Буржуазная
юстиция:
с кем
и против
кого?

ИМПЕРИАЛИЗМ
События
Фанты
Документы

В.А.Ковалев
Буржуазная
юстиция:
с кем
и против
кого?
Москва
«Юридическая литература»
1981

fJ/Jo
К56
Ковалев В. А.
К56 Буржуазная юстиция: с кем и против кого? — М.:
Юрид. лит., 1981.—200 с. (Империализм: события,
факты, документы)
Анализируя факты и конкретные судебные процессы, автор
показывает глубокий кризис законности в деятельности
современной буржуазной уголовной юстиции. Особое внимание при этом
уделяется репрессивным акциям буржуазного полицейского и
судебного аппаратов против борцов за общественный прогресс и
подлинную демократию, конституционные права и свободы.
В книге разоблачается клеветнический характер
пропагандистской антисоветской кампании, ведущейся средствами массовой
информации империалистических государств под прикрытием
лозунга «защиты прав человека», вскрываются провокационные
цели этой кампании.
Рассчитана на широкий круг читателей.
к SS-Ml l206oeooo° етл
© Издательство «Юридическая литература», 1981

5
Введение
Эта книга — о глубоком кризисе законности,
поразившем все уровни современной буржуазной юстиции.
Проблемы неприкосновенности личности и жилища,
равенства всех перед законом и судом, беспристрастности
судей, судебной защиты прав граждан неизменно волнуют
человечество на протяжении всей его исгории. Но особую
актуальность* и остроту они приобрели в наши дни.
Психологическая война, развязанная буржуазной
пропагандой под лицемерным лозунгом «защиты прав человека»,
была задумана как спекуляция на естественных
симпатиях демократической общественности к борьбе за
законность, высокие принципы правосудия и гуманную идею
неотъемлемых прав человека. Эта война не знает
аналогов по глобальности масштабов, неразборчивости
средств, изощренности инсинуаций. «У них одна цель, —
говорил Л. И. Брежнев, — помешать росту влияния
социализма на умы людей, посеять любыми средствами
недоверие и неприязнь к нему. Отсюда шаблонные
выдумки, бессовестные фальсификации и прямая ложь о
Советском Союзе в расчете на слабую осведомленность
аудитории, на легковерных читателей, слушателей,
зрителей»1.
Западные средства массовой информации путем
недобросовестных, а подчас и клеветнических приемов
стремятся оправдать перед лицом международной
общественности действия империалистической реакции,
направленные на срыв разрядки, дальнейшее нагнетание
международной напряженности, нейтрализацию мирных
инициатив Советского Союза. При этом современная
буржуазная идеология пытается использовать мнимую
борьбу за права человека для приобретения своего рода
политического капитала. Не случайно бывший президент
США Д. Картер в течение своей недолгой и бесславной
1 Брежнев Л. И. Ленинским курсом: Речи и статьи. Т. 6. М.,
1978, с. 531.

6
Введение
карьеры неоднократно обращался к проблемам судебной
защиты прав человека, законности деятельности органов
юстиции. Не случайно и то, что в избирательной
кампании нынешнего президента США Р. Рейгана проблема
юстиции, как отмечал в сентябре 1980 года американский
еженедельник «Ньюсуик», приобрела идеологический
характер.
Законность — категория юридическая. Но значение
проблемы соблюдения прав человека далеко выходит за
рамки собственно права. Она включает в себя
идеологические, политические, нравственные аспекты, т. е.
охватывает многие стороны духовной жизни общества,
социальной психологии, общественного сознания. Поэтому
очередной антикоммунистический поход «в защиту прав
человека» направлен не только против социалистических
правовых институтов, но посягает на фундаментальные
основы марксистско-ленинского мировоззрения, на наш
советский образ жизни.
Обострение идеологической борьбы между
социализмом и капитализмом составляет одну из наиболее
характерных черт развития мирового исторического процесса.
XXVI съезд КПСС, работа которого ознаменовалась
крупнейшим вкладом в сокровищницу всех составных
частей марксизма-ленинизма, констатировал:
«...возросла активность пропагандистских средств классового
противника, усилились его попытки оказывать разлагающее
воздействие на сознание советских людей»*. Борьба в
области идеологии неизбежно и непосредственно
захватывает борьбу идей в праве. Справедливость этого
положения полностью подтверждается выводом
Ф. Энгельса о том, что «все юридическое в своей основе
имеет политическую природу»2.
Правовая сфера является ареной столкновения
противоположных мировоззрений, что связано с огромным
влиянием права на все стороны жизни современного
общества. Особым ожесточением отличается борьба в
области уголовного и уголовно-процессуального права,
т. е. тех отраслей, которые выражают карательную
политику государства и защищают классовые интересы
наиболее решительными, жестокими методами.
1 Материалы XXVI съезда КПСС. M., 1981, с. 75.
2 Маркс К.э Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 1, с. 635.

Введение
7
В современный период буржуазная правовая
идеология предпринимает отчаянные попытки
дискредитировать социалистическое правосудие и тем самым отвлечь
внимание мировой общественности от грубейших
нарушений конституционных прав граждан в уголовном
судопроизводстве стран капитала.
Однако эти клеветнические измышления обречены на
провал. Даже среди западных юристов существует
оппозиция официальной буржуазной концепции о якобы
имеющих место нарушениях законности при осуществлении
социалистического правосудия. Один из крупнейших на
Западе специалистов в области сравнительного
правоведения французский юрист Рене в книге «Основные
правовые системы современности» прямо указывает:
«Принцип законности в Советском Союзе более необходим и
соблюдается строже, чем в буржуазных странах... В
Советском Союзе, где праву отведены иные функции,
принцип законности стремятся соблюдать более строгим
образом и более действенно гарантировать уважение к
этому принципу. И общество и власть в Советском
Союзе заинтересованы в этом гораздо больше, чем в
буржуазных странах».
Режиссерам большого пропагандистского
представления под названием «борьба за права человека» не
удалось разыграть трагедию, спектакль явно превратился в
фарс. Более того, шумная кампания обернулась
своеобразным бумерангом, больно ударившим ее
инициаторов. Развязав ее, международный капитал совершил
крупнейший стратегический просчет. Сама постановка
вопроса о законности и соблюдении прав человека
оказалась не в пользу империализма.
«У нас нет оснований уходить от серьезного
разговора о правах человека, — заявил товарищ Л. И. Брежнев с
трибуны Всемирного конгресса миролюбивых сил. —
Наша революция, победа социализма в нашей стране не
только провозгласили, но и реально обеспечили права
трудящегося человека любой национальности, права
миллионных масс трудящихся — так, как этого не смог
сделать капитализм ни в одной стране мира»1.
Справедливость данного положения осознают все больше людей на
Западе. Так, профессор Бриджпортского университета в
1 Брежнев Л. И. Ленинским курсом: Речи и статьи. Т. 4. M.,
1974, с. 337.

8
Введение
США Каннин заявил, что «Конституция СССР дает
такие права советским людям, о которых американские
трудящиеся и мечтать не могут»1.
В связи с этим неизбежно возникает законный
вопрос: есть ли моральное право у инициаторов
пропагандистской кампании пенять на мнимые нарушения
законности и прав человека в СССР и других странах
социализма? Ответ на этот Ьопрос читатель найдет без труда,
ознакомившись с фактами, приведенными в данной
книге. Здесь важно лишь отметить, что, толкуя о
законности и правах человека, организаторы этой шумихи ни
словом единым не упомянули, например, о том, что
многие демократические права личности, закрепленные в
международно-правовых документах, в американском
законодательстве просто отсутствуют. Но даже те из
них, которые закреплены в Конституции Соединенных
Штатов, грубо попираются. Особенно наглядно это
проявляется в деятельности юстиции, которая по самой
своей природе и социальному назначению призвана
стоять на страже законности, прав граждан. Именно в этой
сфере проблема защиты прав граждан фокусируется в
самую горячую точку, а противоборствующие
идеологические, политические и юридические принципы
сталкиваются наиболее резко и бескомпромиссно.
XXVI съезд КПСС перед всем миром разоблачил
классовый характер буржуазной законности. «Через
террор и гонения, через тюрьмы и колючую проволоку
концлагерей, в самоотверженной и нередко очень тяжелой
повседневной работе на благо народов, — говорится в
Отчетном докладе ЦК КПСС съезду, — проносят
коммунисты стран капитала свою верность идеалам марксизма-
ленинизма и пролетарского интернационализма»2.
Советские коммунисты выражают горячую солидарность с
братьями-коммунистами, томящимися в застенках
фашистских диктатур, подвергающимися полицейским
репрессиям, ведущими тяжелую борьбу в подполье. Это —
солидарность с теми, кого дискриминируют, лишают
гражданских и политических прав только за их
убеждения, за принадлежность к партии рабочего класса.
1 Положение в области прав человека в США: Публикация
Коммунистической партии США. M., 1978, с. 5.
2 Материалы XXVI съезда КПСС, с. 19.

Введение
9
В данной книге использован большой нормативный и
фактический материал, анализ которого показывает
кризисные явления в современной буржуазной юстиции.
Автор последовательно прослеживает нарушения
законности на всех стадиях буржуазного уголовного
процесса — от ареста, через досудебное расследование и
судебное разбирательство к исполнению приговора.
Не станем созерцать блестящие фасады дворцов
правосудия западных столиц — обратимся к действующим
законам, статистическим данным, материалам судебных
процессов.

ООН-1966 г.
«Каждый человек
имеет
право
на свободу
и личную
неприкосновенность.
Никто
не может
быть подвергнут
произвольному
аресту
или содержанию
под стражей».
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 9, п. 1.

Принцип
неприкосновенности
личности:
симптомы
кризиса

12
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Каждому американцу едва ли не с младенческого возраста
неустанно внушают, что Америка — страна свободы, а
неприкосновенность личности есть священный принцип американской
демократии. Поддержанию и укреплению данной иллюзии в
сознании граждан в Соединенных Штатах придается все
возрастающее значение. При этом обнаруживается любопытная
закономерность: чем менее реальных оснований остается для
подобных деклараций, тем более настойчиво и предприимчиво
средства буржуазной пропаганды пытаются влиять на умы и
настроения людей1.
В деле маскировки и оправдания полицейских акций против
неприкосновенности личности США накопили огромный опыт.
Чтобы убедиться в том, достаточно ознакомиться с
содержанием постоянной телевизионной передачи, специально
посвященной Федеральному бюро расследований. Тщетно стали бы
американские телезрители искать в ней ответ на вопрос о
причинах произвольных задержаний, бесконтрольных арестов,
превентивных заключений. В гораздо большей степени авторов
передачи занимают демагогические рассуждения о принципах
американской демократии, на страже которых якобы денно и
нощно стоит ФБР. Передача приобрела в США столь
одиозную известность, что юридические круги страны поспешили от
нее отмежеваться. Причина — явная идеализация полиции и
игнорирование прав подозреваемого.
Еще в большей степени подобные тенденции свойственны
передачам, предназначенным для иностранной аудитории. В
так называемых «Беседах по американскому праву»,
транслировавшихся по радио на многих языках мира, в числе прочего
сообщалось, что американский гражданин не может быть
арестован без достаточных оснований, а полиция обязана уважать
личное достоинство подозреваемого. Однако конкретные
факты американской действительности быстро отрезвляют от
пропагандистской наркомании.
Например, хорошо известно, что во время второй мировой
войны 100 тыс. американцев японского происхождения были
арестованы и без следствия и суда лишены свободы. По
официальной версии властей, эта беспрецедентная акция была
предпринята в связи с «военной необходимостью». Хотя нетрудно
заметить, что направлена она была не против граждан
иностранного государства, с которым США находились в
состоянии войны, а против американских же граждан. На каждого из
них вне зависимости от происхождения в полной мере
распространялась Конституция Соединенных Штатов, в которой
содержится категорический запрет производить
необоснованные аресты (Поправка IV). Но именно отсутствие каких-либо
юридических оснований и характеризует данную акцию.
Американские граждане, подвергшиеся арестам и превентивному
заключению, не совершали преступлений, и им не были предъ-

Принцип неприкосновенности личности
13
явлены какие-либо обвинения. Такие аресты нельзя
квалифицировать иначе, как грубое попрание конституционного
принципа неприкосновенности личности.
Не менее разительны и факты современности.
Закон о внутренней безопасности 1950 года (Закон Макка-
рена — Вуда) на случай объявления чрезвычайного положения в
стране предусматривает возможность массовых арестов с
последующим заключением в тюрьмы и концентрационные лагеря
инакомыслящих американцев. Возможность такой акции не
связана с наличием в действиях лица состава преступления. Пункт
14 разд. 101 указанного закона предусматривает «тюремное
заключение лиц, в отношении которых существуют разумные
основания полагать, что они будут совершать или вступать в
заговор с другими лицами с целью совершения актов шпионажа
и саботажа в период, когда внутренняя безопасность будет
поставлена под угрозу». Как видно, такая формулировка
создает по существу неограниченные возможности для массовых
внесудебных репрессий.
По американским данным, в Соединенных Штатах ежегодно
арестовывается более 100 тыс. человек, не совершивших
никаких правонарушений. Только одному из каждых 18
арестованных впоследствии предъявляется обвинение. Это значит, что
число незаконных арестов во много раз превышает число
законных. Чем же объяснить столь гипертрофированную
активность американской полиции? Почему десятки тысяч
неповинных американцев оказываются в полицейских застенках? Что
это — издержки борьбы со все возрастающей преступностью в
стране, отсутствие должной квалификации служащих полиции,
порождающее столь тягостные ошибки, или пренебрежение к
конституционному праву граждан на неприкосновенность
личности?
Видимо, в известной мере срабатывают все указанные
факторы, но последний из них — определяющий. Ведь в
полицейских органах США существует неофициальная, но строго
требуемая квота на количество арестов, которые обязан
осуществить сотрудник полиции каждую неделю или месяц. И
сотрудник старается. Благо существующий порядок производства
арестов способствует ему в том.
Процессуальный режим арестов в США четко не
урегулирован ни федеральным законодательством, ни законодательством
отдельных штатов. Действующие в стране нормативные акты,
регламентирующие производство арестов, имеют весьма
ограниченную сферу применения. Разработанный в 1942 году
Единый закон об арестах принят только в трех штатах.
Подавляющее большинство норм, устанавливающих правомочия полиции
при производстве арестов, сосредоточены в рамках общего,
или прецедентного, права2. А оно, как писал Ф. Энгельс, «в
главнейших своих статьях неопределенно и сомнительно»3.

Служебное
помещение
одного
из американских
полицейских
округов

Принцип неприкосновенности личности
15
Более того, сложившийся в настоящее время в стране
процессуальный порядок арестов не соответствует требованиям
американской Конституции. В ней, как известно, возможность
производства ареста связывается с необходимостью получения
соответствующего ордера, который согласно Поправке IV, не
должен выдаваться «без достаточных оснований,
подтвержденных присягой или торжественным обещанием». Фактически
аресты производятся и при наличии ордера, и без такового.
Американской действительности с американской Конституцией
явно не по пути. Отмечая данную особенность, присущую
буржуазному обществу, В. И. Ленин писал: «Фиктивна
конституция, когда закон и действительность расходятся...»4.
Причем расхождение это, как показывает практика, неуклонно
увеличивается. Тому способствуют три основных фактора.
Во-первых, Поправка IV к Конституции США
устанавливает, что в ордере на арест должно быть указано лицо,
подлежащее аресту. Однако в практику американской юстиции
прочно вошла выдача так называемых бланкетных ордеров. В них
имена конкретных лиц не указываются. Служащий полиции
вправе вносить туда фамилии задним числом и по собственному
усмотрению. Вполне понятно, что наличие бланкетного ордера
тождественно отсутствию какого-либо ордера вообще.
Во-вторых, авторитет предусмотренного Конституцией
ордера резко снижается в результате подмены его неким
юридическим суррогатом. Известно, что выдача ордера традиционно
являлась в США исключительной прерогативой судьи. Только
он располагал таким правом при условии, если полиция с
достаточной степенью достоверности докажет, что данное лицо
совершило преступление. Теоретически считается, что тем
самым осуществляется судейский надзор за законностью
деятельности полиции, который служит одной из гарантий от
необоснованных арестов. Но американская полиция все реже
прибегает к судейскому ордеру. Она предпочитает обходиться
«гражданским ордером» — внутренним документом министерства
юстиции. Так законность деятельности полиции по применению
самой суровой меры процессуального принуждения — ареста —
выводится из-под контроля суда.
В-третьих, систематически расширяется круг юридических
оснований, при наличии которых гражданин может
подвергнуться аресту вообще без какого-либо ордера. В соответствии
с прецедентом по делу Тэрри против Огайо (1968 г.) арест
может быть осуществлен без требуемого Поправкой IV ордера
по результатам личного обыска. Основанием же для последнего
служит не более чем «разумное подозрение, что данное лицо
вооружено или представляет опасность», т. е. субъективное
мнение полицейского, не подтвержденное объективными
данными. Другой прецедент — по делу Адаме против Уильямса
(1972 г.) — допускает арест на основании «сообщения полицей-

16
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ского осведомителя», которое процессуальным путем не
оформляется и к уголовному делу не приобщается5.
Подобного рода оснований для производства ареста без
ордера в современных американских прецедентах множество.
В подавляющем большинстве штатов для ареста гражданина не
требуется ордера, если имеются разумные основания полагать,
что данное лицо совершило тяжкое преступление — фелонию.
При наличии подозрения в совершении менее тяжкого уголовно
наказуемого деяния — мисдиминора — основания для ареста
без ордера в различных штатах формулируются по-разному:
совершение преступления в присутствии полицейского, если
при этом деяние грубо нарушает общественный порядок;
совершение преступления вне зависимости от конкретного
состава в присутствии полицейского;
возникновение у полицейского разумного основания
полагать, что преступление совершено данным лицом6.
На практике все большее число штатов переходят от
первого к последующим основаниям, предоставляя тем самым
полиции по существу неограниченное и неконтролируемое право
арестовывать по собственному усмотрению.
Эта тенденция активно поддерживается и действующим
уголовным законодательством. В 1968 году в ряде штатов
страны были приняты акты, установившие уголовную
ответственность за сопротивление аресту. В соответствии с ними
ответственность наступает даже в том случае, если арест был
незаконен7. В то же время законодательство многих штатов
освобождает от уголовной ответственности полицейского,
допустившего при исполнении служебных обязанностей случайное
убийство.
Так создаются необходимые правовые предпосылки для
того, чтобы прикрыть авторитетом закона противоправные
действия полиции'. Этой же цели активно способствует и
кастовая полицейская мораль. В США, например, действуют так
называемые «принципы полицейской стратегии». Этими
«принципами» руководствуется американская полиция в своей
повседневной деятельности. Вот как сформулированы некоторые из
них в книге «Уголовная юстиция в Америке» (Бостон, 1974),
изданной под редакцией известного американского
криминолога профессора Р. Куинни:
не доверяй — все люди опасны;
опыт лучше абстрактных норм;
заставь уважать себя;
все ненавидят полицию;
правовая система — ложная ценность, полицейский опыт
лучше определит виновность или невиновность;
люди, за которыми отсутствует надзор, неизбежно
нарушают закон.

Принцип неприкосновенности личности
17
Данная система принципов прямо и недвусмысленно
ориентирует полицейского на бесцеремонность в обращении с
гражданами. Более того, ряд принципов фактически ставит его над
правом, поощряет беззаконие и жестокость. Руководствуясь
антисоциальными моральными установками, полиция
совершает преступные акции. На заседании Национальной
ассоциации руководителей полицейских служб США в 1969 году говори-
Арест участника
манифестации
за гражданские
права b'CDIA
лось, в частности, что 27% полицейских, деятельность которых
специально проверялась, обращаются с гражданами способом^
который можно квалифицировать как уголовное преступление
(«Нью-Йорк тайме», 1969, 3 окт). С тех пор положительных
изменений не произошло. Напротив. Вот что писал по этому
поводу в одном из январских номеров за 1980 год американский
еженедельник «Нью стейтсмен»: «Полиция хороша, если число
задержанных ею преступников превышает число
преступников, которые служат в ее рядах».
Особый размах противоправные действия полиции
приобретают при арестах участников массовых манифестаций граждан.
В мае 1971 года в Вашингтоне было арестовано 13 тыс. человек
только за то, что они вышли на улицы столицы выразить свой
протест против преступной войны, которую вело правительст-

18
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
во Соединенных Штатов в Индокитае. Вот как описывает
полицейский произвол очевидец событий тех дней профессор
Бостонского университета Говард Зинн: «Большинство
подверглось аресту просто за то, что ходили по улицам, в одиночку или
группами. Одного молодого человека арестовали, когда он шел
по улице; он был длинноволос и одет в джинсы, а уже одно это
служило в то время основанием для ареста. Автор этих строк,
спросивший у полицейского, за что он избивает молодого
человека, был тоже арестован. Арестовали* и другого человека,
который остановился, чтобы сфотографировать эту сцену, а
также еще двух граждан, пытавшихся узнать, что происходит.
Затем арестовали еще шесть человек, которые шли по улице и
пели песню «Америка, ты прекрасна»8.
Подобный случай произошел и с профессором
Калифорнийского университета Фишером. Оказавшись очевидцем
произвола полиции при разгоне массовой демонстрации, профессор
решил записать служебные номера особенно отличавшихся
полицейских. За этим занятием он и был застигнут. Его
немедленно арестовали и избили. Было состряпано уголовное
дело по обвинению Фишера в нарушении порядка, нападении на
полицию и сопротивлении аресту. Не избежала ареста и жена
Фишера, которой также было предъявлено обвинение во
вмешательстве в производство ареста9.
Резиновая дубинка в руках полицейского — весомый
аргумент в поддержку его требований. Как сообщала газета «Нью-
Йорк тайме» (1977, 27 сент.), молча взиравшая на марш
куклуксклановцев полиция обрушила свой удар на...
наблюдавших за ним негров. Один из них, Дональд Пинкни, был избит
дубинкой по голове и арестован. Такая же участь постигла и других
негров.
Этот факт мог бы остаться и незамеченным, как остаются
безвестными сотни других подобных фактов, если бы не одно
любопытное обстоятельство: Д. Пинкни сам служил в полиции
и, хотя в тот день был свободным от службы, пришел на место
марша, собираясь в случае необходимости помочь полиции в
поддержании порядка.
С целью подавления массового демократического движения
и одновременно маскировки репрессивных действий полиции
американские власти нередко апеллируют к закону. К такому,
например, как карантинный закон № 64, действующий в штате
Миссисипи. Он обязывает власти штата принимать
необходимые меры против занесения или распространения
инфекционных заболеваний. Целесообразность указанного акта сомнений
не вызывает — борьба за здоровье людей составляет одну из
самых высоких и гуманных задач человечества. Однако
американская полиция истолковала этот закон по-своему. Есть в нем
норма, предоставляющая властям право в карантинных целях
запрещать передвижение больших масс людей. Данная норма

Принцип неприкосновенности личности
19
широко используется в США, причем отнюдь не в
карантинных, а в политических целях. Тысячи борцов за гражданские
права — участников массовых манифестаций американских
граждан были арестованы под этим фальшивым предлогом.
Во многом аналогичен американскому и порядок
производства арестов в Великобритании. Здесь также судейский ордер на
арест постепенно вытесняется ордером министерства внутрен-
США. Один фил Такер
из арестованных во время
профсоюзных свидания
руководителей с семьей в тюрьме
них дел. Тем самым законность деятельности полиции не
может быть проконтролирована судебными органами.
Еще больше легальных возможностей для полицейского
произвола открывает допускаемое законом производство
арестов без ордера вообще. В Англии ныне действует 75
нормативных актов, регулирующих такие аресты. Они
предусматривают столь огромное число исключений из общего правила о
правомерности производства ареста лишь при наличии
соответствующего ордера, что практически именно исключение и
приобретает характер правила.
В 1974 году в Великобритании был принят Закон о
предотвращении терроризма. Благодаря ему значительно увеличились
возможности полицейской службы посягать на
неприкосновенность личности и другие права граждан, завоеванные в
результате длительной классовой борьбы. Так § 7-1-В закона
предоставил полиции право арестовывать без соответствующего

20
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ордера «лиц, заинтересованных в совершении, подготовке или
подстрекательстве к актам терроризма». По свидетельству
английского юридического журнала «Обозрение уголовного
права» (Лондон, 1975, апрель, с. 197), эта типично каучуковая
формулировка позволяет полиции арестовывать по подозрению
в подготовке к акту терроризма даже осуществляющих
пикетирование забастовщиков, «если можно разумно предположить,
что они в своей деятельности преследуют политические цели».
Такова классовая направленность современного английского
правотворчества.
Массовая травля забастовщиков — предмет неустанных
забот британской полиции, действующей при активной
поддержке судебной системы страны. Прежде всего полиция стремится
устранить необходимый и важнейший элемент забастовочной
борьбы — пикетирование. Как известно, английское
законодательство допускает установление пикетов на предприятиях и
прилегающей к ним территории в случае официально
объявленной забастовки. Правомерность таких действий была
провозглашена еще в дополнении к ст. 7 Закона о заговоре и защите
собственности 1875 года, а позднее в ст. 2 Закона о трудовых
спорах 1906 года. Однако в связи с резким усилением
забастовочного движения в 60-х годах полицейские и судебные власти
развернули широкую кампанию против пикетов: массовые
аресты пикетчиков стали ординарным явлением. Полиция
присвоила себе монопольное право определять по собственному
усмотрению число пикетчиков на линии. В подавляющем
большинстве случаев оно оказывалось столь незначительным, что
всякое сколько-нибудь эффективное пикетирование практически
исключалось. Если же бастующие рабочие пытались усилить
пикеты невзирая на полицейские ограничения, репрессии
следовали немедленно. В английской юридической литературе
приводится типичный случай: когда рядом с двумя пикетчиками,
официально допущенными полицией, встал третий — рабочий Пид-
дингтон, он тут же был арестован по обвинению в
«воспрепятствовании полиции осуществлять свой служебный долг»(!)10.
Подобные акции отнюдь не исключение. Бульварная
английская газета «Дэйли миррор» (1970, 30 янв.) в связи с размахом
забастовочного движения в стране даже объявила, что в случае
продолжения стачечной борьбы недозволенными средствами
«власти вынуждены будут использовать для содержания
задержанных футбольные стадионы». Амбиции британских властей
невольно наталкивают на известные ассоциации.
Переполненные задержанными стадионы стали после фашистского
переворота, совершенного 11 сентября 1973 г. в Чили,
общепризнанными символами насилия и террора реакции. Обращение к
этому символу в сегодняшней Великобритании — свидетельство
крайней напряженности борьбы труда и капитала.
Бесконтрольность полиции неизбежно порождает злоупо-

Принцип неприкосновенности личности
21
требления. Этот объективный закон буржуазного общества
действует с неумолимой последовательностью. Сегодня в
Великобритании случаи, когда арестам подвергались лица, лишь
одним своим внешним видом вызывавшие подозрения полиции,
стали обычным явлением.
Возникший в 60—70-х годах самый острый в XX веке кризис
английской юстиции, характерной чертой которого являются
многочисленные нарушения принципа неприкосновенности
личности, вынуждены были признать и сами западные правоведы.
По выборочным данным, фигурирующим в английской
юридической литературе, из 44 267 лиц, арестованных и заключенных
под стражу до суда, к 22 233 обвиняемым была впоследствии
применена мера наказания, не связанная с лишением свободы, а
2067 человек были вообще оправданы по суду11! Это значит, что
24 312 человек (54,7% общего числа изученных случаев ареста)
были заключены под стражу без достаточных к тому
оснований. Известны факты, когда неосновательно арестованные
содержатся под стражей без суда в течение четырех, пяти и
более месяцев. По данным лондонской газеты «Санди тайме»,
сотрудники которой в 1980 году проводили специальный опрос
населения одного из районов Манчестера, 38% граждан
заявили, что полиция применяет силу к задержанным, избивает их.
Среди людей активного возраста — до 45 лет — число лиц,
убежденных в этом, составило 53%. С 1970 по i980 год в
полицейских участках Англии при неясных обстоятельствах
скончались 245 арестованных. Из них 143 человека умерли
насильственной смертью.
Подобная практика со всей остротой поставила на повестку
дня «наиболее трудноразрешимую проблему соотношения
гражданских свобод и полицейских акций»12. Английская пресса
полна сообщениями о многочисленных жалобах населения на
противоправные действия полиции. Проблема приобрела такую
остроту и актуальность, вызвала столь широкий общественный
резонанс, что специально обсуждалась даже в парламенте
Великобритании. В частности, там отмечался неуклонный рост
количества жалоб на деятельность полиции, составляющий
12% ежегодно. Состоялось специальное заседание палаты
лордов, на котором встревоженные растущими протестами
общественности столпы британского правосудия «вынуждены
были подумать о публичной тревоге, вызванной действиями
служащих полиции»13. Что же предлагается для исправления
положения?
Прежде всего население страны требует привлечения к
уголовной ответственности служащих полиции, допускающих
беззаконие и произвол. Однако в условиях современной
английской действительности рассчитывать на это не приходится. Как
известно, § 49-1 Закона о полиции 1964 года предусматривает,
что жалобы населения на деятельность служащих полиции

22
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
должны расследоваться и разрешаться внутри полицейского
ведомства. Однако руководство отнюдь не спешило возбуждать
уголовные дела против своих же служащих: это противоречило
бы идее так называемой полицейской солидарности, весьма
популярной среди чинов английской полиции.
В 1975 году на территории лондонского полицейского
округа был проведен специальный опрос лиц, подавших жалобы на
деятельность полиции. 59% опрошенных заявили, что их
жалобы полиция просто «замяла». Среди молодежи до 20 лет число
таких ответов еще более значительно — 71%14. Но и в тех
случаях, когда полицейское руководство реагирует на
заявленную жалобу, дело, как правило, ограничивается
незначительным дисциплинарным взысканием. Во всяком случае,
уголовные дела, возбужденные против полицейских по жалобам, в
судебной практике Великобритании практически не
встречаются.
Учитывая это, демократические круги английской
общественности выступили с требованиями создать в стране
специальный, независимый от полиции орган по разрешению жалоб на
противоправные полицейские акции'. Это требование даже
получило свое официальное выражение в законопроекте — Билле
Уайтхеда, который в феврале 1972 года был вынесен на
парламентское обсуждение. Однако в конце второго чтения после
выступившего с соответствующими заверениями и обещаниями
министра внутренних дел Р. Карра законопроект был отозван,
причем никем иным, как его автором. Что же касается простых
англичан, то подобный поворот дела не мог их удовлетворить,
ведь по существу он означал, что полиция и впредь останется
бесконтрольной в своей деятельности.
Борьба общественности против полицейских
злоупотреблений, за установление контроля над производством арестов и
других полицейских акций продолжалась. В 1976 году, казалось,
она увенчалась частичным успехом — был принят новый Закон
о полиции, который вступил в силу с июня 1977 года. В нем
нашли отражение некоторые требования английских
трудящихся. В частности, был наконец создан независимый от
полицейского ведомства орган по рассмотрению жалоб на
противоправные действия полиции — РСВ. Однако очень скоро
выяснилось, что эффективность деятельности нового органа
ничтожна. Как сообщалось в специальной публикации
Национального совета борьбы за гражданские свободы, «на практике
лишь незначительный процент жалоб действительно доходит
до РСВ». В 1977 году из 15 тыс. жалоб, которые должны были
быть переданы на рассмотрение этого органа, поступило
только 542 дела. Остальные бесследно исчезли в полицейских
инстанциях, которым по-прежнему принадлежит право
проверять основательность заявленных жалоб. Вот почему
Национальный совет борьбы за гражданские свободы выдвинул тре-

Принцип неприкосновенности личности
23
бование предоставить РСВ право не только разрешать жалобы
по существу, но и расследовать их15. Без этой необходимой
предпосылки деятельность нового органа не может стать
серьезным препятствием полицейскому произволу. Таким
образом, новый Закон о полиции 1976 года, формально
удовлетворив одно из требований британских трудящихся, фактически
оказался лишь своеобразным косметическим средством,
призванным замаскировать неприглядный лик британских
«бобби».
Весьма симптоматично то, что ныне даже представители
правящего класса Великобритании стали осознавать
полицейские злоупотребления как фактор, дискредитирующий
политическую систему в целом. Так, член палаты общин
представитель лейбористской партии Д. Роудс, говоря о произвольных
арестах и других нарушениях прав граждан, заявил: «Если
подобная тактика будет развиваться в нынешнем направлении и
впредь, то она может привести к созданию полицейского
государства» («Морнинг стар», 1973, 8 ноября).
Это признание было сделано в 1973 году. Спустя буквально
год английская пропаганда вновь стала усиленно навязывать
мысль об изменении социальной роли полиции. Сотрудник
лондонской «Тайме» П1 Эванс даже издал книгу с
претенциозным названием «Полицейская революция» (Лондон, 1974).
Однако данные свидетельствуют об ином. Главный инспектор
Скотланд-Ярда И. Т. Оливер в специальной статье,
посвященной перспективам британской полицейской службы, высказал
предположение о том, что строгий контроль за деятельностью
полиции с целью предотвращения создания полицейского
государства «может быть установлен лишь к 1984 году»16.
Впрочем, английская действительность не дает оснований
рассчитывать и на такую перспективу.
' Это особенно очевидно в связи с событиями в Северной
Ирландии. Как известно, в 1971 году здесь введено так
называемое «интернирование», смысл которого заключается в
массовых арестах и заключении тысяч людей в тюрьмы и
концентрационные лагеря. Данная акция осуществляется в нарушение
существующих норм английского и международного права.
Даже по признанию буржуазной прессы крайне правого толка, в
Северной Ирландии аресты подозреваемых производятся без
«должной правовой процедуры»17. По Закону о Северной
Ирландии 1973 года полицейский может войти в любое
помещение и арестовать без ордера любое лицо. Комиссар полиции
вправе издать приказ о содержании этого лица под стражей, не
указывая срока. Тем самым арестованных обрекают на
длительное лишение свободы без предъявления обвинения,
судебного разбирательства и вынесения приговора.
С 1971 года здесь было зарегистрировано 2 млн. арестов и
других мер репрессивного воздействия. И это при численности

24
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
населения провинции всего лишь в 1,5 млнЛ Таковы масштабы
посягательств британских властей на неприкосновенность
личности. В заявлении созданного в 1978 году Международного
трибунала по расследованию беззаконий английских властей на
территории Северной Ирландии отмечается, что политические,
военные и юридические действия британского правительства в
Ольстере имеют пагубные последствия для дела гражданских
свобод и прав человека не только в этой провинции, но и в
самой Англии18.
Наглядным свидетельством тому служат события,
разыгравшиеся весной 1980 года в Бристоле. Есть в этом городе
место, где полиция появляется только в сопровождении
овчарок.' Это Сент-Пол, гетто цветного населения. Недовольство
жителей гетто усилением расовой дискриминации в стране
накапливалось в течение трех последних десятилетий. И вот
последовал взрыв.
Осенью 1979 года лондонская полиция арестовала по
подозрению в намерении совершить кражу у прохожих выходца из
Вест-Индии Лассела Диксона, прибывшего в столицу из
бристольского гетто. Судебный процесс был назначен на 3 апреля
1980 г. и должен был состояться в Лондоне. Узнав об этом,
жители гетто вышли на улицу. Собралось около двух тысяч
человек. Раздались призывы начать демонстрацию перед
зданием суда в знак протеста против ареста соотечественника без
достаточных оснований. Выступавшие говорили о том, что
Лассел Диксон арестован по расовым основаниям.
И тогда в дело вмешалась бристольская полиция. Был
арестован один из участников манифестации — Бертрам Уилкс.
Сотня полицейских, прикрываясь щитами, двинулась на людей.
Однако возмущенные жители Сент-Пола не отступили.
В полицейском журнале происшествий была сделана запись:
«Поступают многочисленные сообщения о нападениях на
полицейских и транспортные средства. Необходимо выслать
новые подкрепления, в первую очередь проводников с
собаками, полицейских, вооруженных щитами». Но и прибывшие
подкрепление не смогли изменить ситуацию. В конечном счете
полицейские вынуждены были покинуть район гетто, оставив
там несколько горящих автомашин. Арестованного Б. Уилкса
пришлось освободить.
Так усиление расовой дискриминации и полицейский
произвол порождают в современной Англии стихийные выступления
трудящихся.
В мире, где властвует капитал, и производство арестов
превращается в полицейский бизнес. Заведомо незаконный
арест с последующим вымогательством взятки за
освобождение — явление, хорошо известное и в Великобритании, и в
США, и в других буржуазных государствах. Специфика этого
явления не позволяет точно определить масштабы его распро-

Принцип неприкосновенности личности
25
страненности. Однако в 1971 году специальная комиссия, в
составе которой работали известные американские юристы, — так
называемая Комиссия Кнаппа — пришла к выводу, что
практически все полицейские в США — взяточники. Любой
подпольный торговец наркотиками с полным основанием может
рассчитывать благополучно избежать ареста, если
заблаговременно предложит полицейскому достаточную сумму. По
сообщению газеты «Нью-Йорк тайме» (1979, 23 янв.), число жалоб
населения страны по поводу коррупции среди служащих
полиции за один год возросло с 2100 до 2700.
Израильская
полиция
в оккупированной
части
Иерусалима

26
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В 1976 году был окончательно развеян миф о
неподкупности британской сыскной службы—Скотланд-Ярда: 18 его
сотрудников — от рядового детектива до начальника отдела —
оказались повинными в коррупции и злоупотреблении властью.
А 6 апреля 1979 г. шеф Скотланд-Ярда Дэвид Макни вынужден
был подписать приказ об отстранении от должности уже
66 сотрудников, уличенных в вымогательстве и взятках. В
1980 году английская газета «Санди тайме» провела в
Манчестере специальное исследование общественного мнения о
полиции. Результаты опроса не оказались неожиданными: 40%
населения в возрасте до 45 лет убеждено в том, что полиция берет
с преступников взятки.
Небывалых масштабов достигло вымогательство полиции
при производстве арестов в Израиле. Здесь установлена даже
своеобразная такса: арабские юноши, арестованные за участие
в демонстрациях, могут быть выкуплены родителями за три
тысячи израильских фунтов.
Широкое распространение получили в Израиле и так
называемые превентивные аресты. Сущность их состоит в
заключении под стражу лиц, не совершивших никакого
правонарушения, но, по мнению полицейских органов, находящихся в
криминогенном, т. е. опасном для общества, состоянии. Нетрудно
догадаться, кого именно израильская полиция относит к данной
категории лиц^ Это прежде всего борцы за гражданские права
коренного арабского населения страны.
Для оправдания противозаконной практики превентивных
арестов правящие круги Израиля ссылаются на чрезвычайный
закон «Об обороне», введенный еще в 1945 году английскими
властями на территории подмандатной им тогда Палестины.
Как известно, этот закон активно использовался
Великобританией для подавления национально-освободительного движения.
Вот что писал в то время один из сионистских лидеров Я.
Шапиро: «Режим, который был введен в Палестине с принятием
закона «Об обороне», не имеет себе подобных ни в одной
цивилизованной стране. Даже в нацистской Германии не было таких
законов»19.
С тех пор правовой статус территории в этом регионе
изменился. Здесь возникло государство Израиль. Британская корона
потеряла мандат на управление Палестиной. Соответственно и
английские законы утратили силу. Так почему же сейчас
Израиль ссылается на этот закон? И почему столь полярно
изменилась оценка содержащихся в нем норм? Да потому, что с
его помощью правящие круги Израиля надеются обеспечить
хотя бы мнимое юридическое основание для расправы без
следствия и суда с активистами и сторонниками палестинского
движения сопротивления. Жертвой такой расправы стал
архиепископ Капуччи, подвергнутый превентивному аресту в декабре
1974 года. Священника бросили в камеру шириной не более

одного метра, лишили свиданий, отобрали одежду и даже
запретили молиться.' Этот случаи вызвал мощное движение
протеста во всем мире благодаря широкой известности
арестованного. А сколько других — безвестных — томятся в
израильских застенках?..
Мрачную славу одной из самых террористических в мире
снискала себе полиция ЮАР. Впрочем, это относится лишь к
«Идейный отец»
системы
чрезвычайного
законодательства
в ЮАР форстер
чернокожим. Превентивные аресты здесь стали ординарным
явлением. В 1963 году так называемый Дополнительный закон
предоставил полиции право подвергать превентивному аресту
любое лицо, заподозренное в нарушении расистского
законодательства. При этом не требуется каких-либо фактических
оснований, достаточно субъективного мнения полицейского.
Превентивный арест по Дополнительному закону предполагает
последующее заключение сроком на 90 суток. Однако реальное
время заключения зависит от дачи арестованным нужных
полиции показаний. Первоначальный срок может неоднократно
продлеваться до тех пор, пока на поставленные вопросы не
последуют «удовлетворительные ответы».
Бывший премьер южноафриканского правительства
Форстер ознаменовал начало своего правления в 1966 году изданием
чрезвычайного Закона о терроризме, действующего и поныне.

28
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В соответствии с этим законом полиция получила право
арестовывать и заключать под стражу не только подозреваемых в
совершении преступления, но и любого потенциального
свидетеля террористической деятельности.
Однако законодательное рвение режима Форстера на этом
отнюдь не иссякло. В 1976 году в ЮАР принимается Закон о
безопасности, который еще более обнажил террористическую
сущность легализованных превентивных арестов. На основании
этого закона полиция и «силы безопасности» могут
арестовывать и содержать под стражей без суда лиц, подозреваемых в
антиправительственной деятельности, в течение неопределенно
длительного времени.
В 1978 году правительство Форстера объявило о
распространении законодательства о превентивных арестах и на
территорию незаконно оккупированной южноафриканскими
властями Намибии.
Расистский режим Претории всячески скрывает число и
имена лиц, подвергнутых превентивным арестам. Однако
некоторые данные все же становятся достоянием международной
общественности. Как сообщал орган Всемирного Совета Мира
журнал «Новые перспективы» (Хельсинки, 1977, т. 7, № 2), на
основании чрезвычайного законодательства только в период с
июня по октябрь 1976 тода в ЮАР было подвергнуто
превентивным арестам 300 человек. В это же время по другим
основаниям арестовано 5200 участников демонстраций протеста
против режима апартеида. Многие из них с тех пор содержатся в
заключении без предъявления обвинения.
В стране действует Закон о пропусках. Он запрещает всем
небелым жителям выходить из дома без специального
документа, в котором указывается фамилия работодателя. За
нарушение данного предписания предусматривается наказание в
виде тюремного заключения на срок, исчисляемый месяцами.
В 1975 году в Кейптауне была арестована африканка Намтити
Нохаме, при которой: пропуска не оказалось. В момент ареста с
ней находился двухмесячный ребенок. В известных традициях
нацистских концентрационных лагерей его у матери отобрали.
Арестованная молила разрешить ей взять ребенка к себе или
хотя бы допускать ее к нему на время кормления. Последовал
отказ — ребенок умер! Экспертиза установила: смерть по
причине голодания.
«Мы тщательно расследовали все обстоятельства и не
находим состава преступления в действиях полиции», — заявил
полицейский комиссар полковник Форстер.
Неотъемлемой чертой внутриполитической жизни страны
стали произвольные аресты среди населения в Чили. Хорхе
Гальярдо Сильву арестовали только за то, что он осмелился
возложить венок к могиле выдающегося поэта современности
Пабло Неруды.

Принцип неприкосновенности личности
29
После фашистского переворота 11 сентября 1973 г.
процессуальные гарантии законности производства арестов в этой
стране полностью ликвидированы. Подавляющее большинство
арестов осуществляется без ордера. Арестованным зачастую не
сообщается основание ареста, им не предъявляется обвинение,
они находятся под стражей неопределенно длительное время
без суда и следствия20. А между тем произвольное содержание
Аресты в ЮАР
под стражей квалифицируется уголовным законодательством
страны как тяжкое преступление (ст.ст. 141, 148, 149 УК
Чилийской республики).
В полицейских застенках Чили люди исчезают бесследно.
Власти отказываются сообщать родственникам арестованных
какие-либо сведения о них. В настоящее время в стране
разрабатывается законопроект, который объявит исчезнувших
«легально умершими»! Это значит, что их родственники
приобретут право на получение наследства, возможность изменить
гражданское состояние и т. п. Таким путем режим Пиночета
надеется снять остроту проблемы. Но мнимая забота о
родственниках не скроет преступных злодеяний против павших.
Президент Американской ассоциации адвокатов Уильям
Спэн в одном из своих публичных выступлений сказал: «Угроза

jv
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Копенгаген.
Чилийские
эмигранты
протестуют
против
бесследного
исчезновения
людей в
застенках хунты
Париж.
Демонстрация
чилийских
эмигрантов
в защиту
«пропавших
без вести» в
застенках хунты

Принцип неприкосновенности личности
31
Брюссель. с арестованными
Демонстрация чилийскими
солидарности патриотами

32
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
▲
Шестеро из 2500
без вести
пропавших
в Чили: один из
руководителей
Социалистической
молодежи
Рикардо Лагос,
инженер
Хорхе Муньос,
общественный
деятель
Хуан Гианелли,
чилийские
патриоты
Рамон Сильва,
Серхио Маурёйра,
Хорхе Мюллер
Такие рукописные
листовки
распространи ют
чилийцы
в надежде узнать
что-либо
о судьбе
арестованных

Принцип неприкосновенности личности
33
свободе одного является угрозой свободе каждого» («Амери-
кен бэр джорнэл», 1977, август, с. 1121). В странах
капитала утрата свободы без достаточных юридических
оснований угрожает отнюдь не единицам. Многие тысячи людей на
основании репрессивного законодательства буржуазных
государств подвергаются арестам без достаточных юридических
оснований. От угрозы утраты личной свободы не застрахован
ни американец, вышедший на демонстрацию у стен Капитолия,
ни ирландец на улицах фактически превращенного в
осажденный город Белфаста, ни палестинский араб, изгнанный с
родных мест, ни негр на золотых рудниках ЮАР.

«Никто не может
ООН-1966 г.
подвергаться
произвольному
или незаконному
вмешательству
в его личную
и семейную
жизнь,
произвольным
или незаконным
посягательствам на
неприкосновенность
его жилища
или тайну его
корреспонденции...»
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 17, п. 1.

