городским, а также пошлинам —
торговым, крепостным и с безвозмездно
переходящих имуществ. Эта справочная книга для
податных инспекторов казенных палат и казначейств
вышла в свет в 1885 г.
По отзывам современников, Э.Д. Плеске имел
репутацию человека честного, трудолюбивого,
пунктуального и добросовестного. Он был на
хорошем счету у членов царской семьи, что во
многом объясняет его назначение министром
финансов в августе 1903 г. Однако фактически
Э.Д. Плеске так и не приступил к исполнению
обязанностей министра — к моменту своего
назначения он был неизлечимо болен. В феврале
1904 г. его просьба об отставке была
удовлетворена, а в апреле он скончался.
* * *
Владимир Николаевич Коковцов (1853—
1943) был назначен министром финансов 5
февраля 1904 г.
Происходил он из старинного, хотя и
небогатого, рода. После успешного окончания в 1872 г.
лицея намеревался поступить в Петербургский
университет и посвятить себя изучению права.
Однако внезапная смерть отца, отсутствие средств,
забота о семье привели будущего министра в
марте 1873 г. в департамент Министерства юстиции,
где он служил сначала в статистическом, затем в
законодательном и уголовном отделах. С 1879 по
1890 г. В.Н. Коковцов — старший инспектор и
помощник начальника Главного тюремного
управления Министерства внутренних дел. Позднее он
назовет это хорошей школой: такая служба, по его
словам, дала ему возможность приобрести самые
разнообразные познания в административной
сфере. В 1890 г. он поступил на службу в
Государственную канцелярию, где занимал должности
помощника статс-секретаря, с 1892 г. —
статс-секретаря Государственного совета, а с 1895 г. —
товарища государственного секретаря. Пребывание на
этих должностях, как отмечал В.Н. Коковцов,
обязывало его вникать во все проблемы
государственного бюджета и хозяйства. В 1896 г. СЮ. Витте
предложил ему должность товарища министра
финансов, он принял это предложение и находился
на этом посту до 1902 г. Вплоть до 1904 г. В.Н.
Коковцов исполнял обязанности государственного
секретаря. Пост министра финансов он занимал с
февраля 1904 г. по январь 1914 г. После убийства в
1911 г. П.А. Столыпина В.Н. Коковцов совмещал
должности министра финансов и председателя
Совета министров.
Вступая на пост министра, В.Н. Коковцов
обещал Николаю II никогда ему не лгать и не быть
игрушкой в чьих-либо руках: он ни в чем не
нарушил этого обещания, последовательно
избегая участия в любых политических партиях или
объединениях. Может быть, поэтому считалось,
что он всего лишь «честный бухгалтер», чуждый
большой политике. В действительности, будучи
убежденным сторонником монархии, он имел
твердые политические взгляды, которые не
менял. С горечью писал он о тех годах: «Прочной,
всеобъемлющей власти сейчас в России никто,
кроме Государя, не имеет и иметь не будет. Она
дается только в минуту катастрофы или
кризиса. Но как только гроза проходит, все
полномочия существенно видоизменяются, и чем более
пользовался носитель власти своими
полномочиями, тем скорее наступит его падение...
расшатывая престиж власти, мы рубим сук, на
котором сидим, и наносим ущерб не отдельным
представителям власти, а всему укладу нашей
правительственной машины»2. В правительстве
5
накануне Первой мировой войны не было ни
единства, ни дружной работы, ни даже
взаимного уважения.
Главной задачей финансового ведомства
В.Н. Коковцов считал сведение
бездефицитного бюджета: следует всегда стремиться, считал он,
к бюджетному равновесию, т.е. к тому, чтобы
покрывать обыкновенными доходами, не прибегая
к займам, обыкновенные, а если возможно, то и
чрезвычайные расходы государства, — это
составляет основу не только финансовой, но и
общеэкономической стабильности страны. Для
достижения бюджетного равновесия
необходимо жить по средствам и не допускать никаких
финансовых фантазий и авантюр. Усилия
Коковцова в этом отношении увенчались успехом:
бюджет при нем был бездефицитным; в
бюджетах 1910— 1913 гг. только обыкновенные
государственные расходы покрывали все потребности
государства.
Как и его предшественники, В.Н. Коковцов
выступал за сохранение введенного СЮ. Витте
золотого обращения. Вопрос об отмене
золотого размена возник в связи с резким
ухудшением финансового положения России в 1904—
1906 гг. Причины известны — последствия
русско-японской войны и революционные
события. Государственный банк был вынужден
постоянно увеличивать выпуск кредитных
билетов. Тем не менее Коковцов продолжал
настаивать на сохранении золотого размена,
аргументируя это тем, что и в столь неблагоприятных
условиях надо всячески укреплять золотой
запас России и основанную на нем систему
денежного обращения. Только таким образом Россия
может сохранить устойчивость своего
финансового положения на мировом рынке, что
выгодно не только ей, но и другим развитым
странам, практикующим золотой размен. Он был
убежден в том, что лишь при наличии в стране
твердой валюты можно быстро устранить все
негативные последствия войны и революции.
Если же отменить золотой размен, то
вернуться к нему вновь будет нелегко.
Усилия Коковцова были направлены на то,
чтобы, во-первых, обеспечить России такие
займы, которые подкрепляли бы ее золотой запас
(например, выгодным оказался заем,
предоставленный Францией, — 300 млн руб. на 5 лет); во-
вторых, извлечь из внутреннего обращения
излишек бумажных денег путем внутренних
займов, выручка от которых шла на покрытие
военных расходов. Главнейшей задачей того
периода было изыскание средств на войну путем
сокращения внутренних расходов и приведения
их в соответствие с доходами. Коковцов считал
своей заслугой то, что новых налогов во время
войны было введено немного. Надо сказать, что
его финансовую политику поддерживали и
одобряли государь, финансовый комитет и
министры.
Гораздо сложнее складывались отношения
Коковцова с военными ведомствами. Его
призывы к умеренности в расходах на военные
нужды не находили понимания среди военных.
Коковцов полагал, что в российском обществе
многие разделяют его позиции. Он был убежден, что
России нельзя ввязываться в войну, нельзя идти
на крайности и поддаваться какому-либо
авантюризму.
Итоги финансовой деятельности
Министерства финансов накануне Первой мировой
войны были следующими: в стране обращалось
1630 млн руб. бумажных денег; золота в
подвалах Государственного банка и заграничных
банках хранилось на 1743 млн руб. В 1914 г. русский
рубль входил в пятерку наиболее прочных валют
мира.
Тем не менее в январе 1914 г. министр
финансов В.Н. Коковцов получил отставку. За заслуги
перед Россией он был награжден титулом графа.
В 1918 г. В.Н. Коковцов эмигрировал из
России и обосновался во Франции, где занимал пост
председателя International Bank of Commerce —
бывшего отделения Петроградского
международного коммерческого банка. Под редакцией
Коковцова вышло несколько книг по
экономике, а в 1933 г. в Париже опубликовано два тома
6
его воспоминаний, проливающих свет на
финансовую, политическую, культурную жизнь России
конца XIX — начала XX в.
Десятилетнее пребывание В.Н. Коковцова на
посту министра финансов прервалось лишь на
полгода (с октября 1905 г. по апрель 1906 г. эти
обязанности исполнял И.П. Шипов) и было
продиктовано его личными отношениями с
СЮ. Витте, которому в октябре 1905 г.
предстояло сформировать кабинет министров:
Коковцов, не желая работать под руководством
Витте, подал в отставку.
* * *
Иван Павлович Шипов (1865—1930) до
своего назначения на пост министра финансов в
октябре 1905 г. занимал должность
вице-директора Особенной канцелярии по кредитной
части и директора Общей канцелярии министра
финансов, а также директора Департамента
Государственного казначейства. В 1902—1905 гг.
И.П. Шипов был управляющим делами
Особого совещания, заботящегося о нуждах
сельскохозяйственной промышленности (материалы
этого Совещания использовались при
выработке концепции аграрной реформы 1906—1910 гг.).
И.П. Шипов стал министром финансов во
время русско-японской войны и революции,
когда недоверие к российскому правительству со
стороны ведущих зарубежных партнеров в
связи с крайней нестабильностью ее
внутриполитического положения было особенно велико.
Конечно, все эти обстоятельства резко
негативно отразились на состоянии
денежно-финансовой системы империи. Шипов в отличие от
своих предшественников полагал, что в этих
трудных условиях правительству придется
отказаться от политики поддержания золотого
стандарта. Однако по мере стабилизации
экономики страны состояние финансов улучшалось:
поступление налогов постепенно выравнивалось,
задержанные платежи вернулись в приходные
кассы, возрос приток в них денег от населения,
оживилась деятельность частных банков. Тем
самым вопрос о прекращении золотого размена
был сам собою закрыт.
И.П. Шипов чувствовал себя неуверенно на
своем посту. В апреле 1906 г. он был уволен и
продолжил свою деятельность на финансовом
поприще как член Комитета финансов и совета
Государственного банка. Как тайный советник он
состоял членом Государственного совета; в
1907—1909 гг. исполнял обязанности министра
торговли и промышленности.
После революции 1917 г. И.П. Шипов уехал из
России. Умер в эмиграции в 1930 г.
* * *
Петр Львович Барк (1869—1937) —
последний министр финансов царского
правительства.
Он родился в Екатеринославле. В 1892 г.
окончил Петербургский университет; с 1897 по
1906 г. занимал должности директора и
управляющего Петербургской конторой
Государственного банка; в 1899—1905 гг. он являлся
членом правления Русско-китайского банка;
в 1907—1911 гг. исполнял обязанности
директора-распорядителя и члена правления Волж-
ско-Камского коммерческого банка. В январе
1914 г. П.Л. Барк сменил В.Н. Коковцова на
посту министра финансов.
Финансовая политика П.Л. Барка
способствовала укреплению связи правительства с
представителями монополистического капитала. В
период его руководства Министерством финансов
была ужесточена налоговая политика, с самого
начала Первой мировой войны в России был
прекращен золотой размен и страна перешла к
бумажному обращению. Эпоха золотого
стандарта закончилась. П.Л. Барк занимал кресло
министра финансов до Февральской революции
1917 г. После Октябрьского переворота он
покинул Россию. Умер в Лондоне.
2. ПЕРИОД ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
Первым министром финансов Временного
правительства стал Михаил Иванович
Терещенко (1886—1956).
Родился он в Киеве, в богатой семье
сахарозаводчиков и землевладельцев. Его отец, русский
казак из г. Глухова, удачно занимаясь торговлей,
смог построить сахаро-рафинадные заводы,
которые принесли ему огромное состояние.
М.И. Терещенко успешно закончил
гимназию в Киеве и продолжил образование в Лейп-
цигском университете. Благодаря незаурядным
способностям он довольно быстро сделал
карьеру. В 1912 г. в возрасте 26 лет М.И.
Терещенко был избран в IV Государственную думу, где
принял самое активное участие в обсуждении
экономических проблем России и состояния ее
армии. Его привлекала политика. Он во многом
разделял идеи и программу Прогрессивной
партии, образованной в 1912 г.
представителями крупной буржуазии, и был одним из
инициаторов создания в августе 1915 г.
«Прогрессивного блока» — объединения думских
фракций «прогрессистов», октябристов, кадетов и др.
Считая проведение ряда
либерально-демократических реформ обязательным условием для
выхода России из кризиса и успешного
экономического развития, Терещенко, как и другие
лидеры «Прогрессивного блока», выступал за
создание «министерства доверия»,
ориентированного на защиту интересов разных
социальных групп и слоев населения. Программа
блока, в частности, предусматривала
возобновление деятельности профсоюзов и рабочей
печати, а также выдвигала ряд требований, в том
числе частичной политической амнистии,
отмены некоторых ограничений в политических
правах крестьян и национальных меньшинств.
Во время Первой мировой войны М.И.
Терещенко выполнял обязанности председателя
Киевского областного
Военно-промышленного комитета, участвовал в создании госпиталей
Красного Креста.
3 (16) марта 1917 г. Терещенко вошел в состав
Временного правительства от «Прогрессивного
блока» в качестве министра финансов. Он был
убежден, что войну следует вести до победного
конца, а потому сосредоточил все усилия на
изыскании необходимых средств для
продолжения военных действий, всемерной поддержке
работы военной промышленности, организации
работы тыла (в частности, на обеспечении
функционирования железных дорог). Осознавая всю
тяжесть финансовой ситуации (инфляция,
неэффективное размещение внутренних займов),
М.И. Терещенко тем не менее считал, что
следует выполнять принятые на себя обязательства в
отношении союзных стран. Пост министра
финансов М.И. Терещенко занимал недолго:
5 (18) мая 1917 г. в связи с правительственным
кризисом был образован новый кабинет
министров, в котором он получил портфель министра
иностранных дел. Внешняя политика России
оставалась без изменений, ее целью, по мнению
Терещенко, являлось скорейшее достижение
всеобщего мира, но при условии завершения войны.
25 октября (7 ноября) 1917 г. во время
заседания кабинета Терещенко вместе с другими его
членами был арестован представителями новой
революционной власти в Зимнем дворце и
заключен в Петропавловскую крепость.
Впоследствии ему удалось бежать — сначала в Норвегию,
затем во Францию, где он пытался организовать
военные формирования с целью выступления
против большевиков. Умер М.И. Терещенко 1
апреля 1956 г. в Монако.
* * *
Преемником М.И. Терещенко на посту
министра финансов стал Андрей Иванович Шинга-
рев (1869—1918).
Родился он на хуторе близ села Боровое, в
Воронежской губернии. В 1877 г. семья Шинга-
ревых переехала в Воронеж. Отец Андрея
Ивановича, приписанный к купеческому сословию
8
мещанин, не получив широкого образования,
стремился дать его детям. Мать Шингарева
происходила из культурной дворянской семьи.
После окончания Воронежского реального
училища А.И. Шингарев в 1887 г. поступил на
естественное отделение Московского
университета, где изучал биологию, химию, физиологию,
медицину. Блестяще завершив учебу, он получил
предложение остаться на кафедре для научной
деятельности, но решил стать врачом. Шингарев
принимал пациентов в собственном небольшом
доме, бедных лечил бесплатно. Круг его
интересов постепенно расширялся: начал он с изучения
санитарных условий жизни крестьян —
причины многих болезней в деревне, а затем занялся
анализом крестьянского бюджета и бюджета
земства. Вскоре Шингарев стал членом ревизионной
и сметной комиссии Воронежского земства.
На земском съезде в 1902 г. он впервые
выступил с научным докладом о финансовом
положении края. Тогда-то и обозначился его интерес
к экономическим проблемам. Однако он не
сразу оставил врачебную практику.
В 1905 г. Шингарев возглавил местную
организацию кадетской партии, затем был избран
депутатом II Государственной думы и состоял в
ней в течение 10 лет. В четвертом составе Думы
он был уже признанным лидером партии
кадетов и занимал пост заместителя председателя
этой партии.
Шингарев входил в состав аграрной и
бюджетной думских комиссий, участвовал в
разработке проекта о расширении бюджетных прав
Думы путем отмены и изменения некоторых
статей действовавших правил, затруднявших, по его
мнению, рациональную оценку бюджета
вследствие так называемой «забронированности»
многих расходов по ряду ведомств. Яркий и
темпераментный оратор, Шингарев сумел убедить
большинство депутатов Думы в
нецелесообразности сохранения этих правил. Подробно
изучив финансовую структуру всех отраслей
хозяйства, Шингарев стал одним из лучших знатоков
в области бюджетной политики.
В 1908 г. он неоднократно выступал в Думе с
докладами о сметах Министерства путей
сообщения, Министерства торговли и
промышленности, Горного департамента, Министерства
земледелия, а также по вопросам государственного
кредита и т.п. Оценивая бюджет на 1908 г.,
Шингарев обратил внимание на запланированные в
нем чрезмерные затраты на оборону и явно
недостаточные — на культурную и хозяйственную
жизнь. Он указал на отсутствие единого
финансового и экономического плана, отметив
нежелание правительства проводить неотложные
реформы, в том числе способствовать развитию
местных органов финансового самоуправления.
В 1911 г. Шингарев представил обстоятельный
анализ сметы финансирования морского
ведомства, предусмотренного общим планом
государственной обороны.
В 1914 г. в связи с началом военных действий
характер бюджетных слушаний в Думе
изменился. Актуальной стала проблема изыскания
дополнительных налогов, тем более что отмена винной
монополии лишила государство 800 млн руб.
ежегодного дохода. Шингарев выступил в Думе с
докладом «Война, трезвый бюджет и налоги»,
изложив в нем разработанный им проект
финансовых реформ. В июле 1915 г. он возглавил Военно-
морскую комиссию Думы.
3 (16) марта 1917 г. Шингарев вошел в состав
Временного правительства как министр
земледелия. Особой его заботой на этом посту было
введение твердых цен и регулирование хлебной
торговли государством. Он считал
вмешательство государства в экономику во время войны
вполне закономерным, ссылаясь на опыт
ведущих европейских держав. Обобщив и
проанализировав этот опыт, Шингарев пришел к выводу,
что чем лучше организовано государство, чем
дисциплинированнее население, чем
цивилизованнее и культурнее нация, тем легче частный
промышленно-торговый сектор экономики
приспосабливается к государственным нуждам.
5 (19) мая 1917 г. Шингарев занял пост
министра финансов и практически сразу приступил
9
к реализации разработанной им программы
финансовых реформ. В ее рамках проводились
совещания по вопросам денежного обращения,
валюты, бюджета, кредита, прямых налогов,
финансов местных органов самоуправления и др.
Основной целью этих совещаний, в которых
принимали участие как представители
финансово-экономической науки, так и
практики-хозяйственники, была выработка законопроектов
в области финансов.
Шингарев отчетливо осознавал тяжесть
финансового положения России. «Россия вступила
в войну с небольшим бюджетом — в 3,5 млрд руб.
в год и с государственным долгом в 8 млрд руб., —
писал он. — Война потребовала колоссальных
расходов, достигших в 1917 г. 50 млн руб. в день.
Отмена винной монополии — мера разумная и
являющаяся благом для народа — в то же время
существенно осложнила финансовое положение
страны. Пополнение бюджета шло крайне
медленно. Прямого обложения почти не было — оно
занимало последнее место в системе доходов
государства. Задачу пытались решить, повысив
налоги на капитал, промысел, увеличив
пассажирский тариф, введя налоги на хлопок. Однако
бессистемное повышение налогов... не помогло в
должной степени. К тому же повышать налоги до
бесконечности нельзя: страна подошла к такому
моменту, когда для возмещения военных
расходов никаких налоговых источников не
оказалось»3. Кроме того, практически полное
прекращение российского экспорта, который
обеспечивал значительную часть дохода страны, самым
негативным образом отразилось на ее финансах.
В результате страна не покрывала даже обычные
расходы, не говоря уже о чрезвычайных.
Анализируя известные способы покрытия военных
расходов, Шингарев называет три наиболее
реальных, по его мнению, пути: налоги, займы и
выпуск бумажных денег.
Шингарев оценивал
финансово-экономическую ситуацию в стране с разных сторон. По его
мнению, революция обострила у россиян
осознание прав личности и желание большей
свободы, которое выразилось у подавляющего
большинства граждан в том, что они с «чудовищной
быстротой и поразительной настойчивостью»
стали требовать увеличения оплаты труда, но
никто из них не вспомнил о своих обязанностях
перед государством4. Многие решили, что
свобода — это право не платить налоги. Платежи
стали поступать нерегулярно, местные налоги и
вовсе почти перестали поступать.
Финансовая программа Шингарева
предусматривала реформу наследственных пошлин;
введение поимущественного налога взамен
единовременного сбора; обложение прироста
имущества; повышение акциза или введение
монополии на сахар, чай, керосин, спички;
увеличение гербовых пошлин; приведение почты,
телеграфа, железных дорог в состояние
равновесия по отношению к доходам и расходам;
усиление эксплуатации лесов; установление
вывозных пошлин на лес и лен; энергичное налоговое
обложение (прямое и косвенное); сокращение
расходов; радикальный пересмотр всех военно-
строительных и прочих работ, всех военных
заказов; возможное сокращение армии. Шингарев
подчеркивал, что реализация этого плана
предполагает максимальную бережливость и
сокращение личных расходов. Он предлагал
отказаться от бессмысленной роскоши, в частности от
золотых украшений. «Господа, — обращался он
к состоятельным гражданам, — начните с себя»5.
Сэкономленные деньги он предлагал отдать
государству взаймы: это — величайшее средство
борьбы с падением ценности бумажных денег.
За два месяца пребывания на посту министра
финансов Шингареву не удалось реализовать ни
один из своих замыслов; его усилия были
сосредоточены главным образом на том, чтобы
увеличить ставки прямого обложения, в том числе
подоходного и единовременного налогов и
налога на прибыль. Эти налоги, введенные им
быстро и решительно, были восприняты резко
отрицательно значительной частью российского
общества, в том числе и промышленниками.
Вслед за жестким обложением имущих классов
10
министр финансов планировал повышение
косвенных налогов и принудительный заем, причем
повышение налогов должно было затронуть все
слои населения.
Недовольство деятельностью Шингарева в
правительстве усилилось, и он вынужден был
подать в отставку, однако из сферы политики не
ушел — он был избран от ЦК кадетской партии
депутатом Учредительного собрания. В ноябре
1917 г. Шингарев, как и многие другие члены
партии, был арестован и помещен в Трубецкой
бастион Петропавловской крепости. Здесь он вел
дневник, впоследствии изданный под
названием «Как это было»6.
На допросах А.И. Шингарев не считал
нужным скрывать свое отношение к происходящим
в стране событиям. Вероятно, эта абсолютная
несовместимость с новой властью и стала
главной причиной его гибели; 6 (19) января 1918 г.
его перевели из Петропавловской крепости в
Мариинскую больницу, а в ночь на 7 (20) января
он был расстрелян ворвавшимися в больничную
палату матросами и солдатами.
* * *
Третьим министром финансов Временного
правительства стал Николай Виссарионович
Некрасов (1870—1940).
Он родился в Санкт-Петербурге в семье
священника. После гимназии поступил в
Петербургский институт инженеров путей сообщения,
который закончил в 1902 г., приняв
предложение руководства Томского технологического
института стать преподавателем
инженерно-строительного отделения.
В 1903 г. Н.В. Некрасов за успешную
преподавательскую деятельность был награжден
двухгодичной командировкой за границу, главной
целью которой была подготовка диссертации,
что позволило бы ему занять должность
профессора на кафедре статики сооружений и мостов.
Вернувшись в Россию, Некрасов защитил
диссертацию на тему «К теории сквозных ферм с
жесткими соединениями в узлах», а в мае 1906 г.
приступил к работе в звании
экстраординарного профессора инженерно-строительного
отделения по своей специальности.
В эти годы Н.В. Некрасов активно
интересуется политикой. В 1905 г. он принял деятельное
участие в организации так называемого
академического союза, объединявшего профессоров
Томска. Вскоре, во время вынужденного
перерыва в занятиях высших учебных заведений в
связи с революционными событиями 1905 г.,
Некрасов побывал в Ялте, где вступил в местную
организацию Конституционно-демократической
партии. Он разделял убеждения лидеров левого
крыла этого движения.
С осени 1906 г. Некрасов возобновил работу
в Томском университете. Одновременно как член
томской организации
Конституционно-демократической партии он много занимался
политической деятельностью. Избранный депутатом III
и IV Государственных дум от Томской губернии,
он входит в конституционно-демократическую
думскую фракцию.
Одна из проблем, особенно волновавшая в то
время Некрасова, — состояние народного
образования в Сибири. Он не раз читал лекции на
эту тему и для студентов, и для широкой
общественности, критикуя руководящих чиновников
Министерства народного просвещения7. В 1907 г.
Некрасов оставил преподавательскую
деятельность и полностью посвятил себя политике.
В июле 1915 г. был создан объединенный
комитет земского и городского союзов — Земгор,
целью которого было оказание помощи
правительству в организации снабжения русской
армии. Будучи одним из руководителей Земгора,
Некрасов ведал вопросами мобилизации мелкой
и кустарной промышленности. Эта деятельность
требовала специальных знаний, и Некрасов
всерьез занялся изучением финансов и экономики
в целом.
В 1914—1917 гг. Некрасов занимал
ответственный пост заместителя председателя
Главного управления по снабжению армии, в ноябре
1916 г. был избран товарищем председателя
11
Думы. После Февральской революции он стал
членом Временного комитета Думы и
Временного правительства — сначала как министр
путей сообщения, затем как заместитель
председателя Совета министров, а с июля по август 1917 г.
как министр финансов. Некрасов не оставил
воспоминаний о своем коротком пребывании на
посту главы финансового ведомства, равно как
и работ по собственно финансовым или
общеэкономическим проблемам, выводе страны из
кризиса. В сентябре — октябре 1917 г. он был
назначен генерал-губернатором Финляндии.
Видимо, Н.В. Некрасов в целом принял
Октябрьскую революцию и смог найти свое место
в Советской России. Он работал в кооперации, с
1921 по 1930 г. заведовал отделом и был членом
правления Центросоюза РСФСР и СССР,
одновременно преподавал в Московском
университете и Московском институте народного
хозяйства им. Г.В. Плеханова, однако уже не как
инженер-технолог, а как специалист по отдельным
вопросам текущей экономики. О круге его
научных интересов в то время свидетельствует ряд
его трудов8. К активной политической
деятельности Некрасов больше не возвращался.
* * *
Последним министром финансов
Временного правительства был Михаил Владимирович
Бернацкий (1876—1944).
Он принадлежал к старинному дворянскому
роду шляхетского происхождения. Бернацкий
успешно закончил юридический факультет
Киевского университета и там же начал
преподавательскую деятельность в качестве
приват-доцента. В 1904 г. он был приглашен на должность
доцента в Санкт-Петербургский
политехнический институт, где преподавал политическую
экономию. Этот период его научной карьеры был
очень плодотворным9.
В 1911 г. Бернацкий защитил магистерскую
диссертацию на тему «Развитие идей
государственного социализма в Германии и политика
кн. Бисмарка», в которой дал подробный и
тщательный анализ немецкой экономической
литературы первой половины XIX в., оценил
взгляды Мюллера, Фихте, Гегеля, Шталя, Аренса,
проследил становление христианского социализма
Губера, развитие этических принципов в
учениях Тюнена, Гастгаузена, изложил теории
государственного социализма Штейна и Лассаля,
исследовал общественно-политическую деятельность
Бисмарка.
Судя по работам Бернацкого, он испытывал
определенную симпатию к марксизму.
Очевидно, он хорошо изучил теорию К. Маркса и в
целом разделял его взгляды. Бернацкий прекрасно
знал работы Бернштейна, Каутского,
неоднократно обращался к трудам Ленина.
Он писал, что Россия, молодая
капиталистическая страна, сочетает в себе удивительным
образом элементы прошлого, давно изжитого
Западной Европой, с последним словом ее
экономики. В российской деревне, отсталой и
патриархальной, с переходом к более интенсивной
системе крестьянский индивидуализм все ярче
выступает наружу. Есть тысячи свидетельств
тому, что крестьяне не желают пускать в
мирской оборот свои участки земли, более
тщательно обработанные и засеянные новыми
культурами. В основе такого поведения крестьян —
психология хозяина-индивидуалиста; идеал
крестьянина — собственное самостоятельное
хозяйство, своя корова, своя лошадь, свой дом и
свое поле. Планы национализации земли не
отвечают хозяйственным устоям России, а
социалистические причины устранения частной
собственности на средства и орудия производства
имеются налицо лишь тогда, когда созрел
процесс обобществления, чего в России нет. С
демократической точки зрения национализация
земли способна внушать самые серьезные
опасения, с экономической — «всероссийская
община» выступает могучим тормозом на пути
интенсификации земледелия. Итак, делает вывод
Бернацкий, «элементов для социального
переворота в России нет, пролетариат пока численно
слаб и не организован, крестьянство пока не спо-
12
собно воспринять социалистическое
производство»10.
Не только марксизм, но и другие направления
общественно-политической и экономической
мысли повлияли на мировоззрение, научные
взгляды и гражданскую позицию Бернацкого. Ему
были близки идеи экономического либерализма:
например, разрешение чеканить монеты из
золота, принадлежавшего частным лицам, он считал
мерой разумной, а то, что хозяйственный
организм России развивался в значительной степени
под влиянием протекционизма
промышленности, — уродством. Его особенно занимали
причины и следствия политики протекционизма11.
Бернацкий полагал, что таможенные
пошлины, не позволявшие более дешевым
иностранным товарам конкурировать с «туземными»,
лишь искусственно тормозят развитие
хозяйственных связей между народами, хотя их
повышение, как правило, оправдывает необходимость
возможно более полного и независимого
функционирования экономики. В аграрной сфере
просьбы о защите от иностранного
соперничества часто сопровождаются желанием
нормировать хлебную торговлю. Бернацкий писал о том
вреде, который исходит от единообразия цен на
внутренних рынках, совсем не отвечающего
выгодам отдельных частей страны, о том, что
покровительство земледелию не что иное, как
наклонная плоскость — она легко может привести
к установлению правительственной
нормировки, которая вредна для народного хозяйства,
слишком дорого обходится потребителю и
противоречит принципам современного
государства12.
В сентябре 1917 г. Бернацкий возглавил
финансовое ведомство. Его финансовая политика
почти не отличалась от политики его
предшественников.
«Объявление войны, — писал Бернацкий, —
послужило сигналом к принятию
исключительных мер в области денежной политики —
центральные банки были уполномочены оказывать
чрезвычайные ссуды Казначейству, был
прекращен золотой размен — первое условие
нормального денежного обращения... с бумажной
валютой можно жить, но лишь при условии ее
надлежащего регулирования». Но бумажная валюта с
принудительным курсом, когда независимо от
потребностей рынка в обращение выпускается
непрерывно увеличивающееся число билетов, по
его мнению, чрезвычайно опасна для
экономики. Лишние деньги ведут к дороговизне и
понижению стоимости денег, и стоит начаться этому
движению, как оно развивается с неизменным и
беспредельным ускорением. Обесцененные
деньги, замечал Бернацкий, справедливо называют
«неуравнительным» налогом: правительство,
таким образом, отнимает часть состояния у
человека, и в наихудшем положении оказываются
лица, получающие фиксированный доход.
Впрочем, терпит громадный ущерб и само
правительство, получая свой доход обесцененными
бумажками. Однако некоторым такая ситуация с
рублем выгодна: падение рубля искусственно
поощряет вывоз и сокращает ввоз, а сам экспорт
приобретает характер распродажи
национального имущества, следовательно, выгоду
получают занятые в этом бизнесе. Хотя реальное
производство в стране сокращается, носит
рутинный характер и производительные силы
разрушаются, однако в такой ситуации очень
возможным становится искусственное
оживление предпринимательской деятельности,
нездоровая биржевая игра, ажиотаж, спекуляция,
приносящие большие барыши. Бумажная
обесцененная валюта также выгодна должникам,
запутавшим свои дела и желающим «ломки»
рубля.
Бернацкий полагал, что если бумажные
деньги прочно упали в цене, если часть их стоимости
«отмерла», то никакие усилия не приведут к
восстановлению их прежнего достоинства.
Извлекать в этом случае бумажные деньги из оборота
при помощи займов бесполезно, ибо никто не
сможет существовать, не имея крупных сумм
наличности. Этот факт следует учитывать при
выработке денежной политики.
3-5731
13
Рассуждая таким образом, Бернацкий,
однако, не видел другого способа, кроме извлечения
путем займов крупных сумм из оборота, и
советовал делать это до тех пор, пока не будет изъята
вся лишняя сумма. При этом он апеллировал к
положительному опыту, накопленному другими
странами, в частности Францией и Германией,
хотя признавал, что в России все попытки
провести крупномасштабные внутренние займы
пока успеха не имели.
Он был уверен, что реальной альтернативы
политике займов нет: в противном случае
гигантская волна инфляции сметет, обратит в ноль все
сбережения, а это в итоге приведет к
хозяйственной катастрофе. Именно займы есть средство
спасти экономику от потрясения, позволить
стране справиться с военными расходами и
довести войну до победного конца (Бернацкий, как
и другие министры финансов Временного
правительства, ратовал за продолжение войны)13.
После Октябрьского переворота М.В.
Бернацкий уехал из большевистской России за
границу, где продолжил свои исследования в области
экономики и финансов России.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Витте СЮ. Воспоминания. Пг., 1923. Т. 1.
С. 624 — 625.
2 Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания.
1903—1919 гг.: В 2 т. М., 1992. Т. 1. С. 414.
3 Шингарев А.И. Заем Свободы. М., 1917. С. 5 — 7.
4 Его же. Финансовое положение России. Пг., 1917.
С. 10,14.
5 См.: Хрубов А. Андрей Иванович Шингарев. М.,
1918, С. 11—13.
6 Шингарев А.И. Как это было. М., 1918. С. 39 — 40.
7 Рын-Песковский А. Сибирский депутат Н.В.
Некрасов. Томск, 1914. С. 10, 18.
8 См. работы Н.В. Некрасова: Капиталы
потребительского кооператива. М., 1925; Кооперативная
торговля. М., 1926—1928; Средства
потребительского кооператива и рациональное их
использование. М., 1925; Снижение цен в кооперации. М.,
1927; Финансовая практика торговых
предприятий. М., 1929; Пути сокращения транспортных и
складских расходов. М., 1929.
9 См. работы М.В. Бернацкого: Современный
капитализм и его денежный аппарат. 1902; К
аграрному вопросу. СПб., 1906; Очерки по истории
социализма. СПб., 1908; Германские законодательные
новеллы по денежному обращению. СПб., 1908;
Теоретики государственного социализма в
Германии и социально-политические воззрения князя
Бисмарка. СПб., 1911.
10 Бернацкий М.В. К аграрному вопросу. С. 18, 48 —
55, 75.
11 Его же. Русский Государственный банк как
учреждение эмиссионное. [Б. м. и г.].
12 Его же. К вопросу о таможенном покровительстве
сельской промышленности в современных
государствах: Пробная лекция. [Б. м. и г.].
13 Там же.
Up
Министры финансов России
Фамилия, имя, отчество Даты жизни Даты пребывания в должности
Витте Сергей Юльевич 1849—1915 30.VIII 1892—16.VIII 1903
Плеске Эдуард Дмитриевич 1852—1904 16.VIII 1903 — 4.II 1904
Коковцов Владимир Николаевич 1853—1943 15.11 1904 — 24.Х 1905;
26.IV 1906 — ЗОЛ 1914
Шипов Иван Павлович 1865—1930 28.Х 1905 — 24.1 V 1906
Барк Петр Львович 1869— 1937 ЗОЛ 1914 — 28.11 1917
Терещенко Михаил Иванович 1886—1956 2.Ш 1917 — 5.V 1917
Шингарев Андрей Иванович 1869— 1918 5.V 1917 — 4.VII 1917
Некрасов Николай Виссарионович 1879—1940 25.VII 1917 — 31.VIII 1917
Бернацкий Михаил Владимирович 1876—1944 2.1X1917 — 25.Х 1917
Товарищи министров финансов
Даты пребывания в должности
Романов П.М. 31 .X 1897— 1Л 1905
Ковалевский В.И. 16.VI 1900 — 28.XI 1902
Дмитриев М.Д. 19.IV 1902 — 27.XII 1905
кн. Оболенский А.Д. (2-й) 22.IV 1902—17.IV 1905
Тимирязев В.И. 28.XI 1902 — 28.Х 1905
Кутлер Н.Н. 20.1 1905 — 28.Х 1905
Путилов А.И. 1906 — 7.VII 1906
Чистяков М.В. 23.ХИ 1905 — 6.Ш 1909
Покровский Н.Н. 9.VII 1906— 1.И 1914
Кривошеий А.В. 6.Х 1906 — 21.V 1908
Вебер С.Ф. 7.III 1909—1.II 1914
Новицкий И.И. 6.XII 1908—1.II 1914
Николаенко А.И. 19.V 1914—1917
Кузьминский В.В. 19.V 1914—11.XI 1917
Федосьев С.Г. 8.VIII 1916 — 30.XI 1916
Шателен С.А. З.ХИ 1916—11.XI 1917
Лазаревский Н.И. (и.о.) 24.IV 1917
Бернацкий М.В. 26.VII 1917
Фридман М.И. 27.VII 1917
Иванов Д.Д. (и.о.) 21 .IX 1917
Глава 2
ЦЕНТРАЛЬНЫЕ И МЕСТНЫЕ
УЧРЕЖДЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА
ФИНАНСОВ
По мере развития российской
государственности дифференцировались
функции финансовой администрации,
структуры и ведомства которой
приспосабливались к происходившим в стране политическим
и хозяйственным переменам.
До 1906 г. вся полнота верховной власти,
включая и область финансов, как уже
упоминалось, принадлежала государю. Образованный в
1810 г. Государственный совет действовал под его
непосредственным началом. В этот орган
входило несколько департаментов, в том числе
Департамент государственной экономии и общих
собраний по сметным и законодательным делам,
Комитет министров (по делам высшей
администрации), Комитет финансов и Государственная
канцелярия.
Учреждение в 1906 г. Государственной думы
повлекло за собой реорганизацию не только
Государственного совета — высшего
совещательного органа при императоре, но и всей системы
исполнительной и законодательной власти.
Высшие законодательные органы —
Государственный совет и Дума — совместно с главой
государства исполняли законодательные
функции в области финансов. Ежегодно
принимаемый государственный бюджет являлся
финансовым законом, который подлежал исполнению
через Министерство финансов. По
существующему тогда положению в финансовые сметы
отдельных ведомств и в сам государственный
бюджет вносились только те расходы, которые
устанавливались действующим
законодательством. Любая новая статья расхода или дохода
устанавливалась лишь посредством принятия
нового закона.
Собственно финансовое управление было
сосредоточено в рамках высших
административных учреждений — Совета министров, Второго
департамента Государственного совета, одного
из двух Особых присутствий Государственного
совета, Комитета финансов.
Совет министров координировал
деятельность всех министерств, а в финансовой
области давал предварительную оценку проекта
государственного бюджета перед внесением его в
законодательную палату.
Главные финансовые функции Второго
департамента Государственного совета сводились к
проверке следующей финансовой
документации:
1) кассового отчета Министерства финансов;
2) годовых отчетов Государственного банка и
государственных сберегательных касс;
3) годовых отчетов Государственного
Дворянского и Крестьянского поземельного банков;
4) отчетов Санкт-Петербургской и Московской
казны в случае разногласий между
Министерством финансов и государственным
контролером;
5) годовых отчетов по операциям, связанным с
выдачей ссуд на модернизацию сельского
хозяйства;
6) дел, связанных с выдачей разрешений на
строительство частных железных дорог (если на
это не требовалось ассигнований из казны);
дел, связанных с сооружением подъездных
путей в тех случаях, когда на это требовалось
высочайшее разрешение;
7) дел, касающихся выбора правительством
способов удовлетворения его претензий к
железным дорогам, принятым в казенное ведение
от несостоятельных обществ;
8) дел по отводу и продаже казенных земель и т.д.
Одно из общих присутствий
Государственного совета представляло на рассмотрение царя
дела о принудительном отчуждении
недвижимого имущества в государственную собственность.
Созданный в 1806 г. Комитет финансов
выполнял множество чисто финансовых функций:
покрытие чрезвычайных (преимущественно
военных) издержек, взимание налогов,
проведение внешних и внутренних кредитных операций,
контроль за денежным обращением и др.
Однако законодательно его компетенция и состав
были определены лишь указом от 28 марта 1906 г.,
в котором говорилось, что Комитет финансов
есть высшее совещательное учреждение по
делам государственного кредита и финансовой
политики1; тем же указом устанавливался
порядок разрешения дел, связанных с
государственным кредитом. В указе от 8 марта 1906 г.
были определены полномочия
Государственного совета и Думы относительно сметных
предположений правительства и ассигнований из
казны, не предусмотренных текущим бюджетом.
Все эти меры свидетельствовали о стремлении
власти как можно строже разграничить
компетенцию законодательных и исполнительных
органов финансового управления.
Законодательные органы могли лишь давать
оценку тому или иному правительственному
проекту, связанному с бюджетом или
сверхбюджетными расходами; осуществляли же операции
по займам и кредитам исполнительные органы.
Кроме того, порядок и условия предоставления
займов не допускали обсуждения этого вопроса
многолюдным собранием; его решал только
весьма узкий круг лиц, обладавших
специальными знаниями. Поэтому именно в ведении
Комитета финансов были столь конкретные
вопросы, как поиск рынка для займов, эмиссионная
цена, способы реализации и т.д. Очевидно, что
до указа от 28 марта 1906 г. Комитет финансов
играл значительную роль, несмотря на
отсутствие в Своде законов четкого определения его
компетенции; именно на заседаниях Комитета
готовился ряд положений и распоряжений,
например Положение от 9 декабря 1905 г., согласно
которому Комитет финансов разрешил
Министерству финансов выпускать краткосрочные
обязательства Государственного казначейства
(по его усмотрению) в русской или в
иностранной валюте2.
Единственным изменением после
законодательного оформления комитета явилось
введение в его состав (в качестве члена по
должности) председателя Совета министров. Кроме
назначаемых императором председателя и членов
комитета в него входили министр финансов и
государственный контролер.
Все перечисленные органы финансового
управления относились к законодательным и
совещательным, а вся исполнительная власть
принадлежала Министерству финансов. Главные
преобразования Министерства финансов,
начатые еще в XIX в. и призванные освободить
финансовые органы от несвойственных им
функций заведования, управления доходами и
собирания их с тех отраслей народного хозяйства,
которые эксплуатировались государством на
частноправовой основе, были продолжены в
начале XX в. В результате органам финансового
управления были оставлены лишь чисто
финансовые функции.
Министерство финансов руководило
следующими операциями: 1) распорядительными и
исполнительными операциями по доходам от
17
всех источников, кроме тех, которые находились
в ведении других министерств; 2)
распорядительными и исполнительными операциями по
некоторым межведомственным расходам
(главным образом займам и пенсиям); 3)
исполнительными операциями по всем расходам; 4)
распорядительными и исполнительными
операциями по хранению и передвижению денежных
сумм. Компетенция российского Министерства
финансов распространялась в основном на те
же сферы, что и компетенция министерств ряда
Главное лицо — министр; при нем состояли
товарищи министра, которые по его усмотрению
кроме исполнения заместительских функций
могли руководить отдельными отраслями
финансового управления. Товарищи министра
назначались и смещались государем и
самостоятельной компетенции не имели.
Центральные учреждения министерства
1. Департамент Государственного
казначейства — распоряжался движением средств,
поступающих в общие государственные доходы;
составлял баланс по исполнению бюджета;
осуществлял предварительную проверку проектов
финансовых смет всех министерств и главных
управлений; составлял проект
государственного бюджета; давал оценку представляемым
министерствами и главными управлениями
законопроектам, которые требовали
дополнительных государственных расходов.
В непосредственном ведении этого
департамента находились Главное казначейство,
учрежденное в Петербурге вместо бывших
Петербургского и Московского казначейств штатных и
остаточных сумм, местные казначейства, а
также казенные палаты по делам, относящимся к
распределительно-кассовой и счетным частям
(первое и третье отделения казенных палат).
Департамент Государственного казначейства
располагал штатом ревизоров, проводивших
европейских государств, хотя кроме общих
вопросов в ведении российского министерства
были монетное дело и денежное обращение,
государственный кредит, а также надзор и
руководство общественными и частными
кредитными учреждениями; контроль за
установлением тарифов на частных и государственных
железных дорогах; заведование денежными
земскими повинностями в местностях, в
которых не было соответствующих земских
учреждений.
ревизии Казначейства, а также казенных палат
по счетной части.
2. Департамент окладных сборов — ведал
прямыми налогами: подоходным, промысловым,
гербовым сбором; крепостными пошлинами;
денежными земскими повинностями в
местностях, где не было соответствующих структур;
налогом с недвижимых имуществ в городах;
земельным налогом и др.
3. Главное управление неокладных сборов и
казенной продажи питей — ведало неокладными
сборами, т.е. акцизами, с алкогольных напитков,
табака, сахара, дрожжей, спичек, керосина,
папиросных гильз и бумаги; канцелярскими и
прочими сборами; казенной винной монополией.
Это управление, устроенное по типу
министерства, возглавлял начальник, являвшийся одним
из товарищей министра. При нем состояли
помощник и подготовительно-докладывающие
совещательные органы: отдел неокладных
сборов, отдел казенной продажи питей, канцелярия
(вела все делопроизводство управления, ведала
его пенсионной и статистической частью,
общими вопросами, не относящимися к компетенции
первых двух отделов). Возглавлял каждый отдел
управляющий. Кроме того, при начальнике
Главного управления имелся совещательный орган
по специальным вопросам, так называемый
технический комитет, который осуществлял
технический контроль за производствами, обложен-
СТРУКТУРА МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ
18
ными акцизом, и казенным производством в
продаже питей.
Помимо указанных отделов и комитетов в
управление входили ревизоры по счетной части
и юрисконсульт с помощником.
4. Департамент таможенных сборов —
ведал делами таможенного управления. Ему
подчинялась Балтийская таможенная крейсерская
флотилия.
5. Департамент железнодорожных дел —
занимался железнодорожными тарифами, а
также всеми вопросами, относящимися к
компетенции Министерства финансов по этому
ведомству, в частности сбором разного рода пошлин с
пассажиров, багажа и грузов, перевозимых по
железным дорогам в пассажирских и товарно-
пассажирских поездах, расчетами
Государственного казначейства с частными железными
дорогами.
6. Общая канцелярия министра — вела все
дела министра с департаментами министерства
и другие дела, не относящиеся к деятельности
департаментов (в частности, дела, связанные с
контрабандой, подделкой денежных знаков,
злоупотреблениями чиновников и т.п.). Она
состояла из пяти отделений, а также Ученого
комитета, включавшего восемь членов и ученого
секретаря. Комитет занимался разработкой
проектов финансовых мер, сборов документов,
готовил сводки о финансовом положении
других стран. При канцелярии имелась
юрисконсультская часть. В ведении канцелярии с 1874
по 1905 г. находилась и лаборатория, которая
производила пробы и устанавливала состав
металлов и изделий из них, поступавших в
переплав для изготовления монеты, а также
рассчитывала и выдавала ассигновки для расчетов с
поставщиками.
За исследуемый период перемены почти не
коснулись Общей канцелярии. В 1912 г. согласно
постановлению об изменении штатного
расписания и расходов по Общей канцелярии
Министерства финансов должности чиновника по
особым поручениям и секретаря были
упразднены, но вместе с тем учреждены новые — вице-
директора Общей канцелярии и секретаря
министра финансов. Постановление
предусматривало и увеличение штата и должностных
окладов младшим чиновникам канцелярии3.
7. Особенная (особая) канцелярия по
кредитной части — ведала делами, связанными с
государственными (кредитными) установлениями,
надзором за частными кредитными
учреждениями, внешними государственными займами и
всеми зарубежными денежными операциями в
целом, долгами Государственному казначейству,
монетной частью и сборами доходов с денежных
капиталов.
При канцелярии с 1898 г. действовало особое
делопроизводство по делам земельных банков, с
1904 г. — особое делопроизводство по
наблюдению за частными и общественными
учреждениями, включая городские кредитные общества, а
с 1913 г. — особое делопроизводство по делам
учреждений краткосрочного и долгосрочного
кредита. Иностранное отделение канцелярии по
кредитной части участвовало с 1900 г. в
котировке ценных бумаг, в июне 1917 г. в ее составе был
создан Расчетный отдел по валютным
операциям. Второе отделение канцелярии
организовывало и вело кредитную статистику.
Канцелярия изучала вопросы денежного
обращения, связанные с денежным кредитом. На
канцелярию было возложено делопроизводство
по Комитету финансов и Совету министра
финансов по вопросам кредита и кредитной
политики, также денежного обращения. В ведении
канцелярии находился Монетный двор.
Директора Особенной канцелярии по
кредитной части с 1894 по 1917 г.: Б.Ф. Малешевский
(1894—1908), Л.Ф. Давыдов (1908—1913),
Д.И. Никифоров (1914—1916), С.Г. Феодосьев
(X — XI.1916), К.Е. Замен (XII.1916 — XI.1917).
Все перечисленные подразделения
Министерства финансов можно назвать подготовительно-
докладывающими.
В состав министерства входили и
совещательные учреждения: Совет министра, Совет по де-
19
лам казенной продажи питей, Особое
присутствие по промысловому налогу, Особое
присутствие по вопросам применения таможенного
тарифа, Совет по тарифным делам, Тарифный
комитет, Совет по делам страхования доходов и
капиталов.
Председателем Совета министра был сам
министр финансов, а членами Совета —
товарищи министра, директора департаментов и
директора Особенной канцелярии по кредитной
части, а также те, кто назначались императором.
Совет занимался решением всех вопросов,
вносимых его председателем, в том числе
дисциплинарными взысканиями, если в таковых была
нужда (иногда Совет передавал дела служащих
министерства в суд).
Совет по делам казенной продажи питей,
который возглавлял товарищ министра,
занимался проблемами винной монополии. Членами
Совета были высшие чины Главного управления
неокладных сборов и казенной продажи питей,
а также те, кто назначался царем.
Особое присутствие по промысловому налогу
функционировало при Департаменте окладных
сборов и занималось предварительной
проработкой вопросов, связанных с государственным
промысловым налогом, и обсуждением планов
по распределению между губерниями и
областями общей суммы раскладочного сбора. Состав
Присутствия был одним из самых
многочисленных. Заседания проходили с обязательным
приглашением представителей общественности.
Председательствовал директор Департамента
окладных сборов; членами Присутствия были
вице-директор того же департамента,
представители Департамента таможенных сборов,
Главного управления неокладных сборов, Особой
канцелярии по кредитной части, министр
внутренних дел, министр юстиции, министр
торговли и промышленности, военный министр,
министр Главного управления земледелия и
землеустройства, министр Государственного
контроля, члены Санкт-Петербургской земской и
городской управ и утверждаемые Министерством
финансов по соглашению с Министерством
торговли и промышленности из числа кандидатов
восемь представителей биржевых комитетов и
купеческих управ.
Особое присутствие по вопросам применения
таможенного тарифа имело такую же, как и
Особое присутствие по промысловому налогу,
структуру, с тем лишь отличием, что в его
составе не было представителей общественности.
Совет по тарифным делам координировал все
общие тарифные вопросы (составление,
публикации, введение в действие и отмена тарифов
и т.п.). Состав совета был смешанным — его
членами являлись и представители
общественности. Возглавлял Совет министр финансов. Кроме
него в совет входили товарищ министра,
директор Департамента железнодорожных дел,
представители министерств (путей сообщения,
торговли и промышленности, внутренних дел и
финансов), представители Императорского
двора, Главного управления земледелия и
Государственного контроля; три представителя
земледельческой промышленности, два — торговли и
промышленности, один — горной
промышленности и три — частных железных дорог. Все
приглашались министрами и утверждались
монархом; при этом представители
железнодорожников избирались на Общем съезде представителей
дорог сроком на один год и их кандидатуры
утверждались министром финансов.
Если общие тарифные вопросы
рассматривались в Совете по тарифным делам, то не менее
важные частные вопросы, непосредственно
связанные с потребностями населения и нуждами
промышленности и торговли, обсуждались на
заседаниях другого совещательного органа —
Тарифного комитета. В его состав входили
только чиновники высокого ранга министерств
торговли и промышленности, внутренних дел,
путей сообщения, Главного управления земледелия
и Государственного контроля.
Совет по делам страхования доходов и
капиталов являлся межведомственным
совещательным органом, контролировавшим операции го-
20
сударственных сберегательных касс по
страхованию доходов и капиталов. Заседания Совета
проходили под председательством министра
финансов. Членами Совета были управляющий
Государственным банком, директор Особой
канцелярии по кредитной части, управляющий
Государственными сберегательными кассами,
генерал-контролер Департамента кредитной
отчетности, начальник Главного управления почт
и телеграфов, управляющий отделом
страхования и противопожарных мер Главного
управления по делам местного хозяйства и
представитель Министерства юстиции. Кроме того, на
заседания Совета (с правом совещательного
голоса) министр финансов мог пригласить
представителей других ведомств.
Компетенция и состав Совета были
определены Положением от 30 мая 1905 г. об
операциях страхования доходов и капиталов. Совет
разработал и утвердил план страхования, а с 15
февраля 1906 г. в государственных сберегательных
кассах начали проводить операции по
страхованию доходов и капитала4.
В непосредственном ведении министра
финансов находились следующие учреждения:
1. Государственная комиссия погашения
долгов. Учрежденная в 1810 г. как независимая от
министра финансов, в 1817 г. эта комиссия перешла
в его непосредственное подчинение. Она имела
несколько отделов: срочных займов;
сертификатный, или отдел удостоверений именной записи;
купонный (по выплате доходов по купонам ряда
займов); бессрочных займов и вечных вкладов;
доходный. Комиссия вела учет
государственного долга — как внешнего, так и внутреннего, а
также производила прием, хранение и выдачу
денег и ценных бумаг по предписаниям
правления.
Управляющие Государственной комиссией
погашения долгов в 1900—1917 гг.: П.В. Охочин-
ский (20.V 1900—1909), А.А. Шумахер (12.VIII
1909—1917).
2. Государственные банки (Государственный
банк, государственные сберегательные кассы,
Государственный Дворянский земельный банк,
Крестьянский поземельный банк, ссудные
казны). Банки функционировали самостоятельно.
Расходы и доходы банков не проводились ни по
государственному бюджету, ни по специальным
сметам отдельных банков. Их связь с
государственным бюджетом существовала постольку,
поскольку чистая прибыль этих банков
поступала в общие доходы государства либо,
наоборот, из этих доходов отпускались средства для
пополнения средств банка.
3. Экспедиция заготовления государственных
бумаг.
4. Отдельный корпус пограничной стражи.
Свои распоряжения по данному ведомству
министр финансов подписывал не иначе как «Шеф
пограничной стражи», являясь таковым по
должности.
Несмотря на то что практически все
государственное хозяйство находилось в ведении
Министерства финансов, незначительная часть
доходов поступала в казну через другие
ведомства. Так, доходы, получаемые от эксплуатации
государством хозяйств, основанных на
частноправовых принципах, были в ведении Главного
управление землеустройства и земледелия,
коннозаводства, министерств торговли и
промышленности, путей сообщения и внутренних дел
(последнее ведало доходами почты и телеграфа,
руководило деятельностью финансовых союзов
земств, городов и т.д.).
Представленная схема структуры
центральных органов финансового управления в
принципе сохранялась вплоть до 1917 г., хотя
некоторые перемены ее все же коснулись — правда, не
в той мере, как в XIX в. Так, на основании указа
от 6 мая 1906 г. об учреждении Комитета по
земельным делам и преобразовании
Министерства земледелия и государственных имуществ в
Главное управление землеустройства и
земледелия Министерству финансов были переданы
«все установления по горной части с
оставлением за вновь организуемым Главным
управлением обязанностей по завершению поземельного
21
устройства горнозаводского населения»5.
Восьмой параграф этого указа упразднял
Комитет по делам земельного кредита, учрежденный
11 июля 1903 г.
Как известно, в 1864 г. Департамент
внутренней торговли был преобразован в Департамент
торговли и мануфактур — учреждение по
управлению казенной промышленностью и
попечительству над частной промышленностью и
торговлей. В 1872 г. Мануфактурный и
Коммерческий советы были объединены в Совет торговли
и мануфактур. С увеличением числа казенных
заведений возникла нужда в принятии первых
фабричных законов, с чем напрямую было
связано создание фабричной инспекции. С
момента основания она находилась в ведении
Департамента торговли и мануфактур, при котором
была учреждена должность главного
фабричного инспектора, в 1899 г. замененная
коллегиальным учреждением — Главным по фабричным и
горнозаводским делам присутствием.
В 1900 г. вместо Департамента торговли и
мануфактур в Министерстве финансов было
организовано четыре отдела: торговли,
промышленности, торгового мореплавания и учебный. Эту
группу отделов возглавлял третий товарищ
министра, ставший председателем Совета
торговли и мануфактур. Управляющие отделами и их
помощники вошли в Совет торговли и
промышленности, а его делопроизводство велось в
отделах торговли и промышленности. Фабричная
инспекция осталась в ведении отдела
промышленности.
В 1903 г. из Министерства финансов
«искусственно выделяется самостоятельное ведомство —
Главное управление торгового мореплавания и
торговых портов во главе с великим князем
Александром Михайловичем»6. Решение о создании
этого управления вызвало недовольство многих
чиновников, и законопроект прошел в
Государственном совете большинством лишь в пять
голосов.
Согласно указу от 27 октября 1905 г. все
отделы бывшего Департамента торговли и
мануфактур Министерства финансов были переданы в
ведение Министерства торговли и
промышленности, равно как и все установления по части
торговли и промышленности (за исключением
ведавших делами о промысловом налоге и
сборах, взимаемых с торговли и промышленности,
агентов Министерства финансов за границей),
по горной части, Совет по тарифным делам,
Тарифный комитет и Департамент
железнодорожных дел (за исключением отделений, ведавших
финансовыми делами казны с частными
железнодорожными обществами). Управление
фабричной инспекции тоже оказалось в новом
министерстве, как и Главное управление торгового
мореплавания и торговых портов. Должность
главного управляющего, занимаемая до
преобразований товарищем министра финансов, была
передана Министерству торговли и
промышленности. Канцелярия Главного управления
торгового мореплавания была объединена с
канцелярией товарища министра финансов
(управлявшим делами торговли и промышленности) в
общую канцелярию министра торговли и
промышленности. Согласно этому указу многие
чиновники Министерства финансов стали
чиновниками Министерства торговли и
промышленности, сохранив чин.
После принятия данного указа возник ряд
недоразумений, связанных с определением
ведомства, по которому должны были проходить
кассовые отчеты, и, поскольку указ был издан в
конце года, то Министерству финансов и
министру торговли и промышленности пришлось
давать разъяснения по этим вопросам7.
Но уже в марте 1906 г. вышел новый указ, в
соответствии с которым Совет по тарифным
делам, Тарифный комитет и Департамент
железнодорожных дел, за исключением отделений,
ведавших расчетами казны с частными
железными дорогами, закреплялись в составе
Министерства финансов, что было признано более
целесообразным8.
Выпуском периодических изданий
Министерства финансов, Указателя правительственных
22
распоряжений по министерству, подготовкой
информативно-статистических обзоров ведала
Редакция периодических изданий; «Вестник фи-
нансов!, промышленности и торговли», «Русское
экономическое обозрение», ежемесячные
выпуски «Свода статистических данных по
железоделательной промышленности», «Ежегодник
Министерства финансов» и
«Торгово-промышленная газета» — вот неполный перечень ее
изданий. Редакция вела обширную переписку с
департаментами Министерства финансов,
банками, акционерными обществами с целью сбора
статистических данных экономического и
финансового характера и публикации общих
обзоров.
В те годы была введена новая форма для
гражданских чинов Министерства финансов. Всем
чиновникам полагалось несколько видов формы:
парадная, праздничная, обыкновенная, особая,
будничная и особенная. Каждая деталь формы
строго регламентировалась в соответствии с
занимаемой должностью и чином9.
За время войны произошла децентрализация
исполнительной власти министерства, был
нарушен принцип единства бюджета и утрачен
контроль со стороны министерства за
финансами. Пребывание у власти Временного
правительства особыми изменениями в центральном
аппарате министерства не отмечено. Указы по
награждению чиновников Министерства
финансов издавались исправно вплоть до октября
1917 г.
Местные учреждения министерства
В отличие от центрального управления
финансовые органы на местах функционировали
на основании полномочий, данных им
государством. Право введения налогов принадлежало
им в пределах закона, установленного
государственной властью, и было территориально
ограничено.
Для управления финансами на местах
Министерство финансов располагало специальными
финансовыми и
административно-финансовыми правительственными органами, а также
органами самоуправления.
Если главным принципом организации
правительственных органов было единоначалие,
строгое подчинение нижестоящих чиновников
вышестоящим, достаточно широкая
компетенция, то органы самоуправления строились на
коллегиальных началах и ведали каким-либо
одним определенным налогом.
К числу правительственных специальных
финансовых органов следует отнести казенные
палаты, податных инспекторов с помощниками,
акцизные управления, таможенные учреждения.
1. Казенная палата считалась главным в
губернии счетно-податным учреждением,
которому подчинялись казначейства и податные
инспекторы. В ее компетенцию входили следующие
функции: общее распоряжение (в пределах
губернии) движением сумм, поступавших в
государственную казну, а также центральное (в
пределах губернии) счетоводство и отчетность по
доходам и расходам; дела по производству
торгов на казенные подряды и поставки; общее
заведование на местах подоходным, поземельным,
промысловым налогом, а также налогом с
недвижимости в городах; надзор за работой
податного управления.
Казенную палату возглавлял наделенный всей
полнотой власти управляющий. Кроме него в
состав палаты входили его помощники (в состав
крупных палат I и II разрядов, а в некоторых
случаях — и III разряда), начальники отделений и
технический персонал: столоначальники,
бухгалтеры и их помощники, счетные чиновники,
писцы и т.д. Управляющий палатой, его помощник
(там, где такая должность была предусмотрена
по штату) и начальники отделений составляли
общее присутствие казенной палаты. Именно
здесь решались дела, требующие составления
особых актов (производство торгов,
уничтожение вышедших из употребления гербовых
знаков, ревизия казначейств).
Общее присутствие являлось совещательным
органом при управляющем, который имел пра-
23
во единолично принимать все решения. По его
представлению в присутствии могли
рассматриваться такие дела, как нарушение уставов
казенного управления по взысканиям более 300 руб.;
назначение следствий и передача дел на
служащих казенных палат в судебные органы;
сложение сумм, неправильно поступивших в казну,
и т.д. При решении дел, касавшихся
дополнительного промыслового налога, когда
присутствие пополнялось представителями других
ведомств, оно имело право выносить общее
суждение — во всех остальных случаях решающий
голос в присутствии принадлежал только
управляющему палатой.
В казенной палате предусматривалось наличие
трех основных отделений — распорядительного,
налогового, а также бухгалтерского, функциями
которого были распоряжение движением сумм
общегосударственных доходов, центральное
межведомственное счетоводство и отчетность по
доходам и расходам.
В зависимости от объема работы казенных
палат налоговое отделение могло
подразделяться на два подотдела или более. Так, обычно
заведование промысловым налогом выделялось в
особое четвертое отделение, а заведование
подоходным налогом — в особое пятое отделение.
2. С 1885 г. существовал институт податных
инспекторов. По закону податной инспектор
являлся представителем исполнительного органа
казенных палат. Установлением от 6 января 1896 г.
была введена новая должность — помощник
податного инспектора. Закон от 24 мая 1899 г.
существенно расширил и уточнил компетенцию
податных инспекторов. Образовательный ценз
для занятия этих должностей был достаточно
высок: претенденту следовало иметь
университетское образование (любой факультет) и
разбираться в податной системе.
Податному инспектору вменялось в
обязанность участие в исчислении и распределении
прямых налогов, наблюдение за правильностью
их взимания, содействие казенным палатам в их
подведомственных делах.
Лично на управляющего казенной палатой
возлагались руководство деятельностью
податных инспекторов, надзор за работой и ревизия
их делопроизводств. Деятельность каждого
податного инспектора распространялась на
участок в пределах города или уезда. Крупные
города делились на несколько участков. В особо
крупных городах, например в столицах, могло быть
до 60 — 70 участков. На несколько участков
делились и уезды с развитой промышленностью и
торговлей. В зависимости от объема работы
помощники податного инспектора работали
самостоятельно (в качестве податных инспекторов),
но под контролем последнего либо не имели
самостоятельных участков и выполняли
поручения начальника.
Указом от 3 июля 1914 г. была введена новая
должность — младший помощник податного
инспектора; при этом должность помощника
была переименована в должность старшего
помощника податного инспектора. В обязанности
младшего помощника входила проверка
правильности выборки промысловых свидетельств
на торговых и промышленных предприятиях и
на личные промысловые занятия, а также
прочая текущая работа (в помощь податному
инспектору). Помимо должности младшего
помощника было введено 1117 должностей
делопроизводителей канцелярии податного инспектора,
обязанностями которых являлись
делопроизводство в присутствии, где председательствовал
податной инспектор, составление и ведение
окладных книг и сводов податных данных,
выборка и приведение в систему сведений из книг
различных учреждений и предприятий10.
Непосредственный надзор за выполнением
постановлений о государственном
промысловом налоге и за торговлей и промыслами в
пределах участка податным инспекторам помогали
осуществлять торговые депутаты, избираемые
городскими думами.
Циркуляр Министерства финансов от 31
декабря 1910 г. по Департаменту окладных сборов
предписывал шире привлекать должностных
24
лиц местного самоуправления вне городских
поселений к проверке правильности выплат по
государственному промысловому налогу;
несмотря на то что министерству они
непосредственно не подчинялись, в документе
определялись пределы их компетенции11.
3. Местное заведование акцизными сборами
(косвенными налогами), а также казенной
продажей питей и казенными ректификационными
заводами возлагалось на губернские акцизные
управления и на подчиненные им окружные
акцизные управления. В тех случаях, когда в том или
ином районе производство, подлежавшее
обложению акцизом, было развито слабо или число
торгующих заведений предметами,
облагаемыми акцизом, было невелико, власть губернского
акцизного управления могла распространяться
на несколько губерний, а окружного — на
несколько уездов.
Возглавлял губернское акцизное управление
управляющий акцизными сборами, а
окружное — окружной надзиратель акцизных
сборов. В акцизных управлениях, как и в
казенных палатах, существовала строгая иерархия.
Управляющий был обязан контролировать
исполнение законов и правил об акцизных
сборах и о казенной продаже питей на
территории всей губернии или области, нести
ответственность за успешный ход дел в своем
управлении и принимать для этой цели все
законные меры.
Кроме управляющего в штат губернского
акцизного управления входили старший и
младший ревизоры, старший и младший техники и
чиновники по судебной части. При
управляющем функционировала канцелярия (секретарь,
его помощник, бухгалтер и его помощник).
Непосредственный надзор за заводами и
фабриками осуществляли по распоряжению
управляющего старшие и младшие контролеры и
надсмотрщики.
Окружному надзирателю акцизного
управления помогали в работе помощники (старшие и
младшие). Уезды, подчиненные окружному
надзирателю, делились на участки, надзор за
которыми поручался помощникам. При окружном
надзирателе также состояла канцелярия.
4. Местными органами таможенного
управления являлись окружные таможенные
управления и подведомственные им таможенные
учреждения. Окружные управления действовали в
пределах таможенных округов, на которые была
разделена территория государства. Возглавлял
управление начальник округа, при котором
состояли окружной таможенный ревизор,
чиновники для особых поручений, секретарь,
помощник секретаря, писцы, техники-эксперты и
архитекторы.
Таможенное учреждение ведало надзором за
внешним ввозом и вывозом товаров и
проводило все операции по взиманию таможенных
пошлин. Сообразно торговому значению места,
где функционировали таможенные учреждения,
они делились на шесть разрядов: главные
складочные таможни, таможни I, II, III классов,
таможенная застава, переходные пункты. Каждая
таможня или застава находилась под надзором
управляющего и имела штат чиновников,
служителей и досмотрщиков. На переходных
пунктах были учреждены надзиратели.
В 1912 г. вышел Указ «Об учреждении
местного таможенного управления и об
установлении штатов таможенных инспекторских
участковых управлений», в котором взамен
действовавших на тот момент штатов управлений
таможенных округов и участковых инспекторов
предлагалось ввести штат таможенных
инспекторских участковых управлений12.
Участковое управление состояло из
участкового таможенного инспектора, его помощника,
секретаря и его помощника, канцелярских
чиновников и вольнонаемных. Инспекторы и их
помощники назначались высочайшими указами
по представлению министра финансов.
Пограничные и внутренние таможенные
учреждения входили в состав таможенных
участков, состоявших в ведении инспекторов, причем
таможни I класса были подведомственны инс-
25
лекторам только в ревизионном отношении, а
подчинены Департаменту таможенных сборов;
таможни II класса, а также заставы и посты —
инспектору соответствующего таможенного
участкового управления. Данный Указ вступил
в силу с 1 января 1913 г.
К местным органам Министерства финансов
относились также казенные банки
(Государственный, Крестьянский и Дворянский), имевшие на
местах свои отделения; помимо отделений
Государственный банк имел на местах свои конторы
и агентства.
Пробирные управления^ тоже местные органы
Министерства финансов, занимались
клеймением золотых и серебряных вещей.
Кроме того, до образования Министерства
торговли и промышленности в ведении
Министерства финансов находилась фабричная
инспекция. Губернии, имевшие фабрично-заводскую
промышленность, объединялись в фабричные
округа, и в каждый округ назначался инспектор;
все фабричные инспекторы России подчинялись
главному фабричному инспектору, а
впоследствии — Главному по фабричным и заводским
делам присутствию.
В дальнейшем институт фабричных
инспекторов был расширен, к концу 1886 г. каждый округ
имел несколько инспекторов, подчиненных
окружному инспектору. В том же году были
созданы присутствия по фабричным делам, которые
разрабатывали дополнительные правила,
регулировавшие отношения фабрикантов и рабочих, и
принимали жалобы фабрикантов. В состав
присутствия входили чиновники губернии
(вице-губернатор, прокурор окружного суда, начальник
губернского жандармского управления,
окружной инспектор и его помощник) и два
фабриканта. Закон от 30 мая 1903 г. подчинил местных
фабричных инспекторов губернаторам, ограничив
функции окружных инспекторов обязанностями
ревизии13. После реорганизации в 1905 г.
центральных органов управления местные органы
фабричной инспекции были приписаны
Министерству торговли и промышленности.
Наряду с местными правительственными
специальными финансовыми органами
существовали смешанные специальные финансовые
органы, так называемые податные присутствия — по
квартирному налогу, промысловому, налогу с
недвижимых имуществ, личному военному,
подоходному налогу.
1. Присутствия по квартирному налогу были
двух уровней.
Первый уровень — городское присутствие под
председательством податного инспектора и че-
тырех-шести членов присутствия из числа
хозяев квартир ведало определением окладов
квартирного налога и наложением штрафов за
нарушения положения об этом налоге.
Второй (высший) уровень — губернское по
квартирному налогу присутствие во главе с
управляющим казенной палатой (председатель) и
трех членов присутствия (городской голова
губернского города и два выборных члена от
городской Думы). Оно ведало рассмотрением
жалоб на постановления городских по
квартирному налогу присутствий, ходатайств о рассрочках
и сложении квартирного налога, а также
делами, переданными на его рассмотрение
вследствие протеста председателя городского
присутствия на постановления последнего.
2. Присутствия по промысловому налогу были
трех уровней.
Первый уровень — участковое раскладочное
присутствие под председательством податного
инспектора, а в некоторых случаях — его
помощника. Членами присутствия являлись
представители акцизного и горного ведомств, а также
шесть налогоплательщиков дополнительного
промыслового налога. В обязанности
присутствия вменялась разверстка дополнительного
промыслового налога между плательщиками
согласно определяемым в присутствии оборотам
и прибылям предприятий.
Второй уровень — общее присутствие
казенной палаты по дополнительному промысловому
налогу под председательством управляющего
казенной палатой. Кроме него в состав присут-
26
ствия входили помощник управляющего,
начальник отделения и по одному представителю
горного и акцизного управлений с
привлечением представителей местной промышленности и
торговли, член губернской земской управы, член
городской управы губернского города и шесть
плательщиков этого налога, избранных
купеческим обществом губернского города, губернским
земским собранием и Думой губернского
города. Это присутствие ведало разверсткой
назначенной губернии суммы раскладочного сбора
между податными участками, утверждало
раскладку, произведенную между отдельными
плательщиками, принимало претензии отдельных
плательщиков по поводу раскладки
дополнительного промыслового налога,
санкционировало извлечение дополнительного промыслового
налога и в качестве первой инстанции
занималось делами, связанными с нарушением этих
правил и постановлений.
Третий (высший) уровень — губернское по
промысловому налогу присутствие. Его
председателем являлся губернатор, а членами были вице-
губернатор, управляющий казенной палатой,
управляющий акцизными сборами, прокурор
окружного суда, председатель губернской
земской управы, городской голова губернского
города и два плательщика дополнительного
промыслового налога; один из них избирался
губернским земским собранием, другой — Думой
губернского города. Присутствие
рассматривало жалобы на постановления казенной палаты
и ее общего присутствия по делам
промыслового обложения, а также дела, переданные на его
рассмотрение вследствие протеста
управляющего палатой против постановлений присутствия
второго уровня.
3. Присутствие по налогу с недвижимых
имуществу так же как и присутствие по
квартирному налогу, имело два уровня — городское и
губернское.
Городское присутствие занималось
определением суммы налога и наложением взысканий за
нарушения постановлений об этом налоге.
Губернское присутствие, на которое было
возложено общее заведование налогом в пределах
губернии, занималось еще и тем, что
устанавливало пределы сдаваемых площадей городских
поселений, определяло размеры вычетов из
доходов для определения чистой доходности
имущества, рассматривало жалобы плательщиков,
ходатайства об отсрочках и рассрочках платежа
и т.п.
Председателем губернского присутствия был
управляющий казенной палатой, а его членами
являлись два представителя от Министерства
финансов, городской голова, председатель
губернской земской управы, губернский архитектор
и три выборных плательщика города. В
городском присутствии председательствовал податной
инспектор, а членами являлись два
представителя городского управления, два представителя
земского управления, городской архитектор,
депутаты ведомств, имущества которых
подлежали обложению, и от двух до шести
налогоплательщиков, выбираемых городской Думой.
4. Присутствие по подоходному налогу также
было двух уровней.
Участковое присутствие состояло из
председателя — податного инспектора и четырех
налогоплательщиков, избираемых городской
Думой и уездным земским собранием (по два
человека). Присутствие занималось учетом
доходов плательщиков, определением окладов
налога, наложением взысканий за нарушение
постановлений о налоге.
Губернское присутствие представляло высшую
инстанцию и рассматривало жалобы на
постановления участковых присутствий и дела по
рассрочкам, отсрочкам и сложению платежей.
Председателем губернского присутствия был
управляющий казенной палатой, а его членами
являлись два представителя Министерства
финансов, два члена окружного суда и четыре
налогоплательщика, один из которых избирался
Думой губернского города, другой — местным
биржевым комитетом и двое — губернским
земским собранием.
27
Такой была общая схема центрального и
местного финансового управления в
предреволюционное время. Использование в ней принципа
единоличного управления являлось
характерным и для финансовых органов других
государств. Привлечение к управлению в некоторых
случаях представителей общественности было
призвано не столько защищать интересы
местного населения, сколько облегчать выполнение
задач, стоявших перед финансовыми органами.
Информация, которой владели местные
представители общественности, помогала податным
инспекторам в их работе.
В сентябре 1914 г. за подписью нового
министра финансов П.Л. Барка был издан циркуляр
«По поводу действий местных податных
органов при взимании прямых налогов и пошлин в
течение настоящей войны с Германией и
Австро-Венгрией», в котором говорилось о
неминуемом сокращении сбора от прямых налогов в
связи с общим падением уровня производства, не
связанного с войной; в то же время министр
требовал от податных органов строжайшего
наблюдения за промышленностью и торговлей,
работавших на войну, и за взиманием квартирного
налога и налога с недвижимых имуществ14.
Местным податным органам приходилось
работать с большим напряжением, особенно
после начала Первой мировой войны.
Представители общественности, выбранные в
различные присутствия, не получали никакого
вознаграждения за свой достаточно нелегкий труд и «в
громадном большинстве случаев к этим
обязанностям относились с явным равнодушием»15.
Несмотря на указ от 3 июля 1914 г.,
предписывавший учреждение при казенных палатах 100
должностей младших помощников податных
инспекторов и 1117 должностей
делопроизводителей канцелярии податного инспектора,
собирать налоги становилось все труднее. Рассуждая
о невозможности получения всей суммы
нововведенного (подоходного) налога в условиях
военного времени, профессор В.Я. Железнов
писал, что при 850-рублевом содержании
податного инспектора в 1917 г. в его ведении находилось
по 4 тыс. и более плательщиков (только по
подоходному налогу) плюс сбор всех других
налогов плюс все изменения по пересчету различных
сборов и пошлин — все это не позволяло
осуществлять действенный контроль за
декларациями16.
В 1915 г. вышел специальный указ о введении
новой должности — специального
правительственного инспектора, призванного
осуществлять надзор за акционерными обществами и
совместными предприятиями, в руководящий
состав которых входили подданные воюющих с
Россией держав17.
К нововведениям военных лет можно
отнести и решение об использовании женского
труда в органах Министерства финансов. Летом
1914 г. вышло распоряжение «Об изменении
штата Департамента таможенных сборов,
позволяющем женщинам определяться на
государственную службу в департамент». В нем
говорилось, что женщинам, пришедшим на
службу в департамент, предоставляются одинаковые
права и вменяются одинаковые обязанности
наравне с другими чиновниками мужского
пола, кроме прав на производство в чины и
награждение орденами. По выслуге лет женщина
получала пенсию независимо от пенсии,
получаемой за мужа. Правда, женщины могли
претендовать на должность лишь до VIII класса (по
Департаменту таможенных сборов чиновник
X класса получал содержание 600 руб. в год).
При устройстве на работу от женщины
требовали свидетельство об окончании курсов,
женской гимназии или документ на получение
звания домашней учительницы18. В ноябре 1915 г.
вышло аналогичное постановление
относительно применения женского труда в
Государственном банке, Управлении
государственными сберегательными кассами и
подведомственных учреждениях19.
Местные органы управления,
подведомственные Министерству финансов, просуществовали
в таком виде вплоть до октября 1917 г.
28
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Озеров И.Х. Основы финансовой науки. Изд. 4, доп.
М., 1914. Вып. 2. С.116—117.
2 Вестник финансов торговли и промышленности.
1906. №25. С. 461— 462.
3 Там же. 1912. №31. С. 613.
4 Там же. 1906. № 10. С. 378 — 380.
5 Там же. 1905. № 19. С. 260 — 261 (Указатель
правительственных распоряжений).
6 Ерошкин Н.П. История государственных
учреждений дореволюционной России. М., 1968. С. 220.
7 Вестник финансов торговли и промышленности.
1905. №49. С. 623.
8 Там же. 1906. №15. С. 326 — 327.
9 Там же. 1905. № 5. С. 98—102.
0 См.: там же. 1914. № 30. С. 569 — 571.
1 Там же. 1911.№З.С.70 — 71.
2 Там же. 1912. № 25. С. 446 — 451.
3 См.: Ерошкин Н.П. Указ. соч. С. 247 — 248.
4 См.: Вестник финансов торговли и
промышленности. 1914. № 37. С. 666 — 667.
5 Озеров И.Х. Указ. соч. С. 41.
6 См.: Железное В.Я. Вопросы финансовой
реформы в России. М., 1915. Т. 1. Вып. 1. С. 79.
7 См.: Вестник финансов торговли и
промышленности. 1915. № 14. С. 239.
8 Там же. 1914. № 29. С. 551 — 552.
9 Там же. 1915. № 52. С. 816 — 817.
Глава 3
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕПАРТАМЕНТОВ
ГОСУДАРСТВЕННОГО КАЗНАЧЕЙСТВА
И ОКЛАДНЫХ СБОРОВ
1. ДЕПАРТАМЕНТ ГОСУДАРСТВЕННОГО КАЗНАЧЕЙСТВА
В структуре финансового ведомства
Департамент Государственного
казначейства — одно из старейших его
учреждений — имел наиболее важное значение и
являлся самым многочисленным по количеству
служащих.
Круг его обязанностей был довольно широк:
1) предварительное рассмотрение финансовых
смет доходов и расходов всех министерств и
главных управлений; 2) составление государственной
росписи доходов и расходов и приведение ее в
действие; 3) рассмотрение представленных
министерствами и главными управлениями проектов
положений, уставов и других законопроектов, ввод
которых в действие потребовал бы новых
расходов казны; 4) заведование подчиненным
Департаменту Государственного казначейства сметно-
кассовым аппаратом — Главным казначейством
и казенными палатами (1-е и 3-е отделения) с
подведомственными им казначействами; 5)
назначение и выдача пенсий и пенсионных пособий за
счет средств государственного бюджета и др.
Департамент Государственного казначейства
являлся органом, централизовывавшим всю
бюджетно-сметную, а в целом и
отчетно-кассовую работу не только учреждений Министерства
финансов, но и вообще всех ведомств и
учреждений, состоявших на государственном
бюджете. Департамент ежегодно составлял
государственный бюджет России, предварительный и
суммарный отчет о его исполнении и кассовый
отчет Министерства финансов. При этом
департамент выступал и как административный
центр, организовывавший и проверявший всю
отчетную и кассовую работу по исполнению
государственного бюджета по специальным
средствам и депозитам и по всем кассовым
оборотам, связанным с исполнением бюджета.
Структура департамента. К началу 1917 г. в
составе этого учреждения было десять сметных
(или так называемых распорядительных)
отделений, бухгалтерский отдел, инструкционное
отделение с ревизорской частью и четыре
пенсионных отделения.
В обязанности сметных отделений входило
предварительное рассмотрение доходных и
расходных смет министерств и главных управлений,
а также контроль за их исполнением. Кроме того,
эти отделения давали заключения по
представляемым ведомствами проектам, связанным с
новыми расходами казны. Бухгалтерский отдел
занимался составлением государственного
бюджета, счетоводством и отчетностью,
относившимся к исполнению бюджета. Инструкционное
отделение проводило инструктирование
подчиненного департаменту сметно-кассового аппара-
та Главного казначейства и казенных палат с
подчиненными им казначействами. Наконец,
пенсионные отделения вели дела, связанные с
назначением и выдачей пенсий и пенсионных
пособий за счет средств государственного бюджета.
Число сотрудников бухгалтерского отдела
колебалось от 27 до 32 человек. Все остальные
отделения — сметные, пенсионные и
инструкторское — насчитывали по 10—13 сотрудников.
Всего в Департаменте Государственного казначейства
значилось около 250 служащих. Личный состав
департамента находился в ведении канцелярии.
При департаменте действовала также
ревизионная часть (6 ревизоров), которая
инспектировала подчиненный ему местный сметно-кассо-
вый аппарат.
Учрежденияу подведомственные
Департаменту Государственного
казначейства
Главное казначейство. Оно было
центральной кассой для обслуживания нужд всех
центральных учреждений столицы. При этом
приходных операций оно не вело, за исключением
приема сумм, сдаваемых центральными
учреждениями на восстановление кредитов. Главное
казначейство являлось также кассой, которая
обслуживала многочисленных пенсионеров
Государственного казначейства, проживавших в
Санкт-Петербурге. Кроме того, это была и касса,
занимавшаяся разассигнованием бюджетных
кредитов. Главное казначейство также было
хранилищем кредитных капиталов, находящихся в
распоряжении центральных учреждений.
В составе Главного казначейства по
расписанию 1913 г. значилось 80 штатных и 30
канцелярских служащих.
Казенные палаты. До революции губернский
финансовый аппарат России состоял в основном
из казенных палат. По их образцу строились
штаты многих губернских учреждений (в
частности, контрольных палат, губернских
правлений и т.д.). Сфера действия казенной палаты как
высшего губернского финансового учреждения
обычно распространялась на одну
административную область или губернию, но на окраинах
страны в ведении одной палаты нередко
находилось 2 — 3 области (например, Оренбургская
казенная палата обслуживала Оренбургскую
губернию, Тургайскую и Уральскую области).
В 1914 г. в стране функционировало 74 казенные
палаты. Общая численность их персонала
(штатного и канцелярского) составляла 10,5 тыс.
человек (т.е. в среднем в одной казенной палате
трудилось примерно 135—140 человек).
Возглавлял палату управляющий, имеющий
помощников. В каждой палате имелись секретарь и
архивариус, а также чиновники по особым
поручениям (общая их численность в 1914 г. составляла
126 человек); в некоторых палатах были
чиновники по судебным делам.
Основным структурным элементом казенных
палат являлось отделение. В среднем каждая
палата имела четыре отделения. В их ведении были
податное, счетное и распорядительное дела
(пенсии, ревизии, кредит, гербовые знаки и т.д.).
Каждое отделение состояло из 4—5 столов (дело-
производств). На одну палату в среднем
приходилось 20 столов. Право подписи заведующие
столами не имели, от столов могли исходить
лишь справки. Работа столов велась по
предметному принципу: существовали бухгалтерские
столы, приходный, расходный, окладной,
земский (по приходу и расходу земских сборов в
неземских губерниях; по земским и городским
сметам — в губерниях, где действовало Положение
о земских учреждениях, столы по
ассигнованиям, пенсионный, ревизий, по гербовым сборам.
С 1865 г. функциями казенных палат были
главным образом наблюдение за поступлением
государственных доходов и производством
государственных расходов, управление кассами
Министерства финансов и налоговая работа.
Особо можно выделить два аспекта
деятельности казенных палат: а) разнообразные налоговые
расчеты и б) учет всех поступлений, а также
расходов Государственного казначейства и
разассигнована кредитов на казначейства.
4'
31
Примерно третью часть объема налоговой
работы выполняли специальные отделения
казенных палат, подчиненные Департаменту
окладных сборов. Основная же работа, включая
операции по наложению взысканий за
нарушения гербовых сборов, была сосредоточена в
отделениях, подчиненных Департаменту
Государственного казначейства.
Главным в работе казенных палат было
управление кассами финансового ведомства, или
казначействами (в 1914 г. их насчитывалось 817). По
всем операциям, касавшимся государственного
бюджета, а также оборотов сумм земских
сборов, казначейства еженедельно присылали в
казенные палаты все приходные и расходные
документы, которые там рассматривались и
ревизовались, а затем распределялись по сметным
подразделениям доходной и расходной частей
бюджета. По исполнении бюджета составлялась
детальная месячная отчетность, которая
представлялась вместе с документами в местную
контрольную палату. Таким образом, казенные
палаты осуществляли надзор за деятельностью
казначейств.
Казначейства. Основной обязанностью этих
учреждений являлся прием государственных
доходов, земских сборов, специальных средств
и депозитов, а также контроль за расходованием
всех этих сумм согласно предписаниям казенных
палат об открытии кредитов. Относительно же
тех сумм государственного бюджета и земских
сборов, по которым казначейства не вели
подробную отчетность, документы каждые семь
дней посылались ими в казенную палату,
которая составляла на их основе месячную
отчетность в контроль1.
Становление и развитие казначейств
При организации государственных касс
неукоснительным было требование соблюдения
следующих основных принципов построения
кассовых учреждений: а) единство касс; б)
разграничение процедур распоряжения средствами,
а также хранения и расходования их; в)
эффективное использование всех свободных средств
государственного казначейства для нужд
народного хозяйства.
Принцип единства кассы предполагал
сосредоточение всех государственных доходов в
одном месте — в кассовых учреждениях
финансового ведомства (или в кассах основного
банковского учреждения, являвшегося кассиром
государства), откуда производились все
государственные расходы. Разумеется, нельзя
истолковывать это излишне прямолинейно. Доходы
государства должны были лишь в конечном итоге
полностью стекаться в эти кассы, но для приема
денег от отдельных плательщиков в местностях,
отдаленных от центральных касс, а также для
приема тех категорий государственных доходов,
которые взимались взамен каких-либо услуг
государства, действовала целая система
специальных касс (почтовых, лесных, железнодорожных,
таможенных и т.д.).
В 1860—1861 гг. в России по инициативе
государственного контролера В.А. Татаринова
проводилась реформа, целью которой было
создание первых сметных, кассовых и бухгалтерских
правил для упорядочения финансового
хозяйства, в частности дела кассового исполнения
бюджета и контроля за ним. Тогда же было
положено начало регулярному составлению и
публикации отчетов государственного контролера
по исполнению росписи доходов и расходов.
Казначейства, подвергнутые реформе,
имелись почти во всех уездных городах
дореволюционной России (в редких случаях одно
казначейство обслуживало два смежных уезда).
Кроме того, ежегодно открывалось не менее 5—6
новых казначейств в поселках, имевших особое
экономическое значение. В 1910 г. действовало в
целом 728 казначейств, включая губернские и
областные2 (накануне Первой мировой войны их
было 811, тогда как Государственный банк имел
только 10 контор и 125 отделений). Помимо
этого существовали еще две казначейские
агентуры при отделах Госбанка — в Юзовке и Бодайбо;
вдобавок исполнение отдельных казначейских
32
функций было возложено на некоторые
отдаленные от центра таможни.
Кроме приема государственных доходов и
производства государственных расходов
казначействам было вменено в обязанность и
счетоводство по земским суммам и по платежам
обязательного от огня страхования. Однако
бюджеты крупных городов исполнялись, как правило,
городскими общественными банками. Вне
сферы деятельности казначейств находились
сельские и волостные бюджеты, даже довольно
значительные, — они находились в ведении
местных касс, где нередко застревали и
растрачивались взысканные волостным и сельским
начальством крупные суммы окладных сборов и
выкупных платежей.
Снабжение казначейств денежными фондами
производилось по распоряжениям губернских
казначейств, стягивавших излишки поступлений
в кассы своего района и державших их на счетах
одногороднего с ними отделения Госбанка.
Никакой ответственности за перебои в снабжении
казначейства наличностью учреждения
Госбанка не несли.
С развитием (начиная с 20-х гг. XIX в.)
сберегательных операций объем работы казначейств
существенно возрос. Там, где не было отделений
Госбанка, на казначейства были возложены
обязанности центральных сберегательных касс для
быстро разраставшейся сети так называемых
приписных почтовых сберегательных касс.
Казначейства вели для этих касс лицевые счета,
составляли по их операциям отчетность,
начисляли процент, высылали почтой истребуемые
свыше определенного лимита вклады. В некоторых
казначействах число лицевых счетов вкладчиков,
почтовых касс, прикрепленных к казначейству,
доходило до 20 — 30 тыс.
В деле развития и постановки в
дореволюционной России операций сберегательных касс
казначейства сыграли большую роль, явившись
прообразами районных сберегательных касс.
Осуществленная в 1896 г. реформа СЮ.
Витте была новым шагом в расширении работы
казначейств. Суть реформы состояла прежде всего
в слиянии оборотной наличности казначейств с
наличностью Госбанка, в результате чего
последний получил в распоряжение значительные
суммы свободной наличности Государственного
казначейства (300 — 400 млн руб.). С другой
стороны, на казначейства было возложено ведение
простейших пассивных банковских операций:
переводной, вексельной (прием векселей на
инкассо), текущих счетов, вкладов хранения,
покупки и продажи кредитных бумаг и др.
Сложившаяся в итоге проведения реформы
Витте финансовая система, сосредоточившая в
казначействах как бюджетные операции во всей
их совокупности (кассовое исполнение
государственного и местных бюджетов), так и все
пассивные операции Госбанка и, кроме того,
фактическое руководство сберегательным делом на
местах, действовала вплоть до Октябрьской
революции.
Взаимоотношения Госбанка и казначейств в
области учета движения денежных средств
регулировались централизованным счетом
Департамента Государственного казначейства для
сумм государства (дневные излишки
поступлений над расходами ежедневно перечислялись на
него, а обратное сальдо списывалось) и счетами
специальных средств и депозитов, отдельными
для каждого казначейства.
Состояние централизованного счета
Департамента Государственного казначейства
регулировалось в Санкт-Петербургской конторе
Государственного банка, на которую переводились все
накопления, а на местах расходы госбюджета
производились вне зависимости от состояния
счета департамента в данном казначействе.
Расходы же местного бюджета так же, как и
расходы за счет специальных средств и депозитов,
производились лишь в пределах наличности
соответствующих сумм в данном казначействе.
Вследствие реформы Витте Госбанк
существенно расширил количество пассивных
операций, а главное, получил в свое распоряжение
и использовал для проведения активных опера-
33
ций значительную денежную наличность
казначейств и стянутые в них суммы народных
сбережений.
В связи с объединением наличности для
Министерства финансов отпала необходимость
снабжать кассовые учреждения денежной
наличностью, но при этом кассовые учреждения были
по-прежнему подчинены министерству, что в
полной мере обеспечивало четкое выполнение
ими всех заданий этого финансового ведомства.
Организационно казначейства были
подчинены казенным палатам. В среднем одной
казенной палате были подчинены 8 — 9 казначейств.
Они находились в ближайшем ведении третьих
(счетных) отделений казенных палат, в которых
обрабатывались материалы для составления
периодической и годовой отчетности и которые
отвечали за контроль всех приходных и
расходных документов казначейств по исполнению
бюджетов (сами казначейства детальной
отчетности по своим операциям не составляли, хотя
учет расходов по параграфам вели). Кроме того,
один из чиновников для поручений казенной
палаты, специализировавшийся по части
внезапных ревизий казначейств, постоянно
использовался для командировок. Внезапные ревизии
казначейств не менее одного раза в год
производили также представители Государственного
контроля и управляющий казенной палатой.
При Департаменте Государственного
казначейства действовало большое инструкционное
отделение, которым заведовал один из
ревизоров департамента; кроме того, имелся
квалифицированный институт ревизоров
(насчитывающий сначала 3, затем 7 человек), периодически
проверявших все казенные палаты, проводя
ревизию всех подведомственных им казначейств.
Служащие казначейств получали небольшую
заработную плату (в среднем на 60% меньше, чем
соответствующие банковские работники).
И хотя уровень их образования был невысоким,
в целом кадры бухгалтеров отличались высокой
компетентностью и честностью. Растраты
случались крайне редко.
В 1912—1913 гг. был подготовлен проект
преобразования всех действующих казначейств в
учреждения Госбанка с возложением на
большинство из них всех банковских операций и
сохранением в то же время в полном объеме их
обязанностей по выполнению бюджетов. Первая
мировая война помешала осуществлению этого
проекта.
* * *
С учреждением 17 октября 1905 г.
Государственной думы, преобразованием
Государственного совета и возложением на Совет министров
общего руководства деятельностью главных
начальников ведомств прежний порядок
рассмотрения и утверждения смет и государственной
росписи доходов и расходов был изменен. В
связи с этим Департаменту государственного
казначейства пришлось перестроить сметную
работу. Законом от 8 марта 1906 г. был утвержден
новый порядок рассмотрения государственной
росписи доходов и расходов, производства
расходов из казны, не предусмотренных росписью.
Отныне проект росписи вносился
одновременно в Государственный совет и Государственную
думу и рассматривался ими в общем порядке
подлежащих их ведению законодательных дел.
Сметные правила от 22 мая 1862 г. были
частично сохранены. Наиболее существенные
изменения, внесенные в них законом от 8 марта 1906 г.,
заключались в следующем: определены были
сроки представления смет в законодательные
учреждения (1 — 25 сентября); проект
государственной росписи должен быть сдан 1 октября
года, предшествующего сметному, а
окончательный срок его рассмотрения Государственной
думой был установлен 1 декабря.
Не подлежали обсуждению законодательных
учреждений кредиты по смете Министерства
двора в суммах, не превышавших ассигнований
по росписи на 1906 г.; кредиты по сметам
Собственной императорской канцелярии и
Канцелярии по принятию прошений, а также кредит
на не предусмотренные сметами расходы на эк-
34
стренные надобности в суммах, не
превышавших размера ассигнований по росписи доходов
и расходов на 1906 г. Не подлежали сокращению
назначения на платежи по государственным
долгам и по другим государственным
обязательствам. Не могли быть исключены или изменены
при рассмотрении росписи доходы и расходы,
внесенные в проект росписи на основании
действующих законов, положений, штатов,
расписаний, а также распоряжений верховного
управления. Такие назначения могли быть отменены
или изменены лишь в порядке, установленном
дЛя этого законом. В том же порядке могли быть
рассмотрены предположения об ассигновании
по росписи средств на новые, не относящиеся
ранее на средства казны потребности.
При рассмотрении Государственным советом
и Государственной думой статей доходов
голосование велось по параграфам, а статей
расходов — по номерам (главным подразделениям)
росписи.
После изменения Сметных правил (в
соответствии с законом от 8 марта 1906 г.) появилась
необходимость пересмотра классификации
расходов. В 1906 г. Департамент Государственного
казначейства представил новую бюджетную
классификацию расходов, включая и формы
расходных смет. Основой деления расходов стали
два признака — ведомственный и предметный,
при этом первому признаку придавалось более
важное значение, поэтому в представлявшейся
на утверждение росписи расходы располагались
по ведомствам.
Классификация 1907 г., в основе своей
ведомственная, давала в то же время возможность
разбивки расходов по главным предметам
назначения посредством составления особой
ведомости, в которой расходы распределялись по
отделам, а внутри отделов — по главам. Каждый
отдел или глава по сметам содержали один или
несколько параграфов, подсчет которых давал
суммы, включаемые в предметный свод. Таким
образом, параграфы являлись теми составными,
из которых слагались подразделения
предметного свода, дававшие общую картину расходов
средств казны с перечнем конкретных
потребностей. Номенклатура параграфов имела
предметный характер. Параграфы, в свою очередь,
делились на статьи, а статьи — на литеры.
Роспись расходов в точности повторяла все без
исключения параграфы смет, каждый в
отдельности. Поэтому расходы были представлены в
росписи по отдельным счетам и по каждой смете
приводились итоги ассигнуемых по ним
кредитов. Такая форма обусловливала голосование
законодательными учреждениями кредитов по
отдельным параграфам в соответствии с
измененными законом от 8 марта 1906 г. Правилами
(заметим, что в росписи расходов на 1913 г. было
613 параграфов). Правила от 8 марта 1906 г. в
общем были нацелены на то, чтобы не столько
регулировать бюджетное дело, сколько оградить
верховное управление и исполнительную власть
от воздействия законодательных учреждений.
Приведенные принципы построения
классификации по предметно-целевому и
ведомственному признакам оказались настолько
жизнеспособными, что впоследствии были приняты за
основу классификации при составлении
бюджетов СССР3.
* * *
Начавшиеся военные действия 1914 г.
серьезно осложнили работу Департамента
Государственного казначейства, значительно расширив
круг его обязанностей — на него, в частности,
были возложены организационные работы по
созданию полевых казначейств и руководство их
операциями.
Полевые казначейства (кассы) отвечали за
кассовое обслуживание армии. Организация
военно-полевых касс строилась на следующих
принципах:
1) создание касс при тактических военных
единицах;
2) мобильность — обязательное условие;
3) обслуживание только военных частей и
учреждений, связанных с ними;
35
4) ограниченность числа операций касс;
5) двойная подчиненность касс: по линии
военной — командирам частей, а по линии
специальных кассовых и счетных функций —
финансовому ведомству;
6) упрощенное счетоводство касс — вся
последующая обработка документов
производилась в тылу — в соответствующих
управлениях главных казначейств или главных
бухгалтериях.
Так же и органы, направлявшие деятельность
полевых касс того или иного фронта, главные
полевые казначейства фронтов — строились на
началах двойного подчинения: через главных
начальников снабжения — командующим
армиями и финансовому ведомству, а именно
Департаменту Государственного казначейства.
С образованием управлений главных полевых
казначейств объем работы центрального
финансового аппарата сократился.
Управления главных полевых казначейств
являлись тыловыми учреждениями. Согласно
положению 1914 г. они размещались в местах
пребывания главных начальников снабжений
соответствующих фронтов; при них же состояли и
бухгалтерии, производившие разассигнования
кредитов и обрабатывавшие всю первичную
отчетность полевых касс.
Важнейшей задачей департамента было
изыскание источников для покрытия военных
расходов. Свободная наличность Государственного
казначейства в 514,2 млн руб. была полностью
исчерпана в первые же две-три недели после
объявления войны на мобилизацию армии и
флота. В то же время доходная часть обыкновенного
бюджета подверглась сокращению вследствие
запрещения казенной продажи водки, а затем —
всех спиртных напитков. Необходимо было
найти источники пополнения бюджета.
Министерство финансов пошло на увеличение
существовавших и установление новых налогов. Перед
департаментом же встала задача сокращения
расходной части бюджета и выпуска
краткосрочных обязательств Государственного казначейства.
В первые дни Первой мировой войны было
образовано Особое межведомственное
совещание по пересмотру всей расходной части
бюджета. Совещание приняло предложения
департамента о сокращении ряда строительных и
ремонтных кредитов, а также кредитов на
переселение крестьян, пособий на развитие отраслей
сельского хозяйства, землеустройства,
морского промысла, кредитов на открытие новых
учебных заведений и разного рода других
учреждений, на увеличение штатов, на командировки и
т.д. В общих итогах намеченные к сокращению
суммы составили по кредитам, внесенным в
роспись, 260,3 млн руб., по кредитам
сверхсметным — 83,7 млн, а всего — 344 млн руб.
Предложения Совещания стали основой закона от
27 июля 1914 г. о сокращении расходов.
Большую работу проделал департамент по
выпуску и печатанию краткосрочных
обязательств Государственного казначейства на
покрытие военных расходов. На департамент
было возложено и проведение подписки на эти
обязательства. Выпускались они разными
купюрами — от 500 руб. до 1 млн руб. каждая —
и учитывались главным образом
Государственным и частными банками, а затем стали
размещаться и среди частных держателей
преимущественно путем принудительных платежей
подрядчикам и поставщикам. При этом работа
департамента не сводилась только к выпуску и
учету краткосрочных обязательств — он
планировал и размеры выпуска. В этих целях
департамент вел систематические подсчеты
предстоящих военных расходов на основании
данных, получаемых от военных и гражданских
ведомств. По этим расчетам выявлялись общие
размеры расходов на ближайшие месяцы, затем
учитывались имевшиеся ресурсы, определялся
размер недостающих средств и
устанавливалось, какая часть их может быть покрыта
внутренними и внешними займами. Краткосрочные
обязательства выпускались на суммы, не
покрываемые реальными поступлениями
текущих доходов и поступлениями от займов.
36
Работа же по установлению размеров и
условий выпуска займов и по их выпуску
исполнялась Особенной канцелярией Министерства
финансов по кредитной части и
Государственным банком. В департаменте велось лишь общее
суммарное счетоводство по поступлению
выручки от займов.
Что касается бюджетной работы по
государственным расходам, то по действовавшим в то
время правилам все нужды ведомств
подлежали удовлетворению за счет чрезвычайных
сверхсметных ассигнований из Государственного
казначейства. Расходы на ведение войны
исчислялись не по сметам, а по особым перечням,
составлявшимся на четырехмесячные периоды,
и по особым представлениям. Перечни и
представления рассматривались в особых
совещаниях при военном и морском министерствах с
участием Департамента Государственного
казначейства; заявки же на военные расходы по
гражданским ведомствам рассматривались в Особом
межведомственном совещании при
Министерстве финансов, причем рабочим аппаратом
этого совещания являлся Департамент
Государственного казначейства. Далее перечни и
отдельные исчисления вносились в Совет министров,
а затем представлялись им на утверждение царю,
минуя Государственную думу и Государственный
совет.
Утвержденные кредиты открывались
Департаментом Государственного казначейства для
военного и морского министерств в виде
особого по каждому министерству «военного фонда»,
а из него кредиты разассигновывались на
полевые и другие кассы по ведомственной
принадлежности. По гражданским же ведомствам
военные кредиты открывались по кассам
отдельными предписаниями.
В Департаменте Государственного
казначейства велся счет всем открытым на военные
нужды кредитам. На 1-е число каждого месяца
подытоживались остатки ассигнованных кредитов
в общих суммах по каждому ведомству.
Наибольшую часть расходных статей по
гражданским ведомствам составляли выдача пайков
семьям солдат и расходы по железнодорожному
транспорту. Необходимо отметить, что
сокращение расходов по нормальному бюджету за 1914 г.
и жесткая политика в отношении расходов по
бюджетам на 1915 и 1916 гг. привели к тому, что
ведомства уже не могли вести свою работу, тем
более что покупательная сила рубля понизилась.
В связи с этим возрос поток требований на
сверхсметные расходы, не обусловленные
потребностями военного времени, что значительно
усложнило работу департамента. В 1916 г. этих
расходов было разрешено на сумму 300,7 млн руб.
К 10 октября 1916 г. департамент завершил
составление проекта государственной росписи
доходов и расходов на 1917 г. В тот же день этот
проект с первой (бюджетной) частью
объяснительной записки был внесен в Государственный
совет и Государственную думу; 1 ноября 1916 г.
была представлена и вторая (экономическая)
часть объяснительной записки.
В октябре 1916 г. Департамент приступил к
разработке временного бюджета, или бюджета на
первую треть 1917г. В соответствии с этим были
установлены общие итоги по каждой смете,
которые должны были служить основанием для
исчисления кредитов по временным расходным
расписаниям. Для этого требовалось составить
исчисления сумм, которые подлежали, с одной
стороны, присоединению к сметным
назначениям росписи 1916 г. в качестве разрешенных
последовавшими после утверждения этой росписи
законами, а с другой стороны, исключению из
указанной росписи вследствие прекращения
действия прежних или издания новых указов.
31 октября 1916 г. измененные в указанном
порядке итоги смет 1916 г. с подробными
объяснениями были внесены в Совет министров.
Затем департамент составил и внес в Особое
совещание свод временных расписаний. После
одобрения последним свод был представлен в Совет
министров, а уже в конце декабря были
разосланы все частные расписания в Главное
казначейство и казенные палаты.
37
Таким образом, 1917 год начался без
утвержденного бюджета, а работа департамента в
бюджетной области пошла по нескольким линиям:
а) по бюджету нормальному, не содержавшему
статей доходов и расходов военного времени;
б) по линии сверхсметных ассигнований,
обнаруживших резкие возрастания; в) по особому
бюджету военного времени; г) по временному
бюджету — в виде временных расходных
расписаний. Бюджета же, имевшего один общий
баланс, не было.
* * *
Правильность операций казначейств
проверялась путем сплошного просмотра всех
первичных приходных и расходных документов прежде
всего казенными палатами, в которые
казначейства отсылали каждые семь дней все названные
документы. Основываясь на них, казенная
палата составляла по суммам Государственного
казначейства свою месячную периодическую
отчетность и сообщала по телеграфу сводные итоги
расходов и поступлений Департаменту
Государственного казначейства. Эти данные являлись
сведениями предварительной кассовой
отчетности. Практическое значение их было очень
велико, а расхождения с окончательными
подсчетами не превышали 1 — 2%. Последующая
проверка казначейских операций — приходных и
расходных — производилась местными
контрольными палатами, получавшими в свое
распоряжение не только составленные казенными
палатами отчетные ведомости о приходе и
расходе сумм по казначействам, подкрепленные
разложенными уже по сметным подразделениям
кассовыми документами, но и все
оправдывающие платежные распоряжения ведомственных
распоряжений — документы, представленные
непосредственно в контрольную палату.
Сплошные последующие ревизии имели
три основные цели: 1) прежде всего проверка
по кассовым приходным и расходным
документам сначала казенными палатами, а потом
местными контрольными палатами всех
операций казначейств по исполнению
государственного бюджета и выяснение истинного
состояния текущего счета Государственного
казначейства; 2) сопоставление выполненных
распоряжений о выплатах (кассовых
расходных документов казначейств, оплаченных
ассигновок или чеков) с оправдательными
документами по этим выплатам, ежемесячно
представляемым местному контролю
ведомственными распорядителями, на основе
которого контрольные палаты могли судить о
правильности и законности действий последних;
3) составление (сначала по губерниям и
областям каждой контрольной палатой по
принадлежности, а потом в сводном виде
центральной бухгалтерией Государственного контроля)
по приведенным местными ревизионными
органами оправдательным документам
полного ревизионного отчета Государственного
контроля об исполнении бюджета.
Понятно, что выполнение подобных задач
было реальным лишь при сплошном
представлении ревизионному центру всех документов.
Сплошная документальная ревизия была
возможна благодаря сосредоточению в местных
ревизионных центрах (контрольных палатах), во-
первых, всех приходных и расходных
документов касс, подобранных и подсчитанных уже
казенными палатами, а во-вторых, всей массы
оправдательных документов по расходам,
произведенным по требованиям бюджетных
распорядителей. При этом, как правило, кассовые
приходные и расходные документы пересылались в
контрольный орган через курировавшие
кассовый аппарат казенные палаты, которые на
основе этих документов осуществляли контроль за
деятельностью подведомственных касс.
Приходные документы регистрировались в расчетных
книгах, по которым казенные палаты вели
расчеты с плательщиками и составляли
необходимую для Министерства финансов,
регулировавшего кассовое исполнение бюджета,
периодическую предварительную кассовую отчетность, а по
окончании года — годовые кассовые отчеты, ко-
38
торые затем сводились Департаментом
Государственного казначейства в годовой кассовый
отчет. Оправдательные документы к платежным
распоряжениям бюджетные распорядители при
месячной отчетности отсылали в органы
местного контроля, обязательно делая отметки, к
каким платежным распоряжениям (ассигновкам)
такие документы относятся, а на обороте
платежных распоряжений перечисляли документы,
которые распорядитель кредита на основании
правил о производстве денежных выдач должен
был приложить к данной ассигновке.
В обменном ревизионном центре все эти
первичные материалы сопоставлялись (тем самым
одновременно проверялась как отчетность касс,
так и действия распорядителей по расходам).
В итоге получался исчерпывающий материал для
составления не только налогового, но и
ревизионного отчета по исполнению бюджета.
Конечно, в условиях дореволюционной России работа
Госконтроля, вскрывавшая немало злостных
нарушений, часто пропадала втуне, особенно
когда вскрытые органами контроля
злоупотребления касались военного или морского ведомства,
деятельности МВД или действий губернаторов,
нередко полагавших, что специальные средства
состоят в их полном и бесконтрольном
распоряжении.
* * *
Февральская революция не внесла каких-
либо коренных изменений в работу
Министерства финансов, и в частности Департамента
государственного казначейства, но характер ее
существенно усложнился. Уже в марте 1917 г.
ассигнования на военные расходы достигли
2 142,2 млн руб. (в среднем более 69 млн руб. в
день), а за все восемь месяцев деятельности
Временного правительства они составили
14 944,6 млн руб. Стремительно стали
возрастать и сверхсметные расходы, не
относившиеся к издержкам, вызванным войной. К 1 (14)
ноября сверхсметных кредитов было разрешено на
сумму 1,031 млрд руб., тогда как за весь 1916 г.
сверхсметные ассигнования составили 300,7 млн
руб. В этот период были увеличены оклады
рабочим и служащим почтово-телеграфного
ведомства, учителям; необходимо было выделить
средства на подготовку государственного
земельного закона, содержание земельных
комитетов, милиции, судов и пр. Крупные расходы
потребовались на введение сахарной
монополии, покрытие перерасходов по эксплуатации
железных дорог и т.д.
Финансовые трудности усугубила задержка
утверждения государственного бюджета на
1918 г. Согласно Основным законам проект
государственной росписи доходов и расходов
должен быть рассмотрен Государственным советом
и Государственной думой в общем
законодательном порядке. В соответствии со статьей 116
если государственная роспись не утверждена к
началу сметного периода, то остается в силе
последняя утвержденная роспись с теми лишь
изменениями, какие обусловливаются
исполнением последовавших после ее утверждения
узаконений. Впредь до обнародования новой
росписи по постановлениям Совета министров в
распоряжение министерств и главных
управлений открываются кредиты в размерах
действительной потребности, не превышающие в
месяц V12 части общего по росписи итога
расходов. Открытие этих кредитов производится
путем рассылки на места составляемых
Департаментом государственного казначейства
временных расходных расписаний установленной
формы.
Ввиду прекращения 27 февраля (12
марта) 1917 г. деятельности этих органов бюджет
на 1917 г. остался неутвержденным.
Временное правительство как не облеченное
законодательной властью не сочло возможным
взять на себя утверждение бюджета,
поскольку в его права входило лишь
утверждение временных расходных расписаний.
Таким образом, Департамент
государственного казначейства должен был сосредоточить
всю работу прежде всего на рассмотрении и про-
39
верке требований на сверхсметные расходы (как
вызванные, так и не вызванные военными
действиями). Он также должен был объединить
работы по составлению, рассмотрению,
утверждению и рассылке временных расходных
расписаний, причем в первую очередь необходимо было
составить расписания на вторую треть 1917 г., а
затем — особые расписания на третий квартал
того же года.
Поскольку расписания должны были
заменить собой бюджет на 1917 г., департамент
разработал особые правила для составления
расписаний с указанием объема сметного материала.
Эти правила были утверждены Временным
правительством и напечатаны в журнале его
заседаний (№ XVII, ст. 33). Составленные на
основании этих правил расписания на май — август
1917 г. были внесены на утверждение
Временного правительства 20 мая (2 июня) 1917 г., а
расписания на сентябрь — декабрь того же года —
за день до Октябрьского восстания. На
Департамент Государственного казначейства была
также возложена разработка нового бюджетного
порядка взамен старой системы составления,
рассмотрения и утверждения бюджета. С этой
целью при департаменте под председательством
директора было образовано особое совещание.
К участию в нем были приглашены ученые —
специалисты по финансовому и бюджетному
праву. На совещании, в частности, были
рассмотрены разработанные департаментом Временные
переходные к новому бюджету правила*.
По проекту бюджетного закона
предполагалось установить бюджетный год с 1 июля
текущего года по 30 июня следующего года. Таким
образом, новый бюджет должен был вступить в
действие с 1 июля 1918 г. На период с 1 января
по 1 июля 1918 г. предполагалось составить
переходный полугодовой бюджет.
Правила о переходном бюджете были
приняты правительством 1 (14) июля 1918 г.
Департамент приступил к бюджетным работам на
январь — июль 1918 г., организовав особую
комиссию для разрешения возникавших у ведомств
вопросов при составлении переходных
полугодовых смет. К концу октября бюджетные
работы на этот период были налажены во всех
ведомствах.
Директора Департамента Государственного
казначейства с 1902 по 1917 г.: И.П. Шипов
(1902—1905), С.Ф. Вебер (1905—1909), А.И. Ни-
колаенко (1909—1910), В.В. Кузьминский
(1910—1914), П.Н. Кутлер (1915 — IV.1917),
Г.Д. Дементьев (IV — Х.1917).
Управляющие Главным казначейством: М.И. Вер-
целиус (1889—1913), GH. Петин (1913—1917).
2. ДЕПАРТАМЕНТ ОКЛАДНЫХ СБОРОВ МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ
В дореволюционной России прямое
обложение налогами находилось в ведении
Департамента окладных сборов, учрежденного 15
апреля 1863 г. Он был образован из первого
отделения разных податей и сборов и из Управления
земскими повинностями Департамента
Государственного казначейства. К этому типу
налогового обложения — как государственного, так
и местного — относились подоходный,
промысловый налоги, гербовый сбор, крепостные
пошлины, денежные земские повинности в
местностях, где не было соответствующих структур,
налог с недвижимых имуществ в городах,
земельный налог, а также налоги и подати с
«инородцев» Сибири, Степного края и Туркестана
(ясак, кибиточная подать и т.п.). Департамент
разрешал также вопросы приписки евреев и
выкупа крестьянских земель. При
департаменте функционировало Гербовое казначейство,
занимавшееся приемом, хранением и отпуском
* Протоколы и другие материалы этого совещания хранятся в архиве
Министерства финансов Российской Федерации (архив Департамента
Госказначейства и Общей канцелярии Министерства финансов).
40
гербовых знаков, а также рассылкой их по
казенным палатам.
Директор Департамента окладных сборов
состоял в придворной должности камергера двора.
Связь департамента с периферией при
проведении в жизнь изданных центром
законопроектов и распоряжений по налогообложению
осуществлялась через налоговые отделения
казенных палат, состоявших под началом второго
(окладного) отделения Департамента
Государственного казначейства, и непосредственно
через податных инспекторов. Начальник второго
отделения и податные инспекторы назначались
министром финансов через Департамент
окладных сборов и состояли в нем на учете. Податные
инспекторы следили за соблюдением интересов
Департамента окладных сборов на местах и
информировали местные органы о его указаниях.
Интересные данные о структуре
департамента содержит информация о стоимости взимания
прямых налогов4. Расходы по взиманию прямых
налогов складывались из расходов на
содержание центрального управления, налоговых
отделений при казенных палатах и податной
инспекции. В общих чертах о расходах на содержание
налогового аппарата можно судить по смете
Департамента окладных сборов на 1913 г. — они
были следующими (руб.):
Центральные учреждения
1. Департамент окладных сборов:
а) содержание личного состава 540 884
б) канцелярские и хозяйственные расходы 86 210
2. Гербовое казначейство:
а) содержание личного состава 87 032
б) канцелярские и хозяйственные расходы 32 500
3. Расходы по заготовлению и продаже
гербовых знаков (без бандеролей) 2 252 250
4. Путевое довольствие 45 000
Итого 3 043 876
Местные учреждения
Налоговые отделения казенных палат:
а) содержание личного состава 607 143
б) другие расходы по взиманию налогов 567 453
Наружный надзор
1. Податные инспекторы (1117 человек):
а) содержание 1 852 000
б) канцелярские и хозяйственные расходы 558 800
2. Помощники податных инспекторов (266 человек):
а) содержание 266 000
б) разъездные 79 800
3. Другие расходы по взиманию налогов 722 100
Итого 3 478 700
В целом общая сумма расходов по взиманию
государственных прямых налогов по смете 1913 г.
составила 10 130 272 руб.5 Если сопоставить эту
сумму с исчисленными на тот же год доходами
по смете Департамента окладных сборов,
равными 431 069 630 руб., то расходы на содержание
налогового аппарата по отношению к доходам
составляли 2,35%. При этом на содержание
налогового аппарата центральных учреждений
было отпущено 3 043 876 руб., или 0,71%, на
содержание налоговых отделений при казенных
палатах — 0,74%, на содержание податной
инспекции — 0,91%. По предметам расхода
процентное отношение к доходам было примерно
следующим6:
а) содержание личного
состава — 6 851612 руб. (1,54%)
б) канцелярские
и хозяйственные расходы — 677 510 руб. (0,15%)
в) путевое довольствие — 683 300 руб. (0,16%)
г) заготовка и продажа
гербовых знаков — 2 252 250 руб. (0,52%)
Итого 10 464 672 руб. (2,37%)
Необходимо заметить, что приведенные
данные охватывают не все расходы по взиманию
прямых налогов, так как функции взыскания
этих налогов возлагались также на полицию,
волостные и сельские власти.
Наружный надзор за взиманием прямых
налогов являлся обязанностью податных
инспекторов, институт которых был создан по
инициативе министра финансов Н.Х. Бунге в 1885 г.
Податные инспекторы на местах оказывали
большую помощь центральному управлению,
облегчая применение новых мер в финансово-
налоговом деле и собирании разнообразных
сведений по податным и экономическим вопросам.
При отборе кандидатов в податные инспекторы
учитывались прежде всего их образовательный
ценз и деловые качества (практический стаж
работы в казенной палате, стаж исполнения
обязанностей помощника податного инспектора).
Особые комиссии экзаменовали кандидата на
знание податного дела. Хотя податные
инспекторы работали под непосредственным
руководством управляющих казенными палатами,
назначение их на должности и увольнение
производились с ведома министра финансов по
Департаменту окладных сборов. Такая
постановка дела, а также хорошие оклады податных
инспекторов позволяли им быть независимыми от
местных властей и объективно оценивать
обстановку на местах.
Создавая благоприятные условия для
работы податной инспекции, Министерство
финансов смогло сформировать на периферии
довольно большой корпус своих надежных
агентов в лице податных инспекторов. Конечно, и в
этой среде, как показали бывшие судебные
процессы и отчеты ревизоров по податной части
при Департаменте окладных сборов, имелись
морально неустойчивые и нечистые на руку
лица. Но в целом институт податных
инспекторов оправдал свое назначение и дал
возможность центру в цивилизованном порядке
взимать налоги.
24 мая 1899 г. было издано Положение о
податных инспекторах. В развитие этого
документа 23 мая 1900 г. была разработана подробная
инструкция «Наказ податным инспекторам»,
где были изложены их обязанности и права.
В инструкции было также зафиксировано, что
в целях эффективности работы этого
института управляющий казенной палатой
обязывался ежегодно созывать съезды податных
инспекторов. Программы таких съездов
предусматривали обсуждение и разъяснение требований
налоговых законов и инструкций в целях
правильного и единообразного их применения;
разрешение возникших в податной практике
вопросов; слушание и обсуждение докладов
участников съезда по различным отраслям их
деятельности. Протоколы съездов
публиковались, при этом определенное количество
печатных экземпляров предоставлялось
Департаменту окладных сборов.
Основные обязанности податных
инспекторов были сформулированы в следующих шести
пунктах инструкции:
1) участие в привлечении имуществ и лиц к
обложению прямыми налогами, а также в
исчислении окладов этих налогов (в пределах,
указанных в соответствующих законах);
2) непосредственное наблюдение за взиманием
прямых налогов в пользу казны и за
исполнением общественными и сословными
учреждениями и их должностными лицами
установленных правил счетоводства по казенным
сборам, хранения собранных с плательщиков
сумм и передачи их по принадлежности;
3) содействие казенным палатам по
обнародованию случаев сокрытия имуществ,
подлежащих оплате пошлинами в пользу казны, а
также состава и ценностей этих имуществ и
других данных, необходимых для правильного
исчисления пошлины;
4) содействие казенным палатам по выявлению
нарушений уставов о крепостных пошлинах
и гербовом сборе;
5) сбор сведений о состоянии торговли и
промышленности, об экономическом положении
населения, его платежных средствах и об
отбываемых им денежных и натуральных
повинностях;
6) наблюдение за тем, чтобы в
подведомственных податным инспекторам участках с
населения не взимались сборы, запрещенные или
не установленные в законном порядке.
Весь этот перечень обязанностей
свидетельствует о том, что податной инспектор являлся
полномочным представителем центра,
которому был подотчетен, ежегодно направляя ему по
строго установленной форме доклад о
материальном положении населения податного
участка, его платежеспособности, исчисленных
налогах и тяжести обложения.
Вместе с тем инспектору предоставлялось
право излагать в годовом отчете и свои
соображения о целесообразных изменениях в податном
законодательстве. Являясь председателем участ-
42
ковых податных присутствий по исчислению
налогов (государственного промыслового,
квартирного и затем подоходного), податной
инспектор имел право быть постоянным членом
административного присутствия уездного съезда.
Располагая подробными и относительно
точными сведениями об экономическом состоянии
населения уезда, об условиях работы волостных
и сельских управлений и будучи независимым
от уездных властей, податной инспектор имел
возможность активно влиять на работу
крестьянских учреждений уезда. Как уже отмечалось,
взыскание налогов производилось при помощи
полиции, что вызывало большие неудобства: во-
первых, полиция отвлекалась от выполнения
своих прямых обязанностей, а во-вторых,
взыскание производилось не в надлежащие сроки и
непрофессионально. В силу этого возникла
необходимость в специальных сборщиках,
подчиненных непосредственно финансовым органам.
При Временном правительстве особых
изменений в деятельности Департамента окладных
сборов не произошло. Стоит лишь отметить, что
в этот период при департаменте был
организован профсоюз служащих, утвержден его устав и
образован ряд комиссий, а в середине 1917 г. в
Москве впервые состоялся Всероссийский съезд
податных инспекторов и их помощников.
Директора Департамента окладных сборов
с 1899 по 1917 г.: Н.Н. Кутлер (1899—1904),
Н.Н. Покровский (1904—1906), А.А. Вишняков
(1906 — Ш.1917), Г.М. Курило (III — X. 1917).
1 РГАЭ, ф. 679, оп. 2, ед. хр. 143.
2 Там же.
3 Там же.
ПРИМЕЧАНИЯ
4 РГАЭ, ф. 679, оп 2, ед. хр. 141, л. 29.
5 Там же.
6 Там же.
v-t^t
gjes»-
Глава 4
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕПАРТАМЕНТА
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫХ ДЕЛ
В 90-х гг. XIX в. железнодорожный
транспорт становится ведущим видом
транспорта и одной из крупнейших
народнохозяйственных отраслей России. Поэтому
создание специальных органов, которые
непосредственно могли бы заниматься проблемами
развития и действия железных дорог, для
правительства было насущной необходимостью. Ранее
вопросы, связанные с сооружением железных
дорог, разработкой уставов железнодорожных
обществ и их изменением, выпусками капиталов
железнодорожных компаний (как основных, так и
дополнительных), заказами на строительство
подвижного состава и изготовление рельсов,
выкупами железных дорог и т.д., находились в
ведении Особенной канцелярии по кредитной части,
а также Департамента Государственного
казначейства и Департамента торговли и мануфактур.
8 марта 1889 г. было опубликовано
Временное положение о железнодорожных тарифах
(7 декабря 1892 г. оно обрело силу закона),
согласно которому в составе Министерства
финансов были образованы Департамент
железнодорожных дел, Совет по тарифным делам и
Тарифный комитет (с 27 октября 1905 г. по 29 марта
1906 г. состоял при Министерстве торговли и
промышленности, а затем вновь был передан
в ведение Министерства финансов).
Совет по тарифным делам являлся высшей
тарифной инстанцией. Председателем его был
министр финансов. В состав Совета входили
товарищ министра финансов, директор
Департамента железнодорожных дел, представители
министерств: финансов, торговли и
промышленности, мореходной промышленности, торговли
и мануфактур, горнозаводской
промышленности, а также представители частных железных
дорог — всего 27 человек.
Ведению Совета по тарифным делам
подлежали следующие вопросы:
1) установление правил составления,
публикации, сроков введения в действие и отмены
тарифов;
2) установление правил составления, издания и
представления тарифной статистики
перевозки пассажиров и грузов;
3) составление правил для съездов
представителей железных дорог по тарифным вопросам;
4) разработка мер в целях устранения
соперничества железных дорог между собой и с
другими транспортными предприятиями, а
также для распределения между ними
железнодорожных сборов;
5) составление предположений о предельных
нормах провозных плат (так, в 1894 г. было
разрешено применение на частных железных
дорогах провозных плат, превышавших
предельные тарифные ставки, указанные в
уставах обществ, которым эти дороги
принадлежали);
44
6) определение оптимальных размеров
дополнительных и других сборов;
7) рассмотрение частных тарифных вопросов,
не получивших разрешения в Тарифном
комитете, а также вопросов, переданных на
усмотрение Совета министром финансов или
главными начальниками правительственных
ведомств;
8) рассмотрение возражений правлений
железных дорог и их съездов относительно
распоряжений по тарифному делу Департамента
железных дорог.
Председателем Тарифного комитета был
директор Департамента железнодорожных дел. За
время существования этого комитета его состав,
как и состав Совета по тарифным делам,
неоднократно менялся в зависимости от
изменений структуры высших государственных
учреждений (например, был упразднен Департамент
торговли и мануфактур и образовано
Министерство торговли и промышленности;
Министерство государственных имуществ было
преобразовано в Главное управление землеустройства и
земледелия и т.д.). Кроме председателя в состав
комитета входили по два представителя от
министерств финансов, торговли и
промышленности, по одному — от министерств путей
сообщения, внутренних дел, Главного управления
земледелия и землеустройства и
Государственного контроля.
Комитет рассматривал конкретные тарифные
вопросы промышленности и торговли,
непосредственно затрагивавшие интересы населения,
а также частные тарифные вопросы, исходившие
от правительственных учреждений и
вносившиеся на его рассмотрение министром финансов
или директором Департамента
железнодорожных дел.
Представители железных дорог и
уполномоченные съездов приглашались на заседания
комитета по их ходатайствам, а также для
разъяснения каких-либо вопросов. Право
совещательного голоса на заседаниях комитета получили
ведомства, не имевшие в нем своих постоянных
представителей. Кроме того, на заседания
комитета могли быть приглашены и другие лица,
компетентные в том и ином обсуждавшемся там
вопросе.
В Департаменте железнодорожных дел было
сосредоточено делопроизводство Совета по
тарифным делам и Тарифного комитета, а именно
подготовка дел, вносимых на рассмотрение этих
учреждений, и разработка тарифных
предположений, соответствующих осуществлению целей
правительственного руководства тарифами.
Наряду с этим департамент распределял
ставки между железными дорогами в тарифах
прямых сообщений, разрешал частные тарифные
вопросы согласно установленным Советом по
тарифным делам нормам и правилам в
пределах, определявшихся министром финансов,
уведомлял администрации железных дорог о новых
тарифах и, наконец, вел надзор за соблюдением
тарифных норм и правил составления, введения
в действие, применения и отмены тарифов.
В 1892 г. на Департамент железнодорожных
дел были возложены разработка и издание
статистики перевозок пассажиров и грузов по
железным дорогам, в связи с чем при нем было
образовано особое статистическое отделение.
В 1893 г. департаменту было вменено в
обязанность издание сборника тарифов российских
железных дорог (прежде этим занимались
Общие тарифные съезды), что потребовало
создания особой редакции (на нее была возложена и.
хозяйственная часть издания этого сборника).
Кроме того, департаменту были поручены
составление и издание таблиц кратчайших
тарифных расстояний между станциями различных
железных дорог. Наряду с тарифными делами
ему было передано делопроизводство по всем
железнодорожным вопросам, так или иначе
затрагивавшим компетенцию Министерства
финансов1.
В 1896 г. при Министерстве финансов была
образована Комиссия о новых железных
дорогах. В ее задачи входило согласование позиций
заинтересованных ведомств по вопросам соору-
5-5731
45
жения новых железных дорог, подготовка этих
дел для обсуждения в высших государственных
учреждениях — Комитете министров
(впоследствии Совете министров) и Государственном
совете (непосредственно в Департаменте
государственной экономии), затем — в
объединенном совещании этих учреждений и Второго
департамента Государственного совета.
Делопроизводство Комиссии о новых железных дорогах
было возложено на седьмое отделение
Департамента железнодорожных дел, усиленное
впоследствии несколькими чиновниками по особым
поручениям (они являлись докладчиками по
отдельным вопросам в комиссии).
К 1913 г. после ряда структурных изменений
Департамент железнодорожных дел имел два
отдела — тарифный и финансовый. Их
возглавляли вице-директора, один из которых замещал
директора департамента на время его
отсутствия.
Тарифный отдел состоял из пяти отделений:
три из них занимались вопросами
пассажирских и грузовых тарифов, четвертое —
разработкой и составлением таблиц кратчайших
тарифных расстояний между станциями различных
железных дорог, пятое отделение ведало
разработкой и изданием сводной статистики
перевозок пассажиров и грузов по российским
железным дорогам. В состав отдела входила также
редакция Сборника тарифов.
При тарифном отделе состояли два
чиновника по особым поручениям, на которых
возлагалось составление наиболее сложных журналов
Совета по тарифным делам и представлений по
тарифным вопросам в этот Совет, а также в
высшие государственные учреждения.
Финансовый отдел включал бухгалтерию,
секретариат, хозяйственную часть и другие
отделения.
Седьмое отделение ведало вопросами,
связанными с эксплуатацией железных дорог (в
частности, эксплуатационными сметами, их
составлением, рассмотрением и исполнением). Оно
было образовано в 1898 г.
Согласно Закону от 3 мая 1893 г. «О временном
учреждении Министерства путей сообщения»
при местных управлениях казенных железных
дорог были созданы советы местных управлений,
в состав которых входили представители
Министерства финансов наряду с ранее
действовавшими здесь представителями Государственного
контроля. Советы местных управлений
возглавлялись Комитетом Управления железных дорог, в
который входили на правах членов два
представителя от Министерства финансов. Такое
построение руководящих органов железных дорог
имело целью предоставить начальникам
центрального и местных управлений большие
полномочия в распоряжении кредитами и решении
других финансово-хозяйственных вопросов. В
своих действиях члены центрального комитета и
советов местных управлений руководствовались
указаниями Департамента железнодорожных дел,
которому непосредственно были подотчетны.
Функции всех этих представителей
определялись особой инструкцией, согласно которой на
них были возложены следующие задачи:
исполнение отдельных поручений министра
финансов и Департамента железнодорожных дел,
изучение района дороги в экономическом
отношении, наблюдение за своевременным
поступлением доходов дороги, надзор за выполнением
законов и правил расходования
эксплуатационных и строительных кредитов, наблюдение за
своевременным и целенаправленным
снабжением дороги и содействие проведению мер,
способствующих развитию железнодорожных
перевозок.
Программа эта была весьма обширной, и
многие важные пункты ее (например, изучение
района дороги в экономическом отношении) так
и не были реализованы. Самую ценную помощь
центральным учреждениям Министерства
финансов, и прежде всего Департаменту
железнодорожных дел, оказывали представители
местных управлений железных дорог при
рассмотрении смет и отчетов, поскольку их заключения
основывались на фактическом знании дел.
46
Делопроизводство по всем вопросам
развития железнодорожной сети также было
сосредоточено в седьмом отделении. Это — и
предварительная переписка о постройке новых железных
дорог, и подготовка материалов по вопросам,
подлежавшим рассмотрению в Комиссии о
новых железных дорогах. Непосредственно же
разработка материалов, составление докладов в
комиссию и написание докладов самой комиссии,
составление журналов и представлений
проектов и предложений относительно строительства
новых железных дорог в высшие
железнодорожные учреждения после одобрения их
министрами путей сообщения и финансов были
возложены на чиновников по особым поручениям,
числившихся в штате Департамента
железнодорожных дел. К ведению седьмого отделения
относилось и рассмотрение кредитов по сметам
чрезвычайных расходов Министерства путей
сообщения, т.е. кредитов на изыскание
железнодорожных линий за счет Министерства путей
сообщения и на сооружение казенных железных
дорог.
Восьмое отделение разрабатывало вопросы
финансовых условий образования и
деятельности частных железнодорожных обществ;
определяло размеры и условия выпуска
железнодорожных капиталов акционерных и
облигационных — как основных, так и дополнительных, т.е.
предполагаемых на покрытие расходов по
сооружению новых железных дорог и по их развитию;
наблюдало за финансовой стороной
деятельности железнодорожных обществ как в период
строительства дорог, так и во время
эксплуатации (выдача средств из капиталов
железнодорожных обществ на строительные работы и
железнодорожным обществам при гарантии их
капиталов; распределение чистого дохода по
эксплуатации и наблюдение за поступлением
причитавшихся казне платежей как в погашение
долгов по гарантии капиталов железнодорожных
обществ, так и по участию казны в чистых
прибылях этих обществ); составление сметы
доходов и расходов департамента, по которой
проходили все денежные расчеты с частными
железнодорожными обществами. Входившая в состав
финансового отдела бухгалтерия ведала всеми
перечисленными расчетами с
железнодорожными обществами, а также расходами на
содержание департамента.
Успех работы тарифных учреждений во
многом зависел от укомплектования их хорошо
подготовленными кадрами. Но правительство не
располагало достаточным числом чиновников,
прошедших необходимые ступени
бюрократической иерархии. Финансовый же отдел мог быть
укомплектован чиновниками, служившими в
железнодорожном отделении Особенной
канцелярии по кредитной части и хорошо
знакомыми с вопросами финансового характера.
Поэтому для привлечения на службу в Департамент
железнодорожных дел лиц, практически
изучивших тарифное дело, были допущены
отступления от требований Закона от 8 марта 1889 г.
относительно соответствия чина и должности. Это
позволило в первые годы деятельности
Департамента железнодорожных дел пополнить
наличный состав специалистами тарифного дела,
служившими на частных железных дорогах.
В этом была немалая заслуга министра
финансов И.А. Вышнеградского. Надо отметить также
позитивную роль Министерства финансов в
управлении эксплуатацией и строительством
казенных железных дорог.
В соответствии с Законом от 3 мая 1899 г. при
Министерстве путей сообщения было создано
Управление железных дорог, которое ведало
эксплуатацией как казенных, так и частных
железных дорог. При этом управлении был учрежден
Комитет управления железных дорог, в который
входили на правах членов представители
Министерства финансов и Государственного
контроля. Одновременно при местных управлениях
казенных железных дорог были образованы
советы управлений, в состав которых были включены
представители Министерства финансов — по
одному на каждое управление. Такая структура
была придана органам Министерства путей со-
47
общения с целью расширения кредитных прав
как местных, так и центральных управлений, ибо
согласно Сметным правилам 1862 г. и
Положению о казенных подрядах и поставках местные
распорядители кредитов имели весьма
ограниченные права в сметно-кредитной и
хозяйственной областях, что совершенно не
соответствовало многомиллионным оборотам каждой
отдельной казенной железной дороги.
Что касается вопросов эксплуатации
казенных железных дорог, то при их решении
департамент всегда соблюдал принцип
коллегиальности — участие представителей финансового и
контрольного ведомств при обсуждении
финансовых и хозяйственных вопросов казенных
железных дорог было обязательным. Этот принцип
в работе железнодорожного ведомства был
неизменным и в годы войны, и в периоды
Февральской и Октябрьской революций, и в
последующее время, вплоть до 1927 г., — менялись лишь
названия коллегиальных учреждений. Так,
Комитет управления железных дорог после Октября
был переименован в Финансовый комитет
Финансово-экономического управления НКПС,
затем — в Финансово-контрольный комитет
(существовал с августа 1922 г. по июль 1927 г., затем
был упразднен).
В дореволюционный период наряду с
Управлением Министерства путей сообщения
существовало и коллегиальное учреждение в виде
Комитета управления по сооружению железных
дорог, в который на правах члена входил также
представитель Министерства финансов. В
местных же строительных управлениях
представителей этого министерства не было, поэтому его
возможность вмешательства в строительные
операции была ограничена.
1 РГАЭ, ф. 679, оп. 2, ед. хр. 142.
2 Там же.
Такой порядок вынуждал Министерство
финансов при рассмотрении вопроса о кредитах,
ассигнуемых по годовой смете чрезвычайных
расходов Министерства путей сообщения на
изыскание и сооружение железных дорог, быть
особенно осторожным, ибо, не имея своих
представителей в местных строительных управлениях,
оно не могло реально оценивать сумму
запрашиваемых кредитов на каждую стройку в
отдельности. В связи с этим Министерство финансов было
готово устанавливать лишь общий размер
годового ассигнования, предоставив разнесение его
между отдельными строительствами
Министерству путей сообщения по соглашению с
Государственным контролем, который имел своих
представителей на местах и потому был в курсе хода
работ и реализации ассигнованных средств. В
случае отказа представителей Министерства путей
сообщения от такого упрощенного решения
данного вопроса и настояния на постатейном
рассмотрении сметы представители Министерства
финансов слагали с себя ответственность, если в
итоге запрашиваемая сумма оказывалась
меньше предварительно заявленной Министерством
финансов. Так было, например, при рассмотрении
сметы чрезвычайных расходов Министерства
путей сообщения на 1913 г., когда представители
Министерства финансов согласились с
внесением в смету чрезвычайных расходов кредита в
200 млн руб. без детального ее рассмотрения2.
Департамент железнодорожных дел
функционировал с 8 марта 1889 г. по февраль 1917 г., а
после Октябрьской революции он вошел в
состав Наркомфина.
Директора Департамента железнодорожных
дел с 1899 по 1917 г.: Э.К. Циглер фон Шафгау-
зен (1899—1908), Н.Е. Гиацинтов (1908—1917).
Глава 5
ОРГАНЫ ФИНАНСОВОГО КОНТРОЛЯ
РОССИИ
В конце XIX — начале XX в. Российская
империя вступила в стадию
интенсивного развития капитализма, что
обусловило и существенное изменение всех сторон
общественных отношений. Возросли масштабы
государственного хозяйства, что было связано
с расширением железнодорожного
строительства, ростом военных расходов, увеличением
числа казенных заказов, размещаемых среди
частных предприятий, а также с социальной
политикой государства.
В этот полувековой период Россия делила с
Америкой первые-вторые места по темпам
экономического развития, ее доля в мировом
промышленном производстве увеличилась. Особенно следует
отметить промышленный бум в 90-х гг. XIX в.
Всемирная депрессия начала XX в. затронула
и Россию. Выход из нее осложнили
русско-японская война и первая русская революция.
Однако даже в этих экстраординарных условиях не
был отменен золотой стандарт. С 1909 г. в
России наступает стабилизация экономики и затем
новый промышленный подъем.
Доходы государственного бюджета
(обыкновенного и чрезвычайного)
увеличились с 540 млн руб. в начале 60-х гг. XIX в. до
5070 млн руб. в 1914 г.1, что
свидетельствовало о высокой степени включенности
государства в финансово-экономическую жизнь
страны. Так, по размерам вкладов и текущих
счетов Государственный банк занимал
первое место среди десяти крупнейших
центральных эмиссионных банков мира. В 1880
г. Государственный банк имел 37,9 млн ф. ст.,
т.е. больше, чем Английский (33,8 млн ф. ст.)
и Немецкий (3 млн ф. ст.). В 1913 г. вклады и
текущие счета Государственного банка
составили 125,9 млн ф. ст., тогда как Английский
банк имел 71,3 млн ф. ст., Немецкий банк —
79, Ллойд-банк—104,3 млн ф. ст.2
Однако в российском банке большинство
вкладов принадлежало не частным лицам и
учреждениям, а являлось казенными суммами
различных государственных учреждений и
Государственного казначейства, составлявшими
94 млн ф. ст., или 75% всех вкладов, что
свидетельствует о решающем значении
государственных кредитно-финансовых операций и
исключительной роли Государственного банка
как центрального кредитного и эмиссионного
органа в финансовой системе России.
Задачи наиболее полного исполнения
доходной сметы и эффективности государственных
расходов требовали крупного и оперативно
действующего аппарата государственного
финансового контроля. Однако к началу XX столетия в
России существовала система государственного
контроля, в значительной степени
унаследованная еще от времен «Великих реформ»
Александра П. Проведенная в 1862 г. финансовая рефор-
49
ма, хотя и была достаточно успешной, все же
носила компромиссный характер.
Проект реформы органов контроля
(составная часть финансовой реформы 1862 г.),
разработанный Татариновым, в окончательном
варианте был значительно урезан. Так, из него
исключили раздел о предварительном контроле,
согласно которому правильность использования
государственных средств проверялась до их
фактического расходования. Большинство
министерств с этим не согласилось, считая, что эта
мера стеснит инициативу министерских
чиновников и лишит их оперативной
самостоятельности. В целом же финансовая реформа 1862 г.
преобразовала старую малорациональную систему
финансового контроля в единый орган с
разветвленной системой местных учреждений.
В последующем в Положение о
государственном контроле вносились различные изменения,
а в 1892 г. все ранее изданные законоположения
были объединены в сводном законе
«Учреждение Государственного контроля». В нем было
окончательно определено место
Государственного контроля в системе правительственного
аппарата, уточнены права и обязанности
контрольных органов, установлена структура его
центральных и местных учреждений.
В состав центрального аппарата
Государственного контроля входили департаменты
гражданской отчетности, военной и морской,
впоследствии — железнодорожной и кредитной.
Был образован особый контрольный орган для
коммерческих портов. При Государственном
контроле был создан совет, на котором
обсуждались наиболее важные вопросы и
рассматривались отчетные материалы. Местные органы
Государственного контроля состояли из 59
контрольных палат и 22 контрольных учреждений
для казенных железных дорог. Кроме того, на
местах были учреждены специальные
контрольные органы для проверки правильности
расходования сумм на военное строительство.
На Государственный контроль были
возложены также административные функции. Его
представители входили в состав центральных
ведомств и министерств — главным образом тех,
которые были связаны с расходованием крупных
государственных средств (министерств
финансов, внутренних дел, путей сообщения,
Комитета по железнодорожным заказам и т.д.).
Глава контрольного ведомства —
Государственный контролер — входил в состав высших
органов власти — Государственного совета,
Комитета министров и Комитета финансов.
Создавая столь сложную и разветвленную
систему контроля, правительство стремилось
устранить ведомственную расточительность,
рационализировать государственные расходы и
поддерживать общую финансовую дисциплину
в системе государственного аппарата.
Непосредственно Государственный контроль
проверял итоги поступления доходов в
государственную казну и исполнения расходной сметы
отдельными ведомствами. В результате
составлялся отчет об исполнении бюджета за год,
который затем публиковался. Для императора и
высших сановников составлялся еще
всеподданнейший отчет Государственного контроля,
который содержал более достоверные данные и
анализ недостатков работы финансового аппарата.
Помимо отчетов об исполнении бюджета
издавались особые отчеты о
контрольно-ревизионной деятельности. Основной функцией
Государственного контроля, таким образом, являлась
документальная ревизия
хозяйственно-финансовой деятельности государственных
учреждений и ведомств.
Вместе с тем контрольные органы не в силах
были осуществлять детальную финансовую
проверку расходования средств всеми ведомствами,
поэтому эта проверка носила селективный
характер с большими элементами формализма.
В тех же случаях, когда чиновники
Государственного контроля устанавливали нарушения в
деятельности проверяемых лиц, они могли передать
свои выводы лишь главе ведомства, который и
должен был вынести окончательное решение по
данному вопросу.
50
С образованием Совета министров
Государственный контролер вошел в его состав.
Сотрудники Государственного контроля искали свое
место в новой системе управления. Так,
Государственный контролер Философов возбудил перед
Советом министров вопрос о переустройстве
контроля по западноевропейскому образцу, что,
как он полагал, приблизило бы контроль к типу
контрольных ведомств в тех странах, где
представительным учреждениям обеспечено участие
в законодательной деятельности. При таком
положении дел участие Государственного
контролера в составе правительства не являлось
целесообразным.
СЮ. Витте резко выступил против этого
проекта. В качестве аргументов он привел
следующие доводы. Государственный контроль в
России выполняет функции двоякого рода: чисто
ревизионные и административные (участие в
составлении финансовых смет и
государственной росписи, подготовке финансовых
законопроектов). Реформа контроля, за которую
ратовал Философов, могла быть осуществлена лишь
при условии снятия с контроля его
административных функций, что совершенно
нежелательно. Преобразование Государственного контроля
по западноевропейскому типу в счетную палату
означало бы упразднение контроля в той его
части, которая была создана реформами 60-х гг.
XIX в. До тех пор пока контроль выполняет
административные функции, его глава должен
входить в состав Совета министров.
Проект Философова был отклонен. При этом
были сделаны разъяснения по поводу
ревизионной деятельности Государственного контроля,
которая никоим образом не должна быть
отнесена к компетенции Совета министров. Это
разъяснение было включено в Положение о
Совете министров и Положение о Государственном
контроле. Однако разъяснение до известной
степени носило формальный характер, так как в
действительности и на ревизионную
деятельность контроля правительство могло оказывать
и оказывало значительное влияние.
При переходе с 1906 г. к ограниченному
парламентарному правлению в лице Государственной
думы возникла традиционная для этой формы
правления проблема разграничения полномочий
между исполнительной и законодательной
ветвями власти. Исполнительная власть постаралась
закрепить за бюрократией прочные позиции в
области бюджета и финансового контроля.
Первая Государственная дума мало что успела
сделать: открытая 27 апреля 1906 г., она же 8 июля
того же года была распущена. Вторая
Государственная дума уделила большое внимание
бюджетному вопросу. В марте 1907 г. Дума
рассмотрела проект государственной росписи доходов и
расходов на 1907 г., впервые внесенный
правительством на ее обсуждение. Бюджет был
составлен с дефицитом в 200 млн руб.3, покрыть
который предполагалось за счет заграничного займа.
Мнения депутатов Думы относительно
оценки бюджета разделились: кадеты в целом дали
положительную оценку и пошли на
определенных условиях на сотрудничество с
правительством; социал-демократы подвергли проект
резкой критике с чисто политических позиций.
После так называемого государственного
переворота 3 июня 1907 г. была образована III
Государственная дума, которая просуществовала
весь отведенный ей срок, т.е. до осени 1912 г.
В этот период было налажено более
конструктивное сотрудничество между Думой и премьер-
министром П.А. Столыпиным.
Рассмотрение бюджета началось в Думе со
сметы Государственного контроля. Докладчик
комиссии по бюджету, относящийся к партии
кадетов, говорил о необходимости установить
более тесные и конструктивные отношения
между парламентариями и контролем, так как
контроль готовит те финансовые данные, которые
необходимы Думе. Но для этого контроль
нуждается в серьезном реформировании, что станет
первым шагом к более правильному ведению
бюджета.
Основными принципами реформы
провозглашались следующие:
51
1) Государственному контролю должны быть
предоставлены самостоятельность и
независимость в отличие от остальных ведомств;
при этом Государственный контролер не
входит в состав Совета министров;
2) необходимо установить сотрудничество
контроля с законодательными учреждениями при
предварительном прогнозировании бюджета.
Проект кадетов при поддержке правых и
центра был принят.
Однако в правительственных кругах считали,
что старые формы организации контроля
полностью себя не исчерпали. К компетенции Думы
наряду с рассмотрением росписи относился и
отчет Государственного контроля по
исполнению росписи. В законодательстве, однако, не
были определены ни характер этого отчета, ни
последствия в случае признания Думой
исполнения росписи неправильным.
Рассмотрение отчета по исполнению
государственной росписи доходов и расходов за 1908 г.
в комиссии Думы показало, что он представляет
собой чисто бухгалтерский отчет, содержащий
только перечень цифр ассигнований, расходов в
течение года и возврата остатков в ресурсы
Казначейства. Отчет был просто сводкой
представленных в центральную бухгалтерию
Государственного контроля данных, проверенных
только в кассовом отношении, т.е. в том, чтобы
каждая сумма, внесенная в отчет,
подтверждалась соответствующим кассовым приходным
или расходным документом. Таким образом,
отчет констатировал статистические факты без их
качественного анализа.
В некоторых частях отчет по исполнению
росписи совпадал с кассовым отчетом
Министерства финансов. Но отчет Государственного
контроля не содержал в себе результатов ревизии по
существу, имеющей целью проверку
произведенных операций с точки зрения их законности.
В нем не содержалось данных, которые давали
бы возможность судить о правильности и
эффективности распоряжения кредитами. Право
передвижения кредитов, которым пользовалась
администрация, открывало для них
возможность обращать государственные средства на
цели, не предусмотренные при утверждении
росписи.
При рассмотрении росписей доходов и
расходов на 1908 и 1909 гг. комиссия Думы
установила много фактов незаконного распоряжения
кредитами, ни один из которых не был
зафиксирован контролем. В отчете не содержалось
материалов для суждения, например, по таким
важным вопросам государственных финансов, как
суммы платежей процентов по каждому займу в
отдельности. Некоторые производимые за счет
Казначейства операции (к примеру, погашение
долгов) совершенно не отражались в отчете.
Такой отчет мог служить лишь материалом для
сопоставления размеров требуемых
ведомствами кредитов с фактически произведенными
расходами. Общего по государственному бюджету
отчета, который в отличие от бухгалтерского
можно было бы назвать ревизионным,
Государственный контроль не составлял. По существу
об эффективной проверке исполнения
бюджета не могло быть и речи.
К концу своих полномочий III Дума в 1912 г.
вновь возвратилась к отчету по исполнению
государственной росписи доходов и расходов за
1908 г. Дума выразила пожелание произвести
общий пересмотр Сметных правил 1862 г. и
реформы Государственного контроля4. Но удалось
добиться лишь того, что отчет по исполнению
росписи стал сопровождаться объяснительной
запиской, в которой должны были приводиться
некоторые факты и аналитические соображения,
основанные на ревизионных данных контроля.
Однако в этих записках Государственный
контроль умалчивал о целом ряде фактов
негативного характера, о которых он, однако,
докладывал императору.
Несмотря на то что отчет по исполнению
росписи не в полной мере отвечал целям
контроля бюджета по существу, с 1866 г. он
составлялся ежегодно. Отчет давал возможность
наблюдать за правильным исполнением утверж-
52
денной росписи в бухгалтерском отношении и
использовался при составлении финансовых
смет ведомств. Составление отчета нужно было
правительству и для других целей. Отчет по
исполнению государственной росписи
переводился на иностранные языки и
распространялся за рубежом. Это создавало видимость
правительственного контроля за финансами,
поддерживало престиж русской финансовой
сферы за границей ради получения займов для
покрытия дефицитов бюджета.
Осенью 1912 г. прошли выборы в IV
Государственную думу, депутаты которой опять
вернулись к проблеме расширения бюджетных прав
Думы и реформе Государственного контроля.
Они потребовали вывести Государственного
контролера из состава Совета министров и
установить тесную связь с Думой по бюджетной
работе. Особенно на этом настаивали депутаты
кадетской фракции.
В начале века в России создается ряд мощных
монополистических объединений,
преимущественно в форме синдикатов: в 1902 г. был
образован синдикат «Продамет» — крупнейшее
объединение в металлургической
промышленности, в 1904 г. — синдикат «Продуголь»,
объединивший угледобычу Донбасса. Монополии
утвердились и в нефтяной промышленности.
Резко возросла концентрация производства в
легкой и пищевой промышленности.
Возникают крупные коммерческие банки.
В 1901—1904 гг. из трех банков образуется один —
Азовско-Донской банк; в 1910 г. после слияния
двух банков создается Русско-Азиатский банк.
В этот период в сфере финансового капитала
доминировали петербургские банки. Свыше 80%
всех банковских средств в 1914 г. приходилось на
долю 12 банков.
Наряду с определенными позитивными
явлениями в экономическом развитии страны,
обусловленными процессами концентрации
(экономия на масштабах производства и накладных
расходах, возможность крупных капитальных
вложений, лучшие условия для проведения
модернизации производства, охват больших групп
потребителей и т.д.), возникли очень серьезные
проблемы, вызванные монополистическим
диктатом.
Стремясь к максимализации прибыли,
монополистические объединения устанавливали
цены выше равновесных (когда цены спроса
совпадают с предельными издержками
производства), что обусловило потребительский голод на
продукцию отраслей-поставщиков, в
наибольшей степени подвергшихся монополизации.
Стране не хватало угля и металла, хотя
технологические и геологические возможности для их
добычи и производства существовали.
Пришлось увеличить импорт этой продукции.
Россия, например, значительно обогнав Францию по
производству машиностроительной и
металлообрабатывающей промышленности, отставала
от нее в производстве черных металлов.
У государственного аппарата империи
появился новый объект контроля и регулирования —
монополистические объединения, который был
более сложным, чем прежние объекты.
По разным данным, приводившимся в
дореволюционной экономической литературе,
железнодорожным ведомствам переплачивалось за
каждый паровоз около 3 тыс. руб., за товарный
вагон — 300 руб., за пуд рельсов — 23 коп.5 Это
был результат монополистической политики.
Комитет по железнодорожным заказам
обеспечивал узкий круг предприятий устойчивыми
и выгодными казенными заказами.
Неудивительно, что крупная буржуазия, связанная с
производством рельсов и подвижного состава,
упорно добивалась превращения этого органа из
временного в постоянный. Как только истекал срок
деятельности комитета, синдикатские круги
начинали настойчиво ходатайствовать о его
продлении и добивались своего. Только с началом
Первой мировой войны в обстановке
усилившегося спроса на рельсы и подвижной состав, а
также огромного роста военных заказов
необходимость в существовании комитета отпала, и он
был ликвидирован. За свою 13-летнюю деятель-
53
ность комитет переплатил десятки миллионов
рублей государственных средств.
Государству принадлежали значительные
массивы нефтеносных земель. На Апшеронском
полуострове земли делились на три категории:
казенные, крестьянские и частновладельческие.
Когда в этом регионе была обнаружена нефть и
цены на землю начали быстро расти,
правительство запретило сельским обществам сдавать
землю под добычу нефти и отменило право
разведки нефти на всех казенных заводах. В результате
внимание нефтепромышленников обратилось
на частновладельческие земли. Цены на них
резко подскочили, что принесло их владельцам
крупные суммы. Казна же понесла убытки от
запрета разведки на казенных землях. Это
абсурдное решение свидетельствовало о
некомпетентности чиновников и пассивности контроля
при принятии качественно новых решений, хотя
в других случаях нефтеносные земли сдавались
в аренду.
В этой связи нельзя не сказать о практике
взимания арендной платы. По закону в случае
невнесения арендной платы в установленный срок
и истечения двух льготных месяцев недоимка
взыскивалась в бесспорном порядке или
участки передавались в другие руки. На практике же
сложился иной режим взыскания. Ко времени
внесения арендной платы арендаторы
обращались к министру торговли и промышленности с
ходатайством об отсрочке платежей и других
льготах. С момента подачи ходатайства и вплоть
до его рассмотрения взыскание платежей
приостанавливалось. Окончательное разрешение
вопроса могло задерживаться на 2 — 3 года,
после чего повелением верховной власти следовало
полное сложение задолженности. По подобным
вопросам велась долгая переписка
Государственного контроля и Министерства торговли и
промышленности.
Россия имела крупнейшую армию (к 1914 г.
она насчитывала 1,4 млн человек) и,
естественно, оборонные поставки для нее были важным
предметом торга. В 1900 г. Военное министерство
приступило к перевооружению полевой
артиллерии. За 1901—1902 гг. предстояло изготовить
1500 скорострельных пушек новых образцов на
общую сумму около 30 млн руб.6 Материалы
Государственного контроля свидетельствуют, что
при распределении заказов на это оружие
военное ведомство всячески стремилось загрузить
частные заводы, не останавливаясь перед явным
нарушением фискальных интересов. Даже в тех
случаях, когда казенные заводы брали на себя
выполнение заказов по более низким ценам,
предпочтение оказывалось частным
предпринимателям. В результате большая часть
30-миллионного заказа попала на частные заводы.
Государство потеряло на этом несколько миллионов
рублей. Так, Пермский казенный
артиллерийский завод поставлял скорострельные орудия по
цене 1650 руб. за штуку, а Путиловский
(частный) завод — на 220 руб. дороже7.
Правительство старалось помешать
чрезмерной монополизации производства и сбыта,
но меры эти явно были недостаточными. Так, в
1908 г., несмотря на протест представителя
Государственного контроля в Комитете
управления железных дорог в связи с попыткой «Про-
дерлю» полностью монополизировать
поставки, доля синдиката составила 75%.
В 1909 г. по инициативе Государственного
контроля при Министерстве торговли и
промышленности была образована особая
межведомственная комиссия, которая должна была
выработать общие меры для борьбы с ростом и
негативным влиянием синдикатов, однако
сколько-нибудь значительных результатов ее работа
не дала.
Исключительное значение в системе
финансового контроля придавалось всестороннему
контролированию такого гиганта, как
Государственный банк. По Уставу банка,
утвержденному в 1894 г., Государственный контроль
ревизовал лишь расходы банка и его операции за счет
казны. Коммерческие операции банка никакой
проверке не подлежали, хотя играли важную
роль в деятельности банка, отражаясь на эконо-
54
мическом положении страны в целом.
Контролеры допускались к ревизии лишь таких
операций, которые не имели серьезного значения, —
в этом случае министр финансов предоставлял
возможность проведения всех видов ревизии:
предварительной, фактической и последующей.
Сказывалось большое влияние Министерства
финансов во всей системе управления.
Государственный контроль долгое время вел
переговоры с Министерством финансов о
системе проверки ежегодных отчетов
Государственного банка. Требование
Государственного контролера предоставить ему право при
проверке отчетов обращаться к документам банка
не нашло отклика у министра финансов. Был
установлен порядок, согласно которому
проверка отчетов производилась Государственным
контролем и особой комиссией, состоявшей из
членов совета банка. Комиссия проверяла
отчеты банка по книгам, счетам и документам, а
Государственный контроль мог проверять
отчеты только посредством сличения их с
книгами банка. В результате контроль превращался в
чисто формальный акт.
Одним из примеров бесконтрольного
расходования средств была практика выдачи так
называемых внеуставных ссуд, т.е. ссуд,
выдаваемых в нарушение Устава банка. Такие ссуды
выдавались банкам с разрешения царя, по
представлению министра финансов. Ссылаясь на
коммерческую тайну, администрация не
допускала контроля деятельности Кредитной
канцелярии, Дворянского земельного банка,
Крестьянского поземельного банка и сберегательных
касс.
Тем не менее сферы проникновения и
«познания» Государственного контроля России были
чрезвычайно широки и далеко выходили за круг
чисто финансовых интересов.
Государственный контроль императорской
России был тесно связан со всеми отраслями
государственного хозяйства, которые в России
традиционно имели очень сильные позиции.
Местные учреждения контроля, проверяя
представляемую им отчетность казенных предприятий,
имели уникальную возможность судить о состоянии
казенной собственности. Так, Пермская
контрольная палата располагала данными о состоянии
казенных горных заводов, Архангельская — об
эксплуатации казенных лесных богатств,
Бакинская — об эксплуатации нефтеносных земель,
контрольные органы на железных дорогах — о
состоянии железнодорожного хозяйства и т.п.
Используя сведения с мест, центральный аппарат
Государственного контроля составлял
обстоятельные обзоры положения всех отраслей
государственного хозяйства, которые, однако,
носили конфиденциальный характер.
* * *
Первая мировая война потребовала
значительных и даже радикальных перемен в
руководстве народным хозяйством, связанных с
перестройкой экономики на военный лад, резкими
изменениями в структурных пропорциях,
огромным ростом государственных закупок и
усилением централизованного управления всей
жизнью страны. Соответственно возросла и роль
Государственного контроля в обеспечении
максимальной эффективности этих процессов для
удовлетворения нужд фронта.
С началом войны государственный бюджет
России был разделен на две части:
обыкновенный бюджет, включавший доходы и расходы в
объеме мирного времени, и военный бюджет. Все
кредитные суммы, выделяемые на военные цели,
объединялись в «военный фонд».
Обыкновенный бюджет составлялся и
рассматривался в обычном порядке:
Государственная дума устанавливала ежегодную роспись
государственных доходов и расходов. Но с первых
дней войны обыкновенный бюджет стал
быстро терять свое былое значение, а
господствующее положение в финансовой системе занял
военный бюджет.
Нужды военного ведомства стали
удовлетворяться за счет чрезвычайных сверхсметных
ассигнований из средств Государственного казна-
55
чейства. Источники для покрытия подобных
ассигнований также не проводились по общему
основанию. Займы для этой цели разрешались
на высшем уровне.
Наличие двух бюджетных систем позволяло,
во-первых, максимально сосредоточить в руках
исполнительных органов распоряжение всеми
гигантскими военными ассигнованиями;
во-вторых, в значительной степени устранить контроль
представительных учреждений; в-третьих,
осуществлять такие финансовые мероприятия,
которые позволяли бы уменьшить дефициты по
обыкновенному бюджету и создать видимость
финансовой стабильности (см. табл. 5.1).
Из таблицы видно, что положительное
сальдо обыкновенного бюджета в 1916 г. составило
более 1 млрд руб. (1052,7 млн), в то время как в
1914 г. оно было отрицательным (-29 млн).
Вместе с тем общий консолидированный бюджет во
все военные годы был дефицитным.
Правила открытия военных кредитов и их
расходования были изложены в специальном
Таблица 5.1
Государственный бюджет России
в 1914—1916 гг., млн руб.*
| 1914г. | 1915г. | 1916г.
Доходы \
Обыкновенные
Чрезвычайные, кроме
займов
От реализации займов
Итого
Остаток от смет
прошлых лет
Всего
2 898,1
8,3
1 595,3
4 501,7
54,4
4 556,1
2 827,7
196,4
8 142,6
11 166,7
36,2
11 202,9
3 974,5
327,0
13 449,3
17 750,8
30,0
17 780,8
Расходы
Обыкновенные
Чрезвычайные,
кроме военных
Вызванные войной
Итого
Проценты от
переучета краткосрочных
обязательств
Всего
2 927,1
276,4
2 540,0
5 743,5
5 743,5
2 642,7
193,9
8 818,4
11 655,0
48,1
11 703,1
2 921,8
230,0
14 572,8
17 724,6
376,0
18 100,6
* Россия в мировой войне 1914—1918 годов (в цифрах).
Центральное статистическое управление. Отдел военной
статистики. М., 1925. С. 46.
приложении к Положению о полевом
управлении войск, утвержденному 9 августа 1914 г. Эти
правила расширяли возможности более
оперативного расходования средств на войну. Для
обоснования кредитов в перечнях требовалось
привести основания и расчеты потребностей в той
форме и полноте, в какой это окажется
возможным. Кроме этого, в перечень заносилась
примерная сумма на расходы, не предусмотренные
при составлении перечня. Военному министру
предоставлялось право менять назначение
кредитов.
Таким образом, с расширением прав
военного ведомства в области расходования средств
расширялись и возможности злоупотреблений,
а также снижалась эффективность контроля.
Для того чтобы избежать контроля со
стороны Думы при введении новых налогов и
расходовании определенных сумм, правительство
использовало известную статью 87 Основных
законов. Так, если в 1906—1911 гг. в соответствии
с этой статьей было принято 15 актов, то в 1913—
1914 гг. и в январе 1915 г. — уже 1268.
Весной 1916 г. положение на фронте резко
ухудшилось. Началось общее отступление
русских армий. Военные неудачи побудили
правящие круги активизировать свою деятельность по
мобилизации ресурсов страны для
удовлетворения нужд фронта.
13 мая 1915 г. Верховный главнокомандующий
телеграфировал военному министру: «Наиболее
надежное решение (обеспечения нужного
объема поставок фронту. — Авт.) возможно было бы
осуществить, учредив под вашим
председательством совещание из председателя
Государственной думы с четырьмя ее членами,
представителями промышленных групп... и из пяти
компетентных представителей военного ведомства... Вам
предоставляется право испрошения и
незамедлительного открытия кредитов и в случае
признания совещанием необходимости отпуска
безвозвратных ссуд на оборудование новых мастерских
и заводов с подчинением этих расходов
последующему государственному контролю»9.
56
На основе этого документа было
организовано Особое совещание по обороне во главе с
военным министром, ставшее во время войны
высшим органом регулирования экономики.
Кроме того, было образовано три особых
совещания — по продовольствию, топливу и
перевозкам. В состав каждого из них входили
представители Государственного контроля.
Положение об Особом совещании по
обороне было утверждено 17 августа 1915 г. К
компетенции Особого совещания относился высший
надзор за деятельностью всех
правительственных заводов, арсеналов и мастерских, а также
частных заводов и иного рода промышленных
предприятий, изготовлявших боевое
снаряжение; Особое совещание осуществляло и надзор
за исполнением заказов. Положение
подтвердило фактическую неподотчетность Особого
совещания в расходовании государственных средств
в период войны высшим органам власти.
Только по окончании войны председатель Особого
совещания должен был представить отчет о
расходовании этих средств Государственному
совету и Государственной думе. Что касается
Государственного финансового контроля, то его роль
сводилась к функции последующей ревизии:
«расходы за счет разрешаемых... кредитов
подлежат последующей ревизии Государственного
контроля»10. Такими же были функции
Государственного контроля и в трех других особых
совещаниях.
На суммы, расходуемые из военного фонда
по одобрению Особого совещания,
составлялись специальные ведомости, которые
рассматривались особым межведомственным
совещанием при Военном министерстве (в его состав
входил и председатель Государственного
контроля), а затем представлялись в Совет
министров для ассигнования (это была чисто
формальная инстанция). В таких условиях казенные
заказы становились источником колоссальных
прибылей для частных предприятий.
Сопоставление цен на военную продукцию на частных и
казенных заводах в 1916 г. показывает, что
сумма переплаты казной частным заводам
составляла 1,1 млрд руб.11
Ограниченность контроля над столь важной
сферой вызывала обеспокоенность и многих
членов Думы. После создания 9 августа 1915 г.
«Прогрессивного блока» был предложен проект
Устава ревизии как одно из орудий внедрения
начал законности в управление.
Долгую историю имел вопрос о контроле над
частными банками. При обсуждении в Думе
проекта Устава ревизии было внесено
предложение предоставить Государственному контролю
право ревизовать частные коммерческие банки
на предмет законности их деятельности и
согласования операций с их уставами, поскольку
банки широко спекулировали товарами,
заложенными у них ценными бумагами и т.д. Против
этого предложения решительно выступил
Государственный контролер. Ссылаясь на то, что
Государственный контроль призван ревизовать
учреждения, распоряжающиеся казенными
средствами, он подчеркнул, что ревизия частных
кредитных учреждений меняет всю структуру
Государственного контроля и что
контролировать их на основании Устава ревизии нельзя, так
как коммерческие банки оперируют частными
средствами. Однако Государственная дума с
учетом ряда поправок все же решила предоставить
Государственному контролеру право ревизии
частных коммерческих банков и банкирских
домов12. Вместе с тем вскоре после принятия
этого решения сама Дума постаралась внести в него
некоторые изменения. Споры по этому вопросу
продолжались вплоть до революции 1917 г.
Очень важной в тот период была проблема
утечки капиталов за границу. С целью
увеличения валютных ресурсов правительство
предприняло попытку их централизации. Министр
финансов распорядился, чтобы каждый экспортер
отдавал в казну по фиксированной цене всю
экспортную выручку. Но это не было выполнено.
Тогда эти меры решили провести поэтапно:
сначала был введен контроль над экспортом,
определена квота сдачи валюты правительству,
57
усилена интервенция за счет заграничных
займов, установлен контроль сначала за
движением счетов иностранцев в российских банках в
рублях, затем над валютными операциями
банков и наконец правительственный контроль над
деятельностью банков. По мнению некоторых
специалистов, подобные меры правительства не
в последнюю очередь способствовали тому,
чтобы представители частного капитала приняли
участие в подготовке Февральского переворота.
* * *
После Февральской революции
экономическая ситуация в стране стала быстро ухудшаться.
Это сопровождалось политической
нестабильностью, обусловленной нереалистическими
требованиями народных масс и ничем не
обоснованной уверенностью правительства
справиться с нарастанием хаоса и неуправляемости.
Новое правительство, многие члены которого до
революции были депутатами Думы и
аргументированно критиковали царское правительство,
в практических действиях проявило гораздо
меньшую компетентность, чем последнее. Все
это негативно сказалось и на деятельности
Государственного контроля.
Первые постановления Временного
правительства, касающиеся системы
Государственного контроля, ставили целью несколько
расширить сферу его деятельности. Государственному
контролеру было предоставлено право
устанавливать по своему усмотрению постоянный
предварительный и фактический контроль.
Фактическая проверка в отдельных случаях могла про-
изводиться по распоряжению начальников
местных контрольных учреждений. В случае
обнаружения при ревизии отчетности признаков
злоумышленных действий должностных лиц
контрольные органы могли сообщать об этом
вышестоящему начальству и одновременно
прокуратуре для производства расследования и
возбуждения дела об уголовной ответственности.
Совету Государственного контроля
предоставлялось право назначать ревизию на выдержку13.
Однако значительных результатов реализация
этого постановления не дала: ревизий по
назначению Государственного контролера почти не
производилось; правила ревизии на выдержку
Советом Государственного контроля так и не
были разработаны, и аппарат контроля
по-прежнему занимался сплошной ревизией
отчетности. Государственному контролеру и начальникам
местных контрольных учреждений разрешалось
назначать ревизию операций, производимых
общественными организациями и отдельными
лицами за счет средств казны.
Были сделаны определенные попытки
использовать принципы гласности в работе контроля:
в состав общих присутствий всех учреждений
Государственного контроля могли входить
представители губернских земств и губернских
городов по месту нахождения учреждений. Им
предоставлялась возможность знакомиться с
положением ревизионного дела в контрольных
учреждениях и участвовать в их работе. Но на
деле участие таких представителей
непосредственно в контроле зависело от согласия на это
Государственного контролера и зачастую
сводилось лишь к их формальному присутствию.
Вместе с тем руководители предприятий
всячески старались избавиться от контроля. Так,
Министерство путей сообщения требовало
немедленно разрешить вопрос об изъятии его из
области компетенции Государственного
контроля. Аргументировалось это требование тем, что
деятельность Государственного контролера и
министра финансов в хозяйственной жизни
железных дорог сводилась в большинстве случаев
к сокращению средств, отпускаемых на
эксплуатацию этих дорог, что мешало развитию
железнодорожного транспорта.
6 (19) мая 1917 г. первое коалиционное
правительство, в которое вошли социалисты,
опубликовало свою декларацию, где, в частности,
говорилось: «Временное правительство будет
неуклонно и решительно бороться с
хозяйственной разрухой страны дальнейшим планомерным
проведением государственного и общественно-
58
го контроля над производством, транспортом,
обменом и распределением продуктов, а в
необходимых случаях прибегнет и к организации
производства» и.
Правительство выдвинуло идею
государственного контроля через государственные
органы фабричной инспекции под руководством
Центрального экономического совета, куда
входили представители буржуазии. Министр труда
меньшевик Скобелев настаивал на
осуществлении государственного контроля, но при
неукоснительном соблюдении принципа частной
собственности и без посягательства на ущемление
прав предпринимателей.
Важнейшим объектом органов
Государственного контроля были военные расходы. Но, как
информировал правительство управляющий
Государственного казначейства Дементьев,
финансовые контрольные органы решительно
ничего не могут сделать для сокращения военных
расходов. Перечни, по которым производился
отпуск средств военным учреждениям,
представлялись с большим запозданием и часто уже
после того, как расходы были произведены.
Все же, чтобы полностью не утратить
контроль за расходами, Временное правительство
обязало Министерство финансов и
Государственный контроль иметь своих представителей
с правом решающего голоса в Военном совете,
при Ставке и при начальниках снабжения армий.
В полевых контрольных учреждениях были
созданы комитеты служащих.
Положение в стране изменилось после
июльских волнений. Становилось все более ясно, что
пора переходить от демократических лозунгов и
полумер к более твердой и всеобъемлющей
политике, политике реальных мер и реальных
результатов. Возник вопрос о защите
экономических прав и доходов имущих классов, а именно о
налогообложении. Министр финансов Н.В.
Некрасов 4 августа 1917 г. представил «Основные
положения финансово-экономической
политики», где предлагал перенести центр тяжести с
прямого налогообложения на косвенное, ввести
монополию на сахар, чай, спички. Далее
предлагались меры по увеличению доходов от казенных
имуществ. За усиление косвенного обложения
высказывались и другие лица. Предполагалось,
что с переходом к косвенному налогообложению
проблема контроля значительно упростится.
В поле зрения контроля попали и
общественные организации. Государственный контролер
Смирнов выступил с предложением о
назначении ревизии отчетности подобных
организаций, которым отпускались средства из
государственной казны, в том числе Совета рабочих и
солдатских депутатов (трагический парадокс:
правительство финансировало своего
могильщика).
Но в тот период набирали силу большевики
и связанные с ними организации. Еще
Апрельская конференция выступила с лозунгом
рабочего контроля. Начали активно создаваться и
органы подобного контроля — рабочие комиссии,
советы старост, фабрично-заводские комитеты.
Ленин придал подобному лозунгу чисто
политическое звучание: «Регулирование и контроль
не класса капиталистов над рабочими, а
наоборот — вот в чем суть»15.
* * *
Итак, Российская империя в 1902—1917 гг.
проделала сложную качественную эволюцию от
страны преимущественно аграрной к аграрно-
промышленной с элементами новейшего
крупного капитализма, что обострило многие
проблемы, требовавшие серьезных реформ,
создания новых и модернизации или упразднения
старых общественных институтов. В то же
время патриархальная общинная психология
вытесняется буржуазной, содержащей
значительное количество меркантильно-стяжательских
элементов.
Государство вынуждено было учитывать
подобные изменения и адекватно на них
реагировать. Частным случаем реакции на изменения
являлся Государственный контроль. Эволюция
подобного учреждения представляла собой ре-
59
зультат борьбы и компромиссов между двумя
наиболее влиятельными социальными слоями
(дворянско-чиновными и
буржуазно-интеллигентскими) и стоящими за ними учреждениями
(правительство, Дума, партия, земства, союзы
и т.д.). От влияния каждого, динамики силовых
изменений, степени организованности,
популярности лозунгов зависела скорость
преобразований. При этом определенные силы в разных
лагерях не были заинтересованы в создании
эффективного контроля. Шла борьба за контроль,
чтобы использовать его в своих целях, а
эффективность (честность) в данном случае была
этической категорией, занимавшей второстепенное
1 Лященко П.И. История народного хозяйства СССР.
М: Гос. изд-во полит, лит-ры, 1952. С. 388.
2 Там же. С. 354.
3 Коняев А.И. Финансовый контроль в
дореволюционной России: Очерки истории. М.: Госфиниздат,
1959. С. 120.
4 Стенографические отчеты Государственной думы.
Созыв III. Сессия 5. Ч. 2. Стб. 679 — 683,783 — 784.
5 Кафенгауз Л. Синдикаты в русской железной
промышленности. М., 1910. С. 132.
6 Всеподданнейший отчет Государственного
контролера за 1900 г. СПб., 1901. С. 26.
7 Погребинский А.П. Государственные финансы
царской России в эпоху империализма. М.: Финансы,
1968. С. 37.
место. Но контроль во многом помогал уяснить
объективную картину финансового положения
страны. Отчет Государственного контролера
давал возможность следить за правильным
исполнением утвержденной росписи доходов и
расходов в бухгалтерском отношении и имел важное
значение при составлении финансовых смет.
В целом можно сказать, что контроль, не
выполняя полностью своих функций и будучи
подверженным различным влияниям, приносил все
же определенную пользу. Он эволюционировал,
но не успел обрести достаточно устойчивых и
эффективных форм и в конце концов разделил
судьбу системы, при которой существовал.
8 Коняев А.И. Указ. соч. С. 134.
9 ЦГВИА, ф. 369, оп. 1,д. 1,л. 1 — 3.
10 Там же, л. 371, 372 об., 373.
11 Маниковский А.А. Боевое снабжение русской
армии в мировую войну. Изд. 3. М., 1937. С. 144.
12 Стенографические отчеты Государственной
Думы. Созыв IV. Сессия 4. Вып. 3. Приложения.
№ 141.
13 Собрание узаконений и распоряжений
правительства. 1917. Отд. 1. № 62. Ст. 366.
14 Вестник Временного правительства. № 49 (95).
1917. 6 мая. С. 1.
15 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 25. С. 317.
ПРИМЕЧАНИЯ
<-<^2<
IDts*^
Глава 6
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОХОДЫ
И РАСХОДЫ
1. ПЕРИОД ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ II
С 1902 по 1917 г. бюджетная политика
Российского государства претерпела
значительные изменения, что
объясняется несколькими факторами. Во-первых, это
изменение (по крайней мере дважды в течение
короткого отрезка времени) бюджетного
законодательства в результате возникновения новой
политической ситуации после революций 1905—
1907 гг. и Февральской революции 1917 г.
Во-вторых, более трети данного периода страна
находилась в условиях войны (даже если не
учитывать моменты чрезвычайного положения,
которое вводилось в отдельных губерниях в
связи с революционными беспорядками) и несла
колоссальные расходы. В-третьих, для первого
десятилетия XX в. характерно весьма
неравномерное, скачкообразное развитие народного
хозяйства, обусловленное чередой неурожайных
лет, следствием которых явились голод,
эпидемии и другие бедствия. В-четвертых,
относительно частая сменяемость в столь сложной
ситуации первых лиц, возглавлявших
государственные финансы, также сказалась на бюджетной
политике.
Как известно, реформы 60-х гг. XIX в. в ряде
сфер общественной жизни не получили
дальнейшего развития. В 80-х гг. правительство
пошло на существенные законодательные
корректировки. Правда, бюджетной политики это
коснулось в меньшей степени, однако
Правила составления, рассмотрения и исполнения
государственной росписи доходов и расходов
и финансовых смет министерств и главных
управлений, введенные 22 мая 1862 г. и
действовавшие до 1906 г., не препятствовали
различного рода отступлениям от
утвержденного законом порядка кредитования, ослаблению
контроля за исполнением бюджета. В
известной мере тому способствовало и разделение
государственных доходов и расходов на
обыкновенные и чрезвычайные, установленное
Правилами от 4 июня 1894 г., 15 декабря 1897 г.
и 22 мая 1900 г.
К категории обыкновенных государственных
доходов были отнесены прямые и косвенные
налоги, пошлины, правительственные регалии,
доходы от государственных имуществ и
капиталов, а также средства, получаемые при
отчуждении государственных имуществ, средства от
возмещения расходов Государственного
казначейства, выкупные платежи и некоторые другие
мелкие доходы случайного характера. К разряду
обыкновенных государственных расходов
относились ассигнования по министерствам и
главным управлениям с выделением расходов по
казенной винной операции, железнодорожному
6 - 5731
61
строительству и поддержанию железных дорог
и по системе государственного кредита.
Чрезвычайный государственный бюджет тоже
имел доходную и расходную части. Так, к
категории чрезвычайных были отнесены следующие
доходы: 1) вклады в Государственный банк на
вечное время; 2) крупные единовременные
поступления от специальных капиталов
(обращаемые в общие средства Государственного
казначейства) или от продажи крупной
государственной собственности; 3) суммы, возвращаемые
частными железнодорожными обществами из
облигационных средств в погашение выданных
государственных ссуд; 4) поступления от займов
и других кредитных операций. К разряду
чрезвычайных были отнесены следующие расходы:
1) на сооружение новых железных дорог; 2) на
изготовление и приобретение подвижного
состава и железнодорожного оборудования для
частных железных дорог за счет их облигационных
капиталов и для тех казенных дорог, которые еще
находились в процессе постройки; 3) на
издержки, вызываемые войной и военными
экспедициями; 4) на борьбу с народными бедствиями —
неурожаями, эпидемиями и т.п.; 5) досрочная
выплата капитала по государственным займам;
6) выплата капитализированной стоимости,
приобретаемой в казну от частных лиц (к этой
категории чрезвычайных расходов относились,
например, выплаты за прекращение права пропи-
нации,т.е. права исключительной продажи вина,
принадлежавшего владельцам
преимущественно в губерниях Царства Польского и
Прибалтики).
Кроме того, до 1906 г. сохранялся порядок
составления смет, рассмотрения, обсуждения и
принятия бюджета, введенный Правилами 1862 г.,
согласно которым первоначально проекты
сметы составлялись на местах, после чего
поступали в соответствующее министерство или
главное управление. Каждое центральное
учреждение, получившее сметы своих местных органов,
составляло подробную финансовую смету на
следующий год, и потому многие министерства
имели несколько смет. Как и разделение
бюджета на обыкновенный и чрезвычайный, наличие
нескольких смет тоже не способствовало
четкому проведению бюджетной политики,
поддержанию жесткой исполнительской дисциплины.
Например, Военное министерство составляло 10
смет, Министерство финансов — 8, Главное
управление землеустройства и земледелия — 4,
Министерство путей сообщения и
Министерство торговли и промышленности — по 3,
Министерство внутренних дел и Министерство
юстиции — по 2 сметы. В дополнение к
финансовым сметам министерства и главные
управления готовили следующие документы: 1) перечень
главных видов доходов и расходов, вошедших в
смету; 2) объяснительную записку, в которой
обосновывались изменения в статьях доходов и
расходов по сравнению с действующей сметой
текущего года, а также содержались другие
необходимые разъяснения; 3) приложения,
поясняющие сметные расчеты; 4) сметы о
находившихся в распоряжении ведомства специальных
средствах с указанием предполагавшихся
приходных и расходных сумм по отдельным
капиталам. В перечисленных документах
центральных ведомств отсутствовали лишь данные по
смете использования специальных средств.
После подготовки проектов бюджетов
министерств и главных управлений документы в
установленные Правилами сроки направлялись в
Государственный совет, Министерство финансов
и Государственному контролеру. Министерство
и Государственный контролер в течение одного
месяца представляли свои замечания и
предложения по сметам в Государственный совет, а
министры и главноуправляющие, в свою
очередь, в 10-дневный срок составляли для
Государственного совета объяснительные записки по
замечаниям и рекомендациям Министерства
финансов и Государственного контролера.
Контроль за соблюдением баланса
бюджетных статей по закону 1862 г. был возложен на
министра финансов. Закон предоставлял ему
право покрывать предполагаемый дефицит, не
62
только урезая статьи расходов, но и изыскивая
особые источники пополнения бюджета.
Аппетиты наиболее расточительных министерств —
Военного и Морского, способные нарушить
бюджетное равновесие, ограничивала система
предельных бюджетов. Правила о них были
впервые введены в ходе реформ 70-х гг. и с
некоторыми перерывами, вызванными в основном
военными приготовлениями и войнами,
действовали весь последующий период — до
Октября 1917 г.
По окончании рассмотрения смет
центральных ведомств Министерство финансов
составляло проект сводного бюджета и направляло его
в Департамент государственной экономии, с
заключением которого был обязан ознакомиться
Государственный совет, после чего проект
поступал на утверждение государю. Утвержденный
бюджет должен быть обнародован министром
финансов до 1 января, т.е. до начала нового
бюджетного года1.
За рамками бюджета оставались
чрезвычайные, непредвиденные, вызываемые военными
обстоятельствами расходы. Они производились
в соответствии с Особыми правилами,
введенными законами от 7 сентября 1885 г. и 26
февраля 1890 г. для Морского и Военного министерств
соответственно. Чрезвычайные ассигнования на
подготовку к войне отпускались по решению
государя, принимаемому на основе докладов
военного и морского министров. С началом же
войны казенные расходы производились на
основе меморий Особого совещания, в состав
которого входили председатель Департамента
государственной экономии Государственного
совета, Государственный контролер, министр
финансов, военный и морской министры. В
период русско-японской войны данные меморий
были распространены на чрезвычайные
расходы гражданских ведомств (Правила от 20
февраля 1904 г.).
К 1906 г. в бюджетном законодательстве
сложилась достаточно четкая классификация
статей доходов и расходов. Согласно Правилам
составления смет 1862 г. смета доходов состояла из
двух разделов — доходы окладные и неокладные.
Смета расходов также имела два раздела —
расходы общего государственного управления и
расходы по взиманию доходов, которые, в свою
очередь, включали три части: расходы на
содержание управлений, хозяйственно-операционные
и разные расходы. В соответствии с такой
группировкой сметы подразделялись на параграфы,
параграфы — на статьи, а статьи в отдельных
случаях — на литеры. Параграф в соответствии
с законом 1862 г. получил статус главного
сметного подразделения.
Кроме того, разделение сметы расходов на
параграфы одновременно определяло
компетенции руководителей министерств и главных
управлений в вопросе распоряжения
ассигнованиями. В условиях непредвиденных обстоятельств
они имели право перемещать предусмотренные
средства по статьям внутри параграфа, что
позволяло оперативно реагировать на
изменяющиеся условия или устранять недостатки,
допущенные при составлении бюджета. Однако такие
перемещения средств могли производиться при
перенакоплении средств в другой статье, в
пределах параграфа. С введением упоминавшейся
системы предельных бюджетов военное и
морское ведомства получили более широкие
возможности коррекции государственных
ассигнований. Так, военный министр мог передвигать
кредиты без учета деления на параграфы, но в
пределах годового бюджета ведомства, а
морской министр пользовался правом
внутриведомственного передвижения средств только на
потребности судостроения.
К 90-м гг. XIX в. приведенная классификация
значительно устарела. Основное несоответствие
между доходными сметами и росписью
проявилось после введения новых налогов и
упразднения ряда прежних повинностей. Принятая
14 июня 1891 г. новая классификация доходов с
некоторыми изменениями просуществовала до
конца рассматриваемого периода. По
классификации 1891 г. одним и тем же налогам и сборам
63
6*
были присвоены во всех сметах не только
одинаковые названия, но и такие же номера
параграфов, статей и литер, что и в разделах
росписи. В результате доход, исчисляемый в
нескольких сметах под одним и тем же номером
параграфа, отражался в росписи под тем же
номером в виде общей суммы, полученной от
сложения соответствующих итогов всех смет, по
которым данный доход показывался.
Структура бюджета, его показатели к началу
исследуемого периода отражали основные
тенденции экономического развития России и
направления ее финансовой политики. Одной из
характерных черт российского бюджета
(присущей также и бюджетам многих других стран)
была тенденция к его увеличению. Это
диктовалось рядом объективных причин,
обусловленных переходом экономики к монополистической
стадии развития. Темпы роста расходной части
государственного бюджета определял ряд
факторов: перевооружение армии и увеличение
флота, масштабное железнодорожное строительство
и содержание действующих железнодорожных
линий, обслуживание внешних и внутренних
займов и др.
Вместе с тем к началу XX в. стала
проявляться тенденция к увеличению государственных
ассигнований на социальные статьи бюджета.
Например, расходы на народное просвещение по
различным ведомствам с 1895 по 1902 г.
