РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
Хайнрих ПОТТХОФФ Сюзанна МИЛЛЕР
Краткая
история
сдпг
1848 - 2002
9
МОСКВА
ПАМЯТНИКИ ИСТОРИЧЕСКОЙ МЫСЛИ: 2003

ББК 63.3 (4 Герм) М60
Редакционная коллегия:
Б.С. Орлов (ответственный редактор), ВТ. Васин, В.П. Любин,
Т.Н. Мацонашвили (редактор), Т.И. Тиммерманн
Поттхофф X., Миллер С.
М 60 Краткая история СДПГ. 1848-2002. М.: Памятники исторической мысли, 2003. - 560 с.
ISBN 5-88451-145-0
Известные германские ученые Сюзанна Миллер и Хайнрих Поттхофф прослеживают историю одной из старейших политических партий в Европе - СДПГ.
Книга адресована широкому кругу читателей - преподавателям и учащимся высших и средних учебных заведений, всем, кто интересуется политической жизнью Германии и Европы.
ББК 63 (4 Герм)
ISBN 5-88451-145-0
© Поттхофф X., Миллер С., 2003 © Яковлев В.Ю., оформление, 2003

СОДЕРЖАНИЕ
Социал-демократия - партия постоянного поиска. От редакции ... 7 Предисловие 15
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ХАЙНРИХ ПОТТХОФФ.
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ: ОТ ИСТОКОВ ДО 1945 ГОДА Введение 19
Глава I. Первые шаги в революции 1848-1849 гг 25
1. Политическая и социальная обстановка в середине
XIX века 25
2. Теории решения социального вопроса 28
3. 1848 год и первые рабочие организации 31
Глава II. Формирование социал-демократического рабочего
движения 37
1. Фердинанд Лассаль и Всеобщий германский рабочий союз . . 37
2. Первый Интернационал 41
3. «Айзенахцы» 43
4. Объединение в Готе 46
Глава III. От образования райха до падения Закона против
социалистов 52
1. Парижская коммуна 52
2. Закон против социалистов 54
3. Политические последствия подавления 56
Глава IV. Между радикальной теорией и реформаторской
практикой - путь социал-демократии как массовой партии до Первой мировой войны 60
1. Эрфуртская программа 60
2. Экономические и социальные перемены 63
3. Практическая политика и теоретические споры 67
4. Спор о ревизионизме и дисскусия о массовой забастовке ... 72
Глава V. В Первую мировую войну 81
1. Защита отечества и «гражданский мир» 81
2. Раскол партии и возникновение НСДПГ 84
3. Путь Социал-демократии-большинства к обретению
правительственной ответственности 86
3

Глава VI. От революции к Ваймарской республике 91
1. Германская революция 1918-1919 гг 91
2. Новое государство на старом фундаменте 97
3. «Версаль» и последствия 106
Глава VII. Ваймарская демократия 111
1. Рабочие партии и профсоюзы в первые годы Республики ..111
2. Капповский путч и его последствия 117
3. Путь социал-демократии с 1920 по 1928 гг 121
4. Второй кабинет Г. Мюллера 132
Глава VIII. Разрушение демократии 136
1. Факторы кризиса государства и общества 136
2. Оборонительные бои социал-демократии 144
Глава IX. В борьбе за лучшую Германию 153
1. Против тоталитарной унификации 153
2. Сопротивление из рядов рабочего движения 157
3. Пути и цели демократического социализма в эмиграции . . 165
Глава X. Наследие и наказ 179
ЧАСТЬ ВТОРАЯ СЮЗАННА МИЛЛЕР СДПГ - ЛЕВАЯ НАРОДНАЯ ПАРТИЯ.
Переработка Хайнриха Поттхоффа
Глава I. Социал-демократия в послевоенной Германии 185
1. Организационное восстановление 185
2. Программно-политические перспективы 191
3. Решение об уходе в оппозицию 199
4. Создание Основного закона 202
Глава II. «Конструктивная оппозиция» 209
1. Борьба за «новое национальное самосознание» 212
2. Партийная реформа и Годесбергская программа 218
3. В ожидании 225
Глава III. Социал-демократия в правительстве 234
1. СДПГ в «большой коалиции» 234
2. Прорыв к новым берегам 239
3. Партия на переломе 250
Глава IV. Социал-либеральная коалиция в тени мирового
экономического спада 260
1. 	Неудачи и испытания 261
2,Обновление наказа избирателей 264
3. СДПГ перед новыми задачами 268
4. Выборы в Бундестаг 5 октября 1980 г 272
Глава V. Кризис и окончание социал-либеральной коалиции .... 276
1. Недовольство и конфликты в СДПГ 276
2. Требование Геншера осуществить «поворот» 282
3. Мюнхенский съезд СДПГ 285
4. Разрыв социал-либеральной коалиции 287
Глава VI. Социал-либеральная эра: итоги 292
4

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ХАЙНРИХ ПОТТХОФФ ПАРТИЯ В ПЕРИОД ПЕРЕМЕН.
СТАГНАЦИЯ - ПОИСКИ КУРСА - ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Глава I. Оппозиция в состоянии шпагата 307
1. Определение линии поведения в оппозиции 309
2. Злободневные темы времени 315
3. Внутреннее развитие СДПГ 321
4. Консолидация и обнадеживающие перспективы 327
5. Новая Программа принципов 338
Глава II. Мирная революция и процесс воссоединения 347
1. От гражданского движения к СДП/СДПГ 349
2. Социал-демократия и немецкое единение 359
Глава III. Поиски курса в воссоединенной Германии 368
1. 	Выборы, перемены и изменения 368
2. Внутренние проблемы фрагментированной партии 378
3. Короткое междуцарствие 383
4. 	Тени прошлого 388
5. Подъем партии при правлении Лафонтена 396
Глава IV. Правительство Шрёдера и СДПГ как правящая
партия 407
1. Трудное начало и консолидация 407
2. Достижение зрелости в условиях трудных вызовов 420
3. Профиль и практика изменившейся СДПГ 424
4. Предварительный итог 433
ПРИЛОЖЕНИЯ
Хронология 445
Таблицы и диаграммы 490
1. Количество избирателей, голосовавших за СДПГ, и число мандатов, полученных ею в рейхстаге в 1871-1912 гг.
в процентах 490
2. Количество избирателей, голосовавших за СДПГ, и число мандатов, полученных ею в рейхстаге в 1871-1912 гг.
в абсолютных процентах 491
3. Наглядная схема выборов в рейхстаг в 1919-1933 гг 492
4. Результаты выборов в рейхстаг в 1919-1933 гг 493
5. Количество голосов избирателей, полученных партиями
на выборах в Бундестаг в 1949-1998 гг 494
6. СДПГ на выборах в Бундестаг в 1949-1998 гг 495
7. Три эпохи в доходах населения в Германии. Национальный доход на душу населения 496
8. Изменения в социально-профессиональном мире
Германии 497
5

9. Номинальная недельная заработная плата в промышленности и прожиточный минимум в 1871-1932 гг 498
10. Реальная недельная заработная плата в промышленности
в 1871-1932 гг 499
11. Безработица в 1919-1933 гг 500
12. Экономические и социальные общие данные
в 1950-1989 гг 501
13. Экономические и социальные общие данные
в 1990-2000 гг 502
14. Положение на рынке труда в 1950-2000 гг 503
Документы 504
1. Программа принципов СДПГ. Принята на внеочередном
съезде СДПГ в Бад-Годесберге 13-15 ноября 1959 г 504
2. Программа принципов СДПГ. Принята на съезде СДПГ
в Берлине 20 декабря 1989 г 518

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ - ПАРТИЯ ПОСТОЯННОГО ПОИСКА
ОТ РЕДАКЦИИ
Российский читатель получает возможность ознакомиться уже со вторым изданием книги на русском языке об истории жизнедеятельности одной из старейших политических партий в Германии и в Европе - партии германских социал-демократов. Первое издание вышло в 1999 г.* и представляло собой перевод седьмого издания книги «Kleine Geschichte der SPD. 1848-1990»**. Между тем жизнь не стояла на месте, в том числе и в самой СДПГ. За прошедшие годы после 1990 г. партия сумела вернуться к власти на федеральном уровне (1998 г.) и через четыре года (2002 г.) удержать ее. Все это побудило авторов довести историю СДПГ до 2002 года. При этом активную роль сыграл в новом, восьмом издании один из авторов - Хайнрих Поттхофф. Он основательно переработал две части книги из предыдущего издания и написал третью часть, в которой рассмотрел деятельность германских социал-демократов до 2002 г. Отсюда и корректировка в обозначении периода - 1848-2002 гг. Таким образом, социал-демократическому движению в Германии к моменту издания книги было уже 154 года. Возраст почтенный!
Книга может представлять интерес и для тех читателей, которых интересует германская история вообще. И он получает такую возможность, правда, в интерпретации, ученых социал-демократической ориентации, - а если учесть, что речь идет о сквозном анализе германской истории с середины позапрошлого века до начала XXI века, то другой книги с таким целостным
Миллер С., Поттхофф X. Краткая история СДПГ. М.: Памятники исторической мысли, 1999. - 344 с.
Susanne Miller, Heinrich Potthoff. Kleine Geschichte der SPD. Darstellung und Dokumentation. 1848-1990. - Bonn: Neue Gesellschaft, 1990. - 464 S.
7

охватом новейшей германской истории в России пока что нет, во всяком случае, она не опубликована.
Что может, помимо прочего, почерпнуть российский читатель из этой книги, с учетом того обстоятельства, что партийнополитическая система в нашей стране только складывается и что при этом существуют и такие точки зрения, что партийнополитическая система вообще не для нас, а нам де нужны традиционные методы властвования, включая земские соборы, сословные представительства и даже возвращение к институту монархии? Из книги ясно видно, что общество, которое вступило на путь рыночной экономики на частнособственнической основе, неизбежно оказывается в ситуации, когда в силу логики самого рынка и основанного на этой логике производства происходит поляризация интересов основных социальных групп - наемных работников и предпринимателей. В условиях демократии их интересы пытаются последовательно отстаивать общественные организации, которые вырабатывают определенную стратегию действий и стремятся вписать эти интересы в общенациональный, культурный и в духовно-религиозный контекст. Имя этим организациям - политические партии. Тот, кто на основе предыдущего исторического опыта уяснил для себя, что без рыночных отношений России не обойтись, должен отдавать себе отчет в том, что и нас затрагивает такая поляризация, правда, пока что в варианте «дикого капитализма». Но если мы хотим двигаться к цивилизованной политической жизни, нам не обойтись без политических партий, способных отстаивать интересы на основе политического компромисса с непременным условием соблюдения правил демократии.
Еще одно соображение. Крупные политические партии действуют в масштабах всей страны, добиваясь прихода к власти путем выборов на всех уровнях - от общины до центральных властей. Это особенно важно в странах с федеративной структурой. И мы видим, как в ФРГ с ее шестнадцатью землями, наделенными весьма широкими полномочиями (собственное правительство, всевозможные земельные службы), политические партии сплачивают всю страну как бы пронизывающими все общество вертикалями, позволяют на всех уровнях властных структур вырабатывать общенациональные цели, тесно увязывая их с интересами граждан. Это тем более важно для России, где субъектов федерации в пять раз больше, и среди них почти два десятка субъектов выступают как национальные республики, часть из которых претендует на дальнейшее расширение своих прав. Чтобы Россия не распалась, ряд политиков призывает вернуться к институту губернаторов, назначаемых из центра (как в «доб¬
8

рое царское время»). Но эта идея малореализуема по целому ряду причин. Минувшая история России, включая и период господства большевиков, показала, что в усложняющемся обществе с постоянно возникающими новыми проблемами нельзя справиться командами из российской центральной будки. Элемент самоорганизации все больше выступает на передний план. Для того, чтобы субъекты федерации воспринимали себя как часть единого целого, и необходима деятельность политических партий, готовых отстаивать интересы соответствующих социальных групп, живут ли они во Владивостоке, Мурманске или Ростовена-Дону. Среди губернаторов прослеживается тенденция создавать свои собственные, «карманные» партии в расчете на то, что они лучше знают потребности данного региона и всегда согласуют свои действия с региональным начальством. Но это близорукая точка зрения, свидетельствующая об отсутствии подлинной государственной мудрости. Ибо полагать, что можно налаживать успешно свои дела вне общероссийского контекста, это значит обрекать и собственный регион на провинциальное прозябание. Политическая партия, действующая в масштабах всей России, учитывает потребности социальных групп на всех уровнях и связывает их в единое целое. Во всяком случае, в ФРГ это удается, и не в последнюю очередь свою роль в таком взаимодействии играет партия германских социал-демократов. Кто сомневается, пусть прочтет эту книгу.
Отсюда вытекает еще одно соображение. Германские социалдемократы прошли через разные варианты политических режимов - империя (или «райх») с наличием парламента (примерно российский вариант с 1906 г. по февраль 1917 г.), Ваймарская республика (1918-1933 г.), где сильными полномочиями обладал президент, но правительство формировали политические партии, представленные в парламенте, с последующим утверждением президентом. Мы к этому уровню еще не приблизились. И, наконец, Федеративная Республика после 1949 г., когда президент наделен в основном представительскими, педагогическими функциями, тогда как правит страной политическая партия, набравшая на выборах большинство и выделяющая из своей среды главу правительства - федерального канцлера. Канцлерская демократия (просьба не путать с канцелярской!) на протяжении полувека доказала свою жизнеспособность, и к этому приложили свою руку также социал-демократы. Как уже указывалось выше, в сентябре 1998 г. на пост канцлера страны был избран социал-демократ Герхард Шрёдер, а в мае 1999 г. Президентом ФРГ стал социал-демократ Иоханнес Рау. В 2002 г. социалдемократы удержали власть, и Герхард Шрёдер вновь занял пост канцлера.
9

Конечно, у России своя специфика, на что любят делать упор представители различных архаических воззрений. Но при этом следует учитывать одно обстоятельство, которое дает о себе знать при всех политических режимах: чем более тесной становится обратная связь между властями и обществом, тем более цивилизованно живет население данной страны, если иметь в виду в первую очередь уровень благосостояния и условия обеспечения достоинства человека. По мере усложнения общества, появления в нем более дифференцированных интересов и потребностей, возникает необходимость в выстраивании и более гибкой системы обратной связи. Проблемы царской России в первую очередь были связаны именно с тем обстоятельством, что в стране с большим запозданием приступили к выстраиванию институтов гибкой обратной связи. Да и те, которые были созданы в ходе реформ Александра II, при Александре III решили «подморозить». На этой же проблеме практически споткнулся и большевистский режим, фактически слив воедино партийные и государственные функции и выстроив систему номенклатурной иерархии. Вокруг этого же основного вопроса вращается и политическая жизнь современной России. Становится все более очевидным: российский парламент должен адекватно отражать быстро меняющиеся интересы населения в переходный период. И в свою очередь, именно партии, избранные демократическим путем в парламент, и, следовательно, отражающие пожелания и умонастроения избирателей, должны иметь возможность формировать дееспособное правительство во взаимодействии с президентом (нам ближе в этом отношении французская модель).
Но что касается особенностей переходного периода, в котором мы сейчас живем, то с ним хорошо знакомы и германские социал-демократы после Второй мировой войны. Из опыта Ваймарской республики, когда против них боролись и национал-социалисты, и коммунисты (обвиняя их с подачи Сталина в «социал-фашизме»), они сделали для себя один непреложный вывод - из выстраивания механизмов демократии должны быть исключены сторонники тоталитарных, националистических режимов любой ориентации. Другой вывод - население, отравленное пропагандой времен гитлеровского режима и не имеющее понятия о том, что такое демократия, должно иметь возможность приобщаться к пониманию сути происходящего в демократии. И прежде всего через систему правительственных и общественных организаций, всевозможных фондов и продуманной стратегии воспитания. СДПГ вместе с другими политическими партиями и профсоюзами занимается всем этим по сей день. При этом учи¬
10

тывается и «наследие» национал-социалистического режима, просуществовавшего 12 лет, и 40 лет пребывания у власти СЕПГ в ГДР, насаждавшей среди населения свой вариант тоталитарной идеологии. Будущие историки, видимо, будут не раз задаваться вопросом, почему хотя бы намека на такую воспитательную деятельность не было в России после распада прогнившей системы, хотя в этой стране как минимум три поколения прожили в условиях большевистского тоталитаризма, и стереотипы тоталитарного восприятия у многих, как говорится, вошли в плоть и в кровь. Так что для наших граждан политическое образование более чем необходимо.
* * *
Пора познакомить читателя с авторами книги. Они представляют два поколения историков социал-демократической ориентации.
Довоенное поколение представляет Сюзанна Миллер. Она родилась в 1915 г., выросла, как раньше было принято говорить, в богатой буржуазной семье, получила образование в университетах Вены и позднее Бонна. Примкнула к социал-демократическому движению, 1938-1946 годы провела в эмиграции, где имела возможность общаться с видными деятелями СДПГ, эмигрировавшими в Великобританию. После войны вернулась в Германию, участвовала в восстановлении социал-демократической партии, хорошо знала всех видных деятелей партии, стала соратницей, другом и женой Вилли Айхлера - одного из главных авторов Годесбергской программы, принимала деятельное участие в работе Исторической комиссии СДПГ. Сейчас ей под 90, у нее плохо со зрением, но она по-прежнему деятельна, принимает участие в различных научных встречах, читает лекции, делится воспоминаниями. Словом, она живая история послевоенной СДПГ, и вторая часть книги написана ею не только по материалам архивов, но на основе личного жизненного опыта. И, признаться, очень хочется, чтобы «Сюзи», как называют ее близкие друзья, получила возможность подержать в своих руках «Краткую историю СДПГ» в переводе на русский язык уже во втором издании, в том числе и по той причине, что Россией интересовался и Вилли Айхлер (он провел некоторое время в плену в ходе Первой мировой войны). Да и сама она, зная болгарский язык, живо воспринимает русскую речь и близко принимает к сердцу все то, что происходит в России. Кстати сказать, благодаря С. Миллер и ее финансовой поддержке появилась возможность перевести эту книгу на русский язык.
11

Послевоенное поколение представляет Хайнрих Поттхофф, уроженец Рура (1938 г.), член Комиссии по истории парламентаризма и политических партий в Бонне, специалист по германскому рабочему движению. Он написал первую часть книги, переработал вторую часть и заново написал третью.
* * *
О трудностях, выявившихся при переводе. Они касались главным образом не столько содержательной стороны перевода, участники рабочей группы знали, о чем идет речь в тексте, и роль ответственного редактора заключалась не столько в том, чтобы перевод не переходил плавно в профессиональное комментирование событий, сколько перевода имен, географических названий, названий организаций. Со времен Петра I (а может быть, и раньше) сложилась практика переводить немецкие названия не так, как они произносятся на языке оригинала, а как пишутся. К примеру, до середины 60-х годов XX века на русском языке «Zeitung» передавали как «цейтунг», «Deutschland» как «Дейчланд». В середине 60-х годов я работал корреспондентом «Известий» в Берлине и по утрам, просматривая газеты, первым делом брал в руки главную партийную газету СЕПГ «Neues Deutschland», чтобы наиболее существенное из нее передать в редакцию в Москву. Я начинал свою информацию с сакраментальной фразы - как сообщает газета «Нойес Дойчланд». Сколько упреков в мой адрес сыпалось тогда в Москве со стороны корректоров и прочих проверяющих служб! Но прошло время, и сегодня мало кому в голову придет передать информацию, начиная со слов «как сообщает «Нейес Дейчланд».
Любой язык, в том числе и русский, отражает тот уровень контактов с другими народами, соответственно - языками, который существует в данный конкретный период. И чем теснее эти контакты, тем более адекватно воспринимается произношение на языке оригинала. Учитывая это обстоятельство, мы и попытались быть ближе к тексту оригинала по произношению, одновременно стараясь, чтобы это не очень входило в противоречие со сложившейся практикой. К примеру, пока что язык не поворачивается уважаемого в России немецкого поэта Гейне превращать в Хайне (а по-немецки он так и произносится). А вот фамилию одного из деятелей СДПГ W. Heine, которого в России мало кто знает, мы перевели как В. Хайне.
Точно также и с именами. Вместо употреблявшегося ранее имени Ганс мы пишем Ханс, вместо Гельмут - Хельмут, вместо Гейнц - Хайнц и и так далее.
12

Сложнее было с переводами географических названий. Тот, кто был в ГДР, быстро привыкал в названиям Ваймар, Ляйпциг, Халле. Но как быть с «Heidelberg», который по сей день переводится как Гейдельберг или «Hannover», который переводится как Ганновер? Мнения участников рабочей группы разошлись, и мы решили географические названия не трогать. А вот одну из земель уже все чаще переводят как Саксония-Анхальт (а не Ангальт, как совсем недавно). Так что жизнь не стоит на месте, соответственно, жизнь языка.
Сложности возникли при переводе термина «deutsch» - в каком случае переводить как «немецкий», а в каком как «германский». Общий подход - там, где речь идет о подчеркивании национального, о нравах, обычаях, культуре в широком смысле слова - то «немецкий». К примеру, великий немецкий философ Иммануил Кант. Когда же речь идет о партийно-политической, государственной, административно-правовой, государственной тематике, то «германский». Германская социал-демократия, германский национал-социализм, германские профсоюзы, германская административная система.
Наконец, один из ключевых терминов - «Das Reich». Он переводится и как «государство», и как «империя», и как «царство» («Reich der Natur» - царство природы). В период Ваймарской республики он активно использовался (райхспрезидент, райхсканцлер, райхсминистр), во времена Боннской республики от него отказались. В переведенном тексте книги сохранена специфика Ваймарской республики - уже демократия, но с частичным сохранением лексики из недавнего прошлого. Типичная ситуация для переходного периода.
* * *
Не будем утомлять читателя всеми этими лексическими подробностями. Нам хотелось донести до наших современников текст книги, написанной немецкими авторами о германской социал-демократии на современном русском языке с современным подходом к устоявшимся словам и терминам. И все же главное - в оборот исторической и политической науки в России введена, теперь уже в новом издании, еще одна книга о политическом движении социал-демократии. На сей раз уже с расширенным содержанием, почти до наших дней. За ее названием - деятельность партии, сыгравшей определяющую роль в европейском и мировом социал-демократическом движении (вспомнить хотя бы значение Эрфуртской программы 1891 г. и Годесбергской 1959 г.). За этим названием - судьбы тысяч и миллионов людей,
13

для которых слово «солидарность» - не просто лозунг, а живое конкретное дело, суть их миропонимания.
И последнее. С тех пор, как существует социал-демократия, сторонние наблюдатели все время упрекают ее в том, что она находится в кризисном состоянии. Вот и в момент завершения работы над переводом в еженедельнике «Die Zeit» появилась статья, автор которой вновь утверждает, что СДПГ оказалась в кризисе, поскольку руководствуется понятием справедливости позавчерашнего дня*. Критика оправдана, но лишь отчасти. Социал-демократия в силу своей природы - соблюдать основные принципы в постоянно меняющихся общественных условиях - зачастую оказывается в ситуации, когда она поставлена перед необходимостью разрабатывать новые ответы на новые проблемы. В связи с этим социал-демократия находится в постоянном поиске. Но одновременно незыблемыми являются ее основные установки - добиваться социальной справедливости в условиях демократии и с опорой на нравственность. И так будет всегда, пока в обществе будет существовать потребность разрешать проблемы именно на основе такого подхода. Тот, кто считает себя социал-демократом, тот всегда в пути, всегда в поиске.
Москва, апрель 2003 г. Б.С. Орлов
Paul Nolte. Stürzt SPD - Chef Bismarck! Die Sozialdemokratie steckt in der Krise, weil ihr Gerechtigkeitsbegriff von vorgestern ist // Die Zeit. Hamburg, 2003. 13. Februar.

ПРЕДИСЛОВИЕ
Книга «Краткая история СДПГ» предстает в новом виде. Изложение в ней истории СДПГ простирается вплоть до наших дней. В предшествующем - седьмом издании, датируемым в Германии 1991 г., оно завершилось распадом в 1982 г. правящей социал-либеральной коалиции. Продолжить написание книги, ставшей своего рода эталоном, было крайне необходимо. Полностью новой в книге является третья часть, посвященная развитию СДПГ в 1982-2002 гг. В ней последовательно рассматриваются долгие годы пребывания СДПГ в оппозиции с неоднократно происходившими сменами лиц на посту Председателя партии, исторический прорыв в 1989-1990 гг., поиск курса в объединенной Германии, приход к власти правительства во главе с Герхардом Шрёдером и, наконец, деятельность СДПГ сегодня. Основательно была переработана написанная Сюзанной Миллер вторая часть книги, охватывающая период 1949-1982 гг., которая в обновленном виде включает в себя также развитие событий в тогдашней Восточной Германии (бывшей ГДР). Соответственно был продолжен раздел «Хронология», а также были внимательно просмотрены и актуализированы другие части книги. Чтобы, по возможности, сохранить объем предшествующего издания книги и обеспечить приемлемую цену на нее в новом издании, пришлось произвести строгий отбор публикуемых документов.
На титульном листе книги авторы поменялись местами. Это является результатом значительного изменения доли их текстов в актуализированном, переработанном и увеличившемся в своем содержании книги. Обновление «Краткой истории СДПГ» происходило в тесном контакте с Сюзанной Миллер, которая своими компетентными советами сопровождала указанную работу. Я глубоко благодарен ей за дружбу и участие в этой работе.
75

Важным для меня был критический просмотр рукописи книги Дитером Дове, Берндом Фауленбахом, Сабиной Лемке, Томасом Майером и Петером Мункельтом. Я сердечно благодарю их, а также сотрудников «Архива социальной демократии» и всех других, которые оказали мне поддержку. Стимулировало и поощряло новое издание «Краткой истории СДПГ» издательство «J.H.W. Dietz Nachf. Verlag». За это ему, а также Фонду имени Фридриха Эберта, я приношу мою благодарность.
Кёнигсвинтер, апрель 2002 г. Хайнрих Поттхофф

Часть первая
ХАЙНРИХ ПОТТХОФФ
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ: ОТ ИСТОКОВ ДО 1945 ГОДА

Введение
С 1998 г. Социал-демократическая партия Германии вновь определяет, кто из ее рядов будет федеральным канцлером. Она несет ответственность за политику в объединенной Германии и за германскую политику в Европе и мире в целом. Тяжелые задачи, с которыми столкнулось правительство Шрёдера, накладывают также отпечаток на облик партии. В социалдемократии произошел поворот. В изменившихся условиях она пытается определить свою идентичность как партия свободы и социальной демократии для дня сегодняшнего и для будущего. СДПГ - старейшая германская партия. Своими корнями она уходит в середину XIX века. СДПГ имела все основания и могла бы уже в 1988 г. праздновать свой 150-летний юбилей, но она отпраздновала лишь свое 125-летие. В это время СДПГ существовала только в Федеративной Республике. В 1989 г. смелые женщины и мужчины в ГДР отважились воссоздать социал-демократическую партию и в этой части Германии. В процессе германского единения социал-демократы по обе стороны границы укрепляли связывающие их узы. С 27 сентября 1990 г. «Социал-демократическая партия Германии» с полным правом снова носит это имя.
Официально партия носила это название с 1890 г. С тех пор оно оставалось неизменным, несмотря на все бури, кризисы и реорганизации. Социал-демократической назвала себя также Социал-демократическая рабочая партия, основанная в Айзенахе Августом Бебелем и Вильгельмом Либкнехтом в 1869 г. В своей программе партия недвусмысленно заявляла, что она рассматривает «политическую свободу» как «непременную предпосылку экономического освобождения трудящихся классов. Таким образом, социальный вопрос неотделим от политического, его разрешение обусловлено последним и возможно только в условиях демократического государства»1.
19

Тем самым уже тогда был сформулирован центральный программный пункт, ставший отличительным признаком социал-демократии: тесное соединение свободы и демократии с социализмом. Социалистический Интернационал во Франкфуртской Декларации от 3 июля 1951 г. выразил эту позицию в следующей краткой и четкой формулировке: «Не существует социализма без свободы. Социализм может быть реализован только через демократию, демократия может быть полностью развита только через социализм»2.
Родословное древо современного социализма. Плакат
20

Синтез социализма и демократии с самого начала постоянно был для социал-демократического рабочего движения направляющей линией его действий. Хотя с принятием марксистского анализа и марксистских лозунгов в теоретических документах доминировали такие понятия, как «классовая борьба», «революция», «завоевание политической власти», они не воспринимались как нечто противоположное поставленной цели - социализм в неразрывном единстве со свободой и демократией.
В отношении понятий диктатуры пролетариата и социализма в России, которые сформулировал Ленин, у германской социалдемократии не было никаких сомнений в том, что русский путь - это не её путь. Уважение демократически принятых решений большинства, правовая государственность, свобода личности и слова, гражданские права и уважение человеческого достоинства рассматривались социал-демократами как непременные предпосылки справедливого общественного строя. Это были те постулаты, которые определяли их действия. Но для того, чтобы отмежеваться от коммунизма, особо подчеркивались основополагающие принципы социализма - свобода и демократия. Печальный опыт гитлеровского фашизма и сталинского террористического режима еще больше усилил неизменный характер этой приверженности демократии и свободе. Социал-демократия и демократический социализм стали перекрещивающимися и даже взаимозаменяемыми понятиями.
В Годесбергской программе 1959 г., в которой СДПГ предстала как демократическая левая народная партия, в центр были поставлены основные ценности «свобода, справедливость и солидарность». Решительно отказываясь от «истин в последней инстанции», СДПГ заявила в ней также о своей приверженности принципам общественной динамики и относительности познания, о своей постоянной готовности к действию: «Социализм является постоянной задачей - добиваться свободы и справедливости, сохранять их и быть сохраненными в них». Это основное положение пронизывает также Берлинскую программу СДПГ 1989 г.
В настоящее время понятия «социализм» и «социалистический» в германской социал-демократии почти не используются. Автократические режимы коммунистических партийных диктатур, выдававшие себя за «реально существующий социализм», надолго дискредитировали слово «социализм». Социал-демократия никогда не считала такую систему ни «социалистической», ни «социализмом», поскольку для нее социализм был мыслим только в условиях свободы и демократии. Тем не менее, неправомерное употребление этих понятий дискредитировало и демократический социализм. Социал-демократия и родственные ей
21

партии в других странах с помощью понятия «демократический социализм» хотели выразить их общее стремление к более справедливому обществу и более широкой демократии. При этом они отталкивались от своих исторических социалистических корней. Понятие «социализм» стало все шире употребляться в политическом лексиконе после 1800 г. Под влиянием марксизма получило распространение такое его толкование, при котором под «социализмом» понималось общество без эксплуатации и угнетения, возникающее после обобществления средств производства. Однако наряду с этим толкованием существовали также другие интерпретации и формы, например, религиозный, христианский социализм, кооперативный социализм, гильдейский социализм, государственный социализм.
В более широком смысле понятие «социализм» и еще чаще прилагательное «социалистический» употреблялись для обозначения общественных устремлений, идеалом которых были социальное равенство и новое солидарное сообщество. В новейшее время под ними чаще всего подразумевались освободительное движение рабочих, выступающее в качестве самостоятельной политической и социальной силы, и его «социалистические» цели и идеи, направленные на преобразование общества. Эта взаимосвязь до сих пор отражается, в частности, в названиях многих партий социал-демократии и в названии «Социалистический Интернационал». В этом плане характеристика «социалистический» означала прежде всего отмежевание от организаций наемных работников в христианском и либеральном лагерях. Название «социалистическое» движение покрывало весь спектр социального и освободительного движения «четвертого сословия», имеющего целью установление нового общественного строя свободы и справедливости. При этом борьба за выбор соответствующего пути не в последнюю очередь зависела от государственно-общественного устройства и структуры экономики, с которыми сталкивались «социалисты». Поскольку и в рядах германской социал-демократии слова «социализм» и «социалистический» в XIX и XX веках редко толковались унифицированно и однозначно, то их следует понимать в соответствующем контексте.
Историю социал-демократического движения в Германии следует рассматривать на фоне политического, экономического и социального развития. При этом необходимо не упускать из виду и противостоявшие ему контрсилы. Это было учтено в данной работе, насколько позволял ее ограниченный объем. В изложении непосредственно партийной истории неизбежно приходилось делать упор на наиболее важные моменты. При этом
22

надо было не только отобразить великие идеи и дела руководящих деятелей. В книге предпринята попытка воспроизвести обстановку и взгляды рядовых социал-демократов на местах, описать положение мужчин и женщин, рабочих, служащих и представителей других социальных слоев, тяготевших к социалдемократии. Понятно, что это можно было сделать лишь в самых общих чертах. В Федеративной Республике к созданию широкой, многотомной общей истории «рабочих и рабочего движения Германии» приступили лишь в 80-е годы3. Существует ряд полезных справочников и рабочих материалов4, а также множество обширных и специальных исследований.
При переизданиях «Краткая история СДПГ» почти постоянно увеличивалась в объеме. Она пересматривалась, перерабатывалась и актуализировалась. Постоянно существовало стремление сделать изложение как можно ближе к сегодняшним дням. Хотя в последнем, 7-м издании 1991 г. раздел «Хронология» и «Документы» были дополнены, однако изложение материала не продвинулось дальше периода правления социал-либеральной коалиции*.
С утратой правительственной власти в сентябре 1982 г. для СДПГ наступил долгий и трудный период пребывания в оппозиции. Когда в декабре 1989 г. она принимала в Берлине свою новую Программу принципов, Восточная Европа и ГДР уже были охвачены важными переменами. Прорыв к свободе и самоопределению, демократии и плюрализму, личному счастью и стремлению к благосостоянию явился началом новой эры для Европы и Германии, а тем самым и для социал-демократии. В предлагаемом здесь новом издании книги основательно переработана прежде всего ее вторая часть, посвященная событиям 1949-1982 гг. Ибо освещение истории социал-демократии в объединённой Германии потребовало более подробного изложения доминирующего до сих пор взгляда на перспективы, которые касаются также развития Восточной Германии. Полностью новой является третья часть книги, в которой рассматривается развитие социал-демократии с 1982 г. и до наших дней, включая деятельность правительства, руководимого СДПГ во главе с Герхардом Шрёдером.
Для историка, предпочитающего держать определенную временную дистанцию к описываемым событиям, такая актуальность, доходящая до рассмотрения сопереживаемых событий сегодняшнего дня, связана, конечно, с риском. И всё же в
* Редакторы 1-го издания книги на русском языке взяли на себя труд довести «Хронологию» до середины 1999 г. В этом новом, 2-м издании она доведена до 2003 г.
23

интересах читательниц и читателей, которые хотели бы разобраться в касающемся их ныне происходящем развитии событий, было решено пойти на это.
Примечания
1 См.: В. Брандт. Демократический социализм. Статьи и речи. - М.,1992.
2 См.: Programmatische Dokumente der deutschen Sozialdemokratie. 3. berarbeitete u. aktualisierte Aufl., hrsg. und eingeleitet von Dieter Dowe und Kurt Klotzbach. - Bonn, 1990.-S. 291.
3 Первыми вышли три тома Хайнриха-Августа Винклера «Рабочие и рабочее движение в Ваймарской Республике», см.: Heinrich August Winkler. Von der Revolution zur Stabilisierung 1918-1924. - 2.Aufl. Berlin; Bonn, 1985; Der Weg in die Katastrophe 1930-1933. - 2.Aufl. Bonn, 1990. Кроме этого, из запланированных 11 томов вышли первые два тома: Jurgen Коска. Weder Stand noch Klasse. Unterschichten um 1800. - Bonn 1990; Arbeitsverhältnisse und Arbeiterexistenzen. Grundlagen der Klassenbildung im 19. Jahrhundert. - Bonn, 1990. В ГДР в 1966 г. вышла восьмитомная История германского рабочего движения, изданная Институтом марксизма-ленинизма при Центральном Комитете СЕПГ.
4 Особо следует упомянуть пособие: Lern- und Arbeitsbuch. Deutsche Arbeiterbewegung. Darstellung - Chroniken - Dokumente. Hrsg, unter der Leitung von Thomas Meyer, Susanne Miller und Joachim Rohlfes, 2. Ergänzte Aufl., 4 Bd.- Bonn, 1988.

Глава I
ПЕРВЫЕ ШАГИ В РЕВОЛЮЦИИ 1848-1849 гг.
1. 	Политическая и социальная обстановка
В СЕРЕДИНЕ XIX ВЕКА
у./Свобода, равенство, братство!» и «В единении сила!» - та** Ч^кие слова написаны на красном знамени, хранящемся в партийном архиве СДПГ. В центре изображено рукопожатие в обрамлении венка из дубовых листьев, под ним надпись: «23 мая 1863 г., Фердинанд Лассаль»1. Это красное знамя - старое знамя Всеобщего германского рабочего союза, традиционное знамя СДПГ.
23 мая 1863 г., когда в Лейпциге было провозглашено создание самостоятельной рабочей партии, считается днем рождения германской социал-демократии. С этого момента можно говорить о никогда не прерывающейся преемственности в развитии социалистического или социал-демократического рабочего движения и соответствующей партии в Германии. Она сохранила себя как самостоятельная политическая организация, демократические и социальные задачи которой основываются на самобытной теории. На своём долгом пути ей пришлось испытать не только радость побед, но и горечь неудач. Однако, при всем признании роли великих личностей в истории, такое движение, как социал-демократия, не создается из ничего, единовременным волевым актом. Энергичная воля могла быть претворена в жизнь только при наличии определенных благоприятных политических и общественных предпосылок.
«Рукопожатие» на знамени Всеобщего германского рабочего союза напоминает о том, что пятнадцатью годами раньше на арене политической жизни уже появились рабочие организации. Этот традиционный символ берет свое начало в «Рабочем братстве», основанном рабочим-наборщиком Стефаном Борном. Это была первая организация, объединившая рабочих под девизом солидарности.
25

В феврале того же 1848 г., всего на несколько месяцев раньше, вышел в свет «Коммунистический манифест». Говоря в нем о пролетариях, «которые, будучи лишены своих собственных средств производства, вынуждены, для того чтобы жить, продавать свою рабочую силу», Карл Маркс и Фридрих Энгельс имели в виду прежде всего промышленных рабочих, «у которых нет средств производства и которые вынуждены продавать свою рабочую силу, чтобы существовать»2. В Центральной Европе они составляли в то время лишь незначительную часть населения. В Германии индустриализация, в отличие от намного более передовой Англии, находилась еще в зачаточном состоянии. Тем не менее слова «Коммунистического манифеста» о пролетариях, которым «нечего терять кроме своих цепей», были применимы в определенном смысле к целому слою населения.
Не только индустриализация, вопреки широко распространенному представлению, породила нищету обширного неимущего класса, занятого тяжким трудом и тем не менее голодающего. Это «четвертое сословие», «пролетариат», как называли его на языке того времени, существовало и раньше, хотя и в иных формах. Распад феодальных структур, предоставление свободы для занятия промыслами и освобождение крестьян в эпоху Просвещения и Французской революции привели к резкому росту числа браков среди подмастерьев и старших сыновей в крестьянских семьях. Более рациональное питание (разведение картофеля), увеличение сельскохозяйственного производства (севооборот), улучшение системы распределения пищевых продуктов, отсутствие эпидемий и прочих явлений катастрофического характера, а также зачатки гигиены (употребление мыла) явились важными причинами взрывного увеличения численности населения. Так возникло то, что ученые называют «пауперизм» (от лат. pauper - бедный), т.е. появился большой по численности, преимущественно сельский, низший слой людей, с трудом поддерживающих свое существование. Согласно социально-статистическим подсчетам, в первой половине XIX века почти 50% населения относились к этому «пролетариату»3. Найти достаточно оплачиваемую работу было почти невозможно. Особенно безрадостным было положение ткачей и прядильщиков в Силезии, Саксонии и Вестфалии, заработки которых от кустарной работы на дому были намного ниже прожиточного минимума. Их восстания против голода и эксплуатации в 40-е годы, как впечатляюще показал Герхарт Хауптманн в своей драме «Ткачи», безжалостно подавлялись военной силой.
По сравнению с этим занятость на фабрике давала по крайней мере работу и хлеб. Несмотря на всю свою тяжесть, фабрич¬
26

ный труд был неким якорем надежды, за который цепко держались. До 1850 г. лишь очень немногие в Германии могли найти работу в промышленности. Например, фирма Крупп начинала в 1811 г. с семи рабочих, в 1849 г. в ней были заняты 80 человек и лишь после этого начался крутой подъем: в 1857 г. на этом предприятии работало уже 1 тыс. человек. Избыточное предложение рабочей силы было характерным признаком начинающегося раннего периода индустриализации. Безысходная нищета больших групп населения и быстро растущее благосостояние малочисленного слоя капиталистов создали глубокую пропасть между имущими и неимущими. Работа по 13-14, а в сороковые годы даже до 17 часов в день, причем в самых тяжелых условиях, сокращающаяся заработная плата, распространение дешевого женского и детского труда, катастрофические жилищные условия и отсутствие какого-либо страхования от несчастных случаев, по болезни, а также обеспечения в старости - таковы характерные признаки этой эпохи.
С распадом старого феодального общественного строя и приходом раннего капитализма совершался процесс глубоких общественных перемен. Основную идею этого так называемого «манчестерского либерализма» выражал девиз: «Дорогу усердному человеку»; борьба за существование рассматривалась как положительное явление. Носителем этого движения была в первую очередь буржуазия, которая в качестве «третьего сословия» громко заявила о своих притязаниях на господство во время Французской революции 1789 г. В германских государствах либерализм в политической сфере был блокирован старыми консервативными правящими группами, однако в экономической сфере он получил полное развитие. Государство также повело себя в этом отношении либерально, т.е. сделало ставку на силы саморегулирования экономики и их собственную динамику. Куда вел этот ранний капитализм, было очевидно. Сильные, т.е. владельцы земли, капитала и средств производства, диктовали свою волю слабым, т.е. неимущим. Лишь в крайних случаях, при самой жгучей нужде в дело вмешивалась государственная бюрократия, в среде которой еще сохранились черты долиберального попечительского мышления.
В Пруссии важный импульс в этом отношении дал в 1828 г. генерал Хорн. Он предостерегал от эксплуатации детей на ночных работах, ссылаясь на то, что «обусловленное ею плохое состояние здоровья» может создать проблемы с рекрутскими наборами. Однако понадобилось ещё 11 лет, прежде чем вышел указ, содержавший положения о защите детей, которые запрещали регулярное использование труда детей моложе 9 лет на
27

фабриках, шахтах и рудниках. Эти предписания практически не принесли никакого улучшения, поскольку выполнялись крайне непоследовательно. Тем не менее Пруссия, издавшая это постановление о защите детей, шла впереди других германских государств. Бавария и Баден последовали за ней в 1840 г., Саксония - в 1861 г. и Вюртемберг - в 1862 г. Однако такие мероприятия были лишь каплей в море. Они совершенно игнорировали саму суть социального вопроса.
2. 	Теории решения социального вопроса
От Англии, родины промышленности и капитализма, это развитие распространилось в первую очередь на западноевропейский континент, на Францию и Бельгию. В этих странах, ставших застрельщиками новой формы производства, также впервые дала о себе знать критика последствий индустриализации. При этом речь шла не только об общественной критике, клеймящей социальные порядки. Обсуждались теории и разрабатывались модели радикального решения проблем, обусловленных переходом от аграрно-феодального к буржуазно-индустриальному экономическому и общественному строю.
В Англии фабрикант Роберт Оуэн пытался реализовать свои идеи преодоления социальной несправедливости сначала на своей фабрике, а затем в Америке, практикуя полный коммунизм, основанный на принципе общности имущества. В Америке его попытка не удалась, однако его теория и практика кооперативов и социальной реформы оплодотворили дальнейшее развитие. Оуэн стал отцом профсоюзного и кооперативного движения в Англии. Во Франции модели социалистических и коммунистических общественных систем, оказавшие вскоре свое влияние и на социальную критику в Германии, разрабатывали прежде всего Сен-Симон, видевший в экономике движущую силу общественного развития, и Фурье, для которого решение всех социальных проблем заключалось в справедливом распределении благ. Более длительным было влияние ПьераЖозефа Прудона с его критикой капиталистической «частной собственности как кражи». Создание нового социального порядка мыслилось им за пределами существующего буржуазного государства.
В Германии идеи французских социалистов распространялись, в частности, благодаря книге консервативного мыслителя и социолога Лоренца фон Штайна, требовавшего проведения со¬
28

циальных реформ. Наряду с ним раннесоциалистические идеи пропагандировал поэт Георг Бюхнер, в частности, своим боевым призывом «Мир хижинам! Война дворцам!». Большее влияние оказал портной-подмастерье Вильгельм Вейтлинг (1808-1871 гг.), решительно призывавший к насильственному переустройству общества. Его взгляды находили приверженцев прежде всего среди странствующих за границей немецких подмастерьев. Призывая к общности имущества и отмене денег, ликвидации границ и братству всех людей, Вейтлинг пропагандировал последовательный уравнительный коммунизм, в котором он видел также подлинное предназначение христианства.
Однако лишь Карл Маркс и Фридрих Энгельс явились действенными интерпретаторами социальной проблематики и предложили решения, влияние которых не ограничилось коротким периодом времени. Их идеи наложили отпечаток на мир XIX и XX столетий и изменили его.
Маркс и Энгельс
Карл Маркс родился 5 мая 1818 г. в Трире, в семье еврейского адвоката. По окончании учебы он короткое время работал журналистом в либерально-демократической «Rheinische Zeitung» в Кёльне. Уже через полгода он переселился в Париж. После его высылки оттуда в 1845 г. он переехал в Брюссель. Сюда же прибыл родившийся 28 ноября 1820 г. сын фабриканта из Бармена Фридрих Энгельс, с которым Маркса всю жизнь, начиная с 1844 г., связывала глубокая дружба. В Париже и Брюсселе оба друга находились в тесном контакте с так называемым «Союзом справедливых». Отколовшееся от него ответвление, названное «Союзом коммунистов», в 1847 г. поручило Марксу написать развернутую теоретическую и практическую партийную программу.
Эта программа под названием «Коммунистический манифест», написанная для небольшой радикальной тайной организации, оказала большее влияние на историю. Идеи «Манифеста» основывались на работах, написанных Марксом с начала сороковых годов. Здесь следует назвать, в частности, такие из них, как «Критика гегелевского государственного права» (1843 г.), «К критике гегелевской философии права» (1843- 1844 гг.), «Святое семейство» (1844 г.), а также опубликованные позже рукописи «К критике национальной экономии» (1931 г.) и совместно с Энгельсом написанная «Немецкая идеология» (1932 г.). Кроме того, уточнению их позиции во многом способствовало основательное исследование Энгельса «Поло-
29

жение рабочего класса в Англии» (1845 г.)- Еще одним хорошим заделом для них послужили «Принципы коммунизма», написанные Энгельсом в виде тезисов в 1847 г. В феврале 1848 г. «Манифест Коммунистической партии» вышел в свет. В канун революции он грозно провозглашал: «Призрак бродит по Европе - призрак коммунизма»4.
«История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов». В этих словах «Манифеста» нашел свое концентрированное выражение основной взгляд так называемого материалистического понимания истории. Буржуазия, согласно анализу, менее чем за сто лет своего классового господства добилась величайшего исторического прогресса и высвободила небывалые производительные силы. Присущая капитализму динамика развития смела старые барьеры и традиции, обнажив суть зависимости человека от человека - распоряжение средствами производства, собственностью. «Общество все более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса - буржуазию и пролетариат». Однако «буржуазия неспособна оставаться далее господствующим классом общества... потому что неспособна обеспечить своему рабу даже рабского уровня существования». Капиталистический способ производства порождает быстро растущий пролетариат, который благодаря своей концентрации на фабриках и работе профсоюзов все сильнее сплачивается в единую силу. Но способ производства материальной жизни, согласно формулировке Маркса в Предисловии к «Критике политической экономии» (1859 г.) «обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»5. Одновременно с победным шествием буржуазии и капиталистического способа производства происходит формирование растущего пролетариата в сплоченный, сознающий свою силу революционный класс. «Таким образом, с развитием крупной промышленности из-под ног буржуазии вырывается сама основа, на которой она производит и присваивает продукты. Она производит, прежде всего, своих собственных могильщиков. Ее гибель и победа пролетариата одинаково неизбежны».
Наряду с прогнозами такого якобы неизбежного хода развития истории, в «Манифесте» содержались призывы к революционным действиям: «Ближайшая цель коммунистов та же, что и всех остальных пролетарских партий: формирование пролетариата в класс, ниспровержение господства буржуазии, завоева¬
ло

ние пролетариатом политической власти». Коммунисты «открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя. Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир. Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Этот призыв к действиям и насильственному ниспровержению существующего строя, равно как и тезис о «неизбежной» победе пролетариата, обоснованный Марксом в его великом теоретическом труде «Капитал», постоянно занимал политиков и ученых, революционеров и сторонников эволюционного развития. Для одних переход от раннекапиталистической эксплуататорской системы к социальной демократии был доказательством возможности и успешности иного пути, нежели тот, что обозначил Маркс. Другие считали его ошибочным путем, который неизбежно ведет в тупик. Все новые и новые споры о том, что составляет ядро марксистского мышления, порождало прежде всего бросающееся в глаза противоречие между объективно неизбежным развитием и призывами к политическим действиям, между признанием экономических и социальных законов и свободой действий. У Маркса и Энгельса нигде нет четких, однозначных высказываний по этой проблеме. Однако из их мышления, предполагающего единство теории и практики, скорее всего можно заключить, что социализм, хотя и представлял для них необходимость, вытекающую из общественного развития, вместе с тем нуждался и «в энергии человеческой воли, движимой революционным сознанием»6.
Конечной целью этого преобразования общества являлось для Маркса устранение «отчуждения человека от человека», которое в условиях капиталистической системы низводит пролетария до положения товара и до «полной утраты сути человека». Единственной свободой, предоставленной рабочему частной собственностью на средства производства, являлась, по Марксу, горькая двойная свобода: «свобода от средств производства и свобода продавать свою рабочую силу». В отличие от этого коммунизм как позитивное «упразднение частной собственности» призван создать условия, при которых человек будет не только свободен от чего-то, но и свободен для чего-то, т.е. сможет самореализоваться. «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями», - провозглашал «Коммунистический манифест», - «приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех»7.
31

3. 1848 ГОД И ПЕРВЫЕ РАБОЧИЕ организации
Своей «философией» Маркс и Энгельс в долгосрочной перспективе вполне достигли того, что Маркс назвал ее подлинной задачей: речь идет о том, чтобы изменить мир. Однако в 1848 г. утверждение «Манифеста»: «Коммунизм признается уже силой всеми европейскими силами» - отражало больше желаемое, нежели действительное. Как впоследствии признавал Энгельс, они с Марксом предавались в то время иллюзорным надеждам. В Германии их «Манифест» первоначально нашел распространение лишь в небольшом кругу сторонников «Союза коммунистов».
В отличие от Англии в Германии до 1848 г. не было ни профсоюзного, ни политического рабочего движения. Наряду с более поздним по сравнению с западноевропейскими странами началом индустриализации, это объяснялось, главным образом, государственной политикой подавления, проводившейся в период реакции. В то время как в Англии запрет на создание союзов был отменен уже в 1824-1825 гг., в Германии союзы и политические объединения были запрещены законом вплоть до революции 1848 г. Жесткая цензура печати также была направлена на то, чтобы по возможности не допускать высказываний, отражающих стремление к свободе. Существовали, правда, отдельные организации социальной самопомощи у ремесленников в форме касс взаимопомощи и страховых касс по выплате пособий на погребение, однако политическая активность могла развиваться лишь за границей среди странствующих подмастерьев8. Среди наиболее важных союзов, в которых объединялись подмастерья, образуя дискуссионные кружки, можно назвать такие, как «Новая Германия», «Молодая Германия», «Союз отверженных» и «Союз справедливых». Первоначально их центры располагались главным образом во Франции и в Швейцарии, а после 1840 г. основным местом их сосредоточения стал Лондон. Наконец, из «Союза справедливых» при энергичном содействии Маркса и Энгельса вырос «Союз коммунистов», основанный в Лондоне в 1847 г. Он просуществовал немногим более четверти года.
В феврале 1848 г. во Франции разразилась революция, которая вскоре перекинулась на Германию. В отличие от Франции, где в этой революции присутствовали сильные социальные элементы, революционная волна в Германии в первую очередь представляла собой движение за национальное единство, демократические свободы, парламент и конституцию. Поэтому для большинства цель была уже достигнута после того, как в собо-
32

ре св. Павла во Франкфурте-на-Майне конституировалось избранное на основе всеобщего и равного избирательного права Учредительное Национальное собрание. Однако с последним связывались также более широкие надежды на преобразование политической и социальной жизни в Германии. В то время как Маркс и Энгельс в редактируемой ими в Кёльне «Neue Rheinische Zeitung» призывали демократов к завоеванию политической власти и завершению революции, были сделаны первые шаги к формированию рабочего движения в Германии, которым они поначалу не придали особого значения.
Подмастерья и рабочие стояли в первых рядах на баррикадах, когда в марте 1848 г. революционное движение в Германии вынудило абсолютизм отступить. Разбуженное тем самым самосознание и завоеванные свободы проложили путь к созданию самых различных организаций. Наряду с зарождением первых объединений, напоминающих профсоюзы, в которых задавали тон печатники и табачники, возникали рабочие просветительные общества, основателями которых были главным образом буржуазные демократы. Они создавались под влиянием идей социального попечения, согласно которым либеральный идеал образования, выраженный в лозунге «Образование делает свободным», обещал выход из нищеты.
Совсем иной характер имело созданное печатником Стефаном Борном «Рабочее братство»9. На съезде делегатов 32 рабочих союзов со всей Германии, проходившем с 23 августа по 3 сентября 1848 г. в Берлине, была создана самостоятельная политическая организация под названием «Всеобщее немецкое рабочее братство», которая вскоре стала насчитывать 230 местных союзов и районных организаций. «Рабочее братство» объединяло прежде всего подмастерьев и обученных, квалифицированных рабочих. Между ними и необученными рабочими, подсобниками, поденщиками и так называемым люмпен-пролетариатом существовали значительные различия. Но именно потому, что эти квалифицированные специалисты употребляли по отношению к себе понятие «рабочий» и начали осознавать себя представителями «рабочего сословия», «рабочего класса», среди них росло то самопонимание своей социальной принадлежности, которое воодушевляло их и обеспечило впоследствии громадный подъем рабочего движения.
Избранный «Рабочим братством» девиз «Один за всех и все за одного», не случайно заимствованный впоследствии Свободными профсоюзами, показывает, какое значение Борн и его сторонники придавали идее солидарности. Для них она была основой освобождения рабочего класса. С помощью собственной
2 - 8575
33

организации они хотели стать политической и моральной силой и добиться проведения социальных реформ в демократическом государстве. В циркулярном письме от 18 сентября 1848 г. Центральный комитет этой организации еще раз обобщил свою генеральную линию: «Мы, рабочие, должны сами помочь себе. Это тот принцип, из которого исходил Берлинский конгресс. Свои решения, представленные теперь на суд общественности, он основывал на принципе необходимой самопомощи. Рабочие Германии должны стремиться к тому, чтобы образовать моральную силу в государстве, стать объединением, способным противостоять любой буре, объединением, движущимся вперед и только вперед, и в своем движении подавляющим и сметающим все, что препятствует более свободному и лучшему формированию положения дел, принимающим в свои ряды каждого, кто сострадает бедственному положению угнетенных и сам скован властью капитала, кто вынужден отдавать свои физические или духовные силы какому-нибудь счастливцу этого мира; каждого, кто трудится или кто желает трудиться... Рабочие Германии, мы еще раз призываем вас: Будьте едины, тогда вы будете сильными. Не бойтесь никаких препятствий. Вы все их преодолеете, но только объединенными силами!»10.
Их надежды были связаны с заседавшим в соборе св. Павла во Франкфурте-на-Майне первым «избранным народом имперским парламентом». От него они ждали, что он обратится к конкретным целям: свобода коалиций и трудоустройство, создание учреждений здравоохранения и больничных касс, потребительские и производственные кооперативы, обеспеченная законом охрана труда рабочих, участие рабочих в определении продолжительности рабочего дня и величины заработной платы. Однако попытки отдельных депутатов парламента в соборе св. Павла выступить за гарантированный законом минимум заработной платы, за принятие социального законодательства и за право участия рабочих в принятии решений в производственном процессе, не встретили поддержки парламентского большинства.
Либеральное большинство хотело создания конституционного германского национального государства с буржуазными правами на свободу. Эту возможность оно получило благодаря революции, к которой относилось в высшей степени противоречиво. С одной стороны, оно оказывало противодействие монархическим консервативным силам в государстве и обществе, лишь временно ослабленным, а, с другой стороны, вступало в конфронтацию с демократическими и революционными силами, настаивавшими на более глубоких преобразованиях.
34

Парламент в соборе св. Павла разочаровал не только рабочие союзы, но и буржуазных радикальных демократов. Возбужденные массы проводили демонстрации перед резиденцией парламента, которую охраняли солдаты прусского короля. Силы реакции сочли, что пришел их час, и стали отвоевывать одну утраченную позицию за другой. Начало этому положила австрийская монархия, за ней последовал прусский король. Парламенты были разогнаны, а выступления последовательных демократов были подавлены силой оружия. Рабочие союзы были один за другим запрещены, создание любых политических объединений стало невозможным. Поражение революции 1848-1849 гг. оказало глубокое воздействие на рабочее движение в Германии и его отношение к буржуазии. Неприятие политики, отчаяние или приспособление к господствующим силам распространились в широких слоях либералов. У Маркса, как и у других защитников «четвертого сословия», постепенно крепло сознание того, что в революции 1848 г. буржуазия обнаружила свою несостоятельность и капитулировала перед силами монархического авторитарного государства. Социал-демократическое рабочее движение, сформировавшееся в 60-е годы, рассматривало себя наследником этой потерпевшей неудачу революции. Оно взяло на себя решение двойной задачи: завоевание демократии и освобождение рабочего класса. Состоявшийся в октябре 1848 г. Демократический конгресс с участием Стефана Борна, Вильгельма Вейтлинга и сторонников Карла Маркса заявил о своей приверженности принципу, согласно которому «решение социальных вопросов возможно только в условиях демократической социальной республики»11. Этот принцип стал руководящей политической линией германской социал-демократии.
Примечания
1 Партийный архив сегодня находится при Фонде имени Фридриха Эберта.
2 Этот тезис неоднократно перепечатывался в программных документах германской социал-демократии.
3 Фактическое состояние этих отношений см.: Jürgen Коска. Weder Stand noch Klasse. Unterschichten um 1800. - Bonn, 1990. und: Arbeitsverhältnise und Arbeiterexistenzen. Grundlagen der Klassenbildung im 19, Jahrhundert. -Bonn, 1990.
4 См. сноску 2.
5 Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие. - Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные произведения. Т. 1-3. - М.: Изд-во полит, лит-ры, 1979.-Т. 1.-С. 536.
6 См.: Helga Grebing, Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. Ein Überblick.
3. 	Aufl. - München, 1972. - S. 32.
7 См. также: Erich Fromm. Das Menschenbild bei Marx. 3. Aufl. Frankfurt а. M., 1969.-S. 44 [8. Aufl. 1980].
2*
35

8 О ранних формах объединений, упоминаемых в данном разделе, см. прежде всего: Ernst Schräpler. Handwerkerbünde und Arbeitervereine 1830-1853. - Berlin; New-York, 1972. О развитии до Первой мировой войны см. также: Hedwig Wachenheim. Die deutsche Arbeiterbewegung 1844-1914. - Köln; Opladen, 1967.
9 Cm.: Frolinde Baiser. Sozial-Demokratie 1848/49-1863. Die erste deutsche Arbeiterorganisation «Allgemeine Arbeiterverbrüderung» nach der Revolution. - Stuttgart, 1962.
10 Цит. по: Max Quark. Die erste deutsche Arbeiterbewegung. Geschichte der Arbeiterverbrüderung 1848-1849. Ein Beitrag zur Theorie und Praxis des Marxismus. - Leipzig 1924. - S. 369, 371. Die Allgemeine Deutsche Arbeiterverbrüderung 1848- 1850. Bearb. u. eingel. von Horst Schlechte. - Weimar, 1979. S. 338 ff.
11 Цит. по: Ernst Schräpler. Handwerkerbünde und Arbeitervereine 1830-1853. - Berlin; New-York, 1972. - S. 318.

Глава II
ФОРМИРОВАНИЕ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО РАБОЧЕГО ДВИЖЕНИЯ
1. 	Фердинанд Лассаль и Всеобщий германский рабочий союз
jj I I осле пятнадцатилетней спячки Лассаль - и это остается
А Аего бессмертной заслугой - вновь разбудил рабочее движение в Германии»1. Такую оценку дал Карл Маркс деятельности Фердинанда Лассаля. Политическая реакция в годы после поражения революции 1848 г. хотя и подавила стремление к свободе, демократии и политическому равноправию, но не смогла уничтожить его. Движение за объединение страны в Италии и кратковременные послабления в прусской политике вызвали новую волну политизации. Она дала мощные импульсы не только борьбе за национальное единство, но и стремлению социальных слоев, отлученных от политической жизни, к своей эмансипации. В этих условиях либеральная немецкая буржуазия вновь выступила в роли активного поборника парламентаризма и демократических прав, свободы и национального единства. В Пруссии дело дошло до борьбы между парламентом и монархом, закончившейся в итоге не в пользу либеральных демократов, когда в 1862 г. на политической арене появился их сильный, энергичный противник в лице Бисмарка.
Для Фердинанда Лассаля этот конституционный конфликт стал ключевым событием. В то время как Маркс и Энгельс призывали в «Коммунистическом манифесте» к тому, чтобы «повсюду добиваться объединения и соглашения между демократическими партиями всех стран»2, Лассаль пришел к убеждению, что либералы, а с ними и вся буржуазия в действительности не готовы к борьбе за демократию. В письме коммерсанту Леви в Дюссельдорф он с горечью сообщал: «Поверьте, я самым внимательным образом изучил здешнюю Партию прогресса (партия либералов), ее главный принцип гласит: «Только никакой революции снизу, лучше деспотизм сверху»3.
37

Он считал, что буржуазия предала идеалы 1848 г. Одно лишь «четвертое сословие» продолжает нести знамя демократии. «Поэтому его дело в действительности есть дело всего человечества, его свобода есть свобода самого человечества, его господство есть господство всех»4. Резкая позиция Лассаля против либеральной буржуазии наряду с идейными соображениями имели также вполне практические мотивы. В это время рабочие, которых он хотел привлечь на свою сторону, если и были организованы, то только в так называемых рабочих союзах и рабочих просветительских обществах. Последние были основаны буржуазными демократами. Когда на рубеже 50-х и 60-х годов снова раздались призывы к свободе и единству, они стали искать союзников среди рабочих. Хотя при основании этих союзов определенную роль играл и социальный момент, однако, о представительстве интересов рабочих, соответствующем их весу, не могло быть и речи. Центром рабочих союзов являлась Саксония, где индустриализация продвинулась сравнительно дальше. Этому особенно благоприятствовало то обстоятельство, что здесь они, в результате отмены в 1861 г. запрета на образование союзов, сталкивались с меньшими ограничениями, чем в других немецких государствах. Активное меньшинство в Лейпцигском просветительном союзе во главе с башмачником Вальтайхом и рабочим табачной фабрики Фрицшем стремилось к независимости от буржуазных покровителей и выступало за ориентацию союза на политические цели. Созданный этой группой «Центральный комитет по созыву Всеобщего германского рабочего конгресса» в феврале 1863 г. обратился к публицисту Фердинанду Лассалю с просьбой разработать проект программы.
Фердинанд Лассаль (1825-1864 гг.) стал известен благодаря тому, что долгие годы в качестве адвоката вел судебное дело графини Хатцфельдт. Занимаясь философскими трудами, по поводу которых он переписывался, в частности, с Марксом и Энгельсом, Лассаль обратился к социальным проблемам рабочих. С весны 1862 г. всю свою ораторскую и публицистическую деятельность он посвятил делу рабочих. Свои идеи он разъяснил в докладах «Об особой взаимосвязи современного исторического периода с идеей рабочего сословия» («Программа для рабочих») и «Наука и рабочие», опубликованных затем в виде брошюр5.
В своем «Открытом ответном письме» (1 марта 1863 г.)6 Лассаль изложил Лейпцигскому комитету свои взгляды на пути и средства улучшения политического и социального положения рабочих. Его призыв к образованию самостоятельной, независимой от буржуазии рабочей партии встретил положительный отклик. 23 мая 1863 г. делегаты из 11 местностей провозгласили в Лейп¬
38

циге создание Всеобщего германского рабочего союза и избрали Лассаля его председателем. Хотя число членов Союза, несмотря на неустанную агитацию Лассаля, поначалу оставалось сравнительно небольшим (в конце 1864 г. примерно 4600 человек), этот союз оказывал на рабочих вдохновляющее действие, подчеркивая в них чувство собственной значимости. Лучше всего об этом сказано в песне «Союза», сочиненной Георгом Гервегом:
Mann der Arbeit, aufgewacht!
Und erkenne Deine Macht!
Alle Räder stehen still,
Wenn Dein starker Arm es will.
Brecht das Doppeljoch entzwei!
Brecht die Not der Sklaverei!
Brecht die Sklaverei der Not!
Brot ist Freiheit, Freiheit Brot!*
Лассаль возглавлял Всеобщий германский рабочий союз примерно один год, до своей смерти 31 августа 1864 г. от последствий дуэли из-за женщины. Этого короткого времени оказалось достаточно, чтобы превратить его, тем более после такой романтической смерти, в кумира многих рабочих. В «Марсельезе рабочих», написанной Якобом Аудорфом, гордо и с чувством самососзнания звучало: «Дорогой мужества идем, которой вел Лассаль!»
Путь, который указал Лассаль - это создание самостоятельной, сплоченной рабочей партии, в программных установках которой прочное место занимали такие ключевые положения, как всеобщее и равное избирательное право, производственные кооперативы, эксплуатация и классовая борьба. Выдвинув тезис о «железном» законе заработной платы, согласно которому цена труда всегда оставалась ограниченной «жизненными потребностями, традиционно необходимыми какому-либо народу для существования и размножения»7, Лассаль направил Всеобщий гер-
Пробудись, человек труда!
И распознай свою силу!
Все колёса остановятся,
Если этого захочет твоя сильная рука.
Разбей двойное ярмо!
Разбей нужду рабства!
Разбей рабство нужды!
Хлеб - это свобода, свобода - это хлеб!
Перевод Б.С. Орлова.
Г. Гервег написал эту «Песню союза» по просьбе Ф. Лассаля в 1863 г. в Швейцарии, где он находился в эмиграции. - Прим. ред.
39

манский рабочий союз на путь, ведущий в тупик. Этот тезис служил ему оружием в борьбе за симпатии рабочих, с помощью которого он старался вытеснить на этом поприще своего основного конкурента Шульце-Делича*.
Герман Шульце-Делич в духе раннего либерализма отвергал помощь государства как недопустимое вмешательство и пропагандировал самопомощь в форме потребительских кооперативов, страховых касс на случай болезни и потери трудоспособности, сберегательных касс, касс взаимопомощи. Лассаль же утверждал, что в экономических условиях капитализма они не могут обеспечить стабильное улучшение положения рабочих. Эту кажущуюся неразрешимой дилемму можно было бы разрешить лишь в том случае, если бы рабочие сами основывали производственные кооперативы, устраняя тем самым «разницу между заработной платой и предпринимательской прибылью» и таким образом получали бы весь доход от своего труда. Поскольку собственных сил рабочих для этого недостаточно, требуется вмешательство государства, которое бы «поддерживало и развивало» их посредством предоставления кредитов. Под воздействием партии рабочих государство, которое в представлении либералов призвано играть роль «ночного сторожа», должно превратиться в социальное государство, выполняющее свою подлинную задачу - «облегчать и распространять культурный прогресс человечества».
В оценке роли государства для освобождения «четвертого сословия» заключалось одно из важнейших отличий позиций Лассаля и Маркса. Если последний понимал государство прежде всего как инструмент подавления в руках господствующего класса, то Лассаль видел в нем позитивную форму организации общества. «Цель государства, - говорилось в «Программе для рабочих», - состоит не в том, чтобы защищать только личную свободу и собственность каждого в отдельности индивида..; цель государства скорее состоит именно в том, чтобы посредством этой организации общества дать индивидам возможность достигать таких целей, таких ступеней бытия, которых они как отдельные индивиды никогда не смогли бы достичь, способствовать им в получении такой суммы образования, власти и свободы, которая для каждого из них как отдельного индивида была бы вообще недостижимой»8.
* Г. Шульце-Делич (1822-1888) - основатель либерального профсоюзного движения, политический деятель, экономист; в 1848 г. - депутат Национального собрания Пруссии, в 60-е годы - один из лидеров либеральной Партии прогресса. - Прим. ред.
40

Несмотря на противоположные взгляды Маркса и Лассаля на государство, нельзя сводить их различные концепции к простой констатации типа: «одобряющий национальное государство социал-демократический реформизм Лассаля и интернациональный, революционный социализм Маркса и Энгельса»9. В оценке капиталистической системы, роли рабочих и рабочего движения и даже представления о цели их борьбы преобладало далеко идущее согласие. Ведь не случайно Маркс называл «Программу для рабочих» Лассаля плагиатом его собственных идей10. Ассоциацию с помощью средств государства, ставшую объектом полемических атак Маркса и Энгельса, Лассаль рассматривал лишь как одно из начал практического изменения экономического строя. Решение же социального вопроса в целом он тоже считал возможным только в результате отмены «собственности на землю и капитал»11. Однако в повседневной политической агитации революционные притязания Всеобщего германского рабочего союза с его социалистической конечной целью сводились к требованию всеобщего избирательного права и производственных кооперативов. Таким образом, столь характерный для социалдемократии XIX века дуализм между радикальной идеологией и реформистской практикой берет свое начало, в частности, уже во Всеобщем германском рабочем союзе Лассаля.
2. 	Первый Интернационал
Маркс и Энгельс резко критиковали одностороннюю ориентацию Лассаля на борьбу против либеральной буржуазии. Согласно тактической концепции «Коммунистического манифеста», рабочий класс сперва должен был в союзе с демократическими силами буржуазии бороться против реакции. Лишь после появления определенных экономических и политических условий, считали они, наступит время для самостоятельных выступлений пролетариата. Теперь же, спустя несколько лет после смерти Лассаля, они призывали Вильгельма Либкнехта и его соратника Августа Бебеля порвать с «мелкобуржуазной демократией» и основать самостоятельную рабочую организацию.
В июне 1849 г., после поражения революции 1848 г., Маркс вместе со своим соратником Энгельсом поселился в Англии, где и жил до самой смерти. Эти годы отмечены его выступлениями в связи с Кёльнскими процессами против коммунистов, а также статьями в ежедневных газетах, но, прежде всего интенсивной научной работой. Кроме своего ставшего знаменитым анализа
41

захвата власти Наполеоном III («18 брюмера Луи Бонапарта», 1852 г.), он написал работу «К критике политической экономии» (опубликована в 1938 г. из рукописного наследия) - первый черновой набросок своего главного труда. В нем уже были ясно разработаны центральные идеи «Капитала», первый том которого вышел в свет в 1867 г.: учение о товарном характере рабочей силы человека в капиталистической системе и теория прибавочной стоимости. Прибавочной стоимостью Маркс назвал разницу между стоимостью произведенных рабочим товаров и полученной им за свой труд заработной платой.
Свою политическую сцену Маркс обрел в Международном товариществе рабочих (I Интернационал), в основании которого 28 сентября 1864 г. он поначалу участвовал как слушатель12. Инициатива его создания исходила от группы представителей английских и французских рабочих, вступивших в контакт друг с другом на Лондонской всемирной выставке 1862 г. По мнению английских инициаторов, против давления на заработную плату посредством конкуренции со стороны дешевой иностранной рабочей силы и против угнетения пролетариата могут помочь только международная солидарность и международное сплочение рабочего движения. В сентябре 1864 г. в Лондоне собралась группа мужчин из Англии, Франции, Италии и Германии, чтобы основать головное объединение рабочих организаций всех стран. Ни разные организационные формы (партии или профсоюзы), ни различные теоретические ориентации не должны были быть препятствием для вступления в Международное товарищество рабочих. В нем были представлены самые разные социалистические течения - от французских прудонистов до деятелей английских профсоюзов. Кроме того, в него входили национальные революционные демократы, например, итальянец Джузеппе Мадзини, и анархистское крыло. После вступления в Интернационал русского анархиста Михаила Бакунина (1868 г.) в нем началась ожесточенная внутренняя борьба, которая в конечном итоге привела к расколу (1872 г.). В 1876 г. Интернационал, местопребыванием которого к тому времени стал НьюЙорк, был распущен. Несмотря на то, что Интернационал никогда не принимал характера массового движения, он привлекал к себе всеобщее внимание, намного превосходящее его практическое значение. Как только где-нибудь происходили забастовки или волнения, так господствующие силы сразу же усматривали в этом козни Интернационала. Им мерещился призрак гигантской революционной организации, тайно превращающейся во «вторую власть в государстве, второе правительство»13.
42

В написанном Марксом «Учредительном манифесте» Интернационал при своем основании призывал к борьбе против классового господства, к созданию кооперативов и самостоятельных политических рабочих партий. На Женевском конгрессе (1866 г.) марксистское
большинство Интернационала высказалось за самостоятельную роль профсоюзов в борьбе наемных работников за новый социальный строй. Одновременно, вопреки сопротивлению сильного меньшинства, в программу было включено требование законодательного введения восьмичасового рабочего дня. Призыв Интернационала к международной революционной солидарности рабочего класса встретил отклик и в Германии, хотя организационные успехи там были скромными: 385 членов. И все же в перспективе наднациональной солидарности эмансипирующиеся рабочие увидели возможность выхода из той общественной и политической изоляции, в которую они попали в 60-е годы вследствие отмежевания от буржуазии. Возникающая новая рабочая партия - «Айзенахцы» присоединилась к Международному товариществу рабочих.
Майский плакат
3. 	«Айзенахцы»
Поражение либеральной Партии прогресса в конституционном конфликте Пруссии и успехи бисмарковской «стратегии меча» в разрешении национального вопроса безжалостно вскрыли слабости позиции буржуазного либерализма по отношению к авторитарному государству. Неспособность либерализма добиться демократии, продемонстрированная в Пруссии, двойственная
43

позиция в национальном вопросе и несостоятельность в отношении социальной проблематики «четвертого сословия» заставили политически пробуждающихся рабочих обратиться к самим себе. Вместо естественного союза между буржуазной радикальной демократией и рабочими для борьбы за демократию и социальную справедливость возник союз на основе общих интересов, заключенный между старой аграрной аристократией и новым промышленным руководящим слоем буржуазии.
Образование самостоятельных партий с социалистической ориентацией, начало которому положил Всеобщий германский рабочий союз, явилось логическим «ответом немецкого рабочего движения на его отстранение от доступа к политическому равноправию и экономическому перераспределению в национальном государстве»14. Предпринятая в 1863 г. попытка политически активных демократов создать путем сплочения местных просветительских обществ в Объединение немецких рабочих союзов - организацию, которая была бы противовесом Всеобщему германскому рабочему союзу Лассаля, имела лишь кратковременный успех. Своей односторонней ориентацией на повышение образования они во многом способствовали укоренению впоследствии столь распространенной в социал-демократии веры в то, что знание есть сила.
Верх все больше брали те силы, которые стремились к более эффективной защите политических и социальных интересов рабочих. Примером этого может служить путь развития молодого Августа Бебеля.
Август Бебель (1840-1913 гг.) после долгих лет странствий в качестве токаря поселился в Лейпциге и сотрудничал в тамошнем просветительском Союзе ремесленников. Первоначально Бебель противился политизации союза и даже отвергал всеобщее избирательное право, считая, что рабочие еще не созрели для этого. Лишь полемика со сторонниками Лассаля, которых он на первых порах упрекал в том, что они развернули знамя коммунизма со всеми его ужасами, привела его на путь социализма и в конечном итоге, под влиянием Либкнехта, к теориям Маркса15.
Вильгельм Либкнехт (1826-1900 гг.), участник Революции 1848 г., после ее поражения эмигрировал в Лондон, где вскоре вошел в круг ближайших друзей Маркса. В 1862 г. он возвратился в Германию, став к тому времени убежденным сторонником его учения, хотя и толковал его сообразно собственным политическим взглядам. Позднее он познакомился в Лейпциге с Бебелем, вместе с которым основал в 1866 г. радикально-демократическую «Саксонскую народную партию». В следующем году оба они были избраны в Северогерманский рейхстаг.
44

В том же году Бебель сменил либерала Макса Хирша на посту председателя Объединения германских рабочих союзов и сразу же развернул энергичную агитацию за политизацию этих союзов. Доминировавшую в них либеральную концепцию Бебель заменил установками, которые отстаивал Интернационал. На Нюрнбергском объединительном съезде в 1868 г. произошел раскол между либерал-демократами и сторонниками социалистической ориентации. Руководимое Бебелем большинство поддержало положение о том, что освобождение «трудящихся классов» должно быть завоевано ими самими, и приняло решение «присоединиться к устремлениям Международного товарищества рабочих»16. Одновременно членам союзов было рекомендовано объединяться в ремесленные ассоциации (профсоюзы), чтобы таким образом обеспечить более эффективное представительство своих интересов в экономической сфере. Разрыв между буржуазными демократами и будущими социал-демократами в рабочих союзах сопровождался их разделением в Саксонской народной партии и аналогичных народных партиях в других немецких землях. Решающие инициативы исходили от Вильгельма Либкнехта и Августа Бебеля, который в последующие десятилетия стал выдающимся деятелем социал-демократии и как никто другой повлиял на ее облик.
7-9 августа 1869 г. в Айзенахе была основана Социал-демократическая рабочая партия. Тем самым наряду со Всеобщим германским рабочим союзом в Германии возникла вторая рабочая партия. Ее сторонники рекрутировались прежде всего из центрально- и южнонемецких рабочих союзов, бывших сторонников Саксонской народной партии и недовольных членов Всеобщего германского рабочего союза. В своей программе «айзенахцы» требовали ликвидации классового господства и «построения свободного народного государства»17. Другими программными требованиями были установленные законом: верхняя граница продолжительности рабочего дня, ограничение женского и запрет детского труда, всеобщее обязательное обучение, независимость судов и замена косвенных налогов прогрессивным подоходным налогом и налогом на наследство, референдум и всеобщее, равное и прямое избирательное право. Логично поэтому, что айзенахцы баллотировались на выборах в рейхстаг и тем самым выступали сторонниками парламента как сферы своей деятельности. Специфически социалистическим компонентом их программы считался пункт 10, требовавший «государственной поддержки кооперации и государственного кредитования свободных производственных кооперативов с демократическими гарантиями».
45

В политической свободе новая партия видела предпосылку «экономического освобождения трудящихся классов». «Таким образом, - указывалось в программе, - социальный вопрос неотделим от политического, его решение обусловлено последним и возможно только в условиях демократического государства». Хотя айзенахцы подчеркивали, что они являются «ответвлением Международного товарищества рабочих», однако для многих из их сторонников такие понятия, как социализм и коммунизм, оставались книгой за семью печатями. Даже их ведущие представители, как писал впоследствии Каутский, до конца 70-х годов имели лишь очень поверхностное представление о теориях Маркса и Энгельса. В этот период рабочих прежде всего занимали повседневные нужды, несправедливость и угнетение, с которыми они сталкивались повседневно и которые намеревались устранить путем совместной солидарной борьбы.
Поэтому существование двух рабочих партий было обусловлено не столько различием теоретических подходов, сколько насущными проблемами. В национальном вопросе, занимавшем тогда центральное место в общественных дискуссиях, айзенахцы, продолжая традиции радикальной демократии, отстаивали курс на великогерманскую федерацию. Они отвергали имперское объединение сверху, посредством прусской политики государственного давления, как принудительное единство без свободы. В отличие от этого Лассаль и его последователи делали ставку на прусскую карту. Если Лассаль в борьбе против своего главного врага - либеральной буржуазии - искал поддержки Бисмарка, то Бебель и его друзья испытывали глубокую антипатию к проводимой прусским юнкером «политике железа и крови». Айзенахцы вели ожесточенную борьбу против авторитарного характера организации, своего рода плебисцитарного господства, которую ввел во Всеобщем германском рабочем союзе Лассаль и которую продолжал практиковать ставший его преемником Ж. Б. фон Швейцер. Партия айзенахцев строилась по демократическому принципу снизу доверху. Основные опорные пункты были в Саксонии. В 1870 г. ее численность составляла около 10 тыс., в 1875 г. - примерно 9 тыс. человек, в то время как Всеобщий германский рабочий союз в 1872 г. насчитывал в своих рядах 21 тыс., в 1875 г. - около 15 тыс. членов.
4. 	Объединение в Готе
С 1873 г. полемическая борьба между обеими конкурирующими партиями, принимавшая порой ожесточенный характер, стала затихать. С одной стороны, отставка многолетнего и вы¬
46

зывающего споры председателя «Всеобщего германского рабочего союза» фон Швейцера устранила одну из личностных причин разногласий, а, с другой стороны, с образованием райха и упрочением бисмарковского государства утратили свою актуальность старые противоречия. Айзенахцам пришлось похоронить свои надежды на демократическое великогерманское объединение. Однако иллюзорными оказались также надежды лассальянцев с их скорее малогерманско-прусской ориентацией на социальные уступки со стороны государства. Политика подавления, которую государство стало проводить после образования империи, выдвигая на передний план таких деятелей, как прокурор Тессендорф, в равной мере затронула и Всеобщий германский рабочий союз, и айзенахцев, что способствовало развитию процесса их взаимопонимания и примирения. Не последнюю роль сыграло и то обстоятельство, что разразившийся в 1873 г. экономический кризис заставил обе партии направить свое внимание в первую очередь на непосредственные нужды рабочих, забастовочную борьбу, жилищную проблему, профсоюзный вопрос. Именно рядовые члены обеих партий подталкивали их к объединению.
С проведением Объединительного съезда в Готе, состоявшемся 23-27 мая 1875 г., они увидели осуществление своих стремлений. Принятая там программа новой Социалистической рабочей партии Германии была подвергнута Марксом уничтожающей критике в его «Заметках на полях»18. Часто высказывалось мнение, что отсутствие в программе марксистской основы обусловлено уступками лассальянцам. Конечно, Маркс имел все основания высмеивать лассальянский вздор о «железном» законе заработной платы. Разумеется, научно бессмысленным и политически неуклюжим было также заклейменное им положение о том, что по отношению к рабочему классу «все другие классы представляют собой только реакционную массу». Это положение, в частности, создавало трудности для заключения союзов с другими партийными группами. Но ведь эти слова вместе с тем выражали элементарное возмущение меньшинства, отвергаемого буржуазным обществом, преследуемого и унижаемого государством. Именно эти преследования и изоляция побуждали к солидарности и формированию классового сознания.
По существу в Готской программе речь вовсе не шла о компромиссе между умеренными, поддерживающими государство лассальянцами и марксистскими айзенахцами. Аргумент Либкнехта, которым он впоследствии оправдывал сохранение в тайне полученные им от Маркса «Заметки на полях», ссылаясь на то, что в интересах объединения ему приходилось идти на
47

компромиссы, вряд ли соответствовал истине. Лассальянцы, которые во многих отношениях отстаивали более радикальные требования, несомненно, приняли бы и «более марксистскую» программу. Так, например, представитель Всеобщего германского рабочего союза Тёльке заявлял, что в интересах объединения готов принять любую программу, даже если это был бы всего лишь «лист бумаги с изображением сжатого кулака»19.
Памятный плакат, посвященный Объединительному съезду 1875 г. в Готе
48

В действительности Либкнехт, которого Маркс и Энгельс, несмотря на частые вспышки гнева по поводу «Вильгельмовой глупости», долгое время рассматривали как «единственную надежную связь» в Германии20, располагал широкой свободой действий в том, что касалось составления программы. Так, в его проекте отражены, за исключением некоторых лассальянских идей, главным образом его собственные взгляды. Существенно отличаясь от теорий его друзей Маркса и Энгельса, они тем не менее встретили единодушное одобрение конгресса, поскольку Бебель снял свои возражения.
В эти начальные годы рабочего движения еще не могло быть и речи о стройной, законченной теории. Программные заявления определялись прежде всего стремлением дать борющемуся рабочему движению действенный инструмент, привлекающий и вдохновляющий его сторонников. Как раз в последние годы перед объединением в Готе интерес к абстрактной теории был вытеснен заботами, обусловленными обострением социальной и политической борьбы. Законодательное установление верхнего предела продолжительности рабочего дня и повышение заработной платы, нормативные акты об охране труда, запрет детского труда, неограниченное право на создание объединений, свобода союзов и собраний - таковы были конкретные цели, волновавшие рабочих. К ним добавлялись требования всеобщего равного избирательного права и политической демократии, призывы к борьбе против господства «сплошной реакционной массы» и заявления в поддержку международной солидарности рабочих.
Отсюда уже не было больше никаких мостов для сближения с буржуазными движениями за социальные реформы21. У концепции Шульце-Делича о кооперативах, предназначенных сугубо для самопомощи, оставалось все меньше сторонников. Попытка вюртембергских демократов либерального толка всетаки подхватить социальный вопрос быстро сошла на нет. В католическом лагере такие деятели, как майнцский епископ Кеттелер и «отец подмастерьев» Колпинг, осознавали взрывоопасный характер социальных противоречий и требовали принятия мер по устранению наиболее уродливых проявлений раннего капитализма. Однако Кеттелер, равно как и протестант Вихерн, рассматривал социальные проблемы главным образом в душеспасительном аспекте. Попечительские устремления Колпинга были адресованы не столько рабочим, сколько подмастерьям. Более значительное влияние оказывал позднее «Союз социальной политики» - объединение политически активных ученых, которые своими печатными и устными выступлениями пыта¬
49

лись пробудить у граждан осознание бедственного положения «четвертого сословия» и оказывали плодотворное воздействие на проводимую впоследствии государственную социальную политику. Однако наведения мостов между социал-демократией, с одной стороны, и церковными социально-политическими деятелями, а также буржуазными социальными реформаторами, с другой, в германской кайзеровской империи (в отличие, например, от Англии) не произошло. Два события превратили разделявший их ров в глубокую, почти непреодолимую пропасть: Парижская коммуна и Закон против социалистов.
Примечания
1 Карл Маркс в письме Жану Баптисту фон Швейцеру 13 ноября 1868 г. См.:
Die Neue Zeit. XV. Jg. 1. Nr. 1. S. 8.
2 См. выше раздел I, глава I.
3 Цит. по: Willi Eichler. Hundert Jahre Sozialdemokratie. - Bielefeld o.J., (1963). -
S. 	15. См. также: Toni Offermann, Arbeiterbewegung und liberales Bürgertum in Deutschland 1850-1863. - Bonn, 1979.
4 Так говорится в «Программе для рабочих». Ferdinand Lassalle. Gesammelte
Reden und Schriften. - Berlin, 1919. - S. 186 f. По вопросу о программных установках Лассаля и социал-демократической партии до начала дебатов о ревизионизме см. прежде всего: Susanne Miller. Das Problem der Freiheit im Sozialismus: Freiheit, Staat und Revolution in der Programmatik der Sozialdemokratie von Lassalle bis zum Revisionismusstreit, 5. Aufl. - Berlin; Bonn, 1977.
5 Cm.: Ferdinand Lassalle. Gesammelte Reden und Schriften. Bd. 2. S. 165 ff.. 242 f.
6 Cm.: Ferdinand Lassalle. - Offenes Antwortschreiben an das Zentralkomitee zur
Berufung eines Allgemeinen Deutschen Arbeiter-Congresses zu Leipzig. - Zürich, 1963.
7 См. выше: ссылка 4 и 5.
8 Ferdinand Lassalle. Gesammelte Reden und Schriften... Bd. 2. S. 197 f.
9 Cm.: Helga Grebing. Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. Ein Überblick. 3.
Aufl. - München, 1972. - S. 57.
10 Письмо К. Маркса Ф. Энгельсу от 28 января 1863 г., см.: К. Marx, F. Engels. Gesamtausgabe. Hrsg, im Aufträge des Marx-Engels-Instituts, Frankfurt а. M; Berlin; Moskau, 1927-1935. - 3. Abt.. Bd. 3. S. 125 f.
11 Письмо Лассаля Карлу Родбертусу от 28 апреля 1863 г., см.: Ferdinand Lassalle. Nachgelassene Briefe und Schriften. Hrsg. Von Gustav Mayer. Bd. 6. - Stuttgart; Berlin 1925. S. 329. В данной связи см. также: Susanne Miller. Das Problem der Freiheit im Sozialismus. 5. Aufl. Berlin; Bonn, 1977. Bes. S. 35 ff.
12 Cm.: Karl-Lugwig Günsche, Klaus Lantermann. Kleine Geschichte der Internationale. - Bonn; Bad Godesberg, 1977. - S. 25 ff.
13 Слова одного венского адвоката, цит. по: Julius Braunthal. Geschichte der Internationale, Bd. 1.-2. Aufl. - Berlin; - Bonn, 1974. - S. 121 f.
14 Cm.: Wolfgang Schieder. Das Scheitern des bürgerlichen Radikalismus und die sozialistische Parteibildung in Deutschland // Sozialdemokratie zwischen Klassenbewegung und Volkspartei. - Hrsg, von Hans Mommsen. -Frankfurt a. M., 1974.-S. 21.
15 Cm.: August Bebel. Aus meinem Leben. Bd. 1. - Stuttgart 1910. - S. 50 ff.
50

16 См.: Hermann Weber. Das Prinzip Links. Eine Dokumentation. Beiträge zur Diskussion des demokratischen Sozialismus in Deutschland 1847-1973. - Hannover 1973. S. 29.
17 Cm.: Programm der Sozialdemokratischen Arbeiterpartei. Eisenach, 1869.
18 К. Маркс. Замечания к программе германской рабочей партии // К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. Т. 1-3. Т. 37 С. 9-28.
19 Volksstaat, Nr. 58, 23 мая 1875. См. также: Georg Eckert. Die Konsolidierung der sozialdemokratischen Arbeiterbewegung zwischen Reichsgründung und Sozialistengesetz // Sozialdemokratie. - Hrsg, von Hans Mommsen. S. 47 ff.
20 Письмо Ф. Энгельса К. Марксу от 7 августа 1865 г. // К. Marx, F. Engels. - Gesamtausgabe, Abt. 3.. Bd. 3. S. 284.
21 По данному вопросу см.: Carl Jantke. Der Vierte Stand. Die gestaltenden Kräfte der deutschen Arbeiterbewegung im XIX. Jahrhundert. - Freiburg, 1955.

Глава III
ОТ ОБРАЗОВАНИЯ РАЙХА ДО ПАДЕНИЯ ЗАКОНА ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ
1. 	Парижская коммуна
Вопрос о военных кредитах, расколовший в Первую мировую войну германскую социал-демократию, вызывал споры уже во время Франко-прусской войны 1870-1871 гг. Речь уже тогда шла по существу о той же самой проблеме: была ли это оборонительная война или нет. Швейцер от Всеобщего германского рабочего союза и Фрицше от айзенахцев проголосовали в рейхстаге Северогерманского Союза, руководимого Пруссией, за военные кредиты, в то время как Бебель и Либкнехт воздержались. Тем самым они вступили в противоречие с мнением партийного большинства, согласно которому социалисты, «будучи немцами», тоже должны были поддерживать Германию. Однако когда после отречения Наполеона III борьба велась уже против Французской республики, айзенахцы, а вслед за ними и лассальянцы выступили против продолжения войны и планов аннексии Эльзаса и Лотарингии. В атмосфере разгула националистических страстей лишь небольшая группа депутатов подняла голос протеста и солидаризировалась не с аннексиями, а с начавшимся 19 марта 1871 г. восстанием Парижской коммуны. И айзенахцы, и лассальянцы приветствовали революцию в Париже как начало новой эры и страстно протестовали против бойни, устроенной в ту майскую неделю, когда французские правительственные войска при молчаливой поддержке Бисмарка утопили в море крови попытку установления новой демократии и нового общественного строя. С трибуны рейхстага Бебель выразил разгромленной Коммуне свое глубокое уважение и воскликнул, обращаясь к депутатам, что она была лишь авангардным боем и что «не пройдет и нескольких десятилетий, когда боевой клич парижского пролетариата: «Мир хижинам, война дворцам, смерть нищете и праздности!» - станет боевым лозунгом всего европейского пролетариата1.
52

Впоследствии, при обсуждении Закона против социалистов, Бисмарк говорил, что эта речь открыла ему глаза на опасный для государства, «подрывной характер» социал-демократии. Таким образом, Бисмарк умело разжигал страх перед революцией, с особой силой охвативший дворянство и буржуазию после Парижской коммуны. Солидарность германских социал-демократов с парижскими коммунарами и написанное Марксом «Воззвание» Интернационала, в котором он чествовал Коммуну как «найденную, наконец, политическую форму диктатуры пролетариата»2, дали повод для дальнейшего поношения немецкого рабочего движения как «партии нравственного одичания, политической распущенности и социального раздора»3, как партии переворота и насилия. Конечно, агрессивный и нередко революционный язык социал-демократии наверняка способствовал разжиганию подобных страхов, но настоящая причина лежала глубже. Заклинание против «красной опасности» использовалось господствующими слоями, озабоченными сохранением своих привилегий, как средство для того, чтобы привязать крепнувшую экономически буржуазию к авторитарно-милитаристскому государству, гарантирующему спокойствие и порядок.
Объективно никакого повода для страха перед революцией не было. Хотя с «мифом» о Коммуне германская социал-демократия и приобрела революционную традицию в своих теоретических установках, однако на практике и именно с учетом опыта Коммуны «революционное» ниспровержение общественного строя интерпретировалось ею как преобразование без применения насильственных методов. В еще большей мере, чем прежде, она делала ставку на то, чего, по мнению многих социал-демократов, недоставало Парижской Коммуне: на построение мощной, дисциплинированной организации. Выборы в рейхстаг на основе всеобщего и равного избирательного права служили надежным показателем силы движения. С 3,2% (айзенахцы и Всеобщий германский рабочий союз) в 1871 г. и 6,8% за обе партии на выборах 1874 г., доля полученных движением голосов избирателей на выборах 1877 г., т.е. через два года после объединения в Готе, выросла до 9,1%. Ни государственные репрессии, ни создание предпринимателями своей контрорганизации (Центральное объединение промышленников, 1875 г.) не смогли остановить движение. Оно имело наилучшие перспективы стать фактором германской внутренней политики, когда Закон против социалистов направил это развитие в новое русло.
53

2. Закон против социалистов
Два покушения на кайзера Вильгельма, с которыми социалдемократы, решительно отвергавшие методы террора, не имели ничего общего, дали Бисмарку желанный предлог для представления в рейхстаг так называемого Исключительного закона против социалистов. Наконец-то для Бисмарка наступил момент решительных действий против дальнейшего усиления «опасной банды разбойников, которые живут вместе с нами в наших городах». Новые выборы в рейхстаг, состоявшиеся после второго покушения, дали необходимый ему послушный парламент. Несмотря на беспримерную кампанию против социал-демократии, она все-таки получила на основных выборах 437 тыс. голосов (для сравнения: в 1877 г. - 493 тыс.). В октябре 1878 г. рейхстаг 221 голосом против 149 принял «Закон против общественно опасной деятельности социал-демократии»4. Социал-демократы, католический Центр, либеральная Партия прогресса голосовали против, в то время как консервативные партии и большинство национал-либералов, сначала отвергавших закон, проголосовали за его принятие.
Закон против социалистов первоначально был рассчитан на три года. Три раза его действие продлевалось, пока, наконец, он не был отменен 30 сентября 1890 г. В письме своему соратнику в Баварии Георгу фон Фольмару А. Бебель так охарактеризовал возникшую ситуацию, в которой социал-демократы оказались в роли охотничьей дичи: «Теперь право и закон по отношению к нам не существуют»5.
Закон запрещал все организации, «которые своей социал-демократической, социалистической или коммунистической деятельностью добиваются ниспровержения существующего государственного и общественного строя», а также союзы, «социалдемократическая, социалистическая или коммунистическая деятельность которых, направленная на ниспровержение существующего государственного и общественного строя, проводится в формах, подрывающих общественный мир и в особенности согласие между слоями населения»6. Под действие закона подпадали также все собрания и печатные издания, «в которых проявляются социал-демократические... устремления». Помимо наказаний в виде тюремного заключения и денежных штрафов, полицейским управлениям предоставлялось право высылать за пределы соответствующего населенного пункта или района тех, «кто дает повод опасаться подрыва ими общественной безопасности». Каучуковые параграфы закона давали властям широкие возможности его расширительного толкования. Роспуску подле-
54

жали не только партийные организации, но и близкие к социалдемократии профсоюзы. Уже к ноябрю 1878 г. были запрещены 153 союза и 175 газет и журналов. Только из одного Берлина были высланы 67 социал-демократов. В общей сложности за 12 лет действия Закона против социалистов из родных мест были высланы от 800 до 900 «подозрительных» лиц вместе с примерно 1500 членами их семей. Только за 1878-1879 гг. суды вынесли приговоров на 600 лет тюремного заключения за нарушение этого репрессивного закона и «оскорбление величества», а на период до 1888 г. - еще на 881 год. Единственным полем легальной деятельности социал-демократии осталось участие в выборах в рейхстаг и в отдельные земельные парламенты, а также работа в них. Эти выборы показали, что никакие ограничения и приманки не могли остановить развитие движения. После отмены Закона против социалистов Август Бебель подводил на партийном съезде в Халле впечатляющий итог:7 «На всеобщих выборах было отдано в 1871 г.: 102 тыс. голосов; в 1874 г.: 352 тыс.; в 1877 г., через два года после объединительного съезда партии, остававшейся до 1875 г. расколотой: 493 тыс. голосов. Это был наивысший уровень до принятия исключительного закона. Уже год спустя, после двух покушений на кайзера, рейхстаг был распущен, была развернута чудовищная травля нашей партии, которой подло приписали ответственность за эти покушения, и летом 1878 г., в разгар этой травли, число полученных голосов сократилось с 493 тыс. до 437 тыс.: мы получили на 56 тыс. голосов меньше, чем полутора годами ранее. Затем появился закон с его репрессиями, но несмотря ни на что мы получили на всеобщих выборах 1881 г., проходивших в беспримерно тяжелых условиях, 312 тыс. голосов. Это было большим достижением, особенно, если учесть, что под давлением чрезвычайных условий того времени значительная часть избирательных округов не могла получить даже листовок, даже избирательных бюллетеней, поскольку ни одна типография противника не хотела печатать их для нас, а наши собственные типографии почти все были уничтожены. Но даже там, где имелись листовки, их распространение было сопряжено с величайшими трудностями и опасностями». «Затем пришли выборы 1884 г. Эти выборы показали уже совсем иную картину. К тому времени партия серьезно окрепла, прошли партийные съезды в Видене (Швейцария) и Копенгагене (Дания), значительно поднявшие ее уверенность в себе. То тут, то там предпринимались успешные попытки основывать новые газеты, типографии и т.д., так что на этот раз удалось получить 550 тыс. голосов, на 238 тыс. больше, чем в 1881 г. В 1887 г. мы поднялись до 763 тыс. голосов, а на последних все¬
55

общих выборах этого года (20 февраля 1890 г.), которые у всех еще свежи в памяти, до 1 млн. 427 тыс. голосов. Таким образом, наша партия стала самой сильной партией в Германии».
Она стала ею несмотря на то, что Бисмарк рядом с судебным исполнителем поставил корзину для подаяний бедным. Даже этот прусский юнкер во главе германского кайзеровского райха знал, что такое движение, как социал-демократия, не возникло из ничего, а коренится в вопиющих социальных и общественных несправедливостях. Поэтому он приступил к осуществлению своей социальной политики, о которой было объявлено в кайзеровском послании от 17 ноября 1881 г. В 1883 г. рейхстаг принял Закон о страховании по случаю болезни. За ним в 1884 г. последовал Закон о страховании от несчастных случаев, а в 1889 г. - об обеспечении по старости и инвалидности. Это первое социальное законодательство, которое до сих пор то и дело превозносится как открывающее новую эру, руководствовалось государственным опекунским мышлением, своего рода «дальнейшим развитием той формы», как характеризовал его Бисмарк, «которая лежит в основе государственного попечительства о бедных». Более глубокие мотивы этих инициатив раскрывают следующие его слова: «Если бы не было социал-демократии и если бы множество людей не испытывало страха перед нею, то не существовали бы и те умеренные успехи в социальной политике, которых мы достигли к настоящему времени»8. Действия Бисмарка определялись политико-тактическими мотивами «и еще, пожалуй, проявлением практического христианства»9. Посредством государственной благотворительности он хотел выбить почву из-под ног ненавистной ему социал-демократии, привлечь рабочих на сторону существующего консервативного монархического строя и поставить их в зависимость от укрепленного таким образом государства.
3. 	Политические последствия подавления
Но рабочие не поддавались и этой двойной стратегии кнута и пряника. Они добивались равноправия и своих социальных прав, а не милостивых подачек сверху. При этом рабочее движение заботилось также о демократическом самоуправлении касс взаимопомощи, которые оно частично уже создало собственными силами. Рабочие видели, как государство продолжало преследовать тех, кого оно подозревало в принадлежности к социал-демократам. Многие испытывали то же самое, о чем говорил Август Бебель: «То, что нас высылали как бродяг и преступников и
56

без какого бы то ни было судебного разбирательства отрывали от жен и детей, я воспринимал как смертельное оскорбление, за которое карал бы, если бы имел власть. Никакой процесс, никакой обвинительный приговор не вызывал у меня таких чувств ненависти, ожесточения и озлобления, как те все новые и новые высылки, продолжавшиеся из года в год до тех пор, пока падение доказавшего свою несостоятельность закона не положило конец этой жестокой игре человеческими судьбами»10.
Недоверие и озлобленность переполняли сердца социал-демократических рабочих, клеветнически названных вредителями государства и объявленных вне закона. Тем не менее, партия решительно отвергла анархистскую тактику подпольной борьбы, исключив из своих рядов ее поборников - небольшую группу во главе с Йоханном Мостом и Вильгельмом Хассельманом. Что же касается изъятия слова «законный» из Готской программы на Виденском съезде в Швейцарии в 1880 г., то оно должно было всего лишь показать, что партия намеревалась продолжать свою работу в условиях навязанной ей Законом против социалистов нелегальности.
Глубокие последствия Закона против социалистов проявились в другом. Из возмущения современным государством вырастала обусловленная недоверием и антипатией враждебность к государству вообще. Кто мог осуждать социал-демократов за то, что в государстве они все больше видели лишь инструмент по-
Прошлое - настоящее - будущее
57

давления в руках господствующих классов? Из такого радикального сознания отторгнутых буржуазным обществом и преследуемых властями людей вырастала потребность в каком-нибудь фундаментальном учении, которое отвечало бы их ожесточению, выносило окончательный приговор всей системе и обещало лучшее будущее. Такую опору, облегчавшую их жребий, они нашли в марксистских теориях, распространением и популяризацией которых занимались прежде всего Эдуард Бернштейн и Карл Каутский. Решающим для поворота к Марксу было не дифференцированное понимание его теорий, а отвечающая состоянию сознания специфика интерпретации и определения основных задач. Перед социал-демократами предстала система в облачении научности, которая внушала уверенность в неизбежной гибели буржуазного классового общества и предсказывала неизбежную победу социалистического рабочего движения, причем таким агрессивно-революционным языком, который точно соответствовал их собственным чувствам.
Несмотря на внешнюю радикальность и речи о пролетарской революции, германская социал-демократия, как об этом четко заявлял многолетний секретарь партии Игнац Ауэр, «никогда не была партией революции, она не должна и не хочет становиться ею даже сейчас, несмотря на закон против социалистов. Сила германской социал-демократии состояла и состоит в том, что она действительно является представительницей политически мыслящего рабочего... Если мы хотим быть всего лишь сектой, тогда мы можем из принципа позволить себе роскошь быть партией революции; но если мы хотим оставаться партией немецких рабочих, тогда в центре наших стремлений должно стоять требование добиваться путем мирной - я не говорю законной - пропаганды в политической и экономической областях таких реформ и преобразований, которые идут на пользу трудящемуся населению и одновременно на какой-то этап приближают нас к социалистическому государству»11.
Именно Закон против социалистов, запретивший партию, но допускавший ее участие в выборах и парламентскую деятельность, способствовал выработке реформаторской практики. Партийная фракция в рейхстаге, к которой перешло руководство партией, все больше приобретала самостоятельный вес. Партия научилась ценить возможности, предоставляемые парламентом: здесь социал-демократы могли действовать публично, излагать свою программу и конкретные задачи. Начавшийся после первых неудач быстрый и, казалось, неудержимый рост числа подаваемых за нее голосов как будто демонстрировал, что в условиях всеобщего и равного избирательного права бюллетень
58

для голосования является верным, обещающим успех средством завоевания власти и коренного изменения существующей системы. Не последнюю роль в усилении этого оптимизма по поводу голосов избирателей сыграл и Фридрих Энгельс своим Предисловием к «Классовой борьбе во Франции» (1895 г.). В нем он писал, что с успешным использованием социал-демократией всеобщего избирательного права вступил в действие «совершенно новый способ борьбы пролетариата». Массовость СДПГ «неуклонно увеличивается, ее рост происходит столь же спонтанно, постоянно, неуклонно и одновременно спокойно, как природный процесс»12.
Таким образом, Закон против социалистов оказал противоречивое, двоякое действие: в отношении сознания он вызвал радикализацию теории, а в отношении методов - ориентацию на практическую парламентскую реформаторскую работу.
Примечания
1 См.: Stenographische Berichte über die Verhandlungen im Deutschen Reichstag, 1. Legislaturperiode, S. 921.
2 Karl Marx. Politische Schriften. Hrsg, von Hans Joachim Lieber. Stuttgart, 1960. - S.953.
3 Cm.: Heinrich Treitschke. Der Sozialismus und seine Gönner // Preussische Jahrbücher, Bd. 34 (1874). S. 67 ff, 248 ff.
4 Reichs-Gesetzblatt [1878]. Nr. 34. S. 351.
5 Цит. по: August Bebel. Aus meinem Leben. Bd. 3. - Stuttgart, 1910. - S. 28 f.
6 См. сноску 4.
7 Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten zu Halle a. S. vom 12. bis 18. Oktober 1890. - Berlin. - 1890 (Neudruck 1978). S.32 f.
8 Речь в рейхстаге 26 ноября 1884 г., см.: Stenographische Berichte über die Verhandlungen des Reichstags. VI. Legislaturperiode. I. Session 1884/88. 1. Bd. - Berlin, 1885.- S. 25.
9 Cm.: Helga Grebing. Geschichte der Arbeiterbewegung... S. 75.
10 August Bebel. Aus meinem Leben. Bd. 3. - S. 183.
11 Цит. по: Eduard Bernstein, Ignaz Auer. Eine Gedenkschrift. - Berlin 1907. - S. 37 f.
12 Karl Marx. Klassenkämpfe in Frankreich 1848 bis 1850. Abdruck u.a. in: Friedrich Engels. Studienausgabe 4, hrsg. und eingeleitet von Harmit Mehring und Sohfried Mergner. - Rororo. N 296. - S. 195 ff.

Глава IV
МЕЖДУ РАДИКАЛЬНОЙ ТЕОРИЕЙ И РЕФОРМАТОРСКОЙ ПРАКТИКОЙ - ПУТЬ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ КАК МАССОВОЙ ПАРТИИ ДО ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
1. 	Эрфуртская программа
На Эрфуртском съезде 1891 г. германская социал-демократия приняла не только иное название «Социал-демократическая партия Германии», но и новую программу. В 1891 г., через восемь лет после смерти Маркса, последовавшей 14 марта 1883 г., Энгельс с триумфом констатировал: «Нам доставляет удовлетворение то, что Марксова критика [Готской программы] полностью достигла своей цели»1. С принятием Эрфуртской программы марксизм стал официальной теоретической основой германской социал-демократии. Без долгих дискуссий съезд единогласно одобрил проект, предложенный Каутским и Бернштейном, двумя ведущими теоретиками партии. Его составители, которых полунасмешливо, полувосторженно называли «более молодыми отцами церкви», стремились придать «идейному оружию из арсенала Маркса и Энгельса»2 форму, пригодную для повседневной практической деятельности. В результате получился обоюдоострый меч.
Эрфуртская программа подразделяется на две заметно отличающиеся друг от друга части: теоретическую и практико-политическую. Не в последнюю очередь именно эта двухполюсность давала пищу для критики «противоречивости» программы.
Первая, принципиальная часть основывается, местами почти дословно, на 24 главе (7 раздел) «Капитала». Собственно, она даже не была программой, а скорее давала краткий анализ «экономического развития буржуазного общества» и вытекающих из него выводов. В ней говорилось о постоянно углубляющейся пропасти между имущими и неимущими, об увеличении «армии лишних рабочих», усилении нужды, о закабалении и эксплуатации, об обострении классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом. «Только превращение капиталистической частной
60

собственности на средства производства - земли, рудников и шахт, сырья, станков, машин, средств сообщения - в общественную собственность и преобразование товарного производства в социалистическое производство, осуществляемое для общества и его силами, может привести к тому, что крупное производство и постоянно растущая производительность общественного труда превратятся для ныне эксплуатируемых классов из источника нищеты и угнетения в источник наивысшего благосостояния и всестороннего гармонического совершенствования. Это общественное преобразование означает освобождение не только пролетариата, но и всего человеческого рода, страдающего от современных порядков». Но добиваться этого должен и будет только сам рабочий класс - в экономической борьбе, путем завоевания политических прав и политической власти как основы для «перехода средств производства в собственность всего общества»3.
Если первая часть программы создает впечатление, что только обобществление средств производства может коренным образом улучшить положение рабочих, то во второй части выдвигаются практические требования по демократизации государства и общества, а также по улучшению социального положения рабочих. Наряду со всеобщим равным избирательным правом, выборами во все парламенты по принципу пропорционального представительства, выборностью административных органов и самоуправлением на всех государственных уровнях, программа требовала, в частности, равенства и избирательного права для женщин, независимости школы от церкви, бесплатного правосудия и бесплатной врачебной помощи, введения прогрессивного налогообложения на доходы и собственность, создания ведомств по труду, обеспечения свободы мнений и собраний, а также неурезанного права на образование союзов, «государственного страхования рабочих» при их демократическом участии и «установления нормальной продолжительности рабочего дня, составляющей максимум 8 часов». Отчетливо плебисцитарный компонент Готской, а ранее Айзенахской программы в Эрфуртской программе был ослаблен. Вместо «народного судопроизводства» теперь говорилось о «судопроизводстве через избранных народом судей». Право решать вопросы войны и мира теперь признавалось не за народом, как в Готской программе, а за «народным представительством».
Бросалось в глаза отсутствие каких-либо принципиальных положений о государственном строе. Энгельс указывал составителям проекта на то, что если они хотят «врастать в социализм», то надо признать, что СДПГ может придти к власти только «в
61

условиях демократической республики»4. Здесь действительно был пробел. В кайзеровском райхе вряд ли было возможно открыто выдвигать требование демократической республики. Это было бы расценено как призыв к перевороту и дало бы государственной власти повод для вмешательства. Однако и в самой социал-демократии того времени, видимо, отсутствовало понимание центральной роли и собственной значимости демократической республики. В известной мере в этом повинны также Маркс и Энгельс, поскольку они никогда не давали четкого описания соотношения между объективно неизбежным развитием и практическими действиями, между революционными целями и реформаторской работой, а лишь указывали на разрешение противоречия в диалектическом единстве теории и практики. Из их теорий социал-демократия переняла, как свидетельствуют Эрфуртская программа и интерпретации Маркса Каутским, убежденность в том, что общественное развитие протекает по строгим правилам некоего закона природы и неизбежно ведет к ликвидации классового господства и становящегося в таком случае ненужным государства. Фридрих Энгельс выразил это в следующем знаменитом высказывании: «Государство отмирает и будет помещено в музей древностей рядом с прялкой и бронзовым топором»5.
Тогда цель социализма была бы достигнута. Но как конкретно ее достичь, как пролетариату завоевать государственную власть, какие требуются для этого изменения в политических и общественных структурах и институциональные переходные периоды, об этом в Эрфуртской программе можно было лишь читать между строк. Именно из-за отсутствующей четкости в формулировках она порождала различные толкования основных задач. Со ссылкой на программу можно было вести борьбу прежде всего за завоевание демократических свобод и социальных реформ или же, исходя из ее принципиальной части, попытаться делать ставку на обострение классовых противоречий и на социальную революцию. Несмотря на возможность столь разного толкования, действия социал-демократической партии определялись тем, что она закрепила в Эрфуртской программе в качестве своего основного принципа выступление «за ликвидацию классового господства и самих классов, за равные права и равные обязанности для всех, без различия пола и происхождения» и борьбу не только против эксплуатации рабочих, но и против «любого вида эксплуатации и угнетения, касается ли оно класса, партии, пола или расы»6.
62

2. Экономические и социальные перемены
На выборах в рейхстаг 20 февраля 1890 г. германская социалдемократия получила 19,7% голосов. С таким результатом СДПГ стала самой сильной представительницей избирателей в кайзеровском райхе. 1 млн. 427 тыс. избирателей высказались за осуждаемое властями парламентское представительство «четвертого сословия» и тем самым продемонстрировали окончательный прорыв к созданию массового движения. Партия переживала неуклонный подъем, приостановленный на короткое время лишь в 1907 г., и продолжала расширять свое влияние вплоть до Первой мировой войны. Доля поданных за нее голосов, составлявшая в 1893 г. 23,3% (1 млн. 786 тыс. избирателей), в 1898 г. 27,2% (2 млн. 107 тыс.), в 1903 г. 31,7% (3 млн. 10 тыс.) и в 1907 г. 28,9% (3 млн. 258 тыс.), увеличилась в 1912 г. до 34,8% (4 млн. 250 тыс. избирателей)7.
Сотни тысяч мужчин и женщин открыто заявляли о своей принадлежности к СДПГ, несмотря на то, что это нередко грозило им осложнениями и дискриминацией по месту работы. Вследствие абсолютной мажоритарной системы выборов доля депутатских мандатов партии не соответствовала числу поданных за нее голосов. Введенное при основании райха деление на избирательные округа не учитывало позднейших изменений в распределении населения и потому благоприятствовало слабо заселенным аграрным областям по сравнению с промышленными районами высокой плотности населения. Только в 1912 г. СДПГ, получившая 110 депутатских мест, стала крупнейшей фракцией в рейхстаге. Несмотря на этот беспримерный подъем, социал-демократия в основном оставалась партией рабочих, занятых в промышленности и ремеслах. Она не смогла добиться сколько-нибудь заметных успехов ни среди сельскохозяйственных рабочих, которые под влиянием помещиков, учителей и священников обычно голосовали за консервативные силы, ни среди рабочих-католиков, где по прежнему доминировала Партия центра.
Столь же бурно развивалось и профсоюзное движение8. Печатники и табачники, создавшие свои организации еще во время Революции 1848 г., первыми проявили активность и в 60-е годы. Основание союза табачников в 1865 г. и союза печатников в 1866 г., а также инициативы, исходившие от социалистических партий, способствовали созданию союзов рабочих других предприятий. Предпринятая ими в 1878 г. попытка создать свою центральную организацию была перечеркнута Законом против социалистов. Близкие к социал-демократии профсоюзы тоже
63

были распущены и в лучшем случае могли продолжать свою деятельность лишь в замаскированной форме.
Только с падением Закона против социалистов снова стала возможной настоящая профсоюзная работа. Разногласия по поводу пригодных организационных форм в основном были преодолены. Уже в 1890 г. с созданием «Генеральной комиссии профсоюзов Германии» появился единый, хотя и рыхлый центр, сумевший в 1891 г. объединить свыше 270 тыс. членов профсоюзов. После застоя, вызванного экономическим кризисом, который продолжался до 1895 г., наступил крутой подъем. В 1899 г. численность профсоюзов перевалила за 500 тыс., в 1904 г. она достигла 1 млн. человек, в 1910 г. - 2 млн., а перед началом Первой мировой войны в рядах профсоюзов насчитывалось уже
2,5 	млн. членов. Наряду с этими объединениями, тесно связанными с социал-демократией и называвшими себя «свободными профсоюзами», существовали еще христианские профессиональные союзы и союзы, близкие к либералам. Они объединяли меньшинство рабочих и их максимальная довоенная численность составляла в 1913 г. соответственно 340 тыс. и 105 ыс. человек.
Процесс роста социал-демократического рабочего движения происходил на основе резкой экономической экспансии. Железные дороги с их потребностью в стали и улучшение транспортной системы были движущей силой индустриализации. Протяженность железных дорог увеличилась с 549 км в 1840 г. до 6044 км в 1850 г., 19 575 км в 1870 г. и 51 678 км в 1900 г.9. В год основания империи, когда промышленная революция только разворачивалась, производство чугуна составляло 1,6 млн. т, а в 1910 г. - 14,8 млн. т. Новые технологии (бессемеровский конвертер - 1855-1860 гг.; динамомашина - 1866 г.; химия) создали базу для возникновения новых промышленных отраслей. Типичным явлением этой эпохи были выраставшие как грибы акционерные общества, тресты, монополии, первые крупные концерны, как, например, в электротехнической промышленности, крупные банки, например, «Дойче банк» и «Дрезднер банк», а также заметно усиливавшееся переплетение банков и концернов. Германия окончательно превращалась из аграрной страны в промышленную. Доля сельского хозяйства в валовом внутреннем продукте снизилась с 47% в 1850 г. до 23% в 1913 г., в то время как доля промышленного хозяйства увеличилась во много раз и достигла к началу мировой войны почти 60%. Рост населения (40 млн. в 1871 г. и 67 млн. в 1914 г.) и массовый исход из аграрных областей вели к концентрации населения в районах сосредоточения промышленных предприятий. Промышленные
64

центры на Рейне и в Руре, в Саксонии и в Берлине определяли облик Германии как новой экономической державы. Только за период с 1887 по 1914 гг. число промышленных рабочих удвоилось. Если в 1871 г. в деревнях и провинциальных городках проживало еще 65% населения, то в 1910 г. - только 40%. За тот же период доля крупных городов (свыше 100 тыс. жителей) увеличилась с 5 до 20%. В процессе урбанизации и бегства из деревни происходил разрыв прежних традиционных связей и поворот к новому общественному сознанию, формировавшемуся под воздействием сходных условий труда и жизни10. Хотя производительность труда в результате технических усовершенствований и прогрессирующего разделения труда быстро возрастала, это не привело к массовой безработице, как предсказывали Маркс и Эрфуртская программа. Скорее, она опустилась до относительно низкого уровня, что и явилось предпосылкой для успешной борьбы рабочих. Среди рабочих, организованных в профсоюзы, уровень безработицы колебался между 1% и 3%п. Кроме того, с 70-х годов началось постепенное уменьшение продолжительности рабочего дня - до 12 часов, затем, с 90-х годов, до 11 и, наконец, почти до 10 часов, хотя в этом отношении существовали большие различия между отдельными отраслями и предприятиями.
С 1880 г. обозначилась тенденция к росту заработной платы. Решающее значение имело то, что происходило не только повышение номинальной заработной платы, но росла также, хотя и не без перерывов, реальная заработная плата. Особенно заметно она возрастала в 80-е и 90-е годы, и этот рост, возможно, с большим основанием заслуживал названия «подлинной, материальной социальной реформы»12, нежели бисмарковская система социального страхования. Если в 1850 г. семье прусского рабочего приходилось тратить 58% его заработка на самые необходимые продукты питания, то в 1913 г. эта доля составляла уже 33%.
Тем не менее, и теперь этого заработка хватало только на то, чтобы не очень большая семья могла существовать без тяжелых забот о пропитании, но не на то, чтобы вести достойную человека жизнь. Поэтому для большинства рабочих семей женский труд оставался жизненно важной необходимостью. Безотрадными были жилищные условия. Обычно рабочие ютились в мрачных надворных постройках или наскоро возведенных серых домах казарменного типа. Еще в 1895 г. в Берлине насчитывалось 25 тыс. жилищ, состоявших из одного единственного помещения. Почти 80 тыс. так называемых ночлежников располагали лишь койкой, снимаемой в чужом жилище, которую они к тому же нередко вынуждены были посменно делить с другими.
3 - 8575
65

Прогресс не остановить
Но рабочих волновали не только материальные заботы, которые по-прежнему оставались гнетущими, несмотря на некоторые улучшения. Корни недовольства лежали глубже. Спесиво выставляемое напоказ богатство состоятельных людей, продолжающаяся политическая и общественная дискриминация и прежде всего широкое бесправие и зависимость в трудовом процессе снова и снова пробуждали справедливые чувства ожесто¬
66

чения против «тех, которые наверху». Они были направлены как против фабричных мастеров, презираемых за их роль надсмотрщиков, так и против капиталистов, работодателей, предпринимателей, которые, за редкими положительными исключениями вроде Эрнста Аббе и Роберта Боша, в своем большинстве проводили жесткий, авторитарный курс «хозяина в доме». Крупный промышленник Кирдорф в связи с забастовкой горняков 1899 г. так выразил самовластную позицию хозяев: «На предприятиях ни кайзеры, ни короли ничего не значат. Здесь все решаем только мы»13.
Предоставленный самому себе отдельный рабочий был беспомощным объектом этих претензий на господство. Только солидарная сплоченность рабочих давала им шансы эффективно отстаивать свои интересы. Именно из повседневного ощущения того, что товарищи по труду находятся в таком же положении, вырастало сознание принадлежности к великому эксплуатируемому и угнетаемому классу рабочих. В социал-демократии рабочие видели партию, которая отстаивала их требования и боролась за лучшее будущее. В ее организациях и профсоюзах они находили сообщество равных по положению единомышленников, в котором преодолевалось чувство собственного бессилия. СДПГ давала одновременно защиту и родину и помогала формированию у рабочих сознания того, что их положение не безнадежно и что эксплуатации и угнетению не в столь уж далеком будущем будет положен конец. Окрыленные верой в грядущую победу социал-демократии и в обещанное социалистическое общество, ее приверженцы чувствовали себя гордыми, уверенными в своих силах пионерами нового времени. Молодой рабочийметаллист выразил эти чувства в следующих характерных словах: «Я не ощущаю чувства безнадежности, ибо тот, кто проникся социализмом так, как я, верит в освобождение как в новое Евангелие»14.
3. 	Практическая политика и теоретические споры
С отменой Закона против социалистов и отставкой Бисмарка, предвещавшей смену внутриполитического курса, социал-демократия оказалась в изменившейся ситуации. Тем не менее дискриминация сохранялась. Используя административные меры, судебные процессы по делам об оскорблении величества и Закон о союзах, государство постоянно чинило препятствия деятельности СДПГ и профсоюзов. Помимо этого, время от време¬
3*
67

ни предпринимались попытки прибегнуть к новым, более жестким средствам борьбы против социал-демократии. Наиболее известные примеры - законопроект о так называемой подрывной деятельности 1894-1895 гг. и «каторжный законопроект» 1898— 1899 гг. Однако в рейхстаге они провалились. Вопреки всем этим попыткам прибегнуть к репрессиям, социал-демократия как партия с 1890 г. смогла, наконец, в отличие от предшествовавших 12 лет, действовать в легальных рамках. В этой связи вопрос о будущей политической тактике предстал в новом измерении15. Возникшее было оппозиционное движение так называемых «молодых» с их полемикой против «вождей» и революционными, отчасти антипарламентскими и синдикалистскими лозунгами оказалось кратковременным периферийным явлением. Напрасно «молодые» ссылались на Энгельса, который, напротив, упрекал их в том, что они неспособны «видеть простейшие вещи и непредвзято взвешивать ни относительную значимость имеющихся фактов, ни мощь действующих сил в оценке экономического и политического положения»16.
На совсем другой основе, нежели движение «молодых», возник ревизионизм, который, как отмечал Каутский, вытекал из «реальной потребности»: «Мы стали слишком большими, чтобы оставаться всего лишь партией демонстраций»17. Именно в этом смысле Георг фон Фольмар, долгое время принадлежавший к радикальному крылу партии, требовал в 1891 г. в своих знаменитых «речах в «Эльдорадо» (по названию большой пивной в Мюнхене, где проходили собрания) проведения решительной политики реформ на почве существующего государственного и общественного строя. По его мнению, вместо того, чтобы своей непримиримой позицией и революционными речами отталкивать другие прогрессивные силы, не входящие в ряды социал-демократии, ей следовало бы сотрудничать с ними, чтобы легче было продвигать вперед решительную политику социальных и демократических реформ. Под девизом «Доброй воле - раскрытую ладонь, недоброй - кулак!».18 Фольмар хотел ускорить освободительную борьбу пролетариата в рамках существующего государства посредством концентрации сил на практической работе по осуществлению реформ. В то же время Август Бебель предостерегающе призывал партию не размениваться на мелочи и не терять из виду великую цель. Он исходил из непосредственной близости последнего, решающего боя. Критикуя выступление Фольмара, он воскликнул, обращаясь к делегатам Эрфуртского партийного съезда: «Я убежден, что осуществление наших целей столь близко, что лишь немногие в этом зале не доживут до этих дней»19. Хотя тезисы Фольмара сперва были официаль¬
68

но отклонены, однако они находили все более широкий отклик в партии. Отдавая преимущество реальной политике, они в значительной мере совпадали с курсом Свободных профсоюзов, которые боролись за улучшение «на почве сегодняшнего общества»20 и, подобно реформистам, не желали, чтобы им навязывали жесткую теоретическую концепцию.
Жаркие дискуссии, развернувшиеся в партии после выступления Фольмара, не должны затушевывать тот факт, что в повседневной политической работе преобладало широкое согласие. Установка на борьбу за демократические свободы и социальные перемены, которую решительно поддерживали также Маркс и Энгельс, зафиксирована во второй части Эрфуртской программы, и ею руководствовались в своих действиях также те, кто пропагандировал непримиримую классовую борьбу и грядущую социальную революцию. Пауль Кампфмайер в 1899 г. охарактеризовал эту установку следующими словами: «Сегодняшний разлад между радикалами и поссибилистами (сторонниками ориентации на постепенные изменения с учетом реальных возможностей. - Ред.) причудливым образом вытекает непосредственно из Эрфуртской программы и входит, что вполне очевидно, прямо в душу наших наиболее одаренных теоретиков и партийных вождей. С одной стороны, они осыпают буржуазное общество проклятиями, а с другой - с пламенной энергией пытаются улучшать его»21.
Основу этой деятельности составляли партийные организации, парламенты, профсоюзы, кооперативы, сотрудничество в учреждениях социального страхования и трудового права. Организационная структура партии была гибко приспособлена к правовым ограничениям таким образом, что в большинстве земель женщины тоже имели возможность участвовать в партийной деятельности. Лишь в 1908 г. закон повсеместно разрешил им открыто состоять в партии. После того как в 1900 г. был отменен запрет на объединения, партия с принятием устава 1905 г. перестроила свою организационную структуру, перейдя от преобладавшей прежде системы доверенных лиц к ячейкам с фиксированными членскими взносами. Это были местные ячейки и ячейки по избирательным округам, затем районные, провинциальные и земельные объединения - вплоть до общегерманской организации во главе с партийным правлением. Увеличение числа членов партии с 385 327 в 1905-1906 гг. до 1 085 905 в 1913— 1914 гг. свидетельствовало о бурном росте организации22. Сопутствующим явлением, почти неизбежным для массовой партии, от которой ждали совета и помощи при всех обстоятельствах жизни, было усиление партийной бюрократии в результате
69

появления оплачиваемых функционеров. Через рабочие секретариаты, которые обычно содержались профсоюзами, социалдемократия давала бесплатные консультации множеству людей, помогая им отстаивать свои права, особенно в области социального страхования. Наряду с этим велась интенсивная просветительская деятельность на основе сотен курсов и отдельных лекций, собственных библиотек, театральных постановок и создания драматического театра «Freie Volksbühne» («Свободная народная сцена»), работы странствующих учителей, учреждения центральной просветительской школы для рабочих и знаменитой партийной школы. Таким образом, СДПГ и Свободные профсоюзы не только ковали оружие для политической и профсоюзной борьбы, но и являлись вместе с тем культурным движением в самом широком смысле.
Однако в наибольшей степени внимание общественности привлекала работа в парламентах. Принципиальные разногласия в отношении государственного и общественного строя и сплоченное противодействие блока буржуазных партий существенно ограничивали деятельность социал-демократии в рейхстаге. Лишь в редких случаях она находила союзников в буржуазном лагере. Выступая за расширение прав парламента и укрепление демократии, СДПГ скорее всего могла рассчиты-
Рабочее движение как просветительское движение
70

вать на леволиберальные группировки, в то время как в сфере социальной политики иногда намечалось взаимопонимание с Партией центра и ее христианским рабочим крылом. По решающим вопросам, например, в том, что касалось требования законодательного введения 8-часового рабочего дня или ликвидации дискриминационного прусского трехцензового избирательного права, она была практически бессильна перед блоком своих противников.
Только благодаря тактике компромиссов СДПГ могла в отдельных случаях оказывать непосредственное влияние на законодательство. В 1894 г. фракция впервые проголосовала за правительственный законопроект, предусматривавший снижение импортных пошлин на зерно и тем самым суливший удешевление пищевых продуктов. В 1913 г. благодаря ее голосам были приняты новые законы о налогах, ставшие необходимыми в связи с повышением военных расходов, которые наконец-то затронули имущие слои. Тем самым был нарушен в одном из важных пунктов социал-демократический принцип: «Ни одного человека и ни одного гроша этой системе», находившим подтверждение в отклонении государственного бюджета.
В ландтагах это произошло еще раньше: в 1891 г. в Гессене и Бадене, а в 1894 г. за бюджет, вопреки общей политике партии, проголосовала также социал-демократическая фракция баварского ландтага. В то время как в Пруссии с ее трехцензовым избирательным правом, опиравшимся на уровень уплачиваемых налогов, социалистические депутаты смогли войти в парламент лишь в 1908 г., а северные немцы наглядно убеждались в правоте своего представления о государстве как инструменте угнетения в руках господствующего класса, в южногерманских государствах Бадене, Гессене, Вюртемберге и Баварии царил более или менее либеральный климат. Здесь СДПГ благодаря предвыборным союзам с буржуазными партиями, а также одобрению государственного бюджета и предлагавшихся законопроектов добилась ряда социально-политических и демократических уступок, в частности, замены цензовых избирательных систем всеобщим равным избирательным правом.
Особое внимание социал-демократы уделяли работе в коммунах, закладывая основы своим традициям в коммунальной политике, которые особенно интенсивно были продолжены после 1945 г. Создание в некоторых местах системы выплаты пособий по безработице и учреждение местных бирж труда стали возможны не в последнюю очередь благодаря их неустанным усилиям. В 1913 г. СДПГ имела, примерно, 13 тыс. своих представителей в органах коммунального самоуправления23. В этом, а
71

также в ее деятельности в административных представительных органах страхования рабочих, на коммунальных биржах труда, в промысловых и коммерческих судах (в 1910 г. во всех этих учреждениях действовали почти 100 тыс. социал-демократов) коренится одна из причин постепенного врастания социал-демократии в государство кайзеровского райха.
Еще одна такого же рода причина вытекала из деятельности профсоюзов. Своей системой оказания материальной помощи, на которую они за период с 1891 по 1914 гг. израсходовали в общей сложности 389,9 млн. марок (в том числе 143,5 млн. - на поддержку забастовщиков, 88,9 млн. - на пособия по безработице и 91 млн. - на пособия по болезни24), они давали членам профсоюзов социальную защиту, оказывавшую сильное притягательное воздействие на еще не организованных рабочих. С созданием забастовочных фондов появилась возможность выдерживать длительную стачечную борьбу. На рубеже веков все больше пробивала себе дорогу идея тарифных соглашений, поначалу заклейменная как «мечтание о гармонии» и даже как «предательство классовой борьбы». Так, председатель Генеральной комиссии свободных профсоюзов Карл Легин видел в них не только эффективный инструмент борьбы за повышение заработной платы и улучшение условий труда, но и «признание права рабочих на участие в определении условий труда»25. Подобно Легину, большинство профсоюзных функционеров были настроены реформистски, что было обусловлено их деятельностью, направленной на достижение практических улучшений. Они невысоко ценили речи о революционных теориях, как и сами абстрактные теории вообще, и хотели по-возможности избежать всего того, что могло бы повредить сплоченности их организации и достигнутым социально-политическим успехам.
4. 	Спор о ревизионизме и дискуссия
О 	МАССОВОЙ ЗАБАСТОВКЕ
Тому, кто сомневался в правоте «истинного учения», поборники коммунизма тут же приклеивали ярлык «ревизиониста». Это старое понятие, и связывается оно с человеком, взгляды которого, высказанные на рубеже веков, породили ожесточенную дискуссию в германской социал-демократии, - с Эдуардом Бернштейном. Реформизм Фольмара и других был нацелен на изменение политической стратегии и концепции цели, не ставя под вопрос саму суть марксистской теории. Однако в дискуссии
72

о ревизионизме впервые раздались голоса, подвергавшие сомнению всеобщую применимость марксистского учения. В смысле практических последствий эти разногласия явились предвестниками последующего спора о ревизионизме.
Вызван был этот спор Эдуардом Бернштейном. В серии статей «Проблемы социализма», опубликованных в 1896-1897 гг. в журнале «Neue Zeit» («Новое время») и в книге «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1899 г.) он высказал обоснованные сомнения в том, действительно ли общественное развитие соответствует предсказанной в «Коммунистическом манифесте» и в Эрфуртской программе тенденции к возникновению двухклассовой системы общества. Средние слои, отмечал он, не исчезают, меняется лишь их характер. Не оправдались в их первоначальной форме также предсказания о постоянном обострении кризисов, связываемых с теорией катастроф, равно как и положение о растущем обнищании рабочего класса. Скорее давали о себе знать противоположные тенденции, свидетельствовавшие о процессе перемен и определенном обуздании диких черт капитализма. Причины такого развития Бернштейн видел прежде всего в упорной борьбе организованных рабочих за право демократического участия в принятии решений и за улучшение своего социального положения. Таким образом, политика реформ была для него одновременно и средством изменения, и средством стабилизации существующей системы.
Поэтому, как полагал Бернштейн, политика социал-демократии не должна руководствоваться перспективой «предстоящей великой социальной катастрофы», неизбежного краха капитализма и его столь же неизбежной замены социализмом. Напротив, социал-демократии следует пересмотреть свои радикальнореволюционные догмы, чтобы уже в самой теоретической постановке своей цели стать тем, «чем она сегодня действительно является: демократическо-социалистической партией реформ»26. Именно в этом смысле Бернштейн хотел, чтобы было понято его часто неправильно интерпретируемое высказывание: «...для меня движение - все, а то, что обычно называют конечной целью социализма, - ничто»27.
Тезисы Бернштейна, опиравшиеся главным образом на его исследование промышленного развития в Англии, а также на германскую статистику, вызвали жаркую дискуссию, длившуюся многие годы. Спор не был окончен ни с осуждением ревизионизма партийными съездами, в последний раз в 1903 г., ни с заявлением о приверженности марксизму, как его толковал Каутский и страстно отстаивал Бебель. Хотя при этом речь шла и о тактических вопросах повседневной политики, Фольмар со¬
73

вершенно обоснованно говорил на партийном съезде, что он не знает ни одного случая, когда бы в рейхстаге противостояли друг другу сплоченные фронты «радикальных» марксистов и ревизионистов. По сути дела полемика шла вовсе не о том, проводить ли политику реформ или нет. Исходным моментом противоречий скорее являлось положение о закономерном развитии к социализму через необходимый переходный этап социальной революции. Для Бернштейна, выступавшего за этическое обоснование социализма, который «должен осуществлять идеалы, а не доктрины», такие ожидания были «утопизмом». В его глазах революция связана с элементом прямого действия и применения насилия. Однако в партии вряд ли еще употреблялось понятие «революция» в таком смысле. Заявление Каутского о том, что «социал-демократия есть революционная партия, но не партия, делающая революцию»28, указывает на многогранность этого понятия. Его решающими признаками являются завоевание политической власти рабочим классом и радикальное преобразование экономических структур. Таким образом, борьба за социальные реформы плавно вписывалась в представление о революционной цели.
Преобладавшие в партии марксисты усматривали в кризисах конъюнктуры, участившихся после краха грюндерства в 1873 г., первые признаки гибели капитализма. Август Бебель провозгласил твердую веру в то, что конец капитализма придет вместе с последним тяжелым экономическим кризисом и найдет свое завершение в крахе прежнего общественного строя. «В конечном итоге, - полагал он в 1884 г., - весь этот хлам, как карточный домик, рухнет от мощного толчка»29, и наступит эра социализма. В своей книге «Женщина и социализм», наиболее широко распространенном произведении социал-демократии, Бебель нарисовал впечатляющую картину: общество полной свободы, справедливости и со всеми благами общественных учреждений, в котором люди могут свободно развивать свои творческие способности в условиях согласия и гармонии.
С самого начала социал-демократия воспринимала себя как знаменосца нового времени. Революционная теория выполняла при этом двоякую функцию: 1) объявляла радикальную борьбу против существующего классового и эксплуататорского общества и 2) давала надежду на социалистическое общество будущего. Из учения Маркса и Энгельса она черпала свои силы и воодушевление, «научно» обоснованную уверенность в том, что находится в союзе с самой историей, и убеждение в неизбежном осуществлении великого идеала социализма. Сомнения ревизионистов относились именно к этой двоякой уверенности. Бебель
74

упрекал их в том, что они отнимают у социалистического рабочего движения веру и воодушевление.
Убеждение в грядущем крахе буржуазного капиталистического общественного строя и неизбежной победе социализма было, однако, сильно поколеблено реальностью. Наступивший в 1896 г. экономический подъем продемонстрировал СДПГ удивительную жизнеспособность и приспособляемость капитализма. Развитие на рубеже веков происходило под знаком роста предпринимательских прибылей и начавшейся стагнации реальной заработной платы, застоя в государственной социальной политике и новых попыток государства прибегнуть к репрессиям, о чем свидетельствовало внесение в парламент законопроектов о так называемой подрывной деятельности и каторжных тюрьмах. Даже большой успех на выборах 1912 г., на которых социал-демократия при перебаллотировке заключила соглашение с левой либеральной Партией прогресса, едва ли продвинул ее вперед, но, прежде всего, мобилизовал ее противников. Предпринимательские объединения в промышленности, сельском хозяйстве и среднем слое ремесленников образовали «Картель созидательных сословий» - мощную организацию борьбы против социал-демократии.
Все более отчетливо проявлявшаяся в начале XX века неспособность социал-демократии обеспечить себе, опираясь на свой численный рост, соответствующее политическое влияние, мобилизовала те силы в партии, которые искали новые пути. Вспыхнувшая дискуссия о массовой политической забастовке также являлась реакцией на обострение внутренних противоречий кайзеровского райха и тупиковую ситуацию социал-демократии. Поначалу Энгельс и Бебель, а также созданный в июле 1889 г. в Париже II Интернационал отвергли массовую забастовку как негодное средство. На время первомайского митинга, впервые объявленного Интернационалом в 1890 г., всеобщее прекращение работы также было нереалистичным. Правда, впоследствии бельгийские забастовки по поводу избирательного права, «законопроект о подрывной деятельности», революция 1905 г. в России и опасения насчет планируемого реакционными силами государственного переворота с целью ликвидации избирательных прав, относящихся к выборам в рейхстаг, вызвали новые жаркие дискуссии по этому вопросу в партийной печати и на партийных съездах. В конечном итоге на Мангеймском партийном съезде 1906 г. было принято решение признать массовое прекращение работы в качестве приемлемого средства оборонительной борьбы против посягательства на избирательное право, касающегося выборов в рейхстаг, и на право, относящееся к созданию профсо¬
75

юзов. Это означало не только отказ от всякого наступательного использования массовой забастовки, но и серьезные оговорки в отношении ее использования в оборонительных целях.
В этой формулировке партийного съезда учитывалось мнение профсоюзов, которые на их состоявшемся ранее Кёльнском конгрессе решительно отвергли всеобщую забастовку. В так называемом Мангеймском соглашении они добились того, чтобы решения, которые касались действий обеих организаций, принимались только сообща. Благодаря этому соглашению профсоюзы гарантировали себе долгое время оспариваемую независимость от партии. Теперь партия была вынуждена согласовывать важные политические решения с Генеральной комиссией профсоюзов. Наряду с концепцией, отстаиваемой прежде всего профсоюзами, согласно которой следовало избегать ненужных рисков и последовательно проводить линию на усиление и сплоченность организации, в дискуссии о массовой забастовке проступили также контуры совершенно другой стратегии. Вокруг Розы Люксембург, Франца Меринга и Карла Либкнехта в партии оформилось «левое» крыло, которое видело в революционном компоненте марксизма ответ на обострение классовых противоречий и ориентир, указывающий путь к новым берегам. Под впечатлением революции 1905- 1906 гг. в России они стали рассматривать массовую политическую забастовку как решающее средство борьбы за мобилизацию масс. Они считали, что из стихийного восстания рабочих, например, с целью предотвращения войны, разовьется революционная борьба, которая в конечном счете приведет к социалистической революции. Левые радикалы не разработали стройной стратегии завоевания политической власти. Они хотели Партия избирателей Пробудить В массах ВОЛЮ К
76

революционной борьбе, но вынуждены были убедиться, что рабочие вряд ли поддержат такой весьма рискованный курс.
В одном пункте их концепция соприкасалась с представлениями ведущего представителя реформистского крыла Людвига Франка и даже со взглядами Бернштейна. Франк, которого Август Бебель какое-то время рассматривал как своего «кронпринца» и который добивался активизации политики, выступая с правых позиций, хотел с помощью массовой забастовки добиться реформы прусского избирательного права. Эти выступления вписывались в его стратегию «тотальной мобилизации сил партии на службу демократизации Германии», с помощью которой он хотел превратить социал-демократию в последовательную партию демократических и социальных реформ.
Ни одно из обоих течений, настаивавших на действенности политики, не добилось своего: ни левое, которое намеревалось всерьез проводить на практике революционную теорию, ни правое, которое стремилось к тому, чтобы курс демократических и социальных реформ стал единственным руководящим принципом всех действий и заявлений30. Лозунги радикальных левых в основном не встретили отклика среди сторонников партии. Вовлеченность в практическую повседневную работу профсоюзов с их кассами взаимопомощи и в государственное социальное страхование со временем оказала свое воздействие и в конечном итоге привела к частичной интеграции рабочих в существующее государство. Этому способствовало также то обстоятельство, что социал-демократия сумела, затратив массу усилий и труда, построить собственный мир разнообразных организаций, народных домов, печати, просветительских учреждений и организаций взаимопомощи, которым она по праву гордилась. Среди значительной части рабочих крепла вера в то, что существующий общественный строй можно реформировать и что они могли бы потерять больше, чем только свои цепи. Если реформизм, несмотря на указанные тенденции, не смог утвердиться в качестве теории, то это объясняется хотя бы той простой причиной, что он не мог дать какой-либо убедительной замены тому предполагаемому видению хода общественного развития, которое включало в себя господствующая идеология марксизма. Несмотря на позитивные попытки вырваться из изоляции, как, например, в Южной Германии, на успешный предвыборный союз с Партией прогресса в 1912 г., на частичное сотрудничество по вопросам демократии и социальной политики с левыми либералами и Партией центра, по большому счету ревизионистская теория не отвечала внутренней ситуации кайзеровского рейха. Государственное устройство вильгельмовской Германии, соотношение сил в
77

политической и социальной областях и неуступчивость руководящих господствующих слоев не допускали конструктивного взаимодействия в духе ревизионистов и реформистов.
Определяющим для партии оставался широкий спектр партийного центра, сочетавшего практическую реформаторскую деятельность с сохранением приверженности популярной марксистской теории. Последняя все больше становилась просто интеграционной идеологией, служившей всего лишь отдушиной для взрывных эмоций, порождаемых политической и социальной обстановкой. Хотя партия категорически отказывалась от намерений осуществлять революцию и в своей политике проводила отчетливо реформистский курс, словесный радикализм с его революционным пафосом по-прежнему определял облик социал-демократии. При этом под социальной революцией она все больше понимала процесс экономических и политических преобразований, совершающийся без ее прямого вмешательства. Следствием такого мышления явились утрата активной воли к преобразованию и ожидание непредвидимого «великого события». Предполагалось, что надо будет встретить этот момент во всеоружии, сохранить в целости единственный прочный бастион, т.е. свои организации, и не совершать рискованных маневров, дабы не подвергать опасности их силу или предполагаемую силу.
Когда 13 августа 1913 г. Август Бебель умер, он оставил партию недостаточно подготовленной к трудным задачам будущего. Представляя собой ядро тех сил, которые выступали за парламентаризм, свободу, демократию и социальную справедливость, она вынуждена была обороняться от всех тех, кто хотел блокировать любые изменения общественно-политической структуры кайзеровской Германии. Ввиду успехов СДПГ на выборах более жесткие позиции заняла также фронда, состоявшая из «юнкеров и промышленных баронов», прусско-германской армии и националистически настроенных пангерманистов. В имперализме они нашли тот успешно испробованный на выборах в рейхстаг в 1907 г. инструмент, с помощью которого они смогли мобилизовать обывательские массы под знаменем новой идеологии, направленной против «безродных элементов».
Примечания
1 Briefe und Auszüge aus Briefen von Joh. Phil. Becker; Jos. Dietzgen. Friedrich Engels, Karl Marx u. a. an F.A. Sorge und andere. - Stuttgart, 1906. S. 370.
2 Susanne Miller. Zur Rezeption des Marxismus in der deutschen Sozialdemokratie // Freiheitlicher Sozialismus. Hrsg, von Heiner Flohr, Klaus Lompe, Lothar F. Neumann. - Bonn; Bad Godesberg, 1973. - S. 24.
78

3 См.: Programm der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. Erfurt, 1891.
4 Энгельс говорит об этом в своей «Критике Эрфуртской программы», цит. по: Das Prinzip Links. S. 65.
5 Friedrich Engels. Herrn Eugen Dührings Umwälzung der Wissenschaft («AntiDühring»). 3. Aufl. - Stuttgart, 1894. S. 311.
6 См. сноску 3.
7 См. таблицы и диаграммы в Приложении.
8 Новейший обзор истории профсоюзов см.: Michael Schneider. Kleine Geschichte der Gewerkschaften. - Bonn, 2000.
9 Cm.: Fritz Voigt. Verkehr. Bd. II. - Berlin, 1965. - S. 505, 529, 537.
10 О положении рабочих см. насыщенное фактами произведение: Gerhard А. Ritter, Klaus Tenfelde. Arbeiter im Deutschen Kaiserreich. - Bonn, 1992.
11 См. по данному вопросу: GerhardBry. Wages in Germany 1981-1945. A Study by the National Bureau of Economic Research. - New York; Princeton. - Princeton, 1960. - P. 325.
12 Cm.: Hans Rosenberg. Grosse Depression und Bismarckzeit. - Berlin, 1967. -
S. 	217.
13 Cm.: Dieter Schuster. Die deutsche Gewerkschaftsbewegung/DGB. - 4. Aufl. - Düsseldorf, 1973. - S. 24. О позиции таких известных промышленников, как Альфред Крупп и Карл Фердинанд фон Штумм-Хальберг, см.: Ernst Schräpler, Die Arbeiterfrage in Deutschland. Bd. II. - Göttingen, 1957. - S. 87 ff.
14 Adolf Levenstein. Die Arbeiterfrage. Mit besonderer Berücksichtigung der sozialpsychologischen Seite des modernen Großbetriebes und der psychologischen Einwirkungen auf den Arbeiter. - München, 1912. - S. 314.
15 См. по данному вопросу: Gerhard A. Ritter. Die Arbeiterbewegung im Wilhelminschen Reich. Die Sozialdemokratische Partei und die Freien Gewerkschaften 1890-1900. - Berlin-Dahlem, 1959 (2. Aufl. 1963); Hans-iosef Steinberg. Sozialismus und deutsche Sozialdemokratie. Zur Ideologie der Partei vor dem Ersten Weltkrieg. 5. Aufl. - Berlin; Bonn 1979.
16 Karl Marx, Friedrich Engels. Werke. Hrsg. Institut für Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Bd. 22. - Berlin; DDR, 1963. - S. 84.
17 Письмо Эдуарду Бернштейну от 8 декабря 1896 г., цит. по: Hans-Josef Steinberg. Die deutsche Sozialdemokratie nach dem Fall des Sozialistengesetzes. Ideologie und Taktik der sozialistischen Massenpartei im Wilhelminischen Reich // Sozialdemokratie. Hrsg. Von Hans Mommsen. - S. 54.
18 Georg von Vollmar. Über die nächsten Aufgaben der deutschen Sozialdemokratie. - München, 1891. - S. 7.
19 Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten zu Erfurt vom 14. bis 20. Oktober 1891. - Berlin, 1981. - S. 172.
20 См. Призыв Генеральной комиссии от 1891 г., цит. в: Dieter Schuster. Die deutsche Gewerkschaftsbewegung... S. 27.
21 Paul Kampfmeyer. Schrittweise Sozialisierung oder gewaltsame Sprengung der kapitalistischen Wirtschaftsordnung // Sozialistische Monatshefte. - Berlin, 1899. Nr. 10. S. 466.
22 Cm. Dieter Fr icke. Zur Organisation und Tätigkeit der deutschen Arbeiterbewegung (1890-1914). Dokumente und Materialien. - Leipzig 1962. S. 64 ff.
23 Подробную статистику см.: Gerhard A. Ritter. Die Arbeiterbewegung im Wilhelminischen Reich... S. 233 f.
24 Cm.: Paul Umbreit, 25 Jahre deutsche Gewerkschaftsbewegung 1890 bis 1915. - Berlin 1915, besonders die Schautafel auf S. 175.
25 Karl Legien. Tarifgemeinschaften und gemeinsame Verbände von Arbeitern und Unternehmern // Sozialistische Monatshefte. - Berlin, 1902. Nr. 1. - S. 29.
79

26 Eduard Bernstein. Die Voraussetzungen des Sozialismus und die Aufgaben der Sozialdemokratie. - Stuttgart, 1904. - S. 165 (1. Aufl. 1899).
27 См. его письмо съезду СДПГ 1898 г., цит., в частности, в: Wilhelm Mommsen. Deutsche Parteiprogramme. - München, 1960. - S. 371.
28 Karl Kautsky. Zur Frage der Revolution. Erstmal veröffentlicht in der «Neuen Zeit»: 1893. XIV. 1, danach in: Karl Kautsky. Der Weg zur Macht. 2. Aufl. 1910, Nachdruck Frankfurt/M, 1972. S. 154 ff.
29 Бебель в письме Герману Шлютеру от 24 февраля 1884 г., цит. в: Hans-Josef Steinberg. Die deutsche Sozialdemokratie nach dem Fall des Sozialistengesetzes // Sozialdemokratie. Hrsg, von Hans Mommsen. - S. 57.
30 Cm.: Detlef Lehnert. Reform und Revolution in der Strategiediskussion der klassischen Sozialdemokratie. - Bonn, 1977.

