Н490940 ,”і. гЛ. I Ѵ/ІСКІПІѴЮГІОсманскийопытмодернизации
ГА.КлейнманАРМИЯ
И РЕШОРШІЫОсманский
опыт
модернизацииЦНБ ХНУ
Дата повернення:1 е АПР 20002 Л»
W»2 6 АПР 2002
17 МАЙ 2002
-6 ЛИП 2005Москва«НАУКА»Главная редакция восточной литера
1989
К 48Ответственный редактор
М. С. МЕЙЕРРецензент
С. Ф. ОРЕШКОВАВ книге освещается начальный этап реформаторского!
движения в Османской империи XIX в. Впервые, на ориги¬
нальном материале проанализированы события, связанные
с ликвидацией янычарского корпуса, послужившей прологом
к модернизации турецкой армии и открывшей путь для ряда
реформ в гражданской области, которые подготовили почву
для преобразований эпохи Танзимата.у 0506000000-010 15]
013(02)-89(Е) Главная редакция восточной литературы:1989издательство «Наука»,// Wo <?w.\ Центральи& нѳ.ѵкд1і	X^j* I
ВВЕДЕНИЕНастоящая работа посвящена малоосвещенному в
советской и зарубежной литературе периоду истории Ос¬
манской империи — начальному этапу реформаторского
движения XIX в., приходящемуся на первые два десяти¬
летия правления султана Махмуда II (1808—1839). В
центре исследования — события, связанные с уничтоже¬
нием в 1826 г. янычарского корпуса и созданием нового
турецкого регулярного войска.Изучение проблем модернизации османской армии в
первой трети XIX в. представляет собой серьезную науч¬
ную задачу не только вследствие той важной роли, ко¬
торую армия играла в истории Османской империи и
продолжает играть в современной Турции, но также и
лотому, что такое исследование не может быть ограни¬
чено военной сферой, а неизбежно влечет за собой рас¬
смотрение широкого круга важнейших вопросов поли¬
тической и социальной истории. Немаловажным пред¬
ставляется и то обстоятельство, что вопросы, связанные
с историей османской армии, привлекают в настоящее
время внимание исследователей в разных странах мира,
и особенно в Турции, свидетельством чего явилось про¬
ведение в мае 1983 г. в Анкаре первого семинара по ту¬
рецкой военной истории (см. [87]).Рассматриваемый период османской истории был
важным этапом в жизни страны, поскольку ликвидация
янычарского корпуса не только явилась прологом к мо¬
дернизации турецкой армии, но и открыла путь целому
комплексу реформ в гражданской области и тем самым
подготовила почву для дальнейших преобразований эпо¬
хи Танзимата *.События этих лет положили начало процессу, кото¬
рый в современной советской и зарубежной историогра¬
фии нередко определяют как модернизацию, или евро¬
пеизацию, Османской империи и суть которого в конеч¬
ном счете состояла в затянувшейся на долгие годы ин-Л3
теграции Турции в мировую капиталистическую систе¬
му 2.Процесс зарождения и развития капиталистических
отношений в Османской империи проходил в весьма
сложных условиях, причем в разных частях империи он
протекал крайне неравномерно и осуществлялся в несов¬
падающих временных рамках. Это было связано не
только с внутренними конкретно-историческими условия¬
ми существования империи, но и с тем, что Османская
империя вступила на путь капиталистического развития
значительно позже других стран, когда капитализм дос¬
тиг значительного прогресса во многих странах Европы
и определял общее направление мирового развития. Все
это обусловило ряд особенностей процесса эволюции Ос¬
манской империи в рассматриваемый период.Разрабатывая данную тему, нельзя не учитывать воз¬
действие опыта передовых европейских государств на
Османскую империю, что в разных формах прослежи¬
вается в области политики, экономики и особенно в во¬
енной сфере.Однако трактовка этого явления только как слепого
подражания Западу является упрощением. Реформы
первой трети XIX в., проводившиеся с использованием
европейского опыта, осуществлялись в условиях острой
и упорной борьбы со сторонниками сохранения тради¬
ционных устоев и порядков. В связи с этим представ¬
ляется справедливым и соответствующим действительно¬
сти мнение о том, что эти реформы явились «первыми
попытками синтеза традиционных средневековых му¬
сульманских и современных европейских государствен¬
ных и культурных институтов» [31, с. 88].Представляется важным рассмотрение вопроса о ро¬
ли государства и, в частности, попыток осуществления
реформ сверху, при активной роли султана и его при¬
ближенных — представителей просвещенной верхушки
османского правящего класса, особенно в конкретных
условиях страны, еще сохранявшей характерные черты
восточной деспотии.Обращаясь к вопросу о значении военных реформ
Махмуда II и той роли, которую они сыграли в разви¬
тии страны, полагаем, что есть основания констатиро¬
вать их прогрессивное значение для своего времени, по¬
скольку они соответствовали назревшей задаче устра¬
нения «наиболее вопиющих пороков турецкого феодализ¬
ма» (см [46]).4
Данная работа выполнена с привлечением и широким
использованием неопубликованных материалов Архива
внешней политики России МИД СССР. Особо ценные
материалы по интересующим нас вопросам содержатся
в донесениях генерального консула в Яссах, а позже
поверенного в делах России в Турции М. Я- Минчаки,
который в 1824—1826 гг. занимался урегулированием
русско-турецких экономических разногласий, вел перего¬
воры об обеспечении прав Сербии и Дунайских княжеств
и торговых интересов России (см. [30]).В работе использованы исследования русских авто¬
ров — современников исследуемых событий и советских
ученых, а также турецкие источники и исследования и
научная западноевропейская и американская литера¬
тура.
Глава IОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В НАЧАЛЕ XIX В.
И ПРЕДПОСЫЛКИ УНИЧТОЖЕНИЯ
ЯНЫЧАРСКОГО КОРПУСАВ результате трагических, кровавых событий, связан¬
ных с восстанием янычар 14 ноября 1808 г., которые
подробно освещены в исследовании А. Ф. Миллера
«Мустафа паша Байрактар. Оттоманская империя в на¬
чале XIX в.» [45], турецким султаном стал Махмуд II,
■сын султана Абдул Хамида I. После того как был убит
его брат султан Мустафа IV, Махмуд II остался един¬
ственным представителем правящей династии Османов,
что обеспечило его безопасность.Новый султан был вынужден отказаться от реформ,
предпринятых по инициативе великого везира — новато¬
ра Мустафа-паши Байрактара. Пойдя на полное прими¬
рение с янычарами, он подписал указы об амнистии мя¬
тежникам и об упразднении регулярного войска «обу¬
ченных сейменов» (талимли секбан), созданного в пери¬
од правления Байрактара. Добившись гибели ненавист¬
ного им Мустафа-паши, янычары устранили всех его
приверженцев и всех тех, кто проявил себя сторонни¬
ком «новой системы» (низам-и джедид) и новой орга¬
низации войска. Они довершили начатое ими дело тем,
что уничтожили казармы новых войск, построенные еще
при султане Селиме III в Левенд Чифтлике и Ускюда-
ре, и перебили часть солдат регулярного войска (под¬
робно об этом см. [45]). Бывшие солдаты низам-и дже¬
дид и «обученные сеймены», оставшиеся в живых, рас¬
сеялись по всей империи.Многочисленные казни и убийства, сопровождавшие
эти события, закончились лишь к 23 ноября. Постепен¬
но волнения утихли, и в столице установилось спокойст¬
вие. Но с этого момента правительство и сам султан ока¬
зались в полной зависимости от одержавших верх реак¬
ционеров— улемов и янычар.<6
Так как все лица, связанные с реформами, были каз¬
нены или высланы и некому было оказать сопротивле¬
ния, в Стамбуле наступила затяжная полоса крайней
реакции. Светские и духовные противники нововведений
торжествовали победу и спешили закрепить свое гос¬
подство. Граф Андреосси, французский консул в Осман¬
ской империи в 1812—1814 гг., описывая ситуацию, сло¬
жившуюся тогда в Стамбуле, отмечал, что «реальная
власть султана не распространялась дальше внутренних
покоев дворца» [65, с. 45].Янычары, опьяненные успехом, стали еще более свое¬
вольными. Теперь их ничто не сдерживало. Рассчиты¬
вая на полную безнаказанность, они без удержу, воро¬
вали и грабили, не делая исключения даже для улемов,В эти годы большое влияние на молодого султана
(Махмуду II в 1808 г. было всего 23 года) 1 приобрел
Мехмед Саид Халет-эфенди — человек образованный,
способный и красноречивый, ставший со временем влия¬
тельным государственным деятелем империи. Он поль¬
зовался большим доверием Махмуда, прислушивавшего¬
ся к его советам в области государственных дел. Будучи
убежденным противником любых преобразований, за¬
трагивающих янычарский корпус, и упорно удерживая
Махмуда II от действий, направленных против янычар,.
Халет-эфенди умело использовал янычар как орудие
поддержания своего влияния на султана. Со временем,
получив звание хранителя султанской печати (нишанд-
жи), он смог контролировать даже назначения на выс¬
шие посты в империи — садразама и шейх-уль-ислама
(см. [74, с. 90—91; 81, с. 193—198; 84, с. 24—33]) 2.В начальные годы правления султана Мухмуда II
внутреннее положение Османской империи было весьма
сложным. Одна из важнейших и наиболее острых ее
проблем этого времени была связана с усилением осво¬
бодительной борьбы балканских народов. С ростом на¬
ционального самосознания этих народов резко возросло»
их стремление к независимости. Существенное значение
в этом отношении имел тот факт, что немусульманские
народы, находившиеся под османским господством, в
частности сербы и греки, значительно опередили в сво¬
ем политическом, культурном и экономическом развитии
турецкое ядро Османской империи, поэтому они не мог¬
ли, да и не хотели далее мириться с национальным и
социальным угнетением и терпеть над собой власть ос¬
манского правительства.7
Одним из ранних проявлений этих настроений яви¬
лась многолетняя вооруженная борьба сербов за свое
национальное освобождение, начало которой относится
еще к 1804 г. Первое сербское восстание закончилось в
1813 г. поражением и жестокими репрессиями. Однако
уже в 1815 г. сербы снова восстали. Воодушевляющий
пример и дальнейшие успехи национально-освободитель¬
ной борьбы сербского народа оказали большое воздей¬
ствие на другие балканские народы, активизировав их
борьбу: в 1804—1813 гг. прокатилась волна восстаний
и бунтов, охвативших Боснию, Герцеговину, Албанию,
Македонию и Западную Болгарию.Шла подготовка к восстанию и в Греции. Примеча
тельно, что борцы за свободу Греции рассчитывали на
возможность совместного восстания греков и сербов про¬
тив османских властей. На это указал Г. Л. Арш в сво¬
ей книге, посвященной борьбе Греции за независимость
[25]. Отмечая громадное впечатление, произведенное на
греков сербским восстанием, автор приводит сведения
относительно отдельных попыток объединения греков и
сербов против своих поработителей3. Как справедливо
указывает автор статьи «Достижение Сербией автоно¬
мии» Е. Ю. Гуськова, все эти события «расшатывали ту¬
рецкую власть на Балканах» {32, с. 56—57].Безуспешные попытки османского правительства по¬
давить растущее национально-освободительное движе¬
ние балканских народов ослабляли его позиции и при¬
водили его в состояние растерянности и беспомощности.
Другим важным и серьезным фактором, усугубляющим
слабость османского правительства в первые десятиле¬
тия XIX в., являлись тенденции разобщения и децентра¬
лизации, выражавшиеся в том, что во многих отдален¬
ных частях Османской империи, таких, как Египет, Ара¬
вия и др., укреплялись местные династии правителей.
Это создавало реальную угрозу целостности империи и
вызывало необходимость решительных мер то против
египетских мамлюков, то против национально-религиоз¬
ного движения ваххабитов в Аравии.Для османских провинций того времени было харак¬
терно состояние широчайшей анархии, связанной с фео¬
дальной раздробленностью и усилением сепаратистских
тенденций. Наместники провинций, удаленных от центра,
превращались в самостоятельных князьков, обладавших
всей полнотой власти на местах. Они почти не чувство¬
вали над собой власти слабого центрального правитель-8
ства. Эти феодалы укреплялись в своих владениях и,
жестоко эксплуатируя подвластное им население, выка¬
чивали из него большие средства, всячески избегая де¬
литься с правительством своими доходами. Не желая
подчиняться новому правительству, они были заняты
борьбой за расширение своих владений. Обладая соб¬
ственными войсками и стараясь по мере возможности
их увеличить, они использовали свои военные силы для
борьбы друг против друга, а зачастую и против прави¬
тельства. В то же время они часто отказывали султан¬
скому правительству в поставке необходимых ему войск,
а также прекращали выплату податей и дани.Характеризуя сложившееся положение, Андреосси
писал: «Почти во всех провинциях фирманы султана
встречали открытое недовольство и прямо обходились,
если они были в противоречии с тщеславными видами
местных пашей» [65, с. 45]. О том же говорилось и в
статье «Взгляд на внутреннее состояние Турецкой им¬
перии», опубликованной в 1829 г. в «Вестнике Европы»:
«...слабость трех предшествующих правительств была
столь велика, что почти все паши наследственные толь- і/
ко лишь словом повиновались Высокой Порте. Отсюда
произошло опасное уменьшение государственных дохо¬
дов» [29, с. 230].Поскольку такое положение в провинциях вело к ос¬
лаблению центральной власти, наносило большой ущерб
финансам и подрывало военную мощь государства, на¬
стоятельной и неотложной задачей правительства стала
борьба против сепаратизма феодалов Румелии, Анато¬
лии и Курдистана.Положение в Румелии характеризовалось тогда оже¬
сточенной борьбой между аянами, из которых лишь не¬
значительная часть поддерживала новое правительст¬
во 4. Хотя внешние мотивы этой борьбы были разнооб¬
разны, по существу все сводилось к борьбе за власть,
влияние и богатство. Например, одно из крупных столк¬
новений между правителем Рущука Ахмед-эфенди и вла¬
детелем Видина Моллой Идрис-пашой произошло из-за
спора о том, кому быть дунайским сераскером, и из-за
обладания спорными территориями. Эта война перепле¬
талась с выступлениями других румелийских аянов, не¬
довольных Ахмед-эфенди, и сопровождалась распрост¬
ранением грабежей и разбоев, при которых дороги ста¬
новились опасными и нарушалась связь между столи¬
цей и городами Румелии (см. [45, с. 337—338]).9
Поскольку проводившаяся еще султаном Селимом III
политика насильственного подчинения провинций Осман¬
ской империи центральному правительству потерпела
неудачу, в начальный период правления Махмуда II бы¬
ла предпринята своеобразная попытка достигнуть един¬
ства государства путем переговоров и компромисса меж¬
ду правительством и провинциальными феодалами. Пе¬
реговоры с аянами, организованные великим везнром
Мустафа-пашой Байрактаром в сентябре 1808 г., завер¬
шились принятием документа, известного под названием
«Союзный пакт» (Сенед-и иттифак) 5. Эта мера была
охарактеризована А. Ф. Миллером как попытка осман¬
ского правительства «опереться па добровольное согла¬
шение провинциальных феодалов, крупных и мелких,
примирив их противоречивые интересы на основе всеоб¬
щего стремления отразить внешнюю угрозу» {45, с. 283].Таким образом правительство добилось поддержки
со стороны отдельных видных аянов, однако она была
получена ценой серьезных уступок и ущемления власти
правительства, в частности его обязательством гаранти¬
ровать безопасность личности и имущества феодалов и
лх наследников, что означало признание законности
наследственных прав. В целом же попытка решения
проблемы централизации государственного управления
и подчинения провинциальных феодалов мирным путем
не получила практического осуществления. События, свя¬
занные с гибелью Мустафа-паши Байрактара, перечерк¬
нули Союзный пакт и на некоторое время отодвинули
решение этой острой проблемы.Что же касается Южной Албании, Эпира и части
Фессалии, а также всей Янинской области, то они на¬
ходились в описываемое время во власти Али-паши Те¬
ле/делен ли.Али-паше (род. в 1741 г. в Албании) хотя и приходи¬
лось мириться с необходимостью платить некоторые
■суммы султану и оказывать правительству отдельные
военные услуги, но он упорно стремился к главной це¬
ли — подчинить своей власти возможно большую терри¬
торию, а затем закрепиться в своих владениях, сделать
их наследственными и добиться самостоятельности и не¬
зависимости. С этой целью он устраивал своих близких
родственников (сыновей, племянников) на администра¬
тивные посты в те округа, которые хотел подчинить сво¬
ей власти. В эксплуатации же подчиненного ему насе¬
ления он применял методы крайней жестокости и ко¬
варства. Не случайно французский консул в Янине
Г. Пукевиль, написавший книгу о жизни Али-паши,.
справедливо назвал его правление «ржавчиной, поедаю
щей страну».Слабое османское правительство было не в состоя¬
нии поставить преграду все возрастающему влиянию*
Али-паши, и вскоре он сделался полным хозяином под¬
властных ему областей, где никто не был «уверен в сво¬
ей собственности», но всякий трепетал «за себя и своих
детей» {58, с. 100—125]. Однако, по необходимости ми¬
рясь с таким положением дел, султан принимал дары
Али-паши и считался с его влиянием; не доверяя ему»
он был вынужден использовать его силы для подавления
отдельных освободительных выступлений немусульман¬
ских народов.Непоследовательная политика султанского прави¬
тельства еще более укрепляла уверенность Али-паши в
своих силах. Сознавая свою независимость, он факти¬
чески «уже давно выполнял только те фирманы, кото¬
рые были с ним предварительно согласованы при посред¬
стве его представителя (капы-кяхьи) при Порте» [45ѵ
с. 237].Среди господствовавших в это время в Анатолии
крупных феодалов (деребеев и аянов) выделялись такие'
семейства, как Чапаноглу, жившие в окрестностях Ан¬
кары и владевшие значительными землями в Централь¬
ной Анатолии, и Караосманоглу, владения которых бы¬
ли расположены в Западной Анатолии и распространя¬
лись на измирский пашалык. Эти феодалы также ис¬
пользовали слабость и затруднения правительства, ук¬
репляя собственные позиции. Они сосредоточили в сво¬
их руках все командные посты в своих владениях (ад¬
министративные и военные), так что вполне самостоя¬
тельно управляли обширными областями. Обладая весь¬
ма крупными средствами, они продолжали увеличивать
свои войска, обеспечивающие их независимость.Члены этих династий ежегодно откупали у 'Порты
управление городами, входившими в их владения, сами
платили султану подати и поставляли ему определен¬
ные контингенты войск, представляясь покорными пра¬
вительству. Но фактически на местах они были сувере¬
нами и, по словам Андреосси, могли в случае необходи¬
мости для защиты своей безопасности выставить до
50 тыс. воинов ;[65, с 51].Вполне вероятно, что названное Андреосси число вои¬11
нов, которых могли в начале XIX в. выставить Чапаног-
лу и Караосманоглу, является сильным преувеличением.
Вопрос о численности вооруженных отрядов крупных
феодалов в конце XVIII в. рассматривается в статье
М. С. Мейера «Новые явления в социально-политичес¬
кой жизни Османской империи во второй половине
XVII—XVIII вв.». Допуская, что крупные феодалы рас¬
полагали вооруженной свитой в несколько десятков че¬
ловек, автор статьи высказывает соображение о том,
что в случае необходимости они могли выставить и бо¬
лее крупные силы за счет сговора «с предводителями
местных разбойников, против которых их обязывали бо¬
роться султанские указы». Благодаря широким контак¬
там с деклассированными элементами эти феодалы мог¬
ли «контролировать положение в своих округах и одно¬
временно обеспечивали себе достаточную поддержку в
случае конфликта с государством или соперничающей
феодальной кликой» [43, с. 175—176].Фактом остается, однако, что на территории Руме¬
лии и Анатолии существовало множество крупных и
мелких, независимых друг от друга феодальных владе¬
ний, постоянно находившихся в состоянии конфликта
друг с другом и с Портой, власть которой над ними ста¬
новилась все более номинальной. Что касается других
провинций империи, таких отдаленных областей, как
Египет, Ирак, Сирия и др., то их подчинение централь¬
ному правительству и султану было еще менее проч¬
ным. Так, наместник Египта Мехмед Али-паша с 1811 г.
(т. е. после расправы с мамлюками) стал фактически
независимым правителем Египта, сохраняя только внеш¬
ние формы покорности султану и помогая ему своими
войсками лишь в наиболее ответственных и сложных во¬
енных кампаниях6.Багдадские наши, сосредоточив иод своей властью
обширные территории, включавшие всю Месопотамию
и Южный Курдистан, также уже давно стали весьма мо¬
гущественными и держались крайне независимо по от¬
ношению к султанскому правительству.Несмотря на то что формально султан являлся за¬
конным государем Аравии, фактическая власть там ока¬
залась в руках ваххабитов, и так как османское прави¬
тельство было не в состоянии бороться с ними, то и его
влияние в Аравии стало минимальным. И только Мех¬
мед Али-паша, направивший по поручению Порты про¬
тив ваххабитов свои войска, вынудил их подчиниться.12
Феодальная раздробленность и связанные с ней кон¬
фликты, распри и столкновения между феодалами — па¬
шами, деребеями и аянами — имели самые гибельные
последствия для страны и народных масс. С усилением
феодальной анархии все более ухудшалось экономиче¬
ское положение страны.Кризис, который переживало сельское хозяйство, при¬
нимал все более острую форму. Он был связан с тем,
что широчайшие слои сельского населения империи бы¬
ли доведены до предела Крестьянство не могло спра¬
виться с огромными налогами, с многочисленными го¬
сударственными и военными повинностями, а также с
поборами, взимаемыми большими и малыми феодалами.Путешественники, посетившие провинции Османской
империи в конце XVIII — начале XIX в., ярко отобрази¬
ли положение сельского населения страны. В этом отно¬
шении чрезвычайно ценные сведения сообщил Вольней,
французский писатель и путешественник, посетивший в
1783—1785 гг. Османскую империю. На примере паша¬
лыка Алеппо, о котором он писал, можно проследить,
как происходили опустошение и деградация некогда про¬
цветающего района. По старым налоговым реестрам в
пашалыке Алеппо числилось до 3200 деревень. Но в 80-х
годах XVIII в., когда Вольней посетил этот район, сбор¬
щик налогов едва мог собрать налоги в 400 деревнях.
Остальные деревни совершенно обезлюдели, дома в них
были разрушены и поля заброшены (см. [89, с. 271]).Менее чем за 40 лет резко сократилось население па
шалыка. Значительная часть сельского населения бро¬
силась в города в поисках пропитания, умножая город¬
ское население, которое также страдало из-за отсутствия
общественного спокойствия, из-за упадка ремесла, из-
за того, что не существовало гарантий безопасности лич¬
ности и собственности.Существовавшая система сбора налогов способство¬
вала процветанию всевозможных злоупотреблений. Ог¬
ромные ростовщические проценты вконец истощили кре¬
стьянство. Такое положение не только не стимулирова¬
ло расширение сельскохозяйственного производства, но,
напротив, приводило к тому, что крестьяне сеяли лишь
то, что было необходимо для поддержания жизни. Эти
явления были характерны для всей территории империи.