увеличились более чем на 30 млн руб.2 Одновременно
с увеличением расходной части обыкновенного
бюджета возрастала расходная часть
чрезвычайного бюджета. Это было вызвано рядом
факторов: растущие год от года казенные расходы на
сооружение железных дорог, расходы на
погашение государственного долга, проведение
протекционистской внешнеэкономической политики,
чрезвычайные ассигнования на устранение
последствий неурожаев (особенно неурожая 1901 г.,
совпавшего с экономическим кризисом начала
XX в.), расходы на поддержание частных
предприятий в условиях неблагоприятной
экономической конъюнктуры и пр. Очевидно, что
увеличение расходной части обоих бюджетов
сопровождалось ростом их доходной части
вследствие привлечения новых источников
поступлений, повышения размеров существующих
налогов. В значительной степени этому
способствовали реформа денежного обращения и
погашение беспроцентного долга казны по
выпущенным кредитным билетам, преобразование
государственных займов в 4%-ную ренту,
сократившее платежи по долгам казны, и др. Мощным
источником необходимых средств стало
установление винной монополии. В результате к началу
XX в. удалось не только выравнять баланс
обыкновенного бюджета, но и несколько превысить
доходную часть над расходной. Данная
тенденция проявлялась в течение всего исследуемого
периода, вплоть до вступления России в Первую
мировую войну.
Однако блестящие показатели бюджетной
политики на рубеже веков и не менее
впечатляющие бездефицитные обыкновенные бюджеты
1902—1913 гг., как правило, сопровождались
весьма неблагоприятными балансовыми
итогами чрезвычайного бюджета. Выше отмечалась
тенденция к росту чрезвычайных
государственных доходов и расходов. Но в отличие от
обыкновенных бюджетов чрезвычайные бюджеты
сводились с постоянно растущим дефицитом.
Поэтому можно говорить о весьма
относительных успехах государственной бюджетной
политики. К тому же 1902-й и 1903-й бюджетные годы
завершили наиболее успешный период в
истории российского бюджета, связанный с
именами министров финансов Н.Х. Бунге и СЮ.
Витте, которые строили свою финансовую
политику на принципе сохранения баланса между
фискальными интересами и возможностями
налогоплательщиков, стремясь ускорить
экономическое и хозяйственное развитие страны и на
этой основе улучшить благосостояние ее
граждан.
Бюджеты 1902 и 1903 гг. (последние, в
составлении которых принимал непосредственное
участие СЮ. Витте) отражают основные принци-
64
пы его финансовой политики: а) кредиты
должны удовлетворять требованиям различных
государственных отраслей и не тормозить
прогрессивное развитие хозяйства; б) ориентация на
развитие производительных сил должна
возобладать над соображениями о выгодах
фискального характера, так как это ведет к росту
платежеспособности населения, поэтому в) не
следует останавливаться даже перед значительными
послаблениями в налогообложении населения;
г) государственные доходы не только должны
быть рассчитаны на удовлетворение текущих
потребностей государства, но и давать излишки в
случае возникновения чрезвычайных
потребностей; д) если это и приведет к увеличению
обложения населения, то свободные остатки станут
как бы страховой премией для непредвиденных
надобностей тех же налогоплательщиков, ибо
намного хуже, если государство не располагает
свободными средствами3.
Данная концепция бюджетной политики в
известной мере способствовала тому, что
весьма тяжелый 1902-й финансовый год был
закончен с превышением обыкновенного бюджета над
чрезвычайным запланированным на 32 млн руб.,
несмотря на то что чрезвычайный бюджет был
сведен с огромным дефицитом в 169 млн руб.
(общий итог—137-миллионный дефицит
бюджета). Следующий, 1903 год при росте
положительного сальдо обыкновенного бюджета по
сравнению с показателем 1902 г. более чем в 4
раза дал одновременный рост дефицита
чрезвычайного бюджета примерно вдвое и был
закончен с общим дефицитом бюджета в 102 млн руб.
(меньше примерно на У4 по сравнению с 1902 г.)4.
Очевидно, что возросшие чрезвычайные
расходы как результат мер правительства по
ликвидации последствий неурожая 1901 г. и
вызванного им голода (в сочетании с достаточно
болезненным экономическим спадом в самом начале
XX в.) обнаружили серьезные изъяны в
бюджетной политике правительства, ориентированной
в целом на защиту интересов казны и
помещичьего сословия. Об этом, в частности,
свидетельствует тот факт, что положительное сальдо по
статьям обыкновенного бюджета достигалось за
счет не только внешних займов, но и
использования таких источников поступлений, как
выкупные платежи, оброчные статьи и промыслы,
косвенные налоги, явившиеся тяжелым
бременем для сельских и городских низов.
Продолжение этой генеральной бюджетной линии вело к
сокращению платежеспособности основных
податных групп населения, а вместе с этим
способствовало росту негативных тенденций в
финансовой системе, возникновению кризисных
явлений в народном хозяйстве.
Кроме того, следует учитывать, что растущий
дефицит чрезвычайного бюджета был вызван
огромными, увеличивавшимися год от года
ассигнованиями государства на развитие
железнодорожной сети империи (строительство новых
железных дорог, модернизация существующих,
увеличение оборотных капиталов дорог,
изготовление и покупка вагонов и прочего
оборудования и т.п.). Продолжение государственного
финансирования этой отрасли в возрастающем
масштабе делало непрочным достигнутое
хрупкое бюджетное равновесие. Именно последнее
обстоятельство явилось одним из важных
предлогов для отстранения от должности министра
финансов СЮ. Витте.
Однако, несмотря на то что бюджет 1904 г. был
составлен с учетом указаний Николая II о
необходимости сокращения ассигнований по
чрезвычайному бюджету (и прежде всего по статье
расходов на железнодорожное строительство), их
абсолютные размеры не только не уменьшились,
но даже возросли. Так, если в среднем за 1898—
1903 гг. чрезвычайные ассигнования составляли
159,2 млн руб. ежегодно, то на 1904 г. они
планировались в размере 212 млн руб.5
Таким образом, в период, предшествовавший
русско-японской войне, состояние
государственных финансов можно охарактеризовать как
весьма неустойчивое, несмотря на некоторые
положительные бюджетные итоги 1902 и 1903 гг.
В результате поражения в войне с Японией и
65
последовавших за ней революционных событий
финансы России были серьезно расстроены.
Обусловленные революцией 1905—1907 гг.
политические изменения определили поиски и
выбор нового бюджетного курса на основе
реформы бюджетного законодательства. Отныне
проведение бюджетной и налоговой политики
во многом зависело от высшего органа
представительной власти — Государственной думы. По
сути, вопросы бюджета, государственных
доходов и расходов являлись в России самыми
важными после земельного вопроса, что
определяло остроту разгоревшихся дискуссий в обществе
по вопросам нового бюджетного
законодательства.
Согласно указу от 19 октября 1905 г.
изменялся порядок составления, рассмотрения и
принятия государственных бюджетов. К компетенции
Государственной думы было отнесено
рассмотрение и одобрение проектов росписи
государственных доходов и расходов наряду с
финансовыми сметами министерств и главных
управлений; по указу от 8 марта 1906 г. проект бюджета
вносился одновременно в Государственный
совет и Думу и рассматривался ими в общем
порядке. Таким образом, прежний порядок
рассмотрения смет министерств и главных
управлений утратил силу.
В то же время указы от 19 октября 1905 г. и
8 марта 1906 г., не отменяя в целом действия
сметных правил от 22 мая 1862 г. до их пересмотра,
вносили некоторые существенные изменения в
сметные законы. Так, указ от 8 марта 1906 г., как
уже говорилось, определял сроки представления
в Государственную думу и Государственный
совет смет центральных ведомств (1—25 сентября)
и проекта государственного бюджета (не позднее
1 октября, предшествующего сметному году).
Дума должна была закончить обсуждение
проекта не позднее 1 декабря, т.е. за месяц до
окончания года, с тем чтобы Государственный совет имел
не менее трех недель на его рассмотрение и
утверждение (одна неделя декабря была нерабочей
в связи с рождественскими праздниками).
С целью проведения квалифицированного
анализа финансовых смет и проектов бюджета
Думе и Государственному совету
предоставлялось право создания особых комиссий для
предварительного (до открытия сессий) изучения
данной документации. Согласно этому
положению на сессиях обсуждались бюджеты в целом,
а выводы комиссий, кропотливо их изучивших,
по сути, предрешали результаты обсуждения.
Указ предусматривал порядок разрешения
возможных разногласий по бюджетным вопросам
между Думой и Советом. В случае несогласия
Совета с постановлением Думы относительно
размеров ассигнований вопрос передавался в
согласительную комиссию, в состав которой
спорящие стороны включали равное количество
членов (руководитель комиссии избирался из их
числа). Решение комиссии рассматривалось
Думой, а затем — Советом. Если разногласие не
устранялось, то размер обсуждаемого кредита
определялся по сумме, более близкой к
предлагаемой двумя спорящими сторонами и к
соответствующему показателю действующего
бюджета. Голосование в Совете и Думе по проекту
доходной части бюджета производилось по
параграфам, а расходной части — по номерам,
главным подразделениям бюджета. Если в
результате голосования, например, принимался
данный параграф, то тем самым одобрялись и
все расходы, намеченные в отдельных статьях и
литерах, входивших в параграф. Если
выражалось несогласие на утверждение какой-либо
статьи или литеры, составлявшей параграф, то
параграф не принимался целиком.
Наибольшие дискуссии в Думе и вне ее
вызывали ограничения бюджетных прав высших
представительных органов, введенные указом от
8 марта 1906 г. Так, ни Дума, ни Совет не могли
обсуждать: 1) кредиты по смете Министерства
императорского двора в суммах, не
превышавших ассигнования по росписи доходов и
расходов на 1906 г. (а именно 16 млн руб.), а также
такие изменения в данных кредитах, которые были
обусловлены на основе существующего законо-
66
дательства переменами, происшедшими в
царской семье; 2) кредиты по сметам Собственной
императорской канцелярии и Императорской
канцелярии по принятию прошений, а также
кредиты на текущие экстренные нужды, не
предусмотренные сметами, но в сумме не
превышавшие размеры ассигнований по росписи
доходов и расходов на 1906 г.; 3) назначения на
платежи по государственным долгам и другим
государственным обязательствам; 4) доходы и
расходы, которые вносились в проект на
основании действующих законов, положений,
штатов, расписаний и указов. Данные изменения
становились возможными при условии отмены
законов, положений и т.д. в существующем
законодательном порядке.
Не подлежали также обсуждению
Государственным советом размеры ассигнований на
содержание Государственной думы, которая, в
свою очередь, не могла обсуждать бюджет
Совета. Суммы ассигнований по данным статьям
бюджета определялись ими независимо друг от
друга.
Предлагаемые Думой или Советом новые
статьи ассигнований в государственный бюджет
включались согласно действующему
законодательному порядку.
По указу от 19 октября 1905 г. на Совет
министров была возложена функция координатора
работы по составлению проектов смет
министерств и главных управлений. В своем
постановлении от 19 сентября 1906 г. Совет министров
установил общие правила составления проектов
смет для всех центральных ведомств, ему
подотчетных. Проекты смет, а где это необходимо и
отдельные их части, должны были
рассматриваться в комиссии, включавшей чиновников
ведомства, представившего смету, Министерства
финансов и Государственного контролера. Если
проекты не вызывали разногласий в комиссии,
она рекомендовала их для внесения в проект
общей сметы. В противном случае
представители трех указанных ведомств докладывали о
возникших разногласиях своему руководству. Если
же главы ведомств не находили
компромиссного решения, спорный вопрос поступал на
рассмотрение в Совет министров при строгом
соблюдении срока внесения проекта в
Государственный совет и Государственную думу.
Введение указом от 8 марта 1906 г. Правил о
порядке утверждения государственного
бюджета потребовало пересмотра устаревшей
бюджетной классификации, которая затрудняла
составление проекта сметы и создавала препятствия
при анализе исполнения бюджета. Так,
возникновение новых государственных потребностей
приводило иногда к пересмотру отдельных смет
и изменению их классификации. Эти же частные
изменения вносились нередко без учета
первоначального плана составления смет и
классификации других расходных смет. В связи с
изменением смет изменялась и расходная часть
бюджета. Это допускалось, так как форма расходной
части бюджета не была утверждена в
законодательном порядке. В результате расходные сметы
не имели строго выдержанной системы и
общего плана распределения расходов по отдельным
потребностям: зачастую в одних и тех же
параграфах были объединены расходы на различные
потребности и, наоборот, расходы на одну и ту
же потребность оказывались рассеянными по
разным параграфам. При установленном
порядке голосования в Думе по главным
подразделениям бюджета возникали определенные
трудности. Утверждение голосованием суммы,
показанной в данном номере росписи доходов и
расходов, означало предоставление
распорядителю кредита права пополнять недостаток по
одной части номера сбережениями по другим
частям. А так как ряд центральных ведомств
имел несколько смет, управляющие могли
свободно оперировать передвижением средств.
Для разработки необходимых изменений,
касающихся классификации расходной части
бюджета, при Министерстве финансов было
создано Особое совещание с участием
представителей всех ведомств. Его главной функцией была
унификация и систематизация статей расходной
67
части смет и бюджета с целью облегчения
работы законодателей. В результате была
предложена новая схема распределения расходов по
главным группам, или девяти отделам; некоторые
отделы смет подразделялись еще и на части —
это позволяло группировать государственные
кредиты по главнейшим направлениям. Сметы,
разделенные в соответствии со схемой, имели
заголовки, указывающие, к каким отделам и
главам относятся показанные в их параграфах
расходы. Входившие же в отдельные параграфы
кредиты были расположены таким образом, чтобы
каждый параграф в дальнейших
подразделениях (статьях и литерах) охватывал по
возможности все относящиеся к данному направлению
ассигнования. Кроме того, сметы были
снабжены ссылками на однородные ассигнования из
специальных средств, если таковые
производились. И наконец, в сметы были введены графы,
позволяющие сравнивать ассигнования
предыдущего года с предполагаемыми, имеющие
ссылки на правительственные документы, на
основании которых включены в сметы данные
суммы.
Приложения к сметам были существенно
упрощены. В результате общее число параграфов
по проектам расходных смет по новой
классификации сократилось с 606 (бюджет 1906 г.) до
431 (бюджет 1907 г.).
Новые сметные правила наряду с не
утратившими силу сметными правилами 1862 г. не
могли удовлетворить законодателей Думы, о чем
свидетельствует, например, их попытка
выработать собственный проект закона об изменении
порядка принятия и исполнения
государственного бюджета доходов и расходов с включением
в проект положений о праве контроля за
государственными расходами, не
предусмотренными бюджетом. Законодатели при этом
признавали правомерность наличия в бюджете
кредитов на экстренные расходы, но стремились
осуществлять контроль за их размерами и
использованием. Так, особый интерес
законодателей вызывали причины роста «чрезвычайных и
секретных расходов на известное его
Императорскому величеству употребление» по
ведомству Министерства внутренних дел,
Департаменту Государственного казначейства и некоторым
другим. С 1901 по 1904 г. расходы этого рода
выросли по первому ведомству в 2 раза, составив
2 445 074 руб., а по второму — в 2,5 раза,
достигнув 1 675 590 руб.6 Законодатели справедливо
связывали рост чрезвычайных и секретных
ассигнований правительства с бюджетной
политикой, ориентированной на превышение
обыкновенных доходов над расходами. «Нельзя себе
представить, чтобы составители
государственной росписи доходов были настолько мало
осведомлены в деле составления росписи, что...
ежегодно делали ошибки в исчислениях в сотни
миллионов рублей в одном и том же
направлении — уменьшении ожидаемых поступлений», —
отмечал в этой связи исследователь С.С. Хрулев7.
Поэтому в сметы по доходной части бюджета
также были внесены изменения.
Разумеется, стремление Думы поставить под
полный контроль финансовую деятельность
исполнительной власти встретило со стороны
последней сильное сопротивление. В результате
думский проект нового бюджетного
законодательства не продвинулся дальше стадии разработки.
Однако впоследствии он все же был учтен при
разработке бюджетного законодательства.
Таким образом, правительству в целом
удалось отстоять свои позиции в вопросе
формирования и проведения бюджетной политики.
Определенную роль в этом играл Комитет
финансов, существовавший с 1806 г. Указ от 28
марта 1906 г. преобразовал Комитет финансов в
постоянный орган, в обязанность которого
входило рассмотрение важнейших вопросов
финансового управления в сфере
государственного кредита и денежного обращения. Кроме того,
комитет рассматривал вопросы, не
относящиеся к компетенции Государственной думы и
Государственного совета, — например, выкуп,
конверсия и консолидация займов. В комитете
предварительно обсуждались финансовые вопросы,
68
подлежащие законодательному решению.
Важно отметить, что традиционно в состав
комитета входили специалисты в области
кредитного дела, а согласно указу от 28 марта 1906 г.
членом комитета стал председатель Совета
министров8.
Рассмотрим движение государственных
доходов и расходов с 1903 по 1913 г. (табл. 6.1).
Из приведенных в табл. 6.1 данных видно, что
рост доходов в указанное десятилетие составил
более 1,3 млрд руб.; их прирост (в абсолютных
показателях в среднегодовом значении)
практически удвоился.
Среди источников государственных доходов,
в основном обеспечивших стабильные темпы
Таблица 6.1
Поступление обыкновенных государственных
доходов с 1903 по 1913 г., млн руб.*
Год
1903
1908
1913
Поступления
2,032
2,418
3,417
При
%
+386
+999
рост
абс.
19
41
В среднем
в год
+77
+ 140
Ежегодник Министерства финансов. 1914. Раздел XII; 1915.
Раздел XII.
Таблицы 6.2, 6.4, 6.5 рассчитаны также по этому источнику.
роста доходной части бюджета в относительно
короткий отрезок времени, следует выделить
поступления от казенной винной монополии,
эксплуатации казенных железных дорог,
косвенного налогообложения (табл. 6.2).
В совокупности доля этих трех источников
дохода казны составляла более 70% (1903 г. —
70,7%, 1908 г. — 72,3, 1913 г. — 72,3%) в общей
сумме поступлений. При этом с 1903 по 1913 г.
максимально увеличилась доля поступлений от
казенной винной монополии — на 2,6%, доля
косвенных налогов возросла всего лишь на 0,1%,
а поступления от казенных железных дорог
сократились на 1,1%. Эти незначительные
колебания процентных соотношений происходили в
условиях постоянного увеличения абсолютных
сумм поступлений во всех названных
категориях доходов. Остальные виды доходов, кроме
поступлений от выкупных платежей, отмененных
в начале 1907 г., и поступлений от казенных иму-
ществ и капиталов, также обнаружили
тенденцию к росту в общей сумме поступлений. При
этом в абсолютных величинах максимальный
прирост дали пошлины (на 124 млн руб., или
более чем в 2 раза) и прямые налоги (на 138 млн
руб., или в 2,2 раза).
Бесспорно, рост доходов во многом
происходил за счет повышения отдельных видов нало-
Рост доходной части бюджета в 1903,1908 и 1913 гг., млн руб.
Таблица 6.2
Вид поступлений
Прямые налоги
Косвенные налоги
Пошлины
Правительственные регалии:
казенная винная монополия
прочие поступления
Казенные имущества и капиталы:
казенные железные дороги
прочие поступления
Выкупные платежи*
Остальные поступления
Всего
1903 г.
135
440
107
542
65
453
118
89
83
2032
1908 г.
194
527
137
709
85
513
135
—
118
2418
1913 г.
273
708
231
899
126
814
230
—
136
3417
В % ко всем поступлениям за год
1903 г.
6,6
21,7
5,3
26,7
3,2
22,3
5,8
4,4
4,0
100,0
1908 г.
8,0
21,8
5,7
29,3
3,5
21,2
5,6
—
4,9
100,0
1913 г.
8,0
21,8
5,7
29,3
3,5
21,2
5,6
—
4,9
100,0
* Поступления от выкупных платежей за 1908 и 1913 гг. не учтены, так как их
отношение ко всем обыкновенным доходам составляло 0,02 и 0,03%
соответственно.
69
гов, цен на акцизные товары, железнодорожных
тарифов, судебных и канцелярских пошлин,
акциза с табака и налога с городской
недвижимости, цен на вино, установления нового акциза —
на гильзы и папиросную бумагу, поступлений от
эксплуатации новых и действующих железных
дорог, приобретенных казной, а также
повышения тарифов и т.п. В итоге доход в
рассматриваемый период возрос на 495 млн руб., что
составило 36% от общего прироста поступлений9.
Таким образом, потери доходной части
бюджета от окончательной отмены выкупных
платежей (начало 1907 г.) в достаточно короткий
срок были компенсированы ростом
поступлений в казну названных статей дохода. Отмена
выкупных платежей была не только
политически своевременной, но и крайне необходимой
мерой, благодаря которой государство
создавало условия для будущего экономического
укрепления основной категории своих
налогоплательщиков — крестьян, составлявших около 90%
населения. Прямые налоги, включая выкупные
платежи, в начале XX в. равнялись
приблизительно V5 части доходов крестьянских хозяйств10.
Оставшаяся доля прироста обыкновенных
доходов — 890 млн руб. (3417 — 2032 — 495)
может быть отнесена на счет естественного
увеличения числа субъектов налогообложения, а
также естественного прироста стоимости
налогооблагаемого имущества. Следует учитывать, что
прирост населения с 1903 по 1913 г. составил
22 — 23%, в то время как доходы от
естественного возрастания поступлений увеличились на
64%, что свидетельствует о довольно высоких
темпах развития экономики России в тот
период. Данный вывод подтверждают показатели
поступлений доходов, непосредственно связанных
с отраслями народного хозяйства (табл. 6.3).
На динамику чрезвычайных поступлений в
бюджет с 1903 по 1913 г. повлияли расходы,
связанные с русско-японской войной и ее
последствиями, неурожаи и внутренние беспорядки
1905—1907 гг. Так, резкое увеличение
поступлений в чрезвычайный бюджет в 1904 г. было
обусловлено в основном реализацией займов и
выпуском краткосрочных обязательств для
покрытия вызванных войной расходов (см. табл. 6.4).
В 1905 и 1906 гг. чрезвычайные поступления
заметно росли, а в 1907 г. они резко сократились, в
1908—1909 гг. наступила относительная
стабилизация.
С 1910 г. и до начала Первой мировой войны
в 1914 г. выпуски государственных займов были
прекращены. Благоприятные тенденции в
экономическом развитии страны в те годы
способствовали быстрому восстановлению средств
казны, которая даже приступила к досрочному
погашению государственного долга.
В 1911 —1913 гг. чрезвычайные поступления
не играли сколько-нибудь заметной роли в
покрытии государственных расходов. Некоторое
их увеличение в 1913 г. по сравнению с 1911 и
1912 гг. было вызвано возвращением в казну
средств по продовольственным ссудам прежних
лет, выданных жителям пострадавших от
неурожаев районов. Кроме этих ссуд основными
источниками поступлений в те годы были
вклады в Государственный банк на вечное хранение,
освободившиеся специальные капиталы,
обращаемые в общие средства, и различного рода
единовременные поступления.
На состоянии государственных расходов в
1903—1913 гг. сильно сказались военный,
внутриполитический факторы, а также
экономическая ситуация (см. табл. 6.5).
Итак, государственные расходы имели
устойчивую тенденцию к возрастанию на протяжении
всего рассматриваемого периода. Наименьшие
темпы роста отмечались в 1904—1907 гг., что
было обусловлено участием России в русско-
японской войне. Абсолютный показатель
ежегодного прироста обыкновенных расходов в те
годы составил менее 80 млн руб. Уже в первые
месяцы русско-японской войны было признано
целесообразным вместо поиска новых
источников прибегнуть временно к сокращению
сметных, утвержденных на 1904-й бюджетный год,
расходов по некоторым гражданским ведом-
70
Таблица 6.3
Рост обыкновенных доходов в 1903,1908 и 1913 гг.
Статья доходов
Налоги поземельные, с недвижимых
имуществ и подати
Государственный промысловый
налог
Сбор с доходов от денежных
капиталов
Налоги:
табачный
сахарный
нефтяной
спичечный
таможенный
Пошлины:
гербовые, судебные, канцелярские
и с записи документов
с переходящих имуществ
с пассажиров и грузов,
перевозимых по железным
дорогам в пассажирских и
товарно-пассажирских поездах
с застрахованных от огня
имуществ
1 Почтовый сбор
1 Телеграфный и телефонный сбор
Оброчные статьи и промыслы
Лесной сбор
Казенные заводы, технические
заведения и склады
Прибыли от принадлежащих казне
капиталов и от банковских операций
1 Поступления от частных обществ
железных дорог
Прочие, кроме поступлений
от эксплуатации казенных железных
дорог, от казенной винной операции,
сборов с питей и выкупных
платежей
1 Итого
Сумма
1903 г.
49,9
67,6
17,7
49,0
75,5
32,0
8,1
241,5
49,0
24,7
16,7
4,1
36,7
21,6
24,4
62,1
11,4
17,1
14,6
89,6
913,3
доходов, млн руб.
1908 г.
67,5
104,8
21,9
56,2
93,6
41,7
16,7
279,3
65,6
31,1
20,4
12,1
52,5
27,2
32,0
60,6
14,8
27,2
11,2
143,2
1179,6
1913 г.
87,3
150,1
35,1
78,8
149,2
48,6
20,1
352,9
11,8
48,4
30,8
22,5
79,1
40,7
40,6
92,4
26,1
44,5
47,2
159,4
1665,6
Прирост по
сравнению
с 1902
1908 г.
135
155
124
115
124
130
206
116
134
126
122
295
143
126
131
98
130
159
77
160
129
г., %
1913 г.
175
222
198
161
198
152
248
146
228
196
184 1,8
549
216
188
166
149
229
260
323
178
182
Удельный вес дохода в сумме
годовых поступлений
1903 г.
5,5
7,4
1,9
5,4
8,3
3,5
0,9
26,4
5,4
2,7
1,7
0,4
4,0
2,4
2,7
6,8
1,2
1,9
1,6
9,8
100
1908 г.
5,7
8,9
1,9
4,8
7,9
3,5
1,4
23,7
5,6
2,6
1,8
1,0
4,5
2,3
2,7
5,1
1,3
2,3
1,0
12,1
100
1913 г.
5,4
9,0
2,1
4,7
9,0
2,9
1,2
21,2
6,7
2,9
1,4
4,7
2,4
2,4
5,5
1,6
2,7
2,8
9,6
100
ствам. Данную проблему решало Особое
совещание, созданное по указу государя, в состав
которого вошли Государственный контролер,
управляющий Министерством финансов и
государственный секретарь. Их предложения
поступали на рассмотрение министров и
главных управляющих, а затем (с их замечаниями) —
в Департамент государственной экономии
Государственного совета. В результате обыкновенные
расходы по бюджету 1904 г. были сокращены на
60 млн руб., или на 3%. При этом общая сумма
этих расходов по сравнению с 1903 г. не только
не уменьшилась, но даже возросла на 26 млн руб.
В действительности же в ходе реализации
бюджета превышение составило 24 млн11.
Несмотря на то что показатели движения
государственных обыкновенных расходов на
протяжении всего периода были довольно
неровными, они ни разу не превысили суммы
обыкновенных доходов. В результате с 1903 по 1913 г.
казна получила дополнительно средств на
общую сумму 2253 млн руб., а с учетом свободных
Таблица 6.4
Динамика чрезвычайных поступлений
в 1903—1913 гг.
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Сумма поступлений,
млн руб.
33
385
794
1084
143
201
163
24
3
2
13
Изменения
по сравнению
с 1903 г., %
100
1167
2406
3285
433
609
494
73
9
6
39
остатков от заключенных смет прежних лет —
2523 млн руб. (2253 + 270)12. Это позволило
покрыть часть чрезвычайных расходов, не
прибегая к новым займам, и, как отмечалось, даже
приступить к погашению государственного долга.
Накопленный в тот период резерв свободной
наличности имел исключительно важное
значение в условиях вступления России в Первую
мировую войну. Об изменениях в структуре
обыкновенных доходов можно судить по
данным табл. 6.6.
Из приведенных в табл. 6.6 данных следует, что
в общей сумме обыкновенных расходов
максимальное увеличение в абсолютных показателях
пришлось на военное и морское ведомства,
далее — на просвещение, культуру и инвестиции в
отрасли народного хозяйства, на казенные
операции; менее всего увеличились
общеадминистративные расходы и платежи по займам.
В то же время при абсолютном росте всех
расходных статей обыкновенного бюджета
изменялось их процентное соотношение, что
подтверждают данные табл. 6.7.
Серьезную корректировку представлений о
структуре государственных расходов,
сложившихся на основе анализа динамики внутри
обыкновенной части бюджета, может дать
оценка изменений, происходивших в группе
чрезвычайных расходов. Частично этот процесс
отражают данные табл. 6.8.
Таблица 6.5
Динамика государственных расходов
в 1903—1913 гг.
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Обыкновенные расходы,
млн. руб.
1883
1907
1925
2061
2196
2388
2451
2473
2536
2722
3094
Изменения
по сравнению
с 1903 г., %
100
101
102
109
117
127
130
131
135
146
164
Очевидно, что резкое увеличение
чрезвычайных ассигнований в 1904—1907 гг. было
обусловлено русско-японской войной и ее
последствиями. Финансам России был нанесен ощутимый
удар.
По имеющимся подсчетам, общая сумма
расходов, вызванных войной и ее последствиями,
составила 3016 млн руб.13 Для покрытия этих
огромных, не предусмотренных бюджетом
расходов пришлось сократить ассигнования по
некоторым сметам обыкновенного бюджета (как это
было показано выше), а также пересмотреть уже
утвержденные ассигнования по его чрезвычайной
части. В проекте сокращений расходов,
предложенном Особым совещанием в начале 1904 г.,
предусматривалось сократить обе расходные
части бюджета на 5,3%. При этом сокращение
чрезвычайных кредитов в абсолютных цифрах
составило 55,5 млн руб., тогда как обыкновенные
кредиты были сокращены на 60 млн руб. Однако
обыкновенный бюджет лишился всего 3%
утвержденных средств, а чрезвычайные
ассигнования — 26%. Особенно резко были сокращены
ассигнования на сооружение новых железных
дорог (54,9 млн руб.). При составлении проектов
бюджетов последующихлет как писал В.Н.
Коковцов, «были применены в общем те же начала
возможной умеренности расходов»14.
Очевидно, что средства, полученные в
результате экономии, были явно недостаточными для
72
Таблица 6.6
Структура обыкновенных государственных расходов, млн руб.
Обыкновенные расходы
Общеадминистративные
Министерство императорского двора
Высшие государственные учреждения
Министерство внутренних дел
Министерство иностранных дел
Министерство юстиции
Государственный контроль
Министерство финансов (кроме расходов по казенной
винной операции)
Итого
Система государственного кредита
Оборона государства
Военное министерство
Морское министерство
Итого
1 Расходы на просвещение, культуру, инвестиции
в народное хозяйство
Министерство народного просвещения
Ведомство Святейшего синода
1 Министерство путей сообщения (кроме казенных
железных дорог)
1 Министерство торговли и промышленности
Главное управление землеустройства и земледелия
Главное управление государственного коннозаводства
Итого
1 Казенные операции
Винная
1 Железнодорожная
Итого
| Всего
1903 г.
15,9
3,7
100,1
6,1
49,1
8,4
183,2
366,5
288,7
352,4
113,9
466,3
39,4
28,5
32,9
40,2
31,5
2,1
174,6
170,6
416,3
586,9
1883,0
1908 г.
17,6
8,3
147,3
6,5
64,9
9,8
220,4
474,8
397,6
462,6
93,5
556,1
53,0
29,8
34,9
33,1
58,0
1,9
210,7
212,1
536,3
748,4
2387,6
1913 г.
17,4
9,4
185,4
11,5
92,7
12,1
247,3
575,8
424,4
581,1
244,9
826,0
143,1
45,7
54,2
64,6
135,8
3,3
446,7
234,9
586,5
821,4
3094,3
Прирост по сравнению
с 1903 г., %
1908 г.
111
224
147
107
132
117
120
130
138
131
82
119
135
105
106
82
184
90
99
124
129
128
127
1913 г.
109
254
185
189
189
144
135
164
199
165
215
177
363
160
165
161
431
157
209
138
141
140
164
Таблица 6.7
Соотношение расходных статей обыкновенного
бюджета, %*
Обыкновенные расходы
Общеадминистративные
Система государственного
кредита
Оборона государства
Просвещение, культура,
инвестиции в народное хозяйство
Казенные операции
Итого
1903 г.
17,4
15,3
24,8
11,3
31,2
100,0
1908 г.
17,9
16,7
23,3
10,8
31,3
100,0
1913 г.
16,6
12,9
26,8
17,0
26,7
100,0
* Ежегодник Министерства финансов, 1915.
Таблица 6.8
Изменения в группе чрезвычайных расходов*
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Чрезвычайные
расходы, млн руб.
284
827
1280
1152
387
273
156
124
310
449
289
Изменения
по сравнению
с 1903 г., %
100
291
451
406
136
96
55
44
109
158
102
Ежегодник Министерства финансов, 1915.
покрытия военных расходов, и необходимо было
изыскать дополнительные источники
поступлений. Так, наряду с выпуском крупных
государственных займов, от реализации которых казна
получила около 2,5 млрд руб., были увеличены
ставки ряда налогов (с городских недвижимых
имуществ, сборов с торговли и промыслов,
акцизов с пива, дрожжей, спичек, осветительных
масел и др.), пошлины и железнодорожные
тарифы и т.п. Эффект от увеличения налоговых
поступлений был вначале сравнительно невелик
по причине отмены в 1907 г. выкупных
платежей, приносивших казне в предвоенные годы до
90 млн руб.
В 1908 г. уровень чрезвычайных расходов стал
ниже уровня предвоенного 1903 года, а в 1910 г.
чрезвычайные расходы составили всего 44%.
Заметный рост чрезвычайных расходов в 1911 и
1912 гг. объясняется в основном увеличением
государственных кредитов на сооружение
железных дорог, ассигнованиями на хозяйственные
операции и прочие расходы военного ведомства,
частичным досрочным погашением
государственного долга и пособиями населению
губерний, пострадавшим от неурожая.
В целом данные о чрезвычайных расходах
свидетельствуют, что самая значительная их
часть шла на военные нужды, затем — на
развитие железнодорожного транспорта, затем — на
борьбу со стихийными бедствиями; имелись
также расходы, связанные с госзаймами, и т.д. (см.
табл. 6.9).
Таблица 6.9
Статьи чрезвычайных расходов в 1903 — 1913 гг.
Статья расходов
Транспортное строительство
На сооружение железных дорог
На улучшение казенного железнодорожного дела
На выкуп Варшавско-Венской железной дороги
На выдачу обществам железных дорог
На постройку новых и капитальное улучшение
существующих портов (по Министерству торговли и
промышленности)
Итого
Военные расходы
Расходы, вызванные войной с Японией
и ее последствиями
На хозяйственные операции и другие расходы военных
ведомств
Военные экспедиции в Китай и Персию
Итого
Расходы, связанные с бедствиями
Пособие населению, пострадавшему от неурожая
Ссуды лицам и предприятиям, пострадавшим
от беспорядков
Итого
Расходы по займам
Выкуп части госзаймов за счет особых чрезвычайных
ассигнований
Операционные расходы по выпуску займов, кроме
военных расходов
Итого
На выдачу вознаграждения за отмену права
пропинации
1 Разные расходы
1 Всего
Израсходовано с 1903 по 1913 г.,
млн руб.
951
19
32
77
24
1103
2629
455
20
3104
403
25
428
199
11
210
11
136
4992
Доля вида 1
ассигнования, % \
19,1
0,4
0,6
1,5
0,5
22,1
52,7
9,1
0,4
62,2
8,1
0,5
8,6
4,0
0,2
4,2
0,2
2,7
100,0
74
Кроме того, ряд чрезвычайных расходов — на
нужды военных ведомств (не связанных с
русско-японской войной и военными
экспедициями), транспортное строительство, а также на
выкуп права пропинации — целесообразнее
анализировать вместе с соответствующими
расходами обыкновенного бюджета. Это позволит
адекватно представить структуру
государственных расходов, в частности темпы роста военных
ассигнований в 1903—1913 гг. (см. табл. 6.10).
Итак, расходы на военные нужды, не
связанные непосредственно с ведением военных
действий, увеличились не на 77%, а немногим более
чем вдвое. Сходные результаты получаются при
суммировании статей обыкновенных и
чрезвычайных расходов на транспортное
строительство.
В целом чрезвычайный бюджет на
протяжении всего периода неизменно сводился с
дефицитом. Исключение представляет 1909 г., когда
удалось покрыть резко сократившиеся по
сравнению с предыдущими годами расходы за счет
чрезвычайных поступлений. Таким образом,
можно констатировать, что дефицит
чрезвычайного бюджета (за исключением периода войны
и революции) был не фактическим, а
предусмотренным росписью доходов и расходов.
Правительство при составлении финансовой сметы
сознательно преуменьшало доходы
обыкновенного бюджета и весьма экономно планировало
расходную ее часть, что приводило к неизменно
удовлетворительным результатам по
исполнению всего бюджета. Начиная с 1908 г. и до
начала Первой мировой войны накопительная
бюджетная политика правительства проводилась в
условиях мощного экономического роста, что
позволило резко сократить, а затем устранить
дефицит бюджета и еще более быстрыми
темпами увеличивать объем свободной
наличности (см. табл. 6.11).
Данные за 1916 и 1917 гг. приводятся в
приблизительных величинах.
Основываясь на результатах исполнения
государственных бюджетов с 1902 по 1910 г.,
Министерство финансов вычислило возможную
динамику роста государственных доходов и
расходов на десятилетнюю перспективу, до 1920 г.
Весьма осторожные прогнозы рисовали все же
достаточно позитивную картину устойчивого
роста поступлений, хотя и при снижающихся
темпах увеличения чистого остатка15.
Любопытно, что финансовые реалии 1911 —1913 гг.
несколько превзошли предположения
государственных экспертов. Однако поступательное раз-
витие финансовой сферы было прервано
Первой мировой войной.
Первое полугодие 1914-го бюджетного года
прошло в мирных условиях, а с августа
финансовая политика государства приобрела
чрезвычайный характер. Это нашло отражение в
законодательном уточнении существовавших
Правил ассигнования средств на военные нужды,
утвержденных 9 августа 1914 г. для Военного
министерства и распространенных
Положением Совета министров на расходы Морского
министерства.
Кредиты на военные нужды были разделены
на две категории: 1) предусмотренные еще в мир-
Таблица 6.10
Структура государственных расходов в 1903,1908,1913 гг.'
Год
1903
1908
1913
По обыкновенному
бюджету, млн руб.
466,3
556,1
826,0
С учетом чрезвычайного
бюджета, млн руб.
466,3
612,2
944,0
Прирост по сравнению с 1903 г., %
по обыкновенному
бюджету
119
177
с учетом чрезвычайного
бюджета
131
202
* Ежегодник Министерства финансов, 1914. Раздел XII; 1915. Раздел XII.
Таблица 6.11
Общий баланс доходных и расходных частей бюджета в 1903 -1917 гг., млн руб.*
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
1916
1917
Обыкновенный бюджет
доходы
2032
2018
2025
2272
2343
2418
2526
2781
2952
3105
3417
2898
2828
3975
4671
расходы
1883
1907
1925
2061
2196
2388
2451
2473
2536
2722
3094
2927
2643
2922
3762
разница
+ 149
+ 111
+ 100
+211
+147
+30
+75
+308
+416
+383
+323
-29
+ 185
+ 1053
+909
Чрезвычайный бюджет
доходы
33
385
794
1084
143
201
163
24
3
2
13
1604
8339
13 776
17 446
расходы
284
827
1280
1152
387
273
156
124
310
449
289
2816
9012
15 179
26 163
разница
-251
-АА2
-АЪЬ
-68
-244
-72
+7
-100
-307
-447
-276
-1212
-673
-1403
-8717
Суп/
доходы
2065
2403
2819
3356
2486
2619
2689
2805
2955
3107
3430
4502
11 167
17 751
22 117
1марный бюджет
расходы
2167
2734
3205
3213
2583
2661
2607
2597
2846
3171
3383
5743
11 655
18 101
29 925
разница
-102
-331
-386
+ 143
-97
-42
+82
+208
+ 109
-64
+47
-1241
^+88
-350
-7808
* Подсчет доходной части бюджета произведен без учета ежегодных остатков
по исполнению смет, так как они составляли незначительную, как правило,
повторяющуюся из года в год величину.
ное время на усиление обороны; 2) кредиты на
содержание мобилизованной армии и
потребности военного положения. Порядок определения
размеров и отпуска кредитов первой категории
не претерпел изменений. Кредиты же второй
категории, не предусматривавшиеся в мирное
время, испрашивались авансом соответствующим
военным ведомством через Совет министров и
предоставлялись ему министром финансов из
расчета на срок четыре месяца. Ассигнованные
средства причислялись к смете канцелярии
Военного министерства в особый параграф —
«военный фонд». Суммы распределялись по
статьям, названия и нумерацию которых
устанавливали по соглашению глав военного ведомства с
министром финансов и Государственным
контролером. По мере истощения военного фонда
военный министр составлял расчет нового
аванса. В случае необходимости оперативного
предоставления чрезвычайных военных кредитов
допускался их отпуск в отсутствие государя
министром финансов по решению Совета
министров, а Военный совет и военный министр
получили право изменять назначение кредитов
исходя из сложившейся оперативной обстановки.
Данные Правила с частичными дополнениями
действовали с 8 января 1916 г. на протяжении
всего рассматриваемого периода.
Помимо непосредственных военных расходов
с середины 1914 г. гражданские ведомства
производили различные затраты, обусловленные
военным временем. Правилами от 17 января
1915 г. для них был установлен следующий
порядок расходования чрезвычайных средств:
ведомства вносили проекты чрезвычайных смет в
Совет министров, затем проекты обсуждались
Особым совещанием Министерства финансов,
в состав которого входили представители
финансового ведомства, Государственного
контроля и ведомства, испрашивающего кредит. После
утверждения кредита Советом министров он
отпускался по распоряжению министра
финансов по статье чрезвычайных расходов, под
рубрикой «на расходы военного времени».
Таким образом, в 1914—1917 гг. фактически
была принята новая система бюджета, более, чем
прежде, нарушавшая принцип его единства.
Деление на обыкновенный и чрезвычайный
бюджеты, по существу, было дополнено третьей
составляющей — военный фонд. Впоследствии за
время войны различие между обыкновенными
и чрезвычайными расходами практически исчез-
76
ло, так как очень многие сверхсметные
ассигнования по обыкновенным расходам зачастую
относились на счет чрезвычайного военного
фонда. Например, в 1915 г. на покрытие
перерасходов по эксплуатации казенных железных дорог
в счет военного фонда было отпущено 55 млн
руб., в 1916 г. — 193 млн, что дало прирост
ассигнований на 138 млн руб. Если же эти
ассигнования присоединить к сумме обыкновенных
расходов того же назначения, то
запланированное уменьшение ассигнований на 26 млн руб. по
обыкновенным расходам составит сумму их
увеличения (138 — 26)—112 млн руб. по ведомству
Министерства путей сообщения16.
Правила от 9 августа 1914 г. и17 января 1915 г.
отстраняли законодательные органы
(Государственный совет и Государственную думу) от
участия в формировании чрезвычайных военных
расходов и от контроля за использованием
значительной части бюджетных средств.
В этот период изменились также условия
формирования и обыкновенных доходов бюджета
(табл. 6.12—6.14).
Таблица 6.12
Доходная часть обыкновенного бюджета
в 1913—1914 гг., млн руб.*
Обыкновенные доходы
Первое полугодие
Второе полугодие
Итого
1914 г.
1767,9
1130,5
2898,4
1913 г.
1612,6
1804,8
3417,4
Разница
+ 155,3
-674,3
-519,0
* Ежегодник Министерства финансов, 1915. Раздел XII; Проект
государственной росписи доходов и расходов на 1916 г. Пг.,
1915. С. 4.
Таблица 6.13
Сокращение обыкновенных доходов в 1914 г.
по сравнению с 1913 г., млн руб.*
Вид дохода
Казенная винная операция
Казенные железные дороги
Таможенный
1914 г.
503,9
733,3
303,9
1913 г.
899,3
813,6
352,9
Разница
-395,4
-80,3
-49,0
* Проект Государственной росписи доходов и расходов на 1916 г.
С 4—10.
7 - 5731
Таблица 6.14
Рост доходов обыкновенного бюджета в 1916 г.
по сравнению с 1915 г., млн руб.*
Вид дохода
Промысловые налоги
Казенные железные дороги
Таможенный доход
Сбор с пассажирских
и грузовых перевозок
Прибыли Госбанка
Табачный
Пошлины
гербовые, судебные и др.
с переходящих имуществ
Почтовый
Нефтяной
Телеграфный и телефонный
Сахарный доход
Прямые налоги и подати
Прочие поступления
Итого
1916 г.
443,7
964,7
495,4
346,6
121,4
169,6
162,0
63,7
108,6
80,4
78,5
202,4
115,9
657,6
4010,5
1915 г.
212,0
783,2
283,4
224,8
30,1
114,2
125,6
32,0
86,9
61,2
62,0
186,1
104,8
521,4
2827,7
Разница
+231,7
+ 181,5
+ 176,0
+ 121,8
+91,3
+55,4
+36,4
+31,7
+21,7
+ 19,2
+ 16,5
+ 16,3
+11,1
+ 136,2
+1182,8
* Проект Государственной росписи доходов и расходов на 1917 г.
Пг., 1916; Вестник финансов, промышленности и торговли. 1917.
Т. 2. №37.
Резкое уменьшение доходности названных в
табл. 6.13 источников было вызвано запретом
на продажу водки в первые дни войны, резким
вытеснением коммерческих перевозок
бесплатными военными перевозками, существенным
сокращением объема внешней торговли. В 1915 г.
доходы обыкновенного бюджета продолжали
сокращаться — правда, по сравнению с 1914 г.
всего на 71 млн руб., а в 1916 г. правительству
удалось значительно увеличить доходы
обыкновенного бюджета — в основном за счет
увеличения размеров налогообложения (см. табл. 6.14).
Как видно, увеличение доходной части
бюджета обеспечили прежде всего промысловый
налог, казенные железные дороги, прибыли
Госбанка, сборы с перевозок. В общей сумме
поступлений их доля составила 802 млн руб., или 70%.
Следует отметить, что этот прирост
оплачивался в значительной степени самой казной за счет
чрезвычайных средств.
Несмотря на введение нового
универсального подоходного налога, налога на военную
сверхприбыль (середина 1916 г.) и увеличение
прежних налогов 1917 г. (по итогам первых восьми
77
месяцев), государственные средства
продолжали истощаться, что стало причиной падения
уровня обыкновенных доходов.
Недостаточность обычной системы доходов
для покрытия государственных расходов в
период войны неизбежно вела к повышению
удельного веса чрезвычайных поступлений в
казну в общей сумме государственных доходов.
К ним прежде всего относились внутренние и
внешние займы и растущая эмиссия бумажных
денег. Приведенные в табл. 6.15 данные
свидетельствуют о неуклонном росте с 1914 по 1917 г.
удельного веса основных источников
чрезвычайных бюджетных поступлений в покрытии всех
государственных расходов.
По данным, приведенным в одной из работ
тех лет, с начала войны и до 1 сентября 1917 г.
правительство выпустило займов на общую
сумму в 36 млрд руб., из них поступления от
внешних займов составили 8 млрд руб., от
внутренних — 11,5 млрд руб. Остальное приходилось на
Оценивая финансовую политику
Временного правительства, необходимо учесть ряд
важных особенностей.
Во-первых, состояние бюджета, собственно
финансовая политика в тот период определялись
продолжавшейся Первой мировой войной.
Вследствие этого система покрытия
государственных расходов претерпела существенные
изменения и в целом была подчинена решению
задач ведения войны, о чем свидетельствует
гигантский рост расходов по военному фонду,
дефицит которого все более определял состояние
государственных финансов, обусловливая
бюджетную политику Временного правительства.
Во-вторых, отведенный историей этому
правительству период, весьма краток — февраль —
октябрь 1917 г., что не дает возможности
рассмотреть бюджетную политику
послереволюционного государства хотя бы в рамках одного
финансового года.
Таблица 6.15
Чрезвычайные поступления в казну.
1914—1917 гг., млн руб.*
Год
1914
1915
1916
1917
Сумма
бумажных
денег
27,4
25,2
19,7
42,9
Внутренние
займы
11,9
25,7
33,3
13,7
Внешние
займы
1,7
20,2
24,8
31,3
Всего
41,0
71,1
77,8
87,9
* Шмелев К.Ф. Финансовая политика дореволюционной России
и Советского Союза: Историко-экономический очерк. М., 1926.
С. 17.
краткосрочные обязательства Государственного
казначейства, выпущенные за тот же период на
сумму 16,5 млрд руб.17
Общий баланс доходных и расходных частей
бюджета, представленный в табл. 6.11,
свидетельствует о стремительном росте бюджетного
дефицита, т.е. о деградации в военное время
финансовой системы. К осени 1917 г.
обозначились контуры финансовой катастрофы.
В-третьих, за этот сравнительно небольшой
отрезок времени происходили серьезные
перемены в составе самого Временного
правительства, что не могло не сказаться на бюджетной
политике. Так, от момента образования первого
кабинета Временного правительства 2(15)
марта вплоть до 25 октября (7 ноября) 1917 г. власть
пережила по крайней мере три довольно острых
политических кризиса, повлекших за собой
бездеятельность исполнительных органов, что
придавало бюджетной политике правительства в
известной мере дискретный характер. По
существу, из неполных восьми месяцев
межреволюционного периода за вычетом времени
кризисов и времени, ушедшего на формирование
новых составов кабинетов министров (месяц и три
недели), реальная деятельность правительства
заняла чуть более полугода.
В-четвертых, важно учесть и то, что
исполнявшийся новой властью бюджет был принят еще
2. ПЕРИОД ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
78
при прежнем, царском режиме. Сообразуясь со
складывавшейся политической обстановкой,
новая власть вынуждена была частично
изменить структуру бюджета, а также порядок
контроля за его исполнением.
В-пятых, в военное и революционное время
исчезли многие данные, по которым можно
судить о состоянии бюджета страны, поэтому при
рассмотрении данного вопроса ввиду отсутствия
ряда важных сведений приходится
ограничиться показом лишь общих тенденций в политике
государственных доходов и расходов в
рассматриваемый период.
Характеризуя бюджетную политику
Временного правительства, необходимо уточнить
состояние государственных расходов и доходов на
момент Февральской революции. За годы
войны в стране сложилась своеобразная бюджетная
система, в которой, как уже упоминалось,
наряду с традиционным делением бюджета на
обыкновенный и чрезвычайный, по существу, возник
третий раздел — чрезвычайный военный фонд.
К февралю 1917 г. грани между обыкновенными
и чрезвычайными расходами бюджета
практически стираются, так как значительные
сверхсметные ассигнования по обыкновенному
бюджету зачастую производились на счет
чрезвычайного военного фонда. Это создавало
иллюзию относительного бюджетного равновесия,
что позволяло отдельным ведомствам
манипулировать в крупных масштабах
государственными средствами, направляя их на ведение войны.
Прохождение средств по статьям
чрезвычайного военного фонда согласно Правилам от 9
августа 1914 г. и 17 января 1917 г. было
неподконтрольным Государственному совету и
Государственной думе.
Данный порядок формирования и исполнения
бюджета позволил Министерству финансов
в 1916 г. добиться бездефицитного
обыкновенного бюджета, обеспечить небывалый за годы
войны рост доходов над расходами: расходы
составили 2922 млн руб., доходы — 3974 млн руб.,
превысив, таким образом, расходы на 1052 млн руб.
С учетом доходов и расходов по
чрезвычайному бюджету (без военного фонда)
бездефицитность выразилась в сумме 1179,7 млн руб.
Однако за год расходы по военному фонду
составили 14 572,8 млн руб., а с переучетом
краткосрочных обязательств (+376 млн руб.) —
14 948,8 млн руб. Они были покрыты в
основном за счет государственных кредитных
операций (внутренних и внешних займов, учета
краткосрочных обязательств). Тем не менее общий
дефицит государственного бюджета к началу
1917 г. составил более 700 млн руб.18 Этот
дефицит царское правительство вынуждено было
покрывать в основном за счет денежной эмиссии.
Учитывая возросшие долговые обязательства
государства, разрушающее влияние инфляции,
исчерпанность источников поступлений в казну,
бюджет 1917 г. неминуемо сводился с еще
большим дефицитом.
Основу бюджета 1917 г., выполнение которого
становилось обязанностью Временного
правительства, составили порочные принципы финансовой
политики обанкротившегося режима. В свое
время, представляя проект данного бюджета, царский
министр финансов П.Л. Барк заметил, что это уже
третий разработанный финансовым ведомством
вариант, что само по себе свидетельствовало об
огромных трудностях, с которыми столкнулись его
разработчики. Тем не менее общая картина
состояния финансов в 1917 г. в этом проекте была
довольно радужной. Так, впервые за годы войны
новые налоги полностью покрывали дефицит
бюджета, образовавшийся, по мнению министра, по
причине отмены винной монополии. Так, по
статьям обыкновенных доходов предполагалось
получить прирост по сравнению с 1916 г. на 31,9%
(или на 966 482 396 руб.). Прирост обеспечивался
за счет введения нового подоходного налога
(предполагаемый доход 130 млн руб.), новых ставок
акцизов на табак (на 90 млн руб. больше
прошлогоднего), сахар (на 55 млн руб. больше), нефтяные
продукты (на 11,8 млн руб. больше) и т.д.,
временного налога на прирост прибылей
торгово-промышленных предприятий, а также за счет увели-
79
чившихся поступлений от госпошлин, регалий,
доходов от казенных имуществ (в целом на 572,9
млн руб. больше, чем в 1916 г.).
Показательно при этом, что министр
объяснял рост акцизов возросшей якобы к тому
времени платежеспособностью населения, которое
получило работу в новых отраслях
промышленности, связанных с военным производством,
повышением расценок труда, увеличением
государственной помощи семьям лиц, призванных
в армию, наконец высвобождением средств
населения, ранее затрачивавшихся на покупку
спиртных напитков, и т.п.19 В целом проект
обыкновенного и чрезвычайного бюджета был
бездефицитен и сводился с положительным
сальдо. Вместе с тем в бюджет были заложены
предполагаемые расходы по военному фонду в
размере не менее 15 млрд руб. (это была явно
заниженная цифра), которые покрывались за
счет известного набора чрезвычайных
поступлений.
Таким образом, новая власть получила в
наследство весьма несовершенную и расстроенную
финансовую систему, а к исполнению — бюджет,
слабо учитывавший сложившуюся ситуацию и
полностью отражавший пороки данной
системы. Критическое состояние государственных
финансов подтверждает один из самых первых
указов правительства кн. Г.Е. Львова от 4 (17)
марта 1917 г. — о предоставлении
Государственному банку права на крупную эмиссию
государственных кредитных билетов на общую сумму
в 2 млрд руб.20
Тем не менее спустя три дня, 7 (20) марта, на
заседании Совета министров М.И. Терещенко,
министр финансов Временного правительства
первого состава, в кратком сообщении о
финансовом положении России отмечает тенденцию к
укреплению курса отечественной валюты, в
частности на английском рынке21. Возможно,
первый кабинет Временного правительства
возлагал определенные надежды на реформирование
финансовой системы, рассчитывая при этом на
терпение и поддержку граждан в обстановке
послереволюционной эйфории, на естественный
кредит доверия новой власти. В этой связи
характерным представляется заявление
правительства от 11 (24) марта, в котором отмечается, что
новая власть приняла на себя все обязательства,
возлагавшиеся прежним режимом на
государственную казну, включая платежи по процентам
и погашению государственных займов, платежи
по договорам, содержанию служащих, пенсиям
и т.п. Одновременно было заявлено о
сохранении обязательности всех прежних платежей в
казну вплоть до реформирования налоговой
системы. При этом отмечалось, что «при
громадности текущих военных расходов и при
вызванном войной увеличении государственного
долга повышение некоторых налогов окажется
неизбежным»22.
Учитывая ситуацию, сложившуюся после
революции, правительство поручило
Министерству финансов в кратчайшие сроки составить
план налоговой реформы для покрытия
возросших текущих расходов, обеспечения платежей по
займам, а «равно для удовлетворения некоторых
потребностей населения, давно уже ставших
неотложными». Подчеркивалась также
необходимость облегчить бремя налогов для
малоимущих категорий населения за счет увеличения
налогообложения состоятельных граждан.
Таким образом, можно констатировать, что
первоначально Временное правительство достаточно
оптимистично оценивало состояние
государственных финансов и намеревалось продолжать
политику наращивания военных ассигнований,
рассчитывая изыскать новые источники
бюджетных доходов и сформировать более
эффективную систему налогообложения.
Однако уже 27 марта (9 апреля) в своем
обращении к гражданам России Временное
правительство решилось «прямо и открыто сказать народу
всю правду» о том, что свергнутая власть «своим
преступным бездействием и своими неумелыми
мерами... внесла разруху в наши финансы, в дело
продовольствия, в дело снабжения армии...
подорвала наш хозяйственный строй»23.
80
Казалось бы, делая такое заявление,
правительство подтверждало свою решимость без
промедления приступить к процессу
реформирования финансовой политики. Однако в
действительности это обращение потребовалось
для обоснования выпуска крупнейшего «Займа
Свободы», с помощью которого правительство
намеревалось улучшить финансовое положение
страны, не изменяя основ прежней системы
государственных доходов и расходов. Сумма
займа составляла 3 млрд руб., при этом половина ее
реализовалась частными банками. Облигации
должны быть погашены в течение 49 лет из
расчета 5% (и из сложных процентов — 6,288%) —
это практически не отличалось от условий двух
предшествовавших военных займов 1916 г.
царского правительства и не давало никаких
преимуществ владельцам облигаций нового займа.
7 (20) июля 1917 г. кн. Г.Е. Львов констатировал,
что подписка на «Заем Свободы» за три месяца
составила свыше 3 млрд руб., превысив суммы,
полученные от военных займов 1916 г. (первый
из них принес 1,5 млрд руб., второй—1,6 млрд
руб.). Столь крупные размеры нового займа, как
демагогически заявил глава первого
коалиционного правительства, были мотивированы якобы
не критическим положением государственных
финансов, не огромным дефицитом бюджета, а
тем, что «нужны еще многие миллиарды, чтобы
единая воля народа в предстоящем
Учредительном собрании завершила строение свободной
России на началах равенства и братства»24.
Несмотря на широкую пропагандистскую
кампанию и оптимизм министра-председателя,
«Заем Свободы» не принес ожидаемого
результата, что свидетельствовало не только об
исчерпанности подобного метода привлечения
доходов, но и об отсутствии принципиально новых
подходов к финансовой политике у Временного
правительства в условиях продолжения войны.
Тем не менее и в дальнейшем в пополнении
доходной части бюджета правительство уповало в
основном на поступления средств от
внутренних займов. Однако этот источник проявлял
отчетливую тенденцию к сокращению. В этой
связи Временное правительство попыталось
видоизменить характер займов. Так, 2 (15) июня в
Министерстве финансов первого
коалиционного правительства под председательством
министра финансов А.И. Шингарева было проведено
совещание по вопросу о возможности введения
принудительного займа на 10 млрд руб. Против
этого проекта, представленного проф. Гензелем,
выступило большинство участников совещания
(в том числе и А.И. Шингарев), поскольку
прямое обложение для некоторых видов доходов и
без того уже достигло в то время 90%. Однако,
полагая, что момент для принудительного
займа все же может наступить, совещание
поручило автору проекта доработать его и представить
в новом варианте министру финансов.
В создавшихся условиях Временное
правительство вынуждено было все в больших
масштабах прибегать к другим источникам
пополнения казны. Так, если с помощью внутренних
займов за 1917 г., по нашим расчетам, правительству
удалось обеспечить приток средств в бюджет на
сумму приблизительно в 2800 млн руб., то
только за первые четыре месяца после революции
Временным правительством было выпущено в
обращение бумажных денег на сумму 3 млрд руб.
(тогда как за предшествующие 32 месяца войны
царское правительство выпустило их на сумму
7,6 млрд руб.)25.
Приведенные цифры свидетельствуют о том,
что эмиссия становилась основным источником
государственных доходов в финансовой
политике Временного правительства, отодвинув на
второй план доходы казны от внутренних займов.
Так, если в 1916 г. денежная эмиссия покрывала
19,7% всех государственных расходов, а
внутренние займы — 33,3%, то в 1917 г. эти показатели
соответственно составили 42,9 и 13,7%26.
О роли эмиссии в финансовой политике
правительства четко высказался заместитель
министра финансов Н.В. Некрасов на
Государственном совещании в Москве 12 (25) августа 1917 г.
По его словам, с 1 (4) марта по 16 (29) июля еже-
81
месячный выпуск бумажных денег составлял в
среднем 832 млн руб., тогда как за первых два
месяца 1917 г. в среднем было выпущено 423 млн
руб., а ежемесячный показатель за 1916 и 1915 гг.
составил 299 млн руб.27 Всего же за 1917 г.
посредством эмиссии бумажных денег, по нашим
расчетам, казна покрыла расходы на сумму
примерно в 9,5 млрд руб.
Третьим крупным источником
государственных поступлений были внешние займы.
Несмотря на крайнюю политическую нестабильность в
России, частую смену состава высших органов
власти, внешние займы в 1917 г. несколько
возрастают. Видимо, оказывая столь необходимую
финансовую помощь Временному
правительству, кредиторы наряду с известным
экономическим расчетом в немалой степени
руководствовались политическими и
военно-стратегическими соображениями. Так, если в 1916 г.
царскому правительству удалось покрыть за счет
внешних займов 24,8% всех бюджетных
расходов, то Временному правительству — 31,3%, или
немногим менее 7 млрд руб.
В целом упомянутые выше источники дохода
казны покрывали в рассматриваемый период
87,9% всех государственных расходов (42,9% —
эмиссия, 13,7 — внутренние займы, 31,3% —
внешние займы); в денежном выражении это
составило более 20 млрд руб. (по различным
подсчетам, от 21 до 24 млрд руб.). Остальные
поступления приходились на налоги и прочие доходы.
Как уже отмечалось, Временное
правительство крайне медленно осуществляло
реформирование налоговой системы. Ранее уже
приводились данные планировавшихся налоговых
поступлений по введенному с 1 января 1917 г.
подоходному налогу и налогу с прироста
прибылей торгово-промышленных предприятий
(более известному как налог на военные
сверхприбыли). Эти поступления должны были
составить в сумме 185 млн руб., что оказало бы
весьма слабое влияние даже на состояние
обыкновенного бюджета. Основное внимание, как и
прежде, уделялось косвенному
налогообложению. Временное правительство неоднократно
повышало акцизы на сахар, спички, керосин, чай,
табак и прочие предметы массового спроса. В то
же время отчетливо проявилась тенденция к
сокращению практически всех поступлений от
прямого налогообложения. Так, за первое
полугодие 1917 г. существенно снизились
поступления от сбора государственного поземельного
налога, с городских недвижимых имуществ,
квартирных, военного и промыслового налогов,
закладных имуществ и т.д.28
Приведя удручающие показатели падения
налоговых поступлений, Н.В. Некрасов в своей
речи на упоминавшемся Государственном
совещании в Москве сделал вывод о том, что с
введением наследственного и имущественного
налогов возможности прямого налогообложения
будут полностью исчерпаны. Таким образом,
правительству для поддержания необходимого
уровня налоговых поступлений оставалось
увеличивать косвенное налогообложение, усиливать
государственные монополии (сахарную, чайную,
спичечную и пр.), что и было заложено в
бюджетную политику финансовым ведомством
третьего коалиционного правительства под
руководством М.В. Бернацкого.
Данная тенденция прослеживается в
оставшиеся месяцы пребывания Временного
правительства у власти. Достаточно сказать, что 17 (30)
октября 1917 г., буквально накануне
революционных октябрьских событий, М.В. Бернацкий
обратился в правительство с предложением
повысить ставки акцизного обложения, и прежде
всего на нефтепродукты, мотивируя это
достигнутым превышением среднего уровня
заработной платы и прочих выплат над принятым на то
время прожиточным минимумом. Этот проект
должен был принести доход казне на сумму в
195,8 млн руб.29
Очевидно, что и в сфере косвенного
налогообложения возможности казны оказались
весьма ограниченными в силу не только небывалого
падения покупательной способности населения,
но и его крайней политизированности.
82
Таким образом, можно сделать вывод о том,
что бюджетная политика в рассматриваемый
период в целом не отличалась от бюджетной
политики предшествующего режима. Отличие
заключалось лишь в том, что в условиях
растущего дефицита, сокращения поступлений в
казну она приобретала все более чрезвычайный,
конфискационный характер по отношению к
основной массе населения и проводилась в
основном за счет беспрецедентной эмиссии,
выпуска внутренних и внешних займов, усиления
косвенного налогообложения. Но и столь
чрезвычайные меры, предпринятые с целью
повышения государственных доходов, не могли
обеспечить бюджетный баланс. Это понимали
наиболее дальновидные государственные и
общественные деятели, обращая внимание
руководства страны прежде всего на расходную
часть бюджета.
Как уже упоминалось, проект обыкновенной
доходной и расходной частей бюджета был
составлен и утвержден со значительным
превышением первой над второй, причем не за счет
сокращения расходов, а с учетом предполагаемого
роста доходных статей. После Февральской
революции обыкновенные расходы по
гражданским ведомствам несколько отклонились от
сметных в сторону сокращения. В результате же ряда
демократических преобразований
(ассигнования вновь возникшим учреждениям,
избирательная кампания в Учредительное собрание
и т.п.) и усиления социальной политики
демократического государства (повышение
содержания государственных служащих, социальные
пособия, выплаты и т.п.) чрезвычайные расходы,
не связанные с войной, значительно превысили
сметные. Несмотря на это, бюджетный год был
закончен без дефицита, о чем свидетельствуют
данные табл. 6.16.
К сожалению, судить о реальном выполнении
этой части бюджета 1917 г., а тем более делать
выводы о бюджетной политике Временного
правительства, можно лишь приблизительно в силу
уже упоминавшихся особенностей этого перио-
Таблица 6.16
Государственные доходы и расходы за 1917 г.,
млн руб.
Бюджет
Итоги
выполнения
Разность
Доходы
Обыкновенные
Чрезвычайные
Остатки от
заключенных смет прежних лет
Итого
5700,0
680,0
30,0
6410,0
4672,6
320,0
30,0
5022,6
-1027,4
-360,0
-1387,4
Расходы
Обыкновенные
Чрезвычайные
Итого
4800,0
580,0
5380,0
3262,2
1193,7
4455,9
-1537,8
+613,7
-924,1
Разность: превышение доходов (+), расходов (-)
| +1030,0 | +576,7
да. Кроме того, следует учесть и то обстоятельство,
что два первых месяца года, как и два последних,
не относятся к времени правления Временного
правительства, тогда как итоговые показатели
даются с учетом этих четырех месяцев столь
богатого на революционные события 1917 г.
Впрочем, бездефицитный баланс бюджета
1917 г. ни в коей мере не свидетельствовал о
действительном состоянии финансов государства.
Главная расходная часть бюджета была
отнесена к военному фонду — «проклятию русской
жизни в области финансов», по определению
депутата Государственной думы А.А. Бублико-
ва30. По его расчетам, ежедневные расходы
России на войну составили: в 1914 г.—15,4 млн руб.;
в 1915 г. — 25,7; в 1916 г. — 41,7; в 1917 г., с
января и почти до конца февраля, — 50, в середине
года — уже 61 млн, а во второй половине года —
свыше 70 млн руб. Всего за 1917 г. военные
расходы, по данным официальной статистики,
составили 25 470 млн руб. Чрезвычайные ресурсы,
мобилизованные государством, равнялись
17 126,2 млн руб. Таким образом, дефицит
бюджета по военному фонду был равен 8343,8 млн руб.
(25 470,0 - 17 126,2), а с учетом прошлогоднего
дефицита по военному фонду — 9041,9 млн руб.
(8343,8 + 698,1). Общий дефицит
государственного бюджета по всем статьям государственных
доходов и расходов за 1917 г. составил астроно-
83
мическую цифру — 8475,2 млн руб. (9041,9 -
- 566,7 /сумма положительного баланса
обыкновенных и чрезвычайных доходов и расходов
государства, не связанных с войной/)31.
Временное правительство (прежде всего его
второй и третий коалиционный состав во главе
с А.Ф. Керенским), осознавая катастрофичность
создавшегося положения, предпринимало
некоторые попытки выхода из кризиса, решившись
на резкое сокращение государственных расходов
и установление контроля над военным фондом.
В частности, проблема бесконтрольности
расходов по военному фонду обсуждалась на
Государственном совещании в Москве в августе 1917 г.
Заместитель министра финансов Н.В. Некрасов
добивался права установления контроля за
военными расходами на стадии их планирования,
а не через четыре месяца после их производства.
Аналогичный контроль, по его мнению, должен
распространяться и на гражданские ведомства.
22 августа (4 сентября) 1917 г. было принято
постановление об образовании при Временном
правительстве Особого комитета по сокращению
государственных расходов. Комитет наделялся
довольно широкими полномочиями, в частности:
а) пересмотр уже разрешенных и вошедших в
бюджет статей расходов, а также ассигнований по
1 С 1879 по 1906 г., т.е. за 28 лет, сроки публикации
утвержденного бюджета ни разу не были нарушены.
2 См.: Министерство финансов. 1802—1902. СПб.,
1902. С. 636, 637.
3 Подробнее см.: Локоть Т.В. Бюджетная и
податная политика России. М., 1908. С. 131—139.
4 Статистический ежегодник России, 1906 (год
четвертый). СПб., 1907. Раздел XII; То же. 1913 (год
десятый). СПб., 1914. Раздел XII.
5 Всеподданнейший доклад управляющего
Министерством финансов, товарища министра о
Государственной росписи доходов и расходов на
1904 г. //Вестник финансов промышленности и
торговли. 1904. Т. 1. № 1. С. 3.
военному фонду и других источников кредитов;
б) пересмотр полномочий глав министерств и
подчиненных им учреждений в деле
распоряжения кредитами; в) контроль на стадии
составления смет расходов как на военные, так и
обычные нужды, включая военное и морское
ведомства; г) рассмотрение всех без исключения
представлений министерств и учреждений и
особых установлений Временного правительства о
сверхсметных ассигнованиях из
Государственного казначейства и об источниках их покрытия.
Кроме того, комитету вменялось в обязанность
разрабатывать и представлять на рассмотрение
правительства предложения по сокращению
государственных расходов, а также принимать и
направлять в правительство заключения по
вопросам кредитов (при этом комитет имел право
отклонять представленные ведомствами
предложения). Состав Особого комитета
формировался непосредственно Временным правительством,
министр финансов и Государственный контролер
входили в него по должности32.
Однако эта отчаянная попытка улучшить
состояние государственных финансов оказалась
тщетной. Финансовая и политическая ситуация
к осени 1917 г. полностью вышла из-под
контроля Временного правительства.
6 Авилов Н.Н. Секретные кредиты в нашем
государственном бюджете//Московский еженедельник.
1906. 2 декабря. С. 22, 23.
7 Хрулев С.С. Финансы России в связи с
экономическим положением ее населения. СПб., 1906. С. 15.
8 Правила о составе и компетенции Комитета
финансов //Вестник финансов, промышленности и
торговли. 1906. Т. 2. № 14. С. 2.
9 См.: Ежегодник Министерства финансов. 1914.
Раздел XII; 1915. Раздел XII.
10 Погребенский А.П. Очерки истории финансов
дореволюционной России (XIX—XX вв.). М., 1954.
С. 190.
ПРИМЕЧАНИЯ
84
1 Сокращение некоторых государственных
расходов по случаю войны //Вестник финансов,
промышленности и торговли. 1904. Т. 1.№. 13. С. 561.
2 Ежегодник Министерства финансов, 1915.
3 Дементьев Г. Государственные доходы и расходы
России и положение Государственного
казначейства за время войны с Германией и
Австро-Венгрией до конца 1917 г. //Вестник финансов,
промышленности и торговли. 1917. Т. 2. № 37. С. 284.
4 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1904. Т. 1. № 13. С. 561 — 562; 1905. Т. 1. № 1. С. 3.
5 Подробнее см.: Предположительные исчисления
государственных доходов и расходов на 1911 —
1920 гг. в связи с предстоящим увеличением
государственных расходов. СПб., 1910.
6 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. Т. 2. №36. С. 285 —287.
7 Дементьев Г. Указ. соч. С. 30.
8 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. №37.
9 Проект Государственной росписи доходов и
расходов на 1917 г. с объяснительной запиской
министра финансов. Пг., 1916.
>-^%
20 Вестник Временного правительства. 1917. 8 марта.
21 Там же. 9 марта.
22 Там же. 11 марта.
23 Там же. 28 марта.
24 Известия Временного комитета Государственной
думы. 1917. 15 июля.
25 Там же.
26 Шмелев К.Ф. Финансовая политика
дореволюционной России и Советского Союза: Историко-эко-
номический очерк. М.: Финиздат, 1926. С. 7.
27 Вестник Временного правительства. 1917. 15
августа.
28 Там же.
29 Там же. 1917. 17 октября.
30 Известия Временного комитета Государственной
думы. 1917. 15 июля.
31 Вестник финансов промышленности и торговли.
1917. № 37; Общая роспись государственных
доходов и расходов Российской Республики на
январь — июль 1918 г. М.: Известия ВЦИК СРКСиКД,
1918.
32 Вестник Временного правительства. 1917. 21
сентября.
Глава 7
ПРЯМЫЕ НАЛОГИ И ПОШЛИНЫ
1. ПЕРИОД ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ II
Учреждение 15 апреля 1863 г. в составе
Министерства финансов России
Департамента окладных сборов было
связано с введением в январе того же года акциза на
производство спиртных напитков1. За время
существования этого департамента его функции
не раз коренным образом менялись, что было
обусловлено прежде всего преобразованиями в
системе прямых налогов, которая находилась в
его ведении. Кроме того, под патронажем
департамента осуществлялись сохранившиеся от
дореформенного времени натуральные
повинности (постойная, дорожная и др.).
После русско-японской войны и революции
были приняты меры, направленные, с одной
стороны, на облегчение податного бремени
крестьянства, а с другой — на увеличение налогового
обложения более состоятельных слоев населения.
Эти меры во многом диктовались
необходимостью улучшить материальное положение крестьян,
которое в результате роста военных расходов и
политической нестабильности резко
ухудшилось. Вследствие тех же причин в значительной
степени увеличились и государственные
расходы2. Например, в Сибири призыв в армию
населения и мобилизация лошадей привели в
расстройство не только крестьянское хозяйство
края, но и лодзинскую текстильную
промышленность, продукция которой находила здесь сбыт.
Вызванный войной экономический кризис
вскоре охватил всю страну. На этом фоне с весны 1905 г.
началось массовое крестьянское движение, на
которое в значительной мере оказывало
влияние революционное движение в городах и
промышленных районах. Крестьяне требовали
землю и, в частности, отчуждения помещичьих
земель3. В итоге правительство было вынуждено
отменить выкупные платежи сельского
населения, которые перед войной приносили казне
85 — 90 млн руб. дохода4.
Освобождение массы крестьян от платежей
явилось, пожалуй, самой существенной мерой,
принятой в тот период согласно высочайшему
манифесту «Об улучшении благосостояния и
облегчения положения крестьянского
населения» и указу от 3 ноября 1905 г.: годовые оклады
выкупных платежей, взимавшиеся с бывших
помещичьих, государственных и удельных
крестьян, с 1 января 1906 г. сокращались
наполовину, а с 1 января 1907 г. отменялись вовсе5.
Согласно манифесту от 21 февраля 1913 г. все
недоимки по этим платежам были списаны. Так
была решена финансовая проблема Великой
реформы 19 февраля 1861 г., освободившей
крестьян от крепостной зависимости и давшей им
землю. Вследствие реализации этих мер плате-
86
жи крестьян сократились на огромную сумму —
90 млн руб. ежегодно, не считая 17,5 млн руб. по
списанным недоимкам6.
Однако неверно было бы сводить истинную
причину отмены выкупных платежей лишь к
социально-экономическим трудностям и их
политическим последствиям, вызванным
русско-японской войной и революционным
движением. В действительности таким образом реали-
зовывалась экономическая программа
правительства. Манифест от 3 ноября 1905 г. изменил
форму землевладения. Являвшаяся прежде лишь
условно собственностью дворов или общин
земля отныне могла ими быть продана, а выкуп
считался законченным7.
Последовавший затем «Указ
Правительствующему Сенату о дополнении некоторых
постановлений действующего закона, касающихся
крестьянского землевладения и
землепользования» от 9 ноября 1906 г. был утвержден III
Государственной думой 14 июня 1910 г. как «Закон
об изменении и дополнении некоторых
постановлений о крестьянском землевладении».
Смысл этих актов сводился к замене возникших
после отмены выкупных платежей таких форм
собственности, как общинная и собственность
дворов (в безобщинных местностях), личной
частной собственностью8. Таким образом,
отмена выкупных платежей послужила лишь
импульсом для осуществления ряда мер, направленных
на разрушение общины. Ведь отмену выкупных
платежей как таковую давно следовало
произвести, поскольку крестьяне полностью, а по
подсчетам некоторых авторов, и с избытком,
погасили платежи. В литературе приводятся даже
такие данные, согласно которым с 1863 по 1905 г.
государство получило с крестьян 2 млрд руб., что
в несколько раз превысило цену полученной ими
земли9.
Что являлось основой политики
правительства по отношению к общине? В сущности,
именно эта политика отражала роль государства,
в частности Министерства финансов, в
регулировании деятельности аграрного сектора
экономики. Очевидно, что после событий 1905 г.
правительство утратило надежды на крестьянскую
общину как опору самодержавия. Но если бы
проблема сводилась только к этому! Трагедия
состояла в том, что реформой не были в полной
мере учтены национальные и культурные
традиции народа, хотя именно к этому стремился
П.А. Столыпин. Возникшее у него под влиянием
теорий общинного социализма заблуждение
относительно того, что сохранение общины может
способствовать развитию революционного
движения, в какой-то степени негативно сказалось на
реформе. Столыпин считал, что распространение
частной собственности на землю не только
восстановит исконные отношения в деревне, но и
послужит укреплению монархии и ослабит,
нивелирует революционное движение10.
По сути, вопрос о выборе между «прусским»
и «американским» способами капитализации
сельского хозяйства в России не стоял, главным
был другой вопрос — каким путем пойдет
страна, выберет ли она один из западных вариантов
или найдет свой, используя уникальные
общинно-артельные традиции (о чем, собственно, и
мечтали лучшие российские умы11). Итоги
столыпинской аграрной реформы свидетельствуют
о том, что подавляющее число домохозяев (74%)
на десятом году реформы, а точнее, по
состоянию на 1 января 1916 г., оставалось в общине,
причем число тех, кто брал наделы в личную
собственность, в течение этого периода довольно
быстро сократилось12.
Немало вышедших ранее из общины вновь в
нее вернулись. А после национализации земли в
1917 г. в общине возобновились уравнительные
переделы и она снова ожила. Однако
столыпинское законодательство однозначно
стимулировало формирование института частной
собственности на землю. В соответствии с законом о
землеустройстве от 29 мая 1911 г. землевладение
даже тех крестьян, которые остались в общине,
могло быть изменено13. С разрушением
самоуправляющейся производственной единицы, какой
являлась община, менялся механизм управления
87
аграрным сектором, а следовательно, и функции
Министерства финансов. Особенно наглядно это
видно на примере отмены подушной подати.
Окончательно и повсеместно подушная
подать была отменена с 1 января 1907 г. в
соответствии с высочайшим указом от 5 октября 1906 г.
Другими словами, завершилась начатая ранее
постепенная замена душевых сборов более
справедливыми (уравнительными), по мнению
правительства, поземельными сборами. Впервые
поземельный налог, общая сумма которого
составляла около 7,5 млн руб., был введен в 1875 г.
В таком размере он взимался в течение 10 лет в
50 губерниях европейской части России, в
Тверской и Кубанской областях (за исключением
Области Войска Донского и губерний Царства
Польского). В связи с необходимостью
возмещения казне сниженных в 1882 — 1883 гг. на сумму
19 млн руб. окладов подушной подати были
увеличены размеры поземельного налога и налога
с городских недвижимых имуществ14. Однако
согласно установленным манифестом от 14 мая
1896 г. льготам оклады государственного
поземельного налога снижались наполовину сроком
на 10 лет, равно как и сумма подушной подати,
соответствующая величине поземельного
налога, распределялась между губерниями на основе
подесятинной раскладки без учета качества
земли. По уездам раскладка всей суммы
губернского оклада производилась губернским земским
собранием, а в пределах уезда — уездными
земскими собраниями. Но, несмотря на некоторую
схожесть распределения поземельного налога с
подушной податью, поземельный налог отражал
становление совершенно новых отношений15.
Податная система, основу которой
составляли подушные сборы, имела свои преимущества
и недостатки. Прежде всего она была весьма
удобной для администрации, поскольку
допускала исчисление податных окладов по числу
ревизских душ, зафиксированных в каждой
местности переписью. Кроме того, правительство
было застраховано от недополучения заранее
установленной общей суммы требуемых
поступлений вследствие как убыли душ, так и
уклонения от уплаты лиц, подлежавших обложению.
В каждом обществе из оклада исключались лишь
те лица, о которых достоверно было известно,
что они записаны в окладе в другом месте или
официально освобождены от подати. Таким
образом, сумма податей оставалась неизменной.
Взимание окладов в значительной мере
облегчалось еще и тем, что правительство имело дело с
обществами, а не с отдельными плательщиками.
Не последнюю роль играл и психологический
фактор: подушный налог был привычным для
россиянина. Все это делало подушную систему
почти исключительным способом обложения
податных сословий прямыми налогами до
половины XIX в.
Недостатки этой системы издавна
осознавались правительством, которое не единожды
планировало ее реформировать, о чем
свидетельствуют, в частности, указы от 7 февраля 1727 г. и
2 февраля 1810 г. Главный недостаток подушной
подати состоял в том, что она взималась не с
имущества или дохода, а с ревизской души. При
этом, по существу, не учитывалась
платежеспособность податных лиц. Размер оклада и для
богатых, и для бедных обществ устанавливался
лишь в зависимости от числа имевшихся в них
ревизских душ, причем с каждой души поровну.
Очевидно, что распределение подати не
соразмерялось с платежеспособностью обществ, а
только соответствовало численности
составлявших их душ, или работников. Поэтому
состоятельным членам общества — работникам
приходилось платить налог за всех
неработоспособных (стариков, малолетних и больных), а также
за неимущих или умерших. В известной
степени неравенство в распределении подушных
сборов компенсировалось тем, что в каждом
обществе подушный оклад, как, впрочем, и другие
налоги, развёрстывался между его членами в
соответствии с их хозяйственной
состоятельностью. Например, в обществах с общинным
землевладением подать распределялась в основном
пропорционально размеру надела. Однако, по-
88
скольку вся система базировалась лишь на
подсчете ревизских душ, крайняя неравномерность
в распределении подати между обществами и
селениями сохранялась.
Кроме того, взимание подушной подати
предполагало причисление ревизских душ к
определенным местам. Будучи прикрепленным к
своему обществу, каждое лицо могло приписаться к
другому обществу лишь с ведома Казенной
палаты при соблюдении различных
обременительных формальностей. Все это в значительной
степени затрудняло передвижение населения в
поисках заработка. Более того, даже в тех
местностях, где участковое владение землей было
издавна традиционным, исправное поступление
подушной подати, не подкрепленное
платежеспособностью окладных лиц, по необходимости
обеспечивалось круговой порукой общества.
По мнению правительства, подушная система,
с одной стороны, ослабляла ответственность
каждого члена общества за платежи, а с другой —
стесняла их личную свободу. Подать числилась
на всем обществе, а не на каждом плательщике
отдельно. Поэтому в соответствии с законом
невзысканная недоимка немедленно
распределялась на всех членов общества, которому
предоставлялось право самому разбираться с
неплательщиками. Иначе говоря, недоимки по
налогам числились за обществом в целом, и по
отношению к нему могли быть приняты меры
взыскания. И тогда за нерадивых хозяев
приходилось платить исправным. В этой связи
круговая порука предполагала не только право членов
общества взыскивать с недоимщиков, но и
право принимать в свои ряды новых членов и
исключать из них провинившихся.
По мнению правительства, это
несовершенство налоговой системы препятствовало
перемещению лиц податных сословий с одного
места на другое, осложняя им поиск средств к
существованию, а в итоге мешало повышению уровня
народного благосостояния. Особенно негативно
подушное обложение сказывалось на жизненном
уровне мещанского сословия. Согласно закону
каждый его член облагался налогом в
соответствии с доходом. Но на практике за взнос всех
сборов, как и за недоимки, ответственность
несло общество в целом, а также лично своим
имуществом сословное начальство, что приводило
к тому, что раскладка платежей внутри каждого
общества была далеко не равномерной.
Кроме того, для правильного распределения
податей в мещанских обществах недоставало
столь важного элемента, как точная и полная
информация о средствах, которыми обладали
члены этих обществ. В силу многолюдности
мещанских обществ, особенно в крупных городах,
их члены ничего не знали друг о друге. К тому
же значительная часть мещан работала по
найму (преимущественно поденно) и не имела
постоянного места жительства. В отличие от
сельских обывателей мещане и другие лица,
приписанные к городам в мещанский оклад, не были
наделены землей. Вследствие этого они были в
меньшей степени, чем иные сообщества,
обеспечены средствами к существованию. По
закону к мещанским обществам без согласия их
членов приписывалось достаточно большое число
неимущих людей, которые не знали никаких
ремесел и промысла, а потому оказывались
самыми неисправными плательщиками. Таким
образом, круговая ответственность членов
мещанских обществ за выплату податей (которые к тому
же взимались с мещан в большем по сравнению
с крестьянским окладом размере), с одной
стороны, снижала и без того низкий жизненный
уровень мещанского сословия, а с другой — не
обеспечивала должного поступления податей с
этих обществ. В итоге недоимки мещанских
обществ порой достигали 18% оклада, в то время
как в сельских обществах аналогичный
показатель не превышал 2%16.
Не случайно поэтому преобразование
подушной системы налогов началось с замены (по
закону от 1 января 1863 г.) подушной подати с
мещан налогом с городских недвижимых иму-
ществ. Проблема реформирования подушной
системы для сельского населения была частич-
89
но решена принятием 1 июня 1870 г. закона о
государственном земском сборе с земель всех
сословий. К постепенному, рассчитанному на
несколько лет (по мере изыскания новых
источников государственных доходов) преобразованию
подушной системы приступили в 1883 г. в
соответствии с высочайшим указом от 18 мая
1882 г.17 При этом полностью игнорировалось
принципиальное различие между
крестьянскими и мещанскими обществами. И те, и другие
оценивались лишь с фискальной точки зрения,
т.е. только как субъекты налогообложения. Но
ведь очевидно, что в производственном
отношении эти структуры нельзя сравнивать — они
несопоставимы. Мещанские общества состояли в
основном из лиц наемного труда, работавших у
разных хозяев, и потому о наличии четких
производственных отношений между ними
говорить не приходится.
Сельская же община по своему устройству
приближалась к типу производственного
кооператива. И здесь подушная подать, по существу,
выполняла функцию регулятора трудовых
отношений между полномочными членами общины,
хотя и квалифицировалась лишь как прямой
налог на личный труд18. И дело не только в
известных недостатках подушной подати, тем более
что некоторые из них явно преувеличивались
(например, проблема ответственности
отдельных плательщиков). Поскольку по отношению
к недоимщикам и городские, и сельские
общества имели право применять довольно суровые
меры: должника не только могли отдать под
надзор полиции, но и принудить к выполнению
общественных работ (равно как и членов его
семьи), ему могли отказать в выдаче паспорта на
отлучку, а его имущество могло быть продано19.
Согласно закону от 23 июня 1899 г. крестьянская
община имела право продать как недвижимое,
так и ту часть движимого имущества
неплательщика, которая не являлась необходимой в его
хозяйстве. В случае неуплаты своей доли подати
недоимщик мог лишиться не только части, но и
всего надела. Таким образом, несмотря на то что
непосредственным плательщиком податей было
сельское общество, связанные круговой порукой
полномочные члены общины несли полную
имущественную ответственность за
эффективное использование находящегося в общинном
владении земельного фонда20.
Подушная подать была введена Петром I в
1724 г. взамен подворного обложения. Эта мера
во многом была обусловлена трудностями
становления национального Российского
государства, которое вело тяжелую борьбу за
выживание на два фронта — на восточных и западных
границах. Казна крайне нуждалась в пополнении,
и потому податная система была предельно
упрощена — до формы раскладочного
лично-поимущественного налога, поскольку даже при
подворном обложении не было достаточных
гарантий уплаты налогов в полном объеме. Часть
населения разбегалась, а оставшиеся дворы
уплотнялись и сбор с них переставал расти.
Отсюда — недифференцированный характер
подушной подати21. Однако в условиях сложившегося
в XIV — XV вв. общинно-уравнительного
землевладения именно эта недифференцирован-
ность стала основанием для выполнения
подушной податью не только фискальных функций, но
и функции прямого государственного
регулирования имущественных и трудовых отношений
в сельской общине. Там, где земли было
достаточно, определение суммы подушной подати
согласно численности ревизских душ мужского
пола стимулировало общину распределять
пашню между своими членами так, чтобы доля
каждого в общей сумме налога соответствовала его
трудовым и хозяйственным возможностям, а
община в целом могла бы справиться с
финансовым бременем.
Таким образом, сложившийся еще до
введения крепостного права внутри свободной
общины, сидевшей на государственной земле,
экономический механизм оценки трудового вклада
домохозяина в эффективное использование
всего общинного земельного фонда с переходом от
подворного обложения к подушной подати при-
90
обрел черты некой завершенности. В условиях,
когда земля была достаточно плодородна и
доход с нее превышал величину налоговых
выплат, крестьянину не имело смысла скрывать
производственные возможности своего хозяйства22.
Напротив, он был заинтересован в том, чтобы
община объективно оценила трудовой вклад и
потенциал его семьи и во время передела
выделила бы ей надел соответствующего размера.
Возможность получения дополнительного
дохода со своего участка обусловливала
заинтересованность крестьянина в том, чтобы размер его
надела наиболее полно соответствовал
потенциалу хозяйства. Поэтому каждый хозяин
стремился помочь полномочным членам общины
правильно определить трудовой потенциал его
семьи и выделить необходимый надел. Иначе
говоря, прямая связь между вкладом
крестьянина в эффективное использование общинного
земельного фонда и его доходом
устанавливалась в результате самоуправления полномочных
членов общины, ибо русская община была не
только административной, но и
самоуправляющейся производственной единицей. Такая, по
существу, производственная кооперация
крестьян, владевших общинной землей, была
возможна благодаря органичному сочетанию в общине
государственной собственности на землю и
частной собственности домохозяев на остальные
средства производства.
Отчуждение земли лишь по жалованным
грамотам великих или удельных князей не просто
сдерживало распространение ее купли-продажи.
Неотчуждаемость общинных земель
гарантировала каждому мужчине, способному вести
собственное хозяйство, возможность получить
земельный надел и тем самым обеспечить своей
семье хотя бы прожиточный минимум23.
Равенство таких домохозяев по отношению к земле
делало их в известной мере равными и в
управлении общинными делами. Вместе с тем
государственная собственность на землю служила
имущественной основой для прямого
государственного регулирования — с помощью подушной
подати — трудовых отношений в общине.
В свою очередь, частная собственность
крестьянина на рабочий скот, сельскохозяйственный
инвентарь, посевной материал и т.п. позволяла ему
при нормальных экономических условиях
(налогах, повинностях и т.п.) присваивать хотя бы
часть дифференциальной ренты, получая доход
со своего участка. Очевидно, что каждый
домохозяин был заинтересован в том, чтобы община
распределяла землю по трудовой норме24.
Подушная подать, однако, имела весьма
существенный недостаток: она не учитывала качество
земли. Даже в свободных общинах, там, где
плодородие было низким, крестьянин не стремился
иметь максимальный надел, поскольку доход,
полученный с дополнительного участка, мог не
покрыть платежей за пользование землей25. При
этом рациональная основа
общинно-уравнительного механизма нарушалась. В связи с этим
замена подушной подати была необходимой при
любом варианте преобразования хозяйственной
системы, даже в том случае, если бы
правительство решило создать все условия для
превращения добровольно сохранившихся общин в
производственные кооперативы на правах
юридического лица, использовав, таким образом,
основополагающий принцип общины —
сочетание государственной собственности на землю
и частной — на остальные средства
производства26. Но правительство выбрало западный
путь, и реформа прямого налогообложения
отразила ориентацию на развитие
капиталистических отношений, в том числе и в деревне.
Окончательная замена подушной подати
поземельным налогом означала не просто изменение
объекта обложения, а отказ от прямого
вмешательства в экономику и переход лишь к ее
косвенному регулированию. Как показывает
экономика Запада, это делает невозможным сколько-
нибудь заметное развитие производственных
кооперативов и предполагает всеобщность
системы наемного труда. Это подтвердили и
результаты столыпинской реформы: создать
достаточно широкий слой «крепких» низовых собствен-
91
ников путем насаждения частной
собственности не удалось, напротив, произошла
пролетаризация крестьянства27.
Отмена выкупных платежей, по мнению
Министерства финансов, существенно
усовершенствовала систему поземельного обложения. Отныне как
надельные, так и частновладельческие земли
облагались в пользу казны только одним
государственным поземельным налогом. Однако крупный
ущерб, нанесенный этой реформой казне, и без того
переживавшей трудные времена, требовал поиска
новых источников государственных доходов.
С этой целью было принято три закона: 13
апреля 1905 г. — закон об увеличении на 50%
размера пошлин с безвозмездного перехода
имуществ и повышении уровня пенсионных
вычетов соответственно увеличению суммы
содержания; 30 мая 1905 г. — закон о повышении
некоторых ставок гербового сбора; 2 января
1906 г. — закон о повышении оклада (т.е. общей
суммы) некоторых видов промыслового налога28.
В соответствии с последним законом стоимость
сословных купеческих свидетельств была
увеличена на 50%; кроме того, установлен
прогрессивный налог для служащих правлений
предприятий, обязанных публичной отчетностью; для этих
же предприятий были повышены налог с
капитала и процентный сбор с прибылей. Тогда же в
1,5 раза были увеличены нормы обложения
процентным сбором излишков прибылей
предприятий, не обязанных публичной отчетностью. При
этом впервые этот сбор был распространен на
оптовые склады вина и спирта, на производящие
обложенные акцизом продукты фабрики и
заводы, а также на торговые предприятия третьего и
промышленные предприятия шестого разряда в
местностях четвертого класса.
Кроме того, дополнительный источник
государственных доходов образовался благодаря
восстановлению с 1 января 1906 г. (в связи с
истечением срока льготы) окладов государственного
поземельного налога, пониженных наполовину
в мае 1896 г. сроком на 10 лет29.
***
С 1907 г. и до начала Первой мировой войны
(особенно в последние пять лет этого
семилетнего периода) Россия переживала этап бурного
экономического развития. Несмотря на
массовое разорение крестьян, аграрная реформа
сопровождалась даже некоторым оживлением
сельскохозяйственного производства. Мощный
же подъем в развитии промышленности
способствовал финансовой стабилизации, что
позволяло не спешить с повышением налогов (лишь
реформа городского обложения по-прежнему не
терпела отлагательства)30.
Тем не менее в 1907 г. Министерство
финансов внесло в Государственную думу несколько
законопроектов по усовершенствованию
налоговой системы, в том числе о реформе налога с
городских имуществ, о преобразовании
промыслового налога и наследственных пошлин, о
введении в дополнение к ним прогрессивного
подоходного налога с доходов, превышавших
1000 руб. в год. Кроме того, был разработан
комплекс мер, направленных на ускорение земских
оценок недвижимых имуществ, поскольку
реформа поземельного обложения (и
государственного, и местного) была невозможна без
правильных оценок земли. Все эти проекты
предусматривали приведение в определенное
соответствие бремени налогов с уровнем
доходности облагаемых объектов.
Из этих проектов до начала войны был
реализован только один: в 1910 г. проведена
реформа налога с городских недвижимых имуществ
(в основном с целью совершенствования
податной системы). Благодаря повышению уровня
благосостояния городов реформа дала в
результате довольно значительное увеличение
государственного дохода31.
В соответствии с законом от 4 октября 1866 г.
сумма налога с городских имуществ для каждой
губернии назначалась в законодательном порядке,
а затем распределялась губернским земским
собранием между городскими поселениями. В пределах
города распределение суммы налога
осуществлялось городским общественным управлением.
92
Главный недостаток этой системы —
отсутствие уравнительности в обложении отдельных
плательщиков, что проявлялось уже при
определении окладов налога для различных
местностей. Определение губернских окладов
производилось на основе приблизительной стоимости
недвижимых имуществ в городских поселениях
каждой губернии или области. Однако степень
приближения стоимости имуществ к их
реальной ценности оказывалась различной в разных
городах. Основанные на таких приблизительных
оценках оклады налога в различной степени
соответствовали действительной стоимости
недвижимых имуществ, расположенных в разных
местностях. При разверстке общего оклада
налога на недвижимость неуравнительность
налогообложения городских поселений и отдельных
объектов еще более увеличивалась, поскольку
эти раскладки производились в соответствии с
относительной стоимостью имуществ, которую
ведавшее раскладкой учреждение могло оценить
совершенно произвольно. И наконец, в
финансовом отношении эта система была наименее
выгодной. Ведь для изменения сумм налога
следовало произвести переоценку всех
недвижимых имуществ. Число облагаемых объектов в
городских поселениях непрерывно возрастало,
равно как и их доходность. Но при
раскладочной системе казна теряла долю доходов за
период увеличения контингента обложения,
поскольку общая сумма требуемых поступлений была
назначена заранее32.
Итак, необходимость придания налогу с
городских недвижимых имуществ окладной
формы была очевидной. При этом для каждого
отдельного имущества в зависимости от
приносимых им выгод устанавливался свой особый
оклад. Казалось бы, равномерность обложения
отдельных плательщиков гарантировалась.
Однако и новый, более совершенный порядок имел
недостатки, обусловив льготы для мало
застроенных, хотя и ценных, городских участков,
которые находились в руках лиц, спекулировавших
недвижимостью33.
Закон от 6 июня 1910 г. устанавливал 6%-ную
от облагаемого дохода ставку налога на два
года (1912 и 1913 гг.). Закон от 21 декабря
1913 г. продлевал действие налога на 1914 г. и
далее. В целях улучшения состояния городских
финансов законом предусматривалось
отчисление 1% этого налога в пользу городов и
земств. Кроме того, все имущества, оклад с
которых не превышал 2 руб. в год, от налога
освобождались.
Несмотря на недостатки, реформирование
налогообложения дало весьма благоприятные
результаты. В 1912 г. оклад налога по сравнению
с 1911 г., когда он составил 20 млн руб.,
увеличился на 17 млн руб., или на 85%. Объяснить
столь значительный рост общей суммы налога
можно, лишь учитывая ряд факторов. Прежде
всего, в соответствии с законом от 6 июня 1910 г.
к обложению были привлечены новые
имущества (вне плановой черты городов), до тех пор
обложению не подлежавшие, а также имущества,
либо совсем не облагавшиеся налогом, либо
облагавшиеся им на очень льготных условиях
(незастроенные участки), и, наконец, имущества,
которые появились после оценки 1905 — 1906 гг.
Главное, однако, в том, что оценки стали
проводиться более правильно и своевременно.
Усовершенствование механизма налогообложения
позволило плательщикам выполнить свои
обязательства почти без недоимок и увеличило
общую сумму налога на 17 млн руб. В результате
в распоряжении казны, а также местных,
городских и земских касс появились немалые
дополнительные средства — соответственно около 10
и более 6 млн руб.
В связи с этим правительство предполагало
принять ряд мер (часть из них была
реализована), закрепляющих финансовые успехи,
достигнутые на местном уровне. Для этого было
необходимо, с одной стороны, пересмотреть местные
бюджеты с тем, чтобы освободить города и
земства от затрат, мало связанных с местными
интересами, перенеся соответствующие расходы на
счет Государственного казначейства, а с другой
8-5731
93
стороны — расширить права местных органов
в налоговой области.
Первая часть законопроекта об укреплении
местных финансов была одобрена
законодателями и 5 декабря 1912 г. утверждена императором.
Что же касается участия местных органов в
налоговой политике, то такая возможность в
рассматриваемый период только обсуждалась.
В результате местные кассы были
освобождены законом от 5 декабря 1912 г. от расходов на
сумму более чем 19 млн руб.34
В 1913 г. сумма поступлений в казну от
налогов и пошлин составила 469,2 млн руб.*, т.е. на
137,9 млн, или на 41,6% больше, чем в 1903 г. Если
же проследить динамику поступлений от
прямых налогов и пошлин без учета выкупных
платежей, то поступления возросли на 200 млн руб.,
или на 82%. Следует подчеркнуть, что столь
значительные поступления в казну от прямых
налогов и пошлин имели место спустя короткое
время после того, как страна пережила
сильнейшее экономическое потрясение, вызванное
русско-японской войной 1904 — 1905 гг. и
внутренними волнениями 1905 — 1906 гг. По мнению
Министерства финансов, подобный рост
налоговых поступлений был прямым
доказательством повышения уровня экономического
благосостояния страны, поскольку он превышал
Таблица 7.1
Динамика поступлений налогов и пошлин,
тысруб.*
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
С выкупными
платежами
331 307
320 742
282 317
311444
318 687
340 441
357 746
392 411
417 883
446 204
Без выкупных
платежей
242 522
239 128
226 891
276 451
305 939
331607
350 408
386 503
414113
442 525
* Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 105.
^Согласно предварительным данным, поступило 506 млн руб.
естественный рост численности населения и
обусловливался не введением новых или
повышением существующих налогов, а увеличением
податных источников.
Таким образом, ни одного нового прямого
налога в течение рассматриваемого десятилетия
введено не было. Напротив, в этот период
Государственное казначейство перестало взимать с
малосостоятельного крестьянского населения
90 млн руб. ежегодных выкупных платежей,
более равномерно распределив налоги между
сословиями. При этом повышение некоторых
прямых налогов и пошлин (промыслового налога,
гербового сбора и пошлин с имуществ,
переходящих безвозмездным способом) было весьма
незначительным и в общей сложности дало
увеличение поступлений лишь на сумму около
50 млн руб. В связи с этим оставшийся в конце
десятилетия избыток налоговых поступлений
(по сравнению с величиной последнего в начале
данного периода) с учетом компенсации
убытка, обусловленного отменой выкупных платежей,
т.е. остаток поступлений, превышающий 140 млн
руб. (50 + 90), следует отнести на счет
естественного роста податных источников35.
Из отдельных налогов прежде всего
заслуживает внимания государственный промысловый
налог, который приносил казне наибольший
доход. В 1903 г. поступления от промыслового
налога составляли 67 590,1 тыс. руб., в 1912 г. —
132 306,8 тыс., т.е. увеличились почти вдвое.
Правда, частично это было обусловлено
повышением некоторых ставок налога согласно
закону от 2 января 1906 г.36, в связи с чем доход от
промыслового налога увеличился примерно на
31 — 33 млн руб. Повышение оставшейся части
налога на 33 млн руб., или на 50%, полностью
объяснялось развитием торговли и
промышленности. Это подтверждают данные как о числе
торгово-промышленных предприятий, так и о их
прибылях. В 1903 г. число предприятий, привлеченных
к раскладке, составляло 448 818, в 1912 г. —
592 870, т.е. за десятилетие увеличилось на 32,1%.
Соответственно и сумма прибылей этих пред-
94
приятии увеличилась с 572 301 тыс. в 1903 г. до
819 247 тыс. в 1912 г., т.е. на 43,1%37.
Еще более увеличились поступления от
налога с городских недвижимых имуществ: с 9785,7
тыс. в 1903 г. до 30 352,2 тыс. в 1912 г., т.е. более
чем в 3 раза (на 210,2%). Можно исключить 1904
год, когда рост поступлений от налога был
вызван его введением в губерниях Привисленского
края вместо отмененной городской подымной
подати, а также 1912 год, когда этот рост был
обусловлен его коренной реформой,
распространившей обложение, как уже упоминалось, на
новые имущества, бывшие ранее либо
свободными от налогообложения, либо облагавшиеся
налогом на весьма льготных условиях. В этом
случае увеличение поступлений от налога за
восемь лет (1904 — 1911), вызванное
исключительно естественным ростом податного источника,
составило 6326,5 тыс. руб., или 44,6% по
отношению к налоговым поступлениям 1904 г. Таким
образом, независимо от реформы и несмотря на
несовершенство прежней раскладочной
системы, поступления от налога с городских имуществ
возрастали, отражая тем самым значительное
увеличение объема городской недвижимости.
Почти столь же интенсивно и стабильно (без
всякого повышения ставок) увеличивались
поступления от сбора с доходов от денежных
капиталов. В 1903 г. сумма этих поступлений
равнялась 17 756,7 тыс., в 1912 г. — 30 414,3 тыс. руб.
По данным на 1913 г., эти поступления
составили 31 462 тыс. руб. В итоге за десятилетие сбор
этого налога увеличился на 13 705,3 тыс. руб., или
на 77,2%38.
Без всяких изменений ставок увеличилась
сумма поступлений от государственного
квартирного налога: с 5093,2 тыс. в 1903 г. до 8470,4 тыс. руб.
в 1912 г. По данным на 1913 г., эта сумма
составила 9 млн руб., т.е. увеличилась по сравнению
с 1903 г. почти на 4 млн, или на 76,8%39.
Несколько меньше возросли поступления от
государственного поземельного налога и других
поземельных сборов и податей. В 1903 г. эти
поступления составили 14 966,5 тыс., в 1912 г. —
25 532,3 тыс., т.е. увеличились на 10 565,8 тыс.
руб., или на 70%. Основное увеличение
поступлений произошло в 1906 г., когда истек срок
действия льгот по выплате поземельного налога,
предоставленных, как уже упоминалось,
манифестом от 14 мая 1894 г. на 10 лет. Сумма роста
поступлений только от самого налога в 1906 г.
равна 4988,2 тыс. руб., или 24,2%, однако для
данного периода и эту цифру следует признать
значительной по сравнению с поступлениями от
выкупных платежей, которые (с учетом
недоимок) были следующими (тыс. руб.)40:
1903 г.
1904 г.
1905 г.
1906 г.
1907 г.
— 88 785
— 81614
— 55 426
— 34 993
— 12 748
1908 г. -
1909 г. -
1910 г.-
1911 г. -
1912 г.-
-8834
-7338
-5908
-3770
-3679
Очевидно, что сумма выкупных платежей к
концу десятилетия сократилась до 3,7 млн руб.,
если же считать только их оклад, без недоимок —
до 0,9 млн руб. С 1 января 1907 г. эти платежи
были отменены почти для всех разрядов
крестьян. Сохранены они были лишь для отдельных
категорий сельских обывателей, в частности для
тех, земли которых до отвода в надел находились
в чиншевом владении или арендном
пользовании, а также для крестьян, наделенных
участками из казенных земель. Таким образом, в
результате получения крестьянами существенной
льготы казна понесла громадные убытки. Столь
внушительная брешь в доходной части
государственного бюджета была не только быстро
ликвидирована, но и наметилась тенденция
небывалого по интенсивности роста доходов, что
можно объяснить лишь значительными
темпами экономического развития страны41.
Необычайный рост поступлений в бюджет с
1903 по 1912 г. был зафиксирован и за счет
пошлин, несмотря на весьма незначительное
повышение ставок. Некоторые виды пошлин
(например, крепостные) были даже льготными, а
значит, увеличение поступлений от пошлин тоже
следует связывать с повышением уровня
экономического благосостояния страны. За десятиле-
8*
95
тие эти поступления увеличились с 107 291 тыс. руб.
до 199 254 тыс., или на 85,7%42.
Наибольшую часть дохода
Государственного казначейства от пошлин составлял гербовый
сбор, поступления от которого тоже
интенсивно возрастали: в 1912 г. — 93 754 тыс. руб., т.е.
на 49 243,1 тыс. руб., или на 110,6%, больше, чем
в начале десятилетия. Согласно расчетам на
1913 г. предполагалось, что сумма поступлений
от этого сбора возрастет до 100 млн руб.
Определенную часть прироста поступлений
гербового сбора дало повышение некоторых
ставок гербового обложения в соответствии с
законом от 30 мая 1905 г. Однако в последние
предвоенные годы значительные контингенты
субъектов экономико-правовых отношений от
этого сбора были освобождены, особенно в
землеустроительной сфере — при переходе к
хуторскому и отрубному хозяйству, при покупке
земель при содействии Крестьянского
поземельного банка. И это тоже не могло не отразиться
на поступлениях от гербового сбора, но вряд ли
повышение ставок обусловило уж очень
значительное увеличение этих поступлений. Даже если
исходить из такого предположения, то все равно
размер нового дохода казны от повышения
ставок не должен был превысить 6688,4 тыс. руб.,
что составляет 15,7% поступлений 1905 г. Если
допустить, что поступления от повышения ставок
возрастали в той же пропорции и в последующие
годы, то сумма доходов казны от повышения
ставок в 1913 г. не могла превысить 15 млн руб. В
остальном увеличение дохода следует отнести на
счет естественного роста данного источника.
В целом это свидетельствовало о значительном
увеличении гражданского и торгового оборота
и бурном развитии торгово-промышленной
деятельности в стране.
Этот вывод подтверждают данные о продаже
некоторых гербовых знаков, используемых
главным образом в торгово-промышленной
практике. Например, доход от продажи гербовых
марок стоимостью 40 и 50 коп., 3 и 5 руб.,
введенных для оплаты (сбором) документов по
торговым сделкам, в 1912 г. составил 8 355 743 руб.
40 коп. по сравнению с 3 231 289 руб. 50 коп.,
полученными в 1906 г. Доход от продажи
вексельных бланков увеличился с 9822 тыс. руб.,
вырученных в 1904 г., до 18 278 тыс. руб.,
поступивших в 1912 г. (причем ставки вексельного
гербового сбора не менялись с 1901 г.). Доход от
продажи актовой гербовой бумаги, которую
использовали почти исключительно для оплаты
(сбором) имущественных сделок
гражданского оборота, вырос с 9022 тыс. руб. в 1904 г. до
16 098 тыс. руб. в 1912 г.43
Еще одним весьма наглядным показателем
характеристики экономического оборота
страны могут служить поступления от крепостных
пошлин. В 1903 г. они составили 18 357,4 тыс.
руб., ав 1912 г. — 33 191,9 тыс. руб. После
краткого перерыва в их росте в 1904 — 1906 гг.,
вызванного русско-японской войной и смутой,
поступления от крепостных пошлин начали
быстро увеличиваться, отражая, таким образом,
процесс экономического оживления во всех
сферах хозяйственной деятельности, —
несмотря на то, что ставки пошлин не только не были
повышены, а, наоборот, были установлены
весьма существенные льготы для операций,
связанных с выкупами частновладельческих
земель крестьянами через Крестьянский
поземельный банк. Поступления крепостных
пошлин к концу десятилетия превысили их
поступление в начале десятилетия почти на 15 млн
руб., или на 81%44.
Несмотря на достаточно существенный
прирост совокупных поступлений от прямых
налогов, они по-прежнему не играли сколько-нибудь
значительной роли в доходной части
государственного бюджета (см табл. 7.2).
Министерство финансов в области прямого
обложения не забыло и о таком важном
источнике, которым, по его мнению, следовало
воспользоваться как для покрытия постоянно
возраставших государственных расходов, так и для
совершенствования податной системы. Речь
идет о подоходном налоге.
96
Таблица 7.2
Доходная часть государственного бюджета, млн руб.
Год
1903
1913
Обычные
государственные
доходы
2032
3415
В том числе
от прямых налогов
абс.
224
273
в % к
обыкновенным
доходам
11,0
8,0
от прямых налогов без
выкупных платежей
абс.
135
273
в % к
обыкновенным
доходам
6,6
8,0
от пошлин
абс.
107
232
в % к
обыкновенным
доходам
5,3
6,8
Идею его введения обсуждали неоднократно
при всех чрезвычайных обстоятельствах. В 1812 г.
неполное подоходное обложение было введено
под видом прогрессивного процентного сбора.
Однако в 1819 г. этот сбор был отменен
вследствие его несоответствия общему строю
финансового хозяйства того времени. Вопрос о
введении подоходного налога вновь возник в 60-х и в
конце 70-х гг. XIX в., а в 1891 г. он обсуждался в
связи с необходимостью изыскания средств для
казны, что было вызвано беспримерным
неурожаем. Очевидно, что огромные расходы на
войну с Японией обременили казну тяжкими
обязательствами, а неурожай в нескольких
губерниях ослабил платежные силы населения,
которое в ряде мест приходилось поддерживать
за счет казны. Кроме того, внутренние
политические события 1904 — 1905 гг. в значительной
мере подорвали экономические ресурсы страны.
Пополнение бюджета диктовалось
необходимостью удовлетворения множества насущных
потребностей государственной важности, и
прежде всего безотлагательностью восстановления
определенного уровня благосостояния
сельского населения. Наконец, следовало срочно
компенсировать сокращение поступлений
государственных доходов, вызванное отменой
выкупных платежей. Учитывая эти обстоятельства,
Министерство финансов с весны 1905 г. начало
подготовку проекта Положения о
государственном подоходном налоге45.
Согласно проекту классифицированный
налог должен был взиматься с доходов,
превышавших 1 тыс. руб., например, с доходов от 1000 до
1100 руб. — 16 руб., от 190 до 200 тыс. руб. —
15 600 руб., с более высоких доходов — в
размере 8% с дохода46. Надо отметить, что в
различных проектах, а затем и в самом законе о
подоходном налоге ведомости доходов и окладов
налога в известной мере различались47.
С началом войны в июле 1914 г. в
функционировании финансовой системы России
произошли резкие изменения. Поступления от
обычных государственных налогов во втором
полугодии 1914 г. существенно сократились: за
первую половину 1914 г. их поступило на
155 млн руб. больше, а за вторую половину —
на 674,2 млн руб. меньше, чем в 1913 г. В целом
за 1914 г. доходы сократились на 519,2 млн руб. —
главным образом по трем основным видам
поступлений (табл. 7.3).
Падение уровня доходов от эксплуатации
казенных железных дорог и таможенных пошлин
было следствием сокращения объема
коммерческих перевозок и ввоза импорта. Однако
отмена казенной монополии на продажу
спиртного (сначала на период мобилизации, а затем на
время войны), а чуть позже и запрет на
производство и торговлю даже виноградным вином и
пивом гораздо пагубнее отразились на бюдже-
Таблица 7.3
Поступления от обычных государственных
налогов, млн руб.
Казенная винная операция
Казенные железные дороги
Таможенный доход
1913 г.
899,3
813,6
352,9
1914 г.
503,9
733,3
303,9
те. В итоге поступления в бюджет в 1914 г.
сократились на 395,4 млн руб., в 1915 г. — на
473,2 млн руб. Необходимо было срочно
заполнить эту гигантскую брешь, образовавшуюся в
бюджете вследствие отказа от винной
монополии как источника государственных доходов.
Были приняты меры по возмещению казне
утраченного источника дохода за счет других
поступлений: повышены ставки промыслового
налога, акцизов с табака, папиросной бумаги и
гильз, нефтяных продуктов и спичек, почтовых
и телеграфных сборов; установлен налог на
телефоны, введены временные налоги на
перевозку пассажиров, багажа и грузов — и особо на
хлопок. Эти законы, изданные во второй
половине 1914 г., начали действовать только в 1915 г.
и не оказали сколько-нибудь заметного влияния
на финансовую ситуацию. Более существенным
было то, что полученные благодаря этому
доходы соизмерялись лишь с падением поступлений
от косвенных налогов (составлявших до 20%
доходного бюджета), обусловленным
снижением платежеспособного спроса населения на
потребляемые им продукты48.
В столь непростой ситуации «левая»
оппозиция требовала немедленного введения
подоходного налога с усиленной прогрессией,
дополнительного поимущественного обложения или
обложения по капитальной ценности земли,
высокого обложения военных прибылей и
наследств. Таким образом можно было бы
задействовать громадные прибыли некоторых
отраслей промышленности и торговли, а также
доходы части имущих классов. Однако правительство
не решалось ущемлять интересы
торгово-промышленного и землевладельческого классов.
Лишь во второй половине 1916 г. оно, наконец,
обложило наживавшуюся на войне буржуазию
и помещиков налогом на сверхприбыли и
подоходным налогом. Но сумма поступлений от
налогообложения сверхприбылей оказалась
ничтожной — 55 млн руб. (поступления от
подоходного налога в размере 130 млн руб. были
запроектированы только на 1917 г.). В 1914 г.
Министерство финансов ограничилось лишь
повышением ставок некоторых акцизов: с сахара
(с 1 руб. 75 коп. до 2 руб.), нефтяных продуктов
(с 60 до 90 коп.), пива (с 1 руб. 70 коп. до 3 руб.),
папирос, махорки, папиросных гильз и спичек,
дрожжей. Все эти повышения не принесли
казне и 100 млн руб. Более серьезное увеличение
доходов ожидалось от временного 25%-ного
сбора с пассажиров железных дорог и багажа и двух
новых налогов — со всех железнодорожных
грузов и с перевозимого по железной дороге
отечественного хлопка. Эти налоги весьма негативно
отражались на жизненном уровне рядовых
граждан, поскольку ими облагались предметы
широкого потребления. За счет этих налогов
рассчитывали получить в 1915 г. 258 млн руб.
дохода, но надежды эти оправдались не вполне. Были
также повышены гербовые и другие пошлины,
почтово-телеграфный тариф и т.п. Все эти
повышения дали казне менее 0,5 млрд руб.,
следовательно, едва наполовину покрыли дефицит
дохода от казенной продажи спиртного по сравнению
с аналогичными доходами 1913 г., которые
составляли около 1 млрд руб., или 27% доходов
государственного бюджета (по другим данным — до
900 млн руб., или до 28% всего дохода)49.
В подобных условиях эффективность
использования налогов была весьма низкой. Кроме
поземельного налога существовало множество
иных прямых налогов: поземельные сборы — на
территории польских губерний, Сибири и других
местностей; налоги с недвижимых имуществ — в
городах, посадах и местечках; подымная
подать — в посадах и селениях польских губерний;
кибиточная подать — в Ставропольской
губернии, в Степном и Туркестанском краях; оброчная
подать и платежи переселенцев за пользование
казенной землей; квартирный налог, промысловый,
налог на денежный капитал, эмиссионный налог
с акций и облигаций и др.
Несмотря на повышение налогов, в
частности и прямых, «реальные» поступления по
обыкновенному бюджету сокращались вследствие
постоянного обесценения денег. По причине ряда
98
факторов крупные выпуски денег в 1914 г. не
сопровождались сколько-нибудь заметным
обесценением рубля. В среднем за этот год цены
повысились всего на 1%. Однако в дальнейшем
последствия войны дали о себе знать со всей
очевидностью: ко времени Февральской революции
покупательная способность рубля составляла
32 коп. Если 1913 год считать точкой отсчета и
взимавшиеся тогда налоги принять за 100, то
налоги последующих лет, исчисленные в денежных
рублях, обеспеченных реальным товарным
покрытием, по бюджетному индексу статистики
труда составят следующий ряд: в 1914 г. — 80, в
1915 г. — 68, в 1916 г. — 63 и в 1917 г. — 22.
Налоговая политика не могла дать
серьезного финансового эффекта50, не ущемляя
интересов имущих классов. Более того, вызванное
войной падение государственных доходов подчас
компенсировалось за счет прямого
налогообложения. Например, в 1916 г. имел место
исключительный рост обыкновенных доходов: по
сравнению с 1915 г. они повысились на 1146,8 млн
руб., или на 40% (с 2827,7 до 3974,5 млн руб.), —
(такого не наблюдалось даже в мирное время.
Однако более внимательный анализ показыва-
Пребывание у власти Временного
правительства не внесло особых изменений в общую
организацию финансового управления, которая
досталась ему от царствования императора
Николая II.
К февралю 1917 г. в ведении Департамента
окладных сборов находились прямые налоги, в
том числе: подоходный, промысловый, гербовый
сбор, пошлины крепостные и с безвозмездного
перехода имуществ, денежные земские
повинности в местностях, где не было введено земское
положение, налоги с недвижимых имуществ в
городах, земельный налог и др.
В области налогообложения, как и в целом в
сфере финансов, Временное правительство
продолжало политику царского правительства. В сво-
ет, что доходы тех субъектов хозяйствования,
налоги с которых поступали в государственный
бюджет, по существу, формировались за счет
государственных расходов на военные нужды.
Множество даже частных предприятий,
обеспечивая потребности армии, получали при этом
высокие прибыли. Выплачивая крупные суммы
за перевозку войск и военных грузов, а также
таможенные пошлины за ввозимое из-за
границы военное снаряжение, государство
искусственно повышало поступления от железных дорог и
таможенных сборов.
Прибыли Государственного банка, достигавшие
сотен миллионов рублей, по существу являлись
прямым следствием выпуска казной
краткосрочных обязательств для покрытия военных расходов.
В 1916 г. такого рода доходы составили большую
часть поступлений — 802 из 1146 млн руб., или 70%.
То же относилось и к поступлениям от гербовых
пошлин и т.д. Таким образом, роль прямых
налогов и пошлин в формировании государственного
бюджета определялась тем, что главным
источником финансирования резко возросших во время
войны государственных расходов были все-таки
займы и эмиссия бумажных денег51.
ем Заявлении от 8 (21) марта 1917 г. оно не только
признало денежные обязательства прежнего
правительства, но и подтвердило сохранность
существующего порядка поступлений в казну в виде
налогов, пошлин и т.п. Этот порядок мог быть
изменен лишь в результате принятия новых
законов. Среди подписавших Заявление был и
первый министр финансов Временного
правительства М.И. Терещенко, находившийся на этом
посту с 3 (16) марта 1917 г.52
К моменту Февральской революции
хозяйство России вследствие продолжавшейся войны
находилось в тяжелом положении. Росли
военные расходы. В 1917 г. в среднем они ежедневно
составляли: в феврале-марте — 50 млн руб., в
апреле — 54, в мае — июне — 61, в июле — авгус-
2. ПЕРИОД ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
99
те — 66,6 млн руб.53 В стране падала
производительность труда, разваливался транспорт.
Работавшие на оборону предприятия требовали все
больших субсидий. При этом налоговые
поступления сокращались, чему способствовали также
территориальные потери России в ходе военных
действий54. За первые три месяца 1917 г. по
сравнению с тем же периодом 1916 г. поступления в
бюджет от государственного поземельного
налога упали на 32%, с городских недвижимых
имуществ — на 41, от сборов квартирного
налога — на 43, военного — на 29, промыслового —
на 19, закладных — на 11, с наследственных
пошлин — на 16, со страховых пошлин — на 27, с
выкупных платежей — на 65%. При этом
тенденция роста недопоступлений усиливалась. Так,
в апреле недобор государственного
поземельного налога составил уже 31%, налога на
недвижимое имущество — 24, военного налога — 39 и
выкупных платежей — 69%. Эти данные привел
12 (25) августа 1917 г. на Государственном
совещании в своем докладе о состоянии финансов,
основных принципах финансовой политики
Временного правительства и деятельности
Министерства финансов министр финансов
Н.В. Некрасов, который видел лишь один выход
из создавшегося положения — усиление
налогового давления, что позволило бы, по его
мнению, компенсировать разницу в поступлении
доходов55.
В августе 1917 г. Н.В. Некрасов предполагал
расширить арсенал средств прямого обложения
путем введения наследственного и
поимущественного налогов и тем самым хотя бы
частично покрыть финансовые нужды государства.
Вместе с тем он считал необходимым прибегнуть
и к обложению налогом широких слоев
населения, а именно повысить косвенные налоги,
поскольку с имущих классов после установления
вышеназванных налогов уже нечего больше
будет взять. Однако Временному правительству не
удалось ввести ни наследственный налог, ни
налог с имуществ, хотя этот вопрос
прорабатывала Комиссия по прямым налогам при
Министерстве финансов, учрежденная еще
предшественником Н.В. Некрасова — бывшим министром
финансов А.И. Шингаревым. Данное налоговое
мероприятие было, по существу, предрешено..
Оно как бы завершало финансовую реформу в
России и ставило эти преобразования, по
мнению их авторов, на одно из первых мест (а
может, и на первое место) среди всех финансовых
реформ, когда-либо осуществленных в каком-
либо государстве56.
Основные инициативы Временного
правительства по преобразованию прямого
налогообложения пришлись на время, когда министром
финансов был А.И. Шингарев. К началу его
деятельности на этом посту эмиссия бумажных
денег приобрела катастрофические размеры.
К 1 (14) марта 1917 г. в обращении находилось
бумажных денежных знаков на сумму до 9,5 млрд
руб., тогда как на 1 июля 1914 г. их было 1,6 млрд
руб. На 1 (14) апреля 1917 г. эта сумма
увеличилась до 10,8 млрд руб. В последующие месяцы
эмиссия быстро росла. Однако она уже не могла
являться средством покрытия бюджетного
дефицита и военных расходов, поскольку
обесценение рубля вело к непомерному росту
товарных цен, опережающему эмиссию. Выпущенный
Временным правительством уже
упоминавшийся «Заем Свободы» также не дал желаемого
эффекта. Усиление косвенного налогообложения
вызвало недовольство самых широких слоев
населения. Рабочие требовали повысить
налогообложение имущих классов. Так, например, в
резолюции общего собрания рабочих завода
Ф. Гакеншаля (Москва) «О мерах борьбы с
финансовым кризисом» от 25 мая (7 июня) 1917 г.
выдвигалось требование немедленно ввести
прогрессивный подоходный налог на имущие
классы, назначить комиссию для проверки
военной прибыли и т.п.57
Весной 1917 г. была продолжена дискуссия о
введении высокого единовременного налога на
имущие классы. Сторонники этой идеи
считали, что с помощью такого налога можно в
значительной степени покрыть военные расходы.
100
Недостаток же единовременного налога, в
частности, усматривали в слабой осведомленности
властей о доходах «состоятельного населения»58.
Противники единовременного налога
предлагали значительно увеличить ставки подоходного
налога, провести крупный принудительный заем
и усилить прогрессию в налоге на военную
прибыль. Об этом в мае 1917 г. писал, например,
проф. П.П. Гензель59. О том, как эти
предложения были реализованы на практике и что это
дало, будет рассказано далее. Заметим лишь, что
созванное в Министерстве финансов совещание
высказалось против принудительного займа,
обосновав это и без того высоким прямым
налогообложением60.
В условиях острого финансового кризиса
12 (25) июня 1917 г. Временное правительство
приняло пакет из трех налоговых законов: 1) о
повышении окладов государственного
подоходного налога; 2) об установлении единовременного
налога и 3) об изменении оснований взимания и
размеров временного налога на прирост
прибылей торгово-промышленных предприятий и
вознаграждения личных промысловых занятий.
Текст этих законов был опубликован 16 (29) июня
1917 г. в «Вестнике Временного правительства».
Принятие новых законов получило резко
негативную оценку со стороны как
промышленных и торговых, так и финансовых кругов.
Комитет съездов представителей акционерных
коммерческих банков 27 июня (10 июля) 1917 г.
подготовил докладную записку министру
финансов А.И. Шингареву, в которой говорилось об
отрицательном влиянии налоговой политики
Временного правительства на кредит,
промышленность и торговлю и критиковались новые
налоговые законы.
Прежде всего в ней подчеркивалось, что столь
важные экономические меры, могущие иметь
огромные последствия для всей хозяйственной
жизни страны, не были предварительно
обсуждены не только среди чинов финансового
ведомства, но и в широких общественных кругах.
Указанные законы не были рассмотрены даже в
таком органе Министерства финансов, как
Совещание для разработки общего плана и неотложных
мер финансового преобразования, созданном по
постановлению Временного правительства от
23 апреля (6 мая) 1917 г. под председательством
министра финансов61. Глубокое сожаление по
поводу того, что правительство не сочло нужным
привлечь к обсуждению своих налоговых
предложений представителей промышленности,
которые могли бы установить целесообразные
способы и допустимые размеры обложения, было
высказано и на заседании Особого совещания по
обороне 17 (30) июня 1917 г. членом
Государственного совета В.И. Тимирязевым при обсуждении
вопроса о налоговых мероприятиях Временного
правительства62.
Вслед за Комитетом съездов представителей
акционерных коммерческих банков к
Временному правительству со своими записками по
поводу новых налоговых законов обратился
25 июля (7 августа) 1917 г. Совет съездов
представителей промышленности и торговли, а 30 июля
(12 августа) — Совет Петроградского общества
заводчиков и фабрикантов. Резко осудив законы
Временного правительства о дополнительном
обложении имущих классов, Совет съездов, в
частности, указал на то, что, вводя эти законы,
правительство преследует «не интересы
Государственного казначейства», а реализует главным
образом «политическую цель», желая «этим
актом приобрести моральное право ограничить
затем и несообразные требования рабочего класса
<...> Если это так, — отмечалось в записке, — и
если правительство действительно не
ограничится односторонней мерой и установит приемлемые
условия в области наемного труда и тем самым
сохранит возможность дальнейшего
существования отечественной промышленности, то оно еще
может рассчитывать на получение впоследствии
крупных доходов, если, конечно, переработает
проектированные ныне обложения <...> В
противном же случае правительство, не достигнув
намеченной цели, не получит и средств ни в
текущем, ни в последующие годы»63.
101
Заявления Совета Петроградского общества
заводчиков и фабрикантов были не менее
категоричными. «Не время думать об
осуществлении чрезвычайных налоговых мероприятий, —
подчеркивалось в его записке, — когда
предприятия и без них закрываются одно за другим и
кладут свои ключи на стол министра торговли и
промышленности. В настоящий момент
необходимо признать, что введение новых налогов по
закону 12 июня 1917 г. было ошибкой и ошибку
эту надлежит немедленно исправить»64.
На помощь пытавшимся избежать
налогообложения капиталистам поспешило прийти
Министерство торговли и промышленности,
которое также выступило против налоговых
мероприятий Временного правительства. В итоге
11 (24) сентября 1917 г. Министерство финансов
предложило правительству представление о
внесении изменений в законы от 12 (25) июня
1917 г. — в частности, предусматривалось
перенесение обложения единовременным налогом на
1918 г., а также снижение ставок на прирост
прибылей торгово-промышленных предприятий с
таким расчетом, чтобы общая сумма
налогообложения не превышала 50%, и т.п.
Представление Министерства финансов было утверждено
Временным правительством 13 (26) октября 1917 г.
Таким образом, законы об изъятии прибылей
стали не более чем юридической фикцией65.
Особая поспешность и келейность, которые
сопровождали принятие новых налоговых
законов, могут быть объяснены в основном
фискальным характером проводимых мероприятий, хотя
реальный финансовый результат их применения
оказался весьма небольшим66. Кроме того,
Временное правительство вначале упустило из виду
не просто негативные, а по сути
катастрофические последствия, которые неизбежно должны
были наступить в случае реализации
предпринятых им экономических мер.
Так, член Государственного совета Ф.А.
Иванов на упомянутом заседании Особого
совещания по обороне заявил, что установленные
правительством новые налоги на промышленность
неотвратимо приведут к закрытию громадного
большинства предприятий, которые потеряют
при этом не только все свои оборотные средства,
но и часть основных капиталов. Не следует
думать, подчеркнул он, что с помощью ссуд и
авансов правительству удастся обеспечить
дальнейшую деятельность Сормовского и
Коломенского заводов, поскольку для этого необходимо
было бы поддерживать работу целого ряда
других предприятий, снабжавших вышеназванные
заводы материалами и топливом, на что
потребовалось бы такое количество сил и средств,
которых у правительства не имеется67. Вот данные
о закрытии предприятий в 1917 г.: в марте — 74,
в апреле — 55, в мае — 108, в июне — 125,
в июле — 206, в августе и сентябре — 231. Всего
за семь месяцев было закрыто 799 предприятий,
на которых трудились 215 тыс. рабочих68.
Подобного же рода соображения были
высказаны и Комитетом съездов представителей
акционерных и коммерческих банков в его докладной
записке министру финансов. В частности, в ней
говорилось о том, что не может быть никаких
сомнений в том, что в области имущественных
отношений следует придерживаться принципа
прогрессивности обложения более имущих классов.
Тем не менее необходимо, чтобы проводимые
фискальные мероприятия прежде всего были
экономически целесообразными. Финансовое
положение государства должно улучшаться не за счет
одновременного уничтожения народного
хозяйства, подрыва экономического положения тех
хозяйственных единиц, которые, собственно, и
составляют национальное богатство и на средства
которых, по существу, и живет государство.
Поскольку новые налоги распространяются как на
всех граждан, так и на торгово-промышленные
предприятия, их уплата приведет к серьезному
расстройству и даже гибели многих предприятий,
нанесет тяжелый удар по материальному
достатку средних и имущих классов населения. Вместе с
тем нельзя не учитывать и последствия этих
фискальных мероприятий, которые окажут влияние
на денежный и кредитный оборот страны.
102
Новые налоговые мероприятия
правительства создадут и серьезные препятствия для
дальнейшего успешного размещения «Займа
Свободы». Многие владельцы облигаций вынуждены
были отдать почти весь свой доход на их
приобретение. Для того чтобы уплатить налоги или
найти средства на покрытие своих личных
расходов, они должны будут продать облигации как
последнего, так и предыдущих займов. При этом
рынок может быть переполнен предложенными
к продаже государственными фондами в виде
ценных бумаг. Печальные последствия такого
явления очевидны. Можно лишь утверждать,
подчеркивалось на съезде, что в настоящее
время владельцы ценных бумаг сначала начнут
продавать именно фонды, а не дивидендные
ценности. При огромной депрессии дивидендных
бумаг в связи с критическим положением в
промышленности и отсутствием в настоящее
время биржевой расценки продажа фондов даст
большие преимущества.
Вместе с тем немалые затруднения вызовет и
привлечение новых подписчиков на «Заем
Свободы». С помощью налогового обложения будут
изъяты все денежные излишки, а оставшихся
средств не хватит на приобретение облигаций
займа, ибо они пойдут на покрытие необходимых для
жизни средств. Может произойти и нечто более
худшее: введение новых налогов может создать
панику среди плательщиков, которые начнут
скрывать и прятать свои средства. Отлив вкладов
населения из кредитных учреждений, и в
частности из банков, примет значительные размеры.
Если же деньги с вкладов и текущих счетов
потекут в сейфы и домашние хранилища, то
последствия этого для государства и страны
совершенно очевидны — это обусловит новые выпуски
рублей со всеми вытекающими из этого
последствиями. Наряду с этим уменьшение на счетах
кредитных учреждений депозитных вкладов
приведет к резкому сокращению размеров их
активных операций как по учету краткосрочных
обязательств Государственного казначейства, так и по
обслуживанию государственных займов.
Далее Комитет съездов представителей
акционерных и коммерческих банков счел нужным
указать еще на одну опасность, которая
угрожала российскому кредитному обращению. Кроме
размещения облигаций государственных займов
на денежном рынке должны находиться еще и
некоторые свободные средства,
обеспечивающие потребности в деньгах железных дорог и
промышленности. Если ценные бумаги
железных дорог и промышленности не будут находить
никакого сбыта или будут иметь очень слабый
спрос, то разорение народа или иностранная
экономическая кабала неизбежны. Поэтому в каком
бы тяжелом финансовом положении ни
находилась страна, деятельность по поддержке и
развитию железнодорожной сети, расширению
существующих и созданию новых предприятий не
может быть совершенно прекращена, ибо эта
деятельность есть необходимое условие
дальнейшего экономического развития не только
имущих классов, т.е. так называемой буржуазии, но
и всего народа, всей страны. Между тем
сдержанное отношение населения к помещению средств
в эти бумаги ощущается уже в настоящее время.
И если не будут приняты соответствующие
меры, то положение, несомненно, усугубится.
Представив на рассмотрение Временного
правительства свои достаточно существенные
замечания, комитет предложил, несмотря на то что
налоговые законы уже приняты и
опубликованы, еще раз обсудить последствия их
исполнения в государственном и народном хозяйстве.
Кроме того, в связи с принятой на себя
Временным правительством перед народом (в лице
созываемого в конце сентября 1917 г.
Учредительного собрания) ответственностью за
экономические судьбы России необходимо пересмотреть,
пока не поздно, основы нового налогового
законодательства.
Комитет счел своим долгом сделать и одно
конкретное предложение. В соответствии с
законом об изменении оснований и размеров
взимания временного налога на прирост прибылей
торгово-промышленных предприятий и возна-
103
граждения личных промысловых занятий,
действию этого закона с 1 января 1917 г. была
придана обратная сила. Ставки налога на прирост
прибылей отчетных предприятий в
соответствии с ведомостью, приложенной к п. 2 ст. 3
отдела 1 указанного закона, доходят до 80%
прироста, предельный же размер налогообложения
прибылей отчетных предприятий,
установленный Положением от 13 мая 1916 г. (ст. 13),
повышается до 90%. Учитывая, что при действии
обратной силы закона прибыли прошедшего
отчетного года необходимо будет обложить
налогом в текущем 1917 г., а прибыли эти в
большинстве предприятий утверждены вместе с
отчетами общими собраниями акционеров,
распределены и выданы в дивиденд последних в
первой же трети текущего года, встает вопрос
об источнике покрытия столь значительных
платежей. Если отнести их на оборотные средства
этого года, изъяв тем самым весьма
значительные суммы, то это нарушит нормальные
условия деятельности предприятий и вызовет их
крайнее расстройство.
В связи с этим комитет высказался за
необходимость предоставить предприятиям льготу по
этому налогу, т.е. перенести действие закона с
1 января 1917 г. на 1 января 1918 г. с уплатой по
отчетам за 1917 г.
О крайне отрицательных для
промышленности последствиях принятия новых налоговых
законов в своей речи на заседании Особого
совещания по обороне говорил и член
Государственного совета В.И. Тимирязев. Основной
задачей этого совещания было обеспечение армии
и флота предметами боевого и материального
довольствия. По мнению В.И. Тимирязева,
подорванную вследствие неумеренных требований
рабочих промышленность ожидает новый
тяжелый удар — теперь уже от правительства,
которое посягает не только на всю чистую прибыль,
но и на те незначительные остатки оборотных
средств, которые у нее еще сохранились. При
этом необходимо иметь в виду, что та налоговая
прибыль, до 90% которой изымается в казну,
превышает действительную чистую прибыль.
Поэтому новые налоги, в сущности,
формируют налогообложение, составляющее до 100 —
120% прибыли. Меры по преобразованию
прямого налогообложения вызывают весьма
отрицательное отношение, с одной стороны, потому,
что время взноса первой половины налогов
намечено на слишком ранний срок — 1 августа
1917 г., а с другой стороны — потому, что
налогообложению подвергаются прибыли
прошедшего операционного года, которые уже
выплачены почти всеми предприятиями и в
распоряжении последних уже не находятся69.
Временное правительство вскоре само
осознало недостатки реформы прямого
налогообложения. В частности, об этом говорил и министр
финансов Н.В. Некрасов, выступая 12 (25)
августа 1917 г. с докладом в Государственном
совещании о состоянии финансов, основных
принципах финансовой политики Временного
правительства и деятельности Министерства
финансов. Он отметил, что реформа прямого
налогообложения нуждается в исправлениях и
поверке, поскольку она уже бьет по
хозяйственному аппарату, бьет не промышленников, а
промышленность. Вместе с тем, по словам министра
финансов, Временное правительство отнюдь не
собирается облегчать податное бремя
представителей имущих классов. Он подчеркнул также,
что ограничения прибыли не должны отнимать
у промышленности возможность существовать
и развиваться и в этом прежде всего
заинтересовано государство70. Кроме того, при
Временном правительстве еще взимались
наследственный и натуральный налоги. Вследствие войны с
Японией с 1905 г. ставки наследственного
налога были увеличены в 1,5 раза и составляли от 1,5
до 12%. В 1913 г. наследственных пошлин
поступило на сумму в 13 млн руб. (0,4% от всех
бюджетных поступлений). Существенно, что из этой
суммы на налогообложение движимости, за
исключением капиталов и процентных бумаг,
приходилось всего лишь около 800 тыс. руб.
Наследственное налогообложение просуществовало до
104
издания 27 апреля (10 мая) 1917 г. декрета
ВЦИК71.
Что касается натурального налога, то 29
ноября 1916 г. царское правительство вынуждено было
издать «Положение о разверстке зерновых хлебов
и фуража, приобретаемых для потребностей,
связанных с обороной», в соответствии с которым
подлежащее заготовке (в основном для нужд
армии) необходимое количество хлеба должно было
развёрстываться между зерновыми хозяйствами.
Это не был натуральный налог в полном
значении этого слова, поскольку за изымаемые
продукты выдавалось вознаграждение, однако низкие по
сравнению с рыночными цены на сдаваемую про-
1 См.: Департамент окладных сборов. 1863 15/IV
1913. СПб., 1913; Ерошкин Н.П. История
государственных учреждений дореволюционной России:
Учебник. Изд. 3. М., 1983. С. 212.
2 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913 гг.
[СПб., 1914] С. 101.
3 См.: «Аграрное движение в России 1905 — 1906 гг.»
по анкете Вольного экономического общества.
[Б. м.]. 1908; Лященко П.И. История народного
хозяйства СССР. Изд. 4. М., 1956. Т. 2. Капитализм.
С. 250 —261.
4 См.: Твердохлебов В.Н. Финансовая политика
России/Энциклопедический словарь Русского
библиографического института Гранат. Изд. 7. Т. 36.
4.5. С. 174.
5 См.: Полное собрание законов Российской
империи: Собрание III (далее — ПСЗIII).Т. 25. № 26871.
6 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 102.
7 Хрестоматия по истории СССР. 1861 — 1917:
Учебное пособие для пед. ин-тов / Сост. В.Ф. Антонов
и др.//Под ред. В.Г. Тюкавкина. М., 1990. С. 335 —
336.
8 ПСЗ III. Т. 26, отд. 1. С. 970 — 974; Т. 30, отд. 1.
С. 746 — 753; Хрестоматия по истории СССР. С. 336.
9 См.: Лященко П.И. Указ. соч. С. 260; Хрестоматия
по истории СССР. С. 355.
10 См.: Столыпин П.А. Поли. собр. речей в
Государственной думе и Государственном совете. 1906 —
дукцию и обязательный характер поставок, по
существу, превращали такую разверстку в
замаскированный натуральный налог.
Продовольственная разверстка не оправдала
возлагавшихся на нее надежд: вместо 772 млн пудов зерновых
хлебов было собрано всего лишь около 175 млн
пудов. Поэтому в следующем, 1917 году решено
было заменить продовольственную разверстку
хлебной монополией. Но фактически полное
проведение в жизнь хлебной монополии было
осуществлено позже,ав 1917 — 1918 гг.государство
использовало различные способы получения
необходимых ему продовольственных продуктов от
земледельцев72.
1911 гг. / Предисл. К.Ф. Шацилло; сост., коммент.
Ю.Г. Фельштинского. М., 1991. С. 93 — 94, 106 —
108, 176— 180.
11 См.: Менделеев Д.И. С думою о благе российском//
Избр. экономические произведения. Новосибирск,
1991. С. 210.
12 См.: Симонова М.С. Столыпинская аграрная ре-
форма//Экономическая энциклопедия:
Политическая экономия. М., 1986. Т. 4. С. 74; СиЪельни-
ков СМ. Аграрная реформа Столыпина. М., 1973.
С. 145.
13 См.: ПСЗ III Т. 31. Отд. 1. С. 456 — 459.
14 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 102;
Департамент окладных сборов. С. 87 — 88.
15 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 103;
Юровский Л.Н. Финансы СССР//Энциклопедиче-
ский словарь... Гранат. Т. 41. Ч. 2. С. 457; Марья-
хин Г.Л. Очерки истории налогов с населения в
СССР. М., 1964. С. 23.
16 См.: Департамент окладных сборов. С. 18 — 21.
17 Там же. С. 67 — 69.
18 Там же. С. 31.
19 Там же. С. 13.
20 См.: Боголепов М.И. Финансы, правительство и
общественные интересы (Бюджеты и бюджетное
правое; налоги и налоговая политика;
государственный долг). СПб., 1907. С. 143 — 144.
ПРИМЕЧАНИЯ
105
21 См.: Твердохлебов В.Н. Указ. соч. С. 126; его же.
Финансы и финансовое
хозяйство/энциклопедический словарь... Гранат. Т. 43. С. 605 — 606; Троицкий
СМ. Подушная подать//БСЭ. Изд. 3. Т. 20. С. 137.
22 См.: Воронцов В.П. К истории общины в России
(Материалы по истории общинного
землевладения). М., 1902. С. 243.
23 См.: Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в
России. М., 1988. С. 56, 164 — 168; Шумаков С. А.
Обзор грамот Коллегии экономии. Вып. 2//ЧОИДР.
1990. Кн. 3. С. 92; Менделеев Д.И Указ. соч. С. 211.
24 См.: Холодков В.В. Православные традиции в
российском землевладении//Вопросы экономики.
1993. №8. С. 99—102.
25 См.: Воронцов В.П. Указ. соч. С. 243;
Павлов-Сильванский Н.П. Указ. соч. С. 257 — 259, 265.
26 См.: Карышев Н. Землевладение в Западной
Европе и России//Энциклопедический словарь
Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона. Т. XII. С. 409 — 410;
Нечаев В.М. Общинное землевладение//Там же.
Т. XXI. А. Полутом 42. С. 635.
27 См.: Зайцева Л.И. Аграрная реформа П.А.
Столыпина в документах и публикациях конца XIX —
начала XX века: Аналитический обзор. М., 1991.
С. 42.
28 См.: Твердохлебов В.Н. Финансовая политика
России. С. 120.
29 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 102 —
103.
30 Твердохлебов В.Н. Финансовая политика России.
С. 175.
31 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 101,
103.
32 См.: Твердохлебов В.Н. Финансы и финансовое
хозяйство. С. 586.
33 См.: Юровский Л.Н. Финансы СССР. С. 457.
34 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 103 —
105.
35 См. там же. С. 105 — 106.
36 См.: Закон 2 января 1906 года. О дополнительном
промысловом налоге с предприятий, обязанных и не
обязанных публичной отчетностью, и о налоге на
личные промысловые занятия//Инструкционные
правила по применению закона 2 января 1906 г. с
приложением / Сост. В. Максимов. М., 1906. С. 5 — 7.
37 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 106.
38 Там же. С. 106 — 107.
39 Там же. С. 107.
40 Там же. С. 107 — 108.
41 Там же. С. 108.
42 Там же.
43 Там же. С. 108— 109.
44 Там же. С. 109.
45 Строго говоря, проект закона об этом налоге
разрабатывался почти 50 лет, но он так и не был
принят вплоть до 1916 г. (с отсрочкой платежа
до 1917 г.); точнее, подоходный налог был
введен с 1 января 1917 г. Историческая справка по
вопросу о введении подоходного налога в
России; Изложение дела; Главные основания
проекта Положения о государственном подоходном
налоге//Материалы к проекту Положения о
подоходном налоге. 1906 — 1907. — Архив
Музея Министерства финансов РФ; Маръяхин Г.Л.
Указ. соч. С. 23.
46 См.: Свирщевский А. Подоходный налог//Энцик-
лопедический словарь... Гранат. Т. 32. С. 435.
47 См.: Положение о государственном подоходном
налоге. Проект, выработанный
Междуведомственной комиссией//Материалы к проекту Положения
о подоходном налоге. 1906 — 1907. С. 28 — 33;
Абрамович К. Закон о подоходном налоге. Изд. 2. Пг.,
1917. С. 48 —50.
48 См.: Дементьев Г. Государственные доходы и
расходы России и положение Государственного
казначейства за время войны с Германией и Австро-
Венгрией до конца 1917 г. Пг., 1917. С. 8 — 10, 16;
Твердохлебов В.Н. Финансовая политика России.
С. 182; Лященко ИИ. Указ. соч. С. 640; Юровский Л.
Указ. соч. С. 478.
49 См.: Твердохлебов В.Н. Финансовая политика
России. С. 182 — 184; Лященко НИ Указ. соч. С. 640;
Маръяхин Г.Л. Указ. соч. С. 22.
50 См.: Юровский Л. Указ. соч. С. 478 — 481; Марья-
хин Г.Л. Указ. соч. С. 22 — 23.
51 См.: Дементьев Г. Указ. соч. С. 16, 20 — 22;
Твердохлебов В.Н. Финансовая политика России. С. 182;
Марьяхин Г.Л. Указ. соч. С. 23.
52 См.: Экономическое положение России
накануне Великой Октябрьской социалистической ре-
106
волюции: Документы и материалы. Март —
октябрь 1917. Ч. 2. М.; Л., 1957. С. 394 — 395; Ерош-
кин Н.П. Терещенко//БСЭ. Т. 25. Изд. 3. М., 1976.
С. 471.
53 См.: Ривкин Б. Финансы и кредит в период
подготовки и проведения Великой Октябрьской
социалистической революции. М.: Госфиниздат, 1939.
С. 17.
54 См.: Юровский Л. Финансы СССР//Энциклопеди-
ческой словарь Русского Библиографического
института Гранат, Изд. 7 / Под ред. Ю.С. Гамбро-
ва, В.Я. Железнова, М.М. Ковалевского, С.А.
Муромцева и проф. В.И. Тимирязева. Т. 41. Ч. 1: Союз
Советских Социалистических Республик. М.,
1925.С. 481 — 482. Дементьев Г. Государственные
доходы и расходы России и положение
Государственного казначейства за время войны с
Германией и Австро-Венгрией до конца 1917 г. Пг., 1917.
С. 27.
55 См.: Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической
революции. Ч. 2. С. 416. См.: БСЭ. Т. 17. 1974. С. 439.
56 См.: Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической
революции. Ч. 2. С. 416 — 417, 575.
57 См.: Лященко П.И. История народного хозяйства
СССР. Т. П. Капитализм. Изд. 4. М., 1956. С. 678;
Юровский Л. Указ. соч. С. 482. Экономическое
положение России накануне Великой Октябрьской
социалистической революции. Ч. 2. С. 399 — 400;
405 — 406,417.
58 См.: Дьяченко В.П. Советские финансы в первой
фазе развития социалистического государства.
Ч. 1. 1917 — 1925. М., 1947. С. 38.
59 См.: Вопросы финансовой реформы в России.
Т. 3. Вып. 1 / Под ред. В.Я. Железнова. Общество
имени А.И. Чупрова для разработки общественных
наук. Финансовая комиссия. Пг., 1917. С. 111 — 123.
60 См.: Дьяченко В.П. Указ. соч. С. 39.
61 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. 2. С. 400 — 406, 574 — 575.
62 Там же. Ч. 1. М.; Л., 1957. С. 299.
63 Там же. Ч. 2. С. 574.
64 Там же.
65 Там же. 4.1. С. 586.
66 См.: Лященко П.И. Указ. соч. С. 679.
67 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.1. С. 228.
68 Дьяченко В.П. Указ. соч. С. 41.
69 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.2. С. 407 — 409; Ч. 1.С.229.
70 Там же. 4.2. С. 417.
71 Тугенгольд Н. Наследственный налог//Финансовая
энциклопедия / Под общ. ред. Д.П. Боголепова,
А.И. Буковецкого, Н.Н. Деревенко и Д.Г. Тарасова.
Изд. 2. М.; Пг., 1917. С. 836.
72 См.: Горбовский Л.З. Натуральный налог//Финан-
совая энциклопедия. С. 839.
Глава 8
КОСВЕННЫЕ НАЛОГИ И ВИННАЯ
МОНОПОЛИЯ
1. КОСВЕННЫЕ НАЛОГИ
В системе государственных налогов
косвенные налоги составляют особую
группу. Они устанавливаются на
определенные предметы потребления или на
действия человека. В совокупности этих налогов
можно выделить три основные подгруппы:
1) акцизы — налоги на предметы внутреннего
производства; 2) таможенные пошлины —
налоги на предметы, ввозимые в страну; 3)
государственные сборы и пошлины — налоги на
действия человека.
Предварительно оценить объем косвенных
налогов в отличие от прямых более сложно;
невозможно заранее точно определить и
конкретное лицо, которое будет платить налог, ибо
неизвестно, будет ли то или другое лицо
пользоваться предметами потребления, подлежащими
налогообложению, или производить действия, на
которые государство установило налог; тем
более невозможно заранее точно определить
конкретный суммарный размер этого налога.
Существенным различием между прямым и
косвенным налогами является и то, что прямой налог
вносится в казну самим владельцем имущества,
подлежащего налогообложению, а косвенный
налог — не непосредственно потребителем
продукта (товара), облагаемого этим налогом, а, как
правило, производителем этого продукта.
Только в дальнейшем, при реализации его
производителем, покупатель возмещает производителю
стоимость налога, уже внесенного последним в
казну. Если же между производителем и
потребителем появляется дополнительное звено —
продавец (а на практике обычно так и бывает),
то этот налог временно перекладывается на него.
Такая система временного перекладывания
оплаты косвенных налогов на ряд промежуточных
лиц отдаляет от фискальных органов
государства конечных потребителей
налогооблагаемого продукта, которые, по сути, и являются
налогоплательщиками, что вуалирует сам акт
налогообложения. Косвенный налог выплачивается
в виде надбавки к цене товара и одновременно
служит лишь косвенным признаком уровня
дохода субъекта налогообложения.
В исторической практике косвенные налоги
обычно предшествовали прямым налогам.
Особенно наглядно это прослеживается на примере
европейских стран эпохи феодализма, когда
власть центрального правительства была еще
слаба и главы государств не могли обращаться к
своим подданным с прямым требованием денег,
а изыскивали для этого косвенные поводы. Так,
появляется масса пошлин, т.е. разного вида
оплат за услуги государства. Но растущему
государству требовалось все больше и больше денег,
108
поэтому помимо пошлин стали вводиться
другие различные налоги, первоначально в более
скрытой, косвенной форме, а по мере
укрепления государства и развития промышленности —
и прямые налоги, доля которых постепенно
увеличивалась.
Из табл. 8.1 видно, какую важную роль
косвенное налогообложение играло в фискальной
политике России. Хотя в абсолютном выражении
прямых налогов здесь взималось больше, чем в
любой другой европейской стране, в
структурном отношении они занимали гораздо более
скромное место, чем в большинстве стран
Европы. Только Франция и Великобритания
имели приблизительно такую же долю прямых
налогов. Но в этих странах традиционно
существенную часть налоговых поступлений
составляли государственные пошлины, объем
поступлений от которых здесь был значительно выше,
чем в России. Акцизам же и государственным
пошлинам в общем объеме налогов других
европейских стран отводилась гораздо меньшая
роль, чем в России.
Именно это многие экономисты
дореволюционной России считали слабым звеном
национальной налоговой системы, так как
преобладание в системе налогообложения косвенных
налогов, т.е. налогов на потребление, означает
преимущественное обложение налогами
беднейших слоев населения, поскольку основные
сборы дают налоги на предметы первой
необходимости — сахар, соль, вино, керосин, спички,
табак и т.п. Крупные суммы поступали также от
такого вида косвенных налогов, как таможенные
пошлины, устанавливаемые тоже в основном на
предметы широкого потребления или
материалы и орудия труда, используемые для
изготовления таких предметов. На этом основании
делался вывод, что огромная доля поступлений
косвенных налогов выплачивалась в основном
неимущим населением.
В целом отношение к косвенному
налогообложению было неоднозначным. Большинство
экономистов отмечали и его достоинства, и
недостатки, причем иногда одни и те же стороны
косвенного налогообложения трактовались и
как явное преимущество, и как бесспорный
недостаток.
В чем же усматривались достоинства
косвенного налогообложения?
Во-первых^ при правильном выборе объекта
налогообложения доход казны может быть очень
значительным.
Во-вторыХу косвенный налог удобен для
налогоплательщика, так как его уплата
производится незначительными долями, в основном в виде
надбавки к цене приобретаемого товара и в
момент его приобретения, а значит, и при наличии
средств в момент покупки. Однако этот довод в
пользу косвенного налога относится только к
обложению предметов не первой, а условной
необходимости.
В-третьих^ этот вид налогообложения
охватывает большие группы налогоплательщиков,
которые технически было бы сложнее привлечь
к уплате налогов прямым путем, и, кроме того,
Таблица 8.1
Общая структура налогов в странах Европы к началу XX в.4
Страна
Венгрия
Австрия
Италия
Франция
Великобритания
Россия
Прямые налоги
млн руб.
73
100
192
198
191
218
%
44
33
49
21
21
22
Косвенные налоги
млн руб.
57
143
128
457
519
670
%
35
48
32
49
56
68
Пошлины
млн руб.
35
57
74
282
218
96
%
21
19
19
30
23
10
Всего налогов
млн руб.
165
300
394
937
928
984
%
100
100
100
100
100
100
* Государственные доходы России сравнительно с другими странами. СПб., 1907.
С. 29.
109
9-5731
включает в число налогоплательщиков те
категории, которые не подлежат прямому
налогообложению (например, иностранцы).
В-четвертых, косвенное налогообложение
позволяет государству регулировать объем
производства и потребления подлежащих
налогообложению продуктов за счет изменения ставки
налога. Среди чиновников и государственных
деятелей преобладало мнение, что взимание
косвенных налогов не требует такой обширной и
разветвленной фискальной сети, как при прямом
налогообложении, потому что при этом
производители или продавцы становятся
безвозмездными посредниками по взиманию налогов. Но
издержки по взиманию косвенных налогов
только на первый взгляд кажутся меньшими, чем при
прямом налогообложении. В действительности
они намного выше, так как требуют затрат на
содержание учреждений, наблюдающих за
сбором налога, контролирующих выпуск и
реализацию продукции, подлежащей косвенному
налогообложению, а также ведущих борьбу с
незаконным ввозом заграничных товаров.
Кроме того, некоторые экономисты
относили к достоинствам косвенного налогообложения
автоматизм их уплаты со стороны населения,
хотя другие специалисты расценивали это как
недостаток, ибо таким образом, полагали они,
можно незаметно для граждан взимать с них
крупные сборы.
Что касается недостатков косвенных налогов,
то они признавались российскими
экономистами более единодушно.
Во-первых, косвенные налоги не
соответствуют принципу адекватности тяжести
налогообложения уровню доходов их плательщиков.
В том случае, когда косвенный налог взимается с
наиболее распространенных предметов
потребления, доля их в бюджете беднейших слоев
общества относительно выше, а при обложении же им
предметов первой необходимости (хлеб, соль,
сахар и т.п.) этот показатель выше и абсолютно.
Во-вторых, взимание косвенных налогов с
продукции тех или иных производств
обусловливает жесткую регламентацию этого
производства с целью контроля над объемом
выпускаемых товаров.
По экспертным оценкам, прямые затраты на
получение всех видов косвенных налогов
составили 4,6% от всей суммы, поступившей в казну
по этой линии налогообложения, а для прямых
налогов — только 2,18%.
В-третьих, более частые, чем при прямом
налогообложении, изменения окладов
вызывают особые виды торгово-промышленной
спекуляции, когда поступление новых партий товаров,
обложенных более высоким акцизом, позволяет
поднять цены на аналогичный и еще не
реализованный товар предшествующих партий.
В-четвертых, увеличение такого вида
косвенных налогов, как таможенные пошлины, влечет
за собой рост цены не только на импортируемый
продукт, но и на аналогичные товары
отечественного производства.
И наконец, в-пятых, доход от косвенных
налогов не планируется с той же точностью, как
доход от прямых налогов, — он обычно
прогнозируется на основе поступлений предыдущих лет.
По общей оценке российских экономистов,
недостатки косвенных налогов в целом
превышали их достоинства, и тот факт, что косвенные
налоги в начале XX столетия преобладали над
прямыми в большинстве стран, а в России
имели наиболее высокий удельный вес,
рассматривался как доказательство несовершенства
финансовой системы и неспособности государства
соблюдать принципы справедливости и
равномерности в налогообложении. Но, поскольку
полностью отказаться от этого вида налогов
невозможно, экономисты указывали на ряд
условий, при которых они могут быть с меньшими
издержками для большинства населения
включены в систему налогообложения государства.
Вот основные из них:
1) не следует облагать косвенными налогами
предметы первой необходимости, так как
именно в этом случае косвенные налоги
наиболее неравномерны, а потому и наиболее не-
110
справедливы. Объектом косвенного
налогообложения должны быть предметы условной,
или второстепенной, необходимости, но при
этом имеющие широкое потребление;
2) косвенным налогом следует облагать
небольшое число предметов широкого потребления,
но не безусловно необходимых. Обложение
налогом большого числа объектов невыгодно,
оно стесняет развитие промышленности и
чревато сравнительно большими издержками по
их сбору, увеличивает стоимость
значительного количества предметов потребления;
3) объектами для обложения косвенным
налогом должны избираться такие предметы,
выпуск которых нетрудно контролировать;
4) оптимальным объектом косвенного
налогообложения является производство, затем
продажа или сбыт, а не непосредственное
потребление, так как количество производителей и
продавцов любого товара всегда
несоизмеримо меньше числа его потребителей;
5) ставки косвенных налогов не должны влиять
на сокращение объема потребления или стать
причиной возникновения подпольного
производства, ввоза или продажи товара,
подлежащего косвенному налогообложению;
6) необходимо учитывать, что обложение
косвенным налогом любого предмета
внутреннего производства неизбежно влечет за собой
обложение налогом соответствующих
предметов, ввозимых из-за границы,
таможенными пошлинами;
7) чрезмерно высокий налог на отдельные
предметы потребления может нарушить принцип
переложения косвенного налога. Резкое
удорожание товара, обусловленное высоким
косвенным налогом, может привести к
сокращению его спроса и в конечном счете к
снижению цены, вследствие чего часть косвенного
налога, уже полностью уплаченного казне,
ложится на плечи производителя или
продавца. Такая ситуация подорвет экономическую
заинтересованность в производстве данного
товара, что в итоге приведет к сокращению
общего объема поступлений косвенного
налога в казну. Этот механизм четко
срабатывает по отношению к предметам роскоши или
предметам условной необходимости. Но если
это затрагивает предметы первой
необходимости, то обратного переложения
косвенного налога не происходит. Население
вынуждено приобретать данный вид товара по
чрезмерно завышенным ценам, сокращая объем
сложившегося нормального потребления, что
неизбежно ведет к снижению уровня жизни.
***
В российском дореволюционном
законодательстве косвенные налоги назывались
неокладными сборами. Эти сборы находились в ведении
Главного управления неокладных сборов и
казенной продажи питей, учрежденного в 1896 г. в
составе Министерства финансов вместо
Департамента неокладных сборов.
Управление имело два отдела — неокладных
сборов и казенной продажи, — а также
канцелярию. Отдел неокладных сборов заведовал
акцизными сборами с питей, табака, чая, сахара,
прессованных дрожжей, осветительных нефтяных
масел, зажигательных спичек, папиросных гильз
и разрезанной папиросной бумаги, а также
гербовыми сборами (до 1901 г.) и др. Кроме того,
этот отдел занимался делопроизводством по
бывшему акцизу с соли и питейно-откупным
недоимкам. Отдел казенной продажи питей
ведал заготовлением, хранением, передвижением
и утверждением планов и проектов сооружений,
необходимых для казенной продажи питей.
Канцелярия занималась личным составом
губернских акцизных управлений, а также сбором
статистических сведений по ведомству.
С 1902 по 1905 г. и.о. начальника Главного
управления был кн. А.Д. Оболенский (второй), с
1905 по 1908 г. управление возглавлял И.И.
Новицкий, с 1914 г. по март 1917 г. — С.С.
Хрипунов, затем — М.И. Фридман.
В 1896 г. при отделе казенной продажи питей
Главного управления неокладных сборов и ка-
9*
111
зенной продажи питей был учрежден
распорядительный орган — Совет по делам казенной
продажи питей (возглавлялся одним из
товарищей министра финансов). Он устанавливал
цены за поставляемый в казну по разверстке
спирт, предельные цены при его закупках
хозяйственным способом, продажные цены на
казенные питии, а также определял количество
спирта, поставляемого в казну с торгов, производил
разверстки поставок спирта в казну
владельцами винокуренных заводов. Наряду с этим он
рассматривал вопросы, связанные с постройкой
винокуренных заводов, покупной
недвижимости для нужд казенной продажи питей, и т.п.
При Главном управлении неокладных сборов
с 1897 г. функционировала Центральная
химическая лаборатория, которая исследовала
продукцию казенного винного производства, а
также укупорочные материалы, уголь, сахарные и
нефтяные продукты, стеклянную и медную
посуду. В задачи лаборатории входило также
совершенствование методов выделки вина, изучение
возможностей применения денатурированного
спирта для технических целей и т.д. С 1903 г.
Центральная лаборатория руководила работой
губернских лабораторий при акцизных
управлениях. Главное управление неокладных сборов
являлось центральным учреждением в области
взимания косвенных налогов и имело широкую
сеть территориальных управлений. Сложность
и разветвленность этой сети можно проследить,
анализируя организацию взимания такого вида
косвенных налогов, как акцизные сборы.
Контроль за акцизными сборами находился в
ведении акцизных управлений. Они включали
губернские управления, действовавшие на
территориях губерний, и подчинявшиеся им окружные
акцизные управления. Округа подразделялись на
отдельные участки, в границах которых за сбором
акциза наблюдали контролеры и надсмотрщики.
Губернское управление располагало
значительным штатом ревизоров и техников, в служебную
компетенцию которых входил контроль за
деятельностью окружных управлений. Если
добавить, что и окружные, и губернские управления
насчитывали немалое количество канцелярских
работников, то становится понятным, почему в
России того времени сбор косвенных налогов был
достаточно полным и отчего так были высоки
накладные расходы по взиманию этих налогов.
Сборы и пошлины. Специфика этого вида
косвенных налогов заключается в том, что он
взимается государством в основном за действия,
которые составляют компетенцию государства.
Этот налог состоит прежде всего из целевых
взносов лиц, обращающихся в
правительственные учреждения по определенным вопросам
формально-юридического характера. Сборы,
установленные в случае подобного обращения,
нельзя рассматривать как прямую плату за
оказанную властями услугу, так как их размеры явно
недостаточны для полного покрытия расходов
на содержание соответствующих учреждений.
Налоговый характер пошлины прослеживается
при сделках между частными лицами,
заключаемых без прямого посредства госучреждений, но
требующих для их юридического оформления
специальной гербовой бумаги. Стараясь
увеличить размер гербового сбора, правительство
стремилось обложить им практически весь круг
деловых отношений частных лиц, принимавших
письменную форму.
Фискальный характер носили также сборы с
пассажиров железных дорог (15% от провозной
платы и стоимости перевозки груза поступало в
доход государства), сборы с внутренних водных
сообщений и портовые сборы (с каждого пуда
провозимых товаров взималось от 0,5 коп. с
менее ценных грузов до 1 коп. — с более ценных).
На примере портового сбора косвенный
характер этого налогообложения наиболее очевиден:
4/5 его части поступали непосредственно в
государственную, и только V5 часть — в городскую
казну. И уж, конечно, никак нельзя рассматривать
как плату за услугу, выполненную
государственным учреждением, сбор с паровых котлов
(от 5 руб. — с котлов мощностью менее 6 л.с. до
20 руб. — с котлов мощностью более 12 л.с).
112
Одной из наиболее важных для налоговой
политики России начала XX в. была крепостная
пошлина — пошлина от продажи или
безвозмездной передачи имущества. Она давала около V4
всех доходов от налогообложения. В России того
времени существовало и много других сборов:
пробирная пошлина (до 3 коп. — с единицы
золотого изделия и до 2 коп. — с единицы
серебряного изделия), судебные, страховые пошлины
и др.
Государственному казначейству России
пошлины и сборы приносили в среднем немногим
более 100 млн руб. в год (от 107 млн руб. в 1902 г.
до 100 млн руб. в 1905 г.). Приблизительно
столько же получали и другие европейские
государства того времени, хотя, если рассматривать
этот показатель в расчете на душу населения, то
у России он будет значительно ниже, чем у
других европейских стран.
Сама структура данного вида косвенного
налога в этот период также значительно отличалась
от европейской: в странах Европы гораздо
больший удельный вес составляли пошлины с
наследства, которые в основном выплачивались
представителями зажиточных классов. В Англии
поступление от этого вида пошлин составляло
почти 80% от общего объема всех пошлин и
сборов, во Франции — около 25%, в других
европейских странах — не менее 15%, и только в
России этот сбор давал государству менее 6% в год.
Подобная картина поступлений этого вида
косвенного налога в России начала XX в. дает
основание утверждать, что этот налог имел
значительный резерв роста как интенсивного, так и
экстенсивного характера.
Уже в первые годы XX в. отмечен
постепенный рост поступлений в казну от сборов и
пошлин. С 1902 по 1912 г. объем поступлений
вырос со 107,3 до 199,3 млн руб., т.е. более чем на
85% К И хотя с началом Первой мировой войны
рост поступлений этого вида налога замедлился
в связи со снижением экономической и
юридической активности населения в военных
условиях, все же он значительно превышал
аналогичный показатель в начале века. По данным
российской дореволюционной статистики, к
началу 1917 г. объем поступлений в казну от сборов
и пошлин составил 162 млн руб., что более чем
на 50% выше поступлений от данного налога в
начале XX в.2
Наибольший доход в довоенный период
давал гербовый сбор — он приносил в казну
более половины всех сборов и пошлин (табл. 8.2).
Рост поступлений от гербового сбора отчасти
был связан с повышением в 1905 г. ставок
гербового обложения, что дало около 15 млн руб.
Остальную часть дохода составил естественный
прирост за счет увеличения гражданского,
торгового оборота и подъема
торгово-промышленной деятельности в России накануне Первой
мировой войны. Этот факт подтверждается
данными от продажи гербовых марок достоинством в
40 и 50 коп., 3 и 5 руб. и вексельных бланков; хотя
ставки данного вида гербового сбора не
изменялись с 1901 г., объем их реализации накануне
войны вырос более чем в два раза.
Темпы роста сборов и пошлин оставались
примерно такими же и в последующие
предвоенные годы, и, как уже отмечалось, только
изменение экономической конъюнктуры несколько
снизило объем поступлений.
Акцизные сборы среди налоговых
поступлений дореволюционной России XX в. вообще и в
системе косвенных налогов в частности
занимали наиболее важное место. Они составляли
около 37% всех налоговых поступлений в казну.
Акцизы, как известно, это налоги на
определенный, устанавливаемый государством круг
предметов внутреннего производства. В России
накануне Первой мировой войны акцизу
подлежали следующие группы предметов
потребления: 1) винный спирт и изготовляемые из него
Таблица 8.2
Гербовый сбор в 1906 и 1912 гг., млн руб.
Доход от продажи
гербовых марок
вексельных бланков
1906 г.
3,2
9,8
1912 г.
8,4
18,3
113
напитки, 2) пиво, 3) мед, 4) дрожжи, 5) табак,
6) гильзы и папиросная бумага, 7) сахар, 8)
осветительные нефтяные масла, 9) зажигательные
спички. Порядок взимания и нормы,
регулирующие поступления акцизов, были определены
специальными уставами.
Устав о питейном сборе регулировал порядок
взимания налога с содержащих алкоголь
напитков — спирта, водочных изделий, пива и др. Под
этот устав подпадали акциз с дрожжей, так как
их производство в некоторых случаях было
связано с получением винного спирта, а также
акциз на мед, потому что на его основе
изготавливался хмельной напиток — медовуха.
Предметом Устава о табачном сборе являлся
налог на табак и табачные изделия.
Кроме того, в российском налоговом
законодательстве существовали Правила об акцизе с
гильз и папиросной бумаги, с сахара, с
осветительных нефтяных масел, с зажигательных
спичек и о продаже фосфора (эта группа предметов
потребления была обложена акцизом несколько
позднее двух первых, и правила об акцизе с этих
групп товаров еще не были оформлены в
отдельный устав).
Акцизные доходы в широком значении
включали два вида доходов — собственно от акциза
и от патентного сбора. Акциз в узком смысле есть
особый государственный налог на предметы
потребления, патентный же сбор — это налог на
право производства этих предметов или на
право торговли ими. Ввиду существенных различий
как по значению, так и по форме взимания
между акцизным и патентным сборами
целесообразно рассмотреть их отдельно.
Патентный сбор предусматривает более
простую форму взимания и в принципе одинаков
для всех производств, ему подлежащих.
В общих чертах порядок взимания патентного
сбора был следующим: лицо, обязанное уплатить
этот налог, т.е. владелец предприятия,
производящего предметы, обложенные акцизом, или
торгующего этими предметами, вносило в
казну определенного размера налог; взамен оно
получало так называемый патент, который можно
рассматривать как покупку у казны документа,
дающего известное право на определенную
деятельность, поэтому размер патентного сбора мог
быть определен как цена патента. Патенты
выписывались на специальных изготавливаемых
казной бланках с особой защитой от подделки.
Патент выдавался только определенному лицу
и на конкретное предприятие. Срок действия
патента был фиксирован и продлевался только
при условии внесения нового взноса налога, или,
как говорили, «выборки нового патента». Патент
передавался прямым наследникам владельца
только в случае смерти последнего. Перенос
патента из одного помещения в другое допускался
лишь при вынужденном переводе предприятия.
Как в первом, так и во втором случае об
изменениях необходимо было проинформировать
акцизный надзор, и только с его ведома могли быть
разрешены передача патента наследникам или
его перенос с соответствующей отметкой на нем.
Для контроля за соблюдением правил получения
патентов они обязательно должны были быть
вывешены для обозрения в каждом
предприятии, деятельность которого облагалась данным
видом государственной пошлины.
При внесении патентного сбора в казну
дореволюционной России предусматривались также
и некоторые частные различия для отдельных
производств — они касались как
обязательности уплаты патентного сбора, так и его размера,
способов исчисления суммы патента, срока
действия, а также условий его получения.
Некоторые виды деятельности, подлежащие
акцизированию, предполагали наличие патента
почти на всех стадиях производства и
реализации подакцизной продукции. Например,
согласно Уставу о патентном сборе этому сбору на
стадии производства подлежали все виды
спиртосодержащей продукции, а на стадии реализации
от него освобождались только некоторые виды
торговли виноградным вином в районах
виноделия (как дань традициям), а также торговля
винно-водочными изделиями на почтовых стан-
114
циях и в офицерских экономических обществах
(как некая государственная привилегия,
направленная на поддержку этих образований). В то же
время в соответствии с Правилами об акцизе с
сахара патентный сбор взимали только с
заводов, занимающихся переработкой сахарной
свеклы, а плантации по ее выращиванию,
заводы по получению глюкозы и места торговли
сахаром освобождались от патентного сбора.
Некоторые производства, связанные с уплатой
акциза, полностью освобождались от патентного
сбора — например, в соответствии с
Правилами об акцизе с осветительных нефтяных масел.
Формы взимания собственно акциза более
сложные, чем формы взимания патентного
сбора; различна и специфика их для разных
производств.
Акциз с табака главным образом взимался с
табачных фабрик и в некоторых случаях —
складов табака. Разведение табака на плантациях
считалось свободным промыслом и не подлежало
никакому налогообложению. Тем не менее
надзор за табаком начинался именно на
плантациях, дабы этот товар, минуя фабрику, без
переработки не поступил непосредственно к
потребителю, т.е. чтобы он не был укрыт от оплаты
акцизом.
Во всех случаях перевозки табака требовалось
провозное свидетельство, или провозной ярлык.
Табаководам провозные свидетельства
выдавались без излишних формальностей, а другим
лицам (табачным фабрикантам или их
поверенным) — только по предъявлении удостоверений
акцизного надзора о том, что они имеют право
на покупку табака. Провозить табак без
документов было рискованно, так как акцизный надзор
конфисковывал партии табака.
С учетом того, что свежесобранный табак в
течение года претерпевает определенные
физические и химические изменения и происходит
его естественная убыль, вводилась известная
норма этой убыли, за которую акциз не
взыскивался. Норма эта зависела от времени года, и ее
действие для каждой партии табака
определялось сроком от уборки табака на плантациях до
31 декабря следующего года. Недостача товара
сверх этой нормы должна была оплачиваться
акцизом по обычной для табачных изделий
ставке: для махорки — 3 руб. 60 коп., для других
сортов — 30 руб. 60 коп. за каждый пуд.
Порядок обложения акцизом табака
представлял собой способ уравнительного
налогообложения. Изделия высшего качества, более дорогие,
рассчитанные на состоятельных покупателей,
облагались более высоким акцизом. Согласно
Уставу о табачном сборе каждому виду и сорту
изделия соответствовал определенный тип упаковки,
в которой оно отпускалось с фабрики.
В соответствии с сортом и видом изделия
облагались акцизом. Оплата акцизом
производилась путем оклейки бандеролями упаковок с
табачными изделиями. Основанием для расчета
акциза считался вес табачного изделия, и расчет
велся относительно 1 фунта табака. Для
упрощения расчета акциза за выпускаемый из фабрики
в продажу табак устав допускал лишь
определенную весовую расфасовку (1, У2, У4, У8 и V16 фунта)
и оклейку бандеролями соответствующей
стоимости. Штучные изделия оплачивались
следующим акцизом: 1000 папирос — акцизом в
сумме 3 руб., при этом вес их не должен превышать
13/4 фунта, в противном случае каждая
папироса оплачивалась повышенным акцизом —
двойным, тройным и т.д. Все фабричные изделия
отпускались пачками с оговоренным в уставе
количеством штук и лишь после оклейки каждой
пачки бандеролью соответствующей стоимости.
Во избежание неуплаты акциза руководство
фабрики обязано было следить за тем, чтобы:
а) фабрика имела только один выход; б) окна
нижнего этажа были закрыты сетками; в) на
территорию фабрики не допускались посторонние;
г) изделия разных сортов хранились в отдельных
кладовых; д) после прекращения работы и
ухода лиц акцизного надзора помещение фабрики
было опечатано и т.д.
Как и акциз с табака, акциз с папиросных
гильз и разрезной папиросной бумаги также
115
брался в форме бандерольного сбора в размере
2 коп. с каждой сотни гильз и в размере V2 коп. с
каждой пачки разрезной папиросной бумаги,
содержащей не более 50 листов3. Гильзы
оплачивались только в том случае, если они
продавались частным лицам; если же они шли на
производство папирос, то акциз с них брался уже как
с табачных изделий. Кроме того, казна брала
налог с гильзового производства в размере 1 руб. с
каждой машинки для выделки гильз.
Система взимания акциза с сахара отчасти
схожа с системой взимания акциза с табака:
выращивание свеклы как свободный промысел, как
уже упоминалось, не подлежал никакому
налогу — налогом облагался лишь сахар, получаемый
из этого сырья. Но в отличие от табака процесс
переработки свеклы в конечный продукт (сахар)
достаточно сложен в технологическом
отношении; к тому же свекла не подлежит дальней
транспортировке. Поэтому ни свекольные
плантации, ни транспортировка свеклы не
подвергались акцизному надзору. Контроль начинался на
заводах по производству сахара-сырца и
рафинадных заводах, на которых производилась его
очистка.
Сахарная промышленность играла заметную
роль как в финансовой, так и в экономической
жизни России, о чем свидетельствует сумма
акциза на сахар, полученного российской казной в
1908 г., — 92,6 млн руб. Поэтому понятно,
почему правительство уделяло много внимания
развитию национальной сахарной
промышленности. С возникновением в России собственного
производства сахара из сахарной свеклы
государство в целях его поддержки проводило
протекционистскую политику и ввело высокие
таможенные пошлины на импортируемый сахар.
Это послужило хорошим стимулом для
развития отечественной сахарной промышленности,
но привело к перепроизводству сахара и, как
следствие этого, — к падению цен на сахар и
опасности сахарного кризиса. Промышленники
не смогли договориться между собой и
обратились к правительству за помощью. В 1895 г.
правительство издало закон, согласно которому
была введена нормировка выпуска сахара и во
избежание его перепроизводства указывался ряд
мер, предупреждающих повышение цен на
сахар4.
Определив годовую потребность в сахаре для
страны, правительство ежегодно вводило
производственные квоты для каждого сахарного
завода, но не сдерживало выпуск продукции, а
облагало излишек двойным акцизом. Это
делало выгодным продажу излишнего сахара только
за границей, что снимало любой акциз. Чтобы
не допустить повышения цен, правительство
определяло, какое количество сахара сверх
квоты должно было храниться на каждом заводе для
того, чтобы в случае увеличения спроса на
внутреннем рынке пустить его на продажу. При этом
на каждом заводе имелось как бы три вида
объемов сахара: свободный сахар, произведенный в
пределах квоты, которым хозяин завода
распоряжался по собственному усмотрению;
неприкосновенный запас, который мог поступать на
рынок только по специальному разрешению
правительства и был предназначен для
стабилизации цен; свободный запас, который мог быть
выпущен на внутренний рынок на условиях
двойного обложения акцизом или
экспортирован и тогда освобождался от акциза полностью.
С этого сахара акциз мог быть снят и на
внутреннем рынке, если сахар шел на технические
цели или корм скоту, но тогда он должен был
быть предварительно денатурирован. Этот
пример показывает, как с помощью финансового
механизма решался в дореволюционной России
процесс регулирования развития производства.
Основой обложения сахара акцизом был его
вес: акциз брался в размере 1 руб. 75 коп. с
каждого пуда; в том же размере брался
дополнительный налог со свободного сахара. Для
предотвращения отпуска с заводов неучтенного сахара
акцизное ведомство строго следило за порядком
производственного процесса: готовая продукция
поступала для взвешивания в упаковочную
комнату, откуда был выход только во внутренний
116
заводской двор; сам завод имел только один
выход; взвешивание сахара и отпуск его за
пределы завода должны были производиться только
в дневное время, в определенные часы и под
контролем акцизного инспектора.
Продукты переработки нефти облагались
акцизным налогом в соответствии с правилами об
акцизе 1896 г. Первоначально акцизом
облагались действительно только осветительные
масла, но с 1905 г. с развитием
нефтеперерабатывающей промышленности стали облагаться и
другие продукты переработки нефти, хотя название
правил и не было изменено.
Акциз с нефтяных продуктов брался в
объеме 60 коп. с каждого пуда. Специфика
получения акцизных сборов с нефтяных продуктов
заключалась в том, что в связи с сосредоточением
производства и переработки нефти в
дореволюционной России исключительно в Бакинском
районе этот район был свободной от акциза
зоной, налог брался только при вывозе нефтяных
продуктов за его пределы. Такой же безакцизной
зоной для этого вида продуктов являлся и Ба-
тумский район, так как это были основные
ворота экспорта нефти и нефтяных продуктов.
Таким образом, акцизированию подлежали
только нефтяные продукты, вывозимые во
внутренние районы России, за пределы
Бакинского и Батумского районов.
Правила об акцизе с зажигательных спичек и
о продаже фосфора устанавливали для двух
сортов выпускаемых спичек две ставки акциза, одна
из которых была в 2 раза больше другой. Ставка
акциза на спички, ввозимые из-за границы,
также была вдвое выше ставки акциза на
аналогичную продукцию отечественного производства.
Акциз со спичек брался посредством
оклейки упаковок бандеролями. Размер акциза
зависел от качества спичек и их количества. Спички
делились на два сорта: безопасные, или так
называемые шведские, которые возгорались от
трения об особо подготовленную поверхность
(такими спичками мы пользуемся и по сей день),
и все прочие спички. При учете их количества за
единицу расчета бралось 75 штук. Акциз с
каждых полных и неполных 75 штук шведских
спичек составлял V2 коп., с прочих — по 1 коп. В
одной упаковке не должно было быть более 300
штук спичек.
Устав о питейном сборе представлял
наиболее существенную часть всех постановлений об
акцизных сборах в дореволюционной России.
Так называемый питейный доход был самой
значительной долей поступлений в
государственный бюджет. В начале XX в. он составлял около
V3 всего госбюджета — более 700 млн руб.
Вместе с тем неконтролируемое развитие питейного
дела способствовало развитию пьянства, а
следовательно, снижению уровня нравственности,
подрыву духовного и физического здоровья, а
также экономического благосостояния
населения. Государство должно было решать сложную
задачу: с одной стороны, необходимо было
обеспечить поступление в казну всего громадного
дохода, получаемого от питейного дела, а с
другой — максимально нейтрализовать
порождаемые им негативные явления.
Результатом решения первой части задачи
стала детальная разработка законодательства,
регламентирующего ведение питейного дела
частными лицами и агентами правительства.
Вторую часть задачи государство пыталось решить
за счет введения различных ограничений и ряда
специальных мер, но основные надежды оно
возлагало на введение государственной
монополии на торговлю спиртными напитками.
К началу XX в. в России существовала
двойная система налогообложения в области
производства и торговли алкогольными напитками.
Наряду с вводимой государственной
монополией продолжала действовать в ряде областей и
губерний акцизная система. Здесь доход казны
от винокурения составлял 11 коп. с каждого
градуса спирта5, потребленного в виде алкогольных
напитков. В местностях с казенной продажей
питей, кроме акциза, который взимался в том же
размере, казна получала еще и некоторый доход
от самой продажи напитков, приготовляемых на
117
основе спирта, а также определенный
предпринимательский доход, обусловленный долей его
участия в этом производстве.
Но, несмотря на эти различия, для казны было
важно, чтобы весь изготовленный спирт был
оплачен акцизом. Уклониться от налога можно
было только в случае: 1) хищения спирта с
винокуренного завода до его учета; 2) тайного
винокурения на подпольных заводах; 3)
нелегального ввоза спирта из-за границы
(контрабандный, или корчемный, спирт). Для борьбы с
последним нарушением существовала
специальная корчемная стража, которая помогала
таможенной и пограничной страже обнаруживать эту
контрабанду. Подпольное винокурение
пресекалось акцизным надзором на местах.
Хищениям неучтенного, а следовательно, и не
обложенного акцизом спирта с винных заводов
противодействовала вся система учета и
контроля за производством, транспортировкой и
реализацией винно-водочной продукции.
Акцизный надзор строго следил за исполнением
требований Устава о питейном сборе, возлагавшего
персональную ответственность на владельцев
производств за потери спирта на всех
технологических стадиях, в процессе транспортировки
и реализации.
Объем произведенного спирта
контролировался путем обязательной установки на
винокуренных заводах особых приборов — так
называемых контрольных снарядов, автоматически
измерявших количество и крепость
пропускаемого через них спирта. Перегонный аппарат
периодически осматривался и во всех местах
соединений во избежание отводов опечатывался
представителями акцизного надзора.
Используемый для процесса винокурения инвентарь
регистрировался, измерялся и клеймился. Процесс
винокурения строго регламентировался.
Хозяин завода не имел права приступать к
винокурению без предварительного объявления об
этом акцизному надзору и получения от него
специального свидетельства. При этом он
сообщал точный срок, в течение которого будет
вести винокурение, какие работы и в какие часы
будут производиться на заводе, какие припасы
и в каком количестве будут использованы.
Ответственность за сохранность спирта на
винокуренном заводе нес владелец завода. В
случае недостачи, даже по причине естественного
испарения, владелец завода обязан был внести в
казну акциз за недостающий спирт. Только в
редких случаях несомненной гибели продукта
владелец мог быть частично освобожден от
ответственности за его утрату. Он нес материальную
ответственность всем своим имуществом,
которое при отсутствии других средств могло быть
продано для возмещения убытков казны. Если
производство велось не самим владельцем, а
арендатором, то последний был должен или
внести заранее в казну акциз за продукцию,
которая в соответствии с мощностью завода будет
произведена в двухнедельный срок, или
обеспечить взнос этого акциза залогом. И поскольку
винокурение разрешалось только лицам,
владеющим достаточным имуществом, то интересы
казны за счет выполнения вышеописанных
правил всегда обеспечивались.
Любая перевозка спирта вне винокуренного
завода ввиду высокого риска его гибели или
потерь обязательно обеспечивалась залогом в
размере акциза с перевозимого спирта.