Глава V
В ПЕРВУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ
1. 	Защита отечества и «гражданский мир»
О С июля 1914 г., когда тучи войны сгущались все более угрожающе, правление Социал-демократической партии в своем Призыве предостерегало: «Промедление чревато опасностью. Грозит мировая война! Господствующие классы, которые затыкают вам рот, презирают и эксплуатируют вас в мирное время, хотят преступно использовать вас в качестве пушечного мяса. Власть имущие должны повсюду слышать: Мы не хотим войны! Долой войну! Да здравствует интернациональное братство народов!»1. Всего несколько дней спустя тон выступлений в социалистической печати стал другим: «Когда пробьет роковой час, «безродные элементы» выполнят свой долг и не позволят патриотам никоим образом превзойти их в этом»2. Наконец, 4 августа фракция в рейхстаге, включая Карла Либкнехта, сплоченно проголосовала за требуемые правительством военные кредиты. От ее имени председатель партии Хуго Хаазе заявил: «В час опасности мы не бросим собственное отечество на произвол судьбы»3.
Как же дело могло дойти до такой перемены настроений и одобрения военных кредитов? Этот вопрос постоянно вызывал ожесточенные споры. Суждения варьировались от обвинений в предательстве и грехопадении и до высказывания о том, что позиция социал-демократии лишь соответствовала глубоко укоренившейся традиции. Сторонники такого взгляда ссылались, в частности, на то, что уже Маркс и Энгельс поддерживали оборонительную войну, а Август Бебель заявлял, что в случае нападения России, он сам «вскинет ружье на плечо»4. Эрфуртская программа тоже не была пацифистской, а требовала «воспитания в духе всеобщей обороноспособности» и замены «постоянного войска народным ополчением»5. Противники такой аргументации возражали на это, что в данном случае речь шла не об обо¬
81

ронительной войне, а об империалистической бойне и что вожди социал-демократии предали Социалистический Интернационал и принцип интернационализма. Резолюции Штутгартского (1907 г.), Копенгагенского (1910 г.) и Базельского (1912 г.) конгрессов социалистов II Интернационала обязывали социалистические партии «предотвратить развязывание войны, используя наиболее эффективные, по их представлению, средства, а если это не удастся, то добиваться ее скорейшего прекращения»6. Это была весьма растяжимая формулировка. Поскольку никаких договоренностей о конкретных мерах не было, по существу все осталось открытым.
В моральном осуждении войны партии II Интернационала были едины и искали пути предотвращения грозящего конфликта. В рейхстаге и на партийных съездах Август Бебель снова и снова выступал против гонки вооружений и поджигателей войны. Обоснованное опасение, что националистическая и милитаристская фронда в Германии может разжечь пожар войны, преследовало его, как кошмар. Оно определяло и его беседы в Цюрихе с английским генеральным консулом Ангстом, который сообщал о предостережениях Бебеля правительству Великобритании. На своем конгрессе в Базеле в 1912 г. ведущие социалисты Европы Август Бебель и Жан Жорес, Виктор Адлер и Кейр Харди, Герман Гройлих и Эдуард Вайан клеймили войну как бич человечества. Их предостережение в адрес правительств о том, что в случае войны винтовки могут быть повернуты на 180 градусов, показало в августе 1914 г., чем оно было на самом деле: угрожающим жестом для запугивания поджигателей войны, который, однако, в случае возникновения действительно серьезной ситуации не мог стать реальной силой.
Пока речь шла об обычных кризисах где-нибудь в Марокко или на Балканах, батальоны рабочих масс единодушно выступали, как в июле 1914 г., против войны. Но в тот момент, когда региональный конфликт 31 июля явно перешел в большую войну, II Интернационал развалился. В России и Сербии, где социалисты, численно слабые и подвергавшиеся жестоким преследованиям, ориентировались на насильственную революцию, они выступили против военных кредитов. Во всех других участвовавших в войне странах, в которых рабочее движение располагало широкой, хорошо организованной массовой базой и шло за ориентирующейся на парламентаризм партией демократических и социальных реформ, социалисты в своем большинстве солидаризировались со своей нацией и поддержали правительство. Именно перелом в настроениях рабочих масс в момент начала войны показывает, насколько сильно рабочие в этих странах ощущали се¬
82

бя частью своей нации и вросли в существующее государство.
«Какое бы из различных обоснований принятой в августе 1914 г. военной политики (германского) партийного и профсоюзного руководства мы ни исследовали, - обобщает Сюзанна Миллер, - а именно: приспособление к общему настроению народа; оборона против русского царизма, британского империализма и французских притязаний на Эльзас - Лотарингию; надежда на улучшение собственного статуса в результате внутриполитических реформ; забота о сохранении социал-демократических и профсоюзных «завоеваний», а также материальных «активов» своих организаций, - каждое из них и все вместе указывают на тот факт, что в империи Вильгельма германское рабочее движение видело почву для своего существования и своей деятельности, которую оно желало сохранить»7. Пожалуй, яснее всего изложил эту позицию Август Бебель на партийном съезде 1907 г.: «Если нам когда-нибудь действительно придется защищать отечество, то мы будем защищать его потому, что это наше отечество, защищать как землю, на которой мы живем, языком которой мы говорим, обычаи которой являются нашими обычаями, потому что мы хотим превратить наше отечество в такую страну, совершеннее и краше которой нет на свете»8.
Сформулированная здесь приверженность «обороне страны» с началом войны сразу же овладела массами, которые всего несколько дней тому назад выходили на улицы, чтобы защитить мир. В рядах социал-демократии ее поддержала также подавляющая часть тех, кто был против одобрения военных кредитов, но при голосовании в рейхстаге подчинился фракционной дисциплине. Даже Карл Либкнехт первоначально отвергал принцип обороны отечества отнюдь не бескомпромиссно. Что действительно было важно для тех 14 депутатов, в том числе и для председателя партии Хуго Хаазе, которые на заседании фракции 3 августа 1914 г. голосовали против военных кредитов, так это оценка мирового пожара как империалистической захватнической войны, а также отношение к правительству и буржуазным партиям. Их сопротивление усилилось, когда различные группировки политических и экономических сил обязались поддерживать так называемый гражданский мир, т.е. соблюдать внутриполитическое «перемирие» на период войны. Под знаком гражданского мира партийное большинство считало себя своего рода опорой имперского правительства во главе с канцлером Бетманом Хольвегом. К наступательной тактике оно переходило лишь для того, чтобы заклеймить какие-нибудь внутриполитические несправедливости, особенно сильно затрагивающие рабочих, или же подвергнуть острой критике те военные цели,
83

которые выходили за рамки правительственной линии, а также реставрационные поползновения во внутренней политике.
Этот поворот к правительству не в последнюю очередь облегчала умелая тактика канцлера Бетмана Хольвега, избегавшего открытой смычки с консервативно-реакционными аннексионистскими силами в экономике, армии и в партиях. Вместо того чтобы выторговывать за свое сотрудничество твердо гарантированные уступки во внутренней и внешней политике, партийное большинство возлагало надежды на внутриполитическую «новую ориентацию», прежде всего в виде реформы прусского избирательного права. Вплоть до 1917 г. канцлеру и буржуазным партиям левого центра удавалось посредством обещаний и внешней уступчивости снова и снова привязывать социал-демократов к правительственной политике.
2. 	Раскол партии и возникновение НСДПГ
В противоположность партийному большинству группа противников военных кредитов однозначно выступала за сохранение партией своей традиционной роли оппозиции. Многое свидетельствует о том, что эти противоречия не привели бы к расколу, если бы с каждым новым голосованием по военным кредитам эта проблема не выдвигалась бы снова и снова со всей своей остротой. Первым нарушил фракционную дисциплину Карл Либкнехт, открыто проголосовав в рейхстаге 2 декабря 1914 г. против предоставления новых военных кредитов. При следующем голосовании к нему присоединился Отто Рюле, в то время как другие оппозиционные депутаты перед началом голосования покинули зал заседаний. В декабре 1915 г. против военных кредитов голосовали уже 20 депутатов, которые в своем заявлении обвиняли канцлера в пособничестве аннексионистам. Окончательный разрыв произошел в марте 1916 г., когда большинство фракции проголосовало за чрезвычайный бюджет, в то время как меньшинство во главе с председателем партии Хаазе отклонило его со ссылкой на решение Магдебургского партийного съезда 1910 г. Поскольку оппозиция утаила свое намерение голосовать на пленарном заседании рейхстага вопреки решению фракции, большинство увидело в этом не просто «нарушение дисциплины», а «вероломство». 58-ю голосами против 33-х оно исключило 20 диссидентов из состава членов партийной фракции и тем самым лишило их прав, обусловленных этим членством. Исключенные образовали самостоятельную группу под названием «Социал-демократическое рабочее сообщество».
84

Первоначально раскол фракции не означал раскола партии. Лишь после созыва всегерманской конференции оппозиции в январе 1917 г., которая была осуждена Партийным комитетом СДПГ как означающая создание «особой организации, направленной против партии», пропасть, образовавшаяся в партии, стала непреодолимой. 6-7 апреля 1917 г. в Народном доме в Готе была создана «Независимая социал-демократическая партия Германии» (НСДПГ)*.
На вопрос о том, можно ли было избежать этого организационного раскола, нет однозначного ответа. Ясно, что своими корнями он уходит в идеологические, программные и политические противоречия в довоенной социал-демократии. Партия руководствовалась принципом, который четко сформулировал партийный ветеран Рихард Фишер: «С тех пор как существует наша партия, у нас были разногласия, которые мы не скрывали... Однако любая партия руководствуется принципом сохранения внешнего единства»9. Но именно эта жесткая, ставшая догмой партийная традиция «внешнего единства», согласно которой нарушение дисциплины считалось чуть ли не бунтом, способствовала обострению противоречий. Если до войны еще можно было смягчать их с помощью более или менее компромиссных резолюций и тактики отсрочек, то с началом мировой войны социал-демократия оказалась в ситуации, которая не допускала больше уклончивости и требовала однозначных решений.
Уже тот факт, что к началу войны такие представители радикальных левых, как Конрад Хёниш и Пауль Ленш, свернули на национальный путь, в то время как такие «ревизионисты», как Эдуард Бернштейн и Курт Айснер, перешли в НСДПГ, показывает, что раскол был не между революционными марксистами, с одной стороны, и ревизионистами-реформистами - с другой. Разделительную линию обозначали скорее такие спорные вопросы, как военные кредиты, гражданский мир и в особенности отношение к правительству и буржуазным партиям. В то время как партийное большинство повернуло на курс сотрудничества, НСДПГ продолжала линию бескомпромиссной оппозиции. Она считала себя подлинной наследницей «старой» социал-демократии Маркса, Энгельса, Лассаля и Бебеля, партией, резко отличающейся от всех других общественных группировок. Освободившись от компромиссов, ограничивающих свободу действия, она хотела вести борьбу против войны и общественных несправедливостей, за мир, демократию и социализм.
* После раскола образовались две партии. Помимо НСДПГ, естественно, появилась и другая, которая взяла себе название СДПГ-болынинства.
85

Наряду с представителями левого центра, пацифистски настроенными ревизионистами типа Бернштейна и Айснера в НСДПГ нашли себе поле деятельности также радикально левые. Если так называемые бременские левые под именем «Интернациональные коммунисты Германии» выбрали путь самостоятельности, то «Группа Интернационал», названная по своим «Письмам Спартака» группой «Спартак», которую создали 1 января 1916 г. Роза Люксембург и Карл Либкнехт, поначалу организационно вошла в НСДПГ. Близко к этой партии стояли «Революционные старосты» - группа квалифицированных рабочихметаллистов, действовавших в Берлине, которые проявили себя, прежде всего, в ходе организации забастовочного движения.
Весенняя забастовка 1917 г., волнения на флоте летом 1917 г. и крупная январская забастовка 1918 г. показали, что СДПГболынинства в значительной степени утратила свое влияние среди рабочих. В изголодавшихся, ожесточившихся, уставших от войны массах многие воспринимали НСДПГ как партию надежды. Невозможно дать однозначный ответ на вопрос о том, почему же она, как показали дополнительные выборы в рейхстаг, добилась довольно жалких успехов. Одними социальными причина ми этого нельзя объяснить. Состав членов и сторонников партии был однородным. Конечно, большое значение имело то, что партийное большинство по-прежнему распоряжалось большей частью партийного аппарата и партийной кассы, а также то, что НСДПГ в большей мере подвергалась цензуре и прочим преследованиям со стороны властей и, наконец, то, что для многих рабочих СДПГ-болыпинства, вопреки всем разочарованиям, по-прежнему оставалась их традиционной партией, перейти из нее в новую партию было для них не так-то просто.
3. 	Путь Социал-демократии-большинства
К ОБРЕТЕНИЮ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
С основанием НСДПГ СДПГ утратила свое монопольное положение единственной представительницы германского рабочего движения. Если прежде социал-демократия охватывала весь левый сектор партийного поля, то теперь СДПГ-болыпинства заполняла его не целиком. С появлением конкуренции слева партия большинства сдвинулась к центру политического спектра. Несмотря на всю активность ее крайнего правого крыла, выступавшего за радикальную переориентацию, решающим для политики СДПГ-болыпинства оставался широкий партийный центр, который представляли, прежде всего, Шейдеман и Эберт.
86

Филипп Шейдеман (26 июля 1865 г. - 29 ноября 1939 г.), квалифицированный рабочий-печатник, начал свою политическую карьеру в качестве редактора социал-демократических газет. В рейхстаге, депутатом которого он был с 1903 г., Шейдеман зарекомендовал себя блестящим оратором. Парламент оставался, несмотря на избрание в 1911 г. в Правление партии, основным полем его деятельности, и после смерти Бебеля он стал самым известным вождем социал-демократии. В 1913 г. он был избран сопредседателем фракции СДПГ в рейхстаге. В войну к нему фактически перешло руководство фракцией, поскольку Хаазе еще до своего ухода из него утратил влияние и вес. В своей основной политической позиции Шейдеман представлял типичный для партийного руководства курс центра. Лишь во время войны он и Эберт в ходе столкновений с партийным меньшинством сблизились с умеренным правым крылом партии. С 1917 по 1919 гг. Шейдеман, как и Эберт, занимал пост председателя СДПГ.
Фридрих Эберт (4 февраля 1871 г. - 28 февраля 1925 г.) вступил в социал-демократическое рабочее движение, еще будучи молодым подмастерьем шорника. Набравшись горького опыта в годы странствий - безработица, увольнения - он с 1891 г. развернул в Бремене активную агитационную и организаторскую деятельность. В возрасте 23 лет он выполнял массу функций: был редактором городской газеты Бремена, председателем местного союза шорников, руководителем профсоюзного объединения в Бремене и городской организации СДПГ. С 1900 г. он являлся профсоюзным секретарем в Бремене. На партийном съезде в Йене в 1905 г. Эберт был избран штатным секретарем в правление партии, руководил отделом рабочей молодежи и отвечал за связи с профсоюзным руководством. Депутат рейхстага с 1912 г., Эберт в 1913 г. стал вместе с Хаазе преемником Августа Бебеля на посту главы партии. Эберт тоже не желал изменений в теоретической основе партии, зафиксированной в Эрфуртской программе. Он ориентировался на завоевание политической власти посредством избирательных бюллетеней. Определяющими для его политической тактики были упорная реформаторская деятельность, сохранение единства партии и осторожность.
И Эберт, и Шейдеман придавали большое значение обоснованию политики социал-демократии во время войны как логического продолжения ее традиционной линии. Хотя при благоприятном военном положении даже в ее рядах иногда давали о себе знать аннексионистские тенденции, тем не менее отказ от любых завоевательных планов и право народов на самоопределение оставались для партии основными принципами достижения «мира на основе взаимопонимания», провозглашенным ею еще
87

4 августа 1914 г. Для друзей и врагов эта формулировка персонифицировалась в выражении «шейдемановский мир».
Февральская революция 1917 г. в России вызвала мощный подъем в разочаровавшихся, уставших от войны массах. Волна крупных забастовок в апреле 1917 г. отразила стремление рабочих и работниц к миру, их протест против голода, против «продолжателей войны», против отказа от внутренних реформ. О глубине этих событий свидетельствовала одна из резолюций съезда СДПГ-большинства, в которой «со страстным участием» приветствовалась «победа революции в России» и заявлялось о солидарности с требованием Петербургского совета рабочих и солдатских депутатов об установлении мира «без аннексий и контрибуций, на основе свободного развития всех народов»10.
Таким образом, на деле требования СДПГ-большинства далеко идущим образом смыкались с требованиями НСДПГ. Конечно, образование НСДПГ тоже повлияло на решения СДПГбольшинства, опасавшейся, что ее сторонники перебегут к конкурирующей левой партии. Однако совершить великий прорыв НСДПГ не удалось, так что давление слева осталось ограниченным, а возможности дальнейшего сдвига СДПГ-большинства к центру сохранились. Вместо того чтобы стать основой объединения социал-демократических группировок, формулировка «Никаких аннексий, никаких контрибуций!» с принятием рейхстагом так называемой резолюции о мире от 19 июля 1917 г. стала платформой для сплочения СДПГ-большинства, Центра и Партии прогресса. Под впечатлением все более очевидной бесперспективности скорой победы германского оружия у либералов и сторонников Центра, среди которых долгое время преобладали экспансионистские настроения, росло стремление к «миру на основе взаимопонимания». Под влиянием неустанной агитации Матиаса Эрцбергера, депутата рейхстага от Центра, названные три партии образовали «Межфракционный комитет» для поддержания постоянных контактов. Это означало смещение прежних фронтов в рейхстаге. Возникло новое большинство, ставшее прообразом будущей «ваймарской коалиции». Слева от него находилась НСДПГ, заранее отказавшаяся от сотрудничества, справа - консервативные группировки, впервые оказавшиеся в изоляции.
Эта новая расстановка партий означала важный этап на пути развития социал-демократии от почти исключительно оппозиционной к потенциально правительственной партии. Тем не менее, эта связь заметно сузила пространство для выработки и проведения самостоятельной политики. В крупной январской забастовке 1918 г., во время которой требования «мира, свободы и
88

хлеба» звучали громче, чем когда-либо прежде, буржуазные партии были не особенно лояльны по отношению к СДПГ-большинства, в то время как последняя поплатилась за это сотрудничество глубоким процессом отчуждения от своих сторонников. Несмотря на это социал-демократы в конце сентября 1917 г. не считали более возможным отвергать призывы к вступлению в новое правительство.
В этот момент, когда военное поражение стало очевидным, партии будущей ваймарской коалиции предприняли попытку предотвратить грозящую катастрофу путем создания правительства во главе с принцем Максом Баденским, опирающегося на большинство в рейхстаге. Принципиальных возражений ни у кого во фракции СДПГ-болыпинства не было, высказывались лишь тактические опасения. Социал-демократы Филипп Шейдеман и второй председатель Генеральной комиссии профсоюзов Густав Бауэр как доверенное лицо профсоюзов впервые в германской истории вошли в правительство в качестве статс-секретарей. Хотя первоочередной задачей этого кабинета было прекращение бойни и заключение мира на основе взаимопонимания, одновременно он осуществил еще одну из центральных целей СДПГ: введение в Германии парламентской системы правления. Однако военная катастрофа затмила все демократические нововведения. Поскольку ответственность за перемирие внешне взяло на себя правительство, и в первую очередь Эрцбергер, его истинным инициаторам удалось уйти от ответственности перед общественностью за этот шаг. Именно генералы из верховного командования сухопутными войсками Гинденбург и Людендорф настаивали на заключении перемирия, подталкивали к нему политиков и в лице Гинденбурга одобрили принятие условий перемирия. Военные, а также националистические силы всех оттенков использовали сокрытие подлинной подоплеки перемирия для того, чтобы с помощью немедленно пущенной в оборот легенде об «ударе кинжалом в спину» дискредитировать демократические силы и замаскировать тот факт, что именно они сами привели кайзеровский райх к военному поражению.
Примечания
1 Призыв Правления СДПГ. См.: Vorwärts. 25.07.1914.
2 «Artikel/Korrespondenz» (Фридрих Штампфер) от 31 июля 1914 г. со статьей «Быть или не быть», опубликованной в партийной печати 2 августа 1914 г.
3 Stenografische Berichte des Deutchen Reichstags. Bd. 306. S. 8f.
4 Из выступления в рейхстаге 7 марта 1904 г. (см.: Stenographischer Bericht. Bd.
198. S. 1588). Еще летом 1913 г., за несколько недель до смерти, Бебель заявлял в бюджетной комиссии рейхстага: «В Германии вообще нет ни одно¬
89

го человека, который хотел бы оставить свое отечество беззащитным перед лицом чужеземного нападения. Это относится в особенности к социалдемократии».
5 См.: Programm der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. Erfurt, 1891.
6 Internationaler Sozialistischer Arbeiter- und Gewerkschaftskongress. Protokoll 1907.
S. 41,66, 162; Julius Braunthal. Geschichte der Internationale. Bd. 2. - Hannover, 1961. - S. 325, 349 ff., 370 ff. (Neuauflage Bonn, 1978).
7 Susanne Miller. Die Sozialdemokratie in der Spannung zwischen Oppositionstradition und Regierungsverantwortung in den Anfängen der Weimarer Republik // Sozialde-mokratie. Hrsg, von Hans Mommsen. S. 84. Подробнее изложение данного вопроса см. в книге того же автора: Susanne Miller. Burgfrieden und Klassenkampf. Die deutsche Sozialdemokratie im Ersten Weltkrieg. - Düsseldorf, 1974.
8 Protokoll über die Verhandlungen des Parteitags der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten zu Essen a. d. Ruhr vom 15. bis 21. September 1907. - Berlin, 1907. - S. 255. - Полное воспроизведение текста см. также: 7. März 1904 im Reichstag. Sten. Ber. Bd. 198. S. 1588; Bd. 199. S. 3263.
9 На заседании фракции от 20 декабря 1915 г., см.: Die Reichstagsfraktion der deutschen Sozialdemokratie 1898 bis 1918. Bearbeitet von Erich Matthias und Eberhard Pikart. - Düsselsorf, 1966. Bd. 2. S. 106 ff.; Zitat S. 107.
10 	Cm.: Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten zu Würzburg vom 14. bis 20. Oktober 1917 - Berlin, 1917. S.36.

Глава VI
ОТ РЕВОЛЮЦИИ К ВАЙМАРСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ
1. Германская революция 1918-1919 гг.
Когда в конце октября 1918 г. германское адмиралтейство решило за спиной правительства и парламента послать флот в последний бой, матросы погасили огни в топках. Теперь, когда мир стоял у дверей, они не видели никакого смысла в том, чтобы подвергать свою жизнь смертельной опасности ради офицеров. Таким же образом, как и эта акция, протекала вся «Ноябрьская революция». В Киле Совет рабочих и солдат 4 ноября завладел городом, а три дня спустя в руках восставших был почти весь флот. Искры революции, будто подхваченные бурей, полетели от портовых городов вглубь страны. От Киля до Мюнхена, от Кёльна до Бреслау и, наконец, в Берлине солдаты и рабочие восстали против властей и милитаризма, движимые стремлением к миру, свободе и хлебу, а также надеждой на то, что теперь все станет иначе и лучше.
Монархи не успевали достаточно быстро покинуть свои троны. При первом же толчке старые государственные устои разваливались, подобно гнилой стене. Как грибы, повсюду вырастали Советы рабочих и солдат - революционные органы массового движения. Они следовали русскому примеру, и в зачаточной форме появились в Германии еще во время волнений на флоте в 1917 г. и прежде всего в январской забастовке 1918 г. Эту революцию не «сделали» ни СДПГ-большинства, ни НСДПГ и ни революционные старосты или группа «Спартак». Ее отличительной чертой были не планомерная подготовка и направляющее руководство, а стихийные действия уставших от войны масс. Красное знамя как символ социализма они избрали прежде всего потому, что оно воплощало в себе мир вовне и оппозицию господствующим силам внутри страны.
В конечном счете Социал-демократы-большинства, как и руководители Независимых лишь подчинились давлению обстоя¬
91

тельств. Требование страстно ожидаемого, но запаздывавшего мира и связанное с ним революционное движение - вот что заставляло действовать. В ночь с 7 на 8 ноября Курт Айснер (НСДПГ) провозгласил в Мюнхене, независимо от движения матросов, Социалистическую республику Советов. В то же время в Берлине СДПГ-болыпинства ультимативно потребовала отречения кайзера Вильгельма II. Это был запоздалый шаг: в столице райха тоже было уже невозможно остановить революционную волну. Утром 9 ноября рабочие Берлина вышли на улицы. Мощными колоннами, к которым присоединялись солдаты и уставшее от войны население, они отправились к кварталу, где находились парламент и правительство. Под впечатлением настроений масс принц Макс фон Баденский от своего имени заявил об отречении кайзера и передал пост райхсканцлера Фридриху Эберту, председателю СДПГ-болыпинства. Намерение последнего отказаться на первое время от ликвидации монархии, чтобы избежать опасного хаоса и гражданской войны, оказалось иллюзорным. Под давлением масс монархический государственный строй рухнул. В середине дня в рейхстаге Филипп Шейдеман провозгласил Республику, в то время как с балкона Берлинского замка Карл Либкнехт - Социалистическую республику.
Однако господствующими в эти дни были настроения не противоборства, а сотрудничества социалистических группировок под лозунгом «Никакой братоубийственной борьбы». В соответствии с ними действовал и Эберт, предложивший независимцам образовать на паритетной основе совместное правительство из представителей СДПГ-болыпинства и НСДПГ. Эберт не возражал также против вхождения в такое правительство Карла Либкнехта и даже назвал его «желательным». Однако Либкнехт отказался, как и Георг Ледебур - представитель радикального крыла НСДПГ.
10 ноября в имперской канцелярии состоялось первое заседание революционного правительства. В этот «Совет народных уполномоченных», как он сам себя называл, входили по' три представителя от СДПГ-болыпинства (Эберт, Шейдеман и Отто Ландсберг) и НСДПГ (Хаазе, Вильгельм Диттман и Эмиль Барт в качестве доверенного лица Революционных старост). Своим мандатом Совет народных уполномоченных был обязан революции, о чем внешне свидетельствовало утверждение революционного правительства собранием Советов рабочих и солдат Берлина, которое состоялось в цирке Буша. Однако не менее характерным было то, что в принятом до этого «коалиционном соглашении»1 между обеими партиями было предусмотрено сохранить на своих постах прежних буржуазных статс-секретарей.
92

Сосредоточив в своих руках большую часть функций, которые прежде выполняли парламент, правительство, кайзер и бундесрат, Совет народных уполномоченных располагал весьма широкими компетенциями. Но столь же обширны были проблемы, с которыми он столкнулся: наследие проигранной войны с тяжкими условиями перемирия и продолжение блокады со стороны прежних военных противников. Стране грозили голод, хаос и распад. В этом отношении революционное правительство смогло осуществить многое. Удалось смягчить первоочередные нужды, устранить наихудшие последствия войны, повести борьбу с голодом, в значительной степени интегрировать возвращавшихся с фронтов солдат в мирную жизнь и приступить к осуществлению важных реформ, приняв целый пакет мер по охране труда, страхованию по болезни, по трудоустройству и социальному обеспечению безработных. Отмена постановлений о цензуре и чрезвычайных законов, равно как и провозглашение свободы мнений, свободы и безопасности личности, была для социал-демократов само собой разумеющимся актом. С введением всеобщего и равного избирательного права, основанного на системе пропорционального представительства на выборах во все парламенты, а также с предоставлением избирательного права женщинам они осуществили некоторые из своих великих традиционных целей, а с провозглашением восьмичасового рабочего дня - еще одну из них. Законодательное установление восьмичасового рабочего дня в качестве предельно высокого уровня считалось среди трудящегося населения в годы Ваймарской республики подлинно великим завоеванием революции. Исходя из глубоко укоренившегося понимания демократии, правительство Народных уполномоченных во главе с Эбертом и Хаазе считало себя лишь временным органом переломного революционного периода. С назначением выборов в Национальное собрание кабинет сразу заявил о своей приверженности народному парламенту в качестве конституционно-учредительного органа, создаваемого на основе всеобщих выборов. Таким образом, Национальное собрание не только отвечало воле высшего руководства СДПГ-болынинства, но и нашло поддержку также в руководстве НСДПГ и у большей части Советов рабочих и солдат. В своем большинстве советы, в которых первоначально преобладали сторонники Эберта и Шейдемана, считали себя лишь переходным органом, порожденным революцией, а не поборниками «системы Советов» или «диктатуры пролетариата». Противоположность между «Национальным собранием» и «системой Советов», нарочито раздуваемая в ходе публичной дискуссии, отнюдь не отражала реального соотношения полити-
93

Народные уполномоченные и народные массы
94

ческих сил. Союз «Спартак» с его лозунгом «Вся власть Советам» в первой фазе революции располагал лишь незначительной базой, о чем наглядно свидетельствовали выборы на Всегерманский съезд рабочих и солдатских советов. Среди 489 делегатов, заседавших в Берлине с 16 по 20 декабря в качестве своего рода революционного парламента, было всего 10 «Объединенных революционеров». 344 голосами против 98 представители рабочих и солдатских Советов отвергли предложенную Эрнстом Доймигом идею социалистической республики на базе Советов. Преобладающее большинство, состоявшее из СДПГболыпинства, правого крыла НСДПГ, представителей солдат и немногих буржуазных демократических делегатов, высказалось за Национальное собрание на основе всеобщих и равных выборов. В полном соответствии с волей Народных уполномоченных от СДПГ-большинства съезд назначил выборы на 19 января 1919 г. На этих выборах СДПГ-большинства получила 37,9%, НСДПГ - 7,6% поданных голосов. Как в Национальном собрании, так и на состоявшихся неделей позже выборах в Пруссии, на которых СДПГ-большинства получила 36,4% и НСДПГ - 7,4%, не сложилось никакого социал-демократического большинства.
К этому моменту коалиция между двумя партиями уже распалась. После спора по поводу использования военной силы против мятежных матросов в ночь с 29 на 30 декабря Народные уполномоченные от НСДПГ вышли из правительства и были заменены двумя представителями СДПГ-большинства - Рудольфом Висселем и Густавом Носке. После эйфории ноябрьских дней теперь в социалистическом рабочем движении царила атмосфера конфронтации.
Принятие на себя государственной ответственности явилось одной из причин, породивших обозначившиеся противоположности. Это касалось как отношения социалистических партийных группировок СДПГ-большинства, НСДПГ и «Спартака»/КПГ друг к другу, так и отношений между руководством и сторонниками внутри этих группировок. Революционные массы восприняли 9 ноября как нечто прямо противоположное бедам войны, как начало новой эры. Казалось, рабочий класс снова был единым, завоевал власть в государстве и осуществлял ее через своих собственных представителей, так что теперь должны были исполниться все сокровенные надежды, связываемые с социализмом. Десятилетиями велись разговоры о классовой борьбе и завоевании рабочим классом политической власти, о том, что «социализация» средств производства есть непременная предпосылка социализма. И люди ожидали, что теперь, когда во
95

главе центральных органов государства и земель стояли их революционные правительства и революционные органы, власти всерьез возьмутся за осуществление их надежд.
Вместо этого оказалось, что у бюрократии, у военных и в экономике почти все осталось по-старому. В креслах ландратов и бургомистров, в центрах управления промышленностью и экономикой, на офицерских должностях и в органах власти в центре и на местах по-прежнему находились, за исключением отдельных представителей и «контролеров» от рабочего класса, представители авторитарного государства и военной касты, «лендлорды» и промышленные магнаты. Так, спустя полгода после начала революции среди 470 прусских ландратов был одинединственный социал-демократ. Возникающее недовольство наглядно проявилось уже во время рождественских праздников 1918 г., когда берлинцы поспешили солидаризироваться с мятежными матросами, против которых были посланы войска. В Руре и Верхней Силезии, в Берлине, Бремене и Брауншвейге, в Саксонии и Тюрингии вспыхивали беспорядки. Наряду с забастовками за повышение заработной платы и улучшение продовольственного снабжения проходили также массовые выступления за обобществление предприятий, за сохранение Советов рабочих и вплоть до требования насильственного свержения капиталистической системы.
Демократический потенциал этих массовых движений в значительной мере остался неиспользованным. В основном он нашел отражение лишь в формальных законоположениях, в таком, как Закон об обобществлении от марта 1919 г., и в статье 165 Ваймарской конституции, касающейся Советов, но не в действительной, прочной демократизации и социальной перестройке государства и общества.
О причинах такого положения написано много. В ГДР Центральный Комитет СЕПГ в своих «Тезисах о Ноябрьской революции 1918 г. в Германии» ограничил ее оценку указанием на то, что она была «буржуазно-демократической революцией, которая в известной мере осуществлялась пролетарскими средствами и методами»2. В коммунистической историографии решающую роль, наряду с отсутствием «боевой марксистско-ленинской партии» на начальном этапе революции, сыграло «предательство» революции вождями СДПГ. В Федеративной Республике, напротив, долгое время придерживались мнения, что в 1918-1919 гг. существовал только выбор между «социальной революцией в союзе с силами, толкавшими к пролетарской диктатуре, и парламентской республикой в союзе с такими консервативными элементами, как офицерский корпус»3. В рядах социал-демократов
96

преимущественно утверждалось, что когда надо было немедленно действовать, СДПГ бросилась на помощь и спасла Германию от большевизма и диктатуры Советов. Вилли Брандт, напротив, заявил, что утверждение об опасности большевизма представляет собой «непозволительное упрощение» и что альтернативу олицетворяла скорее позиция Розы Люксембург - «демократически-социалистическая... не террористически-коммунистическая»4.
В месяцы революции Роза Люксембург находилась в самых передовых рядах союза «Спартак», представлявшего собой однородную группировку. В нем доминировали сторонники утопическо-анархистского направления. Вопреки сопротивлению Розы Люксембург, Карла Либкнехта и Пауля Леви Учредительный съезд КПГ (31 декабря 1918 г. - 1 января 1919 г.) большинством голосов высказался против участия в выборах в Национальное собрание и избрал улицу в качестве основного места для осуществления своих революционных лозунгов.
Тактику Розы Люксембург и Карла Либкнехта, равно как и тактику руководства НСДПГ во главе с Хаазе и Диттманом, в значительной мере определяла боязнь утратить контакт с радикальными массами. В НСДПГ мысль о необходимости прежде всего расширить «завоевания» революции соединялась с мыслью о парламентской демократии и Национальном собрании. С ростом разочарования среди рабочих все больший вес приобретало левое крыло во главе с Эрнстом Доймигом и Рихардом Мюллером, и на съезде Советов в декабре 1918 г., вопреки воле Хаазе, оно добилось принятия решения о неучастии НСДПГ в Центральном совете. Таким образом, в Центральном совете, являвшемся своего рода контрольным органом имперского и прусского правительств, теперь были представлены только делегаты от СДПГ-болыпинства и солдатские делегаты. У Народных уполномоченных от НСДПГ была выбита почва из-под ног. Левые в их партии толкали ее назад, в оппозицию, и искали спасение в политике конфронтации с конкурирующей партией СДПГболыпинства. 28-29 декабря 1918 г. Народные уполномоченные от НСДПГ вышли из правительства.
Теперь правительство формировали только представители СДПГ-болыпинства - Эберт, Шейдеман, Ландсберг, Виссель и Носке. Их ведущим идеалом была такая парламентская демократия, при которой политически зрелый народ путем свободных выборов принимает разумные решения, а социал-демократия, легитимированная волей большинства народа, может проводить социальные реформы, действуя в упорядоченных демократических условиях. Своевольные действия отдельных Со¬
4 - 8575
97

ветов и стихийные массовые выступления воспринимались многими социал-демократами большинства и видными профсоюзными лидерами как предательство глубоко укоренившихся демократических принципов рабочего движения, как вопиющее нарушение принципа правового государства, как установление «российских порядков», что делало невозможным нормальное снабжение населения, порождало неравенство в доходах и обеспечении и подрывало сами основы экономики. Так, Народные уполномоченные, получившие право управлять государством, вступали во все большую конфронтацию с Советами и стали усиленно искать себе поддержку среди опорных сил старой системы. Социал-демократические представители в правительстве, вплоть до левых деятелей НСДПГ, считали именно бюрократию особенно необходимой для решения трудных проблем переходного периода и способствовали тем самым еще большему ее усилению.
Наконец, в военном вопросе выбор был сделан не в пользу создания армии, проникнутой духом демократии, а в пользу райхсвера как «государства в государстве». Прежнее кайзеровское верховное командование сухопутными войсками во главе с Гинденбургом и Тренером как орган, представляющий вооруженные силы, сохранило широкую самостоятельность. Попытки создать демократическое народное ополчение, предпринятые Исполкомом рабочих и солдатских Советов Берлина, а также Эбертом, не получили развития.
Так называемое восстание «Спартака» в январе 1919 г., когда вооруженные повстанцы угрожали почти безоружному правительству Народных уполномоченных, оказало решающее влияние на будущее построение вооруженных сил. Уличные бои в Берлине не только знаменовали собой окончательный раскол рабочего движения. Это вооруженное насилие, угрожавшее новому строю слева, мобилизовало правые силы реакции и косвенно дало военным желанную возможность вмешательства. Правительство сделало ставку не на сформированные социал-демократами-болынинства отряды добровольцев, готовых рисковать жизнью, а на организованную Носке военную силу из старых офицеров и новых руководителей добровольческого корпуса. Ему было важно прежде всего продемонстрировать вооруженную власть и преподать другим наглядный урок. «Для Носке применение насилия было не ultima ratio, а просто средством установить в стране порядок»5. Вопрос о политических настроениях в войсках, в которых превыше всего ставят военную дисциплину и не спрашивают о демократических убеждениях, для него не был решающим. Такие военные кадры, среди которых доста¬
98

точно отчетливо проявлялись контрреволюционные устремления, образовали ядро использовавшейся в послевоенные годы вооруженной силы и фундамент райхсвера. С помощью пулеметов, пушек и минометов были подавлены все послереволюционные вспышки протеста.
Использование войск и добровольческого корпуса против демонстраций и других выступлений рабочих, полнейшее пренебрежение надвигающимися угрозами справа, а также зверское убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта восстановили против правительства не только радикально настроенных рабочих. «Политика Носке» подорвала репутацию правительства также в глазах большей части его собственных сторонников. Январское восстание обозначило поворотный пункт. С этого времени началось взаимное раскачивание радикальных сил слева и справа, которое разрывало и перемалывало тот компонент демократических и социальных преобразований, олицетворением которого была социал-демократия. Демократическая парламентская республика, к которой стремились социал-демократические Народные уполномоченные, могла получить желаемую устойчивую базу лишь в том случае, если бы революция не остановилась перед казармами, административными зданиями и фабричными воротами, а до основания сломала бы структуры и властные отношения в бюрократической среде и в экономике.
2. 	Новое государство на старом фундаменте
В избранном 19 января 1919 г. Национальном собрании СДПГ-болынинства была представлена 165 мандатами, в то время как НСДПГ смогла получить лишь 22 места. 91 депутат представлял Христианскую народную партию (Центр), 75 - Немецкую демократическую партию (НДП), 19 - Немецкую народную партию (ННП), 44 - Немецкую национальную народную партию (НННП) и 7 - различные мелкие группировки. Эти преимущественно новые названия партий лишь отчасти выражали новые программные подходы. В Партии центра, лишь короткое время выступавшей под названием «Христианская народная партия», значительный вес приобрело рабочее крыло. Немецкая демократическая партия в основном продолжала курс левых либералов, дополненный, однако, социальным компонентом. В Немецкой народной партии собралось правое крыло бывших национал-либералов во главе со Штреземанном, в то время как в Немецкой национальной народной партии старые консерваторы объединились с откровенно националистическими кругами. Ис-
4*
99

ход выборов, на которых социал-демократические партии оказались в меньшинстве, придал больше уверенности в своей силе буржуазным партиям.
Чисто арифметически было возможно создать правительство буржуазного блока, однако на практике оно не подходило ни для Немецкой демократической партии, ни для Партии центра. После того как НСДПГ отвергла предложение СДПГ-болынинства об участии в коалиционном правительстве, снова возникло такое положение, как при создании Межфракционного комитета. В Ваймаре, который из соображений безопасности был избран местом заседания Национального собрания, Фридрих Эберт 11 февраля 1919 г. 277 голосами из 379 был избран райхспрезидентом. Два дня спустя парламент назначил Филиппа Шейдемана премьер-министром (название «райхсканцлер» было снова введено лишь после вступления в силу Ваймарской конституции - 14 августа 1919 г.). В новом правительстве представители СДПГболыпинства получили шесть министерских постов, другие шесть поделили между собой Немецкая демократическая партия и Партия центра, а министр иностранных дел профессиональный дипломат граф Брокдорф-Рантцау официально не принадлежал к какой-либо партии. За основу правительственной политики НДП и Партия центра приняли три условия, выдвинутые СДПГболынинства: 1) безоговорочное признание республиканского государственного устройства; 2) в финансовой политике - решительное включение в налогообложение частных состояний и имуществ; 3) всеобъемлющая социальная политика и обобществление созревших для этого отраслей промышленности.
Среди множества проблем, с которыми столкнулись правительство и парламент, главное место занимали борьба за мирный договор и разработка новой конституции*. В работе над конституцией принимали активное участие не только представители парламента и правительства от СДПГ-болыпинства, но и депутаты-независимцы. НСДПГ предостерегающе указывала на некоторые слабые места, оказавшие впоследствии свое пагубное воздействие на развитие Ваймарской республики. Так, ее критика усматривала в неподвластной демократическому контролю военной системе весьма уязвимый пункт, по отношению к которому СДПГ-болыпинства не проявляла должной бдительности, а Носке вел себя с преступной небрежностью. Справедливым было и ее предостережение от переоценки парламентских возможностей в условиях практически не изменившихся общественных структур. Однако эффективность влияния НСДПГ была
* В оригинале Reichsverfassung. - Прим. ред. 100

ограниченной. Ей мешало численно слабое представительство в парламенте, но еще больше - усиливающаяся внутрипартийная борьба между различными течениями. Наряду со сторонниками парламентской демократии, желавшими лишь дополнить ее органами Советов, в ней действовали также во главе с Эрнстом Доймигом поборники введения только системы Советов, в конце концов завоевавшие в партии большинство. В их программе единственной формой организации трудящегося населения рассматривались Советы рабочих в политической области и производственные советы в экономике. Принцип отзыва депутата в любое время считался у них показателем особой демократичности, однако, в действительности их модели, отлучавшие от представительства в Советах целые слои населения, означали глубочайшее нарушение демократического принципа равенства.
Иная концепция нашла отражение в предложенном фракцией СДПГ-большинства на II съезде Советов в апреле 1919 г. проекте закона о создании Палаты труда. В соответствии с ним Советы должны были действовать не «вместо парламента, а наряду с парламентом»6. Идея, что наряду с политической демократией следует законодательно закрепить также экономическую демократию и в этой связи поставить перед Советами рабочих определенные задачи, с января 1919 г. стала получать все большее распространение и в СДПГ-большинства.
В первые недели после революции основные усилия ответственных политических деятелей, включая таких, как Эмиль Барт и Курт Айснер, были направлены прежде всего на то, чтобы оживить производство. Радикальное вмешательство в частнокапиталистическую экономическую систему, в отношении к которой, несмотря на всю социально-политическую деятельность, попрежнему сохранялась неуверенность и отчужденность, не предпринималось. Профсоюзы, образовавшие вместе с предпринимателями Центральную комиссию, решили первым делом взяться за оживление экономики и развернуть борьбу против голода и безработицы. Соглашение с предпринимательскими объединениями от 15 ноября 1918 г. предоставило профсоюзам полную свободу для создания своих организаций, распространение тарифных соглашений на все отрасли промышленности, а также гарантии не превышать уровень восьмичасового рабочего дня. Народные уполномоченные придали этим положениям законную силу. В условиях разрухи, оставленной мировой войной, правительство и профсоюзы не решились немедленно приступить к обобществлению. Небеспочвенные опасения, что победившие государства-союзники в рамках репараций наложат руку прежде всего на обобществленные предприятия, а также полное отсутст¬
101

вие, несмотря на все программные заявления, соответствующих конкретных планов, тоже сыграли свою роль. На решимость находящихся в правительстве социал-демократов в этом вопросе повлияли как боязнь предпринять далеко идущие шаги в обход Национального собрания, так и горький опыт в Советской России. В тяжелых кризисах, затронувших снабжение и обеспечение продовольствием населения, потрясавших Россию Ленина, все еще остававшуюся во многом аграрной страной, не кто иной, как Каутский, находившийся теперь в рядах НСДПГ, увидел пугающий пример того, куда может привести поспешное осуществление мероприятий по обобществлению. Никаких неразумных экспериментов, сперва - подъем производства и функционирующая экономика, потом социализация - такова была установка правительства. На самих предприятиях все громче провозглашался антитезис: «Без социализации никакого подъема производства»7.
Далеко идущие ожидания многих рабочих и их окрепшая в ходе революции уверенность в себе столкнулись с оставшейся у власти бюрократией, наступлением военщины, материальными лишениями и господствующей, особенно в горной и тяжелой промышленности, жесткой предпринимательской позицией «хозяина в доме». В их глазах революция не привела к достаточным переменам в условиях труда и жизни. Они все больше склонялись к тому, что институт Советов, наряду с социализацией, является средством структурного преобразования предприятий и замены старых отношений господства демократическими порядками на предприятиях и в экономике в целом. Их недовольство выразилось в многочисленных забастовках и других массовых выступлениях, масштабы которых весной 1919 г. превзошли все, что было раньше. Правительство и партии ваймарской коалиции, включая Немецкую демократическую партию и Партию центра, были едины в том, что с этим кризисом невозможно справиться одними лишь запретами, карательными мерами и применением военной силы, что требуются также позитивные решения. 1 марта 1919 г. Национальное собрание голосами Центра, Немецкой демократической партии и социал-демократии приняло «Закон о социализации». Этот закон давал государству право «законодательным путем и за приемлемую компенсацию...
1) переводить пригодные для обобществления хозяйственные предприятия, особенно по добыче полезных ископаемых и использованию природных ресурсов, в общественную собственность;
2) в случае настоятельной потребности регулировать производство и распределение продукции, исходя из общехозяйственных интересов»8.
102

На этом законе основывались Закон о регулировании угольной промышленности от 23 марта 1919 г. и законы о калийной промышленности и электроэнергетике. Практически они не дали никаких результатов.
Почти параллельно с принятием Закона о социализации правительством были приняты Положения о рабочих советах. Они предусматривали создание наряду с фабрично-заводскими, окружными и всегерманскими рабочими советами также экономических советов, в которых рабочие и предприниматели должны были сотрудничать в решении общехозяйственных задач, особенно связанных с обобществлением, и оказывать поддержку парламенту. В качестве статьи 165 эти положения почти в неизменном виде вошли в Ваймарскую конституцию.
Предварительная работа по этому Основному закону новой республики была проделана еще в период деятельности Народных уполномоченных. Главную роль играл при этом статс-секретарь министерства внутренних дел Хуго Пройс, член Немецкой демократической партии и активный демократ. 31 июля 1919 г., после долгих обсуждений в комиссиях специалистов, среди Народных уполномоченных, представителей земель, в конституционном комитете и на пленуме Национального собрания в Ваймаре конституция была, наконец, принята. За нее голосовали СДПГ-большинства, Немецкая демократическая партия и Партия центра, против - Немецкая национальная народная партия, Немецкая народная партия, Баварский крестьянский союз, Георг Хайм от Баварской народной партии и Независимая социал-демократическая партия Германии. 11 августа 1919 г. конституцию подписал президент Эберт, и 14 августа 1919 г. Конституция Ваймарской республики вступила в силу.
Теперь государство представляло собой парламентскую демократическую республику, ее верховным сувереном был народ - все мужчины и женщины старше 20 лет. Они избирали рейхстаг как центральный орган власти в стране, рейхспрезидента как главу государства и могли непосредственно выражать свою волю посредством народной инициативы и референдума. Если первая часть Конституции регулировала устройство и задачи государства, то вторая часть была посвящена основным правам и обязанностям немцев. Она исходила из перечня основных прав в Конституции 1848 г., принятой в соборе св. Павла во Франкфурте-на-Майне, и гарантировала равенство перед законом, свободу личности, свободу мнений, собраний и союзов, свободу совести и вероисповедания, свободу передвижения. Этот комплекс прав был дополнен положениями о равных гражданских правах мужчин и женщин, о восьмилетием минимальном школьном обуче¬
103

нии, о бесплатности обучения и учебных пособий и об обязанности всех граждан вносить свою долю в обеспечение расходов государства на нужды общества.
Третья часть положений содержится в разделе 5, посвященном «Экономической жизни». Во вступительной основной статье 151 устанавливалось: «Строй экономической жизни должен соответствовать принципам справедливости с целью обеспечить для всех достойное человека существование»9. Этот общий постулат не может скрыть компромиссного характера экономического раздела. С одной стороны, он содержал признание свободы торговли и предпринимательства, поощрение самостоятельного среднего слоя, гарантию права наследования и собственности, с другой стороны, в него были включены специфические социал-демократические требования.
Помимо положений об охране труда и обеспечении свободы союзов, Конституция обязывала государство создать широкую, демократически построенную систему страхования с целью «сохранения здоровья и трудоспособности, охраны материнства и защиты от экономических последствий старости, нужды и превратностей жизни» и заботиться об оказании материальной поддержки каждому гражданину, для которого не удалось создать или подыскать приемлемую возможность для трудоустройства. Наряду с этим социально-политическим инструментарием гарантия собственности ограничивалась социальной обязанностью не использовать ее во вред общественным интересам и устанавливалось, что «повышение стоимости земли, происшедшее без затрат труда и капитала», должно использоваться в интересах общества. Кроме того, государству предоставлялось право производить экспроприации, разумеется, за приемлемую компенсацию, и законодательным путем переводить «пригодные для обобществления частные экономические предприятия в общественную собственность».
Социал-демократическим фракциям обоих направлений, отстаивавшим принцип безвозмездной экспроприации, не удалось закрепить его ни в Законе о социализации, ни в Конституции, поскольку большинство в парламенте было не на их стороне. Однако статья 156 все же давала возможность - после завоевания необходимого числа мандатов - приступить к столь долго пропагандировавшемуся обобществлению средств производства. Помимо этого, статья 165 предлагала еще одну, совершенно иную возможность перестройки экономической системы. Здесь отражена, хотя и в ослабленном и урезанном виде, идея Советов, находившаяся в революционный переходный период в центре всеобщего внимания. Статья 165 провозглашала как основной
104

принцип: «Рабочие и служащие призваны вместе с предпринимателями участвовать на равноправной основе в регулировании условий труда и заработной платы, а также содействовать общему экономическому развитию производительных сил». Для «защиты своих социальных и экономических интересов» они располагают гарантированными законом фабрично-заводскими и окружными рабочими советами, а также центральным Всегерманским рабочим советом. На окружном и общенациональном уровнях рабочие объединения вместе с «представительствами предпринимателей и иных участвующих народных сообществ» объединяются в окружные экономические советы и Всегерманский экономический совет, чтобы содействовать «осуществлению общих экономических задач», а также «выполнению Закона о социализации». Этими руководящими указаниями были обозначены контуры экономической демократии. В полной мере это указание Конституции никогда не выполнялось. Закон о фабрично-заводских советах от 4 февраля 1920 г. и учреждение временного Всегерманского экономического совета в мае того же года были лишь весьма несовершенной и неполной формой его выполнения.
По букве Конституции достигнутые социал-демократией цели далеко выходили за рамки того, на что она смела надеяться до войны. В Ваймарской конституции нашли отражение демократическое наследие революции 1848 г., а также собственная социально-политическая программа социал-демократии. Получила свое выражение, пусть даже в весьма расплывчатом виде, и идея обобществления, были закреплены принципы экономической демократии.
Как в партии, так и в парламенте руководящие органы СДПГ-болыпинства праздновали принятие Конституции с поистине безмерным энтузиазмом. Фракция в Национальном собрании дошла даже до утверждения, что «Конституция составлена так, как требовала наша Эрфуртская программа»10. Никакая другая конституция не является «более демократичной, никакая не дает народу больше прав». «Отныне Германская республика - самая демократическая демократия в мире»11 - таков был господствующий тон в оценках, в которых первое время почти не были слышны критические голоса. Однако за всей этой эйфорией чувствовалась нотка озабоченности тем, что буква Конституции и конституционная реальность - две различные вещи. Вопреки Марксу и Лассалю, люди, взявшие на себя политическую ответственность в революции 1918 г., слишком много внимания уделяли внешнему фасаду демократии и слишком мало - изменению основ прежней системы. Этим социал-демократия вряд
105

ли могла удовлетворить ожидания своей социальной базы, прежде всего промышленных рабочих, воспитанных на старых лозунгах классовой борьбы и обобществления. «В призывах-заклинаниях к собственным сторонникам - не оставаться всего лишь зрителями и критиками, а деятельно способствовать благоустройству нового дома и наполнять его жизнью - сквозило подтвердившееся впоследствии на горьком опыте понимание того, что демократия может существовать только тогда, когда на ее стороне достаточно демократов»12.
3. 	«Версаль» и последствия
Тяжелым грузом, обременявшим молодую демократию, был Версальский мирный договор. Социал-демократия оказалась зажатой в клещи с двух сторон: своими внутриполитическими противниками на правом фланге и правительствами союзных держав Франции, Англии и Италии. Условия перемирия, продиктованные германскому представителю Маттиасу Эрцбергеру, одному из руководителей Партии центра, французским маршалом Фошем в Компьенском лесу, были тяжелы не для старой власти, а для сил, выступающих за мир, взаимопонимание и демократию. Собственно говоря, тяжесть договора заключалась не в понятном обязательстве сдать оружие и снаряжение и освободить оккупированные территории. Но требование передачи державам-победительницам почти одной трети локомотивов, железнодорожных вагонов, грузовых автомобилей, конфискация торгового флота, продолжение жесткой блокады и изоляция левобережья Рейна от остальной страны затрагивали сами основы жизнеобеспечения населения. В процессе упорных переговоров Эрцбергеру удалось добиться некоторых облегчений, недвусмысленно одобренных германским верховным командованием сухопутных войск. Тем не менее, очень скоро оправдались опасения Эрцбергера, которые разделяли также социал-демократы, особенно Шейдеман.
Еще до Ноябрьской революции начались разговоры об «ударе кинжалом в спину». После революции они распространились еще шире и вылились в утверждение, что готовившаяся с давних пор революция предательски ударила борющимся войскам в спину и погубила их, как когда-то Хаген убил Зигфрида. Эта легенда нашла благоприятную почву. Военная пропаганда долго убаюкивала население чересчур оптимистическими сообщениями о положении дел, снова и снова укрепляя его понятную склонность выдавать желаемое за действительное. Даже соци-
106

ал-демократы не вполне отдавали себе отчет о реальном положении военных дел. К тому же поражение, в отличие от происшедшего во Второй мировой войне, не воспринималось самым непосредственным образом как тотальная катастрофа с военной оккупацией страны, поскольку якобы «победоносные» германские войска вплоть до конца войны все еще стояли в глубине территории «вражеской страны». Поэтому многие были готовы переложить вину на других и говорить о предательстве. Козлом отпущения должны были стать все те, кто в какой бы то ни было форме выступал за прекращение мировой войны. Именно прежние господствующие слои кайзеровского райха и высшие военные чины, которые, подобно Гинденбургу и Людендорфу, знали о действительном положении дел, бесстыдно использовали ложь об «ударе кинжалом в спину» как оружие в борьбе против «соци» и всей этой «шайки Эрцбергера и Шейдемана».
Когда переданные 7 мая 1919 г. условия заключения мира вызвали волну «протестов», легенда об «ударе кинжалом в спину» уже имела широкое хождение. До этого момента многие рассчитывали на мягкие условия заключения мира. Как раз в рядах социал-демократии преобладало представление, что новая демократия может претендовать на справедливый мир. Они ожидали мирного договора на основе права наций на самоопределение, надеялись на Лигу Наций как союз равноправных народов и на закрепление в ее деятельности социально-политических установок как обязательных международно-правовых норм. Версальский же договор они воспринимали как мир на основе насилия, как инструмент закабаления. «Если бы этот договор действительно был подписан, - заявлял Шейдеман 12 мая 1919 г. на заседании Национального собрания, обосновывая его «неприемлемость», - то на версальском поле битвы остался бы лежать не только труп Германии. Рядом лежали бы трупы таких возвышенных понятий, как право наций на самоопределение, независимость свободных наций, вера во все прекрасные идеалы, под знаменем которых якобы сражалась Антанта, и прежде всего вера в точное соблюдение договора»13. С гневным возмущением он отверг всякую мысль о его подписании как «одобрение безжалостного расчленения страны, согласие на закабаление и рабство»: «Какая рука не отсохнет, налагая на себя и нас эти оковы?»
Многим эта речь Шейдемана была по душе. Реализмом она не отличалась. В тот момент, когда большинство в Национальном собрании было во власти эмоций, из всех представленных в нем партий только НСДПГ заняла трезвую позицию, единственно возможную в тех обстоятельствах. Ее представители тоже клеймили предложенные условия мира как насильственный мир наи¬
107

худшего образца, однако открыто заявляли, что подписания не избежать. «Отказ от подписания означает удержание наших военнопленных, оккупацию наших сырьевых районов, ужесточение блокады, безработицу, голод, массовое вымирание, ужасную катастрофу, которая как раз и приведет к вынужденной необходимости подписания»14.
В конце концов и социал-демократы большинства по мере приближения срока, указанного в ультиматуме держав-победительниц, не могли оставаться глухими к этому выводу. В то время как Шейдеман и Немецкая демократическая партия продолжали противиться договору, прежде всего Эрцбергер от Центра и Давид от СДПГ-болыпинства высказались за его подписание как меньшее зло. Они не видели больше никакой реальной альтернативы, что подтверждало также экспертное заключение о бесперспективности военного сопротивления, составленное Тренером и одобренное Гинденбургом. После того как Шейдеман, протестуя против Версаля, подал в отставку, а Немецкая демократическая партия вышла из правительства, новое коалиционное правительство, состоявшее из СДПГ-болыпинства и Партии центра во главе с социал-демократическим профсоюзным деятелем Густавом Бауэром совершило неизбежный шаг. Когда Национальное собрание после бурных дебатов высказалось простым большинством за принятие предложенных условий, Герман Мюллер (СДПГ-болыпинства) и Иоханнес Белл (Партия центра) подписали в Версале мирный договор.
Многие постарались быстро предать забвению, что этот шаг был неизбежен, ибо иначе Германия оказалась бы ввергнута в еще большие несчастья. Подпись под Версальским договором стала для «радетелей нации» еще одним «предательством Германии». Ведь проявления этого «позорного договора» постоянно напоминали о себе. Раздел Верхней Силезии в 1921 г., продолжающаяся оккупация Рейнской области, вторжение французских и бельгийских войск в Рур в 1923 г., споры вокруг параграфа Версальского договора об ответственности за войну и постоянная борьба по вопросу о размерах репараций снова и снова сталкивали население с последствиями еще непреодоленного поражения. Многие видели в «позоре» «версальского диктата» причину своих собственных, личных бед и отождествляли их с несчастьем нации. Вину за него они возлагали на «ноябрьских преступников», «предателей» и на всю созданную ими «систему».
В такой атмосфере среди враждебных республике сил распространялись настроения ненависти, велась необузданная, безудержная агитация, нередко приводившая к убийствам. Профессор Эмиль Гумбель, специалист по статистике, в своей книге
108

«Четыре года политических убийств» подводит на период до конца 1922 г. такой итог: согласно официальному подтверждению райхсминистра Радбруха, в Германии после 9 ноября 1918 г. произошло, по меньшей мере, 376 политических убийств; почти все они были совершены праворадикальными элементами и в преобладающей части остались безнаказанными15. Жертвами убийц пали Роза Люксембург и Карл Либкнехт, Лео Йогихес, Хуго Хаазе и Курт Айснер, Густав Ландауэр, Карл Гарайс, Ханс Пааше, Маттиас Эрцбергер и Вальтер Ратенау, если называть только самых известных. Обычно правосудие действовало быстро, когда надо было осудить левых, но по отношению к преступлениям правых сил Фемида демонстрировала повязку на своих глазах как слепоту.
Характерным для антидемократического, антиреспубликанского духа правосудия в Ваймаре было его отношение к президенту Эберту на многочисленных судебных процессах, которыми он пытался защитить себя от безудержной клеветы. Один из судов этой республики осмелился в своем приговоре назвать главу государства «предателем страны» только за то, что Эберт в январе 1918 г. вошел в один из забастовочных комитетов, причем с объявленным намерением содействовать спокойному завершению забастовки и предупредить возможные эксцессы. Демократические силы, создавшие эту республику и бывшие ее опорой, подвергались травле и поношениям по всей стране с использованием таких выражений, как «удар кинжалом в спину», «предательство», «ноябрьские преступники», «позорный диктат». В результате социал-демократия, одновременно подвергавшаяся ожесточенным нападкам слева, оттеснялась на позицию обороны. Видимо, здесь кроются корни известной неуверенности и половинчатости ее политики в период Ваймара. Социал-демократия чувствовала себя вынужденной доказывать, что она не была партией революционного переворота и предательства, а отстаивала национальные интересы и обеспечивала спокойствие и порядок16. Так получила дополнительную мотивацию склонность партии к тому, что лучше быть в оппозиции и косвенно поддерживать правительство, чем возглавлять его и открыто брать на себя ответственность. Цель такой оборонительной стратегии заключалась в том, чтобы заставить буржуазные партии открыто разделить ответственность за Версаль. И все же справедлив вопрос о том, а не был ли для социал-демократии возможен иной путь: последовательная внешняя политика, трезво ориентирующаяся только на факты, в сочетании с интенсивной разъяснительной работой внутри страны и энергичным сотрудничеством всех демократических сил.
109

Примечания
1 См.: Die deutsche Revolution 1918-1919. Dokumente. Hrsg, von Gerhard A. Ritter und Susanne Miller. Neuauflage Hamburg, 1975. S. 85 f.
2 Cm.: Die Novemberrevolution 1918 in Deutschland. Thesen anlässlich des 40. Jahrestages // Zeitschrift für Geschichtswissenschaft. - Berlin (1958). Sonderheft 6.
- S. 1-17, 21; Walter Ulbricht. Begründung der Thesen über die Novemberrevolution 1918. Этой же линии в общем и целом последовали в своей оценке: Georg FülberthJürgen Harrer. Die deutsche Sozialdemokratie 1890-1933. - Darmstadt; Neuwied 1974. - S. 127; Jutta von Freyber, Georg Fülberth, Jürgen Harrer u.a. Geschichte der deutschen Sozialdemokratie 1863-1975. - Köln, 1975.
3 Cm.: Karl Dietrich Erdmann. Die Geschichte der Weimarer Republik als Problem der Wissenschaft // Vierteljahrshefte für Zeitgeschichte. Stuttgart, 1955. - Jg. 3. N 1. - S.6f.
4 Willy Brandt. Fünfzig Jahre danach. Rede auf der Feierstunde der SPD am 10.11.1968 in Godesberg // Pressemitteilungen und Informationen der SPD, 10.11.1968.
5 Cm.: Susanne Miller. Die Bürde der Macht. Die deutsche Sozialdemokratie 1918— 1920. - Düsseldorf, 1978. S. 270, 225 ff.
6 Cm.: Eberhard Kolb. Rätewirklichkeit und Räte-Ideologie in der deutschen Revolution von 1918/19 // Vom Kaiserreich zur Weimarer Republik. Hrsg, von Eberhard Kolb. - Köln, 1972. - S. 177. Текст предлагавшихся законопроектов см. в: Zweiter Kongress der Arbeiter- Bauern- und Soldatenräte Deutschlands vom 8. bis 14. April 1919 im Herrenhaus zu Berlin. Stenografisches Protokoll. - Berlin, 1919.-S. 267, 269 f.
7 Cm.: Hans Schick. Die Behandlung der Sozialisierungsfrage in den Monaten nach dem Staatsumsturz // Vom Kaiserreich zur Weimarer Republik. - S. 148.
8 Reichs-Gesetzblatt 1919.-S. 341 f.
9 Текст Ваймарской конституции печатался в различных изданиях, в частности, в: Ernst Rudolf Huber. Dokumente zur deutschen Verfassungsgeschichte. Bd. 3.
- Stuttgart; Berlin; Köln; Mainz, 1966. - S. 129 ff. Последующие цитаты также взяты из этой Конституции.
10 Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten in Kassel vom 10. bis 16. Oktober 1920. - Berlin, 1920. - S. 89.
11 Там же. S. 89 ff, 93 f. См. также: Stenographische Berichte der Verfassunggebenden Deutschen Nationalversammlung. Bd. 329. S. 2194 f.
12 Cm.: Heinrich Potthoff, Das Weimarer Verfassungswerk und die deutsche Linke // Archiv für Sozialgeschichte. Bd. XII. Bonn; Bad Godesberg, 1972. - S. 483.
13 Текст речи см. в: Stenographische Berichte der Verfassunggebenden Deutschen Nationalversammlung. Bd. 327. - S. 1082 ff.
14 Резолюция партийной конференции НСДПГ, цит., в частности, в кн: Friedrich Stampfer. Die vierzehn Jahre der ersten deutschen Republik. 3. Aufl. - Hamburg, 1953.-S. 117 f.
15 Emil J. Gumbel. Vier Jahre politischer Mord. - Berlin; Fichtenau, 1922 [Neuauflage: Heidelberg, 1980]. S. 5 f.,78, 119 f., 145.
16 По данной теме см. в особенности раздел «Вопрос об ответственности за войну и мирный договор: национализм в социал-демократии» в работе: Heinrich August Winkler, Von der Revolution zur Stabilisierung. Arbeiter und Arbeiterbewegung in der Weimarer Republik 1918 bis 1924. - 2. Aufl. - Berlin; Bonn, 1985. - S.206-226.
110

Глава VII
ВАЙМАРСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ
1. 	Рабочие партии и профсоюзы в первые годы Республики
В отличие от периода кануна Первой мировой войны, когда, несмотря на внутренние расхождения и организационный дуализм - партия и профсоюзы, - социал-демократия оставалась единой, время после Революции 1918 г. в большой мере характеризуется оформлением и противостоянием разных течений1. В первые годы Ваймарской республики три партии претендовали на то, чтобы быть продолжателями традиции социалистического рабочего движения. В Коммунистической партии Германии (КПГ), которая поначалу оставалась отколовшейся, небольшой по численности партией, доминировали приверженцы прямого действия - утопическо-революционного курса. Концепция Розы Люксембург была принята за основу еще на учредительном съезде партии. Р. Люксембург решительно отвергала ленинскую формулу диктатуры пролетариата, видя в ней диктатуру партии и несвободы. «Упразднение важнейших демократических гарантий», таких, как свобода печати, права союзов и собраний, она воспринимала как удар по социализму и в противовес большевикам считала: «Свобода лишь для сторонников правительства, лишь для членов одной партии - сколь бы многочисленными они ни были - это не свобода. Свобода всегда есть только свобода для инакомыслящих. Не из-за фанатизма «справедливости», а потому, что от этой сути зависит все оживляющее, исцеляющее и очищающее действие политической свободы; оно прекращается, если «свобода» становится привилегией»2.
После убийства Розы Люксембург и Карла Либкнехта КПГ продолжала упорно следовать тактике «все или ничего», что буквально завело ее в тупик. Из-за путчистских эксцессов, вызвавших запреты со стороны властей, партия оказалась в подполье. В таких условиях в ее рядах шел постепенный процесс переориентации. На II съезде партии 20-23 октября 1919 г. произо-
111

шел раскол. Ультралевое, антипарламентаристское крыло, за которым шла примерно половина ее членов, покинуло КПГ и весной 1920 г. создало «Коммунистическую рабочую партию Германии» (КРПГ). В кровопролитных боях последующих лет она еще играла известную роль, но затем утратила свое значение. В оставшейся части КПГ под руководством Пауля Леви утвердился принцип участия в парламентской деятельности. На выборах в рейхстаг в июне 1920 г. КПГ впервые выставила своих кандидатов и получила 2% голосов. Массовой партией КПГ стала только тогда, когда в ноябре 1920 г. левое крыло НСДПГ объединилось с первоначально созданной КПГ и была образована «Объединенная коммунистическая партия Германии».
В НСДПГ в течение 1919 г. выкристаллизовались в принципе несовместимые направления. В наибольшей степени противоречия между ними проявились в оценке парламентаризма. На съезде партии в марте 1919 г. друг другу противостояли два одинаковых по силе крыла. В то время как одно признавало парламентскую систему, другое считало парламент в наилучшем случае трибуной для «революционного воодушевления масс»3. Сторонники Эрнста Доймига, Курта Гайера и Клары Цеткин рассматривали систему Советов как конституционную форму, к которой следовало стремиться, и намеревались установить диктатуру пролетариата, не имея парламентского большинства. Именно представители радикального крыла «независимцев» особенно проявили себя в период Советской респуб- лики в Мюнхене и в ходе других вооруженных восстаний. Единство партии сохранялось главным образом благодаря общему неприятию курса правящей СДПГ-болынинства. Однако с возвращением СДПГ-болынинства в оппозицию отпало и это связующее звено.
В тяжелом для себя положении НСДПГ 7 ноября 1919 г. потеряла - в результате совершенного психически больным человеком покушения - своего Председателя Хуго Хаазе, придерживавшегося умеренной позиции и постоянно стремившегося к примирению противоречий в партии. На Лейпцигском съезде (30 ноября - 6 декабря 1919 г.) преобладавшим на нем левым удалось, наконец, провести программу, в которой признавалась диктатура пролетариата в форме Советов. Соответственно большинство съезда высказалось за разрыв с социал-демократическим II Интернационалом и поручило Правлению партии начать переговоры о присоединении к коммунистическому III Интернационалу (Коминтерну).
Несмотря на все внутренние противоречия и - по сравнению с СДПГ-болыпинства - организационную слабость, НСДПГ
112

имела все шансы стать партией протеста разочарованных масс. Очень многие сторонники СДПГ-большинства покинули свою партию, так как полагали, что возглавляемое ею правительство слишком мало делает для удовлетворения их материальных и социальных интересов и для достижения социалистических целей; ведь не состоялось даже широковещательно заявленное обобществление, а промышленные магнаты почти повсюду, и почти ничего не опасаясь, продолжали занимать свои кресла. Использование против революционных рабочих военной силы, подавление стачечного движения, ставший постоянным кризис снабжения, быстро растущие цены и безработица довершали дело и способствовали тому, что выбитые войной из колеи трудящиеся, а также молодые рабочие, не прошедшие школу организованного рабочего движения, шли в ряды НСДПГ.
Так, в объединениях обувщиков и текстильщиков преобладали представители НСДПГ. В крупнейшем отраслевом профсоюзе - в профсоюзе металлистов - на ежегодном съезде в октябре 1919 г. НСДПГ сформировала Правление во главе с опытным и толковым Робертом Дисманом. Наряду с успехами в профсоюзах, растущий приток в партию новых членов и выборы в рейхстаг в июне 1920 г. показали, что НСДПГ успешно конкурирует с СДПГ-большинства. В то время как число поданных за «независимцев» голосов увеличилось с 7,6% в январе 1919 г. до 18% в июне 1920 г., этот показатель за то же время у СДПГ-большинства снизился с 37,9% до21,6%. Если же голоса за НСДПГ и КПГ взять вместе (18% плюс 2%), то внешний наблюдатель мог бы заключить, что в рабочем движении противостояли друг другу два почти равных по силе лагеря. Однако если в качестве критерия принять отношение к парламентской демократии, то окажется, что водораздел пролегал через НСДПГ.
Конфликт в НСДПГ привел к расколу на съезде в Халле в октябре 1920 г. Камнем преткновения стали условия, выставленные Москвой для вступления в Коммунистический Интернационал (21 условие). После ожесточенной дискуссии между Рудольфом Гильфердингом, с одной стороны, и Председателем Коминтерна Григорием Зиновьевым, с другой, большинство проголосовало за присоединение к III Интернационалу и за слияние с КПГ. В последующие годы путь этой «Объединенной коммунистической партии» был отмечен борьбой течений, сменами курса и «чистками». При этом все больше росла зависимость германских коммунистов от Москвы, они явно становились исполнителями ее приказов.
Сначала победившее на съезде в Халле большинство НСДПГ, а к нему относились почти три четверти фракции в рейхстаге,
113

пыталось продолжать руководить партией. В сентябре 1922 г. отколовшееся меньшинство партии, за исключением малозначащей группировки, вновь объединилось с СДПГ-болынинства в Объединенную социал-демократическую партию Германии.
Но если до раскола НСДПГ строго придерживалась своей роли оппозиции и любое участие в коалиционном правительстве категорически отвергала, то после революции СДПГ-болыпинства развивала свою деятельность в поле напряжения между правительственной ответственностью и оппозиционностью. Проблемы, с которыми она стсолкнулась в период правительства Народных уполномоченных, вновь и вновь заявляли о себе. До лета 1920 г. она была ведущей правительственной партией. Кабинет Шейдемана (СДПГ-болынинства, Немецкая демократическая партия и Партия центра) ушел в отставку в июне 1919 г., уступив место правительству из представителей СДПГ-большинства и Партии центра (во главе с райхсканцлером Бауэром), куда в октябре снова вошли министры - члены НДП. После Капповского путча в марте 1920 г. кабинет Бауэра ушел в отставку. Было сформировано правительство Германа Мюллера, которое также опиралось на «ваймарскую коалицию». В трех кабинетах, кроме поста райхсканцлера, который СДПГ-большинства занимала как наиболее сильная партия, она каждый раз возглавляла два министерства - экономики и труда. Напротив, министерства внутренних дел и финансов всегда оставались в руках буржуазных партий. Остальные министерские посты распределялись между партнерами по коалиции по-разному. Так, в июне 1919 г. Герман Мюллер (СДПГ-болынинства) сменил на посту министра иностранных дел, кадрового дипломата графа Брокдорф-Рантцау. После того как Герман Мюллер был назначен райхсканцлером, внешнеполитическое ведомство возглавил его соратник по партии Адольф Кестер. Густав Носке, пребывание которого в СДПГ становилось для нее все более обременительным, после Капповского путча должен был уйти с поста министра обороны. Тем самым социал-демократы выпустили из своих рук важное военное ведомство, куда пришел представитель НДП Отто Гесслер.
Вскоре после революции стало ясно, что правые силы быстро оправляются от полученного шока. Чем явственнее становились контуры готовой к борьбе антидемократической фронды, тем сильнее становилось брожение среди членов и сторонников социал-демократии. После крупных забастовок и беспорядков, в 1919 г., на которые правительство отвечало и силой, и уступками, движение за Советы пошло на спад. В скрытом виде причина брожения среди трудящихся продолжала существовать. Со¬
114

хранилось сознание того, что рабочим как основной движущей силе «революции» и опоре новой демократии государство должно дать больше, нежели только формальные буржуазные свободы. Кроме законов об обобществлении, которые едва ли имели какие-то практические последствия, и прекрасных положений Конституции об экономической демократии и 8-часовом рабочем дне, других признаков действительного продвижения к социализму они не видели. После длительных совещаний и дискуссий, которые тянулись в течение всего 1919 г., наконец 4 февраля 1920 г. был принят Закон о правах и обязанностях предпринимателей и коллективов предприятий (Закон о производственных советах на предприятиях). Согласно этому закону, рабочим гарантировалось право иметь свое представительство на предприятии, а также жестко оспариваемое объединениями предпринимателей и работодателей право участия в принятии решений, в том числе и по таким вопросам, как увольнение и прием на работу, определение рабочего времени и режима работы, регулирование отпуска и введение новых методов оплаты труда. Тем не менее, закон вызвал недовольство не только радикально настроенных рабочих, которые во время процедуры второго чтения закона провели под руководством НСДПГ демонстрацию протеста у стен рейхстага, завершившуюся кровопролитным столкновением с полицией. Разочарованными оказались и широкие слои умеренно настроенных трудящихся. Они чувствовали себя обделенными и не могли понять, почему социал-демократы в правительстве не сделали для них больше. Досада по отношению к «правительству компромисса», которое не было «их» правительством, но коалицией, вылилась в недовольство курсом руководства партии. Уже в конце 1919 г. председатель СДПГ-большинства Отто Вельс констатировал, что преобладает «глубокое возмущение, крайнее недовольство партией и ее руководством»4.
Тот, кто обратится к абсолютным цифрам членов партии - 1 млн. в апреле 1914 г., затем резкий спад до 250 тыс. в апреле 1918 г. и снова рост до 1 млн. в 1919 г., а в 1920-1922 гг. до более чем 1,18 млн. - в первый момент вряд ли подумает о кризисе в партии. Но если эти данные сравнить с быстрым ростом рядов НСДПГ и прежде всего с невиданным взлетом численности членов профсоюзов, то придется констатировать стагнацию. То, что СДПГ-большинства так мало приобрела от развивающейся в новых условиях тенденции к формированию организаций, свидетельствует о значительном сокращении ее притягательности.
Совершенно иначе шло развитие Свободных профсоюзов, которые на своем конгрессе в июне-июле 1919 г. более четко
115

организовали руководство и отныне стали называться «Всеобщее объединение немецких профсоюзов» (ВОНП)*. Место «Генеральной комиссии» заняло Правление, к которому примыкал Комитет - орган председателей отраслевых профсоюзов. Довоенный уровень членства, составлявший 2,5 миллиона (профсоюзы рабочих и связанные с ними социалистические союзы служащих), в конце 1916 г. упал до низшей точки - менее 1 миллиона - что было обусловлено войной, но уже в 1918 г. он был превышен. Число членов профсоюзов росло бурными темпами и в конце 1919 г. составило более 7,33 миллионов, а в июне 1920 г. достигло высшего уровня - 8 144 981 человек5.
Как и прежде, тактику профсоюзов определяла характерная для их руководства здравая, практичная позиция. Однако интенсивная теоретическая дискуссия и политизация, которая охватила всю организацию от базиса до руководящих органов, отличали ситуацию от положения в предвоенное время. Этот процесс имел ряд причин: массовый приток новых, не имевших опыта членов, широкий политический спектр их позиций - от радикального крыла НСДПГ, выступавшего за Советы, и критически настроенных социал-демократов до «тред-юнионистских» профсоюзных функционеров; вступление СДПГ-большинства в правительственную коалицию с буржуазными партиями; подавление стачечного движения с помощью военной силы, что было недальновидно; и прежде всего, наличие нескольких социалистических партий. Все это привело к тому, что профсоюзы буквально на глазах освобождались от тесной привязанности к политике СДПГ-большинства, и их собственное политическое влияние становилось все более весомым. В общении зазвучали новые тона, когда председатель Генеральной комиссии Карл Легин, классический представитель традиционной профсоюзной политики, упрекал Шейдемана, что СДПГ-большинства стала «придатком» этого «правительства компромисса» и что руководство партии должно позаботиться о том, чтобы «мы остались самостоятельной партией»6. Не менее показательными в этом отношении являются слова Теодора Лайпарта, будущего преемника Легина, о том, что он мог бы понять, если бы в Профсоюзном доме ВОНП стали раскладывать только центральный орган НСДПГ «Freiheit» («Свобода») и перестали раскладывать «Vorwärts» (Вперед») - центральную газету СДПГ-большинства7.
В советской и российской литературе до последнего времени была принята аббревиатура от нем ецкого названия «Allgemeiner Deutscher Gewerkschaftsbund» - АДГБ. - Прим. ред.
116

В профсоюзах - вплоть до высших руководящих органов, Комитета и Правления ВОНП - распространялось чувство, что возглавляемое СДПГ-большинства коалиционное правительство не в состоянии провести глубокие преобразования в интересах рабочих. Поэтому профсоюзы должны были, помимо своих традиционных областей деятельности - оплата труда и социальная политика - вторгаться в сферы экономической и общей политики. Намерение не передавать более принятие политических решений только парламентскому представительству рабочих, а самим в качестве самостоятельной политической силы взять в собственные руки дело развития социальной демократии, подверглось испытанию во время Капповского путча в марте 1920 г.
2. 	Капповский путч и его последствия
К 1920 г. среди правых националистов окрепла уверенность в том, что «республиканская интермедия» закончилась. Ядро нового воинствующего антидемократического национализма, для которого конституционное правительство было просто «правительством позора», составляли, прежде всего, добровольческие корпуса. Именно опираясь на два таких корпуса, которые сопротивлялись распоряжению правительства о роспуске, 13 марта 1920 г. генерал райхсвера Лютвиц, бывший глава земельного представительства Восточной Пруссии генерал Капп, командир добровольческого корпуса капитан третьего ранга Эрхард и другие офицеры начали путч против демократической республики. С развевающимися черно-бело-красными знаменами, со свастиками на стальных шлемах - символом того, что еще предстояло пережить Германии, - войска путчистов вступили в Берлин. Райхсвер, который должен был защищать правительство, отказался выступить против путчистов. Главнокомандующий сухопутными силами генерал Вальтер Райнхардт сохранял верность Конституции, но он оказался в одиночестве. Генерал фон Сект и его офицеры бросили правительство в трудную минуту, именно тогда, когда его в первый раз надо было защищать от угрозы справа, а не слева, как происходило до сих пор.
Райхспрезидент Эберт, райхсканцлер Бауэр и райхсминистры едва избежали ареста, покинув Берлин. В условиях этого тяжелейшего кризиса республики на ее защиту встали руководимые Легиным Свободные профсоюзы. Всеобщее объединение немецких профсоюзов (ВОНП) совместно с Рабочим объединением свободных союзов служащих призвало рабочих, служащих и чиновников к всеобщей забастовке. С таким же обращением вы¬
117

ступил и председатель СДПГ Отто Вельс; здесь же стояли подписи Эберта и социал-демократов - членов имперского правительства. Во всеобщей забастовке участвовали и члены НСДПГ. В фронт защиты республики включился и Немецкий союз чиновников (НСЧ), членами которого были преимущественно низшие чиновники. Не хотели оставаться в стороне и либеральные хирш-дункеровские профсоюзы*. Хотя христианское Объединение немецких профсоюзов (ОНП) официально не поддержало всеобщую стачку, его члены де-факто присоединились к борьбе. Руководство КПГ, которое сначала отказалось от борьбы за спасение демократической республики, также посчитало для себя необходимым участвовать в общем деле. Всеобщая забастовка развернулась в полную силу; она выбила почву из-под ног путчистов. Решительное выступление наемных работников, - в том числе и многих чиновников в министерствах, которые отказывались сотрудничать с нелегальным правительством путчистов, - поставило Каппа и его сообщников на колени.
Карл Легин, этот здравомыслящий и деятельный профсоюзный функционер, во время всеобщей стачки проявил себя не только как блестящий организатор и координатор, но сыграл роль основного связующего звена между законным правительством райха, коалиционными партиями, НСДПГ и мобилизованными рабочими массами. Он не хотел довольствоваться капитуляцией антиконституционных сил. Организованные в Свободных профсоюзах наемные работники ожидали принципиальных изменений политического курса. В совместной программе ВОНП, Объединение свободных союзов служащих и Немецкий союз чиновников выдвинули девять условий прекращения первой в германской истории всеобщей политической стачки:
1. Решающее влияние «на реорганизацию имперского и земельных правительств, а также на реформу экономического и социального законодательства».
2. Немедленное разоружение и наказание всех участников путча.
3. Немедленная отставка райхсминистра обороны Носке (СДПГ) и прусских министров Вольфганга Хайне (СДПГ-большинства) и Рудольфа Езера (НДП).
4. Очищение системы управления в государстве и на производстве от всех реакционеров.
* Названы так по фамилии деятелей Немецкой прогрессивной партии Ф. Дункера и М. Хирша. Эти профсоюзы существовали с 1868 г. по 1933 г. - Прим. ред.
118

5. Скорейшее проведение демократизации системы управления.
6. Немедленное расширение социального законодательства и установление подлинного равноправия рабочих, служащих и чиновников.
7. Немедленное обобществление горнодобывающей и энергетической промышленности.
8. Экспроприация земельных собственников, саботирующих поставки продовольствия.
9. Роспуск всех контрреволюционных формирований и передача дела обеспечения безопасности в руки организованных рабочих8.
Стремление профсоюзов путем глубоких реформ подвести под Ваймарскую демократию более прочный фундамент не привело к желаемому результату. Хотя руководство СДПГ-большинства во главе с Отто Вельсом активно их поддерживало, а ведущие представители НСДПГ периодически заявляли о том же, реального шанса наверстать упущенное во время Ноябрьского переворота не было. Профсоюзы в союзе с другими лояльными силами спасли демократическую республику; но стабильности это ей не принесло. Их вмешательство оказалось обоюдоострым мечом. Под лозунгами борьбы против «параллельного правительства профсоюзов» и «профсоюзного государства» в буржуазном лагере разворачивалась антипрофсоюзная фронда, которая оказалась более действенной, чем в случае с Каппом. Было только видимостью, что профсоюзы победили Капповский путч. Собственно, победителями стали военные. Сформированный после некоторой борьбы кабинет Германа Мюллера (СДПГ-болыпинства) вновь опирался на прежнюю коалицию. Правительство, правда, с разными оговорками, прежде всего со стороны НДП, приняло программные требования профсоюзов, но лишь малая часть их была реализована. Основной внутриполитической проблемой для кабинета Мюллера стало подавление восстаний, которые в связи со всеобщей забастовкой вспыхивали в Берлине, в Средней Германии, но прежде всего в Рурской области. Там возникла «Красная армия Рура», которой временами в результате тяжелых, зачастую жестоких боев удавалось овладевать почти всем индустриальным районом. С одобрения правительства государственному комиссару Зеверингу удалось достичь перемирия и вывести из Красной армии большую часть умеренно настроенных бойцов. Сопротивление ее воинственного ядра было подавлено райхсвером с помощью штыков, винтовок и пушек. При этом против рабочих формирований были использованы военные соединения, под¬
119

державшие в свое время Капповский путч. Их «белый террор» по своей жестокости и интенсивности превзошел «красный террор». Многие рабочие, продолжая стачки и создавая собственные формирования, хотели защитить Республику против антиконституционных сил. Вместо этого они столкнулись с тем, что те же путчисты по поручению правительства Мюллера выступили против них самих и их товарищей. Это вызывало у них безграничную горечь и озлобление. Верные Республике участники забастовки в условиях чрезвычайного положения подвергались суровым наказаниям по приговорам военных трибуналов, причем за малейшее подозрение или по доносам. В то же время перед уголовным судом Республики ее враги справа не предстали.
Выборы в рейхстаг в июне 1920 г. проходили еще под впечатлением от Капповского путча и последовавших затем восстаний рабочих. По сравнению с выборами в Национальное собрание между обеими партийными группировками в социалистическом рабочем движении произошло значительное изменение в соотношении сил. СДПГ-большинства получила лишь 21,6% голосов, а НСДПГ - 18% и КПГ - 2% голосов. В лагере рабочих партий не только произошел сдвиг влево, он потерял по сравнению с выборами в 1919 г. почти 4% голосов. По меньшей мере столь же серьезным было изменение в соотношении сил между буржуазными партиями. Если говорить о партнерах СДПГ-большинства по коалиции, то Партия центра потеряла 6,1% (13,6% против 19,7% в январе 1919 г.) прежде всего за счет отколовшейся Баварской народной партии, в то же время число голосов, поданных за НДП, снизилось с 18,5% до 8,2%. Крупную победу одержали национал-либеральная ННП (с 4,4% до 13,9%) и крайне правая НННП (с 10,3% ДО 15,0%). Вопреки ожиданиям председателя СДПГ-большинства Отто Вельса, Капповский путч не подорвал позиции правых. Скорее близкая к гражданской войне ситуация весны 1920 г. привела довольно много избирателей в лагерь критиков «системы» справа.
Попытка Германа Мюллера еще раз сформировать правительство во главе с СДПГ-большинства не удалась. Социал-демократы не вошли в новый кабинет, который возглавил представитель Партии центра Константин Ференбах. Это было первое чисто буржуазное правительство Ваймарской республики (ННП, НДП и Партия центра). В последующие восемь лет, до формирования в 1928 г. второго кабинета Мюллера, Партия центра, а не социал-демократия, была ведущей правительственной партией. За эти восемь лет СДПГ на правах младшего партнера входила в четыре кабинета, которые продержались у власти в общей сложности девять месяцев.
120

3. Путь социал-демократии с 1920 по 1928 гг.
Утрата правительственной ответственности воспринималась Социал-демократией-болынинства преимущественно без сожаления и озабоченности. Напротив, даже с явным облегчением. «Никто из нас, - так на партийном съезде в октябре 1920 г. Мюллер определил господствовавшее в партии настроение, - не испытывал страстного желания снова войти в правительство»9. В этом нашла отражение позиция, которую в 1925 г. «Vorwärts» облек в легко запоминающиеся слова: СДПГ никогда не стремилась в правительство, а только участвовала в нем, «если крайняя нужда народа требовала от нее такой жертвы»10. Именно опыт ее полуторагодичной деятельности в правительстве до июня 1920 г., когда сторонники толпами покидали ее ряды, научил партию тому, что бремя правительственной ответственности можно взваливать на себя лишь в крайнем случае.
Несмотря на такую оговорку, социал-демократическая фракция в рейхстаге все же во многих случаях считала для себя необходимым поддерживать правительства, хоть и не была в них ведущей силой, поскольку иначе не получалось парламентского большинства и возникала угроза новых кризисов. Проводя такую тактику «толерантности» партия ожидала, что «буржуазные элементы» должны будут сами держать ответ перед общественностью за неизбежные, обусловленные внутренними и внешними чрезвычайными обстоятельствами мероприятия, а социал-демократия таким образом выйдет из-под огня критики своих противников справа и слева. Столь поразительную двойственность позиции между полуправительственной партией и полуоппозиционной, исходя из ситуации 1928 г., подверг резкой критике Юлиус Лебер, жизнью заплативший за сопротивление Гитлеру в 1944 г. «Нужно либо править, либо находиться в ясно выраженной оппозиции. С одной стороны, не иметь желания нести ответственность, с другой стороны, не иметь мужества, т.е. предпочитать политику лавирования принятию твердых решений - это самая большая ошибка, какую может совершить политическая партия»11.
Всякий раз, когда непопулярные решения с далеко идущими последствиями оказывались неизбежными, СДПГ закрывала собой брешь. В большинстве случаев и в отличие от многих своих противников справа и слева партия шла навстречу государственно-политическим необходимостям. Как партнер по коалиции она поддержала попытку правительства Йозефа Вирта (1921-1922 гг.) путем так называемой «политики выполнения обязательств» добиться в конце концов пересмотра Версальско¬
121

го договора. Однако если социал-демократия с большой симпатией относилась к представителю левого крыла Партии центра Вирту, то в отношении его преемника - придерживавшегося правых взглядов беспартийного предпринимателя Вильгельма Куно - преобладала сдержанность. Но даже кабинет Куно, в котором СДПГ вообще не была представлена, получил ее поддержку, когда попытался пассивным сопротивлением ответить на вторжение в январе 1923 г. французских и бельгийских войск в Рурскую область. Да и в обстановке, когда эта политика стала последним толчком, подстегнувшим инфляцию, и марка покатилась в пропасть, социал-демократы вновь проявили себя как спасатели. Кабинет Густава Штреземанна, куда они вошли на правах младшего партнера, взял на себя неблагодарную задачу завершить ставшую бесперспективной борьбу в Руре и в заключение оздоровить национальную валюту.
1923 г. был годом одного из глубочайших кризисов Республики. Сопротивление в Руре, основными участниками которого были рабочие, служащие и чиновники и в ходе которого 31 марта под пулями французских солдат пали 13 рабочих концерна Круппа, не могло продолжаться дальше. Печатный станок служил финансированию чудовищно растущих расходов. К середине апреля удалось зафиксировать курс доллара на отметке примерно 20 000 марок, но потом уже ничто не могло остановить инфляцию. В августе курс поднялся до 4,6 миллионов, в октябре составил свыше 25 миллиардов, а 15 ноября, в день валютной реформы, равнялся 4,2 триллионам. Невообразимые лишения стали причиной не только сепаратистских движений в Рейнланде и Пфальце. Коммунисты готовились к вооруженному революционному наступлению - к «германскому Октябрю». Руководимые ими «Пролетарские сотни» создавались в Саксонии и Тюрингии на случай, если дело примет серьезный оборот. В лагере правых обыгрывалась мысль о выходе из кризиса путем установления диктатуры и передачи власти «сильному человеку»12. В Баварии правоавторитарный режим Кара в союзе с тамошним командованием райхсвера и полицией открыто противился имперской власти, что было задумано как сигнал к «походу на Берлин», который должен был бы увенчаться провозглашением «национальной диктатуры». Адольф Гитлер также решил, что настал его час, и при поддержке Людендорфа предпринял в Мюнхене 8-9 ноября 1923 г. попытку путча, которая, однако, провалилась в течение 24 часов.
При действенной поддержке социал-демократии Республика под руководством Штреземанна в этом кризисе выстояла. Но принятые правительством на основе Закона о чрезвычайных
122

полномочиях меры ввергли партию в тяжелую конфликтную ситуацию. В Саксонии и Тюрингии, где у власти находились чисто социал-демократические правительства явно левого толка, в условиях грозящей революции справа, в правящие кабинеты абсолютно легально были введены коммунисты. СДПГ пришлось пережить ввод в Саксонию и Тюрингию войск райхсвера, что должно было принудить тамошние правительства Эриха Цайгнера и Августа Фрёлиха к роспуску, в то время как правительство райха, в которое она входила, ничего не предприняло против исходившей из Баварии правой угрозы авторитаризма и национализма. СДПГ не хотела разделять ответственность за двойную мораль политики правительства, когда в отношении левых проявлялась жесткость, а в отношении правых демонстрировалась готовность к уступкам. Ее выход из имперского правительства повлек за собой падение кабинета Штреземанна. Тогда же Эберт заклеймил эту, с точки зрения партии, понятную, но для него, с точки зрения государственной политики, неумную позицию, заявив: «То, что вас побудило к свержению канцлера, через шесть недель будет забыто, но последствия вашей глупости вы будете испытывать на себе еще десять лет»13.
Конечно, социал-демократия была «вытолкнута из правительства»14, но в то же время это была победа благоразумия в партии после малоприятного лавирования в предшествующий период. На решение снять с себя государственную ответственность повлияли и давление конкуренции слева, и настроения в собственном базисе, и необходимость учитывать позицию левого крыла партии, выступившего против коалиции. В сентябре 1922 г. оставшаяся от НСДПГ группировка вернулась в лоно родной партии. Воссоединение привело к росту числа членов партии, которое в 1923 г. достигло 1 261 072 - цифры, которую никогда не удалось повторить, но это едва ли усилило притягательность партии. Слева от СДПГ прочно обосновалась КПГ. Количество подаваемых за нее голосов росло: 2% (1920 г.), 12,6% (в мае 1924 г.), 9,0% (в декабре 1924 г.), 10,6% (в 1928 г.) и 13,1% (в 1930 г.). Агрессивная политика КПГ, направленная против Республики и социал-демократии, содействовала тому, что социал-демократические лидеры часто отождествляли социалреволюционные течения в рабочем движении с «коммунистическими». Таким образом, вернуть на свою сторону радикализировавшихся рабочих становилось почти бесперспективным занятием.
Тяжелое поражение, которое правящая СДПГ потерпела на выборах 1920 г., она не смогла смягчить и пребывая в роли оппозиции. В мае 1924 г. количество поданных за воссоединенную
123

партию голосов снизилось до 20,5%. Заметным успехом стали выборы в декабре того же года, когда за нее проголосовали 26% избирателей. В ходе стабилизации Республики она в 1928 г. вновь подошла к 30-процентному рубежу, собрав 29,8% голосов15. Результаты выборов недвусмысленно показали, что СДПГ едва ли могла компенсировать потери в результате успехов на выборах КПГ и что левый потенциал в целом составлял всего треть избирателей. Голосовавшие за СДПГ рабочие, которые, по данным профессиональной переписи 1925 г., составляли 45,1% занятых, всегда были только частью ее избирателей, хотя и самой большой, рабочие-католики в основном оставались верны Партии центра, рабочие, связанные с евангелической церковью, организованные главным образом в христианских профсоюзах, отдавали предпочтение «национальным» партиям. С большим трудом СДПГ добивалась своего влияния и среди сельскохозяйственных рабочих, которые все еще находились под сильным политическим и экономическим воздействием крупных аграриев.
У других социальных слоев - конторских служащих и низших чиновников, пенсионеров и мелких крестьян, части ремесленников и мелких торговцев, которые находились в таком же положении, что и рабочие, - партии также и в период Ваймарской республики удавалось добиваться лишь частичных успехов. Правда, доля рабочих среди членов партии снижалась - с 90% перед Первой мировой войной до 73% в 1927 г. и до 60% в 1930 г., - в то время как доля других социальных групп увеличивалась: в 1930 г. 10% составляли служащие, 3% - чиновники и 17% - домохозяйки. При этом следует учитывать, что началось сокращение доли рабочих в общей численности населения, а число чиновников и служащих росло и в 1926 г. равнялось уже 16,5% занятых. К нижним социальным слоям надо отнести и ту часть среднего слоя, которая из-за инфляции оказалась в крайне тяжелом экономическом положении и пролетаризировалась. В целом, по данным статистики, в 1926 г. свыше 50% населения причислялись к экономически слабому слою16. Положение 12% представителей мелкой буржуазии было не намного легче. Таким образом, возникает вопрос, почему же СДПГ не удалось лучше использовать этот потенциал и стать партией непривилегированных слоев.
Одна из причин - последствия поражения в войне, революции и «Версаля», которые тяжелым грузом легли на партию. Отрицательным моментом для демократического социализма стало также и то, что соотношение социальных сил в Республике достаточно быстро снова изменилось в пользу предприниматель¬
724

ской стороны. Характерно, что работодатели скоро поставили под вопрос введение 8-часового рабочего дня. Аргументировали они тем, что Германия должна нести бремя проигранной войны и репараций. Наемные работники прекрасно осознавали, что и они должны нести свою долю бремени и обязательств по преодолению последствий войны, но не ощущали той же готовности со стороны предпринимателей. В период гиперинфляции их реальные доходы непрерывно снижались, так как зарплата не поспевала за ценами, в то время как предприниматели и торговцы требовали оплачивать свои товары в твердой золотой валюте.
В то время как профсоюзные организации утрачивали свои позиции (сокращение числа членов и пустые кассы), чрезвычайно росла власть обладателей реальных ценностей. Прежде всего, отдельные крупные промышленники извлекали колоссальные прибыли из низких издержек производства и спекулятивных операций, капитализации налогов, а также за счет долгов, которые за одну ночь превращались в ничто. Знаменитая промышленная империя Хуго Стиннеса, конечно, была самой большой, но не единственной. После стабилизации марки за этим начальным этапом процесса концентрации в промышленности последовал следующий. После того как в 1924 г. вопрос о репарациях был урегулирован в результате принятия «плана Дауэса», иностранный капитал, привлекаемый высоким уровнем доходов, устремился в Германию, что вызвало резкий взлет конъюнктуры. Займы стали финансовой основой начавшегося бурного процесса рационализации. От него выиграли главным образом современные, ориентированные на экспорт отрасли промышленности - электротехническая, машиностроительная и химическая.
Показательным для процесса концентрации экономической мощи были имевшие место в 1926 г. слияния в химической промышленности И создание концерна Распределение бремени
125

ИГ Фарбен (около 9/|0 отрасли), а также образование в том же году корпорации Объединенные сталелитейные заводы, производившей примерно 2/5 общего объема угля, железа и стали.
Наемные работники также получили выгоду от этого экономического подъема. Так, в период 1924-1927 гг. реальная заработная плата рабочих выросла на 37%. Однако этот рост выглядит не так уж радужно, если учесть, что во время инфляции фактические доходы от заработка были гораздо ниже предвоенного уровня. Только однажды, в 1929 г., реальная заработная плата худо-бедно превысила на 2% уровень 1913 г. Кроме того, негативное воздействие оказывало то, что почти на всем протяжении существования Ваймарской республики господствовала практически хроническая безработица. С середины 1919 г. квота безработицы в период краткого послевоенного бума снизилась с почти 1 млн. и колебалась между примерно 120 тыс. и 400 тыс. официально зарегистрированных получателей пособия по безработице. Однако зимой 1923-1924 гг. их число возросло до 1,25 млн. Всего же в это время насчитывалось около 4 млн. полностью безработных или частично занятых. После быстрого снижения числа безработных в 1922 г. 2 млн. человек снова нуждались в пособии по безработице. Безработица держалась и в 1927-1928 гг., хотя и с существенными сезонными колебаниями, достигая ежегодно в среднем самое большее 1,4 млн. человек, пока во время Великого экономического кризиса эта цифра не взлетела на невиданную до тех пор высоту.
После войны причины этой безработицы крылись в трудностях процесса перевода хозяйственной жизни на мирные рельсы. После 1923 г. ее высокие цифры были обусловлены в значительной степени демографическими изменениями и конъюнктурными колебаниями, а также рационализацией, проведенной без учета ее социальных последствий, среди которых, наряду с вызванными введением новых методов производства и организации труда (например, конвейер) ростом однообразия и монотонности работы, трудящиеся усматривали и покушение на свои рабочие места. Живущие на заработную плату постоянно чувствовали угрозу экономической нестабильности. Все более частые, несмотря на безработицу, покушения на 8-часовой рабочий день - в октябре 1926 г. 53% рабочих были заняты более 48 часов в неделю - и чувствительные удары в области социальной политики, накладывали отпечаток на и без того слабые в условиях кризиса организации наемных работников по сравнению с организациями предпринимателей. Так называемые «золотые 20-е годы» также не были отмечены экономическим чудом, но только кратковременным, неустойчивым подъемом. Роста на-
126

родного хозяйства не хватало на то, чтобы обеспечить благосостояние для всех групп населения и снять остроту конфликтов в сфере распределения. Так что обновленное социальное государство стояло на хилых ногах.
Ход политических событий определяли правые партии в союзе с Партией центра, которая стала правящей партией. После горького поражения на выборах 1920 г. пространство, на котором могла бы развернуться социал-демократия, резко сузилось. Оно стало еще меньше в связи с государственным и экономическим кризисом 1923 г. Ослабленная социал-демократия и ее сторонники, испытывая неуверенность, перешли к обороне. Для этого был ряд объективных причин. Тем не менее возникает вопрос, в какой степени теория и практика самой партии ответственны за то, что политический вес СДПГ и ее способность к эффективным действиям оставались столь ограниченными.
Бросается в глаза, что теоретическая дисскусия - если отвлечься от невлиятельных групп внутри и вне партии - была весьма большой редкостью. Конечно, в 1921 г., когда СДПГболынинства на съезде в Гёрлице принимала новую программу, имела место живая внутрипартийная дискуссия, но касалась она преимущественно практических, конкретных злободневных вопросов. В Гёрлицкой программе СДПГ-большинства предстает как «партия трудового народа города и деревни», как «союз борьбы за демократию и социализм». Несмотря на то, что таким образом партия определила себя как народную партию, понятие классовой борьбы сохранило свое значение и место в программе, где она интерпретировалось как обусловленная капиталистическим экономическим порядком «историческая необходимость» и «нравственное требование». «Перевод крупных производственных мощностей в русло общественного хозяйства» и «далеко идущее преобразование всей капиталистической экономики в социалистическую» в программе рассматривались как «необходимое средство» для того, чтобы «человечество могло подняться к более высоким формам экономического и нравственного сообщества». Заявляя о своем безоговорочном признании демократической республики, социал-демократия в то же время выражала решимость «сделать все для защиты завоеванной свободы» и отразить любое посягательство на демократию «как покушение на жизненные права народа»17.
Уже в 1922 г., после воссоединения с НСДПГ, была создана комиссия для выработки нового проекта программы. В программе, принятой партийным съездом 1925 г. (в Гейдельберге. - Ред.), в подготовке которой значительное участие принимал Карл Каутский, вновь преобладала воинствующая классовая
127

марксистская тональность. Это была не только уступка бывшим «независимцам», но также реакция на обострившиеся в кризисные годы социальные конфликты. В своей принципиальной части Гейдельбергская программа в значительной мере возвращалась к Эрфуртской программе 1891 г. Она была дополнена некоторыми, принадлежавшими прежде всего Рудольфу Гильфердингу, пассажами относительно растущего влияния финансового капитала на государственную власть и на исходящие от него империалистические устремления. Задолго до того, как другие партии начертали на своих знаменах лозунг Европы, германская социал-демократия в своей официальной партийной программе выступила за «обусловленное экономическими причинами экономическое объединение Европы, за создание Соединенных Штатов Европы»18.
На съезде партии в Киле в 1927 г. вновь была предпринята попытка предложить отдельную аграрную программу, т.е. осуществить то, что не получилось еще до войны - на съездах 1894 г. и 1895 г. В единогласно принятой после некоторых изменений программе содержалось обещание, что партия будет выступать в поддержку мелких сельскохозяйственных предприятий и крестьянских поселений и за земельную реформу. Ставка на то, чтобы с помощью программы, ориентированной на потребности определенной социальной группы, привлечь новые слои избирателей, не оправдалась прежде всего по той причине, что среди крестьян десятилетиями существовали глубокие предубеждения в отношении социал-демократии.
Более тяжелые последствия, нежели длительное отсутствие аграрной программы, для партии имело то обстоятельство, что она со своей политической концепцией натолкнулась на стену недоверия со стороны мелкой буржуазии и служащих, за исключением небольшой их части. Стремясь привлечь на свою сторону эти слои, СДПГ приписывала им «ложное сознание» и говорила с ними как с пролетариями или будущими пролетариями. Но они в основной своей массе вовсе не желали быть братьями по классу с рабочими. Одни из них - сами пролетарского происхождения - старались вычеркнуть из своей жизни все, что напоминало об их прежнем статусе. Другие - более многочисленная группа - рекрутировались преимущественно из старого среднего сословия. Изменения в области экономики и последствия инфляции привели к снижению их социального статуса. Но, несмотря на это, или именно в силу угнетающей экономической ситуации, в них продолжала жить надежда на улучшение своего положения. Вину за происшедшее со страной и с ними самими они, без особых раздумий, возлагали на социал-демократов. Их
128

идеалом не было бесклассовое общество, и выход из столь печальной ситуации они видели в признании своего статуса в рамках «народной общности» и в возвышении райха к новому величию, с которым будет считаться весь мир.
Подобные эмоционально подогретые представления о будущем для этих слоев были связаны с деятельностью правых, групп «фёлькише»* и, наконец, с национал-социализмом, но никак не с СДПГ. Социал-демократы также видели свою первоочередную задачу в новом возвышении Германии и содействовали этому словом и делом. Но их политика оставалась будничной, в ней не было зажигательной искрометности, от нее не захватывало дух. Женщины получили избирательное право благодаря правительству Народных уполномоченных. Однако свои голоса они отдавали прежде всего католическому Центру и Немецкой национальной народной партии, в то время как их доля в голосах за социалистические партии оставалась ниже средней. Относительно малопривлекательной была социал-демократия и для молодежи: в 1930 г. только 8% членов партии были моложе 25 лет. К концу существования республики социал-демократическая фракция в возрастном отношении была самой старой в рейхстаге. Тот, кого однажды выбрали членом Правления партии, оставался там практически на всю жизнь. Лицо партии определяли надежные, дельные люди, которые, однако, не обладали большой личной притягательной силой. В трудной, упорной, кропотливой работе они вели борьбу за улучшения в социальной области и за малые реформы. Во время референдума о судьбе имущества княжеств в 1926 г., инициированного КПГ и СДПГ, удалось мобилизовать индифферентных избирателей, число которых намного превосходило электорат обеих партий. Но в целом все осталось сиюминутной демонстрацией, не дав устойчивого положительного эффекта и конкретного успешного результата.
В тысячах городов и общин социал-демократы активно и эффективно действовали, проводя образцовую, отвечающую духу времени коммунальную политику, хотя «красных ратуш» было гораздо меньше, чем принято считать. Наряду с этим они имели достаточное влияние в ряде земель, составляя в 1929 г. до ty3 депутатского корпуса ландтагов. Если в Баварии - этой «ячейке порядка», где после падения Советской республики тон задавали консервативные и реакционные силы, партия к 1932 г. превратилась чуть ли не в осколочную группу (немногим более 10% мест
* «Völkische Gruppen» - группировки подчеркнуто националистической ориентации. От слова «Volk» - народ. - Прим. ред.
5 - 8575
129

в ландтаге), то прежде всего в земельных правительствах Гамбурга, Бадена, Гессена и Пруссии она в решающей степени определяла политику. С 1919 г. с небольшими перерывами социалдемократия управляла кораблем государственной политики в Пруссии. После Пауля Хирша премьер-министром в 1920 г. здесь стал Отто Браун - одна из наиболее ярких политических фигур Ваймарской республики. Опираясь на возглавляемые им коалиционные правительства из представителей СДПГ, Партии центра и НДП (временами также и ННП), он пытался реализовать в Пруссии модель «республиканского народного государства». Хорошо функционирующие и корректно управляемые демократические институты, а также энергичное противодействие социал-демократических министров внутренних дел Карла Зеверинга и Альберта Гржезинского антигосударственным и антидемократическим акциям справа и слева сделали «красную Пруссию» основным объектом злобных нападок врагов Республики.
Но именно на примере «прусского оплота» Республики особенно наглядно проявились характерные для СДПГ Ваймарского периода слабости. Как сказал на партийном съезде 1925 г. опытный политик Вильгельм Кайль, социал-демократы воспринимали себя «подлинными представителями Республики», «защитниками бедных, трудящихся и обездоленных». И в самом деле, социал-демократия была хранительницей Конституции и демократии. Однако ее концепция демократии оставалась во многом ограниченной формальным функционированием демократических институтов и их защитой. Вновь и вновь в качестве обоснования своей приверженности демократической Республике СДПГ подчеркивала, что тем самым она получила «опорный пункт» на пути «к социалистическому народному государству». Эту мотивацию гессенский премьер-министр Карл Ульриф на съезде партии 1927 г. в Киле сформулировал следующим образом: «Мы должны сказать массам, что мы будем решительно, всеми средствами защищать демократическую Республику, так как, оставаясь на ее почве, мы с большим успехом, нежели в условиях монархии, можем вести борьбу за наши социально-политические требования и социалистические цели»19. Однако альтернативой Ваймарской республике была не монархическая реставрация эры Вильгельма. Подлинная опасность исходила от нового «фюрерского государства» воинствующих националистических и фашистских сил, а против них одной обороны было недостаточно. Актуальный призыв Гильфердинга не забывать о том, что исторически демократия «была» делом пролетариата и остается им и теперь, не нашел горячих сторонников. С партийной периферии, в том числе из рядов правых и левых, раздава¬
ло

лись призывы не ограничиваться только сохранением демократии, а активно развивать ее и эффективно осуществлять во всех областях государственной и общественной жизни.
Такая политика требовала определения основных направлений и формулирования вывода: подчинение всех прочих стремлений и соображений одной первоочередной цели. Ранняя смерть забрала у социал-демократии человека, который наиболее решительно отстаивал такую позицию и обладал для этого необходимым авторитетом. 28 февраля 1925 г. из-за запущенного аппендицита умер Фридрих Эберт. За шесть лет своего пребывания на посту главы государства он проявил себя как хранитель Республики, блюститель интересов страны, защитник нации и осознающий свои обязанности демократ. Он все подчинил делу укрепления демократического строя и обеспечения единства государства и пожертвовал во имя этого своими силами и здоровьем. Правда и он, сосредоточившись на непрестанной борьбе с левыми, слишком доверяя специалистам и не заменяя представителей консервативных сил последовательными демократами, несет свою долю ответственности за то, что социал-демократия располагала столь ограниченным влиянием. На место Эберта пришел окутанный легендами национальный герой Гинденбург.
В первом туре президентских выборов 29 марта 1925 г. поддерживаемый НННП и ННП обербургомистр Дуйсбурга Карл Яррес набрал наибольшее число голосов - 10,7 млн. и опередил Отто Брауна (СДПГ) и Вильгельма Маркса (Центр), за которых проголосовали, соответственно, 7,8 млн. и 3,9 млн. избирателей. Но поскольку ни один из претендентов не получил абсолютного большинства, 26 апреля состоялся второй тур выборов. На него Центр, НДП и СДПГ выставили совместного кандидата В. Маркса, а правые партии на этот раз выдвинули Гинденбурга. Перевес был минимальным: Гинденбург победил, набрав 14 655 тыс. голосов против 13 751 тыс. у Маркса, в то время как вновь вступивший в борьбу кандидат от КПГ Эрнст Тельман получил 1 931 тыс. голосов, включая и тех избирателей, которые в ином случае скорее поддержали бы Маркса. Однако еще большую ответственность за такой исход выборов несет Баварская народная партия, своего рода предшественница Христианско-социального союза (ХСС). Она призвала своих избирателей голосовать не за представителя рейнской организации Партии центра и кандидата своей братской партии Маркса, а за старого фельдмаршала. Тем самым высший государственный пост Республики был отдан в руки человека, который перенес на государство свои представления, определяемые системой ценностей
5*
131

военного человека, и противостоял парламентской демократии, отрицая ее всем своим существом.
4. 	Второй кабинет Германа Мюллера
В 1928 г. социал-демократия еще раз получила шанс на то, чтобы определять государственную политику в качестве правящей партии. 20 мая 1928 г. был избран новый рейхстаг. По сравнению с выборами 1924 г. СДПГ увеличила количество поданных за нее голосов с 26,0% до 29,8% и получила в рейхстаге 153 (против прежних 131) мандата. Одновременно КПГ увеличила число своих голосов с 9% до 10,6%. Успех СДПГ был достигнут прежде всего благодаря усиленной мобилизации своих коренных избирателей. Ослабленным вышел из выборов буржуазный центр, т.е. ННП и Партия центра, которые замкнулись на буржуазной правительственной коалиции20. После длительных тяжелых переговоров Герман Мюллер сформировал кабинет из представителей СДПГ, Центра, НДП и ННП. Впрочем, Немецкая народная партия вошла в правительство, скрепя сердце. Лишь энергичное вмешательство Густава Штреземанна побудило ее участвовать в «большой коалиции».
Несмотря на внутренние разногласия во внешней политике, удалось обеспечить проведение единого курса. В своей «политике понимания» многолетний министр иностранных дел Штреземанн опирался на поддержку СДПГ, находившейся в оппозиции, тогда как в собственной партии наталкивался на упорное сопротивление. После того как 27 августа 1928 г. был подписан «пакт Келлога», осуждающий войны, правительство обратилось к проблеме репараций. В результате трудных переговоров и конференций экспертов на конференции в Гааге 21 августа 1929 г. был принят так называемый план Юнга. Для Германии он принес не только облегчение бремени репараций и снятие существовавшего до этого контроля союзников, но также подписание соглашения об освобождении оккупированной Рейнской области. Войска союзников должны были покинуть немецкую землю уже в 1930 г. - на пять лет раньше срока, установленного в Версале.
Однако этот крупный внешнеполитический успех не встретил одобрения у националистов, впрочем, так же как и выступление Германа Мюллера в Лиге Наций, куда входила Германия с 1926 г., в поддержку разоружения также и других стран. Так называемые национальные круги в гораздо большей степени были заинтересованы в вооружении Германии, нежели во всеобщем разоружении. Руководствуясь этим, предыдущее буржуазное пра¬
132

вительство приняло решение о строительстве «броненосца А». СДПГ, которая в своей предвыборной кампании вела борьбу против этого решения под лозунгом «Детское питание вместо броненосцев», теперь вдруг оказалась перед фактом, что возглавляемое ею правительство собирается предоставить средства на строительство корабля. Поднялись волны возмущения, и партия и фракция в рейхстаге восстали против своих товарищей по партии - членов кабинета. Министры от СДПГ уступили господствующему настроению и фракционной дисциплине, и в рейхстаге голосовали против «броненосца А». Едва удалось с большим трудом обойти эти подводные камни, как экономическая катастрофа до основания потрясла Республику.
Уже накануне Великой депрессии, начавшейся обвалом на фондовой бирже Нью-Йорка 24 и 29 октября 1929 г., неустойчивая германская экономика развивалась под знаком снижающейся конъюнктуры, растущей безработицы и обостряющихся социальных противоречий. «Спор о рурском железе» - крупная забастовка поздней осенью 1928 г. в рейнско-вестфальском угольном бассейне - ярко высветила конфликтную стратегию, с помощью которой круги предпринимателей стремились воспользоваться благоприятным моментом. Не считаясь с решением Третейского суда, объявленного райхсминистром труда Висселем обязательным для всех, рурские промышленники поставили под угрозу существование Ваймарской системы тарифных соглашений и улаживания трудовых конфликтов. Их борьба против принудительного примирения сторон одновременно означала объявление войны демократическому государству. Начавшийся в 1929 г. трудовой спор вокруг страхования по безработице окончательно подорвал основы Ваймарского социального устройства. В январе 1929 г. число безработных обусловленное также временем года составляло 2,85 млн. человек; правда, летом оно сильно снизилось, однако, следующей зимой достигло уже 3,2 млн. Растущие расходы по страхованию должны были быть компенсированы, как предполагалось, достигнутым в правительстве компромиссом, повышением взносов предпринимателей и наемных работников с 3% до 3,5%. Рост дефицита в сфере страхования по безработице весной 1930 г. вновь поставил этот вопрос на повестку дня. Ориентирующаяся на интересы промышленности и работодателей ННП, так же как и союзы предпринимателей, ратовала за компенсацию путем уменьшения выплат безработным. СДПГ, для которой обеспечение безвинно попавших в тяжелое положение наемных работников было определяющим, требовала повышения взносов до 33/4%, а затем - до 4%. Предложенный Партией центра ком¬
233

промисс был принят ННП, но во фракции СДПГ большинства не нашел. Министр труда Рудольф Виссель (СДПГ) и профсоюзы рассматривали страхование по безработице как защитный вал для всей тарифной системы и как краеугольный камень социальной политики. Оно было той границей, «за которой кончалось терпение рабочих и их организаций по отношению к государственно-политическому курсу социал-демократии»21. Такая твердая позиция поддерживалась левым крылом партии, которое уже на последнем партийном съезде выступило за выход из коалиции. Но и руководство партии считало, что возглавляемое социал-демократами правительство сделало уже достаточно уступок. В такой обстановке большинство фракции 27 марта 1930 г. отвергло компромисс. Партия центра и прежде всего Немецкая народная партия, которая сознательно вела дело к разрыву с социал-демократами с тем, чтобы реализовать свои представления в сфере финансовой и социальной политики22, увидели в том решении СДПГ повод к разрыву коалиции. Уже в тот же день кабинет Мюллера ушел в отставку. Это было последнее сформированное на основе Конституции правительство. Агония Ваймарской республики началась.
Примечания
1 О социал-демократии в период Ваймарской республики см. Heinrich August Winkler. Op.cit.; из более ранних работ см.: Arthur Resenberg. Geschichte der deutschen Republik. Karlsbad, 1935; Richard NHunt. German Social Democracy 1918-1933. New Haven; London, 1964. См. также: S. Miller. Die Bürde der Macht... О становлении и развитии Республики см.: Eberhard Kolb. Die Weimarer Republik - München; Wien, 1984 (Grundriß der Geschichte Bd. 18); Karl-Heinz Dederke. Reich und Republik Deutschland 1917-1933. - Stuttgart, 1969. Последняя книга подготовлена совместно с Институтом современной истории в Мюнхене.
2 Цит. по: Р. Люксембург. О социализме и русской революции. Избранные статьи, речи, письма. М., 1991. - С. 326-327.
3 Принадлежащая Доймигу формулировка левого крыла НСДПГ. См.: Protokoll über die Verhandlungen des außerordentlichen Parteitages [der USPD] vom
2. 	bis 6. März 1919 in Berlin. - Berlin, o.J. [1919] . - S. 250.
4 Protokoll der Sitzung des Parteiausschusses, Berlin den 13. Dezember 1919. - Berlin O.J..-S. 1.
5 Cm.: Heinrich Potthoff. Gewerkschaften und Politik zwischen Revolution und Inflation. - Düsseldorf, 1979, особенно S. 40 ff.
6 Protokoll der Parteikonferenz in Weimar am 2 und 23. März 1919. - Berlin 1919.
S. 	19.
7 Cm.: Konferenz der Vertreter der Verbandsvorstände [der Freien Gewerkschaften]. Sitzung vom 25. April 1919. Berlin, O.J. [1919]. - S. 6, 26.
8 Cm. Korrespondenzblatt des ADGB. 30 Jg, 27. März 1920. - S. 152 f.
9 Cm.: Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten in Kassel vom 10. bis 16. Oktober 1920. - Berlin,
134

1920. - S.270. Очень похожее мнение прозвучало и в 1924 г. См.: Protokoll des Parteitages in Berlin 1924. Berlin 1924. S. 83, 130.
10 Vorwärts. 6. Dezember 1925.
11 Julius Leber. Ein Mann geht seinen Weg. Schriften, Reden und Briefe. Hrsg, von seinen Freunden. - Berlin, 1952. - S. 177.
12 Так выразились, например, граф Вестарп, председатель фракции Немецкой национальной народной партии, и один из крупнейших промышленников Хуго Стиннес. К такому решению также склонялся командующий сухопутными войсками. Zeekm. См.: Winkler. Von der Revolution zur Stabilisierung...
5. 612-624.
13 Cm.: Gustav Stresemann. Vermächtnis. Bd. 1. - Berlin, 1932. - S. 245. См. также: Waldemar Besson. Friedrich Ebert. Verdienst und Grenze. - Göttingen, 1963. S. 89.
14 Так выразился ведущий политик Немецкой демократической партии Эрих Кох-Везер. См.: Die Kabinette Stresemann I und II. 13. August bis 6. Oktober 1923,
6. Oktober 1923 bis 30. November 1923. Bearb. von Karl-Dietrich Erdmann und Martin Bogt. - Boppard a. Rh., 1978. Bd. 2. - S. 945.
15 Cm: Heinrich August Winkler, Der Schein der Normalität Arbeiter und Arbeiterbewegung in der Weimarer Republik 1924 bis 1930. 2. Aufl. - Berlin; Bonn, 1988.
16 Cu.’.Theodor Geiger.. Die soziale Schichtung des deutschen Volkes, Soziogra-phischer Versuch auf statistischer Grundlage. Nachdruck der Ausgabe von 1932. - Darmstadt, 1967. Bes. S. 73.
17 Cm.: Programm der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. - Görlitz, 1921.
18 Cm. : Programm der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. - Heidelberg, 1925.
19 Protokoll über die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, abgehalten in Kiel vom 22. Mai 1927 bis 27. Mai 1927. - Berlin, 1927. - S. 196 (Paul Lobe) und S. 210 (Karl Ulrich).
20 См.: H.A. Winkler, Der Schein der Normalität... - S. 521-527.
21 Gewerkschaftszeitung. Nr. 14 vom 4. April 1930. - S. 209.
22 Так высказался председатель ННП Эрнст Шольц, в том же духе были выдержаны решения ННП. См.: Werner Conze, Hans Raupach (Hrsg.). Die Staats- und Wirtschaftskrise des Deutschen Reichs 1929/33. - Stuttgart, 1967. S. 198. Более подробно о развале «большой коалиции» с ссылками на обширную литературу см.: НА. Winkler. Der Schein der Normalität... S. 736-823; относительно ННП см. там же: S. 783, 798-801, 816.

Глава VIII
РАЗРУШЕНИЕ ДЕМОКРАТИИ
1. Факторы кризиса государства и общества
Разрушение демократии и захват политической власти национал-социалистами имеют много причин1: внутри- и внешнеполитических, экономических и социальных, рациональных и эмоциональных, объективных и субъективных. Вряд ли коголибо из тогдашних ответственных политических деятелей можно было бы полностью оправдать за то, что произошло, в том числе и представителей социал-демократии. Но шкала меры и вида вины и несостоятельности так велика, что это не позволяет подвести их под некий общий знаменатель. Она простирается от активных борцов за установление национал- социалистического режима, охватывает тех политиков, кто, подобно деятелю НННП Хугенбергу, сознательно поощряли Гитлера на роль барабанщика, а также тех сподвижников нацистов из кругов промышленников и финансистов, судей, ученых, преподавателей, которые прямо или косвенно поддерживали Гитлера, и вплоть до Коммунистической партии, которая направляла главный удар против социал-демократии и полагала, что сможет унаследовать власть после национал-социалистов. Антидемократические течения в среде буржуазии, авторитарно-националистические тенденции и социальные упущения подготовили почву, на которой смог произрасти национал-социализм.
При взгляде на итоги выборов в рейхстаг за весь период с 1919 г. по 1933 г. становится ясно, что осуществлявшие государственную власть, выступавшие за Ваймарскую республику партии - за исключением особого случая Национального собрания - никогда не объединяли вокруг себя больше половины избирателей. На выборах в рейхстаг 14 сентября 1930 г., 31 июля 1932 г., 6 ноября 1932 г. и на последних - 5 марта 1933 г., состоявшихся
136

уже после прихода национал-социалистов к власти и потому сопровождавшихся сильным ограничением волеизъявления, этот демократический потенциал еще больше сократился. Число голосов, поданных за СДПГ, снизилось с 29,8% в 1928 г. до 24,5% в 1930 г., с 21,6% до 20,4% соответственно в июле и ноябре 1932 г.; в 1933 г., в условиях гитлеровского господства, она все же смогла привлечь на свою сторону 18,3% избирателей. Немецкая демократическая партия, которая с 1930 г. выступала под именем Немецкой государственной партии, практически сошла с политической сцены, собрав в ноябре 1932 г. 1% голосов. Напротив, Партия центра в 1930-1933 гг. сумела почти полностью сохранить свой католический электорат (11,8%, 12,5%, 11,9%, 11,2%; для сравнения: в 1924 г. - 13,6%, а в 1928 г. - 12,1%). Но изменился ее политический курс. Избранное на съезде 1928 г. в Кёльне новое руководство вело партию в подчеркнуто консервативнонациональном фарватере. Тем самым она вступила на тот путь, по которому ее родственная партия в Баварии пошла гораздо раньше. Немецкая народная партия, которая лишь в результате упорных усилий стала участвовать в правительстве Германа Мюллера и вплоть до смерти Штреземанна в 1929 г. использовала в своих целях его авторитет, в ходе выборов после 1930 г. опустилась до уровня незначительной группы (в июле 1932 г. - 1,2%, в ноябре 1932 г. - 1,9%).
Правее ННП находилась Немецкая национальная народная партия (НННП). Консервативные и монархические силы, сначала имевшие в ней преимущественное представительство, были совершенно оттеснены после избрания в 1928 г. Альфреда Хугенберга председателем партии. После ухода в 1930 г. умеренного крыла во главе с графом Вестарпом партия преобразовалась в «движение Хугенберга». Отныне курс партии сознательно направлялся на подрыв демократического государственного строя, чему соответствовали организация партии по принципу фюрерства и формирование боевых отрядов. Результаты ее предвыборных кампаний после 1924 г. имели тенденцию к снижению. Кривая результатов шла от 14,2% в 1928 г. через точки 7% в 1930 г., 5,9% в июле 1932 г. и 8,5% в ноябре 1932 г. до 8% в 1933 г.
В лице национал-социалистического движения Адольфа Гитлера НННП получила конкурента, которого она еще какое-то время превосходила беззастенчивостью и умелой пропагандой. На выборах в рейхстаг в мае 1924 г. националистические группы «фёлькише», среди которых национал-социализм быстро выдвинулся на первую роль, впервые набрав 6,5% голосов, получили места в парламенте. В годы экономической и политической
137

стабилизации их доля сократилась с 3% в декабре 1924 г. до 2,6% на выборах 1928 г. В сентябре 1930 г. число поданных за партию Гитлера голосов взлетело до 18,3%, в июле 1932 г. поднялось до 37,4% и, преодолев падение до 33,1% в ноябре 1932 г., на выборах 5 марта 1933 г., проведенных в условиях запугивания и террора, достигло 43,9%.
Также и в КПГ проявилась явная зависимость от социальноэкономических процессов. После снижения в фазе стабилизации доля голосов, поданных за коммунистов, возрастала - до 13,1% в 1930 г., 14,3% в июле 1932 г. и 16,9% в ноябре 1932 г. На последних выборах в марте 1933 г. за партию, в наибольшей степени подвергнувшуюся террору национал-социалистов, проголосовали 12,3% избирателей.
Обе группировки, которые с радикальных позиций критиковали существующее государство и боролись против него всеми средствами, извлекли для себя пользу из экономической катастрофы, которая для Республики явилась невообразимым бедствием. В январе 1930 г. число зарегистрированных безработных составляло уже свыше 3,2 млн. человек. Если в июле 1930 г. их было 2,7 млн., то в январе 1931 г. - 4,887 млн., в январе 1932 г. - 6,042 млн. и в январе 1933 г. - 6,014 млн. Наибольшее число было зафиксировано в феврале 1932 г. - 6, 128 млн. Фактический уровень, очевидно, был выше примерно на 600 тыс. человек. Только около 12,7 млн. рабочих и служащих еще имели работу, однако многие миллионы из них были частично занятыми. В 1932 г. в среднем 43,8% членов профсоюзов были безработными и 22,6% - частично занятыми.
Отстояв много часов в очереди, люди, не по своей вине оказавшиеся в крайне трудной ситуации, наконец, получали штампик в свидетельстве о безработице и пособие. До июня 1932 г. такое пособие еще покрывало половину прожиточного минимума. Но потом кабинет Франца фон Папена, который правил без парламента, опираясь только на фельдмаршала, восседавшего в кресле райхспрезидента, сократило сумму настолько, что ее перестало хватать на жизнь. Так, например, семья из трех человек - двое взрослых и один ребенок - получала в месяц в качестве пособия 51 марку, из которых 32,50 марки надо было заплатить за жилье, отопление и свет. На еду оставалось всего-навсего 18,50 марок. При тогдашнем уровне цен это означало - полбуханки хлеба, фунт картофеля, 100 г капусты и 50 г маргарина на каждого члена семьи. Три раза в месяц можно было еще покупать дешевую селедку, а для ребенка даже еще одну селедку и ежедневно - пол-литра молока.
138

Такая семья жила еще хорошо, по сравнению со многими другими, поскольку пособие по безработице, включая так называемую «социальную помощь в случае кризиса», предоставлялось на срок до года. В феврале 1932 г. 12,6% безработных вообще не получали пособия. 29,9%, т.е. 1,833 млн. человек, которым больше не выплачивалось пособие по безработице, или те, кто, как многие бедняки и старики, молодые люди и бывшие лица свободных профессий, никогда не были охвачены системой социального страхования, могли обратиться только в местные благотворительные организации. Но в большинстве случаев их средств не хватало даже на то, чтобы купить еду, не говоря уже о том, чтобы оплатить жилье. Под открытым небом, в залах ожидания и приютах для бездомных люди влачили жалкое существование и ждали чуда, которое положит конец нужде. Надежду на правительство они уже давно похоронили.
После того как распалось возглавляемое Германом Мюллером правительство «большой коалиции», различные силы - представители политики, экономики, райхсвера посчитали, что настало время «правого кабинета» с особыми полномочиями. Исключив парламент, он должен был твердо взять бразды правления в свои руки, опираясь либо на Закон о чрезвычайных полномочиях, предоставляемых правительству, либо на райхспрезидента. В то время как одни предприниматели, главным образом производившие готовую продукцию, мирились с системой партнерства капитала и труда, другие видели в «профсоюзном государстве» препятствие, мешавшее полному использованию их экономической власти. Поэтому именно тяжелая промышленность поддерживала те союзы и партии, которые обещали держать рабочих в рамках авторитарной формы правления.
В середине января 1930 г., т.е. еще в период деятельности кабинета Германа Мюллера, Гинденбург определил для себя характер будущего правительства, которое должно было быть, вопервых, антипарламентским, сформированным без обычных переговоров о коалиции, и, во-вторых, «антимарксистским», чтобы исключить влияние социал-демократии. Кроме того правительство Брауна в Пруссии должно было быть заменено другим, соответствующим схеме Гинденбурга.
30 марта Гинденбург назначил канцлером консервативного депутата от Партии центра Генриха Брюнинга. Так появился первый, еще относительно слегка прикрытый президентский кабинет. Райхспрезидент, опираясь на пресловутый 48-й параграф Конституции, предоставил новому канцлеру мандат на правление с помощью чрезвычайных декретов. Уже после первой
139

крупной пробы сил, когда рейхстаг незначительным большинством отклонил чрезвычайные декреты Брюнинга, последний употребил свою власть и просто распустил непослушный рейхстаг. Этот шаг, прямо противоречащий духу Конституции, означал переход к открытой президентской системе с диктаторской властью райхспрезидента как основы государственной власти2.
Победителями на выборах 14 сентября 1930 г., которые проходили в условиях экономического кризиса, политики жесткой экономии Брюнинга и под знаком националистической агитации, стали радикальные противники демократической Республики. Гораздо больше голосов, чем коммунисты, получили национал-социалисты: количество их мандатов подскочило с 12 до 107. Опиравшееся на райхспрезидента «надпартийное» правительство Брюнинга пало в тот момент, когда 29 мая 1932 г. фельдмаршал, по наущению генерала райхсвера Шлайхера и под давлением крупных остэльбских аграриев, лишил его своего доверия.
Новый кабинет во главе с ультраконсервативным бывшим членом Партии центра Папеном вступил в открытую конфронтацию с парламентом; «это было антипартийное, а не мнимое «надпартийное» правительство»3. Отменив принятый кабинетом Брюнинга запрет отрядов СА, Папен снова предоставил улицу в распоряжение «коричневой армии» террора, которая бесчинствовала еще ужаснее, чем прежде. Планы установления диктатуры и государственный переворот 20 июля 1932 г., когда было отстранено правительство Отто Брауна (СДПГ) в Пруссии, характеризовали курс кабинета «баронов». 1 декабря главным образом под давлением райхсвера Папен был свергнут. На два месяца Гинденбург дал возможность, по его собственным словам, «именем Господа [генералу райхсвера] господину фон Шлайхеру попытать счастья»4. Но генералу не повезло. 30 января 1933 г. экс-фельдмаршал опять напутствовал правительство, на этот раз во главе с Адольфом Гитлером: «И теперь, господа, вперед, с Богом!»5. И дело пошло вперед - к национал-социалистической диктатуре.
В период правления президентских кабинетов национал-социалисты не только стали сильнейшей партией, в широких кругах буржуазных партий их считали вполне респектабельными и способными управлять страной. Первым гитлеровскому движению протянул руку председатель НННП Альфред Хугенберг. В «Имперском комитете против плана Юнга» Хугенберг и Франц Зельдте как шеф «Стального шлема» - националистической военизированной организации бывших «солдат-фронтовиков» -
140

сошлись с Гитлером и развязали беспрецедентную кампанию травли против Республики и ее представителей. Инициированный «Имперским комитетом» референдум, в случае успеха которого лицам, ответственным за подписание плана Юнга, грозила каторга, собрал 13,8% голосов и не дал желаемого результата.
Выиграли от такой кооперации Гитлер и его движение, необходимость поддержки которого всеми средствами демагогии внедрялось в сознание широких слоев населения. В ходе катастрофического экономического кризиса к партии Гитлера начался приток масс. Хотя партия и называла себя «Национал-социалистическая рабочая партия», она была скорее популистской «народной», нежели рабочей партией. Избиратели и члены НСРПГ* принадлежали к широкому социальному спектру и представляли высшие слои, новое и старое среднее сословие, мелкую буржуазию и пролетариат. Часто это были люди, выбитые из колеи войной и экономическими кризисами и ощущавшие для себя опасность в равной мере как со стороны капитализма, так и социализма. Особенно широко были представлены высшие чиновники и служащие, лица свободных профессий, торговцы и ремесленники, чувствующие снижение своего социального статуса крестьяне-протестанты, школьники старших классов и студенты. Среди рабочих НСРПГ добилась успеха у тех, кто уже лишился социальных корней или еще был связан с деревней, а также среди антимарксистски настроенных так называемых «националов». Напротив, социал-демократические рабочие и рабочие-католики, имевшие прочные социальные корни, оказались весьма устойчивы к нацистской агитации. В условиях высокой безработицы национал-социализм оказывался привлекательным и для промышленных рабочих, но прежде всего для так называемых «аполитичных» и особенно для молодых людей, которые после окончания школы или по завершении образования безуспешно искали работу и в отчаянии обращались к тем, кто обещал работу и хлеб, власть и величие страны. Именно люди колеблющиеся, не имеющие прочных социальных связей и религиозных убеждений, чувствовали себя в НСРПГ как дома. «Движение» компенсировало их комплексы неполноценности и давало выход агрессивным чувствам. Зависть и предрассудки, ярость и ненависть, жажда насилия и разрушения - здесь все могло открыто
* В советской и российской литературе была принята и немецкая аббревиатура НСДАП. - Прим.ред.
141

выплеснуться, если только речь шла о врагах - евреях и большевизме, социал-демократии и «системе» в целом.
Вместо того чтобы создать общий фронт борьбы против национал-социализма, части этой «системы» все больше открывались для фашизма. То, что национал-социализм смог внедриться в райхсвер, в это «государство в государстве», и прежде всего в среду молодых лейтенантов, которые симпатизировали воинствующим идеям нацизма, не удивительно. Но и в командовании райхсвера обозначился поворот к НСРПГ. С ведома райхсканцлера Брюнинга генерал фон Шлайхер зондировал почву у Гитлера и Рема, выясняя возможность формирования «сильного национального правительства правого толка»6. Правительство почти ничего не предпринимало против эксцессов терроризма, поскольку Брюнинг хотел, чтобы национал-социалисты на очередных президентских выборах 1932 г. голосовали за Гинденбурга.
Но все произошло иначе. В марте 1932 г. Гитлер, а кроме него также Эрнст Тельман от КПГ и Теодор Дюстерберг от «Стального шлема», - выставили свои кандидатуры против Гинденбурга. Во втором туре 10 апреля 1932 г. победил фельдмаршал, собрав 53% голосов (или 19,3 млн.) против 36,8% (или 13,4 млн.) у Гитлера и 10,2% (или 3,7 млн.) у Тельмана. Наряду с Немецкой народной партией и Баварской народной партией, которые поддержали Гинденбурга еще в 1925 г., теперь, скорректировав свои позиции, за него выступили также Партия центра, Немецкая демократическая партия и СДПГ. В то время как Партия центра превозносила его как «оплот национальной безопасности», как «спасителя» и «вождя немецкой нации»7, решение СДПГ было выражено в лозунге «Против Гитлера!». При сложившихся обстоятельствах даже победа Гинденбурга означала победу Республики.
Так еще раз был отражен натиск национал-социалистов на государство. В апреле 1932 г. даже казалось, что правительство сможет, наконец, перейти к активной обороне. Под нажимом земельных правительств, которые не желали и дальше пассивно наблюдать террор на улицах и убийства, чинимые ударными колоннами национал-социалистов, СА и СС были запрещены. После отставки Брюнинга у новоиспеченного райхсканцлера Франца фон Папена не нашлось более срочных дел, чем распустить рейхстаг и отменить запрет СА и СС. Тем самым Папен заплатил нацистам за терпимое отношение, которое у них выторговал генерал Шлайхер.
На следующих выборах в рейхстаг 31 июля НСРПГ собрала 37,4% голосов и стала сильнейшей партией. Однако Гитлер, к
142

его досаде, не стал райхсканцлером. Несмотря на зверское убийство в силезской деревне Потемпа 10 августа 1932 г., когда Гитлер демонстративно встал на сторону нацистских убийц, Партия центра вела с ним и Герингом длительные переговоры о создании коалиции, правда, без успеха. Папен остался на своем посту, хотя парламент выразил ему недоверие 512 голосами против 42. Вместо того, чтобы уйти в отставку, он воспользовался полной свободой действий, предоставленной ему райхспрезидентом, и распустил рейхстаг.
На последовавших затем выборах национал-социалисты потеряли 4,3% голосов, в то время как коммунисты увеличили число поданных за них голосов с 14,3% до 16,9%. Тем самым руководство КПГ укрепилось в своих надеждах, что избиратели НСРПГ в конце концов перебегут к коммунистической партии. В политической борьбе КПГ все другие политические течения свалила в одну кучу - «монополистический капитализм». Ее атаки были направлены, конечно, и против «национал-фашизма» (НСРПГ), но главной целью оставался «социал-фашизм» (СДПГ). Определенно, «кровавый май» 1929 г., когда полицайпрезидент Берлина социал-демократ Цергибель велел разогнать первомайскую демонстрацию коммунистов, оставил незаживающую рану. Но даже после выборов в рейхстаг 1932 г., когда социал-демократия набрала чуть больше 20,4% голосов, КПГ продолжала нападать на СДПГ как на «главную социальную опору буржуазии». Из проведенного компартией анализа выборов следовало, что «значение СДПГ в проведении финансовым капиталом фашистской политики» многократно возросло8. Коммунисты отказались от собственных осторожных попыток корректировки курса, предпринятых в апреле 1932 г., и осудили их как правый оппортунизм. КПГ предостерегала от переоценки опасности фашизма и направляла фронтальное наступление против СДПГ. Руководящая группа вокруг Эрнста Тельмана твердо следовала тактике, предписанной Москвой. Когда в августе 1931 г. НСРПГ и НННП инициировали в Пруссии референдум, чтобы отправить в отставку возглавляемое социал-демократом Брауном правительство, КПГ присоединилась к этой акции. Во время стачки берлинских транспортников в начале ноября 1932 г. она снова решилась на сотрудничество с национал-социалистами. Бок о бок стояли патрули фашистов и коммунистов, наглядно демонстрируя их общую враждебность к этой Республике и особенно к социал-демократии.
Слева и справа, куда ни глянь, стояли отряды, готовые нанести выхолощенной демократии смертельный удар. Откровенный
143

фашизм, коммунизм сталинского образца, авторитарные и националистические властные устремления угрожали Республике. Там, где не было проявления явной враждебности, там господствовали приспособленчество или покорность. После того как сошло со сцены правительство Мюллера и стали править кабинеты Брюнинга, Папена, Шлайхера, «только социал-демократия выступала как последовательная защитница демократической Конституции и парламентской системы»9.
2. 	Оборонительные бои социал-демократии
После назначения Брюнинга райхсканцлером социал-демократическая фракция в рейхстаге поначалу действовала противоречиво. Она критиковала угрозу применения 48 параграфа Конституции, но одновременно сигнализировала о готовности к сотрудничеству. В июле 1930 г. дело дошло до конфронтации, когда Брюнинг чрезвычайными декретами реализовал свой проект бюджета, хотя СДПГ была готова на определенных условиях его поддержать. Фракция усмотрела в этом нарушение Конституции, так как рейхстаг исключался из процесса принятия решений. Ее голосами чрезвычайные декреты были отменены, а вслед за этим Брюнинг тотчас распустил рейхстаг.
После крупных побед антидемократических партийных группировок на выборах в рейхстаг в сентябре 1930 г. ситуация в парламенте стала просто безнадежной. Из 577 мандатов откровенные противники государства (НСРПГ, НННП, КПГ) имели 225 (т.е. 39,1%). СДПГ пришла к выводу, «что в данном политическом положении нам не остается ничего иного, кроме как поддержать Брюнинга, если мы хотим воспрепятствовать тому, чтобы национал-социалисты захватили руководящие позиции»10. Сохранение основ демократии, обеспечение действия Конституции и защиту и без того понесшей большой ущерб парламентской системы в этот момент было для социал-демократической фракции делом первостепенной важности. Политика терпимости в отношении кабинета Брюнинга и его чрезвычайных декретов считалась «меньшим злом». Из опасения, что Брюнинг станет опираться на НСРПГ или что место его кабинета займет откровенно правое правительство всех реакционных и фашистских сил или диктатура, социал-демократия уходит во все более глубокую оборону. Она была вынуждена поддерживать непопулярные, страстно отклоняемые ее сторонниками чрезвычайные ме¬
144

ры и мероприятия по экономии бюджетных расходов и мириться с тем, что издаются законы, служащие интересам только крупных аграриев.
Но какой курс был вообще возможен? Конечно не тот, какой пропагандировали немногие в ее рядах: «Нужно было бы допустить к власти правых, чтобы они, включая и национал-социалистов, скомпрометировали себя»11. Предложение Отто Брауна создать «большую коалицию разума» и наладить тесное взаимодействие правительства райха и прусского правительства должно было потерпеть фиаско уже только потому, что Брюнинг не мог прыгнуть выше собственной головы и преодолеть свое отношение к социал-демократии. Но и в СДПГ из-за соперничества с коммунистами и давления левого крыла едва ли наблюдалась готовность к такому решению. Лейпцигский съезд 1931 г. со всей очевидностью показал, что большинство делало ставку на политику толерантности. Даже молодой Вильгельм Хёгнер, предостерегавший своих товарищей по партии от недооценки фашизма, в конечном счете, обосновал этот же политический курс партии, заявив: «Фашизм - это на самом деле не тот противник, с которым мы можем спокойно скрестить шпаги. Фашизм - это противник, который хочет нас задушить и уничтожить все, что для нас свято: мир между народами, демократическое равноправие, освободительную борьбу рабочего класса. Поэтому нам нужно все подчинить задачам борьбы против нашего самого сильного врага, в том числе и тактику. И именно тактику социал-демократической фракции в рейхстаге»12.
Не без внутреннего сопротивления СДПГ пришла к тому, чтобы поддержать на президентских выборах Гинденбурга. Ибо: «Гитлер вместо Гинденбурга - это означает хаос и панику в Германии и во всей Европе, крайнее обострение экономического кризиса и рост безработицы, самую серьезную угрозу кровавых столкновений в своей стране и за рубежом. Гитлер вместо Гинденбурга - это означает победу реакционной части буржуазии над ее прогрессивным крылом и над рабочим классом, Уничтожение всех гражданских свобод, прессы, политических, профсоюзных и культурно-просветительских организаций, ужесточение эксплуатации и наемного рабства. Против Гитлера! Таков лозунг 13 марта». (Предвыборное воззвание СДПГ 27 февраля 1932 г.)13.
По смыслу этого призыва избрание Гинденбурга означало успех. Но большой прирост голосов у НСРПГ на земельных выборах (напр., в Пруссии) в апреле 1932 г. и замена Брюнинга на Папена снова свели на нет надежды на преодоление кризиса. Натиск антидемократических сил больше нельзя было сдержать,
145

DER ARBEITER
IM REICH DES
DARUM
WÄHLT
m
KTC 1
iw 1 Kn mm
!
Предвыборный плакат СДПГ1932 г.
ности исходили главным образом с флангов - слева и справа. Из основанного в 1917 г. гёттингенским философом и математиком Леонардом Нельсоном Международного молодежного союза, после того как его в 1925 г. исключили из организации Социалистическая рабочая молодежь (СРМ) и из партии, возник «Международный социалистический союз борьбы» (МССБ). МССБ, который, ориентируясь на Канта, придерживался немарксистского радикальносоциалистического курса, отклонял «политику приспособления» руководства СДПГ и выступал за единство действий СДПГ и КПГ в борьбе против правого радикализма14.
Боевую активность за сохранение демократической республики развернула Социалистическая рабочая партия Германии (СРПГ), основанная в октябре 1931 г. под руководством депутатов рейхстага Макса Зейдевица, Курта Розенфельда и Генриха Штрёбеля15. Неудача этой партии, в которую вступил также и гимназист из Любека Вилли Брандт, на выборах была связана главным образом с тем, что исход выборов в большей степени определялся традицией избирателей при принятии решений и их верностью организации, нежели критикой и недовольством в отношении руководства партии.
прибегая только к парламентским и чисто официальным демократическим средствам. Внутри и рядом с СДПГ уже давно проявляли активность течения, которые призывали использовать против «реакции» и фашизма внепарламентские средства.
Подобно тому, как это уже имело место в начале века во время дебатов о массовой забастовке, так и теперь призывы к большей актив-
146

На правом фланге новой теоретической и практической ориентации политики СДПГ добивалось Хофгайсмарское объединение молодых социалистов. В своих представлениях они придерживались национальной ориентации под девизом народной общности. Кроме того, молодые реформисты стремились преодолеть пассивность партийного руководства. Они требовали последовательного, боевого отстаивания демократии. Их лидеры - Карло Мирендорф, Юлиус Лебер, Теодор Хаубах и Курт Шумахер - во время национал-социалистической диктатуры жертвовали свободой и жизнью в борьбе за другую Германию.
В возникновении новых таких организаций, как МССБ и СРПГ, в стремлении к активным действиям, особенно у молодых членов партии, проявилось недовольство закоснелостью и застарелостью партийного аппарата. С критикой со стороны таких изданий, как «Jungsozialistische Blätter» и «Neue Blätter für den Sozialismus», Правление партии, как заметил Теодор Хаубах, боролось грубо, не считаясь ни с чем16. И правую, и левую оппозицию - последней тут же приписывалась близость к коммунизму - предавали анафеме, применяя по отношению к ним дисциплинарные меры. Союз, в котором против партийного центра объединилась часть критически настроенных групп, показал, что в этих дискуссиях речь шла меньше всего о борьбе между реформистами-прагматиками и революционными марксистами. Линия фронта разделяла прежде всего тех, кто - будь то справа или слева - требовал действий, и тех, кто упорно продолжал отстаивать традиционные стратегию и тактику. Политические взгляды последних сформировались под влиянием опыта, накопленного в условиях кайзеровской Германии, и мышления в категориях преклонения перед организацией. Дисциплина и единство движения были для них ценностями, которые они не могли так легко поставить на карту. Осторожное лавирование, терпимость в отношении меньшего зла и ожидание следующих выборов - это определяло масштаб их политического действия.
Даже взлет числа голосов, поданных за национал-социалистов 14 сентября 1930 г., как с горечью отмечал Юлиус Лебер, не повлек за собой решительной переориентации партийного руководства17. Среди сторонников социал-демократии этот сигнал тревоги вызвал волну боевых импульсов. Прежде всего молодежь не хотела довольствоваться старыми проверенными методами и настаивала на том, чтобы противопоставить нацистским отрядам гражданской войны боевую готовность к защите демократии.
147

Опорой этих устремлений стал созданный в 1924 г. СДПГ, Партией центра и Немецкой демократической партией «Союз республиканских солдат-фронтовиков» - черно-красно-золотой Райхсбаннер18. Уже через шесть дней после выборов в рейхстаг Райхсбаннер, который практически стал преимущественно социал-демократической армией в защиту Республики, принял решение о формировании боеспособных отборных отрядов - «шуфо» (Schutzformationen - подразделения для защиты). Создание подобных боевых единиц, «ударных дружин» началось и в профсоюзах. В конце 1931 г. военизированные демократические объединения вместе со спортивными рабочими организациями создали Железный фронт. По словам Юлиуса Лебера, на «безымянные массы старой партии Бебеля» эта инициатива подействовала «как старый, полузабытый сигнал к наступлению, обращенный к привычному к боям и победам войску»19. Своими массовыми мероприятиями Железный фронт демонстрировал волю к борьбе против «фашистов». Наряду с подготовкой к самообороне и защите партийных и профсоюзных домов, в некоторых местах, прежде всего в Магдебурге, приступили к масштабной организации обороны на случай возникновения ситуации гражданской войны. Парламентская фракция СДПГ обратилась к рабочим организациям с призывом быть наготове «всеми пригодными средствами поддержать» борьбу в рейхстаге за демократию и социальные требования. Вдохновляющее действие этого настроения прорыва на время заслонило фактически имевшиеся слабости. Влияние Железного фронта едва ли выходило за пределы социал-демократического лагеря, да и в самой СДПГ были предубеждения относительно внепарламентских организаций борьбы и вообще против индивидуального применения силы20.
Ни Райхсбаннер, ни Железный фронт не представляли реальной боеспособной силы. По сути они были лишь полезной вспомогательной военизированной организацией, которая в чрезвычайным обстоятельствах призвана встать на сторону республиканского государства. Большинство социал-демократов твердо придерживались принципа монополии государства на применение силы. Они верили в то, что государство сможет своими властными средствами подавить путч национал-социалистов.
Свои надежды они связывали, прежде всего, с «оплотом» Республики - с Пруссией, где социал-демократы в лице министра внутренних дел Зеверинга и берлинского полицай-президента Альберта Гржезинского находились у руля управления полицией. Однако эту «крепость» в один прекрасный день вырвали из
148

их рук. После выборов 24 апреля 1932 г. в Пруссии, когда коалиционные партии оказались в меньшинстве, кабинет, как и в других землях райха, еще продолжал работать, занимаясь текущими делами. Сознавая свое бессилие, Отто Браун, который среди политиков эпохи В аймара выделялся именно своей активностью и решительностью, 6 июня ушел в отпуск по болезни с «твердым намерением никогда больше не возвращаться на свой пост»21. После поражения на выборах он почувствовал, что у него уже нет прочной опоры, и внутренне сломался.
20 июля 1932 г. Папен рискнул нанести решающий удар. Он заманил представителей прусского кабинета в райхсканцелярию и, опираясь на полученную от Гинденбурга полную свободу действий, объявил Брауна и Зеверинга снятыми со своих постов. В этот момент бремя ответственности лежало прежде всего на плечах министра внутренних дел Карла Зеверинга. На противоправное отстранение от должности и передачу Папеном, которому почти не на кого было опереться в парламенте, правительственной власти назначенному им райхскомиссару, Зеверинг гордо ответил, что уступит только насилию22. Инициированные затем Папеном введение чрезвычайного положения в Берлине и его окрестностях и переподчинение прусской полиции командующему райхсвером округа прошли без каких-либо осложнений. Вечером после ареста полицай-президента Гржезинского и командующего силами полиции Зеверинг освободил свой служебный кабинет. Совершенно иначе, нежели не считающийся ни с чем приверженец политики силы Папен, вела себя СДПГ.
За несколько дней до этих событий Правление партии занималось вопросом о вызывающем опасение возможном вмешательстве в Пруссии и, наконец, успокоилось ответом из райхсканцелярии, что «пока еще» ничего не планируется. Но тревожных сигналов было предостаточно. Тем не менее сообщение о «перевороте в Пруссии» у явившихся 20 июля на заседание Отто Вельса, Франца Кюнстрела от берлинской партийной организации, председателя ВОНП Теодора Лайпарта и шефа Райхсбаннера Карла Хёльтермана вызвало шок и подавленность. «Известие о происшедшем, - так описывает этот момент Отто Вельс, - произвело удручающее впечатление. Ни слова возмущения, никакого заметного волнения. У меня сложилось впечатление, что никто не знал, что нужно делать»23. Шансы на всеобщую политическую забастовку оценивались предельно низко. Она бы столкнулась с национал-социалистами и коммунистами как противниками, а также с силой государства во главе с райхсвером. Всеобщая забастовка только спровоцировала
149

бы немедленное установление военной диктатуры. «Обеспечить выборы в рейхстаг 31 июля» - таким лозунгом Вельс отреагировал на государственный переворот от имени руководства СДПГ и профсоюзов.
Это поведение впоследствии чаще всего клеймили главным образом как несостоятельность и капитуляцию без борьбы. Но ведь не только Отто Вельс и правление СДПГ, Теодор Лайпарт и ВОНП, но, наконец, и шеф Райхсбаннера Карл Хёльтерманн отказались от активного сопротивления. Предпосылки для проведения всеобщей политической стачки ввиду безнадежности ситуации и наличия армии безработных были явно плохими. Нельзя было исключать и катастрофического исхода. Более чем сомнительным казался и эффект от демонстрации силы Железного фронта. Выступать против государственного аппарата и против большинства народа - это было бесперспективное дело, заранее проигранная битва. Хотя во многих местах подразделения Железного фронта ждали приказа к выступлению, и рабочие на предприятиях надеялись услышать сигнал к всеобщей забастовке. Но фанфары, призывающие к битве за Республику, не прозвучали. Никто из стоявших на самом верху не хотел быть «мужественным за счет товарищей», как сказал об этом Зеверинг24. Кажущаяся безнадежность активного сопротивления, боязнь катастрофы и страх возможного кровопролития парализовали решимость и профсоюзных, и партийных руководителей. Люди, на поведение которых наложила отпечаток давняя гуманистическая и демократическая традиция, люди, воспитанные в сознании необходимости проводить разумную реальную политику и избегать экспериментов, твердо убежденные в том, что прежде всего надо, по возможности, сохранить дееспособность собственных организаций, обратились в государственный суд и апеллировали старым, привычным образом к силе бюллетеня для голосования на предстоявших 31 июля 1932 г. выборах в рейхстаг.
Эти выборы, не говоря уже о несвободных выборах в марте 1933 г., стали наибольшим успехом для национал-социалистов. Воодушевленные той легкостью, с какой Папен совершил государственный переворот в Пруссии, правые антидемократические силы больше, чем когда-либо прежде, надеялись на то, что к цели их приведут неожиданность удара и хладнокровное насилие. Характерна дневниковая запись, сделанная Йозефом Геббельсом 20 июля 1932 г.: «Все идет по плану... Красным надо только показать зубы, и тогда они и пикнуть не посмеют». И днем позже: «Красные упустили свой величайший шанс. Боль¬
750

ше его у них не будет»25. Национал-социалисты считали, что настал момент, когда можно отважиться на решающий штурм Республики.
То, что какая-либо упорная оборонительная акция 20 июля не состоялась, нанесло смертельный удар по воле демократии к самоутверждению. Ничто не могло оказать такого парализующего воздействия на обстановку, даже провал, чем эта безропотная капитуляция руководства социал-демократии и профсоюзов. Однако тому, кто хотел бы дать справедливую оценку, стоит подумать над следующим. В 1932 г. хранителем заложенных в Ваймарской конституции принципов была только социал-демократия - эта наиболее надежная и последовательная сила парламентской демократии. Правда, сильной СДПГ была только по сравнению с другими демократическими течениями, с трудом удерживающимися на поверхности политической жизни. Собрав в 1932 г. 20% голосов, социал-демократия в большей степени, чем когда-либо прежде, чувствовала себя в одиночестве. Но отчаяние и летаргия затронули также и ее собственные ряды - и базис, и руководство. Демократическое конституционное государство, на которое вплоть до переворота в Пруссии делала ставку социал-демократия, утратило авторитет. В борьбе против превосходящих сил национал-социалистов она больше не могла рассчитывать на действенную помощь госаппарата, да и большинство народа было против нее. Ослабленные ряды социал-демократических защитников Конституции и демократического строя в Германии не смогли найти решения этой дилеммы. Они утешали себя мыслью о том, что СДПГ «проделала уже самое трудное» и в ходе своего развития «успешно выдержала немало тяжелых испытаний.., победила немало противников»26. Находясь в плотном окружении, социал-демократия вела борьбу на два фронта: социалистическими призывами против социальной несправедливости капиталистической системы и демократическими, рациональными лозунгами против иррациональной фашистской агитации. Именно ее глубоко укоренившаяся вера в принципы разума и гуманности, демократии и правового государства затрудняли ей понимание подлинной сущности национал-социалистического движения. Она противилась опасности и хотела не допустить Гитлера к власти. Несмотря на страстное осуждение национал-социализма, социал-демократы тоже не распознали тоталитарный характер германского фашизма, который отнюдь не собирался придерживаться принципов права и свободы, а грубо попирал их, применяя против своих противников насилие и террор, дубинки и убийства27. Несколько месяцев,
151

оставшиеся еще у социал-демократии после нанесенного ей удара в Пруссии, не дали ей никакого реального шанса, чтобы в последний момент все-таки отразить захват гитлеровским движением государственной власти. «Передача власти» 30 января 1933 г. означала, что на Германию опустился мрак диктатуры.
Примечания
1 Подробнее об этом см.: Das Ende der Parteien 1933. Hrsg, von Erich Matthias und Rudolf Morsey. - Düsseldorf, 1960; Karl Dieter Bracher. Die Auflösung der Weimarer Republik. Eine Studie zum Problem des Machtverfalls. Villingen; Schwarzwald, 1964; Heinrich August Winkler. Der Weg in die Katastrophe. Arbeiter und Arbeiterbewegung in der Weimarer Republik. 2 Aufl. - Berlin; Bonn, 1990.
2 См. прежде всего: Heinrich August Winkler. Der Weg in die Katastrophe.., главы 2, 3, 4.
3 Karl Dieter Bracher. Deutschland zwischen Demokratie und Diktatur. Beiträge zur neueren Politik und Geschichte. - Bern und München, 1964. - S. 45.
4 Franz von Papen. Der Wahrheit eine Gasse. - München, 1952. - S. 240.
5 Цит. по: Theodor Duesterberg. Der Stahlhelm und Hitler. Wolfenbüttel; Hannover,
1949.-S. 41.
6 См. об этом также запись генерал-майора Курта Либмана от 25.10.1930 (Vierteljahreshefte für Zeitgeschichte. - Stuttgart, 1954. 2. Jg. S. 406 ff.
7 См. об этом: Schultheß’ Europäischer Geschichtskalender 1932. S. 59; Das Zentrum. Mitteilungsblatt der Deutschen Zentrumspartei (Berlin). 3.1932. S. 89 f.
8 Cm.: Siegfried Bahne. Die Kommunistische Partei Deutschlands // Das Ende der Parteien... S. 674 ff.
9 Такова одна из многих научных оценок. См.: Hans Mommsen. Sozialdemokratie
in der Defensive. Immobilosmus der SPD und der Aufstieg des Nationalsozialismus // Sozialdemokratie. Hrsg, von Hans Mommsen... S. 107.
10 Так говорил Вильгельм Кайль в конце сентября 1930 г. Цит. по: Erich Matthias. Die Sozialdemokratische Partei Deutschlands // Das Ende der Parteien... S. 106.
11 См. об этом: Otto Braun. Von Weimar zu Hitler. - New-York, 1940. - S. 308.
12 Sozialdemokratischer Parteitag in Leipzig 1931 vom 31. Mai bis 5. Juni im Volkshaus. Protokoll. - Berlin, 1931. S. 134. См. также: Wolfram Pytha. Gegen Hitler und für die Republik. Die Auseinandersetzung der deutschen Sozialdemokratie mit der NSDAP in der Weimarer Republik. Düsseldorf, 1989.
13 Цит. по: Die Weimarer Republik. Hrsg, von Walter Tormin. - Hannover, 1962. - S. 214.
14 См. об этом: Werner Link. Die Geschichte des Internationalen Jugend-Bundes (IJB) und des Internationalen Sozialistischen Kampfbundes (ISK). - Meisenheim, 1964.
15 СРПГ cm.: Hanno Drechsler. Die Sozialistische Arbeiterpartei Deutschlands (SAPD). Bd. 2 der gleichen Reihe. Meisenheim, 1965.
16 Cm.: Hans Mommsen. Op. cit.
17 Julius Leber, Ein Mann geht seinen Weg... S. 238.
18 См. об этом: Kark Rohe. Das Reichsbanner Schwarz Rot Gold. Ein Beitrag zur Geschichte und Srtuktur der politischen Kampfverbände zur Zeit der Weimarer Republik. - Düsselsorf, 1966.
19 Julius Leber. Ein Mann geht seinen Weg... S. 240.
20 Цит по: Der Kochel-Brief. Mai-Juni 1955. S. 43; см. также: Erich Matthias. Die Sozialdemokratische Partei Deutschlands // Das Ende der Parteien... S. 121.
152

21 Otto Braun. Op. cit. - S. 396.
22 См. об этом: Heinrich August Winkler. Der Weg in die Katastrophe... S. 646-680; Hans JL. Adolph. Otto Wels und die Politik der deutschen Sozialdemokratie 1894- 1939. - Berlin, 1971. - S. 240 ff.
23 Речь идет о рукописи Вельса «Um den 20. Juli 1932. Einige Erinnerungen». Цит. по: HJL. Adolph. Op. cit. - S. 243.
24 Cm.: Carl Severing. Mein Lebensweg. Bd. 2. - Köln, 1950. - S. 347 ff .
25 Cm.: Joseph Goebbels. Vom Kaiserhof zur Reichskanzzlei. - München, 1934. - S. 131 ff.
26 Так высказался Рудольф Брайтшайд в своем докладе «Преодоление фашизма», сделанном на Лейпцигском съезде 1931г. См.: Sozialdemokratischer Parteitag in Leipzig 1931. Mai bis 5. Juni im Volkshaus. Protokoll. - Berlin, 1931. - S. 119 ff.
27 Franz Walter. Die SPD. Vom Proletatiat zur Neuen Mitte. - Berlin, 2002. - S. 81 f. Оценка Франца Вальтера, что СДПГ-болыпинства не питала «никаких иллюзий относительно характера национал-социализма», является, таким образом, неверной.