Упадок сельского хозяйства и ремесла, необеспеченность
жизни и собственности, резкое обнищание народных
масс города и деревни вызывали рост классовых проти¬13
воречий и обострение классовой борьбы. Произвол фео¬
далов, беззакония, насилия и грабежи, чинимые фео¬
дальными войсками, в частности янычарами, делали об¬
становку совершенно нетерпимой не только в центре им¬
перии, но и во всех провинциях.Все указанные факторы определяли внутреннюю сла¬
бость Османской империи, которая, естественно, отра¬
жалась и на ее международном положении.Рассматривая международное положение Османской
империи на рубеже XVIII—XIX вв. и в начале XIX в.,
авторы книги «Восточный вопрос во внешней политике
России. Конец XVIII — начало XIX в.» |[30] выявили
ряд важных факторов, определявших тогда внешнепо¬
литическую ситуацию. Характеризуя позицию западно¬
европейских держав, они констатировали: «Ослаблени¬
ем Турции воспользовались наиболее развитые евро¬
пейские державы Англия и Франция, которые с середи¬
ны XVIII в. начали осуществлять экспансию в эту стра¬
ну». И далее: «Под маской „заботы" о судьбе Турции
прослеживаются планы западноевропейских держав по
использованию внутренних трудностей Османской импе¬
рии для упрочения своих позиций на Ближнем Востоке»
[30, с. 3, 8]7.Слабому султанскому правительству было трудно со¬
хранять независимость и целостность пришедшей в упа¬
док империи. Оно было вынуждено идти на уступки ве¬
ликим державам. Нередко подпадая под их влияние,
Порта жертвовала своими истинными интересами в уго¬
ду той или иной державе. Это явственно прослеживается
в развитии русско-турецких отношений начала XIX в.
В цитированной уже книге «Восточный вопрос во внеш¬
ней политике России» отмечалось, что «внутреннее по¬
ложение Турции настоятельно требовало не только мир¬
ной передышки, но и установления прочных добрососед¬
ских отношений с Россией» [30, с. 45].И тем не менее, несмотря на всю важность сохране¬
ния мирных отношений с Россией, султанское прави¬
тельство под влиянием подстрекавшей его Франции про¬
водило политику, враждебную России, которая привела
к очередной, третьей за полвека русско-турецкой войне
1806—1812 гг. Политика Франции этого времени была
направлена на подрыв влияния России на Балканах и в
других районах Османской империи и на подталкивание
последней к войне с Россией.Наполеоновская Франция имела тогда далеко иду-
сцие планы в отношении Османской империи, и в опре¬
деленные периоды ей удавалось заставить османское
правительство подчиниться ее политике. Представляет¬
ся, однако, справедливым мнение Н. А. Дулиной о на¬
личии у султанского правительства в рассматриваемый
период своего определенного внешнеполитического кур¬
са: «Между тем Османская империя при всей своей сла¬
бости, отсталости и внутренних трудностях продолжала
оставаться самостоятельным участником международ¬
ных отношений, порой весьма успешно игравшим на про¬
тиворечиях европейских держав» і[34, с. 4].Некоторые факты из истории отношений Османской
империи и Франции в конце XVIII — начале XIX в. го¬
ворят о том, что эти отношения развивались не всегда
гладко. Напомним о попытках Франции в 1794—1796 гг.
привлечь Османскую империю к союзу против России
и Австрии, используя соблазнительное обещание помочь
ей отвоевать Крым и другие утраченные территории.Однако в эти годы (в эпоху наполеоновских завоева¬
ний) в политике Франции стали отчетливо проявляться
захватнические тенденции, что вызывало большие опасе¬
ния Порты относительно безопасности ее территорий и
привело к ухудшению отношений последней с Францией.
Мы имеем в виду события, связанные с успехом италь¬
янского похода Наполеона 1796—1797 гг., с гибелью Ве¬
нецианской республики, укреплением французов на за¬
падном побережье Балканского п-ова, с переходом к
Франции Ионических островов (по договору с Австрией
в Кампо-Формио 17 октября 1797 г.), и, наконец, еги¬
петский поход Наполеона (1798—1801 гг.) и заключение
русско-турецкого союза 3 января 1799 г.8.После эвакуации французов из Египта (1801 г.) и
подписания 7 июля 1802 г. мирного договора между Ос¬
манской империей и Францией, отношения двух стран
были восстановлены. Франция всемерно использовала
благоприятную обстановку для восстановления своего
политического влияния в Османской империи и расши¬
рения экономического проникновения в регион, исполь¬
зуя преимущества, обеспеченные ей режимом капитуля¬
ций.Между европейскими державами шла борьба за пре¬
обладающее влияние в Османской империи, являвшей
собой важный объект соперничества двух крупнейших
европейских держав — Англии и Франции, стремившихся
к мировому господству. Будучи крупнейшей колониаль¬15
ной державой, Англия активизировала свою политику в
странах Ближнего и Среднего Востока, учитывая стра¬
тегическое значение этого региона. В связи с динамич¬
ным развитием английской экономики в период промыш¬
ленного переворота Англия еще с конце XVIII в. стала
самой передовой страной мира в экономическом отно¬
шении Это обстоятельство влияло на внешнюю полити¬
ку страны, выдвигая задачу распространения господства
Великобритании не только на путях к Индии, но и в
Османской империи, которая представляла большой ин¬
терес как объект эксплуатации для торгово-промышлен¬
ных кругов Англии.Хотя наиболее активная экономическая экспансия
этой державы в Османской империи относится к более
позднему периоду, начинающемуся с 30-х годов XIX в.,
когда началось бурное развитие торговых отношений
двух стран, уже и в первой трети XIX в. имело место
активное проникновение Англии в Османскую империю
и она неизменно осуществляла политическое и диплома¬
тическое лавление на Порту9. Антирусская направлен¬
ность английской дипломатии нередко приводила к то¬
му, что англичане разжигали воинственные чувства ту¬
рок, разыгрывая одновременно роль примирителей и по¬
средников. Под прикрытием фраз о сохранении политики
«статус кво» и защите слабых стран англичане укреп¬
ляли свои позиции на Ближнем и Среднем Востоке. Что
касается политики Австрии, то хотя она и пыталась
представить себя в качестве нейтральной страны, одна
ко ее позиция также определялась политическими и эко¬
номическими интересами в Османской империи и сопер¬
ничеством с Россией.Продвижение России на Ближний Восток, в Среди¬
земноморье и Закавказье вызывало серьезные опасения
англичан и привело к соперничеству двух держав. Это
обстоятельство во многом объясняет позицию англий¬
ского правительства по отношению к России и Осман¬
ской империи.К тому времени, когда султаном стал Махмуд II, Ос¬
манская империя находилась в состоянии войны с Рос¬
сией. Но, хотя Слободзейское перемирие, заключенное
Россией и Османской империей 24 августа 1807 г., не бы¬
ло ратифицировано Александром I, в течение всего 1808
года военных действий между ними не происходило.В конце 1808 г. садразам Юсуф-паша известил глав¬
нокомандующего Дунайской армией князя А. А. Про-16
зоровского о желании султанского правительства заклю¬
чить мир с Россией и о том, что турецкие уполномочен¬
ные скоро выедут в Яссы для мирных переговоров. Од¬
нако медлительность правительства и долгие сборы ос¬
манских уполномоченных явно показывали, что они хо¬
тят затянуть переговоры и использовать мирную пере¬
дышку для того, чтобы выйти из своих внутренних за¬
труднений и успеть подготовиться к повой военной кам¬
пании. В тогдашних условиях мобилизация турецких во¬
енных сил проходила особенно трудно и замедленно в
силу того, что янычарский корпус все еще находился в
возбужденном состоянии, а азиатские паши не спешили
явиться со своими войсками по зову султана.Мирные переговоры в Яссах, начавшиеся в феврале
1809 г., оказались безрезультатными, так как османские
уполномоченные упорно не шли навстречу предъявлен¬
ным им требованиям относительно уступки Турции Ду-
найских княжеств и провозглашения независимости
Q Сербии.^ Срыв ясских переговоров в значительной степени
объяснялся и тем, что в Стамбуле очень большую актив-
С\ ность развили французские агенты, которые старались
не допустить примирения османского правительства с
ѵ русскими. Кроме того, упорство османской стороны объ-
ѵ/ яснялось и давлением, которое оказывали на Порту дип-
X ломатические представители Англии (с ней у Османской
империи был уже подписан мирный договор 5 января
1809 г.) и Австрии, склонявшие султана к упорному
противодействию русским требованиям.Ввиду всего этого Александр I счел продолжение пе¬
ремирия невыгодным для России и предложил А. А. Про¬
зоровскому действовать решительно и скорее кончать вой¬
ну с Османской империей. Историк Михайловский-Дани¬
левский в своей работе, посвященной русско-турецкой
войне 1806—1812 гг., утверждал, что «внутренние сму¬
ты и бессилие Порты давали надежду склонить ее удоб¬
нее на наши требования победою, нежели переговорами»
[47, с. 142].Весной 1809 г. возобновились военные действия. В те¬
чение последующих двух лет решающих успехов не уда¬
лось достигнуть ни той ни другой стороне. Несмотря на
переход многих крепостей в руки русских, османы вери¬
ли в успех, основывая свои расчеты, на том, что армия
великого везира еще цела и сможет себя показать. Кро¬
ме того, зная об ухудшении русско-французских отноше-
ний, они рассчитывали использовать это обстоятельство,
чтобы добиться более приемлемых условий мира.Махмуд II заявлял тогда, что «помирится не иначе,
как сохраняя целость своей империи и оставляя Днестр
границей между Россией и Портой»'[47, с. 142]. В 1811 г.
османы попытались даже перейти в наступление, поста¬
вив во главе армии вместо дряхлого, восьмидесятилет-
него Юсуф-паши нового садразама, Ахмед-пашу, отли¬
чившегося при обороне Браилова 10.Османские правящие круги проявили необычную
энергию, чтобы усилить свою армию. Они надеялись от¬
воевать Молдавию, Валахию и Бессарабию. Однако их
расчеты не оправдались. В 1811 г. Россия была крайне
заинтересована в успешном и скорейшем окончании вой¬
ны с Османской империей, так как угроза нападения
Наполеона становилась все более реальной и близкой.
России необходимо было обеспечить себе свободу дей¬
ствий в предстоящей борьбе. Кроме того, турки имели
перед собой хорошо обученную и организованную рус¬
скую армию, возглавляемую талантливым полковод¬
цем — новым главнокомандующим Дунайской армии
М. И. Голенищевым-Кутузовым. Турецкие войска скоро
попали в приготовленную им ловушку.Наступая, армия садразама Ахмед-паши раздели¬
лась на две части. Одна из них осталась на правом бе¬
регу Дуная, образуя там так называемый везирский
стан. Другая часть 28 августа переправилась на левый
берег Дуная. Неожиданный удар с тыла, нанесенный
2 октября по турецкому лагерю на правом берегу, выз¬
вал панику и беспорядочное бегство 20-тысячной армии.
Турецкий лагерь был занят, а остатки рассеянных войск
уничтожены. После этого вторая половина армии сад¬
разама, переправленная на левый берег, была окружена
и взята в плен. Эту, плененную часть составляли самые
лучшие турецкие войска — значительное число янычар,
албанские и анатолийские подразделения.Сам Кутузов высоко оценивал значение захвата в
плен турецкой армии, важной, как он считал, не своим
количеством (около 12 тыс. человек), но «по знатности
чиновников и корпусов, у нас в руках имеющихся» [15,14.12.1811,	с. 95]. Он надеялся, что это поражение скло¬
нит садразама к переговорам о мире, «ибо вся его
цель — спасти, через скорый мир, войска, на сей сторо¬
не находящиеся: в том числе и корпус янычарский» [15,18.10.1811,	с. 94].18
Удар, нанесенный турецкой армии, был сокрушаю¬
щим, о чем писал Кутузов в своем секретном донесении
военному министру М. Б. Барклаю де Толли [15,14.12.1811,	с. 95]. Но хотя султанская армия бороться
уже не могла, мирные переговоры приняли затяжной ха¬
рактер. Объяснялось это не только упорством правящих
кругов Османской империи, которые стремились добить¬
ся наиболее выгодных условий мира, но и той сложной
дипломатической игрой, которая велась в Стамбуле. Не¬
смотря на противоположность интересов таких держав,
как Франция, Англия и Австрия, все они, действуя в со¬
ответствии с собственными расчетами, усиливали и под¬
крепляли неуступчивость султанского правительства.Позиция французского представителя в Стамбуле
была самой непримиримой: имея в виду приближающую¬
ся войну с Россией, он требовал, чтобы Османская им¬
перия не заключала мира с Россией, и предлагал ей да¬
же союз с Францией против России, прельщая ее (что
французы делали уже не в первый раз) возвращением
Крыма или прибегая к угрозам. Англичане занимали
иную позицию: советуя османским правителям помирить¬
ся с Россией, они в то же время убеждали их не усту¬
пать русским земель в Азии.Несмотря на происки английских и французских дип¬
ломатов, 16 мая 1812 г. в Бухаресте был заключен мир¬
ный трактат, положивший конец русско-турецкой войне
(текст Бухарестского мирного договора см. [19, с. 49],
о его значении [30, с. 75—76]). Основное содержание
этого договора сводилось к следующему: устанавливал¬
ся мир, подтверждались все предшествующие русско-ту¬
рецкие договоры, граница устанавливалась по р. Прут,
а в Азии оставалась такой, какой была до войны.Османская империя получала обратно Молдавию и
Валахию, и одновременно были подтверждены акты о
привилегиях этих княжеств. Статья 8 договора была по¬
священа сербам (создавала «нарочные условия их безо¬
пасности»). Согласно этой статье, сербы получали внут¬
реннюю автономию.Хотя русские требования в договоре были значитель¬
но занижены вследствие угрозы войны с Наполеоном,
Махмуд II был крайне недоволен условиями мира, осо¬
бенно утратой Бессарабии и таких крепостей, как Изма¬
ил, Бендеры, Хотин и Аккерман. Считая этот договор
невыгодным, он велел казнить драгомана Порты князя
Мурузи как изменника, поддавшегося влиянию Кутузо¬19
ва (его «изменой» он объяснял уступки, сделанные рус¬
ским) 11.Медленный ход мирных переговоров, а затем затяж¬
ка ратификации Бухарестского договора самым гибель¬
ным образом сказывались на турецкой армии, находив¬
шейся в плену. Она таяла от болезней и голода. Голод
усугублялся действиями пашей и янычар, которые, рас¬
пределяя доставляемые им продукты, «первые забира¬
ли припасов сколько могли; нижние чины по-прежнему
бедствовали» [47, с. 228].Участвовавший в бухарестских переговорах янычар¬
ский офицер Хамид-эфенди написал в Стамбул о поло¬
жении вещей и о критическом состоянии армии и потре¬
бовал от столичных янычар, чтобы они заставили Мах¬
муда II ускорить ратификацию договора. Под давлени¬
ем янычар, угрожавших немедленным восстанием, Мах¬
муд II вынужден был уступить и ратифицировать до¬
говор.Заключение Бухарестского мира было весьма важно
для России, так как армия Наполеона уже готовилась к
вторжению в Россию и мирный договор с Османской
империей обеспечивал русским свободу действий против
французов. Немаловажное значение имело и приобрете¬
ние Бессарабии.Что касается Османской империи, то после много¬
численных поражений ее войск договор являл собой
удачный выход из войны. Установление мира было
крайне необходимо правящим кругам страны, так как
за годы войны феодальная раздробленность и анархия,
царившие в Османской империи, приняли еще более ост¬
рые формы.Так, во время войны не прекращались распри между
пашами дунайских крепостей. Нередко они переходили
в вооруженные столкновения. Кроме того, отдельные па¬
ши, враждовавшие с правительством, сдавали крепости
русским. Не лучшим было и положение на азиатской
границе Османской империи с Россией: ссоры и столк¬
новения между пашами и аянами были постоянным яв¬
лением в пашалыках Баязетском, Карсском, Ахалцых-
ском, да и во всей Анатолии.Хотелось бы обратить внимание на такое описание
ситуации, сложившейся на азиатской границе: «Вновь
назначенный эрзурумским сераскером Шериф-паша был
непримиримый враг ахалцыхскому Селим-паше, некогда
свергнувшему его с пашалыка. Племянник эрзурумскогоГ20
сераскера воевал против Селим-паши, мстя за своего
дядю Такое же безначалие обуревало Карс» [47, с. 259J.Сам Махмуд II оставался во время войны в Стам¬
буле под обременительным надзором янычар и улемов.
В 1810 г., когда он пожелал лично возглавить армию и
принять активное участие в военных действиях, этому
категорически воспротивились начальники янычар и
улемы. Объяснялось это тем, что они подозревали Мах¬
муда в желании освободиться от их опеки и опасались,
как бы он не использовал для этого войска [73, с. 386].После того как был заключен Бухарестский договор,
Махмуд II смог сосредоточить свое внимание на внут¬
ренних делах Османской империи. К этому времени он
сумел привлечь на свою сторону некоторое количество
наиболее просвещенных представителей правящего клас¬
са, которые, видя тяжелые последствия феодальной анар¬
хии, начали осознавать реально существующую угрозу
распада империи. В условиях резкого снижения боеспо¬
собности и дисциплинированности армии особо важное
значение приобрело укрепление центральной власти.
Фактически Махмуд II был лишен того влияния, авто¬
ритета и власти, которыми он в качестве султана дол¬
жен был бы располагать. Неотложной задачей стало ук¬
репление реальной власти правительства и султана в
империи.На пути к достижению этой цели надо было преодо¬
леть два препятствия: во-первых, покончить с сепара¬
тизмом мелких и крупных феодалов (пашей, аянов и де-
ребеев), стремившихся к независимости, и поставить уп¬
равлять провинциями людей, верных правительству и
сочувствующих планам султана и его окружения, и, во-
вторых, в корне изменить положение в армии, сделав ее
боеспособной, послушной и дисциплинированной. Борь¬
ба за осуществление этих задач на практике была тя¬
желой и длительной.Вопрос о преобразовании янычарского корпуса и ис¬
коренении своеволия янычар ставился не впервые (см.
[37 с. 140— 150]). Янычарское войско было именно той
силой, которая создавала и поддерживала благоприят¬
ные условия для бесконечных смут и беспорядков 12. Оно,
благодаря своим тесным связям с улемами, было удар¬
ной силой феодальной реакции. И зло коренилось не
только в безначалии и произволе, которые янычары ус¬
тановили в столице империи. Янычары, размещенные в
провинциях, играли не менее вредную роль. Махмуд II21
и его -сторонники не могли долее мириться с тем, что ос¬
новное ядро турецкой армии — янычарский корпус утра¬
тил свои боевые качества (это наглядно проявилось в хо¬
де русско-турецкой войны) и стал более страшен мир¬
ному населению самой Османской империи, нежели ее
врагам.В течение долгого времени янычары оказывали самое
решительное сопротивление всем попыткам повысить их
боевые качества путем установления строгой воинской
дисциплины, введения систематических военных учений,
новых видов оружия и новых тактических приемов, ко¬
торые успешно применялись в европейских армиях. Вме¬
сте с тем они всеми мерами препятствовали образова¬
нию каких-либо новых войск, видя в них своих соперни¬
ков и связывая с ними угрозу своему существованию13.Янычары представляли собой одно из весьма серьез¬
ных препятствий централизаторским планам Махмуда II.
Поэтому преобразование, а в дальнейшем, может быть,
и ликвидация янычарского корпуса стали первоочеред¬
ной задачей. Однако осуществление этого плана пред¬
ставлялось весьма опасным и трудным делом, которое
требовало большой осторожности и тщательной подго¬
товки. Как уже отмечалось, идея преобразования яны¬
чарского корпуса встречала противодействие даже среди
ближайшего окружения султана, в частности у Халет-
эфенди. Примечательно, что американский исследователь
Говард Рид, автор неопубликованной диссертации «Унич¬
тожение янычарского корпуса Махмудом II в июне.
1826 г.» (подготовленной им в 1951 г. при Принстонском
университете), в своем докладе на Первом международ¬
ном конгрессе по социальной и экономической истории
Турции в Анкаре в 1977 г. прямо связывал начало под¬
готовки Махмуда II к реформе янычарского корпуса с
концом карьеры Халет-эфенди в 1822 г. [81, с. 196].Поставив задачу реформировать или упразднить яны¬
чарский корпус, Махмуд II должен был бы найти путь
к тому, чтобы взамен непокорной янычарской вольницы
создать новое войско, от которого в первую очередь тре¬
бовалось полное подчинение султану, дабы стать ору¬
дием осуществления его политики как внутри, так и вне-
страны. Кроме того, новое войско, конечно же, должно;
было стать боеспособным.Иными словами, еще более остро, чем прежде, ста¬
вился вопрос о создании регулярной, дисциплинирован¬
ной и обученной, технически оснащенной армии. И ц&22
План Стамбула
протяжении последующих лет — вплоть до 1825 г.— эти
два момента (борьба против непокорных феодалов-сепа-
ратнстов и подготовка почвы для уничтожения янычар)
определяли основное направление внутренней политики
Махмуда II.Борьба Махмуда II против аянов, деребеев и пашей,
находившихся в состоянии открытого мятежа (а также
попытки подчинить тех феодалов, которые пока не про¬
являли открыто своих тайных сепаратистских намере¬
ний), была длительной. Она приобрела особо острые
формы в 20-х годах XIX в., после того как с помощью
Мехмеда Али-паши были разбиты ваххабиты.Для подчинения обширных провинций империи ис¬
пользовалось перемещение лиц, представлявших потен¬
циальную опасность для султана, в другие провинции,
где они не могли восстановить свое былое влияние. Те
же аяны, деребеи и паши, которые упорно сопротивля¬
лись султану, просто физически уничтожались. Порта
применяла в этой борьбе и другие методы (использова¬
ние старых раздоров племен, восстановление одного де-
ребея против другого, различные посулы и т. п.).Порте пришлось потратить немало усилий, чтобы ук¬
репить свою власть, например, в пашалыке Акра. Что¬
бы ослабить влияние слишком независимо правившего
там Сулейман-паши, султан раздробил этот пашалык.