Неприкосновенность
I жилища
итайна
личной
жизни

^6 Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В сокровищнице мировой правовой культуры охрана личной
жизни граждан занимает особое место. Это один из
краеугольных камней, заложенных в фундамент высотного здания
неотъемлемых прав и свобод человека в цивилизованном
обществе. И так же как здание без надежного фундамента
обречено на неминуемое разрушение, так юридическая система
немыслима без нормативных гарантий неприкосновенности
жилища и тайны личной жизни.
Защита государством своих граждан от противоправных
действий властей и отдельных лиц — непременная юридическая
предпосылка законности и правопорядка.
Вот почему в странах социализма неприкосновенность
жилища, личная жизнь граждан, тайна переписки, телефонных
переговоров и телеграфных сообщений охраняются
государством как высочайшие социально-политические достояния
нашего общества и гарантируются конституционными актами.
Обеспечение гражданам реальной возможности пользоваться
предоставленными правами — предмет постоянной заботы
марксистско-ленинских партий, социалистических государств.
Наглядным примером тому является курс на неуклонное
осуществление конституционных прав граждан, еще раз
подтвержденный и развитый на XXVI съезде КПСС.
Принципиально иное отношение к неотъемлемым правам
человека в буржуазных странах. В условиях глубокого кризиса
законности, в котором оказался мир капитала, постоянное
увеличение разрыва между законодательными'установлениями и
практикой правоохранительных органов стало характерной
чертой внутриполитической жизни империалистических
государств. Отсутствие реальных гарантий основных прав и свобод,
злоупотребления и произвол властей, полицейский террор — все
это делает гражданина беззащитным перед угрозой
бесцеремонного вторжения в его жилище, утраты имущества, унижения
личного достоинства.
Нарушение права на неприкосновенность жилища,
многочисленные обыски без надлежащих правовых оснований —
тема весьма актуальная ныне на Западе. Несмотря на попытки
официальных средств массовой информации скрыть факты
полицейского произвола, наиболее вопиющие из них утаить
невозможно.
К числу таких фактов относится, например, полицейская
акция, проведенная летом 1977 года в западногерманском городе
Одентале (земля Северный Рейн — Вестфалия). Тогда около
сотни полицейских ворвались в помещение молодежного
интерната и под предлогом поисков скрывающегося террориста
учинили там подлинный погром. Директор потребовал санкцию
на обыск, предусмотренную ст. 13(2) Основного закона страны.
Вместо ответа он получил удар в лицо такой силы, что его
пришлось немедленно доставить в больницу. Ревнители обще-

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни
37
Так полиция фРГ
расправляется с
инакомысля щими

58
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ственного порядка бесцеремонно хватали людей и волокли их за
волосы. Полиция не останавливалась ни перед чем: взломанные
двери, выбитые стекла, переломанная мебель, ободранные
обои — так выглядело помещение в результате этого набега.
Террориста же в интернате не оказалось.
Полицейский шабаш в городе Одентале вызвал возмущение
демократической общественности страны. Однако реакция
властей оказалась совсем иной. Как заявил министр внутренних
дел земли Северный Рейн — Вестфалия, участники полицейской
акции «вели себя корректно». Кулаком в лицо, за волосы и по
коридору, мебель в щепы — это корректно! Между тем
западногерманская Конституция провозглашает: «Человеческое
достоинство ненарушимо. Уважать и защищать его —
обязанность всякой государственной власти» (ст. 1).
Полицейские налеты на помещения молодежных
организаций в последнее время осуществляются в ФРГ все чаще. 22
января 1980 г. в Бонне большой отряд полицейских произвел
обыск в зданиях правления студенческого союза «Спартак» и
редакции журнала «Роте блеттер». Поводом к этой акции
послужили разоблачительные материалы о слежке за
инакомыслящими в высших учебных заведениях ФРГ, с которыми
выступил в журнале студенческий союз. Были изъяты
материалы и другие документы. Так отвечает западногерманская
полиция на попытки выступить в защиту закрепленной в ст. 4(1)
Основного закона ФРГ свободы провозглашения общественных
взглядов.
Производство обысков с нарушением норм Основного
закона страны приобрело в ФРГ значение ординарного явления.
Более того, в настоящее время здесь обсуждается законопроект о
полиции, который значительно расширяет ее возможности при
производстве обысков. Он предусматривает, в частности,
предоставление полицейскому права без всякой на то санкции
подвергать обыску личный автомобиль и лиц, находящихся в нем.
Подобная норма вступает в столь явное противоречие с
Конституцией, что даже официальный западногерманский журнал
«Немецкая полиция» (1977, № 7) засомневался: не приведет ли
принятие этого законопроекта к нарушениям прав человека?
А основания для такого опасения, бесспорно, имеются.
Во-первых, предоставление полицейскому права
производить обыски без соответствующей на то санкции вступает в
противоречие с требованиями ст. 13(2) Основного закона ФРГ.
Во-вторых, в законопроекте основанием для производства
обыска признается «служебная необходимость». Вполне
понятно, что эта формулировка предоставляет полиции поистине
неограниченные возможности для бесконтрольных обысков.
В массовых масштабах нарушаются конституционные
нормы при производстве обысков в США. Поправка IV к
американской Конституции допускает производство обысков лишь

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни
39
при наличии соответствующего ордера. Эта норма считается в
Соединенных Штатах основной гарантией права на
неприкосновенность жилища. Пропагандистский аппарат США всячески
пытается преподнести ее как важный фактор контроля за
деятельностью полиции. Так, в радиопередаче «Беседы по
американскому праву» утверждается, что «полиция и иные
правоприменительные органы могут производить обыски лишь по
судейскому ордеру».
Однако факты говорят об обратном.
До 1969 года полиция США могла свободно производить
без ордера не только личные обыски, но и обыски в
помещениях. Это полностью распространялось даже на те помещения,
владельцы которых не подозревались в причастности к
преступлению. Для такого обыска не требовалось официальной
санкции, считалось достаточным, если полиция находит его
«разумным». Столь безграничные полномочия полиции и
связанные с ними злоупотребления вызвали резко отрицательную
реакцию юридической общественности страны! Эти настроения
коснулись даже некоторых членов Верховного суда США.
В 1954 году высшая судебная инстанция страны в
апелляционном порядке рассмотрела обвинительный приговор,
вынесенный Верховным судом штата Калифорния по делу Патрика
Ирвина. В данном деле решающими доказательствами
послужили предметы, изъятые при обыске, который был произведен
полицией без ордера. Верховный суд США пятью голосами
против четырех оставил приговор без изменения. Однако
выступления некоторых судей были весьма показательными.
Так, член Верховного суда США Роберт Джексон заявил:
«Каждый, кто вторгается в дом без ордера на обыск,
преступает границы дозволенного. Это не что иное, как грабеж, за
который виновный должен нести ответственность».
Член Верховного суда США Вильям Дуглас также выразил
свой протест против использования неконституционных
доказательств. «Билль о правах охраняет каждого обвиняемого от
подобной полицейской практики, которая, как показала
история, подавляет свободу, — сказал он. — Обыск без ордера
должен быть объявлен вне закона, и самое время сделать это
сейчас».
Однако тогда ничего подобного предпринято не было.
Лишь в 1969 году прецедентом по делу Чимела Верховный суд
США несколько ограничил полномочия полиции при
производстве обыска без ордера. Было установлено, что такой обыск
допустим не в любых помещениях, а лишь в тех, которые
занимает «подозреваемый или его непосредственное
окружение». Вполне понятно, что это не явилось кардинальным
решением проблемы, тем более что параллельно действовал
ряд норм иного рода.

40
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В 1964 году в штате Нью-Йорк был издан специальный акт,
регулирующий порядок производства обыска. Позднее
аналогичные акты были приняты и в других штатах. Конгресс США
в 1970 году также издал соответствующий нормативный акт
для федерального округа Колумбия. Американская пресса
метко выразила сущность всех этих актов, назвав их законами
«без стука». С тех пор даже в юридической литературе они
иначе не именуются.
В соответствии с ними полицейский с целью обнаружения
судебных доказательств наделяется правом входить в любое
частное помещение. При этом он не ограничивается в способах
проникновения, допустимым считается все, вплоть до
взламывания дверей и других закрытых проемов. Главное же
заключается в том, что, осуществляя подобные действия, грубейшим
образом нарушающие конституционные права американских
граждан, полицейский не только не обязан предъявить
предусмотренный Поправкой IV к Конституции США ордер на
обыск, но даже освобождается от обязанности сообщить
владельцу помещения о своих намерениях.
Чтобы составить представление о производстве обысков на
практике, достаточно обратиться к хронике текущих событий.
Вот два ничем особо не примечательных сообщения из газеты
«Нью-Йорк тайме» за разные годы. Одно из них относится к
январю 1973 года и повествует о производстве обыска в доме
Вильяма Пэйна. Несколько вооруженных полицейских в
штатском, взломав две двери и ворвавшись в помещение,
приступили к обыску, не предъявив ордера и каких-либо документов
вообще. При этом владельцу дома было приказано стоять не
двигаясь. Во время обыска сотрудники полиции вели себя столь
бесцеремонно, а их действия представляли такую угрозу и
реальную опасность, что Вильям Пэйн обратился к ним с
мольбой сохранить ему хотя бы жизнь. Поведение полицейских в
штатском не оставило у хозяина дома сомнений в том, что
перед ним грабители.
В другой публикации, датированной февралем 1979 года,
рассказывается о производстве обыска в квартире школьного
учителя из Майами Натаниэля Лефлера. Ворвавшись в дом под
вымышленным предлогом поиска наркотиков, группа
полицейских учинила подлинный погром, зверски избила хозяина и его
сына. Какого-либо наказания за издевательства над
гражданами полицейские не понесли.
Итак, два рядовых сообщения. События, изложенные в них,
произошли в разное время и при различных обстоятельствах,
однако почерк полиции одинаковый, что нетрудно обнаружить
в действиях, граничащих с преступлением. По признанию
американских юристов М. К. Каммингса и Д. Вайса, подобные
действия полиции нередко оканчиваются «фатально для
жертв»21.

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни 41
Особенно бесцеремонному обращению при производстве
обысков подвергаются в США представители национальных
меньшинств. В 1978 году в специальной публикации
Коммунистической партии США сообщалось о случае, происшедшем в
городе Сан-Антонио (штат Техас). К владельцу небольшого
ресторана американцу мексиканского происхождения Марио
Канту явились сотрудники иммиграционной службы и
приступили к обыску. В ответ на законное требование владельца
помещения предъявить ордер на обыск и попытку
воспрепятствовать незаконному его осуществлению М. Канту был
арестован и предан суду по обвинению в заговоре. Впоследствии он
был осужден к пяти годам тюремного заключения22.
Практика бесконтрольных обысков в США расширяется.
В немалой степени тому способствуют некоторые решения
Верховного суда страны. Традиционно считалось, что федеральная
юстиция несравненно более строго следует конституционным
предписаниям, чем юстиция отдельных штатов. Это находило
свое проявление, в частности, в том, что федеральные суды
нередко исключали из числа допустимых доказательств
предметы, изъятые полицией во время обыска, произведенного без
ордера. Однако в последнее время и они все чаще
отказываются от строгого соблюдения конституционных требований.
Поправка IV к Конституции США весьма подробно
регламентирует порядок выдачи ордера на обыск. В ней особо
подчеркивается, что ордера «не будут выдаваться без
достаточных оснований, подтвержденных присягой или
торжественным обещанием». Тем не менее в двух американских штатах —
Калифорния и Аризона — местная юстиция, произвольно
истолковав текст Конституции США, установила, что такой
ордер может быть получен по телефону. Это значит, что
отныне полиция при производстве обысков выводится из-под
судейского контроля. Судье не представляются материалы
дела, он не видит свидетелей. Следовательно, он не может ни
проверить достаточность оснований для производства обыска,
ни получить подтверждение свидетелей в соответствии с
предусмотренной Поправкой IV процедурой. Судья вынужден
принимать сказанное полицейским чиновником по телефону на
веру. Это неизбежно низводит судью до уровня не имеющей
реального значения инстанции, которая лишь номинально
санкционирует авторитетом судебной власти любое решение
полиции.
В 1977 году указанный порядок выдачи ордеров на обыск
был распространен и на федеральную юстицию.
Явное ослабление процессуального режима производства
обысков активно используется полицией. В своей практической
деятельности она легко преступает тот весьма невысокий
барьер, который возвел законодатель для защиты права
личности на неприкосновенность жилища. Сегодня американской

42
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
общественности известны факты незаконных обысков,
получившие наименование операции «черный мешок». Так
называют тайное проникновение в помещения отдельных лиц или
организаций с целью изъятия личной корреспонденции и других
деловых бумаг.
Полицейские акции подобного рода в современной Америке
особого удивления не вызывают. К ним привыкли. Гораздо
более сенсационной оказалась позиция по этому вопросу
высшей судебной инстанции страны. В 1978 году Верховный суд
США принял решение, споры о котором до сих пор не утихают
на страницах американской прессы. Суть его состоит в
следующем: отныне полиции предоставляется право производить
обыски без судейского ордера в помещениях редакций. Такая мера
допускается даже в том случае, если сотрудники редакции не
подозреваются в причастности к какому-либо преступному
деянию. Негласное проникновение в служебное помещение,
перлюстрация журналистских досье, ознакомление с материалами,
собранными сотрудниками редакции, — все эти полицейские
действия признаются теперь законными. И Верховный суд
США не видит в них никакого противоречия нормам
американской Конституции. А оно налицо.
Даже официальная буржуазная пресса вынуждена признать,
что общественное мнение страны рассматривает данное
решение высшей судебной инстанции как противоречащее нормам
Конституции США23. Не случайно многие известные
журналисты выступили с решительным протестом против данного
решения Верховного суда. Известный обозреватель Говард Смит
назвал его «самым опасным из всех, которые можно
вспомнить». Отныне полиция получила легальное оправдание
негласному надзору за радикально настроенными журналистами и
другими гражданами. Антиконституционная акция, давно
вошедшая в повседневную практику американской полицейской
службы, теперь открыто санкционирована высшей судебной
инстанцией страны.
Негласный полицейский надзор за деятельностью
сотрудников редакций осуществляется и в других империалистических
государствах, хотя и не столь явно и открыто. Наглядной
иллюстрацией тому является пример из практики французской
тайной полиции.' Этот случай произошел в Париже несколько
лет тому назад, однако и по сей день именно на него ссылается
левая пресса Франции как на наиболее типичный случай
фактического поощрения юстицией страны антиконституционной
практики. В помещении редакции парижской газеты «Канард
Эншене» были застигнуты за установкой аппаратуры подслу-
. шивания несколько сотрудников ДСТ (одна из служб тайной
полиции). Редакция сообщила об этом факте органам
французской юстиции и передала список причастных к нему лиц. Было
возбуждено уголовное дело, которое принял к своему
производству следователь Бернар.

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни 43
Далее события развивались, как по хорошо разыгранному
сценарию. Все сотрудники ДСТ, указанные в списке,
немедленно командируются в самые отдаленные районы страны и даже
в заморские департаменты. Следователь Бернар, весьма
активно приступивший к расследованию данного дела, неожиданно
получает назначение на Корсику. На смену ему назначается не
менее энергичный, но, несомненно, более сговорчивый
следователь Пенсо, который тут же выносит постановление о
прекращении уголовного дела ввиду «отсутствия состава
преступления». Оказывается, в совершенном деянии он усмотрел лишь
подготовительную стадию преступления, которая по
французскому законодательству не является уголовно наказуемой. Да,
были подготовлены отверстия в стене, были протянуты
провода, но не были установлены микрофоны — таков решающий
довод следователя. Однако и сделанного достаточно для того,
чтобы квалифицировать деяние как покушение на совершение
преступления, а не приготовление к нему. Ведь тот факт, что
микрофон установить не удалось, не зависел от воли агентов,
им просто помешали довести замысел до конца. Статья 2
Уголовного кодекса Французской Республики признает
равносильным преступлению «всякое покушение на него, проявившееся
началом исполнения». Следовательно, прекращение уголовного
дела в данном случае совершенно необоснованно.
Не выдерживает критики и другой аргумент следователя.
Пенсо считает, что в данном случае деяние не было направлено
на вмешательство в «личную жизнь», которое является
признаком состава преступления. По его мнению, журналисты
«должны в принципе вести в рабочем помещении разговоры на
политические, профессиональные и, в крайнем случае, общие
темы». Не станем спорить со следователем по поводу того,
какие именно разговоры «должны» вести журналисты. Сама
постановка вопроса, как нетрудно заметить, диссонирует с
широко рекламируемой на Западе «свободой слова» и
«свободой печати». Напомним только, что «личная жизнь» в условиях
человеческого общества неизбежно складывается из
многообразных факторов, в том числе и тех, о которых упоминает
Пенсо, — политических, профессиональных и других.
Исключать эти факторы из понятия «личная жизнь» значит не только
произвольно толковать закон, но и грешить против логики.
Посягательства полиции на неприкосновенность личной
жизни граждан становятся особенно опасными в условиях
постоянного совершенствования научно-технических средств
собирания негласной информации. Современная звукоулавливающая
и сигналорегистрирующая аппаратура позволяет обеспечить
эффект проникновения практически в любое место. С этой
целью используются не только микрофоны или электронная
аппаратура для перехвата телефонных разговоров. Все чаще на
вооружение полиции развитых империалистических государств

44
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
поступают такие средства контроля, как лазерная техника для
беспроволочной регистрации сигналов через стены, параболо-
скопы для подслушивания разговоров лиц, находящихся на
большом расстоянии от оператора, инфракрасная аппаратура
для фотографирования через непрозрачную стену и многое
другое.
Разумеется, угроза неотъемлемому праву человека на
неприкосновенность его личной жизни заключается не в самом
прогрессе научно-технической мысли, а в способах его
использования в империалистических государствах. В ФРГ, например, в
настоящее время действует федеральный Закон об ограничении
тайны переписки, почтовой, телефонной и телеграфной связи,
принятый 13 августа 1968 г. В соответствии с этим
нормативным актом полицейские органы различной ведомственной
подчиненности (Федеральное ведомство по охране
Конституции, Военная полиция Бундесвера, Федеральная
разведывательная служба) получили право перехватывать телеграфные
сообщения и подслушивать телефонные разговоры с записью их
при помощи современных технических средств. Такие записи в
последующем могут быть представлены в суд в качестве
доказательств по уголовным делам. Надежных процессуальных
гарантий достоверности подобного рода информации закон не
устанавливает. Правда, он. требует получения санкции
прокурора на осуществление соответствующих действий по
негласному сбору информации — так называемого предписания об
ограничении. Однако основания ограничения тайны
телеграфных сообщений и телефонных разговоров, при наличии
которых прокурор вправе выдать указанное предписание, в законе
сформулированы чрезвычайно неопределенно. Указывается
лишь, что соответствующие ограничения преследуют цель
«защиты свободного демократического строя» и допускаются
при наличии подозрения в том, что данное лицо совершило или
имеет намерение совершить преступление против
«демократического правопорядка, обороны, боеспособности войск НАТО».
Вполне понятно, что под категорию посягательств против
«демократического правопорядка» можно подвести практически
любое уголовно наказуемое деяние. Реальным результатом
этого является беспрепятственное санкционирование
прокурором осуществления негласных операций по перехвату
информации полицейским органом, заявившим соответствующее
ходатайство. Разрешение на перехват телеграфных сообщений и
подслушивание телефонных разговоров выдается на срок до
трех месяцев с возможностью последующего продления.
Так западногерманский Закон об ограничении тайны
переписки, почтовой, телефонной и телеграфной связи полностью
перечеркивает конституционную норму, сформулированную в
ст. 10 Основного закона ФРГ: «Тайна переписки, а равно
почтовой, телеграфной и телефонной связи неприкосновенна». И дела

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни 45^
Схема служб,
занимающихся
слежкой за
гражданами фРГ.
В электронной
памяти
их компьютеров
накапливаются
«
компрометирующие» данные

46
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
не меняет то обстоятельство, что Основной закон ФРГ
предусматривает возможность ограничения этой нормы законом.
Ведь в данном случае речь идет отнюдь не о частном
ограничении, а по существу о полном игнорировании указанной нормы,
поскольку при этом не выделяется строго определенный круг
деяний или лиц. Закон распространяется практически на любое
уголовно наказуемое деяние и любое лицо, подлежащее
западногерманской юрисдикции. Больше того, лицо, ограниченное в
своих конституционных правах на основании Закона об
ограничении переписки, лишено возможности обжаловать в судебном
порядке применение к нему соответствующих мер. Такова
реальная цена декларации, провозглашенной в ст. 10 Основного
закона ФРГ.
Еще большее распространение электронные средства
собирания негласной информации получили в США. Здесь даже дети
могут свободно приобрести в магазине электронный комплект
с броским названием «Будь шпионом!» или «Частный сыщик».
В этом, наборе есть все необходимое для того, например,
чтобы, не выходя из детской, подслушивать разговоры
взрослых в спальне.
Широкое и бесконтрольное применение аппаратуры
подслушивания выдвинуло на повестку дня вопрос о так называемом
праве на прайвеси (тайну личной жизни). Конституции США
такой термин не известен. Его впервые употребил Верховный
суд страны в 1891 году в прецеденте по делу Ботсфорда, где
отмечалось, что право на прайвеси логически следует из
нескольких норм американской Конституции. Впоследствии
конституционные основания этого права Верховный суд стал
усматривать в Поправках I, IV, V, XIV. В настоящее же время
право на прайвеси считается в Соединенных Штатах одним из
наиболее фундаментальных прав американских граждан. Вот
что пишет по этому поводу бывший министр юстиции США
Рамсей Кларк: «Прайвеси есть основа всякой
индивидуальности. Быть самим собой значит быть — и иметь возможность
быть — наедине с самим собой и находиться в обществе тех,
кого ты хочешь видеть, говорить то, что думаешь или не
думаешь, но хочешь сказать. Уединение есть необходимость даже
в условиях самой комфортабельной квартиры... Вторжение в
прайвеси унижает личность... Когда государство унижает своих
граждан или разрешает им унижать друг друга, оно, сколь бы
полезной ни была конкретная цель, ограничивает возможности
самореализации личности и развития нации. Если Америка
допустит, чтобы страх и отсутствие коренных социальных
реформ послужили оправданием для применения полицией
тайного электронного наблюдения, мы заплатим за это в самом
деле дорогую цену»24. Между тем современная американская
юстиция отнюдь не спешит прислушаться к подобного рода
небезосновательным выводам.

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни
47
Массовое электронное наблюдение за гражданами имеет в
США и своих апологетов. Главный их аргумент —
непрекращающийся рост преступности в стране, который якобы можно
предотвратить исключительно путем установления контроля
над поведением «опасных для общества лиц».
Однако практический вывод из подобного рода идей весьма
опасен. Ведь речь идет о грубейших посягательствах на неотъ-
Бывший шеф ФБР
Гувер
емлемые права человека. «Никто не может подвергаться
произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь», —
гласит ст. 12 Всеобщей декларации прав человека 1948 года.
Аналогичную норму провозглашает ст. 17, п. 1,
Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года и
другие акты ООН о правах человека. Но именно
вмешательством в личную жизнь и является неусыпное полицейское око,
которое не оставляет человека нигде — ни на работе, ни дома.
Что же касается применения полицией электронного
оборудования против преступных синдикатов, то оно, как писал
тот же Р. Кларк, несомненно искушенный в этом вопросе,
ведет лишь к техническому совершенствованию их
деятельности. Они все шире используют специальные приспособления для
глушения сигналов и предупреждения об опасности, коды,
тайные линии связи, приспособления для искажения голоса. В этих
условиях электронное наблюдение не достигает
предполагаемых результатов и лишь «подрывает авторитет правопримени-

48
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
тельных органов тем, что заставляет их делать то, что никому
не внушает уважения»25.
Надзору подвергаются отнюдь не только преступные
элементы, но главным образом граждане, которые «обратили на
себя внимание» исходя из политических соображений. Такое
наблюдение осуществляется по произвольному решению
Федерального бюро расследований, Агентства национальной
безопасности, других полицейских учреждений. За судебной
санкцией на установку соответствующей аппаратуры полиция не
обращается.
Масштабы посягательства на прайвеси в США неуклонно
возрастают. Сегодня полиция уже не довольствуется
применением негласной информации для оперативных целей, она
пытается использовать данные электронного наблюдения в качестве
судебных доказательств по уголовным делам. Однако придание
такого рода данным доказательственного значения
противоречит интересам установления истины в уголовном
судопроизводстве и нарушает процессуальные гарантии прав личности.
Как известно, юридической гарантией достоверности
доказательств является строгое соблюдение процессуальной формы
при их получении. Одним из элементов этой формы служит
обязательное сообщение лицу, у которого изымается
доказательство, о производстве соответствующего процессуального
действия: допроса, обыска, выемки и т. п. Что же касается
негласного электронного наблюдения, то в силу самой своей
природы оно осуществляется только при условии
неосведомленности наблюдаемого субъекта. Следовательно, производство
негласного электронного наблюдения не соответствует
процессуальному режиму получения судебных доказательств, а
результаты такого наблюдения не могут иметь доказательственного
значения.
Между тем судебные инстанции США нередко признают в
качестве доказательств данные электронного наблюдения,
полученные с грубейшими нарушениями основных прав личности.
Этому в немалой степени способствует то обстоятельство, что
нормативное регулирование (как законодательное, так и
прецедентное) использования в американском уголовном процессе
данных негласного электронного наблюдения чрезвычайно
противоречиво и непоследовательно. Существует огромное
количество норм общего права, не только внутренне
несогласованных между собой, но даже взаимоисключающих по своему
содержанию. В результате американские суды, ориентируясь на
произвольно выбранную норму, в каждом конкретном случае
могут вынести практически любое решение по вопросу о допут
стимости доказательств.
Неопределенность правовых основ допустимости
использования данных негласного электронного наблюдения в качестве
судебных доказательств в уголовном процессе США обусловила

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни
49
исключительную роль свободного судейского усмотрения.
Практически это приводит к тому, что данная проблема смещается из
юридической в политическую плоскость, поскольку каждое
изменение политического курса сопровождается соответствующим
изменением судебной практики.
Все это вызывает весьма резкие колебания позиции
американской юстиции по вопросу допустимости в качестве судебных
... И шеф ФБР принципы
нынешний полицейской
Вебстер: стратегии
техника остаются
изменяется, неизменными
доказательств данных негласного электронного наблюдения.
Так, в 1957 году в прецеденте по делу Бенанти Верховный суд
США запретил использование в качестве судебных
доказательств данных, полученных в результате подслушивания
телефонных разговоров. В этом же судебном решении отмечалось,
что законодательство отдельных штатов, допускающее
использование такого рода доказательств, и основанная на нем
соответствующая практика судов противоречат федеральному
Закону о коммуникациях 1934 года. В § 605 данного закона
закрепляется следующая норма: «Ни одно лицо, не
являющееся уполномоченным отправителем, не имеет права
перехватывать какое-либо сообщение, а также публиковать или иным
образом разглашать содержание, сущность, смысл, цель или
значение такого сообщения».

50
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Однако в 1965 году президент США Джонсон специальным
президентским приказом разрешил использование негласного
электронного наблюдения органами ФБР. Данные такого
наблюдения могли впоследствии признаваться в качестве судебных
доказательств. Для этого были необходимы два условия:
использование негласного электронного наблюдения могло
осуществляться только «в интересах национальной
безопасности» и исключительно с санкции генерального атторнея
(прокурора) США 26.
В развитие данного приказа министр юстиции в
администрации президента Л. Джонсона, он же генеральный атторней, Рам-
сей Кларк издал меморандум от 16 июня 1967 г. В нем
федеральным органам расследования разрешалось при наличии
обстоятельств, не терпящих отлагательства, осуществлять
операции по негласному электронному наблюдению без санкции
атторнея, но с последующим его уведомлением в течение 24 час.
Дальнейшее развитие судебной практики определил
федеральный Закон о контроле над преступностью, принятый
конгрессом США в 1968 году. Он окончательно признал перехват
телеграфных сообщений и электронное подслушивание
допустимыми способами собирания судебных доказательств. В качестве
условия допустимости закон определил предварительное
получение органами федеральной, штатной или местной полиции
судебного ордера на производство указанных действий.
Американская юриспруденция поспешила объявить
необходимость получения такого ордера эффективной юридической
гарантией соблюдения неотъемлемого права человека на
неприкосновенность личной жизни. Однако это не находит
подтверждения на практике. Тот же закон ввел исключение из общего
правила о необходимости получения ордера, которое по
существу нивелировало значение самого правила.
Смысл исключения состоит в том, что в ситуациях, «не
терпящих отлагательства», полиция вообще может обойтись без
разрешения судьи на осуществление операции по перехвату или
подслушиванию сообщений, только продолжительность этих
действий не должна превышать 48 час.
Данная норма открыла перед полицией широкие
возможности для произвольного установления электронной аппаратуры
без какого-либо ордера. Ведь определение конкретной ситуации
как «не терпящей отлагательства» полностью зависит от
усмотрения полиции, поскольку закон не указывает специфических
признаков таковой.
Только за три года действия этого закона было перехвачено и
записано на магнитофонную ленту 1 118 912 телефонных
разговоров между 77 227 абонентами. В электронной сети
оказываются все больше и больше американцев27
Негласное наблюдение вело ФБР за лауреатами
Нобелевской премии Мартином Лютером Кингом и Лайнусом Полин-

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни
51
гом. Практически во всех гостиницах и иных жилых
помещениях, где останавливался доктор Кинг, полицейские агенты
монтировали звуко- и видеозаписывающие устройства.
Известны факты подслушивания телефонных разговоров
даже членов палаты представителей и сената американского
конгресса.
И наконец, разразился крупнейший политический скандал,
связанный с «уотергейтским делом». Буржуазные средства
массовой пропаганды пытаются рассматривать это дело как
частный факт пренебрежения законом в межпартийной борьбе.
Однако реальное значение его выходит далеко за рамки
отдельного инцидента. Уотергейт — лишь вершина огромного
айсберга, которая венчает глубоко внедрившуюся в жизнь
американского общества систему тотального шпионажа и массовой
слежки.
После «уотергейтского дела» была создана специальная
комиссия под председательством сенатора Фрэнка Черча для
расследования фактов нарушения прайвеси и других
злоупотреблений в разведывательной деятельности. В апреле 1976 года эта
комиссия опубликовала свой заключительный доклад. В нем
сказано: «Правительство, действуя прежде всего через посредство
секретных осведомителей, а также используя другие методы
слежки, такие, как подслушивание телефонных разговоров,
установка подслушивающей аппаратуры, тайное вскрытие
почтовой корреспонденции и взломы, собрало огромное количество
информации, касающейся личной жизни, взглядов и
принадлежности американских граждан к тем или иным организациям»28.
Разразился новый скандал. Сенсацию вызвало заявление
бывшего руководителя отдела секретных операций ФБР
Уильяма Салливана о том, что он даст показания в сенатской
подкомиссии по расследованию деятельности ФБР не только о
незаконных посягательствах федеральной полицейской службы на
неприкосновенность личной жизни, но и об организованных ею
операциях по физической ликвидации лидеров прогрессивного
негритянского движения. Однако свои разоблачительные
показания Салливан дать не успел. В ноябре 1977 года он был убит в
лесу штата Нью-Гэмпшир. Стрелявшим оказался некий Роберт
Даниэльсон, который охотился в этом лесу вместе с Саллива-
ном. «Незадачливый охотник» объяснил, что принял своего
напарника за оленя. Суд не нашел умысла в деянии Даниэльсона
и квалифицировал происшедшее как «несчастный случай».
Обвиняемый был оштрафован на 500 долларов и лишен
охотничьих прав на 10 лет.
Разоблачению других тайн, как выяснилось, всячески
препятствовали высшие чины американской юстиции. Это
подтвердили показания бывшего руководителя группы следователей
министерства юстиции США Уильяма Гарднера, данные им
в сенатской подкомиссии. Гарднер заявил, что в декабре

52
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
1976 года он вместе с тремя другими сотрудниками группы
вынужден был уйти в отставку в знак протеста против
попыток руководства министерства свернуть
расследование преступной деятельности ФБР. При этом он сообщил,
что министру юстиции США Г. Беллу был представлен
доклад о преступлениях высших должностных лиц ФБР. Однако
Белл запретил передавать дело в суд. Явно для разрядки общест-
Никсон с
непо средственными
участниками
«уотергейтского
дела»
венного мнения, требовавшего привлечения к уголовной
ответственности руководителей ФБР, виновных в массовых
нарушениях прав человека в США, суду были преданы незначительные
фигуры в иерархии полицейских чинов, вроде давно ушедшего на
пенсию агента Дж. Керни. .Высшие же должностные лица,
санкционировавшие преступные акции федеральной полиции
против неотъемлемых прав американских граждан, судебной
ответственности избежали. Дело ограничилось лишь сменой
руководства. В августе 1977 года Белый дом объявил об уходе в
отставку директора Федерального бюро расследований К. Кел-
ли. Вместо него был назначен Ф. Джонсон, бывший окружной
судья из известного своими расистскими традициями штата
Алабама.

Неприкосновенность жилища и тайна личной жизни 53.
Однако эта рокировка ничего не изменила в методах ФБР.
Многочисленные полицейские и другие специальные учреждения
изо дня в день планомерно и методически собирают негласную
информацию о личной жизни американских граждан. По
официальным данным, только центральный архив ФБР
насчитывает 500 тыс. досье29.
Массовая полицейская слежка, словно эпидемия,
распространилась ныне по всему империалистическому миру.
В ФРГ только орган политического сыска — Федеральное
ведомство по охране Конституции — держит под негласным
надзором около 350 тыс. человек. В Великобритании, по
данным лондонской «Гардиан» (1978, 26 дек.), полиция завела
особые досье на каждого десятого жителя страны. Однако это
лишь начало: планируется заложить в общенациональный
полицейский компьютер данные о 36 млн. человек30. Если принять во
внимание, что население страны составляет 55,5 млн., то
нетрудно заметить, что в зону негласного наблюдения
предполагается включить все взрослое население страны.
Негласное электронное наблюдение, незаконное
проникновение в помещение, тайные взломы, перлюстрация
корреспонденции и другие акции, питающие информацией полицейские
досье, — таков сегодняшний день так называемого «свободного
мира».
В ст. 12 Всеобщей декларации прав человека 1948 года,
запрещающей посягательства на неприкосновенность жилища,
тайну корреспонденции, честь и репутацию граждан, а также
произвольное вмешательство в личную жизнь, особо
подчеркивается: «Каждый человек имеет право на защиту закона от
такого вмешательства или таких посягательств». Однако
буржуазная юстиция не обеспечивает защиту своих граждан.
Противоправные акции полиции не получают должной юридической
оценки со стороны судов: виновные уходят от ответственности.
Процессуальная регламентация производства обысков и
электронного наблюдения неуклонно ослабляется. Полиция
получает новые стимулы и возможности для бесконтрольного
нарушения права человека на неприкосновенность жилища и тайну
личной жизни.

ООН-1966 г.
ООН-1948 г.
«Каждый
имеет право
при рассмотрении
любого
предъявляемого
ему уголовного
обвинения не быть
принуждаемым
к даче показаний
против
самого себя
или к признанию
себя виновным».
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 14, п. 3 «д».
«Никто
не должен
подвергаться
пыткам...»
Всеобщая
декларация
прав человека.
Ст. 5.

Современная
тень
средневековой
инквизиции

56
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В учебном пособии по уголовному праву и процессу для
служащих британской полиции говорится: «При производстве по
уголовному делу обвиняемому обеспечивается добровольность дачи
показаний и защита от несправедливых действий полицейских».
Это преподносится как незыблемая традиция английского
уголовного судопроизводства. Но так ли это на самом деле?
Основным и, по существу, единственным документом,
регламентирующим порядок допроса подозреваемого и
обвиняемого при производстве предварительного расследования по
уголовным делам, в Великобритании являются так называемые
Судейские правила. Впервые этот документ был опубликован в
1912 году. В то время он устанавливал два существенных для
полиции процессуальных ограничения. Во-первых, Судейские
правила запрещали производить допрос обвиняемого,
содержащегося под стражей. Во-вторых, они требовали, чтобы
сотрудник полиции, осуществляющий предварительное расследование,
перед предъявлением обвинения сделал специальное
предостережение в следующих выражениях: «Вы не обязаны отвечать
что-либо, если не желаете этого, но все, что вы скажете, будет
записано и может быть представлено в качестве
доказательства». Тем самым закреплялось так называемое право
обвиняемого на молчание.
Указанные процессуальные ограничения вызвали
решительное противодействие со стороны полиции, которая поспешила
объявить их фактором, создающим «неразумные препятствия
полицейскому расследованию». В результате, как пишет Д. Кар-
лен в своей книге «Англо-американская уголовная полиция»
(Оксфорд, 1967), «между полицией и судьями сложилось
молчаливое соглашение о том, что... Судейские правила
неприменимы». Подобное расхождение юридической нормы и
правоприменительной практики представляло собой слишком
неприкрытое попрание законности. Оно явно дискредитировало
английское буржуазное уголовное судопроизводство. Поэтому был
предпринят ряд попыток устранить указанное расхождение. Но,
как выяснилось, все они оказались направленными отнюдь не на
обеспечение строгого выполнения полицией процессуальных
требований, содержащихся в Судейских правилах. Вместо этого
основные усилия были сосредоточены на пересмотре правил с
целью ослабления процессуальной регламентации производства
допроса в полиции и признании правомерными тех способов
собирания доказательств, которые Судейскими правилами
квалифицировались как незаконные. Первое из двух упоминавшихся
ограничений было устранено вообще: с 1964 года полиция
получила право допрашивать обвиняемого, находящегося под
арестом, а полученные таким образом показания стали
допустимыми доказательствами его виновности. В условиях
современного английского уголовного процесса подобное расширение
прав полиции явилось для нее мощным стимулом к стремлению

Современная тень средневековой инквизиции
57
любыми средствами вынудить признание вины лицом,
находящимся под арестом.
Что касается второго ограничения для полиции,
предусматривающего право обвиняемого на молчание, то оно было
сохранено. Однако с начала 70-х годов в английской юридической
литератздэе все чаще стали появляться сетования на то, что
«обвиняемый имеет длинный ряд привилегий, которые трудно
или даже невозможно объяснить логическими основаниями».
Одну из таких «привилегий» английская юриспруденция
усмотрела именно в праве обвиняемого на молчание. Началась
шумная кампания за отмену этого традиционного института
буржуазно-либерального уголовного процесса, явно рассчитанная
на подготовку общественного мнения к соответствующей
законодательной новелле.
В 1972 году в английских юридических изданиях был
опубликован так называемый Отчет № 11 «Общие проблемы
доказательств», подготовленный специальной правительственной
Комиссией по пересмотру уголовного права. Предложения,
содержащиеся в этом документе, вызвали широкую полемику, в
которую включились не только ученые и практические работники,
но и многочисленные профессиональные юридические
организации Великобритании. Среди наиболее влиятельных из них —
Ассоциация юристов-консерваторов, Ассоциация мировых
судей, Сообщество адвокатов.
Широкую дискуссию вызвал вопрос о положении личности в
уголовном процессе и, в частности, сформулированный
комиссией тезис, в соответствии с которым показания обвиняемого,
полученные в результате допроса, проведенного с нарушением
Судейских правил, т. е. без объявления обвиняемому о наличии у
него права на молчание и без предостережения по
установленной форме, предлагалось считать допустимым доказательством
по делу.
Но комиссия не ограничилась этим. Другие ее предложения
еще более грубо подрывают право обвиняемого на молчание.
Как известно, раньше судья при инструктировании
присяжных заседателей был обязан специально разъяснить им, что
молчание обвиняемого не дает оснований для вывода о ложности его
последующих показаний в суде, а тем более о его виновности.
Такое решение вопроса комиссия признала неприемлемым и
предложила установить норму, предусматривающую, что если
на стадии предварительного расследования обвиняемый не
указывает какой-либо факт, на который он впоследствии ссылается
в суде в свое оправдание, то судья или присяжные заседатели
могут сделать из этого неблагоприятный вывод при
установлении виновности подсудимого. Соответственно изменялась
формулировка предостережения: «Если существует какой-либо
факт, на который вы намерены указать при защите в суде, мы
советуем вам указать его сейчас. Если вы умолчите о нем до

58
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
суда, ваше показание вызовет меньше доверия и это может
оказать плохое влияние на решение дела в целом»31.
Пытаясь оправдать предлагаемое ограничение права на
молчание, комиссия ссылается на известное высказывание
И. Бентама из его «Трактата о судебных доказательствах»,
опубликованного еще в 1825 году: «Невиновность требует слова,
вина взывает к молчанию». Однако И. Бентам писал о судебном
следствии, а отнюдь не о предварительном расследовании, где
совсем не всегда «невиновный требует слова». На это в
процессе развернувшейся дискуссии указывали многие английские
юристы. Так, Б. Мак-Кенни справедливо отмечал, что на
предварительном следствии обвиняемый порой не в состоянии «отобрать
факты, на которых его адвокат впоследствии сможет построить
защиту в суде», тем более что допрос в полиции может принять
форму, «при которой даже невиновный станет противоречить
себе и будет вынужден сказать нечто такое, от чего захочет в
дальнейшем отказаться»32. Добавим, что невиновный на
предварительном следствии может просто упустить какой-либо
оправдывающий его факт.
Совершенно очевидно, что отказать обвиняемому в
возможности отложить представление оправдательных фактов до суда
под угрозой неблагоприятного вывода при установлении
виновности значит серьезно нарушить его право на защиту. Кроме
того, как подчеркивал Совет сообщества британских адвокатов в
своем меморандуме, опубликованном в 1973 году в Лондоне,
«право на молчание является конкретным и мудрым
выражением того фундаментального принципа, что доказать
виновность должен обвинитель, а на обвиняемом не лежит бремя
доказывания своей невиновности». Ограничение, этого права
привело бы к подрыву принципа презумпции невиновности и
ослаблению бремени доказывания, лежащего на обвинителе.
Неблагоприятный вывод в суде из факта молчания обвиняемого
на предварительном следствии по существу означает презюми-
рование его виновности путем возложения на него бремени
доказывания того, что он не мог указать или по уважительным
причинам должен был скрыть оправдательные факты до суда.
Выражая весьма распространенное среди либеральных слоев
английских ученых-юристов убеждение, профессор Лидсского
университета К. Д. Миллер заявляет, что отказ от права на
молчание «привел бы к нарушению основных прав личности в
свободном обществе». Справедливость опасения такой
перспективы сомнений не вызывает, впрочем, равно как и
иллюзорность характеристики буржуазного общества как свободного.
Еще большую тревогу у английской юридической
общественности вызвало предложение комиссии считать допустимым
доказательством по делу признание обвиняемого, полученное в
результате применения угрозы или побуждения со стороны
должностных лиц в процессе полицейского расследования.