Глава IX
В БОРЬБЕ ЗА ЛУЧШУЮ ГЕРМАНИЮ
1. 	Против тоталитарной унификации
В течение дня и вечера 30 января 1933 г., когда маршевые колонны СА, опьяненные победой, громыхали по улицам, во многих крупных городах произошли стихийные массовые демонстрации сторонников социалистов против Гитлера. На следующий день в Берлине встретились Правление, Комитет*, фракция СДПГ в рейхстаге, Федеральный комитет Всеобщего объединения немецких профсоюзов, а также представители Железного фронта. На встрече преобладали настроения скептицизма и разочарования, не были намечены шаги, чтобы поддержать последние отчаянные ростки сопротивления. Тем не менее, и несмотря на контроль со стороны вспомогательной полиции СА, отдельные группы социал-демократов продолжали подготовку к акции сопротивления. Многие члены этих групп проводили ночи не раздеваясь, ожидая каждую минуту знака к началу восстания. Но террор, развернутый национал-социалистами с помощью властных механизмов государства, по-видимому, подавил волю к сопротивлению. После пожара рейхстага по указу Гинденбурга от 28 февраля 1933 г. «О защите народа и государства» были отменены основные права граждан, а правительство Гитлера получило обширные чрезвычайные полномочия. Национал-социалистическая диктатура могла расширять свое влияние все более беспрепятственно. Коммунистическая партия была придавлена мерами насилия и массовыми арестами ее функционеров, на социал-демократическую прессу в ходе избирательной кампании налагали запреты, собрания социал-демократии запрещали и
* Комитет СДПГ - один из руководящих органов СДПГ, в который, помимо членов Правления, входили председатели земельных и окружных партийных организаций, руководство фракции партии в рейхстаге. - Прим. ред.
154

разгоняли, многих ее функционеров избивали и арестовывали. Тюрьмы были переполнены, и уже в марте появились первые концентрационные лагеря (самый большой в Дахау). Несмотря на все затруднения, социал-демократические избиратели почти единодушно продемонстрировали свою верность партии на выборах в рейхстаг 5 марта 1933 г. 7 млн. 187 тыс. человек (т.е. всего на 66 400 меньше, чем в ноябре 1932 г.) осмелились и на этот раз поддержать свою партию. 4,8 млн. все еще высказались за КПГ; однако правительство попросту исключило из списка 81 избранных депутатов-коммунистов и приказало их арестовать; их мандаты в рейхстаг были формально аннулированы только 31 марта 1933 г.
23 марта 1933 г. Гитлер получил от собравшегося в оперном театре Кроля усеченного рейхстага так называемую правовую основу для создания своей тоталитарной системы господства. Помимо НСРПГ и НННП, за «Закон о чрезвычайных полномочиях» проголосовали также Немецкая народная партия (ННП), Государственная партия (бывшая Немецкая демократическая партия), Партия центра, Баварская народная партия (БНП) и различные отколовшиеся группы. Никто из рядов этих партий не голосовал против, ни один не воздержался при голосовании. Партия центра, БНП, ННП и Государственная партия не пожелали даже поддержать предложение фракции СДПГ об освобождении арестованных депутатов. Фракции этой так называемой «буржуазной середины» уже раньше настойчиво требовали от фракции СДПГ в рейхстаге либо не присутствовать, либо воздержаться при голосовании «Закона о чрезвычайных полномочиях». Но СДПГ сохранила твердость, хотя одни из ее 120 депутатов уже сидели в тюрьме, а другие смогли спастись от неминуемого ареста только бегством. Вильгельм Золльманн, бывший райхсминистр, лежал в больнице тяжело избитый, Юлиус Лебер и Карл Зеверинг1 были арестованы по дороге к зданию, в котором проходило заседание. Социал-демократические депутаты сквозь стену нацистских отрядов пробились к своим местам в зале заседания, где они были немедленно окружены вооруженными эсэсовцами и штурмовиками. 94 депутата СДПГ смогли принять участие в заседании рейхстага, и эти 94 депутата при поименном голосовании по «Закону о чрезвычайных полномочиях» сказали свое мужественное, незабываемое «Нет».
От их имени слово взял председатель партии Отто Вельс. Никакие предостережения не могли помешать ему лично взять на себя эту опасную задачу. Когда Отто Вельс взошел на трибуну, за стенами рейхстага бесчинствовали штурмовики СА. Национал-социалистическим устремлениям к насилию и террору он
155

противопоставил кредо СДПГ: «Вы можете лишить нас свободы и жизни, но не чести». На глазах эсэсовцев, пренебрегая угрозой смерти, Вельс закончил свою речь заявлением: «Ваймарская конституция не является социалистической. Но мы выступаем за принципы правового государства, за принципы равноправия, социального права, которые заложены в ней. Мы, германские социал-демократы, в этот исторический час торжественно заявляем о нашей приверженности принципам человечности и справедливости, свободы и социализма. Никакой закон о чрезвычайных полномочиях не даст вам власти уничтожить идеи, которые вечны и неразрушимы. Вы даже сами объявляете себя сторонниками социализма. Закон против социалистов не уничтожил социал-демократию. И из новых преследований германская социал-демократия сможет почерпнуть новые силы. Мы приветствуем преследуемых и притесняемых. Мы приветствуем наших друзей в райхе. Их стойкость и верность заслуживают восхищения. В их мужественной приверженности, в их непоколебимой уверенности заложено светлое будущее»2.
Речь Отто Вельса принадлежит к великим историческим документам свободы и гуманизма, верности своим убеждениям и воли к сопротивлению. Но нельзя не заметить, что гитлеровский фашизм с его жестокостью и его последствиями все еще недооценивался. Широко распространенное и снова использованное Вельсом сравнение нацистского режима с «Законом против социалистов» показывает, что социал-демократия едва ли могла себе представить всю чудовищность тоталитарного господства. Многие в ее рядах все еще надеялись, что противозаконное состояние - лишь временное явление, а национал-социализм останется недолгим эпизодом. Исходя из этого, прежде всего в профсоюзах, но также и в самой партии все равно пытались сохранить организацию. Отмежевавшись от СДПГ и объявив о своем нейтралитете по отношению к государству и его режиму, Всеобщее объединение немецких профсоюзов под руководством Лайпарта хотело спасти самостоятельность профсоюзов. Этот приспособленческий курс, против которого резко выступил прежде всего Зигфрид Ауфхойзер из Всеобщего свободного союза служащих, был осужден партийным руководством. Профсоюзам эта тактика пользы не принесла. Уже перед 1 Мая на протяжении ряда недель подвергались нападениям многие профсоюзные бюро, а 2 мая СА и СС без промедлений захватили все профсоюзные дома. Десятки функционеров были арестованы, избиты или даже убиты, как это произошло в Дуйсбурге.
Правление СДПГ под впечатлением этого удара опасалось, что произойдет такое же внезапное нападение на партию. 10 мая
156

были конфискованы все учреждения партии. Отто Браун, Альберт Гржезинский, Филипп Шейдеман, Вильгельм Дитман, Артур Криспин, Рудольф Брайтшайд и Рудольф Гильфердинг вынуждены были эмигрировать еще раньше. Теперь же Правление партии отправило и трех своих членов - Отто Вельса, Зигмунда Крумменэра и Фридриха Штампфера - в Саарбрюкен, все еще находившийся под французским управлением. Ханс Фогель, Эрих Олленхауэр и Пауль Хертц должны были последовать за ними через несколько дней. Когда 17 мая фракция в рейхстаге одобрила «Резолюцию о мире», возник конфликт с большинством членов Правления в изгнании. Усеченная фракция СДПГ, насчитывавшая 65 депутатов из прежних 120, оказалась перед дилеммой после того, как ее большинство, вопреки сопротивлению меньшинства, в которое входил и Курт Шумахер, приняло решение об участии в заседании рейхстага. Правительственное заявление Гитлера было насквозь пропитано воспеванием мира и стремлением к взаимопониманию. Во внесении собственной резолюции, в которой приветствовалось требование равноправия и одновременно осуждались репрессии и гнусные деяния, фракции СДПГ было отказано. Больше того, райхсминистр внутренних дел Фрик совершенно неприкрыто угрожал социал-демократам смертью. Пауль Герлах предложил такой выход из отчаянного положения: «Или мы сейчас подадим знак миру тем, что все перестреляем друг друга там внизу перед колонной Победы, или мы в рейхстаге должны одобрить заявление. Третьего не дано»3. Одобрение 17 мая правительственного заявления, конечно, не было страницей славы и бросило тень на моральный кредит, полученный благодаря выступлению против Закона о чрезвычайных полномочиях. Было иллюзией полагать, что, ухватившись за парламентский фасад рейхстага, можно будет смягчить террор и притормозить деяния гитлеровского режима.
Правление СДПГ в эмиграции перебралось в Прагу, чтобы ускорить работу по организации в Германии нелегального сопротивления фашизму. Конфликт с усеченным правлением СДПГ в райхе во главе с Паулем Лёбе, который продолжал настаивать на том, что легальная возможность для деятельности партии якобы еще существует, вскоре устарел.
21 июня министр внутренних дел Фрик отказал СДПГ в праве вести любую деятельность. Он ссылался на то, что партия ясно не отмежевалась от действий эмигрантского Правления, совершившего «измену государству и родине». 14 июля 1933 г. последовал официальный запрет партии. С прекращением легальной партийной работы в любой форме исчезла и коренная причина для спора между Прагой и Берлином. Для борьбы про¬
157

тив гитлеровского фашизма оставался только путь нелегальной деятельности или эмиграции.
2. 	Сопротивление из рядов рабочего движения
Сопротивление немецких рабочих Гитлеру долгое время не привлекало к себе интереса общественности в ФРГ, если не считать специальных научных исследований. Причины этого надо искать не только в недостатке знаний и односторонней ориентации на события 20 июля 1944 г. В большей мере здесь сказывалось специфическое самоощущение Федеративной Республики, которая если и ссылалась на традиции Сопротивления, то почти исключительно на традиции выступлений его церковных, консервативных и военных кругов. Сопротивление рабочих социалистической или коммунистической ориентации, на наследие которого претендовало другое германское государство, руководимое СЕПГ, напротив, в значительной мере было исключено из процесса поиска традиции, проводимого в Федеративной Республике.
В условиях тоталитарного господства основы системы подрывались не только активным сопротивлением, но и любой формой оппозиционного поведения - начиная с политических анекдотов, прослушивании зарубежных радиостанций и до уклонения от работы или поддержки преследуемых. Когда в мае 1936 г. на похороны бывшей депутатки рейхстага от СДПГ Клары Бом-Шух пришло от 3 до 4 тысяч бывших сторонников партии, то это было проявление не только личного мужества, но и демонстративным свидетельством нерушимой солидарности4.
Несмотря на репрессии и соблазны, круг симпатизировавших социал-демократии сохранял примечательную стабильность. Насколько не удавалось национал-социализму утвердиться в среде рабочих старой организационной закалки, доказывают выборы в производственные советы в апреле 1933 г. Первые результаты оказались настолько неудовлетворительными для «Национал-социалистической организации производственных ячеек», что выборы были приостановлены. Согласно итогам имеющихся частичных результатов, только Свободные профсоюзы получили
73,4 	% поданных голосов. Также и «выборы советов доверенных лиц» в 1934 и 1935 гг. оказались для нацистского режима столь отрицательными, что правители прибегли к манипуляциям и подтасовкам. О свободных и тайных выборах не могло быть и речи. Рабочих принуждали голосовать за единый список монопольной
158

нацистской организации Немецкого трудового фронта (НТФ). После этих выборов национал-социалисты предпочитали больше не звать к «урнам» на предприятиях5.
В отчетах гестапо о положении в стране находили ясное отражение недовольство среди рабочих и критика политического и социального положения при нацистской системе. Они опровергают распространяемый некоторыми миф о едином, сплоченном и боевом «народном сообществе» как пропагандистскую ложь. Даже если подобные симптомы неодобрения не равнозначны Сопротивлению, их основа была «без сомнения шире, чем могут предполагать или не увидеть посторонние. Активные социал-демократы, даже и не имея организации, поддерживали между собой контакты»6.
В условиях жизни под властью свастики уже одно это было моральным подвигом. Ибо и рабочее сообщество не всегда проявляло иммунитет по отношению к происходящему. С исчезновением безработицы и при наличии внешнеполитических успехов, включая и аншлюс Австрии, популярность Гитлера росла также среди и немецких рабочих, и только меньшинство категорически отрицало режим национал-социалистов7.
Еще до взятия власти Гитлером ряд социал-демократических групп начал подготовку к работе в нелегальных условиях на случай запрета партии. Их побуждал к этому и Отто Вельс. Но решающий толчок к созданию социал-демократических групп Сопротивления исходил с мест. С мая 1933 г. нелегально работавшие группы стали действовать все более активно8. Не дожидаясь одобрения со стороны оставшегося в Берлине усеченного Правления СДПГ, который продолжал отчаянно цепляться за легальность, отдельные партийные организации начали перестраиваться на борьбу в подполье. К тому же прежде всего группы Социалистической рабочей молодежи (СРМ), Райхсбаннера, соответственно Железного фронта, а также Социал-демократического студенческого движения пытались, по возможности, действовать сплоченно и в условиях национал-социалистической диктатуры. Часто лишь кое-как маскировавшие свои действия, они все же обладали вначале несколько лучшими шансами на оппозиционную деятельность, чем старшие и видные, известные полиции и нацистам социал-демократы. Те с самого начала считались подозрительными. К примеру, заместитель главного редактора «Vorwärts» Франц Клюс очень скоро стал жертвой нацистского государства.
Полный масштаб социал-демократического Сопротивления против диктатуры Гитлера едва ли возможно точно измерить. Содержательную информацию дает изданная еще в 1946 г.
159

СДПГ в эмиграции («Сопаде»)* «Белая книга о германской оппозиции против гитлеровской диктатуры»9. Помимо столицы райха Берлина и традиционного тюрингско-саксонского района с их многочисленными ячейками Сопротивления, известно о таких же ячейках прежде всего в районе Рейна-Майна-Неккара, Штутгарта, Нюрнберга, Мюнхена, Кёльна и Рурского бассейна. В Ганновере действовала хорошо организованная группа под руководством Вернера Блуменберга под названием «Социалистический фронт», которая еще до прихода нацистов к власти основательно подготовилась к условиям подполья. В этой группе были организованы около 3 тыс. надежных, активных товарищей по партии. Несмотря на всю осторожность, в 1936 г. многие из них попали в руки гестапо. На показательном процессе 1937 г. свыше 200 мужчин и женщин были приговорены к длительным срокам каторжных работ и тюремного заключения10. Еще в конце 1933 г. была разгромлена примерно такой же структуры и такой же численности группа «Красный ударный отряд», действовавшая прежде всего в районе Берлина.
В рядах Сопротивления из демократическо-социалистического лагеря особый вес приобрели отколовшиеся группы, которые в 1933 г. придерживались критической дистанции по отношению к Правлению партии или даже находились вне партии. Благодаря большей боевитости, более реалистической оценке фашизма и своей организационной структуре, зачастую выстроенной на принципе ячеек, они были подготовлены к подпольной борьбе лучше, чем партийные организации СДПГ. Например, вначале, несмотря на большие потери - многие были или арестованы, или погибли - смог хорошо укрепиться в условиях подполья Международный социалистический союз борьбы (МССБ). Еще в гестаповском «Отчете о положении в стране» за 1937 г. отмечается его «заметная активность»: «Для листовок МССБ типичен символ, изображающий повешенную на виселице свастику»11.
Наряду с закрепившейся, прежде всего в Саксонии, Социалистической рабочей партией Германии (СРПГ)12 активно выступала группа, ставшая известной под именем «Новое начало». Вначале это был тайный союз молодых оппозиционных коммунистов и критически настроенных молодых социал-демократов. Весной 1933 г. он приобрел большее влияние, когда организация Социалистической рабочей молодежи (СРМ) Берлина, вначале вопреки усеченному Правлению СДПГ, переориентировалась на работу в подполье. Сотрудничество между до тех пор неболь¬
* «Сопаде» - сокращенное название Социал-демократической партии Германии в период эмиграции. - Прим. ред.
160

шим по численности союзом «Новое начало» и большинством берлинской организации СРМ стало базой для самостоятельно действующей единой структуры. Группу возглавлял сперва Вальтер Лёвенхайм (псевдоним - Майлз), а затем Рихард Лёвенталь (псевдоним - Пауль Зеринг). Она активно и с успехом старалась развивать действенные методы подпольной работы и налаживать тесное взаимодействие с эмиграцией13. В этой группе работал и молодой функционер СРМ Фриц Эрлер. В 1938 г. он был арестован и на следующий год приговорен к 10 годам каторги. Децентрализовано организованный аппарат Сопротивления «Нового начала» продержался до 1944 г., но затем пал жертвой репрессий режима. Многие из руководителей его отдельных групп были казнены.
В рядах профсоюзов усилия противников нацизма после 2 мая 1933 г. сперва были направлены на то, чтобы продолжать поддерживать личные связи, создавать конспиративную сеть информации и установить контакты между группами Сопротивления. С ростом нажима и преследований речь шла уже больше о том, чтобы оповещать людей внутри страны и за ее пределами о том, что существует и другая Германия. Особую активность в борьбе против нацистского режима проявили железнодорожники и транспортные рабочие, группировавшиеся вокруг Ханса Яна и Адольфа Куммернусса, и «Международная федерация транспортных рабочих», где ее поддерживал содействовавший ей генеральный секретарь Эдо Фиммен.
Коммунистическое движение после запрета партии пыталось вначале оказывать сопротивление на базе старой организационной структуры. Борьба коммунистов против Гитлера, которая велась чрезвычайно энергично и самоотверженно, была оплачена большой кровью. Мужество и верность убеждениям не спасли многих коммунистов от проникновения осведомителей и агентов гестапо в некоторые ячейки Сопротивления. Из-за массовых арестов, а также приспособления КПГ к провозглашенной Москвой «стратегии народного фронта» и неожиданного поворота к пакту Гитлера-Сталина основа для наступательной массовой борьбы развалилась. После нападения на Советский Союз Сопротивление снова активизировалось, но ему уже недоставало прежней широты действия.
Для всех групп Сопротивления было естественно опираться на прежние политические и профсоюзные связи, хотя бы из соображений безопасности. Помимо Социал-демократической партии, подпольные организации создавали социалистические профсоюзы, Рабочий спортивный союз, СРП, МССБ, «Новое начало», христианские профсоюзы и наемные работники, КПГ
6 - 8575
161

и коммунистическая профсоюзная оппозиция. Общая цель борьбы против Гитлера и опасность для жизни, угрожающая всем противникам нацизма, создавали чувство сплоченности. Это способствовало исчезновению старых предрассудков, и политические противоречия в этой обстановке борьбы отошли на второй план. Хотя в рядах приверженцев демократического социализма существовала сильная предубежденность против методов и целей КПГ, в независимо действовавших организациях Сопротивления складывалось сотрудничество, невзирая на все прежние партийные границы. Так, в «группе Зефкова»*, одной из наиболее разветвленных организаций, социал-демократические и коммунистические рабочие работали вместе с противниками Гитлера из буржуазных кругов.
Большинство групп Сопротивления из лагеря рабочего движения старались агитационно-просветительской деятельностью прежде всего поддерживать демократическое сознание и разоблачать национал-социалистический режим террора. Это делалось, помимо прочего, с помощью листовок и книжек, которые тайно раздавались или разбрасывались в определенные часы на улицах или предприятиях. Часть этих листков изготовлялась самодельно. Если группы имели связи с эмиграцией, та снабжала их материалами. Вплоть до того, как контакты были прерваны войной, в Германию тайно переправлялось и там распространялось большое количество брошюр, чаще всего замаскированных под другими обложками или печатными текстами. Одна из самых впечатляющих и потрясающих книжек - доклад о концлагере Ораниенбург, изданный Правлением СДПГ в Праге. Бывший депутат рейхстага от СДПГ Герхарт Зегер14, один из немногих, кому удалось бежать, уже тогда поведал в ней об ужасах концлагерей.
Другая важная задача борцов Сопротивления состояла в помощи преследуемым, тем, кому грозили тюрьма, концлагерь или казнь. Так, например, в приговоре 1944 г. «Народного трибунала» кровавого судьи Фрайслера против группы «Европейский союз», которая заботилась, прежде всего, об иностранцах на принудительных работах, говорилось: «Насколько бесстыжим был образ мыслей обвиняемых видно и по тому, что они оказывали почти систематическую поддержку нелегально живущим евреям и даже откармливали их. Но не только это, они даже снабжали их фальшивыми документами, которые должны были
* Антон Зефков - один из видных деятелей КПГ, организатор подпольной группы Сопротивления. - Прим. ред.
162

укрыть их от полиции, как будто бы они не евреи, а немцы...» В другой листовке высокопарно утверждается, что «Европейский союз» борется совместно с СДПГ, СРП и КПГ, но не отталкивает и представителей буржуазных политических направлений. Еще более явно, чем Манифест, листовки снова извлекают на свет все лживые принципы прав человека Ваймарской конституции и не останавливаются даже перед тем, чтобы подчеркнуть, что они рассчитывают на огромные массы иностранных рабочих (sic!) в Германии»15.
Недостаточность конспиративного опыта и организационной базы приводила к тому, что полиции гитлеровского государства часто удавалось быстро обнаружить борцов Сопротивления. Социал-демократические организации Сопротивления «первого часа» были большей частью разгромлены гестапо до середины 30-х гг. Были произведены тысячи арестов; другим удалось в последнюю минуту бежать в спасительную заграницу или укрыться с помощью друзей и коллег. Уже за первый год существования нацистского государства даже официальный «Статистический ежегодник Германского райха» называет число в 20 565 осужденных по политическим мотивам. Террористические приговоры выносились главным образом на основе указов «о защите народа и государства», «о борьбе с политическими эксцессами», «об отражении коварных атак против правительства национального возрождения», по обвинению в «государственной измене» и на основании «Закона об оружии и боеприпасах». Жертвами этой нацистской юстиции в первые годы нацизма были преимущественно сторонники социалистического рабочего движения. Среди них были функционеры КПГ, члены отколовшихся социалистических групп, такие ведущие социал-демократы, как Пауль Лёбе и такие решительные антифашистские борцы, как молодой Курт Шумахер, члены активных групп Сопротивления, рабочие, высказывавшие на предприятиях свое мнение о диктатуре Гитлера.
Под тяжелыми ударами гестапо Сопротивление рабочего движения в его первоначальной форме почти совершенно изнемогло. Только в 1936 г. за нелегальную социалистическую деятельность были арестованы 11687 человек. Затем, примерно в 1937 г., опираясь на имевшийся опыт, стали появляться новые инициативы антифашистского Сопротивления. Они основывались большей частью на системе ячеек, состоявших из групп по трое, четверо или пятеро человек, так, чтобы при аресте одних групп остальные могли продолжать работу. «В группы пришло новое поколение борцов Сопротивления - молодое, лишенное иллюзий, опытное. Возникли «твердые» группы, которые смог¬
6*
163

ли выстоять и столь осмотрительно конспирировались, что их не могли обнаружить в течение многих лет. Это означало огромное достижение, если вспомнить, каким всемогущим был аппарат гестапо»16.
В целом Сопротивление «снизу» оплачивалось дорогой ценой. Тысячи людей за свое мужественное выступление за свободу, право и своих братьев заплатили заключением в застенки, пытками и своей жизнью. Сухие цифры почти ничего не говорят о глубине жертвенности и страданий, о борьбе против угнетения и тирании, о помощи преследуемым, о мужчине или женщине, спасших от верной смерти еврея, гонимого нацистскими палачами. Кто помнит о том, что статистика гестапо насчитывала на 10 апреля 1939 г. 302 562 политических заключенных! Участники рабочего движения образуют самую большую по сравнению с другими группу среди политических заключенных нацистского режима. Десятки тысяч были казнены за оппозиционную деятельность, среди них особенно много коммунистов. Согласно данным министерства юстиции райха, с 1933 по 1944 гг. на основе так называемых «действительных» судебных решений был приведен в исполнение 11881 смертный приговор. Военная юстиция и особые трибуналы отправляли на смерть бесчисленное количество людей, особенно в последние месяцы войны. В списки этих жертв не включены все те, кто умер в концлагерях и на каторге или был казнен в связи с событиями 20 июля 1944 г.17. Это «восстание совести» ныне отмечают. О «молчаливом восстании» армии безымянных, тяжесть которого легла прежде всего на плечи мужчин и женщин из рабочего движения, едва ли вспоминают. Знаковой здесь является «Книга памяти» о людях, которых в годы нацизма преследовали как социал-демократов и многие из которых погибли18.
Международная федерация профсоюзов напомнила об этих мужчинах и женщинах еще во время Второй мировой войны. На митинге «Союза германских социалистических организаций в Великобритании» 29 января 1943 г. Генеральный секретарь МФП Вальтер Схевенельс выразил благодарность мужественным действиям социалистического рабочего движения в Германии. Его слова могут восприниматься как признание заслуг всех тех, кто активно сопротивлялся национал-социализму и боролся за Германию свободы и демократии, социальной справедливости и человечности. «Слишком легко сегодня забывают, что в тех боях отдали свои жизни сотни немецких рабочих, что десятки тысяч рисковали своими жизнями. Это правда, что германское рабочее движение совершало ошибки и проявляло слабость, но было бы неправдой утверждать, что наши немецкие товарищи
164

не боролись... Я хотел бы также обратиться к нашим борцам против нацизма в самой Германии. Прежде чем я покинул Германию, мы провели конференцию с нашими немецкими коллегами. Неделю спустя многие участники этой конференции были арестованы. Я никогда не забуду этой конференции. В переполненном помещении председатель подал мне руку и сказал: «Ты теперь возвращаешься в свободный мир. Скажи нашим друзьям, что какие бы ошибки мы ни совершали в прошлом, мы были честны и последовательны в наших усилиях. Скажи им, что мы останемся верными своим убеждениям и что они не должны нас забывать». Сегодня я могу сказать, что большинство немецких рабочих сдержало свое слово»19.
Примером нерушимой воли социал-демократии к Сопротивлению были такие люди, как Курт Шумахер, Юлиус Лебер, Вильгельм Лёйшнер, Карло Мирендорф, Теодор Хаубах, Густав Дарендорф, Адольф Райхвайн и многие другие. Аресты и концлагеря не смогли помешать им продолжать и возобновлять сопротивление против режима бесправия. Даже в тех убийственных условиях они предпринимали новые инициативы. В концлагере Бухенвальд (под Ваймаром) годами действовала организация заключенных, возглавлявшаяся коммунистами. В феврале 1944 г. Херманн Брилль и Эрнст Тапе (оба из СДПГ) вместе с Вернером Хильпертом (Партия центра, позднее - ХДС) и Вальтером Вольфом (КПГ) создали комитет Народного фронта и разработали платформу для изданного после освобождения «Бухенвальд ского манифеста»20.
Молодого Курта Шумахера национал-социалисты особенно ненавидели за его активность в борьбе. Когда в июле 1933 г. он был арестован, «Stuttgarter Zeitung» ликовала, что «обезврежен один из самых бесстыжих главных социал-демократических подстрекателей»21. Для тяжелого инвалида Первой мировой войны начался 10-летний путь страданий в тюремных камерах, концлагерях и под конец - в печально известном лагере Нойенгамме. Несмотря на пытки охранников, Шумахер остался непреклонен и благодаря мужеству и солидарности приобрел уважение и авторитет среди товарищей по заключению. Ему удалось в последнюю минуту избежать расстрела, к которому его приговорили нацистские палачи при наступлении американцев.
Вильгельм Лёйшнер, заместитель председателя распущенного Всеобщего объединения немецких профсоюзов, сыграл видную роль в создании профсоюзной организации Сопротивления. Вместе с Якобом Кайзером из Христианских профсоюзов и Максом Хаберманном из Немецкого национального союза торговых работников он выработал концепцию будущих единых
165

профсоюзов. С этими профсоюзами они хотели «идти верным для немецкого народа путем здорового синтеза социализма и свободы»22. Авторитет Лёйшнера в движении Сопротивления проявился в том, что Движение 20 июля 1944 г. предусматривало его назначение на пост вице-канцлера. Он, как и его друг Юлиус Лебер, намечавшийся на пост министра внутренних дел, ранее установили контакт с группой бывшего обер-бургомистра Лейпцига Гёрделера. «Решение участвовавших в движении 20 июля профсоюзных деятелей и социал-демократов произвести свержение системы с помощью генералитета было правильным. Исторический опыт борьбы с тоталитарными и авторитарными режимами с тех пор доказывает, что успешный переворот без помощи военных невозможен»23.
С полковником графом Штауфенбергом, ведущим военным организатором акции 20 июля, Лебера связывала личная дружба. Установление контактов с коммунистическими группами, за которыми следило гестапо, привело к аресту Лебера и Райхвайна. Страх перед раскрытием всего дела побудил Штауфенберга действовать быстрее. 20 июля 1944 г. восстание «другой Германии» потерпело поражение. Кровавый суд гитлеровского государства обрушился на непосредственных участников, осведомленных и непричастных. Людям пришлось испытать свирепые методы допросов с применением жестоких пыток, прежде чем они пали жертвами палача. Ко всем им - Лёйшнеру, Леберу, Хаубаху, Райхвайну (Мирендорф погиб при воздушном налете) относятся слова, сказанные Юлиусом Лебером незадолго до его казни 3 января 1945 г. в Плётцензее: «Отдать жизнь за хорошее и справедливое дело - это приемлемая цена»24. Они отдали жизнь за социал-демократические принципы «человечности и справедливости, свободы и социализма», которые так выразительно были сформулированы в 1933 г.25.
3. 	Пути и цели демократического социализма
В ЭМИГРАЦИИ
Слова «эмиграция» и «эмигрант» сопровождает подспудный упрек: человек не должен так просто отрываться от общей судьбы народа, даже если ему лично грозит опасность. Подобные предрассудки удерживались годами и оказывали влияние на политический климат. Тот, кто выдвигал такие аргументы, по злой ли воле или по недомыслию, либо преуменьшал жестокость нацистской диктатуры, либо сам был в плену идеологии «народного сообщества». Никто из бежавших из Германии после 1933 г.
166

не покидал с легким сердцем страну, на языке которой он говорил и в которой были его корни. «Почти для всех эмигрантов, по каким бы причинам они ни покидали страну - вследствие их политических убеждений или их еврейского происхождения, нередко то и другое совпадало, - общим было то, что диктатура угрожала их существованию, свободе и жизни. Немалое число из них решились на бегство только после того, как они узнали, что такое террор, концлагеря и тюрьмы режима»26. Еврейские беженцы, которые сумели своевременно покинуть гитлеровский райх до развернувшегося в октябре 1941 г. осуществления «окончательного решения», уже не могли вернуться. Но вследствие молниеносных завоеваний Гитлера десятки тысяч человек, считавших себя в безопасности, все же попали в руки убийц и пали их жертвами.
Большая часть эмигрантов принадлежала к преследуемым по расовым мотивам; это были еврейские граждане некогда свободной страны, которым угрожали концлагеря и лагеря уничтожения. Примерно каждый десятый вынужден был покинуть владения нацистского государства преимущественно по политическим причинам. К этой группе относились социал-демократы и буржуазные демократы, коммунисты и пацифисты, христиане и другие. Именно из них и формировалось в первую очередь твердое ядро активных противников Гитлера. Они относились к изгнанию как к политической задаче, как к базе для своей борьбы против национал-социалистической диктатуры, за иную, лучшую Германию. Преобладающее место среди них - не считая эмиграции в Советском Союзе - занимали демократические социалисты.
После запрета СДПГ в июне-июле 1933 г. и аннулирования ее мандатов в рейхстаге рупором партии осталось ее Правление в изгнании.
Оно воспринимало себя как представителя всей партии и избрало своим местом пребывания Прагу. В него входили,
Ein Appell an das Gewissen der Welt
Ein Buch der Greuel Die Opfer klagen an
DACH А l — Bll AN DKM BIRG PAP KN BURG KON1GSTEIN l.l( UTENBl HG СОI.DI TZ SACHSEN BI RG MORINGEN HOHNSTEIN REICH EN ВАС II — SONN EN ВС RG
Один из документов, изданных Правлением партии в изгнании
167

среди прочих, первый председатель Отто Вельс, второй председатель Ханс Фогель, казначей партии Зигмунд Крумменэрл, Фридрих Штампфер, Пауль Херц, Эрих Олленхауэр, а с осени 1933 г. также Зигфрид Ауфхойзер, бывший председатель Всеобщего свободного союза служащих. Правление в изгнании видело свою задачу прежде всего в том, чтобы «говорить миру правду» и поставить себя на службу нелегальной деятельности на родине27. Сюда относились добывание и выделение финансовых средств, снабжение агитационно-просветительскими материалами, скрытыми часто под видом рекламных брошюр или изданий классиков, помощь пострадавшим от фашизма, а также попытка открыть загранице глаза на сущность диктатуры Гитлера.
Благодаря созданной вокруг Германии сети пограничных секретариатов поддерживалась связь с доверенными людьми в райхе с тем, чтобы оказывать борющимся на родине всяческую поддержку. Издав книгу Герхарда Зегера о его переживаниях в концлагере Ораниенбург и документы о концентрационных лагерях «Третьего райха», СДПГ в изгнании пыталась пробудить совесть мира. С 1934 г. стали выпускаться «Зеленые сообщения»28, редактировавшиеся Эрихом Риннером. В них собиралась и распространялась информация, собранная доверенными людьми в райхе. Несмотря на вполне понятные ошибки, они давали без всяких прикрас картину суровой реальности нацистского режима. Национал-социалистическим насилию и лжи социал-демократия противопоставляла силу правды и просвещения. «Гитлер - это война» - таков был главный лозунг ее борьбы против гитлеровского фашизма до и после 1933 г. Ибо, как формулировал Штампфер в издававшейся в Праге газете «Neuer Vorwärts»: «Если мы не хотим, чтобы вся Европа превратилась в груду развалин, под которой будет погребен растерзанный труп Германии, то не должны сложа руки взирать на катастрофу»29.
Призыв к «цивилизованному миру» - решительно противодействовать Гитлеру, пока не поздно - не был услышан. Наоборот, европейские великие державы воспринимали предостережения германской социал-демократии как помехи для их политики умиротворения «Третьего райха». Информация, как признало английское правительство, держалась в секрете, чтобы не омрачать отношений с гитлеровской Германией. Насколько мало оправдалась надежда на заграницу, настолько же мало шансов оставалось на успешное восстание в самой Германии в условиях национал-социалистической диктатуры. Все мужество и вся самоотверженность активных противников нацистского режима, которые до начала войны в подавляющем большинстве были выходцами из социалистического лагеря, ничего не могли
168

изменить: свержение господства Гитлера с помощью изолированного восстания снизу было невозможно.
В «Пражском манифесте» Сопаде (Социал-демократической партии Германии) от 28 января 1934 г. была выражена глубокая верность революционным компонентам борьбы с Гитлером. В этом программном заявлении Правления партии в изгнании марксистские теории о характере нацистской контрреволюции перемешивались с актуальными политическими призывами к борьбе за мир и «свержение деспотии». «Единство и свобода немецкой нации могут быть спасены только преодолением германского фашизма». Воззвание заканчивалось выражением верности «великим и непреходящим идеям человечества»: «Мы не желаем жить без свободы, и мы ее завоюем. Свободу без классового господства, свободу вплоть до полного устранения любой эксплуатации и любого господства человека над человеком... Через свободу к социализму, через социализм к свободе! Да здравствует германская революционная социал-демократия, да здравствует Интернационал!»30
Признание в верности революционному характеру социализма соответствовало обстоятельствам. Это вытекало уже из самих условий борьбы против нацистской диктатуры, которая могла быть только революционной, ориентированной на ее свержение. Но в отказе от компромиссов, реформизма и легальности нашла отражение и новая радикальность. Она выросла из стремления снова привязать к старой матери-партии отколовшиеся группы. В борьбе против диктатуры профиль партии более сильно определяли те социал-демократы, кто был бескомпромиссно верен делу и идее.
В чрезвычайной ситуации, в какой находились социал-демократы в изгнании, вначале было невозможно избежать особого обострения старых и новых расхождений. Спорили о причинах победы фашизма, о неудачах и ошибках демократического социализма в прошлом, а также о наиболее действенных формах борьбы против национал-социализма. Масла в огонь добавлял и вопрос о том, в какой мере коммунисты должны быть включены в единый фронт социалистов против гитлеровского фашизма. Так, предложение КПГ о таком фронте в январе 1935 г. вызвало споры, зачастую весьма острые. Палитра мнений простиралась от безусловного отказа до частичного сотрудничества, вплоть до надежд на преодоление раскола социалистического рабочего движения.
Сообщество «Революционных социалистов» во главе с Карлом Бёхелем и Зигфридом Ауфхойзером, бывшим членом НСДПГ и председателем Всеобщего свободного союза служа¬
169

щих, требовала радикального разрыва со всеми реформистскими традициями и провозглашала «классовую борьбу объединенного германского пролетариата»31. В противовес этим так называемым «старым левым», которые в 1937 г. вновь самораспустились, приверженцы «народного социализма», сгруппировавшиеся вокруг Вильгельма Зольмана и Венцеля Якша, пропагандировали как раз отказ от теории классовой борьбы и обращение к «патриотическому социализму Лассаля»32.
В Международном социалистическом союзе борьбы (МССБ) сближению препятствовали вначале старые, еще не залеченные раны, а также идеологические расхождения и его участие в попытках концентрации левосоциалистических эмигрантских групп. Еще в 1939 г. Правление партии заявляло о несовместимости членства в обеих организациях. Остро, иногда бурно протекали споры с «новыми левыми» вокруг группы «Новое начало», к которой принадлежали, среди прочих, Карл Франк, Рихард Лёвенталь (псевдоним - Пауль Зеринг), Вальдемар фон Кнёринген и Эрвин Шёттле. Правление Сопаде особенно раздражало то, что его член Пауль Херц и другие сотрудники тайно работали на «Новое начало», которое притязало на статус равноправной секции германской социал-демократии в Интернационале*.
Социалистические эмигрантские группы были рассеяны по многим странам. Центр этих групп оставался вначале в Чехословакии, которая предоставила им как бы вторую родину. Однако в конце концов чехословацкое правительство было вынуждено склониться перед нажимом Гитлера, еще более усиленном вмешательством английского премьер-министра Н. Чемберлена, который стремился к соглашению с «Третьим райхом». Сопаде и ее братская австрийская организация приняли решение в 1938 г. переселиться в Париж. В Чехословацкой республике они, как писал Фридрих Штампфер, «дышали воздухом свободы и нашли понимание и дружбу». Теперь всему этому предстояло измениться. Из уст в уста передавалась фраза: «Вот теперь-то и начинается наша эмиграция»33.
О том, что ожидало социал-демократов в Париже, бежавший уже раньше во Францию Рудольф Брайтшайд сообщал Правлению: «Никогда еще эмиграция не сталкивалась с таким множеством трудностей, как наша. Мы, по крайней мере во Франции, - всего лишь обременительные иностранцы, от которых стремят¬
* Речь идет о Социалистическом рабочем Интернационале - международном объединении социал-демократических и социалистических партий, созданном в 1923 г. - Прим. ред.
170

ся как можно скорее избавиться»34. С нападением Германии на Францию эмигрантам, которые всем сердцем сочувствовали борьбе против гитлеровского фашизма, стало еще хуже. Правительство Даладье, которое само оказалось не в состоянии отразить национал-социалистическую экспансию, под воздействием широко распространенных настроений против «враждебных иностранцев», без разбора заключало немецких граждан в лагеря для интернированных. В то время как германские войска в своем блиц-походе все глубже продвигались на французскую территорию, в этих лагерях сидели десятки тысяч немцев, рисковавших жизнью, если бы они попали в руки нацистских палачей. Активные политики всех направлений, неполитические противники нацистов, прежде всего большое число евреев, которые спаслись во Франции, пережили недели, полные страха и ужасных лишений.
Лишь в самую последнюю минуту открылись ворота лагерей. Люди обратились в паническое бегство, пытаясь спастись от гестапо и СС. По соглашению о перемирии от 22 июня 1940 г. французское правительство было обязано выдать немецких беженцев. Для многих оставалась лишь одна возможность - нелегальный переход границы с Испанией, страной, где после кровавой гражданской войны как раз установил диктатуру поддержанный Муссолини и Гитлером генерал Франко. Путь вел дальше через Португалию в Соединенные Штаты, куда устремлялся основной поток, или в Великобританию. Но из огромного числа беженцев лишь небольшой части удалось преодолеть преграды и опасности, вставшие на этом пути.
В спасении помощь оказали прежде всего США, социалистические мэры французских городов, безымянные неизвестные, жертвовавшие своей жизнью за других, и «German Labor Delegation» («Германская рабочая делегация») в США. Эта последняя была основана 10 марта 1929 г. в Нью-Йорке социал-демократическими эмигрантами, в том числе Альбертом Гржезинским, Рудольфом Катцем, Герхардом Зегером, Максом Брауэром и Хедвигой Вахенхайм. При значительной поддержке Jewish Labor Committee (Рабочего комитета еврейской рабочей организации) и при содействии American Federation of Labor (Американская федерация труда) она организовала образцовую акцию помощи и спасения. Сотни человек обязаны ей своей свободой и жизнью.
Не все оказались в безопасности. Как это, например, произошло с Рудольфом Брайтшайдом и Рудольфом Гильфердингом, арестованными французскими властями для выдачи нацистам, и другими. Гильфердинг погиб в парижской тюрьме, Брайтшайд
171

умер в концлагере в Бухенвальде. Особенно трагически сложилась судьба социал-демократки из Франкфурта Йоханны Кирхнер. После того, как вначале французские борцы Сопротивления освободили ее из печально известного лагеря для интернированных в Поре, она была схвачена властями Виши и передана нацистскому режиму. Осужденная кровавым судьей Фрайслером, она умерла под топором палача.
Те, кто сумели бежать в Великобританию, избежали непосредственной опасности, но бедствия и тяготы поджидали их и здесь. Положение этих беженцев и эмигрантов, в большинстве своем еврейского происхождения, которые нашли спасение в Англии еще раньше, поначалу не было благоприятным. Правда, ими занялся ряд частных комитетов помощи, проводивших самоотверженную работу, однако строгие правила иммиграции и отсутствие возможностей найти работу побуждали многих беженцев снова покинуть страну и эмигрировать за океан. После падения Франции тысячи человек испытали в Англии горькую судьбу принудительно интернированных «враждебных иностранцев». Почти 8 тыс. человек были в июле 1940 г. депортированы в Австрию и Канаду, почти вдвое большее количество - поставлены под строгий надзор полиции.
Только когда шок первых месяцев войны прошел и шпионская истерия уступила место более здравым соображениям, под давлением общественного мнения и благодаря усилиям отдельных депутатов парламента был начат пересмотр режима интернирования. Английское правительство самокритично признало, что допустило тяжелые ошибки. Благодаря этому свободу передвижения получили и бежавшие в Англию представители Сопаде. Различные социалистические эмигрантские группы получили поддержку от Фабианского общества, от таких личностей, как Виктор Голланц, Джеймс Мидлтон и другие, а также частично от Лейбористской партии, с которой особенно хороший контакт поддерживало представительство «Нового начала» в изгнании. Одновременно от Лейбористской партии исходили импульсы к сотрудничеству соперничающих между собой эмигрантских групп.
С того времени, как по Европе пронеслась фурия войны, многие вопросы, по которым до тех пор в среде эмигрантского демократического социализма шли резкие споры, утратили свое значение. Мысль о народном восстании в Германии и надежда на безусловное сотрудничество с социал-демократическими партиями стран, борющихся с Гитлером, оказались иллюзорными. Внутригерманская оппозиция не могла рассчитывать на какуюлибо помощь со стороны правительств стран-союзниц по анти¬
172

гитлеровской коалиции. Надежды на мир и взаимопонимание после свержения Гитлера связывались с Атлантической хартией, провозглашенной Рузвельтом и Черчиллем 14 августа 1941 г., а также с более ранними заявлениями Лейбористской партии. Социал-демократам суждено было пережить горькое разочарование. Среди большинства Лейбористской партии в ходе войны резко национальные компоненты постепенно возобладали над идеей солидарности с германскими социал-демократами. Британский консервативный премьер-министр Черчилль объявил, что принципы Атлантической хартии не распространяются на Германию. Акцию 20 июля 1944 г. он в своем выступлении в парламенте 2 августа 1944 г. низвел до простой борьбы за власть между «высокопоставленными деятелями Германского райха», которые стремились уничтожить друг друга. Ожидать поддержки в деле сохранения единства государства после свержения гитлеровского фашизма немецким группам в изгнании было больше неоткуда.
С заключением пакта между Гитлером и Сталиным потеряли в значительной мере доверие и вес левосоциалистические течения в эмигрантской социал-демократии, которые казались готовыми к сотрудничеству с коммунистами в борьбе против национал-социализма. В лондонской группе Социалистической рабочей партии стали делать упор на «социализм без бюрократической диктатуры» и «с демократическими свободами». В результате начался процесс ее быстрого сближения с Сопаде35. В группе «Новое начало» после разрыва с ее основателем Вальтером Лёвенхаймом и под влиянием ее ведущего теоретика Рихарда Лёвенталя стал также заметен поворот к общему движению социал-демократии. После улаживания организационных споров на пути тесного сотрудничества с Правлением в изгнании уже не оставалось каких-либо принципиальных препятствий. Во время войны МССБ, возглавляемый своим зарубежным руководителем Вилли Айхлером, который был вынужден бежать из Германии еще в 1933 г., стал поворачиваться к социал-демократии и проявил готовность к сотрудничеству.
Попытки созданного в 1935 г. в качестве организации в изгнании Зарубежного представительства германских профсоюзов, возглавлявшемся до 1938 г. Генрихом Шлиштедтом, а затем Фрицем Тарновым, сплотить эмигрантов в различных странах, на первых порах затормозились. Правда, существовало принципиальное согласие относительно концепции будущих единых профсоюзов. Однако шли споры о том, должны ли они, как предлагал Тарное, отталкиваться от деятельности разбитого после свержения Гитлера «Немецкого трудового фронта».
173

В «Группе германских профсоюзных деятелей в Великобритании» под руководством Ханса Готтфурхта и под влиянием Вальтера Ауэрбаха возобладала линия на то, чтобы начать строительство организации полностью заново. Под крышей этой эмигрантской профсоюзной организации впервые собрались за одним столом лидеры различных социалистических групп. Тем самым она внесла также вклад в создание «Союза германских социалистических организаций в Великобритании».
Преодолению предубеждений и противоречий в немалой степени способствовали и давление обстоятельств, и личные знакомства, и совместно пережитые тяготы эмиграции. Фогель и Олленхауэр от Сопаде, Кнёринген и Шёттле от «Нового начала» и Айхлер от МССБ стали людьми, которые сумели поставить общее над тем, что их разделяло, и лично оказать доверие друг другу.
25 февраля 1941 г. были начаты официальные переговоры о создании союза в составе СДПГ (Сопаде), «Нового начала», «Международного социалистического союза борьбы», Социалистической рабочей партии и «Группы германских профсоюзных деятелей в Великобритании». Вскоре было достигнуто согласие по основным вопросам. «Союз германских социалистических организаций в Великобритании» родился 19 марта 1941 г. Возглавил его в качестве председателя Ханс Фогель (СДПГ). Практическую политику «Союза» в последующие годы определяли, наряду с ним, прежде всего Олленхауэр, Фриц Хайне (СДПГ), Шёттле («Новое начало»), Айхлер (МССБ) и Ханс Готтфурхт (профсоюзы). В единогласно одобренной декларации от 19 марта 1941 г. социалисты, объединившиеся в «Союз», провозгласили свою решимость «всеми средствами, находящимися в их распоряжении», работать над низвержением «тоталитарных сил» и на благо демократического мира, «который даст новой Германии как свободному звену сообщества европейских народов возможность внести свой вклад в восстановление Европы». «Германские социалисты в Великобритании едины в своем убеждении, что военное поражение и свержение гитлеровского режима, окончательное преодоление германского милитаризма и ликвидация социальных основ гитлеровской диктатуры служат неотъемлемыми предпосылками для прочного мира, восстановления Европы и демократического и социалистического будущего Германии»36.
Плодотворное сотрудничество в рамках «Союза» заставило отступить на второй план все прежние организационные размежевания. Прояснение позиций обозначилось и в дискуссии о будущем пути демократического социализма. Конечно, то тут, то
174

там акценты все еще расставлялись по-разному, но в ряде решающих пунктов все сильнее проступала общая линия. Долго тлевшие надежды на свержение Гитлера силами союза всех свободных демократических сил в Германии и за ее пределами пришлось похоронить. Преодоление национал-социалистической диктатуры казалось отныне все больше возможным только посредством военного поражения. При этом социал-демократическая эмиграция стояла перед дилеммой: с союзниками связывалась общая борьба против гитлеровского фашизма, но одновременно обнаруживалась растущая пропасть между представлениями социал-демократии о мирном урегулировании и военными целями антигитлеровской коалиции. После Тегеранской конференции Сталина, Рузвельта и Черчилля в декабре 1943 г. было объявлено, что война должна закончиться расчленением германского райха.
«Союз» выступил с протестами и меморандумами против всех планов расчленения и отторжения территории и установления иностранного господства. Он возражал против тезиса о коллективной вине и враждебного по отношению к немцам «ванзиттартизма»37, который возлагал вину за национал-социализм на немецкий народный характер. В этой борьбе национальная составляющая эмиграции приобрела ясные контуры, став связующей нитью. Политически активные социал-демократы в изгнании ощутили себя частью немецкого народа, чью судьбу после низвержения Гитлера им предстояло разделить. Как немцы среди немцев, они хотели нести груз последствий войны и, опираясь на свой моральный авторитет как самых ранних борцов против фашизма, отстаивать интересы нации перед лицом союзников.
Эта национальная задача углубила пропасть между Советским Союзом и социал-демократией, которые испытывали страх перед его экспансионистским натиском. После нападения Гитлера на Россию, когда Советский Союз стал бастионом оплаченной неслыханными жертвами оборонительной борьбы, вряд ли кто мог бы не заметить его решающую роль в низвержении нацистской диктатуры. Частично распространившиеся в лагере западных союзников дружеские чувства по отношению к Советскому Союзу нисколько не повлияли на отношение социал-демократов к коммунистической системе. Хотя в рядах «Нового начала» и СРПГ (SAP) традиционно существовали большие симпатии к «великому социалистическому эксперименту» ленинской Советской республики, эти группы не могли закрывать глаза на пороки сталинистской системы. Пакт Гитлера-Сталина документально свидетельствовал о беспринципности российской
175

великодержавной политики. Диктатура Сталина с ее «чистками» и показательными процессами, жертвами которых пали тысячи эмигрировавших германских коммунистов, изобличала тоталитарный характер системы, которая претендовала на то, чтобы быть социалистической. Почти беспрекословная лояльность КПГ в изгнании по отношению к Сталину, защита ею аннексий и преследований, осуществлявшихся победоносно продвигавшимися советскими войсками, и оскорбление социал-демократии как «агента гитлеризма за рубежом»38 делали невозможной саму мысль о едином фронте с коммунистами также и у стоявших на левом крыле демократических социалистов.
«Они (коммунисты. - Ред.) не имели отношения к единству социалистического движения»39, контуры которого ясно обозначились в дискуссиях, шедших в «Союзе». Раздробленность в рядах рабочего движения следовало преодолеть, а все организации, группы и течения, стоявшие на почве свободного и демократического социализма, были призваны к тому, чтобы войти в новую, единую социал-демократическую партию. Уже в 1943 г. удалось представить совместную внешнеполитическую программу, в которой «Союз» высказывался, в частности, за «федерацию европейских народов», разоружение, компенсацию жертвам войны и международную систему безопасности. Прочность будущего мирного сожительства народов зависела, однако, «в значительной мере от того, будет ли дана немецкому народу возможность следовать собственной инициативе при формировании своей внутренней политической, социальной и экономической жизни»40.
Как демократические социалисты, объединившиеся в «Союз германских социалистических организаций», представляли себе превращение Германии в государство свободы, справедливости и мира, было изложено в их «Программных установках» 1945 г. В их высказываниях относительно политики в области культуры, о сущности воспитания и о структурах юстиции и управления, и особенно в программных установках, касающихся экономической политики и «конституции германского государства», вырисовывается каркас радикально-демократической республики, при формировании экономической и политической структур которой следовало избежать ошибок Ваймара. «Целями социалистов в области экономики являются: свобода от экономической эксплуатации, равенство возможностей в экономическом развитии, обеспечение достойного человека существования для всех, полная занятость для всех работоспособных, повышение общего благосостояния и свободное развитие способностей для всех»41. В «Преамбуле» к принципам конституции германского
176

государства Союз германской социал-демократии42 подытожил пережитый ею опыт. Новый государственный и общественный строй должен был строиться на следующих принципах:
«Уважение и защита свободы и достоинства личности являются неотчуждаемыми основами государственной и общественной жизни Германской Республики.
В этом духе она стремится:
к общественному строю социальной справедливости, гуманности и мира;
к политической и социальной демократии, осуществляемой посредством участия в ней и совместной ответственности за нее всех граждан;
к освобождению экономики от оков частной собственности монополий и к планированию экономики;
к защите от любой экономической эксплуатации; к обеспечению достойного человека существования для всех; к равенству возможностей для экономического и культурного развития;
к развитию духовной и культурной жизни нации и воспитанию ее молодежи в духе моральной ответственности, демократии и взаимопонимания между народами;
к исключению войны как средства политики; к созданию международных учреждений, которым будет подчинен суверенитет национальных государств с целью обеспечения мира и благосостояния всех народов»43.
Примечания
1 К. Зеверингу удалось вновь освободиться из-под ареста еще до окончания заседания рейхстага, так что он смог принять участие в голосовании.
2 Stenographische Berichte über die Verhandlungen des Deutschen Reichstages. Bd.457.-S.33 f.
3 Подробно см.: НЛ.Winkler,Der Weg in die Katastrophe. S. 932 ff. У Себастьяна Хаффнера - см.: Sebastian Haffner. Geschichte eines Deutschen, Stuttgart; München, 2001. - на стр. 127 приведены неправильные обвинения. Об этом: Heinrich Potthoff И Neue Gesellschaft. - Bonn, 2002. - N V2. - S. 79 ff.
4 Cm.: Frank Moraw, Die Parole der «Einheit» und die Sozialdemokratie. - Bonn; Bad Godesberg, 1973. - S. 44.
5 О выборах в производственные советы в целом см.: Theodor Eschenburg. Streiflichter zur Geschichte der Wahlen im Dritten Reich. Dokumentation // Vierteljahreshefte für Zeitgeschichte. - Stuttgart, 1955. - Jg 3. S. 311 ff. Данные об отдельных выборах см. в различных исследованиях.
6 См.: Ludwig Bergstrasser. Geschichte der politischen Parteien in Deutschland. 10. Aufl. - München, 1960. - S. 297.
7 Обстоятельное изложение см.: Michael Schneider. Untern Hakenkreuz. Arbeiter und Arbeiterbewegung 1933 bis 1939. - Bonn, 1999. См. также: Weissbuch der deutschen Opposition gegen die Hitlerdiktatur. Hrsg, vom Vorstand der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. - London, 1946.
177

8 См. об этом в целом: Richard Löwenthal, Patrik von zur Mühlen (Hrsg.) Widerstand und Verweigerung in Deutschland 1933 bis 1945. - Berlin - Bonn, 1982; Der lautlose Aufstand. Bericht über die Widerstandsbewegung des deutschen Volkes 1933-1945. Hrsg, von Günter Weisenbom. 2. Aufl. Hamburg, 1954; Peter Grassmann. Sozialsemokraten gegen Hitler 1933-1945. München; Wien, 1976; HansJoachim Reichardt. Möglichkeiten und Grenzen des Widerstandes der Arbeiterbewegung // Der deutsche Widerstand gegen Hitler. Hrsg, von Walter Schmittennex und Hans Buchheim. - Köln; Berlin, 1966. - S. 169-213. Из региональных исследований см., например: Hans-Josef Steinberg. Widerstand und Verfolgung in Essen 1933-1945. Hannover, 1969; Kurt Klotzbach. Gegen den Nationalsozialismus. Widerstand und Verfolgung in Dortmund 1930-1945. Eine literatisch-politische Studie. - Hannover, 1969.
9 Weissbuch der deutschen Opposition gegen der Hislerdiktatur. Hrsg, vom Vorstand der Sozialdemokratischen Partei Deitschlands. - London, 1946.
10 Cm.: Frank Moraw. Die Parole der Einheit... S. 37; Günter Weisenborn. Der Lautlose Aufstand... S. 41, 179.
11 Цит. по: Günter Weisenbom. Op. cit. S. 152.
12 Cm.: Jörg Bremer. Die Sozialistische Arbeiterpartei Deutschlands (SAP). Untergrund und Exil 1933-1945. Frankfurt а. M.; New York, 1978.
13 О «Новом начале» см. в совокупности: Kurt Kliem. Der sozialistische Widerstand gegen das Dritte Reich, dargestellt an der Gruppe «Neu Beginnen». Phil. Diss. (Masch.). - Marburg, 1957; Hans-Joachim Reichardt. Neu Beginnen. Ein Beitrag zur Geschichte des Widerstandes der Arbeiterbewegung gegen den Nationalsozialismus // Jahrbuch für die Geschichte Mittel-und Ostdeutschlands (Sonderdruck). Bd. 12. 1963.
14 Cm.: Gerhart Seger. Oranienburg. Erster authentischer Bericht eines aus dem Konzentrationslager Geflüchteten. Mit einem Geleitwort von Heinrich Mann. Karlsbad, 1934. Документацию, подготовленную Правлением СДПГ в эмиграции, см.: Konzentrationslager. Ein Appell an das Gewissen der Welt. Ein Buch der Greuel. Die Opfer klagen an. - Karlsbad, 1934.
15 Цит. по: G. Weisenborn Der lautlose Aufstand... S. 169.
16 G. Weisenborn. Der lautlose Aufstand... S 146.
17 Cm.: Bruno Gebhardt. Handbuch der deutschen Geschichte. 9. Aufl. Bd. 4. 2 Teilbd.
- Stuttgart, 1976. - S. 570,572,579; Widerstand und Exil 1933-1945. - Bonn, 1985.
- S. 60-75 (статья Манфреда Функе). - G. Weisenborn. Op. cit. S. 149; Peter Grassmann. Sozialdemokraten gegen Hitler. - S. 109 f.
18 Der Freiheit verpflichtet. Gedenkenbuch der deutschen Sozialdemokratie im 20. Jahmundert. Hrsg, vom Vorstand der SPD. - Marburg, 2000.
19 G. Weisenborn. Der lautlose Aufstand... S. 181 ff.
20 Buchenwald. Mahnung und Verpflichtung. - Frankfurt а. M., 1960. - S. 394 ff.
21 Stuttgarter Zeitung. 12. Juli 1933. О Курте Шумахере см. его биографию: Lewis J. Edinger. Kurt Schumacher. Persönlichkeit und politisches Verhalten. - Köln; Opladen, 1967. - S. 80 ff. И особенно см.: Peter Merseburger. Der schwierige Deutsche. Kurt Schumacher. Eine Biographie. - Stuttgart, 1995.
22 Цит. по: Peter Hoffmann. Widerstand - Staatsstreich - Attentat. - München, 1969.
- S. 229.
23 Hans Mommsen. Gewerkschaften zwischen Anpassung und Widerstand // Vom Sozialistengesetz zur Mitbestimmung. Zum 100. Geburtstag von Hans Böckler. Hrsg, von Heinz Oskar Vetter. - Köln, 1975. - S. 297 f.
24 Julius Leber. Ein Mann geht seinen Weg... S. 295 f.
25 См. заявление Отто Вельса на заседании рейхстага 23 марта 1933 г.
26 Слова Эриха Маттиаса. См.: Mit dem Gesicht nach Deutschland. Eine Dokumen¬
178

tation über die sozialdemokratische Emigration. Aus dem Nachlass von Friedrich Stampfer ergänzt durch andere Überlieferungen. Hrsg, von Erich Matthias. Bearbeitet von Werner Link. - Düsseldorf, 1968. - S. 8. Помимо этой работы и литературы об эмиграции в целом, см.: Werner Röder. Die deutschen sozialistischen Exilgruppen in Grossbritannien 1940-1945. Ein Beitrag zur Geschichte des Widerstandes gegen den Nationalsozialismus. - Hannover, 1968; E. Matthias. Sozialdemokratie und Nation. Ein Beitrag zur Ideengeschichte der sozialdemokratischen Emigration in der Prager Zeit des Parteivorstandes 1933-1938. Stuttgart, 1952. Странно, но об эмиграции ничего не говорится в книге А. Кленне, см.: Arno Klönne. Die deutsche Arbeiterbewegung. Geschichte - Ziele - Wirkungen. - Düsseldorf; Köln, 1980 (Neuauflage München, 1989).
27 Neuer Vorwärts. 18.06.1933.
28 Они назывались так потому, что изготовлялись на зеленой бумаге. Официальное название - «Сообщения из Германии». Публикацию их см.: Die geheimen Deutschlandberichte der SPD 1934-1940. 7 Bde. - Frankfurt а. M., 1980.
29 Neuer Vorwärts. 8.04.1934.
30 Цит. по: E. Stampfer. Mit dem Gesicht nach Deutschland... S. 215 ff.
31 Cm.: Der Weg zum sozialistischen Deutschland Plattform für die Einheitsfront // Zeitschriff für Sozialismus. Monatsschrift für die Probleme des Sozialismus. - Karlsbad. 1934. Nr. 12/13. - S. 375 ff.
32 См. формулировку В. Золльмана в: Zeitschrift für Sozialilmus. - Karlsbad, 1935. Nr. 24/25.-S. 736.
33 F. Stampfer. Mit dem Gesicht nach Deutschland... S. 101.
34 Ibid. S. 109.
35 См. здесь и далее: Werner Röder. Sozialistische Exilgruppen... S. 43 ff.; Jorg Bremer. Die sozialistische Arbeiterpartei Deutschlands (SAP)... S. 252 f., 259 ff.
36 Цит. по: Zur Politik deutscher Sozialisten. Politische Kundgebungen und programmatische Richtlinien der Union deutscher sozialistischer Organisationen in Grossbritannien. - London, 1945. - S. 26.
37 От имени ведущего дипломатического советника британского правительства и бывшего помощника статс-секретаря британского Министерства иностранных дел лорда Роберта Ванзиттарта.
38 См.: Werner Röder.Sozialistische Exilgruppen. S... 214.
39 Willy Eichler. Hundert Jahre Sozialdemokratie. - Bielefeld, 1963. - S. 69.
40 См.: Резолюцию «Союза» от 23 октября 1943 г. в: Zur Politik deutscher Sozialisten... S. 16 f.
41 Richtlinien für die Wirtschaftspolitik. Ebenda. S. 3f.
42 02.12.1945 г. в Лондоне было принято решение о соединении всех организаций, включая «Союз», в «единую партийную организацию».
43 Richtlinien für eine deutsche Staatsverfassung... S. 5 ff; Zitat: S. 5.

ГЛАВА X.
НАСЛЕДИЕ И НАКАЗ
То, что социал-демократия с ее демократическим социализмом превратилась в большую левую народную партию, может показаться задним числом чем-то само собой разумеющимся. Но в 1945 г., после краха нацистской Германии, это было отнюдь не так. Слева от социал-демократии оставалась КПГ, в которой, в отличие от дней Ваймара, когда она стала третьей по силе партией, оставались лишь сторонники ленинского пути. В Западной Германии она не казалась серьезной альтернативой даже миллионам голодных и обнищавших людей. Напротив, в восточной части Германии с помощью советских оккупационных властей и насильственного объединения в СЕПГ она смогла утвердиться в качестве государственной партии нового, коммунистического государства.
Сторонники свободолюбивого социализма нашли в социалдемократии свою политическую родину. Выйдя за рамки Ваймара с его узким корсетом, она стала партией всех тех, кто, независимо от теоретического обоснования, стремились к демократическому социалистическому обществу в условиях свободы. Социал-демократы, которые под властью гитлеровского режима выстояли в течение 12 лет диктатуры, встретились с социал-демократами, вынужденными испытать горькую участь эмигрантов за границей. Преодолев старые организационные и теоретические противоречия, под знаменем демократического социализма объединились мужчины и женщины самого различного происхождения и с самыми различными исходными позициями. Социал-демократы, которые естественным образом сохранили свою верность партии в бурях и бедах, встретились с социалистами, долго жившими в конфликте со старой матерью-партией, и с активными демократами, увидевшими в СДПГ гарантию лучшего будущего. Опыт национал-социалистической диктатуры и
180

коммунизма сталинского образца, понимание слабостей Ваймарской республики и необходимости держаться вместе в борьбе за социальную демократию, - все это позволило навести прочные мосты через все то, что разделяло их прежде.
1945 год означал для германской социал-демократии новое начало, а не разрыв. Социализм возник в Европе как движение протеста против пороков раннекапиталистической системы, как партия, которая вышла на бой против эксплуатации, материальной нужды и угнетения, выступила за решение социального вопроса посредством изменения структуры государства и общества. В отличие от западноевропейских государств, где либеральная буржуазия стала передовым борцом за парламентскую демократию, в Германии основной груз борьбы за демократические свободы также лег на плечи социалистического рабочего движения. В борьбе за решение этой двойной задачи - достижение социальной справедливости и установление свободолюбивой демократии - германская социал-демократия в значительной мере могла рассчитывать только на себя. Поддержку в борьбе за устранение социального зла она частично получала от крыла христианских рабочих в Партии центра, а в борьбе за демократию могла чаще всего рассчитывать на левых либералов. Вдвойне весомей были ее противники. Против социал-демократии объединились все те, кто желал защитить или восстановить свои господствующие позиции в государстве и экономике. Как самая мощная, но в то же самое время слабая сила, социал-демократия наиболее последовательно противодействовала национал-социализму.
Именно пережитое во времена германского фашизма и деградация коммунизма в сталинизм оживили и углубили среди выступавших за свободу социалистов память о движущих силах и ведущих принципах этого великого освободительного движения. Красной нитью сквозь историю демократического социализма проходит борьба против эксплуатации и угнетения, затрагивающих классы, расы, вероисповедания или отдельных людей1. Его устремлением было освобождение от нужды и страха, экономической и социальной необеспеченности, справедливое распределение доходов и собственности, преодоление неравенства и несправедливости посредством экономического строя, который ориентирован на интересы общества. Демократия была для социал-демократии не только определяющим принципом государственного строя, но и ведущим направлением в построении всей общественной жизни.
Демократизация в этом смысле означала не только обеспечение прав. Она включала в себя и наказ: содействовать человеку
181

в осуществлении его свободы. Таким образом, наряду с созданием и расширением организационных и материальных предпосылок, столь же важное место получили воспитание и образование. Государство и общество нуждаются в критически мыслящем, политически зрелом гражданине, который в условиях самоопределения и уважения к другим принимает участие в формировании общественной жизни. Охрана и обеспечение мира вовне и разрешение конфликтов мирными средствами были для социал-демократии с самого начала основополагающими требованиями для лучшего будущего, к осуществлению которого она стремилась. Великая цель, выдвинутая рабочим движением, на протяжении его истории всегда вновь и вновь означала наказ и обязанность: мир на земле в условиях свободы и справедливости, общественный строй, при котором личность каждого может свободно развиваться в солидарности с другими.
Примечания
1 Так или примерно так были сформулированы эти принципиальные требования в Эрфуртской, Гёрлицкой и Гейдельбергской программах СДПГ.

Часть вторая
СЮЗАННА МИЛЛЕР
СДПГ - ЛЕВАЯ НАРОДНАЯ ПАРТИЯ
ПЕРЕРАБОТКА ХАЙНРИХА ПОТТХОФФА

Глава I
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ В ПОСЛЕВОЕННОЙ ГЕРМАНИИ
1. 	Организационное восстановление
8 мая 1945 г. закончилась развязанная нацистской Германией война. «Третий райх», совершивший ужасные преступления, был побежден ценой больших жертв. Европа была разделена на две сферы влияния, западную и восточную, германские территории на восток от линии Одер-Нейссе были предоставлены под управление Польши, вернее, под советское управление, а остальную Германию поделили на зоны оккупации четырех держав-победительниц. Города лежали в руинах, миллионы жертв бомбежки, эвакуированные и изгнанные искали себе пристанища, голод и бездомность стали повседневностью, почти везде царили нужда, хаос и борьба за выживание. Союзники распоряжались судьбой немцев, будущее для них было покрыто мраком неизвестности. Такое состояние часто воспринималось как «последний час», и только медленно и постепенно пробивалось понимание, что на самом деле крушение было освобождением.
Еще до безоговорочной капитуляции потерпевшей поражение нацистской Германии Курт Шумахер выступил 6 мая 1945 г. в Ганновере с программной речью1, в которой наметил курс социал-демократии, охарактеризовал послевоенную политическую сцену. Волевой харизматический лидер Курт Шумахер оставался главной фигурой германской социал-демократии в послевоенные годы. Влияние Шумахера продолжалось в течение длительного времени и после его кончины 20 августа 1952 г. Однако ориентация на крупную героическую фигуру в партии, так же как и многолетний подход к происходящему преимущественно с бундесреспубликанско-западногерманской точки зрения, обуславливали сужение перспективы. Даже существования многослойных структур партии в трех западных зонах оккупации было недостаточно для ее активной деятельности, тем бо¬
185

лее, что развитие социал-демократии в советской зоне оккупации почти полностью исключалось.
В Ганновере уже 19 апреля, через 9 дней после занятия города войсками союзников, состоялась встреча социал-демократов, на которой они решили воссоздать свою партию. Во многих других местах также собирались инициативные группы. Процесс организационного восстановления партии, которая обладала старейшей непрерывной исторической традицией, начинался большей частью непосредственно сразу после крушения национал-социалистического господства. Он происходил спонтанно на местном и региональном уровнях, вначале без позволения союзнических военных администраций, которые только в начале августа 1945 г. на Потсдамской конференции разрешили создание демократических партий. Организационная структура была восстановлена в течение нескольких месяцев, прежде всего в крупных городах и индустриальных центрах. Летом 1945 г. лейпцигские социал-демократы сообщили окружному правлению: «наибольшая часть прежних местных организаций снова работает»2. Хотя партийно-политическая жизнь в сельских районах и провинциальных городах развивалась гораздо медленнее, однако именно в сельских местностях много новых организаций было создано бежавшими с востока социал-демократами, которые обладали опытом партийной работы.
Состав рядовых членов партии и функционеров пополнялся в основном за счет тех социал-демократов, которые уже принимали участие в социал-демократическом рабочем движении в период Ваймарской республики и сохраняли верность своему движению в течение 12 лет диктатуры3. Однако речь шла не просто о формировании «старой традиционной компании». Ибо к партии присоединились многие активисты из прежних разрозненных социалистических группировок - Международный социалистический союз борьбы (МССБ), Социалистическая рабочая партия (СРП), «Новое начало» («Neu-Beginnen») - которые, как Вилли Брандт, Фриц Эрлер и Вилли Айхлер, считали, что их место в СДПГ, а также новые социал-демократы из буржуазной среды, как Карло Шмид и Адольф Арндт, признанный бывший коммунистический вождь рабочих Херберт Венер, молодые бывшие солдаты, как Хельмут Шмидт, Петер фон Эртцен и Ханс Маттхёфер. Спектр социал-демократических групп, несмотря на связь с традицией Ваймара, стал шире, и, несмотря на возвращение к старому, испытанному, существовали ощутимые подходы для начала нового строительства. Вариантов партийного обновления в рядах социал-демократии сначала было много - они простирались от восстановления партии в прежнем виде до
186

создания демократическо-социалистической рабочей партии нового стиля, от социалистической единой партии до модели лейбористской партии и левой народной партии. После окончания нацистского господства и избавления от страха и ужаса немалое число социал-демократов и многие левые социалисты стремились к преодолению раскола в рабочем движении, который был на руку его врагам. Однако, несмотря на то, что такое стремление существовало, это была «только видимость единства рабочего класса», как констатировал Клаус Дитмар Хенке4. 30 сентября 1946 г., менее чем через полтора года после безоговорочной капитуляции райха, в трех западных зонах и в Берлине число членов СДПГ составляло 633 244 человек; до конца года к ним прибавились еще 70 тыс.; таким образом, численность членов партии в этих областях стала на 18 % больше, чем в конце 1931 г. Воссозданной СДПГ удалось также расширить сеть своих организаций далеко за рамки той, которая существовала в период Ваймарской республики; это стало возможно, прежде всего, благодаря изменениям в структуре населения в результате войны в связи с бегством людей, их выселением и по другим причинам.
В конце 1946 г. в западных зонах существовало более 8 тыс. местных социал-демократических объединений - на 3 тыс. больше, чем на той же территории в 1931 г.5. Еще более густой сеть организаций была в советской оккупационной зоне, где находились традиционные цитадели СДПГ. В конце марта 1946 г. только в Порингии насчитывалось 92 тыс. членов партии, в провинции Саксония - более 170 тыс., а в земле Саксония - более 200 тыс. Уже к концу 1945 г. СДПГ удалось в советской оккупационной зоне достигнуть такой численности членов партии, которая почти соответствовала довоенной. Несмотря на все попытки со стороны советской власти и коммунистов помешать деятельности социал-демократов и запугать их, в 1946 г., численность социал-демократов возросла еще на 300 тыс. человек, так что к концу марта 1946 г. там оказалось в целом уже 685 тыс. членов - даже больше, чем в трех западных зонах6.
В этом первом послевоенном году были приняты основополагающие решения о существовании и курсе социал-демократии в разделенной стране. На западе она сформировалась под руководством Шумахера как свободная самостоятельная сила, на востоке произошло насильственное объединение. Ханс Фогель и Эрих Олленхауэр, члены Правления СДПГ в изгнании, которые жили тогда в Лондоне, объявили о готовности предоставить свой мандат в распоряжение партии, отныне действующей в Германии7. В середине июня 1945 г. заявил о своих претензиях на руководство партией образованный в Берлине «Центральный ко¬
187

митет СДПГ» во главе с Отто Гротеволем. Его первое заявление завершалось декларацией намерения «вести борьбу за реорганизацию на основе организационного единства немецкого рабочего класса»8. Однако Вальтер Ульбрихт отклонил идею немедленного слияния, так как КПГ первоначально представляла себя как реформистскую партию и даже признавала парламентскодемократическую республику.
Курт Шумахер уже в своей речи 6 мая 1946 г. дал бескомпромиссный отпор стремлениям к созданию «единой партии» с коммунистами; он указал на тесную привязанность коммунистов к России и их функцию «длинной руки» при проведении советской системой политики диктата. Шумахер подчеркнул, что социалдемократы должны отказаться от того, чтобы «быть автократически используемым инструментом какого-либо чуждого имперского интереса». Социал-демократов и коммунистов разделяет «не разница в радикализме, но иной угол зрения при рассмотрении политического мира, иной способ оценивать отношения и идеи»9.
Жесткость, с которой Шумахер дал отпор коммунистам, в то время и на Западе не считалась чем-то само собой разумеющимся. Союзники относили и социал-демократов, и коммунистов к «демократическим партиям», и в западных оккупационных зонах их считали прежде всего партнерами в своего рода антифашистском консенсусе, во всяком случае вначале более распространенным было стремление к единству рабочего движения. Однако совместные действия с коммунистами, начатые вскоре после войны во многих городах западной части Германии, с течением времени были прекращены, в большинстве случаев без крупных внутрипартийных конфликтов10. Обращение с социалдемократами в советской оккупационной зоне погубило последние надежды на возможность сотрудничества с коммунистами. Только в ходе холодной войны коммунисты были окончательно удалены из западногерманских земельных правительств.
Социал-демократия Курта Шумахера в первое послевоенное время прежде всего вела борьбу с коммунистической системой. Тем самым она поставила свободу выше единства и перевела стрелки на достижение антикоммунистического консенсуса демократов, который в то время ни в коем случае не воспринимался как нечто само собой разумеющееся. Когда на конференции в Веннигсене в октябре 1945 г. Шумахер призвал социал-демократию следовать его курсом, «Центральный комитет» под руководством Отто Гротеволя уже отмежевался от слияния с КПГ. Под влиянием опыта взаимодействия с коммунистами и советской военной администрацией у социал-демократов в советской оккупа-
188

ционной зоне возрастало стремление к самостоятельности и независимости, а склонность к объединению сходила на нет. Теперь на первом плане стоял вопрос о сведении воедино СДПГ на национальном уровне. С помощью общегерманской стратегии и требования о проведении «имперского съезда» «Центральный комитет» пытался выиграть время. Однако давление советских оккупационных властей и их немецких коммунистических приспешников становилось все сильнее. Доносы, попытки запугивания и аресты социал-демократических функционеров привели к подавлению сопротивления. В условиях такого физического и психологического принуждения к унификации «Центральный комитет» оказался сломленным, и многие председатели земельных организаций и функционеры стали приспосабливаться к обстоятельствам, как будто смирившись с объединением, которое
Курт Шумахер на митинге СДПГ в 1946 г.
189

казалось неизбежным. Сразу после так называемой «конференции шестидесяти» 21-22 декабря 1945 г., организованной путем целого ряда трюков и актов принуждения, в результате манипуляций с сообщениями о докладах создалось впечатление, что восточная СДПГ совершила поворот на линию КПГ за единство. 11 февраля 1946 г. «Центральный комитет» в конце концов одобрил объединение с КПГ как своего рода собственную задачу11.
Для членов социал-демократической партии в советской оккупационной зоне не было другого выхода, поскольку общее голосование всех членов партии было так же невозможно, как и открытый протест. Настоящая борьба шла за партию в Берлине. В берлинском окружном союзе социал-демократов сформировалась оппозиция под руководством Франца Нойманна, выступавшая против объединения. Она установила контакт с Куртом Шумахером, который окончательно порвал отношения с «Центральным комитетом» и проводил жесткую линию на разделение. В ходе драматической конференции функционеров, состоявшейся в «Адмиральском дворце», берлинские социал-демократы высказались за проведение референдума. Он состоялся 31 марта 1946 г. в трех западных секторах города - в советском секторе голосование было запрещено советскими военными властями. Хотя большинство - 62 % участвовавших в референдуме - проявило готовность к лояльной совместной работе, однако более 82% социал-демократов ответили «нет» на вопрос: «Выступаешь ли ты за немедленное объединение обеих рабочих партий?» 7 апреля 1946 г. была воссоздана Социал-демократическая партия Большого Берлина.
Возможно, что и в советской оккупационной зоне результаты голосования социал-демократов не были бы иными. Однако там референдум был невозможен, и объединение проводилось по плану, принятому советскими властями и КПГ. 21-22 апреля 1946 г. в «Адмиральском дворце» в восточном секторе Берлина собрался «объединительный съезд», на котором, с помпой и пафосом, была учреждена «Социалистическая единая партия Германии» (СЕПГ). Создание СЕПГ было результатом массовой кампании запугивания, репрессий и обмана, проводившейся ради формирования «единства», которое, несмотря на существование многих иллюзий и оппортунистическое приспособление, в конечном итоге являлось принудительным объединением.
Таким образом, в советской оккупационной зоне СДПГ прекратила свое существование как самостоятельная сила. Только в Восточном Берлине СДПГ еще удерживалась под защитой статуса, определенного четырьмя державами. 20 октября1946 г. на выборах в городских округах в восточном секторе Берлина она
190

получила 43,65 % голосов, и тем самым далеко опередила СЕПГ (29,9%) и ХДС (18,7%). С установлением блокады Западного Берлина в 1948 г. СДПГ в восточном секторе подверглась заметному подавлению, и в последующие годы число ее членов сократилось почти на две трети (в 1948 г. - 15 437 человек, в 1952 г. - 7621, в 1956 г. - 6627, в 1961 г. - 5327). Но только после сооружения Берлинской стены в 1961 г. партийная организация СДПГ в восточном секторе 23 августа была полностью распущена12.
Вплоть до 1989 г., когда отважные женщины и мужчины создали в ГДР новую социал-демократическую партию, свободная, самостоятельная СДПГ существовала только в Западной Германии. Организационные рамки для нее были очерчены, когда 9 мая 1946 г. делегации из трех западных зон и Берлина собрались на съезд в Ганновере. Курт Шумахер был единогласно избран первым председателем партии. Эрих Олленхауэр стал его заместителем. Пять членов правления на жаловании - наряду с Шумахером и Олленхауэром ими стали Фриц Хайне, Херберт Кридеманн и Альфред Нау - составили так называемое «бюро», более узкий круг руководителей. Избранное в Ганновере Правление партии из 25 человек состояло большей частью из мужчин и женщин, переживших годы национал-социалистического господства в тюрьмах, концлагерях или в эмиграции. Все они были членами СДПГ еще в 1933 г., но некоторые в период В аймара или подполья либо покинули «материнскую партию», либо были исключены из нее и работали в независимых социалистических группах. Со времени ее воссоздания СДПГ превратилась в «единую партию» некоммунистических социалистов, в то время как СЕПГ стала коммунистическо-сталинистской кадровой партией.
2. 	Программно-политические перспективы
Возрождение партии, которая на протяжении полувека претендовала на то, что она покоится на надежном фундаменте «научного социализма», осуществлялось практически в теоретическом вакууме.
Однако, несмотря на то, что для большей части руководящих лиц, функционеров и членов партии было характерно относительное отсутствие интереса к идеологическим вопросам - а, может быть, благодаря этому - довольно рано сформировалась «партийная линия», которая охватывала принципиальные положения политики СДПГ, на протяжении многих лет определяла
191

политику и лицо партии. Выдающийся вклад в этот процесс внес Курт Шумахер.
Шумахер родился 12 октября 1895 г. в Кульме в Западной Пруссии, посещал там гимназию; когда разразилась война, он сразу же записался в добровольцы и через две недели после своего первого боя был тяжело ранен. Он потерял правую руку, был комиссован и посвятил свои силы получению образования, которое закончил со степенью доктора политических наук. В 1918 г. он вступил в СДПГ, в 1924 г. стал депутатом ландтага земли Вюртемберг, а в 1930 - депутатом рейхстага. В течение 10 лет он содержался национал-социалистами в заключении в различных концлагерях и был замучен почти до смерти; летом 1943 г. он был освобожден, однако после 20 июля 1944 г. снова арестован на несколько недель. После этого до самого конца войны Шумахер жил близ Ганновера. В этой старой цитадели германской социал-демократии он вскоре после крушения гитлеровского режима наладил первые контакты с друзьями по партии и руководил ее воссозданием, первоначально из «бюро Шумахера» в Ганновере, которое после приезда Олленхауэра и Хайне в феврале 1946 г. (Ханс Фогель умер в Лондоне в октябре 1945 г.) было расширено и превратилось в «бюро западных зон».
Было бы бесполезно пытаться сконструировать из идей Шумахера какую-то цельную политическую философию, однако элементы социалистических теорий, оказавших на него стойкое влияние, вполне очевидны. К ним относилось, прежде всего, лассалевское одобрение государства и характерное для этого мыслителя подчеркивание неразрывной взаимосвязи демократической свободы народа внутри государства с его независимостью вовне. Высказывание Шумахера о том, что марксизм как метод достоин большей благодарности, «чем любые другие научные и социологические методы в мире»13, бесспорно, было не просто свидетельством уважения к учению, верность которому в течение 12 лет можно было сохранять только с риском для жизни. В объяснении Шумахером общественных явлений, в его критике общества и особенно в концепции о месте его партии в историческом процессе часто преобладал понятийный аппарат, вытекающий из марксистского мира идей. Но еще более сильный отпечаток, нежели любая научная система, наложил на идейную позицию Шумахера его непосредственный личный опыт - Первая мировая война, сотрясаемая кризисами Ваймарская республика и ее крушение, период страданий при национал-социалистах, Вторая мировая война и разрушение райха.
Одобрение Шумахером государства и нации и его активная борьба за Ваймарскую республику связывали его с такими соци-
192

ал-демократами как Карло Мирендорф, Юлиус Лебер, Теодор Хаубах. Хотя он резко критиковал неповоротливость и неэффективность своей партии на завершающем этапе В аймара, СДПГ была и оставалась для него представителем «иной Германии», по существу своему непоколебимой антитезой государству Гитлера и тех, кто открывал ему дорогу и поддерживал его. Отсюда Шумахер сделал убедительный, по его представлениям, моральный и исторический вывод о праве его партии на руководство в новой Германии и о праве этой новой Германии на равноправие и самоопределение.
Для руководства КПГ-СЕПГ Шумахер с его антикоммунизмом, свободно-демократическим социализмом и установкой на свободную Германию был антиподом, ожесточеннейшим противником. Его влияние распространялось и на восточную зону. Он олицетворял для коммунистов образ врага. Социал-демократов, которые сопротивлялись объединению партий, сомневались в партийной линии или подозревались в «социал-демократизме», преследовали как «агентов Шумахера» и «обезвреживали». Этот процесс целенаправленно обострялся в ходе преобразования СЕПГ в партию «нового типа», т.е. ее сталинизации. «Восточные бюро» СДПГ в Ганновере и Западном Берлине обвинялись в сотрудничестве с западными секретными службами, социал-демократов преследовали как «шпионов» и «агентов», арестовывали и отправляли в тюрьмы. Одного подозрения или ложного обвинения социал-демократов в том, что они поддерживают контакты с западной СДПГ или с ее «Восточным бюро», было достаточно для того, чтобы сажать их за шпионаж или саботаж в тюрьмы и советские «спецлагеря». После ликвидации этих «спецлагерей» в начале 1950 г. властям ГДР были переданы 10 513 заключенных, осужденных советской военной администрацией, для дальнейшего отбывания срока наказания, а также 3482 других заключенных для окончательного вынесения приговора.14. Как Советы, так и их немецкие вассалы действовали со всей строгостью. Почти как правило осуждали на 25 лет каторжных работ. Заключение на 15 лет - это уже было мягкое наказание, нередко выносились и смертные приговоры, как это было в 1950 г. в ходе «Вальдхаймских процессов». Баутцен и Хоенек* предстояли осужденным в качестве награды за те страдания и невыносимые условия заключения, жертвами которых стали многие заключенные. Западная СДПГ в начале 60-х годов назвала число репрессированных -
* Места заключения в бывшей ГДР. - Прим. ред.
1 - 8575
193

20 тыс . человек подверглись репрессиям в советской зоне оккупации только за период с декабря 1945 г. по апрель 1946 г. По данным «кружка Курта Шумахера», советскими или восточногерманскими инстанциями были осуждены около 5 тыс. социалдемократов, из которых в заключении умерли 400 человек. Согласно новым российским и западногерманским данным, «реальное число осужденных социал-демократов могло быть порядка от 5 тыс. до 6 тыс. человек15.
Социал-демократы, выступавшие за свободу, начали сопротивление насильственному объединению. Эта оппозиция, связанная с опасностями, после основания СЕПГ превратилась в «нелегальную форму» политической борьбы. Границы между противодействием, протестом, политической оппозицией и действиями по сопротивлению зачастую были размытыми. Те, кто более или менее добровольно пошли вместе с СЕПГ, видимо, были исключены или же, как Отто Гротеволь, приспособились таким образом, что стали пособниками коммунистическо-сталинистской диктатуры. Многие из протеста ушли из партии или убежали на Запад. Другие стали жертвами чисток и сами разделили участь гонимых и преследуемых. Но знамя социал-демократических ценностей социал-демократы сохранили - прежде всего те, которые собирались вместе как единомышленники в свободных кружках и конспиративных группах. Это было трудное и опасное путешествие по лезвию ножа. Упорная борьба преследователей с «саботажниками», «шпионскими группами» и «вражескими элементами» свидетельствовала о существовании широкого потенциала оппозиции и сопротивления. Деятельность и сопротивление этих социал-демократов вдохновлялась надеждой на воссоединение Германии. Курт Шумахер был для них опорой, как утес в бушующем морском прибое, который поддерживал их стойкость, волю к сопротивлению и за который они могли ухватиться.
Шумахер полностью отождествлял свою собственную роль с ролью своей партии. Почти никто не оспаривал всерьез его особое положение в организации, открытая критика высказывалась крайне редко, и если все же высказывалась, то главным образом касалась его личного стиля руководства. В противовес решительному централистскому курсу Шумахера, воспринимавшемуся его критиками как воинствующее пруссачество, такие люди как Хёгнер в Баварии и Кайзен в Бремене делали больший упор на федеративную модель, близкую к гражданам16. Но благодаря силе своей личности и своему большому авторитету Шумахер сумел оттеснить оппонентов и наложить на деятельность партии свой отпечаток.
194

На центральном партийном уровне внешне царила глубокая гармония. При ретроспективном взгляде она отнюдь не кажется чем-то само собой разумеющимся, поскольку в СДПГ пришли и выдвинулись на руководящие посты личности, чье политическое прошлое и мировоззрение отличались от характерных для ваймарской социал-демократии, а иногда даже прямо противоречили им, как, например, взгляды Карло Шмида, Адольфа Арндта, Херберта Венера, Карла Шиллера. К тому же важные функции внутри организации теперь выполняли также такие люди, как Вилли Брандт, Вальдемар фон Кнёринген, Эрвин Шёттле, Вилли Айхлер, которые еще в период Ваймарской республики отошли от СДПГ. То, что воссозданная партия проявила такую сильную способность к интеграции, несомненно, в высокой степени определялось харизмой личности Шумахера. Но именно он с самого начала подчеркивал мировоззренческую открытость возрожденной партии, и при этом с призывом обрести в СДПГ поле для политической деятельности обращался особенно к тем людям, которые выступали за социализм по христианским мотивам.
«Социализм как насущная задача настоящего времени» - таков был лозунг социал-демократии первого часа, выражавший ее общественно-политические цели. В этом лозунге кристаллизовалась убежденность в том, что восстановление лежавшей в руинах страны не может и не должно осуществляться по принципам капиталистической экономики. Она не обладает необходимой эффективностью и не соответствует требованиям справедливости. На первом послевоенном съезде в Ганновере Виктор Агарц уточнил эту позицию следующим образом. «Партия отвергает, - заявил он, - как несправедливые и в особенности непригодные для нынешнего положения немецкого народа»: «либерализм в его изначальной форме»;
«монополистический капитализм с его империалистическими тенденциями»;
«сословное государство»;
«централизованный государственный капитализм в форме нерыночной экономики»;
«возникающий неолиберализм»17.
Согласие с Агарцем проявилось при выборах в Правление партии: он получил наибольшее число голосов после Шумахера - всего на два голоса меньше18.
«Регулируемая экономика и социализация», - заявил год спустя Эрик Нёльтинг, докладчик комитета по экономической политике при Правлении партии, - означает «осуществление социалистической идеи в области экономики», причем социализация не идентична «огосударствлению»19. Для народного хозяйства
7*
195

Германии должны быть разработаны «рамки нового строя на социалистической основе», которые должны охватывать «подлежащие социализации отрасли промышленности основных материалов и контролируемые государством финансовые институты»20. Несколько лет спустя партийный докладчик Херманн Файт еще раз уточнил каталог социализации: ключевые отрасли горнодобывающей промышленности, черная металлургия, энергетическая промышленность, большая химия, крупные предприятия промышленности стройматериалов, крупные бан-
Nif WIEDER KRIEG!NIE WIEDER DIKTATUR!
Предвыборный плакат СДПГ1946 г.
196

ки, крупные страховые компании, наконец, те предприятия-монополисты, перевод которых в общественную собственность предпочтительнее, нежели монополистический контроль21.
Однако тот момент, когда на западе Германии существовал шанс хотя бы на частичное осуществление этих требований, был давно упущен. В советской зоне оккупации под боевым лозунгом «землю юнкеров - в руки крестьян» были экспроприированы крупные землевладения, огосударствлены банки и сберкассы, крупные промышленные предприятия безвозмездно переведены в собственность государства и были учреждены советские, работающие под собственным управлением акционерные компании в тяжелой индустрии. Под знаком «денацификации» и «антифашизма» капиталистический общественный строй должен был быть разрушен и заменен «социалистическим» На западе Германии общественное вмешательство осуществлялось в узких пределах. Оно ограничилось в основном разрушением химического концерна ИГ Фарбен (IG Farben) и расчленением крупнейших предприятий горнодобывающей промышленности. На начальной фазе политического строительства после крушения (нацистского режима) представление о коренных структурных изменениях общественной системы буквально носилось в воздухе. Идея социализации нашла отражение как в Аленской программе ХДС (февраль 1947 г.), так и во многих земельных конституциях и, хотя и в ослабленной форме, в Основном законе ФРГ.
В Гессене на референдуме 1 декабря 1946 г. 71,9% участвовавших в голосовании проголосовали за передачу крупных предприятий в общественную собственность. Летом 1948 г. предложение СДПГ, содержавшее требование от британских военных властей разрешения на передачу предприятий угольной промышленности в общественную собственность, получило в ландтаге Северного Рейна - Вестфалии поддержку примерно трети членов фракции ХДС. Позиция, выраженная в этой попытке социализации, которая провалилась из-за отпора оккупационных властей, носила не только экономический и социально-политический характер. Ее инициаторы тем самым стремились предотвратить в будущем «антидемократическую гегемонию крупного капитала в Руре» и «развеять опасения, что реконструкция в Руре может создать угрозу для безопасности в Европе» и лишить почвы «требования о промышленном демонтаже»22. Хотя «перевод средств производства в общественную собственность» был классическим требованием социал-демократической программы от Готы (1875) до Гейдельберга (1925), однако теперь оно приобрело новые аспекты. Это требование должно было разрушить
197

власть крупного капитала и тяжелой индустрии, которая сделала возможным приход к власти Гитлера. Именно в полной экономической разрухе социал-демократы видели теперь шанс на создание радикально новой системы, которая обеспечила бы равенство, демократию и мир. Для этого предполагались две предпосылки. Во-первых, социал-демократы полагали, что в короткий промежуток времени выявится тщетность всех попыток решить проблемы восстановления капиталистическими методами, во-вторых, что пролетаризируемые массы, испытавшие на себе тяжкие последствия национал-социализма, войны, краха, бегства и выселения, будут охвачены страстным антикапиталистическим настроением, удовлетворить которое путем конкретных действий может и должна социал-демократия. Обе предпосылки оказались ошибочными.
Под влиянием Шумахера внешняя политика в истории германской социал-демократии впервые приобрела значение, которое можно считать приоритетным. Воссоединение Германии в условиях свободы стало ее целью, с которой должно было соразмеряться все остальное. В центре требования о воссоединении находились, разумеется, отношения советской оккупационной зоны с западными зонами. Однако политика СДПГ в целом была направлена на восстановление Германии в границах 1937 г. Сюда относилось также воссоединение Саарской области, сохранение роли Берлина как столицы и непризнание границы по Одеру-Нейссе. Страстность, с которой эти требования отстаивались, особенно Шумахером, часто рассматривалась как выражение нового национализма в стремлении избавиться от дурной славы, обвинявшей социал-демократов в недостатке патриотизма, которая сопровождала социал-демократию в кайзеровские времена и в период Ваймара.
Подобное истолкование не учитывает тот факт, с какой силой социал-демократия выступала в Первой мировой войне за целостность райха и с каким единодушием она боролась в период революции и Ваймарской республики против всех сепаратистских устремлений. Стремление к «единству райха» можно проследить в истории СДПГ со времени ее основания; ее политика после 1945 г. в этом отношении не означала разрыва с традицией. Актуальный акцент ей придавало соображение, также вытекавшее из унаследованных ею социал-демократических ценностей: задачей каждого свободолюбивого немецкого политика должно быть стремление к воссоединению в соответствии с правом на национальное и демократическое самоопределение. К этому прибавлялась убежденность в том, что раздробленная Германия представляла бы собой постоянную скрытую или от¬
198

крытую угрозу для мира в Европе и во всем мире. Установка на воссоединение на протяжении 15 лет придавала внешней политике СДПГ и ее позиции по военным вопросам некую внутреннюю логику, однако, одновременно делала ее негибкой, что существенно снижало ее шансы на успех.
Конечно, социал-демократическую политику воссоединения следует рассматривать в связи с тем, что Шумахер - как это установил Петер Мерзебургер в написанной им биографии Шумахера и сформулировал Ханс-Петер Шварц в результате основательного анализа социал-демократической внешней политики первых послевоенных лет - «с самого начала придал СДПГ направленность, при которой она только и могла надеяться на поддержку на Западе. И поскольку в 1945 и 1946 гг. он (Шумахер) твердо рассчитывал на прорыв социал-демократии к власти, это означало не что иное, как заранее сделанный, необратимый, по крайней мере, в период его руководства, выбор в пользу западной ориентации Германии»23. Этот выбор означал нечто большее, нежели просто позицию бессильного объекта международной игры сил в пользу одного из блоков. Скорее он означал признание политической системы, вытекавшей из западной традиции, с ее ценностями и формами, но отнюдь не конкретной политики западных держав. В этом принципиальном решении Шумахер действовал в полном согласии со всей партией24; оно и позднее никогда не ставилось под сомнение на всех фазах развития СДПГ.
3. 	Решение об уходе в оппозицию
Когда в 1947 г. британская военная администрация провела опрос общественного мнения, задав вопрос о наиболее уважаемом послевоенном политике, то в ответ называлось только имя Курта Шумахера. Опрос, организованный примерно в то же самое время американской военной администрацией в ее зоне, показал, что около 40% опрошенных хотя бы один раз слышали о Шумахере; Аденауэр не упоминался вообще25. Однако между степенью известности председателя партии и его оценкой и доверием избирателей к его партии существует большая разница, хотя СДПГ воспринималась в общественном сознании как «партия Шумахера». На первых выборах в западных зонах она в большинстве случаев оказалась позади своей самой крупной соперницы - ХДС, что особенно заметно проявилось при сравнении числа полученных мандатов26.
199

сдпг, % хдс, %
Американская зона
Коммунальные выборы (1946)
17,3
35,2
Окружные выборы (1946
27,2
62,6
Выборы в ландтаги и городские парламенты (1946-1947)
36,2
41,5
Британская зона
Коммунальные выборы (1946)
24,4
28,2
Окружные выборы (1946)
35,1
46,4
Выборы в ландтаги и городские парламенты (1946-1947)
49,0
27,4
Французская зона
Коммунальные выборы (1946)
11,9
45,9
Окружные выборы (1946-1947)
23,9
61,0
Выборы в ландтаги (1947)
28,0
52,4
Большой Берлин
Выборы депутатов городского парламента (1946)
48,7
22,2
Выборы депутатов окружных парламентов (1946)
48,9
22,9
Лишь на немногих выборах СДПГ удалось опередить ХДС, а именно в ганзейских городах (выборы в городские парламенты 13 октября 1946 г., и дополнительно в Бремене 12 октября 1947 г.), на всех коммунальных, окружных выборах и выборах в ландтаги в 1946-1947 гг. в Гессене, Нижней Саксонии, ШлезвигГольштейне, а также на коммунальных выборах в земельном округе Вюртемберг земли Вюртемберг-Баден. Наиболее впечатляющими были результаты, достигнутые СДПГ в Берлине27.
Хотя итоги выборов в трех западных зонах разочаровали социал-демократов, они не стали предметом широкой дискуссии. Активные функционеры были заняты решением повседневных общественных и личных проблем и едва ли были в состоянии выдвигать более глубокие соображения относительно будущего партии. Также и руководящая верхушка, очевидно, не приняла во внимание, что такое голосование избирателей свидетельствует о том, что многие исходные положения, на которых основывались программные позиции партии, возможно, строились на неверных оценках и их следует пересмотреть.
Для расстановки вех, на годы вперед определивших положение СДПГ, результаты выборов в ландтаги косвенным образом приобрели важное значение. В начале 1947 г. британцы и американцы приняли решение об экономическом объединении своих зон и о предоставлении немцам путем создания Экономического совета для Бизонии политическо-парламентского представительства, действовавшего на уровне, выходившем за пределы отдельных земель. Депутаты Экономического совета, резиден¬
200

ция которого находилась во Франкфурте-на-Майне, делегировались ландтагами и должны были затем, в свою очередь, избрать директоров пяти центральных экономических управлений. Из 52 первоначальных депутатов Экономического совета (позднее их число было удвоено, но партийные пропорции сохранены), начавшего свою работу в мае 1947 г., к СДПГ принадлежали 20, к ХДС - 21, к СвДП - 4, к КПГ - 3, а остальные - к малочисленным партиям. СДПГ требовала для себя право назначения на пост директора управления по экономике своего представителя. Когда она потерпела неудачу, поскольку ХДС при поддержке СвДП настоял на передаче этого поста представителю своего направления, СДПГ отказалась участвовать в управлении и решила перейти в оппозицию. Правда, как с самого начала подчеркивала СДПГ, это должна была быть «конструктивная оппозиция». На самом деле социал-демократические депутаты активно сотрудничали в Экономическом совете и, как с удовлетворением констатировал председатель ее фракции, оказали значительное «влияние на конкретный ход дел, которое, к сожалению, не было замечено широкой общественностью».28 Когда же после денежной реформы в июне 1948 г. условия жизни постепенно улучшились, начавшийся экономический подъем был приписан деятельности Эрхарда и поддерживавших его партий, в то время как СДПГ несла на себе негативное клеймо оппозиции.
При этом партия ожидала, что как раз ее оппозиционная роль в Экономическом совете принесет ей решающий прирост поддержки и популярности. В землях, созданных после 1945 г., были образованы коалиционные правительства, в которых СДПГ чаще всего занимала среди прочего посты министров экономики. Партия Шумахера полагала, что ей помешали добиться успеха внешние обстоятельства, особенно зависимость от военных властей, и ограниченные возможности для контроля над процессом восстановления в рамках отдельных земель. Теперь, находясь в оппозиции, она рассчитывала открыть народу глаза на то, что, как говорилось в докладе Шумахера на съезде 1948 г., «бесцеремонность этой классовой борьбы сверху» настолько велика, что «за последний год ни по одному из важных вопросов невозможно было достичь согласия, не жертвуя интересами трудящихся масс и не отказываясь от борьбы за социализм как насущной задачи»29.
СДПГ ошиблась не только в отношении последствий экономической политики Эрхарда. Еще важнее было другое. Она сделала ставку на то, что связанные с этой политикой проявления социальной несправедливости приведут «трудящиеся массы» в лагерь социализма. Однако выяснилось, что большинство людей
201

готово согласиться с ними, если при этом произойдет относительное повышение уровня их жизни - по сравнению с обнищанием первых послевоенных лет. К тому же опыт военной и послевоенной экономики привел к широкому распространению негативного отношения к государственному дирижизму, и социалистическое планирование стали отождествлять с принудительной экономикой.
Оглядываясь назад, можно сделать вывод, что в последующие годы СДПГ не повторила бы своего решения уйти в оппозицию, если бы оказалась в ситуации, сопоставимой с той, которая сложилась весной 1947 г. При этом следует учитывать и государственно-политическое значение того факта, что в результате этого решения «молодая демократия» получила «оппозиционную партию, заслуживающую доверия, которая не могла быть заподозрена в радикальных намерениях»30. Расстановка сил в Экономическом совете во Франкфурте-на-Майне предопределила соотношение, удерживавшееся в Бундестаге и федеральном правительстве в первые 17 лет существования ФРГ. Таким образом, решение, сделавшее такое соотношение возможным, представляло собой поворотный пункт в истории послевоенной германской социал-демократии. Роли были распределены на долгое время вперед. Коалиция «буржуазных партий» составляла правительство, социал-демократы были «конструктивной оппозицией».
4. 	Создание Основного закона
Отношение СДПГ к образованию Федеративной Республики логически вытекало из принятой ею ориентации на Запад. Это решение было связано с «теорией магнита», сформулированной Куртом Шумахером. Она исходила из притягательности западных условий жизни для населения в советской сфере влияния и предвещала политические последствия такого «магнетического воздействия». Попытки вступать в переговоры с политиками из зоны советской оккупации или даже заключать компромиссы с ними считались бессмысленными и вредными31. Шумахер отрицательно относился ко всем инициативам, предпринимавшимися конференциями премьер-министров четырех зон оккупации, которые были направлены на достижение соглашений сначала по экономическим, а затем и по политическим вопросам, и даже не опасался пойти из-за этого на конфликт с ведущими социал-демократами, верность которых партии не вызывала никаких сомнений32.
202

Когда Советский Союз, заявил Шумахер в своей речи в сентябре 1947 г., явно форсировал превращение своей зоны оккупации в тоталитарное однопартийное государство по собственному образцу33, этим был предначертан путь к созданию западногерманского государства. Началом пути послужили объявленный в июне 1947 г. и вступивший в действие в апреле 1948 г. план Маршалла, валютная реформа, проведенная в западных зонах 20 июня 1948 г., и почти одновременно осуществленная Людвигом Эрхардом отмена карточной системы. Большинство западных немцев восприняли экономическую и валютную реформы как важные вехи, которые указывали путь к созданию Федеративной Республики и подтверждали отделение от восточной зоны. В 1947-1948 гг. на горизонте все более угрожающе стали сгущаться темные тучи «холодной войны». «Пражское выбрасывание из окна»*, то есть захват коммунистами единоличной власти, означал конец надежд на становление в государствах, находившихся в советской сфере влияния, хотя бы полудемократических условий. Уже с апреля 1948 г. стали создаваться препятствия для транспортной связи между обеими частями Берлина, а на валютную реформу и введение западногерманской марки Советский Союз летом 1948 г. ответил блокадой западных секторов Берлина. Все виды транспорта (автодорожный, железнодорожный, воздушный, водный) были парализованы. В течение девяти месяцев снабжение Западного Берлина осуществлялось с помощью воздушного моста, созданного западными союзниками. Для жителей Западного Берлина они превратились из противников и оккупантов сначала в помощников и защитников, а потом и в друзей. Уже избранный, но еще не утвержденный обербургомистр Эрнст Ройтер стал символом воли к самоутверждению этого острова свободы в красном море. СДПГ, как партия свободы, противостоящая коммунистам, на выборах в Западном Берлине 5 декабря 1948 г. одержала крупную победу, получив 64,5% голосов, и Ройтер стал правящим бургомистром.
Словам и аргументам харизматического лидера Эрнста Ройтера придавалось большое значение. Наряду с лидером партии Куртом Шумахером он стал крупной политической фигурой социал-демократии, и в кругу премьер-министров его голос обладал большим весом. Лондонскими решениями, которые были приняты в июне 1948 г.**, западные союзники высказались за
* Речь идет о министре иностранных дел Чехословакии, который выбросился из окна. - Прим. ред.
** Речь идет о Лондонской конференции министров иностранных дел трех западных держав. - Прим. ред.
203

проект создания западногерманского государства подчеркнуто федералистского типа. В принципе премьер-министры и партии трех западных зон, в том числе и СДПГ, положительно отнеслись к созданию временного западного государства и приняли на себя важнейшее поручение, содержавшееся в лондонских решениях - о разработке конституции. На совещании военных губернаторов с премьер-министрами западных земель 20-21 июля 1948 г. Эрнст Ройтер устранил все еще существовавшее сомнение, не приведет ли это к окончательному расколу Германии, с помощью убедительного аргумента, что «политическая и экономическая консолидация Запада является важнейшей предпосылкой как для оздоровления наших условий, так и для возвращения восточной части страны в лоно общей родины»34.
1 сентября 1948 г. Парламентский совет собрался на свое учредительное заседание. Сотрудничество СДПГ в нем происходило под девизом, что конституция, которую надлежит создать, может быть только временной, поскольку «то, что осталось от Германии», не обладает суверенитетом, и кроме того, русская зона оккупации, как и области по ту сторону линии Одер-Нейссе, были исключены из участия в разработке конституции35. На конференциях премьер-министров земель, состоявшихся перед созывом Парламентского совета, и при подготовке Конституционного конвента в Херренхимзее эти подходы были убедительно представлены социал-демократами. Несомненно, что совершенствование Основного закона не в последнюю очередь является заслугой социал-демократов, принимавших самое активное участие в его разработке. Однако, оглядываясь назад, социал-демократы, которые были тогда членами Парламентского совета, главной характеристикой своей деятельности в нем считают усилия, направленные на то, чтобы «не допустить окончательных установок»36.
В Парламентский совет входило значительное число представителей социал-демократии, обладавших высокой деловой квалификацией (из 65 его членов в нем было 27 социал-демократов и столько же христианских демократов); председателем главной комиссии Парламентского совета был ведущий правовед из СДПГ Карло Шмид. В связи с этим может вызвать удивление то, что как раз в социальной области в Основном законе отсутствует необходимая конкретизация. Это объяснялось двумя важными обстоятельствами. После 1945 г. СДПГ раньше других партий начала заниматься вопросами конституции и уже на втором послевоенном съезде приняла «Основные установки по созданию Германской республики»37. Однако в этих «Установках», как и докладе председателя комиссии Вальтера Менцеля, не хва¬
204

тало практических рекомендаций относительно основных социальных прав и обязанностей38. Этот факт свидетельствовал о программной неопределенности, а также о наличии целевой установки, «согласно которой демократия понималась только как государственная форма социалистически устроенного общества39. Обосновывая необходимость «ограничиться только классическими основными правами и сознательно отказаться от регулирования так называемых жизненных укладов», Карло Шмид подчеркивал, что в противном случае пришлось бы «выйти за пределы предложения о создании временной конституции»40. Один из социал-демократов, входивших в Парламентский совет, спустя 20 лет сформулировал особую социал-демократическую мотивацию так: социальные статьи «нельзя было создавать без саксонских товарищей по партии»41.
В то время как социал-демократы, с одной стороны, подчеркивали переходный характер Федеративной Республики, с другой стороны, они весьма энергично выступали за то, чтобы это временное образование обладало оптимальной способностью к функционированию. Это требовало создания общего фронта с СвДП против федерализма в том виде, как его трактовали члены ХДС/ХСС и Германской партии, а также представители американских и французских оккупационных властей. Сотрудничество с либералами было еще одной причиной, которая непосредственно заставила СДПГ отказаться от уточнения основных социальных прав. Под руководством Шумахера борьба вокруг федералистских решений приняла драматический характер. Высшим моментом этой борьбы было ставшее знаменитым совещание 20 апреля 1949 г. в Ганновере, на которое председатель СДПГ, едва оправившись после ампутации ноги, созвал высшие органы партии, социал-демократическую фракцию Парламентского совета и социал-демократических премьер-министров ряда земель. Принятая на этом совещании резолюция была направлена против вмешательства западных оккупационных держав, которые требовали, чтобы при создании Федеративной Республики была предусмотрена высокая степень федерализма, особенно в том, что касалось области финансов. В шести пунктах этой резолюции был выдвинут ряд требований: о «необходимой для Германии свободы принятия решений» в ее отношениях с оккупационными державами, о «сохранении германского правового и экономического единства» и о таком финансовом регулировании, которое «предоставляет государству средства и возможности, необходимые ему для выполнения своих задач». Было заявлено, что СДПГ будет выступать против Основного закона, не соответствующего этим шести требовани¬
205

ям42. Вскоре после этого последовало соглашение между Парламентским советом и союзниками, которое хотя и не предусматривало полного удовлетворения социал-демократических условий, тем не менее означало решающие уступки по вопросам правового и экономического единства и компетенции федерации в финансовых вопросах. Это был убедительный успех Курта Шумахера43.
Опыт В аймара убедил социал-демократов в том, что при создании конституции очень важно, чтобы в нее была заложена гарантия стабильности. Отчасти этим обстоятельством можно объяснить и то, почему социал-демократы выступали за то, чтобы в конституции была закреплена сильная позиция в государстве федерального канцлера. Кроме того, это было связано с их оптимистичным предположением, что первый канцлер ФРГ - а возможно, и последующие - будут из СДПГ. «Канцлерскую демократию» Аденауэра социал-демократические отцы и матери Основного закона не предвидели.
Примечания
1 Речь Шумахера опубликована в кн.: Kurt Schumacher, Erich Ollenhauer, Willy Brandt. Der Auftrag des demokratischen Sozialismus. Bonn; Bad Godesberg, 1972.
S. 	3 ff.
2 Цитируется по: Helga Grebing. «Neubau « statt «Wiederaufbau» der SPD - Die Lehren aus der Weimarer Republik // Dieter Dowe (Hrsg.). Kurt Schumacher und der «Neubau» der deutschen Sozialdemokratie nach 1945. - Bonn, 1996. - S.85.
3 Cm.:Albrecht Kaden. Einheit oder Freiheit. Die Wiedergründung der SPD 1945/1946. - 2. Aufl. - Berlin; Bonn, 1980. - S.125 f., 22; Klaus Schütz. Die Sozialdemokratie im Nachkriegsdeutschland // Parteien in der Bundesrepublik. Stuttgart; Düsseldorf, 1955.-S. 158.
4 Klaus Dietmar Henke. Die amerikanische Besatzung Deutschlands. München, 1955. S. 646-656.
5 Jahrbuch der SPD 1946. S. 18 ff.
6 Beatrix Bouvier. Ausgeschaltet! Sozialdemokraten in der Sowjetischen Besatzungszone und in der DDR 1945 - 1953. - Bonn, 1996. S. 42 ff., bes. S. 61.
7 Cm.: Klaus Schütz. Sozialdemokratie im Nachkriegsdeutschland... S. 160.
8 Cm.: Albrecht Kaden. Einheit oder Freiheit, a.a.O. S.26 f.
9 Kurt Schumacher u.a. Der Auftrag des demokratischen Sozialismus... S.30.
10 О Бремене см.: Peter Brandt .Antifaschismus und Arbeiterbewegung. - Hamburg, 1976; о Гамбурге см.: Holger Christier. Sozialdemokratie und Kommunismus. Die Politik der SPD und der KPD in Hamburg, 1975; в целом см.: Lutz Niethammer u.a. (Hrsg.). Arbeiterinitiative 1945. - Wuppertal, 1976.
11 Beatrix Bouvier. Ausgeschaltet!... S. 54 ff., с указаниями на последующую литературу, в частности на книгу: Andreas Malycha. Auf dem Weg zur SED. Die Sozialdemokratie und die Bildung einer Einheitspartei in den Ländern der SBZ. Eine Quellenedition. Bonn, 1995, а также в ряде публикаций Харолда Гурвица (см: Harold Hurwitz. Bei Walter. Die SPD. S 112-117) решительно отрицалось, что социал-демократы в советской зоне оккупации стремились к «единству» обеих партий «по доброй воле».
206

12 О вышеупомянутом см.: Martin Rexin. Die SPD in Ost-Berlin 1946-1961.Mit Beiträgen von Siegfried Heimann und Horst Hoffke. - Berlin, 1989. - S. 1-30, bes. S. 8 und 29.
13 Речь на съезде СДПГ в мае 1946 г. Protokoll SPD-Parteitag 1946, S. 23-56; напечатана также в книге: Willy Albrecht (Hrsg.). Kurt Schumacher.Rede- SchrifteKorrespondenzen 1945-1952. - Berlin; Bonn, 1985. - S. 385-422.
14 Cm.: Wolfgang Eisert. Die Waldheimer Prozesse. Der stalinistische Terror 1950. Ein dunkles Kapitel der DDR-Justiz. - Esslingen; München, 1993. - S. 15 ff.
15 Beatrix Bouvier. Ausgeschaltet! ... S. 258.
16 Cm.: Emil Werner. Im Dienst der Demokratie. Die bayerische Sozialdemokratie nach der Wiedergründung 1945. München, 1982. Bes. S. 40 f. und 56.
17 Protokoll des SPD-Parteitags 1946. S. 65 f.
18 Ebenda. S.180.
19 Protokoll des SPD-Parteitags 1947. S. 158 und 161.
20 Beschluß des Parteitags; Ebenda. S. 288.
21 Protokoll des SPD-Parteitags 1950. S. 192.
22 Слова Фрица Хенсслера, председателя фракции СДПГ в ландтаге земли Северный Рейн - Вестфалия; Protokoll des SPD-Parteitags 1948. S. 54.
23 Hans Peter Schwarz. Vom Reich zur Bundesrepublik. Deutschland im Widerstreit der aussenpolitischen Konzeptionen in den Jahren der Besatzungsherrschaft 1945- 1949. - Neuwied; Berlin, 1966. - S. 500; Peter Merseburger. Der schwierige Deutsche. Kurt Schumacher. Eine Biographie. - Stuttgart, 1995.
24 Эрих Олленхауэр писал 6 апреля 1946 г. председателю партии голландских социалистов: «Наиболее настоятельно мы нуждаемся в моральной и политической поддержке западноевропейского рабочего движения и всех подлинно демократических сил на Западе. Эта поддержка - единственный возможный противовес давлению с Востока... Мы не склонимся и будем идти своим путем, насколько хватит наших сил; ведь речь в данном случае идет не о тактике или маневре, а о существовании или несуществовании свободного демократического рабочего движения, и тем самым о возможностях для существования новой, жизнеспососбной германской социал-демократии» (цит. по: Н.Р. Schwarz. Vom Reich zur Bundesrepublik... S. 499).
25 Cm.: Lewis J. Edinger. Kurt Schumacher. Persönlichkeit und politisches Verhalten. - Köln; Opladen, 1967. - S. 271.
26 Данные о результатах выборов взяты из книги: Richard Schachtner. Die deutschen Nachkriegs wählen. (1956); см. также статистические ежегодники - Statistische Jahrbücher - и ежемесячные отчеты - Monatsberichte - отдельных земель.В итоги по французской зоне включены результаты выборов в Саарской области. Под ХДС имеются в виду христианские партии, носившие различные наименования в отдельных землях. Автор благодарит за суммирование итогов выборов д-ра Рюдигера Венцеля.
27 См.: Willy Brandt, Richard Löwenthal. Emst Reuter. Ein Leben für die Freiheit. Eine politische Biographie. - München, 1957. - S. 357.
28 Заявление Херберта Кридеманна на съезде в сентябре 1948 г., см.: Protokoll des SPD-Parteitags 1948. - S.120.
29 Protokoll des SPD-Parteitags 1948. - S. 32.
30 Ulrich Dübber. Die deutsche Sozialdemokratie nach 1945 // Aus Politik und Zeitgeschichte. Beilage zur Wochenzeitung «Das Parlament» . Bonn, 1963. N 21,22. Mai.-S. 56.
31 Cm.: Albrecht (Hrsg.) .Kurt Schumacher. Reden - Schriften-Korrespondenzen... S. 124 f.
32 Об этом, в частности, писал Вильгельм Кайзен. См.: Wilhelm Kaisen . Meine Arbeit, mein Leben. - München, 1967. - S. 236 ff., 267 f.
207

33 Willy Albrecht. Kurt Schumacher. Ein Leben für den demokratischen Sozialismus. - Bonn, 1985.-S. 59.
34 Cm.: Willy Brandt, Richard Löwenthal. Emst Reuter... S. 468 ff. Цитата: S. 474.
35 Cm.: Bericht über den Parlamentarischen Rat // Jahrbuch der SPD 1948-1949. -S. 12 ff., bes. S.13!
36 Так писал Фриц Эберхард Сюзанне Миллер в письме от 16 ноября 1972 г.
37 Protokoll des Parteitags 1947. - S. 225 ff. Подробнее об этом см.: Werner Sörgel. Konsensus und Interessen. Eine Studie zur Entstehung des Grundgesetzes für die Bundesrepublik Deutschland. - Stuttgart, 1969. - S. 59 ff.
38 Ebenda. S. 121-142.
39 Volker Otto. Das Staatsverständnis des Parlamentarischen Rates. Ein Beitrag zur Entstehungsgeschichte des Grundgesetzes für die Bundesrepublik Deutschland. - Düsseldorf, 1971. -S. 205.
40 Так он писал во введении к книге: Werner Matz. Grundgesetz für die Bundesrepublik Deutschland und Besatzungstatut. - Stuttgart; Köln, 1949. - S. 7.
41 Volker Otto. Das Staatsveständnis des Parlamentarischen Rates... S. 86.
42 Jahrbuch der SPD 1948-1949. S. 139. Эрнст Ройтер, Вильгельм Кайзен и премьер-министр Шлезвиг- Гольштейна Херманн Людеманн выступили на совещании с предложением вычеркнуть ультимативное заключительное положение резолюции; это предложение было отклонено восемью голосами. См.: Willy Brandt, Richard Löwenthal. Emst Reuter... S. 487.
43 Интерпретация Teo Пиркера, назвавшего эту победу «пирровой» ( Theo Pirker. SPD nach Hitler. München, 1965. - S. 100) исходит из посылки, что Шумахер хотел провалить конституционный проект, чтобы таким образом воспрепятствовать углублению раскола Германии из-за создания западного германского государства. Сюзанна Миллер считает эту посылку ошибочной. В научной литературе существует общепринятая точка зрения, что Шумахер был информирован о принятом 8 апреля намерении союзников (которое они держали втайне) в любом случае пойти на уступки, однако ближайшие сотрудники Шумахера это отрицают.