За спирт, находившийся на частном
спиртоочистительном заводе, владелец этого завода нес
такую же ответственность, как и владелец
винокуренного завода.
На частные ликеро-водочные заводы и в
места частной продажи спирт поступал только при
условии полной оплаты акциза или с
обеспечением этого акциза залогом.
Государство частично страховало риск
потери вина и спирта в казенных лавках: продавцы
были обязаны вносить залоги, которые в случае
злоупотреблений с их стороны поступали в
пользу казны.
В начале XX в. учет спирта, производимого в
России на винокуренных заводах, велся по
контрольному снаряду. Но в отдельных случаях ак-
118
цизом облагалось большее количество спирта,
чем фактически было выкурено. Каждый вид
сырья, из которого производился спирт, имел
определенную норму выхода. На основе норм и
заявленного количества сырья составлялась
смета предполагаемого к поступлению акциза. Если
контрольный снаряд по окончании выкурки
учитывал большее количество спирта, т.е.
получался так называемый «перекур», то спирт
учитывался по показанию снаряда, а если
контрольный снаряд учитывал меньшее количество
спирта («недокур»), то акциз брался с того
количества спирта, который должен был быть
получен по предварительному расчету, так как
«недокур» являлся следствием
неудовлетворительной постановки винокурения.
Акциз с производства дрожжей, пивоварения и
медоварения взимался на основе Устава о
питейном сборе. Но каждый из этих видов
подакцизного производства обладал некоторой
спецификой.
Дрожже-винокуренное производство
представляло собой смешанный вид производства,
при котором в момент производства основной
продукции — дрожжей — получался побочный
продукт производства — спирт. Порядок
обложения акцизом спирта при дрожжевом
производстве был таким же, как и на винокуренных
заводах. Акциз с дрожжей взимался по их весу:
20 коп. с каждого фунта дрожжей внутреннего
производства и 24 коп. с каждого фунта
дрожжей, импортируемых из-за границы.
В целях предупреждения слишком большого
дробления производства дрожжей и, как
следствие этого, увеличения числа заводов, что
затрудняло бы акцизный надзор за ними, устав
определял для них наименьший размер
производительности, что выражалось в обязательстве
для заводчика выбрать определенное количество
бандеролей на сумму, соответствующую
минимальной производительности завода.
Если акциз со спирта брался с учетом его
произведенного объема, то акциз с дрожжей
взимался за выпущенную с завода продукцию, причем
учитывался не фактический выпуск продукции,
а то, сколько ее должно было быть выпущено с
завода по нормативам использования сырья,
что было обусловлено технологией производства
и скоропортящимся характером продукции.
Именно на этот объем продукции
накладывался акциз в виде бандеролей соответствующей
ценности, а если фактический выпуск
продукции был ниже нормативного, то излишек
бандеролей гасился представителем акцизного
надзора своей печатью и перечеркиванием. На те же
бандероли, которыми оклеивалась выпускаемая
продукция, накладывалось клеймо дрожжевого
завода — с целью недопущения разного рода
злоупотреблений.
Способ обложения акцизом пива был иным.
Акциз с пива брался по весу солода,
употребляемого при пивоварении, но размер акциза был не
постоянным, а колебался от 1 руб. 30 коп. до
2 руб. с 1 пуда солода — в зависимости от его
качества. Это был способ так называемого
уравнительного обложения акцизом: он как бы
уравнивал условия производства пива в разных
климатических зонах, и заводы, находившиеся в
местностях, где не выращивался ячмень
высокого качества, таким образом, ставились в
равные условия с заводами, находившимися в
местностях с более благоприятными природными
условиями.
Акциз с медоварения брался по емкости
медоваренного котла и времени действия завода, а
именно по 50 коп. с ведра емкости котла за
каждый день работы завода.
Акцизная система обложения питейного
дохода давала, как уже отмечалось, очень высокий
и устойчивый доход государству, который,
однако, далеко не соответствовал затратам населения
на вино.
По сведениям управляющих акцизными
сборами, цена ведра простой 40-градусной водки в
розничной продаже в среднем составляла 6 —
7 руб., а в некоторых местах доходила до 10 руб.
Акцизный налог был равен 4 руб. на ведро, а
себестоимость водки для торговца (без акциза)
119
равнялась примерно 80 коп. Остальное являлось
прибылью торговца6. В этом раскладе
чиновники акцизного ведомства видели возможность
значительно увеличить доход государства от
Почему в последнее десятилетие XIX в.
возникла потребность отказаться от такой формы
налогообложения водки, как акциз, и перейти к
казенной винной монополии?
Возникшая на рубеже XIX и XX столетий
казенная винная монополия не была для России
нововведением. Период действия акцизных
сборов в сфере российского производства винно-
водочных изделий продлился всего лишь около
30 лет, а до этого на протяжении почти 300 лет
господствовала монополия казенной продажи,
иногда и наряду с монополией выкурки спирта.
Введение акцизного налога в 1863 г.
рассматривалось как новаторская мера, с помощью
которой государство пыталось избавиться от
недостатков господствовавшей ранее откупной
системы и, конечно, рассчитывало увеличить
доход казны. Надо сказать, первые результаты
были обнадеживающими: годовой доход казны
за время действия акцизной системы
увеличился почти в три раза. И это происходило на фоне
сокращения среднедушевого потребления
крепких спиртных напитков.
Но акцизная система не оправдала всех
возлагаемых на нее надежд. Так, вводя акциз,
рассчитывали на лучшее соблюдение при этом
казенного интереса и на то, что пьянство, даже если
оно не исчезнет, примет другие, более
цивилизованные и менее разорительные для населения
формы. Но «приучить» население к умеренному
потреблению дешевого вина не удалось —
пьянство оставалось распространенным явлением,
чему способствовали и обилие злачных мест, и
дешевизна водки. Постепенно возрождались и
старые порядки, царившие при откупе: продажа
в долг, под заклад имущества, укрывательство
преступников, скупка краденого, т.е. все, что вело
к спаиванию населения.
продажи алкогольных напитков, не затрагивая
интересов населения. В качестве инструмента
извлечения этого дополнительного дохода
предлагалось введение винной монополии.
И хотя государство в период действия
акцизной системы пыталось регулировать
потребление спиртных напитков и упорядочить
торговлю ими (были повышены цены на водку за счет
увеличения стоимости патентов на ее
производство и продажу, а также повышения акцизного
налога; контролировалось число питейных
заведений, время их работы; местным
общественным организациям было даже предоставлено
право полностью запрещать торговлю на своей
территории), все предпринятые им меры не
только не решили эту проблему, но, напротив,
фактически способствовали формированию
частной монополии торговли водкой на местах.
В этих условиях представлялось, что в
интересах государства и населения более разумно
заменить нелегальную частную монополию
легальной государственной.
На рубеже XIX и XX вв. такое решение было
весьма актуальным и, поскольку ускорение
промышленного и экономического развития страны
требовало значительных финансовых ресурсов,
для их получения мог быть использован
отлаженный и широкомасштабный механизм
косвенного налогообложения, в частности, новый
дополнительный источник доходов — винная
монополия. Министр финансов России СЮ. Витте
расценивал введение этой монополии как часть
правительственной программы, как вопрос
первостепенной государственный важности.
Правительственная позиция была четко
сформулирована в официальных документах,
мотивировавших необходимость введения
винной монополии. В объяснительной записке к
законопроекту, представленному в
Государственный совет в 1893 г., делался следующий вывод:
«Установление казенной продажи вина...
должно будет принести существенную пользу как
2. ВИННАЯ МОНОПОЛИЯ
120
единственное, может быть, средство достигнуть
не только без ущерба, но и с выгодою для
Государственного казначейства правильного
разрешения как вопроса об ограничении в интересах
народной нравственности злоупотреблений
спиртными напитками и об изъятии из
употребления налитков, безусловно вредных для
здоровья, так и вопроса о поддержании у нас
винокурения в формах, наиболее соответствующих
интересам земледелия страны и, вообще, сельского
хозяйства»7.
СЮ. Витте предлагал заменить акцизную
систему казенной продажей вина и опробовать эту
меру в Заволжском районе империи (в
Пермской, Уфимской, Оренбургской и Самарской
губерниях), поскольку этот край является
довольно обособленным от других областей и здесь
наиболее сильно влияние монополии частных
виноторговцев со всеми ее вредными для
населения последствиями.
Государственный совет и Николай II
поддержали идею постепенного поэтапного введения
винной монополии. Это была не одноразовая
акция, а реформа, реализация которой была
рассчитана на несколько лет. С 1895 по 1902 г.
реформа вводилась последовательно в отдельных
регионах России — вначале в столицах, затем на
окраинах, в европейской, а затем в азиатской
части страны — и к 1902 г. государственная
винная монополия охватила практически всю
страну, за исключением некоторых районов
(Закавказье, Амурская, Приморская, Сахалинская,
Закаспийская и Семиреченская области,
Туркестан).
Введение винной монополии, по расчетам
правительства, должно было решить ряд задач,
которые условно можно разделить на три
основные группы:
1) фискальные: увеличить доходы казны за счет
поступлений от акцизов, патентных сборов и
торговой прибыли;
2) «морально-гигиенические»: ликвидировать
подпольное самогоноварение, сделав его
ненужным и невыгодным; поднять
качественный стандарт водки за счет внедрения
новейших научных и технических достижений;
3) социально-экономические: а) ввиду
преждевременности постановки вопроса о полной
ликвидации пьянства необходимо
разработать меры по сокращению его масштабов и
привитию населению культуры потребления
водки и других алкогольных напитков; 6)
повысить технико-экономическую
эффективность винной промышленности за счет
концентрации производства и введения новых
прогрессивных технологий на казенных
винокуренных и спиртоочистительных заводах;
в) создать более благоприятные условия для
поместного землевладения за счет широкого
развития сельскохозяйственного
винокурения и гарантированного сбыта спирта в
казну по выгодным ценам.
Основное содержание Положения о казенной
продаже питей, на основе которого вводилась
винная монополия и которое вступило в силу с
1 января 1895 г.8, заключалось в следующем:
1) винокурение, пивоварение и варение
портера и меда, а также приготовление браги
оставалось в частных руках и подлежало
наблюдению за производством со стороны
акцизного надзора;
2) вводились ограничения по расширению и
созданию нового винокуренного производства;
3) право на очистку спирта перегонкой и
производство водочных изделий имели как
частные, так и казенные заводы. Очистка спирта
холодным способом была запрещена.
Частные водочные заводы могли приобретать
спирт для дальнейшей переработки только у
казны и по ценам, назначаемым
Министерством финансов;
4) продажа спирта, вина и водочных изделий
составляла исключительное право казны и
производилась как в казенных заведениях, так
и в заведениях частных лиц, которые
приобретали напитки из мест казенной продажи;
5) казенные винные лавки торговали
винно-водочными изделиями на вынос и исключитель-
121
но в запечатанной посуде. Кроме того, в них
продавалась на комиссионных началах
очищенная водка заводов, находящихся вне
района казенной продажи питей, водочных
изделий — как русских, так и заграничных.
Допускалась также продажа на комиссионных
началах пива, портера, браги, меда и
виноградных вин;
6) частная торговля могла производиться в
следующих местах: а) на оптовых складах пива,
меда и русского виноградного вина; б) в
трактирах: распивочно и на вынос в запечатанной
посуде по ценам, устанавливаемым казной;
в) в пивных лавках; г) в погребах для
продажи виноградных вин.
Заготовка необходимого для казенной
торговли спирта производилась тремя способами: 1) по
разверстке между винокуренными заводами;
2) с торгов; 3) хозяйственным способом.
Основная масса спирта (почти 2/3)
приобреталась казной по разверстке между
винокуренными заводами. Разверстка производилась по
наибольшей годовой выкурке спирта за любые
из трех предшествующих лет. Цены на этот спирт
определялись Министерством финансов для
каждой группы винокуренных заводов
отдельно, с учетом региональных особенностей и
размера производства.
Не распределенное по разверстке количество
спирта, а также тот спирт, от поставки
которого в казну по разверстке отказывались
заводчики, приобреталось с торгов. Если торги не
состоялись или заявленные на них цены были
слишком высокими для казны, то необходимое
для розничной торговли количество спирта
приобреталось казной на основе заключения
обоюдовыгодных договоров с отдельными
заводчиками.
Все винно-водочные изделия и спирт,
которые не были переданы в казну, должны были
вывозиться за пределы районов казенной
продажи.
Ввоз частными лицами спиртных напитков из
районов внемонопольной продажи разрешался
только для личного потребления и в количестве
не более (V10) ведра.
Частные лица, продающие казенную водку
исключительно в запечатанной посуде,
получали от казны вознаграждение в размере,
определяемом Министерством финансов. Хозяева же
тех заведений, в которых была разрешена
продажа произвольными мерами и в разлив, не
только не получали вознаграждения, но и
платили патентный сбор. Казенными местами
хранения, очистки, разлива и продажи спирта и
водки заведовали наемные лица, размер
вознаграждения которых определялся
Министерством финансов.
Контроль за ходом введения винной
монополии был возложен на акцизные управления, а
также на полицию. Для наблюдения за
правильностью торговли вином и пресечения
злоупотреблений населением спиртными напитками по
всей стране учреждались особые
«попечительства о народной трезвости» из представителей
местных административных и сословных
учреждений.
Винная монополия действовала лишь 7 лет.
Осуществляемая в полном объеме, она дала ряд
положительных результатов. Прежде всего
можно сказать, что фискальные задачи были
выполнены, хотя результат их выполнения оказался
гораздо более скромным, чем ожидалось при
введении монополии. Чистый доход с
монополии возрастал из года в год: в 1895 г. — 16 млн
руб., в 1900 г. — 188, в 1904 г. — 380, в 1909 г. —
522, в 1910 г. — 570, в 1911 г. — 594, в 1912 г. —
626, в 1913 г. — 675 млн руб. Он рос даже более
быстрыми темпами, чем планировалось: если в
1904 г. он составлял 22% всей доходной части
бюджета, то в 1912 г. — 26%, а в 1913 г. — 26,2%9.
Из этих сумм, по мнению М.И. Фридмана,
изучавшего этот вопрос, следовало только
вычесть потери казны в этой области от
патентного сбора и промыслового налога — в среднем
около 22 млн руб. в год. Тогда, по его расчетам,
за 10 лет (с 1904 по 1913 г.) винная монополия
принесла в казну 5329 млн руб., в среднем — око-
122
ло 500 млн руб. в год, т.е. около 25% всей
доходной части бюджета. Были и менее
оптимистичные оценки финансового результата винной
монополии, согласно которым она была чуть ли не
убыточной для государства10.
Из «морально-гигиенических задач» была
решена только одна: за годы винной монополии
было повышено качество русской водки и она
стала конкурентоспособной на мировом рынке.
Однако винная монополия не только не решила
проблему ликвидации самогоноварения, но даже
послужила своего рода толчком к его развитию:
запрещение распивочной торговли, сокращение
мест и времени питейной торговли привело к
расширению подпольной продажи алкоголя, к
созданию тайных притонов.
Не разрешила винная монополия и всех
поставленных перед ней
социально-экономических задач. В полной мере, пожалуй, была решена
только одна из них —
социально-экономическая поддержка мелкого и среднего
сельскохозяйственного винокурения. С этой задачей в
условиях винной монополии государство
справлялось достаточно легко, причем иногда даже в
ущерб собственным фискальным интересам.
Попытка же повысить
технико-экономическую эффективность винной промышленности
была успешной лишь наполовину.
Сосредоточение дела в одних руках являлось экономически
выгодным: это давало возможность производить
крупные закупки, крупные обороты и вообще
иметь все преимущества крупного предприятия.
Но в целом хозяйствование в этой отрасли во
многом было нерациональным — правда,
положение улучшилось в последующем, после
введения норм производительности труда, норм
расходования сырья и т.д., но при этом возникла
другая проблема: хозяйство, регулируемое
общими нормами, недостаточно пластично,
забюрократизировано.
И уж, конечно, винная монополия не
разрешила проблему искоренения пьянства. Это
признавал даже сам инициатор введения винной
монополии в России СЮ. Витте. Потребление
водки за время существования монополии не
только не уменьшилось, но в расчете на душу
населения даже возросло. Подпольная и уличная
торговля спиртными напитками также была
прямым результатом действия винной
монополии. Попытка, сохранив торговлю водкой,
помочь населению избавиться от векового
пьянства потерпела неудачу. И хотя в России
душевое потребление спирта было сравнительно
невелико, но неравномерность его потребления
ставила ее в ряд стран, население которых
характеризовалось злоупотреблением спиртными
напитками.
Разрабатывая административные меры,
направленные на сокращение потребления
спиртных напитков, правительство особое внимание
уделяло вопросу ликвидации тайной торговли
спиртным. Был даже принят проект закона о
борьбе с пьянством. В январе 1914 г. царь
потребовал от министра финансов П.Л. Барка внести
изменения в финансовую и экономическую
политику в области производства и продажи
алкоголя, подчеркнув, что «нельзя ставить
благосостояние казны в зависимость от разорения
духовных и хозяйственных сил множества
верноподданных»11. Намечая длительную,
постепенную и осторожную реформу винной
монополии, правительство всячески стремилось
препятствовать развитию пьянства. По оценке
российских экономистов, это был нелегкий и
долгий путь.
Но с началом Первой мировой войны
правительству, как уже упоминалось, пришлось
пойти на полный запрет продажи водки. Сначала
продажа крепких напитков была прекращена
повсюду (кроме ресторанов первого разряда и
буфетов при клубах и собраниях) лишь на
время мобилизации, но затем положениями Совета
министров от 14 августа и царским указом от
22 августа 1914 г. запрет на спирт, водку и
водочные изделия был продлен до окончания военных
действий.
То, на что так и не решилось правительство
до войны, — отказаться от винной монополии
123
как важного источника государственных
доходов — заставила сделать война, потребовавшая
полной концентрации финансовых ресурсов. Но
так как этот шаг наряду со снизившейся
экономической активностью, вызванной началом
военных действий, привел к резкому сокращению
доходной части государственного бюджета,
правительство приняло меры к возмещению
утраченного дохода казны за счет иных поступлений,
в том числе и за счет увеличения других видов
косвенных налогов. Были повышены ставки
акцизов с табака, с папиросной бумаги и гильз, с
продуктов нефтяной переработки и со спичек, а
также почтовый и телеграфный сборы.
Временно были установлены налоги на телефон и
перевозку пассажиров, багажа и грузов и введен
специальный налог на перевозку хлопка.
Изменение структуры поступления косвенных налогов
в государственный бюджет лишь частично
компенсировало общее снижение их объема из-за
введения «сухого закона».
***
В «Заявлении Временного правительства о
признании им денежных обязательств царизма и
о характере финансовой политики» от 8 (21)
марта 1917 г. отмечалось, что «все платежи,
следующие в казну, — налоги, пошлины и иные
всякого рода поступления — должны вноситься
по-прежнему, впредь до изменения их новыми
законами». Здесь же давалось обещание, что
«власть, сообразуясь с платежными силами
отдельных классов населения, будет стремиться к
облегчению налогов более справедливым
распределением их»12. Несомненно, такое
заявление свидетельствовало о намерении
правительства уравновесить регрессивный характер
косвенного налогообложения, основная тяжесть
которого приходилась на малоимущие слои
населения, что предполагалось достичь
введением значительной прогрессии в подоходном
налоге.
Но, как было отмечено в предыдущей главе,
попытка Временного правительства
реформировать унаследованную от дореволюционной
России налоговую систему за счет усиления прямых
налогов оказалась неудачной. Экономическим
результатом утвержденных правительством
поправок к новым налоговым законам, принятым
12 (25) июня 1917 г., было сведение поступлений
в государственный бюджет от прямых налогов
практически к нулю, так как по этим поправкам
уплата единовременного налога была
перенесена на конец следующего финансового года,
налоговый максимум понижен почти до
показателя предыдущего года, а большая часть военных
сверхприбылей вообще освобождена от
налогообложения.
Поскольку попытка реформирования
налоговой системы не удалась, то, как и до
Февральской революции, в период правления
Временного правительства косвенные налоги
продолжали оставаться основной статьей налоговых
поступлений в государственную казну.
Фактически не изменились и принципы налогового
обложения в России.
Косвенные налоги продолжали исправно
поступать в казну государства. Каждая группа этих
налогов играла разную роль в формировании
государственного бюджета: пошлины и в
мирное время не превышали 20% всех косвенных
налогов, а в период военных действий их доля
стала еще меньше; остальные две группы
косвенных налогов (акцизы и таможенные сборы)
за годы войны значительно выросли как в
абсолютном выражении, так и относительно других
поступлений в государственный бюджет, но
повышение их роли в формировании госбюджета
было вызвано разными причинами.
Небывалый для мирного времени рост
поступлений от таможенных пошлин объяснялся
экономистами «громадным привозом из
союзных и нейтральных стран изделий и сырья,
необходимых для снабжения наших армий или
заводов и фабрик, работающих на армию»13.
Следовательно, номинальный рост объема
таможенных пошлин не давал реального эффекта для
бюджета государства, поскольку эти доходы тут
124
же шли на покрытие расходов, которые было
необходимо компенсировать из бюджета.
Понимая это, ни царское, ни тем более Временное
правительство не меняли тарифы таможенных
пошлин.
Рост же объема поступлений в
государственную казну от акцизов в первую очередь был
вызван изменением ставок акцизов и,
следовательно, носил фискальный характер.
Как и до революции, акцизы, т.е. налоги на
определенные предметы потребления,
продолжали оставаться основой косвенного
налогообложения. Однако необходимо отметить, что их
роль в формировании государственного
бюджета в годы войны несколько снизилась, что в
известной степени объясняется спецификой
данного вида налогов, проявившейся в
условиях экономической нестабильности военного
времени.
Удобство и простота пополнения бюджета за
счет акциза делали практически неизбежным его
повышение с началом военных действий.
Царское правительство просто не могло не
использовать такой доступный механизм пополнения
государственной казны в критический момент,
когда расходы бюджета резко возросли, а новые
источники поступления средств не были
найдены. Но подобные действия в налоговой сфере
оказались небезопасными для
функционирования всего хозяйственного механизма в целом.
Повышение ставок акцизов в России с началом
Первой мировой войны рассматривалось
многими экономистами как одна из причин
подъема рыночных цен и роста дороговизны. Это было
отмечено и в выводах специально созданной
комиссии по изучению причин роста
дороговизны14. Поэтому с повышением ставок акцизов
был запущен не только механизм роста цен, но
и механизм снижения роли акцизного налога в
бюджете государства. К началу деятельности
Временного правительства роль налогов в
формирования бюджета продолжала падать. В
первую очередь это было вызвано растущим
дефицитом бюджета. Ежедневные расходы на
военные нужды выросли с 14 млн руб. в начале
войны до 50 млн руб. к моменту прихода к власти
Временного правительства15. На возмещение
подобных расходов не могло хватить никаких
налогов, особенно если не менять принципов их
начисления и получения, которые безнадежно
устарели, так как были разработаны в
экономически стабильное мирное время.
Ставка акциза в России, как и в других
странах, первоначально была установлена в
определенном денежном выражении с единицы
объекта налогового обложения. В условиях
экономической стабильности и постоянного курса
национальной валюты такой подход себя
полностью оправдывал. Ставки акциза изменялись
достаточно редко, не чаще одного раза в
десятилетие, и это почти не затрагивало ни интересы
потребителя, ни интересы производителя, так
как адекватно отражало перемены в условиях
производства данного продукта и уровне
благосостояния основной массы его потребителей.
При постоянном падении курса
национальной валюты, как это имело место и во время
Первой мировой войны с валютами всех
воюющих стран, любое поступление налога в
государственную казну быстро теряет свою
ценность и реальное значение в период между
исчислением налогового оклада и фактической
уплатой его в казну. Государство, регулируя свои
ставки, не успевает за темпами обесценения
валюты и роста цен. Поэтому удельный вес
акциза в цене падает. Государство вынуждено
искать другие, неналоговые источники покрытия
собственных расходов. И одним из них
оказывается эмиссия. Но это только временно
решает проблему и в дальнейшем ведет к снижению
роли налогов в формировании бюджета. С этим
столкнулись практически все европейские
страны в период Первой мировой войны. Одни из
них попытались искусственно сдерживать рост
цен, но жесткое их регулирование по отдельным
конечным продуктам было мало эффективным
в сдерживании инфляционного процесса. К
тому же фиксирование цен на подакцизный
10-5731
125
продукт вело к искажению сущности акциза как
налога на потребление. При ограничении цены
на подакцизный товар и одновременно при
фиксированном размере акциза в случае
достаточной эластичности спроса на данный товар
и естественным в условиях инфляции ростом
себестоимости происходит снижение прибыли
производителя ниже
общественно-нормальной, что ведет к частичному перекладыванию
на него налога с потребителя. Если подобное
происходит в течение довольно
продолжительного времени, то это может в корне подорвать
производство данного товара и резко ослабить
базу налогообложения.
Столкнувшаяся с этой проблемой в период
Первой мировой войны Австрия была
вынуждена изменить ранее существовавший принцип
обложения акцизом и перейти от
фиксированного акциза с единицы продукции (или его
массы) к процентному его исчислению от цены16.
Временное правительство не рискнуло пойти
таким путем. Поэтому в конце концов ему
пришлось поднять ставки акциза на многие
подакцизные продукты. Но так как эффект от
подобной акции был слишком мал и действие его было
непродолжительным, то перед Временным
правительством возникла дилемма: или повышать
размер акцизного налога регулярно, тем самым
каждый раз вызывая негативную реакцию
основной массы населения, или найти более
завуалированную форму получения доходов в
государственный бюджет от подакцизных товаров
(например, установить монополию на торговлю
отдельными видами подакцизных товаров).
Опасаясь взрыва недовольства населения в
связи с проводимой экономической политикой,
правительство выбрало второй путь.
И все же, несмотря на все отмеченные выше
недостатки, косвенные налоги оказались более
соответствующими условиям экономической,
финансовой и политической нестабильности,
чем налоги прямые, что и позволило
Временному правительству достаточно успешно
использовать их для формирования государственного
бюджета 1917 г. В первую очередь это
определялось самим порядком формирования и
поступления косвенных налогов в государственный
бюджет.
Поступления акцизных сборов в казну были
регулярными, равномерными и практически
шли с самого начала финансового года, а не в
начале следующего финансового года, как это
характерно для многих прямых налогов. Этот
фактор особенно важен в условиях
постоянного и значительного роста дефицита
государственного бюджета, сопровождаемого
интенсивным инфляционным процессом. Так, за 8
месяцев своего правления Временное правительство
практически не получило основную часть
прямых налоговых поступлений в государственный
бюджет, тогда как значительная доля косвенных
налогов фискальными органами была собрана.
В условиях политической нестабильности,
сопровождавшей весь период пребывания у
власти Временного правительства, важным было и
такое свойство косвенного налогообложения,
как совпадение момента возмещения акциза
потребителем непосредственно с актом
приобретения товара. Это и позволяет рассматривать
акциз как своеобразный индикатор финансовых
возможностей основной массы населения.
Напротив, полная финансовая несостоятельность
потребительской массы ведет к сокращению
продажи подакцизного продукта и
свидетельствует о налоговой напряженности. При этом
значительное повышение ставки акциза также
может стимулировать сокращение некоторых
видов потребления.
Поэтому повышение ставки акциза
Временным правительством можно рассматривать не
только как чисто фискальную меру, но и как
попытку сдерживания роста потребления той
части продовольственных товаров, которая
облагалась акцизом. Таким образом, в условиях
напряженного положения на продовольственном
рынке акциз выступал в роли экономического
регулятора потребления. Во время войны при
ограниченном объеме продовольственных ресур-
126
сов сократить потребление продовольствия
гражданским населением можно было скорее
косвенными, а не прямыми налогами.
Определенных структурных изменений в потреблении
продовольствия можно было достичь и за счет
регулирования ставки акцизов.
И все же, думается, что преимущественное
использование Временным правительством
косвенного, а не прямого налогообложения
объясняется прежде всего тем, что в России еще
задолго до буржуазной революции был хорошо
отлажен механизм косвенного налогообложения,
который не требовал дополнительных
финансовых усилий со стороны руководства страны.
Корректировка этого налогового эвена не влекла
значительных денежных расходов в отличие от
разработки и введения новых прямых налогов,
что было сопряжено с большими финансовыми
затратами.
Тем не менее до июльских волнений
Временное правительство, зная об отрицательном
отношении Советов к косвенным налогам и
остерегаясь раздражать основную массу населения,
не решилось повысить акцизный налог.
Министр финансов Временного правительства
А.И. Шингарев утверждал, что вопрос об
увеличении косвенных налогов может возникнуть
только в том случае, когда будут исчерпаны
возможности прямого налогообложения. Даже в
условиях провала попытки реформирования
прямого налогообложения в июле 1917 г., после
отмены законов, принятых 12 (25) июня, когда
Временным правительством был взят курс на
усиление косвенного налогообложения, оно не
рискнуло сразу поднять акцизы на все группы
продовольственных товаров. А.И. Шингарев
предложил на первых порах ограничиться
повышением акциза на табачные изделия, поскольку
они еще могут выдержать заметную прибавку
налогового бремени: денег у населения много,
ценятся они дешево, а спрос на табак велик.
Акцизные ставки на отдельные сорта табака
были повышены на 49 — 85%, а цены на них —
на 50 — 139%. Наиболее подорожали самые
низкие сорта табака и папирос, а также изделия из
махорки (правда, уже в июле Временное
правительство приняло решение в ближайшей
перспективе ввести махорочную монополию). Тем
самым правительство рассчитывало до конца
года получить дополнительно 163 млн руб. к
ранее планируемой по прежним ставкам сумме в
286 млн руб.
Надо сказать, что табачные фабриканты
ничего не потеряли от повышения акцизного
налога и изменения предельных цен на свой товар,
так как при этом была учтена прибыль
производителей.
Одновременно с принятием новых акцизных
ставок на табачные изделия разрабатывался
законопроект о повышении акцизных ставок на
целый ряд других подакцизных товаров. 20
октября (2 ноября) 1917 г. такой законопроект был
внесен на обсуждение Временного
правительства. В нем предусматривалось повышение
акцизных ставок на нефтепродукты, спирт, плодо-
во-виноградные вина, прессованные дрожжи,
папиросные гильзы и папиросную бумагу, а
также (в виде временной меры, до введения чайной
монополии) на чай. Здесь же приводились
ставки и указывался порядок обложения новых
подакцизных товаров (крахмальный сахар, сахарин
и зажигательные приборы, заменяющие
спички). Так, повышение акциза в группе
нефтепродуктов коснулось осветительных нефтяных
масел — до 2 руб. 80 коп. с пуда, а для остальных
нефтяных продуктов он был поднят до 4 руб.
80 коп. с пуда. Как и раньше, от акцизного сбора
были освобождены нефтепродукты,
используемые для нужд военной обороны страны
(бензол, толуол и ксилол).
Что касается других видов товаров, то
предлагалось вдвое повысить акциз на спирт,
предназначавшийся для производства лака и
политуры, а также на прессованные дрожжи по
сравнению с ранее существовавшими ставками.
Теперь спирт облагался акцизом в 16 коп. за
градус, а дрожжи отечественного производства —
80 коп. с фунта, импортируемые — 90 коп. с фун-
10*
127
та. С виноградных, плодовых и ягодных вин
акциз был поднят до 12 руб. с ведра, а с игристых
вин — до 20 руб. с ведра. Акциз с папиросных
гильз увеличивался до 16 коп. с сотни гильз и до
5 коп. — с пачки папиросной бумаги,
содержащей не более 50 листов.
Кроме того, в законопроекте был расширен
перечень облагаемых акцизом продуктов. Так, с
учетом того, что производство крахмального
сахара, ранее освобожденное от акцизного
налога, к 1917 г. стало достаточно прибыльной
отраслью отечественной промышленности,
предлагалось снять с него льготу при
налогообложении и установить акциз в том же размере, что и
для свекловичного сахара, т.е. 2 руб. 80 коп. с пуда.
Акциз на сахарин как отечественного
производства, так и привозной, устанавливался в
связи с разрешением на время войны использовать
этот заменитель сахара при промышленном
изготовлении некоторых пищевых продуктов и
напитков. При этом было предложено
установить акциз на сахарин в том же размере, в каком
он был бы взыскан с замененного сахарином
сахара. В соответствии с существующим акцизом
на сахар и с учетом вкусовых качеств сахарина,
который в расчете на 1 г продукта в 400 раз
превышает вкусовую сладость сахара, акциз на
сахарин был определен в 25 коп. с 1 г.
Акциз на зажигательные приборы
отечественного производства, заменяющие спички,
предлагалось установить в размере 1 руб. 25 коп.
с каждого прибора из обыкновенного металла,
по 5 руб. — с серебряного и по 25 руб. — с
прибора, изготовленного из золота или платины.
Акциз на зажигательные приборы, ввезенные из-
за границы, повышался в два раза по сравнению
с акцизом на приборы внутреннего
производства.
Таким образом, согласно законопроекту от
20 октября 1917 г. Временное правительство
могло получить дополнительных поступлений в
государственную казну только от введения
акцизов на крахмальный сахар и зажигательные
приборы более 28 млн руб. до конца года. Изменение
же акциза на товары, традиционно облагаемые
этим сбором, должно было принести в казну
более 0,5 млрд руб.17
Но, несмотря на столь немалый
предполагаемый дополнительный доход, Временное
правительство считало, что повышение акцизных
ставок и введение новых акцизов в сложившихся
экономических условиях недостаточно
эффективно. Более перспективным в этом плане
представлялось установление монополии казны на
торговлю (а в ряде случаев не только на
торговлю, но и на производство) некоторыми видами
товаров. Поэтому в решении задачи усиления
косвенного обложения второй путь был признан
основным. Прежде всего планировалось
введение сахарной, махорочной и спичечной
монополий. В дальнейшем предполагалось установить
еще чайную, кофейную и монополию на
применение искрометного сплава для приборов,
заменяющих зажигательные спички18.
Идея увеличения доходов казны путем
введения разного рода монополий была очень
популярна в дореволюционной России. Достаточно
удачный опыт получения доходов за счет
винной монополии в предвоенные годы
стимулировал создание фискальных монополий
подобного рода. Однако прямой возврат к винной
монополии в России в период правления
Временного правительства был практически
невозможен. Поэтому 27 марта (9 апреля) 1917 г.
Временным правительством было издано
постановление, запрещающее продажу крепких
спиртных напитков19, хотя острейший бюджетный
дефицит делал весьма заманчивой эту форму
привлечения денежных средств в
государственную казну, ибо при недостаточном развитии
налоговой системы России именно монополия
государства могла бы обеспечить регулярные и
возрастающие пропорционально темпам
инфляции поступления в бюджет. И хотя идея
введения государственных фискальных монополий
имела много противников, в том числе и среди
известных ученых-экономистов (профессор
И.Х. Озеров считал, что основной недостаток
128
государственных монополий — связывание рук
населению, расширение налоговой базы, а не
предоставление экономических условий для
стимулирования развития промышленности и
увеличения уровня потребления)20, Временное
правительство с самого начала своего правления
считало эту идею приемлемой. Но, не рискуя
сразу стать на путь чисто фискальных финансовых
монополий, свой первый (и, как позднее
выяснилось, не очень удачный) опыт Временное
правительство приобрело, установив нефинансовые
государственные монополии — хлебную и
угольную. Необходимость введения этих монополий
диктовалась экономической и политической
обстановкой первых дней правления Временного
правительства.
Согласно закону от 25 марта (7 апреля) 1917 г.
о хлебной монополии весь урожай 1916 г., а
также остатки запасов прежних лет подлежали
сдаче органам государственной монополии.
Каждый производитель должен был представить
сведения об имеющихся запасах хлеба, числе едоков,
размере посевной площади и количестве скота.
На основе этих данных предстояло определить,
какое количество хлеба можно оставить в
хозяйстве — весь излишек должен быть продан
государству по твердым ценам. Но вследствие
сложившейся в тот период общеполитической
ситуации в стране реализация этого плана была
невозможной, и продовольственный кризис
после Февральской революции резко обострился.
До начала Первой мировой войны трудно
было предположить, что в России — стране с
огромным импортом продовольствия — может
наступить продовольственный кризис. Но уже
в 1915 г. в крупных городах отмечается дефицит
продовольствия; появились очереди за сахаром,
затем за хлебом и другими продуктами; резко
поднялись цены.
Целый ряд причин обусловил
продовольственный кризис в России и рост цен на
продукты питания. Собственно уменьшение посевной
площади и сбора хлебов за годы войны было
незначительным. Урожай 1917 г. был всего на
17,9% ниже среднего довоенного уровня21. Одно
это, конечно, не могло привести страну к
продовольственному кризису. Но в этот период
наблюдается существенный рост потребления
продуктов питания. Нормы довольствия в армии,
особенно сахара, были намного выше норм
потребления рабочих и крестьян в мирное
время. Крестьянство в года войны также
значительно улучшило свое питание, так как налоговый
пресс при падении курса рубля и дороговизна
продуктов сельского хозяйства стали менее
чувствительными. Появлению свободных средств в
семейных бюджетах крестьянских хозяйств
способствовал и «сухой закон».
Но все же глубинной экономической
причиной, обусловившей продовольственный кризис в
крупных городах, стало расстройство
транспортного хозяйства страны. Запасы продовольствия
из производящих районов не доставлялись
вовремя в основные районы потребления, что
приводило к большой разнице в ценах между
производящими и потребляющими районами.
В мирной обстановке необходимость взноса
налогов заставляла крестьянство спешить со
скорейшим обмолотом и продажей хлеба. В годы
войны вследствие повышения цен на
сельскохозяйственную продукцию, выплат за
реквизированный скот, выдачи пособий семьям
военнослужащих и благодаря экономии средств из-за
«сухого закона» у крестьян появились наличные
деньги. К тому же продавать продукты своего
труда в условиях нарастающей инфляции за
бумажные деньги им было невыгодно.
Крестьянские семьи увеличили потребление продуктов
питания. Поэтому важно было привлечь
крестьян к рынку, в связи с чем даже прозвучало
предложение вновь разрешить продажу водки
(причем предлагалось продавать ее за хлеб), а
также взимать налоги хлебом. Сдерживание
продажи продовольствия объяснялось также
отсутствием единых твердых цен и частым их
пересмотром.
Постоянный рост цен обеспечивал
спекулянтам верные прибыли без всякого риска, поэто-
129
му стало широко практиковаться сокрытие
запасов в выжидании очередного повышения цен.
Власти никак не могли решить
продовольственные проблемы. Уполномоченные Главного
управления землеустройства и земледелия по
закупкам продовольствия для армии настояли
на издании указа от 17 февраля (2 марта) 1917 г.,
запрещавшего вывоз необходимых для армии
продовольственных продуктов за пределы
района закупок. Уполномоченным было
предоставлено право устанавливать твердые цены на эти
закупки, а в случае же отказа продажи по этим
ценам — реквизировать продовольствие,
компенсируя 85% его стоимости.
Вокруг вопроса о твердых ценах разгорелся
ожесточенный спор: одна сторона во главе с
промышленниками и землевладельцами
настаивала на повышении цен и сохранении системы
свободной торговли; другая сторона требовала при
твердых ценах всеобъемлющего регулирования
как производства хлеба, так и хлебной торговли,
транспортировки, распределения и потребления.
На II Всероссийском
торгово-промышленном съезде представитель крупной торговой
буржуазии П.П. Рябушинский обвинил
Временное правительство в том, что введение хлебной
монополии не дало ожидаемых результатов, а
только разрушило частноторговый аппарат. Тем
не менее, несмотря на этот негативный опыт,
Временное правительство не отказалось от идеи
введения разного рода других государственных
торговых монополий и, в частности, утвердило
25 августа (7 сентября) новый законопроект о
регулировании снабжения населения тканями,
ограничивающий свободу торговли в этой
области22.
По мнению Рябушинского, Временное
правительство изначально недостаточно продумало
введение хлебной монополии. Для
осуществления этой задачи нужны были огромные
денежные средства, а государство таких средств в то
время не имело. Кроме того, он считал, что, встав
на путь монополизации, государство должно
было гарантировать населению продажу
хлебобулочных продуктов по более низкой цене, чем
частная торговля, чего в действительности не
произошло. Расходы государства по введению
хлебной монополии (по опубликованным тогда
данным — 500 млн руб.) были столь
значительными, что не подлежали скорейшему
возмещению.
Угольный кризис вызвал сильный рост цен на
уголь. Горнопромышленников обвиняли в том,
что они искусственно занижают предложение
угля на рынке. В этих условиях возник вопрос о
введении угольной монополии и для его
обсуждения даже была создана специальная комиссия,
которая сочла введение угольной монополии
нецелесообразным. Несмотря на
противодействия промышленников, 1 (14) августа 1917 г.
угольная монополия все же была введена.
Центральное ее управление предполагалось учредить
в Харькове — оно должно было ведать
распределением на основе месячных планов всей
добычи угля. Проведение монополии в условиях
военного времени было сопряжено со
значительными организационными трудностями. Кроме
того, банки, которые сначала согласились
открыть кредит в 100 млн руб., позже отказались
финансировать эту монополию.
Но невзирая на неудачи, связанные с
введением государственной хлебной монополии и
монополии на твердое минеральное топливо,
Временное правительство основной упор в
усилении косвенного налогообложения
намеревалось сделать на введении финансовой
государственной монополии, полагая, что в этой сфере,
традиционно находившейся под акцизным
контролем государства, оно не столкнется с такими
трудностями, как при введении хлебной и
угольной монополий.
Проводя политику монополизации,
Временное правительство исходило из того, что с
позиций Государственного казначейства казенная
монополия является наиболее продуктивным
способом налогообложения предметов
потребления, так как при этом оптимально
используется в интересах казны платежная способность
130
населения. Что касается производств, продукция
которых облагается акцизом, монополия
позволяла извлечь из них помимо открытой акцизной
ставки и часть прибыли от производства и
торговли. Как отмечалось ранее, это дает особенно
высокий эффект в условиях нестабильной
экономики, сопровождаемой инфляцией и
постоянным ростом цен. Кроме того, вышеназванные
отрасли издавна находились под акцизным
надзором и их монополизация могла быть
проведена без особого труда и дополнительных затрат в
кратчайшие сроки.
Прежде всего решено было ввести сахарную
монополию. В сахарной промышленности во
время Первой мировой войны перешли от
нормирования объемов сахарного производства к
нормированию распределения произведенного
сахара, регулированию торговли и введению
твердых цен, что, по сути, приблизило эту
отрасль к монополизации ее государством. В
махорочном производстве также в целях
планомерного распределения махорки между армией и
населением и для снижения спекулятивно
поднятых цен возникла потребность вмешательства
государства. Дополнительным доводом в пользу
введения спичечной и чайной монополий
послужило спекулятивное соглашение
промышленников и торговцев. Спичечные промышленники
уже к концу 1913 г. были объединены в
синдикат, включавший 97% всего производства
спичек в России, а оптовая торговля чаем к 1917 г.
на 90% принадлежала 5 — 6 крупным фирмам.
Что касается кофе, поставки которого в Россию
не покрывали спроса и цены на который на
внутреннем рынке к тому моменту сильно выросли,
то его монополизация была признана
целесообразной ввиду того, что на главном мировом
кофейном рынке — в Бразилии — скопились
большие запасы этого продукта, не имеющие сбыта,
и приобретение, а также доставка его в Россию
были вполне доступными и экономически
выгодными.
Признавая важность монополизации таких
отраслей, как сахарная, махорочная, спичечная,
чайная, Временное правительство все же не
спешило с введением здесь полной монополии, так
как это было делом технически сложным и
требующим больших финансовых затрат на выкуп
казной частных заводов и фабрик. Что же
касается производства искрометных сплавов,
применяемых при изготовлении зажигательных
приборов, заменяющих спички, то предполагалось
установить монополию казны не только на
продажу, но и на производство всей этой
продукции, поскольку оно еще не обрело широких
масштабов и введение монополии не было
обусловлено крупными капиталовложениями.
Установление монополий предполагалось на
следующих принципах: казна получала
исключительное право на продажу монопольных
продуктов внутри России, а также на вывоз и ввоз
их из-за границы; продукты внутреннего
производства должны были приобретаться казной на
частных заводах и фабриках по ценам,
определяемым министром финансов ежегодно; выпуск
продукции должен был полностью
контролироваться Главным управлением неокладных сборов
и акцизными управлениями на местах; продажа
монопольных продуктов должна была
производиться казной непосредственно с заводов и
фабрик, из казенных складов и лавок, из частных и
кооперативных торговых заведений на
комиссионных началах.
Сахарная монополия была первой и
фактически единственной финансовой монополией,
введенной Временным правительством. Для
Российского государства сахар всегда являлся одним
из важнейших источников дохода казны, так как
облагался высоким акцизом. Регулирование
объемов производства сахарной
промышленности со стороны государства создавало
оптимальные условия для его развития. В целях защиты
национальной сахарной промышленности, а
следовательно, и сохранения устойчивой налоговой
базы, был создан специальный буферный
механизм поддержания цены на сахар на внутреннем
рынке. Министр финансов ежегодно
устанавливал для каждого из сахарных заводов квоту са-
131
хара, выпускаемого на внутренний рынок,
квоту экспортного сахара, а также размер так
называемого сахарного запаса. Если цены на сахар на
внутреннем рынке начинали расти, то министр
финансов разрешал выпуск на внутренний
рынок части экспортного сахара или
неприкосновенного запаса, пока цены не падали до
прежнего уровня.
С начала Первой мировой войны общее
потребление сахара в стране значительно
увеличилось, а производство его постоянно
сокращалось. Хорошо отлаженный буферный механизм
регулирования цены на сахар перестал
действовать, так как он был основан на относительном
перепроизводстве этого продукта. Уже через год
после начала войны царское правительство было
вынуждено ввести сначала твердую закупочную
цену на сахар, предназначенный для армии, и
вскоре распространить ее на все закупки сахара.
Временное правительство в этом вопросе
полностью придерживалось ранее выработанной
экономической политики. Оно рассматривало
сахар, с одной стороны, как распространенный
и необходимый продукт питания, и потому
выступало за установление твердой цены на него; с
другой стороны, сахар был одним из важнейших
продуктов, облагаемых акцизным налогом, и
рост его потребления мог бы дать
дополнительный доход в государственную казну. Но так как
рост потребления в сложившихся условиях был
невозможен из-за постоянного сокращения
производства (по прогнозам, к концу 1917 г. оно
должно было сократиться в 2,5 раза по сравнению с
довоенных уровнем)23, то даже для сохранения
объема поступлений акциза на сахар
необходимо было или неоднократно пересматривать его
ставку, или изменить принцип получения
налога. В этих условиях влияние государства на
развитие сахарной промышленности еще более
усилилось, хотя несколько изменилось направление
регулирования. В производство сахара
правительство уже не вмешивалось, так как в связи с
дефицитом этого продукта отпала
необходимость в нормировании его выпуска («сахарная
нормировка» была отменена еще в 1916 г.), но
насущной стала необходимость регулирования
его распределения. На основании плана
разверстки для армии и населения «Центросахар» по
заявкам потребителей закупал сахар по твердым
ценам у сахарозаводчиков и давал разрешения
на вывоз его излишков из районов производства.
Именно эта часть сахара и продавалась на
свободном рынке по ценам, значительно
превышавшим цены, регулируемые государством, и
приносившим сверхприбыли сахарозаводчикам,
объединившимся в синдикат24.
Все это делало сахарную торговлю
привлекательным объектом для введения фискальной
монополии. С целью максимизации доходов от
сахарной промышленности можно было пойти
на введение полной государственной монополии
производства и продажи сахара,
национализировав уже сложившийся синдикат
сахарозаводчиков, но Временное правительство отвергло
такое предложение, решив ограничиться
торговой монополией25. Думается, что этот шаг был
продиктован, с одной стороны, стремлением
избежать определенных технических сложностей
и дополнительных затрат при национализации
сахарной промышленности (с чем уже пришлось
столкнуться при введении винной
государственной монополии в России в начале века), а с
другой стороны, нежеланием обострить отношения
с сахарозаводчиками и связанными с ними
банковскими структурами. При введении
монополии государства на торговлю сахаром было
принято компромиссное решение: государство
устанавливало приемлемые для производителей
цены и брало на себя обязательство сдерживать
революционные настроения в рабочей и
крестьянской среде, связанной с сахарной
промышленностью. Кроме того, фискальный характер
сахарной торговой монополии в значительной
мере отвечал в сложившихся условиях
интересам буржуазии как класса, заинтересованного в
перенесении основной тяжести
налогообложения с прямого на косвенное. Фискальный
характер монополии и отсутствие стремления как-
132
либо «сузить частную хозяйственную
инициативу» неоднократно подчеркивались членами
Временного правительства. В частности, это
отмечал министр финансов Временного
правительства Н.В. Некрасов26.
Принципиально вопрос о введении сахарной
монополии был решен уже в апреле 1917 г., но
ввиду политической нестабильности и смены
кабинетов Временного правительства его
реализация была отложена. Окончательно было
решено ввести монополию на сахарную торговлю
14 (28) сентября, а действие соответствующего
закона вступило в силу с 1 (14) ноября 1917 г.
Согласно этому закону продажа сахара для
потребления внутри страны, а также его ввоз и вывоз
за границу были исключительным правом
казны. Весь сахар, производимый на отечественных
заводах, должен был приобретаться казной по
твердым ценам, и только государство могло в
дальнейшем продавать его с заводов и складов.
Руководство монополией передавалось в
ведение Министерства финансов. Министерство
продовольствия должно было только составлять
план распределения сахара.
Проект монополии сахарной торговли так и
остался лишь на бумаге, хотя с его реализацией
Временное правительство связывало
значительные финансовые планы. Чистый
дополнительный доход казны от монопольной продажи
сахара, по подсчетам Министерства финансов, уже
до конца текущего года должен был составить
около 0,5 млрд руб.27
Вводя сахарную монополию, Временное
правительство установило новую отпускную цену на
сахар в интервале от 37 руб. 20 коп. до 60 руб. за
пуд и предоставило право министру финансов
назначать конкретную розничную цену в этих
рамках в зависимости от районов и
экономических условий. По подсчетам Министерства
финансов, уже до конца 1917 г. сахарная
монополия должна была принести 600 млн руб. чистого
дохода; за вычетом 140 млн руб. акциза этот
доход составил бы 460 млн руб.
Высокие доходы Министерство финансов
ожидало от введения и других государственных
монополий. Чайная монополия, по расчетам,
должна была принести 740 млн руб. чистого
дохода вместо прежних 160 млн руб.,
поступивших от акциза, а спичечная монополия — 200
млн руб.; высокие поступления Министерство
финансов ожидало получить от махорочной,
кофейной и других монополий. Если бы все эти
проекты были реализованы, то роль косвенных
налогов в формировании государственного
бюджета вновь стала бы одной из самых
важных. В качестве финансового результата всех
проведенных и планируемых преобразований
в косвенном налогообложении Временное
правительство рассчитывало получить
дополнительно более 2,5 млрд руб. уже к концу 1917 г.28
Октябрьская революция помешала
осуществлению этих планов.
Для полной реализации экономической
программы в области косвенного налогообложения
Временному правительству не хватило не
только времени, но и твердости и
последовательности для преодоления сопротивления буржуазии,
которая настаивала на расширении косвенного
обложения только за счет поднятия ставок
акцизов и отвергала путь введения
государственных монополий, не желая поступиться своими
позициями в торговом обороте России и той
частью прибыли, которую приносили им
подлежащие монополизации отрасли29.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Министерство финансов. Ч. 3. 1904 — 1913 [СПб., 4 В 1908 г. в этот закон были внесены дополнения и
1914]. С. 108 изменения.
2 Там же. С. 109. 5 Такая норма акциза была принята в 1900 г. За весь
3 Правила по этому акцизу были введены с 1 мая 1909 г. период существования акциза на спирт начиная с
133
1861 г. ставка его повышалась 8 раз и выросла с
4 до 11 коп.
6 Фридман М.И. Винная монополия. Т. 2. Пг., 1916.
С. 150.
7 Министерство финансов. Ч. 2.1802 — 1902 [СПб.,
1902]. С. 196.
8 Полное собрание законов. III. Т. XIV. СПб., 1898.
С. 404 —410.
9 Фридман М.И. Указ. соч. С. 239.
10 Норов В. Казенная винная монополия в свете
статистики. Ч. II. СПб., 1905.
11 Фридман М.И. Указ. соч. С. 608.
12 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. П. М.; Л., 1957. С. 394 — 395.
13 Дементьев Г. Государственные доходы и расходы
России и положение Государственного
казначейства за время войны с Германией и
Австро-Венгрией до конца 1917 г. Пг., 1917. С. 21.
14 Гензелъ П.П.У Соколов А. А. Налоги, введенные во
время войны // Труды Комиссии по изучению
современной дороговизны. Вып. III. M., 1915 —
1916.
15 Шингарев А.И. Финансовое положение России. Пг.,
1917. С. 4, 5.
16 Микеладзе П.В. Косвенные налоги. Л., 1927. С. 30.
17 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. П. С. 431.
18 Там же. С. 426.
19 Там же. С. 432.
20 Озеров ИХ. Новая Россия. Пг., 1917. С. 231.
21 Клаус Р. Война и народное хозяйство России
(1914—1917). Л., 1926. С. 106.
22 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. И. С. 197,198.
23 Клаус Р. Указ. соч. С. 82.
24 Буксипан Я.М. Военно-хозяйственная политика.
М.; Л., 1929. С. 380.
25 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. И. С. 427.
26 1917 год в документах и материалах:
государственное совещание. М.; Л., 1930. С. 41.
27 Ривкин Б. Финансовая политика в период
Октябрьской революции. М., 1957. С. 35.
28 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. П. С. 431.
29 Волобуев П.В. Экономическая политика
Временного правительства. М., 1962. С. 336.
Глава 9
ПРИРОСТ ДЕНЕЖНЫХ
КАПИТАЛОВ
1. ПРЕДВОЕННЫЙ ПЕРИОД (до 1914 г.)
Введенный СЮ. Витте в 1897 г. свободный
обмен кредитных билетов на золото стал
той базой, на которой только и могло
успешно развиваться денежное хозяйство России.
Эмиссия российских кредитных билетов
основывалась теперь исключительно на золотом
обеспечении. Исчезли даже какие-либо намеки на
инфляцию. При стабильной цене на золото рост
денежного капитала соответствовал реальному
возрастанию национального богатства страны.
Подсчитать точно общую сумму денежных
капиталов в этот период и проследить его
динамику не представляется возможным. К
примеру, денежные средства клиента отражены в его
балансе, но если они хранятся в банке, то
включаются и в баланс банка. Поэтому при
характеристике процессов, влияющих на изменения
размеров капиталов, необходимо учитывать, кто
являлся их основными владельцами. В какой-то
степени размер налично-денежного обращения,
т.е. обращения золота, серебра и кредитных
билетов (на 1 января каждого года),
характеризуют следующие данные: 1903 г. — 1424 млн руб.,
1907 г. — 1957, 1910 г. — 1867, 1914 г. — 2282,
1917 г. — 9684 млн руб.1 Увеличение этой части
денежных капиталов в России налицо.
Более полное представление о российских
денежных капиталах накануне войны могут дать
цифры, характеризующие ресурсы всей
краткосрочной кредитной системы и
Государственного банка (табл. 9.1). Как видим, сумма этих
ресурсов с 1900 по 1914 г. выросла в 3 раза и
составила более 6,5 млрд руб.
По подсчетам И.Ф. Гиндина, соотношение
ресурсов российской кредитной системы с
аналогичными показателями крупнейших
капиталистических стран было следующим: основные
пассивы системы коммерческих банков в России
к 1914 г. составляли 6,9 млрд руб.; в Германии,
включая Рейхсбанк и остальные эмиссионные
банки, — 7,5 млрд руб.; в Англии, включая
Английский банк, — 11,3 млрд руб.2
Каков был размер отдельных видов денежных
капиталов, кто был их собственником и
распорядителем?
Таблица 9.1
Ресурсы краткосрочной кредитной системы и
Государственного банка, млн руб.*
Тип ресурсов
Капиталы
Вклады
Текущие счета
Казначейские средства
Корреспондентские счета
Итого
1900 г.
432
530
500
617
173
2252
1908 г.
511
518
898
409
265
2651
1914 г.
1111
1202
2425
965
855
6558
* БСЭ. 1930. Т. 18. С. 447 — 448.
135
На вершине пирамиды владельцев денежных
капиталов находился Государственный банк. Его
собственный капитал согласно новому Уставу
банка, введенному в действие в 1895 г.,
составлял около 60 млн руб., тогда как капитал 37
российских акционерных коммерческих банков в
начале XX в. равнялся 280 млн руб., т.е. в
среднем на один банк приходилось примерно 7,5 млн
руб. На денежном рынке Госбанк выступал как
агент правительства, поскольку его
управляющий и руководящий состав назначались
Министерством финансов, вся его деятельность
регулировалась этим министерством, отчитывался
он в своей работе перед Государственным
контролером и Государственным советом.
Госбанк был прежде всего эмиссионным
учреждением. Эмиссионный закон 1897 г.
предоставлял ему возможность на 300 млн руб.
превысить золотой запас при выпуске кредитных
билетов, но этим правом в мирное время (за
исключением короткого периода — 1905 — 1907 гг.)
банк не воспользовался. Более того, до начала
Первой мировой войны уже имело место
довольно стабильное превышение уровня
золотого запаса над находящимися в обращении
кредитными билетами (табл. 9.2).
Даже перед самой войной соотношение между
золотом и кредитными билетами было почти
равным, а надежность рубля была небывало высокой,
несмотря на увеличение объема денежной массы
за десятилетие в 3 раза. Это в полной мере
соответствовало росту уровня реального богатства
страны, которое принимало денежную форму.
Всех ли устраивало такое состояние дел? Во
время революционных событий 1905 — 1907 гг.
Таблица 92
Соотношение золота и кредитных билетов
Государственного банка в предвоенные годы,
млн руб.*
Золото (в запасе)
Кредитные билеты
1903 г.
769
554
1907 г.
1191
1195
1910 г.
1415
1174
1914 г.
1695
1665
* Хромов П.А. Экономическое развитие России в XIX — XX вв.
М., 1950.
российская пресса призывала население
разменивать бумажные деньги на золото, но обратно
в казну или в банк это золото не возвращать.
Однако благодаря разумной политике
Министерства финансов в лице его тогдашних
руководителей В.Н. Коковцова и И.П. Шипова рубль
устоял.
Наибольший вес Госбанку как кредитному
учреждению и крупнейшему собственнику
денежных капиталов придавало то обстоятельство, что
он распоряжался государственным золотым
запасом. Запас этот был огромен: к 1914 г. он достиг
1,7 млрд руб. (около 1300 т), превысив запасы
золота Английского банка и Рейхсбанка вместе
взятых. Профессор Л. Яснопольский полагал, что
сумма общего золотого запаса, который
принадлежал Госбанку и Государственному казначейству
и хранился в России и заграничных банках, была
значительно больше: в 1904 г. — 1100 млн руб.,
а к 1914 г. она достигла 2170 млн руб.
Пополнению золотого запаса правительство
уделяло большое внимание. В этих целях была
увеличена добыча золота, около половины
объема которого шло на пополнение запаса
(табл. 9.3).
Другим источником пополнения золотого
запаса была покупка золота за границей, на что
выделялись огромные средства: например, в 1909 г.
в связи со значительным увеличением объема
хлебного экспорта правительство изыскало
возможность купить для Госбанка золота в слитках
и валюте на 80 млн руб.; в1910 — 1911 гг. золота
в слитках было куплено на 81 млн руб.3
Основная часть металлического золотого
запаса находилась в хранилищах Госбанка, а дру-
Таблица 9.3
Уровень добычи золота, т*
Россия
Мировая добыча
1903 г.
34,7
493,1
1907 г.
37,8
621,4
1910 г.
53,9
685,0
1914 г.
51,8
660,7
* Хромов П.А. Указ. соч. С. 455; Яснопольский Л. Рынок золота за
границей и в России. М., 1923. С. 3.
гая его часть вместе с иностранной валютой —
в заграничных банках (в основном во Франции,
а также в Германии, Англии и Голландии) и
учитывалась на счете «Золото за границей». От
помещенной за границей наличности казна
получала минимальные доходы в виде начисленных
процентов — главной причиной хранения денег
за границей была необходимость обеспечения
международных расчетов и поддержание курса
рубля на международных денежных рынках.
В 1913 г. Комитет финансов решил ограничить
зарубежные средства казны до 700 млн руб.
В мирных условиях этой суммы хватило бы на
покрытие расходов за границей в течение двух лет.
Золотой запас служил надежной гарантией
бесперебойной оплаты процентов по внешним
займам. С его помощью сглаживались внутри-
годовые колебания платежного баланса,
вызывавшиеся тем, что выручка от экспорта
поступала осенью после сбора урожая, а платежи по
импорту и уплате процентов по займам
осуществлялись равномерно в течение года.
Поскольку эмиссионное право Госбанка
ограничивалось золотым покрытием, с целью
увеличения капитала он начал осуществлять
кредитные операции и вскоре стал крупнейшим
коммерческим банком России. Но следует заметить,
что свои активные операции Госбанк проводил
в основном за счет казенных средств (табл. 9.4).
Показатели темпов роста привлекаемых
Госбанком денежных капиталов в 1903 — 1914 гг.
почти совпадают с аналогичными показателями
за предшествующее десятилетие 1893 — 1903 гг.,
что свидетельствует о довольно устойчивом
Таблица 9.4
Размер средств казны в операциях
Государственного банка, млн руб.*
Все привлеченные
средства
из них:
средства
Казначейства
1903 г.
726
354
1907 г.
587
301
1910 г.
739
427
1914 г.
1228
957
* Хромов П.А. Указ. соч. С. 53. Данные приводятся на 1 января.
процессе производства капитала в стране в
целом — и это несмотря на то, что в начале века
Россия пережила промышленный кризис.
Объектами кредитования Госбанка были
прежде всего промышленность и торговля.
В рассматриваемый период банк широко
развернул операции по кредитованию хлебной
торговли, которой сопутствовало строительство
элеваторов и зернохранилищ. Страна превращалась
в крупнейшего мирового экспортера хлеба, что
способствовало приливу в Россию из-за рубежа
огромных денежных сумм, которые
капитализировались и вкладывались в народное хозяйство.
Госбанк предоставлял крупным
промышленникам — коммерческим банкам так называемые
внеуставные особые (секретные) ссуды
(выдавали их с разрешения царя). Тем самым он
выравнивал результаты экономической деятельности
хозяйствующих субъектов, способствуя
сохранению социального мира в стране.
Рост денежного накопления в России во
многом был обусловлен разумной финансовой
политикой. Введение новых источников дохода и
экономное расходование бюджетных средств
давали возможность из года в год сводить
бездефицитные бюджеты. Соответственно росли
суммы превышения доходов над расходами. Так,
если на 1 января 1909 г. доходы составили всего
1,8 млн руб., то на 1 января 1914 г. — 514,8 млн
руб.4 Средства свободной наличности хранились
на особых счетах Казначейства в Госбанке.
Формирование денежных капиталов
происходило при самом активном участии акционерных
коммерческих банков. С 1 января 1903 г. по
1 января 1914 г. сумма балансов этих банков
выросла с 1522,6 до 6233 млн руб.; капиталы — с
256,2 до 836,5 млн руб.; суммы на текущих,
корреспондентских счетах и вкладах — с 949,2 до
3997,1 млн руб.5 На счетах этих банков были
накоплены капиталы, требовавшие
высокоприбыльного использования.
Денежный капитал является исходным
этапом в начале нового цикла обращения
общественного капитала (в период застоя происхо-
137
дит накопление денежных средств в банках). Но
в то самое время, когда денежный рынок страны
начал работать после кризисов 1900 — 1902 гг.,
правительство стало изымать из сферы
денежного обращения огромные средства на военные
нужды. По официальным данным, война с
Японией обошлась России в 2,6 млрд руб. Из
Госбанка были изъяты свободные средства
Казначейства, значительная часть вкладов с текущих
счетов. В результате банк выпустил в обращение
кредитные билеты на большую сумму и поднял
учетный процент. Были сокращены учетные
операции, увеличилось количество
опротестованных векселей. Несколько позже и в меньшем
объеме последствия войны негативно сказались
и на деятельности коммерческих банков.
С окончанием военных действий капиталы
коммерческих банков начали возрастать.
Особенностью их аккумулирования была высокая
степень концентрации российских
коммерческих банков. С 1900 по 1914 г. число банков
выросло с 43 до 506 — в основном за счет
филиалов; число ликвидированных и учрежденных
(новых) банков было крайне незначительным.
В развитых странах в годы учредительских
горячек создавались, а во время кризисов гибли
десятки и сотни банков; в острой конкурентной
борьбе выживали лучшие из них. В России же
учредительство банков искусственно
сдерживалось, но при этом довольно широко разрослась
система их отделений и филиалов (наиболее
крупными по размерам финансовых средств
были петербургские и московские банки).
Процесс этот регулировался Министерством
финансов — посредством не только
полузапретительной политики в отношении учредительства, но
и финансово-кредитной поддержки
функционировавших коммерческих банков. По сути дела, и
в России, и в странах Запада преследовалась одна
цель — концентрация банковского капитала.
Только на Западе она достигалась в ходе
конкурентной борьбы, а в России регулировалась
правительственными органами. Выбранный
Россией путь был исторически оправданным,
поскольку издержки конкурентной борьбы для нее были
бы столь велики, что привели бы к
значительным потерям даже в самом денежном капитале.
Огромное пространство империи, разнообразие
нравов ее многонационального населения,
различия в экономическом уровне отдельных ее
районов — все это диктовало необходимость
проявления единой воли в собирании капиталов.
Такую единую волю и продемонстрировало в тот
период Министерство финансов.
Своеобразием отличались и вложения
российских коммерческих банков, направления
деятельности которых определялись в
значительной степени поведением вкладчиков. В России
избегали таких методов инвестирования, как
ценные бумаги. В Англии, например, управление
капиталами посредством покупки и продажи
ценных бумаг было делом обычным и в этом
была задействована целая сеть маклеров и
инвестиционных институтов, а российский
денежный рынок по причине своей неразвитости
подобным механизмом не обладал. На
Петербургской фондовой бирже в торгах участвовали в
основном крупные банки. Эмиссия ценных
бумаг проводилась довольно длительное время,
иногда так и не получая своего завершения.
Поэтому свободные денежные капиталы
направлялись во вклады или в твердопроцентные бумаги
или лежали на счетах до востребования их на
производственные нужды.
Как и отечественный денежный рынок, слой
российских рантье отличался консерватизмом:
они предпочитали государственные, ипотечные
и другие твердые гарантированные бумаги.
Такой характер инвестирования стабилизировал
размеры денежных капиталов, сдерживал рост
фиктивного капитала, но тормозил
формирование широкого рынка акций промышленных
предприятий.
Средства во вкладах и на текущих счетах,
средства казны и собственные капиталы
коммерческих банков были долгосрочными
источниками. В основном они использовались банками в
целях финансирования; кредитование же нахо-
138
дилось на втором плане. Огромные денежные
капиталы в России обращались медленнее, чем
в других развитых странах. Даже в такой
отрасли, как торговля, оборот капиталов был
замедленным, а торговые наценки высокими. Товары
долго продвигались от производителя к
потребителю, накапливались огромные товарные
запасы. Движение денежного капитала,
вложенного в подобные операции, замирало.
Определенное влияние на оборачиваемость капитала
оказывал низкий хозяйственно-культурный
уровень российского предпринимательства:
широкое распространение злостных неплатежей
и банкротств, несоблюдение договорных
обязательств, просрочки и пролонгации, небрежное
ведение бухгалтерских книг. Таким образом,
накопив значительные денежные средства, Россия
по-прежнему не могла эффективно ими
распорядиться. Видимо, это обстоятельство и дало
повод современникам отнести Россию наравне
с Италией, Швейцарией, Австро-Венгрией к
странам с небогатым денежным рынком7.
Ярким показателем интенсивности
накопления денежных капиталов в предвоенный
период являются данные о вкладной операции
коммерческих банков. С 1 января 1908 г. по 1 января
1914 г. остатки по вкладам на текущих, срочных
и бессрочных счетах увеличились с 896,4 до
2575,7 млн руб., т.е. почти в 3 раза. Для
сравнения заметим, что в ведущих капиталистических
странах за этот же период вклады возросли
всего на 30 — 40%8. Современники отмечали
разные причины столь стремительного роста
денежных капиталов: промышленный подъем,
хороший урожай зерновых в те годы и др. Но,
пожалуй, ближе всех к истине оказался В.Н.
Коковцов, который писал: «Наиболее
действительною причиною увеличения вкладов было,
однако, развитие духа бережливости в населении и
укрепление доверия к кассам, после печального
опыта массового извлечения капиталов из
сберегательных касс во время революционного
периода 1905 г., от чего преимущественно
пострадало само население, поддавшееся анархическим
наставлениям»9. Министр говорил о
сберегательных кассах, но это мнение вполне
справедливо и применительно к коммерческим банкам.
Перед Первой мировой войной настроение
всех слоев российского общества резко
изменилось. Энергия нации сконцентрировалась на
области хозяйственного развития. Но процесс этот,
как видим, был сумбурным, одна цель сменяла
другую. Быстро собранные (но не
произведенные) огромные денежные капиталы могли в
основном расходоваться двумя путями.
Первый путь — привлечение денежных
капиталов в фондовые ценности и участие их в
биржевой игре. Но, как отмечалось,
российская публика предпочитала государственные и
ипотечные бумаги. Широкий рынок акций
начал складываться только перед самой войной,
и местом его базирования были
исключительно Петербург и Москва. Курс дивидендных
бумаг стал быстро расти, достигнув своего
пика в 1912 г., но после начала 1-й Балканской
войны он резко упал, оживление на бирже
утихло — как оказалось, навсегда. Свои
денежные капиталы, хранимые в банках, российские
магнаты так и не решились пустить в
широкомасштабную биржевую игру. Тогда сами
банки начали вкладывать эти деньги в обычный
онкольный кредит.
Другой путь — использование механизма
сращивания банковского капитала с
промышленным и образование так называемого
финансового капитала. Но, как показала практика,
движение денежного капитала имеет более
самостоятельный характер и мало зависит от
движения капитала промышленного. К этой
мысли пришел сам родоначальник теории
господства банков над промышленностью Р. Гиль-
фердинг. Об этом свидетельствовали и факты
экономической жизни западных стран, где за
предвоенное пятилетие денежный и фондовый
рынок пережили сильнейшие потрясения, а
промышленный капитал продолжал свое
поступательное движение. Нечто подобное
происходило и в России.
139
Интенсивному вложению денежного
капитала в промышленность должна предшествовать
стадия его накопления вне самой
промышленности. В России накануне предвоенного
промышленного подъема такой стадией были годы
небывалых урожаев зерновых — 1909 и 1910-й.
Экспортная выручка от продажи хлеба в 1903 —
1914 гг. традиционно составляла около 50% всей
суммы вывоза, а в урожайные годы она
превышала эту цифру. Вывоз хлеба формировал
огромные суммы положительного сальдо
торгового баланса, которые страна имела на
протяжении почти всего рассматриваемого периода. Эту
тенденцию не поколебал даже тяжелый 1911 год,
сменившийся затем двумя урожайными годами.
Хлебный экспорт вызвал обильный приток
денежных средств в Россию, который она всеми
силами старалась освоить. При низком
подоходном обложении и незначительном уровне
народного потребления деньги интенсивно
капитализировались. Но с 1912 г. уровень хлебного
экспорта начал быстро снижаться, поскольку стало
увеличиваться его внутреннее потребление.
Помимо Государственного и акционерных
банков банковская система России включала
городские банки и общества взаимного кредита.
Городские банки обслуживали местную мелкую
промышленность и торговлю. Общая сумма де-
Правительство России не предполагало
скорого начала войны в Европе. Принимая в феврале
1910г. десятилетнюю программу перевооружения
армии, оно было исполнено оптимизма.
Генеральный план развития флота, сформулированный в
«Законе об Императорском российском флоте»,
простирался еще дальше — до 1930 г. В
незыблемости мира был убежден и министр финансов
В.Н. Коковцов, имевший постоянные
столкновения с военным министром Сухомлиновым по
поводу финансовых требований военного
ведомства. Министр финансов хотел сохранить и
приумножить накопленные Россией денежные
нежных средств, которыми они располагали, по
сравнению с акционерными банками была
незначительной, но и она за рассматриваемый период
увеличивалась: сумма собственных капиталов и
вкладов городских банков выросла со 153 млн руб.
в 1900 г. до 229 млн руб. в 1914 г. Гораздо
большими капиталами располагали общества
взаимного кредита, в которых сбор средств и их
использование осуществлялись только среди членов
этих обществ. С 1900 по 1914 г. их собственные
капиталы и вклады увеличились с 332 млн руб.
до 746 млн10.
Отдельно следует сказать о государственных
сберегательных кассах. На 1 января 1914 г. сумма
денежных вкладов в этих учреждениях была равна
1685 млн руб., а число сберкнижек — 8992 тыс.11
Вместе с процентными бумагами, которые тоже
являлись предметом вклада в сберкассы, сумма
вкладов приближалась к 2 млрд руб. С 1903 по
1914 г. сумма денежных вкладов постоянно
увеличивалась, за исключением 1905 г., когда было
изъято около 80 млн руб., но в следующем году эта
сумма с лихвой была возвращена. Среди вкладчиков
преобладали представители сельской и городской
мелкой буржуазии, служащие, ремесленники и
торговцы; рабочие составляли 5%. Средний вклад на
одну сберкнижку оставался стабильным,
составляя около 200 руб.
капиталы. Важнейшими принципами ведения
финансового хозяйства он считал
бездефицитный бюджет и крайне редкое использование
такой меры, как внешние займы. В этом его
поддерживал П.Н. Столыпин. Но, будучи хорошим
финансистом, Коковцов не в полной мере
учитывал то, что накопление — не цель, а средство
общественной жизни. Чтобы выстоять и
выиграть в войне, необходимо было мобилизовать все
силы и при этом по возможности уберечь
общество от тягот, чреватых социальными
последствиями. Ради этого можно было пожертвовать
накопленными капиталами. Но денежный фе-
2. ОСОБЕННОСТИ НАКОПЛЕНИЯ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
140
тиш прочно овладел умами государственных
мужей России.
Широкому финансированию военного
бюджета препятствовала и слаборазвитая
российская промышленность. Обычно военное
ведомство недоиспользовало выделяемые ему
ассигнования, так как отечественные частные заводы
были не в состоянии быстро и качественно
выполнять военные заказы. На техническое же
перевооружение казенных заводов выделялись
мизерные средства.
Придерживаясь политики экономии
расходования средств на вооружение, правительство, как
и прежде, выделяло значительные суммы
Министерству двора, Синоду, Министерству юстиции.
Много средств тратилось на проведение
столыпинской реформы с ее проблемами земледелия и
землеустройства. Несмотря на огромные
денежные накопления предшествующего периода,
средств на дорогостоящее перевооружение армии
и флота все же не хватало — для этого
требовалась всеобъемлющая мобилизация ресурсов.
К 1914 г. правительство осознало реальность
предстоящей войны. Глава Комитета финансов
СЮ. Витте признал, что в финансовом
отношении страна подготовлена к этой войне хуже, чем
к войне с Японией. Хотя и с опозданием,
руководство страны ориентировало финансовую
систему на нужды войны. Необходимо было
собрать все накопленные денежные капиталы в
одних руках и в одном месте. Витте предложил
конфисковать российские вклады в Германии и
Австро-Венгрии. Его поддержал министр
иностранных дел С.Д. Сазонов. Перед самым
началом войны почти все средства казны,
хранившиеся в банках этих стран, были переведены в
союзные страны. Одновременно правительство
реализовало немецкие ценные бумаги.
Еще за несколько лет до войны правительство
начало постепенно перемещать заграничный
золотой запас в хранилища империи и
сокращать количество золота в обращении (табл. 9.5).
Как видно из табл. 9.5, за три предвоенных
года произошло значительное абсолютное со-
Таблица 9.5
Российское золото в наличности и в обращении,
млн руб.*
Год
1911
1914
Золотая наличность
в стране
1231,6
1527,8
за границей
218,7
167,4
Золотая монета
в обращении
641,7
494,2
* Вайншшейн А.Л. Народное богатство и
народно-хозяйственное накопление предреволюционной России. М.,
1960. С. 341.
кращение количества российского золота,
находившегося в заграничных авуарах и в
обращении; при этом увеличился золотой запас,
хранившийся в стране. Приток золота в хранилища
Госбанка был интенсивным: концентрация золотой
наличности осуществлялась в самой надежной
для правительства форме. Вместе с тем
сокращение находившейся в обращении золотой
монеты наблюдалось на протяжении всего
периода 1903 — 1914 гг.: с 732 млн руб. сумма этого
обращения упала до 494,2 млн руб.12 Как и в
большинстве передовых стран, денежная
система России, основанная на металлическом
обращении, изживала себя. Золотое обеспечение
рубля, начатое в самом конце XIX в., спустя 20 лет
стало излишним и дорогостоящим. Накопление
денежных капиталов, во всяком случае
внутреннее, требовало других форм и механизмов,
однако неразвитость кредитной системы и
фондового рынка вынуждала правительство прибегать
к испытанному, хотя и негибкому, механизму
аккумулирования и вложения капиталов в
денежные активы.
В июле 1914 г. после отмены размена
бумажных денег на золото эмиссионное право
Госбанка было сразу же увеличено до 1,5 млрд руб.
Стабильная денежная единица — основа реальной
оценки денежного капитала — стала
обесцениваться. С начала войны и до прихода к власти
Временного правительства эмиссионное право
Госбанка пересматривалось четырежды и в
декабре 1916 г. было доведено до 6,5 млрд руб.13
Кривая роста номинального денежного
капитала круто пошла вверх. Однако к началу 1917 г.
11-5731
141
рубль сохранил все же 53,2% своей ценности по
сравнению с июнем 1914 г. Столь
незначительное падение рубля за два года кровопролитной
войны свидетельствует о достаточной
прочности денежной системы и весьма внушительных
запасах накопленных денежных капиталов. За
это же время наличная денежная масса
увеличилась почти в 3,4 раза, а товарные цены — в
4 раза14. Такое выгодное для рубля соотношение
предполагает доверие мировой общественности
к российской валюте или скрытую его
поддержку правительствами стран Антанты. В любом
случае самодержавие имело достаточно сил,
чтобы даже во время войны удерживать денежное
обращение от развала. Тем самым
обеспечивались условия для относительно нормального
оборота капитала и сохранения его накопленной
части в денежной форме. Без значительного
прироста денежного капитала в предшествующий
период Россия не справилась бы с подобной
задачей.
Во время войны объем золотого запаса
России продолжал увеличиваться. К 1917 г. он
вырос в 2 раза, достигнув 3,6 млрд руб., но
значительная его часть (2,1 млрд руб.) находилась за
границей15. Золото за границей превратилось в
твердый залог дальнейшего участия России в
войне на стороне Антанты. По сути, это было не
золото, а открытый британским правительством
счет в миллиард долларов.
Фиктивное увеличение золотого запаса во
время войны подтверждает хотя бы то
обстоятельство, что добыча золота в этот период
сократилась: с 40,1 т в 1915 г. она уменьшилась до
30,9 т в 1917 г.16 Причин падения уровня
золотодобычи было несколько: в связи с войной
сократился ввоз машин и химической продукции для
золотопромышленности из Германии, что не
сразу и не полностью было компенсировано
ввозом из других стран; в армию были
мобилизованы многие высококвалифицированные рабочие
приисков; увеличилось и число хищений
золота, чему способствовали спекулятивный рост
рыночных цен на этот металл и отсутствие
закона, предусматривавшего обязательную сдачу
его государству.
Следует отметить, что к российскому золоту
союзники, в первую очередь англичане,
относились с особым вниманием. Чаще всего
союзники оговаривали валютные кредиты помимо
выдачи обязательств Государственного
казначейства депонированием твердых ценных бумаг
либо доставкой кредитору золота. Подобная
позиция вызывала в правящих кругах России
сильное раздражение. Во время поездки весной 1916 г.
в союзные страны парламентской делегации
России лидер кадетов А.И. Шингарев спросил
канцлера английского казначейства Мак-Кенна,
почему при заключении финансовых
соглашений англичане так настаивают на доставке
российского золота. Тот сослался на нехватку
золота у самой Англии для расчетов по военным
поставкам из США и других стран и, в свою
очередь, осведомился у Шингарева, почему Россия
обращается за кредитами за границу, а не
мобилизует внутренние ресурсы, и прежде всего
путем подоходного обложения, которое в
России значительно ниже, чем в Англии. Позиция
французского правительства в этом вопросе
была более терпимой, но и более циничной.
Французский министр финансов А. Рибо
попросил вместо золотого залога то, чем, по его
словам, Россия очень богата, — людей, т.е.
солдат. Деньги или кровь — такова была
альтернатива в расходовании на войну богатств,
накопленных Россией.
Перед войной в обращении находилось
монетного золота на сумму 4942 млн руб.17 Чтобы
удержать в своих руках необесценивающийся
денежный капитал, правительство стремилось
изъять золото из обращения и вернуть его в
Госбанк. Однако сделать это не удалось. В 1914 г. из
обращения было изъято золота на 34,4 млн руб.,
в 1915 г. — на 16,9 млн, в 1916 г. — на 6,9 млн руб.18
Население не желало жертвовать драгоценный
металл на нужды отечества, предпочитая
накапливать его. Но стоимость золота начала падать,
поскольку цены на товары первой необходимо-
142
сти росли быстрее, чем понижался курс
бумажных денег. О том, насколько высоко
правительство ценило золото как денежный капитал,
свидетельствует тот факт, что оно пыталось
предотвратить использование золота, находившееся в
обращении, на нужды действующей армии:
верховному главнокомандующему вел. кн. Николаю
Николаевичу решением Совета министров было
предложено все расходы по действующей армии
производить не иначе как кредитными
билетами. Это означало, что золотой фонд мог
расходоваться только с ведома Совета министров.
Осознав, сколь велико значение золота в
военное время, Государственная дума установила
в 1916 г. квоту неприкосновенного золотого
запаса в 1,4 млрд руб.19 Министр финансов
П.Л. Барк, считавший более приемлемой
сумму в 1 млрд руб., предложил ограничить вывоз
золота в Англию по кредитным обязательствам,
о чем и уведомил британскую сторону, которая
с доводами министра согласилась.
Правительство всеми способами пыталось сохранить
внутри империи реальный денежный капитал.
Запланированная серия мер предусматривала
мобилизацию финансовых ресурсов на нужды
нации. В этой связи в Думе обсуждались такие
проблемы, как привлечение союзников к более
щедрому финансированию военных расходов
России, увеличение выпусков внутренних
займов, дальнейшее сокращение невоенных
расходов, сокращение до минимума импорта,
увеличение объема экспорта.
Для ведения войны используют деньги из
золотого запаса или свободной наличности,
которая в России была израсходована уже в первые
месяцы войны. При нехватке этих средств
прибегают к налогам и займам. Но для
мобилизации денежных средств на войну, реализации
внутренних и внешних займов, сбора
увеличивающихся налогов требуются дополнительные
выпуски наличных бумажных денег, что до
определенного момента служит средством
извлечения денежного капитала из сферы его
производства, т.е. из народного хозяйства.
Чем большими материальными ресурсами
обладает общество, тем больше потребуется
денег, чтобы эти ресурсы мобилизовать на нужды
государства. Для увеличения действительного
денежного капитала необходимо наращивание
производительных сил страны. Необходимо,
чтобы параллельно с выпуском денег
происходило создание товарного эквивалента. Но во
время войны вместо образования нового
денежного капитала происходит перераспределение уже
существующего, и не только на военные нужды,
но и в пользу тех, кто на ней обогащается. В этой
ситуации увеличение государством выпуска
денег в обращение представляет собой введение
эмиссионного налога, с помощью которого у
населения скрытно реквизируется реальный
доход. Но и подобный метод мобилизации
народного дохода на нужды войны имеет свои
пределы. Российское правительство получало от
эмиссии значительный доход, хотя с ее увеличением
уровень дохода падал (табл. 9.6).
Однако опасность таилась не в механизме
инфляции и не в размерах изымаемого на
нужды войны дохода или даже накопленного
напитала. Эмиссия вызывала увеличение денежного
капитала, пусть даже номинальное, но
промышленный капитал почти не возрастал.
Эмитируемые деньги не вступали в товарно-денежный
кругооборот и не способствовали в итоге росту
материальных средств на ведение войны.
Таблица 9.6
Эмиссия 1914 — 1917 гг., в довоенных млн руб.*
Период
1914,
июль — декабрь
1915
1916
1917,
январь — февраль
Всего
Выпуск кредитных
билетов в обращение
1316,2
2670,2
3480,6
767,2
8234,2
Реальный
ДОХОД
1303,2
2093,5
1718,1
251,1
5365,9
* Ривкин Б. Финансы и кредит в период подготовки и
проведения Великой Октябрьской социалистической революции. М.,
1939. С. 21.
11*
143
Тем не менее деловая активность во время
войны не снизилась. Если стоимость
промышленной продукции, произведенной в 1913 г.,
составила 5620 млн руб., то в 1916 г. — 6831 млн,
т.е. увеличилась на 21% в сопоставимых ценах.
Частная инициатива успешно проявляла себя в
сфере экономики. В это время наблюдался
быстрый рост прибылей акционерных обществ, на
отдельных предприятиях они достигли
невиданных размеров. Например, на Тульских
меднопрокатных заводах чистая прибыль в 1916 г.
составила 250% на акционерный капитал; на Коль-
чугингинских заводах в 1915 г. — 140% на
акционерный капитал; в льняной
промышленности отдельные предприятия давали до 127%
прибыли на основной капитал и т.д.20 Капиталы
эти сразу же пускались в оборот, в связи с чем
резко возросло учредительство новых
предприятий. Правда, наряду с этим разорялись и
закрывались многие действующие предприятия.
Милитаризация экономики отбирала
сильнейших. Без сомнения, в значительной мере
увеличение прибылей и капиталов в
промышленности было вызвано ростом денежной массы в
обращении.
Увеличивалась и та часть капитала, которая,
приобретая денежную форму, оседала в банках.
Паника, возникшая в начале войны, вызвала
незначительный отлив денежных средств из
коммерческих банков; вклады в них, составившие,
по данным на 1 июля 1914 г., 2012,6 млн руб.,
сократились до 1873,2 млн, по данным на 1 января
1915 г. Затем суммы вкладов начали быстро
расти, достигнув к 1 января 1916 г. 3931,1 млн, а к
1 января 1917 г. — 6747,5 млн руб. Помимо
привлеченных увеличивались и собственные
капиталы коммерческих банков: только за 1916 г. их
основной капитал увеличился на 100 млн руб.,
составив к 1917 г. 680 млн.
Другим источником роста капиталов
коммерческих банков в период войны были их
прибыли. Только за 1916 г. валовая прибыль восьми
крупных петроградских банков увеличилась на
69,3%, чистая прибыль — на 105%, тогда как
оборот — на 49,4%21. Однако причиной столь
высоких темпов роста накоплений часто были
спекулятивные и незаконные операции.
Свои возросшие капиталы коммерческие
банки сразу пускали в дело, учреждая новые
предприятия и беря под свое покровительство целые
отрасли промышленности. Казалось бы, что
подобная практика должна была способствовать
развитию производства. Но, как справедливо
отмечал П.Л. Барк, деятельность банков в
отношении промышленности принимала подчас
форму захвата. Правительству приходилось
проводить секвестр таких предприятий и вводить
казенное управление.
Имея право покупать и продавать ценные
бумаги, коммерческие банки превратились в
непосредственных участников спекуляций с
биржевыми ценностями. Этому во многом
способствовало поведение населения, поддавшегося во
время войны спекулятивному ажиотажу.
Увеличение количества денег в обращении создавало
в обществе иллюзию наличия огромных
богатств, завладеть которыми, казалось, легко
можно с помощью махинаций и ловкой
перепродажи. Но все выгоды от биржевой игры
доставались стоявшим у ее истоков коммерческим
банкам, имевшим огромные возможности для
манипулирования общественным мнением.
Значительные доходы коммерческие банки
получали от спекуляций с иностранной валютой. Часть
экспортной выручки не сдавалась Министерству
финансов, а продавалась по вздутым ценам тем,
кто не смог купить ее в России на законном
основании. Выдавая подтоварные ссуды, банки
становились фактическими владельцами
кредитуемых запасов, а затем продавали их по
завышенным ценам.
Проведенная в разгар войны по инициативе
Министерства финансов проверка выявила
целую систему обогащения коммерческих банков
за счет своих клиентов. В частности, при выдаче
гарантийных писем по казенным авансам
поставщикам и подрядчикам суммы самих
авансов при их получении банки блокировали на осо-
144
бом счете. Аванс принудительно превращался в
банковский вклад, который становился
источником кредита, выдаваемого поставщику.
Получалось, что клиент своими же деньгами платил за
это процент — больший, чем платил клиенту
банк по вкладу. Кроме того, вместо одной
законной комиссии за гарантию и контроль за
деятельностью поставщика банки взимали
дополнительные комиссии в виде процента с прибыли и
отчисления с оборота. С подобным произволом
поставщики вынуждены были мириться,
стараясь переложить убытки на казну. Правительство
же воспротивилось этому, приняв в октябре
1916 г. закон о расширении контроля над
коммерческими банками. Проведение его в жизнь
было поручено Министерству финансов и
Комитету финансов.
Во время войны увеличился приток в страну
денежных средств в виде иностранных займов.
Относить их сумму на прирост денежных
капиталов неправомерно, поскольку займы подлежат
возврату и по ним уплачивается процент,
являющийся вычетом из денежного дохода страны.
Кроме того, суммы займов не
капитализировались, они шли на покрытие военных расходов и
бюджетных дефицитов. Внутренние займы
правительства представляли собой
перераспределение накоплений внутри страны и не
увеличивали совокупный денежный капитал.
Резко сократились поступления от внешней
торговли, особенно от продажи
сельскохозяйственной продукции — основы российского
экспорта (табл. 9.7).
С началом Первой мировой войны российской
экономике пришлось перестраиваться на военный
лад. Это удалось сделать за вторую половину 1914 г.
и 1915 г. Следующий 1916 г. стал рекордным по
объему промышленного производства, превысившему
уровень 1913 г. на 21,5%. К середине 1916 г. фронт
стал получать все необходимое.
Таблица 9.7
Экспорт сельскохозяйственной продукции
в 1913 и 1916 гг.*
Вид продукции
Зерновые (млн пуд.)
Лен (млн пуд.)
Пенька (млн пуд.)
Масло (животное) (млн пуд.)
Яйца (млн шт.)
Щетина (тыс. пуд.)
1913 г.
648,0
18,6
3,3
4,8
3,6
158,7
1916 г.
2,7
7,4
1,2
0,6
0,1
0,4
* Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. М., 1948.
Т. 2. С. 645.
В 1914 г. впервые за многие годы торговый
баланс России имел отрицательное сальдо. В 1916 г.
ввоз превысил вывоз на 1874 млн руб.22
Денежные капиталы в огромных размерах уплывали за
границу.
Лишившись традиционных источников
поступления денежных средств, правительство
решило мобилизовать накопления населения.
Инфляция вызвала бурный рост номинальных
денежных доходов не только банков и
промышленности, но и рядовых граждан.
Денежные вклады в государственные
сберегательные кассы увеличились с 1685 млн руб. на 1
января 1914 г. до 3769 млн на 1 января 1917 г. По
инициативе Министерства финансов была
резко расширена сеть сберегательных касс. Если на
1 июля 1915 г. в империи насчитывалось 8784
кассы, то лишь по закону от 23 октября того же
года в сельской местности была открыта 4971
касса. К сберегательному делу привлекли даже
сельских священников — в итоге было открыто
2000 приходских касс23.
Н.Я. Воробьев, обработав материалы
Промышленной переписи и данных официальной
статистики, установил следующие объемы
выпуска промышленной продукции в тот период:
в 1913 г. — 5620,8 млн довоенных рублей (100%),
в 1914 г. — 5690,4 (101,2%), в 1915 г. — 6389,7
(113,7%), 1916 г. — 6831,4 (121,5%). При этом
3. ОБЩЕЭКОНОМИЧЕСКОЕ И ФИНАНСОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РОССИИ НАКАНУНЕ
РЕВОЛЮЦИИ
145
автором был принят следующий индекс
изменения цен в бумажных рублях: 1913 г. — 1; 1914 г. —
1,02; 1915 г. — 1,28; 1916 г. — 2,22 24. Особенно
быстро развивались металлообрабатывающая
и химическая отрасли — объем их
производства увеличился соответственно в 3,02 и 2,5 раза.
Резко изменилась структура промышленного
производства за счет роста отраслей тяжелой
промышленности. Доля машиностроения,
работавшего на войну, возросла с 26 до 65%.
Производство всех видов оружия возросло в 6 раз,
электрооборудования — в 3, взрывчатых
веществ — в 10 раз. Если в 1913 г. на
потребительские цели использовалось 70% продукции
крупной промышленности, то в 1916 г. — лишь
58%; на военные нужды в 1913 г. расходовалось
5%, в 1916 г. — 25%25 продукции тяжелой
промышленности.
Золотой запас в это время надежно
обеспечивал денежную массу в обороте. По размерам
золотого запаса Россия перед войной занимала
второе место в мире — 1,2 тыс. т (в США —
1,5 тыс. т, во Франции — 1 тыс. т)26. По данным
Министерства финансов и Госконтроля, доходы
государственного бюджета составили 3452,5 млн
руб., расходы — 3382,9 млн руб.27 (для
сравнения заметим, что доходы Германии за 1913/14
финансовый год составили 1893 млн марок,
расходы — 2379 млн при отрицательном сальдо в
486 млн марок28). Благодаря росту доходов
российское правительство могло временно не
прибегать к займам для покрытия бюджетных
дефицитов.
Много нареканий, и часто справедливых,
вызывало функционирование железнодорожного
транспорта. Однако в целом объемы перевозок
за время войны резко возросли. Погрузка
вагонов по всей сети увеличилась в 1916 г. до 91,5 тыс.
вагонов в день против 58 тыс. вагонов в 1913 г., а
пробег их — до 3 млрд вагоно-верст в 1916 г.
против 1,9 млрд в 1913 г.29
Сельское хозяйство, несмотря на
существенную убыль мужской части населения в
результате мобилизаций, в основном сохранило свой
производственный потенциал, а в 1915 г. сбор
хлебов был на уровне лучших довоенных лет. До
1913 г. излишки хлеба за вычетом расходов на
потребление и экспорт исчислялись в 596,3 млн
пуд.; в 1914 г. они составили 278,5 млн пуд., в
1915 г. — 290 млн и в 1916 г. — 197 млн, а в
целом за эти годы — 1362,1 млн пуд.30. Экспорт
зерновых уменьшился с 648 млн пуд. в 1913 г.
до 2,7 млн пуд. в 1916 г. В централизованном
порядке удалось заготовить в 1914 — 1915 гг.
305 млн пуд. зерновых, в 1915 — 1916 гг. —
502 млн и в 1916 — 1917 гг. — 540 млн пуд.31.
Все эти данные свидетельствуют о том, что
хлеба в стране было вполне достаточно для
обеспечения населения и армии. Причина
продовольственного кризиса и роста инфляции в
стране коренилась в ином — в ошибках
планирования и осуществления заготовок.
На протяжении войны право эмиссии
Госбанка непрерывно расширялось. Так, до 1 января
1916 г. правительство трижды увеличивало
размер эмиссии Госбанка (всего на сумму 3200 млн
руб.) сверх установленной эмиссионным
законом 1897 г., а в 1916 г. эмиссионное право
Государственного банка было дважды увеличено на
общую сумму в 3 млрд руб. Всего за период с
1 января 1914 г. по 1 января 1917 г. сумма
кредитных билетов, находившихся в обращении,
выросла с 1,5 млрд руб. до 9,1 млрд руб.32
В России, как и в других воюющих странах,
использование бумажноденежной эмиссии в
качестве одного из главных способов
финансирования войны сопровождалось рядом условий,
скрывающих ее конфискационный характер.
Эмиссия денежных знаков самим Казначейством
производилась в незначительных размерах
(выпуск мелких казначейских марок-бон), и Госбанк
на время войны сохранил за собой роль
основного эмиссионного центра. Но суть денежной
эмиссии в эти годы изменилась, соответственно
изменились и отношения между Казначейством
и банком.
Если до войны банковская эмиссия имела
устойчивое золотое покрытие, то в военное вре-
146
мя новые эмиссии такого покрытия не имели.
Государственное казначейство выпускало свои
краткосрочные обязательства, которые обязан
был учитывать Госбанк. Взамен этих
обязательств банк эмитировал кредитные билеты.
В условиях войны обязательства правительства
превращались в бессрочные. Выпуск денежных
знаков не Казначейством, а банком и
оформление эмиссии как ссуды последнего государству
были средствами камуфляжа
бумажноденежной инфляции.
Другим источником обеспечения денежной
эмиссии были так называемые золотые счета
Госбанка за границей. Английское казначейство
дало беспроцентных обязательств на сумму в
2140 млн руб. золотом в обмен на такие же
российские свидетельства. Эта сумма в балансах
Госбанка значилась под рубрикой «золото за
границей» и носила также достаточно условный
характер.
Помимо кредитных билетов Госбанка в
обращении находились 4%-ные билеты
Государственного казначейства («серии»). Эти
обязательства принимались казначейскими кассами
наравне с бумажными деньгами и получили
широкое хождение. Перед революцией
правительство вместо учета своих краткосрочных
обязательств в Госбанке частично расплачивалось
Таблица 9.8
Курс рубля на иностранных биржах*
Дата
1915 г.
январь
июнь
1916 г.
январь
июнь
декабрь
1917 г.
январь
март
Цена чека на Пет]
в Лондоне —
за 10 ф. ст.
117,00
125,25
165,75
155,75
162,00
163,50
167,125
в Париже —
франков
за 100 руб.
220,0
209,5
174,0
181,0
169,5
171,0
162,5
роград
в Нью-Йорке —
долларов
за 100 руб.
4Г/8
38 72
30
31
29 74
29 74
28 74
* Сидоров АЛ. Финансовое положение России в годы Первой
мировой войны. М.: Изд-во АН СССР, 1960. С. 567.
ими непосредственно с поставщиками казны.
Поэтому общая сумма кредитных билетов
Госбанка должна быть дополнена и подобными
казначейскими обязательствами.
К началу Февральской революции состояние
денежного обращения было следующим. Всего
кредитных билетов было выпущено на сумму
более 9 млрд руб. Реальный же золотой запас
составлял около 1,5 млрд руб. Кроме того,
бумажная масса обеспечивалась «золотом за границей»
в размере 2140 млн руб. Около 6 млрд руб.
кредитных билетов не имели никакого реального
обеспечения.
В военные годы наблюдалось значительное
падение покупательной способности золота. Это
выражалось в меньшем падении курса валют по
сравнению с покупательной способностью.
Сумма неизъятого и находившегося у населения
монетного золота на 1 января 1917 г.
исчислялась в 436 млн руб.33
Падение курса рубля началось с первых
месяцев войны. К 1915 г. официальный курс рубля
снизился до 80 коп., к концу 1916 г. — до 60 коп.,
к Февральской революции — до 55 коп.
Уменьшилась и покупательная способность рубля —
до 27 довоенных копеек. Незадолго до
революции правительство стало вводить карточную
систему, что должно было отразиться на ценах
свободного рынка.
В денежном обращении воюющих стран,
несмотря на различия ситуаций, общими были
возрастание темпа обесценения бумажных денег
по мере продолжения войны; обесценение
бумажных денег, гораздо большее по отношению
к товарам, чем к золоту; меньшее падение
вексельных курсов валют воюющих стран к
валютам стран, сохранившим золотой стандарт, чем
падение покупательной силы валют воюющих
стран по отношению к товарам (табл. 9.9).
Из движения вексельных курсов валют
можно сделать следующие выводы: 1) колебания
курсов приобретают широкий размах; 2)
относительно устойчивыми были валюты двух стран —
Англии и Франции; 3) валюты Германии, Авст-
Таблица 9.9
Отклонения валют воюющих стран от паритета
по отношению к швейцарскому франку, %*
Париж
Лондон
Рим
Петербург
Берлин
Вена
Нью-Йорк
1914 г.
(конец июля)
+0,03
-0,20
-0,55
-6,05
-0,55
-1,05
-0,80
1915 г.
-5,40
+ 1,50
-18,75
-30,60
-11,85
-23,35
-3,50
1916 г.
-10,25
+0,05
-18,25
-39,25
-23,40
-37,50
+2,20
1917 г.
-21,00
-14,15
-37,10
-62,85
-48,55
-61,20
-9,60
* Труды Ленинградского финансово-экономического
института. 1940. С. 68.
ро-Венгрии, России, Италии были подвержены
значительно более резким колебаниям, причем
их обесценение усиливалось по мере
продолжения войны.
Довольно острой для России была проблема
получения иностранной валюты. Экспорт резко
сократился, а заказы за границей возросли.
Отрицательное сальдо торгового баланса за 1914 —
1916 гг. составило более 3 млрд руб.34 Чтобы
увеличить валютные ресурсы государства,
правительство предприняло попытку
сконцентрировать в финансовом ведомстве всю экспортную
валюту. Как упоминалось ранее, по плану
министра финансов П.Л. Барка, каждый экспортер
должен был отдавать правительству по
фиксированной цене всю выручку за экспорт.
Поначалу этот план не прошел, и государство могло
располагать валютой только из заграничных
фондов, однако в мае 1916 г. этот вопрос был поднят
вновь. Был введен контроль над экспортом,
установлена сдача валюты правительству, усилена
интервенция за счет заграничных займов.
Кроме того, под контроль были взяты движение
рублевых счетов иностранцев в российских банках,
затем валютные операции банков и, наконец, вся
деятельность банков.
Продовольственный кризис осени 1916 г. был
вызван недостаточностью и неэффективностью
регулирования поставок, а также негибкостью
политики твердых цен. Правительство в это
время приняло решение о переходе с системы
закупок и реквизиций к разверстке 772,1 млн пудов
продовольственного и фуражного зерна.
Министр земледелия А.А. Риттих рассчитывал
закончить разверстку в течение 35 дней, однако
затем срок был увеличен до 54 дней, но из-за
отрицательного отношения к разверстке со
стороны крестьян и землевладельцев, а также
транспортных затруднений продразверстка не была
выполнена. Применить вооруженную силу для
получения хлеба правительство не решилось.
С начала 1917 г. вводится карточная система.
Продразверстка и карточная система — эти два
существенных фактора «государственного
социализма» — были, таким образом, введены еще
царским правительством и знаменовали собой
альтернативу товарно-денежному механизму
распределения ресурсов. Правда, в тот период эти
нововведения не нашли еще сколько-нибудь
широкого применения — более широкое
распространение они получили при Временном
правительстве и стали нормой при большевиках.
Россия вступила в Первую мировую войну,
имея довольно устойчивую финансовую
систему. По мнению экономистов тех лет,
финансовая устойчивость определялась тремя
основными факторами: бюджетным резервом, золотым
запасом и возможностью получения внешних
займов. Представление о финансовом
положении России перед Первой мировой войной и к
моменту прихода к власти Временного
правительства дает табл. 9.10.
Надо отметить различия в темпах выпуска
денежных знаков по полугодиям за 1914 — 1916 гг.
и после Февральской революции. Так, темпы
прироста денежной массы в обращении во
втором полугодии по сравнению с первым
полугодием были выше в 1914 г. на 65,4%, в 1915 г. —
на 80,7, в 1916 г. — на 96,3, а в 1917 г. — только
на 16% (табл. 9.11).
Если увеличение выпуска бумажных денег во
второй половине 1914 г. было вызвано в
основном необходимостью заменить ими уходящий
из обращения металл, то во второй половине
1915ив1916г. оно было связано не с внутрен-
148
Таблица 9.10
Состояние счетов Государственного банка,
млн руб.
Таблица 9.11
Прирост денежной массы в обращении, %
Счета
На 1 июля
1914 г.
На 1 марта 1
1917 г. 1
Актив |
Золото в России
Золото за границей
Серебряная и медная монета
и разменные знаки
Векселя и другие срочные
обязательства
Краткосрочные обязательства
Гос. казначейства
Ссуды под процентные бумаги
Ссуды под товары
Ссуды учреждениям мелкого
кредита
Ссуды сельским хозяевам
Промышленные ссуды
Выдачи Петроградской
и Московской ссудным казнам
Прочие
Протест векселей
Процентные бумаги,
принадлежащие банку
Разные счета
1 Остатки по расчетам
Итого
1604
141
73
407
—
129
50
136
20
9
—
4
3
103
158
74
2911
1476,3
2141,1
120,6
213,6
7882,0
580,1
43,3
53,9
17,1
7,4
12,6
—
0,1
194,7
133,5
295,0
13 171,3
Пассив
Кредитные билеты,
выпущенные в обращение
1 Капиталы банка
| Вклады
Текущие счета Департамента
Гос. казначейства
Специальные средства
и депозиты
1 Текущие счета разных лиц
и учреждений
1 Невыплаченные переводы
и аккредитивы
| Проценты по операциям
1 Переходные суммы
и остальной итог баланса
1 Итого
1633
55
27
514
349
232
8
41
52
2911
9959,6
55,0
19,6
202,1
598,3
1781,2
33,7
288,3
233,5
13 171,3
Год
1915
1916
1917
В целом за год
30,3
35,0
200,0
За I полугодие
27,4
19,0
42,7
За II полугодие
49,5
37,3
49,5*
До Октябрьской революции.
ними проблемами денежного обращения, а с
обычными сезонными колебаниями
хозяйственной деятельности (например, во время сбора
урожая; повышенная хозяйственная активность
сезона сохранялась и в военные годы).
Продолжавшая действовать прежняя система расчетов
через банки усиливала потребность товарного
обращения в деньгах. Значительные закупки
государством продовольствия и фуража для нужд
армии также требовали увеличения выпуска
денежных знаков. К.Ф. Шмелев считает 1914/15 год
переходным в создании финансовой системы
военного времени, а 1915/16-й — нормальным
годом финансирования войны. Если бы не
произошла революция, нормальным годом
финансирования был бы и 1917-й35.
Но в 1917 г. положение резко меняется,
меняется и характер полугодовой динамики
денежной массы. В корне иными стали аграрные
отношения, идет ускоренный развал
помещичьего хозяйства с его высоким уровнем товарности
и наемного труда. Пришла в расстройство и
банковская система, нарушились государственные
закупки продовольствия. Все это обусловило
повышение прироста обращающихся денег
только на 16%.
4. ПОЛИТИКА ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В ОБЛАСТИ ДЕНЕЖНОГО ОБРАЩЕНИЯ
В Петрограде отлив кредитных билетов из
касс Госбанка составил всего 40 млн руб.
Частные банки, наиболее чуткие к конъюнктуре,
позаимствовали в это время в Госбанке и
предъявили к оплате краткосрочных обязательств
всего лишь на сумму около 65 млн руб., тогда как за
первую неделю после объявления войны ими
было изъято из Госбанка 225 млн руб.36
Первое Временное правительство вызывало
ощущение надежности и было настроено на
самое тесное сотрудничество с
предпринимательскими кругами. Министр торговли и промыш-
149
ленности А.И. Коновалов уже 5 (18) марта 1917 г.
обратился к торгово-промышленным
организациям с призывом «напрячь все силы к
разрешению стоящих перед страной задач
государственного и экономического строительства»37. Перед
революцией оппозиция в Думе подвергла резкой
критике политику денежной эмиссии, назвав ее
«безумной».
На первые порах Временное правительство
взяло курс на ограничение инфляции, которая,
по его мнению, создавала значительные
трудности для производительного использования
капиталов и подрывала надежду на
восстановление золотого содержания рубля в ближайшем
будущем. Эту цель стремились достигнуть за
счет частичной переориентации с выпуска
новых бумажных денег на выпуск внутренних
займов. Так, за период существования Временного
правительства от «Займа Свободы» удалось
получить более 3 млрд руб.38 Однако этот заем не
дал ожидаемых результатов, и вскоре оплата
облигаций «Займа Свободы» стала производиться
краткосрочными обязательствами
Государственного казначейства, что означало перевод
последних из одной формы займа — краткосрочной —
в другую — долгосрочную.
В первое время после объявления подписки
на этот заем наблюдалось ее определенное
сдерживающее влияние на размеры денежной
эмиссии. Так, в марте выпуск кредитных билетов
составил 1031 млн руб., а в апреле снизился до 476
млн руб., но затем стал снова возрастать.
Еще менее успешно происходило размещение
краткосрочных обязательств на открытом
рынке, которое после Февральской революции
резко сократилось. По расчетам П.В. Волобуева, за
8 месяцев пребывания у власти Временного
правительства увеличение эмиссии составило
около 600 — 700 млн руб., а к моменту прихода
большевиков к руководству страной — примерно
4,6 млрд руб.39
Одна из причин усиления эмиссии была
связана с повсеместным переходом на расчеты
наличными по мере усиления политического
кризиса. В связи с усилением спроса на наличные
деньги Госбанк вынужден был увеличивать
эмиссию.
В течение войны Госбанк все больше
подчиняется интересам Государственного
казначейства, военно-политическим целям
правительства. Как показывают данные табл. 9.12, эмиссия
являлась главным источником финансирования
военных расходов.
Отношения между Государственным банком
и частным денежным рынком носили более
сложный характер и претерпевали значительные
изменения. Если в первые месяцы войны Госбанк
оказывал определенную поддержку частным
банкам, то затем частные банки начали
оказывать поддержку Госбанку и, соответственно,
Казначейству. Начиная с сентября 1914 г. сумма,
помещенная в учете векселей, непрерывно
сокращалась, так как частные банки погашали свою
задолженность. Это продолжалось в 1915, 1916
и в начале 1917 г. Сумма, помещенная в учете
векселей и других срочных вкладов, в активе
счетов Госбанка составляла на 1 июля 1914 г. 407 млн
руб., а на 1 апреля 1917 г. — 211 млн руб.
Но с апреля 1917 г. получает развитие
противоположная тенденция. Суммы в учете векселей
стали расти. Так, с мая до ноября на 1-е число
каждого последующего месяца в учете векселей
было помещено соответственно: 253, 327, 408,
356, 303, 379 млн руб., а на 23 октября эта сумма
составила уже 500 млн руб.40
Таблица 9.12
Доля кредитных билетов в покрытии военных
расходов*
Период
1914 — 1. III 1917
1. III — 1. Vn 1917
1.VII— 1. IX 1917
Военные
расходы,
млн руб.
28 035
7062
5400
Выпуск кредитных
билетов
млн руб.
8317
3105
4235
в%
к военным
расходам
29,6
44,0
78,4
* Волобуев П.В. Экономическая политика Временного
правительства. С. 358.
150
С апреля 1917 г. банк увеличивает затраты
на учетные операции. Правда, в июле и
августе они несколько сократились, но с сентября
вновь резко возросли. При этом влияние
политической ситуации оказалось решающим: в
апреле надежды на мирное окончание
революции стали таять.
Временное правительство в первые же дни
своего существования специальным указом
расширило эмиссионное право Госбанка до 8,5 млрд
руб., но вскоре этого оказалось уже
недостаточно, и правительство разрешает Госбанку
довести эмиссию в мае — до 10,5 млрд руб., в июле —
до 12,5, в сентябре — до 14,5, в октябре — до
16,5 млрд руб.41
Количество кредитных билетов, выпущенных
в обращение Госбанком с марта по ноябрь 1917г.,
составило 6412 млн руб., т.е. возросло более
чем в два раза по сравнению с тем же периодом
1916 г., когда оно было равным 2364 млн руб.42
Еще в конце 1916 г. в связи с исчезновением
из обращения серебряных рублей и
создавшимся разменным кризисом правительство, чтобы
удовлетворить усилившийся спрос на кредитные
билеты рублевого достоинства, вынуждено было
упростить их изготовление: номера и грифы
кассиров для целого ряда билетов стали
одинаковыми. При увеличении потребности в деньгах
техника их печатания снижалась, число же
людей, занятых в Экспедиции заготовления
государственных бумаг, систематически возрастало:
с 4,5 тыс. человек в 1914 г. до 7,5 тыс. к марту 1917 г.
и 9 тыс. человек к октябрю 1917 г.43
Экспедиция выпускала в сутки 2 — 2,2 млн
листов на сумму 20 — 30 млн руб. вместо 0,5 млн
листов на 4 — 5 млн руб., как это было до войны.
Упростилась техника печатания. С 9 (22) июня
1917 г. стали выпускаться 1000-рублевые билеты
упрощенного образца. Эмиссия 5-рублевых
билетов производилась в том же порядке, что и
рублевых. Использовались 4%-ные билеты
Государственного казначейства для подкрепления
наличности отделений банка. Рекомендовалось
выдавать их взамен кредитных билетов.
Разменные казначейские знаки, печатавшиеся на
узорной бумаге, были заменены разменными
марками из простой бумаги. Был использован
большой запас напечатанных в 1915 г. разменных
марок в 1, 2 и 3 коп. на сумму в 2,2 млн руб.; на
лицевой стороне марки черной краской
печаталась крупная цифра, обозначающая достоинство
этого денежного знака. Стали выпускаться
билеты 250-рублевого достоинства того же типа,
что и 1- и 5-рублевые дензнаки, т.е. с
одинаковыми литерами и номерами. Каналы денежного
обращения в массовом порядке стали
заполняться технически несовершенными денежными
знаками.
22 августа (4 сентября) Временное
правительство издало распоряжение о выпуске кредитных
билетов в 250 и 1000 руб. (в дальнейшем они
получили название «думские»). Тогда же указом
правительства были выпущены в обращение
денежные знаки упрощенного типа достоинством в 20
и 40 руб., вошедшие в историю как «керенки».
Выпускались они неразрезанными листами, на
них отсутствовали обязательные для бумажных
денег номера и подписи. (Эти денежные знаки
использовались и при советской власти и были
окончательно изъяты только в 1922 г.) За период
существования Временного правительства были
также выпущены в обращение разменные марки
на сумму 95,6 млн руб. и разменные казначейские
знаки на 38,9 млн руб.
Одних бумажных денег без суррогатов было
выпущено в марте 1917 г. на 1123,6 млн руб.,
в апреле — на 476,2 млн, в мае — на 738,5, в
июне — на 874,8, в июле — на 1080, в августе —
на 1286,6, в сентябре — на 1954,4, в октябре —
на 1999,5, всего — на 9533,4 млн руб.44 Темпы
эмиссии бумажных денег,
осуществлявшейся Временным правительством, в четыре с
лишним раза превысили темпы эмиссии при
царском правительстве, которое за 32
месяца войны выпустило кредитных билетов
лишь на 8,3 млрд руб. За те же 32 месяца
царское правительство получило доход от
эмиссии бумажных денег, равный 5367,9 млн руб.,
151
а Временное правительство за 8 месяцев —
1735,6 млн руб.
Чрезмерная напряженность работы
Экспедиции заготовления государственных бумаг была
причиной случавшихся время от времени
перебоев. Так, в письме управляющего конторой
Госбанка от 7 (20) июля 1917 г. отмечалось: «В связи
с все возрастающей чрезвычайной
потребностью в выпуске в народное обращение кредитных
билетов Экспедиция государственных бумаг в
Петрограде, на планомерной деятельности коей
отражается и общая политическая и
экономическая конъюнктура, не всегда в состоянии
поспевать в своей производительности за
существующей потребностью в денежных знаках, а
за последнее время вынуждена была, по
имеющимся сведениям, даже приостановить на
несколько дней работу ввиду необходимости
приведения в порядок совершенно
изработавшихся машин и станков»45.
Вследствие дефицита денежных знаков
отдельные конторы Госбанка вынуждены были
производить выплаты на три четверти 4%-ными
билетами Государственного казначейства.
С началом Первой мировой войны
осуществлялись местные эмиссии денежных
суррогатов. Первоначально выпуск различного рода
чеков, бон и других заменителей
обусловливался острой необходимостью в наличных
денежных средствах в связи с эвакуацией различных
отделений Госбанка. В дальнейшем местные
самоуправления прибегали к ним в связи с
разменным кризисом в 1915 г. и особенно в 1916 г.
В период деятельности Временного
правительства эмиссия чеков, векселей, бон, марок и
других суррогатов резко возросла. Они выпускались
местными городскими самоуправлениями,
кооперативами, отделениями банков и другими
организациями.
Чтобы улучшить финансовое положение,
Временное правительство несколько увеличило
прямые налоги, подоходный налог и налог на
сверхприбыли (временный налог на прирост
прибылей). Как показывает табл. 9.13, рост налогового
бремени для условий военного времени был не
столь уж значителен. Однако
предпринимательские круги отрицательно восприняли действия
правительства по изменению размеров
временного налога на прирост прибылей
торгово-промышленных предприятий, предпочитая займы
как способ мобилизации крупных сумм для
государства. Так, в проекте докладной записки
Комитета представителей акционерных
коммерческих банков министру финансов А.И. Шингаре-
ву от 27 июня (9 июля) 1917 г. подчеркивалось:
«Новые налоги падают как на всех граждан, так
и на торгово-промышленные предприятия,
причем уплата их грозит серьезным расстройством
и даже гибелью многих предприятий, а равно
тяжелым ударом экономическому достатку
средних и имущих классов... Единственным
средством получения для государства в краткий срок
значительных сумм является заем. Налоговые
источники при нынешнем расстройстве
административного аппарата на местах вряд ли
дадут казне в скором времени неотложно ей
нужные большие средства... Однако новые
фискальные мероприятия правительства ставят
серьезные препятствия дальнейшему успешному
размещению "Займа Свободы"»46.
Тем не менее с середины лета 1917 г.
Временное правительство решило перенести центр
тяжести налогообложения на косвенные налоги и
установить государственную монополию на
продукты и товары широкого потребления.
Подобный курс был поддержан на Московском
совещании общественных деятелей, проходившем в
Таблица 9.13
Размеры подоходных налогов в 1916 и 1917 гг.,
руб.
Облагаемая
сумма
1000
5000
10 000
25 000
100 000
Размер налога
по закону от
6 августа 1916г.
абс.
8
100
300
1313
80 008
%
0,8
2,0
3,0
5,25
8,0
по закону от
12 июня 1917 г.
абс.
12
150
600
3000
20 000
%
1,2
3,0
6,0
12,0
20,0
152
начале августа 1917 г. «Единственно разумный
финансовый курс, — заявил на этом совещании
П.Б. Струве, — повышение косвенных
налогов»47. Но главным способом решения
проблемы финансирования все же по-прежнему
являлась расширенная эмиссия. «Остается еще одно
мероприятие — печатание кредитных билетов.
Это средство чрезвычайно тяжелое для
государства, и применение его в больших размерах
сулит большую опасность... Но безмерно растущие
требования заставляют вновь и вновь прибегать
к нему», — так объяснял эмиссию денежных
знаков министр финансов А.И. Шингарев. О
возросшей интенсивности этих мероприятий дают
представление цифры, приведенные в табл. 9.14.
Несомненно, значительное влияние на
увеличение инфляции оказывали краткосрочные
обязательства Государственного казначейства.
Первоначально эти обязательства выпускались
только для покрытия долга казны Госбанку, но
позднее их начинают размещать и на частном
рынке, навязывают в качестве платежей
поставщикам военных материалов. Частные банки
стали их учитывать наравне с прочими
векселями. Как и в других воюющих странах,
подобные обязательства превратились в особый вид
денег.
По мере углубления политического кризиса
усиливалась практика сокрытия капиталов. Это
делалось различными путями: припрятывание
Таблица 9.14
Темпы эмиссии кредитных билетов, млн руб.*
Март
Апрель
Май
Июнь
Июль
Август
Сентябрь
Октябрь
1916 г.
179
135
167
248
248
246
465
496
1917 г.
1031
476
729
869
1070
1273
1892
1627**
* Волобуев П.В. Экономическая политика Временного
правительства. С. 356.
** Данные до 23 октября.
крупных денежных купюр, которые стали
исчезать из обращения; изъятие вкладчиками части
сумм с текущих счетов и депозитов банка и
воздержание от новых вкладов. С.Н. Прокопович
отмечал: «С начала войны вклады росли во всех
учреждениях и лишь после Февральской
революции приостановился дальнейший рост
месячной суммы вкладов в сберегательных кассах, а в
акционерных банках средняя месячная сумма
вкладов упала почти на три четверти. Очевидно,
сберегательная способность у
торгово-промышленных кругов ослабела в революционные
месяцы»48.
Начала проявляться и тенденция утечки
капиталов за границу. Но если для банков перевод
денег в заграничные банки служил главным
образом средством валютных спекуляций и игры
на понижение курса рубля, то для отдельных
предпринимателей он являлся мерой
предосторожности. В отчете о деятельности
иностранного отделения Кредитной канцелярии
указывается, что с 27 февраля (12 марта) по 25 октября
(7 ноября) 1917 г. на частные нужды было
переведено за границу 379 млн руб.49 Большая часть
этой суммы пошла на оплату частных заказов,
но значительная доля может быть отнесена к
утечке капиталов.
Министерство финансов, желая пресечь столь
нежелательное явление, в срочном порядке
5(18) июня 1917 г. провело через правительство
закон, запрещающий перевод денег за границу
без разрешения министерства. Но практика
применения этого закона не отличалась достаточной
твердостью и последовательностью. Так, до
сентября вне сферы его действия оставались
Харбин и полоса отчуждения Восточно-Китайской
железной дороги, в результате чего спекуляция
рублями достигла там широких масштабов.
Другим источником утечки капиталов за границу
была Финляндия, автономность которой пара-
лизовывала вмешательство центральных
властей. Были и другие возможности обхода
упомянутого закона, не исключая и
коррумпированность части чиновников финансового ведомства.
Одной из форм перевода капиталов за границу
являлся тайный вывоз золота и драгоценных
камней. Указывая на это, Министерство
финансов констатировало недостаточность обычных
(таможенных) мер борьбы.
Определенные надежды на финансовую
стабилизацию были связаны с получением
кредитов от союзников. Однако Великобритания
предоставляла кредиты в очень умеренных
количествах, значительно сократив их по сравнению с
дореволюционным периодом. Временно
управляющий Министерством финансов Хрущов
писал: «Нам открывались в Англии весьма
незначительные кредиты, всего 3 — 4 млн ф. ст. в
месяц, далеко не удовлетворяющие нашей
потребности»50.
За 8 месяцев 1917 г. Англия выдала кредитов
России — своему союзнику — столько же,
сколько в 1915 — 1916 гг. выдавала царскому
правительству за один месяц. Временное
правительство воспользовалось неизрасходованными
остатками кредита по соглашению от 27 октября
1916 г., которые составили около 65 млн ф. ст.
По экспертной оценке, французские кредиты
составили в марте — октябре 1917 г. 300 — 350 млн
руб. Никаких дополнительных кредитов не было
получено. От США Временное правительство
получило 16 (29) мая 1917 г. 100 млн долл. в качестве
первого аванса, 9 (22) июля — 75, 23 августа
(5 сентября) — 100, в октябре — еще 50, всего —
325 млн долл.51
Развал экономики, политическая слабость
Временного правительства, крайняя нужда в
средствах для ведения войны и осенних закупок
продовольствия и фуража, эгоизм союзников
делали положение России катастрофическим.
Вся бумажноденежная наличность в обращении
ко времени большевистской революции
составила 31 млрд руб. (кредитные билеты,
краткосрочные обязательства Государственного
казначейства и мелкие разменные бумажные знаки)52.
В счетах Госбанка доминирующей статьей
пассива была «Кредитные билеты, выпущенные в
обращение» (табл. 9.15).
Таблица 9.15
Состояние счетов Госбанка на 23 ноября 1917 г.,
млн руб.
Актив |
Золото в России
Золото за границей
Серебряная и медная монета и разменные знаки
Векселя и др. срочные обязательства
Краткосрочные обязательства Гос. казначейства
Ссуды под процентные бумаги
Ссуды под товары
Ссуды учреждений мелкого кредита
Ссуды сельским хозяевам
Промышленные ссуды
Прочие
Выдачи Петроградской и Московской ссудным
казнам
Протест векселей
Процентные бумаги, принадлежащие банку
Разные счета
Остатки по международным расчетам
Итого
1292 1
2309
178
500
15 507
1512
1366
85
19
10
—
21
—
173
205
1064
24 242
Пассив
Кредитные билеты, выпущенные в обращение
Капиталы банка
Вклады
Текущие счета Департамента Гос. казначейства
Специальные средства и депозиты
1 Текущие счета разных лиц и учреждений
1 Невыплаченные переводы и аккредитивы
1 Проценты по операциям
1 Переходные суммы и остальной итог баланса
| Итого
18917
55
31
206
688
2492
111
911
831
24 242
Резко уменьшилось золотое покрытие рубля.
На 1 (14) марта 1917 г. золота в стране имелось
на сумму 1476 млн руб. (на 16 июля 1914 г.
Госбанк располагал золотым запасом на 1604 млн
руб.), а кредитные билеты были покрыты на
14,8%; к 23 октября (5 ноября) 1917 г. золота
оставалось на 1292 млн руб. и билеты были
покрыты на 6,8%.
Снижение последнего показателя было
вызвано не только ростом эмиссии, но и
абсолютным уменьшением золотого запаса вследствие
финансовых соглашений царского, а затем и
Временного правительства с Англией, куда была
перемещена часть русского золота. Из
опубликованных источников известны четыре случая
отправки: в октябре 1914 г. — на 75 млн руб.,
в мае 1916 г. — на 94,5 ., в ноябре 1916 г. — на
94,5, в июле 1917 г. — на 200, всего — на сумму
154
464 млн руб. Таким образом, наиболее крупная
отправка была осуществлена Временным
правительством. В итоге российский золотой фонд к
октябрю 1917 г. уменьшился на 341 млн руб.,
несмотря на определенный прилив золота с
приисков и золотой монеты из внутреннего оборота.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Хромов П.А. Экономическое развитие России в
XIX — XX вв. М., 1950. С. 545.
2 Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки. М., 1948.
С. 173.
3 Сидоров АЛ. Финансовое положение России в годы
Первой мировой войны. М., 1960. С 97 — 98.
4 Финн-Енотаевский А. Капитализм в России
(1890 — 1917). М., 1925. Т. 1. С. 207.
5 Хромов П.А. Указ. соч. С. 534 — 535.
6 Гиндин И.Ф. Указ. соч. С. 443.
7 Русские биржевые ценности 1914 — 1915 гг. Пг.,
1915. С. 119.
8 Гиндин И.Ф. Указ. соч. С. 173,437, 441.
9 Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания
1903 — 1919 гг.: В 2 т. М., 1992. Т. 2. С. 314.
10 Лященко П.И. История народного хозяйства СССР.
М., 1948. Т. 2. С. 356.
11 Хромов П.А. Указ. соч. С. 540.
12 Там же. С. 545.
13 Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 134.
14 Гусаков А.Д. Очерки по истории денежного
обращения в России. М., 1946. С. 21, 27.
15 Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 144.
16 Хромов П.А. Указ. соч. С. 455.
17 Там же. С. 494.
18 Гусаков А.Д. Указ. соч. С. 20.
19 Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 170.
20 Гусаков А.Д. Указ. соч. С. 24; Лященко П.И. Указ.
соч. С. 636.
21 Атлас М.С. Национализация банков в СССР. М.,
1948. С. 30, 32.
22 Хромов П.А. Указ. соч. С. 471.
23 Там же. С. 54; Финн-Енотаевский А. Указ. соч.
С. 342; Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 158.
24 См.: Сидоров АЛ. Экономическое положение
России в годы Первой мировой войны. М.: Наука,
1973. С. 350.
25 Дэвис Р., Гатрелл Д. От царизма к нэпу // Вопросы
экономики. 1992. № 8 — 9. С. 42,45.
26 Аникин А.В. Золото. М.: Международные
отношения, 1984. С. 212.
27 Сидоров АЛ. Финансовое положение России в годы
Первой мировой войны. М.: Изд-во АН СССР,
1960. С. 39.
28 Капиталистические страны в 1913,1920 — 1926 гг.:
Стат. сб. Т. П. М.: Плановое хозяйство, 1937.
С. 516 —517.
29 Лященко П.И. История народного хозяйства СССР.
М.: Госполитиздат, 1952. С. 642.
30 Сидоров АЛ. Экономическое положение России в
годы Первой мировой войны. С. 468.
31 Лященко П.И. Указ. соч. С. 640 — 641.
32 Народное хозяйство в 1916 г. Вып. VII. Пг., 1922.
С. 173.
33 Гусаков А.Д. Очерки по денежному обращению
России. М.: Госфиниздат, 1946. С. 20.
34 Стенографический отчет заседания
Экономического совета при Временном правительстве. 1917.
№ 5. С. 6.
35 Денежное обращение и кредит. Т. 1: Денежное
обращение в России и за границей в годы войны и
революции (1914 — 1921 гг.) / Под ред. СВ.
Воронина и К.Ф. Шмелева. Пг., 1922. С. 15.
36 Торгово-промышленная газета. 1917.14 марта. С. 39.
37 Там же.
38 Волобуев ИВ. Экономическая политика
Временного правительства. М.: Изд-во АН СССР, 1962.
С. 342.
39 Там же. С. 344.
40 Там же. С. 356.
41 Гусаков А.Д. Указ. соч. С. 37.
42 За 1916 г. данные взяты из отчета
Государственного банка за 1916 г., а за 1917 г. — из материалов,
опубликованных в «Вестнике финансов» (1923.
№16—17. С. 11).
43 См.: Гусаков А.Д. Указ. соч.
44 Там же.
45 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции:
Документы и материалы. Ч. II. М.: Изд-во АН
СССР, 1957. С. 409.
46 Там же. С. 407, док. № 552.
47 Отчет о Московском совещании общественных
деятелей (8 — 10 августа 1917 г.). Пг., 1917. С. 72.
48 Прокопович С.Н. Война и народное хозяйство. М.,
1918. С. 113.
49 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской Социалистической революции
Ч. II. С. 389, док. № 542.
50 См.: Волобуев П.В. Указ. соч. С. 371.
51 Там же.
52 Денежное обращение и кредит СССР / Под ред. З.В.
Атласа и Э.Я. Брегеля. М.: Госфиниздат, 1947. С. 111.
Глава 10
ДВИЖЕНИЕ ЗОЛОТОГО ЗАПАСА РОССИИ
В КОНЦЕ ХГХ - НАЧАЛЕ XX в.
В последней трети XIX в. многие страны
Европы, преимущественно промыш-
ленно развитые, стали переходить к
системе золотого стандарта. Эта система включала
золотые монеты, которые были главной формой
денег в обращении, кредитно-бумажные деньги
и монеты из других металлов, игравшие
функционально подчиненную роль и подлежавшие
размену на золото по номиналу.
В рассматриваемый период резервы
центральных банков многих стран хранились в
лондонских банках и исчислялись в фунтах
стерлингов (золотых). Золотое содержание денежных
единиц в каждой стране устанавливалось
законом и не менялось на протяжении десятилетий.
Существовала свободная конвертируемость
валют по рыночным курсам, которые отклонялись
от паритетов в очень узких границах — обычно
не более 1%. Вывоз и ввоз золота были
свободными, и оно постоянно перемещалось между
странами. Но подавляющая масса расчетов
производилась безналичным способом (путем
перевода валюты между банками). Золото
использовалось лишь для погашения сальдо
платежного баланса. Так, международный платежный
оборот за 1894 г. оценивался в 20 млрд долл.
США, а движение золота между странами
составило около 0,7 млрд долл. Каждый доллар в
золоте «обернул» товаров и услуг на сумму 30 долл.1
Предполагалось, что рынок будет
регулировать денежную систему, основанную на золотом
стандарте. Если же система будет выведена из
равновесия (вследствие роста добычи золота в
одной из стран либо резких изменений в
платежных балансах), то рыночные силы восстановят
нормальное положение. Механизм этот в общих
чертах проиллюстрирован в работе А.В.
Аникина. «Предположим, — пишет он, — что в силу
каких-то причин платежный баланс Англии со
всем остальным миром (будем условно
рассматривать его как единое целое) ухудшился. Курс
фунта стерлингов понизился, стало выгодно
обменивать фунты на золото и последнее
отправлять за границу. Происходит отлив золота,
уменьшается золотой запас Банка Англии. В
остальном мире золота становится больше. Когда
оно уходит из Англии, резервы банков
уменьшаются, и они сокращают свои ссуды
промышленности и торговли. При прочих равных условиях
в результате этого падает спрос на товары и
происходит снижение цен. Напротив, в остальном
мире приток золота становится основой
расширения банковского кредита, оживления спроса
и повышения цен»2.
Действие этого рыночного механизма
должно было, как правило, подкрепляться политикой
центральных банков: если, например, в Англии
процентные ставки повышались и кредит огра-
12-5731
157
ничивался, в остальных странах они понижались
и кредит становился более доступным, что
оказывало влияние на спрос и цены. Такова теория.
Итак, рост мировой торговли потребовал
широкого применения мировых цен для
международных платежей и расчетов, соизмерения цен
товаров, сопоставления затрат на их
производство в разных странах. Мировые деньги
становятся более мощным, чем когда-либо, средством
геофинансовой политики. Обладание большим
запасом золота способствовало усилению
позиций в системе международных отношений,
росту вывоза капитала, захвату новых рынков,
успеху в борьбе за лидерство в складывающемся
мировом хозяйстве.
Переход к конвертируемой валюте (золоту)
был, как тогда считалось, необходимым, но
недостаточным условием для конкурентной
борьбы «на равных» за золото. Свои позиции в этой
борьбе надо было отстаивать ежедневно,
демонстрируя эффективность национального
хозяйства (высокую организацию производства,
успехи технического прогресса и т.д.), а это зависело
от многих факторов — социальных,
психологических, культурных и др.
Каковы же общие причины, побудившие про-
мышленно развитые страны переходить на
систему золотого стандарта?
Во-первых, в последней трети XIX в.
обозначился процесс обесценения серебра, и переход к
золотой валюте для стран, выдвигавшихся на
первые места на мировом рынке, становится
предпочтительным. Захватывать рынки, утверждаться
на них было невозможно без предоставления
кредитов по внешней торговле, а это означало
длительную борьбу с золотым фунтом стерлингов.
Поэтому для этих стран необходимо было иметь
свою твердую золотую денежную единицу.
Введение золотой валюты диктовалось и тем, что
одним из существенных факторов утверждения на
мировом рынке стал экспорт капитала. Любая
страна, размещавшая свой капитал за рубежом,
была заинтересована в том, чтобы ее инвестиции
имели твердое золотое выражение, так как
обесценение денежной единицы страны-экспортера
автоматически уменьшало реальную сумму
капитала, помещенного ею за границей в форме
займов. Нужно также подчеркнуть, что золотая
валюта утверждалась в период падения объемов
добычи золота и золотых цен, о чем
свидетельствуют данные табл. 10.1.
Используя индекс Зауэрбека (за 100 принят
уровень цен на золото в 1865 — 1869 гг.), можно
так представить движение цен в 1870 — 1896 гг.3:
Годы
1870 — 1874
1875 — 1879
1880 — 1884
1885 — 1889
1890 — 1894
1895 — 1896
Индекс цен
104,0
91,0
83,0
70,2
68,6
61,5
Если индекс цен на золото за 1846 — 1874 гг.
повысился с 94 до 104, то за 1875 — 1896 гг. он
упал до 61,5.
Вследствие падения цен на золото в
привилегированном положении оказались кредиторы по
долгосрочным кредитам (внутренним и
внешним) и рантье; положение же должников по
долгосрочным кредитам ухудшилось. Низкие
цены вызвали сильное ухудшение положения
мелких предприятий (многие из них разорились)
и способствовали росту крупного капитала и
картелей.
Вместе с тем мировая добыча серебра в тот
период быстро росла: в 1851 — 1855 гг. она
составила только 4430 тыс. кг, а в 1886 — 1890 гг. —
17 362 тыс. кг. Стоимостное соотношение между
Таблица 10.1
Мировая добыча золота*
Годы
1851 — 1855
1856—1860
1861 — 1865
1866—1870
1871 — 1875
1876—1880
1881 — 1885
1886—1890
Индекс
100,0
101,2
92,8
87,8
87,7
83,1
77,2
85,2
Объем, тыс. кг
996,9
1008,7
925,2
975,1
869,5
862,0
745,7
796,8
* Кроткое В.Т. Очерки по денежному обращению и кредиту
иностранных государств. М.: Госфиниздат, 1947. С. 200.
158
серебром и золотом в 1866 г. составило 15,43 : 1,
в 1878 г. — 17,1 : 1, а к концу XIX в. — 35 : 1.
Постепенно серебро как основа кредитной
системы утрачивало свое значение из-за обесценения
этого металла и уступало место золоту.
Во-вторых, сущность золотого стандарта
сводилась к тому, что внутренняя денежная
(бумажная) система стран была жестко завязана на
золотое обеспечение. Золото имело свою
внутреннюю стоимость, и банкиры, ссуживая его в
качестве денег при торговых, банковских и
других операциях, устанавливали на него высокую
монопольную цену из-за ограниченных объемов
его добычи. Золотодобыча же всегда отставала
от роста объемов как внутреннего, так и
международного производства, и тем более
товарооборота. Специфика использования золота в
качестве денег в системе золотого стандарта
заключалась в следующем: однажды добытое в
ограниченных объемах, оно могло многократно
предоставляться в качестве кредита, тогда как
другие товары вследствие их недолговечности
необходимо постоянно воспроизводить. Кроме
того, добытое золото частично использовалось
для производства ювелирных украшений и нужд
промышленности, а после отказа использовать
серебро в денежном обращении золотых денег
становится еще меньше; количество же товаров
не меняется. Деньги (золото) по отношению к
товарам значительно дорожают.
Как известно, введение золотой валюты не
означает исключительно обращение золота.
В денежном богатстве банкиров золотые
монеты и слитки составляли лишь незначительную
часть. Русский экономист Г.В. Бутми писал, что
в самых богатых странах наряду с золотой
валютой обращались кредитные билеты, огромное
количество векселей, чеков, акций,
государственных бумаг — орудий кредитного обращения.
И только сальдо всемирной торговли (не более
5%) уплачивалось золотом — весь остальной
обмен велся при помощи тратт и переводов, т.е.
тех же орудий кредитного обращения. Если на
оплату сальдо по взаимным счетам золота не
было, то его приходилось приобретать, продавая
товары по пониженной цене. Нехватка золота
вела к его удорожанию по отношению к
товарам; дорожали и все кредитные представители
денег (кредитные билеты, векселя, чеки и т.д.).
Следовательно, постоянный недостаток золота
на международном рынке автоматически
вызывал вздорожание денег и понижение цены
товаров, что разоряло промышленников и
землевладельцев и обогащало банкиров4.
В этих условиях банкиры, оперирующие
золотом, имели огромные выгоды по сравнению с
другими участниками общественного
воспроизводства. К тому же цена на золото
регулировалась на Лондонской золотой бирже дилерами
(представителями пяти банков семьи
Ротшильдов, находившихся в разных странах). В
помещении банка Н.М. Ротшильда они
договаривались о цене на золотые слитки на данный день.
Эта процедура на Западе называлась «фиксинг
Ротшильда» (монополия на определение цены
золота). Таким образом, Ротшильды могли
оказывать влияние на всех плательщиков налогов и
дебиторов5. Надо также иметь в виду, что
подавляющая масса денежных знаков (кредитных
билетов, векселей, акций, государственных
облигаций и т.п.) представляла собой долги отдельных
лиц, обществ, государств предъявителям денег
(международным банкирам). Эти долги и
проценты по ним не могли быть уплачены золотом,
ибо его было мало, поэтому уплачивались
товарами, т.е. экспортом. Но если стране не хватало
средств на уплату процентов, то она выпускала
новые займы. Таким образом, вследствие
удорожания золота возрастала задолженность
государств, попадавших в зависимость от
кредиторов.
В-третьих, золотая валюта усиливала
позиции стран на мировом рынке и в мировой
политике, выступая действенным средством
внешней политики, и прежде всего в борьбе за
передел мира. Как писал известный экономист
того времени П.В. Оль, несмотря на огромный
рост добычи золота почти во всех странах мира,
12*
159
спрос на него постоянно возрастал, что
объяснялось оживлением торговли и
промышленности, а также усилением спекуляции
промышленными ценными бумагами. В результате
усиливалась нехватка денег (золота), снабжение
европейских рынков обретало весьма
напряженный характер, обусловливая острую
конкуренцию между странами, в которой побеждал
более сильный6.
Таковы общие причины перехода к золотой
валюте. В каждой стране они имели свою
специфику. Например, Германия существенно пополнила
свой золотой запас после победы в войне 1871 г.,
получив от Франции 5-миллиардную
контрибуцию реальным золотом и платежными
требованиями в лондонские банки в фунтах стерлингов,
которые можно было легко перевести в золото.
Одновременно Германия стала продавать свое серебро
за границу с целью обмена его на золото. Только за
1873 — 1879 гг. было продано германского серебра
на сумму 7106 тыс. ф. ст. Таким образом, Германия
одна из первых стран в тот период использовала
орудие геофинансовой политики: выбрасывание
серебра за границу приняло характер валютной
схватки. Вследствие этого Франция вынуждена
была ограничить чеканку серебряных монет и
прекратить их прием Французским банком. (В 1874 г.
была приостановлена свободная чеканка серебра
и всеми членами Латинского валютного союза, что
означало его распад.) С другой стороны, в самой
Франции держатели государственных займов и
других облигаций в условиях обесценения
серебра и значительного роста внутреннего
государственного долга были заинтересованы в переходе
к золотой валюте. Надо отметить и тот факт, что
переход ряда стран Европы на золотой стандарт
болезненно отразился на Великобритании, которая
начала утрачивать исключительность своего
положения как единственной страны, использующей
систему золотого стандарта.
***
Что побудило Россию перейти от системы
серебряного к самой дорогой монетной системе —
золотого монометаллизма? Сделаем краткий
экскурс в историю.
В период царствования Александра I в
соответствии с манифестом от 20 июня 1810 г.
денежная система России основывалась на серебряном
монометаллизме. Главной денежной единицей
был серебряный рубль Екатерининской эпохи. Во
время войны с Наполеоном и особенно после ее
окончания, когда Россия держала за границей
свою армию и вынуждена была оплачивать
расходы на ее содержание, происходит утечка
серебра за границу (за него давали два номинала
ассигнациями), и постепенно оно стало исчезать
из обращения.
В 1839 — 1843 гг. министр финансов Е.Ф. Кан-
крин предпринял попытку восстановить в
качестве основы денежного обращения серебряный
рубль7. В дальнейшем наряду со свободной
чеканкой серебра в стране существовала и
свободная чеканка золота, а кредитные билеты
разменивались на серебро и на золото. Поэтому в
действительности серебряного монометаллизма не
было. В 1854 г. был запрещен вывоз золота за
границу. В 1858 г. Александр II прекратил обмен
кредитных билетов на золотые и серебряные
монеты.
Но уже в 1862 г. министр финансов М.Х. Рей-
терн вновь попытался создать устойчивую
валюту, восстановив курс рубля и его размен на
серебро. С этой целью он 14 апреля 1862 г. сделал
заем в Париже у компании «Ротшильд и
сыновья» на 15 млн ф. ст. Заем был реализован по
курсу 91,25 за 100 на сумму 13 687 500 ф. ст., что
составило 94 382 130 кредитных рублей. На
увеличение разменного фонда было направлено
40 млн руб. (он достиг 120 млн руб.)8; остальная
сумма пошла на покрытие дефицита госбюджета.
Но попытка замены бумажных денег на
металлические в условиях дефицита бюджета,
ухудшения торгового баланса и увеличивавшихся
выплат процентов по внутреннему и внешнему
долгу (что составляло четверть доходов
Госбюджета) закончилась неудачей. Серебряная и
золотая монета с внутреннего рынка вновь уходит
160
за границу. К этому времени в обращении
находилось кредитных билетов примерно на сумму
713 млн руб., и 1 мая 1862 г. правительство
разрешило их размен на золотую и серебряную
монету. Первоначально предусматривался размен
кредитных билетов по курсу 570 коп. за золотой
полуимпериал или 110,5 коп. за 1 рубль
серебром с тем, чтобы в последующем установить
размен по курсу 100 коп. за 1 рубль звонкой
монеты9. К 1 января 1864 г. в Госбанк поступило
кредитных билетов на 77,1 млн руб. и осталось в
обращении на сумму 636,5 млн руб., тогда как
разменный фонд монеты уменьшился до
64,8 млн руб., что составило всего 10,2%
стоимости общего количества выпущенных билетов10.
Таким образом, Россия столкнулась с проблемой
утечки валюты. М.Х. Рейтерн, чтобы
воспрепятствовать этому, пошел на снижение содержания
чистого серебра в разменной монете, доведя его
до 50% от ее нарицательной цены, но и это не
помогло.
Председатель Госбанка Е.И. Ламанский (один
из инициаторов денежной реформы) отмечал
впоследствии, что эта неудача доказала
невозможность урегулировать курс рубля средствами
денежного обращения. Главными причинами
неудачи, как считало тогда Министерство
финансов, были слабо развитая промышленность,
отсутствие качественных путей сообщения,
ухудшение торгового баланса, который даже не
покрывал расходов по общему расчетному
балансу. Отсюда вывод: свободный
неконтролируемый обмен реальными ценностями (золото,
серебро, валюта и т.д.) с заграницей приводит к
утечке их из страны и разрушению ее рынка11.
Как зарубежный, так и отечественный опыт
показал, что для поддержания обмена
металлических денег на бумажные необходимо не только
увеличение объемов добычи золота, но и
повседневное поддержание золотого запаса — что
возможно при наличии эффективного
национального хозяйства.
Процесс целенаправленного создания единой
европейской валюты берет начало с момента
организации во второй половине XIX в. первых
европейских монетных ассоциаций. В России о
привязке денежного обращения к единой
внешней валюте (золоту) заговорили после
проведения Международного монетного конгресса 1858 г.
в Париже, на котором был выдвинут
универсальный постулат: «Пока в государствах будут
существовать разные денежные системы... частое
повторение кризисов на денежных рынках со
всеми пагубными последствиями для правильного
хода экономической деятельности неизбежно»12.
После поражения в Крымской войне Россию
охватила волна широкого экономического
либерализма; российское денежное обращение
постепенно подчиняется законам мировой (золотой)
валюты. Курс национальной валюты страны
становится зависимым от колебаний котировок
мировых валют на биржевых и внебиржевых
финансовых рынках. В 1865 г. был заключен
Латинский монетный союз между Францией,
Бельгией, Швейцарией и Италией. После очередного
монетного конгресса в Париже, состоявшегося
в 1867 г., вопрос о привязке денежного
обращения к единой золотой монетной единице для
России стал неотложным13. И фактически с
70-х гг. XIX в. идея о регулировании
российского денежного обращения — накоплении
разменного фонда в золоте и создании системы
золотого монометаллизма — получает практическое
воплощение.
Заслуга в восстановлении металлического
обращения на основе золотого стандарта в
России принадлежит трем министрам финансов —
М.Х. Рейтерну, Н.Х. Бунге и И.А. Вышнеградско-
му. Бунге предпринял ряд мер,
способствовавших накоплению золотого запаса, и предложил
провести конверсию русских государственных
займов. В 1877 — 1892 гг. таможенные пошлины
стали взиматься в золоте; их поступления
составили 1 039 449 руб., в том числе золотой
монетой—415951 руб.14
Крупномасштабная добыча золота в России
началась после открытия в 1814 г. золотоносных
россыпей на Урале и Сибири. Первоначально
161
Урал был единственным районом разработки
россыпей, но затем первенство переходит к
Сибири (Алтай, Маринская Тайга, Енисейский
район, Забайкалье, Ленский район, Приамурье).
К 30-м гг. XIX в. золотые промыслы получили в
России широкое развитие. Поэтому
Министерство финансов решило упорядочить
золотоискательскую деятельность. 11 декабря 1831 г. были
изданы правила, в которых, в частности,
устанавливался порядок заявок золота и отвода
участков. В 1833 г. для надзора за золотым
промыслом была учреждена должность горного
ревизора, обязанного следить за исполнением
золотоискателями установленных правил.
В 40 — 50-е гг. Сибирь переживает настоящую
«золотую горячку». С 1841 по 1861 г. число
золотопромышленников возросло с 326 до 1125
человек, объединенных в 459 компаний15.
Основной производственной единицей в
золотодобывающей отрасли был прииск,
принадлежавший компании или отдельному лицу.
В 50-х гг. только в Восточной Сибири
насчитывалось свыше 100 приисков. В среднем на одном
прииске в этом регионе было занято 140 — 160
человек. Добыча золота почти всюду велась из
открытых разрезов. Большое содержание золота и
сравнительная дешевизна рабочих рук
позволяли промышленникам получать высокие
прибыли, не производя затрат на механизацию
производства. В 1851 г. Сибирь дала свыше 1077 пуд.
золота на сумму 13 418 834 руб. по так
называемым предельным ценам16.
Успешное развитие золотопромышленности
побудило правительство полностью
пересмотреть законы, касавшиеся разработки золота.
Положение о частных золотых промыслах в
Сибири четко определило права и обязанности
золотопромышленников, условия составления
товариществ, порядок найма и содержания
рабочих, а также установило меры по пресечению
тайной торговли золотом, похищенным с
частных промыслов.
Золотодобычу разрешалось вести артелями,
в каждой из которых должно насчитываться не
менее 10 человек. Постепенно расширялась
территория, на которой могли проводиться
золотоискательские работы. 24 мая 1870 г. был
утвержден Устав о частной золотопромышленности, что
свидетельствовало об отказе государства на
монополию золотодобычи.
Сибирское золото, составлявшее в тот
период свыше 70% всего золота, добываемого в
стране, вывело Россию на первое место среди
золотодобывающих стран мира, которое она
удерживала вплоть до открытия золотых рудников в
Калифорнии и Австралии17. В XIX в. основную
массу российского золота получали из россыпей:
в 1884 г. — 95,8%, в 1899 г. — 92% добычи. Лишь
в 1900 — 1914 гг. заметно увеличилась доля
рудного золота — до 20%. Динамика среднегодовой
добычи золота в течение 100 лет была
следующей: 1820 — 1830 гг. — по 3,5 — 7 т в год
(главным образом за счет россыпей Урала), 1840 —
1860 гг. — по 22,5 — 25,5 т (пик добычи
пришелся на Енисейский район), 1860 — 1890 гг. — по
27 — 38 т (пик добычи — ленские и
забайкальские россыпи), 1880 — 1900 гг. — по 34 — 42 т
(крупная добыча там же, а также на Урале и в
Приамурье), 1900 — 1916 гг. — по 39 — 49 т
(Приамурье, Лена, Урал, Енисей, Байкал).
Наивысший показатель был достигнут в 1913 г. —
49 т18. В целом же объем добычи золота в России
составил: в 1851 г. — 24 144,8 кг, в 1870 г. —
35 431, в 1880 г. — 43 113,5, в 1885 г. — 33 023,1,
в 1890 г. — 39 378,7, в 1891 г. — 39 083,9 кг19.
***
Непосредственная подготовка к денежной
реформе началась в 70-х гг. XIX в. под
руководством И.А. Вышнеградского.
Ввести размен на золото оказалось
возможным ввиду следующих обстоятельств. С
середины 70-х гг. XIX в. серебро исчезло из обращения
и вместо него наряду с оставшимся счетом на
«кредитные рубли» (кредитные билеты были
выпущены в рублях) утвердился счет на
«золотые рубли». «Золотой рубль» — наименование
V10 части золотой монеты (империала) — полу-
162
чил хождение с 1885 г. Он играл большую роль в
зарубежных кредитных сделках: почти все
облигационные займы России, выпускавшиеся на
внешнем рынке, были выражены в золотых
рублях. Таким образом, степень обесценения
кредитных билетов уже в то время определялась по
курсу не на серебро, а на золотую монету.
Программа подготовительных мер помимо
увеличения объемов добычи золота включала и
достижение уровня размена 150 коп. кредитных
билетов за один металлический рубль, накопление
разменного металлического фонда, разрешение
сделок на золото. Предполагалось, что при таком
курсе золото не будет уходить из страны, а его
количество можно будет увеличивать за счет
добычи. Следовательно, вначале нужно было
довести курс кредитного рубля до золотого
паритета, для чего планировалось изъять в
течение 8 лет 400 млн руб. за счет бюджета. Но
осуществить задуманное не удалось, так как в
бюджете не было необходимых для этого средств: за
6 лет было изъято только 87 млн руб.
Вместе с тем обнаружилось, что колебания
курса рубля, который сначала снизился до 62,5
коп., а затем подскочил до 81,8 коп., таят
опасность для торговли и промышленности, ибо в
итоге поднялись цены на экспортируемые
товары, а затем и цены на внутреннем рынке; с
другой стороны, снизились цены на иностранные
товары на русских рынках и таможенные
пошлины на них, взимаемые золотом. В этой ситуации
было решено придерживаться иного
направления в денежной политике — поддержать курс
рубля на сложившемся уровне, стараться
избегать его дальнейших колебаний с тем, чтобы
постепенно подготовить денежную реформу —
размен бумажных денег на золото по
сложившемуся курсу, накопив для этого достаточный
золотой фонд. Также было принято решение
отказаться от серебряной монеты, чтобы
воспрепятствовать спекулятивным операциям при обмене
кредитных рублей на золото и серебро (как в
слитках, так и в монете), вследствие которых за
короткое время весь разменный золотой фонд
мог быть исчерпанным. В качестве
дополнительного источника пополнения золотого запаса
предполагалось использовать привлечение
золота из-за границы путем займов.
Таким образом, И.А. Вышнеградский наметил
денежную реформу в виде девальвации
кредитного рубля и перехода к золотой валюте, что, по
его мнению, было необходимо для укрепления
кредитных и финансовых связей с иностранным
капиталом. Но для этого требовалось наличие
больших запасов золота. Их пополнению
способствовали рост объемов золотодобычи, платежи
по внешней торговле (главным образом за
экспортный хлеб), специальные займы за границей,
конверсия государственных займов с
понижением уплачиваемых по ним процентов,
таможенный протекционизм. Пополнение золотого
запаса происходило и за счет форсированного
экспорта сельскохозяйственной продукции, что
снизило уровень жизнеобеспечения крестьян.
Результатом этой политики, суть которой
выражена в циничном лозунге Вышнеградского
«Недоедим, а вывезем!», стал голод 1891 г.,
охвативший основные земледельческие губернии.
Правительство вынуждено было затратить свыше
161 млн руб. на продовольственную помощь
голодающим. Одновременно оно усилило
податное обложение, взимая недоимки с крестьян
самыми крутыми мерами, и резко повысило
косвенные налоги на предметы потребления (сахар,
спички, табак, водку, керосин, хлопок и т.д.).
СЮ. Витте, сменивший в 1892 г. И.А.
Вышнеградского на посту министра финансов,
вначале выступал против денежной реформы, но
затем стал активным ее проводником. В
разработке реформы участвовали профессора А.
Барановский, И. Кауфман, А. Миклашевский,
Н. Неклюдов, П. Цитович, а также сотрудники
Министерства финансов А. Гурьев и В. Касперов.
Положительно высказались о предстоящей
реформе иностранные экономисты Вагнер и Лек-
сис. Реформа была проведена по рецепту
английской денежной школы и повторила основные
положения акта Роберта Пиля (1844).
163
Идея денежной реформы вызвала
оживленные дискуссии в широких общественных
кругах. Основные доводы ее сторонников сводились
к трудностям регулирования экономики при
бумажноденежном обращении. Укрепление
рубля они связывали с улучшением
международного расчетного баланса и таможенной политики,
необходимостью упрочения кредита и
привлечения в Россию иностранного капитала. Ряд
статей А. Миклашевского в защиту золотого
монометаллизма был опубликован в журнале
«Вестник финансов». Противники реформы
выступали за сохранение бумажноденежного
обращения как более выгодного для народного
хозяйства. Эта позиция получила освещение во
многих журналах и газетах. Так,
ученый-экономист С.Ф. Шарапов в серии своих статей,
опубликованных в журнале «Русское дело»,
отстаивая кредитный рубль, доказывал, что он служит
дополнительной охраной русского производства,
хозяйство с ним освоилось и, удорожая
иностранные товары, он содействует русскому
экспорту хлеба. Против золотого монометаллизма
выступали представители биржевых комитетов,
члены Вольного экономического общества.
В целом они признавали золотую валюту, но
считали, что в России она не сможет долго
удержаться: страна слишком бедна, все золото из нее
уйдет за границу; население же станет
припрятывать золото, и оно постепенно исчезнет из
оборота, вследствие чего Государственный банк
должен будет прекратить свободный размен.
С.Ф. Шарапов и П.В. Оль особое внимание
обращали на состояние расчетного баланса20:
если расчетный баланс благоприятный, писали
они, то есть почва для введения металлического
обращения; накопленное золото может быть
пущено в обращение без опасения, что оно уйдет
из страны; если же расчетный баланс
невыгодный, то восстановление металлического
обращения и выпуск в обращение золота — прямая
потеря части золотого запаса21.
К этому времени у Министерства финансов
не было точного расчетного баланса и оно
предпочитало руководствоваться финансовыми
теориями. По данным П.В. Оля, расчетный баланс
за 15 лет (1881 — 1895)22 был следующим
(млн руб. золотом):
привезенные иностранные товары — 4530
вывезенные отечественные товары — 6012
сальдо торгового баланса в пользу России — 1482
все платежи за границу — 2748
все получения из-за границы — 92
сальдо расчетного баланса в пользу
иностранцев — 2656
На уплату этой добровольно наложенной
Россией на себя контрибуции (она более чем
вдвое превышала контрибуции в 5 млрд фр.,
уплаченные французами немцам после войны
1870 г.) пошли: сальдо торгового баланса —
1482 млн руб., все добытое в Сибири золото,
огромное количество всевозможных долговых
обязательств и т.д.
Если из 2656 млн руб. (сальдо заграничных
расходов) вычесть 1482 млн руб. (сальдо
торгового баланса), то получится денежный итог
«государственного международного хозяйства»
России — 1173 млн золотых рублей.
К 1 января 1881 г. в стране насчитывалось
золота на 398,5 млн руб. За все 15 лет (1881 — 1895)
золота было добыто в Сибири на 428 млн руб.,
т.е. прирост составил 34 млн руб. Вычтя же эту
сумму из 1173 млн руб., получим 1139 млн руб.,
т.е. общее сальдо расчетного баланса с
включением золотой операции. Это и есть цифра
задолженности России к началу проведения денежной
реформы23.
Следовательно, заключает П.В. Оль, за 1881 —
1895 гг. расчетный баланс страны, несмотря на
постоянную выгодность торгового, заключался
не в пользу России. Исключение составляют 1888,
1890 и 1891 гг. Но выгодное сальдо этих лет
покрывает примерно лишь 79 суммы убытков,
причиненных невыгодными расчетными
балансами остальных одиннадцати лет.
Убытки по расчетным балансам покрывались
путем прогрессивного роста внешней
задолженности. До установления фиксированного курса
рубля задолженность эта была преимуществен-
164
но государственной. Но с середины 90-х гг.
начинается быстрый рост общественной и частной
задолженности, выражавшейся в передвижении
за границу отечественных процентных бумаг в
кредитной валюте и приливом в Россию
иностранных капиталов в форме образования
иностранных обществ для эксплуатации естественных
богатств страны. Фиксация курса рубля, упрощая
указанное передвижение, способствовала
увеличению российской задолженности и, временно
облегчая финансовое управление покрытия
убытков по расчетному балансу, в дальнейшем
подвергала опасности экономическую и
политическую самостоятельность России.
«Предстоящая денежная реформа по сути
представляла ту же фиксацию курса, но не
временную, а постоянную и притом
законодательно утвержденную... Эта политика, состоящая
в покрытии убытков расчетного баланса
привлечением иностранных капиталов, сложна в
своих основаниях и гибельна по своим
возможным последствиям», — таковы были выводы
С.Ф. Шарапова и П.В. Оля24.
Острые дискуссии о денежной реформе
велись и в Комитете финансов, и в Госсовете.
Например, члены Госсовета Б. Мансуров и Д. фон
Дервиз в обстоятельных записках доказывали
недопустимость девальвации рубля. Некоторые
сторонники реформы предлагали поднять курс
рубля до его золотого паритета. На это СЮ.
Витте, А. Гурьев, В. Касперов возражали, что рубль
упал давно и его повышение до золотого
паритета вызовет затруднения во всех отраслях: цены
возрастут, а бремя долгов может увеличиться
более чем в полтора раза.
Итак, одним из основных доводов
противников денежной реформы было опасение утечки
золота за границу. Об этом предупреждали
Николая II не только российские политики, но и
французский премьер-министр Ф.Ж. Мелин, а
также французский посол в России Г. Монтебел-
ло, который вручил царю две обстоятельные
записки по этому вопросу (как известно, в то
время Франция была стратегическим союзником
России). Накануне проведения реформы агент
Министерства финансов России во Франции
И. Цион выпустил две брошюры о «вредности»
золотой валюты для России: «СЮ. Витте и его
проект злостного банкротства» (Париж, 1891) и
«Куда временщик СЮ. Витте ведет Россию»
(Париж, 1896).
И все же СЮ. Витте удалось, минуя Госсовет,
уговорить Николая II подписать
соответствующий указ. Целью реформы было прежде всего
форсирование индустриализации. Своих
капиталов в России не хватало, а для привлечения
иностранных была необходима устойчивая
металлическая валюта — золото. Предполагалось
также, что это позволит расширить участие
страны в мировой торговле, даст возможность
использовать результаты международного
разделения труда в целях извлечения больших
прибылей, а также приобретать новую технику,
другую зарубежную продукцию и в итоге
ускорит хозяйственное и социальное развитие
страны. СЮ. Витте полагал, что конвертируемая
валюта это мост от богатых стран к бедным, по
которому богатство потечет в Россию. Опасения
же, что местную валюту в отличие от бумажных
ассигнаций можно поменять на золотой рубль и
вывезти из страны, Витте считал несколько
преувеличенными, так как, по его мнению,
расчетный баланс России в целом благоприятен; думать
же, что население может припрятать «в
кубышке» сотни миллионов золотых рублей, значит
переоценить его зажиточность.
8 мая 1895 г. правительство разрешило
совершать сделки с платежом по ним золотой
монетой или кредитными рублями по курсу дня на
Петербургской бирже. В конце 1895 г. Госбанк и
Казначейство принимали кредитные билеты по
курсу 7 руб. 50 коп. за полуимпериал. Это
соотношение утвердилось при размене кредитных
билетов на золотую монету — 15 руб.
кредитными билетами за империал, и уже с 1897 г.
выпускались империалы с номиналом 15 руб. Таким
образом, девальвация, произведенная при
Витте в 1885 — 1897 гг., заключалась в узаконении
165
курса кредитных билетов, выписанных в
серебряных рублях, по отношению к золотой
монете — империалу25.
Система перехода на золотой стандарт,
предложенная Витте, предусматривала следующие
условия: предоставление эмиссионного права
только Госбанку; гарантированный размен
бумажных денег на золото при одновременном
обращении бумажных и металлических денег;
ограничение выпуска бумажных денег в
пределах лимита. Для осуществления этой реформы
нужно было создать золотой запас.
За 1877 — 1896 гг. золотой запас России
возрос со 144 до 848 т, т.е. в 6 раз26.
Заметим, что в середине 80-х гг. были
открыты богатые месторождения золота на юге
Африки — в Трансваале, где в конце 90-х гг. добыча
этого металла достигла 120 т в год27. В России же,
по данным Ф.И. Михалевского, в 1895 г. было
добыто золота 41,1 т, в 1896 г. — 37,2, в 1897 г. —
38,2 т 28.
В работе П.И. Лященко указано, что в 1890 г.
золотой запас исчислялся в 475 млн руб. при
наличии в обращении кредитных билетов на
сумму 928 млн руб.; в 1897 г. — соответственно 1095
и 1067; в 1899 г. — 1007 и 661 млн руб.29.
По данным Госбанка, золотой запас
Российской империи в 1881 — 1889 гг. (на 1 января)
составил30:
Год
1881
1885
1890
1891
млн руб.
298,4
303,4
475,2
575,8
Год
1893
1895
1896
1897
млн руб.
851,8
911,6
963,8
1095,5
По данным П.А. Хромова, удельный вес
золотых монет в структуре денежного обращения
повысился: в 1898 г. в обращении находилось
золота на сумму 436 млн руб., а в активах
Госбанка в России и за границей — на 1185 млн руб.,
(правда, государственный долг по внешним
займам превышал эту сумму)31.
Денежная реформа проводилась в условиях
успешного хозяйственного развития страны.
Четыре года (1893 — 1896) были урожайными.
В 1891 — 1900 гг. Россия совершила гигантский
скачок в своем индустриальном развитии. В 1882
— 1899 гг. в стране сохранялся активный
торговый баланс, значительно возрос экспорт, в
первую очередь хлеба; вместе с тем сдерживался
импорт товаров (посредством высоких пошлин).
В итоге за 1891 — 1897 гг. был активным не
только торговый, но и платежный баланс. Дефицит
бюджета покрывался как за счет усиления
налогового обложения, так и за счет государственных
займов. Размеры государственного долга
возросли на 3,5 млрд руб.32 Таким образом, золотой
запас был неустойчив.
Прежде чем начать размен кредитных
билетов на металлические, Министерство финансов
предприняло меры к укреплению курса рубля на
европейских биржах. В Берлине
функционировала специализированная «рублевая» биржа.
Треть российского экспорта приходилась на
долю Германии, поэтому и немецкие, и русские
торговцы пользовались услугами этой биржи, на
которой, по оценкам специалистов, в середине
80-х гг. обращалось до 10 млн бумажных рублей.
Чтобы нейтрализовать источник
неустойчивости русской валюты, СЮ. Витте установил
строгий контроль на Петербургской бирже за
денежными операциями (в том числе и с золотыми
монетами), введя кредитные штрафы. В 1894 г.
он направил в Берлин своих агентов, которые
скупили рубли в тот момент, когда местные
«медведи» загнали цены вниз, и заключили сделки на
срок (фьючерсные) еще на 30 млн руб. Время
выплаты по этим сделкам подошло быстро, но
свободных рублей в Берлине не оказалось.
Российским же банкам был запрещен вывоз
кредитных денег за границу. «Медведи» вынуждены
были покупать рубли по высокой цене в
Петербурге. Благодаря этой акции русская казна
увеличила запас золота на 20 млн руб. и удержала
курс рубля на уровне 1 руб. 50 коп. кредитными
билетами за 1 руб. золотом.
После некоторых предварительных
мероприятий (разрешения сделок на золото,
разрешения Госбанку покупать и продавать золотую
монету и др.) в годы промышленного подъема
166 —
была проведена денежная реформа путем
скрытой девальвации рубля. Реформа
содействовала уменьшению на V3 внутреннего
государственного долга. Вместе с тем ее проведение
требовало получения из-за границы в форме
займов большой массы золота, что
существенно увеличивало задолженность России.
Следовательно, создавалась денежная система,
зависимая от заграницы.
Госбанк стал эмиссионным банком,
выпускавшим банкноты. Закон, регулировавший
эмиссионную деятельность Госбанка, разрешал выпуск
в обращение банковских билетов лишь при
условии обеспечения их золотом. При выпуске
билетов на сумму до 600 млн руб. золотое
обеспечение должно было составлять 50%, а сверх
600 млн руб. — 100%. Таким образом,
максимальная сумма не обеспеченной золотом эмиссии
составляла 300 млн руб. Выпущенные билеты
должны были беспрепятственно обмениваться
Госбанком на золотую монету. Следовательно, в
результате реформы 1897 г. денежное обращение
включало золотые монеты, банкноты,
полноценную серебряную монету, неполноценные
серебряную и медную монеты. Эта денежная система
просуществовала до августа 1914 г.
Надо заметить, что установившийся в стране
порядок банковской эмиссии был связан с
накоплением золотых запасов, так как расширение
денежного обращения и кредита диктовало
необходимость обеспечения выпускаемых
банковских билетов золотом — рубль за рубль. Но
большая часть золота, находившегося в России, не
принадлежала ей, ибо это были деньги, взятые в
долг. По данным Г.А. Козлова, Россия получила
в конце XIX — начале XX в. огромную массу
золота из-за границы. Добыча золота за 1897 —
1913 гг. принесла казне еще 1320 млн руб. За тот
же период золотой запас Госбанка вырос
примерно на 1100 млн руб. Кроме того, в обращение
было выпущено золотых монет на 500 млн руб.;
на нужды промышленного потребления было
израсходовано не менее 500 млн руб. По мнению
того же автора, ссылаться на доходы
государственного бюджета невозможно, ибо он был
систематически дефицитен и сводился лишь за
счет займов33.
Но одновременно возник вопрос о том, в
какой валюте погашать внешний долг. Установив
гарантированный доход в золоте для внешних
кредиторов, Россия тем самым расширяла
внешние займы.
В результате введения конвертируемого
(золотого) рубля российская экономика была
интегрирована в мировую. Сложившийся в
международной практике порядок подразумевал, в
частности, первоначальный обмен между
странами, продающими сырье, и странами,
продающими промышленную продукцию. При этом
цены на сырьевые ресурсы искусственно
сдерживались, а на промышленную продукцию —
подстегивались. В результате страны —
поставщики сырья, каковой в основном являлась и
Россия, были обречены на постоянную
выплату своего рода дани странам, промышленность
которых была более развита. По мере введения
золотой валюты цены на сырьевые товары
падали. Для России это означало отток за
границу отечественных ресурсов, и прежде всего
самого золота, ранее полученного в виде займов,
но теперь уже отягощенного огромными
процентами.
Россия, как писал известный экономист того
времени М.И. Туган-Барановский, поплатилась
многими сотнями миллионов рублей из
золотого запаса, непроизводительно растраченных
правительством при проведении денежной
реформы 1897 г.34
П.В. Оль отмечал, что Россия проигрывала
от введения золотого стандарта, так как,
будучи экономически слабой страной, с
неблагоприятным расчетным балансом, она лишена
возможности расширить свое денежное
обращение естественным путем и придать ему
необходимую эластичность, а во время денежных
кризисов на международных рынках, а также
и на российском, при усиленном спросе на
деньги она будет испытывать сильное стесне-
167
ние в них и подвергаться опасности потерять
свое золото35. Министерство финансов
вынуждено увеличивать внешнюю
задолженность России, сокращать бумажноденежное
обращение и сдерживать учетно-ссудные
операции посредством повышения учетного
процента Госбанком. В результате
бумажноденежное обращение сократилось, а рост учетно-
ссудной операции замедлился. Кредитные
билеты стягивались в кассы Госбанка в обмен
на золото. Золото уходило из касс, кредитные
билеты сжигались, свободные средства
Госбанка сокращались, что и вынудило банк
ограничивать учетно-ссудную операцию. Для
поддержки золотой валюты Министерство финансов
прибегло к займам. Но вследствие ухудшения
расчетного баланса (обусловленного ростом
платежей процентов по внешним долгам,
заграничными расходами на постройку военных
судов и т.д.) задача удержания золотой валюты
становилась еще более затруднительной, тем
более что торговый баланс — единственное
средство расплаты по расчетному балансу —
сильно ухудшился36.
Вывоз хлеба стал снижаться, а ввоз
иностранных товаров увеличиваться. Торговый баланс не
только перестал служить средством расплаты, но
и требовал источника для покрытия своего
сальдо. Единственными средствами покрытия
сальдо расчетного баланса остались иностранные
капиталы в форме займов и привлечение
иностранных капиталов в промышленность. В связи
со строительством железных дорог в Сибири,
Китае и т.д. к концу 1898 г. Россия испытывала
нехватку денег. Для сравнения приведем данные
о количестве денег, приходившихся тогда на
одного человека (во французских франках)37:
Россия — 31,2, Германия — 94,75, Англия — 103,25,
Голландия — 118,25, США — 118,5, Бельгия —
128,5, Франция — 173,4.
Госбанк вынужден был выпускать золото в
обращение. Ради удержания золотой валюты
приходилось расходовать золотой запас,
собранный дорогой ценой.
В 1898 — 1899 гг. значительное количество
золота ушло за границу38. Важно также отметить,
писал СМ. Борисов, что в России все расчеты по
внешнехозяйственным отношениям велись
преимущественно в иностранных денежных
единицах — национальные деньги в этих целях почти
не использовались39. Большинство расчетов
производилось посредством переводных
векселей (тратт), которые российские экспортеры
выписывали на иностранных покупателей и на
иностранные банки в их собственных валютах либо
в фунтах стерлингов, франках или марках. А
поскольку экспортерам в России для производства
и покупки товаров требовались рубли, то они
обычно не инкассировали эти инвалютные
тратты за рубежом, а продавали их за кредитную
валюту отечественным импортерам, которые
расплачивались ими с заграничными
поставщиками. Иностранную валюту в таком виде
приобретали также граждане, выезжающие за рубеж,
и правительство, скупавшее за границей золото.
Препятствовала использованию рубля в
международных расчетах и более высокая, чем за
границей, стоимость кредита в России. Уровень
ссудного процента в России был выше, чем в
Европе, и это заставляло россиян брать более
дешевые кредиты за границей. А так как
кредиты финансировались в иностранных денежных
единицах, то в таких же единицах они должны
были погашаться. Таким образом, спрос
россиян на иностранную валюту был постоянным и
значительным, поэтому регулированием и
упорядочением обмена валюты на рубли
приходилось заниматься Госбанку. Посредством репорт-
ной операции Госбанк предоставлял частной
клиентуре рублевые средства в обмен на
занятую ею за рубежом валюту с обязательством
вернуть эту валюту через определенный срок с
оплатой рублями по заранее оговоренному курсу.
Участник сделки расходовал эти рубли внутри
страны, а после реализации своей продукции за
границей выставлял инвалютную тратту и,
продав ее на валютной бирже, получал рубли
обратно с прибылью. Перечисление рублей в банк слу-
168
жило основанием для завершения сделки:
клиенту-должнику в обмен передавалась
необходимая иностранная валюта, которая затем и
уплачивалась зарубежному кредитору в погашение
долга.
Следовательно, роль международного
расчетного и платежного средства выполняли
иностранные валюты, рубль же циркулировал внутри
страны. Это было обусловлено прежде всего
отставанием российской экономики от
экономики других развитых стран. Объем экспорта
увеличивался не так быстро, как у большинства
зарубежных конкурентов, и доля его в мировом
экспорте была незначительной. Россия
по-прежнему вывозила сельскохозяйственные
продукты и природные ресурсы, тогда как другие
страны наращивали экспорт промышленных
изделий. Очевидно, что в такой ситуации рубль, даже
став золотым, не имел достаточных шансов
вызвать к себе серьезный интерес на
международной арене. Так, хотя на Россию приходилось
около 16% мировых запасов монетарного металла,
а на Великобританию — менее 9%, фунт
стерлингов обеспечивал до 80% мировой торговли,
в то время как рубль на международную арену
практически не вышел. Одной из причин такого
положения было то, что Россия являлась
крупнейшим заемщиком денежных средств на
зарубежных рынках капиталов, а эти операции
совершались с помощью иностранных валют.
Выручка от реализации долговых обязательств,
уплата процентов, погашение займов — все эти
поступления и платежи облекались в форму
денежных знаков соответствующих
стран-кредиторов, тогда как рубль служил лишь
эквивалентом их купли-продажи внутри России. Поэтому
поддерживаемый крупными внешними
займами постоянный спрос на иностранные валюты
служил важным фактором предпочтительного
к ним отношения.
Крупным достижением реформы считалось
появление в результате ее проведения самой
ликвидной в мире золотой национальной валюты.
К началу 1914 г. по золотому обеспечению
национальной валюты Россия намного опережала
ведущие страны (Россия — 102%, Англия — 63,
Франция — 58, США — 43, Германия — 39%),
тем не менее для укрепления вексельного курса
кредитного рубля она вынуждена была, как уже
говорилось, значительное количество своего
золотого запаса держать за границей,
преимущественно во Франции (79%). В общей сложности
стоимость этого золота составляла почти 594 млн
руб. (примерно на 170 млн руб. — золото
Госбанка и на 424 млн руб. — золото
Госказначейства)40.
Вместе с тем внутренний долг страны, по
оценкам С.Ф. Шарапова, Г.В. Бутми, П.В. Оля,
Н.Н. Шипова, А. Нечволодова, вырос на 50% —
с 3 млрд руб. серебром до 4,6 млрд руб. золотом.
Это было связано с переходом на новые деньги,
что автоматически увеличило содержание
серебра в кредитном рубле на 36% — с 4 золотников и
21 доли до почти 7 золотников41.
Денежная реформа имела целый ряд
негативных последствий для российской экономики.
Во-первых, в стране произошло
значительное уменьшение наличной денежной массы
в обращении, что существенно повлияло на
платежно-расчетные и
кредитно-финансовые возможности российской валюты. По
данным Н.Н. Шипова, в середине XIX в. на
одного жителя России приходилось в
среднем более 30 руб. (примерно 120 французских
франков), а к 1899 г. — только 10 руб. (или
25 фр.)- В дальнейшем изменений в
состоянии наличного денежного оборота страны
практически не произошло. К 1914 г.
наличный душевой оборот в России не превышал
10 руб., или 25 фр., тогда как в Германии он
составлял 115, в США — 125, в Англии — 140,
во Франции — 210 фр.42. При этом в
европейских странах широко использовались в
обращении и такие платежно-расчетные и
кредитно-финансовые механизмы, как
чековые билеты, взаимозачетные операции в
системе расчетных палат, вспомогательные
бумажные знаки и пр., которые в России прак-
169
тически отсутствовали. Так, по данным
А. Нечволодова, в 1903 г. в Англии
«количество чековых билетов, находящихся в
обороте, превосходило более чем в 4 раза
количество денежных запасов в обращении»; в то
же время через систему расчетных палат
было произведено зачетов взаимных
требований на сумму, превышавшую стоимость
наличной массы более чем в 150 раз43.
Во-вторых, в России обозначилось
стремительное возрастание внешнего долга. С
середины 80-х гг. XIX в. страна была лишена
возможности беспрепятственной реализации внешних
займов на свою серебряную валюту. Внешний
долг впредь покрывался только в валюте
страны-кредитора или в золоте по невыгодному, как
правило, для России курсу. Надо отметить, что
внешние займы уже не притекали в страну, как
прежде, а оставались за рубежом для покрытия
затрат, связанных с железнодорожным
строительством или акционированием российской
промышленности, торговли и банков. В
результате за 1853 — 1914 гг. внешний долг России
вырос с 220,8 млн руб. серебром до 4229 млн руб.
золотом, составив 48% общей суммы
государственного долга. При этом сумма ежегодных
процентных платежей увеличилась с 10,3 млн
руб. серебром до 194 млн руб. золотом, составив
46% общего процентного государственного
долга страны44. Как отмечается в одной из работ тех
лет, перед Первой мировой войной более 43%
государственных и гарантированных
правительством ценных бумаг страны (а с учетом частных
бумаг — 55%) находилось в собственности
нерезидентов, которые умело использовали
конъюнктуру фондового рынка, скупая
подешевевшие финансовые ценности России45. По данным
исследований современных авторов, только в
результате экономического кризиса 1900 — 1903 гг.
на зарубежных фондовых рынках упала
курсовая стоимость акций 98 русских акционерных
обществ в металлургических, угольных и
прочих производственных отраслях (с 1316 до 536
млн французских франков)46.
В-третьих, в стране возникла сильнейшая
зависимость хозяйственного развития от
интересов иностранного капитала. В целях
удержания золота российское правительство с
середины XIX в. активно поощряет привлечение в
страну иностранного капитала. И если с начала века
до 1861 г. зарубежные инвестиции в
национальные предприятия составили 232 млн руб., то
к 1897 г. — уже около 430 млн руб. С внедрением
же в денежное обращение России системы
золотого монометаллизма только за 1837 — 1901 гг.
приток иностранных капиталов еще более
возрос, составив 1043,4 млн руб.47 П.В. Оль
отмечает, что сумма иностранного капитала,
помещенного в русскую промышленность, банки и
торговые предприятия, достигла к началу
революции почти 2243 млн руб., при этом 88,6% этой
суммы составили паи и акции, а 11,4% —
облигации с твердым доходом48.
В-четвертых, в результате реформы
усилилась тенденция к эксплуатации национального
богатства России иностранным капиталом и
сокращению ее экономического потенциала.
Система золотого монометаллизма резко
обесценила материальные ценности и производительный
труд в стране, и прежде всего в сельском
хозяйстве, что привело к значительному снижению
цен. В результате иностранцы получили
возможность скупать в России не только ее продукцию,
особенно хлеб, но и недвижимость и землю.
Более того, иностранный капитал стал
интенсивно внедряться в экспортную торговлю и
руководить ею, преимущественно через систему
российских банков, основывая в России свои
экспортные конторы (например, в стране возникли
конторы французских, немецких и итальянских
хлебных фирм, датских молочно-яичных,
английских масляно-мясных фирм и т.д.) и
специальные экспортные общества (например,
общество вывозной торговли и т.п.). В этих условиях
для поддержания вексельного курса кредитного
рубля Россия с 90-х гг. XIX в. и особенно в
начале XX в. вынуждена была значительно увеличить
свой экспорт. Так, по данным Г.В. Бутми, если в
170
1884 — 1891 гг. ежегодный вывоз русского хлеба
за границу составлял в среднем 408 млн пуд., что
давало 333 млн руб., то в 1893 — 1897 гг. из
страны ежегодно вывозилось 509 млн пуд. хлеба на
сумму 316 млн руб. К 1914 г., по данным П.И.
Лященко, экспорт хлебных продуктов
увеличился до 648 млн пуд., а в целом экспорт России
возрос до 1520 млн руб.49
Иностранная задолженность России в 1893 —
1900 гг. увеличилась более чем на 1,5 млрд руб.,
из которых V3 составляли внутренние долги и
2/3 — внешние. Свыше 40% расходов бюджета
шло на погашение займов и уплату процентов
по ним. Уже в начале XX в. ежегодные платежи
России только по внешним правительственным
займам достигали 150 млн руб. в год50. Общее
погашение иностранной задолженности и
процентов по ним покрывалось за счет
превышения экспорта над импортом. В 1885 — 1900 гг.
сумма продажи русских товаров за рубеж
превышала сумму закупки. Активное сальдо
российского торгового баланса, по данным П.И.
Лященко, составило в 1886 — 1890 гг. 238,6 млн руб.,
в 1891 — 1895 гг. — 157,9, в 1896 — 1900 гг. —
90,9 млн руб.51 Структура русского экспорта и
импорта, как отмечал П.А. Хромов, отражала
отсталый, аграрный характер экономики России.
Первое место среди экспортируемых из России
товаров занимала, как уже упоминалось,
сельскохозяйственная продукция, и прежде всего хлеб,
вывоз которого происходил без учета нужд
населения, что препятствовало созданию
значительных хлебных резервов в стране52.
Торговый баланс, хотя его сальдо в этот
период уменьшалось, был активным, тогда как
платежный баланс имел отрицательное сальдо,
которое покрывалось за счет возрастающего
количества новых внешних займов.
Следовательно, отток золота и увеличение
новых долгов становились убедительными для
экономики России. Утечка золота за границу —
спутник экономическою кризиса, усугубляющий
этот кризис: банки сокращают свои ссуды, на
денежном рынке наступает «стеснение» —
трудно достать наличные деньги (для срочных
платежей). Банкротство одних фирм вызывает
банкротство других, непогашение ссуд ведет к
банкротству банков. Кредит оказывается
подорванным, все требуют наличных денег, золота.
Госбанк в это время повышает учетную ставку и
ограничивает кредит, вследствие чего ситуация
еще больше обостряется. Все это пагубно
отражается на экономике: фирмы за бесценок
распродают запасы товаров, сокращают или
прекращают их производство, увольняют работников
и снижают зарплату тем, кого не уволили.
Возрастает безработица, сокращается
национальный доход, ухудшается качество жизни
населения.
В борьбе за золото на мировой арене в тот
период наиболее активно участвовали Англия,
Франция, Германия, а затем и США. Именно эти
страны, накопившие огромные запасы золота и
проводившие агрессивную геофинансовую
политику (путем вывоза капитала и т.п.), могли
организовывать утечку золота из более слабых
и зависимых стран. Россия же была оттеснена в
разряд должников.
Период с 1900 г. до начала Первой мировой
войны. В последние десятилетия XIX в.
увеличилась золотодобыча в США, Канаде, Австралии.
В работе З.С. Каценелебаума приведены
следующие данные о мировой золотодобыче в
первые десятилетия XX в.53:
Год
1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
тыс. кг
392,7
446,4
493,0
522,6
572,1
605,5
621,2
666,2
683,1
Год
1910
1911
1912
1913
1914
1915
1916
1917
тыс. кг
688,9
695,5
703,0
701,5
673,4
710,5
685,2
605,3
Россия же в конце XIX в. утратила свое
лидерство в этой области. В начале XX в. добыча
золота в стране, по данным Ф.И. Михалевского54,
составила (за 1906 — 1910-й и 1916 — 1917 гг.
приведены среднегодовые показатели):
171
Годы
1901
1902
1903
1905
1906—1910
1911
кг
39 133,0
34 726,7
34 726,7
33 514,6
43 832,3*
52 047,9
Годы
1912
1913
1914
1915
1916—1917
кг
47 761,0
49 229,3
51 794,1
40 118,7
25 000*
По сравнению с периодом 1880 — 1900 гг.,
когда добывали по 34 — 42 т золота, в 1900 —
1914 гг. добыча этого металла в России
повысилась всего до 39 — 51т.
По данным А.В. Манько, накануне Первой
мировой войны Россия имела 1340 т золота в
централизованном фонде и 335 т в обращении,
что обеспечивало ей второе место в Европе
(после Франции) по запасам этого металла.
Таблица 10.2
Золотое обеспечение кредитных билетов
(1898— 1914 гг.)*
Год
1898
1900
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1 1909
1910
1911
1912
1913
1914
Золото в России
и за границей,
млн руб.
1184,6
843,0
709,4
769,2
909,0
1031,6
926,5
1190,6
1169,1
1220,0
1414,6
1450,3
1436,2
1555,5
1695,2
Кредитные
билеты,
млн руб.
999,0
630,0
630,0
630,0
630,0
930,0
1290,0
1280,0
1269,0
1200,0
1300,0
1350,0
1450,0
1600,0
1775,0
Золотое
покрытие кредитных
билетов, %
133,8
112,6
122,1
144,3
110,9
71,8
93,0
92,8
101,7
108,8
107,4
99,0
97,2
95,5
* На 1 января. Власенко Е.В. Денежная реформа в России 1895 —
1898 гг. Киев: Изд-во АН УССР, 1949. С. 182.
Таблица 10.3
Денежное обращение золотой монеты и банкнот,
млн руб.*
Золотые монеты
Банкноты
1901 г.
583
555
1905г.
838
1208
1910г.
642
1234
1913 г.
494
1665
* Данные на конец года. Манько А.В. Казна красна деньгами. М.:
Терра, 1999. С. 64—65.
* Среднегодовая добыча.
Экономический кризис 1900 — 1903 гг.,
русско-японская война и революция 1905 г.
значительно подорвали экономику России. Расходы
бюджета превысили доходы. Пришлось
выпустить в обращение кредитные билеты. Правда, в
специальном указе Николая II подчеркивалось,
что выпуск кредитных билетов не должен впредь
служить источником доходов казны. В октябре
1905 г. отток золота за границу принял
угрожающие размеры. Золотой запас Госбанка быстро таял.
С 20 октября по 8 декабря 1905 г. Госбанк продал
иностранной валюты более чем на 240 млн руб.