Современная тень средневековой инквизиции
59
Стремясь завуалировать реакционную сущность подобной
рекомендации, комиссия установила следующее ограничительное
условие: обвинитель должен вне разумных сомнений доказать,
что угроза или побуждение имели такой характер, который не
мог вызвать ненадлежащего признания со стороны
обвиняемого. Однако это ограничение принципиально ничего не меняет: в
неприкосновенности остается главное обстоятельство — угроза
или побуждение объявляются допустимыми способами допроса
обвиняемого. Такая рекомендация объективно ведет к
дальнейшему ослаблению процессуальных требований, предъявляемых
к полиции при производстве расследования, и даже более
того, — является стимулом к нарушению закона.
Весьма показательно, что подобные предложения комиссии,
направленные на подрыв принципов, традиционно считавшихся
фундаментальными институтами буржуазной демократии,
вызвали беспокойство не только прогрессивных английских
юристов. Известный французский судья доктор М. Симон считает,
например, что они представляют собой «...первый робкий шаг
для того, чтобы сломать крепость, построенную многими
поколениями британских юристов для защиты невиновного». По его
мнению, этот шаг является печальной иллюстрацией процесса,
«посредством которого правовой уровень даже наиболее
цивилизованных стран может неуловимо и непреодолимо падать»33.
Однако в поддержку предложений Комиссии по пересмотру
уголовного права со всей силой своего влияния выступило
министерство внутренних дел Великобритании. В 1979 году оно
направило официальный меморандум в Королевскую комиссию
по уголовному процессу. В этом документе утверждается, что
Судейские правила создают в процессе расследования
неосновательные преимущества обвиняемому, и полностью одобряются
предложения комиссии 34.
Рекомендации официальной правительственной комиссии
оказывают значительное влияние на формирование судебно-
следственной практики. В результате ограничения права
обвиняемого на молчание и установления принципиальной
допустимости в качестве доказательства его признания, полученного под
угрозой или в результате побуждения, обвиняемый ставится в
исключительно сложное процессуальное положение. Он
ущемляется в своих важнейших правах, лишается гарантии против
самообвинения, предусмотренной ст. 14, п. 3 «д»,
Международного пакта о гражданских и политических'правах 1966 года.
Так обстоит дело в метрополии. Что же касается
деятельности британской юстиции в заморских владениях, то
применяемые здесь методы получения показаний обвиняемого не
только противоречат всем известным международным
соглашениям о правах человека, но и обнаруживают явные атавизмы
инквизиционного уголовного процесса. Так, в § 10 Отчета
специального Комитета Тайного совета Великобритании35, содер-

60
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
жащего рекомендации по процессуальному регулированию
допроса лиц, подозреваемых в террористических акциях,
говорится, что в заморских владениях английская колониальная
полиция применяла такие методы воздействия на обвиняемого, как
предельное ограничение пищи и воды, лишение сна,
установление в камере заключения мощных громкоговорителей,
оставление на длительное время в положении стоя, одевание на голову
специальных колпаков, затрудняющих дыхание, и др. В отчете
указывается, что перечисленные методы «играли важную роль в
борьбе против повстанцев» на бывших колониальных
территориях Великобритании: в Палестине, Малайе, Кении, на Кипре.
Те же методы, как подтверждает данный отчет, применялись
английской юстицией и в не столь отдаленные времена в
Британском Камеруне (1960—1961 гг.), Брунее (1963 г.), Британской
Гвиане (1964 г.), Адене (1964—1967 гг.), Борнео (1965—1966 гг.),
в государствах Персидского залива (1970—1971 гг.), в Северной
Ирландии (с 1971 г.).
Многочисленные факты применения в английском уголовном
процессе пыток с целью получения показаний обвиняемого ныне
известны во всем мире. И эти факты доказаны Европейским
судом по правам человека.
В «Судебном иске № 5310/71. Ирландская Республика
против Соединенного Королевства Великобритании» правительство
Ирландии обвиняет Великобританию в нарушении Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод,
подписанной 4 ноября 1950 г. в Риме. Более четырех лет специальная
международная следственная комиссия изучала материалы дела,
тщательно исследовала многочисленные доказательства, 228
свидетелей под присягой дали показания о пытках и других
фактах жестокого обращения в военно-полицейских застенках
Ольстера. Эти свидетельские показания едва уместились в 14
солидных томах, каждый из которых содержит не менее тысячи
страниц текста. Огромный обвинительный материал лег на стол
судебного заседания.
В феврале 1977 года Европейский суд по правам человека
приступил к слушанию дела. Дворец прав человека в Страсбурге
был заполнен до отказа. 19 судей представляли 19 государств
Европы. Обвинение поддерживал Генеральный атторней
Ирландской Республики Д. Костелло. От имени ответчика
выступал Генеральный атторней Великобритании С. Силкин.
Великобритания обвинялась в нарушении ст. 3 Европейской конвенции
о защите прав человека и основных свобод. Текст этой нормы
гласит: «Никто не может быть подвергнут ни пыткам, ни
бесчеловечному и унизительному обращению». 119 жертв
полицейского произвола, на собственном опыте познавших изощренные
пытки и издевательства садистов в британской униформе,
подтвердили справедливость обвинения. Даже С. Силкин не
осмелился оспаривать достоверность их показаний. Однако, как

Современная тень средневековой инквизиции
61
вскоре выяснилось, это отнюдь не означало признания вины по
существу. Генеральный атторней Великобритании поспешил
тут же заявить, что рассмотрение такого рода фактов
представляет лишь исторический интерес, поскольку пытки и другие
бесчеловечные и унизительные методы расследования были
якобы прекращены еще в марте 1972 года. Но этот маневр
британской юстиции не увенчался успехом. В зал судебного
заседания вызывались все новые и новые свидетели. Среди
них — Питер Хэндс, молодой рабочий из Белфаста. В 1976 году
он был арестован по подозрению в убийстве полицейского
Мак-Адамса. Как выяснилось впоследствии, каких-либо
реальных оснований для ареста не было. Тем не менее
подозреваемый был подвергнут «особым» методам допроса.
О них рассказывает сам П. Хэндс: «... меня допрашивали в
разное время. К голове приставляли пистолет и взводили курок.
Как-то ночью за мной пришли трое. У одного из них был явно
английский акцент. На меня надели наручники, на голову
натянули капюшон. Затем посадили в машину, которая, как мне
показалось, объехала несколько раз вокруг полицейского участка
на Спрингфилдд-роуд, где я содержался. Меня вывели наружу
все еще в капюшоне. Затем мне сказали, что они не застрелят
меня сейчас только потому, что у них нет глушителя на пистолете,
но что в ход пойдет нож. Однако вместо этого меня привезли
обратно в участок. Надев мне на шею веревку, поставили на стол
и выбили его у меня из-под ног. Я остался висеть, чувствуя, что
теряю сознание. Потом я упал. Позже они сказали, что
проклятая веревка оборвалась. И стали бить меня по щекам,
приводя в себя... Я чувствовал, что больше не вынесу, я был
близок к самоубийству...»
Приведенный факт отнюдь не единичен. По разным
причинам перед судом в Страсбурге не смогли выступить многие
жертвы полицейских застенков. Как стало известно позднее,
некоторые из них подвергались пыткам и издевательствам даже в
период судебного разбирательства. По данным,
опубликованным еженедельником Коммунистической партии Ирландии
«Единство» (Белфаст, 1979, 20 янв.), в то время, когда весь мир с
напряженным вниманием следил за ходом судебного процесса в
Страсбурге, только через один из трех известных в Ольстере
крупных центров пыток, в Кастльри, прошло свыше 3000
человек. Вот некоторые фрагменты из досье североирландского
каноника Денниса Фоула, который на протяжении ряда лет
собирает документальные материалы о преступлениях британской
юстиции в Ольстере.
Ноэл Мак-Филлей, 22 года, из города Дерри, схвачен 28
февраля 1977 г. В течение трех дней подвергался интенсивным
допросам в полицейском участке в Кастльри в Белфасте. Семь
часов подряд стоял в неудобной позе на носках или имитировал
сидение на стуле. Били по животу и в область паха. После

62
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В Северной
Ирландии
ширятся
выступления
общественности
против вопиющих
нарушений прав
человека,
позорной
практики пыток
и истязаний
арестованных
в тюрьмах и

военно-полицейских участках.
Демонстрация
в защиту
политзаключенных
концлагеря
Лонг Кеш

Современная тень средневековой инквизиции
63
избиения головой о каменную стену он частично потерял
память. В перерывах между допросами его бросали в камеру, где
температура была 40° жары. У Ноэла пошла носом кровь, и за
три дня он потерял 10 кг веса. В результате пыток Ноэл был
переведен в психиатрическую лечебницу.
Кевин Дохэрти, 17 лет, из города Коулэнд, схвачен
британскими парашютистами в 6 час. 30 мин. утра 17 марта 1977 г.
Трехдневные жестокие пытки, которые производили семь
сменявших друг друга полицейских, в большинстве пьяных,
вынудили его подписать фальшивое признание.
Эдвард Мак-Кенн, 22 года, из города Сарган, схвачен 4
января 1977 г. В течение пяти дней прошел все стадии интенсивных
допросов. Его били головой о стену, лишали сна, натягивали на
голову пластиковый мешок, вызывая удушье. После двух
попыток покончить с собой помещен в психиатрическую лечебницу.
Оливер Кэрролл, 22 года, из города Арма, схвачен 11 января
1977 г. Его поочередно пытали то военные, то полицейские. Не
выдержав издевательств, брошенный в одиночную камеру, он
разбил кружку и перерезал себе вены на руке36.
Десятки, сотни и тысячи североирландцев навсегда остались
инвалидами в результате инквизиторских методов полицейского
расследования. Как заявил на второй сессии Европейского суда
по правам человека в Страсбурге Генеральный атторней
Ирландской Республики Д. Костелло, только в период с марта
1972 года по ноябрь 1974 года поступило 2415 жалоб на
жестокое обращение со стороны полиции Ольстера. Таким
образом, утверждение ответчика о том, что применение в
практике британской юстиции пыток как средства получения
признания обвиняемого отменено правительством
Великобритании еще в марте 1972 года, было полностью опровергнуто.
Также потерпела неудачу и попытка С. Силкина объяснить
злоупотребления полиции стремлением эффективно
противодействовать разгулу террора и насилия в провинции. Как известно,
английские власти объявили вне закона организацию ИРА
(Ирландская республиканская армия), стремящуюся
вооруженным путем защитить гражданские права католического
населения Ольстера. Под предлогом борьбы с террористическими
акциями этой организации сотни и тысячи ни в чем не повинных
людей были арестованы и подвергнуты пыткам и другим
унижающим человеческое достоинство методам допросов. В то же
время, как заявил на суде Д. Костелло, в период обострения
политической ситуации в Ольстере с августа 1971 года по
февраль 1973 года ни один из протестанских ультра,
развязавших кровавый террор в провинции, не был привлечен к
ответственности. Террористические акции протестантских ультра
против католического меньшинства не только не пресекаются
властями, но осуществляются при явном их попустительстве.
Это наглядно свидетельствует о том, что попытка Лондона

64
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
представить деятельность английских карательных органов в
Ольстере как направленную на «умиротворение» враждующих
групп населения — не более чем очередной маневр с целью
введения в заблуждение мировой общественности.
18 января 1978 г. Европейский суд по правам человека
признал Англию виновной в грубых нарушениях неотъемлемых
прав человека в Северной Ирландии. Это решение обязывает
английскую юстицию привлечь к уголовной ответственности
конкретных виновников ольстерской трагедии. Однако за
истекший период сообщений о такого рода процессах из Англии
не поступало. Инквизиторы в полицейских мундирах остались
безнаказанными. Но зато наказание обрушилось на...
свидетелей обвинения. Снова заключен в тюрьму Питер Хэндс,
выступавший на открытом заседании Европейского суда по
правам человека в качестве свидетеля и жертвы истязаний.
В целом, по данным ирландского еженедельника «Единство»
(1979, 20 янв.), масштабы пыток с 1971 года не только не
уменьшились, но, напротив, увеличились.
Так страна классического буржуазного правосудия
фактически поощряет жестокие и антигуманные методы обращения с
населением целой провинции. Пытки в полицейских застенках
стали реальностью сегодняшнего дня Ольстера. Однако было
бы ошибочным полагать, что инквизиторские методы
получения признания — локальное явление в капиталистическом мире,
характерное лишь для данного региона. Не в меньшей степени
они применяются и в других странах так называемого
«свободного мира».
В США, например, факт повсеместного применения
физического насилия при допросе в полиции был официально признан
еще в 1931 году. Тогда в сенсационном докладе Национальной
комиссии по соблюдению и исполнению законов впервые был
употреблен термин «допрос третьей степени». Он определяется
как «использование физического насилия или других форм
жестокости для получения принудительного показания». В докладе
отмечалось, что такие допросы представляют собой
«общераспространенное явление». Указывалось также на «частое
использование угроз и других методов запугивания, специально
адаптированных к возрасту и умственному развитию
допрашиваемых».
Публикация этого доклада явилась лишь прелюдией к
широкому общественному движению протеста против незаконных
действий полиции. Американская юстиция не могла полностью
игнорировать его. В результате Верховный суд США стал
исключать из числа обвинительных доказательств признания
обвиняемого, полученные полицией с применением незаконных
методов допроса. Таким путем предполагалось устранить
заинтересованность органов полицейского расследования в
подобного рода признаниях, а тем самым ликвидировать и само

Современная тень средневековой инквизиции
65
явление. Однако надежды оказались тщетными. Нижестоящие
суды по-прежнему принимали в качестве доказательств
вынужденные признания обвиняемых, не очень интересуясь методами,
при помощи которых они были получены в полицейских
застенках. Судебная политика, направленная по существу на
поощрение инквизиторских методов допроса, нашла своих апологетов и
среди признанных столпов американской юриспруденции.
Исходя из идей философии прагматизма, ученые мужи
утверждали, что поскольку истина является высшей социальной
ценностью, то любой способ ее постижения оправдан целью.
Известный американский специалист в области уголовного
процесса профессор Д. X. Вигмор в университетском «Курсе
доказательственного права» (Чикаго, 1955) прямо указывал: «В
поисках истины в суде любые относящиеся к делу доказательства
необходимы. И если при их получении было допущено
нарушение закона, препятствовать установлению истины путем их
исключения не представляется практичным».
Еще ранее и более определенно высказался профессор Йель-
ского университета Р. Доннелли: «Интересы борьбы с
преступностью оправдывают применение незаконных средств».
Казалось бы, американскими учеными-юристами движут
возвышенные побуждения. Один печется об установлении истины, другой
ратует за усиление борьбы с преступностью. Однако что же
реально означают эти идеи американских ученых, усиленно
возрождаемые в настоящее время в практике уголовного
судопроизводства США? Определенное представление об этом
можно составить, если принять во внимание, что по существу
единственным процессуальным требованием, которым должна
руководствоваться американская полиция при собирании
доказательств, является соблюдение правил о допустимости
доказательств. В связи с этим становится совершенно очевидно, что
апологетика Вигмора и Доннелли объективно направлена на
устранение всех и всяческих препятствий на пути полицейского
произвола. Такая перспектива стала особенно явной после того,
как председатель Верховного суда США Уоррен Бергер,
оправдывая допустимость доказательств, полученных с нарушением
закона, заявил, что «общество и отправление правосудия
получили бы пользу от значительного сокращения и, если
возможно, ликвидации необходимости исключать из уголовного
судопроизводства относимые и обладающие
доказательственной силой сведения, что с неизбежностью наносит ущерб
деятельности суда по отысканию истины»38. Таким образом,
ущерб деятельности суда У. Бергер усматривает не в
попустительстве правонарушителям в полицейских мундирах, а в
строгом выполнении требований закона.
Объективности ради следует отметить, что американские
суды отнюдь не всегда признают в качестве доказательств
виновности данные, полученные с нарушением закона. Однако

66
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
сама возможность представления такого рода «доказательств»
совершенно определенно ориентирует американские
следственные органы на путь расследования, не обеспечивающий
установления истины. Вместо скрупулезного собирания
доказательств, объективного исследования обстоятельств дела,
тщательной проверки возникающих версий требуется только одно —
собственное признание обвиняемого в совершении преступления.
Выразительной иллюстрацией этому явилось нашумевшее в
США дело так называемой «даусоновской пятерки».
Жизнь пятерых негритянских юношей — Гендерсона и
Рузвельта Уотсонов, Джона и Джеймса Джексонов, Дж. Д. Дэй-
венпорта — началась вполне типично для тысяч их сверстников:
вынужденный уход из школы из-за необходимости
зарабатывать на жизнь, тяжелый низкооплачиваемый труд,
безработица... И едва ли бы их ничем не примечательная судьба когда-
либо стала достоянием гласности, если бы она вдруг круто не
переменилась.
В январе 1976 года в городе Даусоне (штат Джорджия)
совершается ограбление и убийство фермера Гордона Хауэлла.
Раненый потерпевший, находившийся после нападения в
сознании еще в течение десяти часов, допрошен не был. Спустя
некоторое время он умер. По подозрению в убийстве
задерживаются пять негритянских юношей. Несостоятельность их ареста
была установлена в тот же день, когда единственный очевидец
преступления — Линуорд Дэнтон не смог опознать среди этой
пятерки ни одного из участников нападения. Тем не менее
освободить арестованных из-под стражи местный шериф не
торопился. Причина такой медлительности обнаружилась
спустя двое суток, когда свидетель Дэнтон неожиданно заявил, что
одним из преступников «мог быть» Рузвельт Уотсон.
Потянулись недели и месяцы допросов. Подкрепляемые
кулачными аргументами требования признать свою вину
становились все настойчивее. Наконец, Рузвельт Уотсон был
предупрежден: если признание не последует немедленно, он погибнет от
электрического разряда. А чтобы у арестованного не оставалось
сомнений в реальности этой угрозы, к его голове, рукам и ногам
были присоединены электроды. Рузвельт Уотсон не выдержал:
ложное признание было вырвано. Оговорил себя и Джеймс
Джексон. О том, при каких обстоятельствах это случилось,
сообщил бывший сержант полиции Уильям Рэкер. Он показал, что
лично видел, как заместитель шерифа приставил ствол своего
пистолета к виску арестованного. Подобные же методы допроса
применялись и к другим членам «даусоновской пятерки».
Угрозы кастрацией, электропыткой и убийством сработали
безотказно: признания были получены39.
Несмотря на старания американской юстиции скрыть эти
факты, они были преданы гласности еще задолго до судебного
процесса. Инквизиторские методы расследования вызвали бур-

Современная тень средневековой инквизиции
67
ный протест общественности в стране и широкий резонанс за
рубежом. В этих условиях суд не решился признать
допустимыми доказательствами виновности показания, полученные под
пытками. Однако фактически негритянские юноши не избежали
наказания за преступление, которого не совершали. Ведь в
ожидании суда им пришлось провести в тюрьме Тэррел свыше
полутора лет40.
Еще более суровые испытания в полицейских застенках
уготованы борцам, выступающим за социальную справедливость,
против национального и расового гнета. Трагична судьба видной
участницы движения американских индейцев Анны Мэй Акуош.
В сентябре 1973 года без предъявления необходимого в
соответствии с Конституцией США ордера на арест она была схвачена
полицией. Наручники, одиночная камера, угрозы, попытки
склонить к сотрудничеству — ничто не сломило мужественную
женщину. Полиция вынуждена была освободить, арестованную.
Казалось, справедливость восторжествовала. Однако эту
иллюзию быстро развеяло Федеральное бюро расследований. В
сентябре 1975 года Анна Мэй Акуош снова была арестована. Во
время ареста агент ФБР заявил ей: «Не пройдет и года, как ты
будешь убита». Угроза оказалась пророчеством. Анна Мэй
Акуош бесследно исчезла в полицейских застенках. Все запросы
родственников о ее судьбе в министерство юстиции оставались
без ответа. Наконец власти объявили ее «скрывающейся от
правосудия». А в феврале 1976 года труп Анны Мэй Акуош с
огнестрельным ранением головы, полученным в результате
выстрела в упор, был обнаружен невдалеке от места заключения.
Экспертиза установила, что извлеченная из тела пуля выпущена
из оружия того же калибра, который используется в полиции41.
В 1977 году волну возмущения прогрессивной
общественности США вызвало известие об убийстве молодого мексиканца
высокопоставленным полицейским чиновником в штате Техас.
По сообщению газеты «Нью-Йорк тайме» (1977, 1 окт.), шеф
полиции города Кастровилля Фрэнк Хэйнс вывез на своей
машине в пустынное место арестованного накануне мексиканца
Ричарда Моралеса и собственноручно застрелил его из
винтовки42.
В знак протеста против полицейских злодеяний прошли
демонстрации как в самом Кастровилле, так и в соседнем Сан-
Антонио. Участники демонстраций на многолюдных митингах
отмечали, что смерть Моралеса является типичным примером
полицейских акций против американцев мексиканского
происхождения.
Подобная же акция была осуществлена в городе Хьюстоне.
Здесь двое полицейских — Тэрри Дэнсон и Стифен Орландо —
застрелили арестованного рабочего-мексиканца прямо в камере
предварительного заключения. Тело погибшего было найдено
через три дня после его ареста43.

68
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Насилие стало сегодня неотъемлемой чертой полицейского
расследования во всех империалистических странах. И никакие
попытки убедить население в наступившей якобы «революции в
полиции» не могут достигнуть цели, как не может изменить
классовой сущности сама полиция, остающаяся одним из
главных средств подавления противников буржуазного строя.
Известный интерес представляет доклад социологической
лаборатории факультета права Парижского университета,
представленный на VJJ Международный криминологический
конгресс, состоявшийся в 1973 году в Белграде. В нем приведены
следующие факты: из 2500 опрошенных французов 83% дали
положительные ответы на вопрос, применяет ли французская
полиция при допросе насилие. Показательно, что чаще всего
насилие применяется к рабочим44.
Большую тревогу международной общественности
вызывают факты жестокого обращения с арестованными в Турции. По
данным журнала «Новые перспективы» (Хельсинки, 1978,
№ 1) — органа Всемирного Совета Мира, только за один 1975
год были подвергнуты пыткам 270 узников полицейских и
тюремных застенков. Жертвами истязаний здесь чаще всего
становятся лица, арестованные по политическим соображениям.
Существование специальной команды полицейских, которая при
помощи пыток может получить любое желаемое «признание»
подозреваемого, засвидетельствовал сам бывший начальник
отдела политической полиции Стамбула М. Йилмаз. По мнению
турецкого адвоката Фаика Муззафера Амача, пытки,введенные в
практику штабом полиции в Стамбуле, «хуже испанской
инквизиции»45.
Какова же позиция турецких судов? Представление об этом
дает одно из типичных решений чрезвычайного военного
трибунала Стамбула, принятое в связи с жалобами на применение
пыток и ходатайствами о назначении судебно-медицинской
экспертизы для определения характера и степени тяжести
телесных повреждений. В нем говорится: «Подсудимые и их
адвокаты заявили, что подсудимые были подвергнуты пыткам.
Истинность этих заявлений не может быть подтверждена
имеющимися документами... Даже если военный суд займется
рассмотрением заявлений о применении пыток и истинность
этих заявлений будет доказана, суд полагает, что невозможно
определить, подвергались ли обвиняемые пыткам с целью
выяснить истину или их заставили признаться в совершении
преступления, которого они не совершали. Таким образом, суд
не считает нужным проверять истинность фактов, изложенных
в этих заявлениях, и единогласно отклоняет возражения»46.
Иными словами, неодобрения достойны лишь те пытки,
результатом которых является самооговор, пытки же «с целью
выяснения истины» не вызывают порицания со стороны
турецкой юстиции.

Современная тень средневековой инквизиции
69
Степень полицейского произвола довольно точный
индикатор напряженности политической ситуации в стране. Чем выше
накал классовой борьбы, тем более жесткими методами
выполняют карательные органы функцию подавления. И не случайно
наибольший поток сообщений о фактах истязаний и гибели
людей от пыток поступает из стран, где функционируют
профашистские и террористические режимы.
О жестоких репрессиях против политических противников
диктаторского режима Стресснера в Парагвае многократно
сообщала пресса. Вот что писала 17 февраля 1977 г. американская
газета «Нью-Йорк санди ньюс»: изуродованный труп подростка
Джоэля Филартига с многочисленными рваными ранами,
синяками и кровоподтеками возвращен родителям. Джоэля замучили
в полицейких застенках только за то, что его отец осмелился
протестовать против террористических методов генерала Аль-
фредо Стресснера, которые позволяют ему бессменно править
страной с 1954 года.
С момента захвата власти военными в Уругвае в 1973 году
известны десятки случаев гибели людей от пыток. После смерти
«папы Дока» и перехода власти на Гаити в руки его сына Жана
Клода Дювалье только в одной тюрьме Форт-Диманш пыткам
подвергнуты около 200 политических противников режима.
Ежегодно в застенках тайной полиции ЮАР погибают свыше 90
арестованных. Официальные сообщения полиции о причинах
смерти стандартны: «умер естественной смертью», «повесился»,
«бросился в лестничный'пролет».
В январе 1977 года Мэтью Мабелане, известный
студенческий лидер южноафриканских негров, арестованный по ложному
обвинению в нарушении законодательства против терроризма,
был доставлен в здание полицейского управления города
Иоганнесбурга, десятый этаж которого известен как «фабрика
пыток». Кратковременное пребывание там окончилось
трагически. Официальная версия смерти — выпрыгнул из окна, пытаясь
бежать. Это с десятого-то этажа! Очевидная нелепость данного
утверждения не смутила иоганнесбургскую полицию. Известная
теперь уже всему миру «фабрика пыток» по-прежнему
продолжает свою работу.
Репрессивные методы расправы широко применяются
южноафриканскими властями и на территории незаконно
оккупированной Намибии. В 1980 году Народная организация Юго-
западной Африки. (SWAPO) распространила документ
«Информация о политических заключенных Намибии». В нем
содержатся потрясающие свидетельства инквизиторских методов
обращения с намибийскими патриотами в расистских застенках.
Вот некоторые из этих свидетельств.
Попавшего в руки южноафриканской охранки
Национального председателя SWAPO Даниэля Мереро заставляли стоять
по 36 час. без сна, воды и пищи. Не сломив волю мужественного

70
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
борца, палачи подвесили его за кисти связанных за спиной рук и
избивали в таком положении, пока он не потерял сознание.
Даниэля Тонгареро в течение нескольких суток содержали в
раскаленном африканским солнцем металлическом бараке, лишь
изредка выводя на воздух, да и то только для того, чтобы
показать трупы замученных жертв.
Более двух лет в подобных условиях без суда и следствия
Руководитель
Союза черных
студентов ЮАР
С. Беко,
погибший
в расистских,
застенках
провел в расистских застенках Шишвени Шимуефелени. Около
трех лет ждал суда исполнительный секретарь SWAPO Аксель
Йоханес. А сколько безвестных патриотов Намибии томятся
ныне в расистских застенках, ежедневно подвергаясь пыткам и
издевательствам!
Об этом вновь напомнил Стефан Дламени — председатель
южно-африканского конгресса профсоюзов, один из немногих,

Современная тень средневековой инквизиции 71
кому удалось вырваться из полицейских застенков. Вот что он
рассказал. «Меня привезли в полицейский участок в сорока
милях от дома. Зверски избили: наносили удары по всему телу,
пинали ногами, били в пах. Принуждали «сидеть» на
воображаемом стуле. Когда я падал в изнеможении, они
поднимали меня и били головой о кирпичную стену. От этого я
почти ослеп. «Ты — коммунист, мы выбросим тебя из
окна», — угрожали полицейские. Пытки продолжались четыре
дня. Затем карцер. Там я провел полгода. Неоднократно
обращался с просьбой оказать мне медицинскую помощь. Когда
же наконец врач пришел ко мне, встреча наша окончилась
неожиданно. Увидев мои кровоточащие изувеченные распухшие
ноги, врач спросил полицейского: «Что случилось с этим
человеком?» «Это — террорист», — ответил тот, после чего
врач тут же выгнал меня, не оказав медицинской помощи.
Я вновь вернулся в камеру. Убежден, что, если бы полицейские
выбросили меня из окна, как они грозились, врач констатировал
бы, что я покончил жизнь самоубийством или умер
«естественной смертью».
Как видно, инквизиторские методы допроса отнюдь не ушли
в прошлое вместе с мрачными временами средневековья.
Изуверское «искусство» заплечных дел мастеров и сегодня
находит своих преемников.

ООН-1966 г.
«Каждый
имеет право
при рассмотрении
любого
уголовного
обвинения,
предъявленного
ему,..
на справедливое
и публичное
разбирательство
дела компетентным,
независимым
и беспристрастным
судом...»
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 14, п. 1.

Беспристрастность
суда-
западный
вариант

74
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Беспристрастная Фемида с плотной повязкой на глазах и с
традиционными весами в руке известна как символ
англо-американского правосудия. Античные атрибуты мифической богини —
неиссякаемый источник вдохновения поэтов. Ее совершенство
прославлено и в научных трудах ученых-юристов. «С точки
зрения обеспечения беспристрастности судей... англо-американская
судебная система является наиболее совершенной», —
утверждается в книге «Права и свободы в современном мире», изданной
в Калифорнии в 1973 году. Однако на деле это остается лишь
благим пожеланием.
В мире капитала пристрастность судей — черта, внутренне
присущая судейской корпорации. Объективно там существуют
по крайней мере три явления, которые практически исключают
беспристрастность как принцип судебной деятельности:
формирование судейского корпуса по классовому признаку, давление на
суд со стороны политической власти, коррупция в судебной
системе.
Существенная предпосылка пристрастности буржуазного
суда потенциально заложена уже в способе приведения к судебной
должности. В капиталистических странах получение высшего
образования, в том числе юридического, — привилегия
преимущественно состоятельных слоев населения. В послании бывшего
президента США Дж. Картера конгрессу от 28 февраля 1978 г.
приводятся следующие цифры: «В среднем стоимость получения
образования в колледже за последние 10 лет повысилась на 77%
при средней стоимости обучения 4500 долларов в год в частных
высших учебных заведениях и 2500 в год в государственных
университетах. Семьи с низкими и средними доходами лишь с
трудом могут послать своих детей в колледж»47.
Таким образом, малоимущим, а тем более несостоятельным
путь к юридической профессии здесь практически закрыт. Об
этом же косвенным образом свидетельствуют и результаты
социологического исследования профессора Иллинойсского
университета С. С. Нагеля, приведенные в книге
«Совершенствование правовой процедуры» (Лондон, 1975). По его данным, 45%
американских юристов состоят членами демократической
партии, 44%—республиканской, 11% считают себя
беспартийными'. Эти цифры показывают, что американский юридический
корпус состоит главным образом из представителей буржуазных
партий. Рабочий класс Америки своего представительства в нем
практически не имеет. Это вынужден был признать даже
тогдашний президент страны. Выступая в мае 1978 года перед
юристами Лос-Анджелеса, Дж. Картер сказал: «90% наших
юристов служат 10% нашего населения. Из 35 000 юристов Нью-
Йорка всего лишь горсточка доступна миллиону городских
бедняков»48.
За немногими исключениями не имеют своего
представительства в юридическом корпусе и национальные меньшинства

Беспристрастность суда — западный вариант
75
Здесь заседает
Верховный суд
США

76
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
страны. Негры среди юристов США составляют ныне не более
1%. Среди 135 тыс. индейцев штатов Аризона и Нью-Мексико
нет ни одного юриста, равно как и вообще человека с высшим
образованием49.
Но и принадлежность к юридической корпорации еще не
гарантирует судейской должности. Существует двойной
социальный отбор — в юридический и судейский корпуса. И
пройти сквозь него могут, как правило, лишь те, кто достаточно
зарекомендовал себя на службе капиталу. «Инакомыслящим и
тем, кто желает фундаментальных перемен в обществе, нечего
рассчитывать на судебную должность»,—утверждает бывший
американский сенатор Чарльз Гуделл в своей книге
«Политические заключенные в Америке» (Нью-Йорк, 1979).
Как известно, во многих капиталистических государствах
судейские должности замещаются в настоящее время путем
назначения. Такой порядок существует в Великобритании,
Франции, Бельгии, Голландии, Дании, Швеции, Норвегии и других
странах. В США система назначения на судейские должности
действует в рамках федеральной юстиции. Судьи этого звена
назначаются президентом страны с согласия сената. Кроме
того, в 28 штатах страны судьи назначаются губернатором или
иными должностными лицами и органами.
«...Назначаемые судьи в большинстве неизбежно будут, в
силу принадлежности большинства «образованных» юристов к
буржуазии, выходцами из буржуазии», — писал В. И. Ленин50.
Видимо, именно это и устраивает американский еженедельник
«ЮС ньюс энд уорлд рипорт» (1977, 19 дек.), который,
оценивая принцип назначаемости судей, заявляет, что «такая система
работает хорошо». Между тем в США широко известны
многочисленные факты преступных злоупотреблений властей при
назначении судей. В стране существует даже особая категория
претендентов на эти должности. Речь идет о лицах, желающих
просто-напросто купить судейское кресло. О таких сделках все
чаще узнает американская общественность. Так, в результате
расследования, проведенного атторнеем Морисом Наджари,
было установлено, что лидер нью-йоркской организации
демократической партии Патрик Каннингэм — «главная фигура в
системе коррупции по распродаже судейских мест». Он не только
торговал судейскими должностями, но и взимал поборы с
назначенных таким путем судей, ходатайствовал за оказавшихся на
скамье подсудимых гангстеров и т. п.
Естественным было бы предположить, что, коль скоро в
руках юстиции оказались такие данные, Каннингэм будет
привлечен к уголовной ответственности за содеянное и понесет
заслуженное наказание. Однако этого не случилось. Более того,
удар пришелся по атторнею, разоблачившему преступника.
Соратник по партии и личный друг Каннингэма губернатор'
штата Нью-Йорк Хью Кери просто сместил Наджари с должно-

Беспристрастность суда — западный вариант
77
сти. Так решительно пресекают американские власти любую
попытку разрушить сложившуюся практику манипулирования
судейскими должностями.
19 июля 1976 г. Джеймс Картер, в то время еще кандидат на
пост президента США, заявил: «Все федеральные судьи...
должны назначаться строго на основании их достоинств, без
учета политических факторов»51. Спустя четыре года, в сентябре
1980 года, уже другой кандидат в президенты — Р. Рейган
сказал, что судьи не должны вмешиваться в политику52.
Претенденты на место в Белом доме не случайно решили в своей
предвыборной кампании высказаться по этому вопросу. Назначение
на судейские должности по политическим соображениям
превратилось в США в острую социальную проблему. Профессор
Флоридского университета Г. Р. Глик и профессор
Нью-Йоркского университета К. Н. Вайнс в своей книге «Судебные
системы штатов» (Нью-Йорк, 1973) без обиняков отмечают, что
судейская должность рассматривается ныне как награда для
партийных функционеров и лиц, оказавших услугу партии. В этой
связи диссонансом звучит заявление еженедельника «Юнайтэд
Стэйтс ньюс энд уорлд рипорт» (1977, 7 марта) о том, что
американский путь приведения судей к должности «является
единственным для обеспечения их независимости». Подобные
высказывания подтверждают ленинскую мысль о том, что, отстаивая
назначаемость судей, буржуазия в то же время защищает себя от
демократии53. О какой независимости может идти речь, если в
силу самого характера властных отношение, складывающихся
между назначающим и назначаемым, последний неизбежно
оказывается в положении подначального?
Но и в тех 33 американских штатах, в которых некоторые
или даже все судьи избираются, ни одна из избирательных
систем также не обеспечивает подлинной независимости
избранных судей, а значит, и их беспристрастности.
Образование судейского контингента путем избрания
легислатурой штата, как и при назначении, осуществляется с учетом
политических факторов. Различие между этими двумя
способами замещения судейских должностей здесь заключается лишь в
том, что если губернатор при назначении руководствуется
интересами одной политической партии, той, к которой он
принадлежит сам, то в легислатуре избрание судей осуществляется в
условиях противодействия двух буржуазных партий —
республиканской и демократической. Однако такая «борьба партий»,
происходящая в демократических по видимости формах, ничего
не меняет по существу. Она имеет чисто номинальный
характер. Ведь хорошо известно, что и республиканцы и демократы
преследуют единые политические цели, весьма далекие от
интересов рабочего класса. Не случайно 54% специально
опрошенных американцев, по сообщению агентства Юнайтэд пресс
Интернэшнл, уверены, что обе буржуазные партии защищают

78
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
интересы большого бизнеса. Поэтому, какая бы партия ни
одержала победу, судебную мантию наденет все равно юрист из
среды буржуа.
Еще более.явной политической направленностью
характеризуется избрание судей по партийным спискам. Такая система
действует в 15 американских штатах. В соответствии с ней
каждая партия составляет собственный список кандидатур на
судейские должности. Избиратель вправе проголосовать лишь за
список в целом. Таким образом, ему фактически предлагается
отдать свои голоса не за кандидатов, а за партию, которая их
выдвигает. Избранные судьи оказываются в сильнейшей
зависимости от партийных боссов^ Это, по существу, признает даже
председатель Верховного суда США У. Бергер, который в
интервью корреспонденту еженедельника «Юнайтэд Стэйтс ньюс
энд уорлд рипорт» (1977,19 дек.) заявил, что выборы по
партийным спискам «не способствуют независимости судей».
Формирование судейского контингента путем выборов по
персональным спискам демократично лишь по формальным
признакам. Дело в том, что в избирательные списки в США
вносятся отнюдь не все американцы, имеющие право голоса.
Под различными предлогами значительное число дееспособных
американских граждан фактически не допускается к
голосованию. В списки вносятся лишь около 70% рабочих. В то же время
количество «белых воротничков» составляет около 80% от их
общего числа. Соотношение этих цифр наглядно показывает
зависимость между социальным положением гражданина и его
шансами принять участие в выборах. Дискриминационный
принцип формирования контингента избирателей — существенный
фактор буржуазной избирательной политики.
Однако конечный результат выборов определяется не только
этим. Документально установлено: чем ниже уровень доходов
избирателей, тем ниже их избирательная активность. О
причинах избирательной пассивности избирателей из демократической
среды рассказывает сенатор от штата Миннесота Г. Хэмфри:
«Страна, работающая в день выборов, отказывает своему
народу в возможности в полной мере выполнить свой
гражданский долг. Человек, который должен, как правило, проделать
длинный путь к месту работы, выезжает из дому до открытия
избирательного участка, а возвращается после его закрытия.
Мать семейства, чей муж занят на работе, не пойдет
голосовать, так как занята с детьми. Многие трудящиеся вынуждены
поэтому отказываться от участия в выборах»54.
При оценке сущности формирования судейского корпуса
посредством выборов нельзя не учитывать также то
обстоятельство, что 89% американских юристов, претендующих на
соответствующие должности, являются не только сторонниками
существующего политического режима, они связаны с
буржуазной партийной машиной организационными отношениями55.

Беспристрастность суда — западный вариант
79
А это предполагает мощную поддержку со стороны
пропагандистского аппарата партии, которая добивается избрания своего
представителя. Избранный путем таких выборов республиканец
или демократ вынужден следовать политической ориентации
поддерживавшей его избирательную кампанию партии и
неизбежно оказывается в своей деятельности под контролем
партийных лидеров. «Каждый студент-первокурсник знает, —
говорится в фундаментальном труде «Уголовная юстиция в
Америке», изданном в 1974 году в Бостоне, — что независимость
судей в американской политической структуре и политическом
процессе оказывается преимущественно мифом».
К каким же социально значимым результатам это приводит?
Важнейшим среди них, по утверждению самих же американских
юристов, является зависимость судебных решений от партийной
принадлежности судей. Разумеется, ее признают далеко не все
западные правоведы. Возражения, как правило, сводятся к тому,
что в США судьям запрещено контактировать с политическими
партиями по служебным вопросам. Запрет действительно
существует, но он не закреплен в нормах права, а исходит от
Американской ассоциации юристов, решения которой не имеют
обязательного значения для судей. Этот запрет является не более
чем нормой профессиональной этики, за нарушение которой не
следует правовая санкция. Вот почему практически
американские судьи нисколько не стеснены в своих связях с партийными
боссами, в том числе и по служебным вопросам. В изданной в
Нью-Йорке под редакцией Э. Кейнса и Д. Адамани
«Хрестоматии по американской политике» совершенно недвусмысленно
проводится мысль об использовании партийными лидерами
судебной системы в своих политических целях. Специфика и
деликатность существа этого вопроса, как правило, скрывают
от широкой огласки конкретные факты такого рода. Партийные
боссы предпочитают пользоваться испытанной тактикой
закулисных сделок, да и судьи по понятным причинам не склонны их
афишировать.
В 1977 году в Чикаго состоялись выборы мэра. Потерпевшая
поражение партия опротестовывает результаты голосования.
Десятки избирателей вызываются к судье на допрос: за кого
именно голосовали? Первой была Сюзанна Вэнхэттэм,
студентка Мичиганского университета. Сославшись на свое право на
тайное голосование, она отказалась отвечать. После этого судья
приказал надеть ей наручники и отправил в тюрьму. Другие
избиратели решили не искушать судьбу и послушно выполнили
требование судьи. А ведь «хранить тайну отданного голоса —
священная традиция Америки», — пишет газета «Чикаго сан
тайме» (1977, 8 окт.). И, добавим, неотъемлемое право
человека. Так выглядит в действии «стратегия использования юстиции
в политических целях», — термин, прочно утвердившийся в
профессиональном словаре американских политиков.

80
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Данное явление характерно и для других стран капитала.
В неоднократно переиздававшейся в Великобритании
монографии «Британская свобода в опасности» прямо отмечается, что
английские судьи основывают свои решения на политических
взглядах. О каких же именно взглядах идет речь? Крупнейший
английский писатель и общественный деятель Джеймс Олдридж
так отвечает на этот вопрос: «Судьи — невыборные лица,
которые по давней английской традиции стоят на правом фланге
общества»56. Отсюда и характер выносимых ими судебных
решений.
Лондон. Май 1974 года. Известная активистка
пацифистского движения Пэт Эрроусмит требует прекращения репрессий
против многострадального народа Ольстера. Из рук в руки
передаются ее листовки с призывом к правительству вывести
английские войска из Северной Ирландии. В дело вмешивается
британская Фемида. Против Пэт выдвигается обвинение в
«подстрекательстве военнослужащих к дезертирству». Обвиняемая
приговаривается к полутора годам тюремного заключения, хотя
гораздо более соответствующим идее беспристрастности
явилось бы наказание подлинных преступников из среды
английской военно-политической администрации в Ольстере, повинной
в массовых репрессиях против североирландского народа.
Действительно беспристрастная юстиция не может оставаться
безучастной к установленным Международным судом в
Страсбурге фактам вопиющих нарушений прав человека. Но в
Великобритании она проявляет полную апатию. Политические
факторы явно довлеют над правовыми.
В жертву политическим соображениям приносит свою
беспристрастность и западногерманская судебная система.
19 декабря 1975 г. Преступник-рецидивист Вайнхольд при
попытке незаконно перейти государственную границу убивает
двух пограничников ГДР. В соответствии с общепринятыми
нормами международного права правительство Германской
Демократической Республики требует его выдачи. Следует
категорический отказ. Федеральный министр Франке сообщает, что
дело будет рассматриваться западногерманским судом.
Судебный процесс в Эссене превратился в политический
фарс. Суд над матерым преступником больше напоминал
чествование национального героя. Не обошлось и без
провокационных выпадов в адрес ГДР. В разгуле политических страстей
была начисто похоронена юридическая сущность обвинения.
Бесспорно установленный собранными доказательствами и не
отрицаемый самим подсудимым факт совершения тягчайшего
преступления против личности — убийства — не показался эс-
сенскому суду достаточным правовым основанием для
осуждения. Преступник был оправдан. Более того, ему тут же
выплатили компенсацию в размере 15 тыс. марок.
Пристрастность буржуазного суда — закономерный резуль-

Беспристрастность суда — западный вариант
81
тат не только тенденциозного принципа подбора претендентов
на судейские должности, но и отсутствия в империалистических
государствах подлинной независимости судей. О прямом
давлении финансовой олигархии и исполнительной власти на судебные
органы пишут, например, французские юристы. К. Либман
и XI Эммануэль в своей книге «Недостижимая справедливость»
(Париж, 1974). По данным опроса граждан, проведенного
профсоюзом работников юстиции Франции, только 12—14%
французов считают, что юстиция страны независима от финансовой
олигархии, правительства и полиции. Частичную зависимость
органов юстиции от финансовых кругов признают 21%, от
правительства — 38%, от полиции — 34% опрошенных граждан.
В полной зависимости юстиции от финансовых кругов убеждены
30%, от правительства — 25%, от полиции — 22% французов57.
В некоторых капиталистических государствах предпосылки
нарушения принципа судейской независимости заложены даже в
законодательстве. Так, ст. 219 Уголовно-процессуального
кодекса Боливии запрещает судьям выносить приговоры по
уголовным делам без предварительной санкции прокурора. Кроме
того, по свидетельству боливийского юриста С. Молины, «судья
фактически находится в подчинении у исполнительной власти»58.
Если же судья пытается отстоять свою независимость,
сопротивляется давлению, то имеется достаточно средств для
его нейтрализации. Широко используется, в частности, передача
уголовных дел от «неудобного» к «вполне лояльному» судье.
С особой бесцеремонностью этот метод применяется в Италии,
на чем специально акцентировал внимание орган Итальянской
коммунистической партии журнал «Ринашита» (1974, 1 марта).
Здесь в каждом случае возникновения сомнений в «лояльности»
судьи Кассационный суд страны просто изымает дело из
ведения провинциальных органов юстиции и передает его на
разрешение столичного суда. Последний же выносит приговоры в
полном соответствии с оказанным ему вышестоящей судебной
инстанцией «доверием». Такая миграция уголовных дел вполне
объяснима: чем более видное место орган юстиции занимает в
системе судебной иерархии, тем большую «лояльность», как
правило, проявляют состоящие при нем судьи. Надо учитывать
также, что столица является резиденцией высшей
исполнительной власти, поэтому здесь ее контакт с юстицией наиболее
прочен, а возможности влияния огромны.
В ряде же случаев органы юстиции вообще отстраняются от
осуществления правосудия. Показательным в этом отношении
является несколько лет будоражившее общественное мнение
Италии так называемое «дело о черных фондах» крупнейшего
итальянского концерна «Монтэдисон». Как следует из
материалов дела, руководство концерна на протяжении 15 лёт
использовало около 70 млрд. лир на подкуп государственных деятелей
и правительственных чиновников с целью получения незаконных

82
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
льгот и привилегий. Значительная часть данных средств
направлялась на срыв мероприятий, идущих вразрез с интересами
концерна. В противозаконных сделках оказались замешанными
крупнейшие государственные и политические деятели страны:
глава фракции ХДП в палате депутатов, председатель
либеральной партии, сенатор от неофашистской партии, министр,
другие руководители государственных служб и общественных
«Суды продаж- с которыми
ны» — написано американцы вышли
на одном из плакатов, на демонстрацию
организаций. По окончании расследования дело было передано в
суд. Собранные доказательства не оставляли сомнений в
виновности подсудимых. Итальянская юстиция грозно занесла свой
карающий меч и... бессильно опустила его долу. В решающий
момент специальная парламентская комиссия по проверке
обоснованности обвинений, выдвинутых против членов
правительства, изъяла дело из судебных органов. С тех пор в Италии о нем
никто ничего не слышал.
Столь же безрезультатно окончилось и не менее известное
«дело о рапсовом масле». В нем оказались замешанными три
министра — видных деятеля Христианско-демократической
партии. Им было предъявлено обвинение в выдаче незаконных
разрешений нескольким компаниям страны на выпуск продуктов
с недопустимо высоким содержанием опасных для здоровья
человека реагентов.' Это дело также было изъято у органов
юстиции и похоронено в анналах комиссии.

Беспристрастность суда — западный вариант
83
Так рушатся на практике досужие теоретические построения
буржуазной юриспруденции о разделении властей,
осуществлении правосудия только судом и независимости судей. И вполне
обоснован вывод итальянского журнала «Панорама» о том, что
парламент страны превратился в инструмент обезвреживания
неугодных судей59.
Нарушение принципа исключительности судебной
прерогативы — одно из эффективных средств, применяемых
буржуазным государством для удержания судей под своим неослабным
контролем и влиянием. Вместе с тем нельзя не отметить наличие
еще одного фактора, в последнее время приобретающего
характер глобального явления в системе буржуазной юстиции. Речь
идет о коррупции. Как это ни парадоксально, в некоторых
капиталистических государствах коррупционистские тенденции
судей фактически запрограммированы в самом
законодательстве о судоустройстве. В исправительных судах Боливии,
например, в соответствии со ст. 238 Закона о судоустройстве
материальное содержание судьи осуществляется за счет
участников процесса. Как справедливо отмечает боливийский юрист
С. Т. Молина, это неизбежно стимулирует судью разрешать
уголовные дела не в соответствии с объективной истиной, а
исходя из полученной оплаты60. Но и в тех буржуазных
государствах, где закон не содержит столь явных соблазнов,
масштабы коррупции неудержимо растут.
По подсчетам американских юристов, должностные лица
США ежегодно получают в виде взяток 20—30 млрд. долларов.
Эта сумма примерно равна стоимости долгосрочной
американской программы освоения Луны «Аполлон». По данным
западногерманской уголовной полиции, взятки и другие
экономические преступления, совершаемые должностными лицами,
ежегодно приносят ущерб стране в размере 15—20 млрд. марок.
Никто никогда не подсчитывал, какая часть этих баснословных
сумм оседает на банковских счетах судей. Однако
многочисленные факты коррупции столпов буржуазного правосудия
говорят сами за себя.
Нью-йоркский судья Ф. Ваккаро длительное время
пользовался бесплатными услугами бруклинской юридической фирмы
«Гарсон и Голдберг». Это с достоверностью установил
Верховный суд штата Нью-Йорк. Однако решение последовало
неожиданное — освободить Ваккаро от исполнения судейских
обязанностей сроком на шесть месяцев. И только. О применении
уголовной санкции вопрос даже не возникал. В чем причина
подобного либерализма нью-йоркских судей? Оказывается, они
не обнаружили достаточных доказательств «коррупции,
пренебрежения долгом, нарушения закона в собственных интересах»
(Нью-Йорк тайме, 1977, 21 сент.). Спрашивается, а в чьих
интересах Ваккаро принимал подношения в виде, например,
оплаты юридической фирмой счетов на крупную сумму за пребыва-

84 .
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ние его жены на фешенебельных курортах? Этот факт наряду с
мног*ими другими документально подтвержден расследованием
и не вызвал возражений ни самого Ваккаро, ни его жены.
Ушел от уголовной ответственности и другой нью-йоркский
судья, член Верховного суда штата М. Швейцер, уличенный во
взяточничестве на сумму в сотни тысяч долларов. Столь же
благополучно избежал ее и судья из Техаса Г. Бейтс, против
Ку-клукс-клан имеются ныне
укрепляет свои в 22 штатах
позиции. страны
Его отделения
которого было выдвинуто аналогичное обвинение. Надо
сказать, что факты коррупции судей становятся предметом
гласности сравнительно редко, их тщательно скрывают. Видный
американский юрист Чарльз Эшмен в книге с характерным
названием «Даже самых честных судей можно купить» пишет:
«...Зачастую преступные судьи остаются безнаказанными и даже
сохраняют свои должности, ибо их дела не решаются предать
огласке из боязни подорвать престиж всей судебной системы»61.