Глава II
«Конструктивная оппозиция»
8 мая 1949 г., в годовщину капитуляции, Основной закон был принят Парламентским советом. После того как его приняли земельные парламенты, за исключением Баварии, и одобрили военные губернаторы союзников, Основной закон был торжественно провозглашен 23 мая 1949 г. Основной закон был осознанно задуман для «переходного периода», в течение которого немецкий народ должен был по-новому обустроить свою государственную жизнь. К этому призывала преамбула: «Германский народ в целом призывается путем свободного самоопределения осуществить до конца объединение и свободу Германии».
Борьба перед выборами в первый Бундестаг проходила под знаком альтернативы «плановая экономика» или «социальное рыночное хозяйство», за которое агитировал Людвиг Эрхард. На выборах 14 августа 1949 г. СДПГ получила 29,2% голосов, ХДС/ХСС - 31, СвДП - 11,9 и КПГ - 5,6%; остальные голоса распределились между мелкими партиями, которые в последующие годы бесследно исчезли. В связи с таким результатом выборов образование правительства, руководимого СДПГ, практически было исключено. Инициатива по формированию кабинета принадлежала сильнейшей партии, а у ее председателя Конрада Аденауэра не было ни повода, ни желания вступать в переговоры с конкурирующей партией, которая была только незначительно слабее. Не подлежало сомнению, что СвДП и другие буржуазные партии согласятся на коалицию с партией Аденауэра и примут решение в пользу экономической политики Эрхарда. Должно было пройти 13 лет до той поры, когда появились только признаки того, что СДПГ может выйти из роли партии оппозиции, закрепленной за ней волей избирателей. И лишь еще через четыре года СДПГ удалось сменить эту роль. При этом в
209

германской социал-демократии уже никогда не было больше личности, которая так настойчиво и осознанно заявляла бы о праве партии на власть, как Курт Шумахер. И все же не подлежит сомнению, что именно его политика способствовала тому, что партия так долго оставалась вне власти.
Через 14 дней после выборов в Бундестаг Правление СДПГ приняло так называемые «Дюркхаймские требования» из 16 пунктов, которые вскоре были одобрены фракцией социал-демократов в Бундестаге и социал-демократическими премьер-министрами земель*. Документ отражал самопонимание СДПГ, ее представления о своей функции и об ответственности в качестве «конструктивной оппозиции». Это подчеркнул в своем заявлении Эрих Олленхауэр, который был теперь заместителем Шумахера не только как председателя партии, но и как председателя фракции в Бундестаге. «Наша программа, которая сегодня является программой оппозиции, завтра должна стать и станет нашей правительственной программой»1. В Дюркхайме СДПГ впервые после 1945 г. приняла программный документ, который охватывал все ее ближайшие задачи и цели. Главную часть Дюркхаймских пунктов составляли социально-политические и экономические требования. Они были нацелены на планирование и управление, компенсацию нанесенного войной социального ущерба, соучастие в управлении предприятиями и лишение власти крупной собственности при обеспечении свободного развития мелкого и среднего предпринимательства в промышленности и сельском хозяйстве2.
В первый год существования Федеративной Республики СДПГ подвергала правительство критике прежде всего за его пассивность в вопросе трудоустройства - зимой 1950 г. в ФРГ было почти 2 млн. безработных. По мере экономического подъема и снижения безработицы изменялось и содержание социалдемократических упреков: социал-демократы все меньше ставили под вопрос эффективность политики Эрхарда, но продолжали настойчиво указывать на то, что такая жесткая политика приведет к явлениям социальной несправедливости и их суровым последствиям. Их формулу «Такая политика делает богатых богаче, а бедных беднее» легко было запомнить. Тем не менее принципиальные противоречия между правительством и оппозицией со временем ослабевали. Вместо социализации и планирования фракция СДПГ, а затем постепенно и партия стали выступать за расширение соучастия в управлении предприя¬
* Документ был принят в местечке Дюркхайм под Бонном. - Прим. ред.
210

тиями и активную конъюнктурную политику. Принятая на съезде в Дортмунде в сентябре 1952 г. Программа действий СДПГ уже свидетельствовала о важном смещении акцентов. В Дортмунде было заявлено, что СДПГ наряду с планированием будет стимулировать «подлинную конкуренцию производительности во всех подходящих для этого отраслях экономики, а также поддерживать мелкую и среднюю частную собственность». Двумя годами позднее на съезде в Берлине в Программу действий были внесены дополнения и изменения, и соотношение между планированием и конкуренцией было определено девизом, который был предложен гамбургским сенатором по экономике Карлом Шиллером - «Конкуренция - насколько возможно, планирование - насколько необходимо»3.
В области внутренней политики парламентская практика СДПГ в самом широком смысле соответствовала принятому ранее решению действовать как «конструктивная оппозиция». Это нашло выражение не только в том, что СДПГ принимала значительное участие во всеохватывающем и разветвленном законодательстве, которое создавалось в течение первых легислатурных периодов, но и в том факте, что большинство всех законов в Бундестаге могло быть утверждено только с помощью голосов социал-демократов. Особенно следует отметить ее роль в законодательстве по социальному жилищному строительству, интеграции изгнанных с родины и в создании новой системы пенсионного обеспечения. С помощью лучшего специалиста по юридическим вопросам Адольфа Арндта СДПГ определила свой профиль также и в области правовой политики. Так же обстояло дело и при принятии парламентских решений о Федеральном конституционном суде, о возмещении ущерба жертвам националсоциализма. От прагматичного политического курса частичного сотрудничества СДПГ отступала только при обсуждении некоторых значимых для нового социального строя законов, когда фракция ХДС/ХСС шла на конфронтацию и СДПГ не могла добиться удовлетворительного осуществления своих представлений. Так, она отказалась одобрить Закон о выравнивании налогового бремени и Закон о детских пособиях. Весной 1951 г. голосами ХДС и СДПГ был принят Закон о соучастии работающих по найму в управлении предприятиями горнодобывающей промышленности и черной металлургии (депутаты от СвДП голосовали против); однако СДПГ осталась в одиночестве со своим проектом Закона о конституции предприятий, хотя ее депутаты голосовали против правительственного законопроекта. При утверждении федерального бюджета социал-демократическая фракция регулярно выступала со своим «нет», традицион¬
211

ным символом парламентского поведения оппозиции. Это не противоречило внутриполитической линии на сотрудничество.
Однако подлинная, острая конфронтация происходила не в области внутренней политики, а по вопросам внешней, европейской и оборонной политики. Там проявился имидж партии, всегда говорящей «нет», с которым СДПГ и оказалась в обороне4.
1. 	Борьба за «новое национальное самосознание»
Наиболее драматичное столкновение между доминирующими фигурами начальной фазы существования Федеративной Республики, Конрадом Аденауэром и Куртом Шумахером, произошло уже в конце 1949 г., когда при обсуждении Петерсбергского соглашения* Шумахер бросил Аденауэру оскорбительный упрек в том, что он является «канцлером союзников». В наказание он был на 20 дней лишен права заседать в Бундестаге. Незадолго до своей смерти (20 августа 1952 г.) Шумахер в предисловии к Дортмундской программе действий изложил основные идеи, определявшие его политику с 1945 г. Этот документ читается как гневный и наполненный болью расчет с Аденауэром. «Ни при каких обстоятельствах, - писал Шумахер, - немцы не должны опускаться до положения подчиненных», «политика германской демократии не должна быть функцией западных оккупационных держав», немецкому народу необходимо «новое национальное самосознание», «в равной степени далекое и от преступной заносчивости прошлого, и от широко распространенной в настоящее время склонности видеть в каждом желании западных союзников проявление европейского образа мыслей». Полемическая нотка звучит и в главном тезисе этого документа: «Для СДПГ германское единство не отдаленная цель - это цель ближняя».
Только с учетом подоплеки этой концепции председателя СДПГ, которую он тем более страстно защищал, чем острее она противоречила целеустановкам и тактическому умению его победоносного конкурента приспосабливаться в борьбе за власть в государстве, можно понять те решения, которые принимались в СДПГ при Шумахере и затем в первое время после него при его преемнике Эрихе Олленхауэре. При этом речь шла о трех комплексах проблем, тесно связанных между собой: политическое и экономическое включение Федеративной Республики в Запад¬
* Речь идет о соглашении, принятом в Петерсберге - резиденции канцлера в пригороде Бонна. - Прим. ред.
212

ную Европу; ее положение в западном блоке; проблема вооружения.
Весной 1950 г. Совет Европы по настоянию министра иностранных дел Франции Робера Шумана пригласил вступить в него Федеративную Республику и обособившийся от Франции Саар. Вслед за этим был представлен разработанный Жаном Моне план Шумана о создании Европейского объединения угля и стали (ЕОУС). Рейнский европеец Аденауэр приветствовал оба проекта, «национал-патриотический» немец Курт Шумахер решительно выступил против. Аргументация Шумахера против вступления была, с одной стороны, связана с тем, что в Совет Европы предполагалось принять Саарскую область в качестве полноправного члена, что означало бы признание ее самостоятельной государственности, а с другой стороны - общей оценкой характера «Европы шести», символизируемой Страсбургским институтом, которую Шумахер называл «консервативной, клерикальной, капиталистической и картелизованной»5. Более глубокой причиной, без сомнения, была озабоченность Шумахера тем, что интеграция Федеративной Республики в западноевропейские институты привела бы к нарастанию препятствий для воссоединения Германии. К тому же его возражения против ограничения германского суверенитета приобрели националистический оттенок, так как важнейшим аргументом Шумахера против западногерманского участия в ЕОУС был упрек в адрес французского партнера в том, что французы хотят поживиться за счет немцев.
На съезде СДПГ в Гамбурге в мае 1950 г. Шумахер, которому в Совете Европы особенную поддержку оказал Карло Шмид, получил вотум доверия преобладающим большинством голосов: против резолюции, предложенной Правлением партии, было подано всего 11 голосов. Правда, эти диссиденты обладали большим политическим весом: среди них были Эрнст Ройтер, Вилли Брандт, Макс Брауэр, Пауль Лебе. Бременский бургомистр Вильгельм Кайзен, не присутствовавший на съезде, тоже был на стороне оппозиции - и в результате на съезде в Гамбурге он не был переизбран в Правление СДПГ.
Определенное замешательство среди членов партии возникло в связи с тем, что СДПГ, несмотря на то, что она отклонила предложение о вступлении ФРГ в Совет Европы, все же послала своих представителей в Страсбург, и вскоре они оказались в числе наиболее уважаемых членов Совета Европы. Также и в последующие годы германские социал-демократы играли важную, в какой-то степени даже ведущую роль и во всех других политических и экономических институтах Европы. Это объяснялось
213

также и тем обстоятельством, что отношение Объединения немецких профсоюзов (ОНП) к ЕОУС в целом с самого начала было положительным, хотя и критическим. Несмотря на первоначальное сопротивление созданию «европейской шестерки», СДПГ приняла значительное участие в развитии, формировании и расширении этого объединения6.
Наиболее глубокие противоречия между правительством и оппозицией возникли из-за спора по вопросу о ремилитаризации. После нападения коммунистической Северной Кореи в июне 1950 г. на южную часть разделенной страны канцлер Аденауэр предложил внести германский вклад в западную систему безопасности путем вооружения ФРГ. Несмотря на то, что из-за войны в Корее возрос страх пред коммунистами, и в связи с тем, что в ГДР еще до ее основания были созданы военизированные объединения «народной полиции» на казарменном положении, ремилитаризация Германии была вначале весьма непопулярной. Среди членов СДПГ, а также среди организованных в профсоюзы рабочих и представителей левого протестантства была широко распространена пацифистская и антимилитаристская позиция. Сопротивление руководства СДПГ созданию бундесвера и его включению в европейское оборонительное сообщество могло опираться на эту позицию, не идентифицируя себя с ней.
Шумахер не был принципиальным противником вооружения Германии. В его оборонительной концепции, где содержалась формула, что Германию нужно защищать на Одере, а не на Эльбе, главную роль играло требование, что Федеративная Республика должна стать полностью равноправным партнером державпобедительниц. Как отказ от участия в европейских институтах, так и социал-демократический протест против вооружения Федеративной Республики исходили главным образом из приоритета цели воссоединения Германии. Нота Сталина от 10 марта 1952 г.* относится к наиболее спорным событиям в истории разделенной страны. Аденауэр рассматривал ее только как советский отвлекающий маневр, а другие видели в ней шанс, может быть, даже на воссоединение Германии. СДПГ настаивала на том, чтобы рассмотреть степень серьезности ноты. Она хотела использовать все возможности для достижения соглашения между четырьмя оккупационными державами о воссоединении Германии и стремилась не допустить такого положения, при котором включение вермахта в западную систему обороны способствовало бы еще
* В ноте содержался проект мирного договора с нейтральной Германией и предлагалось созвать конференцию четырех держав для обсуждения этого проекта. - Прим. ред.
214

большему затвердению линии фронта между блоками, проходившей через Германию. Однако федеральное правительство твердо придерживалось западного курса и «политики силы»; оно не было готово к переговорам со Сталиным, которые потребовались бы для пересмотра этой линии.
Смерть советского диктатора Сталина 5 марта 1953 г. пробудила и на Востоке, и на Западе надежды на смягчение рестриктивно-агрессивного курса. После основания государства ГДР в октябре 1949 г. там проводилась советизация общества по модели московской коммунистической диктатуры. Последствиями форсированного «построения социализма» стали нарастающая волна побегов из ГДР, тяжелый кризис снабжения и экономический кризис, который после смены власти в Москве пытались остановить с помощью проведения «нового курса». Недовольство нарастало почти во всех слоях населения, и уже 15 июня дело дошло до митингов протеста и отдельных забастовок. Забастовки и демонстрации берлинских рабочих-строителей вылились 17 июня 1953 г. в Восточном Берлине и других крупных городах ГДР в массовое движение, всеобщее возмущение рабочих, почти в народное восстание. Социал-демократическое богатство идей и еще живые традиции нашли выражение, среди прочего, в требованиях разрешить снова деятельность СДПГ и в пении старого социал-демократического гимна «Братья, к солнцу, к свободе». Восстание вышло далеко за пределы социального протеста, скорее это было широкое политическое движение за свободный выбор, а также за германское единство.
Для усмирения народного восстания не хватило средств принуждения режима ГДР. Были пущены в ход советские танки, и советская армия подавила восстание. По меньшей мере 50 демонстрантов погибли, 3 тыс. были схвачены советскими военными, 13 тыс. были арестованы позднее органами ГДР. Погибли также 40 солдат Красной Армии, большинство из которых были расстреляны за то, что отказались выполнить приказ стрелять в демонстрантов. Режим Ульбрихта, сделав выводы из этого факта массового сопротивления, перестроил систему шпионажа и слежки. Для большинства людей в ГДР июнь 1953 г. стал травмой - сначала была кровавая расправа, затем усилился режим угнетения, а Запад молчал7.
Бундестаг еще летом 1953 г. объявил 17 июня «Днем единства Германии», который ежегодно торжественно отмечался, звучали призывы к единству и свободе. Вилли Брандт считал, что восставшие рабочие были «предтечами борьбы за единство и свободу», для Аденауэра события в ГДР были подтверждением правильности его политики, ориентированной на западную ин¬
215

теграцию и перевооружение для защиты от опасного Советского Союза8.
На выборах в Бундестаг 6 сентября 1953 г. блок ХДС/ХСС одержал крупную победу, получив 45,2% голосов (в 1949 г. он получил только 31%), а СДПГ потеряла часть голосов, она набрала всего 28,8%; это был ее самый низкий результат, при этом она утратила даже возможность быть меньшинством, блокирующим принятие решений в Бундестаге, а Аденауэр со своей коалицией располагал теперь большинством в две трети, которое могло вносить изменения в конституцию. Против голосов СДПГ в феврале 1954 г. Бундестаг принял решение внести в Основной закон дополнение, позволявшее ввести воинскую повинность. Тем самым все старания социал-демократов воспрепятствовать формированию бундесвера потерпели поражение.
После того, как проект создания европейского оборонительного сообщества в 1954 г. провалился из-за французского «нет», последовал германский вклад в оборону в рамках новой организации - НАТО. Согласно Парижским договорам от октября 1954 г. ФРГ получила путем пересмотра Договора по Германии от 1952 г. почти полные компетенции суверенного государства, разумеется, при отказе от так называемого оружия массового уничтожения и стратегического оружия. Впрочем, вопросы, «касающиеся Берлина и Германии в целом», оставались под исключительным правом западных держав. 5 мая 1955 г. вступили в силу измененный Договор по Германии и Парижские договоры, 14 мая Советский Союз со своими сателлитами в противовес этому учредил Варшавский пакт. Социал-демократы ожесточенно боролись против согласованного в Париже решения по саарскому вопросу, по которому Аденауэр отказывался от германского права на Саар; на референдуме 23 октября преобладающее большинство населения Саара (67,7%) отвергло это решение. 1 января 1957 г. Саар был включен в состав Федеративной Республики Германии - это был первый шаг к единству Германии, вырванный у Франции.
СДПГ отклонила Парижские договоры и все законы, направленные на формирование вооруженных сил, как «вытекающие из этих договоров». Из-за сопротивления политической, экономической и военной интеграции с Западом СДПГ приобрела дурную репутацию партии, которая всегда говорит «нет» - и осталась «вне игры» в западноевропейско-атлантической системе. Только постепенно, под впечатлением свершившихся фактов и событий, происходивших в мировой политике, позиция партии модифицировалась, в том числе и по вопросам обороны и политики безопасности. Большое значение при этом имели усилия
216

Фрица Эрлера. Съезд СДПГ в Штутгарте в 1958 г. выступил за «численно ограниченный, но хорошо подготовленный воинский контингент из добровольцев»9. Законы, в которых шла речь об основных правах солдат и их социальном положении, создавались при интенсивном сотрудничестве СДПГ и были одобрены голосами социал-демократов10. Пост уполномоченного по вопросам обороны занимал социал-демократ. В отличие от принципиальной оппозиции проводившемуся Аденауэром твердому курсу на западную интеграцию, в повседневной парламентской практике СДПГ проявила себя как «конструктивная оппозиция».
Выступление СДПГ против ремилитаризации Германии получило особое звучание еще и по той причине, что эту борьбу партия вела также и вне стен парламента11. Так, она пыталась путем сбора подписей под «Германским манифестом», который был принят 29 января 1955 г. на митинге в соборе св. Павла во Франкфурте, организовать массовое движение против ремилитаризации и договоров с Западом. Однако результат не соответствовал ожиданиям. В ходе организованной четыре года спустя кампании «Борьба против атомной смерти» с целью создания безъядерной зоны СДПГ удалось привлечь на свою сторону известных писателей, ученых и теологов. В некоторых городах были проведены внушительные массовые митинги. Однако СДПГ не удалось ни провести «всенародный опрос» об атомном вооружении, ни изменить общее настроение в свою пользу, о чем свидетельствовали выборы в июле 1958 г. в земле Северный Рейн - Вестфалия, где ХДС добилась абсолютного большинства. Так что внезапное прекращение антиатомной кампании было объяснимо, однако это особенно разочаровало тех людей, которые только благодаря этой кампании сблизились с СДПГ.
После берлинского ультиматума Никиты Хрущева в конце 1958 г. и наступления Востока с целью изменения статус-кво в Германии СДПГ предприняла отчаянную, но проблематичную попытку выступить с пропагандой в пользу воссоединения Германии в форме конфедерации как ближайшей цели «третьего пути». «План СДПГ для Германии», в значительной степени инициированный и сформулированный Хербертом Венером, был представлен в марте 1959 г. План предусматривал создание в Центральной Европе зоны, «разреженной» в военном отношении, выведенной из НАТО и Варшавского пакта, и постепенное политическое и экономическое сближение обеих частей Германии в качестве подготовки к общегерманским выборам. Общественность подвергла «План для Германии» ожесточенным нападкам. С точки зрения расстановки сил в мировой политике он представлял собой иллюзию, не отвечал интересам Запада, ко¬
217

торый сделал ставку на разрядку и решение Берлинского вопроса, причем единство Германии отодвигалось при этом на задний план. И даже Советский Союз видел в нем не что иное, как некое размягчение позиции. Вскоре этот план был отложен в сторону. В том, что этот план был тихо похоронен, свою роль сыграло и то обстоятельство, что его опубликование совпало с возвращением из поездки в Москву Фрица Эрлера и Карло Шмида, которые находились под впечатлением несговорчивости советских властей.
Итак, первое десятилетие существования ФРГ закончилось для СДПГ осознанием того, что от достижения своей «важнейшей национальной цели - восстановить единство Германии в условиях свободы... она отстоит дальше, чем когда-либо со времени окончания войны». Также и в том, что «касается внутренней политики, ...никаких существенных изменений в противоположных позициях однопартийного правительства Аденауэра и социал-демократической оппозиции не произошло». Когда Эрих Олленхауэр в июле 1960 г. подводил такой итог застоя в политике12, в партии уже был дан сигнал о переводе оказавшейся в тупике партийной машины на другой путь.
2. 	Партийная реформа и Годесбергская программа
Если проследить динамику результатов социал-демократии на выборах в Бундестаг с 1949 по 1972 гг. графически, то выясняется, что кривая СДПГ почти все время шла вверх - на каждых выборах доля голосов, поданных за социал-демократию, возрастала от трех до четырех процентов; только вначале, в 1953 г. был небольшой спад - СДПГ потеряла по сравнению с 1949 г. 0,4% голосов, а ХДС/ХСС увеличила свой результат на
14,2 	процентных пункта. Аденауэр и Эрхард одержали крупную победу. Результат выборов 1953 г. вызвал в СДПГ такую широкую и оживленную дискуссию, какой в партии не бывало с 1945 г.13. Критика касалась как организационной структуры партии, так и ее облика и формы пропаганды. Практическая политика СДПГ после 1945 г. фактически выпала из дискуссии. Речь шла не о том, чтобы изменить политику, а скорее о том, как ее лучше «продать».
Если охарактеризовать волнение, охватившее партию после 1953 г, одним метким выражением, можно было бы сказать, что речь тогда шла о преодолении партийного прошлого. Карло Шмиду принадлежат известные слова о необходимости «выбросить идеологический балласт», которые вскоре были подхваче¬
218

ны в партии и стали предметом острой дискуссии. К этому «балласту» относили партийные символы и традиции - красное знамя, обращение «товарищ», обычай говорить друг с другом на «ты»; но кроме этих внешних символов, к балласту относился и весь комплекс понятий, связанный с ролью марксизма в формировании сознания партии. Для оценки результатов дискуссии Правление партии создало две комиссии; одна должна была заниматься вопросами организационными, другая - всеми остальными. В то время как разработанные этими комиссиями и утвержденные Правлением партии рекомендации14 не пользовались заметным влиянием в партии, другие решения имели большое значение для ее дальнейшего развития: Дортмундская программа действий, принятая в 1952 г., была дополнена преамбулой, в которой уже просматривались важные основные черты Годесбергской программы - например, в том, что касалось мировоззренческой открытости при обосновании социализма, самопонимания СДПГ, которая из рабочей партии стала «партией народа». В дальнейшем в СДПГ была усилена работа по внутрипартийному образованию и созданию теоретического журнала. На Берлинском съезде СДПГ (1954), который подвел некоторые итоги дискуссии 1953 г., было принято решение о создании комиссии по разработке Программы принципов.
Дискуссии о руководящих лицах партии, которые после 1953 г. уже играли в СДПГ определенную роль, еще больше обострились в связи с разочарованием итогами выборов в Бундестаг в 1957 г., на которых СДПГ хотя и получила на три процентных пункта больше голосов, чем на предыдущих выборах, но блок ХДС/ХСС добился абсолютного большинства. В центре этих дискуссий оказался председатель партии Эрих Олленхауэр, с недостаточной притягательностью которого связывали поражение СДПГ на выборах. В блокировании возможности выдвижения кандидатов на пост канцлера и членов правительственной команды притягательных для избирателей личностей обвиняли «аппарат» партии, то есть «Бюро» оплачиваемых членов Правления в Центральном партийном доме. Реформа, к которой стремились влиятельные личности в партии и стоящие за ними партийные организации, была направлена на то, чтобы лишить «аппарат» его власти, изменить структуры руководства партией и фракцией и обновить кадры. Начали с фракции. В 1957 г. были избраны три новых заместителя председателя фракции - Фриц Эрлер, Карло Шмид и Херберт Венер, которые использовали свое политическое влияние для модернизации партии и проводимой ею политики. На Штутгартском съезде в 1958 г. наступил черед самой партии. Хотя Эрих Олленхауэр был снова
219

избран председателем партии, но в помощь ему были избраны два заместителя, Вальдемар фон Кнёринген и Херберт Венер - комбинация, которая должна была охватить весь социал-демократический спектр: Венер считался тогда самым видным представителем левого крыла, а Кнёринген был особенно популярным политиком в Баварии, последователем традиции своего влиятельного земляка Георга фон Фольмара. Институт «бюро»
in
■ У
r
Be« Interesse aller «tobt über &m latere««« de« elnselaen*
Der atet« wachsend« Wohlstand doa gansan Welk««, aaLxio gerecht« Verteilung und ein Laban ln Freiheit won Abhängigkeit und Ausbeutung sind die Siele der «Irtsehaft ln de« akratischen Soslall«- пае* Geselle ohaftHohe» Wirken and pared nilohe Leistung au«een ineia&ade rgre ifon , an den Erfolg für «Oie sa sichern*
Pie Koascatratloa wirtsohaftHobsr Macht in den Händen «laseiner oder weniger bist die Gefahr Ihre« Missbrauche« ln «loh und erfordert daran ein« ständige, wirkeane and Gff«atHohe Kontrolle» ПKapitalistisch« Monopol« and totalitäre Staat«planung wiierspreohen gl«iohermaseen einer deaokratleoh* eosiallstlscbsa WirtsohaftsOrdnung» «1« werden daher rm der Soalaid«wokrat1« bekäwpft* c ^W
^ jZx iU+MrQt' ***£
Da« private Eigentu« ? aueh da« an Produktionsmitteln, hat Anepraoh auf Jiehtt^ and Förderung, soweit «» eigene« inbeitjyd4en|t^nnd-.
, keia^^njNintratlon^dnr-llaeht darstellt. S« darf daher nieht enteignet werden»
ln- eeg^u'4er»*ndäW—^g^iehhsitea nieht fräse
Pa die Wirtschaft allen und nicht nur einigen Sicherheit und Wohlstand bringen «oll, «tt«««n die Gefahren abgewendet werden, die in der heute herrschenden Struktur ln Freie Schwankungen,
Xrisen und Arbeitelosigkelt, in der Seretörung wirtschaftlicher Wert« und «1s deren Folg« in der Einengung oder Aufhebung der perednliohen Freiheit de« Menschen bestehen» Eine aktive KonI d*f ^UÄktttrPoliiH smeejnlt allen «ur Verfügung stehenden gesell-»
L sohaftllehen und staatlichen Mitteln auf die Sicherung der Toll-
be schüft igungfjund auf eine gleiohnäseig« Entwicklung der Wirtoohaft in allen ihren Zweigen in Sinne des Begriffe« einer «chten Volke-Wirtschaft hinwirken»
- г -
\r*it
W'
Исправленный проект программы (Вилли Айхлер)
220

был ликвидирован, два его члена - Херта Готхельф и Фриц Хайне - в Правление больше не избирались Согласно изменениям, внесенным в устав партии в соответствии с решениями Штутгартского съезда, с тех пор ведение дел партии возлагалось на Президиум, избираемый из числа членов ее Правления.
В Штутгарте состоялось первое чтение Программы принципов, который был разработан комиссией под председательством Вилли Айхлера. Решение об этом было принято еще на съезде в Берлине в 1954 г. Но работа Программной комиссии, созданной только в марте 1955 г., шла медленно. После шока, вызванного третьим по счету поражением на выборах, Эрих Олленхауэр настаивал на ускорении разработки программы и ее утверждения. Однако веру Олленхауэра в возможность создать программу принципов уже на этой стадии работы и его ожидания, что она станет тем рычагом, с помощью которого можно будет поднять притягательность партии и ее действенность, ни в коем случае не разделяли все члены руководства СДПГ. Как раз те люди, которых считали «реформаторами», - Вилли Брандт, Фриц Эрлер, Хельмут Шмидт, Херберт Венер - сомневались в том, что принципы демократического социализма следует заново зафиксировать в виде программы. По их мнению, это привело бы к тому, что СДПГ на длительное время оказалась бы связанной определенными обязательствами. Они предпочли бы, чтобы партия ограничилась Программой действий.
До Штутгарта СДПГ в целом не принимала в подготовке программы никакого участия, да и после опубликования проекта в первое время участие рядовых членов партии было весьма слабым. Однако затем на всех уровнях организаций партии началась интенсивная дискуссия. На сотнях собраний выступали прежде всего Айхлер как председатель Программной комиссии и Хайнрих Дайст как автор экономической части проекта программы; они вели полемику в связи с многочисленными предложениями о внесении изменений в программу. После того, как в результате целого ряда заседаний комиссии - под конец при участии Правления партии - первый проект был исправлен и переработан, а раздел «Государственный строй» заново сформулирован Адольфом Арндтом, был созван внеочередной съезд партии для принятия решения. 340 делегатов заседали с 13 по 15 ноября 1959 г. в Бад Годесберге, чтобы рассмотреть 200 предложений от партии ко второму проекту. На заключительном заседании исправленный в некоторых разделах проект был принят почти единогласно - против было подано только 16 голосов.
Самым примечательным в Годесбергской программе был отказ от какой-либо мировоззренческой или теоретико-историче¬
221

ской установки. В программе признавались «основные ценности» и «основные требования», обосновывать которые можно было по-разному, с религиозных или философских позиций. Такая открытость разрушила барьеры, которые до этого времени закрывали германской социал-демократии путь к завоеванию сторонников15. В этой связи в программе совершенно определенно выражалось уважение к «особой задаче» церкви и ее независимости.
Также и в Годесберге самой спорной частью программы были положения, касающиеся экономической политики. Значение конкуренции в Годесбергской программе подчеркивалось еще более сильно, чем в Дортмундской программе действий. Термин «социализация» не был принят, однако функции общественной собственности был посвящен отдельный абзац: как «легитимная форма общественного контроля» она признавалась «целесообразной и необходимой» там, «где другими средствами не может быть обеспечен здоровый строй отношений экономической власти». В разделе «Профсоюзы в экономике» указывалось на то, что уже существующее в некоторых отраслях промышленности соучастие в управлении предприятиями является «началом нового строя экономики».
В разделе, посвященном обороне страны, прежде всего констатировалось, что СДПГ «одобряет оборону страны». Далее СДПГ наметила цели политики безопасности и мира: разрядка международной напряженности, разоружение, объявление вне закона средств массового уничтожения, запрещение в ФРГ производства и применения ядерного оружия и других средств массового уничтожения, включение всей Германии в европейскую зону разрядки.
В остальном в Годесбергской программе были, по существу, кратко изложены принципы, которыми СДПГ уже руководствовалась после 1945 г.: признание парламентской демократии, отмежевание от коммунизма, защита прав индивидуума на свободу, стремление к социальной справедливости, солидарность по отношению к слабым, стимулирование развития науки и образования. Что касается спорного понятия «социализм», в программе содержались только немногие высказывания. Программа указывала на исторические корни демократического социализма в Европе: христианская этика, гуманизм и классическая философия. В разделе «Наш путь» было записано: «Устранить привилегии господствующих классов, принести всем людям свободу, справедливость и благосостояние - таким был и остается смысл социализма». Ранние, выведенные из марксизма представления о социалистической «конечной цели», имплицитно отклоняются
222

определением, что социализм является «постоянной задачей - добиваться свободы и справедливости, сохранять их и быть сохраненными в них».
Несомненно, принятие Годесбергской программы во многом помогло установлению спокойствия и ясности в самой партии, но прежде всего это способствовало изменению облика СДПГ в глазах общественности. Тем самым была создана одна из предпосылок для того, чтобы партия могла достигнуть цели, к которой она стремилась: стать «народной партией», избираемой различными слоями общества.
Конечно, после Годесберга необходимо было принять важные кадровые и политические решения, чтобы выйти наконец из «тридцатипроцентной башни», где находилась СДПГ по воле избирателей.
СДПГ вильгельмовских и ваймарских времен предлагала своим членам «отчий дом и смысл жизни» (если употребить удачное выражение Отто Бауэра) в виде различных обществ (ферайнов), деятельность которых охватывала все стороны жизни. Тогда существовали рабочие гимнастические и спортивные организации, объединения любителей туристических походов, союз свободомыслящих, рабочий певческий союз, оркестры, общества библиофилов, народные театры, шахматные клубы и т.д. - но тем самым они изолировали их от остального населения. После Второй мировой войны в ГДР социал-демократическая среда с помощью запугивания, изоляции и преследования была в конце концов разрушена и уничтожена, несмотря на значительное сопротивление. В Западной Германии социал-демократическая «субкультура» в старом смысле в значительной степени либо распалась, либо открылась всему обществу. Вместо этого в некоторых регионах, например, в Рурской области, где социал-демократия до 1933 г. была
скорее слабой, получи- Вилли Брандт и Эрих Олленхауер во время л а широкое распростра- беседы (1954 г.)
223

нение культура жизни и труда «маленьких людей» с ярко выраженным социал-демократическим отпечатком. Она была основана на тесной связи предприятий и общин и наиболее четко проявилась в деятельности «мультифункционеров», которые и словом, и делом проявляли заботу о повседневных нуждах своих сограждан. Это способствовало прочному укоренению социалдемократов во всей жизни общества и со временем привело к значительному усилению их влияния. Более всего бросалась в глаза популярность, которую завоевали многие представители социал-демократии у населения на местном и региональном уровнях, как, например, «отцы земель» Хинрих Вильгельм Копф в Нижней Саксонии и Георг Август Цинн в Гессене, главы городов-земель Макс Брауэр в Гамбурге и Вильгельм Кассен в Бремене и известные бургомистры, которые от Киля до Регенсбурга и от Кёльна до Касселя были социал-демократами. Воплощением воли к свободе и жизни Западного Берлина считали его первого бургомистра - Луизу Шрёдер. Значение Эрнста Ройтера, конечно, выходило далеко за рамки его деятельности как главы города: за короткий период своей службы он стал государственным деятелем европейского масштаба. То же самое относится к Вилли Брандту.
Авторитет социал-демократических земельных и коммунальных политиков основывался прежде всего на их деловых результатах; многие из них приобрели особую любовь сограждан своим участием в традиционных народных мероприятиях и празднествах; этим они привлекали к себе куда больше людей, чем своими действиями в области политики. Эти популярные социал-демократические политики 50-х и 60-х годов были большей частью социал-демократами, выдержавшими испытания Ваймарского периода - некоторые из них, такие, как Кайзен, Брауэр и Ройтер, жизненный путь и личность которого были единственными в своем роде, уже тогда занимали ответственные позиции. Если Кайзена и Брауэра охарактеризовать как социалдемократов «нового типа»16, в противоположность Олленхауэру и другим «функционерам аппарата», то это не совсем соответствовало бы реальному положению вещей. Речь шла также о людях, занимавших различные должности, деятельность которых несла на себе отпечаток выполняемых ими задач. Для облика СДПГ как «народной партии» было важно выдвижение таких личностей, которые в силу своей позиции были независимы от «аппарата» и благодаря своей деятельности и выступлениям известны широким слоям населения и любимы ими. На земельном и коммунальном уровнях СДПГ по сравнению с другими партиями обладала самым большим числом таких политиков. Но и на
224

федеральном уровне на первый план выдвинулись такие личности, как В. Брандт, Ф. Эрлер, Й. Мёллер, X. Шмидт, К. Шиллер, которые не позволяли затянуть их в аппаратный корсет и благодаря своему личному обаянию, деловой компетенции и энергии добились признания общественности. Заслугой Эриха Олленхауэра и тех женщин и мужчин, которые вместе с ним заложили основы СДПГ после 1945 г., было то, что они сумели изменить облик партии, не превратив ее при этом в партию «уважаемых лиц» или в обычное объединение избирателей. СДПГ осталась партией, в которой важную роль играют ее рядовые члены, и в последующие годы она сумела значительно расширить свой базис.
3. В ОЖИДАНИИ
Когда в 1950 г. Фриц Эрлер выступил перед высшим органом партии с заявлением: «Мы должны признать, что при современном состоянии общества мы плывем не в общем потоке, а против него»17, это признание ни в коем случае не отражало мнение всей партии. И все же политику германской социал-демократии после Второй мировой войны до конца 50-х годов нельзя охарактеризовать точнее, чем с помощью использованного Эрлером образа. Годесбергская программа весьма значительно расширила поле маневрирования для партии, однако подлинный поворот в ее политике не был предопределен непосредственно зафиксированными в ней основными принципами, но был связан с изменениями общественных условий и их последствиями.
Вопрос о включении Федеративной Республики в атлантическую систему безопасности был уже решен. Кровавым разгромом венгерского восстания и подавлением польских рабочих в 1956 г. Москва путем насилия консолидировала империю своей власти. Под знаком советских межконтинентальных ракет и «спутникового шока» в 1957 г. постепенно сформировалось равновесие в области ядерных вооружений, и стало очевидно, что существуют только две мировых сверхдержавы. В условиях такого международного климата обозначилась первая осторожная тенденция к разрядке напряженности и частичному сотрудничеству между сверхдержавами, и в то же время в германском вопросе наступил застой. С 1958 г. на столе лежал ультиматум Никиты Хрущева по Берлину, и переговоры четырех держав в Женеве по германскому вопросу в 1959 г. не сдвинулись с мертвой точки.
От СДПГ теперь исходили четкие сигналы о необходимости как можно более высокой степени «общности» между прави¬
8 - 8575
225

тельством и оппозицией по вопросам, жизненно важным для немецкого народа, особенно по вопросам внешней и германской политики. Мотором этой «совместной» стратегии стал, прежде всего, Херберт Венер. «Германский план» 1959 г., разработанный социал-демократами, теперь оказался собственноручно созданной помехой для их же собственных усилий.
После скандального провала Никитой Хрущевым Парижской конференции в верхах в мае 1960 г. Венер во время дебатов в Бундестаге по внешней политике 30 июня 1960 г. произнес речь, которая взбудоражила умы и была воспринята как сенсация. Однако речь Венера не была неожиданным ударом, этот поворот интенсивно разрабатывался в партии и был мастерски осуществлен с помощью тактического приема. Речь Венера выражала готовность к совместной внешней политике, призывала демократов действовать сообща «против всякой диктатуры, за западное сообщество», а СДПГ однозначно признавала себя сторонницей европейско-атлантической системы договоров и безопасности. Речь должна идти о том, чтобы «истолковать знамения времени таким образом: не саморастерзание, но взаимодействие в рамках демократического целого, и даже в условиях делового внутриполитического соперничества... Разделенная Германия не сможет перенести неизлечимую вражду между христианскими демократами и социал-демократами»18. Речью Венера партия признавала созданные в эру Аденауэра реальности, свидетельствующие о тесной связи с Западом. Принятием ясного решения в пользу совместных действий в интересах нации и демократии она навела первые мосты к СвДП и разрушила барьеры между СДПГ и христианскими демократами. Отношения между правительством и оппозицией сдвинулись с мертвой точки и пришли в движение. Проводившийся в последующее время курс СДПГ на «общность» был принят преобладающим числом простых граждан, тогда как интеллектуалы подвергли его критике. Социалдемократия получила поддержку даже у шпрингеровской прессы, прежде всего в газете «Бильд».
На выборах в Бундестаг в 1961 г. борьба вначале проходила полностью в духе «нового стиля». Ее примечательной особенностью были кадровые решения. В конце ноября 1960 г. на съезде в Ганновере Вилли Брандт был выдвинут кандидатом на пост канцлера; в его «команду» входили Макс Брауэр, Хайнрих Дайст, Фриц Эрлер, Венцель Якш, Алекс Мёллер, Вилли Рихтер, Карло Шмид, Фриц Штайнхофф, Кэте Штробель и Георг Аугуст Цинн. Эти личности были выбраны комиссией, состоявшей из семи членов Правления партии, с учетом пригодности их деловых качеств для занятия правительственных постов, а также степени их попу¬
226

лярности и веса представляемых ими объединений (например, Якш был ведущим представителем Союза изгнанных, а Рихтер - председателем Объединения немецких профсоюзов).
Самым смелым решением с точки зрения традиций партийной иерархии было выдвижение кандидатом в канцлеры Вилли Брандта. Брандт был избран в Правление партии только в 1958 г. и сначала не входил в состав Президиума. Только после его выдвижения кандидатом в канцлеры он стал также и членом Президиума. Его внутрипартийное «частное владение» было в Берлине; там, после долгой, упорной борьбы за власть с группой Франца Нойманна, он стал председателем земельной организации СДПГ. Большое уважение общественности далеко за пределами Федеративной Республики он приобрел как правящий бургомистр Берлина. Этот пост он занял после смерти Отто Зура в 1957 г. В кризисных ситуациях, связанных с этим городом, Брандт особенно проявил себя как осмотрительный, рассудительный политик, в высокой степени пользующийся доверием «державы-защитницы» США. Вилли Брандт считался человеком Запада; как и Эрнст Ройтер, он стал символом воли Берлина к самоутверждению против коммунистической угрозы. Его концепция, ориентированная на укрепление тесных отношений с европейско-атлантическим союзом и одновременно на осторожные попытки прийти к соглашению с Востоком, в значительной степени соответствовала новому курсу, принятому с лета 1960 г. руководством партии19. Брандт нравился также некоренным избирателям СДПГ. Он был популярен. Как своего рода немецкий Кеннеди, он затмевал собой 84-летнего Конрада Аденауэра.
На съезде в Ганновере в ноябре 1960 г. Брандт назвал «общность и достоинство» «краеугольными камнями политики нового стиля»20. Принятое на съезде «Воззвание» почти исключительно было сконцентрировано на внутриполитических требованиях, включая требование защиты окружающей среды (под лозунгом «Голубое небо над Руром»); что касается внешней политики, подчеркивалась необходимость прилагать усилия ради создания «широкой основы» для того, чтобы защитить право на самоопределение и воссоединение и воспрепятствовать отделению Берлина от Запада21. В правительственной программе, опубликованной в апреле 1961 г., содержались и конкретные высказывания по внешней политике: была отклонена теория двух государств и, кроме того, подчеркивалась необходимость расширить ЕЭС, рассмотреть по существу отношение к восточноевропейским народам, улучшить помощь развивающимся странам.
С возведением Берлинской стены 13 августа 1961 г. обстоятельства коренным образом изменились. Это был «час великого
8*
227

избавления от иллюзий»22. И все же вопрос с оцеплением Берлина нужно было решать. Начиная с 1960 г. поток беженцев стремительно нарастал - прежде всего вследствие проведения в ГДР ускоренными темпами коллективизации в сельском хозяйстве. Уже в марте 1961г. Вальтер Ульбрихт на конференции стран Варшавского пакта потребовал блокады Западного Берлина. Из страха перед закрытием последней лазейки поток беженцев еще более возрос. Рано утром 13 августа граница с Западным Берлином была оцеплена колючей проволокой и ограждена баррикадами, а вслед за этим была возведена Стена, а за нею устроена заградительная зона. С этих пор тот, кто отваживался на побег, рисковал жизнью.
Федеральное правительство реагировало на возведение Стены беспомощным выжиданием, и даже друзья по партии были разочарованы позицией Аденауэра. «Запад НИЧЕГО не делает! Президент Кеннеди молчит... Мак-Миллан ходит на охоту, а Аденауэр поносит Брандта», - так озвучила газета «Бильд» от 16 августа настроение, овладевшее немцами. Население, прежде всего берлинцы, сначала громко возмущалось. Федеральный канцлер Аденауэр проявлял железную выдержку и продолжал вести полемику против «господина Брандта alias [сиречь] Фрама»*. А Брандт немедленно прервал свою избирательную кампанию - место Вилли Брандта было теперь в Берлине. Энергично и в то же время с полной ответственностью он занял решительную позицию против московитов и напирал на медлительных американцев, побуждая их к энергичным действиям. Однако три западных союзника примирились с возведением Стены. Их функция защиты относилась только к Западному Берлину. Унизительное требование США к германской политике - признать реальность разделения Германии - вызвало шок, который привел к утрате всех иллюзий.
Однако постепенно наступило осознание того, что 13 августа 1961 г. закончилась фаза послевоенной истории и наступила новая. Возведение Стены стало символом глубокого раскола страны. Для населения ГДР это означало почти полную изоляцию и, по-видимому, окончательную ссылку в лагерь, из которого вряд ли был возможен выход. ГДР, так тогда это выглядело, прочно утвердилась как самостоятельное коммунистическое германское государство, и многие люди в условиях этой диктатуры видели для себя только один путь - как-нибудь в этих новых условиях приспособиться или устроиться. В то же время граждане Федеративной Республики все больше привыкали к мысли, что
* Херберт Фрам - имя и фамилия Вилли Брандта в юности. - Прим. ред. 228

нужно принять раскол как свершившийся факт. Они стремились к признанию за своим временным государством Федеративной Республикой права на собственное существование и хотели определить ее политическое и общественное место в Европе и западном мире.
Выборы 17 сентября 1961 г. принесли СДПГ 36,2% голосов, т.е. прирост на 4,4 процентных пункта - это был ее лучший до тех пор результат на федеральном уровне. После возведения стены Брандт и СДПГ явно превзошли старого канцлера Аденауэра и его ХДС в том, что касалось благосклонности избирателей, однако затем их настроение снова переменилось из-за страха перед войной и других страхов. СДПГ оставалась в Бонне партией оппозиции. Она предложила образовать в это трудное время всепартийное правительство. Это предложение получило положительный отклик в общественном мнении, но Аденауэр продолжал править в коалиции с СвДП.
Однако становилось все более очевидно, что уже нельзя долго править против СДПГ, и политическое противостояние стало ослабевать. Авторитет Аденауэра явно пострадал, и он был теперь канцлером до поры до времени. Во внешней политике ХДС/ХСС разрывался между «голлистами» и «атлантистами»23, а по вопросам внутренней политики в правящей коалиции все время возникали напряженные отношения и вспыхивали конфликты - как по деловым вопросам (социальная политика, бюджетная и налоговая политика, вопрос о сроке давности преступлений), так и в связи с личностью Франца Йозефа Штрауса и его многочисленными аферами (например, с делом Fibag, HS 30, афера со Старфайтером). Это позволяло СДПГ пустить в ход всю силу своего влияния, наладить в изменившихся условиях сотрудничество с СвДП или частью представителей ХДС/ХСС, в чем-то изменить собственные представления и одновременно еще более ослабить сплоченность правящей коалиции.
Когда кубинский кризис поверг мир в ужас и тревогу, когда из-за скандала со «Шпигелем»* в ноябре 1962 г. рухнул кабинет ХДС/ХСС-СвДП, стало очевидно, что социал-демократия уже сумела поставить одну ногу в правительственную дверь. Во-первых, во взаимодействии леволиберальных и социал-демократи¬
* В журнале «Шпигель» были опубликованы документы, разоблачавшие финансовые аферы Ф.Й. Штрауса, который в то время был министром обороны; власть отреагировала вторжением полиции в помещение редакции журнала, был арестован его главный редактор Рудольф Аугштайн. В результате возник правительственный кризис, так как из правительства вышли министры-члены СвДП. - Прим. ред.
229

ческих течений наметились контуры возможной социал-либеральной коалиции; во-вторых, беседы Венера с депутатами Бундестага от ХДС/ХСС бароном Теодором фон Гутенбергом и Паулем Люке привели к первым переговорам о «большой коалиции». Обе беседы не имели конкретных результатов, и прежняя правящая коалиция была возобновлена. Однако после декабря 1962 г. выявилось, что все три фракции Бундестага способны к коалиции друг с другом, и у СДПГ появилась возможность двойного выбора. Дебаты о необходимости и целесообразности «большой коалиции» продолжались, вместе с тем на горизонте оставалась видимой и перспектива образования коалиции СДПГ - СвДП.
В ходе принятия Закона о чрезвычайном законодательстве СДПГ оказалась в роли партии, от которой зависела судьба этого закона, ибо голоса ее членов были необходимы для изменения Основного закона. Она использовала эту ситуацию упорно, осторожно и дальновидно, чтобы вырвать из правительственного проекта его авторитарные ядовитые зубы и проложить путь решению, совместимому с духом парламентской демократии. Хотя курс большинства социал-демократической фракции и партийного руководства вызвал жесткую критику со стороны части СДПГ, профсоюзов, молодежи и леволиберальных профессоров, тем не менее он способствовал формированию профиля СДПГ как партии, уже созревшей и пригодной для государственной ответственности24.
В глазах общественности СДПГ в эти годы все более и более становилась силой, которая соединяла в себе сознание ответственности, деловую компетентность и дух современности. Она пользовалась влиянием как адвокат политики, ориентированной на будущее, как партнер по переговорам о политике в области образования, науки, транспорта. В лице Алекса Мёллера и Карла Шиллера она располагала личностями, воплощавшими в себе авторитет и деловую надежность. Что касается внешней и германской политики, партия нашла выход из тупика, в котором эта политика оказалась после 13 августа 1961 г. В соответствии с глобальными усилиями по достижению разрядки между Востоком и Западом и в согласии с руководящей западной державой США, Брандт и его берлинский штаб начали проводить политику «малых шагов», которая вкупе с достижением соглашения о пропусках на рождественские праздники в 1963-1966 гг. впервые сделала Стену в какой-то степени проницаемой и снова подала надежду людям.
После смерти Эриха Олленхауэра (14 декабря 1963 г.) Вилли Брандт был избран председателем партии. Во главе социал-де¬
230

мократической фракции Бундестага теперь стоял Фриц Эрлер, который производил сильное впечатление как блестящий, компетентный парламентарий и проницательный аналитик, умеющий совмещать либеральность с сильным руководством. Нити руководства партийной организацией крепко держал в своих руках Венер как второй заместитель председателя партии. Эта «тройка» во взаимодействии с такими выдающимися умами, как Хельмут Шмидт, Алекс Мёллер и Карл Шиллер, явно превосходила уже порядком износившуюся верхушку правящих партий. В лице Хельмута Шмидта, который наилучшим образом проявил свои качества руководителя во время наводнения в Гамбурге в 1962 г., будучи сенатором по внутренним делам, СДПГ располагала еще одним носителем надежд.
Но исход выборов в Бундестаг в 1965 г. не оправдал ожиданий. За СДПГ проголосовали 39,3% избирателей, и она осталась далеко позади ХДС/ХСС, которая получила 47,6%. Людвиг Эрхард, ставший в 1963 г. преемником Аденауэра на посту канцлера, выполнил свою функцию локомотива в период избирательной кампании. Нимб отца «экономического чуда» еще раз обеспечил ХДС/ХСС успех на выборах. Однако именно в своей области компетентности, будучи символом благосостояния, Эрхард вскоре утратил авторитет. Дефицит государственного бюджета и отказ от «предвыборных подарков», спад конъюнктуры и кризис в угольной промышленности определили изменение политического климата. Тестом на авторитет Эрхарда во всей федерации стали выборы в земле Северный Рейн - Вестфалия, где ХДС потерпела тяжелое поражение. СДПГ, которая с весны 1966 г. уже перешла в наступление в области германской политики, теперь с помощью Карла Шиллера захватила инициативу и в области финансовой и экономической политики. В этом она нашла поддержку у предпринимателей, части ХДС, и прежде всего в землях, большинство которых выступило против курса Эрхарда, и в итоге проект бюджета федерального правительства был единогласно отвергнут*.
Примечания
1 Protokoll der SPD-Parteitags 1950. S.91.
2 Jahrbuch der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands 1948 -1949. - Bonn, 1950.
-S. 18 ff.
3 Положение Программы действий СДПГ 1954 г.
* Проект федерального бюджета окончательно утверждается в Бундесрате, где заседают представители земель. - Прим. ред.
231

4 О том, что противоречия по вопросам внешней политики оказывали определенное влияние на возможность достижения понимания между ХДС и СДПГ в области социальной и экономической политики, пишет Клаус Шюц, См.: Klaus Schutz. Sozialdemokratie in Nachkriegsdeutschland... S. 251 ff.
5 Эти «четыре К» Шумахер постоянно приводил в качестве характеристики «малой Европы». Самое краткое изложение его критики плана создания «Европы шести» содержится в его речи, изданной Правлением СДПГ в виде брошюры под названием «Требование Германии: равный риск, равные жертвы, равные шансы» (Deutschlands Forderung: gleiches Risiko, gleiches Opfer, gleiche Chancen! - Hannover, o.J.).
6 С точки зрения одного из ведущих французских «европейцев», убедительным свидетельством этого было письмо Жана Моне Херберту Венеру, опубликованное в еженедельние «Die Zeit» от 13.1. 1972 г.
7 См.: Heinrich August Winlker. Der lange Weg nach Westen. Deutsche Geschichte vom «Dritten Reich» bis zum Wiedervereinigung . München, 2001. Bd. II .S. 157 f.
8 Из речи Брандта 7 июля 1953 г. в германском Бундестаге. Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Stenographische Berichte. Bd. 17. - S. 13883.
9 Protokoll des SPD Parteitags 1958. - S. 488.
10 Cm.: Udo F. Löwke. Für den Fall, dass... Die Haltung der SPD zur Wehrfrage 1949- 1955. Hannover, 1969. - S.119-121.
11 Cm.: Hans Karl Rupp. Aussenparlamentarische Opposition in der Ära Adenauer: Der Kampf gegen die Atombewaffnung in den fünfziger Jahren. Eine Studie zur innerpolitischen Entwicklung der BRD. - Köln, 1970. - Bes. S. 47 ff., 90 ff., 127 ff., 149 ff., 173 ff., 213 ff., 263 ff.
12 В предисловии к: Jahrbuch der SPD 1958-1959. - S. 7.
13 Краткое изложение внутрипартийной дискуссии о результатах выборов 1953 г. дает Х.И. Манн. См.: Heinz-Joachim Mann. Das Godesberger Programm als Ergebnis innerparteilicher Willensbildung // Geist und Tat. - 1969. Jg. 24. Heft 4. Подробное изложение дается в кн.: Kurt Klotzbach. Der Weg zur Staatspartei. Programmatik, praktische Politik und Organisation der deutschen Sozialdemokratie 1945 bis 1965. - Berlin; Bonn, 1982. - S. 308-325. (Neuaufl. Bonn, 1996).
14 Опубликованы в: Jahrbuch der SPD 1954. - S. 320 ff.
15 Хотя в этом отношении признаки смягчения проявились уже после 1945 г., однако в 50-е годы социал-демократам, например, в земле Северный Рейн - Вестфалия, не удавалось добиваться прямых мандатов в тех округах по выборам в ландтаг, где более 40% избирателей были католиками.
16 См: Н.К. Schellenger. The SPD in the Bonn Republic. A Socialist Party modernizes. Den Haag, 1968.-S. 131 ff.
17 Protokoll des SPD-Parteitages 1950. - S. 247.
18 Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Sten. Ber. Bd. 46. - S. 7058-7061. О контексте речи и ее подготовке см.: Heinrich Potthoff. Herbert Wehner ’60. Anerkehnung der aussenpolitischen Realitäten // Neue Gesellschaft / Frankfurter Hefte. - Bonn, 2001. N 1-2. - S. 39 ff.; Вальтер в своей книге (Walter. Die SPD... S. 164) продолжает распространять фальшивую легенду о том, что Венер «ни с кем, ни о чем предварительно не говорил».
19 Значение внешнеполитической ориентации Брандта для выдвижения его кандидатом в канцлеры правильно понял, но преувеличил Абрахам Ашкенази, который писал: «Именно эта неизменная позиция во внешней политике повысила притягательность Брандта для социал-демократических «делателей королей» и сделала его незаменимым для СДПГ даже после двух поражений на выборах - в 1961 и 1965 гг.» {Abraham Ashkenasi. Reformpartei und Aussenpolitik. - Berlin; Bonn; Köln; Opladen, 1968. - S. 196.) Такая оценка пере¬
232

шла и в книгу: Gregor Schollgen. Willy Brandt. Die Biorgraphie. - Berlin; München, 2001. Такое изображение политической жизни Брандта как цепи поражений, поверхностно и неверно по отношению к Брандту.
20 Protokoll des SPD-Parteitags 1960. - S. 674.
21 Jahrbuch der SPD 1960/61. - S. 420.
22 Так писал политик из ХДС Хайнрих Кроне 18.08.1961 в статье: Heinrich Krone. Aufzeichnungen zur Deutschland - und Ostpolitik 1954-1969 // Rudolf Morsey, Konrad Repgen (Hrsg.) Adenauer Studien. - Mainz, 1974. Bd. 3. - S. 162 f.
23 «Голлистами» считали сторонников тесного сотрудничества с Францией при де Голле, а «атлантистами» политиков, которые были более склонны к сотрудничеству с США.
24 Подробнее об этом см.: Michael Schneider. Demokratie in Gefahr? Der Konflikt um die Notstandgesetze. Sozialdemokratie, Gewerkschaften und intellektueller Protest 1958-1968).-Bonn, 1986.

Глава III
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ
1. 	СДПГ В «БОЛЬШОЙ КОАЛИЦИИ»
[II I I 1 получила свой шанс прийти к власти в тот моV у) 1 I XX мент, когда правительственная коалиция оказалась в явном кризисе - так это воспринималось всем обществом. Осенью 1966 г. со всей очевидностью выявилось, что федеральный канцлер Людвиг Эрхард не в состоянии справиться с внутриполитическими трудностями, которые выразились в экономическом спаде, растущей безработице, «генеральской афере» в бундесвере и увеличении числа голосов, поданных за НДП* на земельных и коммунальных выборах. Кроме того, во внешнеполитическом плане существовала опасность изоляции Федеративной Республики на фоне политики разрядки. Эрхард сразу же утратил поддержку собственной партии, когда СвДП отозвала из правительства четырех своих министров. Тем не менее предложение Брандта провести досрочные выборы не имело никаких шансов на реализацию1.
Эрхард еще оставался на своем посту, когда начались переговоры о новой правительственной коалиции. При этом взвешивались все возможности - новое издание старой коалиции, «большая коалиция», социал-либеральная коалиция - и проводились соответствующие переговоры. Однако вскоре выявилась четкая тенденция к созданию «большой коалиции». Признаком этого явилось выдвижение кандидатом в канцлеры представителя ХДС/ ХСС Курта Георга Кизингера, кандидатура которого одержала верх над представителем ХДС и СвДП Герхардом Шрёдером**.
* Национально-демократическая партия - организация правоэкстремистского толка. - Прим. ред.
** Член ХДС, двойной тезка избранного в 1998 г. канцлера социал-демократа, был министром внутренних дел во 2-м и 3-м кабинетах К. Аденауэра, затем министром иностранных дел в двух кабинетах Л. Эрхарда, а при правительстве «большой коалиции» занимал пост министра обороны. - Прим. ред.
234

К созданию правительства на широкой основе побуждали также тревога за стабильность Боннской демократии в связи с вхождением НДП в ландтаг земли Гессен и необходимость консолидации бюджета с помощью мероприятий по экономии средств и повышения налогов. 26-27 ноября переговоры между ХДС/ХСС и СДПГ о деловых предпосылках создания коалиции привели к положительному результату. Фракция СДПГ в Бундестаге и компетентные партийные органы в конечном итоге преобладающим большинством голосов приняли решение об образовании правительства ХДС/ХСС - СДПГ.
Создание «большой коалиции» в 1966 г. относится к числу тех политических решений в истории германской социал-демократии, правильность которых в партии наиболее жестко оспаривалась2. Альтернативой могло бы стать образование правительственной коалиции СДПГ - СвДП, при которой СДПГ выставила бы кандидатуру канцлера и занимала бы по отношению к партнеру далеко превосходящую позицию. Однако при таком небольшом перевесе в парламенте СДПГ не могла пойти на риск формирования правительства, риск, который мог еще более усугубиться из-за разногласий внутри СвДП. С неотложными финансовыми, бюджетными и экономическими проблемами, как показали переговоры, вряд ли можно было справиться вместе с СвДП, охваченной страхом за свое существование. Напротив, с ХДС/ХСС в этих областях выявилось далеко идущее согласие; в восточной и германской политике этот блок тоже приблизился к конкретной программе СДПГ. Критикам «большой коалиции», которые полагали, что СДПГ должна предоставить «вытаскивать телегу из грязи тем, кто в ответе за то, что она увязла», в конце концов ответил Брандт: «Для этого мы стали слишком большой партией». Необходимо, заявил Брандт, чтобы ограниченный, но все же возможный успех для Германии был достигнут с участием СДПГ; если она выдержит испытание и проявит на деле свои способности в важных областях политики, то добьется еще большего доверия»3.
Дальнейшие события подтвердили верность этого расчета. Правительство «большой коалиции» при федеральном канцлере Кизингере, в котором СДПГ была представлена девятью министрами и восемью заместителями министров, добилось успехов в важных областях, и в конечном итоге приобретенный таким образом «должностной бонус» способствовал СДПГ в достижении ее цели.
Самые решающие, непосредственно ощутимые результаты были достигнуты в экономической и финансовой политике. Министру хозяйства Карлу Шиллеру удалось в сотрудничестве с ми¬
235

нистром финансов Францем-Йозефом Штраусом (вначале многие социал-демократы отнеслись к требованию ввести его в кабинет министров как к самому неприемлемому условию) удивительно быстро снизить квоту безработицы; осенью 1968 г. она уже была ниже одного процента. Промышленное производство в 1968 г. возросло почти на 12%. Успеху нового боннского правительства в экономической и финансовой политике в значительной степени способствовало то, что ему удалось склонить как профсоюзы, так и предпринимателей к «согласованным действиям». Сотрудничество профсоюзов и предпринимателей в общем и целом позволило правительству осуществить свои планы по оживлению конъюнктуры относительно безболезненно.
Особое значение имели различные мероприятия по преодолению кризиса в Рурском угольном бассейне с помощью сотрудничества между земельным и федеральным правительствами. На выборах в ландтаг Северного Рейна - Вестфалии в июле 1966 г. СДПГ оказалась сильнейшей партией, ей не хватило совсем немного голосов для достижения абсолютного большинства. Особенно впечатляющим был ее прорыв в сельских местностях и в районах с преобладанием малых городов, а также рост числа сторонников среди католического населения - это уже был явный признак изменения политического климата: СДПГ стала партией, избираемой в бывших твердынях ХДС. Через 15 месяцев в связи с нарастающими трудностями земельный премьерминистр из ХДС подал в отставку, и социал-демократ Хайнц Кюн образовал коалиционный кабинет вместе с СвДП4. Положительный баланс «малой коалиции» в крупнейшей федеральной земле и личное влияние премьер-министра Кюна оказали воздействие и на последующие решения, принятые СвДП на федеральном уровне.
Первоначальное недовольство многих членов и сторонников СДПГ ее коалицией с ХДС постепенно сходило на нет; однако с принятием «чрезвычайного законодательства» весной 1968 г. оно возникло снова. Со времени распрей из-за милитаризации Федеративной Республики ни один законодательный акт не вызывал такой острой реакции протеста общественности, в том числе и в тех кругах, которые были избирательным резервуаром СДПГ. Во фракции СДПГ в Бундестаге тоже имелось меньшинство, которое выражало принципиальное сомнение по отношению к «чрезвычайному законодательству»; на его обсуждение это меньшинство оказывало такое влияние, которое нельзя было недооценивать; в конечном итоге оно проголосовало против «чрезвычайных законов». После того, как эти законы были приняты в Бундестаге большинством голосов, в том числе голосами
236

членов СДПГ, волнение вскоре улеглось, во всяком случае, политической роли оно уже больше не играло.
С самого начала деятельность министра иностранных дел Вилли Брандта вызывала в партии исключительно положительный отклик. Она была направлена на укрепление и расширение Европейского Сообщества, дальнейшее развитие отношений Федеративной Республики со своими западными соседями, причем Брандт старался преодолеть охлаждение отношений с Францией, наступившее при министре иностранных дел Шрёдере, и сделать их снова более дружественными. Он стремился также дополнить Западную политику своих предшественников систематическим развитием Восточной политики. В этом направлении были предприняты такие шаги, как подготовка договора с Советским Союзом об отказе от применения силы, восстановление прерванных в 1957 г. отношений с Югославией и, наконец, начало переговоров с ГДР.
Участие в «большой коалиции» принесло СДПГ неоценимую пользу, впервые предоставив ей возможность путем деятельности на федеральном уровне убедить население в способности партии «вечной оппозиции» к правительственной деятельности; в то же время оно привело к возникновению внутрипартийных проблем. Сильнее, чем прежде, стали проявляться волнения среди членов партии, входивших во внутрипартийное объединение Молодые социалисты. Впрочем, у партийного руководства еще в конце 50-х годов были настолько тяжелые разногласия с Социалистическим германским студенческим союзом, которому СДПГ оказывала финансовую поддержку и покровительство, что в конце концов партия объявила о несовместимости членства в этом союзе с членством в СДПГ и способствовала основанию Социал-демократического союза высшей школы (СДВШ). Все чаще стали происходить также ссоры и неприятности с молодежной организацией «Соколы»; однако Молодые социалисты в течение двух десятилетий не подавали партии повода для серьезного беспокойства, к тому же СДПГ в то время не была фактором власти. Фундаментально это изменилось только с развитием «студенческой революции» и движения протеста.
В рядах Молодых социалистов начался процесс радикализации, исходивший из университетов. Среди критически мыслящей молодежи распространялся протест против войны США во Вьетнаме, против вытеснения прошлого из памяти, против развития фашистских тенденций, действительных и мнимых, и против необузданного капитализма. Этот протест соединялся с антиавторитарным возмущением, направленным против «истеблишмента» и стиля жизни старшего поколения. После того как
237

миновал наивысший подъем «Движения 68-го года» с его кампанией против «чрезвычайного законодательства», наступил период постепенного спада, и одновременно начался процесс дифференциации в его рядах. Более реалистично мыслящие, умеренные молодые ученые и их юные последователи начали свой «марш по институтам», обратились к социал-демократии, профсоюзам и маленькой партии СвДП.
В тогдашней СДПГ ориентация на политический успех так сильно перевешивала все другие соображения, что наблюдавшие за этим процессом иронизировали над стараниями СДПГ стать «лучшим ХДС». По принципиальным вопросам в руковод-
238
Хельмут Шмидт и Густав Хайнеманн после выборов Федерального президента в 1969 г.

стве партии больше не говорили, в лучшем случае цитировали Годесбергскую программу, но не интерпретировали ее. Молодые члены партии реагировали на этот прагматизм руководства скепсисом, критикой и противостоянием - позиция, которая не находила понимания у партийного «истеблишмента»; поэтому молодые часто сталкивались с авторитарным, как им казалось, отклонением своих взглядов. Однако часто наблюдался процесс постепенного обучения приходивших из академической среды молодых социалистов умению развивать такую стратегию и использовать такую тактику, которые позволяли бы им занимать ключевые позиции в местных партийных организациях и важные должности на коммунальном и земельном уровнях. Это зачастую приводило к ускорению процесса смены поколений на ответственных постах, расширению круга активистов в партии и обострению конкуренции в борьбе за мандаты. Такова была одна сторона активной деятельности «Молодых социалистов». С другой стороны, это приводило к возникновению острых конфликтов, к академизации партии и чрезмерному теоретизированию, особенно в университетских городах. Хотя деятельность Молодых социалистов противоречила утвердившемуся в СДПГ после Годесберга прагматизму, но в то же время она способствовала возобновлению дискуссии в партии, которая, несмотря на явную незрелость некоторых политических требований «Юзос»* и одностороннюю переоценку ими теорий и «моделей», побуждала к необходимому осмыслению фундаментальных вопросов социал-демократической политики. В то же время этот внутрипартийный натиск представителей «Движения 68 г.» обременял партию длительной борьбой между ее крыльями, которая приводила к неприятностям из-за постоянных трений и доводила партийных функционеров почти до отчаяния.
2. 	Прорыв к новым берегам
Самим архитекторам «большой коалиции», какими бы различными ни были их мотивы, было ясно, что эта коалиция - «временный брак». Перспектива возникновения новой, более благоприятной для СДПГ обстановки на длительное время, открылась к концу легислатурного периода, на выборах федерального президента в марте 1969 г. Обе партии правительственной
* «Юзос» - сокращение от немецкого названия молодежной организации СДПГ Junge Sozialisten. - Прим. ред.
239

коалиции выдвинули .своих кандидатов: ХДС - тогдашнего министра обороны Герхарда Шрёдера, СДПГ - Густава Хайнеманна, который в то время был министром юстиции в кабинете «большой коалиции». Исход выборов зависел от обеих партий оппозиции - СвДП и праворадикальной НДП, на голоса которых в пользу своего кандидата рассчитывали партии блока ХДС/ХСС. Руководство СвДП решительно выступило за Хайнеманна, однако до самого дня выборов оставалось неизвестно, все ли депутаты этой партии последуют призыву руководства. Окончательный вотум свободных демократов за Хайнеманна не только имел решающее значение для этих выборов, но устранил у социал-демократов всякое сомнение - основанное на опыте прошлых лет - в надежности СвДП.
В конце 60-х годов общественный климат в ФРГ изменился. Движение, известное под названием «студенческий протест», которое началось в США, а в мае 1968 г. в Париже достигло своего европейского апогея, быстро перекинулось на университеты Федеративной Республики. Протест против существующего положения вещей, сильнее всего проявившийся в студенческой среде, стал наиболее острым выражением широкого и уже давно наметившегося настроения в пользу решительного изменения старого порядка, за прорыв к новым берегам. «Консервативная демократия» и нацистское прошлое подвергались критическому пересмотру, выдвигались требования, направленные на либерализацию и обновление жизни общества. Протест против существующего положения вещей разделяли и представители других кругов общества, которые до того времени вели себя в общественно-политическом плане скорее пассивно. Женщины подчеркивали неудовлетворенность своим положением как в частной, так и в общественной жизни, и организовывали, руководствуясь своим новым самосознанием и самопониманием, группы, которые представляли их новые требования. В различных слоях населения ставились под вопрос уже утвердившиеся авторитеты, существующее разделение ролей, устаревшие модели мышления и образ поведения. В ходе общественной дискуссии поднимались темы, которыми раньше занимались разве что узкие круги специалистов или посторонние наблюдатели. Все большее число граждан Федеративной Республики приходило к убеждению, что многое следовало бы изменить, взломать старые окостеневшие структуры. В политическом плане эта критическая, антиконсервативная тенденция шла на пользу СДПГ. Проект более открытого гражданского общества стал осуществляться уже с начала 60-х годов, на повестку дня встали такие вопросы, как установление равновесия в отношениях с восточными соседями и расши¬
240

рение демократии в государстве и обществе. Благодаря своей «стратегии ограниченного конфликта» СДПГ профилировала себя к концу фазы «большой коалиции» как партия движения и реформ.
В ходе предвыборной борьбы СДПГ пользовалась, как никогда ранее, большой поддержкой известных личностей, которые не были ее членами - артистов, режиссеров, писателей, ученых, журналистов, спортсменов; на выборах 28 сентября 1969 г. партия добилась 42,7% голосов. Наиболее значительным прирост голосов в пользу СДПГ был среди представителей средних слоев, особенно среди служащих и чиновников, в меньшей степени среди самостоятельных лиц. По сравнению с 1966 г. СДПГ получила на 3,4 процентных пункта голосов больше, небольшие потери голосов понесли партии блока ХДС/ХСС, однако, набрав 46,1% голосов, блок ХДС/ХСС остался сильнейшим. Доля голосов СвДП после ее сдвига влево снизилась с 9,5% до 5,8 % . «Смена власти» стала с точки зрения арифметики возможной, однако весьма рискованной, так как достигнутое большинство было незначительным, а в СвДП имелись и ненадежные сторонники.
Уже в ночь после выборов Вилли Брандт со всей свойственной ему энергией расставлял вехи для создания коалиции с СвДП Вальтера Шееля. Движущей силой для совместной деятельности социал-демократов и свободных демократов послужили внешняя политика и германская политика. Переговоры о создании коалиции затянулись. Только в начале октября новый правительственный союз был создан, и 21 октября Вилли Брандт был избран канцлером. СвДП получила два ключевых министерства - министерство иностранных дел для Вальтера Шееля, который одновременно стал вице-канцлером, и министерство внутренних дел для Ханса-Дитриха Геншера, а также министерство сельского хозяйства для Франца Йозефа Эртля, чтобы таким способом включить в коалицию также и правое крыло СвДП. СДПГ получила 11 министерств Карл Шиллер, выступавший в роли локомотива СДПГ на выборах, остался министром хозяйства, авторитетный Георг Лебер - министром транспорта. Новыми лицами в кабинете министров стали Алекс Мёллер - министр финансов, и Хельмут Шмидт - министр обороны, преемником которого на посту председателя фракции СДПГ стал Херберт Венер. Предоставлением поста министра образования беспартийному профессору Хансу Лойссинку члены СДПГ сначала были неприятно удивлены, так как реформа системы образования считалась специфическим социал-демократическим делом; после отставки Лойссинка его преемником стал социал-демократ Клаус Донаньи.
241

Политика социал-либеральной коалиции должна проводиться «под знаком преемственности и обновления»,- так говорилось в правительственном заявлении федерального канцлера Вилли Брандта от 28 октября 1969 г. В нем подчеркивалась преемственность по отношению к предшествующему правительству в области внешней политики и заявлялось о прорыве к новым берегам в области внутренней политики под лейтмотивом «Отважиться на расширение демократии». Правительственное заявление заканчивалось словами: «Мы еще далеко не все сделали для нашей демократии, на самом деле мы только начинаем. Мы хотим быть народом добрых соседей и будем таким народом внутри и вовне»5.
Если деятельность правительства Брандта оценивать по обоим признакам - «преемственность» и «обновление» - то преемственность проявлялась скорее во внутренней политике. Экономическая и финансовая политика проводились не столько под знаком реформ, сколько под знаком попыток приспособиться к существовавшим тогда условиям конъюнктуры и состоянию бюджета. Внутриполитическое законодательство, особенно в области социальной политики, было значительным, хотя по своему характеру не было новым - ни в одном из конкретных случаев оно не пролагало новый путь, но последовательно продолжало путь, проложенный «большой коалицией», а отчасти даже правительствами, которые ей предшествовали. Некоторые реформы не были утверждены, так как период деятельности правительства Брандта - Шееля закончился уже через три года. Осуществление других реформ - реформы образования, особенно в области высшей школы, реформ земельного права и системы налогообложения - было связано со столь большими трудностями, что эти реформы не достигли желаемой цели.
Принятием федерального закона о стимулировании образования правящая коалиция предоставила лучшие шансы для доступа к высокому уровню образования также и для детей из малообеспеченных слоев населения, но в деле «демократизации высших школ» она столкнулась с пределами своих возможностей. Признаки развития в направлении к большей либеральности и поворота навстречу молодому поколению появились в праве на демонстрации и в снижении возрастного избирательного ценза до 18 лет. Но так называемый «Указ о радикалах», принятый в январе 1972 г. по договоренности канцлера Брандта с главами земельных правительств, вызвал волну критики внутри страны и за ее пределами. Этот указ должен был воспрепятствовать принятию на государственную службу левых экстремистов, как и принятое ранее жесткое решение об отмежевании СДПГ
242

от коммунистов зимой 1970 -1971 гг.6, должен был подтвердить стремление правительства, как и социал-демократии, поставить заслон для подрывной деятельности левых экстремистов. Это было сделано не только с учетом точки зрения избирателей политической середины, но вытекало также из новой Восточной и Германской политики. Руководство социал-демократии тем самым ясно показало, что при проведении политики мирного сосуществования и сближения с государствами Востока не следует затушевывать фундаментальные противоречия между свободной демократией и коммунистической диктатурой.
Социал-либеральное правительство под руководством Вилли Брандта сразу же расставило сильные новые акценты во внешней политике. Уже в середине ноября 1969 г. оно договорилось с Москвой о взаимном отказе от применения силы, неделей позже пришли к соглашению о переговорах Бонн и Варшава. В конце ноября был подписан Договор о нераспространении ядерного оружия. В начале декабря Вилли Брандт одобрил соглашение о расширении ЕС и выступил за тесное сотрудничество с ним с целью заключения экономического и валютного союза. Непосредственно вслед за этим НАТО предложила Варшавскому пакту начать переговоры о сокращении войск, размещенных в Европе, и усилила поддержку инициатив федерального правительства в Восточной политике.
Упрочение положения в западноевропейско-атлантической системе стало основой для проведения новой Германской и Восточной политики. Вилли Брандт часто подчеркивал, что его Восточная политика является только необходимым дополнением к Западной политике Аденауэра. Тем не менее нельзя не признать, что именно благодаря ей были проложены новые пути, ослаблено жесткое противостояние и открыты шансы для достижения международного modus vivendi, который до того времени считался невозможным. Исходя из понимания того, что ключ к ослаблению напряженности находится в Советском Союзе, Бонн направил антенны своей Восточной политики прежде всего на Москву. С января 1970 г. Эгон Бар вел переговоры с министром иностранных дел Андреем Громыко и другими доверенными лицами Кремля. Параллельно в Эрфурте (март 1970 г.) и в Касселе (май того же года) состоялись первые германские встречи в верхах федерального канцлера Брандта и премьер-министра ГДР Вилли Штофа, а представители четырех держав вели переговоры о Берлине. Кроме того, велись переговоры с Польшей. Все эти переговоры были тесно переплетены и взаимосвязаны. В конце мая 1970 г. наконец удалось добиться прорыва, когда министр иностранных дел Громыко и все советское
243

руководство были готовы к тому, чтобы пойти навстречу знаменитому «Письму о единстве Германии».
12 августа 1970 г. был подписан Московский договор. За ним 7 декабря последовал Варшавский договор. Коленопреклонением перед памятником жертвам Варшавского гетто Вилли Брандт подал мощный по своему воздействию знак. По Соглашению четырех держав по Берлину, заключенному в сентябре 1971 г., город получил наконец гарантию безопасной жизнедеятельности и обрел будущее. Этот договор был дополнен Соглашением о транзите (о порядке передвижения граждан ФРГ в Западный Берлин по территории ГДР.) Заключением Договора об основах отношений между ФРГ и ГДР замкнулся круг этой политики договоров, открывающей новую эру Восточной политики.
Восточная политика, Германская политика и политика разрядки напряженности, проводившаяся правительством Брандта, была деянием историческим. Проведением такой политики социал-либеральная коалиция внесла неоценимый вклад в разрядку напряженности между Востоком и Западом, в разрушение образов врага, создание климата доверия, взаимопонимания и примирения с соседями на Востоке. Правовой статус изолированного до того времени города теперь был более солидным, сообщение на транзитных линиях стало надежнее, безопаснее и проще, поездки из Западной Германии в Восточную для многих граждан снова стали возможными, и были разрешены поездки на Запад, по крайней мере для старшего поколения граждан ГДР. Стена и колючая проволока стали, наконец, более проницаемыми и последствия разделения Германии по меньшей мере несколько более приемлемыми. Такая политика была политикой для людей в разделенной стране. Это ощутили именно те немцы, которые уже много лет жили в условиях несвободы при режиме СЕПГ. При встрече в верхах в Эрфурте в 1970 г. на какой-то момент был прорван занавес, когда собравшаяся перед гостиницей «Эрфуртер хоф» толпа громко и внятно скандировала «Вилли, Вилли!» (Брандт). Это был заявленный во всеуслышание сигнал. Чувство единства всех немцев у граждан ГДР было живым. Надежда на поворот к лучшему возлагалась на социал-демократического федерального канцлера Вилли Брандта. Эрфурт стал символом страстного стремления людей к перемене, которую они связывали с политикой диалога и открытости, проводившейся Брандтом.
Новая Восточная и Германская политика освободила Федеральную Республику от старых оков неспособности противостоять в политическом плане Востоку. Путем выравнивания отношений с восточными соседями при согласии западных держав
244

Бонн усилил свою международную дееспособность и приобрел политический вес. Присуждение Вилли Брандту Нобелевской премии мира в октябре 1971 г. свидетельствовало о высоком уважении и о признании воплощаемой и символизируемой Брандтом политики взаимопонимания, мира и примирения демократической Германии, которая стремилась стать народом добрых соседей. Это уважение широко распространилось и в ГДР. Наделенный харизмой Вилли Брандт для многих ее граждан стал носителем надежд на открытие и перемены, ведущей фигурой мирного и свободного пути развития немцев в центре Европы.
Заключением договоров с Москвой, Варшавой и Договора об основах отношений между ФРГ и ГДР Федеративная Республика признала существующие границы как «нерушимые», но не как «неизменяемые», а ГДР - «государственно-правовой», но не «международно-правовой» общностью. Не было утрачено ничего, что не было уже утрачено из-за войны, развязанной нацистской Германией. Новая Восточная и Германская политика обусловила разрыв с табу и натолкнулась при этом на сильное сопротивление.
В частности, жесткую атаку на нее предпринял блок ХДС/ ХСС. В январе 1972 г. Федеральный комитет ХДС единогласно проголосовал за отклонение восточных договоров. После того, как трое депутатов от СвДП перешли к ХДС/ХСС, затем то же самое сделали трое депутатов из СДПГ7, а другие считались потенциальными «перебежчиками», коалиция СДПГ-СвДП в Бундестаге больше не располагала надежным большинством. ХДС/ХСС попытался свергнуть Вилли Брандта с помощью вотума недоверия и выбрать новым канцлером Райнера Барцеля. 27 апреля 1972 г. вотум недоверия провалился двумя голосами, поданными против Барцеля, причем один из них, как было доказано, был куплен, другой, по всей вероятности, тоже8. СДПГ, СвДП и бесчисленные сторонники Брандта среди неслыханно взбудораженной общественности ликовали. Однако в Бундестаге возникла «патовая ситуация», и судьба восточных договоров повисла на волоске.
Выход из этой ситуации правительство и оппозиция нашли путем компромисса в отношении принятия Московского и Варшавского договоров: совместное постановление Бундестага и воздержание большинства депутатов ХДС при голосовании о договорах. Борьбу за восточные договоры, которая отодвинула в тень все остальное, правительство Брандта выдержало с очень большими трудностями. К тому же к этим трудностям добавились и другие. Совершив целую серию диверсий с мая 1972 г.,
245

«Фракция Красная армия» бросила вызов правовому государству. Веселые летние Олимпийские игры 1972 г. в Мюнхене были омрачены террористическим покушением радикальной группы палестинцев на команду Израиля. Попытка освободить заложников закончилась несчастьем. В начале июля подал в отставку временами весьма популярный «супер-министр» Карл Шиллер, который наряду со своим министерством хозяйства в мае 1971 г. получил еще и министерство финансов от Алекса Мёллера. Руководство «суперминистерством» принял на себя Хельмут Шмидт, который до этого был министром обороны. После «патовой ситуации» новая ситуация, возникшая с отставкой Шиллера и переходом бывшего депутата Бундестага от СДПГ Гюнтера Мюллера в ХСС, оказалась весьма неустойчивой. Поскольку ни правительство, ни оппозиция не располагали «канцлерским большинством», все партии пришли к согласию о проведении новых выборов. После сложной парламентской процедуры, обусловленной требованиями Основного закона, федеральный президент Хайнеманн распустил Бундестаг.
Избирательная борьба велась очень жестко, в эмоционально раскаленной атмосфере. Исключительно важную роль играла при этом Восточная политика. 8 ноября - за несколько дней до выборов - был парафирован Договор об основах отношений между ФРГ и ГДР. Правящая коалиция оценила его как вклад в мир, доброжелательно настроенные средства массовой информации торжественно отметили начало новой эры. Таким образом, выборы стали своего рода плебисцитом относительно политики взаимопонимания, выравнивания и мира и харизматической личности лауреата Нобелевской премии мира Вилли Брандта.
Политическая заинтересованность и ангажированность избирателей, симпатизирующих СДПГ, была огромна. Это относилось к Восточной политике и политике примирения. При этом сильнее, чем прежде, разгорелась борьба вокруг главных представителей политических партий: с одной стороны, не пользовавшиеся большой популярностью среди населения Барцель и Штраус, с другой - популярный и знаменитый Вилли Брандт. Неслыханная доселе эмоциональность избирателей была чревата не только политической опасностью, а также опасностью моральной диффамации противника; в то же время она оказывала и положительное влияние - в смысле активизации участия населения в политике. Наряду с большим числом интеллектуалов, писателей, деятелей искусства активное участие в политической жизни приняли слои населения, до тех пор более или менее индифферентные. Путем создания «избирательских инициатив», участия в уличных и домашних дискуссиях, ношения значков и с
246

помощью других символических действий люди публично заявляли о своей принадлежности к предпочитаемому ими лагерю. От такой политизации населения СДПГ и ее «Вилли» выиграли больше, чем ХДС/ХСС. В выборах в Бундестаг участвовало рекордное число избирателей, и этим было опровергнуто расхожее мнение, что высокая активность на выборах благоприятствует противникам СДПГ.
На новых выборах, состоявшихся 19 ноября 1972 г., СДПГ получила 45,8% голосов, впервые опередила ХДС/ХСС (44,9%) и одержала самую крупную победу в своей истории. По сравнению с предыдущими выборами СДПГ добилась наибольшего прироста голосов среди женщин, молодых избирателей и работающих по найму с низкими доходами. Число голосов, поданных за ее партнера по коалиции СвДП, возросло до 8,4% , и правительство теперь располагало солидным парламентским большинством. Председателем Бундестага стала Аннемари Ренгер, впервые такой высокий государственный пост заняла женщина. 14 декабря 1972 г. Вилли Брандт снова был избран федеральным канцлером, за него было подано 269 голосов из 493. Хельмут Шмидт, ставший теперь министром финансов с расширенными полномочиями, считался сильным человеком в кабинете министров. Новыми членами кабинета стали: Ханс-Йохен Фогель, бывший до этого обер-бургомистром Мюнхена (министерство регионального планирования и строительства), Катарина Фокке (министерство по делам семьи) и свободный демократ Ханс Фридерикс, поскольку СвДП получила теперь министерство экономики. Хорст Эмке, который до этого был правой рукой Брандта в ведомстве канцлера, был переведен в министерство научных исследований. Председателем фракции СДПГ в бундестаге остался Херберт Венер. Уже на переговорах о создании коалиции и формировании правительства расположение звезд не было благоприятным для Брандта. В то время он находился в больнице, и в связи с болезнью и затянувшейся депрессией ему было трудно оказывать воздействие на происходящее. Когда схлынула эйфория при голосовании за выборы Вилли (Willy-Wahlen) и за осуществление Восточной политики, наступило отрезвление. Правительственное заявление Вилли Брандта в январе 1973 г. было ориентировано на преемственность, примирение и «долгое дыхание» (длительный период деятельности). Ратификация Бундестагом Договора об основах отношений между ФРГ и ГДР в мае прошла гладко. ХДС был ослаблен кризисом в его руководстве. После отставки Райнера Барцеля фракция ХДС/ХСС в Бундестаге выбрала своим новым председателем Карла Карстенса, а в июне Хельмут Коль заменил Барцеля на посту пред¬
247

седателя ХДС. 21 июня Договор об основах отношений между ФРГ и ГДР вступил в силу, и 31 июля Федеральный конституционный суд вынес свой вердикт, в котором он устанавливал соответствие договора с Основным законом ФРГ, но в то же время более ясно предписывал обязанность стремиться к восстановлению государственного единства. 18 сентября Федеративная Республика Германия и одновременно ГДР были приняты в ООН в качестве полноценных членов.
Круг новой Восточной и Германской политики замкнулся. Прорыв был достигнут, однако и разочарование не заставило себя ждать. Для коммунистов из СЕПГ, проклинавших «социалдемократизм», Бонн оставался, несмотря на социал-либеральное правительство и разрядку, «классовым врагом», который проводил «идеологическую диверсию» для того, чтобы «насаждать у нас буржуазную идеологию»9. Советский Союз продолжал обращаться с Западным Берлином как с особой политической единицей, и режим СЕПГ в ГДР занял круговую оборону. Пограничный режим стал еще более смертоносным из-за применения мин и автоматически стреляющих установок SM 70, запреты на контакты с Западом усиливались, аппарат «Штази» перестраивался и совершенствовался, идеологическое размежевание обострялось.
В том, что касается гуманитарных дел, воссоединения семей и выкупа арестованных, всего того, что ранее регулировалось «на уровне полномочных представителей», со времени подписания Основного договора ничто не изменилось. Около 2 тыс. граждан ГДР, которым вначале был разрешен выезд, сидели в буквальном смысле «на чемоданах». Херберт Венер, который в качестве министра по общегерманским вопросам должен был отвечать за выкупы, будучи лично весьма ангажированным человеком, выступил за разрешение накопившихся проблем в этой области. В конце мая 1973 г. Венер нанес визит в ГДР Хонеккеру, своему младшему соратнику по борьбе в ранний период своей коммунистической деятельности - визит, который был воспринят как сенсация10. В том, что касалось гуманитарных проблем, Венер добился успеха. Процессы воссоединения семей и выкупа арестованных снова пришли в движение. Эта система «торговли людьми», при которой режим СЕПГ извлекал для себя выгоду из печальной участи людей, продолжала действовать вплоть до конца существования ГДР. Только цены возрастали. Несметное число семей таким способом воссоединились. За период с 1964 г. по 1990 г. были выкуплены более 33 тыс. арестованных. От этого мрачного гешефта государство СЕПГ получило выручку почти в 3,5 млрд, западногерманских марок.
248

Брандт и другие руководители СДПГ были проинформированы о встрече Венера с Хонеккером, в которой принимал участие также Вольфганг Мишник из СвДП. Однако после того, как в германо-германских отношениях наступил застой, в Бонне выявились существенные разногласия по вопросу об образе действий по отношению к Восточному Берлину. К этому добавилось определенная раздраженность в отношениях между ближайшим окружением Вилли Брандта и сильным председателем фракции,
Вилли Брандт и Хельмут Шмидт на выборах последнего федерального канцлера 16 мая 1974 г.
249

который начал проводить своего рода «параллельную внешнюю политику» по отношению к Востоку. Во время визита в Москву в сентябре 1973 г. Венер публично критиковал политику собственного правительства по Берлину и договорился до того, что позволил себе язвительные замечания в адрес Брандта: дескать, он «охладел», «погрузился в мечтания» и «дал слабину»11. Брандт был возмущен и глубоко уязвлен, но не пошел на открытый конфликт и на разрыв. Поведение Венера было нелояльным, и его ничем нельзя было извинить. Однако среди правительственной команды получило распространение сомнение в способностях Брандта к руководству на посту канцлера. Когда Брандт попытался сгладить противоречия, он косвенно подтвердил это представление. Престиж канцлера был подорван, и целый ряд факторов усугубил положение: афера Штайнера - Винанда, то есть обоснованное подозрение о покупке голосов при провале вотума недоверия; первый «нефтяной шок» осенью 1973 г. вследствие войны на Ближнем Востоке («Война судного дня», «Jom-Kippur-Krieg»), который привел к запретам на движение транспорта; резкое ухудшение в сфере Восточной и Германской политики, что нашло выражение в удвоении ГДР принудительного обмена в ноябре 1973 г. и ограничениях в сообщении с Западным Берлином; к этому добавилась забастовка «воздушных лоцманов», из-за которой в 1973 г. в течение полугода приходилось опасаться возникновения хаоса в воздушном сообщении. И, наконец, в начале 1974 г. состоялась забастовка работников коммунального хозяйства и транспорта, в результате которой профсоюз работников коммунального хозяйства, транспорта и связи добился от государства повышения заработной платы почти на 11%. Все более распространялось впечатление, что правительство беспомощно и слабосильно. Падение его авторитета стало очевидным.
Весной 1974 г., когда некоторые из преданных друзей Брандта еще считали, что он снова сумеет взять бразды правления в свои руки, 25 апреля общественность потрясло сообщение об аресте сотрудника ведомства канцлера Гюнтера Гийома. В ФРГ многие указывали на то, что в деле Гийома было много упущений и ошибок, и прежде всего мы не должны забывать, что этого шпиона заслали в окружение Вилли Брандта шеф шпионажа ГДР Маркус Вольф и его подчиненный, шеф «Штази» Эрих Мильке. Канцлер, обладающий готовностью к бою, наверно, выдержал бы этот кризис. Но Брандт был измотан кризисами, разразившимися после 1972 г., измучен слежкой за его частной жизнью и оказался не в состоянии все это вынести. Во время знаменитого уик-энда в Бад Мюнстерэйфеле 4-5 мая жребий был брошен12.
250

6 мая 1974 г. Брандт отправил федеральному президенту Хайнеманну письмо о своей отставке13. Сторонники Вилли Брандта и симпатизирующие ему пережили сильное разочарование. Однако то обстоятельство, что передача эстафеты Хельмуту Шмидту произошла без каких-либо осложнений, помешало возникновению более глубокого кризиса доверия, что легко могло бы произойти. Вилли Брандт остался председателем СДПГ, он пользовался высоким уважением как канцлер прорыва к новым берегам и как один из отцов социал-демократии.
3. 	Партия на переломе
Даже если выборы в Бундестаг в ноябре 1972 г. были прежде всего выборами Вилли Брандта и Восточной политики, тем не менее результаты выборов СДПГ говорят о том, что ее новое самосознание, нашедшее выражение в Годесбергской программе, где было провозглашено, что СДПГ «из партии рабочего класса стала партией народа», все более совпадало с реальностью. Это отразилось также с социальной структуре партии. Если в 1960 г. в числе новых членов СДПГ рабочие еще составляли 55,7% , то в дальнейшем доля рабочих снизилась - в 1969 г. она составляла 39,6%, а в 1972 г. уже только 27,6%. В то же время среди новых членов СДПГ возросла доля служащих и чиновников - с 21,2% до 33,6% и затем до 34 %. В 1960 г. к самостоятельным лицам* относилось около 5%, к группе представителей свободных профессий и духовенству только 2, 7%, а в 1969 г. уже 7,8 %. Добрых 9% в 1969 г. составляли домашние хозяйки, около 5% - рантье и пенсионеры. В 1972 г. партийная статистика впервые выделила студентов и учащихся - 15, 9%. Хотя рабочие среди членов партии все еще составляли самую большую группу, однако тенденция явно развивалась в направлении к снижению доли рабочих в составе СДПГ14 в пользу средних слоев15. Другой характерной чертой развития СДПГ было снижение возраста новых членов партии: если в 1960 г. 55% всех новичков были моложе 40 лет, то в 1969 г. доля этой возрастной группы была 67, 2% , а в 1972 г. - даже 75,2% (при этом 19,5% были моложе 21 года). Очевидные тенденции к изменению профессионального и
* Самостоятельное лицо (Selbständiger) - экономически активное лицо, занимающееся на свой счет и риск хозяйственной деятельностью; лицо, не работающее по найму, самостоятельный предприниматель, ремесленник, коммерсант и.т.д. См.: Rathmayr R. PONS- Fachwörterbuch Marktwirtschaft. Stuttgart; Dresden,1993. - Прим. ped.
251

возрастного состава могли бы быть более отчетливыми, если бы было проведено исследование состава руководящих органов и парламентских представительств на различных уровнях. СДПГ, которая весной 1973 г. насчитывала почти миллион членов, на две трети состояла из людей, вступивших в партию в течение последних десяти лет. Таким образом, германская социалдемократия во второй половине 70-х годов значительно помолодела и сильно изменилась в социологическо-профессиональном плане.
Только с 1966 г. СДПГ стала правительственной партией, с 1969 г. канцлером стал социал-демократ - Вилли Брандт. Естественно, это решающим образом повлияло на отношения между партией и правительством. Судьба правительства, которым в 1928-1930 гг. руководил райхсканцлер социал-демократ Герман Мюллер, показала, какие проблемы поставили под удар эти отношения в Ваймаре; в Бонне, как в период «большой коалиции», так и в начале канцлерства Брандта отношения между партией и правительством не подвергались жестким испытаниям. Причина этого, с одной стороны, заключалась в изменении сознания всей партии; роль оппозиции ее не устраивала, она целеустремленно добивалась участия в государственной власти и хотела эту власть удержать. Кроме того, была еще одна причина - сочетание личностей: Херберт Венер, влиятельнейший человек в партийной организации, был также и главным мотором «большой коалиции», а в период социал-либеральной коалиции, будучи председателем фракции СДПГ в Бундестаге, пользовался авторитетом и как «воспитатель». В целом относительно безболезненное функционирование «большой коалиции» в значительной степени происходило также благодаря действиям Хельмута Шмидта, который после смерти Фрица Эрлера16 принял на себя председательство в социал-демократической фракции Бундестага. Но самым важным фактором, который обеспечивал отношения доверия между партией и правительством, был тот факт, что Вилли Брандт как в качестве министра иностранных дел, так и в качестве федерального канцлера оставался председателем партии. Временами он вел партию на мягком поводке, но в решающих ситуациях всегда мог пустить в ход свой высокий авторитет и популярность, и чаще всего с успехом.
Хотя принципиальная лояльность СДПГ по отношению к правительствам Брандта под вопрос не ставилась, не было случайностью то, что вскоре после выборов 19 ноября 1972 г. Брандт настоятельно подчеркивал - наказ избирателей относится ко всей коалиции социал-демократов со свободными демократами; он, так же, как и Венер, выступая перед высшими органа¬
252

ми партии, со всей строгостью предупреждал о недопустимости формирования в партии правых и левых группировок. За этим скрывалось опасение, что в результате систематической фракционной деятельности во фракции Бундестага и в партийной организации может быть предпринята попытка сузить свободу действий и принятия решений правительством - и тогда доверие к нему будет подорвано. Нельзя игнорировать тот факт, что в связи с выдвинутыми некоторыми партийными организациями требованиями действовать по принципу «императивного мандата» основания для такого беспокойства уже были. Рост численности партии, сдвиги в социальном и возрастном составе ее членов, нарастающее влияние молодых ученых и студентов в парламентских фракциях и в руководстве партийных организаций на всех уровнях, завышенные ожидания после победы на выборах 1972 г. и сильная позиция СДПГ в Бундестаге, благодаря которой становилась излишней необходимая раньше предупредительность в обращении с другими фракциями - из-за всего этого стало труднее избегать напряженностей в отношениях между партией и правительством. Нельзя было больше упускать из виду то обстоятельство, что программно-перспективные представления партии неизбежно выходили за рамки осуществимого при коалиционном правительстве.
Это нашло четкое выражение на съезде СДПГ в Ганновере в апреле 1973 г. Почти по всем главным вопросам там победила поддержка линии Годесберга, внешнеполитического курса коалиции и руководства партии, и в результате съезда упрочилось политическое положение Вилли Брандта. Деловые уступки Молодым социалистам были ограниченными, однако в том, что касалось кадров, «левое крыло» добилось большого успеха. Почти четвертую часть вновь избранного Правления партии составляли представители «левого крыла», что отражало реальность внутрипартийного развития. Поляризации в рамках всей партии в результате Ганноверского съезда удалось избежать. Но все же этот съезд со всей очевидностью показал, что в левой народной партии СДПГ существуют различные течения, которые хотят подчеркнуть свой особый профиль, и что теперь левые в партии выдвинулись в органы принятия решений. Это свидетельствовало о демократической полноте жизни в партии, предохраняло ее от окостенения и смягчало остроту конфликтов. Однако способность Брандта к сплочению партии и предпринимавшиеся им усилия для объединения и интеграции строптивых молодых людей достигли своих пределов.
В связи с постоянным натиском со стороны Молодых социалистов, которые требовали проведения «системоизменяющих
253

реформ», председатель партии в сентябре 1973 г. предупреждал об опасности «саморастерзания» и «тенденций к саморазрушению»17. Эти предостережения не произвели впечатления на Молодых социалистов, и на своем конгрессе в Мюнхене в январе 1974 г. они приняли решение о «двойной стратегии», с помощью которой как внутри СДПГ, так и за ее пределами они стремились осуществить социалистические цели. Чрезмерность их требований теперь стала очевидной и для Брандта. Правление партии ответило на решение Молодых социалистов строгим выговором: «Двойной стратегии против собственной партии» быть не должно, и с мнением большинства следует считаться». «Без середины, - таков был главный тезис, - «в демократии нет большинства».Тот, кто «от нее отказывается, утрачивает способность к правительственной деятельности»18.
Социал-демократия должна была утвердиться в «середине», если она хотела управлять и далее. Состоявшийся через несколько недель переход поста канцлера от Брандта к Шмидту позволил расставить вехи. Теперь на этом пути дорожные знаки расставлял в качестве федерального канцлера Хельмут Шмидт. Он управлял как канцлер социал-либеральной коалиции на основе реализма и трезвого подхода, привлекая избирателей из «середины». Само собой разумеется, председателем партии оставался Вилли Брандт. Хотя ему еще предстояло преодолеть шок в связи с отставкой, идентификация со своей социал-демократией для него никогда не стояла под вопросом. Он знал, что он должен сделать для партии, и партия жила им, излучением, исходившим от него, его даром к интеграции и мотивации.
В партии предпринимались интенсивные усилия для определения места социал-демократии в современных условиях. По сути дела, речь шла при этом не столько о лозунгах «стабилизация системы» или «преодоление системы», сколько о вопросе, насколько далеко должна СДПГ ориентироваться на долгосрочную перспективу и в какой форме следует это делать. Поскольку Шмидт полностью сосредоточился на обязанностях канцлера, а Брандт вел партию «на длинном поводке», целый ряд социалдемократических практиков и теоретиков выступил перед общественностью со своими публикациями19. По меньшей мере по трем основным принципиальным положениям большинство авторов были согласны: 1. Масштабом и путеводной нитью социал-демократической политики являются основные ценности Годесбергской программы - свобода, справедливость, солидарность. 2. Новые вызовы, предъявляемые временем, требуют не отказа от реформ - напротив, они требуют их продолжения, хо-
254

тя и с иными акцентами. 3. Социал-демократическая политика может и должна проводиться только с согласия граждан и при их содействии. Однако акценты расставлялись по-разному. В работе, написанной под руководством Ханса-Йохена Фогеля, Хайнца Рунау и Херманна Бушфорта, которая представляла собой своего рода программный вклад мыслящих прагматиков в партии, в качестве «непосредственной задачи» было выдвинуто «сохранение достигнутого» и защита от опасностей, угрожавших достигнутому20. Напротив, Эрхард Эпплер считал, что для сохранения ценностей, важных для жизни людей, необходима «структурная политика», которая означает изменение существующих структур власти в экономике, бюрократии и международных отношениях21. Петер фон Эртцен как авторитетный представитель решительных и тем не менее умеренных левых пропагандировал всеохватывающую демократизацию общества.
Для того, чтобы согласовать различные подходы и объединить таких разных действующих лиц, партия сделала ставку - что было для нее не совсем нетипично - на комиссию. Она должна была продолжить уже начатую работу над Ориентировочной программой и завершить ее. Комиссия, созданная Правлением партии согласно решению съезда в Ганновере весной 1973 г., состояла из 30 членов. Руководство комиссией было поручено Петеру Эртцену, Хорсту Эмке и (после смерти Клауса Дитера Арндта) Херберту Эренбергу. В работе комиссии оказывали поддержку научные сотрудники, а также специальные партийные комитеты. Помогать комиссии вызвались также бесчисленные партийные ячейки, а также рабочие кружки и группы, выступавшие со своими предложениями и собственными проектами. Таким образом, проект, представленный в ноябре 1975 г. съезду партии для принятия окончательного решения, был «результатом длительной, всеобъемлющей и глубокой дискуссии», в которой наряду со сторонниками СДПГ принимали участие также христианские церкви, профсоюзы и даже критики партии22.
На съезде в Мангейме (11-15 ноября 1975 г.), после внесения в проект ряда поправок на основе поступивших предложений, «Ориентировочная программа до 1985 г.» была принята почти единогласно. Положительные итоги этой работы подвел на съезде Хорст Эмке: «Мы разработали Ориентировочную программу, которая хотя и не содержит в себе патентованных решений, но выполняет ту задачу, о которой у нас шла речь: предложить для практической работы партии и для политики в этой стране на ближайшие 10 лет - а они наверняка не будут простыми - политическую ориентацию». Ему представлялось столь же
255

важным, что «после многолетней, иногда трудной, но необходимой дискуссии, прежде всего с молодым поколением и теми, кого называют «молодыми левыми», снова удалось прийти к большому согласию в партии по деловым вопросам. Из этого источника партия сможет черпать новое самосознание и новую силу»23.
Вилли Брандт охарактеризовал Ориентировочную программу как «промежуточный документ» между повседневной политикой и Программой принципов24. Хотя Петер Глотц писал о «нерастворившемся остатке нерешительности» в этом документе, который «отразил столкновения мыслей, характерные для поздних 60-х годов, но при этом отмахнулся от заблуждений и иллюзий»25, однако он же отметил и силу этого «промежуточного документа», а также и его пределы. Более дифференцированное и одновременно более скромное положение, чем какоелибо другое программное заявление социал-демократии, содержится в разделе Ориентировочной программы о целях и путях партии. Глотц охарактеризовал эти цели в своих четырех главных разделах: 1. Цели демократического социализма. 2. Условия и предпосылки. 3.Осуществление демократического социализма как задача социал-демократической партии. 4. Области первоочередных задач - решающие проблемы, с которыми сталкивается современная демократическая партия реформ. Однако в том, что касается других важных вещей, Ориентировочная программа отставала от современного развития. О безработице, которая в условиях экономического спада превратилась в тяжелую проблему, в ней вообще не говорилось. Ориентировочная программа не проявилась в действии и вскоре сошла со сцены.
Еще до утверждения Ориентировочной программы, в октябре 1974 г, Правление СДПГ учредило Комиссию по основным ценностям, которой было поручено уточнить и конкретизировать основные ценности Годесбергской программы - свободу, справедливость, солидарность - в связи с возникновением новых проблем26. Под председательством Эрхарда Эпплера и его заместителей Рихарда Лёвенталя и Хайнца Раппа эта комиссия разработала дискуссионные документы по следующим темам: «Основные ценности в мире, которому угрожают опасности» (1977), «Основные ценности и основные права» (1979), «Политическая культура в условиях демократии» (1980), «Рабочее движение и поворот в общественном сознании и образе действия» (1982)27. В этих документах рассматривались шансы и опасности, возникающие в связи с переменами, происходящими в мире, и их последствия для политики, которая ориентируется на ценности де¬
256

мократического социализма. В документах предлагались стимулы и ориентиры для проведения углубленной дискуссии с участием духовно открытых и заинтересованных в политических программах лиц. Однако Комиссия по основным ценностям не оказала воздействия на широкие слои населения. Правительственная практика требовала преодоления конкретных вызовов, о которых кричали крупные заголовки в газетах: нефтяной кризис и безработица, терроризм и, наконец, приближающаяся вторая «холодная война».
Разработкой Ориентировочной программы и деятельностью Комиссии по основным ценностям СДПГ внесла важный вклад в разъяснение ее собственных программных позиций. Она продолжила тем самым дискуссию об основных ценностях, прерванную после принятия Годесбергской программы. Ориентировочная программа ни в коем случае не представляла собой отход от Годесберга, как утверждали недоброжелательно настроенные публицисты и политики; в этом документе СДПГ продолжила свою линию на развитие свободного, исходящего из основных ценностей социализма. Тем не менее «Ориентировочная программа до 1985 г.» не смогла дать, как ожидалось, «политическую ориентацию» на будущее, поскольку социал-демократии в связи с мировым экономическим кризисом со второй половины 70-х годов пришлось столкнуться с проблемами, которые поставили под вопрос прежние условия и не могли быть учтены в Ориентировочной программе. Эти пробелы стремилась заполнить Комиссия по основным ценностям. Однако при определении собственной идентичности для многих в партии личность Вилли Брандта была сильнее всех теоретических документов. Конечно, для внутрипартийной сплоченности это было преимуществом, несмотря на отдельные критические замечания в его адрес; влияние германской социал-демократии за рубежом весьма сильно определялось авторитетом Брандта. Однако такое двойное руководство - Вилли Брандт как воплощение души партии и ее мечтаний и федеральный канцлер Хельмут Шмидт с его деловым нимбом трезвой рациональности - скрывала в себе и свои проблемы. Эти проблемы, существовавшие в социал-демократии, долго заметались под ковер. Во всяком случае, в структурном отношении соединение обоих постов в одних руках представляется лучшим способом для сплочения правительства и партии. Разделение постов канцлера и председателя партии, напротив, таило в себе тенденцию к процессам отчуждения, даже при наличии таких высоко ценимых политических персон, как Вилли Брандт и Хельмут Шмидт.
9 - 8575
257

Примечания
1 Брандт сделал это предложение еще 22 октября 1966 г. на Берлинской конференции СДПГ. См.: Süddeutsche Zeitung. 24.10.1966; в дальнейшем оно было опубликовано в: SPD-Jahrbuch 1966-1967. - S.21.
2 Хороший обзор дискуссии был представлен в изданном Правлением СДПГ сборнике документов: Bestandsaufnahme 1966. - Bonn, 1966. Острая дискуссия об этом имела место и на съезде партии в Нюрнберге 17-21.03.1968.
3 Выступление Брандта перед Партийным советом 28.11.1966. Ebenda. Краткая перепечатка содержится также в книге: Willy Brandt. Berliner Ausgabe, Bd. 7. Mehr Demokratie wagen. Innen- und Gesellschafspolitik 1966-1974, bearb. von Wolther von Kieseritzky. - Bonn, 2001. - S. 114-124, Zitat. S. 124.
4 Для настроения в СДПГ было характерно, что первоначальное намерение Кюна пойти на коалицию с ХДС - т.е. на конструкцию, аналогичную боннской - провалилось из-за сопротивления социал-демократической фракции ландтага. См.: Heinz Kühn. Aufbau und Bewahrung. - Hamburg, 1981. - S. 163 ff., 167, 169, 196-200, 203 ff.
5 Verhandlungen des Deutschen Bundestag. Sten. Ber. Bd. 71. S. 20-34. Выдержку из документа см. также в кн.: Willy Brandt. Berliner Ausgabe. Bd. 7. S. 218-224.
6 Jahrbuch der SPD 1970-1972. - Bonn, o.J. - S. 557 ff. (Parteirat und Parteivorstand vom 26.02.1971).
7 Клаус Петер Шульц в 1971 г., а также Франц Зойме и Херберт Хупка в 1972 г.
8 Наряду с Юлиусом Штайнером (ХДС) «с большой долей вероятности, граничившей с уверенностью», депутат от ХДС Лео Вагнер получил за «свой вотум против Барцеля» вознаграждение от MfS. См.: Willy Brandt. Berliner Ausgabe, 2001. Bd. 7. - S. 600, 662, и примечание 91.
9 Так утверждал член Политбюро СЕПГ Вернер Ламберц. См.: Werner Lambertz. Die Aufgaben von Agitation und Propaganda bei der Beschlüsse des VIII Parteitags der SPD. - Berlin (Ost), 1972. - S. 52.
10 Heinrich Potthoff. Bonn und Ost-Berlin 1969-1982. Dialog auf Höchster Ebene und vertrauliche Kanäle. Darstellung und Dokumente. - Bonn, 1997. - S. 38 ff., 102 ff., 280 ff.
11 Cm.: Süddeutsche Zeitung. 06.10.1973; Der Spiegel. 08.10.1973. О поездке Венера в Москву см.: Arnulf Baring. Machtwechsel. Die Ära Brandt / Scheel. - Stuttgart, 1982.-S. 616-620.
12 О точке зрения Брандта на происшедшее см., в частности, его заметки о «деле Гийома», напечатанные в кн.: Willy Brandt. Berliner Ausgabe. Bd. 7. 2001. - S. 508-537, а также примечания: S. 606-609.
13 Ebenda. S. 538, 609. Письмо было написано еще вечером 5 мая 1974 г.
14 Источники: Jahrbücher der SPD, а также данные, предоставленные в распоряжение Сюзанны Миллер бюро Правления СДПГ.
15 В статистике всего населения по профессиям также отмечено снижение доли рабочих, но значительно меньше, чем в СДПГ: с 1961 по 1970 гг. оно составило только 1,2 %.
16 Фриц Эрлер умер 22 февраля 1967 г.
17 См. выступление Брандта на заседании Правления партии 9 сентября 1973 г. в кн.: Karl Dietrich Bracher, Wolfgang Jäger, Werner Link. Republik im Wandel 1969-1974. Die Ära Brandt. - Stuttgart, 1986. (K.D. Bracher u.a. Geschichte der Bundesrepublik Deutschland. Bd. 5). - S. 100.
18 Cm.: A. Baring. Machtwechsel... - S. 715, 717 («Aprilbeschlüsse»).
19 См. помещенные в «Указателе литературы» работы Вилли Брандта, Хельмута Шмидта, Хорста Эмке, Эрхарда Эпплера, Хорста Хайманна, Петера
258

Глотца, Томаса Майера, Иоахима Штеффена, Йохано Штрассера, Ханса Йохена Фогеля и других.
20 Godesberg und die Gegenwart. - Bonn-Bad Godesberg, 1975. - S. 29 ff.
21 Ende oder Wende. - Stuttgart, Berlin; Köln; Mainz, 1975. - Bes. S. 28-37, 72-79.
22 См. вступительный доклад Петера фон Эртцена к Ориентировочной программе-85 на Мангеймском съезде: Peter von Oertzen zum Orientierungsrahmen ’85. Text und Diskussion / Bearbeitet von Heiner Lindner. Bonn; Bad Godesberg, 1976.-S. 79 f.
23 Ebenda. S. 297.
24 Geleitwort. Ebenda. S. 3.
25 Der Mannheimer Parteitag der SPD 1975 // Aus Politik und Zeitgeschichte. Beil, zur Wochenzeitung «Das Parlament». - Bonn, 1976. 13. März. N 11. - S. 3.
26 Комиссия по основным ценностям была создана в связи с предложением Вилли Айхлера, которое содержалось в его памятной записке, написанной в 1971 г. по поручению Вилли Брандта. См.: Willi Eichler. Zur Einführung in den demokratischen Sozialismus. - Bonn; Bad Godesberg, 1972. - S. 117-124, а также в кн.: Klaus Lompe, Lothar Neumann (Hrsg.). Willi Eichlers Beiträge zum demokratischen Sozialismus. - Berlin; Bonn, 1979. - S. 187. См. также перевод этой работы на русский язык: Айхлер В. Стратегия и тактика в борьбе за демократическо-социалистический мир // Вилли Айхлер. Этический реализм и социальная демократия. - М., 1996. - С. 22-245.
27 Все документы опубликованы в кн.: Erhard Eppler (Hrsg.). Grundwerte für ein neues Godesberger Programm (rororo aktuell). - Reinbeck bei Hamburg, 1984.

Глава IV
СОЦИАЛ-ЛИБЕРАЛЬНАЯ КОАЛИЦИЯ В ТЕНИ МИРОВОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СПАДА
Прорыв к новым берегам, происходивший под знаком эры Брандта, совершался прежде всего в области новой Восточной и Германской политики. Здесь новая политика оставила наиболее глубокие следы. В то же время с периодом правительства Брандта связывается процесс внутреннего реформирования демократической системы и общества в духе девиза «Отважиться на расширение демократии» и стремления к большей социальной справедливости. Великое воодушевление, с которым социал-либеральная коалиция приступила к своей деятельности, с 1973 г. стало заметно ослабевать, наступило отрезвление. Приходилось считаться с отдельными неудачами, не все мечты могли воплотиться в жизнь. К тому же в мире произошли глобальные изменения, которые оказали глубокое воздействие и на Федеративную Республику. США пришлось в 1973 г. вывести свои войска из Вьетнама, великая держава потерпела поражение. Народная Республика Китай и Советский Союз оказались в выигрыше от этой американской беды, а авторитету и политическому весу США был нанесен значительный урон. Координаты мировой политики сместились. Насколько значительным оказалось это смещение, проявилось в событиях на Ближнем Востоке. Арабско-исламский мир усилился. Региональный конфликт с Израилем перерос в глобальное противостояние с далеко идущими последствиями для мировой экономики.
Событием, которое вызвало взрывную реакцию, стало нападение Египта и арабских государств на Израиль в октябре 1973 г. («Война Судного дня» - «Jom-Kippur-Krieg»). Сначала со стороны нефтедобывающих государств Ближнего Востока последовал бойкот поставок нефти западным индустриальным странам; после его ослабления были значительно повышены цены на нефть. Усугубившийся в связи с мировым энергетическим кризи¬
260

сом экономический спад охватил и Федеративную Республику. Если в 1973 г. реальный рост ее валового социального продукта по сравнению с предыдущим годом составлял 4,7%, то в 1974 г. он составил всего 0,2% , а в 1975 г., когда конъюнктурный кризис достиг своего апогея, снизился еще на 1,4%. Только в 1976 г. валовой социальный продукт снова возрос - на 5,6 %. В последующие годы прирост валового социального продукта составлял: в 1977 г. - 2,7% , в 1978 г. - 3,3, в 1979 г. - 4,4 и в 1980 г. - 1,5%. Последствиями мировой рецессии были рост цен и безработицы, число безработных в ФРГ увеличилось с 250 тыс. в 1972 г. до миллиона в 1975-1977 гг.1.
Горький опыт инфляции 1923 г., безработицы 30-х годов и девальвации после Второй мировой войны обостряли ощущение кризиса, которое еще усугублялось зависимостью мобильного общества благосостояния от жидкого топлива и бензина. В сопоставлении с мировыми показателями в ФРГ все обстояло хорошо: она входила в число индустриальных стран с самым низким ростом потребительских цен и самой низкой квотой безработицы. Гораздо более, чем кризисные симптомы в собственной стране, в основательном исследовании нуждалось общее развитие мирового хозяйства, те изменения, которые в нем произошли, и их последствия. Годесбергская программа, избирательная платформа СДПГ, а также и планы реформ, которые имело в виду социал-либеральное коалиционное правительство, приступая к своей деятельности, разумеется, предполагали возможность постоянного роста материального благосостояния. Но теперь эта предпосылка оказалась под вопросом. На «пределы роста» указывал опубликованный еще в 1972 г. доклад «Римского клуба», который вызвал широкую дискуссию2. Впрочем, опыт осени и зимы 1973-1974 гг. с запрещением воскресных поездок и совершенно непривычными мерами по экономии энергии в ФРГ потребовал гораздо более неотложного осмысления целей политики и путей ее осуществления. Речь уже шла не о конъюнктурном, но о структурном кризисе мирового хозяйства в тени «нефтяного шока», сократившихся ресурсов и зависимости от козыряющего своими успехами нефтяного картеля. Все это привело к изменению общественного климата и распространению озабоченности вместо оптимизма.
1. 	Неудачи и испытания
Нефтяной шок застал правительство Брандта и социал-демократию в то время, когда партия уже не была в своей лучшей
261

форме. После блестящей победы на выборах в Бундестаг в ноябре 1972 г. ей пришлось пережить ряд поражений на земельных выборах, из которых самыми тяжелыми были поражения в Гамбурге и Бремене, где партия потеряла около 10% голосов (в сравнении с предыдущими земельными выборами). Не лучше проявила себя партия и на коммунальных выборах. В таких крупных городах, как Франкфурт и Мюнхен, в которых она обладала большинством со времени окончания Второй мировой войны, впервые бургомистрами стали представители ХДС (во Франкфурте) и ХСС (в Мюнхене). Обратную тенденцию, которая проявилась на этих выборах, нельзя объяснить только тем фактом, что экономические и социальные кризисные явления были поставлены в вину правящей партии, хотя они были обусловлены мировой экономической ситуацией, а в Федеративной Республике были выражены в значительно меньшей степени, чем в других государствах. Здесь проявились также и другие моменты. В традиционных цитаделях СДПГ, таких как Гессен, Нижняя Саксония, Гамбург, Берлин, после многолетнего правления социал-демократов возникли определенные явления «морального износа». Некоторые из преемников популярных и всеми уважаемых социал-демократических «земельных князей» и глав городов не смогли добиться такого же авторитета, как их предшественники, и не сумели помешать возникновению определенных недостатков в управлении и в общественных институтах. Внутрипартийная борьба, которая приняла самые неприятные формы в мюнхенской партийной организации, кое-где нанесла ущерб плодотворной политической активности и напугала граждан. В СДПГ и во многих кругах, озабоченных сохранением либеральных порядков в ФРГ, возникло волнение, вызванное применением так называемого «Указа о радикалах»3.
Приподнятое настроение, существовавшее после победы на выборах в 1972 г., сохранить не удалось; оно перешло в разочарование правительством, и это разочарование выражалось не всегда разумным способом. Действительно, многие проекты реформ «застряли»: в области школьного образования, просвещения и науки из-за нехватки средств на финансирование; в судопроизводстве - в связи с постановлением Конституционного суда об изменении параграфа 218 уголовного кодекса (об абортах); в вопросе о соучастии в управлении предприятиями - из-за позиции, занятой партнером по коалиции СвДП. Также и в Германской политике выявились, несмотря на значительные положительные сдвиги (облегчение правил поездок, воссоединения семей, доступа в Берлин) пределы достижимого для федерального правительства. В то время как оппозиционный ХДС/ХСС, ко¬
262

торый становился все более полемичным и агрессивным, упрекал социал-либеральную коалицию за безответственную реформистскую эйфорию, члены и избиратели СДПГ подвергали критике правительство за недостаток решимости противостоять тенденции к консерватизму, которая стала уже совершенно очевидной.
После ухода в отставку Вилли Брандта новым федеральным канцлером был избран Хельмут Шмидт. За день до этого Федеральное собрание избрало тогдашнего министра иностранных дел Вальтера Шее ля преемником Густава Хайнеманна на пост федерального президента. Уже сама замена «президента граждан», каким считал себя Хайнеманн, Шеелем, преемником которого на посту министра иностранных дел стал Дитрих Геншер, означала смещение акцентов. В еще большей степени это относилось к переходу поста федерального канцлера к Хельмуту Шмидту. На смену Брандту, политику, обладавшему видением дальних перспектив, проводившему смелый внешнеполитический курс, символу социал-демократической интеграции, пришел в лице Шмидта энергичный «прагматичный политик, олицетворявший этику ответственности»4, политик с высоким чувством долга, который обладал основательной компетентностью почти во всех сферах политики. В свой кабинет он назначил главным образом людей, зарекомендовавших себя в качестве практиков и прагматиков, таких, как Ханс Апель, Ханс Маттхёфер, Хельмут Роде и Курт Гшайде, в то время как политики, составлявшие интеллектуальное трио кабинета Брандта, - Эгон Бар, Клаус фон Донаньи и Хорст Эмке - в кабинет Шмидта не вошли.
Федеральный канцлер Хельмут Шмидт подчеркивал преемственность и необходимость социал-либеральной политики. Однако пафос прорыва и реформ больше не звучал. Союз СДПГ и СвДП теперь понимался как своего рода общество целевого назначения для преодоления неотложных проблем. Со всей трезвостью и реализмом правительство Шмидта сконцентрировалось на решении задач необходимых и в то же время осуществимых. В тени переживающего кризис мирового хозяйства это прежде всего означало маневрирование по труднопроходимому фарватеру. Путем сочетания политики консолидации бюджета и оживления конъюнктуры коалиционное правительство пыталось рулить против течения и преодолеть угрожающую рецессию.
Энергия и компетентность нового федерального канцлера, особенно в области экономики, вскоре нашли признание в Федеративной Республике и за ее пределами. Он выдержал испытание и в «управлении кризисом», и на внешнеполитической сцене.
263

Германо-французская дружба обрела новое качество. Шмидт и Жискар д’Эстен действовали заодно. На международных экономических форумах, созывавшихся по инициативе их обоих, канцлер завоевал большое уважение благодаря своей компетентности и политическому рассудку. В отношениях Восток-Запад он играл ведущую партию благодаря взвешенной, осмотрительной политике. Она была направлена на установление военного равновесия, а также на достижение компромиссов в интересах людей и на политическую разрядку. Благодаря соглашению с Польшей о кредите свыше 100 тыс. граждан немецкого происхождения получили возможность переселиться в Федеративную Республику. Конференция по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки в 1975 г., в которой принимали участие государственные деятели из Европы, Северной Америки и Советского Союза, и Заключительный акт этой конференции с его знаменитой «третьей корзиной» об основных правах и гуманитарных вопросах, стали самым высоким достижением.
Федеральный канцлер Хельмут Шмидт пользовался международным авторитетом. В начале 1976 г. он следующим образом подытожил высказывания ведущих газет и журналов США, Франции и Англии: «Вы убедили нас, что мы лучше, чем другие сопоставимые индустриальные государства, справились с проблемами драматически изменившейся мировой экономики; что мы расширяем свободу и демократическое участие граждан и признаем их; и, наконец, - что мы стали активным форпостом обеспечения мира в Европе»5. Выборы в Бундестаг 3 октября 1976 г. были большим испытанием для партии, которое показало, что, несмотря на внутренние проблемы в СДПГ и ее потери в благосклонности избирателей в предшествующий период, СДПГ смогла, благодаря заслугам канцлера, получить большинство - впрочем, весьма небольшое.
2.0БНОВЛЕНИЕ НАКАЗА ИЗБИРАТЕЛЕЙ
Правительства, руководимые социал-демократическими федеральными канцлерами, успешно управляли страной в кризисные времена. Партии блока ХДС/ХСС не могли предложить никакой конструктивной альтернативы. В результате их борьбы против Восточной политики, которая в 1975 г. проявилась даже в отклонении договора, заключенного в Хельсинки, они сами себя изолировали. Даже среди христианско-демократических партий Европы они оказались в одиночестве. Оппозиция подвергала критике слабости СДПГ, зачастую преувеличивая их, крити¬
264

ковала мероприятия, проводившиеся правительством, и блокировала их - в Бундесрате или путем обращения в Конституционный суд - часто не предлагая чего-то лучшего; но всем этим она не нарушала правил игры функционирующей демократии. Однако партии блока ХДС/ХСС покинули почву делового политического спора, когда пошли на открытую конфронтацию, поляризацию и полемику. Начало этому положил Франц Йозеф Штраус своей речью в Зонтхофене, которая была опубликована 10 марта 1975 г. в журнале «Шпигель». Его коллега премьер-министр земли Баден-Вюртемберг Ханс Филбингер выступил на выборах в ландтаг этой земли весной 1976 г. с лозунгом «Свобода или социализм». Этот лозунг был связан со старым клеветническим клише, с помощью которого консерваторы и ХДС пытались загнать СДПГ в угол, обвиняя ее в том, что от нее исходит «красная угроза» и опасность социалистической несвободы. Хотя даже в рядах ХДС/ХСС возникали сомнения в допустимости такой стратегии полемической диффамации - и именно по отношению к канцлеру Шмидту - этот лозунг был использован блоком ХДС/ХСС на выборах в Бундестаг в двух вариантах: «Свобода вместо/или социализм». Существовавшие деловые проблемы оппозиция маскировала или искажала с помощью демагогии, чтобы избиратели не были информированы о действительно спорных темах. Как комментировал связанный с ХДС Фонд Конрада Аденауэра, «выборы в конечном итоге характеризовались тем, что с точки зрения осознания проблем, которые волновали население, это была избирательная кампания почти без обсуждения каких-либо тем»6. Так обстояло дело не только с лозунгами ХДС и ХСС, но и с решениями о кандидатурах на пост канцлера. Альтернатива гласила - Хельмут Шмидт или Хельмут Коль - и большинство избирателей оказало доверие авторитетному канцлеру.
«Продолжать работу над моделью Германия» - таков был призыв правительственной программы на 1976-1980 гг., предвыборной платформы СДПГ. В ней заметно ощущалась рука Хельмута Шмидта; она представляла собой подведение итогов достижений правительства социал-либеральной коалиции. Они были действительно впечатляющими: успешная политика мира и согласия; относительно высокая экономическая стабильность; плотная социальная сеть, услуги которой обеспечили значительное улучшение положения людей - например, гибкая граница пенсионного возраста, гарантия пенсий, выплачиваемых предприятием, пенсионное страхование самостоятельных лиц, законодательное страхование по болезни для сельских хозяев, новый закон об охране труда молодежи, новые правила выплаты дет¬
265

ских пособий, повышение пенсий инвалидам войны, мероприятия по реабилитации для инвалидов и особое право на трудоустройство для инвалидов с тяжелыми увечьями; расширение соучастия наемных работников в управлении предприятиями; новый закон о браке и семье; изменение параграфа 218. На вызов терроризма группы «Фракция Красная Армия» (RAF) правительство реагировало осторожно, но со всей необходимой жесткостью. В предвыборной программе СДПГ, в которой одновременно подводились итоги достижений и ставились задачи на будущее, говорилось: «Мы знаем, что миллионы людей были бы счастливы, если бы они могли жить в таких материальных условиях, которые существуют в нашей республике, обладать такой степенью личной свободы и социальной безопасности, которые мы считаем чем-то само собой разумеющимся. Мы знаем также, что еще многое предстоит сделать, чтобы сохранить и развивать дальше занятые нами позиции».
На выборах 3 октября 1976 г. СДПГ получила 42,6 % голосов, СвДП -7,9%, ХДС/ХСС - 48,6%. В Бундестаге СДПГ и СвДП вместе имели преимущество в 10 мандатов по сравнению с блоком ХДС/ХСС. Хельмут Шмидт был снова избран федеральным канцлером; председатель СвДП Ханс-Дитрих Геншер остался министром иностранных дел и вице-канцлером. Существующая с 1969 г. социал-либеральная коалиция смогла продолжать свою деятельность. Тем не менее, СДПГ имела все основания для беспокойства, так как, несмотря на наличие такого коренника в упряжке, как Хельмут Шмидт, она все же потеряла голоса. Причины этого были многообразны. Было бы нереалистично полагать, что достаточно будет одного благоразумия и соответствующих усилий со стороны партии и правительства, чтобы в течение нескольких лет сообща справиться со всеми трудностями, из-за которых СДПГ не смогла добиться еще большего успеха. На некоторые из этих трудностей - такие, как состояние мировой экономики, соотношение сил на международной арене, изменения в возрастном составе населения - возможности воздействия партии и правительства были весьма невелики. Другие трудности были домашнего происхождения. Однако реакция СДПГ на исход выборов в Бундестаг свидетельствовала, что она основательно изучила собственные недостатки и болевые точки для того, чтобы сделать соответствующие выводы.
Хольгер Бернер, с января 1972 г. по октябрь 1976 г. федеральный секретарь партии, и Ханс Кошник, с ноября 1975 г. по декабрь 1979 г. заместитель председателя СДПГ, проводившие анализ избирательной кампании по выборам в Бундестаг в 1976 г.7, констатировали, что облик социал-демократов в глазах избира¬
266

телей пострадал из-за внутрипартийных разногласий, недостатков в их деятельности на государственной службе и недостаточного умения приспосабливаться к новым жизненным привычкам граждан. Баланс достижений коалиции, содержавшийся в избирательной платформе СДПГ, не давал достаточно ясного представления о том, на какие ценности правительство ориентировало свою политику8. В противоположность избирательной кампании 1972 г., СДПГ не удалось выдвинуть такие наступательные темы, которые помогли бы развязать широкую дискуссию и побудить избирателей поддержать социал-демократов. Угрозу, исходящую от ХДС/ХСС, руководимого правоконсервативным крылом, СДПГ не сумела своевременно выявить и разъяснить избирателям так, чтобы это разъяснение прозвучало в духе наступления. К этим недостаткам, связанным с содержанием политики, добавились организационные и коммуникационные слабости в руководстве избирательной кампанией. Эгон Бар, преемник Бернера на посту федерального секретаря СДПГ, указывал направление для преодоления этих недостатков следующим образом: « Итак, организация должна устанавливать связи с людьми, связи между гражданами и партией и между людьми внутри партии. На новом немецком языке это называется «коммуникация»9.
Для правительства социал-либеральной коалиции в период 1976-1980 гг. была характерна высокая степень стабильности. Это достойно внимания уже по той причине, что время его полномочий пришлось на годы крупных потрясений и кризисов. Мировые экономические проблемы продолжали существовать, большинству индустриальных стран не удалось помешать росту инфляции и массовой безработицы. Терроризм в ФРГ временами достигал угрожающих масштабов. В период «германской осени» 1977 г. демократическое правовое государство подверглось одному из самых тяжких испытаний в связи с похищением Ханса Мартина Шлайера, президента Федерального объединения союзов германских работодателей (ФОСГР) и Федерального союза германской промышленности (ФСГП), захватом самолета компании «Люфтганза» в Ландсхуте и освобождением заложников силами подразделения GSG-9 в Могадишу, самоубийством арестованных террористов в Штаммхайме и убийством Шлайера. Оно выдержало это испытание и поставило знак запрета перед разрушительным терроризмом с его презрением к жизни. Рост цен на нефть усугублял бедственное положение развивающихся стран; конфликты на Ближнем Востоке и диктатура исламских фанатиков в Иране означали вызов, предъявленный США - важнейшему партнеру в западном союзе. Политика гонки воору¬
267

жений, проводившаяся СССР с его ракетами СС-20, и вторжение русских в Афганистан нарушили военно-политическое равновесие между блоками. Трудности в Европейском Сообществе стали дополнительным бременем для Федеративной Республики, которая энергично отстаивала его способность к функционированию и выступала за прямые выборы в Европейский парламент.
Социал-либеральной коалиции удалось сохранить жизненный уровень населения своей страны, избежать тяжелых социальных конфликтов внутри ФРГ и со всей убедительностью представлять на международном уровне благоразумную политику. Все это способствовало высокому авторитету правительства и особенно федерального канцлера Хельмута Шмидта внутри страны и за ее пределами. Курс правительства, руководимого Хельмутом Шмидтом, характеризовался последовательным продолжением того, чему уже было положено начало, и успешной защитой уже достигнутого от угроз, хотя и не отличался смелостью продвижения к новым горизонтам.
3. 	СДПГ ПЕРЕД НОВЫМИ ЗАДАЧАМИ
Доверие, полученное Хельмутом Шмидтом во время его канцлерства, значительно превышало его «канцлерский бонус». И, разумеется, его партия, как показывали результаты проходивших в конце 70-х годов выборов в ландтаги, извлекала из этого пользу: в сравнении с предшествующими выборами в большинстве случаев происходило укрепление позиций СДПГ. Притягательная же сила СДПГ как организации во время канцлерства Шмидта, напротив, не увеличивалась. Это проявлялось не столько в стагнации, а иногда даже и в падении цифры членства в партии, сколько в других показателях. Во время предвыборных кампаний 1976 и 1980 гг. СДПГ удалось получить активную поддержку значительно меньшего числа людей, чем в 1969 г. и в особенности в 1972 г. Часто меньшей, чем раньше, была и активность самих членов партии. Люди, стремившиеся проявить себя в социальной и политической сферах, прежде всего молодежь, искали прибежища в гражданских инициативах и приватных кружках. Число рабочих и активных членов профсоюзов, принимавших участие в мероприятиях СДПГ, неуклонно снижалось. Число женщин среди новых членов СДПГ хотя и заметно возросло, все же прежде всего молодые женщины проявляли недовольство. Требуемая Эгоном Баром «коммуникация»10 удалась СДПГ лишь частично. Во второй половине 70-х годов она была уже не столь популярной, как во время предшествующего десятилетия.
268

То обстоятельство, что СДПГ стала партией, на протяжении многих лет руководившей успешно действующим коалиционным правительством, создало некоторые внутрипартийные проблемы. Немало членов партии опасались, что СДПГ находится на пути, ведущим к ее превращению в «канцлерскую партию» или даже в аппарат по раздаче постов различного уровня. Многие относились к «истеблишменту», такому, как он им виделся, не только критически, но иногда и с большим недоверием. Их личное участие в партийных делах ослабевало.
И все же не было недостатка в новых инициативах, рождавшихся в недрах «базиса» и им же развиваемых. Здесь можно вспомнить социал-демократические производственные, местные и городские районные газеты, многие информационные стенды, которые, как и местные информационные бюро и консультационные пункты, предоставляли возможность личного контакта с гражданами. Эта деятельность показывала, что СДПГ оставалась партией, организационная жизнь которой более, чем у других партий, формировалась и будет формироваться самими ее членами. И все-таки у нее находилось достаточно оснований, чтобы снова и снова исследовать недостатки этой организационной жизни и быть открытой новым импульсам для более интенсивного развития направления, получившего в Ориентировочной программе 1985 г. название «работа партии по завоеванию доверия».
Конфликты с Молодыми социалистами («Juso») теряли остроту, потому что «юзос» сами себя ослабляли внутриусобной борьбой. Когда в 1977 г., на пост председателя этой молодежной организации был избран представитель крыла «Штамокап»* Клаус-Уве Беннетер, намеревавшийся проводить совместную деятельность с коммунистами, Правление партии отреагировало на это жестко. Он был смещен со своего поста и впоследствии исключен из партии11. Вскоре эта история оказалась забытой. На федеральном уровне после «случая Беннетера» между партийным руководством и Молодыми социалистами не возникло никаких последующих конфликтов, хотя «юзос» и в дальнейшем оставались острыми критиками различных аспектов актуальной политики социал-демократов12. В своей критике они были не единственными в партии.
Особенно спорными оказались в рядах СДПГ и вне ее вопросы ужесточения уголовного законодательства для борьбы с терроризмом, отношения к возможности для коммунистов занимать
* Штамокап - сокращение от полного названия теоретического направления в рамках организации Молодых социалистов. Staatsmonopolistischer Kapitalismus - государственно-монополистический капитализм. - Прим. ред.
269

посты на государственной службе («закон об экстремистах»), политики в области безопасности и обороны, а также использования ядерной энергии. После «немецкой осени» 1977 г. опасность терроризма в ФРГ все более и более шла на убыль. Экстремистская фундаментальная оппозиция оказалась ослабленной, а самосознание демократического правового государства укрепилось. Поэтому проблема принятия мер по борьбе с терроризмом утрачивала актуальность. В землях, где правили социалдемократы, практика «закона об экстремистах» была значительно изменена, что соответствовало решениям, принятым на внеочередном съезде СДПГ в декабре 1978 г .
Большое значение придавалось по-прежнему проблемам политики безопасности и использования атомной энергии. Эти темы стали важнейшими и наиболее спорными в дискуссии, развернувшейся на Берлинском съезде СДПГ в декабре 1979 г. Из-за форсированного оснащения советских вооруженных сил ракетами СС-20 с атомными боеголовками политика разрядки подверглась суровому испытанию. Речь шла о «второй холодной войне». Хельмут Шмидт проявил себя как активный сторонник стратегии равновесия сил, которая в идеальном случае могла бы привести к двойному «нулевому решению» в вопросе о ракетах средней дальности обеих сторон, а в случае неудачного исхода этого плана предусматривала довооружение стран Запада. Среди социал-демократов, причем не только среди пацифистски настроенных членов партии и ее функционеров, существовали предубеждения против этого. Большую озабоченность высказывал Эгон Бар, дистанцировался от этого курса Херберт Венер, да и сам председатель партии Вилли Брандт не полностью разделял точку зрения канцлера. Разногласия в партии по вопросам политики безопасности приобрели явный характер. Проходивший накануне принятого 12 декабря 1979 г. «двойного решения» НАТО Берлинский съезд СДПГ должен был определиться по поводу соответствующей резолюции Правления партии по вопросам политики безопасности. Делегаты съезда поставили на первое место контроль над вооружениями и переговоры, но признали, что в случае неудачи, необходимо довооружение Запада ракетами средней дальности13. В пользу такого подхода высказалось значительное большинство делегатов, но и немалое меньшинство упорствовало в его неприятии. Шмидту удалось при этом укрепить свой авторитет, хотя ему помогло и то, что в качестве его противника на следующих выборах в Бундестаг был выдвинут Франц-Йозеф Штраус.
Сопротивление на съезде было еще более сильным, а число оппонентов оказалось еще большим, когда дело коснулось со¬
270

державшегося в резолюции о политике в области энергетики утверждения, что от использования ядерной энергии в мирных целях нельзя отказаться. Важнейшим аргументом противников ядерной энергии был довод, что ее использование связано с невозможностью предвидеть во времени опасность для нынешнего и будущего поколений. Из экологического движения противников ядерной энергии в ФРГ сформировались боеспособные организации. Наиболее целеустремленными среди них стали Зеленые, которые не без успеха выдвигали своих кандидатов на выборах. Сначала в Бремене (1979 г.), а затем в Баден-Вюртемберге (1980 г.) они преодолели 5-процентный барьер и вошли в земельные парламенты. Свои голоса Зеленые получали главным образом, хотя и не только, от потенциальных избирателей СДПГ, что во время земельных выборов в Шлезвиг-Гольштейне (1979 г.), например, обернулось победой ХДС, собравшего лишь незначительное большинство голосов. Было очевидным, что СДПГ должна позаимствовать установки Зеленых с тем, чтобы исключить потенциально для нее опасное превращение последних в определяющую «стрелку груза» на политических весах. С другой стороны, отказ СДПГ от использования ядерной энергии вызвал бы противодействие очень важной части ее сторонников и членов и вел к конфликту с профсоюзами. Сближение с Зелеными само по себе было едва ли целесообразным для СДПГ по соображениям выборной тактики.
Появление Зеленых, как и многочисленные гражданские инициативы и кампании протеста противников ядерной энергии и защитников окружающей среды, изменило внутриполитическую атмосферу. Конфликт проник и в ряды СДПГ. На Берлинском съезде СДПГ в конечном счете проявилась решимость заняться выработкой политических концепций, которые партия будет развивать совместно с ее представителями в федеральном правительстве и в земельных правительствах и вместе с ними нести ответственность за их претворение в жизнь. Это был необычный ход в поведении партии с тех пор, как она стала правящей партией Федеративной Республики. Такую же четкость обрели усилия СДПГ влиять на политику возглавляемых ее представителями правительств так, чтобы они были выразителями и носителями ее линии. То, что при этом нередко возникала напряженность, с одной стороны, между группировками как в партии, так и в социал-демократической фракции Бундестага, и социал-демократами, входящими в правительство, с другой стороны, воспринималось как неизбежность. Подобные расхождения во мнениях, которые в отдельных случаях выявлялись и при голосованиях в Бундестаге, хотя и были досадными и влияли на
271

представления об СДПГ в общественном мнении, не отражались на устойчивости социал-либерального правительства.
В Социалистическом Интернационале в период 70-х годов СДПГ занимала заметное место: в отличие от большинства социал-демократических партий Европы она на протяжении всего этого времени непрерывно находилась у руля власти. В ноябре 1976 г. обладавший высоким авторитетом на международной арене председатель СДПГ Вилли Брандт стал президентом Социалистического Интернационала, и тем самым была оказана честь ему как личности и его партии. После своего избрания на этот пост он призвал Интернационал к наступлению по трем направлениям: обеспечение мира, новые отношения между Севером и Югом, права человека. Признанием усилий Брандта по достижению названных целей и поощрением в деле их дальнейшего воплощения стало и предоставление ему места председателя в «Независимой комиссии по вопросам международного развития» (Комиссия Север-Юг). Представленная в 1980 г. неотложная программа14 этой комиссии по решению актуальных проблем в качестве первостепенных задач предусматривала: преодоление проблемы голода в мире, всесторонние договоренности по энергетической политике, усиление трансферта ресурсов, реформу международных организаций15.
Возрастающее значение ФРГ в международной политике как одного из богатейших и стабильнейших промышленно развитых государств мира повышало и степень ответственности СДПГ. Различие между национальными и международными задачами социал-демократической партии, особенно когда она находилась в правительстве, становилось совершенно незначительным.
4. 	Выборы в Бундестаг 5 октября 1980 г.
Для ХДС/ХСС было трудно выиграть выборы в Бундестаг 1980 г., выступая против федерального канцлера, более популярного, чем его партия, и вице-канцлера Ханса-Дитриха Геншера с его СвДП, демонстрировавшей свою близость канцлеру. В качестве кандидата на пост канцлера был выдвинут председатель ХСС и премьер-министр Баварии Франц-Йозеф Штраус. После успеха социал-либеральной коалиции на выборах в Бундестаг 1976 г. Штраус резко критиковал политику и личность тогдашнего кандидата от ХДС/ХСС, председателя ХДС Хельмута Коля как «полностью неспособного» и угрожал выходом из коалиции16. Предполагавшееся расширение ХСС до федерального уровня Штраус поменял затем на новый план: стать «силь¬
272

ным человеком» блока ХДС/ХСС. Когда ему после преодоления упорного сопротивления ХДС удалось наконец выставить свою кандидатуру на пост канцлера, казалось, что ему удалось этого добиться. Тем самым стиль предвыборной борьбы на выборах в Бундестаг 1980 г. был заранее запрограммирован. Штраус намеревался достигнуть победы при помощи курса конфронтации, опираясь на лозунг «Против государства СДПГ - остановить социализм!» Но эти нападки на Шмидта вряд ли оказывали действие на избирателей из средних слоев. «Шмидт или Штраус» - гласила выдвинутая СДПГ альтернатива, пользовавшаяся широкой поддержкой со стороны СвДП. Выборы в Бундестаг 5 октября 1980 г. стали плебисцитом против Франца-Йозефа Штрауса.
СДПГ победила с небольшим перевесом, прибавив в сравнении с выборами в Бундестаг 1976 г. 0,3%, и достигла 42%, СвДП поднялась до 10,6% (на 2,7% больше); блок ХДС/ХСС потерял 4,1%, но с его 44,5% оставался сильнейшей политической силой. Это принесло социал-либеральной коалиции достаточное большинство в 45 мандатов в Бундестаге, в то время как в период предшествующей легислатуры она располагала большинством лишь в 10 мандатов.
Несмотря на расширившийся парламентский базис правительственной коалиции исход выборов в Бундестаг 1980 г. оказался неутешительным. После крупного успеха СДПГ на земельных выборах в Северном Рейне - Вестфалии в мае 1980 г., когда она впервые под руководством своего нового, но уже популярного премьер-министра Йоханнеса Рау получила в этой федеральной земле абсолютное большинство и могла самостоятельно формировать правительство, ожидалось, что и на федеральном уровне СДПГ получит большой прирост голосов. Разочаровывающим для СДПГ оказался тот факт, что за сильным ростом симпатий и доверия населения - как показывали все опросы - к Шмидту в противовес его противнику Штраусу, не последовал прирост голосов в пользу партии федерального канцлера. Очевидным было также, что во время этих выборов как СДПГ, так и СвДП получили голоса тех избирателей, которые проголосовали за них только с целью помешать Штраусу стать федеральным канцлером. То, что Зеленые в этих обстоятельствах получили всего 1,4% голосов, оказывалось на руку главным образом СДПГ, тогда как СвДП получила выигрыш от отказа потенциальных избирателей ХДС/ХСС поддержать своих кандидатов и голоса тех избирателей, которые хотя и были ближе к СДПГ, но не хотели, чтобы СвДП осталась за пятипроцентным барьером.
Выборы 5 октября 1980 г. стали недвусмысленным выражением доверия одиннадцатилетней деятельности социал-либе¬
273

ральной коалиции. Результаты выборов показали, что избиратели, особенно проживающие севернее линии, проходящей по реке Майн, не желают обещанного, но конкретно не сформулированного ХДС/ХСС «поворота» в федеральной германской политике. Однако СДПГ они не принесли ожидаемой ясной победы. Она в значительной степени сохранила свой электорат, но не смогла распространить его на новые регионы и группы населения.
Примечания
1 См. ниже таблицы и диаграммы: 12 (общие экономические и социальные данные) и 14 (динамика рынка труда).
2 Dennis Meadows, Donella Meadows, Erich Zahn, Peter Milling. Die Grenzen des Wachstums. Bericht des Club of Rome zur Lage der Menschheit. - Stuttgart, 1972.
3 Он восходит к принятому 28 января 1972 г. Федеральным канцлером и премьер-министрами земель документу «Основные положения о членстве государственных служащих в экстремистских организациях». Хороший информативный материал и документы по этому вопросу содержатся в книге: Peter Frisch. Extremistenbeschluss. 2. Aufl. - Leverkusen, 1976; см. также: Hans Koschnick. (Hrsg.) Der Abschied von Extremistenbeschluss. - Bonn, 1979.
4 Так характеризует Шмидта в своей книге Хайнрих Винклер: Heinrich August
Winkler. Weg nach Westen .Bd. II. - S. 329.
5 Erklärung der Bundesregierung zur Lage der Nation vor dem Deutschen Bundestag am 29.01.1976. Verhandlungen des Deutschen Bundestages - Sten. Ber. Bd. 96. - S. 15081-15093. Цитата: S. 15091.
6 Werner Kaltefleiter. Der Gewinner hat nicht gesiegt. Eine Analyse der Bundestagswahl 1976 // Aus Politik und Zeitgeschichte. Beil, zur Wochenzeitung «Das Parlament». - Bonn. 11.12.1976. N 50. - S. 31.
7 Документ под названием «Bundestagswahlkampf 1976: Analyse und Folgerungen für die Arbeit der SPD» был напечатан в приложении к: Protokoll der Tagung des SPD-Parteirats am 27-28.01.1977 in Bad Godesberg. Hrsg, vom Vorstand der SPD. - Bonn, 1977. См. там также: Willy Brandt. Anregungen zur sozialdemokratischen Vertrauensarbeit.
8 Эта тематика была блестяще разработана в книге: Marie Schlei, Joachim Wagner. Freiheit - Gerechtigkeit - Solidarität. Grundwerte und praktische Politik. Mit einem Vorwort von Helmut Schmidt. - Bonn; Bad Godesberg, 1976. О ценностном содержании проведенных правительством реформ см. также: Marie Schlei, Dorothea Bruck. Wege zur Selbstbestimmung. Sozialpolitik als Mittel der Emanzipation. Mit einem Geleitwort von Herbert Wehner. - Köln; Frankfurt a.M., 1976.
9 Protokoll des SPD Parteirats am 27-28.01.197. - S. 57.
10 Cm.: Das «Bundestagswahlkampf 1976: Analysen und Folgerungen für die Arbeit der SPD». Сноска 7, S. 251.
11 Cm.: Hans Koschnik, Richard Lowenthal, Johano Strasser. Zur Klärung des Verhältnisses zwischen Sozialdemokratie und Stamokap-Richtung (hrsg. vom Vorstand der SPD). - Bonn, o.J., - S. 7: «Ядро теории «Штамокап» заключается в... догматически отстаиваемом утверждении, что плановые вмешательства демократического государства в экономику также неизбежно и односторонне служат интересам монополистического капитала».
274

12 См.: Резолюция «Политика безопасности в рамках политики мира», а также часть «Основные предложения и краеугольные ценности» резолюции «Энергетическая политика» // Wortlaut in Energiepolitik. Dokumente. Bonn: Parteivorstand der SPD [1980]. - S. 3 f; Sicherheitspolitik. Dokumente. Bonn, Parteivorstand der SPD [1980]. - S. 8 ff.
13 См.: Резолюция «Политика безопасности в рамках политики мира», а также часть «Основные предложения и краеугольные ценности» резолюции «Энергетическая политика» // Wortlaut in Energiepolitik. Dokumente. Hrsg. Parteivorstand der SPD, Bonn [1980]. - S. 3 f.; Sicherheitspolitik. Dokumente. Hrsg. Parteivorstand der SPD, Bonn [1980]. - S. 8 ff.
14 Das Überleben sichern. Gemeinsame Interessen der Industrie- und Entwicklungsländer.
Bericht der Nord-Süd-Komission. - Köln, 1980.
15 См. речь Вилли Брандта в Санто Доминго 26.03.1980, опубликованную в сообщении СДПГ для прессы от 27.03.1980.
16 См. Strauß’ Wienerwaldrede: Kohl ist total unfähig zum Kanzler // Spiegel. Hamburg, 29.11.1976. - N 49.