Примерно на ту же сумму уменьшился золотой
запас. Это было связано главным образом с
переводом за границу русских капиталов (в том числе
и иностранных) вследствие охватившей общество
паники.
Министр финансов В.Н. Коковцов вошел в
Комитет финансов с предложением прекратить
размен кредитных билетов на золото и начать
их выпуск под краткосрочные обязательства
Государственного казначейства. В конце декабря
1905 г. Госбанк превысил эмиссионное право на
46 млн руб. Новый министр финансов И.П.
Шипов предложил расширить это право еще на
600 млн руб. и определить сумму выпуска
кредитных билетов в 1800 млн руб.55 Комитет
финансов и Департамент государственной
экономии Госсовета, совместно обсуждавшие это
предложение, не решились прекратить размен
кредитных билетов на золото, лишь
ограничили выдачу золота и рекомендовали
правительству сделать большой заграничный заем.
Госбанк в начале 1906 г. на Парижском рынке
взял временный заем в 100 млн руб.,
погашенный затем выручкой от другого займа — в
апреле 1906 г. В 1908 г. пришлось заключить новый
внешний заем — на 525 млн руб., который дал
реально лишь 448 млн руб.56 Одновременно
Россия, как уже упоминалось, существенно
увеличила вывоз хлеба, и запасы золота начали
возрастать.
Одним из важных факторов,
способствующих утечке золота из России, была геофинансо-
172
вая борьба между ведущими странами Европы —
в частности, подрыв обращения российской
золотой валюты посредством проведения
политики стягивания золота из обращения и
сосредоточения его в центральных банках.
В 1907 г. выпуск кредитных денег в России был
обусловлен закупкой золота и валюты для
платежей по железнодорожным займам. Займы,
получаемые на покрытие бюджетных дефицитов,
сами становились одной из причин
дальнейшего роста бюджетного дефицита. Надо заметить,
что накопление золота не могло происходить за
счет платежного баланса. Иностранный капитал
получал в России огромные прибыли и
переводил их за границу в золоте. Общие платежи
иностранному капиталу по займам и прибылям
составляли перед войной 1914 г. не менее 800 —
900 млн руб. ежегодно и не могли быть покрыты
излишками выручки от внешней торговли
(сальдо торгового баланса), которые составляли в
среднем только 320 млн руб. в год57. Таким
образом, платежный баланс не мог быть сведен без
займов и кредитов, получаемых извне. В этих
условиях рост золотых запасов Госбанка означал
лишь увеличение задолженности иностранному
капиталу. К тому же надо учитывать, что
значительная часть золота, полученная от займов,
оставалась за границей.
Источником пополнения золотого запаса
была и покупка золота за рубежом58.
В начале XX в., как уже говорилось, многие
государства начинают проводить политику
стягивания золота из обращения и сосредоточения
его в центральных банках, что увеличивает
зависимость от них кредитной системы. В этот
период кризисы становятся более глубокими,
чем прежде, в связи с чем возрастает нужда в
увеличении дополнительного золотого резерва
центральных банков.
Кампания против золотого обращения была
начата в Германии. Возникают «денежные
теории», обосновывающие отказ от прежней
золотовалютной (фритредерской) системы и
подчинение денежного обращения государственной
13-5731
власти — например, в книге Г. Ф. Кнаппа
«Государственная теория денег», выпущенной в 1905 г.,
обосновывалась политика стягивания золота из
обращения в центральные банки. Одним из
условий функционирования золотовалютной
системы в период господства свободной
конкуренции была свобода торговли, благодаря чему
осуществлялось выравнивание соотношения
внутренних и мировых цен. Многочисленные
картели, захватывая внутренний рынок,
устанавливали высокие цены, которые были
защищены от иностранной конкуренции высокими
пошлинами. Этим объяснялось расхождение
между внутренними «связанными» и «свободными»
мировыми ценами.
Итак, положение золотой валюты во всем
мире становилось все более шатким под
воздействием двойных цен — «связанных» и
«свободных», сжатия золотого обращения и
образования военных фондов. От системы двойных цен
было недалеко до введения замкнутой
внутренней бумажной валюты, не превращаемой в
золотую валюту и золото. Золотовалютная
система расшатывалась также вследствие роста
внутренних и внешних долгов и падения
ликвидности банков. Рост внешних долгов делал
неустойчивыми платежные балансы
стран-заемщиков, в том числе России.
По мнению П. Мигулина, одного из видных
теоретиков того времени в области финансов,
главным недостатком денежной реформы 1897 г.
стало значительное увеличение в обращении
золотых монет. Он предлагал все запасы золота
(Госбанка и Госказначейства), с таким трудом
накопленные (в конце 1897 г. этих запасов
числилось на 1316 млн руб.), сконцентрировать в
Госбанке и не выпускать в обращение, заменив
золото банковыми билетами59.
Его оппонентом стал СЮ. Витте, который,
уже будучи в отставке, пытался активно
воздействовать на финансовую политику
правительства. В марте и апреле 1907 г. он написал две
докладные записки о кассовой политике
Госбанка, выступив против наводнения денежного об-
173
ращения кредитными деньгами и стягивания
золота в подвалы Госбанка. С его точки зрения,
устойчивость золотого рубля лучше всего
обеспечивается внедрением золотых денег в
денежный оборот, а также притоком золота в страну,
хотя бы посредством займов. Министр
финансов В.Н. Коковцов придерживался иной
позиции, считая, что на случай паники и
приостановки обмена бумажных денег на золото
гораздо удобнее иметь большие запасы золота в
банке, чем в обращении. Тем не менее Комитет
финансов принял предложение Витте об
усилении золота в обращении и дал согласие на
очередной внешний заем, несмотря на то что в
1909 — 1910 гг. России предстояло заплатить по
внешним займам 1904 и 1905 гг. 531 млн руб., а
бюджеты как 1907 г., так и 1908 г. могли быть
только дефицитными.
Путем роста долговой зависимости
Министерству финансов в июне 1909 г. удалось
увеличить золотую наличность в обращении до 1257,6
млн руб. Одновременно с целью усиления
золотого обращения среди населения был сокращен
выпуск 5- и 10-рублевых кредитных билетов.
Следовательно, золотое обращение имело слабую
экономическую базу и его регулятором являлся
непрерывный приток иностранных капиталов.
Страна еще не устранила последствия
промышленного кризиса начала XX в., усилившегося
вследствие русско-японской войны и
революционных событий 1905 г.; в 1900 — 1910 гг. рост
промышленной продукции России в среднем
составлял 3,2%60. Поэтому наращивание
государственного долга в условиях экономического
спада имело мало шансов его погашения.
Чтобы погасить долг, темпы экономического роста
должны превышать проценты по привлекаемым
займам или сами займы должны размещаться
целевым образом в инвестиционные проекты,
доходность которых перекрывала бы сумму
процентов по займам. В Западной Европе учетный
процент (хотя он и снизился с 5,56 в 1900 г. до 4,5
в 1904 г.) был выше среднего процента роста
промышленной продукции в России61, которая,
таким образом, попадала в ловушку внешней
задолженности.
О результатах политики стягивания золота в
центральные банки ведущими странами можно
судить по данным табл. 10.4
Итак, налицо усиление централизации
золотых запасов в эмиссионных банках и
относительное сокращение золотого обращения. К
примеру, в Германии за 1876 — 1912 гг. сумма золотых
монет в обращении увеличилась с 985 до 2984
млн марок, т.е. в 3 раза, а золотой запас
Рейхсбанка за 1876 — 1913 гг. возрос с 210 до 1170 млн
марок, т.е. в 5,5 раза. Во Франции за 1879 — 1912 гг.
сумма золотых монет в обращении увеличилась
с 7754 до 9141 млн фр., т.е. на 18%, а золотой
запас французских банков вырос с 758 до 3517 млн
фр., т.е. в 4,6 раза (табл. 10.5)62.
В 1913 г. на США, Англию, Францию
приходилось 62% мирового золотомонетного
обращения, тогда как на Россию — только 7%, что в
абсолютною выражении составляло
соответственно 35 и 0,4 тыс. т золотых монет. В целом США,
Англия и Франция в 1913 г. располагали 51%
мирового централизованного запаса золота.
Самый крупный золотой запас — 1,9 тыс. т —
тогда имели США, Россия владела 1,2 тыс. т,
Франция — 1 тыс. т золота63.
Осенью 1911г. Франция и другие промышлен-
но развитые страны Европы стали стягивать к
себе капиталы. Иностранные учреждения,
кредитовавшие частные русские банки, потребова-
Таблица 10 А
Рост золотых резервов центральных банков*
Германия {млн марок)
Франция {млн фр.)
Англия {млн ф. cm.)a
Россия {млн руб.)
Япония {млн иен)
1906 г.
634
2882
34
919
147
1913 г.
1351
3343
37,6
1695ь
224
* Кроткое В.Т. Очерки по денежному обращению и кредиту
иностранных государств. М.: Госфиниздат, 1947. С. 258.
а Англия в то время полагалась не столько на наличное золото,
а на то золото, которое она рассчитывала стянуть к себе со
всего мира в случае нужды.
6 Данные за 1914 г.
174
Таблица 10.5
Распределение золотого запаса в конце 1913 г.,
млн марок*
США
Франция
Англия
Россия
Германия
Централизованный
запас
5370
2849
2368
3647
1430
Золото
в обращении
2567
3038
2513
1067
2750
Итого
7937
5887
4881
4714
4180
* Брегель Э.Я. Кредит и кредитная система капитализма. М.: Гос-
финиздат, 1948. С. 351.
ли уплаты ссуд, что делало неизбежным вывоз
золота. Выплаты были произведены из средств
Госбанка, находившихся за границей.
В этот период в печати появляются работы,
оправдывающие стягивание золота из
обращения. Так, немецкий экономист Р. Бендиксен в
своей книге «Деньги» (1907) видел основную задачу
денежной политики в том, чтобы золотой запас
Рейхсбанка Германии сделать недоступным для
индивидов. Он приветствовал введение
Рейхсбанком в обращение банкнот мелких купюр,
которые должны были заменить золотые монеты,
рекомендовал изъять золото из обращения и
сосредоточить его в Рейхсбанке, а часть
золотого фонда обратить в особый фонд векселей на
Лондон. Золотой запас, по его мнению, надо
использовать для международных расчетов, а во
внутреннем обращении развивать безналичные
расчеты, чтобы таким образом сократить
потребность в средствах обращения.
Германия на практике стремилась образовать
крупный военный фонд и подготовить
денежно-кредитную систему к функционированию в
условиях военного времени. С этой целью был
принят ряд законов: законом от 5 июля 1906 г.
были введены мелкие купюры банкнот (5,10,20,
50 марок), которые должны были замещать
золото, стягиваемое Рейхсбанком, и облегчать
размен денег; в целом это был шаг к сближению
банкнот с бумажными деньгами; закон от 11 марта
1907 г. о чековом обращении способствовал
развитию платежей посредством чеков и тем самым
уменьшению запасов наличного золота у
населения; закон от 1 июня 1907 г. объявил
банкноты Рейхсбанка законным платежным средством,
обеспечив переход к неразменным банкнотам,
обладающим силой законного платежного
средства; законом от 3 июня 1913 г. о выпуске
разменной монеты и билетов имперской кассы был
разрешен дополнительный выпуск разменной
серебряной монеты на 120 млн марок. Кроме
того, было расширено право выпуска билетов
имперской кассы на сумму в 120 млн марок.
Таким образом, общая сумма в 240 млн марок была
предназначена на покупку золотой монеты для
подкрепления имперского военного фонда.
Такова была геофинансовая политика Германии,
которая позволила ей наращивать свой золотой
запас и, следовательно, усилить свои
конкурентные позиции и финансовую мощь.
Период с августа 1914 по октябрь 1917 г.
Система золотого стандарта действовала до начала
Первой мировой войны. Два основных фактора
определяли золотовалютную политику
государств — участников войны: 1) потребность для
покрытия военных расходов в огромном
количестве бумажных денег, которые не могли быть
обеспечены имевшимся золотым запасом;
2) потребность государства в золоте для
расчетов за внешние военные поставки, что
требовало изъятия золота из внутреннего обращения,
прекращения размена бумажных денег на
золото, запрета его вывоза из страны.
Золото становится уникальным платежным
средством между странами,
военно-финансовым резервом государства. С началом Первой
мировой войны происходит огосударствление
монетарного золота. Монетарное золото
осталось только в виде мировых денег. Золото
разделилось по своему значению на материальное
(огосударствленное), немонетарное (частное,
тезаврационное), ювелирное и промышленное.
Отменив размен банкнот на золото и
превратив их в бумажные деньги, государства стали
использовать свои эмиссионные банки как
аппарат финансирования армии. Наряду с
переполнением каналов денежного обращения бу-
13*
175
мажными деньгами происходило стягивание
золота в центральные банки, причем довольно
значительная часть его тезаврировалась
населением. Таким образом, во время войны (1914 —
1918 гг.) структура мирового денежного
обращения изменилась: золото, вытесненное из
обращения бумажными деньгами, сосредоточивалось в
центральных банках и казначействах.
Стягивание золота усилило его значение как
своеобразного военного фонда для международных
расчетов (табл. 10.6).
В период Первой мировой войны
появляются новые идеи в области денежного обращения.
Немецкий экономист Р. Лифман в своих
работах «Деньги и золото» (1916 г.) и «Прирост
денежного обращения во время мировой войны и
устранение его следствий» (1918 г.) предложил
обеспечить бумажные деньги запасами
стратегического сырья (хлопка, шерсти, меди, никеля,
платины и т.д.) и образовать крупный пакет
девиз и иностранных ценных бумаг, но при этом
приобретать девизы таких стран, «с которыми
Германии не придется воевать». Эти меры, по его
мнению, укрепили бы марку. Правда, во второй
своей работе он уже советует отказаться от
золотого обеспечения, чтобы наказать Англию,
вызвав этим падение спроса на золото,
находившееся в ее руках.
Аналогичную позицию занимал другой
немецкий экономист — франкфуртский банкир
В. Ган. В работе «Народнохозяйственная теория
Таблица 10.6
Золотое покрытие банкнот, в %*
Франция
Италия
Бельгия
Германия
Австро-Венгрия
Россия
1913 г.
61,6
62,8
23,3
45,1
42,2
98,2Ь
1918 г.
11,4; 18,11а
8,99
8,3
10,2
0,7
6,7В
* Брегелъ Э.Я. Кредит и кредитная система капитализма. С. 351.
а С включением в золотое покрытие золота, депонированного
за границей.
6 На 16 июля 1914 г.
u На 23 октября 1917 г. (в покрытие не включено золото за
границей).
банковского кредита» (1920) он выступил
против размена банкнот на золото, рекомендуя
заменить значительную часть запаса Рейхсбанка
девизами, иностранными ценными бумагами и
товарными стратегическими запасами, а также
отказаться от публикации в балансах
Рейхсбанка данных о состоянии его золотого запаса.
Правительства ведущих стран Европы,
воспринимая золото как военно-финансовый
ресурс, сознательно проводили политику
сосредоточения его как в казначействах, так и в
центральных банках. Конкурентная борьба
расширяла значение этих золотых фондов — они
являлись государственным резервом для
подготовки и ведения войны, а также (что
более важно) использовались в борьбе за
установление валютной зависимости стран, не
имевших больших резервов золота, от стран,
накопивших огромные его запасы. Так, в США к
началу Первой мировой воины было добыто
5 тыс. т золота64. Но во время войны и
особенно после нее главным направлением
золотовалютной политики этой строки стала скупка
большей части мировой добычи золота в целях
завоевания особого, ключевого положения
своей валюты. Возникают явления
гиперконцентрации золота — накопление его в США — и
гипермиграции — перемещение тысяч тонн
мировой добычи золота в США.
В России до Первой мировой войны
геофинансовая политика стягивания золотого запаса
целенаправленно не проводилась, однако война
внесла коренные изменения в финансовые
мероприятия российского правительства.
Прекратились финансовые связи русских банков с
заграницей. Курс ценных бумаг резко упал.
Коммерческий кредит банков их клиентам был
нарушен. Спрос на наличные деньги резко
подскочил, в стране началась паника, огромные
толпы вкладчиков потянулись к банкам и
сберегательным кассам за своими вкладами. Эвакуация
контор Госбанка и Казначейства из ряда
пограничных городов усугубила трудности с
деньгами, хотя только за неделю — с 19 по 26 августа
176
1914 г. в обращение было выпущено кредитных
билетов на 600 млн руб.65
Золото и серебро стали быстро исчезать из
обращения. Был объявлен вексельный
мораторий и отсрочены платежи по иностранным
векселям, однако банки были обязаны производить
оплату по вкладам и текущим счетам. Наличная
касса в русских банках перед войной составляла
лишь 7,5% по отношению к вкладам и текущим
счетам, и Госбанк оказал помощь частным
банкам, предоставив им кредит в 500 млн руб. На
1 июля 1914 г. 47 русских акционерных банков
имели собственных капиталов на сумму 722 млн
руб. и наличную кассу всего в 220 млн руб.66
В июле 1914 г. был прекращен размен
кредитных билетов на золото и расширено
эмиссионное право Госбанка, которому была
предоставлена возможность выпустить кредитные
билеты без золотого покрытия на 1,5 млрд руб. —
таким образом, казна получила источник
финансирования войны. Курс кредитного рубля стал
принудительным. Правительство приняло меры,
чтобы отток золота за границу был
предотвращен и по линии действующей армии.
Итак, Россия перешла к бумажноденежному
обращению. Сохранить золотое обращение было
невозможно, ибо все золото могло утечь как за
границу, так и в руки частных лиц. Расходы на
войну с каждым днем увеличивались, и через
2 — 3 месяца золотая наличность Госбанка
могла быть исчерпана.
На 16 июля 1914 г. золота в Госбанке было на
1744 млн руб., а на 23 июля — на 1718 млн руб.,
т.е. за неделю золотая наличность сократилась на
26 млн руб.67 С первых дней войны
Министерство финансов стремилось как можно полнее
использовать все источники получения средств —
выпуск бумажных денег, внутренние и внешние
займы, повышение налогов.
Одним из основных источников
финансирования войны был выпуск бумажных денег. База
для этого была подготовлена посредством
прекращения размена кредиток на золото,
расширения эмиссионного права Госбанка и
предоставления ему права учета краткосрочных
обязательств Государственного казначейства в
размере, соответствующем потребностям
военного времени, — и правительство стало широко
использовать печатный станок. К марту 1915 г.
было реализовано право на эмиссию 1,5 млрд
руб. кредитных денег. 17 марта 1915 г. это право
было доведено до 2,5 млрд руб., а 22 августа —
до 3,5 млрд руб. К 29 августа 1916 г. было
напечатано еще 2 млрд руб., 27 декабря — 6,5 млрд руб.
Таким образом, за два с половиной года войны
количество не обеспеченных золотом бумажных
денег выросло в 21 раз68.
Другим источником финансирования войны
была добыча золота. В 1914 г. российское
правительство обратилось к своим гражданам с
призывом сдавать золото в Госбанк за небольшую
премию, но это не дало должного результата, ибо
выгоднее было обратить золотую монету в
слитки и получить за них более существенную
премию — в 30 — 45% от их стоимости. Повысить
премию правительство не могло, ибо это стало
бы очевидным признанием падения бумажного
рубля. Единственным способом увеличения
золотого запаса оставалась покупка золота у
добывающих его организаций и золотоискателей.
Российские законы в то время не обязывали ни
золотопромышленников, ни золотоискателей
передавать все добытое ими золото государству,
поэтому часть этого золота попадала на рынок,
часть уходила за границу (например, в Китай),
несмотря на указ от 15 ноября 1914 г. Но и этот
источник пополнения золотого запаса страны в
связи с большими военными расходами быстро
иссякал (табл. 10.7).
На многих золотых приисках работа велась
преимущественно вручную. Как говорилось в
предыдущей главе, в годы войны мобилизация
в армию значительного числа рабочих приисков,
а также их массовый уход в те отрасли
промышленности, в которых труд лучше оплачивался,
вызвали падение объемов добычи золота.
Ситуацию усугубляли также плохая организация
питания рабочих приисков, снабжения их промто-
177
Таблица 10.7
Производство золота в России, фунтов*
Год
1913
1914
1915
1916
1917
1918
Урал
23 660
19 390
6350
8080
2850
10 190
Западная
Сибирь
7 230
7410
3970
2380
1620
1133
Восточная
Сибирь
103 250
119 370
95 690
50 500
63 620
34 490
Итого
134 140
146 470
106 010
60 960
68 090
45 810
* Новицкий В.И. Запасы золота в России // Государственные
долги России. Париж, 1922. С. 25.
варами, инвентарем, постоянные неполадки на
транспорте. Так, на Урале, где техническая
оснащенность приисков была наиболее
оптимальной, условия работы в тот период осложнились
невозможностью обновлять оборудование,
используемое для отделения золота от примесей.
Ощутимыми в годы войны оказались и
последствия недальновидной политики российского
правительства, не уделявшего должного
внимания развитию золотопромышленности в
предшествующий период. Все это вынудило многих
золотопромышленников закрыть даже самые
богатые прииски.
При Министерстве торговли и
промышленности 5 октября 1915 г. был создан особый
комитет для разработки мероприятий по
увеличению добычи золота. Прежде всего были
установлены премии за сдачу золота казне, а 13 мая
1916 г. в законодательном порядке — отменены
таможенные пошлины почти на все
оборудование для золотопромышленности. Комитет
наметил проведение ряда геологических изысканий
в Сибири и представил систему мер покупки
золота, чтобы резко сократить его утечку за
границу. Было образовано и специальное общество
для оказания помощи золотопромышленности,
продуман ряд мер по облегчению кредитования
золотопромышленности посредством Госбанка
(выдача золотопромышленникам авансов под
золото, а также премий, кредитов на снабжение
рабочих, приобретение машин и т.д.).
Существенные льготы были предоставлены
«старательскому» промыслу. Для владельцев приисков
были упрощены разнообразные формальности,
сопряженные с получением банковских
кредитов и иностранной валюты. Но все эти меры не
дали ожидаемых результатов: роста продукции
золотопромышленности не произошло.
Золотой запас Госбанка в годы войны
сокращался и в связи с его вывозом союзникам. При
этом количество бумажных денег увеличивалось,
а процент золотого обеспечения кредиток
снижался. Фактически была утрачена возможность
выкупа бумажных денег и оплаты их золотом, но
правительство пыталось поддержать
иллюзорную надежду населения на возврат к золотому
обращению после окончания войны. Во время
войны регулятором выпуска кредитных билетов
стал учет правительством в Госбанке
краткосрочных обязательств казны — «серий».
Правительство признало невозможным установить какое-
либо соотношение между количеством
кредитных билетов в обращении и наличным золотым
запасом. Золотой запас в Госбанке не
фиксировался на определенной сумме. Он мог
уменьшиться, но на сумму уменьшения золота
должно было увеличиваться в банке количество
долговых обязательств казны. Бумажное обращение
внутри страны фактически теряло всякую связь
с золотом.
На 1 января 1914 г. в обращении находилось
золотой монеты на 494 млн руб., монеты из
высокопробного серебра — на 103 млн руб. и
медной монеты — на 18 млн руб. Реальная ценность
серебра в высокопробной монете составляла
около 2/3 ее номинальный стоимости, а
низкопробной — 73 69.
На 1 июля 1914 г. стоимость золота,
хранившегося в кладовых Госбанка, равнялась 1599,7 млн
золотых рублей (или 168,4 млн ф. ст.), а с учетом
золота за границей — 1743,5 млн золотых рублей
(или 183,5 млн ф. ст.)70.
Целостная картина движения золотого запаса
в годы войны представлена в выступлении
управляющего Госбанком И.П. Шипова на заседании
Экономического совета при Временном
правительстве 3 (16) августа 1917 г. По его данным, на
178
16 июля 1914 г. в России имелось золота на 1603
млн руб.; на 1 января 1915 г. его стоимость
составляла 1560, на 1 января 1916 г. — 1614, на 1
января 1917г.—1471, на 1 (14) марта 1917г.— 1476,
на 23 июля (5 августа) 1917 г. — на 1293 млн. руб.71
Сумма российского золота, находившегося за
границей, за время войны возросла со 141 млн руб.
на 16 июля 1914 г. до 2308 млн руб. на 23 июля
(5 августа) 1917 г.
Обеспечение золотом кредитных билетов до
войны составило свыше 98%, на 1 января 1915 г. —
53,1916 г. — 29, 1917 г. — 16, на август 1917 г. —
9,36%. Таким образом, сумма кредитных
билетов возросла в 7,5 раза, а обеспечение их
золотом в России уменьшилось в 10,5 раза. Хотя
цифровые данные о золотом запасе, приводимые
разными авторами, не всегда совпадают и их трудно
перепроверить, они подтверждают общую
тенденцию его движения.
Российское правительство хорошо усвоило
опыт русско-турецкой (1877 — 1878) и русско-
японской войн, который выявил глубокую
техническую отсталость России. Отечественная
промышленность в военное время оказывалась
не в силах обеспечить нужды армии, и Россия
была вынуждена прибегать к помощи промыш-
ленно развитых стран. Русский золотой запас за
границей создавался отчасти и для этих затрат.
Летом 1914 г. возникли опасения, что
российские деньги, хранившиеся в банках стран,
находившихся в состоянии войны с Россией, могут
быть конфискованы. Под давлением Совета
министров за неделю до начала войны министр
финансов П.Л. Барк отдал распоряжение снять
со счетов берлинских банков возможно большие
суммы. Значительная доля этих валютных
резервов была перемещена в Париж, Лондон,
Брюссель, Гаагу, Амстердам. Около 30 млн руб.
валютных резервов все же оставалось в Германии, хотя
Барк заявил на заседании Госдумы,
состоявшемся 26 июля, что он успел вывести из этой страны
все фонды. В самом начале войны российское
правительство располагало 1600 млн золотых
рублей в кладовых Госбанка и почти 0,5 млрд руб.
валютных резервов в банках союзников или
банках нейтральных стран. Эта свободная
наличность не была истрачена только потому, что
«большая военная программа», установленная
законом от 27 июля 1914 г., т.е. всего за 21 день
до начала войны, предусматривала снабжение
армии достаточными техническими средствами.
К началу войны у Министерства финансов не
оказалось ни финансового плана, ни плана
первоочередных действий. 18 июля была
прекращена продажа водки, но размен кредитных
билетов не был приостановлен. В западных регионах
страны (Северо-Западном крае, Прибалтийской
губернии, Юго-Западном крае) спрос на золотую
монету настолько возрос, что в отделениях и
конторах банков образовывались огромные
очереди по обмену кредитных билетов на золото.
И хотя Министерство финансов уже было
информировано о приостановлении такого
размена во Франции и Германии, только на пятый день
войны оно решилось на чрезвычайные меры.
Министерство финансов так и не смогло
внести в Совет министров развернутый план
мероприятий, обусловленных началом войны, — его
руководство просило лишь приостановить
размен, расширить право эмиссии кредитных
билетов на сумму 1200 млн руб. и разрешить
Госбанку в случае истребования находившихся на
его счетах сумм казны учет краткосрочных
обязательств Госказначейства в размере,
вызываемом потребностями военного времени.
Согласие Совета министров было получено72.
Кредитная канцелярия и Госбанк охотно
продавали валюту. 22 июля 1914 г. в Петербурге была
получена телеграмма о французском моратории;
всякая продажа валюты, т.е. иностранных
переводов в Петербург, была прекращена, так как они
перестали оплачиваться. Поскольку П.Л. Барк
заверил Госдуму в том, что российские
валютные резервы, находившиеся в Германии,
спасены, Министерство финансов вначале не было
обеспокоено этим мораторием, считая, что это
даст возможность прекратить продажу
иностранной валюты.
179
Французский мораторий распространялся на
банковские вклады; банкам разрешалось
выдавать вкладчику через определенные
промежутки времени только 5% его вклада, но при
условии, что эта сумма могла быть израсходована в
пределах Франции и перечислена на счета
французским фирмам или банкам. Русское
правительство так и не добилось смягчения этого
моратория ни для себя, ни для своей союзницы Сербии.
Но если у Сербии было «заморожено» 30 млн
франков, то у России — 1147 млн франков73.
Лионский кредит, Учетная контора, Ротшильды
более либерально выполняли закон о моратории
по отношению к России, но и они не давали
денег для вывоза за пределы Франции. Таким
образом, Россия лишилась возможности
использовать самую большую часть своего
заграничного валютного резерва. Этими деньгами
Франция обеспечивала платеж процентов по
российским займам, размещенным в ее банках,
но для целей финансирования войны они не
могли быть задействованы.
В сложившейся ситуации российское
правительство вынуждено было обратиться к
запасам своей валюты в Англии, где хранилось
около 70 млн руб.; значительная часть их была
истрачена уже к концу августа 1914 г. Английские
банки исправно выдавали вклады, и
Министерство финансов использовало эти деньги на
военные расходы. В октябре 1914 г. министр
иностранных дел С.Д. Сазонов в телеграмме послу
России во Франции А.П. Извольскому
потребовал принятия самых решительных мер в
Париже ввиду ненормальности создавшегося
положения, при котором Россия вынуждена
вывозить золото, а ее собственные средства лежат
без движения во Франции. Он просил
добиться содействия правительства Французской
республики на перевод в США 36 млн франков
(примерно 10 млн руб.).
Война 1914 г. выявила кризис в снабжении
армии снаряжением и боевыми припасами,
обнаружила нехватку артиллерии, особенно
тяжелой74 в связи с низкими темпами производства
российской промышленности. Союзники же,
имевшие налаженное военное производство, не
спешили делиться своей продукцией с Россией,
предпочитая, чтобы она сама за свой счет в их
странах или в США организовывала
производство боевого снаряжения. Неподготовленность
правительства России к войне и эгоизм ее
союзников были причиной гибели миллионов
русских солдат75.
Российскому правительству приходилось
заказывать военную продукцию по невыгодным
для себя ценам и с предоплатой в размере 25%
поставки у зарубежных частных
предпринимателей. Союзники всячески стремились
контролировать эти заказы: лорд Китченер, например,
контролировал почти все российские заказы в
США и Канаде; еще жестче было влияние
банковской группы Моргана, который действовал
по полномочию английского правительства и
имел монополию на проведение союзнических
займов в США, контролируя как английские, так
и российские заказы в США и Канаде, —
Морган вынуждал представителей России
предоставлять заказы фирмам, которые еще только
собирались строить заводы, и подписывать
ростовщические договоры на поставки боевого
снаряжения и патронов, которые не
выполнялись в оговоренные сроки.
Первой попыткой получить валюту были
переговоры о займе в сентябре 1914 г., начатые в
Лондоне послом России А.К. Бенкендорфом и
агентом Министерства финансов в Англии
М.В. Рутковским. Английский банк за
предоставление валюты потребовал перевести ему
золото при условии, что 40% кредитов будет
истрачено на производство расчетов по
довоенной задолженности русских фирм. В конце
сентября 1914 г. министр финансов П.Л. Барк
подписал эту явно невыгодную сделку76. Договор
был заключен на следующих условиях:
1) высылаемое на сумму 8 млн ф. ст.
российским правительством золото будет положено
на счет Российского казначейства в
Английском банке;
180
2) кроме того, Английский банк учтет на 12 млн
ф. ст. боны Российского казначейства;
3) общая сумма в 20 млн ф. ст. предназначалась
для уплаты процентов по русским займам, на
расходы, связанные с войной, и на другие
платежи российского правительства в Англии;
4) 40% общей суммы (8 млн ф. ст.)
предназначалось на платежи по заказам русской
промышленности в Англии;
5) боны Российского казначейства выпускались
сроком на один год и учитывались на тех же
основаниях, на каких английское
правительство получало деньги для своих собственных
нужд. В случае невозможности
консолидировать образовавшийся вследствие выпуска бон
долг российское правительство имело право
возобновить боны на тех же условиях.
Хотя англичане отрицали значение для своей
страны присылки русского золота, на деле же для
Английского банка 8 млн ф. ст., полученные им
в октябре 1914 г., были хорошим
подкреплением, ибо к моменту объявления войны банк имел
золота всего на 40 млн ф. ст. Поскольку возврат
золота не был как-либо оговорен, то по существу
это была замаскированная продажа золота. Из
Петрограда золото было отправлено в
Архангельск и погружено на лихтера, которые в
сопровождении английского крейсера «Дрэк» и
военного транспорта «Мантуа» направились в
Англию. На пути суда наткнулись на немецкие мины
и получили повреждения. Тем не менее они
доставили золотой груз в Англию.
9 февраля (27 января) 1915 г. банкирский дом
«Братья Бернинг и К°» заключил с
представителями России договор о выпуске краткосрочных
обязательств на сумму 12 млн ф. ст. Эти
обязательства выпускались купюрами в 500 тыс. ф. ст.
каждая77. Бернинг должен был учесть их в
Английском банке и соответствующую сумму
оформить у себя на счет российского правительства.
Краткосрочные обязательства приравнивались к
торговым векселям (Английский банк при их
учете удерживал 5%). Кроме того, за комиссию банк
брал 74% с номинальный суммы в 10 млн ф. ст. и
разрешал уплату куртажа в размере У8%78.
Российское правительство принимало на себя
уплату английского налога, которому будут подлежать
эти обязательства, а также расходы по
изготовлению этих бумаг в Лондоне и все другие издержки,
связанные с выполнением контракта с банком
«Братья Бернинг и К°». Суммы, полученные от
размещения упомянутых обязательств, были
внесены в кредит Казначейства на специальный счет,
который был открыт в этом банке.
Россия получила за продажу золота и за
учтенные краткосрочные обязательства 185 млн
руб. В ноябре 1914 г. в Лондоне был создан
особый комитет для проведения
правительственных заказов России за границей. Чем активнее
была его деятельность, тем быстрее таяли
деньги, находившиеся в банке Бернинга. В начале
декабря 1914 г. П.Л. Барк поручил своим
представителям договориться о выпуске на лондонском
рынке долгосрочного займа на сумму 100 млн ф. ст.
Англичане ответили отказом, считая, что русский
заем с гарантией английского правительства будет
по существу займом их правительства. Не имели
успеха и другие аналогичные попытки
российского правительства.
Чтобы поддержать в обществе иллюзию
перспективы возврата к золотому обращению
после войны, а также восстановления
покупательной способности рубля, П.Л. Барк решил
фиктивно повысить золотое обеспечение рубля.
Золотая наличность Госбанка в октябре 1915 г.
была завышена почти на 2 млрд руб. по
«английскому кредиту». Эта сумма фигурировала в
балансах Госбанка как «золото за границей».
Данная финансовая операция была проведена во
время поездки министра в Лондон осенью 1915 г.
Английское правительство открыло России
специальный счет на 973 млн долл., который
послужил основанием для дополнительного выпуска
банковских билетов в России. Суть этой
комбинации состояла в том, что кредит, открытый
Англией, был сбалансирован кредитом на такую
же сумму, предоставленным российским
правительством английскому, причем ни одно из этих
181
правительств не могло использовать
упомянутые кредиты во время войны, а после
заключения мира кредиты подлежали аннулированию.
Барк, таким образом, получил возможность
выпустить бумажные деньги, не обращаясь к
Госдуме за новым разрешением увеличить
эмиссию (табл. 10.8).
Чтобы исключить бесконтрольные действия
в области финансов, Дума внесла изменения в
эмиссионный закон, установив
неприкосновенный золотой запас Госбанка в монете, слитках и
ассигнациях в сумме 1400 млн руб. Этот запас
не мог быть использован правительством ни на
какие расходы и не мог быть вывезен за
пределы империи. Госдума подчеркивала
настоятельную необходимость принять все меры к
увеличению этого запаса.
За 1914 — 1917 гг. в Англию морем было
отправлено несколько партий золота на общую
сумму 68 млн ф. ст.: 6 октября 1914 г. — 8 млн ф. ст.,
в декабре 1915 г. — 10, в январе 1916 г. — 10,
в ноябре 1916 г. — 20, в феврале 1917 г. —
20 млн ф. ст.79 Как отмечал А.С. Марфунин,
российское правительство, несмотря на протесты
Таблица 10.8
Рост эмиссии в период 1914 — 1917 гг., млн руб.*
Дата
1.1 1914
1.VII 1914
1.1 1915
1.1 1916
1.1 1917
1.Ш 1917
Кредитные
билеты в
обращении
1664,7
1630,0
2947,0
5617,0
9097,0
9950,0
Золотое
обеспечение
кредитных
билетов3
1695,2
—
1732,5
2260,1
3017,3Ь
1476,3
Краткосрочные
обязательства
—
—
800
4000
9775
—
* Наше денежное обращение: Сборник материалов по истории
денежного обращения в 1914—1925 гг. М., 1926. С. 5 — 9.
а Золотое обеспечение исчислено по отчету Госбанка за 1916 г.,
остальные данные — по отчетам Госбанка на 1 января 1917 г.,
на 1 марта 1917 г. См.: Экономическое положение России
накануне Великой Октябрьской революции. Ч. И. М., 1957. С. 392.
6 В том числе 1477 млн руб. — в России, остальные 2141 млн руб. —
на счете «Золото за границей».
общественности России, Государственной думы,
с октября 1914 г. по февраль 1917 г. в Англию
передал 498 т золота (на 331 млн долл.); из них
58 т (39 млн долл.) было продано, а остальные
440 т (292 млн долл.) числились отданными
взаймы. Сначала перевозки золота в Англию
осуществлялись морем, но из-за нападения на
транспорты немецких подлодок золото стали
перевозить по железной дороге во Владивосток, а
оттуда на японских пароходах — в Канаду, где
оно оставалось для расчетов с США80.
В результате золотой запас в кладовых
Государственного банка России значительно
уменьшился. Вместе с тем согласно отчетам
Госбанка, из которых заимствованы приведенные
данные, крупные запасы российского золота
находились за границей (табл. 10.9). Но это
золото нельзя относить к золотому запасу России,
так как оно имело специальное назначение
(займы, предоставляемые союзникам). Отсюда
следует, что золотой резерв Госбанка России к
моменту выхода России из войны округленно
составлял 1300 млн руб.
Если до войны весь золотой запас хранился в
столице, то с началом военных действий его
перевезли в Москву, Самару и Казань.
После Февральской революции велись
переговоры о заключении займа в Швеции с целью
поднятия курса рубля. 7 (20) сентября 1917 г.
министр финансов М.В. Бернацкий известил
письмом министра иностранных дел М.И.
Терещенко о намерении совершить кредитную
операцию в 30 млн крон и о необходимости
депонировать в шведском банке (Риксбанке) золото
Таблица 10.9
Российское золото в кладовых страны и за
границей, тыс. золотых рублей (тыс. ф. ст.)*
Дата
16. VI 1914
1.11915
1.11916
1.11917
16.11 1917
В стране
1630 658(171 649)
1 558 050(164 026)
1 613 016(169 791)
1474 858(155 248)
1 274 248(136 339)
За границей
140 736(14 814)
170 058(17 900)
648 172(68 229)
2 149 682 (226 288)
2 308 648(243 016)
* Бернацкий М.В. Русские финансы во время войны. Берлин,
1927.
182
в размере соответствующей суммы
использованного кредита. Соглашение было заключено с
синдикатом частных русских банков, которые
передавали валюту Министерству финансов
(учет не ниже 6% годовых), а шведские банки
получали комиссию в 2,5%. В связи с этим
предстояло отправить первую партию золота на
5 млн руб. Предполагалось, что золото подлежит
возврату, а потому должно числиться в балансе
Госбанка России «как золото за границей». Вся
1 Борисов СМ. Золото в экономике современного
капитализма. М.: Финансы, 1984. С. 9.
2 Аникин А.В. Золото: международный
экономический аспект. М.: Международные отношения, 1984.
С. 214.
3 Кроткое В.Т. Очерки по денежному обращению и
кредиту иностранных государств. М.: Госфиниз-
дат, 1947. С. 200.
4 Бугпми Г.В. Капиталы и долги // Экономика
русской цивилизации.
5 Оль П.В. Россия в мировой борьбе за золото. СПб.,
1899. С. 7.
6 Там же.
7 Хромов П.А. Экономика России периода
промышленного капитализма. М., 1963. С. 273.
8 Государственный банк: Краткий очерк
деятельности за 1860 — 1910 гг. / Под ред. Е.Н. Сланского.
СПб., 1910. С. 6.
9 Голъдман В. Русские бумажные деньги. СПб., 1866.
С. 23.
10 Государственный банк... С. 7.
11 МанъкоА.В. Казна красна деньгами. М.:Терра, 1999.
С. 59.
12 Познанский И.С Значение Парижской
Международной монетной конференции для русского
денежного обращения. СПб., 1991. С. 13.
13 РГИА, ф 563, оп. 1,д. 17.
14 Флуг К. О восстановлении металлического
обращения в связи с условиями нашей денежной и
монетной системы. СПб., 1855. С. 118.
15 История Сибири. Т. 2. С. 395 — 396.
16 Там же. С. 397.
17 Там же.
эта операция с вывозом золота была
санкционирована Временным правительством.
25 октября (7 ноября) 1917 г., в день штурма
Зимнего дворца, из Петрограда в Стокгольм
согласно секретной конвенции Временного
правительства о поставках оружия было
отправлено золота на сумму 4,85 млн золотых рублей
(2,5 млн долл. США или 13 млн золотых франков).
Такова в самом общем виде картина
движения золотого запаса России.
18 Марфунин А.С. История золота. М.: Наука, 1987.
С. 48.
19 Михалевский Ф.И. Золото как денежный товар. М.:
Соцэкгиз, 1937. С. 179.
20 Шарапов CO., Оль П.В. Цифровой анализ
расчетного баланса России за 1881 — 1895 гг. СПб., 1897.
С. 2.
21 Там же. С. 13 — 14.
22 Там же. С. 14.
23 Там же. С. 18.
24 Там же.
25 Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в
гражданском праве. М.: Старт, 1999. С. 57.
26 Манько А.В. Указ. соч. С. 64.
27 Каценелебаум З.С Южноафриканское золото и
обострение англо-американских противоречий.
М.: Госфиниздат, 1954. С. 16.
28 Михалевский Ф.И. Указ. соч. С. 179.
29 Лященко ИИ. История народного хозяйства. Т. 2.
Изд. 3. М.: Госиздат политической литературы,
1952. С. 197, 198.
30 Государственный банк... С. 16.
31 Хромов П.А. Экономическая история СССР. М.:
Высшая школа, 1982. С. 115.
32 Козлов Г.А. Теория денег и денежного обращения.
М.: Госфиниздат, 1945. С. 235.
33 Там же. С. 142.
34 Туган-Барановский М.И. Бумажные деньги и
металл. Пг., 1917.
35 Оль П.В. Указ. соч.
36 Там же. С. 18.
37 Там же. С. 31.
ПРИМЕЧАНИЯ
183
38 Там же. С. 17.
39 См.: Борисов СМ. Рубль: золотой, червоный,
советский, российский. М.: ИНФРА-М.
40 Эристов A.M. О Государственным банке. Пг., 1915.
С. 14—15.
41 Нечволодов А. От разорения к достатку.
Посвящается всем представителям производственного
труда. СПб., 1906. С. 28.
42 Шипов Н.Н. Власть самодержавного царя как
основа финансового благополучия. Пг., 1913. С. 157.
43 Нечволодов А. Указ. соч. С. 30.
44 Андрюшин С.А. Банковская система России:
особенности эволюции и концепция развития. М.,
1998. С. 227 — 228.
45 Зив B.C. Государственное банкротство и
иностранные капиталы. Пг., 1918. С. 5
46 Бабович И.М. Экономическая история России.
1861 — 1914 годы. СПб., 1995. С. 90.
47 Нечволодов А. Указ. соч. С. 30.
48 Оль П.В. Иностранный капитал в России. Пг., 1922.
Сб.
49 Бутии Г.В. Успехи техники и государственное
денежное хозяйство. СПб., 1907. С. 21; Лященко П.И.
История народного хозяйства СССР. Т. 2:
Капитализм. М., 1986. С. 393.
50 Экономическое положение России накануне
Октябрьской революции. Т. 1. М., 1957. С. 363.
51 Лященко П.И. Указ. соч. С. 136.
52 Хромов ПА. Экономическая история СССР. С. 42.
53 Каценелебаум З.С. Указ. соч. С. 16.
54 Михалевский Ф.И. Указ. соч. С. 179.
55 Исторический архив. 1955. № 2. С. 127, 138.
56 Козлов Г.А. Указ. соч. С. 145.
57 Там же. С. 143.
58 Сидоров АЛ. Финансовое положение России в годы
Первой мировой войны. М.: Изд-во АН СССР,
1960. С. 97, 98.
59 Мигулин П. Наша банковская политика. СПб., 1904.
С. 263.
60 Хромов П.А. Экономическая история СССР. С. 128.
61 Лященко П.И. Указ. соч.
62 Мировые экономические кризисы. Т. HI. M.: Гос-
финиздат, 1939. С. £88, 728.
63 Аникин А.В. Указ. соч. С. 212.
64 Марфунин А.С. Указ. соч. С. 62.
65 Гусаков А.Д. Очерки по истории денежного
обращения. М.: Госфиниздат, 1946. С. 20.
66 Боголепов М.И Война и деньги // Вопросы
мировой войны: Сб. / Под ред. М.И. Туган-Барановско-
го.Пг., 1915. С. 407.
67 Там же. С. 423.
68 Денежное обращение и кредит. Т. 1 / Институт
экономических исследований Наркомата
финансов. М., 1922. С. 12.
69 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 107.
70 Бернацкий М.В. Русские финансы во время
войны. Берлин, 1927. С. 12.
71 Экономическое развитие России. Вып. 2. Изд. 4 /
Сост. Н. Ванаг и С. Томский. М.; Л.: Госиздат, 1930.
С. 296.
72 Собрание узаконений и распоряжений
правительства. 1914 г. Ст. 2063. Закон «О приостановлении
размена гос. кредитных билетов на золотую
монету» от 23 июля 1914 г.
73 Международные отношения в эпоху
империализма. М., 1935. Т. 6. Ч. 1. С. 367.
74 Зайончковский А. Мировая война. 1914 — 1918 гг.
Т. 1.М., 1938.С. 149.
75 Международные отношения в эпоху
империализма. Т. 6. Ч. 2. Приложение. С. 371 — 372;
Зайончковский А. Указ. соч. С. 377.
76 Международные отношения в эпоху
империализма. Сер. 3. Т. 6. С. 225 — 226.
77 Там же. С. 393; Собрание узаконений и
распоряжений правительства. 1914 г. № 274. С. 2465.
78 Международные отношения в эпоху
империализма. Т. 7. Ч. 2. С. 214 — 216.
79 Новицкий В.И Запасы золота в России //
Государственные долги России. Париж, 1922.
80 Марфунин А.С Указ. соч. С. 151.
Глава 11
ВЫПУСК ЦЕННЫХ БУМАГ В РОССИИ
И ЗА ГРАНИЦЕЙ И ФОНДОВАЯ БИРЖА
Значительная часть накопленных в
России в 1903 — 1913 гг. денежных средств
была направлена на реализацию ценных
бумаг. Их выпуск за эти 10 лет составил почти
40 млрд руб., что намного превысило выпуски
предыдущих десятилетий.
Первые годы рассматриваемого десятилетия
пришлись на русско-японскую войну и
революцию 1905 — 1907 гг. Этим объясняется явное
преобладание государственных ценных бумаг в
общем объеме их выпуска: так, за 1904 — 1908 гг.
было выпущено военных займов на сумму
2145,2 млн руб., что почти равнялось реализации
всех прочих ценных бумаг1. Кроме того, рост доли
эмиссии государственных ценных бумаг был
вызван сокращением эмиссии частных бумаг в
результате неблагоприятной экономической
конъюнктуры.
В связи с этим основное внимание в те годы
Министерство финансов уделяло разработке
законодательных актов и выпуску
государственных ценных бумаг. 14 декабря 1902 г. министром
финансов СЮ. Витте были утверждены
изменения Правил уплаты капитала и процентов по
русским государственным процентным бумагам
на предъявителя, заявленным похищенными
или потерянными. В соответствии с этими
изменениями все заявления о переходе прав на
хранившиеся в Государственной комиссии
погашения долгов бумаги могли быть направлены
в эту комиссию через посредничество банков,
производивших оплату процентов и капиталов
по российским государственным займам. Таким
образом, в последующие годы в операции с
государственными ценными бумагами все чаще
стали вовлекаться коммерческие банки.
14 августа 1906 г. министр финансов В.Н.
Коковцов утвердил очередные Правила о порядке
выдачи именных бумаг по российским
государственным займам и о способах возобновления
утраченных именных бумаг сих же займов,
которые определяли порядок выпуска и
обращения государственных именных ценных бумаг, а
также их возмещения в случае утраты2.
Деятельность Министерства финансов,
связанная с выпуском ценных бумаг, была
направлена и на совершенствование работы
Экспедиции заготовления государственных бумаг.
Статус министра финансов предполагал по
отношению к этому звену следующие функции:
установление (с согласия Государственного
контролера) правил счетоводства и отчетности и
сроков периодических ревизий имущества
экспедиции; проверка отчетов и месячных актов на
предмет наличности денежных сумм и
государственных бумаг; принятие (или увольнение) на
службу чиновников выше 7-го класса;
распределение между служащими отчисляемой в их
185
пользу суммы прибылей экспедиции, которая
функционировала за счет собственных доходов.
После 1903 г. контроль министра финансов над
экспедицией был ужесточен, прежде всего это
коснулось отчетности и ревизий ее имущества.
Предполагалось, что в дальнейшем министр
будет контролировать уровни цен на продукцию
по казенным заказам на бумаги.
Для повышения уровня подготовки кадров,
связанных с выпуском ценных бумаг, в 1903 г.
было утверждено Положение о Технической
школе при Экспедиции заготовления
государственных бумаг3.
Законотворческая деятельность
Министерства финансов способствовала значительному
оживлению выпуска государственных ценных
бумаг (табл. 11.1).
Более половины выпущенных в 1904 — 1913 гг.
процентных бумаг приходится на 1904 — 1908 гг.
Объясняется это огромными военными займами
государства в связи с русско-японской войной,
реформами в армии и флоте после войны, а также
революционными событиями 1905 — 1907 гг.
Удельный вес ценных бумаг военных займов в
общем выпуске ценных бумаг всех займов превысил
в 1904 — 1908 гг. 61%, что являлось показателем
чрезвычайно напряженного состояния российской
экономики.
В 1909 — 1913 гг. экономика страны была
полностью ориентирована на мирные цели, что
сказалось на эмиссии ценных бумаг.
Преобладающими в те годы были ценные бумаги ипотечных
займов, составляющие более 86% от общего
выпуска. Объясняется это тем, что ипотечные бан-
Таблица 11.1
Выпуск ценных бумаг в 1904 — 1913 гг., млн руб.*
Тип займов
Государственные
Ипотечные
Городские
Всего
1904—1908 гг.
2145,2
1279,3
86,2
3510,7
1909—1913 гг.
175,0
2475,4
226,4
2876,8
Итого
2320,2
3754,7
312,6
6387,5
* Табл. 1—5 составлены по: Министерство финансов. 1904 —
1913. С. 30 —31.
ки ранее других активизировали выпуск ценных
бумаг. Уже с конца 1906 г. Крестьянский
поземельный банк удвоил реализацию свидетельств
в связи с начатой продажей земли. Быстро
увеличивались выпуски ценных бумаг других
земельных банков. Успеху реализации ценных
бумаг ипотечных займов во многом
способствовала столыпинская реформа. Разрешение
купли-продажи наделов, а также массовая
реализация собственного земельного фонда
Крестьянского банка привели к переливу капиталов
в сельское хозяйство, что повысило уровень
привлекательности ценных бумаг ипотечных
банков.
В 1909 — 1913 гг. более чем в 2,6 раза по
сравнению с 1904 — 1908 гг. вырос выпуск ценных
бумаг городских займов: их удельный вес в
общем выпуске бумаг составил в 1904 — 1908 гг.
менее 2,5%, а в 1909 — 1913 гг. — уже почти 8%.
В то же время доля ценных бумаг
государственных займов составила в 1909 — 1913 гг. всего 6%4.
Таким образом, накануне Первой мировой
войны ценные бумаги различных займов
выпускались весьма активно. Несколько иное
положение складывалось с эмиссией ценных бумаг
акционерных обществ (табл. 11.2). В 1904 — 1906 гг.
их выпуск в связи с неблагоприятными
экономическими условиями в период
русско-японской войны и революции почти прекратился.
Курсы ценных бумаг акционерных обществ
стремительно падали вплоть до 1907 г. Сократился и
фонд акционерного капитала, например
основной капитал акционерных обществ в
промышленности уменьшился с 1738 млн руб. в 1903 г.
до 1690 млн руб. в 1906 г.5 Акционерные
капиталы коммерческих банков и железнодорожных
обществ в 1908 г. приблизились практически к
уровню начала века.
Понятно, что в этих условиях эмиссия акций
сократилась. Однако с 1909 г. начался быстрый
рост акционерных капиталов за счет увеличения
выпуска акций. Так, капиталы
торгово-промышленных обществ выросли в 1914 г. по сравнению
с 1908 г. в 2 раза, акционерных коммерческих
186
банков — почти в 2,5 раза, железнодорожных
обществ — почти в 1,7 раза6. Одновременно
значительно увеличился выпуск облигаций
акционерных обществ.
Министерство финансов особое внимание
уделяло контролю за эмиссией частных
облигаций. Министр имел право изменять положения
уставов акционерных обществ в случае
реализации их облигаций на иностранных рынках —
в части уменьшения нарицательной стоимости
этих облигаций. Министерство проводило
оценку стоимости имущества, необходимого для
обеспечения выпуска облигаций. В период
эмиссии облигаций акционерные общества
обязывались сообщать Министерству о любом вновь
приобретенном имуществе.
В условиях активизации сделок с ценными
бумагами Министерство финансов было
вынуждено все чаще разъяснять участникам сделок
правила их заключения (процент гербового
сбора, принципы налогообложения доходов от
ценных бумаг и т.п.). В 1908 г. возобновилась
эмиссия гарантированных правительством
облигаций железных дорог. При этом большая их часть
реализовывалась за границей. В итоге меры
Министерства финансов по обеспечению выпуска
частных облигаций привели к оживлению
реализации именно этого вида ценных бумаг
акционерных обществ. С 1910 г. эмиссия акций резко
усилилась. В 1910 — 1913 гг. отечественные
банки и торгово-промышленные предприятия
разместили большой объем акций в России и
несколько меньший — за рубежом.
Из данных табл. 11.2 ясно, что на вторую
половину рассматриваемого десятилетия пришлось
более 75% всего выпуска акций и облигаций
акционерных обществ. Более половины общего
выпуска ценных бумаг акционерных обществ
составляли акции и облигации
торгово-промышленных предприятий. Однако их доля в общем
выпуске сократилась с 68,7% в 1904 — 1908 гг. до
51,4% в 1909 — 1913 гг. Объясняется это
чрезвычайно высоким уровнем эмиссии ценных бумаг
железнодорожных обществ и банков. Так, эмис-
Таблица 11.2
Выпуск ценных бумаг акционерных обществ
в 1904 — 1913 гг., млн руб.
Тип ценных бумаг
Акции и облигации
железнодорожных
обществ
Акции коммерческих
и земельных банков
Акции и облигации
торгово-
промышленных
предприятий
Всего
1904 —
1908 гг.
207,4
64,5
596,7
868,6
1909 —
1913 гг.
847,2
456,2
1378,4
2681,8
Итого
1054,6
520,7
1975,1
3550,4
сия акций и облигаций железнодорожных
обществ выросла в 1909 — 1913 гг. по сравнению с
1904 — 1908 гг. более чем в 4 раза. В результате доля
ценных бумаг этих обществ в общем объеме
эмиссии частных ценных бумаг увеличилась с 23,9%
в 1904 — 1908 гг. до 31,6% в 1909 — 1913 гг.
Еще быстрее росла эмиссия акций
коммерческих и земельных банков: в 1909 — 1913 гг. ее
объем увеличился более чем в 7 раз по
сравнению с 1904 — 1908 гг. Удельный вес эмиссии
банковских акций в общем выпуске частных
ценных бумаг вырос с 7,4% в 1904 — 1908 гг. до 17%
в 1909— 1913 гг.
Вывод однозначен: накануне Первой мировой
войны российский рынок ценных бумаг
развивался чрезвычайно активно, постоянно
пополняясь государственными и частными ценными
бумагами (табл. 11.3).
Более 64% выпуска ценных бумаг в 1904 —
1913 гг. составляли ценные бумаги государствен-
Таблица 11.3
Соотношение ценных бумаг государственных,
ипотечных и городских займов, ценных бумаг
акционерных обществ, %
Тип ценных бумаг
Бумаги государственных,
ипотечных и городских
займов
Бумаги акционерных
обществ
1904 —
1908 гг.
80,2
19,8
1909 —
1913 гг.
51,8
48,2
Итого
64,3
35,7
187
ных, ипотечных и городских займов, что явилось
результатом резкого преобладания этих бумаг на
рынке в 1904 — 1908 гг., когда на их долю
приходилось 80% всей эмиссии.
В то же время в годы экономического
подъема (1909 — 1913) фондовый рынок России
равномерно пополнялся как акциями и
облигациями акционерных обществ, так и
государственными ценными бумагами, что свидетельствует
об эмиссионной активности и государственных
институтов, и частных сообществ, а также о
разнообразии операций на фондовом рынке.
Данные табл. 11.3 показывают объем
поступлений на рынок ценных бумаг. Однако для более
полной оценки его состояния необходимо
учитывать не только эмиссию новых ценностей, но
и погашение ранее выпущенных займов и
миграцию ценных бумаг из-за границы в Россию и
обратно.
В табл. 11.4 приведены данные
отрицательного прироста обращения фондовых ценностей:
так, обращение облигаций и акций
железнодорожных обществ сократилось в 1905 г. на
13,7 млн руб., а бумаг городских займов в 1906 г. —
на 6,6 млн руб. В эти годы из обращения
выбывало ценных бумаг больше, чем выпускалось.
Общее количество ценных бумаг,
обращавшихся на российском рынке, увеличилось с
8,3 млрд руб. в 1904 г. до 13,3 млрд в 1912 г., или
на 59%. Столь высокий прирост обращения
объясняется не только успешной реализацией
новых выпусков ценных бумаг на внутреннем
рынке, но и постоянным притоком
отечественных бумаг из-за границы. Особенно
значительным был приток государственных и
гарантированных бумаг, в том числе закладных листов и
свидетельств Дворянского и Крестьянского
банков. Общий приток их в Россию с 1904 по 1912 г.
составил около 850 млн руб. (или 22,85%). Точнее
рассчитать количество перемещения акций из-за
рубежа на отечественный рынок трудно, но сам
факт перемещения не подлежит сомнению7.
Данное явление — перемещение ценных
бумаг из-за границы на внутренний рынок
страны-эмитента — обычно сопутствует
экономическому подъему в государстве, которое
пользуется кредитами на иностранных денежных
рынках. Кроме того, стягивание национальных
ценных бумаг из-за рубежа — свидетельство
того, что внутренний денежный рынок имеет
достаточные резервы, чтобы поглотить не
только новые выпуски, но и выкупить акции прежних
выпусков, расплатиться с долговыми
обязательствами и т.п. Таким образом, стремительно
растущая эмиссия ценных бумаг и обратный поток
фондовых ценностей из-за границы в Россию —
прямые показатели капитализации доходов,
когда постоянно увеличивающаяся часть денежных
средств не расходуется на текущее потребление,
а идет на инвестиции (вложения в акции, обли-
Таблица 11.4
Год
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
Итого
Прирост обр
Государственные
фонды
186,3
499,2
171,6
73,9
131,0
70,4
119,0
153,5
15,3
1420,2
ащения различных видов ценных бумаг в 1904 -
Ипотечные
бумаги
151,4
127,7
149,1
150,7
179,6
174,8
232,2
405,9
311,4
1882,8
Городские
займы
1,6
8,9
-6,6
3,3
28,4
0,1
10,2
58,6
6,3
110,8
Акции банков
11,3
2,6
8,4
6,7
9,5
17,9
61,7
93,1
167,0
378,2
-1912 гг., млнр1
уб.
Облигации и акции
железных
дорог
62,0
-13,7
52,1
1,2
27,1
9,0
36,0
13,1
47,2
234,0
торгово-
промышленных
предприятий
67,7
64,3
107,1
126,5
132,7
72,4
88,2
221,8
136,5
1017,2
188
гации и т.п.) и, следовательно, пополняет
источники развития народного хозяйства.
О росте инвестиционных ресурсов
народного хозяйства свидетельствуют также данные
распределения российских ценных бумаг (выпуска
1904 — 1913 гг.) на отечественном и
иностранном рынках (табл. 11.5).
Данные таблицы показывают, что даже в
трудные для народного хозяйства России 1904 —
1908 гг., а не только в период экономического
подъема 1909 — 1913 гг., большая часть
эмиссии ценных бумаг размещалась на
отечественном рынке. Размещение сравнительно высокой
доли (почти 35%) ценных бумаг за границей в
1904 — 1908 гг. связано с тем, что большая часть
выпускавшихся Государственным
казначейством займов на военные расходы реализовы-
валась именно там. Это позволило России
осуществить часть крупных военных расходов за
счет иностранных инвесторов и тем самым
ослабить давление на отечественных
налогоплательщиков. В итоге даже в те трудные для
экономики страны годы более 2 млрд руб.
(объем эмиссии за вычетом военных займов)
было привлечено на производительные цели.
В 1909 — 1913 гг. практически весь доход от
выпуска ценных бумаг (т.е. более 5,5 млрд руб.)
был направлен на развитие народного хозяйства.
В течение этого периода отечественный
денежный рынок в основном собственными
средствами удовлетворял предъявляемый спрос на
капиталы. Значение внутреннего рынка в
размещении российских ценных бумаг, несмотря на
ежегодное увеличение их выпуска, постепенно
возрастало. В то же время российские эмитенты
смогли привлечь в народное хозяйство более
1,7 млрд руб. иностранных капиталов.
Таблица 11.5
Размещение российских ценных бумаг, млн руб.
Размещение
бумаг
В России
За границей
Всего
Выпуски
1904— 1908 гг
2861,8
1517,3
4379,1
1909— 1913 гг.
3840,4
1718,4
5558,8
Итого
6702,2
3235,7
9937,9
Интересно, что постоянно растущий приток
капиталов из-за границы осуществлялся путем
продажи там частных ценных бумаг: например,
в 1908 — 1912 гг. было реализовано акций
коммерческих и земельных банков на 62 млн руб.,
акций торгово-промышленных предприятий —
на 369 млн руб. (35% от всей эмиссии акций этих
предприятий)8.
Российские ценные бумаги на главнейших
рынках ценных бумаг Европы в 1906 — 1910 гг.
размещались следующим образом.
Французский рынок был крупнейшим рынком
реализации этих бумаг. В 1906 г. на французской
бирже был размещен 5%-ный Российский
государственный заем 1906 г. на сумму 450 млн руб.
В 1907 — 1908 гг. реализация российских
фондовых ценностей во Франции была
незначительной (около половины ее приходилось на
городские займы Санкт-Петербурга и Москвы).
Рекордным по объему для российских ценных
бумаг был 1909 г., когда на французском рынке
был размещен 4,5%-ный Российский
государственный заем 1909 г. на 457,5 млн руб. В 1910 г.
размещение российских ценностей во Франции
опять сократилось. Наибольшее значение в
1906 — 1910 гг. имело размещение 4%-ных
облигаций Волго-Бугульминской железной
дороги 1910 г. на 38 млн руб.
Вторым по значению для российских
фондовых ценностей рынков был английский.
Наибольший объем реализации здесь пришелся на
1909 и 1910 гг. — соответственно 113,5 и 40,7 млн
руб. 4,5%-ного Государственного займа 1909 г.,
облигаций железных дорог и 4,5%-ного займа
Финляндии.
На германском рынке Россия продавала
преимущественно облигации железных дорог: в
1909 г. их было реализовано на сумму 55,9 млн
руб., а в 1910 г. — 50,7 млн руб. (включая
железнодорожный заем Финляндии)9.
Вывод очевиден: выпуск российских ценных
бумаг как на отечественном, так и зарубежном
рынке достиг в 1904 — 1913 гг. весьма
внушительных размеров. Приведем показатели удель-
14-5731
189
ного веса российских ценных бумаг на мировом
рынке за 1906 — 1912 гг.: 13,4; 10,1; 9,8; 9,7; 8,8;
13,7; 11,8 10.
Итак, по выпуску ценных бумаг в Европе
Россия уступала лишь Великобритании и Германии.
Доля России в общем выпуске ценных бумаг на
мировом рынке в 1906 — 1912 гг. в 2 — 3 раза
превышала ее долю в мировом промышленном
производстве.
В целом фондовый рынок России в 1903 —
1913 гг. развивался весьма успешно. На 1 января
1914 г. в обращении находилось ценных бумаг на
сумму 12 744,8 млн руб., из них в наличности —
6237,6 млн руб.
Первая мировая война внесла коррективы в
деятельность фондового рынка. Несмотря на
перевод экономики на военные рельсы, выпуск
ценных бумаг продолжался. К началу 1915 г.
ценностей в обращении было уже на сумму 14 125,2 млн
руб., в том числе в наличности на сумму
7447,6 млн руб. Но в отличие от 1909 — 1913 гг.
прирост фондовых ценностей обеспечивался
прежде всего за счет выпуска государственных
ценных бумаг. Так, уже в 1914 г. был
реализован Государственный внутренний заем 1914 г.
на 368,4 млн руб. В это же время почти на
0,5 млрд руб. увеличилась наличность
государственной ренты 1894 г. Именно за счет этих
видов ценных бумаг и было достигнуто
значительное увеличение их наличности в начале
войны.
Что касается дивидендных бумаг, то их курсы
перед войной и в ее начале понижались.
Однако постепенно фондовый рынок
приспособился к новой ситуации. Возросло число
внебиржевых сделок с акциями, шло
перераспределение фондового оборота в пользу акций
предприятий, работавших на оборону. В 1916 — начале
1917 г. выпуск высокодивидендных акций этих
предприятий значительно увеличился. В этот же
период проявилась эмиссионная активность
банков. Выпуски частных ценных бумаг были не
менее успешными, чем в мирные годы. Этому
способствовали как рост доходности военного
производства, так и ограниченность способов
помещения капиталов в годы войны.
Таким образом, к 1917 г. в России
возобновилась активная эмиссионная деятельность, а
темпы выпуска акций опережали темпы выпуска
государственных бумаг.
Результаты эмиссии ценных бумаг напрямую
влияли на их размещение. Например, в 1914 —
1915 гг. наблюдалось резкое перемещение почти
всех видов бумаг в Государственный банк, его
конторы и отделения. Исключение составляли
только бумаги, оставленные на хранение,
поскольку и до войны подавляющая их часть
находилась в Государственном банке. Кроме того,
имели место рост наличности многих видов
ценных бумаг в учреждениях долгосрочного
кредита и ее отток из коммерческих и городских
общественных банков. Причиной этих
перемещений, видимо, следует считать повышение
доверия к государственным органам в условиях
войны.
В 1916 — начале 1917 г. положение
изменилось: банки не только увеличили выпуск
собственных акций, но и заняли ведущие позиции
в крупномасштабных сделках с другими
ценными бумагами, что способствовало возрастанию
доверия к ним и значительному притоку в
коммерческие банки ценных бумаг.
За годы войны изменилась и география
размещения ценных бумаг. Особенно быстро рос
объем наличности ценных бумаг в Средней
Азии, отмечался значительный его рост в
Европейской России, где и до и во время войны
размещалось более 90% ценных бумаг. Несколько
медленнее росла наличность ценных бумаг на
Кавказе, в Закавказье и особенно в Сибири.
В Царстве Польском наличность ценных бумаг в
годы войны резко сократилась, что объясняется
оккупацией этого региона германскими
войсками, обусловившей отток бумаг в центр России.
В целом, несмотря на огромный объем
военных расходов, вызвавший приток на эти цели
потенциальных денежных ресурсов фондового
рынка, ухудшение возможностей межгосудар-
190
ственного перелива капиталов, закрытие бирж
и т.п., фондовый рынок России постоянно
развивался. Успешная реализация государственных
займов, а также частных ценных бумаг явилась
одним из факторов стабильности народного
хозяйства в 1914 — 1916 гг., позволившей
постепенно переориентировать его на нужды войны.
***
Быстрый рост выпуска ценных бумаг в 1903 —
1913 гг. в России создал предпосылки для
значительной активизации биржевой деятельности. К
началу рассматриваемого периода в стране уже
сложился биржевой механизм и проводились
довольно крупные операции с фондовыми
ценностями. Особое место на рынке ценных
бумаг занимал Фондовый отдел
Санкт-Петербургской биржи, образованный по высочайше
утвержденному 27 июня 1900 г. Положению Комитета
министров, а 10 января 1901 г. на основании
этого документа министром финансов СЮ. Витте
были утверждены правила деятельности этого
отдела. Поводом для обретения Фондовым
отделом особого статуса и выделения его из Санкт-
Петербургской биржи послужила
невозможность единообразного нормирования работы
товарной и фондовой бирж: торговля товарами
и фондовыми ценностями, а также условия
биржевой торговли в разных местностях были
неодинаковыми.
Поскольку в фондовой сфере биржевой
деятельности доминировала Санкт-Петербургская
биржа, было решено вначале изменить ее устав
с тем, чтобы впоследствии распространить эти
изменения и на уставы других бирж.
Фондовый отдел Санкт-Петербургской
биржи не стал самостоятельной биржей, но его
структура, правила биржевых сделок и
подчинение государственным органам были особыми.
Все биржи России подчинялись в порядке
надзора Министерству торговли и
промышленности по отделу торговли. Фондовый отдел был
подчинен Министерству финансов, а именно
Особенной (особой) канцелярии по кредитной
части. При этом степень автономности товарных
бирж была гораздо выше степени
автономности Фондового отдела, более жестко
контролируемого Особенной канцелярией.
В работе Фондового отдела принимали
участие его действительные члены, постоянные
посетители, гости. Право посещать отдел имели
также представители Министерства финансов.
Полноправными членами биржи были
только действительные члены; на общих собраниях
отдела они выбирали из своей среды совет
отдела, котировочную комиссию, а также фондовых
маклеров; кроме того, только они обладали
следующими правами: действовать на бирже через
уполномоченного (не более одного) и подручных
(не более двух); заключать сделки на бирже, не
прибегая к посредничеству маклеров; сообщать
котировочной комиссии данные для биржевого
бюллетеня.
Действительные члены избирались общим
собранием по рекомендации биржевого совета
из числа лиц, имевших свидетельство 1-го
разряда на производство банкирских операций, и
представителей частных кредитных учреждений.
Действительные члены могли быть исключены
из отдела за различного рода нарушения, в
частности за невыполнение решений совета,
недобросовестное влияние на котировку, уклонение
от заключения той или иной сделки и т.п.
Инициатива исключения могла исходить как от
Министерства финансов, так и от совета отдела.
Постоянными посетителями Фондового
отдела могли быть все лица, получившие в Санкт-
Петербурге промысловое свидетельство,
соответствующее свидетельствам первой гильдии.
Они имели право присутствовать на биржевых
собраниях, заключать биржевые сделки, но
только при посредничестве фондовых маклеров.
Гости отдела могли лишь присутствовать на
собраниях отдела. Заключать сделки —
непосредственно или с помощью фондовых маклеров —
им было запрещено.
Управляли Фондовым отделом общее
собрание действительных членов и совет отдела. По-
14*
191
следний состоял из 15 человек (членов совета),
избираемых на три года общими собраниями,
которые проводились ежегодно в декабре
(внеочередные — по мере надобности); возглавлял
совет председатель Санкт-Петербургского
биржевого комитета. Общие собрания утверждали
сметы доходов и расходов отдела, знакомились с
отчетами о реализации этих смет. На совет
отдела, члены которого исполняли свои
обязанности безвозмездно, возлагались следующие
функции: подготовка биржевых собраний;
составление и издание правил о порядке заключения
сделок и инструкций для фондовых маклеров по
ведению книг; допущение бумаг к котировке;
разрешение неизбежных при заключении
биржевых сделок споров и т.д.
Составлением биржевого бюллетеня
занималась котировочная комиссия — председатель и
13 членов комиссии, избираемых советом
отдела из числа действительных членов
(преимущественно фондовых маклеров).
Министерство финансов в лице одного-двух
(но не более) своих представителей
контролировало всю многообразную деятельность
Фондового отдела и через своих представителей
участвовало в биржевых сделках. Представители
обязаны были присутствовать (с правом
голоса) в котировочной комиссии при составлении
биржевого бюллетеня и в совете отдела при
обсуждении допущения или не допущения бумаг
к котировке.
Биржевые сделки заключались
представителями Министерства финансов с фондами; при
этом использовалась валюта Государственного
банка и Государственного казначейства.
Министерство финансов регулировало
деятельность Фондового отдела не только через
своих представителей — например, избрание на
общем собрании членов совета, а также
постановления совета в части правил работы отдела
утверждал непосредственно министр. Он же
назначал фондовых маклеров (по представлению
совета отдела). Министр мог наложить взыскание
на маклеров и даже отстранить их от должности.
В 1903 — 1914 гг. Министерство финансов
помимо контроля за текущей деятельностью
Фондового отдела активно занималось
законотворчеством. 10 ноября 1907 г. министр
финансов В.Н. Коковцов утвердил Правила для сделок
по покупке и продаже иностранной валюты,
фондов и акций на Санкт-Петербургской
бирже, в соответствии с которыми сделки могли
заключаться или на наличную валюту или
наличные бумаги, или со сдачей в установленный срок.
Остальные виды биржевых сделок при
Фондовом отделе были запрещены.
Правила для срочных сделок (одинаковые для
валюты и для фондовых ценностей)
предусматривали сделки на определенное число, на первую
или вторую половину месяца, на один или
несколько полных месяцев, на медио или на
ультимо. Кроме того, правила устанавливали порядок
сдачи ценных бумаг: их следовало сдавать
годными к обращению, т.е. неповрежденными,
вместе со счетом, подписанным маклером; при
сдаче именных бумаг только последняя
передаточная надпись могла быть бланковой; процентные
бумаги могли быть сданы и без текущего
купона, а дивидендные должны были иметь
последний купон.
Таким образом, данные правила
устанавливали виды и порядок сделок, что в значительной
мере определяло деятельность Фондового
отдела и влияло на деятельность других фондовых
бирж России.
В 1912 г. министром финансов В.Н.
Коковцовым было разрешено использовать Правила по
доставлению в котировальную комиссию
маклерами и прочими действительными членами
Фондового отдела при Санкт-Петербургской
бирже данных, необходимых для составления
котировок. В соответствии с этими правилами
данные о сделках, заключенных на
Санкт-Петербургской бирже с ценными бумагами, должны
были доставляться маклерами и другими
действительными членами Фондового отдела в
котировочную комиссию. Для получения права
котировки крупные сделки с ценными бумага-
192
ми должны были заключаться на сумму не
менее 10 тыс. руб. или при наличии 100 акций по
курсовой цене каждой не менее 100 руб. Мелкие
сделки котировались на сумму не менее 1 тыс.
руб. или при наличии 10 акций по курсовой цене
каждой не менее 100 руб. На основании данных,
представляемых действительными членами,
совет Фондового отдела принимал решение о
включении ценных бумаг в котировку.
Министерство финансов жестко
контролировало котировку ценных бумаг. Оба
представителя Министерства в Фондовом отделе —
вместе и каждый в отдельности — имели право
опротестовать любое постановление совета отдела.
В таких случаях решающее слово было за
министром; государственные и гарантированные
правительством ценные бумаги включались в
котировку только по его распоряжению.
Правила котировки постоянно
совершенствовались. Подтверждение этому можно
обнаружить, например,в Инструкции
котировальной комиссии при Фондовом отделе. Ею
определялись следующие функции комиссии:
составление биржевого бюллетеня; проверка
достоверности подаваемых в комиссию
заявлений (маклерами и другими
действительными членами); проверка соответствия
заявленных курсов истинному положению цен на
рынке; контроль за всеми заключенными
маклерами сделками; внесение изменений,
дополнений и корректировка содержания
биржевого бюллетеня; обеспечение публикаций цен на
валюту и ценные бумаги; рекомендации
совету отдела относительно сроков ревизий книг
маклеров и т.п.
К наиболее значительным достижениям
Министерства финансов следует отнести
проводившуюся им с 1913 г. реорганизацию
института биржевых маклеров. Предполагалось, что
число маклеров будет устанавливаться каждым
биржевым комитетом на определенный срок
(на 5 лет), а не пожизненно, как практиковалось
ранее. Куртаж маклеров не должен был
превышать 0,5% с обеих сторон. Покупка ценных
бумаг за свой счет маклером запрещалась.
Биржевой комитет мог в любое время проверить
маклерские книги и в случае обнаружения
каких-либо нарушений наложить
дисциплинарные взыскания.
Наконец, нельзя не отметить
законотворческую деятельность Особого совещания,
занимавшегося пересмотром положений о Фондовом
отделе Санкт-Петербургской биржи. Оно
открылось 18 мая 1911 г. под эгидой Министерства
финансов под председательством товарища
министра Н.Н. Покровского.
В представленной в министерство записке
совет Фондового отдела предложил внести ряд
изменений в действующий устав: изменить
состав отдела, число его членов и порядок приема
в действительные члены отдела, отменить
маклерский залог и в целях упрочения цеховой
солидарности маклеров и недопущения в их среду
нежелательных лиц учредить особый орган
(наподобие заграничных), который защищал бы
интересы маклеров.
Участники совещания в первую очередь
обменялись мнениями о положительных и
отрицательных сторонах проведенного в 1901 г.
выделения Фондового отдела из
Санкт-Петербургской биржи. Основанием для этого обмена
мнениями явилась представленная еще в 1910 г.
в Министерство финансов записка
председателя совета Фондового отдела А.Я. Прозорова, в
которой он предложил объединить товарную и
фондовую биржи. Одни участники совещания
считали, что после разделения бирж состав
биржевого общества улучшился, упорядочилась
котировка бумаг, а в деловые операции биржи была
введена строгая законность. Другие полагали,
что порядок, введенный в 1901 г., напротив,
способствовал проникновению на биржу
нежелательных элементов, ранее не имевших туда
доступа. Вместе с тем, по общему мнению
участников совещания, уровень информативности
котировочного бюллетеня значительно
повысился. В итоге участники совещания пришли к
выводу, что разделение Санкт-Петербургской
193
биржи на фондовую и товарную себя оправдало
и его следует сохранить.
Затем участники совещания обсуждали
вопрос о том, какой должна быть биржа —
по-прежнему институтом замкнутым или
учреждением, открытым для широкой публики. При этом
директор Особенной канцелярии по кредитной
части Л.Ф. Давыдов (обладавший наибольшими
возможностями контроля за Фондовым
отделом) высказался за открытие самого широкого
доступа на биржу (с правом совершения сделок)
всем лицам, имевшим промысловое
свидетельство 1-го разряда.
На втором совещании, состоявшемся 23 мая,
участники детально обсуждали порядок
вступления в члены Фондового отдела. В итоге было
решено следующее: открыть доступ на биржу
(с правом заключения сделок) всем желающим,
заплатившим определенные сборы за получение
свидетельств, без баллотировки и рекомендации,
входную плату для гостей повысить с 1 руб. до
5 руб.; правила посещения биржи
представителями прессы поручить разработать совету
Фондового отдела. Открыв, таким образом, широкий
доступ на биржу всем желающим, участники
совещания, однако, предоставили органам
биржи право и власть исключать (на время или
навсегда) членов, нарушивших какие-либо
биржевые или этические правила. Кроме того,
совещание пришло к заключению, что на общие
собрания Фондового отдела следует приглашать
членов отдела только с пятилетним стажем.
Чрезвычайные собрания могли проводиться по
инициативе совета или постоянных посетителей (не
менее чем 20% от общего числа). Тайная
баллотировка на общих собраниях могла быть
сочтена обязательной при условии, если ее
потребуют не менее 20% участников собрания.
Председательствовать на общем собрании должен был
председатель Фондового отдела или один из его
товарищей.
Планировалось, что председателей
Биржевого комитета и Фондового отдела
соответственно будут выбирать отдельно, после чего их
избрание и состав совета (не менее 16 человек)
будут утверждаться министром финансов. Членов
совета было решено выбирать по куриальной
системе, т.е. отдельно от банков, отдельно от
банкирских контор, отдельно от маклеров и т.д.
На очередном заседании Особого совещания
1 июня 1911 г. обсуждался порядок составления
биржевой котировки. На предыдущих
заседаниях представители банков постановили, что в ее
составлении помимо маклеров должны
участвовать действительные члены биржи и
представители банков. После продолжительных прений
было решено оставить действующий порядок,
внеся в него незначительные поправки:
составлять котировку по-прежнему могли только
маклеры — члены котировочной комиссии, но
заявлять цены в комиссию отныне мог каждый
посетитель биржи, постоянно посещавший ее в
течение пяти лет.
В итоге работы Особого совещания его
участники пришли к выводу, что биржевая
деятельность нуждается в реформировании. Проект
реформы предполагал, что на биржу будут
допускаться все желающие — при условии
выборки промыслового свидетельства 1-го разряда без
баллотировки и рекомендации. Однако начатая
Министерством финансов работа над
законопроектом к 1914 г. завершена не была.
Следует упомянуть еще об одной стороне
деятельности Министерства финансов — о
ревизии юридических лиц, участников биржевых
операций с фондовыми ценностями. Наиболее
крупные ревизии проводились в 1912 г. Их
итогам был посвящен специальный циркуляр статс-
секретаря В.Н. Коковцова, в котором, в
частности, отмечалось, что ревизии нескольких
банкирских контор, занимавшихся сделками с ценными
бумагами, выявили техническое несовершенство
сделок, что создавало трудности для продавцов
и покупателей. К тому же были отмечены
многочисленные случаи попыток уклонения
участников операций от принятых ими обязательств.
Итоги этих ревизий послужили основанием
для организации особого расчетного отдела Го-
194
сударственного банка, в котором предполагалось
сосредоточить регулирование биржевых сделок
по покупке и продаже процентных и
дивидендных бумаг11.
Очевидно, что деятельность Министерства
финансов распространялась на все российские
биржи; столь подробный рассказ о
деятельности Фондового отдела обусловлен тем, что в этом
случае она в значительной степени служила
образцом, а значит, и примером для других бирж.
***
На второй по значению бирже — Московской,
по преимуществу товарной, фондовая
деятельность организационно не выделялась. Ее
практически единственным (хотя бы отчасти
специализированным) органом являлась
котировочная комиссия для хлопка и фондовых
ценностей.
Фондовые операции на Московской бирже во
многом зависели от операций Фондового
отдела Санкт-Петербургской биржи. Большинство
ценных бумаг, котировавшихся на Московской
бирже, котировались и на бирже Фондового
отдела. Причем за курсами, сложившимися в
Санкт-Петербурге, признавался официальный
приоритет.
Емкость Московской фондовой биржи по
многим позициям почти не уступала
Санкт-Петербургской. Однако в бюллетене Московской
биржи число допущенных к котировке акций
зачастую бывало весьма ограничено. Это
объясняется более строгими (по сравнению с
требованиями Санкт-Петербургской биржи)
правилами биржевого комитета при допуске акций к
котировке.
Помимо столичных бирж фондовые
операции проводились на Одесской, Варшавской,
Рижской, Харьковской и Киевской биржах.
Обороты на них были незначительными, а
котировки зависели от котировок Фондового отдела
Санкт-Петербургской биржи. Исключение
составляла Варшавская биржа: на ее котировки
большее влияние оказывала Берлинская биржа.
В целом за 1903 — 1913 гг. обороты всех
российских бирж значительно увеличились, став
важным элементом экономики страны. Сумма
допущенных к котировке бумаг достигла в 1913 г.
18 млрд руб. (т.е. выросла за 10 лет в 1,5 раза).
Быстрее всего в биржевой оборот включались
новые виды акций, операции с которыми в
период, предшествовавший началу Первой
мировой войны, проводились ежедневно и на
значительные суммы.
Наибольшая биржевая активность
наблюдалась после 1909 г., что совпало с началом
подъема в экономике народного хозяйства. С этого
времени доходы железных дорог, нефтяных,
металлургических, цементных,
машиностроительных и других предприятий быстро росли.
В результате увеличивались дивиденды,
выплачиваемые по акциям этих предприятий, что
привлекло к вложениям в акции весьма
значительные капиталы.
Соответственно росту дивидендов росла и
курсовая стоимость этих акций, что делало их
еще более привлекательными. Постепенно все
большее влияние на курсовую цену акций
оказывало соответствие спроса и предложения на
них. Нередко под влиянием ажиотажного
спроса курсы ценных бумаг р^зко взлетали, но через
некоторое время снижались. Причем это было
характерно даже для весьма надежных
фондовых ценностей крупных акционерных обществ.
Все это создало предпосылки для активной
спекулятивной игры на бирже.
С начала 1912 г. решающее влияние на курсы
акций нередко оказывал еще один фактор —
политический. Резкому увеличению спроса на
большинство котировавшихся на биржах акций
способствовали промышленный подъем и игры
биржевиков на повышение курсов. Более других
росли (за короткое время на 200 — 300%, а
иногда и выше) курсы акций металлургических,
нефтяных, золотопромышленных и
железнодорожных предприятий. Однако осенью, с началом
1-й Балканской войны, на биржах оказалось
огромное количество фондовых ценностей, разме-
195
стить которые было невозможно. Началось
падение курсов. Этим немедленно воспользовались
биржевики, игравшие на понижение. В течение
примерно двух недель курсы стремительно
падали — и это в условиях экономической
стабильности.
Возникла необходимость стабилизировать
фондовый рынок. Министерство финансов
приняло энергичные меры к тому, чтобы прекратить
биржевую панику. Под эгидой
Государственного банка образовался банковский консорциум
«Красный крест», начавший скупку ценных
бумаг. Эти меры привели к тому, что спад
биржевой активности был остановлен, хотя прежнего
оживления на биржах не наблюдалось;
временным всплескам биржевой активности
способствовали успехи стран Балканского союза в
войне против Турции.
В начале 1913 г. обороты фондовых бирж
вновь резко сократились, что было обусловлено
замедлением темпов экономического подъема и
ожиданиями общеевропейского военного
конфликта. Курсы акций начали падать, частные
лица почти полностью прекратили операции с
ценными бумагами, биржевики проявляли
пассивность (за исключением игроков на
понижение). Однако после окончания первой, а затем и
второй (скоротечной) Балканских войн
конъюнктура на фондовом рынке резко улучшилась.
Уровень доходов от операций с ценными
бумагами в 1913 г. был ниже, чем в середине 1912 г.,
однако в целом перспективы российского
фондового рынка были весьма благоприятными —
во-первых, по причине значительного
экономического подъема к концу 1913 г.; во-вторых, в
результате стабилизации денежного рынка;
в-третьих, благодаря относительной
политической стабилизации после окончания Балканских
войн.
Оценивая деятельность фондовых бирж в
1903 — 1913 гг., следует обратить внимание на
тот факт, что очень многие россияне покупали
тогда ценные бумаги, преимущественно акции.
Это в большой степени способствовало не
только приливу капиталов в промышленность, но
и, как следствие, подъему экономики 1909 —
1913 гг.
В то же время предпочтение, которое крупные
предприниматели и основная масса населения
оказывали акциям, негативно сказалось на
процентных бумагах. Устойчивые, имевшие твердые
гарантии, государственные ценные бумаги не
устраивали инвесторов. Доходы по ним
выплачивались регулярно, но по фиксированным
ставкам. Акции же давали возможность
широкомасштабной игры на их курсе и, следовательно,
быстрого обогащения. В итоге почти повсеместно
происходил отлив с рынка твердопроцентных
бумаг. Их курсы непрерывно падали. Так, в
течение 10 лет (1904 — 1913) английские консоли,
французская рента и германские займы
потеряли 13 — 17% своей номинальной стоимости.
В России, несмотря на то что прилив
денежных средств на отечественный рынок акций был
в те годы огромным, спрос на государственные
фондовые ценности оставался достаточно
большим. Российские государственные займы по
сравнению с займами европейских держав
оценивались в 1913 г. выше, чем в 1904 г.
Столь высокая устойчивость российского
государственного кредита была вызвана
следующими обстоятельствами. Во-первых, к концу
XIX в. государственный кредит наиболее
развитых стран Европы достиг наивысшей
стабильности. Государственные ценные бумаги
успешно раскупались под невысокие проценты.
Однако в начале XX в. Европейский фондовый рынок
пополнился большим количеством акций и
высокопроцентных государственных бумаг
второстепенных стран. В результате конкуренции
спрос, а значит, и цены на первоклассные
фондовые ценности развитых стран Европы упали.
Чтобы получить кредит, надо было продавать
государственные ценные бумаги под более
высокие проценты.
Россия же к концу XIX в. только закончила
конверсию своего высокопроцентного долга.
Когда в начале XX в. цены на первоклассные го-
196
сударственные фонды стали снижаться, Россию
с ее более высокопроцентными бумагами это
падение цен затронуло меньше, чем Англию,
Францию и Германию.
Во-вторых, устойчивости российского
кредита способствовали экономический подъем
накануне Первой мировой войны и сокращение
государственного долга. В эти годы было
выкуплено государственных ценных бумаг сверх
очередного погашения на 111,4 млн руб. и еще
досрочно — на 195,9 млн руб. В то же время
Германия и Франция увеличили свои займы. В
результате доходность основной российской
государственной бумаги — 4%-ной ренты — почти
сравнялась с доходностью германских займов
(в 1904 г. разница составляла 0,41%) и лишь на
0,66% превышала доход французской ренты
(в 1904 г. — 0,77%)12. Следовательно, чтобы
получить кредит, России уже не приходилось
гарантировать более высокие проценты.
Итак, в 1903 — 1913 гг. число обращавшихся
на российских биржах государственных и
частных ценных бумаг значительно увеличилось.
Какие именно фондовые ценности котировались
на российских биржах?
К 1 января 1913 г. общее количество бумаг,
допущенных к котировке в Фондовом отделе
Санкт-Петербургской биржи, составило 618 (323
облигации и 295 акций), т.е. по сравнению с
1 января 1908 г., увеличилось на 103, в том числе
количество облигаций — на 46 (из них
облигаций частных железных дорог — на 28). Общая
сумма капиталов, вложенных в эти бумаги,
составила 17 035,7 млн руб., в том числе в
облигации — 15 532,1 млн, в акции — 1503,6 млн руб.
Среди государственных фондовых ценностей
преобладали бумаги государственных займов и
государственных железнодорожных займов —
8623,5 млн руб. Почти половина акций
приходилась на коммерческие банки (451,7 млн руб.),
металлические и механические предприятия
(297,5 млн руб.).
В 1913 г. в Фондовом отделе новые ценности
вводились в котировку только в течение первых
8 месяцев. Всего на биржу были допущены
акции 22 предприятий на сумму 103,4 млн руб.
На Московской бирже в 1913 г. котировалось
146 видов облигаций на сумму 11 806,1 млн руб.,
из них государственных займов — на сумму
7086,3 млн руб.
Среди акций (69 наименований на сумму 784,2
млн руб.) преобладали ценности коммерческих
и земельных банков — 480,5 млн руб., в том
числе коммерческих — 402 млн руб. Акции 12
местных обществ котировались только на
Московской бирже. Однако сделки с ними были
эпизодическими.
На остальных биржах Российской империи
облигации котировались следующим образом:
на Рижской — на сумму 9578,8 млн руб., на
Одесской — 6421,3, на Варшавской — 5302,8, на
Харьковской — на сумму 4356,7 млн руб. На всех
указанных биржах 2/3 и более составляли облигации
государственных займов (включая
железнодорожные).
Что же касается акций, то лишь на Одесской
бирже общероссийское значение имели
котировки бумаг земельных банков — 338,6 млн руб. (из
355,8 млн руб. всех акций на бирже)13.
Таким образом, главным достоянием
российских бирж являлись государственные фондовые
ценности, прежде всего облигации
государственных займов. Акции же в значительных
количествах котировались в Фондовом отделе Санкт-
Петербургской биржи. Сумма акций,
котировавшихся на Московской и Одесской биржах,
соответственно в 2 и 4 раза уступала сумме
котировок в Санкт-Петербурге. Отечественные
ценные бумаги имели хождение и на
крупнейших биржах Европы (табл. 11.6).
Из табл. 11.6 видно, что Берлинскую и
Брюссельскую биржи по сумме котировавшихся
акций можно сопоставить с Одесской биржей,
имевшей второстепенное значение. Однако если
на каждой из пяти европейских бирж количество
обращавшихся акций было не слишком велико,
то в целом капиталы обращавшихся на них
российских акций составляли более 50% от капита-
197
Таблица 11.6
Сумма капиталов и количество российских
ценных бумаг, котировавшихся на европейских
биржах (на 1 января 1913 г.)*
Биржа
Амстердамская
Парижская
Берлинская
Лондонская
Брюссельская
Облигации
количество
92
69
75
44
75
сумма,
млн руб.
8502,0
7905,3
6448,0
5775,0
5443,5
Акции
количество
7
71
35
79
66
сумма,
млн руб.
105,4
642,0
376,3
268,1
316,9
* См.: Бак И.С. Биржа на Западе и в СССР. Киев, 1926. С. 105;
Русские биржевые ценности 1914 — 1915 гг. С. 92 — 115.
лов акций, бывших в обороте на отечественных
биржах. Следовательно, основные биржи
Европы стали крупными центрами размещения
российских фондовых ценностей, причем как
государственных, так и частных.
В 1913 г. деятельность фондовых бирж в
России достигла кульминации. В 1914 г., незадолго
до начала Первой мировой войны, биржи,
особенно Санкт-Петербургская, переживали
тяжелую депрессию (и это в условиях стабильного
денежного рынка и роста банковских активов!).
Очевидно, что стагнацию в биржевой
деятельности (как и в других странах Европы) вызвало
опасение близкой войны. Биржевой механизм,
этот наиболее чуткий барометр экономических
и политических перемен, отреагировал на
грядущие события еще в первой половине 1914 г.
Пик биржевого кризиса пришелся на июль
1914 г. Санкт-Петербургская и Московская
биржи переживали настоящую биржевую панику,
подобной которой не было ни во время русско-
японской войны, ни в годы Балканских войн.
Массовый сброс ценных бумаг держателями
привел к тому, что все фондовые ценности, в том
числе и государственная рента, падали вниз с
головокружительной быстротой. Кроме того,
российские бумаги начали перемещаться с европейских
бирж на отечественные, что усугубило панику.
Наконец, российские биржи стали пополняться
ценными бумагами европейских стран, не
имевшими там сбыта. Дальнейшее падение в столь
небывалых размерах курсов ценных бумаг
означало не что иное как биржевой крах.
В этих условиях перед Министерством
финансов встала задача защиты рынка капиталов. Во
избежание биржевого краха Фондовый отдел
Санкт-Петербургской биржи впервые за время
своего существования был закрыт (16 июля 1914 г.);
вслед за этим прекратились фондовые операции
и на других биржах.
В1914 — 1917 гг. некое подобие биржевой
деятельности осуществлялось в Петрограде в
помещениях крупных коммерческих банков.
В Москве биржевые собрания происходили
(неофициально) в помещении биржи. В силу этого
операции с ценными бумагами здесь были
наиболее регламентированы и в наибольшей
степени соответствовали правилам фондовой биржи.
К концу 1916 г. биржевые сделки
возобновились, причем в массовых масштабах. В
биржевые операции вовлекались широкие круги
населения. Обстановка на рынке стала
приближаться к обстановке периода биржевого подъема в
1911 г. — начале 1912 г. В январе 1917 г. был вновь
открыт Фондовый отдел Петроградской биржи.
Курсы ценных бумаг (прежде всего акций) в
неофициальных биржевых оборотах к концу
1916 г. значительно превышали их
максимальную стоимость 1913 г. После открытия
Фондового отдела курсы продолжали расти, однако
отдел просуществовал всего несколько недель
вследствие начала Февральской революции.
В целом деятельность фондовой биржи
России в 1903 — 1917 гг. сходна с деятельностью
европейских бирж: то же растущее влияние на нее
банков, расширение радиуса действия,
аналогичная реакция на политические события, тот же
рост курсов в период войны и т.п.
К особенностям российской фондовой
биржи следует отнести, во-первых, обслуживание
преимущественно государственных ценных
бумаг и, как следствие, большую
заинтересованность в ее деятельности Министерства
финансов, под опекой которого она функционирова-
198
ла. Во-вторых, с 1907 г. четко прослеживалась
связь между урожаями зерновых, экспортом
хлеба и биржевым индексом. По-видимому, доходы
от экспорта хлеба, стимулируя экономический
подъем, фиксировались биржевыми индексами
и курсами ценных бумаг. Подобной
зависимости на европейских биржах не наблюдалось.
Интенсивное развитие российской биржи в
1903 — 1917 гг. способствовало формированию
цивилизованного фондового рынка в России,
созданию механизма перелива капиталов и
подъему народного хозяйства.
***
Политика Временного правительства на
рынке ценных бумаг определялась двумя
факторами: общим состоянием государственных
финансов и перспективами затягивания войны
со странами германского блока. На ведение
войны Россия израсходовала гигантские средства.
С августа 1914 по апрель 1917 г.
Государственное казначейство ассигновало на военные цели
32 604,1 млн руб. При этом расходы
увеличивались с каждым месяцем; в 1914 г. суточные
затраты на военные цели несколько превышали
9 млн руб; в 1915 г. они возросли до 24 млн руб.,
ав1916г. — почти до 40 млн руб.
Министерство финансов определило общую сумму затрат
на военные нужды на 1917 г. в 20 млрд руб.,
исходя из того, что суточные расходы на войну
составят 55 млн руб.
Военные расходы покрывались
правительством за счет государственных кредитов на
внутреннем и внешнем рынках. Были заключены
долгосрочные внутренние займы, проведены
учетные операции по обязательствам Казначейства
в Государственном банке и частных
учреждениях, получены иностранные кредиты. С начала
войны и до 1 марта 1917 г. было получено
кредитов на сумму 26 404 млн руб., в том числе
иностранных (у Великобритании, Франции, Японии,
США и Италии) — 6593 млн руб. В итоге
суммарный государственный долг России, учитывая
как военные займы, так и довоенную
задолженность, насчитывал к 1 марта 1917 г. почти 35
млрд руб. Годовой расход по оплате этого долга
должен был составить 1750 млн руб.
Следствием войны стали не только
колоссальный рост задолженности государства, но и
резкое увеличение находившихся в обращении
денежных знаков. Так, менее чем за 1,5 месяца — с
1 (14) марта по 8 (21) апреля — денежных
знаков было выпущено на сумму 1204 млн руб. Уже
тогда ежедневный прирост денежных знаков
составлял около 30 млн руб.14, и эта тенденция
усиливалась.
Таким образом, финансовая ситуация в
стране была крайне напряженной. Угроза
бюджетного дефицита (еще в 1916 г., несмотря на бремя
военных расходов, бюджет был бездефицитен)
и невозможность предсказать срок окончания
войны15 побудили Министерство финансов
прибегнуть к такой мере, как активное привлечение
физических и юридических лиц к участию в
государственных займах, что способствовало бы
изъятию из обращения лишних денег и
отодвинуло бы необходимость выпуска новой рублевой
наличности.
В числе первых актов Временного
правительства было признание им 8 (21) марта 1917 г. всех
обязательств государства, принятых до
Февральской революции (выплата процентов по ценным
бумагам, погашение государственных займов,
платежи по договорам и т.п.). Министерство
финансов безотлагательно приступило к
составлению плана податной реформы для покрытия
из обычных налоговых источников платежей по
внешним и внутренним займам16.
Этот акт имел чрезвычайно важное значение
для всей финансовой политики новой власти.
Государство взяло на себя ответственность за все
прежние обязательства и тем самым
обеспечило преемственность курса на формирование
фондового рынка, предотвратило панику среди
держателей ценных бумаг и повысило доверие к
своим будущим займам.
Первым крупнейшим займом Временного
правительства был «Заем Свободы». 28 марта
199
(10 апреля) 1917 г. министр финансов М.И.
Терещенко подписал с синдикатом банков
соглашение относительно его реализации,
основными положениями которого были следующие:
• Министерство финансов приступает к
выпуску внутреннего займа под названием «Заем
Свободы. 1917 г.», не определяя
предварительно его нарицательную сумму;
• не позже 1 (14) июля 1917 г. министр
финансов публикует в широкой печати общий итог
подписки, которым и определится
нарицательная сумма займа. Облигации
выпускаются достоинством в 50, 100, 500, 1000, 5000,
10 000 и 25 000 руб.; количество облигаций
каждого достоинства определяется синдикатом;
• облигации настоящего займа приносят 5%
годового дохода, выплата которого по
предъявлении купонов производится 16
марта и 16 сентября каждого года. Проценты
начисляются с 16 (29) марта 1917 г.;
• выплата процентов по облигациям
освобождается от налогового обложения;
• облигации погашаются в течение 49 лет
посредством ежегодных тиражей, проводимых
в декабре. Первый тираж состоится в декабре
1922 г. Оплата вышедших в тираж облигаций
по нарицательной цене должна
производиться после его проведения, начиная с 16 марта;
• на погашение облигаций ежегодно должно
отчисляться 0,503965% от нарицательного
капитала облигаций, с прибавлением роста на
погашенные облигации. До 16 марта 1927 г.
досрочного погашения займа посредством
усиленных тиражей, конверсии или выкупа
производиться не будет;
• облигации займа допускаются к приему в
качестве залога в казну по нарицательной цене,
в обеспечение задатков и ссуд по казенным
подрядам и поставкам, а также в обеспечение
акцизных платежей и таможенных пошлин по
ценам, назначаемым министром финансов;
• банковский синдикат, подписывая
соглашение с Министерством финансов, принимает
на себя обязательство открыть на заем
публичную подписку по цене 85% от номинала
облигации с прибавлением процентов,
накопившихся с 16 (29) марта 1917 г., и сообщить
о результатах подписки после ее закрытия (не
позднее 15 (28) июня 1917 г.);
• синдикат гарантирует размещение данного
займа на сумму 3 млрд руб. В том случае, если
итоги подписки окажутся ниже этой суммы,
неразмещенные облигации останутся за
синдикатом;
• начиная с 30 апреля (13 мая) 1917 г. синдикат
принимает в указанных местах облигации с
купоном сроком на 16 (29) сентября 1917 г. и
последующими до 16 марта 1922 г.
включительно;
• синдикат платит Государственному
казначейству за 3 млрд руб. облигаций займа по цене
85 руб. за 100 руб. (т.е. по 85% от
нарицательной стоимости). В случае ликвидации
синдиката и выяснения его реальных затрат,
связанных с выпуском займа, а также с публикацией
и доставкой облигаций на места,
Казначейство возмещает синдикату все расходы с тем,
однако, чтобы их общая сумма не превысила
бы 0,5% от номинального капитала займа;
• банкам и банкирским домам, участвующим
в синдикате, а также указанным ими
субучастникам открываются во всех отделениях
Государственного банка, находящихся в местах,
где имеются отделения какого-либо из
коммерческих банков, особые подвижные
кредиты под облигации данного займа из
расчета 75% за 100 номинальных с учетом 5,75%
годовых сроком вплоть до окончания 2 лет
после конца войны и с освобождением от
налога.
Представителями синдиката в отношениях с
Министерством финансов были назначены
Государственный, Петроградский учетный и
ссудный, Петроградский Международный
коммерческий и Московский купеческий банки (всего
синдикат объединил 31 банк); при этом доля
участия Государственного банка составляла 50%;
Среди коммерческих банков наибольшие доли
200
участия принадлежали Московскому
купеческому (около 4%), Волжско-Камскому
коммерческому, Петроградскому Международному
коммерческому, Русскому для внешней торговли,
Петроградскому учетному и ссудному, Русско-
Азиатскому, Азовско-Донскому коммерческому,
Русскому торгово-промышленному,
Сибирскому торговому (все — по 3,5%)17.
Министерство финансов считало, что при
сложившейся к марту-апрелю 1917 г.
экономической конъюнктуре «Заем Свободы» будет
иметь успех. Особые надежды при этом
возлагались на крупных подписчиков. В начале
1917 г., когда банки и биржевые круги под
влиянием явной политической и экономической
нестабильности весьма сдержанно относились
к инвестициям в промышленность, транспорт
и строительство, выпуск стабильных,
гарантированных государством ценных бумаг должен
был стать привлекательным для вложения в
них крупных капиталов. При этом
Министерство финансов учитывало, что при наличии
значительных сумм свободных средств не
только надежный доход от облигаций, но и
возможность играть впоследствии на
повышении их курса может заинтересовать крупных
инвесторов.
«Заем Свободы» был рассчитан, в частности,
и на помещиков, продавших к весне 1917 г. свои
имения, и на средних и мелких
профессиональных игроков на фондовом рынке, продавших в
начале 1917 г. акции промышленных компаний,
свободные и значительные средства которых
тоже предполагалось привлечь путем выпуска
государственных облигаций.
Кроме того, «Заем Свободы» широко
рекламировался в печати, его поддерживали и
пропагандировали известные представители
демократических кругов. Словом, все было направлено
на то, чтобы максимизировать число
подписчиков займа. Реализацию облигаций мелким
покупателям — физическим лицам предполагалось
осуществлять в основном через
государственные сберегательные кассы.
Таким образом, «Заем Свободы» был
достаточно хорошо проработан в Министерстве
финансов (косвенно об этом свидетельствует хотя
бы тот факт, что 30 крупнейших коммерческих
банков России вошли в синдикат по реализации
облигаций). Однако усиливавшаяся
дестабилизация экономической и политической ситуации
в стране внесла коррективы в реализацию
займа. 12 (25) августа 1917 г. новый министр
финансов Н.В. Некрасов, выступая на Государственном
совещании с докладом о состоянии финансов,
основных принципах финансовой политики
Временного правительства и деятельности
министерства финансов, заметил, что «в финансах,
как в зеркале, отражаются все неблагоприятные
факторы современности... в этом отношении
Министерство финансов является
действительно чрезвычайно чувствительным показателем
всех перемен. На тех таблицах подписки за «Заем
Свободы», которые имеются в моем
распоряжении, вы можете твердо, определенно и точно
проследить, как меняется с внутренним
положением эта подписка. Она неизбежно показывает
падение в те моменты, когда государственная
власть находится в кризисе, когда происходят
перемены и затруднения. И она вырастает в тот
момент, когда эти затруднения преодолены,
когда в стране накапливается доверие к прочности
современного положения»18.
Поскольку уровень доверия к Временному
правительству падал, результаты «Займа
Свободы» оказались не столь впечатляющими, как
ожидалось. К 25 октября (7 ноября) 1917 г. было
распространено облигаций на 3700 млн руб.
Однако это не позволило изъять из обращения
много денег, так как при подписке, допустим, на
1000 руб. достаточно было внести наличными
сумму в 10 раз меньшую (т.е. 100 руб.);
остальные 750 руб. (как отмечено, бумаги
эмитировались по цене, составлявшей 85% от номинала)
записывались на специальный текущий счет
клиента в банке как его долг.
Но коммерческие банки, получив средства от
облигаций в размере 0,1 части от их номиналь-
201
ной цены, вовсе не собирались вносить
оставшуюся часть в Государственный банк. Банки —
участники синдиката во избежание
задолженности им клиентов по займу внесли их облигации
на специальные счета в Государственном банке,
где получали под эти облигации кредит в
размере 75% от номинальной цены облигаций. В
итоге бремя займа взял на себя Государственный
банк.
Через сберегательные кассы было
размещено облигаций на сумму около 1 млрд руб.
Однако если учесть, что в сберегательных кассах
на 1 (14) апреля 1917 г. числилось 4100 млн руб.,
а на 1 (14) октября 1917 г. — 4916 млн руб., то
приток средств в сберкассы за этот период
составил всего 816 млн руб. Почему же прирост
вкладов составил меньшую сумму, чем доходы
от реализации облигаций? Объясняется это тем,
что с 1 (14) мая по 1 (14) сентября 1917 г. из
сберегательных касс было взято 300 млн руб.
вследствие учета краткосрочных обязательств
Государственного казначейства. Это показывает, что
подписка на облигации «Займа Свободы» в
значительной мере осуществлялась путем их
замены на другие государственные ценные бумаги
(краткосрочные обязательства). В итоге приток
наличности опять-таки, как и при размещении
займа через коммерческие банки, не дал
ожидаемых результатов.
Но, пожалуй, самым главным просчетом при
проведении «Займа Свободы» явилась его
направленность на крупные капиталы. Крупная
буржуазия (первоначально поддержавшая идею
займа), прекрасно ориентировавшаяся на
рынке ценных бумаг, очень быстро поняла, что в
условиях политической нестабильности
вкладывать средства в государственные бумаги
чрезвычайно рискованно.
Видя, что отток наличных денег с рынка в
результате подписки на облигации займа невелик,
Министерство финансов и Государственный
банк решили несколько изменить свою тактику.
В целях повышения привлекательности
облигаций под них стали выдаваться значительные
ссуды. С 1 (14) апреля по 1 (14) октября 1917 г.
Государственный банк под залог ценных бумаг
выдал почти 900 млн руб. кредитов. Однако и это
существенно не повысило реализацию
облигаций «Займа Свободы». В итоге из оборота
ежемесячно извлекалось 200 — 250 млн руб. (за счет
вложения их в облигации), в то время как
эмиссия денег достигала около 2 млрд руб.19
То, что «Заем Свободы» не обеспечивает
поставленных задач, стало очевидным уже через
4 месяца после начала его реализации.
Поэтому летом 1917 г. было решено выпустить новый
выигрышный заем, рассчитанный
преимущественно на крупных инвесторов, так и не
проявивших достаточного интереса к подписке на
«Заем Свободы». Предполагалось, что
крупнономинальные облигации нового займа не
создадут конкуренции «Займу Свободы», ибо
основными подписчиками последнего были
граждане, не обладавшие значительными денежными
средствами и предпочитавшие покупать
низкономинальные облигации. Кроме того,
планировалось выпустить новый объединенный
гарантированный правительством 4,5%-ный
железнодорожный заем на общую номинальную
сумму 750 млн руб.20
Однако в процессе подготовки нового
выигрышного займа выяснилось, что успех его
реализации маловероятен: во-первых, в условиях
быстрого обесценения денег крупные
инвесторы предпочитают скупать земли, недвижимость,
золото, товары и т.п.; во-вторых, не видя в
ближайшей перспективе значительного улучшения
экономического и политического положения,
крупная буржуазия все реже занималась
операциями, связанными с государственными
фондовыми ценностями. С учетом этой реалии был
выдвинут проект принудительного займа на
сумму 10 млрд руб., названного «Российской
государственный 5,5%-ный военный
ликвидационный заем 1917 года». По мнению авторов
проекта, заем поможет оздоровить денежный рынок,
«ибо создаст властное вмешательство в
скрывающиеся в товарной спекуляции капиталы и даст
202
необходимый ресурс для Государственного
казначейства, т.е. предупредит дальнейшую
безудержную работу станка, печатающего бумажные
деньги»21.
Подписку на принудительный заем
намечалось провести на основе разверстки. В
соответствии с ней средства от займа должны были
поступать от:
• плательщиков подоходного налога—4 млрд руб.;
• плательщиков поземельного налога, с
недвижимых имуществ и квартирного налогов —
0,5 млрд руб.;
• плательщиков основного и дополнительного
промыслового налога и налога с военной
прибыли — 1,5 млрд руб.,
• получателей доходов от денежных капиталов,
государственных и частных процентных
бумаг — 3 млрд руб.;
• банков, страховых обществ и др. — 1 млрд
руб.22
Из приведенной разверстки видно, что 40%
всех поступлений по займу предполагалось
получить от плательщиков подоходного налога.
Для них устанавливалась обязательная
процентная квота подписки на заем, зависящая от
суммы дохода; ее процент возрастал
соответственно увеличению уровня дохода: от 2 до 10 тыс. руб. —
10%, от 10 до 20 — 15%, от 20 до 50 — 30%, от 50
до 100 — 40%, от 100 до 200 — 50%, от
200 тыс. руб. и более — 60%23.
Очевидно, что при подписке на заем среди
плательщиков подоходного налога расчет
делался прежде всего на владельцев крупных
капиталов и лиц со сверхкрупными доходами. Это
подтверждает и тот факт, что подписка на
принудительный заем банков, страховых обществ,
владельцев денежных капиталов и ценных бумаг,
плательщиков налога с военной прибыли и т.п.
должна была составить 5,5 млрд руб. Таким
образом, не имея возможности привлечь средства
предпринимателей, банкиров, биржевиков,
рантье и помещиков на государственные нужды
добровольно, Временное правительство
решило прибегнуть к принудительным мерам.
Проект предусматривал, что заем
выпускается на 20 лет (с начислением процентов с
1 (14) декабря 1917 г.), а подписка на него
является принудительной для лиц, имеющих
годовой доход более 2 тыс. руб. В целях
стимулирования подписки на заем были
предусмотрены льготы (рассрочка, кредиты под
облигации займа, два срока подписки и т.п.). Однако
все это не могло заинтересовать владельцев
свободных денежных средств. Проект займа
был встречен ими в штыки.
Авторов проекта обвинили в том, что они
губят кредит и вводят конфискацию. Сам проект
был объявлен неясным и фантастическим.
«Против отчаявшихся смельчаков веско выступила
буржуазная печать и заставила их смолкнуть»24.
Министерство финансов вынуждено было
созвать совещание, чтобы детально обсудить
проект. Его участники высказались против
принудительного займа, сославшись на то, что
существующее прямое обложение и так является
чрезмерно высоким.
Таким образом, попытка проведения
принудительного займа с целью привлечения средств
наиболее богатых слоев общества на нужды
государства не удалась. Между тем
принудительный заем в том виде, в каком он был
представлен в Министерство финансов, вовсе не был
чрезвычайной конфискационной мерой.
Административным вмешательством в экономику
являлось лишь принуждение подписаться на
определенную сумму свободных денежных
средств (причем далеко не всю, что имелась у их
владельцев). В остальном же — установление и
выплата процента, возможность залога
облигаций, игра на изменении их курса — заем
отвечал требованиям рыночной экономики.
Конечно, если бы «Российский
государственный 5,5%-ный военный ликвидационный заем
1917 года» был реализован, радикального
оздоровления финансов не произошло бы. Однако
огромное количество денежных знаков было бы
выведено из обращения (тем самым резко
замедлив темпы обесценения рубля), а государство
203
получило бы дополнительный источник
финансирования хозяйства в условиях
продолжавшейся войны. Министерство финансов,
поддавшись нажиму со стороны крупной буржуазии и
не отстояв проект займа, совершило серьезную
ошибку.
Так обстояли дела с проектами Временного
правительства по выпуску нового
крупномасштабного государственного займа (наряду с
«Займом Свободы»).
9 (22) августа 1917 г. правительство издало
постановление о выпуске внутреннего 4,5%-ного
объединенного государственного
железнодорожного займа общей номинальной стоимостью
750 млн руб. Средства, полученные от
реализации этого займа, предполагалось использовать
на прокладку новых железнодорожных путей,
модернизацию отдельных линий, а также на
погашение краткосрочных долгов
железнодорожных обществ. По выходе постановления
Министерство финансов немедленно начало
разработку конкретных деталей железнодорожного
займа25.
Необходимость этого займа была вполне
очевидной в связи с увеличением нагрузки на
транспорт в период войны. Министерство финансов
заранее оповестило правительство о сроках его
проведения и сумме выпуска ценных бумаг.
Однако по своему целевому назначению —
прокладка новых и реконструкция действующих
путей сообщения — заем практически
использован быть не мог: проходившие в 1917 г.
забастовки железнодорожников вынуждали
правительство повышать им заработную плату (что
было связано с ростом цен на товары первой
необходимости). Вначале на улучшение быта
железнодорожников, занятых на казенных
линиях, было выделено свыше 500 млн руб., затем еще
700 млн руб.26 Все поступления от реализации
внутреннего 4,5%-ного железнодорожного
займа не могли бы покрыть даже расходов на
повышение заработной платы
железнодорожников. Что уж тут говорить о сооружении новых
дорог!
Помимо государственных и государственных
железнодорожных займов Министерство
финансов продолжало активную политику в
области государственных краткосрочных
обязательств. В 1917 г. ожидались значительные
поступления от реализации краткосрочных
обязательств, выпущенных еще до Февральской
революции. Наряду с этим в середине 1917 г.
возникла необходимость в новом краткосрочном
займе.
1 (14) августа 1917 г. Временным
правительством было принято постановление о выпуске
краткосрочных обязательств Государственного
казначейства. Министерство финансов
определило их сумму в 3 млрд руб. При этом
предусматривалось, что новые обязательства будут не
только продаваться, но и обмениваться на
обязательства, срок которых истекал. Такой обмен
был необходим, чтобы в обращении
одновременно не находилось краткосрочных обязательств
на сумму более 21 млрд руб. (т.е. такой суммы,
при которой одновременные выплаты
процентов по краткосрочным обязательствам и
погашение большой массы обязательств были бы
крайне затруднительны).
В отношении формы обязательств, их
нарицательной цены, размера и порядка платежа по
ним процентов, срока уплаты капитала и
процентов и присвоения в случае необходимости
соответственного рублям паритета на
иностранные валюты Министерство финансов считало
целесообразным сохранить условия,
установленные прежними постановлениями27.
Всего по расчетам Министерства финансов,
произведенным в сентябре 1917 г., за весь
текущий год предполагалось реализовать
краткосрочных обязательств (учитывая выпуски
обязательств, проведенные до Февральской
революции) на сумму 6835,2 млн руб.
Следовательно, как и в предыдущие военные годы,
краткосрочные обязательства были наиболее
ликвидной государственной процентной бумагой;
их реализация проходила без каких-либо
существенных сбоев.
204
С учетом проектировок по объемам выпуска
(как в России, так и за границей) краткосрочных
обязательств Государственного казначейства в
1917 г. проценты по ним должны были составить
800 млн руб. в год28. Указанное означает, что
успешнее прочих в 1917 г. реализовывались
государственные краткосрочные обязательства и,
казалось бы, именно их реализация должна была
дать дополнительные средства на ведение войны.
Однако это не соответствовало
действительности. С начала войны и до 1 (14) сентября 1917 г.
краткосрочных обязательств Казначейства было
выпущено на общую номинальную сумму
16 918,7 млн руб.; зачислено от их учета на
текущий счет Казначейства в Государственном банке
(т.е. реально поступило) 16 426,5 млн руб.
Если бы эти суммы были получены от
населения, то итоги краткосрочных займов были бы
весьма впечатляющими. Но население дало
лишь 4429 млн руб. — собранная более чем за
три года войны, эта сумма являлась не очень
значительной. Остальные же 11 997,5 млн руб.
Государственное казначейство получило от
Государственного банка по обязательствам,
оставленным банком за собой29.
Таким образом, в 1917 г. реализация
внутренних государственных займов не принесла
ожидаемых результатов. Подписка на «Заем
Свободы» протекала вяло, большую часть его
облигаций, как и краткосрочных обязательств
Государственного казначейства, вынужден был
оставлять за собой Государственный банк.
Принудительный же «Российский государственный
5,5%-ный военный ликвидационный заем 1917
года», как уже говорилось, вообще не был
реализован.
В этих условиях Временное правительство все
чаще обращалось к иностранным займам,
возлагая особые надежды на обладавшие
наибольшими свободными финансовыми ресурсами
США. Эти надежды, казалось, были
небеспочвенными: после вступления США в войну на
стороне Антанты американское правительство
предложило России кредит — 500 млн руб. под
обеспечение облигаций «Займа Свободы» по курсу
рубля на рынке Нью-Йорка; по мере реализации
облигаций погашалась бы соответствующая
доля кредита30.
Это предложение обсуждалось 26 марта
(8 апреля) 1917 г. на совещании под
председательством министра финансов М.И.
Терещенко, посвященном выпуску российского займа в
США. Предложение американского
правительства было признано для России невыгодным.
Однако министр финансов предложил не
отказываться от выпуска займа в США, оговорив
при этом, что американское правительство
разрешает выпуск на рынке российского займа на
500 млн долл., действительного в течение 15 лет,
на условиях, не худших, чем условия для
выпущенных в США английских и французских
займов. В счет займа американское правительство
немедленно и по мере надобности открывает
России кредит из того процента, из которого
оно само получит деньги на рынке (3,75 — 2),
причем общая сумма кредита не должна
превышать 97% размера предполагаемого займа.
Кредит этот должен быть погашен не позднее
одного года после ратификации мирного договора.
Одобрив предложения министра финансов,
совещание признало также целесообразным,
чтобы правительство США не только
содействовало бы выпуску займа, но и гарантировало
России его размещение; открываемые России
кредиты могли быть использованы по
возможности в течение продолжительного срока (не менее
2 лет)31.
Таким образом, Временное правительство
надеялось на размещение в США крупного
долгосрочного займа. Однако этим надеждам не
суждено было сбыться: из 3 млрд долл. военных
кредитов, предоставленных США союзникам,
Россия получила только 156 млн долл.32 О
крупномасштабных же долгосрочных займах России
в США и речи быть не могло.
Если попытки разместить за границей
долгосрочные займы были неудачными, то с
краткосрочными обязательствами дела обстояли не-
15-5731
205
сравненно лучше. В 1917 г. в Великобритании,
Франции, Италии, Японии и США учитывались
краткосрочные обязательства Государственного
казначейства на сумму 8070,7 млн руб. (с учетом,
конечно, и обязательств, выпущенных до
Февральской революции). Министерство финансов
предлагало союзникам заменить эти
краткосрочные долги на долгосрочные займы. Однако
союзники, учитывая нестабильное экономическое
и политическое положение России, на это не шли.
Более того, возникло опасение, что
страны-кредиторы могут отказаться переучитывать
краткосрочные обязательства — в этом случае
Россия должна была бы выплатить им 8461,1 млн руб.
в счет погашения обязательств (включая и
390,4 млн руб. процентов по ним)33.
Таким образом, Временное правительство, как
и прежнее правительство в 1904 — 1905 гг.
(в период русско-японской войны) и 1914 —
1917 гг., старалось покрыть часть расходов за
счет резкого увеличения государственных
займов (табл. 11.7).
Итак, доля государственных расходов,
покрываемых за счет внутренних займов, возросла с
11,9% в 1914 г. до 25,7% в 1915 г. и до 33,3% в
1916 г., составив наиболее существенную часть
всех источников покрытия расходов. В 1917 г. эта
доля упала до 13,7%, что свидетельствовало о
неудачной в целом политике Временного
правительства в области государственных ценных
бумаг. Не случайно доля эмиссии бумажных денег
в покрытии государственных расходов выросла
с 19,7% в 1916 г. до 42,9% в 1917 г., что привело к
резкому обесценению рубля. Об этом помимо
колоссального роста наличности в обращении
свидетельствовало и изменение курса рубля за
границей. Так, с начала войны и до Февральской
революции (т.е. за 2 года и 8 месяцев) курс
рубля понизился в Лондоне на 32%, в Париже — на
25%, а спустя 7 месяцев после революции — еще
на 45% в Лондоне и на 43% — в Париже34.
Следствием внутренних и внешних займов
Временного правительства явился рост
государственного долга: к 1 января 1917 г. он
составил 33 580,8 млн руб., к 1 июля 1917 г. — 43 906 млн,
а к 1 января 1918 г. должен был составить
60 млрд руб. (по расчетам специалистов). Если
бы, как полагало Временное правительство, все
краткосрочные обязательства были обращены
в долгосрочные процентные займы, то
ежегодные проценты на сумму государственного
долга к 1 января 1918г., которые пришлось бы
платить, составили 3200 млн руб.
Таким образом, в целом политика
Временного правительства в области государственных
ценных бумаг не достигла поставленных целей:
средств населения в значительных масштабах
привлечь не удалось; количество поступавших
в обращение денег не только не уменьшалось, но
значительно возрастало.
Рассмотрим теперь положение дел в сфере
частных ценных бумаг. 10 (23) марта 1917 г. на
заседании Временного правительства
обсуждался вопрос о немедленном принятии мер,
призванных облегчить образование
акционерных обществ. По мнению учредителей
акционерных обществ, прежнее акционерное
законодательство не отвечало новым реалиям: напри-
Доля разных источников (в %) в покрытии государственных расходов*
Таблица 11.7
Годы
1914
1915
1916
1917
1914—1917
Выпуск бумажных
денег
27,4
25,2
19,7
42,9
33,1
Внутренние займы
11,9
25,7
33,3
13,7
19,9
Внешние займы
1,7
20,2
24,8
31,3
28,0
Прочие источники
59,0
28,9
22,2
12,1
19,0
Всего
100
100
100
100
100
* Шмелев К.Ф. Финансовая политика дореволюционной России и Советского
Союза., М., 1926. С 17.
206
мер, для того, чтобы создать новое
акционерное общество, требовалось разрешение
Министерства торговли и промышленности; уставы
всех акционерных обществ утверждались
правительством и царем; увеличение или
уменьшение основного капитала, изменения в уставе,
выпуск облигаций требовали разрешения
властей и контролировались Министерством
финансов. Кроме того, законы предусматривали
некоторые ограничения в области открытия
обществ иностранцами, ведения ими
разработки полезных ископаемых в отдельных районах
страны и занятия некоторых должностей в
руководстве обществ.
Буржуазия требовала упрощения
акционерного законодательства, перехода от разрешительной
к явочной системе учреждения акционерных
обществ, отмены национальных и вероисповедаль-
ных ограничений. Временное правительство
поручило Министерству торговли и
промышленности и Министерству финансов разработать
конкретные меры по изменению акционерного
законодательства35.
Большинство требований
предпринимательских кругов было быстро удовлетворено.
Однако между представителями крупного капитала
и Министерством финансов возникли
разногласия, вызванные тем, что Министерство
финансов в июле 1917 г. в целях улучшения условий для
размещения «Займа Свободы» решило
временно запретить увеличение капитала действующих
акционерных обществ (в надежде, что
инвесторы вместо акций будут приобретать
государственные облигации). Не исключалась и
возможность приостановления образования новых
акционерных обществ.
26 июля (8 августа) 1917 г. Совет съездов
представителей промышленности и торговли,
собранный для обсуждения решения
Министерства финансов, пришел к верному выводу, что
запрещение увеличивать основные капиталы
акционерных обществ не будет способствовать
притоку средств в государственные займы (из-
за нежелания крупных инвесторов рисковать)
и в то же время отрицательно скажется на
промышленности36.
Под давлением предпринимательских кругов
было созвано межведомственное совещание.
«Вестник Временного правительства»
опубликовал решение этого совещания: не ограничивать
увеличение основных капиталов работающих на
оборону предприятий или предприятий,
выпускающих продукцию, в которой ощущается
дефицит37.
Таким образом, уже в первые дни своего
функционирования Временное правительство
внесло изменения в акционерное законодательство
в интересах учредителей обществ. Несколько
позднее были пресечены попытки Министерства
финансов ограничить вложение средств в
дивидендные бумаги. Все это, конечно же,
способствовало оживлению деятельности на рынке акций.
Сразу же после Февральской революции 1917 г.
во всех областях народного хозяйства заметно
повысился уровень предпринимательской
активности. Торгово-промышленные предприятия
приступили к резкому расширению своих
капиталов. При этом средства требовались не только
для увеличения производства, но и на
реорганизацию самих предприятий.
Естественно, что в этих условиях
эмиссионная деятельность акционерных обществ
чрезвычайно активизировалась. При этом, несмотря на
то что фондовые биржи бездействовали (как в
большинстве воюющих стран), акции быстро
расходились через небиржевые структуры. Но
из-за отсутствия биржевого механизма
вторичный рынок акций был слабо развит, и крупные
пакеты акций оставались в руках сравнительно
небольшого числа финансовых групп.
Однако, как и в предвоенные годы (особенно в
1912 — 1914 гг.), на эмиссию дивидендных бумаг
резко повлияла дестабилизация политической
обстановки в стране. В результате июльского
кризиса эмиссия акций резко сократилась: в мае
1917 г. она составляла 49,7 млн руб., в июне —
65,5 млн, а в июле упала до 14,9 млн руб. При этом
в июле почти весь прирост эмиссии акций при-
207
шелся на семейные предприятия, ценные бумаги
которых не выходили за рамки семей38.
С июня 1917 г. к новым выпускам акций
торгово-промышленных предприятий России стали
проявлять внимание иностранные инвесторы,
прежде всего французские — их интерес к новым
выпускам акций был столь велик, что
французские кредитные учреждения неоднократно
обращались в Министерство финансов с просьбами
об облегчении условий подписки на российские
акции. Некоторые французские банки так
стремились их получить, что еще до решения
вопроса в Министерстве финансов выходили напрямую
на те коммерческие банки, которые занимались
распространением акций, особенно
интересовавших французские деловые круги.
В октябре 1917 г. Министерство финансов
опубликовало данные об итогах учредительской
деятельности за первое полугодие 1917 г. Всего за
это время было открыто 206 новых акционерных
обществ с капиталом в 467,3 млн руб., однако
действительно новых предприятий было основано
всего 85 с капиталом в 177 млн руб. Остальные
же — 121 общество с капиталом 290,3 млн руб. —
были преобразованы из ранее существовавших
единоличных предприятий.
Особенно активно процесс акционирования
протекал в тяжелой промышленности, где было
преобразовано 32 единоличных предприятия с
капиталом 88,9 млн руб. К их числу относилось
несколько крупнейших и старейших предприятий
России, не приспособившихся к новым
условиям хозяйствования. Их преобразованием
занялись крупные коммерческие банки, которые и
взяли на себя финансовое руководство созданными
обществами. По сути, речь в данном случае идет
об интенсивном образовании в России
финансово-промышленных групп. Столь же успешно шло
преобразование единоличных предприятий в
акционерные в пищевой промышленности (12
компаний с капиталом в 12,5 млн руб.),
деревообрабатывающей промышленности (6 компаний с
капиталом 39,4 млн руб.) и торговле (14
компаний с капиталом 32,7 млн руб.).
В дальнейшем, однако, в связи с введением
правительством нормирования цен на
отдельные товары объем акционерного учредительства
в торговле сократился.
В то же время наиболее развитая отрасль
промышленности России — текстильная —
отставала в учредительской деятельности от других
отраслей: за первое полугодие 1917 г. здесь было
создано всего 2 новых предприятия с капиталом
6 млн руб. и преобразовано в акционерные
общества 16 единоличных предприятий с
капиталом в 35,5 млн руб.39
Во втором полугодии 1917 г. политическая
обстановка в стране стабилизировалась, что сразу
активизировало процесс учредительства компаний
и выпуска ценных бумаг: в августе 1917 г. возникло
62 компании с капиталом в 205 млн руб., в
сентябре — 303 компании с капиталом 800 млн руб.
Всего за 9 месяцев 1917 г. акционерным
компаниям было предоставлено право выпустить
акций на 1,5 млрд руб. (в 6 раз больше, чем в
1913 г.) и учредить новые компании с основным
капиталом в 469 млн руб. (средства
учредителей) и последующим выпуском акций на
1,9 млрд руб. (в 6,5 раза больше, чем в 1913 г.)40.
Конечно, надо иметь в виду, что
учредительский и эмиссионный бумы были вызваны, во-
первых, облегчением условий создания
акционерных обществ; во-вторых, массовым
преобразованием единоличных предприятий в
акционерные (т.е. просто сменой формы
организации компаний, а не созданием новых);
в-третьих, объявленные капиталы еще
предстояло оплатить (октябрьские события 1917 г. не
позволили выяснить, действительно ли все
акции были бы распроданы).
Но, даже принимая во внимание эти
обстоятельства, успехи выпусков российских
дивидендных бумаг в марте — октябре 1917 г. были
неоспоримыми.
Таким образом, период пребывания у власти
Временного правительства характеризовался
продолжением активной государственной
политики в области ценных бумаг. При этом положе-
208
ние дел с большинством видов процентных
бумаг складывалось (исключая, пожалуй, лишь
краткосрочные обязательства Казначейства,
размещенные на иностранных рынках) не так, как
планировало Министерство финансов, — в
основном по причине невысокого доверия
финансовых кругов к Временному правительству.
В то же время объем выпуска дивидендных
бумаг постоянно увеличивался. Вполне
вероятно, что если бы не свершилась Октябрьская
революция 1917 г., то именно акции начали бы от-
1 Министерство финансов. 1904 — 1913. [СПб.,
1914] С. 29.
2 См.: Справочная книжка для держателей русских
государственных и гарантированных
правительством процентных бумаг. СПб., 1911.
С. 12 — 22.
3 По вопросу о пересмотре Положения об
Экспедиции заготовления государственных бумаг.
С. 13 —14,21.
4 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 30.
5 См.: Струмилин С.Г. Проблемы промышленного
капитала в СССР. М., 1925. С. 8.
6 Подсчитано по: Из истории империализма в
России. М., 1959. С. 166 — 167.
7 Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 31.
8 См.: Гиндин И.Ф. Банки и промышленность в
России. М., 1950. С. 61.
9 Мировая эмиссия ценных бумаг в 1906 — 1910 гг.
Составлено Особенной канцелярией по
кредитной части. С. 4 — 20.
10 Подсчитано по: Министерство финансов. 1904 —
1913. С. 2 — 3; Вестник финансов,
промышленности и торговли. 1917. № 15. С. 3.
11 См.: Биржевой календарь на 1914 год / Сост.
А.И. Зейдманов. СПб., 1914. С. 25 — 37,40 — 47.
12 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913.
С. 32 — 33.
13 См.: Русские биржевые ценности 1914 — 1915 гг.
Пг., 1915. С. 79 —90.
тягивать с денежного рынка наличность и
сыграли значительную роль в приостановке
обесценения рубля. Кроме того, интерес
иностранных инвесторов к российским акциям дает
основание предположить, что уже с конца 1917 г. —
начала 1918 г. начался бы приток значительных
капиталов в отечественную промышленность
из-за границы. Однако события, произошедшие
в октябре 1917 г., более чем на 70 лет остановили
развитие полноценного фондового рынка
России.
14 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции:
Документы и материалы. М.; Л., 1957. Ч. 2: Март—
октябрь 1917 г. С. 373 — 374.
15 Там же. С. 375.
16 Там же. С. 394 — 395.
17 Там же. С. 395 — 399.
18 Архив Октябрьской революции 1917 г. в
документах и материалах. Государственное совещание. М.;
Л., 1930. С. 42.
19 Ривкин Б. Финансы и кредит в период подготовки
и проведения Великой Октябрьской
социалистической революции. М., 1939. С. 29 — 31.
20 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. 2. С. 377.
21 Вопросы финансовой реформы в России / Под ред.
В.Я. Железнова. Пг., 1917. Т. 3. Вып. 1. С. 43.
22 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. №24. С. 427.
23 Ривкин Б. Указ. соч. С. 27.
24 История Гражданской войны в СССР. М., 1978.
Т. 1.С. 215.
25 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.2. С. 411.
26 Дементьев Г. Государственные доходы и расходы
России и положение Государственного
казначейства за время войны с Германией и
Австро-Венгрией до конца 1917 г. Пг., 1917. С. 44.
ПРИМЕЧАНИЯ
209
27 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.2. С. 410 —411.
28 Дементьев Г. Указ. соч. С. 27 — 28.
29 Там же. С. 34 — 35.
30 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.2. С. 581.
31 Там же. С. 534 — 535.
32 Ривкин Б. Указ. соч. С. 30.
33 Дементьев Г. Указ. соч. С. 34.
34 Там же. С. 53.
35 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
4.2. С. 215, 585.
36 Там же. С. 190 — 192, 583.
37 Вестник Временного правительства. 1917. 6
августа. № 124.
38 Торгово-промышленная газета. 1917. 18 августа.
39 Там же. 13 октября.
40 Дьяченко В.П. Советские финансы в первый фазе
развития социалистического государства. М., 1947.
4.1:1917—1925. С. 40.
—^t<
Глава 12
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДОЛГ РОССИИ
В НАЧАЛЕ XX в.
1. ПЕРИОД ДО ВОЙНЫ 1914 г.
Десятилетие перед Первой мировой
войной в истории финансов может быть
справедливо названо эпохой Коковцова.
Граф Владимир Николаевич Коковцов —
министр финансов, фактический преемник
СЮ. Витте на этом посту и сторонник его
финансовой системы, по существу, продолжил
реализацию его экономического курса. Одним из
основных направлений этой политики была
ориентация на увеличение числа внутренних и
особенно внешних государственных займов и
расширение сферы их использования.
Привлечение иностранного капитала в
различных формах, в том числе и по займам казны,
Витте считал краеугольным камнем своей
финансовой системы. «Приток иностранных
капиталов, — докладывал он в 1899 г. императору
Николаю II, — является единственным способом
ускоренного доведения нашей
промышленности до такого положения, при котором она будет
в состоянии снабжать нашу страну
изобильными и дешевыми продуктами»1. Министр имел в
виду как частные инвестиции, так и
поступления по государственным займам, рассматривая
иностранный капитал как часть своей
протекционистской, основанной на
покровительственном таможенном тарифе экономической
доктрины.
Тогдашние российские экономисты резко
критиковали политику Витте за долговую
зависимость от европейского денежного рынка в
интересах утверждения золотого денежного
обращения в стране и преодоления бюджетных
дефицитов, упрекали министра «за занимание
за границей денег направо и налево, на всяких
условиях, лишь бы сводить концы с концами и
уравнивать всегда невыгодный для нас
расчетный баланс»2. Но вместе с тем экономисты
признавали, что долговое бремя не угрожает
политическому статусу России как великой
державы, да и по сравнению с долгами других
европейских стран вообще не является
слишком тяжелым. Во Франции, например,
связанные с государственными долгами платежи
составляли более 30% расходной части бюджета,
в Англии — около 20%, тогда как в России в
начале 90-х гг. XX в. — менее 15%3. Новому
руководителю Министерства финансов поэтому
предлагалось действовать по пословице: «Клин
клином вышибают», — т.е. не бояться
размещать в Европе новые займы, полученные при
этом средства использовать не на поддержку
бюджета и валюты, а главным образом на
развитие производительных сил страны, подъем
народного хозяйства. Экспертов вдохновлял
пример США, которые благодаря высоким тем-
211
пам индустриального развития из
хронического должника Европы превратились в ее
кредитора.
Однако бурные события начала XX в.,
связанные с русско-японской войной и революцией
1905 — 1907 гг., заставили Коковцова прибегнуть
к новым займам на европейском и внутреннем
рынке в целях покрытия колоссальных военных
расходов и поддержания кредитно-денежной
системы. «Обильная естественными дарами, —
излагал он свое кредо в докладе императору, —
Россия как страна, вышедшая сравнительно
недавно на путь экономического прогресса, бедна
еще свободными капиталами, и внутренний
кредит возможен для нее лишь в ограниченных
размерах. Поэтому в области кредита значительные
операции возможны для нас только на рынках
внешних»4.
«Первый пункт русской финансовой
программы по ведению войны, — вспоминал позднее
министр, — состоял во внешних займах,
подкрепляющих наш золотой запас... и в займах
внутренних, имеющих целью извлечение излишних
бумажных денег из внутреннего обращения...»5
Сохранение золотой валюты с помощью внешних
займов — это была, по существу, политика Витте,
но в изменившихся, экстремальных условиях.
У французских банкиров был получен заем —
800 млн фр. (около 300 млн. руб.) не на слишком
выгодных условиях (выпускался он в виде
краткосрочных обязательств Казначейства, сроком на
5 лет, по курсу 94%), тем не менее он помог
покрыть первые военные издержки.
В начале 1905 г. в Германии был размещен
российский 4,5%-ный государственный заем на
сумму 500 млн марок (231,5 млн руб.), причем
около У4 его реализации взяли на себя российские
банки. Размещением облигаций в Германии
занялся синдикат берлинских банкиров,
принявших заем по курсу 90,5%. В итоге реальная
выручка казны составила 209 млн руб., однако, как
и в случае с французским займом, деньги от его
эмиссии в Россию не поступили, оставшись за
границей в распоряжении Министерства
финансов для расчетов по военным заказам и
погашения процентов по прежним займам6.
Конечно, эти частичные успехи не могли
помочь преодолеть полностью те огромные
трудности, с которыми столкнулось финансовое
ведомство. Весной 1904 г. затраты на войну
планировались в пределах 1 млрд руб., исходя из чего
и строилась финансовая стратегия; в
действительности же военные расходы по бюджету
составили 2,3 млрд руб. Финансирование их велось
главным образом за счет государственного
долга. С 6651,8 млн руб. в 1904 г. долг к весне 1906 г.
вырос до 8701,8 млн. «Новые займы последних
трех лет, — признавал Государственный
контролер П.Х. Шванебах в докладе Николаю II, —
представляют собой сумму, близкую к той,
которая была ассигнована на расходы, вызванные
войной с Японией»7. Помимо внешних
российское финансовое ведомство выпустило в 1904 —
1905 гг. и ряд внутренних займов, в частности
два долгосрочных 5%-ных займа 1905 г. на
общую сумму 400 млн руб., а также краткосрочные
обязательства Казначейства на 700 млн руб.,
реализованные отчасти на европейском рынке8.
Всего же для покрытия расходов по русско-
японской войне в 1904 — 1908 гг. было
выпущено займов на 2125 млн руб., в том числе около
1 млрд руб. составил внешний долг. Чистая
выручка казны составила 1913 млн руб. (за
вычетом комиссионных посредникам, издержек по
выпускам и пр.), а выплатить предстояло вдвое
больше — 3943,8 млн. Подводя позднее
финансовые итоги весьма плачевной для России
войны, бухгалтер Казначейства и один из особо
доверенных сотрудников Коковцова Г.Д. Дементьев
подчеркивал, что долги эти на много лет
обременили бюджет государства, а платежи по ним
«могут захватить несколько поколений, которые
фактически расплачиваются по счетам тех, кто
вызвал войну...»9. Несомненно, подобные выводы
были известны В.Н. Коковцову, но в
чрезвычайных условиях войны и разгоравшейся революции
у него не было иного средства сохранить
финансовую стабильность, кроме новых займов.
212
Политические забастовки и серия
вооруженных восстаний в конце 1905 г. ввергли страну в
экономический хаос, в условиях которого едва
не погибла система государственного кредита.
Цена основной российской ценной бумаги —
4%-ной ренты — с 94% номинала в начале 1904 г.
упала до 71% в конце 1905 г. Под влиянием
революционных событий золотой запас Госбанка
настолько истощился, что в декабре 1905 г. в
правительстве обсуждался вопрос о прекращении
основанного на золоте денежного обращения,
что было бы равносильно признанию
государственного банкротства10. Избежать его удалось
лишь благодаря рекордно крупному займу во
Франции.
В середине декабря 1905 г. Коковцов (в то
время он не входил в кабинет Витте) отправился в
качестве агента правительства в Париж с
поручением добыть для России крупный кредит.
Докладывавший в те же дни императору о
положении финансов новый министр И.П. Шипов
признавал: чтобы свести в 1906 г. концы с концами,
понадобится заем в 700 млн руб. «Если такового
не удастся заключить, то не остается иного
средства, как выпуски кредитных билетов», что
угрожало самому существованию золотого рубля
и стабильности государственных фондов11.
Однако в результате нелегких переговоров с
финансовой верхушкой и государственными
деятелями Франции Коковцов получил согласие на заем
в 100 млн руб. (267 млн фр.) в качестве аванса
более крупного займа и в обмен на обещание
России поддержать Францию в ее споре с
Германией по марокканскому вопросу «в смысле
влияния на германское правительство»12.
Россия оказала Франции обещанную
поддержку на Алжесирасской конференции по
Марокко, получив в апреле 1906 г. ответный презент —
заем на гигантскую сумму 2250 млн фр.,
спасший империю от финансового краха. Успешно
завершивший это дело Коковцов удостоился по
возвращении из Парижа личной благодарности
Николая II: «Вы оказали огромную услугу
России и мне»13. Весной 1906 г., после ухода в
отставку с поста премьера Витте, Коковцов вновь
занял пост министра финансов и совмещал его с
1911г. (после убийства П.А. Столыпина) с
должностью председателя Совета министров.
5%-ный сроком на 50 лет заем 1906 г. принял
к реализации на 1200 млн. фр. синдикат
французских банкиров по весьма низкому курсу —
80,5%; на 330 млн фр. заем был передан для
реализации в Англии, на 500 млн фр. облигаций
приняли для эмиссии российские банки.
Выручка от займа (от выпуска в валюте) составила в
целом 1878 млн фр., или 83,5% от
нарицательной суммы. Российское правительство уже в
1906 г. получило от комиссионеров 679 млн руб.
и смогло «залатать прореху» в государственном
бюджете. С займом на невыгодных для казны
условиях поторопились не в последнюю очередь
потому, что открывшаяся в конце апреля 1906 г.
радикально настроенная Дума, в компетенцию
которой (по принятым в начале 1906 г.
Основным законам Российской империи) входило
утверждение бюджета и правительственных
займов, скорее всего, отказалась бы одобрить
подобную операцию, ибо этот кредит резко увеличивал
государственный долг14.
Финансово-экономическая система
Коковцова стала обретать свои очертания в годы
столыпинского «успокоения», когда Россия начала
возвращаться к нормальной жизнедеятельности.
Сам Коковцов достаточно скромно оценивал
свой вклад в разработку экономической
политики. «Я не был новатором в деле управления
русскими финансами, — подводил он итоги
жизни в эмиграции, — и не проложил новых
путей для экономического развития страны.
Моя роль была гораздо более скромная — я
старался сберечь, охранить и развить то, что было
сделано моими предшественниками.. .»15. Он
постоянно подчеркивал преемственность своей
политики с линией Витте, а разницу усматривал
прежде всего в том, что ему пришлось
действовать в условиях войны и революции,
приспосабливаться к Думе и считаться с фактом
постоянного увеличения военных расходов.
213
Действительно, продолжение политики
Витте требовало внесения существенных корректив
в связи с изменившимися обстоятельствами.
Спровоцированное японской войной
увеличение государственного долга поставило под
сомнение прежний курс, ориентированный на
расширение внешних займов, ибо выплата
процентов по займам тяжелым бременем ложилась на
бюджет, составляя 300 — 400 млн руб. ежегодно.
Дальнейший рост задолженности грозил
утратой стабильности всего финансового хозяйства,
которое, по мнению министра финансов,
должно было опираться прежде всего на внутренние
ресурсы. С этой целью, вспоминал Коковцов,
требовалось «покрывать обыкновенными
доходами, не прибегая к займам, обыкновенные, а
поскольку возможно и чрезвычайные расходы
государства...»16. «Мы должны, — убеждал он
депутатов первого российского парламента, —
стремиться к тому, чтобы вне пределов крайней
необходимости не заключать займов. Для этого
есть единственное средство — это средство
блюсти. .. то, что я называю бюджетным
равновесием, соразмерять потребности государства с его
средствами и жить в соответствии с этим»17.
Свое кредо министр финансов любил
подкреплять поговоркой: «По одежке протягивай
ножки».
Представители интеллигентской и торгово-
промышленной среды, например экономист
П.П. Мигулин, нередко упрекали В.Н.
Коковцова за недостаточно активную финансовую
политику, призывали энергичнее содействовать
развитию производительных сил страны, хотя бы и
за счет новых внешних займов. С Мигулиным
был согласен и другой известный
ученый-экономист того времени — И.Х. Озеров.
«Государственный кредит, — писал он, — желательно
использовать на постройку железных дорог,
улучшение водных путей и т.п., озаботившись
ростом экономического благосостояния
населения и экономическим развитием России»18.
Коковцов же, озабоченный прежде всего
устойчивостью бюджета и государственного
кредита, возражал оппонентам: «Сколько бы ни
удостоверяли нам те или иные исследования, что
государственный долг наш невелик по
сравнению с долгом других стран... что не следует
вообще бояться займов, если они заключаются на
производительные цели, — мы не должны
успокаивать себя этими заверениями. Наш долг
возрос слишком быстро и вне прямой
соразмерности с подъемом нашего благосостояния...»19.
Правда, полностью отказаться от новых
займов министр не мог. В 1909 г. была проведена
очередная кредитная операция в Париже, где у
местных банкиров удалось получить 525 млн руб.
(из них 300 млн пошли на погашение
краткосрочных обязательств Казначейства 1904 г.). Шаг
был вынужденный, подчеркивал Коковцов,
выступая в Думе, — в противном случае пришлось
бы выплатить 300 млн руб. золотом, чего «ни
один благоразумный министр финансов не мог
бы сделать»20. Еще 150 млн руб. из выручки по
займу были использованы на покрытие
чрезвычайных бюджетных расходов 1909 г. 4,5%-ный
сроком на 40 лет заем был размещен главным
образом парижскими банкирами, взявшими
облигаций на 1220 млн фр. из общей суммы
займа 1400 млн фр. (525 млн руб.), при
незначительном участии английских (150 млн) и
голландских (30 млн фр.) банков. Участниками
синдиката заем был передан по курсу 89%, чистая
выручка российского правительства составила
83%.
В дальнейшем собственно государственных
займов Россия на международном рынке вплоть
до Первой мировой войны не заключала, но зато
получили развитие гарантированные
правительством займы, предназначенные для
строительства и модернизации российских железных
дорог. В итоге к 1914 г. государственный долг
России, по данным официальной статистики,
равнялся 8824,5 млн руб., из них 7153 млн —
займы «на общегосударственные потребности» и
1671,5 млн — долги по облигациям железных
дорог. Платежи по займам составили в 1909 г.
395 млн руб.,ав 1913 г. — 424 млн и по-прежне-
214
му являлись одной из главных статей расходной
части бюджета21. В начале 1914 г., накануне
своей отставки, Коковцов получил у французских
банкиров согласие на размещение
гарантированного правительством 4,5%-ного
Объединенного железнодорожного займа на сумму 665 млн
фр. (249,5 млн руб.)22.
По размерам государственного долга Россия
в мировой табели о рангах занимала второе
после Франции место и первое — по масштабам
связанных с займами платежей. Сравнительные
данные государственной задолженности ведущих
мировых держав на 1907 г. и процентное
отношение связанных с ней платежей к расходной
части бюджета приведены в табл. 12.1.
Несмотря на внушительные размеры российского
долга, в процентном отношении к бюджету
выплаты по нему соответствовали аналогичным
выплатам Англии (около 19%). Абсолютным
рекордсменом являлась Франция: ее платежи по
займам составляли более четверти
государственного бюджета.
Помимо государственных и гарантированных
железнодорожных фондов в состав
российского долга начала XX в. должны быть включены
обязательства государственных ипотечных
банков — Дворянского и Крестьянского,
представлявшие собой не что иное, как разновидность
гарантированных правительством ценных бумаг.
По официальным данным, государственную
задолженность страны к 1913 г. образовывали как
«прямой» долг казны (8841,7 млн руб.), так и
Таблица 12.1
Государственный долг мировых держав в 1907 г.,
млн руб.*
Страна
Франция
Россия
Англия
Германия
США
Сумма
долга
11310
8894
7154
5035
1734
Платежи
по займам
359
390
255
189
47
Расходная часть
бюджета
абс.
1358
2028
1356
2283
1355
%
26,4
19,2
18,8
8,3
3,5
* Мигулин П.П. Русский государственный кредит. Т. 3. С. 1192.
железнодорожные облигации с гарантией
государства (1741,5 млн), закладные листы
Дворянского земельного банка (823,8 млн) и
свидетельства Крестьянского поземельного банка (1237,5
млн) — всего 12 644,5 млн руб.23
Средства от прямых заимствований
правительства на так называемые
общегосударственные потребности и при Витте, и при Коковцове
использовались на покрытие военных расходов,
погашение старых долгов, пополнение свободной
наличности Казначейства и тому подобные цели,
далекие от потребностей народного хозяйства.
«Если представить себе семью, — писал по этому
поводу один из экономистов тех лет, — которая
тратит не только свои заработки, но и еще
относительно громадные суммы для оплаты
процентов по своим обязательствам... заключая все
новые и новые займы, то мы должны признать, что
эта семья идет быстро к обеднению. В таком же
положении находится и Россия»24. Коковцов
попытался вырваться из этого круга, но, как
показал опыт займов 1909 и 1914 гг., ему так и не
удалось обойтись без дорогостоящих услуг
международного денежного рынка.
Тем не менее к предложениям некоторых
депутатов Думы — обеспечить реализацию
масштабных программ перевооружения армии и
флота за счет новых займов — министр,
понимая, что выплата процентов по ним ляжет
непосильным бременем на бюджет, относился без
энтузиазма. Столь же скептически оценивал он
и проекты новых, «производительных» кредитов
в целях ускоренного развития экономики в
расчете на то, что в будущем она даст средства для
их выплаты. Будучи ответственным за состояние
финансов империи, он прежде всего был
озабочен погашением уже имеющихся займов казны
и тем, чтобы бюджет был сведен без дефицита,
иначе вся структура государственного кредита
могла рухнуть.
Бездефицитный бюджет являлся козырной
картой в отношениях с европейскими
финансовыми партнерами, обеспечивая стабильный курс
российских государственных фондов на иност-
215
ранных биржах. С 1909 г. благодаря богатым
урожаям, общему экономическому оживлению и
политике строгой бюджетной экономики
Государственная роспись доходов и расходов (так
назывался тогда российский бюджет) стала
сводиться с неизменно положительным сальдо.
В этой относительно благополучной ситуации
проекты новых внешних займов, даже на
военные нужды, могли только повредить
финансовой репутации империи. Именно поэтому их
отвергал министр финансов, выдвигавший
неопровержимый контрдовод: «Заключение
займов на покрытие расходов по военному и
морскому ведомствам, возбудив сомнения в
прочности финансового положения России, может в
сильной степени пошатнуть наш
государственный кредит»25. Основанный на внутренних
источниках, «конституционный», т.е.
утвержденный Думой, бюджет был призван
символизировать незыблемость экономического положения
империи и наряду с золотой валютой и прочным
государственным кредитом служить опорой для
«золотого моста», по которому из Европы в
Россию притекали бы новые инвестиции.
Какую же роль играли внешние источники в
формировании государственного долга
предвоенной России? В табл. 12.2 приводятся
уточненные данные о совокупном долге страны на 1
января 1900 и 1913 гг.
Общая сумма обязательств правительства
(госзаймы, гарантированные железнодорожные
фонды и бумаги государственных ипотечных
банков) за первые 13 лет XX в. увеличилась с 7866
до 12 556 млн руб., или на 37,3%. Темп прироста
Государственный долг России
собственного государственного долга (29,6%)
заметно уступал прогрессу капиталовложений в
бумаги железнодорожных компаний (35,9%),
особенно в казенные ипотечные банки (прирост
72,3%). Соответственно изменилась и
структура государственного долга в целом: если к 1900 г.
прямые госзаймы составляли 79,3% (почти 4/5
общего итога), то к 1913 г. их доля сократилась
до 70,7% — главным образом за счет усиленной
эмиссии обязательств Дворянского и
Крестьянского банков, удельный вес которых увеличился
с 7,2 до 16,1%. Доля железнодорожных займов
осталась примерно на том же уровне — 13% от
суммы государственной задолженности.
Более 2/3 выпуска приходилось на займы,
реализованные между 1887 и 1902 гг.;
предшествующие «старые» займы составляли всего 6%, а
выпущенные в начале века, прежде всего в связи с
русско-японской войной и революцией 1905 —
1907 гг., — около V4 (26%). При этом
«экстраординарные» займы, пришедшиеся на время, когда
министром был Коковцов, обходились довольно
дорого: средний уровень стоимости займа в
1904 — 1909 гг. поднялся с 4 — 4,2% до 5,5%, а
реализационная цена постепенно снижалась26. Но
в то же время движение государственного долга
отставало от роста госбюджета: с 1907 по 1913 г.
расходная часть бюджета увеличилась с 2583 до
3383 млн руб., тогда как уровень долга изменился
незначительно — с 8625 до 8858 млн руб.
Любопытно, что из расчета на душу населения Россия
по масштабам государственной задолженности
занимала только 10-е место в Европе (53 руб. на
каждого жителя империи к 1913 г.), намного от-
Таблица 12.2
на 1900 и 1913 гг., млн руб.*
1900 г.
1913 г.
Прирост
Облигации госзаймов
абс.
6242
8873
2631
%
79,3
70,7
29,6
Жел.-до
абс.
1063
1658
595
р. займы
%
13,5
13,2
35,9
Ипотечные фонды
абс.
561
2025
1464
%
7,2
16,1
72,3
Всего
7866
12 556
4690
См.: Бовыкин В.И. Россия накануне великих свершений. К изучению
социально-экономических предпосылок Великой Октябрьской социалистической
революции. М., 1988. С. 66. Табл. 6—7: Отечественные и иностранные
вложения в ценные бумаги. Приводимые В.И. Бовыкиным цифры базируются на
официальных данных Министерства финансов за соответствующие годы.
216
ставая от «лидера» мировых должников —
Франции (295 руб. на душу населения)27.
Необходимо подчеркнуть, что в российской
официальной статистике займы подразделялись
на внешние и внутренние в зависимости от
предполагаемого места реализации. Однако на
практике часть внешних займов реализовывалась в
России, а облигации внутренних выпусков
нередко приобретались иностранными
держателями. Поэтому данные о размещении российских
займов за границей можно было получить
путем довольно сложного пересчета.
Примечательно, что долг внутренний,
несмотря на развернувшуюся в прессе кампанию
против «заграничной кабалы», рос опережающими
темпами по сравнению с долгом внешним. Из
данных табл. 12.3 следует, что прирост
внутреннего долга на 1 января 1913 г. по сравнению с
1900 г. составил 45,3%, тогда как иностранные
вложения за те же годы (см. табл. 12.4)
увеличились на 26,8%.
В итоге внутренняя задолженность,
уступавшая к 1900 г. по абсолютным размерам внешней,
в канун Первой мировой войны существенно
превысила иностранные капиталовложения в
соотношении 7095 : 5461 млн руб., или 56,5 : 43,5%
от общей суммы государственного долга. «В
тяжелые 1904 — 1908 годы, — отмечалось по
этому поводу в официальном издании
Министерства финансов, — значителен был приток
иностранного капитала, главным образом по займам
казны. В 1909 — 1913 же годах русский
денежный рынок удовлетворял большей частью
собственными средствами предъявляемый страной
спрос на капиталы. Участие внутреннего рынка
в размещении русских процентных бумаг
постепенно возрастало, несмотря на быстрое
увеличение их выпуска из года в год»28.
Наибольший прирост в составе внутреннего
долга наблюдался по счетам бумаг казенных
ипотечных банков (75%), что было связано с
реформами П.А. Столыпина в аграрном секторе
экономики, проводимыми, в частности, с помощью
Дворянского и (особенно) Крестьянского банка
(последний содействовал приобретению
крестьянами земли). Приток внутренних инвестиций
в казенные железные дороги (37,5%) даже
превышал соответствующий процент по
государственным займам (34,6%), свидетельствуя о
стремлении правительства к
производительному помещению внутренних накоплений.
Удельный вес государственных займов в
составе внутреннего долга соответственно
уменьшился с 75,3 до 62,9%, а удельный вес
ипотечных бумаг поднялся с 11,9 до 25,9%; облигации
железнодорожных займов остались примерно на
том же уровне — 12,8 и 11,2%. Внутренний долг
увеличивался не только за счет новых выпусков,
но и в результате перемещения части фондов из-
за границы в Россию. За 1909 — 1913 гг. сумма
Таблица 12.3
Внутренний долг России на 1900 и 1913 гг., млн руб.
1900 г.
1913 г.
Прирост
Облигации госзаймов
абс.
2917
4463
1546
%
75,3
62,9
34,6
Жел.-до]
абс.
495
793
298
р. займы
%
12,8
11,2
37,5
Ипотечные фонды
абс.
459
1839
1380
%
11,9
25,9
75,0
Всего
3871
7095
3214(45,3%)
Внешний долг России на 1900 и 1913 гг., млн руб.
Таблица 12.4
1900 г.
1913 г.
Прирост
Облигации госзаймов
абс.
3325
4410
1085
%
83,2
80,7
24,6
Жел.-до
абс.
568
865
297
р. займы
%
14,2
15,8
34,3
Ипотечные фонды
абс.
102
186
84
%
2,6
3,5
45,1
Всего
3995
5461
1466 (26,8%)
217
таких перемещений, по подсчетам Министерства
финансов, составила около 850 млн руб., что
служило признаком стабильного развития
народного хозяйства накануне мировой войны29.
Облигации государственных займов
пользовались широким спросом. Основными их
держателями были относительно состоятельные
социальные слои, связанные с коммерческими
банками, которые участвовали в эмиссии займов.
Озабоченное максимально широким
распространением фондов, российское правительство
использовало (в целях помещения займов в
«твердые» руки) систему государственных
сберегательных касс, которые к началу войны
насчитывали более 2,5 млн вкладчиков.
Российский гражданин мог держать на счете не более
1 тыс. руб. наличными. При увеличении вклада
сверх этой нормы «лишние» деньги
переводились на покупку свидетельств госзаймов. К 1914 г.
за счет средств своих вкладчиков сберкассы
приобрели госфондов на 348,6 млн руб. Кроме того,
из временно свободных средств касс
формировался особый фонд процентных бумаг, сумма
которого к 1914 г. достигла 1741,1 млн руб.
Таким образом, общая цифра инвестиций во
внутренний долг за счет сберкасс составляла
2089,7 млн руб. Эта огромная сумма,
сопоставимая с расходной частью госбюджета и золотым
запасом государства, равнялась примерно
трети всего внутреннего долга.
Держателями фондов из числа клиентов
сберкасс являлись по преимуществу горожане —
мелкие коммерсанты, духовенство, офицерство,
разбогатевшие ремесленники, отчасти лица
«свободных» профессий (врачи, адвокаты и т.п.).
Они приобретали главным образом основную
государственную бумагу — бессрочную 4%-ную
ренту, а также облигации 5%-ных долгосрочных
займов и 5%-ные свидетельства Крестьянского
банка. Касса предоставляла держателям бумаг
дополнительные услуги: следила за выходом
облигаций в тираж, оплачивала купоны и т.п.
Фонд принадлежащих сберкассам
процентных бумаг сыграл едва ли не решающую роль в
размещении государственных займов в
критические 1904 — 1905 гг., когда обязательства
правительства плохо расходились на внутреннем
рынке. По свидетельству руководства
Министерства финансов, перевод внутренних накоплений
в государственный долг способствовал
уменьшению внешней задолженности государства и
поддерживал курс госфондов, что было важно
для поддержания устойчивости российского
кредита на международном рынке30.
Действительно, курс самой популярной
государственной бумаги — 4%-ной ренты — за годы
русско-японской войны и революции, как уже
говорилось, упал с 94 до 71%, но к 1913 г. вновь
поднялся до 93% — прежде всего благодаря тому,
что российские держатели сохранили к ренте
доверие. В канун Первой мировой войны русские
фонды котировались выше, чем английские
консоли (75%), германский 3,5%-ный заем (85%) и
французская 3%-ная рента (92%)31.
Что касается внешней задолженности России,
то суммарные данные, приведенные в табл. 12.4,
свидетельствуют о значительном снижении ее
удельного веса в структуре долга России: если к
1900 г. внешняя задолженность составляла
примерно 50% от общего итога правительственных
обязательств, то к 1913 г. — только 43%.
Структура внешнего долга претерпела меньшие
изменения по сравнению со структурой
внутреннего: несмотря на опережающий прирост
инвестиций в железнодорожные и ипотечные
ценности, основная часть иностранных
капиталовложений по-прежнему находилась в
облигациях госзаймов, удельный вес которых
сохранился на уровне 4/5 общего итога.
Какие же страны были основными
заимодавцами России в довоенный период?
Соответствующие подсчеты были проведены в Наркомате
финансов РСФСР для советской делегации на
Генуэзской конференции 1922 г. на основании
данных Кредитной канцелярии Министерства
финансов. Они представляют собой наиболее
точные цифры довоенной долговой претензии
каждой из держав-кредиторов (табл. 12.5)32.
218
Таблица 12.5
Страна
Франция
Германия
Голландия
Англия
Прочие*
| Всего
Довоенная внешняя задолженность России,
Госзаймы
3006
400
450
250
494
4600
Жел.-дор. займы
600
525
125
250
—
1500
Ипотечные фонды
180
50
—
—
—
230
млн руб.
Итого
абс.
3786
975
575
500
494
6330
%
59,8 ■
15,4 1
9,1
7,9
7,8
100,0 |
* Италия, Швейцария, Бельгия.
Расхождение с итоговой цифрой
относительно иностранных капиталовложений к 1913 г.,
приведенной в табл. 12.4, объясняется главным
образом тем, что подсчеты Наркомата финансов
велись на время начала военных действий (июль
1914 г.), когда Россия осуществила новые
займовые операции на международном рынке
(например, железнодорожный заем во Франции на
сумму около 250 млн руб. в начале 1914 г.).
Несколько слов о методике подсчетов,
использованной специалистами Кредитной канцелярии
и Наркомата финансов. Обязательной
регистрации бумаг в то время не велось, расчет
производился путем капитализации сумм, ежегодно
расходуемых на погашение капитала и спроса в
данной стране. Например, для Франции были
учтены платежи за три предвоенных года,
исчислена средняя норма уплаченных процентов,
которая затем увеличена на 10%, чтобы принять в
расчет те купоны, которые по разным
обстоятельствам вовсе не были предъявлены к оплате.
Полученная сумма капитализировалась по
каждому займу в отдельности, исходя из его
нарицательного процента, и в результате
определялась сумма в валюте страны. Последняя
переводилась в рубли по довоенному курсу (1 франк =
= 37,5 коп.). Так была исчислена сумма
претензий Франции в размере 3006 млн руб.33
Метод капитализации процента имел,
конечно, свои недостатки: ускользали, например, от
учета купоны российских бумаг, которые
французские держатели посылали на инкассо в
другие страны или сами предъявляли к оплате вне
Франции; условна была и норма в 10%,
призванная компенсировать такую утечку купонов. Тем
не менее данная методика является
единственно возможной для выработки статистических
показателей, и если не дает абсолютно точных
цифр, то все же отражает количественные
пропорции кредиторской претензии разных стран.
Способ капитализации процентов был
разработан специалистами иностранного отдела
Кредитной канцелярии и использовался для
соответствующих расчетов еще в дооктябрьский
период, а затем был применен в связи с
подготовкой Генуэзской конференции. Заметим,
что между дореволюционными и
фигурировавшими в Генуе цифрами есть только одно
существенное различие, касающееся Германии, с
которой по Рапалльскому соглашению взаимные
претензии были ликвидированы: иностранный
отдел Кредитной канцелярии в октябре 1917 г.
пришел к заключению, что в этой стране к лету
1914 г. было размещено на 550 млн руб.
российских госзаймов и на 130 млн руб. закладных
листов казенных ипотечных банков34; в Генуе же в
пассивный баланс России были включены
меньшие цифры — 400 и 50 млн руб.
Соответственно иной оказалась сумма германских претензий
(1205 и 975 млн руб.). В табл. 12.5 приведены
официальные сведения советской делегации в
Генуе, хотя проблема германских долгов России
нуждается в дополнительном изучении.
Таким образом, главным заимодавцем
Российской империи являлась республиканская
Франция, в которой было эмитировано без
малого 60% российских фондов. С конца 80-х гг.
XIX в. Франция стала главным рынком для раз-
219
мещения российских займов, облигации
которых были едва ли не самой популярной бумагой
у французских рантье. Для обслуживания
своего долга (выплата процентов по купонам,
погашение и т.п.) российская казна держала в
французских банках золотую наличность («золото
у иностранных банкиров»), размер которой в
июле 1914 г. составлял 431 млн руб., или более
1,1 млрд фр. Суммы эти образовывались
главным образом от перевыручки по торговому
балансу, т.е. от превышения объема экспорта над
импортом, и за счет остатков от реализованных
за границей российских займов35.
Часто повторяющийся в литературе
советского периода тезис относительно существования
некой политической подоплеки российских
внешних займов, о смене Россией в конце 80-х гг.
XIX в. «германской» ориентации на
«французскую» во внешней политике, обусловленной
якобы переменами в финансовой области, при всей
своей, на первый взгляд, убедительности не
находит подтверждения в исторической
реальности. Взаимоотношения политики и экономики
были более опосредованы, нежели вульгарные
представления о подчинении «надстройки»
экономическому «базису». Примерно V6 внешней
задолженности России была размещена в
Германии, причем казна осуществляла здесь
кредитные операции не только во времена Бисмарка,
но и в начале XX в., когда отчетливо наметилось
военно-политическое противостояние Антанты
и «срединных держав». А вот будущая союзница
в мировой войне — Великобритания не
слишком охотно открывала свой рынок для
отечественных фондов и по объему «русских долгов»
уступала маленькой нейтральной Голландии,
банкиры которой традиционно оказывали
финансовые услуги российским императорам.
Примечательно, что в списке стран-кредиторов
отсутствуют США, предоставившие России
правительственные кредиты позднее, уже в период
Первой мировой войны.
Таким образом, к моменту мирового
военного столкновения государственный долг России
после резкого скачка в 1904 — 1906 гг.
стабилизировался, обнаружив тенденцию к ослаблению
внешней зависимости за счет опережающего
прироста внутренних инвестиций. Устойчивое
положение государственного кредита наряду с
бездефицитным бюджетом и основанным на золоте
денежным обращением являлось необходимым
условием функционирования созданной В.Н.
Коковцовым финансовой системы. Формируя свою
политику, как и СЮ. Витте, на основе тесной
связи с европейским денежным рынком, он
вынужден был считаться со столь реальным и
неблагоприятным фактором, как отрицательное сальдо
международного платежного баланса России.
«Для экономического нашего развития, —
говорилось в официальном издании
Министерства финансов, — мы, вероятно, еще долго
будем вынуждены прибегать к помощи
иностранного капитала, а следовательно, будем
увеличивать нашу заграничную задолженность и
текущие по ней платежи»36. Однако эти
выплаты существенно ухудшали общую ситуацию с
платежным балансом. По данным
американского экономиста П. Грегори, статистически
исследовавшего проблему русского национального
дохода в конце XIX — начале XX в., за 1913 г.
платежи России зарубежным странам по всем
статьям баланса составили 697 млн руб., из них
221 млн (или около трети общего итога) был
выплачен в виде процентов по госзаймам37.
Практически единственной активной
статьей расчетного баланса являлось сальдо баланса
торгового, которое в 1913 г. составило 146,1 млн
руб. Оно образовалось в результате превышения
объема российского экспорта (1520,1 млн руб.)
над объемом импорта (1374 млн)38. Дефицит
расчетного баланса в итоге составил 550 млн руб.,
что было чревато переводом за границу золота
на соответствующую сумму. Уход же из России
такого количества «желтого металла» грозил
лишить рубль золотого обеспечения и подорвать
всю систему государственного кредита.
Дефицит расчетного баланса для
императорской России был явлением хроническим. Оте-
220
чественные экономисты подчеркивали, что
«при постоянном отливе громадных сумм
золота по расчетному балансу металлический
фонд (золотой запас Госбанка. — Авт.)
держался на высоком уровне только потому, что мы
его восполняли заключением внешних займов,
которые привлекали в страну золото извне, чем
и поддерживалась цена рубля»39. Значительная
часть вырученного в связи с займовыми
внешнеторговыми операциями золота при этом не
попадала в страну, а оставалась на счетах
Министерства финансов у заграничных банкиров.
Как уже упоминалось, российское
правительство постоянно держало в европейских банках
солидный запас золотых авуаров, призванный
охранить курс рубля и русских госфондов и
предотвратить вывоз золота из страны. Вместе
с иностранными активами Госбанка российское
правительство к 1913 г. держало на счетах у
иностранных финансистов около 650 млн руб.40
Оставаясь юридически его собственниками,
казна и Госбанк не могли в любой момент
вернуть этот запас в Россию, так как это могло
вызвать потрясение на международном денежном
рынке.
Министерство финансов официально
разъяснило, что золото Госбанка и казны за границей
«служит целям правильного хода
международных расчетов России и усиления независимости
русского денежного рынка и кредита», принося
к тому же небольшой, но верный доход в виде
2. АВГУСТ 1914
Первая мировая война вызвала
беспрецедентную эскалацию государственного долга России
в связи с огромными военными расходами.
К 1917 г. эти расходы составили 30,5 млрд руб.,
что равнялось примерно девяти бюджетам
последнего предвоенного 1913 года. К сентябрю же
1917 г. военные издержки достигли 41,4 млрд42.
Основным источником средств для ведения
войны являлись денежная эмиссия и внутренние и
внешние правительственные займы. В меньшей
получаемых с иностранных банкиров
процентов41. Финансовая политика Витте—Коковцова
на страницах издания представала как некий
роковой, самой судьбой заданный процесс.
Ради экономического развития страны
правительство вынуждено было заключать займы
и привлекать иностранные капиталы. Выплата
по ним процентов и дивидендов вела к
нарастанию пассива расчетного баланса. Для
обеспечения международных расчетов приходилось
держать крупные суммы за границей, а серьезным
источником пополнения этого запаса опять
становились займы. Проводившаяся Коковцовым
политика «воздержания» от новых заграничных
займов не исключала их необходимости для
России, а предусматривала лишь передышку для
международного рынка, уже насыщенного
русскими фондами.
Относительно стабильно развивавшаяся в
условиях мирного времени Россия в обстановке
военного противоборства не смогла обойтись без
финансовой помощи западных держав, которая
предоставлялась прежде всего по счетам
государственной задолженности. С началом военных
действий счета «русского золотого запаса за
границей» были заморожены, причем около 2/3 его
оставалось во Франции, а остальная часть — в
Англии, Голландии и других странах-кредиторах.
В Россию эти авуары так и не вернулись,
поскольку были затрачены на финансирование военных
заказов.
степени использовались новые налоговые
поступления. Во всех воюющих странах бумажные
деньги и займы стали главным средством
финансирования войны. Следует учесть, что с началом
военных действий в России «для отрезвления
подданных в годину испытаний», как уже
упоминалось, была отменена казенная винная
монополия и введен «сухой закон», в результате чего
казна лишилась значительного источника
поступлений, составлявших в предвоенный пери-
ОКТЯБРЬ 1917 г.
16-5731
221
од до трети доходов обыкновенного бюджета.
П.Л. Барк, сменивший в начале 1914 г. В.Н.
Коковцова на посту министра финансов,
планировал компенсировать эти потери подоходным
налогом, проект которого готовился в
Министерстве финансов. Однако вплоть до
Февральской революции проект этот, застрявший в
думских комиссиях, так и не был одобрен43.
Эмиссия денежных знаков до Февральской
революции покрывала около 34% военных
расходов и являлась формой принудительного
правительственного займа у населения. За годы
войны в обращение было выпущено кредитных
билетов на сумму 8234 млн руб. К марту 1917 г. их
общая сумма достигла 9975 млн руб.
«Накачивание» обращения бумажными платежными
знаками, размен которых на золото (согласно
указу от 23 июля 1914 г.) был «временно»
прекращен и так и не восстановлен вплоть до
октября 1917 г., давало сильный импульс
инфляции. Количество платежных средств всех видов,
включая «серии» Казначейства, марки,
выпущенные в качестве разменной монеты и т.п., к 1917 г.
выросло до 11,2 млрд руб., или в 4,7 раза по
сравнению с 1914 г. В итоге стоимость рубля перед
Февральской революцией понизилась в 4 раза по
сравнению с довоенным уровнем, составив
27 коп. В условиях вызванного войной
опустошения внутреннего рынка стремительно росли
цены — их индекс к 1917 г. в7 раз превысил
довоенный уровень44.
Чтобы нивелировать негативные последствия
денежной эмиссии и получить необходимые
средства для ведения войны, царское и Временное
правительства активно прибегали как к
внутренним, так и внешним (у союзников по военному
блоку) займам. Покрытие военных расходов
обеспечивалось главным образом за счет внутренних
ресурсов, несмотря на то что это оказалось
тяжелым бременем для народа: к середине 1917 г. на
нужды войны было израсходовано около 35 млрд
руб., из них 7,5 млрд (примерно 20%) получено
от союзников по правительственным кредитам,
а остальные 27,5 млрд руб. — за счет внутренних
ресурсов45. Выпуск внутренних займов являлся
одной из главных статей доходов казны. С
помощью займов не только финансировались военные
издержки, но и велась борьба с инфляцией: из
обращения изымались «лишние» деньги, которые
давили на сократившийся в условиях войны
рынок.
Займы царского правительства. За два с
половиной года войны было выпущено шесть
внутренних займов на номинальную сумму
8 млрд руб., что принесло казне около 7,5 млрд руб.
чистой выручки. Первые два займа 1914 —
1915 гг. были выпущены по образцу внутренних
займов 1905 г., предназначенных на нужды
русско-японской войны. Начиная с третьего займа,
подписка на который открылась в апреле 1915 г.,
Министерство финансов стало искать новые
формы заимствования, способные привлечь
держателей. Третий заем был долгосрочным, ибо
выпускался сроком на 81 год, и одновременно
краткосрочным, поскольку через 6 лет
держатели облигаций имели право получить свой
капитал обратно (табл. 12.6).
Однако облигации расходились медленно:
население России не понимало, в чем суть
смешанного займа; война же требовала все новых
и новых расходов. В дальнейшем правительство
выпускало среднесрочные займы (на 10 лет) в
расчете консолидировать их на более выгодных
условиях после заключения мира. Образцом для
них служил краткосрочный заем 1904 г.,
выпущенный сроком на 5 лет. Российские
финансисты в данном случае следовали примеру
английских и французских коллег, выпустивших
займы подобного типа. Ради скорейшей эмиссии
уровень их доходности был установлен в
размере 5,5%, а держатели предыдущих займов
имели право обменять принадлежавшие им
свидетельства на более выгодные облигации
нового займа.
Займы нового типа, выпущенные в октябре
1915 и феврале 1916 г. на общую сумму 3 млрд
руб., были реализованы успешно. Но очередной
(и последний) заем царского правительства в
222
Таблица 12.6
Внутренние государственные займы 1914 — 1916 гг., млн руб.'
Тип займа
5%-ный 1914 г.
5%-ный 1915 г.
Второй 5%-ный 1915 г.
5,5%-ный краткосрочный 1915 г.
5,5%-ный 1916 г.
Второй 5,5%-ный краткосрочный 1916 г.
Итого
Нарицательный капитал
500
500
1000
1000
2000
3000
8000
Срок погашения, лет
49
49
81
10
10
10
Поступило в казну от
реализаций
466,6
462,2 |
980
935,8
1884,5
2799,8
7528,9
РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8577, л. 56 — 57.
октябре 1916 г. на 3 млрд руб. номинальных
потерпел неудачу, несмотря на масштабную
рекламную кампанию в прессе. Вместо наличных
денег держатели облигаций принесли в
Государственный банк краткосрочные обязательства
Казначейства и облигации прежних займов, и
лишь публичная подписка дала 225 млн руб.46
Расходы на войну к концу 1916 г. достигли
огромной величины — 50 млн руб. в день, но ее
ведение требовало все новых финансовых
вливаний. Среднесрочный тип займа больше не
пользовался популярностью у держателей, и
Министерство финансов в канун Февральской
революции изыскивало новые способы
привлечения средств по займовым операциям.
«Надо, — говорилось в составленной в январе
1917 г. специальной записке, — создать такую
форму займа, которая позволила бы проводить
кредитные операции в крупном масштабе,
обеспечила бы наиболее полное использование
внутреннего рынка, приводила бы к прочному
изъятию кредитных билетов из обращения и дала
бы возможность консолидировать хотя бы часть
краткосрочных займов»47. Проектировалась
серия 5,5%-ных долгосрочных (на 50 — 60 лет)
займов, освобожденных от налогов военного
времени, с правом держателей обменять
свидетельства займов 1914 — 1915 гг. на облигации нового
займа. Однако реализации этих планов
помешала Февральская революция.
Выпущенные в 1914 — 1916 гг. займы
размещались параллельно Государственным банком и
его посредниками, а также синдикатом
акционерных коммерческих банков. По мере
расширения операций по займу пополнялся круг
общественных и правительственных учреждений,
привлекаемых Госбанком и Министерством
финансов к области государственного кредита.
Немалый вклад в размещение военных займов
внесли государственные сберегательные кассы. При
их содействии к октябрю 1917 г. было
реализовано на 856 млн руб. облигаций и еще 3183,4 млн
(по распоряжению Министерства финансов)
зачислено в фонд ценных бумаг,
принадлежавших кассам. Таким образом, царским и
Временным правительствами было извлечено через
сберкассы в общей сложности около 4 млрд
руб.48 Кроме того, к займовой операции были
привлечены такие кредитные учреждения, как
общества взаимного кредита, городские
общественные банки и т.п., — им следовало провести
публичную подписку среди широких слоев
населения. Для малосостоятельных граждан были
выпущены облигации мелкого достоинства (от
50 руб.), чтобы и они могли внести свою лепту в
дело победы над врагом.
Главную роль в эмиссии внутренних займов
сыграл синдикат коммерческих банков, который
принял к реализации на 4033 млн руб.
облигаций из общей их суммы 8 млрд49. Банки
принимали часть займа «твердо» и затем размещали
среди своей клиентуры за комиссионные
(обычно 2% от подписного курса). Чтобы не иммоби-
лизовывать оборотные средства в госфонды на-
16*
223
долго при длительном сроке их размещения,
банкам предоставлялось право получать кредиты в
Госбанке под залог облигаций займов. Счет этот,
впрочем, к концу 1916 г. был относительно
невелик — 262 млн руб., что свидетельствовало об
успешной эмиссии среди частной клиентуры.
Действовавшие в унисон правительство и
банки прилагали немало усилий для
популяризации займов среди населения: издавались
рекламные брошюры, листовки, организовывались
лекции ученых-экономистов, выпускались даже
фильмы на соответствующие сюжеты. Через
правительственные учреждения облигации
приобретали главным образом представители
средних слоев — чиновники, служащие фирм,
военные, духовенство, лица свободных профессий,
тогда как более состоятельные граждане из
торгово-промышленных слоев подписывались на
облигации через коммерческие банки. Все же
займы расходились относительно медленно, а
главное — вырученных средств не хватало на
покрытие военных издержек. Попытки же
использовать для эмиссии российских займов
иностранные рынки наталкивались на
противодействие союзников по военному блоку, чьи рынки
уже были насыщены собственными займами.
Всего за границей удалось разместить
внутренних займов примерно на 275 млн руб.50
Более значимым и легкодоступным
источником внутренних средств стали
краткосрочные обязательства Казначейства. К ним
относились 4%-ные билеты Казначейства
(«серии») и 5%-ные обязательства — векселя
российского правительства. «Серии»
соединяли в себе долговое обязательство государства
(на срок до 4 лет) с денежным знаком, ибо
имели хождение наравне с наличными
деньгами. К 1914 г. их находилось в обращении на
сумму 150 млн руб., за два с половиной года
войны их было выпущено еще на 850 млн руб.,
и, таким образом, к моменту Февральской
революции их сумма составила 1 млрд руб.
До войны 5%-ные обязательства
Казначейства выпускались лишь в чрезвычайных
ситуациях, например в годы русско-японской войны
(на 400 млн руб.). В 1914 — 1917 гг. они стали не
экстраординарным, а постоянным источником
дохода. В указе Николая II о приостановке
размена кредитных билетов на золото от 23 июля
1914 г. подчеркивалось, что Госбанку
предоставляется право учитывать «краткосрочные
обязательства Государственного казначейства в
размере, вызываемом потребностями военного
времени»51. Всего по март 1917 г. казна выпустила
этих обязательств на сумму 11 503 млн руб.52
Технически процедура эмиссии казначейских
обязательств сводилась к тому, что от имени
государства его главный кассир-плательщик
(Казначейство) выписывал векселя-обязательства,
которые затем учитывались в Госбанке, а
вырученная сумма записывалась на счет военных
расходов. Таким образом, обязательства
фактически являлись векселями, которые закладывались
в Госбанке в залог ссуды правительству. За
границей правительство тоже стремилось
реализовать свои обязательства, особенно в Англии,
Франции, США и Японии. Постепенно
краткосрочные государственные векселя проникали и
на внутренний частный рынок. Крупные
поставки казне оплачивались в известной степени
этими обязательствами; чем крупнее была сумма
поставки, тем большая доля оплачивалась ими53.
Разумеется, Госбанк мог учитывать
казначейские обязательства только за счет эмиссии
бумажных денег, поэтому данная операция приводила
к разбуханию бумажноденежной массы. Чтобы
не подорвать позиции рубля, следовало как
можно интенсивнее распространять обязательства
казны на частном рынке, преимущественно
через коммерческие банки. К концу 1916 г. было
выпущено обязательств на сумму 9775 млн руб. При
этом около 2/3 этой суммы (6729 млн руб.) было
учтено в Госбанке и Ч3 (3046 млн руб.) — на
частном рынке, т.е. доминировали векселя казны,
которые использовали для увеличения денежной
эмиссии. Есть мнение, что эти 2/3 обязательств
представляли собой не что иное как «фикцию»
и потому должны быть исключены из подсче-
224
тов государственной задолженности54. Однако
нельзя не учитывать, что на практике эти счета
являлись формой принудительного
заимствования государством средств у населения путем
денежной эмиссии, а значит, они должны
приниматься в расчет при выведении общей суммы
внутреннего государственного долга55.
По данным на март 1917 г., внутренний
военный долг правительства был следующим:
внутренние облигационные займы — 7528 млн руб.
(37,9%), «серии» Казначейства — 850 (4,3%),
казначейские обязательства — 11 503 (57,8%),
всего — 19 881 млн руб.
Таким образом, в заимствованиях казны на
внутреннем рынке к началу Февральской
революции 37,9% приходилось на долго- и
среднесрочные облигационные займы, а остальную
сумму составляли собственные краткосрочные
обязательства казны, лишь частично
размещенные на частном рынке. В итоге же займовый
источник финансирования войны явно отставал от
эмиссионного, что провоцировало всплеск
инфляции и рост товарных цен.
Подобные трудности испытывали все
воюющие страны, но в России они приобрели особо
острый характер. Если в России с августа 1914 г.
по сентябрь 1917 г. денежная эмиссия
увеличилась в 9,5 раза, то во Франции за тот же период —
всего в 3,5 раза, в Англии же ее рост был
незначительным. При этом внутренние займы
принесли в России, как отмечалось, около 7,5 млрд
руб., тогда как во Франции — 21,8 млрд фр. (или
8,4 млрд руб. по довоенному курсу). В Англии
же путем долгосрочных внутренних займов
было извлечено 21,5 млрд руб.56 Эти цифры
свидетельствуют о более сбалансированном
финансовом хозяйстве западных держав по сравнению
с аналогичным хозяйством России, которая для
продолжения войны была вынуждена
постоянно обращаться к союзникам за помощью.
Существенному росту российского государственного
долга способствовали и внешние займы казны.
Союзники по военному блоку, неохотно
открывавшие свои денежные рынки для российских
внутренних займов, предоставляли
значительные правительственные кредиты для оплаты
размещенных у них российских военных заказов.
Россия остро нуждалась в военных поставках,
которые, однако, она не могла оплатить из
внутренних источников. Основным каналом
увеличения внешней задолженности являлись
поэтому правительственные кредиты, направляемые
на закупку вооружения и обмундирования для
армии.
По данным Наркомата финансов РСФСР,
подготовленным к Генуэзской конференции 1922 г.,
военные долги России союзникам к ноябрю 1917 г.
составляли 7223 млн руб. по довоенному курсу,
из них 5189 млн задолжало царское
правительство и 2034 млн — Временное57. Кредитная
канцелярия Министерства финансов в конце 1917 г.
определила внешний долг России в 7769 млн
руб.58, приняв во внимание все разрешенные
России кредиты, но, если учесть, что из
предоставленных Францией 4125 млн фр. (1546,5 млн
руб.) было использовано около 3625 млн фр.
(1357,7 млн руб.), а из японских кредитов в
размере 365 млн иен (345 млн руб.) — 330 млн иен
(311 млн руб.), то общий итог почти совпадает с
данными Наркомата финансов (табл. 12.7).