После смерти в 1820 г. Сулейман-паши, сменивший его
Абдуллах-паша в 1822 г. также сделал попытку восстать
против правительства, но вынужден был покориться.Подозрения Порты вызывало также поведение пра¬
вителей (вали) Урфы, Диярбакыра, Мардина, Мосула
и других мест. Эти паши располагали значительной во¬
енной силой, и для их ослабления и недопущения откры¬
того мятежа Порте приходилось лавировать, подогревать
их взаимную вражду и т. п. Аналогичным образом она
действовала против эрзурумского, трабзонского и многих
других пашей.Порта вела упорную борьбу с наместниками Багда¬
да, отличавшимися большим богатством и могуществом.
Используя свою большую удаленность от столицы, они
часто отказывались поставлять султану войска и пла¬
тить подати. Они стремились к независимости и иногда
вступали в тайные отношения с персами. Несмотря на
частое смещение багдадских вали и даже казни их, каж¬
дый новый паша продолжал политику своего предшест¬
венника. Как сообщает А. Шереф-эфенди, в 1804 г. умер24
известный вали Багдада Бююк Сулейман-паша, управ¬
лявший там в течение 23 лет. Новый багдадский намест¬
ник, Кючюк Сулейман-паша, также вел себя достаточ¬
но независимо по отношению к правительству. (По свое
му происхождению оба правителя принадлежали к кор
пусу кёлеменов, т. е. к войску, состоявшему, подобно
мамлюкам и янычарам, из рабов.) [84, с. 26].Желая покончить с исключительным влиянием баг¬
дадских вали, Махмуд II поручил осуществление этой
задачи Халет-эфенди. 28 июня 1810 г. Халет эфенди при
был в Багдад, чтобы получить с полунезависимого на¬
местника Кючюк Сулейман-паши определенную сумму
подати, которую последний задолжал султану. После
отказа Кючюк Сулейман-паши подчиниться этому тре¬
бованию Халет-эфенди отправился в Мосул и оттуда, с
помощью мутасаррыфа Мосула, организовал военную
экспедицию против непокорного вали. Экспедиция за¬
кончилась успешно: Кючюк Сулейман был убит, и его
сменил бывший кетхуда Абдаллах-ага. Удачное выпол¬
нение столь важного поручения султана способствовало
успешной карьере Халет-эфенди, который в сентябре
1815 г. стал нишанджи [74, с. 90—91]. А в Багдаде по¬
сле смены нескольких маловлиятельных пашей в 1817 г.
наместником стал некий Давуд-паша, также имевший
отношение к кёлеменам В течение долгих лет он уп¬
равлял в Багдаде и вплоть до 1829 г. сохранял види¬
мость покорности Порте, одновременно тайно подготав¬
ливая почву для мятежа с целью превращения в незави¬
симого правителя [23, с. 419] 14.Наибольшие опасения Махмуда II вызывали деребеи
Чапаноглу и Караосманоглу, так как их влияние было
слишком значительным в Анатолии. Были предприняты
меры к уничтожению их власти.Престарелый глава многочисленной семьи Караосма-
нов, Осман-паша внешне держался в отношении Порты
лояльно. Но один из его сыновей — Муса-бей поддержи¬
вал тесные отношения с мятежными деребеями и, нако¬
нец, восстал и сам. Он собрал на территории, подвласт¬
ной его отцу, подати и использовал эти средства для ор¬
ганизации и вооружения довольно значительного войска
(до 20—30 тыс. легкой кавалерии). Порта направила про¬
тив мятежника армию. Старик Осман-паша посылал в
Стамбул заверения в своей непричастности к мятежу сына
и приносил извинения Но Махмуд II удалил его из А.на-
толии, отправив в Румелию. И, по-видимому, это бы¬
ло сделано своевременно, так как лояльность Османа
была сомнительной: не исключено, что несколькими дня-
мя позже он выступил бы вместе с сыном против Мах¬
муда [67, с. 510—512].Война Мусы бея против Порты длилась почти десять
лет. Ежегодно против него из столицы высылались но¬
вые отряды, которые неизменно терпели поражение, по¬
ка против Муса-бея, укрепившегося в одном небольшом
городке, не была применена артиллерия. Городские ук¬
репления не устояли под огнем пушек, привезенных из
Стамбула.Муса-бей с его женами, братьями и детьми был сна¬
чала отправлен в Стамбул, а затем казнен. Имущество
его было конфисковано, все родственники проданы в
рабство, и из всей семьи уцелел один Осман-паша. Ему
даже была назначена небольшая пенсия, но он вскоре-
умер. Так было покончено с влиянием Караосманов в
Западной Анатолии. Пашалык этот достался одному из
приверженцев султана.Устранение Караосманов открыло Махмуду путь для
расправы с еще одной влиятельной феодальной семьей,
находившейся в состоянии открытого мятежа против
Порты с 1808 г. Кятибоглу Мехмед-эфенди был мюте-
селлимом Измира. Многочисленные члены его семьи за¬
нимали в Измире почти все важнейшие административ¬
ные посты, что обеспечивало им полную власть в городе.
Кятибоглу были богаты. Они поддерживали тесные от¬
ношения с Караосманами и также надеялись добиться
независимости.После расправы с Караосманами окрестности Изми¬
ра перешли под власть правительства, что облегчило по¬
давление мятежа Мехмед-эфенди. Эту операцию осу¬
ществил капудан паша Мехмед Хюсрев Флот капудан-
паши прибыл в порт Измира, и по его приказу Мехмед-
эфенди и члены его семьи были схвачены, увезены в
окрестности Малатьи и там убиты. Оставшиеся в живых
были вынуждены уехать из Измира, состояние семьи бы¬
ло конфисковано, а правителем Измира стал Хасан-па-
ша, человек, вполне преданный Порте [65, с. 51—57].Аналогичным образом было подорвано и влияние Па¬
панов. Управление в Центральной Анатолии было пору¬
чено новым людям, которые действовали в угодном Мах¬
муду II направлении16.Серьезную угрозу Порте представлял Али-паша Те-
педеленли. Под видом покорности султану Али-паша в
действительности проводил самостоятельную политику —
настолько самостоятельную, что даже заводил особые
отношения с иностранными державами (известны, на¬
пример, его связи с Наполеоном и — в более позднее
время — с англичанами). Подозрения Порты вызывали
н отношения Али-паши с греками16. Наконец, в 1819 г.
было решено покончить с управлением Али-паши в Эпи¬
ре, Фессалии и Албании и установить там власть пра¬
вительства.Призванный к ответу, Али-паша объявил себя неза¬
висимым и поднял открытый мятеж. Он оказал упорное
сопротивление карательным войскам Порты17. Борьба
была ожесточенной и длительной. Видя, что его собст¬
венных войск (даже при поддержке отрядов сыновей —
Мухтара, Вели и Салиха) недостаточно, Али-паша ре¬
шил прибегнуть к помощи греков и христианских жи¬
телей Молдавии, Валахии и Сербии, разжигая их не¬
довольство турками1Б. Однако расчеты Али-паши не оп¬
равдались, а силы были на исходе. 31 августа 1820 г. он
был разбит в районе Янины, после чего вместе со свои¬
ми приверженцами укрепился в цитадели. Долгая оса¬
да, которой руководил Хуршид Ахмед паша, закончилась
только в феврале 1822 г. Голова Али-паши была отправ¬
лена в Стамбул и выставлена вместе с яфтой — особой
надписью, в которой излагались все его преступления и
обосновывалась необходимость казни. Среди многочислен¬
ных обвинений, выдвинутых против Али-паши, основны¬
ми были следующие: «Он беспрерывно действовал про¬
тив желания Блистательной Порты, используя все виды
вероломства и измены, чтоб угнетать народы, которыми
он управлял... он тайно или открыто участвовал всюду,
где только были мятежи... во время греческого восста¬
ния он посылал огромные суммы неверным Морей, чтоб
возбудить их против мусульман» [65, с. 212].19.Представляет интерес оценка действий Али-паши в
одном русском дипломатическом документе: «Как толь¬
ко в руках Али-паши Янннского оказалось все золото,
которое он смог захватить в Албании, Морее и Эпире,
он поднял знамя мятежа, призвал греков взяться за ору¬
жие, подстрекая их к восстанию, и поныне Оттоманская
империя испытывает последствия страшного потрясе¬
ния, которое он ей причинил» [14, т. 5, с. 317J.Оставалась нерешенной вторая задача. Вопрос о во¬
енных преобразованиях в Турции давно уже перерос
свое чисто военное значение и приобрел большой поли-27
тический смысл. Военные реформы конца XVIII и осо¬
бенно первой четверти XIX в. стали одним из самых ост¬
рых вопросов внутренней политики империи. Вся даль¬
нейшая судьба страны была связана с разрешением этой
проблемы, так как только при условии реорганизации
янычарского корпуса или его ликвидации возможно бы¬
ло осуществление каких бы то ни было дальнейших пре¬
образований. Лишь уничтожив «моровую язву государст¬
ва», как Маркс называл янычар, можно было присту¬
пить к выкорчевыванию других архаических феодальных
институтов Османской империи. Вот почему в 20-х годах
XIX в. осуществление военной реформы выдвинулось
на первое место.Практически приступить к преобразованию янычар¬
ского корпуса в начале 20-х годов не удалось, хотя не¬
которые подготовительные меры были предприняты сул¬
таном Махмудом II в 1823 г. Это было связано с целым
рядом обстоятельств, и прежде всего с греческим вос¬
станием 1821 г., которое вызвало очень серьезные внут¬
риполитические трудности в Османской империи и резко
усложнило ее международное положение.Сначала борьба султанского правительства против
греков носила скорее второстепенный характер, так как
основное внимание было уделено заключительным опе¬
рациям по подчинению Али-паши Тепеделенли и войне
с Ираном. Но уже с 1822 г. греческий вопрос приобрел
особую важность в связи с успехами, одержанными гре¬
ками, а также с обострившейся международной обста¬
новкой.По словам анонимного автора статьи «Исторический
и статистический взгляд на последнее десятилетие Тур¬
ции», греческая война стала источником беспокойства и
бедствий, «отзывавшихся во всех концах Оттоманской
империи» [91, 1832, № 13, с. 93]. Военные поражения
османских войск на суше и на море продолжались в те¬
чение 1822—1823 и большей части 1824 г. За это время
войска понесли большие потери в живой силе.Такое положение вызвало недовольство населения
империи. Смуты и восстания в разных ее концах (в Ал¬
бании, Алеппо и др.) создавали дополнительные труд¬
ности, с которыми правительство не могло справить¬
ся. Для дальнейшего ведения войны и содержания ар¬
мии требовались очень большие средства, а государст¬
венная казна находилась в плачевном состоянии.С 1821 г. Порта потеряла ту часть своих доходов, ко-2S
торая прежде поступала из Греции. Этот урон прихо¬
дилось восполнять за счет других провинций. На Мол¬
давию, Валахию и прочие области были возложены до¬
полнительные платежи, в то время как население их не
выплатило еще и свою задолженность за прошлые годы.
Увеличение податей, их насильственное взимание, а так¬
же нарушение привилегий Дунайских княжеств, куда
были введены турецкие войска, и арест в Стамбуле
сербских депутатов — все это обостряло недовольство не¬
мусульманского населения империи.Успехи греческих повстанцев находили живой от¬
клик среди населения Сербии, Дунайских княжеств и
Болгарии. Брожение, охватившее эти народы, станови¬
лось все более сильным и проявлялось в самых различ¬
ных формах, в том числе и в попытках не давать Пор¬
те требуемых ею сумм для ведения войны против гре¬
ков 20.Ввиду обострения в 1824—1825 гг. финансовых за¬
труднений положение правительства очень осложнилось.
Войска, не получая жалованья, отказывались воевать и
разбегались по домам, ставя таким образом своих на¬
чальников в безвыходное положение. Хотя правительство
тратило огромные суммы на армию, оно не в состоянии
было удовлетворить всех требований пашей, нуждав¬
шихся в деньгах для оплаты их войск. Вместе с тем ча¬
сто случалось, что суммы, предназначенные для армии,
присваивались пашами, чиновниками и поставщиками,
а войска голодали и были лишены самого необходимого.Многие заседания Дивана были посвящены обсужде¬
нию тех способов, которые могли бы поправить расстро¬
енные финансы. Порта прибегла к своим традиционным
методам сбора дополнительных средств, и среди них — к
казни богачей, под предлогом наказания за расточитель¬
ство, с последующей конфискацией их имущества. Сам
султан из своей казны дал взаймы государственному
казначейству солидную сумму, но всего этого было не¬
достаточно.Тогда решили прибегнуть к давно знакомому «спаси¬
тельному» выходу — порче монеты. Об этом писал в од¬
ном из своих донесений М. Я. Минчаки: «Чтобы покрыть
огромные издержки, причиняемые вооружениями про¬
тив греков, Порта велела выпустить в обращение но¬
вую монету достоинством на 15% ниже старой монеты,
в свою очередь уже очень испорченной». Он отмечал да¬
лее, что подобная порча монеты, неоднократно произво-29
димая Портой, является губительной мерой, результаты
которой пока остаются незаметными для турок из-за их
невежества. Подобные мероприятия, утверждал Минча-
ки, сильно отразятся на биржевом курсе, а может быть,
даже докончат общественное разрушение Турции [6,
л. 24, 52].Современники следующим образом характеризовали
•обстановку, сложившуюся тогда в Османской империи:1
«В казне султана... вовсе нет денег, все истрачены на
несчастную войну с греками. С греческих своих поддан¬
ных Порта не получает никаких податей. Если ей не-'
возможно будет платить жалованье войскам своим, то
они возвратятся восвояси. Янычары неспокойны, народ
недоволен. Для избежания недостатка в деньгах хотят
бить монету меньшего достоинства; но сия мера совер¬
шенно уничтожит торговлю» [90, 26.01.1824, с. 262].В обстановке военных неудач и финансовых затруд¬
нений возбужденное состояние янычар вызывало особое
беспокойство.В течение первых лет греческого восстания недоволь¬
ство янычар неоднократно проявлялось открыто. Имели
место попытки восстаний и поджоги. Поэтому принима¬
лись меры к обузданию янычар в столице и провинциях.Как уже говорилось, Махмуду II удалось достичь
определенных успехов в своей централизаторской поли¬
тике: в ряде областей были устранены от управления
крупные феодалы — аяны, деребеи и сепаратистски на¬
строенные паши. Они были заменены верными людь¬
ми, которые способствовали осуществлению политики
Порты на местах. Таким образом, в этих провинци
ях были созданы условия для того, чтобы заставить яны¬
чар, находившихся там, подчиниться местным властямТак было, например, в Алеппо в период правления
Рагиб-паши — сторонника реформ, которому Махмуд
мог вполне доверять. Рагиб паша сумел справиться с ме
стными янычарами, до того постоянно бунтовавшими21.В Измире аналогичные меры были приняты Хасан-
пашой. Несмотря на то что количество янычар в Измире
было очень велико, они были вынуждены подчиниться
упорному и энергичному паше [65, с. 56].Что касается Салоник, то там янычары, составляв¬
шие гарнизон военной крепости, а частично являвшие¬
ся просто жителями города, представляли собой крайне
возбужденную массу, всегда готовую к мятежу. По сво
•ей жестокости и буйству они не уступали стамбульским-30
яНЬічарам. Поэтому задача их укрощения здесь была не¬
простой. И она была возложена на Юсуф-бея, сына из¬
вестного румелийского аяна Исмаил-бея Сересли. Юсуф-
бей являлся приверженцем султана, был знаком с не¬
которыми из задуманных им преобразований и благо¬
даря этому стал его приближенным лицом.Будучи назначен мютеселлимом Салоник, Юсуф-бей
прибыл туда с многочисленными, хорошо вооруженны¬
ми войсками, которые состояли главным образом из ал¬
банцев, настроенных против янычар. Мерами жестоко¬
сти он устрашил янычар Салоник и вынудил их сложить
оружие и примириться с его властью над ними.Сходные приемы использовались и в некоторых дру¬
гих местах, в результате чего провинциальные яныча¬
ры были временно укрощены. Одновременно и в Стамбу¬
ле предпринимались шаги к усмирению мятежного духа
столичных янычар.Махмуд II не оставлял мысли о преобразовании яны¬
чарского корпуса. Учитывая свой личный опыт и осо¬
бенно плачевные последствия поспешных действий своих
предшественников, пытавшихся осуществить военную ре¬
форму, он понимал всю важность заранее подготовлен¬
ных решительных действий. Как считает турецкий исто¬
рик Исмаил Хаккы Узунчаршылы, Махмуд II сознавал
возможность провала планируемого им обучения войск,,
а также вероятность того, что эти меры могут вызвать
новое восстание янычар. В таком случае он имел в ви¬
ду и другие меры.Планируя проведение военной реформы и готовясь
к ее осуществлению, Махмуд II начал заблаговремен¬
но подбирать подходящих людей на посты садразама и
аги янычар. «Падишах искал верных себе людей из ря¬
дов янычар: с этой целью он часто менял ага янычар и
стремился внедрить в янычарский корпус своих привер¬
женцев» [88, с. 523].Показательно, что за сравнительно короткий период,
с 1823 по 1825 г., на посту янычарского аги сменилось
семь человек22, но из этой семерки только двое оказа¬
лись подходящими и оправдали возлагавшиеся на них
надежды. Это были Хюсейн-паша и Мехмед Джелалед-
дин.В феврале 1823 г. янычарским агой стал Хюсейн, на¬
значенный по выбору Махмуда II. Этот человек как не¬
льзя более подходил для предназначенной ему Махму¬
дом роли укротителя, а затем и истребителя янычар.31
Ага Хюсейн-паша происходил из бедной семьи. В воз¬
расте 16—17 лет он вступил в янычарский корпус, где
проявил незаурядную смелость и энергию и благодаря
этим качествам приобрел известность. Простым яныча¬
ром он участвовал в многочисленных янычарских мяте¬
жах. Довольно скоро он добился повышения и получил
звание башчауша. Участвуя в янычарских сходках, он
был в курсе настроений и тайных замыслов янычар, пла¬
нируемых ими восстаний и бунтов. К 1823 г. он был
уже одним из высших янычарских офицеров (загарджи-
баши).Махмуд II, хорошо зная Хюсейна, учитывая его дол¬
голетние связи в янычарском корпусе, а также личные
качества (исключительно твердый характер, железную
волю и непреклонную жестокость), наметил его на пост
аги.Для того чтобы сделать Хюсейна агой, пришлось про¬
извести ряд перемещений, так как по правилам загард-
жибаши мог стать агой, только побывав кулкяхьей. По¬
этому, желая сделать Хюсейна агой, Махмуд должен
был снять старого агу, Османа (который недолго зани¬
мал этот пост), на его место передвинуть кулкяхью Али,
а Хюсейна сделать кулкяхьей. Через месяц ага Али был
снят, и новый кулкяхья Хюсейн стал агой (см [88,
с. 522—525]) 23.С первых же дней новый ага проявил себя как самый
непримиримый враг всех мятежно настроенных янычар.
Он взялся за устранение наиболее известных зачинщи¬
ков янычарских бунтов, которых лично прекрасно знал.Будучи выходцем из среды янычарских уста, Хюсейн
знал их стремление не допускать никого постороннего в
свой круг. Ему был известен также и царивший среди
них дух непокорности и мятежа. Желая в первую оче¬
редь подорвать их влияние, Хюсейн постарался возбу¬
дить против них низший офицерский и унтер-офицерский
состав. Для этого он тайно собрал одабаши и стал им
внушать, что уста противопоставляют себя им и хотят
свести их на положение простых солдат. Он постарался
также внушить им, что таким образом одабаши и про¬
чие офицеры фактически превращаются в послушное
орудие в руках уста и не выполняют свой долг перед
страной, что вызывает всеобщее негодование. Хюсейн
призвал офицеров честно выполнять старинные законы
султана Сулеймана и свои обязанности солдат, с тем
чтобы вся дурная слава и вина падали на уста. И в за-32
ключение он старался увлечь их своим примером, рас¬
сказал, как, будучи устой, он и сам многое натворил по
неопытности, но теперь раскаялся и верит в высокое на¬
значение янычар как опоры государства.Действуя таким образом, Хюсейн рассчитывал на
раскол в среде янычарских начальников. И ему уда¬
лось добиться некоторого разъединения разных катего¬
рий янычарского офицерства (уста — одабаши), после
чего он начал под разными предлогами удалять из Стам¬
була наиболее влиятельных вожаков янычар. Так, был
изгнан известный бунтовщик Мемиш-эфенди. При прове¬
дении этой своеобразной чистки янычар Хюсейн пользо¬
вался помощью некоторых высших офицеров, например
загарджибаши и командующего 64-й орта Мехмеда Дже-
лаледдина, которому суждено было стать последним
агой янычар.Особенно важными для обеспечения порядка и спо¬
койствия Стамбула были те меры, которые Ага Хюсейн-
паша предпринял для очищения кварталов Асма Алты,
Тахта Кале и Балык Пазары. Эти районы издавна явля¬
лись центром, где группировались самые неспокойные
элементы столицы — носильщики, зеленщики и проч.
Между всеми этими группами населения и янычарами
существовали исстари установившиеся тесные связи, и
именно они присоединялись обычно к восставшим яныча¬
рам. Местом их сборищ служили многочисленные кофей¬
ни, расположенные в этих кварталах.Насколько силен был тогда страх перед янычарами
среди высших государственных сановников, показывает,
например, следующий факт. Когда Хюсейн решил раз¬
громить кофейни и казармы янычар в названных квар¬
талах, он обратился за согласием к садразаму. Однако
тот попытался отговорить его от столь решительных мер.
И. X. Узунчаршылы следующим образом воспроизво¬
дит этот разговор. Садразам Галиб-паша, убеждая агу
временно отложить разгром кофеен и казарм, сослался
на неблагоприятное расположение планет (Луна была
под знаком Скорпиона), на что Хюсейн-паша ответил:
«Я этого не видел, но я знаю, что скорпион находится
там, и я его раздавлю» [88, с. 525].Хюсейну удалось казнить или выслать из Стамбула
значительную часть наиболее беспокойных янычар. За
свою успешную деятельность он был утвержден в зва¬
нии паши.Янычары остро реагировали на предпринятые Хю-2	Зак. 18433
сейн-пашой меры. Они возненавидели жестокого агу и
задумали организовать на него покушение. В результа¬
те к началу 1824 г. брожение среди янычар еще более
усилилось.Догадываясь о скрытых планах султана и связывая
с ними угрозу своему благополучию и существованию,
янычары склонны были видеть в мероприятиях Хюсейн-
паши начало наступления правительства. Поэтому они
стали требовать устранения ряда должностных лиц, в
которых подозревали сторонников реформ, кроме того,
прибегли к своим излюбленным приемам проявления
недовольства — поджогам и мятежам.Стремясь сохранить жизнь Хюсейн-паши и не желая
допустить его удаления из Стамбула, где он был очень
нужен, Махмуд II вместе с садразамом Галиб-пашой ре¬
шили, что необходима отставка Хюсейн-паши с поста
аги янычар. Вместо него янычарским агой стал некий
Ахмед. А Ага Хюсейн-паша стал комендантом (муха-
фызом) европейских замков Босфора. И так как комен¬
данту фортов Проливов подчинялись войска Босфора —
ямаки, которые не уступали янычарам в непокорности и
склонности к мятежам, то на новом посту Хюсейн-паша
должен был наводить порядок уже среди ямаков.Выше уже отмечалось, что в начале 1824 г. стали
открыто проявляться признаки крайнего озлобления и
недовольства янычар, выражением чего явились неодно¬
кратные попытки ямаков и янычар поджечь арсенал.