Глава V
КРИЗИС И ОКОНЧАНИЕ СОЦИАЛ-ЛИБЕРАЛЬНОЙ КОАЛИЦИИ
1. 	Недовольство и конфликты в СДПГ
О намерении обоих партнеров по коалиции продолжать их совместную правительственную деятельность высказывания СДПГ и СвДП в ходе кампании по выборам в Бундестаг 1980 г. не оставляли никаких сомнений. 9 ноября Бундестаг снова избрал Хельмута Шмидта федеральным канцлером. В тот же день Шмидт обнародовал состав своего третьего кабинета из 13-ти представителей СДПГ и 4-х представителей СвДП, которые лишь за небольшим исключением заняли те же посты, что и ранее. Таким образом последовательность совместной работы представлялась обеспеченной.
Однако переговоры о будущей политике социал-либерального правительства проходили не слишком гладко. Только теперь начинали по-настоящему сказываться последствия второго «нефтяного шока» 1978-1979 гг. Производство падало, потребительские цены росли, экономика впала в рецессию, начиная с осени 1980 г. наблюдался отчетливо выраженный рост безработицы. Преодоление этого кризиса становилось суровым испытанием. Коалиция была вынуждена путем экономии сокращать государственный долг и предпринимать меры к штопке прорех в госбюджете, стараясь не допустить дальнейшего ухудшения экономической конъюнктуры. Необходимо было найти компромисс между требуемым СвДП сокращением социальных расходов и выдвигавшейся социал-демократами программой расширения занятости. При этом младший партнер в существенных делах брал верх над старшим партнером. Груз программы экономии ложился прежде всего на плечи традиционных избирателей СДПГ, подобного рода комментарии можно было прочесть на страницах широко читаемого журнала1. Меры по борьбе с безработицей не принимались, решение об обеспечении совместного управления предприятиями в горно-металлургической про¬
276

мышленности (Montan-Mitbestimmung)* было отложено, а представляющий СвДП министр сельского хозяйства добился отклонения мер, предусматривавших сокращение льгот для сельского хозяйства. СвДП настаивала на том, чтобы СДПГ не пыталась проводить законы при помощи меняющегося большинства, например, мобилизуя крыло ХДС, выражающее интересы работающих по найму против либералов.
Достигнутая в ходе коалиционных переговорах договоренность относительно направления будущей правительственной политики вызвала в широких кругах СДПГ и профсоюзов разочарование и озабоченность, а отчасти и некоторое огорчение. Но в среде социал-демократов царило вполне реалистичное понимание дилеммы их собственного положения. Даже те, кто - а таких было немало - обвиняли Хельмута Шмидта в том, что он по слишком многим вопросам пошел навстречу либералам, не хотели взорвать коалицию и вызвать тем самым прекращение правительственной деятельности социал-демократов. Кроме того, они прекрасно знали, что относительно высокие результаты СДПГ на выборах 1976 и 1980 гг. были достигнуты во многом благодаря притягательной силе Шмидта и что уже поэтому его позиция внутри партии не должна быть поколеблена. Возможность снова на долгие годы оказаться на скамьях оппозиции представлялась для определенных сил в СДПГ пугающей перспективой. С другой стороны, партия не хотела отказаться от критики политики коалиции и выступала против уступок, которые товарищи канцлера по партии считали невыносимыми. Противопоставляемые решениям и мероприятиям коалиции потребности, которые выкристаллизовывались в ходе внутрипартийного процесса, большая часть членов Социал-демократической партии вовсе не рассматривала как проявление нелояльности к своим собственным представителям в правительстве. Они рассматривали это как легитимные и необходимые усилия путем критики и альтернативных предложений указать правильный путь и укрепить тыл в соперничестве с партнером по коалиции. «Мы, профсоюзные деятели, не хотим никакого другого правительства, мы хотим другой политики», - писал Леонард Малайн, председатель промышленного профсоюза типографских работников в апреле 1982 г.2. Тем самым этот представитель левого профсоюзного крыла выразил желание не только своих близких единомышленников, но и многих других профсоюзных деятелей и социал-демократов, которое с самого начала
* Соучастие в горнозаводской промышленности и черной металлургии. - Прим. ред.
277

деятельности третьего кабинета Шмидта высказывалось в сходных вариантах. Правда, группа внутри социал-демократической фракции в Бундестаге, которая называла себя «работниками канала» (Kanalarbeiter) и под руководством Эгона Франке оказывала энергичную поддержку Хельмуту Шмидту и его правительству, полагала, что это желание представляет собой «квадратуру круга». Профсоюзы, начав кампанию против курса правительства на экономию и резко протестуя под лозунгом, что такие
Демонстрация в защиту мира 10 октября 1981 г.
278

требования неправомерны, дистанцировались от него. В этот период находившиеся у власти социал-демократы и задающие тон профсоюзные лидеры действовали несогласованно.
Еще большей остротой, чем в предшествующие два периода нахождения у власти социал-либеральной коалиции, отличались высказывания в партии о политике и поведении федерального канцлера и министров от СДПГ. И все же в партии преобладало стремление сохранить социал-либеральное правительство. Даже те члены социал-демократической фракции, которые выступали противниками «работников канала», не предпринимали в Бундестаге шагов, которые действительно могли бы навредить коалиции. Когда двое принадлежавших к левому крылу депутатов Бундестага - Манфред Коппик и Карл-Хайнц Ханзен - после продолжавшейся много лет полемики покинули фракцию СДПГ, они оказались изолированными аутсайдерами, а их попытка основать новую партию окончилась неудачей.
В то время как правительство могло полагаться на дисциплинированное поведение при голосовании социал-демократической фракции в Бундестаге под руководством Херберта Венера, конфликтов за стенами парламента избежать не удалось. Началось формирование сил сопротивления довооружению Запада ракетами Першинг-2. Благодаря их инициативам стартовало движение за мир, критические настроения преобладали в Евангелической Церкви, часть СДПГ явно сблизилась с движением за мир. Эрхард Эпплер, как и Оскар Лафонтен, Молодые социалисты и 150 депутатов от СДПГ открыто критиковали «двойное решение» НАТО как «роковое ошибочное решение»3. Председатель партии Вилли Брандт хотя и поддерживал канцлера, но проявлял также понимание позиции сторонников движения за мир и их озабоченность по поводу гонки вооружений.
Разногласия проявились особенно драматически в связи с демонстрацией за мир, состоявшейся в Бонне 10 октября 1981 г., в которой приняло участие 250 тыс. человек, среди них многие социал-демократы. С демонстрантами солидаризировались также члены фракций СДПГ и СвДП. Хельмут Шмидт усматривал в этой массовой манифестации оппозицию против его собственной политики и был решительно против участия в ней социалдемократов. В Президиуме СДПГ ему не удалось получить поддержку. Член Президиума и председатель комиссии по основным ценностям Эрхард Эпплер, поддержанный и ободренный Вилли Брандтом, стал видным оратором на этой демонстрации за мир.
В сфере политики безопасности возник перекос, так как социал-демократы все больше отказывались следовать за своим
279

канцлером и вступили на путь, который был связан скорее с односторонней критикой размещения ракет на Западе и антиамериканскими оговорками, касавшимися в первую очередь, но не только, Рональда Рейгана. Протестные движения охватывали не только движимых борьбой за мир молодых левых в партии; Эгон Бар начал разворачивать свою «параллельную внешнюю политику», а Вилли Брандт после поездки в Москву превозносил брежневское стремление к миру. Немало социал-демократов дистанцировалось от борьбы за свободу «Солидарности» в Польше. «Солидарность» воспринималась скорее как помеха, угрожающая стабильности и разрядке, и, в отличие от установления военной диктатуры Пиночета в Чили в 1973 г., установление режима Ярузельского и введение военного положения в Польше не вызвало массового протеста. Хельмут Шмидт как раз в этот момент находился с официальным визитом в ГДР. Встреча с главой СЕПГ и председателем Государственного совета ГДР Эрихом Хонеккером в Западном Берлине и на Дёльнзее была омрачена не только польскими событиями, но и сценами появления призраков в Гюстрове4. Вдоль улиц стояли сотрудники «штази» и народной полиции в униформах и в гражданском. Граждане ГДР были отделены барьером и подвергались давлению, так как власти не без обоснования опасались проявления чувства симпатии к западногерманскому канцлеру, социал-демократу. Несмотря на ужесточившееся противостояние в конфликте между Востоком и Западом, Шмидту удалось на трудной немецкой почве путем проведения разумной политики диалога и жесткой борьбы добиться улучшений в гуманитарной сфере, выходивших далеко за рамки «возмещения потерь». Он посеял семена, а урожай позднее смог пожать сменивший его на посту канцлера Хельмут Коль.
Многие в СДПГ, и прежде всего молодежь, которые ранее составляли потенциал ее избирателей, принимали участие не только в антивоенном движении, но и в движении по защите окружающей среды и альтернативных движениях, различных гражданских инициативах и акциях протеста, прежде всего против строительства атомных электростанций и против расширения Франкфуртского аэропорта (взлетная полоса «Запад»). Высказываемые в партии мнения по поводу осуждения или допущения участия социал-демократов в данных движениях расходились. Столь же спорным был вопрос, удастся ли привлечь часть этих движений на сторону СДПГ. Ответ на него приобретал особое значение хотя бы потому, что Зеленые добивались успеха на земельных и коммунальных выборах.
Вилли Брандт, выступая на тему «социал-демократическая идентичность», со всей откровенностью высказался за откры¬
280

тость по отношению к новым течениям, которые «не стремятся к чему-либо, что было бы чуждо целям демократического социализма»5. Отсюда его аргументация: «Они сопротивляются неуправляемому техническому прогрессу, разрушающему природу и содержательные формы обитания. Некоторые из них борются против анонимизации людей, против бесчеловечности крупных структур вместе с относящимися к ним бюрократами. Некоторые стремятся к восстановлению взаимосвязи между жизнью и жизненным опытом. Они ищут новые формы совместной жизни, новые формы взаимоотношения между работой и свободным временем, взаимосвязи между работой и культурой». Брандт заключал свою характеристику устремлений «обеспокоенного» и «вызывающе настойчивого» молодого человека вопросом, на который сам же давал положительный ответ: «Разве это не относится к нашим собственным целям?.. Не является ли это выражением того самого принципа «отважиться на большую демократию», который я сам выдвинул как девиз, когда в 1969 г. мы исходили из того, что застывшее государство ХДС необходимо переделать?»6.
Вилли Брандт впал при этом в противоречие. Его давний соратник и весьма ценимый советник, политик-социал-демократ профессор Рихард Лёвенталь возражал Брандту, утверждая, что тот дал «слишком легкий ответ»7. Лёвенталь исходил из убеждения, что СДПГ, с одной стороны, теряет новые молодежные слои в пользу Зеленых, а с другой -теряет своих исконных избирателей в пользу ХДС/ХСС или заставляет их перейти в лагерь не участвующих в выборах. Он предостерегал СДПГ от стремления, исходя из собственных представлений интегрировать группировки, которые не обращают внимания на правовые нормы парламентской демократии и отвергают индустриальное общество с его разделением труда. В конфликте между «беглецами из индустриального общества» («Aussteiger»)* и «массами занятых по профессиям всех видов» СДПГ, по его мнению, следовало занять четкую позицию: против «беглецов»: в противном случае она могла бы лишь «сама себя дезинтегрировать»8. Это столкновение мнений, воспринимаемое как многократно проявлявшееся противостояние между Хельмутом Шмидтом (позицию которого хотел подкрепить Лёвенталь) и Вилли Брандтом, получило особый отзвук, когда вице-президент германского Бундестага Аннемари Ренгер выступила с требованием, чтобы
* Aussteiger, буквально - соскочившие с поезда технического прогресса, не желающие принимать его логику развития. Более краткий вариант перевода этого выражения - «беглецы из индустриального общества». - Прим. ред.
281

сконцентрированная в шести тезисах аргументация Лёвенталя была поддержана видными социал-демократическими деятелями и председателями профсоюзов. Эта попытка укрепить позиции канцлера в рядах собственной партии не возымела действия в последующий период. Правление партии постаралось замять дело, и все это не оказало никакого влияния на состояние дел в коалиции.
2. 	Требование Геншера осуществить «поворот»
Отношения между партнерами по коалиции летом и осенью 1981 г. менее всего осложнялись противоборством в СДПГ, которое разгоралось главным образом вокруг тематики обеспечения мира и охраны окружающей среды, а больше всего проблемами, вызванными спадом экономического роста. Находить совместные решения этих проблем в правящем лагере становилось все труднее. Число безработных достигло в то время одного миллиона и продолжало возрастать далее. Безработица изменяла соотношение сил между предпринимателями и работающими по найму, заставляла профсоюзы перейти к обороне и вызывала среди традиционных сторонников СДПГ чувство равнодушия и разочарования своей партией и ее руководителями. Одновременно с проблемой безработицы обострилась и проблема государственных финансов и финансирования социальных программ. С одной стороны, уменьшались доходы от выплат по договорам социального страхования и налогов, а с другой, - быстро возрастали расходы страховых обществ и государства. Изза высоких процентных ставок, применявшихся повсюду в западных промышленно развитых странах в борьбе со ползучей инфляцией, обострилась проблема финансирования социальных издержек. Предпосылки для применения классической противостоящей этому стратегии кейнсианства были недостаточными: сбережений у государства не оказалось, так как политики и эксперты на протяжении многих лет безусловно верили в экономический рост. Из-за высоких процентных ставок и высокого государственного долга не вводилась в действие программа создания рабочих мест путем увеличения выдачи банковских кредитов государству.
Социал-либеральная коалиция была больше не в состоянии смягчать конфликты при распределении, с тем чтобы каждый мог улучшить свой жизненный уровень на основе растущего социального продукта. Политика преодоления финансового и экономического кризиса потребовала необходимых жертв со сторо¬
282

ны населения. Вопрос о том, как эти жертвы должны быть разделены, вызвал острый конфликт. Предложения СДПГ о введении дополнительного налога на высокие доходы, с помощью которого можно профинансировать программу создания рабочих мест, были отклонены СвДП. СвДП верила в способности саморегулирования рынка. Рыночники в СвДП хотели бороться с дефицитом государственного бюджета путем уменьшения государственных расходов в социальной сфере.
20 августа 1981 г. председатель СвДП и вице-канцлер ХансДитрих Геншер обратился к своей партии с так называемым «письмом о повороте», в котором указывалось: «Наша страна стоит на перепутье». Он приравнивал возникшие фундаментальные противоречия к судьбоносным решениям о выборе пути «при восстановлении страны после Второй мировой войны». Речь шла о том, чтобы сломать «потребительский менталитет», который возник из-за того, что «некоторые законы как раз призывают, если не сказать больше, «к соблазну потребительства». Часто цитировавшееся потом заключение Геншера гласило: «Необходим поворот»9.
Der doppelte Anhalter
waz-Zeichnung: Klaus Pielert
На карикатуре изображен Геншер, он стоит у края шоссе и просит подвезти его одновременно в сторону Бонна (СДПГ) и в сторону Гессена (ХДС). Подпись: «Двойной автостопщик»
283

С точки зрения коалиционной политики, проводившейся с октября 1980 г., утверждения Геншера мало проясняли суть дела. Ведь СДПГ «без столкновений по принципиальным вопросам» всегда могла в лице министра экономики в коалиционном кабинете графа Отто Ламбсдорфа в важных вопросах отстоять свою позицию. Оглядываясь назад, один критический наблюдатель, не имеющий определенных симпатий к сетованиям социал-демократов по поводу экономической и социальной политики коалиции, констатировал: «Экономическое крыло СвДП правило, а крыло наемных работников СДПГ только присутствовало при этом»10. Либералы в это время переживали скандал, вызванный незаконно присвоенными пожертвованиями на партийные нужды. Хотя этот скандал подрывал доверие ко все парламентским партиям, больше всего он задевал СвДП и ее министра экономики графа Отто Ламбсдорфа. Когда вслед за этим из-за вето нового министра юстиции от СДПГ Юргена Шмуде и сопротивления со стороны фракции СДПГ в Бундестаге потерпела провал задуманная большая коалиция по амнистированию, атмосфера внутри коалиции испортилась.
Вполне понятный мотив призыва Геншера к «повороту» вызывался и провалами партий коалиции на выборах. На коммунальных выборах в Гессене в марте 1981 г. и на выборах в Берлинский сенат в мае 1981 г. ХДС оказалась сильнейшей партией, СДПГ понесла тяжелые потери, а СвДП едва переступила пятипроцентный барьер. Социологические опросы на федеральном уровне также показывали в эти месяцы постоянное уменьшение популярности СДПГ среди избирателей. В этой ситуации СвДП хотела воспользоваться своими возможностями для смены коалиционного партнера. Ее лояльность к СДПГ выявила свои пределы там, где ставились на кон ее собственные шансы участия в осуществлении правительственной власти. Так, в 1975 г. в земле Рейнланд-Пфальц СвДП объявила о своей готовности вступить в коалицию с ХДС, если та не получит абсолютного большинства. В марте 1977 г. СвДП вошла в правительство ХДС в Сааре. В мае 1979 г. она в определенной мере символически продемонстрировала свои намерения, когда во время выборов федерального президента не поддержала ни кандидата ХДС/ХСС Карла Карстенса, ни кандидата СДПГ Аннемари Ренгер. Не представляла исключения и поддержка ХДС/ХСС со стороны СвДП на коммунальном уровне. И все же боннская коалиция с СДПГ изза этого под вопрос не ставилась.
На отношение СДПГ к ее партнеру в федеральном правительстве оказало решающее влияние развитие событий в Гессене. Там СвДП на протяжении двенадцати лет делила правитель¬
284

ственную ответственность с СДПГ. Перед намечавшимися на конец сентября 1982 г. земельными выборами в ландтаг этой земли СвДП высказалась за коалицию с ХДС. Каких-либо причин для такого решения на земельном уровне не было, так как глава гессенского правительства Хольгер Бернер (СДПГ), невзирая на сильное сопротивление левого крыла своей партии и прежде всего Зеленых, проводил курс, по поводу которого у СвДП вряд ли должны были возникнуть какие-то претензии. Однако представлялось неясным, сможет ли СДПГ после земельных выборов снова сформировать правительство в столице земли Висбадене. Но социал-демократы утратили большинство во время выборов в июне 1982 г. в одной из своих традиционных цитаделей - в Гамбурге, тогда как ХДС стала сильнейшей фракцией, а СвДП, как ив 1978 г., не преодолела пятипроцентный барьер. Так, СвДП все более склонялась к мысли, что она могла бы выиграть от своего движения навстречу ХДС. Что касалось Гессена, то СвДП посчитала, что она не получит на сентябрьских выборах ни одного мандата, но ее отказ от коалиции в Гессене стал сигналом для Федеративной Республики.
3. 	Мюнхенский съезд СДПГ
После конфликтов в коалиции по поводу санирования государственного бюджета и закона об амнистии федеральный канцлер Хельмут Шмидт намеревался побудить СвДП к тому, чтобы она четко обозначила свою позицию, а свою партию призвать к сплоченности. Депутаты от СДПГ и СвДП единодушно поддержали его во время постановки вопроса о доверии правительству 5 февраля 1982 г., но то, что Хельмут Шмидт вынужден был этот вопрос поставить, было признаком непрочности состояния дел в коалиции. Перемены в составе кабинета в конце апреля, в результате которых Шмидт снова приблизил к себе тех, кому он доверял - Ханса-Юргена Вишневски и Клауса Бёллинга, не принесли видимого облегчения. Перемены коснулись лишь министров от СДПГ, СвДП они не задели.
Оправдывая последующий конец социал-либеральной коалиции, СвДП, как и различные комментаторы, всегда ссылалась на решения съезда СДПГ в апреле 1982 г. На деле же собравшиеся на проходившем в Мюнхене съезде делегаты занимались в первую очередь тем, как определить собственный социал-демократический профиль. Поэтому в одном из информационных бюллетеней СДПГ говорилось: «Этот съезд был съездом не коалиции, а съездом, на котором социал-демократы по-новому
285

определили свою позицию»11. Особенно ясно это выразил федеральный канцлер Хельмут Шмидт, который заявил: «Партия должна продумывать заранее решение важных проблем будущего. Ей непозволительно изнурять себя, раздваиваясь между техникой правления и альтернативными движениями. Партия не только может опережать действия правительства, коалиционного правительства, но и должна это делать»12. После окончания деятельности социал-либеральной коалиции СДПГ в кратком каталоге основных пунктов своей политики сформулировала необходимость действовать, исходя из «последовательности наших предшествующих решений, разумеется, включая и принятые в Мюнхене»13.
Тема безработицы и ее преодоления занимала центральное место на Мюнхенском съезде, она стала той темой, по отношению к которой различия между подходами коалиционных партнеров выявились наиболее четко. В результате на съезде подавляющим большинством голосов был принят всеохватывающий документ под названием «Социал-демократические перспективы восстановления полной занятости - работа для всех». Этот документ был особенно замечен в обществе и подвергся резкой критике со стороны ХДС/ХСС, а также и СвДП, поскольку он содержал требования, которые правительством под давлением СвДП, прежде всего министра экономики графа Ламбсдорфа, были отвергнуты. К ним относились: предоставление более высоких кредитов для борьбы с высокой безработицей; введение временно дополнительного налога на высокие доходы и передача средств рынку труда для остаточного финансирования программы занятости; устранение ведущих к неравенству налоговых привилегий; повышение налогообложения главных налогоплательщиков; введение налога на владение земельными участками. Было ясно видно совпадение мнений с профсоюзами в том, что касается необходимости дальнейшего развития возможностей соучастия в управлении предприятиями (Mitbestimmung) и формирования конституции крупных предприятий (Untemehmensverfassung) с тем, чтобы был обеспечен «полный паритет труда и капитала во всех важнейших сферах процесса принятия решений». С представлениями профсоюзов совпадало и требование сокращения продолжительности рабочего стажа до ухода на пенсию14.
Этими решениями по экономической и финансовой политике партийный съезд обозначил свой «левый» профиль, тогда как в вопросах безопасности и политики в области энергетики поддержанному большинством Хельмуту Шмидту удалось отстоять свою линию в противоборстве с крылом противников двойного
286

решения НАТО, собравшихся вокруг Эрхарда Эпплера и Оскара Лафонтена. В этой пробе сил федеральный канцлер выиграл, но был вынужден пойти на определенные уступки. В «Мюнхенской декларации» признавались необходимость как Западного союза, так и «партнерства в области безопасности с государствами Востока», и проявлялись симпатии к движению сторонников мира. Принятие решения о том, какие последствия для СДПГ будут иметь результаты происходивших между США и Советским Союзом переговоров по вопросу о размещении новых ракетных систем на немецкой земле, откладывалось до внеочередного съезда партии, намеченного на осень 1983 г.15.
Ослабленная поражениями на коммунальных и земельных выборах, внутрипартийной борьбой и компрометирующим ее развитием событий в принадлежащем профсоюзам жилищном концерне «Neue Heimat», СДПГ сумела обрести на Мюнхенском съезде новую силу. Партии удалось снова проявить готовность к «совместному ведению боя», устранить противоречия и при этом показать свою волю к единению. Приведенные на съезде впервые с такой полнотой и многосторонностью примеры активности местных низовых партийных организаций свидетельствовали о жизнеспособности и идейном богатстве партии. Хельмут Шмидт, переизбранный заместителем председателя СДПГ - вместе с премьер-министром земли Северный-Рейн - Вестфалия Йоханнесом Рау, причем Шмидт собрал 365 голосов из 436, а Рау 367 из 432 - мог вновь убедиться, что его партия желает продолжения деятельности социал-либеральной коалиции под его руководством16. Эта готовность продолжать коалицию ни к чему не привела, ибо напряженность внутри коалиции нарастала. То, что это обострение было вызвано Мюнхенским съездом СДПГ, относится к легендам, призванным служить оправданием готовности СвДП к перемене партнера по коалиции.
4. 	Разрыв социал-либеральной коалиции
В начале лета 1982 г. состоялись трудные переговоры между партнерами по коалиции по определению исходных показателей государственного бюджета на 1983 г. Результаты этих переговоров никого не удовлетворили, и признаки распада правительства становились все более явными. Начиная с «поворота», осуществленного СвДП в Гессене, все уже знали, что правление социал-либеральной коалиции будет прервано раньше времени, вопрос заключался лишь в том, как и когда. Некоторые видные
287

социал-демократы открыто высказывались тогда против того, чтобы оставаться в правительстве. Наиболее радикально выступал бургомистр Саарбрюккена Оскар Лафонтен, член Правления СДПГ. Он громко требовал: «СДПГ должна выйти из правительства в Бонне». В переходе в оппозицию он усматривал единственную возможность возрождения СДПГ и связывал такое требование с резкой критикой федерального канцлера Шмидта17.
Однако мнение сторонников как можно более быстрого выхода из правительства не отражало позиции членов правительства и фракции Бундестага. Они стремились не дать повода для упрека в том, что СДПГ капитулировала перед трудностями правительственной ответственности путем бегства в оппозицию. Хельмут Шмидт в кругу партийных единомышленников не скрывал, насколько его ранит критика из собственных партийных рядов, в особенности столь клеветническая, к которой прибегает Лафонтен, и насколько ему не хватает поддержки со стороны партийного руководства. Но Шмидт был не таким человеком, которого подобные внутрипартийные нападки в СДПГ заставили бы оставить пост главы правительства18. Он не хотел возлагать вину за разрыв на себя и СДПГ.
Но последний удар по коалиции нанесла все же СвДП. Вызовы со стороны свободных демократов умножались. Вечером 9 сентября Шмидт получил меморандум графа Ламбсдорфа, который представлял собой экономическое кредо либералов и был нацелен на разрыв коалиции с СДПГ19. На заседании кабинета 15 сентября 1982 г., пять дней спустя после получения данного документа, Шмидт заявил, что концепция Ламбсдорфа не сооответствует линии правительства и потребовал от Ламбсдорфа, чтобы тот разъяснил свое отношение к правительственной политике. Шмидт, как и фракция СДПГ, сочли разяснения Ламбсдорфа в Бундестаге неудовлетворительными20. Тем не менее «письмо о разводе» уже лежало на письменном столе.
Позиции Ламбсдорфа встретили возражения и в самой СвДП. Однако большинство фракции СвДП не было готово согласиться на отставку своего министра экономики Ламбсдорфа, чтобы хотя бы таким путем на время спасти коалицию с СДПГ. Геншер намеревался принять решение о «повороте» в Бонне только после выборов 26 сентября 1982 г. в Гессене. Этот план перечеркнул Шмидт. Памятная записка Ламбсдорфа с его «реакционными, по порядку перечисленными намерениями», по его мнению, находилась «в вызывающем противоречии к совместно сформулированной экономической и финансовой политике коалиции»21, а сигналы к разрыву со стороны СвДП «погребают под
288

собой не только авторитет правительства, но и угрожают нанести ущерб парламентской демократии». Ввиду того, что ни Хельмут Коль со своим блоком ХДС/ХСС, ни СвДП со своими лидерами Геншером и Ламбсдорфом открыто не осмелились произвести «поворот», Шмидт решил, что срок разрыва определит он сам.
17 сентября 1982 г. во впечатляющей речи в Бундестаге Шмидт объявил о конце социал-либеральной коалиции. Ее текст он предварительно довел до сведения Геншера, который незадолго до этого сообщил ему об отставке четырех министров от СвДП. Шмидт оценил социал-либеральную эру как «историческую эпоху в развитии нашего демократического общественного блага» и подчеркнул, что «СвДП, благодаря поведению своих ведущих политиков, подорвала основу честного сотрудничества». Он предложил роспуск Бундестага и проведение новых выборов, которые должны состояться как можно скорее. Это был, согласно итогам совета между ним, Вилли Брандтом и Хербертом Венером, наилучший путь, «чтобы вывести [нас] из нынешнего внутриполитического кризиса»22.
Предложение Шмидта не было принято. Хельмут Коль и Ханс-Дитрих Геншер постарались избежать риска помериться силами в предвыборной борьбе с популярным, располагавшим немалым авторитетом в качестве федерального канцлера Хельмутом Шмидтом. Несмотря на то, что СвДП была наказана избирателями за свое «предательство» на выборах в Гессене 26 сентября, Геншер совместно с Колем привели в исполнение подготовленный и согласованный ими «поворот». 1 октября 1982 г. блок ХДС/ХСС внес конструктивный вотум недоверия против федерального канцлера Шмидта, голосование по которому принесло большинство Хельмуту Колю (ХДС). Четырьмя днями позднее был образован новый федеральный кабинет под руководством федерального канцлера Коля, составленный из представителей ХДС/ХСС и СвДП.
Во фракции СвДП образовалось сильное меньшинство, не согласное с тактикой Геншера, приведшей партию к смене коалиции. Однако лишь немногие депутаты СвДП оказались последовательными в своей оппозиции: перешли в СДПГ Ингрид Маттеус-Майер, известная как эксперт в области финансов, Гюнтер Ферхойген, до этого занимавший пост генерального секретаря СвДП, и Андреас фон Шёлер, бывший до того парламентским статс-секретарем министерства внутренних дел. Госпожа Маттеус-Майер и Ферхойген получили депутатские мандаты СДПГ на выборах 6 марта 1983 г., Хельга Шухардт покинула СвДП и вскоре после этого стала отвечать за вопросы
10 - 8575
289

культуры как беспартийный член возглавляемого СДПГ Сената в Гамбурге.
Хельмут Шмидт и его партия ушли с достоинством. Высокий авторитет Шмидта, основанный на компетентности в делах, способности иметь свое мнение и выполнении своего долга, способствовал тому, что падение правительства произошло позже, чем это могло бы быть. Независимая манера, в которой он разрубил гордиев узел непоправимого кризиса, вызвала уважение и в рядах его противников, и его собственная партия была за это ему благодарна. Он освободил ее от состояния, которое угрожало ее собственной сущности и нарушало ее самосознание. Многие восприняли это как облегчение. Но вряд ли нашелся хотя бы один социал-демократ, как в низах, так и наверху, которому не было бы ясно, что утрата правительственной ответственности повлечет за собой, возможно, продолжительный многолетний период пребывания на жестких скамьях оппозиции, из-за чего внутриполитические реформы и внешнеполитические успехи, которые были проведены и достигнуты при правлении социал-либеральной коалиции, могут быть поставлены под угрозу.
Примечания
1 Spiegel, 10.11.1980, S. 20.
2 Цит. по: Klaus Bohnsack. Die Koalitionskrise 1981/82 und der Regierungswechsel 1982 // Zeitschrift für Parlamentsfragen. - Bonn, 1983. - N 1. - S. 11.
3 HA. Winkler. Weg nach Westen II. - S. 373 f. В то время Эрхард Эпплер был членом президиума СДПГ, Оскар Лафонтен - бургомистром Саарбрюкена.
4 О ходе этого визита см.: Helmut Schmidt. Die Deutschen und ihre Nachbarn. - Berlin, 1990. - S. 57-73; Heinrich Potthoff. Bonn und Ost-Berlin... S. 79-81,652- 697; Ders. Im Schatten der Mauer. Deutschlandpolitik 1961 bis 1990. - Berlin, 1999.-S. 188-194.
5 Брандт выступил с этой речью 21 октября 1981 г. в Бонне на симпозиуме, организованном руководством СДПГ к 10-й годовщине со дня смерти Вилли Айхлера. В качестве модератора спонтанной и проходившей в атомосфере откровенности дискуссии выступал федеральный секретарь СДПГ Петер Глотц, в ней принимали участие политики - социал-демократы, ученые и журналисты. Материалы симпозиума представлены в: Neue Gesellschaft. - Bonn, 1981. Jg. 28. N 12. - S. 1062-1085.
6 Ibid. S. 1066 f.
7 Ibid. S. 1086. Статья Лёвенталя «Идентичность и будущее СДПГ» опубликована на стр. 1085-1089. Статья была опубликована также в еженедельнике «Die Zeit».
8 Ibid. S. 1087.
9 W. Bicker ich (Hrsg.): Die 13 Jahre. Bilanz der sozialliberalen Koalition. Spiegelbuch. - Reinbeck bei Hamburg, 1982. - S. 241.
10 Ibid. S. 47.
11 Informationdienst der SPD «intern» 7/82. 28.04.1982. - S. 1.
12 Ibid. S. 2.
290

13 Выступление Шмидта на партийном совете СДПГ 19 сентября 1982 г.; SPDService 416/82. S. 5.
14 Dokumente. SPD-Parteitag, München 19-23.04.1982. Beschlüsse zur Wirtschaftsund Beschäftigungspolitik. Teil 1. S. 1-14. Hrsg.: Vorstand der SPD, Bonn [1982].
15 SPD-Parteitag, München, 19-23.04.1982. Beschlüsse zur Außen-, Friedens- und Sicherheitspolitik, S. 3-7. Hrsg. Vorstand der SPD, Bonn [1982].
16 См.: «Мюнхенская декларация» от 19.04.1982 в: Informationsdienst der SPD «intern». Nr. 7/82. 28.04.1982.
17 В телефонном разговоре с репортером Юргеном Серке Лафонтен заявил: «Хельмут Шмидт все время говорит о чувстве долга, предсказуемости, реализме, стойкости... Это все второстепенные достоинства... Совершенно точно можно утверждать: с подобными качествами можно управлять и концлагерем». Это высказывание напечатал журнал «Штерн» (Stern. 15.07.1982. N 29. S. 55 f.). Ту же цитату воспроизвела бульварная газета «Бильд».
18 Ср. отдельные высказывания Шмидта на заседании фракции СДПГ 26.10.1982, приводимые в книге: Helmut Herles. Machtverlust oder das Ende der Ära Brandt. - Stuttgart, 1983. - S. 11 f.
19 Cm.: Klaus Bölling. Die letzten 30 Tage des Kanzlers Helmut Schmidt. Reinbek bei Hamburg, 1982. - S. 47 f. О распространении в печати документа Ламбсдорфа и дискуссии по нему в верхах СДПГ и СвДП cp. Klaus Bohnzak. Die Koalitionskrise... 1981/82. S. 19ff.
20 Ibid. S. 29 f.
21 Заявление Шмидта на Партийном совете СДПГ 19.09.1982 // SPD-Service 416/82. S. 1,3.
22 Текст речи X. Шмидта см.: Bundeskanzler Helmut Schmidt: Erklärung am 17. September 1982 im Deutschen Bundestag // Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Stenographische Berichte. Bd. 122. - S. 7072-7077.

Глава VI
СОЦИАЛ-ЛИБЕРАЛЬНАЯ ЭРА: ИТОГИ
Наибольшего успеха в период своего пребывания у власти социал-демократы добились на выборах 1972 г. В поел едущие годы, однако, партия терпела неудачи, которые скрашивали лишь некоторые бывшие исключениями случаи, как например, выборы в мае 1980 г. в ландтаг земли Северный Рейн - Вестфалия. На выборах в девяти землях в 1974-1975 гг., по сравнению с выборами, происходившими за четыре года до этого, СДПГ повсюду, кроме земли Саар, теряла голоса, в наибольшей степени в Гамбурге и Берлине, в то время как ХДС/ХСС, везде, кроме Шлезвиг-Гольштейна, одерживала победу1. Подобным образом развивались события и во время коммунальных выборов во многих городах, в которых СДПГ на протяжении многих лет располагала абсолютным большинством.
В результате партии пришлось обратиться к самоанализу, чтобы выяснить, почему социал-демократам не удалось сохранить то уважение, которое партия завоевала ранее. Причины этого заключались не только в ухудшении внешних обстоятельств, но и в событиях, развивавшихся внутри партии: к примеру, внутрипартийные трения в Мюнхене, которые привели к ухудшению положения СДПГ в этом городе; предоставление должностей не имевшим соответствующей специальной подготовки друзьям по партии, деятельность которых была неподконтрольной и ошибки которых после их совершения по возможности затушевывались (это явление получило наименование «Войлок»*). Возглавляемые социал-демократами руководства земель или городских советов принимали ошибочные решения и проявляли слабость, как это произошло в Гессене в ходе аферы с Гессенским земельным банком и в Гамбурге во время скандала
* То есть затягивание сути дела вязким, малопроницаемым материалом. - Прим. ред.
292

с ядовитыми отходами; когда в 1976 г. в Нижней Саксонии премьер-министр социал-либеральной коалиции Альфред Кубель, опытный социал-демократ, работавший в правительстве с 1945 г., по договоренности в середине легислатурного периода вышел в отставку, возник риск, что для СДПГ это может плохо кончиться: предложенные Кубелем кандидаты - вначале Хельмут Казимир, министр финансов в кабинете Кубеля, затем Карл Равенс, министр жилищного строительства в Бонне - не получили большинства в парламенте; напротив, кандидат от ХДС Эрнст Альбрехт сформировал новое земельное правительство и победил на следующих выборах в ландтаг.
К этим недостаткам СДПГ в землях и коммунах, относившимся к сфере кадровой политики, добавлялось то, что многие граждане не желали участвовать в организуемых партией политических мероприятиях. Важную роль играла при этом политика в области образования, в которой в качестве образца использовалась применявшаяся в Гессене система школьного обучения, когда больше значения придавалось умению критически мыслить, чем передаче знаний. Данная концепция подвергалась нападкам со многих сторон, а не только со стороны консервативно настроенных родителей, которые устали от постоянного экспериментирования и истосковались по спокойствию, порядку и постоянству. Острой критике подверглась и так называемая «окружная реформа», прежде всего в землях Нижняя Саксония и Гессен, где правили социал-либеральные коалиции. Создание новых крупных административных единиц, частично под новыми названиями, рассматривалось как непонимание традиций и неуважение интересов граждан на местах. Особенно резкие протесты вызвало объединение городов Гиссен и Ветцлар под общим названием Ланштадт, которое было присвоено им уже после этого. «Окружная реформа» не была какой-то спецификой в социал-демократической земельной и коммунальной политике, в Баварии ее проводила ХСС2, а в Гессене ее форсировала прежде всего СвДП. Но возражения против реформ в области образования и окружных реформ шли во вред СДПГ, которая в глазах среднего гражданина была ведущей правящей партией в Бонне и потому отвечала за все проводившиеся на федеральном и локальном уровне правительственные мероприятия и потому что она расценивалась как партия «реформ». В негативном духе влияли на общественное мнение об СДПГ и акции протеста, проводившиеся преимущественно молодежью - демонстрации, нередко связанные с насильственными действиями, как, например, захват университетских зданий и пустующих домов, - против которых, по мнению многих граждан, социал-демократичес¬
293

кие земельные и коммунальные правительства предпринимали недостаточно энергичные меры. «Неспособность» контролировать развитие событий во Франкфурте, где бургомистры социал-демократы старались унять организуемые поколением внепарламентской оппозиции3 1968 г. постоянные беспорядки - двое из этих бургомистров, Вилли Брундерт и Вальтер Мёллер оказались настолько глубоко потрясены данными событиями, что скончались во время пребывания на этом посту - рассматривалась как почти неизбежный поворот судьбы. Однако после того, как СДПГ потеряла большинство во Франкфурте и в 1977 г. бургомистром стал кандидат ХДС Вальтер Вальман, беспорядки пошли на спад. Подобным же образом шло развитие событий в Берлине и различных университетских городах. Создавалось впечатление, что это связано не столько с политическим настроем пришедших к власти представителей ХДС/ХСС против их предшественников из СДПГ, сколько с осознанием того факта, что консерваторы склонны менее скрупулезно относиться к применению методов государственного насилия, чем социал-демократы, склонные к либеральничанию, приводившему к повышению порога действий со стороны протестующих. Возможно, протестующие полагали также, что нет никакого смысла протестовать против консервативных властей, тогда как социал-демократы, по их мнению, обязаны были обращать внимание на подобные проявления воли низов.
К фундаментальным общим условиям деятельности СДПГ относилось то, что во время ее правления на нее возлагалось больше надежд, чем на консерваторов. Это вполне понятное отношение к партии, постоянной целью которой было развитие общества в направлении большей свободы, большей справедливости, большей человечности. На протяжении 16-ти лет, когда СДПГ была правящей партией в Бонне, она не теряла из виду данной цели. Когда в 1976 г. она подвела итог деятельности социал-либеральной коалиции - прошли три года работы правительства под главенством социал-демократов - ее гордость достигнутым была вполне оправдана4. Однако уже тогда можно было заметить, что возникли проблемы, решить которые социал-либеральная коалиция едва ли была в состоянии.
Принятые меры социальной защиты способствовали тому, что люди не были оставлены на произвол судьбы перед лицом бедности - как это происходило с миллионами людей в богатейшей стране мира США - и значительная часть населения в сравнении с положением в других странах жила в достатке. Но различия в доходах и жизненном уровне разных социальных групп Федеративной Республики все еще оставались довольно значи¬
294

тельными, так что социальная справедливость оставалась далеким идеалом. С данными различиями находящиеся на более низком уровне группы мирились, пока они рассчитывали на постоянный экономический рост и связывали свои надежды с тем, что со временем они также смогут оказаться в выигрыше от этого. Однако с уменьшением темпов экономического роста и повышением уровня безработицы ножницы в распределении материальных благ расходились все далее.
Особенно незащищенными чувствовали себя те, кто в этих условиях терял свои рабочие места и доходы, а к ним принадлежали не только работающие по найму, но и самостоятельные ремесленники, хозяева собственных предприятий и предприниматели из средних слоев, лица свободных профессий, мелкие сельские хозяева; они ощущали свое положение особенно невыносимым, глядя на то, что одна довольно сильно выросшая социальная группа оказалась вовсе не затронутой данными обстоятельствами - государственные служащие, главным образом чиновники. Социал-либеральная коалиция расширила их привилегии. Это вызывало резкое недовольство среди населения и разжигало недоверие к «этим, сидящим наверху», которые делят между собой не заслуженные ими доходы. Так все более росли негативные чувства, влиявшие на отношение к государству.
Другим грузом, лежавшим на плечах социал-либерального правительства, была проблема «гастарбайтеров»*. С начала 60-х годов в ФРГ привлекалась со всех сторон рабочая сила, занимавшая те места, на которых отказывались работать немцы. В свою очередь предприниматели и государство не заботились об интересах и человеческих нуждах этих иностранцев. В 1980 г. в стране находились 2 млн. иностранных наемных работников, а всего в Федеративной Республике проживало 4,5 млн. иностранцев. В период роста безработицы это создавало растущие трудности. Напряженность в отношениях между немцами и турками, т.е. людьми из разных культур, проявлялась в жилых кварталах, в пивных и на улицах. Это приводило к дальнейшему росту чувства вражды к иностранцам, наиболее распространенному среди рабочих, так как они больше всего общались с иностранцами на работе и в быту и видели в них конкурентов на рынке труда. Эта напряженность вызывала озабоченность ответственных политиков, но у них не было ясной концепции поведения по отношению к иностранцам, и они не находили иного выхода, как положить
* Принятое в Германии наименование иностранных рабочих, привлекавшихся, как правило, для выполнения тяжелой малоквалифицированной работы, от которой отказывались сами немцы. - Прим. ред.
295

этому конец, кроме разве что прекращения вербовки рабочей силы. Попытка интегрировать иностранцев в немецкое общество вызвала противодействие как немцев, так и в особенности турок. Обратная высылка иностранцев на их родину по правовым и гуманитарным соображениям была для социал-либерального правительства невозможной. Все это не способствовало популярности правительства.
Социал-демократы ранее, чем другие партии и движения, обратились к теме защиты окружающей среды. Когда СДПГ в 60-е годы выдвигала требование «снова сделать голубым небо над Руром», это подвергалось многочисленным насмешкам. Но, начиная с 70-х годов, как бы разом пробудилось осознание значения экологии для качества жизни и для выживания человечества. В Федеративной Республике, как ни в одной другой промышленно развитой стране, это связывалось с неприязнью к заорганизованному государству и с возрастающей готовностью создать протестную политическую силу. В остававшуюся десятилетиями стабильной трехпартийную систему, которая, казалось, развивается в сторону образования двухпартийной системы, одним махом впрыгнула четвертая, экологически ориентированная партия: Зеленые. В короткий срок они завоевали депутатские мандаты в коммунах и половине земельных парламентов, в марте 1983 г. вошли в Бундестаг.
В СДПГ произошел разлад по поводу отношения к экологическому вопросу. Он имел не только лишь актуально-политическую подоплеку, а был связан со всей партийной традицией. Социал-демократия постоянно поддерживала технический прогресс; уничтожение станков было чуждо немецкому рабочему движению. Мирное использование ядерной энергии СДПГ длительное время рассматривала как великолепный шанс для развития благосостояния и повышения возможностей самовыражения для всех людей. Были ли достаточно убедительными аргументы в пользу отказа от строительства атомных электростанций, выдвигавшиеся гражданскими инициативами, к которым присоединялись и социал-демократы и которые отражали требования Зеленых? Мнения ученых по поводу целесообразности и необходимости ускорения темпов строительства атомных электростанций также разделились, поэтому для политиков решение данной проблемы было особенно трудным. То, что среди социал-демократов в правительстве выявились по этому вопросу колебания и разногласия, казалось многим подстраиванием под Зеленых или под тех, кто вообще отказывается от индустриального общества. В действительности это была понятная, осознанная осторожность перед возможным шагом в неверном на¬
296

правлении, который мог бы привести к непредвиденным последствиям для будущих поколений.
В последние годы деятельности социал-либеральной коалиции ни одна из упомянутых, столь раскритикованных общественным мнением слабостей СДПГ, не оказалась такой трудной для преодоления, как очевидная неспособность правительства справиться со сложными экономическими проблемами. Такие же трудности, и в еще большей степени, чем ФРГ, переживали почти без исключения все промышленно развитые страны мира, где правили в основном консервативные правительства. Возлагать отвественность за данные трудности на правительство, которым руководили социал-демократы, было явной бессмыслицей. Оставался, однако, неясным вопрос, смогло бы это правительство лучше противостоять последствиям всемирной рецессии, если бы оно, как это отмечалось в правительственной программе СДПГ на 1983-1987 гг., правильно оценило ее «причины и масштабы»5. Недооценка во время избирательных кампаний 1976 г. вопроса о финансировании пенсионного обеспечения и в 1980 г. проблемы государственной задолженности была проявлением близорукости со стороны СДПГ, за что ей пришлось поплатиться. Поэтому непосредственно после выборов правительство должно было признать свою ответственность и выслушивать обвинения в том, что оно разочаровало избирателей.
На протяжении длительного времени во время правления социал-либеральной коалиции Федеративная Республика сумела лучше справляться с экономическими и социальными проблемами, чем большинство сопоставимых с ней государств. Это побудило, в особенности Хельмута Шмидта, уверовать в то, что все так и должно оставаться. Однако удивительно, что именно он, чья экономическая компетентность высоко ценилась в мире, не распознал еще раньше, что уже с конца 70-х годов речь шла о подспудно идущем, длительном структурном экономическом кризисе и что поэтому избирателям нельзя было заявлять о скором улучшении экономического положения. Самое позднее во время избирательной кампании 1980 г. нужно было довести до сведения населения, что необходимы меры экономии в различных сферах и сокращение социальных расходов. Если бы избиратели были подготовлены к этому, правительству было бы легче принять представлявшиеся ему необходимыми решения. Хотя вокруг этого и могли затем возникнуть конфликты между партнерами по коалиции, менее острая реакция особенно затронутых финансовыми сокращениями слоев укрепила бы позиции СДПГ.
Важным для подготовки к грядущим суровым испытаниям и преодолению последствий вызванных ими столкновений явился
297

бы более тесный контакт с профсоюзами. Как раз во времена нарастающих трудностей возникала потребность тесной кооперации. Но отношения между СДПГ и профсоюзами ослабевали. Они оказались ослабленными из-за роста безработицы и скомпрометированными скандалом вокруг «Нойе хаймат» (Neue Heimat). Публикации о личном обогащении директоров этого созданного профсоюзами объединения по строительству жилья путем темных махинаций, всплывших на свет, высоких доходах профсоюзных руководителей, и хотя и легальное, однако для людей занимающих подобные посты не легитимное использование возможностей ухода от уплаты налогов, а также репортажи о некорректном отношении к квартиросъемщикам «Нойе хаймат» наносили ущерб авторитету профсоюзов и косвенно немалый урон репутации СДПГ.
Поле действий для социал-демократов все более сужалось, что было частично вызвано проблемами, которые поддавались устранению и исправлению, но во все возрастающей мере вызывались факторами, на которые вряд ли было возможно воздействовать. Наиболее угрожающим в мировом масштабе было обострение противоречий между США и Советским Союзом с вытекающим из этого ростом вооружений в обоих военных блоках. С тех пор, как в 1980 г. республиканец Рональд Рейган был избран американским президентом, в ФРГ, в особенности в кругах, близким социал-демократам, проявлялось глубокое недоверие по отношению к американскому правительству. Правительство Рейгана поставило в центр своей политики повышение американского военного потенциала, поддерживало реакционные режимы в Центральной и Южной Америке и других частях света, в своей стране сократило социальный бюджет, не сдерживало рост безработицы и проводило такую политику процентных ставок, которая оказывала в наивысшей степени отрицательное воздействие на экономическое развитие Европы. Консерваторы в Федеративной Республике могли быть довольны этой политикой и обвиняли ее критиков в «антиамериканизме», что использовалось прежде всего как аргумент против СДПГ. В то же время Хельмут Шмидт во время президентства в США Джимми Картера сумел оказать влияние на принятие «двойного решения» НАТО, так как он хотел добиться, чтобы США и СССР сели за стол переговоров о новых ракетах с ядерными боеголовками в Европе с целью их уничтожения. Для Советского Союза это означало, что только что размещенные ракеты должны быть убраны. Однако проходившие в Женеве переговоры оставляли мало надежды на достижение этой цели, что вытекало также и из позиции американской стороны.
298

В СДПГ нарастали настроения против «двойного решения» НАТО, против которых партия, однако, не высказалась в принятой на своем Берлинском съезде 1979 г. резолюции, отложив решение до 1983 г. Таким образом, не было причин обвинять СДПГ в нелояльности к федеральному канцлеру Шмидту, хотя его политика и он сам вызывали все большую критику, и часть партии отказывалась за ним следовать.
Такое отношение не только к Хельмуту Шмидту, но и к другим социал-демократам, занимавшим правительственные посты, затрагивало проблему, возникшую еще по крайней мере во время правления «большой коалиции» в Бонне и при дальнейшем ходе событий еще более обострившуюся: недоверие членов и сторонников СДПГ к «тем, кто наверху», к «истеблишменту». Вилли Брандту, который олицетворял собой образ широко мыслящего политика, лучше удавалось устранять подобное недоверие, чем Хельмуту Шмидту, который давал почувствовать свое интеллектуальное и политическое превосходство. При этом деятельность Шмидта определялась теми же этическими категориями, что и у Брандта. Но Шмидт менее, чем его предшественник на этом посту, заботился о том, чтобы сообщать общественности в партии и вне ее о мотивациях решений, размышлениях и намечаемых целях, которыми он руководствовался в своей политике. Поэтому в средствах массовой информации давно был в ходу образ успешного «дельца» Шмидта. Это скрывало для многих его настоящий облик мыслящего, образованного и в буквальном смысле добросовестного человека.
* * *
Наибольшим достижением правительственной деятельности социал-демократов были результаты Восточной политики и политики в области разрядки напряженности, которые без сомнения можно назвать историческими. Эта политика целенаправленно проводилась министром иностранных дел Брандтом и получила эффективную поддержку со стороны Эгона Бара, она вошла в решающую фазу с заключением во время канцлерства Брандта Московского и Варшавского договоров (1970 г.), соглашения четырех держав по Берлину (1971 г.) и Основополагающего договора с ГДР (1972 г.) и продолжала оставаться составной частью политики социал-либеральной коалиции под руководством федерального канцлера Шмидта. Нормализация отношений с Советским Союзом и его союзниками при одновременном сохранении присутствия в западном альянсе и интенсивной деятельности в Европейском Сообществе укрепила позиции
299

Федеративной Республики. Ее международный авторитет как страны, представляющей собой важный экономический и политический фактор, чрезвычайно повысился в 70-е годы. «Столь часто встречавшееся определение - западногерманский экономический великан и вместе с тем политический карлик - исчезло из международного политического словаря», - резюмировал Рихард Лёвенталь6. Заключив восточные договоры, Федеративная Республика ясно показала миру, что она признает итоги развязанной Германией Второй мировой войны, и тем самым укрепила свои позиции в сфере деятельности на международном уровне. Предпринятые ею усилия по разрядке напряженности между Востоком и Западом являлись вкладом в дело сохранения мира и достижения равенства между государствами и народами. Когда эта напряженность после ввода советских войск в Афганистан в конце 1979 г. снова усилилась, Хельмут Шмидт позаботился о том, чтобы ФРГ солидаризировалась с Америкой, например, в форме бойкота Олимпийских игр в Москве, но избегая при этом ухудшения своих отношений со странами восточного блока. Шмидт, насколько это было в его власти, хотел избежать рецидива «холодной войны», опираясь на свой международный авторитет, он выступал за то, чтобы обе великие державы вернулись к переговорам между собой.
Федеративной Республике удалось сохранить прогресс, достигнутый при проведении Восточной политики. Договоры и последующие соглашения с ГДР позволили сделать чуть более проницаемыми Берлинскую стену и колючую проволоку и приступить к осуществлению поездок в гости друг к другу граждан двух немецких государств, при этом передвижение с Запада в ГДР было свободнее, хотя и было связано с заполнением документов, а при выезде из ГДР в ФРГ восточные немцы встречались с большими ограничениями, введенными режимом СЕПГ. Но во всяком случае, почти разорванные во время изоляции человеческие контакты были возобновлены и облегчены. В отношениях с Советским Союзом и государствами его сферы влияния наряду с политическими и экономическими отношениями придавалось значение развитию культурных, научных и личных связей. Несмотря на то, что в ее первоначальной фазе Восточная политика встретила значительные возражения и отдельные положения договоров были подвергнуты острой критике, большинство людей в Федеративной Республике признали ее плоды и многие ими воспользовались.
Развитие социального государства в ФРГ - задача, поставленная Конституцией. Со времени ее принятия при сотрудничестве различных общественных сил принимались законы и разраба¬
300

тывались меры, часто при совместном участии ХДС/ХСС и СДПГ, направленные на осуществление этой задачи. Но только в период правления социал-демократов эта социальная сеть обрела такую плотность, которая существовала лишь в немногих других государствах. Были ли принятые отдельные меры правильными, нужно ли было сохранять крупные, централизованные социальные учреждения, за развитие и за бюрократизацию которых несла ответственность СДПГ, или же в социальной политике следовало искать другие пути - все это было темой разногласий в дискуссиях в обществе и среди самих социал-демократов. В своих высказываниях они подчеркивали, что речь шла о том, чтобы, с одной стороны, устранить возникшие привилегии и злоупотребления, с другой - все больше развивать идею вспомоществования в направлении самопомощи. Бесспорным для СДПГ был принцип права на государственные социальные услуги, поскольку социальное благосостояние создается совокупным трудом всего населения и ему же должно идти на пользуй точки зрения социал-демократов, необходимость социальных выплат определяется тем, что возникающая в ходе распределения материальных благ и жизненных шансов несправедливость должна быть в возможно более полной мере устранена. СДПГ хотела сохранить в неизменности принципы, определявшие ее социальную политику, и масштабы ее осуществления и в новых, изменившихся экономических условиях, как и тот определяющий пункт, что эти завоевания направлены на то, чтобы по возможности сгладить неравенство, возникшее в результате несправедливости в распределении материальных благ и жизненных шансов. Даже в изменившихся экономических условиях СДПГ оставалась верна основным положениям своей социал-демократической социальной политики и не отказывалась от масштабов ее осуществления. Она хотела защитить ее от уже предпринятых и ожидавшихся сокращений социальных расходов, сохранив основные принципы солидарной социальной политики.
Созданию социал-либерального правительства в Федеративной Республике, как и в других западных странах, предшествовало охватившее многие слои движение, призывавшее к слому застывших структур, отказу от старых обычаев, нахождению гуманных форм совместной жизни людей. Студенты в университетах протестовали против иерархических порядков, женщины вырабатывали новые формы само- и группового сознания, в детских садах, школах и семьях велись эксперименты по антиавторитарному воспитанию. Эта волна стремлений к большей свободе, эмансипации, большему участию в развитии общественной
301

жизни содействовала СДПГ на выборах и поддерживала ее политику реформ.
Призыв Вилли Брандта «Отважиться на большую демократию» встретил сочувствие и понимание, в особенности среди тех людей, которые стали новыми избирателями и сторонниками СДПГ. Возникла взаимосвязь между царившими тогда настроениями и планами СДПГ по демократизации жизни в обществе, на производстве, в отношениях между мужчиной и женщиной, во взаимоотношениях поколений, в учреждениях в сфере культуры и образования. Возможно, без определившего данные настроения политического климата СДПГ не удалось бы встать во главе правительства, и без СДПГ в правительстве зачахли бы те положительные начинания, которые привнесло движение 1968 г. Политика реформ приветствовалась значительной частью этого движения, и таким образом часть его удалось интегрировать в СДПГ.
Однако реформистский энтузиазм первых лет социал-либерального правительства не удалось удержать на том же уровне и далее. Он был заторможен из-за становящейся все более пустой казны, приговоров Конституционного суда, позиции Бундесрата, в котором доминировал блок ХСС/ХСС, сопротивления со стороны СвДП, проблем мировой экономики и изменения духа времени. Шмидт придавал большее значение не реформистской эйфории, а трезвому реализму, действенному менеджменту в период кризиса и сведению к минимуму неизбежных потерь. На чем Шмидт настаивал и в чем его поддерживали прежде всего министр юстиции Ханс-Йохен Фогель и министры внутренних дел от СвДП Вернер Майхофер и Герхарт Баум, - это акцентирование в законодательстве и в применении законов либеральных основ государства и общества. Сомнения в том, что такая либеральность существует, появились как раз во время канцлерства Вилли Брандта, когда «Указ против радикалов» трактовался на практике в столь широком смысле, что оказался подвергнут суровой критике как в ФРГ, так и за границей. Этот был один из примеров из времени правления социал-демократов, когда результаты предпринятой политической меры входили в противоречие с первоначальными намерениями.
Суровому испытанию подверглись свободы в Федеративной Республике, когда в середине 70-х годов террористы прибегли к насилию: захват заложников, похищения, убийства, поджоги. Применение законов было ужесточено, что вызвало беспокойство не только в левых кругах. Принимавшиеся меры по обеспечению безопасности выглядели примерно так: для картины правительственного квартала в Бонне стали привычными ограды из
302

колючей проволоки, бронетранспортеры, вооруженные полицейские. Все это вызывало неприятие. Многие испытали чувство тревоги, когда стало известно, что чиновники ведомства по защите конституции тайно проникли в квартиру ученого-атомщика Клауса Траубе, который, как выяснилось, оказался под неоправданным подозрением в контактах с террористами, чтобы установить там подслушивающие устройства (в просторечьи - «клопы»). Привлечение всеобщего внимания к делу о «прослушивании» Траубе - министр внутренних дел Майхофер вынужден был тогда выйти в отставку - было знаком, показавшим, насколько чувствительной стала общественность Федеративной Республики к нарушениям закона властями. Это тоже было не в последнюю очередь заслугой социал-либеральной политики, так как именно она привела к повышению внимания в этом отношении. На акции террористов федеральный канцлер Шмидт реагировал с необходимой твердостью и без паники. Он не призвал ввести «чрезвычайное положение», жизнь в Федеративной Республике шла своим обычным чередом и в то время, когда террористы стремились нарушить этот порядок. Свободы соблюдались, и выявилось, что это было совместимо с обязанностью защитить население от террористов.
Шестнадцать лет правительственной деятельности социал-демократов в Бонне продемонстрировали абсурдность относящегося к 50-м годам утверждения Аденауэра, что победа СДПГ означает гибель Германии. С 1969 по 1982 гг. пост канцлера занимали представители СДПГ - Вилли Брандт и Хельмут Шмидт. В сравнении с тем, что намечалось Брандтом и социалдемократами в 1969 г., некоторые планы остались неосуществленными. Но итоги деятельности социал-либеральной коалиции вполне очевидны. Она начала осуществление остро необходимых внутриполитических реформ, и социал-демократы в условиях распространившейся на весь мир рецессии заботились о том, чтобы меры экономии не легли грузом лишь на плечи наименее зажиточных слоев. С проведением своей Восточной политики и политики разрядки напряженности социал-либеральное правительство перестало быть заложником «холодной войны» и создало предпосылки для того, чтобы ФРГ стала членом международного концерта держав, политический и экономический вес которого все более возрастал. В большой мере этому способствовали личные качества обоих социал-демократических федеральных канцлеров. Во время правления СДПГ под влиянием выдвинутых ею требований общество получило тот облик, отличительными чертами которого стали большая открытость и терпимость, а также воля к более демократическому самоопре¬
303

делению и соучастию. Восточная политика и политика разрядки, создание сети социальной защиты и повышение либеральности общества стали результатами социал-демократической правительственной деятельности, которые оставались направляющими и в будущем и способствовали сохранению авторитета Федеративной республики в Европе и мире.
Примечания
1 См.: Jahrbuch der SPD 1973-1975. - S. 241.
2 «Во многих случаях фракция [СДПГ] пыталась поддержать справедливые требования многих общин по исправлению последствий бессмысленных окружных реформ», отмечалось в отчете баварской земельной организации СДПГ. - Jahrbuch der SPD 1977-1979. - S. 163.
3 По-немецки сокращенно АРО - Aussenparlamentarische Opposition. - Прим. авт.
4 См.: Werner Kaltefleiter. Der Gewinner hat nicht gesiegt // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1976. - N 50.
5 См. формулировки в документе: «SPD - Regierungsprogramm 1983-1987». -S.291.
6 Bilanz der deutschen Ostpolitik // Das Parlament. Bonn. 11.12.1982. N 49. - S. 12.

Часть третья
ХАЙНРИХ ПОТТХОФФ
ПАРТИЯ В ПЕРИОД ПЕРЕМЕН. СТАГНАЦИЯ - ПОИСКИ КУРСА - ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Глава I
ОППОЗИЦИЯ В СОСТОЯНИИ ШПАГАТА
После того, как СДПГ перестала быть правящей партией, трезво оценивавшие положение действующие лица и наблюдатели понимали, что социал-демократам предстоит долгий и тернистый путь оппозиции. Херберт Венер пророчил своей партии 15-летний срок пребывания в оппозиции, который позднее журналисты и публицисты варьировали по потребности1. В действительности он обернулся даже 16-ю годами. Хельмут Коль, над которым вначале многие посмеивались и которого недооценивали, тем временем целенаправленно укреплял свои властные позиции. Новый канцлер, к тому времени уже девять лет председатель ХДС, обладал острым чутьем к власти и средствам, которые позволяют ее удерживать. Благодаря почти безошибочному инстинкту, сети доверенных лиц, а также личной зависимости он крепко держал в руках свою партию. Шаг за шагом он исключал нежелательных конкурентов и так незыблемо закрепил за собой канцлерское кресло, что побил даже прежний рекорд Аденауэра2. Система Коля, темные стороны которой хотя и были различимы уже в период его правления, но по-настоящему стали очевидны общественности лишь после того, как Коль волей избирателей лишился поста канцлера, наложила устойчивый отпечаток на общественно-политический ландшафт Германии. Его беспорядочный стиль руководства не прошел бесследно, и ущерб, нанесенный им демократической культуре, ощущается до сих пор. Хотя столь многолетнее пребывание у власти консервативно-либеральной коалиции с системой Коля, конечно, не было закономерностью, и Коль после 1989-1990 гг., естественно, воспользовался мифом о «канцлере-объединителе», у социал-демократии в 1982 г. был все же повод для обеспокоенности.
307

На деле, однако, преобладало ощущение, что многие в партии вздохнули с облегчением. Немалое число социал-демократов восприняли уход Хельмута Шмидта с поста канцлера почти как освобождение от обузы, словно под бременем власти и в силу необходимости компромиссов им приходилось поступаться своей идентичностью. Уже в последние годы его канцлерства, согласно резкой оценке политологов Петера Леше и Франца Вальтера, «большинство активистов социал-демократов поддерживало канцлера и его министров из своей партии в лучшем случае из чувства долга и дисциплины, скорее преодолевая себя, и уж едва ли из симпатии и энтузиазма»3. В результате дебатов о довооружении и движения за мир и охрану природы увеличился разрыв между значительной частью партии, с одной стороны, и канцлером и его министрами - социалдемократами - с другой.
Когда председатель партии Вилли Брандт в октябре 1981 г. защищал свой курс на интеграцию с участниками антивоенного движения и сторонниками Зеленых и демонстративно выступил против тех, кто делал ставку главным образом на «основное ядро избирателей» СДПГ, разразился открытый конфликт4.
Противоположная позиция, сформулированная его старым соратником Рихардом Лёвенталем, была отвергнута, и правление партии почти единогласно поддержало уважаемого и любимого Вилли Брандта. Речь шла, если персонифицировать ситуацию, о выборе между курсом Вилли Брандта, выступавшего за обращение к экологическому движению и привлечение альтернативно мыслящих, и Хельмута Шмидта, который стоял на том, чтобы поддерживать прочную связь с профсоюзами и политической серединой и дать отповедь тем, кто отошел от традиционной линии и включился в антивоенное движение. Шмидт оставался наиболее любимым и уважаемым из всех боннских политиков, далеко опережавшим остальных, как свидетельствовали все результаты изучения общественного мнения. И, напротив, СДПГ как партия теряла избирателей не только в пользу Зеленых, но гораздо больше (а именно вдвое) - в пользу ХДС. Она сползала на беспримерно низкий рейтинг5. В то время высказывание «Хельмут Шмидт - очень хороший канцлер, только он не в той партии», обозначало (хотя, разумеется, в утрированной форме) - дилемму, которая становилась все ощутимее. Партия не отождествлялась с канцлером. Но и канцлеру недоставало понимания эмоциональной жизни своей партии6.
308

1. Определение линии поведения в оппозиции
После того как социал-либеральная коалиция окончательно распалась, но еще до того, как 1 октября 1982 г. новым канцлером был избран Хельмут Коль, Вилли Брандт на Правлении партии высказался за продолжение прежней социал-демократической политики: «Находясь в оппозиции, наша партия не может открывать мир заново. Она должна опираться на то, что делала, находясь у власти»7. Хельмут Шмидт обратил особое внимание на это высказывание8, но он видел также, и прямо заявил об этом на заседании фракции Бундестага 26 октября, что в таких центральных вопросах, как политика безопасности и ядерная энергетика, партия стремится уйти от тех позиций, за которые он выступает9. Так что причины, по которым Хельмут Шмидт, вопреки настояниям своих политических сторонников, отказался вновь выдвигать свою кандидатуру на пост канцлера, носили не только медицинский и личный характер. Через несколько месяцев после его отставки в СДПГ, казалось, почти забыли, что партия несколько лет была у власти и назначала канцлера. После того как она уже утратила «способность править», Ханс-Иохен Фогель высказал опасение, что ей угрожает опасность «потерять также и способность быть оппозицией - причем надолго»10.
Отставка пользовавшегося уважением канцлера Хельмута Шмидта в связи с тем, что СвДП, снедаемая страхом за свое политическое выживание, перешла в другой лагерь, вызвала возмущение и гнев не только у социал-демократов, но и у большой части избирателей. Ибо это выглядело как манипуляция результатами выборов октября 1980 г., при которой присвоены оказались именно голоса избирателей СвДП, полагавших, что отдают их в поддержку Хельмута Шмидта. Еще до отставки с поста канцлера Хельмут Шмидт выступал за проведение новых выборов, на основании которых можно было осуществить демократически легитимированную смену канцлера и правительства. После того, как Хельмут Коль оказался в кресле канцлера благодаря перебежчикам из СвДП, ему требовался мандат избирателей, чтобы сделать смену правительства легитимной в глазах общественности. Из очевидных соображений предвыборной тактики Коль и Геншер решили назначить выборы только на март 1983 г., о чем сообщил новый федеральный канцлер в своем правительственном заявлении от 13 октября 1982 г. Путь к ним был подготовлен инсценировкой постановки вопроса о доверии с заведомо негативным результатом, вызвавшей сомнения в ее соответствии Основному закону. Даже у Федерального пре-
309

зидента Карла Карстенса, ставленника ХДС, были вполне различимые сомнения на этот счет11. Новые выборы были назначены на 6 марта 1983 г.
Хельмут Шмидт не выступал в качестве кандидата, и уже это понизило шансы СДПГ выиграть выборы. Не выставил свою кандидатуру и Йоханнес Рау, популярный премьер-министр земли Северный Рейн - Вестфалия. Кандидатом в канцлеры от СДПГ стал Ханс-Йохен Фогель, который отнюдь не расценивал себя как «дублера или даже солдата партии», а был вполне уверен в своем соответствии «должности федерального канцлера». Это, без сомнения, было правильно, но «относительно шансов на успех» он тоже не строил иллюзий12. Ханс-Йохен Фогель, 1926 г. рождения, блестящий юрист, заслужил известность на посту обер-бургомистра Мюнхена в 1960-1972 гг. Полевение мюнхенской СДПГ отбило у него охоту к работе в Баварии. Поработав сначала при Брандте министром жилищного строительства, при Хельмуте Шмидте он стал в мае 1974 г. федеральным министром юстиции. Особое уважение он завоевал в партии, когда отказался от своего министерского поста в Бонне, чтобы помочь оказавшейся в тяжелом кризисе западноберлинской СДПГ. В январе 1981 г. он стал правящим бургомистром Западного Берлина; после выборов в западноберлинский парламент в июле он должен был уступить этот пост Рихарду фон Вайцзеккеру (ХДС). Фогель остался в Западном Берлине председателем социал-демократической фракции в Сенате и в качестве члена Президиума СДПГ по-прежнему входил в вер-
Кандидат в канцлеры Ханс-Йохен Фогель на предвыборном съезде СДПГ в Дортмунде 21 января 1983 г.
310

хушку федеральной партии. Впервые в жизни он столкнулся тогда с трудностями и разочарованиями, связанными с пребыванием в оппозиции. Берлинский опыт - беспорядки, захват домов бездомными, альтернативные группы, погрязшая в раздорах и политически ослабевшая партия, - оказал на Фогеля сильное воздействие. Он стал политиком, который проводил в СДПГ курс на интеграцию.
«Предвыборная программа СДПГ 1983-1987», принятая на съезде партии 21 января 1983 г., в значительной степени была составлена Фогелем13. Она содержала заявление о поддержании «преемственности в отношении 16 лет работы социал-демократии в правительстве», а также признание собственных ошибок и просчетов. Со своей противоречивостью и критическими размышлениями она едва ли могла найти понимание. Предвыборная программа и предвыборная борьба СДПГ затрагивали широкий спектр тем: экономическую и социальную политику, формирование общества, правовую жизнь, экологию («стремиться к миру с природой и сохранять окружающую среду») и обеспечение мира. Партия едва ли могла предложить ясную, привлекательную концепцию возвращения к экономическому благополучию и преодоления безработицы. Большинство электората, в том числе и бывшие избиратели СДПГ, верили, что консервативные партии в состоянии более успешно стимулировать готовность предпринимателей делать инвестиции, оживить экономику и совладать с финансовыми проблемами14. Правда, перед самыми выборами СДПГ сделала определенный рывок вперед, и все же со своей кампанией за программу обеспечения занятости и экологию, против размещения ракет и гонки вооружений ей трудно было добиться признания избирателей.
СДПГ сидела между двух стульев. ХДС/ХСС было легко играть на темах «тяжелого финансового наследия», безработицы и «преобразований в духовно-нравственной сфере», напоминая о славных временах «экономического чуда» и полной государственной казне, когда они были у власти в Бонне. Вину за бедственное положение и упадок гражданской культуры они возлагали на СДПГ. Во внешнеполитической сфере у них тоже было больше козырей. Они знали, что в ставке на НАТО, на прочную принадлежность к Западу и на размещение ракет их поддерживают не только Соединенные Штаты во главе с Рейганом, но даже Франсуа Миттеран выступал как их помощник в предвыборной борьбе. Французский президент-социалист открыто и однозначно встал на сторону довооружения, а тем самым и канцлера Коля. В том, что Ханс-Йохен Фогель определил как пред¬
311

взятое отношение к СДПГ15, она должна была бы упрекать и самое себя. В результате отхода от Хельмута Шмидта и его политики безопасности она оказалась на Западе во внешнеполитической изоляции, - а это на протяжении всей истории Федеративной Республики всегда снижало внутриполитический рейтинг. Действуя по старой проверенной схеме клеветы на социалдемократию как национально неблагонадежную и «социалистически» опасную, ХДС/ХСС вновь манипулировал предполагаемой близостью СДПГ с Москвой, и не совсем безуспешно. С другой стороны, СДПГ не могла привлечь на свою сторону и молодых избирателей, участвовавших в антивоенном и экологическом движении. Для них привлекательную альтернативу воплощали в себе Зеленые, которые впервые вошли в Бундестаг, получив 5,6% голосов.
На выборах 6 марта 1983 г. СДПГ потерпела тяжелое поражение. Ей отдали голоса только 38,2% избирателей, тогда как ХДС/ХСС с новым федеральным канцлером Хельмутом Колем с 44,5% на предыдущих выборах поднялась до 48,8%. СвДП на выборах в ландтаг Гессена (26 сентября) и Сенат Гамбурга (19 декабря 1982 г.) расплатилась за свое лавирование, получив соответственно 3,1 и 2,6% и вылетев из правительств этих земель. На федеральных выборах она тоже потеряла 3,6 пункта и набрала лишь 7%. Но в целом избиратели подтвердили «поворот» осени 1982 г. и легитимировали правление консервативно-либеральной коалиции. Хельмут Коль теперь прочно держался в седле, опираясь на одержимую жаждой править СвДП и ее неизменного министра иностранных дел Ханса-Дитриха Геншера. Теперь Коль мог заняться тем, чтобы обуздать и приручить своего неудобного внутриполитического конкурента Франца-Йозефа Штрауса. С помощью обыгрывания сделки о предоставлении миллиардного кредита ГДР, которую неугомонный Штраус затеял с ГДР-овским добытчиком валюты Александром Шальк-Холодковским, и визита, который баварец нанес в июле 1983 г. главе СЕПГ Эриху Хонеккеру, противник был нейтрализован.
Вслед за тем, как в лице Хельмута Шмидта политическую сцену покинул социал-демократ, пользовавшийся высочайшим уважением избирателей, удалился и политический патриарх Херберт Венер. Он работал, как ломовая лошадь, и как суровый наставник вел фракцию СДПГ в социал-либеральную эру (в последний период, правда, заметно менее эффективно из-за болезни). Его преемником в качестве председателя фракции в Бундестаге стал 8 марта 1983 г. Ханс-Йохен Фогель. На выборах в Бундестаг он выступал как кандидат в канцлеры. Уже это было
312

неблагодарной задачей, и новая должность тоже была далеко не сахарной. Фракция была ослаблена жестоким поражением, многие опытные депутаты не вошли в парламент, роль оппозиции в Бундестаге была непривычной. Тяжело было перенести разочарование в том, что избиратели не отвернулись от «перевертыша» СвДП, которая опять вошла в Бундестаг и ее представители продолжали сидеть за столом кабинета министров Коля. Но прежде всего фракция СДПГ должна была «переварить» то, что в лице Зеленых с ней рядом заняла место еще одна, молодая оппозиционная группа, которая вела себя нетрадиционно и привнесла в Бундестаг непривычную новую жизнь. В обкатанном парламентском механизме она действовала как чужеродное тело, но со своими дерзко-свежими акциями и «events» Зеленые пользовались успехом у средств массовой информации и отбивали хлеб у СДПГ в шоу-бизнесе.
Впоследствии Ханс-Йохен Фогель писал: «Именно в те годы моей первостепенной целью как председателя фракции было сохранять ее единство и после утраты власти сделать ее центром интеграции и обновления всей партии и тем самым - весомым политическим фактором»16. Началось с организационной и структурной реформы. Дикие заросли перекрывающих друг друга, сбивающих с толку компетенций и задач рабочих групп, кружков, заместителей председателя фракции и заведующих отделами были расчищены - не без некоторого ропота со стороны членов фракции. Функции председателей рабочих кружков были объединены с функциями заместителей председателя фракции. Это обеспечило определенную ясность отношений, но ценой назначения восьми заместителей, новых трений и «бюрократизации»17.
Фракция быстро стала «работоспособным парламентским сообществом»18 и взялась за конкретную работу. Ханс Апель, бывший министр обороны и один их доверенных лиц Хельмута Шмидта, державшийся на некоторой дистанции от Фогеля, нашел слова признания для самоотверженности, с которой последний «привел в порядок запущенную фракцию и штаб-квартиру»19 партии. И все же его стиль руководства с бюрократической аккуратностью и дотошностью, из-за которого он получил прозвище «классный руководитель», вызывал и антипатию. Не только Хансу Апелю и Хорсту Эмке он представлялся бюрократически-авторитарным лицом, лишенным политических идей. Фракция СДПГ в Бундестаге определила пять основных пунктов своей работы: обеспечение мира, преодоление безработицы, окружающая среда, социальная справедливость и внутриполитическая либеральность. Как и следовало ожидать,
313

под руководством Ханса-Йохена Фогеля, фракция работала усердно и только за два первых года (до лета 1985 г.) внесла в Бундестаг почти двести предложений. Однако старание и количество не гарантировали еще политической пробивной силы. В 60-е годы, когда СДПГ снаряжалась к походу во власть, она отказалась от избыточного производства предложений и таким образом сознательно избавилась от по большей части неэффективной мелочной работы.
Регулярно публикуя анализ так называемых негативных рекордов, фракция целенаправленно пыталась дать понять общественности и населению, что при правительстве Коля безработица и бремя расходов растут, увеличивается число получателей социальной помощи, т. е. нарастает бедность, и одновременно повышается доля прибыли от капиталов и предпринимательской деятельности. Так, чистая прибыль в этой области в 1983 и 1984 г. выросла соответственно на 17,7 и 11,4%, тогда как заработная плата и жалование служащих - всего лишь соответственно на 2,0 и 1,7%20. Предложив в апреле 1984 г. программу «Работа и окружающая среда», СДПГ стремилась создать новаторский проект, в котором предпринималась попытка путем удорожания энергопользования связать охрану природы с созданием новых рабочих мест. Выдвинутое тогда же требование ограничить скорость на автобанах до 100 км/ч, как, собственно, можно было предвидеть, не принесло СДПГ симпатий влюбленных в автомобили граждан Федеративной Республики, на которых гораздо большее впечатление произвел модный лозунг «свободная езда для свободных граждан». Борьба против поправок в параграф 116 Закона о содействии трудоустройству и профессиональному образованию21, посредством которых правящая коалиция ограничивала возможности профсоюзов по проведению забастовок, едва ли принесла СДПГ дополнительные очки у населения, хотя и заслужила одобрение профсоюзов. В результате скандального кризиса и краха профсоюзного жилищного объединения «Нойе Хаймат» не только надолго была дискредитирована традиционная для социал-демократии идея экономических товариществ, но сильно пострадало и без того не повсеместно положительное отношение к профсоюзам. Упоминания слов «Нойе Хаймат» в течение долгого времени было достаточно для того, чтобы затруднять деятельность профсоюзов и социал-демократии. Обыгрывание этой аферы помогло правящим партиям - ХДС/ХСС и СвДП - отвлечь внимание, например, от скандала с пожертвованиями в партийные кассы, в котором в наибольшей степени были замешаны они сами.
314

2. Злободневные темы времени
13 мая 1983 г. был создан комитет Бундестага по расследованию аферы Флика с добровольными взносами. Партийная работа стоит денег, и партии для своей политической деятельности нуждаются также в государственных средствах («Öffentlicher Geld»). Наряду с прямым финансированием они пользовались налоговыми льготами на взносы, получаемые от своих членов, и на небольшие пожертвования в партийные кассы. Даже для более крупных пожертвований государство предусмотрело поощрение в форме снижения налогов на суммы до 60 000 для индивидуумов и 100 000 марок для семей. Доля государства в финансировании партий постоянно повышалась и в конце концов достигла более половины поступлений в их бюджет22. Время, когда СДПГ существовала почти исключительно на «рабочие гроши» и ее члены несли основную нагрузку предвыборной агитации, расклеивая плакаты и проводя уличные акции, миновало и для нее. Но по сравнению с другими партиями СДПГ, благодаря многочисленности и прогрессивной системе взносов, финансировалась еще в значительной степени за счет своих членов. Между 1984 и 1987 гг. взносы составляли в среднем около 42 % поступлений23, в 1988 г. даже около 58,2%, что соответствовало 114 млн. марок.
Многое из того, что раньше делалось членами партии, выполнялось теперь профессиональными и соответственно оплачиваемыми фирмами. Суммы, затрачиваемые на это, росли, причем все большая доля расходов приходилась на организацию зрелищных мероприятий и на СМИ. Предвыборная борьба становилась все дороже, расходы партий постоянно увеличивались. Это касалось в первую очередь центральных органов партий, которые проводили крупные избирательные кампании и акции. Они страдали от хронической нехватки средств и нередко должны были брать кредиты. Но и в Бонне уже давно было секретом полишинеля то, что партии не слишком строго придерживаются финансовых статей закона о партиях, а благодаря разным обходным путям финансирования добывают для себя дополнительные средства. Пресловутые «гражданские объединения», через которые прежде всего притекали деньги в ХДС/ХСС, играли весомую роль. Поговаривали, однако, в особенности в связи с партийной учебой, и о близких к партиям фондах, Конрада Аденауэра - в связи с ХДС, Фридриха Эберта - с СДПГ, Фридриха Науманна - со СвДП, Ханса Зайделя - с ХСС.
В результате прокурорских расследований уже в 1981 г. общественности стало кое-что известно об афере Флика. Тщатель-
315

ные расследования, вылившиеся в разоблачения прежде всего со стороны «Шпигеля», но также и других печатных и электронных СМИ, прокуратуры, налоговых органов, судебных процессов и парламентского комитета по расследованию вскрыли практику воздействия крупных концернов на политику. Предоставленные Фликом средства были по большей части «черной наличностью», которая проходила через фирму по отмывке денег «Штайлер Миссионгезелынафт» в Санкт-Августине и в запечатанных конвертах передавалась получателям. Из этой «заботы о партийно-политическом ландшафте» извлекали выгоду все представленные в Бундестаге партии, однако больше всех - ХДС/ ХСС. ХДС и ХСС получили таким образом в 1969-1980 гг. только от Флика 15 млн. марок, маленькая СвДП - 6,5 млн., и, наконец, СДПГ - еще 4,5 млн. «Купленная республика», стояло в подзаголовке привлекшей широкое внимание книги24. Впечатление, что политические решения в Бонне продаются, уже тогда было широко распространено. В 1985-1986 гг. федеральный канцлер Коль впервые сам оказался в затруднительном положении в связи с практикой пожертвований. В конце 70-х годов концерн Флика поддержал его политическую карьеру суммой в 55 000 марок наличными в целом. Но теперь он якобы ни о чем не знал. Хитроумный генеральный секретарь ХДС Хайнер Гайслер пытался защитить его от возможного осуждения за ложные показания, данные не под присягой, утверждая, что у канцлера был «провал памяти». Спасли Коля тогда его вернейшие финансовые паладины Вальтер Лайслер Кип, Хорст Вайраух и Уве Лютье, которые, чтобы он и далее мог оставаться канцлером, сняли с него вину своими ложными показаниями25.
Толчком для прокурорского расследования стало заявление депутата Бундестага от партии Зеленых Отто Шили. Это было характерно для боннской атмосферы, отравленной аферами с пожертвованиями в партийные кассы. Разоблачения подорвало авторитет всех партий, за исключением только что появившихся на сцене Зеленых. СДПГ не извлекла никакой политической выгоды из скандала Флика и прегрешений ХДС/ХСС и СвДП, потому что сама была втянута в систему незаконного финансирования, хотя получила и не так много, как остальные. Когда Бундестаг в декабре 1983 г. принимал новые нормы партийного финансирования, СДПГ голосовала «за». Вследствие скандалов положения о противоправном финансировании были ужесточены, и прием пожертвований от фондов и общественных организаций запрещен. Но зато по новым правилам налоговые льготы распространились на «крупные пожертвования» до 100 000 марок. Партиям, в меньшей степени связанным с крупным капита¬
ла

лом, гарантировалось «уравнивание возможностей» путем государственных доплат и был повышен средний допустимый уровень расходов на избирательные кампании. Только Зеленые голосовали против и даже направили в 1984 г. жалобу в Федеральный конституционный суд. В решении, вынесенном в 1986 г., он ограничил налоговые льготы на пожертвования в партийные кассы. При принятии новых норм, которое стало необходимо в результате этого решения, Бундестаг в 1988 г. расширил возмещение расходов на предвыборную борьбу, и Зеленые опять голосовали против.
По вопросу, центральному с точки зрения уважения и доверия граждан к партиям, только Зеленые заняли четкую позицию, тогда как СДПГ для многих граждан оказалась в одном котле с другим партиями и политиками, и всем им часто без разбору приписывали стремление обслуживать свои собственные интересы. Алчность ведущих партий, как это часто представлялось общественности, едва ли возможно было утолить. Даже сильно увеличенное финансирование не успевало за бурно растущими расходами. И опять Зеленые 23 мая 1989 г. подали в Карлсруэ новый протест против системы партийного финансирования. Только после объединения Германии, 9 апреля 1992 г., последовало решение, в котором Конституционный суд объявил противоречащими основному закону как «основной минимальный взнос», так и «уравнивание возможностей», и ряд других норм. Однако он подчеркнуто оставил в силе как соответствующее конституции государственное финансирование партий, не ограничивающееся только возмещением расходов на предвыборную борьбу26. С изменением Закона о партиях и дополненными законоположениями Бундестаг, наконец, принял в январе 1994 г. систему партийного финансирования, которая отвечала установкам из Карлсруэ.
Все скандалы с пожертвованиями и промахи ничему не научили Коля и его партию. Из того, что после конца эры Коля стало известно общественности о разветвленной сети незаконных банковских счетов, конвертах с наличными деньгами и пожертвованиях от фирм, мы знаем, что он и его соратники по ХДС упорно нарушали законы и приличия. Именно канцлер «духовно-нравственного поворота» не признавал никакой политической морали, когда речь шла о власти, и поставил себя над правом и законом. Разрушительное представление, что и политика продается, отпечаталось в сознании. Оно подрывает авторитет политики в глазах граждан. Но социал-демократии за все долгие 16 лет правления Коля не удалось извлечь политические выгоды для себя из финансового болота, в котором завяз блок ХДС/ХСС
317

Коля. Слишком ловко и бессовестно скрывалось многое, и слишком тесно была привязана сама СДПГ к системе партийного финансирования, чтобы идти против нее в лобовую атаку. Эту роль взяли на себя Зеленые, пока они еще не входили в число основных партий, вместе со СМИ и защитником конституции Хансом Хербертом фон Арнимом, который умел представить себя общественности. Так молодое, еще верное принципам партийное движение получило образ единственной на тот момент оппозиционной силы.
Зеленые, у которых значительную роль играл и феминизм, начинали прежде всего как экологическое и пацифистское антивоенное движение27. Осень 1983 г. была бурной, поскольку стоял вопрос о размещении на территории ФРГ ракет типа «Першинг-2» и крылатых ракет в ходе довооружения НАТО. Эта тема тогда более всего волновала общественность. Антивоенное движение в Федеративной Республике достигло своей высшей точки. Многие социал-демократы принимали участие в массовых демонстрациях, и многие окружные партийные съезды явным большинством заявили свое отчетливое «нет» размещению ракет. На 300-тысячном митинге в Бонне 22 октября 1983 г. выступал председатель СДПГ Брандт. На чрезвычайном съезде СДПГ 18-19 ноября 1983 г. в Кёльне Вилли Брандт и новый председатель фракции в Бундестаге Ханс-Йохен Фогель вместе обосновали «нет» СДПГ размещению ракет, и подавляющим большинством делегаты проголосовали за соответствующий проект резолюции Президиума партии. Только четырнадцать делегатов были против. Это был горький час для Хельмута Шмидта и не самая славная страница истории германской социал-демократии. Ибо все аргументы, что возможности переговоров еще не исчерпаны и что только так можно противостоять гонке вооружений, не могли скрыть того, что социал-демократия вступила на путь, который уводил ее от магистрального пути западного мира и даже ее западных братских партий. 22 ноября в Бундестаге по вопросу о размещении ракет присутствовавшие депутаты от СДПГ, как и Зеленые, голосовали против. С начала января 1984 г. началось размещение, сопровождавшееся сидячими блокадами. Хельмут Коль мог представить себя в глазах Запада как надежного союзника, тогда как СДПГ с точки зрения политики НАТО предстала в двойственном свете.
Это была реальность, которая не позволяла ей на протяжении многих лет выглядеть в глазах американской администрации, а также западноевропейских правительств действительно надежным партнером. При этом СДПГ как партия не ставила под вопрос принадлежность к западному альянсу. Но с отходом
318

от курса Хельмута Шмидта она отказалась от выполнения конкретных требований, связанных с политикой союза. Не только опубликованная в 1983 г. книга Оскара Лафонтена «Страх перед друзьями»28, суть которой сводилось к тому, что следствием демократического социализма должно быть неучастие в военных блоках, но и другие критические замечания из рядов СДПГ в адрес США и их политики в отношении Востока вызывали отчуждение дружественной западной заграницы и диссидентов в Восточной Европе. После перехода власти к Колю СДПГ начала в качестве оппозиции развивать свою собственную «параллельную внешнюю политику». Она касалась прежде всего ГДР и Советского Союза, и конкретно это означало контакты и сотрудничество с правящими коммунистическими партиями. В то время как одни позитивно оценивали это как «вторую фазу политики разрядки»29, ряд политических противников подвергал такой курс резким нападкам.
Восточная и Германская политика, ставшая в эру Брандта «фирменным знаком» социал-демократии, имела правительственный характер, т. е. ее проводили правительства под руководством канцлеров Вилли Брандта и Хельмута Шмидта. Уровнем ниже осуществлялись отдельные контакты, такие как визит Венера к Хонеккеру в 1973 г. и встречи Бара в Восточном Берлине в сентябре 1981 г. Они дополняли систему государственной политики диалога, но не были вполне бесспорными. Потеряв власть в Бонне, СДПГ оказалась перед необходимостью принять принципиальное решение, как в качестве оппозиции далее влиять на формирование политики в отношении Европы, США, ГДР и Восточной политики. Несмотря на некоторое риторическое дистанцирование внешняя политика нового правительства Коля проводилась под знаком преемственности по отношению к курсу Хельмута Шмидта. Возобновив исходившее еще от Шмидта приглашение Хонеккеру посетить Федеративную Республику, ведя телефонные разговоры с руководителем СЕПГ и выделив два миллиардных кредита ГДР (1983 и 1984 гг.), федеральный канцлер Коль сделал ставку на продолжение диалога и «коалицию разума»30. Против этого СДПГ едва ли могла выдвинуть принципиальные возражения.
Действительные расхождения касались политики безопасности. Под впечатлением от дебатов о довооружении и антивоенного движения СДПГ отошла от линии Шмидта. Теперь шаг за шагом все более явно завоевывала позиции концепция, что «безопасность может быть только совместной». Эгон Бар впервые сформулировал это положение уже в 1981 г.31. Понятие «совместная безопасность» стало лейтмотивом доклада Комиссии
319

Пальме (май 1982 г.)32, в которой политики с Востока и Запада вырабатывали предложения по разоружению и в которой Эгон Бар играл ведущую роль, так же как и в попытках политиков из СДПГ, занимавшихся проблемами безопасности, придти к соглашению с КПСС и СЕПГ относительно коллективных мер безопасности. Сосредоточение внимания на «сохранении мира», «партнерстве в области безопасности» и «общности ответственности» обоих германских государств «развило собственную динамику и собственную логику, которые включали в себя «деидеологизацию» отношений между Востоком и Западом, имели тенденцию скорее пренебрегать свободой и правами человека и отдавала высший приоритет сохранению внешнего мира»33.
Обсуждения и договоренности по проблемам политики безопасности были частью официальных контактов, которые СДПГ и СЕПГ поддерживали с 1983 г. В мае 1983 г . новый председатель социал-демократической фракции Ханс-Йохен Фогель после вступления в должность нанес визит Эриху Хонеккеру. Это была первая из с тех пор регулярно проводившихся в мае встреч34. Корректно и недвусмысленно Фогель дал понять, что отношение социал-демократии к НАТО и к ценностям западной демократии неизменно. Это было и осталось официальной партийной линией СДПГ. Но нельзя было не заметить, что в отдельных частях партии масштабы сдвинулись. Постулат германского единства поблек, становилось ощутимым дистанцирование от США, и распространялась нереалистическая переоценка собственных возможностей. На Западе и на Востоке зарождались сомнения, является ли еще СДПГ партией свободы. У критически настроенных наблюдателей возникало впечатление, что для некоторых социал-демократов фундаментальное противостояние свободной демократии коммунистической диктатуре отходило на задний план. Фиксация внимания на правящих коммунистических элитах по ту сторону Стены и колючей проволоки надолго дискредитировало германскую социал-демократию в глазах возникающих оппозиционных движений в Восточной Европе. Это касалось прежде всего «Солидарности» в Польше, но также и диссидентов в других странах. Были некоторые - слишком немногие - социал-демократы, которые имели с ними контакт и их поддерживали. В силу своего рода анти-антикоммунизма, который был так же распространен в рядах западногерманских левых, как и представления о постнациональной идентичности, многим представителям «поколения 68-го года», которые теперь задавали тон в СДПГ, часто не хватало необходимой тонкости понимания (Sensibilität).
320

3. Внутреннее развитие СДПГ
Развитие СДПГ как организации в период ее пребывания в оппозиции было проблематичным для народной партии, которая хотела иметь возможно более тесную связь с обществом и быть привлекательной для молодого поколения. Правда, число ее членов в целом изменилось незначительно, и после снижения с 926000 в 1982 г. до 910 063 в конце 1987 г. вновь выросло к концу 1989 г. до 921 43035. В результате изменений в социальном составе СДПГ после ее преобразования в общенародную партию все более явным становилось преобладание в нем представителей новых средних слоев и государственных служащих. Среди членов СДПГ, занятых наемным трудом, доля рабочих была очень мала, служащих и чиновников - слишком велика. Что касается функционеров и депутатов, то здесь эта тенденция проявлялась еще резче. В руководящих и принимающих решения органах среднего и высшего уровня доминирующую роль играли люди с высшим образованием. По результатам одного исследования, 61% делегатов партийного съезда 1986 г. имели дипломы высших учебных заведений36. Студенты 68 года делали теперь карьеру. Новое поколение, увлеченное борьбой за охрану природы и за мир, искало и находило себе место в основном среди Зеленых. Показательным и тревожным признаком для внутреннего развития СДПГ было все большее старение партии. Доля членов партии в возрасте молодежной организации, т.е. до 35 лет, которая еще в 70-е годы составляла более 30% (в 1974 г. - 30,9%), опустилась ниже 20 %-ной отметки и в 1989 г. находилась на уровне 18,62%37. В то время как молодежь проявляла к СДПГ скорее равнодушие, доля женщин в партии почти постоянно росла: с 18,7% в 1972 г. она увеличилась к середине 80-х годов до 27,1%, а в 1989 г. среди вступивших в нее новых членов почти 37% составляли женщины. Женщины завоевывали позиции и среди функционеров и обладателей различных мандатов. Если на съезде СДПГ 1976 г. женщины составляли только 10% делегатов, то спустя 10 лет их доля находилась на уровне почти 33%. В Правлении партии в 1986 г. четверть членов составляли женщины, в социал-демократической фракции избранного в 1987 г. Бундестага, правда, только 16,1%, зато в руководстве фракции - 29%38. Изменения в направлении повышения роли женщин начались еще до того, как Мюнстерский съезд 1988 г. установил твердые квоты.
В мае 1984 г. партия провела первый очередной съезд после смены правящей коалиции. Он прошел не слишком заметно, поскольку изменение линии в области политики безопасности бы-
11 - 8575
321

ло принято уже в 1983 г. В вопросе о ядерной энергии партия тоже однозначно отказалась от прежних позиций. Использование ядерной энергии допускалось теперь только для переходного периода. Едва ли кто-либо из делегатов ожидал, что это решение только в 2001 г. начнет осуществлять «красно-зеленое» правительство Герхарда Шрёдера, утвердив срок, отпущенный до закрытия АЭС. Через несколько дней после съезда, 23 мая 1984 г., Федеральное собрание избрало новым Федеральным президентом Рихарда фон Вайцзеккера. Зеленые выдвинули в лице Луизы Ринзер собственного кандидата. СДПГ поддержала кандидатуру Вайцзеккера и его избрание. Политическая культура Федеративной Республики Германии много приобрела в лице Федерального президента Рихарда фон Вайцзеккера. Своей выдающейся речью 8 мая 1985 г. в связи с годовщиной безоговорочной капитуляции он совершил прорыв к пониманию 8 мая как дня освобождения от нацистской диктатуры и развязанной ею убийственной войны.
Отказ СДПГ от выдвижения собственного кандидата, наряду с уважением к Вайцзеккеру, был выражением ограниченности ее собственных политических возможностей. Не только в Бонне, но и в федеральных землях ее позиция была ослаблена после утраты власти в Нижней Саксонии (1976 г.) и в Западном Берлине (1981 г.). Консервативные партии были у власти в большинстве земель, в пяти - в Баден-Вюртенберге, Баварии, Нижней Саксонии, Рейнланд-Пфальце и Шлезвиг-Гольштейне - даже в абсолютном большинстве, и располагали в Бундесрате 41 голосом против 15 голосов земель, где правила СДПГ. В Гессене Хольгер Бернер, который уже с 1982 г. был исполняющим обязанности премьер-министра, правил с 1984 г. с кабинетом меньшинства. Зеленые, благодаря голосам которых он был переизбран в июне 1984 г., вошли в его правительство только в декабре 1985 г. Это была первая «красно-зеленая» правящая коалиция, и общественность должна была привыкать к министру Йошке Фишеру в кроссовках и джинсах, который свои первые политические шаги сделал во Франкфурте, в молодежном альтернативном движении. Только в городах-землях Бремене и Гамбурге, а также в земле Северный Рейн - Вестфалия СДПГ располагала абсолютным большинством. Исход выборов в три ландтага в 1985 г. повлиял на дальнейшее развитие СДПГ. 10 марта 1985 г. с потерей еще шести процентных пунктов продолжился упадок некогда столь гордой западноберлинской социал-демократической партии. И, напротив, в тот же день занимавший до того пост обер-бургомистра Саарбрюкена Оскар Лафонтен одержал блестящую победу на выборах в саарский ландтаг. Он со своей пар¬
322

тией набрал 49,2% голосов, получил абсолютное большинство мандатов и был в апреле избран премьер-министром Саара. Лафонтен стал символической фигурой для той социал-демократической стратегии, которая с помощью решительной экологически-антивоенной лексики завоевывала молодых, критическиальтернативно настроенных избирателей и при этом не боялась добавить некоторую долю популизма и антиамериканизма. Таким образом он завоевал хорошие позиции в изменившейся СДПГ и выдвинулся на роль «любимого внука» кумира партии Вилли Брандта.
Другой полюс олицетворял премьер-министр земли Северный Рейн - Вестфалия Йоханнес Рау, который умел привлекать людей своим личным обаянием, политикой, близкой гражданам и направленной на достижение согласия . На земельных выборах 12 мая 1985 г. СДПГ в Северном Рейне - Вестфалии усилила свое абсолютное большинство, подняв его до 52,1% голосов избирателей. При трезвой оценке ситуации многое говорило за то, что премьер-министр федеральной земли с самым большим населением должен играть ведущую роль в партии в общенациональном масштабе. В действительности же отношения на руководящем уровне партии только теперь стали по-настоящему сложными. Существовали разные и разнородные центры силы: трудолюбивая фракция в Бундестаге под руководством честного и ответственного «лидера оппозиции» Ханса-Йохена Фогеля, патриарх партии Вилли Брандт, возвышавшийся над повседневностью и разъезжавший по всему миру как заслуженный государственный деятель: кроме того, партийный аппарат вокруг стратегически мыслящего федерального секретаря Петера Глотца, умевший подать себя неугомонный «маленький Наполеон» из Саара зеленовато-красного оттенка, и «отец земли» Йоханнес Рау со своей северо-рейнско-вестфальской организацией, который выступал за СДПГ простых людей, чуждую всяких «зеленых экспериментов», и за прочную приверженность традиционным ценностям. Невозможно было не видеть отличий в стиле, в индивидуальностях и в политике. Если раньше «тройка» при всех особенностях все же шла в одной упряжке, то теперь картина скорее напоминала квадригу, в которой при наличии согласия относительно противника не удавалось решить, кто и в какую сторону должен править. Партия до самой верхушки страдала от разнообразных, едва ли примиримых противоречий. Они не сглаживались, а еще усиливались.
В сентябре 1985 г. Ханс-Юрген Вишневский, один из надежных столпов правительства Шмидта, покинул должность федерального казначея партии. Внешним поводом послужили предло¬
11*
323

жения о мерах по сокращению расходов, вызванные, среди прочего, ростом убыточности неблагополучной газеты «Форзертс». Его преемником стал бывший министр финансов (1978-1982 гг.) Ханс Маттхёфер. В том же месяце в руководстве^ партии было принято предварительное решение о назначении Йоханнеса Рау кандидатом на пост канцлера. После его блестящих побед на выборах в Северном Рейне - Вестфалии, федеральной земле с самой большой численностью населения, последняя из которых пришлась на май 1986 г., Йоханнес Рау рассматривался как единственная политическая фигура, которая могла с шансом на успех представлять СДПГ на выборах в Бундестаг в 1987 г. Рау не оставлял сомнений в том, что он для себя решительно исключает коалицию с Зелеными и намерен завоевывать собственное большинство. Программной речью в Алене (где в 1947 г. ХДС принимал свою, вскоре замененную другой, социально и антикапиталистически окрашенную Аленскую программу), СДПГ уже 15 декабря 1985 г. начала предвыборную борьбу. Это было сделано чрезвычайно рано и, как оказалось, слишком рано.
Кандидат в канцлеры Йоханнес Рау на предвыборном съезде в Оффенбурге 25 октября 1986 г.
324

После почти ледникового периода «второй холодной войны»39 международная политика пришла в движение с избранием в марте 1985 г. Михаила Горбачева новым Генеральным секретарем КПСС. Почти одновременно США и Советский Союз возобновили прерванные переговоры о контроле над вооружениями. После своего вторичного избрания президентом США Рональд Рейган проводил теперь более гибкий курс. На встрече в Москве канцлер Коль и глава ГДР и СЕПГ Хонеккер в «Московском заявлении» выразили общую волю: «С немецкой земли никогда больше не должна исходить война, с немецкой земли должен исходить мир»40. В июле 1985 г. созданная в 1984 г. совместная рабочая группа СДПГ и СЕПГ под руководством Эгона Бара и Херманна Аксена (СЕПГ) предложила свою «Рамочную программу» создания свободной от химического оружия зоны в Европе41. Таким образом, многое указывало на возвращение к периоду разрядки. С горбачевской гласностью и Перестройкой ожили надежды на либерализацию закоснелого «реального социализма», на реформы и перемены, а также на ослабление и постепенное преодоление блоковой конфронтации. Для многих социал-демократов это означало проблески света, которые побуждали изнуренную партию к новому подъему.
Чернобыльская катастрофа в апреле 1986 г. вызвала в Федеративной Республике глубокие опасения и усилила и без того существовавшее предубеждение против мирного использования ядерной энергии. В СДПГ немедленно раздались призывы ускорить прекращение использования ядерной энергии. Герхард Шрёдер, основной кандидат СДПГ на выборах в ландтаг Нижней Саксонии, возглавил это движение. Хотя СДПГ 15 июля в Нижней Саксонии резко улучшила свой результат (с 36,5 до 42,1%), для смены правительства этого не хватило. Эрнст Альбрехт (ХДС) вместе с СвДП смог остаться у власти, располагая большинством в один голос. Вместо того, чтобы сильнее сконцентрироваться на избирателе «середины», что имел в виду кандидат в канцлеры Йоханнес Рау, партия и дальше под впечатлением Чернобыля шла в «альтернативном» фарватере. На Нюрнбергском съезде 25-29 августа 1986 г. противники ядерной энергии окончательно одержали верх. Теперь прекращение использования ядерной энергии должно было произойти всего за 10 лет42. Однако до необходимого для этого законодательного большинства было очень далеко - боннская правящая коалиция отвергала такие предложения - и получить его можно было в лучшем случае в результате победы СДПГ на выборах в союзе с Зелеными. «Широкий общественный консенсус» в пользу скорого отказа от ядерной энергии также не сложился. Даже в самой
325

СДПГ еще были, как и прежде, сторонники мирного использования атомной энергии, не в последнюю очередь в организации земли Северный Рейн - Вестфалия. Для Йоханнеса Рау решение съезда пришлось некстати. Тем не менее внешне кандидат в канцлеры своей впечатляющей речью продемонстрировал единство с партией.
СДПГ исходила из того, что она находится на подъеме. Ее тематика - предостережение против ракет и безумия вооружения, против ядерной энергии и за мир и разрядку - представлялась ей созвучной широко распространенным настроениям. Консерваторы же использовали некоторое улучшение экономической ситуации для «кампании оптимизма» и обыгрывали тему иммиграции. Явные и подспудные предубеждения против иностранцев были широко распространены. Причем многие иммигранты прибывали самолетами «Интерфлюга» через Восточный Берлин. В качестве представителя федерального правительства Вольфганг Шойбле, руководитель ведомства федерального канцлера, старался договориться с руководством ГДР о том, чтобы закрыть эти ворота на Запад. Одновременно консервативные партии использовали вопрос о беженцах для давления на СДПГ. По поручению руководства СДПГ летом 1986 г. Эгон Бар пытался через своего партнера по переговорам из СЕПГ Аксена заключить с Эрихом Хонеккером договоренность, которая закрыла бы эту лазейку, и заслуга принадлежала бы СДПГ и ее кандидату в канцлеры Рау. Эта «предвыборная помощь» со стороны режима СЕПГ была двусмысленна и во многих отношениях проблематична43. Но, естественно, не она решала исход выборов.
СДПГ сама дала повод для раздражения. Уже в июле 1986 г. Вилли Брандт в интервью газете «Цайт» поставил под сомнение заявленную Йоханнесом Рау цель завоевать самостоятельное большинство. Между обоими предвыборными штабами - боннским, в Доме Эриха-Олленхауэра, и дюссельдорфским, которым руководил Бодо Хомбах, - существовали трения, и ясный курс выработан не был. На выборах в баварский ландтаг 12 октября СДПГ потеряла более четырех процентных пунктов, опустившись до уровня 27,5%. Еще больший удар был нанесен ей на выборах в парламент Гамбурга 9 ноября. Она потеряла почти 10 пунктов, набрав 42%. Пресс-секретарь СДПГ Вольфганг Клемент, доверенное лицо Рау в штаб-квартире партии, в ту же ночь ушел со своего поста. И, как будто этого еще было недостаточно, в начале декабря 1986 г. в Ганновере Герхард Шрёдер заявил, что следующим кандидатом в канцлеры должен быть Оскар Лафонтен. Так называемые и самозваные «внуки» Вилли Брандта
326

поддерживали друг друга, когда речь шла о противодействии ведущим фигурам СДПГ, стоявшим на их пути наверх. Уже это омрачало атмосферу в партии. Но настоящие проблемы возникали, когда они пытались мешать друг другу совершить рывок на самый верх. Этот конфликт годами накладывал отпечаток на СДПГ, ослаблял, а вместе с тлеющими объективными противоречиями и парализовал ее способность решать стоящие перед ней задачи.
4. 	Консолидация и обнадеживающие перспективы
На выборах в Бундестаг 27 января 1987 г., несмотря на популярность своего кандидата в канцлеры Йоханнеса Рау, СДПГ набрала только 37,0% голосов. Это было еще на 1,2 процентных пункта ниже, чем за четыре года до того, и лишь немногим больше, чем в 1961 г. Наверняка дискуссии и разногласия в СДПГ в преддверии выборов не оказали позитивного воздействия, но и при большей сплоченности она едва ли могла бы положить конец правлению Коля. Истинными победителями на выборах оказались обе малые партии. Зеленые улучшили результат до 8,3% и утвердились в качестве новой, четвертой силы в парламенте. СвДП, которая представляла себя как корректирующую силу в коалиции и делала рекламу на пользовавшемся уважением министре иностранных дел Хансе-Дитрихе Геншере, поднялась до 9,1% и заметно консолидировалась после хаоса смены коалиций. Блок ХДС/ХСС должен были смириться с заметными потерями - при минусе в 4,5 процентных пункта он набрал на этот раз 44,3% голосов. В целом правительственный лагерь слегка ухудшил результаты (53,4% по сравнению с 55,8%), оппозиция несколько улучшила (с 43,8% до 45,3%). Но оппозиция была четко разделена на Зеленых и СДПГ, а социал-демократия к тому же не была едина в своей позиции относительно Зеленых. Правда, и правительство Коля не было столь монолитно, как представляло себя общественности. На выборах канцлера И марта при тайном голосовании 16 депутатов из правящей коалиции не отдали свои голоса Хельмуту Колю. Эти симптомы кризиса не привлекали внимания лишь потому, что повод для не вполне дружественных коалиции сообщений прессы давала социал-демократия.
Уже некоторое время ходили слухи об уходе Вилли Брандта с поста Председателя СДПГ, повод которым он дал сам своим высказыванием на последнем съезде партии в августе 1986 г. Ста¬
327

ли вслух высказываться сомнения в его качествах руководителя44. В середине февраля 1987 г. собрался узкий круг: Брандт, Фогель, Рау и Лафонтен, чтобы спокойно обсудить срок смены состава штаба. Йоханнес Рау после отрицательного исхода выборов снял свою кандидатуру. Встал вопрос о только что вновь избранном председателем фракции Хансе-Йохене Фогеле, но Вилли Брандт выступал за Оскара Лафонтена как своего будущего преемника в намеченной на 1988 г. смене руководства партии. Лафонтен колебался, однако немного позже (в конце февраля 1987 г.) проявил желание войти в руководство. Вместо выбранного Брандтом и Президиумом кандидата в преемники Маттхофера он неожиданным ударом продвинул в правление партии на место казначея Ханса-Ульриха Клозе. Этим он еще более подорвал уже ослабленный авторитет Вилли Брандта.
И все же в конечном счете сам Брандт просчетом в кадровом вопросе дал толчок к тому, что 23 марта 1987 г. привело к его отставке. В качестве преемника Вольфганга Клемента на посту пресс-секретаря партии он предложил Маргариту Матиопулос. Это была дочь известного противника режима «черных полковников» в Греции, молодая, внешне интересная, правда, без опыта журналистской работы и не член СДПГ. Несмотря на осторожно высказанные в Президиуме сомнения Брандт настаивал на этой кандидатуре. Тихо сняв ее, вполне можно было бы келейно уладить ситуацию. Но дело дошло до эскалации. Ведущие социал-демократы объединились против Матиопулос и дали понять, что теперь должна произойти смена руководства. На встрече «внуков» 20 марта был подан сигнал к «смене поколений». Однако по кратком размышлении Оскар Лафонтен отказался. Честолюбивая Маргарита не думала смириться, чтобы погасить конфликт, а попыталась завоевать расположение уже обоих потенциальных кандидатов в преемники Брандта - ХансаЙохена Фогеля и Оскара Лафонтена45. 23 марта Вилли Брандт сдался и заявил Правлению партии, что намерен «проститься». Это не был уход с достоинством, но торопливый, отмеченный раздражением и обидами, и уж никак не «радостное прощание», как озаглавил соответствующий раздел в своих «Воспоминаниях» Вилли Брандт46.
С этим шагом «заканчивалась эпоха, в которой Вилли Брандт на протяжении почти четверти века в значительной степени формировал и олицетворял собою германскую социал-демократию»47. В социал-демократии и вне ее рядов им восхищались, его уважали, а многие просто любили. Как канцлер и символическая фигура новой Германии, как герой социал-либеральной Восточной политики и лауреат Нобелевской премии, как государст-
328

Избрание Ханса-Йохена Фогеля Председателем партии в качестве преемника Вилли Брандта.
Бонн, 14 июля 1987 г.
венный мыслитель и политик с воображением и харизмой он запечатлелся в коллективной памяти. Как «наш Вилли» он продолжал жить в воспоминаниях многих людей. Но и этот великий социал-демократ, своего рода Август Бебель послевоенной эпохи, должен был признать, что его авторитет ослаб и его время как Председателя партии истекло.
По предложению Вилли Брандта 23 марта Правление партии выдвинуло кандидатуру Ханса-Йохена Фогеля на пост Председателя. На чрезвычайном съезде партии 14 июня в Бонне он был официально избран, а Вилли Брандт стал почетным председателем. Оскар Лафонтен выдвинулся в заместители председателя партии, а Анке Фукс сменила Петера Глотца на посту федерального секретаря. Со сменой руководящей верхушки и федерального секретариата партии изменился стиль руководства. Тщательно и до мелочей отрабатывались пункты повестки дня на еженедельных заседаниях Президиума, на ежемесячных заседаниях правления Партии и на регулярных совещаниях аппарата как в Доме Эриха-Олленхауэра, так и в руководстве фракции Бундестага. Численность членов партии была особым коньком нового председателя, который очень активно взялся также за то, чтобы в уставе партии закрепить квоту участия женщин в ее руководящих органах.
СДПГ на федеральном уровне была сильно занята сама собой. Несмотря на то, что канцлер Коль правил уже шесть лет, на
329

первых земельных выборах после выборов в Бундестаг ситуация сложилась не в ее пользу. «Красно-зеленая» коалиция в Гессене, возглавлявшаяся Хольгером Бернером в союзе с Йошкой Фишером, развалилась в 1987 г. На внеочередных выборах 5 апреля СДПГ потерпела жестокое поражение (она получила только 35,5%), тогда как Зеленые отделались «малой кровью». Избиратели не одобрили первый «красно-зеленый» эксперимент. ХДС стал сильнейшей партией и сформировал новое правительство. Президиум СДПГ оценил это так: «Утрата мандата на управление в наиболее социал-демократически настроенной земле Федеративной Республики нанесла глубокий ущерб возможности реализации социал-демократической политики»48. Так оно и было. Проигрывая на федеральном уровне уже с 1982 г., партия утрачивала теперь и традиционную «свою» землю. Однако процесс возрождения мог начаться прежде всего с земель, поскольку по правилам электорального поведения партии, находившиеся у власти Бонне, расплачивались за ошибки на выборах в ландтаги, а хорошо показавшие себя в землях набирали очки и в федеральном масштабе. Здесь помог скандал с Баршелем в Шлезвиг-Гольштейне.
Перед этим в прессе широко освещались совместный документ СДПГ-СЕПГ и визит Хонеккера. После первого совместного документа о зоне, свободной от химического оружия в Европе, двусторонняя рабочая группа по проблемам политики безопасности СДПГ и СЕПГ в октябре 1986 г. представила «Принципы создания безъядерного коридора в Центральной Европе»49. С 1985 г. члены Комиссии по основным ценностям СДПГ под руководством Эрхарда Эпплера, вдохновленные гласностью и Перестройкой, вели диалог с Академией общественных наук при Центральном комитете СЕПГ. В конце августа 1987 г. был представлен совместно разработанный документ «Борьба идеологий и совместная безопасность». Он привлек большое внимание, прежде всего благодаря публикации в партийном органе СЕПГ «Нойес Дойчланд». В нем шла речь о мирном соревновании систем, обеспечении мира и культуре диалога и «политического спора». Обсуждения и сотрудничество должны были стать «нормой», так же как и «открытая и ясная критика», когда нарушались права человека и демократия». Споры, в том числе в рядах социал-демократии, вызвали прежде всего следующие высказывания: что «ни одна из сторон» не должна отказывать другой в «праве на существование» и что «обе системы способны к реформированию» и признают «друг за другом способность развиваться и реформироваться». Это могло быть истолковано как размывание принципиального непризнания
330

коммунистической системы СЕПГ. Несмотря на эти проблематичные пассажи, документ получил в Бонне положительную оценку даже со стороны представителей правящих партий, в том числе вице-канцлера Геншера; другие, напротив, резко его критиковали50. Под «культурой спора» Комиссия по основным ценностям имела ввиду открытость, плюрализм мнений и реформы. Для СЕПГ в документе содержался значительный риск. После хельсинкского Заключительного Акта с его «третьей корзиной»51 теперь существовал еще один подписанный СЕПГ документ, на который могли ссылаться диссиденты и критически настроенные граждане, и они воспользовались этим.
Документ СДПГ-СЕПГ с точки зрения режима СЕПГ вписывался в контекст мер, с помощью которых он пытался положительно повлиять на атмосферу визита Хонеккера в ФРГ. Сюда относились также отмена смертной казни, всеобщая амнистия, распространявшаяся и на осужденных по политическим мотивам, а также учреждение кассационной инстанции по судебным решениям, которые должны были придать ей оттенок либеральности. 7 сентября 1987 г. в Бонне была раскатана красная ковровая дорожка для товарища Председателя Государственного совета. Визит Хонеккера в Федеративную Республику Германии продолжался до 11 сентября. Около 2400 журналистов, из них 1700 иностранных, констатировали огромный интерес и высокое политическое значение германо-германской встречи в верхах. Конкретный результат был скорее скромным, значение как таковое заключалось в символике - красный ковер, рота почетного караула, гимны, приемы, вплоть до мельчайших нюансов, как при любом другом высоком государственном госте. В центре находились беседы и мероприятия с канцлером Колем. Федеральный президент Рихард фон Вайцзеккер принял Хонеккера на вилле Хаммершмидт. Каждый, кто пользовался влиянием и известностью в политике Федеративной Республики, участвовал в беседах.
Палитра консервативных политиков простиралась от Франца Йозефа Штрауса, который со всеми почестями принимал Хонеккера в Мюнхене, до Бернхарда Фогеля и до Альфреда Дреггера; со стороны СДПГ состоялись встречи с Председателем партии и фракции Хансом-Йохеном Фогелем, «заслуженными государственными деятелями» Вилли Брандтом и Хельмутом Шмидтом, премьер-министром земли Северный Рейн - Вестфалия Йоханнесом Рау, а также с обоими «внуками» - Лафонтеном и Герхардом Шрёдером. Еще один, Бьёрн Энгхольм, который выступал в качестве основного кандидата от СДПГ на выборах в ландтаг Шлезвиг-Гольштейна, тоже удостоился этой чести в присутствии
331

Ханса-Йохена Фогеля52. Это было устроено по желанию СДПГ, чтобы еще раз средствами СМИ привлечь внимание к своему кандидату.
Не внимание со стороны генерального секретаря СЕПГ, которое якобы должно было стать «серьезной поддержкой», а раскрытие махинаций Уве Баршеля, главы христианско-демократического правительства Шлезвиг-Гольштейна, помогло Энгхольму совершить прорыв на выборах в ландтаг 13 сентября. Первые сообщения о грязных действиях, направленных против личной жизни Энгхольма, таких, как установление за ним частной слежки, распространение слухов, что он болен СПИДом, и подделанные налоговые документы, «Шпигель» опубликовал уже 7 сентября. В аннотации к следующему номеру журнала в качестве инициаторов этих махинаций были названы Антон Пфайфер, сотрудник государственной канцелярии, и премьер-министр земельного правительства Уве Баршель53. В не бедной скандалами практике правления ХДС это было - даже включая аферу «Шпигеля»* - высшей точкой, во всяком случае в том, что касается методов. Когда речь шла о сохранении власти, по-видимому, все средства были хороши, чтобы вывести из игры симпатичного, популярного соперника Бьёрна Энгхольма. И все же вину за подлую игру следует возлагать не на одного Баршеля. В Германии существовала традиция дискредитации и клеветы на «соци». От аденауэровского «Все пути марксизма ведут в Москву» и кампаний против эмигранта Вилли Брандта, лозунга «Свобода вместо социализма», аферы Баршеля и вплоть до скандала с незаконными взносами системы Коля проходит один лейтмотив. Так называемые «христианские демократы» старались сохранить свое господство в послевоенной Германии, в том числе и демагогическими и нечестными средствами, даже ценой того, что после раскрытия таких скандалов они утрачивали доверие самостоятельно мыслящих граждан.
На выборах в ландтаг 13 сентября 1987 г. ХДС потеряла значительную часть голосов и получила только 42,6%. СДПГ с 45,2% стала самой сильной партией. После того, как комитет ландтага по расследованию подтвердил обвинения против Баршеля по основным пунктам, партии, включая местный ХДС, договорились о проведении новых выборов 8 мая 1988 г.; на них СДПГ получила абсолютное большинство (54,8%). 31 мая Бьёрн Энгхольм был избран новым премьер-министром. После 38 лет
* Скандал с обвинением главного редактора журнала «Шпигель» в государственной измене, повлекший за собой отставку Франца Йозефа Штрауса с поста министра обороны ФРГ. - Прим. ред.
332

непрерывного правления ХДС потерял свой бастион в Киле. Это было для консерваторов тяжелой потерей, и это окрылило социал-демократию. Внешне привлекательный, пользующийся симпатиями избирателей Энгхольм, который принадлежал скорее к «поколению сыновей», чем «внуков», стал новой фигурой, на которую социал-демократия возлагала надежды, и заложил основу для своего краткого пребывания на посту председателя СДПГ с мая 1991 по май 1993 г. Этот период уже во многом забыт, и забыт несправедливо, потому что при Энгхольме СДПГ начала осторожно корректировать свой курс и старалась установить более тесные связи с обществом.
Афера Баршеля серьезно повредила политической культуре в Германии и нанесла жестокий удар по авторитету политиков. Не удивительно, что так называемая «досада на политику», точнее - досада в адрес политиков и партий, получает обильную пищу благодаря таким грязным махинациям. В сравнении с «подонком» Баршелем Бьёрн Энгхольм предстал тогда как светлый социал-демократический образ. И все же в 1993 г. он должен был принять обвинения в ошибках и потому ушел с поста Председателя СДПГ. И опять авторитет политики пострадал. Всегда после скандалов обещали исправиться и/или вели себя так, будто они никогда больше не произойдут. Однако через некоторое время хорошие начинания, очевидно, забывались, и избирателями такие аферы тоже вскоре предавались забвению. Но подспудно крепло все более сильное предубеждение против политиков, «одержимых жаждой власти»54 и озабоченных собственной выгодой. Заметное снижение участия в выборах в результате сознательного отказа от голосования - важное, но не единственное тому свидетельство.
Раздутая страстным авиатором-любителем Францем Йозефом Штраусом кампания за отмену налогов на авиационный бензин для спортивных и частных полетов внесла свою лепту в общественное раздражение по адресу партий и политиков. В июне 1988 г. незначительное коалиционное большинство одобрило эту налоговую льготу для, по-видимому, нуждающихся летчиков-любителей, в то время как другие налоги были увеличены. Две тяжелых катастрофы с военными самолетами, на авиашоу в августе 1988 г. в Рамштейне и в декабре - в Ремшейде, при которых погибло много людей, возмутили общественность и обернулись против правительства Коля, которое упорно настаивало на продолжении полетов на малой высоте над густонаселенной Федеративной Республикой. В Рейнланд-Пфальце честолюбивые политики из ХДС свергли своего председателя земельной организации Бернхарда Фогеля, которые после этого ушел и с поста
333

премьер-министра. Сенсацию и еще большее возмущение вызвал в ноябре 1988 г. председатель Бундестага Филипп Йеннингер (ХДС) своей речью по поводу 50-й годовщины ночи погромов. Из-за использования понятий и образов из периода национал-социализма, которые не воспринимались как цитаты, и попыток объяснить национал-социалистическую идеологию и ее успехи она произвела двусмысленное впечатление и вызвала сильное возмущение. Ханс-Йохен Фогель увидел в ней «поразительное отсутствие чутья» и в тот же день дал понять Йеннингеру, что в качестве председателя Бундестага он едва ли будет в дальнейшем приемлем для СДПГ. На следующий день Йеннингер ушел с этой должности55.
Хельмуту Колю и его правительству пришлось смириться с рядом серьезных неудач. Нельзя было не заметить ряда неприятных промахов, а претензии на власть Коля, который не терпел рядом с собой потенциальных соперников, способствовали тому, что и политики из ХДС/ХСС теряли уважение к нему. Когда канцлер оскандалился со своим неприличным сравнением Горбачева с Геббельсом, федеральному президенту Рихарду фон Вайцзеккеру и министру иностранных дел Геншеру пришлось заглаживать неловкость перед тем, как Коль в октябре 1988 г. поехал в Москву на встречу с Горбачевым56. В отношении внутриполитического развития событий в ГДР, где нарастали репрессии
Квота»у о которой было принято решение на съезде в Мюнстере, находилась в центре внимания и на съезде партии в Бремене
334

против диссидентов, правительство Коля помалкивало и продолжало «business as usual» с режимом СЕПГ. В то время, проходившее под знаком совместной игры обеих сверхдержав, США и Советского Союза под руководством Горбачева, канцлер едва ли мог рассчитывать на успехи во внешней политике. Во внутренней политике помимо аферы Баршеля всеобщее внимание привлекали массовые протесты против закрытия сталелитейного завода Круппа в Рейнгаузене в конце 1987 - начале 1988 г. ХДС проявлял безразличие к социальным проблемам, тогда как земельное правительство Северного Рейна - Вестфалии во главе с Йоханнесом Рау выступало в ходе этого кризиса как защитник работающих по найму и рабочих мест.
Вопрос о положении женщин, который волновал тогда общественное мнение, ХДС/ХСС блокировали, тогда как СДПГ, определив в своем уставе квоты участия женщин в руководстве партией и политической деятельности, сделала шаг вперед. После длительных дискуссий, в которых, естественно, Рабочее сообщество женщин социал-демократок под руководством Инге Веттиг-Даниельмайер играло решающую роль, и Ханс-Йохен Фогель прилагал все силы для введения квотирования. Мюнстерский съезд партии 30 августа - 2 сентября 1988 г. необходимым большинством в две трети постановил, что в дальнейшем на партийных должностях (с 1994 г.) и в выборных органах власти (с 1998 г.) женщины должны составлять не менее 40%57. Херта Дойблер-Гмелин была первой женщиной, выдвинутой на пост заместителя Председателя партии, а обаятельная Ингрид Маттиас-Майер, квалифицированный специалист в области финансовой политики, стала преемницей Ханса Апеля в качестве заместителя председателя фракции. Доля женщин во фракции СДПГ в Бундестаге выросла в 1990 г. до 27,2%, а затем в 1994 г. до 33,7%58. С возросшей уверенностью в себе все больше женщин включалось в партийную работу и коммунальную политику. Не все ожидания, связанные с введением квот, оправдались. Но все же теперь СДПГ лучше выглядела в глазах женщин, и Зеленые с их женской командой уже не доминировали в области равноправия полов.
Для ХДС/ХСС в 1989 г. сохранялась устойчивая негативная тенденция. На выборах в парламент Западного Берлина ХДС потерял много голосов, а тем самым и власть еще в одной земле. Вальтер Момпер сформировал с СДПГ, которая получила 37,3%, и с так называемыми «альтернативными» новый «красно-зеленый» сенат. Со своим отличительным знаком, красным шарфом, Момпер дал сигнал новым веяниям в столь символичном Западном Берлине, где в силу его островного положения
335

примечательным образом смешалось старо-закоснелое и молодо-альтернативное. По здравом размышлении оказывалось, что положение СДПГ там было, возможно, далеко не столь хорошим. 37,3% - это было меньше, чем восемь лет назад, когда она, получив 38,8% была вытеснена в оппозицию, и внутрипартийная ситуация в западноберлинской СДПГ была и оставалась безнадежной. Но в лице «зеленых/альтернативных», пользовавшихся успехом прежде всего в больших городах, где влияние имели университеты и индустрия услуг, в Берлине появился потенциальный партнер по коалиции, с которым можно было организовать новое большинство.
На коммунальных выборах в Гессене ХДС потерял на земельном уровне почти восемь процентных пунктов и лишился Франкфурта-на-Майне. Председатель подокруга Мартин Венц и кандидат в обер-бургомистры Фолькер Хауфф (оба - члены СДПГ) ориентировались на современную «красно-зеленую» модель, привлекательную для слоев избирателей, стремящихся к улучшению своего социального положения. Для успеха в ее традиционной цитадели СДПГ еле-еле хватило 40,1%. После нескольких лет непрерывных провалов СДПГ, казалось, вновь завоевывала позиции в больших городах. В Мюнхене обер-бургомистром опять стал социал-демократ, Георг Кронавиттер. То, что там СДПГ достигла успеха с преемником Ханса-Йохена Фогеля, которого некогда заклевали левые, а во Франкфурте - с бывшим министром науки в правительстве Хельмута Шмидта, было знаменательно. Благодаря привлекательным политикам, которые соединяли близость к гражданам с компетентностью и современностью, появились шансы на возрождение влияния партии в больших городах и центрах индустрии услуг. Но старые внутрипартийные распри часто бывали причиной того, что эти шансы оказывались упущены. Уже в марте 1991 г. оставил свой пост Фолькер Хауфф. В Берлине летом 1992 г. ушел в отставку Вальтер Момпер.
В 1989 г. казалось, что положение ХДС/ХСС безнадежно. В вопросах общественного мнения они постоянно отставали на несколько пунктов от СДПГ. Огонь критики был направлен особенно против Хельмута Коля. Известный как либерал обер-бургомистр Штутгарта Манфред Роммель и другие представители ХДС начали говорить об «умнице» премьер-министре БаденВюртемберга Лотаре Шпэте как преемнике Хельмута Коля на посту канцлера. Правоконсервативный публицист Рюдигер Альтманн в вызвавшей большой шум статье в газете «Цайт» назвал «корнем зла» «скверный стиль руководства» Коля и потребовал, чтобы тот уступил место Лотару Шпэту59. В те годы ува¬
336

жение к Колю среди населения достигло низшей точки. По данным Алленсбахского института, в ходе опросов только 29% в
1988 г., а в 1989 г. даже 27% заявляли, что согласны с политикой канцлера60. Путем реорганизации кабинета министров в апреле
1989 г. Коль попытался стабилизировать свое пошатнувшееся положение, сослать неудобного Герхарда Штольтенберга в министерство обороны, прочнее привязать к себе ХСС, передав Тео Вайгелю министерство финансов, давать меньше поводов для критики и пресечь слухи о возможном «путче». Насколько напряженным было для него положение, выразилось в его оговорке, что партнеры по коалиции хотят тактично «идти на дно вместе друг с другом». Ханс-Йохен Фогель в прениях по поводу правительственного заявления «не без злорадства процитировал» эту фрейдистскую оговорку61.
Правительство Коля ослабевало, и дни Хельмута Коля на посту канцлера и председателя ХДС, казалось, были сочтены. СДПГ ощущала себя на подъеме, и многие думали уже о том, что после следующих выборов она опять сможет назначить канцлера. Однако результаты выборов в Европейский парламент заставили ее умерить свои ожидания. Правда, с 37,7% она находилась почти наравне с консерваторами, которые потеряли много голосов и получили 37,9%. Но с точки зрения общественности у СДПГ «не получилось». Несмотря на все слабости, ХДС/ХСС шел на полголовы впереди. Это имело психологическое значение, которого нельзя недооценивать. На недовольстве многих избирателей набрали очки в первую очередь праворадикальные республиканцы под руководством Франца Шенхубера, которые демагогически использовали темы безработицы, недостатка жилья и «синдром беженцев». Но европейские выборы были также и выборами выражения недовольства, на которых протестные партии, как правило, получают лучшие результаты. При здравом анализе исход следующих выборов представлялся неясным. ХДС/ХСС располагал в лице СвДП довольно надежным партнером. Наносимые этой партией время от времени булавочные уколы скорее служили для ее самоутверждения в глазах избирателей, нежели сигналом реальных намерений покинуть партнера по коалиции.
СДПГ стояла перед проблемой - для завоевания власти в Бонне ей не хватало надежного партнера, приемлемого для партийных масс и для руководства. Зеленые еще не созрели для того, чтобы принять на себя ответственность за руководство страной. На земельном уровне первая «красно-зеленая» коалиция в Гессене развалилась менее чем через полтора года, в Западном Берлине второй «красно-зелено-альтернативный проект» шел
337

трудно, на федеральном уровне Зеленые были заняты внутренними раздорами, и каждая попытка заигрывания с ними наталкивалась в СДПГ на значительное сопротивление. Но решающим для ее шансов на выборах был вопрос - дискредитирует ли себя и дальше правительство Коля. Летом 1989 г. Коль находился в абсолютной «яме», и на предстоящем съезде ХДС в Бремене (11-13 сентября 1989 г.) могло дойти до серьезной схватки. Но стремительное развитие событий на Востоке - волна беженцев, мирная революция и, наконец, воссоединение Германии - все это изменило настроения. Кресло Коля не только было спасено, но с ореолом «канцлера-объединителя» он правил еще девять лет, пока в конце концов не побил рекорд Аденауэра.
5. 	Новая программа принципов
Годесбергская программа обозначила преобразование СДПГ в открытую левую народную партию и проложила ей путь к государственной власти. После перехода в оппозицию, с возникновением новых общественных движений и изменением ценностных ориентаций, в партии нарастала потребность в новой программе принципов. Она должна была учитывать социальные изменения и последствия научно-технической революции и служить политической ориентации партии. Концепцию программы распространила «Комиссия по основным ценностям», которая напряженно работала над созданием синтеза социал-демократических принципов с новыми общественными тенденциями.
На Эссенском съезде партии в мае 1984 г. была создана Программная комиссия. Председателем стал Вилли Брандт. Он сам прилагал много усилий к тому, чтобы начать пересмотр программы, и наметил ориентиры работы Программной комиссии. В уединении монастыря Ирзее в г. Альгой собрались теоретики социал-демократии, чтобы провести своего рода Долгосрочный конвент (по ассоциации с Долгосрочной программой, которую в 1972 г. разрабатывала комиссия Шмидта. - Ред.)\ им помогали некоторые заинтересованные в программных вопросах практики. В процессе дискуссий, продолжавшемся два года, сблизились позиции экологов, скептически настроенных по отношению к экономическому росту, и тех, кто решительно выступал за экономическое развитие и обеспечение рабочих мест. Так что процесс интеграции, свойственный всем программным дебатам, протекал, на взгляд изнутри, успешно.
В июне 1986 г. комиссия представила свой проект, основной настрой которого определил Вилли Брандт. Так называемый
338

Ирзейский проект программы представлял собой 107-страничный документ. При знакомстве с ним он воспринимался как размышление над сложной реальностью и возросшими задачами интеграции. Основными направлениями были: экологизация производства и потребления вместо мышления в категориях экономического роста, контроль над техникой и производительными силами, дополнение уже созданного социального государства формами негосударственной «самопомощи», отказ от «мужского стереотипа мышления» и обращение к «женским» достоинствам, в чем сказалось влияние феминизма. Глубокие сомнения в правильности господствовавшего понимания политики придавали ирзейской партитуре явно минорное звучание, и основные идеи утонули в толще программного пакета. В результате такой рефлексии проект выполнял ограниченную функцию, поскольку был обращен к интересующимся программными вопросами социал-демократам и интегрировал расходящиеся течения в партии. Но он едва ли оказывал воздействие вне партии. Карл-Фридрих фон Вайцзеккер облек свою критику в следующие слова: «Есть в толще пастырских посланий немало мудрых замечаний»62. Однако и партию этот проект программы по-настоящему не вдохновил.
Обсуждение проекта на Нюрнбергском съезде СДПГ 1986 г., как было сказано в критическом комментарии экспертов по партийно-политическим проблемам социал-демократов Петера Леше и Франца Вальтера, воспринималось «скорее как обременительное обязательное упражнение»63. Общественный резонанс был мало ободряющим. Средства массовой информации насмехались над угрюмым пессимизмом - намекая на Эрхарда Эпплера с его пиетистской враждебностью по отношению к прогрессу. Петер Глотц критиковал представленный в программе образ социал-демократии как «прокисший антимодернизм»64. Другие, например, баденские социал-демократы Дитер Шпёри и Ульрих Маурер, возлагали ответственность за упадок СДПГ на ее характер «партии отрицания». При динамичном развитии новых отраслей в технике, информатике и коммуникациях это было неприемлемо. И в самом деле, на выборах в Бундестаг СДПГ несла основные потери среди избирателей, занятых в наиболее современных отраслях промышленности и в процветающих регионах.
Начиная с Баден-Вюртемберга, в социал-демократии начал формироваться фронт защитников модернизации, технического прогресса и производительности. Оскар Лафонтен ориентировался теперь на подобное же направление. Под его руководством шла работа над программной концепцией «Прогресс 90». Когда Вилли Брандт после отставки с поста Председателя пар¬
339

тии не захотел возглавлять и Программную комиссию, Лафонтен «проявил интерес» к месту ее председателя65. Трения были устранены путем решения, что это место останется за новым Председателем партии Хансом-Йохеном Фогелем, а Оскар Лафонтен будет действовать в качестве исполнительного председателя. Формальные компромиссы, подобные этому, стали на некоторое время почти типичны для СДПГ, которая сталкивалась с трудностями поиска пути. Глава саарской социал-демократии с трудом находил общий язык с такими самостоятельными членами комиссии, как, например, Эрхард Эпплер или Петер фон Эртцен. Он осуществлял «руководство без желания и настроения и, как правило, плохо подготовленным» и давал остальным почувствовать, что их усилия «считает пустым занятием»66. Работа в команде и программная черновая работа были не для саарца. Он стремился к воздействию на широкую публику, к шоу в плакатном стиле с использованием СМИ, на которых он мог обращаться к избирателю и показывать себя при свете рампы.
Инициированная Шпёри и Маурером «дискуссия о прогрессе» нашла отклик у других ведущих представителей «поколения внуков», таких, как Бьёрн Энгхольм, Рудольф Шарпинг и Герхард Шрёдер, и получила новый импульс, когда Оскар Лафонтен «в 1988 г. возглавил движение модернизации в СДПГ»67. С присущим ему чутьем, умением, красноречием и журналистским профессионализмом он представил острую открытую дискуссию в СМИ. Самых жирных заголовков в СМИ и участия политиков самого высокого уровня в телевизионных передачах он добился своими нападками на профсоюзы. Они были неразрывно связаны с выступлениями в пользу ориентированной на будущее, современной рыночной политики и более гибкой системы рабочего времени и рынка труда68.
В то время как в средствах массовой информации и общественном мнении Лафонтен с его курсом на модернизацию и выработку четкого профиля становился долгожданной политической звездой, в партии он наталкивался на сопротивление. Как раз многие в СДПГ, гордившиеся своей левизной, всегда считавшие Лафонтена своим героем, энергично отрекались от него, и те, кто работал над программой партии, также становились ему поперек дороги. Созданная Нюрнбергским съездом Программная комиссия в ходе своей работы попала в ложное положение. Сначала на курс влияли как поборники марксистского видения, так и менее догматичные левые в союзе с вдумчивыми аналитиками и политическими теоретиками. Активные практики парламентской политической деятельности проявляли меньше интереса, и, будучи постоянно заняты, редко находили время и терпение для
340

участия в программных дебатах. Принятое большинством членов Комиссии требование регулирования экономической политики и планирования игнорировало дух времени и грозило отступлением на догодесбергские позиции. После разгромных откликов в прессе эксперты по экономике вместе с партийным руководством мобилизовались и вернули сбившуюся с курса Программную комиссию на верное направление. «Ничто, - делают вывод Леше и Вальтер, - не могло сделать более явным фиаско программных дебатов, чем вздох облегчения в связи с тем, что, по крайней мере, все оказалось не так скверно», как опасались: «Программные дебаты СДПГ во второй половине восьмидесятых годов были, в том, что касается их внешнего воздействия, уникальной, исторически беспримерной неудачей»69.
Оскар Лафонтен с его инсценированной по законам СМИ стратегией конфликта и модернизации пользовался успехом у прессы. Он умел овладевать темой и очаровывать группы сторонников и избирателей, которых, на первый взгляд, мало что друг с другом связывало. Энергичной позицией против довооружения и вотумом за экологию и экологический налог он обращался к поколению вовлеченных в антивоенное экологическое движение, и своими выступлениями за модернизацию и гибкость он отвечал потребности взломать закоснелые структуры и открыть новые пути в будущее. Напротив, обсуждение новой партийной программы грозило завязнуть на месте. Только в начале 1989 г. застой был преодолен настолько, что в марте стало возможно представить общественности проект программы. Предварительный результат, который, по словам Хорста Эмке, «местами все еще больше напоминал программу политического образования, чем политическую программу»70, несмотря на свой большой объем и многочисленные разделы, сначала привлек внимание партии и СМИ. Но с лета 1989 г. программные дискуссии все более уходили в тень драматических событий в ГДР и в конечном счете были ими вытеснены. Внеочередной съезд СДПГ по принятию программы, провести который изначально планировалось в Бремене, был перенесен в Берлин, при этом срок - середина декабря - остался неизменным. Так новая Программа принципов, принятая в самый разгар переломного периода между мирной революцией и наметившимся воссоединением Германии, получила имя «Берлинской».
С 18 по 20 декабря 1989 г. в Центре конгрессов рядом с «радиобашней» проходил программный съезд СДПГ. Проект программы был зеркальным отображением социал-демократии 80-х годов, обратившейся к экологическим проблемам, явно вовлеченной в антивоенное движение и скорее постнационально ори¬
341

ентированной. Съезд должен был сделать профиль партии более четким и свести воедино различные течения. Большая заслуга в необходимой интеграции принадлежала Хансу-Йохену Фогелю. Далекоидущими программными целями были: экологическое обновление индустриального общества, социальное равноправие женщин, снижение доли ремесленного труда и общество «достойной человека работы для всех», «справедливое разделение между полами» ремесленного и домашнего труда, повышение качества жизни, «демократическое сообщество народов» и освобожденное «от безумия войны и гонки вооружений» человечество. Они были обстоятельно изложены, обоснованы и представлены в академическом стиле. Прежде всего, понятие «прогресс» получило определение намного более критическое, чем когда-либо в истории СДПГ, традиционно ориентировавшейся на общественный и технический прогресс. «Прогресс» в духе Берлинской программы означал отход от «количества» и поворот к «переосмыслению, изменению направления, выбору и преобразованию» с целью достижения «более высокого качества жизни человека».
Помимо своей исторической задачи - формирования общества и государства в направлении демократически-социального совместного существования - социал-демократия своей новой программой принципов ставила себе целью борьбу за гуманный мир, в котором и будущие поколения смогли бы жить достойно и мирно. В качестве «исходных и конечных пунктов нашей деятельности»
Программный съезд партии в Берлине 18-20 декабря 1989 г.
342

социал-демократия называла «достоинство человека» в соответствии с Хартией о правах человека Организации Объединенных Наций. «Человек», - говорилось в разделе «Наш образ человека», - «не является однозначно добрым или злым, он способен учиться и разумно мыслить. Поэтому демократия возможна. Он способен ошибаться, может заблуждаться и впадать в бесчеловечность. Поэтому демократия необходима». Это обоснование демократии, исходившее из реальной картины человека, обозначило шаг вперед по сравнению с Годесбергом. Но такие пригодные для цитирования пассажи были в Берлинской программе редкими. Для символичной, лозунговой программы она была слишком длинной, слишком рефлектирующей и слишком удаленной от конкретных требований практической политики. Действительность уже обогнала «Предложение по реформационному союзу старых и новых социальных движений», которое должно было быть этим проектом на будущее. Пока съезд заседал в Берлине, не он, а сотни тысяч людей на улицах, праздновавшие непредвиденную встречу, определяли картину происходящего. И съезд превратился в совсем уже второстепенное событие, когда Хельмут Коль отвлек внимание на себя своим выступлением в Дрездене в море красно-черно-золотых знамен.
Примечания
1 Интервью Саарскому радио 18 сентября 1982 г.: «Это может продолжаться пятнадцать лет».
2 Конрад Аденауэр был федеральным канцлером 14 лет (с 1949 г. по 1963 г.).
3 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD: Klassenpartei - Volkspartei - Quotenpartei. Zur Entwicklung der Sozialdemokratie von Weimar bis zur deutschen Vereinigung. - Darmstadt, 1992. - S. 120.
4 См. подробности в предыдущей главе.
5 См.: Wolfgang Jäger,Werner Link. Republik im Wandel. 1974-1982. Die Ära Schmidt. - Stuttgart; Mahnheim, 1987. - S. 216.
6 Cm: Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 120.
7 Протокол заседания Совета СДПГ 19.09.1982 г. в Бонне (не опубликован). S.2.
8 Vor dem Parteirat am 19.9.1982. - SPD-Service 416/82. - S. 5.
9 Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1982. Jg. 52. - S. 26161.
10 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten. Meine Bonner und Berliner Jahre. - München; Zürich, 1996.-S. 165.
11 Направленную четырьмя депутатами Бундестага жалобу Федеральный конституционный суд отклонил 16.02.1983. Решение, правда, было принято после бурных дискуссий.
12 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 170 f.
13 Das Regierungsprogramm der SPD 1983-1987. Hrsg. Vorstand der SPD. - Bonn, 1983; основные положения содержались уже в речи Фогеля на федеральной конференции СДПГ в ноябре 1982 г.; текст см.: Politik. Aktuelle Informationen der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands. - Bonn, 1982. N. 8, Dezember. -
S. 	18-26.
343

14 См. Ursula Fest,Hubert Krieger,Pavel Uttitz. Das Wahlverhalten der Arbeiter bei der Bundestagswahl 1983 // Gewerkschaftliche Monatshefte. - Düsseldorf, 1983. N 7. -S. 414-427.
15 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 174.
16 Ibid. S.182.
17 Cm: Horst Ehmke. Mittendrin. Von der Großen Koalition zur Deutschen Einheit. - Berlin, 1994.-S. 323-325.
18 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 180 f.
19 HansApel. Der Abstieg. Politisches Tagebuch 1979-1988. - Stuttgart, 1990. - S. 233.
20 См. табл. 12 Приложения.
21 По новой формулировке этого § 116 выплата наемным работникам субсидий поддержки, помимо завоеванных ими в тарифных соглашениях, была осложнена Федеральным ведомством труда.
22 Так утверждает главный критик этой ситуации Ханс фон Арним во многих своих публикациях. См., например: Hans Herbert von Arnim. Die Parteien, der Abgeordnete und das Geld. - Mainz, 1991.
23 См., напр.: Karl-Heinz Nassmacher. Parteifinanzierung im Wandel // Die Parteien in der Bundesrepublik. - Stuttgart; Berlin; Köln, 1990. -S. 146.
24 Hans Werner Kilz,Joachim Preuss. Flick. Die gekaufte Republik. - Reinbek, 1983.
25 Cm.: Heinrich August Winkler. Weg nach Westen II... S. 411, также S. 704, Anm. 16, со списком дальнейшей литературы по теме.
26 Peter Ebbighausen u.a. Die Kosten der Parteienfinanzierung. Studien und Materialien zu einer Bilanz staatlicher Parteienfinanzierung. - Opladen, 1996. - S. 141 ff.
27 Об этом см. в особенности: Joachim Raschke. Die Grünen. Wie sie wurden, was sie sind. - Köln, 1993.
28 Oskar Lafontaine. Angst vor den Freunden. Die Atomwaffen-Strategie der Supermächte zerstört die Bündnisse. - Reinbeck bei Hamburg, 1983.
29 Klaus Moseleit. Die «Zweite» Phase der Entspannungspolitik der SPD 1983-1989. Eine Analyse ihrer Entstehungsgeschichte, Entwicklung und der konzeptionellen Ansätze. - Frankfurt a.M., 1991.
30 Об этом см.: Heinrich Potthoff. Die «Koalition der Vernunft». Deutschlandpolitik in den 80er Jahren. - München, 1995. - S. 2Iff.; Heinrich Potthojf. Im Schatten der Mauer... S. 223 ff.; Timothy Garton Ash. Im Namen Europas. Deutschland und der geteilte Kontinent. - München;Wien, 1993. - S. 231 f., 248 f.; Karl-Rudolf Körte. Deutschlandpolitik in Helmut Kohls Kanzlerschaft .Regierungsstiel und Entscheidungen 1982-1989. - Stuttgart, 1998. - S. 129 f., 136-140, 161-180, 185-194.
31 Cm.: Egon Bahr. Zum europäischen Frieden. Eine Antwort auf Gorbatschow. - Berlin, 1988. S. 23; Andreas Vogtmeier. Egon Bahr und die deutsche Frage. Zur Entwicklung der Ost- und Deutschlandpolitik vom Kriegesende bis zur Vereinigung. - Bonn, 1996. - S. 243 ff.; Garton Ash. Im Namen Europas... S. 460 ff.
32 Der Palme-Bericht. Bericht der Unabhängigen Kommission für Abrüstung und Sicherheit «Common Security». Berlin, 1982; см. также: Andreas Vogtmeier. Egon Bahr... S. 242, 245 ff.
33 Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 230.
34 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 192 f.; Heinrich Potthoff. Koalition der Vernunft... S. 119-144.
35 Данные по статистике Президиума СДПГ (Политический архив при Доме Вилли Брандта) были предоставлены автору. См. также: Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 162.
36 Hermann Schmitt gen. Von den Siebzigen in die Achtzigen Jahre: Die mittlere Parteielite der SPD im Wandel. Mannheim o.J. - S. 6 (приводятся в кн.: Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 166, 407).
344

37 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 166 f.; Gregor Schöllgen. Brandt... S. 258.
38 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 167. Что касается Бундестага, см.: Peter Schindler. Datenhandbuch zur Geschichte des Deutschen Bundestages 1949 bis 1999. Berlin, 1999. Bd. 1. - S. 636.
39 См. в наст. кн. с. 287 и след.
40 Bulletin des Presse- und Informationsamtes der Bundesregierung vom 14.03.1985.
S. 	230; Heinrich Potthoff. Koalition der Vernunft... S. 305-310.
41 Изложение см. в кн. : Klaus Moseleit. Die «Zweite» Phase der Entspannungs-politik... S. 58ff.
42 Protokoll vom Parteitag der SPD in Nürnberg, 25-29.08.1986. - Bes. S. 279-337, 827-837.
43 Cm. Hans-Jochen Vogel.Nachsichten... S. 215 f. и Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 249-257.
44Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 220; Gregor Schöllgen. Brandt... S. 259; Willi Brandt. Erinnerungen. Berlin; Frankfurt а. - M., 1989. - S. 367 f.
45 Об этом см. в особенности: Horst Ehmke. Mittendrin... S. 336; Heinrich Vögel. Nachsichten... S. 223.
46 Willi Brandt. Erinnerungen... S. 367-373.
47 Heinrich Vogel. Nachsichten... S. 225.
48 Erklärung des Präsidiums der SPD vom 6.4.1987 // Service der SPD für Presse, Funk, TV 292/87.06.04.1987.
49 См., в частности '..Klaus Moseleit. Die «Zweite» Phase der Entspannungspolitik... S. 60 ff.; Egon Bahr. Zu meiner Zeit... S. 530 ff.; Andreas Vogtmeier. Egon Bahr... S. 279 ff.
50 Neues Deutschland vom 28. August 1987. О позитивной оценке Геншера см.: Detlef Nakath, Gerd-Rüdiger Stephan. Von Hubertusstock nach Bonn. Eine dokumentierte Geschichte der deutsch-deutschen Beziehungen auf höchster Ebene 1980- 1987. - Berlin, 1995. - S. 329 ff.; по теме в целом см.: Garton Ash, Im Namen Euro-pas... S. 475-^180; Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 267; Heinrich August Winkler. Weg nach Westen II... S. 453.
51 См. в наст. кн. главу 5, параграф 3.
52 Записи бесед Хонеккера во время визита в Федеративную Республику перепечатаны в: Heinrich Potthoff, Koalition der Vernunft... S. 546-661; см. также: Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 267ff.; Heinrich August Winkler. Weg nach Westen II... S. 454-459.
53 Der Spiegel. N. 37. 07.09.1987, - S. 17-21; N. 38. 14.09.1987, - S. 17-27. См. также: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1987. Jg 57. - S. 31418 f., 31666 f.
54 Таково резкое суждение федерального президента Рихарда фон Вайцзеккера. См.: Richard von Weizsäcker im Gespräch mit Gunter Hofmann und Werner A. Perger. - Frankfurt а. M., 1992.
55 Hans Jochen Vogel. Nachsichten... S 275 f.
56 Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1987. Jg, 57. - S. 30831 f.; Heinrich Potthoff. Im Schat-ten der Mauer... S. 290; Karl-Rudolf Körte. Deutschlandpolitik in Helmut Kohls Kanzlerschaft... S. 439; Garton Ash. Im Namen Europas... S. 160 ff.
57 Protokoll vom Parteitag der SPD in Münster. 30.8-2.9.1988, - S. 84-128.
58 Schindler. Datenhandbuch Deutscher Bundestag 1949 bis 1999. Bd. 1. - S. 636.
59 Cm ..Hans Jochen Vogel. Nachsichten... S. 277 (nach «Die Zeit» von Ende März 1999); об этом см. также: Kai Diekmann, Ralf Georg Reuth. Helmut Kohl. Ich wollte Deutschlands Einheit. - Berlin, 1996. - S. 75-80.
60 Aliensbacher Jahrbuch der Demoskopie, Bd. 9 (1984-1992). - S. 684; см. также: Karl-Rudolf Körte. Deutschlandpolitik in Helmut Kohls Kanzlerschaft... S. 464.
61 Hans Jochen Vogel. Nachsichten... S. 278.
345

62 	Об этом см. : Horst Ehmke. Mittendrin... S. 330.
63Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 127. См. также: Protokoll vom Parteitag der SPD in Nürnberg, 25-29.08.1986. - S. 522-529, 532-556, 558-566.
64 Peter Glotz. Plädoyer für kollektive Lernprozesse der SPD im Spannungsfeld zwischen «konservativer» Entsolidarisierung und «grünem» Subjektivismus // Perspektiven ds (1984). - S. 50. Об этом и дальнейшем см.: Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 127.
65 Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 234.
66 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 129.
67 Ebenda. S. 128.
68 Oskar Lafontaine. Die Gesellschaft der Zukunft. Reformpolitik in einer veränderten Gesellschaft. - Hamburg, 1988; Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 237 f. К оценке роли Лафонтена в тот период см. также: Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 222-224.
69 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... S. 130.
70 Horst Ehmke, Mittendrin... S. 330.