Большую часть военных кредитов России
предоставила Англия, оттеснившая на второе
место основного финансового партнера России
довоенного периода — Францию.
Таким образом, более 70% военных кредитов
правительство России получило от Англии, фи-
Таблица 12.7
Военные кредиты России
(август 1914 — октябрь 1917 г.)*
Страна
Англия
Франция
США
Япония
Италия
Итого
Сумма кредита
по номинальной
стоимости
538,6 млн ф.ст.
3573,0 млн фр.
240,7 млн долл.
240,9 млн иен
221,0 млн лир
по паритету,
млн золотых руб.
5100,0
1340,0
466,7
233,7
82,9
7223,3
%к
итогу
70,6
18,5
6,4
3,2
1,3
100,0
* Документы внешней политики СССР. Т. V. С. 304.
225
нансировавшей его военные заказы. Наиболее
крупные кредиты Англией были предоставлены
по решению, принятому на совещании
министров финансов союзных стран в октябре 1915 г.
(300 млн ф. ст.) и в октябре 1916 г. (150 млн ф. ст.).
Кредиты оформлялись как краткосрочные
обязательства Государственного казначейства сроком на
год, которые учитывал Английский банк. России
предоставлялось право на отсрочку выплаты
долгов до заключения мирного договора и право
консолидации кредита при содействии английского
правительства в долгосрочный. Кроме того, в
Английском банке был открыт счет на 200 млн ф. ст.
для поддержки денежного обращения в России, но
никаких операций по нему не велось. Данный
кредит следует оценить скорее как политический,
нежели финансовый.
Предоставление финансовой помощи было
сопряжено для России с довольно неприятной
процедурой — отправкой (по требованию
кредиторов) из страны золота. Как уже упоминалось
в предыдущих главах, с 1914 по 1915 г. из России
в распоряжение союзников (в три приема) было
перемещено золота на 68 млн ф. ст. (или 642,6 млн
золотых рублей) — чуть менее половины
суммы довоенного золотого запаса страны59.
Правительству, как вспоминал министр финансов
П.Л. Барк, пришлось пойти на уступку
союзникам, ибо у России не было выбора: либо
остаться с золотом, но без вооружения, либо его
получить, расставшись с частью золотого запаса.
Формально российское золото не было связано
с открытием кредитов, а составляло
специальный заем, предоставленный Государственным
банком России британскому правительству.
Последнее обязывалось выпустить на эту сумму
государственные облигации, оплачиваемые
золотом и погашаемые в течение 5 лет60. Однако сам
факт перемещения части золотого запаса за
рубеж болезненно был воспринят российским
общественным мнением и вызвал в думских
кругах волну критики в адрес министра финансов.
Барк пытался противостоять нажиму со
стороны союзников, но в конце концов вынужден был
согласиться на их условия, так как российское
золото служило Англии гарантией при
размещении военных заказов России в нейтральных
тогда США61.
Что касается Франции, то к началу войны на
счетах здешних банкиров российское
правительство имело так называемое «русское золото за
границей» на сумму 431,3 млн руб. (или более 1,1
млрд фр.)- Однако воспользоваться этими
авуарами в полной мере не удалось из-за введенного
французским правительством моратория; это
золото использовалось главным образом для
оплаты купонов по довоенным займам.
Кредиты же для оплаты размещенных во Франции
военных заказов были предоставлены в 1915 г.,
когда дала о себе знать острая нехватка
вооружения в русской армии. В феврале 1915 г. Франция
предоставила аванс для оплаты заказов в
размере 625 млн фр. в счет будущего долгосрочного
займа, который предполагалось разместить здесь
после войны. Кроме того, военные кредиты
России открывались в форме краткосрочных
обязательств французского казначейства,
принимаемых к учету Французским банком. С октября
1915 г. Россия пользовалась кредитом в
пределах 125 млн фр. ежемесячно, который должен
был погашаться по окончании военных
действий поставками во Францию зерна и спирта.
Предусматривалось также консолидировать
часть краткосрочного долга в долгосрочный
заем. Кроме того, Государственному банку
России в 1915 г. был предоставлен беспроцентный
кредит в 50 млн фр. для погашения довоенных
обязательств российских коммерческих банков
и торгово-промышленных фирм62.
Министерство финансов таким образом рассчитывало
ослабить спрос на иностранную валюту в
Петрограде, где коммерческие банки в интересах
покрытия своих долгов стремились повысить
стоимость иностранной валюты и тем самым
способствовали падению курса рубля.
В США до Февральской революции займы
были получены у частных банкиров на сумму
около 86 млн долл. Обеспечением служили обя-
226
зательства Казначейства сроком на год (до
апреля 1917 г.) на сумму 145 млн руб. и кредитные
билеты — на 150 млн руб., предоставляемые в
обеспечение среднесрочных кредитов (сроком на
3 года и 5 лет). Осуществление займовых
операций с правительством США началось уже при
Временном правительстве, когда Соединенные
Штаты вступили в войну на стороне Антанты63.
Солидным кредитором России была
императорская Япония, предоставлявшая ей ссуды с
1916 г. когда при посредничестве синдиката
японских банков Россия получила 50 млн иен под
обязательства Государственного казначейства.
До февраля 1917 г. было проведено еще
несколько аналогичных операций, выручка от которых
пошла на счета японских фирм, выполнявших
русские военные заказы. Наконец, Италия
предоставляла кредиты России по той же схеме —
оплата военных заказов под обеспечение
краткосрочных обязательств Казначейства,
депонированных в Итальянском банке64.
Государственный долг при Временном
правительстве. После свержения самодержавия
новое правительство России, признавшее царские
долги и союзнические обязательства, не
отказалось от политики «старого режима», в том числе
в финансовой области. Потрясший страну
жесточайший экономический кризис стал основной
причиной кризиса политического. Согласно
смете на 1917 г. государственный бюджет должен
был иметь дефицит в 22,6 млрд руб. (для
сравнения: 1915 г. дефицит составил 8,6 млрд руб., в
1916 г. — 13,8 млрд), для покрытия которого у
демократического правительства оставались
прежние рычаги — денежная эмиссия и займы.
С марта по ноябрь 1917 г. в обращение было
выпущено 7,3 млрд руб. бумажных денег, т.е.
примерно столько же, сколько за предыдущие
военные годы. За счет выпуска кредитных билетов,
являвшихся фактически разновидностью
принудительного займа, покрывалась львиная доля
расходов на войну. С марта по сентябрь 1917 г.
сумма военных издержек исчислялась 12,5 млрд
руб. Таким образом, 7,3 млрд бумажных
кредиток составляли 58% этой суммы65. Инфляция,
сопровождавшаяся катастрофическим спадом
производства и ростом цен, окончательно
обесценила рубль, покупательная способность
которого к октябрю 1917 г. упала до 6 — 7 коп. от
двоенного уровня. Поэтому реальная стоимость
денежной массы, несмотря на гигантскую
эмиссию, сократилась с 3,2 млрд руб. (по довоенному
курсу, по данным на март 1917 г.) до 1,9 млрд к
концу пребывания у власти Временного
правительства66.
Помимо эмиссии денежных знаков
значительные средства правительству давали
займовые операции, связанные главным образом с
реализацией «Займа Свободы». Эта мера, по
замыслу руководителей Министерства финансов,
должна была сдерживать чреватую катастрофой
инфляцию. «Выпуск кредитных билетов, —
отмечалось в одном из циркуляров финансового
ведомства, — достиг своих крайних пределов,
грозящих создаваемой им дороговизной,
расстройством финансов, денежного обращения и
экономического оборота страны. Единственное
спасение — в своевременном и достаточно
обширном извлечении выпущенных в обращение
бумажных денег посредством реализуемого
ныне займа»67.
Подписка на «Заем Свободы» открылась
6 (19) апреля 1917 г. 5%-ный заем выпускался как
долгосрочный (на 54 года) с погашением в
течение 49 лет начиная с 1922 г. Подписная цена была
установлена в 85% от номинальной цены
облигации, что обеспечивало подписчикам получение
лишних 15 руб. на каждые 100 руб. подписки. Для
покупки облигаций требовалось не более 10%
наличных денег, остальная сумма могла быть
получена в виде ссуды из банка под их залог.
Низкий по сравнению с займами 1915 — 1916 гг.
подписной курс (при царском правительстве он не
опускался ниже 92%), продолжительный срок
подписки — до 1 (14) июня 1917 г., ее льготные
условия делали этот заем выгодным и доступным
для большинства российских граждан; правда,
общая сумма займа установлена не была.
227
Размещением облигаций занялись
Государственный и коммерческие банки. Они
обязались реализовать путем публичной подписки до
3 млрд руб., из которых синдикат банков брал
половину68. Временное правительство
надеялось на успех займа и, как заявил новый
министр финансов М.И. Терещенко, полагало, что
заем станет «лучшим доказательством доверия
общества к новому строю и его
представителям»69. К июлю сумма подписки достигла 3 млрд
руб., на которую первоначально и
рассчитывали, затем подписка была продлена до созыва
Учредительного собрания в надежде, что из этого
источника удастся покрыть «всю совокупность
повышенных до крайности государственных
потребностей»70.
По сохранившимся подсчетам Министерства
финансов, к сентябрю подписка принесла казне
3040,7 млн руб., в том числе через коммерческие
банки было реализовано облигаций на сумму
1344 млн руб., 614,8 млн руб. дала подписка в
учреждениях Госбанка и 585 млн руб. поступили
в «государственный сундук» через
сберегательные кассы71. К ноябрю сумма подписки
достигла 3182 млн руб., но все же правительство не
получило ожидаемых наличных денег, так как
оплата облигаций производилась чаще всего
краткосрочными обязательствами Казначейства.
Таким образом, происходил лишь перевод
краткосрочного долга в долгосрочный. Заем не
сдержал и волны денежной эмиссии, уровень
которой с лета 1917 г. все более возрастал. Зато
вполне успешной, как уже говорилось, была
реализация 4%-ного внутреннего
железнодорожного займа, выпущенного в августе. В
течение трех дней он был размещен на всю сумму
выпуска — 750 млн руб. Наличие
государственной гарантии и возможность использовать заем
для биржевой игры на курсе сделало его
притягательным для состоятельных слоев населения.
Помимо «Займа Свободы» и
железнодорожного Временное правительство планировало еще
выпустить выигрышный заем, но не успело
этого сделать.
Что касается 5%-ных краткосрочных
обязательств казны, то после Февральской революции
их продолжали интенсивно выпускать, но
размещение этих облигаций на внутреннем рынке
резко сократилось: к ноябрю 1917 г. в частных
руках их находилось на 4,6 млрд руб., тогда как к
марту — на 3,9 млрд. Таким образом, прирост
составил всего 700 млн руб., притом что
облигаций было выпущено на 10 млрд руб. Частный
оборот охотно пользовался обязательствами
казны, но помещал в них средства лишь на
короткий срок — в основном до 3,5 месяцев. Между
тем только обязательства, находящиеся в
частных руках, приносили правительству реальный
доход и стабилизировали финансовое
положение. Учет же их в Государственном банке
означал лишь прирост денежной массы и
повышение уровня инфляции. Чтобы добыть деньги,
Временное правительство резко увеличило
выпуск 5%-ных обязательств, общая сумма
которых в марте — октябре 1917г. выросла на 10 млрд
руб. Большая их часть (на сумму 7,6 млрд) осела
в Госбанке в качестве основы для эмиссии
бумажных денег и лишь 2,4 млрд, т.е. около четверти,
было размещено среди частных лиц72.
Вопрос о необходимости получения новых
займов за границей, у союзников, Временное
правительство впервые поставило 4 (17) марта
1917 г., через несколько дней после прихода к
власти. «Нас только и спасает заграничный
кредит, — заявил министр финансов одного из
коалиционных кабинетов М.В. Бернацкий, — не
будь его, войну мы должны были бы давно
прекратить»73. За счет военных кредитов
оплачивались поставки вооружения, поддерживался курс
отечественной валюты на зарубежных рынках,
выплачивались проценты по государственному
долгу.
Новые правители России рассчитывали на
создание противовеса Англии в лице США, с
которыми планировали установить
непосредственные отношения (до Февральской
революции кредиты в США на оплату российских
заказов открывались через посредничество Англии
228
и от ее имени). Но «золотого дождя» не
пролилось, ибо союзники сомневались в прочности
временной власти в России. Тем не менее
кредиты были продлены и даже открыты новые — с
тем, чтобы Россия не вышла из игры, заключив
сепаратный мир с Германией, чего опасались
державы Антанты.
Англия — главный кредитор царского
правительства — свои займы значительно сократила:
с марта по ноябрь 1917г. Временному
правительству было выделено 408 млн руб., т.е. примерно
в 5 раз меньше, чем прежде. По истечении в
апреле 1917 г. срока действия предыдущего
англорусского соглашения от 14 (27) октября 1916 г.
английское правительство уклонилось от
подписания нового, потребовав перевода всех
платежей по заказам, размещенным в США при
посредничестве Англии, на американские
кредиты74. Новые английские кредиты с апреля 1917 г.
сократились до 3 — 4 млн ф. ст. в месяц и
предоставлялись по усмотрению правительства
Великобритании75.
Французское правительство, напротив, еще в
1916 г. взяло на себя обязательство вплоть до
конца войны предоставлять России
ежемесячный кредит в размере 125 млн фр. и после
Февральской революции осталось верным своим
обещаниям. Кредиты, как и прежде, были
целевыми, т.е. могли использоваться на оплату
процентов по старым займам и на оплату
размещенных во Франции военных заказов.
После официального вступления США в
войну на стороне Антанты (в апреле 1917 г.)
конгресс принял закон о займе для союзников в
размере 3 млрд долл. В рамках этой помощи России
было выделено 450 млн долл. К ноябрю 1917 г.
она фактически получила 187,7 млн долл.;
2/3 этой суммы находилось в распоряжении
Министерства финансов, остальная часть — у
чрезвычайного представителя Временного
правительства в США Б.А. Бахметева76. Авансы
предоставлялись под обеспечение 3,5%-ными
обязательствами Казначейства. С учетом
прежних кредитов, предоставленных царскому
правительству американскими банкирами в
размере 86 млн долл., общая сумма долга
Соединенным Штатам приближалась к 290 млн долл.77
Конечно, это была существенная финансовая
помощь, однако она не могла компенсировать
сокращения английских кредитов. В документах
Кредитной канцелярии Министерства финансов
в этой связи отмечалось, что поддержка,
оказанная американским правительством, «не могла
восполнить всех тех источников, которых мы
незадолго перед тем лишились»78. Большая часть
американских ссуд предназначалась на оплату
военных заказов и на латание «дыр» в
финансовом хозяйстве. Так, 75 млн долл. было выделено
целевым назначением на поддержку курса
рубля в Финляндии, где летом 1917 г. наблюдалось
катастрофическое падение российской валюты.
Несколько увеличились в 1917 г. по сравнению
с дореволюционным периодом кредиты со
стороны Японии и Италии, хотя и они не могли
уберечь Временное правительство от финансового
краха. В августе было подписано соглашение с
японским правительством о выделении 105 млн
иен по учету краткосрочных обязательств
Казначейства, из них 70 млн пошли на погашение
царских обязательств. С Японским
государственным банком был подписан контракт об
учете тех же казначейских обязательств на 50 млн
иен.
С Италией отношения строились на основе
заключенных царским правительством
соглашений, которые к моменту Февральской
революции только начали реализовываться. В данном
случае российское правительство заключало
контракты не только с властными органами, но
и с частными фирмами. Так, известный
автоконцерн «Фиат» предоставил Временному
правительству кредит на 140 млн лир, приняв в
обеспечение ссуды обязательства российского
Казначейства. Кредит открывался для расчетов по
заказам, данным российским военным
ведомством этой фирме79.
Какова же была общая сумма внешней
задолженности Временного правительства? По дан-
229
ным Министерства финансов, за март —
октябрь 1917 г. выручка от учета краткосрочных
обязательств Казначейства за границей
составила 2034 млн руб. — это итог внешней
задолженности, так как все кредиты у союзников в 1917 г.
брались под казначейские векселя. В результате
Временное правительство получило на 1 млрд руб.
меньше, чем царское правительство за тот же
период в 1916 г.80
Внешние долги Временного правительства,
таким образом, уступали выручке, полученной
от одного «Займа Свободы». Однако значение
кредитов было весьма велико, поскольку без них
Россия не могла бы продолжать войну. И все же
на экономическое положение внутри страны они
существенно не повлияли — здесь гораздо
весомее был фактор роста государственного
внутреннего долга, связанного прежде всего с
колоссальной денежной эмиссией. Покрываемые за
его счет военные расходы все интенсивнее
раскручивали инфляционную спираль, что в конце
концов парализовало экономику страны.
Государственный долг России к Октябрю
1917 г. Остановимся на проблеме
количественных параметров государственного долга России
к моменту Октябрьской революции. В табл. 12.8
отражены наиболее достоверные данные о
прямой задолженности России в годы Первой
мировой войны.
Заметим, что в составе внутреннего долга
учтены выпущенные обоими правительствами
краткосрочные обязательства Казначейства —
Таблица 12.8
Государственный долг России с августа 1914 г.
по октябрь 1917 г., млн руб.*
Вид долга
Внутренний
Внешний
Общий
Царское
правительство
19 881 (79,3)**
5189(20,7)
25 070(100,0)
Временное
правительство
12 321 (85,8)
2034(14,2)
14 355(100,0)
Итого
32 202(81,6)
7223(18,4)
39 425(100,0)
* Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 517 — 518; Волобуев П.В. Указ. соч.
С. 379; Боголепов М.И. Указ. соч. Стб. 481; Документы внешней
политики СССР. Т. V. С. 304.
* * В скобках указано процентное выражение долга.
как депонированные в Госбанке, так и
размещенные на частном рынке. И.Ф. Гиндин предлагал
учитывать только обязательства частных
владельцев81. Однако по закону они все подлежали
погашению и официально считались одной из
форм краткосрочного долга государства.
Казначейские обязательства принимались в расчет
при определении суммы государственного
долга и чиновниками Министерства финансов, и
(в дальнейшем) исследователями, поэтому нет
достаточных оснований исключать
депонированные в Госбанке векселя Казначейства из
состава государственной задолженности.
Полученная сумма внутреннего долга за годы
войны (32,2 млрд руб.) близка к расчетным
данным Кредитной канцелярии, которая
оценивала внутренний военный долг накануне
Октябрьской революции в пределах 31,3 — 33,3 млрд
руб.82 Приводимые в табл. 12.8 сведения
относительно внешней задолженности за период
войны основаны на подсчетах Наркомата финансов
РСФСР, подготовленных к Генуэзской
конференции, которые, в свою очередь, базировались на
данных Кредитной канцелярии Министерства
финансов. В литературе приводятся и другие,
основанные на экспертных данных расчеты83,
однако первичные данные Кредитной
канцелярии наиболее достоверны, в них учтены суммы
не просто разрешенных, но реально
использованных кредитов.
Таким образом, сумма прямого
государственного долга России к ноябрю 1917 г. достигла
39 425 млн руб. При этом 25 070 млн руб. (63,6%)
составлял долг царского правительства и 14 355
млн руб. (36,4%) — Временного правительства.
С учетом же выпущенных в годы войны
гарантированных железнодорожных займов и
обязательств казенных ипотечных банков (их было
реализовано на сумму около 800 млн руб.)84
прирост государственного долга за период Первой
мировой войны составил 40,2 млрд руб.
Общая государственная задолженность России
вместе с довоенным долгом (12,5 млрд руб.) к
концу пребывания у власти Временного правитель-
230
ства составила 52,7 млрд руб. Сходные цифры
(49 — 50 млрд руб. без учета гарантированных
правительством займов) приводят А.Л.Сидоров
и П.В. Волобуев (последний наиболее
основательно исследовал проблему российских долгов в годы
Первой мировой войны)85. Колоссальная сумма,
которую заплатила Россия за участие в мировой
войне, тяжелым бременем легла на
государственный бюджет: только выплата процентов по
внешнему долгу после окончания военных действий
должна была составить 2,4 млрд руб. в год, в том
числе 560 млн руб. золотом.
Впрочем, война подорвала финансовое
хозяйство не только России, но и ее экономически
более мощных союзников по Антанте.
Государственный долг Англии, например, вырос с
706 млн ф. ст. в 1914 г. до 7481 млн в 1919 г., из
них 1365 млн ф. ст. составил внешний долг,
которого у этой страны до войны практически не
было. У Франции долг в 1914 г. равнялся
34,2 млрд фр., а в 1919 г. — уже 214,1 млрд фр.,
при этом 36,2 млрд фр. приходилось на внешний
долг. Государственный долг США за указанный
период тоже увеличился (с 1,2 до 25,5 млрд долл.),
но в отличие от долгов союзников это был
внутренний долг, за счет которого американское
правительство предоставляло кредиты союзным
странам, в результате превратившись в
крупнейшего заимодавца послевоенной Европы86.
1 Всеподданнейший доклад министра финансов
О.Ю. Витте о необходимости установить и затем
непреложно придерживаться определенной
программы торгово-промышленной политики
империи, 1899 г. / Публ. И.Ф. Гиндина // Материалы
по истории СССР: Документы по истории
монополистического капитализма в России. М., 1959.
Т. VI. С. 184.
2 Мигулин П.П. Русский государственный кредит
(1869 — 1906). Харьков, 1907. Т. 3, С. 1108.
3 Там же. С. 1161 — 1162, 1192.
Военные заграничные кредиты имели
важное значение для усиления боеспособности
российской армии, но в общей сумме
государственной задолженности они составили лишь 18,4%.
Основная же финансовая тяжесть легла на
плечи россиян, за счет которых было размещено
81,6% военной задолженности государства.
Декрет советского правительства от 21 января
(3 февраля) 1918 г. «Об аннулировании
государственных займов» затронул интересы не
только иностранных держателей русских займов, о
которых столь часто вспоминают сейчас в
связи с проблемой «царских долгов». В первую
очередь он нанес ущерб миллионам российских
граждан, оказавших услугу государству в
экстремальных условиях войны. Согласно декрету
для малосостоятельных граждан, владевших
облигациями займов на сумму до 10 тыс. руб.,
допускалась льгота — выдача взамен прежних
именных свидетельств нового займа РСФСР87.
Однако заявленная в декрете компенсация не
была реализована. Правда, малоимущим
держателям формально разрешалось получать ссуды
под свои ценные бумаги в сберегательных
кассах, в отдельных случаях государство даже
выкупало у них облигации, но в целом эти меры
лишь в ничтожной степени возместили
убытки гражданам от ликвидации долговых
обязательств казны.
4 Всеподданнейший доклад В.Н. Коковцова 19
ноября 1904 г. // Русские финансы и европейская
биржа в 1904 — 1906 гг. М.; Л., 1926. С. 139.
5 Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания
1903 — 1919 гг. Париж, 1933. Т. 1. С. 27.
6 Ананьин Б.В. Россия и международный капитал,
1897 — 1914: Очерки истории финансовых
отношений. Л., 1970. С. 108 — 109, 123 — 125.
7 Всеподданнейший доклад Государственного
контролера за 1905 год. СПб., 1906. С. 11.
8 Мигулин П.П. Указ. соч. С. 1174 — 1182.
ПРИМЕЧАНИЯ
9 Дементьев Г.Д. Во что обошлась нашему
государственному казначейству война с Японией. Пг.,
1917. С. 30, 33.
10 См.: Ананьин Б.В. Финансовый кризис царизма в
1905 — 1906 гг. // Внутренняя политика царизма.
Л., 1967. С. 308.
11 Исторический архив. 1955. № 2. С. 123.
12 Ананьин Б.В. Россия и международный капитал...
С. 162.
13 Коковцов В.Н. Из моего прошлого... Т. 1. С. 162.
14 Мизулин П.П. Указ. соч. С. 1184 — 1186.
15 Коковцов В.Н. Из моего прошлого... Т. 2. С. 365.
16 Там же. С. 364.
17 Речи министра финансов статс-секретаря
В.Н. Коковцова по бюджетным вопросам в
заседаниях Государственной думы 16,20 и 28 февраля
1909 г. СПб., 1909. С. 66.
18 Озеров И.Х. Атлас диаграмм по экономическим
вопросам. СПб., 1908. Вып. 1: Наш
государственный долг. С. 20; см. также: Боголепов ММ.
Государственный долг. СПб., 1910.
19 Цит. по: Ананьин Б.В. Россия и международный
капитал... С. 265 — 266.
20 Речи министра финансов статс-секретаря В.Н.
Коковцова... С. 46.
21 Ежегодник Министерства финансов, 1911. СПб.,
1911. С. 51, 299; 1915. Пг., 1915. С. 38, 77 — 81.
22 Ананьин Б.В. Россия и международный капитал...
С. 283 — 284.
23 Справочная книжка для держателей русских
государственных и гарантированных правительством
процентных бумаг. СПб., 1913, С. 23 — 26,109,248,
263.
24 Хрулев С.С. Финансы России и ее
промышленность. Пг., 1916. С. 15.
25 Цит. по: Сидоров А.Л. Финансовое положение
России в годы Первой мировой войны (1914 — 1917).
М., 1960. С. 34.
26 См.: ГотьеЮ.В. Публичные займы довоенной
России // Вестник финансов. 1926. № 5 — 6. С. 117.
27 Каценелебаум З.С. Война и
финансово-экономическое положение России. М., 1917. С. 11 — 12.
28 Министерство финансов, 1904 — 1913. СПб., 1914.
С. 30.
29 Там же. С. 31.
30 РГИА, ф. 581. Главное управление сберегательных
касс, оп. 1, д. 53, л. 18 — 19.
31 Первушин С. Понижение курсов государственных
и гарантированных фондов на Западе и
повышение их в России (1903 — 1912 гг.). Ярославль, 1913.
С. 17; Министерство финансов. 1904 — 1913.
Диаграмма XVII.
32 См.: Претензии Советского государства к
странам, ответственным за интервенцию и блокаду,
8 мая 1922 г. Прил. Баланс № 1: Пассив России по
довоенной ее задолженности за границей //
Документы внешней политики СССР. М., 1961. Т. 5.
С. 302 — 303.
33 РГАЭ, ф. 7733. Министерство финансов СССР,
оп. 1, д. 8074, л. 121.
34 Там же, д. 8632, л. 1 — 20.
35 Там же, д. 7929, л. 26 — 27.
36 К вопросу о «русском золотом запасе за границей».
СПб., 1914. С. 12.
37 Gregory P.R. Russian National Income. 1885 — 1913.
Cambridge, 1982. Appendix M: Net Foreign
Investment. P. 313 — 337.
38 Ежегодник Министерства финансов. 1915.
С. 550 —551.
39 Хрулев С.С. Указ. соч. С. 17.
40 Русский денежный рынок, 1908 — 1912. СПб., 1913.
Диаграммы 6, 7.
41 К вопросу о «русском золотом запасе за границей».
С. 35.
42 Дементьев Г.Д. Государственные дохода и
расходы России за время войны с Германией и Австро-
Венгрией. Пг., 1917. С. 31.
43 Воспоминания П.Л. Барка, последнего министра
финансов российского императорского прави-
тельства//Возрождение [Париж]. 1965. № 162.
С. 90 —91.
44 Наше денежное обращение: Сб. материалов по
истории денежного обращения в 1914 — 1925 гг.
М., 1926. С. 5 — 7; Сидоров А.Л. Финансовое
положение России в годы Первой мировой войны,
1914 — 1917. М., 1960. С. 143 — 144.
45 Дементьев Г.Д. Указ. соч. С. 32.
46 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 159.
47 РГАЭ, ф. 7733, on. 1, д. 8525, л. 228.
48 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 330, л. 181; Вестник
финансов, промышленности и торговли. 1917. № 43.
С. 507 —510.
49 Мукосеев В.А. Военные займы России // Военные
займы: Сб. статей / Под ред. М.И. Туган-Барановс-
кого.Пг., 1917.С. 177.
50 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8526, л. 36; Сидоров А.Л. Указ.
соч. С. 165.
51 Цит. по: Мукосеев В.А. Указ. соч. С. 179 — 180.
52 Боголепов М.И. Государственный кредит // БСЭ.
1-е изд. М., 1930. Т. 18. Стб. 481 — 483.
53 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 141.
54 Гиндин И.Ф. О величине и характере русского
государственного долга // История СССР. 1957. № 5.
С. 168 — 169.
55 См.: Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 517 — 518.
56 Каценелебаум З.С. Война и
финансово-экономическое положение России. М., 1917. С. 34 — 35, 71;
РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8074, л. 8.
57 Документы внешней политики СССР. М., 1961.
Т. V. Баланс № 2: Пассив России по военным
займам союзников. Прил. 1. С. 304.
58 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8577, л. 67 — 68.
59 Там же, д. 8074, л. 41.
60 Воспоминания П.Л. Барка // Возрождение. 1965.
№ 162. С. 101 — 102; № 174. С. 94 — 95.
61 Там же. № 178. С. 99 — 101.
62 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8074, л. 122 — 123.
63 Воспоминания Н.Л. Барка // Возрождение. 1965.
№ 163. С. 89 — 90.
64 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8516, л. 106; д. 8074, л. 80 —
87.
65 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции:
Документы и материалы. Март — октябрь 1917 г.
М, 1957. Ч. 2. С. 424.
66 Наше денежное обращение. С. 10 — 12.
67 Центральный Исторический архив Москвы
(ЦИАМ), ф. 211, оп. 1, д. 415, л. 425 — 426.
68 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. 2. С. 395 — 397.
69 Цит. по: Волобуев П.В. Экономическая политика
Временного правительства. М., 1962. С. 340.
70 ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 415, л. 441.
71 РГАЭ, ф. 581, оп. 1, д. 330, л. 180.
72 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 141 — 143; Волобуев П.В.
Указ. соч. С. 344.
73 Цит. по: Волобуев П.В. Указ. соч. С. 365.
74 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
Ч. 2. С. 547 — 548.
75 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 511; Волобуев П.В. Указ.
соч. С. 371.
76 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8516. л. 107.
77 Исторический архив. 1957. № 4. С. 121.
78 Цит. по: Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 512.
79 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8074, л. 81.
80 См.: Волобуев ИВ. Указ. соч. С. 378.
81 Гиндин И.Ф. Указ. соч. С. 168 — 169.
82 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8074, л. 5; д. 8557, л. 56 — 57.
83 Обзор их см.: Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 514 — 525.
84 См.: Гиндин И.Ф. Указ. соч. С. 170.
85 См.: Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 516; Волобуев П.В.
Указ. соч. С. 379.
86 Боголепов М.И. Указ. соч. Стб. 481.
87 Декреты советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 386 —
387.
Глава 13
ЭКСПЕДИЦИЯ ЗАГОТОВЛЕНИЯ
ГОСУДАРСТВЕННЫХ БУМАГ
В задачи учрежденной в составе
Министерства финансов в августе 1818 г.
Экспедиции заготовления
государственных бумаг входило изготовление
ассигнаций и других бумаг с государственным гербом.
Ее деятельность регламентировалась указами
министра финансов. Согласно Положению об
Экспедиции заготовления государственных
бумаг от 1901 г. ее возглавлял управляющий,
имевший в своем подчинении помощника, двух
чиновников особых поручений и смотрителей.
Делопроизводством, ведением счетоводства и
отчетности занимались правитель канцелярии,
бухгалтер с помощниками, журналист,
архивариус и канцелярские чиновники. Приемная
контора, магазин, кладовая с готовой продукцией,
испытательная станция, бумагоделательное,
печатное, граверно-художественное и ремонтно-
механическое отделения находились в ведении
заведующих, непосредственно подчинявшихся
управляющему. Заведующим, отвечавшим за
своевременное и качественное выполнение всех
работ, сохранность имущества, рациональное
расходование материалов, орудий труда и
расстановку рабочей силы, подчинялись мастера и
рабочие отделений, а также старшие и младшие
помощники. При Экспедиции состояли также
казначей для приема, хранения и отпуска
денежных сумм и документов, смотритель зданий (для
надзора за чистотой и порядком в зданиях и на
прилегающих территориях), архитектор,
ведавший строительством и ремонтом зданий,
старший и младший врачи, оказывающие
медицинскую помощь и оформляющие работникам
пособия по болезни; военный караул.
Функционировали пенсионная касса, школа, больница,
ясли.
Экспедиция изготовляла государственные и
прочие бумаги по заказам правительственных
учреждений и лиц, имевших право
распоряжаться заготовлением подобных бумаг. Наряду с этим
по усмотрению управляющего принимались
отдельные заказы от общественных организаций
и частных лиц.
Экспедиция содержалась за счет средств,
полученных за выполнение заказов правительства,
различных организаций и частных лиц, а также
вырученных от продажи сэкономленных в
процессе производства материалов и инструментов.
Поступающие в Экспедицию суммы вносились
в Главное казначейство и зачислялись на ее
депозиты. В процессе контактов с другими
ведомствами и лицами Экспедиция выступала в роли
департамента Министерства финансов.
Требовавшиеся для работы припасы,
материалы, инструменты и механизмы приобретались
Экспедицией за наличный расчет, в порядке
подряда или посредством заказа на срок по усмот-
234
рению ее управляющего. Ни одна мастерская
Экспедиции не имела права изготавливать
какие-либо бумаги без письменного распоряжения
управляющего. Частные заказы выполнялись
только после получения соответствующих сумм
оплаты, установленных решением
управляющего Экспедиции по согласованию с заказчиками.
Суммы за каждый заказ определялись исходя из
принятого в 1899 г. размера оплаты за один лист:
за изготовление кредитных билетов
достоинством 1 и 3 руб. платили по 1 коп. за лист, 5- и
10-рублевых — по 1,25 коп., 25-рублевых — по
3 коп., 50-рублевых — по 5,3 коп., 100-рублевых
образца 1896 г. — по 6,8 коп., а образца 1898 г. —
по 6 коп., 500-рублевых — по 12 коп. за лист. За
каждый билет Государственного казначейства
выплачивалось по 5 коп., за гербовую бумагу —
по 8,5 коп. за лист, за бандероли по акцизу с
табака — по 1,3 коп. за лист1.
Экспедиции было разрешено взимать особую
плату за хранение, уничтожение процентных и
ценных бумаг государственных и частных
учреждений, отдельных лиц. По предписанию
министра финансов от 6 июля 1900 г. за хранение
бумаг взималась плата по 5 коп. с листа за один
год, а за уничтожение бумаг — по 1 руб. 50 коп.
за 1000 листов2.
Согласно действовавшим инструкциям и
распоряжениям весь излишек изготовленных
государственных бумаг подлежал уничтожению.
Государственный банк принимал изготовленные
кредитные билеты до их нумерования.
Нумерование производилось под надзором
приемщиков банка в Экспедиции или Государственном
банке. Порядок счетоводства по всем оборотам
денежных сумм, материалов и вещей, а также
изготовленных в Экспедиции государственных
и прочих бумаг определялся министром
финансов по согласованию с Государственным
контролером. По истечении операционного года
Экспедиция представляла министру финансов и
Государственному контролеру годовой отчет.
Затраты на хозяйственные нужды
Экспедиции, содержание школы, больницы и яслей
относились к ее общим операционным расходам.
Чистая прибыль от операций определялась
правилами счетоводства, утвержденными
министром финансов и Государственным
контролером. Если чистая прибыль не превышала 25%
совокупных доходов Экспедиции, то половина ее
направлялась в Государственное казначейство, а
другая часть выплачивалась работникам (с
разрешения министра финансов). Когда же чистая
прибыль превышала названную величину, то ее
часть, составлявшая 25% совокупных доходов
Экспедиции, делилась поровну — половина
поступала в Казначейство, другая шла на
вознаграждение работников; 50% остальной прибыли
отчислялось в доход казны, а 30% — в пользу
чинов Экспедиции. Описанная процедура
управления деятельностью Экспедиции
просуществовала с незначительными изменениями до
Октябрьской революции 1917 г.
С 1899 по 1905 г. Экспедицию возглавлял
кн. Б.Б. Голицын. Он считал, что Экспедиция
должна не только выполнять свои прямые
задачи, но и служить целям просвещения и
культурно-эстетического развития народов России, и
многое делал в этом направлении:
приобреталось лучшее отечественное и зарубежное
оборудование; при фабрике была открыта школа, где
наряду с общеобразовательными предметами
изучалось бумажное, фототехническое и
печатное дело; к работе в граверно-художественном
отделении фабрики были привлечены известные
художники — Ф. Лундин, П. Ксидиас и другие,
чьими усилиями гравюра на меди и стали
достигла подлинного совершенства.
При Голицыне широкое применение
получили новые способы типографского
воспроизведения оригиналов. Наиболее известен метод
многокрасочной однопрогонной печати,
названный по имени его изобретателя И.И. Орлова
«орловским». Во многих странах он (с некоторыми
усовершенствованиями) применяется и по сей
день. Орловский метод печати позволял
использовать для изготовления денежных знаков
бумагу без филиграней и почти исключал подделку,
235
что было одним из немаловажных его
достоинств, ибо, несмотря на оригинальные способы
защиты денежных знаков от подделок,
производство фальшивых банкнот наблюдалось на
протяжении всей истории денежного обращения в
России.
Ранее для воспроизведения типографским
способом многокрасочного оригинала для
каждого цвета готовили отдельную форму и
поочередно делали оттиск каждой из них на листе
бумаги. Поскольку наложить краски с разных
форм так, чтобы их границы точно совпадали,
практически невозможно, то печатное
изображение получалось невыразительным, в нем
отсутствовали четкие границы перехода одного
цвета в другой. В 1890 г. И.И. Орлов ввел в
печатный узел мягкий эластичный вал и
промежуточные формы-шаблоны, имеющие рисунок для
каждого цвета оригинала. Каждый рисунок
шаблона передает свое красочное изображение на
соответствующее место сборного вала, а с него
все краски передаются на сборную форму с
рисунком оригинала. Это позволяет за один
прогон листа через печатную машину переносить на
оттиск без каких-либо смещений или разрывов
многокрасочный рисунок, соответствующий
оригиналу.
Машины И.И. Орлова в начале XX в. были
существенно усовершенствованы мастером
Экспедиции И.Е. Стружковым, который переделал
их в конечном итоге в ротационные. И в
дальнейшем эти машины постоянно конструктивно
улучшались мастерами Экспедиции, а затем
Гознака СССР. Так, А.Я. Щербаков в 30-е гг. внес в
конструкцию этой машины дополнение,
позволяющее кроме многокрасочного рисунка за один
прогон печатать дополнительно и типографский
рисунок еще одной краской. В настоящее время
высокопроизводительные офсетные машины с
использованием принципа орловской печати
широко применяются в ряде стран мира как в
производстве банкнот, так и при изготовлении
ценных бумаг и другой полиграфической
продукции, требующей защиты от подделки3.
Б.Б. Голицын сумел вывести Экспедицию из
финансового тупика, в котором она находилась,
когда в течение 10 лет ее возглавлял Р.Э. Ленц.
В частности, при Голицыне были повышены
расценки за выполнение некоторых
правительственных заказов. Особенно выгодным для
Экспедиции было производство железнодорожных
накладных, пассажирских билетов. Хорошо
защищенные от подделки цветной сеткой,
печатаемой по способу Орлова, накладные и билеты
пользовались таким спросом, что пришлось
оборудовать специальную мастерскую. Все это
существенно укрепило финансовое положение
Экспедиции в 1899 — 1905 гг. и позволило
значительно улучшить материально-бытовое
положение рабочих и служащих.
В 1902 — 1903 гг. Голицын создал
специальный комитет для разработки проекта выпуска
дешевых, но хорошо иллюстрированных
изданий по литературе и искусству, прикладным
отраслям знаний. В состав комитета вошли
видные ученые и художники. Это позволило
приступить к печатанию иллюстрированных
художественных изданий. В частности, были
выпущены русские народные сказки с
рисунками И.Я. Билибина. Кроме того, в Экспедиции
стали изготавливать настенные художественные
панно для школьных помещений, черпальные
бумаги с водяными знаками,
воспроизводившими такие известные произведения, как
«Богоматерь» Васнецова, «Девятый вал» Айвазовского.
С уходом кн. Голицына из Экспедиции в 1905 г.
все эти работы были приостановлены.
В начале 1905 г. Экспедицию возглавил
Н.И. Тавилдаров. В целях обеспечения
значительно возросшего числа заказов правительства
и частных обществ на изготовление ценных
бумаг он существенно расширил и
переоборудовал бумагоделательные и печатные мастерские.
При этом часть их была переведена в
возведенный еще при Голицыне четырехэтажный
корпус, а другая размещена в новом специально
построенном трехэтажном здании.
Художественно-графические работы Экспедиции отошли на
236
второй план, издательская деятельность была в
основном свернута — выпускались лишь
некоторые заказные художественные книги и
издания. В их числе был и изданный в 1913 г. отчет о
деятельности гр. В.Н. Коковцова по
финансовому ведомству, снабженный массой
разнообразных приложений и сложных диаграмм, —
одно из самых роскошных официальных
изданий в России, появившееся благодаря
высокому уровню художественно-графической
техники, достигнутому при Голицыне.
За 1905 — 1914 гг. стоимость недвижимого
имущества Экспедиции увеличилась с 3900,2 тыс.
руб. до 5325,3 тыс. руб., а стоимость движимого
имущества — с 1767,6 тыс. руб. до 3391,6 тыс. руб.4
В 1913 г. по сравнению с 1904 г. почти вдвое
больше стали отливать и печатать листов. Так, в
1913 г. было изготовлено 134 млн листов
кредитных билетов, 420,6 млн листов
правительственных бумаг, 8,3 млн листов частных бумаг, 0,9 млн
листов в виде художественных изданий, 226,4 млн
листов пассажирских билетов, 32,9 млн листов
дубликатов и накладных. При этом совокупные
доходы Экспедиции составляли 11 109,7 тыс. руб.,
расходы — 8376,3, а чистая прибыль равнялась
2733,4 тыс. руб. (около 24% совокупных доходов),
т.е. осталась на том же уровне, что и при
Голицыне5.
Помимо Экспедиции заготовления
государственных бумаг в ведении Министерства
финансов находились четыре золотосплавочные
лаборатории. В 1902 г. от Благовещенской, Бодайбинской,
Красноярской и Николаевской золотосплавочных
лабораторий было получено 192 пуда 39 фунтов
чистого золота, в 1908 г. — 1407 пуда 73 фунта6.
С этими государственными лабораториями
успешно конкурировали частные золотосплавочные
лаборатории; наиболее активными были
лаборатории, созданные при частных банках, откуда
золото нередко переправлялось за границу.
Согласно инструкции министерства для
золотосплавочных лабораторий разрешенное для
плавки золото засыпалось в графитовые горшки
с прибавлением флюсов7. После расплавления
металл выливался в чугунные изложницы
слитками не более 35 фунтов. После охлаждения
слитки замачивались для удаления с них шлаковой
коры, затем на них выбивался рядовой номер. На
следующем этапе слитки окончательно
очищались, из них вынимались с четырех сторон куски
на пробу. После вторичного взвешивания на
слитках, предназначенных для отправки на Монетный
двор, выбивались номер, вес и год сплава, затем
они помещались в кладовую лаборатории.
Золото, принадлежавшее одному и тому же
промышленнику, но добытое на разных приисках и
облагаемое горной податью или особыми сборами,
сплавляли в разные слитки в зависимости от
места добычи, размера подачи и сборов.
Шлаки и сор от сплава и очистки золота, не
подлежавшие обложению горной податью,
промывались; полученное при этом золото вместе с
оставшимся от проб сплавлялось в особый
слиток для выдачи лицу, приносившему золото.
Владелец мог оставить этот слиток на хранение в
кладовой лаборатории, чтобы в последующем
сплавить его с очередной партией своего золота.
Соровое и пробное золото, хранившееся
более 10 лет со дня составления расчета на золото,
от сплава которого получен сор и пробы,
подлежало зачислению в доход казны.
После сплава, взвешивания слитка и
определения содержащегося в нем чистого золота и
серебра лаборатория составляла расчетную
ведомость о стоимости этих металлов,
причитающихся с них удержаниях, сумме выдачи.
Стоимость золота исчислялась по предельной
цене — по 5 руб. 50 350/363 коп- за золотник
чистого золота. Стоимость серебра определялась по
цене, назначаемой примерно на полгода вперед
министром финансов по соглашению с
Государственным контролером.
Если золото было представлено в лабораторию
для последующей продажи частным лицом или
промышленником, уплачивающим
промысловый налог, то из стоимости слитка удерживался
1% для возмещения расходов казны по
пересылке металла в лабораторию, на Монетный двор, по
17-5731
237
сплаву и апробированию золота в лабораториях,
по перечеканке золота в монеты. На оставшуюся
сумму на имя соответствующего лица выдавалась
ассигновка, подлежащая оплате местным
отделением (конторой) Государственного банка или
Казначейством. Оплатой ассигновки завершались
расчеты с продавцом золота.
Ассигновки печатались в Экспедиции
заготовления государственных бумаг по распоряжению
Особенной канцелярии по кредитной части.
Если же частное лицо желало получить
слиток обратно, то после сплава и апробирования
металла нужно было уплатить 3/4 процента
стоимости слитка деньгами в доход казны.
Все поступавшие в золотосплавочную
лабораторию денежные суммы, а также все
приобретенные для лаборатории инструменты, припасы
и вещи записывались в приходно-расходные и
инвентарные книги. Операционные расходы
лаборатории определялись сметой на каждый
предстоящий год исходя из средних за последние
3 года расходов по сплаву и средних объемов
сплавленного золота.
В 1911 г. была открыта государственная зо-
лотосплавочная лаборатория в г. Зея. Как и
другие государственные лаборатории, ее
возглавляли управляющий и пробирер. Для содействия
быстрой реализации добытого
золотопромышленниками металла намечалось дальнейшее
расширение сети казенных золотосплавочных
лабораторий, уменьшение платы за сплав и
апробирование золота. В 1912 г.
лабораториями Министерства финансов было сплавлено
1325 пудов 20 фунтов чистого золота,ав1914г. —
1596 пудов 18 фунтов.
В составе Министерства финансов
функционировал и Монетный двор в Санкт-Петербурге,
созданный в 1724 г. для обслуживания самой
совершенной в мире десятичной монетной
системы. С начала XIX в. здесь была сосредоточена
чеканка всей русской монеты*.
* Кроме Петербургского функционировал и Монетный двор в
Но в 1876 г. он был закрыт.
В ходе денежной реформы 1895 — 1897 гг. в
России была введена система золотого
монометаллизма с обращением кредитных билетов,
которые стали законным платежным средством
наравне с золотой монетой; серебряная монета
являлась вспомогательным средством платежа.
Золотой рубль, содержащий 17,424 доли
чистого золота, стал стержнем денежной системы
России. В достижении устойчивости рубля
основная роль отводилась не товарному, а
металлическому обеспечению денежных знаков, их
размену на золото. Система золотого
монометаллизма просуществовала в России вплоть до
1914 г.
В 1895 — 1896 гг. в обращение поступили
билеты достоинством 1, 3, 5, 10 и 25 руб. (Все
денежные знаки, выпущенные до реформы, были
изъяты из обращения только к 1902 г.). Кроме
того, была произведена эмиссия новых по
оформлению кредитных билетов с номиналами
50 руб. (образца 1899 г.), 100 и 500 руб. (образца
1898 г.). Каждый из знаков этих достоинств
выпускался все новыми партиями вплоть до
начала XX в. Прочность денежной системы России
была проверена в ходе русско-японской войны
1904 — 1905 гг. и первой
буржуазно-демократической революции 1905 — 1907 гг. С 1905 г.
началась постепенная замена вышеназванных
денежных знаков на кредитные билеты новых
образцов. Во многом это стало возможно благодаря
совершенствованию технической базы
Экспедиции заготовления государственных бумаг,
повышению уровня мастерства ее работников.
В этот период были выпущены в обращение
знаки достоинством 3 руб. (в 1905 г.); 5, 10 и
25 руб. (в 1909 г.); 100 руб. (в 1910 г.); 500 руб.
(в 1912 г.). В их оформлении были
использованы элементы стиля модерн.
Высокохудожественными образцами оформительского и
граверного мастерства были признаны кредитные
билеты достоинством в 100 и 500 руб.8
Екатеринбурге.
238
На протяжении 1908 — 1914 гг. структура
Экспедиции заготовления государственных
бумаг почти не менялась. Ее возглавляли
управляющий и товарищ управляющего,
имевшие в подчинении контролера производства и
его помощника, чиновников особых
поручений. Управляющий контролировал работу
канцелярии, бухгалтерии, вспомогательных касс и
фондов, денежной кассы, домовой конторы,
кладовой готовых изделий, магазина,
приемной конторы, а также бумагоделательного,
печатного, граверно-художественного и ремонт-
но-механического отделений, испытательной
станции, строительной части, больницы и
технической школы.
Столь же устойчивой в 1908 — 1914 гг. была и
структура Санкт-Петербургского монетного
двора, возглавляемого начальником и его
помощником. Им подчинялись управляющий
Лабораторией разделения золота от серебра, его
помощник и пробирер лаборатории, а также
управляющий монетными переделами, его
помощник и пробирер при монетных переделах.
Кроме того, в подчинении начальника Монетного
двора находились управляющий медальной и
вспомогательной частями со своим
помощником, старшие медальеры,
пробиреры-контролеры. Вместе с тем в состав Санкт-Петербургского
монетного двора входили служба
делопроизводства, бухгалтерия, казначейская служба9.
В начале XX в. в России довольно острым был
вопрос о борьбе с фальшивомонетчиками. Для
оперативного выявления источников
фальшивых денег специалисты Экспедиции
заготовления государственных бумаг разработали
специальную систему классификации фальшивых
кредитных билетов. Каждый такой экземпляр
направлялся на экспертизу в Экспедицию, где его
регистрировали и выявляли род подделки.
Далее делалось точное описание признаков
фальсификата, отличающих его от оригинала.
Описание признаков подделок с приложением
соответствующих иллюстраций рассылались по-
чтово-телеграфным округам, откуда эта
информация передавалась в подчиненные им почто-
во-телеграфные конторы.
Вступление России в Первую мировую
войну, как уже говорилось, вынудило правительство
использовать эмиссию кредитных билетов для
покрытия дефицита государственного бюджета.
Согласно закону от 27 июля 1914 г. «О
некоторых мерах финансового характера ввиду
обстоятельств военного времени» размен кредитных
билетов на золото был приостановлен.
Принятие нового закона способствовало
окончательному превращению кредитных билетов в
бумажные деньги, что означало отказ от системы
золотого монометаллизма. Были расширены
эмиссионные возможности Государственного
банка. Государственное казначейство получило
право учитывать в данном банке казначейские
краткосрочные обязательства в масштабах,
обусловленных потребностями военного времени.
В 1915 г. дважды было расширено
эмиссионное право Государственного банка — с 1,5 млрд
до 2,5 млрд руб. Затем указом Совета министров
от 29 августа 1916 г. право Госбанка на выпуск не
обеспеченных золотом кредитных билетов было
увеличено до 5,5 млрд руб., а 27 декабря 1916 г. —
до 6,5 млрд руб. Остальная сумма выпускаемых
банком кредитных билетов должна была
обеспечиваться золотом.
С начала войны 1914 г. до Февральской
буржуазной революции российское правительство
покрыло 29,7% общей суммы военных расходов
(т.е. 8317 млн руб.) посредством эмиссии
бумажных денег10.
С прекращением размена кредитных билетов
на золото у населения скопились огромные
запасы золотых, серебряных и медных монет.
Учитывая это обстоятельство, правительство
прибегло к выпуску бумажных казначейских марок
разменного достоинства — так называемых
марок-денег. Денежная масса в обращении с 1916 г.
полностью состояла из бумажных знаков.
В начале Первой мировой войны Экспедиция
заготовления государственных бумаг с трудом
справлялась с заказами на изготовление кредит-
17*
239
ных билетов. Причинами тому были резко
возросший в связи с инфляцией объем денежной
массы, а также материальные затруднения
Экспедиции в условиях войны. Кроме того,
техническое оснащение Экспедиции не было
рассчитано на выпуск столь огромного количества
денег, что, конечно же, сказывалось на выполнении
заказов. В конце 1915 г. в обращение начали
поступать кредитные билеты с номиналом 1 руб. и
упрощенным оформлением — без
индивидуального номера знака.
С июля 1914 по февраль 1917 г. число рабочих
и служащих Экспедиции увеличилось с 4,7 до
7,9 тыс. человек, были введены сверхурочные
работы11. Производство всех неценных бумаг было
передано частным писчебумажным фабрикам и
типографиям, что позволило увеличить
изготовление ценных бумаг, а улучшение материально-
технической базы Экспедиции дало возможность
вовремя выполнять заказы казны. Если в 1914 г.
было отлито 478 520 тыс. листов, то в 1916 г. —
уже 1 661 157 тыс. Количество отпечатанных
бумаг в 1914 г. составляло 1 002 857 тыс. листов,
ав1916г. — 2 146 373 тыс. листов, в том числе
670 031 тыс. листов в виде кредитных билетов.
В 1914 г. совокупные доходы Экспедиции
равнялись 13 455,4 тыс. руб., расходы — 9968,8 тыс.
руб., а прибыль составила 3486,6 тыс. руб.
Вследствие роста масштабов производства в 1916 г.
суммарные доходы выросли до 23 460,8 тыс. руб.,
расходы — до 18 936,2 тыс. руб., прибыль была равна
4524,6 тыс. руб. Среди главных статей расходов
следует назвать заработную плату рабочих и
служащих, которая возросла за 1914 — 1916 гг. с
5655,8 тыс. руб. до 10 770,4 тыс. руб. (с учетом
пособий на удорожание жизни), а также затраты на
приобретение материалов, увеличившиеся за
указанный период с 4502,5 до 9140,7 тыс. руб.12
После Февральской революции 1917 г. высшие
чины администрации Экспедиции были
заменены по требованию рабочих. По согласованию с
министром финансов управляющим был
назначен М.К. Лемке, который прежде всего изменил
распределение доходов от операций Экспедиции.
По представлению нового управляющего
правительство пошло навстречу пожеланиям рабочих
и постановлением от 14 (27) марта 1917 г.
установило принцип распределения
причитающейся рабочим и служащим прибыли с учетом их
общей численности, а не пропорционально
суммарной величине оплаты труда рабочих и
служащих (как в прежние годы). Кроме того,
технический и административный персонал теперь
имел право на часть не перечисленной в казну
прибыли.
С 12 (25) марта 1917 г. был введен временный
тариф оплаты труда (по согласованию
управляющего с рабочими), благодаря чему до 300%
увеличилась заработная плата лиц с месячным
окладом в 25 руб., до 105% — для лиц с окладом
свыше ПО руб. в месяц. При этом был
установлен минимальный ежемесячный заработок
взрослого рабочего в 105 руб. и полуторная
оплата сверхурочных работ при 8-часовом
рабочем дне. С 15 (28) июня 1917 г. были введены
новые тарифные ставки, установленные
комиссией, в которую вошли представители
администрации Экспедиции и рабочих по
договоренности с министром финансов.
Новая администрация Экспедиции помимо
административно-хозяйственных реформ
провела ряд технических мероприятий: в мае 1917 г.
заводу Однера было заказано изготовление
орловских машин со сроком поставки к весне 1918 г.,
а для обеспечения Государственного банка
достаточным количеством денежных знаков было
решено:
• ввести в обращение для выпуска кредита на
большую сумму кредитные билеты
достоинством в 250 и 1000 руб.;
• начать выпуск (по проекту управляющего
Госбанком) казначейских знаков в 20 и 40 руб.
небольшого формата;
• «начать огрифование в целях усиления
выпуска разменных денежных знаков копеечных
достоинств и большей экономии в бумаге уже
имевшихся в Государственном банке и
Экспедиции запасов не выпущенных еще в обра-
240
щение разменных марок в 1, 2 и 3 коп. для
постепенной замены ими казначейских
знаков тех же мелких купюр, печатание которых
предположено в дальнейшем прекратить»;
• оптимально использовать техническое
оборудование, что дало бы возможность сдержать
рост стоимости изготовления кредитных
билетов по сравнению с темпами повышения
стоимости рабочей силы и материалов13.
Наряду с мероприятиями по
совершенствованию оборудования Экспедиции изыскивались
новые способы повышения
производительности труда. Администрация и фабричный
комитет рабочих делали все необходимое, чтобы не
допустить остановок производства. Несмотря на
сложную политическую обстановку, в 1917 г.
объем продукции вырос по сравнению с
предшествующим годом: с 1 марта по 1 октября 1917 г.
кредитных билетов было произведено на сумму
7772,2 тыс. руб. против 2303,9 тыс. руб. в 1916 г.;
бумажных денежных знаков — соответственно
54 002,9 и 4150,1 тыс. руб., разменных марок —
на сумму 1061,2 и 853,2 тыс. руб. Ценных
казенных бумаг в 1917 г. было выпущено 11 985 898
против 10 593 966 в 1916 г. При этом
уменьшился объем производимых гербовых и почтовых
знаков. В целом за март — сентябрь 1916 г. было
изготовлено 1 155 305 828 всех видов бумаг, а за
тот же период 1917 г. — 1 170 584 987.
Совокупные доходы Экспедиции в 1917 г.
составили 51 792,4 тыс. руб., расходы — 40 767,2 тыс.
руб., а прибыль была равна 11 025,2 тыс.
руб., что во многом было обусловлено ростом
заработной платы и дороговизной материалов.
В 1917 г. было выплачено рабочим и служащим
35 749,4 тыс. руб. и израсходовано на
материалы 13 676,3 тыс. руб.14
С первых дней своего существования
Временное правительство приступило к активной
эмиссии бумажных денег. В марте 1917 г. был издан
указ о расширении права Государственного
банка на выпуск денежных знаков до 8,5 млрд руб.
Затем, согласно майскому, июльскому,
сентябрьскому и октябрьскому постановлениям
Временного правительства, объем эмиссии доведен до
16,5 млрд руб. В обращении находились
денежные знаки дореволюционных образцов, а также
государственные кредитные билеты:
достоинством 250 руб., выпуск которых был начат
согласно постановлению Временного правительства от
22 августа (4 сентября) 1917 г.; достоинством
1000 руб., выпущенные в соответствии с указом
от 26 апреля (9 мая) 1917 г., и 5-рублевые,
появившиеся согласно указу от 9 (22) мая 1917 г. (с
упрощенным оформлением). Заметим, что
Временное правительство не отменило царский герб с
изображением двуглавого орла, но несколько
видоизменило его: на нем уже не красовались
гербы русских губерний и городов, рода
Романовых, Польши и Финляндии, эмблемы
монархического характера. «Подправить» герб было
поручено художнику И.Я. Билибину. На всех
денежных знаках, выпущенных Временным
правительством, государственный герб изображался
одинаково.
Объемы эмиссии, используемой для
финансирования военных расходов Временного
правительства, особенно возросли при Керенском. На
основе указа от 22 августа (4 сентября) 1917г. были
выпущены государственные казначейские знаки
достоинством 20 и 40 руб., так называемые
«керенки». При их оформлении использовался
рисунок русской марки консульской пошлины в
10 руб., выпускавшейся до Февральской
революции. На «керенках» не проставлялись номера
серий, год выпуска, подписи управляющего и
кассира Госбанка. Напечатанные листы керенок в
обращение поступали неразрезанными.
Новые денежные знаки Временного
правительства население стремилось использовать в
качестве средства обращения и платежа, а
крупные купюры — с целью накопления. За 8
месяцев пребывания у власти Временное
правительство выпустило бумажных денег больше, чем
правительство Николая II за 32
предшествующих месяца; основная причина этого —
отставание темпов эмиссии денежных знаков от
темпов инфляции.
241
В этот сложный период Экспедиция
заготовления государственных бумаг работала с
предельным напряжением. Администрации приходилось
изыскивать разнообразные способы
предотвращения нехватки сырья, топлива, материалов.
Планировавшееся техническое обновление
предприятия было сорвано, поскольку купленные за
рубежом машины и технические приспособления на
сумму 1,5 млн руб. при перевозке морем
частично были потоплены подводными лодками
неприятельских держав. Оставшаяся часть
оборудования прибыла в Петроград в некомплектном виде
только в 1918 г.
Трудности обеспечения потребностей
денежного обращения в кредитных билетах
обусловливались и забастовками, произошедшими в
Экспедиции в январе и апреле 1917 г.15 Рост
потребности в наличных деньгах стал особенно
ощутимым в сентябре 1917 г. вследствие
сезонного расширения товарооборота, 100%-ного
повышения цен на хлеб и ряда других обстоятельств.
Несмотря на увеличение численности
работников, Экспедиции заготовления государствен-
1 Положение об Экспедиции заготовления
государственных бумаг. СПб., 1901. С. 10.
2 Там же. С. 11.
3 Михаэлис А.Э.у Харламов Л. А. Бумажные деньги
России и СССР. М., 1991. С. 71.
4 Вознесенский СВ. 100 лет Экспедиции
заготовления государственных бумаг. 1818— 1918. Пг., 1918.
С. 40.
5 Там же. С. 41.
6 Торгово-промышленная газета. № 290. 1909.
25 декабря.
7 Инструкция для золотосплавочных лабораторий
Министерства финансов. СПб., 1903. С. 4.
ных бумаг не удавалось в полном объеме
удовлетворять потребности хозяйства страны в
государственных денежных знаках. Для преодоления
кризиса в денежном обращении Временное
правительство разрешило использовать в качестве
платежного средства некоторые ценные бумаги,
в частности краткосрочные обязательства и
4%-ные билеты Государственного казначейства.
Согласно Правилам от 28 апреля (11 мая)
1917 г. от 10 до 50% платежей по казенным
подрядам и поставкам производилось
краткосрочными обязательствами Казначейства16. В
сентябре 1917 г. Временное правительство
узаконило купоны ряда ценных бумаг, облигации
военного займа и «Займа Свободы» как
денежные знаки.
Из-за недостатка денежных знаков,
выпускаемых в централизованном порядке, в отдельных
городах и губерниях появились боны, чеки,
марки, эмиссию которых производили местные
органы власти, торгово-кооперативные и иные
организации. Это стало началом распада единой
денежной системы России.
8 См.: Малышев А.И., Таранков В.И. и др. Бумажные
денежные знаки России и СССР. М., 1991. С. 71.
9 Списки личного состава Министерства финансов
за 1908— 1914 гг. СПб., 1908, 1910, 1911 — 1914.
10 Гусаков А.Д. Очерки по истории денежного
обращения в России. М., 1946. С. 24.
11 Вознесенский СВ. Указ. соч. С. 49 — 50.
12 Там же. С. 45 — 46.
13 Там же. С. 52.
14 Там же. С. 53.
15 Русское слово. 1917. 4 августа.
16 Дьяченко В.П. Советские финансы в первой фазе
развития социалистического государства. М., 1947. С. 38.
1ЕЖ^~
Глава 14
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК.
1903 - 1914 гг.
1. СТРУКТУРА ГОСУДАРСТВЕННОГО БАНКА
В дореволюционной России Государствен-
ственный банк занимал ведущее
положение в кредитной системе.
По Уставу 1860 г. Государственный банк
находился в ведении министра финансов и под
наблюдением Совета государственных кредитных
установлений. Всеми операциями и делами
банка занималось его правление: управляющий, его
товарищи, директора банка и депутаты от
Совета государственных кредитных установлений.
По Уставу 1894 г. банк остался в ведении
министра финансов, который осуществлял высшее
руководство его деятельностью. Управление
банка было возложено на Совет банка и
управляющего. В Совет под председательством
управляющего входили директор Особенной канцелярии
по кредитной части, представители
Государственного контроля, товарищи управляющего банка,
управляющий Санкт-Петербургской конторы
банка, представители Министерства финансов,
петербургского и московского дворянства и
купечества.
В первые два десятилетия 1917 г.
управляющими банком были:
Плеске Эдуард Дмитриевич — с 18 июля 1894
по 16 августа 1903 г.;
Тимашев Сергей Иванович — с 5 сентября
1903 по 5 ноября 1909 г.;
Коншин Алексей Владимирович — с 11
ноября 1910 по 1914 г.;
Шипов Иван Павлович — 1915 — 1917 гг.
Как было отмечено, на первых порах
деятельность банка контролировал Совет
государственных кредитных установлений. СЮ.
Витте, став в 1892 г. министром финансов, счел
такой контроль нежелательным. По его мнению,
высшее наблюдение за деятельностью банка
следовало поручить Комитету финансов, а
ревизию отчетов о расходах и операциях банка за
счет казны — Государственному контролю
согласно существующему порядку ревизии
правительственных учреждений. После
утверждения в 1895 г. Советом кредитных установлений
нового Устава банка высший надзор за его
деятельностью был предоставлен
Государственному совету.
Что же касалось организации управления
самого банка, то компетенция министра
финансов была расширена: отныне любые решения не
могли приниматься без его участия и одобрения.
Управляющий банком был наделен большими
властными полномочиями по отношению к
Совету банка, а министр финансов — правом
увеличивать число представителей Министерства
финансов в Совете банка; он же стал назначать
(по предложению Совета банка) даже членов
243
Учетного и Ссудного комитетов — вместо
прямого их избрания купеческими обществами.
К 1906 г. сложилась следующая структура
банка (в дальнейшем она почти не менялась):
управляющий (с товарищами и секретарем);
Совет банка; директора (с помощниками и
инспекторами); канцелярия; кладовая; центральная
бухгалтерия; отделы — местных учреждений,
кредитных билетов, инспекции по учреждениям
мелкого кредита, судебный; ликвидационное
отделение.
К 1910 г. банк имел 9 контор и 106
постоянных и 7 временных отделений; кроме того,
главнейшие банковские операции производились в
748 казначействах.
К 1914 г. банк располагал уже 10 конторами и
124 отделениями. К Госбанку было приписано
791 государственное казначейство,
производившее простейшие операции и отчитывающееся
перед банком в этих операциях.
По Уставу 1860 г. конторы были
непосредственно подчинены правлению банка, которому они
представляли недельные, месячные и годовые
отчеты о своих оборотах. Структура контор и
отделений осталась в целом без изменений и по
Уставу 1894 г. Правление контор состояло из
управляющего и директоров, число которых определяло
правление банка и утверждал министр финансов.
В состав конторы входили канцелярия,
главная бухгалтерия, главная касса, главный
контролер и отделения — процентных бумаг, денежных
вкладов и переводов сумм, заграничных
операций, учетно-ссудное. В отделениях все дела были
возложены на управляющего и контролера,
которых утверждал в должности министр
финансов по представлению управляющего банком.
От своих учреждений банк 4 раза в месяц
получал по телеграфу данные о состоянии счетов,
которые публиковались в печати. Раз в год
составлялся годовой отчет об операциях всех
учреждений банка. Отчет этот подвергался
предварительной проверке Государственным
контролем и особой комиссией, назначаемой из своей
среды Советом банка, а затем поступал к
Государственному контролеру, который представлял
по этому отчету свое заключение
Государственному совету.
Если раньше, по Уставу 1860 г., годовой отчет,
административные расходы и касса Госбанка
проверялись особым ревизионным комитетом,
состоявшим из членов Совета государственных
кредитных установлений под председательством
государственного контролера, то Уставом 1894 г.
был введен общий порядок ревизии членами
Государственного контроля. Однако
Государственный контроль мог проверить только
годовые отчеты и административные расходы
Госбанка; кредитные же операции, составлявшие
«коммерческую тайну», документально не
проверялись: по закону от 30 мая 1905 г. для такой
проверки создавалась особая комиссия из
представителей дворянства и купечества, члена
Государственного контроля и трех независимых от
администраций банка лиц, избираемых Советом
банка и утверждаемых министром финансов.
В последующие годы наряду с увеличением
числа контор и отделений на местах и
ослаблением централизации предполагалось
организовать сеть упрощенных местных агентств банка,
но этот проект не был реализован. Кроме того,
ряд банковских операций был возложен на
казначейства, а все средства казны объединены на
текущем счете Госбанка.
С 1897 г. в 606 казначействах были введены
некоторые банковские операции. К концу 1904 г.
число таких казначейств постепенно
увеличилось^ 1910 г. их было уже 748, в 1914 г. — 791. До
1909 г. операции казначейства были
убыточными: в 1909 г. прибыль от них составила 12 977 тыс.
руб., а убытки — 17 638 тыс. Таким образом,
сумма чистого убытка равнялась 4661 тыс. руб. Но
следует иметь в виду, что помимо
непосредственного дохода эти операции способствовали
общему развитию операций Госбанка в его
собственных учреждениях и, следовательно, приносили
ему косвенные доходы. После 1909 г. валовая
прибыль по казначействам стала возрастать.
В 1910 г. валовая прибыль на одно казначейство
244
составляла уже 2,9 тыс. руб., чистая прибыль —
1,1 тыс. руб., валовой убыток был равен 1,8 тыс.
Стремясь сократить потребность в денежных
знаках, Госбанк ввел в главнейших
торгово-промышленных центрах расчетные отделы. Первый
такой отдел был открыт 17 ноября 1898 г. при
Санкт-Петербургской конторе Госбанка. В 1899 г.
расчетные отделы были открыты в Москве и
Варшаве, в 1903 г. — в Одессе и Киеве; в 1907 г. —
в Лодзи и Риге, Ростове-на-Дону, Тифлисе и Баку;
в 1908 г. — в Нижнем Новгороде, Самаре,
Воронеже, Харькове, Саратове, Коканде; в 1909 г. —
Проведение денежной реформы в конце XIX в.
позволило России перейти к золотомонетному
стандарту в денежном обращении. На практике
это означало исчисление цен на товары в золоте,
свободное хождение золотых монет в
обращении, свободный обмен бумажных денежных
знаков на золотые монеты, свободный ввоз и
вывоз золота из страны.
Выпуск бумажных денег был поставлен в
жесткую зависимость от наличия золотого запаса
в Государственном казначействе.
Государственный банк согласно указу от 29
августа 1897 г. (относительно основ эмиссии
кредитных билетов) был превращен в центральный
эмиссионный институт, который находился в
непосредственном распоряжении Министерства финансов1.
Соответственно золотой фонд банка не
рассматривался как неприкосновенный, обеспечивающий
только денежное обращение. Все чрезвычайные
события экономического, политического и
военного характера вызывали потрясения денежного
рынка и необходимость его регулирования
государством через крупнейший в России
Государственный банк. Удовлетворение (и регулирование)
потребности в денежных знаках на территории
империи было одним из основных направлений
деятельности Министерства финансов.
Промышленному кризису 1900 — 1903 гг.
предшествовал денежный кризис 1899 г., кото-
в Либаве, Минске, Николаеве, Херсоне,
Кишиневе, Царицыне, Астрахани, Казани; в 1910 г. — в
Вильно, Екатеринославле. Уже к 1 января 1910 г. в
России функционировало 24 расчетных отдела с
общим числом участников до 242 лиц и
учреждений, включая частные банки, крупные
банкирские конторы и дома, общества взаимного
кредита, крупные торгово-промышленные фирмы и
местные управления некоторых железных дорог.
Общий оборот по всем расчетным отделам
только с 17 ноября 1898 г. по 1 января 1910 г. составил
117 834 500 млн. руб.
рый вызвал многочисленные банкротства, отлив
вкладов, увеличение спроса на иностранную
валюту, утечку золота за границу. Все это
вынудило Госбанк уже в 1900 г. принять ряд
упреждающих мер по отношению к своим основным
клиентам — акционерным коммерческим банкам,
ибо они и во время кризиса не упустили случая
«весьма значительно развить учетно-ссудную
операцию»2. Банк прежде всего изменил
правила операций по вкладам, точнее, по наиболее
распространенной их форме — условным текущим
счетам. Новые правила позволяли, с одной
стороны, ограничить пользование счетом,
поскольку необходимо было пройти обязательную
предварительную «проверку на благонадежность» в
учетном комитете, а с другой — давали
вкладчику дополнительные льготы: исполнение их
комиссионных поручений, право на бесплатные
переводы исключительно для зачисления на
условный счет и т.п.3
Новые правила были введены по срочным
сделкам с золотом, иностранной валютой и
банкнотами иностранных банков. Под эти
ценности производилась выдача рублей по
фиксированному курсу с обязательством ликвидации
сделки через определенный срок — так называемый
репорт4. С помощью этой операции российская
промышленность и торговля могли
по-прежнему получать дешевый заграничный кредит; при
2. ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ. УЧЕТНЫЙ ПРОЦЕНТ
245
этом отпадала необходимость в страховке курса
посредством покупки валюты на срок.
До начала русско-японской войны в балансе
коммерческих банков увеличилось число таких
операций, как ссуды под негарантированные
бумаги, бланковые ссуды, корреспондентские
счета лоро, что свидетельствовало не только о
налаживании устойчивых связей с
промышленностью, но и об усилении спекулятивной
деятельности. Война потребовала увеличения
чрезвычайных государственных расходов;
одновременно стали быстро сокращаться вклады и
текущие счета в банках и сберегательных кассах.
Государственный банк продлил предельные
сроки векселей, принимаемых от частных банков, с
3 до 6 месяцев (ранее такой срок был установлен
для отделений Госбанка Сибири и
Екатеринбурга), а в Москве — до 9 месяцев. Продолжая
кредитование в условиях войны, банк, с одной
стороны, сократил суммы выдач по активным
операциям, а с другой — как бы постоянно
«изыскивал» возможности для предоставления
своим клиентам льгот в пользовании кредитом:
допущение переписывать векселя, право не
предъявлять опротестованные векселя к
взысканию, льготное восстановление кредитов
после протеста и т.д.
На выдачу золота были введены ограничения,
в том числе и для снабжения действующей
армии, а также войск, находившихся за пределами
Российской империи. Ограничения коснулись и
производства всех платежей в Маньчжурии
кредитными билетами и разменной монетой. За счет
эмиссии мелкокупюрных кредитных билетов
(3-рублевого, а в некоторых районах — 5- и
10-рублевого достоинства, в Сибири —
рублевого достоинства) был создан объемный мелко-
купюрный фонд, не требующий размена на
золотую монету.
Усиление со второй половины 1905 г.
социальной напряженности в стране сопровождалось
массовым снятием вкладов со счетов (главным
образом в золоте), что привело к масштабному
отливу сбережений и уменьшению остатков на
текущих счетах в Государственном и
коммерческих банках. Стремясь несколько
стабилизировать денежное обращение, министр финансов
вошел в Комитет финансов с предложением
прекратить размен кредитных билетов на золото и
выпустить кредитные билеты под
краткосрочные обязательства Казначейства. Указом
императора от 16 декабря 1905 г. Государственному
банку было разрешено дополнительно
выпустить 150 млн кредитных билетов под временное
обеспечение их краткосрочными по учету и
ссудам обязательствами, а также краткосрочными
обязательствами Казначейства. Данная мера
рассматривалась как временная, поэтому указ
опубликован не был.
В 1906 г. социальная напряженность в стране
сохранялась; к уже имевшимся добавились
расходы не только по содержанию дальневосточной
армии, но и на демобилизацию, а также на
ликвидацию последствий войны. В 1906 и 1907 гг.
произошло максимальное сокращение золотого
покрытия обращавшихся кредитных билетов —
76,2 и 99,7% соответственно. Стремясь
обеспечить устойчивость денежного обращения,
правительство не ограничилось только вводом
максимального контингента не покрытых
золотом кредитных билетов и разрешением
дополнительной эмиссии под казначейские
обязательства, но и прибегло к внешнему займу.
В начале 1906 г. на Парижском рынке был
получен первый, а в апреле — второй заем. Таким
образом, Россия получила от Франции 2250 млн фр.5
Однако обретение устойчивости денежного
обращения нельзя считать только следствием
получения иностранного займа. С декабря 1905 г.
были введены ограничения на свободную
продажу валюты: чтобы купить валюту,
необходимо было предъявить фактуры, удостоверяющие,
что нужда в валюте обусловлена
потребностями импорта, — при отсутствии таковых
продажа валюты в одни руки была ограничена
определенной суммой. Государственный банк
продолжал практику репортных сделок путем
изменения процента бонификации и куртажа.
246
В августе 1906 г. был установлен единый
процент — 1,1 для всех без исключения продаж
банком валюты, независимо от ее суммы и назначения6.
В провинциальных учреждениях,
продававших валюту за счет как Государственного банка,
так и Кредитной канцелярии, заграничная
операция была закрыта. Регулированию
потребности в денежных знаках способствовала
достаточно эластичная учетная политика
Государственного банка. Учетный процент, поднятый в конце
1905 — начале 1906 г. до 8% годовых, был в
течение 1906 — 1909 гг. понижен до минимального
уровня, когда-либо существовавшего в России
для трехмесячных векселей, и составил 4V2 7.
С 1900 г. и до начала Первой мировой войны
(кроме 1905 и 1907 гг.) государственный
учетный процент был ниже процента частных
банков, и они использовали это в своих интересах
(табл. 14.1).
В эти годы с целью расширения
возможностей использования безналичного расчета было
увеличено количество банковских учреждений
и значительно возросло число банковских
операций в казначействах, производивших крупные
денежные расчеты путем переводной операции
и иногородних векселей. С 1906 г. повсеместно
были узаконены почтовые переводы на любые
Таблица 14.1
Учетный процент Государственного и частных
банков. 1900 — 1913 гг.*
Год
1900
1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1911
1912
1913
Средняя ставка
Госбанка
5,52
5,14
4,55
4,50
5,42
5,69
7,28
7,12
5,92
4,95
4,50
5,06
6,00
Средняя частная ставка
в Петербурге
6,18
5,67
4,65
5,00
5,86
5,57
7,35
6,97
6,04
5,03
5,00
5,10
6,11
* Хромов П.А. Очерки экономики России периода
монополистического капитализма. М., 1960. С. 96.
суммы. В главных торгово-промышленных
центрах создавались расчетные отделы,
производившие встречные зачеты и расчеты по текущим
счетам, в частности расчеты между железными
дорогами. Кроме того, в связи с массовым
«отливом» вкладов было организовано погашение
задолженности государственных сберегательных
касс за счет предоставления средств под залог
процентных бумаг фонда сберегательных касс в
Государственном банке. Все эти меры были
направлены на сокращение активов банка и
возврат части кредитных билетов в его кассы.
Политика в области денежного обращения,
проводимая Министерством финансов и
Государственным банком, продолжала обеспечивать
значительное накопление запаса золота в
Государственном банке вплоть до начала Первой
мировой войны, в то время как количество золота
в обращении, по данным исследователей тех лет,
сокращалось (табл. 14.2).
На обеспечении золотого покрытия
кредитных билетов сказывались различные факторы.
В 1908 г. экономическая конъюнктура была еще
недостаточно устойчивой. Продолжались
платежи процентов по займам, выпущенным для
покрытия военных издержек, которые
значительно превышали расходы по ведению войны8.
Промышленность по-прежнему пребывала в
состоянии упадка, что сокращало спрос на
деньги. Только в 1909 — 1910 гг. начался
производственный подъем. Правда, Россия имела поло-
Таблица 14.2
Денежное обращение. 1904 — 1914 гг., млн руб.*
Год
(на 1 января)
1904
1905
1906
1907
1910
1913
1914
Золото
в Госбанке
734,0
880,4
716,0
889,9
1173,6
1327,9
1527,9
в обращении
774,8
683,6
837,8
641,9
580,9
628,7
494,2
Кредитные
билеты в
обращении
578,4
853,7
1207,5
1194,6
1173,8
1494,8
1664,8
* Каценелебаум З.С. Денежное обращение в России. 1914 — 1924.
М.;Л., 1924.С. 10.
247
жительное сальдо торгового баланса, в основном
благодаря вывозу хлеба, за который она
получала золото. Государственный банк активно этому
способствовал, финансируя закупки и экспорт
хлеба. С сентября 1909 по март 1912 г. банк
установил для ссуд под сельскохозяйственные
продукты самые низкие учетные ставки, введя ряд
льгот в порядок кредитования
сельскохозяйственного производства (например, был
допущен прием к учету срочных свидетельств,
выдаваемых земскими учреждениями за купленные
ими земледельческие орудия или машины
отечественного производства сроком до 6 месяцев,
без специального разрешения совета банка;
кроме того, были разрешены ссуды под дубликаты
на отправленный в Санкт-Петербург и Москву
живой скот и т.п.)9.
В конце 1911 г. Государственный банк «для
большей обеспеченности хлебных ссуд и
облегчения реализации урожаев» приступил к
сооружению собственных зернохранилищ и
элеваторов. Согласно утвержденной программе в
первую очередь намечалось построить 84
зернохранилища емкостью 58,8 млн пудов (9 из
них начали действовать уже в конце 1913г.). Еще
40 зернохранилищ предполагалось построить в
8 юго-восточных губерниях Европейской
России. При зернохранилищах банк открывал
агентства 1-го разряда. За первое десятилетие XX в.
хлебные ссуды Госбанка увеличились с 21 до
50 млн руб.10
Все большее место в деятельности
Государственного банка занимали операции по
краткосрочному кредитованию отраслей народного
хозяйства, хотя средства казны по-прежнему
являлись важным источником расширения
активных операций (табл. 14.3).
Анализ данных показывает, что за пятилетие
общая сумма годовых оборотов увеличилась на
37%, особенно возросли обороты по межконтор-
ным расчетам — на 11%, по вкладам и текущим
счетам — на 12%. В 1912 г. оборот по сравнению
с 1911 г. был превышен на 9,5%.
Комитет финансов принял решение о
беспрепятственном размене кредитных билетов на
золото и об активизации золотого обращения
среди населения путем сокращения выпуска
кредитных билетов 5- и 10-рублевого достоинства и
увеличения выпуска золотых монет. За 1910 —
1911 гг. было выпущено дополнительно золотой
монеты на 125 млн руб.11 Это
свидетельствовало о достаточной устойчивости российского
денежного рынка, тем более что осенью 1911 г.
произошло осложнение конъюнктуры
международного денежного рынка, и парижские и
лондонские банки стали закрывать кредиты иност-
Таблица 14.3
Размеры годовых оборотов и прибыли банка. 1908 — 1912 гг., млн руб.*
\ Вид операций
Касса, золото, серебро и счета
с Монетного двора
Учетно-ссудные операции
1 Обороты по процентным бумагам
1 Прочие активы
Кредитные билеты
Вклады и текущие счета
Прочие пассивы
Межконторные расчеты
Затраты за счет казны
Средства казны
Всего
Увеличение за год
Чистая прибыль
1908 г.
25 454,5
4684,8
1199,6
308,3
360,0
25 303,4
4822,4
80 099,9
173,6
6240,5
148 547,0
—
22,2
1909 г.
27 872,2
4848,3
1535,1
569,7
460,0
29 590,2
4922,1
86 767,8
174,6
5584,4
162 324,4
13 777,4
18,7
1910г.
28 030,2
7049,8
1007,2
495,1
350,0
34 933,5
5431,9
84 942,4
350,4
5608,3
168 528,8
5934,4
26,0
1911 г.
31 468,4
10 466,2
1099,2
405,4
300,0
38 240,3
5607,1
92015,5
363,3
6036,2
186 001,6
17 742,8
26,4
1912 г.
32 882,1
11 739,3
1568,3
451,8
300,0
42 990,9
3793,2
102 210,8
381,1
7333,1
203 650,7
17 649,0
33,0
Вестник финансов, промышленности и торговли. 1913. № 29. С. 99.
248
ранным, в том числе российским, банкам. Все
центральные эмиссионные банки Европы
повысили дисконт. Государственный банк тоже
поднял свои учетные ставки, сравняв их со
ставками германского и австро-венгерского имперских
банков. Средняя учетная ставка
Государственного банка составила в 1912 г. — 5,06, в 1913 г. — 6
(см. табл. 14.1), повышалась она и в дальнейшем.
Следует подчеркнуть, что увеличение числа
активных операций Государственного банка по
кредитованию экономики (учет векселей
отдельных лиц, промышленные и торговые ссуды
и т.д.) было менее значительным по сравнению
с увеличением числа кредитов банкам. Этому
способствовали определенные льготы,
предоставляемые Государственным банком и
Министерством финансов коммерческим банкам,
крупным акционерным обществам (изменение
сроков кредитов по переучету векселей с 3 до 9
месяцев; выдача наиболее крупным банкам и
промышленным обществам ссуд под залог
акций и облигаций в размере 50 — 60% их
биржевой цены — к тому же Государственный банк
принимал на себя «72 риска по этим
операциям»). Для льготного кредитования
использовались «внеуставные» ссуды, выдаваемые только
по представлению министра финансов и с
разрешения самого царя. В целом с 1910 по 1914 г.
число активных операций банка увеличилось на
19%, а число выдаваемых им кредитов
коммерческим банкам — в 6 раз12.
Учитывая возросшую потребность банков в
международном кредите, Министерство
финансов открыло им кредиты в иностранной валюте
за счет своего заграничного фонда «золото за
границей». Золотая наличность казны в
иностранных банках давала возможность
министерству оказывать влияние на денежный рынок и
на русские банки, но в то же время требовала
постоянного поддержания этой наличности в
очень значительном объеме, о чем
свидетельствуют данные табл. 14.4 на 1909 — 1913 гг. о
наличности принадлежавшего Госбанку золота
внутри страны и за границей «по роду
ценностей» в сопоставлении с находившимися в
обращении кредитными билетами.
Данные таблицы показывают, что в отчетном
1913 году наличность золота «в кладовых»
банка по сравнению с 1912 г. возросла на 5,4%, а
«золота за границей» — на 29%; в целом же золотые
Таблица 14.4
Российская золотая наличность. 1909 — 1913 гг., млн руб."
Вид наличности
Внутри страны
Российская золотая монета:
нового чекана
старого чекана
Ассигновки на золото
Слитки
Иностранная монета
Банкноты иностранных банков
Всего
За границей
Тратты и чеки на заграничные места за вычетом
выданных банком
Золото у заграничных банкиров
Всего
Общая сумма золота
Кредитные билеты в обращении
% золота банка к сумме кредитных билетов
в обращении
1909 г.
509,0
1,1
10,8
367,7
110,3
0,1
1079,0
0,6
140,4
141,0
1220,0
1087,1
112,2
1910г.
569,2
3,9
26,9
446,2
127,3
0,1
1173,6
1,0
239,9
240,0
1414,5
1173,8
120,5
1911 г.
510,4
4,2
20,6
553,6
141,1
1,7
1231,6
2,1
216,6
218,7
1450,3
1234,5
117,5
1912 г.
496,9
4,4
4,1
615,8
137,7
0,4
1259,3
3,7
173,2
176,9
1436,2
1326,5
108,3
1913 г. 1
524,0
4,5
6,0
654,9
138,4
0,4
1327,9
9,2
218,4
227,5
1555,4
1494,8
104,1
Вестник финансов, промышленности и торговли. 1913. № 29. С. 100.
249
запасы Госбанка увеличились на 8,3%. К этому
следует добавить, что вследствие расширения
«билетного» обращения уровень
металлического покрытия билетов понизился со 108,3 до
104,1%, но превышение золотой наличности над
законной нормой их покрытия (на основании
упомянутого ранее регулирующего указа от
29 августа 1897 г.) по-прежнему сохранялось —
по данным на 1 января 1913 г., оно составляло
360,6 млн руб. Эти «свободные запасы золота» и
выражали свободное эмиссионное право банка.
Однако в течение 1913 г. и в начале 1914 г.
вследствие увеличения расходов на реорганизацию
армии и строительство флота, которые велись
за счет внутренних ресурсов, снижения
положительного сальдо торгового баланса, увеличения
обязательств казны по оплате гарантированных
займов (в то время как, согласно условиям,
выручка от новых железнодорожных или
государственных займов оставалась на счетах у
иностранных банкиров), роста иностранных платежей
по морскому ведомству, положение на
российском денежном рынке, в том числе в части
расчетов России со странами-кредиторами,
ухудшилось.
Государственный банк не мог быстро
реализовать собственные активы, поскольку
значительная их часть оставалась долгосрочной
(строительство зернохранилищ, элеваторов,
промышленные и подтоварные ссуды и т.д.).
Кредитование банков на государственном
уровне, в частности в иностранной валюте,
становилось более «экономным». Министерство
финансов ужесточило контроль над
использованием коммерческими банками «позаимство-
ваний» у Госбанка. При увеличении ими числа
кредитов под процентные бумаги (по сравнению
с кредитованием под векселя и товары), которое
Министерство финансов оценило как
«спекулятивное» (особенно этим «грешили»
петербургские банки), повышался учетный процент, кроме
того, предлагалось сократить задолженность
Госбанку. Чтобы удержать золото в стране,
пополнить его запасы, поддержать учетный процент
на уровне, превышавшем ставки германского
Рейхсбанка, и ограничить спекулятивные
операции коммерческих банков с бумажными
ценностями, Комитет финансов принял решение о
дополнительной закупке валюты13.
Вопрос о российской золотой наличности за
границей неоднократно обсуждался в Комитете
и Министерстве финансов. Несмотря на ее
достаточно быстрый рост (см. табл. 14.4), она не
могла быть причислена к фонду обеспечения
кредитных билетов. Поэтому было решено
увеличить золотые запасы внутри России и
сократить их за границей, а также увеличить выпуск в
обращение золотой монеты. Таким образом
Россия обеспечила себе достаточно большие
запасы золота, в том числе в Государственном банке.
Эмиссионное обеспечение золотом увеличилось
с 1 января 1905 г. по 1 января 1914 г. с 1029,4 млн
до 1695,2 млн руб. (с учетом российского золота
за границей), при этом эмиссионное право
осталось не использованным на 330,5 млн руб.14
Значительное количество золота наряду с
кредитными билетами находилось в обращении (см.
табл. 14.2).
Ухудшение к лету 1914 г. международной
ситуации немедленно отразилось на российском
денежном рынке. Возможности использования
дешевых заграничных денег снизились
(иностранный капитал притекал в Россию в форме не
только долгосрочных кредитов по
государственным займам, но и краткосрочных средств,
предоставляемых коммерческим банкам).
Вследствие пассивности торгового баланса
сократились и собственные запасы иностранной
валюты.
Сроки выполнения заграничных обязательств
были нарушены, усилились конъюнктурные
колебания денежного рынка внутри страны.
Отношение кассовых средств к итогу обязательств у
российских акционерных банков составляло
тогда около 7,54% — вдвое меньше, чем у
германских и английских банков15.
В результате для акционерных банков
оказались ограниченными пути получения таких де-
250
нежных ресурсов, как дешевые заграничные
средства и дополнительные «позаимствования»
в Госбанке. К этому следует добавить продажу
ценных бумаг на бирже при параллельном
сокращении онкольных кредитов под бумаги.
С началом Первой мировой войны
российские банки уже не могли пользоваться
иностранными кредитами. После закрытия биржи
банки прекратили продавать процентные бумаги
и «экзекутировать» клиентские счета онколь.
В стране был объявлен вексельный мораторий,
отсрочены платежи по иностранным векселям,
но сохранялась выплата по вкладам и текущим
счетам. Спрос на наличные деньги резко
возрос. Только за одну неделю — с 19 по 26 июля
1914 г. — Госбанк выпустил в обращение на
600 млн руб. кредитных билетов16.
Одновременно усилилась тезаврация,
началось массовое предъявление кредитных
билетов к обмену на золото. Многие частные банки
не имели денег для выплаты по вкладам,
поскольку кассовая наличность по отношению к
вкладам и текущим счетам была
незначительной. Частные банки, и тем более общества
взаимного кредита, могли в такой ситуации
рассчитывать только на государственные кредиты.
За две недели войны Госбанк выдал частным
кредитным учреждениям кредит на сумму
0,5 млрд руб.17
Чтобы стабилизировать обстановку внутри
страны, министр финансов на заседании Совета
министров 23 июля 1914 г. предложил временно
приостановить размен кредитных билетов на
золото и разрешить Государственному банку
произвести дополнительный выпуск кредитных
билетов и учет краткосрочных обязательств
Казначейства. В связи с этим был разработан и
принят 27 июля 1914 г. закон, который определил, в
каком направлении должно развиваться
денежное обращение России во время войны. На
основании закона размен кредитных билетов на
золото был приостановлен, прежний
эмиссионный закон отменен, разрешены выпуски не
обеспеченных золотом кредитных билетов.
Казначейству было предоставлено право учитывать в
Госбанке свои краткосрочные обязательства «в
размере, вызываемом потребностями военного
времени»18.
Новые эмиссионные правила значительно
расширили эмиссионное право Госбанка вплоть
до выпуска кредитных билетов без золотого
покрытия на сумму 1,5 млрд руб. Таким образом,
появился источник финансирования войны за
счет выпуска бумажных денег.
Законом от 27 июля 1914 г.
предусматривалось, что обязательства Казначейства покроют
только сумму кредитных билетов, которые банк
выдаст правительству в ссуду. Па мере
увеличения выпуска бумажных денег увеличивался учет
5%-ных обязательств Казначейства в Госбанке.
Количество золота в Госбанке сокращалось не
только по причине выпуска огромного
количества кредитных билетов, но и в связи с вывозом
золота союзникам на основании заключенных и
заключаемых Россией договоров, а также
вследствие «вымывания» из обращения золотой
монеты. Все это ускорило переход к бумажным
деньгам. За золотой монетой последовала
высокопробная серебряная, затем стало не хватать не
только разменной серебряной, но и медной
монеты. Естественно, что в создавшихся условиях
металлические деньги могли заменить лишь
деньги бумажные. В конце 1915 г. правительство
разрешило выпуск бумажных казначейских
марок мелкого достоинства с оговоркой: «имеют
хождение» наравне с разменной серебряной или
медной монетой.
Одновременно в частный рыночный оборот
вовлекались краткосрочные обязательства
Государственного казначейства, которые тоже
становились источником финансирования войны, хотя
и в меньшей степени, чем бумажные деньги.
5%-ные краткосрочные обязательства стали
вытеснять 4%-ные билеты, или «серии», которые
представляли собой государственную ценную
бумагу двух видов — заемную и денежную,
принимаемую «во все платежи» Казначейству и
Госбанку и действительную в течение 4 лет. Исполь-
251
зование 5%-ных обязательств в качестве
платежного средства было начато в конце 1914 г., когда
Казначейство задепонировало у банка
достаточно увеличившуюся массу своих обязательств.
Решение об этом было принято на
правительственном уровне; 5%-ными обязательствами
стали рассчитываться с поставщиками для
армии, ими выплачивалось от 10 до 25%
контрактной суммы19.
Со временем 5%-ные краткосрочные
обязательства стали использоваться в качестве
платежного средства граждан.
1 Денежная реформа в России 1895 — 1897 гг.:
Аналитический обзор по документам и материалам
реформ. М, 1992. С. 27 — 28; см. также: Петишки-
на С.Н. Государственный банк дореволюционной
России. М, 1993. С. 47 — 48.
2 Мигулин П.П. Реформа денежного обращения в
России и промышленный кризис. Харьков, 1902.
С. 293.
3 Петишкина С.Н. Указ. соч. СП.
4 См.: Государственный банк. 1860 — 1910 гг.:
Краткий очерк деятельности за 1860 — 1910 годы / Под
ред. Е.Н. Сланского. СПб., 1910. С. 135.
5 Гусаков А.Д. Денежное обращение
дореволюционной России. М., 1954. С. 48, 54.
6 Государственный банк. 1860 — 1910 гг. С. 95.
7 Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. [СПб.,
1914. Т. 3]. С. 39.
8 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1913. №29. С. 104.
9 Дементьев Г.Д. Во что обошлась нашему
Государственному казначейству война с Японией:
Статистическое исследование, составленное по
отчетам Государственного контроля об
исполнении росписей и финансовых схем доходов и
Таким образом, с одной стороны,
краткосрочные обязательства превратились в источник
покрытия военных расходов, а с другой —
заменили деньги, освободив Госбанк от выпуска той
суммы кредитных билетов, под которую они
депонировались Казначейством. Чем большим
регулятором выпуска кредитных билетов
становился учет правительством краткосрочных
обязательств, находившихся в Госбанке, тем
больше своих наличных средств банк тратил на
кредитование казны. Постепенно это привело к
изменению балансов Госбанка.
расходов и сведениям Министерства финансов.
Пг., 1917. С. 29.
10 Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. [Т. 3]. С.
40; Вестник финансов, промышленности и
торговли. 1913. № 29. С. 104; Погребинский АЛ. Очерки
истории финансов дореволюционной России. М.,
1954. С. 208.
1 1 Сидоров А.Л. Финансовое положение России в годы
Первой мировой войны. М., 1960. С. 35.
12 Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки. М., 1948.
С. 189, 190; его же. Внеуставные ссуды
Государственного банка // Исторические записки. Т. 35.
13 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 96.
14 Наше денежное обращение / Под ред. Л.Н.
Юровского. М., 1926. С. 1 — 2.
15 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1914. №40. С. 3.
16 Гусаков А.Д. Очерки по истории денежного
обращения в России. М., 1946. С. 20.
17 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 108.
18 Там же. С. 109.
19 Каценелебаум З.С. Денежное обращение в России.
1914 — 1924. С. 59; его же. Война и
финансово-экономическое положение России. Пг., 1917. С. 38 — 39.
ПРИМЕЧАНИЯ
Витте Сергей Юльевич
Министр финансов России
МИНИСТРЫ ФИНАНСОВ РОССИИ
Плеске Э.Д. Коковцов В.Н.
Шипов И.П.
Барк П.Л.
МИНИСТРЫ ФИНАНСОВ РОССИИ
Терещенко М.И. Шингарев А.И.
Некрасов Н.В.
Бернацкий М.В.
БУМАЖНЫЕ ДЕНЬГИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
БУМАЖНЫЕ ДЕНЬГИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
БУМАЖНЫЕ ДЕНЬГИ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
БУМАЖНЫЕ ДЕНЬГИ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
РОССИЙСКИЙ ЗОЛОТОЙ ЗАЕМ 1896 г. В ЗОЛОТЫХ РУБЛЯХ
РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАЕМ 1902 г.
РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАЕМ 1905 г. В ГЕРМАНСКИХ МАРКАХ
РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАЕМ 1909 г.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ВНУТРЕННИЙ ЗАЕМ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
АКЦИИ ВЕДУЩИХ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИЯТИЙ
АКЦИИ ВЕДУЩИХ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИЯТИЙ
АКЦИИ ВЕДУЩИХ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИЯТИЙ
АКЦИИ ВЕДУЩИХ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИЯТИЙ
Глава 15
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК.
1914 - 1917 гг.
С началом Первой мировой войны
Государственный банк, сочетавший
функции центрального эмиссионного и
ведущего коммерческого банка страны, резко
изменил характер операций. 23 июля 1914 г., еще
до официального объявления войны с
Германией, Николай II подписал указ, согласно
которому «временно, впредь до минования
чрезвычайных обстоятельств» прекращался размен
кредитных билетов Государственного банка на золото.
Такое решение, как вспоминал министр
финансов П.Л. Барк, было вызвано необходимостью
сохранить золотой запас, которому в преддверии
надвигавшейся войны грозило исчезновение
при массовом истребовании вкладов1.
Кроме того, Госбанку предоставлялось право
выпускать ничем не обеспеченные билеты на
сумму до 1200 млн руб., тогда как ранее
эмиссионное право банка ограничивалось 300 млн руб.
кредитных билетов без золотого обеспечения.
Наконец, банку поручалось «в случае
истребования находящихся на его счетах сумм казны
учитывать краткосрочные обязательства
Государственного казначейства в размере,
вызываемом потребностями военного времени»2. Так
было положено начало превращению
центрального банка страны в инструмент
финансирования военных расходов правительства.
Подобную трансформацию пережили
центральные банки и других воющих европейских
держав, прекратившие размен бумажных денег
на золото. Исключением являлась Англия,
сумевшая сохранить «золотой стандарт». Во Франции
же после прекращения размена центральный
банк обязывался выдать авансов казначейству на
сумму до 9 млрд фр. и выпустить бумажных
денег на 18 млрд фр.3
«Из руководящих учреждений
краткосрочного кредита, — отмечали современники, —
большинство этих банков превратилось в
учреждения, обслуживающие по преимуществу военные
финансы государства... Сейчас все почти
центральные банки воюющих стран имеют главным
своим клиентом-должником государство,
затрачивают львиную долю своих средств,
получаемых от эмиссионной операции, на
финансирование войны. Обычные же активные
коммерческие операции, в частности учет векселей,
бывший в нормальное время основным нервом
деятельности центрального банка, приобретают
в сравнении с кредитованием государства
совершенно второстепенное значение...»4.
В отличие от банков европейских держав
российский Госбанк не был формально
самостоятельным учреждением, а находился под
непосредственным руководством Министерства фи-
20 - 5731
253
нансов, что облегчало правительству задачу
трансформации его в банк финансирования
военных расходов. Управляющим банком с 1915 г.
состоял И.И. Шипов (в 1905 — 1906 гг. он был
министром финансов, а затем занимал
должность министра торговли и промышленности).
На пост главы центрального банка Шипов был
выдвинут П.Л. Барком и оставался в этой
должности вплоть до Февральской революции 1917 г.
Проводимая банком усиленная денежная
эмиссия без золотого покрытия наряду с
налоговыми и займовыми поступлениями являлась
основным источником погашения военных
расходов. В 1915 — 1916 гг. эмиссионное право
Государственного банка расширялось четыре раза.
В итоге общее количество бумажных денег,
выпущенных царским правительством за годы
войны, выросло в 5,6 раза по сравнению с
довоенным уровнем. Как видно из данных табл. 15.1, не
обеспеченные золотом кредитные билеты стали
едва ли не единственным платежным средством,
их доля в общей денежной массе возросла с 71
до 98 — 99%. «В России, — отмечал один из
крупнейших дореволюционных экономистов
М.В. Бернацкий, — почти все денежное
обращение сверху донизу бумажное»5.
К началу войны в обороте помимо кредитных
билетов находились и другие денежные знаки:
Таблица 15.1
Денежное обращение в России. 1914 — 1916 гг.,
млн руб.*
Дата
1 июля
1914г.
1 января
1915 г.
1 января
1916 г.
1 января
1917 г.
Бумажные
деньги
1665
2946
5617
9103
Прирост,
%
100
180
344
558
Вся
денежная
масса
2335,4
3187,9
5668,1
9263,5
Доля
бумажных
денег, %
71,3
92,4
99,1
98,3
* Шмелев К.Ф. Денежное обращение России в годы войны и
революции (1914 — 1921) // Денежное обращение и кредит. Т. 1.
Пг., 1922. С. 12; Гусаков А.Д. Очерки по денежному обращению
России накануне и в период Октябрьской социалистической
революции. М., 1946. С. 21.
золотая монета на сумму 467,7 млн руб.,
банковская и разменная серебряная монета — на 122,1
млн руб. и медная разменная монета — на 18,5
млн руб. После приостановки размена
бумажных денег на золото правительство попыталось
изъять из обращения золотую монету для
поддержания государственного золотого запаса.
Однако население предпочло тезаврировать
царские «империалы», не желая возвращать их
казне. В итоге к 1 января 1917 г. на руках у
населения оставалось золотой монеты на 436 млн руб.
В 1915 — 1916 гг. из обращения выпала
банковская и разменная серебряная монета, а затем и
медные деньги, которые также стали
использоваться как более надежное, чем
обесценившиеся кредитные билеты, средство накопления.
Несмотря на усиленный выпуск металлической
монеты за первые 2 года войны, почти вся она
(серебряная — на сумму 286 млн руб., медная —
на 23 млн) осела в сундуках российских
граждан. Разменная монета все шире замещалась в
обороте бумажными марками и прочими
суррогатами денег 6.
Накачивание оборота бумажными
платежными средствами вело к разбуханию денежной
массы при одновременном падении ее реальной
стоимости. Инфляционный процесс усиливался и
в результате снижения объема золотого запаса
Госбанка в связи, как уже упоминалось, с
вывозом золота по союзническим кредитам. По
официальным данным, сумма золотого фонда
банка за 1914 — 1916 гг. выросла с 1695 до 3617 млн
руб., причем около 2/3 запаса значилось как
«золото за границей» (2330 из 3617 млн руб.)
вместе с золотом, отосланным союзникам, но еще не
дошедшим до них7.
Ранее уже говорилось, что большинство
российских экономистов еще в довоенное время не
считали «золото за границею» действительным
обеспечением кредитных билетов. К 1914 г.
сумма золота Казначейства и Госбанка на счетах у
европейских корреспондентов составляла около 650
млн руб. В момент июльского кризиса 1914 г.,
приведшего к войне, лишь малую долю активов уда-
254
лось возвратить в Россию, в основном из
Германии. Большая часть русского золотого запаса за
границей находилась во Франции (около 430 млн
руб.). С началом войны эти авуары были
«заморожены» французским правительством и
оставались недоступными для российской казны.
Поэтому счет заграничного золота в период
войны все более принимал фиктивный характер.
Основную часть золотых авуаров
Государственного банка вне России составлял к 1917 г. так
называемый английский кредит на сумму 200
млн ф. ст. (около 2 млрд руб. по довоенному
курсу), предоставленный правительством
Великобритании осенью 1915 г. «в качестве покрытия
для выпусков кредитных билетов» и
обеспеченный обязательствами российского Казначейства.
Россия не имела права расходовать его на
другие потребности ни в Англии, ни в других
странах; кредит аннулировался после заключения
мира. Фактически это был обмен «дружескими
векселями» между союзниками; реального
золотого содержания русскому рублю этот кредит не
добавил8.
Золото из хранилищ Госбанка в Петрограде
перекочевывало в Англию и США в качестве
платы за кредиты на производство вооружения.
Первая отправка состоялась осенью 1914 г. на
сумму 8 млн ф. ст. (около 80 млн руб.). Всего же с
1914 г. до начала 1917 г. включительно царское
правительство выслало «желтого металла» в
обеспечение союзнических поставок на сумму
около 640 млн руб., или немногим менее
половины предвоенного золотого запаса9.
Унизительная процедура, приводившая к
сокращению золотого запаса государства, как уже
говорилось, вызвала негативный резонанс в
российском обществе. В 1916 г. Государственная
дума приняла решение об установлении
неприкосновенного золотого запаса Госбанка в
размере 1,4 млрд руб., и только излишек сверх этой
суммы мог использоваться для расчетов по
военным кредитам. Если к 1916 г., по данным
Госбанка, его золотой фонд в России равнялся 1614
млн руб., то год спустя — 1476 млн, причем
уменьшение на 138 млн руб. произошло
исключительно за счет вывоза российского золота за
границу10.
За годы войны кардинально изменились
отношения банка с казной. Из должника
Казначейства центральный банк страны превратился в
крупнейшего кредитора правительства, затраты
за счет казны составляли подавляющую часть
его активов. К 1914 г. средства казны
представляли значительную статью банковского баланса
(951 млн руб., или 31,3% всех пассивов), к 1917 г.
их доля снизилась до 10,2% (794,1 млн руб.).
Напротив, затраты за счет казны с 1,8% баланса
выросли за 3 года до 61,6% (табл. 15.2). Именно
«счета казны» стали основной статьей актива
банка, увеличившись за 1914 — 1916 гг. более чем
в 150 раз (с 54,3 до 7792 млн руб.).
Денежная эмиссия и финансирование
Казначейства стали причиной резкого роста баланса
банка. При неизменном собственном капитале
суммарный баланс банка за период войны
вырос в 4,5 раза (с 3040,5 до 12 640,8 млн руб.).
Резкое увеличение масштабов операций банка
проходило, заметим, без значительного прироста
личного состава служащих. К 1914 г. в стране
имелось 146 учреждений банка (контор,
отделений, агентств), где работало 11 тыс. человек; к
1917 г. — 191 учреждение и 14,4 тыс.
сотрудников. Около 30% личного состава банковских
служащих в годы войны было мобилизовано в
действующую армию. К работе в банке активнее
стали привлекаться женщины; в целом численность
его сотрудников за время войны выросла с 0,3
до 1,4 тыс. человек11.
Содействие банка казне выражалось как в
непосредственных ссудах государству, так и в
форме косвенного кредитования в реализации
государственных займов. Непосредственные «поза-
имствования» совершались в виде учета в банке
5%-ных краткосрочных обязательств
Казначейства, представлявших собой долговые
обязательства государства (векселя), выдаваемые на срок
от 3 до 12 месяцев. Учет их в Государственном
банке служил обеспечением эмиссии кредитных
20*
255
Таблица 15.2
Основные статьи баланса Государственного банка на 1 января 1914 — 1 января 1917 г., млн руб.*
Статья
Золото в России и за
границей
Серебро, разменная
монета, марки
Учетно-ссудные
операции
Процентные бумаги,
принадлежащие банку
Счета казны
Прочие активы
1 Кредитные билеты
в обращении
1 Капиталы банка
Средства казны
Вклады и текущие счета
Прочие пассивы
|Баланс
1914 г.
абс.
1695,4
60,7
1072,0
107,9
54,3
50,2
1665,0
55,0
951,2
277,0
92,3
3040,5
%
55,8
2,0
35,6
3,5
1,8
1,3
54,8
1,8
31,3
9,1
3,0
100,0
1915 г.
абс.
%
Актив
1732,5
44,9
1123,1
149,2
1078,2
120,5
40,8
1,1
26,4
3,5
25,4
2,8
Пассив
2946,6
55,0
602,2
523,3
121,3
4248,4
69,3
1,3
14,2
12,3
2,9
100,0
1916 г.
абс.
2260,2
39,8
1235,8
271,7
3873,6
92,6
5616,8
55,0
794,1
1041,2
266,6
7773,7
%
29,1
0,5
15,9
3,5
49,8
1,2
72,2
0,7
10,2
13,4
3,5
100,0
1917 г. |
абс.
3617,3
119,1
897,1
138,1
7792,0
77,2
9103,4
55,0
1357,4
1534,7
590,3
12 640,8
%
28,6
0,9
7,1
1,1
61,6
0,3
72,0
0,4
10,7
12,1
4,7
100,0
* Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С 50 — 51.
билетов, обязательства казны проникали также
на частный денежный рынок (ими отчасти
оплачивались поставки государству для военных
нужд).
Поэтому в обращении краткосрочных
обязательств Казначейства находилось больше, чем в
портфеле Госбанка12. 5%-ные обязательства
Казначейства полностью вытеснили из оборота
«серии», или 4%-ные билеты Государственного
казначейства, принимавшиеся Государственным
банком по всем платежам по номиналу. В 1914 —
1915 гг. их было выпущено на 850 млн руб., а
затем эмиссия прекращена.
Особое значение имело размещение 5%-ных
обязательств на открытом рынке, поскольку
именно этот источник давал казне
дополнительные ресурсы, сокращая количество бумажных
денег в обращении13. Учет краткосрочных
обязательств казны служил и главным источником
доходов банка: в 1915 г. эта операция принесла 100,3
млн руб. валовой прибыли из общего ее объема в
209,8 млн, а в 1916 г. — 226,1 из 341 млн руб.14
Не менее важна была косвенная помощь
Госбанка в виде участия в реализации военных
займов казны. До Февральской революции было
выпущено внутренних займов на 8 млрд руб.
номинальных, чистая выручка от реализации
составила 7528,9 млн руб.15 Чуть больше
половины (4033 млн руб.) эмитировал синдикат
акционерных коммерческих банков Петрограда и
Москвы, остальные облигации на сумму 3967
млн руб. номинальных были размещены
Госбанком и привлеченными им к этой операции
учреждениями — сберегательными кассами,
городскими общественными банками, обществами
взаимного кредита и др.16 Государственный банк
предоставлял подписавшимся на облигации
займов различные льготы (ссуда до 75% стоимости
облигаций, бесплатное их хранение и
управление и др.). Успешному распространению
облигаций содействовала и активная пропаганда
займов, которую вел банк, выпустив на
собственные средства 1 млн экз. красочных плакатов и
около 10 млн экз. популярных брошюр17.
Интересам денежной эмиссии и
финансирования войны в целом была подчинена и такая
важнейшая пассивная операция банка, как
вклады и текущие счета, благодаря которой банк до
256
войны питал свои активные операции в
области коммерческого кредита. За 1914 — 1916 гг.
привлеченные по этой статье денежные
ресурсы населения выросли с 277 до 1534,7 млн руб.,
или в 5,5 раза. Однако из числившейся на
балансе суммы 1534,7 млн руб. банк ссудил казне 1193
млн руб. Таким образом, если до войны банк
направлял средства казны в
торгово-промышленный оборот, то в 1914 — 1916 гг. он, напротив,
использовал собранные на денежном рынке
ресурсы для финансирования военных расходов
государства.
В связи с этим резко сократились учетно-
ссудные операции, которые в канун войны
составляли V3 (35,6%) основных активов банка
(табл. 15.2). К 1917 г. данная операция
сократилась до 897,1 млн руб., составив 7,1% активов.
Если в 1913 г. конторы Госбанка учли 2173 тыс.
векселей, то в 1916 г. — всего 144 тыс.18 Банк за
годы войны превратился, как тогда говорили, в
эмиссионную фабрику, свернув операции на
рынке коммерческого кредита.
Этому способствовали и объективные
факторы военной экономики: прекращение
товарного производства и вексельного обращения в
связи с мобилизацией промышленности на
военные нужды, переход предприятий на
наличный расчет, активное внедрение государства в
область товарообмена, вследствие чего
происходило сужение свободного рынка и др.
«Необходимость продовольствовать армию, —
говорилось по этому поводу в официальном отчете
банка, — и распределять недостаточное количество
предметов первой необходимости среди
населения заставило государство взять на себя
значительную часть функций обычного торгового
аппарата. Это обстоятельство... повлекло за
собой резкое сокращение оборотов свободной
торговли и вытеснение сделок в кредит продажей
за наличный расчет»19. Примечательно, что в
1916 г. банк практически прекратил операции
ссуд под хлеб частных владельцев, которые в
предвоенный период относились к наиболее
выгодным в коммерческом отношении.
Обилие денег в связи с бумажной эмиссией
и крупные военные заказы, обусловившие
оживленный спрос промышленности на
основные капиталы для реорганизации производства
на военный лад, порождали, с другой стороны,
биржевой ажиотаж с бумагами частных
компаний. Особенно охотно финансировали
промышленность и играли на бирже с ее акциями
акционерные коммерческие банки.
Государственный же банк держался в стороне от
операций с частными фондами. Статья его
баланса «процентные бумаги, принадлежащие банку»
в 1914 — 1916 гг. составляла не более 3,5%
основных активов, а к 1917 г. даже снизилась до
1,1% (см. табл. 15.2). Здесь главным образом
концентрировались приобретенные банком
облигации государственных займов.
До войны коммерческая деятельность банка
развивалась в двух основных направлениях:
кредитование народного хозяйства (в особенности
хлебной торговли, металлургии и
золотопромышленности) и субсидии акционерным
коммерческим банкам. Последние перед войной
росли опережающим темпом, так что Госбанк все
более обнаруживал тенденцию к превращению
в «банк банков»20. После начала военных
действий Госбанк помог своим акционерным
собратьям урегулировать их долги на иностранных
рынках, заключив с Французским банком
соглашение о кредите на 500 млн фр. (около 188 млн
руб. по довоенному курсу). Кредит
предназначался для стабилизации курса русского рубля по
отношению к другим валютам. «Этим путем, —
отмечал П.Л. Барк, — я рассчитывал в
значительной мере ослабить спрос на иностранную
валюту в Петрограде, так как частные банки в
поисках покрытия своих долгов очень повышали
стоимость иностранной валюты и тем самым
способствовали обесценению рубля»21.
На внутреннем рынке Госбанк не оказывал
существенного содействия коммерческим банкам,
за исключением предоставления кредита для
погашения срочных их обязательств, открытого
сразу после начала войны на сумму 425 млн руб.
257
К концу 1914 г. эта ссуда акционерными
банками была полностью погашена22. Перебросив все
ресурсы на финансирование военных
потребностей страны, Государственный банк не мог
оказывать сколько-нибудь существенную
помощь коммерческим банкам. Сумма кредитов
этим учреждениям за 1914 — 1916 гг. выросла
незначительно — с 519,5 до 742,2 млн руб.,
притом большую часть долга представляли ссуды
под процентные бумаги, что в основном было
вызвано участием коммерческих банков в
реализации государственных займов. Для
облегчения эмиссии Госбанк предоставлял эти
кредиты, объем которых к 1917 г. достигал примерно
260 млн руб.23
Кредитование народного хозяйства велось
банком по учетно-ссудной операции в виде
учета векселей и специальных текущих счетов под
векселя, ссуд и специальных текущих счетов под
процентные бумаги и ссуд под товары. За годы
войны значительно уменьшилась вексельная
операция — с 595,7 млн руб. к 1914 г. до 231,5
млн руб. к 1917 г.; весьма существенно
сократились и подтоварные кредиты — со 160,4 до 44,8
млн руб. Объем ссуд под процентные бумаги,
напротив, повысился — с 202,6 до 543,3 млн руб.
Однако в период войны эта операция
качественно изменилась: весь прирост обеспечивался
сделками не с бумагами частных компаний, а был
вызван, по признанию руководителей банка,
«залогом облигаций внутренних военных займов
частными банками, а также частными лицами и
учреждениями»24.
Центральное место в учетно-ссудном секторе
деятельности банка заняли операции, связанные
с эмиссией внутренних займов. «До 1914 года, —
подчеркивалось в Отчете банка за 1916 г., —
главным объектом коммерческих операций банка
являлся вексель, а не процентные бумаги; в
последние два года наблюдается обратное
соотношение, объясняемое не только сокращением в
стране вексельного обращения, но и главным
образом тем, что ссудная под бумаги операция
банка обслуживает теперь нужды государственного
кредита, ускоряя и облегчая реализацию военных
займов»25.
Даже такая приоритетная сфера, как
постройка и эксплуатация зернохранилищ, которую банк
энергично осваивал в канун войны, была
свернута из-за недостатка средств. В 1914 г. банк
намеревался открыть 34 элеватора емкостью 22,4
млн пуд. зерна, однако из-за возникших в
условиях войны перебоев с машинами и
оборудованием, нехватки строительных материалов и
рабочих рук смог закончить строительство лишь
9 хранилищ объемом 5 млн пуд.26 В 1915 г. все
элеваторы банка были переданы в ведение
Министерства земледелия; зерно отпускалось лишь
для нужд действующей армии.
Война наложила отпечаток и на эту чисто
коммерческую операцию, превратив ее в инструмент
государственной мобилизации: в 1916 г. из
поступившего на элеваторы зерна в размере 43,8
млн пуд. лишь 1,6 млн пуд. принадлежало
частным владельцам; основную его долю доставили
уполномоченные Министерства земледелия,
закупавшие хлеб для армии27. Поэтому почти
прекратилась операция ссуд Госбанка под залог
зерна частных владельцев, равно как и
комиссионная продажа банком их хлеба, распространенная
перед войной.
После Февральской революции деятельность
Госбанка развивалась в общем русле
экономической политики Временного правительства.
Политика же эта продолжала линию царского
правительства на финансирование войны путем
бумажноденежной эмиссии и выпуска
государственных займов, масштабы которых в связи с
усиливавшейся дезорганизацией экономической
жизни неизмеримо возросли. За 7 месяцев
своего пребывания у власти Временное
правительство 5 раз расширяло эмиссионное право
Госбанка, доведя его до 10 млрд руб.; кредитных
билетов было выпущено на 7,3 млрд руб. (напомним:
царское правительство за 2,5 года войны
выпустило их на 8,3 млрд руб.).
«Непосредственными причинами
громадного выпуска кредитных билетов, — отмечалось в
258
представлении министра финансов М.В. Бернац-
кого Временному правительству от 6 (19)
октября 1917 г., — были не только крупные позаим-
ствования казны в Государственном банке на
военные расходы, но также значительные
затраты банка по кредитованию закупочных
операций Министерства продовольствия... Все более
значительная часть военных расходов
покрывается за последнее время за счет
бумажноденежного источника»28. К октябрю 1917 г.
печатанием кредитных билетов в Экспедиции
заготовления государственных бумаг было занято 9 тыс.
рабочих, тогда как в 1914 г. — лишь 4,5 тыс.
человек. Временное правительство наводнило
страну бумажными кредитками нового образца —
«думскими», достоинством 250 и 1000 руб. с
изображением Таврического дворца в
Петрограде, где заседала Государственная дума, и так
называемыми «керенками» в 20 и 40 руб.
упрощенного образца.
Эмиссия кредитных билетов, занимавшая в
начале деятельности Временного правительства
75,6% баланса по пассиву, к октябрю 1917 г.
поднялась до 77,1%, утвердившись в качестве
главной статьи баланса банка (табл. 15.3). Нельзя
сказать, что правительство не осознавало, что
бумажная эмиссия является мощным
инфляционным фактором. Еще в проекте обращения
кабинета Г.Е. Львова к населению, подготовленном
в апреле 1917 г., лидеры правительства
подчеркивали: «Самая серьезная опасность
заключается в необходимости до конца войны продолжать
выпуск бумажных денег, что роняет
покупательную силу рубля и тем самым ведет к
удорожанию войны и к ухудшению общих условий
народнохозяйственной жизни». Выход виделся в
эмиссии новых внутренних займов,
«снимающих с рынка лишние деньги и ослабляющих
необходимость новых выпусков бумажных
денег»29.
Ставка была сделана на «Заем Свободы»,
подписка на который открылась в апреле 1917 г. Как
уже говорилось, для реализации займа был
образован эмиссионный синдикат в составе
Государственного банка и группы акционерных
коммерческих банков, обязавшихся принять от
правительства облигаций на 3 млрд руб. по цене 85 руб.
за 100 номинальных. К сентябрю было
размещено облигаций на общую сумму 3040,7 млн руб.,
в том числе через коммерческие банки —
1344,6 млн и через Государственный банк и
подведомственные ему сберегательные кассы — на
Таблица 15.3
Основные статьи баланса Государственного банка на 1 (14) марта — 1 (14) октября 1917 г., млн руб.*
Статья
На 1 (14) марта
абс. | %
На 1 (14) октября 1
абс. | % |
Актив
Золото в России и за границей
Серебро, разменная монета, марки
Учетно-ссудные операции
Процентные бумаги, принадлежащие банку
Счета казны (краткосрочные обязательства)
Прочие активы
3617,9
120,6
928,0
194,7
7882,0
418,1
27,5
0,9
7,1
1,5
59,9
3,1
3605,1
155,4
2160,6
192,7
14 097,7
2213,5
16,1
0,7
9,6
0,9
62,9
9,8
Пассив
Кредитные билеты в обращении
Капиталы банка
Средства казны
Вклады и текущие счета
Прочие пассивы
Баланс
9949,6
55,0
800,4
1800,8
555,5
13 161,3
75,6
0,4
6,1
13,7
4,2
100,0
17 290,1
55,0
902,8
2539,9
1637,2
22 425,0
77,1
0,2
4,1
11,3
7,3
100,0
* Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской
социалистической революции: Документы и материалы. Март — октябрь 1917. М.,
1957. С. 392 — 393.
259
2544,4 млн руб.; остальную сумму принесла
свободная подписка30. Подписчики имели право
заложить свои облигации в Государственном банке
на льготных условиях. Чаще всего эти операции
проводились по счетам ссуд под процентные
бумаги, чем и объясняется подъем учетно-
ссудной операции банка с 928 млн руб. к марту
1917 г. до 2160,6 млн руб. к октябрю того же года
(см.табл. 15.3). Основной прирост был обеспечен
за счет увеличения ссуд под процентные бумаги с
580 млн до 1601,3 млн руб.
Однако «Заем Свободы» не смог сдержать
денежной эмиссии — по ежемесячным балансам
Госбанка прослеживается, что лишь в апреле
темп эмиссии упал (476 млн руб. против 1031 млн
руб. в марте), но затем ее маховик начал
раскручиваться с новой силой. Растущие расходы на
войну и общеэкономический кризис не
оставляли правительству иного выбора. «У нас нет
никакого другого способа непосредственно
сейчас же заполучить в свое распоряжение
денежные знаки... — признавал министр труда
меньшевик М.И. Скобелев, — нет более надежного и
верного источника, как все тот же злосчастный
станок Экспедиции заготовления
государственных бумаг»31. После Февраля 1917 г. это
предприятие являлось едва ли не единственным в
стране, не сократившим объем производства, —
промышленность останавливалась, но печатный
станок исправно продолжал действовать.
Золотой запас Госбанка при Временном
правительстве не только не вырос, но даже
уменьшился в абсолютных размерах — с 3617,9 до
3605,1 млн руб. Единственным
прогрессирующим покрытием кредитных билетов являлся
учет банком краткосрочных обязательств
казны. Объем данной операции с марта по октябрь
1917 г. вырос почти вдвое — с 7882 до 14 097,7
млн руб. (см. табл. 15.3). Общая сумма
выпусков краткосрочных обязательств казны при
Временном правительстве составила 10 млрд
руб., от учета которых в России в казну
поступило 8190,8 млн руб. Основная доля — 6215,7
млн руб. — была принята Государственным
банком, а остальные средства размещены на
частном рынке. Наряду с эмиссией кредитных
билетов выпуск краткосрочных обязательств
позволил правительству осуществить
финансирование государственных закупок хлеба, угля и
сахара. Под залог этих обязательств банк
кредитовал государственные экономические
органы в размере до 1275 млн руб. к концу октября
1917г., что потребовало увеличения залоговых
сумм32. Понятно, что столь масштабное
изъятие средств из Госбанка привело к быстрому
росту государственной задолженности.
Накачивание денежного оборота новыми
платежными средствами сопровождалось, как это
ни парадоксально, острым дефицитом денежных
знаков. Кризис особенно обострился во второй
половине 1917 г. Государственному банку
приходилось даже прибегать к временному
закрытию отделений или выдаче суррогатов денег —
казначейских «серий». Причина кризиса
заключалась в опережающем росте товарных цен: за
второе полугодие 1917 г. количество денег в
обращении по сравнению с 1914 г. выросло в 8,2
раза, а товарные цены — в 11,7 раза33.
Кроме того, почти полностью прекратился
возврат денег в казну — к осени 1917 г. из 20 млрд
руб. денежных знаков, выпущенных в
обращение царским и Временным правительствами, на
руках у населения оставалось 13 — 14 млрд руб.34
Имущие слои в городах предпочитали
припрятывать деньги, особенно крупные купюры в 100
и 1000 руб. Крестьянство, напуганное
введенными Временным правительством твердыми
ценами на хлеб при росте дороговизны на
промышленные товары, также придерживало свои
целковые, выжидая лучшей рыночной
конъюнктуры. «Мы, — писали по поводу денежного
кризиса современники, — утоляем жажду соляным
раствором: захлебываемся от бумажной
водянки, а между тем ощущаем все более и более
сильную жажду»35.
Результатом такой политики стало
абсолютное преобладание в балансе Государственного
банка краткосрочных обязательств казны в ак-
260
тиве, а в пассиве — статьи «кредитные билеты в
обращении». Банк занимался по преимуществу
эмиссией ничем не обеспеченных кредитных
билетов, т.е. по сути провоцировал инфляцию.
Ту же фактически линию продолжили и
новые хозяева Госбанка после Октября 1917 г.
В Петрограде здание Центрального управления
Госбанка на Садовой улице 25 октября (7
ноября) 1917 г. было занято красногвардейцами как
один из важнейших пунктов наряду с почтой,
телеграфом, мостами и т.д. Однако вплоть до
середины ноября чиновники банка игнорировали
новую власть, охотно кредитуя в то же время
кабинет Временного правительства,
продолжавшего нелегально заседать в Петрограде (ему
было выдано в целом около 40 млн руб.)36.
Лишь во второй половине ноября
большевикам удалось подавить сопротивление служащих
банка, арестовав управляющего и назначив в
1 Воспоминания П.Л. Барка, последнего министра
финансов российского императорского
правительства // Возрождение [Париж]. 1965. № 162.
С. 98 — 99.
2 Цит. по: Гусаков А.Д. Очерки по денежному
обращению России накануне и в период
Октябрьской социалистической революции. М., 1946.
С. 17.
3 Бернацкий М.В. Денежное обращение и займы//
Военные займы: Сб. ст. Пг., 1917. С. 84.
4 Смирнов А. Деятельность Государственного банка
в 1916 году // Вестник финансов,
промышленности и торговли. 1917. № 37. С. 309.
5 Бернацкий М.В. Указ. соч. С. 85.
6 Гусаков А.Д. Указ. соч. С. 20.
7 Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг.,
1917. С. 8.
8 См.: Сидоров АЛ. Финансовое положение России
в годы Первой мировой войны (1914 — 1917). М.,
1960. С. 138— 140.
9 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8074, л. 41; д. 8516, л. 127.
10 Отчет Государственного банка за 1916 год. С. 9.
банк «главного комиссара» В.В. Оболенского
(Осинского). После национализации частных
банков 14 (27) декабря 1917 г. они были слиты с
Государственным, преобразованным в
Народный банк РСФСР. Он продолжил курс своего
предшественника на эмиссию бумажных денег
для покрытия чрезвычайных расходов
государства. К моменту выхода России из войны по
Брест-Литовскому мирному договору в марте
1918 г. бумажноденежная масса почти удвоилась.
Количество кредитных билетов в обращении с
17,3 млрд руб. к 1 (14) октября 1917 г. выросло до
33,6 млрд руб. к 1 апреля 1918 г.37 В еще большей
степени, чем при царском и Временном
правительствах, банк стал заложником государства,
которое беззастенчиво черпало из него
необходимые денежные средства. В конечном итоге эта
политика привела к гиперинфляции и полному
падению ценности рубля.
11 То же за 1914 год. Пг., 1915. С. XII — XIII; то же за
1916 год. С. XXII —XXIII.
12 Отчет Государственного банка за 1916 год. С. X.
13 Сидоров А.Л. Указ. соч. С. 143.
14 Отчет Государственного банка за 1916 год. С. 52.
15 РГАЭ, ф. 7733, оп. 1, д. 8577, л. 56 — 57.
16 См.: Мукосеев В.А. Военные займы России //
Военные займы. С. 177.
17 Смирнов А. Деятельность Государственного банка
в 1916 году. С. 312.
18 Отчет Государственного банка за 1916 год. С. XIII.
19 Там же. С. VI.
20 См.: Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки. Из
истории финансового капитала в России. М., 1948.
С. 190.
21 Воспоминания П.Л. Барка... // Возрождение. 1965.
№ 163. С. 89 — 90.
22 Отчет Государственного банка за 1914 год. С. VII.
23 То же за 1916 год. С. 20 — 21.
24 То же за 1915 год. Пг., 1916. С. XII.
25 То же за 1916 год. С. XIV
26 То же за 1914 год. С. VIII.
27 То же за 1916 год. С. XVIII — XIX.
28 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции:
Документы и материалы. Март — октябрь 1917.
Ч.2.М., 1957. С. 423 — 424.
29 Там же. С. 375.
30 Там же. С. 395 — 397; РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 330,
л. 180.
31 Цит. по: Волобуев П.В. Экономическая политика
Временного правительства. М., 1962. С. 353.
32 Там же. С. 354 — 355; Экономическое положение
России накануне Великой Октябрьской
социалистической революции. Ч. 2. С. 384.
33 Сидоров АЛ. Указ. соч. С. 147.
34 Волобуев П.В. Указ. соч. С. 364.
35 См.: Вестник финансов, промышленности и
торговли. 1917. № 39. С. 364 — 365.
36 Временное правительство после Октябрьской
революции // Красный архив. 1924. Т. 6. С. 204.
37 См.: Шмелев К.Ф. Денежное обращение в России в
годы войны и революции (1914 — 1921)//
Денежное обращение и кредит. Т. 1. Пг., 1922. С. 13.
ЖЖ^-
Глава 16
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК
И РАЗВИТИЕ КРЕДИТНОЙ КООПЕРАЦИИ
Развитие сферы учреждений мелкого
кредита. В середине 90-х гг. XIX в. в
экономической жизни России произошли
глубокие перемены. За два десятка лет Россия
покрылась густой сетью железных дорог, что
способствовало вовлечению крестьянского
хозяйства в мировой торговый оборот, развитию про-
мышленного капитализма. Новые формы
экономических отношений требовали наличия
оборотного капитала даже для нужд
маленького крестьянского хозяйства, а значит,
потребность деревни в мелком кредите была огромной.
Земства, различного рода союзы и общества,
государство (прежде всего в лице Министерства
финансов) вновь проявляют интерес к развитию
мелкого кредита как средству обновления
крестьянского хозяйства и борьбы с
ростовщичеством.
При пересмотре в 1893 г. Устава Госбанка
правительство обратило особое внимание на ссудо-
сберегательные товарищества. К 1 июня 1895 г.
было разработано новое Положение, которое
регламентировало создание трех типов
учреждений мелкого кредита: ссудо-сберегательные
товарищества и кассы (на кооперативных началах,
с долевым участием); сельские (волостные)
банки (сословные учреждения); кредитные
товарищества (на кооперативных началах, без паевых
взносов). В Положении более конкретно, чем
ранее, были определены задачи кредитной
кооперации, в частности введен пункт о
производительном характере ссуд. Разрешались
посреднические операции (покупка необходимых в
хозяйстве орудий и предметов, продажа
произведенной членами товарищества продукции),
залоговые операции и долгосрочные ссуды. Но
право на посреднические, залоговые операции
и долгосрочные ссуды согласно Положению
могло быть оговорено в Уставе только с особого
разрешения министра финансов.
Новый тип учреждений мелкого кредита —
кредитные товарищества получали основные
капиталы в виде первоначальной ссуды от казны,
Госбанка, общественных и частных учреждений
или частных лиц. При этом они обязались
постепенно возвращать ссуды из прибылей. За
деятельностью получивших ссуды учреждений
устанавливался правительственный контроль,
следивший, чтобы отпущенные казной или
Госбанком деньги не были истрачены не по
назначению. В связи с этим Устав Госбанка был
дополнен двумя статьями, согласно которым
Госбанк должен был открывать кредиты
учреждениям мелкого кредита и производить выдачи в
счет этих кредитов под векселя, подписанные
членами их правлений, а также выдавать
кредитным товариществам ссуды для образования
основного капитала.
263
Для наблюдения за деятельностью кредитных
товариществ министру финансов
предоставлялись следующие права:
а) требовать от учреждений мелкого кредита
всех касающихся их деятельности сведений;
б) назначать ревизии этих учреждений по
согласованию с подлежащими ведомствами
относительно сельских банков;
в) запрещать отдельным учреждениям
проводить залоговые и посреднические операции,
равно как и операции недостаточно
опробованные, а также выдачу долгосрочных ссуд.
За вновь создаваемыми кредитными
товариществами Госбанк устанавливал контроль через
назначенных из числа его чинов инспекторов,
которые имели право:
а) производить ревизию кассы, отчетности и
делопроизводства;
б) наблюдать за исполнением Закона и Устава
Госбанка;
в) созывать в случае надобности чрезвычайные
общие собрания кредитных товариществ;
г) в случае нарушения Устава или иных
злоупотреблений временно отстранять от
должности лиц, заведующих делами кредитных
товариществ.
В 1896 г. министр финансов СЮ. Витте
утвердил образцовые уставы для
ссудо-сберегательных и кредитных товариществ. При этом для
кредитных товариществ предусматривались
уставы двух типов — общий и специальный (для
товариществ, которые учреждались при
содействии Госбанка). Затем в дополнение к уставам
были выработаны Примерные правила
посреднических и залоговых операций, а также
Правила проведения собраний уполномоченных,
заменявших в наиболее многочисленных
товариществах общие собрания.
Вновь изданный Образцовый устав
ссудо-сберегательных товариществ в целом повторял
прежние уставы, в него лишь были внесены
предусмотренные Положением от 1 июня 1895 г.
изменения и дополнения. Устав кредитных
товариществ в отличие от Устава
ссудо-сберегательных товариществ не содержал статей о
паевом капитале.
Деятельность кредитных товариществ
регулировалась Государственным банком, тем не
менее они старались проводить свою политику.
Особенностью финансовой политики
кредитных товариществ являлось изучение
потребностей района в кредитах и регулирование их
объемов в зависимости от величины ссудного
процента. В соответствии с этим строилась и
политика изыскания финансовых средств.
Кредитная практика выявила ряд внегосударствен-
ных источников этих средств.
Несмотря на свою бедность, русское
крестьянство всегда располагало свободной
наличностью (средства помимо необходимых затрат для
ведения собственного хозяйства, а также
доходы, имевшие сезонный характер). Нужно
учитывать и то, что период наибольших затрат у
одних крестьян приходился на время
наибольших поступлений у других, благодаря чему
суммарная свободная наличность постоянно была
налицо. Именно эта свободная наличность, а
также средства государственных источников для
кредитования и составляли капитал кредитного
товарищества. Такая самостоятельная политика
впоследствии дала возможность кредитным
товариществам освободиться от опеки
Государственного банка.
Развитие сферы мелкого кредита в последнее
перед революцией десятилетие имело очень
важное значение. Правительство учредило ряд
сельских и волостных банков и разрешило
образование ссудо-сберегательных и кредитных
товариществ. Товарищества эти способствовали
организации в крестьянской среде кредитной
кооперации, основанной на добровольном
объединении известных друг другу лиц, связанных
круговой порукой и обязательствами.
Однако сельские и волостные банки не
оправдали возлагавшихся на них надежд.
Большинство из них довольно скоро прекратило свою
деятельность и, раздав деньги, занималось лишь
перепиской долгов на новые сроки.
264
Деятельность кооперативных учреждений
тормозилась по причине отсутствия
достаточных денежных средств. Жизнь показала, что
мелкий кредит нуждается в солидной финансовой
поддержке со стороны государства и
постоянном контроле. Назрела необходимость и в
законодательных изменениях. 7 июня 1904 г.
правительство издало новое Положение об
учреждениях мелкого кредита.
В отличие от предыдущих этот документ
содержал статью о межведомственном
коллегиальном устройстве центрального и местных
органов управления (Управление по делам мелкого
кредита Государственного банка и губернских
комитетов); при этом представителям некоторых
ведомств предоставлялись исключительные
полномочия — они могли временно приостановить
исполнение распоряжений перечисленных
ведомств. Такими полномочиями были наделены
Министерство внутренних дел, представители
Военного министерства по делам кредитных
учреждений, находившихся в местностях,
подведомственных этому министерству, а также
представитель Государственного контроля по
сметным делам. Все они имели право распоряжаться
средствами, отпущенными на дело мелкого
кредита.
Губернским комитетам было разрешено
утверждать уставы, если таковые не будут
отступать от образцовых уставов, издаваемых
Управлением по делам мелкого кредита Госбанка, что
упрощало процедуру их утверждения. Кроме
того, Положение несколько расширяло круг
операций, производимых учреждениями
мелкого кредита. Если ранее им разрешалась
только активная операция (выдача краткосрочных
ссуд по личному доверию или под
поручительство), а на производство других операций в
каждом отдельном случае необходимо было
запрашивать особое разрешение, то новое
Положение предоставляло учреждениям мелкого
кредита право выдавать ссуды на оборотные
средства сроком до 1 года, на приобретение
инвентаря — на срок до 3, на хозяйственные
улучшения — до 5 лет. Ссуды могли выдаваться по
личному доверию, под поручительство, под
заклад произведенной продукции или инвентаря,
однако на выдачу ссуд под заклад всего
движимого имущества и под залог недвижимого по-
прежнему требовалось особое разрешение.
Учреждения мелкого кредита могли осуществлять
посреднические операции главным образом по
закупке сельскохозяйственных орудий и
продаже сельскохозяйственной продукции. Правда,
крут посреднических операций был ограничен
составом участников данного учреждения, их
можно было производить только за счет
доверителя или на создаваемые для этих целей
специальные капиталы, но только не на общие
оборотные средства. Согласно Положению от
7 июня 1904 г. размер обязательств учреждений
мелкого кредита по вкладам и займам не
должен более чем в 10 раз превышать размер их
основного капитала. Это требование
ограничивало потенциальное развитие пассивных
операций и тем самым сужало сферу активных
операций.
Кроме того, был узаконен новый вид
кредитного учреждения — земские кассы мелкого кре-
дита, что давало право земствам открывать свои
кассы и при них — кредитные и
ссудо-сберегательные товарищества, действующие на
основании образцовых уставов. При этом разрешения
губернского комитета не требовалось, надо было
лишь ставить его в известность при каждом
открытии учреждения мелкого кредита.
Правительство усилило контроль за
кредитными товариществами, поручив надзор за ними
особой группе (институту) инспекторов при
Госбанке. Собственно, должность инспектора
кредитных товариществ была введена еще в 1895 г.,
но тогда эти обязанности возлагались
непосредственно на чиновников Государственного
банка. Согласно Положению 1904 г. вводилась
самостоятельная должность инспектора. И если
ранее инспектор ведал только кредитными
товариществами, то отныне его власть
распространялась и на ссудо-сберегательные товарище-
265
ства. При этом контроль квалифицировался не
как попечительство, а как руководство.
Положение регламентировало деятельность
товариществ, определяя, на какие цели и сроки
должны выдаваться ссуды: ссуды для оборота —
на год, на приобретение инвентаря — максимум
на 3 года и т.п.; указывался и предельный размер
ссуд. Кроме того, был регламентирован объем
ссудных операций; при этом первоначально
запрещалась выдача ссуд частным учреждениям и
лицам, но 30 мая 1905 г. эта статья была
отменена.
В Положении 1904 г. давалось определение
понятия «кредитоспособность членов» и
оговаривалась необходимость производительного
назначения ссуд. Разрешались ломбардные
операции — прием в заклад предметов домашнего
обихода. Были облегчены вкладные операции:
вклады не подлежали отчуждению, описи,
могли быть переданы по наследству, ограждались от
разглашения.
При этом было введено три ограничения:
1) максимальный вклад мог соотноситься с
основным капиталом в пропорции 1:10; 2) не
разрешалось принимать вклады на предъявителя;
3) членам товариществ запрещалось
пользоваться кредитом сословных или иных
учреждений. От налога были освобождены (реально до
1908 г.) все кредитные товарищества.
Положением 1904 г. был предусмотрен
источник оборотных средств для учреждений
мелкого кредита — в частности, снабжение
учреждений мелкого кредита оборотными средствами
возлагалось на управляющих конторами и
отделениями Государственного банка посредством
открытия им кредитов на основании Устава
Госбанка.
Положение признало за кредитными
кооперативами право выдавать долгосрочные ссуды
без специального разрешения министра
финансов в размере, соответствующем сумме
долгосрочных вкладов и займов и половине
основного капитала товарищества. И лишь 5 апреля
1911г. было разрешено выдавать долгосрочные
ссуды на сумму, равную всему основному и
оборотному капиталам товарищества. Эти
ограничения были продиктованы банковским
правилом: актив определяется пассивом, что, в свою
очередь, требовало соблюдения другого
условия: средняя продолжительность срока ссуды не
должна превышать средней
продолжительности срока вклада.
Русско-японская война и революционные
события 1905 — 1907 гг. затормозили развитие
кооперации. Но по мере урегулирования
экономической ситуации кооперативное движение вновь
набирает силу, и прежде всего это проявилось в
становлении мелкого кредита в деревне.
Обеспечивая мелкому кредиту должное
руководство и значительную денежную поддержку,
разработчики законов о кредитной кооперации
в 1904 — 1913 гг. не стремились к введению
новшеств, которые требовали бы ломки уже
созданного в предыдущие десятилетия. К ранее
действовавшим учреждениям были присоединены
лишь общественные ссудо-сберегательные кассы
и земские кассы, кредитовавшие как отдельных
заемщиков, так и кредитные кооперативы.
Кредит должен использоваться на
производительные цели и основываться на строго
хозяйственном расчете — таков был главный принцип,
которым следовало руководствоваться этим
учреждениям в своей деятельности.
К 1 января 1904 г. в империи насчитывалось
всего около 6 тыс. мелких кредитных
учреждений, из них 5 тыс. — крестьянских сословно-
общественных1. Через 10 лет было уже около
18 тыс. учреждений, число членов которых
достигло 10 млн. Собственные средства, по данным
на 1 октября 1913 г., составляли 171 млн руб.,
вклады — 422 млн, займы — 167 млн, ссуд было
выдано 629 млн руб.2
Мелкий кредит обслуживал приблизительно
2/5 всей численности крестьянских хозяйств
(в 1904 г. — У10), в среднем на каждого члена
кредитных учреждений приходилось 62 руб.
оборотных средств (в 1904 г. — 46 руб.). В составе всех
мелких кредитных учреждений собственно коо-
266
перативов насчитывалось в 1904 г. около 1 тыс.,
к концу 1913 г. — более 12 тыс.; общая сумма
кооперативных средств увеличилась за этот
период с 50 млн до 621 млн руб.3 Кооперативные
учреждения оказались наиболее
приспособленными к нуждам русской деревни, приступившей
к реформе. Подчеркнем, что кредитная
кооперация имеет особо важное значение в периоды
обновления, модернизации деревни, в данном
случае — в период распада общины,
образования единоличных крестьянских хозяйств. Это
подтверждается сведениями о широком
распространении кредитных и ссудо-сберегательных
товариществ в районах, наиболее быстро
сумевших перейти к усовершенствованным формам
хозяйства, — на Юге, Юго-Западе, Предкавказье,
в Прибалтийском и Привислинском краях.
Мелкий кредит даже в начале десятилетия (1904),
поглощая средства из государственной казны,
вместе с тем способствовал самостоятельному
приросту капиталов в крестьянской среде.
Общая сумма правительственных ссуд мелким
кредитным учреждениям, по данным на 1 октября
1913 г., составила 110 млн руб. плюс 58 млн руб.
прочих займов, тогда как сумма принятых
этими учреждениями вкладов — 422 млн руб., в том
числе кооперативами — 342 млн руб.4
Итак, при поддержке государства кредитные
товарищества собирали собственные солидные
капиталы, привлекая со стороны еще более
значительные капиталы в виде вкладов. К 1 января 1916 г.
пассив кредитных товариществ выражался
следующими цифрами: собственные средства —
129 млн руб., вклады и займы у частных лиц —
558, займы из государственных средств — 95,8 млн
руб. В целом кредитные товарищества
располагали примерно 800 млн руб. капитала.5
Государство, несомненно, достигло своей
цели — создало в русской деревне доступный
крестьянину мелкий кредит. Вопрос только в
том, были ли эти кооперативные по форме
учреждения действительно кооперативными или
всего лишь вспомогательными учреждениями
Госбанка? Очевидно, что товарищества
являлись не столько частными учреждениями,
основанными на кооперативном начале с целью
содействовать кредиту своих членов, сколько
формой организации мелкого кредита, который
предоставлял Государственный банк. Ведь
степень самостоятельности членов товарищества
была чрезвычайно ограничена: каждое
кредитное товарищество имело опекуна —
инспектора, руководившего почти каждой операцией.
Собственный капитал товарищества в
большинстве случаев составлял незначительную
сумму по сравнению с той ссудой, которую оно
получило из Госбанка. Многочисленные члены
товариществ почти не принимали участия в
руководстве своей организацией. Для
рядового члена товарищества цель пребывания в этом
учреждении заключалась лишь в том, что оно
могло выдать ему ссуду. После погашения
ссуды крестьянин обычно порывал с
товариществом. Общие собрания членов товарищества
проводились редко, и их посещаемость была
низкой. В тех товариществах, где вместо
общего собрания созывались собрания
уполномоченных, связь рядового члена с организацией
была еще более слабой и ограничивалась
выбором уполномоченных.
И все же кредитные товарищества сыграли
огромную роль в кооперативном движении. Вот
как обычно складывалась история русского
кредитного общества. По инициативе инспектора
мелкого кредита или другого лица создавалась
организация (поначалу никаких кооперативных
элементов она не имела), члены которой были
озабочены лишь одним — получить ссуду,
причем на первых порах ее предоставлял Госбанк.
Однако чем дольше существовало
товарищество, тем крепче оно связывало своих членов
общими целями. Небольшой круг лиц из числа
непосредственных руководителей со временем
постепенно расширялся, товарищество бралось
за выполнение более сложных операций,
приживалось на местной почве, втягивало в орбиту
своей деятельности односельчан. Поддерживая
своими капиталами другие кооперативы, това-
267
рищества постепенно накапливали собственный
капитал, освобождаясь, таким образом, от
опеки Госбанка.
Ядром кредитного товарищества становился
крестьянин-середняк, который и представлял
так называемую народную массу. По общему
мнению исследователей, кредитная кооперация
в России служила интересам прежде всего этого
слоя крестьян, имевших свое хозяйство и
обрабатывавших свою землю.
Наиболее распространенной формой
кооперации было кредитное товарищество, в сфере
деятельности которого насчитывалось от 1 до
2 тыс. дворов. В среднем в одном товариществе
в 1916 г. насчитывалось 682 его члена. Как
правило, правление и Совет кредитного
товарищества получали вознаграждение. Так, средняя
сумма вознаграждения председателя правления (для
всех товариществ) составляла 300 руб.
По данным на 1 января 1904 г., в России
действовало 306 кредитных товариществ; к 1 января
1906 г. число их увеличилось до 777; кроме того,
была разрешена организация 945 товариществ.
В 1906 г. была разрешена деятельность еще 575
новых кредитных товариществ, а в 1907 г. их
насчитывалось уже около 800. Во второй половине
1908 г. общее число получивших разрешение
товариществ составило 3 тыс.6
Столь же быстрыми темпами росли обороты
кредитных товариществ. По данным за 1904 —
1906 гг., число товариществ увеличилось в 4 раза,
число их членов — в 5 раз, число ссудных
операций — в 9 раз; долг Госбанку по основному
капиталу возрос в 4 раза, по краткосрочному
кредиту — в 9 раз; собственные капиталы
товариществ увеличились в 8 раз, вклады — в 4 раза7.
Взаимоотношения Государственного банка и
учреждений мелкого кредита. Еще 25 февраля
1872 г. Госбанку было предоставлено право
открывать ссудо-сберегательным товариществам,
просуществовавшим не менее одного года, кредиты
под векселя, подписанные от имени товарищества
их правлениями, сроком до 9 месяцев. К концу
80-х гг. около 200 ссудо-сберегательных
товариществ воспользовалось этими кредитами на
сумму до 2 млн руб. с долгом до 1 млн руб.
Впоследствии выяснилось, что большинство
ссудо-сберегательных товариществ не могло пользоваться
кредитом Госбанка в той форме, которую
предусматривал их устав, и путем переписки векселей
превращало свои займы из краткосрочных в
долгосрочные. По этой причине, а также ввиду
возраставшей задолженности
ссудо-сберегательных товариществ Госбанк вынужден был
сокращать свой кредит.
Следует подчеркнуть, что помощь Госбанка
учреждениям мелкого кредита до 1895 г. носила
случайный характер. Чем это было вызвано?
Долг ссудо-сберегательных товариществ
Госбанку с 1876 по 1886 г. увеличился соответственно с
287 тыс. руб. до 1143 тыс. руб., т.е. в 4 раза, с 1886
по 1895 г. он сократился до 636 тыс. руб., т.е.
почти вдвое. Формальным поводом для
сокращения и закрытия кредита товариществам
служили опротестованные векселя — свидетельство
неплатежеспособности заемщиков. Очевидно, что
с теми ссудо-сберегательными товариществами,
дела которых пребывали в расстройстве, Госбанк,
как и всякое другое кредитное учреждение,
обязан был прекратить отношения. Если
ссудо-сберегательное товарищество правильно
использовало кредит, Госбанк продолжал выдавать ему
средства и даже увеличивал их размер — в
противном случае постепенно сокращал
задолженность, а затем закрывал кредит, ибо иначе
повлиять на ссудо-сберегательные товарищества не мог.
Таким образом, со временем в Госбанке было
сформировано мнение, что кредитовать
учреждения мелкого кредита следует лишь при
условии, если они будут правильно и надежно
размещать среди своих членов полученные средства
и возвращать их в установленный срок. Этот
принцип впоследствии и стал основой
отношений между Госбанком и учреждениями мелкого
кредита.
При содействии Госбанка кредитные
товарищества стали образовываться лишь с конца 1898 г.
Первому кредитному товариществу банк выдал
268
ссуду в размере 1 тыс. руб. За 7 лет (с 1898 по 1904 г.
включительно) при помощи Госбанка было
организовано еще 227 кредитных товариществ, в
основной капитал которых Госбанк выделил ссуд на
сумму 335,2 тыс. руб., т.е. около 1,5 тыс. руб.
каждому. Некоторые товарищества в тот же период
приступили к погашению ссуд. За 4 года (1901 — 1904)
было погашено ссуд на сумму 26 тыс. руб.
Всего к концу 1904 г. насчитывалось 537
кредитных товариществ, основной капитал которых
составил 990,1 тыс. руб.; 79% этой суммы было
выдано Госбанком, 21% — общественными
организациями (земствами и т.д.). Помимо ссуд в
основные капиталы Госбанк предоставлял этим
товариществам краткосрочные кредиты в форме
простого учета либо специального текущего
счета. С 1903 г. Госбанк начал открывать кредитным
товариществам еще и особые кредиты на выдачу
ссуд их заемщикам под залог хлеба. В 1903 г. было
открыто 22 таких кредита на 235,5 тыс. руб.;
в 1904 г. — 35 на 420 тыс. руб. Эти специальные
кредиты значительно превышали размеры
обыкновенных (например, средняя величина
хлебного кредита составляла 12 тыс. руб., а
обыкновенного — до 3,5 тыс.).
Задолженность по специальному кредиту за
2 года отражают следующие цифры:
позаимствовано 306,2 тыс. руб., погашено 107,3 тыс.,
опротестовано 2,7 тыс., осталось долга 196,2 тыс. руб.
Кредиты ссудо-сберегательным
товариществам во второй половине 90-х гг. продолжали
сокращаться. С 1896 г. число кредитов
сократилось со 167 до 138 к началу 1901 г., а сумма
кредитов уменьшилась с 1455,5 тыс. до 1280,2 тыс.
руб. Остаток задолженности
ссудо-сберегательных товариществ банку сократился с 731 тыс.
руб. на 1 января 1896 г. до 227,9 тыс. на 1 января
1901 г. Успешно действовавшим
ссудо-сберегательным товариществам Госбанк открыл 16
новых кредитов на 94,3 тыс. руб. и увеличил сумму
кредита 20 ссудо-сберегательным
товариществам на 97,4 тыс. руб.
Итак, сокращая кредиты
ссудо-сберегательным товариществам, банк стремился научить их
рационально пользоваться кредитом. Такова была
его политика. Увеличение числа опротестованных
векселей, сумма которых с 1896 по 1899 г.
достигла 149,7 тыс. руб., позволило банку избавиться от
малоподвижных обязательств
ссудо-сберегательных товариществ. В результате за 1900 — 1904 гг.
сумма опротестованных векселей
ссудо-сберегательных товариществ составила 23,9 тыс. руб., или
0,6% от общей суммы учтенных за 1900 — 1904 гг.
векселей, равнявшейся 4110 тыс. руб. Приведя
таким образом в порядок кредиты
ссудо-сберегательных товариществ, Госбанк с 1901 г. стал
развивать эту операцию уже на новых основаниях.
За 1901 — 1904 гг. число кредитов
ссудо-сберегательных товариществ увеличилось со 138 до 181
(на 31%), а их сумма возросла с 1280,2 тыс. до
1650,1 тыс. руб. (на 29%). Максимальный уровень
фактической задолженности
ссудо-сберегательных товариществ в счет открытого им кредита
колебался в пределах от 33 до 40% суммы
кредитов, что свидетельствует о наличии у них
собственных средств. Всего же долг учреждений
мелкого кредита Госбанку к 1 января 1905 г. составил
1667,4 тыс. руб.
Новый период отношений Госбанка с
учреждениями всей системы мелкого кредита
наступил после издания 7 июня 1904 г. уже
упоминавшегося Положения, согласно которому общее
управление этой системой было передано
министру финансов, а при Государственном банке
были созданы Особое управление по делам
мелкого кредита (вместо отдела инспекции) и
Комитет по делам мелкого кредита из
представителей ведомств. Управление возглавил член
Совета Госбанка от Министерства финансов
тайный советник Л.С. Биркин, его помощником
был назначен А.А. Беретти. В состав Управления
входил Комитет по делам мелкого кредита,
включавший представителей от Министерства
финансов, Госбанка, МВД, Министерства юстиции,
Государственного контроля, Главного
управления землеустройства и земледелия, Управления
казачьих войск. На местах были учреждены
губернские комитеты из представителей ведомств
21 - 5731
269
земства и образован (под наблюдением и
руководством управляющих местными
учреждениями Госбанка) штат инспекторов, которые
должны были контролировать мелкие кредитные
учреждения и оказывать им содействие, в
частности в налаживании бухгалтерского учета.
С этой целью было назначено более 500
инспекторов (со временем их число увеличилось), что
потребовало от Госбанка дополнительных затрат
на административные расходы. Таким образом,
Управление было призвано заботиться о
развитии мелкого кредита, контролировать и
руководить деятельностью учреждений мелкого
кредита, распоряжаться капиталом, отпущенным на
его нужды, издавать уставы и правила
функционирования этих учреждений.
На управляющих конторами и отделениями
Госбанка было возложено попечение о
снабжении учреждений мелкого кредита оборотными
средствами путем открытия им кредитов на
основании Устава банка; кроме того, им
предоставлялось право назначать ревизии учреждений,
пользующихся таким кредитом. Новым законом
при конторах и отделениях Госбанка были
введены особые должности инспекторов мелкого
кредита, функциями которых являлись:
а) производство ревизий;
б) оказание содействия учреждениям и
управлениям учреждений мелкого кредита в их
устройстве и заведовании ими;
в) проверка годовых отчетов и составление
сводного по губернии отчета по мелкому кредиту.
По отношению к учреждениям,
пользующимся средствами казны и Госбанка, инспекторам
предоставлялось право созывать собрания их
членов (или сельские сходы) и временно
отстранять от руководства тем или иным
учреждением лиц, входивших в состав его правления.
Все расходы, связанные с заведованием
делами учреждений мелкого кредита (управления, а
равно контор и отделений Госбанка и
канцелярий губернаторов), относились на прибыли
Госбанка. В связи с этим было допущено участие в
Совете банка представителей Центрального
комитета по делам мелкого кредита, а в учетно-
ссудных комитетах контор и отделений банка —
представителей губернских комитетов по делам
мелкого кредита и земства.
Изменился и объем кредитования Госбанка
учреждений мелкого кредита. По данным на
январь 1910 г., Госбанк выдал новым кредитным
товариществам 4171 ссуду на образование
основных капиталов в целом на сумму 5,9 млн руб.
(0,5 млн руб. вернулось в банк в виде погашений
по этим ссудам). Параллельно возрастало число
краткосрочных кредитов, которые банк
предоставлял этим учреждениям.
Что касается ссудо-сберегательных
товариществ, то их обороты в денежном выражении
уступали оборотам кредитных товариществ, но
эти товарищества значительно опережали
последние по числу операций. По данным на 1
января 1905 г., финансовая ситуация в 856 ссудо-
сберегательных товариществах была такова:
новых капиталов — 13 454 тыс. руб., запасных —
3374, вкладов — 30 321, займов — 5301, выдано
ссуд членам — 47 717 тыс. руб., т.е. вдвое
больше, чем в кредитных товариществах. Такая
разница в обороте объяснялась, во-первых, тем, что
большинство ссудо-сберегательных
товариществ имело значительный опыт работы, тогда
как деятельность большинства кредитных
товариществ измерялась двумя-тремя годами; во-
вторых, ссудо-сберегательные товарищества,
как правило, функционировали в городах или
крупных районах, а кредитные товарищества,
будучи преимущественно учреждениями
сельскими, — в сравнительно небольших районах.
Таблица 16.1
Число и сумма кредитов, выданных Госбанком
кредитным товариществам
Год
1905
1906
1907
1908
Кредиты
число
256
421
720
1251
сумма, млн руб.
2,1
3,1
4,7
6,1
Остаток
задолженности,
млн руб.
1,6
3,1
4,5
6,7
270
Таблица 16.2
Количественный рост ссудо-сберегательных
товариществ*
Год
1900
1905
1909
1910
1911
Число ссудо-
сберегательных
товариществ
653
856
1786
2134
2561
Среднее число членов
в товариществе
401
466
472
500
537
* Прокопович СП. Кооперативное движение в России: его
теория и практика. М.: Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1913. С. 169.
Данные, приведенные в табл. 16.2,
показывают, что в тех ссудо-сберегательных
товариществах, которые развивались успешно,
постоянно увеличивалось число их членов.
Если в 1900 г. ссудо-сберегательные
товарищества платили по вкладам 5,6% годовых, то в
1910 г. — уже 6,2%. Увеличение числа вкладов в
1911г. превысило паевой капитал более чем в 4,5
раза (табл. 16.3).
Увеличение с 1900 по 1905 г. паевого капитала
было, несомненно, фиктивным. Уставы ссудо-
сберегательных товариществ требовали от
своих членов принудительного денежного
накопления в виде паев. Между тем крестьяне
воспринимали ссудо-сберегательные товарищества как
ссудные, а не ссудо-сберегательные: в эти
товарищества вступали с целью получения ссуды, а
не накопления сбережений, поэтому
большинство членов товариществ пренебрегало
требованием Устава иметь денежные сбережения в
виде пая путем взноса пая из ссуды. Например,
Таблица 16.3
Сумма средств ссудо-сберегательных
товариществ на одного члена, руб.*
Тип накоплений
Паевой и собственный
капитал
Запасный капитал
Вклады и займы
1900 г.
32,4
9,3
76,0
1905 г.
36,0
7,7
93,3
1910 г.
27,0
3,9
108,5
1911 г.
25,0
3,2
112,7
* Прокопович СИ Указ. соч. С. 170.
Данные приведены на конец года.
если крестьянину нужно было внести пай 50 руб.,
он занимал в товариществе 75 руб., из них 50 руб.
вносил в пай, а 25 руб. оставлял себе. В итоге
выходило, что у него «сбережений» — 50 руб.,
наличных — 25 и долга — 75 руб. Такие
фиктивные паи были очень распространенным
явлением в ссудо-сберегательных товариществах.
С 1900 по 1911 г. сумма заемного капитала
сократилась с 9,3 до 3,2 руб. в результате
появления множества ссудо-сберегательных
товариществ в эти годы. Согласно одной из статей
Образцового устава 1905 г. ссудо-сберегательное
товарищество было обязано держать часть
своих средств (не менее V20 доли всех капиталов) в
Госбанке или в сберкассах. Это требование
лишало ссудо-сберегательные товарищества 5% их
оборотных средств. Убытки в итоге были
велики, учитывая, что товарищества выплачивали по
вкладам около 6%, тогда как сберкассы давали
только 3,6% годовых. Поэтому I Всероссийский
съезд деятелей по мелкому кредиту,
состоявшийся в 1912 г., высказался за отмену этой статьи.
Деятельности ссудо-сберегательных
товариществ по привлечению вкладов и займов
препятствовала и одна из статей Положения об
учреждениях мелкого кредита от 7 июня 1904 г.,
согласно которой, как уже говорилось,
обязательства по вкладам и займам не должны были
превышать основной капитал товариществ более
чем в 10 раз. Это ограничение было отменено
законом от 21 июня 1910 г., разрешавшим
выдачу средств сберкасс в ссуду на создание
основных капиталов учреждениям мелкого кредита.
В этот же период государство сократило ссуды,
предоставляемые ссудо-сберегательным
товариществам, но стало усиленно насаждать кредитные
товарищества, одновременно расширяя функции
сберкасс. Сберкассы стягивали на себя основную
массу мелких народных сбережений и передавали
их в распоряжение государства, что позволяло ему
беспрепятственно расходовать средства населения
на свои нужды. Поэтому оба всероссийских
съезда деятелей по мелкому кредиту в Москве (1908) и
Санкт-Петербурге (1912) высказались за обраще-
21*
271
ние средств государственных сберкасс на дело
мелкого кредита. Госбанк, несмотря на то что Устав
разрешал ему субсидировать не только кредитные
товарищества, но и отдельных крестьян,
фактически не жаловал организации мелкого кредита.
Госбанк требовал полностью раз в год погашать свои
займы по открытому им краткосрочному кредиту,
что вынуждало эти организации временно
прекращать выдачу денег и копить их для уплаты взноса.
К тому же Госбанк установил довольно
невыгодный кредитным кооперативам процент по своим
ссудам — 5% годовых.
С 1906 г. Госбанк стал открывать кредиты
новым группам учреждений мелкого кредита —
общественным крестьянским учреждениям, а с
1907 г. — земским кассам. Кредитование
общественных крестьянских учреждений имело
незначительные объемы: к 1 января 1909 г. было
открыто лишь 5 кредитов на сумму 22 тыс. руб.
(остаток задолженности — 6,5 тыс.). Что
касается земских касс мелкого кредита, то к 1 января
1909 г. был предоставлен кредит 19 кассам на 355
тыс. руб., т.е. на одну кассу в среднем
приходилось более 18 тыс. руб. (остаток долга составлял
лишь 39,2 тыс.).
Деятельность учреждений мелкого кредита
в 1914—1917 гг. В начале Первой мировой
войны в кредитной кооперации произошел
переворот. Некоторые кредитные товарищества
перестали выдавать своим членам кредиты. Активно
стали практиковаться хлебозалоговые операции
кооперативов и посредническая деятельность в
двух направлениях — закупка и сбыт. Усиленная
закупка сельскохозяйственных машин и орудий
была обусловлена главным образом сокращени-
Таблица 16.4
Кредиты Госбанка кредитным кооперативам
Год
1905
1906
1907
1908
Кредиты
число
9
17
79
212
сумма, млн руб.
0,1
0,2
0,6
0,9
Остатки
задолженности,
млн руб.
0,3
0,5
0,5
0,9
ем числа рабочих рук, а сбыт был связан с
поставками для армии. В годы войны увеличилось
число вкладных операций кредитных
кооперативов, поскольку в деревне появились крупные
суммы свободных денег. По данным на 1 января
1914 г., сумма вкладов составила 363,7 млн руб.
(59% баланса), на 1 января 1915 г. — 404,8 млн
(58,1%), на 1 января 1916 г. — 478,6 млн (61,1%),
на 1 июля 1916 г. — 582 млн руб. (63,6%).
Очевидно, что в целом вклады становились все
крупнее (табл. 16.5).
В среднем кредитные товарищества
платили по вкладам 7% годовых, а
ссудо-сберегательные — 6%. Число ссудных операций
уменьшилось, ибо объем сельского производства (после
военной мобилизации работников) тоже
значительно сократился. По данным на 1 января 1913
г., сумма вкладов в кредитные товарищества
составила 516 млн руб. (84% баланса), на 1 января
1915 г. — 574 млн (82%), на 1 января 1916 г. —
579 млн (72%), на 1 июля 1916 г. — 600 млн
(66%). По данным на 1 января 1914 г., на
посреднические операции было истрачено около
23 млн руб., а на 1 января 1915 г. — 38 млн.
Посредничество практиковалось главным образом
в приобретении сельскохозяйственных орудий
и семян, а также при совместной аренде земли,
закупке леса и т.д.
По данным на 1 июля 1916 г., средний размер
ссуды на одного члена товарищества составлял
57 руб. 7 коп. Большая часть ссуд была
краткосрочной и выдавалась главным образом на
покупку земли и строительство домов. Чем
большей площадью земли и большим количеством
скота владел член товарищества, чем больше в
его хозяйстве было рабочих рук и тем на
большую сумму ссуды он мог рассчитывать.
Таблица 16.5
Средний размер вкладов в кредитные
учреждения. 1903 — 1914 гг. (на 1 января), руб.
Тип учреждения
Кредитные товарищества
Ссудо-сберегательные товарищества
Государственные сберкассы
1903 г.
184
219
—
1914 г.
263
277
180
272
В целом же число ссудных операций в это
время начало сокращаться, уступив место другим
операциям — вкладным, посредническим и др.
Посреднические операции обеспечивались
особыми средствами: государственными
ссудами и специальными капиталами товарищества.
Особенно быстро эти капиталы росли в годы
войны. Государство давало взаймы из трех
источников: из Госбанка, из Управления по делам
мелкого кредита, из госсберкасс. О
распределении этих источников дают представление
цифры, приведенные в табл. 16.6
Кооперативы исправно расплачивались с
Госбанком, который благодаря операциям мелкого
кредита с 1872 по 1911 г. получил 5,6 млн руб.
прибыли, а потерял лишь 0,4 млн.
По данным на 1 января 1916 г., в России
насчитывалось 15 454 кредитных и
ссудо-сберегательных товарищества, а также 5170
некооперативных учреждений мелкого кредита. По
данным на 1 января 1917 г., в стране имелось 16 758
кредитных кооперативов, в том числе
ссудо-сберегательных товариществ — 1363, кредитных —
12 114, земских касс — 281 8.
Среди кредитных учреждений преобладали
кредитные товарищества — их было почти втрое
больше, чем ссудо-сберегательных. По данным
на 1 января 1916 г., число членов кредитных
товариществ достигло 7 786 724,
ссудо-сберегательных товариществ — 2 297 7099. Если
ссудо-сберегательные товарищества преобладали в
Прибалтийском крае, Польше, Западном районе, то
кредитные — в Северном, Центральном,
Восточном, Кавказском районах и Сибири.
В 1908 г., к моменту проведения I
Всероссийского кооперативного съезда, было утверждено
Таблица 16.6
Распределение государственных кредитов
в 1916 г., млн руб.
Тип кредита
На основной капитал
На долгосрочные ссуды
На зернохранилище
Краткосрочный кредит
Госбанк
6,7
—
—
307,9
Управление
2,5
—
—
—
Госсбер-
кассы
52,8
9,4
1,7
—
8 уставов союзов. Образцом служил Бердянский
устав, который запрещал союзам принимать
вклады, выдавать ссуды, прибегать к займам.
Поэтому деятельность первых союзов поначалу
отличалась вялостью, обороты их были
незначительными, поскольку союзы не располагали
средствами для серьезных операций и
занимались преимущественно посредничеством, да и то
в весьма скромных объемах. Только с
утверждением Комитетом министров 13 июня 1916 г.
нового устава начался активный период в союзном
движении. Согласно этому уставу союзы
обязаны были иметь основной капитал, им
разрешались прием вкладов, выдача ссуд товариществам
и т.д.
По данным на 1 января 1914 г., в стране
действовало 11 союзов, объединивших 558
товариществ. По сравнению с 1913 г. число товариществ
увеличилось почти вдвое. Их баланс, по данным
на 1 января 1913 г., достиг 2,3 млн руб., а на
1 января 1914 г. — 4,7 млн руб., т.е. увеличился
на 42%. Наиболее распространенной и активной
операцией союзов являлись ссуды (82%
баланса)^ марта 1915 г. была узаконена деятельность
еще 15 союзов. К 1917 г. насчитывалось 92
союза, включавших 11 972 кредитных
товарищества, 4289 ссудо-сберегательных товариществ,
281 земскую кассу, 4733 — сословно-обществен-
ных учреждения (сельские банки,
ссудо-сберегательные кассы и т.д.)10.
С ростом числа учреждений росли и их
оборотные средства, а также контингент лиц,
обслуживаемых мелким кредитом (табл. 16.7)
Таблица 16.7
Численный состав и оборотные средства
учреждений мелкого кредита на 1 января 1917 г.*
Товарищества
Кредитные
Ссудо-
сберегательные
Число членов,
тыс. чел.
8162
2315
Оборотные
средства, тыс. руб.
601 455
382 399
* Народное и государственное хозяйство СССР к середине
1922 — 1923 г. М.: Финансово-эконом. бюро НКФ СССР, 1923.
С. 627.
273
20 марта (2 апреля) 1917 г. был издан общий
кооперативный закон: разрешительный порядок
создания товариществ был заменен явочным.
Кредитная кооперация обрела независимость.
Это дало новый толчок ее развитию, который, к
сожалению, не может быть подтвержден
сводными цифрами, так как с упразднением
Управления по делам мелкого кредита общий учет в
этой сфере деятельности фактически
прекратился. Но иллюстрацией тому могут служить
данные о Московском Народном банке, значение
которого как финансирующего центра для
кооперативного движения возросло в огромной
степени: сумма баланса с 83 млн руб. на 1 января
1917 г. достигла 321 млн руб., к 1 января 1918 г. и
1238 млн руб. к 1 ноября 1918 г.
1 См.: Министерство финансов. 1904 — 1913. СПб.,
1914. С. 49.
2 Там же. С. 50.
3 Там же.
4 Там же.
5 Туган-Барановский М.И. Социальные основы
кооперации. М.: Экономика, 1989. С. 299.
Декретом советского правительства от 27
ноября 1918 г. в связи с переходом страны на новое
социально-экономическое строительство
кредитная кооперация была упразднена.
***
Итак, кредитная кооперация складывалась в
течение многих десятилетий; путем отбора
удачных организационных принципов и приемов
вырабатывались ее навыки и традиции.
Различные формы неорганизованного кредита
(ростовщичество и т.п.) постепенно принимали вид
организованной кредитной системы, которая
только и могла дать выход крестьянам на
международный рынок капиталов с его дешевым
кредитом.
6 Кулыжный А.Е. Очерки по сельскохозяйственной и
кредитной коопераций. 1900 — 1917 гг. Пг., 1918.
С. 184.
7 Там же.
8 Туган-Барановский М.И. Указ. соч. С. 451.
9 Там же.
10 Там же. С. 451.
^^OIQIO!©^—
Глава 17
СБЕРЕГАТЕЛЬНЫЕ КАССЫ
В НАЧАЛЕ XX в.
Деятельность российских
сберегательных касс в начале XX в.
регламентировалась принятым в 1895 г. Уставом, в
соответствии с которым
сберегательные учреждения являлись элементом системы
государственного кредита. «Русский опыт в деле
сберегательных касс, — писал инициатор
разработки этого устава министр финансов СЮ.
Витте, — доказал с очевидностью, что у нас это дело
может иметь успех, только находясь в руках
самого правительства и им направляемое»1.
Логика министра была достаточно проста: коль скоро
государство гарантирует сохранность вкладов
сберегательных касс, оно должно иметь и
преимущественное право ими распоряжаться. Чтобы
подчеркнуть правительственный характер
сберегательных учреждений, с 1895 г. они стали
официально именоваться «государственными».
«Государственные сберегательные кассы, —
говорилось в статье 1 Устава, — имеют целью
прием вкладов для приращения из процентов в
видах доставления населению способов к
накоплению сбережений»2. Правительство
гарантировало сохранность привлеченных средств, а
кассы обязывались хранить тайну вкладов, о
состоянии которых имели право сообщать только
самому вкладчику, его наследникам, а также по
«требованию подлежащей правительственной
или судебной власти».
Свои свободные средства кассы должны были
вносить на особый счет в Государственный банк.
По распоряжению министра финансов, в
ведении которого состоял этот банк, суммы эти
обращались на покупку государственных, а также
гарантированных правительством процентных
бумаг. В административном отношении общее
руководство кассами возлагалось на
образованное в составе Министерства финансов
Управление государственных сберегательных касс во
главе с управляющим, входившим одновременно в
совет директоров Государственного банка. В
ведении управления находилось сберегательное
дело в целом, включая деятельность
сберегательных касс. Управление вело также дела по
страхованию жизни, в том числе страховые операции.
При управлении имелся комитет, обсуждавший
проекты правил, циркуляры и т.п. документы,
затрагивавшие операционную работу касс, а
также обязанности личного состава. В составе
управления действовало несколько отделов:
распорядительный, инструкционный, счетный,
сметный отдел операций с заграницей, а также
инспекция, страховые отделения.
С 1895 по 1905 г. управляющим
государственными сберегательными кассами был А.П.
Никольский, в 1906 — 1915 гг. — Е.Н. Фен, в 1915 —
мае 1917 г. — Д.Е. Куриленко и с конца июня до
октября 1917 г. — К.И. Билинский.
Годовой отчет сберегательных учреждений
империи утверждался министром финансов, а
затем и Государственным советом. Ревизию
деятельности касс осуществлял Государственный
контроль — главная контрольно-ревизионная
служба империи.
В круг операций российских касс входили как
обычные вклады до востребования, так и
вклады условные, с особым назначением (на имя
детей до достижения ими совершеннолетия, «на
погребение» и др.). Востребовать деньги со
счета могли только сам вкладчик, его доверенное
лицо или наследники. Вклад наличными
деньгами ограничивался суммой в 1 тыс. руб. для
граждан и до 3 тыс. руб. — для юридических лиц с
начислением 3,6% годовых. В случае
превышения этих лимитов на сумму сверх указанной
проценты не начислялись. Как уже упоминалось
ранее, если вклад физического лица составлял
более 1 тыс. руб. (а юридического — 3 тыс.) и со
стороны клиента не поступало в этой связи
каких-либо распоряжений, то излишек
обращался на покупку государственных ценных бумаг.
Кассы покупали облигации госзаймов и по
поручению клиентов-вкладчиков; другие лица не
могли пользоваться этой услугой. Однако кассам
не было предоставлено право обратной
покупки ценных бумаг от населения или выдачи ссуд
под их залог, что вынуждало граждан
обращаться в другие кредитные учреждения. По Уставу
1895 г. клиенту выдавалась только одна
сберегательная книжка на вклад до востребования и еще
одна — в случае открытия целевого счета.
Предельная сумма вклада по обеим книжкам не
должна была превышать той же суммы — в
1 тыс. руб. Вкладчик не имел права открывать
более двух книжек, в случае нарушения этого
условия вкладчик не имел права получать
проценты по «лишним» книжкам. Проценты
начислялись ежемесячно, а в начале года
присовокуплялись к сумме вклада.
Обращение наличных денег в свидетельства
государственных займов могло производиться
и до достижения 1000-рублевого лимита, по
желанию клиента, причем приобретенные за счет
его вклада ценности оставались на бесплатном
хранении в кассе. Чтобы стимулировать перелив
внутренних накоплений в государственные
фонды, в Уставе специально оговаривалось, что
«хранящиеся в кассе по счету вкладчика процентные
бумаги не зачисляются в предельную сумму
денежных вкладов, хотя бы сумма вкладов
наличными деньгами вместе с процентными
бумагами превышала на одного вкладчика означенную
предельную сумму».
Таким образом, на денежные вклады лимит
устанавливался достаточно жесткий, тогда как
обращение сбережений населения в бумажные
ценности казны сопровождалось
предоставлением ряда льгот. В этом нашел выражение курс
Витте на превращение сберегательных
учреждений в придаток казенного финансового
хозяйства. Руководители Министерства финансов
признавали, что «как отсутствие предельного
размера для хранящихся в сберегательных
кассах государственных процентных бумаг, так и
бесплатное хранение и управление такими
бумагами, установлено не только в интересах
вкладчиков, людей малого достатка, а в целях
возможно широкого распространения среди публики
долговых обязательств казны, то есть
преимущественно в интересах правительства»3.
Кассы предоставляли клиентам и услуги по
переводу вкладов в другие сберегательные
учреждения на их имя или на имя другого лица, в
том числе по телеграфу. Счета, по которым в
течение 30 лет не было движения, обращались в
пользу государства. В Уставе содержалось также
общее положение о разрешении кассам
«производить за счет Государственного банка операции,
дозволенные сему банку» (ст. 53). Формально
этим пунктом для касс резервировалась
возможность заниматься не только сбором средств и
переводом их в государственный внутренний
долг, но и выдавать ссуды по примеру главного
банка России. Впрочем, кредитная функция
российских касс не получила заметного развития.
На всем протяжении их истории вплоть до 1917 г.
276
они оставались «насосами» для перекачки
внутренних накоплений в распоряжение казны.
Устав 1895 г. закрепил их официальный статус
как финансового инструмента в руках
правительства.
В начале XX в. существенные изменения были
внесены в организационную структуру
сберегательного дела. С 1901 г. начальник Управления
государственных сберегательных касс получил
большую, чем предусматривались Уставом 1895 г.,
свободу действий. Находясь «под общим
наблюдением» управляющего Госбанком, он как член
совета главного банка России мог отстаивать
свою позицию на его заседаниях.
Одновременно был организован Комитет сберегательных
касс в составе представителей различных
ведомств. В его компетенцию входили
всестороннее обсуждение вопросов, касающихся развития
сберегательных учреждений, и подготовка
проектов решений для утверждения
Государственным советом. Комитет разработал «Наказ
государственным сберегательным кассам», который
представлял собой подробную инструкцию по
операциям касс и ведению отчетности. Наказом
детально регламентировались все стороны
деятельности сберегательных касс, по мере
развития операций вносились уточнения.
За первое десятилетие после ввода в действие
Устава 1895 г. сберегательные кассы России
значительно расширили свою деятельность (табл. 17.1).
Таким образом, на рубеже XIX — XX вв. темп
прироста операций опережал темп
количественного увеличения сберегательных учреждений:
число касс возросло примерно в 2 раза,
количество книжек, денежные вклады и портфель
процентных бумаг — в 2,5 — 3 раза, а счет ценных
бумаг, принадлежащих вкладчикам и
приобретаемых за их счет, — почти в 9 раз (с 22,8 до 195,1
млн руб.). По темпам развития сберегательное
дело России в тот период опережало другие
европейские державы. Политика поощрения
деятельности сберкасс в условиях высокой
экономической конъюнктуры конца XIX в., когда
Россия переживала подлинный индустриальный
бум, приносила ощутимые плоды.
Положение ухудшилось с началом русско-
японской войны и особенно с революционных
событий 1905 — 1907 гг., поставивших на грань
краха всю финансовую систему государства.
В наиболее острый момент внутриполитической
ситуации в России — осенью 1905 г., всего за
3 месяца, отмеченных массовыми забастовками
и вооруженными восстаниями, из
государственных касс «утекло» почти 149 млн руб. вкладов.
Остаток денежных вкладов к 1906 г. снизился до
831 млн руб. против 910,6 млн к началу 1905 г.,
или почти на 10%, количество счетов
сократилось с 5127 до 4988 тыс.4
Положение усугублялось непрекращавшейся
агитацией «левых»
революционно-социалистических партий, стремившихся любыми
средствами заставить царское правительство сделать
заявление о государственном банкротстве.
«Финансовый манифест» ЦК РСДРП и Петербургского
Совета рабочих депутатов, опубликованный 2
декабря 1905 г., содержал призыв «при выдаче
заработной платы и жалованья требовать уплаты
золотом... брать вклады из государственных
сберегательных касс и из Государственного банка,
требуя уплаты всей суммы золотом»5.
Революционеры рассчитывали, что таким путем
государственный золотой запас будет быстро истощен и
Таблица 17.1
Год
(к 31 декабря)
1895
1900
1904
Число касс
3875
5415
6558
Количество книжек,
тыс. шт.
1907
3551
5127
Остаток вкладов, млн руб.
денежных
367,9
661,9
910,6
в процентных
бумагах
22,8
90,0
195,1
Портфель
процентных бумаг
сберкасс, млн руб.
336,7
676,3
941,9
Источник: Очерк развития и деятельности государственных сберегательных
касс. СПб., 1912. С. 31, 34, 39.
правительству не останется ничего иного, как
прекратить размен кредитных билетов на золото,
т.е. расписаться в собственном бессилии.
Министр финансов В.Н. Коковцов, занявший
этот пост в начале 1904 г., вспоминал, что под
влиянием подобных деклараций наметилось
«усиленное предъявление кредитных билетов к
размену и истребование золотой монеты из касс,
которые стали выдерживать настоящую осаду на
их средства. Каждый день стал давать
небывалую до того картину — предъявление
требований о выплате вкладов золотом»6. Отлив
вкладов из сберегательных касс был компенсирован
открытым им в Госбанке кредитом под залог
фонда процентных бумаг, и в итоге трудности
удалось преодолеть.
В начале 1906 г. кризис миновал: победа
правительства над революционными силами после
подавления вооруженных восстаний стала
очевидной, и население постепенно вновь стало
открывать вклады в сберегательных кассах. В
течение 1906 г. поступление вкладов было столь
значительным, что не только покрыло «бегство
капиталов» конца 1905 г., но и принесло почти
100 млн руб. новых капиталов. Доверие к
государственным учреждениям было восстановлено
благодаря главным образом повышению
процентной ставки по вкладам до востребования: с
1 февраля 1906 г. она была увеличена с 3,6 до 4%
с тем, чтобы, как докладывал императору
министр финансов, «дать толчок к более
значительному развитию обратного движения вкладов в
сберегательные кассы»7. Импульс оказался столь
силен, что в кассы хлынули не только
сбережения социальных низов, на что рассчитывало
Министерство финансов, но и капиталы более
состоятельных слоев населения. О динамике
операций касс в дальнейшем, до начала Первой
мировой войны, дает представление табл. 17.2.
За 7 предвоенных лет произошел очередной
резкий скачок в развитии сети сберегательных касс и
объеме проводимых ими операций. Прирост
денежных вкладов составил около 60%, фонд
принадлежащих кассам государственных бумаг —
55%. В официальном очерке о деятельности
Министерства финансов за 1904 — 1913 гг., изданном
по инициативе самого В.Н. Коковцова, отмечалось,
что «возрастание суммы вкладов в последние
десять лет объясняется в значительной мере
распространением сети сберегательных касс и ростом
числа вкладчиков. Расширение сети касс,
расположенных преимущественно в сельских областях,
явилось надежным орудием для популяризации
сберегательного дела среди крестьянского
населения»8. На устойчивый прогресс деятельности
сберегательных касс не повлияло даже
осуществленное с 1 января 1911г. понижение процента по
вкладам касс — с 4 до 3,6%.
Сеть сберегательных учреждений к 1914 г.
насчитывала 1026 центральных касс с 1286
отделениями (при учреждениях Госбанка,
казначействах, управлениях железных дорог), 5964 почто-
во-телеграфных касс при учреждениях
почтового ведомства и 111 фабрично-заводских и 166
волостных сберкасс. Петербургская и
Московская центральные кассы, сберегательные
учреждения при филиалах Госбанка и казначействах
обслуживали главным образом городское
население, а почтово-телеграфные и
железнодорожные — преимущественно жителей сел и
деревень. Идея о хранении денег в сберкассах все
интенсивнее проникала в российскую глубинку:
Таблица 17.2
Год
(к 31 декабря)
1906
1910
1913
Число касс
6679
7365
8553
Количество книжек,
тыс. шт.
5665
7436
8992
Остаток вкладов, млн руб.
денежных
1035,0
1396,9
1685,4
в процентных
бумагах
237,4
286,9
348,6
Портфель
процентных бумаг
сберкасс, млн руб.
1122,1
1582,9
1741,4
Источник: Очерк развития и деятельности государственных сберегательных
касс. С. 31,34,39; Отчет государственных сберегательных касс по
сберегательной операции за 1913 г. Пг., 1914.
278
в канун мировой войны городским вкладчикам
принадлежало около 54% суммы взносов, а
сельским — остальные 46%, причем на селе средний
размер вклада был выше (190 руб.), чем в городе
(173 руб.).
Социальный состав клиентов сберегательных
касс приведен в табл. 17.3.
Как следует из данных таблицы, наиболее
значительной группой клиентов российских касс
являлись лица, занимавшиеся «земледелием и
сельскими промыслами». Согласно специально
разработанной инструкции Управления сберкасс
в эту категорию должны были заноситься «все
занимающиеся лично обработкой собственной
земли или арендуемой, а также промыслами в
деревне, кроме, однако, лиц, имеющих торговые
свидетельства»9. Таким образом, главным
вкладчиком сберегательных учреждений являлось
трудовое российское крестьянство, исключая
прослойку деревенских предпринимателей.
Второе место занимают лица, состоявшие на
«службе общественной и частной», а именно «в
частных учреждениях, конторах, торговых
фирмах и т.д., а равно конторщики, приказчики
и т.п.», — представители относительно
обеспеченных городских слоев, не достигшие пока
статуса хозяина собственного предприятия. Третье
место по сумме вкладов и числу счетов
принадлежало «городским ремесленникам, извозчикам
и вообще лицам, занимающимся промыслом в
городах». Этим трем наиболее многочисленным
категориям вкладчиков принадлежало 57,7%
сберегательных книжек и 58,6% суммы вкладов.