Пожар был вовремя ликвидирован, и начались розыски
виновников. Удалось поймать около 50 человек, замешан¬
ных в поджоге, причем среди них оказалось много яны¬
чар [90, 05.04.1824, с. 1023].! Такие действия янычар и ямаков, их попытки уни¬
чтожить арсенал и другие склады оружия в то время,
когда султанское правительство тратило все средства на
снаряжение армии, когда греки одерживали над осман¬
ской армией и флотом одну победу за другой, не могли
не повлиять на отношение к ним со стороны столичного
населения.Кроме того, то обстоятельство, что вспышки недо¬
вольства янычар были сравнительно легко подавлены,
свидетельствовало, что репрессии Хюсейн-паши не про¬
шли даром. Современники этих событий, наблюдая за
янычарами, могли уже заметить перемены в их рядах.
«Янычары уже совсем не те, каковы были прежде,— чи¬
таем мы в статье, помещенной в „Московских ведомо-
іСтях”.— Под строгим начальством Лги Хюсейн-паши,
который теперь также смиряет и ямаков в Босфорских
замках, они неприметно приведены в такое состояние
(бессилия и подчиненности, что уже никто их не боится»
[90, 09.04.1824, с. 1060].Последнее утверждение было, однако, преждевремен¬
ным, да и не совсем правильным. Хотя янычары и были
вынуждены внешне соблюдать покорность правительству
(более 3 тыс. янычар в апреле 1824 г. было принято
в армию, действовавшую против греков), они не желали
примириться с создавшимся положением и намерены
были вернуть себе былую свободу силой, хотели изба¬
виться от тяготившей их власти и влияния Хюсейн-паши.Итак, брожение среди янычар не прекращалось. В
августе 1824 г. на стамбульских улицах ночью разбра¬
сывались листовки, в которых султану угрожали смер¬
тью. От Махмуда II требовали, чтобы он показал наро¬
ду своего старшего сына, которому уже исполнилось 11
лет. Янычары хотели удостовериться в том, что наслед¬
ник престола, на которого они втайне надеялись как на
замену Махмуда II, жив (они приписывали Махмуду
желание избавиться от своего соперника в лице сына под
предлогом объявления его больным эпилепсией) [90,15.10.1824,	с. 2786].Махмуд II был вынужден пойти на уступки, чтобы
успокоить янычар: он появился в мечети со своим сы¬
ном. Однако, уступая, он еще тверже убеждался в не¬
обходимости решительной борьбы с ними. Уступчивость
султана объяснялась и тем, что волнения янычар сов¬
падали с беспорядками еще в одном из корпусов турец¬
ких войск — оружейников (джебеджи), которые потре¬
бовали смены своего, по их мнению, слишком строгого
начальника (джебеджибаши). Последний был, по види¬
мому, не просто строг, но пытался в соответствии с ме¬
рами, которые проводились в отношении янычар и яма¬
ков, ввести дисциплину и в корпусе оружейников.Беспорядки среди оружейников, как отмечал И. X.
Узунчаршылы, явились причиной смещения в сентябре1824	г. янычарского аги Али, не сумевшего привести
войска к повиновению [88, с. 529]. Султан Махмуд II
поспешил уступками успокоить оба корпуса войск, опа¬
саясь их совместного выступления. Вместе с тем вскоре
стало очевидно, что янычарские отряды, посылаемые в
Морею, не приносят там никакой пользы.Вообще янычары упорно противились отправке в Гре-
цию. В случаях же, когда им все же приходилось туда
ехать, они старались воспользоваться любым поводом,
чтобы вернуться в Стамбул.Например, в ноябре 1824 г. на помощь Дервиш-па¬
ше, находившемуся в трудном положении, был послан
отряд янычар числом около 2 тыс. Однако, когда после
долгого путешествия этот отряд прибыл на место, яны¬
чары сочли положение Дервиш-паши безнадежным и по¬
спешили вернуться в Стамбул, бросив своего начальни¬
ка в самый критический момент. Прибыв в столицу, эти
янычары вызвали панику среди населения своими рас¬
сказами о поражении Дервиш-паши и истреблении его
армий [90, 06.12.1824, с. 3302].Неудачи турецких войск в начале 1824 г. в Морее
были предметом постоянных обсуждений на заседаниях
Дивана. Положение осложнялось тем, что беспорядки в
Албании перешли в это время в настоящее восстание
против Порты, причем албанцы установили тайную
связь с греками. В таких условиях султанское прави¬
тельство потеряло возможность набирать в Албании
войска. Весьма подозрительной была и позиция паши
скутарийского: Порта догадывалась, что он собирает¬
ся примкнуть к албанцам, и готовилась к борьбе с ним.Огромные потери, связанные с долгой безрезультат¬
ной осадой Миссолонги, были особенно чувствительны в
подобной обстановке. И наконец, совершенно нетерпимым
становилось вызывающее поведение янычар, которые
категорически отказывались идти воевать в Морею, а
если попадали туда, то проявляли себя там с самой от¬
рицательной стороны, обращаясь в паническое бегство,
дезертируя и бунтуя против своих начальников. Паши
были не в состоянии справиться со своими собственны¬
ми недисциплинированными войсками и терпели от гре¬
ков поражение за поражением.Желая поскорее подавить греческое восстание, Мах¬
муд II обратился к египетскому наместнику Мехмеду
Али-паше с предложением взять на себя верховное
командование в Морее.Мехмед Али, ставший египетским пашой еще в
1805 г., приобрел исключительную власть в Египте, по¬
сле того как в марте 1811 г. окончательно расправился
с мамлюками. До этого, несмотря на то что формально
в Египте управлял турецкий паша, фактически там гос¬
подствовали мамлюкские беи — крупные феодалы, силь¬
ные благодаря огромному количеству земель, находив-
рихся в их руках (около 4/б всей египетской земли), и
благодаря установленной ими монополии военной вла¬
сти.Замкнутая мамлюкская каста, противостоящая мест¬
ному населению, жестоко его эксплуатировавшая, совер¬
шенно ему чуждая и не имевшая никакой поддержки
внутри страны, была легко уничтожена Мехмедом Али-
пашой. Никакая помощь извне (со стороны Англии, ко¬
торая рассчитывала использовать мамлюков для укреп¬
ления своего влияния в Египте) не могла их спасти.
Физическое истребление значительной части мамлюкских
беев, а затем конфискация их земель и богатств унич¬
тожили единственную силу внутри Египта, которая мо¬
гла тогда противиться власти Мехмеда Али-паши.Благодаря поддержке, которую оказали Мехмеду Али-
паше некоторые слои населения, начавшие приобретать
тогда значение в экономической жизни (главным обра¬
зом это относится к представителям купечества и части
помещиков), его влияние в Египте все более укрепля¬
лось.Мехмед Али-паша сосредоточил тогда в своих руках
большую часть земельного фонда Египта, установил го¬
сударственную монополию на производство большей ча¬
сти сельскохозяйственных продуктов, а также ввел мо¬
нополию внешней торговли. Он установил в Египте та¬
кую систему взимания налогов, которая обеспечила ему
ограбление всех слоев населения. Введя практику сда¬
чи земель, конфискованных в пользу казны, в аренду
феллахам и деревенским старостам, Мехмед Али-паша
смог добиться значительного роста товарности сельско¬
го хозяйства и увеличения товарооборота.Реформы Али-паши, дополненные рядом мероприя¬
тий административного характера, дали ему весьма
большие средства, благодаря которым он смог осуще¬
ствить задуманные им коренные преобразования армии./'Задача усиления военной мощи Египта рассматрива¬
лась Мехмедом Али-пашой как первоочередная. В свя¬
зи с темн ответственными военными поручениями, кото¬
рые Мехмед Али-паша получал от султана (например,
борьба против ваххабитов), он постоянно увеличивал
свои войска. Однако, сознавая недостаточность плохо
обученных и недисциплинированных войск для осуще¬
ствления широких планов укрепления своей абсолютной
власти в Египте, Мехмед Али решил создать регуляр¬
ное войско.37
Первые его попытки в этом направлении были со¬
рваны из-за противодействия турецких и албанских сол¬
дат, не желавших подчиниться дисциплине (см. [40, ч. 1,
с. LIV]). Но начиная с 1820 г. Мехмед Али самым энер¬
гичным образом осуществляет в Египте военную ре¬
форму, найдя способы преодолеть или обойти столь уко¬
ренившееся среди мусульман отвращение к дисциплине
и систематическому обучению в армии по примеру евро¬
пейцев и под их непосредственным руководством. Пер¬
воначально для этого были использованы оставшиеся в
живых 500 мамлюков [40, ч. 2, с. 170; 48, с. 177—182].
К ним было добавлено еще 500 человек из среды мест¬
ного населения. Эти солдаты должны были пройти трех¬
летнее обучение в особой школе в Асуане под руковод¬
ством французских и итальянских офицеров, среди ко¬
торых самым выдающимся был Г. Сев (получивший за¬
тем известность под именем Солиман-паша), некогда
сражавшийся под командованием наполеоновских гене¬
ралов. Обученные солдаты должны были стать ядром
новой египетской армии, ее инструкторами и офицера¬
ми. Преодолев ряд трудностей (основная трудность за¬
ключалась в том, что кадры рядовых солдат не могли
пополняться турками и албанцами, противящимися но¬
вовведениям, поэтому сначала попробовали комплекто¬
вать армию из негров, набранных в Сенааре), Мехмед
Али-паша смог в 1823 г. образовать уже шесть полков,
где солдатами были негры, а офицерами — обученные в
Асуане мамлюки.Ввиду того что негры плохо переносили непривыч¬
ный им египетский климат, вскоре был введен рекрут¬
ский набор в армию египетских крестьян — феллахов,
что явилось важным шагом в укреплении египетской ре¬
гулярной армии. Противодействие феллахов, доходившее
в некоторых местах до восстаний, было жестоко подав¬
лено. Хищнические рекрутские наборы феллахов пол¬
ностью разрешили проблему комплектования египет¬
ской армии.Таким образом, армия, составленная из вымуштро¬
ванных негров и покорных, выносливых феллахов, яви¬
лась послушным орудием Мехмеда Али-паши. Оснаще¬
ние армии оружием, артиллерией, обучение офицерского
состава — все это совершалось при помощи многочис¬
ленного штата европейских (главным образом француз¬
ских) офицеров. Одновременно с организацией пехоты
шло и создание регулярной артиллерии, были созданы38
оружейные и пушечные заводы в каирской цитадели,
артиллерийское училище. В Дамиетте несколько позже
открылась постоянная школа по подготовке офицерских
и унтер-офицерских кадров для пехоты. Дисциплина в
армии поддерживалась со всей строгостью.В 1824 г. Мехмед Али-паша обладал уже 24-тысяч¬
ным регулярным войском, высокие боевые качества ко¬
торого были неоднократно проверены в различных воен¬
ных экспедициях. Таким образом, в преобразовании
армии Египет, одна из провинций Османской империи,
но такая ее часть, которая, по словам К. Маркса, во вре¬
мя правления Мехмеда Али-паши стала «единственной
тогда жизнеспособной частью» Османской империи [I,
с. 210], намного опередил центральную часть Османской
империи — Румелию и Анатолию.Видя безуспешность всех попыток покончить с грече¬
ским восстанием своими силами, Махмуд II решил ис¬
пользовать флот и армию своего вассала — египетского
наместника. 16 февраля 1824 г. в Каир прибыл послан¬
ный Портой Неджиб-эфенди. Он привез Мехмеду Али-
паше богатые подарки и хатт-и шериф, которым тот на¬
значался главнокомандующим в Морее (см. [90,22.05.1824,	с. 1581]).Чтобы сделать предложение более привлекательным
и вознаградить Мехмеда Али-пашу за те большие рас¬
ходы, которые подобное поручение налагало на него,
Махмуд II обещал Али-паше остров Крит, Сирию и па¬
шалык Морею.Надеясь с помощью Мехмеда Али-паши расправить¬
ся с греками, Махмуд II, по-видимому, втайне рассчи¬
тывал извлечь из этого еще и дополнительную пользу.
Он считал, что будет выгодно занять этим трудным де¬
лом Мехмеда Али-пашу и что греки сумеют несколько
ослабить слишком возросшую военную мощь его вас¬
сала.Перспектива обладания Критом и Мореей была для
Мехмеда Али-паши весьма заманчивой ввиду тех боль¬
ших возможностей, которые она открывала для его
европейской торговли. Однако и обязательства, связан¬
ные с греческой экспедицией, были велики. Поэтому в
течение некоторого времени позиция Мехмеда Али-паши
была неясной.Сначала он отказался лично возглавить экспедицию
в Морею, но затем согласился выполнить эту задачу;
затем перепоручил командование экспедицией своему39/
приемному сыну Ибрагим-паше, который к этому вре¬
мени уже проявил себя как весьма способный воена¬
чальник. Ибрагим-паша был одновременно назначен
наместником Морей. Одним словом, в Стамбуле долго
еще не были уверены, возьмется ли Мехмед Али-паша
за это поручение. И, по-видимому, пришлось оказать
на него серьезное давление.В «Московских ведомостях», например, было поме¬
щено сообщение из Леванта, согласно которому «Нед-
жиб-эфенди всеми силами старается побудить его (Мех¬
меда Али-пашу.— Г. К.) к скорейшему начатию воен¬
ных действий против греков. Паша согласился на это
только тогда, когда ему не оставалось ничего другого,
как или согласиться вооружить экспедицию и принять
сделанные Портою весьма выгодные для него предложе¬
ния, или разорвать с нею союз» [90, 05.11.1824,
с. 3007].Первое время Мехмед Али-паша старался как мож¬
но дольше оттянуть практическое оказание помощи сул¬
тану: снаряжение экспедиции, вооружение и, наконец,
отправка войск осуществлялись чрезвычайно медленно.
И затем, даже когда Ибрагим-паша уже отбыл из Егип¬
та (эскадра вышла из Александрии 16 июля 1824 г.),
в соответствии с тайными предписаниями Мехмеда Али-
паши, он старался оттянуть высадку в Морею, оправ¬
дывая свою медлительность различными доводами (на¬
пример, ссорой с капудан-пашой и проч.).Общее количество египетских войск, отправленных
в Морею, достигало 20 тыс. человек пехоты и 25 тыс.
конницы. У Ибрагим-паши были также четыре роты
саперов и полевая и крепостная артиллерия (см. [40,
ч. 1, с. VI]). Однако совершенно ясно, что в данных
условиях решающим являлось не столько количество
солдат, сколько боевые качества египетской армии, от¬
личавшие ее от турецкой. Объясняя, почему османы не
могли одолеть греков, а, напротив, несли от них по¬
стоянные поражения, анонимный автор статьи «Истори¬
ческий и статистический взгляд на последнее десятиле¬
тие Турции» указывал: «Шесть кампаний показали, что
не героическое мужество греков, но военная система ту¬
рок— причина этого».При таком состоянии военной системы безрезультат¬
ными оставались даже отдельные победы турок: «не¬
повиновение орд, жадных к грабежу и крови, заставля¬
ло с каждым годом начинать все вновь; ибо после
победы турки рассыпались в завоеванной области, ос¬
тавляли своих военачальников и уже не хотели до¬
канчивать начатого дела» [91, 1832, № 13, с.99]. Зим¬
ние месяцы, в течение которых турецкая армия обычно»
останавливала активные действия, являлись тем вре¬
менем, когда греки восстанавливали свои силы.К тому времени, когда египетские войска были отправ¬
лены в Морею, находившиеся там турецкие войска, ко¬
торые систематически не получали жалованья, в зна¬
чительной своей части разбежались и образовали шай¬
ки, добывавшие себе средства к существованию грабе¬
жом. Это явление охватило тогда войска почти всех
турецких пашей (см. [90, 13.07.1825, с. 1676]). Полная
неспособность большей части османских генералов и
офицеров руководить войсками из-за собственного не¬
вежества в военном отношении создавала дополнитель¬
ные трудности. Таким образом, контраст между при¬
бывшей в Морею египетской армией и находившимися
там турецкими войсками был очень велик.Тем не менее появление египетских войск не сразу
изменило к лучшему положение османской армии в
Морее. Малая активность Ибрагим-паши в сочетании
с частыми недоразумениями и ссорами между египтя¬
нами и османами, иногда доходившими до военных
столкновений, облегчала грекам их задачу. Однако уже
с конца 1824 г., а по-настоящему с весны 1825 г. наме¬
чается решительный перелом в ходе военных действий
против греков.Египетские войска развили большую активность.
18 мая 1825 г ими был взят Наварин, после чего на¬
чалась полоса их побед. В течение 1825 г. Ибрагим-па-
ша почти беспрепятственно пересек Пелопоннесский по¬
луостров, занял ряд городов Аркадии, столицу Морей
город Триполис (резиденцию турецкого губернатора
Пелопоннеса). Стремительный натиск его обученных и
дисциплинированных войск повсеместно вынуждал гре¬
ков к отступлению.В Стамбуле эти успехи рассматривались как начало
решительного покорения Греции. Махмуд II, энергия
и решимость которого значительно возросли под воз¬
действием этих побед, считал, что окончательное по¬
давление греческого восстания — дело самого недале¬
кого будущего.Что касается вмешательства иностранных держав в
борьбу Османской империи против греков, то оно вы¬41
звало большое недовольство султанского правительст- I
ва, считавшего эту борьбу своим внутренним делом.
Вместе с тем султан рассчитывал, что великие державы I
из-за взаимных противоречий еще долго не смогут вы¬
работать единой политики, что в обстановке военных :
неудач греков вмешательство великих держав не смо¬
жет оказать серьезное влияние. Махмуд II был глубоко
убежден, что ни Англия, ни Франция не захотят вое¬
вать и будут сдерживающим образом влиять на Россию.Из материалов русской прессы того времени видно,
что в 1824—1825 гг. османское правительство неодно¬
кратно выражало протест английским и французским
представителям. Сначала такой протест был выражен *
английскому послу лорду Стрэнгфорду, а затем и анг¬
лийскому поверенному в делах Торнеру; он непосред¬
ственно был направлен против поддержки, которую ока¬
зывал грекам лорд Байрон, а также против доставки в
Грецию оружия с Мальты, Ионических островов и из |
самой Англии. Английская помощь грекам оружием и ,
деньгами вызывала недовольство и подозрение Порты.Планы англичан внушали большие опасения султану
и его правительству. Рост численности английских войск
на Мальте и Ионических островах наводил на мысль,
что «Англия имеет скрытое намерение присвоить себе
верховное владычество над Мореей и соседственными
островами» [90, 26.04.1824, с. 1222]. Получая от Ибра-
гим-паши сообщения, в которых он жаловался на содей¬
ствие английских морских офицеров грекам и даже уве¬
рял, что, «если бы не англичане, он уже давно обла¬
дал бы всею Мореей» [90, 10.10.1825, с. 2791], Мах¬
муд II догадывался, что в планы Англии входит при¬
обретение особого влияния как на отдельные части
Османской империи (Греции, островов и пр.), так и на
всю империю в целом.Учитывая это, Махмуд пытался противостоять по¬
добным намерениям и не хотел идти на уступки. Неод¬
нократно реис-эфенди требовал у французского и анг¬
лийского представителей удаления тех офицеров, ко¬
торые были связаны с греками. Однако Торнер тогда
отвечал на это, что английское правительство строго
соблюдает беспристрастие; что же касается частных
лиц — подданных Великобритании, то оно не может за¬
претить им поступать в греческую службу или помо¬
гать грекам. Хотя таким образом Торнер старался от¬
клонить подозрения в отношении политики Англии, тем
не менее из-за английской поддержки греков «между
Портою и английским правительством возникли боль¬
шие несогласия» [90, 05.09.1825, с. 2464].Насколько настороженно относилось тогда осман¬
ское правительство к действиям держав, показывает,,
например, такой факт. Когда в водах архипелага нео¬
жиданно появилась американская эскадра, Порта бы¬
ла страшно обеспокоена, так как вообразила, что аме¬
риканцы прибыли «для воспоможения грекам» [90,10.10.1825,	с. 2791]. Однако скоро выяснилось, что тре¬
вога была напрасной и что командующий американ¬
ской эскадрой командор Роджерс был уполномочен
только добиться от султанского правительства разреше¬
ния на проход через Босфор в Черное море и свободы
судоходства в Черном море для кораблей Соединенных
Штатов Америки24.Махмуд II понимал, что в этой сложной обстановке
фактором чрезвычайной важности было урегулирование
взаимоотношений с Россией.В начале 20-х годов XIX в. произошло значительное
ухудшение русско-турецких отношений, непосредственно
связанное с греческим восстанием 1821 г. Дело дошло'
до разрыва дипломатических отношений между двумя
странами: российский посланник барон Строганов, на^
ходившийся в Стамбуле с 1816 г., в 1821 г. покинул.
Турцию25. Правительство России в официальной дипло¬
матической переписке характеризовало тогда греческий,
вопрос как один из самых трудных политических воп¬
росов времени26.В 1821 —1823 гг. сложились весьма неблагоприятные
условия для черноморской торговли России. Это было>
связано с притеснениями, которые чинились ей в Дар¬
данеллах и на Босфоре: российские торговые суда под¬
вергались обыскам и другим ограничительным мерам.
В апреле 1823 г. был издан султанский фирман, состо¬
явший из 12 параграфов, о привилегиях для османско¬
го торгового флота Параграфы 4 и 9 наносили ущерб
европейской и российской торговле. Так, параграф 4
определял преимущественное положение османских су¬
дов перед иностранными при погрузке и выгрузке в
портах Османской империи. Параграф 9 разрешал пе¬
регрузку товаров с иностранных судов на турецкие и с
турецких на иностранные, но одновременно категориче¬
ски запрещал перегрузку товаров с одного иностран¬
ного судна на другое (см. [14, т. 5, с. 697]). Это запре¬43
щение являлось нарушением статьи русско-турецкого
договора 1783 г. о неприкосновенности транзита. Оно
непосредственно задевало транзитные перевозки рос¬
сийского железа и сала27.Летом 1823 г. создалась реальная угроза военного
конфликта между Россией и Османской империей. Эта
ситуация определялась рядом причин, среди которых
одной из первых следует назвать недовольство и пре¬
тензии России, вызванные турецкими ограничениями
торговли и торгового мореплавания на Черном море.