Беспристрастность суда — западный вариант
85
Но не только преступные злоупотребления судей подрывают
идею судейской беспристрастности. Еще больший размах
приобрели в этой среде правонарушения, не считающиеся в США
преступными.
. В Кодексе судейского поведения, принятом Американской
ассоциацией юристов, говорится: «Судья должен быть
терпеливым, благородным, вежливым по отношению к сторонам
процесса, присяжным заседателям, юристам и другим лицам, с
которыми он поддерживает официальные отношения». Это
должное поведение. А вот действительное.
Судья из Иллинойса Уильям Вандервотер арестовал у себя
дома своего гостя, имевшего несчастье чем-то вызвать
неудовольствие хозяина. Злополучный визит обернулся для гостя
восьмимесячным тюремным заключением за «нарушение порядка».
По данным журнала «Юнайтэд Стэйтс ньюс энд уорлд рипорт»
(1978, 13 марта), систематически нарушали элементарные
нормы судебной этики, допускали «вульгарные выражения» и
угрожали подсудимым судья из Нью-Йорка Уильям Пэрри, судья
из Мичигана Виллард Майкселл, судья из Детройта Джеймс
Дель Рио и др. Только за четыре года получили служебное
взысканием подобное поведение 52 судьи, включая судей высших
судебных инстанций штатов.
Что же касается федеральных судей, то только четверо из
них за последние 200 лет были освобождены от должности за
недостойное поведение, ставящее под сомнение их
беспристрастность. Последний такой случай имел место в 1936 году. Однако
причины этого, по свидетельству американской же прессы,
коренятся отнюдь не в кристальной честности судейского
корпуса США. Дело в том, что федеральные судьи в силу
антидемократического принципа несменяемости практически
бесконтрольны в своей деятельности и могут быть отстранены от
должности не иначе как в результате особой процедуры,
известной под названием импичмента. Сложность и
громоздкость этой процедуры привели к тому, что федеральным судьям
она представляется скорее мифической, чем реальной угрозой.
Есть и еще одно явление, о котором предпочитает хранить
молчание официальный Вашингтон. Речь идет о случаях явных
послаблений, допускаемых судьями в отношении заправил
преступных синдикатов, мафии и куклуксклановцев, попавших на
скамью подсудимых. По американским данным, из 1762 членов
мафии представших перед судами штата Нью-Йорк в 1960—
1970 гг., было оправдано 44,7% подсудимых. По другим же
уголовным делам количество оправданных составляет лишь
около 11,5%. В чем же причина столь разительных контрастов?
История Америки знает немало случаев, когда судейские
должности занимали отъявленные куклуксклановцы. Даже
Верховный суд США оказался не застрахованным от такой участи и
имел в своем составе тайного члена ККК62. Не удивительно

86
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
поэтому, что суды систематически проваливали обвинения,
выдвинутые против куклуксклановцев, даже если они
похищали, калечили и линчевали негров63.
Суд Линча. Начало этой мрачной истории убийств без суда
и следствия положил командир батальона стрелков в годы
войны за независимость полковник Линч. Его последователи
лишили жизни тысячи граждан США. Согласно американской
статистике, с 1882 года официально установлено 4730 случаев
линчевания, из них 3657 негров64.
Еще в 1782 году суд Линча был признан противозаконным,
однако и сегодня федеральное законодательство США не
предусматривает уголовной ответственности за это преступление.
Не устанавливает ее и законодательство большинства штатов.
Считается, что уголовная ответственность должна наступать за
фактически содеянное — убийство, тяжкие телесные
повреждения и т. д. Однако эти составы не охватывают всех признаков
линчевания. Юридическая природа данного преступления иная.
Линчевание имеет откровенно классовый, политический
характер, является средством запугивания, расправы и физического
уничтожения деятелей антиимпериалистического движения и
борцов за гражданские права национальных меньшинств. Речь
идет не только об издевательствах и пытках, истязаниях и
убийствах, но и о терроре реакции против сил прогресса.
Город Пасадена, штат Калифорния. 1975 год. Местная
организация так называемой «национал-социалистической
партии белых» терроризирует негритянское население. В руки
неофашистов попадает известный борец за гражданские права
негров священник Харрисон Бейли. По классическим канонам
линчевателей ему учиняют допрос с пристрастием, срывают
одежду, облачают в белый балахон с нацистской эмблемой,
подвешивают к дереву...
Харрисон Бейли остался жив. На этот раз линчеватели
преследовали более далеко идущие цели, чем физическое
уничтожение человека. Через некоторое время многие деятели
прогрессивного негритянского движения получили по почте письма с
фотографиями суда Линча над Бейли и угрозами в свой адрес.
Американская пресса не скрывает, что юстиция на подобные
случаи смотрит сквозь пальцы. Ни для кого не секрет тесные
связи крайне правых и даже преступных организаций с
полицейскими органами. Особым расположением полиции пользуется
печально известный ку-клукс-клан, на долю которого
приходится подавляющее большинство всех зарегистрированных в
истории США судов Линча. По сообщению газеты американских
коммунистов «Дейли уорлд» (1977, 8 сент.), «куклуксклановцам
полиция предоставила свободу рук».
Более того, сегодняшний куклуксклановец нередко облачен в
полицейскую форму и действует именем закона. Подчас он же и
вершит суд Линча, который тоже не остался неизменным, хотя и

Беспристрастность суда — западный вариант
87
сохранил свою сущность. «Современной формой линчевания»
назвал полицейский террор против негров выдающийся деятель
американского и международного коммунистического движения
Уильям Форстер65.
О том, как модернизированный суд Линча выглядит
сегодня на практике, дает наглядное представление одно из
самых нашумевших в Америке уголовных дел.
Во время расовых волнений в Чикаго на территории
негритянского гетто появился большой отряд полиции. Через
несколько минут штаб-квартира местного отделения
негритянской партии «Черные пантеры» была окружена. Грянули
автоматные очереди. Пули прошили окна и двери. Ворвавшиеся в
помещение полицейские с ходу расстреливали спящих людей.
Один из руководителей партии Фрэд Хэмптон был убит прямо
в постели. Через мгновение сраженный пулей упал другой лидер
организации — Марк Кларк.
Кровавая оргия вызвала гнев и возмущение всех честных
людей Америки. По требованию родственников погибших к
уголовной ответственности были привлечены 28 человек, в том
числе атторней штата Иллинойс Э. Хенрейхещ
санкционировавший полицейскую расправу. Однако в ходе расследования
первоначально предъявленное обвинение в заговоре с целью
убийства превратилось в ординарное «превышение
полицейскими своих полномочий». Один за другим обвиняемые
освобождались от уголовной ответственности, пока под следствием не
остались лишь семеро низших полицейских чинов —
непосредственных исполнителей приказа. Их-то и усадили на скамью
подсудимых.
Впрочем, это тоже не причинило им каких-либо серьезных
неприятностей. Американское правосудие тут же простерло
над ними свою милосердную длань. Неблагодарную роль
покровителя убийц взял на себя судья Джозеф Пэрри. Он изъял
из материалов дела протоколы показаний свидетелей
обвинения, разоблачающие закулисную историю подготовки расправы
с лидерами негритянского движения. Пэрри полностью
игнорировал вывод федерального большого жюри о причастности к
этому делу ФБР. В то же время Пэрри не счел необходимым
проверить вымышленные показания платного полицейского
осведомителя Уильяма О'Нила, на которые ссылались
обвиняемые в оправдание своей акции.
В конечном счете все обвиняемые были признаны
невиновными и освобождены. Зато за решеткой оказались
представители истцов — адвокаты Хаас и Тэйлор. Когда они заявили
протест против незаконных действий судьи, Пэрри предъявил
им обвинение в «неуважении к суду».
Снисходительность американской юстиции к убийцам в
форме блюстителей правопорядка поощрила их на дальнейшие
беззакония. По данным министерства юстиции США, за

88
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
первую половину 1980 года число расправ полиции с неграми
увеличилось на 142%. Все чаще падают от полицейских пуль
американцы мексиканского происхождения. В конце февраля
1980 года в техасском городе Хебронвилле полиция открыла
огонь по машине, в которой находились 14 мексиканцев. Трое
из них были убиты. Среди погибших оказалась девочка шести
лет. Преступники в полицейских мундирах снова ушли от
ответственности.
Сегодня для буржуазной юстиции характерно то, что сами
судьи участвуют в организованной преступности, заявляют
известные американские юристы М. К. Каммингс и Д. Вайс в
книге «Демократия под давлением» (Нью-Йорк, 1974).
Зловещая тень мафии проникает во дворцы правосудия многих
столиц западного мира.
В 1977 году бельгийскую общественность потрясло
сообщение о том, что судья Гай Джеспер разоблачен как шеф
гангстерской организации, совершающей грабежи и вымогательства.
С Джеспером тесно сотрудничали несколько известных
адвокатов. Пользуясь доверием клиентов, сообщавших свои
финансовые тайны, они мошенническим путем завладевали их
состоянием. Методы личного участия самого шефа в преступлениях
наглядно характеризует следующий факт. Когда в поле его
зрения попала состоятельная женщина — 78-летняя Диене Ван ден
Хенде, Джеспер тут же приступил к планомерной осаде.
Сначала он посоветовал ей поместить свои драгоценности на
депозитный счет в банке. Затем выпытал комбинацию цифр в
банковском сейфе. И наконец вожделенные драгоценности на сумму в
два миллиона долларов оказались в его собственном сейфе.
Приведенные цифры и факты показывают, что в
современном буржуазном судейском корпусе существует преступная,
коррумпированная или просто аморальная прослойка. Ждать
беспристрастности от подобных «судей» не приходится.
Однако суд — это не только судьи, возражают на Западе. Ведь
основной вопрос — о виновности подсудимого — решает жюри
присяжных. На их беспристрастности буржуазные юристы
настаивают категорически.
Проблема участия в судебном процессе присяжных
заседателей занимает особое место в арсенале средств современной
буржуазной пропаганды. Суд присяжных провозглашается на
Западе самым демократическим судебным институтом в мире.
Характерно высказывание известных английских ученых
Д. Харвея и К. Худа: «С точки зрения гражданских свобод
английская система суда присяжных является лучшей гарантией
против суровых и тенденциозных обвинений, чем любая иная из
изобретенных доныне»66.
Сразу же оговоримся: в Великобритании суд присяжных
рассматривает не более 3% всех уголовных дел в стране67, в
США — около 7,6%68, в ЮАР в 1969 году он вообще ликвиди-

Беспристрастность суда — западный вариант
89
рован. Таким образом, широко разрекламированный
буржуазной правовой пропагандой суд с участием «народных
представителей», как предпочитают именовать присяжных западные
юристы, представляет собой по существу лишь исключение из
общего порядка уголовного судопроизводства. Подавляющее
большинство уголовных дел в странах капитала
рассматривается судьей единолично, ибо буржуазная юстиция знает немало
приемов, позволяющих на «легальном» основании лишить
подсудимого права на суд присяжных. Так, в США в соответствии
с федеральным Законом о борьбе с похищением людей
смертная казнь как мера уголовного наказания может быть
назначена только при рассмотрении дела с участием присяжных
заседателей. Казалось бы, вполне гуманная и рациональная норма.
Однако американская юстиция с некоторых пор широко
использует ее именно для недопущения к процессу присяжных
заседателей. Делается это следующим образом.
Закон о борьбе с похищением людей предоставляет
подсудимому право отказаться от рассмотрения его дела с участием
жюри. В последнем случае подсудимому гарантируется, что
назначенное наказание не будет строже пожизненного
заключения. Смертная казнь исключается. Тем самым ему
предлагается альтернатива: настаивать на созыве суда присяжных с
последующей угрозой осуждения к смертной казни или
отказаться от жюри с перспективой более мягкого наказания.
Естественно, многие предпочитают второе.
Но и в том случае, когда подсудимый настаивает на
реализации своего конституционного права на суд присяжных, он
нередко получает отказ.
Штат Луизиана. Негритянский школьник Гарри Дункан
обвиняется в том, что на оскорбление белого подростка
ответил пощечиной. По уголовному законодательству штата это
деяние квалифицируется как оскорбление действием и
предусматривает наказание в виде тюремного заключения сроком до
двух лет и штрафа в размере до 300 долларов. Обвиняемый
потребовал рассмотреть его дело с участием присяжных
заседателей. Однако получил категорический отказ. Судья в
мотивировке своего решения сослался на то, что Конституция штата
Луизиана гарантирует право на суд присяжных только по
делам, в которых в качестве меры наказания может быть
назначена смертная казнь или каторжные работы. Дело Г.
Дункана было рассмотрено без присяжных, подсудимый был
признан виновным и осужден к двум месяцам лишения свободы и
штрафу в размере 150 долларов. Защитник осужденного
пытался апеллировать в Верховный суд штата Луизиана, однако там
отказались пересмотреть дело под предлогом «отсутствия
юридических ошибок» при разрешении его судом первой инстанции.
Вопиющее противоречие этого решения Поправке VI к
Конституции США, предоставляющей обвиняемому право на «суд

90
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
беспристрастных присяжных», вызвало тревогу
демократической общественности страны. Дело дошло до Верховного суда
США. Оправдывая принятое решение, член Верховного Суда
Луизианы доказывал, что Поправка VI обязывает лишь
федеральные судебные органы созывать суд присяжных по
требованию подсудимого. По его мнению, эта обязанность на
судебные органы штатов не возлагается. Несостоятельность такого
рода аргументации очевидна. Ведь Конституция США
распространяется на всю территорию страны, а Поправка IV
специально подчеркивает: «Ни один штат не должен издавать или
приводить в исполнение законы, ограничивающие привилегии и
вольности граждан Соединенных Штатов; ни один штат не
должен лишать кого-либо жизни, свободы или собственности
без законного судебного разбирательства и не может отказать
лицу, подчиненному его власти, в равной для всех защите
закона».
Так простое по содержанию дело постепенно приобрело
значение общественно-политического события, непосредственно
связанного с защитой конституционных прав граждан. Под
давлением прогрессивной общественности Верховный суд США
вынужден был признать, что судебный процесс по делу Г.
Дункана проводился с нарушением Конституции страны и, в
частности, права гражданина на беспристрастный суд.
В настоящее время серьезная социальная проблема
заключается не только в том, что в значительном числе случаев право
гражданина на суд присяжных игнорируется. Еще большую
тревогу общественности стран капитала вызывают внутренние
процессы в этом суде. В последнее десятилетие, по мнению ряда
известных западных юристов, наметилась явная угроза кризиса
суда присяжных69. Особенно остро он проявляется в отборе
членов жюри. Этот вопрос имеет исключительную
актуальность, ибо беспристрастный суд присяжных немыслим при
допущении здесь какой-либо тенденциозности. Имущественный
ценз для присяжных заседателей исключает беспристрастность
как принцип судебной деятельности. Состоятельный
присяжный не может быть беспристрастным по отношению к
неимущему подсудимому, посягнувшему на частную собственность
или иные социальные ценности капиталистического общества.
Буржуазные правоведы, признавая это бесспорное
положение, тут же выдвигают с их точки зрения неотразимый
аргумент: во многих буржуазных государствах имущественный
ценз для присяжных заседателей в настоящее время
ликвидирован. Действительно, в результате длительной борьбы против
дискриминационной системы судоустройства трудящимся ряда
стран Запада удалось добиться законодательного устранения
имущественного ценза. Однако на скамье присяжных
по-прежнему восседают лишь состоятельные члены общества.
Оказывается, отменив имущественный ценз, западные законодатели

Беспристрастность суда — западный вариант
91
не удосужились обеспечить эту акцию материально. Участие в
судебном заседании неизбежно сопряжено с отвлечением от
обычных занятий, а суммы, выплачиваемые в счет возмещения,
мизерны. «Вот почему, — резонно отмечает газета
американских коммунистов «Дэйли уорлд» (1977, 3 дек.), — чем беднее
присяжный, тем в меньшей степени он в состоянии выполнять
свои функции в суде». Пролетарий же просто физически не в
состоянии участвовать в составе жюри, поскольку не может
оставить свое рабочее место. «За пять лет я не видел в составе
присяжных ни одного рабочего», — заявил бывший первый
заместитель прокурора Кассационного суда Франции Р. Линдон79.
Другой важный момент: когда в Соединенных Штатах
судят негра, на скамье присяжных неизменно оказываются
белые. Вот что пишет по этому поводу руководитель
инициативной группы по реформе системы суда присяжных в штате
Нью-Йорк Дж. Шульман: «Отбор членов жюри производится в
настоящее время на расовой основе, в условиях дискриминации
негров, пуэрториканцев, других национальных меньшинств...
Считается, что цветное жюри не в состоянии объективно судить
своих единоверцев»71. Но, может быть, такое жюри в
состоянии судить белых? Такой вопрос в Соединенных Штатах даже
не возникает. История страны не знает примера, когда бы
скамья присяжных оказалась полностью занятой небелыми! Этого
не происходит даже в том случае, когда судебный процесс
проводится на территории, где белые практически не проживают.
В 1977 году перед судом присяжных предстал нью-йоркский
полицейский Роберт Торнсни. Он обвинялся в убийстве 15-
летнего негра Рэндольфа Эванса. «Я выстрелил в него в упор и
сразу же убил наповал», — цинично заявил полицейский72.
Оправдывая свои действия, Торнсни показал, что вынужден
был это сделать, находясь в состоянии необходимой обороны.
Однако все очевидцы преступления, в том числе сослуживец
убийцыj единодушно заявили, что со стороны негра никаких
агрессивных действий не наблюдалось. Более того, как было
установлено, полицейский стрелял в сидящего человека.
Осуждение преступника казалось неизбежным. Но на судейский стол
ложится заключение эксперта-психиатра Даниэля Шварца, в
котором сказано, что в момент выстрела Торнсни находился в
состоянии «временной невменяемости». Причину ее эксперт
усмотрел в психическом заболевании, объективирующемся в
«страхе за свою жизнь». Как пояснил подсудимый, приступы
такой болезни случаются с ним всякий раз, когда он видит
перед собой негра. Суд признал этот аргумент достаточным
для оправдания. Остается лишь добавить, что данное
уголовное дело рассматривалось судом присяжных заседателей, в
составе которого не было ни единого негра. И это несмотря на то,
что подавляющее большинство жителей нью-йоркского района
Бруклин, где было совершено убийство, составляют лица
негритянского происхождения.

Май 1980 года. арестовывает
Американский одного
город Майами из участников
(штат Флорида). демонстрации
Полиция

Беспристрастность суда — западный вариант
93
Оправданием убийцы закончился и состоявшийся в декабре
1977 года процесс по делу другого нью-йоркского
полицейского — Роберта Шей да 1 Этот отъявленный расист в полицейском
мундире хладнокровно разрядил свой револьвер в грудь 18-
летнего негра Фрэнка Томпсона. И в данном процессе система
отбора присяжных заседателей сработала без неожиданностей:
в составе жюри снова не оказалось ни одного негра.
Обилие таких фактов в США породило годами копившееся
раздражение и недовольство негритянского населения страны.
Все это сфокусировалось в известных ныне всему миру
событиях в Майами73.
17 декабря 1979 г. негр Артур Макдаффи по
неосторожности проскочил на мотоцикле перекресток на красный свет.
Полицейские автомобили тут же преградили дорогу, и вот уже
водитель сильнейшим ударом в голову сбит с ног. Спустя
мгновение распластанный на асфальте негр корчился от нестерпимой
боли. Два десятка полицейских, плотным кольцом окружив его
от взоров посторонних, с садистской жестокостью избивали
свою жертву. Расправившись с Макдаффи, полицейские
вдребезги разбили его мотоцикл, инсценировав
дорожно-транспортную катастрофу. После этого был сфальсифицирован
соответствующий акт.
Доставленный в больницу, Макдаффи через четыре дня
умер, не приходя в сознание. Однако преступление полиции,
несмотря на все старания властей, сохранить в тайне не
удалось. Под давлением общественности прокурор Генри Адорно
вынужден был возбудить уголовное преследование в отношении
шестерых полицейских, которым были предъявлены обвинения
в убийстве и соучастии в его сокрытии. Впоследствии дело в
отношении двоих обвиняемых было прекращено, четверо
оставшихся преданы суду.
На судебное разбирательство были представлены
доказательства, неопровержимо свидетельствующие о виновности
подсудимых. По заключению судебно-медицинского эксперта,
смерть наступила в результате травматических повреждений
внутренних органов. На допросе судебный эксперт показал, что
за все 3600 вскрытий, которые ему довелось произвести, он ни
разу не наблюдал столь тяжких увечий. Показания свидетелей-
очевидцев и трех полицейских, которым был предоставлен
иммунитет от уголовного преследования, не оставляли
сомнений в виновности подсудимых. Все единодушно
свидетельствовали о том, что Макдаффи не оказывал сопротивления, его
поведение не давало ни малейших оснований для применения
силы. Тем не менее «белое» жюри вынесло единогласно
оправдательный вердикт.
17 мая 1980 г. в знак протеста против такого решения суда
около семи тысяч негров Майами вышли на демонстрацию.
Полицейские дубинки и пожарные брандспойты, слезоточивый

94
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
газ и резиновые пули были ответом на требование
пересмотреть несправедливое судебное решение. И тогда мирная
демонстрация вылилась в восстание. Город перегородили баррикады.
Толпа штурмом взяла здание суда. Кострами заполыхали
полицейские машины...
С большим трудом крупным силам полиции и
национальной гвардии удалось потопить в крови выступление негров
Майами. 20 убитых, 450 раненых, 1214 арестованных — таков
итог этих событий.
Попрание законности американской юстицией,
дискриминация негров при формировании жюри присяжных заседателей
все чаще вызывают возмущение негритянского населения
страны. Поэтому иногда в жюри все-таки можно увидеть
представителей национальных меньшинств. Однако их участие в
процессе, как правило, ограничивается издевательским условием.
В США считается, что негры более склонны к осуждению, чем
белые, поэтому их включают в состав жюри в тех случаях,
когда общественное мнение по отношению к подсудимым
настроено резко отрицательно, например в процессах по делам
наркоманов.
Таким образом, институт присяжных заседателей
формируется подобно тому, как формируется и судейский корпус:
преимущественно из белых и состоятельных. Такой суд
объективно не может быть беспристрастным по отношению к
цветным и малоимущим. Для того чтобы обеспечить нужное
решение присяжных и исключить всякие случайности, буржуазная
государственная машина зорко следит за деятельностью жюри,
давая ему в необходимых случаях весьма недвусмысленные
установки.
Известны факты когда высокопоставленные чиновники
вашингтонской администрации и даже президент страны
высказывались в прессе по поводу виновности подсудимых задолго
до окончания процессов. Такие высказывания в радикальных
кругах американских юристов расцениваются как попытка
посягательства на принцип разделения властей, исключающий
вмешательство исполнительной власти в компетенцию органов
юстиции. Как показывают результаты таких процессов, после
публичного оглашения мнения президента страны о том, что
подсудимый виновен, в отношении последнего фактически
действует презумпция виновности74.
Буржуазное уголовное судопроизводство знает немало и
других, более тонких методов воздействия на присяжных, а в
необходимых случаях и парализации их деятельности. Это хорошо
видно по судебной практике Великобритании — страны,
давшей миру идею присяжных. Английские юристы утверждают,
что именно правосудие по британскому образцу обеспечивает
максимальное привлечение общественности к рассмотрению
уголовных и гражданских дел. Среди ученых-правоведов при-

Беспристрастность суда — западный вариант
95
знано бесспорным положение, что присяжные заседатели в
Великобритании реально обладают статусом независимого и
полноправного элемента суда, который якобы в условиях
абсолютной свободы по своему внутреннему убеждению выносит
решение по основному вопросу судебного дела.
Как же, однако, осуществляется на практике «принцип
независимости и полноправия присяжных», выдаваемый за
свидетельство высокого демократизма британского правосудия и
каковы действительные отношения между судьями и
присяжными заседателями?
Критерий разграничения компетенции судьи и присяжных
заседателей, в соответствии с которым жюри решает вопросы
факта, а судья — вопросы права, нормативно был закреплен
еще в 1877 году палатой лордов75. Впоследствии круг вопросов,
подлежащих разрешению присяжными, неуклонно уменьшался,
а компетенция судьи соответственно расширялась. Причем
судьи это делали сами, по своему усмотрению. Такая
возможность у них появилась в результате исключительной казуистич-
ности, с которой английское доказательственное право
связывает разграничение вопросов права и факта. Отсутствие
определенности и ясности здесь приводит к тому, что по признанию
английского ученого М. Мак-Конвилла, «...разделение на
вопросы факта и вопросы права зависит от политики,
руководствуясь которой судья устраняет тот или иной вопрос из
пределов рассмотрения жюри. И перед лицом этого мы можем лишь
надеяться на то, что судьи будут правильно определять
природу каждого случая, с которым имеют дело. Но надежда эта
весьма слаба»76. И действительно, английские судьи, пользуясь
возможностью изымать из рассмотрения жюри те или иные
положения, практически постоянно отстраняют «народных
представителей» от активной процессуальной деятельности.
Но даже решение тех вопросов факта, которые бесспорно
относятся к компетенции присяжных, не обходится без
вмешательства судьи. Существует, например, исключительное право
судьи на подведение итогов судебного следствия. Это
процессуальное действие должно представлять собой судейскую
инструкцию присяжным заседателям о толковании норм права,
подлежащих применению в процессе доказывания. На самом же
деле роль такой инструкции значительнее. В 1973 году для
проверки эффективности данного способа судейского влияния
на вердикт присяжных были проведены специальные
исследования. К проведению эксперимента привлекли присяжных
заседателей, которые прослушивали запись уголовного дела с
различными вариантами судейской инструкции, после чего
выносили вердикт. Результаты эксперимента показали, что
содержание вердикта во многом зависит от содержания судейской
инструкции. Эта зависимость была даже определена
количественно. Оказалось, что различия в вариантах судейских инструк-

96
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ций по поводу достаточности доказательств приводили к
изменению внутреннего убеждения у 15% присяжных заседателей,
а различия в оценке значения предыдущей судимости
обвиняемого для установления его виновности приводили к изменению
внутреннего убеждения уже у 30% членов жюри («Обозрение
уголовного права», Лондон, 1973, апрель).
Таким образом, путем соответствующего инструктирования
присяжных при подведении итогов судебного следствия
английский судья может в довольно широких пределах влиять на^
содержание выносимых вердиктов, хотя присяжные должны
действовать в условиях «полной свободы и независимости
мнений». В результате создается положение, при котором, как
указывал Ф. Энгельс, «...судья довольно ясно дает понять
присяжным, какой приговор им следует вынести, и послушные
присяжные, регулярно выносят именно такой приговор»77.
Когда же по тем или иным причинам одни средства
воздействия на решение жюри оказываются неэффективными,
английское уголовно-процессуальное право прибегает к другим, более
радикальным. Так, судья имеет право в любой момент
судебного следствия по собственной инициативе дать указание
присяжным заседателям вынести, вне зависимости от их
внутреннего убеждения, оправдательный вердикт. Это указание
обязательно к исполнению присяжными. В данном случае жюри
вообще устраняется от выполнения своих функций. Такой прием,
все чаще используемый в практике английского уголовного
судопроизводства, — эффективное средство освобождения от
уголовной ответственности того, чье осуждение с точки зрения
классового правосознания судьи нежелательно.
И, наконец, самое радикальное средство устранения
присяжных от участия в судопроизводстве — роспуск состава жюри.
Предлогом для такой крайней меры может служить нарушение
присяжными уголовно-процессуальных и доказательственных
правил. Если принять во внимание, что правил этих много и
они сложны-по содержанию, а несущественных нарушений едва
ли можно избежать, то нетрудно представить, как широки
возможности судьи в подыскании формального повода для
роспуска неугодного ему состава жюри.
Широкое применение в английских судах средств устранения
влияния общественного элемента на окончательное разрешение
уголовного дела привело к тому, что сейчас традиционная роль
присяжных, как судей факта в английском уголовном процессе,
существует лишь номинально. Фактически судья имеет все
необходимые полномочия для того, чтобы полностью
парализовать деятельность «народных представителей», если она
расходится с социальными установками.
В основных чертах аналогичны и процессуальные
отношения между судьями и присяжными в уголовном
судопроизводстве США. Пристрастность судей, тенденциозный подбор при-

Беспристрастность суда — западный вариант
97
сяжных, мощный прессинг, которому подвергается жюри, —
все это приобрело ныне в Соединенных Штатах столь явный
характер, что подчас признается даже финансовой и
политической элитой страны. «Вынесение приговоров в Америке
является национальным скандалом. Ежедневно система плодит
сплошную несправедливость», — это высказывание
принадлежит сенатору Эдварду Кеннеди78. Правда, существует и иное
мнение. Другой американский сенатор, Чарльз Гуделл, заявил:
«Американская юстиция защищает нашу систему хорошо»79.
Как это ни парадоксально, но между высказываниями двух
сенаторов принципиальных противоречий нет. Несправедливые
судебные решения — один из способов защиты
капиталистических общественных отношений. Буржуазная судебная система
вовсе не нейтральна, она является правительственной сферой и
защищает интересы власти, а не подвластных80, констатирует
профессор Г. Зинн. Для достижения данной цели, признает
другой американский профессор, Дж. Ньюфилд, в книге с
характерным названием «Жестокая и необычная юстиция» (Нью-
Йорк, 1976), используется все — вплоть до вынесения заранее
подготовленных приговоров. Такова цена «беспристрастности»
современного буржуазного суда. Вот почему с полным
основанием директор Совета по исследованиям в области уголовного
правосудия при Калифорнийском университете Г. Дьюбин
заметил: «Наибольшую угрозу правопорядку представляет собой
сама система американского правосудия... Она породила
больше преступлений, чем рассмотрела, и совершила больше
насилий, чем предотвратила»81.

ООН-1966 г.
«Каждый
имеет право
при рассмотрении
любого
предъявляемого ему
уголовного
обвинения...
быть судимым
в его присутствии
и защищать
себя
лично
или через
посредство
выбранного
им самим
защитника...».
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 14, п. 3 «d».

Право
на защиту-
привилегия
капитала

100
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В буржуазной юридической литературе англо-американская
судебная система признается самой совершенной с точки зрения
гарантий права обвиняемого на защиту82.
Но подтверждается ли фактически столь высокая
самооценка? И соответствует ли реальность сегодняшнего дня
претензиям восторженных ревнителей правосудия по западному
образцу?
Наиболее полно право обвиняемого на защиту в
буржуазном уголовном процессе регламентирует Конституция США.
Поправка VI включает в содержание этого права следующие
субъективные права обвиняемого:
право на осведомленность о свойствах и поводах обвинения;
право на очную ставку со свидетелями, показывающими
против него;
право вызова свидетелей зашиты;
право пользования помощью адвоката.
С формальной стороны данная норма американской
Конституции вполне отвечает требованиям
либерально-демократического правосудия. Однако, как признают сами американские
юристы, «конституционные нормы не относятся к рядовому
обвиняемому»83.
Конституционное право обвиняемого на осведомленность о
свойствах и поводах обвинения, выдвинутого против него,
никогда не принималось американской
уголовно-процессуальной наукой безусловно. Традиционно сложилось
ограничительное толкование этого права как не охватывающего по своему
содержанию досудебную процедуру. Практически это означает
лишение обвиняемого возможности ознакомиться с
материалами дела до судебного разбирательства и тем самым
подготовиться к защите.
Уголовно-процессуальное законодательство подавляющего
большинства американских штатов идет именно по такому
пути. И даже общегосударственные нормативные акты,
регламентирующие федеральный уголовный процесс, ставят
возможность досудебного ознакомления обвиняемого с материалами
уголовного дела в зависимость от так называемого свободного
судейского усмотрения.
Правда, Верховный суд США под давлением общественного
мнения в ряде своих решений пытался установить обязанность
обвинительной власти знакомить обвиняемого с материалами
уголовного дела до суда. Однако, как отмечается в
американском «Журнале уголовного права, криминологии и
криминалистики» (1970, № 1), суды во многих случаях не контролируют
претворение в жизнь решений Верховного суда. В результате
значительное число обвиняемых до судебного разбирательства
по-прежнему не знают содержания материалов возбужденных
против них уголовных дел.
Что же касается права обвиняемого на ознакомление с

Право на-защиту — привилегия капитала
101
материалами уголовного дела в судебном заседании, которое
признается американской юридической доктриной безусловно и
даже закрепляется в уголовно-процессуальном
законодательстве, то его реальное значение сводится на нет самой
организацией уголовного судопроизводства в США.
Так, известно, что при наличии признания обвиняемым
своей вины и отказе от реализации права на суд присяжных
рассмотрение уголовного дела осуществляется в порядке так
называемого суммарного (упрощенного) производства. В этом
случае исследование доказательств в суде признается
излишним, судья немедленно выносит приговор и определяет меру
наказания. Подобная организация уголовного судопроизводства
приводит к тому, что обвиняемый лишается возможности
ознакомиться со всей совокупностью доказательственного
материала, оставаясь в неведении даже после окончания судебного
процесса. И этот порядок отнюдь не представляет собой
исключения в современном американском уголовном процессе, он
скорее общее правило. Ведь по американским же данным в
упрощенном порядке рассматривается 92,4% всех уголовных дел84.
Право обвиняемого на очную ставку со свидетелями,
которые дают показания против него, также подвергаются в
современном американском уголовном процессе существенным
ограничениям и изъятиям. Важнейшим среди таких изъятий
является «гарантия неразоблачения» личности осведомителя.
Сущность данной «гарантии» заключается в том, что
выступающий в процессе в качестве свидетеля обвинения
полицейский осведомитель в судебное заседание не вызывается, а его
показания оглашаются без указания источника их получения.
До 1957 года в уголовном процессе США действовала
закрепленная многочисленными судебными прецедентами
норма, согласно которой показания анонимного полицейского
осведомителя были достаточным основанием для принятия любых
процессуальных решений: привлечения к уголовной
ответственности, производства ареста, обыска и др., за исключением
решения основного вопроса — о виновности обвиняемого.
В последнем случае осведомитель лишался «гарантии
неразоблачения»: его личность должна была быть раскрыта в
публичном судебном заседании.
В 1957 году в прецеденте по делу Ровиаро Верховный суд
США указал, что никакое строго установленное правило в
отношении огласки имени осведомителя не оправдано. Это
.^начало, что отныне суды получили возможность по
собственному усмотрению решать вопрос о возможности
предоставления осведомителю «гарантии неразоблачения» при
использовании его показаний для определения виновности обвиняемого.
С этого момента американская юстиция начинает широко
применять в качестве основания приговоров показания
осведомителей, личность которых остается не известной не только

102
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
общественности, но и участникам процесса. Причем Верховный
суд США встал на путь прямого поощрения подобной
практики.
Обоснование обвинения анонимными показаниями вступает
в непримиримые противоречия с требованиями Поправки VI к
Конституции США. Ведь в этом случае обвиняемый лишается
возможности воспользоваться своим конституционным правом
на очную ставку со свидетелем, показывающим против него,
применить основной метод исследования свидетельских
показаний в суде — перекрестный допрос. Тем самым обвиняемый
оказывается полностью беззащитным перед наветами
полицейских агентов.
С подобным методом обвинения столкнулся еще в 1896 году
в России В. И. Ленин, арестованный по делу «Союза борьбы за
освобождение рабочего класса». Тогда в целях вынудить
жандармов раскрыть личность провокатора В. И. Ленин
решительно заявил: «По поводу сделанного мне указания на имеющиеся
против меня свидетельские показания — объясняю, что не могу
дать объяснений по существу, вследствие того, что мне не
указаны показывающие против меня лица»85.
Таким образом, применение анонимных показаний
полицейских агентов отнюдь не является современным изобретением.
Эта идея давно скомпрометировала себя, особенно в судебных
репрессиях против видных деятелей революционного движения.
Ныне американская юстиция стремится модернизировать
«гарантию неразоблачения», пытаясь всячески замаскировать
явные нарушения права обвиняемого на защиту. Все чаще в зале
судебного заседания появляются личности в масках. Эти
свидетели выступают в суде инкогнито, т. е под вымышленными
фамилиями. Иногда такие свидетели не показываются в зале
судебного заседания вообще, а предстают перед публикой с
экранов телевизионных установок. Однако подобный маневр
американской юстиции отнюдь не в большей степени обеспечивает
соблюдение конституционных прав граждан, чем абсолютная
анонимность. Выяснение данных, относящихся к личности
свидетеля, составляет неотъемлемый элемент исследования и
проверки его показаний. А без этого информация, сообщаемая
осведомителем-инкогнито, продолжает оставаться не
имеющими доказательственного значения агентурными данными.
Широко используются показания анонимных свидетелей
также в западногерманском уголовном процессе. Стремясь
соблюсти хотя бы видимость законности, юстиция ФРГ
прибегает к всевозможным приемам с целью завуалировать явно
несостоятельную в правовом отношении подобную практику.
Для этого применяется, в частности, следующий прием.
Офицер полиции дает показания в суде по данным своей
агентуры, т. е. излагает содержание информации, доставленной
ему полицейскими осведомителями. Допрос офицера в суде

Право на защиту — привилегия капитала
103
производится с учетом так называемых «запретов
доказывания». Смысл их заключается в запрещении без специального
разрешения допрашивать должностных лиц об
обстоятельствах, составляющих служебную или государственную тайну.
Именно данные о личности осведомителей и считаются
служебной тайной. Тем самым обвиняемый в западногерманском
уголовном процессе лишается возможности осуществить свое
конституционное право на защиту путем очной ставки со
свидетелем и его допроса.
Особенно распространены анонимные показания в
политических процессах в ФРГ, где в качестве свидетелей выступают
сотрудники Федерального ведомства по охране Конституции —
органа политического сыска. Так, в некоторых делах собранные
по делу обвинительные доказательства иногда ограничивались
показаниями сотрудника Федерального ведомства, который
приводил данные, доставленные ему анонимными агентами, и
протоколами допроса в полиции86.
В подобных процессах грубо нарушается § 250 Уголовно-
процессуального кодекса ФРГ, который запрещает
использование судом свидетельских показаний со слов другого лица, за
исключением случаев проверки его показаний или
невозможности допросить непосредственно свидетеля по причине его
«недостижимости».
Нарушается также ст. 103 Основного закона ФРГ,
провозглашающая право подсудимого быть выслушанным в суде.
Невозможность проверки свидетельских показаний в связи с
анонимностью источника информации превращает это
конституционное право в фикцию. Ведь оно предполагает
возможность для подсудимого высказаться именно по поводу
исследования доказательств. В данном же случае какое-либо
исследование показаний исключается, поскольку источник
сообщаемой информации неизвестен.
Игнорируются также требования Международного пакта о
гражданских и политических правах, под которым стоит
подпись представителя ФРГ. Статья 14, п. 3 «е» Пакта
предоставляет обвиняемому право допрашивать показывающих
против него свидетелей. О выполнении этого неотъемлемого права
обвиняемого не может быть и речи, так как сами свидетели не
предстают перед судом.
Использование в уголовном процессе показаний анонимных
полицейских осведомителей не просто противоречит
конституционным нормам и международным документам. Особую
опасность представляет высокая вероятность лжесвидетельства
осведомителей. Чтобы убедиться в этом, достаточно
обратиться к личности агентов полиции.
Комплектование корпуса осведомителей осуществляется с
учетом потребности обеспечить представительство во всех
социальных слоях буржуазного общества. Однако предметом осо-

104
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
бого внимания западной полиции является вербовка
осведомителей из числа лиц, которые в силу своей принадлежности к
антисоциальным группам вступают в непосредственные
контакты с преступными элементами. Такого рода осведомители
вербуются, как правило, из среды содержателей и служителей
публичных домов, ночных притонов, мест азартных игр и
других увеселительных заведений.
Значительная часть осведомителей, состоящих на службе в
полиции, — выходцы из преступного мира. Еще К. Маркс
писал, что кадры полиции формировались «из числа
мошенников высшей и низшей категории — воров, жуликов и
лжебанкротов...»87.
О личности осведомителя, о его социальных установках
дает определенное, представление исследование известных на
Западе специалистов по организации полицейской деятельности
М. Л. Харни и Дж. Кросса. Они, в частности, пришли к
выводу, что «существует ряд обстоятельств, которые заставляют
осведомителя предложить свое... сотрудничество, но у всех в
основе лежат эмоции, побуждения:
1) вызванные страхом (перед законом, перед сообщниками);
2) вызванные местью;
3) извращенные побуждения;
4) эгоистические побуждения;
5) корыстные побуждения;
6) раскаяние и желание исправиться;
7) сумасшествие, эксцентричность»88.
Вот почему американский журнал «Бюллетень уголовного
права» (1967, № 3) с полным основанием заявил: «Каждый
юрист, практикующий в уголовных судах, знает, что
полицейское лжесвидетельствование представляет собой широко
распространенное явление».
Тем не менее показаниям полицейских
агентов-осведомителей в современном буржуазном уголовном процессе нередко
придается решающее доказательственное значение. Обобщая
практику использования таких показаний в судопроизводстве
стран англо-американского региона, канадский профессор
А. Поппль писал: «В целом ряде судебных решений было прямо
указано, что показания шпиков, провокаторов и тому подобных
лиц не требуют обязательного подтверждения другими
доказательствами»89.
Следовательно, показания таких лиц признаются
буржуазным судом не только доброкачественным, но и совершенно
исключительным источником доказательств по уголовным
делам. «...Ни один судья не вправе отказаться от обвинения на
основе таких доказательств», — утверждает А. Поппль90.
Естественно, перед лицом таинственной и зловещей фигуры
анонимного лжесвидетеля, которому столь охотно внимает
буржуазный суд, обвиняемый беззащитен.