Далее следовали профессиональные
коммерсанты («лица, торгующие по торговым
свидетельствам, независимо от их места жительства»),
городская и сельская прислуга,
фабрично-заводские рабочие, «живущие как в городе, так и в
деревне», небогатое российское чиновничество
(«служба гражданская»), сельское и городское
духовенство, офицеры и солдаты русской армии.
Самую малочисленную категорию представляли
владельцы земельной недвижимости —
«имений, хуторов, земельных угодий, лесных дач
и др.», которые, по всей очевидности,
предпочитали держать свои капиталы в иных кредитных
учреждениях, приносящих больший по
сравнению с кассами доход. К лицам «прочих занятий»
по принятой до революции классификации
относились как представители свободных
профессий (адвокаты, врачи, художники), так и люди
«без определенных занятий».
Сберегательные кассы все прочнее входили в
быт населявших Российскую империю народов
и особенно жителей ее «густозаселенных»
районов — основных экономических районов
страны (Центрально-Промышленного с центром в
Москве, Северо-Западного во главе с Петербур-
Таблица 17.3
Род занятий вкладчиков
Земледелие и сельские промыслы
Служба общественная и частная
Городские промыслы
Торговля
Услужение
Работа на фабриках, заводах
Служба гражданская
Духовное звание
Служба военная: офицеры
нижние чины
Землевладение
Прочие занятия
Всего
Число книжек
тыс. шт.
2546,6
1299,8
1121,5
680,5
712,7
456,6
297,8
201,8
85,3
336,1
39,6
830,2
8608,5
% к итогу
29,6
15,1
13,0
7,9
8,3
5,3
3,5
2,3
1,0
3,9
0,5
9,6
100,0
Сумма вкладов
млн руб.
480,2
246,6
179,5
149,5
113,1
72,6
56,0
59,4
17,3
22,5
9,2
144,0
1549,9
% к итогу
31,0
16,0
11,6
9,6
7,3
4,7
3,6
3,8
1,1
1,5
0,6
9,2
100,0
Источник: Отчет государственных сберегательных касс по сберегательной
операции за 1913 год. СПб., 1914. С. 11.
гом, Юго-Западного — с Киевом,
Прибалтийского). В среднем по России одна касса
приходилась на 2206 кв. верст и 20 тыс. жителей. На
тысячу населения к 1914 г. приходилось 52
сберегательные книжки, на одного подданного империи —
9,83 руб. вклада в сберкассе. Абсолютный рекорд
держала Московская губерния (46,9 руб. на
одного жителя); аутсайдером среди российских
губерний, коих насчитывалось 91, являлась Тургайская
в Средней Азии (1,35 руб.).
Однако несмотря на высокую динамику
развития сберегательного дела, по абсолютным его
масштабам Россия заметно уступала другим
европейским странам. По имеющимся
сведениям, к 1908 г. на одного жителя приходилось
вкладов (в германских марках, равных 2,16
марки за 1 руб.) в сберегательных кассах
Швейцарии — 358,4, Германии — 229,4, США — 176,1,
Франции — 101,5, Англии — 98,2, России —
только 15,9 марки10.
Огромная страна с пестрым этническим
составом населения, находившегося на разных
стадиях культурного и экономического развития,
только начинала «подтягиваться» к
европейскому уровню. «Подсчеты свидетельствуют, —
говорилось в официальном издании
финансового ведомства, — что по абсолютным размерам
своих денежных средств отечество наше,
несмотря на прирост последнего (1904 — 1913 гг. —
Ю.П.) десятилетия, еще не достигло высокого
уровня богатств... и потребуется еще упорная
работа в течение многих лет, чтобы отечество
наше дошло до той степени благосостояния,
которой достигли наиболее богатые страны. Не
следует, однако, забывать, что мы насчитываем
едва 50 лет с тех пор, когда все население
империи было приобщено к свободному труду»11
(имеется в виду отмена крепостного права).
Переходя к обзору основных операций
российских касс, следует прежде всего подчеркнуть,
что в канун Первой мировой войны все шире
практиковался инспирированный
правительством перевод народных накоплений в
свидетельства государственных займов. В
официальном очерке истории сберегательных касс
страны по этому поводу отмечалось, что после
введения Устава 1895 г. Россия «сделала большой
шаг вперед и даже почти всецело создалась
операция покупки для вкладчиков за их счет
денежных сбережений государственных процентных
бумаг»12.
Действительно, если в 1895 г. общая сумма
таких бумаг, оставляемых в кассах на
бесплатное хранение и управление, равнялась всего 22,8
млн руб., то к 1914 г. клиенты касс держали в
госфондах 348,6 млн руб. своих сбережений, т.е.
почти в 16 раз больше. Держателями таких
ценностей являлись 230 тыс. физических и
юридических лиц, или 2,6% от общего числа вкладчиков.
В бумагах, приносивших дополнительный доход,
предпочитали держать свои капиталы прежде
всего мелкие коммерсанты, приказчики,
духовенство, т.е. представители «более культурной и
обеспеченной среды», нежели основная масса
клиентов сберкасс из «простонародья».
Собственный портфель ценных бумаг,
приобретаемых сберегательными кассами за счет
свободных средств, к 1914 г. исчислялся в
сумме 1741,1 млн руб. по курсовой стоимости
(в 1895 г. — 336,7 млн руб.), т.е. за 20 лет вырос
более чем в 5 раз. Стоимость купленных
кассами за счет временно свободных средств
государственных облигаций даже превышала
величину денежных вкладов, составлявшую
1685,4 млн руб. Эта громадная сумма,
сопоставимая с размерами государственного
золотого запаса, использовалась правительством
для обслуживания государственного долга.
Фонд состоял из облигаций займов,
выпущенных «на общегосударственные потребности»
(39% от общего итога), гарантированных
государством железнодорожных займов (20,5%),
а также снабженных государственной
гарантией бумаг ипотечных казенных банков —
Дворянского и Крестьянского (40,5%).
Перевод внутренних накоплений в
государственный долг сулил немало выгод казне. «С
точки зрения финансовых и экономических инте-
280
ресов государства, — отмечали руководители
Министерства финансов в канун мировой
войны, — обращение сумм сберегательных касс в
государственные процентные бумаги имеет
первостепенное значение: приобретением фондов за
счет этих сумм уменьшается рост внешней
задолженности государства; в качестве
вспомогательного источника при размещении новых
внутренних займов и при конверсии прежних
суммы сберегательных касс ставят эти
кредитные операции в более благоприятные условия в
смысле их выгодности для государства;
обороты с означенными суммами оказывают
существенную поддержку устойчивости курсом
государственных фондов и, таким образом,
способствуют твердому положению денежного
рынка. Кроме того, приобретение в фонд
государственных сберегательных касс
железнодорожных займов облегчает развитие и улучшение
рельсовой сети, а помещение капиталов касс в
облигации государственного земельного
кредита воспособляет народному хозяйству в таких
важных его отраслях, как землевладение и
землепользование»13.
Главным источником доходов сберкасс являлись
проценты по купонам от государственных бумаг
из их фонда: из 77,3 млн руб. валовой прибыли за
1913 г. проценты эти принесли 74,1 млн руб.
За счет этого источника покрывались выплаты
по вкладам в кассы (54,9 млн руб.),
административные и прочие расходы. Полученная
за вычетом всех платежей чистая прибыль
(16,3 млн руб. в 1913 г.) зачислялась в запасной
капитал сберегательных касс, который к 1914 г.
равнялся 98,7 млн руб. и был предназначен для
оплаты процентов по вкладам в случае, если бы
оказалось недостаточно поступлений от
процентов по ценным бумагам.
В предвоенный период в жизни российских
касс произошло событие, предшествующее
превращению сберегательных учреждений в
кредитные институты, «народные банки»: в 1910 г.
особым законодательным актом из сумм
сберегательных касс разрешено было отчислять
ежегодно до 20 млн руб. (с возрастанием этой
суммы в зависимости от притока вкладов) в
ссуду учреждениям мелкого кредита для
образования и увеличения их основных капиталов.
Система мелкого кредита в лице сельской
кредитной кооперации являлась одним из рычагов
аграрной реформы Столыпина, который для
оживления кредитного дела в деревне решил
привлечь капиталы сберегательных касс.
В представленном в Государственную думу
докладе инициаторов проекта министра
финансов В.Н. Коковцова и министра внутренних дел
П.А. Столыпина подчеркивалось, что кредитная
кооперация в России могла бы с успехом сыграть
ту роль местных «народных банков», которую в
Германии играли сберегательные кассы, не
только принимавшие средства, но и
предоставлявшие кредиты в интересах экономического
развития отдельных земель и округов. Германский
образец был популярен в среде российских
ученых-экономистов, призывавших правительство
использовать народные деньги в сберкассах не
только на поддержание государственного
кредита, но и в интересах развития производительных
сил страны. «Встречающиеся нередко указания
на преимущество германской системы
сберегательных касс с точки зрения интересов
народного хозяйства, — говорилось в документе,
подписанном двумя министрами, — могут служить
только доводом в пользу устройства у нас
банковских учреждений, подобных германским
кассам, то есть достижения той самой цели,
которая имеется в виду правительством при заботах
об учреждениях мелкого кредита»14. Они
должны были выступить посредником между
государственными сберегательными кассами,
предоставлявшими кредитной кооперации часть
своих ресурсов и нуждавшимися в финансовом
импульсе со стороны сельских производителей.
Законом от 30 мая 1905 г. на сберегательные
кассы была возложена еще одна новая и важная
функция — страхование жизни при посредстве
сберкасс. Операция эта, по заключению
Министерства финансов, призвана была, «во-первых,
281
открытием общедоступного страхования
отдельных лиц на небольшие суммы облегчить
людям малого достатка возможность обеспечить
себя на старость или на случай их
преждевременной смерти и, во-вторых, содействовать
служащим и участникам различных
правительственных, общественных и частных установлений,
обществ и товариществ при их объединении на
началах взаимопомощи для обеспечения сих лиц
на случай смерти или на старость путем
заключения совокупных страхований»15.
Указанный закон фактически впервые вводил
государственное страхование малообеспеченных
социальных слоев. Страховое дело в России до
начала XX в. было представлено исключительно
акционерными компаниями, работавшими
прежде всего с состоятельными клиентами.
В 1903 г. был принят Закон о страховании
рабочих на случай увечья или смерти, согласно
которому ответственность за вознаграждение
работников возлагалась на хозяев промышленных
предприятий. Однако он распространялся
только на предприятия с числом работников не менее
20, а также подчиненные ведению фабричной
инспекции; потому вне действия этого закона
осталось довольно много рабочих. Но главный его
недостаток заключался в отсутствии
государственной гарантии страхования, так как выплата
компенсации зависела от финансового
положения предприятия, на котором трудился рабочий.
Законом от 30 мая 1905 г. на сберегательные
кассы возлагалось ведение операций
«страхования капитала, уплачиваемого в случае смерти
застрахованного; капитала, уплачиваемого по
дожитии застрахованного до условленного при
заключении страхового договора возраста или ранее, в
случае смерти его (смешанное страхование);
страхование пожизненных доходов (пенсий),
немедленных или отсроченных, уплачиваемых при
жизни определенного лица; страхование пенсии на
пережитие, уплачиваемой при жизни
определенного лица в случае смерти другого»16.
Договор мог быть как индивидуальным
(заключаться отдельным лицом), так и
коллективным (от имени рабочих и служащих
предприятия или учреждения). Размер страхового
договора на случай смерти устанавливался в
пределах 5 тыс. руб., размер пенсии «на дожитие» —
не свыше 600 руб. в год. Договоры на случай
смерти заключались с людьми не старше 60 лет,
«на дожитие» до определенного возраста — с
лицами не старше 28 лет, по пенсионному
страхованию — не свыше 65 лет. При заключении
договора на «пережитие» возраст лица, после
смерти которого начиналась выплата пенсии его
наследникам, должен был быть не более 60 лет.
По оформлении полисов клиенты вносили
страховые взносы, из которых покрывались
обязательства по договорам и расходы по страховой
операции. Высшее руководство этой операцией
возлагалось на коллегиальный орган — Совет по
делам страхования доходов и капиталов под
председательством министра финансов;
текущими делами ведало Управление государственных
сберегательных касс.
Кассы начали заключать страховые договоры
с 1906 г. Судя по объему ежегодного прироста
страхований, в новой сфере кассы действовали
даже успешнее, чем признанные лидеры
страхового рынка — акционерные компании: в 1907 г.
через кассы прошло всего 742 страховых полиса
на сумму около 1,4 млн руб., но к 1914 г. эти
показатели возросли до 44,6 тыс. договоров,
заключенных с частными лицами и коллективами
на сумму 42,5 млн руб.17 Клиентами
сберегательных учреждений являлись преимущественно
люди, по тогдашнему выражению, «живущие
интеллигентным трудом» (чиновники,
духовенство, врачи и т.п.), более восприимчивые к идее
страхования.
В связи с изданием в 1912 г. Закона о
государственном страховании рабочих на случай
болезни или потери трудоспособности в Министерстве
финансов был разработан и внесен в
Государственную думу законопроект о развитии
страхования через сберегательные учреждения. Этим
проектом рамки страховой операции в кассах
существенно расширялись: были разрешены дого-
282
воры на случай внезапной смерти; размер
застрахованного капитала на одно лицо увеличен с
5 до 10 тыс. руб., страхование ежегодного дохода
возросло с 600 до 1200 руб. Для улучшения
финансовой стороны страховой операции кассам
предоставлялось право взимать на
организационные расходы до 15% отчислений из страховых
премий вместо прежних 5%. Проект был
утвержден незадолго до начала Первой мировой
войны и вступил в действие уже в ходе войны18.
С началом военных действий коренным
образом изменились общие условия работы касс.
Биржевые курсы ценных бумаг резко снизились,
«временно» был прекращен размен бумажных
денег на золото (так и не восстановленный). Как
говорилось ранее, во время войны перестала
действовать система основанного на золоте
относительно стабильного денежного обращения и
в других странах: размен бумажных денег на
«желтый металл» был сразу по объявлении
начала войны прекращен центральными банками
стран Антанты и австро-германского блока. Из
оборота постепенно исчезла разменная
серебряная и медная монета, и с 1916 г. денежное
обращение в России стало целиком бумажным.
Функцию мелких разменных средств выполняли
специально выпущенные марки достоинством от
1 до 20 коп., которые принимались и на
денежные вклады сберегательными кассами. Вместе с
тем вплоть до Февральской революции доверие
к бумажным деньгам в массе населения не
снизилось, что в определенной степени сдерживало
темп инфляции, возросшей под воздействием
колоссальных военных расходов.
В условиях военного времени российские
кассы служили действенным средством
аккумуляции денежных капиталов в руках правительства.
Развитие сберегательных учреждений в этот
период определялось как общими
инфляционными процессами, так и целенаправленной
политикой Министерства финансов по стягиванию
внутренних накоплений и их использованию на
финансирование войны.
В докладе министра финансов П.Л. Барка,
сменившего В.Н. Коковцова незадолго до
начала войны, подчеркивалось, что результаты
деятельности касс, «ставящие их в ряды
крупнейших правительственных кредитных учреждений,
свидетельствуют о высокой степени
приобретенного кассами доверия широких народных масс,
являющегося первоосновой успеха
сберегательного дела... С особой силой доверие это
обнаружилось в переживаемые годы военной страды,
когда свободные средства населения потекли в
несравненно более обильном, чем до войны,
количестве...»19.
Динамика операций со вкладами населения за
1914 — 1916 гг. представлена в табл. 17.4
Из приведенных в таблице данных
становится очевидным, что в годы Первой мировой
войны сберегательное дело России пережило едва ли
не самый замечательный период своей истории.
«Такой усиленный прилив в сберегательные
кассы народных средств, — справедливо отмечали
руководители управления сберкассами, —
находится в теснейшей связи с вызываемым войной
общим изменением условий экономической
жизни широких народных масс, с оседанием в
Таблица 17.4
Год
(к 1 января)
1914
1915
1916
1917
Число касс
8553
9053
9855
14 157
Количество книжек,
тыс. шт.
8992
9241
9985
12 160
Остаток вкладов, млн руб.
денежных
1685,4
1835,0
2448,6
3889,5
в процентных
бумагах
348,6
401,0
664,4
1335,8
Портфель
процентных бумаг
сберкасс, млн руб.
1719,2
1845,5
2421,3
4431,1*
* На 1 июля 1917 г.
Источник: Отчет государственных сберегательных касс по сберегательной операции за 1915 год. Пг., 1916; РГИА, ф. 581, оп. 1,
д. 295, л. 22; д. 878, л. 47.
этих массах значительной части средств,
расходуемых правительством на военные нужды, с
повышением стоимости производимых
населением продуктов, с увеличением заработной
платы и т.п., главнейшим же образом с народным
отрезвлением»20 (имеется в виду введенный
после начала войны запрет на продажу крепких
спиртных напитков).
Подчеркнем, однако, что то «сосредоточение
в распоряжении населения значительно
больших, чем прежде, свободных средств», которое
чины финансового ведомства считали главной
причиной прорыва в деятельности
сберегательных касс, отнюдь не означало повышение
жизненного уровня сколько-нибудь широких слоев
общества. Имевшее место повышение денежных
доходов в значительной мере нивелировалось
обесценением денег и растущей дороговизной.
Тем не менее прогресс сберегательной операции
действительно был впечатляющим и не в
последней степени обусловленным рядом
осуществленных в годы войны организационно-технических
нововведений.
Несмотря на эвакуацию десятков касс из
полосы боевых действий, общее их число за 3 года
войны выросло в 1,5 раза. Особую роль в этом сыграл
закон от 23 октября 1915 г. о расширении сети
учреждений почтово-телеграфного ведомства с
открытием при них сберегательных касс в сельской
местности. За неполные 1,5 года после принятия
закона была открыта 4971 касса. Учреждение касс
в сельской местности должно было помочь
правительству в осуществлении его планов.
Сберегательные учреждения призваны были
служить как источником финансирования
войны за счет народных накоплений, так и
средством противодействия набиравшей силу
инфляции. Для привлечения новых слоев общества
к решению этой ответственной задачи с конца
1916 г. было открыто около 2 тыс. приходских
касс, которыми руководило местное приходское
духовенство. Несколько десятков новых касс
стали действовать при зернохранилищах Госбанка
и отделениях Дворянского и Крестьянского
банков. И все же к Февральской революции только
примерно V3 сельского населения страны
пользовалась услугами сберегательных касс.
Особенно сильно отставание деревни отмечалось в
области операций с государственными ценными
бумагами, которые прежде всего интересовали
казну.
В целях популяризации идеи развития
сберегательных учреждений с 1916 г. стал издаваться
специальный периодический орган —
«Известия государственных сберегательных касс». Но
главным импульсом бурного роста вкладов стал
ряд кардинальных изменений в структуре
операций касс.
Первым и едва ли не самым важным
изменением стала отмена ограничения суммы вкладов
и предоставление клиентам права помещать в
кассы свои накопления в любом размере — в
соответствии с законом от 7 июля 1915 г. Лимит
денежного вклада отдельного лица,
установленный в размере 1000 руб. и введенный Уставом
1895 г., сдерживал развитие сберегательной
операции. Подвергаемый критике с момента
введения, в годы войны он стал явным анахронизмом.
В представлении Государственной думе
финансовое ведомство в обоснование проекта
отмечало внутреннюю противоречивость
данного параграфа: «Установление максимального
размера для денежных вкладов в 1000 рублей
поставляет довольно ограничительный предел
для накопления сумм, лишая сберегательные
кассы характера кредитных учреждений. С
другой стороны, предоставляемое право
вкладчикам иметь в кассах на хранении и управлении
процентные бумаги без всяких ограничений
делает из сберегательных касс крупные банковские
установления...»20 Следовало признать за
сберегательными кассами характер банковских
учреждений, отказавшись от бытовавшего еще со
времен Е.Ф. Канкрина взгляда на кассы как
учреждения благотворительные и филантропические.
Закон от 7 июля 1915 г. стал важной вехой в
превращении отечественных касс в депозитные
банки германского образца.
284
Другие новации периода Первой мировой
войны, по свидетельству современников,
«диктовались нараставшей в населении
потребностью в верном хранении приобретенных ими
процентных бумаг военных займов; нужно было
всемерно способствовать распространению в
народных массах военных займов и
соответствующим способом заинтересовать их в
приобретении бумаг этих займов».,В интересах
расширения внутреннего государственного долга
операциям касс с ценными бумагами придан был
банковский характер. Одновременно с отменой
лимита на вклады последовало распоряжение о
«введении в сберегательных кассах операций
приема государственных процентных бумаг на
хранение и управление за плату»21.
Прежде такие операции допускались только
с бумагами, купленными за счет денежных
взносов вкладчиков, в результате чего от этих
операций были отлучены многочисленные держатели
облигаций государственных займов,
приобретенных помимо касс; более того, даже вкладчик
кассы не мог поместить на свой счет однажды
снятую с него облигацию. Теперь же любой
владелец свидетельств государственного долга имел
возможность держать свои ценности в кассе,
которая осуществляла с ними необходимые
операции (учет вышедших в тираж купонов,
выплата процентов и т.д.). По замыслу руководства
Министерства финансов, мера эта должна была
ускорить «сосредоточение государственных
фондов в твердых руках и облегчить
размещение среди населения выпускаемых
правительством на покрытие военных расходов займов»22.
Мобилизации народных ресурсов на нужды
войны служила и реформа операции покупки и
продажи государственных бумаг и выдачи под
них ссуд, проведенная также в 1915 г. По новому
закону, как и * случае с хранением и
управлением государственных бумаг, сделки теперь могли
производиться не только вкладчиками касс, но
и всеми желающими. Согласно же Уставу 1895 г.,
как уже отмечалось, для приобретения бумаги
через кассу следовало завести денежный вклад,
за счет которого и совершалась покупка.
Потребность финансирования военных издержек и в
данном случае сыграла роль катализатора в
переходе российских касс к учреждениям
банковского типа.
Российские сберегательные учреждения
начали производить и такую связанную с военными
условиями операцию, как подписка на новые
государственные займы. Отечественные кассы,
отмечалось в циркуляре по поводу выпуска
5,5%-ного займа 1915 г., «впервые
привлекаются к делу реализации государственных займов
во всей своей совокупности». Вкладчикам, как и
всем прочим лицам, подписавшимся на
облигации в кассе, разрешалось оставить бумаги на
хранение и управление или, по желанию
приобретателя, они выдавались ему на руки. Под
залог военных займов держатели имели право
получить ссуду на особо льготных условиях, по
курсу 88 руб. за 100 номинальных.
Опыт привлечения сберегательных касс к
эмиссии государственных займов, по
свидетельству разработчиков законопроекта, показал, что
«при наличии со стороны личного состава касс
надлежащего усердия к делу сберегательные
кассы могут служить подлинными проводниками
в широкие круги населения выпускаемых
правительством на нужды обороны государства
займов»23. Кассы сыграли весьма заметную роль
в расширении внутреннего государственного
долга в период войны. Из суммы внутренних
займов 1914 — 1916 гг., составившей 8 млрд руб.,
через кассы только по подписке было
реализовано около 857 млн руб. С учетом же
инвестиций, помещенных за счет собственного
портфеля касс, сумма которых с июля 1914 по октябрь
1917 г. была равна приблизительно 3,2 млрд руб.,
общая сумма вложенных во внутренние
военные займы народных сбережений вкладчиков
сберкасс составила 4 млрд руб. Таким образом,
при содействии касс была эмитирована ровно
половина внутреннего военного долга России24.
В годы войны была подготовлена еще одна
важная реформа сберегательного дела — введе-
22 - 5731
285
ние чековой операции, призванной, по замыслу
ее авторов, «извлечь из общего денежного
оборота по примеру касс многих иностранных
государств без всякого стеснения и ущерба для
хозяйственной деятельности населения много
десятков и даже сотен миллионов рублей,
переполняющих каналы денежного обращения и
застаивающихся в них»25. Чеки как инструмент
безналичных расчетов рассматривались как
средство против инфляционного разбухания
денежной массы, т.е. как дополнительный
регулятор расстроенного войной механизма
денежного обращения.
Война и здесь ускорила эволюцию
российских касс по европейскому образцу. Первые
предложения ввести в России чековое обращение
относятся еще к началу XX в. Руководителей
Министерства финансов с СЮ. Витте во главе
увлекал пример зарубежных (в частности,
австрийских) касс, где чековые счета уже давно
стали повседневной практикой. В Германии в 1908 г.
был принят закон о разрешении сберегательным
кассам пассивных операций с этим видом
платежных средств (жиро-счета), в России же
рассмотрение этого вопроса было на долгое время
отложено. Особо подчеркнем, что безналичные
жиро-счета стали одной из основных линий
мирового сберегательного дела и в настоящее
время являются главным видом счетов во
взаимоотношениях сберегательных учреждений с
клиентурой.
Установленный в отечественных кассах
порядок выдачи вкладов, сопряженный с личной
явкой клиента и процедурой идентификации его
личности, был рассчитан прежде всего на тех
вкладчиков, которые использовали кассу для
взносов «на черный день» и посещали ее
довольно редко. Однако в условиях бурного
экономического роста начала XX в. этот порядок
тормозил привлечение в кассы множества мелких
торговцев и предпринимателей, державших на счету
свои временно высвободившиеся средства.
Чековая операция предназначалась как раз в
интересах данного «зажиточного и оборотливого
круга клиентов, для которых касса представляет
не только средство прикопить некоторый
капитал, но и своего рода банк для помещения
свободных средств вместо хранения их у себя в
кармане или на дому»26.
Особенно привлекали деятелей
финансового ведомства переводная и зачетная функции
чековой операции, т.е. осуществление
взаимных безналичных расчетов между клиентами,
способное стать одной из мер стабилизации
денежного обращения. «При происходящей
усиленной эмиссии денежных знаков, —
подчеркивалось в проекте Министерства финансов, —
одной из главных задач момента является
возможно широкое обратное изъятие их из
обращения с претворением в твердые доходные
государственные ценности... С этой точки зрения
вкладная операция касс должна быть
рассматриваема как один из могущественнейших факт
торов в деле изъятия из обращения излишков
кредитных билетов. Громадная польза
увеличения объема действия сберегательных касс в
области сокращения, при посредстве зачетной
операции, потребности населения в денежных
знаках не нуждается в доказательствах»27.
Проект незадолго до Февральской революции был
передан в Государственную думу, затем его
дорабатывали при Временном правительстве, но
до октябрьских событий 1917 г. его так и не
успели утвердить. Чековое обращение в
дореволюционном сберегательном деле России так
и не стало реальностью.
Последний законопроект в истории
сберегательных касс императорской России
рассматривался на заседании совета Государственного
банка 24 февраля 1917 г., когда в Петрограде уже
назревали революционные выступления.
Управление сберкасс представило предложение о
введении операций по приему условных вкладов,
вносимых на срок28. Речь шла о
предупредительных мерах против сокращения вкладов после
завершения войны. В этих целях предлагалось
развить вклады условные, на определенный срок из
более высокого процента, чем обычные взносы
286
до востребования (на 1 год — из 4%, на 3 года —
из 5%, на 5 лет — из 5,5%), распространив 5,5% -
ную ставку на вклады на имя детей до
достижения ими совершеннолетия. Сберегательные
кассы в таком случае могли бы выступить
конкурентами коммерческих банков на рынке капиталов,
переманив у них часть клиентуры по пассивным
операциям. Все явственней становилась и
проблема расширения кассами активных операций; по
окончании же войны перед ними возникли
«новые задачи по финансированию в той или иной
форме народного труда».
Одной из первых ссудных операций стало
начатое в 1910 г. кредитование учреждений
мелкого кредита, которое в условиях военного
времени не получило должного развития. С
момента открытия этих ссуд и до середины 1917 г. было
выдано около 60 млн руб., из них
непогашенными оставались кредиты на сумму примерно
50 млн руб. Страховая операция в годы войны
прогрессировала очень интенсивно в связи с
введенным в 1916 г. новым страховым положением,
разработанным еще в мирный период. В
течение 1916 г. было заключено 22,6 тыс. страховых
договоров (для сравнения: в 1915 г. — 6,7 тыс.),
сумма застрахованных капиталов выросла с
1 РГИА, ф. 581 — Управление государственных
сберегательных касс, оп. 1, д. 4, л. 10.
2 См.: Устав государственных сберегательных касс.
СПб., 1895.
3 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 283, л. 72.
4 Очерк развития и деятельности государственных
сберегательных касс. СПб., 1912. С. 33 — 34.
5 Высший подъем революции 1905 — 1907 гг.
Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905 г. Ч. 1.
М., 1955. С. 25 — 26.
6 Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания.
1903— 1919: Т. 1. Париж, 1933. С. 111 — 112.
7 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 1435, л. 11 — 12.
8 Министерство финансов. 1904 — 1913 [Б. м. и г.].
С. 24 — 25.
9,9 до 37,9 млн руб. Если учесть, что среднее
число заключенных за год страхований в первом
пятилетии (1906 — 1910) составило 2045, во
втором (1911 — 1915) — 7334, то в 1916 г. это число
возросло более чем в 3 раза. К началу 1917 г. в
сберегательных кассах имелось 88,9 тыс.
страхований на общую сумму 107 млн руб.29
В 1916 г. исполнилось 75 лет со дня открытия
первых российских сберегательных касс. Министр
финансов П.Л. Барк представил Николаю II
доклад с описанием исторического пути
отечественных учреждений. Император оставил на
докладе резолюцию: «Очень ценю труд
служащих Государственных] сберегательных] касс и
достигнутые в этом важном деле успехи»30.
Действительно, в начале XX в. и особенно в годы
Первой мировой войны российские кассы
прочно стали частью экономической жизни страны.
Используемые правительством в качестве
аккумулятора внутренних накоплений, переводимых
на нужды государственного кредита, они
вместе с тем обнаружили явную тенденцию
постепенного перехода из статуса «копилки бедняка»
в мощный финансовый институт, «народный
банк», обслуживающий самые широкие слои
населения.
9 Центральный Исторический архив Москвы
(ЦИАМ), ф. 211 — Московская сберегательная
касса, оп. 1, д. 11, л. 63 — 64.
10 Галяшкин Я. Сберегательные кассы //
Энциклопедический словарь «Гранат». Изд. 7. Т. XXXVII. С. 414.
11 Министерство финансов. 1904 — 1913. С. 25 — 26.
12 Очерк развития и деятельности государственных
сберегательных касс. С. 37.
13 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 53, л. 18 об. — 19.
14 Там же, л. 10.
15 Очерк развития и деятельности государственных
сберегательных касс. С. 45.
16 Полное собрание законов Российской империи.
Собр. III. Т. XXV. Отд. 1. СПб., 1908. № 25259.
С. 371 — 379.
ПРИМЕЧАНИЯ
22*
287
17 Отчет государственных сберегательных касс по
страхованию доходов и капиталов за 1913 год. Пг.,
1914. С. 9.
18 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 1179, л. 41 — 44 об.
19 ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 415, л. 303 — 303 об.
20 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 283 л. 72.
21 Там же, д. 878, л. 6; ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 415,
л. 177—181.
22 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 283, л. 89.
23 ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 415, л. 158 — 159.
24 Подсчеты проведены по данным ведомственной
статистики Управления государственных
сберегательных касс: РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 330, л. 181 —
181 об.
25 Там же, д. 317, л. 43.
26 ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 19, л. 6 — 6 об.
27 РГИА, ф. 581, оп. 1, д. 317, л. 46 об.
28 Там же, д. 862, л. 88 — 91.
29 Там же, д. 878, л. 50; д. 900, л. 249.
30 ЦИАМ, ф. 211, оп. 1, д. 415, л. 303.
Глава 18
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДВОРЯНСКИЙ
ЗЕМЕЛЬНЫЙ БАНК
После реформы 1861 г., отменившей
крепостное право, в России начала
складываться система сельскохозяйственного
ипотечного кредита, основу которой составлял
кредит взаимных, акционерных и
государственных учреждений. Прежде всего были созданы
общества взаимных (как правило, сословных)
кредитов — несколько дворянских земельных
банков в Лифляндской и Эстонской губерниях,
Земское кредитное общество Царства
Польского, Общество взаимного кредита в Виленской
губернии и др. Первые акционерные банки
появились на рубеже 60 — 70-х гг. XIX в., и уже к
90-м гг. их насчитывалось более десятка:
Донской, Харьковский, Московский, Виленский и др.
Наконец, в 80-х гг. стали открываться
государственные ипотечные земельные банки, в том
числе два самых крупных — Крестьянский
поземельный и Дворянский земельный, что во
многом было обусловлено
социально-экономическими переменами, вызванными реформой.
В ходе экономического развития кредит как одно
из условий предпринимательства становился
насущной необходимостью.
В 1883 г. орловское дворянство обратилось к
правительству с просьбой о предоставлении ему
долгосрочного льготного кредита.
Уже в 1884 г. министр финансов Н.Х.Бунге
докладывал Александру III, что помощь
дворянству со стороны частных банков — дело
ненадежное, так как нет уверенности в том, что
средства, отпущенные правительством в лице
Казначейства, действительно пойдут на нужды
дворян. Оптимальным выходом из создавшегося
положения правительство сочло открытие
Государственного Дворянского банка с льготными
условиями кредита. Законодательный акт об
учреждении этого банка был принят в 1885 г. — в
год празднования 100-летия со дня пожалования
Екатериной II «Грамоты на права вольности и
преимущества благородного дворянства».
Вскоре было утверждено Положение о
Государственном Дворянском земельном банке, а затем
установлены Правила действия и порядка
делопроизводства.
Статус, цели и задачи банка. При
организации Дворянского земельного банка
Министерство финансов исходило из того, что условия
кредита, предоставляемого дворянам под залог
имений, должны быть более выгодными, чем в
частных земельных банках. Вместе с тем
предполагалось, что содействие правительства
землевладельцам в получении кредита не будет
выражаться в форме материальных пожертвований
из средств Казначейства, так как в этом случае
удешевление земельного кредита достигалось бы
за счет бюджета государства, или, как тогда
говорили, за счет платежных сил остального насе-
289
ления. Поэтому источником ссуд должны были
стать ипотечные процентные бумаги,
выпускаемые правительством. Их погашение возлагалось
на заемщиков.
Дворянский банк (Центральное управление
и отделения на местах) находился в ведении
Министерства финансов и под наблюдением
Совета государственных кредитных установлений.
Его деятельность распространялась на
Европейскую Россию, а с 1890 г., после принятия
Устава, — и на Закавказье.
Центральное управление возглавляли
управляющий, назначаемый указом Сената, и товарищ
управляющего, утверждаемый министром
финансов. В Совет банка входили управляющий
(председатель), его товарищ и члены Совета (не
более восьми), назначаемые министром
финансов, а также представители отделений банка (не
более трех), избираемые дворянским собранием.
Совет банка проверял и утверждал оценки
закладываемых имений, санкционировал выдачу
ссуд и предоставление тех или иных льгот,
разрешал сделки, отвечал за выпуск закладных
листов и т.п.
Отделения банка на местах открывались с
ведома Министерства финансов. Их возглавляли
управляющие, оценщики и члены управления
банка, которые избирались губернскими
(дворянскими) собраниями на 3 года.
Деятельность Дворянского банка всегда
была тесно связана с деятельностью банка
Крестьянского. У обоих банков общими были
управляющий в центре, управляющие в
большинстве отделений, а также главный
бухгалтер. Таким образом, в основе руководства
банками лежала противоречивая идея, согласно
которой одни и те же лица были обязаны
заботиться, с одной стороны, о сохранении
дворянского землевладения (через
Дворянский банк), а с другой — о расширении
малоземельного крестьянского хозяйства (через
Крестьянский банк). К 1900 г. из 26 отделений
Дворянского банка лишь три не имели общей
администрации с отделениями Крестьянского
банка. С созданием Дворянского банка
сократился объем операций Крестьянского банка, о
чем свидетельствуют данные табл. 18.1.
К 1894 г. операции Дворянского банка
достигли своего пика — сумма ссуд составила
84,4 млн руб., в дальнейшем число ссуд и их
суммы сокращались и к концу 1903 г. упали до
33,6 млн руб. Одновременно оживляется
деятельность банка Крестьянского. Функции
обоих этих банков определялись особым
расписанием министра финансов, смета расходов —
Министерством финансов.
Два отдела Дворянского банка — отдел по
ликвидации Саратовско-Симбирского банка и
отдел, занимавшийся делами
ликвидированного в 1890 г. Общества взаимного поземельного
кредита, — имели особый статус и собственное
делопроизводство. Первый из них ведал
залогами включенного в состав Дворянского банка
Саратовско-Симбирского банка, упраздненного
высочайшим указом в 1886 г. Долги этого банка
и Общества взаимного поземельного кредита
Дворянский банк взял на себя. В 1891 г. в
ведение Дворянского банка поступили дела
Александровского дворянского банка, действовавшего в
Нижнем Новгороде. Объем делопроизводства
Государственного Дворянского банка был
весьма велик, формы его работы постоянно
совершенствовались. Важную роль в нем играл
статистический отдел, готовивший совместно с
бухгалтерией различного рода отчеты. Наиболее
обобщенные типы отчетности (Отчеты банка за
каждый год деятельности, отчеты по двум
отделам и статистические к ним приложения)
обычно публиковались1.
Таблица 18.1
Ссуды, выданные Дворянским и Крестьянским
банками в 1886 — 1889 гг., млн руб.
Год
1886
1887
1888
1889
Дворянский банк
68,8
71,0
33,7
36,7
Крестьянский банк
11,4
7,5
5,1
3,7
В целом Дворянский банк функционировал
как государственное учреждение, подчиненное
Особенной канцелярии по кредитной части
Министерства финансов. Его средства
складывались согласно Уставу 1890 г. из капитала от
выпуска 12 октября 1889 г. на основании
именного высочайшего указа закладных
выигрышных листов, из средств от реализации закладных
листов, из запасных капиталов.
Планировалось, что начавшееся 1 мая 1896 г.
погашение 800 тыс. 3%-ных закладных листов
(на нарицательную сумму 80 млн руб.)
посредством выпуска дважды в год их тиражей
завершится к 1 мая 1926 г. Этот так называемый
дворянский заем позволил выдавать дворянам
ссуду не закладными листами, а наличными
деньгами. Уже к концу 1890 г. он был реализован
на сумму 170 млн руб., что позволило банку, во-
первых, на несколько лет понизить процент
годовых платежей, а во-вторых, ликвидировать
недоимки, возникшие в результате неуплаты по
заложенным имениям.
Закладные листы обеспечивались под залог
имений, построек и другого имущества
владельца. Суммы от реализации закладных листов
использовались только для выдачи ссуд по курсу
этих листов под залог земельной собственности,
причем дворяне имели право закладывать
имения как свободные от долгов, так и
обремененные долгами, заложенные в частных банках при
условии погашения долгов. Из числа ссуд,
выданных банком, например, в 1886 г., 70%
приходилось на земли, заложенные в частных банках,
а в 1889 г. эти земли составили 60%.
Таким образом, с самого начала своей
деятельности Дворянский банк имел дело с
собственниками более чем наполовину ранее заложенных
земель и брал их под свою опеку, практически
обязуясь выплачивать долги их владельцев. Как
правило, именно те землевладельцы, которые
были должниками других банков, не
справлялись с платежами. В результате Дворянский банк
недополучал с заложенных в нем имений
большие суммы. Например, в 1889 г. сумма недоимок
равнялась 10,6 млн руб. Уровень роста недоимок
с 1892 по 1896 г. (в тыс руб.) иллюстрируют
следующие данные:
Год Размер недоимок
1892 10 596
1893 11854
1894 14 255
1895 14 218
1896 16 335
Эта тенденция наблюдалась и в последующие
годы, хотя, казалось бы, в том же 1889 г.
«Высочайшим утверждением о производстве
взысканий с неисправных заемщиков» было
предписано, что в случае невнесения в установленный
срок платежей считать их в недоимках и
взыскивать с них пени. В дальнейшем процедура
взысканий недоимок была сформулирована в
Уставе так: в случае неуплаты взноса в первые
два месяца начисляется штраф в размере 0,5%
суммы взноса, в последующие — 1%, через
полгода имение продается с публичных торгов.
Установленные сроки выплаты ссуд — от 36 лет
7 месяцев до 48 лет 8 месяцев — на протяжении
всего периода деятельности банка
неоднократно изменялись.
Согласно Уставу банка размер ссуды не
должен был превышать 60% залоговой стоимости
имущества, которая исчислялась по так
называемым нормальным или специальным оценкам.
Только в особых случаях размер ссуды мог
составлять 75% оценки.
Каждое полугодие заемщики платили
проценты по ссудам, при этом процент роста
составлял 2,5, погашения — 0,5, на расходы банка —
0,25, в фонд запасного капитала — 1,8%. В
первые годы деятельности банка процент по
ссудам постоянно снижался: так, в 1885 г.
начислялось 5%, в 1886 г. — 4,5, в 1887 — 1888 гг. — 3,5%.
С 7 июля 1900 г. в связи с понижением курса
процентных бумаг и вызванных этим потерь от
реализации закладных листов банк повысил
процентную ставку до 4%.
К началу 90-х гг. XX в. сложилась практика
продажи банком имений должников частным
лицам, в том числе недворянского происхожде-
291
ния. О предстоящих торгах банк сообщал в двух
платных изданиях — «Правительственном
вестнике» и «Вестнике финансов, промышленности
и торговли». Продажа дворянских имений через
банк велась весьма интенсивно. По подсчетам
самого банка, за 10 лет было продано около 6 млн
дес. дворянских земель. Правительство пыталось
приостановить переход этих земель в
собственность других сословий, узаконив в 1889 г.
систему временнозаповедных имений. Она
предусматривала опекунство над имениями,
владельцы которых в течение 3 лет не выплачивали двух
полугодовых платежей. Только по истечении
этого срока имение могло пойти на продажу.
Однако эта мера не приостановила процесс
продажи имений. Если сумма, вырученная от
продажи имения, не покрывала задолженности
заемщика, то банк отчислял необходимую
сумму из запасного фонда. Кроме того, часть такого
типа имений, не проданных по причине большой
задолженности по закладным листам,
переходила в собственность банка. Банк вкладывал
средства в убыточные хозяйства этих имений и по
истечении определенного срока продавал их,
компенсируя, как правило, свои расходы.
В 1894 г. особым распоряжением
Государственного совета банку вменялось в обязанность
субсидировать приобретение потомственными
дворянами недвижимости у лиц нерусского
происхождения в западных районах России — в
Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской,
Витебской, Могилевской, Киевской, Волынской
и Подольской губерниях. К 1895 г. дворянами
было взято лишь 9 ссуд, а до 1899 г. — 97. В
дальнейшем число ссуд на покупку земель в
Западном крае увеличилось. За 17 лет (1894 — 1911)
было продано 198 имений общей площадью
441 тыс. дес, в том числе в Могилевской,
Минской, Витебской губерниях — 44 имения (104 тыс.
дес. на сумму 3,2 млн руб.); в Киевской,
Волынской и Подольской — 106 имений (261 тыс. дес.
на сумму 13,7 млн руб.), в Виленской, Ковенской,
Гродненской — 48 имений (76 тыс. дес. на сумму
3,2 млн руб.).
Служащие Дворянского банка не имели
права покупать дворянские имения, продаваемые
через банк, и пользоваться ссудами для их
покупки.
Таким образом, со временем банк все чаще
выполнял функции коммерческого кредитного
учреждения, хотя сословные ограничения во
многом препятствовали их расширению.
1903 — 1907 гг. С начала XX в. деятельность
банка регулировалась Уставом 1890 г. Согласно
указу от 21 февраля 1900 г. в Устав были внесены
изменения, касавшиеся главным образом
порядка продаж дворянских имений (в частности,
банку предоставлялось право приобретать за свой
счет часть имений, которые числились в
недоимках). В Манифесте от 20 февраля 1903 г.
говорилось: «В соответствии с задачами укрепления
народного хозяйства правительство намерено
направить деятельность государственных
кредитных учреждений, особенно Дворянского и
Крестьянского банков, к всеобщему сохранению
и развитию благосостояния основных устоев
русской сельской жизни — помещиков, дворян
и крестьян»2.
С этого времени Министерство финансов
ужесточило политику в отношении частных
земельных ипотечных банков, стремясь единооб-
разить процедуру залога дворянских земель. Так,
согласно циркуляру министра финансов от
15 июня 1903 г. уполномоченные Министерства
финансов в земельных банках должны были все
оценки имений, перезакладываемых из
Дворянского банка или его Особого отдела в частные и
акционерные банки, представлять с
собственным заключением в Особенную канцелярию по
кредитной части, призванную отныне разрешать
подобные дела по соглашению с Дворянским
банком. Появлению циркуляра послужило то
обстоятельство, что земельные частные банки
допускали к перезалогу из Дворянского банка
имения по более высоким оценкам. Такая
ситуация вызвала у правительства опасение, что за
этим последует отлив операций из Дворянского
банка. В этой связи решено было начать прове-
292
дение особых совещаний представителей
Кредитной канцелярии и Дворянского банка, на
которых рассматривались бы оценки имений по
подобным перезакладам. Но совещания эти
были нерегулярными, руководство Дворянским
банком их игнорировало, и со временем все дела
по оценкам дворянских имений,
перезакладываемых из Дворянского банка в частные,
сосредоточились в Кредитной канцелярии.
В дополнение к упомянутому циркуляру был
издан другой, которым министр финансов
ограничивал оценку имений, перезакладываемых из
Дворянского банка в частные: увеличение
суммы оценки имения разрешалось только через 5
лет с момента первоначального залога и только
на 20% (в исключительных случаях на 25%).
В 1903 — 1907 гг. деятельность Дворянского
банка характеризовалась крайней
нестабильностью, объем операций и размеры ссуд были
незначительными. Главная причина такого положения
дел — русско-японская война 1904 — 1905 гг.
и аграрные волнения, вызванные революцией
1905 — 1907 гг.
Деятельность банка в 1903 г. распространялась
на 51 губернию и 23 области Европейской России
и Закавказья, на местах функционировало 26
отделений, из которых 23 имели единую
администрацию с отделениями Крестьянского банка и
только 3 отделения — Киевское, Закавказское,
Смоленское — были самостоятельными.
По статусу отделения банка делились на два
разряда; к первому относились Киевское,
Московское, Санкт-Петербургское отделения; ко
второму — прочие. Собственностью банка было
несколько зданий в Петербурге, Воронеже,
Новочеркасске, Пензе.
Таблица 18.2
Число и сумма ссуд, выданных Дворянским
банком в 1900 — 1903 гг.
Год
1900
1901
1902
1903
Число ссуд
1837
1853
1793
1570
Сумма ссуд, руб.
78 000 500
84 462 300
88 689 900
67 548
На 1 января 1903 г. в залоге банка числилось
23 285 имений общей площадью 17 400 тыс. дес,
оцененных в 1249 млн руб. (см. табл. 18.2).
В 1900 — 1903 гг. ссуды по перезалогам (т.е. за
уже заложенные имения) составляли 55% всех
выданных ссуд; следовательно, ссуд, выданных
банком при первом залоге имения, было
меньше 50%. Процентное соотношение перезалогов
и первых залогов было следующим: в 1901 г. —
47 : 53; в 1902 г. — 53 : 47; в 1903 г. — 72 : 28.
В 1903 г. капитальный долг по залогам в
Дворянском банке имений составлял 13 624 671 млн
руб., что в 2,5 раза меньше, чем в 1902 г.
Сокращение капитального долга было достигнуто
главным образом за счет продаж дворянских
имений Крестьянскому банку по более
высоким, чем в других земельных банках, средним
ценам (табл. 18.3).
Помимо капитального долга по ссудам
Дворянского банка за заемщиками на 1 января 1903
и 1904 гг. числились и другие платежи (табл. 18.4).
Таблица 18.3
Покупные цены 1 дес. в Крестьянском
и Дворянском банках, руб.
Год
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Цены
Крестьянского банка
108
108
112
111
127
133
139
144
140
141
145
132
Цены 1
Дворянского банка |
87
90
80
93
102
73
106 1
106
142
141
163
168
Таблица 18.4
Долги заемщиков по ссудам (без капитального
долга) Дворянскому банку в 1903 — 1904 гг.,
тыс. руб.
Вид долга
Беспроцентный долг
Особый долг
Рассроченные и отсроченные платежи
Недоимки всех типов
Всего
1903 г.
293
6 700
1 446
14 006
22 445
1904 г.
283
6 255
1 185
16 700
24 423
1903
1570
67 548
Всего
22 445
24 423
293
Общая сумма этих долгов имела тенденцию
к сокращению относительно капитального
долга. Так, в 1902 г. она составила 3,29%, в 1903 г. —
3,17%. В то же время недоимки с заложенных в
банк имений возросли.
Во исполнение указа от 21 февраля 1900 г. банк
продолжал оставлять за собой непроданные
имения. К 1 января 1903 г. таких имений за
банком числилось 74 (с капитальным долгом 1525
тыс. руб.), а к 1 января 1904 г. — 70 (с
капитальным долгом 1229 тыс. руб.).
Хозяйство оставшихся за банком имений, как
правило, находилось в весьма расстроенном
состоянии, и в течение ряда лет банку приходилось
вкладывать в них собственный капитал. В 1902 г.
расходы на эти имения составили 45 тыс. руб., в
1903 г. — 50 тыс. руб. Восстановив хозяйство этих
имений, банк вновь объявлял на них торги.
К 1 января 1904 г. закладных листов
Дворянского банка обращалось на сумму около 640 млн
руб., что почти на 82 млн руб. превысило
сумму обращения 1903 г. Убыток от
нереализованных закладных листов на 1 января 1903 г.
составил около 12 млн руб., в 1904 г. — около
7 млн. Личным распоряжением министра
финансов из запасного капитала банка эти
убытки были покрыты на сумму 4 млн руб. В итоге
запасный капитал на 1 января 1904 г. составил
немногим более 1 млн руб. Кроме того, в
оборотных средствах банка находились средства
отдела по ликвидации Саратовско-Симбирско-
го банка, которые использовались на условиях
3,8% годовых начислений.
В течение 1903 г. банк получил право на
третий выпуск 4%-ных закладных листов с
нарицательным капиталом в 72 млн руб. и пятый
выпуск 3,5%-ных закладных листов на 50 млн руб.
Тогда же по решению специального
совещания Государственного совета управление банка
было реорганизовано, в частности
ликвидированы совет Особого отдела и должность
товарища управляющего. 11 июля 1903 г. вышел указ
об учреждении Комитета по делам земельного
кредита при Министерстве финансов, согласно
которому годовые отчеты Дворянского банка
выносились на рассмотрение данного комитета.
С этого момента начался новый этап в
деятельности Дворянского и Крестьянского банков:
отныне через них стала осуществляться
общегосударственная кредитная политика.
В 1904 г. было утверждено разработанное
Комитетом по делам земельного кредита
Положение, согласно которому банку предписывалось
строго руководствоваться при выдаче ссуд
новым заемщикам так называемым расписанием
нормальных оценок, утвержденным
Министерством финансов в 1886 г. и широко
используемым Крестьянским банком. При составлении
этого расписания все губернские земли были
разбиты на 5 классов — в зависимости от
качества почв, плотности заселения, арендной и
продажной цены и т.д. В начальный период
деятельности банка расписание помогало клиентам
легко и быстро (без осмотра имения)
воспользоваться кредитом. Основу этих норм
фактически составили продажные цены земель начала
80-х гг. XIX в. Концепция ипотечного
земельного кредита учитывала всю предшествующую
практику залогов дворянского землевладения.
Главной задачей при залоге земельного
имущества являлось определение его залоговой
стоимости, которая была обусловлена уровнем
доходности хозяйства. От оценки имения зависели
размер выдаваемой ссуды и объем платежей по
ней. Процент платежей Дворянского банка
(кстати, один из самых низких) в отдельные годы
составлял 3 или 3,5% выданной суммы, сроки же,
на которые выдавались ссуды, были весьма
продолжительными. Несоответствие оценки
имений их реальной доходности обусловливало
неплатежеспособность заемщиков и являлось
одной из причин постоянных «недоимок»
банка. Высокие оценки при низком проценте
создавали «ножницы» между размером ссуды и
обеспеченностью этой ссуды гарантированными
доходами от имения. Естественно, что дворяне,
стремясь получить максимальную ссуду,
закладывали имения по так называемым специаль-
294
ным оценкам, в которые включалась и часть
стоимости инвентаря, построек, в то время как
нормальные оценки банка учитывали лишь
стоимость земли (несомненно, они были ниже
специальных). Очевидно также, что банк таким
образом «завышал» залоговую стоимость
дворянских земель, компенсируя убытки
перепродажей дворянских имений другим сословиям
через посредничество Крестьянского банка.
В 1904 г., когда цена земель резко возросла,
решение Комитета по делам земельного
кредита принимать в залог имения только по
нормальным оценкам, по существу, ограничивало
операции банка, так как закладывать имения по
столь низким оценкам было невыгодно.
Комитет мотивировал это решение условиями
военного времени, обещая в ближайшем будущем их
изменить. На самом же деле причины были
иными: правительство сознательно сократило
операции Дворянского банка, опасаясь падения цен
на закладные листы частных земельных банков
и резкого притока залогов в Дворянский банк,
ибо в этом случае пришлось бы повысить
ссудный процент, чего правительство явно не
хотело делать, так как компенсировать разницу в
оценке и ссуде было бы весьма затруднительно.
Новая практика оценки привела к сокращению
и залоговых сделок, и объемов денежных
операций. Так, если в 1904 г. ссуд было выдано на
25 млн руб., то в 1905 г. — на 17,2 млн, в 1906 г. —
на 15,9 млн руб.
21 марта 1906 г. выдача ссуд наличными была
заменена выдачей закладными листами. Тогда же
были сняты ограничения по оформлению
залогов только по нормальным оценкам. Эти меры,
до минимума сократившие банковские
операции (в 1907 г. ссуд было выдано всего лишь на
10 млн руб.), вынудили банк изменить
оценочные нормы.
В 1905 г. под эгидой Дворянского банка
состоялось несколько совместных совещаний членов
Совета Крестьянского банка и представителей
Министерства финансов в связи с пересмотром
«расписания нормальных оценок», которое с
1885 г. фактически не менялось (если не считать
незначительного понижения норм для Курской
и Пензенской губерний). Между тем цена на
землю, особенно в южных районах (в 80-х гг. она
достигала здесь 25 — 40 руб., а в 1903 — 1904 гг. —
более 200 руб. за десятину), значительно
возросла. Именно низкие нормы оценок и,
следовательно, невысокие ссуды под залог дворянских
имений стали одной из причин сокращения
операций банка. Дворяне стали прибегать к услугам
частных земельных банков. Участники
совещаний решили, что необходимо повысить уровень
расценок на землю. При выработке новой
шкалы оценок рекомендовалось придерживаться
специальных норм Дворянского банка,
проверенных на практике. Отделениям банка
рекомендовалось использовать собственную статистику,
касающуюся специальных оценок. Лишь в
нескольких губерниях, где практика специальных
оценок была невелика (Владимирская,
Вологодская губернии), введение новых норм без
привлечения статистических данных, в частности
таких учреждений, как земства, частные банки,
было невозможно.
Специально созданной комиссии
Дворянского банка было предложено разработать проект
новых нормальных оценок. На основании
принятого 21 марта 1906 г. закона ссуды по желанию
заемщиков могли предоставляться 4,5- или 5%-
ными закладными листами. В зависимости от
типа закладных листов устанавливались сроки
погашения ссуды — от 61 года 8 месяцев до 66
лет 6 месяцев.
Данные табл. 18.5 показывают, что заемщики
предпочитали брать ссуды на длительные
сроки, при которых банковские платежи оказыва-
Таблица 18.5
Число ссуд, выданных Дворянским банком
в 1905 —1907 гг.
Год
1905
1906
1907
Срок ссуды
66 лет 6 мес.
61 год 8 мес.
61 год 8 мес.
Из 100 ссуд
97
98
98
295
лись наименьшими. Это подтверждают и данные
о продлении сроков погашения ссуд: в 1905 г.
отсрочку по выплате получили 20 заемщиков,
в 1906 г. — 9 (на 66 лет 6 месяцев). В 1904 —
1907 гг. специальные оценки имений были
минимальными.
Средняя оценка одной десятины земли по
первоначальным залогам в 1902 — 1904 гг.
составляла соответственно 99, 78,87 руб.
Понижение этого показателя в 1905 — 1907 гг. было
связано с принятием в залог земель тех местностей,
где они ценились недорого (Новгородская,
Витебская, Астраханская, Ровенская губернии), а
также с обострением социальных проблем в
связи с русско-японской войной и
революционными событиями (см. табл. 18.6).
В 1907 г. сумма досрочных погашений
равнялась примерно 3 млн руб. Банк продолжал
оказывать помощь дворянству, предоставляя новые
ссуды за уже заложенные имения. В 1907 г. число
перезалогов составило 72% от общего числа ссуд,
а сумма выданных под перезалоги ссуд — 92%
от общей суммы всех ссуд. Основная масса
имений к этому времени была заложена дважды.
Средний размер ссуды, назначенной к выдаче
при перезалогах, был равен примерно 60%
оценочной стоимости имения.
1908 — 1913 гг. В этот период после
некоторого спада в операционной деятельности банка
начался новый подъем. Он был обусловлен
серией мер правительства в области
долгосрочного кредита: осуществление монополизации
земельного кредита и регулирование кредитной
помощи через Дворянский и Крестьянский
банки. Строгая отчетность обоих банков позволила
к 1908 — 1909 гг. произвести «ревизию» кредит-
Таблица 18.6
Средние оценки 1 дес. земли в Дворянском банке,
руб.
Год
1905
1906
1907
При первоначальных
ссудах
43
65
59
При перезалогах
102
107
75
В среднем
93
102
73
ной практики всех частных земельных банков,
учесть всех должников из числа
землевладельцев и воздействовать на частный кредит путем
введения обязательных норм оценки,
разработанных Дворянским банком. Это уменьшило
конкуренцию между государственным и
частным кредитом. Общие оценочные нормативы,
более низкий процент платежей (по сравнению
с частными банками) обеспечили Дворянскому
банку прилив залогов и сократили отток
заемщиков в акционерные банки.
Тенденция к сращиванию Дворянского и
Крестьянского банков к 1910 г. проявилась в
практически полном слиянии Центрального
управления этих банков и правлений отделений
(кроме Киевского и Закавказского). К этому времени
оба банка располагали довольно
многочисленным аппаратом, насчитывавшим 715 штатных
чинов (366 — в Центральном управлении и
349 — в отделениях), что свидетельствовало об
оживлении и расширении их деятельности
(см. табл. 18.7).
Ссуды под перезалоги составляли
значительную часть выдаваемых банком ссуд. По Уставу
заемщик имел право перезаложить имение, если
общая сумма его долга и новой ссуды не
превышала 60% первоначальной оценки имения. По
общему числу и сумме выданных ссуд картина
по годам была примерно схожей: число ссуд по
перезалогам составляло 60 — 70% от их общего
числа, сумма же ссуд по перезалогам —
примерно от 60 до 75% от общей суммы выданных ссуд.
Банк по-прежнему предоставлял ссуды на
максимальные сроки, сохраняя свое влияние на
конъюнктуру земельного рынка посредством
повышенных оценок закладываемых имений.
Таблица 18.7
Ссуды под залоги и дополнительные залоги
в Дворянском банке, млн руб.*
1908 г.
14,6
9,4
1909 г.
23,4
14,6
1910 г.
48,8
24,6
1911 г.
48.6
29,4
1912 г.
68,9
33,5
1913 г.
86,6
44,8
* Первый ряд цифр — сумма залогов, второй — сумма
дополнительных залогов.
296
Специальные оценки имений, производимые
Дворянским банком и учитывавшие доходность
хозяйства, по сравнению с оценками
предшествующих лет были значительно выше,
особенно при перезалогах (см. табл. 18.8).
Итак, с 1908 г. по сравнению с
предшествующим периодом оценки 1 дес. земли в целом по
России и по большинству районов возросли. Эта
тенденция сохранялась ив1910 — 1913 гг.
Соответственно по годам средние оценки десятины
земли были следующими: 142, 141, 163, 178 руб.
Их рост во многом был обусловлен изменением
Правил оценки закладываемых имений,
утвержденных министром финансов 9
февраля 1911 г. по просьбе совета Дворянского
банка. Изменения были продиктованы
занижением оценок имений Дворянским банком по
сравнению с ценами продаж (особенно это
проявлялось при оценке лесов) и низким
процентом капитализации имений,
закладываемых в этом банке. Значение специальных
оценок при определении залоговой стоимости
имений возрастало (табл. 18.9).
В 1908 — 1913 гг. некоторые дворяне —
заемщики Дворянского банка смогли досрочно
погасить ссуды. В абсолютных значениях эти
погашения в 1907 г. составили 3 млн руб., в 1908 г. —
4 млн, в 1909 г. — 7 млн, в 1910 г. — 10 млн, в
1911 г. — 14,5 млн руб. Часть досрочных
платежей внесли представители других сословий — из
числа покупателей дворянских имений.
Таблица 18.8
Средние порайонные оценки 1 дес. земли
в 1907—1909 гг., руб.
Район
Приозерный
Белорусский
Центрально-
Промышленный
Центрально-
Земледельческий
Малороссийский
Юго-Западный
Новороссийский
Восточный
Юго-Восточный
1907 г.
23
99
79
119
211
160
154
21
54
1908 г.
47
54
57
152
162
92
165
95
64
1909 г.
47
51
82
150
182
117
166
115
62
Таблица 18.9
Соотношение числа нормальных и специальных
оценок имений, закладываемых в Дворянском
банке в 1908 — 1911 гг.
В эти годы перезалоги имений, обремененных
долгами, в Дворянском или других земельных
банках обычно составляли около 40% от
общего числа залогов в год. Например, в Дворянском
банке в 1908 г. было перезаложено примерно 35%
таких имений, в 1909 г. — 38, в 1910 г. — 34, в
1911 г. —39% и т.д.
В пассиве Дворянского банка главное место
занимал капитал, образованный в 1908 г. в
результате выпуска 5%-ных закладных листов с
выигрышами. Он составил 75 млн руб. и
ежегодно возрастал примерно на 3 млн руб. Запасный
капитал Дворянского банка стабильно
увеличивался, составив в 1910 г. 8 млн, в 1911 г. —
11,в 1912 г. — 14 млн руб. Он пополнялся не
только за счет постоянной прибыли в виде роста
процента, но и за счет сумм, вырученных от продаж
имений, а также в результате кредиторских
функций по отношению к Крестьянскому банку,
Особому отделу и Отделу по ликвидации Саратов-
ско-Симбирского банка.
Большую долю доходов банку обеспечивали
срочные и досрочные платежи от заемщиков, а
также операции, связанные с исполнением
закона от 6 июня 1894 г. о выдаче ссуд на покупку
имений у лиц нерусского происхождения в
западных губерниях. В 1908 — 1913 гг. число
приобретенных на основании этого закона имений
значительно возросло по сравнению с
предшествующим периодом. Так, за 1908 — 1910 гг.
потомственным дворянам на покупку земель в
западных губерниях, в основном в Могилевской,
Минской, Витебской, Киевской, Волынской и
Подольской было выдано 209 ссуд на сумму
21 306 тыс. руб.
297
К концу 1910 г. в залоге банка числилось
26 439 тыс. имений, долг которых достиг 650 млн
руб.; кроме того, Крестьянский банк должен
был Дворянскому через платежи по ссудам,
переведенным на него согласно закону 25 апреля
1906 г., 130 млн руб.
1914 — 1917 гг. После вступления России в
Первую мировую войну деятельность
Дворянского банка была ограничена законом от 23 июля
1914 г., что предполагало сокращение ссудных
операций (путем усложнения процедуры
залогов) и размеров ссуд. По условиям военного
времени ссуды под залог дворянских имений
разрешалось выдавать только по нормальным
оценкам, а в случае перезалогов — только через 5 лет
после первого залога. На 1 января 1914 г.
Дворянский банк располагал еще значительным
капиталом, так как в течение первого полугодия
он функционировал в прежнем довоенном
режиме. К тому же много ссуд выдавалось в обход
законов, на основе так называемого
высочайшего повеления.
Тем не менее процесс залога дворянских
имений в 1915 — 1916 гг. продолжался. К 1
декабря 1916 г. площадь заложенных в
Дворянском банке имений составляла 15% частного
земельного фонда России, или фактически 25%
(15,6 млн дес.) всей состоявшей в залоге
ипотечных банков земли. По объему залогов
Дворянский банк занимал второе место после
Крестьянского банка.
На 1 декабря 1916 г. основной капитал
Дворянского банка оставался неприкосновенным и
составлял 75 млн руб.; запасный капитал (16 млн)
включал в активе текущий счет банка (13,7 млн) и
наличные бумаги на сумму 2,7 млн руб. Таким об-
Сумма недоимок и их погашение
разом, несмотря на военное время, капитал банка
не только не сократился, но имел тенденцию к
росту. Столь благополучным финансовым
положением банк был обязан в первую очередь своей
деятельности по продаже нескольких миллионов
десятин земли, заложенной по ценам 80 — 90-х гг. и
наиболее обремененной долгами. Основными
покупателями этой земли стали лица недворянского
происхождения, а посредником — Крестьянский
банк, взявший на себя обязательства по всем
выплатам, — достаточно надежный клиент
Дворянского банка.
С помощью Крестьянского банка Дворянский
банк ликвидировал основную часть недоимок по
платежам заемщиков-дворян благодаря более
выгодным перезалогам дворянских имений.
Другой источник покрытия недоимок — сами
клиенты Дворянского банка. И хотя
поступления по просроченным платежам поступали
нерегулярно, в целом картина даже самой
уязвимой части дворянских кредитов выглядела
достаточно оптимистичной (табл. 18.10).
В балансе банка на конец 1916 г. числился
неприкосновенный капитал (10 млн руб.),
образованный за счет запасного капитала по случаю
празднования в 1913 г. 300-летия Дома
Романовых и помещенный в 5%-ные свидетельства
Крестьянского банка. Доходы с этого капитала
предполагалось пустить на нужды поместного
дворянства.
В активе баланса помимо 75 млн руб. имелось:
853 млн руб. — сумма, соответствующая ссудам,
выданным под залог дворянских имений; 3 млн —
долги банку по ссудам; 2,8 млн — стоимость
оставшихся в залоге вследствие недоимок и
непроданных имений; 167,8 млн — долг Крестьянского
Таблица 18.10
в 1913 — 1916 гг. (на 1 января)
Год
1913
1914
1915
1916
млн руб.
17,8
19,6
26,6
31,8
Недоимки
в % к капитальному
долгу
2,46
2,48
3,16
3,73
в % к платежу
предыдущего года
48
47
60
72
Платежи,
млн руб.
41,7
44,2
43,9
—
Реальные поступления
млн руб.
39,9
36,9
39,1
—
в % к платежам
95
84
91
—
298
банка за проданные ему земли; 2,1 млн руб. —
долги 10 частных земельных банков.
Таким образом, функцию поддержания
землевладения потомственных дворян банк
выполнял на протяжении всей своей деятельности.
Вместе с тем банк не мог остаться в стороне от
новых экономических процессов и втягивался в
коммерческие отношения, становясь все в
большей мере инструментом государственного
капитализма в сфере долгосрочного земельного
кредита. Подтверждение тому — движение
ссудного капитала, слияние капиталов, вкладывание их
в сельское хозяйство и т.д., правда, при
соблюдении приоритетов дворянского сословия.
Несмотря на кредитные льготы и всестороннюю
поддержку правительства, дворяне не были
удовлетворены деятельностью банка. Они писали
жалобы, обвиняя оценщиков в занижении
оценок имений, в проволочке дел при решении
вопроса об условиях залога и размера ссуды,
выражали возмущение по поводу высоких
процентов платежей и слишком низких продажных цен
при торгах имений за неуплату процентов. В этой
связи Дворянскому банку приходилось
пересматривать оценки, повышать цены при
продажах разоренных имений, отсрочивать платежи.
Согласно высочайшему повелению банку было
разрешено завышать оценки и осуществлять
перезалоги. И все же процесс перераспределения
земельной собственности в пользу других
сословий шел благодаря именно Дворянскому банку.
В союзе с Крестьянским банком Дворянский
банк целенаправленно с минимальными
потерями для казны и самих дворян содействовал
переходу дворянских имений в собственность
иных сословий. Так, не считая 4 млн дес,
купленных Крестьянским банком, в залоге
Дворянского банка в 1914 — 1916 гг. значилось
14 386 827 дес. (табл. 18.11).
За 1914 — 1916 гг. площадь земли,
поступившая в качестве залога в Дворянский банк,
увеличилась на 85 тыс. дес. Из находившихся в
залоге банка земель дворяне утратили 293 тыс. дес,
тогда как площадь земель, принадлежавших
Таблица 18.11
Площадь земель, принятых в залог Дворянским
банком в 1914 — 1916 гг., дес.
Год
1914
1915
1916
Дворяне
12 057 055
12 098 089
11 764 259
Недворяне
2 244 555
2 367 067
2 622 568
Всего
14 301 610
14 465 156 1
14 386 827
недворянам, но остававшихся еще в залоге
банка, увеличилась на 378 тыс. дес, несмотря на то
что выход из залога недворянских земель
происходил быстрее, чем дворянских.
Накануне Февральской революции
финансовое положение Дворянского банка было далеко
не самым худшим в системе государственных и
частных долгосрочных кредитных учреждений.
Банк располагал большим наличным капиталом,
получал процентные прибыли с различных
видов своей деятельности, обладал золотым
запасом Общества взаимного поземельного
кредита, входившего в состав Дворянского банка в
виде Особого отдела, являлся собственником
нескольких десятков помещичьих имений в
разных районах России (так, в особое
делопроизводство было выделено имение А.С.Пушкина
Болдино) с хорошо отлаженной
административно-управленческой структурой в центре (Санкт-
Петербург) и в провинции.
После Февральской революции Дворянский
банк стал одним из объектов изучения так
называемой Комиссии по подготовке земельной
реформы — органа земельных комитетов,
созданных Временным правительством в марте
1917 г. Комиссия затребовала отчет банка о
состоянии дел на 1 декабря 1916 г. с целью его
реформирования в новых политических
условиях. Однако никакой реформы не
последовало, так как она всецело зависела от решения
аграрного вопроса в стране: либо
национализация земли — и тогда ипотечный земельный
кредит утрачивал свое значение, либо
сохранение частной и общинной собственности на
землю — и тогда вероятное реформирование
свелось бы к слиянию Крестьянского позе-
299
мельного и Дворянского банков как сословных
учреждений уже в республиканской и
бессословной стране и к превращению их в один
банк с функциями долгосрочного земельного
кредитного учреждения, с единым уставом,
который соответствовал бы новому
государственному устройству.
См., напр.: Отчеты Государственного
Дворянского земельного банка за 1886—1916 гг. СПб./Пг.,
1887 — 1917; Отчеты Особого отдела
Государственного Дворянского земельного банка. СПб./
Пг., 1891 — 1916; Отчеты по ликвидации Саратов-
ско-Симбирского банка. СПб., 1897 — 1913; Име-
Вопрос о судьбах государственных земельных
банков в России дискутировался в печати в
марте — октябре 1917 г. Во исполнение декретов
советского правительства о земле и уничтожении
сословных учреждений 25 ноября (8 декабря)
1917 г. деятельность Дворянского банка была
прекращена.
ния, принятые в залог в <•••> году: Особое
приложение к Отчетам Государственного Дворянского
земельного банка (1886 — 1903 гг.). СПб., 1896 —
1905. Вып. 1 — 13.
2 Отчет Государственного Дворянского земельного
банка за 1903 г. СПб., 1904. С. 8.
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава 19
КРЕСТЬЯНСКИЙ ПОЗЕМЕЛЬНЫЙ БАНК
Учрежденный в 1882 г. Крестьянский
поземельный банк был наряду с
Дворянским земельным банком важным
звеном системы государственного земельного
кредита. Согласно Положению от 18 мая 1882 г.
Крестьянский поземельный банк —
правительственное подведомственное Министерству
финансов учреждение — создавался с целью
облегчения крестьянам путем выдачи ссуд покупки
земли при условии добровольного соглашения
продавцов с «покупщиками».
Открытию банка предшествовало составление
и обсуждение в комиссии из представителей
Министерства финансов, Министерства внутренних
дел и государственных имуществ Правил
действий Крестьянского поземельного банка и его
отделений, а также расписания нормальных
подесятинных цен для 11 губерний, в которых
предполагалось в первую очередь учредить отделения
банка. Правила состояли из двух разделов
(правила выдачи ссуд, взноса платежей и порядка
отсрочек и правила оценок) и были утверждены
министром финансов 7 апреля 1883 г., а 8 апреля
последовало «высочайшее соизволение» на
открытие Крестьянского поземельного банка и его
отделений.
Центральное управление Крестьянского
банка, сосредоточенное в Совете, состояло из
управляющего (после открытия в 1885 г.
Государственного Дворянского земельного банка должность
управляющего Крестьянским поземельным
банком была возложена на управляющего этим
банком) и членов совета (не более пяти),
назначаемых министром финансов. Производство
операций на местах возлагалось на отделения,
открываемые самостоятельно при учреждениях
Государственного банка или казенных палатах.
Местные отделения состояли из управляющего,
назначаемого министром финансов, члена
отделения, назначаемого губернатором, и двух его
членов, избираемых губернским земским
собранием. После 1885 г. во многих местностях
действовали объединенные отделения
Крестьянского и Дворянского банков.
Первоначально деятельность Крестьянского
банка распространялась на территорию
Европейской России, где в 1883 г. имелось 11
отделений. С 1888 г. отделения банка действовали в
Привисленском крае, с 1906 г. — в Закавказье и
прибалтийских губерниях. В 1905 г.
функционировало 40 отделений Крестьянского банка,
при этом 17 — самостоятельно, 23 других были
объединены с отделениями Дворянского
банка. В 1915 г. деятельность Крестьянского
поземельного банка охватывала 68 губерний и 5
областей Европейской и Азиатской России,
распределенных между 52 местными отделениями.
В том же году из ряда западных губерний по
23 - 5731
301 —
причине ведущихся там военных действий
(Царство Польское, Курляндская, Ковенская,
Гродненская, частично Лифляндская, Виленская,
Минская, Волынская, Подольская, Бессарабская
губернии) местные отделения Крестьянского
банка были эвакуированы в центральные
города России.
Поначалу банк выдавал ссуды на срок от
24 лет 6 месяцев до 34 лет 6 месяцев, а с 1894 г. —
на срок от 13 до 55,5 (а именно на 13, 18, 28, 41,
55,5) лет. Ссуда не должна была превышать
80 — 90% оценки покупаемой земли. Ссудный
процент равнялся 7,5 — 8,5% годовых. В
отличие от других ипотечных банков, ссуды которых
не были целевыми, Крестьянский банк
предоставлял кредит только на покупку земли.
Получателями ссуд являлись сельские общества,
товарищества и отдельные домохозяева. Размеры
ссуд при общинном пользовании исчислялись
из расчета на одну душу мужского пола, а при
участковом пользовании — на отдельного
домохозяина. Максимальный размер ссуды в первом
случае не должен был превышать 125 руб. на
душу, во втором — 500 руб. на домохозяина.
До 1906 г. банком были созданы наиболее
благоприятные условия кредита для общественных
и товарищеских покупок. По мнению
правительства, это могло обеспечить сельское население
землей в более короткие сроки, нежели при
единоличных покупках, и предотвратить возможное
(в случае преобладания последних) неравенство
в обеспечении крестьян землей. Специально
предусмотренные Уставом банка ограничения
затрудняли или делали непривлекательной для
зажиточных крестьян-домохозяев покупку
земли через посредничество банка. С 1883 по 1889 г.
Крестьянский банк выдал единоличным
покупателям ссуду в размере лишь около V2 покупной
цены, тогда как товариществам и обществам —
приблизительно от 3/4 до 4/5 покупной цены.
Подушные 125-рублевые или подворные
500-рублевые нормы покупок, установленные банком
для своих клиентов, имели в случае
единоличных покупок строгий ограничительный предел.
Для товарищеских покупок определялось лишь
общее число десятин земли, которое
товарищество могло купить (в связи с этим часто
привлекались фиктивные «товарищи» — для
увеличения общего размера покупаемой земли). Нельзя
не учитывать и тот факт, что помещики
предпочитали продавать имения полностью либо
крупными участками. Большинству покупателей-
единоличников, даже зажиточных, это было не
по карману.
Согласно Положению от 18 мая 1882 г. о
Крестьянском поземельном банке право на
получение ссуд было предоставлено исключительно
лицам крестьянского сословия. Однако по
новому Уставу, утвержденному 27 ноября 1885 г., было
разрешено ввиду изъятия выдавать ссуды на
покупку земли на одинаковых с крестьянами
основаниях и не принадлежавшим к
крестьянскому сословию землевладельцам Одесского, Ти-
распольского, Ананьевского уездов Херсонской
губернии, известным под названием десятинщи-
ков, и землевладельцам из старообрядцев,
проживавшим в Ушицком, Ямпольском, Летичевс-
ком, Винницком и Браулавском уездах
Подольской губернии. 5 октября 1888 г. право на
получение ссуды из Крестьянского банка было
также распространено на постоянно
занимавшихся земледелием мещан православного
вероисповедания и старообрядцев Виленской, Ко-
венской, Гродненской и Минской губерний.
Кроме того, право пользоваться кредитом
Крестьянского банка было предоставлено всем
мещанам-землевладельцам, проживавшим в
сельской местности и постоянно занимавшимся
земледелием.
Для получения ссуды крестьяне были
обязаны представить в банк подписанный обеими
сторонами и надлежащим образом
засвидетельствованный проект условий приобретения
земли. Для обеспечения большей гарантии
платежеспособности заемщиков Уставом банка 1895 г.
оговаривался ряд ограничений на пользование
заложенными участками — в частности,
покупатель земли не мог без разрешения банка:
302
1) заключать арендные договоры; 2) требовать
от лица, с которым заключал договор по имению,
платежи более чем за год вперед; 3) продавать на
сруб произраставшие в имении леса; 4)
продавать или сносить находившиеся на заложенной
земле строения и т.п. Земля, приобретенная при
содействии Крестьянского банка, не могла быть
предметом свободного залога. В случае
неуплаты кем-либо из пайщиков своей доли платежа
за землю, купленную сельским обществом, сход
этого общества обязан был принять
относительно недоимщика следующие меры: 1) обратить на
уплату взносов часть урожая; 2) продать часть
недвижимого имущества; 3) временно отобрать
участок.
Продажа купленного участка до полного
погашения взятой под него ссуды допускалась
только с согласия банка, причем из вырученной
от продажи суммы прежде всего удерживался
банковский долг, а затем оставшийся
невыплаченным при покупке земли долг заемщика
прежнему владельцу (таким образом, банку
предоставлялось преимущество перед казенными и
частными взысканиями).
Просроченные платежи считались в
недоимке и по ним взыскивались пени. Последние
могли быть сложены по просьбе заемщика, а
выплаты недоимки отсрочены (на четыре
следующих полугодия), если просрочка была вызвана
«особыми бедствиями», наличие которых
удостоверялось уездной земской управой. В случае
отсутствия льготы и неуплаты недоимки в
течение следующего за просрочкой полугодия земля
неисправного заемщика продавалась с
публичных торгов.
Ссуды до 1906 г. выдавались наличными
деньгами. Средства для выдачи ссуд получали путем
выпуска государственных свидетельств
Крестьянского поземельного банка, приносивших 5,5%
годового дохода и погашаемых посредством
годовых тиражей на сумму погашений (взносов),
поступавших от заемщиков. Реализация
свидетельств и погашение производились (до ноября
1905 г.) посредством Государственного банка.
Министру финансов при этом предоставлялось
право разрешать выпуск свидетельств
Крестьянского банка на сумму не более 5 млн руб.
***
Деятельность Крестьянского поземельного
банка можно разделить на три периода: 1883 —
1894,1895 — 1905,1906 — 1916 гг. В первый
период операции банка сводились исключительно
к выдаче ссуд на покупку крестьянами земли.
Первые 3 года этого периода характеризуются
быстрым и значительным развитием операций,
но начиная с 1886 г. в течение 3 лет наблюдается
их сокращение, обусловленное прежде всего тем,
что в предыдущие годы на рынок был
выброшен и вследствие этого сильно уменьшен запас
земель, требовавших наиболее спешной
распродажи. Кроме того, начатые в 1885 г. Дворянским
банком операции и одновременное увеличение
размера ссуд в акционерных земельных банках
дали помещикам большие капиталы и
несколько «притормозили» ускоренную мобилизацию
дворянских земель. На деятельности банка
сказалось и общее изменение экономических
условий — аграрный кризис и неурожай
начала 90-х гг.
До 1895 г. Крестьянским банком было
выдано 14 924 ссуды на сумму 82,4 млн руб. под залог
2411,7 тыс. дес. земли, в том числе в пределах
территории Европейской России (без Царства
Польского) — 11 693 ссуды на 79,3 млн руб. под
залог 1938 тыс. дес. Удельный вес Крестьянского
банка в общем объеме операций учреждений
ипотечного кредита составлял (по Европейской
России) 11,6% — по числу ссуд, 4,5 — по
площади заложенных земель, 3,8% — по величине ссуд.
Крестьянский банк к 1895 г. значительно
уступал по уровню объема операций частным
акционерным земельным банкам, которые
лидировали в системе ипотечного кредита, и даже
Дворянскому земельному банку, который был
образован позже, но стремительно наращивал
свои операции (12,5% — по числу ссуд, 24 — по
площади заложенных земель, 30,2% — по сумме
23*
303
выданных ссуд). Главной сферой деятельности
Крестьянского поземельного банка в 80 — 90-х гг.
XIX в. становятся южные степные (Таврическая,
Екатеринославская, Донская),украинские
(Киевская, Волынская, Подольская, Харьковская,
Полтавская, Черниговская) и белорусские (Минская,
Витебская, Могилевская) губернии; на них к 1895 г.
соответственно приходилось 18,4; 30,9; 14%
выданных банком ссуд. Среди клиентуры
Крестьянского банка преобладали товарищества
крестьян: в 1883 — 1895 гг. им было выдано 8546 ссуд
(57,3%) на сумму 48,5 млн руб. (58,8%) под
залог 1431,8 тыс. дес. (59,4%); во вторую очередь
ссуды получали сельские общества и лишь
затем единоличные покупатели (табл. 19.1).
Самыми солидными покупателями земли
(в расчете на двор) среди заемщиков банка были
отдельные домохозяева. Из Отчетов
Крестьянского банка за первые два периода его
деятельности следует, что площадь проданной одному
двору земли составила в среднем у отдельных
домохозяев 14 десятин, в товариществах — 8,6, в
сельских обществах — 5,6 дес.
Показателем платежеспособности разных
групп клиентов банка являются данные о
продаже земель с торгов (табл. 19.2).
Как видно из табл. 19.2, самыми
неисправными плательщиками были сельские общества,
затем — товарищества, а наиболее образцовыми
клиентами — единоличные домохозяева.
Второй период деятельности банка
ознаменовался расширением круга его операций: если до
1895 г. банк выдавал ссуды исключительно на
покупку земли крестьянам у землевладельцев, то
согласно новому Уставу от 27 ноября 1895 г.
ссуды предоставлялись под земли, уже купленные
крестьянами; кроме того, банк стал покупать
земли за собственный счет с целью их
последующей перепродажи крестьянам.
Крестьянский банк обратил собственный
капитал (его предельный размер был определен
царским манифестом от 14 ноября 1894 г. в
50 млн руб.) на приобретение таких имений,
которые крестьяне по тем или иным причинам
купить не могли по многим причинам: состав и
размер имения, сложность его хозяйства; состав
«покупщиков», способ распределения между
ними земли до покупки, наличие у них средств
на доплату; срочность и наличие особых
условий сделки при покупке с торгов и т.п. За 10 лет
(1895 — 1905) банку было предложено
приобрести 2169 имений; большая часть этих сделок была
им либо отклонена, либо не состоялась по
другим причинам — главным образом из-за
плохого качества угодий, бездоходности имения или
его непригодности для крестьянского
хозяйствования, ввиду задолженности по имению,
значительно превышавшей его стоимость, высоких
цен и т.п. Покупная стоимость имений,
приобретаемых Крестьянским поземельным банком,
Таблица 19.1
Покупка земли крестьянами при содействии банка. 1883 — 1905 гг.*
Категория
покупателей
Сельские
общества
Товарищества
Отдельные
домохозяева
Всего
1883—1895 гг.
число
ссуд
3199
21,4
8546
57,3
3179
21,3
14924
100
купленная
земля,
тыс. дес.
935,7
38,8
1431,8
59,4
44,2
1,8
2411,7
100
сумма
ссуд,
млн руб.
32,8
39,8
48,5
58,8
и.
1,4
82,4
100
1896—1905 гг.
число
ссуд
3035
6,8
31385
70,0
10432
23,2
44852
100
купленная
земля,
тыс. дес.
986,4
17,0
4681,1
80,6
137,2
2,4
5804,7
100
сумма
ссуд,
млн руб.
66,6
16,4
329,1
81,3
9£
2,3
405,0
100
1883—1905 гг. |
число
ссуд
6234
10,4
39931
66,8
13611
22,8
59776
100
купленная
земля,
тыс. дес.
1922,1
23,4
6112,9
74,4
181,4
2,2
8216,4
100
сумма
ссуд,
млн руб.
99,4
20,5
377,6
77,4
10,4
2,1
487,4
100
Подсчитано по: Обзор деятельности Крестьянского поземельного банка
с 3 ноября 1883 г. по 1 января 1907 г. СПб., 1907. С. 6,23.
Знаменатель дроби — % к итогу.
304
Таблица 19.2
Продажа с торгов земель, купленных крестьянами при содействии банка. 1883 — 1897 гг., тыс. dec*
Категория покупателей
Сельские общества
Товарищества
Отдельные домохозяева
Всего
1883 1892 гг.
купленная
земля
834,9
1002,2
26,6
1863,7
проданная земля + остаток за
банком
абс.
105,6
54,8
—
160,4
%
12,6
5,5
0,3
8,6
1893 —1897 гг.
купленная
земля
236,9
720,7
30,6
988,2
проданная земля + остаток за
банком
абс.
31,2
14,1
0,6
45,9
%
13,2
2,6
2,6
4,7
Отчеты Крестьянского поземельного банка за 1883 — 1897 гг. СПб.,
1884 — 1898.
исчислялась согласно учрежденным
Министерством финансов 12 июня 1896 г. правилам их
оценки. За основу оценки брались реальная
доходность имения от эксплуатации земельных
угодий по долгосрочной аренде, а также
съемные цены за один урожай и, наконец, уровень
плодородия почвы.
Судя по отчетам, с 1895 по 1905 г. банк купил
477 имений за 62,9 млн руб., их площадь
равнялась 904,6 тыс. дес. (Приобретенная банком
земля составляла 11% общего количества земли,
купленной в то же время самими крестьянами
через посредничество банка.) Всего же
крестьянами до 1906 г. было куплено у банка 670,1 тыс.
десятин земли (74%), число выданных им ссуд
на общую сумму 43,1 млн руб. достигло 2347. Как
и при посреднических покупках, главными
покупателями являлись товарищества (78,4%
купленной земли), затем сельские общества (20,6%)
и отдельные домохозяева (1%).
Тот факт, что цены на земли Крестьянского
банка были ниже цен при посреднических
покупках (в 1895 — 1905 гг. они в среднем
соотносились как 70 : 9), обусловил высокий удельный
вес малоземельных и безземельных крестьян
среди покупателей банковской земли.
Несмотря на отдельные неудачные
приобретения при содействии банка (а главной
причиной неудач являлась, как правило, завышенная
цена имения), операции по купле земли (хотя и
не преобладали над посредническими) дали
банку, во-первых, возможность завершить путем
продажи с торгов имений начатые сделки без
ущерба для покупщиков; во-вторых,
предоставить крестьянам землю по относительно низкой
цене; в-третьих, освободить крестьян от
значительной суммы неизбежных при этом
комиссионных расходов; в-четвертых, целесообразнее
распределить между «покупщиками»
приобретаемую землю: выдать кредит беднейшим
покупщикам за счет максимального ограничения
доплаты, а в отдельных случаях даже полностью от
нее освободить (размер ссуды мог превышать
90% и даже соответствовать размеру оценки,
предложенной участниками сделки) и т.д.
В подавляющем большинстве случаев цены на
земли, купленные крестьянами у банка, были
ниже тех, которые они платили частным
владельцам, а нередко и ниже средних цен на землю по
Европейской России (табл. 19.3).
Таблица 19.3
Средняя цена 1 дес. земли. 1897 — 1905 гг.,ру<>.*
Год
1897
1898
1899
1900
1901
1902
1903
1904
1905
В среднем
По Европейской
России
62,5
67,4
75,1
76,9
85,7
88,2
95,8
98,9
98,3
83,3
Купленной крестьянами 1
у частных
владельцев
71
76
78
82
91
108
108
112
111
94
у банка
80
68
77
59
46
82
80
94
94
71
* Материалы по статистике движения землевладения в России.
Вып. 13. СПб., 1907. С. VIII; Обзор деятельности
Крестьянского поземельного банка по покупке и продаже земли за 1906 —
1910 гг. СПб., 1911. С. 17.
305
В целом в первые два периода деятельности
банка доля всех покупок земли крестьянами (при
посредничестве банка) в общем процессе
реализации земельной собственности в Европейской
России была довольно незначительной: с 1883 по
1892 г. продано 6%, а в 1893 — 1897 гг. — 6,6%
земли, поступившей на торги. Однако к концу
века этот показатель уже равнялся 15,8%. По
отношению к одному крестьянскому
землевладению значение таких покупок и вовсе выглядит
иначе: за два указанных периода площадь
купленных у банка земель составила
соответственно 22,3 и 23,8% всей купленной крестьянами
земли. К концу XIX в. удельный вес проданных
банком земель в общем объеме крестьянских
покупок достиг 48,8%. Таким образом,
половину земель крестьяне приобретали либо при
содействии банка, либо у банка непосредственно.
Особенно активно торговля землей велась в
черноземной полосе — именно сюда с развитием
операций банка переместился максимум всех
сделок: за 17 лет (1883 — 1899) покупки земли в
этом регионе составили 52% общей «прибыли»
крестьянского землевладения, тогда как в
нечерноземной полосе — только 35%. При этом
процентное соотношение покупок по группам
покупателей существенно различалось:
крестьянские общества и товарищества приобретали при
содействии банка (в той или иной форме)
значительную, а в конце XIX в. преобладающую
часть земель; что касается крестьян, то до 1906 г.
они предпочитали пользоваться услугами
акционерных земельных банков или становились
заемщиками Дворянского банка, покупая часть
заложенного в нем имения.
Среди клиентов акционерных земельных
банков крестьяне по числу ссуд занимали
следующее после дворян место; на них приходилось
6 — 7% заложенных здесь к концу XIX в. земель.
Деятельность в крестьянской среде таких
земельных банков, как Московский, Виленский, Санкт-
Петербургско-Тульский, Харьковский,
Херсонский, Бессарабско-Таврический и др., была
весьма успешной. Наиболее распространенной была
распродажа состоявших в залоге банка имений
по частям (парцелляции) с переводом на
крестьян — «покупщиков» долга; не менее
распространенной операцией являлась прикупка земли
с залогом ранее приобретенной.
Всего с 1883 по 1905 г. при участии
Крестьянского поземельного банка крестьянами было
приобретено 9029,1 тыс. дес: 8216,4 тыс. дес. — путем
покупок при содействии банка; 670,1 тыс. дес. —
путем покупки земли из имений банка; 142,6 тыс.
дес. — путем покупки земли без участия банка с
дальнейшим ее залогом в этом банке.
Вся купленная при посредничестве
Крестьянского банка (до начала столыпинской
реформы, т.е. до 1906 г.) крестьянами земля
составила 62,3% общей «прибыли» крестьянского
землевладения. С 1882 по 1905 г. объем частного
крестьянского землевладения увеличился на
14 479,3 тыс. дес, составив (по земельной
переписи 1905 г.) 24 597,3 тыс. дес.
Таблица 19.4
Покупка земли крестьянами. 1883 — 1899 гг., тыс. дес*
Годы
1883— 1892
1893— 1897
1898
1899
Покупки
представителей
всех сословий
27 460
15 863
4477
4123
Покупки крестьян
все
8355
4154
12 44,4
13 40,2
при содействии
банка
1 863
988
552,8
654,0
Доля крестьянских покупок в
фонде реализуемой земли, %
всех
30,5
26,2
27,8
32,7
банковских
6,6
6,2
12,3
15,8
Доля банковских
земель в покупках
крестьян,%
22,3
23,8
44,4
48,8
Материалы по статистике движения землевладения в России. Вып. 11. СПб.,
1904. С. 41, 47; Обзор деятельности Крестьянского поземельного банка.
1883 — 1904 гг. СПб., 1906. С. 247 — 248.
306
Таблица 19.5
Покупка земли крестьянами. 1883 — 1899 гг., тыс. dec*
Категория покупателей
Отдельные домохозяева
Товарищества
Общества
Всего
Отдельные домохозяева
^Товарищества
Общества
Всего
Всего куплено
3897,0
3399,4
1058,6
8355,0
478,5
563,2
202,7
1244,4
При содействии банка
абс. | %
1883 —1892 гг.
25,9
1002,2
834,9
1863,0
0,8
30,1
78,9
22,3
1898 г.
14,8
373,6
167,4
555,8
2,4
66,3
82,6
44,4
Всего куплено
1998,1
1827,1
328,9
4154,1
405,6
654,0
180,6
1340,2
При содействии банка
абс.
1893 — 1897 гг.
30,6
720,7
236,9
988,2
1899 г.
18,0
479,1
156,9
654,0
%
1,5
39,5
72,1
23,8
4,4
73,3
86,9
48,8
* Источники —см. табл. 19.4.
Представление о том, как в конце XIX в. при
содействии Крестьянского банка крестьяне
приобретали землю, дают данные табл. 19.4 и 19.5.
Для производства операций (по Положению
1882 г. и Уставу 1895 г.) банк располагал
следующими средствами:
1) суммами от реализации государственных
свидетельств банка;
2) запасным капиталом, образованным в 1885 г.
(2 тыс. руб.) из чистых прибылей банка,
который шел на оплату обязательств банка и
покрытие операционных расходов и расходов по
управлению, а также на пополнение курсовых
потерь. В 1899 г. запасный капитал достиг
максимального размера — 1236 тыс. руб. и в 1900 г.
был полностью исчерпан;
3) переданной банку частью капитала на
«общеполезные надобности Царства Польского».
Поначалу этот капитал служил источником
для выдачи ссуд в губерниях Царства
Польского в части, превышавшей 75%
оценки, а затем был присоединен к собственному
капиталу;
4) собственным капиталом банка,
образованным (в 1894 г.) из отчислений от выкупных
платежей крестьян и предназначенным на
покупку банком имений, части ссуд (сверх
90%), а также на пополнение курсовых потерь.
Отчисления в собственный капитал в разные
годы были различными (от 2,1 млн до 6,7
млн); всего до 1 января 1905 г. поступило 28,9
млн руб., что вместе с капиталом Царства
Польского составило 30,7 млн руб.;
5) прибылями банка, не зачисленными в
запасный капитал.
Из перечисленных средств банка главным
источником ссудной операции являлись суммы,
получаемые от реализации свидетельств,
которые, собственно, и были для этой операции
предназначены. Реализация свидетельств до 1905 г.
производилась посредством Государственного
банка, причем момент реализации не всегда
совпадал с получением от Крестьянского банка
наличных сумм, так что последний до продажи
свидетельств являлся должником Госбанка
(равно как и в случае с Дворянским банком).
Свидетельства Крестьянского банка
вводились в котировку на Санкт-Петербургской
бирже. Их курс был выше, чем курс закладных
листов акционерных земельных банков, а порой
выше номинала (например, 5,5%-ные
свидетельства в 1883 — 1893 гг. в среднем были
реализованы по курсу 102,05). Но обычно свидетельства
реализовывались все же ниже номинала, а
пополнение курсовой разницы при этом
производилось за счет запасного, а частью собственного
капитала банка.
Финансовое положение Крестьянского банка
до конца XIX в. по сравнению с акционерными
земельными банками было далеко не блестящим.
307
Многие годы (1885, 1887, 1889, 1891, 1897, 1900)
деятельность банка оказывалась убыточной —
во-первых, по причине несовершенства
операций (взимаемый с заемщиков сбор на расходы
по управлению не покрывал расходов по
содержанию администрации банка и по производству
операций); во-вторых, в течение ряда лет за
банком числилось много имений, имеющих
крупные недоимки, которые были полностью
отнесены в убытки этих лет. (Большая часть этих
расходов покрывалась доходами от эксплуатации
принадлежавших банку имений и прибылями от
распродажи земли. До 1905 г. 9,6 млн руб. таких
расходов были покрыты 8,8 млн руб. названных
выше доходов.) Значительные потери банк нес
при реализации свидетельств (общая сумма
курсовых потерь к 1905 г. достигла более 22 млн руб.).
Пополнение курсовой разницы из запасного и
собственного капитала, а также за счет
прибыли (19,1 млн руб.) привело к убытку в размере
5,4 млн руб.
Для того чтобы уяснить истинное значение
этого убытка и судить о финансовой
деятельности банка, необходимо учитывать следующее.
Реализуя для выдачи ссуд свидетельства и неся
потери на курсовой разнице, банк в
перспективе (с учетом всего срока ссуды и размера
платежей по ней) должен был компенсировать свои
потери взносами заемщиков. Очевидно, что если
потери (даже в течение длительного времени)
пополняются взносами заемщиков, а не из
средств банка, то заимствование сумм для
единовременного возмещения (при выдаче ссуд)
потери на курсовой разнице обретает
совершенно то же значение, как и всякий заем для выдачи
заемщикам. В платежах заемщиков
Крестьянского банка была как бы «заложена» компенсация
за «услугу» банка при реализации закладных
листов. (Это отличало его от Дворянского банка, в
котором курсовые потери компенсировались за
счет запасного капитала и не отражались на
платежах заемщиков.) С учетом сказанного ясно, что
до 1 января 1905 г. общая сумма взносов,
необходимых банку для покрытия курсовых потерь
в 22,9 млн руб., должна была быть намного
меньше (3,5 млн руб.); следовательно, с чисто
финансовой точки зрения, итогом деятельности банка
был не убыток, а прибыль в 14 млн руб.
Всего за первых два периода деятельности
Крестьянского банка им было выдано 59 776 ссуд
на общую сумму 487,4 млн руб. под залог 8216,4
тыс. дес. земли, купленной крестьянами (в том
числе с 1895 по 1905 г. — 44 852 ссуды в размере
405 млн руб. под залог 5804,7 тыс. дес). В
пределах Европейской России (без Царства
Польского) это составило 50 667 ссуд (383,4 млн руб.) под
залог 7929,1 тыс. дес. земли. Удельный вес
операций Крестьянского банка в общем объеме
операций ипотечных кредитных учреждений,
выдававших сельские ссуды, вырос с 1895 по 1905 г.
по числу выданных ссуд с 11,6 до 29,9%, по
площади заложенной земли — с 12,6 до 25,8%, по
объему выданных ссуд — с 5,6 до 18,5%. По
количеству выданных ссуд Крестьянский банк
опередил акционерные земельные банки (26,3%)
и Дворянский земельный банк (13,8%), по
площади заложенной земли он занимал 2-е место
после акционерных земельных банков (37,7%),
опережая Дворянский земельный банк (22,3%),
а по объему выданных ссуд уступал им
(Дворянский банк — 34,6%, акционерные земельные
банки — 29,5%).
Сумма ссуды на десятину заложенной земли
в Крестьянском поземельном банке в 1905 г.
составляла 57 руб., в Дворянском — 43,6 руб., а в
акционерных земельных банках — 34,5 руб. Эта
разница суммы ссуды объясняется прежде
всего большей величиной ссуды по отношению к
оценке заложенной земли (применительно к
Крестьянскому банку точнее было бы сказать —
отношением ссуды к цене покупаемой
крестьянами земли).
***
28 апреля 1906 г. Государственный совет
предоставил Крестьянскому банку право принимать
на себя долги Дворянского земельного и
акционерных земельных банков при производстве
308
операций с землями, в них заложенными, а с
30 августа 1906 г. — и Особого отдела
Дворянского банка. 21 марта 1906 г. был принят закон об
изменении правил выдачи ссуд из Дворянского
и Крестьянского банков. Отныне ссуды
полагалось выдавать не наличными деньгами, а
процентными бумагами — свидетельствами
Крестьянского банка. Реализацию этих свидетельств
следовало производить за счет покупателей этих
бумаг, и они, а не банк, должны были терять на
курсовой разнице. Кроме того, был принят ряд
мер, направленных на увеличение земельного
фонда, предназначенного для потенциального
крестьянского землевладения. Крестьянскому
банку «высочайшим» распоряжением от 12
августа и указом от 27 августа 1906 г. была
передана часть удельных и казенных земель для
продажи ее крестьянам. 14 октября того же года был
издан указ о понижении платежей заемщиков
Крестьянского банка (с 5 руб. 25 коп. и 5 руб. 75
коп. до 4 руб. 50 коп. в год со 100 руб. ссуды при
сроке 55 лет и 6 месяцев с установлением
соответствующих норм погашения по другим
срокам ссуд). Одновременно вышло Положение
Совета министров об изменении условий
выпуска и погашения свидетельств Крестьянского
банка с целью повышения их биржевой расценки.
Высочайшим указом от 3 ноября 1906 г.
Крестьянскому банку было разрешено реализовывать
свои свидетельства на такую сумму, которая
требовалась ему для производства возросшего
числа операций. Указ облегчил крестьянам
пользование кредитом: если землю покупали
безземельные или малоземельные крестьяне, не имевшие
средств для внесения доплат к ссудам,
выдаваемым в размере 90% специальной оценки, то по
соглашению с продавцами им выдавалась ссуда
в полном размере оценки. 15 ноября 1906 г.
последовал указ о предоставлении
Крестьянскому банку права выдачи ссуд под залог
надельных земель. Издание указа преследовало
следующие цели: 1) оплата наделов, оставляемых
крестьянами, переселяющимися на новые земли;
2) пополнение той части покупной цены за
землю, приобретаемую при содействии
Крестьянского банка, которая не покрывалась ссудой
банка, выдаваемой под залог покупаемой земли;
3) покрытие вызываемых улучшением
землепользования расходов, в том числе при переходе
от общинного владения к подворному; при
разделении обществ на отдельные поселки и
хутора и т.п. Указ этот распространялся и на
надельные земли, «укрепленные в личную
собственность» по закону от 9 ноября 1906 г. (в ст. 31
закона говорилось, что эти «участки...
подчиняются... действиям Правил о надельных землях»).
Если до 1906 г. Крестьянский банк
предпочитал коллективных покупателей земли, то после
1906 г. его деятельность (в русле всей аграрной
реформы) была преимущественно
ориентирована на создание прочных единоличных
хозяйств. С 1908 г. продажа земли из фонда
имений банка производилась только в единоличную
собственность. Сельские общества и
товарищества лишь в исключительных случаях могли
стать покупателями этой земли («Временная
инструкция об основаниях и порядке
ликвидации земель, принадлежащих Крестьянскому
поземельному банку» от 19 февраля 1908 г.).
С 27 июня 1908 г. максимальные размеры ссуд
при посредничестве банка разрешалось
выдавать только при покупке земли в единоличную
собственность, для товариществ и сельских
обществ ссудная помощь ограничивалась 80%.
Условием для получения товариществом ссуды
являлось его формальное обязательство
выделять по первому требованию каждого из членов
товарищества причитающуюся ему долю земли
в единоличную собственность.
Все эти законодательные акты определили
деятельность Крестьянского поземельного
банка в период столыпинской реформы. По мнению
правительства, они должны были
способствовать укоренению в крестьянской среде такого
понятия, как «земельная собственность».
Одновременно были приняты меры,
призванные усовершенствовать организацию дела.
16 ноября 1905 г. министр финансов обратился к
309
предводителям дворянства и уездным земствам
с просьбой принять участие в деятельности
Крестьянского банка и с этой целью образовать на
местах особые комиссии, в состав которых
вошли бы представители крестьянского сословия.
Комиссиям следовало обсудить такие вопросы,
как целесообразность приобретения банком
имений и способы их ликвидации, оказание помощи
крестьянам при покупке имений у владельцев и
способы выяснения действительной стоимости
заявленных к продаже земельных участков.
В свою очередь, Крестьянский банк всемерно
расширял сферу своей деятельности, стремясь
максимально удовлетворять спрос на свои
услуги и зачастую выступая в качестве
самостоятельного покупателя земли. Местным отделениям
банка, пополненным служащими (в отдельных
случаях их командировали из Центрального
правления Дворянского и Крестьянского
банков), было предписано оценивать земли круглый
год. К этой работе привлекали податных
инспекторов и прочих местных чинов. Со временем
некоторые формальности делопроизводства
были упрощены, и отделения банка обрели
большую самостоятельность.
Земельный запас Крестьянского банка стал
важным средством решения стоявших перед
ним на том этапе задач. Всего в распоряжении
банка с 1 января 1906 г. по 1 января 1916 г.
находилось 6483,1 тыс. десятин земли.
Земли частных владельцев составляли 70%
всего земельного фонда банка (4326,5 тыс. дес).
За 10 лет (1906 — 1915) банк приобрел 3357
имений, что составляло лишь 30% от числа
предложенных ему имений (табл. 19.6). Площадь
купленных банком частных земель равнялась 4,2%
всей частновладельческой земли (в 1905 г. —
101,7 млн дес).
В 1906 — 1908 гг. банк максимально увеличил
свой земельный запас, что объяснялось
массовой продажей дворянами земель во время
революции 1905 — 1907 гг. Преобладающая часть
земель приобреталась в составе крупных имений
(более 500 дес). Наибольшее количество земли
Таблица 19.6
Покупка частных земель банком. 1906-1915 гг.*
Год
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
[ Итого
Число
купленных
имений
700
1191
564
189
185
135
125
175
73
20
3357
Площадь
купленной
земли,
тыс. дес.
1144,4
1519,8
572,1
172,8
172,2
196,2
146,5
301,2
83,5
17,8
4326,5
Общая
покупная
цена, млн руб.
123,9
159,1
54,8
19,6
18,7
11,8
11,9
31,8
11,4
2,1
445,1
* Отчеты Крестьянского поземельного банка за 1906 — 1915 гг.
СПб., 1907 — 1916.
было куплено в восточных и юго-восточных
(Самарской, Саратовской, Симбирской,
Пензенской), а также в центрально-земледельческих
губерниях (Воронежской, Курской, Орловской,
Рязанской, Тамбовской, Тульской).
Покупная стоимость имений, приобретаемых
Крестьянским банком за его счет, исчислялась
согласно новым Правилам, утвержденным
Министерством финансов 12 июля 1906 г.
Дополнения к Правилам 1896 г. в основном сводились к
тому, что следовало учитывать все факторы, так
или иначе касавшиеся имения: расстояние до
ближайшего торгового центра, возможная
ликвидация имения, пригодность земли для
разбивки на участки и образования крестьянских
хозяйств и т.п.
Превращение Крестьянского банка в
наиболее крупного покупателя земли в Российской
империи, несомненно, оказало влияние на
колебания земельных цен. В 1906 и 1907 гг. — в
период массовых продаж помещичьих земель — банк
не допустил их обесценения, а затем
предупредил искусственный рост продажной стоимости
земли, когда спрос со стороны крестьян
значительно увеличился. Цены, назначаемые банком,
были ниже тех, которые крестьяне платили при
покупках земли у частных владельцев при его
содействии (табл. 19.7).
310
Таблица 19.7
Средняя цена 1 дес. земли, руб.*
Год
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
При покупках
крестьянами у частных
владельцев при
содействии банка
127
133
139
144
140
141
145
151
152
136
При покупке
крестьянами из
имений банка
113
133
116
136
124
116
121
112
112
104
* Материалы по статистике движения землевладения в России.
Вып. 13-15. СПб., 1907 — 1917; Динамика движения цен в
России 1906 — 1914 гг. М., 1989. С. 79 — 80; Отчеты Крестьянского
поземельного банка за 1906 — 1915 гг.
«Насаждение и развитие мелкого
землевладения в условиях единоличной собственности,
независимый труд землевладельца на своем
участке, отмежеванном и устроенном в постоянных
границах»* — такие принципы были положены
в основу деятельности банка при продаже земли
крестьянам из его земельного запаса в 1906 —
1916 гг.
Для ускорения «ликвидации земельного
запаса банка» в июне 1907 г. решением Совета
министров было образовано 3 временных отделения
Совета Крестьянского банка, в которые вошли
во главе с членом Совета банка представители
Министерства внутренних дел, Главного
управления землеустройства и земледелия. В конце
1907 г. число этих отделений было увеличено до
пяти.
Кроме того, по инициативе министра
финансов при Центральном правлении банка для
руководства распродажей и хозяйственным
использованием приобретенных имений был
образован Особый ликвидационный отдел. В него
наряду с управляющим банком вошли
назначенные министром финансов члены Совета банка
и представители Государственного контроля,
Министерства внутренних дел и Главного
управления землеустройства и земледелия. Особый
отдел был наделен широкими полномочиями.
Постоянно взаимодействуя с временными
отделениями, он объединил все структуры,
причастные к ликвидации всего земельного запаса
банка. В качестве исполнительных органов
Особого отдела в составе местных отделений были
образованы ликвидационные отделы.
Размежевание земель выполнялось
командированными в распоряжение отделений банка
землемерами землеустроительных комиссий и
межевыми техниками из числа штатных
чиновников отделений; в некоторых случаях к этой
работе привлекались по вольному найму
частные землемеры. К 1915 г. в распоряжении
отделений банка состояло 106 землемеров, 40 их
помощников и 146 межевых техников.
Землеустроительные комиссии занимались
рассмотрением ликвидационных предложений и
составлением списков «покупщиков». Правила
подготовки банковских земель к
«землеустроительному использованию» и порядок их
последующей распродажи были изложены в
составленной Крестьянским банком и утвержденной
19 февраля 1908 г. Комитетом по
землеустроительным делам Временной инструкции об
основаниях и порядке ликвидации земель,
принадлежащих Крестьянскому поземельному банку,
которая включала следующие исходные
положения:
1) главное условие правильной разбивки
имений — создание «жизненных и
хозяйственных единиц» владения хуторского и
отрубного типа;
2) продажа земли должна была осуществляться
в единоличную собственность. Сельские
общества и товарищества могли стать
покупателями лишь в исключительных случаях и не
иначе как с дозволения Особого
ликвидационного отдела, временного отделения Совета
банка или его уполномоченного (при этом
* Обзор деятельности Крестьянского поземельного банка по покупке
и продаже земли за 1906 — 1910 гг. С. 42.
предпочтение следовало отдавать
домохозяевам, недостаточно обеспеченным землей, —
«не отбившимся от земли и способным
образовать действительно прочные крестьянские
хозяйства»);
3) размер обязательного взноса, вносимого
«покупщиком», мог быть ниже 10% продажной
стоимости земли для лиц, приобретавших
участки в единоличное владение.
В соответствии с требованиями
землеустройства в ходе подготовки земель к распродаже
возник вопрос об исследовании почв и их
мелиорации (рытье колодцев, сооружение водоемов с
запрудами и мостами, осушение болот).
Подготовка к распродаже и сама распродажа
каждого отдельного имения возлагались на
конкретное лицо — ликвидатора. Их выбирали
преимущественно из числа служащих местных
отделений банка и его правления. Составленный
ликвидатором план разбивки и расценки
имения передавался одновременно с посемейно-
имущественными списками потенциальных
покупателей в местную землеустроительную
комиссию. При этом, если среди местных крестьян
не оказывалось достаточного числа покупателей,
их привлекали из других губерний и уездов.
С 1907 по 1915 г. из фонда земельного запаса
банка по законченным продажам было отчужде-
но 3891,2 тыс. дес, или 60,4% всего бывшего в
распоряжении банка земельного запаса, 78,4%
площади, подлежавшей ликвидации, и 81,9%
размежеванной площади. Часть земель была
продана учреждениям и частным лицам за наличный
расчет, часть безвозмездно передана (по обменам)
на общественные надобности. Кроме того, часть
сделок — назначение ссуд и производство
расчетов — не была доведена до конца. В
совокупности количество земли по этим сделкам и
количество окончательно распределенной земли
составило 4116,2 тыс. дес. Распределение земли по типу
продаж представлено в табл. 19.8.
Среди покупателей преобладали
единоличники — на них приходилось 78,7% общего
количества проданной банком земли. Больше
половины земельного запаса банка было продано
отрубам (54,9%); хуторам было продано 23,8%
земель. Банк настаивал на обособлении тех еще
полностью не оплаченных земель, которые были
им уже проданы товариществам. Напомним, что
хуторяне могли пользоваться дополнительными
льготами (их ссуда соответствовала полной
стоимости земли), отрубники платили сразу 5% на-
Таблица 19.8
Продажа земли из запасов банка. 1907 — 1915 гг., dec*
1 Хуторам
Отрубам
Сельским обществам
и товариществам
Учреждениям и
частным лицам за
наличный расчет
Уступка по обменам
и безвоздмездно на
общественные
надобности
Итого
Законченные
продажи
абс.
903 581
2 128 960
670 058
175 956
12 660
3 891 215
%
23,2
54,7
17,2
4,5
0,4
100,0
Незавершенные
сделки**
абс.
4 307
2 376
726
560
7 969
%
54,1
29,8
9,1
7,0
100,0
Запродажи
по запродажным
условиям
абс.
27 738
86 549
8 176
5 365
477
128 305
%
21,6
67,4
6,4
4,2
0,4
100
по договорам о
предварительной
аренде
абс.
45 316
40 190
3 173
88 679
%
51,1
45,3
3,6
100,0
Всего
абс.
980 942
2 258 075
682 133
181 881
13 137
4 116168
%
23,8
54,9
16,6
4,4
0,3
100,0
* Отчет Крестьянского поземельного банка за 1915 г. С. 115.
** Продажи, о которых есть данные, но ссуды не были назначены и расчеты не произведены.
312
личными, а товарищества (в случае получения
ссуды) — 20%. С 1907 по 1916 г. на землях банка
было создано 280 тыс. хуторов и отрубов.
Средний размер хуторских владений составлял 18,8,
а отрубных — 17,6 дес.
Таким образом, Крестьянский поземельный
банк максимально содействовал «насаждению
единоличной собственности в хозяйственном
быту сельского населения». Со временем
отношение крестьян к банковской земле коренным
образом изменилось. На местах, в провинции
они крайне редко (разве что по причине каких-
то особых обстоятельств) отказывались от
покупки участков из имений банка. Если в первые
2 года столыпинской реформы продажа вполне
подготовленного имения растягивалась на
многие месяцы (иногда покупателей привлекали из
других губерний), то в дальнейшем эта
процедура длилась всего несколько недель. Спрос был
столь велик, что при составлении списка
покупщиков банк порой прибегал к жеребьевке,
выбирая из числа многочисленных просителей
наиболее достойных, т.е. отвечавших всем
требованиям, предъявляемым к будущим хозяевам.
Вплоть до распродажи имения, составлявшие
земельный запас банка, равно как и имения,
перешедшие к нему от должников, находились под
хозяйственной опекой банка. Об использовании
этих земель дает представление табл. 19.9.
Из приведенных цифр ясно, что банк
максимально использовал аренду, сдавая в 1910 г.
3 454 155 дес. земли (82,6%), а в 1916 г. —
1 747 657 дес. (66,7%), причем почти
исключительно крестьянам (и в первую очередь
нуждавшимся в земле местным крестьянам). Если банк не был
связан при покупке особыми условиями, то
участок сдавался в аренду преимущественно на один
посев — более продолжительный срок аренды
задерживал бы распродажу земельного запаса.
Кроме выдачи ссуд на покупку земли из
собственного фонда банк, как и прежде,
субсидировал земельные сделки крестьян при своем
участии и выдавал ссуды под залог земель, ранее
купленных крестьянами без участия банка.
Практиковалась и новая операция — выдача
ссуд под залог надельных земель.
Наибольшего размаха все виды ссудных
операций Крестьянского банка достигли в 1908 —
1911 гг., затем начался спад. Всего с 1906 по 1915 г.
при содействии банка крестьянами было
куплено 10 012,7 тыс. дес. земли, из них:
в 1906 г.— 528,7 дес. 1911 г. — 1499,0 дес.
1907 г. — 952,2 1912 г. — 998,3
1908 г. — 1065,1 1913 г. — 957,1
1909 г. — 1303,4 1914 г. — 709,1
1910 г. — 1667,5 1915 г. — 332,3
Наибольшее число ссуд банк выдал на покупку
земель из собственных запасов — всего 212,2 тыс.
за 10 лет; площадь проданной крестьянам земли
составила 3738,2 тыс. дес. Ссуды на покупку земли
у частных владельцев при содействии банка
достигли 126,1 тыс. (под залог 5722,1 тыс. дес),
общая сумма — 606 531,3 тыс. руб. (табл. 19.10).
Согласно правилам, утвержденным
Комитетом по землеустроительным делам 20 февраля и
Таблица 19.9
Хозяйственное использование земель банка. 1910,1916 гг., дес*
Способ использования
Денежная аренда:
крестьянами
предпринимателями
Издольная аренда крестьянами
Другие виды аренды
В эксплуатации у прежних владельцев
В распоряжении банка
Итого
1910 г.
абс.
3 144 428
216 883
29 610
63 234
34 796
693 049
4 182 000
%
75,2
5,2
0,7
1,5
0,8
16,6
100,0
1916 г.
абс.
1 555 720
137 835
24 680
29 422
2 456
871 518
2 621631
%
59,3
5,3
1,0
1,1
0,1
33,2
100,0
* Отчет Крестьянского банка за 1910 г. СПб., 1911 г. С. 116; за 1916. С. 122.
— 313 —
Таблица 19.10
Ссуды банка на покупку земель. 1906 — 1915 гг.*
Год
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
| Итого
На покупку земель из имений банка
число ссуд
200
1100
13 600
39 400
50 200
40 500
23 400
22 100
15 200
6500
212 200
площадь
проданной земли,
тыс. dec.
39,2
180,1
325,0
551,3
764,8
679,7
371,71
410,1
290,6
125,7
3738,2
выдано ссуды,
тыс. руб.
2 552,4
19 786,3
38 017,0
70 598,5
89 212,2
74 007,9
42 212,7
42 903,8
30 132,7
12 128,8
421552,3
На покупку при содействии банка частных земель
число ссуд
2800
4300
5800
11 300
19 500
24 800
20 600
18 500
12 800
5700
126 100
площадь
проданной земли,
тыс. dec.
483,5
752,2
694,1
675,8
784,9
717,9
545,6
484,0
383,3
200,8
5722,1
выдано ссуды,
тыс. руб.
51 756,9
88 095,3
80 266,7
73 899,0
80 346,0
73 319,7
54 926,6
49 096,2
38 142,0
16 682,9
606 531,3
* Отчет Крестьянского поземельного банка за 1915 г. С. 128, 146, 151.
3 июня 1909 г., банк оказывал помощь в
разбивке продаваемой собственниками земли на
участки единоличного владения: их нарезка (с
разбивкой на хутора и отруба для продажи
крестьянам) производилась с 1909 по 1915 г.
Кроме того, согласно тем же правилам банк
оказывал помощь своим заемщикам, купившим
землю при его содействии при переходе от
товарищеского владения землей к единоличному.
Выходившему из товарищества на хутор или
отруб крестьянину выделялся соответствующий
земельный пай; как домохозяин он становился
единоличным заемщиком банка.
Ссуды банка под залог
Ссуды под залог земель, купленных без
содействия банка, не имели широкого распространения.
Их число составило 14 470 (под залог 552,4 тыс.
дес), общая сумма — 42 835,2 тыс. руб. Менее
всего выдавалось ссуд под залог надельных земель:
с 1906 до 1915 г. их было выдано 8690 на сумму
примерно 11 млн руб. Хотя условия предоставления
таких ссуд четко оговаривались в Уставе банка —
на улучшение крестьянского землевладения и
землепользования, — какая-то их часть могла быть
использована на производственные нужды.
Операции с ссудами под залог земель иллюстрируют
данные табл. 19.11.
Таблица 19.11
земель. 1906 — 1915 гг.*
Год
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
Итого
Под залог земель, купленных без содействия
банка
число ссуд
70
200
900
1800
2600'
2600
1900
1700
1000
1700
14 470
площадь
проданной земли,
тыс. dec.
6,0
19,9
46,0
76,3
117,8
101,4
81,0
63,0
35,2
5,8
552,4
выдано
ссуды,
тыс. руб.
451,9
1738,5
3763,4
5513,5
8792,4
7599,6
6628,1
4928,5
2902,7
516,6
42 835,2
Под залог надельных земель
число ссуд
—
50
200
900
1100
1100
1400
1700
2200
40
8690
площадь
проданной земли,
тыс. dec.
—
32,2
36,2
53,9
45,7
23,4
22,9
28,4
25,4
15,6
283,7
выдано ссуды,
тыс. руб.
—
504,6
765,0
1089,0
1213,1
1116,4
1078,4
1755,9
2346,4
1079,9
10 948,7
Отчет Крестьянского поземельного банка за 1915 г. С. 146,151, 152.
314
В целом с 1906 по 1915 г. банк предоставил
352,7 тыс. ссуд на сумму 1070 918,5 тыс. руб.
В результате крестьяне стали собственниками
10 012,7 тыс. десятин земли. В собственность
банка перешло 240,7 тыс. дес; часть из них была
продана с торгов. У крестьян оставалось 9772 тыс.
дес, приобретенных при участии
Крестьянского банка. Всего за 1883 — 1915 гг. они приобрели
17 737,2 тыс. дес. и получили 398 030 ссуд, общий
объем которых составил 1774,4 млн руб. Более
всего сделок за этот период заключили
единоличные покупатели; самые большие площади
земель были приобретены товариществами
(табл. 19.12).
В среднем на одну сделку отдельных
домохозяев, товариществ и сельских обществ
приходилось соответственно 13,6, 137,3 и 301,4 дес.
земли и 1585,7,13 909,1 и 22 041 руб. ссуды.
Прирост частного крестьянского
землевладения за весь период деятельности банка составил
23 133,4 тыс. дес. (в 1882 г. крестьяне владели
10 530,4, а в 1915 г. — 33 663,8 тыс. дес. — 76,7%
частных крестьянских земель было
приобретено через Крестьянский банк. Его роль в
формировании системы бессословного землевладения
в России трудно переоценить.
Значительная часть земли, купленной при
содействии банка, была обременена долгами
кредитных учреждений и частных лиц.
Соотношение заложенной земли ко всей приобретенной
Таблица 19.12
Общий свод ссудных операций Крестьянского
банка. 1883 —1915 гг.*
Категория
заемщиков
Отдельные
домохозяева
Товарищества
Сельские
общества
Всего
Число
ссуд
312051
75 688
10 291
398 030
Площадь
купленной
земли,
тыс. дес.
4244,45
10 391,42
3101,33
17 737,20
Размер
ссуды, млн
руб.
494,820
1052,751
226,834
1 774,405
* Отчет Крестьянского поземельного банка за 1915 г. С. 156-157.
банком и размер долга, приходившегося на
десятину заложенной земли, выглядят так:
Годы % заложенной земли Долг, руб.
1883 — 1895 42,3 25,8
1896 — 1905 42,3 49,2
1906 — 1915 38,7 53,4
До 1906 г. при заключении сделок с землей,
заложенной ранее в Дворянском или
акционерных земельных банках, Крестьянский банк был
обязан полностью погасить долги этим банкам.
Досрочное погашение долгов требовало
огромных средств. Заметим, что новый порядок
покупки имений, ранее заложенных в Дворянском или
акционерных земельных банках, был утвержден
28 апреля 1906 г. В законе говорилось, что
Крестьянский поземельный банк принимает на себя
долги имений. При этом, если имения (или их
часть), по которым долг был принят,
освобождались от залога в Дворянском и акционерных
земельных банках, Крестьянский банк
обязывался этот долг досрочно погасить. Однако
предпочтение отдавалось заемщикам Дворянского банка,
являвшимся частью системы государственного
ипотечного кредита. Банки отдавали
Крестьянскому банку все документы на заложенное
имение, а взамен получали письменное
обязательство банка принять на себя долг. Аналогичным
образом банк покупал части заложенных
имений, погашая каждые полгода платежи в
прежнем размере. Для уменьшения суммы платежей
банк мог переоформить выплату ссуды на более
долгий срок. Обязательства Крестьянского
банка обеспечивались «как состоящими в залоге у
банка приобретенными им за свой счет
землями, так и всеми средствами, находящимися в
распоряжении правительства». Крестьянский
банк обладал правом погашать принятый на себя
долг по имуществам, заложенным в
акционерные земельные банки, закладными листами
акционерных земельных банков по нарицательной
цене.
Всего за период столыпинской реформы
(1906 — 1915) при посредничестве
Крестьянского банка крестьяне купили 10 570 имений
315
(4398 полностью и 6172 частично), ранее
состоявших в залоге Дворянского банка, или 40,8%
(3876,6 тыс. дес.) общей площади земли,
заложенной (в том числе и перезаложенной) за этот
период в Дворянском банке (9265,8 тыс. дес).
В начале XX в. главными районами
деятельности Крестьянского поземельного банка были
Центрально-Черноземный, на который
приходилось 23,2% общей суммы выданных банком
ссуд, и Южный Степной — 15,9%. Кроме того,
банк активно действовал на Левобережной
Украине (12,2% общей суммы выданных ссуд),
Средней Волге, а также в Белорусском и Юго-
Восточном районах (табл. 19.13).
В результате стремительного развития своих
операций Крестьянский поземельный банк
далеко опередил другие учреждения ипотечного
кредита: к 1915 г. им было выдано 377 683 ссуд
на общую сумму 1 350 768 тыс. руб. под залог
15 917 тыс. дес. земли. На его долю к этому
времени приходилось 38,1% общего объема ссуд,
выданных под залог, тогда как на долю
акционерных земельных банков — 26,5%, а
Дворянского банка — 23,8%.
Впрочем, хотя по числу ссуд Крестьянский
банк лидировал среди других ипотечных
учреждений, по удельному весу заложенной земли он
несколько уступал акционерным земельным
банкам (этот показатель соответственно
равнялся 25,8 и 37,7%). Размер ссуды на десятину
заложенной в Крестьянском банке земли стабильно
был больше, чем в Дворянском и акционерных
земельных банках (соответственно 84,9 руб.,
61 руб., 40,4 руб.). Если в акционерных
земельных банках ссуда, как правило, не превышала
60%, в Дворянском банке — 70%, то в
Крестьянском достигала 90% и выше.
Результаты всех ссудных операций
Крестьянского банка в последний период его
деятельности, в том числе оклады и платежи его
заемщиков, иллюстрируют данные табл. 19.14.
Недоимка заемщиков в 1905 — 1906 гг.
превысила 75% годовых платежей (в 1905 г. — 78,5%, в
1906 г. — 75,4%), с 1907 г. заемщики платили
исправнее. В 1908,1909 и 1910 гг. ежегодные
поступления превышали оклад. При этом уровень годо-
Таблица 19.13
Операции Крестьянского банка. 1895 — 1915 гг.'
Район
Северный
Приуральский
Северо-Западный
Прибалтийский
Белорусский
Литовский
Центрально-
Промышленный
Центрально-
Черноземный
Средне-
Волжский
Украинский
Левобережный
Юго-Западный
Южный Степной
Юго-Восточный
Всего
Площадь принятой в залог земли,
тыс. дес.
1895 г.
—
8
180
—
523
70
133
105
115
171
142
252
239
1938
1905 г.
5
99
345
2
1339
197
360
846
901
566
407
922
1066
6955
1915 г.
32
280
657
598
2177
484
908
2503
2094
1157
887
1861
2279
15917
Сумма ссуд под залог земли,
тыс. руб.
1895 г.
—
126
1728
—
8207
1928
2208
7092
4711
9781
8452
10 827
3729
58 689
1905 г.
118
1778
8296
66
40 425
7677
12 140
81 655
52 271
45 580
33 070
71081
28 267
383 374
1915 г.
1170
6658
26 625
43 194
100 824
28 782
47 742
313 320
195 645
148 484
117 660
215 082
105 582
1 350 768
Оценка заложенной земли,
тыс. руб.
1895 г.
—
292
2780
—
12 843
2988
3363
8657
5590
13 022
11 659
13 291
4806
79 291
1905 г.
156
2329
12 349
—
63132
12 153
16 800
101 065
60 180
67717
47 525
93 271
34 310
511061
1915 г.
1405
7980
31751
51 833
121014
34 539
57 290
357 985
234 773
178 181
141 191
258 100
126 670
1620 712
Статистика долгосрочного кредита в России. 1895. Вып. 3. СПб., 1896; 1905.
Вып. 3. СПб., 1906; 1915. Вып. 2. СПб., 1916.
316
Таблица 19.14
Оклады и платежи заемщиков банка.
1907—1915 гг.,руб.*
Год
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
Годовой оклад
25 602 746
47 064 727
35 253 275
42 603 247
50 419 846
5 657 850
61 169 471
65 328 414
67 932 637
Сумма
поступивших
платежей
25 316 338
50 265 128
37 946 434
43 292 009
46 219 982
54 073 844
57 845 542
49 892 749
54 439 055
Недоимка
к концу года
16 925 787
13 460 512
9 934 707
9 071910
13 135 752
15 382 771
18414 161
33 685 005
46 525 366
* Отчеты Крестьянского поземельного банка за 1907 — 1915 гг.
вых платежей заемщиков постепенно возрастал
в зависимости от развития банковских операций.
В 1915 г. оклад увеличился по сравнению с
предшествующим годом на 4%, а по сравнению с
1910 г. — на 59,5%. Наряду с этим вплоть до 1914 г.
наблюдалось увеличение суммы внесенных
заемщиками платежей, причем в 1910 г. — вследствие
значительного поступления недоимок прежних
лет — платежи превышали даже годовые оклады.
Начавшаяся мировая война, частичный в
ряде губерний неурожай зерновых и поздняя
реализация урожая отразились на поступлении
платежей: в 1914 г. они составили лишь 76,4%
оклада.
В 1915 г. сумма платежей вновь была ниже
годового оклада. При этом нужно иметь в виду,
что в расчете учтены губернии, занятые
неприятелем, а также губернии, оказавшиеся в
районе военных действий или непосредственной
близости к нему. Вне этого района в 1915 г. по
ссудам годового платежа было начислено
55 466 073 руб., из них выплачено заемщиками
49 741 401 руб., или 89,7% оклада, тогда как в
1914 г. заемщики соответствующих
местностей внесли лишь 80,9% платежей.
Следовательно, за первый год войны уровень платежей
даже повысился.
В случае недоимок в уплате платежей по
ссудам банк прибегал к продаже имений
неисправных заемщиков с публичных торгов. Банк
предоставлял льготы заемщикам в погашение
недоимок, если на то были объективные
причины — неурожай, призыв на время войны в
армию, близость к району военных действий
и т.п. На торги поступали те имения,
владельцы которых уклонялись от платежей без
уважительных причин или сдавали свои участки
в аренду. Число имений, выставленных на
торги, по отношению к общему числу залогов не
превышало 1%. Таким образом, подавляющее
большинство заемщиков справлялось с
платежами банку, хотя неуклонно росло число тех,
кто испытывал временные трудности (это, в
частности, подтверждают данные о росте
недоимок). Значительная часть имений,
выставленных на торги, (по причине их
безуспешности) оставалась за банком и поступала в его
хозяйственное распоряжение (табл. 19.15).
Таблица 19.15
Имения, поступившие на торги и оставшиеся за банком. 1907 — 1915 гг.*
Год
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
Поставлено на торги
абс.
463
333
266
223
256
690
1235
847
2092
% к общему числу
залогов**
0,74
0,50
0,30
0,16
0,12
0,24
0,37
0,23
0,51
Число оставшихся за банком имений
абс.
450
321
241
196
218
603
1085
745
1990
% к общему числу
залогов**
0,72
0,48
0,28
0,14
0,10
0,21
0,33
0,20
0,49
* Отчет Крестьянского поземельного банка за 1915 г. С. 89.
**К началу года.
317
24 - 5731
Часть этих имений банк возвращал прежним
владельцам, заплатившим причитавшиеся с них
суммы до укрепления этих имений банком
(например, в 1910 г. — 35 имений, в 1915 г. — 334
имения).
К 1 января 1916 г. числилось 4072 оставшихся за
банком имений общей стоимостью 16 308 635 руб.
(0,01% к общей сумме капитального долга
заемщиков Крестьянского банка на 1 января 1916 г.,
составлявшей 1398,2 млн руб.).
Величина собственного капитала банка с 1908
по 1915 г. оставалась неизменной — 10,2 млн руб.
(в 1907 г. — 11,8 млн). Прибыль банка еще во
второй период его деятельности (1895 — 1905 гг.)
имела явную, хотя и неравномерную, тенденцию
к повышению, увеличившись в 5,5 раза. Новый
период в деятельности банка начался с убытка,
который он понес в 1907 г., в размере 1 626 108
руб. (большую статью расхода составляли
проценты, начисленные на капитальные долги
имений, купленных за счет банка). Однако
довольно скоро банку удалось преодолеть дефицитный
баланс. В 1908 — 1911 гг. его ежегодная прибыль
составляла в среднем 136,5 тыс. руб.; в 1912 г.
прибыль возросла на 8 083 055 руб. вследствие
сокращения расходов на 4 133 553 руб. и
увеличения доходов на 3 949 501 руб. (в частности,
сбережения банка на курсовой разнице по
досрочному погашению переведенных долгов
земельным банкам составили 2 559 436 руб.). Вот
показатели прибыли банка в рублях с 1896 по
1915 г.*:
Год Прибыль Год Прибыль
1896—1 282 291 1906 — 7 013 611
1897 — 1 749 822 1907 — -1 626 108
1898 — 2 871 365 1908 — 181 691
1899 — 2 815 101 1909 — 123 264
1900 — 4 217 582 1910 — 104 067
1901 — 3 991 828 1911 — 138 046
1902 — 4 165 484 1912 — 8 221 098
1903 — 5 650 787 1913 — 9 157 859
1904 — 5 503 354 1914 — 9 026 360
1905 —5 308 271 1915 — 4 316 860
Прибыль банка пополняла запасный капитал,
который к 1 января 1916 г. достиг 32 529 096 руб.
Неприкосновенный капитал имени императора
Николая II увеличивался за счет прибылей от
продажи бывших земель Удельного ведомства и
к 1 января 1916 г. составил 4 677 750 руб.
В последний период деятельности банка
существенно изменились структура и размеры
ипотечных облигаций Крестьянского банка —
свидетельства и именные обязательства.
Тяжелые условия, на которых в 1905 — 1907 гг.
размещались российские ценные бумаги, а также
исключительно крупный размер эмиссии
Крестьянского банка потребовали принятия
чрезвычайных мер. Процент, приносимый
свидетельствами банка, был постепенно повышен с 4 до 5;
кроме того, в 1906 г. было разрешено выдавать
продавцам имений особые именные
обязательства, приносившие 6% дохода и не подлежавшие
дальнейшей передаче. Выпуск этих бумаг с
изъятием из биржевого обращения давал
возможность, несмотря на плачевное состояние
денежного рынка, осуществлять многочисленные
покупки земель, не понижая расценки свидетельств
Крестьянского банка.
Всего с 1906 по 1913 г. было выпущено
6%-ных обязательств на 370,5 млн руб. С той же
целью — сокращение выпуска свидетельств,
обращавшихся на бирже, — банку было
разрешено принимать на себя лежащие на покупаемой
земле долги Дворянскому и частным земельным
банкам.
Выпуск в обращение именных обязательств с
уплатой по ним 6% в год (тогда как размер по
ссудам банка составлял 5% годовых) вызвал
необходимость доплат в 1%, которые
производились на основании законов от 21 марта 1906 г. и
10 мая 1912 г. за счет средств Государственного
казначейства. Согласно закону от 25 июня 1906 г.
из того же источника пополнялся недостаток
средств банка, вызываемый понижением со вто-
* Статистика долгосрочного кредита в России. 1904. Вып. 1. СПб., 1904. С. 15;
1909. Вып. 2. СПб., 1909. С. 13; Отчеты Крестьянского поземельного банка за
1907— 1915 гг.
318
рого полугодия 1906 г. платежей заемщиков.
Помощь Государственного казначейства банку
была весьма заметной. Доплаты постепенно
возрастали и, несмотря на понижение в 1911 г.
процента выплат по свидетельствам Крестьянского
банка с 5 до 4,5, достигли в 1912 г. 13 млн руб.
В 1915 г. от Казначейства поступило 4253 тыс. руб.
для 1%-ной доплаты по находившимся в
обращении 6%-ным именным обязательствам и
15 335 190 руб. в качестве доплаты на
пополнение недостатка в средствах банка вследствие
понижения платежей заемщиков. Эти доплаты
Государственного казначейства в 4 раза
превысили в 1915 г. прибыль банка по операциям.
Обе чрезвычайные финансовые операции —
выпуск 6%-ных обязательств и перевод
банковских долгов — были затем в течение 1911 — 1914 гг.
большей частью ликвидированы. К 1 января
1915 г. в обращении находилось 6%-ных именных
обязательств на сумму 4 млн руб., а переведенный
на Крестьянский банк капитальный долг
земельным банкам достигал 132 млн руб. В начале 1915 г.
согласно закону от 21 июня 1910 г. и
распоряжению министра финансов были назначены к
единовременному (в течение 1915 г.) погашению все
6%-ные именные обязательства записи 1910 г.
В 1915 г. этих обязательств было оплачено на
сумму 3,6 млн руб. Капитальный долг земельным
банкам за 1915 г. сократился на 925 тыс. руб. и к 1916 г.
составил 18 млн руб.
Итак, особая роль Крестьянского банка в
формировании системы земельной
собственности в России очевидна. При его
непосредственном участии начался постепенный
переход от консервации сословной системы
поземельных отношений в 80 — 90-х гг. XIX в. к ее
радикальному изменению в годы столыпинской
реформы.
Начавшееся в 1895 г. оживление
деятельности Крестьянского банка с 1906 г. становится
интенсивным. Именно тогда банк стал лидером
среди других ипотечных учреждений по числу и
объему выданных ссуд, по общему объему
находившихся в обращении ипотечных облигаций.
80% всех земель, находившихся в частной
собственности крестьян (без учета выделившихся
из общины) до 1917 г., было приобретено ими
при посредничестве банка.
Деятельность Крестьянского банка была
теснейшим образом связана с
правительственными учреждениями — Министерством финансов,
Главным управлением землеустроительства и
земледелия, Государственным казначейством,
которые не только им «идейно» руководили, но
и оказывали ему стабильную финансовую
поддержку.
***
Конфискация помещичьей земли и отмена
частной собственности на землю,
осуществленные советской властью 26 октября (8 ноября)
1917 г., подорвали основы деятельности
ипотечных банков. 8 декабря 1918 г. был принят
декрет о ликвидации главных ипотечных банков
России — Дворянского и Крестьянского;
ликвидация была поручена организованному в
составе Государственного банка (ставшему
позднее Народным банком) специальному
отделу. Операции земельных банков были
немедленно прекращены; принадлежавшие
ипотечным банкам земельный фонд, строения
и сельскохозяйственный инвентарь переданы в
распоряжение земельных комитетов советов
Народного банка, где было создано Временное
управление делами государственных земельных
банков. При филиалах Народного банка
создавались временные комиссии по ликвидации
ипотечных банков с участием членов советов
бывших ипотечных банков. Процесс
ликвидации шел очень медленно: по состоянию на 25
июля 1918 г. из 52 отделений Дворянского и
Крестьянского банков эту работу проводили
только 18 отделений.
Новая реорганизация ликвидационного
аппарата земельных банков проводилась согласно
постановлению Наркомфина от 30 ноября 1918 г.
Центральной ликвидационной комиссией
земельных банков (Целикземб) в составе предста-
24*
319
вителей Наркомфина, Народного банка и
служащих бывших ипотечных банков. На местах были
созданы аналогичные ликвидационные
комиссии — «ликзембы». Во второй половине 1919 г.
Целикземб был слит со специальным отделом
Народного банка РСФСР, ведавшим
ликвидацией ипотечных банков. Наркомфин поручил
ликвидационным комиссиям выполнение
следующих функций:
1) передача земельным отделам всей земли,
находившейся в распоряжении ипотечных
банков;
2) выделение тех активов банков, которые не
подлежали аннулированию;
3) составление списков дебиторов и кредиторов;
4) проведение расчетов с заемщиками и
составление ликвидационных балансов.
Декретом от 4 мая 1920 г. правительство
аннулировало все расчеты по ипотечным долгам.
В середине 1920 г. были составлены сводные
ликвидационные балансы и тем самым закончена
работа с ипотечными банками. По этим данным,
задолженность заемщиков Крестьянского банка по
ссудам на 1 января 1918 г. составляла 1335,7 млн
руб., Дворянского банка — 1048,6 млн,
акционерных земельных банков — 1491,1 млн. Закладные
листы и облигации, выпущенные в обращение
Крестьянским банком, равнялись 1472,6 млн руб.,
Дворянским банком — 942,7 млн, акционерными
земельными банками — 1445,2 млн. Изъятие
бумаг государственных земельных банков было
проведено еще в соответствии с декретом СНК от
21 января (3 февраля) 1918 г. «Об аннулировании
государственных займов».
Глава 20
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ/
ПЕТРОГРАДСКАЯ И МОСКОВСКАЯ
ССУДНЫЕ КАЗНЫ
(КАЗЕННЫЕ ЛОМБАРДЫ)
Из истории развития казенных
ломбардов. Предшественниками
Санкт-Петербургского и Московского казенных
ломбардов были монетная контора, а затем —
заемный банк. Именно монетной конторе
впервые в России с целью обеспечения населения
доступным кредитом в 1729 г. велено было
выдавать ссуды под заклад золотых и серебряных
вещей из 8% годовых. При императрице Елизавете
Петровне был учрежден заемный банк, в
обязанности которого входили также и операции по
выдаче ссуд под драгоценные заклады. Санкт-
Петербургская и Московская ссудные казны
(казенные ломбарды) были открыты в 1772 г. и до
1790 г. оставались единственными
учреждениями мелкого вещного кредита, не считая ссудных
касс частных лиц, взимающих огромные
проценты. В 1862 г. ссудные казны были переданы в
введение Министерства финансов и стали
действовать на основании Высочайше утвержденного
Положения от 5 декабря 1862 г.
С течением времени Устав казенных
ломбардов перестал удовлетворять требованиям
активно развивавшегося в России ломбардного дела:
наряду с осуществлением кредитных операций
стало успешно практиковаться хранение в
ломбардах ценных вещей без выдачи ссуд.
Появление этой системы услуг было вызвано также
стремлением увеличить доход ломбардных
учреждений. В итоге появились новые Правила
ведения дел в общественных ломбардах,
изданные Министерством финансов в 1899 г. И
наконец 10 июня 1914 г. было утверждено новое
Положение о Петроградской и Московской ссудных
казнах. В нем констатировалось, что «ссудные
казны учреждены в Петрограде и Москве для
выдачи ссуд под заклад золотых, серебряных и
платиновых вещей, драгоценных камней и
жемчуга, а также для хранения ценных вещей»1.
Ссудные казны подчинялись непосредственно
министру финансов; он назначал особых
управляющих для каждого из казенных ломбардов.
Управляющий обладал исполнительной
властью по всем делам ссудной казны, а также
распорядительной властью в пределах
утвержденного Положения. Круг его полномочий был
довольно широк: общее руководство операциями
ссудной казны, наблюдение за правильностью
счетоводства и делопроизводства, контроль за
исполнением Положения о ссудных казнах, а
также за сохранностью касс и ценностей.
Управляющий имел право заключать договоры от
имени ссудной казны и должен был защищать ее
интересы в суде. В его обязанности входили
принятие на работу, увольнение должностных лиц
не выше VII класса, а также внесение
распоряжений, касающихся личного состава служащих.
Он должен был докладывать министру финан-
321
сов о назначении на должности и увольнении
служащих VI класса и выше, представлять
ежегодную смету расходов и годовой отчет ссудной
казны.
В составе каждой ссудной казны имелись
операционные и ликвидационный отделы, касса,
бухгалтерия, отдел контроля и канцелярия.
Составляемая на каждый год смета расходов
ссудной казны после заключения
Государственного контролера утверждалась министром
финансов. Годовой отчет ссудной казны также
утверждался министром финансов по
согласованию с Государственным контролером, а в случае
расхождений представлялся Государственному
совету. Периодические балансы казенных
ломбардов, а также извлечения из них годовых
отчетов публиковались в «Правительственном
вестнике», «Вестнике финансов, промышленности
и торговли» и других изданиях Министерства
финансов.
Правила по операциям, делопроизводству,
счетоводству и отчетности казенных ломбардов
определялись специальным Наказом, который
включал подробное описание правил и порядка
производства кредитных операций, а также
продажи займов, приема на хранение и выдачи
ценных вещевых вкладов; описание правил
снабжения казенных ломбардов денежной
наличностью, порядка хранения ценностей, денежных
сумм и документов; инструкции по проведению
ревизии кассы и кладовых, а также контрольной
проверки операций и ценностей.
Средства казенных ломбардов.
Санкт-Петербургская и Московская ссудные казны
осуществляли кредитные операции, используя
собственные капиталы и заемные средства в виде
кредитов Государственного банка. В Положении от
10 июня 1914 г. указывалось: «Для производства
операций ссудные казны пользуются
собственным оборотным капиталом, к которому
ежегодно причисляется чистая за установленными
вычетами прибыль от операций. В случае
недостаточности означенного капитала ссудной казны
оборотные средства отпускаются взаимообраз-
но из Государственного банка. Размер
уплачиваемых ссудной казной по заимствованным
суммам процентов определяется Министерством
финансов по постановлению Совета
Государственного банка, но не более 4% годовых2. На
1 января 1916 г. собственные средства казенных
ломбардов составляли 9628 тыс. руб. (37,5%),
заемные — 14 914 тыс. руб. (62,5%) и в целом
равнялись 24 542 тыс. руб.
Заметим, что в 1862 г., когда ссудная казна
поступила в ведение Министерства финансов,
собственных капиталов у нее не было, и суммы,
оставшиеся к тому времени в долгу за закладчиками,
были зачислены в качестве долга
Санкт-Петербургской и Московской ссудной казны
Государственному банку. До 1868 г. они платили банку за
капитал 6% годовых, беря по ссудам те же 6%, и, кроме
того, оплачивали все расходы на свое содержание.
Вследствие этого долг Государственному банку не
уменьшался, а возрастал. В 1868 г. процент по
этому долгу был понижен до 4 и ссудные казны
открыли счет собственного капитала. В итоге
ежегодное увеличение сумм собственного капитала в
казенных ломбардах стало довольно
значительным, а с 1904 по 1916 г. произошло
практически удвоение собственных средств — на 94,6%: если
в 1904 г. (на 1 января) такая сумма составляла 4951
тыс. руб., то в 1914 г. — 8570, в 1915 г. — 9056, а в
1916 г. —9627 тыс. руб.3
Прирастание собственных капиталов в
Санкт-Петербургской и Московской ссудных
казнах за последнее перед революцией 1917 г.
пятилетие наглядно иллюстрирует табл. 20.1,
показывающая соотношение ссуд, выданных
казенными ломбардами из собственных капиталов
и из заемных средств Государственного банка.
Операции, производимые казенными
ломбардами. Основными операциями казенных
ломбардов являлись выдача ссуд под залог
движимого имущества в виде изделий из золота, серебра,
платины, драгоценных камней и жемчуга, а
также перезаклад и выкуп имущества. Помимо
этого примерно за 10 лет до Первой мировой войны
казенные ломбарды начали практиковать еще две
322
Таблица 20.1
Динамика операций по ссудам в Санкт-
Петербургской/ Петроградской и Московской
ссудной казнах за 1912 — 1916 гг.*
Год
(на 1 января)
Выдано ссуд, тыс. руб. (%)
из собственного
капитала
из Госбанка
Санкт-Петербургская/Петроградская ссудная казна
1912
1913
1914
1915
1916
2686,7(19,5)
2946,4(21,0)
3173,0(21,1)
3262,7(17,9)
3957,8 (26,0)
11 074,5 (80,5)
И 102,4(79,0)
11 898,5 (78,9)
14 965,1 (82,1)
11 273,1 (74,0)
Московская ссудная казна
1912
1913
1914
1915
1916
3574,1 (58,1)
3761,5(55,6)
3583,9 (50,2)
3776,2 (46,3)
4087,9 (52,9)
2572,5(41,9)
3003,3 (44,4)
3554,6 (49,8)
4373,3 (53,7)
3640,3(47,1)
* При составлении табл. 19.1 — 19.8 использованы данные
Годовых отчетов Санкт-Петербургской/Петроградской и
Московской ссудной казны за 1903 — 1916 гг.
операции — прием вещей на хранение и
комиссионную продажу с аукциона, по поручению
граждан. За этот период операции по ссуде в
Санкт-Петербургской и Московской ссудных
казнах возросли почти вдвое: в 1904 г. было выдано
ссуд 11 491 тыс.руб.,ав 1914г. — 22 210тыс.руб.
В годы войны величина капитала, выданного
казенными ломбардами в виде ссуды, практически
оставалась неизменной: в 1914 г. операции по
ссудам составили 22 210 тыс. руб., в 1915 г. — 26 387,
в 1916 г. — 22 959 тыс. руб.
Таблица 20.2
Динамика основных операций Санкт-
Петербургской ссудной казны за 1907 — 1915 гг.,
тыс. руб.*
Год
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
Новый заклад
8342(100)
8824(105)
7891 (94)
8067 (96)
9145(108)
10 014(120)
11241(134)
11 720(140)
7537 (90)
Выкуп
6386(100)
7290(114)
7772(121)
8102(127)
8466(132)
9270(145)
9769(153)
8080(126)
9929(155)
* В скобках приводится процентное выражение суммы заклада.
Значительное развитие за последнее
десятилетие перед войной в Санкт-Петербургской
ссудной казне получила операция хранения вкладов
табл. 20.3.
Как показывают данные табл. 20.3, операция
хранения приносила весьма значительный доход
и, не являясь по существу кредитной
операцией, давала казенным ломбардам значительную
выгоду, что позволяло им понижать процент по
ссудам.
Следующей операцией, производимой
ссудными казнами и являвшейся одним из основных
условий успешной деятельности любого
учреждения ломбардного кредита, была ликвидация
закладов, не выкупленных в срок заемщиками.
Приблизительно такой же была ситуация с
ликвидацией и в Московской ссудной казне.
Работа оценщиков при приеме вещей в
заклад имела особое значение в организации
ломбардного кредита: важно было не допустить
завышения оценки, что отрицательно могло
сказаться на интересах ссудной казны, и занижения
стоимости заклада, так как это нарушало права
клиентов. Согласно Уставу казенных ломбардов
часть суммы оценки заклада, которая
выдавалась в виде ссуды, должна была составлять не
более 4/5 реальной стоимости вещи. Часть ссуд,
как показано в табл. 20.4, обычно не погашает-
Таблица 20.3
Динамика операций по приему вкладов на
хранение Санкт-Петербургской ссудной казны за
1905 —1915 гг.
Год
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
Поступило
количество
вкладов
3365
3119
3460
3522
3400
3288
3238
3427
3571
1024
4423
оценка,
млн руб.
13,9
10,5
10,6
9,4
8,1
8,0
8,0
8,5
9,3
11,5
15,0
Выдано
количество
вкладов
2383
3123
3699
3536
3515
3356
3288
3369
3562
3110
2668
оценка,
млн руб.
8,4
11,3
11,3
10,6
9,0
8,5
8,2
8,1
9,2
7,9
8,5
Таблица 20.4
Динамика ликвидации закладов, состоявших за Санкт-Петербургской ссудной казной
1 од
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1914—1915
(в среднем)
1 1915
Продано
количество закладов
89,0
87,4
84.4
72,7
64,2
73,6
83,1
85,5
85,0
83,2
80,3
94,2
вырученная сумма, %
94,6
90,5
88,8
78,9
68,7
79,8
87,2
88,2
89,2
74,4
83,3
93,0
Осталось за ссудной казной
количество закладов
11,0
12,6
15,6
27,3
35,8
26,4
16,9
14,5
15,0
16,8
19,7
5,8
вырученная сумма, %
5,4
9,5
11,2
21,1
31,3
20,2
12,8
11,8
10,8
25,6
16,7
7,0
ся заемщиками и ломбарду приходится
продавать их с аукционов, тем самым ликвидируя
задолженность по таким ссудам. Поэтому при
определении оценки принимаемых в заклад
вещей за сумму оценки считали вероятную их
стоимость в случае продажи с аукциона, а
размер вырученной от аукционной продажи
суммы должен был служить показателем
правильности оценки.
Данные табл. 20.5 наглядно показывают, что
выдача ссуд под заклады изделий из золота и
драгоценных камней, будучи ниже показателя в
1905 г., затем начала постепенно возрастать и
Таблица 20.5
Соотношение выданных под заклады ссуд
к вырученным на аукционе суммам продаж
Санкт-Петербургской ссудной казне
за 1905 —1915 гг., %
Год
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
По закладам
золота и драг.
камней
66,3
70,5
75,1
77,7
77,8
73,6
73,1
72,1
71,2
77,8
63,0
По закладам
серебра
82,9
82,3
82,7
88,3
89,6
85,9
77,6
73,1
73,0
69,1
60,1
Общий итог
69,4
72,4
76,2
79,6
80,4
76,0
73,6
72,3
71,5
76,2
62,7
достигла его уровня в 1907 г. Повышение же ссуд
сверх этого показателя на аукционных продажах
1908 — 1909 гг. заставило понизить оценку и
размер выдаваемой ссуды. Что же касается
превысившего норму процента отношения ссуды к
сумме, вырученной от продажи на аукционах
1908 — 1910 гг. закладов изделий из серебра, то
это явилось следствием общемирового падения
ценности серебра в эти годы, заставившего
понизить размер выдаваемых ссуд и требовать
уплаты по перезакладкам.
Как же распределялась вырученная на
аукционе сумма? Часть ее шла на погашение долга по
ссуде, часть — на оплату процентов по ссуде,
около 1% — на возмещение расходов по
аукциону, а остальное в виде аукционных остатков
подлежало возвращению собственнику вещи,
который в течение 10 лет мог взять по
предъявлении своего залогового билета
причитающуюся ему сумму.
Значительный остаток в пользу закладчика
свидетельствует, во-первых, об умеренной
оценке принимаемых в заклад вещей; во-вторых, о
степени обеспеченности ссудной казны в
смысле ликвидности своего фонда вещного
обеспечения; в-третьих, о регулярности подобных
операций.
Нужно отметить, что согласно Положению о
Петроградской и Московской ссудной казнах
324
Таблица 20.6
Соотношение сумм, вырученных на аукционе в Санкт-Петербургской ссудной казне за 1905 — 1915 гг., %
Год
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
1915
В погашение ссуды
69,44
72,43
76,24
79,60
80,36
75,95
73,63
72,27
71,45
76,24
62,73
В уплату процентов
по ссуде
5,92
6,16
6,40
6,81
6,88
6,31
5,91
5,74
5,69
6,31
5,54
В погашение расходов
по аукциону
0,91
0,90
0,89
0,79
0,69
0,80
0,87
0,88
0,89
0,74
0,93
Остаток в пользу закладчика
%
23,90
20,51
16,47
12,80
12,07
16,91
19,56
21,11
21,97
16,68
30,80
тыс. руб.
81,5
115,0
105,1
73,6
81,0
120,1
116,8
133,0
138,1
105,6
319,5
аукционный торг начинался с суммы оценки
заклада, обозначенной в закладном билете, а в
случае отсутствия покупателя закладная цена
понижалась до суммы его долга ссудной казне, т.е. до
суммы выданной ссуды с присоединением
процентов по ней на день продажи с аукциона и
аукционных денег.
Оборот капитала в казенных ломбардах. На
обороте капиталов ссудной казны в
Санкт-Петербурге и Москве в начале века не могла не
сказываться общая политическая и экономическая
обстановка. Так, после революционных событий
1905 г. и казенные, и городские ломбарды
увеличили средний размер ссуды. Если в операциях
Санкт-Петербургской ссудной казны до начала
Первой мировой войны преобладала операция
по выдаче новых закладов, то в 1915 г. она
уступила место выкупу и перезакладу. Колебания,
которым по тем или иным причинам
подвергался оборотный капитал казенных ломбардов (как,
впрочем, и городских, и частных), отражали
состояние политической и экономической жизни
страны, служили своеобразным «термометром
бедности» общества. Основные тенденции в
обороте капиталов казенных ломбардов в начале
XX в. изучены пока недостаточно и требуют
самого внимательного исследования.
За 1904 — 1914 гг. в Санкт-Петербургской
ссудной казне количество новых закладов
уменьшилось на 15,7%, а их сумма увеличилась на 5%.
В 1915 г. по сравнению с 1914 г. количество
новых закладов уменьшилось на 29,4%, а их сумма
сократилась на 35,4%; при этом число закладов
изделий из золота и драгоценных камней
уменьшилось на 31,3%; на 37,6% снизилась и сумма
таких закладов. Прием же серебряных закладов
уменьшился по количеству на 22,1% и по
сумме — на 18,1%. Заклады изделий из золота и
драгоценных камней составили в 1915 г. 76,5% от
количества выданных ссуд и 86% от общей их
суммы, серебряные же заклады — соответственно
23,5 и 14%.
Поступление закладов по месяцам
распределилось неравномерно: наибольшее их
количество в 1915 г. приходилось на апрель-июнь. За
это время прием закладов изделий из золота и
драгоценных камней составлял 30,7%, а из
серебра — 40,9% годового приема.
С этой точки зрения интересно сопоставить
распределение числа новых закладов по месяцам
в 1915 г. и в предыдущем десятилетии (табл. 20.7).
Что касается ссуды по закладам, то, как
свидетельствуют данные родовых отчетов Санкт-
Петербургской/Петроградской и Московской
ссудной казны, в 1915 г. средняя ссуда по золоту
лишь в марте и апреле превысила показатель
десятилетия, а в мае оказалась ниже; начиная же
с июня она значительно превысила среднюю
цифру за десятилетие. По серебру средняя ссуда
уже с января оказалась выше средних цифр за
325
Таблица 20J
Распределение закладов в Санкт-Петербургской/Петроградской ссудной казне. 1905 — 1914и1915гг.
Месяц
Январь
Февраль
Март
Апрель
Май
Июнь
Июль
Август
Сентябрь
Октябрь
Ноябрь
1 Декабрь
| Итого
В среднем за 1905 — 1914 гг.
Золото и драг, камни
число
закладов
4531
4328
4507
4721
6151
4400
3951
4082
1470
4553
4241
3803
50 738
%
8,4
7,9
8,4
8,8
11,5
8,2
7,4
7,6
8,3
8,5
7,9
7,1
100
Серебро
число
закладов
929
897
1 087
1 579
2 720
1473
935
830
934
960
940
855
14 139
%
6,6
6,3
7,7
11,2
19,2
10,4
6,6
5,9
6,6
6,8
6,7
6,0
100
1915 г. |
Золото и драг, камни
число
закладов
3134
3140
2680
3965
1113
3111
2842
3179
3019
2751
2333
2203
33 470
%
8,6
8,6
7,4
10,9
11,3
8,5
7,8
8,7
8,3
7,5
6,1
6,0
100
Серебро
число
закладов
734
691
692
1390
2047
1158
772
1392
741
603
486
518
И 224
%
6,5
6,2
6,2
12,4
18,2
10,3
6,9
12,4
6,6
5,4
4,3
4,6
100
десятилетие. Такое превышение (за
исключением ноября) имело место до конца года, причем
максимальная средняя ссуда в августе достигла
1618 руб. — цифры, которая в течение всего
предшествовавшего десятилетия могла
считаться значительной даже для золота.
Такая резкая перемена общего характера
средней ссуды по новому закладу объясняется как
положением дел на ювелирном рынке 1915 г., так
и экономическими причинами. Вздорожание
золота в 1915 г., особенно во второй его
половине, и усиление спроса на серебро как одно из
неизбежных последствий войны обусловили
повышение оценки принимаемых закладов, а
следовательно, повлияли и на среднюю величину
ссуды.
Резко изменился характер операций в период
Первой мировой войны и в Московской
ссудной казне. В 1915 г. здесь количество новых
закладов изделий из золота, платины, драгоценных
камней и жемчуга составило 16 431 — меньше,
чем в 1914 г., на 3210 закладов, или на 16,3%,
причем было выдано ссуд под эти заклады на
389 387 руб. (или на 8,8%) меньше, чем в
предыдущем году. Число же новых закладов
серебряных изделий достигло 4832, что на 325 долларов
(или на 7,2%) больше, чем в 1914 г., а сумма ссуд
составила 544 707 руб. — на 195 978 руб.
(на 56,2%) больше, чем в 1914 г. Таким образом,
прием новых закладов золотых изделий в 1915 г.
резко пошел на убыль, значительно понизив
оборот, тогда как оборот новых закладов
серебряных изделий, напротив, значительно возрос.
Причиной этих явлений являются
исключительно экономические условия, сложившиеся в
связи с Первой мировой войной. И это
полностью подтверждает сравнение оборота капиталов
в Московской ссудной казне по новому закладу
по полугодиям в 1913, 1914 и 1915 гг. (с учетом
того, что война началась во второй половине
1914 г.). Здесь было выдано ссуд под новые
заклады: в первом полугодии 1913 г. — 2615 059 руб., в
1914 г. — 2 655 863 руб. (больше на 1,5%, чем в
первом полугодии 1913 г.), в 1915 г. — 2 049 578 руб.
(меньше на 22,8%, чем в первом полугодии 1914 г.,
и на 21,6%, чем в 1913 г.); во втором
полугодии 1913 г. — 2 139 715 руб., в 1914 г. —
1 732 101 руб. (меньше на 19%, чем за тот же
период 1913 г.); в 1915 г. — 1 948 999 руб. (больше
на 12,5%, чем за то же полугодие 1914 г., и
меньше на 8,9%, чем в 1913 г.).
Ситуация же с новым закладом по серебру
в 1915 г. была совершенно иной: выдано ссуд
под новые серебряные заклады: в первом
полугодии 1913 г. — 225 012 руб., в 1914 г. — 257 273
(больше на 14,3%, чем за тот же период
326
1913 г.), в 1915 г. — 283 848 (больше на 10,3%
по сравнению с первым полугодием 1914 г. и
на 26,1% — с 1913 г.); во втором полугодии 1913 г.—
86 973 руб., в 1914 г. — 91 456 руб. (больше на
5,1%, чем за тот же период 1913 г.), в 1915 г. —
260 859 руб. (больше на 185,2% по сравнению
со вторым полугодием 1914 г. и на 199,9% —
с тем же периодом 1913 г.).
С 1913 г. оборот повышался постоянно, а во
второй половине 1915 г. происходит резкий его
скачок — на 185,2% по сравнению со второй
половиной 1914 г. и почти на 200% по
сравнению с тем же периодом 1913 г.
Объяснялось это специфическими
условиями работы Московской ссудной казны: здесь не
было отдела вкладов на хранение и его функции
выполнял отдел закладов. Жители Москвы,
желая поместить ценные громоздкие вещи на
надежное хранение, закладывали их в ссудной
казне. Кроме того, население Москвы начиная со
второй половины 1915 г. постоянно
увеличивалось вследствие притока беженцев из Польши и
прибалтийских губерний, что также
значительно способствовало повышению оборота с
серебряными закладами.
Интересно, что экономисты, исследовавшие
специфику оборота капиталов российских
ломбардов того периода, что называется, на живом
материале, приводили еще одну причину
снижения оборотов по золотым закладам в 1914 —
1915 гг.: принятие правительством в начале 1914 г.
мер по ограничению питейной торговли, а
затем и полное запрещение продажи спиртных
напитков. Высказывалось мнение, что благодаря
этим мерам, несомненно поднявшим
благосостояние малообеспеченных слоев населения,
сократился наметившийся до 1914 г. рост оборота
по новому золотому закладу, который уже в
первой половине 1914 г. составлял всего лишь 1,5%,
тогда как в 1913 г. по сравнению с 1912 г. он
увеличился до 12,4%.
Санкт-Петербургская/Петроградская и
Московская ссудные казны в общей системе
российских ломбардов. Учреждения ломбардного
кредитного аппарата занимали особое
положение. Это объяснялось тем, что акционерные и
частные ломбарды являлись учреждениями
чисто кредитными, коммерческими; городские же
ломбарды и ссудные казны были учреждениями
в некотором роде филантропическими и не
ставили перед собой только коммерческие цели.
О деятельности ломбардов того или иного
вида наглядно можно судить по величине
процентов, взимаемых ломбардами за выдачу ссуд.
Частные и акционерные ломбарды нередко
начисляли до 35 — 36% годовых с суммы ссуды.
Существовавшие в России городские ломбарды
брали проценты но ссудам за страхование и
хранение, как правило, исходя из 20 — 22% суммы
ссуды. Среди них особо выделялись столичные
ломбарды. В Петрограде городской ломбард
взимал за 1500 тыс. руб. — 14%, за 500 тыс. руб. —
16%, за 200 тыс. руб. — 18%, т.е. в среднем менее
15% годовых, как и Московский городской
ломбард4.
В ссудных казнах ссудный процент за 1905 —
1914 гг. колебался от 6,11 до 6,32%, составляя в
среднем 6,15%. С 1915 г. в связи с военным
временем размер ссудного процента был повышен
и составлял в среднем в Петроградской ссудной
казне около 7,5%, в Московской — до 7,56%.
Возможность брать в ссудных казнах такой низкий
по сравнению с городскими ломбардами
процент по ссудам объясняется тем, что ссудная
казна могла пользоваться дешевыми кредитами
Государственного банка (4% годовых) и
принимала только заклады из драгоценных камней и
металлов, что значительно сокращало
операционные расходы. Городские же ломбарды
принимали носильное платье, громоздкие предметы
и т.п., благодаря чему расходы значительно
возрастали (например, Московский городской
ломбард в 1910 — 1915 гг. нес неизменные убытки).
Об особом характере кредитной деятельности
казенных ломбардов свидетельствует и
соотношение числа крупных и мелких ссуд (табл. 20.8).
Таблица 20.8 показывает, что если в 1916 г. в
Московском городском ломбарде мелкие ссуды
327
Таблица 20.8
Ссудная практика Петроградской ссудной казны
и Московского городского ломбарда
Размер ссуды
От 1 до 50 руб.
От 51 до 100 руб.
От 101 до 1000 руб.
Свыше 1000 руб.
Итого
Петроградская
ссудная казна
1915 г.
число
закладов
25 985
9459
11 263
987
47 694
%
54,5
19,8
23,6
2,1
100,0
Московский
городской
ломбард
1916 г.
число
закладов
405 267
13 951
8427
333
427 978
%
94,7
3,2
1,9
0,2
100,0
составляли 94,7% всех выданных ссуд, то в
Петроградской ссудной казне таких ссуд в 1915 г.
было только 54,5%, остальную же часть
составляли крупные ссуды. Несомненно, ссудные
казны и городские ломбарды обслуживали
различную в социальном отношении клиентуру. В этом
смысле Петроградская и Московская ссудные
казны были своеобразными
филантропическими кредитными учреждениями для среднего
класса: состоятельных мещан, купцов и
некоторой части дворянства.
К 1915 г. в России функционировали
Петроградская и Московская ссудные казны, 21
акционерное ссудное учреждение и 108 городских
ломбардов. Общая сумма ссуд, выданных всеми
ломбардами, составляла 70,8 млн руб., в том числе
акционерными ломбардами — 29,4 млн руб.,
городскими — 15 млн руб. и ссудными казнами —
26,4 млн руб.
С учетом того, что заклады изделий из
драгоценных камней и металлов и в частных, и в
городских ломбардах составляли половину всех
закладов, то в общем итоге ломбардных ссуд
выдача кредитов ссудными казнами превышала
выдачи всех остальных 129 ломбардов под такие
заклады. На долю только Петроградской ссудной
казны приходилось 3/8 (37,5%) кредитов под
упомянутые заклады (табл. 20.9).
Таким образом, можно уверенно говорить о
том, что Петроградская и Московская ссудные
казны занимали ведущее положение в сфере
кредитного обеспечения населения России под
движимое имущество.
14 (27) декабря 1917 г. в России был издан
декрет о национализации всего банковского дела.
Затем последовал целый ряд декретов и
распоряжений по отдельным видам кредита.
Специального распоряжения об учреждениях
ломбардного кредита не было. 2 декабря 1918 г. были
изданы особое распоряжение и инструкция о
ликвидации городских общественных банков, но
опять же никаких упоминаний о городских
ломбарда в них нет. Остается предположить, что
городские ломбарды разделили судьбу частных
коммерческих банков. 29 апреля 1919 г. вышло
постановление народного комиссара финансов
«Об упразднении ссудных казен», согласно
которому операции по приему в заклад и на
хранение были прекращены, заклады же,
капитальная стоимость которых при выдаче ссуд была
определена до 300 руб., подлежали выдаче вла-
Таблица 20.9
Общая сумма ссуд, выданных ломбардами под заклад драгоценных изделий в 1906 — 1915 гг.,
млн руб. (по балансам на 1 января)*
Санкт-Петербургская/
Петроградская ссудная казна
Московская ссудная казна
Акционерные ломбарды
Городские ломбарды
Итого
1906 г.
10,7
5,3
9,9
4,6
30,5
1907 г.
12,0
5,6
10,8
5,0
33,4
1908 г.
13,4
5,9
11,8
5,4
36,5
1909 г.
14,5
6,1
11,7
5,7
38,0
1910 г.
14,1
5,9
11,2
5,8
37,0
1911 г.
13,5
5,7
11,6
6,0
36,0
1912 г.
13,8
6,1
12,8
6,6
39,3
1913 г.
14,0
6,8
14,1
7,3
42,2
1914 г.
15,1
7,1
15,3
7,7
45,2
1915 г.
18,2
8,2
14,7
7,5
48,6
Кириллова И.А. Ломбарды в России. М.: Изд-во Наркомфина, 1922. С. 57 — 59.
328
дельцам при условии уплаты ими суммы,
полученной в ссуду, и процентов по ней. Все же
заклады, оцененные свыше 300 руб., были
обращены в доход казны; заклады, принятые от лиц,
«принадлежащих к белогвардейским или
вообще к контрреволюционным элементам,
независимо от капитальной их оценки», были также
обращены в доход казны. Ценности, которые были
1 Положение о Петроградской и Московской
ссудных казнах. Пг., 1915. С. 1.
2 Там же.
сданы в ссудные казны на хранение, разделили
судьбу тех, которые находились в сейфах банков.
Приказом народного комиссара финансов от
16 марта 1920 г. Московская и Петроградская
ссудные казны были упразднены и все pix ценности и
имущество были переданы вновь созданному
Государственному хранилищу ценностей. Туда же
был передан и штат этих учреждений.
3 Там же.
4 Ломбарды в России. М.: Изд-во Наркомата
финансов, 1922. С. 48.
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава 21
ТОРГОВЛЯ И ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
Государственные расходы и доходы в
сфере торговли и промышленности
Российской империи находились в ведении
Департамента торговли и мануфактур
Министерства финансов (29 октября 1864 г. так стал
называться Департамент мануфактур и
внутренней торговли), который существовал до 1905 г.
Возглавлял учреждения Министерства финансов
по части торговли и промышленности,
входившие в состав департамента с 1902 по 1905 г.,
товарищ министра финансов тайный советник
В.И. Тимирязев.
Департамент имел следующую структуру:
Отдел торговли (управляющий —
действительный статский советник М.М. Федоров), его
отделения: внутренней торговли, внешних
торговых сношений, хлеботорговое, основного
промыслового налога, дополнительного
промыслового налога, акционерное;
Отдел промышленности (управляющий —
действительный статский советник Н.П.
Лановой): Комитет по техническим делам, фабрично-
заводское отделение, Таможенно-тарифное
отделение, Делопроизводство главного по
фабричным и горнозаводским делам присутствия,
Пробирная часть;
Учебный отдел (и.о. управляющего — член
совета министра финансов тайный советник
И.А. Антонов);
Канцелярия при товарище министра
финансов, заведовавшем делами торговли и
промышленности (управляющий — действительный
статский советник барон М.Э. Нольде);
Главная палата мер и весов (управляющий —
тайный советник доктор химии Д.И. Менделеев);
ОкружпоТ пробирные управления:
Санкт-Петербургское, Московское, Варшавское, Виленс-
кое, Донское, Закавказское, Казанское, Киевское,
Костромское, Одесское, Рижское;
Совет торговли и мануфактур (возглавлялся
начальником Департамента);
Главное по фабричным и горнозаводским делам
присутствие (под председательством министра
финансов сенатора тайного советника В.Н.
Коковцова) — осуществляло высший надзор за
соблюдением фабрично-заводского и рабочего
законодательства. В его состав кроме министра
входили также товарищ министра, директор и
вице-директор Департамента торговли и
мануфактур. В ведении этого учреждения
находилась Фабричная инспекция;
Особое по промысловому налогу присутствие
(под председательством тайного советника
И.Я. Рудченко);
Комитет для надзора за браком товаров при
Сибирском порте (под председательством
действительного статского советника члена совета
министра финансов В.И. Михневича);
330
Учебная часть, ведавшая расходами по
содержанию высших, средних и низших учебных
заведений, а также расходами на развитие про-
мышленно-технического образования (см.
Приложение 2).
В ведение департамента входило составление
ежегодной сметы доходов и расходов
учреждений Министерства финансов по части торговли
и промышленности, а также контроль за ее
выполнением (см. Приложение 1). С 1902 по 1904 г.
в смету учреждений Министерства финансов по
части торговли и промышленности включались
государственные доходы, которые
подразделялись следующим образом:
1) прямые налоги (государственный
промысловый налог, прибавочный сбор с промысловых
свидетельств на расходы по квартирному
довольствию войск, особые сборы с
промысловых свидетельств);
2) пошлины за патенты на торговые суда и
ластовые, с грамот на почетное гражданство, за
привилегии и право собственности на
фабричные рисунки, с застрахованного от огня
имущества, пробирные сборы, попудные и
погонные пошлины с проходящих и отходящих
судов в портах Российской империи, каботажный
сбор в Приамурском крае, сборы с паровых
котлов и локомобилей, сборы со свидетельств
на товарные знаки и за выверку и клеймение
мер и весов, производимых учреждениями
Главной палаты мер и весов;
3) доходы от продажи и сдачи внаем казенных
зданий, от казенных книжных изданий, от
проведения анализов лабораторией
Министерства финансов и пробирными
учреждениями;
4) доходы, образующиеся из возвращаемых
средств, ранее выданных Государственным
казначейством на разные цели, пособий из
городских и сословных учреждений и от
специальных поступлений от разных организаций
и лиц;
5) доходы от разного рода штрафов за
нарушение правил торговли и мореплавания.
Начиная с 1904 г. из сметы доходов
учреждений Министерства финансов по части торговли
и промышленности исключались поступления
по V разделу и пошлины за патенты на торговые
суда, но в то же время дополнен перечень
доходов по IV разделу. С 1904 г. он стал
формироваться за счет платы с воспитанников учебных
заведений (за слушание лекций в Киевском и
Варшавском институтах), возврата расходов и
пособий Государственному казначейству из
специальных средств и средств от сословных
учреждений.
Доходная часть сметы учреждений
Министерства финансов по части торговли и
промышленности также подробно детализировалась в
ведомости местных поступлений государственных
доходов по 65 губерниям и областям Российской
империи и 10 губерниям Царства Польского.
При этом в ней указывались цифры налогов как
отчетные за прошлый год, так и предоплачивае-
мые на год текущий.
Расходы учреждений Министерства
финансов по части торговли и промышленности
подразделялись на 4 раздела (см. Приложение 2).
В I разделе (административная часть расходов)
группировались расходы, относящиеся к
издержкам общего государственного управления по
центральным и местным правительственным
учреждениям. К ним относились расходы на
содержание:
1) учреждений Министерства финансов по
части торговли и промышленности;
2) Главной палаты мер и весов;
3) агентов Министерства финансов за границей;
4) фабричной инспекции;
5) пробирных учреждений и лабораторий
Министерства финансов.
Во II разделе предусматривались расходы на
содержание высших, средних и низших учебных
заведений и «вообще вызываемые мерами,
направленными к развитию промышленно-техни-
ческого образования»1, в том числе на
содержание политехнических институтов в
Санкт-Петербурге, Киеве, Варшаве, а также бывших в
331
ведении Министерства финансов средних
учебных заведений, в том числе Строгановского
художественно-промышленного училища, и
низших учебных заведений —
механико-оптических, часовых, ремесленных и тому подобных
государственных училищ.
Кроме того, в смете предусматривались
расходы на развитие промышленно-технического
образования в целом: средства на содержание
некоторых музеев; пособия земствам, городам,
обществам, сословиям и частным лицам на
учреждение и содержание сельских ремесленных
учебных мастерских; пособия на содержание
женских профессиональных школ,
коммерческих курсов, художественно-промышленных
школ; пособия для детских приютов и т.д. и т.п.
К III разделу относились расходы на «общие
меры к развитию промышленности и
торговли»2; они включали пособия пароходным
предприятиям, пособия учреждениям и лицам на
содержание курсов черчения и рисования для
взрослых мастеров и ремесленников и др., а
также расходы на содержание Международного
бюро метрических мер и весов в Париже и
некоторых экспедиций для
научно-промышленных исследований.
К IV разделу относились расходы на
взимание промыслового налога, на пособия и
награды чинам учреждений Министерства финансов
по части торговли и промышленности,
различные кредиты и пр.
Министерство финансов не только
финансировало высшие, средние и низшие учебные
заведения, но и теснейшим образом контактировало
с Министерством народного просвещения и
различными общественными комитетами в
области пропаганды технических, коммерческих
знаний и повышения уровня культуры и
образования. В частности, в 1903 и 1904 гг. участники
Особого совещания, собравшиеся для
утверждения доходной и расходной смет учреждений
Министерства финансов по части торговли и
промышленности, достаточно широко обсуждали
возможность предоставления кредитов (к
условному отпуску) на увеличение содержания
преподавателей и воспитателей учебных заведений
Министерства народного просвещения и
положения, на основании которых будет проводиться
распределение этих сумм. Тогда же обсуждались
вопросы финансирования строительства
студенческих общежитий, открытия новых ремесленных
и художественных промышленных мастерских.
В процессе реализации основных
направлений налоговой политики Министерства
финансов в торговле и промышленности можно
выделить период традиционной финансовой
деятельности (по 1903 г.) и период изменений в методике
и объемах взимания прямых налогов и пошлин,
находившихся в ведении Департамента
торговли и мануфактур (1904 — 1905).
Все изменения в государственной налоговой
политике в эти годы были продиктованы
необходимостью сокращения выплат, а затем и
полной отмены выкупных платежей за землю,
пожалованную крестьянам Манифестом 1861 г.
Нараставшая в первые годы XX столетия
политическая нестабильность в деревне и стране в
целом вынудила правительство начать
подготовку к досрочной отмене выкупных платежей и
ликвидации финансовых поступлений от
реформы 1861 г., а революционные события 1905 г.
ускорили реализацию этих планов.
Высочайшим манифестом и именным
высочайшим указом от 3 ноября 1905 г. было
предписано годовые оклады выкупных платежей,
взимавшихся с бывших помещичьих,
государственных и удельных крестьян, сократить с
1 января 1906 г. наполовину, а с 1 января 1907 г.
взимание этих платежей вовсе прекратить. Таким
образом, финансовая реформа 1961 г. была
сведена на нет, ибо отмена вынужденных платежей
лишила государственную казну значительной
части доходов, постоянно пополнявших ее в
течение более чем 40 лет (в начале XX в. эти
поступления составили значительную сумму —
около 90 млн руб.).
Потеря столь значительного источника
доходов и стесненное в целом положение Государ-
332
ственного казначейства требовали изыскания
новых источников пополнения доходной
части бюджета. С этой целью был принят ряд
законодательных налоговых документов, два из
которых касались прямых налогов и пошлин,
находившихся в ведении учреждений
Министерства финансов по части торговли и
промышленности. В частности, 30 мая 1905 г. был
принят закон о повышении ряда ставок
гербового сбора, а 2 января 1906 г. — Закон об
увеличении размеров некоторых видов
промыслового налога. Например, в рамках изменений
Положения о государственном промысловом
налоге на 50% была повышена стоимость
сословных купеческих свидетельств, установлен
прогрессивно возрастающий сбор с содержания
лиц, служащих в управлениях подотчетных
предприятий; увеличены налог с прибылей
отчетных предприятий, а также процентный сбор
с излишков прибылей неотчетных предприятий
до полуторного размера. Кроме того, к платежу
этого сбора впервые были привлечены
владельцы оптовых складов вина и спирта, а также
фабрик и заводов, производивших облагаемую
акцизом продукцию, торговые предприятия
третьего разряда и промышленные шестого
разряда в местностях четвертого класса*.
В 1904 г. в Министерстве финансов были
подготовлены подробнейшие «Материалы по
пересмотру положения о государственном
промысловом налоге» в двух томах и Проект
изменений и дополнений в Положение о
государственном промысловом налоге. «Материалы по
пересмотру...» представляли собой серьезный
научный труд, основу которого составлял
анализ практики взимания промыслового налога с
1898 г., включавший Положение о
государственном промысловом налоге; перечень местностей
империи с указанием их класса для платежа
основного промыслового налога; перечень
разрядов торговых и промышленных предприятий
для платежа того же налога; ведомости окладов
основного промыслового налога на торговые,
промышленные предприятия и личные
промысловые занятия; а также Проект изменений
расписания местностей империи по классам для
взимания основного промыслового налога с
приложением статистических данных. Каждая
статья проекта сопровождалась подробным
экономическим анализом и аргументацией в
пользу предлагаемых изменений Положения о
государственном промысловом налоге.
Такое внимание к государственному
промысловому налогу объяснялось прежде всего тем,
что он являлся главной доходной статьей
учреждений Министерства финансов по части
торговли и промышленности и составлял
более 30% от всех поступлений в Департамент.
Основной промысловый налог взимался с
торговых и промышленных предприятий,
ярмарочной торговли, личных промысловых
занятий, за купеческие свидетельства, а также с
золото- и платинопромышленных предприятий,
посессионных заводов.
Государственный промысловый налог давал
Государственному казначейству значительный
доход, наиболее интенсивный рост которого
наблюдался с 1903 по 1912 г.: в 1903 г. поступления
от налога составили 67 млн руб., ав1912г. —
132 млн., т.е. увеличились почти вдвое. В
документах того периода отмечается, что частично
это было обусловлено повышением некоторых
ставок налога по закону от 2 января 1906 г., от
чего доходность сборов по этой статье
отчетности возрастала приблизительно на 31 —
33 млн руб. ежегодно. Остальное повышение —
на 33 млн руб. (или 50%), по мнению чиновников
Министерства финансов, было обеспечено
увеличением торгового оборота. Об этом
свидетельствуют данные о численности торгово-промыш-
* В Российской империи размер промыслового налога зависел от разряда
торгового предприятия (от I до IV), который определялся исходя из его торгового
оборота и от местонахождения (в столицах, местностях I—IV классов); от
разряда промышленного предприятия (от I до VI), который определялся исходя из
численности работающих, объемов производства и его местонахождения.
ззз
25 - 5731
ленных предприятий и о суммах их прибылей.
Число предприятий, облагаемых налогом, с 448
818 в 1903 г. увеличилось до 592 870 в 1912 г., т.е.
за десятилетие — на треть. Соответственно и
сумма прибыли этих предприятий возросла с 572
млн руб. в 1903 г. до 819 млн в 1912 г., т.е. на 43%*.
Однако у представителей промышленников и
купечества была иная точка зрения
относительно порядка взимания Министерством финансов
промыслового налога.
Торгово-промышленные организации (Совет
съездов представителей промышленности и
торговли, Совет съезда промышленников Юга
России и Московский биржевой комитет)
представили членам законодательных учреждений
записки, в которых говорилось, что рост
обложения налогами вообще и промысловым в
частности для российской промышленности и
торговли губителен, так как не соответствует росту
их доходности, а значит, может самым
нежелательным образом сказаться на их развитии.
С Законом от 2 января 1906 г. приходилось
мириться ввиду исключительности условий,
вызвавших его, как говорилось в одной из записок,
но необходимо незамедлительно приступить к
пересмотру промыслового обложения, ибо
нельзя оставить прежний порядок взимания
налога, не устранив из него наиболее вопиющего
дефекта, каковым представляется обложение
процентным сбором жалованья служащих в
отчетных предприятиях. Во время обсуждения на
Общем собрании Государственной думы
вопроса о продолжении действия Закона от 2 января
1906 г. председатель Финансовой комиссии Думы
заявил, что закон этот является одним из самых
несовершенных.
Несмотря на критику, Дума по предъявлению
Министерства финансов трижды продлевала
действие Закона от 2 января 1906 г. о промысловом
налоге: сначала — до 1 января 1910 г., затем —
до 1 января 1912 г. и, наконец, до 1 января 1915 г.
Более того, правительство, нуждаясь в деньгах,
ужесточило порядок обложения торговли и
промышленности: сбор с прибыли отчетных
предприятий стал достигать 22,6%.
Департамент торговли и мануфактур,
включавший учреждения Министерства финансов
по части торговли и промышленности,
просуществовал до 1905 г. На его основе 27 октября
1905 г. было образовано Министерство
торговли и промышленности. Оно включало в себя
учреждения по торговле и промышленности с
инспекцией, пробирными учреждениями и
учреждениями по проверке мер и весов, горную часть
(в том числе операции казенных горных
заводов), учреждения по делам торгового
мореплавания, Управление коммерческими портами,
специальные учебные заведения
(политехнический и горный институты, коммерческие,
художественные, промышленные, горные,
мореходные и ремесленные училища)3. Таким
образом, расходные статьи сметы, составлявшиеся
ранее в рамках Департамента торговли и
мануфактур Министерства финансов, были
переданы в ведение Министерства торговли и
промышленности (см. Приложение 3). Этому же
министерству были переданы следующие
функции: финансирование высших, средних и
низших учебных заведений, музеев прикладных
знаний и технических обществ, поощрение
негосударственных технических и
коммерческих образовательных учреждений, торговли и
промышленности.
В компетенции Министерства финансов
осталось взимание всех видов промыслового
налога, прибавочного сбора с промысловых
свидетельств на расходы по квартирному
довольствию войск и особых сборов с
промысловых свидетельств, а также пошлин с грамот и
дипломов, сборов за патенты на торговые и ла-
* Поступления от прямых налогов, среди которых промысловый налог был
основным, составляли примерно 6 — 8% доходной части бюджета. Но именно
прямые налоги и пошлины дали наибольший в процентном отношении
прирост по главным группам поступлений доходов. С 1902 по 1913 г. прирост
доходов по статье прямых налогов составил 102%, а по статье пошлин — 117%.
334
стовые суда, сборов за привилегии и право
собственности на фабричные рисунки и модели,
пошлин с застрахованных от огня имуществ,
пробирных сборов с золотых и серебряных
изделий, слитков, полос и листов, представляемых
в пробирные учреждения для наложения
клейма, и прочих пошлин различных наименований,
т.е. практически всех доходов учреждений
Министерства финансов по части торговли и
промышленности4
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Смета доходов и расходов Министерства
финансов по части торговли и промышленности на
1902 г. СПб., 1901. С. 65.
2 Там же. С. 69.
3 Проект Государственной росписи доходов и
расходов на 1907 г. с объяснительной запиской
министра финансов. СПб., 1907. С. 111.
4 Там же. С. 15,39,48 — 49,51— 53.
Приложение 1
Главные статьи доходов учреждений Министерства финансов по части торговли и промышленности,
тыс. руб.