Дополнительную напряженность вносили требования
султанского правительства к России о возвращении кре¬
постей на азиатской границе, что представляло по су¬
ществу претензию на пересмотр ранее заключенных рус¬
ско-турецких договоров.В этой острой ситуации британский государственный
секретарь по иностранным делам Джордж Каннинг в
своей инструкции от Г2 июля 1823 г. британскому послу
в Стамбуле Стрэнгфорду, проанализировав спорные воп¬
росы русско-турецких отношений, признал неуместность
и несвоевременность каких бы то ни было требований
османского правительства к России и принятых им ог¬
раничительных мер в области российской торговли на
Черном море28. Имея в виду предотвращение вооружен¬
ного конфликта и настоятельную заинтересованность
Османской империи в восстановлении дипломатических
ютношений с Россией, Каннинг уполномочил Стрэнгфор-
да предпринять соответствующие демарши перед сул¬
танским правительством, чтобы убедить его занять бо¬
лее реалистическую позицию.Демарши Стрэнгфорда возымели действие, и осман¬
ское правительство согласилось удовлетворить ряд
требований России, которые последняя рассматривала
как непременное условие восстановления дипломатиче¬
ских отношений. Было достигнуто, в частности, согла¬
шение относительно изменения режима торговли и мо¬
реплавания на Черном море. Это решение было офи¬
циально зафиксировано в письме реис-эфенди Мехмеда
Халид-эфенди Стрэнгфорду от 10 сентября 1823 г.
Уступки османского правительства, отчасти устраняв¬
шие препятствия русской торговле, заключались в том,
что оно предоставляло торговым судам держав, вы
нужденных ранее пользоваться российским флагом прі
проходе через Проливы, право поднимать собственны!
флаг. Оно согласилось и на перегрузку товаров с од44
яого европейского корабля на другой в портах Осман¬
ской империи [14, т. 5, с. 717].Дальнейшие переговоры, которые также велись при
посредничестве английского посла, касались положения
в Дунайских княжествах. В частности, обсуждался воп
рос о выводе оттуда турецких войск. Осенью 1823 г.
позиция России в отношении полного вывода осман
ских войск из Дунайских княжеств и замены их мест¬
ной милицией получила поддержку со стороны Австрии.
Пребывание турецких войск в Молдавии и Валахии, их
содержание за счет княжеств было признано двумя дер¬
жавами нарушением русско-турецких трактатов Россия
заявила, что русские консулы не возвратятся в Яссы и
Бухарест до полного вывода оттуда турецких войск.
Меттерних уполномочил австрийского интернунция в
Стамбуле Оттенфельса настаивать на эвакуации ту¬
рецких войск из Дунайских княжеств.В одном из своих донесений М. Я- Минчаки сооб¬
щал, как в мае 1824 г. принималось решение о мерах
по эвакуации Дунайских княжеств. На совете у муфтия
мнения по этому вопросу разделились. Поскольку к
тому времени прошение о выводе турецких войск по¬
ступило только от господаря и бояр Валахии, а госпо¬
дарь Молдавии Стурдза по каким-то причинам задер¬
живал аналогичное прошение, некоторые участники со¬
вета предлагали временно приостановить меры по эва¬
куации. Но «часть благонамеренных членов министерст¬
ва, возглавляемых великим везиром и реис-эфенди и
знающих, сколь важно воспользоваться создавшейся си¬
туацией, была сильно раздражена поведением господа¬
ря Молдавии; тем не менее ей удалось добиться реше¬
ния этого вопроса на основании одного лишь решения
валахов» [14, т. 5, с. 473].Благодаря наметившемуся повороту к лучшему в
решении указанных двух спорных вопросов (о черно¬
морской торговле и эвакуации турецких войск из Дунай¬
ских княжеств) Россия сделала первый примиритель¬
ный шаг, направив в Стамбул в качестве своего торго¬
вого агента бывшего генерального консула в Бухаресте
Матвея Яковлевича Минчаки. Ему поручалось согласо¬
вать с британским послом Стрэнгфордом, австрийским
интернунцием Оттенфельсом, государственными чинов¬
никами и уполномоченными османского правительства
детали и дополнительные меры, касающиеся достигну¬
той договоренности о черноморской торговле. Посколь¬
ку М. Я- Минчаки ранее долгое время служил управ¬
ляющим коммерческой канцелярией российской миссии
в Стамбуле и был хорошо осведомлен о нуждах россий¬
ской торговли, ему вменялось в обязанность проявлять
заботу о всем том, что может способствовать оживлению
торговли южных провинций России. Он также должен
был заботиться о неприкосновенности транзита.Таким образом, главной задачей Минчаки было вос¬
становление и налаживание русско-турецких торговых
связей. Как подчеркивалось в инструкции Нессельроде
Минчаки, его миссия в Стамбуле еще не означала вос¬
становления дипломатических отношений между Рос¬
сией и Османской империей, но она «будет залогом и
предвестником этого» [14, т. 5, с. 239—241]. Нессель¬
роде особо подчеркнул, что «поведение г-на Минчаки по
отношению к оттоманским министрам, равно как и его
высказывания должны носить дружественный характер»
[14, т. 5, с. 239—241].Россия обусловила восстановление дипломатических
отношений с Османской империей добросовестным соб¬
людением султанским правительством обязательств, при¬
нятых им в отношении торговли и судоходства на Бос
форе, и эвакуацией турецких войск из Дунайских кня¬
жеств29. Поэтому как только началась эвакуация ту¬
рецких войск из Молдавии, М. Я. Минчаки вручил реие-
зфенди письмо К- В. Нессельроде, в котором сообща¬
лось о решении восстановить дипломатические отноше¬
ния между двумя странами, а также о назначении дей¬
ствительного статского советника М. Я- Минчаки вре¬
менным поверенным в делах до приезда в Стамбул
чрезвычайного посланника и полномочного министра
России в Османской империи А И. Рибопьера (текст
письма см. [14, т. 5, с. 587]).Приезд в Стамбул в феврале 1824 г. М. Я. Минчаки
османская сторона расценила как свидетельство окон¬
чания острых несогласий, имевших место в предшест¬
вующие годы между Россией и Османской империей.Улучшение взаимоотношений с Россией еще более
укрепило уверенность султана Махмуда II в том, что
для подавления греческого восстания достаточны лишь
небольшие усилия египетско-турецких войск. Поэтому
в декабре 1825 г. он начинает настойчиво требовать от
Мехмеда Али-паши, чтобы тот использовал для поко¬
рения греков все свои военные силы.Описывая жестокие бои, которые шли в Западной43
|W <DC*SH^ yo/K Uv.or/-	trtK-Греции в 1825 г., Г. Л. Арш отметил, что 35-тысячной
турецкой армией, вновь осадившей Миссолонги весной1825	г., командовал один из самых энергичных и спо¬
собных турецких генералов — Решид-паша, к тому же
предупрежденный султаном, что «если не падет Миссо¬
лонги, то падет голова Решид-паши Кютахьи» [25,
с 115—116]. В результате ожесточенной борьбы и сов¬
местных усилий турецких и египетских войск крепость
Миссолонги пала. Решающую роль в этом сыграло то,
что в декабре 1825 г. к Миссолонги подошел Ибрагим-
паша с тремя эскадрами — турецкой, египетской и ал¬
жирской— и высадил 17-тысячную армию.Развитие военных событий в Морее явилось самым
убедительным доказательством в пользу реформ. Побе¬
ды, одержанные в Греции Ибрагим-пашой, отчетливо
показали, что только благодаря реформам египтяне —
до того слабые в военном отношении — смогли достичь
больших успехов.Во время морейского похода с еще большей ясно¬
стью выявилось разложение турецкой армии, а также
неспособность и нежелание янычарского корпуса вое¬
вать. Махмуд II в течение последних лет имел полную
возможность оценить качества преобразованной армии
Мехмеда Али-паши и сравнить ее с собственной арми¬
ей. Он увидел, что Мехмед Али-паша в результате про¬
веденных им реформ сделался обладателем сильной ар¬
мии, и -— что особенно важно —• армии, являющейся по¬
слушным орудием ее повелителя, а не диктующей, по¬
добно янычарам, свою волю главе государства. Успехи
Мехмеда Али-паши оказали сильное влияние на Мах¬
муда И30. На опыте Египта он впервые увидел успеш¬
ное практическое воплощение тех идей, которые на
протяжении многих лет вынашивал ряд государствен¬
ных деятелей Османской империи. Но неблагоприятные
внешние и внутренние условия и активный перевес сил
реакции приводили к тому, что все попытки проведения
реформ в Османской империи в самом начале терпели
поражение.Теперь же, видя, что реальный успех военной ре¬
формы возможен, Махмуд 11, который по разным при¬
чинам был вынужден в течение долгих лет отказывать¬
ся от новых попыток улучшить турецкую армию, реши¬
тельно взялся за дело реформы.Приступая к реформе в военном устройстве Осман¬
ской империи, Махмуд II надеялся на поддержку Мех-47
меда Али-паши, на опыт последнего и на его непосред¬
ственную помощь в виде египетских инструкторов и
оружия. Последнее обстоятельство — возможность ис¬
пользовать египетских инструкторов, а не европейцев
(«неверных») — представлялось особенно привлекатель¬
ным, так как облегчало борьбу, которая неизбежно
должна была быть объявлена нововведениям со сторо¬
ны всех врагов преобразований по европейскому об¬
разцу31.Однако стремление египетского паши к независимо¬
сти, его желание самостоятельно управлять Египтом,
освобожденным из-под власти османского правительст¬
ва,— все это, по-видимому, уже не было секретом для
султана. Видя, насколько усилился Мехмед Али-паша
благодаря экономическим преобразованиям, которые он
провел, и наличию у него регулярной армии, Махмуд II
не мог не понимать, что недалек тот момент, когда
между ним и его вассалом возникнет острый конфликт.Еще свежи были в памяти те трудности, которые воз¬
никли в 1824 г., когда султан потребовал от Мехмеда
Али-паши помощи против греков и когда, явно не же¬
лая оказать султану реальное содействие, Али-паша
подчинился только потому, что не был еще вполне под¬
готовлен к открытому конфликту с султаном.Сознавая, таким образом, что в лице Мехмеда Али-
паши он имеет потенциального врага, время для борь¬
бы с которым не наступило только потому, что у само¬
го султана не было еще сил для успешной борьбы с
ним, Махмуд II спешил с проведением реформ. Он до¬
гадывался, что в планы Мехмеда Али-паши вообще не
входило содействовать усилению османской армии. Но
на определенном этапе, пока совместные действия в
Греции еще объединяли турецкую и египетскую армии,
Мехмед Али-паша мог быть заинтересован в усилении
турецкой армии. Необходимо было поэтому поспешить
с реформами, пока отношения с Али-пашой позволяли
рассчитывать на его содействие турецкой военной ре¬
форме или, во всяком случае, надеяться, что он не бу¬
дет ей противодействовать, и пока не возник серьезный
конфликт с Мехмедом Али-пашой, против обученной
армии которого не устоять было турецким силам.Чрезвычайно важным было то, что пользу от созда¬
ния регулярной армии в Египте, как и необходимость
замены недисциплинированной и слабой в боевом от¬
ношении турецкой армии армией регулярной и обучен¬48
ной, видел уже не только султан, но и ряд османских
высших государственных сановников (они осознавали
необходимость преобразований, имеющих целью цент¬
рализацию государства и укрепление его боевой мощи).
На эту же точку зрения начала, по-видимому, стано¬
виться и некоторая часть высшего турецкого духовен¬
ства (улемов) и даже отдельные представители высше¬
го офицерского состава янычар. Для них не прошли
даром события последних двух десятилетий, включая
успехи национально-освободительных движений нему¬
сульманских народов, позорные поражения турецких
армий в борьбе против ваххабитов в Аравии и во вре¬
мя последних русско турецких войн, а также во время
действий по подавлению греческого восстания.Вызывающее поведение янычар, ставшее особенно
нетерпимым в последние годы, и, наконец, успехи ре¬
гулярной египетской армии в Морее оказали воздейст¬
вие на настроения различных слоев турецкого населе¬
ния. Особенно наглядным доказательством полного
банкротства янычар явились события в Греции. Наблю¬
дая, как на все это реагировали широкие слои турец¬
кого населения, Минчаки утверждал, что успехи Ибра-
гим-паши произвели на турецкий народ то же впечатле¬
ние, что и на султана, так как он имел возможность
сравнить египетские войска и турецкие, которые в те¬
чение четырех лет только позорили себя грабежами
[6, л. 504].Недовольство янычарами охватило широкие слои
населения империи, на которых тяжелым гнетом лежа¬
ло содержание паразитического корпуса и которые в
первую очередь страдали от насилий и грабежей яны¬
чар. Поэтому султан мог рассчитывать, что его меро¬
приятия по преобразованию армии будут сочувственно
встречены в определенных кругах населения. Поэтому
же некоторые наиболее просвещенные и дальновидные
представители господствующего класса, осознавшие не¬
обходимость преобразования армии, с 1824—1825 гг.
.начинают сближаться с султаном, выступающим теперь
в качестве их представителя и выразителя их классовых
интересов. И султан отныне видит в них свою опору в
Деле проведения задуманных им реформ. Эти важней¬
шие сдвиги в позиции отдельных групп господствующе¬
го феодального класса привели в будущем к значитель¬
ному ослаблению лагеря реакции.Новая обстановка, сложившаяся в Османской импе¬49
рии в 1824—1825 гг., т. е. накануне реформы, в изве¬
стной степени благоприятствовала укреплению позиций
султана в его борьбе за создание абсолютистского госу¬
дарства. (Напомним, например, что во время борьбы с
Али-пашой султан получил поддержку значительной ча¬
сти феодалов, что вызвало изоляцию Али-паши и пред¬
определило его поражение.)Прекращение поддержки янычар со стороны зна¬
чительной части населения и связанное с этим усиление
центральной власти предопределило неудачу янычар- I
ского заговора, организованного в январе 1825 г.Организаторами этого заговора были несколько выс¬
ших янычарских офицеров, связанных с астрологом сул¬
тана (принадлежавшим к сословию улемов) и некото¬
рыми другими лицами. Заговорщики подготовили к вы¬
ступлению четыре орта янычар и рассчитывали, кроме
того, на поддержку многих своих тайных сторонников.
Так, у них были установлены связи с главой дервиш
ского ордена бекташей.Мятежники надеялись восстановить решающее влия¬
ние янычар и уже наметили день и час выступления,
но измена одного из участников заговора, янычара 23-й
орта, открыла правительству план восстания.Инициаторы заговора были схвачены и под пыткой
во всем признались. Около 30 человек было казнено,
глава ордена бекташей выслан.Когда янычарам из четырех орта, участвовавших в
заговоре, было предписано немедленно отправиться в
Фессалию для участия в войне с греками, они отказа¬
лись повиноваться и стали требовать, чтобы им выдали
головы главных правительственных сановников. Только
жестокие репрессии и казни, производившиеся садраза-
мом и Хюсейн-пашой, прекратили беспорядки.Ага янычар был смещен, и к середине февраля 1825 г.
движение янычар было подавлено. Тогда было казнено
и несколько столичных чиновников, по всей вероятности,
причастных к заговору32.Это новое выступление янычар еще раз показало не¬
отложность разрешения янычарской проблемы, и вско¬
ре после подавления янычарского заговора 1825 г. сул¬
тан Махмуд II деятельно принялся за подготовку воен¬
ной реформы.
Глава IIОБРАЗОВАНИЕ КОРПУСА ЭШКИНДЖИПриступая к подготовке военной реформы, Махмуд II
опасался, как бы излишней торопливостью не испортить
дело. А так как он считал, что успех задуманных им
мероприятий в значительной степени зависит от под¬
держки высших государственных сановников — риджа-
лов и улемов, то в течение 1825 г. добивался, чтобы на
самых важных постах государственного управления и
в мешихате (управлении шейх-уль-ислама) оказались
люди, разделявшие его взгляды, или его приверженцы^
которым он мог доверять.В первую очередь было необходимо, чтобы подходя¬
щие люди заняли посты садразама и аги янычар. Га-
либ-паша, тогдашний садразам, был посвящен в неко¬
торые планы султана и сочувствовал им, но тем не ме¬
нее и султан и сам Галиб-паша считали, что на время
решительных действий садразамом должен стать чело¬
век другого склада. Галиб-паша, не отличавшийся осо¬
бой смелостью, не решался приступить к реформам, ка¬
сающимся янычарского корпуса '. Он порекомендовал
султану в качестве своего преемника Мехмеда Селим-
пашу Бендерли2, как человека опытного и смелого.
Вскоре Селим-паша, назначенный садразамом, прибыл
из Силистрии.Одновременно был назначен и новый ага янычар.
Им стал упоминавшийся выше Мехмед Джелаледдин,
который отличился еще в 1823 г., когда он вместе с
Хюсейн пашой проводил операцию по удалению из
Стамбула наиболее непокорных янычар. Поскольку в
июле 1825 г. Мехмед Джелаледдин был загарджиба-І
ши, то его назначение агой (минуя должность кулкяхьи)
являлось нарушением обычного порядкаУже рассчитывая на полное содействие со стороны
садразама, янычарского аги и особенно коменданта ев-51
ропейских фортов Босфора Хюсейн-паши, султан стре¬
мился обеспечить себе поддержку и со стороны шейх-
уль-ислама. Соответственно были произведены измене¬
ния в управлении мешихата, в частности был смещен
шейх-уль-ислам Меккизаде Асым-эфенди, и новым
шейх-уль-исламом в октябре 1825 г. стал Кадызаде Та-
_хир-эфенди, бывший анатолийский казаскер, большой
знаток шариата.И. X. Узунчаршылы сообщает некоторые подробно¬
сти о действиях Махмуда II с целью привлечения на
свою сторону мусульманского духовенства. «Готовясь к
•своему делу,— пишет он,— падишах одновременно ста¬
рался осыпать милостями улемов, желая использовать
и их»3. В течение последующих месяцев Махмуд II
старался разными способами приобрести симпатии уле¬
мов. Одних он повышал в рангах и чинах, другим да¬
вал почетные звания. Обещания, подарки и деньги при¬
влекли . к нему много сторонников из среды священно¬
служителей.Одновременно расширялся и круг светских деяте¬
лей — сановников, государственных чиновников, воен¬
ных,— разделявших взгляды султана. В числе его сто¬
ронников кроме указанных ранее можно назвать и не¬
коего Юсуф-пашу, о котором Минчаки сообщал как
об одном из первых фаворитов Махмуда II, Мехмеда
Иззет-пашу — коменданта азиатских замков Босфора,
Неджиб-эфенди — инспектора пороховых заводов, и др.Все эти светские и духовные представители правя¬
щей верхушки, будучи заинтересованы в сохранении
своего господства и желая предотвратить начинающий¬
ся распад империи, были готовы пожертвовать устарев¬
шей янычарской армией, которая перестала быть вер¬
ным орудием защиты их интересов внутри государства
и вне его. Им противостояли консервативные силы,
объединявшие янычар, большую часть улемов и бюро¬
кратов, которые желали во что бы то ни стало и не¬
взирая ни на что сохранить в полной неприкосновен¬
ности все старинные учреждения и порядки империи.Сторонники реформ надеялись посредством укреп¬
ления власти султана и правительства, централизации
государства и создания боеспособной армии предотвра¬
тить распад империи и подавить национально-освободи¬
тельное движение немусульманских народов. Они рас¬
считывали и на то, что при наличии сильной реоргани¬
зованной армии они смогут не только противостоять52
внешним врагам, но даже перейти от обороны к наступ¬
лению. И хотя число сторонников реформ было еще
сравнительно невелико, их единодушие и поддержка
оказали большую помощь Махмуду II, который, опира¬
ясь на них, смог приступить к решительным действиям.Определенный план проведения реформы был, по-
аидимому, выработан не сразу. В материалах, находя¬
щихся в Архиве внешней политики России, встречаются
сообщения о том, что в декабре 1825 г. предполагалось
поручить отозванному из Патраса и назначенному па¬
шой Манисы Юсуф-паше заняться организацией обуче¬
ния войск (талим) под наблюдением самого султана
[6, л. 157—158]. Однако это, вероятно, был только один
из первоначально задуманных вариантов начала ре¬
формы. Позже планы изменились, и мы не находим ни¬
каких следов дальнейшей деятельности Юсуф-паши в
этом направлении.Весной 1826 г. в связи с успешным развитием во¬
енных действий в Морее Махмуд II пришел к выводу,
что наступил наконец благоприятный момент для про¬
ведения в жизнь военной реформы.Почему именно весна и лето 1826 г. рассматрива¬
лись Махмудом II и его ближайшим окружением как
наиболее подходящий момент для осуществления давно
задуманной военной реформы?До того времени обстановка была для этого небла¬
гоприятной. Но и откладывать долее было рискованно.