Право на защиту — привилегия капитала
105
Международный пакт о гражданских и политических правах
в ст. 14, п. 3 «е», провозглашает право каждого человека «на
вызов и допрос его свидетелей на тех условиях, какие
существуют для свидетелей, показывающих против него».
Соответствующая норма закреплена и в национальном
законодательстве ведущих империалистических государств, в частности в
Поправке VI к Конституции США.
Какие же практические возможности реализации этого
нрава имеются в капиталистических странах для различных
категорий граждан?
В США, Англии, Канаде и других странах суд основывает
свое решение на тех материалах, которые представили
участвующие в судебном споре формально равноправные стороны —
обвинитель и обвиняемый. При этом в буржуазном
судопроизводстве обвинитель не обязан собирать все относящиеся к делу
доказательства, он ограничивается собиранием и
представлением в суд лишь обвинительных доказательств. Собрание
оправдательных доказательств полностью возлагается на
обвиняемого. Он вынужден делать это сам, либо через защитника,
либо с помощью частного детектива.
Совершенно очевидно, что неоспоримые преимущества
приобретают в уголовном процессе представители
состоятельных слоев населения, поскольку они могут использовать личные
материальные средства как эффективный, а подчас и решающий
фактор достижения желаемого судебного решения. Ведь
привлечение свидетелей защиты к участию в процессе неизбежно
связано в мире бизнеса с необходимостью возмещения им
расходов, и нередко весьма значительных. Что же касается
малоимущих и несостоятельных, то в большинстве случаев они
полностью лишаются возможности привлечь к процессу свидетелей
защиты исключительно по материальным причинам. Не
имеющий средств для вызова свидетелей подсудимый оказывается
один на один с мощной обвинительной властью. Результат
такого «судебного состязания» нетрудно предугадать.
Таким образом, провозглашенное ООН неотъемлемое право
человека на вызов и допрос свидетелей защиты «на тех же
условиях, которые существуют для свидетелей, показывающих
против него», не обеспечивается в буржуазном уголовном
судопроизводстве реальными материальными гарантиями.
В Международном пакте о гражданских и политических
правах провозглашается также неотъемлемое право
обвиняемого иметь защитника^ Это право закреплено и в
конституционных актах империалистических государств. Всячески
поддерживается оно и в современной буржуазной юриспруденции.
В одной из известных на Западе работ «Сравнительное
исследование прав человека», изданной в 1976 году в Балтиморе под
редакцией Р. П. Клауде, сказано: «В теории обвиняемый
имеет право на получение правовой помощи & любой критиче-

106
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ской стадии уголовного преследования — от ареста до
апелляции».
Это — «в теории». А как же на практике?
В англо-американском уголовном процессе существует
требование, согласно которому должностное лицо,
осуществляющее расследование, обязано немедленно поставить в
известность арестованного по подозрению в совершении
преступления гражданина о наличии у него права вызвать адвоката. Если
арестованный заявит о своем намерении воспользоваться
помощью адвоката, то допрос может быть осуществлен не ранее его
прибытия. Но на практике в Англии из 52 арестованных 42
получают категорический отказ полиции на просьбу
встретиться с защитником91. В этом случае не только обвиняемый
лишается квалифицированной помощи защитника, но и
защитник ограничивается в возможностях защиты на последующих
стадиях. Ведь, как уже говорилось, правительственная
Комиссия по пересмотру уголовного права рекомендовала требовать
от обвиняемого представления полиции всех фактов и
аргументов, которыми он впоследствии собирается оперировать в суде.
Неисполнение данного требования угрожает обвиняемому
неблагоприятным выводом при определении его виновности.
В попытках противодействовать осуществлению Права
арестованного на юридическую помощь адвоката не отстает от
английской и американская юстиция. В 1971 году Верховный
суд США принял решение, в соответствии с которым показания
арестованного в полиции могут быть впоследствии
использованы для опровержения его показаний на стадии судебного
разбирательства даже в том случае, если арестованный в
нарушение процессуальных норм не был поставлен в известность о
своем праве вызвать защитника92. Такое решение высшей
судебной инстанции Соединенных Штатов совершенно явно
поощряет противозаконную практику американской полиции.
А между тем роль адвоката в буржуазном суде весьма
велика. Еще Ф. Энгельс, характеризуя исключительную сложность
английского законодательства, писал: «Адвокат здесь все; кто
достаточно основательно потратил свое время на эту
юридическую путаницу, на этот хаос противоречий, тот в английском
суде всемогущ»93. Этот вывод подтверждается и современной
практикой. По данным американской статистики, около 2/з
обвиняемых, защиту которых осуществляют адвокаты,
оправдываются в суде. В то же время более % обвиняемых, не
имеющих защитников, осуждаются и приговариваются к тюремному
заключению94.
Таким образом, без адвоката рассчитывать на успешную
защиту рядовой американец практически не может. Но именно
рядовые американцы и лишены в большинстве случаев
возможности воспользоваться правом на юридическую помощь
адвоката. Как пишет американский юрист Джеральд Ауэрбах в еже-

Право на защиту — привилегия капитала
недельнике «Тайм» (1978, 10 апр.), это явление исключает
реальность конституционного принципа равного правосудия
для всех.
Ведущий орган Ассоциации американских юристов «Аме-
рикэн бэр ассоушиэйшн джорнэл» (1977, авг.) прямо пишет,
что адвокаты рискуют лишиться практики, если принимают на
себя защиту обвиняемых негритянского происхождения. Во
время одной из массовых демонстраций негров в защиту
гражданских прав 13 тыс. человек были арестованы и привлечены к
уголовной ответственности. Подавляющее большинство из них
не смогли подыскать адвокатов. Ни за какое вознаграждение
местные юристы не соглашались принять на себя защиту
негров. Пришлось обращаться к адвокатам из других штатов —
неграм по происхождению.
Но и это не решило проблемы. Ведь, как известно, среди 300
тыс. американских юристов-профессионалов негров
насчитывается не более 300095. Причем речь идет о всех категориях
юристов. Адвокатов же среди них несравненно меньше. К тому
же солидарная защита одним адвокатом нескольких
подсудимых по такого рода делам во многих штатах страны запрещена.
Так негры, формально имеющие право на защитника
наряду со всеми остальными гражданами Америки, фактически
остаются в процессе без помощи профессионального юриста.
Сходная ситуация возникает и в том случае, когда на скамье
подсудимых оказывается гражданин исключительно из-за своих
политических убеждений.
Результаты анкетирования американских юристов,
проведенного профессором Иллинойсского университета С. С.
Нагелем, позволили установить, что адвокаты проявляют
нежелание защищать коммунистов, даже если последние в состоянии
заплатить соответствующий гонорар. Здесь и откровенно
враждебное отношение большинства юристов, принадлежащих к
привилегированному классу, к своим политическим
противникам, и нежелание лишиться высокопоставленной клиентуры, и
опасение прослыть пособниками инакомыслящих.
Но основной барьер, преграждающий большинству
американцев доступ в адвокатские конторы, — отсутствие крупных
материальных средств, необходимых для ведения процесса.
В августе 1977 года бывший президент Дж. Картер заявил:
«Недостатки нашей нынешней системы правосудия мучительно
ясны многим гражданам. Пользоваться услугами адвокатов
могут лишь богатые...»96. Какой же отъявленной и
неприкрытой апологетикой выглядит в свете этого признания претензия
западной пропаганды на «совершенство» американской
судебной системы! Не склонный к разоблачительным публикациям
американский еженедельник «Юнайтэд Стэйтс ньюс энд уорлд
рипорт» сообщил в июле 1977 года, что «70% американцев,
нуждающихся в правовой помощи, не знают, как ее получить». В

108
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
1967 году число таких граждан составляло лишь 60%97.
(Существенный количественный рост налицо.
И тем не менее буржуазная правовая пропаганда
продолжает свои апологетические демарши, хотя характер их
претерпел известные изменения. В частности, сегодня широко
рекламируется так называемое «право бедности»^ Это право
предоставляет возможность несостоятельному лицу за минимальную
плату или даже бесплатно воспользоваться услугами
назначенного судом защитника. В Англии соответствующие нормы
были закреплены Законом о правовой помощи от 27 июля
1972 г., который освободил обвиняемого, имеющего недельный
заработок в пределах до 11 фунтов стерлингов, от расходов по
участию в процессе адвоката. Но в своем классическом и
наиболее развитом виде «право бедности» существует в США.
И теперь американские юристы правого толка безапелляционно
объявляют, что критика в адрес буржуазного правосудия,
основанная на различиях в имущественном положении граждан,
с появлением этого права утратила свою актуальность и стала
беспредметной.
Так ли это? Действительно ли «право бедности»
ликвидирует долларовый барьер перед несостоятельным обвиняемым?
Новые явления в уголовно-процессуальном
законодательстве и практике уголовного судопроизводства США
действительно имеются. И «право бедности» — из их числа. Но
наличие его не дает оснований для выводов о ликвидации влияния
материального фактора на реальные возможности обвиняемого
воспользоваться помощью адвоката.
В уголовном судопроизводстве США исторически
сложилось правило, в соответствии с которым на суды возлагается
обязанность обеспечить юридической помощью
несостоятельных обвиняемых, однако лишь тогда, когда им в качестве меры
наказания грозит смертная казнь. В 1963 году Верховный суд
США расширил число случаев, в которых суды обязывались
обеспечить юридической помощью несостоятельных
обвиняемых. В 1964 году был принят Закон об уголовном правосудии,
который законодательно закрепил «право бедности» в
американском уголовном процессе.
Однако это право предусматривает столь значительные
исключения из принципа освобождения несостоятельного
обвиняемого от бремени расходов по осуществлению права на
защиту, что практически утрачивает реальное значение. Прежде
всего оно не распространяется на обвиняемых, совершивших
так называемые малозначительные преступления, несмотря на
то что наказание за них может достигать нескольких месяцев
тюремного заключения^ Это и ряд других исключений,
внесенных многочисленными судебными прецедентами, в
значительной степени выхолостили содержание «права бедности». Кроме
того, как подсчитали американские юристы, для обеспечени':

Право на защиту — привилегия капитала
109
бесплатной юридической помощью всех нуждающихся в ней
обвиняемых необходимо выделить не менее 137 тыс.
адвокатов. Выполняют же такого рода работу в США лишь около
2000 адвокатов.
Эти данные показывают, что рассчитывать на бесплатную
юридическую помощь в американском уголовном процессе
могут лишь 1,46% нуждающихся в ней обвиняемых, остальные
98,54% фактически лишены ее. Но даже в тех редчайших
случаях, когда обвиняемому все же удается добиться назначения
судом защитника, эффективность бесплатной юридической
помощи оказывается незначительной. По данным американской
судебной статистики, число осужденных к лишению свободы
среди лиц, защиту которых осуществляли частные адвокаты, в
два раза меньше, чем среди несостоятельных обвиняемых,
пользовавшихся бесплатной юридической помощью
назначенного судом защитника98. Не менее показательно и число
осужденных к условной мере наказания: оно составляет 39 и 18%
соответственно ".
И это понятно. Ведь по назначению в судах выступают, как
правило, наименее квалифицированные адвокаты, зачастую
лишь начинающие свою карьеру. Но и таких не хватает. По
сведениям американского юриста Дж. Ньюфилда, назначенные
судом адвокаты защищают до 50 клиентов в день100. Вполне
понятно, что при таких условиях о какой-либо подготовке
защитника к процессу не может быть и речи. Как следствие
этого назначенный судом защитник не способен оказать
существенное влияние на исход судебного разбирательства.
Профессор Иллинойсского университета С. С. Нагель в
результате проведенного им социологического исследования
установил, что 72% опрошенных американских юристов в
качестве причины, по которой неимущие обвиняемые осуждаются
несравненно чаще, чем состоятельные, считают отсутствие в
процессе частного адвоката. Подавляющее большинство
американских адвокатов не желают выступать в качестве
назначенного судом защитника без вознаграждения со стороны
обвиняемого, даже если их участие в процессе оплачивается из
других источников101.
В обществе, где поступки людей определяются интересами
частного предпринимательства, адвокатская этика не может
базироваться на безвозмездной основе. Вот почему
эффективность бесплатной юридической помощи в уголовном процессе
США ничтожна.
Более того, в ряде случаев деятельность назначенного судом
защитника объективно осуществляется не в интересах
подсудимого. По свидетельству профессора Бостонского
университета Говарда Зинна, такие адвокаты заинтересованы не столько в
процессуальной защите своих неимущих клиентов, сколько в
скорейшем разрешении уголовного дела. И они советуют

по
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
подзащитным признать свою виновность102. Разительный
пример тому — известное дело Джона Харриса. Вот что сообщил в
феврале 1978 года в своих письменных показаниях сам
осужденный: «Одного из моих адвокатов я так и не увидел до самого
дня суда. -Второму я дал список свидетелей, которые могли
доказать мое алиби, и попросил его вызвать их в суд. В день
суда мои адвокаты сказали мне, что не вызвали этих
свидетелей и что они вообще не собираются выступать в суде. Мой
адвокат сказал, что дело безнадежно и что мне следует принять
предложение окружного атторнея о признании вины в обмен на
пожизненное заключение, потому что в противном'случае меня
ждет электрический стул. Они сказали, что им не нужны
свидетели, потому что они не думают защищать меня»103.
Д. Харрис вынужден был последовать совету адвокатов —
оговорить себя.
Подобный способ «защиты» получил в практике
англоамериканского уголовного судопроизводства широкое
распространение. По американским статистическим данным,
количество приговоров, основанных на признании обвиняемым
своей виновности, в целом в США в различные годы колеблется
в пределах от 88 до 90%. В отдельных штатах эта цифра еще
выше. Так, в штате Нью-Йорк она превышает 96%104. Только
50% обвиняемых признают свою вину без чьего-либо
вмешательства105. Таким образом, каждого второго обвиняемого в
американском уголовном процессе толкает на этот шаг
защитник.
Данное явление наблюдается и в Англии. По сообщению
исследователей из Бирмингамского университета Джона Болд-
вина и Митчела Мак-Конвилла, из 121 опрошенного ими
обвиняемого, которые признали свою виновность, 86% (или 71%)
заявили, что сделали это «под давлением своего адвоката»106.
Но, может быть, речь идет о действительно виновных?
Может быть, советуя таким подсудимым признать свою
виновность, защитник тем самым способствует установлению
истины в суде? В том-то и дело, что такие советы получают от
защитника отнюдь не только действительно виновные. Нередко
им следуют и заведомо невинные граждане, по ошибке или
злоупотреблению властей оказавшиеся на скамье подсудимых.
Парадоксально, но факт — совет защитника в этом случае
не считается в США нарушением адвокатской этики. В
профессиональном словаре американских юристов существует даже
особый термин — «сделки о признании». Смысл такого рода
сделок выражается в заключении между обвинителем и
защитой особой договоренности, по которой обвинитель обязуется
переквалифицировать деяние на менее тяжкий состав, а
обвиняемый — признать свою виновность.
Заключить «сделку о признании» обвиняемому советует не
только защитник. Всячески настраивает его на это и обвини-

Право на защиту — привилегия капитала
111
тель. Наличие признания обвиняемого предрешает вынесение
обвинительного приговора. В связи с этим усилия обвинителя в
уголовном процессе США, как правило, сосредоточиваются не
на установлении истины, а на получении признания
обвиняемого, достижение чего рассматривается как выигрыш
процесса.
Заключение «сделок о признании» всячески поощряется и
американскими судьями. Дело в том, что собственному
признанию обвиняемым своей виновности придается в уголовном
процессе США значение решающего доказательства. При его
наличии вся последующая судебная процедура резко упрощается —-
судья немедленно постановляет приговор без какого-либо
судебного следствия107. В условиях непрекращающегося роста
преступности в США и связанных с этим огромных перегрузок,
с которыми работают американские судьи, стремление
заполучить признание обвиняемого в своей виновности составляет
одну из наиболее вожделенных целей судьи. Как заявил один из
представителей судейского корпуса США Генри Ламмус,
«уголовный суд может действовать только при том условии, что
заставит признать виновность значительную часть
обвиняемых» 108.
Таким образом, обвиняемый испытывает мощный прессинг
со стороны судьи, обвинителя и даже собственного защитника,
которые советуют, настаивают, требуют признания
виновности.
Как ему поступить? В большинстве случаев его буквально
вынуждают к заключению сделки о признании. На этот шаг его
толкают и надежда в случае осуждения на снижение наказания,
и стремление избежать длительной судебной процедуры,
связанной со значительными материальными расходами на
ведение судебного процесса. Для обвиняемых, содержащихся под
арестом, решающее значение приобретает желание ускорить
судопроизводство с тем, чтобы сократить досудебное
заключение под стражу, которое зачастую превращается в
своеобразную форму наказания, более строгую, чем последующий
приговор суда. Неудивительно поэтому, что подавляющее
большинство обвиняемых, в том числе и невиновных, во избежание
худшего признают свою виновность.
О масштабах этого явления свидетельствуют результаты
социологического исследования известного американского
ученого из Пенсильванского университета Доминика Ветри. Он
распространил среди атторнеев штата анкету, в которой им
предлагался вопрос: «Является ли заключение сделок о
признании обычной практикой вашего оффиса?» Утвердительный
ответ дали 86% всех опрошенных. Результаты другого
американского исследователя — Абрахама Бламберга, полученные на
основе более представительной выборки (в целом по стране),
выразились в цифре 90%. В отдельных регионах США распро-

112
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
страненность сделок о признании еще выше. По данным
Дональда Ньюмена, в одном из судов Среднего Запада сделки о
признании были заключены в 93 °/о всех рассмотренных
уголовных дел109.
Сделки о признании в англо-американском уголовном
процессе порождают многочисленные злоупотребления со стороны
обвинительной власти. Прежде всего это умышленно
неосновательное обвинение гражданина в совершении более тяжкого
преступления в расчете на то, что в последующем удастся
склонить его к признанию виновности в совершении менее
тяжкого преступления. Например, при наличии фактических
данных о совершении убийства по неосторожности лицу
предъявляется обвинение в умышленном убийстве при отягчающих
обстоятельствах; при неосторожном причинении телесных
повреждений предъявляется обвинение в покушении на
убийство и т. д.
Другим злоупотреблением является тактика «регулирования
объема обвинения». Суть ее состоит в том, что полиция
инкриминирует обвиняемому вместо одного несколько
преступлений. В американской юридической литературе приводится
такой случай: лицо, арестованное за поведение, нарушающее
общественный порядок, неосновательно обвиняется также и в
сопротивлении представителю власти или "даже в нападении на
полицейского. В результате последующей сделки о признании
атторней снимает дополнительное обвинение в обмен на
признание обвиняемым своей виновности в преступлении,
послужившем основанием для ареста110.
Заведомое увеличение объема обвинения или умышленное
обвинение гражданина в совершении более тяжкого
преступления грубо нарушают гарантии прав личности, создают
искусственные трудности при осуществлении защиты. Несмотря на
это, сделки о признании отнюдь не рассматриваются в США
как нечто несовместимое с подлинным правосудием. Более
того, в последнее время им придается значение правомерного
юридического института. Так, в атторнетуре (прокуратуре)
города Детройта предусмотрено специальное должностное
лицо — помощник атторнея, который занимается
исключительно вопросами заключения сделок о признании. В штате
Коннектикут атторнеи, как правило, назначают особые часы
приема для защитников, имеющих намерение заключить сделку
о признании.
Сделки о признании значительно усилили постоянные
деловые связи между атторнеями и адвокатами, что самым
непосредственным образом отражается на судьбе обвиняемых.
Покров таинственности с этих связей срывают американские
юристы Уильям Чамблисс и Роберт Сейдман. «Часто между
атторнеем и адвокатом заключаются соглашения, по которым
первый уступает второму в одних делах в обмен на соответст-

Право на защиту — привилегия капитала
113
вующую уступку в других»ш. В результате складывается
парадоксальное положение: устанавливается взаимная связь
между объективно не связанными уголовными делами, когда в
одном из них защита приобретает союзника в лице обвинителя,
а в другом обвинение поддерживается согласием защитника.
Такие «взаимные уступки» практически ликвидируют
принципиальное различие между функциями обвинения и защиты в
уголовном процессе США. При наличии соответствующего
соглашения атторней и адвокат выступают уже не с разных, а
по существу с одной позиции. Конкретное же содержание этой
позиции в значительной степени определяется уже не
юридическими, а политическими соображениями и симпатиями.
Характерным примером в этом отношении является дело
бывшего шефа ЦРУ Хелмса, повинного в многочисленных
нарушениях конституционного права американцев на
неприкосновенность частной жизни. По признанию бывшего Генерального
атторнея США Гриффина Белла, обвинительная власть
располагала достаточными основаниями для привлечения Хелмса к
уголовной ответственности. Тем не менее уголовное дело
возбуждено не было. Хелмс благополучно избежал скамьи
подсудимых. Как же это удалось ему? «Сделка о признании» всегда к
услугам высокопоставленных особ, дискредитация их отнюдь
не является целью американской юстиции. Хелмс признал себя
виновным, однако отнюдь не в преступлении, а в значительно
менее серьезном правонарушении. Уступка за уступку — и
атторней прекратил уголовное дело. О политическом аспекте
данной сделки свидетельствует уже тот факт, что, по
признанию Генерального атторнея, в ней оказался заинтересованным
лично президент Соединенных Штатов112.
Сделка о признании состоялась и в известном деле по
обвинению Джеймса Рэя в убийстве Мартина Лютера Кинга.
Здесь подсудимый признал себя виновным в обмен на отказ
обвинителя от требования смертной казни. Так преступники,
совершившие тягчайшие преступления против американского
народа и его лучших сынов, уходят от заслуженного возмездия.
В сделках между атторнеями и адвокатами, безусловно,
учитываются не только политические факторы, но и
социальное и имущественное положение обвиняемых. Исследования
западных ученых подтверждают, что эти сделки объективно
направлены против обвиняемых из числа несостоятельных
слоев населения в пользу уголовных элементов из
представителей господствующего класса. Американский профессор
Роберт Лефкоурт пришел к выводу о том, что сделки в
буржуазном уголовном судопроизводстве «противоречат
демократическим принципам и в то же время поддерживают существующие
экономические отношения капиталистического общества»113.
Практическим результатом заключения негласных
соглашений и «взаимных уступок» атторнеев с адвокатами является

114
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
перераспределение уголовной репрессии между различными
категориями обвиняемых в зависимости от их политических
убеждений, социального и имущественного положения.
Таким образом, сделки в англо-американском уголовном
судопроизводстве характеризуются явной
классово-политической направленностью. По словам американских юристов
У. Чамблисса и Р. Сейдмана, они неизбежно снижают уровень
правовой системы, превращая должную судебную процедуру в
посмешище114. Подлинное правосудие не может быть
предметом торга.
Современная буржуазная уголовная юстиция, как правило,
чинит многочисленные препятствия нормальной работе
защитников, выступающих в процессе, имеющем политическое
значение или широкий общественный резонанс. Нередко они
подвергаются даже прямому уголовному преследованию. Этот
факт признается и в буржуазной юридической литературе. Так,
в книге «Уголовная юстиция в Америке» прямо отмечается, что
«кампания против защитников распространилась быстро и
широко». Практика современного американского уголовного
судопроизводства дает в подтверждение тому немало фактов.
В судебном процессе по делу видного общественного
деятеля США доктора Бенджамена Спока, обвиненного в
«заговоре» за участие в марше 100 000 сторонников мира на Пентагон,
«доказательствами» его виновности служили антивоенные
брошюры и публичные выступления в защиту мира.
Осуществлявшие в данном процессе защиту адвокаты не имели
возможности реализовать в полной мере свои процессуальные права,
поскольку судья всячески препятствовал их активному участию
в исследовании доказательств: неоднократно отводил их
вопросы, прерывал выступления, делал предупреждения и т. д. Все
возражения и протесты защитников неизменно отклонялись.
Более того, судья пригрозил адвокатам наказанием за
«неуважение к суду». Доктор Б. Спок был осужден. Понадобилась
длительная судебная волокита, прежде чем апелляционный суд
под давлением американского и международного
общественного мнения признал его невиновным.
В другом судебном процессе в Верховном суде штата
Массачусетсе после выступления в прениях известного американского
адвоката Ф. Л. Бейли против него было возбуждено уголовное
преследование за «возбуждение общественного мнения в пользу
своего клиента и создание обстановки враждебности к
обвинительной власти»115.
Волну возмущения прогрессивной американской
общественности вызвало неосновательное преследование адвоката
Ф. Дж. Хичкопа, которого в левой прессе США называют
«выдающимся защитником гражданских свобод». Ф. Дж. Хи^-
коп принял на себя защиту группы лиц, привлеченных к
уголовной ответственности за организацию антивоенных выступле-

Право на защиту — привилегия капитала 115
ний. В суде он заявил судье Дж. Пратту отвод, который,
однако, был отклонен. После этого судья путем явного
ущемления процессуальных прав защитника по существу полностью
парализовал его деятельность. Ф. Дж. Хичкоп заявил протест
против незаконных действий судьи, сославшись на то, что в
таких условиях «он не в состоянии выполнять обязанности
защитника». В ответ на это судья приговорил адвоката за
«неуважение к суду» к лишению свободы сроком на 30 дней.
Кроме того, он рекомендовал отстранить адвоката от ведения
уголовных дел в суде и лишить права заниматься адвокатской
деятельностью в связи с профессиональной непригодностью.
В специальном заявлении, с которым выступил по этому
поводу Американский союз за гражданские права, отмечалось,
что «рекомендация лишить права заниматься адвокатской
деятельностью фактически относится ко всем адвокатам, которые
принимают на себя защиту инакомыслящих» И6. И Америка уже
неоднократно убеждалась в этом.
Абрахам Иссерман, защищавший многих жертв
политических репрессий, в том числе и коммунистов, привлеченных к
суду, по закону Смита, отбыл четырехмесячное тюремное
заключение все по тому же обвинению — «неуважение к суду».
После этого он на 12 лет был исключен из коллегии
адвокатов117.
Лишение адвокатской практики угрожает директору
Национальной конференции юристов-негров Ленноксу Хиндсу,
защищавшему «уилмингтонскую десятку» и Джорджа Мерритта,
Джерри Полу—адвокату Делберта Тиббса и другим
американским юристам, имеющим гражданское мужество выступить в
защиту политических инакомыслящих. Как отмечается в
публикации Коммунистической партии США, специально
посвященной положению в области прав человека, «жертвам становится
все труднее вести борьбу в судах»118.
Беспрецедентное наступление на процессуальные права
защитников, выступающих в политических процессах,
развернулось в настоящее время и в ФРГ. Здесь в качестве подсудимых в
таких процессах предстают, как правило, члены различных
общественных организаций, объявленных властями
антиконституционными, террористическими, преступными и т. д.
Именно факт членства в данных организациях в большинстве
случаев и является юридическим основанием для возбуждения
уголовного преследования, ибо само деяние подсудимого,
рассматриваемое вне связи с членством в организации, может
быть по западногерманским законам правомерным.
В этих условиях адвокат может либо отмежевать
подсудимого от деятельности организации и доказывать его
непричастность к ней, либо солидаризироваться с организацией и
доказывать конституционность ее целей и задач.
Западногерманская юстиция недвусмысленно рекомендует

116
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
первый путь. Однако прогрессивные адвокаты ФРГ,
выступающие в политических процессах, решительно отвергают его.
Западногерманский юрист X. Ханновер пишет: «Задача защиты
в политическом процессе заключается в том, чтобы предметом
судебного разбирательства стала сама организация и ее
политические цели... Иное означает капитуляцию в классовой
борьбе»119.
Принципиальная защитительная позиция неизменно
наталкивается на многочисленные и разнообразные правовые
препоны. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к
некоторым изменениям, внесенным в последнее время в Уголовно-
процессуальный кодекс ФРГ.
Так, с целью ослабить единство политических обвиняемых
перед лицом буржуазного суда § 146 УПК ФРГ запретил
солидарную защиту одним адвокатом или одной бригадой
адвокатов нескольких подсудимых.
Параграф 148 УПК ФРГ серьезно сократил и урезал
возможности принятого в уголовном процессе общения между
защитником и подзащитным.' Эта норма предусматривает
предварительную проверку судьей всех документов,
направляемых или передаваемых подследственному. Правда, данное
положение распространяется только на лиц, состоящих членами
так называемых «террористических организаций», однако
хорошо известно, что буржуазная юстиция произвольно
причисляет к таковым общественные организации, весьма далекие от
приписываемых им целей. Поэтому указанная норма может
быть применена практически к любому обвиняемому в
политическом процессе.
По политическим делам в ФРГ осуществляется все чаще так
называемое ускоренное производство. Оно характеризуется
отсутствием необходимых процессуальных гарантий.
Исследование доказательств производится в упрощенном порядке,
широко используются анонимные материалы, защитник лишен
возможности допросить служащих полиции, представляющих
доказательства. Кроме того, в этом случае неизменно
отклоняются ходатайства защитника о приобщении к делу
доказательств, подтверждающих правомерность деятельности
организации.
По отзывам западногерманских юристов, ускоренное
производство исключает возможность защиты от предъявленного
обвинения в антиконституционной деятельности.
Иногда западногерманская юстиция идет еще дальше — она
просто устраняет из процесса неугодного адвоката. Делается
это отнюдь не по причине ненадлежащего выполнения
защитником своих обязанностей, а исключительно исходя из
политических соображений.
В западногерманской юриспруденции возник даже особый
термин — «добровольный пособник обвиняемого»! Это несмы-

Право на защиту — привилегия капитала
, 117
ваемое клеймо изгоя. Если политический сенат федерального
суда по уголовным делам наложит его на защитника, двери
коллегии адвокатов для него наглухо закрываются. Вступает в
действие пресловутый запрет на профессию. В ряде случаев
против адвоката еще возбуждается и уголовное преследование
«за поддержку преступной организации». Как отмечает X. Хан-
новер, это может служить основанием для «включения в круг
виновных и самих адвокатов, защищающих обвиняемых»120
По существу речь идет о ликвидации защиты в
политическом уголовном процессе ФРГ. Тем самым полностью
игнорируется ст. 11, п. 1, Всеобщей декларации прав человека 1948
года, провозглашающая, что каждому обвиняемому в
совершении преступления «обеспечиваются все возможности для
защиты».
Насмешкой над этим общепризнанным актом Организации
Объединенных Наций является организация уголовного
судопроизводства в капиталистических государствах с
диктаторскими и расистскими режимами.
В Чили защитник превращен в номинальную фигуру. Ему не
сообщают информацию об основаниях ареста его
подзащитного, он не может истребовать необходимые по делу
документы, не имеет возможности допросить свидетеля обвинения, ему
не разрешается привлекать свидетелей защиты, представлять
другие оправдательные доказательства. Защитник лишен
возможности знакомиться с материалами уголовного дела;
судебный процесс зачастую производится по более тяжкому
обвинению, чем то, которое было сообщено защитнику. А в
соответствии с приказом генерального директора тюрем Чили от 29
ноября 1973 г. защитник вообще может быть не допущен к
участию в процессе121. Тем самым попираются требования
ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических
правах 1966 года, и в частности п. 3 «d» этой статьи,
провозглашающий неотъемлемое право человека «защищать
себя лично или через посредство выбранного им самим
защитника».
Все более жестокой становится деятельность политической
юстиции ЮАР. Тысячи узников расистского режима томятся
здесь за решетками тюрем и колючей проволокой
концентрационных лагерей. Ширится борьба коренных африканцев за
гражданские права против апартеида и расовой дискриминации.
Многочисленные политические судебные процессы стали
нормой сегодняшнего дня. Еще два десятилетия тому назад в
такого рода процессах подсудимый оказывался один на один с
мощным аппаратом расистской юстиции. Непомерно высокая
стоимость адвокатской помощи практически исключала
возможность иметь защитника. Стоимость не изменилась и ныне.
Однако изменилось другое: появились национальные кадры
юристов-африканцев. За чисто символическую плату, а подчас и

118
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
бесплатно они принимают на себя защиту обвиняемых по
делам, имеющим политическое значение. Особая роль в этом
прогрессивном и гуманном движении юристов принадлежит
создателям партии Африканский национальный конгресс
А. Мангену, Р. Мсиманга, П. Сима. Под их руководством и
при активном участии был создан Национальный фонд защиты,
материально обеспечивающий адвокатской помощью лиц,
обвиняемых в политических преступлениях. Разумеется,
выступление мужественных африканских юристов в защиту жертв
расистского произвола, в защиту гражданских прав коренного
населения страны отнюдь не пришлось по нраву режиму
Претории. Национальный фонд зашиты в настоящее время
признан незаконным и запрещен.
Приведенные факты наглядно свидетельствуют о том, что в
современном буржуазном уголовном процессе право
обвиняемого на защиту все более наполняется политическим
содержанием. Что же касается современных расистских и диктаторских
режимов, то устранение защитника из процесса, оставление
подсудимого один на один с обвинительной властью в логове
террористической юстиции невольно вызывает ассоциации с
мрачными временами инквизиционного судопроизводства
средневековья.
Та1ёце ассоциации возникают иногда и у западных юристов,
особеннсриз тех стран, которые традиционно склонны
отождествлять себя^, буржуазной демократией и законностью. Однако
делается это/гак правило", лишь для того, чтобы подчеркнуть
собственную приверженность идеалам справедливости и
правосудия. Для этого на Западе прибегают иногда к приемам, не
лишенным полемического задора и духа соперничества. Так,
одним из весьма престижных показателей считается число
юристов, приходящихся на душу населения. Этим показателем
гордятся, например, в Англии. Однако бесспорным лидером в
этом отношении признаны Соединенные Штаты Америки. Они
далеко обошли всех своих соперников и в настоящее время
располагают самым большим в капиталистическом мире
контингентом юристов. По имеющимся сведениям темпы
прироста юристов США вдвое превышают темпы прироста
населения. Высказываются даже опасения, что если нынешние
темпы их прироста сохранятся и впредь, то через какую-нибудь
сотню лет в стране вообще может не оказаться никого, кроме
юристов.
Такое предположение не лишено известного самолюбования,
источником которого является нехитрая мысль о том, что, чем
больше юристов, тем больше возможностей для торжества
законности и справедливости. Однако конкретные факты
американской действительности не дают ни малейших
оснований для подобных выводов, явно рассчитанных на
непосвященных.

Право на защиту — привилегия капитала
119
Ранее уже отмечалась подлинная роль так называемого
«права бедности». Тот, кто действительно рассчитывает на
выигрыш своего дела в суде, не станет уповать на него, он
обратится к услугам платного адвоката, но при этом он должен
иметь в виду стоимость такого рода услуг. Возможно, ему и не
придется оплатить счет на 400 000 долларов, подобный тому;
который прислал однажды известный адвокат на имя Жаклин
Кеннеди-Онасис. Тем не менее каждому желающему
обратиться за адвокатской помощью следует признать сумму из
расчета 150—250 долларов за один час времени, затраченного на
изучение дела, осуществление подготовительных юридических
действий, собственно защиту в суде. Вот почему, как отмечает
американский юрист Дж. Ауэрбах, стоимость
профессиональных юридических услуг ставит законность в США вне пределов
досягаемого.

«Все
ООН-1966 г.
лица
равны
перед судами
и трибуналами...»
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 14, п. 1.

На разных
полюсах
"равенства»

122
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
На фронтоне здания Верховного суда США в Вашингтоне
огромными буквами написано: «Равное правосудие в
соответствии с законом».' Этот лозунг увидишь в Америке всюду: от
титульных листов юридических фолиантов до рекламных
анонсов. В 1977 году вариации на тему о равенстве буквально не
сходили со страниц американской правовой периодики —
рекламировался новый многосерийный фильм, который так и назы-
Здание
Верховного суда
США
в Вашингтоне
вался: «Равное правосудие в соответствии с законом». Его
демонстрация по федеральной сети американского телевидения
поразительно точно совпала с периодом всенародного
обсуждения и принятия в Советском Союзе новой Конституции
страны. По замыслу создателей, фильм должен был убедить
миллионы американских и зарубежных телезрителей в
превосходстве правосудия по американскому образцу, наглядно
показать, что юстиция Соединенных Штатов традиционно
и.неизменно следует идеалу равенства.
' Этот идеал неустанно провозглашается и в других странах
капитала. Например, оказывается, что «принцип равенства
перед законом существует в ЮАР». Данное утверждение
принадлежит не автору скетча, а профессору права Иоганнесбург-
ского университета Джону Даггерду. И высказано оно не в
субботнем фельетоне бульварной газеты, а в претендующем на
солидность и ученую репутацию «Южноафриканском правовом
журнале» (1975* авг.).
Отношение расистского режима Претории к идее равенства

На разных полюсах «равенства»
123
хорошо известно мировой общественности и не нуждается в
комментариях местных правоведов. Тем не менее сам факт
обращения южноафриканской юриспруденции к ахиллесовой
пяте этого государства — расовой дискриминации — весьма
показателен. Он свидетельствует об известной переориентации
расистской правовой идеологии — от замалчивания
компрометирующих проблем к сознательному искажению их сущности
путем юридической казуистики.
Принцип равенства граждан перед законом и судом
формально закреплен в конституционных актах всех основных
империалистических государств122. Однако в общественном
сознании все более укрепляется мысль о том, что от
провозглашения юридической нормы до ее практического
осуществления в деятельности буржуазной юстиции «дистанция
огромного размера». Не случайно западная правовая идеология
всячески пытается поднять престиж современного буржуазного
права, подновить обветшавший фасад «правосудия по
западному образцу». Среди буржуазных юристов раздаются и
трезвые голоса, высказываются принципиальные оценки. Так,
видный западногерманский юрист Д. фон Петере прямо
заявляет: «Действующие нормы права являются выражением воли
господствующей группы общества и ориентированы на
интересы высших слоев»123. Эта же мысль, правда, в более
осторожной форме прослеживается и в некоторых официальных
заявлениях государственных деятелей буржуазных стран.
Бывший министр юстиции США Роберт Кеннеди еще в 1964 году
говорил о возможности возникновения в стране двух систем
права — для богатых и для бедных124. Однако то, что в 60-х
годах представлялось Р. Кеннеди лишь «возможностью», в
сегодняшней Америке стало, по мнению многих американских
юристов, реальной действительностью.
В 1975 году под руководством профессора С. С. Нагеля был
проведен статистический анализ данных анкетирования
американских юристов по вопросу оценки ими действующего
американского права. В результате оказалось: 45% юристов США
убеждены, что действующее американское право направлено в
пользу состоятельных и против неимущих125.
Но не только от имущественного положения зависит
неравенство граждан перед законом и судом в странах капитала.
Существуют и другие факторы, которые с точностью автомата
делят всех граждан на два полюса: на одном их ожидают
правовые привилегии и преимущества, на другом —-
дискриминация и ограничение прав.
Профессор Бостонского университета Говард Зинн пишет,
что принцип равенства, закрепленный в американском Билле о
правах, представляет в Соединенных Штатах не реальную, а
лишь «риторическую концепцию». Далее он признает: «В США
перед законом неравны черные и белые, бедные и богатые,

124
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
радикалы и консерваторы, инакомыслящие и конформисты, но
прежде всего — рядовые граждане и правительство»126.
Неравенство социальных групп населения перед законом не
является чисто американским явлением. Оно характерно для
всех империалистических государств и проявляется также в
других сферах жизни современного буржуазного общества (труд,
образование, здравоохранение или культура). Но в сфере
правосудия неравенство приобретает особые черты.
Хорошо известно, что престиж буржуазного суда перед
лицом международной общественности основательно подорван.
Достаточно вспомнить ничего общего не имеющие с
подлинным правосудием многочисленные судебные процессы эпохи
маккартизма в США, непрекращающиеся уголовные репрессии
против североирландских патриотов в Великобритании, засилье
бывших нацистов в судах ФРГ, инквизиторские методы
судопроизводства в Чили, Парагвае, ЮАР. Именно в суде
социальные конфликты получают наиболее обнаженное и контрастное
выражение. Здесь неравенство порождает безнаказанность
власть имущих преступников и беспощадно подавляются
потенциальные противники режима. Именно здесь оно
непосредственно подрывает высокие идеи справедливости и правосудия.
Кстати, в английском языке эти два понятия —
справедливость и правосудие — обозначаются одним словом: «justice».
Буржуазная правовая идеология всячески стремится доказать,
что единство здесь не только терминологическое, но и
содержательное. Правосудие, как никакая другая сфера
государственной деятельности, тщательно вуалирует дискриминацию
граждан перед законом в странах капитала. Торжественность
процедуры, гласность судопроизводства, участие присяжных
заседателей — все это призвано создать, а иногда и действительно
создает иллюзию равного правосудия для всех.
Чтобы вскрыть дискриминационную сущность буржуазного
уголовного судопроизводства, достаточно выйти из
торжественно-чопорного зала судебного заседания и заглянуть за
кулисы большого публичного представления, и прежде всего в
оффис уголовной полиции. Именно здесь возбуждается
подавляющее большинство уголовных дел, полиция, как правило,
определяет круг лиц, подлежащих уголовному преследованию,
она в значительной мере предрешает исход дела.
Таким образом, дискриминационное отношение буржуазной
уголовной юстиции к отдельным социальным группам
населения проявляется еще задолго до того момента, когда
гражданин попадает в сферу деятельности органов расследования и
суда, задолго до возбуждения уголовного дела.
В органах уголовной полиции ряда капиталистических стран
существует практика регистрации отдельных лиц и даже целых
категорий населения в качестве потенциальных преступников.
Эта регистрация производится безотносительно к совершению
конкретного правонарушения.

На разных полюсах «равенства»
125
В ЮАР каждый небелый, достигший 16-летнего возраста,
подлежит немедленной регистрации в полиции с
одновременным заполнением на него «учетной карточки преступника».
В ФРГ каждый из 30 тыс. цыган, проживающих в стране,
регистрируется в специальных полицейских розыскных
альбомах с приложением личной фотокарточки127. При поступлении
сообщения о совершенном преступлении указанные лица в
первую очередь подвергаются полицейским репрессиям в силу
самого факта их регистрации в качестве преступных элементов.
В США регистрация потенциальных преступников
приобрела столь глобальные масштабы, что осуществляется уже не
только в полиции, но и в школах. От нее не застрахованы даже
дети. Три процента американских школьников признаны
«гиперактивными». Применительно к учащимся небелого
происхождения эта цифра достигает 30%. Шестилетних негритянских
детей объявляют потенциально агрессивными и склонными к
насилию.' Это значит, что отныне и навсегда они будут
находиться под неусыпным оком полицейской охранки. Судьба же
некоторых из них еще более трагична: под предлогом
профилактики антиобщественного поведения их подвергают
нейрохирургическим операциям128.
Но существует и другой полюс социального неравенства.
Еще в конце прошлого века В. И. Ленин писал: «Личность
против власти — ничто. Дисциплина внутри власти — все...
впрочем, виноват: «все» только для мелких сошек. Мелкий
вор — на каторгу, а крупный вор, все эти тузы, министры,
директора банков, строители железных дорог, инженеры,
подрядчики и пр., хапающие десятки и сотни тысяч казенного
имущества, они расплачиваются в самом редком и самом
худшем случае ссылкой на житье в отдаленные губернии, где
можно жить припеваючи на награбленные деньги...»129.
В мире капитала положение не изменилось и в наши дни.
Вот что пишет по этому поводу американский юрист Роберт
Лефкоурт: «Равное правосудие в соответствии с законом —
миф. Если понаблюдать за деятельностью уголовных судов по
всей стране, то без труда можно заметить, что уголовному
преследованию подвергаются почти исключительно
представители рабочего класса, бедняки, а в последние годы и
политические активисты. Преступные же деяния, совершенные
корпорациями, землевладельцами и «белыми воротничками», редко
преследуются в уголовном порядке, а виновные лица почти
никогда не предстают перед судом в качестве подсудимых»130.
Характерным примером является нашумевшее в
Соединенных Штатах дело директора административно-бюджетного
управления в правительстве бывшего президента Дж. Картера
Томаса Бертрама Лэнса.' Этот высокопоставленный чиновник,
используя свое служебное положение, систематически получал
банковские чековые книжки на суммы, значительно превышаю-

126
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
щие его личный депозит в банке. Таким образом в течение
длительного времени Лэнс незаконно распоряжался суммой в
150 тыс. долларов. Кроме того, он пользовался практически
неограниченным кредитом на беспроцентной основе в
крупнейших банках страны за содействие в противозаконных
финансовых операциях. Перечень грубейших нарушений закона, в
которых обвинялся Лэнс, столь пространен, что попытка при-
Томас Бертрам
Лэнс — директор
административно-
бюджетного
управления
в администрации
Картера
вести его полностью потребовала бы нескольких страниц
текста. Скажем лишь, что использование в личных целях
служебных или специально арендованных за казенный счет
самолетов составляет в этом перечне наименее тяжкое
правонарушение.
Разразившийся скандал серьезно подорвал в общественном
мнении страны престиж администрации бывшего президента
Дж. Картера, объявившего «моральную чистоту и неподкуп*
ность» политическим кредо своей деятельности. Что же
касается юридической стороны дела, то она была очень скоро
предана забвению, все ограничилось по существу лишь морально-

На разных полюсах «равенства»
127
Генеральный
инспектор
вооруженных сил
Нидерландов
принц Бернард
Разбирательство
дела Бернарда
на специальном
заседании
парламента

128
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
этическими сентенциями, которые довелось выслушать Лэн-
су, причем отнюдь не со скамьи подсудимых, а из удобного
кресла в зале заседаний сенатской комиссии. Даже увольнение в
отставку сопровождалось формулировкой «по собственному
желанию», напоминая скорее реверанс в сторону Лэнса, чем акт
взыскания.
Надо сказать, что за время своей деятельности на посту
Арест бывшего
премьер-
министра Японии
К. Танаки
(в центре)
директора банка «Нэшнл бэнк оф Джорджия», а позднее
директора административно-бюджетного управления Лэнс
значительно округлил свое личное состояние. В настоящее время
он владеет огромным домом стоимостью 1 млн. долларов,
загородной виллой, земельными угодьями и т. д. Все эта,
несмотря на обнаруженные злоупотребления, осталось у Лэнса
в полной неприкосновенности.
По этому поводу в публикации Коммунистической партии
США говорится: «Парадоксально, что президент, выдающий

На разных полюсах «равенства»
129
себя за борца за новые этические нормы в правительстве,
боролся изо всех сил, чтобы сохранить на посту руководителя
Бюро управления и бюджета миллионера. И это несмотря на
силу общественного мнения, призывавшего изолировать Берта
Лэнса от национальной казны. По крайней мере, Берт Лэнс из
штата Джорджия является единственным гражданином США,
за чьи «права человека» боролся президент»131. Борьба не
осталась безрезультатной — высокопоставленный преступник
ушел от ответственности.
Случаи, подобные этому, в США не единичны. Не редки они
и в других капиталистических государствах. Широкий
общественный резонанс в странах Западной Европы вызвало дело
супруга королевы Нидерландов Юлианы принца Бернарда132.
Являясь генеральным инспектором вооруженных сил страны,
он получил взятку от американской компании «Локхид» на
огромную сумму — 1 млн. 100 тыс. долларов. Правительство
Нидерландов провело специальное расследование по этому
поводу. Факт подтвердился полностью. Более того, его признал
сам принц Бернард. В правительственном сообщении
отмечалось, что его деятельность «нанесла ущерб интересам
государства». Однако такой констатацией все и ограничилось.
Уголовное дело, несмотря на наличие бесспорных юридических и
фактических оснований, возбуждено не было.
«Взяточником № 1» называют сегодня в Японии бывшего
премьер-министра страны К. Танаку. Это он получил от той же
вездесущей «Локхид» сумму, размер которой вот уже несколько
лет безуспешно пытается установить японская юстиция.
Бесконечное затягивание процесса на практике означает поблажку
преступникам. Об этом писала крупнейшая японская газета
«Иомиури». По ее данным, за последние годы следственные
органы возбудили дела по обвинению в различных
правонарушениях более 40 депутатов парламента от правящей
либерально-демократической партии. Однако лишь один из них был
подвергнут наказанию.
Как свидетельствует известный американский криминолог
профессор Нью-Йоркского университета Ричард Куинни, такие
преступные деяния, как мошенничество, фальсификация,
уклонение от уплаты налогов, злоупотребление фондами,
совершаемые в основном «белыми воротничками», до уголовных
судов практически не доходят133
А между тем именно преступность «белых воротничков»
приносит обществу огромный материальный ущерб. В США
считается, что размер его определить практически невозможно.
Только сговор монополий о фиксации цен на
электрооборудование (так называемое «калифорнийское соглашение» 1961 года,
заключенное вопреки действующему антитрестовскому
законодательству) причинил ущерб рядовым потребителям, равный
ущербу от преступной деятельности всех взломщиков
Соединенных Штатов за год 134.