Статья дохода
Государственный промысловый налог
В том числе:
основной
прибавочный сбор со свидетельств на расходы по
квартирному довольствию войск
дополнительный — с предприятий, обязанных публичной
отчетностью
дополнительный — с предприятий, не обязанных публичной
отчетностью
особые сборы
Пошлины на торговые суда и ластовые, с грамот на почетное
гражданство, за привилегии и право собственности на
фабричные рисунки и модели
1С застрахованных от огня
Пошлины разных наименований
Поступления от казенных зданий и зданий учреждений
Министерства финансов
1 За работы, производимые пробирными установлениями
Возврат расходов, производимых за счет частных мест и лиц
| Пособия Государственному казначейству из посторонних
источников
1 Штрафы за нарушение правил торгового мореплавания и
1 недоимку по суконным операциям прошлых лет
1901 г.
63 051
34 500
750
13 000
14 000
801
277
3700
2971
106
8
663
30
19
1902 г.
66103
34 000
800
15 800
15 082
421
21 212
3800
5676
35
8
118
56
25
1903 г.
67283
34 000
800
16 400
15 642
441
240
4300
5744
36
8
127
63
14
1904 г.
67041
34 000
800
15 800
16 000
441
262
4400
3588
10
7
129
17
_
1905 г. 1
68152
33 000
700
15 000
19 000
452
272
4100
3787
11
7
151
17
_
25*
335
Приложение 2
Перечень главных статей расходов учреждений Министерства финансов по части торговли
и промышленности
Статья расхода | 1901г. | 1902 г. | 1903 г. | 1904 г. | 1905 г. 1
/. Административная часть
Центральные учреждения
Отделы:
торговли, промышленности, учебный; Канцелярия при товарище
министра финансов
На учебные работы, составление и издание картограмм и таблиц
цен на хлеб и иные продукты, вознаграждение лиц,
привлекаемых к разработке специальных вопросов и другие тому
подобные надобности
Привилегии и свидетельства на товарные знаки
Содержание Совета торговли и мануфактур
Содержание Главной палаты мер и весов
Местные органы
Агенты Министерства за границей
Фабричная инспекция
Бакинский технический комитет
Пробирные учреждения и лаборатория
Отделения Совета торговли и мануфактур в Москве,
Мануфактурный комитет в Варшаве
Местные поверочные учреждения
564а
158
101
1065
И
294
663а
352
101
1085
11
270
619
17
125
3
94
101
1083
11
254
7
190
491
18
125
3
88
101
1083
11
261
4
190
431
18
100
3
88
101
1084
11
257
4
190 1
//. Учебная часть
Высшие учебные заведения
Политехнический ин-т в Санкт-Петербурге
Политехнический ин-т Александра II в Киеве
Политехнический ин-т Николая II в Варшаве
Средние учебные заведения
1 Низшие учебные заведения
На промышленно-техническое образование
4471
—
—
—
153
173
234
3860
—
—
—
391
177
294
—
362
453
328
188
149
389
—
541
451
359
175
154
635
— |
527
467
396
142
155
392
///. На развитие промышленности и торговли^
1 Пособия учреждениям и лицам
Полезные промышленные издержки
41
149
143
228
77
103
52
27
18
23
IV. Расходы разного рода
На взимание промыслового налога
1 Пособия и награды
|На воспитание детей чиновников центральных учреждений
Министерства финансов и тождественных им учреждений
1 Добавочное жалованье по привилегиям службы
1 Командировки
|На строительство и оборудование и капитальный ремонт
|На вознаграждение казачьих войск за отошедшие в казну доходы
от торговли
1 Разные расходы
|В инвалидный капитал 1-процентных вычетов со столовых и
неподраздельных окладов служащих в центральных
учреждениях Министерства финансов и подведомственных им
[учреждениях
743
412
—
—
138
31
205
255
—
—
138
32
218
252
8
64
138
33
4
218
247
10
57
138
4
4
218
244
9
57
137
16
4
а По смете 1901 и 1902 гг. в § 1 включены также статьи расходов по § 2 и 5, особо
выделенным в сметах последующих лет.
6 По смете 1901 г. в этот раздел включены расходы на содержание Управления
Петровского на Каспийском море порта (3 тыс. руб.).
в По смете 1901,1902,1903,1904 гг. в этот раздел включены расходы на пособия
пароходным предприятиям (соответственно по годам); 3556 млн руб.;
3488 млн руб.; 3708 млн руб.; 600 тыс. руб.; кроме того, по смете 1903 г. в этот
раздел включены расходы на сберегательно-вспомогательные кассы служащих
в торговом флоте (103 тыс. руб.).
336
Приложение 3
Смета Министерства торговли и промышленности по общей части за 1906 г. (общая схема)
Общие расходы на гражданское управление
§ 1. Центральные учреждения
§ 2. Местные учреждения
§ 3. Расходы администрации
Просвещение, наука и искусство
§ 4. Высшие учебные заведения
Политехнические институты:
личный состав
учебная часть
стипендии
канцелярские и хозяйственные расходы
награды и пособия низшим служащим
§ 5. Средние учебные заведения
Строгановское художественно-промышленное училище:
личный состав
учебная часть
канцелярские и хозяйственные расходы
§ 6. Низшие учебные заведения
личный состав
учебная часть
канцелярские и хозяйственные расходы
§ 7. Расходы всех учебных заведений ведомства
Третное, не в зачет, жалованье
На подготовку к званию преподавателя
Пособия на учебные заведения, содержащиеся за счет посторонних (средств) источников
Пособия на воспитание детей
Пособия по местным привилегиям службы
Торговля и промышленность
§ 8. Расходы на поощрение торговли и промышленности
Пособия на содержание технических обществ, музеев прикладных знаний, на издание журналов и др.
Приобретение моделей, образцов и книг, издание книг, премии
Возврат пошлин за золотые и серебряные изделия, вывозимые за границу
На покрытие издержек консулов по доставке сведений... и других расходов
На Международное бюро метрических мер и весов в Париже
На Международное бюро по изданию таможенных тарифов в Брюсселе
Глава 22
ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ
1. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ТОРГОВЛИ
Из числа учрежденных Петром Великим
в 1717 — 1721 гг. коллегий до 1801 г.
существовала самостоятельная Ком-
мерц-коллегия, ведавшая торговлей. С
образованием в начале XIX в. различных министерств
все дела, связанные с внешней и внутренней
торговлей, судоходством и таможенными
учреждениями, были переданы в ведение Министерства
коммерции. В 1811 г. по предложению М.М.
Сперанского это министерство было упразднено, а
его функции распределены между
Министерством финансов (под его начало перешли две
экспедиции, занимавшиеся делами внешней
торговли и таможенными вопросами) и
Министерством внутренних дел (ему был передан
Департамент мануфактур и внутренней
торговли).
С 1819 до 1825 г. все отрасли российской
торговли и промышленности находились в ведении
Министерства финансов, в рамках которого
функционировал и Департамент мануфактур и
внутренней торговли. При департаменте были
учреждены Коммерческий (1829) и
Мануфактурный советы. В 1872 г. эти советы были
преобразованы в Совет торговли и мануфактур,
призванный по требованию Министерства
финансов давать заключения по торговым делам.
В бытность этого совета были учреждены
должности заграничных агентов по мануфактурной
и промышленной части и по торговле сначала в
Париже, а затем в Лондоне, Берлине, Вене.
В 1864 г. Департамент мануфактур и
внутренней торговли был переименован в
Департамент торговли и мануфактур. В его ведении
находились все дела торговли. В 1892 г. при нем
было образовано особое хлеботорговое
отделение.
В 1900 г. при Министерстве финансов были
созданы самостоятельные отделы — торговли,
торгового мореплавания, промышленности, а
для координации их деятельности и общего
руководства учреждена должность товарища
министра финансов, заведовавшего делами
торговли и промышленности. При нем, в свою очередь,
была создана специальная канцелярия. В 1901 г.
управление приморскими торговыми портами
из Министерства внутренних дел тоже было
передано в ведение Министерства финансов.
В 1903 — 1905 гг. заведующим Отделом
торговли и промышленности в рамках
Министерства финансов был товарищ министра тайный
советник В.И. Тимирязев, а управляющим
Отделом внешнеторговых отношений — В.В.
Прилежаев, чин особого поручения. Отделением всей
338
торговли руководил М.М. Федоров.
Хлеботорговое отделение функционировало как
самостоятельное в рамках отдела торговли; его возглавил
М.П. Чернышев1.
По мере развития отечественной
промышленности и расширения торговли все чаще
возникала необходимость в учреждении, которое
самостоятельно управляло бы этими сферами
народного хозяйства. Высочайшим указом от
27 октября 1905 г. было создано Министерство
торговли и промышленности, объединившее все
подразделения, ведавшие торговлей и
промышленностью, кроме тех, которые занимались
промысловым налогом и сборами, взимаемыми с
торговли2.
С 1905 по 1917 г. решение вопросов внешней
торговли и таможни сосредоточилось в двух
министерствах. В состав Министерства
финансов входил Департамент таможенных сборов; в
состав Министерства торговли и
промышленности — отделы торговли, торговых портов,
торгового мореплавания, Славянская,
Русско-Английская, Русско-Итальянская и
Русско-Французская торговые палаты, Российская экспортная
палата, а также многочисленные советы
различных съездов, в том числе Съезда представителей
промышленности и торговли3.
Первым министром торговли и
промышленности стал В.И. Тимирязев. В 1907 г. его сменил
Д.А. Философов, затем министерство возглавил
И.П. Шипов, с 1910 по 1914 г. этот пост занимал
С.И.Тимашев, в 1915 г. — Д.П. Коновалов, в
1916 г. — кн. В.Н. Шаховской. Бессменным
управляющим Отдела торговли Министерства
торговли и промышленности с 1906 по 1916 г. был В.Д. Си-
билев4.
До 1917 г. учет показателей внешней
торговли велся в основном Департаментом
таможенных сборов по календарным годам. За 1903 —
1916 гг. данные приводятся по всей территории
России, но без Финляндии, которая находилась
за общеимперской таможенной границей.
Торговля с ней включена в общие итоги внешней
торговли России. Департамент таможенных
сборов публиковал ежемесячные и годовые обзоры
под названием «Внешняя торговля России по
европейской и по азиатской границам». До 1917 г.
в данные, относящиеся к внешней торговле,
включались сведения не только о привезенных
для внутреннего потребления в России товарах,
но и о заграничных почтовых посылках.
Товары, которые реэкспортировались или следовали
через Россию транзитом, в итоговых
показателях не учитывались.
До 1917 г. использовалась франко-граница
(при морских экспортных перевозках
соответственно — цена ФОБ, импортных — СИФ).
Привозная пошлина в цену импортных
товаров не включалась. Из цен экспортных товаров
исключалась стоимость возвращенных при
вывозе внутренних сборов5. В договорах,
заключенных Россией с ее основными
партнерами, в том числе о торговле, мореплавании и
таможенных пошлинах, оговаривался больший
или меньший уровень благоприятствования
при взаимной торговле. До начала Первой
мировой войны статус России на внешних
рынках по ввозу и вывозу тех или иных важнейших
товаров определялся уровнем и
особенностями ее экономического развития и общими
условиями мировой торговли.
В конце XIX — начале XX в. темпы роста
мировой торговли заметно увеличились (в
частности, с 1890 по 1910 г. — в2 раза). Россия в этот
период вышла на 8-е (после Великобритании,
Германии, США, Франции, Голландии, Бельгии,
Австро-Венгрии) место по общей стоимости
товарооборота.
Показатели развития внешней торговли в
конце XIX — начале XX в. во многом зависели
от торговли метрополий с колониями. Этот
процесс был характерен для Великобритании,
Голландии, Франции. Российские же колонии
являлись частью метрополии, с которой имели
единые таможенные границы. Это обстоятельство
формально способствовало понижению уровня
показателей объема внешней торговли России
по сравнению с названными странами. К 1913 г.
339
внешнеторговый оборот России в 2,5 раза
превышал тот же показатель 1890 г.
До революции российский экспорт и импорт
подразделялись на товары, поступавшие через
границы с Центральной Европой, с
Финляндией, и товары, поступавшие через азиатскую
границу. До Первой мировой воины российская
внешняя торговля была ориентирована на
европейские страны. В середине 1914 г., когда
Германия, Австрия и Турция последовательно
объявили России войну, картина внешней торговли
радикальным образом изменилась. В 1903 г. на
европейскую границу (включая Финляндию)
приходилось 94,9% российского товарооборота,
в 1913 г. — 93,5, на азиатскую границу
соответственно — 5,1 и 6,5%. Число основных торговых
партнеров России было невелико. Около 80% ее
экспорта предназначалось для восьми
европейских стран, причем половину его поглощали
Германия и Великобритания. В свою очередь,
половину российского импорта составляли товары из
Германии, Великобритании, Франции и Австро-
Венгрии.
Отставание экономики России от бурно
развивавшихся экономик стран Западной Европы
и США обусловило специфику ее положения на
мировом рынке. Стремясь защитить
достаточно быстро развивавшуюся, но легко уязвимую
и относительно слабую отечественную
промышленность, российское правительство
ограждало страну сетью таможенных барьеров,
что ограничивало свободу ее товаропотоков в
другие страны.
Уже в конце XIX в. мировой рынок перестал
быть рынком свободной конкуренции, его
ограничили протекционизм и появление монополий.
Кроме того, возраставший объем вывозимых
товаров все в большей мере стал сочетаться с
вывозом капитала.
Российский экспорт, обеспечивавший
положительное сальдо внешнеторговых операций
почти до начала Первой мировой войны,
известен: хлеб, сахар, мясо, нефть, керосин. Ввозила
же Россия машины, металл и изделия из него,
каменный уголь, хлопок-сырец, чай.
В целом в российском экспорте хлебных
культур (и в натуральном, и в стоимостном
выражении) в предвоенный период преобладала
пшеница. Главным конкурентом России по вывозу
пшеницы на мировом рынке были США. В 1903 г.
доля российского экспорта пшеницы в его
мировом объеме составила 24,7% (США — 22,4%),
что равнялось 25,3% всего собранного в стране
урожая (в США — 17,9%). К 1910 г. доля
российского экспорта увеличилась до 50,7% общего
мирового экспорта пшеницы, а доля США
сократилась до 10,2%,. что было вызвано прежде
всего расширением внутреннего потребления
пшеницы в США. Для России этот показатель
составил 29,6% всего урожая, для США — 6,6%6.
Основными потребителями российской
пшеницы в Европе были Германия, Италия,
Голландия и Великобритания. По данным 1913 г.,
Россия вывозила в Великобританию 9,4% пшеницы,
во Францию — 15,1, в Италию — 29, в Герма-
Таблица 22.1
Год
1903
1904—1908**
1909—1910**
1913
1914
1915
1916
Внешнеторговый оборот России
Общий объем, млн пуд.
—
1641,0
2187,5
2408,7
1463,4
389,9
466,5
Сальдо
—
+669,8
+815,1
+535,5
+ 165,2
-90,7
-169,9
. 1903 — 1916 гг.*
Общая стоимость, млн руб.
1682,9
1815,5
2641,0
2894,1
2054,1
1540,4
2990,4
Сальдо
+319,5
+276,5
+361,8
-146,1
-141,9
-736,8
-1986,4
* Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской границам за
1915 г. Пг., 1917. 4.1. С 2; Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 4. Пг., 1922. С. 34.
** Средний показатель.
340
нию — 5,8, в Голландию — 22,5% (в 1901 —
1905 гг. эти показатели соответственно
равнялись 19,6; 13,6; 23,2; 6,3; 18,1). Торговля хлебом
была весьма выгодной. В течение трех
предвоенных десятилетий (1884 — 1913) спрос на хлеб
опережал предложения, в результате чего цены
на хлеб поднялись в среднем на 20 — 25%7.
В самой России преимущественно
потребляли рожь: объем сбора ржи в 2 — 3 раза
превышал объем сбора пшеницы, составляя
примерно половину мирового урожая ржи. Однако по
причине иных традиционных предпочтений за
рубежом экспорт российской ржи отставал от
вывоза пшеницы. С начала XX в. серьезную
конкуренцию России на мировых рынках ржи
стала составлять Германия, расширившая посевы
этой зерновой культуры. Германии даже
удавалось ввозить рожь на российский рынок,
конкурируя с ее местными производителями.
Вывоз хлеба давал России около половины
всего дохода от экспорта. Россия продолжала
вывозить хлеб даже во время войны. В связи с
этим часто высказывалось мнение, что Россия
вывозит хлеб в силу своей бедности. Однако
анализ показывает, что такой вывод не
соответствует действительности. Недостаток хлеба и других
продуктов питания в военное время особенно
остро ощущался в городах, где цены на них
заметно поднялись. Вместе с тем повышение цен
на продовольствие способствовало увеличению
доходов крестьян — они стали питаться
значительно лучше, чем до войны. При этом рост цен
в большинстве случаев не достигал и 100%.
Другой важной статьей российского
экспорта были нефть и керосин. Поступления от
продажи этих продуктов в 1901 — 1905 гг. достигли
5,7% стоимости российского экспорта. Главным
конкурентом России на мировом рынке нефти
и нефтепродуктов являлись США, а основными
покупателями — Германия и Великобритания.
Уже в первом десятилетии XX в. нефтяной
рынок представлял собой арену острого
противоборства; к концу 1910 г. он был практически
полностью монополизирован, в результате чего
русский экспорт керосина не всегда оказывался
достаточно прибыльным.
Россия производила и поставляла на мировой
рынок более грубые, простые, менее
обработанные и, следовательно, относительно дешевые
сорта товаров и изделий, а ввозила более тонкие
и ценные изделия. Например, так называемые
«лобогрейки» — простые уборочные машины —
Россия производила сама, а более
усовершенствованные вывозила из других стран
(сенокосилки, сноповязалки — из США, локомобили —
из Великобритании, молотилки — из Германии),
так же и удобрения (суперфосфаты, калийные
соли, чилийскую селитру).
Являясь крупнейшим в мире поставщиком
хлеба, Россия собирала весьма низкие урожаи.
В 1901 — 1910 гг. сборы пшеницы (с десятины)
в России составляли 38 пуд., в Бельгии — 157,
в Великобритании — 149, в Германии — 137,
в Румынии — 79, Сербии — 59, Болгарии —
49 пуд. Уровень урожайности ржи лишь в
Сербии был ниже, чем в России — 44 пуда, а в
России — 47 пуд. В Бельгии урожаи ржи втрое
превышали российские. Аналогичными были
соотношения показателей по другим зерновым, льну,
сахарной свекле, картофелю8.
В России тогда минеральные удобрения еще
не получили широкого распространения. Если к
концу 20-х гг. затраты на удобрения в расчете на
десятину земли в наиболее передовых
российских губерниях измерялись копейками, то в
Бельгии на удобрения тратили 9 руб. 40 коп, в
Германии — 3 руб. 50 коп. При этом нужно учитывать,
что цены на удобрения в России были
значительно выше, чем в других странах9.
Конечно, Россия во многом зависела от
мировых рынков. Она импортировала паровые
машины (в 1912 г. их было произведено на
1,3 млн руб., а закуплено на 3,9 млн),
металлообрабатывающие станки (произведено на 2,8 млн
руб., закуплено на 12,8 млн), типографские и
литографские машины (произведено на 38 тыс.
руб., импортировано на 1,4 млн). Из
текстильного оборудования Россия производила только
341
простые ткацкие станки и машины для
отделочных фабрик; сложное оборудование, особенно
для прядильного производства, она покупала в
основном в Великобритании (в 1913 г.,
например, его было куплено более чем на 1 млн руб.)10.
Несмотря на то что Россия располагала
огромными лесными ресурсами, экспорт леса в 1913 г.
составил 165 млн руб., или около 11% всего
объема экспорта, т.е. занимал второе место после
вывоза хлеба. Вывозились в основном сырой
круглый лес (бревна) для производства спичек
и писчей бумаги, а также столбы, валы, шахтные
подпорки и т.п. (для сравнения: в те же годы
Швеция лишь около 10% леса продавала в виде
сырья, остальную часть — в виде разделанной
древесины).
Продукция отечественной
деревообрабатывающей промышленности составляла всего 3,5%
российского экспорта. В 1913 г. Россия
импортировала более чем на 9,5 млн руб. изделий из
дерева. В то же время Германия экспортировала
ящики, клепки, бочарные изделия, оконные и
дверные рамы, наборные кассы, фанеру, паркет
и т.д., сделанные из российской древесины.
Весь предреволюционный период Россия
ввозила каменный уголь. В 1903 г. она покрывала
примерно 16% своих потребностей
импортируемым углем, в 1913 г. — 80,6, в 1914 г. — 86,9%и.
Это создавало весьма серьезную зависимость
экономики от ввоза каменного угля, особенно во
время войны.
Импортные грузы доставлялись в Россию
железнодорожным, водным и гужевым
транспортом. Вследствие недостаточной развитости
железных дорог и торгового флота затраты,
связанные с внешней торговлей, были весьма
значительными. Так, перед войной флот России мог
обеспечить только 8% ее грузооборота по
морской границе, выплаты за фрахт иностранных
судов достигали 100 млн руб. в год12. Тем не
менее внешняя торговля давала существенные
поступления от таможенных сборов (табл. 22.2)13.
По мере развития внешней торговли Россия
все более включалась в процесс мирового
оборота денежных средств и ценных бумаг.
Несмотря на всю стремительность этого процесса в
начале столетия, финансовое положение России
было достаточно устойчивым (табл. 22.3).
Среди доходных статей государственного
бюджета России таможенный доход занимал 3-е
место после доходов от винных операций и
железных дорог и даже в 1914 г. составил
примерно 370,5 млн руб., или около 10,3% всех
государственных поступлений14.
Таблица 22.2
Таможенный доход. 1903 — 1913 гг., руб.
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Сумма
241 466
218 794
212 795
241 270
260 477
279 250
274 317
300 930
327 619
327 378
353 000
Разница по сравнению
с предыдущим годом
—
-22 672
-5999
+28 475
+ 19 207
+ 18 773
-4993
+26 613
+26 689
-241
+25 622
Таблица 22.3
Суммарный платежный баланс за 1898 — 1913 гг.,
тыс. руб.*
Актив 1
Поступления по экспорту
Иностранные инвестиции
в промышленные предприятия
в кредитное хозяйство
в городское хозяйство
Государственные займы
Прочие поступления
Итого
17 435
1500
350
375
2000
240
21 900
Пассив
Платежи по импорту
Проценты и дивиденды
Выкуп ценных бумаг
Расходы русских за границей
Прочие расходы
Увеличение золотого фонда
Итого
13313
5000
400
2000
415
772
21900
* Покровский С.А. Внешняя торговля и внешнеторговая
политика России. М, 1947. С 385.
342
2. РОССИЙСКИЙ ЭКСПОРТ И ИМПОРТ В 1903 — 1913 гг.
С 1903 по 1913 г. суммарный внешнеторговый
оборот России увеличился более чем на 1211 млн
руб. Прирост объема импорта за этот период
составил 100%, экспорта — 50%. При этом
динамика роста обеих позиций в отдельные годы
была весьма неравномерной. Так, в 1907 — 1908 гг.
и особенно в 1912 г. наблюдалось очевидное
падение объема вывоза при устойчивом росте
объема ввоза. Максимальное падение уровня
ввоза пришлось на 1909 г.
В целом торговый баланс России был
положительным в течение всего рассматриваемого
периода и имел общую тенденцию к возрастанию, хотя
в отдельные годы (особенно в 1906 — 1908,
1913 гг.) положительное сальдо торгового
оборота явно понижалось, а в 1905, 1909 и 1911 гг.,
наоборот, существенно возрастало (табл. 22.4).
Достаточно большой объем экспорта
обеспечивал России приток денежных средств, что
весьма благоприятно сказывалось на ее
экономическом положении. В связи с хорошими
урожаями 1909,1910,1912 гг. экспорт
сельскохозяйственной продукции в эти годы был увеличен.
Средства от экспорта, как правило,
расходовались на приобретение оборудования для
обрабатывающей промышленности, стимулируя,
таким образом, ее развитие. Однако производство
отечественной продукции отставало от спроса.
По этой причине наряду с экспортом сырья и
полуфабрикатов нередко увеличивался экспорт
готовых изделий, что можно расценивать как
отрицательное явление, тормозившее развитие
собственных отраслей обрабатывающей
промышленности.
В российском экспорте первое место (табл. 22.5)
занимали продукты питания или, как тогда
говорили, «жизненные припасы», затем следовали
сырье и «полуобработанные материалы», скот и
промышленные товары.
Продовольственные товары составляли 55 —
66% экспорта в предвоенный период; стоимость
сырья и полуфабрикатов — 27 — 38% стоимости
всего вывоза. В статье «Продукты питания»
преобладал экспорт хлеба, стоимость которого
составляла около 40 — 50% стоимости всего
российского экспорта; объем вывоза хлеба в отдельные годы
заметно колебался, ибо зависел от урожая
предшествующего года, — так, в 1908 г. он сократился до
404,9 млн пудов, а в 1909 — 1911 гг. достигал в
среднем за год 811,5 млн пудов (табл. 22.6).
Российский экспорт и импорт. 1903 — 1913 гг., млн руб.
Таблица 22.4
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Экспорт
сумма
1001,2
1006,4
1077,3
1094,9
1053,0
998,3
1427,7
1449,1
1591,4
1518,8
1520,1
разница (+, -) по
сравнению с
предыдущим годом
—
+5,2
+70,9
+ 17,6
^1,9
-54,7
+429,4
+21,4
+ 142,3
-72,6
+ 1,3
Импорт
сумма
681,7
651,4
635,1
800,7
847,4
912,7
906,3
1084,4
1161,7
1171,8
1374,0
разница (+, -) по
сравнению с
предыдущим годом
—
-30,3
-16,3
+ 165,6
+46,7
+65,3
-6,4
+ 178,1
+77,3
+ 10,1
+202,2
Баланс
+319,5
+355,0
+442,2
+294,2
+205,6
+85,6
+521,4
+364,7
+429,7
+347,0
+ 146,1
Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. С. 71; Обзор внешней торговли
России по европейской и азиатской границам за 1915 г. Ч. 1. С. 2.
Таблица 22.5
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Продукты питания
абс.
616,4
640,3
715,5
641,7
588,3
547,9
927,9
933,6
1017,6
821,5
839,9
%
61,5
63,6
66,4
57,5
55,5
54,9
65,0
64,4
64,0
54,1
55,2
Российский экспорт. 1903 -
Полуфабрикаты
абс.
318,9
305,8
297,3
356,3
390,4
377,7
423,4
437,0
482,0
589,0
561,0
%
31,8
30,4
27,6
32,5
37,0
37,8
29,6
30,1
30,2
38,8
36,9
-1913 гг.,
Скот
абс.
17,3
11,7
13,3
24,4
19,8
19,9
20,8
24,0
26,4
31,0
34,4
%
1,7
1,2
1,2
2,2
1,9
1,2
1,5
1,6
1,6
2,0
2,3
млн руб.*
Промышленные
товары
абс.
48,6
48,6
51,2
72,5
54,5
52,8
55,6
54,5
65,4
77,3
84,9
%
4,9
4,8
4,8
7,8
5,2
5,1
3,9
3,9
3,9
5,1
5,6
Всего
абс.
1001,2
1006,6
1077,3
1094,9
1053,0
998,3
1427,7
1449,1
1591,4
1518,8
1520,1
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. С.73; Обзор внешней торговли
России по европейской и азиатской границам за 1916 г. Пг., 1917.
Российский экспорт хлеба. 1903 — 1913 гг.*
Таблица 22.6
Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Объем
млн пуд.
652,0
648,8
697,5
590,8
470,4
404,9
761,9
948,6
824,1
551,7
650,9
в % к экспорту 1900 г.
155
155
166
141
112
95
182
202
106
131
155
Стоимость |
млн руб.
480,2
497,0
569,1
472,9
431,2
380,3
750,1
748,0
739,5
551,9
594,5
в % к экспорту
продуктов питания
77,9
77,7
79,6
73,8
73,3
69,4
80,8
80,2
72,6
67,2
70,8
в % к общему
экспорту
47,9
49,4
52,8
43,2
40,9
38,1
52,5
51,6
46,5
36,3
39,1
Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. С. 74.
Экспорт других продуктов питания был
весьма устойчивым. Его общий объем с 1903 по 1913 г.
увеличился почти вдвое. Максимальную долю
дохода давали масло коровье (в 1903 г. — 2,5 млн
пуд., в 1913 г. — 4,8 млн), сахар (соответственно
15 и 23 млн пуд.), яйца (2775 и 3572 млн шт.).
Вывоз сырья и полуфабрикатов в эти годы
тоже заметно увеличился, в 1912 г. он
фактически компенсировал сокращение вывоза
хлеба. Из приведенных в табл. 22.7 товаров
обращает на себя внимание экспорт платины.
Стремительный рост мировых цен на платину не мог
не отразиться на экспорте: к 1912 г. объем и
стоимость вывозимой Россией платины
увеличились соответственно в 3,5 и почти в 11 раз,
составив в 1912 г. 16,1 млн руб., в 1913 г. —
14,1 млн руб. (381 пуд).
Несмотря на относительную неразвитость
такой российской отрасли, как лесообработка,
торговля лесом в 1909 — 1913 гг. приносила в
среднем 145 млн руб. дохода в год, занимая 2-е
(после хлеба) место по доходности. Эта отрасль
располагала огромным потенциалом для
успешного развития (табл. 22.7).
344
Таблица 22.7
Российский экспорт сырья и полуфабрикатов. 1903,1913 гг.'
Наименование
товара
Лесоматериалы
Семена
Выжимки
Лен
Пенька
Мягкая рухлядь3
Невыделанные кожи
Руда марганцевая
Платина6
Объем, млн пуд.
1903 г.
254,0
13,6
28,5
15,7
2,6
638
924
28,0
117
1913 г.
463,8
10,8
44,8
18,6
3,3
816
2523
72,9
381
Прирост объема,
млн пуд.
209,8
6,2
16,3
2,9
0,7
173
1599
44,9
264
Стоимость, млн руб.
1903 г.
66,3
19,6
19,8
72,6
9,8
9,0
10,9
5,8
1,5
1913 г.
164,9
35,0
38,7
94,2
20,3
17,1
32,3
14,6
14,1
Прирост стоимости,
млн руб.
98,6
15,4
18,9
34,9
10,5
8,1
11,4
8,8
12,6
* Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. С. 75; Народное хозяйство в 1916 г.
Вып. 7. Сводные статистические таблицы за 1913 — 1916 гг. Пг., 1922.
С. 206 — 209.
а тыс. пуд.
6 пуд.
Из вывозимых Россией видов
сельскохозяйственного сырья первое место занимал лен; не
менее важным предметом экспорта считались
выжимки из различных масличных семян. Эти
высокоценные корма по традиции почти не
использовались внутри страны, а в основном
вывозились в Германию, Данию, Францию,
Голландию, Швецию (там они имели гарантированный
сбыт).
Россия вывозила в основном грубую шерсть
и необработанные кожи, а покупала тонкую
шерсть, пряжу и высокие сорта кожи.
Российский пушной рынок тоже зависел от зарубежных
фирм: покупая у России необработанные
шкурки, они продавали ей выделанные меха. Главным
городом, торговавшим российскими мехами,
был Лейпциг.
В 1909 — 1913 гг. Россия в среднем вывезла
мехов на 7,2 млн руб., а ввезла — на 12,6 млн.
Таким образом, почти 3/4 импорта пушнины
поступало в Россию из Германии15.
Россия вывозила живую домашнюю птицу
(гусей, кур, уток — в 1913 г. на 9,466 млн руб.),
битую птицу и дичь (в том же году — на 7,041 млн
руб.). Кроме того, в 1913 г. были проданы за
рубежом 104 породистые лошади на 13,6 млн руб.
В группе экспортируемых промышленных
товаров наибольший удельный вес (по
стоимости) занимали хлопчатобумажные ткани —
общий объем их вывоза увеличился с 620 тыс. пуд.
(20,9 млн руб.) в 1903 г. до 1050 тыс. пуд.
(49,9 млн руб.) в 1913 г.
По мере развития нефтедобычи
увеличивался российский экспорт нефтепродуктов, в
котором наибольший удельный вес составляли
керосин (в 1913 г. — 26,8 млн пуд.) и очищенные
смазочные масла (13 млн пуд.)16.
Успешное развитие такой российской
отрасли, как черная металлургия (выпуск ее
продукции с 1903 по 1913 г. увеличился в 1,8 раза),
частично освободило российский рынок чугуна,
железа и стали от иностранной зависимости и
расширило возможности для экспорта. В 1909 —
1913 гг. Россия экспортировала около 1,7 млн пуд.
чугунных, железных и стальных изделий,
включая машины и их части, более чем на 8 млн руб.
В 1913 г. Россия вывезла 102,6 млн пуд.
различных видов руды на 19,2 млн руб. Основной
доход был получен от продажи марганцевой
(72,9 млн пуд. на 14,6 млн руб.) и железной руды
(28,7 млн пуд. на 3 млн руб.). В том же году было
вывезено 5,9 млн пуд. каменного угля и 5,9 млн
пуд. кокса (на 805 тыс. руб.). Несмотря на то что
в 1913 г. почти вдвое (по сравнению с 1900 г.)
увеличились добыча и вывоз угля, Россия
продолжала его импортировать — главным образом
из Англии для нужд Петербурга, Риги и других
прибалтийских городов.
345
После стагнации 1903 — 1905 гг., связанной в
определенной мере с русско-японской войной,
объем русского импорта стал довольно быстро
и равномерно увеличиваться. Этому в немалой
степени способствовало увеличение выручки от
продажи богатого урожая хлеба в
предшествующий период (табл. 22.8).
Как видно из таблицы, стоимость
импортируемых в Россию продуктов питания с 1903 по 1913 г.
возросла примерно в 1,5 раза. При этом
максимально увеличился ввоз чая — почти на 23% (на
11 млн руб.); овощей, фруктов, ягод и орехов —
на 71% (на 12,7 млн руб.), сельдей — на 50% (на
9,6 млн руб.); зерна, картофеля, гороха и бобов —
примерно в 4 раза (на 12,1 млн руб.). Хлеб (рожь)
ввозился в Россию из Германии главным образом
для приграничных районов.
Около половины стоимости всего
российского импорта приходилось на сырье и
полуфабрикаты. Оживление промышленного производства
и подъем сельского хозяйства в тот период
вызвали повышение спроса на эту группу товаров,
а также на химические удобрения. Общее
увеличение стоимости их ввоза составило
примерно 60%. Наиболее заметно возрос объем
ввозимых удобрений, химической продукции,
каменного угля, каучука и гуттаперчи, шелка-сырца
(табл. 22.9).
Российский импорт. 1903 — 1913 гг., млн руб.'
Таблица 22, 8
1 Год
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Продукты питания
абс.
129,8
131,9
130,2
192,5
201,8
211,4
182,9
191,4
206,9
209,6
237,9
%
19,0
20,2
20,5
24,0
23,8
23,2
20,2
17,6
17,8
17,9
17,3
Сырье,
полуфабрикаты
абс.
365,4
349,8
325,3
365,0
402,9
434,3
442,5
554,4
553,2
555,5
668,0
%
53,6
53,7
51,2
45,6
47,6
47,6
48,8
51,1
47,6
47,4
48,6
Живые животные
абс.
5,3
4,9
3,6
5,5
5,5
7,8
8,0
10,8
11,0
12,0
17,6
%
0,8
0,8
0,6
0,8
0,2
0,9
0,9
1,0
1,0
1,0
1,3
Промышленные
товары
абс.
181,2
164,8
176,0
237,7
237,2
259,2
272,9
327,8
390,6
394,6
450,5
%
26,6
25,3
27,7
29,6
27,4
28,3
30,1
30,2
33,6
33,7
32,8
Всего
абс.
681,7
651,4
635,1
800,7
847,4
912,7
906,3
1084,4
1161,7
1171,8
1374,0
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
Министерство финансов, 1904 — 1913 гг. С. 76; Народное хозяйство в 1916 г.
Вып. 7.
Российский импорт сырья и полуфабрикатов. 1903,1912 гг.'
Таблица 22.9
Наименование
товара
Удобрения
Копра
Каменный уголь
Химические продукты и
материалы
Хлопок-сырец
Необработанная шерсть
Деловой металл
Каучук и гуттаперча**
Шелк-сырец
Объем, млн пуд.
1903 г.
5,1
3,3
183,2
6,1
14,1
1,8
10,6
398
108
1912 г.
25,9
3,9
324,2
14,9
11,0
2,8
16,4
570
197
Прирост (+) или
сокращение (-)
объема, млн пуд.
+20,8
+0,6
+ 141,0
+8,8
-3,1
+ 1,0
+5,8
172
89
Стоимость, млн руб.
1903 г.
1,8
7,6
18,4
14,1
107,1
22,2
30,1
20,0
15,5
1912 г.
9,0
15,6
48,0
26,3
94,3
49,8
46,5
34,2
26,9
Прирост (+) или
сокращение (-) стоимости,
млн руб.
+7,2
+8,0
+30,4
+ 12,2
-12,8
+27,6
+ 16,4
+ 14,2
+ 11,4
* Министерство финансов. 1904
**тыс. пуд.
1913 гг. С. 78.
346
Из данных таблицы видно, что ввоз хлопка-
сырца в 1912 г. значительно сократился. Это
произошло по двум причинам: объем производства
хлопка в самой России (Туркестан и Закавказье)
начал увеличиваться, тогда как объем
производства в текстильной промышленности несколько
уменьшился.
Импорт готовых промышленных изделий,
особенно машин и оборудования или, как тогда
говорили, аппаратов, неуклонно возрастал, что
отвечало потребностям весьма успешно
развивавшейся в последние предвоенные годы
российской промышленности. Увеличение объема
импорта товаров широкого спроса
свидетельствовало о повышении уровня покупательной
способности населения в те годы (табл. 22.10).
В довоенный период подавляющая часть
грузов по импорту и экспорту доставлялась в
Россию через европейские границы и порты
Черного и Азовского морей. Так, в 1913 г. через
азиатские границы и дальневосточные порты
вывозилось всего 6,5% общего объема товаров.
Показатели по импорту — примерно те же, с той
лишь разницей, что доля ввоза через азиатские
границы была несколько выше, чем по вывозу, и
составляла в 1913 г. около 11,2%. Доля в общем
объеме экспорта и импорта продукции, шедшей
через границу с Финляндией, в предвоенное
десятилетие оставалась довольно стабильной с
незначительным увеличением в 1913 г. (табл. 22.11).
В предвоенный период более половины всего
импорта поступало в Россию из Германии и
Великобритании. В 1909 — 1913 гг. доля этих стран
составляла около 57% всего российского
импорта. Наиболее интенсивно возрастал импорт
товаров из Германии (см. табл. 22.12).
Фактически внешняя торговля России в
первое десятилетие XX в. и до начала мировой
войны (в течение 13 лет) развивалась под влиянием
Русско-германского торгового договора 1894 г.
Условия этого договора дали возможность
Германии, оттеснив Великобританию, занять глав-
Таблица 22.10
Импорт машин, оборудования и товаров широкого спроса. 1903,1912 гг.'
Наименование
товара
Машины и оборудование
в том числе:
с.-х. машины и запчасти к ним
Машины из чугуна и железа
Ткани разные, вязаные и
фасонные изделия (готовое
платье)
Объем, млн пуд.
1903 г.
8,6
3,7
3,2
0,6
1912 г.
20,1
9,8
7,6
1,6
Прирост объема,
млн пуд.
11,5
6,1
4,4
1,0
Стоимость, млн руб.
1903 г.
62,1
20,7
29,3
26,9
1912 г.
150,5
51,0
70,6
54,0
Прирост 1
стоимости,
млн руб. 1
88,4
30,3
41,3
27,1
Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. С. 79.
Распределение российского экспорта и импорта на разных участках границы. 1904 ■
Таблица 22.11
1913 гг., млн руб.*
Год
1904—1908**
1909—1913**
1913
по европейской
границе
абс.
935
1372,2
1365,7
%
90,4
91,4
89,9
Экспорт
по границе
с Финляндией
абс.
46,2
50,6
55,3
%
3,4
3,4
3,6
по азиатской
границе
абс.
64,8
78,6
99,2
%
6,2
5,2
6,5
по европейской
границе
абс.
615,2
960,4
1164,5
%
79,9
84,3
84,7
Импорт
по границе
с Финляндией
абс.
30,3
43,3
56,0
%
3,9
3,8
4,1
по азиатской
границе
абс.
124
136
153
%
16,2
11,8
11,2
* Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской границам за
1915 г.Ч 1.С. 1.
** Средний показатель.
ные позиции в российском внешнеторговом
обороте, прежде всего на рынке
машиностроительной продукции, химических изделий,
расширить посредническую торговлю
российскими товарами и стать основным покупателем
русского хлеба и сырья. Опасаясь войны с Японией,
которую ей все-таки пришлось пережить,
Россия старалась сохранять мир на своих западных
границах, развивая торговые отношения
прежде всего с Германией.
На российском рынке изделий
машиностроения Германия занимала почти
исключительное положение, экспортируя в Россию до 65%
всех импортируемых ею машин и аппаратов.
То же можно сказать о ввозе в Россию
немецких продуктов, красок, шерстяных и
хлопчатобумажных тканей, шерсти и шерстяной пря-
Таблица 22.12
Доля стран в российском импорте. 1904 — 1913 гг.,
млн руб.*
Страна
Германия
Великобритания
Голландия
Франция
Австро-
Венгрия
Италия
Ост-Индия
1 Турция
Дания
1 Румыния
1 Швеция
1 Норвегия
США
1 Персия
Китай
и Монголия
[Япония
Египет
1 Финляндия
1 Прочие
| Всего
1904 —
1908 гг.**
абс.
290,6
108,3
12,0
29,4
22,6
11,3
13,0
7,3
6,4
1,8
7,6
7,5
57,2
24,9
78,7
9,1
12,7
28,2
40,9
769,5
%
37,8
14,1
1,6
3,8
2,9
1,5
1,7
0,9
0,8
0,2
1,0
1,0
7,4
3,2
10,2
1,2
1,7
3,7
5,3
100,0
1908 —
1913 гг.**
абс.
497,1
150,4
19,3
56,1
33,0
15,8
26,8
12,9
8,5
2,1
10,5
8,8
80,3
36,5
79,2
4,7
7,4
40,5
49,7
1139,6
%
43,6
13,2
1,7
4,9
2,9
1,4
2,4
1,1
0,7
0,2
0,9
0,8
7,0
3,2
7,0
0,4
0,6
3,6
4,4
100,0
1913 г.
абс.
652,2
173,0
21,4
57,0
35,7
16,8
34,6
18,4
12,9
1,4
16,9
9,8
79,1
43,6
84,1
4,8
5,9
51,0
55,4
1374,0
%
47,5
12,6
1,6
4,1
2,6
1,2
2,5
1,3
0,9
0,1
1,2
0,7
5,8
3,2
6,1
0,3
0,4
3,7
4,2
100,0
* Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской
границам за 1915 г. Ч. 1. С. III.
** Средний показатель.
жи, кож, вязаных изделий, белья и готового
платья, галантереи, пушнины. Кроме того,
Германия и Россия вели посредническую
торговлю так называемыми колониальными
товарами: кофе, какао, пряностями и даже шелком-
сырцом.
Монополизировав российский рынок,
Германия «стянула на себя» и около 30% российского
экспорта (табл. 22.13). Внедряясь в российские
экспортные компании, немецкие
предприниматели получали возможность влиять на развитие
российского экспорта.
Россия вывозила в Германию прежде всего
хлеб (89% которого составляли кормовые
ячмень, жмыхи и отруби), лес, масло, яйца, лен,
кожаное сырье, фасоль, горох, бобы, битую
птицу, пеньку, нефтепродукты, пушнину, шерсть,
Таблица 22.13
Доля стран в российском экспорте. 1904 — 1913 гг.
млн руб.*
Страна
Германия
Великобритания
Голландия
Франция
Австро-
Венгрия
Италия
Бельгия
Турция
Дания
Румыния
Швеция
Норвегия
США
Персия
1 Китай и
Монголия
Япония
1 Финляндия
1 Прочие
| Всего
1904 —
1908 гг.**
абс.
269,9
230,8
108,5
68,1
44,6
46,4
40,3
19,7
29,2
12,8
9,1
7,2
5,0
28,0
32,4
2,0
46,2
46,7
1046,9
%
25,7
22,0
10,4
6,5
4,3
4,4
3,9
1,9
2,8
1,2
0,9
0,7
0,5
2,7
3,1
0,2
4,4
4,4
100,0
1908 —
1913 гг.**
абс.
435,1
307,4
181,1
94,5
63,4
64,4
62,0
31,0
34,7
20,5
10,1
7,2
13,3
45,1
26,0
1,8
50,6
53,2
1501,4
%
29,0
20,5
12,1
6,3
4,2
4,3
4,1
2,1
2,2
1,4
0,7
0,5
0,9
3,0
1,7
0,1
3,4
3,5
100,0
1913 г.
абс.
453,6
267,8
177,4
100,9
65,3
73,8
64,7
35,8
36,4
21,7
11,4
6,7
14,2
57,7
31,5
1,4
55,3
44,5
1520,1
% 1
29,8
17,6
11,7
6,6
4,3
4,9
4,3
2,4
2,4
1,4
0,8
0,4
0,9
3,8
2,1
0,1
3,6
2,9
100,0
* Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской
границам за 1915 г. Ч. 1. С. III: Русский календарь на 1915 г.
С.152.
** Средний показатель.
348
марганцевую руду и т.д. Многие из этих товаров
после переработки возвращались в Россию.
Покупая основную часть зерна в России, Германия
(смешав затем русскую пшеницу с немецкой) его
реэкспортировала; вывозила она и русскую рожь
и овес.
Великобритания была вторым по
значимости торговым партнером России. В основном она
покупала русский хлеб, но доля России в 1913 г.
в английском импорте хлеба составляла всего
3%. Великобритания являлась одним из главных
крупнейших импортеров российского леса, яиц,
коровьего масла, марганцевой руды,
нефтепродуктов, кожевенного сырья.
В июле 1914 г. начавшиеся вблизи западной и
южной границ России военные действия
перекрыли традиционные пути товаропотоков
России. Блокирование морских путей к
черноморским портам особенно негативно отразилось на
торговле. России пришлось перебазироваться в
порты северных морей — Мурманск,
Архангельск, которые не были подготовлены к такому
увеличению грузопотока. Корабли, привозившие
товары в эти порты, иногда по нескольку
месяцев стояли неразгруженными. Уголь, ящики с
оборудованием и военным снаряжением
складывали прямо на улицах городов-портов, так как
складские помещения их не вмещали, а вывоз
товара был затруднен в связи с отсутствием
железнодорожной ветки с широкой колеей,
связывавшей эти порты с магистральными
железнодорожными путями.
Уже к концу 1914 г. односторонняя
ориентация России на торговлю с Германией (которая в
1913 г. составляла 47,5% российского импорта и
около 30% экспорта) самым пагубным образом
отразилась на отечественной экономике и
внешней торговле. Как это ни парадоксально, но,
несмотря на войну, Россия до середины 1915 г.
продолжала торговать с Германией. Правда,
российский экспорт в Германию был прекращен.
В торговле с Голландией Россия имела
большое положительное сальдо, обусловленное тем,
что через Голландию транзитом доставлялся хлеб
в Германию. Сама Голландия покупала у России
хлеб, лесоматериалы, марганцевую руду, жмыхи,
отруби, яйца. Доля остальных стран не
выходила за пределы 5 — 6% российского
товарооборота (табл. 22.13).
Россия располагала большими резервами в
развитии торговли с соседними восточными
странами. Однако государства, имевшие на
Востоке колонии, в первую очередь Великобритания
и Франция, всячески препятствовали
проникновению России на восточные рынки.
Война со всей очевидностью подтвердила
наличие огромных неиспользованных ресурсов в
торговле России со странами Востока и Азии,
особенно пограничными. Налаживанию этой
торговли не в последнюю очередь
препятствовало отсутствие развитой сети дорог.
В 1915 г. суммарный товарооборот России по
объему и (значительно меньше) по стоимости
сократился до минимума, так как
продолжавшаяся по инерции довоенная торговля постепенно
сошла на нет, а военные поставки по кредитам
союзников, входивших в Антанту, в полном
объеме еще не начались. Кроме того, надо иметь
в виду, что статистика, относящаяся к 1914 —
1916 гг., недостаточно представительна и не
может быть сопоставлена с аналогичными
показателями предвоенного периода, ибо цены на
товары в военное время значительно возросли, в
отдельных случаях до двух с лишним раз, равно
как и цены за фрахтование судов и страховые
премии. Очевидно также, что данные о военных
поставках зачастую не попадали в официальную
статистику (табл. 22.14).
В годы войны все государственные и
негосударственные торговые учреждения, союзы и
объединения работали в основном на армию и
фронт, но не забывали и о нуждах гражданского
3. ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ РОССИИ В 1914 — 1916 гг.
26 - 5731
349
Таблица 22.14
Российская внешняя торговля. 1914 — 1916 гг.*
Годы
1909 — 1913**
1914
1915
1916
Объем, млн пуд.
экспорт
1501,3
814,3
149,7
148,3
импорт
686,2
649,1
240,3
318,2
товарооборот
2187,5
1463,4
389,9
466,5
сальдо
+815,1
+ 165,2
-91,6
-69,9
Стоимость, млн руб.
экспорт
1501,4
956,1
401,8
502,0
импорт
1139,6
1098,0
1138,6
2488,4
товарооборот
2641,0
2054,1
1540,4
2990,4
сальдо
+271,8
-141,9
-736,8
-1986,4
* Внешняя торговля по европейской и азиатской границам России в 1916 т.II
Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 4. С. 34.
** Средний показатель.
населения. В частности, экспортная палата
изыскивала возможности для расширения торговли
России с Японией, Монголией, Китаем,
Персией; возрос объем торговли с Данией.
Министерство торговли и промышленности принимало
меры, направленные на то, чтобы облегчить
провоз частных грузов особого значения по
железным дорогам и через основные порты. Оно
контролировало запасы товаров в империи,
потребность в них внутреннего рынка, устанавливало
квоты на свободную, дозволенную для вывоза за
рубеж наличность. При этом контролировалось,
чтобы экспорт в дружественные и нейтральные
страны, в том числе и провозимый через Россию
транзитом, не попадал в воюющие с ней
государства. Кроме того, министерство
способствовало вывозу за границу дорогостоящих и не
входивших в перечень товаров для военных нужд
мехов и излишков спирта. Относительно мехов
Совет министров принял соответствующий
законопроект министерства, который был
утвержден императором. Кожевенные товары, кожи
и шкуры, необходимые для нужд армии,
разрешалось вывозить только с согласия министра
торговли и промышленности по
договоренности с военным министром.
В 1916 г. справочный отдел министерства
тщательно изучал все данные, относившиеся к
хлебу: посевы, урожаи, цены, внутренние и
мировые запасы хлеба17.
Условия военного времени резко изменили
товарную и географическую структуру
российского экспорта и импорта. С осени 1914 г. вывоз
из России ряда товаров был запрещен, в том
числе хлеба, мяса, яиц, масла коровьего, рыбы, сала,
овощей, птицы, дичи, живого скота,
лесоматериалов, каменного угля, нефти и нефтепродуктов,
кож и шкур, шерсти, селитры, марганцевой руды,
меди, латуни, стали, свинца и др.
Прежде чем разрешить вывоз тех или иных
важнейших товаров, Министерство торговли и
промышленности собирало информацию о том,
какова потребность в них на внутреннем рынке,
каков объем их наличности и каковы излишки,
которые можно реализовать в качестве
экспорта. В условиях военного времени быстро
старались продать те товары, которые не
квалифицировались как крайне необходимые для
внутреннего потребления.
В начале войны льготы и преимущества были
отменены только для торговцев неприятельских
государств, пошлины на их товары увеличены
вдвое, а товары, ранее пошлинами не
облагавшиеся, обложены в размере их стоимости; к тому
же 15 сентября 1914 г. вывоз ценных металлов в
неприятельские страны был запрещен.
Специальный комитет по ограничению
торговли со странами, воюющими против России,
подготовил принятие в ноябре — декабре 1915 г.
законов, запрещавших ввоз из этих стран всех
видов товаров, кроме семян, солей, сурьмы,
кислот, дубильных веществ, красок, чугуна, железа,
стали, проволоки, цветных металлов, игл,
инструментов, машин, оптики, физических приборов
и аппаратов, бумажной массы, писчебумажных
принадлежностей, карт, книг, карандашей и
готовален. Закон о полном запрете импорта из
неприятельских стран вступил в силу только на
350
3-м году войны — 24 октября 1916 г., на
практике некоторый объем торговли сохранился,
несмотря на содержавшуюся в законе угрозу
наказания18.
Принятый в 1916 г. закон запрещал транзит
через Россию товаров, которые, в свою очередь,
были запрещены к вывозу из нее. Исключения
допускались только для союзнических и
нейтральных государств.
В итоге общая стоимость российского
вывоза в 1916 г. по сравнению со среднегодовым
показателем 1909 — 1913 гг. сократилась
примерно в 3 раза, по объему — более чем в 10 раз.
Стоимость российского импорта в 1916 г. по
сравнению с его стоимостью в предвоенный
период увеличилась более чем в 2 раза при
сокращении объема импортных поставок, которые
составили всего 46,4% объема среднегодовых
поставок 1909 — 1913 гг.
Соотношение российского вывоза и ввоза в
военный период резко изменилось. Если в 1914 г.
по натуральному показателю объема поставок по
импорту и экспорту Россия имела небольшое
положительное сальдо, то по стоимостному
показателю уже образовалось отрицательное сальдо
в размере 141,9 млн руб. Этот отрицательный
показатель стремительно увеличивался, составив
в 1916 г. 1986,4 млн руб. Таким образом, в
денежном выражении общая стоимость
товарооборота в 1916 г. почти на 350 млн руб. превышала
аналогичный среднегодовой показатель за четыре
предвоенных года (табл. 22.14).
Кроме соотношения объемов вывоза и
ввоза, изменилась и товарная структура
российского импорта и экспорта по важнейшим товарным
группам (табл. 22.15 и 22.16). За три военных года
вывоз продовольствия сократился фактически
наполовину, при этом в той же мере увеличился
вывоз сырья и полуфабрикатов; несколько
возросла и доля промышленных изделий.
Из приведенных в таблицах 22.15 и 22.16
данных следует, что доля продуктов питания, сырья и
полуфабрикатов в российском импорте в 1914 —
1916 гг. заметно сократилась, тогда как доля
промышленных изделий увеличилась почти в 2 раза
(с учетом всех военных поставок доля
промышленных изделий была бы, вероятно, еще больше).
Таблица 22.15
Структура российского экспорта и импорта
1909 — 1916 гг., млн руб.*
Наименование
продукции
1909 —
1913 гг.**
1914 г.
1915 г.
1916г.
Экспорт
Продовольствие
Сырье
и полуфабрикаты
Животные
Промышленные
изделия
Всего
908,1
498,5
27,3
67,5
1501,4
523,4
349,1
14,5
69,1
956,1
201,8
144,7
0,2
55,2
401,3
157,0 1
314,6
0,2
30,2
502,0
Импорт
Продовольствие
Сырье
и полуфабрикаты
Животные
Промышленные
изделия
1 Всего
205,8
554,7
11,9
367,3
1139,6
198,2
520,8
13,5
365,5
1098,0
179,2
499,7
15,2
444,5
1138,6
155,4
923,6
0,6
1408,8
2488,4
* Внешняя торговля России по европейской и азиатской
границам в 1916 г. С. 34 —36.
** Средний показатель.
Таблица 22Л6
Структура российского экспорта и импорта
1909 — 1916 гг., 96*
Наименование
продукции
1909 —
1913 гг.**
1914г.
1915 г.
1916 г.
Экспорт
Продовольствие
Сырье
и полуфабрикаты
Животные
Промышленные
изделия
Всего
60,5
33,2
1,8
4,5
100,0
54,7
36,5
1,5
7,3
100,0
50,2
36,0
0,1
13,7
100,0
31,2
62,5
0,1
6,0
100,0-
Импорт
Продовольствие
Сырье
и полуфабрикаты
Животные
Промышленные
изделия
| Всего
18,1
48,7
1,0
32,2
100,0
18,1
47,4
1,2
33,3
100,0
15,8
43,9
1,3
39,0
100,0
6,2
37,1
0,1
66,6
100,0
* Внешняя торговля России по европейской и азиатской
границам в 1916 г. С. 35.
** Средний показатель.
26*
351
Даже во время войны Россия продолжала
экспортировать продукты питания. В 1916 г. ею
было вывезено 42 млн пуд. хлеба, в частности
26 млн пуд. в Финляндию (туда же вывозились и
другие продукты, прежде всего яйца) и 13 млн
пуд. во Францию; 2,5 млн пуд. сахара (в 1909 —
1913 гг. его было продано в среднем 16 млн пуд.).
В том же году на довольно значительную сумму
(8,4 млн руб. было вывезено спирта и хлебного
вина, что явно превысило выручку 1909 —
1913 гг., равную 6,5 млн руб. Кроме того, России
удалось продать на 3,5 млн руб. табака.
В группе сырья и полуфабрикатов первое
место занимал вывоз льна (63 млн пуд. на 96,2 млн
руб.). Экспорт лесоматериалов дал 57,1 млн руб.
дохода, делового металла — 19,8, пеньки — 1,2,
мягкой рухляди — 13, щетины — 10 млн руб.
В группе промышленных изделий
максимальный доход был получен от продажи
бумажных тканей (41,3 млн руб.); доход от продажи
деревянных и металлических изделий
соответственно составил 5,1 и 4,7 млн руб. Резиновых
изделий в 1916 г. Россия вывезла 30 тыс. пуд. на
1,6 млн руб.
Показатели по импорту в Россию выглядели
следующим образом: чай — 3,2 млн пуд. на
сумму 67,6 млн руб. (в 1909 — 1913 гг. — 4,4 млн
пуд. на 60 млн руб.); соленые и копченые
сельди — 4,4 млн пуд. на 25,6 млн руб. (в 1909 —
1913 гг. в среднем — 17,6 млн пуд. на 22,3 млн
руб.); фрукты, сухие ягоды, рис — 8,5 млн пуд.
на 20,7 млн руб. (в 1909 — 1913 гг. — 7,5 млн
пуд. на 9,9 млн руб.).
Итак, импорт многих видов продовольствия
в Россию сократился, но ввиду роста товарных
цен расходы на их приобретение значительно
увеличились.
В группе импорта сырья и полуфабрикатов
впереди оказались химические и
фармацевтические материалы (затраты на них в 1916 г.
составили 129 млн руб.), в том числе: 3,7 млн пуд.
меди на 121,1 млн руб. (в 1909—1913 гг. —
0,4 млн пуд.); уголь каменный — 60,7 млн пуд. на
42,3 млн руб. (в 1909 — 1913 гг. — 315,8 млн пуд.
на 43,4 млн руб.); каучук и гуттаперча, свинец и
сплавы из него, цинк, шерсть, выделанные кожи,
лесной товар, краски и красильные вещества,
шелк-сырец, коконы и очески, никель.
В группе промышленных изделий первое
место занимал импорт машин и аппаратов —
9,1 млн пуд. на 187, 6 млн руб. (в 1909 —
1913 гг. — в среднем 17 млн пуд. на 135,6 млн
руб.); железные, стальные, кожаные изделия —
1,4 млн пуд. на 121,1 млн руб. (в 1909 —
1913 гг. —0,1 млн пуд. на 5 млн руб.);
писчебумажные товары, книги, картины, ноты —
на 96 млн руб. (в 1903 — 1913 гг. — 29,6 млн руб.);
шерстяные и полушерстяные изделия — 0,9 млн
пуд. на 86,9 млн руб. (в 1909 — 1913 гг. —
0,3 млн пуд. на 15,5 млн руб.); экипажи,
проволока и изделия из нее, льняные, пеньковые
и джутовые изделия, физические приборы и
весы, изделия из меди и сплавов,
хлопчатобумажные ткани, вязаные и шитые изделия.
Металлы и изделия из них,
предназначавшиеся для нужд войны, являлись в 1916 г.
наиважнейшей статьей российского импорта. Однако
данные о них в официальной статистике не
отражены.
За три года войны существенно изменились
ориентация и распределение российской
торговли по границам. Из данных табл. 22.17 следует, что
общий объем российского экспорта по
европейской границе в 1916 г. сократился почти в 5 раз, а
его доля в экспорте в целом — до 55,2%.
Торговый оборот с Финляндией и по экспорту, и по
импорту увеличился соответственно в 4 и 5 раз.
Объем торговли по азиатской границе по
экспорту сократился примерно в 3 раза, а по импорту
увеличился в 5,6 раза. Доля экспорта по
восточной границе не изменилась, а по импорту
(особенно через дальневосточные порты) в 1916 г.
составила более 30%.
В период войны главными торговыми
партнерами России были Великобритания (до 35,7%
ввоза и 28,2% вывоза в 1916 г.), США, Франция,
Финляндия; из восточных стран — Китай,
Персия, Япония (табл. 22.18 и 22.19). 70% кредитов
352
Таблица 22.17
Распределение российского экспорта и импорта на разных участках границы. 1909 — 1916 гг., млн руб.*
Годы
1909 — 1913**
1914
1915
1916
по европейской
границе
абс.
1372,2
810,4
181,3
277,4
%
91,4
84,8
45,1
55,2
Экспорт
по границе
с Финляндией
абс.
50,6
55,7
132,7
199,1
%
3,4
5,8
33,0
39,6
по азиатской
границе
абс.
78,6
90,0
87,8
25,5
%
5,2
9,4
21,9
5,0
по европейской
границе
абс.
960,4
876,7
436,5
1504,3
%
84,3
79,8
38,3
60,4
Импорт
по границе
с Финляндией
абс.
43,3
62,4
243,7
212,2
%
3,8
5,7
21,4
8,5
по азиатской
границе
абс.
136,0
158,9
458,4
771,9
%
11,8
14,5
40,3
31,0
•" Внешняя торговля России по европейской и азиатской границам в 1916 г. С. 35
* Средний показатель.
36.
на военные нужды России предоставила
Великобритания, 19% — Франция, 7% — США19.
Взяв на себя финансирование российских
военных заказов, Великобритания
фактически начала контролировать весь импорт
России. При этом интересы самой России часто
игнорировались, за заказы переплачивались
огромные суммы, а выполнялись они с
большим опозданием или вовсе не выполнялись.
В результате война для российских
предпринимателей обернулась лишь долгами и
потерями, тогда как многие деловые люди не
только нейтральных, но и союзнических стран
нажили в те годы большие капиталы.
Внешний долг России за годы войны увеличился
на 7,7 млрд руб., вдвое превысив довоенную
задолженность России по государственным
долгам. Без учета долгов Финляндии и Польши
эта задолженность в 1916 г. составила
примерно 13 623 млн руб.20
Таблица 22.18
Доля зарубежных стран в российском импорте. 1913 — 1916 гг., млн руб.*
Страна
Великобритания
Персия
Китай и Монголия
Франция
Швеция
Япония
США
Румыния
Дания
Норвегия
Италия
Голландия
Бельгия
Германия
Австро-Венгрия
Турция
Финляндия
Прочие
1 Всего
1913 г.
абс.
267,8
57,7
31,5
100,9
11,4
1,4
14,2
21,7
36,4
6,7
73,8
177,4
64,7
453,6
65,3
35,8
55,3
44,5
1520,1
%
17,6
3,8
2,1
6,6
0,8
0,1
0,9
1,4
2,4
0,4
4,9
11,7
4,3
29,8
4,3
2,4
3,6
2,9
100,0
1914 г.
абс.
189,6
52,9
28,8
55,6
6,4
1,3
8,8
12,7
17,9
5,0
40,6
94,7
49,2
249,2
38,9
15,5
55,7
33,3
956,1
%
19,8
5,5
3,0
5,8
0,7
0,1
0,9
1,3
0,9
0,5
4,2
9,9
5,1
26,1
4,1
1,6
5,8
3,6
100,0
1915 г.
абс.
155,5
51,2
20,8
17,4
4,6
4,1
3,8
3,3
0,4
0,4
0,2
0,0
—
2
—
—
132,7
7,4
401,8
%
38,7
12,7
5,2
4,3
1,1
1,0
0,9
0,8
0,1
0,1
0,1
—
—
—
—
—
33,0
—
100,0
1916 г. |
абс.
179,3
—
—
64,6
6,2
—
14,0
4,6
1,8
2,3
0,8
1,0
1,0
—
—
—
199,1
28,3
502,0
% 1
35,7
—
—
12,8
1,2
—
2,7
0,8
0,2
0,3
0,1
1,0
1,0
—
—
—
39,6
5,6
100,0
Обзор внешней торговли России за 1915 г. Ч. 1. С. III; Русский календарь на 1916 г.
353
Таблица 22.19
Доля зарубежных стран в российском экспорте. 1913 — 1916 гг., млн
Страна
Великобритания
США
Япония
Китай и Монголия
Швеция
Персия
Франция
Германия
Ост-Индия
Голландия
Италия
Дания
Норвегия
1 Египет
1 Австро-Венгрия
Румыния
Турция
1 Финляндия
Прочие
Всего
1913 г.
абс.
173,0
79,1
4,8
84,1
16,9
43,6
57,0
652,2
34,6
21,4
16,8
12,8
9,8
5,9
35,7
1,4
18,4
51,0
55,4
1374,0
%
12,6
5,8
0,3
6,1
1,2
3,2
4,1
47,5
2,5
1,6
1,2
0,9
0,7
0,4
2,6
0,1
1,3
3,7
4,2
100,0
1914 г.
абс.
171,1
80,2
12,0
89,6
11,2
41,3
43,9
429,7
30,0
19,4
15,1
7,3
6,9
7,5
23,8
1,9
10,1
53,7
43,3
1098,0
%
15,6
7,3
1,1
8,2
1,0
3,8
4,0
39,1
2,7
1,8
1,4
0,7
0,6
0,7
2,2
0,2
0,9
4,9
3,8
100,0
1915 г.
абс.
287,4
258,7
134,5
119,5
54,9
53,0
29,8
25,0
12,3
8,8
8,3
7,6
6,0
1,6
1,4
1,3
0,6
91,8
36,1
1138,6
%
25,2
22,7
11,8
10,5
4,8
4,7
2,6
2,2
1,1
0,8
0,7
0,7
0,5
0,1
0,1
0,1
0,1
8,1
3,1
100,
руб.*
1916 г. |
абс.
701,6
801,6
242,2
62,0
91,4
-
170,2
9,1
15,6
7,9
10,3
11,7
29,7
2,5
2,4
1,2
1,2
212,2
115,5
2488,4
%
28,2
32,5
9,7
2,4
3,6
-
7,2
0,3
0,6
0,3
0,4
0,4
1,1
0,1
0,1
0,0
0,0
8,5
4,6
100,0
Источник — см. табл. 22.18.
4. ВНЕШНЕТОРГОВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРИ ВРЕМЕННОМ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ
В первом составе Временного правительства
пост министра торговли и промышленности
занял крупный текстильный фабрикант, член IV
Государственной думы, товарищ председателя
Центрального военно-промышленного
комитета, «прогрессист» А.И.Коновалов (1875 —
1948)21. 19 апреля (2 мая) Временное
правительство одобрило сформулированное им
постановление об ограничении на время войны
предпринимательской прибыли. Выступая перед
членами кабинета, А.И. Коновалов так объяснил суть
этого постановления: «Моральное значение
проведения декрета о лимитации прибылей
чрезвычайно важно не только для смягчения
недоброжелательного отношения к
торгово-промышленному классу, но и для правительственной
власти. В руках ее оказалось бы новое
убедительное доказательство готовности торговли и
промышленности нести всевозможные жертвы для
общего блага — доказательство, парализующее
предъявление новых требований»22.
Главную задачу, которая стояла перед
Временным правительством, — снабжение армии
и населения недостающими видами сырья,
продуктами и материалами — оно пыталось
решить как путем организации производства, так
и за счет внутренней и внешней торговли.
С этой целью в марте 1917 г. были сняты все
ограничения на создание акционерных
компаний, сформированы временные комитеты
Донецкого угольного бассейна и Урала по
снабжению страны углем и металлом, а также введена
должность товарища министра торговли и
промышленности, ответственного за снабжение
фронта и тыла металлом. В интервью
корреспонденту газеты «Вестник Временного
правительства», опубликованном 29 марта (11 апреля)
1917 г., А.И. Коновалов отметил, что
правительство изучает вопрос о торговом и
экономическом сближении с США и в целом перспективы
российской внешней торговли после окончания
войны.
354
В 1917 г. продолжали функционировать
торгово-промышленные палаты, организованные
по принципу самоуправления и взаимопомощи
торговцев и промышленников. Тогда же было
образовано Российско-американское торгово-
промышленное общество23.
В сформированном 24 июля (6 августа)
третьем составе Временного правительства, которое
возглавил А.Ф. Керенский, пост министра
торговли и промышленности занял С.Н. Прокопо-
вич. После того, как 1 (14) сентября Керенский
передал власть так называемой Директории,
Прокопович, как и большинство министров,
подал в отставку. В четвертом составе кабинета,
сформированном 25 сентября (8 октября) и
низложенном в результате Октябрьского
переворота 25 октября (7 ноября), исполнять
обязанности министра торговли и промышленности вновь
было поручено А.И. Коновалову, министра
продовольствия (новая должность) — С.Н. Проко-
повичу24. (Следует заметить, что очень короткое
время в октябре 1917 г. управляющим
Министерства торговли и промышленности был Н. Савин,
а отделом торговли заведовал С. Бородаевский).
В этот период министерство
руководствовалось в своей деятельности теми же принципами,
что ив 1914 — 1916 гг. Департамент таможенных
сборов продолжал публиковать данные о
прохождении товаров через границы. Правда, сведения о
потоке товаров, проходивших через восточные
границы, получать стало сложнее, данные же о
военных поставках и товарах для нужд войны из
стратегических соображений в официальной
статистике не отражались, а следовательно, в целом
информация об импорте не является достаточно
представительной и адекватной данным о
реальном объеме товаров, которые поступали по
заказам в счет кредитов, полученных от стран —
союзников по военному блоку (Великобритании и
Франции) и позднее присоединившихся к нему
США. Техника подсчетов объема товаров,
которые в 1917 г. доставлялись через западную
границу, была такой же, как и техника аналогичных
подсчетов в 1914 — 1916 гг.
Временное правительство использовало
прежде всего запретительную политику, введя
монополии на вывоз отдельных товаров,
например хлеба, продовольствия, мануфактуры, кож.
Как следует из материалов заседаний
Первого и Второго съездов представителей торговли
и промышленности, многие предприниматели
были недовольны экономическим курсом
правительства, в частности деятельностью
министра торговли и промышленности. Каких-либо
сведений относительно взаимных усилий
промышленников и торговцев и правительственных
органов в этой сфере материалы съездов не
содержат.
До 1917 г. мануфактура еще вывозилась.
Каждая ее партия могла быть экспортирована лишь
по специальному разрешению, которое
добывалось в министерстве с большими трудностями.
Временное правительство, занятое важными
делами, не имело возможности рассматривать
ходатайства экспортеров, и они по нескольку
месяцев оставались без ответа. В целом отношение к
вывозу этих товаров было отрицательным,
поскольку не исключалось, что они через
нейтральных посредников могли попасть в Германию.
В 1917 г. объем экспорта сократился по
сравнению с аналогичным показателем 1913 г. до
4,3%, составив по стоимости около 32,1%
экспорта 1913 г. Сопоставление этих двух
показателей дает представление об изменении цен на
экспортируемую Россией продукцию в военный
период (табл. 22.20).
В 1917 г. многие российские экспортные
производства продолжали сворачиваться. По
официальным данным, объем импорта в 1917 г.
составил 23,8% уровня 1913 г., а по стоимости в 1,8
раза превзошел показатель того же года. Вполне
вероятно, что в стоимостном показателе
частично учтена и военная продукция, поступавшая из
союзнических стран. В сумме объем
внешнеторгового товарооборота России в 1917 г. достиг
лишь 11,5% аналогичного показателя 1913 г., а
по стоимости был примерно равен этому
показателю.
Таблица 22.20
Товарооборот, экспорт и импорт России. 1916 — 1917 гг.
Год
1916
1917
1916
1917
1916
1917
всего
148,3
63,4
318,2
213,8
466,5
277,2
Объем, млн пуд.
европейская
граница
143,7
59,6
250,0
178,0
393,7
237,6
азиатская
граница
Экспорт
4,6
3,8
Импорт
68,2
35,8
Товарооборот
72,8
39,6
Стоимость, млн руб
всего
502,0
488,1
2488,4
2448,8
2990,4
2936,9
европейская
граница
476,5
464,0
1716,5
1965,8
2193,0
2429,8
азиатская
граница
25,5
24,1
771,9
483,0
797,4
507,1
Почти с самого начала войны основная
группа товаров российского экспорта — продукты
питания — была вытеснена другой — сырье и
полуфабрикаты. В 1917 г. продукты питания
составляли около 11% российского экспорта
(в 1913 г. — 56%); вывоз сырья и
полуфабрикатов увеличился до 83% (в 1913 г. — 38%).
Готовые изделия, составлявшие в 1913 г. 6%
экспорта, в 1917 г. почти полностью перестали
экспортироваться25 (табл 22.21 и 22.22).
Что касается российского импорта, то в нем
явно преобладали готовые изделия, составившие
в 1917 г. около 62%, а также сырье и
полуфабрикаты — 29% всего объема импорта.
В 1917 г. экспорт машин из чугуна и стали
составил 43% среднего довоенного объема их
экспорта (1909 — 1913), динамо- и
электродвигателей — 40,6%, простых сельскохозяйственных
машин — 15,1, сложных машин — 35,9, частей
машин и аппаратов — 46, физических приборов
и аппаратов — 70,3%. Хлопка в 1917 г. было
ввезено лишь около 13% среднего объема его ввоза
в 1909—1913 гг.
Уровень мировых цен на товары за годы
войны заметно возрос. Так, в 1917 г. импорт
по европейской границе в ценах этого года
составил 1965,8 млн руб. (в ценах довоенного
времени это равнялось 809 млн руб., т.е. индекс
роста цен за военный период достиг к 1917 г.
2,43)26.
В 1917 г. Россия ввезла всего 49 115 тыс. пуд.
угля, тогда как в 1916 г. — 60 711 тыс. пуд. По
этой причине пришлось спешно переходить на
собственное топливо, расширять его добычу и
производство. До 1914 г. Германия поставляла
России 70% всех химических продуктов; с
началом войны ввоз этих продуктов также почти
полностью прекратился27.
Экспорт российских товаров. 1909 — 1917 гг., млн руб.*
Таблица 22.21
Год
1909—1913**
1914
1915
1916
1917
Продукты питания
879,6
492,1
169,1
155,5
51,5
Сырье и
полуфабрикаты
400,0
339,1
130,8
293,2
383,8
Животные
26,3
12,9
0,005
0,2
0,005
Промышленные
товары
20,9
22,0
14,1
27,6
28,7
Всего
1326,8
866,1
314,0
493,5
464,0
* Внешняя торговля России, 1918 — 1921 гг. С. 12.
** Среднегодовой показатель.
Таблица 2222
Структура экспорта и импорта России.
1917 г. по группам товаров и по границам,
млн руб.*
Группа товаров
Европейская
граница
Азиатская
граница
Всего
млн руб.
в %к
1913 г.
Экспорт
Продукты
питания
Сырье и
полуфабрикаты
Животные
Различные
изделия
51,5
383,8
—
28,7
1,6
20,9
—
1,6
53,1
404,7
—
30,3
3,5
26,6
—
2,0
Импорт
Продукты
питания
Сырье и
полуфабрикаты
Животные
Различные
изделия
116,2
510,7
0,2
1338,7
67,6
218,8
—
196,6
183,8
729,5
0,2
1535,3
13,3
53,2
0,0
111,7
* Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 7. Табл.
В 1917 г. ввоз лесного товара и керамических
изделий для нужд строительства составил всего
1% довоенного уровня.
В максимальном объеме ввозились руды,
металлы и изделия из них, т.е. средства
производства, от которых в значительной мере зависело
развитие российской экономики.
Военная индустрия России в 1917 г. оказалась
отрезанной от источников сырья — Донецкого
бассейна, Урала, Кавказа. Нехватка топлива и
металлов тормозила функционирование
военной промышленности. Союзники стремились
ввозить в Россию все, что требовалось для
продолжения войны, — снаряды, взрывчатые
вещества, сырье, порох, военное снаряжение. Эти
поставки осуществлялись главным образом через
Архангельск, Владивосток и отчасти через
Мурманск. Другие порты в 1917 г. оставались
заблокированными. Союзнические страны щедро
снабжали Россию товарами вплоть до выхода ее
из войны. Какое-то время и после падения
Временного правительства эти поставки как бы по
инерции продолжались, поскольку точно
установить момент выхода России из коалиции было
невозможно. Часть таких грузов, скопившихся
во Владивостоке, впоследствии была захвачена
японцами и союзническими державами. Перед
захватом союзниками Архангельска там
находилось около 1800 тыс. пуд. металлов — меди,
алюминия, свинца, никеля, сурьмы, ферросплавов28.
Значительную их долю большевикам удалось
вывезти.
В 1917 г., как и в течение двух
предшествующих военных лет, основные экспортные и
импортные товаропотоки России приходились на
союзников — Великобританию, Францию и
США. Относительно крупный товарооборот
сохранялся с Финляндией, Швецией, Норвегией.
По сравнению с 1916 г. увеличился объем
импорта товаров из некоторых пограничных азиатских
и восточных стран (табл. 22.23).
До октября 1917 г. в поставках товаров для
России, оплате ее заказов и перевозок,
поддержании курса рубля, в том числе и на биржах
союзников, решающую роль играли английские
кредиты. Великобритания стала главным
торговым партнером России как по импорту, так и по
экспорту. Временное правительство добилось от
британского правительства даже свободного
кредита на скупку рублей в самой Англии. В
конце октября 1917 г. дефицит по английскому
кредиту России равнялся 1 млрд руб. Дефицит по
французскому кредиту на начало сентября того
же года составил от 1,7 до 1,9 млрд фр. при
ежемесячных ссудах в 120 млн фр. Правительство
США предоставило России на текущие
потребности и заказы в октябре 1917 г. кредит на
сумму около 50 млн долл. Общий объем
американских кредитов Временному правительству был
равен около 450 млн долл. Япония подписала с
Россией контракт о выпуске в октябре 1917 г.
займов на сумму 65,5 млн иен, в том числе и для
переучета старого кредита, по которому
ежегодно отчислялось 6% годовых и 1%
комиссионных29.
Однако поставки в счет кредитов постоянно
задерживались, а иногда и просто не выполня-
357
Таблица 22.23
Географическая структура экспорта и импорта России в 1917 г., млн руб.'
Страна
Австро-Венгрия
Бельгия
Великобритания
Германия
Голландия
Дания
Италия
Норвегия
США
Франция
Швеция
| Япония
Финляндия
Итого
Прочие страны
1 Всего
Импорт
1916 г.
2,4
0,4
701,6
9,1
7,9
11,7
10,3
29,7
801,7
170,2
91,4
242,2
212,2
2290,8
177,6
2468,4
1917 г.
0,2
0,3
797,7
9,1
5,8
9,4
7,6
52,8
486,3
229,9
94,4
34,3
215,3
1943,1
505,7
2448,8
1917 г. в %
к 1913 г.
—
—
52,5
0,7
0,3
0,7
0,5
3,4
31,9
15,1
6,2
2,3
14,2
127,8
50,4
178,2
Экспорт ]
1916 г.
—
—
179,3
—
100
1,8
0,8
2,3
14,0
64,6
6,2
—
199,1
469,1
32,9
502,0
1917 г.
—
—
236,7
—
0,2
4,1
0,1
2,9
26,5
49,1
14,8
—
129,0
463,5
24,6
448,1
1917 г. в %
к 1913 г.
—
—
15,6
—
—
0,3
—
0,2
1,7
3,3
1,0
—
8,4
30,5
1,6
32,1
* Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 7. Табл.
лись. Так, Франция в октябре 1917 г. задержала
отправку в Россию 300 грузовиков и 50
легковых автомобилей; итальянская компания «Фиат»
откровенно не выполняла российские заказы.
Недопоставки и реквизиции заготовленного для
России имущества стали явлением хроническим.
По настоянию верховного
главнокомандующего Л.Г. Корнилова была достигнута
договоренность с Францией о поставке в августе-сентябре
1917 г. 1097 самолетов, но фактически было
поставлено лишь 245 единиц. Английское
правительство также сообщило о намерении
задержать у себя до весны 1918 г. 50 предназначенных
для России самолетов30.
В тот период российские морские перевозки
в северные порты во многом зависели от
Великобритании, так как именно она прямо или
косвенно контролировала почти все зарубежные
поставки России морским путем. Временное
правительство не могло распоряжаться даже
российскими судами, которые под руководством
британского Адмиралтейства выполняли
программу перевозок по Белому морю, и
вынуждено было по приказу Адмиралтейства закрыть
навигацию 1 (14) октября 1917 г.
Великобритания в 1917 г. существенно
потеснила позиции США на российском рынке. При
этом возрастали не только английский экспорт,
но и объем и доля Англии в российском вывозе.
Она добивалась расширения экспорта леса, льна,
зерна, поташа; отдельные британские фирмы
получали от своих властей монопольное право
на скупку тех или иных вывозимых Россией
товаров и стремились диктовать свои условия, в
частности цены, легко согласовывая их через
военные ведомства Антанты и России.
Великобритания в определенной степени
монополизировала российский вывоз, умело используя и
обширные предвоенные торговые связи с
Россией. Доля Франции — второго союзника
России по Антанте — достигла в 1917 г. всего 10%
российского экспорта; доля США оказалась
вдвое меньше доли Франции31.
Наиболее сбалансированные отношения по
экспорту и импорту в 1917 г. у России сложились
с Финляндией, несмотря на ряд существенных
затруднений, связанных с обесценением рубля
как платежного средства.
Внедрение американского капитала и
американских товаров на российский рынок привет-
358
ствовалось Временным правительством, так как
США считались нейтральной страной,
способной противостоять засилию в России
немецкого капитала и настойчивым притязаниям на
российские рынки Англии и Франции.
Американская печать в 1917 г. утверждала, что свержение
монарха откроет широкие возможности для
русско-американских торговых отношений и
приложения американского капитала в России32.
Американское правительство предложило
России кредит в сумме 0,5 млрд руб. в виде
различных поставок сырья и материалов, которые
предполагалось осуществлять в основном через
дальневосточные порты. Кроме того, велась речь и о
размещении американских капиталов на
российских предприятиях.
Условия, на которых выполнялись русские
заказы, в большинстве случаев определяли
должностные лица правительственных ведомств
США и американские предприниматели. Если
русские официальные представители
отказывались принимать таким образом согласованные
заказы, то они вычеркивались из утвержденной
правительством США программы, помимо
которой заказы нигде не могли быть исполнены.
США быстро отреагировали на начало
революционных событий в России, прекратив
помещение каких-либо заказов на американский
кредит. Из текста одной из телеграмм
председателя русско-американского
заготовительного комитета генерала Храброва ясно, что
американская сторона до выяснения политической
ситуации прекратила погрузку всех судов,
направлявшихся в российские порты. Запрет на
вывоз был распространен и на невоенные
грузы; так, 15 (28 ноября) 1917 г. газета «Правда»
сообщила о решении правительства США
наложить эмбарго на поставки товаров в Россию33.
12 (25) декабря 1917 г. было принято
постановление ВСНХ о временном порядке в области
внешней торговли, а 28 декабря 1917 г. (10
января 1918 г.) — постановление ВСНХ о
запрещении привоза в Россию предметов роскоши.
Следующим постановлением СНК от 29 декабря
1917 г. (11 января 1918 г.) предписывалось
получать разрешения на ввоз и вывоз товаров впредь
до окончательной организации подотдела
международной и экономической политики при
ВСНХ исключительно в отделе внешней
торговли и промышленности Народного
комиссариата торговли и промышленности. Вывоз и ввоз
товаров без таких разрешений признавался
контрабандой и должен был преследоваться по всей
строгости законов Республики34.
Внешняя торговля была национализирована
22 апреля 1918 г. С этого момента торговые
сделки по покупке и продаже всякого рода
продуктов с иностранными государствами и
отдельными торговыми предприятиями должны были
производиться от лица Российской Республики
специально на то уполномоченными органами,
каковыми являлись Народный комиссариат
торговли и промышленности и учрежденный при
нем Совет внешней торговли для организации
ввоза и вывоза35.
Интересно заметить, что правительство
Советской России как бы продолжило курс
Временного правительства, стремясь в первую очередь
расширить экономические и торговые
отношения с Соединенными Штатами Америки.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Список личного состава Министерства финансов
на 1904 — 1905 гг. СПб., 1904. С. 163 — 164.
2 Материалы к законопроекту о преобразовании
Министерства торговли и промышленности. СПб.,
1911. С. 1—12.
3 Русский календарь. 1916/Изд. А.С. Суворина. Пг.,
1916. С. 453.
4 Там же.
5 Внешняя торговля СССР за период 1918 — 1927/
28 гг.: Стат обзор. Л.; М., 1931. С. 2.
6 Изместьева Г.Ф. Россия в системе европейского
рынка: Конец XIX — начало XX в. М., 1991. С. 58.
7 Мировой рынок пшеницы: Стат. обзор [СПб.,
1914]. С. 72,96.
8 Кулишер ИМ. Будущее нашей внешней торговли.
Пг., 1917. С. 10.
9 Там же.
10 Там же. С. И.
11 Изместьева Г.Ф. Указ. соч. С. 138.
12 Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя
торговая политика России. М., 1947. С. 385.
13 Подробнее см.: Министерство финансов. 1904 —
1913 гг. [СПб., 1914]. С. 78, 80.
14 Всеобщий календарь. 1915. Пг., 1915.
15 Покровский С.А. Указ. соч. С. 352.
16 См.: Русский календарь. 1915/Изд. А.С. Суворина.
Пг., 1915. С. 151; Министерство финансов. 1904 —
1913 гг. С. 76; Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 7.
Сводные статистические таблицы за 1913 —
1916 гг. Пг., 1922. С. 201 — 233.
17 Объяснительная записка к смете Министерства
торговли и промышленности по общей части. Пг.,
1917. С. 10,11.
18 См.: Покровский С.А. Указ. соч. С. 368, 369.
19 Там же. С. 390.
20 Там же. С. 393.
21 См.: Сворочковский Б.В. Временное правительство.
М., 1917. С. 4.
22 БСЭ. Изд. 1. Т. 13. Стб. 453.
23 Экономическое положение России накануне
Великой Октябрьской социалистической революции.
М.; Л., 1957. С. 239.
24 См.: БСЭ. Т. 13. Сгб. 450 — 461.
25 Внешняя торговля России, 1918 — 1921 гг. Пг., 1922.
С. 5.
26 Там же.
27 Там же. С. 4,61.
28 Сборники журнала «Народное хозяйство». М.,
1918. Кн. 1.С. 35.
29 Игнатьев Н.В. Внешняя политика Временного
правительства. М., 1974. С. 400 — 402.
30 Там же. С. 398.
31 Там же. С. 404.
32 Россия во внешнеэкономических отношениях:
уроки истории и современность. М., 1993. С. 71.
33 Экономические отношения СССР с зарубежными
странами, 1917 — 1967 гг. М., 1967. С. 3.
34 Там же. С. 3,4.
35 Там же. С. 5.
Глава 23
ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА
И ТАМОЖЕННЫЙ ДОХОД
1. 1903 —1917 гг.
Разработка таможенного
законодательства России с 1864 г. находилась в
ведении Департамента таможенных сборов,
который одновременно отвечал за устройство
таможенных учреждений и надзора, карантин-
но-таможенных учреждений на Кавказе и в
Закавказье, в Туркестанском
генерал-губернаторстве, Закаспийской области и Средней Азии.
В функции департамента входило рассмотрение
дел о контрабанде, вопросов, связанных с
нарушениями таможенных правил, а также сбор и
анализ статистических данных по внешней
торговле России, разработка мер по
совершенствованию тарифного дела.
В первые два десятилетия XX в. департамент
возглавляли Н.И. Белюстин (1894 — 1908),
СД. Ган (1908 — 1914), С.А. Шателен (1914 —
1916), С.А. Гринвальд (1916 — 1917).
К 1903 г. России в интересах поддержания на
должном уровне своей международной
торговли пришлось несколько пересмотреть свои
позиции в области таможенной политики.
Например, возобновление торгового соглашения с
Германией, о котором далее пойдет речь,
предполагало фиксацию определенного числа
таможенно-тарифных ставок. Сама по себе тарифная
автономия ценна лишь как дополнение к
действующему принципу наибольшего
благоприятствования в торговле. Без гарантии равноправия
с партнерами в области таможенного обложения
России грозила опасность быть вытесненной
конкурентами с международных рынков сбыта.
Однако ради соблюдения
таможенно-тарифного равенства ей предстояло не только
пожертвовать тарифной автономией, но более того —
пойти на тарифные уступки.
В то время Россия торговала в основном с
государствами Центральной Европы, что
обязывало ее примкнуть к системе связывавших эти
страны торговых соглашений. Возобновление
Россией равноправного договора с Германией,
как и заключение других аналогичных
договоров, было недостижимо без тарифных
соглашений.
На основе организованных Министерством
финансов исследований и опросов был
подготовлен и 13 января 1903 г. утвержден Общий
таможенный тариф по европейской торговле.
Тариф содержал несколько очень высоких пошлин,
призванных служить компенсацией тех или
иных уступок на предстоявших переговорах с
Германией. Следует отметить, что в реальном
русско-германском договоре, подписанном в
1904 г., эти пошлины (российские публицисты в
ряде случаев сочли их «преувеличенными») были
понижены. Дифференцирование ставок на им-
361
порт многих товаров, поступавших через
сухопутную и морскую границы, было введено с той
же целью компенсации в дальнейшем. В одном
официальном заявлении того времени по
поводу нового тарифа говорилось, что его ставки
должны служить базисом для уступок, которые,
возможно, потребуются при заключении
последующих торговых договоров1.
При подготовке тарифа были приняты во
внимание требования иной классификации и
большей специализации товарного тарифа, а
также увеличение ставок, не учтенное Тарифом
1894 г. или обнаруженное во время действия
договора.
Новый генеральный тариф не должен был
сразу вступать в силу. На его основе путем
исключения отдельных статей предполагалось со
временем создать конвенционный тариф. Таким
образом, Россия последовала примеру Германии.
В этой связи трудно согласиться с
многочисленными высказываниями немецких публицистов
о том, будто Россия только вследствие
изменений в германском таможенном тарифе была
вынуждена вновь повысить свои таможенные
ставки. Если бы в свете общих тенденций русской
таможенной политики с 1894 г. и могло
возникнуть такое впечатление, то оно категорически
опровергается авторами ряда статей,
опубликованных осенью 1904 г. в «Вестнике финансов» и
посвященных возобновлению
русско-германского договора2. В них для каждой группы
российского импорта даны подробные
рекомендации относительно исправлений тарифных
ставок с учетом потребностей национальной
промышленности.
Сравнивая эти рекомендации со ставками
Конвенционного тарифа, приложенного к
Русско-германскому договору 1904 г., можно
убедиться, что Министерство финансов
сознательно пошло на повышение пошлин, ибо Россия,
как и Германия, стремилась усилить защиту
своих национальных интересов. Если бы
Министерство финансов поступило иначе, оно было бы
первым, кто не захотел бы (в ответ на
«взвинчивание» Германией пошлин) «восстановить
нарушенное равновесие» или даже превзойти
главный козырь «противника». Очевидно, что обе
договаривающиеся стороны руководствовались
правомерным «национальным эгоизмом».
Не найдя пути к приемлемой для себя
тарифной автономии (с соблюдением принципа
наибольшего благоприятствования), Россия
выработала свою тарифную систему. Такой подход
правительства к проблеме можно считать
ошибочным или нежелательным, но нельзя не
признать серьезность намерений властей и наличие
твердых хозяйственно-политических
принципов.
Заключенный 15 (28) июля 1904 г.
дополнительный договор к Русско-германскому
договору о торговле и мореплавании от 29 января
(10 февраля) 1894 г. был вынесен на обсуждение
рейхстага 1 февраля 1905 г.
Увеличение немецких ввозных пошлин на
русские сельскохозяйственные продукты
преследовало прежде всего ту цель, чтобы зависимость
Германии от экспорта хлеба не превысила
существующую, несмотря на рост численности
населения и расширение его потребностей. В силу
того, что международные торговые отношения
Германии строились с учетом приоритетов
собственного производства (4/5 объема продукции
находило сбыт в пределах страны), германское
правительство стремилось создать более
прочную основу для развития сельского хозяйства, в
то время недостаточно защищенного, хотя это
и вызвало некоторые трудности для экспорта
немецких фабричных товаров. Время от
времени Германия проявляла заслуживший одобрение
российской стороны здоровый «национальный
эгоизм», не причинявший существенного
ущерба международным торговым отношениям.
Российское правительство с некоторой
нерешительностью приступило к переговорам о
пересмотре прежнего соглашения. Не подлежало
сомнению, что добиться таких уступок, каких
удалось достичь 10 лет назад, будет
невозможно3. Во время предварительных переговоров рос-
362
сийская сторона убедилась, что как
возобновление прежнего договора без существенного его
улучшения, так и подписание простого
соглашения о наибольшем благоприятствовании (с
сохранением полной тарифной свободы)
маловероятны. Согласно полуофициальным
заявлениям российские представители приложили много
усилий, чтобы добиться отмены установленных
германским правительством пошлин на ввоз
хлеба, однако их попытки были тщетными.
Взамен отказа от повышенных пошлин Россия
готова была пойти на уступки — при условии, что
это не будет связано с ущемлением ее
протекционистской политики. В конце концов она
смирилась с повышением пошлин на хлеб, но все
настойчивее стала защищать свой генеральный
таможенный тариф от 13 января 1903 г.,
выработанный в целях усиленной зашиты русской
промышленности4. Российское правительство
при этом руководствовалось своей основной
программой: предоставлять «льготы» путем
понижения индустриальных пошлин лишь в той
мере, в какой это облегчит экспорт российских
сельскохозяйственных продуктов5.
Поскольку именно этого условия Германия
принять не могла, то Россия прибегла к
значительному повышению многих тарифных ставок
на ввоз промышленной продукции. Оно
касалось исключительно действующих в то время
ставок Договорного тарифа от 29 января 1903 г.,
который не был еще введен в действие, но
который предполагалось распространить на
торговлю со всеми государствами, не заключившими с
Россией торговых соглашений.
* * *
Тариф российских ввозных пошлин при
дополнительном договоре от 15 (28) июля 1904 г.
не обнаруживает даже в самой слабой мере
фритредерских тенденций. Он рассчитан
исключительно на поощрение отечественной
промышленности путем установления более
высокой шкалы качества для предметов импорта и
более детальной их специализации с тем, чтобы
ничто не могло ускользнуть от повышенного
обложения вследствие слишком широкого
толкования понятия «общая группа товаров».
Понижение некоторых пошлин (например, на
отдельные сорта рыбы, на художественные
столярные и токарные изделия) не должно отразиться
на результате, ибо большая часть этих
пониженных пошлин касается товаров, играющих
второстепенную роль в отечественном импорте. Для
тех же товаров (например, грубая шерстяная
пряжа и тяжелые шерстяные ткани), которые
имели существенное значение для германского
экспорта, Россия полагала возможным сделать
некоторые уступки, так как внутреннее
производство соответствующих изделий уже
настолько окрепло, что и при ослабленной таможенной
защите могло успешно бороться с иностранной
конкуренцией. Таким образом, эти уступки были
лишь внешним проявлением мнимолибераль-
ной таможенной политики, тогда как общая
тенденция оставалась прежней — суровый
протекционизм6.
Вопрос о том, насколько российские ввозные
пошлины соответствовали общим принципам
покровительственной политики, мог бы
показаться праздным. Протекционисты из числа
сторонников теории Ф. Листа придерживались того
мнения, что никогда не следует повышать
пошлину до таких размеров, которые
противоречат принципу промышленного воспитания, ибо
в противном случае производителю без каких-
либо усилий с его стороны гарантируется
внутренний рынок, а значит, у него пропадает
всякий стимул к техническим улучшениям и
интенсивному использованию всех имеющихся в его
распоряжении средств. Однако для России
данный принцип таможенной экономики не
являлся определяющим, так как промышленные
пошлины уже не играли в стране воспитательной
роли и были призваны, скорее, осуществлять
функции «охранительной системы», которая
предусматривала «охрану» от слишком
широкого импорта и слишком малого поступления
таможенного дохода7.
363
В виде исключения «воспитательные»
функции допускались в таких отраслях
промышленности, которые не пустили еще достаточно
глубоких корней на русской почве, а поэтому на
первых порах должны были «воспитываться»
под защитой высоких таможенных пошлин.
Предполагалось тем самым, что
индустриализация страны получит новые, более сильные
импульсы, а «система солидарности
протекционистских интересов» в силу этого окончательно
оформится. Считалось, что в России данную
систему применить значительно легче, чем в
государствах, которые ввиду своего интенсивного
экспорта лишь с большой осторожностью
могут повышать таможенное обложение.
Например, когда в Германии началась борьба между
овцеводами и производителями шерсти,
правительство встало на сторону последних, хотя этим
нарушалась «солидарность». Россия в
аналогичном случае, по мнению тогдашних экспертов,
могла без колебания установить пошлину на
шерсть, так как последующее за этим
подорожание сырья промышленники данной отрасли
компенсировали бы путем соответствующего
повышения цен на свою продукцию, достаточно
защищенную от иностранной конкуренции.
Характеризуя немецкую шерстяную
промышленность, те же эксперты сочли, что, поскольку
она в значительной мере работает на экспорт, то
издержки ее производства не должны выходить
за рамки тесных границ. В России, наоборот,
шерстяная промышленность снабжает главным
образом внутренний рынок, который по
необходимости должен мириться с высокими
ценами, если не хочет или не может отказаться от
использования этих фабрикатов. Государство,
почти полностью потребляющее продукцию
своего производства, в значительной мере
вынуждено считаться с требованиями
производителей, заинтересованных в экспорте. Взвесить
вытекающие отсюда выгодные и невыгодные
последствия можно, только принимая в расчет
общие условия народного хозяйства
соответствующих стран.
Наряду с принципом солидарности новая
российская таможенная политика
предусматривала принцип равенства. В заявлении
Министерства финансов по поводу заключения русско-
германского дополнительного договора
говорилось, что предварительным условием нового
соглашения является сохранение равновесия
экономических отношений, установившихся в
товарообмене между обоими государствами на
основе Торгового договора 1894 г. Например,
повышение немецких ставок пошлин на
ввозимое Россией в Германию зерно даст примерно
14,8 млн руб. дополнительного дохода, а потому
представляется правомерным, чтобы Германия
соответственно уменьшила свои тарифные
требования в отношении других предметов ее
импорта из России. Если же нарушенное
равновесие не будет восстановлено, то оно должно
достигаться путем повышения русских таможенных
ставок до соответствующего размера8.
В результате понижения пошлин на
кормовой ячмень, минеральные масла, дерево и т.д.
Германия облегчила таможенное бремя на
предметы русского импорта приблизительно на
3,3 млн руб. Чтобы выравнять всю сумму
нового обложения на экспортируемый ею хлеб,
Россия должна была увеличить свои пошлины
приблизительно еще на 11,5 млн руб. Такой
подход получил весьма широкое распространение,
что подтверждается, в частности, тем фактом,
что из 184 ставок нового договорного тарифа
только немногие продукты (притом
малозначимые) сохранили свое прежнее обложение.
В итоге принцип равенства был полностью
осуществлен.
Несомненный интерес представлял вопрос о
том, какое влияние окажет новый
русско-германский договор на экономическое положение
обоих контрагентов. В длинном перечне важных в
этом отношении факторов главным для России
было сохранить ее хлебный экспорт в прежних
объемах, а для Германии — удержать на прежнем
уровне сбыт промышленной (индустриальной)
продукции.
364
На основании проведенных исследований
министр финансов сделал как минимум два
вывода: объем экспорта русского хлеба в Германию
в любом случае не уменьшится, так как
немецкое сельское хозяйство не в состоянии
удовлетворить спрос по причине роста численности
населения; бремя хлебных пошлин ляжет на
немецких потребителей. Эти выводы на ближайшее
время являлись верными. Очевидно, что
министр финансов ожидал от торгового договора
благоприятных последствий. Нуждавшаяся в
поддержке развивавшаяся отечественная
промышленность давала населению новые
источники заработка, способствовала вытеснению
иностранных продуктов с внутреннего рынка,
пытаясь удовлетворить спрос потребителей на
продукты отечественного производства.
Таким образом, действия Министерства
финансов в тот период в решении вопросов
таможенной политики можно охарактеризовать как
самые широкие и энергичные меры по
сохранению российского рынка.
Предложения комиссий и комитетов
по таможенному покровительству
Основные положения и принципы
таможенной политики Министерства финансов в
значительной мере учитывали предложения и
пожелания, которые готовились в комитетах и
комиссиях по таможенному покровительству,
представлявших и отстаивавших интересы
отдельных отраслей народного хозяйства или
регионов (губерний). В целом предложения
оказали существенное влияние на формирование
таможенной политики, хотя далеко не всегда их
содержание в тех или иных документах
отражалось в адекватном виде. Предложения и
пожелания комитетов и комиссий представляют
интерес, так как характеризуют ту сложную и
кропотливую работу, которая велась в
Министерстве финансов.
По поводу протекционизма в
обрабатывающей промышленности среди экспертов
Министерства финансов не было единого мнения:
одни считали, что, поскольку протекционизм
способствует искусственному повышению цен
на ряд продуктов и изделий, необходимых
сельскому хозяйству, нанося тем самым ему ущерб,
следует изменить политику покровительства
обрабатывающей промышленности; другие
полагали, что протекционизм в этой области
следует ликвидировать совсем, а кроме того,
пересмотреть действующий таможенный тариф,
отменить таможенные пошлины, ей
покровительствующие, и т.п. Надо заметить, что эти
мнения были общими пожеланиями.
Представители комитетов и комиссий
излагали эти пожелания более конкретно. Так, они
предлагали отменить принцип
покровительства в отношении железоделательных заводов
и предоставить им казенные заказы; запретить
заводам и железоделательной
промышленности в целом повышать по соглашению цены на
изделия и орудия, используемые в сельском
хозяйстве; Министерству финансов
рекомендовалось ориентировать производство
железоделательных заводов на удовлетворение
повышенного спроса на кровельное железо, о чем
администрация заводов имеет нечеткое
представление; в ответ на оказываемое
правительством покровительство железоделательной
промышленности рекомендовалось обязать
заводы удовлетворять в первую очередь заказы
земств.
Часть экспертов обращала особое внимание
на то, что некоторые пошлины, по их мнению,
следует или понизить, или отменить вовсе.
Предложения по снятию пошлины на
привозные сельскохозяйственные орудия и
машины, а также железное сырье. В первую очередь в
комитетах и комиссиях обсуждались пошлины
на сельскохозяйственные машины и орудия,
которые следовало бы отменить. Считалось, что
возместить возможный ущерб
сельскохозяйственному машиностроению можно путем
предоставления производителям
сельскохозяйственных машин и орудий права
беспошлинного импорта для этой цели чугуна и железа.
27 - 5731
365
По расчетам Министерства финансов, для
производства одного пуда машин требовалось
приблизительно 1,5 пуда чугуна. Чугун был
обложен пошлиной в 45 коп. (в существующей
валюте) за пуд, а обложение пошлиной
сельскохозяйственных машин лишь немногим было
выше. Если бы при снятии пошлины на
сельскохозяйственные машины отечественным
машиностроителям был бы разрешен
беспошлинный ввоз чугуна и железа, то условия
конкуренции отечественных производителей машин с
зарубежными их производителями значительно
не изменились бы. Предполагалось, что
машиностроители столько же выиграют от
беспошлинного ввоза сырья, сколько потеряют от
понижения цены продукта. Но, поскольку эта мера
должна была вызвать увеличение спроса
сельских хозяев на орудия как иностранного, так и
местного производства, то ожидалось, что
отмена пошлины окажет благоприятное воздействие
и на отечественное машиностроение.
Производство сельскохозяйственных машин
и орудий потребляло очень незначительную
долю чугуна, выплавляемого в России. Поэтому,
если бы спрос на русский чугун, по мнению
экспертов, временно снизился, то это не могло бы
существенно отразиться на развитии
чугуноплавильного производства, выполнявшего
главным образом заказы железных дорог.
Считалось, что и интересы фиска от отмены
ввозных пошлин на сельскохозяйственные
машины и орудия пострадают незначительно,
поскольку некоторая часть сельскохозяйственных
орудий и машин и так допускается в страну
беспошлинно.
Снижение пошлин на сельскохозяйственные
машины и железо, идущее на их изготовление,
оценивалось как полезная мера и для
земледелия, которое получит дешевые и новые орудия,
а российские заводы, в свою очередь, будут
обеспечены дешевым материалом для производства
доброкачественных орудий. Конкуренция
сократит огромные прибыли немногочисленных
отечественных заводов сельскохозяйственных
машин, заставит совершенствовать их
производство. Одни эксперты предлагали отменить
пошлины на сельскохозяйственные машины и
орудия, чугун и железо совсем, другие считали, что
их следует понизить.
Предоставление машиностроительным
заводам льгот и премий. Развитию российского
производства сельскохозяйственных орудий и
машин могло бы, по мнению некоторых
экспертов, способствовать снятие таможенных пошлин
не только с железного сырья, но и с машин,
необходимых для оборудования
машиностроительных заводов, а также выдача премий
отечественным заводам и фабрикам соответственно
количеству и качеству их производства после
ликвидации таможенного покровительства в
этой столь важной для сельского хозяйства
отрасли промышленности. Свободный ввоз из-за
границы орудий, машин и двигателей
способствовал бы своего рода пропаганде
технического опыта, премиальные же поощрения дали бы
возможность русским фабрикам конкурировать
с иностранными.
Снятие или уменьшение пошлин только с
сельскохозяйственных орудий или машин.
Многие эксперты, высказывая такую идею, не
упоминали при этом о снятии или уменьшении
пошлин с железа и чугуна. Причем и в
отношении орудий и машин одни высказывались за
полную отмену пошлин, а другие — за их
понижение.
Отмена пошлины на кровельное железо,
огнеупорные материалы и пожарные
инструменты. Для того чтобы дать возможность
«соломенным» селам страны, сплошь выгораемым
каждые 25 лет, строить дома с огнеупорными
крышами, предлагалось отменить пошлины на
иностранное кровельное железо. Во внимание
принимался тот факт, что пошлина на
заграничное листовое железо (90 коп. за пуд) составляла
73 его продажной цены, что препятствовало
спросу на железо для крыш, ибо переплата за
этот товар в расчете на обыкновенную
крестьянскую избу достигала более 25 руб. Отмена же
366
пошлины, по мнению экспертов, значительно
понизит цены на железо, но не подорвет
производство отечественных заводов, так как они по-
прежнему будут иметь преимущество (более
дешевые по сравнению с заграницей рабочие руки
и ввиду близости изготовителя и потребителя
малые затраты на транспорт).
Заводы по производству черепицы
рекомендовалось освобождать от всяких пошлин и
обложений, равно как и ввозимые машины для
изготовления черепицы, пожарные машины и
инструменты и все огнеупорные материалы.
Предлагалось также разрешить
беспошлинный ввоз машин, орудий, пожарных
инструментов и железа лишь в тех случаях, когда они
выписывались земствами, городскими или
сельскохозяйственными обществами.
Отмена пошлин на удобрения и каменный
уголь. В комитетах и комиссиях не раз
обсуждались эти предложения. Производство в России
удобрений было незначительным, важность же
их применения трудно переоценить. Пошлины
на некоторые виды минеральных удобрений,
особенно на суперфосфаты (5 коп. с пуда), были
крайне высоки и обременительны для
сельского хозяйства. Поэтому настоятельной была
необходимость снятия пошлин с различных
химических продуктов — суперфосфата, хлористого
бария, серной кислоты, чилийской селитры,
калийных солей и кальцита. В целях удешевления
морского фрахта на перевозку зерна в
Великобританию и удешевления угля в России как
топлива для обработки сельскохозяйственных
продуктов, а также в целях сохранения лесов в
стране предлагалась немедленная отмена пошлин на
импорт из Великобритании каменного угля.
Важность отмены пошлины на уголь для сельского
хозяйства аргументировалась необходимостью
удешевить топливо для личного потребления и
заводов, существующих в экономиях, а также
стремлением увеличить чистый доход хозяина на
селе. Эта отмена имела еще и гораздо более
важное значение с точки зрения будущего России:
замена дров углем должна была положить конец
безжалостному истреблению леса. К тому же
интересам сельского хозяйства отвечало
понижение морских фрахтов на вывозимый из России
хлеб, связанное с тем, что суда, вывозившие хлеб,
будут возвращаться в Одессу и Николаев с
углем, а не с песком.
Обеспечение таможенного покровительства
сельскохозяйственного производства
Меры по поддержанию высоких цен на хлеб
за границей, предлагаемые комиссиями и
комитетами, а также отдельными чиновниками
Министерства финансов, были призваны
прежде всего поддержать высокие экспортные цены
на отечественный хлеб. В этой связи
первостепенное значение придавалось заключению
торговых договоров, которые способствовали бы
развитию сельскохозяйственного
производства. С этой целью предлагалось учредить орган,
который осуществлял бы надзор за
сельскохозяйственным производством и торговлей всех
стран, участвующих в мировой торговле
хлебом, и изучал принципы, которых должно
придерживаться сельскохозяйственное
производство России в связи с открытием новых
рынков или новых сфер производства. Не имеющая
такого органа отечественная
сельскохозяйственная промышленность решала эти
вопросы наугад; заключая случайные сделки на
местах, делала общие выводы о требованиях
иностранных рынков.
Для упорядочения и развития российского
экспорта планировалось также открытие
агентств за границей, и не только в
экономически процветавших, но и в менее развитых
государствах, особенно в родственных славянских
странах.
В связи с тем что в рассматриваемый период
только Великобритания не облагала русские
товары пошлинами и не препятствовала ввозу
скота, мяса и других продуктов, требовалась полная
отмена или постепенное понижение пошлин
пока лишь на английские товары.
Предполагалось, что эти меры заставят Германию и другие
27*
367
покупавшие российские продукты страны
снизить ввозные пошлины на русский хлеб и
отменить запрет на ввоз русских товаров. Немцы дол-
жны это сделать, считали эксперты, чтобы
добиться свободного ввоза в Россию своих
фабрикатов. Это вполне возможно, ибо
Великобритания, обладающая высокоразвитой
промышленностью, будет иметь большие преимущества;
Франция, Германия и другие страны не смогут
конкурировать с беспошлинным ввозом ее
товаров в Россию, не снизив пошлины. При
возобновлении торговых договоров с Германией
предлагалось направить усилия на понижение
таможенных пошлин на отечественный хлеб, если
даже для этого потребуется соответствующее
понижение пошлин на некоторые ввозимые в
Россию из Германии товары.
До введения Германией боевых пошлин
российское сельское хозяйство и главная его
отрасль — хлебопашество процветали. Цены на
хлеб были высокие — например, пшеница на
местах стоила от 10 руб. за четверть и дороже,
рожь — от 60 до 75 коп. за пуд и дороже;
остальной хлеб также имел высокую цену.
Частные владельцы и крестьяне с лихвой окупали
свои затраты и легко оплачивали как
государственные, земские, так и другие повинности.
После введения Германией боевых пошлин
цены на русский хлеб упали, экспорт сделался
почти невозможным и даже убыточным. С
этого времени во всех хозяйствах, занятых
хлебопашеством, начался спад. Поэтому важно было
добиться отмены германских пошлин или хотя
бы уменьшить их наполовину. Предлагалось
также принять меры к облегчению вывоза хлеба и
мяса, а также договориться о ввозе свиней в
Пруссию.
Обложение ввоза лошадей. Для содействия
развитию отечественного коннозаводства
планировалось установить высокие пошлины на
ввозимых в Россию лошадей. Эта мера вполне
соответствовала принятым во всех отраслях
принципам строгого протекционизма и не
должна была вызвать никаких нежелательных
последствий. Рысистое коннозаводство от этого
только бы выиграло. Что же касается верхового
коннозаводства и частично тяжеловозного, то
предлагалось установить строгое различие во
взыскании пошлин на ввоз лошадей для
заводских и землепользовательских нужд: в
отношении первых предлагалось возвращать обратно
взысканную пошлину или каждый раз выдавать
особое разрешение на беспошлинный пропуск,
если государственное коннозаводство
заинтересовано во ввозе той или иной породы в
заводских целях; высокое же обложение пошлиной
пользовательских лошадей, считалось, принесет
выгоду рысистому, верховому и тяжеловозному
коннозаводству и будет способствовать их
развитию.
Ввоз в Россию лошадей был сравнительно
невелик, однако ввозились самые ценные
породы, составлявшие конкуренцию наиболее
дорогим русским лошадям. Введение ввозных
пошлин поэтому настоятельно рекомендовалось.
В качестве примера приводилась Америка, где
ввозимые лошади облагались пошлиной в
размере до 30% их оценки.
Меры же по вывозу русских лошадей за
границу оценивались как очень желательные.
Особое значение придавалось льготному
понижению тарифа для вывозимых за границу
лошадей. Кроме того, разрешалось проживание вне
черты оседлости евреям, занимавшимся
заграничной конской торговлей, как единственным в
то время посредникам между русским и
зарубежными конскими рынками. Деятельность
некоторых из них принесла большую пользу
российскому коннозаводству.
Обложение вывозными пошлинами кормов
для скота. В целях развития российского
скотоводства предлагалось препятствовать вывозу из
страны отходов мукомольного, маслобойного и
других производств, обложить пошлинами вывоз
жмыхов и отрубей всех сортов (они вывозились
в Германию беспошлинно), а также конопляного,
льняного и подсолнечного семени. Эти
пошлины должны были не только препятствовать вы-
368
возу отрубей и жмыхов из России, но и увеличить
их внутреннее потребление. Кроме того, эти
пошлины должны были служить средством для
введения поименных пошлин на хлеб при
заключении торговых соглашений со странами, в
которые жмыхи и отруби вывозились беспошлинно.
Указанные корма ценились очень высоко, и
повышение на них пошлин, например в торговле с
Германией, могло способствовать сдерживанию
роста пошлин на хлеб. Российские жмыхи и
отруби на германском рынке могли бы выдержать
и обложение более высокой пошлиной, а значит,
не было оснований опасаться, что
образовавшийся на внутреннем рынке излишек не будет
реализован за границей. По мнению ряда экспертов,
пока спрос на отруби и жмыхи не станет
повсеместным, их следовало облагать небольшой
пошлиной, т.е. в таком размере, чтобы не вызвать
кризиса в торговле этими продуктами, а
полученные средства использовать на развитие
животноводства. Некоторые эксперты шли еще дальше,
призывая запретить вывоз из страны отрубей,
жмыхов, льняного и конопляного семени, или по
крайней мере обложить их экспорт чрезвычайно
высокой пошлиной, сравняв их стоимость на
заграничных рынках со стоимостью первосортных
зерновых продуктов. Иные предлагали
затруднить только вывоз отрубей, оставив
беспрепятственным вывоз жмыхов.
Обложение ввозными пошлинами
свекловичных семян, табака, клевера и люцерны. Для
обеспечения развития свекловичной и табачной
культуры предлагалось обложить привозные
семена свекловичных пошлиной не менее 2 руб. за
пуд и наложить двойную пошлину на
привозимый из-за границы табак, а по возможности и
вовсе запретить его ввоз. Предлагалось также
прекратить ввоз американских семян клевера и
люцерны, заражавших российские поля куску-
той и мучнистой росой и вытеснявших по
причине своей низкой цены отечественные семена с
рынка. В этих целях требовалось немедленно
наложить запретительные пошлины на импорт
семян клевера и люцерны.
Все перечисленные предложения комиссий и
комитетов в той или иной мере учитывались
Министерством финансов при проведении
таможенной политики и установлении пошлин на
ввозимые в Россию и вывозимые из нее товары.
Совершенствование таможенно-тарифного
законодательства
Издание в 1903 г. нового Общего тарифа
(в связи с истечением срока торгового договора
с Германией и крайне неблагоприятного для
нашего экспорта ее Таможенного тарифа 1902 г.)
коренным образом изменило российское
таможенно-тарифное законодательство. Новый
тариф наряду со значительным увеличением
пошлин на многие, преимущественно немецкие,
товары содержал дифференцированные ставки,
повышенные (на 10 — 20%) для привоза через
западную сухопутную границу по сравнению с
товарами, доставляемыми морем.
Тариф 1903 г., введенный в действие лишь с
16 февраля 1906 г., в сущности закрепил
сделанные в 1900 г. надбавки к Тарифу 1891 г., но вместе
с тем содержал ряд вновь (и отчасти весьма
значительно) повышенных ставок, особенно на
некоторые сорта выделанных кож и мягкой
рухляди, на деревянные, керамические и металлические
изделия, на многие химические продукты,
машины, бумажную пряжу и прочие товары.
15 (28) июля 1904 г. была заключена
дополнительная конвенция к Русско-германскому
торговому договору 1894 г., значительно изменившая
обложение пошлинами немецкого импорта
товаров: с одной стороны, дифференциация
пошлин по привозу через западную сухопутную
границу и морем была устранена, с другой
стороны, произошло более или менее значительное
повышение пошлин на многие товары, в
частности на деревянные изделия, многие
химические продукты, некоторые металлы и машины.
Германия сохранила за собой ставки
Конвенционного тарифа 1894 г. по 63 статьям и пунктам
Общего тарифа, закрепила 13 ставок Общего
тарифа 1891 г., которых не коснулась прежняя
конвенция, но вынуждена была согласиться на
повышение пошлин (по сравнению с
конвенционными ставками 1894 г.) по 96 статьям и на
включение в новый Конвенционный тариф без
понижений 21 пошлинной ставки Общего
тарифа 1903 г. Незначительные понижения
ставок по сравнению с конвенционными
пошлинами 1894 г. были допущены лишь по 7
ставкам, преимущественно на шерстяную пряжу
низших сортов. Кроме того, была отменена
российская вывозная пошлина на тряпье и
бумажную полумассу (45 коп. с пуда). Новый
Конвенционный тариф должен был вступить в силу
через 12 месяцев после ратификации
(состоявшейся 10 (23) февраля 1905 г.) и сохранить свое
действие до 18 (31) декабря 1917 г.
Затем 6 (19) февраля 1906 г. были
ратифицированы Торговая конвенция с Францией от
16 (29) сентября 1905 г. и дополнительное
соглашение от 15 (28) января 1906 г. со значительным
понижением пошлин на коньяк, ром, ликеры и
т.п., на виноградные вина крепостью до 13°, на
шипучие вина, сыр, сардины и другие товары, не
вошедшие в Конвенционный тариф по
германскому привозу. 2 (15) февраля 1906 г. был
возобновлен Торговый договор с Австро-Венгрией;
15 (28) июня 1907 г. заключен договор с
Италией, который привел к понижению ставок на
апельсины, лимоны, шелк-сырец и некоторые
другие товары.
Все уступки в таможенном обложении,
сделанные для того или иного государства, до начала
войны имели силу для всех стран,
пользующихся по отношению к России правом
наибольшего благоприятствования, и в совокупности
образовали Конвенционный тариф по
европейской торговле. Товары, не вошедшие в перечень
этого тарифа, оплачивались пошлиной по
Общему тарифу 1903 г.
Совершенно особое положение по ввозу
своих продуктов в Российскую империю занимала
Финляндия. При торговле с зарубежными
странами в Финляндии действовал особый
таможенный тариф, согласно которому предметы ввоза
оплачивались пошлинами, в основном
значительно более низкими по сравнению с
российскими тарифными ставками. Многие виды сырья,
облагавшиеся высокой пошлиной при ввозе в
Россию, в Финляндию пропускались
беспошлинно, например, каменный уголь, кокс, хлопчатая
бумага и джут-сырец, металлические и
минеральные руды, рельсы, разные химические
продукты и пр.
Вместе с тем экспорт финляндских товаров в
империю имел значительные льготы и
регулировался законами от 28 мая 1885 г. и от 28
апреля 1897 г. Беспошлинным пропуском (на
основании документов о происхождении или без них)
пользовались многие финляндские товары (по
98 статьям и пунктам Таможенного тарифа),
более или менее высоко обложенные пошлиной
при ввозе из других стран. К их числу можно
отнести съестные припасы, невыделанные кожи,
шкуры и меха, лесной товар, разное сырье и в
ограниченном количестве чугун (до 1,5 млн
пудов ежегодно), железную руду, медь и латунь (до
50 тыс. пудов), олово, деревянные и плетеные
изделия и др.
По 58 статьям и пунктам российского
тарифа товары финляндского происхождения
пропускались с оплатой уравнительной пошлиной^
весьма уступавшей ставкам Общего и
Конвенционного тарифа: выделанные кожи облагались
в размере 1 руб. 12,5 коп. с пуда (по
Конвенционному тарифу 1906 г. с подобных иностранных
товаров взималось от 10 до 18 руб. с пуда);
фаянсовые изделия — 45 коп. (вместо 1 руб.
65 коп. — 4 руб. 95 коп.); стеклянные изделия
(кроме бутылок, обложенных 7,5 коп.) — 45 коп.
(вместо 2 руб. 50 коп. — 16 руб. 50 коп.);
бумажная пряжа всякая — 5 руб. 40 коп. (вместо 8 руб.
20 коп. — 30 руб. 50 коп.); бумажные ткани —
5 руб. 62,5 коп. (вместо 23 — 104 руб.); листовое
железо, чугунные, стальные изделия, гвозди,
ножевой товар, ручные инструменты для ремесел,
художников и заводов, сельскохозяйственные
орудия, а также машины и аппараты были
обложены одинаковой пошлиной — 60 коп. с пуда,
370
между тем как ставки для тех же товаров других
стран доходили до 20 руб. и более с пуда. Однако
количество ввозимых с уравнительной
пошлиной хлопчатобумажных пряжи и тканей было
ограничено 50 тыс. пуд. в год, а металлических
изделий и машин — 130 тыс. пуд. Превышавший
эти нормы привоз оплачивался по Общему
тарифу. Первое место в торговле с Финляндией
занимала писчебумажная продукция. В то
время как всякая бумага, особо не поименованная,
оплачивалась по Общему тарифу в размере 6 руб.
с пуда, уравнительная пошлина с нее не
превышала 82,5 коп. Для писчебумажных товаров та
же разница составляла от 14 руб. 50 коп. до
30 руб. по Общему тарифу и 2 руб. 35 коп. для
Финляндии — без всякого ограничения
количества привоза. Благодаря такому льготному
положению Финляндия являлась главным
поставщиком писчебумажной продукции на
российский рынок.
Для торговли по азиатской границе империи
действовал ряд особых таможенно-тарифных
постановлений, разных для отдельных
таможенных округов. Согласно Декларации о развитии
торговых отношений между Россией и Персией
от 14 (27) сентября 1902 г. персидские товары
облагались пошлиной по приложенному к этой
декларации специальному Тарифу В, действие
которого с 1904 г. было распространено также на
турецкие и афганские товары. Ставки Тарифа В
по сравнению с Общим таможенным тарифом
были сильно понижены, составляя, например,
для обделанного риса 15 коп. (вместо 1 руб. 5 коп.
по европейской торговле), для свежих и
сушеных фруктов и ягод — 25 коп. (против 1 руб.
80 коп.).
Особо важное значение для отечественной
промышленности имела пошлина с привозимой
в Россию в больших объемах персидской
хлопчатой бумаги-сырца в размере 40 коп. с пуда, в
то время как привозимый через европейскую
границу хлопок оплачивался 4 руб. с пуда. Для
продуктов рыбных промыслов в Персии была
сохранена 5%-ная пошлина с цены. В
Закаспийскую область и Туркестанский край местные
товары из Хивы и Бухары допускались
беспошлинно, равно как и товары китайского производства,
кроме чая и некоторых других.
По Иркутскому таможенному округу все
китайские товары, кроме чая, серебра и
запрещенного к привозу хлебного вина, пропускались
беспошлинно. С чая, привозимого в пределы
России сухопутным путем из Китая, взималась
значительно меньшая пошлина, чем при его
ввозе через европейскую границу.
Таможенно-тарифное законодательство,
действовавшее в Приамурском крае и
Забайкальской области, имело некоторые особенности.
Законом от 1 мая 1904 г. там был восстановлен
беспошлинный импорт товаров в Приамурский
край через порты, расположенные в устье
Амура и южнее от него, а также через сухопутную
границу с Маньчжурией (впоследствии еще и
через границу с Монголией и Кореей). Однако
уже в 1909 г. торговое установление
Приамурского края подверглось значительному
изменению. С 1 марта были отменены режим порто-
франко и льготы по ввозу китайских товаров,
сохраненные только для животного сала,
невыделанных кож, простой мягкой рухляди и
шерстяного сырья. С 1 января 1913 г. была отменена
беспошлинная торговля в 50-верстной
пограничной полосе с Китаем.
Следует, однако, отметить, что с 24 апреля
1898 г. по 1 января 1909 г. через все границы
Российской империи допускался беспошлинный
привоз машин, необходимых для сибирской и
уральской золотопромышленности.
* * *
Очевидно, что меры Министерства финансов
по совершенствованию и изменению
таможенно-тарифного законодательства оказывали
влияние на ввоз в Россию товаров, а следовательно,
и на размеры таможенного дохода.
Оценить значение таможенного дохода в
бюджете можно путем сопоставления его с общими
суммами обыкновенных государственных дохо-
371
дов и с доходами от налогов в среднем за 1903 —
1913 гг. (табл. 23.1).
Данные табл. 23.1 свидетельствуют о том, что
таможенный доход в 1903 — 1913 гг. постоянно
возрастал. В каждом пятилетии он опережал
рост всех налоговых доходов в совокупности. По
сравнению со среднегодовым поступлением всех
обыкновенных государственных доходов
таможенный доход с 1898 г. начал отставать от
общего размера их роста. Соответственно и
процентное его отношение к сумме государственных
доходов сократилось с 12,5 до 10,3% в 1913 г., а к
сумме налоговых доходов — с 21,9 до 18,5%. Это
объясняется существенным расширением
хозяйственно-предпринимательской деятельности
казны, особенно в области железнодорожного
дела и винной операции. Входя в состав
государственного бюджета, валовые доходы
хозяйственных предприятий казны чрезвычайно
увеличивали итог поступлений и тем преуменьшали
относительное значение других источников дохода.
Валовой доход казенных железных дорог
составлял по отчетам Государственного контроля в
1902 г. 407,9 млн руб., в 1913 г. — 813,6 млн.
Однако эти огромные суммы большей частью
поглощались эксплуатационными расходами, в то
время как издержки взимания таможенного
дохода были не особенно значительными и
составляли около 8% валового поступления. Такой рост
доходов характерен и для других отраслей
(например, лесной, питейный доходы и др.). Ясно,
что при возрастании таможенного дохода все
остальные виды государственных доходов
отступали на второй план. Тем не менее таможенный
доход на протяжении всего рассматриваемого
периода давал казне значительно больше
средств, чем все прямые налоги (без питейного
дохода) в совокупности. Например, в среднем
за 5 лет (1909 — 1913) все прямые налоги, по
отчетам Государственного контроля, составили
230,9 млн руб. в год; табачный, с папиросных
гильз, сахарный, нефтяной и спичечный налоги
в совокупности — 258,7 млн, а таможенный
доход — 316,6 млн руб.
Таможенный доход, учитываемый
Министерством финансов, включал следующие
статьи: таможенные пошлины (с привозных
товаров, с отпускных товаров), таможенные сборы
разного рода.
Относительные поступления в 1904 — 1913 гг.
таможенного дохода в среднем за год составили
291,2 млн руб.: таможенные пошлины с
привозных товаров — 286,9 (98,6%), таможенные
пошлины с отпускных товаров — 0,4 (0,1%),
прочие таможенные сборы — 3,9 млн руб. (1,3%).
Что касается таможенных пошлин с отпускных
товаров, то они поступали в размере от 150 до 500
тыс. руб. в год, главным образом от экспорта
тряпья (обложенного до 1906 г. пошлиной в 45 коп. с
пуда, а впоследствии пропускаемого согласно
Конвенционному тарифу беспошлинно),
орехового и пальмового дерева (45 коп. с пуда,
преимущественно с азиатских рынков), каучуковых
отходов (1 руб. 50 коп. с пуда — начиная с 1906 г.),
некоторых минеральных руд и т.п.
Прочие таможенные сборы — штрафные,
канцелярские и хозяйственные — поступали за
нарушение постановлений Таможенного устава,
составление и выдачу таможенных документов,
клеймение товаров, пользование складскими по-
Таблица 23.1
Годовые поступления таможенного дохода, обыкновенных государственных и налоговых доходов.
1898 — 1912 гг., млн руб.
Годы
1898— 1902
1903 — 1907
1908— 1912
1913
Таможенный
доход
217,4
235,0
301,9
352,0
Обыкновенные
гос. доходы
1733,4
2137,8
2756,6
3417,4
Отношение таможенного
дохода к сумме обыкновенных
гос. доходов, %
12,5
11,0
11,0
10,3
Налоговые
доходы
993,7
1177,9
1563,9
1907,8
Отношение
таможенного дохода к
сумме налоговых
доходов, %
21,9
20,0
19,3
18,5
372
мещениями таможен и прочие услуги
таможенных учреждений, а потому непосредственно к
взиманию таможенного налога не относились. Таким
образом, вся тяжесть таможенного обложения
приходилась почти исключительно на экспорт.
Таможенная статистика того времени, в общем
вполне удовлетворительная, публиковалась в
ежегодных «Обзорах внешней торговли» и содержала
достаточно подробные сведения о товарообмене
России с другими странами. Проблемы возникали
лишь в том случае, когда нужно было правильно
определить ценность товаров, особенно
привозных. В этой связи таможенное ведомство не раз
подвергалось критике, в немалой степени
обоснованной. Впоследствии средние таможенные цены,
по которым таможенное ведомство исчисляло
ценность привоза и вывоза, были более или менее
приближены к средним годовым биржевым ценам на
русских и иностранных рынках.
Вторая проблема сводилась к точному
установлению сумм поступивших таможенных пошлин
и их отношения к ценности обложенных товаров.
До проведения реформы денежного обращения
(начиная с 1877 г.) таможенные пошлины
взимались и приводились в отчетах таможенного
ведомства исключительно в золотой валюте, тогда
как ценность товаров обозначалась в кредитных
рублях. Обе эти валюты при имевших место
сильных колебаниях курса бумажных денег
несопоставимы между собой. Без перевода на
единообразную денежную единицу выбор курса для
перечисления поступлений золотом в кредитную
валюту представлял значительные трудности.
В государственных росписях и отчетах
Государственного контроля за основу принимали так
называемый сметный курс, устанавливаемый по
биржевому курсу не отчетного, а
предшествовавшего года, и поэтому сильно расходившийся
с курсом года, в котором таможенные пошлины
поступали в казну.
Данные об импорте, его обложении,
обусловившем формирование таможенного дохода как
в целом по всем границам России, так и
отдельно по европейской, азиатской границам и в
торговле с Финляндией, о ценности привозных
товаров, очищенных таможенной пошлиной
(наличными деньгами или с отсрочкой под
обеспечение залогами), представлены в табл. 23.2
(с 1899 г. ценность привоза и таможенный доход
от пошлин рассчитаны в рублях = У15 империа-
Таблица 23.2
Год
1900
1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Характеристика российского импорта. 190С
По всем границам империи
ценность
привоза
626,4
593,4
599,2
681,7
651,4
635,1
800,7
847,4
912,7
906,3
1084,4
1161,7
1171,8
1374,0
поступление
пошлин
203,6
218,5
222,3
242,6
227,5
218,0
246,5
262,1
281,4
275,7
313,2
331,6
330,5
370,7
отношение
пошлин
к
ценности
привоза,
%
32,5
37,0
37,0
35,5
35,0
34,5
31,0
31,0
31,0
30,5
20,0
28,5
28,0
27,0
По европейской границе
ценность
привоза
536,8
495,9
492,8
564,7
541,7
519,8
576,9
655,4
717,3
734,9
897,6
960,3
969,9
1146,2
поступление
пошлин
179,1
197,8
201,2
215,3
204,7
200,4
219,2
230,7
249,2
241,0
275,2
292,7
290,2
326,0
отношение
пошлин
к
ценности
привоза,
%
33,5
40,0
41,0
38,0
37,5
38,5
38,0
35,0
35,0
33,0
31,0
30,5
30,0
28,0
1 — 1913
гг., млн J
В торговле с Финляндией
ценность
привоза
21,9
23,5
23,9
23,8
25,7
28,2
35,4
31,6
30,6
34,5
38,7
42,0
45,2
56,0
поступление
пошлин
2,9
2,9
3,3
3,3
3,5
4,0
5,4
5,2
4,9
5,1
6,1
6,9
7,4
8,9
отношение
пошлин
к
ценности
привоза,
%
13,0
12,0
14,0
14,0
14,0
14,0
15,0
16,5
16,0
15,0
16,0
16,5
16,5
16,0
руб.
По азиатской границе |
ценность
привоза
67,7
74,0
82,5
9,0
84,0
87,1
188,4
160,4
161,8
136,9
148,1
159,4
156,7
171,8
поступление
пошлин
21,6
17,8
17,8
24,0
19,3
13,6
21,9
26,2
27,3
29,6
31,9
32,0
32,9
35,8
отношение
пошлин
к
ценности
привоза,
%
32,0
24,0
21,5
26,0
23,0
15,5
11,5
16,0
16,5
22,0
21,5
20,0
21,0
21,0
373
ла). Штрафные, канцелярские и хозяйственные
сборы, как и незначительный доход от пошлин с
отпускных товаров, в расчетах не учитываются.
Для 1900 г. (по сравнению с
предшествовавшими годами) было характерно сокращение
привоза, вызванное повышением таможенного
обложения (август 1900 г.) и депрессией в
промышленности. В дальнейшем после заключения
торговых конвенций 1906 и 1907 гг., а особенно
в период промышленного оживления уровень
привоза значительно повысился: например,
ценность (стоимость) привоза за 8 лет увеличилась
более чем в 2 раза — с 635 млн руб. в 1905 г. до
1374 млн в 1913 г.
Динамика таможенного дохода имеет
несколько другую характеристику. Не считая
незначительных колебаний в отдельные годы,
поступления таможенных пошлин почти
постоянно увеличивались. При этом процентное
отношение их к стоимости (ценности)
привоза до 1906 г. показывает повышение обложения
пошлинами до 35%. С этого момента
наступает поворот в сторону снижения показателя
отношения таможенного дохода к стоимости
(ценности) при одновременном значительном
возрастании привоза. Данная тенденция
заслуживает внимания, особенно если учесть, что
Конвенционный тариф 1906 г. предусматривал
ряд повышений прежних ставок.
На основе мер по совершенствованию
тарифно-таможенного законодательства можно
выделить 2 этапа поступлений таможенного
дохода: 1900 — 1905 гг. (6 лет) — период
повышения многих тарифно-таможенных ставок
(кроме конвенционных) на 10 — 50%; 1906 —
1913 гг. (8 лет) — период действия
конвенционных тарифов второй очереди и Общего
таможенного тарифа 1903 г.
Чтобы более детально охарактеризовать как
импорт, так и рост таможенного дохода, второй этап
можно разделить на два четырехлетия: 1906 —
1909 гг. — период, непосредственно следующий за
окончанием русско-японской войны, и 1911 —
1913 годы, отмеченные значительным
увеличением объема привоза в связи с
торгово-промышленным оживлением в стране.
Соотношение таможенного дохода со
стоимостью (ценностью) привоза представлено в
табл. 23.3. Анализ показателей позволяет
сделать вывод, что с 1906 г. уровень таможенного
обложения начал понижаться. Так, если на
первом этапе поступления таможенного дохода оно
составляло по всем границам империи 35%, то
на втором этапе (по четырехлетиям) —
соответственно 31 и 28%. Но при этом абсолютная
сумма таможенного дохода увеличилась более
чем на 70 млн руб. в год (по сравнению с
предшествующим четырехлетием — на 26%). Сто-
Таблица 233
Динамика таможенного дохода и его соотношение со стоимостью привоза. 1900 — 1913 гг., млн руб.
Годы
1900 —
1905
1906 —
1909
1910 —
1913
По всем границам империи
средняя
годовая
ценность
привоза
631,2
866,6
1198,0
среднее
годовое
поступление
пошлин
222,1
266,4
336,5
отношение
пошлин
к
ценности
привоза, %
35
31
28
По европейской границе
средняя
годовая
ценность
привоза
525,3
671,1
993,5
среднее
годовое
поступление
пошлин
199,8
235,0
296,0
отношение
пошлин
к
ценности
привоза, %
38
35
30
В торговле с Финляндией
средняя
годовая
ценность
привоза
24,5
33,0
45,5
среднее
годовое
поступление
пошлин
3,3
5,1
7,4
отношение
пошлин
к
ценности
привоза, %
13,5
16
16
По азиатской границе
средняя
годовая
ценность
привоза
81,4
162,6
159,0
среднее
годовое
поступление
пошлин
19,0
26,2
33,2
отношение
пошлин
к
ценности
привоза, %
23
16
21
374
имость (ценность) привоза также увеличилась
на 38%. Данная тенденция особенно заметна по
отношению к европейской торговле, которая по
причине значительного превышения своего
оборота над товарообменом, производимым
через другие участки границы, обусловливает
общую характеристику таможенно-статисти-
ческих показателей для всей империи.
Таможенное обложение товаров, привозимых
из Финляндии и через азиатскую границу,
складывалось под влиянием особых таможенных
тарифов и имело несколько иные тенденции:
обложение финских товаров продолжало
медленно, но непрерывно возрастать; на азиатской
границе наблюдалось понижение уровня
обложения до 23% на первом этапе, что при большом
увеличении объема привоза сопровождалось
уменьшением средней абсолютной суммы
таможенного дохода до 900 тыс. руб. На этот процесс
оказала сильное влияние русско-японская
война, а затем и введенный с 1904 г. в Приамурском
крае порто-франко, что в первом четырехлетии
второго этапа привело к дальнейшему
сокращению обложения до 16%. При этом стоимость
(ценность) привоза увеличилась вдвое (на 81,2 млн
руб.), а таможенный доход возрос только на
7,2 млн руб. В последнем четырехлетии, после
отмены (в 1909 г.) порто-франко, обложение
привоза вновь увеличилось до 21%.
Итак, мероприятия, проводившиеся
Министерством финансов по совершенствованию
таможенного законодательства,
свидетельствовали о том, что, несмотря на некоторое ослабление
(под влиянием конвенционных тарифов) тамо-
В области таможенной политики Временное
правительство руководствовалось в целом теми же
принципами и законодательными актами, которые
действовали в предшествующий период — при
Николае II. Это прежде всего утвержденный
13 января 1903 г. Общий таможенный тариф по
европейской торговле, статьи которого к 1906 г. под-
женной охраны в период двух
предреволюционных десятилетий, протекционизм оставался во
многих отношениях чрезмерным.
Противники таможенной политики тех лет
отмечали, что торговые договоры препятствуют
ее совершенствованию. Конвенционные ставки
по очень важным статьям фиксировали тарифы
на ряд лет, и до истечения срока договора
нужно было мириться с несоответствующими
положению вещей тарифами. Поэтому многие
выдвигали идею автономности тарифа. Идея эта
всегда пользовалась симпатией в правящих
сферах. Среди промышленных кругов было тоже
мало сторонников конвенционных тарифов,
сокращавших возможности хлопотать о
дальнейшем усилении таможенной охраны.
Торговая политика двух предвоенных
десятилетий способствовала определенному усилению
таможенного протекционизма. В общем и целом
она служила развитию народного хозяйства
России, хотя и не была лишена недостатков.
Российский таможенный тариф был жестким. В
некоторых случаях он создавал чрезмерную
таможенную охрану, что обусловливало инертность
отечественных предпринимателей. Вот
показатели отношения суммы взысканных пошлин к
сумме всего ввоза в 1906 — 1910 гг.:
Великобритания — 6,1%, Австро-Венгрия — 7,3,
Германия — 7,8, Франция — 8, Италия — 10, США —
22,3, Россия — 30,5%. Таким образом, в России
доля взысканных пошлин с суммы ввозимых
товаров значительно превышала аналогичный
показатель в других странах, особенно
европейских.
верглись значительным изменениям. В
дальнейшем тариф также, хотя и незначительно, менялся,
особенно в частях, не закрепленных
конвенционными ставками. При этом постановления,
имевшие статус временных мер, корректировались или
отменялись, частично их действие было продлено
вплоть до 18 (31) декабря 1917 г.
2. ПЕРИОД ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
375
Таможенная политика в рассматриваемый
период диктовалась главным образом
требованиями военного времени, о чем
свидетельствуют закрепленные законодательно статьи и
распоряжения правительства, а также циркуляры
Департамента таможенных сборов, изданные в
феврале — октябре 1917 г.
В феврале 1917 г. обрело силу закона
постановление министра финансов от 20 января того
же года «О дополнении списка таможенных
учреждений, через которые допущен вывоз за
границу предметов, обложенных акцизом». В связи
с установлением 16 сентября 1916 г. акциза на чай
в новом законе приводилось дополнение к
опубликованному в 1913 г. списку таможенных
учреждений.
В марте 1917 г. было узаконено положение «Об
условиях и порядке выпуска внутреннего 5%
«Займа Свободы 1917 года» и о цене облигаций
сего займа для приема в течение первой
половины 1917 г. в залог по казенным подрядам и
поставкам в обеспечение задатков и ссуд по
рассрочиваемому акцизу за табак, сахар, нефтяные
продукты и зажигательные спички, а также по
обеспечению таможенных пошлин». 29 марта
(11 апреля) министр финансов ознакомил с этим
документом Правительствующий сенат,
отметив, что цена облигаций этого займа назначена
в размере 85 руб. за 100 руб. нарицательных.
Распоряжение министра по поводу публикации
этого положения содержало две оговорки: 1)
данные облигации будут приниматься за 100 руб.
номинальных по казенным подрядам и
поставкам в обеспечение их исполнения и в рассрочку
по акцизу за вино, водочные изделия, за
пивоварение, медоварение и дрожжи; 2) облигации
будут приниматься согласно публикуемым через
Правительствующий сенат постановлениям, в
залоги для обеспечения таможенных пошлин.
В марте было признано необходимым
разрешить вопреки статье 234 Общего таможенного
тарифа по европейской торговле представителю
Всероссийского союза городов в Харбине
пропуск из-за границы в Киев 2 тыс. пудов свиного
кускового сала с оплатой этого товара
соответствующей пошлиной.
В апреле по согласованию с министром
финансов из утвержденного правительством
25 ноября 1916 г. списка предметов роскоши,
запрещенных к ввозу в Россию, были исключены
сушеные фрукты и ягоды из Персии и
Афганистана, разрешен ввоз из Харбина копченой
колбасы из свиного мяса. В апреле правлению
Общества Восточно-Китайской железной дороги в
связи с чрезвычайными обстоятельствами
военного времени для нужд Уссурийской железной
дороги был разрешен беспошлинный ввоз из
Маньчжурии дров из деревьев кедровых пород.
Одновременно был запрещен вывоз из
Российской империи за границу и Финляндию
спичечной щепы и соломки.
Наряду с этим в апреле было узаконено
распоряжение министра финансов от 17 февраля
(2 марта) 1917 г. о дополнении утвержденного
12 декабря 1912 г. списка иностранных товаров,
которые разрешалось пропускать для местного
потребления через таможенные посты района
Иркутской таможни, Забайкальской области и
Приамурского генерал-губернаторства. В
частности, через Воскресенский таможенный пост
Хабаровского таможенного участка разрешался
ввоз бумажных крашеных и беленых тканей,
бумажной ваты, вязаных бумажных перчаток и
чулок с соблюдением «воспрещения ввоза в
империю предметов роскоши» (т.е. названные
товары можно было ввозить лишь в том случае,
если они не имеют украшений из шелка, золота,
серебра или мишуры). Тогда же Таможенный
тариф был дополнен разрешениями на пропуск
некоторых товаров через посты Читинского
таможенного участка, на беспошлинный ввоз на
Дальний Восток из Маньчжурии посевных
семян пшеницы. Кроме того, в него были
включены Правила снабжения населения Дальнего
Востока импортным сахаром.
До особого распоряжения постановлением
правительства были запрещены пересылка по
почте из нейтральных государств и ввоз из-за
376
границы «русских процентных и дивидендных
бумаг и купонов».
Думой и Государственным советом был
одобрен закон о льготном привозе некоторых
иностранных товаров в Сибирь через устье реки
Енисей, запрещенных к ввозу действующим Общим
таможенным тарифом. В июле был узаконен ряд
постановлений Временного правительства, в том
числе и постановление «Об утверждении
Таможенно-тарифного комитета» (ст. 891, № 162 от
14 (27) июля 1917 г.), в котором, в частности,
говорилось:
«I. Для рассмотрения вопросов, касающихся
изменения, дополнения и разъяснения
таможенно-тарифных постановлений, а также для
обсуждения размеров возвращаемых пошлин при
вывозе изделий за границу учредить при
Министерстве торговли и промышленности
Таможенно-тарифный комитет и особую при нем
Таможенно-тарифную комиссию на нижеследующих
основаниях;
1. В состав Таможенно-тарифного комитета
входят под председательством особо
назначенного министром торговли и промышленности
лица непременные члены Таможенно-тарифной
комиссии, управляющие отделами: внутренней
торговли, внешней торговли и
промышленности, директор Горного департамента и
управляющий делами Таможенно-тарифного комитета, а
также по одному представителю: от
Министерства земледелия и финансов, от Совета съездов
представителей торговли и промышленности,
Совета съездов биржевой торговли и сельского
хозяйства, Московского биржевого комитета,
Вольно-экономического общества, Общества
имени Чупрова, Московского
сельскохозяйственного общества, Петроградского Совета
рабочих и солдатских депутатов, Совета
всероссийских кооперативных съездов и Всероссийского
Совета крестьянских депутатов».
Председателю предоставляется [право] при
рассмотрении отдельных вопросов приглашать
представителей других заинтересованных
ведомств, торгово-промышленных и иных
организаций, а равно отдельных специалистов
(экспертов) и вообще связующих лиц.
2. В состав Таможенно-тарифной комиссии
входят: председатель Таможенно-тарифного
комитета, управляющий делами этого комитета,
его помощник, непременный член от
Министерства торговли и промышленности и
приглашаемые специалисты (эксперты) в числе,
устанавливаемом министром торговли и
промышленности».
В последующем была узаконена статья 892
(№ 162) «О дополнении состава
Таможенно-тарифного комитета», согласно которой в комитет
вошел один представитель Министерства
продовольствия. Постановлением Временного
правительства от 14 (27) октября 1917 г. (ст. 1829,
№ 255) «Об учреждении в составе Министерства
торговли и промышленности отделов
внутренней и внешней торговли» Таможенно-тарифный
комитет был упразднен. Указанным
постановлением были определены функции этих отделов,
утверждены их штаты, упразднен
находившийся в составе Министерства торговли и
промышленности отдел торговли. При этом была
сохранена Таможенно-тарифная комиссия в составе,
определяемом министром торговли и
промышленности.
Постановлениями Временного правительства
в августе 1917 г. были узаконены следующие
статьи:
• о воспрещении вывоза в Финляндию сырых
красных и белых металлов;
• об оплате всего вывозимого в Финляндию
продовольствия исключительно в финской
валюте;
• о разрешении беспошлинного ввоза в Россию
из-за границы и Финляндии безопасных
зажигательных спичек;
• о порядке пропуска грузов по морским и
некоторым сухопутным границам России;
• об образовании Комитета по организации
товарообмена и регулированию валютных
отношений с Финляндией. При этом Временное
правительство постановило: образовать при
377
Министерстве финансов особый комитет в
составе представителей министерств
финансов, торговли и промышленности,
продовольствия и военного; предоставить министру
финансов право определять особой
инструкцией порядок деятельности комитета.
В сентябре 1917 г. министр финансов признал
возможным дополнить утвержденный 12
декабря 1912 г. список иностранных товаров, которые
разрешалось пропускать через таможенные
посты Забайкальской области. К числу таких
товаров были отнесены табак, сахар, обувь,
бумажные ткани, вязаные изделия и шерстяные ткани.
Жители приграничных районов освобождались
от предъявления на эти и ряд других товаров
документов о месте их изготовления.
3(16) сентября было узаконено на период
войны постановление Временного правительства
«О дополнении статьи 526 Устава Таможенного
(1910 г.)». В соответствии с ним порайонным
комитетам по регулированию перевозок по
железным дорогам на время войны
предоставлялось право:
а) вводить взамен установленных по
таможенному ведомству сроков хранения грузов на
складах таможен сокращенные сроки
хранения для всех грузов;
б) повышать на определенные сроки размер
оплаты за хранение на указанных складах тех или
иных грузов;
в) вводить вышеназванные меры немедленно.
4 (17) августа министр финансов сообщил
Правительствующему сенату о решении
сократить установленный для Иркутской таможни
трехлетний срок хранения товаров до двух
месяцев на тех же основаниях, на которых это
практиковалось на Московской и Петроградской
таможнях по распоряжению Министерства
финансов, изданному после согласования с
Министерством торговли и промышленности.
Сенат 6 (19) сентября утвердил
постановление правительства, согласно которому
«временно, впредь до ратификации мирного договора,
действие постановления, изложенного в статье
234 Общего таможенного тарифа по
европейской торговле, приостанавливалось». Тогда же
министр финансов представил Сенату для
узаконения следующие статьи:
• «О предоставлении Айваджской таможенной
заставе права пропуска зеленого чая»;
• «Об упразднении Нохтуйской и учреждении
Мачинской таможенной заставы»;
• «Об увеличении штата Владивостокской
таможни»;
• «Об изменении в составе Либавской,
Ростовской и Харьковской таможен I класса».
Кроме того, в октябре Министерство
финансов подготовило и представило на утверждение
Правительствующему сенату следующие
документы:
• «О разрешении пропуска некоторых товаров
через все таможенные заставы Хабаровского
таможенного участка»;
• «Об упразднении Тройского и учреждении
Кузнецовского таможенного поста»;
• «Об изменениях в составе Варшавского, Юго-
Западного, Петроградского и Одесского
таможенных участков»;
• «Об увеличении штата Маньчжурской
таможни»;
• «О воспрещении вывоза из России за
границу по всем границам некоторых предметов».
В частности, согласно последнему из
перечисленных документов ввиду чрезвычайных
обстоятельств военного времени запрещалось
вывозить из России (по всем границам) следующие
предметы: почтовые марки (как новые, так и
использованные), папиросы, слюду, линолеум,
водоросли и мох всякий, костяной клей, в том
числе желатин. Оговаривалось, что «изъятия из этой
ограничительной меры будут допускаться
Министерством финансов в пользу союзных и
дружественных с Россией государств». Министру
финансов предоставлялось право «допускать
изъятия из постановлений статей 26 и 27
учреждения местного таможенного управления».
Тогда же было узаконено постановление
Временного правительства «Об изменении ст. 537
378
Уст[ава] таможни, изд[анного] в 1910 г.» и дана
новая редакция этой статьи. Кроме того, была
узаконена статья «О порядке издания распоряжений
о запрещении вывоза товаров», согласно которой
министр финансов после обсуждения в
образованном при Департаменте таможенных сборов
межведомственном совещании имел право:
«1) Запрещать вывоз из России товаров за
границу и в Финляндию как по всей границе, так
и по отдельным ее участкам.
2) Допускать изъятия из указанной в пункте 1
ограничительной меры в пользу союзных и
дружественных с Россией государств».
В октябре по представлению министра
финансов были узаконены следующие статьи:
• «О воспрещении вывоза из России за
границу по всем границам хмеля и деревянных
изделий всяких»;
• «О воспрещении вывоза из России за
границу по всем границам удобрительных
веществ»;
• «Об отмене распоряжений Министерства
финансов о свободном пропуске в союзные и
нейтральные страны икры и некоторых
сортов мехов».
Правительством также были представлены на
утверждение следующие статьи:
• «Об установлении во всех таможенных
учреждениях, расположенных в приморских портах
и при реках, восьмичасового рабочего дня и
о взимании особой платы за производство
сверхурочных работ»;
• «О зачете в срок выслуги пенсий службы в
должностях таможенных контролеров по
надзору за товарами, вывозимыми за границу с
возвратом пошлин»;
«Об урегулировании товарообмена с
Персией и Афганистаном»;
• «Об изменении редакции ст. 539 Уст[ава]
таможни, изд[анного в] 1910 г.»
В соответствии с новой редакцией ст. 539 за
наложение на товары таможенных клейм, пломб
и печатей предусматривалось взимать в доход
казны сбор по таксе, устанавливаемой
министром финансов. Порядок взимания
означенного сбора и отчетности по нему поручалось
определить министру финансов по соглашению с
Государственным контролером. Расходы по
клеймению, пломбированию и опечатыванию
товаров должны были покрываться за счет
средств Государственного казначейства.
Циркуляры Департамента таможенных
сборов. К февралю 1917 г. Департамент
таможенных сборов издал следующие циркуляры:
• «О разрешении к ввозу в Россию
лекарственных веществ»;
• «О пропуске сплава железа с фосфором»;
• «О направлении следующих из
Приамурского края почтовых посылок для досмотра в
первоклассные таможни и о порядке оплаты
пошлиною пересылаемых в них товаров».
Следует отметить, что Министерство
финансов по соглашению с Министерством
внутренних дел признало необходимым изменить
инструкцию 1912 г. «О таможенных обрядностях над
почтовыми отправлениями, поступающими из-
за границы», с тем чтобы из Приморской,
Амурской и Забайкальской областей почтовые
посылки, адресованные в пункты, где имелись
таможенные учреждения, пользующиеся правами
первоклассных таможен, направлялись для
досмотра в пункты их назначения без завоза в
Иркутск; посылки же, адресованные в пункты, не
имеющие таможенных учреждений, следовало
предъявлять для досмотра в Иркутске.
В марте Департамент таможенных сборов
подготовил следующие циркуляры:
• «Об обандеролении помещений со
спичками»;
• «По поводу неправильного зачисления
таможенниками в доход казны пошлинных
надбавок, условно вносимых»;
• «О сроке сдачи иностранной валюты».
Согласно последнему циркуляру и
установленным Министерством финансов Правилам о
сдаче экспортной валюты лица, желавшие
получить разрешение на вывоз за границу товаров
379
из числа запрещенных к отпуску по
обстоятельствам военного времени, должны были
представить помимо требуемых сведений и документов
обязательство сдать полученную за
экспортируемый товар валюту Министерству финансов по
форме, приложенной к Правилам о сдаче
валюты. При вывозе товаров, разрешенных к
отпуску, экспортеры должны были выдавать в каждом
отдельном случае отпускным таможням
соответствующие обязательства по форме,
приложенной к Правилам о сдаче валюты.
Установленный для сдачи валюты четырехмесячный срок
должен исчисляться со дня выдачи
обязательства. Особенная канцелярия по кредитной
части находила возможным исчислять этот срок не
со дня выдачи обязательства, а со дня
фактического вывоза товаров за границу.
В соответствии с циркуляром «Об
одинаковом значении квитанций учреждений
Государственного банка в прием сумм за одногородние
казначейства с квитанциями этих казначейств»
учреждениям Государственного банка
предоставлялось право производить за счет местных
казначейств прием сумм, поступающих в
государственные доходы, а также специальных
средств и депозитов, выдачу внесшему их лицу
соответствующих квитанций, равнозначных
казначейским. Тем не менее правительственные
учреждения часто отказывались принимать от
клиентов такие квитанции, подтверждающие
внесение денег в казну, и требовали квитанций
Казначейства, получение которых нередко
затягивалось на несколько дней.
В марте 1917 г. были приняты циркуляры
«О порядке и сроке предоставления в
Департамент таможенных сборов жалоб и прошений,
приносимых на имя Правительствующего
сената» и «О разрешении ко ввозу в Россию
лекарственных веществ».
В числе основных циркуляров, изданных в
апреле 1917 г., можно назвать следующие:
• «О указании в сертификатах подробных
сведений о товарах, привозимых из нейтральных
стран»;
• «О исключении масляничных семян из числа
товаров, предусмотренных § 17 Правил 4 мая
1915 г.» (Департаменту таможенных сборов
следовало довести до сведения купцов, что
отныне эти семена, как и прочие товары,
запрещенные к вывозу, могут экспортироваться
лишь по особым в каждом отдельном случае
разрешениям Министерства финансов);
• «О вывозе щетины за границу»;
• «О воспрещении к вывозу за границу и в
Финляндию спичечной щепы и соломки»;
• «О пересмотре отсрочек военнообязанным
служащим таможенного ведомства»;
• «Об условиях реквизации опия»;
• «По вопросу о выдаче посылок без
деклараций и сопроводительных адресов»;
• «О товарах, запрещенных к вывозу за
границу» (согласно этому циркуляру Министерство
финансов запрещало экспорт из России
необработанных бриллиантов, глюкозы во всех
видах и мешков в виде тары, т.е. служащих
упаковкой для других товаров).
В мае Департаментом таможенных сборов
были изданы следующие циркуляры:
• «О пересылке посылок для военнопленных
целыми вагонами с опломбированием на
ст. Белоостров»;
• «О упрощенной форме перечней на
посылки для военнопленных»;
• «Об исключении лесных материалов из
числа товаров, предусмотренных § 17 Правил 4 мая
1915 г.» (лесные материалы, как и все прочие
товары, к выпуску запрещенные, могли
отныне вывозиться за границу лишь по особым в
каждом отдельном случае разрешениям).
19 мая (1 июня) 1917 г. был издан циркуляр
«Об упрощении таможенных формальностей».
Согласно § 15 утвержденной Министерством
финансов 7 декабря 1912 г. Инструкции о
порядке рассмотрения дел, подлежащих разрешению
в общих присутствиях таможенных учреждений,
по каждому делу в письменной форме
составлялось краткое постановление, которое на том
же заседании заносилось в особую книгу поста-
380
новлений общего присутствия и подписывалось
членами и секретарем или его помощником.
По просьбе Таможенного департамента
товарищ министра финансов, приняв во
внимание необходимость облегчения труда
таможенных чинов и ускорения процедуры таможенных
формальностей, разрешил всем таможенным
учреждениям (по их усмотрению) отменить, как
предлагала Архангельская таможня, книгу
постановлений, а постановления общего
присутствия таможни излагать на досмотровых
документах.
9 (22) июля 1917 г. в дополнение к циркуляру
от 17 сентября 1914 г. был утвержден циркуляр
«О работах внеурочного времени». В нем
разъяснялось, что постановление о невзимании платы
за внеурочные работы, связанные с доставкой
военных грузов на коммерческих судах,
перешедших в ведение военно-морского ведомства,
распространяется лишь на грузовые работы на
судах, поступающих в распоряжение воинских
частей для перевозки военных грузов, и не
касается работ на судах, хотя и находящихся в
распоряжении правительства, но перевозящих
грузы для военных целей из-за границы. За
внеурочные работы с такого рода грузами на судах,
перешедших в распоряжение военного и
морского ведомства, плата должна взыскиваться на
общих основаниях.
В июле 1917 г. товарищ министра финансов
(согласно отзыву Главного управления по делам
милиции) разрешил беспрепятственно
пропускать через границу множительные аппараты и
разные приспособления для тиснения; а по
согласованию с министерствами иностранных дел
и торговли и промышленности приказал
включить в список товаров, на которые временно, в
течение войны, не требуется представления
свидетельств об их экспортерах, лимоны, однако с
условием, что при наличии данных,
удостоверяющих их происхождение из враждебных стран,
таможенные учреждения должны применять
постановления, касающиеся превенансов этих
стран.
В циркуляре от 25 июля (7 августа) 1917 г.
Министерства финансов по согласованию с
другими ведомствами были изложены правила о
порядке пропуска товаров в Финляндию, а в
циркуляре от 31 июля (13 августа) «О транзитных
посылках, обмениваемых между иностранными
государствами и Китаем», признано
необходимым исключить ограничительные
постановления о недопущении беспошлинного пропуска
транзитом через Россию посылок по назначению
в Китай.
В августе 1917 г. в соответствующие
учреждения были разосланы следующие циркуляры:
• «О подлежащих к уничтожению химических
продуктах»;
• «О пропуске электрических
предохранителей»;
• «О порядке разрешения вопросов,
касающихся применения тарифа»;
• «О взимании платы за сверхурочные работы
по ст. 134 Уст[ава] тамож[ни]»;
• «О разрешении привоза в Россию
необожженных вязаных шелковых колпачков для
газокалильных ламп и сухой апельсинной
корки»;
• «О разрешении ко ввозу в Россию
лекарственных веществ»;
• «Об оплате попудным сбором воинских
грузов».
В сентябре были подготовлены следующие
циркуляры:
• «О повышении цены на все сорта твердого
минерального топлива Донецкого бассейна»;
• «Об обязательной выборке коммивояжерами
промысловых свидетельств на границе»;
• «О сроке отсылки на ревизию почтовых
деклараций»;
• «О пропуске чугуна из Финляндии»;
• «О взимании платы за сверхурочные работы
по ст. 134 Уст[ава] тамож[ни] по
продовольствию] 1912 г.»;
• «Об изъятии из установленного 25 ноября
1916 года списка запрещенных к привозу
предметов роскоши»;
28-5731
381
• «О ввозе сахарина из-за границы»;
• «О порядке взимания сбора по ст. 525
Уст[ава] тамож[ни];
• «О порядке вывоза товаров в Соединенные
Штаты Америки» (в связи с
присоединением США к числу союзных держав и отмене
установленного русско-американским
соглашением от 10 (23) сентября 1915 г. запрета
на вывоз русских товаров в Америку
Министерство финансов признало возможным
экспорт в США товаров — из числа
запрещенных к отпуску по обстоятельствам военного
времени — на общих основаниях,
установленных Правилами от 4 мая 1915 г. для
пропуска этих товаров в союзные страны, с
предоставлением американским судам прав
союзного флага);
• «Об отмене печатания приказов по
Департаменту таможенных сборов к его ведомству»;
• «О разрешении ко ввозу в Россию
лекарственных веществ»;
• «О товарах, запрещенных к вывозу за границу»
(ввиду чрезвычайных обстоятельств военного
времени по всем российскими границам был
запрещен вывоз почтовых марок, как новых, так
и использованных, папирос, слюды, костяного
клея, в том числе желатина, а также линолеума,
водорослей, мхов и других товаров);
• «Об отмене ст. 234 Таможенного устава»;
• «Об изменениях состава хозяйственных
комиссий при таможенных учреждениях».
В октябре 1917 г. было издано всего два
циркуляра: 6(19) октября — «О продлении действия
особых касс при таможенных учреждениях для
приема подоходного налога»; 16 октября —
«О применении требования об отпусках»
(исключительно в отношении таможенных
инспекторов и управляющих таможнями I и II классов).
1 См.: Вестник финансов. 1903. № 3.
2 Там же. 1904. № 32, 34, 36.
3 Там же. 1905. № 3. С. 78.
4 См.: Общий таможенный тариф по европейской
торговле. 1903 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
5 См.: Вестник финансов. 1901. № 47.
6 См.: Русский тариф ввозных пошлин. 1904 г. Гл. 52.
С. 288 и след.
7 Там же. С. 292 и след.
8 Вестник финансов. 1905. № 3. С. 79.
Глава 24
ОТДЕЛЬНЫЙ КОРПУС ПОГРАНИЧНОЙ
СТРАЖИ И БОРЬБА С КОНТРАБАНДОЙ
К 80 — 90-м гг. XIX в. назрела острая
необходимость в реорганизации российской
службы пограничной стражи — в
создании отдельного пограничного корпуса,
который не зависел бы от таможенного ведомства.
В результате дискуссии между
представителями Военного министерства и Министерства
финансов был подготовлен проект, в
соответствии с которым определялись число и
дислокация местных дивизий пограничной стражи. При
размещении дивизий учитывались условия
охраны границы и движения контрабанды. При
этом протяженность контролируемой надзором
линии границы не должна была быть
чрезмерной, чтобы начальник дивизии мог проверять
исполнение подчиненными их обязанностей;
штаб-квартиру следовало размещать если не в
центре округа, то в наиболее вероятном пункте
провоза контрабанды; число дивизий
устанавливалось в зависимости от финансирования
Казначейством их содержания.
По проекту планировалось разместить 7
дивизий пограничной стражи — в
Санкт-Петербурге, Вильно, Варшаве, Радзивилове, Одессе,
Тифлисе, Асхабаде. При этом пограничный
надзор охватил бы 13 864 версты (соответственно
3736, 816, 904, 944, 2227, 2628, 2609 верст). Было
признано необходимым назначать на должность
начальника штаба дивизии (по возможности)
лиц, получивших высшее военное образование,
а на должность штаб-офицера для поручений —
лиц, хорошо известных начальнику дивизии.
Однако Государственный совет счел, что
предусмотренные проектом дивизии не имеют
необходимых для крупных соединений
характеристик, и предложил назвать их округами
отдельного корпуса пограничной стражи, а их
начальников — начальниками округов с правами
начальников дивизий1.
При утверждении проекта о пограничной
страже были учтены ее явные отличия от
сухопутных войск: ее особое назначение —
таможенная и полицейская охрана государственной
границы; наличие в ее составе двух родов войск —
пехоты и кавалерии, что было вызвано
условиями несения службы; отсутствие возможности
сосредоточиваться в крупные тактические
единицы и т.п.
Решению затянувшегося спора между
гражданскими и военными экспертами помог
министр финансов СЮ. Витте. Руководствуясь
интересами страны в создании пограничной
стражи, он учел предшествующий опыт ее
организации, рекомендации различных
министерств и ведомств по ее реформированию и
«усиленно занялся делом устройства пограничной
стражи». При этом он встретил сильное
сопротивление со стороны директора Департамента
28*
383
таможенных сборов Л.Ф. Тухолки и инспектора
пограничной стражи генерал-лейтенанта Д.К. Гана,
а также гражданских чинов министерства. «Но
тем не менее эту реорганизацию, — писал Витте
в своих воспоминаниях, — я совершил и
совершил очень просто: взял и сам начал
разрабатывать положение об организации Отдельного
корпуса пограничной стражи, причем этот корпус
пограничной стражи был совсем отделен от
Таможенного департамента... Мною было
составлено положение об организации пограничной
стражи вполне на военном основании»2. Свою
заслугу СЮ. Витте видел прежде всего в том, что
предложил новую структуру пограничной
стражи (деление корпуса на округа, округов — на
бригады, бригад — на отделы, отделов — на отряды),
изменил порядок ее подчинения и
взаимоотношения с Таможенным ведомством.
Ознакомившийся с этими предложениями
Александр III задал только один вопрос — о
названии «Отдельный корпус». СЮ. Витте
объяснил императору, что оно заимствовано из
терминологии военного ведомства. В тех случаях,
когда создавались самостоятельные военные
единицы, они всегда назывались отдельными3.
К тому же это название должно подчеркнуть
отличие от прочих корпусов — лесничих,
горных инженеров, инженеров путей сообщения.
Служба пограничного надзора оставалась
связанной с Департаментом таможенных сборов,
т.е. пограничники и таможенники по-прежнему
должны были тесно сотрудничать. Для
облегчения этой задачи руководство корпусом
предлагалось сосредоточить в руках одного человека —
министра финансов, сделав его шефом
Отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС).
15 октября 1893 г. Александр III подписал указ
Правительствующему сенату, гласивший, в
частности, следующее:
«I. Состоящую ныне в Таможенном
управлении пограничную стражу выделить из оной в
Отдельный корпус пограничной стражи.
II. Подчинить Отдельный корпус
пограничной стражи министру финансов с присвоением
ему [звания] шефа пограничной стражи и с
сохранением за ним всех прав, коими он ныне
пользуется по управлению сею стражею.
III. Учредить должность командира
Отдельного корпуса пограничной стражи и штаб сего
корпуса, согласно прилагаемому временному
штату управления Отдельного корпуса
пограничной стражи.
IV. Временно, впредь до издания в
установленном порядке Положения об управлении
Отдельного корпуса пограничной стражи:
1. Возложить на командира Отдельного
корпуса пограничной стражи все права и
обязанности по управлению сею стражею,
присвоенные ныне директору Департамента
таможенных сборов и инспектору пограничной
стражи, с подчинением ему начальников
таможенных округов по делам до
пограничного надзора относящимся.
2. Балтийскую таможенную крейсерскую
флотилию подчинить управлению Отдельного
корпуса пограничной стражи на тех же
основаниях, на коих ныне сия флотилия
подчинена Департаменту таможенных сборов.
3. Представить министру финансов [право]
изменять в потребных случаях существующее
ныне распределение по инстанциям прав и
обязанностей по управлению пограничной
стражей»4.
В указе ничего не говорилось о переходном
периоде от пограничной таможенной стражи к
Отдельному пограничному корпусу, но, судя по
содержанию указа, он предполагался с 1893 по
1899 г. В этот период были расширены права
чинов стражи по применению оружия на
Кавказской границе, затем — в Средней Азии; усилена
стража на европейской границе, Кавказе и в За-
каспии; изъята из состава военного флота,
реорганизована и подчинена (в строевом
отношении и в отношении управления) ОКПС с
полной передачей судов Балтийская крейсерская
флотилия, а ее функции распространены на
Каспийское и Черное моря. Кроме того, вводились
новые Правила применения оружия погранич-
384
ной стражей, формировались пограничные
округа, были четко распределены обязанности
между таможенниками и пограничниками,
создана штатная структура корпуса и определены
функции ОКПС.
Главной обязанностью ОКПС являлось
«отвращение тайного провоза товаров по
сухопутной и морским границам европейской части
России и Закавказья, по границам Великого
княжества Финляндского и Закаспийской области, на
правом берегу реки Пяндж и Амударьи». На
корпус также был возложен карантинный,
политический и полицейский надзор на границе5.
В дальнейшем обязанности ОКПС были
конкретизированы и сводились к следующему:
«1) Не допускать водворения контрабанды и
перехода лиц через границу не в указанных
местах.
2) Всех людей, незаконно перешедших границу
со всем, что при них окажется, задерживать и
препровождать в таможенные учреждения.
3) Охранять черту государственной границы и
не допускать, чтобы в 875-саженной полосе*
от границы возводились без разрешения
начальства новые постройки.
4) Задерживать всех бродячих при границе
дезертиров, бродяг, бескартных и порубщиков
казенного леса, хотя бы они и не были
вооружены и не имели при себе товаров»6.
Итак, перед ОКПС стояла задача борьбы с
контрабандой. Причем лица, задержанные в
пограничной полосе, направлялись, как и прежде, не в
полицейский участок, а в таможенные
учреждения, что свидетельствовало о доминировании
экономических интересов над политическими.
Поставлена была и новая задача — охрана
пограничной черты, т.е. собственно границы, о чем в
прежних документах даже не упоминалось. По
важности эта задача занимала 3-е место, но через
несколько лет она станет чуть ли не главной.
После создания ОКПС у пограничников не
сразу сложились деловые отношения с
таможенной стражей. Лишь в начале 1899 г. гражданских
чиновников (начальников таможенных округов),
в недостаточной степени или вовсе не знакомых
с армейской службой, окончательно отстранили
от управления пограничной стражей. Таким
образом, командиры бригад перестали
подчиняться гражданским лицам, некомпетентность
которых, как правило, приводила к недоразумениям
и препятствовала деятельности пограничной
стражи.
Итак, к началу XX в. пограничная стража
окончательно оформилась как структура
военная: управление отдельного корпуса — округ —
бригада — отдел — отряд — пост. В состав
ОКПС кроме управления входили 7 округов, 31
бригада, 118 отделов, 570 отрядов и флотилия. Его
общая численность составляла 36 709 человек,
включая 1033 генерала, штаб- и обер-офицера,
12 101 объездчика, 23 575 стражников. Округ
возглавлял начальник в чине генерала, в
подчинении которого находились все расположенные в
округе части стражи. Начальники округов
подчинялись командиру корпуса, но в пределах
округов действовали самостоятельно. Начальники
таможенных округов были освобождены от
обязанностей по управлению пограничной стражей
и заведованию делами пограничного надзора.
Высочайшим приказом от 7 мая 1899 г.
дислокация округов и бригад была определена
следующим образом:
1-й округ — штаб в Санкт-Петербурге;
бригады: Санкт-Петербургская, Ревельская, Аренсбур-
гская, а также Особый Беломорский отдел;
2-й округ — штаб в Вильно; бригады:
Рижская, Горждинская, Таурогенская, Вержболов-
ская, Граевская;
3-й округ — штаб в Варшаве; бригады: Лом-
жинская, Рыпинская, Александровская, Калиш-
ская, Велюнская, Ченстоховская и Новобржеская;
4-й округ — штаб в Бердичеве (в 1903 г. был
переведен в Киев как политический и торговый
центр, что давало возможность более активно
* Сажень — 213,36 см.
влиять на пограничный надзор); бригады: Сан-
домирская, Томашовская, Волынская, Волочис-
ская и Хотинская;
5-й округ — штаб в Одессе; бригады: Скулян-
ская, Измаильская, Одесская, Крымская и
Особый Керченский отдел;
6-й округ — штаб в Тифлисе; бригады:
Черноморская, Карсская, Эриванская, Елизаветпольс-
кая и Бакинская;
7-й округ — штаб в Ташкенте; бригады:
Закаспийская и Аму-Дарьинская.
К 1899 г. численность офицерского корпуса
пограничной стражи увеличилась по
сравнению с 1827 г. в 3 раза, нижних чинов — в 12 раз;
протяженность линии постов на границе
возросла в 1,5 раза (с 8809 до 13 680 верст); расход
на содержание стражников повысился в 7 раз
(с 1 449 732 до 10 986 176 руб. серебром). При
этом таможенный доход увеличился в 13 раз,
составив 211 млн руб. серебром. Численность
личного состава ОКПС до 1914 г. фактически
оставалась неизменной — примерно 37 тыс.
человек.
Любопытно, что в течение 17 лет (с 1873 г.) не
менялись и оклады чинов пограничной стражи:
нижние чины получали от 3 до 36 руб.; оклады
офицеров были значительно выше, однако
оставались одними из самых низких в мире. Так, в
1903 г. командир роты в чине капитана получал
900 руб. в год, столовых денег — 360 руб.;
командир батальона (подполковник) соответственно —
1080 и 660; командир полка (полковник) — 1250
и 2700. (Заметим, в 1899 г. хороший костюм,
например, в Санкт-Петербурге можно было купить
за 8 руб., пальто — за 11 руб.)
В 1893 — 1899 гг. были внесены некоторые
уточнения в правовое положение ОКПС7. 2
декабря 1894 г. новый император позволил
министру финансов утвердить дополнительные
(к уже действовавшим) правила употребления
оружия чинами ОКПС при исполнении
служебных обязанностей в Закавказском крае и
разрешить пограничникам на персидской, турецкой
и среднеазиатской границах при
необходимости преследовать злоумышленников на
сопредельной стороне, что было зафиксировано в
Собрании узаконений и распоряжений
правительства.
В секретном циркуляре от 30 октября 1896 г.
(изданном в дополнение к циркуляру от 23
января того же года, согласно которому чины
пограничной стражи не имели права на обыск и
выемку контрабанды внутри края)
разъяснялось, что слова «внутри края» означают всю
местность, расположенную за пределами 7 верст от
границы, что далее этой черты (кроме
оговоренных в первом циркуляре случаев) обыск и
выемка контрабанды чинам запрещены, а
исключения могут быть допущены только с ведома
министра финансов. Функции дислоцированных
за 7-верстной полосой летучих и
железнодорожных отрядов ограничивались разъездной и
контрольной службой с целью преследования
прорывов «по горячим следам».
31 мая 1897 г. министр финансов обратился
к членам Государственного совета с
предложением пересмотреть правила употребления
оружия ОКПС, обосновав это тем, что
существующие правила устарели и не отвечают
требованиям службы, ибо «постановления эти были
разработаны в то время, когда пограничная
стража признавалась учреждением
гражданским»8. Новые правила (они начали действовать
с 1 марта 1898 г.) отличались от прежних (1829)
тем, что пограничники могли применять
оружие против нарушителя, который после
двукратного окрика «Стой!» и
предупредительного выстрела вверх не остановился. Таким
образом, чины стражи получили более четкие
правила, позволявшие более решительно
действовать на границе по отношению к
контрабандистам.
В 1898 г. по предложению командира ОКПС
шеф стражи утвердил соответствующую
инструкцию по применению нового закона, в
которой особо подчеркивалось, «что лишать
человека жизни или причинять ему увечия закон
позволяет чинам пограничной стражи только в
386
случаях самой крайней необходимости, то есть
только тогда, когда достичь исполнения
служебных обязанностей по пограничному надзору
иными средствами безусловно невозможно;
причем и в означенных случаях следует употреблять
оружие так, чтобы по возможности ранить, а не
убить человека»9.
Часто менявшаяся на границе обстановка, а
значит, и условия ее охраны, территориальные
изменения, постоянное повышение пошлин на
импорт — все эти факторы вынуждали
Министерство финансов принимать меры по
усилению пограничной стражи. История службы
пограничного надзора не что иное, как долгий путь
постоянного совершенствования. В итоге эта
структура, как уже говорилось, была
приравнена к военному ведомству, хотя и подчинялась
гражданскому министру. Непосредственной
задачей пограничной стражи, тесно
взаимодействовавшей с таможенной службой и другими
ведомствами, была охрана границ Российской
империи и защита ее политических и
экономических интересов.
* * *
Итак, ОКПС должен был совместно с
другими ведомствами обеспечивать
неприкосновенность границ империи от Белого моря до
предгорий Памира. Руководство ОКПС не могло не
учитывать особенности территории, по которой
проходила та или иная граница, поскольку от
этого существенно зависели дислокация
подразделений и частей пограничной стражи, формы
и способы охраны, экипировка и пр.
Территория мелководного побережья Белого
моря покрыта преимущественно лесами. Крутые
каменистые берега, множество неглубоких речек
делают побережье доступным лишь небольшим
судам и лодкам.
На финской границе местность болотистая,
труднопроходимая. Зимой, когда болота
замерзают, число нарушений границы обычно
возрастало. К тому же в те времена, о которых идет
речь, на берегах Ладожского озера и Финского
залива имелось много дач и населенных
пунктов, что было на руку нарушителям границы.
Мелководное и каменистое Балтийское
побережье и берега островов тоже были доступны
лишь мелким судам и лодкам, что
способствовало скрытому подходу к ним, а лесистая
местность нередко служила укрытием для
нарушителей.
В конце XIX — начале XX в. многие деревни
нередко располагались так близко от участка
западной сухопутной границы (особенно с
Пруссией), что контрабанду можно было не только
перенести, но даже перебросить из соседних
домов, ибо разделяла их лишь река Просна
шириной не более сажени.
Граница по берегам Черного моря и
Керченского пролива была весьма удобной для
контрабанды; на побережье много ущелий, горных
речек, небольших бухт, куда могли заходить суда.
Сухопутная граница с Турцией проходила по
малодоступным горным хребтам, которые в
течение 4 — 6 месяцев покрыты глубоким снегом.
Однако в остальное время года на многих ее
участках имелись тайные маршруты нарушителей.
Закаспийская область с запада на восток
простиралась от Каспийского моря до
Бухарских владений на Аму-Дарье, а с севера на юг —
от Хивинского ханства до Персии и
Афганистана, включая, согласно Конвенции от 9 декабря
1886 г., граничившую с Персией большую часть
восточного берега Каспийского моря —
между Красноводском и устьем реки Атрек. В этой
преимущественно пустынной, безводной
местности имелось немало троп, которые
контрабандисты использовали весной, осенью и
зимой. Бухаро-афганская граница проходила по
песчаной пустыне, горным высотам Садар-
Джагры до Тахта-Базара, по Амударье, где было
много островов, на которых контрабандисты
легко прятали товары, а затем переправляли на
российскую территорию.
Алтайско-Аянский участок границы (район
Саянского горного хребта) считался наименее
опасным в таможенном отношении.
387
На Дальнем Востоке граница России шла по
дикой, суровой местности, горам и болотам; от
Хабаровска до реки Тумень-Улу — по горным
ущельям, скалам и тайге.
Приморская область простиралась на 12 тыс.
верст вдоль береговой линии морей и Тихого
океана. Побережья Камчатки и Чукотки никем
не охранялись.
Организация охраны границы во многом
зависела от национальной политики
правительства. Например, граница с Финляндией
считалась наиболее «спокойной», поэтому на
значительном расстоянии охранялась малыми силами,
что создавало предпосылки для ее нарушений.
Наиболее сложным для охраны был западный
участок — с Пруссией и Австро-Венгрией, где
проходили основные контрабандные пути из
Европы в Россию.
На сибирских и дальневосточных границах
действовали контрабандисты особого типа,
который описал в своем отчете командир
Александровской бригады ОКПС полковник
Деменяка, обследовавший положение на этих
границах в 1894 г.: «Тайга из охотников, разных
промышленников и спиртоносов
вырабатывает жизненный характер, они приобретают
громадную выносливость, смелость,
предприимчивость, полное и всестороннее знакомство со
всеми тропинками, речками, тундрой, особое
умение избегать и опасности, а вечная борьба
с разными препятствиями делает их
здоровыми, крепкими, хитрыми и отважными... В
будущем подобный сброд дает совершенно
готовый контингент отчаянных головорезов —
контрабандистов, не только не уступающих
своим европейским собратьям, но и
превосходящих их...»10
* * *
Охрана границ Российской империи в
мирное время и контроль за точным выполнением
всех законов в пограничной полосе
осуществлялись ОКПС наряду с казачьими войсками,
военным, морским, таможенным ведомствами,
корчемной стражей, полицией и жандармерией в
пределах их прав.
На Мурманском побережье, в
Архангельской губернии, «надзор за ввозом
контрабанды» возлагался на полицию под наблюдением
архангельского губернатора; северо-западный
и западный участки границы охранялись
ОКПС и Балтийской крейсерской флотилией;
границы в Закавказье — бригадами ОКПС,
гурийской милицией; в Закаспии и
Туркестанском крае — двумя бригадами ОКПС,
регулярными войсками, вольными джигитами,
казаками; в Сибири границы охранялись
кордонной системой — амурскими, забайкальскими
и уссурийскими казачьими войсками,
таможенной стражей и вольнонаемными
объездчиками и стражниками; на Дальнем Востоке
охрана морской границы осуществлялась
морским ведомством.
Войска ОКПС прежде всего должны были
защищать государство от тайного провоза
товаров и от всякого незаконного проезда и
перехода через границу. Эти обязанности
конкретизировались нормативными документами и
сводились к следующему:
«1) Не допускать водворения товаров или иных
предметов из-за границы незаконными
путями и способами; задерживать все товары и
предметы, равно и немедленно доставлять
задержанных лиц, товары и предметы в
подлежащие таможенные учреждения;
2) Охранять черту государственной границы, то
есть наблюдать, чтобы пограничные столбы
и другие искусственные знаки, определявшие
границу, были в исправном состоянии и
никем не повреждались;
3) Не допускать жителям соседних государств
запахивать или захватывать ни единой пяди
нашей земли;
4) Не допускать при границе сбора
подозрительных людей, хотя бы они не были вооружены,
задерживать всех бродящих при границе
дезертиров (беглых солдат), бродяг,
беспаспортных и порубщиков казенного леса;
388
5) Наблюдать за непроживательством евреев в
тех местах, где им законом не разрешено, а
также за непроживанием в районе отряда тех
лиц, кои по приговору суда за занятие
контрабандным промыслом высланы из
пригородных местностей, и в случае их
самовольного появления задерживать и передавать
полиции;
6) При появлении в соседних государствах
повальной заразной болезни (эпидемии)
войска ОКПС несут службу карантинную,
сберегая наше отечество от занесения заразы;
7) Осматривать суда и рыбачьи лодки,
пристающие к берегу, а в случае подозрения — и
отходящие на море, задерживать их в случае
проезда, провоза контрабанды;
8) Оказывать посильную помочь
мореплавателям, потерпевшим крушение, и во имя
человеколюбия спасать погибающих в море;
9) Охранять выброшенные волнами суда на
мель или на берег, равно товары и всякие
предметы, не допуская расхищения таковых
местными прибрежными жителями;
10)Наблюдать, чтобы не были устраиваемы
ложные маяки и чтобы никто не разводил на
берегу огней ближе 50-верстного расстояния от
законно устанавливаемого маяка в то время,
когда море не замерзло, виновных же в сем
задерживать и передавать полиции»11.
Чтобы облегчить чинам ОКПС выполнение
их обязанностей и повысить уровень
надежности охраны границы, был установлен
пограничный режим. Он включал систему правил и норм,
регламентировавших порядок въезда,
проживания, передвижения и произведения работ,
морского промысла и рыбной ловли в пограничных
районах. Однако в начале XX в. пограничный
режим еще только формировался, а поэтому не
отличался строгостью, к тому же на разных
участках границы использовались свои нормы и
правила.
На охрану границы Российской империи
влияли многие обстоятельства, и прежде всего
внешняя и внутренняя и экономическая политика
правительства. В одной из публикаций 70-х гг.
отмечалось: «Высокий налог не есть дело
прихоти, а государственная необходимость. Если
необходимость в установлении высокой нормы
таможенных пошлин существует, то, конечно,
нечего смущаться мыслью о возможности
контрабанды, но надо суметь предупредить ее и если
не уничтожить, то привести ее в безвредное
положение»12.
Одним из способов государственного
регулирования экономикой в 80 — 90-х гг. было резкое
повышение таможенных пошлин на ввозимые
в Россию товары и устранение препятствий на
пути проникновения в страну иностранного
капитала. Это избавляло молодую отечественную
промышленность от сильной, губительной для
нее конкуренции и способствовало ее развитию,
но в то же время вело к активизации
контрабандистов.
Поэтому обстановка на границе в конце XIX —
начале XX в. оставалась сложной; частые стычки с
контрабандистами, вооруженными бандами
требовали от пограничников высокого
профессионального мастерства, мужества и отваги. С 1894 по
1913 г. были убиты 1302 и ранены 1702
контрабандиста. Пограничникам приходилось всегда быть в
состоянии боевой готовности, т.е. постоянно
рисковать жизнью. За эти 19 лет они участвовали в
3595 вооруженных столкновениях, в которых
погибли 177 и были ранены 369 пограничников13.
На рубеже XIX — XX вв. нарушителями
границы считались: 1) контрабандисты; 2) лица,
тайно перешедшие границу, помимо
таможенных учреждений, даже если при них и не было
контрабанды; 3) выходцы, т.е. люди, решившие
незаконным путем оставить отечество или
поселиться в других государствах.
При охране государственной границы
пограничники были обязаны действовать согласно
Таможенному уставу, соблюдать инструкции и
подчиняться предписаниям начальников. Днем
и ночью, пешком и на лошадях они
осуществляли строгий надзор на указанных им
направлениях. Силы и средства, используемые при ох-
389
ране границы в том или ином месте, виды
нарядов определял командир отдела, он же
продумывал и приемы борьбы с контрабандистами и
другими нарушителями. Непосредственно службой
нарядов руководили начальник поста и
командир отряда.
Виды пограничной службы — сторожевая и
разведывательная — соответствовали
возложенным на пограничников задачам: своевременно
обнаруживать контрабанду и задерживать лиц,
незаконно перешедших границу. Сторожевая
служба предусматривала наблюдение и
контроль, а разведывательная — ведение агентурной
и войсковой разведки.