Глава II
МИРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И ПРОЦЕСС ВОССОЕДИНЕНИЯ
1 QOQ 1990 гг. обозначили перелом для Германии, Европы .1 У О У "и мира. Разыгрывались перемены невероятной драматичности и масштаба. Подходила к концу эпоха конфликта Восток-Запад, в которую противостояли друг другу два блока, возглавлявшиеся двумя сверхдержавами - США и Советским Союзом. Началось сокращение направленных друг против друга военных арсеналов, и прежнее соперничество превращалось теперь в партнерство. Глубокое противоречие между свободными демократическими правовыми государствами и тоталитарнодиктаторскими системами, которое наложило такой решающий отпечаток на «короткий XX век» и привело к бесчеловечным войнам, тяжким преступлениям и колоссальным расходам на отстаивание позиций в конфликте систем и сфер влияния, представлялось преодоленным. Американские политологи, такие, как Фрэнсис Фукуяма, уже провозглашали победу демократии как конец истории1. Казалось, исполняется мечта о действительно мирном совместном существовании и наступает эра вечного мира.
Изменения в Восточной Европе и прорыв к свободе и демократии происходили в ошеломляющем темпе, когда события сменяли друг друга с невероятной быстротой. За исключением Румынии, где режим тщетно защищался силой оружия от свержения, перемены в Центральной и Восточной Европе произошли без кровопролития и применения силы. Граждане в этих государствах освободили себя от коммунистических диктатур в ходе мирных революций. Это было почти подобно чуду. Ведь и раньше неоднократно происходили ожесточенные массовые выступления против коммунистических режимов: в ГДР (1953 г.), в Венгрии (1956), в Чехословакии (1968), в Польше в середине 50-х и затем снова - после создания профсоюзного народного движе¬
347

ния «Солидарность». Но тогда проявления протеста были раздавлены гусеницами советских танков или, как в 1981 г. в Польше, подавлялись собственным военным режимом из страха перед советским вторжением.
С введенной при Михаиле Горбачеве политикой гласности и Перестройки исчез страх. Народы воодушевились на освобождение от ярма коммунистического господства. Без перемен в Советском Союзе и выдающейся роли Михаила Горбачева мирные преобразования были бы невозможны. Это мы не должны и не имеем права забывать. Но и такие страны, как Венгрия и Польша, сыграли важную роль. Они стали первопроходцами реформ и открытости и уже весной 1989 г. приступили к демократизации. Когда Венгрия не позволила больше использовать себя как охранника твердолобой системы СЕПГ и открыла свои границы для граждан ГДР, это был сигнал, который невозможно было не услышать. После того, как Чехословакия и Польша также разрешили выезд беглецам из ГДР, а Горбачев дал понять, что критически дистанцируется от «геронтократического» руководства Хонеккера, тот оказался в нарастающей изоляции. Коммунистический режим в ГДР был изнурен внешне и внутренне, составлявшие его опору элиты растеряны, а его фундамент расшатался. Он взорвался, как пустой сосуд от внешнего давления.
СДПГ своей Восточной и Германо-германской политикой, так же как всей своей политикой примирения, понимания и мира способствовала тому, чтобы ликвидировать образы врага и накапливать капитал доверия, благодаря которому стали возможны мирные перемены в Восточной Европе. Только в этой атмосфере могли удаться гласность и Перестройка, и мирные революции имели шанс на успех. Но возможности СДПГ, сначала - до 1982 г. - как правящей партии, а затем в оппозиции, прямо влиять на ситуацию в ГДР были ограничены. Германская политика как при Вилли Брандте и Хельмуте Шмидте, так и при Хельмуте Коле, представляла собой изнурительные усилия, направленные на то, чтобы путем диалога, сотрудничества и договоров сделать разделение страны немного менее невыносимым, создать возможность для контактов между людьми и облегчить сообщение между гражданами обоих германских государств. Таковы были пределы их возможностей. Ведущие политические силы Федеративной Республики активно не осуществляли дестабилизацию ГДР и к ней не стремились. Решающую роль сыграли люди из ГДР, которые добивались для себя возможности выезда, поднимали голос за свободу и демократию и своими демонстрациями осуществили мирную революцию. Народ ГДР стал важнейшим действующим лицом, определил правила игры
348

и, как мощный поток, увлек за собой политиков, партии и политику.
1. От ГРАЖДАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ к СДП/СДПГ
При продолжавшемся десятилетиями господстве СЕПГ подавлялись, преследовались и искоренялись не только социал-демократические группы и тенденции, но были преданы поруганию и изгонялись из исторического сознания социал-демократические традиции. После роспуска социал-демократической организации в Восточном Берлине в ходе строительства Стены в 1961 г. во втором германском государстве решительно ничего больше не оставалось от богатой традициями партии. В 50-е - 60-е годы социал-демократические оппозиционные группы были разгромлены, многие социал-демократы посажены в тюрьмы или жестоко преследовались. После освобождения некоторые из них в конце концов перебрались на Запад, другие вели безрадостную жизнь в ГДР, осужденные на молчание о своих страданиях и без поддержки социал-демократической «партийной семьи». Вновь и вновь в 40-е, 50-е, а также в 60-е годы проявляла себя оппозиция и сопротивление коммунистическому господству, но, как сформулировал Маркус Мекель на митинге по поводу основания СДП, «не было, собственно говоря, традиции оппозиции», «никакой преемственности или традиции сопротивления», но «каждый раз оно развивалось заново»2. И все же, как на том же мероприятии описывала Марианна Биртлер собственный опыт, «было нечто вроде социал-демократической почвы. В ГДР очень многие люди отождествляли себя с СДПГ, интенсивно следили за дискуссиями и дебатами и с живым участием относились к судьбе СДПГ и ее видных представителей»3. В особенности Вилли Брандт был фигурой, олицетворявшей суть социал-демократии.
Благодаря Хельсинкскому процессу идеи и усилия оппозиции и сопротивления получили важную поддержку. Инакомыслящий мог сослаться на официальный документ: Заключительный Акт СБСЕ в Хельсинки (1975 г.) с его «третьей корзиной», который был подписан и партийно-правительственным руководством ГДР. Импульсы поступали и из Польши, где по сравнению с системой ГДР было больше духовного простора. В лице «Солидарности» мощное массовое движение и организация противостояли там режиму и в конце концов вынудили его на уступки и расширение свобод вопреки тяжелому удару, нанесенному правлением Ярузельского. Тогдашний федеральный канцлер Хель¬
349

мут Шмидт после первого проблемного комментария публично заявил в Бундестаге, что он «всем сердцем на стороне польских рабочих»4. Объединение немецких профсоюзов (ОНП) и его международный секретарь Крис Кристофферсен многое делали для «Солидарности», отдельные социал-демократы активно сотрудничали с ней; однако в целом по отношению к этому польскому освободительному движению западногерманские левые часто не находили верного тона. Свидетельство тому - резкие слова о разбушевавшихся забастовщиках, которым нельзя позволить уничтожить политику разрядки, сомнения Вилли Брандта по поводу Леха Валенсы, проблематичная поездка Венера сразу после переворота Ярузельского и еще многое другое. «И без того подорванная в глазах многих поляков репутация СДПГ упала ниже нулевой отметки»5.
У многих поляков, которые выступали за перемены, этот опыт вызвал предубеждение против немецкой социал-демократии, которое еще долго сохранялось и после 1989/90 гг.
Антивоенное движение в результате накопления ядерного оружия и «второй холодной войны» в конце 70-х - начале 80-х годов формировалось не только в Западной Германии. В ГДР также возникло независимое, самостоятельное антивоенное движение «снизу», которое собиралось в основном под кровом церковных общин и пыталось объединиться, насколько это было возможно в условиях авторитарной диктаторской системы. В то время как западногерманское движение преимущественно протестовало только против западных ракет, антивоенное движение в ГДР брало под прицел и западные, и восточные ракеты. Характерным символом «Перекуем мечи на орала», который был изготовлен в количестве не менее 100 тыс. экземпляров, с 1980-1981 гг. люди, в основном молодые, обозначали свою принадлежность к антивоенному движению, сознательно идя на то, чтобы терпеть за это оскорбления со стороны государства. Символическая перековка меча в лемех плуга в сентябре 1983 г. во дворе Лютера в Виттенберге поддержала «снизу» эту антивоенную инициативу6. В результате развития контактов между группами и их ежегодных встреч под названием «Конкретный мир» сформировалась платформа, на которой в 1989 г. могли организовываться пикеты, наблюдение за выборами и демонстрации.
Наряду с вопросами сохранения мира исходными пунктами для объединения критически настроенных граждан были проблемы окружающей среды, а также - и все чаще - призыв к защите прав человека. После того как на рок-концерте у Бранденбургских ворот в июне 1987 г. органы безопасности применили жесткие меры против собравшейся там молодежи, в середине
350

ноября 1987 г. была подвергнута обыску экологическая библиотека при церкви Сиона и несколько человек арестовано. В преддверии и во время визита Хонеккера в ФРГ, который открыл путь председателю партии и государства в другие западные столицы, режим вел себя по возможности умеренно. Когда визит был завершен, продолжилась череда жестких репрессий против инакомыслящих и диссидентов. Действия аппарата безопасности не могли погасить пламя протеста, но имели следствием развитие движения солидарности с арестованными. Традиционное массовое шествие в память гибели Карла Либкнехта и Розы Люксембург 17 января 1988 г. участники групп борьбы за гражданские права и за мир использовали для того, чтобы потребовать выполнения слов Розы Люксембург «Свобода - это всегда свобода инакомыслия». Госаппарат и аппарат безопасности усилили давление путем арестов, приговоров и высылкой многочисленных оппозиционеров и инакомыслящих; это была самая широкомасштабная волна арестов с 17 июня 1953 г.
В церквах ГДР происходили многочисленные службы в защиту репрессированных. В средствах массовой информации Федеративной Республики жесткая кампания против диссидентов имела сильный резонанс. Ведущие социал-демократы, такие, как Председатель партии и фракции Ханс-Йохен Фогель, Эрхард Эпплер из Комиссии по основным ценностям и председатели фракций СДПГ в земельных парламентах резко осудили репрессии. Хельмут Коль и его правительство, напротив, держались в стороне. Они сознательно отказались от критики, чтобы, как говорится, «не подливать масла в огонь», почти невозмутимо продолжали сотрудничество с СЕПГ, и канцлер выдал ГДР даже своего рода «гарантию на существование»7. Генеральный секретарь СЕПГ Эрих Хонеккер с удовлетворением констатировал, что «правительство ФРГ, в отличие от СДПГ, в связи с последними провокациями против ГДР проявило сдержанность»8. Теперь его гнев, помимо Зеленых, которые уже давно выступали в защиту диссидентов из ГДР, все больше обращался на социал-демократов. Герту Вайсскирхену, который давно активно заступался за сторонников мира и правозащитников, было неоднократно отказано в разрешении на въезд. С окружением Фридриха Шорлемейера и Райнера Эппельмана установили контакты Вайсскирхен, Хорст Зилафф и Юрген Шмуде. Шмуде, как и Йоханнес Рау и Эрхард Эпплер, использовал свои функции в Евангелической церкви, чтобы встречаться на церковных съездах в ГДР с участниками правозащитных и антивоенных групп.
Когда фейерверки возвестили начало нового 1989 года, едва ли кто-то предполагал, что в этот год падет Стена. Еще в своем
351

докладе о положении нации 1 декабря 1988 г. канцлер Коль заявил, что федеральное правительство с озабоченностью наблюдает «внутренние трудности политической системы» и не заинтересовано в том, чтобы они «возрастали дальше»9. Месяц спустя, в январе 1989 г., безвестный молодой теолог из ГДР Мартин Гутцайт предложил пользовавшемуся его доверием коллегепастору Маркусу Мекелю основать в ГДР социал-демократическую партию, и тот согласился. По сути дела, фантазерство, и тем не менее это был духовный час рождения СДП. Мечту о возрождении социал-демократии втайне лелеяли, несомненно, и другие. Но в отличие от осторожных скептиков Мекель и Гутцайт приступили к делу. 24 июля 1989 г. они завершили работу над «Призывом к созданию инициативной группы по основанию социалдемократической партии»10.
В ГДР в эти месяцы произошло многое. С начала года стремительно росло количество заявлений на выезд. На коммунальных выборах 7 мая 1989 г. независимые наблюдатели из правозащитного движения следили за каждым движением рук официальных лиц и таким образом разоблачали испытанные способы манипуляции, применявшиеся режимом на выборах. Движение протеста воодушевлялось и ускорялось событиями в Польше и Венгрии, которые вступили на путь демократических реформ; там начала формироваться плюралистическая демократия («круглые столы» в Польше, переход к многопартийной системе в Венгрии). После того как реформирующаяся Венгрия в маеиюне 1989 г. начала убирать колючую проволоку с границы с Австрией, все больше граждан ГДР устремилось этим путем на Запад11. Многие люди толпами пробирались в посольства Федеративной Республики в Будапеште, Праге, Варшаве и Восточном Берлине, только в Будапеште под конец собралось около 6000 человек. Это «голосование ногами» было первым актом массового исхода, который после официально объявленного открытия венгерской границы 11 сентября приобретал все более драматический характер.
Процесс дестабилизации ГДР начался, но никто не мог предвидеть, как будет реагировать режим. Восстание 17 июня 1953 г., так же как венгерское народное восстание 1956 г. и Пражская весна 1968 г., было жестоко подавлено. В Китае 4 июня 1989 г. сторонники жесткой линии из окружения Ли Пена кровавой бойней на площади Тяньаньмэнь, «Площади небесного спокойствия», положили конец движению демократизации, и СЕПГ в союзе с блоковыми партиями (восточногерманский ХДС, Либерально-демократическая партия и т.д.) поддержали действия китайского руководства. «Китайский вариант» Дамокловым ме¬
352

чом висел над мирной революцией. Основатели СДП всегда должны были быть готовы к аресту. Они гораздо энергичнее, чем даже круги, рассматривавшие себя как гражданское движение, бросали прямой вызов СЕПГ. 26 августа 1989 г. в общине берлинской церкви Голгофы они обратились к общественности с призывом основать социал-демократическую партию. Под призывом стояла подпись Мартина 1утцайта, Маркуса Мекеля, пастора студенческой общины Арндта Ноака и Ибрахима Бёме. В ГДР он быстро распространился по каналам Евангелической церкви и через сеть диссидентских и правозащитных групп, а в Федеративной Республике был опубликован в прессе12. В ходе ряда встреч инициативной группы, состоявшей из 10 человек, подготавливалось основание партии. На случай, если госбезопасность нанесет удар, группа пыталась принимать меры предосторожности, в частности, путем «тайного создания партии до формального заявления об ее основании». Совершенно сознательно для официального акта основания партии было выбрано 7 октября, 40-я годовщина основания ГДР. Он состоялся в доме пастора в Шванте, севернее Берлина. После подписания четырех свидетельств об основании партии и заключений к уставу и к ходатайству о приеме в Социалистический Интернационал было создано правление и распределены партийные должности. Штефан Хильсберг был избран спикером, Ангелика Барбе и Маркус
Ortindungsurkünde der
Sozialdemokratisch«» Partei
ln der DDR <SDP>
S<^wante^(Kr ■ Oranlenhur^), den 7. Oktober 1000
»от
lo*tJLsjfb0 (C / ä j л /
*** \iftL
'Цв' f(Q.^
Документ об основании СДП в ГДР с подписями учредителей
12 - 8575
353

Мекель были назначены его заместителями, Ибрахим Бёме исполнительным секретарем и Герд Делинг казначеем13.
Основанием этой партии маленькая группа людей из Шванте прямо поставила под вопрос монополию СЕПГ. При этом основатели СДП определили СЕПГ «не как единую партию, а как коммунистическую партию, каковой она и была. Тем самым ставился вопрос о ее корнях» (как партии якобы объединившихся коммунистов и социал-демократов. - Ред.)и. СДП сознательно связывала себя с традициями старейшей партии Германии и притязала на демократическое и социальное наследие рабочего движения. В особенности она ориентировалась на крупные личности в социал-демократии, такие, как Вилли Брандт. Ее политика должна была быть демократической, социальной, а также экологической. Она признавала свою приверженность парламентской демократии. Тем самым СДП проводила различие между собой и другими правозащитными группами, которые тогда же оформлялись институционально, такими как «Гражданский форум», «Демократия сейчас» и «Демократический прорыв». Они воспринимали себя как базисно-демократические. СПД же была политической партией, и при том единственной независимой. Поэтому осенью 1989 г. она привлекала людей из различных кругов, которым уже мало было альтернативной деятельности в группах гражданского движения, и которые хотели, наконец, заняться политической деятельностью. Партии удалось, возродив социал-демократическую альтернативу, найти отклик в широких кругах населения. СДП внесла решающий вклад как в дестабилизацию системы СЕПГ, так и в политизацию оппозиции. В ходе перемен она целеустремленно направляла процесс в русло парламентской демократии и в ходе мирной, демократической и успешной революции находилась на переднем крае.
О намерении создать в ГДР социал-демократическую партию западногерманская общественность узнала впервые благодаря перепечатке «Призыва» во «Frankfurter Rundschau» и «Tageszeitung» от 31 августа. Почти во всей западногерманской прессе он получил большой отклик. Не только в этом случае, но и во всем процессе мирной революции западногерманские средства массовой информации сыграли значительную роль. Они обеспечивали широкую гласность «Призыву», который через западные СМИ доходил до ГДР, и таким образом ободряли, воодушевляли и окрыляли людей. Первая реакция «старшей сестры» - западногерманской СДПГ, напротив, была более чем сдержанной. На заседании Президиума 30 августа о «Призыве» вообще не было речи, 11 сентября его лишь затронули, причем был сделан вывод, что «еще не достигнута степень зрелости, необходимая для
354

основания партии», западная СДПГ при этом не намерена вмешиваться, и решение о создании новой партии должно приниматься в ГДР15. Официальные высказывания Карстена Фогта, Вальтера Момпера и Эгона Бара звучали скорее прохладно-отстраненно16. Другие проявляли сдержанность из понятных опасений подвергнуть еще большей опасности отважных основателей СДП. Социал-демократия Запада в этот период перемен на Востоке занималась прежде всего самой собой. Ее взгляд был обращен в 1990-й год - год выборов. Кроме того, ее занимали отношения Восток-Запад, и в этом контексте развитие событий в Восточной Европе и в ГДР. При этом речь шла в первую очередь о том, что делать со своими контактами на Востоке, за которые на нее теперь яростно нападал блок ХДС/ХСС. Партия боролась за смену курса, но в многоголосом хоре она не определила своей четкой линии, а сначала удовлетворилась компромиссом: приостановка заседаний Комиссии по основным ценностям, проведение уже назначенных визитов и увещевания о необходимости гласности, реформ, корректных выборов и плюрализма. 18 сентября, через неделю после открытия венгерской границы, Правление партии в своем решении рекомендовало свободу передвижения, информации и мнений, а также «сознательное участие всех гражданок и граждан ГДР в формировании общественных отношений». Реформы принесут ГДР, говорилось в нем, не дестабилизацию, а стабилизацию17.
По сути дела, «большая» СДПГ отказалась проявлять собственную инициативу по оживлению социал-демократии на Востоке и предоставила молодым мужественным инициаторам отважиться на попытку основать СДП. «Для партии с такими традициями свободы, как социал-демократия, это было слишком осторожно»18. Не много было среди западных социал-демократов таких, которые, как Герд Вайсскирхен и Норберт Ганзель, еще прежде поддерживали контакты с диссидентами и заботились о нарождающейся «младшей сестре». Только визит Штеффена Райхе в Бонн в конце октября привлек большее внимание. Через две недели после основания СДП через посредство Райхе СДПГ взяла инициативу на себя. При этом помощь оказали активный западноберлинский радиожурналист Манфред Рексин и Тилман Фихтер из партийной школы СДПГ. Участие Райхе в телевизионной передаче «Горячая точка», посвященной свержению Хонеккера и приходу на смену ему Эгона Кренца, обеспечила необходимую известность. Рядом с такими выдающимися гостями, как Хельмут Шмидт, глава ведомства федерального канцлера Рудольф Зайтерс (ХДС) и Оскар Лафонтен выступил молодой восточногерманский социал-демократ, кото¬
12*
355

рый затем был принят в штаб-квартире СДПГ. Ханс-Йохен Фогель сразу заявил о своей готовности встретиться с ним и пригласил его с собой на заседание Президиума 23 октября, а затем еще и на заседание фракции. Эти встречи оставили глубокое впечатление. Ведущие лица в СДПГ осознали, чему было положено начало в Шванте, и однозначно повернулись лицом к братской партии. Прежде всего Вилли Брандт и Ханс-Йохен Фогель занялись приемом в Социнтерн, к которому стремилась СДП. В начале ноября 1989 г. она получила там формальный статус и таким образом определенную защиту от еще действовавших в ГДР властей.
Основание СДП кучкой храбрецов - веха в долгой многообразной истории германской социал-демократии как защитницы свободы и гражданских прав. Когда они отважились на этот шаг, будущее ГДР было еще неопределенным. Через два дня, 9 октября, выведенные на улицу силы безопасности отступили перед демонстрантами. Мирный протест нескольких тысяч человек превратился в массовое движение, и мирная революция пошла на прорыв. Каждую неделю число демонстрантов в «героическом городе» Лейпциге и многих других городах нарастало, в конце октября - начале ноября оно уже превысило миллион19. 4 ноября только в Берлине на Александерплац собралось более полумиллиона, по другим источникам даже миллион человек. 7 ноября ушло в отставку правительство Вилли Штофа, на следующий день произошла смена Политбюро СЕПГ, 9 ноября Хельмут Коль поехал с большой делегацией в Польшу. В Восточном Берлине Центральный комитет СЕПГ и совет министров ГДР были заняты новым законом о въезде и выезде. Около 19 часов Гюнтер Шабовски на пресс-конференции вытащил ставшую знаменитой записку и объявил в ответ на вопрос журналиста, что новые, более свободные правила передвижения «сейчас же, незамедлительно» вступают в силу. Поздним вечером Берлинская стена открыла проход потоку граждан ГДР. Сначала пограничники на Борнхольмерштрассе позволили пройти только нескольким из них, пропуска которых были при этом аннулированы. Около половины двенадцатого ночи они, наконец, уступили напору. Люди без контроля хлынули в этот проход, а в течение ночи и на других пунктах перехода, через границу в Берлин и в Федеративную Республику. Волна людей, которые в следующие часы и дни стремились через границу, была столь мощной и напор столь неодолимым, что разрушение Стены, этого символа разделения и разлуки, становилось неизбежным. Ликование было неописуемым, опьяневшие от радости люди бросались друг другу в объятия. Берлин был подобен од¬
356

ному бурному празднику. Граждане ГДР заезжали теперь на Запад так далеко, как только могли доехать «трабанты». Уже в первые две недели значительная часть населения посетила Западный Берлин или Федеративную Республику.
Руководство ГДР отнюдь не хотело падения Стены, но выхолощенный, утративший уверенность режим рухнул под растущим давлением. Однако и для политиков и государственного аппарата в Бонне, Москве и на Западе падение Стены стало неожиданностью. Около 20 часов 22 минут Бундестаг в Бонне прервал свое заседание и^ после короткой паузы спикеры фракций (от СДПГ - Ханс-Йохен Фогель) выразили одобрение более свободным нормам передвижения. В заключение некоторые депутаты ХДС/ХСС запели национальный гимн, депутаты других фракций, от СвДП до социал-демократов и некоторых Зеленых присоединились20. Эта необычная сцена была показательна для политической ситуации западногерманских партий в грядущем процессе воссоединения. Канцлер Коль и ХДС/ХСС задавали тон и направление в этом процессе, тогда как западная социалдемократия отставала от быстрого развития событий.
Федеральный канцлер Коль прервал свой визит в Польшу, чтобы 10 ноября принять участие сначала в грандиозном митинге перед Шенебергской ратушей в Берлине, а потом в отдельном митинге ХДС. Масса народа перед ратушей, в которой преобладали сторонники СДПГ и «зелено-альтернативных», встретила Коля свистками и во время его выступления постоянно мешала ему говорить. Кроме него, выступали еще министр иностранных дел Ханс-Дитрих Геншер и правящий бургомистр Вальтер Момпер (СДПГ). Но героем дня был Вилли Брандт. Его наиболее горячо приветствовали, и он в эти часы нашел верный тон, говоря о воссоединении немцев в условиях свободы и объединяющейся Европы. Его слова «Теперь срастается то, что принадлежит друг другу» стали крылатым выражением21. СДПГ распространила эту формулу в виде плаката с портретом счастливого Вилли Брандта на фоне голубого неба.
В эти дни и недели Вилли Брандт раскрыл свое сердце патриота и нашел благодаря своему чутью подходящие слова. Для человека, который был правящим бургомистром Западного Берлина во время строительства Стены, и канцлера, проводившего Новую восточную политику, с падением Стены и воссоединением исполнилась мечта, и он мечтал уже о наступлении нового социал-демократического времени, что было несколько менее реалистично. Другие в руководстве СДПГ тоже чувствовали, что следует принять курс на германское единство. Йоханнес Рау, который еще в сентябре на Президиуме отважился сделать про-
357

Плакат СДПГ со словами Вилли Брандта:
«Теперь срастается то, что принадлежит друг другу»
гноз, что «вопрос о воссоединении следует оценить по-новому»22, так обобщил свои впечатления о ГДР 13 ноября: «Среди людей на улице царила просто эйфория воссоединения»23. Председатель партии и фракции Ханс-Йохен Фогель ясно видел, что германское единство теперь становится на повестку дня, и делал ставку на постепенное, все более тесное сближение государств и на конфедерацию. Но другие ведущие товарищи в партии, как, например, восходящая звезда Бьёрн Энгхольм и Герхард Шрёдер, реагировали скорее нерешительно, а Эгон Бар неколебимо стоял на своем приоритете архитектуры безопасности, стабильности и европейского мирного порядка. Несмотря на позицию Вилли Брандта, изменение курса в отношении СДП и на согласие с предложенным Колем планом конфедерации, западногерманская СДПГ в целом не шла по-настоящему в ногу со временем.
В момент падения Стены СДП была пока еще небольшой группой социал-демократов. Требовалось налаживать контакты, принимать членов и создавать организационную структуру. Несмотря на почти полное отсутствие собственной инфраструктуры, численность партии росла быстро, к концу 1989 г. она составляла от 10 тыс. до 15 тыс. человек24. Правда, по сравнению с более чем 1,4 млн. из прежних 2,3 млн. членов партии, которые в момент переименования еще входили в СЕПГ/ПДС25, и несколькими сотнями тысяч членов старых, теперь перестраивавшихся блоковых партий, массовая база была и оставалась слабой. Наряду с партийным строительством, для которого СДП получала теперь поддержку от западной СДПГ, весьма важную
358

роль играла работа в рамках «круглых столов». При этом речь шла прежде всего о контроле над еще реально существовавшей старой властью, о создании противостоящих ей структур и подготовке демократических преобразований посредством будущих выборов. В отличие от большинства других правозащитных групп, ориентированных на базовую демократию, СДП была однозначно нацелена на парламентскую демократию, однако сначала она почти полностью разделяла с ними представление о «третьем пути», пути мирного демократического гражданского общества в ГДР. Своего рода революцию в революции осуществили прежде всего массы, выходившие на демонстрации. Вместо «Мы - народ» все чаще звучало «Германия - единая родина» из написанного Бехером гимна ГДР и затем - «Мы - один народ». СДП не могла и не хотела остаться в стороне от этого настроения в обществе, и в начале декабря Правление партии определенно выразило свою приверженность «единству немецкой нации» и высказалось за конфедеративное договорное сообщество26.
2. 	Социал-демократия и немецкое единение
Создание «германской конфедерации» предложил Ханс-Йохен Фогель, выступивший первым в дебатах в Бундестаге 28 ноября 1989 г. Это почти забылось, поскольку вслед за тем федеральный канцлер Хельмут Коль огласил свою «Программу из десяти пунктов», в которой высказался за свободные выборы, ликвидацию монополии СЕПГ на власть и за «конфедеративные структуры с целью создания федерации типа союзного государства»27. Большинство фракции СДПГ поддержало, западногерманские средства массовой информации в основном приветствовали это предложение, которое могло приблизить единство нации. Только когда критика из-за рубежа стала слишком громкой, некоторые немного покритиковали своевольство Коля.
«Только левые нарушали гармонию», по суждению американского историка Конрада Джейроша28. Разумеется, он имел в виду не Вилли Брандта и не Председателя СДПГ Фогеля, а левых интеллектуалов, таких, как Гюнтер Грасс, Зеленые, а также часть западногерманской социал-демократии. Особый повод для возмущения подал Оскар Лафонтен, который обрушился на «немецкую самовлюбленность» и в конце ноября потребовал притормозить переселение граждан ГДР в Федеративную Республику, не рассматривая их больше в духе Основного закона как просто немцев29. Лафонтен выступал как протагонист так назы¬
359

ваемого поколения «внуков», которое представляло себя как западно-постнациональное, интернационалистское поколение, едва ли сохраняло какую-либо внутреннюю связь с немецким национальным государством и на следующих выборах в 1990 г. хотело загнать Коля в угол, используя экологическую и социальную тематику. Как раз эти социал-демократы преимущественно определяли в то время образ СДПГ в глазах общественности.
Берлинский программный съезд партии 18-20 декабря 1989 г. был чем-то вроде гимнастического «шпагата» на гладком паркете в немецком доме, который принципиально преображался в результате мирной революции и стремления к единству. Маркуса Мекеля, выступавшего с приветствием от СДП, в котором он отстаивал «объединение немцев и объединение Европы», приветствовали в высшей степени сердечно. Вилли Брандт своей речью, которая целиком была посвящена немецкой нации и грядущему вскоре единству, заслужил бурные аплодисменты. А после него гость съезда Гюнтер Грасс выступил со страстной речью против воссоединения. На следующий день, 19 декабря, пробил час Оскара Лафонтена. Целью его выступления было, собственно, оглашение Берлинской программы. Он воспользовался этим, чтобы дистанцироваться от патриотических признаний почетного Председателя СДПГ Вилли Брандта и от национального государства и выступить в защиту интернационализма «свободной социал-демократии»30. Аплодисменты были столь долгими и бурными, что стали началом избрания кандидата в канцлеры. И хотя съезд в заранее подготовленной Правлением партии «Берлинской декларации» высказался за федеративногосударственное единство как цель процесса объединения, оно не стало сигналом положительной позиции социал-демократии в отношении объединения. Важнейшим моментом в этом вопросе стал визит Хельмута Коля в Дрезден. В море черно-красно-золотых знамен бушевало ликование, и почти после каждой фразы канцлера о мирной революции и солидарности, свободе и «единстве нашей нации» раздавались неистовые овации. «Хельмут, Хельмут», «Германия, Германия» и «Мы - один народ»,- скандировали толпы. Благодаря этой распространенной телевидением по Германии и за ее пределы картине эйфории объединения Хельмут Коль сконцентрировал на своей персоне все распространявшиеся и нараставшие надежды на единство.
СДПГ находилась в состоянии разлада. На Берлинском съезде это проявилось со всей очевидностью. Между различными позициями, едва ли примиримыми друг с другом, партия не находила ведущего вперед курса. Центральные спорные пункты затушевывались формальными компромиссами типа «как.., так
360

и...», и взгляду извне представали совершенно различные социал-демократии, что приводило к замешательству и в конечном счете парализовало партию. Настойчивое предостережение Йоханнеса Рау, что «если СДПГ пропустит поезд, идущий в единство, она на долгие годы упустит также и шанс выиграть выборы и вновь придти к власти»31, оказалось точным прогнозом.
В январе 1990 г. общественность ГДР оказалась перед фактическим банкротством своего государства, надвигался полный хаос. В этой трудной ситуации СДП и другие оппозиционные группировки пошли на риск создания «правительства национальной ответственности» во главе со все еще остававшимся на своей должности Хансом Модровом. Таким путем не удавалось справиться ни с экономическим, ни с политическим кризисом. У населения едва ли находили еще отклик идеи правозащитного движения о настоящей демократии, гражданском обществе и «третьем пути». Зато призывы к свободным выборам, социальному рыночному хозяйству и германскому единству как гавани надежды звучали все громче. Настроение граждан на Востоке и на Западе все более склонялось к объединению. По опросам февраля 1990 г. демонстранты в Лейпциге требовали его почти единогласно. В ГДР доля сторонников единства достигла примерно двух третей32. В Федеративной Республике в то же время более трех четвертей опрошенных поддерживали германское объединение, пусть даже часть из них тревожили его темпы. Даже за рубежом были сильны симпатии населения к единству Германии, особенно в Италии (78%), около 70% в Испании, Франции и Венгрии, около 60% в США и Великобритании, и даже в Советском Союзе общественное мнение с незначительным перевесом (51%) было за него. Только в Польше отчетливо преобладало число противников объединения (64%). Таким образом, граждане в большинстве этих стран нередко шли впереди своих политических элит и уж наверняка впереди интеллектуалов, которые часто реагировали скептически, а то и отрицательно.
В начале 1990 г. в Москве вызревало мнение, что германское объединение уже не приостановить, и советская политика должна быть соответственно переориентирована. В ходе визитов в Москву председателя совета министров ГДР Ханса Модрова в конце января, госсекретаря США Джеймса Бейкера 8-9 февраля и сразу вслед за тем федерального канцлера Коля 10-11 февраля уже обозначился прорыв. Через два дня в Оттаве было принято решение о переговорах по формуле «два плюс четыре» (Федеративная Республика и ГДР, США, СССР, Великобритания и Франция). Федеральный канцлер Коль теперь целеустремленно вел дело к ускорению процесса объединения. Внезапно
361

внесенным 6 февраля предложением о валютном союзе и сколоченным накануне «Союзом за Германию» он подстегивал события. Тем самым он создавал себе платформу для реализации своей политической стратегии. Немецкая марка в качестве рычага и обещания «цветущих ландшафтов» на Востоке без повышения расходов со стороны Запада должны были ускорить объединение и привлечь избирателей на Востоке и на Западе на сторону канцлера и его партии.
Решающую веху поставили граждане ГДР на первых свободных выборах в Народную палату 18 марта 1990 г. Исход представлялся неопределенным, однако в большинстве прогнозов говорилось о предполагаемой победе молодой социал-демократии. После конференции делегатов в середине января 1990 г. она официально называла себя СДПГ, окончательно простилась с представлениями о самостоятельной ГДР и недвусмысленно выступала за объединение. На своем первом очередном съезде в Лейпциге (22-25 февраля 1990 г.) 524 делегата приняли Программу принципов. Лейпцигскую программу отличала ясность языка, прочувствованная оценка прошлого, выразительные формулировки, убедительная структура и четкие, понятные ключевые идеи. Она сознательно провозглашала самостоятельность новой партии, истоки которой были в «движении за права человека, за мир и охрану природы», и в то же время отождествляла себя с «сознательно хранимой долгие годы традицией германской и международной социал-демократии». Она определяла СДПГ как «широкую демократическую народную партию» и в качестве ближайшей цели формулировала: «Мы хотим вместе жить свободно, безопасно и равноправно, сейчас - в ГДР, а вскоре - в объединенной Германии»33. Кроме программы принципов, съезд принял еще устав партии, а также предвыборную программу. Председателем партии и основным кандидатом на выборы в народную палату был избран Ибрахим Бёме, который завоевал большую популярность благодаря своему ораторскому таланту и прежде всего благодаря СМИ. Маркуса Мекеля, который тоже прежде проявил интерес к этому посту, вместе с Ангеликой Барбе и Кар лом-Августом Камил ли делегаты выбрали заместителями председателя. Исполнительным секретарем стал Штефан Хильсберг, а почетным председателем - Вилли Брандт.
Незадолго до выборов в Народную палату Ибрахим Бёме считался уже почти победителем и будущим Председателем совета министров. Так его встречали и в Москве. Но вечером 18 марта 1990 г. социал-демократы в ГДР и западная СДПГ пережили жестокое разочарование. СДПГ получила лишь 21,8% голосов, тогда как поддерживаемый Колем «Союз за Германию»
362

с преобразованным восточным ХДС оказался победителем - он набрал 48,1%. Причиной слабого результата СДПГ были не только организационные слабости и проблемы с популяризацией своей программы, недостаток опыта предвыборной борьбы и средств, но и сила объединившегося вокруг Коля лагеря и позиция западной социал-демократии в надвигающемся процессе объединения. Канцлер и его союзники в ГДР располагали несравненно большими средствами власти и аппаратом. К тому же Коль сумел сфокусировать в свою пользу надежды, связанные с переменами, и внушить идею объединения в духе главы 23 Основного закона, то есть как вступление в Федеративную Республику. Человек власти, Коль не постеснялся принять запятнанную сотрудничеством с режимом СЕПГ блоковую партию ХДС, а столь несомненно демократическую, не обремененную прошлыми грехами молодую СДПГ обвинить в близости к коммунизму и СЕПГ. Плакат с комбинацией букв «ПДСПД» стал кульминацией этой кампании клеветы34. Она подействовала не только на потенциальных избирателей, но и на саму молодую СДПГ настолько сильно, что та совсем прекратила прием в свои ряды бывших членов СЕПГ, и без того ранее очень ограниченный.
Негативное воздействие на СДПГ оказало также то, что курс по вопросу об объединении, который отодвигал все остальное на задний план, не был ясным и целенаправленным. Восточная СДПГ высказывалась за вступление в Федеративную Республику в соответствии со статьей 23, то есть за более быстрый путь. Правление западной СДПГ было расколото, однако большинство предпочитало объединение в соответствии со статьей 146, предусматривавшей основательный диалог и более постепенное срастание. Со стороны хор западных социал-демократов воспринимался как многоголосный вплоть до диссонанса. Эксперт по финансам Ингрид Маттеус-Майер, поддерживаемая спикером по экономической политике фракции СДПГ Вольфгангом Ротом, уже в январе отважилась выдвинуть предложение о валютном союзе. Против этого выступил Оскар Лафонтен, который после крупной победы на выборах в Сааре, где он 28 января получил рекордный результат 54,4% и официально был объявлен кандидатом в канцлеры от СДПГ. Его призыв против преждевременного валютного союза и за «большую сдержанность» в процессе объединения в условиях господствующих настроений и чрезмерных ожиданий стал «катастрофой для СДПГ как на Востоке, так и на Западе»35.
После длительных переговоров 12 апреля было создано новое демократически легитимное правительство ГДР во главе с Лотаром де Мезьером. В него вошли, наряду с представителями
363

партий, объединившихся в «Союзе за Германию» и либералами, также представители СДПГ. Маркус Мекель, который вместе с Рихардом Шрёдером относился к активнейшим сторонникам участия в правительстве, стал министром иностранных дел. Он твердо и настойчиво представлял интересы теперь действительно демократической ГДР в процессе объединения, особенно в переговорах «два плюс четыре». Ибрахим Бёме, который несколько месяцев был «звездой» восточной СДПГ, в начале апреля ушел с постов председателя партии и фракции. В конце марта стало известно, что он в течение многих лет работал на «штази». Обвинения оказались обоснованными. Перед ним была поставлена задача разваливать оппозицию и молодую СДП/СДПГ. Это было жестоким ударом для соратников, но также показало силу молодой партии, которая преодолела этот удар. Вместо Бёме председательство в партии временно взял на себя Маркус Мекель, а Рихард Шрёдер стал председателем фракции.
Тот факт, что социал-демократы в ГДР включились в интеграцию, а социал-демократы на Западе находились в оппозиции к правительству Коля, уже создавало сложности. Они усугубились расхождениями в представлениях о пути и методах предстоящего объединения, а также трагическим покушением на Оскара Лафонтена. 25 апреля на митинге в Кёльне душевнобольная женщина нанесла ему тяжелое ранение ножом. Лишь срочно сделанная операция спасла ему жизнь. Этот шок имел последствия, и за время, которое понадобилось для выздоровления, усилились разногласия между кандидатом в канцлеры и частью фракции и партии. Ни телефонные звонки, ни паломничество в Саарбрюккен не могли их устранить. После того, как СДПГ на выборах в Нижней Саксонии 13 мая 1990 г. стала сильнейшей партией, а Герхард Шрёдер - премьер-министром правительства этой земли, социал-демократы впервые с 1949 г. получили большинство в Бундесрате. Осуществление объявленного Колем намерения без СДПГ реализовать экономический и валютный союз стало невозможным, поскольку он должен был получить одобрение Бундесрата. Но в этой ситуации и социал-демократия должна была прямо заявить о своей позиции.
Хитрая тактика Лафонтена, согласно которой «против» должны были голосовать: в Бундестаге - фракция СДПГ, а в Бундесрате - также и те земли, где правила СДПГ, за исключением Гамбурга, который своим голосом «за» обеспечил бы положительный исход, превратилась в фарс. Реакцией в обществе и в партии было почти единодушное непонимание и вполне понятное негодование. После ряда переговоров был, наконец, достиг¬
364

нут нелегкий компромисс, который, правда, предотвратил худшее, но не улучшил образ СДПГ: Оскар Лафонтен остается кандидатом в канцлеры от СДПГ, СДПГ голосует за государственный договор о валютном союзе после внесения поправок, и Лафонтен становится, если пожелает, уже на грядущем объединительном съезде новым Председателем СДПГ. Однако когда Хорст Эмке официально поднял вопрос об освобождении ХансаЙохена Фогеля с поста Председателя партии и Герхард Шрёдер присоединился к нему, Лафонтен пошел на попятную36. Это был не единственный случай, когда столь уверенный в себе саарец на чем-либо настаивал, а когда доходило до дела, отступал. Печальная склока вокруг поста Председателя СДПГ была первой кульминацией противоречий из-за ведущей роли в партии.
Позднее последовали петушиные бои между «внуками», в которых те отнюдь не покрыли себя славой.
Ослабленная внутренними раздорами и несогласованностью позиций западногерманская социал-демократия оказалась на обочине формирования процесса объединения. По сути дела, ей оставалось только пытаться вносить ограниченные коррективы, в чем Северный Рейн - Вестфалия с Йоханнесом Рау и Вольфгангом Клементом играли важнейшую роль, и участвовать в реализации того, что решало правительство Коля. 22 июня в Бундесрате все земли, кроме Саара и Нижней Саксонии, проголосовали за валютный союз, так же как накануне в Бундестаге - большинство фракции. При принятии Договора об воссоединении 20 сентября «за» проголосовали даже все депутаты от СДПГ. Но впечатление от этого было сведено на нет ситуацией колебаний, скепсиса и сомнений, созданной Лафонтеном. Таким образом, хотя Брандт и многие другие выражали радость по поводу воссоединения Германии и приветствовали его как огромную задачу, но при условии приложения всех сил решаемую, в памяти остались только справедливые по существу сомнения, омрачившие образ социал-демократии в глазах общественности.
Едва ли пошло на пользу СДПГ и то, что она осуществила объединение обеих социал-демократических партий еще до воссоединения страны, 27 сентября. После того как накануне два отдельных партийных съезда восточной и западной СДПГ формально решили сделать этот шаг, делегаты собрались на первый общий съезд в имевшем символическое значение Берлине. Новые выборы Правления партии не были предусмотрены, вместо этого прежнее Правление западной СДПГ было дополнено десятью членами с Востока37. Здесь, как и в вопросе о квоте делегатов съезда, западная СДПГ с ее почти 900 тыс. членов пошла навстречу молодой восточной сестре, насчитывавшей пока менее
365

30 тыс. членов. Вольфганг Тирзе, который на внеочередном съезде 9 июня в Галле был выбран новым председателем восточной СДПГ, стал теперь заместителем председателя объединенной партии. Благодаря своей выразительной речи, способности мыслить и своему дару взвешенно, вдумчиво и в то же время ясно обращаться к слушателю, он завоевал большое уважение не только на Востоке, но стал устойчивой величиной в СДПГ в целом и в немецком общественном мнении. Радость, а также гордость были преобладающими чувствами на этом съезде, тон которому задали выступления Вилли Брандта, Ханса-Йохена Фогеля, Вольфганга Тирзе и Оскара Лафонтена. Во впечатляющем «Манифесте восстановления единства Социал-демократической партии Германии» СДПГ подчеркивала верность своей истории как партии демократической свободы. «С нынешнего дня СДПГ снова стала тем, чем она хотела быть со времени своего основания более чем сто лет назад: партией социальной демократии для всей Германии»38.
Но в состоянии эйфории от вновь обретенного единства съезд поставил слишком труднодостижимые цели. «Оскар Лафонтен должен стать федеральным канцлером», - гласило заявление, принятое 470 голосами делегатов из 482 после речи кандидата в канцлеры, и еще более амбициозно - в «Манифесте»: «Социалдемократическая партия Германии претендует на то, чтобы руководить Германией 90-х годов в качестве определяющей демократической силы». Ни то, ни другое не осуществилось. Лафонтен не стал канцлером, и пришлось ждать до 1998 г., чтобы Хельмут Коль настолько опостылел избирателям, что они отправили его в отставку и открыли ворота в ведомство федерального канцлера Герхарду Шрёдеру.
СДПГ, которая перед началом мирной революции ощущала себя на подъеме, в ходе процесса объединения оказывалась все более на заднем плане. Хельмут Коль, канцлерское и председа-
Вилли Брандт, Оскар Лафонтен, Вольфганг Тирзе и ХансИохен Фогель с «Манифестом восстановления единства СДПГ» 27 сентября 1990 г.
366

тельское кресло которого в 1989 г. заметно шаталось, теперь, благодаря счастливому стечению обстоятельств, безошибочному инстинкту и большой политической ловкости, вырос до «канцлера-объединителя», который казался почти выше всяких подозрений. 2 октября 1990 г. в 24 часа 00 минут закончились более 40 лет существования двух германских государств. Разделенность и разделение страны, которые принесли столько страданий людям, принадлежали теперь прошлому. 3 октября в 00 часов 00 минут государственное единство стало реальностью. Звон Колокола свободы, подъем огромного черно-красно-золотого флага перед зданием рейхстага и красочный фейерверк приветствовали единство. Около полумиллиона людей было на улицах Берлина. Миллионы следили за историческим событием перед экранами телевизоров. Во время официальных государственных актов известный пафос был неизбежен. Но в целом эти торжества были отмечены достойным, демократическим стилем. Сотни тысяч людей на улицах праздновали день радости по поводу вновь обретенного единства без преувеличенного выражения национальных чувств. «Канцлер-объединитель» Хельмут Коль провозгласил 3 октября 1990 г. национальным праздником, который должен был особо выделяться и отмечаться. Это было нацелено и на то, чтобы поддержать миф о Хельмуте Коле как основателе воссоединенной Германии. Празднично и торжественно отмеча-
Празднование государственного единства перед зданием рейхстага 3 октября 1990 г.
367

ется он с тех пор каждый год. Но как историческое событие в сознании людей сильнее всего запечатлелось падение Берлинской стены в ночь с 9 на 10 ноября 1989 г. Это были волнующие часы, когда граждане ГДР проложили себе путь к свободе и ударили в колокол германского единства, на которое до того они не надеялись. Формально германское единство было закреплено государственными мужами и государствами 3 октября 1990 г.
Примечания
1 Немецкое издание: Francis Fukuyama. Das Ende der Geschichte. Wo stehen wir? - München, 1992.
2 Bernd Faulenbach, Heinrich Potthoff (Hrsg.). Die Deutsche Sozialdemokratie und die Umwälzung 1989/90. - Essen, 2001. - S. 19.
3 Ebenda. S. 20.
4 Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Sten. Ber. Bd. 120. - S. 4289ff. (Erklärung von Bundeskanzler Schmidt in der Sitzung vom 18.12.1981).
5 Klaus Reiff. Polen. Als deutscher Diplomat an der Weichsel. - Bonn, 1990. - S. 303.
6 О формировании этих движений см.: Ehrhart Neubert. Geschichte der Opposition in der DDR 1949-1989. - Berlin 1995, а также Bände VI/1-2 «Möglichkeiten und Formen abweichenden und widerständigen Verhaltens und oppositionellen Handelns, die friedliche Revolution im Herbst 1989, die Wiedervereinigung Deutschlands und Fortwirken von Strukturen und Mechanismen der Diktatur» der EnqueteKommission «Aufarbeitung von Geschichte und Folgen der SED-Diktatur in Deutschland».
7 Об этом в частности, см.: Karl-Rudolf Körte. Deutschlandpolitik in Helmut Kohls Kanzlerschaft.... S. 384 f., 392 f.; Heinrich Potthoff. Koalition der Vernunft... S. 698-720, 730-752; Werner Filmer; Heribert Schwan. Schäuble. Politik als Lebensaufgabe. - München, 1994. - S. 219; Detlef Nakath,Gerd-Rüdiger Stephan. Countdown zur deutschen Einheit. Eine dokumentierte Geschichte der deutschdeutschen Beziehungen auf höchster Ebene 1980-1987. - Berlin, 1996. - S. 82 ff.; Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 278-281.
8 Запись беседы Хонеккера с Милошем Якешем из КП Чехословакии 10.3.1988 // Bundesarchiv SAPMO. DY30. IV 2/1/679.
9 Перепечатано, в частности, в: Texte zur Deutschlandpolitik. Reihe III. Bd. 6. - S. 472f. // Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Sten Ber. Bd. 147. - S. 8094- 8099, здесь S. 8097.
10 Historische Kommission beim Parteivorstand der SPD. Von der SDP zur SPD. Bonn 1994. - S. 44^-8; Gero Neugebauer, Bernd Niedbalski. Die SPD in der DDR 1989- 1990. Aus der Bürgerbewegung in die gesamtdeutsche Sozialdemokratie. Berlin, 1992. Dokument 1 im Anhang. Далее многочисленные другие документы.
11 О движении бегства на Запад см. в первую очередь: Axel Schützsack. Exodus in die Einheit. Die Massenflucht aus der DDR 1989. - Melle, 1990; Fischer Weltalmanach. Sonderband DDR. - Frankfurt a.M., 1990. - S. 138-142.
12 Markus Meckel, Martin Gutzeit. Opposition in der DDR. Zehn Jahre kirchliche Friedensarbeit - kommentierte Quellentexte. - Köln, 1994. - S. 350f.; Petra Schuh, Bianca von Wieden. Die deutsche Sozialdemokratie 1989/1990. SDP und SPD im Einigungsprozess. - München, 1997. - S. 9-180 - о возникновении СДП.
13 В богатой литературе об учредительной встрече в Шванте см., помимо уже названных работ, в особенности; см.: Dieter Dowe (Hrsg.). Von der Bürgerbewegung zur Partei. Die Gründung der Sozialdemokratie in der DDR. Bonn, 1993; Wolf¬
368

gang Herzberg, Patrik von zur Mühlen. Auf den Anfang kommt es an: Sozialdemokratischer Neubeginn in der DDR, Interviews und Analysen. - Bonn, 1993.
14 Markus Meckel, in: Bernd Faulenbach, Heinrich Potthoff. Die Deutsche Sozialdemokratie... S. 25. Хороший обобщающий анализ см. также в: Konrad Jarausch. Die notwendige Demokratisierung unseres Landes. Die Rolle der SDP im Herbst 1989 // Ebenda. S. 52-67.
15 Протоколы заседания Президиума 30.08 и 11.09.1989 в Архиве Правления СДПГ, ныне Архив социальной демократии Фонда Фридриха Эберта.
16 См.: Wolfgang Jäger. Die Überwindung der Teilung. Der innerdeutsche Prozess der Vereinigung 1989/90. - Stuttgart, 1998. - S. 259 mit Belegen in Anm. 506, 507 und 510 auf S. 596.
17 Cm...Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 288 f.
18 Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 300.
19 Konrad Jarausch.. Die unerhoffte Einheit 1989-1990. - Frankfurt a. M., 1995. - S. 77.
20 Cm.: Heinrich August Winkler. Weg nach Westen II... S. 511 f.; Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Sten. Ber. Bd. 151. - S. 13221-13223.
21 В такой форме Брандт сказал это не в речи перед ратушей Шенеберга, но в тот же день на других митингах, например, у Бранденбургских ворот, а также в ряде интервью и перед журналистами.
22 Заседания президиума СДПГ от 11.09.1989, протокол в Архиве правления СДПГ, ныне Архив социальной демократии.
23 Заседание президиума СДПГ от 13.11.1989, протокол там же.
24 Wolfgang Jäger. Die Überwindung der Teilung... S. 260.
25 Расширение названия партии произошло на ее съезде 16-17.12.1989. Только с 1990 г. она стала называть себя просто «ПДС».
26 Wolfgang Jäger. Die Überwindung der Teilung... S. 261; Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 313.
27 Полный текст см. в: Verhandlungen des Deutschen Bundestages. Sten. Ber. Bd. 151.-S. 13502ff.
28Konrad Jarausch. Die unverhoffte Einheit... S. 110.
29 Интервью в «Süddeutsche Zeitung» 25.11.1989; см. также: Hans-JochenVogel. Nachsichten... S. 306 ff.; Hans August Winkler. Weg nach Westen II... S. 527 f.
30 Protokoll vom Programm-Parteitag Berlin. 18-20.12.1989. - Bonn, 1990. - S. 93 f. (Meckel), 127-130 (Brandt), 151-153 (Grass), 246-254 (Lafontaine), 539-545 (Berliner Erklärung «Die Deutschen in Europa»). См. также: Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 316-318.
31 На заседании президиума СДПГ 27.11.1989, протокол в Архиве правления СДПГ, ныне Архив социальной демократии.
32 Konrad Jarausch. Die unverhoffte Einheit... S. 366, ссылки в прим. 48.
33 См.: Programmatische Dokumente der deutschen Sozialdemokratie. Hrsg, und eingeleitet von Dieter Dowe und Kurt Klotzbach. 3. überarbeitete und aktualisierte Ausgabe. - Bonn, 1990. - S. 448^156.
34 См., в части., Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 32lf.
35 Cm.: Dieter Grosser. Das Wagnis der Währungs-, Wirtschafts- und Sozialunion. Politische Konflikte im Kampf mit ökonomischen Regeln. - Stuttgart, 1998. - S. 190 f.; Ders. Zeit der Führung, Konsens und Konflikt 1989/90 // Peter März (Hrsg.). 40 Jahre Zweistaatlichkeit in Deutschland. Eine Bilanz. - München, 1999. - S. 309.
36 Cm.: Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 336; Horst Ehmke. Mittendrin... S. 429.
37 Protokoll der Parteitage der SPD (Ost), der SPD (West). - Berlin, 26.9.1990; Protokoll vom Parteitag. - Berlin, 27-28.9.1990.
38 Cm.: Manifest: Zur Wiederherstellung der Einheit der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands.
369

ГЛАВА III ПОИСКИ КУРСА
В ВОССОЕДИНЕННОЙ ГЕРМАНИИ
1.ВЫБОРЫ, ПЕРЕМЕНЫ И ИЗМЕНЕНИЯ
Ш первых общегерманских выборах 2 декабря 1990 г.
СДПГ потерпела тяжелое поражение. Блок ХДС/ХСС по сравнению с предыдущими выборами в Бундестаг потерял 0,5 процентных пункта, тем не менее он набрал 43,8% голосов и остался сильнейшей группировкой. Вместе с СвДП, которая улучшила свой результат с 9,1% до 11%, Хельмут Коль смог править дальше, располагая при этом комфортабельным большинством, поскольку Зеленые в западных землях не преодолели пятипроцентный барьер. Исход выборов означал провал проекта реформ, задуманных «красно-зелеными». Ибо не только Зеленые потерпели большой урон, но была наказана и СДПГ. При этом число голосов, поданных за социал-демократов в новых землях, возросло почти на три процентных пункта по сравнению с выборами в Народную палату ГДР. Это было также результатом первых разочарований, широко распространившихся на востоке Германии после эйфории по поводу объединения. В западных землях СДПГ однозначно проиграла выборы. Хотя в Сааре, где кандидат в канцлеры Оскар Лафонтен играл на своем поле, СДПГ сумела значительно улучшить свои результаты, но во всех остальных землях, а также в Берлине, ее результаты ухудшились по сравнению с последними выборами в Бундестаг. Получив несколько более 35,7% в старых землях и 33,5% во всей объединенной Германии, она скатилась в предпочтениях избирателей до уровня 50-х годов. Стратегия Лафонтена, который стремился получить голоса с помощью экологических и социальных лозунгов, выступал с позиций западного интернационалиста и выражал сомнение относительно способа объединения Германии, не оправдала себя. Хельмут Шмидт, который в своем интервью заявил: «Лафонтен проиграет выборы, и по заслу¬
370

гам»,- конечно, выразил свое мнение чересчур заостренно и, повидимому, не будучи свободен от застарелой неприязни по отношению к Лафонтену1. Подобным образом думали и другие социал-демократы. Не удивительно, что многие избиратели СДПГ на этих первых единых выборах не хотели голосовать за того, кто явно не выражал радости по поводу объединения.
У СДПГ были все основания для того, чтобы переосмыслить свою прежнюю ориентацию. В ходе процесса объединения выявилось, что партия со своим тогдашним курсом осталась в стороне. Как и в 50-е годы, когда она сопротивлялась западной интеграции и тем самым поставила себя вне основного потока времени, так и теперь она не смогла распознать знамения времени, что сумел сделать Коль, политик, руководствовавшийся своим инстинктом сохранения власти. На другой день после поражения на выборах почетный председатель СДПГ Вилли Брандт констатировал на заседании Правления партии, что сложилось впечатление, будто «единство и свобода воспринимаются скорее как бремя, нежели как шансы». Это было адресовано Лафонтену. Критику Брандта поддержали, среди прочих, Эрхард Эпплер, Клаус фон Донаньи, Ханс Кошник и Вольфганг Тирзе2. Другую позицию занимали социал-демократы постнациональных взглядов из поколения «внуков Брандта», у которых были свои трудности в отношении к германской нации. Этот конфликт разделил и парализовал СДПГ в период перелома и объединения. В этом главном пункте она стала похожа на партию с двумя лицами. Для ее будущего в единой Германии решающим вопросом был вопрос о том, какое место она займет в свободном демократическом национальном государстве новой Германии и как она сумеет определить свою роль в Европе и мире, чтобы обрести способность и готовность к правительственной ответственности.
Выше уже говорилось о смене поколений в руководстве партии. Главная проблема заключалась в том, что как раз среди выдвинувшихся представителей «поколения 68 года» преобладали люди постнациональных убеждений, которые ориентировались на ограниченный суверенитет старой Федеративной Республики и с предубеждением относились к принятию на себя международной ответственности государством с возросшим национальным статусом. Таким образом, следовало предвидеть, что СДПГ придется пережить длительный процесс обучения, прежде чем она будет восприниматься населением как партия, способная к правительственной ответственности, которая сумеет уверенно вести единую Германию по фарватеру через вызовы глобализации и международные конфликты. Трудность заключалась в том, что сначала главным претендентом на кресло председателя
371

партии считался только Лафонтен. Упрямый, уверенный в себе саарец был, однако, не способен осознавать свои собственные ошибки, сетовал на недостаток солидарности в партии и болезненно реагировал на любую критику. Когда ему было сделано единодушно принятое Президиумом и большинством голосов в Правлении партии предложение занять место председателя СДПГ и, если пожелает, также место председателя фракции СДПГ в Бундестаге, он отказался. Таким образом, Ханс-Йохен Фогель 5 декабря 1990 г. был снова избран председателем фракции СДПГ в Бундестаге. Стали искать нового председателя партии. Йоханнес Рау был занят (он занимал пост премьер-министра в земле Северный Рейн - Вестфалия). Поэтому вскоре социалдемократы возложили надежды на премьер-министра земли Шлезвиг-Гольштейн Бьёрна Энгхольма. Он производил хорошее впечатление, был привлекательным, пользовался уважением общественности, обладал своим собственным стилем и, будучи в возрасте 51 года, являлся представителем более молодого поколения политиков, во всяком случае, в Германии. Президиум (10 декабря) и Правление СДПГ (17 декабря) выдвинули его на пост председателя партии, в обоих случаях единогласно. Окончательное избрание Энгхольма председателем СДПГ состоялось на съезде партии в Бремене в мае 1991 г. Кризис был преодолен, однако деловые разногласия в СДПГ отнюдь не были устранены.
После удручающих по результатам выборов в Народную палату ГДР в марте 1990 г. и выборов в Бундестаг в декабре 1990 г. партия очень нуждалась в успехах. На востоке Германии она как была, так и оставалась слабой. На первых коммунальных выборах 6 мая 1990 г. ее показатели даже несколько снизились по сравнению с выборами в Народную палату, и в целом она получила только 21,3 % голосов. Первые выборы в ландтаги в новых землях также не принесли удовлетворительных результатов. В землях Мекленбург - Передняя Померания, Саксония-Анхальт, Тюрингия и Саксония победил ХДС, причем в Саксонии даже с абсолютным большинством; СДПГ утратила свое большинство в Бундесрате. Еще печальнее обстояли дела на состоявшихся одновременно выборах в ландтаг Баварии, где результаты СДПГ снизились до 26 %. Только в Бранденбурге СДПГ набрала 38,2% голосов и стала сильнейшей партией. Это была прежде всего заслуга Манфреда Штольпе. Председатель консистории Евангелистской церкви, весьма уважаемый и Хельмутом Шмидтом, и Йоханнесом Рау, он умел своим суверенным, личным образом поведения соответствовать чаяниям избирателей. На посту премьер-министра этой земли ему удалось вместе с популярной там Региной Хильдебрандт добиться возникновения у бранденбурж¬
372

цев чувства идентичности с СДПГ. Кампании, которые позднее проводились против него, не смогли нанести ущерба его высокому авторитету как отца земли Бранденбург. На земельных выборах в 1994 г. СДПГ получила там 54,1 % голосов - это был его крупный личный успех. Манфред Штольпе относился теперь к той когорте социал-демократических премьер-министров, которые в последующие годы выступали вместе.
После выборов в ландтаг Гессена 20 января 1991 г. к этой когорте присоединился также Ханс Айхель. Наконец-то СДПГ явно снова добилась перевеса над ХДС, получив 43,6% голосов. С созданием в Гессене нового «красно-зеленого»^ правительства под руководством Ханса Айхеля и его партнера Йошки Фишера изменилось и большинство в Бундесрате. 21 апреля 1991 г. СДПГ победила на выборах в земле Рейнланд-Пфальц и заменила ХДС как правящую партию в земле, в которой Коль был у себя дома и так долго правил. Рудольф Шарпинг, который терпеливо и целеустремленно боролся за симпатии людей в этой стране винограда и виноделов, стал новым премьер-министром. Вскоре его стали считать новым носителем надежд партии. 6 июня 1991 г. СДПГ победила в Гамбурге, получив там абсолютное большинство мандатов. Конечно, успехам в этих землях СДПГ в высокой степени была обязана кандидатам и действиям земельных организаций, но в этом отразились также утрата авторитета ХДС среди населения и общее изменение политического климата.
«Отец земли» Манфред Штольпе и «Матушка Кураж восточных земель» Регина Хильдебрандт
373

Летом 1990 г. Саддам Хусейн напал на Кувейт, США и их союзники ответили на это контрударом. 17 января 1991 г. началась операция «Буря в пустыне», сначала предпринимались воздушные атаки, а затем с 24 февраля также и наземные операции. Война в Персидском заливе вызвала в ФРГ не только сильный страх, но и пацифистские настроения в связи с этим планом. Вероятно, это тоже повлияло на принятие избирателями решений в пользу «красных» и Зеленых. Не только большинство Зеленых, но и такие видные социал-демократы, как Оскар Лафонтен и Герхард Шрёдер, относились к решительным противникам войны в Персидском заливе. Среди прочего, отклонение войны обосновывалось ссылками на преступления нацизма3. Однако после обстрела Израиля ракетами Саддама Хусейна такая позиция производила неприятное впечатление и резко противоречила урокам германского прошлого. Такого рода пацифизм и изоляционизм, обоснованный ссылками на Аушвиц и особый путь Германии, вызвали явные расхождения среди социал-демократии и левых в целом4. Юрген Хабермас выступил за дифференцированный подход: противостояние по отношению к самонадеянной политике применения силы, «которая угрожает цивилизованной совместной жизни народов», но при этом воздержание от всякого рода старого ухарства и всякого «беллицизма» («Bellizismus» - от лат. bella - война)5. Интеллектуальный «папа-интерпретатор» западногерманских левых своим предостережением от «беллицистов» воспользовался расхожим ярлыком. Как моральная дубинка, это упрек в мнимой склонности к войнам раскачивался над теми политиками и публицистами, которые не были приверженцами пацифистской догмы. Кстати сказать, и в журнале «Шпигель» излюбленное противопоставление «беллицистов» и «пацифистов» своими морально-этическими притязаниями скорее мешало необходимой политической полемике.
В случае с войной в Персидском заливе объединенная Германия впервые столкнулась с вопросом о возможном участии в военных мероприятиях, к чему она не была готова ни в политическом плане, ни в военном. Федеральное правительство и Федеративная Республика все время маневрировали, осуществляя некоторые вспомогательные операции по снабжению военных сил США, отправляя солдат бундесвера в Турцию, входившую в НАТО, минные тральщики в Средиземное море и используя дорогостоящую «чековую дипломатию». СДПГ также проявляла осторожность. В преддверии съезда в Бремене, который состоялся 28-31 мая 1991 г., Правление партии после длительной дискуссии приняло проект резолюции, в котором
374

участие ФРГ «в военных боевых операциях» отклонялось даже при наличии мандата ООН, но впервые было выражено согласие на ввод так называемых «голубых касок» при проведении миротворческих мероприятий. На Бременском съезде партии в поддержку этого проекта резолюции удалось получить большинство голосов делегатов6. «Со многим распрощались, но мало начали», - так назвал Гюнтер Хофманн свою статью о съезде в Бремене, опубликованную в газете «Zeit»7. Хотя почти вся внешнеполитическая элита социал-демократии, от Вилли Брандта до Эгона Бара и Эрхарда Эпплера, выразила принципиальное согласие на военную интервенцию под эгидой ООН, большинство активистов партии было к этому не готово.
Во внешней политике, где в поздние 60-е и в 70-е годы СДПГ играла роль выразительницы мнения большинства, теперь она тащилась позади. Внешняя политика оставалась нелюбимой падчерицей. Только драматические события на Балканах, массовые убийства в Сребренице, где в июле 1995 г. было убито около 7 тыс. человек, побудили социал-демократию к переосмыслению своей внешней политики. Тот, кто всегда всерьез воспринимал признание прав человека и народов и выступал против диктатуры, не мог оставаться в стороне, когда эти права попирались и совершались ужасные по жестокости деяния. Даже Зеленые не хотели больше умывать руки. Йошка Фишер выступил с требованием об « обязанности к вмешательству» при геноциде народа как о «неотъемлемой сути антифашизма»8. С отправкой санитаров и перебазированием «Торнадо» в Италию согласились как депутаты СДПГ, так и депутаты партии Зеленые. Участие немцев в обеих военных миссиях ООН IFOR и SFOR в 1995-1996 гг. в Боснии и Герцеговине уже не вызывало споров среди большей части депутатов СДПГ. Эта линия была продолжена при принятии Бундестагом в октябре 1998 г. решения об участии в возможной воздушной войне против сократившейся в размерах Югославии. Однако с тех пор, как канцлером стал снова социал-демократ и СДПГ приняла на себя ответственность за внешнюю политику, эта политика приняла недвусмысленную окраску. СДПГ признала, что возрастание суверенитета влечет за собой увеличение обязанностей, в том числе и в военной области.
При Бьёрне Энгхольме, который на съезде в Бремене был избран новым Председателем партии, наметилась смена курса и в других областях политики. Летом 1992 г. Энгхольм совершил поворот в политике по отношению к беженцам, который многих застал врасплох, поскольку Энгхольма считали скорее либерально ориентированным политиком. На первый взгляд это вы-
375

Бъёрн Энгхолъм на съезде партии в Бремене 28-31 мая 1991 г.
глядело как авторитарный удар сверху, который был осуществлен вопреки сопротивлению многих влиятельных функционеров, делегатов и других партийных активистов9. Но на самом деле партийная верхушка при этом реагировала на давление со стороны социал-демократических политиков на уровне общин и на настроение, распространившееся в традиционной социал-демократической среде. Базис, которым так часто клялись многие партийные активисты, когда обращали на него внимание, вовсе не воплощал базис подлинный, то есть рядовых членов партии. При опросе в подокруге Рейн-Зиг, который произвел сенсацию, более трех четвертей опрошенных высказались за изменение права убежища и за введение «голубых касок» бундесвера.
В отличие от многих функционеров члены партии явно стояли за проведение политически необходимой смены курса10. Ибо после того, как СДПГ уже утратила почву на территории Зеленых, в начале 90-х годов ей угрожал разрыв со своими коренными избирателями. Избиратели в знак протеста толпами переходили на сторону праворадикальных республиканцев. Среди избирателей республиканцев каждый четвертый был из лагеря СДПГ, приблизительно 40% из них составляли рабочие, и что вызывало особенное беспокойство, среди организованных в профсоюзы было еще больше сторонников республиканцев, чем среди неорганизованных11. Только в новых землях СДПГ су¬
376

мела добиться хороших результатов на выборах в ландтаги в 1994 г., за исключением Саксонии, где при правлении «короля Курта»12 она все еще отступала. В Тюрингии и Мекленбурге - Передней Померании доля голосов, поданных за СДПГ, возросла почти до 30%, в Саксонии-Анхальт почти вровень с ХДС - до 34%, а в Бранденбурге Манфред Штольпе одержал блестящую победу, СДПГ получила там 54,1% голосов избирателей13. Однако на западе Германии перспективы СДПГ на успех у избирателей не выглядели радужными. Предложения, адресованные новым социальным движениям, не принесли результатов. Потери партии особенно возрастали в университетских городах и крупных центрах услуг, а результаты партии Зеленые улучшались. Попытки управлять вместе с Зелеными и таким образом объединиться с ними, как правило, не достигали успеха. «Красно-зеленые» городские правительства явно не пользовались поддержкой избирателей, как и «красно-зеленый» эксперимент в Гессене14. Только в Нижней Саксонии, где Герхард Шрёдер, будучи премьер-министром, не слишком многое позволял партии Зеленые как партнеру по коалиции, СДПГ сумела утвердиться15. С другой стороны, решительный курс на модернизацию, проводившийся СДПГ на юго-западе при Дитере Шпёри, не получил желаемой поддержки избирателей. Хотя СДПГ как младший партнер по коалиции с ХДС в Баден-Вюртемберге чаще всего получала от общественности хорошие отметки, тем не менее доля голосов, поданных за СДПГ, в этой земле в 90-е годы снижалась. По-видимому, авансы продвинувшимся выше слоям населения не произвели впечатления по той причине, что смена курса от пиетизма Эрхарда Эпплера до бойкого «яппи» («Yuppie» - англ.) Дитера Шпёри* произошла так резко, что в краткосрочном плане не смогла убедить избирателей в правильности этого курса. И когда в 90-е годы рабочие тоже повернулись спиной к СДПГ и стали переходить к Республиканцам или из протеста и отсутствия заинтересованности вообще не принимали участия в выборах, дилемма еще более усугубилась. Наиболее безотрадно выглядели результаты СДПГ среди молодых избирателей, именно благодаря которым она добивалась успехов на выборах в конце 60-х и начале 70-х годов. Молодые избиратели в возрасте до 30 лет преимущественно проявляли склонность к поддержке партии Зеленые, СДПГ у них стояла на втором месте, и эта тенденция усиливалась16. Чаще всего упус-
«Yuppie» - амер. термин. Речь идет о хорошо обеспеченных материально, высокообразованных молодых людях, стремящихся к успеху. - Прим. ред.
377

кается из виду то обстоятельство, что в то же самое время молодые, динамичные и ориентированные на успех граждане обращались к ХДС или СвДП. Для поколения Интернета, которое во второй половине 90-х годов было охвачено лихорадкой игры на бирже и грюндерством, притягательной силой обладала СвДП, сплотившаяся вокруг дерзкого партийного менеджера Гвидо Вестервелле. Сформировался такой климат, что у почти уже «списанных со счета» либералов открылись новые шансы в политическом ландшафте.
2. Внутренние проблемы фрагментированной партии
Проблемы, возникшие у СДПГ с избирателями, отразились также на составе ее членов. В 90-е годы усилился процесс сокращения численности членов партии. С 919 129 человек в год объединения Германии число членов СДПГ сократилось к 2000 г. до 734 657 человек. За этот период произошло также абсолютное снижение числа женщин в составе СДПГ - с 250 906 до 215 633 человек, в то время как в процентном отношении доля женщин несколько возросла - с 27,3% до 29,35%, поскольку сокращение числа мужчин из-за их более низкой продолжительности жизни было гораздо больше - с 668 223 до 519 034 человек. В новых землях СДПГ как была, так и осталась слабой в организационном отношении: на 31 декабря 2000 г. в земле Мекленбург-Передняя Померания членами СДПГ было только 3462 человек, в Саксонии-Анхальт - 5870, в Бранденбурге - 7518, в Тюрингии - 5694 и в Саксонии - 1198, итого в совокупности 27 742 человека. Из-за этого было трудно подбирать кандидатов на ответственные посты на всех уровнях политики. В связи с такими слабыми кадровыми резервами удивительным и в высшей степени достойным уважения фактом было то, как много социал-демократов занималось политической деятельностью в новых землях.
По сравнению с нараставшей академизацией СДПГ в предыдущие годы, теперь значительно меньше ученых и студентов стремились в партию, так долго прозябавшую на скамье оппозиции, а иные отвернулись от нее или отстранились от работы в организациях партии. В связи с этим сокращалась также теоретическая деятельность в СДПГ, и она больше проявляла себя в практической работе. Немного СДПГ выиграла и от попыток закрепиться в нижних слоях общества, при этом доминирование государственных служащих продолжало существовать. На 31 декабря 2001 г. служащие составляли в СДПГ самую крупную группу - 27,64% плюс 10,32% чиновников, итого вместе 37,96 %.
378

Рабочих насчитывалось 21,05%, рантье и пенсионеров - 11,7% , домохозяек - 10, 76% и безработных - 2,08%. Учащиеся и студенты, доля которых в партии в 1972 г. впервые составила 15,9%, теперь снизилась до 7,22 %. Это свидетельствовало о том, что СДПГ перестала быть партией, притягательной для молодежи. Начавшееся еще в 80-е годы стремительное сокращение числа молодых среди членов партии неудержимо продолжалось и в 90-е годы. Если в 1974 г. молодые члены партии в возрасте «юзос» составляли 30,9% всех членов СДПГ, а в год мирной революции 18, 62%, то к концу 2000 г. доля молодежи сократилась более чем до 8,99% . Моложе 25 лет было всего 2,41 % членов партии17.
Партия, которая хочет управлять страной, конечно, нуждается в руководстве и в ясном, понятном людям курсе при компетентном рулевом. Проблемы, связанные с поиском правильного порта назначения и целенаправленного курса по направлению к нему, проистекают из того, что позицию социал-демократической флотилии трудно определить. В 90-е годы СДПГ была четко выраженной федеральной партией, в которой уверенные в себе «земельные князья» воплощали собственные центры власти18. Сюда следует добавить рабочие сообщества в СДПГ, которые действовали довольно самостоятельно на всех уровнях - от местных партийных организаций, организаций подокругов и округов до федерального уровня. В связи с этим было трудно определить место, где партия представляла себя как единое целое. Исследователи партии Петер Лёше и Франц Вальтер выразили это с помощью понятия «свободно связанная анархия», которое, конечно, было несколько заостренным, тем не менее содержало в себе зернышко истины19.
Наряду с численно ослабленной организацией Молодые социалисты прочно утвердилось Рабочее сообщество социал-демократических женщин (ASF), и представители обеих организаций при распределении позиций охотно работали вместе и чаще всего успешно. Много лет занимавшая пост председателя Рабочего сообщества социал-демократических женщин
Хайде Симонис, премьер-министр земли Шлезвиг-Гольштейн
379

Инга Веттиг-Даниельмайер, которую в 1992 г. на этом посту заменила Карин Юнкер, стала федеральным казначеем партии. Выполняя эту функцию, она добилась важной позиции как политическая персона в руководящем аппарате СДПГ. Однако достижение ASF успеха внутри партии не способствовало притягательности вовне, в том числе и среди женщин. Уверенные в себе, молодые динамичные женщины прокладывали себе дорогу скорее где-нибудь еще - в СМИ, в партии Зеленые, или даже в ХДС вместе с Ангелой Меркель, в то время как фокусировавшая внимание женщин на себе ASF ассоциировалась по образцу 60-х годов с левыми организациями. Политические деятельницы, обладающие деловой компетенцией, добивались успеха и без ASF, как, например, Хайде Симонис, которая в 1993 г. стала единственным в Германии премьер-министром-женщиной - премьерминистром земли Шлезвиг-Гольштейн, - или Ютта Момбах, ставшая в 1994 г. первой женщиной-президентом Федерального конституционного суда, или Ингрид Маттеус-Майер. Против выдвижения ее кандидатуры на выборах в Бундестаг в избирательном округе Рейн-Зиг II ASF даже резко возражало, выставив из своих рядов довольно бесцветную кандидатуру. Для партии не было ничего хорошего в том, что Ингрид Маттеус-Майер позднее оказалась отодвинутой в сторону.
Сообщество по вопросам работающих по найму (AfA), основанное в 1973 г. в качестве противовеса Молодым социалистам, под руководством нового председателя Рудольфа Дресслера, который в 1984 г. сменил Хельмута Роде, порой было весьма влиятельным. Социально-политический традиционализм, заложенный в деятельности AfA, после объединения Германии получил широкий резонанс, и Рудольф Дресслер завоевал авторитет как известный защитник социальной политики, однако это сообщество не обеспечивало доступа к современным отраслям экономики. Будучи своего рода разновидностью уважаемой традиционной компании, оно на самом деле не было открыто будущему. По мере нарастающего постарения германского общества пожилые люди как политическая целевая группа все более принимались во внимание. Таким образом, СДПГ в 1994 г. все еще действовала как «акционерная компания 60 плюс»*, чтобы сильнее привязать к себе пожилых людей и использовать их опыт и коммуникационные возможности. Однако, кроме увеличения числа специальных учреждений и создания для активных пожилых членов партии собственного поля деятельности, эффект такой
* Имеются в виду люди 60-летнего возраста и старше. - Прим. ред.
380

политики оказался ограниченным. Ибо за пределами партии деятельность «Акционерной компании 60 плюс», несмотря на проявление гражданской ангажированности в различных местах, в целом никакого воздействия на общество не оказала.
Фрагментации СДПГ на множество организаций, существующих рядом друг с другом и иногда действующих друг против друга, которые преимущественно ощущают себя самодостаточными, следовало бы противодействовать, если СДПГ вообще хотела снова предстать перед обществом как единая партия, которая поет в унисон. Не в последнюю очередь речь шла об организационной реформе, к которой приступили при Бьёрне Энгхольме. Его выбор федерального секретаря партии вызвал удивление - им стал Карл-Хайнц Блессинг. Он пришел из Профсоюза металлистов, был молод и в СДПГ до того времени почти ничем не выделялся. В Доме Эриха Олленхауэра* его положение было нелегким. Перестройка прежнего партийного центра в современный, эффективный центр коммуникации и руководства не продвигалась. Из-за сокращения штатов и компетенций, например, в отделах по вопросам экономики, бундесверу и окружающей среде, отсутствия надежной связи, недостатка кадров и снижения мотивации «партийный барак» утрачивал свое значение, тем более, что быстро сменившие друг друга Бьёрн Энгхольм и Рудольф Шарпинг больше полагались на собственные аппараты в Киле и Майнце, что приводило к постоянным трениям и осложнениям. Кампания по модернизации и мотивации, свежий ветер, повеявший в жизни партии с приходом Энгхольма, который хотел открыть партию с помощью новых форм ангажированности и привлечь в нее «остающихся в стороне» - все это оставалось на уровне полумер, несмотря на решения, принятые на съезде в Висбадене в 1993 г. и различные проекты по «открытию народной партии»20. Хотя СДПГ путем общего голосования на местах о новом председателе партии в 1995 г. пыталась ввести элементы прямой демократии, однако действительного сдвига в направлении к модернизации почти не намечалось.
Членам и сторонникам СДПГ было непросто найти точки ориентации и фиксации, с помощью которых можно было бы символически утвердить профиль партии. Когда 8 октября 1992 г. умер Вилли Брандт, многие люди воспринимали это как конец эпохи. Десятилетиями Брандт создавал социал-демократию,
* Здание в Бонне, где размещалось руководство СДПГ, «партийный барак». - Прим. ред.
381

указывал ей ориентацию и воплощал в себе ее идентичность. Он был демократический социалист, германский патриот, убежденный европеец и интернационалист, обладавший традиционным сознанием и харизмой. Для ХДС Хельмут Коль после объединения Германии стал «сверхотцом», в котором соединялось почти все: от личного руководства партией, дирижирования избирательными кампаниями, до использования государственного аппарата как инструмента для собственного возвеличения и укрепления своей власти. В СДПГ, в которой раньше Вилли Брандт олицетворял партию, а Хельмут Шмидт занимался политикой в Бонне, не было ничего даже приблизительно похожего на единый центр власти и идентификации. Осенью 1991 г. Ханс-Йохен Фогель отказался от поста председателя фракции СДПГ в Бундестаге. Три соискателя - эксперт по вопросам права и заместитель председателя партии Херта Дойблер-Гмелин, эксперт по социальным вопросам и председатель Сообщества по вопросам работающих по найму (AfA) и бывший бургомистр Гамбурга, а теперь казначей СДПГ Ханс-Ульрих Клозе выставили свои кандидатуры. После первого тура выборов решение не было принято, при перебаллотировке Клозе получил преимущество в 15 голосов перед Дойблер-Гмелин21. Существовавшая до тех пор бюрократически строгая организационная структура фракции теперь стала размягченной, но решающего значения в результате этого не приобрела. В конечном итоге решающим фактором стало то, что с 1990 г. власть в СДПГ переместилась из Бонна в столицы земель.
В ходе воссоединения Германии земля Северный Рейн - Вестфалия с премьер-министром Йоханнесом Рау и главой государственной канцелярии Вольфгангом Клементом играла важнейшую роль в осуществлении прав и требований земель и социальных интересов при формировании немецкого единства. С мая 1991 г. социал-демократы были представлены в правительствах в целом девяти земель, причем из десяти западных земель в восьми они были премьер-министрами*. В то время как фракция СДПГ в Бундестаге не могла сделать ничего большего, кроме как увещевать и предостерегать, земли категории А22 благодаря большинству в Бундесрате обладали реальным политическим весом. Однако для жесткой оппозиционной стратегии в Бундесрате, на которую прежде всего рассчитывал Оскар Лафонтен, большинства в Бундесрате было недостаточно. Когда в 1991 г. при споре о повышении налога на добавленную стои-
* Согласно Основному закону, в ФРГ 16 земель. - Прим. ред.
382

мость Бранденбург под руководством Манфреда Штольпе покинул фронт сопротивления, стало очевидно, что фундаментальная оппозиция не состоялась. Интересы земель по многим вопросам расходились. Восточные земли так сильно зависели от финансовых вливаний федерации, что делали ставку на помощь в консенсусе с правительством Коля. По сути дела, по этой причине земли категории А, прежде всего когда речь шла о финансах, шли путем компромисса и сотрудничества с правительством Коля, которое с 1990 г. укрепилось23.
Среди «земельных князей» в течение многих лет выделялся благодаря своей популярности Йоханнес Рау, но в партии он в принципе скорее играл роль «модератора». Манфред Штольпе, как премьер-министр Бранденбурга, за пределами своей земли стал выразителем чаяний населения восточных земель. Однако его значение этим и ограничивалось. В вопросах, касавшихся собственно руководства СДПГ, т.е. о председательстве в партии и о кандидате в канцлеры, мяч был на поле «внуков». Лафонтен утратил свое первоначальное преимущество, на первое место выдвинулся Бьёрн Энгхольм. Однако соперничество не прекратилось. При председательстве Энгхольма была предприняты некоторые корректировки политического курса партии и организационные нововведения. Партия приобрела новый, современный имидж в том, что касалось экономической политики, выступив за инновации и «ключевые технологии будущего». Однако на коммунальных выборах в Гессене 7 марта 1993 г. курс на модернизацию потерпел горькое для социал-демократов поражение. СДПГ потеряла более восьми процентных пунктов. Прежде всего от нее отвернулись старые коренные избиратели. Это означало начало поворота, который, казалось, возвещал о большей близости к избирателям. Он начался еще при Энгхольме. Однако когда весной 1993 г. появились известия - сильно раздутые средствами массовой информации - о том, что во время аферы Баршеля Энгхольм тоже мог допустить промахи, Энгхольм 3 мая 1993 г. подал в отставку с поста Председателя партии и отказался от выдвижения его кандидатом на пост канцлера. Он почти полностью отошел от политики.
3. 	Короткое междуцарствие
На короткое время обязанности Председателя партии принял на себя носитель надежд социал-демократии Йоханнес Рау. Теперь нужно было позаботиться об избрании нового Председате¬
лям

ля. При этом на порядок избрания его путем прямого голосования членов партии оказала влияние не только отчасти вновь проявившаяся любовь к прямой демократии, на это оказали влияние также слабость при принятии решений и соответственно растерянность и беспомощность на руководящих этажах партии. Герхард Шрёдер из Ганновера бросил свою перчатку на ринг, что означало одновременно и его притязание стать кандидатом на пост канцлера. Рудольф Шарпинг, который в качестве премьерминистра весьма успешно проводил политику правительства СДПГ-СвДП в Рейнланд-Пфальце, был куда скромнее и действовал сдержанно и солидно, хотя и без большого эффекта. Третьим претендентом выступила Хайди Вичорек-Цойль, которая раньше была Председателем организации Молодые социалисты, аргументируя это тем, что за председательство в партии должна бороться женщина. Как известная представительница левого крыла она привлекла к себе голоса, которые в противном случае могли быть отданы Шрёдеру. При подсчете голосов оказалось, что Шарпинг опередил всех - за него было подано 40,3% голосов, за ним следовали Шрёдер - 33,2% и ВичорекЦойль - 26,5%. Съезд партии в Эссене 25 июня 1993 г. подтвердил решение, принятое членами партии24. Федеральным секретарем партии Шарпинг выбрал Гюнтера Ферхойгена, который после «поворота» Геншера в сентябре 1982 г. подал в отставку с поста Генерального секретаря СвДП и вступил в СДПГ. Это, конечно, было задумано также и как сигнал для нынешних и прежних свободных демократов.
С приходом уроженца Пфальца Председателем партии стал «внук», которого до этого не принимали во внимание. Он руководил партией более трезво, дисциплинированно и обдуманно. Впрочем, имело место и возбуждение, когда после корректировки права на убежище была предпринята также корректировка курса по борьбе с преступностью в духе «большей государственной жесткости». Эта корректировка была начата еще при Энгхольме, но закончена только при Шарпинге. Вопреки сопротивлению, прежде всего на среднем уровне партийных функционеров, съезд СДПГ в Висбадене в ноябре 1993 г. незначительным большинством голосов делегатов - 196 голосов против 181 - одобрил операцию «Большое ухо»25. В то же время социал-демократы под эгидой Оскара Лафонтена пытались придать партии современный экономико-политический профиль, ориентированный на рыночное хозяйство и одновременно на экологические структурные реформы. Эта попытка провалилась из-за сомневающихся в их необходимости и существования множества особых интересов внутри партии. После короткого бума, связан¬
384

ного с объединением, массовая безработица в 90-е годы значительно возросла. В 1994 г. квота безработных в западной части Германии достигла 9,2% - т. е. 2,55 млн. человек. Сильнее всего от безработицы пострадали люди в новых землях. В 1992 г. там было более 14,8% безработных, а в 1994 г. квота безработных достигла 16% , т. е. более 1,4 млн. человек в восточных землях в эти годы оставались без работы26.
В том, что касалось критики «социальной стужи», существовавшей при правительстве Коля и его «социального свинства», социал-демократы сходились. Они поставили ее в центр своей политической агитации и в случае победы на выборах обещали гражданам социальные гарантии. Уже зимой 1993-1994 гг., когда многие немцы боялись потерять свои рабочие места и были пессимистически настроены относительно будущего, шансы социал-демократов на предстоящих выборах представлялись радужными, тем более что впервые за много лет избиратели оценили отчасти большую степень их компетентности по сравнению с ХДС/ХСС. Граждане снова стали смотреть в будущее несколько оптимистичнее. На выборах Президента ФРГ 23 мая 1994 г. в третьем туре Йоханнес Рау проиграл кандидату ХДС Роману Херцогу, и это тоже имело символическое значение. В том, что касается канцлерства, старый боевой конь Коль, не-
13 - 8575
Рудольф Шарпинг, Оскар Лафонтен и Герхард Шрёдер как «тройка» в ходе избирательной борьбы 1994 г.
385

смотря на свои слабости, которые нельзя было не видеть, обладал преимуществом перед Шарпингом, претендентом, бросившим ему вызов. Правда, на западе ФРГ это преимущество было незначительным, но в новых землях гораздо более очевидным27. По представлению граждан, СДПГ недостаточно разбиралась прежде всего в экономической и финансовой политике по сравнению с ХДС, который разыгрывал именно экономическую карту. Когда Шарпинг допустил смешение брутто и нетто при определении пределов налогообложения доходов, СМИ беспощадно разделали его за эту ошибку и поносили его за некомпетентность28. Только по вопросу о социальной ответственности СДПГ и ее кандидат пользовались явным признанием избирателей, в то время как Коль воплощал тип «победителя» и обладал большим преимуществом при представительстве «германских интересов». В ходе предвыборной борьбы Шарпинг проявил стойкость и, конечно, оппозиции пошло на пользу разочарование и неудовлетворенность деятельностью правительства Коля и недостатками в его политике, которые широко распространились среди населения.
На выборах в Бундестаг 16 октября 1994 г. ХДС понес сильные потери прежде всего на востоке ФРГ, в то время как на западе несколько упрочил свои позиции. В целом результаты ХДС/ХСС снизились до 41,4%, а СвДП - до 7,3%. Результаты партии Зеленые возросли до 7,3 %, и СДПГ впервые с 1972 г. добилась прироста почти на три процентных пункта. Ее результаты повысились до 36,4 % и улучшились прежде всего на востоке. Консервативно-либеральная коалиция смогла сохранить незначительное большинство. Однако из весьма скромного перевеса всего в 2 мандата благодаря мандатам перебежчиков перевес стал в 10 мандатов. Оптимистический прогноз Рудольфа Шарпинга, сделанный сразу же после выборов, что дни правительства Коля сочтены и что скоро пробьет час СДПГ, конечно, не оправдался.
После того, как Шарпинг стал председателем фракции, оба руководящих поста в СДПГ находились в одних руках. В структурном отношении тем самым были созданы, в сущности, лучшие предпосылки для того, чтобы партия снова могла говорить одним языком и возвратить себе на федеральной арене единый политический облик. Однако вместо ожидаемого попутного ветра вскоре после этого из собственных рядов партии был начат демонтаж образа «уроженца Пфальца», усиленно раздуваемый СМИ. Его обвиняли в ряде промахов. Так, в конце 1994 г. он объявил об изменении курса экономической политики СДПГ, но вскоре отказался от него. Тяжелое настроение усилилось, когда
386

избалованная успехами земельная организация СДПГ Северного Рейна - Вестфалии на выборах в ландтаг в мае 1995 г. потеряла абсолютное большинство, и Йоханнесу Рау пришлось пойти на нежелательную коалицию с усилившимися Зелеными29. Объектами споров в СДПГ стали ежегодно принимаемый Закон о налогах, по отношению к которому столкнулись интересы земель с финансовыми требованиями, выдвинутыми фракцией СДПГ, и экономическая политика. Эти споры выносились на публику и раздувались СМИ. Рудольф Шарпинг, на которого наклеили ярлык неповоротливого и негибкого политика, все более утрачивал поддержку. Призывы к сплоченности оставались втуне. Его силовой прием - «временно отстранить» Герхарда Шрёдера после острых конфликтов (в августе 1995 г.) от должности спикера фракции по экономическим вопросам30 - не облегчил ситуацию.
За кулисами речь шла совсем о другом - о кандидате в канцлеры. Антиподами были Шарпинг и Шрёдер. Шрёдер, который просчитывал свои шансы на успех в 1998 г., выступал против заблаговременного выдвижения кандидатов. Шарпинг, наоборот, упорно настаивал на том, что он, будучи вновь избранным на пост председателя партии в Мангейме, является « «прирожденным кандидатом в канцлеры» и «имеет право» на это31. «Тройка» Шарпинг, Лафонтен, Шрёдер была «практически мертва»32. Этот конфликт повредил обоим антиподам - как Шарпингу, так и Шрёдеру. Выиграл Оскар Лафонтен, который осудил отсутствие лояльности в руководящей верхушке СДПГ и напомнил о сплоченности и ясности позиции. В связи с этим «Шпигель» также поставил перед Шарпингом вопрос, не получится ли так, что из этого спора победителем выйдет Лафонтен?33
Затянувшиеся на месяцы разногласия в руководстве СДПГ привели к неблагоприятным для социал-демократов результатам опросов общественного мнения и к нарастанию раздражения в базисе СДПГ. Настроение в партии колеблется «между разочарованием, гневом и агрессией», констатировал федеральный секретарь Ферхойген на заседании Президиума СДПГ 8-9 сентября34. Вслед за этим он заявил об отставке. Его преемником в середине октября стал Франц Мюнтеферинг, председатель сильной социал-демократической организации округа Западная Вестфалия; это было во всех отношениях правильное решение для нового подъема СДПГ. Он излучал доверие и чувство надежности и сумел завоевать сердца товарищей. Но накануне съезда в Мангейме он признавался, что «в базисе царит смешанное настроение ярости и гнева»35. Сокрушительный провал берлинской организации СДПГ, которая на выборах в Пала¬
13*
387

ту депутатов рухнула вниз, получив всего 23,6% голосов, тоже отразил картину разброда, царившего в руководстве федеральной организации партии.
«Пьяная лавочка», « грубый скандал» - так отзывались о происшедшем на съезде в Мангейме в ноябре 1995 г. Выступление Шарпинга, с помощью которого он хотел круто повернуть кормило власти, оказалось слабым. Он потерпел фиаско и вызвал негодование делегатов. Когда на следующий день Оскар Лафонтен произнес риторически умело выстроенную речь, которая вызвала восхищение делегатов, произошел так называемый «путч». Шарпинг был смещен, а новым Председателем партии 16 ноября 1995 г. был избран Оскар Лафонтен36.
4. 	Тени прошлого
В течение многих лет партия пользовалась уважением молодежи за то, что она оказывала сопротивление нацистскому режиму. С оживлением в 1979 г. деятельности Рабочего сообщества социал-демократов, преследовавшихся при нацизме (AvS), это свободное, антифашистское наследие при его динамичном председателе Хайнце Пуцрате заняло особое место. По его инициативе в 1993 г. было создано надпартийное общество «Против забвения, за демократию». Под председательством Ханса-Иохена Фогеля это сообщество развивало активную деятельность по преодолению тяжелого наследия нацистского прошлого и борьбе против правого радикализма и расизма. Для усиления активной деятельности этого сообщества в 1981 г. при Вилли Брандте была также учреждена Историческая комиссия при Правлении СДПГ. При первом председателе комиссии Сюзанне Миллер и ее преемнике Бернде Фауленбахе эта комиссия регулярно устраивала форумы на актуальные историко-политические темы, которые пользовались большим вниманием37. Они олицетворяли интеллектуальный противовес историческим проектам, которые осуществляло правительство Коля при высоких финансовых затратах и с привлечением многочисленного персонала, - таких, как Дом истории Федеративной Республики в Бонне и многие другие близкие ему учреждения и объединения.
В 90-е годы в лицо СДПГ стал бить ветер недавнего прошлого. Начало было положено статьей журналиста Кристиана фон Дишфурта, опубликованной в журнале «Шпигель», в которой автор подверг резкой тенденциозной критике контакты между СДПГ и СЕПГ38. В начале 1994 г. Бригитта Зеебахер-Брандт предприняла атаку против покойного Херберта Венера, кото¬
388

рого она упрекала за то, что он «занимался делом другой стороны», под которой подразумевались коммунисты в Москве, и осуществил падение Брандта, используя свои восточные контакты39. Косвенно вдова Брандта стала пособницей кампании ХДС, генеральный секретарь которого Петер Хинце в своей полемике с «красными носками» имел в виду не только ПДС, но и СДПГ.
В марте 1992 г. германский Бундестаг по предложению Маркуса Мекеля учредил Анкетную комиссию «Пересмотр истории и последствий диктатуры СЕПГ в Германии». Ее председателем стал депутат ХДС, бывший правовед в области гражданского права Райнер Эппельманн. Комиссия проделала внушительную работу, результаты которой были опубликованы в 1995 г. в объемном труде, состоявшем из 18 томов40. Даже если члены комиссии и привлеченные к ее работе ученые, как правило, стремились к добросовестному выяснению и точной оценке происходившего, было очевидно, что некоторые из лагеря ХДС, вкупе с благосклонными к ним сотрудниками, старались использовать комиссию как инструмент против социал-демократии. Важную роль при этом играло «Объединение по исследованию диктатуры СЕПГ» в Свободном университете Берлина, в котором сотрудничали бывшие «спонти» и маоисты. Все это, в сочетании с деятельностью падких на сенсации средств массовой информации, превратилось в кампанию против известных социалдемократов, которых обвиняли в заискивании перед СЕПГ и кумовстве с ней. Заклейменные таким способом социал-демократы были вынуждены обороняться против этого похода клеветы, на который тратились большие средства. В среде СДПГ нашлось только немного людей, которые собственными основательными работами опровергли эти обвинения и документированно доказали, что и представители ХДС, включая канцлера Коля, искали сближения с верхушкой СЕПГ41. После немецкого единения это уже больше не представлялось удобным и маскировалось. И социал-демократия проявляла слишком мало интереса к тому, чтобы эти факты донести до общественного сознания.
Весной 1995 г., в преддверии выборов в земле Северный Рейн - Вестфалия, «вдова» (В. Брандта. - Ред.) снова выступила с критикой. Теперь ее упреки были адресованы также Эгону Бару, Хансу-Йохену Фогелю и Йоханнесу Рау. Затем она вышла из партии. Приверженцы жесткого курса ХДС в «Анкетной комиссии», их помощники из « Объединения по исследованию диктатуры СЕПГ» и их сторонники в прессе, главным образом в газетах «Welt am Sonntag» и «Frankfurter Allgemeine», предприняли атаку прежде всего на Эгона Бара, Карстена Фогта и «внуков»
389

за их контакты с СЕПГ и - с особым пристрастием - даже на Йоханнеса Рау, который в свое время со всей ангажированностью выступал в защиту граждан ГДР и всем сердцем стремился к единой Германии. Однако все это делалось явно не ради просвещения граждан, но с целью дискредитации популярного Йоханнеса Рау накануне выборов42. Большую сенсацию произвел Эгон Бар. Он, сам подвергавшийся подозрениям со стороны ХДС в связи со своей восточной дипломатией, публично обвинил Херберта Венера в «предательстве» Вилли Брандта и приписал ему совместную игру с Эрихом Хонеккером43. Несмотря на опровержения его обвинений, Бар продолжал свои нападки на Венера. Этот длительный обстрел социал-демократов, якобы виновных в совместной игре с коммунистами, оказал свое воздействие, хотя многие упреки и мнимые доказательства вовсе не были чемто новым, а только подогревали старые. По меньшей мере, он вызвал чувство неуверенности.
На самом деле в СДПГ вполне имелся важный повод для обсуждения способов и интенсивности ее контактов с восточными государственными партиями. По отношению к диктатурам правого толка фронтальное противостояние СДПГ было однозначным и четким, в то время как в ХСС и части ХДС проявлялись опасные признаки смягчения в отношении к ним - от франкистского режима в Испании до режима Пиночета в Чили. Й это точно так же подлежит ретроспективному исследованию, как и позиция СДПГ по отношению к коммунистическим диктатурам и ее отношение к гражданским движениям в Восточной Европе, включая ГДР. Под знаком конфликта между державами и системами, обладающими ядерными потенциалами разрушения и уничтожения, стабильность стала ключевым понятием, и внимание было фиксировано на могущественных державах. С помощью налаживания цивилизованных отношений надеялись стимулировать развитие потенциала реформ на Востоке. При этом не всегда соблюдалась правильная степень соотношения между сотрудничеством ради разрядки, формированием доверия и конкретной помощью людям и сохранением необходимой дистанции между свободной демократией и авторитарно-диктаторской системой. Некоторыми политиками - и не только из числа социал-демократов, но и из других партий - иногда допускалась сомнительная степень близости, которая вызывала критическую реакцию. Это относилось также и к некоторым публицистам и представителям общественных организаций. Многие люди в Западной Германии должны были задаваться вопросом, почему они, живя в условиях благосостояния и свободы и охотно греясь в лучах западной постнациональной идентичности, утратили ин¬
390

терес к тем немцам, которым выпала доля жить в другой Германии, в ГДР.
Во всяком случае, крушение коммунистических режимов в Восточной Европе и советской империи вначале не способствовало формированию лучших условий для осуществления социалдемократического проекта. Мечта Вилли Брандта о наступлении новой, социал-демократической эпохи не могла так скоро осуществиться. Оппозиционные группировки, такие как «Солидарность» в Польше, которая тогда пришла к власти, зачастую относились к западногерманской социал-демократии с подозрением из-за ее контактов со старыми коммунистическими режимами. Как правило, они предпочитали в качестве партнера «канцлера-долгожителя» Хельмута Коля с его ХДС и считали, что либеральный курс экономической политики, который проводился в США и Федеративной Республике при правлении Коля, является подходящей моделью и для них самих. Победу одержала капиталистическая система в сочетании с ее скорее консервативно ориентированной парламентской демократией. Казалось, что с падением коммунизма было дискредитировано все, что называлось социализмом.
Не только государство СЕПГ позволяло себе выдавать свой режим за «реально существующий социализм», но и в Федеративной Республике обычно чаще всего использовали термин « социалистические государства». Другие говорили о «реальном социализме» или о «социализме в Восточной Европе» и отождествляли эти понятия непосредственно с коммунистами, которые всегда притязали на то, что именно они представляют социализм. Злоупотребление понятием «социализм» со стороны коммунистических систем побудило СДПГ несколько отодвинуть на задний план свой традиционный программный термин «демократический социализм». Противники партии всегда использовали для ее дискредитации термин «государственный социализм», чтобы подчеркнуть ее близость к коллективизму и несвободе. После крушения коммунистических диктатур им показалось возможным под лозунгом «конец социализма» вынести также окончательный приговор «демократическому социализму» социал-демократии. Американский политолог Сэмюэл Хантингтон, который позднее предсказывал «столкновение цивилизаций», объявил об окончательной победе демократии, как и его коллега Френсис Фукуяма. При этом имелась в виду модель частнокапиталистического неолиберального направления, которую воплощали США, т.е. «либеральная», а не «социальная демократия».
Все более широко распространялось ощущение, что наступает период глубоких перемен. В самом деле, речь шла об эпохальном
391

переломе. Система преимущественно биполярного мира, в котором доминировали две великие державы и два системных блока, из-за своих арсеналов вооружений внушала страх, но в то же время обуславливала контролируемую стабильность. После крушения советской империи и переворотов в государствах Восточной и Центральной Европы, включая ГДР, роспуска СЭВ, а также Варшавского пакта (и то, и другое произошло в 1991 г.), последовал развал старого Советского Союза. В том же 1991 г. с объявления независимости Словении и Хорватии начался развал Югославии. Это привело к затяжным кровавым конфликтам в Хорватии, Боснии и Герцеговине с сербами и остатком Югославии под руководством Слободана Милошевича. Балканы снова стали для Европы опасным очагом кризисов, войн и этнических чисток.
После того как рухнул Советский Союз, США остались единственной сверхдержавой. В экономическом плане США были первой страной в мире, определяли правила игры, действовали как мировой жандарм и вмешивались там, где видели угрозу своим интересам. Правда, в ходе объединения Германии внутренне укрепился Европейский Союз. Прежде всего это произошло благодаря совместным действиям по развитию германо-французского сотрудничества Хельмута Коля и Франсуа Миттерана, которые были согласны в том, что Европа лучше всего сумеет перенести возросшую в размерах Германию, если она будет включена в более тесное европейское объединение. У канцлера Коля на руках были лучшие карты по сравнению с СДПГ не только при объединении Германии, он действовал так, что и за пределами страны его считали лучшим европейцем. СДПГ, которая первой из всех германских партий, еще в своей Гейдельбергской программе 1925 г. выступала за «европейское экономическое единство» и за «создание Соединенных Штатов Европы», но при интеграции Федеративной Республики в западный союз оставалась сначала в стороне, теперь тоже оказалась оттесненной на задний план. При этом она располагала в лице Клауса Хенша взвешенным, способным и мыслящим европейским политиком, который, кроме того, с 1994 по 1996 гг. был председателем Европейского парламента. Однако, если отвлечься от выборов в Европейский парламент, Европа для германской социал-демократии 90-х годов оставалась как бы параллельным, запасным путем развития. Европейская политика партии, как в том, что касалось Европы в более узком смысле, то есть Европейского Союза, так и большей Европы, открывающейся на Восток, не отличалась ни последовательностью, ни преемственной целенаправленностью. Складывалось даже впечатление, что социал-демократы в условиях стремительной смены позиций от проевропейских заявлений к
392

популистской эксплуатации национальных предубеждений действовали вообще без какой-либо концепции. Так, Шарпинг и Шрёдер накануне Мангеймского съезда партии разыгрывали роль «хранителей германской марки и валютной стабильности» и предостерегали от создания Европейского валютного союза, в то время как незадолго до этого Президиум партии на встрече с представителями банков принял постановление о скором создании Европейского валютного союза44. Мангеймский съезд подтвердил это решение, но доверие к партии было подорвано. Продолжало существовать впечатление о расколе в партии, недостатке компетентности и отсутствии сильного руководства. При этом партия обладала хорошими историческо-политическими основами для того, чтобы более точно определить место новой, большей Германии в Европе и мире и главные ценности, которыми должна руководствоваться европейская Германия и европейский союз государств.
Еще в начале 80-х годов известный социолог Ральф Дарендорф, когда-то один из пионеров и теоретиков либерального поворота в СвДП, произвел сенсацию, выступив с тезисом «Конец социал-демократического века». Подытоживая свою аргументацию в книге «Шансы в период кризиса»45, он отдал должное социал-демократии. Как партия, она «добивалась и защищала» «связь правового государства с институтами открытого общества», т. е. демократию. Это было и остается ее заслугой. Свой тезис о «конце века социал-демократии» Дарендорф обосновал так: особые социал-демократические требования - «экономический рост, равенство, здравый смысл, государство и интернационализм» были подхвачены и осуществлены различными общественными группами. Таким образом, «мы (почти все) стали социал-демократами». Отсюда Дарендорф сделал заключение, что социал-демократия выполнила свою историческую задачу и может теперь уйти на покой, это соответствует времени, когда неолиберализм и ярко выраженный индивидуализм определяют общественный климат. Однако это заключение неправильно изображает проблему и искажает ее, так как именно неолиберальный ренессанс снова ставит под вопрос социальное государство. В связи с массовой безработицей, «турбокапитализмом» и властью международного финансового капитала также и лорд Дарендорф* модифицировал свое суждение.
* В Великобритании, где Ральф Дарендорф занимался научной деятельностью и в течение ряда лет был директором Лондонской школы экономики и политики, королева пожаловала ему титул лорда. - Прим. ред.
393

Как идея и как движение социал-демократия десятилетиями оказывала воздействие на политику и общество и формировала их. Одна из ее главных целей, эмансипация и равноправие рабочих, занятых в промышленности и ремесле, в развитых обществах была в значительной мере достигнута. При переходе от индустриального общества к современному обществу услуг и коммуникаций первоначальная социальная база социал-демократии сократилась. Доля рабочих в ней снизилась, и старая социал-демократия утратила свою широту влияния и связующую силу. Возраставший слой служащих, государственных служащих и занятых в секторе высоких технологий и коммуникации не происходил, как прежде рабочие, из одной четко выраженной, однородной в политическом плане среды, но был неоднородным. Стремление к продвижению, мышление, ориентированное на владение собственностью, благосостояние и индивидуальные свободы приобретали все большее значение. В связи с этим стали возникать трения с традиционной социал-демократическопрофсоюзной ориентацией на коллективную организацию и всеохватывающее вмешательство социального государства. Стремление к индивидуальному развитию на основе материального благосостояния порой совпадало с пробудившимся весьма живым экологическим сознанием и скептицизмом по отношению к прогрессу и экономическому росту, который в течение многих лет проявлялся именно в рядах левых.
Проблемы, возникавшие перед СДПГ в связи с этим процессом, особенно проявлялись в крупных городских регионах. Правда, в 1995 г. более чем две трети городов с населением свыше 100 тыс. человек возглавляли обербургомистры-социал-демократы. Однако именно в некоторых крупных городах СДПГ понесла особенно большие потери голосов избирателей: во Франкфурте-на-Майне (здесь и далее в сопоставлении с результатами выборов в Бундестаг в 1969 г.) - на 19,3 процентных пункта, в Мюнхене - на 16,9, в Штутгарте - на 15,9 и в Гамбурге - на 14, 9 процентных пункта. Наиболее сильным оказалось поражение в Берлине, где партия, в 1963 г. на выборах в Западном Берлине завоевавшая 61,9% голосов, в 1995 г. съехала до 23,6% во всем Берлине46. Снижение притягательности СДПГ особенно проявилось в регионах, где были сконцентрированы предприятия с высокой технологией и работники в области коммуникационных услуг, там, где люди обладали высоким уровнем образования и хорошим жильем, и в то же время находилось большое число иностранцев. Там многие обращались к Зеленым, а другие - к правым популистам. Еще большие потери понесла СДПГ за счет тех, кто не принимал участия в выборах. В целом ослабе-
394

да связующая сила обеих народных партий, ХДС тоже47, но на оппозиционную партию это оказало более негативное воздействие, так что она была не в состоянии организовывать акции протеста и использовать их для усиления своего влияния. Социалдемократия нуждалась в концепции, с помощью которой она могла бы настроить людей против правительства. Речь шла о приобретении экономической компетентности, что имело бы решающее значение для успеха на выборах, и о презентации политических лидеров партии с использованием возможностей средств массовой информации для того, чтобы они могли привлечь к себе избирателей и выступить в качестве убедительной альтернативы «канцлеру-долгожителю» Колю.
Однако СДПГ в течение ряда лет страдала от того, что различные «претенденты на трон» увязали в соперничестве, а лояльность, как и солидарность, стали почти иностранными словами. Проблема руководства партией возникла еще в последние годы председательства Вилли Брандта, который действовал очень самостоятельно и даже иногда недостаточно информировал Президиум о своих действиях. Плохому примеру последовали «внуки», хотя они уже не были такими фигурами, как Брандт. Они шли своим собственным путем, стремились к повышению своего престижа и профилировали себя с помощью шумных кампаний, зачастую отклоняясь от линии партии. При этом они также вставляли друг другу палки в колеса, пытаясь вытеснить потенциальных конкурентов.
Естественно, СМИ прямо-таки с наслаждением раздували это соперничество. При этом политики и журналисты зачастую играли на руку друг другу. В условиях изменившегося ландшафта средств массовой информации, в условиях конкуренции частных каналов преобладали жажда сенсаций и недолговечные плакатные заголовки. «Политика как театр» с инсценированными выступлениями и их остроумной подачей отражала «новую власть искусства представления»48. Но были и другие причины для ряда грубых выходок в адрес СДПГ, не в последнюю очередь влияние системы Коля на ландшафт средств массовой информации. Многолетнее господство и правление «черного великана», который делал ставку на свою личную свиту, привело к наводнению средств массовой информации сторонниками и близкими к правительству «продавцами политики», чему не могли воспрепятствовать учреждения публичного права, и даже к подавлению и обузданию деятельности таких журналов, которые публика считала критическими. Даже такой солидный орган информации как журнал «Шпигель», считающий себя хранителем демократической культуры, в какой-то степени действовал под влиянием
395

правительства. Гораздо больше это относилось к другим газетам и журналам. К тому же в эру Коля прочно утвердился журнал «Фокус» как другой орган информации, дружественный по отношению к правительству. Если в 60-е годы СДПГ пользовалась поддержкой влиятельных органов прессы, и публицисты содействовали продвижению ее политического курса, то в 90-е годы ей приходилось обходиться без такой поддержки. Большинство средств массовой информации были против нее. Только когда наметился конец эры Коля, ситуация ощутимо изменилась.
5. 	Подъем партии при правлении Лафонтена
После Мангеймского съезда в ноябре 1995 г. партия с Оскаром Лафонтеном во главе при опросах общественного мнения выбралась из своего глубокого болота, ее результаты возросли на 6 процентных пунктов, и теперь при воскресных опросах она снова получала по меньшей мере 34% голосов. Однако она все еще намного отставала от ХДС/ХСС, даже когда результаты этого блока снизились с 47% до 43 %49. После той удручающей картины раздробленности, которую осудила руководящая когорта СДПГ перед съездом в Мангейме, речь шла прежде всего о том, чтобы добиться сплоченности и консолидировать партию. Хотя некоторых социал-демократов «путч» очень рассердил, Оскара Лафонтена, во всяком случае сначала, в партии чествовали как героя. Побежденный Рудольф Шарпинг остался, несмотря на тяжелое поражение, на службе партии, и многие высоко оценили этот поступок. Он стал заместителем председателя партии и остался председателем ее фракции в Бундестаге.
По сути дела, Герхард Шрёдер остался последним конкурентом из поколения «внуков». Однако его позиция в СДПГ казалась ослабленной. Своей защитой «современной экономической политики» он не только спровоцировал тогдашнего председателя партии Шарпинга освободить его от функции спикера фракции СДПГ по экономической политике, но и своими экстравагантными выходками восстановил против себя многих членов партии. В Мангейме на него обрушился град критики. На него возложили ответственность за поражение партии, делегаты осудили его за это, но тем не менее он был избран в Правление СДПГ50. Гнев делегатов пришлось испытать на себе и Хайде Симонис, премьер-министру земли Шлезвиг-Гольштейн, когда она отважилась выступить за больший реализм в финансовой политике. Давно запоздавший поворот к современной экономической политике и солидной финансовой политике в Мангейме был
396

воспринят скорее как неприятный сюрприз. Вместо того чтобы в большей степени учитывать мнение гражданина как избирателя, большинство делегатов искало для оздоровления финансовой политики человека, который умел бы улавливать настроение делегатов. Такой тип «демократии собрания» в историческом плане являлся одной из самых сильных сторон этой крупной по числу членов партии, однако теперь он явно был блокирован необходимостью открытия партии обществу и более решительного поворота к гражданину. Позиция активистов, присутствовавших на партийных собраниях и съездах, конечно, не совпадала полностью с настроением рядовых членов партии51, заметно отличалась от точки зрения традиционных избирателей СДПГ и тем более от точки зрения вновь завоеванных избирателей «середины». Чтобы выиграть выборы в Бундестаг, СДПГ следовало что-то предпринять, и для этого ей был необходим кандидат в канцлеры, обладавший силой притяжения, который мог бы понравиться этим избирателям и сумел бы дать отпор Колю, искушенному «профи» в деле избирательных кампаний.
Но прежде всего речь шла о том, чтобы раздробленную, разочарованную многолетним пребыванием в оппозиции и раздраженную соперничеством в руководстве, сплотить вокруг лидера и тем самым увеличить ее ударную силу. Франц Мюнтеферинг остался федеральным секретарем партии. Опираясь на свою «вотчину», округ Западная Вестфалия, он располагал сильной позицией. Он сумел сформировать у товарищей по партии «чувство-Мы». Большим преимуществом Мюнтеферинга было завоеванное им в партии высокое уважение в сочетании с талантом организатора, готовностью к инновациям и пробивной способностью. Он старался по мере возможности избегать осложнений из-за разногласий, стремился сплотить членов партии воедино и сделать СДПГ способной к проведению избирательных кампаний. Новый Председатель партии Оскар Лафонтен, который ранее сам был не очень дисциплинированным и лояльным, требовал теперь дисциплины, лояльности и солидарности и проводил эту линию умело, твердой рукой. Потенциальные возмутители спокойствия и отступники от партийной линии были либо умиротворены, либо нейтрализованы. Если при Шарпинге на первом месте была фракция социал-демократов в Бундестаге, а «земельные князья» СДПГ часто считали, что их интересы недостаточно соблюдаются, то Лафонтен перестроил Президиум партии, сделав его эффективным инструментом координации и управления. Социал-демократические главы земель теперь постоянно привлекались к обсуждению проблем, прежде всего тогда, когда речь шла о финансах, и их требования учитывались52.
397

Принимаемые Президиумом проекты служили путеводной нитью для фракции социал-демократов в Бундестаге. После пугающей разноголосицы в 1995 г. социал-демократическая руководящая когорта снова действовала вместе и обрела пробивную силу по отношению к правительству. В такой до тех пор разнородной, расколотой на малые группы и раздиравшейся внутренним соперничеством СДПГ возникло чувство, что у нее опять есть настоящий председатель, который умеет руководить, улавливать настроение партии и мотивировать базис. Оскар Лафонтен казался тем самым «человеком часа», который благодаря своему риторическому таланту, чуткому восприятию настроения членов партии и способности эффектно выступать в средствах массовой информации содействовал подъему партии. 1996 год стал фазой «консолидации», в ходе которой СДПГ удалось снова собрать вокруг себя своих коренных избирателей53.
Мобилизационный сдвиг охватил теперь всю СДПГ, которая могла теперь рассчитывать на хорошие шансы, чтобы покинуть, наконец, жесткие стулья оппозиции в Бонне и снова стать правящей партией. При опросах общественного мнения при ответе на знаменитый «воскресный вопрос» о предпочитаемой партии СДПГ получала теперь перевес, а также нагоняла другие партии и при более реалистических «проекциях», которые включали в себя разного рода долгосрочные взаимосвязи и воздействия. По предварительным прикидкам Алленсбахского института общественного мнения, СДПГ только с января по сентябрь 1996 г. сократила свое отставание от ХДС с 9 почти до 2%54. К зиме 1995 г. удовлетворенность населения деятельностью правительства Коля начала драматически снижаться и в 1997 г. упала до самого низкого уровня, какого еще никогда не было, и это продолжалось до ранней весны 1998 г. В тот же промежуток времени для СДПГ после Мангейма была характерна тенденция к постоянному подъему как в политическом настроении, так и в оценке ее работы в качестве оппозиционной партии. Она далеко опережала правительство55.
«Звездные часы» Лафонтена продолжались до 1997 г. До тех пор большинство политических наблюдателей в СДПГ и многие другие исходили из предположения, что Председатель партии будет и кандидатом в канцлеры, который в 1998 г. выступит на ринг против канцлера «поворота» и «Единства Германии» Хельмута Коля. Однако в течение года направление ветра стало меняться. Как раз те средства массовой информации, которые до этого баловали Лафонтена своим вниманием, теперь стали его принижать. В ходе обычных опросов общественного мнения он теперь не выглядел достойным соперником Коля. Его преиму¬
398

щество перед ставшим непопулярным «канцером-долгожителем» было теперь незначительным. Общественность ценила его меньше, чем его партию, СДПГ. Напротив, Герхард Шрёдер среди ведущих политиков различных партий с 1997 г. все время оценивался положительно. Он явно стал более популярным, чем канцлер Коль, и если говорить об избирателях, то с ним у СДПГ были бы лучшие шансы, чем с Лафонтеном. С ноября 1997 г. как претендент на пост канцлера он обладал значительным преимуществом перед Хельмутом Колем56. Однако в СДПГ вопрос о кандидате еще не был решен. В партии у Лафонтена на руках были лучшие карты, чем у Шрёдера, но среди населения Шрёдер был популярнее. Общественность гадала, кто же будет кандидатом в канцлеры от СДПГ.
Хельмут Коль еще в начале 1997 г. заявил, что на предстоящих выборах в 1998 г. он снова будет претендовать на пост канцлера. Для его властного высокомерия и чувства незаменимости было характерно, что он сделал это заявление по телевизору, находясь в отпуске. Вольфганг Шойбле, который пользовался большим доверием в ХДС и уважением среди населения, был, как вечный кронпринц, оттеснен на второй план. Для СДПГ Шойбле был куда более опасным конкурентом, тем более что он сумел в 1997 и 1998 годах добиться постоянного повышения числа симпатизирующих ему среди населения57. Коль, напротив, в значительной степени исчерпал свой кредит доверия. Он стал бременем для собственной партии. В его способность к решению проблем теперь едва ли кто верил, и многим избирателям старый канцлер на самом деле просто надоел. Теперь он был уже не «канцлер-бонус», а «канцлер-малус» (не «канцлер-награда» а канцлер-беда». - Ред). Однако утративший чувство реальности властитель Коль не понимал, что он больше не нужен. В стране господствовало выраженное желание сменить канцлера. Правительство ХДС/ХСС-СвДП значительно утратило кредит доверия в таких важных для выборов областях, как компетентность в экономике, финансовая политика, безработица. Любитель громких фраз, Коль обещал сократить безработицу наполовину. Однако на деле все выглядело иначе: число безработных росло, и не видно было, что правительство предпринимает против этого что-то действенное.
В новых землях безработица была темой номер один еще со времени объединения. В 1995 г. наметилось минимальное улучшение, однако вскоре доля зарегистрированных безработных на востоке Германии снова резко возросла и в 1997-1998 гг. достигла 19,5 %, то есть в середине года было уже 1,37 млн. безработных. Конечно, и на западе безработица с 1991 г. непрерывно воз¬
399

растала и в 1996-1998 гг. все время превышала 10 %. Таким образом, во всей Германии насчитывалось около 4,3 млн. безработных58. В январе 1998 г. наблюдался пик безработицы - 4,9 млн человек были безработными. К зарегистрированным безработным добавились сотни тысяч незарегистрированных. Многие брались за краткосрочную работу или были вынуждены прибегать к так называемым мероприятиям по занятости, которые не сулили в будущем никаких перспектив. Массовая безработица была у населения господствующей темой. С начала 1997 г. в среднем более 80% опрошенных считали безработицу важнейшей проблемой. ХДС и правительству Коля, которые с ней не справились, почти никто уже не доверял. Хотя у большинства граждан преобладал скепсис по вопросу о возможности преодоления безработицы с помощью политики, однако относительное большинство считало, что СДПГ обладает наибольшей компетенцией в том, что касается создания рабочих мест59.
Бюджетная политика правительства Коля тоже казалась беспомощной. Неудача с налоговой политикой в 1997 г. была почти предсказуемой. Формально реформа провалилась из-за противодействия большинства СДПГ в Бундесрате, т. е. из-за политики блокады со стороны Лафонтена, как утверждал ХДС. Однако эта реформа была непропорциональной в социальном плане и прежде всего непопулярной. Хотя в том, что касалось экономической компетентности, избиратели, при всем своем скепсисе, доверяли ХДС больше, чем СДПГ, однако при сопоставлении Коля и Шрёдера последнего однозначно считали более компетентным политиком.
Таким образом, СДПГ при взвешивании шансов на выборах, собственно, уже с осени 1997 г. была близка к мысли о том, чтобы выдвинуть кандидатом в канцлеры Герхарда Шрёдера. Для этого Лафонтену пришлось обуздать собственное честолюбие и уступить первенство сопернику, у которого было больше шансов на успех. Средства массовой информации несколько месяцев подряд муссировали тему, кто из них будет выдвинут и уделяли повышенное внимание СДПГ. Решение было принято после выборов в ландтаг Нижней Саксонии 1 марта 1998 г.60, на которых под знаком вопроса о том, кто будет кандидатом в канцлеры, СДПГ удалось привлечь избирателей на свою сторону. Герхард Шрёдер добился грандиозного успеха - СДПГ получила 47, 9% и абсолютное большинство в земельном парламенте. На другой день после выборов Президиум и Правление партии представили его кандидатом на пост канцлера для выборов на съезде партии 17 апреля в Лейпциге61. Этот съезд убедительно свидетельствовал о сплочении СДПГ вокруг своего кандидата в канцлеры
400

Герхарда Шрёдера и своего председателя Оскара Лафонтена. «Труд, инновации и справедливость» - гласил лозунг предвыборной программы СДПГ. Социальная справедливость прежде всего имела в виду коренных избирателей СДПГ и избирателей, разочаровавшихся в ХДС, особенно на востоке Германии. Инновации и политическое руководство должны были импонировать гражданам, которые ни того, ни другого не видели у парализованного федерального правительства Коля. В конечном итоге всеобщий слоган «Смена политики» соответствовал как раз существовавшему у потенциальных «неизбирателей» желанию заменить окостеневший режим правления Коля.
На выборах в ландтаг земли Саксония-Анхальт 26 апреля 1998 г. СДПГ завоевала 35,9% голосов62, а правивший там ХДС потерпел тяжелое поражение. Тем не менее Магдебург несколько притормозил мобилизационный сдвиг. Общественность была напугана тем, что правоэкстремистские Республиканцы получили 12,9 % голосов, и конфликтом из-за роли ПДС*.
Райнхард Хёппнер сформировал правительство меньшинства: СДПГ при поддержке ПДС в случае необходимости. ХДС под руководством своего Генерального секретаря пастора Хинце вытащил из побитого молью сундука старый призрак «народного фронта». Образ «красных рук» ПДС/СДПГ, намекавший на историю создания СЕПГ, был нечестным приемом, тем более что как раз в ХДС земли Саксония-Анхальт вызывающе активно проявляли себя многие старые «флейтисты»[В1оскЯо!еп], выступавшие в свое время за блок ХДС и СЕПГ. Тем не менее так называемая «Магдебургская модель» создала трудности как для внутреннего мира в СДПГ, так и для избирательной стратегии партии. Зато Зеленые, забив гол в собственные ворота на съезде в Магдебурге в марте 1998 г., косвенно содействовали преимуществу СДПГ в борьбе за благосклонность избирателей. Принятое ими на съезде решение о постепенном повышении цен на бензин до 5 марок63 напугало многих избирателей, которые хотели смены политики в Бонне. Это побудило их броситься в объятия СДПГ, в которой Оскар Лафонтен как Председатель партии служил скорее постиндустриально настроенной клиентуре и старым левым избирателям, в то время как кандидат в канцлеры Герхард Шрёдер со своим лозунгом «Новая середина» стремился понравиться избирателям из современных отраслей с высокой технологией.
* Результаты выборов в Саксонии-Анхальт 26 апреля 1998 г.: СДПГ - 35,5% (1994 - 34%), ХДС - 22%(1994 - 34,4%), Союз 90/Зеленые - 3,2% (1994 - 5,1%),СвДП - 4,2% (1994 - 3,6%), ПДС - 19,6% (1994 - 19,9%). См.: Statistisches Jahrbuch für die Bundesrepublik Deutschland 1999. S. 92. - Прим. ped.
401

Дуэт Шрёдер-Лафонтен в период избирательной кампании функционировал почти безукоризненно. Это была заслуга прежде всего обоих актеров. Главными темами СДПГ были преодоление массовой безработицы и соединение социальной ответственности с требованиями современности. «Мы делаем коечто иначе, но прежде всего мы делаем многое лучше», - этот лозунг был нацелен на перемену, которой не нужно было бояться, и вызывал у избирателей положительные ассоциации. Лозунг был специально подогнан под профиль Герхарда Шрёдера как кандидата в канцлеры «середины». Управляемая Францем Мюнтеферингом «Кампа» как центр избирательной кампании выполняла огромную работу. СДПГ представляла себя как партию бодрую, умелую, которой удалось соединить свои традиционные основные ценности «свобода, справедливость, солидарность» с требованиями современного индустриального общества, являющегося также обществом услуг и коммуникаций.
«Все зависит от канцлера!» - таков был старый рецепт для достижения успеха ХДС, привыкшего быть правительственной партией. В избирательной борьбе 1998 г. СДПГ успешно использовала его, и средства массовой информации участвовали в этой игре персонализации. «Канцлера-долгожителя» Коля умело высмеивали как устаревшую модель. Сменой правительства в Дюссельдорфе, где всеми уважаемый Йоханнес Рау, в течение многих лет занимавший пост премьер-министра земли Северный Рейн - Вестфалия, передал свой штаб динамичному модерниза-
Предвыборный плакат СДПГ
402

тору Вольфгангу Клементу, СДПГ продемонстрировала «смену караула». Это нашло одобрительный отклик у общественности64 и населения и способствовало усилению давления на ХДС. Герхард Шрёдер был «вне всякого сомнения, более популярным политиком, излучавшим дух действия и обладавшим аурой победителя, он был носителем симпатии par excellence, кроме того, его однозначно считали тем человеком, который сумеет лучше решать будущие проблемы Германии»65. Поэтому результат выборов 27 сентября 1998 г. был для него личным успехом, а для Хельмута Коля - явным личным поражением.
Смена правительства в Федеративной Республике до того времени происходила только в контексте изменения коалиций; так, в 1966 г. со вступлением в правительство СДПГ, в 1969 г. - соединением СвДП, находившейся в оппозиции, с тогдашней правящей партией СДПГ, в 1982 г. в связи с «поворотом» СвДП к Хельмуту Колю. Впервые в послевоенной истории Германии смену правительства и власти осуществляли непосредственно избиратели. Блок ХДС/ХСС был отвергнут со всей жесткостью, и его результаты резко снизились - до 35,25%. Несколько снизились результаты СвДП (6,2%) и Зеленых (6, 7%). Крупным и единственным победителем была СДПГ, которая повысила свои результаты с 36,4 % до 40,9%. СДПГ была теперь сильнейшей партией во всех возрастных группах избирателей, за исключением тех, кто был старше 60 лет. Она добилась чрезвычайно большого успеха среди служащих и наголову разгромила ХДС в новых землях - на 15 процентных пунктов СДПГ опередила там ХДС, который в 1994 г. опережал ее на 6 пунктов. В сравнении с 1994 г. социал-демократия получила почти на 3 млн. голосов больше, прежде всего за счет бывших избирателей ХДС/ХСС и тех, кто раньше не принимал участия в выборах66. Перед выборами считалась наиболее вероятной и для многих граждан наиболее желательной «большая коалиция», но избиратели своим решением привели к власти «красно-зеленую» коалицию, которую многие совсем не хотели. После грандиозного успеха на выборах СДПГ уже в тот же вечер постановила, что следующим канцлером ФРГ станет Герхард Шрёдер.
Примечания
1 См.: Hans Jochen Vogel. Nachsichten... S. 361. О прежней критике Лафонтена в адрес Шмидта см. выше, особенно примечание 17 в главе V.
2 Protokoll über die Sitzung des Partei Vorstandes am 03.12.1990 //Archiv der sozialen Demokratie; см. также.Нетпск August Winkler. Weg nach Westen Bd. H. - S. 603 f., а также об отчуждении между Брандтом и Лафонтеном с точки зрения последнего см.: Oskar Lafontaine. Das Herz schlägt links. - München, 1999. -S.31 f.
403

3 См.,например, «Tageszeitung» от 09.02.1991 г.: Oskar Lafontaine. Verzweifelte Aussichten.
4 См. об этом, в частности, статьи: Hans Ulrich Klose. Die Deutschen und der Krieg am Golf - eine schwierige Debatte // Frankfurter Allgemeine vom 25.01. 1991; Cora Stefan. Der anständige Deutsche - zum Fürchten // Suddeutsche Zeitung, 9-10.02. 1991.
5 Heinrich August Winkler. Weg nach Westen... Bd. II. - S. 625 f.
6 Protokoll vom Parteitag Bremen 28.31. Mai 1991. - S. 558, 649-651.
7 Gunter Hoffmann . Viel Abschied, wenig Anfang // Die Zeit.Hamburg. 07.06.1991.
8 Cm.: Der Spiegel. - Hamburg. 12.11.2001. - S. 38.
9 Cm.: Franz Walter. SPD nach der deutschen Vereinigung - Partei in der Krise oder bereit zur Regierungsubemahme? // Zeitschrift zur Parlamentsfragen. - Bonn, 1995. N 1.-S.87.
10 В подокруге Рейн-Зиг в последнюю неделю октября 1992 г. был проведен опрос членов партии по проектам об изменении права на убежище и о введении «голубых касок», после того, как съезд партии округа Средний Рейн 10 октября 1992 г. отклонил эти проекты. После этого 77,1% опрошенных членов партии высказались за предложение Энгхольма об изменении политики по отношению к переселенцам, беженцам и иммигрантам, а 75,3% одобрили концепцию Правления СДПГ о введении «голубых касок». Данные результатов опроса и газетные сообщения находятся в архиве подокруга. Автор благодарит секретаря подокруга Ахима Тюттенберга за предоставленные материалы.
11 См. соответствующие материалы и анализы исследовательской группы о результатах выборов, данные ее сотрудников Матиаса Юнга и Дитера Рота и результаты Аленсбахского института, а также данные газет «Süddeutsche Zeitung» от 01.10.1991, «Frankfurter Allgemeine» от 18.03.1993 и «Die Zeit» от 24.09.1993.
12 Распространенная характеристика уважаемого премьер-министра Саксонии Курта Биденкопфа и его стиля управления.
13 Точные данные о земельных выборах с июня по октябрь 1994 г. таковы: Бранденбург -54,1%, Мекленбург - Передняя Померания - 29,5%, Саксония - 16,6% - Саксония - Анхальт - 34,0%
14 Доля избирателей СДПГ в ландтаг Гессена снизилась с 43,6% в 1991 г. до 38,0% в 1995 г.
15 См.: Franz Walter. Die SPD nach der deutschen Vereinigung... S. 93. На выборах в ландтаг 13 апреля 1994 г. СДПГ несколько улучшила свои результаты - до 44,3% (в 1990 г. 44,2%). Результаты Зеленых при этом тоже возросли - с 5,5% до 7,4 %.
16 Franz Walter. Die SPD nach dem deutschen Vereinigung... S. 92 f.
17 Согласно данным Правления СДПГ (из Политического архива), предоставленным в распоряжение автора, на 31 декабря 2001 г. доля молодежи в СДПГ составляла около 9%. Общее число членов партии сократилось далее - до 717 513 человек.
18 Так говорил Герхард Шрёдер на заседании Президиума СДПГ 28.08.1995: «Центр власти СДПГ находится не в Бонне, но в землях». In: Archiv der sozialen Demokratie; см. также: Franz Walter. Die SPD. Vom Proletariat zum Neuen Mitte. - Berlin, 2002. - S. 227.
19 Peter Lösche, Franz Walter. Die SPD... Darmstadt, 1992. Это нашло выражение в названии главы и раздела на стр.92: Klassenpartei-Volkspartei-Quotenpartei. Zur Entwicklung der Sozialdemokratie von Weimar bis zur deutschen Vereinigung.
20 Cm. Protokoll Parteitag in Wiesbaden 16.19. November 1993, особенно S. 781-786 и S. 1158-1163; см. также об этом книгу: Thomas Meyer, Klaus-Jurgen Scherer, Christoph Zöpel. Parteien in der Defensive? Plädoyer für die Öffnung der Volks¬
404

partei. Köln, 1994 и сборник: Karl-Heinz Blessing (Hrsg.). SPD 2000. Die Modernisierung der SPD. - Marburg; Berlin, 1993.
21 Cm.: Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 389 f.; Jahrbuch der SPD 1991-1992. - S. 62.
22 Земли, управлявшиеся социал-демократами, относились к категории А, а земли, где премьер-министрами были представители ХДС или ХСС - к категории Б.
23 Franz Walter. Die SPD nach der deutschen Vereinigung... S. 97 f.
24 Cm.: Archiv der Gegenwart, 63. Jg. 1993. - S. 38031 f.
25 Об этом см.: Franz Walter. Die SPD nach der deutschen Vereinigung... S. 88.
26 Statisisches Jahrbuch für die Bundesrepublik Deutschland 1995. Hrsg. Statistisches Bundesamt. - Wiesbaden, 1995. - S.122 f.
27 На западе ФРГ процентное соотношение составляло 50,9 против 49,1, на востоке наоборот - 53,9 против 46,1. См.: Oscar W. Gabriel, Angelika Vetter. Die Chancen der CDU/CSU in den neunzigen Jahren // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1996. N 6.-S. 14.
28 См. например: Bild-Zeitung. 26.05.1994; Stuttgarter Zeitung. 18.05.1994.
29 СДПГ получила на выборах в ландтаг 14 мая 1995 г. 46% (в 1990 г. - 50,0), а результаты партии Зеленые увеличились до 10 %.
30 См. протокол заседания Президиума от 04.09.1995 - Archiv der Sozialen Demokratie.
31 См. там же заседание Президиума от 28 августа 1995 г. с соответствующим решением. Подобную мысль Шарпинг высказал и в интервью журналу «Шпигель» от 7 августа 1995 г. См. об этом также в кн.: Oskar Lafontaine. Das Herz schlägt links... S. 35 f., 41 f.
32 Так заявил Ханс Айхель на заседании Президиума 28 августа 1995 г.
33 Spiegel-Gespräch mit Rudolf Scharping // Spiegel. - Hamburg, 1995. 7. August.
34 Präsidiumsklausur Berlin 8-9. September. Protokoll im Archiv der sozialen Demokratie. См. также : заседание Президиума от 28 августа 1995 г. с данными опросов Forsa и Emnid.
35 Siegfried Heimann. Die SPD in den neunzigen Jahren. In: Werner Süss (Hrsg.) Die Bundesrepublik in den 90-er Jahren. - Leverkusen, 2002. - S. 89.
36 Лафонтен получил при выборах председателя 321 голос, а Шарпинг только 190. Об этом с точки зрения Лафонтена см.: Oskar Lafontaine. Das Herz schlägt links... S. 42-44.
37 О деятельности Рабочего сообщества социал-демократов, преследовавшихся при нацизме, см. периодические издания его службы информации (Informationsdienst der AvS); большинство форумов Исторической комиссии освещено в публикациях издательств Rohwohlt и Klartext-Verlag.
38 Der Spiegel. - Hamburg, 1992. - N 35. 24.08.1992.
39 См. об этом: Hans-Jochen Vogel. Nachsichten... S. 430 f.
40 Enquete-Kommission Aufarbeitung von Geschichte und Folgen der SED-Diktatur in Deutschland, hrsg.vom Deutschen Bundestag. - Baden-Baden; Frankfurt a.M., 1995.
41 Основные работы: Heinrich Pottfoff. Koalition der Vernunft (1995); Ders. Bonn und Ostberlin (1997); Ders. Im Schatten...
42 Это происходило перед выборами в Северном Рейне - Вестфалии, а до этого в связи с выборами федерального президента 23 мая 1994 г.
43 Egon Bahr. Zu meiner Zeit. - München, 1996. - S. 438-447. Отрывок о Венере сначала был опубликован в газете «Die Zeit» от 20.9.1996. Об опровержении обвинений Бара см. (среди прочего): Heinrich Potthoff // Der Spiegel. 14.10.1996; и далее: Heinrich Potthoff. Im Schatten der Mauer... S. 125 f.
44 Peter lösche. Die SPD nach Mannheim: Strukturprobleme und aktuelle Ent Wicklungen // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1996. - N 6. - S. 25 f.
405

45 Ralf Dahrendorf. Chancen der Krise. - Stuttgart, 1983. - Bes. S. 16-18.
46 См. об этом специальный доклад рабочей группы в СДПГ: SPD und Grossstädte. Der Bericht. Arbeitsgruppe unter Günter Verheugen. - Bonn, 1995, а также: Peter Lösche. Die SPD nach Mannheim... S. 23 f.
47 См. об этом ниже в 3 разделе IV главы.
48 Thomas Meyer, Martina Kampmann. Politik als Theater. Die neue Macht der Darstellungskunst. - Berlin, 1998; См. также: Thomas Meyer. Die Inszenierung des Scheins. Voraussetzungen und Folgen symbolischen Politik. - Frankfurt a.M., 1992.
49 Cm.: Peter Lösche. SPD nach Mannheim... S.20.
50 В первом туре Шрёдер не набрал необходимые 263 голоса, и только во втором туре был избран в Правление партии, получив 303 голоса.
51 Об этом см. также выше - глава II, часть 3.
52 Привлечение социал-демократических министров или их заместителей к заседаниям Президиума партии для обсуждения всех тем, касающихся земель, стало теперь правилом. При Шарпинге это были только единичные случаи. Справка: Protokolle der Sitzungen des Präsidiums im Archiv der sozialen Demokratie. См. также формулировку Лафонтена, который заявил,что Президиум «должен быть в состоянии регулировать и координировать позицию СДПГ» (заседание Президиума от 22 апреля. 1996). При необходимости к заседаниям Президиума привлекались также специалисты из фракции Бундестага.
53 Название этого периода «фазой консолидации» принадлежит Лафонтену. Так же говорили и другие ведущие социал-демократы.
54 В январе 1996 г. 31,7% против 40,7% , в сентябре 35,15 против 37,1%. См.: Malte Ristau. Der Wahlkampf der SPD - Eine chronologisch-systematische Darstellung (unveröffentlichte Ausarbeitung). Данные политического барометра имеются также в прессе.
55 См.: Matthias Jung, Dieter Roth. Wer zu spät geht, den bestraft der Wähler. Eine Analyse der Bundestagswahl 1998 // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1998. -N52.-S.5f.
56 Cm: Oscar W. Gabriel, Frank Brettschneider. Die Bundestagswahl 1998: Ein Plebiszit gegen Kanzler Kohl? - Ebenda. S. 23 f.
57 Cm.: Matthias Jung, Dieter Roth. Wer zu spät geht, den bestraft der Wähler... S. 11 f.
58 Cm. Statistisches Jahrbuch 1999 für die Bundesrepublik Deutschland - S. 120 f.; cm. также: Facts about Germany. - Frankfurt a.M., - S. 301 f.
59 Cm.: Matthias Jung, Dieter Roth. Wer zu spät geht... S. 8.; см. также: Forschungsgruppe Wahlen. Bundestagswahl 1998. Eine Analyse der Wahl vom 27. September 1998.
60 См. об этом рассказ Лафонтена в книге: Oskar Lafontaine. Das Herz schlägt links... S. 81-90; между прочим, он обещал Шрёдеру: «Если ты добьешься сохранения результатов предыдущих выборов или их улучшения, ты будешь кандидатом, если нет - решение примет партия».
61 См. протоколы Президиума и Правления от 02.03. 1998 г.: Protokolle der Prasidiumssitzung und der а.о. Parteivorstandsitzung // SPD-Vorstandssekretariat, а также Presseservice der SPD 78/98.02.03.1998.
62 На выборах в ландтаг 26 июня 1994 г. СДПГ получила 34,0 % голосов.
63 См.: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1998. Jg. 68. - S. 42669.
64 Cm.: Malte Ristau. Der Wahlkampf der SPD... S. 8.
65 Cm.: Ebenda. S. 12.
66 Cm.: Forschungsgruppe Wahlen. Bundestagswahl 1998. Eine Analyse der Wahl vom 27. September 1998. - Mannheim, 1998. - Bes. 21 ff. und 71 ff.; Matthias Jung, Dieter Roth. Wer zu spät geht... S. 13-16.
406

ГЛАВА IV
ПРАВИТЕЛЬСТВО ШРЁДЕРА И СДПГ КАК ПРАВЯЩАЯ ПАРТИЯ
1. Трудное начало и консолидация
После победы на выборах 27 сенятбря 1998 г., открывшей путь для создания коалиции СДПГ с Зелеными, необходимо было определиться не только с курсом правительства Шрёдера, но и с достижением равновесного положения между обеими партиями и их руководителями. В коалиционных переговорах с Зелеными тон задал прежде всего Председатель СДПГ Лафонтен. Поэтому коалиционные соглашения характеризовались краснозеленой этикеткой социально-экологического оттенка. Темы «инноваций», «Новой середины», модернизации государства и общества, на которых сосредоточился Герхард Шрёдер в предвыборной борьбе, отошли при этом на второй план. Учитывая, что правивший до этого Коль оставил после себя гигантские горы долгов, возможности для закрытия брешей в сфере социальной справедливости оказались ограниченными. Однако улучшений ждали именно в социальной сфере. Трудности, с которыми столкнулось тут новое «красно-зеленое» правительство под руководством Шрёдера, были огромны. К этому добавлялись новые проблемы, которые во время пребывания в оппозиции рассматривались лишь теоретически. Административные органы несли на себе отпечаток шестнадцатилетнего правления Коля. Даже при передаче правительственных дел прибегали к противоправным интригам. Подчистка актов и вымарывание данных в ведомстве канцлера сразу же после проигранных выборов служат тому ярким примером. Осложняющим обстоятельством уже на старте послужили непростые отношения в руководстве СДПГ.
Вольфганг Тирзе стал первым председателем Бундестага, выходцем из Восточной Германии. Избрание Герхарда Шрёдера Федеральным канцлером 27 октября 1998 г. прошло без осложнений. Коалиция с ее 345 мандатами поддержала его единодуш¬
407

но. Шрёдер получил даже 351 голос, т.е. еще шесть дополнительно из рядов оппозиции. Назначения на посты министров - восемь из СДПГ и три из Зеленых - прошли тоже без неожиданностей1. Известный юрист Херта Дойблер-Гмелин возглавила министерство юстиции, а Отто Шили, являвшийся до этого спикером по вопросам внутренней политики и ранее принадлежавший к партии Зеленых, стал министром внутренних дел. Занятие поста министра труда и социальных проблем Вальтером Ристером, работавшим ранее в профсоюзе «ИГ Металл» и известным своей решимостью к проведению политики реформ, символизировало готовность идти новыми путями в социальной политике. Кандидатура беспартийного министра экономики Вернера Мюллера, которого Шрёдеру удалось привлечь к себе2, была показателем намерения самого канцлера заполучить профессионалов из области экономики. Успешно руководивший предвыборной борьбой Франц Мюнтеферинг был назначен на пост министра транспорта, а Хайди Вичорек-Цойль возглавила министерство развития. Из Нижней Саксонии были призваны Эдельгард Бульман, возглавившая министерство науки, и Карл-Хайнц Функе, ставший министром сельского хозяйства, а из рядов восточногерманской социал-демократии - Христине Бергман, вставшая во главе министерства по делам семьи, молодежи и пожилых людей. Бодо Хомбах неожиданно для всех стал министром ведомства канцлера. Пришедший из партии Зеленых на пост министра иностранных дел Йошка Фишер в противовес изначальному скептическому отношению к нему быстро завоевал доверие и популярность. Юрген Триттин, долго действовавший на многих, как красная тряпка на быка, постепенно подлаживался ко всем ним. Нелегким был путь на Хардхёе (место в Бонне, где располагается министерство обороны ФРГ. - Ред.) для Рудольфа Шарпинга, которому хотелось оставаться председателем фракции СДПГ в Бундестаге с опорой на собственные властные возможности. Но в этом первом личностном противостоянии ему пришлось уступить и в конце концов подчиниться правилам лояльности и благоразумия3. Новым председателем фракции стал Петер Штрук, до этого занимавший пост административного руководителя парламентской фракции социал-демократов.
Но это были лишь первые признаки настоящей борьбы за власть. Когда «в день смены власти вынужденный союз Шрёдера с Лафонтеном рухнул»4 это выявилось в полной мере. Лафонтен, взявший на себя главную роль в переговорах о коалиции, придал дополнительные полномочия возглавленному им министерству финансов и превратил его в собственный центр власти. Учитывая, что за ним оставался пост Председателя пар¬
408

тии, средства массовой информации видели в нем своего рода «антиканцлера». Эрхард Эппл ер охарактеризовал это существование двух властных центров как фундаментальную конструктивную ошибку «красно-зеленой» коалиции5. В первой фазе существования правительства все выглядело так, как будто бы правительственный курс определял прежде всего Лафонтен. Он хотел, чтобы осуществлялись обещания достижения большей социальной справедливости. Меры предшествующего правительства, касавшиеся права на увольнение работников, оплаты больничных листов и выплаты пенсий, были отменены. Выплата детских пособий была увеличена, принята программа борьбы с безработицей среди молодежи. К этому добавлялось новое регулирование минимальной заработной оплаты в сумме 630 марок, с которых теперь взимался взнос на социальное страхование, и меры к прекращению «мнимой самостоятельной деятельности».
Новые правила обретения немецкого гражданства должны были среди прочего содействовать облегчению получения гражданства и интеграции живущих в Германии иностранцев и при определенных обстоятельствах допускали двойное гражданство. На самом деле это надо было сделать еще раньше, так как старое право («Jus sanguinis», т.е. право на гражданство по крови. - Ред.) несло на себе отпечаток немецко-националистического (völkisch) мышления времен кайзеровского райха и нацизма. Однако среди населения это воспринималось не очень хорошо. Роланд Кох (ХДС) в популистской манере заострил на этом внимание и использовал это в своей избирательной кампании в Гессене. К тому же он пользовался еще и нелегальными деньгами из «черных касс». Несмотря на небольшую прибавку голосов для СДПГ и Ханса Айхеля земельные выборы в Гессене 7 февраля 1999 г. выиграл ХДС. Лафонтен хотел, чтобы ХДС «разделил ответственность» за принятие закона о государственном гражданстве и после стычек полиции с курдами высказывался в пользу «облегченной процедуры высылки» из страны иностранцев. Ему противостояла прежде всего Херта Дойблер-Гмелин. Из сетований Лафонтена об отсутствии «единого подхода» в правительстве и нехватке согласия проглядывало явное разочарование6.
Его самостоятельно предпринятое финансово-политическое наступление, в том числе касающееся контроля над международным финансовым капиталом, привело к сопротивлению против действий Лафонтена в Германии и со стороны западных партнеров. Они были едва ли совместимы с основами рыночного хозяйства, которые приняты в европейско-атлантическом
409

пространстве и на которые делал ставку канцлер, с потребностями подъема экономики, консолидации государственного бюджета и упрощения налоговой системы.
Лафонтен переоценил себя и свои властные возможности. Ведомство канцлера под руководством Бодо Хомбаха отнеслось к его действиям явно неодобрительно и развернуло кампанию по проведению рыночно ориентированного «курса модернизации» подобного тому, который в Великобритании успешно применял Тони Блэр с его политикой «новых лейбористов» («New Labour»). В отличие от канцлера, который благодаря своим способностям выбирать верную линию находился на гребне волны и обладал выраженным инстинктом власти, Председатель партии оказался оттеснен на обочину. Штаб, определяющий стратегию, мог возглавить лишь один человек. 11 марта 1999 г. пришла новость, подобная разорвавшейся бомбе, - Лафонтен уходит в отставку с поста министра финансов и одновременно слагает с себя полномочия Председателя партии7. Причиной этого шага в интервью 14 марта он назвал «плохую командную игру», а также свою «частную жизнь» и в конце добавил: «Сердце еще никогда не продавалось на бирже, но у него есть постоянное место - оно бьется слева»8.
Многие социал-демократы, в особенности из левого крыла, как и представители Зеленых, были задеты этой отставкой и бесцеремонностью, с которой он смог бросить место Председателя партии как использованное мокрое полотенце. Лафонтен в своей оценке происшедшего в книге «Сердце бьется слева» обвинил как правящих социал-демократов, так и Зеленых, в том, что они отошли от основных принципов и совершили ошибки9. Канцлер Шрёдер расценил этот неожиданный шаг как «последовательное и благородное решение»10. На самом деле речь шла об определении решающей линии - между старым оппозиционным профилем СДПГ и потребностью быть правящей партией, которая осознает свои международные обязанности и стремится осуществить неотложные внутренние реформы в сферах государственного бюджета, налогов, регулирования рынка труда, в экономике. Известный польский публицист Адам Кржемински обобщил это в формулировке: «Ясно, что тут состоялась «социальная дуэль», в которой «победила представленная Шрёдером линия Блэра» с ее «так называемой новой серединой». Он полагал, что отставка Лафонтена «на деле лишь укрепит СДПГ»11. На партийном съезде 12 апреля 1999 г. в Бонне Герхард Шрёдер голосами «честного большинства» был избран Председателем партии12. Теперь ведомство канцлера и партийное председательство оказались в одних руках. Тем самым были созданы предпо¬
410

сылки, для того, чтобы партия сблизилась с правительством и трения между ними могли лучше сглаживаться.
Непреодоленный конфликт в руководстве повлек за собой значительные сбои в координации, которые тут же проявлялись в работе правительства. Хотя шеф ведомства канцлера ФранкВальтер Штайнмайер быстро завоевал уважение в правительстве, полностью проявить свои способности эффективного координатора в стиле Манфреда Шюлера13 ему удалось лишь тогда, когда Бодо Хомбах освободил кресло министра ведомства канцлера. По мнению исследователей, специалистов по партиям Рихарда Штосса и Оскара Нидермайера, в этой начальной фазе «не хватало функционально необходимых в нынешних условиях крайне диверсифицированной организации центра формирования политической воли и процесса принятия решений и отлаженной системы раннего предупреждения, с помощью которой можно было бы предвидеть нежелательный ход событий и своевременно его корректировать»14. Проблемы согласованности действий и дефицит посредничества проявлялись как внутри правительства, так и в отношениях между правительством, партией, фракцией в Бундестаге и землями, где у руководства находилась СДПГ. Если смотреть на вещи трезво, то в этом не было ничего удивительного. После долгих лет пребывания в оппозиции нужно было снова научиться править. Правительство Коля
Герхард Шрейдер на съезде партии в Бонне 12 апреля 1999 г.
411

в 1982 г. столкнулось с такими же изначальными затруднениями и ошибками. К тому же «красно-зеленой» коалиции после долгих лет застоя хотелось достичь многого слишком быстро. Так возникали ошибки в ремесле управления и недостаточная проработанность законодательных замыслов, которые часто требовали улучшений и исправлений15. Это вызывало досаду и замешательство. Примерами этому являются трудности при принятии Закона о минимальной заработной плате в 630 немецких марок, а также Закона против мнимой самостоятельной деятельности и, кроме того, колебания при проведении реформы здравоохранения.
23 мая 1999 г. новым Президентом ФРГ был избран Йоханнес Рау. Именно его дар примирять, его способность понимать, его христианские корни и его особая чувствительность в отношении нацистского прошлого предопределили занятие им этого поста. Лишь однажды в истории Федеративной Республики, с 1966 по 1971 г., эту должность занимал социал-демократ - Густав Хайнеманн, политический отец-воспитатель Рау. 1 июля 1999 г. Йоханнес Рау вступил в должность. В свойственном ему духе он высказался прежде всего против проявлений враждебных выходок в отношении иностранцев и принявших устрашающие масштабы покушений на еврейские учреждения. Интеграция живущих среди немцев иностранцев сделалась центральной темой его президентства.
Картина, которую представляло собой «красно-зеленое» правительство, была не из лучших. Оно быстро утрачивало симпатии населения. На выборах в Европейский парламент 13 июня 1999 г. ХДС значительно улучшила позиции, а СДПГ потеряла в сравнении с европейскими выборами 1994 г. 1,5 процентных пункта, а по сравнению с последними выборами в Бундестаг даже 10,2 процентных пунктов. После этого «летнего театра» осенью во время выборов в земельные парламенты последовали ошеломляющие удары. 5 сентября 1999 г. в Сааре партия потеряла 5 процентных пунктов и большинство в ландтаге. Вместо Райнхарда Климта (СДПГ) премьер-министром земли стал Петер Мюллер от ХДС. В Бранденбурге СДПГ потеряла даже 14,8 процентных пунктов и в конце концов Манфред Штольпе образовал правящую коалицию с ХДС. Неделей позже последовала еще одна катастрофа: в Тюрингии последовало падение на 11,1 процентных пунктов. Столь же плохо выглядело все на коммунальных выборах в Северном Рейне - Вестфалии, где в Рурской области СДПГ сдала свои традиционные цитадели ХДС. В этой земле СДПГ собрала лишь 33,9%, тогда как ХДС - 50,3%. На выборах в Саксонии 19 ноября 1999 г. партия получила в ре¬
472

зультате минус 5,9%, а в Берлине после самой низкой исторической отметки в 23,6% в 1995 г., в 1999 г. она опустилась еще ниже - до 22,4%16.
Кроме специфических обстоятельств в самих землях немаловажную роль в этих неудачах на выборах сыграл политический курс социал-демократов на федеральном уровне. Утрата поддержки была очевидной и почти повсеместной, сильнее всего она проявлялась со стороны безработных, охваченных разочарованием из-за того, что безработицу не удается быстро снизить, и со стороны мелких и средних самостоятельных хозяев, которые возмущались по поводу мер в отношении мнимой самостоятельной деятельности и правил, регулирующих выплату минимального заработка в 630 марок. Голоса избирателей на Востоке, ушедших от СДПГ, распределялись примерно в равной доле между ХДС, ПДС и отказавшимися участвовать в выборах. Согласно данным Института исследования общественного мнения «Форса» осенью 1999 г. за СДПГ собирались голосовать менее 20%, ХДС опережала социал-демократов, а многие избиратели не сделали своего выбора17. Во время известных социологических опросов воскресного дня отметка популярности СДПГ от 40,9% на выборах в Бундестаг 1998 г. постоянно опускалась вниз, до 32% в октябре 1999 г., тогда как цифры поддержки ХДС/ХСС в тот же период значительно улучшились18. Кризис доверия со стороны населения был драматическим, и правительство Шрёдера получало невероятно плохую оценку.
Интенсивному обстрелу в прессе определенной направленности подвергался и сам Герхард Шрёдер. Повод к злобным комментариям - канцлер «Brioni» «Cashmere» и «Cohiba-Zigarren» (т.е. канцлер в дорогостоящей одежде, курящий дорогие сигары. - Ред.) - он нередко подавал сам. В некоторых средствах массовой информации уже называлось имя «резервного канцлера» - Рудольф Шарпинг, который якобы лишь ждал своего часа19. Канцлер неожиданно удивил всех, когда, обнародовав «Документ Блэра-Шрёдера» в июне 1999 г., положил начало политико-программной дискуссии. Документ имел почерк «модернизатора» и нес отпечаток провозглашенного Тони Блэром рыночно ориентированного курса «New Labour» и пропагандировавшегося его влиятельным советником Энтони Гидденсом «третьего пути». В Германии это получило название «Новая середина»20. Документ был нацелен на сокращение государственных задач также и в социальной сфере, достижение «динамизации экономики», налоговую реформу и придание социалдемократической концепции большего либерального акцента. «Традиционалисты» в СДПГ в противовес этому пропагандиро¬
413