130
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В 1975 году западногерманский Институт иностранного и
международного уголовного права Общества им. Макса
Планка135 зарегистрировал 51 165 преступлений, совершенных
«белыми воротничками», от которых пострадали 176 326 человек.
Только за один этот год стране был причинен ущерб в размере
минимум 1,7 млрд. марок! Экономическая преступность растет
стремительными темпами. В 1976 году количество
преступлений возросло на 21%, а сумма присвоенного составила уже
4,8 млрд. марок. Прокурор западногерманского города Бамбер-
га Рудольф Грассе считает, что по «экономическим
преступлениям ФРГ занимает, пожалуй, первое место в мире»136.
По данным министерства финансов Франции, ущерб от «бе-
ловоротничковой» преступности только за один 1970 год
составил астрономическую цифру — 25 млрд. новых франков137.
«В результате государство оказалось перед необходимостью
компенсировать противозаконные растраты посредством таких
мероприятий, как повышение прямых и косвенных налогов», —
отмечается в специальном заявлении профсоюза работников
французской юстиции138.
Казалось бы, именно на борьбу с преступностью,
причиняющей наибольший вред государству, должны быть
направлены главные усилия органов правосудия. Однако, как
говорится в том же заявлении профсоюза работников французской
юстиции, «судебные власти то и дело заходят здесь в тупик.
Законодательство и вся судебная система не приспособлены для
предупреждения и пресечения подобных правонарушений»139.
С особой наглядностью это проявляется в сфере судебного
регулирования трудовых отношений. Статистические данные
неопровержимо свидетельствуют: активность юстиции сразу же
снижается, когда речь заходит о защите трудящихся Франции
от преступных действий воротил большого бизнеса.
Статья 7 Международного пакта об экономических,
социальных и культурных правах (ООН — 1966 г.) провозглашает
«право каждого на справедливые и благоприятные условия
труда». Подписи представителя Французской Республики под
этим документом нет... И это не случайно. По данным
Всеобщей конфедерации труда Франции, ежегодно в стране
регистрируется свыше 1 млн. 200 тыс. случаев
производственного травматизма. Иными словами, каждый день более 3300
рабочих становятся инвалидами или вообще гибнут из-за
отсутствия надлежащей техники безопасности. Около 5000 человек в
год становятся жертвами профессиональных заболеваний, из
них около 2000 навсегда теряют трудоспособность. В
значительном числе случаев причина этого кроется в грубейших
нарушениях работодателями неотъемлемого права человека на
благоприятные условия труда. Но именно преступления,
связанные с посягательством на это право, — умышленное
неисполнение правил охраны труда, техники безопасности, норм

На разных полюсах «равенства» 131
промышленной санитарии — остаются практически вне сферы
деятельности французской юстиции. Об этом убедительно
свидетельствуют документальные данные. (См. табл 1.)
Таблица 1
Регистрация преступных нарушений трудового
законодательства инспекцией по труду140
Год
1972
1973
1974
Количество
выявленных
нарушений
448 562
514 808
509 682
Количество нарушений, на которые
составлены акты
абсолютные
числа
16414
15 019
14 238
относительные
числа (в % к
выявленным)
3,66
2,92
2,50
Цифры показывают, что лишь весьма незначительная часть
всех выявленных инспекцией по труду преступных нарушений
трудового законодательства регистрируется в официальных
актах (2,50—3,66%). Основная же часть обнаруженных
нарушений (96,34—97,50%) не находит в них отражения. А между
тем официальный акт — единственное юридическое основание
для возбуждения уголовного преследования против
работодателя.
Как же реагирует французская юстиция на те относительно
немногие акты, которые становятся предметом судебного
разбирательства? (См. табл. 2.)
Таблица 2
Результаты судебного разбирательства преступных
нарушений трудового законодательства
Год
1972
1973
1974
Количество осужденных
в абсолютных
цифрах
12 427
7381
6642
в % к
выявленным
инспекцией по труду
2,77
1,43
1,17
з % к составленным
актам
76
49
47

132
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Приведенные данные свидетельствуют о явной тенденции к
последовательному сокращению количества осужденных за
совершение преступных деяний, связанных с нарушением
трудового законодательства. Предпосылки к такому сокращению
обнаруживаются уже на стадии регистрации преступлений.
Здесь из года в год уменьшается количество актов,
составленных по фактам уголовно наказуемых нарушений: 3,66%—
2,92%— 2,50% (см. табл. 1). Из года в год уменьшается также и
количество осуждений по уголовным делам, возбужденным по
материалам этих актов: 76%—49%—47% (см. табл. 2). В
результате число осужденных оказывается по отношению к
выявленным нарушениям мизерным. Более того, даже это
незначительное число продолжает неуклонно сокращаться: 2,77%—
1,43%—1,17% (см. табл. 2).
Надо сказать, что за такого рода преступные нарушения
законодательство Франции предусматривает достаточно
строгие санкции, вплоть до тюремного заключения. Однако на
практике суды неизменно ограничиваются лишь одним видом
наказания — штрафом. При этом суммы штрафа, взыскиваемые с
осужденных-работодателей за уголовно наказуемые
нарушения правил охраны труда, техники безопасности и других
специальных норм, неуклонно сокращаются. Количество
взысканий на суммы, превышающие минимальные по закону,
уменьшается в отношении 44,6%—32,1%—11,4% (см. табл. 3).
Таблица 3
Размер штрафа, налагаемого на осужденных
за преступные нарушения трудового законодательства1
Год
1972
1973
1974
Размер штрафа
выше
минимального
в %
44,6
32,1
11,4

минимальный в %
18,5
15,0
11,3
ниже
минимального
в %
34,8
51,8
75,9
Освобождение
от наказания
в %
2Д
1Д
1,4
Одновременно сокращается и количество взысканий
минимальных сумм, предусмотренных законом. Последнее
происходит за счет того, что французские суды все чаще практикуют
наложение штрафа в размере, не достигающем даже нижнего
предела. Неизбежным следствием такой тенденции является то,
что наказание за совершенное преступление нередко оказыва-

На разных полюсах «равенства»
133
ется чисто символическим. Практика французской юстиции
знает случаи, когда размер взыскиваемого штрафа не
превышал трех франков.
Итак, два полюса социального неравенства. На одном из
них гражданин в силу неосновательной регистрации в
картотеке преступников может быть подвергнут полицейским
репрессиям даже при отсутствии доказательств его участия в
совершении преступления. На другом — явный преступник может
избежать наказания, а подчас и уголовной ответственности
вообще. Этому в значительной мере способствует институт так
называемых административных гарантий.
В большинстве современных капиталистических государств
вопрос о возбуждении уголовного преследования лица,
совершившего преступление, решается на основе усмотрения
высокопоставленного чиновника. В соответствии с институтом
административных гарантий для привлечения государственного
служащего к уголовной ответственности необходимо согласие
руководителя учреждения. Вполне понятно, что такого рода
«гарантия» обеспечивает преступнику из чиновничьей среды
реальную возможность избежать уголовной ответственности за
содеянное. Предоставление «белым воротничкам»
существенных преимуществ уже на первоначальной стадии уголовного
процесса ставит их в исключительно привилегированное
положение перед законом и судом.
Однако предоставление административной гарантии — не
единственный способ освобождения от уголовной
ответственности лица, осуждение которого с точки зрения интересов
правящего класса нежелательно. Буржуазная юстиция
разработала целую систему таких способов, позволяющих обойти
уголовный закон.
В книге «Правовые ценности западного общества»
(Эдинбург, 1974) говорится, например, что «английская полиция по
собственному усмотрению решает вопрос о том, следует ли
возбуждать уголовное преследование лица, совершившего
преступление. Из среды преступников она может избирать лишь
некоторых вместо преследования всех». Это вполне в духе
современной буржуазной юриспруденции: расширение
полицейской власти, предоставление полиции возможности
произвольно карать или миловать объявляются вершиной правовой
мысли. Авторов нимало не смущает то обстоятельство, что
такого рода «правовая ценность» в силу различного отношения
полиции к отдельным социальным слоям населения объективно
ведет к дальнейшему углублению неравенства граждан перед
законом и судом.
Наряду с полицией широкими полномочиями по
освобождению от уголовной ответственности лиц, совершивших
преступления, обладает в буржуазном государстве прокуратура, а
также другие надзорные органы.

134
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В Англии, Франции, Канаде, США прокурору (атторнею)
для прекращения уголовного дела не требуется особых
юридических оснований. Освобождение от ответственности в этом
случае определяется его личными симпатиями или
политическими соображениями. В специальном заявлении профсоюза
работников французской юстиции приводится, в частности,
высказывание одного французского прокурора, который
публично назвал преступников из среды крупных воротил
финансового мира «честными правонарушителями» в отличие от
воров, бродяг и прочих, кому не приходится ждать
снисхождения.
Еще в 1845 году Ф. Энгельс отмечал, что в буржуазном
обществе «закон по существу дела рассматривает бедняков как
преступников»143. Справедливость этого вывода для
современного американского общества подтвердили известные на Западе
юристы Г. Бадилло и М. Хейнс: «Если преступление связано с
нищетой, то оно тем более непростительно, ибо в Америке
бедность всегда была и остается самым тяжким ПреСТуПЛе-
нием» .
В буржуазной юриспруденции возникла даже особая теория
обусловленности криминогенных свойств человека его
социальным положением. В соответствии с западногерманским
вариантом этой теории, бедные слои населения, находящиеся на
низшей ступени общественной иерархии, испытывающие
известные ограничения, неизбежно стремятся улучшить свое
положение незаконными средствами.* «Психология бедности» якобы
порождает особую корпоративную мораль, которая своим
авторитетом поддерживает противоправное поведение. Такого
рода теории прямо и непосредственно ориентируют
буржуазную юстицию на дискриминацию несостоятельных слоев
населения в уголовном процессе.
Участь бедных в полной мере разделяют и представители
национальных меньшинств во всех ведущих капиталистических
государствах. Вот, например, как характеризуется их
материальное положение в богатейшей стране западного
мира — США.
31% негритянского населения живет ниже официально
установленного уровня бедности. Средний доход пуэрториканских
семей, проживающих в США, составляет менее 60% дохода
семей американцев. Доход на душу населения среди индейцев
племени навахо составляет менее 25% годового дохода белого
населения США. Согласно последней переписи 1969 года, доход
американцев мексиканского происхождения составляет 55%
дохода белого населения, и этот разрыв продолжает
увеличиваться145.
В свое время К. Маркс и Ф. Энгельс определили ярким
примером существовавшее тогда в США отношение к неграм:
«В Англию приезжает янки, наталкивается там в лице миро-

На разных полюсах «равенства»
135
вого судьи на препятствие, мешающее ему отстегать своего
раба, и возмущенно восклицает: «И вы называете свободной
страну, где человек не может высечь своего негра?»146.
• В современной Америке такое отношение к неграм претер-4
пело известную модернизацию. Однако сам образ мышления
оказался живучим, его нетрудно встретить и сейчас. Причем не
только у расистов из Техаса или куклуксклановцев из Алабамы,
но и у деятелей американской юстиции. (См. табл. 4.)
Таблица 4
Сравнительная характеристика активности
американской юстиции по отношению к белым и неграм
(в относительных цифрах)147
Акция
Полицейский «интерес»
Арест
Предъявление обвинения
Осуждение
Приговор к лишению
свободы
Приговор к тюремному
заключению
Мужчины
белые
1
негры
6
7
7
8
8
10
Женщины
белые
1
негры
10
11
12
14
18
14
Приведенные данные показывают, что «чем репрессивнее
становится эта деятельность по мере ее развития от
полицейского «интереса» к помещению в тюрьму по судебному
приговору, тем очевиднее становится ее расовая направленность:
негры 6, 7, 7, 8, 8, 10; негритянски— 10, 11, 12, 14, 18, 14.
Снижение последнего показателя объясняется просто — судьи
не хотят обременять общество дополнительной заботой об
оставшихся без присмотра детях»147.
Таким образом, неравное отношение современной
буржуазной юстиции к различным социальным категориям граждан
проявляется не в отдельных судебных процессах или каких-либо
фрагментарных явлениях. Оно присуще буржуазному
уголовному судопроизводству в целом. В тех редких случаях, когда
власть имущие и состоятельные привлекаются к уголовной
ответственности, к их услугам весь арсенал привилегий. Уделом
же обвиняемых из среды, стоящей на низшей ступени
социальной иерархии, неизменно является дискриминация прав
личности. Это явление совершенно отчетливо прослеживается
на всех стадиях современного буржуазного, уголовного про-

136
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
цесса — от ареста подозреваемого до исполнения приговора в
отношении осужденного.
Уже на начальной стадии уголовного процесса
обнаруживается, что среди арестованных исключительно высок удельный
вес представителей низкооплачиваемых слоев пролетариата.
В ФРГ уровень доходов у 20% арестованных полицией
значительно ниже прожиточного минимума148. По американским
статистическим данным, 90% арестованных в Вашингтоне имеют
доходы ниже среднего. Такая полиаика арестов в полной мере
отражает существующее социальное неравенство.
Дискриминация в отношении арестованных дополняется и
усугубляется действующей в уголовном процессе буржуазных
государств системой освобождения арестованных до суда под
залог. Поправка VIII к Конституции США запрещает
«требовать непомерно большие залоги». Вопреки этой
конституционной норме именно чрезмерные залоги превратились в
современном американском уголовном судопроизводстве в средство
ущемления прав неимущих.
Проведенное американскими учеными статистическое
исследование функционирования залоговой системы в практике
уголовной юстиции штата Нью-Йорк показало, что 25%
обвиняемых не в состоянии внести залог в сумме 500 долларов, 45%
обвиняемых не могут собрать для этой цели 1500 долларов, 63%
обвиняемых лишены возможности изыскать залоговую сумму в
размере 2500 долларов149. И это широко использует
американская юстиция в своей залоговой политике, обеспечивающей
беспрепятственное освобождение из-под стражи состоятельных
обвиняемых и заключение в тюрьму на длительные сроки до
суда обвиняемых из неимущих слоев общества, которые не
имеют материальной возможности внести соответствующую
сумму залога.
По американским данным, только в тюрьмах Нью-Йорка по
этой причине постоянно томятся в ожидании суда не менее 8000
заключенных150. Лица, не имеющие средств для внесения
истребованной суммы залога, вынуждены отбывать в тюрьмах
в среднем по девять месяцев досудебного заключения151.
В последнее время залоговая система стала все чаще
использоваться американской юстицией в качестве средства
дискриминации политических противников. В этом случае
залоговые суммы истребуются в размере многих тысяч и даже
десятков тысяч долларов.
В 1974 году Делберт Тиббс, негритянский поэт и
общественный деятель, неосновательно обвиненный в изнасиловании
белой женщины, добился освобождения из-под стражи под
залог в сумме 90 тыс. долларов. В июле 1977 года
арестованному по обвинению в убийстве лидеру партии «Черные
пантеры» X. П. Ньютону было предложено освобождение до суда

На разных полюсах «равенства»
137
под залог в размере 100 тыс. долларов (Нью-Йорк тайме, 1977,
6 июля).
Всем памятен громкий процесс по делу известной
активистки прогрессивного негритянского движения Анджелы Дэвис.
В 1970 году против нее было сфабриковано обвинение в
похищении людей, соучастии в убийстве и заговоре.
Несостоятельность и тенденциозность обвинения не вызывали сомнения с
ФБР разыскивает
Патрицию Херст
самого начала процесса (не случайно в конечном счете жюри
присяжных заседателей не решилось вынести ей обвинительный
вердикт). Однако, несмотря на это, судья отказал А. Дэвис в
освобождении под залог. В результате молодая негритянская
женщина провела под тюремными сводами 16 долгих месяцев.
И только непосредственно перед началом судебного процесса
под давлением американской и международной общественности
она была освобождена из-под стражи под залог в огромную
сумму — 102 500 долларов.
В то же время дочь крупнейшего американского
мультимиллионера, одного из богатейших людей земного шара
газетного магната Рэндольфа Херста — Патриция, привлеченная к
уголовной ответственности по обвинению в совершении более
чем 20 преступлений, благодаря возможности
беспрепятственного освобождения под залог благополучно пребывала на
свободе до суда. Впрочем, для нее ничего не изменилось даже после
вынесения обвинительного вердикта: назначенное судом
пятилетнее тюремное заключение Патриция Херст отбывала...
условно, не расставаясь ни с домашним комфортом, ни с
привычными развлечениями и желанным обществом. Дочь другого
высокопоставленного американского чиновника Флетчера —

138
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Хейди была арестована по подозрению в совершении
вооруженного нападения на столичный банк, соучастии в убийстве
полицейского, незаконном владении оружием. Несмотря на
бесспорные доказательства ее виновности, X. Флетчер была
освобождена из-под стражи до суда даже без залога.
Беспримерное по цинизму решение принято в США по делу
Пранаса Бразинскаса. Этот профессиональный преступник-
рецидивист, виновный в убийстве стюардессы Надежды Кур-
ченко, причинении тяжких телесных повреждений пилотам,
угоне советского пассажирского самолета, освобожден под залог в
5000 долларов и разгуливает на свободе!
Наличие подобных фактов в деятельности американской
юстиции все больше осознается в США как способ,
поддерживающий социальное неравенство и существующий общественно-
экономический строй. Не случайно власти ревностно следят за
тем, чтобы залоговая система не допускала никаких
послаблений неимущим. За малейшую попытку таких послаблений —
освобождение под низкий залог несостоятельных негров,
привлекаемых к уголовной ответственности за совершение
малозначительных преступлений, — судья Брюс Макрайт из
Нью-Йорка был немедленно переведен из уголовного в гражданское
отделение152.
Вот почему известные американские ученые М. К. Кам-
мингс и Д. Вайс имели все основания к числу существеннейших
элементов неравенства граждан в уголовном процессе США
отнести залоговую систему, которая, по их мнению,
«направлена против бедных и национальных меньшинств»153.
К подобному же выводу пришел и английский ученый
Б. Кокс. В своей книге «Гражданские свободы, в Британии»
(Лондон, 1975) он справедливо отмечает, что в английском
уголовном процессе залоговая система «более жестко действует
против непривилегированных, поскольку отсутствие
респектабельности рассматривается как достаточное основание для
содержания их в тюрьме».
Неравенство американских граждан перед законом и судом
порождается также необходимостью иметь в наличии крупные
материальные средства для ведения судебного процесса. В
распоряжении состоятельных обвиняемых — частное
расследование, наиболее квалифицированные адвокаты, платная
экспертиза. Кстати, стоимость последней в США, например, колеблется
от 1000 до 5000 долларов. В целом же, как подсчитали
американские ученые, гражданин США для того, чтобы реально
рассчитывать на успех своего дела, должен за время производства
во всех судебных инстанциях выложить сумму в размере от 25
до 40 тыс. долларов154. Неудивительно поэтому, что
несостоятельные в американском уголовном процессе осуждаются
значительно чаще и подвергаются несравненно более суровым
наказаниям, чем имущие. Бывший шеф полиции города Нью-

На разных полюсах «равенства»
139
Хейвена (штат Коннектикут) Дж. Эйхерн прямо заявил:
«Максимальные наказания по приговорам всегда достаются бедным
и тем, кто не имеет влияния».
Эту же мысль подчеркивает и профессор Говард Зинн,
который считает, что справедливость в буржуазном
судопроизводстве «распределяется так же, как деньги: теоретически
каждый имеет на нее право, но одному ее достается много, а
другому — совсем мало»155. И это действительно так. В штате
Калифорния среди привлекающихся к уголовной
ответственности за убийство первой степени 42% обвиняемых из числа
рабочих приговариваются к смертной казни. В то же время эта
цифра среди так называемых «белых воротничков» едва
достигает 5%156.
Стоимость материальных затрат на ведение уголовного
процесса постоянно растет во всех империалистических
государствах. Американский еженедельник «Юнайтэд Стэйтс ньюс
энд уорлд рипорт» (1977, 10 янв.) охарактеризовал темпы этого
роста как «драматические».
Инфляционные процессы в ФРГ привели к официальному
повышению судебных издержек и платы за услуги адвокатов на
10—20%. Фактическое же увеличение совокупной стоимости
ведения дела в суде еще более значительно. По утверждению
западногерманского юриста Д. фон Петерса, в судах ФРГ
основное значение для оценки уголовно наказуемого деяния имеет
социальная принадлежность подсудимого. В то же время такие
существенные обстоятельства, как тяжесть совершенного
преступления, размер причиненного ущерба, наличие у
обвиняемого судимости в прошлом, не оказывают столь значительного
влияния на решение суда. «Санкции, применяемые в судебной
практике, — заключает Д. фон Петере, — свидетельствуют о
том, что различия в статусе правонарушителей перед органами
юстиции воспроизводят систему социального неравенства»157.
Справедливость этого положения очевидна не только для
западных юристов-профессионалов, но и для тысяч простых
граждан стран капитала. Социологические исследования
свидетельствуют: 47% граждан ФРГ уверены, что
западногерманские суды тенденциозно настроены против подсудимых из
низших слоев общества158. Еще более показательны результаты
аналогичных исследований во Франции. Здесь, по убеждению
большинства граждан, «органы правосудия иначе подходят к
людям с небольшими доходами, чем ко всем остальным».
71% опрошенных французов считают, что в стране «для
применения закона существуют две степени, две мерки — одна для
богатых, другая для бедных»159. Бельгийские юристы считают,
что неравное распределение уголовных санкций между
подсудимыми из неимущих и привилегированных слоев общества
подрывает принципы справедливости при осуществлении
правосудия160.

140
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
С особой наглядностью зависимость наказания от
имущественного положения подсудимого проявляется при наложении
штрафа. В Швеции, например, сумма взыскиваемого штраЛа
законодательно не регламентируется. Считается, что таковая
должна определяться исходя из среднедневного заработка
подсудимого. Однако хорошо известно, что категория «заработок»
в условиях буржуазного общества отнюдь не ограничивает и не
исчерпывает всех возможных доходов. Буржуазные слои
общества существуют не столько за счет заработка, сколько за
счет дивидендов с капитала, доходов от сдачи недвижимости в
аренду и т. п. Суды же, как правило, при определении суммы
налагаемого штрафа такого рода доходы не учитывают.
Вполне понятно, что подобная практика способствует
дальнейшему углублению социального неравенства между теми, кто
существует на доходы с капитала, и теми, кто живет на
заработную плату. Отсюда следует, что наметившееся в настоящее
время в Швеции изменение уголовной политики в сторону
ограничения наказания в виде лишения свободы и замены его
штрафом объективно направлено на поддержку рантье и других
паразитирующих элементов общества.
В ряде стран Запада имущественное положение подсудимого
определяет не только содержание судебного приговора, но и
реальность его последующего исполнения. В Англии, Франции,
США, Скандинавских странах в ряде случаев практикуется
замена тюремного заключения денежным штрафом. Такая
замена предоставляет возможность состоятельным осужденным
избежать отбытия наказания за совершенное преступление.
Но существует и обратное явление. В условиях буржуазной
юстиции нередко лишение свободы применяется лишь потому,
что лицо не може^уплатить штраф, назначенный в виде
основного наказания. Уголовный кодекс американского штата
Айдахо, например, предусматривает такую замену из расчета один
день тюремного заключения за два доллара невнесенного
штрафа. По данным американских юристов Н. Морриса и Г. Хогин-
са, около 60% «тюремного населения» США состоит из лиц,
оказавшихся за решеткой за невыплату штрафа161. Совершенно
очевидно, что в этом случае уже не вина, а сам факт
несостоятельности определяет применение более сурового наказания.
Так материальное положение обвиняемого в современном
буржуазном уголовном процессе прямо и непосредственно
влияет на исход дела. Англичане говорят: «Правосудие
доступно всем, как и отель «Риц»162.
Незавидная участь в буржуазном уголовном процессе
уготована не только неимущим, но и представителям национальных
меньшинств. Проведенное американскими учеными
исследование 7500 уголовных дел, рассмотренных за 10 лет в судах штата
Нью-Джерси, показало прямую зависимость характера
приговоров от расы подсудимых. При прочих одинаковых уело-

На разных полюсах «равенства» 141
виях негры неизменно подвергаются более тяжким наказаниям,
чем белые. Вместе с тем преступления, совершаемые
расистами, преследуются в уголовном порядке исключительно редко163.
По данным Национального альянса борьбы против
расистских и политических репрессий, в истории США 88,7% всех
приговоренных к смертной казни за изнасилование составляли
представители негритянского населения страны. С начала века
в американском штате Флорида смертной казни за
изнасилование подвергнуты 46 человек. Среди них — 44 негра! В штате
Северная Каролина по тому же обвинению в период с 1910 по
1977 год к смертной казни приговорены 68 чернокожих и только
8 белых. 45% всех смертных приговоров американская юстиция
выносит в отношении небелых, которые осуждаются за
посягательства на белых. И только 2% белых подсудимых
приговариваются к смертной казни за посягательства на небелых164.
Столь разительные контрасты современная буржуазная
криминология пытается объяснить так называемой «фатальной
предрасположенностью» многих представителей негроидной
расы к совершению половых преступлений и иных
насильственных посягательств. Однако объективные данные не только
полностью опровергают этот антинаучный вывод, но и
позволяют установить подлинную причину преимущественного
осуждения негров к смертной казни за изнасилование. По данным
выборочного исследования американского криминолога В. Бау-
эрса, во Флориде, например, из числа осужденных за
изнасилование лиц белой расы только 5% приговариваются к смертной
казни. В то же время среди негров эта цифра достигает 54%165.
Следовательно, причина численного превосходства темнокожих
в камерах смертников отнюдь не в мифической «фатальной
предрасположенности», а в неизменной тенденциозности
американских судов. Вот почему по состоянию на 29 марта 1976 г.
среди 35 осужденных, ожидавших исполнения смертного
приговора за изнасилование, 26 негров, 1 индеец и только 8
белых166. В относительных цифрах число представителей
национальных меньшинств США, ожидающих своего конца на
электрическом стуле или в газовой камере за совершение данного
деяния, на эту дату составило 77,1%.
Применение судами высшей меры наказания подчиняется
общим законам социального неравенства, в соответствии с
которыми самая грязная работа, самая низкая зарплата и самое
суровое наказание — бесспорная привилегия черных граждан
Америки. Об этом убедительно свидетельствуют американские
статистические данные. (См. табл. 5.)
Приведенные цифры показывают, что абсолютное
большинство осужденных в 1930—1970 гг. в США к смертной казни
(2266 из 3859) — американские негры. В относительных
величинах это составило 53,3%. Если же обратиться к
среднестатистическим данным за более длительный период времени,
охватывающий всю историю страны с момента провозглашения

142
Буржуазная юстиция: с кем и против .кого?
Я
ю
ев
н
S
CQ
>»
о,
и 2
«> о.
^ 2
® 2
о (
81
о
Si
ее
ш
а>
а>
е
со
2
ш
g-
О
ее
в
о
3*
о
к
S
X
ев
0Q
О
§
ев
> 3
О.
• 2
о 2
£
0Q
&
S
ю
^ 3
•> й.
X °>
• 2
w 2
w и
0Q
>s
S
X
о
2
а.
С
2
s
CQ
CQ
11
и 2
2 си
i U
° 2
О о
I I I I I I I
I I СО СО I СЛ
Г. | <*2Я2$
I | CN | CN | CN
I <^3 I 3^3
СО , СО 1Л>
I2^,^„^
CN Tf W> СО 5С о S
CN 1Г> ОО 0\ J2 2 Ч§
Tj- CN *0 СО Д ,2
SSSiSaS
^"Ч^н CN
iSSigsg
J g g
§£**

На разных полюсах «равенства»
143
независимости до наших дней, то соответствующая цифра
окажется еще более значительной. Так, по данным
Национального альянса борьбы против расистских и политических
репрессий, 75,5% всех осужденных на смертную казнь в
Соединенных Штатах — негры1б8. И это при том условии, что
удельный вес негритянского населения страны никогда не
превышал 10—12%!
Абсолютное большинство всех смертных приговоров,
вынесенных в стране за рассматриваемый период времени,
приходится на'долю южных штатов. (См. табл. 6.)
Здесь удельный вес негров среди приговоренных к смерти
исключительно высок. Например, в штате Южная Каролина он
составляет 78,4%, в штате Мэриленд — 80,9%, в Джорджии —
81,4%, в Вирджинии — 81,5%. Все это говорит о том, что и
спустя более чем столетие после отмены рабства расовые
антагонизмы на юге США не утратили своей остроты, они
по-прежнему представляют собой социальную проблему номер один.
Так американская же статистика срывает пропагандистские
покровы со столь тщательно маскируемой тенденциозности
буржуазной юстиции. Широко рекламируемое в публичных
декларациях «равное правосудие» предстает в своей подлинной
сущности: цвет кожи подсудимого определяет характер
приговора. Приведенные статистические данные хорошо известны
в США, и игнорировать их невозможно. Вот что пишет по
этому поводу известный американский криминолог профессор
Ричард Куинни: «Диспропорция между осуждениями негров к
смертной казни и количеством негритянского населения
обнаруживает явное стремление юстиции к применению высшей
меры наказания преимущественно к неграм в отличие от белых,
повинных в совершении подобных же преступлений.
Представители социальных низов более рискуют оказаться на
электрическом стуле, чем пребывающие на верхних ступенях социальной
иерархии»170. Принципиальную классовую оценку этому
явлению дает газета американских коммунистов «Дейли уорлд»
(1977, 28 дек.): «Смертная казнь является оружием против
рабочего класса и особенно против беднейшей и наиболее
угнетаемой его части — людей с темной кожей».
Под влиянием требований юридической общественности и в
попытках ослабить остроту проблемы американская юстиция в
последние годы пошла по пути прекращения исполнения
приговоров к высшей мере наказания. Однако они и сегодня
по-прежнему выносятся американскими судами, и по-прежнему
камеры смертников наполняются преимущественно неграми.
По неофициальным данным на 29 марта 1976 г., приведения
приговора в исполнение ожидали 468 узников американских
тюрем, осужденных на смерть. 'Среди них — 247 негров,
12 мексиканцев, 8 индейцев171.
Высшая мера наказания превратилась ныне в «наказание для

144
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Другие виды
Изнасилования
Убийства
Все виды преступлений
Штат

Другие
U 3
6 о
CQ

другие
U
О) О
о и
п

Другие
« 3
О "Я
«8 s
§8
CQ

Другие
X **
1 <1>
§8
II 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 I I I I I
|| | | | ОЛ | VO | СЧ | Г-СО | | | ГО
II I 1 сл | | | -го | | | | | см |
II II ГО0"4 1 ^-"Л | Г*-СО | | CNCO
II 1 1 1 <N I 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1
COS «пЯ~ЗЙ8«<*Я8йЬЬ*-Р
-ЧЧО | | | Tf Ю СО r-< r-< ю CN | CN | | Д
П-"5*" со "-« «-н -Г> CN r-j SO О Г- CN »—i Оч Г- ^ "*•
^CN cnCN ^1-Г}" VO СО »—i CN CN CN ^н »—' тг ОО
II 1 1 '^1 1 1 1 1 1 ИИ-
^^ ЗС ^ со S о 3; оо —• з: о g со чо г-н g
^HCNiocOVOiOTfCNCNCOCNCOTtS
=о3 spsgggsasggasas
11 1 1 1 ^ 1 111111 - 1«-
^н '—< cvj г-н *-*•—" г-н _н
ЩМ CO f- «—• OMO CO Г- »-н Г- OO О Г- О CN 21
1—1 1-H CO IO CO VO lO lO CN CN CO CN CO Tf 2
2S3 §S5?§§|g2S22S2Sg
Делавэр
Мэриленд
Федеральный округ
Колумбия
Вирджиния
Западная Вирджиния
Северная Каролина
Южная Каролина
Джорджия
Флорида
Кентукки
Теннесси
Алабама
Миссисипи
Арканзас
Луизиана
Оклахома
Техас

На разных полюсах «равенства»
145
черных». Ведь не случайно половина смертных приговоров,
выносимых ныне во всем мире, приходится на долю
расистского государства ЮАР. С 1968 по 1978 год здесь казнено более
700 человек. Режим Претории держит сомнительную пальму
первенства и б применении телесных наказаний. Эта санкция,
словно вынырнув из времен дремучего средневековья,
переживает ныне в Южно-Африканской Республике второе рождение.
По данным министерства юстиции, полиции и тюрем страны, в
1974 году по приговору суда 3314 негров были подвергнуты
наказанию плетьми. В общей сложности они получили
16 652 удара. Многие не выдержали избиения и погибли172. Эти
данные не включают 34 тыс. человек, приговоренных к
телесным наказаниям по делам несовершеннолетних. Самому
младшему из осужденных едва исполнилось 9 лет173.
Нет, совсем не слепой оказывается буржуазная Фемида,
когда на скамью подсудимых усаживают негра. Для того чтобы
рассмотреть цвет кожи, она явно не стесняется сдвинуть с глаз
традиционную повязку. Ведь не случайно и смертная казнь, и.
телесные наказания, и тюремное заключение — бесспорные
«привилегии» темнокожих. Большинство заключенных в
американских тюрьмах, читаем мы в специальной публикации
Коммунистической партии США, «это черные, пуэрториканцы,
американцы мексиканского происхождения, американские
индейцы и американцы азиатского происхождения»174. «Каждые
трое из четверых заключенных — граждане с черной или
коричневой кожей», — уточняет один из лидеров движения за
соблюдение прав человека в американских тюрьмах Джесси
Джексон в письме бывшему президенту США Джеймсу
Картеру (Дейли уорлд, 1977, 28 дек.). Таков печальный итог
дискриминации граждан в деятельности американской юстиции.
Судьбу чернокожих граждан Америки разделяют и сотни
тысяч обездоленных представителей национальных меньшинств
других регионов капиталистического мира. В Англии в
настоящее время насчитывается около 1,5 млн. иммигрантов
неевропейского происхождения из стран Британского содружества
наций. Есть здесь и законы, предусматривающие уголовную
ответственность за возбуждение расовой ненависти (1965 г.).
Однако, как это уже неоднократно наблюдалось в практике
буржуазной юстиции, наличие законодательной нормы отнюдь
не тождественно реальности ее исполнения. Еще В. И. Ленин
подчеркивал, что трудящиеся в странах капитала, будучи
равноправными, но закону, на деле тысячами приемов и уловок
отстраняются от пользования демократическими правами и
свободами175. Свидетельством тому является следующий факт,
характеризующий практику английского правосуотя.
Некий Роберт Рилф, член неофашистской организации
«Национальный фронт», на фасаде своего дома написал:
«Продается только для английской семьи». Суд на основании Закона

146
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
о расовых отношениях потребовал немедленно ликвидировать
откровенно расистскую надпись. Однако оголтелый расист и не
помышлял выполнять категорическое требование суда, за что
угодил в тюрьму. Казалось бы, справедливость и правосудие
восторжествовали, правонарушитель наказан. Но спустя 45
суток махровый расист был освобожден. Основанием такого
решения явилось отнюдь не отбытие срока наказания или
примерное поведение, свидетельствующее об исправлении
заключенного. Напротив, демонстрируя свое пренебрежение к закону
и общественной морали, Рилф использовал свое заключение для
активной пропаганды расистских взглядов. Более того, в знак
протеста он объявил голодовку. Британский суд нашел это
достаточным основанием для освобождения раеиста. Рилф
оказался под лучами юпитеров. Его портреты не сходили со
страниц профашистской и националистической прессы, на него
направлялись объективы кинокамер, ему посвящались
телевизионные передачи. В одной из таких передач Рилф предстал
перед телезрителями на фоне своего дома, на котором
по-прежнему красовалась расистская надпись. «Это будет стоять здесь
вечно. Мой дом — моя крепость. Я предпочту вернуться в
тюрьму и пройти все сначала, чем убрать эту надпись», —
заявил расист в ореоле «мученика».
Однако опасения Рилфа насчет возможного возвращения в
тюрьму оказались напрасными. Судья Сандерленд,
освободивший расиста, оправдывая свое решение, заключил: «Да, он
нарушил закон, но этот закон является милосердным».
Позволительно задать вопрос: для кого? Может быть, для
полутора миллионов иммигрантов неевропейского
происхождения, права и интересы которых он призван защищать? Ничуть
не бывало. Такого рода милосердие к расистам оборачивается
дискриминацией небелого населения Англии. Таков подлинный
смысл так называемого милосердия британской юстиции.
Всесильный перед обездоленными, британский суд оказался
бессильным перед откровенным расистом. И не в явном ли
попустительстве властей лежит причина того, что расовая
проблема в Англии приобретает все большую остроту и
напряженность? По данным института Гэллапа, 46% англичан
считают, что расовые отношения в стране постоянно
ухудшаются176.
Дискриминация граждан по классовому и национальному
признаку — неотъемлемая черта буржуазной юстиции. Для
реального осуществления принципа равенства граждан перед
законом и судом в капиталистическом обществе нет
объективных материальных оснований.
В 1966 году при обсуждении в ООН Пакта об
экономических, социальных и культурных правах представители
Великобритании и Дании прямо заявили, что их страны не могут
запретить все формы дискриминации177.

На разных полюсах «равенства»
147
Так высокие идеи равенства и равного правосудия для всех,
закрепленные в ст. ст. 1,2,7 Всеобщей декларации прав человека
(1948 г.) и ст. ст. 14, 26 Международного пакта о гражданских и
политических правах (1966 г.), в условиях экономического
неравенства объективно оказываются недостижимыми.
В попытках найти оправдание этому неоспоримому факту
кое-кто на Западе пытается путем социальной демагогии и
софистической словесной эквилибристики извратить и подвергнуть
Один из лидеров
западногерманской
партии ХДС
Г. Коль
сомнению ценность самой идеи равенства. Известный
западногерманский политический деятель, лидер партии ХДС Г. Коль,
например, заявил: «Тот, кто стремится к свободе, должен
примириться с социальным неравенством»178.
Подобные теоретические откровения прямо подменяют
принцип равенства принципом противоположного содержания.
Впрочем, такая подмена имеет место не только в теории, она
ежедневно происходит во всех сферах реальной буржуазной
действительности.

ООН-1966 г.
«Каждый человек
имеет
право
беспрепятственно
придерживаться
своих мнений».
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 19, п. 1.

На скамье
подсудимых -

инакомыслящие

150
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Америка праздновала 200-летие своей истории. В городе
Блумингтоне (штат Иллинойс), как и повсюду в эти дни, царило
торжество. Портреты «отцов» Америки Джорджа
Вашингтона и Томаса Джефферсона пристально смотрели с
парадных фасадов административных зданий, мелькали на
ветровых стеклах автомобилей, угадывались в нагрудных
значках пешеходов... Едва ли не на любом перекрестке вам
предлагали брошюры и праздничные буклеты все с теми же
портретами и приветственными посланиями политических
партий и общественных организаций. И в каждом послании —
непременно о правах американских граждан, завоеванных
«отцами» в борьбе за независимость.
В одной из брошюр говорится: «Мы считаем
самоочевидными истины: что все люди созданы равными и наделены
творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу
которых относится право на жизнь, на свободу и на стремление к
счастью; что для обеспечения этих прав люди создают
правительства, справедливая власть которых основывается на
согласии управляемых; что если какой-либо государственный строй
нарушает эти права, то народ вправе изменить его или
упразднить и установить новый строй, основанный на таких
принципах и организующий управление в таких формах, которые
должны наилучшим образом обеспечить безопасность и
благоденствие народа». Позвольте, да ведь это же подрывная
литература! Открытый призыв к ниспровержению существующего
государственного строя! Видимо, так или примерно так
рассудил респектабельный джентльмен, прочитав этот текст.
Впрочем, он не только рассуждал, но и действовал. Молодой
женщине Бьюле Истон было предложено немедленно покинуть
помещение торгового центра, где она бесплатно распространяла
данную брошюру. Выполнить требование она отказалась, за
что предстала пред лицом местного правосудия. Без всяких
проволочек судья признал ее виновной в нарушении общественного
порядка и приговорил к штрафу. Судью ни в малой степени не
смутило то обстоятельство, что так называемая «подрывная
литература» в данном случае представляла собой Декларацию
независимости Соединенных Штатов Америки!
Ничего не скажешь, бдительно стоит американская юстиция
на страже общественного порядка! Даже автору знаменитой
Декларации Томасу Джефферсону едва ли безопасно было бы
провозглашать свои идеи в современной Америке.
«Теперь, в 1970-х годах, мы должны признать, что наша
неуверенность в ценности собственных свобод привела к их
ликвидации путем репрессий, которые породили обильный
урожай политических заключенных в США». Автор этого
признания — не рядовой американский юрист. Оно принадлежит
известному американскому политическому деятелю магистру
права Чарльзу Гуделлу, бывшему сенатору и члену палаты

На скамье подсудимых — инакомысля щие
151
представителей конгресса США. В 1973 году в Нью-Йорке
вышла его книга «Политические заключенные в США»,
которая наделала много шума в американской столице и стала
одним из бестселлеров года. Поражало само название.
Десятилетиями американскому обывателю твердили, что «в
свободном обществе» политических судебных процессов нет и быть не
может, что все без исключения заключенные в стране —
уголовные преступники. Но вот видный деятель американского
конгресса, весьма далекий, кстати, от политических симпатий к
социализму, утверждает обратное. И не просто утверждает, а
доказывает и убеждает. Судебные преследования
инакомыслящих — неотъемлемая черта внутриполитической жизни США,
пишет он. Об этом свидетельствуют и вся история
американских политических процессов, и реальность сегодняшнего дня
Америки. Вот некоторые факты, ставшие вехами в длинном
ряду судебных репрессий против инакомыслящих в стране так
называемого «свободного общества».
Победа Великой Октябрьской социалистической революции
в России и возникновение первого в мире социалистического
государства резко активизировали рабочее и коммунистическое
движение во всех развитых странах капитала, в том числе и
США! Это явление повсеместно сопровождалось ужесточением
деятельности буржуазных карательных органов, значительным
усилением судебных репрессий против инакомыслящих. В
американской юридической литературе признается, что «репрессии
федеральных властей возникли из опасения перед успешной
русской революцией»179. Началась эпоха, которая в истории США
известна под названием «великого красного страха» или «охоты
за красными». По всей стране прокатилась волна крупнейших
политических процессов.
За антивоенные выступления против интервенции
американских войск в Мурманске и Владивостоке осуждены Абраме,
Фрайвер, Шенк. Большим политическим событием внутренней
жизни страны, потрясшем всю трудовую Америку, стал
процесс по делу выдающегося деятеля профсоюзного движения,
лидера Социалистической партии США Юджина Дебса. В
основу обвинения была положена его всемирно известная речь,
произнесенная 16 июня 1918 г. перед делегатами собрания
Социалистической партии в штате Огайо. Суд присяжных
квалифицировал выступление в защиту мира как преступное
деяние, подпадающее под действие Закона о шпионаже 1917 года.
Ю.Дебс был признан виновным и приговорен к 10 годам
тюремного заключения. На суде Ю. Дебс заявил: «Меня обвиняют в
том, что я выступаю против войны. Да, джентльмены, я
ненавижу войну... И если согласно американским законам
преступлением признается выступление против человеческого
кровопролития, я совершенно готов одеть полосатую одежду
каторжанина».

152
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Эти судебные решения столь явно противоречили
Поправке I к Конституции США, предоставляющей гражданам
свободу слова, что Верховный суд в оправдание своей позиции
попытался прибегнуть даже к юридической новелле. Была
сформулирована доктрина «явной и реально существующей опасности».
В соответствии с ней любой гражданин США при наличии
некоторых условий может быть предан суду и осужден даже в
Николо Сакко
и Бартоломео
Ванцетти
нарушение конституционных прав личности, если его действия
представляют «явную и реально существующую опасность» для
политического режима.
По американским данным, только по Закону о шпионаже
осуждены около 2000 граждан180. Подавляющее большинство из
них были упрятаны за тюремную решетку в связи с антивоен-

На скамье подсудимых—инакомыслящие
153
ными выступлениями, которые суды определяли как
«раскольнические действия, ослабляющие военные усилия- Соединенных
Штатов». Верховный суд США квалифицировал эти действия
как «антиправительственную деятельность».
В 1927 году весь мир облетела трагическая, весть о смертном
приговоре, вынесенном Верховным судом штата Массачусетс
Сакко и Ванцетти — несгибаемым борцам за дело рабочего
класса. В инспирированном против них судебном процессе был
пущен в ход весь арсенал средств судебного произвола: нелепые
и чудовищные обвинения, фальсификация доказательств,
шантаж и угрозы присяжным... Для характеристики правосудности
вынесенного вердикта достаточно привести высказывание
старосты жюри присяжных заседателей Рипли, сделанное им
задолго до окончания процесса: «Их в любом случае следует...
повесить... даже вне зависимости от того, есть ли
доказательства их виновности или нет».
Разгул антикоммунизма, полицейского террора и судебных
репрессий против политических инакомыслящих являлся
наиболее характерной чертой внутриполитической жизни
Соединенных Штатов 20-х годов. С приходом к власти в 1933 году
президента Ф. Д. Рузвельта наметились некоторые позитивные
сдвиги в различных сферах социальной действительности США.
В сфере внутренней политики это выразилось прежде всего в
известном ослаблении давления государственной машины на
американских демократов, некотором расширении арсенала
легальных средств деятельности прогрессивных общественных
организаций страны. И не случайно впервые в истории
Соединенных Штатов Ф. Д. Рузвельт был избран президентом
страны на третий, а затем и на четвертый срок подряд. Враги
демократии в США до сих пор называют его «красным
президентом».
После второй мировой войны у кормила государственной
власти США оказались представители наиболее реакционных
крайне правых кругов. В 1947 году президент Г. С. Трумэн с
целью затормозить рост авторитета и влияния
коммунистической идеологии, вызванный разгромом фашистской Германии и
становлением государств народной демократии в ряде стран
Европы и Азии, выдвинул доктрину «сдерживания
коммунизма». Сущность ее состояла в сочетании широкой социальной
демагогии с репрессивным подавлением политических
противников. Практическим же результатом явился развернутый
американскими карательными органами «поход против красных»
или попросту «охота на ведьм» (по терминологии
американских газет и других массовых изданий). Юридическим
основанием этой репрессивной кампании стал приказ президента
Г. С. Трумэна № 9835 от 21 марта 1947 г. о проверке
лояльности государственных служащих, усилении работы ФБР и
комиссии палаты представителей по расследованию антиамерикан-

154
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ской деятельности. Существенными вехами на пути подавления
буржуазно-демократических прав и свобод американских
граждан явились принятие в 1950 году конгрессом США закона
«О внутренней безопасности» (закон Маккарэна — Вуда) и
признание Верховным судом США конституционности закона
«О регистрации иностранцев» (закона Смита).
Широкий общественный резонанс получило дело 11 лидеров
Коммунистической партии США. Они обвинялись в «заговоре с
целью насильственного свержения правительства Соединенных
Штатов». Вещественными доказательствами, которые легли в
основу обвинения, были труды К. Маркса, Ф: Энгельса,
В. И. Ленина, а также брошюры, опубликованные
Коммунистической партией США, излагающие экономические и
социально-политические основы марксизма-ленинизма.
Свидетельские же показания давали платные полицейские
осведомители. Как выяснилось позже, они получали за это от ФБР по
40 долларов в день. О личности свидетелей дает представление
стенограмма процесса, где говорится, что многие из них
неоднократно привлекались к ответственности за двоеженство,
гомосексуализм, грабежи и другие преступления181. И тем не
менее суд присяжных признал всех подсудимых виновными и
приговорил десять из них к 5-летнему тюремному заключению
и штрафу в 10 тыс. долларов. И только подсудимый Томсон
благодаря своим военным заслугам получил три года тюрьмы.
1 августа 1950 г. апелляционный суд жалобу осужденных
отклонил.
Так начались 50-е годы, вошедшие в историю Соединенных
Штатов как годы «антикоммунистической истерии». «Наш
страх перед коммунистической опасностью, — пишет тот же
Ч. Гуделл, — заставил нас принести на алтарь
антикоммунизма некоторые из гарантий политических свобод американцев»182.
По данным, опубликованным в американской прессе, с 1948
по 1957 год 141 гражданин США был предан суду
исключительно за свои политические убеждения, без совершения какого-
либо деяния, которое можно было бы по американским
законам квалифицировать как преступное. Как утверждает
Ч. Гуделл, 1957 год считается последним годом судебных
репрессий против инакомыслящих в США. Прекращение
репрессий связывается здесь с состоявшимся в 1957 году известным
решением Верховного суда США, аннулировавшим
обвинительный приговор 14 членам Коммунистической партии,
осужденным ранее по пресловутому обвинению в «заговоре». Однако
конкретные факты свидетельствуют о том, что и после этого
решения судебные репрессии против инакомыслящих
продолжались и продолжаются вплоть до сегодняшнего дня.
Только за один 1960 год в пяти южных штатах США за
участие в движении за права негров было предано суду и
осуждено к тюремному заключению 3600 американских граждан.