К 1913 г. средняя продолжительность
пребывания пограничника в наряде составляла на
западном участке сухопутной границы от 8 до 9 и
даже до 12 часов, хотя издавна в пограничной
страже был установлен 6-часовой наряд,
который являлся предельным, а зимой он был еще
короче. Тем не менее плотность охраны
границы была невелика. На побережье Белого моря
она равнялась 0,1 пограничника на километр
границы, на сухопутном участке границы с
Финляндией — 0,4, на побережье Финского залива и
Балтийского моря — 0,4, на границе с
Пруссией — 8,1, с Австро-Венгрией — 3,8, с
Румынией — 2,3, в Закавказье (от Черного до
Каспийского морей) — 3,3, на берегу
Каспийского моря — 0,7, в Закаспийской бригаде — 0,6,
в Амударьинской — 0,7 и. Наряды разделялись
на следующие виды: часовой на границе,
секрет, конный разъезд и объезд (патруль),
летучий отряд, часовой у таможенной рогатки,
дежурный у кордона (поста); на морской
границе — разъезды на лодках и крейсирование
судов флотилии.
Наряды «часовой на границе» и «секрет», как
правило, располагались на пути вероятного
движения нарушителей; «разъезды» и «объезды»,
обследуя весь участок поста, собирали
информацию об обстановке. Командиры старались
разнообразить места расположения «секретов» и
«часовых на границе», следили за тем, чтобы они не
располагались в «излюбленных местах». При этом
строго соблюдалось условие: до отправки наряда
никто не знал, куда он будет направлен. Когда же
приходило время заступать на службу, старший
поста предлагал тянуть жребий: кому на какой
участок идти. «Секрет» чаще всего
использовался ночью. В «секрет» назначались самые опытные
пограничники, поскольку в их задачи входило
поддерживать в случае необходимости часовых на
границе и контролировать их службу.
Из-за отсутствия в те времена технических
средств и сигнализации пограничники
прибегали к различным профессиональным хитростям.
Так, в качестве сигнальных средств поджигали
собранный валежник и сухой камыш. Там, где
требовалось создать видимость присутствия
пограничников, выставляли чучела сидящих
людей. В конце XIX в. пограничники стали
оснащаться следовыми фонарями, но весьма
несовершенной конструкции. Тогда же в наряде
стали использоваться сторожевые собаки —
вначале по инициативе отдельных офицеров, а с 1894 г.
это было вменено в обязанность. Наиболее
подходящей служебной породой считалась
сибирская лайка; штаб корпуса рекомендовал иметь на
каждом посту по 2 — 3 собаки.
Пограничные разъезды были
обыкновенными, которые высылались для усиления надзора
за границей и проверки службы часовых, и
экстренными — для розыска и преследования
контрабандистов внутри края, а также для сбора
сведений о контрабанде. Разъездам поручали
также доставлять донесения, поддерживать связь
с постами соседних отрядов, наблюдать за
пунктами, удаленными от границы, производить
обыски и выемки.
Обыском назывался подробный осмотр
какого-либо объекта (в том числе помещения) с
целью выявления контрабанды, выемкой — ее
арест. Успешные операции давали много ценной
информации, в частности о направлении
движения контрабанды, приемах, методах и
ухищрениях контрабандистов, пунктах нахождения
товаров; кроме того, такая информация позволя-
390
ла провести сравнительный анализ
эффективности охраны границы.
Рогатки, а также обоюдные рогатки
выставляли на границе России с Пруссией и Австрией.
Через них пропускали владельцев имений и тех,
кто там работал, если имения находились на
сопредельной территории. Провоз иностранных
товаров через рогатки запрещался.
Для пресечения провоза контрабанды по
железным дорогам были организованы
пограничные железнодорожные отряды.
Сторожевые суда флотилии охраняли
морские участки государственной границы и
совместно с береговыми постами вели наблюдение «за
неводворением товаров помимо таможенных
учреждений, а равно за соблюдением на море
судами таможенного провоза и непровозом
промтоваров и съемок в русских водах
иностранными судами, не имеющими разрешения
правительства»15.
Распространение контрабандного промысла
и невысокая эффективность сторожевой
службы по его пресечению привели к созданию
разведывательной службы. Со временем ей стали
придавать столь важное значение, что даже
обсуждался вопрос, какой из этих двух служб
отдать предпочтение. Например, в одном из
первых циркуляров командира корпуса от 1894 г.
отмечалось, что «безуспешность действий
чинов в преследовании контрабанды
объясняется между прочим неимением в отрядах
хороших доносчиков и неумением отличить
правильные доносы от доносов, делаемых для
отвода глаз». Недооценка роли агентов,
заслуживавших доверия, приводила нередко к
неудачам в борьбе с контрабандой. Поэтому
командир корпуса обращал внимание командиров
бригад и особых отделов «на ту пользу,
которую несомненно приносят в деле охраны
границы хорошие лазутчики». Он рекомендовал
офицерам активизировать поиск надежных
агентов и помнить о том, что затраченные «на
приобретение... благонадежных доносителей
труды и даже денежные средства никогда не
пропадут даром и при достаточной энергии
вознаградятся с избытком»16.
На ведение агентурной работы ОКПС
правительство выделяло немалые средства. Так,
расходы по округам в 1912 г. были следующими: в
1-м округе — 320 руб., во 2-м — 1509, в 3-м —
4688, в 7-м — 223 руб. Самыми большими были
расходы в Калишской и Велюнской бригадах —
соответственно 1700 и 1300 руб.
* * *
Борьбу с контрабандой пограничная стража
вела на протяжении всей своей истории то с
большим, то с меньшим успехом,
обусловленным решениями правительства по
экономическим вопросам, размером пошлин на ввозимые
товары и т.д.
Нелегальный ввоз товаров приносил
контрабандистам большие доходы. Каждый из них знал,
что малейшая оплошность может стоить ему
жизни. Поэтому они постоянно
совершенствовали приемы проникновения через границу и
способы доставки контрабанды. Границу, как
правило, они пытались переходить в туманные
темные ночи, во время ливневых дождей и бурь,
через поля с высокими травами или через
лесистую и пересеченную местность, используя
плохие дороги, соединявшие удаленные от торговых
центров деревни, вблизи посадов, местечек, где
был повышенный спрос населения на товары.
Контрабандисты хорошо знали быт
пограничников, распорядок дня на постах, обстановку на
границе и когда часть пограничников уезжала на
сборы или когда одному часовому днем и ночью
приходилось охранять 2 и даже 3 участка
протяженностью в 1,5 — 2 версты17.
Для пересечения границы контрабандисты
широко использовали и легальные пути,
пытаясь провозить товары всевозможными
способами. Женщины прятали товар в шиньонах, под
кринолинами и юбками, за корсетами, в муфтах,
детских колясках, мужчины — в плоских
жестяных сосудах, воловьих пузырях, спрятанных в
кувшинах с молоком, и т.п.18.
391
Род товаров, доставляемых в Россию, зависел
от того, на каких участках границы их пытались
провезти: на западном участке пытались
преимущественно провозить спирт, а в Средней Азии —
наркотики; в числе контрабандных товаров,
например, из Пруссии, значились чай, сигареты,
мануфактура, готовое платье, часы, серебро, деньги,
порох, страусовые перья, велосипеды и, конечно
же, оружие, динамит и спирт19.
Чаще всего границу нарушали на участках
Киевского, Варшавского, Виленского,
Туркестанского округов, причем нередко с применением
оружия.
Получая вооруженный отпор,
контрабандисты изыскивали другие, менее опасные пути.
Самой удобной для них была морская граница,
где можно было рассчитывать на помощь
населения. Например, на участке
Санкт-Петербургской бригады контрабандный спирт доставляли
в ночное время на мелких судах-парусниках в
определенный участок моря и опускали в
больших емкостях в воду, откуда уже местные
рыбаки на лодках доставляли его на берег. В Черном
море и Керченском проливе контрабанду часто
провозили пассажиры и матросы пароходов
«Русское общество», «Олег» и иностранных
судов, заходивших в те или иные порты20. Участие
местного населения в преступном деле или его
пассивное отношение к промыслу
контрабандистов отмечались на многих участках границы,
особенно в Закаспии и Закавказье.
Нередко пограничники ужесточали контроль
по всей линии границы, на суше (на пропускных
пунктах и рогатках) и на море, где увеличивали
время крейсирования кораблей. Принимались и
другие меры. Так, согласно правилам о порядке
производства дел о контрабанде, вместо
21-верстной была установлена 50-верстная полоса от
черты границы (в Олонецкой и
Санкт-Петербургской губерниях, по побережью
Балтийского моря с островами, по всей западной
сухопутной границе, до устья реки Дунай
включительно, а также на Кавказе и в Закаспийской области),
в пределах которой погранстраже давались
определенные права при задержании
контрабандных товаров21.
В 1906 г. было принято решение о взаимном
обмене между таможенным ведомством и
пограничной стражей агентурными сведениями
относительно предполагаемой контрабанды. В этой
связи в «Систематическом сборнике
распоряжений по пограничному надзору» был изложен
порядок сбора данных в масштабе ОКПС,
бригад, отделов и отрядов о движении
контрабанды, условиях ее развития, особенностях ее
провоза в различных районах страны и т.п. При
получении информации о планируемой переправке
через границу оружия и боеприпасов
командиры отделов, отрядов и бригад обязывались
немедленно сообщать об этом по команде, а в
особо важных случаях — «по телеграфу
шифрованным текстом».
Система поощрений и наказаний активно
использовалась ОКПС и Таможенным
управлением. В числе наказаний были конфискация
контрабандных товаров и средств доставки,
денежная пеня, удаление на 50 верст от сухопутной и
морской границы на срок от 1 года до 5 лет,
заключение в тюрьму и исправительные дома. Как
правило, эти меры применялись к местным
жителям и вообще ко всему низшему сословию, но
почти не касались лиц «благородного»
происхождения.
В целом же меры, принятые Министерством
финансов и другими заинтересованными
ведомствами по борьбе с контрабандой, позволили
добиться значительных успехов. С границы все
чаще приходили сообщения о задержании
нарушителей и пресечении контрабанды товаров.
Только в октябре 1905 г. пограничниками (в 476
случаях) было задержано товаров на сумму
20 222 руб., в то же время представителями
других ведомств — на сумму 6196 руб.22
По официальным данным, лишь в первом
квартале 1907 г. суммы задержанной
контрабанды по таможенным округам составили: в Радом-
ском — около 36 тыс. руб., Варшавском — около
30, Виленском — 6,3, Радзивиловском — 6, Ба-
392
тумском — 2,4 тыс. руб. Товары, задержанные
пограничниками, оценивались в 62% от общей
суммы задержанной контрабанды, 38%
приходилось на чинов других ведомств. В мае 1905 г.
это соотношение составляло соответственно 59
и 41%, в январе 1906 г. — 60 и 40%. Приведенные
в табл. 24.1 данные дают представление об
эффективности пограничного надзора в 1911 —
1913 гг.
К началу XX в. в деятельности ОКПС
выделилось направление, которому порой придавалось
первостепенное значение — борьба с
контрабандой политической литературы. Таможенные
учреждения, пограничная стража, жандармерия и
полиция внимательно следили за этим видом
контрабанды, анализируя различного рода
ухищрения нарушителей, и немедленно
информировали друг друга о наиболее значительных
задержаниях. Поток контрабанды политической
литературы с годами возрастал, соответственно
этому активизировались разведывательная
работа и сбор данных, получаемых из-за границы.
За задержание запрещенной политической
литературы пограничников поощряли прежде
всего деньгами. По согласованию с ОКПС их
выделял Департамент полиции. Например, в
июле 1905 г. департамент предоставил на эти
цели 507 руб. для поощрения 45 пограничников
(от 2 до 25 руб. каждому)23. В 1904 г. только на
границе с Австрией стражники вместе с чинами
других ведомств задержали 39 023 экз.
политической литературы. 1905 год оказался самым
«урожайным» за всю историю ОКПС: было
задержано 23 пуда 36 фунтов, или 153 692 экз.,
контрабанды политической литературы (максимум
пришелся на границу с Пруссией и
Австро-Венгрией).
Обострение политической обстановки в
стране привело к нарастанию потока контрабанды
оружия. К концу XIX в. она приняла
угрожающие масштабы, что вынудило правительство
принять меры по усилению надежности охраны
границ. Однако контрабандисты изобретали все
новые способы провоза. Например, оружие и
даже «разрывные снаряды» почти свободно
ввозились в страну в вагонах с силезским углем. Их
досматривали выборочно, поэтому вероятность
обнаружения контрабанды была минимальная.
Увеличилось число задержаний оружия и
непосредственно на железнодорожных станциях. По
сообщению одного австрийского подданного,
контрабандистам даже удалось зафрахтовать два
парохода (датский и нидерландский) для ввоза
оружия и патронов в Россию24. Оружие
переправлялось в Россию в немалых количествах и
как бы легальным путем, в частности через
границу с Австрией. Его проносили через
контрольные пункты люди, имеющие специальные
пропуска (легитимационные билеты), которых
таможенники и пограничники не имели права
подвергать личному досмотру. А таких лиц
набиралось только за месяц до 90 тыс.25
В результате правительство приняло меры
по ограничению легального ввоза оружия.
А в 1905 г. Совет министров и вовсе запретил
ввоз огнестрельного оружия из-за границы
(кроме охотничьих образцов) и через Великое
княжество Финляндское как для личного
пользования, так и для организаций (за
исключением тех случаев, когда «провозителю
оружия или торговой фирме, на имя которой
отправители представляли в подлежащее
таможенное учреждение особое разрешение от
МВД»). В связи с этим шеф ОКПС министр
финансов И.П. Шипов так информировал
членов правительства: «Ввиду особо
важного значения при настоящих событиях
воспрещается возможность водворения оружия че-
Таблица 24.1
Год
1911
1912
1913
Итого
Число
задержаний
5776
5668
6391
17 835
выемок
614
795
725
2134
Общая сумма
контрабандных
товаров, руб.
255 987,97
288 546,04
247 937,42,
792 471,43
Источник: Годовой отчет по ОКПС за 1913 год. С. 23.
— 393 —
рез границу контрабандным путем. Мною
предложено Департаменту таможенных
сборов и командиру ОКПС принять самые
энергичные меры к недоставке контрабандного
оружия и огнестрельных припасов».
Казалось бы, правительство приняло
необходимые меры, но такие оговорки в
постановлении Совета министров, как «кроме», «а также»,
«за исключением», нередко сводили на нет
усилия пограничников по борьбе с контрабандой.
Только таможенные учреждения по
разрешениям МВД пропустили на внутренний рынок
России 3214 ружей различных систем, 26 878
револьверов, 907 пистолетов26.
Не прекратилась контрабанда оружия и после
поражения революции 1905 — 1907 гг. Более того,
с 1912 г. увеличился объем его ввоза в Россию,
особенно пистолетов системы «Браунинг» и
патронов к ним. И все же, несмотря на довольно
многочисленные факты контрабанды оружия,
выявленные на западном участке границы России, в
целом ситуация здесь контролировалась.
Значительно хуже дело обстояло в Закавказье,
особенно с началом столкновений среди
местного населения на национальной почве,
произошедших в конце 1906 г. (Ширилось и
революционное движение, сопровождавшееся выходками
боевиков.) Контрабандный ввоз оружия в
Закавказье приобретал столь угрожающие масштабы,
что кавказский наместник генерал-адъютант
И.И. Воронцов-Дашков вынужден был
обратиться к руководству ОКПС с просьбой усилить
надзор за персидской границей «в целях
предупреждения контрабандного ввоза оружия в
Кавказский край через эту границу»27.
Вскоре ситуация на Кавказе изменилась
коренным образом. После покушения в 1908 г. на
персидского шаха обнаружилось, что оружие в
довольно больших масштабах стали
переправлять из Закавказья в Персию. Возникла угроза
ухудшения международных отношений.
Министр иностранных дел А.П. Извольский
обратился одновременно к наместнику на Кавказе
и министру финансов В.Н. Коковцову с
просьбой об установлении более строгого
надзора на границе. Министр финансов отдал
соответствующее распоряжение командиру
ОКПС. В итоге участок Эриванской бригады
получил следующие указания: установить
надзор за всеми подозрительными лицами,
следующими вдоль границы или в ее сторону, а
также через таможни; выяснить через агентуру всех
подозреваемых в хранении оружия и гранат и
установить за ними негласный надзор, сообщая
каждый раз полиции о фактах нарушения
пограничного режима. Таким образом, при
очевидной нехватке средств и личного состава
войска ОКПС делали все возможное, чтобы
успешно решить задачу прикрытия границы от
контрабанды оружия. Это способствовало
стабилизации обстановки в стране,
препятствовало использованию оружия в политических
целях, проведению террористических актов
экстремистами, а значит, спасло от гибели сотни
людей.
С началом Первой мировой войны все
пограничные бригады, кроме 29, 30, 31-й, перешли в
полное подчинение военного ведомства; на
западном участке границы бригады пополнили
новыми кадрами и они участвовали в боях. На
европейский театр военных действий был
полностью передислоцирован Заамурский
пограничный округ. Все годы войны вплоть до
революционных событий 1917 г. ОКПС принимал
участие в боевых действиях.
За время существования Отдельного корпуса
стражи был накоплен немалый опыт
эффективной борьбы с преступниками. Благодаря
мастерству пограничников только пресечение
контрабандного промысла давало государственной
казне суммы, значительно превышавшие те,
которые выделялись на содержание самого
корпуса. Опыт этот имеет непреходящее значение.
Не случайно советские погранвойска долго еще
несли службу по охране границы,
руководствуясь инструкцией от 1912 г.
394
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Чернушевин М.П. Материалы к истории
пограничной стражи. СПб., 1900. Ч. 1. Вып. 4. С. 672 —
686.
2 Витте СЮ. Избранные воспоминания. М., 1991.
С. 234.
3 Там же. С. 231.
4 Военно-научный сборник. 1993. № 1. С. 60 — 61.
5 Краткая историческая справка об образовании
Отдельного корпуса пограничной стражи. СПб., 1901.
С. 1.
6 Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и
И.А. Ефрона. Т. XXIV. С. 37.
7 Краткая историческая справка об образовании
Отдельного корпуса пограничной стражи.
С. 7.
8 Чернушевин М.П. Указ. соч. С. 502 — 503.
9 Там же. С. 535.
10 РГВИА, ф. 4888. оп. 1, д. 1, л. 129 — 129 об.
11 Приложение к Инструкции служб чинов
Отдельного корпуса пограничной стражи. СПб., 1913.
С. 338.
12 Щербаков Н.В. О необходимости некоторых
изменений в законоположениях о пограничной
страже. СПб., 1880. С. 12.
13 Пограничник. 1914. № 100. С. 3292.
14 РГВИА, ф. 4888, оп. 1. д. 18, л. 66.
15 Годовой отчет по ОКПС за 1913 год. Пг., С. 91.
16 Центральный музей Федеральной пограничной
службы (ЦМ ФПС) России, Научный фонд, д. 474, л. 7.
17 РГВИА, ф. 4888, оп. 1, д. 7. л. 86.
18 Ежуков ЕЛ. Становление и развитие пограничной
охраны России в XV — начале XX в. М., 1991. С. 191 — 192.
19 РГВИА, ф. 4888. оп. 1, д. 7, л. 83 — 85.
20 Там же, л. 30.
21 Там же, д. 260, л. 82.
22 ЦМ ФПС России, Научный фонд, д. 465, л. 5
23 РГВИА, ф. 4888, оп. 1, д. 8, л. 165.
24 Там же, д. 14, л. 166.
25 Там же, д. 13, л. 9 об.
26 Там же, д. 17, л. 34.
27 Там же, д. 14, л. 1.
Глава 25
ГЛАВНАЯ ПАЛАТА МЕР И ВЕСОВ
Подписание Россией в 1875 г.
Международной метрической конвенции
потребовало от правительства следующего
шага в этом направлении — создания
центрального государственного метрологического
учреждения. В 1893 г. по инициативе известного
русского ученого Д.И. Менделеева была
образована Главная палата мер и весов. С июня 1893 г.
она находилась в ведении Департамента
торговли и мануфактур Министерства финансов, с
июня 1905 г. состояла при отделе торговли этого
министерства, а в конце октября 1905 г. вошла в
состав отдела торговли Министерства торговли
и промышленности1.
Первым управляющим этого учреждения был
назначен Д.И. Менделеев; в 1895 г. он был избран
членом Международного комитета мер и весов.
В обязанности Палаты входило: хранение
основных образцов (прототипов) единиц мер и
весов, принятых в России, а также копий и
образцов иностранных единиц мер и весов;
изготовление с основных образцов точных копий
местными поверочными учреждениями для
поверки торговых мер и весов и периодическая
поверка этих копий; поверка всякого рода мер и
измерительных приборов, представляемых
учреждениями и лицами; испытание и поверка
специальных измерительных приборов;
составление сравнительных таблиц русских и
иностранных мер, а также инструкций по проведению
поверки мер и весов в местных поверочных
учреждениях; установление оптимальных
погрешностей, допускаемых для измерительных
средств; рассмотрение всех вопросов,
касающихся мер и весов, как по предложению
правительственных органов, так и возникающих при
производящихся в Главной палате работах2.
Вплоть до революции 1917 г. деятельность
Главной палаты мер и весов была весьма
плодотворной и в научном, и в практическом плане.
Можно выделить три основных направления
деятельности Палаты.
1. Большая научно-экспериментальная работа по
восстановлению прототипов русских мер и
созданию новых эталонов, метрологические исследования
в целях достижения единства и точности средств
измерений. Тем самым было положено начало
накоплению в нашей стране научного
метрологического опыта. Успех этой работы во многом зависел
от оснащенности Главной палаты необходимыми
измерительными и другими научными
приборами. В 1895 г. из казны на эти цели было отпущено
35 тыс. руб. золотом. Главная палата получила
первоклассное лабораторное оборудование. В
центральных залах первого этажа здания Палаты на
массивных каменных постаментах были
установлены компаратор Траутона-Симмса для сличения
линейных мер, весы Ф.И. Рупрехта, а также весы
Б. Немеца, позволяющие производить
взвешивания в разреженном воздухе.
Работа по возобновлению метрических
прототипов требовала применения точных методов
396
определения температуры и атмосферного
давления. Поэтому уже в 1895 г. в Главной палате
был установлен барометр, изготовленный по
личным указаниям Д.И. Менделеева, а в 1898 г. —
водородный термометр, сделанный по заказу
парижским механиком Галацем (подобный
термометр был изготовлен им и для
международного бюро мер и весов). Кроме того, для Палаты
были приобретены первоклассные ртутные
термометры у парижских мастеров Тонелло и Бо-
дена. К 1899 г. Главная палата мер и весов
располагала платино-иридиевыми эталонами аршина
(3 экз.), фунта (3 экз.), а также полусажени
(1 экз.).
В 1899 г. был издан Закон о мерах и весах.
В разделе «О системе российских мер и весов»
указывалось, что основной единицей веса (массы)
служит фунт, приравненный к 0,4095124 килограмма;
основной единицей длины служит аршин,
приравненный к 0,7112 метра; за основную единицу
времени приняты сутки в 24 часа по среднему
солнечному времени и т.д. Впервые в России было
законодательно разрешено применение наравне с
российскими международных метрических мер —
метра и килограмма, что обусловливалось
взаимным соглашением договаривающихся сторон в
торговых и иных сделках, контрактах и т.д. Четко
установленные технические параметры мер и
весов давали возможность Главной палате оградить
потребителей от приобретения некачественных
измерительных приборов, особенно заграничных,
которые вследствие низких цен на них и слабого
надзора соответствующих российских служб
имели большой сбыт в России.
Министру финансов было предоставлено
право устанавливать по согласованию с
заинтересованными ведомствами перечень
обязательно проверяемых мер и весов, а также
измерительных приборов.
2. Организация и проведение лабораторной
проверки всевозможных измерительных приборов,
применяемых в промышленности и торговле. Работа
по возобновлению эталонов русских мер
привела к созданию хорошо оборудованных
лабораторных мер массы (веса) и линейных измерений,
главной задачей которых было обслуживание
поверочных палаток путем поверки их
образцовых мер и весов. Эта работа явилась также
хорошей школой для приобретения знаний и
практических навыков в области метрологических
исследований. Немалое значение в этом отношении
имело и ознакомление сотрудников Главной
палаты с деятельностью иностранных
метрологических учреждений и Международного бюро мер
и весов, куда они нередко командировывались.
За первое десятилетие своей деятельности
Главная палата мер и весов пополнилась рядом
новых отделений и лабораторий.
В 1898 г. при Палате было открыто
термометрическое отделение, которое со временем стало
самостоятельной термометрической
лабораторией, проводившей кроме работ по
возобновлению прототипов мер и весов большое
количество поверок приборов, действовавших в
различных организациях.
В 1900 г. было открыто электрическое
отделение, вскоре преобразованное в лабораторию,
производившую поверку и испытание
счетчиков, амперметров, вольтметров, ваттметров и
других электроизмерительных приборов.
В 1901 г. была оборудована фотометрическая
лаборатория.
В 1902 г. начались исследования по
определению абсолютной величины ускорения силы
тяжести, что было необходимо для проведения
ряда метрологических работ. В том же году была
построена астрономическая обсерватория, и
Главная палата начала нести службу времени.
Обсерватория производила также поверку часов
и хронометров для различных организаций.
В 1902 г. открылось водомерное отделение, в
1905 г. начало действовать газомерное отделение,
а в 1906 г. организована манометрическая
лаборатория, в которой был установлен ртутный
манометр. Для выполнения подсобных работ,
требующихся при проведении метрологических
исследований, были организованы химическая
лаборатория и механическая мастерская.
В этот период значительно укрепились связи
Главной палаты мер и весов с международными
29-5731
397
и национальными метрологическими
организациями. Деятельность Главной палаты обрела
международное признание. По уровню своих
исследований в области метрологии, по технической
оснащенности лабораторий Палата не уступала
родственным ей иностранным учреждениям —
Государственному физико-техническому
институту в Германии, Национальной физической
лаборатории в Англии и Национальному бюро
стандартов в США. Издаваемый ею журнал
«Временник Главной палаты мер и весов» был первым
в России журналом по вопросам метрологии и
поверочного дела. В нем печатались все научные
работы, выполненные в Главной палате в связи с
возобновлением русских метрических эталонов,
а также освещались вопросы теоретической и
прикладной метрологии и поверочного дела.
В связи с расширением научно-технических
задач Главной палаты ее персонал в конце 1916 г.
был разделен на две группы: первая
осуществляла административно-техническое руководство
поверочными палатами, вторая
непосредственно занималась исследовательской работой.
К моменту Октябрьской революции в Главной
палате насчитывалось 20 научных сотрудников.
Важным аспектом ее деятельности была
организация поверочных учреждений в различных
пунктах, что положило начало систематизации
поверочного и государственного надзора за
состоянием измерительного хозяйства страны.
29 мая 1899 г. Общее собрание
Государственного совета одобрило составленное под
руководством Д.И. Менделеева Положение о мерах и
весах и штатах Главной палаты мер и весов. 4 июня
1899 г. эти документы были утверждены
Николаем II, а 2 августа того же года —
опубликованы. Эта дата считается началом менделеевской
реформы измерительного дела в России.
В связи с изданием в 1899 г. Закона о мерах и
весах министру финансов было предложено в
порядке эксперимента открыть за счет
государственного бюджета в 1900 — 1901 гг. 10
поверочных палаток. Программа создания сети таких
учреждений в стране, начало реализации
которой было намечено на 1900 г., была рассчитана
на 20 лет: в 1900 г. предполагалось открыть 5
поверочных палаток, в 1901 г. — еще 5, в 1902 г. —
10, в 1903 г. — 20 палаток и т.д.; всего к 1910 —
1920 гг. должно быть открыто не менее 100
местных палаток. Расходы на содержание этих
палаток складывались из расходов на их оснащение
измерительным оборудованием и содержание
персонала, аренду помещений и т.д.
Предполагалось, что в 1900 г. на эти цели будет
израсходовано 51 тыс. руб., в 1901 г. — 96, в 1902 г. — 180 и
в 1903 г. — 360 тыс. руб.3
По сведениям, собранным инспекторами
Главной палаты мер и весов, получалось, что при
стоимости за клеймение по 25 коп. за каждый прибор
и с учетом того, что в России в то время
действовало более 450 тыс. торгово-промышленных
предприятий и в каждом из них в эксплуатации
находилось по крайней мере 20 приборов, сумма
сборов должна составлять около 700 тыс. руб. Таким
образом, сборы за поверку мер и весов с избытком
должны были покрывать все расходы казны на
осуществление проектируемой реформы4.
Реализация намеченной программы началась
с некоторым запозданием. 10 сентября 1900 г. в
Санкт-Петербурге состоялось открытие палаток
№ 1 и 2 — соответственно при Императорском
Русском техническом обществе и при
Петровском коммерческом училище. На очереди было
открытие палатки № 3 в Москве.
В своей деятельности Московская палатка
руководствовалось Положением о мерах и весах от
4 июня 1899 г., а также инструкциями и
правилами Министерства финансов и Главной палаты мер
и весов. Как и другие палатки, она подчинялась
Министерству финансов, а с конца 1905 г. — вновь
образованному Министерству торговли и
промышленности (через Главную палату). Согласно
правилам, нормирующим деятельность
поверочных палаток, в 1901 г. на Главную палату мер и
весов было возложено наблюдение за организацией
и проведением поверочных работ, а на
учреждения, при которых открывались палатки, —
наблюдение за исправным содержанием инвентаря и
документов, правильным в соответствии с законами
и инструкциями производством поверочных ра-
398
бот, распределением занятий между остальными
поверителями, ведением счетоводства и
отчетности и всего хозяйства по палатке. Для Московской
палатки таким учреждением являлось Окружное
пробирное управление. Постановлением
Государственного совета от 10 мая 1902 г. на Главную
палату было возложено «заведование местными
поверочными палатками», в соответствии с чем
Московская палатка, как и другие, стала подчиняться
Главной палате и в административном отношении.
Общие результаты деятельности Московской
поверочной палатки за 1900 — 1901 гг. по 1914 г.
включительно приведены в табл. 25.15.
В 1906 г. были открыты еще 5 поверочных
палаток — в Ярославле, Курске, Астрахани,
Тифлисе и Баку. Вначале деятельность таких
палаток сводилась лишь к поверке и клеймению
простейших торговых мер и весов. Постепенно
число поверочных палаток росло — к 1910 г. их
было уже 25; одновременно росло и количество
их работников: если в 1901 г. в Главной палате
было подготовлено 40 поверителей, то к 1910 г.
уже насчитывалось 75 старших и 50 младших
поверителей, а также 23 практиканта.
Успешная деятельность Главной палаты мер
и весов в первые 15 лет своего существования
была обеспечена благодаря яркому
научно-организаторскому таланту Д.И. Менделеева. Одной
из крупных его заслуг на этом поприще
является создание отечественной школы метрологов.
В 1907 г. в возрасте 73 лет Д.И. Менделеев
скончался. Новым управляющим был назначен его
ближайший соратник Н.Г. Егоров. В 1901 г.
Н.Г. Егоров был избран членом
Международного комитета мер и весов (взамен оставившего
этот пост по болезни Менделеева) и находился в
его составе до своей кончины в 1919 г. Егоров
Таблица 25.1
Поверка мер и весов (в штуках)
Годы
1900—1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1914
Поверено
192 825
127 975
227 642
278 078
191 527
177 249
164 596
233 988
291 554
257 376
403 307
370 443
384 878
434 265
Заклеймено
179 961
123 923
222 905
274 062
189 320
173 531
161 274
230 423
285 997
252 744
396 687
365 219
379 362
428 318
Забраковано
абс.
12 864
4052
4737
4016
2207
3718
3322
3565
5557
4632
6620
5224
5516
5947
%
6,67
3,17
2,08
1,44
1,15
2,10
2,02
1,52
1,91
1,80
1,64
1,41
1,43
1,39
принимал активное участие в работе
Лондонской международной конференции по
электрическим единицам и эталонам (1908) и др.
В 1909 — 1913 гг. по инициативе Н.Г. Егорова
были изготовлены национальные эталоны
электрических единиц. Благодаря его усилиям
создаются разнотелеграфнаяу оптическая,
радиологическая и магнитная лаборатории. В те же годы
Палата занималась разработкой правил,
инструкций для устройства, поверки и применения
мер и измерительных приборов; в частности,
были изданы правила и инструкции для всех
обязательно поверяемых мер и измерительных
приборов (весов, гирь, мер длины и
вместимости), а также для электрических счетчиков,
водомеров, приборов для измерения давлений,
измерительных сосудов и др.
Главная палата мер и весов как организующий
и руководящий центр государственной службы
мер и весов действовала и в советское время,
вплоть до 1931 г., когда она была
реорганизована в Институт метрологии и стандартизации.
ПРИМЕЧАНИЯ
Собрание узаконений и распоряжений
правительства. 1899 г. № 97. Ст. 1322.
Более подробно см.: Сто лет государственной
службы мер и весов в СССР. М.; Л.: Огиз, 1945.
ВНИИМС Госстандарта России — 100 лет:
Сборник очерков и воспоминаний. М.; ВНИИМС,
МГОФ «Знание», 2000.
Там же.
Там же. С. 17.
-^&<:
29*
Глава 26
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЕ ХОЗЯЙСТВО
1.1890-е гг. — ПЕРВОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XX в.
Россия остро нуждалась в расширении
транспортной сети, по плотности
которой она отставала от западных стран. Но
средств в государственной казне не хватало,
а вопрос о привлечении частного
предпринимательства к строительству железных дорог в
конце 80-х — начале 90-х гг. XIX в. в правительстве
еще только дискутировался. Министерство
путей сообщения считало целесообразным
строить железные дороги исключительно за счет
казны, не привлекая частных инвесторов. Решить
проблему было поручено Особому совещанию
под председательством академика Н.Х. Бунге,
занимавшего пост министра финансов в 1881 —
1886 гг. Совещание признало правомерным и
казенное, и частное строительство при
соблюдении приоритета интересов государства. Решение
Особого совещания было одобрено Комитетом
министров под председательством того же
Н.Х. Бунге, а 21 апреля 1891 г. подписано царем.
Итак, железнодорожное строительство в России
субсидировалось из двух источников —
государственных и частных (капиталы, акционируемые
железнодорожными обществами).
В 1888 г. государственное управление
железными дорогами было передано Министерству
финансов, которое и раньше активно участвовало в
решении всех финансово-хозяйственных вопросов
железнодорожного строительства. Привлечение к
этому строительству частного капитала,
сооружение новых линий за счет казны, наблюдение за
частными железнодорожными обществами и их
расчетами с казной — все эти задачи были
возложены на учрежденный в 1889 г. при финансовом
ведомстве Департамент железнодорожных дел.
С образованием в 1896 г. межведомственной
(совещательной) Комиссии о новых железных
дорогах в ее ведение перешли все
государственные и частные проекты после их
предварительной финансовой оценки Департаментом
железнодорожных дел1.
Регулирование частного строительства. На
основании поступавших материалов департамент
определял основные принципы формирования
сети железнодорожных дорог. Министерство
финансов видело свою задачу в том, чтобы
упорядочить финансы железнодорожных обществ,
регулировать их расчеты с казной, установить
государственный контроль за их хозяйственной и
коммерческой деятельностью. Департамент же
вырабатывал условия, приемлемые как для
правительства, так и для железнодорожных обществ,
готовил проекты соглашений между
правительством и акционерными обществами.
Было очевидно, что создание значительного
числа новых железнодорожных обществ нецеле-
400
сообразно, поскольку это потребовало бы
крупных выплат из казны по их гарантии.
Необходимо было побудить действующие акционерные
общества взять на себя сооружение новых
железнодорожных линий в районах, затрагивавших
сферу их интересов, за счет облигационных
займов с казенной гарантией. Финансовая
благонадежность этих обществ была проверена на
практике, а значит, гарантия казны не подвергалась
риску. Так как в данном случае на первый план
выдвигались общегосударственные интересы, то
общества лишались части своих прибылей:
естественно, новые линии на первых порах не могли
быть достаточно эффективными. Но такое
ущемление интересов обществ было временным —
недостаток доходности боковой линии мог
впоследствии компенсироваться ростом доходности
главной линии, поток грузов по которой
благодаря боковым ветвям увеличивался.
В тот период изменились финансовые
отношения между казной и железнодорожными
обществами, сложившиеся в эпоху процветания
концессионной системы: если раньше
значительную часть расходов большинства
железнодорожных компаний брала на себя казна, то теперь за
право эксплуатации доходных линий они
обязаны были делиться с государством частью своих
прибылей.
В начале века темпы частного и
государственного строительства железных дорог
резко упали: в 1902 г. протяженность открытых
для движения линий составляла 1055 верст,
в 1903 г. — 673 версты2. Государство строило
железные дороги прежде всего на окраинах с
целью приобщения их к экономической
жизни; того же требовали политические и
стратегические интересы империи. Из казенных
дорог в те годы строилась только Сибирская
железная дорога (6511 верст), а в Европейской
России возводилось лишь 600 верст отдельных
питательных ветвей к дорогам и линиям Ост-
роленка — Тлуш — Пилявск (107 верст) и По-
торанцы — Гродно (193 версты), имевшим
стратегическое значение.
С 1904 г. вследствие войны с Японией, а
затем революции 1905 — 1907 гг. строительство
железных дорог фактически прекратилось.
С 1904 по 1913 г. на сооружение казенных
железных дорог было выделено 604 млн руб., в том
числе на прокладку 2 тыс. верст Амурской
магистрали; 146 млн руб. было отпущено на
прокладку второго пути и освоение горных
участков Сибирской магистрали3.
Единственным способом привлечения
частного капитала к строительству железных дорог была
правительственная гарантия облигационной
части этих капиталов, ибо лишение акционеров
такой гарантии затруднило бы размещение акций
новых железнодорожных обществ — словом,
назрела необходимость предоставить акционерам
льготы. Министерство финансов подготовило
соответствующие предложения правительству.
Льготами могло стать получение акционерами
хотя бы умеренного дохода с вложенных средств.
Мобилизации частных капиталов на
железнодорожное строительство мешало то обстоятельство,
что всегда, даже при гарантировании
акционерных капиталов, эта гарантия за немногими
исключениями предоставлялась лишь после открытия
дороги для движения. Во время строительства
акционеры не получали доходов, поэтому
компании стремились, как это наблюдалось в период
концессии, вовсе не оплачивать акции.
Обеспечить держателям акций некоторый доход во
время строительства и в первые годы эксплуатации
железных дорог — такова была задача
правительства, что, собственно, и достигалось
установлением умеренного, не более 3%, дохода на
акционерный капитал4. Причем сумму, необходимую для
выплаты этого дохода, следовало реализовать в
составе гарантированного облигационного
капитала: акционерам с первых лет эксплуатации
железных дорог устанавливалась выплата от
пропорционального размерам акций и облигаций
чистого дохода от эксплуатации дороги. Доля,
соответствующая акционерному капиталу,
предоставлялась в пользу акционеров. При таком
раскладе акционеры нового железнодорожного пред-
401
приятия могли лишиться дохода на вложенные
ими деньги только в случае превышения
расходов над доходом предприятия.
Новообразованные общества освобождались от расходов по
содержанию правительственного надзора в период
строительства, кроме того, им предоставлялось
право взимать плату за перевозку почты, аренду
квартир и помещений для почтовых чиновников
и отделений, для жандармской полиции; им
выплачивалась разница между действующими и
льготными тарифами, если таковые
устанавливались. Участие казны в прибылях этих обществ
предусматривалось лишь после того, как их
прибыль превысит 8% на акционерный капитал,
а право правительства на выкуп предприятия
общества в казну могло быть реализовано только
через 25 лет5.
Все эти меры, разработанные в Департаменте
железнодорожных дел и переданные в
Соединенное присутствие Комитета министров и
Департамент государственной экономии
Государственного совета, были утверждены государем 10 июня
1905 г. и вошли в историю на правах закона,
который был принят в тяжелых условиях войны и при
отсутствии средств у государства.
Внутренняя политическая нестабильность
ослабила предпринимательскую активность: в 1907 г. не
было открыто ни одного промышленного
предприятия, не создано ни одной новой
железнодорожной компании. Однако после опубликования
Закона от 10 июня 1905 г. в Комиссию о
новых железных дорогах при Министерстве
финансов стали поступать ходатайства
предпринимателей с просьбами разрешить учреждение
акционерных обществ для строительства железных
дорог на основаниях, предусмотренных законом.
Если в 1905 г. таких прошений было подано лишь 9,
то в 1906 г. — 17, а в 1907 г. — 246. Некоторым из
этих потенциальных обществ были
предоставлены оговоренные в законе льготы только в 1908 г.,
когда хозяйственная жизнь нормализовалась. Уже
1 апреля 1908 г. была предпринята попытка
образовать новое акционерное общество путем
реорганизации общества Мелекесского подъездного
пути, которое намеревалось построить
железнодорожную линию от Мелекеса до Бугульмы. Этот
первый опыт был неудачным, однако приток
частных капиталов в эту сферу экономики не
остановился. В середине 1908 г. образовалось новое
общество Северо-Донецкой железной дороги с
гарантированным облигационным капиталом.
Устав этого общества включал статьи о льготах,
не предусмотренных Законом 1905 г., в
частности сокращалась сумма акционерного капитала,
поскольку разместить его при условии
обеспечения определенного дохода только в период
строительства, как устанавливал закон, было
трудно. Кроме того, в Уставе оговаривалось, что
половина сбережений от строительства будет
обращена в пользу акционеров, которым
гарантировалась также целостность не погашенного ко
дню выкупа акционерного капитала;
учредителям общества предоставлялось право
оплачивать часть акционерного капитала (не более
половины) не наличными деньгами, а
крепостными актами на отчуждаемую для постройки
железной дороги землю по ценам, не
превышавшим цен расценочной ведомости.
Поскольку число льгот, предусмотренных
Законом от 10 июня 1905 г., оказалось
значительным, финансовое ведомство решило внести в
него коррективы. Закон был пересмотрен в
декабре 1910 г., когда Департамент
железнодорожных дел представил проект, озаглавленный
«О некоторых изменениях в условиях
образования частных железнодорожных предприятий».
Проект предусматривал прежние льготы, в том
числе освобождение железнодорожных обществ
от расходов по содержанию правительственного
надзора; кроме того, Министерство финансов
планировало обеспечить акциям умеренный
доход — не более 3%, т.е. ниже процента,
приносимого фондами, не только в период строительства,
но и во время эксплуатации; чтобы не лишить
железнодорожные хозяйства экономического
интереса, акционеры должны были предоставить
им определенный процент дохода за счет
бережливой эксплуатации дорог, а также искать спосо-
402
бы увеличения доходности предприятий
(больше той, что гарантировало правительство).
Кроме этих льгот железнодорожные
компании получали право в течение первых 10 лет
эксплуатации сооруженных ими линий
устанавливать по своему усмотрению (в пределах
местного сообщения) тарифы, не нарушая при этом
действующего закона о тарифных учреждениях.
Учредители железнодорожных обществ
имели следующие права: представлять на
утверждение Министерства путей сообщения
расценочные ведомости до образования обществ;
возмещать из фондов строительных капиталов свои
расходы; получать из средств акционеров
вознаграждение за труды по организации обществ;
добывать бесплатно строительные материалы
(кроме леса) на казенных землях.
Размер акционерного капитала
новообразованных обществ ограничивался десятой, а
существующих — двадцатой частью строительного
капитала проектируемой железной дороги и
предусматривал обеспечение при выкупе
предприятия в казну выкупного вознаграждения в
размере не погашенной ко времени выкупа части
акционерного капитала7.
Однако к 1914 г. оба законопроекта так и не
были одобрены законодательными
учреждениями, хотя в 1912 г. был принят закон об условиях
эксплуатации этих дорог.
Частная инициатива в сфере
железнодорожного строительства начиная с 1908 г. не угасла, а даже
оживилась: число ходатайств с просьбой разрешить
то или иное сооружение в 1908 г. составило 36,
в 1909 г. — 42, в 1910 г. — 55, в 1911 г. — 72,
в 1912 г. — 63, в 1913 г. — 1098. С 1908 по 1913 г.
с гарантированными облигационными
капиталами было образовано 24, а с облигационными
капиталами без гарантии правительства — 5 новых
железнодорожных обществ.
Для предприятий вновь образованных и
реорганизации и расширения деятельности
существующих железнодорожных обществ было
выпущено не гарантированных правительством
акций на 86,5 млн руб. и облигаций на 7 млн руб.,
а также гарантированных правительством
облигационных капиталов на 836,5 млн руб. По мере
реализации они оказывались на особых счетах
российских банков, которыми распоряжалось
Министерство финансов. На строительные
расходы было отпущено 630 млн руб. По состоянию
на 1 сентября 1913 г. на текущих счетах обществ
в распоряжении Министерства финансов
находилось 299,9 млн руб.9
Реализация железнодорожных акций и
гарантированных облигаций частично
осуществлялась за счет российских денежных средств, но в
основном путем привлечения иностранного
капитала. В формировании фонда средств на
строительство новых дорог особую роль сыграл
французский денежный рынок.
В связи с промышленным развитием помимо
магистральных линий стали строить подъездные
пути, соединяющие крупные предприятия и
центры с главными дорогами. Для этого были
образованы общества подъездных путей и
разрешено сооружение этих путей на частные средства
предпринимателей. Кроме того, питательные
ветви прокладывались на средства
непосредственно заинтересованных в них городов,
промышленных учреждений и отдельных лиц. Эти
ветви присоединялись к магистрали, сливаясь с
нею и по форме собственности: если
магистральная линия принадлежала казне, то ветвь
переходила в полную собственность государства; если
магистраль принадлежала акционерной
компании, то ветвь присоединялась к
концессионному имуществу. Затраты предпринимателей в
таком случае возмещались им из провозных
выплат за пробег грузов как по ветви, так и
магистральной линии. За 1891 — 1904 гг. на
частные средства в России была построена 2181
верста подъездных путей, дорог местного значения
и ветвей. За 1892 — 1908 гг. образовалось 17
мелких обществ для сооружения путей
второстепенного значения, а за 1908 — 1913 гг. — 27 обществ,
в том числе такие крупные, как общества Севе-
ро-Донецкой дороги, Армавир-Туапсинской,
Алтайской, Западно-Сибирской, Северо-Восточ-
403
но-Уральской, Черноморско-Кубанской (позднее
некоторые компании слились)10.
Урегулирование финансовых отношений с
железнодорожными обществами Министерство
финансов осуществляло путем наблюдения за
частными железнодорожными обществами и за их
расчетами с казной. Государство имело право
досрочно выкупить некоторые частные линии.
Финансовое, экономическое и техническое состояние
дорог, подлежавших выкупу, предварительно было
обследовано. Именно крайне
неудовлетворительное состояние большинства частных дорог явилось
причиной их выкупа казной. Компании не
контролировали эксплуатацию дорог, задолжав
огромные суммы правительству по выданным ссудам и
гарантии капиталов. Дальнейшая принадлежность
дорог акционерным обществам только
увеличивала бы долги последних. Передача дорог
предполагала наведение порядка в дорожном хозяйстве и
получение доходов от их эксплуатации.
В тех случаях, когда казне было выгоднее
отложить выкуп, Департаменту железнодорожных
дел следовало заключить с тем или иным
обществом новое соглашение и определить размер
компенсации за предоставление отсрочки
выкупа. Такое соглашение возлагало на общество
новые обязательства по сооружению в
прилегающем к его дорогам районе новых линий и
загрузке действующих. При этом в устав общества
вносились дополнения (или изменения),
предусматривающие финансовые преимущества
казны: большее участие в прибылях компаний;
осуществление выкупа на таких условиях, при
которых казна не выплачивала бы лишних денег.
Для этого назначался предельный размер
вознаграждения за акцию. Таким образом, государство
стремилось в определенной мере подчинить
своим интересам частные хозяйства дорог,
ограничив к тому же дивиденды акционеров.
После 1900 г. казна в течение 11 лет не
выкупала частных дорог. Законом от 19 декабря 1911 г.
был составлен проект выкупа предприятия
Общества Варшавско-Венской железной дороги,
который состоялся 1 января 1912 г.11 Решение о
выкупе только Варшавско-Венской железной
дороги было продиктовано тем, что рост ее
доходов угрожал казне неприемлемыми
условиями выкупа в будущем. Строительство новых
линий здесь не планировалось, так как район
обслуживался привисленскими линиями. Выкуп
Лодзинско-Фабричной железной дороги был
назначен на 1 января 1915 г.
Европейскую часть России долгое время
обслуживали преимущественно старые
железнодорожные общества. По мере увеличения
плотности населения и расширения сферы
промышленного производства этот регион стал
испытывать острую нужду в новых железных
дорогах. Целесообразнее было воспользоваться
услугами старых обществ, которые могли
построить дорогу в более короткие сроки и дешевле,
нежели новые. Кроме того, приближались
сроки выкупа предприятий старых обществ, а
значит, казна могла диктовать выгодные для себя
условия соглашений. И это касалось не только
сооружения новых, хотя и малодоходных, линий,
но и признания за казной прав на большую долю
прибыли и на более выгодные условия выкупа в
будущем. Именно по этим соображениям сроки
выкупа некоторых частных дорог были
отодвинуты: например, выкуп Владикавказской
железной дороги — до 1 января 1924 г. (вместо
предусмотренного ранее 1905 г.). Решение это было
продиктовано тем, что общество, доходы
которого росли, обязалось построить в
контролируемом им районе не только 604 версты новых
линий, но и портовые сооружения, а также
отремонтировать действующие дороги.
Выкуп дороги Московско-Киевско-Воронеж-
ского общества был отложен до 1 января 1930 г.
Предусматривалось, что общество построит
1200 верст новых линий, переоборудует
(«перешьет») на широкую колею 120 верст
узкоколейных участков, модернизирует действующую
магистраль. Кроме того, общество обязалось по
первому требованию правительства передать в
казну сооружаемую им линию
Одесса—Черкассы. В устав общества была внесена поправка, со-
404
гласно которой если дивиденд общества
превысит 17 руб. на акцию, то поступления в казну
должны были составить не 2/3, как
планировалось ранее, а 4/5 этого превышения12.
Выкуп дороги Московско-Казанского общества
был тоже перенесен на 1 января 1930 г.; общество
обязалось соорудить 1374 версты новых линий,
построить по первому требованию правительства
в районе дороги более 2 тыс. верст путей
дополнительно. Распределение чистой прибыли было
изменено в пользу казны — с 2/3 до 3/4, с
ограничением размера выкупного вознаграждения.
Поскольку выкуп дороги Московско-Винда-
во-Рыбинского общества в 1912 г. был казне
невыгоден, то срок выкупа отодвинули на 1 января
1931 г. При этом общество обязалось построить
1667 верст новых линий и отдать казне большую,
чем было условлено ранее, часть прибыли.
Срок выкупа дороги Рязанско-Уральского
общества был перенесен на 1 января 1929 г.; на общество
возлагалось сооружение моста через Волгу в
пределах Саратова и прокладка нескольких новых линий.
Департамент железнодорожных дел входил в
рассмотрение всех договоров, которые
заключали акционерные общества с отдельными
предпринимателями, относительно условий выкупа
облигаций, размера их процента, цены облигаций,
сроков выплаты за них денег банками. После
утверждения того или иного договора
Министерством финансов Департамент железнодорожных
дел контролировал поступление денег от
кредитных учреждений на счета акционерных обществ,
оценивал проекты выпуска облигаций,
представляемые правлениями обществ, а затем
согласовывал с Кредитной канцелярией, после чего эти
проекты отправлялись на утверждение в финансовое
ведомство. Совместно с Кредитной канцелярией
Департамент железнодорожных дел устанавливал
(согласно утвержденным Министерством
финансов в 1905 г. правилам) порядок выдачи
облигаций и пересылки их за границу, если они реали-
зовывались на иностранных рынках.
Помимо надзора за деятельностью
железнодорожных обществ с целью соблюдения
интересов казны в функции Департамента
железнодорожных дел входило оказание им различного
рода помощи (воспособлений): предоставление
ссуд на ремонт и строительство дорог, которые
затем погашались из прибылей обществ;
отсрочка погашения долгов казне (например, Первому
и Второму обществам подъездных путей и
Обществу Белгород-Сумской железной дороги);
освобождение обществ от обязательного
внесения в казну 15%-ного сбора с пассажиров и
грузов на пассажирских поездах (срок действия
последней льготы устанавливался, как правило, на
5 — 10 лет). Общества подъездных путей были
освобождены от обременительной для них
перевозки почты и чинов, ее сопровождающих,
указом государя от 26 июня 1912 г. «Об
облегчении условий эксплуатации подъездных путей».
Департамент железнодорожных дел вел
постоянный учет долгов акционерных обществ
казне. За время существования департамента
(1889 — 1913) частные железнодорожные
компании выплатили в казну следующие суммы13:
по облигациям, оставленным правительством, —
331 361 млн руб., возмещение долгов по
гарантии — 79 711, платежи по ссудам — 13 774, за
аренду казенных линий — 30 647 млн руб.
К 1914 г. общества Юго-Восточной, Лодзин-
ско-Фабричной и Московско-Виндаво-Рыбин-
ской железных дорог расплатились с долгами по
гарантии. К концу 1913 г. должниками
оставались только Владикавказская, Рязанско-Ураль-
ская и Волго-Бугульминская дороги. Долг
Владикавказского общества из года в год
уменьшался (с 60,5 млн руб. в 1910 г. до 38,9 млн в 1913 г.).
При условии, что доходность этой линии не
сократится, долг этот планировалось погасить за
6 лет. Задолженность казне Рязанско-Уральской
железной дороги в 1913 г. возросла вследствие ее
изначальной бездоходности, а также ввиду
сокращения доходности арендуемой Козловско-
Саратовской линии.
Соотношение прибыли, поступавшей в
казну и акционерам в виде дивидендов, с 1904 по
1913 г., естественно, менялось (табл. 26.1).
405
Итак, если до 1909 г. суммы, поступавшие в
казну, значительно уступали сумме дивидендов,
то с 1910 г. соотношение изменилось в пользу
казны, что было результатом модернизации
железных дорог и мер, принятых Министерством
финансов по надзору за деятельностью частных
компаний. Кроме того, поступления в казну
увеличились после того, как дивиденд по акциям
большинства железных дорог и доход по
облигациям был обложен 5%-ным сбором с доходов
на капитал. Из валового дохода частных
железных дорог отчислялось в казну 0,5% на
содержание инспекции. В 1912 г. эта сумма составляла
1,5 млн руб. Если в правления обществ входили
правительственные директора, то в казну
вносились средства на их содержание. О развитии
сети дорог с момента образования
Департамента железнодорожных дел свидетельствуют
данные табл. 26.2.
Регулирование деятельности казенных
дорог. Сетью казенных железных дорог России
управляли фактически три министерства: путей
сообщения, финансов и государственного
контроля.
Функция Министерства путей сообщения,
которое было ответственным за безопасность и
непрерывность движения, заключалась в
административном и техническом регулировании
деятельности всех служб железнодорожного
транспорта.
Таблица 26.1
Распределение чистой выручки
железнодорожных обществ. 1904 — 1913 гг.,
млн руб.*
Год
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Поступления в казну
3,6
0,4
1,0
1,3
1,7
3,9
19,5
20,0
26,3
34,0
Дивиденды акционерам
7,9
4,4
3,9
3,7
3,4
12,3
16,5
15,7
18,5
21,5
* Министерство финансов. 1903 — 1913 гг. С. XLVIII.
На Министерство финансов возлагалось
приведение в соответствие расходов и доходов,
т.е. точный учет расходов и ожидаемых доходов
от эксплуатации дорог, их корректировка в
соответствии с общегосударственным состоянием
финансов. Кроме того, в функции министерства
входило регулирование кредитных расходов.
Таким образом, с момента своего создания
Департамент железнодорожных дел ведал сметными,
финансовыми, хозяйственными,
коммерческими вопросами.
Движение на казенных дорогах было
открыто в начале 80-х гг. XIX в. Специально
образованное для руководства дорогами Управление
казенных дорог было призвано решать все
наиболее важные проблемы железнодорожного
хозяйства. Если своими силами решить ту или
иную проблему не удавалось, глава управления
обращался за помощью в Министерство
финансов и Государственный контроль.
Управления местных дорог во главе с
начальником располагали штатом начальников
отдельных служб — общим присутствием. Поначалу
деятельность Министерства финансов на
местные управления не распространялась.
Регулирующая функция финансового ведомства
сводилась к тому, что его чиновники в Управлении
железных дорог и в созданных при
Министерстве путей сообщения межведомственных
комиссиях занимались предварительной оценкой
смет этого министерства, проектов
эксплуатационных смет отдельных дорог, подлежавших
затем законодательному утверждению. Кроме того,
Министерство финансов выносило заключения
по всем проектам, связанным с эксплуатацией
дорог, ибо тогдашний порядок требовал
межведомственного решения. Эта процедура
затягивала сроки рассмотрения проектов и осложняла
работу главного управления.
После того как государство начало выкупать
частные и строить казенные дороги, и особенно
после завершения прокладки Сибирской
магистрали, когда общая протяженность казенных
дорог составила почти 26 тыс. верст, стало ясно,
406
Таблица 262
Рост протяженности железных дорог. 1889 — 1913 гг., верст*
1. од
1889
1890
1891
1892
1893
1894
1895
1896
1897
1898
1899
1900
1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
Дороги, открытые для движения
всего
404
684
123
453
1584
1825
1886
2801
1937
2892
4914
2756
3043
1055
673
1252
1196
1753
1607
353
413
65
1378
702
848
казенные
365
299
—
261
180
77
195
2352
535
1295
2964
1364
703
861
35
640
1091
1554
991
345
371
65
199
87
672
частные
39
385
123
192
1404
1748
1691
449
1402
1597
1950
1392
2340
194
638
612
105
199
616
8
42
—
1179
615
176
Дороги, действовавшие к концу года
всего
26 554
27 238
27 361
27 814
30 737
32 562
34 448
37 267
39 204
42 096
47 010
49 708
53 058
54 341
55 064
56 582
57 811
59 854
62 057
62 471
62 901
62 987
64 334
65 119
65 927
казенные
7640
8007
9977
10 343
13 771
18 263
21746
25 492
25 773
26 197
29 161
33 993
35 468
36 593
36 680
37 497
38 627
40454
42 043
42 399
42 829
42 915
43 116
43 975
44 590
частные
18 914
19 231
17 384
17 471
16 966
14 229
12 702
11775
13 431
15 899
17 849
18 715
17 594
17 748
18 384
19 085
19 184
19 400
20 014
20 072
20 072
20 072
21218
21 144
21 337
Краткий отчет о деятельности тарифных учреждений и Департамента
железнодорожных дел за 1889 — 1913 гг. СПб., 1914. С. 116.
что жесткая централизация в управлении
дорогами себя изжила. Реформа началась с введения
в апреле 1898 г. новой Временной инструкции по
управлению казенными дорогами, согласно
которой местные органы получили более широкие,
чем прежде, права и полномочия.
Соответственно числу местных управлений были учреждены
должности непременных членов советов этих
управлений — представителей Управления
железных дорог и Министерства финансов.
Выполнение технических и административных
функций осталось за общим присутствием. Сметные,
хозяйственные и коммерческие вопросы
должны были находиться в ведении
межведомственной коллегии — Совета. На должности членов
советов от Министерства финансов могли
претендовать чиновники особых поручений
Департамента железнодорожных дел. Таких
должностей сначала было 19, а в 1913 г. — 22, что явилось
результатом перегруппировки подчинения сети
дорог отдельным управлениям и открытия
новых линий.
Участие Департамента железнодорожных дел
в реформе местного управления дорог началось
с выработки им специального наказа местным
представителям Министерства финансов,
деятельность которых ему затем предстояло
контролировать и направлять в соответствии с
общей экономической политикой министерства.
В составе департамента было образовано
шестое отделение, которое курировало вопросы
эксплуатации дорог и поддерживало связь с
членами советов, а также издавало циркуляры и
созывало периодические съезды представителей
министерства (к 1914 г. состоялось 4 таких
съезда, участники которых обсудили 180 вопросов)14.
Таким образом, финансовое ведомство было
приближено к решению проблем эксплуатации
казенной сети, что, в свою очередь, значительно
облегчало задачу критической оценки железнодо-
407
рожных смет: прежде для этого требовалось
согласование местных заявок с общими
бюджетными условиями центра; кроме того, раньше
министерству (при посредничестве МПС) приходилось
наводить бесконечные справки по различным
статьям смет, которые на местном уровне
нередко составлялись без достаточно полных
обоснований. Отныне эксплуатационную смету вначале
оценивали советы местных управлений при
участии постоянного члена Совета, избранного от
финансового ведомства. Преимущества такого
принципа управления очевидны: представители
министерства знали не только особенности
функционирования той или иной дороги, но и
особенности экономики обслуживаемого ею
района, рекомендации Министерства финансов, его
мнение относительно общего состояния
конкретного хозяйства. Представитель министерства
согласовывал цифровые данные, сообщал
письменно или устно Департаменту железнодорожных дел
о предлагаемых и желательных (необходимых)
ассигнованиях на содержание дороги,
мотивировал их. Если соглашения достичь не удавалось, то
суть спора всесторонне освещалась
представителем Министерства финансов в Комиссии и
Департаменте железнодорожных дел, что зачастую
позволяло свести до минимума коррективы,
вносившиеся в сметы при их утверждении в центре.
Коррективы эти, как правило, диктовались
общегосударственными интересами или бюджетными
соображениями. Таким образом, благодаря
министерским чиновникам была усовершенствована
методика составления смет: финансовые
потребности каждой дороги, а следовательно, и всей сети,
стали обосновываться полнее и достовернее.
Управление железных дорог выполняло по
отношению ко всей казенной сети те же
функции, что и советы местного управления по
отношению к отдельной дороге. Департамент
железнодорожных дел постоянно информировал
представителей Министерства финансов о
деятельности членов местных советов, что
значительно упрощало различного рода
межведомственные согласования.
Департамент железнодорожных дел так или
иначе регулировал производственную
деятельность заводов, выпускавших рельсы и подвижной
состав. Поскольку в конце XIX в. велось
интенсивное строительство казенных дорог, то спрос
на железнодорожные материалы и оборудование
был велик. Заводы этого профиля вначале
существенно увеличили свои мощности, но затем,
когда строительная программа была свернута, они
оказались в критическом положении: заказы этим
заводам были сведены до минимума, работать же
на внешний рынок они еще не приспособились.
Министерство финансов вынуждено было
предоставить помощь этим предприятиям, так как
до 1905 г. на нем лежала обязанность попечения о
нуждах отечественной промышленности. При
непосредственном участии Департамента
железнодорожных дел были приняты меры
предотвращения пагубной конкуренции между заводами и
краха ряда предприятий. В первую очередь были
введены фиксированные цены на заказы
железных дорог — на рельсы и подвижной состав.
Цены были приведены в соответствие с
себестоимостью изделий, установлен допустимый
процент прибыли. Было принято решение о
равномерном распределении заказов между заводами.
Для размещения заказов на производство
рельсов, креплений, вагонов, цистерн в 1902 г. при
Министерстве путей сообщения был временно
(вначале на 3 года) учрежден Особый комитет,
в который вошли представители Министерства
финансов. Комитет распределял заказы по
заводам с учетом производительности и профиля
последних (учитывались по возможности и
заказы частных компаний). Поскольку в тот период
открытие новых предприятий этого профиля
было нежелательным, круг поставщиков
железнодорожного оборудования и материалов
ограничивался теми заводами, которые изготовляли
эти изделия прежде. При размещении заказов
принималась во внимание не только потребность
дорог в том или ином оборудовании, но и
необходимость обеспечить заводам хотя бы
минимальный объем работы.
408
Эти меры и льготы, введенные ввиду
исключительных обстоятельств, конечно, были
временными. Благодаря им заводы смогли пережить
тяжелый период. Как известно, после русско-
японской войны и революции 1905 — 1907 гг. в
стране начался промышленный подъем, чему в
немалой степени способствовали и несколько
урожайных лет. Строительство новых дорог
привело к увеличению объема заказов на рельсы,
крепления, подвижной состав. От заводов
требовали расширения производства оборудования
для железных дорог; правления заводов
упрекали за то, что они не хотят соответствовать
уровню спроса, нарушают график поставок,
чрезмерно повышают цены. Представители частных
железных дорог обратились в Министерство
финансов с жалобой, в которой указывалось на
необходимость изменить порядок снабжения
железных дорог требующимися им
материалами. Для устранения трений между
администрациями железных дорог и металлургических
заводов в конце 1913 г. была образована Особая
межведомственная комиссия под
председательством Щукина (представителя Министерства
путей сообщения), которая предложила
реорганизовать Комитет по распределению заказов и
возложить на него распределение заказов не
только казенных, но и частных компаний, а
кроме того, привлечь их представителей, равно как
и представителей промышленных предприятий,
к работе в комитете, что позволяло планировать
выпуск продукции металлургических заводов.
Регулирование железнодорожных тарифов.
Основной частью железнодорожных линий
России в конце 80-х гг. XIX в. владели частные
железнодорожные общества (акционерные
компании). Дороги, принадлежавшие казне, не
достигали 29% общей протяженности
эксплуатируемой сети. Очевидно, что при таком
соотношении тарифы на перевозки грузов и пассажиров
(почти совершенно свободно) устанавливали
администрации акционерных компаний.
Ограничения распространялись лишь на отдельные
категории грузов (отчасти военных) и пассажиров
при максимальной оплате перевозок. Если
компания получала некую установленную норму
прибыли, то ей следовало снизить тарифы.
Какое-то время считалось, что такие правила
ограждают промышленность, торговлю и
граждан от неоправданно высоких цен за перевозки.
Но вследствие того, что для большинства
компаний размер чистого дохода на акцию
устанавливался на уровне 15%, а такой доходности они
практически не достигали, у правительства не
было оснований вторгаться в регулирование
тарифов, тем более при отсутствии общих правил
тарификации. Между железнодорожными
обществами существовала жесточайшая
конкуренция за привлечение грузов на свои линии
(самый верный способ — снижение тарифов).
В результате уровень цен и действующие
тарифы на разных дорогах страны были
несопоставимыми и постоянно колебались.
Такое положение дезориентировало
промышленность и торговлю и осложняло расчеты как
между самими дорогами, так и между дорогами
и грузоотправителями. Неоправданное
понижение тарифов вело к потере доходов от
эксплуатации дорог, что, в свою очередь, негативно
сказывалось на бюджете казны, которая гарантировала
железнодорожным компаниям определенный
процент чистого дохода на вложенный в
строительство капитал. Таким образом, назрела
необходимость в упорядочении тарифов. Этим было
продиктовано принятие в 1889 г. закона,
подчинявшего железнодорожные тарифы
правительственному надзору и руководству. Согласно
этому закону надзор за тарифами возлагался на
Министерство финансов, которое для этих целей
создало специальные отделы. При их
организации учитывались интересы разных сторон,
пользующихся услугами железнодорожного
транспорта, что требовало коллегиальности тарифных
органов; однако во многих случаях те или иные
проблемы, связанные с тарифами, следовало
решать безотлагательно, а при соблюдении
коллегиального принципа согласовывание точек
зрения различных ведомств задерживало принятие
409
мер. Кроме того, степень важности тех или иных
проблем была не одинаковой и решать их могли
ведомства разного уровня. С учетом этих реалий
правительство учредило в составе Министерства
финансов Совет по тарифным делам, ведавший
всеми общими тарифными и некоторыми
частными вопросами, Тарифный комитет, решавший
частные, но более важные тарифные вопросы, и
Особенную канцелярию по железнодорожной
части (Департамент железнодорожных дел),
которая отвечала за безотлагательное принятие мер
по менее значимым частным тарифным
вопросам и ведала делопроизводством по всем
тарифным делам.
Временное положение о железнодорожных
тарифах, утвержденное марте 1889 г., обрело
статус закона в декабре 1892 г., который (с
незначительными добавлениями) действовал
практически до 1917 г. Таким образом, в конце XIX —
начале XX в. правительство посредством
Министерства финансов руководило всей тарифной
деятельностью железных дорог.
Возглавляемый председателем Совет по
тарифным делам являлся высшей тарифной
инстанцией. В него входили директора Департамента
железнодорожных дел и бывшего Департамента
торговли и мануфактур, представители министерств
путей сообщения, финансов, государственного
имущества, внутренних дел, Государственного
контроля и др. — всего 19 человек. Прерогативой
Совета было решение всех общих проблем по
тарифам, частных вопросов, которые не удалось
решить Тарифному комитету, а также частных дел,
возбуждаемых правительственными органами.
Совет по тарифным делам рассматривал
протесты (опротестования) администраций железных
дорог и распоряжения Департамента
железнодорожных дел по тарифам в тех случаях, если они
отражали потребности граждан или
промышленности и торговли. При единогласном принятии
решения в Совете по тарифным делам
высочайшего утверждения не требовалось.
Частные, но достаточно важные тарифные дела
подлежали рассмотрению в Тарифном комитете,
который возглавлял директор Департамента
железнодорожных дел. Членами комитета были два
представителя Министерства финансов и по
одному представителю министерства путей
сообщения, государственного имущества и
Государственного контроля. В этой инстанции решались
вопросы, связанные с потребностями граждан и
интересами промышленности и торговли.
Наконец, второстепенными тарифными
вопросами занимался Департамент железнодорожных
дел, который являлся еще и Особенной
канцелярией Министерства финансов по железнодорожной
части, т.е. осуществлял делопроизводство Совета по
тарифным делам и Тарифного комитета.
Департамент железнодорожных дел составлял тарифы в том
случае, если администрация той или иной дороги в
течение длительного времени не реагировала на
какие-то меры правительства и задерживала их
публикацию. Тогда Министерство финансов
представляло тарифы в правительство, и они признавались
обязательными для железных дорог и клиентов,
пользующихся услугами этих дорог.
Публиковать тарифы в России начали в 1892 г.,
благодаря чему администрации дорог не могли
произвольно повышать тарифы и взимать какие-
либо другие сборы. Эти правила действовали без
изменения до 1906 г.; затем Совет по тарифным
делам коренным образом их переработал, а в 1911 г.
внес в них некоторые изменения.
В целях придания железнодорожным
тарифам большей стабильности срок их введения
после опубликования был продлен до 6 недель,
кроме того, была установлена периодичность
публикаций наиболее важных тарифных
изданий (на какие-либо исключения требовалось
разрешение Министерства финансов или его
Тарифного комитета).
В соответствии с законом от 8 марта 1889 г.
деятельность съездов представителей железных
дорог ограничивалась возможностью
предложить новые тарифы и дать заключение по
тарифным проблемам, возникавшим помимо
администрации железных дорог. Временные
правила для тарифных съездов были пересмотрены
410
Советом по тарифным делам в 1893 г. и
утверждены в качестве постоянных; они действовали до
1917 г. включительно. С разрешения
Министерства финансов съезды по тарифам
представителей железных дорог созывались ежемесячно
(кроме двух летних месяцев).
Тарифная служба и ее централизация
требовали сопоставимой статистической отчетности от
администрации дорог, принадлежавших разным
компаниям. Для всех железных дорог были
установлены единые правила составления отчетов
(с общепринятой номенклатурой). На одном из
съездов представителей железных дорог был
образован статистический отдел, готовивший сводную
статистику перевозок главнейших грузов по всей
сети железных дорог. С 1893 г. сбором и
публикацией статистики перевозок (пассажиров и грузов) стал
заниматься созданный в Департаменте
железнодорожных дел особый статистический отдел.
В зависимости от хозяйственной и финансовой
конъюнктуры менялась деятельность тарифных
учреждений. На первых порах она была
направлена на устранение недостатков действовавших
тарифов. Однако форсировать подобные улучшения
было нельзя, поскольку крутая ломка
сложившихся тарифных соотношений могла вызвать
нежелательные последствия для многих хозяйственных
отраслей и их размещения по районам.
При введении новых тарифов учитывались
технико-экономическое состояние и
особенности железных дорог как предприятия, в котором
основной капитал существенно преобладает над
оборотным, а постоянные расходы превышают
расходы, зависящие от интенсивности и
объемов перевозок. Этим объясняется стремление
администрации дорог перевезти как можно
больше грузов и пассажиров, увеличить
дальность пробега и максимально использовать
подвижной состав. Лишь в этом случае достигается
сокращение удельных затрат на единицу
перевозимого груза. Именно поэтому при всех
новациях правительство сохранило коммерческую
систему тарифов, которая учитывала
транспортабельность грузов. При определении тарифных
ставок были повышены провозные платы на
коротких расстояниях, понижены на средних и
(особенно) на дальних. Учет
платежеспособности отправителей грузов привел к повышению
тарифов за перевозку особо ценных грузов и к
понижению за перевозку массовых грузов. Для
ограждения отечественной промышленности от
конкуренции тарифы за доставку импорта
повышались, в то время как за доставку экспорта
от мест его производства до портовых и
пограничных пунктов — снижались. На вывоз из
России сырья, полуфабрикатов и готовой
продукции (например, муки, сахарного песка, соли, леса,
чугуна, железа, стали и т.п.) устанавливались
исключительно низкие тарифы.
Тарифные преобразования благоприятно
отразились на финансовом состоянии железных
дорог — их убытки не только сократились, но
они стали получать чистую прибыль.
Однако в 1900 г. финансовое положение
железных дорог вновь ухудшилось: их доходность,
особенно казенных дорог, резко уменьшилась.
Убытки казны от железнодорожного хозяйства
составили в 1904 г. почти 63 млн руб., в 1905 г. —
89,5 млн, в 1906 г. — 116,4 млн руб.
Особая комиссия, созданная для выяснения
причин динамики убытков, отметила, в
частности, что понижение пассажирского тарифа и
платы за перевозки основных массовых грузов
(хлеба, керосина, леса, соли и т.п.) вызвало
сокращение средней валовой выручки. Тарифные
учреждения пытались помочь железным
дорогам. С 1902 г. они не раз увеличивали доходы
дорог за счет повышения тарифов на перевозки,
не допуская при этом ущемления интересов
промышленности, торговли и населения. В 1910 г.
администрации дорог добились не только
безубыточного их функционирования, но и
получили чистую прибыль в размере 8,8 млн руб.15
Конечно, эти успехи были достигнуты не только
благодаря тарифным мерам Министерства
финансов, но и вследствие совершенствования
эксплуатации дорог, а также общего подъема
российской торговли и экономики в 1909 — 1913 гг.
В результате значительного увеличения объема
перевозок улучшилось финансовое положение
железных дорог.
Регулируя тарифы, Министерство финансов
стремилось поддерживать промышленность и
торговлю, ибо большинство тарифных мер было
направлено на их развитие. Например,
исключительно низкие тарифы были установлены на
перевозку грузов на дальние расстояния за счет
транзитного пропуска поездов, состоявших не
менее чем из 30 вагонов.
По инициативе Министерства финансов
проводились особые совещания, на которых
обсуждались проблемы тарифов; в совещаниях
участвовали представители различных ведомств,
казенных и частных дорог, биржевых комитетов,
торгово-промышленных организаций страны.
В 1901 — 1906 гг. тарифные учреждения
разработали новые тарифы, единые для всех
классов: отныне независимо от расстояния плата
дифференцировалась путем увеличения (более
дешевых) пудо-верстных ставок, а процентные
скидки по расстояниям отменялись. Классные
тарифы, особенно высших классов, были
несколько повышены — сообразно
платежеспособности владельцев грузов.
Дифференцированные тарифы, которые тоже несколько
повысились, были приведены в соответствие с
классными тарифами. Благодаря этим коррективам
доход от эксплуатации дорог увеличился
примерно на 7 млн руб. в год.
В 1908 — 1910 гг. для особо ценных грузов
(шелковых и шерстяных тканей, кружев, тюля
и т.п.) были введены максимально высокие
тарифы; для некоторых грузов тарифы были
увеличены от 10 до 25 коп. с пуда, что, в свою
очередь, примерно на 8 млн руб. в год повысило
доход от эксплуатации дорог16.
Все эти меры значительно упростили
действующую схему тарифов, сделав ее общедоступной.
С 1903 г. вместо многочисленных тарифных
изданий стал публиковаться «Общий грузовой тариф
российских железных дорог» — основное
руководство для таксировки всех грузов, перевозимых
(с пассажирской, большой и малой скоростью) в
любом направлении внутри страны по дорогам,
открытым для общественного пользования.
Принцип постепенности
совершенствования тарифов, частичного (возможного) их
уравнивания на первых порах (пересмотрах)
соблюдался прежде всего при перевозке
основных массовых грузов; наибольшее значение
имело регулирование тарифов на перевозку
хлебных грузов, занимавших в грузообороте
важное место и игравших исключительную
роль в экономике России. Четкое деление
российского пространства на потребляющие и
производящие районы, ориентация империи на
экспорт зерна — все это определяло загрузку
железнодорожной сети перевозками хлебных
грузов. Необходимо было привести
действующие тарифы в соответствие с потребностями
земледелия, хлебной торговли и мукомольной
промышленности. Тарифы на хлебные грузы
пересматривались тарифными учреждениями
(при участии представителей аграриев,
мукомолов зерновых районов России, биржевых
комитетов, железных дорог и прочих ведомств) 6 раз,
в том числе в 1905 — 1906 и 1910 гг.
Инициатором пересмотра хлебных тарифов
.1905 — 1906 гг. стало руководство железных
дорог, заинтересованное в существенном их
повышении. С точки зрения администраций дорог,
следовало повысить тарифы на вывозимые на
большие расстояния зерновые и масличные
культуры, поднять внутренние тарифы до
уровня вывозных, увеличить сбор за станционные
расходы, повысить тарифы на внутренних
линиях на перевозку перемолочных продуктов, а в
вывозных — на отруби и жмыхи.
Тарифные учреждения удовлетворили только
те требования дорог, которые касались
транспортировки муки и крупы (во внутреннем
сообщении) и жмыхов и отрубей (в вывозном). Это
мотивировалось тем, что введение более высоких
тарифов на провоз перемолочных продуктов, чем
на провоз зерна, соответствует основному
принципу тарификации, согласно которому продукты
412
переработки должны превышать таксу сырых
материалов. Действовавшие ранее тарифы на
муку высших сортов и крупу, равные зерновым
тарифам, были повышены приблизительно на
10%. Что касается экспортных квот на жмыхи и
отруби, столь необходимые для внутреннего
потребления в качестве корма для скота, то они были
повышены до тарифов, действовавших на вывоз
масличных семян. Повышение тарифов должно
было сократить экспорт этих продуктов,
имеющих высокую платежную способность. Принятые
по хлебным тарифам в 1905 — 1906 гг. меры
обеспечили повышение выручки железных дорог на
9 млн руб. в год17.
В 1910 г., когда тарифы вновь были
пересмотрены, провозные платы на хлебные грузы
остались неизменными, за исключением таксировки
сибирского хлеба. До этого года внутренний
рынок европейской части России ограждался от
наплыва сибирского хлеба, для чего в
Челябинске был установлен перелом тарифной схемы.
8 1910 г. с усилением миграции в Сибирь и
развитием там сельскохозяйственной отрасли (в
соответствии со столыпинской реформой) платы
за провоз хлеба из Сибири стали постепенно
выравнивать с платами за хлебные грузы из
внутренних губерний (перелом тарифной схемы
в районе Южного Урала был отменен).
Выравнивание тарифов осуществлялось в 3 срока, и
только с августа 1913 г. платы за провоз хлеба из
обоих регионов стали одинаковыми. Тогда же
был понижен исключительный тариф,
действовавший в направлении Котласа, что облегчило
вывоз сибирского хлеба через Архангельск.
Меры по урегулированию тарифов коснулись
и других массовых грузов. Так, в соответствии с
конъюнктурой сбыта российского керосина на
международном рынке менялся основной
экспортный тариф Баку — Батуми. При
пересмотре тарифов в 1904 ив 1910 он колебался от 19 до
9 коп. с пуда. В 1913 г. экспортный тариф Баку —
Батуми (при перекачке сырья по
керосинопроводу) составил 13 коп. с пуда, а при перевозке в
цистернах по железной дороге — 16 коп. с пуда.
Тарифы на перевозку каменного угля были
пересмотрены в 1907 — 1908 гг., они были
повышены в среднем на V3 коп. с пуда, но в
отдельных случаях допускалось действие прежних
перевозных плат (к примеру, при перевозках
уральского и сибирского угля). Выручка
железных дорог в результате повышения общей
схемы тарифов на каменный уголь и кокс
увеличилась до 4,5 млн руб. в год.
В 1909 г. были пересмотрены тарифы на
перевозку руды, ав1910г. — железа и чугуна: с 1
января 1910 г. тариф на руду повысился на 75 коп. с
пуда; с 1 января 1911г. тариф на перевозку железа
и чугуна на расстояние более 1000 верст
повысился, составив около 1 коп. с пуда. Для уральской
горной промышленности, находившейся в
неблагоприятных условиях, сохранялись действующие
тарифы в целях ее поддержки. Эти меры
способствовали повышению доходов железных дорог в
1911г. почти на 0,5 млн руб. в год.
В 1906 г. были пересмотрены тарифы на соль.
Их уровень в отдельных соледобывающих
районах колебался от У24 коп. до 7120 коп. с пуда.
Тарифы были повышены, но они не должны были
превышать 2 коп. с пуда. Ежегодная выручка
железных дорог увеличилась на 2 млн руб. в год. В 1912 —
1913 гг. исключительные тарифы на перевозку соли
для окраинных районов были несколько
понижены, чтобы облегчить ее сбыт в центральных
районах, снабжавшихся главным образом донецкой
солью. Пониженный льготный тариф был
установлен для перевозки технической соли.
Тарифы на перевозки сахарных грузов
пересматривались с учетом создания равных условий
для рафинадных заводов, расположенных в
пунктах производства сахара и в иных пунктах.
Повышение тарифов на перевозку сахара привело к
росту выручки железных дорог на 4,5 млн руб. в год.
В соответствии с ходатайствами промышленных
предприятий тарифные соотношения между
отдельными сахарными заводами не изменялись.
Тарифные учреждения частично изменили
плату за перевозку лесных материалов на ряде
отдельных дорог и сообщений. В 1905 г. на лес-
30-5731
413
ные грузы были введены новые тарифы,
которые вырабатывались Департаментом
железнодорожных дел с 1902 г. До этого действовали две
разные схемы для северной и южной частей
России; с 1905 г. для всей сети дорог была принята
общая тарифная схема — более высокая схема
южной полосы была распространена на всю сеть.
В целях стимулирования экспорта леса плата за
перевозку лесных грузов в порты и
пограничные пункты со станций северной и южной
частей России сохранялась на более низком уровне.
В целом повышение тарифов на лесные грузы
увеличило выручку железных дорог на 5 млн руб.
в год. Пересмотр тарифов в1910и1911гг.
лесных грузов не коснулся.
Реформа затронула и пассажирские тарифы.
Пассажирское движение было для железных
дорог малодоходным, поэтому они не были
заинтересованы в его развитии. Плата за перевозку
пассажиров рассчитывалась по высшим
предельным пассажиро-верстным ставкам,
установленным Главным обществом российских
железных дорог; эти ставки затем вошли в уставы
большинства других акционерных компаний:
пассажир I класса платил за одну версту пути
3 коп., II класса — 2,25 коп., III класса —
1,25 коп.18 В 1894 г. были введены общие
пассажирские тарифы с учетом класса и расстояния;
они действовали до 1904 г., а затем были
изменены в связи с неблагоприятным финансовым
положением железных дорог. При их
пересмотре основные принципы реформы 1894 г. были
сохранены, однако уровень доходности дорог по
пассажирским перевозкам стремились все-таки
поднять. В 1904 г. были пересмотрены и
пригородные тарифы, район действия которых
решено было ограничить пределами реальной
необходимости. Следовало устранить возможности
приобретения билетов пригородного сообщения
на пассажирские поезда. С 1904 по 1908 г. вопрос
об общем пассажирском тарифе неоднократно
обсуждался на особых совещаниях при
Департаменте железнодорожных дел, в Совете по
тарифным делам и Совете министров.
Новый пассажирский тариф, введенный с
1 июля 1908 г., предусматривал повышение цен
на билеты для пассажиров всех трех классов. Для
пассажиров III класса это повышение было
умеренным: на расстояние до 1555 верст оно
составляло около 40 коп., а на более дальние расстояния
не превышало 1 руб. В то же время было
несколько увеличено соотношение между стоимостью
билетов высших классов: если раньше для III, II и
I классов оно составляло 1 : 1,5 : 2,5, то теперь —
1 : 1,75 : 3. Очень скоро стало ясно, что
повышение тарифов для пассажиров III класса
целесообразно; однако из-за высокой стоимости билетов
высших классов сократилось число пассажиров
I и II классов. Поэтому с 1 июля 1910 г. было
решено вернуться к прежнему соотношению
между стоимостью билетов для отдельных классов,
существовавшему до июля 1908 г.
Следующей мерой в области пассажирских
тарифов было введение с 18 апреля 1913 г.
новой системы исчисления стоимости плацкарт. До
этого каждая дорога самостоятельно
устанавливала размер платы за плацкарту с учетом
расстояния. Отныне вводилась особая поясная схема,
на основании которой начислялась плата за весь
путь перевозки по всем дорогам. Кроме того,
Тарифный комитет ввел льготную продажу для
неимущих граждан одноразовых билетов
IV класса на местные и прямые линии всех
казенных дорог. До этого тарифом IV класса могла
воспользоваться лишь группа пассажиров не
менее 40 человек, а одноразовые билеты
продавали только на отдельных дорогах.
В результате тарифной реформы доход
железных дорог увеличился с 19,7 млн руб. в 1908 г. до
48,1 млн в 1911г.
Меры, принимавшиеся с целью
усовершенствования тарифов, как видим, были
многочисленными и разнообразными, их реализацию
диктовали неизбежные изменения,
происходившие в других отраслях народного хозяйства.
В регулярном и гибком управлении тарифами
участвовали все причастные к
железнодорожному ведомству службы: администрации дорог,
414
Таблица 26.3
Число вопросов, обсуждавшихся и решенных в тарифных учреждениях*
Комиссии при ДЖД
Тарифные съезды
Международные
Прочие
Итого
ДЖД
Тарифный комитет
Совет по тарифным делам
| Итого
1904 г.
1905 г.
1906 г.
Обсуждение
9
293
148
21
481
И
292
141
16
460
8
213
151
27
399
Разрешение
2034
270
5
2309
1963
200
4
2167
2127
166
3
2296
1907 г.
1908 г.
Всего за
5 лет
40
255
192
32
489
23
306
200
21
550
71
1359
832
117
2379
1928
149
7
2084
1910
217
11
2138
9962
1002
30
10 094
В среднем
за год
14
272
166
23
475
1992
200
6
2198
* О положении тарифного дела на русских железных дорогах. [Б.м.иг.] С. 217.
съезды их представителей, Департамент
железнодорожных дел, Тарифный комитет, Совет по
тарифным делам. Как правило, изменение
тарифов требовало сбора обширных статистических
данных и прочей информации с мест,
составления журналов, проведения разного рода
совещаний и заседаний комиссий, подготовки справок
и докладов для Тарифного комитета и Совета по
тарифным делам. В отдельных случаях наиболее
важные тарифные проблемы обсуждали члены
Комитета (Совета) министров. Некоторое
представление о деятельности тарифных учреждений
и организаций дают данные табл. 26.3.
Департамент железнодорожных дел со дня
своего образования всячески способствовал вов-
2. ПЕРИОД
В годы Первой мировой войны сокращение
притока денежных средств, быстро растущая
стоимость работ, оборудования и материалов, а
главное — использование металлических частей
верхнего покрытия путей в военных целях — все
это пагубно отразилось на железнодорожном
строительстве. Сооружение новых железных
дорог замедлилось, а затем почти полностью
приостановилось (табл. 26.4).
Общая протяженность разрешенных к
строительству дорог увеличилась с1913по1917г. более
чем в 2 раза, однако сдано в эксплуатацию было
только 11 408 верст, или 35%, а вовсе не начато
сооружение 8149 верст, или 25%. В процессе по-
лечению железных дорог в ссудные, складочные
и комиссионные операции. Операции эти
имели большое значение для развития сельского
хозяйства. Железные дороги постоянно
расширяли сеть складов, элеваторов и других складских
площадей, а кроме того, сдавали склады в
аренду, оказывали услуги по хранению грузов,
торговали складскими емкостями на комиссионных
началах. В 1912 г. ссудо-складочными
операциями занималась большая часть казенных и
частных дорог. Общее количество хлебных грузов,
находившихся на элеваторах и в
зернохранилищах этих дорог, достигало 193 млн пудов.
Воспользовались ссудами владельцы 70 млн пудов
хлебных грузов на сумму 44,5 млн руб.19
1914—1917 гг.
стройки находилось 12 495 верст линий, или 40%
(для сравнения: до 1 января 1917 г. Германией было
построено на русском фронте только
ширококолейных дорог в 6 раз больше, чем Россией).
Для реализации всей программы строительства
потребовалось бы около 3 млрд, а на завершение
начатых работ — около 1,3 млрд довоенных
рублей. Осуществление такой программы было делом
сложным и, по мнению специалистов, требовало
привлечения иностранного капитала.
Из крупных строек периода Первой мировой
войны следует назвать сооружение Мурманской
железной дороги (Петрозаводск—Мурманск).
Строилась эта линия ускоренными темпами в те-
30*
415
чение 1914 — 1916 гг.; дорога имела важнейшее
стратегическое значение, поскольку из-за
блокирования Балтийского и Черного морей у России
оставались только два порта, связывавших ее с
внешним миром, — Владивосток и Архангельск
с замерзающей зимой гаванью. Помимо
экономического значения для развития северного края
Мурманская дорога играла важную роль в
обеспечении связи с союзниками. На первых порах ее
эксплуатация была убыточной, но по мере
освоения территории положение выправлялось.
В апреле 1916 г. была сооружена новая дорога
до Сорокской бухты на берегу Белого моря. Она
пролегла через весь Кольский полуостров,
соединив Центральную Россию рельсовым путем с
незамерзающей Екатерининской гаванью,
имеющей выход в свободный океан.
Во время войны Архангельская железная
дорога протяженностью в 595 верст была
переоборудована с узкой на широкую колею, для чего
понадобилось 18 месяцев.
10 сентября 1916 г. было завершено
строительство Черноморско-Кубанской железной дороги,
по которой началось регулярное движение.
21 августа 1916 г. состоялась закладка
железнодорожного моста через Днепр на трассе Киев—
Чернигов.
В годы войны многие проекты не были
реализованы из-за недостатка средств и
материальных ресурсов. Так, не было открыто намеченное
на 1915 г. регулярное движение на линии Лысь-
ва—Бердяуш. Задерживались работы по
сооружению новых линий на юге Урала, которые вело
Общество Троицкой дороги. Не имея
возможности реализовать необходимые облигационные
капиталы, это общество ограничилось
строительством линии на небольшом участке — от
г. Троицка до Полтавских каменноугольных
месторождений, расположенных к юго-западу от
этого города. Это общество поставило перед
Комиссией о новых железных дорогах вопрос
об изменении направления трассы Верхне-
уральск—Бердяуш на Верхнеуральск—Миасс,
поскольку второй вариант был
предпочтительнее. Но тогда дорога не была построена.
В 1915 г. обсуждался проект прокладки новой
линии Красноуфимск—Кострома и далее на
восток, до Кургана или Омска. Это была бы третья
линия, которая соединила бы Европейскую
Россию с Сибирью через Урал, но проект был
отвергнут.
На Урале приступили к устройству подъездных
путей. Они сооружались на средства казны и
Уральского общества железнодорожных ветвей и
должны были соединить с железнодорожной
сетью Синарские рудные месторождения. Это,
например, Пашия—Теплая Гора, Бисер—Бисерский
завод, Яр—Омутнинский завод, Запрудовка—
Белорецкий завод — гора Магнитная.
Одновременно Комиссия о новых железных дорогах
одобрила Устав Восточного общества подъездных
путей, но главную роль играло Уральское общество,
учредителями которого были представители
горнозаводской промышленности.
Подъездные пути сооружались и в других
районах — на Западной Украине, Северном Кавказе,
Таблица 26.4
Железнодорожное строительство. 1913 — 1917 гг., верст*
Год
1913
1914
1915
1916
1917
Сдано
линий
1402
892
3082
3756
2276
Разрешено
всего
—
9478
2546
3391
1507
к прокладке
начато
сооружение
533
4966
1846
1241
743
всего
—
2294
5376
9132
11408
Накопление
разрешено
к прокладке
15 404
24 882
27 428
30 819
32 326
начато
строительство
14 871
19 383
21229
23 379
24 177
Среднее число линий,
строившихся
в данном году
13 469
17 089
15 853
14 247
12 495
* Белоцерковец Б.П. Железнодорожное строительство, его положение в
настоящее время и возможности в будущем. М., 1923. С. 3.
416
в Донбассе. Велось переобустройство
узкоколейной железной дороги
Бердичев—Гайворон—Берёзовка на ширококолейную. Эти работы
осуществляло Первое общество подъездных путей.
Линия от Умани до Туапсе и ветвь от Геленджика до
Новороссийска сооружались Обществом
Черноморской дороги, которое строило также Юзов-
скую ветвь Екатерининской дороги20.
Обсуждались планы сооружения
железнодорожных ветвей в Омской и Рязанской
губерниях, на Черноморском побережье и в других
регионах.
На средства казны в годы Первой мировой
войны строилась железная дорога Петроград—
Рыбинск. Кроме того, казна приобрела частную
железную дорогу Тосно—Шапки с тем, чтобы
продолжить ее до соединения с линией
Петроград—Рыбинск.
В июне 1916 г. министры финансов и путей
сообщения ходатайствовали перед Вторым
департаментом Государственного совета о
предоставлении Обществу Рязанско-Уральской
железной дороги отсрочки (на 12 лет) внесения
выкупа в казну. На это общество возлагалось
строительство новых железных дорог и
двухъярусного моста для железнодорожного и
экипажного движения через Волгу у Саратова.
Общество взяло на себя обязательство соорудить
новые линии: Саратов—Раковка, Пенза—Тока-
рёвка, Тамбов— Моршанск и др.21
В апреле 1916 г. Межведомственное
совещание под председательством товарища министра
путей сообщения И.Н. Борисова и при участии
представителей Министерства финансов
приняло программу железнодорожного строительства
на всей территории Российской империи. К ее
реализации предполагалось широко привлечь
частных предпринимателей. Строительство
железных дорог за счет казны предусматривалось
в тех случаях, когда акционерные общества не
могли обеспечить сооружение рельсовых путей.
В соответствии с этой программой
планировалось в течение ближайших пяти лет проложить
40 тыс. верст железных дорог.
С целью решения неотложных проблем
железнодорожного транспорта, в частности
изыскания средств для расширения строительства
линий после войны, министром финансов в
начале 1916 г. была образована Комиссия о новых
железных дорогах, в которую вошли
представители законодательных и финансовых,
промышленных кругов, частных железнодорожных
компаний. До октября 1916 г. она функционировала
при Министерстве финансов. За годы войны эта
комиссия рассмотрела множество проектов
сооружения стальных магистралей, подъездных
путей. В ее заседаниях под председательством
директора Департамента железнодорожных дел
Н.Е. Гиацинтова участвовали представители
различных ведомств, местных властных структур,
предприниматели.
На упомянутом выше апрельском
Межведомственном совещании был принят план
поэтапного (в 3 очереди) строительства железных дорог.
На первом его этапе (1917 — 1922 гг.)
планировалась прокладка (помимо уже сооружавшихся)
23 080 верст в европейской части России и 10 521 —
в азиатской и 2000 верст железнодорожных
ответвлений. На следующем совещании,
состоявшемся в мае 1916 г., были определены
первоочередные стройки: Полоцк—Новгород—Волынск,
Рязань—Тула—Барановичи,
Новобелица—Чернигов—Прилуки, Чернигов—Киев,
Орша—Ворожба, Умань—Николаев и др.22
19 июля 1916 г. Комиссия о новых железных
дорогах приняла решение о строительстве
Зауральской железной дороги от г. Шадринска до
станции Звериноголовская Челябинского уезда
Оренбургской губернии, установив срок стройки
в 2 года. Обществу Зауральской железной дороги
было предоставлено право выпуска
облигационного займа с правительственной гарантией 4,25%.
В ходе войны комиссия не раз возвращалась
к обсуждению проблем Средне-Кавказской
железной дороги (Устав общества этой дороги был
утвержден 13 июня 1913 г.). В ноябре 1915 г.
министры финансов и путей сообщения
обратились во Второй департамент Государственного
417
совета с прошением об увеличении
ассигнования на строительство этой дороги. Ввиду
чрезмерности запрашиваемой суммы в январе 1916 г.
прошение было возвращено в министерства.
Этот вопрос 12 марта 1916 г. вновь обсуждался
на заседании комиссии, однако и на этот раз
единое решение не было принято.
Разрешая тому или иному акционерному
обществу строительство конкретной линии,
правительство выносило специальное распоряжение об
отчуждении земли под эти сооружения. Такие
распоряжения были сделаны при строительстве
Юго-Восточной железной дороги,
Московско-Киево-Воронежской, Олонецкой, Либаво-Роменской,
Южной, Николаевской, Рязанско-Уральской,
Екатерининской, Сызранско-Вяземской,
Забайкальской и др.
Министерство финансов и акционерные
железнодорожные общества. Тяготы военного
времени чрезвычайно обострили проблему
финансирования железнодорожного строительства.
Акционировать частный капитал становилось все
труднее, к тому же приходилось еще и
приплачивать обществам за эксплуатацию действующих
линий (к середине 1917 г. приплата составила
38 млн руб.). Курсы банковских, нефтяных и
железнодорожных акций стремительно росли, как
и цены на товары и услуги. Реальная стоимость
рубля к январю 1917 г. упала до 40 — 45%.
Увеличились транспортные издержки (например, на
Московско-Курской железной дороге
численность служащих и рабочих выросла за 1914 —
1917 гг. в 1,7 раза, а службы пути — в 2,3 раза;
оклады увеличились почти в 2 раза). Падение
платежеспособности, загрузка железных дорог
государственными перевозками, кризис в ряде
отраслей промышленности, снижение уровня
квалификации рабочих из-за мобилизации в
армию — все эти факторы привели к убыточности
железных дорог23.
Министерство финансов в годы войны
разрешило нескольким железнодорожным
обществам — Бухарской железной дороги,
Владикавказской, Кулундинской, Рязанско-Уральской,
Московско-Киево-Воронежской, Черноморско-
Кубанской, Верхне-Волжской, Юго-Восточной,
Северо-Донецкой, Московско-Казанской,
Ейской и ряда других — выпуск железнодорожных
4,5%-ных облигаций, гарантированных
правительством.
Форма и условия выпуска облигаций
определялись министром финансов и согласовывались
с конкретным обществом. Сбор,
причитающийся с облигаций, общество обязывалось
возмещать в ходе работ из строительного капитала,
а после открытия движения — путем ежегодных
отчислений от доходов по эксплуатации.
Обложение сбором с дохода от денежных капиталов
дифференцировалось. Так, облигации обществ
Московско-Киево-Воронежской и
Владикавказской железных дорог облагались сбором с
доходов от денежных капиталов; если же эти
общества выпускали облигации в иностранной
валюте, то они освобождались от сбора. Таким
образом, большинство компаний от сборов с
дохода от денежного капитала освобождались,
а суммы от реализации облигационного
капитала вносились в избранные обществом и
одобренные министром финансов кредитные
установления. Это давало возможность обществам
продолжать строительные работы и покрывать
расходы. Например, увеличение
облигационного капитала Общества
Московско-Киево-Воронежской дороги позволило покрыть перерасход
по сооружению линии Навля—Конотоп.
В условиях войны акционерные общества
железных дорог прибегали к сравнительно
дорогому банковскому кредиту, что затрудняло
реализацию новых займов. С разрешения
министров финансового и железнодорожного
ведомств акционерные общества могли брать
кредиты в частных банках и даже у частных лиц. Так,
в конце 1916 г. Общество Юго-Восточной
железной дороги взяло кредит на сумму 34,5 млн руб.,
а Общество Северо-Донецкой дороги — на
11,5 млн руб.24
14 июня 1916 г. министерства финансов и
путей сообщения получили разрешение Совета
418
министров на образование Общества Донецкой
железной дороги. Это общество обязалось
построить линию Козлов—Святой Крест (1080 верст),
его капитал определялся в 135 млн руб. Второй
департамент поддержал этот проект, после чего
он был утвержден государем.
Военно-промышленный комитет рассмотрел
вопрос о привлечении к железнодорожному
строительству в России американского
капитала. Представители американских компаний
National City Bank и National Corporation,
ознакомившись с положением дел в угольной и
металлургической промышленности Донецкого
бассейна, пришли к выводу, что для вывоза в
Центральную Россию продукции донецких
металлургических заводов и разработки новых
угольных месторождений в этом регионе
существующей здесь сети железных дорог явно
недостаточно и целесообразно строительство
новой мощной прямой магистрали
Москва—Донецкий бассейн. Однако покупка российских
займов, гарантированных правительством, их не
интересовала — они предпочитали вкладывать
капитал в фабрики, заводы, металлургические,
угольные или железнодорожные предприятия,
которые впоследствии могли бы дать высокий
процент прибыли. Участники заседания Военно-
промышленного комитета высказались за
необходимость привлечения американского
капитала. Вопрос о сооружении железнодорожной
линии Москва—Донецкий бассейн и дорог в самом
Донецком бассейне не раз обсуждался промыш-
ленно-финансовыми кругами и в период
пребывания у власти Временного правительства, но
практически так и не был решен.
Имелись и другие варианты решения
финансовых проблем железнодорожного
строительства. В годы войны Обществу Ейской железной
дороги было предоставлено право на
сооружение линии общего пользования от станции Со-
сыка Ейской железной дороги через станцию Ея
Владикавказской железной дороги до станицы
Преградной Медвеженского уезда
Ставропольской губернии. Для реализации выпущенных
облигаций требовалось время, момент был выбран
весьма удачно, поскольку в тот период стало
возможным использовать на строительстве труд
военнопленных, и Общество Ейской железной
дороги ходатайствовало перед министрами
финансов и путей сообщения об отсрочке выпуска
дополнительного акционерного капитала,
реализация облигаций которого потребовала бы
времени, и о разрешении начать строительство
на основе кредитования частных банков. В
феврале 1916 г. Совет министров удовлетворил
прошение и Общество приступило к строительству
линии Сосыка—Ея—Преградная.
Тарифная политика. Недостаток средств
вынуждал правительство повышать тарифы,
вводить различного рода доплаты и налоги.
3 ноября 1914 г. Совет министров установил
сроком на один год налог на перевозимые по
железным дорогам грузы пассажирской, большой и
малой скоростью. Министру финансов было
поручено незамедлительно приступить к
пересмотру действующих тарифов с целью обеспечить
казне новый доход, который компенсировал бы в даль-
нейшем поступления от этого временно
введенного налога. Но 17 октября 1915 г. срок
взимания грузового налога был продлен до 31
декабря 1916 г. В этих условиях Министерство
финансов вошло в Совет министров с предложением
ввести разработанный при широком участии
представителей заинтересованных ведомств,
железных дорог, промышленности и торговли новый
грузовой тариф на казенных и частных железных
дорогах с января 1917 г. Поначалу предполагалось,
что с введением нового тарифа временный
грузовой налог будет отменен. Однако, по расчетам
министерства, отмена налога с 1 января 1917 г. даже с
введением нового тарифа означала бы потерю для
казны около 15 млн руб. Поэтому было
предложено сохранить грузовой налог еще на год, но не
полностью, а частично: в тех случаях, когда это
болезненно затрагивало торгово-промышленные
обороты, рекомендовалось понижать ставки налога.
Совет министров одобрил это решение, а 22
октября 1916 г. оно было утверждено царем. Таким
419
образом, действие временного налога с грузов было
продлено по 31 декабря 1917 г. включительно25.
В июле 1915 г. под председательством статского
советника и члена Тарифного комитета
Министерства финансов Г.И. Шапошникова состоялось
совещание по общему пересмотру тарифов на
перевозку чугуна, железа, стали, меди и других
металлов и изделий из них (до этого тарифы на перевозку
важнейших для промышленности металлов —
чугуна, железа, стали, жести не в деле —
пересматривались в начале 1910 г.). В результате тарифы на
перевозку чугуна, лома, железа и стали были
оставлены без изменения. Тариф на перевозку
железа и стали не в деле был увеличен на 1 коп. с пуда
для расстояний более 1058 верст. Затем, в период
«чугунного голода» тарифные учреждения ввели
особый тариф на перевозку чугуна с Урала в
размере 7120 коп. с пуда и версты26.
28 августа 1915 г. Тарифному комитету были
доложены результаты состоявшегося 31 июля
1915г. при Департаменте железнодорожных дел
совещания по общему пересмотру тарифов на
перевозку металлургических грузов. На совещании
были предложены следующие схемы тарифа:
1) для повагонных перевозок чугуна, лома
чугуна, железа и стали начиная со 145-й версты и по
1500-ю плата повышалась максимум на 1,99 коп.
с пуда; при перевозке на расстояние 2239 верст она
входила в действующую схему, а затем
прогрессивно понижалась; 2) для попудных перевозок
железа и стали не в деле на расстояние 303 —
3000 верст максимум повышения составил 5 коп.
с пуда, а начиная с 4096-й версты эта схема
входила в действующую, а затем прогрессивно
понижалась; 3) для попудных перевозок жести не в деле
на расстояние 280 — 3044 верст плата
повышалась максимум на 5,77 коп. с пуда, начиная же с
3645-й версты эта схема входила в действующую,
а затем прогрессивно понижалась. Обсуждались
и другие общие тарифы на перевозку грузов 23,
33,37,61,63,70,78,79-й и 96-й групп
номенклатуры. В итоге были приняты тарифы,
обеспечивающие максимум повышения платы на 5,36 коп. с
пуда и входящие в действующие схемы на 3048-й
и 4332-й верстах. Рассматривались и
исключительные тарифы, которые устанавливались с
учетом условий навигации27.
В годы войны неоднократно вводились
различные доплаты. Так, в марте 1916 г. Совет по
тарифным делам повысил ставку сбора за
простой платформ под погрузкой-выгрузкой до
6 руб. с платформы на срок с 1 апреля по 1
октября ежегодно. 13 мая 1916 г. железным
дорогам было разрешено взимать с пассажиров I, II,
III классов особый сбор — 3,5% от стоимости
билета за организацию прямых международных
сообщений и круговых поездок. В мае 1916 г.
совет единогласно постановил увеличить
введенный с 1 января 1904 г. в размере 2 коп.
дополнительный сбор за железнодорожные бланки
накладных до 3 коп. за экземпляр. Как правило,
такие меры вводились в действие через 14 дней
после сообщения о них в печати.
В целом за годы войны временные налоги на
железнодорожные перевозки устанавливались
неоднократно. Они складывались из 15%-ного
государственного сбора с пассажиров, багажа и
грузов и 25%-ного временного налога с
пассажиров, их багажа и грузов; временного налога
на перевозки грузов пассажирской, большой и
малой скоростью; особого временного налога на
перевозимый железными дорогами хлопок.
Сметы поступлений составлялись в Департаменте
железнодорожных дел.
С 1 февраля 1916 г. был введен в действие
новый Сборник тарифных расстояний — для
расчета провозных плат по перевозке грузов в
товарных поездах большой и малой скорости.
Представители Министерства финансов
входили во Временный распорядительный комитет
по железнодорожным перевозкам, созданный
3 февраля 1916 г. при Министерстве путей
сообщения. Аналогичный комитет занимался
вопросами регулирования водных перевозок, в него
также входил представитель финансового ведомства.
При Временном правительстве проблемы
железнодорожного хозяйства и сооружения
новых линий неоднократно обсуждались и в Ко-
420
миссии о новых железных дорогах, и на
правительственном уровне с обязательным участием
представителей финансового ведомства.
Высочайше утвержденным 1 октября 1916 г.
распоряжением Совета министров Комиссия о
новых железных дорогах из ведения
Министерства финансов перешла в ведение Министерства
путей сообщения. Кроме того, в составе
Управления по сооружению железных дорог в
Министерстве путей сообщения был образован
особый Отдел новых железных дорог.
Председателем Комиссии о новых железных дорогах мог
быть один из товарищей министра путей
сообщения. За Министерством финансов в этой
комиссии сохранялось самое большое
представительство — четыре места: директор
Департамента железнодорожных дел по должности и 3 члена
комиссии — по назначению министра
финансов. Первое заседание Комиссии о новых
железных дорогах после ее преобразования состоялось
29 октября 1916 г. и было посвящено
организационным вопросам. Задачей комиссии было
создание системы планового развития
железнодорожной сети. В функции комиссии входила
оценка частных и государственных проектов дорог,
а также выдача разрешений отдельным
предпринимателям на изыскания новых линий. В тех
случаях, когда та или иная линия строилась на
средства казны, предпринимателям возмещались
затраты по изысканиям. Деятельность комиссии
согласовывалась с планами железнодорожного
строительства; на ее заседаниях
прорабатывались только срочные, первоочередные проекты,
в частности переданные в Министерство путей
сообщения Департаментом железнодорожных
дел, по сооружению линий на Северном
Кавказе, в Юго-Западном районе, линии
Грачи—Тихорецкая—Белореченская, подъездных путей в
Ферганской долине. В феврале 1917 г. комиссия
на одном из заседаний под председательством
И.Н. Борисова, обсудив возможность
строительства рельсовых путей в Приленском крае,
рекомендовала поручить разработку этого проекта
частным предпринимателям.
Из общего плана железнодорожного
строительства, представленного в 1916 г., казна взяла
на себя расходы по сооружению линии Котлас—
Сороки (800 верст), Киев—Одесса (400 верст),
Рязань—Тула—Барановичи (974 версты) и др.
Акционерные компании обязывались построить
такие важные дороги, как Свирь—Вытегра—
Котлас (750 верст), Котлас—Обь (1200 верст),
Пермь—Печора (300 верст), Орел—Новгород
(711 верст) и др. В феврале — марте 1917 г.
комиссией был одобрен проект расширения
действующих линий Общества Токмакской
железной дороги (у Черного моря), первоочередной
стройкой признано сооружение дороги Царе-
константиновка—Краматорская. В апреле
комиссия обсудила вопрос о прокладке железной
дороги в Прикамском крае, приняла решение о
строительстве, обеспечивающем соединение
Оренбурга с линией Уфа—Пермь—Усолье.
Стоимость этого строительства покрывалась
акционерным (14,5 млн руб.) и облигационным
(275,5 млн руб.) капиталом. В Устав общества
был внесен пункт об условии выкупа казной
участка от Перми до Солеварни по требованию
правительства в любое время. В мае 1917 г.
комиссия обсудила вопрос о постройке Керкин-
ской и Патагиссарской ветвей Бухарской
железной дороги. Министерство финансов
положительно отнеслось к этой идее. Строительный
капитал предполагалось создать путем выпуска
гарантированных правительством облигаций
общества28.
Нехватка топлива в стране вынуждала
вкладывать средства в обустройство
железнодорожных путей в Донецком угольном бассейне.
Совет министров одобрил представление министра
путей сообщения по поводу дополнительных
ассигнований железнодорожного хозяйства
этого района. Планировалось первоочередное
строительство следующих линий: Сердитое—Ниж-
некрынка, Ясиноватая—Никитовка, Первозва-
новка—Семейкино, Комендантское—рудник
Хараджаева, Криндачевка—Матвеев Курган,
Луганск—Штеровка—Кутейниково—Мариуполь.
Кроме того, Совет министров предоставил
чрезвычайный кредит (1 млн руб.) на срочное
сооружение линий от Макеевского месторождения до
Харцызска и от 11-й версты Чистяковской
ветки к Болдыревскому месторождению. Эти пути
должны были сократить расстояния от угольных
месторождений к выводным линиям из
Донецкого бассейна и обеспечить транспортное
обслуживание крупнейших угольных рудников29.
В период пребывания у власти Временного
правительства, как и до Февральской революции,
в полосе прохождения трассы железных дорог
отчуждались земли при сохранении права
прежних владельцев на разработку полезных
ископаемых. Указы Временного правительства по
этому вопросу были приняты в связи со
строительством железных дорог в Барнаульской, Ор-
ской, Тургайской и других губерниях.
Акционирование. Вопросы, связанные с
образованием акционерных железнодорожных
обществ, их расширением, слиянием,
увеличением капиталов, в обязательном порядке
согласовывались с Министерством финансов.
Еще в середине 1916 г. были Высочайше
одобрены указ Второго департамента
Государственного совета о расширении Общества Рязанско-
Уральской железной дороги и третье
дополнение к его Уставу, утвержденному еще в 1865 г.
Общество обязывалось построить железную
дорогу нормальной колеи общего пользования:
Саратов—Раковка — для пересечения с линией
Грязи—Царицыно Юго-Восточной дороги;
Пенза—Токарёвка — для пересечения с
Юго-Восточной дорогой; Тамбов—Моршанск; от ст. Покров-
ское Уральской дороги до Балаковской
пристани на Волге. Кроме того, общество обязывалось
по первому требованию правительства
приступить к сооружению двухъярусного моста через
Волгу у Саратова. Он проектировался как
двухпутный для железнодорожного сообщения и
одновременно для трамвайного, экипажного и
пешеходного движения. Правительство имело
право заменить его двумя одноярусными
раздельными мостами — и железнодорожным, и
городским. Сооружение моста предполагалось
финансировать за счет городской казны.
Общество имело право принудительного отчуждения
недвижимых имуществ, за исключением права
разработки недр30.
Необходимый капитал по согласованию с
Министерством финансов планировалось образовать
посредством выпуска гарантированных
правительством облигаций. Оно могло получить
разрешение на реализацию части облигационного
капитала на сумму, определенную министром
финансов и до утверждения расценочных ведомостей.
Размер ежегодных отчислений на погашение
облигаций определял министр финансов. Обществу
предоставлялось право установить сроки
погашения. В этом случае конкретную сумму оно
обращало на образование особого фонда погашения
облигационного капитала, который помещался в
Государственный банк, причем нарастающие от
него проценты причислялись к самому фонду.
В случае выкупа предприятия в казну или
окончания срока владения им, предоставленного
обществу, этот фонд без какого-либо вознаграждения
переходил в собственность казны.
Гарантия правительства по облигациям
предоставлялась в размере не более 5% дохода.
Время и условия выпуска, форму и план погашения
облигаций, их выпускную цену и размер
причитающегося по ним процента и погашения
определял министр финансов. Суммы вносились на
текущий счет общества в указанные министром
финансов кредитные учреждения.
14 января 1917 г. на заседании Комиссии о
новых железных дорогах был рассмотрен вопрос об
условиях сооружения Обществом Ейской
железной дороги новой линии от станицы Преградной
до села Петровского Ставропольской губернии.
Для покрытия расходов по этому строительству
предусматривался выпуск займа (акционерного и
облигационного). Было принято решение о
слиянии трех обществ — Ейской железной дороги,
Армавир-Туапсинской и Черноморско-Кубанской.
При Временном правительстве процесс
образования новых акционерных компаний продол-
422
жался, хотя и не столь бурно, как прежде. В
частности, были образованы Общество
Северо-Кавказской железной дороги, Уральское и
Восточное общества железнодорожных ветвей.
В апреле 1917 г. Временное правительство
утвердило Положение Второго департамента об
изменении Устава Общества Южно-Сибирской
железной дороги, представленное министрами
путей сообщения и финансов. Общество
обязывалось построить за 5 лет дорогу нормальной
колеи общего пользования от станции Орск до
станции Барнаул Алтайской железной дороги с
ответвлениями на Семипалатинск с целью
рельсового соединения Экибастузских копей и Бая-
ноаульских каменноугольных месторождений.
На министра финансов возлагался контроль за
реализацией облигационного займа,
выпускаемого на это строительство, который
гарантировался правительством на уровне 5%.
Соотношение акционерного и облигационного капитала
устанавливалось как 1 : 12. В случае
необходимости общество обязывалось увеличить
акционерный капитал. Министерство финансов
устанавливало сроки реализации облигационного
займа. Сумма, необходимая для пополнения
акционерного капитала, должна была вноситься
последовательно равными частями ежегодно в
течение 3 лет. Предусматривалось, что первый
взнос должен быть сделан не позднее чем через
год после ратификации мирного договора
между Россией и воюющими с нею странами.
Размеры и сроки выпуска остальной части
облигационного займа устанавливал министр
финансов по согласованию с Министерством путей
сообщения. Общество Южно-Сибирской
железной дороги через год после открытия
регулярного движения обязывалось выкупить Алтайскую
железную дорогу, после чего акции держателей
Алтайской дороги ликвидировались и заменялись
акциями Общества Южно-Сибирской дороги.
Крайне сложная экономическая ситуация того
времени, рост цен, в том числе на рабочие руки
и материалы, осложняли эксплуатацию
железных дорог. Реализовывать акционерный и
облигационный капиталы компаний становилось все
труднее, а это приводило к неизбежному
удорожанию строительства дорог.
Министры путей сообщения и финансов
внесли в Особый временный комитет по делам
частных железных дорог представление об увеличении
строительной стоимости Средне-Кавказской
железной дороги и изменении ссудного процента
гарантированных правительством облигаций с 4,5
до 5%. Комитет поддержал это представление.
В феврале 1917 г. Второй департамент
рассмотрел представление министров путей
сообщения и финансов об увеличении
строительного капитала Общества Армавир-Туапсинской
железной дороги и о дополнении к его Уставу,
утвержденному в июле 1908 г. Обществу было
разрешено дополнительно выпустить акции и
гарантированные правительством облигации в
соотношении 1 : 9 на сумму 5,7 млн руб. для
покрытия перерасхода по строительству дороги.
В начале 1917 г. министр путей сообщения
ходатайствовал о выдаче Обществу Московско-
Киево-Воронежской железной дороги пособия
в размере 38 млн руб. на постройку дорог Ор-
ша—Унеча—Локоть, Ворожба—Локоть—Глу-
хов—Шостка—р. Десна. Кроме того,
планировалось сооружение Дарницкой ветви. Прошение
было удовлетворено31.
В августе 1917 г. на совещании товарищей
министров Временного правительства
обсуждалось представление Министерства путей
сообщения об увеличении облигационных капиталов
обществ Северо-Донецкой и Владикавказской
железных дорог на 15,7 млн руб.
Подобные распоряжения были
опубликованы в «Собрании узаконений и распоряжений
правительства» № 143 за 1916 г. в части обществ
Московско-Виндаво-Рыбинской дороги,
Бухарской дороги. В № 18 этого издания за 1917 г.
опубликовано разрешение министра финансов на
выпуск гарантированных правительством
4,5%-ных облигаций на нарицательный капитал
обществам Кулундинской, Троицкой,
Черноморской, Олонецкой, Московско-Киево-Воронеж-
ской, Волго-Бугульминской, Кольчугинской, Ток-
макской, Рязанско-Уральской, Бессарабской и
других железных дорог.
Практиковалось предоставление
акционерным железнодорожным обществам ссуд. Так,
министр финансов ходатайствовал о выдаче
Обществу Волго-Бугульминской железной дороги
ссуды из казны в размере 640 тыс. руб. (правление
общества просило 1,5 млн руб.). За ссуду,
согласно представлению министра финансов, общество
обязывалось выплачивать 6% годовых. Министр
финансов М.В. Бернацкий вошел во Временное
правительство с ходатайством об ассигновании
Департаменту железнодорожных дел более 17 млн
руб. на доплаты железнодорожным обществам за
эксплуатацию железных дорог, выдаче им
пособий и других субсидий. В доплатах по гарантиям
нуждались Юго-Восточная и Московско-Киево-
Воронежская, Гербы-Келецкая, Лодзинская, Арма-
вир-Туапсинская железные дороги, Первое
общество подъездных путей и многие другие
компании. При этом допускалось, что суммы доплат
могут сократиться за счет роста доходов.
Министр финансов М.И. Терещенко
ходатайствовал перед правительством о разрешении
правлениям железнодорожных обществ
временных заимствований из строительных капиталов
на сооружение других линий того или иного
общества, что диктовалось трудностями
реализации их займов и недоступностью кредита в
частных банках из-за высокой ставки учетного
процента. К тому же в то время рынок
государственных ценных бумаг был занят «Займом
Свободы», а поэтому выпуск очередного
железнодорожного займа не представлялся возможным.
Ходатайство частных железных дорог о
кредитовании их частными банками министр
финансов удовлетворил. Банки согласились
субсидировать эти дороги при условии расширения их
собственного кредитования Государственным
банком. На этих условиях дополнительные
кредиты предоставлялись прежде всего обществам
Московско-Казанской дороги, Северо-Донецкой
и некоторым другим.
Финансовые трудности, переживаемые в тот
период почти всеми частными
железнодорожными компаниями, долги кредиторам
выдвинули на повестку дня вопрос о выпуске второго
объединенного железнодорожного займа. В
августе 1917 г. директор Кредитной канцелярии
представил управляющему Министерства
финансов М.В. Бернацкому проект контракта с
консорциумом банков относительно реализации
этого займа; Проект был одобрен Временным
правительством32.
Заем предоставлялся 17 компаниям на более
выгодных по сравнению с первым
железнодорожным займом условиях (курс облигаций —
81,5 руб. из расчета 4,5% годовых). Из 600 млн
руб. чистой выручки банков 296 млн руб.
должно было пойти на погашение векселей и
правительственных ссуд, 166 млн — на погашение ссуд,
обеспеченных временными свидетельствами в
частных банках, 120 млн руб. — на погашение
ссуд из фонда сберегательных банков,
находившихся в подчинении Министерства финансов.
9 (22) августа указом Временного
правительства министру финансов было предоставлено
право выпуска на внутренний денежный рынок
4,5%-ного объединенного гарантированного
железнодорожного займа на 750 млн руб.
нарицательных. Эти средства предназначались на
реконструкцию и модернизацию отдельных линий,
а также на погашение краткосрочных кредитов
железнодорожных обществ. В этом займе
приняли участие следующие акционерные общества
железных дорог: Ачинск-Минусинской — 10,159 млн
руб., Бессарабской — 1,905, Бухарской — 21,042,
Верхне-Волжской — 37,080,
Владикавказской — 11,919, Кольчугинской — 38,160, Москов-
ско-Виндаво-Рыбинской — 143,731, Московско-
Казанской — 170,844, Московско-Киево-
Воронежской — 81,766 тыс., Оренбургско-Уфим-
ской — 20,833 млн, Подольской — 20,168,
Рязанско-Уральской — 54,734, Северо-Донецкой —
28,030, Троицкой — 11,429, Южно-Сибирской —
98,199 млн руб. Публичная подписка на заем
проводилась 3 (16), 4 (17) и 5 (18) октября 1917 г. во
424
всех частных коммерческих банках и крупнейших
банкирских домах Петрограда и прошла
успешно. По предварительному подсчету синдиката
частных коммерческих банков, общая сумма
подписки значительно превысила 750 млн руб. В
некоторых кредитных учреждениях подписка в 2 —
2,5 раза превысила сумму, которая причиталась
на его долю. (Курс облигаций первого
железнодорожного займа, обращавшихся на тех же
основаниях, составлял в то время 84 руб.) Облигации
второго займа (курс — 81,5 руб.) были
выпущены в купюрах 100,500,1000 и 5000 руб. К
погашению намечалось приступить с 5 июня 1918 г.
Сокращать сроки и осуществлять конверсию займа
было запрещено33.
Временное правительство предоставило
Министерству финансов право погашать
проценты и платить заграничные налоги по
выпущенным за границей займам российских
железнодорожных обществ независимо от того, внесены
ли соответствующими обществами
необходимые для этого суммы. Если какое-то общество
не смогло внести причитавшуюся с него сумму
в установленный срок, то Министерство
финансов имело право начислять с суммы долга этого
общества до 12% годовых. Порядок выплаты
обязательств по заграничным займам
устанавливался министром финансов.
Выкуп частных дорог в казну. В период
пребывания у власти Временного правительства
Олонецкая железная дорога была досрочно
выкуплена в казну, что диктовалось важным значением
ее для транзита. Постановление правительства о
выкупе этой дороги было принято 28 марта
(10 апреля) 1917 г., а с 1 (14) апреля она поступила
в казну и была присоединена к Мурманской
железной дороге. Постановлением правительства
министру финансов разрешалось приобрести
акции Общества Олонецкой дороги по цене 160 руб.
за акцию 100-рублевого достоинства. На
покрытие расходов (издержек) в распоряжение
министра отпускалось более 3 млн руб. с отнесением
их на наличные средства Государственного
казначейства. Расходы по приему дороги в казну и ее
эксплуатации планировалось производить в
течение 1917 г. из валовых сборов дороги. Если
сборов на удовлетворение потребностей окажется
недостаточно, разрешалось войти в правительство
с особым прошением (представлением) о
кредите по смете Министерства путей сообщения,
согласованной с министрами финансов и
Государственного контроля34.
Общество Олонецкой железной дороги было
освобождено от отчета о постройке дороги и ее
эксплуатации в течение 1917 г. Оставшийся за
обществом долг (он составлял более 31 млн руб.,
без учета причитающихся по нему процентов)
принимался на счет казны, как и все другие
обязательства общества, относящиеся к
сооружению и эксплуатации дороги.
Тарифная политика. 7 (20) апреля 1917 г. в
Департаменте железнодорожных дел под
председательством директора Н.Е. Гиацинтова
состоялось совещание, которое обсудило ходатайства
частных железных дорог о повышении
пассажирских и товарных тарифов, не
соответствовавших уровню тогдашних транспортных
затрат. Участники совещания предложили
увеличить тарифы на воинские грузы, ибо они стали
преобладающими. Если за несколько месяцев до
этого совещания планировалось повысить
тарифы на 42%, то теперь — на 75 — 80%.
2 (15) мая 1917 г. состоялось заседание
представителей организации объединенной
промышленности, рассмотревшее вопрос о
повышении железнодорожных тарифов. Особое
совещание при Департаменте железнодорожных
дел при обсуждении записки частных железных
дорог в апреле 1917 г. высказалось за
увеличение грузовых тарифов на 100%. Представители
промышленности, принимая во внимание
особые условия перевозки твердого и жидкого
топлива, настаивали на повышении тарифов на
перевозку каменного угля и нефти лишь на 50%.
Эта организация высказалась за ограничение
прибыли частных железнодорожных обществ
10%. Весь излишек чистой прибыли, по ее
мнению, следовало отчислять Казначейству.
Совет по тарифным делам на заседаниях
8 (21) и 11 (24) мая 1917 г. решил повысить с
10 июня тарифы: за перевозку пассажиров,
а также за перевозку багажа, отправляемого с
предъявлением пассажирского билета, — на
50%; за перевозку грузов, отправляемых
пассажирской скоростью (за исключением
пассажирского багажа), — на 200%; за перевозку
отправляемых большой и малой скоростью
грузов, таксируемых как по весу, так и поштучно, —
на 200%. Кроме того, с 10 (23) июня 1917 г. за
перевозку грузов были введены
дополнительные сборы: за станционные расходы, погрузку-
разгрузку, за взвешивание. На воинские грузы
(перевозки) распространялись тарифы,
введенные с 1 (14) мая 1917 г.35
При Временном правительстве многое из
того, что предусматривалось до революции,
вводилось в практику. Например, налог на грузы,
установленный в годы Первой мировой войны,
стал одним из источников пополнения
государственной казны. Введя с 1 января 1917 г. новые
повышенные тарифы, государство не смогло
отказаться от налога на грузы, и он был
сохранен, хотя и в половинном размере, до конца
сентября 1917 г. По истечении же этого срока
отмена налога означала бы потерю для казны 90 млн
руб. в год, и срок действия налога был продлен
еще на год — до 31 декабря 1918 г.36
Департамент железнодорожных дел по
соглашению с Управлением казенных железных дорог ввел
с 1 (14) февраля 1917 г. следующие доплаты для
пассажиров: 1) за пользование комплектом
спальных принадлежностей (подушка с наволочкой,
одеяло, простыня) в спальных вагонах I и II классов
— 1 руб. 30 коп., но не более чем на трое суток
кряду (за каждую смену комплекта — 1 руб. 30 коп.).;
2) за пользование подушкой в вагоне III класса —
30 коп. (также не более чем на трое суток); 3) за
пользование полотенцем в вагонах I и II
классов — 10 коп. (за каждую перемену — 10 коп.)37.
Совет по тарифным делам на заседании
24 ноября 1916 г. постановил разрешить
железным дорогам взимание особого сбора за
организацию международного товарного сообщения
в размере не более 0,3 коп. с пуда с грузов,
таксируемых по весу, но не менее 15 коп. с одной
железнодорожной накладной и не более 3 руб. с
накладной с предметов, таксируемых поштучно.
Эта мера вводилась с 1-го числа спустя 3 месяца
со дня опубликования постановления. Кроме
того, 24 декабря 1916 г. было принято решение о
введении особого сбора за перевозку
сибирского масла в специальных вагонах-ледниках и
приспособленных для этого товарных вагонах со
станций Алтайской железной дороги далее
Челябинска и Екатеринбурга и до Хабаровска и
Владивостока. Размер сбора устанавливался в
размере 1 коп. с пуда груза на всем протяжении
пути. Мера вводилась с 1-го числа по истечении
месяца со дня опубликования.
На время военных действий был установлен
предельный размер сбора за простой вагонов на
маршруте от ст. Бакарица (Северная железная
дорога) и до ст. Владивосток (Уссурийская
железная дорога) — до 40 руб. с вагона в сутки.
С 13 (26) июля 1917 г. за проезд в местных
поездах и поездах прямых сообщений по
казенным и частным дорогам повышались тарифы
на плацкарты, а с 15 июля — за пользование
спальными местами (с пассажиров I класса
казенных железных дорог — 3 руб., II класса —
2 руб., III класса — 1 руб.), с учетом 15%-ного
государственного сбора. Кроме того, пассажир
должен был платить за постельное белье.
С 14 (27) августа была вдвое повышена
стоимость плацкарт — нумерованных
приспособленных для лежания мест в вагонах II класса.
Тогда же были установлены доплаты за
пользование сидячими местами. Этот вид доплаты
обсуждался еще в 1911 г., но принят не был. Тогда
предлагалось ввести доплаты в размере 5 коп.
для пассажиров III класса, 10 коп. — для II
класса, 15 коп. — для I класса. Однако в 1917 г. такие
доплаты уже не соответствовали реалиям
времени. Поэтому с согласия Тарифного комитета
Департамент железнодорожных дел вынес этот
вопрос на обсуждение Совета по тарифным
426
делам. Были предложены новые ставки: для
пассажиров III класса — 40 коп., II класса — 60 коп.,
I класса — 1 руб. (независимо от расстояния при
условии проезда в одном и том же вагоне). Эта
мера распространялась на казенные и частные
дороги38.
Вводились временные налоги, доплаты,
особые тарифы на поезд местного сообщения,
например, на финляндских дорогах, Приморской
дороге, в зоне Архангельска. Совет частных
железных дорог признал необходимым
увеличить попудный сбор с версты по крайней мере
до У2 коп. с пуда, тогда как прежде он взимался в
размере У5 коп. Был увеличен дополнительный
сбор за выдаваемые железной дорогой бланки
накладных с 3 до 5 коп. за экземпляр.
15 (28) августа 1917 г. Временное правительство
учредило Особое совещание с целью
координации мероприятий по перевозке топлива,
продовольственных и военных грузов.
Председательствовал на нем министр путей сообщения. В
состав совещания вошли по семь членов
Государственного совета и Государственной думы, а также
представители министерств, в том числе и
Министерства финансов. С 1 (14) сентября 1917 г.
было увеличено число членов Тарифного
комитета, подведомственного Министерству
финансов. В состав комитета были включены по
одному представителю Министерства продовольствия
и Министерства путей сообщения, которые
получили одинаковые с другими членами
Тарифного комитета служебные права и преимущества,
а также оклады. Председательство комитетом
возлагалось на директора Департамента
железнодорожных дел и двух членов комитета —
представителей Министерства финансов.
ПРИМЕЧАНИЯ
Краткий отчет о деятельности тарифных учреж- 17 Там же. С. 64 — 67.
дений и Департамента железнодорожных дел за
1889 — 1913 гг. СПб., 1914. С. 79.
Министерство финансов. 1904 — 1913 гг. СПб.,
1913. С. 89.
Там же.
Там же.
Краткий отчет о деятельности тарифных
учреждений... С. 100.
Там же.
Там же. С. 104.
8 Там же. С. 105.
9 Министерство финансов. 1903 — 1904. С. 90.
10 Краткий отчет о деятельности тарифных
учреждений... С. 135.
11 Краткий очерк развития нашей железнодорожной
сети за десятилетие. 1904 — 1913 гг. СПб., 1914.
С. 71,126.
12 Краткий отчет о деятельности тарифных
учреждений... С. 135.
13 Там же. С. 138— 139.
14 Там же. С. 145.
15 Там же. С. 46 —47.
16 Там же. С. 57.
18 Там же. С. 72.
19 Там же. С. 76.
20 Вестник путей сообщения. 1917. № 21. 27 мая.
С. 104.
21 Там же. 1916. №21.21 мая; №26.25 июня; 1917. №1.
7 января.
22 Белоцерковец Б.Б. Железнодорожное
строительство, его положение в настоящее время и
возможности в будущем. М., 1923. С. 15 — 16.
23 Там же. С. 3; Пейрос В.П. Основы расстройства
нашего железнодорожного транспорта. Саратов, 1917.
24 Вестник путей сообщения. 1917. № 2. 14 января.
С. 29 — 30; № 6. 11 февраля.
25 Там же. 1916. № 41. 8 октября; 1917. № 39. 23
сентября. С. 192.
26 Журнал Совещания по общему пересмотру
тарифов на перевозку чугуна, стали, меди и других
металлов и изделий из них. Заседание 31 июля 1915 г.
С. 3,4,6.
27 Там же.
28 Вестник путей сообщения. 1917. № 8. С. 711;
№ 13 — 14. 8 апреля. С. 62; № 15. 15 апреля. С. 68.
29 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. №2. С. 63.
30 Вестник путей сообщения. 1917. № 1.7 января.
31 Вестник Юго-западных железных дорог. 1917. № 3.
32 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. № 38. 24 сентября (7 октября); Вестник
путей сообщения. 1917. № 34. 26 августа. С. 171.
33 Вестник финансов, промышленности и торговли.
1917. №43. С. 515.
34 Вестник путей сообщения. 1917. № 21. 27 мая.
35 Там же. № 24. 17 июня. С. 22.
36 Там же. 1917. № 39. 23 сентября. С. 192.
37 Вестник Южных железных дорог. 1917. № 9 — 10.
27 февраля — 6 марта; № 33. 19 августа. С. 169.
38 Вестник путей сообщения. 1917. № 29. 29 июля.
С. 146.
Приложение
Строительство российских железных дорог в годы Первой мировой войны и в период
пребывания у власти Временного правительства*
Арысь—Бурное (1917); Георгиевск—Святой
Крест, Прохладная—Наурская,
Беслан—Владикавказ, Котляревская—Нальчик, Шахмаль—Те-
мир—Хан-Шура (1914 — 1918); Арзамас—Канаш,
Агрыз—Ижевск—Воткинск (1918); Красный
Лиман—Родаково—Лихая (1911 — 1916); Амурская
(1913 — 1916); Петрозаводск—Мурманск (1914 —
1916); Каре—Сарыкамыш (1913); Называевская—
Омск (1913); Новосибирск—Алтайская—Бийск,
Алтайская—Локоть (1915); Татарская—Славгород
(1917); Юрга—Кузнецк—Сибирская (1913);
Кузнецк—Тельбес (1917 г. — закончена в 20-х гг.);
Бугульма—Чишмы (1914); Рязань—Южный Урал
(закончена в 1915 г.); Москва—Минск (1914 —
1918, прокладка запасных путей);
Петроград—Витебск, Дно—Псков, Бологое—Дно (1914 — 1918,
35 разъездов); Бологое—Псков, Чудово—Дно
(1914 — 1918, дополнительные пути); Старая
Руса—Новгород (1914 — 1918, перешита на
широкую колею); Казань—Екатеринбург, Нижний
Новгород—Котельнич, Арзамас—Шахраны (1914—
1918); Рузаевка—Инза(1914— 1918, вторые пути),
Новобелицкая—Чернигов, Чернигов—Дарница,
Новобелицкая—Прилуки (1914 — 1917);
Москва—Малоярославец—Брянск—Навля (1914 —
1918, вторые пути), Тосно—Мга (1916);
Петроградский узел (усилена пропускная способность);
Алапаевск—Богданович (1914— 1918),Саратов—
Каменломни, Пенза—Харьков, Тамбов—Мор-
шанск, Балашов—Ершов, Николаевск—Самара
(1914 — 1918); Хожаево—Которосль, Ярославль—
Вологда (1913); Вологда—Няндома, Няндома—
Архангельск (1914 — 1918, перешиты на
широкую колею); Рыбацкое—Званка, Александров—
Данилов (1914 — 1918, проложены вторые пути);
Краснодар—Ахтари (1914); Крымская—Тима-
шёвская—Кущевка (1914); Батайск—Сальск,
Прохладная—Гудермес, Палагиада—Винодельное
(1915); Шепетовка—Каменец-Подольский, Коро-
стень—Житомир, Виктория—Гусятин, Овруч—
Шепетовка (1914 — 1918); Сарабуз—Евпатория
(1914 — 1918, гусятинская ветвь).
* См.: Большая Российская энциклопедия. М., 1994. Статья
«Железнодорожный транспорт».
428
Глава 27
ПОДГОТОВКА КАДРОВ
К началу XX в. Россия располагала
достаточно развитой системой
коммерческого, или так называемого делового,
образования, которая оформилась в особую
отрасль специального образования. Этому
способствовал ряд факторов, и в первую очередь
промышленный подъем 90-х гг. Включение России
в мировой экономический оборот обусловило
потребность промышленности, торговли, а
также финансовых и кредитных учреждений в
квалифицированных кадрах высшего, среднего и
низшего звена. Существовавшая же тогда
система подготовки таких кадров не отвечала
растущему уровню экономики страны.
Несмотря на первенство России в учреждении
предпринимательской школы (Демидовское
коммерческое училище было основано в
Москве в 1772 г. — на 48 лет раньше, чем аналогичное
заведение появилось во Франции, и на 59 лет
раньше, чем в Германии), становление и
развитие системы коммерческого образования
происходило медленно: к середине 90-х гг. XIX в.
существовало всего 10 коммерческих училищ
(включая 2 училища, состоявших в ведении
императрицы Марии). Но все эти училища
относились к разряду средних учебных заведений,
высших же школ такого типа в России еще не
было (в Германии тогда их насчитывалось 6, в
Италии — 5, в Бельгии — 9). Эти училища
работали по программам реальных училищ,
вследствие чего не имели возможности давать курс
коммерческих предметов с надлежащей
полнотой, что отрицательно сказывалось на качестве
обучения.
Созданные при реальных училищах
коммерческие отделения (с 1872 г. и до начала 90-х гг. их
было открыто более 30) не улучшили положения.
Из-за слабой организации учебного процесса эти
отделения постепенно стали терять учащихся и
к 1901 г. прекратили свое существование.
Открываемые при городских и уездных училищах
курсы бухгалтерии (в качестве низшей ступени
коммерческого образования) были малочисленны.
Большую роль в развитии коммерческого
образования в России в тот период сыграло
Министерство финансов, возглавляемое СЮ.
Витте. По представлению министра финансов в мае
1894 г. был принят «Закон о
подведомственности Министерству финансов всех вновь
открываемых, а также некоторых уже действовавших
коммерческих училищ и ранее находившихся в
ведении Министерства народного
просвещения». Это дало повод для полемики
относительно задач и постановки коммерческого
образования в коммерческих школах разных типов.
Вопрос о задачах и значении коммерческого
образования был поставлен еще на
Государственном совете во время обсуждения проекта
429
названного закона. Министерство финансов в
отличие от Министерства народного
просвещения, воспринимавшего коммерческие училища
только как особый вид промышленных училищ,
рассматривало их как особый тип учебных
заведений, которые должны обслуживать нужды
местной торговли и промышленности, т.е.
«готовить лиц, непосредственно пригодных для
практической деятельности на торговом
поприще».
Вынося на обсуждение Государственного
совета проект «Положения о коммерческих
учебных заведениях», СЮ. Витте полагал, что
«правильная постановка коммерческого образования
должна быть признана одной из главнейших мер
для успешного развития нашей внутренней и
внешней торговли», способствовать устранению
недостатков русской торговли и «водворить в
практику иные начала и приемы коммерческой
деятельности» (имелись в виду цивилизованные
формы и методы ведения деловых операций).
Большинством голосов (38 против 4
сторонников позиции Министерства народного
просвещения) Государственный совет одобрил проект
Министерства финансов, который 15 апреля
1896 г. был утвержден законодательно. Этот
проект предусматривал создание четырех типов
учебных заведений в рамках низшего и
среднего коммерческого образования: торговые
классы, торговые школы, училища и курсы
коммерческих знаний.
Главная цель торговых классов состояла в том,
чтобы дать лицам, уже занятым торговым делом,
те знания, которые были им необходимы в
местных конкретных условиях.
Торговые школы (одно- и трехклассные) были
рассчитаны на то, чтобы дети крестьян, мещан,
ремесленников и мелких торговцев могли в
короткий срок получить специальную подготовку
по торговой части. Как следует из
объяснительной записки к министерской программе
обучения в торговой школе, ее задача — готовить
работников для торгово-промышленных
учреждений в качестве приказчиков, конторщиков,
бухгалтеров, счетоводов и низших агентов торгово-
промышленного дела.
Среднее коммерческое образование было
возложено на семи- и трехклассные коммерческие
училища*: семиклассные, как говорилось в
законе от 15 апреля 1896 г., должны давать
учащимся «общее и коммерческое образование, а
трехклассные — только коммерческое образование»,
соответствующее программе трех старших
классов семиклассных коммерческих училищ.
Цель коммерческих училищ состояла в том,
чтобы дать общее и специальное образование,
достаточное для подготовки к коммерческой
деятельности вообще. Рекомендовалось
учитывать, что «средняя коммерческая школа не
может ставить задачу подготовки к отдельным
частным профессиям в торгово-промышленной
сфере (бухгалтеров, конторщиков,
комиссионеров, браковщиков товаров и т.п.), а должна
выпускать молодых людей, легко могущих изучить
на практике каждое специальное коммерческое
дело».
На курсах коммерческих знаний (со сроком
обучения от 6 месяцев до года) каждому
желающему предоставлялась возможность изучить тот
или иной специальный предмет, необходимый
в торговом деле.
Коммерческие учебные заведения всех типов,
подведомственные Министерству финансов,
разделялись на общественные и частные,
мужские и женские.
Закон 1896 г. предусматривал широкое
участие в деле распространения коммерческого
образования различных обществ, городов,
сословий и земств. При учебных заведениях
образовывались попечительские советы, состоявшие из
представителей тех общественных структур,
которые участвовали в расходах по их содержанию.
Эти советы заведовали хозяйственной
деятельностью учебных заведений и принимали неко-
* По ходатайству учредителей или попечительских советов курс обучения
в них мог быть продлен на один год с разрешения министра финансов.
430
торое участие в учебно-воспитательной работе
(выбор директора или заведующего,
подготовка заключений по многим вопросам
педагогического характера).
Большую роль в развитии коммерческого
образования в России в то время сыграли
общества по распространению коммерческого
образования. К 1904 г. такие общества были созданы
в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве, Козлове и
Симбирске. Например, Московское общество к
этому времени только в Москве учредило 2
коммерческих училища и 19 торговых классов во
всех районах города.
Вопреки широко распространенному тогда
мнению о том, что будущих предпринимателей,
коммерсантов невозможно подготовить в
учебном заведении, поскольку для этого требуются
определенные среда и условия, вопрос о
необходимости учреждения высших коммерческих
учебных заведений был поставлен на заседании
Государственного совета при обсуждении
«Положения о коммерческих учебных заведениях»,
после чего Министерству финансов была дана
соответствующая рекомендация.
В 1902 г. впервые были открыты
коммерческие отделения при Петербургском и Рижском
политехнических институтах*. В 1907 г. такое
отделение появилось и в Донском
политехническом институте. Однако эти учебные заведения,
ориентированные на подготовку специалистов
для промышленности, не смогли обеспечить
должную подготовку коммерсантов и
экономистов.
В сентябре 1903 г. Московское общество
распространения коммерческого образования
открыло Коммерческие курсы; они сразу заняли
ведущее место среди других учебных
учреждений подобного рода, ибо для зачисления на них
нужно было иметь документ об окончании
среднего учебного заведения, что придавало курсам
вес высшего учебного заведения. В апреле 1906 г.
этим курсам официально был придан статус
высших (высочайшим повелением с 1906 г. в
России разрешалось учреждать высшие
коммерческие курсы).
Обширные учебные программы, солидная
постановка преподавания (лекторами были
профессора Московского университета П.И.
Новгородцев, М.Я. Герценштейн, приват-доценты
СИ. Живаго, И.А. Кистяковский и др.)
позволили обществу и учебному комитету курсов
обратиться с просьбой о преобразовании курсов в
институт. В феврале 1907 г. с согласия
Министерства торговли и промышленности (в ведении
которого с 1905 г. находились все коммерческие
учебные заведения) курсы были
переименованы в Коммерческий институт Московского
общества распространения коммерческого
образования.
Экономическое образование обрело
юридический статус высшего (наравне с другими его
видами) лишь 3 июня 1912 г., после того как
Государственная дума и Государственный совет
одобрили, а Николай II утвердил положения и
уставы Московского и Киевского коммерческих
институтов в качестве центров подготовки
«предпринимателей и торговых деятелей
нового типа», обладающих «широким кругозором,
умением разбираться в вопросах мирового
значения, находить новые пути и средства».
* Министерство финансов придавало особое значение распространению
высшего технического образования. С этой целью в 1898 г. были открыты Киевский
и Варшавский политехнические институты, а осенью 1901 г. —
Санкт-Петербургский политехнический институт, которые должны были вести подготовку
будущих специалистов в сфере государственной и общественной
экономической деятельности. Выбранная при этом политехническая форма высшей
школы была не случайной. Министерство финансов исходило из того, что
совокупная подготовка кадров по нескольким специальностям в одном учебном
заведении не только положительно скажется на качестве образования, но и позволит
уменьшить расходы на образование. Во всех названных институтах был принят
4-летний курс обучения, как и в странах Западной Европы и Америки, что
сократило на 75 расходы государства и общества по содержанию воспитанников
вузов и позволило им поступать на службу в более молодом возрасте.
зг
431
Законодательное оформление системы
коммерческого образования в России
продолжалось, таким образом, в течение целого
десятилетия. «Положение о коммерческих учебных
заведениях» от 15 апреля 1896 г., дополненное
законом от 10 июня 1900 г. и высочайшим
повелением 1906 г., создало благоприятные
условия для широкого развития общественной и
частной инициативы в этом важном деле.
Результаты не заставили себя долго ждать.
К началу 1905 г. в ведомстве Министерства
финансов значилось 191 коммерческое учебное
заведение (табл. 27.1).
Такие заведения были созданы в 41 губернии, в
Закавказье, Бессарабской и Донской областях.
Максимальное их число приходилось на крупные
промышленные центры: в Москве функционировало
40 учебных заведений, в Санкт-Петербурге — 24, в
Варшаве — 14, в Одессе — 7, в Киеве и в Лодзи
по 6, в Риге — 5 и т.д. (всего в 64 городах). Имелись
они и в губерниях Привислинского,
Северо-Западного и Юго-Западного краев; несколько учебных
заведений было открыто в приволжских городах
и Закавказье; в центральных губерниях их было
очень мало, а в Северном и Заволжско-Приураль-
ском краях не было совсем. В Сибири в 1905 г.
действовало только одно коммерческое училище — в
Томске1.
С учетом территориального размещения и в
целях осуществления государственного надзо-
Таблица 27А
Система коммерческого образования в России*
Тип
заведения
Общественные
Частные
Всего
в том числе
женские
Училища
47
21
68
14
Торговые
школы
40
23
63
6
Торговые
классы
30
2
32
1
Кур-
сы
8
20
28191
8
Всего
125
66
29
* Министерство финансов. Учебный отдел. Материалы по
коммерческому образованию. СПб., 1905. Вып. IV: Отчет
коммерческого образования в России за 1903/04 учебный год. С. 1.
ра все коммерческие учебные заведения были
приписаны к пяти районам:
Санкт-Петербургскому, Варшавскому, Киевскому, Поволжскому и
Кавказскому. Наблюдение за ними возлагалось
на инспекторов по учебной части Министерства
финансов — одного главного и четырех окружных.
Инспекторы по учебной части
руководствовались в своей деятельности особой инструкцией,
утвержденной министром финансов. На
основании этой инструкции инспектора
представляли в Учебный отдел министерства за каждый
истекший учебный год свои отчеты. На основе
материалов, доставляемых окружными
инспекторами и заведующими учебными заведениями,
главный инспектор составлял общий годовой
отчет о состоянии коммерческого образования
в России. Кроме того, окружные инспекторы по
учебной части, а также ответственные
работники Министерства финансов и других
ведомств неоднократно посещали в течение
отчетного года многие учебные заведения с
целью проверки.
При подготовке законопроекта «Об основных
положениях коммерческого образования в
России» Министерство финансов исходило из того,
что «при существующем разнообразии
потребностей нашей торговли и промышленности
организации коммерческих училищ следует
придать особую подвижность, дабы коммерческому
образованию предоставлена была возможность
самого всестороннего развития». В соответствии
с этим ст. 5 закона от 15 апреля 1896 г. гласила:
«Устройство, порядок управления, объем
преподавания и распределение уроков определяется
для каждого коммерческого учебного заведения
особым уставом... по соображению с местными
условиями»2. Таким образом, в системе
устройства коммерческих учебных заведений был
закреплен принцип децентрализации.
Общее заведование делами каждого
общественного коммерческого учебного заведения
возлагалось на попечительский совет; его
председатель и члены избирались теми земскими
собраниями, учреждениями городского обще-
432
ственного управления, сословными и местными
обществами, на средства которых эти заведения
содержались.
Попечительские советы избирали директоров
коммерческих училищ из числа лиц,
окончивших высшие учебные заведения. Торговыми
школами, торговыми классами и курсами
коммерческих знаний заведовали инспекторы,
избираемые из числа лиц, имевших право
преподавать специальные предметы. Попечительские
советы избирали и заведующих учебной частью,
от которых в значительной степени зависел весь
учебно-воспитательный процесс.
Ответственность за порядок и
благоустройство учебного заведения возлагалась на
начальников заведений, поэтому закон предоставлял
им право отбора преподавателей, наблюдателей
и других сотрудников, о вступлении которых в
должность извещалось в печати, в том числе в
журнале «Коммерческое образование».
Учебные планы разрабатывались
педагогическими комитетами и попечительскими
советами и утверждались Министерством финансов.
Каких-либо других регламентации со стороны
Министерства финансов в деятельности
коммерческих учебных заведений не
предусматривалось. Тем самым педагогическим коллективам
предоставлялся достаточный простор для
проявления личной инициативы в организации
учебно-воспитательной работы.
Надзор за учебой и нравственностью
учащихся возлагался на наблюдателей, избираемых из
преподавателей и лиц, имеющих право
преподавать в этих учебных заведениях.
В 1905 г. коммерческие учебные заведения
перешли в ведение Министерства торговли и
промышленности, в ведении же Министерства
финансов остались только 3 политехнических
института — Варшавский, Киевский и Санкт-
Петербургский — и Техническая школа при
Экспедиции заготовления государственных
бумаг (содержащаяся на операционные
средства Экспедиции). Но в целом система
коммерческого образования, с точки зрения ее
организации и управления, вплоть до 1917 г. не
претерпела существенных изменений.
Общее число коммерческих учебных заведений
и численность их учащихся продолжали
увеличиваться, о чем свидетельствуют данные табл. 27.2.
К концу 1914/15 учебного года в России
имелось 461 коммерческое учебное заведение (в том
числе Высшие коммерческие курсы М.В. Побе-
Таблица 27.2
Количество коммерческих учебных заведений и численность их учащихся4
Тип заведения
Высшие
Училища, всего
а) общественные
б) частные
Торговые школы
а) общественные
б) частные
Торговые классы
а) общественные
б) частные
Курсы
а) общественные
б) частные
Всего
1906 —
1907 гг.
4
115
61
54
75
46
29
19
17
2
35
9
26
248
Число заведений
1910 —
1911 гг.
5
202
105
97
100
62
38
23
21
2
69
17
52
399
1912 —
1913гг.
5
219
117
102
128
80
48
23
—
—
89
21
68
464
1914 —
1915 гг.
4
204
—
—
130
—
—
25
—
—
98
—
—
461
Численность учащихся, тыс
1906 —
1907 гг.
0,915
29,7
19,8
9,9
10,9
7,5
3,4
2,0
1,9
0,093
1,9
0,5
1,4
45,4
1910 —
1911 гг.
5,916
46,7
30,0
16,7
15,1
10,5
4,6
4,6
4,5
0,109
5,4
1,0
4,4
77,9
1912 —
1913 гг.
8,644
56,2
36,3
19,9
19,0
13,5
5,5
5,5
—
—
8,1
1,6
6,5
97,6
1914 —
1915 гг.
0,866
54,8
—
—
20,0
—
—
6,1
—
—
8,8
—
—
90,6
Коммерческое образование. 1912. Декабрь. № 4. С. 158 — 159; Русский
календарь на 1913 г./СПб.: Изд-во А.С. Суворина. [1913]. С. 233,275.
динского в Санкт-Петербурге, Московский
коммерческий институт, Киевский коммерческий
институт, Санкт-Петербургский институт
высших коммерческих знаний), 204 училища (в
основном с 7- и 8-летним сроком обучения), 130
трех- и четырехклассных торговых школ, 25
торговых классов и 98 курсов коммерческих знаний.
Общее число коммерческих учебных
заведений за 1906/07 — 1914/15 учебные годы
увеличилось на 87,5%, или в 1,8 раза, при этом число
училищ возросло на 90,4%, или также в 1,8 раза,
число курсов коммерческих знаний почти
утроилось. Почти не изменилось количество высших
учебных заведений (открытые в 1910/11 учебном
году Санкт-Петербургские высшие
торгово-промышленные курсы просуществовали только
один год), но именно в них за 1906 — 1913 гг.
особенно значительно (в 9 раз) увеличилась
численность учащихся. Затем, в связи с
наступлением военного времени, она резко сократилась,
составив, по данным на 1914 г., 866 человек —
меньше, чем в 1906/07 учебном году; в училищах по
сравнению с тем же годом численность
учащихся увеличилась в 1,8 раза (54 791); в торговых
школах — тоже в 1,8 раза (20 086), в торговых
классах — практически утроилась (6085), а на
курсах коммерческих знаний возросла в 4,7 раза
(8809 человек); всего в 1914/15 учебном году во
всех учебных заведениях обучались 90 637
человек, т.е. почти в 2 раза больше, чем в 1906/07
учебном году, из них женщины составляли 20%
(18 344).
Столь бурному развитию коммерческого
образования в России в значительной степени
способствовала частная инициатива. В 1913/14
учебном году регулярные взносы и разовые
пожертвования обществ и частных лиц равнялись
1 040 119 руб., или 8,1% совокупного бюджета
коммерческих учебных заведений. Остальная
часть бюджета школ, училищ и курсов
формировалась из других источников — за счет
пособий из средств Государственного казначейства
(2,3%), сборов с сословных и промысловых
свидетельств (6,5%), пособий от городов и земств
(3,4%) и других поступлений (табл. 27.3).
Данные об этих поступлениях в 1906/07 и
1910/11 учебных годах показывают, что,
несмотря на относительное сокращение многих статей
дохода, абсолютный прирост доходов учебных
заведений составил 4 млн руб., причем прибыль
имели общественные коммерческие училища,
торговые школы и общественные и частные
курсы коммерческих знаний; убыточными были
частные торговые школы и особенно частные ком-
Таблица 273
Основные статьи доходов коммерческих учебных заведений, руб/
Статья дохода
Пособия:
из средств Гос. казначейства
от городов и земств
от общественных и частных лиц
Сбор с сословных и промысловых
свидетельств
Проценты с капиталов, принадлежащих
учебным заведениям
Плата с учащихся
Единовременные поступления
Иные поступления
Остатки от прошлого года
Общий итог
1906—1907 гг.
абс.
58 987
207 614
481 505
511 191
134 662
3 792 136
386 969
403 278
315 162
6 291 504
%
0,9
3,3
7,7
8,1
2,1
60,3
6,2
6,4
5,0
100,0
1910—1911 гг.
абс.
130 670
299 866
567 746
735 059
187 926
6 614 596
388 882
469 367
457 470
9 851582
%
1,3
2,9
5,5
7,1
1,8
64,2
8,1
4,6
4,4
100,0
1913 — 1914,
% к итогу
2,3
3,4
8,1
6,5
57,6
—
—
—
100,0
Коммерческое образование. 1912. Декабрь. № 4. С. 158 — 159.
434
мерческие училища — их убыточность за эти
годы почти удвоилась.
Самая крупная доходная статья — плата за
обучение — составила в 1906/07 учебном году
60,3%, в 1910/11-м — 64,2, в 1913/14-м — 57,6%
всех поступлений.
Годичная плата за обучение одного ученика и
стоимость обучения в коммерческих учебных
заведениях была разной и зависела от местных
условий. В начале 1900-х гг. она в среднем была
равна в коммерческих училищах 100 — 300 руб.,
в торговых школах — от 40 до 110 руб., на
курсах коммерческих знаний — от 35 до 125 руб., в
общественных торговых классах — от 5 до
12 руб., в частных — 2 руб. за урок в месяц3.
В целом в коммерческих учебных заведениях
низшей и средней ступени плата за обучение
составляла в младших классах минимум 80 руб. в год
с одного ученика, в старших классах — 150 руб.
и имела тенденцию к росту.
Попечительским советам, действовавшим
при общественных учебных заведениях (64%
общего их числа), было предоставлено право
освобождать от платы бедных учеников.
Некоторым советам разрешалось уменьшать плату за
обучение за счет средств, поступавших от
налогов на промысловые свидетельства.
На Высших коммерческих курсах М.В. Побе-
динского плата за обучение составляла 125 руб.
в год; в учрежденной в 1810 г. Имперской
Московской практической академии коммерческих
наук она была выше и в старших специальных
классах равнялась 250 руб.
Состоятельным купцам 1-й и 2-й гильдий
обучение детей в подобных заведениях было
доступно. Мелкие же предприниматели и мещане
зачастую не могли дать своим детям хорошее
коммерческое образование. В связи с этим
многие купеческие, биржевые и другие организации
торгующего сословия предусматривали в
бюджетах специальные расходы на поддержание
коммерческих училищ. Так, все членские
взносы Общества любителей коммерческих знаний
поступали в упомянутую Академию
коммерческих наук. Большую роль в материальной
поддержке коммерческих учебных заведений
играли пожертвования частных лиц4.
В условиях постоянного недостатка средств,
отпускавшихся на развитие коммерческого
образования, участие казны в этом деле имело
тенденцию к некоторому расширению, оставаясь
более чем скромным: доля казны в общей сумме
средств, идущих на содержание коммерческих
учебных заведений высшего типа, составила в
1912/13 учебном году всего 1,5%, коммерческих
училищ — 7,6, торговых школ — 5,7, торговых
классов — 10,3%5.
В 1908 — 1915 гг. на фоне роста расходов из
Государственного казначейства на образование
по всем ведомствам в 2,7 раза (табл. 27.4)
расходы казны по смете Министерства торговли и
промышленности увеличились за те же годы в
1,6 раза, составив в 1915 г. более 4,4 млн руб., что
было на 1,8 млн руб. меньше, чем в 1914 г. В
военное время все ведомства сократили расходы
на образование, но особенно значительно их
сократило Министерство финансов, так как общее
число учебных заведений, находившихся в его
ведении, уменьшилось. В 1913 — 1917 гг.
расходы Министерства финансов были стабильными,
составляя 132 тыс. руб., или 0,06 — 0,03%
расходов на образование по всем ведомствам в целом.
Соответствующая сумма расходов
Министерства торговли и промышленности была
значительно больше: в 1916 г. — свыше 2,7 млн руб., в
1917 г. —3 млн руб.6
В торгово-промышленных кругах год от года
крепло убеждение, что исключительно на
самоокупаемости и благотворительности
коммерческие учебные заведения функционировать
дальше не смогут. Это нашло отражение в
специальной резолюции VII Съезда представителей
биржевой торговли и промышленности,
состоявшегося в 1913 г.: «Находя, что учреждение и
содержание такого количества коммерческих
учебных заведений, которых было бы
достаточно для существующей в стране потребности,
является непосильным для общественных и ча-
Таблица 27.4
Расходы Государственного казначейства на образование (по сметам ведомств), тыс. руб.*
Расходы всех ведомств - абс.
-%
в том числе министерств:
финансов - абс.
-%
народного просвещения - абс.
-%
торговли и промышленности - абс.
-%
1908 г.
82 012
100
250
0,3
46 987
57,3
2720
3,3
1909 г.
93 910
100
249
0,2
64 262
68,4
4011
4,2
1910 г.
120 342
100
241
0,2
79 840
66,3
3341
2,8
1911 г.
142 860
100
237
0,1
97 883
68,5
3486
2,4
1912 г.
167 970
100
232
0,1
118 147
70,3
4558
2,7
1913 г.
198 520
100
132
0,06
140 077
70,5
5687
2,8
1913 г.
в%к
1908 г.
242,0
52,8
298,1
209,1
1914 г.
1915 г.
назначено
235 775
132
0,05
169 579
72,0
6211
2,6
225 242
132
0,06
158 915
70,5
4423
1,9
* Русский календарь на 1913 г. С. 270 — 271; ...на 1915 г. С. 219; ...на 1916 г. С. 217 — 218.
стных средств, съезд считает необходимым
оказание материальной поддержки со стороны
правительства коммерческим учебным заведениям,
общественным и тем частным (имеющим
временные финансовые затруднения), которые
этого заслуживают»7.
Наибольшую поддержку казны имела в то
время общественная торговая школа. Еще
СЮ. Витте, выступая в июне 1901 г. на Съезде
директоров и представителей попечительских
советов, отметил, что «правительство
признает более целесообразным для повышения
уровня образования лиц
торгово-промышленного класса оказывать поддержку торговым
школам, т.к. в них обучаются дети лиц менее
состоятельных, не имеющих возможности
устраивать школы на свои средства. Торговых
школ должно быть больше, чем коммерческих
училищ, потому что служащих в торговом
мире больше, чем хозяев предприятий»8.
Несмотря на щедрые субсидии казны
общественным торговым школам — по данным на
1909,1910-й и 1912/13 учебные годы, им
выделялось примерно в 1,5 — 2 раза больше средств,
чем коммерческим училищам, — училищ,
однако, в 1915 г. функционировало в 1,5 раза больше,
чем торговых школ9. Это во многом
объясняется тем, что коммерческие училища имели
возможность привлекать значительные
общественные и частные средства, поскольку в них
обучались преимущественно дети состоятельных
родителей. Кроме того, министру торговли и
промышленности (по ходатайству попечительских
советов коммерческих училищ) было
предоставлено право разрешать учреждение местных
обществ, вознамерившихся открыть и содержать
то или иное коммерческое учебное заведение, и
утверждать уставы этих обществ10.
Министру предоставлялось также право
выносить на обсуждение Государственной думы
законопроекты о выдаче пособий и ссуд
коммерческим учебным заведениям, о чем
общественность подробно информировали
соответствующие органы печати. Так, в журнале
«Коммерческое образование» сообщалось, что министр
торговли и промышленности внес в Думу ряд
законопроектов относительно предоставления
ссуд и пособий коммерческим учебным
заведениям, а именно: «1. Тульскому коммерческому
училищу в течение пяти лет выдавать пособие
по 8000 руб. в год; 2) попечительскому совету
ярославских городских коммерческих училищ и
торговой школы отпустить 100 000 р. в
беспроцентную ссуду на постройку зданий; причем для
погашения ссуды общественное управление
г. Ярославля обязано вносить в доход Гос.
казначейства в течение 25 лет начиная с 1915 г. по
4 тыс. руб. в год; 3) на содержание коммерческо-
436
го училища первого товарищества
преподавателей в С.-Петербурге выдавать по 5000 р.
ежегодно в течение 5-ти лет и т.д.»11. Годовой размер
пособий для торговых школ в среднем
составлял 4 тыс. руб., для коммерческих училищ — от
3 до 8 тыс. руб., ассигновались они из общего
кредита, согласно определенной Министерству
торговли и промышленности смете. В целом
через это министерство в 1917 г. проходило только
2,3% бюджетных средств на развитие
коммерческих учебных заведений, остальные поступали от
купеческих, биржевых обществ и частных лиц.
Благодаря развитию частной инициативы,
движимой общественными интересами, общее
число коммерческих учебных заведений
увеличилось к 1917 г. до 600. Численность
окончивших их только с 1909 по 1913 г. выросла в 1,6 раза
и составила в 1913 г. более 11,6 тыс. человек.
Особенно значительным было число выпускников
коммерческих училищ (в 1913 г. — около
8,6 тыс.) и курсов коммерческих знаний (4,7 тыс.
человек).
В военные годы прием и, соответственно,
выпуск учащихся коммерческих учебных заведений
всех типов сократился. По-прежнему
ограниченной оставалась подготовка кадров в учебных
заведениях высшего типа: в 1912/13 учебном году
их окончило всего 109 человек, в том числе
86 человек, или 2/3, были выпускниками
Московского коммерческого института, учрежденного
в 1907 г.
Со временем наряду с трудностями
материального порядка в развитии коммерческого
образования стали обнаруживаться недостатки,
обусловленные самой постановкой учебного процесса
в различных учебных заведениях и
нерациональным распределением и использованием
подготовленных кадров в народном хозяйстве России.
Получить полную информацию о действительном
положении дел в этой области, по мнению
специалистов того времени, не представлялось возможным
из-за крайней разрозненности источников или
отсутствия таковых вообще (особенно это относится
к 1914— 1917 гг.).
Один из основных источников информации
о развитии коммерческого образования в
России — ежегодные отчеты соответствующих
учебных заведений, которые должны были
составляться в обязательном порядке согласно
особой инструкции Учебного отдела Министерства
финансов, а затем Учебного отдела
Министерства торговли и промышленности. В
составлении этих отчетов принимали участие, как
правило, заведующие учебными заведениями и
окружные инспекторы по учебной части. К
сожалению, последний доступный анализу свод-
Таблица 275
Численность выпускников коммерческих учебных заведений в 1909 — 1913 гг.4
Тип заведения
Московский коммерческий институт
Другие высшие заведения
Училища
общественные
частные
Торговые школы
общественные
частные
Торговые классы
Курсы
общественные
частные
Итого
1909 г.
—
48
2443
1611
832
1614
1055
559
832
2158
427
1731
7095
1910 г.
—
71
2811
1805
1006
1718
1175
543
922
3316
532
2784
8838
1911/12 г.
51
3145
2170
975
997
478
519
956
1480
659
821
6629
1912/13 г.
86
23
3593
2270
1323
2034
1428
606
1114
4778
731
4047
11628
1912/13 г. в %
к 1909 г.
—
47,9
147,0
141,0
159,0
126,0
135,3
108,4
134,0
221,4
171,1
234,0
163,9
* Русский календарь на 1913 г. С. 275; ...на 1916 г. С. 223.
ный отчет о состоянии коммерческого
образования в России в 1903/04 учебном году по
учебным заведениям Министерства финансов был
опубликован в 1905 г.12 К тому же отчеты,
составленные до 1904 г. и особенно в последующие
годы, содержат не только неполную и неточную
информацию, но и субъективные отзывы о
«своих» учебных заведениях. Составители отчетов
старались не писать о недостатках в
функционировании тех или иных учебных заведений, ибо,
как отмечалось ранее, эти заведения
существовали главным образом за счет платы за
обучение, а также ссуд и пособий, выдаваемых с
учетом их особых «заслуг».
Несмотря на явный интерес к
коммерческому образованию в целом и учреждение в те годы
многочисленных обществ для его
распространения, специальные задачи подобных учебных
заведений, в частности коммерческих училищ, еще
не пользовались, по свидетельству
современников, в России широким общественным
признанием вследствие бытовавшего в обществе
предубеждения, а порой и пренебрежения к
торгово-промышленной деятельности. Последнее
оказывало влияние на
административно-педагогические коллективы учебных заведений,
которые стали отдавать предпочтение
общеобразовательным предметам в ущерб специальным.
Допускавшийся законом 1896 г. пересмотр
учебных программ и планов (с целью учета местных
условий) в последующем широко
использовался, что привело к постепенной утрате
коммерческой школой своей профессиональной сути и
не могло не сказаться на качестве подготовки
кадров.
В связи с этим особой критике подвергались
коммерческие училища: «Средняя коммерческая
школа отказалась служить рассадницей
специального образования... Идея специального
коммерческого образования погибает под давлением
попыток приспособить коммерческую школу к
требованиям общества, воспитанного на мысли о
преимуществах официально патентованного
знания, даваемого другими "школами"»13.
Во многом такая ориентация учебного
процесса в коммерческих училищах
способствовала тому, что преобладающая часть их
выпускников не искала практического приложения своих
знаний в народном хозяйстве, а стремилась
продолжить обучение в высших учебных
заведениях. Другая же, меньшая, ее часть была пригодна
только для конторской службы и пополняла и
без того многочисленную армию служащих
банковских, кредитных и страховых учреждений,
транспортных правлений, торговых и
фабрично-заводских контор.
Таким образом, коммерческие училища, по
оценкам специалистов, не выполняли своего
главного назначения, определенного законом
1896 г., — готовить приказчиков,
коммивояжеров, доверенных для торгово-промышленных
предприятий; их зачастую вербовали из числа
молодых людей, не подготовленных специально
к этой деятельности, с назначением им большей,
чем у бухгалтеров или конторщиков, оплаты
труда (300 — 400 руб. в месяц).
Нельзя не сказать и о том, что в то время
деловой мир России относился недоверчиво к
выпускникам коммерческих институтов, ибо
ценились не столько знания, сколько практические
навыки. Поэтому не случайно в 1911 г. было
учреждено Общество закончивших Московский
коммерческий институт, которое взялось
«приискивать и доставлять» своим членам «места и
занятия», помогать ссудами и пособиями,
содействовать «заграничным командировкам».
Многие российские предприниматели оказывали
финансовую поддержку этому обществу, а
некоторые деловые люди (Павел Рябушинский,
Алексей Вишняков и др.) делали взносы
пожизненно, это полностью оправдало себя, ибо
созданный по частной инициативе Московский
коммерческий институт в первое десятилетие
своего существования (1907 — 1917)
превратился в крупнейший «научно-образовательный
центр по подготовке предпринимателей и
торговых деятелей нового типа», обладающих
«широким кругозором, уменьем разбираться в во-
438
просах мирового значения, находить новые пути
и средства»14.
В Московском коммерческом институте
собрался цвет российской профессуры: курс
политической экономии читал Александр
Мануйлов, общую теорию права — Гавриил Шер-
шеневич, государственное право — Сергей Кот-
ляровский, финансовую науку — Иван Зеров.
Многие его выпускники стали впоследствии
выдающимися предпринимателями и
общественными деятелями. Один из них —
представитель известной московской купеческой семьи
Павел Бурышкин — стал преуспевающим
промышленником, автором книги «Москва
купеческая», членом Общества окончивших
Московский коммерческий институт.
Настоящей кузницей кадров российских
коммерсантов были Высшие курсы М.В. Победин-
ского в Санкт-Петербурге. Располагая хорошей
научно-учебной базой и преподавателями
высокого уровня, они готовили специалистов для
службы в торгово-промышленных и
правительственных учреждениях, а также преподавателей
коммерческих учебных заведений.
Достаточно высоким авторитетом
пользовался и Киевский коммерческий институт.
Высшая коммерческая школа России, не
уступая соответствующим школам Западной
Европы в деле подготовки специалистов высокого
класса, не получила достаточно широкого
развития. По-прежнему Россия приглашала
специалистов из-за рубежа, которые весьма охотно
откликались на это. Так, по официальным
данным за 1912 г., только бельгийскими
коммунальными управлениями было выдано 11,5 тыс.
паспортных свидетельств на отъезд бельгийских
подданных в Россию15.
Представители деловых кругов России остро
реагировали на подобного рода факты. В
докладной записке «О нуждах коммерческого
образования» Самарского биржевого комитета VIII
Всероссийскому съезду представителей биржевой
торговли и сельского хозяйства (январь 1914 г.)
по этому поводу был сделан следующий вывод:
«Мирному завоеванию нашей
промышленности (имелось в виду движение в Россию
иностранного капитала и вместе с ним
коммивояжеров, комиссионеров, механиков, инженеров,
управляющих, бухгалтеров и др. — Авт.) можно
противопоставить только собственную русскую
армию образованных энергичных
коммерсантов. Этого требуют нужды торговли и
промышленности, интересы государства, это заставляет
делать сама жизнь, пока не поздно»16.
Докладная записка содержала конкретные предложения
по улучшению системы коммерческого
образования, которые полностью были учтены
участниками съезда и получили отражение в его
резолюциях*. В частности, съезд обсудил вопрос о
созыве особого съезда по коммерческому
образованию всех видов — низшего, среднего и
высшего — с приглашением к участию в нем
представителей биржевых комитетов, биржевой
торговли, сельского хозяйства и Совета съездов;
вопрос о программах коммерческих учебных
заведений, согласно которой ответственность за
разработку новых программ возлагалась на
министра торговли и промышленности. Пересмотр
учебных программ был нацелен на расширение
преподавания специальных предметов,
достижение большей согласованности обучения в
низших и средних учебных заведениях (торговых
школах и коммерческих училищах), усиление
связи обучения с практикой (с этой целью пре-
* Многие вопросы, связанные с улучшением системы коммерческого
образования, обсуждались VI (январь 1912 г.) и VII (январь 1913 г.) съездами
представителей биржевой торговли и сельского хозяйства. В частности, это были
вопросы, касающиеся управления материальной базой коммерческих учебных
заведений и расширения участия в этом казны, улучшения материального
положения преподавателей и учащихся, сохранения профессионального характера
этих заведений, увеличения числа высших коммерческих учебных заведений,
необходимости созыва специального съезда по коммерческому образованию
и т.п.
439
дусматривалась обязательная рассылка
программ биржевым комитетам и большое
внимание было уделено предоставлению учащимся
возможности знакомиться с постановкой дела в
торгово-промышленных организациях и
учреждениях).
Специальными резолюциями съезд вновь
подтвердил ряд решений, в том числе о
расширении участия казны в укреплении
материальной базы коммерческих учебных заведений и
выдаче ею на эти цели субсидий или ссуд, о
предоставлении выпускникам коммерческих
училищ права поступления в университеты*.
Особое значение для развития
коммерческого образования, особенно на юге России, имела
резолюция съезда по поводу «допущения во все
коммерческие учебные заведения всех
желающих без всяких национальных и
вероисповедных ограничений, последнее тем более
настоятельно, что все возрастающие ограничения
такого рода угрожают существованию многих
коммерческих учебных заведений»17. Дело в том,
что введенные с 1909 г. нормы приема евреев в
коммерческие училища (15% — для живших в
черте оседлости, 10 — введенные ранее для
живших вне черты оседлости и 3% — для Москвы и
Санкт-Петербурга) обусловили затруднительное
материальное положение для многих
коммерческих учебных заведений, особенно в регионах с
численным превосходством евреев в составе
купечества. Примером тому может служить одно
из старейших учебных заведений такого типа —
Одесское коммерческое училище (открыто в
августе 1862 г.), которое начиная с 1895 г. испытало
все трудности в связи с вводимыми
национальными ограничениями и в течение
длительного времени по этой причине находилось на
грани закрытия.
Большое внимание в тот период не только на
съездах представителей деловых кругов, но и в
печати уделялось проблеме улучшения
материального обеспечения преподавателей
коммерческих учебных заведений. До 1913 г. эта
проблема обсуждалась с учетом того, что статус
последних в этом отношении не должен быть ниже
статуса учреждений Министерства народного
просвещения, при этом неоднократно
подчеркивалось, что существующий уровень оплаты за
годовой час (150 руб.) не может быть снижен в
последующем. Предлагалось также создать при
Министерстве торговли и промышленности
особый пенсионный фонд для педагогического
персонала коммерческих учебных заведений в
размере, определенном законодательно в 1912 г.
для Министерства народного просвещения.
По действующему Положению преподаватели
специальных предметов получали в 2 раза
больше, чем преподаватели общеобразовательных
(соответственно 150 и 75 руб. за годовой час), при
меньшей в 2 раза нагрузке — число уроков для
получения штатной должности у первых
составляло 6, у вторых — 12 часов в неделю. Пенсия у
всех штатных преподавателей была единая —
900 руб. Таким образом, преподаватели
специальных предметов в коммерческих училищах
находились в привилегированном положении, что
было в определенной степени оправдано
профессиональным характером этих учебных заведений
и ограниченным числом уроков по специальным
предметам, поскольку эти училища
одновременно являлись и средними общеобразовательными
учебными заведениями.
Новый законопроект «Об улучшении
материального положения служащих в коммерческих
училищах и торговых школах», разработанный
к осени 1913 г. Учебным отделом Министерства
* Учитывая ограниченное число высших коммерческих учебных заведений,
школьная комиссия Государственного совета в марте 1913 г. большинством
голосов высказалась за предоставление лицам, окончившим кадетские корпуса и
восьмиклассные коммерческие училища, содержавшиеся за счет казны или на
общественные средства, права поступать на физико-математический
факультет университетов без экзаменов. На остальные факультеты они могли
поступать со сдачей экзамена по латинскому языку. Государственной думой был
принят соответствующий законопроект.
440
торговли и промышленности, возглавляемым
профессором А.Е. Лагорио, предусматривал
введение единой штатной нагрузки — от 18 до 20
часов в неделю — с дифференциацией оплаты
труда всех преподавателей в зависимости от
образования и стажа работы. Аналогичные
условия распространялись и на представителей
тортовых школ. Пенсия штатным преподавателям
при 25-летнем трудовом стаже увеличивалась в
2 раза (с 900 до 1800 руб.). Но прочим служащим
она начислялась не в зависимости от
должности и стажа, а назначалась только при выходе в
отставку.
Действие этого законопроекта
распространялось на казенные и общественные
коммерческие училища и торговые школы.
Первоначальные штатные оклады преподавателей, плата за
дополнительные уроки и содержание прочих
должностных лиц по-прежнему должны были
финансироваться за счет училищ, а 5-летние
надбавки за стаж работы предполагалось
производить за счет средств Государственного
казначейства.
Реакция общественности на этот новый
законопроект была неоднозначной. Естественно,
что новыми условиями оплаты были прежде
всего недовольны преподаватели специальных
предметов и общественные организации,
стоявшие на страже их интересов. Так, Общество
выпускников Московского коммерческого
института представило докладную записку в Учебный
отдел Министерства торговли и
промышленности, в которой на основании того, что «новый
проектируемый Устав о вознаграждении
служащих в коммерческих училищах, улучшая
положение преподавателей общеобразовательных
предметов, наоборот, сильно ухудшает
положение преподавателей специальных предметов»,
ходатайствовало об изменении законопроекта с
целью сохранения прежней оплаты
преподавания специальных предметов в размере 150 руб.
за годовой час и сокращения числа уроков с 18
до 12 часов в неделю для получения штатной
должности либо оплатой того количества
уроков, которое предоставляет данное училище.
Аналогично тому должен оплачиваться труд
преподавателей и в торговых школах18.
Тенденция к пересмотру учебных программ
училищ в пользу общеобразовательных
дисциплин, о которой говорилось ранее, не могла не
сказаться на материальном положении
преподавателей специальных предметов, поскольку
число уроков по этим предметам соответственно
сокращалось. Вместе с тем решение задачи по
повышению качества подготовки кадров в
коммерческих учебных заведениях требовало
стимулирования труда высококвалифицированных
преподавателей как общеобразовательных, так
и особенно специальных дисциплин. Несмотря
на тщательный отбор преподавателей
специальных предметов особой Испытательной
комиссией, созданной для этого при Министерстве
торговли и промышленности, качество
преподавания и уровень их подготовки существенно
отличались. Одной из причин такого положения
было то, что преподавателей готовили многие
учебные заведения, в том числе не имеющие
опыта в этом важном деле. Так, среди них были
Московский коммерческий институт, Высшие
коммерческие курсы Побединского, кроме того,
правом преподавания всех специальных
предметов в коммерческих учебных заведениях
пользовались выпускники экономического отделения
Санкт-Петербургского политехнического
института, не отличавшегося высоким уровнем
подготовки именно преподавателей.
Такие проблемы, как повышение уровня
преподавания специальных предметов и улучшение
материального положения преподавателей
коммерческих училищ, приобрели особую остроту
в конце 1915 г. в связи с подготовкой реформы
системы профессионального образования в
целом, необходимость которой в России
проявилась со всей очевидностью во время Первой
мировой войны.
В общей системе профессионального
образования коммерческим училищам отводилось
особое место, ибо законопроект о всеобщем обуче-
441
нии к тому времени еще не был реализован и не
все желающие могли поступить в народную
школу, к тому же следовало обеспечить
известную постепенность и преемственность при
реформировании профессионального обучения*.
Предполагалось открытие коммерческих
четырехклассных училищ нового типа с
определенными профессиональными направлениями,
которые могли бы дать своим воспитанникам
профессиональные права и право поступления в
высшие учебные заведения по специальности.
В марте 1916 г. в целях координации
деятельности различных ведомств в деле
профессионального образования был организован Совет
по делам профессионального образования в
империи под председательством министра
народного просвещения. В него вошли
представители тех министерств, в ведении которых
находились специальные учебные заведения.
Задачами этого совета были, во-первых, подготовка
законодательной основы для реформы системы
профессионального образования, а во-вторых,
разработка общих планов развития специальных
учебных заведений.
Однако многие из одобренных проектов
развития коммерческого образования и системы
профессионального образования в целом не были
реализованы по причине участия России в Первой
мировой войне, а затем последовавшей революции
1917 г. Вместе с тем анализ мер, принимавшихся в
этом направлении, свидетельствует о
многостороннем и достаточно конструктивном подходе
правительственных и деловых кругов России к
проблеме подготовки кадров в тот период.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Министерство финансов. Учебный отдел.
Материалы по коммерческому образованию. СПб., 1905.
Вып. IV: Отчет коммерческого образования в
России за 1903/04 учебный год. С. 7, 9.
2 Отчет по делопроизводству Гос. Совета за сессию
1895 — 1896 гг. «Об основных положениях
коммерческого образования в России». [Б.м.] 1896.
С. 310; ПСЗ. Т. XI. Ч. 1. С. 1061.
3 Министерство финансов. Учебный отдел.
Материалы по коммерческому образованию. Вып. IV.
С. 85.
4 См.: Былое (ежемесячное приложение к газ.
«Деловой мир»). 1922. № 4. С. 9.
5 Русский календарь на 1913 г. С. 229, 227.
6 Проект государственной росписи расходов и
доходов на 1917 г. Пг., 1916. С. 104, 114.
7 Коммерческое образование. 1913. № 5. С.243 — 244.
8 Министерство финансов. Учебный отдел.
Материалы по коммерческому образованию. СПб., 1901.
Вып. I: Коммерческие училища. С. 45 — 46.
9 Русский календарь на 1913 г. С. 223, 275.
10 Полный свод законов Российской империи/Под
ред. Добровольского. СПб., 1911. Кн. 1. Т. 1. Ч. II.
№.311 — 312.
11 Коммерческое образование. 1913. № 3. С. 127.
12 См.: Министерство финансов. Учебный отдел.
Материалы по коммерческому образованию. Вып. IV.
13 Коммерческое образование. 1914. № 6. С. 347.
14 Былое. 1922. № 7. С. 6.
15 Коммерческое образование. 1913. № 4. С. 146.
16 Там же.
17 Коммерческое образование. 1914. № 6. С. 273 — 274.
18 Там же. № 8. С. 355 — 357.
*-<^&N
* Согласно закону от 25 июня 1912 г. в России начали открываться высшие
начальные училища — одно из звеньев системы профессионального
образования, выпускники которых впоследствии могли продолжать учебу в
коммерческих четырехклассных училищах.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение V
Глава 1. МИНИСТРЫ ФИНАНСОВ 1
Глава 2. ЦЕНТРАЛЬНЫЕ И МЕСТНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ 16
Глава 3. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕПАРТАМЕНТОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО
КАЗНАЧЕЙСТВА И ОКЛАДНЫХ СБОРОВ 30
Глава 4. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕПАРТАМЕНТА ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫХ ДЕЛ 44
Глава 5. ОРГАНЫ ФИНАНСОВОГО КОНТРОЛЯ РОССИИ 49
Глава 6. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОХОДЫ И РАСХОДЫ 61
Глава 7 ПРЯМЫЕ НАЛОГИ И ПОШЛИНЫ 86
Глава 8. КОСВЕННЫЕ НАЛОГИ И ВИННАЯ МОНОПОЛИЯ 108
Глава 9. ПРИРОСТ ДЕНЕЖНЫХ КАПИТАЛОВ 135
Глава 10. ДВИЖЕНИЕ ЗОЛОТОГО ЗАПАСА РОССИИ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX в 157
Глава 11. ВЫПУСК ЦЕННЫХ БУМАГ В РОССИИ И ЗА ГРАНИЦЕЙ
И ФОНДОВАЯ БИРЖА 185
Глава 12. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДОЛГ РОССИИ В НАЧАЛЕ XX в 211
Глава 13. ЭКСПЕДИЦИЯ ЗАГОТОВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ БУМАГ 234
Глава 14. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК. 1903 — 1914 гг. 243
Глава 15. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК. 1914 — 1917 гг. 253
Глава 16. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК И РАЗВИТИЕ КРЕДИТНОЙ КООПЕРАЦИИ 263
Глава 17. СБЕРЕГАТЕЛЬНЫЕ КАССЫ В НАЧАЛЕ XX в 275
Глава 18 ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДВОРЯНСКИЙ ЗЕМЕЛЬНЫЙ БАНК 289
Глава 19. КРЕСТЬЯНСКИЙ ПОЗЕМЕЛЬНЫЙ БАНК 301
Глава 20. САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ/ПЕТРОГРАДСКАЯ И МОСКОВСКАЯ
ССУДНЫЕ КАЗНЫ (КАЗЕННЫЕ ЛОМБАРДЫ) 321
Глава 21. ТОРГОВЛЯ И ПРОМЫШЛЕННОСТЬ 330
Глава 22. ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ 338
Глава 23. ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА И ТАМОЖЕННЫЙ ДОХОД 361
Глава 24. ОТДЕЛЬНЫЙ КОРПУС ПОГРАНИЧНОЙ СТРАЖИ И БОРЬБА
С КОНТРАБАНДОЙ 383
Глава 25. ГЛАВНАЯ ПАЛАТА МЕР И ВЕСОВ 396
Глава 26. ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЕ ХОЗЯЙСТВО 400
Глава 27. ПОДГОТОВКА КАДРОВ 429
ИСТОРИЯ
МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ
РОССИИ
В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ
ТОМ I
1903 —1917 гг.
Редактор Т. Г. Берзина
Корректор ЕЛ. Морозова
Оригинал-макет подготовлен в Издательском Доме «ИНФРА-М»
ЛР№ 070824 от 21.01.93 г.
Подписано в печать 14.02.2002.
Формат 60x90 78. Усл. печ. л. 60,0.
Доп. тираж 3000 экз. Заказ 5731
Издательский Дом «ИНФРА-М»
127214, Москва, Дмитровское ш., 107.
Тел.: (095) 485-70-63, 485-71-77.
Факс: (095) 485-53-18. Робофакс: (095) 485-54-44.
E-mail: books@infra-m.ru
http://www.infra-m.ru
Отпечатано в полном соответствии
с качеством предоставленных диапозитивов
в ОАО «Можайский полиграфический комбинат».
143200, г. Можайск, ул. Мира, 93.
ISBN 5-16-001034-3
9>785160"010342