Султан рассчитывал, что летом 1826 г., благодаря сов¬
местным турецко-египетским действиям в Греции, Мех¬
мед Али-паша не только не помешает, но и окажет по¬
мощь турецкой военной реформе. Имея основания
опасаться ухудшения отношений с Мехмедом Али-пашой
в будущем, Махмуд II не хотел упустить эту возмож¬
ность.Далее, к этому времени Махмуду II удалось добить¬
ся согласия главнейших улемов на проведение военной
реформы и обещания активной поддержки с их сто¬
роны. Понимая, что подобные, так сказать союзниче¬
ские, отношения с улемами могут сохраняться недолго
и что этот конъюнктурный союз может скоро нарушить¬
ся, Махмуд II решил действовать не откладывая.И наконец, в связи с тем, что в мае 1826 г. турки
дали положительный ответ на русский ультиматум (об
этом подробнее см. ниже) и начались переговоры в Ак¬
кермане, султан надеялся использовать этот период53Й
мирных взаимоотношений с Россией для проведения ре¬
формы.Учитывая все эти благоприятные обстоятельства, а
также военные успехи в Морее, Махмуд II решил дей¬
ствовать незамедлительно.Ни у султана, ни у его ближайших советников и
помощников не вызывало сомнений, что любые меры
правительства вызовут ожесточенное сопротивление
янычар. Было, например, известно, что янычары очень
болезненно реагировали на победы, одержанные Ибра-
гим-пашой в Греции. Их беспокойство за свою судьбу
особенно усилилось с января 1826 г., когда в Стамбуле
распространились упорные слухи о том, что после побе¬
ды, которая будет одержана в Морее, Ибрагим-гіаша со
всей своей армией прибудет в Стамбул, чтобы оказать
правительству помощь в создании регулярных войск, а
вместе с тем и уничтожении янычарского корпуса [6,
л. 27, 53]. Свое недовольство правительством янычары
выразили в новых поджогах. Многочисленные пожары
возникали тогда в разных кварталах столицы.Стараясь успокоить янычар ложными заверениями,
что им ничего не грозит, правительство тем не менее
не прекращало подготовительных мероприятий. Недо¬
вольство и сопротивление янычар уже не представля¬
лись тогда таким непреодолимым препятствием, главным
образом потому, что янычары к этому времени восста¬
новили против себя значительную часть населения сто¬
лицы. Над янычарами уже стали смеяться другие сол¬
даты, издеваясь над их трусостью и склонностью хва¬
литься старыми подвигами.Сообщение о взятии 18 апреля 1826 г. турецко-еги¬
петскими войсками крепости Миссолонги огромной ра¬
достью было встречено турецким населением Стамбула
[6, л. 489], рассматривавшим это событие как залог
близкой победы над греками. В этой обстановке Мах¬
муд II мог надеяться, что его действия по реформе ар¬
мии получат поддержку большей части населения.Весной 1826 г. особенно остро был поставлен воп¬
рос о боевых качествах янычар в связи с ультиматумом,
предъявленным Османской империи Россией. 17 марта1826	г. М. Я- Минчаки передал Порте русский ультима¬
тум, в котором был выдвинут ряд требований, в част¬
ности вывода турецких войск из Молдавии и Валахии,
освобождения сербских депутатов и назначения полно¬
мочных представителей для возобновления русско-ту-54L
редких переговоров, прерванных в 1821 г. из-за резкого
ухудшения отношений России и Турции в связи с гре¬
ческим восстанием. Османское правительство должно
было в течение шести недель положительно ответить на
все предъявленные ему требования. В противном слу¬
чае ему грозила война с Россией [6, л.320].Ряд экстраординарных заседаний Дивана, состояв¬
шихся в течение апреля, был посвящен рассмотрению
русского ультиматума. На этих заседаниях долго не
удавалось принять окончательного решения, так как
голоса разделились — одни были за принятие требова¬
ний, а другие — за полный отказ [6, л. 302—303]. На¬
конец 13 апреля на заседании Большого государствен¬
ного совета, где присутствовали все сановники, муфтий
и ряд улемов, а также ага и кулкяхья янычар, был
поставлен вопрос о том, сможет ли правительство рас¬
считывать на янычарский корпус в случае отклонения
ультиматума и войны с Россией.Результат обсуждения выявил, что рассчитывать на
янычарский корпус нельзя, что, напротив, эти войска
внушают только опасение и в случае предстоящей вой¬
ны с Россией было бы значительно выгоднее, чтобы
янычар в столице не было, так как тогда можно орга¬
низовать регулярные войска по примеру египетского
паши, а может быть, и с его помощью [6, л. 303].Не подлежало сомнению и не оспаривалось даже
самими офицерами янычар, что янычарский корпус пол¬
ностью утратил свои боевые качества и вследствие не¬
дисциплинированности и неподчинения правительству
стал не только бесполезным, но даже вредным для
Порты.Сознание того факта, что им нечего противопоста¬
вить русским войскам, которые уже стягивались к гра¬
нице, вынудило османское правительство принять рус¬
ский ультиматум и начать переговоры в Аккермане
(английские и австрийские дипломаты рекомендовали
султану принять ультиматум).Махмуд II рассчитывал, что, приняв русский ульти¬
матум, он получит временную передышку. Такая пере¬
дышка была нужна во-первых, для завершения подав¬
ления греческого восстания, так как султан надеялся,
что Россия в подобной ситуации не воспрепятствует ему
расправиться с греками, а во-вторых, для осуществления
намеченной военной реформы. Махмуд был тогда уве¬
рен, что позже, благодаря преобразованию военной ор-55
[f/\4JH-oганизации Османской империи, он вернет все утрачен¬
ное и сумеет вознаградить себя за все уступки, сделан¬
ные им теперь России4.В этом отношении представляет значительный ин¬
терес предположение, сделанное М. Я. Минчаки в од¬
ном из его донесений. Российский представитель писал,
что уступчивость, которую вынужден был проявить
Махмуд II в отношении России и, которая наносила
чувствительный удар его гордости и самолюбию и вы¬
звала сильное беспокойство Дивана, в соединении с
давлением, оказываемым на султана английскими дип¬
ломатическими представителями, явилась дополнитель¬
ным обстоятельством, побудившим Махмуда поспешить
с осуществлением военной реформы (см. Гб, л. 503—
505]).Итак, в апреле — мае 1826 г. Махмуд II начал энер¬
гично проводить в жизнь свой план. Общая цель, по¬
ставленная им, заключалась в создании боеспособной
армии.При выработке плана проведения реформы выяви¬
лись две точки зрения. Первая, которую отстаивали
сторонники более радикальных мер (во главе с Хюсейн-
пашой), предполагала в качестве меры, предшествую¬
щей образованию новой армии, решительное уничтоже¬
ние всех тех в янычарском корпусе, кто являлся обыч¬
но возбудителем мятежей.Ага Хюсейн-паша считал, что вполне можно выну¬
дить высших офицеров корпуса подчиниться рефор ^ам
и привести солдат к повиновению. Источник зла, по
его мнению, был заключен в низшем офицерстве. Во
всех орта существуют люди, которые обогатились без
труда и затрат, захватив документы, по которым произ¬
водятся выплаты жалованья янычарам (эсаме). К этой
же категории Хюсейн-паша относил всех мютевелли, аш-
чи уста, унтер-офицеров в отставке, а также всех ин¬
валидов, получающих пенсию (хасеки отурагы). Имен¬
но эти люди, считал он, являются вожаками, всегда
возбуждающими солдат к мятежу, и если их лишат тех
прав, которыми они пользуются, то вполне вероятно, что
они взбунтуются. Однако их не так уж много, а влияние
их распространяется только на Стамбул, так как они
обычно находятся в столичных казармах. Поэтому Хю¬
сейн-паша предложил немедленно их уничтожить (см.
[20, с. 21—22]).Здесь необходимо дать некоторые пояснения и ос¬56
тановиться несколько подробнее на вопросе об эсаме,
который имеет долгую историю, связанную с всевозмож¬
ными злоупотреблениями и спекуляциями. Эсаме (би¬
леты, предъявляемые к оплате), которые предназнача¬
лись первоначально янычарам, находившимся на актив¬
ной службе в действующей армии, постепенно перешли
в руки (и стали использоваться в целях обогащения)
лиц, не имеющих никакого отношения к янычарскому
корпусу, в частности чиновников и религиозных дея¬
телей. Впервые разрешение на продажу эсаме было да¬
но в 1739—1740 гг. в качестве поощрения и уступки
янычарам за их успешные действия во время военной
кампании в Морее. Впоследствии образовался рынок,
на котором шла продажа эсаме, и держателями этих
билетов в значительной 'степени стали уже не солдаты,
а гражданские чиновники и религиозные деятели. Из¬
вестен случай, имевший место в середине XVIII в., о
котором сообщил американский историк Говард Рид,
когда после смерти одного сановника у него было об¬
наружено множество янычарских эсаме, приносивших
ему годовой доход до 12 тыс. акче (см. [81, с. 195]).Для государственной казны было очень обременитель¬
но выплачивать большие суммы по таким билетам солда¬
там, не несущим строевой службы в действующей ар¬
мии, а также лицам, вообще никакого отношения к
армии не имеющим. Неоднократно предпринимались по¬
пытки изменить это положение, однако они вызывали
резкое сопротивление и оставались безуспешными. Су¬
ществует, в частности, мнение, что попытка урегулиро¬
вать этот вопрос, предпринятая Мустафа пашой Бай-
рактаром, явилась одной из главных причин янычарско¬
го восстания осенью 1808 г., стоившей Байрактару
жизни5.Возвратимся, однако, к обсуждению плана проведе¬
ния военной реформы. Предложенные Хюсейн-пашой
радикальные меры казались большинству слишком сме¬
лыми. Правительство не могло еще решиться на по¬
добные шаги, опасаясь их последствий. Поэтому востор¬
жествовали сторонники более умеренной точки зрения.
Было решено испробовать мирный путь воздействия на
янычар. Принятый план действий состоял в том, чтобы,
не изменяя условий существования янычарского корпу¬
са, помимо него создать в Стамбуле некоторое количе¬
ство других войск, которые проходили бы военное обу¬
чение и были подчинены строгой дисциплине.57
При проведении реформы весьма значительная роль
отводилась улемам. Они должны были в качестве ду¬
ховных лиц и ученых подкрепить авторитетом религии
все шаги, предпринимаемые султаном, объявить эти
меры полезными и соответствующими шариату. Таким
образом они должны были привлечь мусульманское на¬
селение на сторону правительства 6.Учитывая, что все предшествовавшие попытки ре¬
форм всегда наталкивались на жесткое сопротивление и
оканчивались провалом и гибелью инициаторов реформ,
Махмуд II большое значение придавал их тщательной
подготовке.Одной из таких мер явилось увеличение жалованья
артиллеристам — как рядовым топчу, так и топчубаши,—
которое было проведено в первой половине мая 1826 г.
Султан рассчитывал, что этим он привлечет артиллери¬
стов на свою сторону и сможет в случае надобности най¬
ти в них опору против янычар.Подготовив таким образом себе сторонников и по¬
мощников, Махмуд постарался склонить на сторону
реформ и наиболее влиятельных высших янычарских
офицеров При помощи и посредничестве янычарского
аги Мехмед Джелаледдина было оказано соответствую¬
щее воздействие на ряд высших офицеров оджака.Так, кулкяхью Хасан-агу (бывшего башчауша), сей-
мен-баши (второго заместителя аги) Ибрагим-агу, на¬
чальник 32-й орта бёлюк, которая образует в походе
охрану аги, кяхьяери Мустафа-агу и, наконец, некоего
Джанбаз Юсуфа Курда, прежде уста, а тогда прори¬
цателя корпуса,— всех посвятили в правительственные
планы создания нового войска. Им объяснили необхо¬
димость этой меры и ее полное соответствие религиоз¬
ному закону и потребовали, чтобы они обязались ока¬
зать поддержку действиям правительства. Так как все
эти разговоры подкреплялись самыми заманчивыми обе¬
щаниями и золотом, то указанные лица, а затем многие
из офицеров, занимавших ..ведущие должности в оджа-
ке и имевших влияние среди янычар, дали обещание
оказать содействие правительству при образовании но¬
вых войск.25 мая 1826 г. в доме шейх-уль-ислама встретились
ага янычар и все высшие государственные сановники и
наиболее влиятельные улемы. На этом совете был об¬
сужден план предполагаемой реформы, а шейх-уль-ис-
лам дал фетву, в которой обучение войск было объяв-58
6Ш-\ z>лено необходимым, так как овладение военным .искус¬
ством является религиозным долгом мусульман7. В за¬
ключение ага информировал собравшихся о том, что
янычарские офицеры дали обещание поддержать обра¬
зование нового войска. На собрании было принято прин¬
ципиальное решение о создании нового регулярного
корпуса.Через три дня, 28 мая 1826 г., это решение, одобрен¬
ное султаном, было вынесено на обсуждение многочис¬
ленного собрания, которое .состоялось также в доме
шейх-уль-ислама. Здесь присутствовало более 100 чело¬
век, среди них садразам Селим-паша, Ага Хюсейн-па-
діа, губернатор Кютахьи и комендант азиатских замков
Босфора Мехмед Иззет-паша, такие улемы, как быв¬
шие казаскеры Румелии и Анатолии, первый медик сул¬
тана (хекимбаши) Етыбба Бехчет-эфенди (лицо, поль¬
зовавшееся влиянием, один из наиболее уважаемых уле-
мов), кади Стамбула Эльхадж Садык-эфенди, бывший
кади Эрзурума Халил Решид-эфенди, известные мюдер-
рисы (доктора мусульманского права), в том числе
выполнявший обязанности архивариуса фетв (фетва
эмини) Ябан Абади Али-эфенди, а также более 40
дворцовых ходжей8. Кроме того, среди участников со¬
вета были и высшие офицеры янычарского корпуса —
ага, сейменбаши, катар-ага, все главные начальники ор¬
та бёлюк, некоторые из начальников орта джемаат,
Юсуф Курд и др. Совет должен был принять устав но¬
вого войска. Все было обставлено чрезвычайно торже¬
ственно.Совет открылся речью садразама Селим-паши, в ко¬
торой он нарисовал картину того упадка и разложения,
к которому пришел янычарский корпус после своих бы¬
лых побед и славы.Среди первых причин перерождения янычар Селим-
паша указал утрату их старых законов, в результате
чего они потеряли основу своей организации. Селим-па-
ша отметил также, что «списки перегружены именами
янычар, находящихся на оплате государства, но если
поискать там военных людей, их там не найдется почти
совсем» [20, с. 34—35]. Кроме того, при отсутствии пра¬
вильной организации в среду янычар легко проникли
чуждые элементы и шпионы, в частности греки, кото¬
рые ловко умеют внушить им ложные представления о
том, что война против греков имеет целью только ист¬
ребление янычарского корпуса и т. п. Трусость и «еве-59
жество, которые охватили янычарский корпус, начали
распространяться и на другие корпуса армии, влияя
на них деморализующе.Селим-паша утверждал, что причина упадка турец¬
ких армий — это ослабление религиозного духа и не¬
соблюдение старых военных регламентов, которые были
санкционированы улемами. Он напомнил собравшимся,
что старые законы, определявшие организацию янычар¬
ского корпуса, например законы султана Сулеймана,
обязывали янычар ежедневно упражняться в обращении,
с оружием, жить постоянно в казармах и вменяли им
в обязанность строгое подчинение начальникам.Если причина перерождения корпуса в недостаточ¬
ности оплаты и рационов, установленных для янычар,
заявил Селим-паша, то надо об этом прямо сказать и
они будут увеличены. Затем он потребовал от присут¬
ствующих, чтобы они высказали свои соображения о
том, какие меры надо принять в соответствии с мусуль¬
манской честью, учитывая «намерения врагов ислама»
и беспорядки, царящие в янычарском корпусе, чтобы
отомстить за позор последних поражений.Реис-эфенди охарактеризовал в своей речи внешнее
положение империи. Отмеченные им осложнения, свя¬
занные с греческим вопросом и с вмешательством Рос¬
сии и западных держав в этот конфликт, по его мнению,
настоятельно требовали скорейшего проведения воен¬
ной реформы.После этой краткой, но весьма убедительной речи
ряд улемов высказались в таком духе, что необходи¬
мость реформы продиктована здравым смыслом и долг
мусульман совершенствоваться в военном искусстве...
Особый интерес представляла речь кулкяхьи Хасан-аги:
«Вследствие несоблюдения законов о янычарском вой¬
ске в нашу среду проникли неподходящие люди. Я бы
поколебался отправиться с таким войском в поход, ибо,
как бы ни были храбры и многочисленны такие недис¬
циплинированные солдаты, случись кому-либо из них
уйти с поля боя по любой причине — остальные могут
последовать за ним и разбредутся, к стыду их офице¬
ров; какова бы ни была эта реформа, нужно немед¬
ленно приступить к ее выполнению» £20, с. 40—41].Все остальные янычарские офицеры, присутствовав¬
шие на заседании, полностью согласились с выступле-|
нием Хасан-аги, и, таким образом, необходимость ре¬
формы была признана единодушно.60
Сулейман Фаик-эфенди, первый секретарь садраза-
]ѵіа, прочитал «эшкинджи лайихасы» — проект закона о
создании нового регулярного корпуса под названием
«эшкинджи»9. Этот документ начинался весьма обшир¬
ной вводной частью. В ней были отмечены те военные
успехи, которые некогда одерживали янычары, затем
говорилось о том, что ввиду укоренившегося обычая
продажи эсаме создалось такое положение, при котором
в янычарском корпусе почти не осталось настоящих
солдат и беспорядки стали постоянным явлением. Ввод¬
ная часть заканчивалась призывом ко всем офицерам
объединить усилия, чтобы создать хорошую армию, уда¬
ры которой будут достигать цели лишь в том случае,,
если она будет руководствоваться военными знаниями.
Победить дисциплинированные вражеские армии мож¬
но теперь только путем изучения военного искусства,
говорилось в документе, и это вполне соответствует
долгу, который указан мусульманам Кораном. Так что'
меры, которые предпринимаются правительством для
укрепления мусульманской армии,— это выполнение ре¬
лигиозного долга.За введением следовало 46 статей, самым подроб¬
ным образом определявших, как будет устроен новый
корпус. Согласно новому закону общее количество сол¬
дат эшкинджи должно было достигнуть 7650, причем
комплектование эшкинджи предполагалось произвести
следующим образом: из 51 орта янычар, находившихся
в Стамбуле, предстояло выделить по 150 человек от
каждого полка, годных к службе и известного проис¬
хождения. Высший офицерский состав янычарского
корпуса оставался без каких-либо изменений. Средний
и низший офицерский состав эшкинджи организовывал¬
ся по тому же принципу, что и в старых янычарских
полках.Определенное значение имело увеличение количества
караколлукчу. Это было связано с той ролью, которая
отныне возлагалась на них. Ст. 18 указывала, что на
каждые 10 рядовых эшкинджи должен приходиться
1 караколлукчу, в обязанности которого входило под¬
держание дисциплины. (Поэтому-то в ст. 2 отмечалось,
что при выборе караколлукчу необходима была особая
апробация со стороны офицеров.) Караколлукчу обяза¬
ны были сообщать о всяком проступке эшкинджи и
доставлять виновных к властям для наказания.В ст. 19 говорилось, что эшкинджи должны всегда61
':.Гл'уМ'^	чнаходиться в полном составе в своих казармах, а ка¬
кие-либо отлучки (для свидания с семьей и пр.) могут
иметь место только с особого письменного разрешения
кулкяхьи (ст. 28). Опоздание или неявка такого отпу¬
щенного эшкинджи являлись основанием для розыска
и наказания. В походе эшкинджи также не должны от¬
лучаться от своих офицеров и не могут покидать без раз¬
решения место своего назначения (ст. 20).Согласно ст. 9 образование корпуса эшкинджи своей
специальной целью имеет обучение солдат. Поэтому во¬
енные упражнения эшкинджи будут производиться, как
это было в старину, на Эт мейданы 10, а руководить и
следить за солдатами во время этих учений будут глав¬
ные офицеры оджака. С этой целью ежедневно на Мяс¬
ную площадь будут являться сейменбаши с находящи¬
мися под его командованием девятью полками, а также
загарджибаши, самсонджубаши, турнаджубаши и т. д.Ст. 10, 11 и 12 подробно излагали порядок и место
проведения учений.Обращает на себя внимание порядок размещения
офицеров, установленный на время учений (ст. 12):
векильхардж и одабаши должны были находиться не¬
посредственно за караколлукчу, а чорбаджи помеща¬
лись за векильхарджем и одабаши. Так как это же
расположение солдат и офицеров должно было, по-ви¬
димому, сохраняться в походе и в бою, то можно пред¬
положить, что целью такого размещения было, во-пер¬
вых, воспрепятствовать возможному отступлению кара¬
коллукчу и, во-вторых, обеспечить надзор чорбаджи за
остальными офицерами.Ст. 30 была посвящена вооружению эшкинджи:
«Солдаты эшкинджи будут вооружены каждый ружьем
и саблей. Караколлукчу, уста, сака, знаменосец будут
иметь только одну саблю. Это оружие, купленное на
средства государства, будет им вручено офицерами кор¬
пуса. Векильхардж, одабаши и чорбаджи получат, та¬
ким образом, один раз для всех оружие, соответствую¬
щее занимаемому ими положению» [20, с. 57—58, 61—• I
62]. Такая раздача оружия как рядовым эшкинджи, так
и офицерскому составу являлась значительным шагом
вперед, поскольку, как уже отмечалось, обычно яныча¬
ры сами должны были заботиться о своем вооружении.В рассматриваемом законопроекте можно отметить
и первую, еще очень робкую попытку введения формы,
правда, не для всех: ст. 31 указывала, что все каракол-«62
лукчу при их назначении получат желтые куртки, шта-
ны из сукна тулунбаджи и пару красных гетр. Для
всех солдат головным убором должна была служить
рапка, принятая среди лазов.Питание рядовых эшкинджи и их офицеров опреде¬
лялось ст. 32, 33, 39 и 40. Эшкинджи должны были
получить рационы, значительно увеличенные по сравне¬
нию с теми, какие были установлены для янычар. Так,,
их рацион хлеба был приравнен к хлебному рациону
топчу (ст. 44), а рацион мяса удвоен. Кроме того, они
должны были получать и другие продукты. И все пи¬
тание шло за счет казны, которая выдавала are янычар
определенные суммы. Во дворце аги янычар была со¬
здана особая касса, фонды которой шли на жалованье
эшкинджи, их питание и проч. Было установлено сле¬
дующее жалованье эшкинджи (значительно повышен¬
ное по сравнению с янычарским): для рядовых
(в день) —90 акче (причем на руки эшкинджи получали
только 80 акче, а остальное шло в кассу корпуса и
предназначалось на различные издержки — на продо¬
вольствие и пр.), караколлукчу-—120, сака—100, баш-
караколлукчу—130 акче и т. д. Что касается сей-
менбаши и кулкяхъи, то их оплата составляла 7500 ку¬
рушей в квартал11.Особо важное значение имели ст. 34 и 35, посвя¬
щенные эсаме.Ст. 34: «Продажа и уступка билетов оплаты корпусов,
учрежденных для священной войны, являются актами,
запрещенными религиозными законами. Отныне кате¬
горически запрещено продавать билеты оплаты какого
бы то ни было оджака.Номинальные владельцы билетов будут получать по*
ним суммы только в течение их жизни».Ст. 35: «Как только владельцы билетов умрут, их
плата должна вернуться в казну.Те лица, которые будут сообщать правительству о>
смерти солдат — обладателей эсаме, получат премии,
размер которых будет варьироваться в зависимости от
того, какой категорией эсаме обладал умерший»12.Ст. 7 указывала, что солдаты, которые вследствие
ранений или по возрасту станут инвалидами, будут по¬
лучать пенсию за счет таможенной кассы. Ст. 4, 5 и 6
Устанавливали, что порядок постепенного повышения в
Рангах, существующий в янычарском корпусе, остается
в силе без изменений. Ст. 13, 14, 15, 16 и 17 были по¬63
священы той роли, которая в новом корпусе была от¬
ведена духовенству.Каждому полку полагалось иметь своего имама, ко¬
торый предварительно должен был выдержать экзамен
у кади Стамбула, и его назначение должно было быть
одобрено этим кади. Жалованье имама устанавлива¬
лось в размере 120 акче в день. После пятилетнего пре¬
бывания в полку в качестве поощрения и награды имам
должен был получать повышение и назначаться на
судебную должность. В обязанности полковых имамов
входило давать эшкинджи наставления морального ха¬
рактера, ежевечерне читать вслух солдатам в казармах
священные книги, в дни учений проводить совместные с
солдатами молитвы, зачитывать фетвы и т. п.Что касается чорбаджи, то в их обязанности вхо¬
дило собрать утром в казарме своих солдат, привести
их на место учения, а по окончании учения доставить
в казарму (ст. 38).Некоторый интерес представляет ст. 43. В ней ука-І
зано, что янычары, которые пожелают записаться в ря¬
ды эшкинджи, смогут войти в те новые полки, которые
им понравятся. Если же офицеры старых полков, к ко¬
торым они раньше принадлежали, будут их беспокоить,
то это должно быть пресечено.Ряд статей был посвящен введению особых постов
охраны у палаток офицеров, у знамени и т. п.Ст. 46 устанавливала, что общий надзор за корпу¬
сом эшкинджи поручается янычар кятиби (иначе —
янычар-эфенди), который должен заниматься всеми де¬
лами корпуса и следить, чтобы в нем не было никаких
злоупотреблений. Это лицо во всех вопросах управле¬
ния корпусом должно было действовать совместно с агой
янычар: его сообщения правительству о корпусе должны
были утверждаться совместно с агой и заверяться пе¬
чатями обоих.Заключительная статья проекта гласила: «Таковы
новые регламенты, принятые Блестящей Портой. Она
надеется с помощью Неба и войск, теперь организован¬
ных, достичь превосходства над врагами ислама».Таким образом, предполагаемое создание корпуса
эшкинджи, казалось бы, не задевало существования
янычарского корпуса в целом. Оно только выделяло из
вестную часть янычар для прохождения обучения, (
тем чтобы эта часть корпуса подчинялась строгой дис
циплине и за это получала бы преимущества в отноше-64
лии содержания и оплаты. Закон не вносил пока ради¬
кальных изменений в устройство армии, так как эш¬
кинджи состояли из тех же янычар. Это была еще од¬
на (последняя) попытка улучшить янычарское войско.Характеризуя план турецкого правительства о со¬
здании эшкинджи, Минчаки указывал, что этот план
был несомненно хорошо составлен, так как с его по¬
мощью надеялись «привлечь янычар большой оплатой
и заставить их таким образом проходить военное обу¬
чение». Кроме того, большим благом было заставить
янычар не продавать и не покупать эсаме. После смер¬
ти лица, чье имя было указано на билете, этот билет
становился недействительным.Не лишена интереса также общая оценка, которую
давал М. Я. Минчаки предпринятым султаном рефор¬
мам. Сообщая Нессельроде о создании эшкинджи, Мин¬
чаки отмечал, что эта мера может в будущем иметь
очень важное значение. Подчеркнув, что ему трудно в'
самой гуще событий предсказать точно, каков будет
конечный результат реформы, он, однако, высказал
предположение, что если правительство добьется созда¬
ния этого нового корпуса и распространения повсюду
подобной организации, это со временем может произ¬
вести в Османской армии настоящую революцию, «ко¬
торая придаст Турции самый большой вес в балансе
политической системы Европы» [6, л. 492—493]. Одна¬
ко если султан будет вынужден еще раз уступить фа¬
натичному мнению янычар, то это может привести к
обычному потрясению, а может, и к гибели султана.Анализируя проект закона о создании эшкинджи,
мы видим, что он являлся половинчатой мерой и не мог
обеспечить осуществления военной реформы.Помимо того что вообще одна военная реформа, без
перестройки социально-экономических основ империи,
не могла дать серьезных результатов, ошибочным было
предположение, что янычары могут спокойно отнестись
к созданию нового корпуса. Османское правительство
надеялось, что, провозгласив неприкосновенность прав
янычар, оно добьется их отказа от сопротивления ре¬
форме. Однако это было тщетной надеждой. Янычары
не хотели примириться с созданием нового военного кор¬
пуса, который был поставлен в лучшие материальные
условия. Они увидели в эшкинджи не только конкурен¬
тов, но смертельную опасность для себя. Кроме того,
ст. 34 и 35 «эшкинджи лайихасы», запрещавшие про-3 Зак. 18465
дажу эсаме и ограничивающие срок действия билетов
оплаты временем жизни их владельца, наносили сокру¬
шительный удар по экономическому благополучию яны¬
чар и определенных социальных групп, тесно связанных
с ними.Слабая сторона этого проекта заключалась в том,,
что он ничем не поколебал позиции янычар. И хотя,
правительство все же предполагало возможное проти¬
водействие янычар, тем не менее в этом проекте оно*
фактически ничем не ограничило их возможные про¬
тивоправительственные действия.Естественной реакцией янычар на меры правитель¬
ства явилось открытое проявление недовольства и тай¬
ная подготовка к сопротивлению.Итак, все присутствовавшие на совете 28 мая были
ознакомлены с проектом закона о создании эшкинджи..