На скамье подсудимых—инакомыслящие
.155
Этот бесспорный факт не отрицает и Ч. Гуделл. Именно 60-е
годы вошли в историю как эпоха полицейской травли и
судебных репрессий против сторонников мира. Последнее
особенно наглядно прожилось во время правления
администрации президента Л. Б. Джонсона. Достаточно вспомнить
демонстрацию 125 000 американских граждан, протестующих против
войны во Вьетнаме, состоявшуюся в Нью-Йорке в апреле
1967 года, или антивоенный «марш на Пентагон» 100 000
сторонников мира в октябре того же года, после которых сотни
участников этих мирных манифестаций были арестованы. Тем
самым власти грубо растоптали провозглашенное Поправкой I
к Конституции США «право народа мирно собираться и
обращаться к Правительству с петициями о прекращении
злоупотреблений». Не случайно профессор Говард Зинн назвал это
право не более чем «риторикой американского либерализма»183.
По всей стране тогда прокатилась волна политических
процессов. Огромное возмущение демократической
общественности вызвало дело так называемой «бостонской пятерки»
(Б. Спок, Р. Коффин, М. Гудман, М. Раскин, М. Фербер),
обвинявшейся в «заговоре» с целью воспрепятствования
осуществлению законодательства о призыве на военную службу, в
организации публичных демонстраций, составлении и
распространении манифестов с призывами к борьбе за мир и других
подобного рода действиях. Доказательства по этому делу
представляли собой исключительно антивоенные брошюры и
показания свидетелей о публичных антивоенных выступлениях
подсудимых. Тем не менее доктор Бенджамен Спок и его
товарищи по борьбе были осуждены. И только в результате усилий
прогрессивной американской общественности, широкого
международного движения солидарности вышестоящий суд
вынужден был отменить незаконный приговор.
Интересно, что в комментариях к этому судебному
процессу, содержащихся в американской юридической литературе,
указывается: «Заговор в американском уголовном праве
понимается столь широко, что осуждение по такому обвинению
угрожает любому гражданину страны, который в какое-либо
время выразил свою точку зрения по вопросу ведения войны
или участвовал в каких-либо групповых или массовых акциях
протеста против войны»184.
Весьма показательным процессом, наглядно
демонстрирующим методы судебной расправы американской юстиции с
противниками милитаристской политики правительства,
является процесс Бордмана (1969 г.). Подсудимый по этому делу
обвинялся в уничтожении призывной карточки, что было в
то время широко распространено среди американской
молодежи, осуждавшей войну против вьетнамского народа. На
протяжении всего процесса судья Форд всячески избегал
рассмотрения мотивов совершения этого деяния. «Некоторые из вас, ве-

156
Буржуазная Юстиция: с кем и против кого?
роятно, считают, что война во Вьетнаме аморальна, незаконна
и противоречит Конституции Соединенных Штатов, — говорил
он присяжным заседателям. — Вы должны оставить свои
убеждения за порогом скамьи присяжных. Единственным вопросом,
который вы призваны разрешить, является вопрос о том,
сознательно ли подсудимый совершил инкриминируемое
деяние. Бели вы позволите личной вере или политическим
убеждениям повлиять на ваше решение, вы нарушите присягу жюри».
В результате Бордман был признан виновным и осужден на три
года лишения свободы. Так караются в США выступления
против «аморальной», «незаконной» и «противоречащей
Конституции» политики правительства.
' Эти и многочисленные иные факты подобного рода еще раз
подтверждают неоспоримый вывод Ф1 Энгельса о том, что
«суд присяжных есть по своей сущности политическое, а не
юридическое учреждение»185.
Семидесятые годы в американской юридической литературе
называют «декадой репрессий». Бывший вице-президент США
Спиро Агню определил политику правительства в отношении
инакомыслящих следующим образом: «Мы должны их
выбрасывать из нашего общества не с большим сожалением, чем
выбрасываем из корзины гнилые яблоки»186. Надо сказать, что
и правительство республиканцев, и правительство демократов
весьма последовательно придерживаются именно этого курса.
Однако в методах судебной расправы над инакомыслящими
в последнее десятилетие отчетливо обнаружились некоторые
новые черты. Откровенный маккартизм в условиях роста
политического сознания и активизации борьбы трудящихся Америки
за гражданские права уже невозможен. Сегодня в ход пущена
официальная доктрина, согласно которой уголовное право
США не знает политических преступлений. Поэтому для
расправы над инакомыслящими американская юстиция широко
использует общеуголовные составы преступлений. Борцы за
гражданские права в нынешней Америке привлекаются к
судебной ответственности, как правило, уже не за
«антиправительственную деятельность», а по вымышленным обвинениям в
грабежах, поджогах, изнасилованиях, убийствах.
По признанию американского еженедельника «Сатердэй
ревю» (1970, 21 ноября), «под предлогом борьбы с
преступностью организовано наступление не против грабителей, убийц и
насильников, а против представителей национальных
меньшинств, политических противников и беззащитных людей.
Мишенью является социальное и культурное инакомыслие, а не
преступность».
А вот мнение известного американского профессора
Ричарда Куинни, высказанное им в его книге «Криминология»
(Бостон, Торонто, 1975): «Политическая юстиция
прикрывается уголовным судом. Зал судебного заседания может быть

На скамье подсудимых—инакомыслящие
157
использован для устранения политических противников,
которые представляют опасность для режима».
В 1976 году в Вашингтоне был опубликован специальный
доклад под названием «Политические заключенные». В своей
основе он представляет собой собрание вздорных измышлений
о деятельности судов стран социализма. Так вот, даже в этом
документе, отнюдь не имеющем целью дискредитацию
буржуазной юстиции, а, несомненно, преследующем прямо
противоположные цели, отмечается: «Число политических
заключенных в США установить невозможно. Официально люди
заключаются в тюрьму не за политические убеждения или
этническую принадлежность, но в ряде дел трудно избежать
подозрения, что заключены они более за политические действия, чем за
преступления».
В самый разгар психологической войны, затеянной Белым
домом под лицемерным лозунгом «защиты прав человека»,
одна из наиболее влиятельных американских газет «Вашингтон
пост» (1977, 8 июня) писала: «Если президент Картер серьезно
настаивает на освобождении политических заключенных, если
он действительно обеспокоен проблемой прав человека, то ему
не нужно обращаться к Африке, Латинской Америке или
Советскому Союзу. Пусть он обратит внимание на Северную
Каролину и невероятное дело «уилмингтонской десятки».
' Этот процесс, действительно, один из крупнейших и
наиболее показательных политических процессов за всю историю
американской юстиции. В нем, как в фокусе,
сконцентрировались характерные черты, методы и приемы судебной расправы
над инакомыслящими в США.
...Зимой 1971 года северокаролинский город Уилмингтон
американские газеты сравнивали с кратером вулкана. Ни днем,
ни ночью не смолкали ружейные выстрелы. Это вооруженные
отряды белых совершали налеты на негритянские кварталы,
расправлялись с чернокожими демонстрантами,
протестующими против расовой дискриминации. Поводом к бесчинствам
расистов послужило введение совместного обучения
негритянских и белых школьников. Пытаясь предотвратить
кровопролитие, церковные власти направили в Уилмингтон священника
Бенджамена Чейвиса^ Энергичный молодой негр горячо взялся
за дело. Его страстное слово в защиту социальной
справедливости и гражданских прав сразу привлекло внимание всех честных
граждан города. Но не только их.
Бенджамен Чейвис давно стал объектом пристального
внимания американской юстиции. По официальным данным, с 1969
года ему было предъявлено 78 различных обвинений — от
нарушения правил уличного движения до соучастия в убийстве. Ни
одно из этих обвинений доказать не удалось. Голос
мужественного борца за права человека по-прежнему раздавался в
защиту обездоленных и угнетенных. Заставить замолчать Чей-

158
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
виса можно было, только упрятав его за тюремную решетку. И
американская юстиция не оставила своих попыток.
По смехотворному обвинению в поджоге бакалейной лавки
Бенджамен Чейвис снова привлекается к уголовной
ответственности. Вместе с ним на скамье подсудимых оказываются восемь
молодых негров — Мэрвин Патрик, Конни Тиндэлл, Вилли Эрл
Верин, Джерри Джекобе, Реджинальд; Эппс, Джеймс Маккой,
«Уилмингтонская
десятка»
Джон Райт, Вэйн Моор и сочувствующая им белая Энн Шепард-
Тэрнер. Ныне во всем мире они известны под именем «уил-
мингтонской десятки».
В 1972 году состоялось судебное разбирательство. Все
обвиняемые были признаны виновными и осуждены к
длительным срокам тюремного заключения. Трое подсудимых
приговорены к 31 году лишения свободы, пятеро — к 29 годам, белая
женщина — к 10. Лидер «уилмингтонской десятки» Бенджамен
Чейвис осужден к 34 годам тюремного заключения. В 1976 году
после многолетних мытарств «десятки» по различным
судебным инстанциям Верховный суд США оставил приговор в силе.
Главными свидетелями обвинения на процессе выступили
трое — два преступника и подросток.
Отбывающий многолетнее тюремное заключение за
совершение тяжкого преступления Аллен Рей Холл показал, что
видел подсудимых на месте пожара.
Обвиняемый в умышленном убийстве Джером Митчелл
заявил, что слышал, как подсудимые договаривались поджечь
лавку.

На скамье подсудимых—инакомыслящие
159
Тринадцатилетний Эрик Джуниос сообщил суду, что ему
задолго до события было известно о планах поджога.
Эти показания суд счел достаточными для того, чтобы
обречь подсудимых в общей сложности на 282 года тюрьмы.
Однако спустя некоторое время после окончания процесса
все три свидетеля решительно отказались от своих показаний.
Свидетель А. Р. Холл заявил, что его обманным путем
заставили давать ложные показания. Атторней Джей Страуд, в
производстве которого находилось данное дело, объявил ему,
что Чейвис якобы угрожал его семье. «Я разозлился и сказал,
что, если мне дадут пистолет, я убью его», — продолжает
А. Р. Холл. Атторней ответил, что «лучше всего отомстить с
помощью закона». Кроме того, он пообещал свидетелю
добиться пересмотра его дела. И свое обещание действительно
выполнил: формулировка обвинения была изменена таким
образом, что стало возможным его досрочное освобождение.
Свидетель Д. Митчелл под присягой показал, что лгал на
суде по инструкции атторнея. И его не обошел своими
благодеяниями «страж законности». Первоначально предъявленное
Митчеллу обвинение в умышленном убийстве было
переквалифицировано на убийство со смягчающими обстоятельствами.
Позднее его вообще освободили на поруки.
Несовершеннолетний свидетель Э. Джуниос признался, что
дал ложные показания, соблазнившись обещанием атторнея
Д. Страуда подарить велосипед и устроить на работу. И здесь
Страуд оказался человеком слова: хоть и подержаный, да к тому
же «мини», но велосипед был подарен. И на работу Э. Джуниос
был устроен, причем на весьма прибыльную — на бензоколонке.
Кстати, впоследствии и он угодил в тюрьму за кражу со
взломом.
Кроме того, белый священник негритянской церкви в
Уилмингтоне Юджин Темплтон публично заявил о том, что в
момент совершения поджога Бенджамен Чейвис и четверо других
осужденных были у него в гостях! Это сообщение подтвердили
супруга Темплтона и находившаяся в тот день у них в доме
Патриция Роде. Свое длительное молчание они объяснили
опасением подвергнуться преследованиям расистов.
Таким образом, появились бесспорные юридические
основания для возобновления дела. К тому времени борьба
прогрессивных сил за пересмотр явно несправедливого и
тенденциозного приговора далеко перешагнула национальные
границы. Игнорировать это было невозможно. В феврале 1977
года министр юстиции США Г. Белл отдал распоряжение о
проведении повторного расследования. По материалам этого
расследования в мае 1977 года в окружном суде города Берго
состоялось слушание дела по вновь открывшимся
обстоятельствам.
Судебное заседание превратилось в очередной фарс. Судья

160
Буржуазны ихтицнд с кем и протна кого?
Бен ЧсАаис
и его том^жшм
на скамье
подсудимых

На скамье подсудимых—инакомыслящие
161
Джордж Фаунтин не нашел достойным внимания факт отказа
трех важнейших свидетелей обвинения от данных ими ранее
ложных показаний. Уж не потому ли, что исследование этого
факта могло уготовить место на скамье подсудимых кое-кому
из высокопоставленных чинов за очевидный подлог и
фальсификацию доказательств? И не по той ли причине суд отказал в
удовлетворении требования защиты о проведении нового судеб-
Бен Чейвис
обличает своих
обвинителей
ного процесса, сославшись на то, что в 1972 году в
Уилмингтоне якобы не было допущено никаких нарушений? Хотя в
американской прессе фигурировали «две тысячи судебных
ошибок, выявленных тогда перед общественностью»187.
Тем не менее в январе 1978 года Верховный суд штата
Северная Каролина также не нашел юридических оснований для
пересмотра дела. Все пути для обжалования несправедливого
приговора оказались исчерпанными. (По американскому
законодательству федеральная юстиция США не располагает
полномочиями принимать к своему производству дела, относящиеся к
юрисдикции штатов.)
Однако борьба за освобождение членов «уилмингтонской
десятки» продолжалась. Под давлением общественного мнения
губернатор штата Северная Каролина Джеймс Хант принял
решение о сокращении сроков наказания вдвое188. Однако и
оставшаяся половина составляла 141 год тюремного заключе-

162
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ния! Вполне понятно, что это не было и не могло быть
кардинальным решением вопроса. Американская и мировая
общественность требовала немедленного освобождения и полной
реабилитации Бенджамена Чейвиса и его товарищей. Во многих
странах были созданы комитеты за освобождение «уилминг-
тонской десятки». Грубым нарушением прав человека назвал
решение американской юстиции по этому делу печатный орган
Всемирного Совета Мира журнал «Новые перспективы» (1978,
№ 2). Таким образом, борьба за освобождение «уилмингтон-
ской десятки» приобрела международный характер. Только
благодаря этому Б. Чейвиса удалось вырвать из тюремных
застенков. Сегодня он на свободе. Но трагедия тысяч других
продолжается.
Гораздо менее известно дело «шарлоттской тройки».
Однако ход судебного процесса поразительно аналогичен. Как видно,
американская юстиция не особенно утруждает себя поисками
разнообразия в приемах судебного подавления инакомыслящих.
И в том, и в другом случае — обвинение в поджоге, ложные
показания, свидетельство под влиянием властей, длительный
срок тюремного заключения. И снова Северная Каролина.
Однажды ночью на окраине небольшого городка Шарлотта
вспыхнуло помещение ипподрома. Это место еще задолго до
того приобрело печальную известность тем, что негров туда не
пускали. Естественно, последнее обстоятельство явилось
предметом критики местных борцов за гражданские права. И пожар
оказался для расистов лишь желанным поводом для расправы с
ними. Выдвигается обвинение в поджоге. К уголовной
ответственности привлекаются трое.
Джеймс Грант, доктор философии, химик. Известен своими
выступлениями на митингах в защиту прав человека.
Неоднократно выступал инициатором и фактическим организатором
маршей и манифестаций шарлоттских негров.
Томас Редди, художник, музыкант. Идейный вдохновитель
движения протеста. Его политические песни и стихи и по сей
день на устах негритянского населения города Шарлотта.
Чарльз Паркер, их молодой соратник, недавний выпускник
школы.
В июне 1972 года состоялся судебный процесс. В числе
присяжных оказалось 11 белых и одна пожилая негритянка.
В качестве свидетелей обвинения выступили двое — Уолтер
Вашингтон и Теодор Худ, оба известные
преступники-рецидивисты с многолетним уголовным стажем. Один из них, У.
Вашингтон, в свое время к тому же был признан умственно
отсталым. Явившись в зал судебного заседания прямо из тюремной
камеры, они дружно объявили, что своими глазами наблюдали,
как подсудимые поджигали конюшню. Суд присяжных нашел
это достаточным для обвинительного вердикта. Д. Грант,
Т. Редди и Ч. Паркер были приговорены соответственно к 25,
20 и 10 годам тюремного заключения.

На скамье подсудимых—инакомыслящие
Спустя некоторое время обнаружилось, что отбывавшие
тюремное заключение за совершение тяжких преступлений
«свидетели» У. Вашингтон и Т. Худ были вдруг досрочно
освобождены и покинули страну. Далее выяснились еще более
любопытные факты. Оказывается, сразу после процесса У.
Вашингтону и Т. Худу было выплачено по четыре тысячи
долларов. В печати называлось и имя должностного лица, с санкции
которого выдавались указанные суммы. Это тогдашний
помощник министра юстиции США Роберт Мардиан. По его же
распоряжению им были вручены билеты на самолет до Мехико.
Эта скандальная история не вдохновила, однако,
американское правосудие на поиски действительных, а не мнимых
нарушителей закона. И немудрено, ведь следы вели не куда-нибудь,
а в министерство юстиции США. Однако просто отмахнуться
от нее американская судебная система не могла, хотя реакция ее
и оказалась вялой. В 1976 году осужденные были освобождены
под залог до решения апелляционного суда. В ноябре 1977 года
это решение состоялось. 4-й окружной апелляционный суд США
признал первоначально вынесенный приговор правомерным и
отказал в пересмотре дела. Высшая апелляционная инстанция
также не приняла дело к пересмотру. Исчерпав процессуальные
возможности добиться справедливости по суду, осужденные
обратились с письмом к губернатору штата Дж. Ханту. «Мы не
преступники, — писали они, — а противники сохраняющегося в
штате положения, при котором негритянское население
остается лишенным гражданских и политических прав. Мы боролись
с расизмом, выступали против социальных несправедливостей,
требовали предоставления чернокожим американцам прав не на
словах, а на деле. В этом — наша единственная вина».
Ответа не последовало. Приговор не отменили.
Освобожденные под залог осужденные в любой момент могут быть
снова брошены в тюремную камеру.
Позорной страницей в историю американского правосудия
навсегда войдет дело Ассаты Шакур, известной негритянской
поэтессы. 2 мая 1973 г. в городе Нью-Брансуик (штат Нью-
Джерси) полиция обстреляла автомобиль, в котором
находилась А. Шакур и ее товарищи. Тяжелораненная молодая
женщина была немедленно арестована и доставлена в тюрьму.
Формальная причина ареста — подозрение в совершении ряда
тяжких преступлений: от вооруженного ограбления банка до
убийства в одном из нью-йоркских клубов. Однако подлинная
причина этого акта насилия была иная. «Меня арестовали за
политические убеждения, — заявила А. Шакур. — Я не
собираюсь скрывать, что посвятила свою жизнь борьбе за
подлинное освобождение негров в стране, борьбе с несправедливостью
и угнетением, от которого и по сей день страдает негритянское
население Америки».

164
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Трижды — в 1973, 1975 и 1976 годах — ее предавали суду и
трижды суд ввиду отсутствия доказательств вынужден был
выносить оправдательный вердикт. Однако даже столь
бесспорно установленная невиновность не открыла перед А. Шакур
стальную дверь одиночной тюремной камеры. Четыре года
безосновательно держали женщину в заключении.
Американская юстиция не оставила своих попыток изолировать А.
Шакур от прогрессивного движения чернокожих граждан Америки
за права человека. В начале 1977 года ей предъявляется новое
обвинение — убийство патрульного полицейского. На этот раз
судебная инсценировка готовилась с особой тщательностью.
Прежде всего позаботились о том, чтобы не допустить в состав
жюри присяжных заседателей негров. Почти месяц судья
Т1 Эпплби и представители обвинительной власти тщательно
«фильтровали» каждого из 408 кандидатов в присяжные и
добились своего — на скамье присяжных оказались только белые.
Главным свидетелем обвинения на процессе выступил один
из полицейских, который показал, что А. Шакур стреляла в
него во время ареста. Однако объективные данные говорили о
другом: полицейский сам открыл стрельбу в безоружную
женщину, причем в тот момент, когда она, подчиняясь требованию
полиции, с поднятыми руками выходила из машиньь Это
подтвердила судебно-медицинская экспертиза, исследовавшая
характер ее ранений. Но суд игнорировал заключение эксперта.
Адвокаты А. Шакур представили письменные свидетельства
о фактах давления на присяжных заседателей и даже угроз на
случай, если они попытаются признать ее невиновной. Но судья
не удосужился проверить и эти свидетельства, бесцеремонно их
отвергнул.
В результате присяжные заседатели без колебаний вынесли
обвинительный вердикт, судья Т1 Эпплби тут же определил
меру наказания — пожизненное заключение. Присутствовавшие
в зале с возмущением восприняли явно необоснованное
решение. «Это расистское судилище!», «Суд Линча!», «Позор!», —
раздались возгласы собравшихся. Однако вершитель
правосудия нимало не смутился. По его приказанию полицейские
набросились на «смутьянов» и вытолкали их из зала судебного
заседания.
Жестокий приговор не сломил мужественного борца за
права человека. Во всем мире услышали страстное обличение
Ассатой Шакур американской юстиции: «В выступлениях судьи
много было сказано слов об американской системе правосудия,
о справедливости, о том, что в американском суде все равны
перед законом. Было время, когда я хотела верить в то, что в
этой стране есть справедливость. Однако жизнь сокрушила и
разнесла вдребезги мою веру. В ожидании суда я защитила
ученую степень по «американскому правосудию», вернее по
отсутствию такового в США. Поэтому я спрашиваю вас,

На скамье подсудимых—инакомыслящие
165
господа присяжные, разве здесь, в Америке, есть равенство
перед законом? Миллионы людей, которые с самого рождения
приговорены к тому, чтобы прозябать в бедности, жить в
скитаниях и работать, как вол, — где для них справедливость?
Что это за справедливость, когда бедняка за малейшую
провинность тащат в тюрьму, а богатого отпускают на свободу?
Когда свидетелей одалживают, покупают и подкупают? Когда
Демонстрация
протеста против
осуждения
Ассаты Шакур
сами показания выдумываются и фальсифицируются? Когда
людей судят не за преступные акции, а за политические
убеждения? На протяжении всей истории Америки людей сажали в
тюрьмы за их политические убеждения, обвиняя их в
уголовных преступлениях, чтобы оправдать заключение под
стражу»189. Ныне такая участь постигла и саму Ассату Шакур.
В том же штате Нью-Джерси ее судьбу разделил и другой
видный представитель движения за гражданские права
негров — рабочий Джордж Мерритчч Это имя хорошо известно в
сегодняшней Америке. На протяжении более чем десятилетия
оно не сходит со страниц американских газет.

\66
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Лето 1967 года навсегда вошло в историю Соединенных
Штатов как «жаркое лето Америки». Мощные демонстрации
протеста против национальной и расовой дискриминации
негров, индейцев, пуэрториканцев, чиканос прокатились по всей
стране. Резиновые дубинки и брандспойты, бомбы со
слезоточивым газом и огнестрельное оружие — вот чем ответил
официальный Вашингтон на справедливые требования амери-
Демонстрация
протеста против
осуждения
Джорджа
Мерритта
канских граждан. Только в городе Ньюарке (штат
Нью-Джерси) погибли свыше 20 человек, большое число было раненых.
Особенно свирепствовала полиция в пригородном
населенном пункте Плейнфилд. Здесь расисты в полицейской форме
устроили невиданную травлю жителей негритянских кварталов.
Повальные аресты неизменно сопровождались
издевательствами, избиениями, а подчас и убийствами. Один из
полицейских, некто Глисон, без всякого повода выстрелил в
негритянского школьника Бобби Ли Вильямса. Возмущенные прохожие

На скамье подсудимых — инакомыслящие
167
пытались спасти беззащитного подростка. Однако это не
помогло. Прогремел второй выстрел, затем третий... Тело
мальчика распласталось на асфальте. И тогда
присутствовавшие при этой зверской охоте на человека не выдержали: в
завязавшейся схватке Глисон был ранен. Спустя некоторое время
он скончался в больнице.
По подозрению в убийстве полицейского были арестованы
12 человек. Среди них оказался и давно подвергавшийся
преследованиям и угрозам полиции Джордж Мерритт.
В сентябре 1968 года состоялся судебный процесс. Несмотря
на то что скамья подсудимых была заполнена исключительно
неграми, в составе жюри среди 12 присяжных оказался лишь
один представитель черной расы. Процесс наглядно показал
всю шаткость и неосновательность обвинения. Единственным
свидетелем обвинения оказался человек, страдающий
наркоманией, и к тому же практически незрячий. По заключению
эксперта, зрение его составляет 20/200 единиц, что по принятой
в США индексировке означает почти полную слепоту. Он-то
и «опознал» Дж. Мерритта как лицо, участвовавшее в расправе
над полицейским!
Полное отсутствие достоверных обвинительных
доказательств не смутило, однако, суд: Дж. Мерритт был признан
виновным и приговорен к пожизненному тюремному
заключению.
В июне 1971 года Верховный суд штата Нью-Джерси,
рассматривая дело в апелляционном порядке, охарактеризовал
свидетеля, якобы опознавшего Дж. Мерритта, как
«ненадежного», а его показания как «неубедительные и
сомнительные»190. Несмотря на это, апелляционный суд отказался
прекратить дело и постановил передать его для повторного
рассмотрения в суд первой инстанции.
При вторичном рассмотрении дела в феврале 1974 года
снова 11 из 12 присяжных оказались белыми. И снова тот же
«ненадежный», по определению Верховного суда штата,
свидетель опознал Дж. Мерритта. Какие-либо дополнительные
доказательства представлены не были. Тем не менее Дж.
Мерритт по приговору суда опять остался за решеткой.
В октябре 1976 года дело повторно было направлено в
апелляционный суд. В принятом решении отмечалось, что суд
первой инстанции допустил ряд действий, которые «лишили Дж.
Мерритта права на справедливый суд». Однако дело не
прекратилось. Был назначен третий его пересмотр в суде присяжных.
В сентябре 1977 года состоялся новый судебный процесс. На
этот раз среди членов жюри вообще не оказалось ни единого
негра. В качестве доказательств фигурировали протоколы
свидетельских показаний, данных на предыдущих процессах.
Дж. Мерритт снова был признан виновным и приговорен к
пожизненному заключению.

168
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Такова десятилетняя эпопея судебных репрессий против
человека, единственная «вина» которого состояла в его участии
в борьбе за гражданские права своего народа.
В анналах американской юстиции подобные процессы давно
не представляют какой-либо редкости. Они стали ординарным
явлением. Для того чтобы даже кратко изложить сущность всех
этих процессов, потребовались бы тысячи томов уголовных
Около четверти
века томится американским
в тюрьме судом по делу
Лолита Леброн, «пуэрториканской
осужденная пятерки»
дел. В них — известные всему миру имена: Джон Харрис,
Дональд Смит, Делберт Тиббс, Рони Лонг, Рубин Картер,
Поль Скайхорс, Ричард Мохоук, Леонард Пелтьер, Рэп Браун,
Дэвид Райе, Гэри Тайлер, Ева Куташ, Рэй Иглин, Рассел Мине,
Джон Литтл, Дэннис Бэнкс, Фил Шинник, Луис Таламантес,
Биг Блэк, Уилберт Ли, Оскар Коллазо, Лолита Леброн,
Андрее Фигероа Кордеро, Рафаэль Кансель Миранда, Ирвинг
Флорес, Филип Берригэн...
А сколько безвестных политических узников томятся в

На скамье подсудимых—инакомыслящие
169
тюрьмах Америки! Бенджамен Чейвис сказал о них: «В
американских тюрьмах много политзаключенных. Но особенности
нашей судебной системы таковы, что их нелегко распознать. На
этих людях, как правило, ставится клеймо уголовников. Я знаю
очень многих участников движения за гражданские права,
которых, как и нас, бросили в тюрьмы, обвинив в не совершенных
ими преступлениях»191.
Эндрю Янг
Джордж Мерритт в одном из своих интервью сообщил:
«Примерно 10% лично известных мне узников были, по сути,
политическими заключенными»192.
' Это говорят люди, которые на собственном опыте
испытали, что значит в современной Америке возвысить свой голос
в защиту прав угнетенного народа. Но подобные голоса все
громче раздаются сегодня не только из тюремных застенков.
«Если вы зайдете в какой-либо бедный квартал в этой
стране и спросите, есть ли политические заключенные в США,
люди ответят вам утвердительно», — заявил влиятельный аме-

170
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
риканский конгрессмен Паррел Митчел в интервью газете «Гар-
диан» (1978, 26 июля).
«В наших тюрьмах имеются сотни; а может быть, даже
тысячи людей, которых я назвал бы политическими
заключенными. Десять лет тому назад я сам был привлечен к суду в
Атланте за организацию движения протеста». «Цитатой года»
назвала американская газета «Нью-Йорк тайме» (1978, 12 июля)
это высказывание. Принадлежит оно ныне уже бывшему
постоянному представителю США при ООН Эндрю Янгу.
Впервые в послевоенной американской истории подобное признание
исходило от должностного лица высшего дипломатического
ранга, уполномоченного излагать официальную позицию
кабинета министров. Администрация бывшего президента Дж.
Картера выразила свое несогласие с этим заявлением своего
представителя. Однако она не смогла опровергнуть его по существу.
Мощное движение протеста против судебных расправ с
инакомыслящими в США растет и крепнет. Оно стало сегодня
реальной силой. Десятки митингов и манифестаций с
требованием немедленного освобождения политических заключенных в
США прокатились по всей стране. В 1973 году создан
Национальный альянс против расистских и политических репрессий,
объединивший широкие слои американской общественности вне
зависимости от цвета кожи и политических убеждений. В
открытом письме членам этой организации, подписанном
девятью известными политзаключенными193, сказано:
«Единственная причина, по которой мы еще живы сегодня, —
коллективная воля и энергия десятков тысяч братьев и сестер,
объединенные в могучее движение защиты» (Дейли уорлд, 1977, 6
сент.). ,
Активно борется за освобождение политических
заключенных Коммунистическая партия США. В письме, которое
прислал в редакцию печатного органа американских
коммунистов — газету «Дейли уорлд» (1977, 3 сент.) Андрео Фигероа
Кордеро, томящийся в тюрьме с 1954 года, говорится: «От
имени пятерки194 и себя лично приветствую борцов за наше
освобождение... Я очень благодарен белым, чиканос, неграм,
индейцам, которые требуют свободы всем политическим
заключенным в американских тюрьмах».
Широкий размах приобрело движение за освобождение
политических узников в Англии. Здесь создан и активно
действует Национальный совет по защите гражданских свобод.
Всемерная поддержка демократической общественности позволила
этой организации открыть 450 местных отделений по всей
стране. Особенно обострилась проблема судебно-политических
репрессий в связи с событиями в Ольстере. В 1973 году был
принят чрезвычайный закон «О Северной Ирландии»195,
который окончательно сорвал с британской юстиции
респектабельную маску поборницы законности и гражданских прав. Нооый

На скамье подсудимых —инакомыслящие
171
закон прежде всего ввел существенные ограничения юрисдикции
суда присяжных — традиционного института
буржуазно-либеральной демократии. Сорок составов преступлений в
соответствии с этим законом отныне рассматриваются в Ольстере без
участия «народных представителей». Полностью
ликвидированы процессуальные гарантии законности и обоснованности
приговоров по делам лиц, обвиняемых в терроризме. Закрытое
В
административном суде
Дюссельдорфа в
1978 году было
возбуждено дело
против Георга
Поликайта —
главного
редактора
центрального
органа Германской
компартии —
газеты «Унзере
цайт». Ему
предъявлено обвинение
в публикации
«материалов
наказуемого
характера» и
в «оскорблении
государства».
Поводом для
этого послужило
появление
на страницах
газеты документов,
разоблачающих
провокации
милитаристов
против разрядки
судебное заседание, лишение подсудимого права иметь
защитника, отсутствие процессуальной регламентации
судопроизводства по данной категории дел — все это превращает уголовный
процесс в акт судебного произвола. И, наконец, тем же законом
была объявлена преступлением принадлежность к некоторым
организациям борьбы за гражданские права.
«Маккартизмом по-европейски» назвали на Британских
островах развернувшиеся судебно-политические репрессии
против инакомыслящих.
В мае 1974 года против известной активистки пацифист-

172
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ского движения Пэт Эрроусмит было возбуждено уголовное
дело по обвинению в «подстрекательстве военнослужащих к
дезертирству». Пэт распространяла листовки с требованием
вывести английские войска из Северной Ирландии. Все
аргументы защиты о свободе слова и свободе печати суд
бесцеремонно отверг. Подсудимая была признана виновной и
приговорена к 18-месячному тюремному заключению.
Это лишь один из многочисленных примеров политической
дискриминации лиц, придерживающихся «опасных взглядов».
И сегодня только самая махровая реакция оспаривает
положение о том, что «суды в Англии используются в качестве орудия
борьбы против движения протеста».
Десятки и сотни тысяч политических заключенных томятся
во многих странах капитала.
В 1977 году в Варшаве состоялась Всемирная ассамблея
строителей прочного мира. Высокий международный форум,
объединивший представителей всех основных демократических
сил современности, потребовал немедленного освобождения
политических заключенных в тюрьмах Южной Кореи, Чили,
Уругвая, Парагвая, Боливии, Гватемалы, Гаити, Сальвадора.
Современная история знает беспрецедентные по своим
масштабам репрессии против инакомыслящих в Индонезии.
Предлогом для расправы с коммунистами и другими демократами
послужили известные события 30 сентября 1965 г., когда группа
левых армейских офицеров во главе с командиром батальона
охраны президента Сукарно подполковником Унтунгом
попыталась отстранить от командования ряд высших военных
чинов, замышлявших захват власти в стране. «Движение 30
сентября» поддержали прокитайски настроенные члены
руководства Коммунистической партии Индонезии, которые не
поставили в известность о своих действиях ЦК. Замысел с
самого начала был обречен на неудачу, поскольку не
предусматривал участия народных масс. В результате авантюрная
операция закончилась поражением. К власти пришла крайне правая
верхушка генералитета во главе с командующим силами
стратегического резерва генералом Сухарто. Все усилия реакции были
сосредоточены на уничтожении КПИ, обвиненной в заговоре
против безопасности государства. 500 тыс. коммунистов и
других демократов пали жертвами чудовищной расправы без суда
и следствия. В то же время по всей стране в срочном порядке
создавалась система чрезвычайных военных трибуналов,
предназначенных исключительно для рассмотрения дел лиц,
причастных 1С событиям 30 сентября.
Полтора десятилетия минуло с тех пор. Но и поныне около
100 тыс. политических узников томятся в индонезийских
тюрьмах и концентрационных лагерях.
Все политические заключенные в Индонезии условно
разделены на четыре категории.

На скамье подсудимых —инакомыслящие
173
В категорию «А» включаются лица, против которых
собраны, по мнению органов юстиции, «достаточные
доказательства» их участия в событиях 30 сентября. Таких политических
заключенных меньшинство — всего около 2000 человек. Из них
только 765 человек отбывают наказание по суду. Вместе с тем
известно, что открытые, судебные процессы состоялись в
отношении не более 200 лиц, относящихся к категории «А».
В категорию «В» включаются лица, которые были
«косвенно причастны» к событиям 30 сентября, но доказательств
тому собрать не удалось.
К категории «С» относятся .лица, подозреваемые в
симпатиях к разгромленному движению.
И, наконец, категория «X» объединяет лиц, арестованных
случайно, иногда на основе ложной информации, порожденной
заблуждением, ненавистью или местью.
Доказательств причастности людей, отнесенных к
категориям «В», «С», «X», к событиям 30 сентября не существует,
и следствие по их делам прекращено. Президент Сухарто,
выступая по случаю празднования 31-й годовщины
независимости страны, публично признал, что «их виновность не может
быть доказана, поэтому они не могут быть преданы суду».
Однако за этим признанием не последовало практических
действий. Бронированные двери и стальные решетки тюремных
камер по-прежнему скрывают от мира вот уже второе
десятилетие трагедию многих тысяч граждан страны196.
Фактически в отношении них действует презумпция
виновности. Тем самым нарушается один из основных принципов
современного уголовного судопроизводства, закрепленный в ст.
11—1 Всеобщей декларации прав человека: «Каждый человек,
обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться
невиновным до тех пор, пока его виновность не будет
установлена законным порядком путем гласного судебного
разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности
для защиты».
Сегодня в Индонезии нарушаются и другие неотъемлемые
права человека, провозглашенные в документах ООН. Среди
них — прежде всего право на рассмотрение дела в суде. Статья
10 Всеобщей декларации прав человека провозглашает:
«Каждый человек, для определения его прав и обязанностей и для
установления обоснованности предъявленного ему обвинения,
имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его
дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех
требований справедливости независимым и беспристрастным судом».
Отказ гражданину, без всяких к тому оснований лишенному
свободы, в рассмотрении его дела в суде практически означает
ликвидацию правосудия как особой сферы государственной
деятельности.
Массовый характер приобрели репрессии против инакомыс-

174
.Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Плакат
с требованием
освободить
политических
заключенных
Уругвая

На скамь» подсудимых- инакомыслящие 175
ляших в Уругвае. По Данным Всемирного Совета Мира,
количество политических заключенных в этой стране превосходит
6000 человек. Если принять во внимание, что население страны
составляет всего 2,76 млн. человек, то окажется, что на каждые
460 граждан приходится один политический заключенный^ Это
самый высокий показатель в мире.
Только в одном концлагере с издевательским названием
«Либертад» («Свобода») содержатся 1342 заключенных, в
другом «Пунта де Рьелес», постоянно пребывает от 400 до 700
женщин. Всего же женщины составляют 15—18% общего числа
политических узников Уругвая. Ежемесячник Всемирного
Совета Мира «Новые перспективы» (1977, № 7) сообщает о том, что
среди жертв фашистского террора в стране оказываются даже
дети.
Подавляющее большинство политзаключенных содержится
в уругвайских тюрьмах и концентрационных лагерях без суда и
следствия. Репрессивная кампания против инакомыслящих
направлена прежде всего против коммунистов и радикалов.
Неоднократно арестовывался первый секретарь ЦК
Коммунистической партии Уругвая Родней Арисменди.' Этого выдающегося
деятеля латиноамериканского коммунистического движения
удалось вырвать из тюремных застенков лишь благодаря
мощному международному движению солидарности.
До сих пор томятся в заключении секретарь ЦК КПУ Хай-
ме Перес. Подвергается пыткам член политбюро ЦК КПУ
Хосе Луис Массера, один из крупнейших ученых-математиков
современности, активный участник международного движения
сторонников мира. И за тюремными стенами не прекращают
борьбу активные деятели рабочего и профсоюзного движения
Альберто Альтссор, Херардо Куэста, Владимир Турянски,
Росарио Пьетраройа, Рита Ибарбуру, Хорхе Массарович,
Гектор Родригес.
В заключении находится бывший в 1971 году кандидатом на
пост президента страны генерал Либер Сереньи. Вместе с ним
брошены в застенки генерал Виктор Лисандро, полковник
КарлосЗуфриатега и другие офицеры, решительно выступившие
против террористического режима, установленного после
захвата власти военными в 1973 году. Все они лишены свободы по
обвинению в «нарушении Конституции». По словам
американского сенатора Фрэнка Черча, «по жестокости репрессий
Уругвай превзошел даже Чили».
А что символизирует собой сегодня Чили, известно
каждому. Здесь число жертв фашистского террора спустя лишь год
после переворота 11 сентября 1973 г. достигло 30 тыс. человек.
Количество политических заключенных составило примерно
45 тыс.197. Общепризнанные на международной арене и
закрепленные в документах ООН неотъемлемые права человека грубо
растоптаны кованым сапогом военной хунты. Среди них в пер-

176
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
вую очередь — право обвиняемого на рассмотрение его дела в
суде. Это право сформулировано в многочисленных
международных, в том числе региональных, соглашениях. Оно
закреплено, в частности, в ст. 8 Американской конвенции прав
человека, под которой стоит подпись и представителя Чили. Однако
по делам подавляющего большинства политических
заключенных в стране не было, нет и не предполагается никакого
Вена. освободить
Политические политических
эмигранты заключенных,
из Уругвая томящихся
у плакатов в уругвайских
с требованиями застенках
судебного разбирательства. Лица, арестованные по подозрению
в сопротивлении режиму Пиночета или хотя бы в нелояльности,
признаются виновными и без всякой судебной процедуры
отправляются в концентрационные лагеря, расположенные в
отдаленных районах страны. Связь заключенных с внешним миром в
таком случае весьма затруднена, а иногда и полностью
исключается. Как заявил в Нью-Йорке в 1977 году бывший министр
юстиции в правительстве Народного единства Серхио Инсунса,
2,5 тыс. политзаключенных бесследно исчезли в чилийских
застенках.

На скамье подсудимых—инакомыслящие
177
Но и в тех немногочисленных случаях, когда так называемые
«судебные процессы» все же проводятся, подсудимые в них
лишены элементарных юридических гарантий правосудия.
Презумпция виновности и связанное с ней переложение бремени
доказывания на обвиняемого, рассмотрение дела в отсутствие
защитника или при существенном ограничении его
процессуальных прав, закрытое судебное заседание даже тогда, когда
подсудимому грозит смертная казнь, осуждение по обвинению, не
предъявлявшемуся ранее на предварительном следствии,
отсутствие мотивировки приговора, снимающее с судей всякую
ответственность за принятое решение, — вот лишь некоторые черты
«правосудия» по чилийскому образцу, которые в 1974 году
заклеймил международный трибунал общественности в Риме.
В 1977 году в Варшаве Всемирная ассамблея строителей
прочного мира решительно потребовала от чилийской хунты
«прекратить репрессии и освободить всех политических
заключенных». В их числе — выдающиеся деятели Народного
единства Чили Виктор Диас^ Эдгардб Энрикес, Хуан Менесес^ Экзе-
киель Понсе, тысячи активистов коммунистического,
социалистического, профсоюзного, молодежного движения.
В другой латиноамериканской стране — Парагвае сотни
истерзанных пытками политических узников погребены в
тюремных казематах Стресснера. Около двух десятилетий провели
в заключении признанные лидеры демократического движения
Антонио Майдана, Хулио Рохас, Альфредо Алькотра. Вместе с
ними, по данным международного еженедельника «Новые
перспективы» (1977, № 7), в парагвайских застенках находились
1100 инакомыслящих, в том числе 200 представителей
крестьянского населения страны.
За время правления наследственного клана Дювалье на Гаити
убито 30 тыс. политических противников диктаторского
режима. В тюрьмах страны содержатся около 4000 политических
заключенных198.
В Израиле тщетные попытки вооруженной расправы с
палестинским движением сопротивления в последнее время все чаще
сопровождаются судебными репрессиями против сторонников
справедливого урегулирования арабо-израильского конфликта.
По данным американской газеты «Дейли уорлд» (31 дек.), в
конце 1977 года в тюрьмах Израиля находилось около 3000
палестинских арабов, осужденных по политическим мотивам.
Крайней непримиримостью к малейшим проявлениям
инакомыслия отличается расистский режим ЮАР. Выдающийся
негритянский поэт Брайтен Брайтенбах в ноябре 1975 года был
предан суду только за то, что в своих произведениях обличал
политику апартеида. Суд квалифицировал эти действия как
участие в освободительном движении и приговорил Б. Брайтенбаха к
деэяти годам лишения свободы. Однако его судьба представляет
своего рода исключение в длинном ряду трагических судеб

178 Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
политзаключенных в ЮАР. В условиях существующего
расистского режима право обвиняемого на судебное разбирательство
его дела доступно лишь очень немногим представителям
негритянского населения страны. В подавляющем же большинстве
случаев политические заключенные содержатся в тюрьмах без
следствия и суда. По неофициальным данным, их насчитывается
свыше 100 тыс. человек.
Приведенные цифры и факты наглядно показывают, что
судебные репрессии против инакомыслящих приобрели во
многих странах капитала значение крупнейшего фактора
внутриполитической жизни. Трагедия узников, оказавшихся в застенках
по причине своих политических убеждений, находит все более
решительный отклик в сознании десятков и сотен тысяч
граждан. Под давлением демократической общественности и
международной солидарности трудящихся буржуазные
государства вынуждены в ряде случаев прибегать к амнистированию.
Так случилось, например, в Испании, где после смерти
диктатора Франко сотни политических заключенных обрели наконец
свободу.
Но в истории последнего десятилетия было немало случаев,
когда гуманная идея амнистии использовалась лишь как мнимо-
демократическое прикрытие для продолжения репрессивной
внутренней политики.
Так, в Индонезии в 1976 году в обстановке большой
пропагандистской шумихи правительство приняло решение об
освобождении 2,5 тыс. политических заключенных, арестованных
по подозрению в причастности к событиям 30 сентября 1965 г.
В Джакарте состоялась специальная церемония, на которую
были приглашены аккредитованные в стране послы
иностранных государств. Им предоставили возможность лично
присутствовать при акте освобождения.
Однако, как стало известно, по выходе из тюремных стен
бывшие заключенные следовали отнюдь не домой. Они
отправлялись в так называемые «трансмиграционные центры»: Этим
термином в Индонезии обозначаются особые поселения в
труднодоступных районах Калимантана, Суматры, Сулавеси и
других островов. Пребывание в малопригодных для проживания
местах не обусловлено каким-либо сроком. Еще в специальной
резолюции Конференции сторонников мира, состоявшейся в
декабре 1974 года в Праге, отмечалось, что «индонезийское
правительство осуществляет подготовку к содержанию их
(политических узников. — В. К.) в пожизненном заключении».
Таким образом, последующие события полностью подтвердили
справедливость этой оценки международного форума.
В современных условиях даже диктаторский режим на Гаити
считает нужным заигрывать с общественным мнением.
В 1977 году в честь 30-летия правления семьи Дювалье была
объявлена амнистия политическим заключенным. Из тюрем

На скамье подсудимых —инакомыслящие 179
вышли 104 человека. Можно только догадываться, какая судьба
ожидает их в будущем. Ведь в 1972 году гаитянские власти уже
объявляли об освобождении 31 политзаключенного. Спустя пять
лет бывший узник застенков диктатуры Марк Ромулос на
пресс-конференции в Монреале заявил, что так называемое
«освобождение» представляло собой не более чем очередной
спектакль режима Дювалье. Почти все эти люди снова были
арестованы. Из 31 лишь один политзаключенный избежал
возвращения за тюремную решетку.
Таким образом, периодическое амнистирование отнюдь не
свидетельствует об ослаблении репрессий против
инакомыслящих. Обращает на себя внимание тот факт, что к такой акции
прибегают главным образом в тех государствах, которые
возвели насилие в ранг внутренней политики и потому особо
нуждаются в соответствующем пропагандистском прикрытии.
Природа буржуазной юстиции как орудия подавления
классовых противников и сохранения существующей социально-
политической системы остается неизменной. Более того,
репрессивные акции в борьбе против политических инакомыслящих
неуклонно ужесточаются. Об этом свидетельствуют
приведенные факты и соответствующие научные исследования
современных западных ученых-юристов. Так, в широко известном труде
«Уголовная юстиция в Америке» авторы приходят к выводу о
том, что, «хотя политические процессы всегда являлись ответом
капиталистического государства на брошенный ему вызов,
именно последнее десятилетие разоблачило политическую
природу уголовного суда». Не случайно именно в 70-е годы в
планах научных разработок в области права в США впервые
появилась тема: «Стратегия использования юстиции в
политических целях». Реально мыслящие западные юристы
рассматривают политические репрессии как явление, имманентно
присущее капиталистическому обществу и принципиально не
устранимое в его рамках. В той же книге «Уголовная юстиция в
Америке» авторы прямо указывают: «Репрессивное насилие не
является случайным инструментом государства для подавления
политических инакомыслящих. Оно стало общей и характерной
чертой буржуазного способа управления обществом...
Политические репрессии коренятся в самих институтах капитализма,
поскольку всегда были и остаются оружием господствующего
класса для защиты собственности и обеспечения принуждения.
Современное положение свидетельствует о том, что из всего
арсенала средств управления классовым обществом репрессия
быстро становится центральным среди других политических и
социальных институтов».
Таковы ближайшие перспективы эволюции так называемой
«демократии свободного общества».