вали государственно ориентированную модель управления по примеру Лионеля Жоспена во Франции21. Некоторые товарищи по партии не находили общего языка с «товарищем Боссом» («Genosse der Bosse» - такое прозвище получил канцлер Шрёдер. - Ред.). Вместо глобализации и модернизации они хотели больше социальной справедливости, перераспределения и еще большего государственного вмешательства. Канцлеру и Председателю СДПГ «ветер бил в лицо» в партии, охваченной неуверен- ностью. Состояние партийного аппарата было таковым, что с его стороны ему не приходилось ожидать весомой поддержки. Ко всему этому добавлялись проблемы, связанные с переездом центральной партийной администрации из Бонна в Дом Вилли Брандта в Берлине в конце лета 1999 г., что было связано с переменой места пребывания правительства и парламента. Это создало не только технические проблемы, требовавшие незамедлительного решения, но и заставило приспосабливаться к иному ландшафту масс-медиа в федеральной столице и к ее жесткой политической атмосфере.
Перестановка свершилась поздней осенью 1999 г., правительство стабилизировалось, а СДПГ обрела равновесие. Назначенный при Лафонтене руководителем федеральной партийной администрации Оттмар Шрайнер, слывший левым «традиционалистом», освободил свое кресло, а успешно действоваший на выборах 1998 г. дуэт Франц Мюнтеферинг и Маттиас Махниг вернулся в руководство. Мюнтеферинг, который сначала был федеральным секретарем, а в декабре 1999 г. был избран прямым голосованием Генеральным секретарем партии, не без успеха старался вернуть партии необходимую мотивацию и усилить ее бойцовские качества. В преддверии Берлинского съезда СДПГ 7-9 декабря 1999 г. Шрёдер вербовал сторонников своей политической линии на четырех предварительных региональных конференциях, ясно подчеркивая такую основную ценность, как социальная справедливость22. Твердыми действиями по спасению от банкротства строительного концерна «Хольцман» с 30 тыс. работников23 канцлер продемонстрировал свою решимость и показал, что его сердце не чуждо социальным проблемам. «Люди хотят, чтобы руководство ими занималось», - сказал Герхард Шрёдер. После этого согласно социологическим опросам «Эмнид», его позиции укрепились, 78% сторонников СДПГ считали, что в неудачах на выборах виновен плохой имидж коалиции, и лишь 24% возлагали вину за них на канцлера24.
Назначение Ханса Айхеля новым министром финансов рассматривалось некоторыми наблюдателями как вынужденное решение. После принятия первого «пакета экономии» и програм-
414

мы санирования государственного бюджета недовольство еще более возросло. Оно было связано как с мерами по экономии, так и с планами санирования пенсий, начисление которых в первые два года предусматривалось увязать с подорожанием товаров и услуг. «Экологический налог», поступления от которого должны были облегчить ношу пенсионных фондов и тем самым уменьшить отчисления из зарплат, подвергся критике за то, что был социально несбалансирован. На самом деле курс Айхеля на экономию означал поворот к более убедительной политике правительства. Его аргумент, что от государства, которое ежегодно выплачивает 82 млрд, марок по процентам, едва ли можно чего-то ожидать, и финансируемые из налогов выплаты по процентам являются «самым большим перераспределением средств снизу вверх» и потому «несправедливы»25, постепенно пробивал себе дорогу и доходил до сознания людей. Его похвалил один известный публицист, увидевший в этом «иную социальную философию для XXI века», в которой продуман социальный вопрос будущего26. Почва, в которую правительству Шрёдера оставалось лишь засеять семена для будущего урожая, была подготовлена. Решающая роль в этом принадлежала Хансу Айхелю. В качестве министра финансов он сделался одной из несущих опор кабинета и вскоре завоевал большое уважение в народе. После того, как правительство Коля оставило после себя огромные долги в количестве 1,5 биллиона, т.е. 1500 млрд, немецких марок, из которых лишь часть была связана с финансированием объединения страны27, консолидация государственных финансов была насущной политической задачей дня. Консервативно-либеральная коалиция отказалась это делать. Теперь же решением этой острейшей проблемы со своим канцлером и министром финансов занялись социал-демократы, которых противники охотно дискредитировали как партию, стремящуюся лишь к перераспределению. В государственном бюджете на 2000 год было предусмотрено сокращение расходов на 27 млрд, немецких марок в целях «нового обретения способностей в будущем». К этому же добавлялись мужественность и
Ханс Айхелъ - федеральный министр финансов
415

упрямство, направленные и на преодоление недовольства среди собственных товарищей по партии и большой части сторонников СДПГ.
Съезд СДПГ в декабре 1999 г. в Берлине прошел гармонично, хотя в предверии его все выглядело не столь безоблачно. Во многих поступавших снизу из базовых организаций наказах все еще присутствовало перераспределительное мышление, в то время как в подготовленном руководством партии проектом основной резолюции тон задавали такие термины, как «самостоятельность», «собственная ответственность» и «собственная инициатива». «Ответственность за Германию» и «Будущее требует мужества» - гласили лозунги, с помощью которых канцлер и партийное руководство осторожно пытались добиться поддержки своей политики. Выдержавший этот суровый тест Шрёдер укрепил свои позиции. В лице ставшего заместителем председателя партии Вольфганга Клемента, премьер-министра Северного Рейна - Вестфалии, партия обрела искушенного модернизатора. На этом партийном съезде СДПГ сплотила свои ряды и вновь обрела мужество. Правительству Шрёдера удалось добиться своего и привлечь партию на свою сторону. Изменились и настроения среди населения. В период с ноября по декабрь 1999 г., согласно данным «Политбарометра», СДПГ улучшила свои позиции на 10%, тогда как популярность ХДС снизилась с 55 до 43%28.
Одной из главных причин этого стал скандал вокруг нелегальных финансовых пожертвований в пользу ХДС. Он отбросил назад блок ХДС/ХСС, уже мечтавший о триумфальном шествии. Начиная с ноября 1999 г. с первых страниц газет и из теленовостей не сходили заголовки сообщений о существовании целой сети подобной пользующейся дурной славой финансовой практики ХДС. Толчок к раскрытию этих нарушений действующего закона дало постановление административного суда в Аугсбурге от 4 ноября 1999 г. об аресте бывшего казначея ХДС Вальтера Лайслера Кипа. Стало известным, что Хельмут Коль, который провозгласил когда-то духовно-моральный поворот и выставлял себя в качестве интегрирующего политика, получал недекларированные пожертвования в значительных масштабах и переправлял их на нелегальные особые счета. 30 ноября бывший канцлер признал это публично. Имена тех, кто делал эти пожертвования, он не пожелал назвать и не раскрыл их вплоть до сего дня. На рубеже 1999-2000 гг. стало известно, что гессенский ХДС переправил за границу миллионы немецких марок, преступил Закон о партиях и финансировал из этих средств предвыборные кампании. Маскируя эту нелегальную практику,
416

среди прочего пытались представить дело так, что эти средства заимствовались якобы из наследия сограждан еврейского происхождения. Предпочтительным орудием сокрытия подобного рода махинаций гессенского ХДС и федерального ХДС служила разветвленная сеть фиктивных «фондов» в Лихтенштейне и различного рода «особых счетов»29. Не проходило ни одной недели, чтобы не добавлялись новые подробности о грязных источниках нелегальных пожертвований для ХДС. Комиссии по расследованию Бундестага и гессенского ландтага пытались продраться сквозь эту чащу скрывавшихся фактов. Наряду с этим действовала и прокуратура.
В результате немыслимых нарушений правовых норм и приличий подъем популярности блока ХДС/ХСС прекратился, он переживал сильное падение в глазах общественного мнения. В первые месяцы 2000 г., согласно социологическим опросам, он упала до 31-процентной отметки поддержки ХДС, тогда как кривая поддержки СДПГ шла вверх и достигла 43%. Но эти настроения еще не означали, что дело с голосами избирателей обстоит именно так. Хотя ХДС и понес потери на выборах в ландтаг в Шлезвиг-Гольштейне 27 февраля 2000 г., но они оказались не столь впечатляющи, как этого можно было ожидать после всех скандалов. Представляющая СДПГ Хайде Симонис продолжила правление при поддержке «красно-зеленой» коалиции. Остался у власти в Северном Рейне - Вестфалии и Вольфганг Клемент вместе с Зелеными, хотя как СДПГ, так и Зеленые на выборах 14 мая понесли там потери. Победителем вышла СвДП, которая под руководством ее без устали стремящегося из всего извлечь выгоды для себя Юргена Мёллеманна достигла результата в 9,8%30. Она оказалась в выигрыше от потери доверия избирателей к ХДС и тем самым рассчитывала обрести новые шансы, чтобы вернуть себе позиции партии, которая определяет положение на чаше весов на земельном и федеральном уровнях.
В это же время некоторые скандалы затронули и СДПГ, хотя по сравнению со скандалами вокруг ХДС это были лишь мелочи. Премьер-министр Нижней Саксонии Петер Глоговски вынужден был оставить свой пост в связи с обнаруженными злоупотреблениями в командировочных расходах. Его сменил Зигмар Габриэль. После того, как журнал «Фокус» в январе 2000 г. не раз обращался к теме использования им служебных полетов на самолете в личных целях, ушел в отставку министр финансов земли Северный Рейн - Вестфалия Хайнц Шлёйсер, хотя и признавший «ошибку», но настаивавший на своей невиновности31. ХДС Северного Рейна - Вестфалии попытался приписать нечто скандальное и федеральному президенту Йоханне-
14 - 8575
417

су Рау. Хотя федеральная организация ХДС и вынуждена была здесь отступить, земельная организация продолжила позднее свои кампании, направленные против видных социал-демократов в Северном Рейне - Вестфалии. Новый министр транспорта Райнхард Климт, имя которого попало в заголовки прессы в ноябре 2000 г. из-за скандала, связанного с подписанием им на деле не существовавших договоров его футбольного клуба «1. FC Саарбрюккен», вышел 16 ноября в отставку. Его сменил бывший парламентский статссекретарь Курт Бодевиг32. И социал-демократы были не лишены ошибок и искушений. Однако между подобного рода делами и криминальной энергией, с которой осуществлял свои нелегальные махинации ХДС, лежала целая пропасть. В конце концов СДПГ признавала ошибочность подобных действий, а те, кто их совершал, несмотря на проявляемую с ними солидарность, тут же теряли свои должности. Лишь недавно ставшие известными кёльнские скандалы вокруг предоставления преимуществ определенной фирме33 потребовали полного выяснения и вмешательства твердой руки. Ущерб, нанесенный этим, как и другими неверными действиями, трудно преодолим.
Почти всю первую половину 2000 г. ХДС сотрясали бури и он представлял собой печальное зрелище. Вольфганг Шойбле, сменивший 7 ноября 1998 г. Хельмута Коля на посту Председателя партии, из-за одного сомнительного перевода денег и после внутрипартийных стычек ушел 7 февраля 2000 г. в отставку. На пост председателя фракции в Бундестаге пришел Фридрих Мерц, бывший спикер по делам финансовой политики, тогда как Генеральный секретарь партии Ангела Меркель на Эсссенском партийном съезде в апреле 2000 г. была избрана новым Председателем партии34. Ставший при ней Генеральным секретарем ХДС Рупрехт Поленц сдался уже через полгода и был заменен Лауренцем Майером, который заставил заговорить о себе прежде всего из-за своих яростных атак на возглавляемое социал-демократами земельное правительство Северного Рейна - Вестфалии. Чтобы выйти из затянувшегося отступления, в которое он была ввергнут по собственной вине, ХДС отчаянно искал любую мелкую зацепку для нападок на правительство. После того, как начатая председателем фракции в Бундестаге Фридрихом Мерцем дискуссия о немецкой «ведущей культуре»* провалилась, став голом,
* В переводе на обычный язык использованный Мерцем термин означал, что лишь немцы являются представителями «ведущей культуры» в стране. Во всем этом присутствовал привкус антипатии к иностранцам, которые наводнили страну, между прочим, в период правления ХДС/ХСС при X. Коле. - Прим. ред.
418

забитым в собственные ворота, ХДС подверг нападкам министра сельского хозяйства Карла-Хайнце Функе во время кризиса, связанного с обнаружением в стране случаев заражения вирусом «коровьего бешенства»35, а затем развернул кампанию против разозлившего многих автоводителей резкого повышения цен на бензин, происшедшего вследствие удорожания сырой нефти и укрепления позиций доллара. Ввиду вздорожания цен на энергоносители правительство приняло меры для социального упорядочения, а для преодоления кризиса, связанного с вирусом «коровьего бешенства», канцлер предпринял политико-персональные действия. Назначение на пост главы министерства защиты потребителей представительницы Зеленых Ренаты Кюнаст было расценено как удачный шаг. Она очень скоро обрела признание и уважение и стала одним из активнейших членов кабинета министров. Нелегкая задача проведения реформы в сфере здравоохранения легла на плечи нового министра от СДПГ Уллы Шмидт.
Конечно же, кризис блока ХДС/ХСС помог «красно-зеленой» коалиции. Но после трудного начала обрело уверенность и правительство Герхарда Шрёдера. После тяжелых переговоров с крупными поставщиками электроэнергии было положено начало процессу, который должен привести к отказу от использования атомной энергии. От предшествующего правительства Коля были унаследованы не только гигантские горы долгов, но и массовая безработица. В январе 1998 г., т.е. еще при правлении Хельмута Коля, число потерявших работу возросло почти до 4,9 млн. Герхард Шрёдер оптимистически заявил, что деятельность его самого и его правительства надо будет расценивать по результатам того, насколько им удастся добиться снижения безработицы. В качестве цели, которой следует достичь к концу первого срока правления, была названа цифра в 3,5 млн. безработных. И в самом деле, при новом правительстве безработица отступила, численность безработных в июне 2000 г. упала до 3,724 млн. человек, что означало самую низкую отметку после 1995 г.36. Благодаря подъему экономической конюнктуры число занятых в 1999 и 2000 гг. ежегодно возрастало на 500 тыс. человек, т.е. на 1,5% в год37. Благодаря введенному экологическому налогу были снижены издержки на пенсионное страхование, началось проведение всеохватывающей налоговой реформы. С энергией, которой от него прежде мало кто ожидал, правительство начало санацию государственных финансов и справилось с трудным внешнеполитическим кризисом, который выпал на долю Германии в связи с событиями в Косово.
25 июля 2000 г. канцлер Шрёдер подвел промежуточный итог половины срока нахождения у власти. В качестве положитель¬
на
419

ных достижений он назвал то, что преодолен застой с проведением реформ и что никто уже не говорит, как это было на протяжении многих лет, о «больной Германии». С проведением «крупнейшей в истории страны» налоговой реформы граждане и экономика до 2005 г. получат облегчение налогового бремени на 93 млрд, марок. Консолидация государственного бюджета идет полным ходом, меры против безработицы среди молодежи успешны, и в текущем [2000 г.], как и в следующем году, будут созданы дополнительно еще полмиллиона рабочих мест. Трудные переговоры о компенсационных выплатах для тех, кто принудительно работал в Германии во времена нацизма, успешно завершены, принято решение об отказе от использования атомных электростанций, начата реформа бундесвера, и с введением положения о «грин-кард» открыт путь для вербовки специалистов, в которых страна испытывает нужду38. И действительно, предварительный итог деятельности «красно-зеленого» правительства был ясно виден. И как раз во внешней политике, где существовала необходимость в ее усилении, было сделано гораздо больше, чем это высказал в своей оценке Шрёдер: «Наконец, во внешней и европейской политике мы продемонстрировали, насколько мы готовы к выполнению союзнических обязательств и взятию на себя международной ответственности».
2. Достижение зрелости в условиях трудных вызовов
Правительство Шрёдера вступило в должность с намерением прежде всего претворить в жизнь честолюбивую цель - осуществить социально-политические реформы, улучшить положение на рынке труда, осуществить инновации и проводить современную экономическую политику. Во внешней политике «краснозеленая» коалиция делала ставку на спокойное, осознанное продолжение хорошо зарекомендовавшего себя европейско-атлантического курса. Однако когда годами тлевшие балканские конфликты привели весной 1999 г. к вспышке в Косово, она оказалась перед трудным выбором. Вследствие столкновений в ходе гражданской войны в Боснии-Герцеговине СДПГ вынуждена была добиваться от Бундестага одобрения на посылку туда миротворческих сил под эгидой ООН. Однако военное вмешательство в Косово имело другие параметры. После провала конференции в Рамбуйе близ Парижа столкновения и изгнание населения в Косово продолжались. 24 марта 1999 г. НАТО начала наносить удары с воздуха по территории, оставшейся от бывшей
420

Югославии. В этих воздушных атаках была задействована и немецкая военная авиация. НАТО вела войну в Косово без мандата ООН. «Красно-зеленая» коалиция дала на это свое согласие. Прежде всего министр иностранных дел Йошка Фишер и канцлер Герхард Шрёдер прилагали усилия, направленные на достижение мирного решения. Они продолжали свои усилия и в то время, когда шли военные действия, и прежде всего пытались привлечь к участию в мероприятиях по достижению мира Россию.
Атаки НАТО и бомбардировки вызвали споры в рядах СДПГ. Речь шла о главной проблеме - применении военного насилия со стороны НАТО, к тому же без мандата ООН. Под вопрос при этом ставилась оправданность ударов с воздуха, которые проводили к жертвам среди невиновного мирного населения и не решали проблему изгнания косовских албанцев. На чрезвычайном съезде СДПГ в Бонне в апреле 1999 г. большинство делегатов поддержало проводимый правительством Шрёдера курс, который наряду с канцлером защищал прежде всего министр обороны Шарпинг. Важную роль в привлечении на их сторону скорее пацифистски настроенных левых сыграл Эрхард Эпплер. Воспринимаемый как моральная инстанция партии Эпплер высказался в своей речи в пользу вмешательства НАТО39.
Во время войны в Косово подверглась испытанию вся внешнеполитическая архитектура объединенной Германии. ФРГ десятилетиями выполняла свой долг во времена конфликта между Востоком и Западом, находясь под защитой сверхдержавы США и НАТО. Тесная привязанность к западной системе договоров по обеспечению безопасности являлась интегральной частью ее государственных интересов. Только в качестве надежного партнера ФРГ могла пользоваться влиянием и возможностями воздействия в системе НАТО, где доминировали США. Отход от этой линии был вряд ли возможен, он тут же вызвал бы расстройство всего европейско-атлантического концерта. Это был один из уроков, который следовало учитывать во время Косовского конфликта правительству Шрёдера-Фишера, всего несколько месяцев находившееся у власти. С возросшим суверенитетом объединенной Германии значительно выросла и ее международная ответственность. Это вынуждало в том случае, если все другие мирные средства были исчерпаны, принимать участие в принудительных военных акциях. Особенно ясно это было высказано после 11 сентября 2001 г.40.
В оправдание военного вмешательства при немецком участии часто вспоминали уроки, извлеченные из национал-социалистского прошлого. О них напоминали прежде всего министр обороны Рудольф Шарпинг и министр иностранных дел Йошка Фи¬
421

шер. На деле это означало коренной поворот, так как долгие годы именно многие социал-демократы, как и Зеленые, призывали к тому, чтобы нога немецкого солдата не ступала на те территории, которые в нацистское время были оккупированы и опустошены немецкими войсками. Широко распространенным, и не только среди левых сил, было мнение, что после печально известного нацистского опыта с немецкой земли никогда больше не должна исходить война, а только мир.
Человеческое^ достоинство неприкосновенно, гласит Основной закон ФРГ. Йоханнес Рау напомнил в своей краткой благодарственной речи во время избрания его Федеральным президентом 23 мая 1999 г., что права человека и человеческое достоинство неразделимы и это относится ко всем людям41. Это была квинтэссенция мышления, пришедшего после опыта, связанного с правлением презиравшей людей нацистской диктатуры убийц. Эта экспансионистская, преступная система была свергнута лишь путем массированного применения военной силы. Поэтому немцы чувствовали свой особый долг быть на стороне преследуемых и подвергающихся угрозам, останавливать диктаторов и противостоять любому геноциду. СДПГ на протяжении всей своей истории считала себя партией мира и взаимопонимания между народами. В ее намерения всегда входило по возможности заранее соответствующими средствами гасить проявления опасных конфликтов и испытаний и добиваться их разрешения мирным путем. Но в качестве ultima ratio она допускала и использование насильственных средств, что в крайнем случае означало также применение военной силы.
В июне 1999 г. война в Косово закончилась. Югославская армия и сербские силы безопасности ушли из Косово, туда вошли войска НАТО вместе с российскими частями, и албанские беженцы и изгнанники начали возвращаться назад. Но настоящий мир после этого так и не наступил. Однако военная акция против режима Милошевича, хотя она и была проведена ценой человеческих жертв и тяжелых разрушений, создала условия, при которых наконец и в Сербии демократия получила свой шанс. Для государств бывшей Югославии открылась перспектива свободного от насилия лучшего будущего. Столкновения в Македонии в 2001 г. могли быть своевременно остановлены как раз благодаря вмешательству НАТО. Там тоже, как и в Косово и Боснии-Герцеговине, для обеспечения порядка и мирного проживания бывших противников были размещены немецкие солдаты. Они относились к своей миссии при этом лишь как к необходимой скорой помощи. Федеральное правительство занялось восстановлением этого региона и созданием там совместных
422

структур. Оно терпеливо пыталось постепенно привлечь эти страны к Европе.
На внешнеполитической арене при правлении «красно-зеленой» коалиции ФРГ играла заметную роль. Министр иностранных дел Йошка Фишер завоевал высокое признание и большое уважение на международном уровне за особые тонкость и умение, которые он использовал при своем посредничестве в кризисах, и твердость, с которой ему удавалось их преодолевать. Федеральный канцлер Шрёдер чувствовал себя уверенно на международном паркете. Он представлял немецкие интересы и европейские дела с достоинством и необходимой четкостью. При «красно-зеленом» правительстве вырос международный престиж объединенной Германии. В Европе она навела мосты к кандидатам на вступление в Европейский Союз и наладила контакты с Россией, чтобы еще сильнее привлечь ее к западноевро- пейско-атлантическому миру. По отношению к единственной сверхдержаве США Шрёдер и Фишер нашли уравновешенный подход между необходимым уважением, которое вызывает ее экономическая, политическая и военная мощь, и собственными политическими интересами, которые были крепко связаны с погашением конфликтов, посредническими усилиями и сохранением мира. Яснее это стало ощущаться после событий 11 сентября 2001 г.
Федеральный канцлер Герхард Шрёдер нашел необходимые слова, когда охарактеризовал этот террористический акт как атаку на весь цивилизованный мир42. Не нашлось никого, кто имел бы что-то против его высказывания «неограниченной солидарности» с США. И только так можно было создать атмосферу, при которой ФРГ в союзе с другими государствами может по крайней мере оказать определенное влияние на американскую политику. Происшедшее 11 сентября Эрхард Эпплер примечательно определил в «Шпигеле» как новую ступень подрыва государственной системы порядка со стороны частного, негосударственного и едва ли контролируемого насилия43. Что касается того, что демократическое государство должно прибегнуть к оружию против данной угрозы терроризма, среди политических партий ФРГ существовал широкий консенсус. Только ПДС, не имевшая на самом деле никакого пацифистского прошлого, пыталась изобразить из себя апостола мира в надежде привлечь тем самым на свою сторону избирателей Зеленых. Отправка солдат бундесвера в Афганистан вызвала озабоченность среди небольшой части Зеленых, а также среди некоторых социал-демократов. Для дееспособности правительства было важно то обстоятельство, что, располагая собственным большинством в
423

Бундестаге, оно путем постановки вопроса о доверии могло провести решение об участии немецких военных в операциях в Афганистане44. Как партийный съезд СДПГ в ноябре 2001 г., так и последующий съезд Зеленых в Ростоке поддержали правительственный курс. Во внешней политике «красно-зеленое» правительство продемонстрировало впечатляющую мощь и умение, свое соответствие возросшей ответственности. Оно вело страну твердой рукой по чрезвычайно сложному фарватеру.
Взятие на себя гражданской и военной ответственности и задач в кризисных местах Европы и мира стоило денег. Для бундесвера, оказавшегося на пределе собственных возможностей, и для мер по обеспечению внутренней безопасности потребовались значительные дополнительные средства. В это же время началась стагнация экономики и стала расти безработица. После того, как долгое время на повестке дня стояли внешнеполитические вызовы, зимой 2001-2002 гг. на первый план целиком вышли экономические проблемы.
3. 	Профиль и практика изменившейся СДПГ
«Трансформация социал-демократии», так назвал в 1998 г. свою книгу о изменениях в социал-демократических партиях Европы политолог и теоретик социал-демократии Томас Майер45. Майер, как и в предшествующих своих публикациях, критически относился к тому, как социал-демократы проявляют себя на политической сцене. При всем уважении к правилам современного общества масс-медиа он призывал все-таки сохранять программные основные ценности и живую, открытую, внутрипартийную демократию. Когда Майер опубликовал свое исследование, СДПГ была в ФРГ еще оппозиционной партией, после этого она дала стране канцлера и совместно с Зелеными образовала федеральное правительство. Взятие на себя правительственной ответственности вынудило произвести тактические и сущностные ходы, в результате которых партия признала, что необходимо поддержать представленное ею правительство и обеспечить ему большинство в парламенте. Именно это и требовалось СДПГ при проведении внешнеполитических мероприятий - от войны в Косово до посылки военных в связи с событиями 11 сентября 2001 г. Однако и во внутренней политике пришлось идти путем, к которому долго находившаяся на федеральном уровне в оппозиции СДПГ была мало подготовлена. Но после преодоления текущих трудностей партия без каких-либо затруднений справля¬
424

лась с изменявшимися задачами, решения которых требовала от нее жизнь.
Особенно ярко это проявилось в двух областях: в экономической и финансовой политике, а также в сфере внутренней безопасности. Деятельность «Союза ради труда» (Bündnis für Arbeit), на который поначалу возлагались некоторые надежды, принесла лишь ограниченные результаты. Не имея на то финансов, правительство не могло заниматься распределением социальных благ. Оно рассчитывало на подъем экономики и на создание благоприятной инвестиционной атмосферы. Партия действовала с учетом этого обстоятельства, как и в сфере консолидации финансов, совместно с правительством. Миллиардные поступления от налогообложения лицензий на использование средств коммуникации были в конечном итоге направлены на погашение государственных долгов, и сэкономленные таким образом средства, которые пошли бы на выплату процентов по этим долгам, были обращены в инвестиции46. С введением «пенсии Ристера» (по имени министра труда в правительстве Шрёдера. - Ред.) коалиция снабдила пенсионную систему второй опорой, которая основана на том, что каждый может самостоятельно при частичной поддержке со стороны государства заботиться о страховании своей пенсии по старости. Партия социальной демократии ответила тем самым не только на требования, связанные с серьезными изменениями в возрастной пирамиде населения, но и исходила из того, чтобы каждый брал на себя большую ответственность и рассчитывал на свои силы. Как и братские партии в Западной и Северной Европе, германская социал-демократия пошла новыми путями в социальной и государственной сферах. Она пыталась, сохраняя приверженность своим основным ценностям, найти подходящие для нынешнего времени решения, которые должны соответствовать также интересам будущих поколений. От налоговой реформы выгоду получили лица с низкими доходами и семьи с детьми. Труднее для социал-демократических традиционалистов было принять снижение налогов с высоких доходов и налоговые льготы для предпринимателей, от которых выиграли особенно компании с крупным капиталом. В этом проявилось намерение правительства Шрёдера укрепить экономическое положение Германии. В условиях глобализации, свободного передвижения капиталов и конкурентной борьбы предприятия столкнулись с обострившейся конкуренцией. Крупные предприятия, как показывал экспортный бум, могли постоять за себя, а совсем крупные уже давно стали игроками мировой величины. Проблемы возникли у мелких и средних предприятий, которые жаловались на социальные издержки и услож¬
425

ненную систему налогообложения и трудового права. Давление за размягчение социальных норм и либерализацию рынка труда нарастает. Это ставит в трудное положение профсоюзы. Несмотря на эти затруднения отношение к правительству остается нормальным. Когда-то европейским социал-демократам удалось достичь немалого в построении социального государства. Оно находится в Европе в состоянии перестройки. Наряду с приспособлением к внешним и внутренним обстоятельствам социал-демократическая политика стоит перед задачей более эффективно укоренить основные положения социальной демократии и за пределами своих стран и вместе с тем - также и в интересах собственной страны - приложить максимум усилий для того, чтобы минимальные социальные стандарты получили дальнейшее распространение в мире.
Для германской социал-демократии свобода и право всегда были высокими ценностями. Борьба с организованной преступностью и тема «внутренней безопасности» особенно выделялись СДПГ еще до того, как она создала правительство. В результате событий 11 сентября защита от террористических угроз приобрела высокий приоритет. Министр внутренних дел Отто Шили делал упор на внутреннюю безопасность. Появлявшиеся в СМИ комментарии, что он проводит «политику законности и порядка» почти так же, как это делала бы ХДС, были не далеки от истины. Но все же они не были справедливы. Без применения достаточных мер для защиты внутренней и внешней безопасности немыслимо сохранение свободы. Призыв к «безопасности и порядку» был не столь чуждым в социал-демократических кругах, как это кое-кому представляется. Долгом государства, граждан и общества является защита от террористических угроз. Это заставляет вводить непривычные ограничения в привыкшем к свободе обществе. Важным элементом либеральной демократии является то, что открытому обществу причиняется при этом наименьший ущерб. Социал-демократия как партия свободы признает ценность индивидуальных прав человека. Индивидуум и его достоинство являются для нее мерой вещей. Будучи антитоталитарной партией, социал-демократия знает из истории, что существуют границы терпимости. Свободолюбивое общество должно прибегать к защите против тех, кто применяет средства убийства и попирает права человека. Свобода и безопасность не противоречат друг другу, а служат друг другу47.
С тех пор как пост канцлера занял социал-демократ, решающая роль в осуществлении власти принадлежала тем товарищам по партии, кто вошел в правительство. Партия как самостоятельная сила неизбежно теряла при этом свой вес. Фракция со-
426

циал-демократов в Бундестаге тоже утрачивала свое значение. Стиль правления Герхарда Шрёдера характеризовался тем, что многое фокусировалось на канцлере. Он находился в центре политической власти, ему ассистировали основные члены кабинета. СДПГ выглядела по преимуществу все больше партией канцлера. Наряду с названными здесь причинами можно напомнить, что развивался процесс изменения всего партийного ландшафта. Социал-демократы в своей истории всегда понимали себя как программную партию и партию широкого членства и следили за тем, чтобы этот ее профиль сохранялся. И авторы многих трудов по истории СДПГ больше всего внимания уделяли программным установкам. Но существующая в реальности социалдемократия имела еще одно лицо, которое определялось тем, как она реагирует на конкретные потребности и повседневные нужды избирателей и какую линию ведет правительство. Долгое время в период правления Хельмута Коля, когда СДПГ сидела в Бонне на скамьях оппозиции, она могла проявить себя прежде всего в органах местного самоуправления в коммунах и на уровне земель, где брала на себя правительственную ответственность. Почерк социал-демократов часто лишь немногим отличался от почерка христианских демократов, руководивших землями и коммунами. Потеря лица и несущественные различия между крупными партиями нередко становились мишенью мелочной критики. «Американизация» политического ландшафта изображалась как начертанное на стене зловещее предзнаменование. В политических столкновениях и особенно в ходе предвыборной борьбы предпринимались атаки в этом смысле на противников и раздувались несуществующие противоречия, которые по существу таковыми не являлись. Во многих случаях речь шла о театрально показательной борьбе, которая была инсценирована ради того, чтобы развлечь публику. Но было заметно, что подобные подходы становятся для публики скучными, и даже собственная политическая клиентура проявляла все меньшую готовность к тому, чтобы выступать в роли ангажированной.
Лозунги «исчерпанности политики и партий» употреблялись в течение ряда лет. Ныне, когда процент участия в выборах стабилизировался на довольно низком уровне, об этом почти не говорят. Однако в 1998 г. специализирующийся на исследовании выборов социолог Штефан Иммерфаль констатировал, что положение партий ничуть не улучшилось: «Место разгневанности граждан на партии, что доказывало, что они все же затрагивают сердца людей, постепенно заняло куда более худшее: равнодушие»48. Это особенно проявилось в том, как обстояло дело
427

с членством в крупных партиях. Начиная с 1990 г. происходит беспримерное сокращение численности их членов. ХДС понес особенно ощутимые потери в новых землях - большие, чем СДПГ49. Престиж партий и уважение к ним исчезали. Потеря восприятия и доверия была столь же ощутима, как и значительное ослабление притягательной силы. Деятельность в партии утрачивала притягательность прежде всего в глазах молодежи. Это нашло отражение в драматически сократившейся в СДПГ доле молодых членов партии50.
Казалось, что дни старых партий с массовым членством сочтены. Прежние попытки путем большей открытости по отношению к гражданам вне партий и введения элементов прямой демократии не принесли желаемого успеха. Представлялось, что партийное руководство смирилось с тем, что время живой базисной социал-демократии окончательно ушло в прошлое. Новые лозунги гласили: «Профессионализация», «Эффективность», «Сетевая партия». Такого курса придерживался прежде всего руководитель федеральной администрации партии Матиас Махниг. Критические голоса, напоминавшие, что при этом оказывались почти забытыми фактор человека и фактор мотивации, были едва слышны. Стало очевидным, что в тех регионах, где членство сильно сократилось, оказывается затруднительным найти достаточное количество кандидатов на занятие должностей и депутатских мест. И во многих других местах партийный базис не стремился к сотрудничеству и взятию на себя каких-либо функций. Особенно негативное воздействие в данном случае оказывало прежде всего сокращение числа молодых членов партии. Молодежь поворачивалась спиной ко всем партиям, не исключая и Зеленых. При этом именно СДПГ могла предоставить шансы одаренным молодым политикам.
В кризисный 1999 г., принесший горькие поражения на выборах в землях и коммунах, в СДПГ произошла смена поколений. Проявилось стремление начать обновление персонала. В партии все больший вес приобретали молодые прагматики. После отставки Райнхарда Климта вследствие поражения на выборах в Сааре на посту главы земельной организации СДПГ его сменил 33-летний Хайко Маас. В Тюрингии новым председателем земельной организации СДПГ стал 38-летний Кристоф Мачи, а в Баден-Вюртемберге к руководству земельной организацией пришла 35-летняя Уте Фогт. В Нижней Саксонии Герхарда Глоговски сменил Зигмар Габриэль, ставший самым молодым премьер-министром в истории ФРГ. «Поколение 1968 г.», долго задававшее тон в партии, начало терять почву под ногами. На авансцену выдвигались свежие, способные молодые политики
428

без идеологической зашоренности, обладавшие пробивными способностями. В некоторых низовых округах пробивали себе дорогу даже 20-летние51. В политических руководящих штабах все чаще можно было встретить сотрудников типа динамичных, технически подкованных молодых дельцов, которые видели свою главную задачу в развитии «public relations». Им вовсе не был ведом запах «социал-демократической конюшни». Да и сами партийные съезды СДПГ, служившие прежде форумом для принципиальных споров по основополагающим вопросам, решительно переменили свое лицо. После того, как уже в конце 90-х годов прошли профессионально инсценированные съезды, на последнем съезде в ноябре 2001 г. в Нюрнберге СДПГ предстала в качестве верной канцлеру партии. Она безоговорочно одобрила предпринятые канцлером меры по отправке солдат бундесвера в Афганистан, и громко звучавшие ранее критические голоса были едва слышны52. Будучи прежде партией, слишком сосредоточенной на своей программе и основных ценностях, СДПГ стала теперь прагматичной правительственной партией, сплотившей свои ряды позади мчащегося впереди Герхарда Шрёдера.
Социал-демократия занимает в партийном спектре такое место, которое позволяет ей принимать различные решения относительно партнеров. На федеральном уровне с 1998 г. Герхард Шрёдер правил вместе с Зелеными, а в течение 2001 г. в качестве возможного партнера по коалиции довольно открыто предлагала себя СвДП. В землях на руководящих позициях находились в Рейнланд-Пфальце Курт Бек, возглавлявший существующую с 1991 г. коалицию СДПГ с СвДП, тогда как в Бранденбурге СДПГ под руководством Манфреда Штольпе образовала в 1999 г. коалицию с ХДС. «Красно-зеленые» правительства под руководством Вольфганга Клемента существовали в Северном Рейне - Вестфалии и под руководством Хайде Симонис в Шлезвиг-Гольштейне. После того, как подверглась осуждению «магдебургская модель» Райнхарда Хёппнера, в заголовки СМИ попали действия Харальда Рингсторфа по созданию коалиции с ПДС в Мекленбурге - Передней Померании, равно как и создание Клаусом Воверайтом «красно-красной» правительственной коалиции в Берлине. Хотя с момента мирной революции и воссоединения Германии минуло десять лет, обоснованные предубе- ждения против партии-наследницы СЕПГ все еще продолжали оставаться. Они были вызваны не только наследием коммунистической диктатуры в ГДР, но также и политико-идеологическими позициями ПДС. Для социал-демократии она остается политическим противником. Однако так же, как ХДС широко сотрудничает с ПДС, так и СДПГ на Востоке страны не может отказываться от
429

совместной работы со многими избирателями ПДС в тех случаях, когда ответственную политику на земельном и коммунальном уровне по-другому проводить невозможно. Из-за конкуренции «слева» со стороны Зеленых и ПДС СДПГ сдвинулась еще дальше к центру. Используя лозунг «Середина в Германии» Герхард Шрёдер заявлял о «политической культуре середины», определяя ее как «политику, которая поддерживает баланс « и объединяет в себе «инновации и справедливость», «самоответственность и солидарность», «обновление и сплоченность»53. Исходя из этих позиций, СДПГ использует различные возможности для создания коалиций, когда она не располагает собственным большинством, как, например, в Нижней Саксонии. В спектре демократических партий социал-демократия занимает такое положение, которое позволяет ей быть правительственной партией.
Время прежней трехпартийной системы ФРГ осталось позади. После Зеленых на региональном уровне утвердилась ПДС, а на правом фланге собрался широкий спектр от правых популистов (наподобие Роланда Шилла) до правых экстремистов из НПД. Партийная привязанность избирателей ослабла, а готовность разделить предпочтения в выборном бюллетене и отдать свой голос в пользу той или иной партии возросла. При принятии решения на выборах сиюминутные настроения играют столь же важную роль, как и представляемые СМИ портреты видных политических деятелей. Ориентация на «Outfit» (т.е. на то, во что кандидат одет. - Ред.) и «Performans» (т.е. на то, как он выступает. - Ред.). все более перевешивает главные темы. Упущения и ошибки, которыми тут же спешит воспользоваться гоняющаяся за сенсациями журналистика, способны очень быстро исказить все представления. Чтобы усилия правительства Шрёдера по санированию финансов, по претворению в жизнь пенсионной реформы Ристера, в проведении внешней политики получили признание ему необходимо привлечь на свою сторону средства массовой информации. Федеральный канцлер Герхард Шрёдер является самой сильной гирей, которую СДПГ может бросить на весы. Так, исход выборов 22 сентября 2002 г. зависел от того, кому именно - кандидату в канцлеры Эдмунду Штойберу или Герхарду Шрёдеру - удастся доказать, что он сумеет лучше провести объединенную Германию сквозь суровые испытания*. Благодаря своему обаянию и умению проводить
* Книга вышла до выборов. Выборы закончились победой Шрёдера и СДПГ, результат которых оказался, хотя и не намного, выше, чем у Штойбера и ХДС. - Прим, ред.
430

необходимые идеи через средства массовой информации, он и социал-демократы обладают неплохими козырями.
Ориентация партий на власть и отказ от идеологически перегруженного программного балласта является признаком нормальности укрепившейся демократии. Для граждан значение партий сводится к рационально необходимому. Потерю интереса к ним, как и почти ко всем признанным массовым организациям, не надо, однако, путать с общей потерей интереса к политике как таковой. Большое число граждан принимает участие в добровольной деятельности на пользу общества. Гражданские инициативы не прекращают своего существования. Поддержку и сочувствие находят прежде всего вызывающие много шума акции целеустремленных группировок, наподобие «Гринпис». Разумеется, партии не могут с ними конкурировать, потому что спектр их деятельности широк и продолжителен во времени. Без этого парламентская демократия не может функционировать. Несмотря на все трудности, в интересах самих партий создать как можно больше стимулов для совместной деятельности людей. При помощи традиционных собраний по месту проживания и заседаний руководства партии, рабочих сообществ и местных низовых групп этого добиться не удалось. Некоторые люди отвергают все эти мероприятия, и они их даже пугают. Новые открытые формы в условиях современных средств массовой информации и общества развитых средств связи являются настоятельной необходимостью и могут принести некоторый успех. Еще больше будет зависеть от того, насколько удастся убедить людей в том, что их участие необходимо и что оно приносит пользу. Прежде всего это касается рядовых членов партии и местных и региональных представителей выборных органов власти. Но это же касается и руководителей. Кампания по повышению эффективности путем «профессионализации» имеет и свои оборотные стороны. «Эмоциональная привязанность» исчезает, и с этих пор продолжают поступать жалобы на безличностное «менеджерское производство» в берлинском Доме Вилли Брандта54. Немало людей, делавших что-то в партии и по крайней мере действовавших на добровольных началах, чувствуют себя при этом ущемленными. Создается впечатление, что партийные менеджеры настолько сконцентрированы на своих проектах, как, например, на дорогостоящем проекте «Кампа 02»55, что другие сферы, которые очень важны для профиля и лица социал-демократии, остаются забытыми. Возникает отрыв от почвы, и критическая обратная связь с помощью своевременного раннего предупреждения больше не срабатывает.
431

Необходимость сокращения внутренних структур в СДПГ, принимающих решения, была вызвана рядом вполне обоснованных причин. Исторически сформировавшаяся система округов во многих случаях не совпадала с территорией земель. Так, например, в Северном Рейне - Вестфалии внутрипартийная администрация подразделялась на четыре округа. К этому добавлялись проблемы финансирования, вызванные сокращением числа членов партии. Когда генеральный секретарь СДПГ Франц Мюнтеферинг попытался в Северном Рейне - Вестфалии объединить все организации в одну единую, он столкнулся с активным сопротивлением именно в своем родном округе Западная Вестфалия. Лишь в начале 2001 г. последовало решение об отмене прежнего окружного деления. Начиная с 1 января 2001 г. существует только одно земельное объединение с широкими полномочиями и строгими структурами принятия решений. В Рейнланд-Пфальце тоже удалось произвести перемену и создать единое земельное объединение, хотя старые округа сохранили некоторые письменно зафиксированные права. От перемен в организационных структурах ответственные деятели ожидают усиления их дееспособности.
Дом Вилли Брандта в Берлине, местонахождение Правления СДПГ
В условиях современной демократии масс-медиа лицо партии определяется прежде всего ее политическими деятелями. Только тот, кто к ладах с искусством представлять себя на экране, имеет шанс найти путь к сердцу людей. События развиваются так, что партии становятся «президентскими», а не партиями массового членства, действующими на основе своей программы. Но демократия жива активностью демократов. Поэтому здесь речь идет не о проблеме, касающейся лишь СДПГ, а вообще о состоянии германской парламентской демократии. Партии определили ее лицо и партии остаются незаменимыми.
432

Но они не могут изменить законов современного мира масс-медиа. Поэтому в целях усиления гражданского участия в событиях настоятельно необходимо задуматься над дальнейшими формами привлечения людей к политической активности. Истинное гражданское общество немыслимо без живой демократии. Социал-демократии предстоит решить здесь крупные задачи. Будучи партией свободы, она должна утвердить себя в изменившихся условиях.
4. 	Предварительный итог
В партийной системе старой Федеративной Республики «буржуазный лагерь» почти постоянно располагал преимуществом в сравнении с социал-демократией. Это обуславливалось как социальными, так и экономическими причинами. Прежде всего блок ХДС/ХСС оказался в выгодном положении в связи с тем, что в период основания и первоначального строительства Федеративной Республики канцлер был его представителем, и в глазах населения по сравнению с годами нужды и войны создавалась позитивная картина. Многие годы пребывавшая в конструктивной оппозиции социал-демократия лишь в результате общественных перемен в 60-е годы получила шанс взять на себя правительственную ответственность в Бонне. Тем самым она прошла тест на проверку своих способностей. Было начато проведение реформ внутри страны и совершено великое дело достижения взаимопонимания с восточными соседями. После потери правительственной власти партия снова перешла в привычную оппозицию, что не способствовало поднятию ее авторитета в глазах граждан. Во время процесса воссоединения Германии социал-демократия была оттеснена правящей коалицией на второй план. Это продолжало ее отягощать в течение долгих лет. Только тогда, когда «вечный канцлер» Коль надоел большинству избирателей, а СДПГ снова стабилизировалась, пробил час «красно-зеленого» правительства во главе со Шрёдером.
Конфликт между «внуками» долго ослаблял и обременял партию. После скандальной отставки министра финансов и Председателя партии Оскара Лафонтена весной 1999 г. гордиев узел был разрублен и открыт путь для выполнения убедительно решавшихся канцлером Шрёдером задач и превращения СДПГ в зрелую правительственную партию. Идут разговоры о том, не превратилась ли она в «президентскую партию» или в объединение по выборам канцлера. Но для сохранения правительственной власти было очевидно, что партии следует сплотить ряды за
433

канцлером и поддержать политику, за которую нес ответственность он и его министры. Поэтому нельзя сказать, как это представил Франц Вальтер, что СДПГ является «временно приостановленной», «павшей духом, не уверенной в себе и малодушной партией»56. Она стала более реалистичной и более зрелой, объединяет широкие интересы граждан и ставит перед собой насущные задачи в стремительно меняющемся мире. Социал-демократический проект гуманного общества, основанного на свободе, справедливости и терпимости, был и остается актуальным. Современная социал-демократия должна при этом постоянно подвергаться проверке в новых обстоятельствах.
В современном обществе, на которое накладывают отпечаток индустрия свободного времени и развлечений, подлежит перемене и процесс принятия политических решений. Печатное слово и деловая информация ценятся меньше, чем картинки персонажей и передаваемые через них послания. Фиксация внимания на некоторых видных политиках стала одним из основных правил изображения политического ландшафта в мире масс-медиа, в котором доминирует телевидение. Это осознали и^ Зеленые, выступавшие когда-то как своего рода антипартия. Йошка Фишер, прежде бывший министром в спортивном костюме и кроссовках57, после 1998 г. превратился в достойного уважения политика и является ударной силой, при помощи которой Зеленые намерены вести избирательную кампанию. В борьбе с оппозицией социал-демократы рассчитывают прежде всего на своего канцлера. После того, как они взялись за дело в осуществлении важных реформ, выдержали проверку внешнеполитическими испытаниями и экономика снова стала развиваться, он хотел «спокойной рукой» привести свое первое правительство к успешному окончанию его деятельности.
Однако в 2001 г. правительственная коалиция попала в бурный поток. После долгих лет экономического бума в США наступило охлаждение экономической конъюнктуры, сильно затронувшее крепко связанную с экспортом экономику Германии. 11 сентября 2001 г. оказало влияние почти на всю мировую экономику. В 2000 г. валовой внутренний продукт ФРГ вырос на 3%58, и по прогнозам немецких научно-исследовательских экономических институтов в 2001 и 2002 гг. народное хозяйство должно было ежегодно расти на 2,8%. Но в противоречии с оптимистическими предсказаниями экономическая конъюнктура ухудшилась, а безработица возросла59. В конце января 2002 г. численность безработных достигла уже 4,29 млн. Хотя это было все же на 0,5 млн. меньше, чем, чем в январе 1998 г.60, поставленная цель добиться снижения безработицы до 3,5 млн. представ¬
434

лялась едва ли достижимой. Оппозиция в лице ХДС/ХСС с ее выдвинутым в январе 2002 г. кандидатом в канцлеры Эдмундом Штойбером с большим наслаждением смаковала это. Правительственный лагерь утрачивал поддержку среди населения, СДПГ явно теряла сторонников, а ХДС/ХСС и СвДП уже чуяли доживу. Победа Шрёдера на выборах 22 сентября 2002 г., которая прежде многим представлялась бесспорной, уже не выглядела как нечто само собой разумеющееся. Но только канцлер мог вытянуть свою партию наверх, обеспечить необходимые мобилизационные ресурсы и привлечь к себе колеблющихся избирателей.
Почти как в начале нахождения у власти Шрёдера, часть средств массовой информации издевалась над ошибками и упущениями правительства в сфере рынка труда и клевала его за промахи и слабости, допущенные, например, в случае с постановкой вопроса о запрете НПД или в проекте создания нового военно-транспортного самолета «Эйрбас А 400 М». Министр обороны Рудольф Шарпинг после своей экскурсии на Майорку* попал под длительный обстрел прессы. Негативные заголовки в СМИ вызвали действия Федеральной службы занятости, за которые никто не подумал извиниться и за которые она должна была ответить61. К этому добавились кёльнские скандалы** и другие аферы, которые роняли авторитет социал-демократов в глазах многих граждан, вызывали чувство обеспокоенности среди некоторых членов партии и затормозили развитие. При принятии Закона о приеме в Германию иностранцев ХДС/ХСС проводил тактику протяжек и проволочек, хотя церкви, экономические круги и профсоюзы единодушно выступали в его поддержку. Лишь с большим трудом, благодаря голосам, поданным от земли Бранденбург, которой руководит Манфред Штольпе, в Бундесрате было получено необходимое для принятия этого закона большинство***. Трудности, связанные с различными партийно-политическими коалициями в землях, к тому же усложненное соотношение сил в Бундесрате при достижении боль¬
* В качестве транспорта при этом использовался в личных целях самолет бундесвера, а отпускные фотографии министра, проводящего там время вместе со своей подругой, были напечатаны бульварными газетами. - Прим. ред.
** Речь идет о взятках в строительных фирмах Кёльна, к которым оказались причастны некоторые социал-демократы. - Прим. ред.
*** Эпопея принятия закона на этом, однако, не закончилась, так как под нажимом оппозиции он был направлен на проверку на правильность голосования в Бундесрате в Конституционный суд ФРГ в Карлсруэ, который в конце 2002 г. признал, что проведенное голосование не соответствует принятым процедурным нормам. - Прим. ред.
435

шинства вынуждали, с одной стороны, находить консенсус, с другой - ограничивали возможности действий федерального правительства. Вместо того, чтобы заниматься сутью дела, оппозиция и общественные структуры больше думали о политическом лавировании. На самом деле «красно-зеленая» коалиция предлагала вести наступление в самых различных сферах. Но правительство Шрёдера действительно не виновато в том, что мировая экономическая конъюнктура оказалась в кризисе, имеющем негативные последствия для рынка труда. Несмотря на создавшееся трудное положение, итоги его деятельности все же можно рассмотреть. С начала 2002 г. безработица постепенно отступала и на горизонте экономической конъюнктуры показались первые признаки просветления.
Однако проблема массовой безработицы не решается лишь с помощью экономического роста. Немецкий рынок труда страдает от нерешенности структурных проблем и от недостатков в сфере управления. После падения «железного занавеса» рядом с входной дверью в «страну высокой заработной платы» оказались «страны с низкой заработной платой», конкурирующие с ней с помощью недорогих товаров и дешевой рабочей силы. Благодаря новым технологиям и еще более социальному и экологическому демпингу производство без труда переносится в другие места, где оно стоит дешевле. Необходимы огромные усилия для того, чтобы путем модернизации и гибкой политики сделать Германию настолько привлекательным и эффективным местом размещения производства, чтобы все больше людей могли снова найти в стране оплачиваемую работу. Это задача для всего общества, в решении которой особенно должны принимать участие как предприниматели, так и профсоюзы. Политический мир и правительство могут по существу лишь задавать установочные рамки, от которых исходят импульсы к необходимым инновациям и реформам. Несмотря на недостаточно полные кассы инвестиции в образование и подготовку квалифицированных специалистов в «обществе знаний», являются насущной необходимостью62. Заниматься этим надлежит не только государству, но и предпринимателям. На повестку дня выдвигается реформа законов в сфере финансов на уровне федерации, земель и коммун, в результате которой все они возьмут на себя большую собственную ответственность. Перед новым федеральным правительством встанут еще более трудные задачи.
Нынешний мир совсем иной, чем тот, что был в XX столетии. В качестве единственной оставшейся сверхдержавы в нем доминируют США. Глобализация капитала и рынков достигла невероятных масштабов. Действующие по всему миру предпри¬
436

ятия воплощают в себе самостоятельную экономическую власть, и перетекающий капитал не знает границ. Деепособность национальных государств уменьшается в результате глобализции. Именно поэтому столь важна Европа и дальнейшее строительство Европейского Союза. Мечта о «сверхнациональной Европе» будила воображение и надежды63. Но концепция замены национальных государств объединенной и единой Европой оказалась нереалистичной. Маастрихтский договор 1992 г. содействовал дальнейшему развитию процесса превращения Европейского Сообщества в Европейский Союз. С принятием Шенгенского соглашения граждане смогли ощутить результаты совместной политики государств ЕС в устранении барьеров пограничного контроля. После введения «евро» люди ежедневно ощущают «конкретную Европу» в своих карманах. На повестке дня - расширение Европейского Союза. Вместе с дальнейшим строительством Европейского Союза должен решаться вопрос о его перестройке. Это касается прежде всего проблемы разграничения компетенций между Брюсселем и отдельными государствами, как и роли регионов. Исторически ЕС развивался до этого главным образом как экономическая Европа свободного рынка. Социальное измерение при этом почти не было задействовано. Оно оставалось в ведении отдельных государств-членов. Из-за этого возникли перекосы. Ни европейские социалдемократические партии, ни профсоюзы не занимались достаточно энергично европейским проектом. На практике они еще довольно сильно связаны национально-государственными рамками. В будущем им предстоит, невзирая на возможные откаты, решать масштабные задачи. СДПГ тоже должна осознавать себя в большей мере как европейская социал-демократия, которая борется как за европейскую Германию64, так и за социальную Европу.
После распада коммунистического блока изменились не только внешнеполитические параметры. Властный и системный конфликт, поглощавший так много ресурсов, оказывал одновременно влияние на западный мир, на то, чтобы в нем проявлялась забота о социальном выравнивании. Теперь такого нажима не существует. Определенные противоречия между интересами капитала и социальными обязанностями вряд ли удастся устранить. Поэтому социал-демократия наряду с проведением необходимой модернизации структур экономики и рынка труда должна в соответствии с требованиями времени позаботиться о том, чтобы предложить меры для достижения социальной справедливости. Это является также и общеевропейской задачей, так как в самосознании Европы наряду с ос¬
437

новной ценностью «свобода» в качестве целей постоянно стоят также «справедливость» и «братство». Именно этим Европа отличается от США, где знамя свободы поднимается высоко, но социальная справедливость остается скорее чуждым понятием. «Либеральная» демократия, как она представлена в США - это нечто другое, чем та социальная демократия, которая сформировалась в Европе65. Несмотря на общность в подчеркивании приоритета прав граждан на свободы, они отличаются в одном существенном пункте: «либеральная» демократия строится на далеко заходящем, необузданном «конкурентном капитализме», социальная же демократия - на рыночном хозяйстве, имеющем социальные обязательства. В европейском и социал-демократическом понимании свободы к этому понятию относятся также справедливость и солидарность.
Для германской социал-демократии это означает, что необходимо еще сильнее развивать европейское измерение. Так, Федеральный канцлер Герхард Шрёдер особо подчеркнул, «что стратегия СДПГ в основе своей должна быть проевропейской» и что для нее «отсюда проистекает то, что нужно занимать ясную проевропейскую позицию»66. Европа - это нечто «гораздо большее, чем просто географическое понятие» и экономическая держава; она стала «поистине ценностным сообществом»67. Создание экономически сильной и политически сплоченной Европы свободной социальной демократии - это вызов, для ответа на который необходимо употребить все усилия. В Федеративной Республике Германия СДПГ, несмотря на некоторые недостатки, выдержала проверку в качестве партии находящегося у власти правительства. Теперь очередь за тем, чтобы громкие социал-демократические голоса в европейском оркестре звучали четче. Европу с ее различными нациями и государствами объединяет не только традиция Просвещения и свободы, но и богатое совместное цивилизационно-культурное наследие. Ныне необходимо действовать в направлении достижения выравнивания, понимания и терпимости, применения собственного способа защиты свободы, обеспечения мира и борьбы с неравенством и дискриминацией68. Европейский Союз, как заявил Герхард Шрёдер, «является нашим ответом на глобализацию и на вызов терроризма». Он представляет собой «успешную международную модель для XXI столетия»69. Европейское гражданское общество с его накопленным опытом во властно-политической сфере, культурной привлекательностью и цивилизационной притягательностью является проектом столь же трудным, сколько и стоящим. СДПГ и братским европейским партиям предстоит решать на этом пути великие задачи.
438

Примечания
1 О выборе членов правительства см.: Lafontaine О. Das Herz schlägt links...
S. 	112-118.
2 На пост министра экономики вначале предусматривалась кандидатура Йоста Штольмана, который однако незадолго до этого отказался его занять.
3 С очень критических по отношению к Шарпингу позиций отображает все это Лафонтен: Lafontaine О. Das Herz schlägt links... S. 121-126.
4 См.: Spiegel. N 40. 04.10.1999. S. 24, а также статью «Der lange Weg zum kurzen Abschied» в том же номере, S. 116-130.
5 Там же. S. 125.
6 См. в особенности Protokoll der Sitzung des Präsidiums am 22.2.1999, Protokoll in SPD-Vorstandssekretariat. О настроениях против нового регулирования прав государственного гражданства см. также: Lafontaine О. Das Herz schlägt links... S. 172-177, а также материалы заседания Президиума от 09.02.1999. О новом регулировании, которое было наконец принято 7.5.1999, см. обзор в: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. - Jg. 69. - S. 43533.
7 Петер Глотц (Peter Glotz. Versuch über Lafontaine // Neue Gesellschaft / Frankfurter Hefte. Bonn, 1990. - N 7. - S. 583 ff.) уже тогда характеризовал Лафонтена как человека «непредсказуемого»; можно «даже предположить, что однажды он бросит всё и станет жить своей частной жизнью». Лафонтен подробно изложил свою точку зрения и свои оправдания по поводу предпосылок и обстоятельств своей отставки в книге Lafontaine О. Das Herz schlägt links.., см. в особенности S. 143, 153, 223, 225-233, 243L, 276.
8 Цитируется по: Archiv der Gegenwart. - Bonn. 1999. - Jg. 69. - N 10. - S. 43387L; дословно также в кн.: Lafontaine О. Das Herz schlagt links... S. 230-232.
9 Lafontaine O. Op. cit. О Зеленых см. особенно S. 150 f, 153 f.
10 Präsidium-«Sondersitzung zum Rücktritt Oskar Lafontaines», Protokoll in SPDVorstandsarchiv.
11 Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. - Jg. 69. - N 10. - S. 43388.
12 Он набрал 75,98% поданных голосов.
13 Манфред Шюлер был с 1974 по 1980 гг. шефом ведомства канцлера при Хельмуте Шмидте.
14 Richard Stöss, Oskar Niedermayer. Zwischen Anpassung und Profilierung. Die SPD an der Schwelle zum neuen Jahrhundert // Aus Politik und Zeitgeschichten) - Bonn, 2000. -N 5. -S. 7.
15 Лафонтен взваливает ответственность за это на других, прежде всего на канцлера Шрёдера. Lafontaine О. Das Herz schlägt links.., см. в особенности S. 161-168.
16 Хороший обзор итогов всех этих выборов можно найти в: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. - Jg. 69. - S. 43767^-3770.
17 Cm.: Richard Stöss, Oskar Niedermayer... S. 6 f. с таблицей «Политические настроения после выборов в Бундестаг».
18 См. таблицу с этими данными в: Spiegel. 06.12.1999. - N 49.
19 См.: Spiegel. 15.11.1999. - N 46; Stem. 25.11.1999. - N 48,
20 См.: Anthony Giddens. Der dritte Weg. Die Erneuerung der sozialen Demokratie. Frankfurt a. M., 1999; Ders. Jenseits von Links und Rechts. Die Zukunft radikaler Politik. - Frankfurt a M., 1997.
439

21 См.: Siegfried Heimann. Die SPD der neunziger Jahre... S. 98f.; Ders. Von den Franzosen lernen? Lionel Jospins Reformprojekt: links und sozialistisch - trotzdem erfolgreich? // Spw. N 118 (2001).
22 Cm.: Gerhard Schröder. Starke Partei // Vorwärts. - 1999. Dezember. - S.6.
23 Cm.: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. - Jg. 69- S. 42913 f.
24 Cm.: Spiegel. - Hamburg, 1999. N 49. 06.12. - S. 33.
25 См. в особенности речь Айхеля о федеральном бюджете 15.09.1999 г.: Verhandlungen des Deutschen Bundestags. Sten. Ber. Bd. 197. - S. 4649-4660.
26 Spiegel. 06.12.1999. S. 35; речь шла о Варнфриде Деттлинге, прежде возглавлявшем отдел планирования Фонда Конрада Аденауэра.
27 Из 1,5 билл. или 1500 млрд, немецких марок примерно 900 млрд, пошло на затраты по объединению Германии. В тексте речи Айхеля, опубликованном в: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. Bd. 69. - N 10. - S. 43771, ошибочно названа сумма 900 млн. немецких марок.
28 См.: Forschungsgruppe Wahlen. Politbarometer. - N 12. 1999. - S. 1.
29 См. среди прочего обзоры в Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. Jg. 69. S. 44000-44003; Jg. 70. 2000. - S. 44039-^14043 и т.д.; о том же особенно см.: «Spiegel» за ноябрь 1999 г. и ряд статей в «Süddeutsche Zeitung», например, в номерах от 5/6 февраля и 1/2 июля 2000 г.
30 Archiv der Gegenwart. Bonn, 2000. - Bd. 70. S. 44103,44242. В Шлезвиг-Гольштейне СДПГ получила 43, 1%, а ХДС - 35,2%, в Северном Рейне - Вестфалии СДПГ набрала 42,8%, ХДС - 37,0%.
31 Archiv der Gegenwart. - Bonn, 1999. - S. 4399 9f.; Archiv der Gegenwart 2000. Jg. 70. - S. 44045.
32 Ebenda. Bd. 70. 2000. - S. 44584.
33 Cm.: Presseberichterstattung von Anfang Marz 2002.
34 Cm.: Ebenda. - S. 44099,44125 f.
35 В конце ноября 2000 г. в Германии были выявлены первые случаи заражения «коровьим бешенством».
36 Statistisches Jahrbuch 2001 für die Bundesrepublik Deutschland. S. 118, 124-127; см. также: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 2000. - Jg. 70. - S. 44368.
37 Statistisches Jahrbuch 2001, S. 112; см. также высказывания федерального министра финансов Айхеля во время дебатов о государственном бюджете
01.12.2000, воспроизведенные в Archiv der Gegenwart, - Bonn, 2000. - Jg. 70. - N 12. - S.44634-^14637.
38 Текст его высказываний на пресс-конференции 25.07.2000 г. в Берлине см. в: Archiv der Gegenwart. - Bonn, 2000. - Jg. 70. - S.44371.
39 Protokoll Parteitag Bonn 12. April 1999. - S. 34-54, 58-67, 110-113, 141-144.
40 См. в особенности сделанное Шрёдером 11.10.2001 г.правительственное заявление в Бундестаге. - Bulletin der Bundesregierung. - N 69-1. 12.10.2001.
41 Эта речь в точности воспроизведена в: Archiv der Gegenwart. Bonn, 1999. - Jg. 69. - S. 43537L
42 См.: BPA - Mitschrift des Pressestatement von Bundeskanzler Schröder vom
12.09.2001.
43 Spiegel. - Hamburg, 08.10.2001. - N 41. - S. 56-59.
44 См. среди прочего «Süddeutsche Zeitung». 17.11.2001. S. 56-59 («Dokumentation
440

der wichtiger Redebeitrage). Негативная оценка в «Шпигеле», что «добытая с помощью зверского насилия победа при достижении большинства» обозначает «может быть, начало конца красно-зеленой коалиции» и это «нанесло ущерб» и канцлеру, совсем неверно отражала настоящее положение дел. См.: Spiegel. - Hamburg. 19.11.2001. - N 47. - S. 22-27.
45 Thomas Meyer. Die Transformation der Sozialdemokratie. Eine Partei auf dem Weg ins 21. Jahrhundert. - Bonn, 1998. [Рус. перевод: Майер T. Трансформация социал-демократии: Путь в XXI век. - М.: Памятники исторической мысли, 2000. - Прим, ред.]
46 См. Archiv der Gegenwart. - Bonn, 2000. - Jg. 70. - S. 44438.
47 Так заявил Герхард Шрёдер в своей речи «Середина в Германии» 22.02.2002. (Текст ее опубликован, среди прочего, в Parteivorstand, Büro SPD-Vorsitzender): «В нашем понимании культуры и общественных отношений свобода и безопасность не противоречат друг другу. Мы понимаем свободу как право гражданина».
48 Stefan Immerfall. Strukturwandel und Strukturschwächen der deutschen Mitgliederparteien // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1998. - N 1/2. - S. 3ff.
49 Cm.: Elmar Wiesendahl. Wie geht es weiter mit den Grossparteien in Deutschland // Ebenda. Tabelle 2 auf S. 19.
50 См. выше часть III, глава 2, параграф 2.
51 Так, например, партийную организацию Кёльна в 2001 г. возглавил Йохен Отт, которому тогда было 26 лет.
52 См. среди прочего: Kristoph Schwenicke, Nachbetrachtung zum Nürnberger Parteitag // Neue Gesellschaft/Frankfurter Hefte - Bonn, 2002. - N V2. - S. 6.
53 Речь Герхарда Шрёдера от 20.02.2002 воспроизведена, среди прочего, в: Parteivorstand, Büro SPD-Vorsitzender.
54 Siegfried Heimann, Die SPD in den neunzigen Jahren... S. 96.
55 Созданный по примеру «Кампа 1998» для выборов в Бундестаг в сентябре 2002 г. Центр ведения предвыборной борьбы СДПГ, находящийся на Ораниенбургерштрассе в Берлине.
56 Franz Walter. Die SPD... S. 262-266.
57 На церемонию утверждения его на посту министра в Гессене он явился в джинсах и кроссовках.
58 См. Statistisches Jahrbuch für die Bundesrepublik Deutschland, 2001. - S. 656.
59 Archiv der Gegenwart. - Bonn, 2000. Jg. 70. - S. 44208.
60 Из-за того, что правила статистических подсчетов были изменены, часто приводятся различные цифры.
61 Цифры состояния рынка труда приукрашивались. С приходом нового главы этой организации Флориана Герстера (СДПГ) должна быть проведена реформа Федеральной службы занятости.
62 Результаты так называемого «Пиза-исследования», свидетельствующие о плохих знаниях и малой образованности немецких школьников, представляют собой достаточный повод для этого.
63 Эту идею еще 20.06.1991 г. во время дебатов по поводу перенесения столиц высказал Петер Глотц, обвинивший Хельмута Коля в пристрастии к концепции «Европы отечеств».
441

64 Понятие «европейская Германия» употреблял Томас Манн, его нередко цитируют или же употребляют вовсе без ссылки на автора.
65 См.: Thomas Meyer. Soziale Demokratie und Globalisierung. Eine europäische Perspektive. - Bonn, 2002.
66 Sitzung des SPD-Präsidiums vom 28.02.200, Protokoll in SPD-Vorstandssekretariat.
67 Cm .: Bundeskanzler Gerhard Schröder: Rede am 18. März 2002 in Amsterdam. - SPD-ParteiVorstand. Mitteilung an die Presse 18. März 2002.
68 См.: высказывания Лионеля Жоспена по поводу речи американского президента Джорджа У. Буша 29.01.2002 г., процитированные в: Spiegel - Hamburg.
18.02.2002.-Nr 8.
69 См.: Rede von Gerhard Schröder vom 18.3.2002 in Amsterdam.

ПРИЛОЖЕНИЯ

ХРОНОЛОГИЯ
1848 г.
февраль
февраль-март
апрель
28 авг. - 3 сент.
1854 г.
июль
1861 г.
1863 г.
1 марта
23 мая
1864 г.
31 августа 28 сентября
В Лондоне опубликован написанный Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом «Манифест Коммунистической партии».
Революции во Франции, Германии, Австрии, Венгрии. Во многих городах Германии возникают рабочие союзы.
В Берлине проводится Германский рабочий конгресс. Основание «Рабочего братства» во главе со Стефаном Борном.
По закону об объединениях запрещаются и подлежат роспуску все рабочие союзы.
В Саксонии снят запрет на рабочие союзы. В последующие годы то же самое происходит и в большинстве других частей Германии.
Фердинанд Лассаль в своем «Открытом ответном письме» Лейпцигскому комитету призывает к созданию самостоятельной политической партии рабочих. В Лейпциге основан «Всеобщий германский рабочий союз» (ВГРС). Лассаль избран его председателем сроком на пять лет. Своей важнейшей целью ВГРС провозглашает «завоевание всеобщего, равного и прямого избирательного права».
Лассаль умирает вследствие дуэли.
Основание Международного товарищества рабочих (I Интернационала) в Лондоне.
445

1865 г.
25 декабря
В Лейпциге основан «Всеобщий германский союз рабочих-табачников». Это первая профсоюзная организация в Германии после 1849 г. с центральным руководством.
1866 г.
20—22 мая
Образование «Германского союза рабочих-печатников».
19 августа
Август Бебель и Вильгельм Либкнехт совместно с буржуазными демократами основывают «Саксонскую народную партию».
1867 г.
12 февраля
Карл Маркс публикует первый том своего главного труда «Капитал». А. Бебель, В. Либкнехт и X. Шрапс избраны депутатами в Северогерманский рейхстаг.
1868 г.
5 сентября
На Объединительном съезде германских рабочих союзов большинством голосов принимается решение о присоединении к программе Международного товарищества рабочих (I Интернационала). Поддержка создания профсоюзов.
1869 г.
7-8 августа
Основание Социал-демократической рабочей партии в Айзенахе. СДРП заявляет, что она является германской ветвью I Интернационала.
1871 г.
28 марта
Провозглашение Парижской Коммуны.
1875 г.
22-27 мая
Объединение «лассальянцев» и «айзенахцев» на съезде в Готе в «Социалистическую рабочую партию Германии». Принятие Готской программы. Маркс подверг ее критике в своей работе «Заметки на полях»*. По решению руководства партии эта работа была впервые опубликована в январе 1891 г.
1876 г.
1 октября
Первый номер газеты «Vorwärts» («Вперед») - центрального печатного органа Социалистической рабочей партии - выходит в Лейпциге.
На русском языке названа «Критика Готской программы». - Прим. ред.
446

1878 г.
30 июля
Несмотря на значительные трудности, созданные политическими противниками в ходе избирательной кампании, Социалистическая рабочая партия на выборах в рейхстаг получила 437 158 голосов и завоевала 9 мандатов.
19 октября
Внесенный Бисмарком еще в мае «Закон против опасных для общества целей социал-демократии» принимается рейхстагом (221 голос против 149 голосов).
1880 г.
20-23 августа
Конгресс Социалистической рабочей партии в замке Виден (Швейцария).
1883 г.
14 марта
Карл Маркс умер в Лондоне.
1889 г.
14-20 июля
Международный рабочий конгресс провозглашает 1 мая днем борьбы за 8-часовой рабочий день.
1890 г.
25 января
Рейхстаг отклоняет продление действия Закона против социалистов.
20 февраля
На выборах в рейхстаг социал-демократы добились крупного успеха: они опередили все другие партии, набрав 1 427 000 голосов.
16-17 ноября
Создание «Генеральной комиссии профсоюзов Германии».
1891 г.
16-22 августа 14-20 октября
Конгресс II Интернационала.
Партийный съезд в Эрфурте. Принимается Эрфуртская программа. Теоретическая часть ее написана К. Каутским, другая, посвященная практической политике - Э. Бернштейном.
1895 г.
8 августа 1899 г.
Фридрих Энгельс умер в Лондоне.
январь
Э. Бернштейн публикует свою книгу «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии».
9-17 октября
Споры о ревизионизме на съезде партии в Ганновере.
1903 г.
17-23 сентября На съезде партии в Дрездене осужден ревизионизм,
447

1905 г.
22-27 мая
V конгресс профсоюзов Германии, состоявшийся в Кёльне, осудил пропаганду массовой политической забастовки.
17-23 сентября Съезд СДПГ в Йене принял предложенную Бебелем резолюцию, в которой массовая политическая забастовка одобряется как действенное оборонительное средство борьбы.
1906 г.
23-29 сентября Съезд СДПГ в Мангейме продолжил обсуждение вопроса о массовой политической забастовке. В «Ман-
1912 г.
12 января
геймском соглашении» признается самостоятельность профсоюзов.
СДПГ добивается чрезвычайно большого успеха на выборах в рейхстаг. Получив 4,25 млн. голосов и 110 мандатов, она намного опередила другие партии.
1913 г.
13 августа
Август Бебель умер в Швейцарии.
1914 г.
3 августа
Начало Первой мировой войны. Фракция СДПГ в рейхстаге 78 голосами против 14 одобряет испрашиваемые правительством кредиты на ведение войны.
4 августа
Фракция СДПГ единодушно голосует за военные кредиты. Председатель партии и фракции Хаазе заявил: «В час опасности мы не бросим наше отечество на произвол судьбы».
2 декабря
Карл Либкнехт, единственный из фракции, голосует против второго пакета военных кредитов.
1916 г.
январь
Социал-демократы, находящиеся в оппозиции к политическому курсу руководства СДПГ, создают «Группу Интернационал» во главе с Розой Люксембург и Карлом Либкнехтом. Под каждым номером ее печатного органа «Политические письма» стоит подпись «Спартак».
24 марта
Большинство фракции СДПГ в рейхстаге вновь голосует за военные кредиты, а на заседании фракции добивается (58 голосами против 36) лишения депутатов меньшинства права пользоваться статусом членов фракции. Это привело к расколу фракции. 18 депутатов во главе с X. Хаазе заявили, что они выходят из фракции и образуют «Социал-демократическое рабо-
448

чее сообщество»; в него входят X. Хаазе, Э. Бернштейн, В. Диттманн, Г. Ледебур и другие.
1917 г.
7 января
6-8 апреля
1918 г.
январь
4 октября
3-4 ноября 7-8 ноября
9 ноября
10 ноября
12 ноября
Конференция в Берлине оппозиционных политике руководства СДПГ социал-демократов, включая членов «Социал-демократического рабочего сообщества» и «Группы Интернационал». Партийный комитет (СДПГ) осуждает её как «особую организацию».
В Готе конференция оппозиционных социал-демократов принимает решение о создании Независимой Социал-демократической партии Германии (НСДПГ). В подготовленном К. Каутским и одобренном делегатами манифесте, в частности, приветствуется Февральская революция в России.
Волна массовых стачек преимущественно на военных предприятиях страны. В Берлине бастуют 300 тыс. рабочих. Они требуют прекращения войны, участия представителей рабочих в переговорах о заключении мира, проведения демократических реформ. Представители СДПГ входят в коалиционное правительство принца Макса фон Баденского, которого Вильгельм II назначил райхсканцлером.
Совет рабочих и солдат в Киле принимает на себя полноту власти.
Революционные выступления рабочих, матросов и солдат распространяются на всю Германию. Вне зависимости от движения матросов в Мюнхене провозглашается Республика и образуется Временное правительство во главе с К. Айснером (НСДПГ).
Принц Макс фон Баденский оповещает об отречении Вильгельма II от престола. Одновременно он заявляет, что слагает с себя полномочия райхсканцлера и передает правительственные дела Ф. Эберту (СДПГ). Ф. Шейдеман (СДПГ) официально провозглашает Германию Республикой.
Общее собрание рабочих и солдатских Советов Берлина избирает Исполнительный комитет, который утверждает состав Совета народных уполномоченных - Временного революционного правительства. От СДПГ в него входят Эберт, Шейдеман и Ландсберг и от НСДПГ - Хаазе, Диттманн и Барт. Райхсканцлером становится Ф. Эберт, который принимает предложение о сотрудничестве высшего военного командования. Совет народных уполномоченных заявляет, что он «ставит перед собой задачу осуществить социалистическую программу».
15 - 8575
449

15 ноября
16-20 декабря
29 декабря
30 декабря
1919 г.
4-13 января
5 января
15 января 19 января
И февраля 13 февраля
7 апреля 10-15 июня 20 июня
31 июня
Профсоюзы и объединения предпринимателей подписывают соглашение, по которому признается большинство профсоюзных требований и в соответствии с которым создается «Центральная совместная комиссия».
В Берлине проходит I Всегерманская конференция рабочих и солдатских Советов. Из 489 делегатов большинство составляют представители СДПГ (291 чел.) и НСДПГ (90 чел., в т.ч. 10 членов союза «Спартак»). Принимаются резолюция о проведении 19 января выборов в Национальное собрание и требование о проведении немедленных мер по социализации. Представители НСДПГ выходят из Совета народных уполномоченных, возглавляемого Ф.Эбертом. Союз «Спартак» заявляет о выходе из НСДПГ и создании собственной партии.
В Берлине основана Коммунистическая партия Германии (КПГ); короткое время она называлась КПГ - Союз «Спартак».
В стране происходят столкновения революционных рабочих и солдат с войсками, посланными против них правительством Эберта.
В Мюнхене основана Немецкая рабочая партия; с 1920 г. она называется Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (НСНРП).
Убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта.
На выборах в Национальное собрание СДПГ-большинства, собрав более 11,5 млн., или почти 38% голосов, опережает все другие партии. НСДПГ получает более 2,3 млн., или свыше 7,6% голосов. Из 421 депутатского мандата в Национальном собрании на долю СДПГ приходится 163 и на долю НСДПГ - 22 мандата. В Ваймаре Национальное собрание избирает Ф.Эберта президентом страны.
Ф. Шейдеман (СДПГ) формирует первое правительство ваймарской коалиции, состоящей из СДПГ, Германской демократической партии (ГДП) и Партии центра (Центр).
Провозглашение республики Советов в Баварии. Съезд СДПГ в Ваймаре.
После отставки райхсканцлера Шейдемана правительство формирует 1устав Бауэр (СДПГ) на основе коалиции СДПГ и Партии центра, к которой немного позже вновь примыкает ГДП.
Национальное собрание принимает Ваймарскую конституцию.
450

1920 г.
18 января
13-17 марта
27 марта 6 июня
12-17 октября
4-7 декабря
1921 г.
18-24 сентября
1922 г.
24 сентября
1923 г.
1924 г.
16 января
4 мая 7 декабря
Национальное собрание принимает Закон о советах на предприятиях*.
Путч во главе с генералом В. Каппом с целью установления военной диктатуры. Всеобщая забастовка в стране, к которой призвали рабочих профсоюзы и СДПГ, вынуждает Каппа отступить.
После отставки кабинета Бауэра новое правительство формирует Герман Мюллер (СДПГ) на той же коалиционной основе (СДПГ, ГДП и Партия центра).
На выборах в рейхстаг СДПГ теряет голоса (с 37,9% до 21,6%), в то время как НСДПГ, напротив, добивается большого успеха (с 7,6% голосов до 18%). СДПГ переходит в оппозицию.
Внеочередной съезд НСДПГ в Халле большинством голосов принимает 21 условие для приема в Коммунистический Интернационал (основан в марте 1919 г. в Москве). Это приводит к расколу НСДПГ. Объединение левого крыла НСДПГ с КПГ на VI съезде КПГ в Берлине.
Съезд СДПГ в Гёрлице принимает новую программу партии.
Воссоединение части НСДПГ с СДПГ-болыпинства в Объединенную Социал-демократическую партию Германии (ОСДПГ).
Профсоюзы и социал-демократия поддерживают пассивное сопротивление против оккупации Рура французскими и бельгийскими войсками.
Всеобщее объединение немецких профсоюзов (ВОНП) заявляет о своем выходе из Центральной комиссии, совместно созданной им и объединениями предпринимателей в ноябре 1918 г.
Выборы в рейхстаг. ОСДПГ получает 100 мандатов, т.е. намного меньше, чем на предшествующих выборах.
Внеочередные выборы в рейхстаг. СДПГ увеличивает число своих мандатов со 100 до 131.
* Позднее они стали называться производственными советами. - Прим.ред.
15*
451

1925 г.
28 февраля 13-18 сентября
1928 г.
20 мая
6 июня 28 июня
1930 г.
27 марта
14 сентября
1931 г.
31 мая - 5 июня 11 октября
16 декабря
Умер Фридрих Эберт.
На съезде в Гейдельберге СДПГ принимает новую программу партии.
Выборы в рейхстаг. СДПГ получает более 9 млн. голосов (29,8%) и завоевывает 153 мандата. Все буржуазные партии несут потери. КПГ увеличивает свое представительство в рейхстаге с 45 до 54 мест. Успехом для СДПГ завершаются земельные выборы в Пруссии, Баварии и Вюртемберге.
Руководство СДПГ принимает решение о том, чтобы социал-демократы сформировали правительство большой коалиции.
Германн Мюллер формирует правительство большой коалиции в составе СДПГ, ННП, ПЦГНП и Народной партии Баварии.
Запланированное новое регулирование системы страхования по безработице приводит к распаду большой коалиции.
После успеха Национал-социалистической рабочей партии (НСРПГ) на выборах в рейхстаг СДПГ принимает решение о проведении политики толерантности в отношении правительства райхсканцлера Г. Брюнинга (Партия центра).
Съезд СДПГ в Лейпциге. На повестке дня вопросы об экономическом кризисе и положении рабочих, преодолении фашистской опасности и укреплении связей партии с молодежью.
Образование «Харцбургского фронта», в который входят Немецкая национальная партия, фашистская Национал-социалистическая рабочая партия Германии (НСРПГ), «Стальной шлем» и другие правые организации. Во встрече участвовали Гитлер, банкир Шахт, генерал Сект.
В Берлине СДПГ, Всеобщее объединение немецких профсоюзов, Союз рабочих спортивных организаций и «Союз республиканского флага» («Райхсбаннер») - военизированная организация СДПГ основывают «Железный фронт» для отражения фашистской опасности.
452

1932 г.
27 февраля
13 марта 10 апреля 20 июля
31 июля 6 ноября
1933 г.
30 января 5 марта
23 марта 2 мая
22 июня 1934 г.
28 января
1941 г.
19 марта
Правление СДПГ призывает членов партии проголосовать на президентских выборах за Гинденбурга, ибо каждый голос против него - это голос за Гитлера. «Гитлер или Гинденбург? Третьего не дано». По итогам первого тура голосования 13 марта во второй тур вышли Гинденбург, Гитлер и председатель КПГ
Э. 	Тельман.
Правление СДПГ вновь призывает членов партии отдать свои голоса Гинденбургу.
Гинденбург одерживает победу во втором туре и становится райхспрезидентом Германии.
Президент Гинденбург, используя ст. 48 Ваймарской конституции о чрезвычайном положении, отправляет в отставку правительство О.Брауна (СДПГ) в земле Пруссия.
Досрочные выборы в рейхстаг. НСРПГ образует самую большую фракцию в рейхстаге.
На досрочных выборах в рейхстаг партия Гитлера несет потери, но остается самой крупной фракцией.
Гитлер становится райхсканцлером.
Досрочные выборы в рейхстаг. Несмотря на сильнейший террор СДПГ получает 7,1 млн. голосов - 120 мандатов. КПГ: 4,7 млн. голосов - 81 мандат. Число голосующих за партию Гитлера (НСРПГ) возросло до
17,3 	млн. человек - 288 мандатов.
Фракция СДПГ в составе 94 депутатов (26 уже арестованы) голосует против предоставления правительству Гитлера чрезвычайных полномочий. Национал-социалисты насильственно объединяют («унифицируют») профсоюзы в единый Немецкий трудовой фронт. Захват помещений Свободных профсоюзов.
Запрещение СДПГ и проведение массовых арестов.
Правление СДПГ в эмиграции (Прага) публикует программный документ «Борьба и цель революционного социализма. Политика Социал-демократической партии Германии», известный под названием «Пражский манифест».
В Лондоне совместным решением Правления СДПГ, руководства Социалистической рабочей партии Германии (СРПГ), Международного социалистического
453

союза борьбы (МССБ) и заграничного бюро организации «Новое начало» учреждается «Союз германских социалистических организаций в Великобритании». Эмиграционные центры германских социал- демократов возникают в Швеции, США и других странах.
1945 г.
апрель-май 19 апреля 15 июня
19 июня
сентябрь 15 сентября
5-7 октября
20-21 декабря
В занятых войсками союзников городах Германии социал-демократы проводят подготовительные мероприятия для организационного восстановления партии.
Спустя 10 дней после занятия Ганновера англичанами происходит первая встреча Курта Шумахера с группой социал-демократов («Бюро Шумахера»), на которой принимается решение о воссоздании СДПГ. Образованный в Берлине Центральный комитет СДПГ под председательством Отто Гротеволя выступает с призывом создать «единую боевую пролетарскую партию». Он претендует на руководящую роль в формировании партии во всей Германии. Представители Центрального комитета СДПГ в Берлине принимают решение об основании «Совместного комитета действия» с целью создания предпосылок для объединения обеих партий: СДПГ и КПГ.
После возвращения Эриха Оленхауэра и Фрица Хайне из эмиграции «Бюро Шумахера» преобразовывается в «Бюро Западных зон».
В письме «Окружным правлениям Социал-демократической партии Германии в трех западных оккупационных зонах» Шумахер отклоняет претензию Центрального комитета в Берлине на руководящую роль в формировании партии во всей стране и подчеркивает, что соответствующее решение примет партийный съезд представителей социал-демократов из всех четырех оккупационных зон, а также социал-демократических организаций в эмиграции.
По приглашению «Бюро Шумахера» в Веннигсене под Ганновером проходит конференция социал-демократических функционеров. В число участников входят Эрих Олленхауэр как представитель Правления партии в эмиграции в Лондоне, а также делегация из Берлина под руководством Отто Гротеволя. Шумахера единогласно избирают Политическим уполномоченным от трех западных оккупационных зон.
На конференции в Берлине, на которой представлены по 30 функционеров от СДПГ и КПГ, отклоняется требование коммунистов о выставлении на выборах единого списка.
454

1946 г.
февраль
31 марта
21-22 апреля 9-11 мая
1947 г.
22-24 апреля
май
июнь
29 июня-2 июля
28 нояб.-1 дек.
Английские военные власти разрешают образование партий и профсоюзов на местном уровне.
В трех западных секторах Берлина более 82% социалдемократов, принявших участие в голосовании, высказались против немедленного объединения с КПГ. Учредительный съезд Социалистической единой партии Германии («принудительное объединение»). Первый послевоенный съезд СДПГ в Ганновере. Повестка дня: задачи и цели СДПГ (К. Шумахер); Социалистическая экономическая политика (В. Агарц). Принимается новый устав партии и избираются её руководящие органы. Председателем СДПГ единодушно избран Курт Шумахер, его первым заместителем - Олленхауэр, вторым - Вилли Кноте (Франкфурт-наМайне).
На профсоюзной конференции в Билефельде основано Объединение немецких профсоюзов (ОНП) в английской оккупационной зоне. Председателем избран Ханс Бёклер.
Фракция СДПГ в Экономическом совете (Франкфурт-на-Майне) принимает решение об уходе в оппозицию.
Во Франкфурте-на-Майне конституируется Экономический совет (ЭС) для объединенных (в конце 1946 - начале 1947 гг.) американской и английской оккупационных зон (т.н. Бизония). В ЭС входят избранные в ландтагах земель, входящих в «Бизонию», по 20 депутатов от СДПГ и ХДС, 4 депутата от Свободной демократической партии (СвДП), 3 - от КПГ, по 2 - от Центра и Германской партии. Председателем ЭС избран Кёлер (ХДС). Законы и распоряжения ЭС обязательны для правительств земель «Бизонии». ЭС функционирует вплоть до образования ФРГ.
Съезд СДПГ в Нюрнберге. Повестка дня: Германия и Европа; строительство новой Германской республики; принципы политики СДПГ в области экономики, культуры, сельского хозяйства и в социальной сфере. Съезд принимает «Установки на строительство Германской республики», резолюцию «Принципы социал-демократической экономической политики» и др. Председателем СДПГ вновь избран К. Шумахер, его заместителем Э. Олленхауэр.
Международная социалистическая конференция в Антверпене. Большинство делегаций проголосовало за допуск СДПГ к участию в ее работе.
455

1948 г.
январь
24 июня
I сентября
11-14 сентября
10-11 декабря
1949 г.
9 апреля
II апреля 20 апреля
8 мая
В СДПГ насчитывается: почти 9200 первичных организаций, которые объединяют свыше 875 тыс. членов партии, в т.ч. более 161 тыс. женщин; 100 молодежных организаций. В английской и французской оккупационных зонах издаются соответственно 11 (тираж 1,7 млн. экз.) и 3 (тираж около 200 тыс. экз.) партийные газеты, в Берлине - 1 партийная газета и 2 газеты с социал-демократической тенденцией (общий тираж - 600 тыс. экз.).
Начало Берлинской блокады Советским Союзом. Снабжение Западного Берлина организовано по «воздушному мосту».
Образование Парламентского совета (ПС) для выработки конституции страны. В него входят: по 27 чел. от СДПГ и ХДС, 5 - от СвДП и по 2 - от КПГ, Центра и Немецкой партии. Председателем ПС избран К. Аденауэр, его заместителями - представители от СДПГ и СвДП. Председатель фракции СДПГ в ПС - Карло Шмид.
Съезд СДПГ в Дюссельдорфе обращается к западным военным властям с требованием принять Оккупационный статут, который разграничит полномочия между оккупационными властями трех западных держав и немцами.
Правление СДПГ заявляет, что вопрос о германской оборонительной структуре - не в компетенции немцев.
Экономический совет принимает Закон о тарифном договоре. Тем самым восстанавливается тарифная автономия социальных партнеров - профсоюзов и предпринимателей.
Правление СДПГ в общем и целом положительно оценивает принятый западными военными властями Оккупационный статут.
Правление и Совет СДПГ, а также фракция СДПГ в Парламентском совете и члены СДПГ - главы земельных правительств принимают совместное заявление, в котором ставят свое одобрение Конституции (Основного закона) в зависимость от выполнения требования СДПГ внести ряд изменений в проект Конституции; важнейшие из них затрагивают правовое и экономическое единство на территории будущей федерации.
Парламентский совет большинством голосов в третьем чтении принимает Основной закон (Конституцию)
456

14 августа 29-30 августа
31 августа
21 сентября
7 октября 12-14 октября
16-17 ноября
1950 г.
26 апредя
21-25 мая
24 июня
декабрь
1951 г.
10 апреля
Федеративной Республики Германия (ФРГ). Против голосуют 12 депутатов (ХДС, Центр, НП и КПГ). 23 мая Конституция вступает в силу.
Выборы первого Бундестага. Завоевав 131 мандат, СДПГ становится второй по силе партией в парламенте после ХДС/ХСС (139 мандатов).
На заседании в Бад Дюркхайме Правление СДПГ принимает установки программного характера для политики партии, получившие известность под названием «Дюркхаймские 16 пунктов».
Фракция СДПГ в Бундестаге избирает К.Шумахера своим первым председателем, Э. Олленхауэра - вторым и В. Меллиса - третьим председателем. Управляющими делами фракции становятся Адольф Арндт и Вильгельм Меллис.
Оккупационный статут вступает в силу. Западные военные власти преобразуются в Верховную союзническую комиссию.
Основание Германской демократической республики (ГДР)
Учредительный конгресс Объединения немецких профсоюзов (ОНП). Председателем ОНП избран X. Бёклер.
На совместном заседании в Герне Правление и Совет СДПГ определяют первоочередные задачи на 1950 г. с целью активизации политической и организационной деятельности партии («Гернские решения»).
Начало «Вальдхаймских процессов» в ГДР; до июня было вынесено более 3400 приговоров.
Съезд СДПГ в Гамбурге подтверждает решение Правления партии об оказании сопротивления ремилитаризации Германии. Съезд занимает критическую позицию по отношению к Совету Европы и «плану Шумана».
Бундестаг обсуждает проекты законов о соучастии наемных работников и их профсоюзов в управлении предприятиями. Свои проекты представили как СДПГ, так и ХДС.
СДПГ насчитывает 683 896 членов в 5723 местных первичных организациях.
Бундестаг большинством голосов, включая депутатов от СДПГ, принимает «Закон о соучастии наемных работников в наблюдательных советах и правлениях предприятий горной и металлургической промышлен-
457

ности», известный как закон о паритетном, или квалифицированном сочастии.
30 июня - 3 июля Воссоздание Социалистического Интернационала (СИ) на конгрессе во Франкфурте-на-Майне. Конгресс принимает устав и программного характера Декларацию «Цели и задачи демократического социализма». Эрих Олленхауэр избирается заместителем председателя СИ.
1952 г.
19 июля
20 августа 24-28 сентября
Бундестаг принимает «Закон о положении предприятий» для всех отраслей промышленности, кроме горнозаводской. Фракция СДПГ голосует против. Этот закон, в отличие от закона о паритетном соучастии в горнозаводской промышленности (1951 г.), не предоставляет наемным работникам достаточного права на участие в решении вопросов о деятельности предприятий.
Скончался Курт Шумахер.
Съезд СДПГ в Дортмунде принимает Программу действий СДПГ. Председателем партии избран Эрих Олленхауэр, его заместителем - Вильгельм Меллис.
1953 г.
23-24 января
27-28 февраля
24-27 апреля
29-31 мая
Конференция СДПГ обсуждает политику партии в социальной области и принимает «Социальный план» СДПГ. В нем определены пути и средства достижения трех целей: обеспечение работой всех, кто может и хочет работать; сохранение и укрепление здоровья населения; обязательное социальное обеспечение по инвалидности, старости, болезни и безработице, а также предоставление социального обеспечения родителям для воспитания детей и т.д.
Конференция СДПГ в Бохуме обсуждает экономическую и финансовую политику партии. В своем докладе «Повышение производительности труда и полная занятость посредством планирования и конкуренции» К. Шиллер формулирует цель СДПГ: «Конкуренция - насколько возможно, планирование - насколько необходимо». Он также ставит вопрос о необходимости введения общего планирования экономики через федеральный бюджет как гибкого средства для того, чтобы избежать экономического кризиса. Культурно-политическая конференция в Гёттингене. Обсуждение доклада О. Зоммера о достижениях политической науки и ее значении для партии демократического социализма.
Конференция СДПГ в Кёльне обсуждает пути и средства предоставления женщинам полного равенства в
458

17 июня 6 сентября
29 сентября
1954 г.
20-24 июля
июль-август
1955 г.
29 января
27 февраля
14 мая декабрь
1956 г.
7 июля
10-14 июля
24 октября 7-8 декабря
правах и его реализации во всех областях жизни и труда.
Народное восстание в Восточном Берлине и в ГДР. На выборах в Бундестаг ХДС/ХСС собирает на 5 млн. голосов больше, чем в 1949 г. Хотя число поданных за СДПГ голосов также увеличивается на 1 млн., её доля в общем числе проголосовавших уменьшается до 28,8%, а у ХДС/ХСС достигает 45,1%. В итоге СДПГ приобретает 151 мандат, а ее основной политический противник - 244. Результаты выборов вызывают в СДПГ широкую дискуссию.
Смерть Эрнста Ройтера, видного деятеля германского рабочего движения, правящего бургомистра (Западного) Берлина (с 1948 г.), члена правления СДПГ.
Съезд СДПГ в Берлине вносит изменения и дополнения в Программу действий и образует комиссию во главе с Вилли Айхлером для выработки программы принципов СДПГ.
Выходит первый номер социал-демократического журнала «Neue Gesellschaft» («Новое общество»).
По инициативе СДПГ в соборе св. Павла во Франкфурте-на-Майне проводится митинг. На нем принимается «Германский манифест», в котором содержится требование, чтобы Советский Союз, США, Англия и Франция пришли к соглашению о воссоединении Германии, и предостережение против ремилитаризации в обеих частях Германии.
Бундестаг ратифицирует «Парижские договоры» против голосов СДПГ.
Основание Варшавского пакта.
Число членов СДПГ составляет 589 051 человек.
Бундестаг принимает закон о введении воинской обязанности. СДПГ голосует против.
Съезд СДПГ в Мюнхене обсуждает проблемы, возникающие в связи со второй промышленной революцией.
Народное восстание в Венгрии против коммунистического режима и Советского Союза.
Конференция СДПГ в Дюссельдорфе, в работе которой принимают участие свыше 300 депутатов Бундестага и ландтагов, принимает резолюцию «Мобилизация духовных сил общества». В ней предлагается всем
459

земельным правительствам подготовить план содействия науке и обучению..
1957 г.
19 мая
15 сентября
1958 г.
10-12 января
23 марта 18-23 мая
10 октября
1959 г.
18 марта
13-15 ноября
Общегерманская народная партия принимает решение о самороспуске и рекомендует своим членам вступить в СДПГ. Сопредседатели партии Густав Хайнеманн и Хелена Виссель, а также ее видные деятели Эрхард Эпплер и Йоханнес Рау вступают в СДПГ. Выборы в Бундестаг. ХДС/ХСС получает абсолютное большинство голосов (50,2%). Число поданных за СДПГ голосов увеличивается на 1,5 млн.
Запуск в космос первого советского спутника. Шок в связи с этим в западных государствах.
На конференции «Социализм и христианство», организованной католической академией в Мюнхене, с докладами выступили виднейшие представители католицизма (О. Нелль-Бройнинг, Г. 1ундлах и др.) и демократического социализма (К. Шмид, В. фон Кнёринген, А. Арндт и др.).
Митинг в соборе св.Павла во Франкфурте-на-Майне положил начало широкому массовому движению «Борьба против атомной смерти».
На съезде СДПГ в Штутгарте вносятся изменения в партийный устав. В частности, учреждается новый руководящий орган - Президиум СДПГ, избираемый из членов Правления партии вместо бывшего «Бюро». Председателем СДПГ вновь выбран Эрих Олленхауэр. Его заместителями стали Вальдемар фон Кнёринген и Херберт Венер. Впервые в Правление СДПГ избран Вилли Брандт. На съезде обсуждается проект Программы принципов.
Ультиматум Хрущева по Берлину.
Правление СДПГ принимает «План по Германии», предусматривающий поэтапное воссоединение Германии.
Внеочередной съезд СДПГ в Бад Годесберге. Повестка дня: Обсуждение и принятие Программы принципов СДПГ. Проект программы, представленный Правлением партии, был разработан с учетом 88 предложений об изменениях и дополнениях, которые поступили от парторганизаций. На съезд поступили еще 188 такого рода предложений, которые были учтены при окончательном формулировании
460

19 декабря
1960 г.
30 июня
21-25 ноября
1961 г.
18 апреля
август 17 сентября 14 ноября
1962 г.
26-30 мая
октябрь 10 ноября
программы. Программа принципов была принята большинством делегатов (против - 16).
Правление СДПГ публикует документ об отношениях между СДПГ и церквами.
Заместитель председателя СДПГ Х.Венер выступает в Бундестаге за совместную внешнюю политику правительства и оппозиции на основе существующих обязательств, вытекающих из принадлежности ФРГ к НАТО и европейской системе договоров.
Съезд СДПГ в Ганновере обсуждает вопросы внутренней и внешней политики. В связи с предстоящими выборами в Бундестаг съезд выдвигает кандидатом в канцлеры Вилли Брандта и утверждает «команду СДПГ», т.е. возможный состав социал-демократического правительства в случае победы СДПГ на выборах.
На внеочередном съезде СДПГ в Бонне кандидат в канцлеры от СДПГ В. Брандт обнародовал Правительственную программу партии. В ней впервые выдвигаются экологические требования: обеспечение чистоты воздуха и воды, борьба с шумом и др., а также специально для Рурской области с ее горнозаводской промышленностью - «Небо над Руром снова должно стать голубым!».
Возведение Берлинской стены. Закрытие Бюро СДПГ в восточном секторе Берлина. Земельная организация СДПГ распускает окружные организации партии в Восточном Берлине.
Выборы в Бундестаг. За СДПГ голосуют 36,3% избирателей и она получает 190 мандатов, т.е. на 21 больше, чем в 1957 г. ХДС/ХСС теряет свое абсолютное большинство в Бундестаге.
После длительных переговоров завершено формирование коалиционного правительства ХДС/ХСС (15 министров) и СвДП (5 министров) во главе с канцлером К. Аденауэром.
Съезд СДПГ в Кёльне. Олленхауэр остается председателем партии. В. Брандт, наряду с X. Венером, избирается заместителем председателя СДПГ.
Кубинский кризис (размещение советских ракет на Кубе и блокада Кубы со стороны США); скандал вокруг журнала «Шпигель».
СвДП отзывает своих министров из правительства.
461

26 нояб. - 2 дек. 13 декабря
1963 г.
11 марта
12 мая
июнь 15 июля 9-12 сентября
15-16 октября
21-22 ноября
14 декабря
17 декабря 1964 г.
15-16 февраля
3 марта 23-27 ноября
Первые переговоры между СДПГ и ХДС/ХСС об условиях формирования правительства «большой коалиции».
ХДС/ХСС и СвДП вновь образуют коалиционное правительство. Однако пребывание Аденауэра на посту канцлера на сей раз ограничено двухгодичным сроком.
Палата депутатов Западного Берлина, в которой СДПГ располагает абсолютным большинством, вновь избирает В. Брандта правящим бургомистром, которым он является с 1957 г. Брандт формирует коалиционное (СДПГ и СвДП) правительство (сенат) Западного Берлина.
Торжественный митинг в Ганновере по случаю 100-летия СДПГ. В поздравительном адресе канцлера К. Аденауэра дается оценка деятельности СДПГ: «Ее заслуги в созидании нашего свободного демократического отечества не может приуменьшить никто». Карло Шмид избирается председателем Западноевропейского союза (ЗЕС).
Выступления Вилли Брандта и Эгона Бара в Тутцинге («Изменение путем сближения»).
Конгресс Социалистического Интернационала в Амстердаме избирает Э. Олленхауэра Председателем СИ.
Отставка К. Аденауэра. Бывший министр экономики Людвиг Эрхард формирует правительство на прежней коалиционной основе ХДС/ХСС и СвДП. Внеочередной конгресс Объединения немецких профсоюзов (ОНП) принимает Программу принципов.
Кончина Эриха Олленхауэра. Правление СДПГ принимает решение о том, чтобы свое партийное здание в Бонне впредь называть «Дом Эриха Олленхауэра». Подписание первого соглашения о пропусках.
Внеочередной съезд СДПГ в Бад Годесберге избирает Вилли Брандта председателем СДПГ, а его заместителями Фрица Эрлера и Херберта Венера.
Фракция СДПГ в Бундестаге избирает своим председателем Ф. Эрлера.
Съезд СДПГ в Карлсруе прошел под знаком подготовки к выборам в Бундестаг 1965 г. В. Брандт вновь был выдвинут кандидатом в канцлеры. Он, в свою очередь, представил съезду свою «правительствен¬
462

1965 г.
19 сентября
1966 г.
18 мар. - 15
1-5 июня
10 июля
27 ноября 1 декабря
8 декабря
1967 г.
22 февраля 14 марта
1968 г.
17-21 марта
ную команду». Съезд принял также проект правительственной программы.
Выборы в Бундестаг пятого созыва. СДПГ не достигает поставленной цели - стать сильнейшей фракцией в Бундестаге. За нее проголосовали 12,7 млн. избирателей и она получила 202 мандата. ХДС/ХСС образовал крупнейшую фракцию - 245 депутатов.
апр. Правление СДПГ отвечает на «Открытые письма» СЕПГ.
Съезд СДПГ в Дортмунде принимает решение о германской политике в изменившихся условиях, а также различные решения, касающиеся внутриполитических задач федерального правительства с участием СДПГ.
На выборах в ландтаг земли Северный Рейн - Вестфалия СДПГ получает 49,5 % голосов, впервые обходит ХДС и образует сильнейшую фракцию. Коалиция ХДС/СвДП продолжает свою деятельность при премьер-министре Франце Майерсе.
Фракция СДПГ в Бундестаге обсуждает результаты переговоров делегаций СДПГ и ХДС/ХСС об образовании правительства «большой коалиции» и одобряет решение в пользу участия в нем СДПГ. Правительство «большой коалиции» принимает присягу. В. Брандт - вице-канцлер и министр иностранных дел в кабинете, возглавляемом Куртом Георгом Кизингером (ХДС). Из 20 членов кабинета 9 являются социал-демократами; они возглавляют министерства экономики, юстиции, транспорта, здравоохранения и др.
Хайнц Кюн (СДПГ) становится премьер-министром правительства земли Северный Рейн - Вестфалия, сформированного на базе коалиции СДПГ и СвДП. Прежний премьер-министр Ф. Майерс был смещен во своего поста в результате вынесения ему ландтагом конструктивного вотума недоверия.
Кончина Фрица Эрлера.
Хельмут Шмидт становится преемником Ф. Эрлера на посту председателя фракции СДПГ в бундестаге.
Съезд СДПГ в Нюрнберге обсуждает правительственную деятельность партии и определяет ключевые
463

23 апреля
31 мая 21 августа 8 ноября
1969 г.
5 марта
24 марта 16-18 апреля 28 сентября
октябрь
5-7 декабря
1970 г.
19 марта 11-14 мая
пункты для дальнейшей работы в правительстве. Принят новый устав партии. Опубликован документ «Перспективы. Социал-демократическая политика на переходе к 70-м годам».
Правление СДПГ принимает решение о составе Профсоюзного совета, в который, наряду с представителями руководства партии, входят председатели ОНП и Немецкого профсоюза служащих (НПС), а также отраслевых профсоюзов, входящих в ОНП. Ханс-Юрген Вишневский занимает впервые созданный пост федерального секретаря СДПГ.
Вторжение войск Варшавского пакта в Чехословакию; конец «Пражской весны».
Руководство СДПГ заявляет, что участие в каких-либо акциях в коалиции с коммунистами несовместимо с членством в СДПГ.
Густав Хайнеманн (СДПГ) избирается Федеральным собранием, в том числе и голосами представителей СвДП, Президентом ФРГ.
В Бонне приступает к работе «Социал-демократическая инициатива избирателей». В эту группу входят писатели, журналисты, профессора и студенты. Внеочередной съезд СДПГ в Бад Годесберге обсуждает социал-демократическую правительственную программу.
На выборах в Бундестаг шестого созыва СДПГ получила 224 мандата (было 202), ХДС/ХСС - 242 (245) и СвДП - 30 (49) мест. Впервые СДПГ завоевала больше прямых мандатов (127), нежели ХДС/ХСС (121). Избранный Бундестагом канцлер Вилли Брандт формирует социал-либеральное (СДПГ и СвДП) коалиционное правительство. Вице-канцлером и министром иностранных дел становится Вальтер Шеель (СвДП). X. Венер сменяет на посту председателя фракции СДПГ в Бундестаге X. Шмидта, который стал министром обороны. В первом правительственном заявлении «Мы хотим отважиться на расширение демократии» В. Брандт излагает развернутую программу реформ.
На федеральном конгрессе социал-демократической организации Молодые социалисты (MC) в Мюнхене происходит смена курса этой организации.
Встреча Вилли Брандта и Вилли Штофа в Эрфурте. Съезд СДПГ в Саарбрюккене поручает Правлению
464

29 июня 14 сентября 14 ноября
7 декабря 11-13 декабря
1971 г.
26 февраля
3 сентября 17 октября
18-20 ноября
20 декабря
1972 г.
24 января
27 апреля 5 июня
партии создать две комиссии: одну для выработки предложений к проведению налоговой реформы, а другую для разработки проекта долгосрочной общественно-политической программы действий. Правление СДПГ порицает поведение делегации Молодых социалистов, которая была принята Председателем Госсовета ГДР В. Ульбрихтом (СЕПГ). Правление СДПГ приветствует Договор ФРГ с Советским Союзом, заключенный 12 августа в Москве и подписанный канцлером В. Брандтом.
Правление, Совет и Контрольная комиссия СДПГ заявляют, что между социал-демократами и коммунистами не может быть никакого соглашения о единстве действий.
Подписание Варшавского договора; коленопреклонение Вилли Брандта перед памятником жертвам нацизма в Варшавском гетто.
На конгрессе Молодых социалистов в Бремене выступают В. Брандт, Г. Венер и др. Дискуссия показывает, что большинство MC не намерено порывать с партией, но будет и впредь применять внутри нее тактику «ограниченного конфликта».
Правление, Совет и Контрольная комиссия СДПГ принимают документ программного характера «Заявление об отношениях между социал-демократией и коммунизмом».
Подписание соглашения четырех держав по Берлину. Скончался Вилли Айхлер, оказавший особенно большое влияние на разработку программных принципов СДПГ после 1945 г., включая Годесбергскую программу 1959 г.
Внеочередной съезд СДПГ в Бонне и Бад Годесберге обсуждает следующие темы: налоговая реформа, средства массовой информации, параграф 218 Основного закона (о запрете абортов), реформа партийной организации.
Вилли Брандту присуждается Нобелевская премия мира в Осло.
После отставки Х.Ю. Вишневского Правление партии избирает Хольгера Бернера федеральным секретарем СДПГ.
Провал конструктивного вотума недоверия ХДС/ХСС против Федерального канцлера Вилли Брандта. Созданная в соответствии с поручением Саарбрюк-
465

24 июня 12-13 октября 8-19 ноября
декабрь
1973 г.
10-14 апреля
14-15 сентября
6 октября
1974 г.
6 мая
15 мая
кенского съезда партии (май 1970 г.) комиссия, возглавляемая X. Шмидтом, представляет Правлению СДПГ «Проект экономико-политической ориентации на 1973-1985 гг.» («Долгосрочная программа»). Правление СДПГ направляет документ на обсуждение в партийные организации.
Правление, Совет и Контрольная комиссия СДПГ одобряют решение канцлера Вилли Брандта провести досрочные выборы в Бундестаг.
Внеочередной съезд СДПГ в Дортмунде принимает предвыборную программу «С Вилли Брандтом - за мир, безопасность и лучшее качество жизни». Парафирование Договора об основах отношений между ФРГ и ГДР. Выборы в бундестаг. СДПГ завоевывает 230 (было 224), ХДС - 176 (было 193), ХСС - 48 (было 49) и СвДП - 42 (было 30) мандатов. Тем самым СДПГ добивается второго по величине в своей истории успеха на выборах. Впервые она образует сильнейшую фракцию в Бундестаге.
Бундестаг вновь избирает В. Брандта канцлером (289 голосами против 233). Формирование второго социаллиберального правительства Брандта - Шееля.
Съезд СДПГ в Ганновере принимает решения об «Ориентировочной программе», о земельной реформе и об участии наемных работников в прибылях предприятий.
Формирование новой комиссии для разработки «Ориентировочной программы». В нее входят 8 членов Правления партии и по одному представителю от 22 окружных организаций СДПГ. Председателем комиссии избран Петер фон Эртцен.
Нападение Египта и других арабских государств на Израиль («Война Судного дня») приводит к энергетическому кризису в промышленных странах Запада и общему росту цен на нефть.
Вилли Брандт берет на себя политическую ответственность за то, что среди его ближайших помощников оказался агент разведки ГДР, и заявляет об уходе с поста канцлера. 16 мая его преемником становится Хельмут Шмидт, который формирует новое правительство социал-либеральной коалиции.
Вальтер Шеель (СвДП) избран Президентом страны. 1устав Хайнеманн отказался баллотироваться на второй срок президентства.
466

1975 г.
30 июля - 1 авг. Подписание в Хельсинки Заключительного акта на Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе.
11-15 ноября Съезд СДПГ в Мангейме принимает «Программу экономико-политической ориентации на 1975-1985 гг.», в которой на основе Годесбергской программы принципов уточняется и конкретизируется содержание основных ценностей демократического социализма, анализируются тенденции общественно-политического развития в мире и ФРГ и показывается, как путем реформ может быть изменен общественный строй в ФРГ в направлении расширения свободы, справедливости и солидарности. Председателем СДПГ избран Вилли Брандт, его заместителями - Хельмут Шмидт и Ханс Кошник.
1976 г.
18 марта
3 октября
22 ноября
26-28 ноября 31 декабря
1977 г.
2 июня
28 сентября
Бундестаг принимает закон о соучастии наемных работников и их профсоюзов в управлении предприятиями с более чем 2 тыс. занятых.
На выборах в Бундестаг партии социал-либеральной коалиции, хотя и несут потери, но сохраняют за собой большинство депутатских мест. Фракция СДПГ перестает быть сильнейшей. Новое социал-либеральное правительство во главе с канцлером X. Шмидтом 16 декабря 1976 г. приступает к работе.
Правление СДПГ избирает Эгона Бара федеральным секретарем партии. Он сменяет на этом посту Хольгера Бернера, который становится премьер-министром правительства земли Гессен.
На XIII конгрессе Социалистического Интернационала в Женеве Вилли Брандт избран Председателем СИ. СДПГ насчитывает 1 022 191 члена. 23 сентября в партию был принят миллионный член. Среди принятых в 1976 г. в СДПГ 68 тыс. новых членов 29% рабочих, 22% служащих, 7% чиновников, 14% домашних хозяек, 14% школьников и студентов. 19% новых членов партии моложе 21 года, 42 % - в возрасте между 22 и 35 годами.
Клаус-Уве Беннетер, избранный в марте 1977 г. председателем организации Молодые социалисты, исключен из СДПГ.
В. Брандт становится председателем «Независимой комиссии по международным вопросам развития» (Комиссия «Север-Юг»).
467

15-19 ноября
1978 г.
9-10 декабря
1979 г.
23 мая 7-10 июня
3-9 декабря
1980 г.
11 мая
5 октября
4 ноября 12 декабря
1981 г.
23 января
Съезд СДПГ в Гамбурге принимает решения о политике в областях энергетики, экономики и занятости, а также по вопросам внешней политики и политики безопасности.
Внеочередной съезд СДПГ в Кёльне принимает предвыборную программу и утверждает список кандидатов в депутаты к выборам в Европейский парламент. В решении съезда об основных принципах принятия на работу в учреждения государственной службы говорится, что власти должны отказаться от принятых по инструкции вопросов к Ведомству по охране конституции относительно претендентов на работу в учреждениях госслужбы; членство в какой-либо партии не должно быть основанием для отвода претендента.
Карл Карстенс (ХДС) избран Президентом ФРГ.
На первых прямых выборах в Европейский парламент СДПГ получает 35 мандатов из 81 (3 из них от Берлина), составляющего квоту ФРГ. Всего в Европейском парламенте - 410 депутатов.
Съезд СДПГ в Западном Берлине одобряет политику социал-либерального правительства в области безопасности и энергетики.
На выборах в ландтаг земли Северный Рейн - Вестфалия СДПГ впервые завоевывает абсолютное большинство и формирует однопартийное правительство.
На выборах в Бундестаг партии правящей социал-либеральной коалиции несколько расширяют свой парламентский базис. X. Шмидт остается канцлером, Х.Д. Геншер (СвДП) - вице-канцлером и министром иностранных дел.
Кандидат от Республиканской партии Рональд Рейган побеждает на президентских выборах в США.
Петер Глотц избран Федеральным секретарем СДПГ. Он сменяет на этом посту Эгона Бара, который в качестве депутата Бундестага сосредоточивается на проблемах разоружения.
Ханс-Йохен Фогель (СДПГ) покидает пост федерального министра юстиции в кабинете Шмидта, избирается правящим бургомистром Западного Берлина.
468

11-13 декабря
13 декабря 1982 г.
5 февраля
7 февраля
8 февраля
19-23 апреля
10 июня
17 июня 30 июня
20 августа
17 сентября 1 октября
8-22 ноября 18-19 ноября
1983 г.
21 января
В июне, однако, ему приходится стать лидером оппозиции в палате депутатов Западного Берлина. Канцлер Хельмут Шмидт находится в ГДР для участия в третьей внутригерманской встрече в верхах и ведет переговоры с Генеральным секретарем СЕПГ и председателем Государственного совета Эрихом Хонеккером.
Объявление военного положения в Польше.
Канцлер Шмидт ставит в Бундестаге вопрос о доверии и получает все голоса депутатов от СДПГ и СвДП.
В некоторых церквах ГДР призывают поддержать обращение «Добиваться мира без оружия».
Журнал «Шпигель» выступает с разоблачениями темных дел в принадлежащем профсоюзам строительном концерне «Neue Heimat» - «Новая родина».
Съезд СДПГ в Мюнхене принимает решения, направленные на уменьшение и ликвидацию безработицы. Вилли Брандт вновь избран председателем СДПГ; из двух его заместителей Хельмут Шмидт остается на этом посту, а Йоханнес Рау получает его впервые. Конференция глав государств и правительств стран НАТО и визит президента США Рейгана в Бонн вызывают демонстрацию протеста, организованную движением за мир; в демонстрации принимают участие свыше 300 тыс. человек.
В земле Гессен СвДП высказывается в пользу коалиции с ХДС.
Социал-либеральная коалиция в Бонне достигает согласия по основным статьям федерального бюджета на 1983 г.
Послание председателя СвДП, вице-канцлера и министра иностранных дел Х.Д. Геншера о необходимости «поворота» в политике правительства ФРГ.
Заявление Федерального канцлера Шмидта о прекращении социал-либеральной коалиции.
Использовав конструктивный вотум недоверия федеральному канцлеру Шмидту, большинство депутатов Бундестага избирает канцлером Хельмута Коля (ХДС).
Четыре депутата Бундестага от СвДП выходят из партии.
Федеральная конференция СДПГ в Киле. С программной речью выступает Ханс-Йохен Фогель.
Съезд СДПГ в Дортмунде, посвященный досрочным
469

6 марта
13 июня 18-19 ноября
1984 г.
17-21 мая
23 мая 7 июня
17 июня
1985 г.
10 марта
11 марта 5 мая
8 мая
выборам в Бундестаг, выдвигает кандидатом в канцлеры Ханса-Йохена Фогеля.
На выборах в Бундестаг СДПГ, получив 38,2% голосов, терпит поражение. ХДС/ХСС, набрав 48,8% голосов, образует со СвДП правительственную коалицию во главе с канцлером Хельмутом Колем. 8 марта Ханс-Йохен Фогель становится председателем фракции СДПГ в бундестаге.
СДПГ основывает Форум культуры.
Внеочередной съезд СДПГ в Кёльне при 14 голосовавших против и 3 воздержавшихся отклоняет довооружение НАТО новыми американскими ракетами среднего радиуса действия.
Съезд СДПГ в Эссене поручает Правлению партии образовать комиссию для выработки новой программы принципов, базирующейся на Годесбергской программе. Вновь избраны: В. Брандт председателем СДПГ и Й. Рау заместителем председателя партии. Х.Й. Фогель избирается вместо X. Шмидта заместителем председателя партии.
Рихард фон Вайцзеккер (ХДС) избран, в том числе голосами СДПГ, новым Президентом ФРГ.
Избрание ландтагом земли Гессен Хольгера Бернера (СДПГ) премьер-министром земельного правительства. Депутаты партии Зеленые голосуют за него. Бернер формирует социал-демократическое правительство меньшинства, поддерживаемое Зелеными. Выборы в Европейский парламент дали в ФРГ следующий результат (в %): ХДС/ХСС - 46,0; СДПГ - 37,4; Зеленые - 8,2 и СвДП - 4,8.
На земельных выборах в Сааре СДПГ, получив 49,2% голосов (ХДС -37,3%, СвДП - 10% и Зеленые - 2,5%), завоевывает абсолютное большинство мандатов в ландтаге. Оскар Лафонтен становится первым социал-демократическим премьер-министром в Сааре. В его правительстве - только члены СДПГ.
М. Горбачев избран Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Посещение президентом Рейганом и канцлером Колем солдатского кладбища в Битбурге, на котором похоронены эсэсовцы, вызвало споры в кругах общественности ФРГ.
Президент ФРГ Р. фон Вайцзеккер в речи, посвященной 40-летию окончания Второй мировой войны и получившей широкий резонанс, призвал смотреть про-
470

5 октября
12 декабря 15 декабря
шлому в глаза и чтить жертвы нацистских преступлений.
Федеральная конференция Сообщества социал-демократических женщин (ССДЖ) потребовала, чтобы впредь не менее 40% всех распределяемых СДПГ партийных постов и мандатов предназначались для женщин, а на выборах вне партии не менее 30% в кандидатских списках СДПГ были женщины.
В земле Гессен образовано коалиционное правительство из представителей СДПГ и партии Зеленые. Правление СДПГ выдвигает Йоханнеса Рау кандидатом в канцлеры.
1986 г.
28 февраля
26 апреля
25-29 августа
19 декабря
Убийство в Стокгольме премьер-министра правительства Швеции Улофа Пальме; убийцы и мотивы убийства остаются неизвестными. У. Пальме, один из заместителей председателя Социалистического Интернационала, был одним из видных деятелей этой организации.
На атомной электростанции украинского города Чернобыль (СССР) произошла самая крупная авария в истории мирного использования атомной энергии. Съезд СДПГ в Нюрнберге принимает решение о поэтапном отказе ФРГ от использования атомной энергии.
Возвращение из ссылки советского правозащитника Андрея Сахарова.
1987 г.
25 января
27 января 9 февраля 17 февраля 21 февраля
23 марта 5 апреля
На выборах в Бундестаг СДПГ несет потери, получив 37% голосов (на прошлых выборах - 38,2%). Продолжение правительственной коалиции ХДС/ХСС и СвДП.
Ханс-Йохен Фогель вновь избирается председателем фракции СДПГ в Бундестаге.
Окончание деятельности правительственной коалиции СДПГ и Зеленых в земле Гессен.
Ландтаг земли Гессен принимает решение о самороспуске и проведении досрочных выборов. Внеочередной съезд земельной организации СДПГ в Гессене избирает Ханса Крольманна председателем организации; он сменяет на этом посту Хольгера Бернера.
Отставка Вилли Брандта с поста председателя СДПГ. В результате земельных выборов в Гессене самой сильной партией становится ХДС. В связи с этим Президиум СДПГ, в частности, отметил: «Утрата прави-
471

14 июня
27 августа
12 сентября
13 сентября 2 октября
4 декабря
1988 г.
17 января
9 марта 8 мая
28 мая
31 мая
30 авг. - 2 сент.
тельственной ответственности (власти) в земле, на все стороны жизни которой, как ни в одной другой в Федеративной Республике, именно социал-демократы оказали самое большое влияние, значительно сужает возможности осуществления социал-демократической политики...».
Внеочередной съезд СДПГ избирает Ханса-Йохена Фогеля председателем СДПГ вместо ушедшего в отставку Вилли Брандта. Наряду с Йоханнесом Рау на пост заместителя председателя впервые избран Оскар Лафонтен. Анке Фукс сменяет Петера Глотца на посту федерального секретаря СДПГ.
Комиссия Правления СДПГ по основным ценностям и Академия общественных наук при ЦК СЕПГ представляют сообща выработанный документ «Спор идеологий и совместная безопасность» на пресс-конференциях в Восточном Берлине и Бонне.
Сообщение в журнале «Шпигель» о том, что премьерминистр правительства земли Шлезвиг-Гольштейн Уве Баршель (ХДС) велел устроить слежку за председателем земельной организации СДПГ Бьёрном Энгхольмом, который возглавляет список кандидатов от СДПГ на выборах в ландтаг.
На досрочных выборах в ландтаг земли ШлезвигГольштейн СДПГ становится сильнейшей партией. «Афера Баршеля».
Отставка Уве Баршеля с поста главы правительства в земле Шлезвиг-Гольштейн, после того как становятся известны дальнейшие подробности скандала, связанного с его именем.
Хольгер Бернер сменяет Хайнца Кюна на посту председателя Фонда им. Фридриха Эберта.
В Восточном Берлине во время демонстрации по поводу очередной годовщины убийства Розы Люксембург и Карла Либкнехта произведен целый ряд арестов. Начало новой волны арестов и высылок.
Ландтаг земли Шлезвиг-Гольштейн принимает решение о самороспуске.
На досрочных выборах в ландтаг земли Шлезвиг-Гольштейн СДПГ добивается абсолютного большинства. Центральное торжественное мероприятие, посвященное 125-летию со времени основания СДПГ, проводится в здании рейхстага в Западном Берлине.
Бьёрн Энгхольм (СДПГ) избран премьер-министром правительства земли Шлезвиг-Гольштейн.
Съезд СДПГ в Мюнстере /Вестфалия/ принимает ре¬
472

1989 г.
22 января
29 января
10 марта
16 марта
14 апреля
2 мая 25 мая 4 июня
7 июня
12-15 июня
15 июня
17 июня
18 июня
шение по «женской квоте»: к 1998 г. все распределяемые СДПГ посты и мандаты должны быть на 40% предоставленыженщинам. Председателем СДПГ переизбран Ханс-Йохен Фогель, его заместителями - Херта Дойблер-Гмелин, Оскар Лафонтен и Йоханнес Рау.
В связи с 75-летнем Вилли Брандта президент ФРГ Рихард фон Вайцзеккер устраивает в своей резиденции на вилле Хаммершмидт торжественный прием, на который приглашены друзья Брандта со всего мира. На выборах в палату депутатов Западного Берлина входящие в сенат (правительство) партии ХДС и СвДП теряют свое большинство; правоэкстремистские «республиканцы» получают 7,5% голосов.
СДПГ представляет общественности проект новой Программы принципов.
Вальтер Момпер (СДПГ) избран правящим бургомистром Западного Берлина; возглавляемый им сенат опирается на коалицию СДПГ и Альтернативного списка (АС).
Правление СДПГ решает приостановить издание еженедельника «Vorwärts» («Вперед»), соединив его с ежемесячным журналом для членов партии «Mitglieder-Magazin».
Венгрия начинает убирать «железный занавес» на границе с Австрией.
Съезд Верховного Совета СССР избирает Михаила Горбачева Президентом Советского Союза.
В Пекине с применением танков подавлена демонстрация, на площади Тяньаньмэнь, проходившая под лозунгами свободы и демократии; волна преследований и арестов прокатывается по всей стране.
В Восточном Берлине производятся аресты людей, пытавшихся подать заявления о нарушениях на выборах в органы местного самоуправления.
Визит Михаила Горбачева в Федеративную Республику Германия.
Во Франкфурте-на-Майне в результате выборов в городское самоуправление образуется новое большинство из СДПГ и Зеленых; оно избирает обер-бургомистром города Фолькера Хауффа (СДПГ).
Речь Эрхарда Эпплера (СДПГ) в Бундестаге по поводу событий 17 июня 1953 г. находит отклик у всех партий.
Выборы в Европейский парламент дали следующие результаты (в %): ХДС/ХСС - 37,7; СДПГ - 37,3; Зеленые - 8,4; республиканцы - 7,1; СвДП - 5,6.
473

20-22 июня
Конгресс Социалистического Интернационала в Стокгольме принимает документ программного характера - «Декларацию принципов».
8 июля
Постоянное представительство ФРГ в Восточном Берлине закрывается властями ГДР, после того как в нем нашли прибежище 130 граждан ГДР.
июль-август
Рост волны массового бегства граждан ГДР в ФРГ через посольства ФРГ в Будапеште, Праге и Варшаве.
26 июля
Опубликование призыва четырех евангелических теологов и одного члена группы «Инициатива за мир и права человека» основать Социал-демократическую партию в ГДР (СДП).
30 июля
Бавария сооружает лагерь для приема беженцев из ГДР.
11 сентября
Венгрия открывает границу с Австрией для беженцев из ГДР.
15 сентября
Запланированная поездка делегации фракции СДПГ в Бундестаге в Восточный Берлин отменяется в связи с несогласием властей ГДР.
19 сентября
Посольство ФРГ в Польше закрывается из-за наплыва беженцев из ГДР.
30 сентября
Беженцам из ГДР, находящимся в посольствах в ФРГ в Польше и Чехословакии, разрешено выехать в ФРГ.
7 октября
В г. Шванте (севернее Берлина) на нелегальной конференции с участием 43 человек основана Социал-демократическая партия ГДР (СДП).
7-8 октября
Против многолюдных демонстраций в Восточном Берлине, Лейпциге, Дрездене и других городах ГДР полиция применяет насилие, часто очень жестокое, и
9 октября
арестовывает многих демонстрантов.
Массовая демонстрация (примерно, 50-70 тыс. участников) в Лейпциге проходит без вмешательства сил безопасности.
18 октября
Эрих Хонеккер уходит со всех своих постов в партии и государстве. Новым генеральным секретарем ЦК СЕПГ становится Эгон Кренц.
24 октября
Народная палата ГДР избирает Кренца председателем Государственного совета.
4 ноября
Массовая демонстрация (около 1 млн. человек) в Восточном Берлине за проведение реформ.
9 ноября
Открытие границ для перехода из ГДР в ФРГ. Это означает конец Берлинской стены и вызывает неописуемое ликование.
13 ноября
Ханс Модров (СЕПГ) избран Народной палатой премьер-министром правительства ГДР.
3 декабря
Политбюро и Центральный комитет СЕПГ подают в отставку.
474

6 декабря
14 декабря 18-20 декабря
24 декабря
1990 г.
12-14 января
19 января 28 января
15 февраля
22-25 февраля
18 марта
27 марта
25 апреля 13 мая 18 мая
Э. Кренц слагает с себя полномочия председателя Государственного совета ГДР.
Кончина Андрея Сахарова.
Съезд СДПГ в Западном Берлине принимает новую Программу принципов с основными направлениями: экологическое обновление индустриального общества, социальное равноправие женщин, сокращение рабочего дня, политика мира.
Отмена виз и обязательного обмена валюты для граждан ФРГ при въезде в ГДР.
Первая легальная конференция СДП проходит в Восточном Берлине с участием выбранных в парторганизациях делегатов. Она изменяет название партии на Социал-демократическую партию Германии (СДПГ) и заявляет о своей приверженности единству немецкой нации.
Смерть Херберта Венера.
На выборах в ландтаг земли Саар возрастает большинство голосов, поданных за СДПГ, с 49,2 % до
54,4 	%.
В ходе дебатов в Бундестаге об отношениях между двумя германскими государствами председатель СДПГ Ханс-Йохен Фогель заявил о своей приверженности германскому единству и потребовал оказания помощи людям в ГДР.
Съезд восточногерманской СДПГ в Лейпциге принимает Программу принципов. Вилли Брандт становится почетным председателем восточной СДПГ, председателем избирается Ибрахим Бёме.
На первых свободных выборах в Народную палату ГДР голоса распределились следующим образом (в %): ХДС - 40,82; Немецкий социальный союз (родственная ХСС партия) - 6,31; СДПГ - 21,88; Партия демократического социализма (наследница СЕПГ) - 16,40; либералы - 5,28. Лотар де Мезьер (ХДС) становится премьер-министром и главой коалиционного правительства, в которое входит и СДПГ.
Партийный совет СДПГ выдвигает Оскара Лафонтена кандидатом в канцлеры на предстоящих общегерманских выборах в Бундестаг.
Лафонтен получает тяжелое ранение в результате покушения на него психически ненормальной женщины. На выборах в ландтаг земли Нижняя Саксония СДПГ становится сильнейшей партией.
Подписание договора между ФРГ и ГДР об экономическом, валютном и социальном союзе.
475

7 июня
10 июня
16 июня
1 июля 29 июля
19 августа 31 августа
14 сентября
15 сентября 27 сентября 3 октября 14 октября
15 октября 1 ноября
19 ноября
Герхард Шрёдер (СДПГ) возглавляет земельное правительство в Нижней Саксонии, в которое наряду с социал-демократами входят два министра от партии Зеленые.
СДПГ впервые обретает большинство в Бундесрате - палате земель.
Внеочередной съезд восточногерманской СДПГ в Галле избирает Вольфанга Тирзе новым Председателем партии.
На встрече с Хельмутом Колем на Кавказе Президент СССР Михаил Горбачев одобряет планы объединения Германии, выработанные правительством ФРГ. Валютный союз между ГДР и ФРГ вступает в силу. Смерть почетного председателя Социалистического Интернационала Бруно Крайского, многолетнего председателя Социалистической партии и Федерального канцлера Австрии в 1970-1983 гг.
Фракция СДПГ в Народной палате ГДР выходит из правительственной коалиции.
Подписание Государственного договора о воссоединении между ФРГ и ГДР.
Конгресс Объединения свободных немецких профсоюзов (ОСИП) в Восточном Берлине принимает решение о самороспуске ОСИП.
Воссоединение берлинских партийных организаций СДПГ.
Восстановление единства СДПГ на съезде СДПГ в Берлине. Принятие Берлинского «Манифеста». Объединение Германии посредством вступления ГДР в ФРГ.
На выборах в ландтаги пяти новых земель Бранденбург, Мекленбург-Передняя Померания, СаксонияАнхальт, Саксония и Тюрингия СДПГ становится сильнейшей партией лишь в Бранденбурге. В других новых землях побеждает ХДС, причем в Саксонии абсолютным большинством голосов. На выборах в ландтаг Баварии СДПГ получает только 26% голосов. С образованием правительств в новых землях СДПГ теряет свое большинство в Бундесрате.
Михаил Горбачев получает Нобелевскую премию мира.
Социал-демократ Манфред Штольпе становится первым премьер-министром земли Бранденбург. Он формирует коалиционное правительство из СДПГ, СвДП и партии Союз 90.
В Париже подписывается совместное Заявление глав правительств стран НАТО и стран-членов Варшавского договора о создании нового партнерства между
476

2 декабря
1991 г.
9 января
15 января
17 января 20 января
25 марта
1 апреля
5 апреля
12 апреля
21 апреля 21 мая
28-31 мая 20 июня
12 ноября
12 декабря
ними для контроля над вооружением и его сокращения.
Общегерманские выборы в Бундестаг. Голоса избирателей распределились (в %): ХДС/ХСС - 43,8; СДПГ - 33,5; СвДП - 11; Зеленые - 3,9; ПДС - 2,4; Союз 90 - Зеленые - 1,2.
Переговоры между США и Ираком о мирном улаживании конфликта в Персидском заливе заканчиваются безрезультатно.
Истек срок ультиматума ООН Ираку с требованием вывести его войска из Кувейта.
Начало войны в Персидском заливе.
На выборах в ландтаг земли Гессен СДПГ становится сильнейшей партией.
Массовая демонстрация в Лейпциге против тяжелого экономического положения.
Убийство Детлефа-Карстена Роведдера - главы Ведомства по опеке, осуществляющего приватизацию в экономике новых земель. Левоэкстремистская организация «Фракция Красной армии» (ФКА) берет на себя ответственность за эту акцию.
Ханс Айхель (СДПГ) избран премьер-министром правительства земли Гессен. Йошка Фишер (Зеленые) становится его заместителем, а также министром экологии и министром по делам Бундесрата.
Лидер оппозиции Фогель (СДПГ) и канцлер Коль принимают совместное решение об образовании рабочих групп для обсуждения экономических и социальных проблем в новых землях.
Выборы в ландтаг земли Рейнланд-Пфальц; СДПГ становится сильнейшей партией.
Рудольф Шарпинг (СДПГ) избирается премьер-министром правительства земли Рейнланд-Пфальц. Тем самым СДПГ снова получает большинство в Бундесрате. Съезд СДПГ в Бремене избирает Бьёрна Энгхольма председателем СДПГ.
Бундестаг принимает решение сделать Берлин резиденцией правительства и парламента (338 голосов за, 320 - против).
На перевыборах председателя фракции СДПГ в Бундестаге Ханс Ульрих Клозе одерживает победу над Хертой Дойблер-Гмелин и Рудольфом Дресслером. Инге Веттиг-Даниельмайер, председатель Сообщества женщин в СДПГ (AFA) избирается Правлением партии новым казначеем СДПГ. Официально она встуает в должность 14 января 1992 г.
477

декабрь 1992 г.
7 февраля
12 марта 17 июня 29 июля
22 августа
14 сентября
8 октября
16-17 ноября
2 декабря 1993 г.
12 января
13 марта
3 мая
Число членов СДПГ составляет 920 тыс. человек.
Подписание Маастрихтских договоров об основании Европейского Союза (ЕС) и экономического и валютного союза.
Бундестаг создает специальную комиссию по расследованию прошлого СЕПГ.
Бундестаг принимает Закон о реабилитации жертв политического террора и о выплате им компенсаций. Эрих Хонеккер, бежавший в марте 1991 г. в Москву, возвращается в качестве подследственного в Германию; против него как председателя Госсовета ГДР ведется следствие в связи с убийствами, совершенными властями ГДР на внутригерманской границе. Закрытое совещание руководителей партии и фракции СДПГ в Петерсберге близ Бонна. Приняты «Петерсбергские решения»: о праве на убежище и о принципах признания политических беженцев, а также о возможности применения частей бундесвера в рамках решений, принимаемых ООН.
Уход Вилли Брандта с поста Председателя Социалистического Интернационала. Конгресс СИ, состоявшийся в Берлине 15-17 сентября, избирает его преемником Пьера Моруа.
После продолжительной тяжелой болезни в г. Ункель на Рейне скончался Вилли Брандт - Председатель СДПГ с 1964 по 1987 г., Федеральный канцлер ФРГ с 1969 по 1974 г., Председатель Социалистического Интернационала с 1976 по 1992 г.
Внеочередной съезд СДПГ в Бонне. В принятых резолюциях СДПГ высказывается за изменение закона о беженцах и за внесение в конституцию поправки о введении «голубых касок» (решение ООН). Ратификация Маастрихтских договоров.
Тяжело больной Э. Хонеккер отпущен на свободу «из уважения к достоинству человека» и уезжает в Чили, где и умирает в марте 1994 г.
Главы правительств и министры финансов федерации и земель одобрили в основных чертах «Пакт солидарности» для оказания помощи в развитии новых земель ФРГ. С 1 января 1995 г. должна быть введена «надбавка солидарности» к подоходному налогу в размере
7,5 	%.
Бьёрн Энгхольм подает в отставку с постов Председателя СДПГ и премьер-министра земли Шлезвиг-Голь-
478

19 мая 26 мая
13 июня
25 июня
20 июля
18 августа
1 ноября 16-19 ноября
декабрь 1994 г.
9 февраля
13 марта
26-27 апреля
штейн, а также отзывает свое согласие стать кандидатом в канцлеры от СДПГ после того, как выяснилось, что в 1987 г. он дал неверные показания перед комиссией ландтага по расследованию «дела Баршеля». Его временно заменяет Йоханнес Рау.
Избрание Хайде Симонис премьер-министром земли Шлезвиг-Гольштейн.
Бундестаг утверждает новое право о предоставлении убежища, включая изменение статьи 16 Основного закона ФРГ.
При опросе членов партии о кандидатуре будущего председателя СДПГ Рудольф Шарпинг получает
40,3 	% голосов, Герхард Шрёдер 33,2 % и Хайдемари Вичорек-Цойль 26,5 %.
Внеочередной съезд СДПГ в Эссене избирает Рудольфа Шарпинга, премьер-министра земли РейнландПфальц, новым Председателем СДПГ.
В Брюсселе Европейский Союз принимает решение об оказании структурной помощи новым землям ФРГ в размере 27 млрд, марок на период до 1999 г.
Гюнтер Ферхойген вступает в должность федерального секретаря партии (как преемник Карла-Хайнца Блессинга).
Маастрихтские договоры вступают в силу; превращение Европейского Сообщества в Европейский Союз. Съезд СДПГ в Висбадене принимает решение, согласно которому подразделения бундесвера при определенных условиях могут принимать участие в акциях ООН по поддержанию мира, но не в боевых операциях. Й. Рау утверждается кандидатом от СДПГ на выборах Президента ФРГ. Большинством голосов делегатов (83 %) подтверждается избрание Рудольфа Шарпинга Председателем СДПГ; заместителями председателя избираются Херта Дойблер-Гмелин, Оскар Лафонтен, Йоханнес Рау, Вольфганг Тирзе, Хайдемари Вичорек-Цойль.
Численность членов СДПГ - 860 тыс. человек.
Число безработных в Германии превышает 4 млн. человек (2,8 млн. в старых и 1,3 млн. в новых землях). Земельные выборы в Нижней Саксонии. СДПГ во главе с премьер-министром Герхардом Шрёдером получает 44,3 % голосов и добивается абсолютного большинства мандатов.
Создание организации СДПГ-60 + (члены СДПГ 60 лет и старше). На первом конгрессе в Майнце председателем организации избран Ханс-Ульрих Клозе.
479

23 мая 13 июня
22 июня 27 июня 22 июля
31 августа 8 сентября
11 сентября
25 сентября 16 октября
18 октября 26 октября 15 ноября
Федеральное собрание избирает Президентом ФРГ Романа Херцога, бывшего председателя Федерального конституционного суда.
Выборы в Европейский парламент. СДПГ набирает 32,2% голосов и получает 40 мест; ХДС - 32% и 39 мест; Союз 90/Зеленые — 10,1% и 12 мест; ХСС - 6,8% и 8 мест. СвДП и Республиканцы остаются за пятипроцентным барьером и не получают мандатов. Предвыборный съезд СДПГ в Галле. За Рудольфа Шарпинга в качестве кандидата на пост канцлера проголосовали 95,6 % делегатов.
Выборы в ландтаг земли Саксония-Анхальт. СДПГ повышает свои результаты на 8 процентных пунктов, ХДС теряет 14,5 процентных пунктов.
Райнхард Хёппнер избирается премьер-министром земли Саксония-Анхальт. Он формирует социал-демократическое правительство меньшинства при частичной поддержке ПДС («Магдебургская модель»). Торжественные проводы в Берлине последних российских войск, размещенных в Германии.
Германию покидают американские, британские и французские войска. Ютта Момбах (СДПГ) избирается председателем Федерального конституционного суда. На выборах в ландтаг земли Бранденбург СДПГ во главе с Манфредом Штольпе одерживает крупную победу, набрав 54,1 % голосов. ХДС получает 18,72 % и почти столько же ПДС - 18,71 %. В Саксонии СДПГ получает на выборах в ландтаг всего 16,5 % голосов. ХДС во главе с Куртом Биденкопфом сохраняет там свое абсолютное большинство.
На земельных выборах в Баварии СДПГ улучшает свои результаты, получив 26,1 % голосов; ХДС получает абсолютное большинство - 52,8 %.
Выборы в Бундестаг. ХДС/ХСС, получив 41,4% голосов, создает коалицию с СвДП (6,9 % голосов), одержав тем самым победу с небольшим преимуществом; СДПГ улучшила свои результаты до 36,4 % голосов. Зеленые получили 7,3 % и ПДС - 4,4 % голосов. На состоявшихся одновременно земельных выборах СДПГ получила в земле Мекленбург-Передняя Померания и в Тюрингии около 30 %. В Сааре она получила 49,4 % голосов и абсолютное большинство мандатов.
Рудольф Шарпинг избирается председателем фракции СДПГ в Бундестаге.
Курт Бек избирается в Рейнланд-Пфальце премьерминистром в качестве преемника Рудольфа Шарпинга. X. Коль (ХДС) в четвертый раз избирается Федераль¬
но

1995 г.
1 января
26 марта 8 мая
июль
14-17 ноября
декабрь
1996 г.
январь
26 марта 21 апреля
ным канцлером и формирует правительство на прежней коалиционной основе из ХДС/ХСС и СвДП.
Прекращается деятельность Попечительского ведомства в новых землях. За 4 года приватизированы полностью или частично около 14,5 тыс. бывших народных предприятий. Выручка от приватизации составила 65 млрд, марок. От новых владельцев получены обязательства создать 1,5 млн. рабочих мест и инвестировать 207 млрд, марок. С 1995 г. остающиеся проблемы решает Федеральное ведомство по особым задачам, связанным с объединением Германии. Вступает в силу Шенгенское соглашение, согласно которому государства ЕС (за исключением Англии и Ирландии) ликвидируют персональный контроль при пересечении их границ своими гражданами.
В Берлине четыре державы - победительницы и Германия отмечают 50-летие окончания Второй мировой войны. В своей речи Президент ФРГ Р. Херцог сказал: «Если правильно, что Западная Европа превратилась в остров мира, свободы и процветания, то тогда на нее ложится также обязанность помочь другим в достижении сравнительно такого же уровня развития». Массовые убийства сербскими войскми в Сребренице, жертвами пали около 7 тыс. мусульман.
Съезд СДПГ в Мангейме. Впервые в истории СДПГ делегаты избирают председателем партии кандидата, не представленного ее руководством. Председателем СДПГ вместо Рудольфа Шарпинга 421 голосами делегатов был избран Оскар Лафонтен, произнесший воодушевившую делегатов речь. Были избраны пять заместителей председателя СДПГ. На посту Федерального секретаря Франц Мюнтеферинг сменил Гюнтера Ферхойгена. В ходе второго тура голосования в Правление партии был избран Герхард Шрёдер - премьерминистр земли Нижняя Саксония.
Численность членов СДПГ составила 818 тыс. человек.
Впервые подразделения бундесвера участвуют в боевых действиях НАТО по обеспечению мира в Боснии, которые продолжаются вплоть до декабря.
На выборах в ландтаг земли Баден-Вюртемберг СДПГ получает только 25,1 % голосов (в 1992 г. -
29,4 	%),ХДС-41,3%.
Райнхард Климт избирается председателем организации СДПГ в Сааре.
16 - 8575
481

25 ноября
1997 г.
1 мая
1 июня июль
1998 г.
январь
1 февраля
1 марта
17 апреля 26 апреля
24-26 мая
Съезд молодых социал-демократов в Кёльне обсуждает тему «Договор с будущим: новые шансы для молодежи».
Победа на выборах Лейбористской партии Великобритании под руководством Тони Блэра.
Успех на выборах во Франции французских социалистов под руководством Лионеля Жоспена.
Во время «наводнения века» на прилегающей к Одеру территории затоплены 1200 населенных пунктов Германии, Польши и Чехии. 6,5 тыс. немцев вынуждены временно покинуть свои дома. С помощью 30 тыс. солдат бундесвера разрастание катастрофы было предотвращено. 12 ноября Ортвин Рунде избирается бургомистром Гамбурга.
Число безработных - 4,9 млн. человек достигает максимума в истории ФРГ. В новых землях квота безработных превышает 20 %.
Съезд социал-демократов земли Северный Рейн - Вестфалия избирает премьер-министра Йоханнеса Рау в девятый раз председателем земельной организации СДПГ. Он получил 92,5 % голосов делегатов.
На выборах в ландтаг в Нижней Саксонии СДПГ во главе с Герхардом Шрёдером, набрав 47,9 % голосов, получает абсолютное большинство в ландтаге. Предвыборный съезд СДПГ в Лейпциге единогласно выдвигает Герхарда Шрёдера кандидатом в канцлеры. В результате выборов в ландтаг земли Саксония-Анхальт СДПГ становится сильнейшей партией (35,5 % голосов), оттеснив ХДС (22 %) на второе место. После безрезультатных переговоров с ХДС социал-демократы соглашаются сформировать однопартийное правительство меньшинства с учетом того, что ПДС готова его частично поддержать. 26 мая в ландтаге за премьер-министра Райнхарда Хёппнера (СДПГ) голосуют 67 депутатов из 112 (47 от СДПГ и 20 от ПДС), и он, таким образом, избирается на этот пост на следующие 4 года.
Съезд социал-демократической организации земли Северный Рейн - Вестфалия избирает федерального секретаря СДПГ Франца Мюнтеферинга своим председателем. Он сменил на этом посту Йоханнеса Рау, который 21 год занимал этот пост. Съезд выдвинул министра экономики В. Клемента кандидатом на пост премьер-министра, которым почти 20 лет также был Й. Рау, ушедший в отставку.
482

27 мая
8 июня
17 июня 13 сентября
27 сентября
20 октября
25 октября
26 октября
27 октября 7 ноября
Ландтаг большинством голосов депутатов коалиции СДПГ и Союз 90/Зеленые избирает Вольфганга Клемента премьер-министром земли Северный Рейн - Вестфалия.
На открытии съезда Объединения немецких профсоюзов (ОНП) Президент ФРГ Р.Херцог призвал предпринимателей вознаградить профсоюзы за их сдержанность в требованиях, касающихся заработной платы, надежными рабочими местами и предоставлением работы для вступающих в трудовую жизнь. Председатель ПДС Лотар Виски приносит извинения за совершенные СЕПГ противоправные действия при подавлении восстания в ГДР 17 июня 1953 г.
На земельных выборах в Баварии СДПГ несет потери, получив 28,7% голосов (в 1994 г. - 30%). ХСС в восьмой раз подряд добивается абсолютного большинства (52,8%). Зеленые - с 5,7% также теряют голоса (6,1%). СвДП снова не удается преодолеть барьер в 5%.
СДПГ одерживает победу на выборах в Бундестаг. Опередив ХДС/ХСС (35,1%) по числу полученных голосов, СДПГ (40,9%) не только составила самую крупную фракцию в Бундестаге (298 депутатов против 245 у ХДС/ХСС), но и в коалиции с партией Союз 90/Зеленые (6,7% голосов = 47 мандатов) сформировала федеральное правительство, которое 16 лет спустя вновь возглавил социал-демократический канцлер, на сей раз Герхард Шрёдер. СвДП получила 6,2% голосов и 43 мандата; ПДС - 5,1% и 36 мандатов, что позволило ей создать фракцию в Бундестаге. В земле Мекленбург-Передняя Померания состоялись выборы в ландтаг, в результате которых СДПГ стала и здесь сильнейшей партией с 34,3% голосов. ХДС получила 30,2% голосов и ПДС - 24,4%. Все остальные партии не попали в ландтаг. 3 ноября СДПГ сформировала коалиционное правительство, в которое на правах младшего партнера вошла ПДС.
Завершение переговоров между СДПГ и Союзом 90/ Зеленые и подписание договора о правительственной коалиции между ними. Девиз договора «Прорыв и обновление - путь Германии в XXI век». В центре работы правительства - преодоление безработицы. На съездах обеих партий договор получает одобрение. Внеочередной съезд СДПГ в Бонне.
Вольфганг Тирзе (СДПГ) избран председателем Бундестага. Он получает 351 из 666 поданных голосов. Бундестаг избирает Герхарда Шрёдера Федеральным канцлером.
На съезде ХДС председатель фракции ХДС/ХСС в
483
16*

10 ноября
13 ноября
16 ноября
декабрь
1999 г.
1 января
7 февраля
11 марта
13 марта
23 марта
1 апреля
Бундестаге Вольфганг Шойбле избран председателем ХДС.
Канцлер Г. Шрёдер выступает в Бундестаге с первым правительственным заявлением. Райнхард Климт избран премьер-министром в Сааре.
Значительным большинством (540 из 582 депутатов) Бундестаг принимает решение об участии ФРГ в авиационном контроле НАТО над районом Косово (Югославия).
Во время своего визита в Москву федеральный канцлер Г.Шрёдер подчеркивает преемственность в «очень хороших» отношениях между Германией и Россией. Численность СДПГ составила 774 тыс. человек; ХДС - 636 тыс.; ХСС - 180 тыс.; ПДС - 97 тыс.; СвДП - 69 тыс.; Союз 90/Зеленые - 50 тыс.; доля членов этих партий в новых землях: СДПГ - 3,5%; ХДС - 8%; СвДП - 6%; Союз 90/Зеленые - 27%; ПДС - 97%.
В странах ЕС принимается решение о введении евро в качестве общей валюты.
На выборах в ландтаг земли Гессен партия Союз 90/Зеленые теряет много голосов, в результате чего правящая коалиция СДПГ (39,4 % голосов) и Союза 90/Зеленые терпит поражение. К власти приходит коалиция ХДС (43 % голосов) и СвДП. Правящая коалиция СДПГ и Зеленых утрачивает свое большинство в Бундесрате.
Неожиданное заявление О. Лафонтена о том, что он подает в отставку с занимаемых им постов Председателя СДПГ и федерального министра финансов, а также слагает с себя обязанности депутата Бундестага. Через два дня он выступает с кратким заявлением, которое, однако, не объясняет причин ухода в отставку. Он говорит, что остается членом партии, ибо для него СДПГ представляет часть жизни.
Левые социал-демократы в СДПГ, представленные организациями «Франкфуртский кружок» и Молодые социалисты, провели в Берлине встречу. На ней было принято заявление, в котором высказано не только их сожаление в связи с отставкой Лафонтена, но и понимание вынужденности этого шага. Левые призвали руководство партии последовательно выполнять ее правительственную программу.
В ходе Косовского конфликта НАТО начинает воздушную войну против Югославии. Солдаты бундесвера принимают участие в боевых действиях.
Вступает в силу первая ступень налоговой реформы и вводится минимальная зарплата - 630 марок.
484

12 апреля
7 мая 23 мая
6 июня
13 июня
5 сентября
Внеочередной съезд СДПГ в Бонне большинством голосов делегатов (77 %) избирает Герхарда Шрёдера Председателем СДПГ. Ханс Айхель назначается министром финансов ФРГ.
Бундестаг принимает новый Закон о гражданстве. Он вступает в силу 1 января 2000 г.
В Берлине Федеральное собрание во втором туре абсолютным большинством голосов делегатов избирает Йоханнеса Рау (СДПГ) Президентом Федеративной Республики Германия. Он вступает в должность 1 июля 1999 г.
СДПГ добивается большого успеха на выборах в Городское собрание депутатов города-земли Бремен: за социал-демократов проголосовали 42,6% избирателей, т.е. на 9,2% больше по сравнению с выборами 1995 г., и из 100 депутатских мест в городском собрании СДПГ теперь принадлежит 47, т.е. на 10 больше, чем прежде. Укрепляет свои позиции и ХДС: 37,1% голосов и 42 депутатских места (соответственно было 32,4% и 37). Несет потери Союз 90/Зеленые: 9% голосов и 10 депутатов (13,1% и 14). СвДП и ПДС опять не смогли преодолеть 5 %-й барьер. Одно депутатское место в собрании впервые получил правоэкстремистский Немецкий народный союз, сумевший преодолеть 5 %- й барьер в портовом городке Бремерхафен, который входит как составная часть в город-землю Бремен. Результаты выборов в Европейский парламент: СДПГ несет потери, получив 30, 7 % голосов (на прошлых выборах - 32,2 %); более значительные потери у Союза 90/Зеленые - 6,4 % (10,1 %); большого успеха добивается блок ХДС/ХСС - 48,7 % (38,8 %); впервые входят в ЕП представители ПДС - 5,8 %; СвДП опять не сумела преодолеть 5 %-й барьер - 3 %. Небывало низкой оказалась активность избирателей - 45,2 % (60 %). Европейская народная партия (консерваторы, христианские демократы) одержали победу над Европейской социалистической партией (социалдемократы, социалисты). ЕНП образует крупнейшую фракцию в ЕП - 230 депутатов, ЕСП представлена лишь 181 депутатом, т.е. утратила свое прежнее большинство в ЕП (СДПГ потеряла 7 мест, лейбористы из 60 сохранили только 30 мест).
На земельных выборах в Сааре и Бранденбурге СДПГ несет потери. В Сааре заканчивается 14-летнее пребывание у власти правительства СДПГ. В Бранденбурге лидер СДПГ Манфред Штольпе после утраты социал-демократами абсолютного большинства в ландтаге возглавил правительство «большой коалиции» СДПГ и ХДС.
485

9 сентября 12 сентября
19 сентября
10 октября 7-9 декабря
17 декабря
2000 г.
27 февраля
14 мая
14-15 июня
14 июля
25 июля 17 августа
2001 г.
30 января
25 марта
Райнхард Климт переезжает в Берлин в качестве министра транспорта.
СДПГ терпит тяжелое поражение на земельных выборах в Тюрингии. Абсолютное большинство в ландтаге завоевывает ХДС.
На земельных выборах в Саксонии СДПГ получает всего 10,7 % голосов.
На выборах в палату депутатов Берлина за СДПГ голосуют 22,4 % избирателей.
На съезде СДПГ в Берлине Г. Шрёдер вновь избирается Председателем партии, а Ф. Мюнтеферинг - её Генеральным секретарем. Съезд поддерживает линию Правления в налоговой политике. Принципиальное согласие ФРГ о выплате компенсаций за принудительный труд при нацистском режиме.
На земельных выборах в Шлезвиг-Гольштейне СДПГ улучшает свои результаты и получает 43,1 % голосов. Это позволяет продолжить деятельность правительства «красно-зеленой» коалиции во главе с премьерминистром Хайде Симонис.
На земельных выборах в Северном Рейне - Вестфалии за СДПГ подано 42,8% голосов; значительно увеличивает свое представительство в ландтаге СвДП. Социал-демократ В.Клемент вновь избирается премьер-министром правительства этой земли. Федеральный канцлер Шрёдер и представители ведущих энергетических предприятий страны приходят к согласию относительно необходимости отказа Германии от атомной энергетики.
Бундесрат утверждает налоговую реформу против воли руководства ХДС/ХСС - с помощью голосов нескольких земель, руководимых представителями блока ХДС/ХСС.
Федеральный канцлер Шрёдер подводит промежуточный итог политики правительства.
При продаже на аукционе лицензии на UMTSMobilfunk в целом выручка составила 98,8 млрд, марок.
Правительство ФРГ возбуждает в Федеральном конституционном суде ходатайство о запрете правоэкстремистской партии НДП. В марте Бундестаг и Бундесрат также вносят предложения о запрете этой партии.
На земельных выборах в Рейнланд-Пфальце СДПГ
486

11 мая 16 июня
18-22 августа
11 сентября
23 сентября
7 октября 21 октября
16 ноября
19-22 ноября
добивается увеличения поданных за нее голосов до 44,7 %. Социал-демократ К. Бек вновь возглавляет земельное правительство. На выборах в земле БаденВюртемберг СДПГ под руководством Уте Фогт улучшает свои результаты (33,3 % по сравнению с 25,1 % на прошлых выборах). Однако сильнейшей партией здесь остается ХДС, которая продолжает править в коалиции с СвДП.
Бундесрат утверждает «пенсию Ристера» (пенсионную реформу, разработанную под руководством министра труда Вальтера Ристера).
После утраты Эберхардом Дипгеном (ХДС) доверия депутатов при голосовании Берлинская палата депутатов избирает правящим бургомистром Берлина Клауса Воверайта.
Военный контингент НАТО в Македонии выступает с предложением об уничтожении оружия повстанцев. Бундестаг 497 голосами одобряет отправление туда солдат бундесвера.
Атаки террористов, захвативших пассажирские самолеты, на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке и на Пентагон, в результате которых погибло более 3000 человек.
На выборах в палату депутатов Гамбурга число голосов, поданных за СДПГ, немного возрастает, однако Зелено-альтернативный список несет потери. В результате власть в городе переходит к коалиции ХДС, СвДП и правопопулистской партии во главе с Р. Шилли.
США начинают воздушными налетами на Афганистан операцию «Enduring Freedom» («Прочный мир»). Выборы в Палату депутатов в Берлине. СДПГ получает 29,7 % голосов (в 1999 г. 22,4 %), в то время как ХДС теряет значительное число избирателей (23,7 % вместо 40,8 % в 1999 г.). ПДС завоевывает 22,6 %, СвДП - 9,9 % и Зеленые - 9,1 %. Сенат (правительство Берлина) формируется на основе коалиции СДПГ и ПДС.
Федеральный канцлер Г. Шрёдер при голосовании по вопросу о доверии (инициированном им самим), получает 336 голосов - на два голоса больше необходимого большинства. Тем самым одобряется также и решение кабинета о подготовке солдат бундесвера к участию в антитеррористических операциях.
Съезд СДПГ в Нюрнберге во всех важных вопросах поддерживает канцлера Шрёдера. 88,58 % делегатов вновь избирают Шрёдера Председателем партии. В. Шарпинг в качестве его заместителя получает всего 58,78 % голосов.
487

2002 г.
1 января
23 марта
24 апреля
22 сентября
22 октября
2003 г.
январь
22 января
В 12 странах Европы евро вводится как законное средство платежа.
Бундесрат одобряет голосом Манфреда Штольпе Закон об иммиграции для Бранденбурга.
Выборы в ландтаг в земле Саксония-Анхальт. СДПГ получает только 20,0 % голосов (в 1998 г. - 35,9 %). ХДС получает 37,6 % и становится сильнейшей партией; ПДС получает 20,1 %, а СвДП - 13,1 %.
Выборы в Бундестаг. Количество избирательных округов сокращается с 328 до 299. СДПГ получает
38,5 	% голосов (в 1998 г. - 40,9 %). Такой же результат у ХДС/ХСС (в 1998 г. - 35,1 %). Союз 90/Зеленые - 8,6 % (в 1998 г. - 6,7 %). ПДС получила 4 % голосов и не преодолела пятипроцентный барьер (в 1998 г. - 5,1 %). Но она все же будет представлена в Бундестаге двумя депутатами-женщинами, которые победили в своих избирательных округах в Берлине. Благодаря трем так называемым дополнительным прямым мандатам СДПГ получает 251 мандат и вновь становится крупнейшей фракцией (у ХДС/ХСС 148 депутатов) и вместе с 155 депутатами партии Союз 90/Зеленые получает большинство, необходимое для продолжения деятельности правящей «красно-зеленой» коалиции. Важную роль в победе СДПГ на выборах сыграла её позиция по отношению к проблеме Ирака, сформулированная председателем СДПГ канцлером Г. Шрёдером: «Германия никогда не будет участвовать в войне против Ирака». Выборы в земле Мекленбург-Передняя Померания. Правящая коалиция СДПГ-Союз 90/Зеленые сохранила свое большинство в ландтаге и вновь сформировала земельное правительство, возглавляемое СДПГ.
В Бундестаге во второй раз канцлером избирается Г. Шрёдер (305 голосов «за», 292 - «против»). Ф. Мюнтеферинг покидает пост Генерального секретаря СДПГ и становится руководителем фракции СДПГ в Бундестаге. Генеральным секретарем СДПГ избирается лидер гамбургских социал-демократов О. Шольц.
К концу 2002 г. численность безработных в Германии вновь превысила 4 млн. человек (2,65 млн. в старых землях и 1,37 млн. в новых), достигнув 9,7%; причем в новых землях безработица более чем вдвое выше (18,4%), нежели в старых землях (8,2%). Экономический рост в ФРГ в 2002 г. составил около 1,5%.
На досрочных парламентских выборах в Нидерландах большого успеха добивается Партия труда (социал-
488

2 февраля
3 февраля
март-август
23 мая
демократы) во главе со своим новым молодым лидером В. Босом. По сравнению с прошлыми выборами она почти вдвое увеличивает свое представительство в парламенте страны (с 23 до 42 депутатов). Однако победу вновь одерживает Христианско-демократическая партия - 44 депутата.
Земельные выборы в Нижней Саксонии и Гессене. В обеих землях СДПГ терпит серьезное поражение. В Нижней Саксонии СДПГ набирает 38 % голосов (в 1998 г. - около 48 %) и, несмотря на рост голосов, поданных за ее младшего партнера в правящей коалиции - Союз 90/Зеленые, утрачивает возможность остаться у власти в земле, где она правила непрерывно 13 лет. К власти приходит ХДС - 48 % голосов (в 1998 г. - 36 %). Впервые в ландтаг проходит СвДП, преодолевшая пятипроцентный барьер. В Гессене потери СДПГ еще более значительны - 33 % голосов (против 39 % в 2000 г.), в то время как ХДС получает 49 % голосов (в 2000 г. - 43 %), т.е. с большим отрывом выигрывает вторые земельные выборы подряд. Согласно новому закону, ландтаг и правительство земли Гессен будут функционировать не 4 года, а 5 лет. Соответственно возрастает и срок пребывания у власти ХДС.
Канцлер Шрёдер заявляет, что главную вину за поражение на выборах в Нижней Саксонии и Гессене несет центральное руководство СДПГ и прежде всего сам он как Председатель партии. Он подчеркнул, что СДПГ сделает необходимые выводы из результатов этих выборов.
Канцлер ФРГ и Председатель СДПГ Герхард Шрёдер выносит на обсуждение в партии документ «Agenda 2010», в котором обосновывается стратегия социалдемократов на предстоящие годы, прежде всего в экономической и социальной областях.
В Берлине в Доме Вилли Брандта руководство СДПГ вместе с приглашенными гостями из разных стран мира отмечает 140-летие создания партии.