Вслед за этим шейх-уль-ислам Кадызаде Тахир-эфенди
прочел фетву, в которой обучение военным наукам объ¬
являлось религиозным долгом всех мусульман. Потом
он спросил у присутствовавших на совете офицеров,
янычар, обязуются ли они соблюдать этот закон. Яны¬
чары обещали. Тогда на вопрос садразама о том, как
следует поступить с теми, кто будет противиться этому
закону, клеветать на правительство и вызывать мяте¬
жи, шейх-уль-ислам дал еще одну фетву, которая гла¬
сила, что подобные люди заслуживают самого беспо¬
щадного наказания.Поскольку султан считал, что одного устного обеща¬
ния о поддержке реформ недостаточно и надо оформить
подобные обязательства в виде особого документа; за¬
ранее был составлен так называемый священный акт 13,
который представлял собой формальное обязательство'
поддержки реформ. Он был зачитан Мехмедом Эсад-
эфенди, и все присутствующие поставили под ним свою'
подпись.После этого ага янычар в сопровождении кади Стам¬
була и других улемов отправился в Ага капы — свою
резиденцию.Туда уже стеклось огромное количество янычар, сре¬
ди которых были главные янычарские офицеры, а так¬
же много уста, одабаши, унтер-офицеров в отставке и
рядовых янычар.Перед всеми собравшимися был прочитан текст про¬
екта закона об образовании эшкинджи и «священный,
акт». Затем мюдеррисы произносили речи, в которых.66
комментировали эти документы и объясняли насущную
необходимость обучения войск. Янычары обещали по¬
виноваться приказам султана.Образование нового корпуса было обставлено весь¬
ма торжественно и сопровождалось длинным и слож¬
ным церемониалом. Особое значение имело то, что
шейх-уль-ислам в своей фетве официально признал пла¬
ны правительства соответствующими традициям свя¬
щенного религиозного закона. Таким образом военная
реформа получила освящение религии, и отныне всякое
сопротивление мерам правительства являлось преступ¬
лением не только против правительства, но и против
религиозного закона. Вторая фетва, как уже отмечалось,
грозила строгой карой преступникам, которые осмелятся
воспрепятствовать преобразованию турецкой армии.На другой день султану были доставлены все на¬
званные документы: подписанный янычарами «священ¬
ный акт», фетвы шейх-уль-ислама и письменный до¬
клад аги янычар о взятом янычарами обязательстве.
Весьма показательной была надпись, сделанная Мах¬
мудом II на «священном акте»: «Точное выполнение
.долга, отмеченного в настоящем акте, соответственно
нашему священному закону является религиозной обя¬
занностью для тех, кто подписал [этот акт], и для всех
истинных мусульман; уклонение от этого будет пре¬
ступлением Этот документ следует зарегистрировать в
стамбульском суде, копия должна храниться в бюро
нашего императорского Дивана» [20, с. 81].Возникает вопрос, почему султан и его помощники
по проведению реформы сочли необходимым подобным
образом оформить образование эшкинджи. Единственно
вероятным объяснением этого представляется следую¬
щее: предвидя в близком будущем ожесточенное со¬
противление янычар, они хотели обеспечить себе закон¬
ные основания для решительной расправы с ними; мя¬
тежники уже заранее были объявлены улемами пре¬
ступниками и как таковые осуждены на казнь. Вместе
с тем правительство старалось действовать как можно
осторожнее, чтобы напрасно не раздражать янычар, на¬
деясь таким образом избежать столкновения. Поэтому
продумывалось все, вплоть до самых мелочей.29 мая началась запись янычар, желавших войти в
состав эшкинджи. Одновременно был опубликован
хатт-и шериф, в котором были указаны точные размеры
жалованья, установленного рядовым эшкинджи и офи-3*67
fW*r	Iцерам. Во всех казармах столицы читали вслух хатто	создании нового корпуса, его многочисленные копии
были посланы в провинции.Для нового корпуса образовали особое управление,
во главе которого стоял Хаджи Саиб-эфенди, назван¬
ный эшкинджи назыры (управляющим эшкинджи), а
секретарем этого управления стал некий Ата-бей.Для эшкинджи начали заготавливать оружие и
одежду. Мушкеты, ружья без штыков, сабли — это уже
было заготовлено.Одновременно с перечисленными мероприятиями
правительство предполагало удалить из столицы яны¬
чар, поведение которых внушало подозрения. Особенно
важно было удалить их до начала учений эшкинджи.
Сделать это оказалось нелегко, так как янычары упор¬
но сопротивлялись, не желая уезжать из Стамбула.В этом отношении весьма показательной была по¬
пытка выслать одабаши Хабиба, который пользовался
большим авторитетом и влиянием у янычар. Так как
его враждебность в отношении реформ была известна,
то в период набора эшкинджи попытались удалить его
из столицы под предлогом отправки в один провинци¬
альный городок в качестве доверенного лица по снаб¬
жению хлебом. Однако Хабиб отклонил это назначение.
Он явился во дворец садразама и заявил кяхья-бею, что
доходы от предлагаемого ему места его не устраивают
и что его рангу соответствовало бы назначение в Сало¬
ники. Отказался он и от более выгодного поста в Са¬
лониках, что было весьма подозрительно.Опасаясь бунта янычар, правительство старалось
подготовить себе надежную опору, чтобы в критический
момент иметь реальную силу для борьбы с ними. Са¬
мыми надежными в этом отношении были топчу и хум-
бараджи. Выше уже говорилось, что артиллеристы бы¬
ли наиболее дисциплинированным родом войск и сравни¬
тельно лучше подготовлены. Махмуд II старался пос¬
редством улучшенного содержания и повышенной оп¬
латы добиться послушания и преданности топчу. Когда
начался набор эшкинджи, был издан приказ о том, что
в ближайшее время должно быть набрано дополни¬
тельно до 5 тыс. артиллеристов. Общее число топчу к
этому времени достигало примерно 10 тыс. (80 рот по
125 человек). Порта планировала удвоить это число,
чтобы в течение двух лет довести численность топчу
до 20 тыс.
Минчаки в своем донесении от 6 июня 1826 г. отме¬
чал надежду правительства Турции на то, что «наличие
мощного корпуса артиллеристов сможет с успехом урав¬
новесить исключительное влияние янычар» [6, л. 492—
493].В течение первой декады июня в эшкинджи записа¬
лось около 5 тыс. человек. Планировался торжествен¬
ный акт раздачи новым солдатам оружия. Для этой
цели выбрали долину в окрестностях Стамбула — так
называемую Давуд-паша. Но в это время до правитель¬
ства стали доходить слухи, сначала весьма неопределен¬
ные, однако упорные, о каких-то тайных замыслах яны¬
чар. В связи с этим решено было действовать более
осторожно.Тогда ага янычар, назыр эшкинджи, кулкяхья при¬
гласили в Ага Капы янычарских уста, мютевелли и ода¬
баши, чтобы выяснить их настроения. И здесь янычар¬
ские вожаки открыто высказались против введения в
жизнь закона об эшкинджи, называя готовящееся обу¬
чение войск обучением «неверных». Они заявили, что
янычары ропщут и согласны только на свои старые
приемы обучения — стрелять в цель из ружья и рубить
саблей войлочные вальки.И садразам и ага янычар, а также другие высшие
сановники подозревали, что готовится заговор. Поэто¬
му многие из них, боясь, как бы дальнейшие меры пра¬
вительства не вызвали взрыва, предлагали повременить
с началом учений. Этим-то и объяснялось то обстоя¬
тельство, что долго не решались назначить день разда¬
чи оружия и первого учения. Саиб-эфенди — назыр эш¬
кинджи и ага янычар долго советовались по этому воп¬
росу. Колебался и садразам. Но Ага Хюсейн-паша уго¬
варивал всех, что отступать не следует, что правитель¬
ство должно лучше подготовиться и поспешить с нача¬
лом учений.Наконец было решено 12 июня 1826 г. произвести
раздачу оружия, но пока только части эшкинджи — в
основном офицерскому составу. На Эт мейданы собрали
примерно по 4—5 представителей от каждого полка На
торжественной церемонии присутствовали ага янычар,
назыр эшкинджи, назначенные шейх-уль-исламом мул¬
лы, хаджи и шейхи, а также все главные офицеры кор¬
пуса. Торжественная выдача оружия и одежды сопро¬
вождалась молитвами, речами улемов и т. п.Для руководства обучением эшкинджи были назна¬69
чены три инструктора (см. [77, с. 22]). Два из них были
сотниками (юзбаши) низам и джедид, а третий (Да-
вуд-ага)—молодой тысячник (бинбаши) египетской
армии14. Сразу после раздачи оружия новые инструк¬
торы провели первое показательное учение, в котором
ириняли участие только офицеры. Солдаты и другие
зрители наблюдали издали.Присутствующие на учении улемы вели себя очень
активно, старались своими речами поднять настроение
эшкинджи. Они говорили, в частности, о том, что это
обучение ведется по образцу военных учений, принятых
у египтян-мусульман, а вовсе не является подражани¬
ем «неверным».Иначе вели себя янычары, присутствовавшие на
первом и на двух последующих учениях. Они выска¬
зывались против «учений по примеру неверных», ста¬
рались возбудить эшкинджи против правительства, при¬
чем нисколько не стеснялись в проявлении своего не¬
довольства. По окончании первого учения янычары со¬
брались в стамбульских кофейнях и громко бранили
правительство, критиковали хатты и фетвы, изданные
в связи с образованием эшкинджи. К ним присоедини¬
лись и некоторые чиновники, по тем или иным мотивам
настроенные против реформ.При этом все те, кто выступал против правительст¬
ва, использовали как средство пропаганды слухи о
предстоящих притеснениях всех владельцев эсаме. Учи¬
тывая, что многие были заинтересованы в сохранении
своих прав на эти билеты оплаты, янычарские офи¬
церы старались запугать их перспективой потери до¬
ходов.К середине июня в Стамбуле создалась настолько
напряженная обстановка, что садразаму пришлось
послать стамбульскому кади специальное «высочайшее
повеление», в котором утверждалась необходимость ре¬
формы и ее политическая и религиозная законность.
Он старался успокоить население столицы заверения¬
ми в том, что при образовании эшкинджи у правитель¬
ства не было «задних мыслей» и что в отношении яны¬
чар изменений не предполагается. Главный смысл разъ¬
яснения состоял в том, что запрещение продажи эсаме
не нанесет никому вреда, так как их владельцы смогут
ими пользоваться до конца своей жизни.Основной целью этого документа (текст которого
должен был доводиться до сведения населения столицы70
имамами кварталов) было положить конец всем слухам
и кривотолкам, а также предупредить, что те, кто бу¬
дет осуждать правительство и выступать против фетв-
шейх-уль-ислама, получат заслуженное ими наказание.Махмуд II и его ближайшее окружение возлагали
большие надежды на эшкинджи и скорее переоценивали
успехи, которые ожидались благодаря обучению этих
войск. Однако слухи о готовящемся заговоре весьма
беспокоили правительство. Вначале оно пыталось пре
дотвратить мятеж и для этого прибегло к попыткам
религиозного воздействия, благим обещаниям яныча¬
рам и в то же время — к угрозам беспощадного нака¬
зания всех, кто будет действовать против правительст¬
ва, и к попыткам удалить из Стамбула наиболее опас¬
ных главарей янычар — зачинщиков беспорядков.Однако все эти меры проводились не очень энергич¬
но. По-видимому, сказывалась борьба в правящей вер¬
хушке между колеблющимися элементами, желающими
предотвратить развитие событий путем уступок и полу¬
мер, и более твердыми, возглавляемыми Хюсейн-пашой,
которые предлагали не обороняться, а наступать на
янычар и действовать не откладывая—даже провоци¬
ровать выступления янычар, чтобы скорее с ними рас¬
правиться. Поэтому Ага Хюсейн-паша предлагал не¬
медленно раздать оружие эшкинджи и проводить их
учения.В неуверенности правительства важную роль играло
то, что оно, по существу, не знало, за кем пойдет народ
в случае решительной борьбы. Поведение населения
столицы было неопределенным и выжидающим. Оно,
казалось бы, с большим интересом наблюдало за эш¬
кинджи, но вместе с тем пока открыто не проявляло
своего отношения к янычарам, находившимся в состоя¬
нии большого возбуждения. Неясна была и позиция,
которую в случае столкновения займут другие войска,
особенно топчу и хумбараджи. В этой обстановке все
принимаемые правительством меры по предотвращению
восстания не оказали решающего воздействия на яны¬
чар. Никакие устрашения садразама не могли уже ос*
тановить брожение, которое охватило янычарский кор¬
пус.Еще 28 мая, т. е. в тот самый день, когда янычары
торжественно подтвердили свое обязательство поддер¬
жать создание эшкинджи (многие из них красочно гово¬
рили, что докажут преданность собственной кровью),71
кяхьяери Мустафа, Юсуф Курд и ряд других янычар¬
ских офицеров решили организовать заговор, целью
которого было вынудить султана отказаться от всех
нововведений и восстановить старый порядок. Таким
образом, именно те янычарские офицеры, которые од¬
ними из первых пообещали свою поддержку правитель¬
ству, явились инициаторами и организаторами загово¬
ра. И они сделали все для привлечения на свою сторо¬
ну большего числа людей. Однако среди самих орга¬
низаторов заговора возникли споры по вопросу о дне
выступления.Кяхьяери Мустафа и Юсуф Курд предлагали при¬
урочить начало восстания ко дню первого учения эш¬
кинджи (талим гюню). Однако другие янычары воспро¬
тивились этому, так как считали, что необходимо сна¬
чала выкатить на площадь полковые котлы, чтобы вос¬
стание было законным.Третьи предложили подождать с выступлением, чтобы
успеть забрать в свои руки все оружие и военное сна¬
ряжение, которое правительство передавало эшкинджи.
Против этого предложения был выдвинут следующий до¬
вод: откладывать выступление опасно, так как за упу¬
щенное время правительство разными материальными
преимуществами сумеет привлечь к себе эшкинджи и
они не захотят слушать янычар.Итак, голоса разделились и заговорщики не могли
прийти к единому решению, а споры и колебания при¬
вели к тому, что янычары упустили благоприятный мо¬
мент для выступления. Тем временем несколько сотен
янычар, записавшихся в новый корпус, начали прохо¬
дить обучение.Сначала все шло довольно гладко, но когда инст¬
рукторы стали обучать солдат искусству маневрирова¬
ния, эшкинджи воспротивились и отказались от этих
занятий под тем предлогом, что они были сформиро¬
ваны только для обучения стрельбе.Инструкторы стали им угрожать. Чтобы восстано¬
вить дисциплину и добиться подчинения, они применили
даже телесные наказания, а это послужило для возму¬
щенных эшкинджи поводом отправиться в казармы, где
совместно со своими старыми товарищами-янычарами
они начали организацию нового мятежа.
Глава 111МЯТЕЖ ЯНЫЧАР ІІ ИЮНЯ 1826 Г.И УПРАЗДНЕНИЕ ЯНЫЧАРСКОГО КОРПУСАВечером 14 июня янычары находились в состоянии
крайнего возбуждения. Всюду, в разных кварталах
Стамбула можно было видеть группы янычар, обсуж¬
давших свои дела. Беспокойство и возбуждение рас¬
пространилось также среди дервишей-бекташи.Мятеж разразился после полуночи.Как всегда бывало в подобных случаях, централь¬
ным сборным пунктом восставших стала Эт мейданы.
Туда и начали стекаться заговорщики. Стараясь не
привлекать к себе внимания, они шли поодиночке или
по двое. Дервиши бекташи в это время бегали по ули¬
цам Стамбула, призывая народ поддержать восстав¬
ших.Мятежников на площади становилось все больше,
а подстрекательские речи зачинщиков разожгли до
предела воинственное настроение собравшихся.«Не позволяйте себя запугать! — кричал одабаши
Хабиб, один из главарей мятежа.— Сегодня подходя¬
щее время снова разжечь головешки очага Хаджи Бек-
таша. Проявите вашу гордость и храбрость. Покажите,
на что вы способны!» [20, с. 267].Хаджи Бекташ, о котором говорил Хабиб, был леген¬
дарным главой дервишского ордена бекташи, якобы
принимавшим в свое время участие в создании янычар¬
ского корпуса и освятившим его. Между яначарами и
бекташи поддерживались тесные связи. Бекташи были
участниками многих янычарских мятежей, в частности
действовали вместе с янычарами во время событий
1807—1808 гг.Так как было решено немедленно начать действо¬
вать, на площадь были призваны все столичные яныча¬
ры — офицеры и солдаты, кроме тех, кому повстанцы73
не доверяли. Однако они позвали (желая его обезвре¬
дить) и своего противника кулкяхьго (заместителя аги)
Хасан-агу. Но Хасан-ага догадался, что ему приготов¬
лена ловушка, и не пришел, отговорившись тем, что
придет позже, вместе с другими офицерами.Гнев и ярость мятежников были обращены в первую
•очередь против аги янычар Джелаледдина. Поэтому во¬
жаки восстания, среди которых наиболее активными
были кяхьяери Мустафа-ага, Джанбаз Юсуф Курд
(предсказатель оджака), одабаши Хабиб, начальник
пожарных, Мустафа Фруктовщик и второй Мустафа, из¬
вестный под прозвищем «Пьяница» (Накильджи), пове¬
ли разъяренных янычар к дому аги (Ага капы), чтобы
расправиться с ним.Ага Мехмед Джелаледдин, услышав крики прибли¬
жавшейся толпы, поспешил спрятаться. Не найдя его,
янычары расправились с семьей аги, разграбили дом и
подожгли его с разных сторон. После этого они верну¬
лись на Мясную площадь.Заманчивая перспектива грабежа привлекла на сто¬
рону янычар часть населения столицы — ремесленников,
лодочников, носильщиков, поденщиков и др. Однако
большую часть примкнувших к янычарам составляли
люди без определенных занятий, нищие и бродяги —
представители многочисленных стамбульских «низов об¬
щества», ряды которых пополнялись за счет разоренных
крестьян и обнищавших мелких торговцев и ремеслен¬
ников. Эти слои населения столицы, как и дервиши-
■бекташи, присоединялись к янычарам и во время их
предшествующих мятежей.Многочисленная толпа, собравшаяся на площади,
•скоро разделилась на две части. Одну из них (до 2 тыс.