ООН-1966 г.
«Все лица,
лишенные
свободы,
имеют право
на гуманное
обращение
и уважение
достоинства,
присущего
человеческой
личности».
Международный
пакт
о гражданских
и политических
правах.
Ст. 10, п. 1.

Контрасты
американских
тюрем

182
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
В одном из американских судебных прецедентов, относящемся
еще к 1871 году, указывается, что заключенный «не только
лишается свободы, но и теряет все свои права, за
исключением тех из них, котбрые закон в силу своей гуманности дарует
ему. На это время он превращается в государственного
раба»199. Практически сформулированная здесь доктрина
существует в США и поныне. В вопиющем противоречии с
действующими нормами международного и национального
американского права она обрекает заключенного на полное
бесправие. Тысячи изгоев буржуазного общества тщетно взывают за
решетками тюрем к гуманности и справедливости. «Когда за
вами захлопываются тюремные двери, никакого закона для вас
больше не существует. Юридического права на удовлетворение
своих требований вы лишены», — это в Соединенных Штатах
объявляется каждому переступившему порог тюрьмы. А таких
в США немало: 1 млн. 330 тыс. американских граждан томятся
в тюрьмах и других пенитенциарных учреждениях страны200.
Это — население целого государства.
Тюрьма как никакой другой социальный институт обнажает
классовую сущность буржуазной юстиции. Именно здесь
присущие капиталистическому обществу социальные контрасты
становятся наиболее резкими. Не случайно 98 % содержащихся
за тюремными стенами заключенных принадлежит к неимущим
классам, из них 70—80% — негры или мулаты201. В тюрьмах
штата Нью-Йорк, например, среди 16 тыс. заключенных 70%
составляют негры, 20% — пуэрториканцы и только 10% —
белые (Дейли уорлд, 1977, 28 дек.). Осужденные из
несостоятельных слоев населения и национальных меньшинств
приговариваются к самым длительным срокам лишения
свободы. Многие заключенные вообще не знают срока, который им
придется провести в тюремных стенах. Не знает его и
администрация тюрьмы. И через много лет долгожданная свобода
зачастую оказывается все столь же далекой, как и в первый день
заключения.
Неопределенные приговоры вошли в практику федерального
американского уголовного судопроизводства в конце 50-х годов
и в настоящее время приобрели характер массового явления.
По сообщению бывшего министра юстиции США Р. Кларка,
они составляют более чем 20% всех приговоров,
предусматривающих тюремное заключение202. В этом случае обычно
указываются лишь минимальный и максимальный сроки заключения.
Разница между ними в штате Калифорния, например, может
составить от одного года до пожизненного заключения.
Наиболее ревностные сторонники подобного решения считают, что в
перспективе неопределенность приговоров должна быть
абсолютной—от одного года до пожизненного лишения свободы203.
Практически определение срока наказания уже сейчас
выводится из-под контроля суда и полностью передается на усмот-

Контрасты американских тюрем
183
рение тюремной администрации. «Профессионально
подготовленные работники исправительных учреждений могут при этом
внимательно наблюдать за заключенным и освободить его в
пределах установленного срока возможно раньше в
зависимости от состояния его личности и на условиях, разумно рас:
считанных на то, чтобы гарантировать защиту общества», —
пишет Р. Кларк20* Однако эта словесная декларация никак не
подтверждается конкретными фактами тюремной действитель-
За тюремной
решеткой один
из лидеров
движения
американских
индейцев Рассел
Мине, осужденный
по обвинению
в
«подстрекательстве
к мятежу»
ности. Напротив, практика показывает, что с введением
неопределенных приговоров средняя продолжительность
тюремного заключения в США заметно увеличилась205.
Но главная опасность такой практики состоит в
возможности беспрепятственно упрятать на долгие годы или даже на всю
жизнь лиц, которые, по мнению карательных органов, пред-

184
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
ставляют потенциальную опасность для общественного строя.
В данном случае в расчет принимаются уже не юридические, а
социальные и политические факторы. Тот же Р. Кларк,
который столь ревностно ратует за всемерное расширение практики
вынесения неопределенных приговоров, не может не признать,
что она таит существенную опасность для прав заключенных.
Более того, он прямо отмечает, что тюремная администрация
может злоупотреблять своим правом освобождения
заключенных по собственному усмотрению206. Возможность
злоупотреблений заложена в самой процедуре определения судьбы
заключенного.
В штате Калифорния вопрос об освобождении осужденного,
в отношении которого вынесен неопределенный приговор,
решается специальным Советом по делам взрослых. Члены
Совета группами по два человека периодически посещают все
тюрьмы штата. Процессуальный порядок разбирательства дела
законом не урегулирован. Оно осуществляется тайно. На
заседание не допускаются ни адвокат осужденного, ни
представители прессы. Все, что происходит на нем, остается
неизвестным. Объявляется только решение, которое ничем не
мотивируется. Известная исследовательница американской
пенитенциарной системы Джессика Митфорд пишет, что «все тяготы
тюремной жизни, какими бы ужасными, унизительными и
опасными они ни были, бледнеют в сравнении с полным
произволом бюрократии, связанным с применением
неопределенного приговора» 207.
Но что же представляет собой типичная американская
тюрьма? В теории это «формальное или комплексное
образование, охватывающее многие группы, широкомасштабную
организацию, характеризующуюся целевой ориентацией,
функциональной специализацией и взаимодействием противоположных
ролей»208. А на практике?
Вот, например, что сообщает Рамсей Кларк о результатах
обследования тюрем в штате Арканзас: «Жалобы, по крайней
мере подтвердившиеся и в большинстве своем заслуживающие
доверия, были на то, что заключенных доводят до смерти,
жестоко избивают и расстреливают. Были обнаружены
неглубокие могилы, наполненные изуродованными телами.
Заключенным регулярно выдавалась пища, не пригодная для
употребления. Вовсю процветало насильственное принуждение к
гомосексуализму. Имелись жалобы на то, что надзиратели
занимаются вымогательством денег у членов семей заключенных и
понуждают жен и дочерей к вступлению в половую связь,
обещая им за это защиту их беспомощных родственников от
телесных повреждений и убийств. Среди орудий пыток имелись
такие причудливые приспособления, как «телефон Таккера»,
состоявший из старого телефонного аппарата, проволоки и
мощной электрической батареи. Сорвав с узника одежду, одну

Контрасты американских тюрем
185
проволоку привязывали к его половому органу, другую к
запястью или лодыжке, после чего подвергали действию
электрического тока до тех пор, пока он не терял сознание»20?
Американские тюрьмы чрезвычайно переполнены. Так, в
77 тюрьмах штата Северная Каролина, рассчитанных на
содержание в общей сложности 10 тыс. человек, в настоящее время
содержатся 14 тыс. заключенных210. В тюрьме Томбс в штате
Нью-Йорк, способной вместить по официальным нормам 932
человека, постоянно находятся свыше 1400 узников211.
Как и в любой другой сфере буржуазной действительности,
в тюремной системе происходит строгая поляризация всех
оказавшихся в ее орбите граждан — богатых и бедных, буржуа и
рабочих, белых и черных. Наряду с перенаселенными
тюрьмами, в которых плотность заключенных превосходит всякие
нормы, существуют тюрьмы и комфортабельные, в которых
привилегированные преступники проживают в
многокомнатных апартаментах.
' Эта поляризация существует на всех уровнях американской
тюремной системы. Но и в пределах каждой отдельной
тюрьмы она прослеживается довольно отчетливо. Так, в штате
Луизиана заключенных распределяют по камерам в
зависимости от цвета кожи. В переполненных камерах для негров
заключенные вынуждены спать на цементном полу, в то время
как рядом пустуют свободные койки в блоке для белых.
Там же, где строгое разделение заключенных действительно
необходимо (например, по признаку пола), оно зачастую
отсутствует. Заключенных женщин нередко содержат в мужских
тюрьмах, где персонал надзирателей и других служащих по
штатному расписанию состоит исключительно из мужчин.
Огромная перенаселенность американских тюрем лишает
тысячи их узников минимально удовлетворительных условий
существования, диктуемых элементарными гигиеническими
соображениями. Острый недостаток мест для ночлега, грязь,
крысы, насекомые — все это неизбежно порождает
многочисленные заболевания и массовые эпидемии. А между тем
надлежащее медицинское обслуживание отсутствует. В штате
Вирджиния один из заключенных в течение недели тщетно
взывал к администрации тюрьмы с просьбой оказать ему
срочную медицинскую помощь. Так и не получив ее,
заключенный умер212. Известны случаи, когда медосмотр
заключенных производился ветеринаром213.
Однако это еще не самое страшное. Постоянные унижения
человеческого достоинства и издевательства тюремщиков над
заключенными — бич американских тюрем. До сих пор
сохранилась варварская традиция прошлого — телесные наказания.
Ежегодно десятки тысяч ударов плетьми обрушиваются на
спины заключенных. В тюрьмах Арканзаса, Айдахо и других
штатов это дисциплинарное средство официально разрешено

18.6 Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
законом. Однако им отнюдь не гнушаются и там, где оно
формально запрещено.
Поводом для такого рода акций со стороны тюремщиков
служат, например, «отсутствие должного почтения к
надзирателям», «переговоры между заключенными», «длительная
задержка в туалете», «нарушения правил пользования почтой».
Известен случай, когда заключенный в тюрьме штата Нью-
Йорк был подвергнут наказанию за попытку отправить по
почте юридический документ по своему делу.
Слезоточивый газ «Мэйс» и разрушающие нервную систему
химические депрессанты, стальные оковы и нарушающие
кровообращение специальные средства ограничения подвижности —
все это официально именуется «средствами по обеспечению
режима содержания». Применение их практически
бесконтрольно. Произвол тюремной администрации стал в настоящее
время столь типичным явлением, что признается даже в
некоторых официальных инстанциях. Так, ответственный сотрудник
Информационного центра в Вашингтоне Стивен Клэпп прямо
заявил: «В большинстве из 187 тюрем отдельных штатов
творится столько беззаконий, что их. можно считать скорее
рассадником преступности, чем средством ее искоренения»214.
Иногда подобные факты становятся достоянием гласности.
Встречаются даже случаи возбуждения уголовных дел против
должностных лиц тюремной администрации. Однако какие же
санкции применяются за такие правонарушения?
В 1970 году начальник тюрьмы в Нью-Гардене был
привлечен к уголовной ответственности по обвинению в нарушении
правил содержания заключенных. Им систематически
нарушались 54 пункта ведомственных нормативных актов.
Подсудимый был признан виновным с назначением меры наказания в
виде штрафа в размере 600 долларов. Смехотворность такого
наказания очевидна, если к тому же учесть, что ему
одновременно была назначена пенсия в размере 20 тыс. долларов в
год215.
Большую тревогу прогрессивной американской и
международной, общественности вызвали факты производства
медицинских экспериментов над людьми в тюрьмах США. О массовых
масштабах этого явления свидетельствует официальный
документ, составленный Управлением по контролю за качеством
пищевых продуктов, медикаментов и косметических средств216.
В нем приводится перечень пенитенциарных учреждений
страны, включающий 44 тюрьмы и других мест лишения свободы, в
которых проводятся медицинские эксперименты над
заключенными. Наряду с ними существуют многочисленные тюрьмы, в
которых медицинские эксперименты осуществляются по
заданию и под контролем Пентагона, ЦРУ и других организаций,
не склонных афишировать свою деятельность. В своеобразные
военно-медицинские полигоны превращены тюрьма города Бат-

Контрасты американских тюрем
187
нера (штат Северная Каролина), тюрьма города Мариона
(штат Иллинойс) и даже исправительная колония для
несовершеннолетних в городе Бордентауне (штат Нью-Джерси).
Эксперименты над заключенными производятся, как
правило, под предлогом необходимости «модификации поведения
преступной личности». Воздействие на психическую сферу
человека осуществляется путем применения электрошоковой
терапии, сильнодействующих химических и гормональных
препаратов и даже нейрохирургии. Особое распространение приобрело
в настоящее время использование специальных лекарственных
препаратов — депрессантов (валиума, либриума, торазина,
проликсина и др.). По данным фирмы, осуществляющей
производство, например, проликсина, отрицательные последствия
его воздействия проявляются в виде головокружений, потери
аппетита, головных болей, болезненных запоров, ухудшения
зрения, глаукомы, паралича мочевого пузыря, импотенции,
нарушения функций печени, приступов гипертонии. Может
развиться стойкий псевдопаркинсоновский синдром (паралич),
который характеризуется непроизвольными стереотипными
движениями, напоминающими нервные лицевые гримасы при
энцефалите. Эти явления сохраняются и после отмены препарата,
а в ряде случаев оказываются даже необратимыми. Возможен и
летальный исход217.
Многие препараты вызывают состояние тягчайшей
психической депрессии, а в ряде случаев даже толкают на
самоубийство. В тюрьме Льюисберг (штат Песильвания) в
результате этого только за полтора месяца погибли 8 заключенных.
Специальная комиссия, назначенная для расследования данного
факта, в первый же день своей работы .обнаружила 50
заключенных, находившихся под воздействием сильнодействующих
химических депрессантов218.
В тюрьмах Атланты (штат Джорджия) и Бордентауна
(штат Нью-Джерси) медицинские эксперименты над
заключенными начались еще в 1949 году по заданию ЦРУ. Специально
разработанная в связи с этим программа получила кодовое
обозначение «Blue bird» («Синяя птица»). В специальном
меморандуме ЦРУ цель программы определялась как изучение
возможности контролировать действия человека с тем, чтобы
он «выполнял наши приказания помимо своей воли и вопреки
таким фундаментальным законам природы, как чувство
самосохранения». С этой целью применялись не только химические и
гормональные психотерапевтические препараты, но более
радикальные средства, несравненно глубже поражающие психику, —
ультразвук, рентген, радиация, психохирургия. Особую
опасность представляют операции на головном мозге: вживление
субкортикальных электродов в глубокие подкорковые слои с
последующим электрошоковым эффектом и хирургическое
удаление так называемых «центров агрессивности» путем выре-

188
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
зания или выжигания отдельных- участков коры головного
мозга.
За четверть века к бесчеловечным экспериментам над
людьми ЦРУ привлекло 80 институтов, 44 колледжа, 15
исследовательских фондов, 12 клиник. Сотни и тысячи людей навсегда
остались искалеченными физически и изуродованными
духовно. И совершенно справедливо газета американских
коммунистов «Дейли уорлд» (1977, 5 авг.) писала: «Там* где
остановились нацисты, ЦРУ приняло их эстафету».
И не только ЦРУ. Значительную активность проявляют
многочисленные фармацевтические фирмы. В 1975 году по
меньшей мере 3600 заключенных в тюрьмах США первыми
испытали на себе воздействие новых лекарств. По данным
Ассоциации производителей фармакологических средств, на
заключенных было проведено 85 % таких испытаний519.
В рамках специальных программ медицинские центры и
фармацевтические фирмы осуществляют широкие исследования
по определению пороговых реакций человеческого организма.
Так, по данным газеты «Нью-Йорк тайме» (1969, 29 июля),
отделение дерматологии Калифорнийского университета под
руководством Уильяма' Эшптейна провело в тюрьме города
Вейкавилля (штат Калифорния) исследования по выяснению
степени переносимости боли. Для этой цели использовался
новый препарат «варидаза» фирмы «Ледерле лаборэтриз». Та
же исследовательская группа провела опыт по определению
возможного уровня насыщения антибиотиками различных
тканей человеческого тела, применяя для этого
сильнодействующий препарат клеоцин. Производились также опыты по
исследованию пороговой токсикации организма под воздействием
наиболее ядовитых пестицидов. В результате у сотен
заключенных развились тяжкие заболевания; число погибших не
установлено. Зато известно другое: за один только год некий делец
от медицины врач-терапевт Остин Стоф на медицинских
экспериментах и операциях по перепродаже кровяной плазмы,
взятой у заключенных в тюрьмах штатов Алабама, Арканзас и
Оклахома, получил 1 млн. долларов чистой прибыли220.
Бесчеловечные условия содержания в тюрьмах порождают
многообразные формы протеста со стороны заключенных. До
сих пор не изгладились из памяти американцев события 1956
года в тюрьме Бафорд Рок Кворри (штат Джорджия). Здесь
разгул массовых репрессий против заключенных приобрел
такие масштабы, что даже задержка в туалете вызывала
стрельбу надзирателей. Систематические издевательства и
убийства привели к трагическому акту отчания: 40 узников,
изверившись в надежде добиться справедливости у тюремных
властей, с целью привлечения внимания общественности
страны к своему положению сели рядом у тюремной стены и
десятифунтовыми молотами раздробили себе кости ног...

Контрасты американских тюрем
189
Спустя два десятилетия после описанных событий длинный
список актов отчаяния узников американских тюрем
пополнился новым, который взбудоражил общественное мнение страны.
14 заключенных тюрьмы в Лукасвиле (штат Огайо) в течение
одного лишь 1977 года направили в Белый дом, конгресс и
государственный департамент США около двух тысяч писем с
жалобами на жестокие преследования. Однако никакого ответа
не последовало. И тогда по тем же адресам вместо писем пошли
посылки. Это заключенные слали свои отрубленные пальцы...
Америку периодически потрясают массовые тюремные
бунты. Позорной страницей американской истории являются
невиданные по размаху и ожесточению выступления заключенных,
прокатившиеся по всей стране в 1929—1932 гг. Новая волна
тюремных бунтов обрушилась на США в 1967—1971 гг.
Особенно значительным было восстание заключенных в
Аттике (штат Нью-Йорк). Начальник тюрьмы Манкузи
прослыл в Соединенных Штатах убежденным сторонником
репрессивных средств поддержания тюремного режима. И свои
убеждения он без колебания реализовал на практике. 9 сентября
1971 г. 1200 заключенных Аттики отказались повиноваться
распоряжениям тюремной администрации и бросились на
надзирателей. Последние пытались спастись, запираясь в тюремных
камерах. Однако заключенные, взломав запоры, захватили 38
надзирателей и служащих тюрьмы в качестве заложников.
Восстание не было заранее спланированной акцией, оно явилось
результатом стихийного протеста. Об этом свидетельствует, в
частности, то обстоятельство, что заключенные не выделили
своих представителей для переговоров с властями штата, а
потребовали проведения их непосредственно на 'территории
тюремного двора в присутствии всех заключенных.
Прибывшему для переговоров шефу службы тюремных учреждений
Расселу Освальду были предъявлены следующие требования:
прекратить избиения, издевательства и жестокое обращение с
заключенными, улучшить питание, организовать медицинское
обслуживание, предоставить возможность переписки,
обеспечить свободу вероисповедания и др. Губернатор штата Нельсон
Рокфеллер отказался удовлетворить требования заключенных.
Освальд в ультимативной форме потребовал капитуляции.
Заключенные ультиматум категорически отвергли.
И тогда начался штурм. В дело были брошены
подразделения национальной гвардии, отряды полиции, военные
вертолеты. Против заключенных применялось автоматическое
стрелковое оружие, тяжелые пулеметы, бомбы со слезоточивым
газом. В результате 40 заключенных и 8 заложников были
убиты, 110 человек получили ранения, в том числе 83 —
тяжкие. Как показала экспертиза, от пуль атаковавших погибли и
заложники.

190
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Однако и после захвата национальной гвардией и полицией
территории и внутренних помещений тюрьмы расправа, над
заключенными продолжалась еще в течение трех дней. Видный
американский психиатр Карл Меннинджер писал по этому
поводу: «Я подозреваю, что даже все преступления, которые
совершили все сидящие в тюрьмах преступники, не нанесли
нашей стране такого социального вреда, как преступления,
совершенные против заключенных»221.
Тысячи арабов тюрьмах и
томятся концентрационных
в израильских лагерях
В 1972 году мощная волна тюремных волнений прокатилась
по Западной Европе и другим регионам капиталистического
мира. В Великобритании по призыву общественного комитета
по защите прав заключенных всеобщую забастовку объявили
узники 28 английских тюрем222. Во Франции, возмущенные
унижающими человеческое достоинство условиями содержания
и жестоким обращением тюремного персонала, восстали
заключенные тюрьмы в Тулле. В Канаде в знак протеста против
произвола администрации объявили массовую голодовку узники
одной из самых современных и оснащенных по последнему слову
техники тюрем в Квебеке223.

Контрасты американских тюрем
19]
Основное средство ликвидации напряженности и волнений
тюремные власти усматривают отнюдь не в выполнении
общепринятых норм тюремного режима, а в дальнейшем усилении
репрессий. Когда весной 1978 года около 500 заключенных-
палестинцев в израильской тюрьме Беэр-Шева потребовали
прекратить произвол тюремщиков, на подавление волнений
были немедленно брошены войска безопасности. Дальнейшие
Заключенные острове Роббен
тюремного блока в ЮАР
концлагеря на
события, развернувшиеся в этой тюрьме, израильские власти
предпочли обойти молчанием.
И каким же разительным контрастом является уродливое
порождение современной буржуазной действительности —
тюрьмы для привилегированных! Если неизбежный удел
узников из среды неимущих и обездоленных — издевательства,
резиновые дубинки и пули надзирателей, то судьба
состоятельных заключенных принципиально иная. Как и на любом другом
капиталистическом рынке ценностей, в тюрьмах можно купить
все: уважение тюремной администрации, комфортабельные
условия существования и даже не лишенное приятности
времяпрепровождение .

192
Буржуазная юстиция: с кем и против кого?
Вот один из фактов, сообщениями о которых полна
западная пресса. Более 20 чиновников службы тюремных учреждений
Нью-Йорка за солидную плату систематически обеспечивали
состоятельных заключенных продуктами питания из
ресторанов, спиртными напитками, наркотиками и даже
огнестрельным оружием. Однако и подобного рода факты меркнут по
сравнению с роскошными в буквальном смысле слова
условиями содержания преступников из среды политической элиты
США.
«Узник»
федеральной
тюрьмы Максвелл
бывший министр
юстиции США
Митчелл
Федеральная тюрьма Максвелл. Здесь отбывают наказание
высокопоставленные должностные лица государственного
аппарата США, финансовые и политические боссы. На
живописном берегу реки Алабамы широко и привольно раскинулась
«тюремная территория». На ней помимо нескольких
благоустроенных особняков имеются сосновая роща, поле для игры в
гольф, бейсбольная площадка. Заключенные проживают в
отдельных помещениях с кондиционерами. Выбор продуктов
питания в расположенном здесь же кафе практически
неограничен. К услугам заключенных — библиотека, цветные
телевизоры, кино, биллиард, настольные и спортивные игры.
Желающие могут провести время на реке за рыбной ловлей. Здесь же
устроен пляж. Сосновая роща — излюбленное место пикников
заключенных и их посетителей.
23 июня 1977 г. для отбывания восьмилетнего тюремного

Контрасты американских тюрем
193
заключения сюда прибыл бывший министр юстиции США
Джон Митчелл, осужденный по «уотергейтскому делу». К
трапу личного самолета, доставившего Митчелла в аэропорт
Доннелли, был немедленно подан роскошный кадиллак, на
котором осужденный и проследовал в отведенные ему
апартаменты. Как стало известно из сообщений американской
прессы, высокопоставленный заключенный быстро обнаружил
привязанность к рыбной ловле, чему и посвящает свое время,
особенно в летний период. Зимнюю же стужу Дж. Митчелл
предпочитает переждать в кругу семьи, пользуясь любезно
предоставляемым администрацией продолжительным
«рождественским отпуском»224.
Кроме тюрьмы Максвелл, рассчитанной на 250 человек,
существуют еще восемь пенитенциарных учреждений для
привилегированных заключенных. В них, кстати, содержатся другие
высокопоставленные чиновники администрации президента
Никсона, угодившие на скамью подсудимых в связи с
уотергейтским скандалом. В отличие от Дж. Митчелла большинство из
них рыбной ловле предпочитают» возможно, менее приятное,
но, несомненно, более доходное занятие. Они пишут.
Воспоминания о преступлении. Товар такого рода всегда находил
спрос у предприимчивых дельцов. В результате мнимое
«тюремное заключение» принесло осужденным вполне реальные
гонорары. Так бывший советник президента по вопросам
внутренней безопасности Дж.' Эрлихман за книгу воспоминаний и
киносценарий об Уотергейте получил 175 тыс. долларов.
Непосредственный руководитель тайного вторжения в
штаб-квартиру демократической партии Г. Хант только на
киноинсценировке своей книги «Секреты» заработал 450 тыс. долларов.
Особенно вольготно чувствуют себя влиятельные
преступники в Израиле. В 1975 году в стране состоялся громкий
судебный процесс по обвинению управляющего Израильско-
Английским банком Иегошуа Бенсона в присвоении 47 млн.
долларов. Однако И. Бенсону недолго довелось созерцать
тюремные стены. Премьер-министр Израиля Менахем Бегин не
оставил в беде преступного финансиста. Под его «личную
ответственность» заключенный был освобожден. Как стало
известно, И. Бенсон в течение многих лет предоставлял крупные
материальные средства в распоряжение партии «Херут»,
лидером которой является М. Бегин. И не случайно, тельавивская
газета «Гаарец» по этому поводу писала: сегодня в Израиле
«и заключенные делятся на богатых и бедных»225.
Власть капитала в мире бизнеса проникает всюду — от стен
буржуазного парламента до тюремной решетки.

Примечания
1 Подробно см.: Вступительная статья П. И. Гришаева к книге
Л. Д. Кларка «Большое жюри», М., 1978, с. 8—9.
2 Общее право — совокупность правовых норм, выработанных
посредством судебных решений-прецедентов. Подробно см.: Г у ц е н-
к о К. ф. Уголовная юстиция США. М., 1979, с. 17.
J Маркс К., Энгельс ф. Соч., 2-е изд., т. 1, с. 639.
4 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 17, с. 345.
8 Cummings M. С, Wise D. Democracy Under Pressure.
N.-Y., 1974, p. 115.
6 Police Power and Individual Freedom. Ed. by R. Sowle. Chicago.
1962, p. 14.
7 Chevignl P. Police Power. N.-Y., 1969, p. 38.
8 3 и н н Г. США после второй мировой войны. М., 1977, с. 211.
9 Николайчик В. М. «Билль о правах» и полицейское
расследование. М., 1973, с. 141.
10 Ralph С. The Picket and the Law (Fabian research series).
London, 1977, April, p. 6.
11 Cox B. Civil Liberties in Britain. London, 1975, p. 161.
12 Там же.
13 S t а с е у F. A New Bill of Rights for Britain. London, 1973, p. 44.
u "Rights!" The Newspaper of NCCL. London, 1978, vol. 2, N5, p. 7.
15 Там же.
16 The Criminal Law Review, 1975, June. p. 321.
17 Duhachek I. Rights and Liberties in the World Today:
Constitutional Promise and Reality. Santa Barbara (California). Oxford (England).
1973, p. 3.
18 См.: Новое время, 1978, №16, с. 23.
19 Цит. по: Сов. государство и право, 1977, № 5, с. 115.
20 Repression in Latin America. Nottingham, 1975, p. 77.
21 С u m m i n g s M. C, Wise D. Democracy Under Pressure,
N.-Y., 1974, p. 114.
22 См.: Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США. М., 1978, с. 50-51.
23 The Time, 1978, June 12, p. 50.
24 Кларк Р. Преступность в США. М., 1975, с. 360-361.
25 Там же, с. 363.
26 Cummings M. С, Wise D. Op. cit., p. 117.
27 The Pulse of Freedoms. American Liberties in 1920-1970-s. Ed.
by Alan Reitman. N.-Y., 1975, p. 327.
28 Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США, с. 64.
29 US News and World Report, 1978, July 27.
30 Новое время, 1978, № 19, с. 14-15.
31 Eleventh Report, Evidence (General) of the Criminal Law Revision
Committee. Cmnd. 4991 (June 1972), par. 28-52.
32 The Criminal Law Review, 1972, October, p. 614.
33 The Times, 1972, October 5.
34 The Morning Star, 1979, Febriary 7.
35 The Report of the Privy Councellors appointed to consider authoris-
sed procedures for the interrogation of persons suspected of terrorism.
London, 1972.
36 См.: Михалев П., Павлов В., Титов И. Ольстер:

Примечания
195
факты о нарушении прав человека в Северной Ирландии. М., 1978,
с. 58-59.
37 D о n n е 11 у R. Judicial Control of Informants, Spies, Stool
Pigeons and Agents Provocateurs Yale Law Journal, 1951, p. 131.
38 Цит. по кн.: Теория доказательств в советском уголовном
процессе. М., 1973, с. 107-108.
39 TheGuardian, 1977, September; The Daily World, 1977, December 21.
40 The Daily World, 1977, December 21.
41 The World Magazine, 1977, July, 23, p. M-2.
42 New York Times, 1977, October I, p. 8.
43 Chicago Sun Times, 1977, October 7, p. 16.
44 Михайловская И., Шупилов В. Нарушение прав
человека в практике органов юстиции буржуазных государств. — Сов.
юстиция, 1974, № 21, с. 30.
45 См.: Михайловская И., Шупилов В. Указ. соч., с. 30.
46 Там же.
47 См.: Новое время, 1978, №16, с. 25.
48 New York Times, 1978,5 мая.
49 РЖ ИНИОН. Серия 4.1977, № 3, с. 269.
50 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 22, с. 75.
61 The Daily World, 1978, Febriary 9, p. 4.
62 The Newsweek, 1980, September 8.
53 Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 22, с. 75.
64 См.: За рубежом, 1977, № 24, с. 14.
66 Nag el S. S. Improving the Legal Process. Toronto. London,
1975, p. 100.
66 Новое время, 1977, № 10, с. 10.
67 РЖМИСОН.М.,1978,с.221.
58 Молина С. Сравнительно-правовое исследование основных
принципов и стадий социалистического и буржуазного уголовного
процесса. Воронеж, 1976, с. 6.
59 См.: За рубежом, 1975, № 26, с. 23.
60 Молина С. Указ. соч., с. 5.
61 См.: Новое время, 1977, №19, с. 28.
62 МатиасЛ. Оборотная сторона США. М., 1968, с. 299.
83 С 1 а г k L. D. The Grand Jury, the Us'e and Abuse of Political
Power. N.- Y., 1975, p. 23.
84 БСЭ,т. 14, c.476.
65 форстер У. 3. Негритянский народ в истории США. М.,
1955, с. 717.
88 X а р в е й Д., Худ К. Британское государство. М., 1961, с. 233.
87 J a k s о n R. The Mashinery of Justice. London, 1967, p. 122.
88 Current history, Wash., 1976, June, vol. 70, N 417. p. 264.
89 The Jury System in America. A Critical Overview. Ed. R. J. Simon.
Beverly Hills-London, 1975.
70 L i n d о n R. Justice: un magistrat depose... Paris, 1975, p. 113.
71 The Daily World, 1977, December 2, p. 3, December 23, p. 7.
72 The Daily World, 1977, December 23, p. 7.
73 The Newsweek, 1980, July 2, p. 33.
74 Duhachek I. Rights and Liberties in the World Today
Constitutional Promise and Reality. Oxford, 1973, p. 137.
75 The Criminal Law Review. London, 1976, September, p. 532-540.
78 Там же, 1973, март, с. 174.
77 Маркс К., Энгельс ф. Соч., 2-е изд., т. 1, с. 636.
78 США: экономика, политика, идеология, 1978, № 3, с. 87.
78 G о о d е 11 С. Political Prisoners in America. N.-Y., 1973, p. 199.
80'3инн Г. Указ. соч . с. 231.
81 Du b i n G. The Crisis in Criminal Justice System. - Governing
Urban America in the 1970-s. N. - Y., 1973, p. 141.

196
Примечания
82 D u h а с h е к I. Op. cit., p. 134.
83 Yale Law Journal, 1970, vol. 79, N 3, p. 417.
84 Current History, Wash., 1976, vol. 70, N 417, p. 264.
85 Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 46, с. 446.
86 См.: филимонов Б. А. Уголовный процесс фРГ. М.,
1974, с. 65.
8Г М а р к с К., Энгельс ф. Соч., 2-е изд., т. 7, с. 288.
88 Харни М. Л., Кросс Дж. Осведомители в органах
охраны и принуждения. М., 1962, с. 45.
89 Цит. по кн.: Михайловская И. Б. О положении
личности в англо-американском уголовном процессе. М., 1961, с. 31.
80 Там же.
81 S t а с е у F. A new Bill of Rights for Britain. London, 1973, p. 42.
97 The Newsweek, 1971, March 8, p. 27.
93 Маркс К., Энгельс ф. Соч., 2-е изд., т. 1, с. 639.
94 США: проблемы внутренней политики. М., 1971, с. 182.
95 См.: Калинин Ю. В. Расизм: узаконенное беззаконие.
Минск, 1973, с. 75.
98 США: экономика, политика, идеология, 1978, № 3, с. 86.
97 Karlen D. Anglo-American Criminal Justice. Oxford, 1967, p. 30.
98 РЖ ИНИОН. Серия 4.1976, № 1, с. 220.
99 См.: Михайловская И. Б. «Правосудие» для бедных. —
Сов. юстиция. 1975, № 12, с. 30-31.
100 РЖ ИНИОН. Серия 4.1976, № 1, с. 221.
101 N a g е 1 S. S. Op. cit, p. 100.
102 3 и н н Г. Указ. соч., с. 214.
103 США: экономика, политика, идеология, 1978, № 5, с. 78.
,04 Criminal Justice in America .., p. 230,257,290.
105 Там же.
108 Chicago Sunday Sun Times, Chicago, 1977, October 2, p. 74.
107 Некоторые исключения из этого общего положения
чрезвычайно казуистичны и не имеют сколько-нибудь значительного
применения.
108 Criminal Justice in America.., p. 244.
109 Там же, 243,244.
1,0 Там же, с. 245.
11' Там же, с. 249.
1.2 New York Times, 1977, November 26.
1.3 Criminal Justice in America.., p. 261.
114 Там же, с 250.
1.6 Там же, с. 143.
118 Там же.
1.7 The Daily World, 1978, January 7, p. 10.
118 Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США, с. 54.
1,9 Demokratie und Recht. H.4. Koln, 1976, s. 366.
120 Там же, с. 71.
121 См.: Repression in America, p. 17-18, 79.
122 Конституции Соединенных Штатов Америки 1787 года
(Поправка XIV); Конституция французской Республики 1958 года (ст.
77); Основной закон федеративной Республики Германии 1949 года
(ст. 3); Конституция Итальянской Республики 1947 года (ст. 3);
Конституция Японии 1947 года (ст. 14).
123 РЖ ИНИОН. Серия 4.1975, № 4, с. 189.
124 РЖ ИНИОН. Серия 4.1977, № 3, с. 269.
126 Указ. соч., с. 100.
128 3 и н н Г. Указ. соч., с. 219.
127 Калинин Ю. В. Расизм: узаконенное беззаконие, с. 61.
128 См.: Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США, с. 42.

Примечания
197
129 Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 4, с. 403.
130 Criminal Justice in America.., p. 254.
,3' Положение в области прав человека в США: Публикация
Коммунистической партии США, с. 78.
,32 См.: Time, 1976, September 6, p. 12; September 13, p. 6.
133 Q u i n n e у R. Criminology. Boston, Toronto, 1975, p. 23.
134 Никифоров Б. С. Так где же правосудие? —Новое время,
1977 №25, с. 21.
13* Так именуется в фРГ Академия наук.
136 Новое время, 1976, № 32, с. 32.
137 РЖМИСОН.М., 1978, с. 220.
138 Там же.
139 Там же.
140 Revue international du travail. Geneve, 1977, vol. 115, N 1, p. 15.
141 Там же, с. 17.
142 Там же, с. 19
143 Маркс К., Энгельс ф. Соч., 2-е изд., т. 2, с. 508.
144 В a d i 11 о Н., Н ay n e s M. A Bill of no rights. Attica and the
American prison system. N.-Y., 1972, p. 151.
145 Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США с. 39.
146 Маркс К., Энгельс ф., Соч., 2-е изд., т. 3, с. 197.
147 См.: Никифоров Б. С. Указ. соч., с. 20.
148 РЖ МИСОН. М., 1978, с. 209.
149 Criminal Justice in America.., p. 257.
150 РЖМИСОН.М., 1978, с.213.
151 3 и н н Г. Указ. соч., с. 217.
152 Положение в области прав человека в США. Публикация
Коммунистической партии США, с. 54.
153 Commings M. С, Wise D. Op. cit., p. 487.
154 См.: 3 и н н Г. Указ. соч., с. 206.
155 Там же, с. 231.
166 Political affairs, 1977, Febriary, p. 22.
157 РЖМИСОН.М., 1978, с.207.
158 За рубежом, 1978, № 13, с. 24.
159 Правда, 1977,4 авг.
160 РЖ ИНИОН. Серия 4.1977, № 5, с. 196.
161 См.: Советская юстиция, 1978, JN° 5, с. 31.
162 фешенебельный отель в Лондоне, известный самыми
высокими в стране тарифами за проживание и услуги.
,вз Criminal Justice in America.., p. 231-232.
164 Mitchell C, Myerson M. Political Affairs, 1977, Febr., p. 22.
165 РЖ ИНИОН. Серия 4.1976, № 4, с. 201.
168 Mitchell С, Myerson M. Op. cit., p. 22.
167 Q u i n n e у R. Criminology. Boston, Toronto, 1975, p. 237.
168 Mitchell C, Myerson M. Op. cit., p. 22.
169 Q u i n n e у R. Crimonology. Boston, Toronto, 1975, p. 238.
170 Там же, с 23.
171 Mitchell С, Myerson M. Op. cit., p. 23.
172 За рубежом, 1975, № 16, с. 24.
173 Там же.
174 Положение в области прав человека в США: Публикация
Коммунистической партии США, с. 60.
176 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 500.
176 За рубежом, 1978, № 12, с. 13.
177 Новое время, 1977, №29, с. 5.
178 К о h 1 Н. Zwischen Ideologie und Pragmatismus. Aspecte und
Aussichten zu Grundfragen der Politik. Stuttgart, 1973, S.17.

198
Примечания
,78 The Pulse of Freedoms. American Liberties in 1920-1970-s. Ed. by
A. Reitman. N.-Y., 1975, p. 29.
180 Editorial Research Reports, 1976, October 8, vol. 2. N 13, p. 735.
181 The Case of the 11 Communist Leaders. A Fact Sheet Prepared
by the Civil Rights Congress. Wash., 1951.
182 G о о d e 11 С Op. cit., p. 96.
183 3 и н н Г. Указ. соч., с. 200.
184 Criminal Justice in America.., p. 137.
185 Маркс К., Энгельс ф., Соч., 2-е изд., т. 1, с. 635.
186 Criminal Justice in America.., p. 414.
187 Положение в области прав человека в США, с. 48.
188 США: экономика, политика, идеология, 1978, № 3, с. 116.
188 См.: Советская Россия, 1977,20 июля.
190 The Daily World, 1977, September 10, p. 3.
181 См.: Известия, 1977,27 мая.
182 Андронов И. Политзаключенные... Кто они? — Новое
время, 1977, № 12, с. 7.
183 Джеймс Грант, Джон Литтл, Дэннис Бэнкс, Делберт Тиббс,
фил Шинник, Джордж Мерритт, Луис Таламантес, Биг Блэк, Уил-
бертЛи.
184 Оскар Коллазо, Лолита Леброн, Рафаэль Кансель Миранда,
Ирвинг флорес, Андрео фигероа Кордеро.
,85 См.: Законодательство зарубежных стран. М.: ВНИИСЗ.
Вып. 97.1974.
188 См. издающийся в Хельсинки журнал «Новые перспективы»,
1977, спец. номер и № 7.
,8V Repression in Latin America, p. 72.
,88 Новое время, 1978, №16, с. 27.
188 Цит. по кн.: Дж. Митфорд. Тюремный бизнес. М., 1978,
с. 290-291.
200 См.: там же, с. 21.
201 РЖ ИНИОН. Серия 4.1974, №2, с. 130.
202 Кларк Р. Преступность в США, с. 282.
203 См.: Митфорд Дж. Тюремный бизнес, с. 109.
204 Кларк Р. Указ. соч., с. 279.
205 М и т ф о р д Д ж. Указ. соч., с. 111.
208 К л а р к Р. Указ. соч., с. 283.
207 М и т ф о р д Д ж. Указ. соч., с. 111.
208 Prison Within Society. Ed. by L. Hazelri. N.-Y., 1968, p. IX.
208 Кларк Р. Преступность в США, с 268.
210 Положение в области прав человека в США: Публикация
Коммунистической партии США, с. 54.
211 3 и н н Г. Указ. соч., с. 218.
212 Там же.
213 См.: Положение в области прав человека в США.., с. 55.
2,4 3 и н н Г. Указ. соч., с. 218.
215 РЖ ИНИОН. Серия 4.1976, № 4, с. 220.
2,6 См.: Митфорд Дж. Указ. соч., с. 200-201.
217 См.: там же, с. 159.
2,8 См.: За рубежом, 1977, №32.
219 См.: Положение в области прав человека в США: Публикация
Коммунистической партии США, с. 56.
220 Митфорд Д ж. Указ. соч., с. 171.
221 3 и н н Г. Указ. соч., с. 219.
222 РЖ МИСОН. М., 1978, с. 241.
223 Астемиров 3. А., Калинин Ю. В., Шупилов В. П.
Современные пенитенциарные системы капиталистических
государств. Рязань,-197 7, с. 10—11.
224 The Daily World, 1977, December 23, p. 6.
225 См.: За рубежом, 1977, № 39, с. 24.

199
Содержание
Введение
5
1. Принцип неприкосновенности
личности: симптомы кризиса
11
2. Неприкосновенность жилища
и тайна личной жизни
35
3. Современная тень
средневековой инквизиции
55
4. Беспристрастность суда—
западный вариант
73
5. Право на защиту —
привилегия капитала
99
6. На разных полюсах
«равенства»
121
7. На скамье подсудимых—
инакомыслящие
149
8. Контрасты американских
тюрем
181
Примечания
194

Валентин
Алексеевич
Ковалев
Буржуазная
юстиция:
с кем
и против
кого?
со
а.
ш
С
S
Редактор
А. И. Филатова
Оформление
художника
А. Б. Боброва
Художественный
редактор
Э. П. Батаева
Технический
редактор
Я. Л. Федорова
Корректор
А. А. Ламм
ИБ № 1066
Сдано
в набор 19.01.81.
Подписано
в печать 17.04.81.
А-05459
формат
84X1081/32.
Бумага
офсетная № 1.
Гарнитура
тайме.
Печать
офсетная.
Объем:
усл. печ. л. 10,5;
усл. кр.-отт. 21,42;
учет.-изд. л. 11,87.
Тираж 50 000 экз.
Заказ № 42.
Цена 65 коп.
Издательство
„Юридическая
литература"
121069, Москва,
Г-69,
ул. Качалова,
Д. 14.
ИМПЕРИАЛИЗМ:
события,
факты,
документы
Ярославский
полиграфком-
бинат
Союзполиграф-
прома при
Государственном
комитете СССР
по делам
издательств,
полиграфии
и книжной
торговли.
150014,
Ярославль,
ул. Свободы, 97.