1,
100
90
ао
70
60
so
40
30
20
10
ТАБЛИЦЫ И ДИАГРАММЫ
Количество избирателей, голосовавших за СДПГ, и число мандатов, полученных ею в рейхстаге в 1871-1912 гг. (в процентах)
Количество голосов избирателей (в процентах)
Число полученных мандатов (в процентах)
гп
1871 18(74 1877 1878 1881 1884 1887 1890 1893 1898 1903 1907 1912

2. Количество избирателей, голосовавших за СДПГ, и число мандатов, полученных ею в рейхстаге в 1871-1912 гг.
(в абсолютных цифрах)
- 4 млн.
мандаты
• 3 млн.
' 2 млн.
“ 1 млн.
4250000
32S8000 3010000
2107000
1786000
1427000
351000 124000
О
1671 1674 1677 1678 1881 1864 1687 1690
36
56
81
43
110
1893 1896 1903 1907 1912
* Из 397 депутатов в целом; в 1871 г. - только 382 депутата.
491

3. Наглядная схема выборов в рейхстаг в 1919-1933 гг.
НСДПГ
КПГ
§§§§§ндп-
188888888 Центр
кминннп
НСНРП
% ШШПШШСДПГ Щ—-J ННП 1 J Малые партии
* С 1930 г. - Немецкая государственная партия.
** 1919 г. - Выборы в Национальное собрание.
492

4. Результаты выборов в рейхстаг в 1919-1933 гг. (в процентах)
GN
г-н
CN
Я
Я
Ен
Р-
cd
с
СО
СО
ON
о
СО
CN
CN
CO
1
со
С\
1-Н
СО
Ч*
00
=
О
00
r-H
CN
i-Н
<ч
1П
CN
ON
CN
О
1
CN
СО
С\
г-Ч
СО
СО
00
in
^-4
^H
i-H
о
CN
vd
CN
ЧГ
GN
ON
CN
in
о
vq
1
СО
СО
CN
К
СО
1П
in
CN
Г-Н
CN
i-Н
1930
СО
о
00
in
00
00
in
1
1-н
00
к
rC
vf
^H
со
CN
cd
1928
40
CN
о
r-H
ON
00
VO
CN
ЧГ
т-Н
i<
00
CN
^H
"d
CN
CN
o'
<э
CN
О
1П
CN
vq
CO
О
CO
о
CN
г-Н
СО
о
(N
©
^-4
CO
vd
VD
CN
о
ON
cs
in
1П
00
CN
Гч
m
00
vq
С\
F"H
VO~
cn
r-H Г—4
CN
CO
in
О
CN
о
CN
1920
1
1-н
4t<
CN
vq
CO
vq
о
Ол
in
1-Н
к
CO
CO
r-H
00
CN
00
CN
со чо ^ tv. 1П CN VO О н CN W N К
гн н со
Ё
X
U
а
я
Е-
а
я
я
а>
3
"о-
и с
и
С
И
uS|к S Э « ü
Он
D
Я
Он
cd
VO
Я
я
н
X
<Ü
Я"
о
а
в
я
н
о?
я
я
я
<и
я
о
н
о
а>
Си
X!
cd
Он
о
VO
X
я
я
к
о
cd
я
я
Он
о
н
8
я"
я
н
Он
я
я
<и
a
5
н
2
я
2
я
я
о
я
я
2
в
я
В
в
»я о я я 0) я н
о ^
Он S
я н S & 5“ g
о е ^ я 2 2 2 Й я 5 в 2
я 2 « « о о Е Е
493
В 1919 - включая голоса, поданные за Баварскую народную партию.

5. Количество голосов избирателей, полученных партиями на выборах в Бундестаг в 1949-1998 гг.
494
Из общегочисла голосов избирателей 3,9% приходилось на старые земли и 1,2% - на новые земли.

6. СДПГ на выборах в Бундестаг в 1949-1998 гг. (по итогам в зе!
27.9.98
VA ^ О VA ^ VÖ гч' cs (Л fr>*OV4'*'*'*'*'*W4'*
^ ^ н. *о
ff? V/4 04 00 '*
m <n m <<S
00
я
40,9
16.10.94
О ON VA ON N О (О ON * С\
00 >*
$ S S Я Я
34,0
36,4
Выборы в Бундестаг в процентах1
2.12.90
^-•(^«rvOO'^ri^rlVNv CNNOfS—'ОООО^нЧО^иОО <ЧСЧ'*'*«ОСГ>'*«Л*4СО
35,7
On NO Г1 N С4 N 40 00 * »н СП (N ^ (N (N
30,5
33,5
25.1.87
^6 vAoq
0\N\0'H«HfflN(fiON
СЧ<Ч'*'*СГ>'*'*С<П'*«П
37,0
[18. 3.90 ]
ч ^ ^
04 РП V/4 СГ4 гС <N <N • <N
373
34,0
1
6.3.83
О4^'*4О<П00'*00|'^
HOOOON'H'HNOOin-н
38,2
| Выборы в Народную палату ГДР |
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1
Выборы в Палату депутатов 21.1.89 Выборы в Собрание депутатов 6.5.90
1
О
00
о
v\
°1 N. ‘О 4 ^ OO 0O f<) N Й ?! 1Л N? N? ^ ^
42,9
1
3.10.76
VÖ » q 'O N N ON N H
чрсч^с$и^»пчр.--Тч£>чр
«НГГ>»Ли'4'*'*'*'<Г'*'*
42,6
1
19.11.72
ov oo »^^•o^H'^osONvq oo* N oo eo oo о V N oo“
00
V/"4
1
28.9.69
(ЛУОО^^ООООНОМЛ
УО t t 00 «n JO Q OS ^ co<fivrNvA'*'*'*'*c<4'<r
42,7
1
19.9.65
C> r^. 00 VC> 00 eo
СП n M » (A ON (S yp ON OO*
393
1
17.9.61
HrnfsONOONlfJIAVA^ N Э ОУ VO (S 00* N VO
<ч
ж
1 1 1 1 1
1
1
15.9.57
oo'* rj » q » iA Nf и oo VA VO* VO 1Л OO* N* Л О* 1Л Q*
00
гг>
1 1 1 1 1
1
1
6.9.53
Orf^O—'fV.'-^ONr| I VAN (П fA oC 00 eo Q* N 40 NNfO(A(A(f)(AN fN
28,8
1 1 1 1 1
1
1
9
00
ON rv. >* NO чг ** 40 I о
»O <N* t* ON N in -1 00* 04 fSNlfUfUfUOlOlN fS
<4
04
CN
1 1 1 1 1
1
1
Вюртемберг
Бавария
Бремен
Гамбург
Гессен
Нижняя Саксония Северный Рейн-Вестфалия Рейнланд-Пфальц Саар2
Шлезвиг-Г ольштейн
Федеративная Республика Германия (без Берлина)
Бранденбург
Мекленбург-Передняя Померания Саксония Саксония-Анхальт Тюрингия
Берлин
Федеративная Республика Германия
495
1 В % поданных действительных голосов (с 1953 г. действительных поданных вторых голосов).
2 Население Саара после воссоединения земли с ФРГ впервые участвовало в выборах в Бундестаг.

7. Три эпохи в доходах населения в Германии. Национальный доход на душу населения (в марках)
496
1 Рост национального дохода на душу населения после 1979 г. (в нем. марках): 1980 - 18656, 1981 - 19248, 1982 - 19850, 1983 — 20941, 1984 — 22197, 1985 — 23270, 1986 — 24719, 1987 — 25661, 1988 — 26878 и 1989 — 28221. Для лучшего сравнения нужно, однако, учитывать и рост цен. В 1979-1989 гг. он составил на душу населения (в нем. марках): 1979 - 22494, 1964 - 13103, 1949 - 6085, 1932 - 3305, 1925 - 3945, 1913 - 4533, 1893 - 3490 и 1872 - 2593 марки.

8. Изменения в социально-профессиональном мире Германии
17 - 8575
497
Источник: публикации Федерального ведомства статистики.

160
150
140
130
120
110
100
90
80
70
60
50
9. Номинальная недельная заработная плата в промышленности
и прожиточный минимум в 1871-1932 гг.
ндекс 1913 г. = 100
> Номинальная недельная заработная плата ' Прожиточный минимум
За период с 1914 по 1923 гг. точных статистических данных нет
1
1880 1890 1900 1910
1875 1885 1695 1905

120
110
100
90
60
10. Реальная недельная заработная плата в промышленности
в 1871-1932 гг.
аекс 1913 г. = 100
Общая сумма недельного заработка Реальная недельная заработная плата
За период с 1914 по 1923 гг. точных статистических данных нет
1880 1880 1800 1913 1924 1929
1932
499

11. Безработица в 1919-1933 гг. (в тысячах человек*)
500
См. Вгу. Wages in Germany, р. 325-239; везде средние показатели за год.
С 1924 г. произошло изменение в статистике: до 1923 г. учитывались лишь получающие пособие, а с 1924 г. - все зарегистрированные безработные. Для сравнения: данные по старой системе за 1924 г. и за 1925 г. были бы соответственно 841 000 и 384 000 человек.
Кульминация в феврале 1932 г. - 6 128 429 человек.

12. Экономические и социальные общие данные в 1950-1989 гг.
Г осударственная задолженность (государственные бюджеты в совокупности) в млрд. герм, марок
vooNcs 'оогч-.отсч — ONOs^^ONm^r^^ooowevoeehsirxfsooqocft defi vdovo ттся odrCrCi/NONO© Г'Гчо^оо© «пор uv»* ~ is© ~ odmov — — -*<s<sm«44i,'<rvnNONOisrsooobcKaN
шнимательской и имущества (менения в % Реальный
on о ^ «/n© «n ts «п |ч*«п r* «n on ^ on oo^N^vqoo «n oq«n is is»* © «n oo © о«п о <s <s cs on сч о no no — Von «n o«n «а о «von о -Г >/n is«а © *a adcd
l ill
Доход от предп] деятельности Ежегодные из Номинальный
00 ON «П •-< VO ON — Is ON NO NO ON »A ON»A ON NO О'Ч’ ON © IA 00 NO «S «S |S «А
«a cn rs vf ri o“ N (N d Nf N NO 1Л oo oo" O* «n 1Л NT d N - 61Л (П d d o\ oo ov"
1 1
семесячно)
Чистая ставка пенсии
I ■jpj <s «s icn q on N сл N to. N oq чг о (Л о_ о х vq \а м s о\ no ia n -н no °q oCNO m N N <dnoVN vd^" N VO N ON N 1Л ■d td <d N 'f •d 1Л 1Л (O V id't J^IA «А *A »A «А «А «А <A *A VN »A «А »A «А IA «А NO NO NO VO NO V© NO NO NO NO NO VO NO NO
Пенсии (ей
Ежегодная
ставка
индексации
1 ion s* ©no n ^ o «) vf in iA ■«f is rv q o\ q ia о о м no NT q o\ oo q q ia »л vnno oo‘on« « oo‘oo‘noVonp-’>-<'o\o'W’didiAtdion (did»d
отной платы 1ада4
изменения
Реальная6
1 ts о tn vß n cs cs o\ °o >л q nt 1Л is q vf °o л «n vq « q N ^ « °o ^ q
Г-С OO ON 00 IA 00 ©N IA <N V |S fd ON 00 |S ON NO «О IA NO IA S" «П СЧ IS — « «П«П <S
Сумма зараб
И OKJ
Ежегодные
Номинальная5
1 onrscs^ о
is on о on no ©\ on rs m no on ia oo о о vd no no ia na no s' m m <n" <n m «n m m
Индекс цен
Ежегодные изменения в%3
— NO VA (О о ft If) «) ^ N N On <П (S NO Ot О О Л N N и 1Л (П N Ю О - N Ш М no fsm<s<N*nm^'-^.-^m»A«Ar4Tr'CNdVmci'^"iANdiAmcsfsoö,— <s
1 1
иьный продукт ьный)
Ежегодные изменения в%
00 00 Is- °°. NO, NT О - OO 1Л О О CN N IN чг NO N m О 1Л 0_ О ON (fN ON (П N NO О -00* V NT fS NO «N о" 1Л N \Л (П Ч)-‘ vf о" -н' 1Л S (П NT — о" - - NN ГО vr ~ III
Валовой социа.
(реал
Млрд.
герм, марок1
ON (Чч Гч Ьч, 00 00 IV. Гч. -< <ч| NO О О О — «А О «N ON NO <S «П О ON *-« -hi |ч* ON 00 <S ovrC^ — meN.-^»A<4©CN'£CN'4'odr4C'^?Ndododmi>Cm»A>/N,-Jododod'4»~~ON N0^KlT'N00NCSr4CS«A'4,or4f^'0 — NMAMNOpNO«OONON,fN«4lONO bl'st400fl0 0N0\d\OO--v(SNNNmi?i^^
Год
0«AQ «SrtNNflANßN000NO-StT|Vr«ANOh»^O-S(riN1MANnNM0N
2 я я
• х £ 2 « о
S Щ я
ч Я" Он
о
§■ «
W Л о
К Я И
&й
ев Ю cd О
о й
Я Я
1° I
И- о VO
а js
^ 40 cd wt^ н
_ Я 0^0 Ю 2 Cd 04 g й
' (D (Г)
г а" к
S
§
«
S
о
н
D
V
3
0Q
cd
со
S
О
я
я
! S
a s
Я VO Я cd
£ °< О « Ю S cd 3 ^Я
о 2
и а> О cd Я я 2 « « 3
я « •
Ö ьЬ^аЗ
g 3 з
II a
s&g
}>оЕ & Ü о
cd 3S
5 я я в
я &s
Я
in
JN , ■ (N -4 ** \о
.О ON J 40 —1 "■ 04 I О ^ (N
Я
О
ц|
а> §§ о я
§ «
а> О
Е о
S 2
О
in
VI . 1П ^«2
О
X
о н
^ ’Я Cd Я
О * В
Л Cd vo
ÖKO
Tf «о
cd
Ч 2 *
““i
§ g I ü S u § я a
Я s 3
и S 2 x 2 ^ я Г cd я g « я E я я я я
Ч И Cd
cd Ч
s® в
Я-ГО >,
50/

13. Экономические и социальные общие данные в 1990-2000 гг.
Государственная задолженность (государственные бюджеты в совокупности) в млрд. герм, марок
1048,8
1165.5
1331.5 1497,2
1643.1
1974.1 >091,3 >188,7 >256.4 >313,9 >343,4
зинимательской и имущества 1менения в %
| Реальный
On —
/s + +
1 4,NOI^t^NO«NNO-.|^ ■f 1 + + + ■*■♦ 1 i
Доход от предщ деятельности Ежегодные и: Номинальный |
'»Г ON
— к + +
1 NONO'4> — ONCTSCNCNNO 1 + + + + + 1 +
;жемесячно)
Новые
земли
638
844
1063
1287
1380
1453
1535
1620
1635
1680
1690
Пенсии3 (е
Прежняя территория ФРГ
1583
1657
1705
1780
1840
1849
1867
1898
1906
1932
1943
отной платы 1ада4
изменения | Реальная
h* со oV + +
1 iftO«NCO«NNOVON Nrf*f? О О О — <*$гГ»П
♦ + 1 + 1 1 + + +
Сумма зараб
И OKJ
Ежегодные Номинальная31
tCoo + +
1 tNVOw^CN — <NON«/NV/N 0ОГЧ —t*N —© hN«( + + + + + | + + +
Индекс цен
Ежегодные изменения в%
hv | <N +
NO—^OOt^^ONONNOON — — — О О — + + + + + + + + + +
гсьный продукт ьный)
Ежегодные изменения в%
WN ON
•лч* ♦ +
1 ^<NVANOON«NON40 rf—— — О — — —
+ 1 + ♦ + + + + +
Валовой copHaj (реал]
Млрд.
герм, марок2
2543,9
2668,1
3369,0
3440.7
3399.6
3449.6
3504.4
3536.5
3584.2
3650.7
3703.2
3815.5
Ё
Is
н
<D
ч
$
<0
&
X
<Ü
<D
ыэ
с
§
•S
о
я
N
о
со
тз
с
X
и о о о к
со 0
ш
ON
ON
X
Л
X
о
ЯГ
I
g 3
||
s 2 5
к « *
Л <и X
2 Ч В
С1ч У F
.о о о (-Н к VO I и о,
^ § 2
-н о к
Р X
2 в
О 0
Он -г
е ^
2S 51
5 On
2 х
« 5
6 S
8* *
Н
0 I I 0 0 X X О О _ Он Он н
В 8 8
и С
On On On ON
И
О О о
tttCK
N
О
СО
’S
о
о
(N
хз
о
■§
.8
а
е2
со
О
J3
о
к .22
0
й
я X X
Р С "о
В g М: Sn g I о
502
i, 2001. Tabellen 1.1, 1.10, 1.13, 1.14, 1.27, 7.10, 7.10 А, и 9.16; Statistisches Jahrbuch 2001 für die Bundesrepublik

14. Положение на рынке труда в 1950-2000 гг.
Год
Безработные в 1000 человек
Квота
безработицы1
Работающие на основе неполной занятости в 1000 человек
Прежняя
территория ФРГ
1950
1869
11,0
-
1955
1074
5,6
25
1960
271
1,3
3
1965
147
0,7
1
1970
149
0,7
10
1975
1047
4,8
773
1980
889
3,9
137
1981
1272
5,5
347
1982
1833
7,5
606
1983
2258
9,1
675
1984
2266
9,1
384
1985
2304
9,3
235
1986
2228
9,0
197
1987
2229
8,9
278
1988
2242
8,7
208
1989
2038
7,9
108
1990
1883
7,2
56
Германия
1991
2602
7,32
1761
1992
2979
8,5
653
1993
3419
9,8
948
1994
3698
10,6
372
1995
3612
10,4
199
1996
3965
11,5
277
1997
4384
12,7
183
1998
4279
12,3
115
1999
4099
11,7
119
2000
3889
9,63
86
1 Данные в %, относящиеся к зависимым работникам.
2 Квоты безработных за 1991-1999 гг. по Statistisches Jahrbuch 2000, S. 122.
3 Квоты по: Statistisches Jahrbuch 2001. - S. 126. Из-за изменений в подсчетах не полностью сопоставимы. Сопоставимые квоты по новым методам подсчета для 1992 по 1999 гг. - там же.
Источники: Statistisches Taschenbuch 1990. Hrsg. Der Bundesminister für Arbeitund Sozialordnung. - Bonn, 1990. - Tab 2.10; Statistisches Jahrbuch 2000 für die Bundesrepublik Deutschland. Hrsg. Statistisches Bundesamt. - Wiesbaden, 2000, S. 122 ff. und Statistisches Jahrbuch 2001, S. 126 f.
503

ДОКУМЕНТЫ
1. Программа принципов СДПГ.
Принята на внеочередном съезде СДПГ в Бад-Годесберге 13-15 ноября 1959 г.
(с сокращениями)
Противоречие нашего времени состоит в том,
что человек высвободил первозданную силу атома и испытывает теперь страх от последствий этого;
что человек добился высочайшего развития производительных сил и накопил огромные богатства и в то же время не обеспечил всем людям справедливой доли в результатах этого совместного достижения;
что человек подчинил себе пространства этой планеты, приблизил друг к другу континенты, но тем не менее вооруженные до зубов блоки держав в большей степени, чем когда-либо ранее, разделяют народы, а тоталитарные системы угрожают свободе человека.
Поэтому человек, переживший в недавнем прошлом разрушительные войны и варварство, страшится своего собственного будущего, ибо в любое мгновение в любой точке мира из-за просчета людей может быть вызван хаос самоуничтожения.
Но у нашего времени также есть и надежда,
что человек в атомный век может облегчить свою жизнь, освободиться от тревог и создать благосостояние для всех, если он направит только на мирные цели свою повседневную растущую власть над силами природы;
что человек может обеспечить мир во всем мире, если он укрепит международный правопорядок, уменьшит недоверие между народами и воспрепятствует гонке вооружения; что человек тогда впервые в своей истории сможет предоставить каждому возможность развивать свою личность в условиях обеспеченной демократии в направлении разносторонней в культурном отношении жизни, свободной от нужд и страха.
Это противоречие призваны разрешить мы, люди. На нас возложена ответственность за счастливое будущее или же за самоуничтожение человечества.
Только через новый и лучший строй общества человек откроет путь к своей свободе.
К этому новому и лучшему строю и стремится демократический социализм.
Основные ценности социализма
Социалисты стремятся к такому обществу, где каждый человек может развивать свою личность в условиях свободы и как деятельный
504

член общества, сознавая свою ответственность, вместе с другими участвовать в политической, экономической и культурной жизни человечества.
Свобода и справедливость взаимно обусловливают друг друга. Ибо достоинство человека заключается как в его праве на ответственность перед самим собой, так и в признании права других людей на развитие личности и на равноправное участие в созидании общества.
Свобода, справедливость и солидарность, а также взаимная обязанность, вытекающая из общности людей, - таковы основные ценности социалистического устремления.
Демократический социализм, который в Европе глубоко уходит корнями в христианскую этику, гуманизм и классическую философию, не желает провозглашать никаких конечных истин - не из отсутствия понимания и не из безразличия к мировоззрениям или религиозным истинам, а из уважения к решениям человека в вопросах веры, содержание которых не должны определять ни политические партии, ни государство.
Социал-демократическая партия Германия - партия свободы духа. Она является сообществом, в которое входят люди различных верований и убеждений. Их согласие покоится на общих нравственных основных ценностях и одинаковых политических целях. Социал-демократическая партия стремится к устройству жизни в духе этих основных ценностей. Социализм является постоянной задачей - добиваться свободы и справедливости, сохранять их и быть сохраненными в них.
Основные требования к обществу, достойному человека
Из выбора в пользу демократического социализма вытекают основные требования, которые надлежит осуществить в обществе, достойном человека.
Все народы должны подчиняться международному правопорядку, включающему достаточную исполнительную власть. Война не должна быть средством политики.
Все народы должны иметь равные возможности пользоваться достигнутым в мире благосостоянием. Развивающиеся страны имеют право на солидарность других народов.
Мы отстаиваем демократию. Она должна стать всеобщим устройством государства и всей жизни, потому что она одна является выражением уважения достоинства человека и его личной ответственности.
Мы противостоим любой диктатуре, любому виду тоталитарного или авторитарного господства, ибо они пренебрегают достоинством человека, уничтожают его свободу и разрушают право. Социализм осуществляется только через демократию, а демократия - через социализм.
Не по праву ссылаются коммунисты на социалистические традиции. На самом деле они фальсифицировали социалистическое идейное богатство. Социалисты хотят осуществить свободу и справедливость, в то время как коммунисты используют разобщенность в обществе для того, чтобы установить диктатуру своей партии.
505

В демократическом государстве любая власть должна сочетаться с общественным контролем. Общий интерес должен ставиться выше отдельного интереса. В экономике и обществе, которые определяются стремлением к прибыли и к власти, демократия, социальная безопасность и свободная личность находятся под угрозой. Поэтому демократический социализм стремится к новому экономическому и социальному строю.
Все привилегии доступа в учебные заведения должны быть устранены. Только способности и успехи должны давать каждому возможность к продвижению.
Свобода и справедливость не могут быть обеспечены только посредством институтов. Все области жизни в возрастающей степени подвергаются технизации и организации. В результате этого возникают новые виды зависимости, угрожающие свободе. Только многообразная экономическая, социальная и культурная жизнь стимулирует творческие силы отдельного человека, без которых вся духовная жизнь закостеневает.
Свобода и демократия в индустриальном обществе мыслимы лишь при условии, если постоянно растущее число людей развивает в себе общественное сознание и готово взять на себя свою долю ответственности. Решающим средством в этом является политическое образование в самом широком смысле. Оно является существенной целью всякого воспитания в наше время.
Государственный строй
Социал-демократическая партия Германии живет и действует среди всего немецкого народа. Она стоит за Основной закон Федеративной Республики Германия. В духе Основного закона она стремится к единству Германии в условиях обеспеченной свободы.
Раскол Германии угрожает миру. Его преодоление является жизненно необходимым для немецкого народа.
Только в воссоединенной Германии весь народ сможет путем свободного самоопределения определить содержание и форму государства и общества.
Жизнь человека, его достоинство и его совесть имеют приоритет перед государством. Каждому гражданину следует уважать убеждения своих сограждан. Государство обязано обеспечить свободу веры и совести.
Государство должно создать предпосылки к тому, чтобы каждый мог развиваться в духе свободной самоответственности и обязанности перед обществом. Основные права должны не только обеспечивать свободу каждого отдельного человека по отношению к государству, но и как права, формирующие общество, они должны стать одной из основ государства.
Выступая как социальное государство, оно должно обеспечить существование своих граждан, с тем чтобы дать возможность каждому осуществить самоопределение на основе собственной ответственности и способствовать развитию свободного общества.
506

Благодаря слиянию демократической идеи с социальной и правовой идеями государство должно стать культурным государством, которое получает свое содержание от общественных сил и служит творческому духу людей.
Социал-демократическая партия Германии выступает за такую демократию, в условиях которой государственная власть исходит от народа, а правительство всегда ответственно перед парламентом и сознает, что оно постоянно нуждается в доверии парламента. В условиях демократии права меньшинства должны охраняться наряду с правами большинства. У правительства и оппозиции различные задачи равного значения, оба они несут ответственность за государство.
Социал-демократическая партия Германии стремится в равноправном состязании с другими демократическими партиями завоевать на свою сторону большинство народа, для того чтобы формировать государство и общество в соответствии с основными требованиями демократического социализма...
Оборона страны
Социал-демократическая партия Германии является приверженницей защиты свободно-демократического строя общества. Она одобряет оборону страны.
Оборона страны должна соответствовать политическому и географическому положению Германии и в связи с этим соблюдать пределы, необходимые для создания предпосылок для разрядки международной напряженности, действенного контролируемого разоружения и воссоединения Германии. Защита гражданского населения - существенная составная часть обороны страны.
Социал-демократическая партия Германии требует международноправового запрещения средств массового уничтожения во всем мире.
Федеративная Республика Германия не должна ни производить, ни применять атомное оружие и другие средства массового уничтожения.
Социал-демократическая партия Германии стремится к включению всей Германии в европейскую зону разрядки и контролируемого ограничения вооружения, которая в ходе восстановления единства Германии в условиях свободы избавится от иностранных войск и в которой атомное оружие и другие средства массового уничтожения не должны ни производиться, ни размещаться или применяться.
Вооруженные силы должны быть подчинены политическому руководству правительства и поставлены под контроль парламента. Между солдатами и всеми демократическими силами народа должны существовать отношения доверия. Солдат и в форме остается гражданином государства.
Вооруженные силы страны обязаны служить только обороне страны.
Социал-демократическая партия Германии берет под свою защиту каждого гражданина, который по соображениям совести отказывается от службы с оружием в руках или связанной со средствами массового уничтожения.
Социал-демократическая партия Германии требует всеобщего и контролируемого разоружения и создания наделенного средствами
507

власти международного правопорядка, который придет на смену национальной обороне отдельных стран.
Экономический и социальный строй
Цель социал-демократической экономической политики - постоянно растущее благосостояние и справедливое участие всех в доходах народного хозяйства, жизнь в условиях свободы, без недостойной человека зависимости и без эксплуатации.
Постоянный экономический подъем
Вторая промышленная революция создает предпосылки для того, чтобы в большей степени, чем прежде, повысить всеобщий жизненный уровень и устранить нужду и нищету, которые все еще гнетут многих людей.
Экономическая политика должна на основе стабильной валюты обеспечивать полную занятость, поднимать производительность народного хозяйства и повышать всеобщее благосостояние.
Чтобы все люди принимали участие в растущем благосостоянии, экономика должна планомерно приспосабливаться к постоянным структурным изменениям, с тем чтобы достигалось сбалансированное экономическое развитие.
Такая политика нуждается во всеобщем народнохозяйственном учете и в национальном бюджете. Национальный бюджет принимается парламентом. Он подлежит исполнению правительством, является важной основой автономной политики эмиссионного банка и дает ориентацию экономике, которая сохраняет за собой право свободного принятия решений.
Современное государство постоянно оказывает влияние на экономику своими решениями в области налогов и финансов, денежной и кредитной системы, своей таможенной, торговой, социальной политикой и политикой цен, своими заказами, предусматривающими нужды общества, а также политикой в области сельского хозяйства и жилищного строительства. Таким образом, более одной трети социального продукта проходит через руки государства. Поэтому вопрос заключается не в том, целесообразно ли распоряжение и планирование в экономике, а в том, кто осуществляет это распоряжение и кому оно приносит пользу. От такой ответственности за ход экономического процесса государство не может уклониться. Оно ответственно за дальновидную конъюнктурную политику и должно в основном ограничиваться методами косвенного воздействия на экономику.
Свобода выбора для потребителя и свободный выбор места работы - решающие основы социал-демократической экономической политики, а свободная конкуренция и свободная предпринимательская инициатива - ее важные элементы. Автономия объединений работополучателей и работодателей при заключении тарифных договоров - существенная составная часть свободного строя. Тоталитарная принудительная экономика разрушает свободу. Поэтому Социал-демократическая партия выступает за свободный рынок, где всегда господствует
508

подлинная конкуренция. Там же, где рынки подпадают под преимущественное господство отдельных лиц или групп, требуются многообразные мероприятия, чтобы сохранить свободу в экономике. Конкуренция - насколько возможно, планирование - насколько необходимо!
Собственность и власть
Существенная характерная черта современной экономики - постоянно усиливающийся процесс концентрации. Крупные предприятия не только решающим образом определяют развитие экономики и уровень жизни, они изменяют также структуру экономики и общества.
[...]
Такое развитие является вызовом всем, для кого свобода и человеческое достоинство, справедливость и социальная безопасность являются основами человеческого общества.
Обуздание власти крупной экономики является поэтому центральной задачей свободной экономической политики. Государство и общество не должны становиться жертвами могущественных групп по интересам.
Частная собственность на средства производства имеет право на защиту и поощрение в той мере, в какой она не препятствует созиданию справедливого социального строя. Следует укреплять жизнеспособные средние и мелкие предприятия, с тем чтобы они могли выстоять в экономической конкуренции с крупными предприятиями.
Участие государственных предприятий в конкуренции является решающим средством предотвращения господства частных предприятий на рынке. Благодаря этим предприятиям всеобщие интересы приобретают силу и значимость. Они становятся необходимостью там, где по естественным или техническим причинам нужные ля всех результаты могут быть экономически разумно достигнуты только путем исключения конкуренци
[..J
Действенный общественный контроль через институты государства должен воспрепятствовать злоупотреблению экономической властью. Его важнейшим средством является контроль над капиталовложениями и над силами, господствующими на рынке.
Общественная собственность является законной формой общественного контроля, от которого не отказывается ни одно современное государство. Он служит целям защиты свободы от сверхвласти крупных экономических структур. В крупной экономике распорядительная власть перешла преимущественно к управляющим, которые, в свою очередь, служат анонимной власти. Тем самым частная собственность на средства производства утратила здесь в значительной степени свою распорядительную власть. Центральная проблема сегодня - экономическая власть. Там, где здоровый порядок в соотношении экономических сил с другими средствами не может быть обеспечен, общественная собственность целесообразна и необходима. Всякое сосредоточение экономической власти, в том числе и в руках государства, таит в себе опасность. Поэтому общественная собственность должна строиться на принципах самоуправления и децентрализации. В ее органах управле¬
509

ния должны быть представлены интересы рабочих и служащих, равно как интерес всего общества и интерес потребителей. Не централизованная бюрократия, а сотрудничество всех участников, основанное на осознании ответственности, лучше всего служит всеобщим интересам.
Распределение доходов и имущества
Рыночная экономика сама по себе не обеспечивает справедливого распределения доходов и имущества. Для этого необходима целенаправленная политика в области доходов и имущества.
Доходы и имущество распределены несправедливо. Это не только следствие массового уничтожения имущества в результате кризиса, войны и инфляции, но в этом в значительной степени повинна экономическая и налоговая политика, которая благоприятствовала образованию доходов и имущества в руках немногих и ущемлению неимущих.
Социал-демократическая партия хочет создать такие условия жизни, при которых все люди будут иметь возможность путем свободного решения создавать из возрастающих доходов собственное имущество. Это предполагает постоянный рост социального продукта при его справедливом распределении.
Политика в области оплаты труда является пригодным и необходимым средством более справедливого распределения доходов и имущества.
Посредством надлежащих мероприятий следует обеспечить такое положение, при котором определенная доля постоянного прироста капитала предприятий крупной экономики широко рассредоточивалась бы в виде собственности или могла бы служить общественно полезным целям. Чертой нашего времени является беспрепятственный рост личного благосостояния привилегированных слоев, тогда как важными общественными задачами, прежде всего наукой, исследованиями и воспитанием, пренебрегают в такой степени, что это недостойно культурной нации.
Сельское хозяйство
Принципы социал-демократической экономической политики действительны также и для сельского хозяйства. Однако структура сельского хозяйства и зависимость его производства от неподдающихся воздействию природных факторов требуют особых мер.
Частная собственность крестьянина на землю подтверждается. Жизнеспособные семейные хозяйства должны быть защищены земельным и арендным правом, отвечающим современным требованиям. Их необходимо укреплять в экономическом и социальном отношениях.
Поощрение кооперации - наилучший путь к повышению продуктивности мелких и средних хозяйств при сохранении их самостоятельности.
[...]
510

Необходимо улучшить культурное, экономическое и социальное положение всего сельскохозяйственного населения. Отставание в социальном законодательстве должно быть устранено.
Профсоюзы в экономике
Все рабочие, служащие и чиновники имеют право объединяться в профсоюзы. В современной экономике наемные работники оказываются во власти тех, кто занимает командные позиции на крупных предприятиях и в их объединениях, если через независимые профсоюзы наемные работники не противопоставляют им свою солидарную, демократически организованную силу для того, чтобы можно было свободно прийти к соглашению об условиях труда. Право на забастовку относится к само собой разумеющимся основным правам рабочих и служащих.
Профсоюзы борются за справедливую долю наемных работников в результатах общественного труда и за право на участие в экономической и социальной жизни. Они борются за большую свободу и действуют как представители всех работающих людей. Тем самым они являются существенными носителями постоянного процесса демократизации. Важная задача профсоюзов состоит в том, чтобы каждый наемный работник был способен к постоянному сотрудничеству, и в заботе о том, чтобы эти способности он мог использовать.
Рабочие и служащие, которые вносят решающий вклад в результаты деятельности экономики, до сих пор отстранены от действенного соучастия в управлении предприятиями. Демократия требует соучастия работающих по найму на предприятиях и во всей экономике. Работающий по найму должен превратиться из подданного экономики в гражданина экономики.
Соучастие наемных работников в управлении предприятиями в черной металлургии, сталелитейной и горнодобывающей промышленности является началом нового экономического строя. Его следует развивать вплоть до создания демократической конституции предприятий во всей крупной экономике. Соучастие наемных работников в органах самоуправления экономики должно быть обеспечено.
Социальная ответственность
Социальная политика должна создать существенные предпосылки для того, чтобы отдельный человек мог свободно развиваться в обществе и устраивать свою жизнь на основе собственной ответственности. Общественные обстоятельства, которые приводят к индивидуальным и социальным бедам и несчастьям, не могут рассматриваться как неизбежные и неизменные. Система социального обеспечения должна отвечать достоинству сознающего свою ответственность человека.
Каждый гражданин в старости, при потере профессиональной или общей трудоспособности или в случае смерти кормильца имеет право на государственную минимальную пенсию. Она служит основой для того, чтобы претендовать на более высокую лично приобретенную пенсию. Таким образом, должен быть обеспечен уровень жизни, достигну¬
511

тый в течение трудовой деятельности. Все социальные денежные выплаты, в том числе пенсии инвалидам войны и семьям погибших, должны постоянно приводиться в соответствие с растущими доходами работающих.
[...]
Равное право всех людей на жизнь должно быть осуществлено также благодаря тому, что в случае болезни каждый человек, независимо от его экономического положения, должен иметь неоспоримое право на любой вид лечения, соответствующего уровню, достигнутому медицинской наукой. Свободно выбираемый вид врачебной помощи дополняется полным материальным обеспечением в случае болезни.
При полном выравнивании заработка следует постоянно сокращать продолжительность рабочего дня в той мере, в какой это позволяет развитие экономики.
Для преодоления особых жизненных трудностей и бедственных ситуаций общие социальные мероприятия должны дополняться индивидуальными услугами в рамках социальной помощи. Система социальной помощи сотрудничает со свободными благотворительными организациями, с учреждениями помощи ближнему и самопомощи. Следует обеспечивать самостоятельность свободных благотворительных организаций.
Все трудовое и социальное законодательство должно быть единообразно и ясно изложено в кодексе законов о труде и в кодексе законов по социальным вопросам.
Каждый имеет право на жилье, достойное человека. Оно является кровом семьи. Поэтому оно и в дальнейшем должно пользоваться социальной защитой и не должно быть подчинено только частному стремлению к прибыли.
Политика в области жилья, строительства и землепользования должна привести к скорейшему устранению нехватки жилищ. Следует поощрять социальное жилищное строительство. На стоимость квартирной платы следует оказывать влияние, исходя из социальных принципов. Спекуляция землей должна быть запрещена; неоправданные прибыли, получаемые от продажи земли, должны изыматься.
Женщина - семья - молодежь
Равноправие женщины должно быть осуществлено в правовом, социальном и экономическом отношениях. Женщина должна иметь равные с мужчиной возможности в воспитании и образовании, в выборе профессии, профессиональной деятельности и оплате труда. Равноправие должно непременно учитывать психологические и биологические особенности женщины. Домашний труд женщины должен быть признан как профессиональный труд. Домашние хозяйки и матери нуждаются в особой помощи; матери, имеющие детей дошкольного и школьного возраста, не должны быть вынуждены по материальным причинам идти на работу.
Государство и общество должны охранять, поощрять и укреплять семью. В материальном обеспечении семьи заложено признание ее духовной ценности. Выравнивание семейного бремени с помощью нало¬
512

говой системы, помощь матерям и выплаты на детей должны действенно защищать семью.
Молодежь следует подготавливать к тому, чтобы она была способна устраивать свою жизнь и взять на себя в будущем ответственность перед обществом. Поэтому задача государства и общества - усиливать воспитательную роль семьи, дополнять ее в тех областях, которые семья не может охватить, и заменять ее там, где это необходимо. Развитие профессиональных способностей молодого человека требует создания всеобщей системы помощи в воспитании и образовании.
[...]
Культурная жизнь
Человек должен иметь возможность свободно развивать свои творческие силы в условиях многообразной культурной жизни. Политика государства в области культуры должна воодушевлять и поощрять всех имеющих склонность к культурной деятельности. Государство должно охранять всех граждан от могущественных групп, которые хотят подчинить духовную и культурную жизнь своим целям.
Религия и церковь
Только взаимная терпимость, уважающая равное достоинство всех людей, исповедывающих другую веру, а также инакомыслящих, дает прочную основу для совместной жизни, плодотворной в человеческом и политическом отношениях.
Социализм не является заменой религии. Социал-демократическая партия уважает церковь и религиозные сообщества, их особую миссию и самобытность. Социал-демократическая партия выступает за их публично-правовую защиту.
Она всегда готова к сотрудничеству с церковью и религиозными сообществами в духе свободного партнерства. Она приветствует тот факт, что люди в силу своей религиозной принадлежности считают своим долгом вести социальную деятельность и нести ответственность в обществе.
Следует обеспечить свободу мысли, веры и совести и свободу открытого выражения взглядов. Открытым выражением религиозных или мировоззренческих взглядов нельзя злоупотреблять в партийнополитических или антидемократических целях.
Школа
Воспитание и образование должны дать всем людям возможность беспрепятственно развивать свои склонности и способности. Они должны укрепить силу сопротивления конформистским тенденциям нашего времени. Знание и усвоение культурных ценностей и ознакомление с силами, которые формируют современную общественную жизнь, являются основами независимого мышления и свободы суждения.
Молодежь должна воспитываться в школах и высших учебных заведениях в духе взаимоуважения, в духе свободы, самостоятельности, со¬
513

знания социальной ответственности, в духе идеалов демократии и взаимопонимания между народами, с тем чтобы в нашем обществе с его многообразием мировоззренческих убеждений и систем ценностей у молодежи сложился образ мышления и поведения, характеризующийся пониманием, терпимостью и готовностью к оказанию помощи. Сюда же относится необходимость учета в учебных планах всех школ вопросов гражданского воспитания.
[...]
Содействие родителей школьному воспитанию, а также участие школьников в управлении школой следует расширить во всех школах. Организация школьного дела и учебные планы должны содействовать развитию способностей учащихся на всех этапах обучения. Каждому способному учащемуся должен быть всегда открыт путь в школы и учебные заведения более высоких ступеней. Учеба во всех государственных школах и высших учебных заведениях должна быть бесплатной. Учебные материалы и пособия в этих школах и высших учебных заведениях должны предоставляться бесплатно.
Должно быть введено всеобщее обязательное десятилетнее школьное обучение. Профессиональные школы должны служить не только специальному, но и гражданскому образованию и воспитанию.
Должны быть открыты новые пути в высшую школу. Поскольку обучение в начальных и средних школах не может выявить всех способностей (человека), необходимо посредством второго пути обучения - на производстве, в профессиональных школах и особых учебных заведениях - создать новые возможности для поступления в высшую школу.
Наука
Научные исследования и преподавание должны быть свободными. Их результаты должны быть доступными для общественности. На научные исследования и преподавание должны быть выделены достаточные государственные средства.
Государство должно позаботиться о том, чтобы результатами исследований не злоупотребляли во вред человечеству...
[..J
Свобода и независимость высшей школы остаются неприкосновенными. Высшие учебные заведения не могут отгораживаться от реальной жизни и должны поэтому сотрудничать с другими институтами демократического общества, в особенности с учебными заведениями для взрослых.
Широкая поддержка должна обеспечить обучающимся научное образование. Всем учащимся должно быть обеспечено получение основ знаний о социальных и политических науках. Современная система образования для взрослых должна предоставлять также возможность и по окончании школы приобретать и углублять знания, развивать способности и умение самостоятельно мыслить, что необходимо для ответственной деятельности в демократическом государстве.
514

Искусство
Художественному творчеству должна быть обеспечена полная свобода. Государство и общины обязаны выделять средства для поощрения творческих сил и для ознакомления с культурными ценностями во всех областях искусства. Развитие искусства не должно подлежать никакой регламентации, в особенности цензуре.
Международное сообщество
Крупнейшая и настоятельнейшая задача - сохранение мира и обеспечение свободы.
Демократический социализм всегда был проникнут идеями международного сотрудничества и солидарности. В эпоху тесного переплетения всех международных интересов и связей ни один народ не может больше изолированно решать свои политические, экономические, социальные и культурные проблемы. Социал-демократическая партия Германии руководствуется сознанием того, что культурные, экономические, правовые и военные задачи германской политики следует решать в тесной связи с другими народами.
Необходимо установить нормальные дипломатические отношения со всеми нациями, независимо от их систем правления и общественных структур.
Международные третейские суды, договоры, право на самоопределение и равноправие всех народов, неприкосновенность государственных границ и невмешательство во внутренние дела других народов должны обеспечить мир, который гарантирует всемирная организация.
Объединенные Нации должны стать всеобщей мировой организацией, отвечать заложенной в ней идее. Ее принципы должны быть обязательными для всех. Право этнических групп, которое соответствует провозглашенным Объединенными Нациями правам человека, является неотъемлемым. Социал-демократическая партия Германии признает право всех людей на свою родину, свою народность, свой язык и свою культуру.
В качестве шагов по пути ко всеобщему разоружению и разрядке напряженности в международных отношениях следует создать региональные системы безопасности в рамках Объединенных Наций. Воссоединенная Германия должна стать членом Европейской системы безопасности со всеми правами и обязанностями. Экономическое развитие побуждает к сотрудничеству между европейскими государствами. Социал-демократическая партия одобряет такое сотрудничество, которое в особенности должно служить экономическому и социальному прогрессу. Региональные наднациональные сообщества не должны изолироваться от внешнего мира. Равноправное сотрудничество и открытая для всех наций мировая торговля являются предпосылками их мирной совместной жизни.
Демократические государства должны заявить о своей солидарности прежде всего с развивающимися странами. До сих пор более половины населения земного шара живет в ужасающей нищете и невежест¬
515

ве. До тех пор, пока мировые богатства не будут заново распределены и производительность в развивающихся странах не будет значительно повышена, демократическому развитию наносится ущерб, а мир находится под угрозой. Все народы обязаны совместными усилиями бороться против голода, нищеты и эпидемий. Развивающиеся страны имеют право на обширную и бескорыстную помощь. Их экономическое, социальное и культурное развитие должно быть наполнено идеями демократического социализма, с тем чтобы они не подпали под новые формы угнетения.
Наш путь
Социалистическое движение выполняет историческую задачу. Оно началось как естественный и нравственный протест наемных рабочих против капиталистической системы. Гигантское развитие производительных сил благодаря науке и технике принесло небольшой прослойке людей богатство и власть, а наемным рабочим - поначалу нищету и нужду. Устранить привилегии господствующих классов, принести всем людям свободу, справедливость и благосостояние - таким был и остается смысл социализма.
В своей борьбе рабочие рассчитывали только на самих себя. Пробуждению их самосознания способствовало осознание ими своего положения, решительная воля изменить его, солидарность действий и зримые успехи их борьбы.
Несмотря на тяжелые поражения и некоторые заблуждения, рабочее движение XIX и XX столетий добилось признания многих своих требований. Когда-то беззащитный и бесправный пролетарий, который за грошовую плату ежедневно по 16 часов изматывал себя на тяжелой работе, добился установления в законодательном порядке 8-часового рабочего дня, охраны труда, страхования по безработице, болезни, инвалидности и старости. Он добился запрещения детского труда, запрещения ночного труда для женщин, охраны молодежи и материнства, оплачиваемых отпусков. Он завоевал свободу собраний, право на объединение в профсоюзы, право заключать коллективные договоры и право на забастовку. Сейчас он добивается осуществления своего права на участие в управлении предприятиями. Некогда просто объект эксплуатации господствующего класса, теперь он занимает свое место как гражданин с признанными равными правами и обязанностями.
В некоторых странах Европы при социал-демократических правительствах уже заложен фундамент нового общества. Социальная обеспеченность и демократизация экономики осуществляются во всё возрастающей мере.
Эти успехи являются вехами на усеянном жертвами пути рабочего движения. Благодаря своему растущему освобождению это движение послужило свободе всех людей. Социал-демократическая партия превратилась из партии рабочего класса в партию народа. Она хочет поставить на службу свободе и справедливости для всех те силы, которые высвобождаются в ходе промышленной революции и технизации всех
516

сфер жизни. Общественные силы, которые воздвигли капиталистический мир, оказываются несостоятельными перед лицом этой задачи нашего времени. Их история - это впечатляющий технический и экономический подъем, но также и цепь опустошительных войн, колоссальной по масштабам массовой безработицы, разорительной инфляции и экономической неустойчивости. Старые силы оказываются неспособными противопоставить жесткому коммунистическому вызову демонстрирующую свое превосходство программу нового строя, политической и личной свободы и самоопределения, экономической обеспеченности и социальной справедливости. Поэтому они не в состоянии оказать необходимую солидарную помощь молодым государствам, которые только что сбросили с себя ярмо колониальной эксплуатации и хотят созидать свое национальное будущее в условиях свободы, приобщиться к мировому благосостоянию. Они сопротивляются соблазнам коммунистов, которые пытаются втянуть их в сферу своего господства.
Коммунисты радикально подавляют свободу. Они совершают насилие над правами человека, над правом личности и народов на самоопределение. Против их аппарата власти ныне ширятся выступления людей и в странах, управляемых коммунистами. И там происходят изменения. И там растет стремление к свободе, которое не может быть подавлено надолго и полностью никаким господством. Но коммунистические властители борются за сохранение своих позиций. На спине своих народов воздвигают они экономическую и военную власть, которая становится нарастающей угрозой свободе.
Поэтому надеждой всего мира является строй, опирающийся на основные ценности демократического социализма, который стремится совместно со всеми людьми доброй воли создать достойное человека общество, свободное от нужды и страха, свободное от войн и угнетения.
Мы обращаемся к каждому человеку, мужчине и женщине здесь, у нас, и во всех странах земного шара.
На немецкой земле социалисты объединяются в Социал-демократическую партию Германии, которая приветствует в своих рядах каждого, кто привержен основным ценностям и основным требованиям демократического социализма.

2. Программа принципов СДПГ. Принята на съезде СДПГ в Берлине 20 декабря 1989 г.
(с сокращениями)
L Чего мы хотим
Мы, социал-демократы, мужчины и женщины, боремся за мир и сохранение жизнеспособной природы, за создание социально справедливого, достойного человека общества. Мы хотим сохранить все, что представляет ценность, отвратить все опасности, чреватые угрозой жизни на земле, и поддержать стремление к прогрессу.
Мы хотим мира,
— в котором все народы живут в безопасности и решают конфликты не путем войны или гонки вооружений, а в мирном соревновании за обеспечение достойного человека существования;
— в котором политика партнерства и культура дискуссий преодолеют конфликт между Западом и Востоком;
— в котором все народы Европы будут сотрудничать в условиях демократического и социального мирного порядка, являющегося источником надежды и мира для народов Юга;
— в котором народы Азии, Африки и Латинской Америки будут иметь благоприятные возможности для самостоятельного развития, благодаря справедливому мировому экономическому порядку.
Мы стремимся к такому мировому обществу, которое с помощью новых форм хозяйствования надолго защитило бы жизнь человека и природу на нашей планете.
Мы хотим осуществить общественное равенство мужчины и женщины, создать общество без классов, привилегий, дискриминации и изоляции людей.
Мы хотим построить такое общество, в котором все мужчины и женщины будут иметь право заниматься гуманным трудом и в котором все формы труда будут пользоваться одинаковым уважением.
Мы хотим солидарными усилиями всего общества добиться благосостояния для всех и справедливо его распределять.
Мы хотим, чтобы культура, во всех ее разнообразных формах, обогащала жизнь людей.
518

Мы хотим демократии во всем обществе, в том числе в экономике, на предприятиях и на каждом рабочем месте, хотим ограничить экономическую власть и осуществлять над ней демократический контроль.
Мы хотим, чтобы основные экономические решения - в первую очередь о том, что расширять, а что сокращать - принимались демократическим путем.
Мы хотим, чтобы граждане влияли на пути развития техники с тем, чтобы улучшить качество труда и жизни и уменьшить риск, связанный с появлением новой техники.
Мы хотим иметь современное демократическое государство, основанное на политической активности граждан, способное бороться за достижение общественных целей, постоянно изменяющееся в соответствии с новыми задачами и доказывающее свою способность решать их.
Простое продолжение процессов, происходящих до сих пор, не может больше обеспечить будущего.
Мы за прогресс, нацеленный не на количество, а на качество, на более высокое качество жизни людей. Он требует переосмысления, переориентации, возможности альтернативного выбора и активного формирования политики прежде всего в области техники и экономики.
Чем более опасным становится мир, тем нужнее прогресс. Тот, кто хочет сохранить ценности нашей жизни, должен вступить на путь преобразований: нам нужен прогресс, обеспечивающий мир в стране и во всем мире, прогресс, который сохранит жизнь человека и природы, преодолеет страх и пробудит надежду. Нам нужен прогресс, который сделает наше общество более свободным, справедливым и солидарным. Без такого прогресса открывается дорога регрессу. Поэтому мы, социал-демократы, хотим работать вместе с демократическими социалистами всех стран на благо такого прогресса.
II. Основы НАШЕЙ ПОЛИТИКИ
1. Основополагающий опыт и основные ценности
Буржуазные революции нового времени больше провозглашали, чем осуществляли принципы свободы, равенства и братства.
Поэтому рабочее движение настоятельно потребовало реализации идеалов буржуазной революции: солидарного общества с равными правами для всех. Основой его исторического опыта является признание того, что недостаточно просто подновить капитализм. Необходим новый экономический и общественный порядок.
Социал-демократия продолжает традиции народного демократического движения девятнадцатого века и поэтому ставит перед собой обе цели: демократия и социализм, самоопределение человека в политике и труде.
Однако ее история не свободна об ошибок и заблуждений: во время Первой мировой войны социал-демократическое рабочее движение
519

Европы не оправдало надежд многих людей, веривших, что оно сможет добиться мира. Причиной его раскола стал спор о соотношении национальных и интернациональных задач рабочего класса.
Позднее коммунисты, которые, необоснованно утверждая, что действуют от имени рабочего класса, создали диктатуру своей партии, отделились от демократических социалистов, которые стремились к созданию лучшего общественного строя через реформы в рамках парламентской демократии. Эти системы, возникшие якобы в качестве социалистической альтернативы капитализму, не оправдали разбуженных ими надежд. Вместо общества людей, связанных друг с другом отношениями братства, они установили господство привилегированной бюрократии, которая не смогла обеспечить ни политическую свободу, ни расцвет культуры.
По окончании Первой мировой войны Социал-демократическая партия впервые взяла на себя национальную ответственность по образованию правительства. Она проявила себя надежной опорой первого немецкого демократического общества и начала строительство демократического социального государства. Социал-демократия выступила против основанного на насилии господства национал-социалистов, но не смогла помешать его утверждению. Сопротивление, оказанное в условиях Третьего рейха и стоившее многочисленных жертв, дало социал-демократии законное право играть решающую роль при построении второго немецкого демократического государства. Опыт, который мы накопили в борьбе с диктатурой и террором, заставляет нас быть особенно бдительными перед лицом попыток представить в безобидном свете преступления национал-социализма и возродить фашистскую идеологию. Сопротивление углубило наши знания о том, что люди различного вероисповедания и с принципиально различными политическими убеждениями могут работать вместе для достижения одних и тех же политических целей.
Соотношение политических сил, недооценка динамики капитализма, а также недостаточная способность социал-демократов мобилизовать народные массы не позволили ориентированной на реформы социал-демократической политике решающим образом изменить основные недемократические структуры унаследованной экономической и общественной системы. Власть крупных промышленников, преимущества владельцев капитала и менеджеров предприятий были ограничены, но не устранены. Распределение доходов и собственности осталось несправедливым.
Обобщив исторический опыт, Годесбергская программа пришла к новому выводу. Она понимает демократический социализм как воплощение идеалов свободы, справедливости и солидарности посредством демократизации общества, социальных и экономических реформ. Социал-демократическая партия предстала в Годесерге тем, чем она была всегда: левой народной партией. Таковой она и останется.
В период, когда социал-демократы были правительственной партией, им удалось добиться значительных успехов: расширить права тру¬
520

дящихся на предприятиях и политические права граждан, увеличить сферу деятельности социального государства и устранить ущемление прав целых групп населения. Однако и тогда они допускали ошибки в оценках и принимали ошибочные решения: еще не придавалось должного значения проблеме сохранения естественных жизненных основ, принятое решение об экстремистах скорее привело к созданию новых противников нашей демократии, чем к подавлению старых. Выдающейся заслугой этого периода остается примирение со странами Восточной Европы и укрепление мира.
Мы гордимся тем, что сохраняем традиции движения, которое никогда не приносило нашему народу войну, порабощение или господство насилия, а превращало бесправных пролетариев в уверенных в себе граждан государства.
Социал-демократическая партия выступает со дня своего основания за мир и международное сотрудничество. За прошедшее время интернационализм социал-демократической традиции превратился в единственно возможную реальную политику.
Основные ценности демократического социализма уходят корнями в нашу историю. Они и в будущем будут являться фундаментом нашей политики реформ.
Наши исторические корни
В Социал-демократической партии Германии сотрудничают люди различных убеждений и с различным отношением к религии. Их согласие основано на общих ценностях и одних и тех же политических целях. Духовными корнями демократического социализма в Европе являются христианство, гуманистическая философия, просветительство, учение Маркса об истории и обществе, а также опыт рабочего движения. Идеи о раскрепощении женщины были подхвачены и развиты рабочим движением уже в XIX веке. Нам понадобилось более ста лет, чтобы эти идеи начали действовать. Мы приветствуем и уважаем принципиальные и религиозные убеждения каждого. Они не могут быть подчинены решениям партии.
Наше представление о человеке
Как бы мы ни понимали достоинство человека, оно является отправной точкой и целью нашей работы. Все мы присоединяемся к утверждению, которым Организация Объединенных Наций открывает Декларацию прав человека: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны относиться друг к другу в духе братства».
Все мы рассматриваем человека как разумное существо и часть природы, как индивидуум и существо общественное. Как часть природы он может жить только в природной среде и вместе с природой. Свою индивидуальность он проявляет только в общении с другими людьми.
521

Человек не предопределен заранее ни для добра, ни для зла, способен многому научиться и проявить разум. Поэтому демократия возможна. Он может ошибаться, заблуждаться и впадать в рецидивы бесчеловечности. Поэтому демократия необходима. Так как человек является существом открытым и в нем заключены различные возможности, все зависит от того, в каких условиях он живет. Следовательно новый, более совершенный строй, достойный человека, возможен и необходим одновременно.
Достоинство человека требует того, чтобы он, живя в сообществе с другими людьми, сам мог распоряжаться своей жизнью. Мужчины и женщины должны быть равноправными и солидарными. Ответственность за создание жизненных условий, достойных человека, возложена на всех. Достоинство человека не зависит от рода его занятий и пользы, которую он приносит.
Права человека
Мы обязаны соблюдать права человека. Государство и экономика существуют для людей с их правами, а не наоборот.
Полная реализация прав человека требует одинакового обеспечения личной свободы, прав на участие в политической жизни и основных социальных прав. Они не могут заменять друг друга. Одно нельзя противопоставлять другому. Коллективные права также служат развитию индивидуума.
Только там, где гарантируется и реализуется личная свобода, человек может жить в обстановке свободы и равенства и участвовать в демократическом процессе. Только там, где реализованы основные социальные права, каждый человек может воспользоваться правами личной свободы, а также правом на участие в политической жизни. Только там, где уважение личной свободы и права участвовать в политической жизни допускают свободное столкновение мнений и политическую активность, люди могут осуществить свое право на достаточное питание, жилище, работу и образование. Только совокупность этих прав делает возможным создание достойных человека жизненных условий.
Каждый человек имеет право на родину, национальность, язык и культуру. Коллективное право национальных групп, приведенное в соответствие с правовыми документами Организации Объединенных Наций, также является абсолютной необходимостью.
Наше понимание политики
Политика - необходимое измерение общественной жизни. Она не ограничивается сферой деятельности государственных институтов. Политика присутствует всюду, где распространяется или утаивается информация, изменяются сознание или условия жизни, формируется мнение, выражается воля, применяется власть или отстаиваются интересы.
522

Осуществление политики имеет свои границы. Их нельзя преступить, не нанося ущерба личности и обществу. Ошибки и вина, болезни и несчастья, боль и отчаяние, неудачи и провалы, свойственные жизни человека, существуют также и в обществе свободных и равных.
Политика может создать только условия для наполненной смыслом человеческой жизни. Если же она поставит себе целью самостоятельно добиться счастья и реализации своих идей, возникнет опасность скатиться к тотальному регламентированию.
Однако политика должна представлять собой нечто иное, нечто большее, нежели простое управление ситуацией, которой уже невозможно избежать; для того, чтобы завоевать и удержать доверие людей, она должна обеспечивать себе свободу действий и реагировать на новые задачи. Если же политика передоверит решение вопросов совершенствования техники и перспективы развития хозяйства лишь экономическим интересам, она окажется под давлением таких неблагоприятных обстоятельств, которым ей придется подчиниться.
Демократическое государство черпает свое содержание у общественных сил. Оно является не самоцелью, а инструментом формирования общества. Политические партии выполняют роль одновременно инициаторов и посредников. Подхватывая общественные импульсы и потребности и выражая их в законодательстве и правительственных акциях, политические партии играют посредническую роль в отношениях между обществом и государством. Они призваны выдвигать новые идеи и предлагать на рассмотрение проекты принимаемых решений.
Политика, претендующая на нечто большее, нежели простое подчинение реальным или надуманным обстоятельствам, должна опираться на сознательность и активность граждан и осуществляться с их помощью. Она становится возможной как результат свободного и, в конечном итоге, открытого гражданского диалога, требующего затрат общественных сил и интегрирующего их, диалога, который сообщает информацию, помогает осознать проблему, способствует формированию мнений и, в конце концов, приводит к согласию или к образованию явного большинства.
Гражданский диалог является выражением демократической культуры. Он перемещается в центр политики, туда, где - как и при разработке техники - принимаются решения, которые потом очень трудно изменить.
Для ведения гражданского диалога необходимо обеспечить свободу выражения мнений и свободу средств массовой информации. Все граждане должны иметь возможность и право вырабатывать и распространять свое мнение по темам, касающимся их собственной жизни или жизни их потомков. Государство, наука и средства массовой информации должны создавать предпосылки для выработки обоснованных мнений и тем самым содействовать развитию демократической культуры ведения дискуссий. Гражданский диалог означает больше демократии, а не больше государства.
523

Основные ценности демократического социализма
Основными ценностями демократического социализма являются свобода, справедливость и солидарность. Они являются нашим критерием при оценке политической действительности, масштабом нового, более совершенного общественного строя и одновременно ориентиром для деятельности каждого отдельного социал-демократа.
Социал-демократия стремится к такому обществу, в котором каждый человек мог бы свободно развивать свою личность и ответственно участвовать в политической, экономической и культурной жизни.
Человек как отдельное существо призван к свободе и способен быть свободным. Но возможность для раскрытия его свободы всегда определяется обществом. Свобода в нашем понимании - это свобода каждого, также и каждого инакомыслящего. Свобода лишь для немногих была бы привилегией.
Свобода другого определяет границы и является условием свободы каждого отдельного человека. Свобода требует освобождения от унизительной зависимости, от нищеты и страха, но она означает также и возможность развивать индивидуальные способности, а также ответственно участвовать в общественной и политической жизни.
Свой шанс на свободу может использовать только тот, кто уверен в достаточной социальной защищенности. Не в последнюю очередь ради свободы мы стремимся к обеспечению равных возможностей и широкой социальной защищенности.
Справедливость зиждется на равном уважении достоинства всех людей. Она требует одинаковой свободы, равенства перед законом, равных возможностей в политической и социальной жизни, а также социальной защищенности. Она требует общественного равенства мужчины и женщины.
Справедливость требует большего равенства в распределении доходов, собственности и власти, равной доступности для всех образования, профессиональной подготовки и культуры.
Равные возможности не означают единообразия, а представляют собой простор для развития индивидуальных способностей всех людей.
Справедливость, права на равные возможности нужно стремиться обеспечивать с помощью средств государственной власти. Однако солидарности, готовности поддержать друг друга, выходя за рамки правовых обязательств, невозможно достигнуть по принуждению.
Солидарность являлась характерной чертой рабочего движения в борьбе за свободу и равенство и вдохновляла его на эту борьбу. Без солидарности не может быть человеческого общества.
Солидарность является оружием слабых в борьбе за их права и одновременно следствием признания того, что каждому человеку нужна поддержка других людей. Мы сможем жить свободными и равными в гуманном обществе только в том случае, если сумеем постоять друг за друга и будем стремиться к свободе для каждого.
Тот, кто попал в беду, должен иметь возможность положиться на солидарность общества.
524

Солидарность требует от нас, чтобы люди в странах третьего мира получили шанс на достойное человека существование. Будущее поколение, судьбы которого мы решаем сегодня, тоже вправе рассчитывать на нашу солидарность.
Солидарность необходима также, чтобы расширить возможности индивидуального развития. Только совместные действия, а не эгоистический индивидуализм создают и обеспечивают предпосылки для индивидуального самоопределения.
Свобода, справедливость и солидарность обусловливают и поддерживают друг друга. Будучи одинаково важными, разъясняя, дополняя и ограничивая друг друга, они реализуют свое предназначение.
Претворение в жизнь этих ценностей и совершенствование демократии являются постоянной задачей демократического социализма.
2. Мир, в котором мы живем
Промышленная революция и современная техника создали в некоторых частях мира беспримерное в истории благосостояние, которое, благодаря усилению социального государства и политики профсоюзов, идет на пользу всем гражданам.
За преодоление дефицита мы заплатили созданием новой угрозы человеку и природе. Динамика индустриальной цивилизации сохраняет старую несправедливость и создает новые опасности, угрожающие свободе, справедливости, здоровью и жизни.
Никогда раньше люди не располагали такой огромной властью. С помощью генной технологии они могут овладеть процессом эволюции. Раскрепощение атома может привести к уничтожению человеческого рода.
Однако сознание высокой ответственности растет.
U]
Ни одна страна не может существовать сама по себе. Для климатических изменений или сокращения защитного озонного слоя национальные границы не имеют никакого значения. Войны, которые ведут отдельные государства, затрагивают другие народы. Экономические кризисы или же успехи в одной части Земли сказываются на всех. Всемирное общество является реальностью, но до справедливого мирного общественного порядка еще очень далеко. Однако растет понимание того, что он необходим. Общие задачи заставляют жить в обстановке мира и международного сотрудничества.
Мы, социал-демократы, хотим доказать, что политика стоит того, чтобы тратить на нее энергию и силы. Мы не избегаем сложных проблем нашего времени. Не давая запугать себя могущественным группировкам, представляющим свои интересы, мы стремимся вступить в диалог с людьми, которые вместе с нами отваживаются заниматься переориентацией, планированием и формированием общества.
525

III. Мир на основе совместной безопасности
Мир как основная задача
Человечество может либо вместе выжить, либо вместе погибнуть. Эта беспрецедентная историческая альтернатива требует нового подхода к международным делам, особенно к упрочению мира. Война не должна быть инструментом политики - это становится особенно ясно в век ядерного, химического и биологического оружия массового уничтожения. Мир - это не только время, когда молчит оружие, мир означает также сосуществование народов без насилия, эксплуатации и угнетения. Составной частью политики мира является также сотрудничество народов в области экономики, экологии, культуры и прав человека. Предпосылкой для мира во всем мире является право на самоопределение для всех наций.
Политика мира должна сглаживать конфликты, возникающие в борьбе за власть, стремиться к сбалансированию интересов, выделять и поддерживать общие интересы, через региональные союзы противодействовать стремлению великих держав доминировать во всем мире и разрешать противоречия между системами в мирном соревновании и в культуре политического спора.
U]
Совместная безопасность
Восток и Запад заплатили за попытку обеспечить свою безопасность с помощью гонки вооружений растущей опасностью для всех народов мира. Ни одна страна Европы не может сегодня находиться в большей безопасности, чем ее потенциальный противник. Поэтому, исходя из общественных интересов, каждый должен взять на себя ответственность за безопасность другого. На этом основывается принцип совместной безопасности. Он требует, чтобы каждая сторона признавала за другой право на существование и способность жить в мире.
Совместная безопасность способствует разрядке и требует разрядки.
Совместная безопасность может уменьшить страх перед военной угрозой и преодолеть конфронтацию блоков.
Наша цель состоит в том, чтобы европейский мирный порядок пришел на смену военным блокам.
U]
Солдат и в униформе остается гражданином государства. Мы выступаем в поддержку бундесвера и воинской повинности. Необходимости военной службы для женщин мы не признаем. Политика мира нацелена на то, чтобы сделать вооруженные силы ненужными и излишними.
Мы уважаем убеждения пацифистов, которые выступают в защиту утопического содружества народов, не знающего применения силы.
526

Они занимают свое законное место в рядах СДПГ. Мы гарантируем право на отказ от службы в армии. Мы за отмену всякой проверки обоснованности такого решения. Прохождение альтернативной гражданской службы должно быть организовано так, чтобы эта форма службы не действовала на призывников отпугивающе и не могла быть использована в интересах вооруженных сил.
Европейское сообщество и европейский мирный порядок
Нашей целью остаются Соединенные Штаты Европы, создания которых социал-демократы требовали еще в Гейдельбергской программе в 1925 году. Демократические государства должны объединить свои силы, чтобы утвердить себя и продвинуться на пути создания общеевропейского мирного порядка.
Европейское сообщество является частью регионально расчлененного мирового общества. Его существование открывает возможности для утверждения мира и социальной демократии. Вся Европа должна стать зоной мира.
U]
Мы хотим развивать далее Европейское сообщество в Соединенные Штаты Европы, в рамках которых будет обеспечено сохранение индивидуальности культур, входящих в него народов, уважение языковых и культурных меньшинств и где всем гражданам будут гарантироваться одинаковая свобода и равные возможности.
Это потребует полных прав для Европейского парламента, дееспособного, ответственного перед парламентом правительства, четко определенных компетенций и экономической демократии в европейских масштабах. Мы хотим распространить систему социального государства на всю Европу.
Германия
С немецкой земли должен исходить мир. Мы хотим наполнить жизнью идею общей ответственности немцев, реализовать общую заинтересованность обоих немецких государств в разоружении, разрядке и сотрудничестве.
Немцы, как и все народы, имеют право на самоопределение. Проблема нации, как и прежде, подчинена требованиям, которые выдвигает поддержание мира. Мы стремимся к миру в Европе, в рамках которой немецкий народ найдет путь к единству в условиях свободного самоопределения. Граждане обоих немецких государств примут решение о том, в какой форме будет существовать институциональное сообщество в условиях объединяющейся Европы. Исторический опыт немцев и их решение, принятое в пользу общей Европы, исключают возможность развития по особому немецкому пути. Западная граница Польши должна остаться неизменной.
527

Значение Берлина как крупного немецкого и европейского центра будет возрастать по мере того, как люди будут встречаться и добиваться взаимопонимания, невзирая на разделяющие их границы.
Существующие права четырех государств-победителей в отношении всей Германии должны уступить место урегулированию в рамках общеевропейского мирного порядка.
Отношения между Севером и Югом
Без определенного выравнивания промышленно развитых и развивающихся стран будущее всего человечества окажется в опасности. Там, где царят голод и нищета, не может быть надежного мира. Юг не должен становиться местом разрешения конфликта между Востоком и западом. Более того, разоружение на Востоке и Западе должно высвобождать средства, чтобы открыть новые возможности развития для двух третей человечества, живущих в бедности.
Международное сообщество
Мировое сообщество должно выработать такую систему, с помощью которой можно было бы обеспечивать мир во всем мире, осуществлять политический контроль над экономической властью, справедливо распределять сырье, технологию и научные знания и надежно защищать наши естественные жизненные основы.
Организация Объединенных Наций может приблизить нас к этой цели. Поэтому ее значение должно возрастать. Она должна стать инструментом безнасильственной внутренней мировой политики. Мы хотим укреплять ее в политическом и финансовом отношении.
Чем меньше ООН будет парализована конфронтацией между Востоком и Западом, тем лучше сможет заниматься миротворческой деятельностью, противодействовать глобальным угрозам и выражать интересы экономически отсталых стран. Организация Объединенных Наций сможет соответствовать этим задачам только в том случае, если входящие в нее государства проявят готовность делегировать ей свои компетенции и свои проблемы в большем объеме, чем это было до сих пор. Мы выступаем за укрепление Международного суда, за реформу Совета Безопасности и за создание в рамках ООН международных органов по контролю за вооружениями. Организация Объединенных Наций и связанные с ней организации должны быть заново структурированы и функционировать более эффективно.
Социалистический Интернационал объединяет и укрепляет силы демократического социализма. Его следует поддерживать и впредь, чтобы он смог указать нам пути к всемирному демократическому обществу.
528

IV. Свободное, справедливое и солидарное общество:
Новая культура отношений и сотрудничества
[..•] 1. Равноправие всех людей в солидарном обществе
Общественное равенство мужчины и женщины
Мы стремимся к такому обществу, в котором мужчины и женщины обладали бы равными правами, были бы свободны и солидарны друг с другом.
Мы стремимся к обществу, в котором
— женщины и мужчины проявляют себя в соответствии с собственным выбором во всех областях жизни общества;
— у них после домашней, семейной работы и трудовой деятельности, приносящей доход, оставалось бы время и силы для получения образования, для занятий искусством, спортом или общественной деятельностью.
Мы стремимся к обществу,
— которое больше не расколото на людей с якобы женским и якобы мужским образом мышления и поведения;
— в котором престижная производственная деятельность не предназначается более только для мужчин, а непрестижная домашняя и семейная работа оставляется женщинам,
— в котором половина людей больше не готовится в процессе воспитания к тому, чтобы командовать, а другая половина, чтобы подчиняться.
До сих пор в нашей культуре решающую роль играют мужчины,
— не реализовано конституционное требование общественного равенства мужчины и женщины;
— женщины отодвигаются на второй план в экономике и науке и искусстве, в политике и средствах массовой информации;
— ответственность за личную жизнь, работа по хозяйству и воспитание детей возлагаются на них;
— роль, которую играли женщины в истории, недооценивается или фальсифицируется;
— время и формы организации производственного труда и общественной работы определяются потребностями мужчин;
— женщины остаются жертвами мужского насилия;
— не реализуется право женщин на самоопределение в сексуальной жизни.
[...]
От раскола мира на мужской и женский страдают и те, и другие, как женщины, так и мужчины. Он деформирует и отчуждает их друг от друга.
Этот раскол мы хотим преодолеть и начинаем с самих себя.
За правовым равенством должно последовать равенство в обществе. Однако это означает не интеграцию женщин в мир, где тон задают мужчины, а необходимость преобразования всего общества.
18 - 8575
529

Молодых людей нужно готовить к этому с помощью воспитания. Оно должно помочь преодолеть раскол мира на женскую и мужскую половины и сломать застывшие схемы распределения ролей, которые снова и снова закрепляют этот раскол.
Поэтому нам следует по-новому оценивать труд и по-другому его распределять. Тот, кто хочет более справедливо распределять не только труд, приносящий доход, но и домашнюю, семейную работу, работу над собой, должен прежде всего сократить рабочий день. Мы стремимся в данный момент к установлению шестичасового рабочего дня с пятидневной рабочей неделей с тем, чтобы мужчины и женщины лучше могли сочетать приносящий доход труд с домашним и семейным трудом, с деятельностью на общественных началах и участием в культурной жизни.
U]
В будущем все мы, мужчины и женщины, должны будем проявлять качества, которые считались раньше чисто женскими: мы не должны быть равнодушны к нуждам другого человека, не должны оставлять его, должны уметь с помощью фантазии справляться с неожиданными трудностями, но, самое главное, находить общий язык с коллегами во время работы.
Тот, кто хочет построить человечное общество, должен отказаться от мужского засилья в обществе.
U]
Солидарность культур
В Федеративной Республике Германия живут люди различных национальностей, культур и религий; европейские страны превратились теперь в страны с множеством культур. В Федеративной Республике проживает много иностранцев, в свою очередь, большое количество немцев живет за границей. Многие из наших иностранных сограждан все еще страдают от культурной и общественной изоляции и становятся жертвами дискриминации. В особенно трудном положении оказываются их дети, которые как бы находятся между двумя культурами.
Разнообразие культур обогащает нас. Поэтому мы будем делать все, что развивает уважение и сотрудничество между различными нациями и культурами, обеспечивает интеграцию и приобщение к культуре.
Мы хотим совершенствовать юридическое право иностранцев на пребывание в ФРГ, предоставить им право участия в коммунальных выборах. Право на политическое убежище должно оставаться в числе основных законодательных прав. К нему же относятся случаи преследования по половому или расовому признаку. Каждый из супругов имеет самостоятельное право на пребывание в стране.
Преодоление классового общества
Для нашего общества характерно наличие старых и новых привилегий. Несправедливое распределение доходов, собственности и возмож¬
530

ностей делит общество на тех, ко приказывает и на тех, кому приказывают и чье самоопределение и политическая активность быстро наталкиваются на ограничивающие их рамки. Это обстоятельство влияет также на выработку решений в политике и государстве.
Мы стремимся к созданию солидарного общества свободных и равных без каких-либо классовых привилегий, в котором все люди имеют одинаковое право распоряжаться своей жизнью и своим трудом. Новый, лучший строй, к которому стремится демократический социализм, - это общество, свободное от классовых ограничений. Мы хотим достигнуть его путем сокращения привилегий и совершенствования демократии.
2. Будущее труда и свободного времени
Значение труда
Труд является не только условием существования, но и важнейшим мерилом человеческого бытия. Посредством труда люди не только производят товары и услуги, которые необходимы им для жизни, но и определяют условия своей жизни. Труд удовлетворяет человеческие потребности и порождает новые. Труд и природа являются источниками богатства[...]
Наше будущее в большой степени зависит от того, как мы работаем. Оплачиваемый труд и неоплачиваемая, но столь же важная в общественном смысле работа по дому, в семье и в институтах коммунального управления неодинаково распределяются и оцениваются в нашем обществе, что находит свое отражение в различных условиях жизни и труда, а также различных возможностях для развития личности у представителей разных полов.
Оплачиваемый труд занимает центральное место в сознании и самосознании человека. Он способствует обретению самостоятельности и социальному признанию, определяет условия жизни и перспективы роста, облегчает участие в общественной и политической жизни, обеспечивает материальную независимость.
Все формы общественно необходимого труда должны одинаково оцениваться и распределяться поровну между мужчинами и женщинами. Тот, кто занимается домашней и общественной работой не должен быть обделен в профессиональной трудовой жизни.
[■.J
За новую политику в сфере труда
Право на труд - одно из основных прав человека. Обязанностью демократического и социального правового государства является забота об обеспечении полной занятости населения. Безработица является не индивидуальной, ограниченной во времени угрозой, от которой можно застраховаться, а проблемой, вызванной к жизни развитием общества, которая, следовательно, и должна решаться политическими средствами.
18*
531

Чем тяжелее бремя экономических и социальных расходов, связанных с массовой безработицей, тяготеет над народами, тем чаще предпринимаются попытки путем протекционизма добиться преимуществ для экономики собственной страны за счет других.
Мы, социал-демократы, напротив, считаем, что заинтересованные государства должны принять общие меры против массовой безработицы. Впрочем, предпосылкой для этого является наша готовность начать осуществление действенной политики по обеспечению занятости в собственной стране[...]
Многим людям еще не хватает жизненно необходимых вещей. Более справедливое распределение доходов уравнивает людей в социальном отношении, создает дополнительный спрос. И тем самым и рабочие места.
Улучшение экологического состояния природы требует дополнительных затрат труда. Это относится как к ликвидации старых источников загрязнения, так и к профилактическим мерам, экологичному ведению сельского хозяйства, к перестройке транспорта и энергосистемы. Там, где экономится энергия, децентрализуется энергоснабжение, перерабатывается мусор, там, где товары, отрицательно влияющие на окружающую среду, заменяются на экологически чистые, возникает возможность для создания рабочих мест. Необходимо обновлять города и деревни, строить и модернизировать жилища, развивать общественный транспорт, сохранять культурное наследие.
Спрос на социальные услуги также постоянно растет. Мы хотим улучшить сферу услуг, финансируемых из государственных средств, и расширить предложение услуг, особенно для наиболее нуждающихся групп населения. В системе образования, системе повышения квалификации, в культуре, науке и исследовательской работе нужны люди. Нам необходимо воспитывать детей, работать с молодежью, ухаживать за больными и за возрастающим числом престарелых людей, включать в жизнь общества иностранцев и их детей, опекать инвалидов и интегрировать их в общество, лечить наркоманов и заниматься профилактической работой, заботиться о психически неполноценных, ресоциализировать отбывших заключение, организовывать людям помощь для самопомощи. Социальные службы должны превратиться в сеть амбулаторных и стационарных учреждений, покрывающую всю территорию страны.
Сокращение рабочего времени - вклад в создание полной занятости и возможности самостоятельно распоряжаться своим временем
Мы хотим использовать повышение производительности труда для сокращения рабочего времени, причем более короткий рабочий день не означает автоматически сокращения времени работы машин и оборудования. Сокращение рабочего времени будет и в перспективе существенным вкладом в повышение качества жизни. С его помощью со¬
532

кратятся нагрузки от основной работы и будут созданы условия для необходимой внепрофессиональной деятельности. За счет этого сокращения появится больше времени для досуга, для культурных и социальных занятий. Сокращение рабочего времени является предпосылкой для создания новых рабочих мест.
Когда работу будут иметь все женщины и мужчины, более короткий рабочий день станет тем более необходимым. Для реализации идеи партнерского разделения домашнего труда следует сократить ежедневное рабочее время. Поэтому мы ставим задачу добиться шестичасового рабочего дня в рамках 30-часовой рабочей недели. [...]
При сокращенном рабочем времени еще большее значение приобретает справедливое распределение доходов. Поэтому зарплата и оклады должны повышаться дифференцированно, в зависимости от уровня доходов различных групп населения.
Все мужчины и женщины должны получить возможность работать неполный рабочий день или прерывать свою трудовую деятельность,
— чтобы посвятить себя воспитанию детей,
— чтобы повысить свою квалификацию, в том числе и в течение года, выделяемого для этих целей,
— чтобы ухаживать за стариками, больными и инвалидами,
— чтобы обеспечить постепенный переход к уходу на пенсию. [...]
За формирование мира труда, справедливого по отношению к человеку
Нашими требованиями, которые мы предъявляем к организации оплачиваемой трудовой деятельности, являются: гуманизация, квалификация и демократизация. Все три задачи обуславливают друг друга.
Гуманная организация труда требует, прежде всего, чтобы здоровье людей не подвергалось опасности из-за нездоровых условий труда....
Помимо этого гуманизация труда делает ставку на творческие, организаторские и профессиональные способности людей. Люди нуждаются в разумном содержании труда, более широком поле деятельности, большей автономии, лучшей квалификации.
Демократизация нацелена на раскрепощение труда. Она должна осуществляться самими трудящимися в условиях расширения их компетенции соучастия в управлении предприятием. Экономически зависимые люди превращаются в граждан, активно участвующих в экономических процессах.
Работающие по найму мужчины и женщины должны соучаствовать в принятии решений о том, какая работа, с какой целью, в каких организационных формах и в какие сроки должна быть выполнена. Право на ее участие в управлении важно, кроме того, и там, где выносятся решения по вопросам занятости, экологической и социальной совместимости рабочих мест. Мы будем создавать правовые предпосылки для реализации этих планов, в том числе и для работающих на государственной службе.
533

Труд в семье
Воспитание детей и ведение домашнего хозяйства делают наше общество жизнеспособным. Этот труд должен найти общественное признание и получить социальные гарантии. Гуманизация, сокращение рабочего времени и соответствующее распределение оплачиваемого труда идут на пользу домашнему и семейному труду. Как и труд, приносящий доход, домашняя и семейная работа - это задача обоих полов, мужчин и женщин. Наряду с другими формами труда, эта работа создает возможность для самореализации, однако она может также чрезмерно утомлять людей и препятствовать их развитию.[... ]
Время, использованное для воспитания детей и по уходу за членами семьи, следует засчитывать при назначении пенсионного обеспечения. Мать и отец, имеющие ребенка в возрасте до трех лет, должны иметь право на оплачиваемый родительский отпуск. Тот, кто на время оставил профессиональную деятельность из-за рождения и воспитания ребенка, должен иметь юридическое право быть восстановленным на работе. При зачислении на работу и повышении по службе следует учитывать в стаж родительские отпуска и отпуска по уходу. Кроме того и в таких случаях правомочно правопритязание на повышение квалификации и продвижение по службе в соответствии с личными способностями и наклонностями.
Свободные занятия и досуг
Для жизни человека характерно чередование труда и отдыха, напряжения и расслабления. С сокращением рабочего дня появляется больше времени для занятий по интересам. Мы не хотим оставлять это время на произвол индустрии развлечений. У каждого должна быть возможность проявить активность, выступая в защиту интересов жителей своего района или в защиту окружающей среды, в поддержку профсоюзных или политических задач. Творческие занятия по собственному выбору должны стать доступными всем и каждому. Для реализации этих целей общество должно обеспечить лучшие, чем до сих пор, условия.
Культурная жизнь
Цели образования
Целью образования для нас является не только получение профессиональной квалификации и дальнейшее продвижение по службе. Образование обладает самоценностью для развития личности.
Образование должно способствовать пониманию собственных традиций и развивать у людей способность лучше понимать себя и других, в том числе другие культуры и других людей. Образование должно предоставлять шансы для большего самоопределения в работе и использования остающегося от производства и домашней работы сво¬
534

бодного времени для индивидуальных занятий, для музыки, культуры и искусства, общественной и политической деятельности. Образование должно делать человека способным критически осмысливать жизнь общества, предъявляемые ему в производственной сфере требования и творчески влиять на них. Образование должно помогать людям ориентироваться в нашем все более усложняющемся обществе, помогать осмысленно пользоваться техникой и средствами производства. Оно должно поддерживать творческие начала и научить человека справляться с огромным объемом развлечений и информации. Оно должно помочь молодым людям накопить важный для человека жизненный опыт и взрослеть, опираясь на него.
Чувства и разум, духовные и практические способности человека нуждаются в образовании. Оно призвано соединить человека с природой, привести к осознанию ответственности за других людей и научить солидарности.
Образование должно способствовать обогащению собственной жизни через восприятие всего многообразия европейских культур.[....]
Образование должно быть доступно для всех. Ученикам, учащимся и студентам нужно оказывать материальную поддержку, чтобы они могли самостоятельно выбирать свою будущую профессию, независимо от доходов их родителей. Хорошее образование, полученное в школе или на первом этапе профессионального обучения является предпосылкой для продолжения учебы в течение всей жизни и открывает возможности для социальной, культурной и политической активности человека.
Реформа и расширение системы образования
Равенство возможностей в сфере образования для нас является принципом, от которого мы не можем отказаться.[... ] Наша система образования стоит перед новыми вызовами. Количественное расширение должно происходить параллельно с качественным ростом.
Мы хотим объединить общее, политическое и профессиональное образование: это относится ко всем учреждениям системы образования.
Мы выступаем за школы продленного дня, так как они обеспечивают учащимся равные шансы, увеличивают возможности социального обучения и сочетают сообщение знаний с общественной работой и игрой.
Школы должны быть связаны со сферой производства, но - в первую очередь - с городскими советами и общинами. Они должны быть интегрированы в коммунальную жизнь региона. Мы хотим более активного участия родителей и учеников, в том числе и в определении пути развития школы, а также большей педагогической свободы в рамках различных учебных заведений. Государство должно выработать такую основную концепцию, которая могла бы наполняться содержание и согласно волеизъявлению на местах. Мы поддерживаем экспериментальные школы, которые испытывают новые методы обучения.
535

Мы хотим совместного воспитания мальчиков и девочек, иностранцев и немцев, инвалидов и здоровых детей, чтобы предрассудки и несправедливость не укоренялись, а постоянно устранялись.
Приобретение знаний следует соединить с социальным обучением, чтобы противодействовать давлению растущей конкуренции в сфере производства.
Социал-демократическая политика в области образования стремится поддерживать всех, а не только избранных.
Мы хотим иметь школы, предлагающие большое разнообразие методов обучения и ступеней образования, школы, которые учитывают различные склонности и способности учеников, дифференцированно их поддерживают и таким образом обеспечивают равные возможности для всех. Общеобразовательная школа лучше других подходит для реализации наших политических целей в области образования.
Профессиональное обучение и дальнейшее образование
В плане личностного и профессионального развития профессиональное обучение имеет важнейшее значение. Поэтому все молодые люди имеют право на учебное место в системе профессиональной подготовки. Профессиональная подготовка должна заложить основы, обеспечивающие успешную работу по профессиям, регулярное повышение квалификации, участие в жизни общества.[...]
При повышении квалификации, дальнейшем обучении, переходе в мир труда не должны ущемляться интересы девушек и женщин.
Динамичные структурные изменения создают такие условия, при которых становится необходимым развивать систему повышения квалификации наравне со школами и учебными заведениями первичного профессионального обучения. Поэтому вся сеть учреждений, обеспечивающих повышение общей и профессиональной квалификации, политического и культурного уровня людей и являющаяся неотъемлемой частью коммунальной политики, должна быть расширена и превращена в четвертое важнейшее звено системы народного образования.!...]
Высшая школа, наука и исследовательская работа
Нашей целью остается доступность высшей школы. Высшее образование и повышение квалификации должны стать доступными для каждого, кто проявил свои способности в профессиональной или общественной деятельности. Исследовательская деятельность и обучение должны больше, чем до сих пор, учитывать проблемы, возникающие в мире труда [...].
Мы хотим сделать все от нас зависящее, чтобы качество нашей науки и исследований соответствовало мировому уровню.
Независимость и ответственность науки взаимно обуславливают друг друга. Ученый, требующий от общества свободы исследований, должен быть готов взять на себя ответственность за последствия при¬
536

менения результатов своей работы. Общество должно обеспечить независимость науки и каждого отдельного ученого от государственной и экономической власти. К независимости науки относится также свободная научная дискуссия и регулярное публикование результатов исследований^...]
Как правило, научные разработки только тогда попадают под контроль общества, когда речь идет о применении их результатов. Если же эти исследования нарушают этические нормы или приводят к недопустимому риску, законодательные органы должны запретить применение некоторых методов и способов проведения исследовательских работ. Это относится к разработке оружия массового уничтожения, проведению медицинских экспериментов на человеке, вмешательству в права человека, а также к генно-инженерным разработкам, особенно к манипуляции наследственностью.
Мы хотим добиться общественного контроля над сомнительными в этическом смысле экспериментами посредством развертывания дискуссии в обществе о допустимости применения некоторых исследовательских методов и создания комиссий по вопросам научной этики. Государство вправе и обязано вмешиваться в научные исследования посредством запретов и обязательств, если этого требуют достоинство человека, его право на жизнь или же защита окружающей природной среды.
Культурно-просветительская деятельность в условиях демократии
Рабочее движение с самого начала считало себя культурным движением. В традициях европейского гуманизма и просветительства оно выступало за свободу выразительных средств в искусстве и хотело обеспечить всем доступ к ценностям культуры. Этим целям мы остаемся верны.[...]
В культурной политике и деятельности в области культуры мы ориентируемся на наши основополагающие ценности и на наши традиции. Мы хотим стимулировать критическое мышление, побуждать к активности и солидарности, развивать личную и общественную эмансипацию.
Мы знаем, что сможем влиять на культурную жизнь общества только при условии, если работа социал-демократов в этой сфере будет начинаться с самой партии, с форм ее общения с людьми, со стиля ее работы, со способности воспринимать и усваивать новые идеи в области культуры0
Искусство и культура нуждаются в создании возможность продемонстрировать себя обществу. Необходимые для этого предпосылки и поддержка деятельниц и деятелей искусства являются делом политики. Политика в области культуры является обязывающей задачей государства. Государство не должно диктовать свою волю, оно должно быть гарантом культурного многообразия.
537

Ответственность средств массовой информации
[...]Мы, социал-демократы, выступаем за культурное и публицистическое многообразие. Мы хотим обеспечить и расширить независимость средств массовой информации не только от государства, но и от могущественных экономических и общественных групп. Мы хотим добиться права участия в управлении для всех тех, кто работает в сфере средств массовой информации, прежде всего для готовящих программы и занимающихся редакторской работой.
Как носители основательной и обширной информации газеты, журналы и книги сохраняют и в век электронных средств массовой информации свое особое значение. Чтение определяет уровень развития нашей культуры. Эту тенденцию мы будем поддерживать и впредь.
Общественные радиостанции и телецентры, обладающие правовым статусом, обязаны обеспечить основной поток необходимой информации. Их вещание должно предлагать большое количество информационного материала, политических программ, формирующих общественное мнение, обилие развлекательных, образовательных, консультационных и культурных программ. Поэтому необходимо гарантировать существование и развитие официального общественного радио-и телевещания. Прежде всего, оно должно быть свободным от политического влияния партий и экономически независимым. .[...] От общественных радиостанций и телецентров с правовым статусом мы ожидаем такого уровня культуры вещания, когда оценкой является не только квота включения и когда передачи критического характера, провоцирующие дискуссию, приносятся в жертву принципу удобной уравновешенности. Каждый, кто хочет критически освещать действительность, у кого есть новые идеи, опирается на журналистику и искусство радио и телевидения.
Следует поддержать германское и европейское кинопроизводство. Фильмы могут оказать помощь в сохранении культурного своеобразия Европы, ее стран и регионов.
Спорт
Спорт является существенной составной частью культуры. Он способствует повышению качества жизни и приносит радость людям. Поэтому от рабочего спортивного движения мы наследуем принцип спорта для всех и уделяем особое внимание массовому спорту и спорту инвалидов. Однако мы поддерживаем также и профессиональный спорт, не унижающий достоинства человека и гарантирующий самоопределение спортсмена. Для обеспечения этих условий следует, при необходимости, применять правовые меры. Надо поощрять спорт в рамках федерации, в землях и общинах на основе партнерского сотрудничества с самостоятельными независимыми спортивными организациями.
538

3. 	Через социальную справедливость к солидарному обществу
Социальная политика как солидарность в действии
Социальная политика выдвигает солидарность в качестве основной идеи для всего общества. Поэтому она является для нас общественной политикой, мерилом всей политической деятельности.
Солидарность не заменяет личной ответственности, не выносит опеки. Она должна также эффективно содействовать самостоятельному становлению человека. Рабочее движение в результате борьбы многих поколений добилось построения социального государства. Мы будем сохранять и приумножать его.
В солидарном обществе молодые заботятся о стариках, здоровые - о больных и инвалидах, работающие - о безработных. Мы против разобщенности в борьбе с элементарными жизненными невзгодами.
Социальная политика, которая ограничивается только устранением возникших трудностей, не является гуманной и, кроме того, быстро потерпит финансовый крах. Самая действенная защита достигается с помощью предупредительных мер. Социальная политика должна стремиться не только исправлять положение и оказывать помощь в случае острой необходимости, но и действовать превентивно. Она должна сделать условия жизни и труда достойными человека. Экологическая политика по защите здоровья, гуманизация труда, борьба с безработицей и более справедливое распределение доходов являются центральными задачами превентивной социальной политики [...].
Право на социальное обеспечение
Одно из основных требований социального государства, закрепленное в Основном законе, возлагает на государство социальную ответственность и обязательства по обеспечению социальной справедливости.
Несущими столпами социального государства являются: гарантированное государством социальное обеспечение и участие, законное право на социальные услуги и правовой статус работающих по найму.
Для достоинства человека небезразлично, получает ли он социальные услуги от государства на основании правовых норм или же как благотворительные пожертвования, подвержен ли он в трудовых отношениях произволу работодателя или так же, как и предприниматель, пользуется законными правами и обязанностями. Кто прибегает к социальной помощи, тот не должен подвергаться дискриминации.
Социальное обеспечение должно быть надежным. Экономическая, финансовая и социальная политика должны быть согласованы друг с другом так, чтобы вся государственная политика ориентировалась на выполнение основного требования правового государства.
Перестройка вместо демонтажа
И в социальной политике действует правило: приоритет качества перед количеством. Кто хочет избежать демонтажа, тот должен осуществить перестройку.
539

Интересы прибыли следует отодвинуть на второй план, бюрократическая косность должна быть сломлена. Тот, кто пользуется социальными услугами, должен иметь возможность в достаточной степени удовлетворять свои интересы. [...]
Мы выступаем за базисное социальное обеспечение в зависимости от доходов, которое дополняет систему обеспечения, основанную на взносах в фонды социального страхования и результатах труда, но не заменяет ее. Социальное обеспечение должно удовлетворять жизненные потребности в старости, при инвалидности и безработице.
Базисное социальное обеспечение должно сводиться к оказанию социальной помощи в особых случаях и упрощать социальное право. Дополнительно возникающие социальные расходы должны финансироваться из налоговых поступлений.
Мы позаботимся о том, чтобы сохранить гарантированность пенсионного обеспечения. Если на все увеличивающееся число пенсионеров будет приходиться все меньшее число выплачивающих взносы в фонд социального страхования, то бремя дополнительных расходов должно справедливо распределяться между работающими, пенсионерами и государством. Неблагоприятная возрастная структура населения влияет на специальное и дополнительное обеспечение. Поэтому различные виды социального обеспечения по старости следует постепенно выровнять. Все должны получить возможность комбинировать по собственному выбору соотношение между пенсией и трудовыми доходами.
Предприятия, на которых заменяют труд рабочих капиталовложениями, ростом энерговооруженности, выплачивают все меньше в фонд социального страхования, а предприятия, где широко используется труд рабочих, несут большие социальные расходы. Мы хотим соотнести отчисления предпринимателей в фонд социального страхования с производительной мощностью предприятий, с создаваемыми материальными ценностями.
Реформа здравоохранения
Мы стремимся к такому здравоохранению, в котором интересы застрахованных через больничные кассы доминируют над интересами врачей, дантистов, фармацевтической промышленности, продавцов лекарственных средств и аптечных товаров, владельцев и распорядителей больниц. Больничные кассы должны иметь возможность отстаивать права застрахованных в противовес интересам предлагающих медицинские услуги и усиливать заинтересованность лиц, пользующихся медицинским страхованием, в профилактике заболеваний, а также в недорогом, но эффективном лечении [...].
Каждый больной, независимо от доходов, должен иметь возможность получать лечение, соответствующее уровню развития медицинской науки. Все имеют право на свободный выбор врача и методов лечения, в том числе и нетрадиционной медицины. [...].
Мы отдаем предпочтение амбулаторному лечению перед стационарным. Для этого требуется создание сети индивидуальных или кол¬
540

лективных врачебных практик, подчиняющихся по возможности органам коммунального самоуправления, создание центров здоровья, пунктов оказания социальной помощи, однодневных клиник и реабилитационных учреждений.
Необходимое снижение затрат в здравоохранении требует не только изменения соотношения сил, но также и гуманного подхода к болезни. Речь идет не о том, чтобы путем поверхностного устранения симптомов болезни восстановить работоспособность, а о том, чтобы сделать людей здоровыми. Для этого нам необходимы доверительные отношения меду врачом, пациентом и представителями других медицинских профессий.
Мы выступаем против того, чтобы в рамках законодательства о страховании на случай болезни с застрахованных взимались доплаты помимо их взносов.
Помощь для самопомощи
Мы стремимся к обществу самостоятельных людей, которые несут ответственность за себя и за других. Мы хотим предложить помощь тем, кто пытается справиться с проблемами своими силами или же вместе с другими. Поэтому следует поддерживать новые формы сотрудничества государственных органов социального обеспечения и институтов самопомощи. Мы хотим поддержать движение самопомощи и сделать его идеи и опыт полезным для социального государства.
Самопомощь не в состоянии заменить собой крупные сообщества солидарности или профессиональные службы. Однако она может облегчить и дополнить их работу и более гибко реагировать на вновь возникающие потребности. Из стремления содействовать развитию самопомощи возникли такие благотворительные организации, как Благотворительный союз рабочих, а также различные благотворительные учреждения церкви, которые мы ценим и поощряем.
4. 	Экологически и социально ответственная хозяйственная деятельность
Хозяйственная деятельность должна служить общему благу. Она должна в достаточной мере обеспечивать людей товарами и услугами, гарантировать право на труд, беречь и защищать природные основы жизни. Капитал должен служить человеку, а не человек - капиталу.
В современных демократических индустриальных обществах обеспечение товарами и услугами происходит через смешанную экономику, в которой взаимодействуют конкуренция и государственная деятельность. Эта система зарекомендовала себя как высокопроизводительная и обладающая принципиальными преимуществами по сравнению со всеми формами централизованного управления экономикой.
Основной исторической проблемой системы, основанной на конкуренции, является ее связь с частной собственностью на средства производства. Эта связь породила капиталистический экономический поря¬
541

док и привела к неподдающейся контролю экономической власти и к несправедливому распределению труда, доходов и имущества.
Для демократического контроля над экономической властью капитала требуется наличие дееспособного государства, сильных профсоюзов и соучастие наемных работников и их профсоюзов в управлении предприятиями.
Неравенство в распределении доходов и имущества продолжает возрастать. Справедливое распределение доходов, имущества и времени требует введения тарифной автономии, проведения государственной налоговой и социальной политики, а также образования собственности у работающих по найму.
Система конкуренции не способна обеспечить людей общественными благами и услугами. Создание инфраструктур и предоставление социальных услуг - это прежде всего государственная задача.
Экономика, основанная на конкуренции, за счет таких тенденций в своем развитии, как неограниченное потребление ресурсов и бесконтрольные технические инновации, привела к расточительному использованию сырья и к разрушению природных основ жизни. Государство должно противодействовать этим экологическим опасностям и добиваться внедрения экологически чистых продуктов и технологий.
Конкуренция может без ущерба для производительности быть направлена на общее благо, если удастся в обязательном порядке добиться общих условий для ограничения интересов капитала. В промышленноразвитых западных странах этого можно достичь путем государственного регулирования, контрвласти профсоюзов, децентрализации в принятии решений и общественного консенсуса на основе широкого союза сторонников реформ, в который вовлекаются также новые социальные движения.
Международный аспект
Международная взаимосвязь
Государственное общее регулирование действенно функционировало до сих пор только в рамках национального государства. Между тем капиталистическая экономика выходит за национальные границы. Благодаря этому транснациональные корпорации могут пользоваться преимуществами за счет общества и уклоняться от выполнения обязательств.
В производстве большинства промышленных товаров и в оказании услуг конкуренция приобрела всемирный характер. Мы хотим сохранить позиции ФРГ в международной конкурентной борьбе и предоставить новые возможности развивающимся странам. Мы против экспорта, ориентированного на экспансию. Чтобы предоставить нашим торговым партнерам и особенно развивающимся странам новые возможности и ликвидировать дисбаланс в международной торговле, нам следует укрепить национальную экономику и открыть собственный рынок.
542

Для того, чтобы конкуренция за размещение производственных комплексов между экономическими регионами не оказывала давление на величину заработной платы во всем мире, не приводила к ухудшению условий труда и сокращению социальных услуг, не нарушала допустимые нормы загрязнения окружающей среды, требуются обязательные для всех международные нормы социальных и экологических условий производства [...].
Там, где утрата национальной компетенции не компенсируется международными соглашениями, действует право сильного. Все народные хозяйства становятся более подвержены кризисам. Поэтому мы хотим вернуть и расширить возможности регулирования экономической деятельности с помощью международной кооперации и регулирования. Это не означает, что национальная экономическая политика будет освобождена от своей ответственности.
Справедливый и эффективный международный экономический порядок
Развивающиеся страны в большей степени, чем мы, нуждаются в новом мировом экономическом порядке. Они живут в условиях унизительной зависимости от банков, бирж, концернов и правительств Севера. В Международном валютном фонде и в Международном банке реконструкции и развития, условиям которых они подчиняются, доминирующее положение также занимают промышленно развитые страны Запада [...].
Справедливая международная торговля должна быть защищена действенными международными правилами. Преференции, не основанные на взаимности, могут открыть рынки промышленно развитых государств для готовых изделий из развивающихся стран и временно обеспечить развитие их молодых отраслей промышленности, нуждающихся в защите.
Необходимо создать демократически контролируемую международную валютную систему, чтобы предотвратить валютные спекуляции и пагубные колебания курсов валют. Этот валютный порядок поможет снизить высокие ссудные проценты и согласовать валютную и бюджетную политику государств.
Новый международный экономический порядок станет лучше только тогда, когда радикальные реформы экономической, социальной и политической структур в странах Юга откроют путь стабильному развитию, которое предотвратит тем самым новые задолженности и одностороннюю экономическую зависимость.
Создание справедливого международного экономического порядка невозможно без тесного международного сотрудничества сильных профсоюзов.
Европейское сообщество как региональное объединение
Созданию справедливого демократического порядка в международной экономике способствуют региональные объединения. Там, где
543

страны объединяют и согласовывают свои усилия и интересы, закладывается фундамент для нового международного экономического порядка.
Европейское Сообщество открывает новые сферы деятельности. Оно способствует самоутверждению и оказывает воздействие на мировой рынок. Оно должно срастись в единый экономический, валютный и социальный регион.
Европейское сообщество должно
— гармонизировать экономическую политику его членов, создать европейский внутренний рынок и единую европейскую валюту;
— проводить активную политику занятости и устранять региональные диспропорции;
— эффективно сбалансировать финансы между богатыми и бедными странами-членами сообщества;
— придать социальной политике то же значение, что и экономической;
— сделать наивысшие социальные достижения отдельных стран достоянием всего сообщества;
— реализовать участие трудящихся и их профсоюзов в управлении предприятиями;
— претворить в жизнь европейскую экономическую демократию, чтобы противостоять концентрации экономической власти;
— объединить усилия всех стран-участниц в сфере науки и исследований;
— действенно поддерживать женщин;
— содействовать экологическому обновлению посредством налогов, отчислений и строгих обязательных норм по охране окружающей среды;
— защищать природные основы жизни путем проведения реформ в аграрной политике, удовлетворять интересы потребителей и укреплять крестьянские хозяйства;
— обеспечить европейскую идентичность многообразия путем развития региональной и национальной культуры.
Национальная ответственность
Обладая экономической мощью, Федеративная Республика располагает значительной свободой действий в национальном масштабе, велико ее влияние на принятие экономических и политических решений в международном масштабе. Чем решительнее мы будем использовать эту свободу действий в национальных рамках для проведения экологических и социальных реформ, тем эффективнее мы сможем влиять на принятие решений на международном уровне. Кто рассчитывает только на общеевропейское или международное регулирование, тот в конечном итоге не дождется и этого.
Хотя многие наши представления могут быть осуществлены полностью только в европейском или даже мировом масштабе, начинаться
544

наши действия должны там, где мы непосредственно несем ответственность.
Экологическое обновление
Кризис окружающей среды охватил весь мир. Решая этот вопрос в национальных рамках, мы хотим форсировать необходимые решения на международном уровне. Защита природных основ жизни должна быть закреплена в Основном законе как государственная задача. [°] Этическое обязательство бережного отношения к природе действует для нас и в том случае, если человек не извлекает из него для себя никакой непосредственной пользы. Охрана окружающей среды, природы, животных - все это является частью нашей концепции солидарного общества. Глубокое уважение к жизни является принципом нашей политики. Сохранение природы должно стать задачей всех областей политики.
С общеэкономической точки зрения не может являться разумным то, что неразумно в экологическом плане. Экология не является дополнением экономики. Она становится основой ответственного хозяйствования. Экологический принцип должен поэтому стать принципом экономической деятельности предприятий. Мы можем требовать от природы только то, что она нам может дать без ущерба для себя. Мы должны производить и использовать те товары, которые соответствуют круговороту веществ в природе. Эта экологическая перестройка нашей экономики охватывает путь от идеи создания продукта через процесс производства и вплоть до его потребления и восстановления использованного сырья, включая круговорот веществ в природе. Она требует экологической экспертизы используемых материалов, соединений и технологий. Она охватывает все формы производства и преобразования энергии. Экологическая перестройка должна в первую очередь затронуть химическую промышленность, транспорт и сельское хозяйство.
Растущая угроза нашей окружающей среде приводит к углублению социального неравенства во всем мире. Поэтому экологическая перестройка тем более должна включать в себя социальный аспект.
У экологической перестройки четкие цели:
— ликвидировать продукты, производства и системы, наносящие вред окружающей среде, и заменить их экологически чистыми;
— ускорить внедрение необходимых для этого технических инноваций;
— развивать вторичное использование материалов;
— эффективно организовать удаление неизбежных промышленных отходов;
— максимально быстро удалять залежавшиеся отходы;
— экономно и бережно относиться к земле.
Не может быть никакого экологического обновления без экономного и рационального обращения с энергией. Мы хотим посредством
545

тарифов, цен, налогов, отчислений и норм сделать это обращение с энергией экономическим законом. [°]
Мы хотим содействовать экологическому обновлению везде, где это возможно, не путем отдельных административных решений, а политическим регулированием. Экологически вредное должно стать дороже, а экологически чистое - экономически более выгодным. Этому служат отчисления и налоги, с одной стороны, и финансовые стимулы,
— с другой. Энергия должна стать дороже.
Как и прежде, нам нужны приказы и запреты, предельно допустимые нормы и продуманные разрешения. Кроме этого, нам нужна экологическая экспертиза, более строгое уголовное законодательство по охране окружающей среды и новое понимание юридической ответственности, которое возлагает бремя ответственности на виновника нанесенного ущерба. Мы хотим ввести в практику подачу иска от объединений или союзов, укрепить положение уполномоченных по охране окружающей среды и расширить соучастие граждан в решении вопросов здравоохранения и охраны окружающей среды.
Охрана окружающей среды начинается на местах. Общины и округа должны стать движущей силой экологического обновления. Для этого следует укреплять их финансовые возможности.
Прогресс, экономический рост и структура
Не всякий экономический рост является прогрессом. Развиваться должно все то, что обеспечивает природные основы жизни, повышает качество жизни и труда, защищает жизнь и здоровье, обеспечивает мир, дает всем шанс на существование и открывает перспективы на будущее, поддерживает творчество и личную инициативу. То, что подвергает опасности природные основы жизни, ухудшает качество жизни и лишает шансов на будущее, следует сократить или совсем устранить.
Политика выбора направлений экономического роста должна учитывать пожелания, потребности, заботы, неуверенность людей и их страх за будущее. Эта политика должна изменить структуры в производстве и в системе распределения, в правовой сфере, в культуре и в системе образования.
Рациональные структурные изменения не придут сами по себе. Структурная политика должна так влиять на направление и скорость структурных изменений и регулировать их, чтобы добиться достижения прежде всего следующих целей:
— экологическое обновление индустриального общества;
— устранение массовой безработицы;
— улучшение условий труда;
— сохранение экономического потенциала;
— создание равноценных условий жизни в регионах;
— разоружение и конверсия.
546

Формирование техники как политическая задача
Благодаря использованию техники люди существенно изменили природу и создали общественное богатство. Но тем самым они разрушили природу и создали угрозу основам своей цивилизации. Поэтому не каждая техническая инновация является прогрессом [...].
Мы не хотим приспособить человека к технике, мы хотим иметь технику, отвечающую потребностям человека, социальным задачам общества и не наносящую ущерба окружающей среде.
Технические инновации, без которых немыслима каждая динамично развивающаяся экономика, должны служить экологическому обновлению и рационализации, должны делать труд гуманным, защищать основные права и реализовать основные ценности. Они должны повышать производительность труда, сокращать рабочее время, гарантировать конкурентоспособность, экономить энергию и сырье, освобождать от отчужденного труда и способствовать разумной организации трудовых процессов.
Следует создавать и использовать технику так, чтобы не бояться ошибок и уметь исправлять их, чтобы будущие поколения смогли при необходимости устранить издержки ее развития. Мы против технических новшеств, не поддающихся демократическому управлению, степень риска от внедрения которых нельзя предвидеть. Так как в масштабах одного государства сделать это зачастую бывает невозможно, нам необходимы международные конвенции по взаимному контролю и информации [...].
Экономическая демократия
Достоинство человека и социальная справедливость требуют демократизации экономики.
Экономическая демократия сама является целью, так как она обеспечивает и совершенствует политическую демократию. Она одновременно является инструментом, который
— обеспечивает людей товарами и услугами и справедливо распределяет общественное богатство;
— использует при этом прогресс науки и техники в социальных целях;
— гарантирует людям право на труд;
— обеспечивает демократию, соучастие в принятии и осуществлении решений на предприятиях и самоопределение во всех областях жизни, защищает природные основы жизни.
Экономическая демократия претворяет в жизнь требование Основного закона: «Собственность обязывает. Пользование ею должно служить одновременно общему благу».
При экономической демократии общественные цели имеют приоритет перед частнохозяйственными целями приложения капитала. Не экономическая власть и не господствующие на рынке концерны, а демократически легитимированные решения должны в интересах всеобщего блага определять рамки и цели экономической деятельности.
547

Хозяйственная деятельность, отвечающая требованиям экологии и общества, может осуществляться лишь там, где отдается предпочтение демократическим решениям перед интересами прибыли и экономической властью. [°]
Экономическая демократия служит реализации интересов общего блага и контроля за всеми формами экономической власти и определяет экономическое развитие. Она должна быть открытой и многообразной. Она объединяет частную и общественную собственность, личную инициативу и ответственность за общество, конкуренцию и государственное регулирование, свободу предпринимательства и контроль за властью, соучастие наемных работников в управлении предприятием и самоуправлении. Экономическая демократия является необходимой предпосылкой для бескризисного развития общества. Ни один из этих элементов экономической демократии не является самоцелью; их ценность и значение определяются исключительно принципами и целями социального и демократического экономического и общественного строя.
Мы хотим участия всех в управлении и владении. Это означает соучастие наемных работников и их профсоюзов в управлении предприятиями на всех уровнях и участие всех во владении производительным капиталом.
Демократическое управление всем обществом
Мы выступаем за качественное развитие нашей экономики. Она должна прежде всего обеспечить полную занятость, сохранение круговорота в окружающей природе и тем самым повышение качества жизни. Необходимое для этого совокупное общественное управление должно устанавливаться и осуществляться политическим путем.
Отсюда вытекают задачи для политики, государства и экономики. При этом вопрос заключается не в том, влияет ли государство на экономику, а только в том - в каких целях и какими средствами оно это делает.
Государство должно планировать свою деятельность на перспективу, давать ход желаемому развитию, предотвращать вероятные ошибочные тенденции, развития и это планирование должно быть постоянно открыто для внесения корректив.
Государство должно осуществлять политическую волю большинства, которая выявляется в широком диалоге его граждан.
Государство устанавливает общие условия для экономического развития. Оно должно заботиться о том, чтобы социальные и экологические расходы, которые несет все общество, по возможности учитывались предприятиями при принятии решений и включались ими в смету расходов [...].
Рынок и управление
В демократически установленных рамках рынок и конкуренция незаменимы. Рынок эффективно координирует необозримое многообразие экономических решений.
548

Публично-государственные и частные предприятия в сельском хозяйстве, в промышленности, в ремесле, торговле и в сфере услуг являются основой нашей экономической жизни.
Экономическая демократия нуждается в предпринимательской инициативе и эффективности. Мы признаем их и способствуем их развитию. Экономическая демократия должна также проявить свою социальную и экологическую ответственность.
Конкуренция среди товаропроизводителей идет на пользу потребителям, предоставляя им широкую свободу выбора товаров. Рынок является инструментом выравнивания предложения и спроса; будучи поставленным в определенные условия, он является также действенным инструментом регулирования спроса и предложения. Он может информировать о возможном экономическом и структурном развитии. Но сам по себе рынок не может ни обеспечить полную занятость, ни оказать воздействие на справедливое распределение, ни защитить окружающую среду.
Конкуренция - насколько возможно, планирование - насколько необходимо!
Чрезмерная концентрация ослабляет возможности для действий рынка. Концентрация может сделать мелкие и средние предприятия неконкурентоспособными и ограничить действенность демократически узаконенных инструментов государственного регулирования. Поэтому мы поддерживаем многообразие предприятий и уделяем особое внимание укреплению малых и средних предприятий. Они обладают способностью обновляться и могут легко приспосабливаться к многообразным потребностям рынка. Они играют важную роль и в борьбе с недостатками в региональных структурах. Мы выступаем за их укрепление. Мы поощряем тех, кто открывает свое собственное дело.
Наша экономика немыслима без крупных предприятий. Их сила заключается в способности проводить долгосрочные исследования и разработки, рационально вести производство. Опасность, исходящая от них, заключается в том, что в силу развития власти рынка крупные предприятия подчиняют себе малые и средние предприятия, отгораживаются от установленного политического порядка или даже определяют его сами.
Поскольку конкуренция может контролировать власть рынка, мы намерены усилить законы, регулирующие конкуренцию. Сильные профсоюзы должны ограничить господствующую власть капитала. Перерастанию экономической власти в политическую должна противодействовать максимальная открытость. Она является одной из основ общественного контроля [...].
Особую приверженность мы выражаем кооперативному началу, соединяющему солидарную взаимопомощь с демократическим самоуправлением. Чтобы облегчить создание кооперативов, мы хотим улучшить общие экономические и правовые положения.
Общественная собственность полезна и необходима там, где иными средствами невозможно обеспечить такое соотношение сил в экономи¬
549

ке, которое отвечало бы требованиям общества, и где невозможно обеспечить качественные критерии экономического развития. Общественная собственность не должна претендовать на полную свободу в нашем экономическом и социальном обществе и должна соответствовать его условиям. Обобществление должно стать одновременно как демократическим элементом, так и инструментом экономической политики.
Соучастие наемных работников и наемных работниц в управлении предприятиями
Экономическая демократия требует равноправного и квалифицированного участия наемных работников и наемных работниц и их профсоюзов в управлении предприятиями при принятии экономических и социальных решений [...].
Экономическая демократия может успешно развиваться только на основе действующего права на конкуренцию, путем декартелизации банков и крупных предприятий, а также на основе реформы уставов предприятий с целью укрепления контрольных функций и влияния органов, участвующих в управлении предприятиями. Дальнейшее развитие прав наблюдательных советов и коллективных органов управления должно открыть новые возможности для соблюдения общественных интересов при условии, что паритетное представительство владельцев капитала и наемных работников останется неизменным.
Необходимой предпосылкой экономической демократии является тарифная автономия. Равновесие сил в коллективном трудовом договоре требует законодательного запрета локаутов.
Участие наемных работников во владении производительным капиталом
Элементом демократизации экономики может быть также и участие наемных работников в управлении производительным капиталом. Тем самым работающие по найму участвуют в распределении прибыли и получают часть созданного ими прироста капитала, не затрагивая при этом средства, выделенные на необходимые инвестиции. Наемные работники и их представительства начинают таким образом все больше распоряжаться принадлежащими им средствами производства. [°]
Государственные (öffentliche) финансы
Важным инструментом управления экономикой являются государственные финансы. Налоги и отчисления, государственный бюджет и финансовое стимулирование, государственные заказы и инвестиции, валютная и кредитная политика должны быть согласованы между собой, чтобы служить политическим целям.
550

Только богатый может позволить себе бедное государство. Решение новых все более крупных государственных задач в интересах всех едва ли предполагает и в будущем меньшее всеобщее налогообложение, даже при самом строгом хозяйствовании и экономности. Мы хотим исключить необоснованные расходы.
Государственные средства поощрения должны иметь строго целевую направленность и подлежать действенному контролю, имея в виду эффективность их расходования.
Государственные инвестиции должны улучшать нашу инфраструктуру, экологию, создавать рабочие места и стимулировать повышение качества жизни во всех регионах. Кроме этого, следует расширять сектор государственных услуг. Финансовая политика должна со всей ответственностью содействовать решению вопроса занятости. В период ухудшения конъюнктуры расходы не должны сокращаться. Поддержание расходов на постоянном уровне должно привести к стабилизации экономического развития, если даже для этого потребуется получение кредитов. Субсидии, не соответствующие общественным интересам, следует прекратить [...].
Налоговое право нуждается в основательной реформе. Чтобы более справедливо распределять доходы, мы хотим установить прожиточный минимум, не подлежащий налогообложению, освободить от налогового бремени низкие и средние доходы, льготы при уплате налогов для многодетных семей заменить ежемесячным пособием на каждого ребенка, сократить неоправданные налоговые субсидии, оказывать прямое содействие реинвестированным прибылям по отношению к выплаченным прибылям, не создавать более благоприятных условий для доходов от финансовых вкладов, чем для трудовых доходов.
Кроме этого, налоговое право должно быть инструментом экологического обновления. Мы хотим облагать более высокими налогами продукты, загрязняющие окружающую среду, расширять и постепенно повышать налоги прежде всего на использование энергии и снижать налоги на трудовые доходы.
5. 	Демократия в государстве и обществе
Демократия как форма жизни
Мы отстаиваем демократию. Она должна стать общей нормой жизни, так как только она олицетворяет уважение к достоинству человека и его личной ответственности.
Демократия есть форма существования свободы. Свобода имеет место только там, где люди готовы и способны к восприятию своей ответственности. Никто в государстве и в обществе не должен быть исключен из участия в делах демократии или из-за социальных барьеров отстранен от него.
Демократия черпает свою жизненную силу в обществе и его политической культуре. Ей угрожает концентрация экономической власти
551

или власти средств массовой информации, а также сосредоточение в частных или государственных руках знаний о механизмах господства.
Демократическое государство
Демократическое государство основывается на равных правах и обязанностях всех своих граждан. Основные права выражаются в виде охраняемых государством прав на свободу и на участие граждан в жизни общества и государства и характеризуют это государство как общественный строй, базирующийся на основных ценностях. Гарантия и соблюдение основных прав, а также защита их от опасности нарушения являются первейшими задачами демократического государства.
Государство должно проводить в жизнь демократию и социальную справедливость в обществе и в экономике и гарантировать необходимую для этого открытость процесса принятия и исполнения решений. Оно не может, однако, решать все общественные проблемы. Кто предъявляет к нему слишком высокие требования, тот способствует бурному расцвету бюрократии, которая работает все менее эффективно и которую трудно контролировать и финансировать. Мы против огосударствления общества.
Государство должно брать на себя решение задач там, где отдельные лица или группы не выполняют общественно необходимых обязательств или не в состоянии приложить усилия, чтобы иным способом осуществить необходимые для общего блага задачи. Принцип субсидиарности, преимущества малой ячейки перед большой может, если не допускать переоценки этого принципа ограничивать власть и стимулировать активность граждан.
Право и политика
Правовое государство подчиняет всю свою деятельность праву и закону. Строгое соблюдение демократической конституции, разделение властей и взаимный контроль над властью узаконивают также полномочия и обязанности государства при поддержании правового порядка и осуществлении монопольного права на применение насилия. Ущерб правовому государству наносят не только правонарушения со стороны отдельных граждан, но и злоупотребления государственной властью. Современные информационные технологии еще более сдвигают центр тяжести в пользу бюрократического аппарата. В этом смысле демократизация представляется невозможной без обеспечения и дальнейшего развития правовой государственности. Мы признаем законопослушание и тогда, когда отклоняем какой-либо закон [...].
Демократия и гласность
Демократия жива принципом гласности. Прозрачными («стеклянными») в плане информации должны быть государство и администрация, а каждый отдельный гражданин. Граждане должны контролировать государство, а не государство граждан.
552

Все должны иметь свободный доступ к информации. Все гражданки и граждане должны быть осведомлены о событиях, касающихся всех или каждого в отдельности, чтобы иметь обо всем собственное мнение. Только тогда они смогут контролировать государственную власть, которая действует от их имени. Нужно законодательно обеспечить право на ознакомление с государственными документами и на доступ к государственным банкам данных, не нарушая при этом норм защиты данных и обоснованного сохранения тайны.
Каждый гражданин имеет право сообщать данные о себе по собственному усмотрению. Поэтому сбор сводных данных подлежит общественному контролю, власти и частные учреждения должны хранить в тайне сведения о личности и постоянно совершенствовать формы их защиты.
Условием свободы прессы и радиовещания является также внутренняя свобода в работе редакций. Мы будем обеспечивать право на свободу выражения мнения, свободу демонстраций, свободное объединение в общественные организации и свободу собраний.
Федеральная структура государства
Повседневная жизнь и отношения людей, а также степень отождествления всех гражданок и граждан с обществом в значительной мере определяются действиями местных органов. Поэтому мы хотим укрепить и расширить местное самоуправление, гарантированное Основным законом. Сильное местное самоуправление нуждается в современном аппарате управления, действующим под политическим руководством и контролем. [°] Необходимо улучшить финансовую дееспособность коммунальных общин. Они должны иметь право самостоятельно распоряжаться своими бюджетными доходами. Никакое бюджетное регулирование не может заменить собственно коммунальные налоги. Следует расширять конституционную свободу действий общин. Закон должен обеспечить им возможность участвовать в принятии решений, которые касаются непосредственно их.
Федерализм прошел проверку жизнью. Он ограничивает государственную власть, содействует сближению граждан и способствует региональному многообразию. Федерации, землям и общинам должна быть гарантирована конституционная и финансовая свобода действий. Федерализм должен стать организационным принципом и для Европейского Сообщества (ЕС). На службу будущей деятельности могут быть поставлены традиции, сложившиеся в результате выходящего за рамки одной страны сотрудничества регионов отдельных национальных государств.
Мы хотим превратить Европейское Сообщество в Соединенные Штаты Европы. Традиционное государственное строительство уже обогатилось передачей суверенных государственных прав Европейскому Сообществу в соответствии со статьей 24 Основного закона. Все граждане Сообщества должны иметь возможность участвовать в при¬
553

нятии Сообществом решений. Из экономического сообщества должна вырасти Европа граждан, в которой государственная принадлежность играет лишь подчиненную роль. Нашей целью является создание конституции Сообщества, которая соединит демократию с принципами правового и социального государства.
Парламентская демократия и принцип большинства
Мы - сторонники парламентской демократии. В ней в результате свободных выборов формируется на определенный период контролируемая политическая власть.
Власть большинства граждан нуждается в самоограничении. Большинство должно поддерживать постоянный диалог со своими оппонентами также и вне парламента. Так как и большинство может ошибаться, следует создать такие условия, при которых его решения могут быть изменены прежде всего там, где затрагиваются основы существования и где ставится на карту благополучие будущих поколений. Последние должны иметь возможность сами распоряжаться своей жизнью.
Парламентская демократия не снижает и не заменяет ответственности всех граждан. Поэтому мы хотим расширить участие граждан в жизни общества и государства и сделать более эффективным право подачи петиций. Народная инициатива и референдум должны дополнять парламентские решения в общинах, землях и федерации в рамках, устанавливаемых законом. Конституционные ограничения власти большинства относятся также и к прямому волеизъявлению граждан.
Следует усилить роль парламентов и депутатов в процессе формирования политических решений. Поэтому депутаты должны быть независимы от правительственной информации. Депутаты обязаны отчитываться о своих экономических связях. Женщины и мужчины должны быть представлены в парламентах пропорционально их численности в составе населения.
Парламентская демократия немыслима без партий, которые всегда являются выразителями политического волеизъявления. Чтобы реализовать участие всех граждан в политической жизни, необходима внутрипартийная демократия и гласность при формировании политической воли партии. Партийное волеизъявление, партийное поведение и партийная организация должны соответствовать основным целям нашей реформы и отвечать новым общественным требованиям, предусматривающим более активное участие населения в принятии политических решений. Гражданские инициативы и общественные движения оживляют процесс демократического волеизъявления и являются одновременно выражением измененного сознания. Представляя зачастую лишь групповые интересы, они тем не менее выносят на обсуждение важные темы, оживляют нашу демократию новыми формами политического волеизъявления и обогащают нашу политическую культуру. Гражданские инициативы и общественные движения могут и должны бросать вызов партиям, но не могут заменить их.
554

Союзы и объединения являются законным выражением общественных интересов. Мы сотрудничаем с ними, если они служат всеобщему благу. Мы выступаем против них, если они, ни с чем не считаясь, отстаивают групповые интересы.
Профсоюзы
Без свободных профсоюзов нет демократии. Нас связывают с ними общая история и общие цели. Они сами определяют свои задачи. Свобода их деятельности для нас неприкосновенна. Там, где затрагиваются интересы лиц наемного труда, профсоюзы должны принимать участие в решении общественных и политических задач. Мы уважаем их политическую независимость от партий.
Мы поддерживаем требования профсоюзов о праве работающих по найму на справедливую долю доходов от результатов труда, о соучастии в принятии экономических решений и об активном участии в социальной жизни. Мы рассчитываем на них в процессе демократизации экономики и общества.
Мы поддерживаем и защищаем выросшие на горьком опыте Единые профсоюзы как одно из важнейших достижений Федеративной Республики.
Тарифная автономия является главной составной частью демократии. Мы будем защищать ее. Коллективные трудовые договоры о тарифных ставках, которые обеспечивают и укрепляют правовой статус каждого работающего по найму, требуют сильных, способных на проведение забастовок профсоюзов. Нельзя отказываться от свободы образования организаций и от права на забастовку.
Социал-демократы, работающие по найму на предприятиях и в административном управлении, призваны принимать активное участие в работе профсоюзов.
Церковь и религиозные общины
Социал-демократическая партия признает особое значение и правовой статус, которые Конституция предоставляет церкви и религиозным общинам. В своих посланиях, в заботе о спасении души и в благотворительной деятельности церковь и религиозные общины самостоятельны и не подчинены государственному влиянию.
Мы защищаем свободу мысли, совести, вероисповедания и богослужения и приветствуем, когда церковь и религиозные общины, группы и отдельные верующие оказывают влияние на общественную и политическую жизнь посредством критики, инициативы и прямого сотрудничества и тем самым открывают себя для критики со стороны общественности. Мы видим в этом существенный вклад в общественный и политический диалог, в котором терпимость и уважение к инакомыслящим должны пройти испытание жизнью. Поэтому социал-демократы со своей стороны ищут диалога и сотрудничества с церковью, рели¬
555

гиозными общинами и группами повсюду, где они видят общие с ними задачи.
Нельзя ущемлять в правах того, кто не исповедует никакой религии. Действующие повсюду права лиц наемного труда должны гарантироваться им также в церкви, религиозных общинах и союзах единомышленников по мировоззрению.
Приближенное к гражданам управление
Нам нужны эффективные органы управления, поддерживающие связи с населением и учитывающие его интересы. Будучи свободным от традиций авторитарного государства, управление на всех уровнях должно быть открытым и контролируемым. Оно должно не подавлять самопомощь, ответственность и активность граждан, а напротив, всячески их поддерживать.
Мы за заблаговременное и широкое участие граждан в планировании управления. [°]
Право и юстиция
В правовом демократическом государстве может быть только такая власть, которая узаконивается и одновременно ограничивается правом. Судопроизводство должно служить справедливости. Мы хотим использовать право на реализацию наших основных ценностей, особенно права на защиту слабых и на сохранение природных основ жизни.
Суды должны быть доступны всем в равной степени. Мы хотим, чтобы все граждане имели возможность в приемлемое для них время воспользоваться своим правом. Судебные приговоры обязательны для исполнения. Кто судит, тот должен быть независим. Следует расширять возможность участия в судопроизводстве судей, привлекаемых к работе на общественных началах. Демократически легитимированные органы Бундестага и Бундесрата или ландтагов избирают открыто квалифицированным большинством всех судей Федерального Конституционного суда и конституционных судов земель, верховных федеральных судов и верховных судов земель. Выборы происходят поле открытых слушаний.
При осуществлении своих функций по защите всех граждан, по преследованию за преступления и по защите правового государства полиция нуждается в помощи и критике со стороны граждан и государственных институтов. Политические конфликты не должны решаться полицией.
Уголовное право и исполнение приговоров служат поддержанию порядка в нашем правовом государстве. Их целью является защита граждан и общества, возвращение правонарушителей к нормальной жизни, а не осуществление возмездия. Общество должно проявлять заботу о жертвах преступлений.
556

Политика реформ в Федеративной Республике Германия
Основной закон - это права и обязанности. На его основе общими усилиями и в конкуренции с другими партиями мы построили Федеративную Республику Германия. Мы чувствуем свою ответственность за нее. В этом смысле она является нашей республикой. Ей присуще много недостатков, поэтому мы хотим приблизить ее к конституционной норме. В эту республику мы привносим демократический социализм, чтобы она смогла стать тем, чем она должна быть согласно конституции: демократическим социальным государством. Для этого необходимы длительные реформы. Мы - партия реформ.
Работа по проведению реформ зачастую осуществляется малыми шагами. Больше, чем за темпами продвижения, мы следим за правильностью выбранного направления.
Работа по проведению реформ трудна, так как ей приходится преодолевать мощное сопротивление особых интересов со стороны отдельных групп. Эта работа является не только делом правительства, парламентов и партий. Важные реформы будут иметь успех только в том случае, если удастся получить активную поддержку большинства граждан.
Политическая культура
Политика немыслима без дискуссий. В наших дискуссиях должны ясно просматриваться цели, ради достижения которых мы спорим. Даже в борьбе за власть цель не оправдывает средства. Спор без согласия по принципиальным вопросам ведет к духовной гражданской войне. Мы подтверждаем принципиальное согласие со всеми теми общественными силами, которые признают основные права и положения, заложенные в конституции. Этот консенсус должен присутствовать во всех формах дискуссии.
Политическая культура увядает без состояния напряженности между действительностью и планами на будущее. Планы на будущее станут эффективными только тогда, когда миллионы сознательных граждан увидят в них воплощение своих надежд.
Там, где люди ощущают себя ответственными и творческими субъектами политической жизни, где они могут объективно привнести в политику свои мысли, высвобождают силы, которые нужны политической культуре в солидарном обществе. Только в этом случае политика сможет освободиться от тисков обстоятельств, привести в движение застывшие силы и осуществить жизненно необходимые реформы.
V. Наш путь в будущее
Надежды появляются не тогда, когда опасностей намеренно не замечают, а при прояснении истины в открытом диалоге.
Политика реформ делает ставку на надежду. Там, где даже достойное сохранения может быть спасено только путем реформ, работа по их проведению становится единственно ответственной политикой.
557

Наша модель будущего есть предложение по объединению старых и новых общественных движений в союз сторонников реформ. Ядром этого объединения остается сотрудничество с профсоюзами. Оно должно охватывать всех, кто на основе каждодневного опыта или участия в новых общественных движениях пришел к убеждению о необходимости радикальных реформ.
Нам нужен широкий союз сторонников реформ с большим числом групп и сил, чтобы преодолеть сопротивление людей, объявляющих прогрессом все, что содействует увеличению их прибыли, росту их экономической или политической власти. Концентрации власти в руках меньшинства может противостоять лишь общая воля большинства и разъяснение того, каким образом особые интересы отдельных групп противоречат всеобщему благу.
Мы не обещаем рая на земле. Но все вместе мы сможем отвести опасности, снизить риск и достигнуть нового, лучшего общественного строя. Нашими целями являются:
— демократическое сообщество народов, которое возмет на себя общую ответственность за процветание и будущее на Земле;
— человечество, которое освободится от войн и безумия гонки вооружений, которое будет решать конфликты ненасильственным путем и использовать свои силы для сохранения природы и борьбы с голодом;
— общество, в котором справедливо распределяются доходы, в котором работающие по найму увеличивают долю своего участия в производственном капитале и в котором гарантируется надежность системы социального обеспечения;
— экологически и социально обновленная экономика, которая бережливо использует экологически чистые источники энергии и уменьшает бремя ядерного века, доставшееся нам в наследство;
— общество, которое при меньших темпах экономического роста, при сокращении оплачиваемого труда и увеличении личного труда множит свое благосостояние, улучшает качество жизни людей, оздоравливая окружающую среду, уменьшая страх, создавая более гуманные трудовые отношения и условия труда, а также предоставляя людям больше свободного времени;
— общество труда, достойного человека, где справедливо распределяется трудовая деятельность и домашний труд между мужчиной и женщиной, где получает развитие участие лиц наемного труда в управлении предприятиями и самоуправление;
— общество равенства и солидарности мужчин и женщин, старых и молодых, немцев и иностранцев;
— общество, в котором все его граждане, чувствующие себя в чем-либо ущемленными, могут принимать равноправное участие в принятии решений и их выполнении.
Наша программа может быть осуществлена только в условиях критического диалога в обществе. Мы призываем всех, кто хочет нам помочь в ее реализации, поддерживать и укреплять Социал-демократическую партию Германии своим сотрудничеством, своей солидарностью, своей критикой и своим воображением.
558

Научное издание
Хайнрих ПОТТХОФФ Сюзанна МИЛЛЕР
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СДПГ 1848-2002
Ответственный редактор Б.С. Орлов
Утверждено к печати Институтом научной информации по общественным наукам РАН
Издательство
«Памятники исторической мысли»
115597 Россия Москва, ул. Воронежская, 38-334 ЛР № 063460 от 08.07.99
Подписано в печать 05.11.03. Формат 60x90 '/|6 Гарнитура Таймс. Печать офсетная Уч.-изд. л. 36,5. Уел. печ. л. 35,0 Тираж 1000 экз. Заказ № 8575
Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленных диапозитивов в ППП «Типография «Наука»
121099, Москва, Шубинский пер., 6