человек) возглавил Мустафа Накильджи, чтобы повести
■ее на расправу с садразамом Селим-пашой.Сам Селим-паша, как и все высшие правительствен¬
ные чиновники, проводил летнее время в своем загород¬
ном доме в Бейлербее, на азиатском берегу Босфора.
Так что он оказался вне досягаемости янычар. Они на¬
правились к его городской резиденции. Стражники,
охранявшие дом, не оказали сопротивления, а, напро¬
тив, указав дорогу, присоединились к ним и приняли
активное участие в грабеже Разграбив дом садраза¬
ма, часть янычар рассеялась по городу, наводя страх
на просыпавшихся жителей.Тем временем другая группа янычар, во главе кото¬4
рой находился Мустафа Фруктовщик, направилась к
дому Неджиб-эфенди, инспектора пороховых заводов іг
агента (капыкяхья) египетского наместника Мехмеда
Али-паши, убежденного сторонника политики преобра¬
зований. Янычары считали Неджиб-эфенди своим вра¬
гом не столько за его приверженность реформам, сколь¬
ко вследствие его связи с Мехмедом Али-пашой, а с
личностью Мехмеда Али-паши, введшего у себя регу¬
лярное обученное войско, у янычар ассоциировались все
столь ненавистные им военные нововведения турецкого
правительства. Кроме того, у Неджиб-эфенди жил инст¬
руктор эшкинджи египтянин Давуд-ага, также глубоко
ненавистный янычарам. Они решили убить обоих.Однако ни того ни другого не удалось найти. Давуд-
ага скрылся, переодетый в чужое платье, а Неджиб-
эфенди был в это время за городом. Янычарам при¬
шлось довольствоваться разграблением дома и захва¬
том находившейся (на хранении) там значительной
суммы денег.С наступлением утра янычары выкатили на Эт мей~
даны котлы янычарского корпуса, перевернули их, и
таким образом мятеж протекал по всем правилам мно¬
говековой традиции. Желая усилить свои ряды, яныча¬
ры захватили и котлы, принадлежавшие джебедж®
(оружейникам) и серратджи (латникам), дабы тем са¬
мым привлечь к участию в мятеже и эти войска.Главари восстания понимали, что для успеха их де^
ла надо привлечь на свою сторону население Стамбула.
С этой целью Мустафа Фруктовщик рано утром разо¬
слал янычарских унтер-офицеров (караколлукчу) в раз¬
ные кварталы столицы, такие, как Тахта Кале и Асма
Алты, где они могли рассчитывать на поддержку насе¬
ления. Караколлукчу должны были поднять народ,,
привлечь его на сторону янычар обещанием богатой и
легкой наживы. Пробегая по улицам столицы, каракол¬
лукчу выкрикивали угрозы в адрес властей — тех, кто
раздавал фетвы, составлял акты и противился яныча¬
рам. «Мы возьмем их жен и детей. Мальчики и девочки
будут проданы по десять пиастров штука, а их одеж¬
да— по пять пиастров!» — кричали караколлукчу, на¬
ученные Мустафой Фруктовщиком.Но янычары не хотели оттолкнуть от себя и пред¬
ставителей состоятельных слоев столичного населения.
Понимая, что те будут опасаться грабежей и разных
эксцессов, обычных во время янычарских восстаний, во¬75
жаки мятежа велели своим глашатаям успокаивать на¬
селение заверениями в том, что ничья собственность не
пострадает. Поэтому караколлукчу кричали также:
«Пусть все торговцы откроют свои лавки. Если у них
украдут хоть кусок стекла, мы вернем взамен брил¬
лиант. Если кто-либо из наших нанесет народу какое-
либо оскорбление, мы его сейчас же зарубим!» Г20,
с. 112—113].Для большей убедительности своих призывов пов¬
станцы распространяли ложные слухи о том, что выс¬
шие государственные чиновники, такие, как садразам
Селим-паша, Ага Хюсейн-паша и др., уже схвачены и
убиты.Поверенный в делах России в Османской империи
действительный статский советник М. Я- Минчаки, на¬
ходившийся в это время в Стамбуле и явившийся оче¬
видцем описываемых событий, писал тогда в своих до¬
несениях, что создавалось впечатление, будто весь
Стамбул пришел в движение. По его словам, уже ут¬
ром 15 июня вокруг восставших собралось множество
сторонников [6, л. 502—512]2.Видя вокруг немало единомышленников, янычары
рассчитывали уже на полный успех своего предприятия.
Однако, захватив много денег во время ночных грабе¬
жей в доме аги, садразама и Неджиб-эфенди, они бес¬
печно теряли время на различные выходки и посещения
стамбульских кофеен, вместо того чтобы направиться к
дворцу султана, чтобы оказать на него давление, как
они это практиковали раньше, например, во время мя¬
тежа в 1808 г.Возможно, что именно это промедление янычар и
явилось спасительным для султана. Пока янычары без¬
действовали, правительство, собравшись с силами и
оправившись от растерянности, организовало свои силы
для борьбы с мятежниками.Ни для султана, ни для Порты настроения и наме¬
рения янычар не были секретом. Правительство было в
основном осведомлено о планах заговорщиков, хотя и
не знало точного срока выступления. Более того, оно в
известной мере даже форсировало и провоцировало это
выступление, чтобы ускорить развязку.Это обстоятельство привлекло внимание наблюда¬
тельных современников событий. Так, российский кон¬
сул в Бейруте К. М. Базили писал, что в дни, предшест¬
вовавшие началу мятежа, когда янычару его только за¬76
думали, «измена окружала их тайные совещания; пра¬
вительство было уведомлено обо всем, и робкая осто¬
рожность была заметна во всех его действиях». И да¬
лее: «Султан предвидел возмущение янычар, его тайная
политика даже готовила его» [26, с. 110—111].К. Базили считал, что Махмуд II, видя необходи¬
мость истребления янычар, хотел использовать их вос¬
стание, чтобы оправдать это истребление перед законом
и народом.Эту точку зрения разделял и М. Я- Минчаки, отме¬
чавший, что кризис предвиделся турецким правительст¬
вом, что оно было к нему подготовлено (хотя эта под¬
готовка не была еще закончена) и желало его уско¬
рить.Доказательством тому, по мнению Минчаки, яви¬
лись необычная энергия и те средства, которые исполь¬
зовало правительство [6, л. 511—512].Действительно, вся предшествовавшая политика
правительства, особенно в период образования эшкин¬
джи, является доказательством того факта, что для
Порты восстание не было неожиданным и что даже в
предвидении его была уже начата подготовка к его по¬
давлению, поскольку стало ясно, что восстание может
разразиться в любой момент. Поэтому те войска, на ко¬
торые правительство могло рассчитывать, были уже на¬
готове. Было также приготовлено и оружие в дворцо¬
вых складах.При известии о начавшемся мятеже были экстренно
мобилизованы все силы сопротивления янычарам. Со¬
гласно описанию участника событий Мехмеда Эсад-
эфенди, садразам Селим-паша известил о случившемся
тех лиц, которых он считал наиболее надежными сто¬
ронниками реформ из числа высших правительственных
чиновников. Через своего брата Халил-бея он предло¬
жил немедленно прибыть во дворец в сопровождении
их частей коменданту европейских замков Босфора Are
Хюсейн-паше и коменданту азиатских замков Босфора
Иззет Мехмед-паше. Сборным пунктом во дворце был
назначен Ялы кёшкю (Киоск у воды). Туда отправился
и садразам,К султану, находившемуся тогда в летней резиден¬
ции в Бешикташе3, был отправлен интендант дворцовой
сокровищницы Мехмед Эмин-эфенди. Он должен был
известить Махмуда II о мятеже и просить его явиться
во дворец для встречи с войсками, а также дать разре-77
шение на экстраординарный вынос Санджак-и шерифа
(знамени Пророка) из дворца.Махмуд отправился во дворец, как только узнал о
случившемся. Тем временем садразам созвал в Ялы
кёшкю риджалов (высших правительственных чинов¬
ников) и информировал их о положении дел. Одновре¬
менно он приказал, чтобы все офицеры, возглавлявшие
различные военные единицы, явились во дворец со свои¬
ми войсками. Таким образом, спешно начался сбор во¬
инских частей, на которые правительство могло рассчи¬
тывать в борьбе против мятежников.Одновременно предпринимались меры иного поряд¬
ка, значение которых впоследствии оказалось весьма
серьезным.Шейх-уль-ислам Кадызаде Тахир-эфенди, в лице ко¬
торого султан в то время имел надежного сторонника,
оповещенный о начавшемся мятеже, прибыл во дворец.
Еще до того как события приняли острый характер, он
неоднократно пытался повлиять на янычар методом
убеждения. Но в ответ янычары угрожали Тахир-эфен¬
ди расправой. Тогда шейх-уль-ислам объявил, что у за¬
кона найдутся свои воины и защитники. Он имел в виду
софт, т. е. учеников мусульманских училищ-медресе, ко¬
личество которых при мечетях Стамбула было огромно.Теперь, когда настал момент энергично действовать,
Тахир-эфенди разослал людей для оповещения всех уле¬
мов (казаскеров, мюдеррисов, кади, ходжей) и софт о>
том, что им надлежит немедленно явиться во дворец
для защиты от мятежников трона и реформ, которые
были начаты с благословения духовенства. По его зову
во дворец прибыло большое количество улемов. Софты,
которым было разрешено вооружиться, собрались из
всех кварталов города и начали формировать свои от¬
ряды [65, с. 64]. Более 3 тыс. софт приняло активное1	участие в этих событиях на стороне правительства *.Во дворец также прибыли со своими войсками Хю¬
сейн-паша и Мехмед Иззет-паша. Они присоединились к
уже собравшимся в Ялы Кёшкю садразаму, шейх-уль-
исламу и другим сановникам и улемам.Пока все это происходило во дворце, кулкяхья Ха-
сан-ага вместе с присоединившимися к нему нескольки¬
ми янычарскими офицерами, не примкнувшими к мя¬
тежникам (среди них было несколько чорбаджи, катар-
ага, одабаши и мютевелли), отправился в дом аги. Агу
Джелаледдина им обнаружить не удалось (позже вы¬яснилось, что он прятался в каком-то доме в квартале
Сулеймание). Поэтому Хасан-ага решил действовать
вместо него. Прежде всего он направил на Эт мейданы
к мятежникам Решид-эфенди — главного писаря яны¬
чарского корпуса. Ему было поручено потребовать от
янычар объяснения их намерений и причин их поведе¬
ния.Ответ мятежников был короткий: «Мы не хотим
упражнений неверных. Старый обычай янычар — это
стрелять по горшкам на земле и рубить саблей войлоч¬
ные вальки. Таковы наши военные упражнения. Мы
требуем головы всех тех, кто посоветовал хатт» [20,
с. 115—116]. За этим следовал длинный перечень имен
риджалов, офицеров султанского двора и улемов, казни
которых требовали янычары.Ответ янычар был передан Хасан-агой садразаму.'
Возмущенный дерзостью мятежников, Селим-паша за¬
явил в присутствии всех собравшихся, что не допустит
отступления от принятой новой системы и мятеж будет
подавлен силой. Решид-эфенди должен был сообщить
это мятежникам.Тем временем в обширных и вместительных дворах
султанского дворца собралось уже значительное войско.
Во главе топчу явился топчубаши Нуман-ага. Вместе с
ним прибыл сотник конной артиллерии Ибрагим-ага,
прозванный Кара Джехеннем (Адский)—за его мно¬
гочисленные военные подвиги. Он доставил во дворец
пушки, привезенные из Топхане.Прибыли бомбардиры, возглавляемые Деде Муста-
фа-агой, и минеры во главе с Халил-беем. Вместе с ни¬
ми пришел командующий топ арабаджи со своими
людьми. Была доставлена во дворец и морская пехота
(кальонджу).Прибытие во дворец всех этих войск, означавшее их
сочувствие и поддержку правительства против восстав¬
ших янычар, являлось весьма важным и благоприятным
для султана и правительства обстоятельством. Оно
укрепило веру в свои силы правительственного лагеря
(до прибытия этих войск среди членов правительства
многие сомневались в поддержке султана артиллериста¬
ми и бомбардирами, принявшими в 1808 г. сторону мя¬
тежников) .Когда начальники артиллеристов, бомбардиров и
других родов войск прибыли во дворец и присоедини¬
лись к уже находившимся в Ялы кёшкю, все перешли в7978
один из внутренних залов дворца, где должна была
произойти торжественная встреча с султаном. Там Мах¬
муд II произнес речь, в которой указал, что за время
своего правления он неоднократно старался добиться
улучшения состояния янычар и, несмотря на их непови¬
новение и мятежи, оказывал им только благодеяния.
Янычары же, невзирая на принятое ими формальное
обязательство оказать поддержку предпринятой прави¬
тельством военной реформе, отказались выполнить свое
обещание и отважились на открытый мятеж. В заклю¬
чение Махмуд II, следуя традиции, поставил перед уле¬
мами вопрос о том, какие меры уместны, чтобы пода¬
вить восстание, и может ли быть применена в подобном
случае сила оружия. Единодушный ответ улемов гла¬
сил, что религиозный закон велит сражаться с мятеж¬
никами. При этом они сослались на Коран, где сказано:
«Если люди неправые и преступные нападают на своих
братьев, сражайтесь против этих обидчиков и отправьте
их к их естественному судье» [20, с. 122]. После этого
янычары рассматривались уже как преступники, постав¬
ленные вне религиозного и гражданского закона.Все присутствующие поддержали улемов и заявили
о своей готовности сражаться против мятежников. Они
поклялись победить или умереть, после чего было при¬
нято решение о торжественном выносе из дворца знаме¬
ни Пророка 5, об установлении его в мечети Султан Ах¬
мед на Ат мейданы (бывший Ипподром) и об обраще¬
нии к народу с призывом сплотиться вокруг знамени
для решительной борьбы с янычарами.Согласно официальной версии, Махмуд II выразил
желание лично возглавить борьбу, но уступил уговорам
Хюсейн-паши и других и отказался от этого намерения,
чтобы не рисковать своей жизнью. Он расположился в
одном из павильонов, откуда мог следить за ходом со¬
бытий 6.По улицам Стамбула были разосланы глашатаи,
оповещавшие население столицы и ее предместий Гала-
та, Пера и Ускюдар о выносе знамени и призывавшие
«добрых мусульман» сплотиться вокруг него. Имамы
говорили об этом же в мечетях, а секретари — в судах.В своем донесении, посвященном событиям 15 июня,
М. Я- Минчаки указывал, что этот призыв правительст¬
ва нашел большой отклик среди населения Стамбула.
Богатые и бедные, чиновники, улемы и военные — все
спешили к знамени Пророка, и в результате число сто-
ройников янычар все уменьшалось. По мнению Минча¬
ки, вынос санджак-и шерифа имел решающее значение,
так как благодаря этому действия султана были приве¬
дены в полное соответствие с шариатскими нормами, а
мятежники были лишены таким образом поддержки об¬
щественного мнения [6, л. 507]. Однако по существу де¬
ло было совсем не в знамени Пророка. Поведение боль¬
шей части столичного населения объяснялось тем, что
отношение народа к янычарам, как уже отмечалось, в
течение последних лет значительно изменилось. Это бы¬
ло связано с целым рядом факторовПри всесилии улемов и янычар в стране создалась
такая обстановка, при которой, по словам Энгельса,
«нажитая прибавочная стоимость ничем не гарантиро¬
вана от хищных рук сатрапов и пашей; отсутствует пер¬
вое основное условие буржуазной предпринимательской
деятельности — безопасность личности купца и его соб¬
ственности» [5, с. 33]. В земледелии это вело к тому,
что не создавался стимул к расширению сельскохозяй¬
ственного производства, в горбде купцы и ремесленники,
опасаясь за свою жизнь и имущество, также не реша¬
лись увеличить масштабы торговли и ремесла, пред¬
приниматели опасались открывать фабрики и заводы.
А между тем сдвиги, которые происходили в недрах
феодального общества, настоятельно требовали устране¬
ния этих преград экономическому развитию страны.JpВ разных социальных группах, страдавших от ца¬
рившего в стране произвола и от насилий янычар, все
настойчивее начали проявляться стремления к тому,
^тобы в империи были созданы более приемлемые усло¬
вия для существования человека и развития производ¬
ства. Однако любые попытки нововведений наталкива¬
лись на сопротивление янычарского корпуса.Таким образом, стремление оградить себя и свою
собственность от посягательств янычар, ничем не огра¬
ниченных в своих злоупотреблениях и вымогательствах,
привело к тому, что определенные социальные группы
перестали их поддерживать и пришли к убеждению о
необходимости их ликвидации. В этом отношении по¬
казательно, что ни торговцы, ни даже ремесленники,
которые до того были в своей основной массе тесно свя¬
заны с янычарами, во время решительной борьбы с ни¬
ми не оказали им помощи, так как были уже заинтере¬
сованы в упразднении этого паразитического института.Достаточно, например, напомнить такие «привычки»81
янычар, как обычай появляться в лавках на рынках,
наблюдать за происходящей торговлей и в конце дня
получать значительную часть выручки за свое «участие»
в торговле. Или обычай, известный под названием «ве¬
шать топор» («балта асмак»), заключавшийся в том,
что янычарский офицер являлся туда, где велось какое-
нибудь строительство, и вешал там свой топор, что озна¬
чало прекращение работы до тех пор, пока он не полу¬
чал подарка от хозяина. После этого он удалялся, за¬
брав свой топор. Все эти незаконные поборы дополня¬
лись еще обычными грабежами янычар перед отправкой
в поход.Кроме того, широко применялся «метод» яны¬
чар-пожарных грабить погорельцев во время частых по¬
жаров, виновниками которых нередко были сами яны¬
чары. Дело стало доходить даже до вооруженных столк¬
новений между населением и янычарами (в частности,
подобное столкновение, окончившееся не в пользу яны¬
чар, имело место в Ускюдаре).Совокупность всех этих моментов в соединении с
раздражением населения из-за военных поражений, ко¬
торые несли янычары во время русско-турецких войн, а
также из-за проявленной ими трусости и беспомощности
во время подавления греческого восстания вела к уси¬
лению недовольства янычарами. И результатом была
поддержка мер правительства по подавлению сопротив¬
ления янычар сравнительно широкими слоями населе¬
ния столицы, что обеспечило перевес сил в пользу пра¬
вительственного лагеря.Но вернемся к событиям июня 1826 г.Дворцовая площадь быстро заполнялась народом.
Здесь были отряды учеников медресе стамбульских ме¬
четей под руководством их учителей, группы жителей,
возглавляемые имамами, отряды жителей предместий
во главе с различными должностными лицами и проч.
Спешно были открыты дворцовые склады оружия, и
хранившиеся там ружья, сабли и прочее оружие стали
раздавать народу. Вся эта возбужденная толпа нестрой¬
ной колонной отправилась на Ат мейданы, к мечети
Султан Ахмед, вслед за ушедшими туда войсками.Янычары все еще верили в свой успех и рассчитыва¬
ли на поддержку народа. Они даже не пытались вос¬
препятствовать проходу войск, которые пересекали
Стамбул, концентрируясь у мечети Султан Ахмед. Не
решились они преградить дорогу и жителям столицы.82
направлявшимся к Ипподрому, ограничиваясь лишь
бранью и угрозами в их адрес.Только в одном месте — в районе мечети Султан
Баязид — они открыли стрельбу по сторонникам прави¬
тельства и убили несколько человек. Был ранен, в част¬
ности, некий Сеид-эфенди, в котором янычары призна¬
ли улема, одного из авторов фетв в пользу военных
учений.Дальнейшее поведение янычар характеризовалось
полным отсутствием всякой инциативы. Не пытаясь боль¬
ше действовать наступательно, они заняли выжидатель¬
ную позицию и выставили в нескольких местах посты,
чтобы затруднить сообщение с Ат мейданы. Янычары
рассчитывали на то, что правительство не посмеет ре¬
шительно расправиться с ними. Они все еще надеялись
на заступничество тех групп населения, которые раньше
всегда их поддерживали.Между тем среди риджалов, улемов и высших офи¬
церов, собравшихся в мечети Султан Ахмед, возникли
разногласия по вопросу о том, следует ли еще раз по¬
влиять на янычар уговорами или немедленно двинуть
против них войска.Некоторые из собравшихся (наименее решительные
и готовые пойти на компромисс с мятежниками) пыта¬
лись оттянуть принятие решительных мер и настаивали
на новых переговорах с янычарами. Однако большин¬
ство считало, что всякая оттяжка опасна и необходимо
немедленно приступить к вооруженному подавлению мя¬
тежа. Особенно на этом настаивал Хюсейн-паша.Как только решение было принято, от мечети Сул¬
тан Ахмед, которая стала центром руководства подавле¬
нием мятежа, вышли правительственные войска. Их воз¬
главляли Ага Хюсейн-паша и Мехмед Иззет паша оде¬
тые в простое платье, чтобы не быть узнанными яныча¬
рами. Отряды состояли из артиллеристов, пеших и кон¬
ных (с 25 пушками), а также бомбардиров (хумбарад-
жи), минеров (лагумджи), морских солдат (кальонджу)
и анатолийского ополчения.То обстоятельство, что топчу, хумбараджи и другие
остались верными правительству, имело решающее зна¬
чение. Именно эти войска, благодаря установленной
среди них дисциплине, тому обучению, которое началось
со времени Селима III, а также их вооружению, могли
быть единственной реальной военной силой в руках пра¬
вительства, способной подавить мятеж.83
Основная часть топчу вошла в отряд Хюсейн-паши,
но некоторое их количество было оставлено в казармах,
расположенных на пути к Бююкдере7, чтобы не допус¬
тить движения ямаков в случае, если бы они восстали
[6, л. 506].После того как двор мечети очистился от выступив¬
ших войск, он заполнился многочисленной толпой горо¬
жан. В этот момент несколько янычарских офицеров, ко¬
торые с самого начала не примкнули к мятежникам и
находились также во дворе мечети, сделали еще одну
попытку заступиться перед садразамом за своих старых
товарищей и оправдать их поведение. Однако садразам
отверг их ходатайство и попросил одного из улемов,
Зейн аль-Абидина, выступить перед собравшимися.
Большая речь аль-Абидина, в которой он обосновал за¬
конность и необходимость принятых Портой мер, закон¬
чилась призывом: «Народ Мухаммеда! Чего ты ждешь?
Чтобы быть угодным богу, чтобы выполнить волю сул¬
тана, иди биться с мятежниками! Иди, помоги твоим
братьям!» [20, с. 134].Заключительные слова речи произвели большое впе¬
чатление на толпу, которая и так была крайне возбуж¬
дена. Толпа стала требовать командиров, которые по¬
вели бы ее против янычар.Возглавить это пополнение правительственных войск
вызвался Неджиб-эфенди. В помощь ему были откоман¬
дированы еще четыре капыджибаши — египтяне Али-
бей, Эмин-бей, Эмин-ага и Шериф-ага. И этот новый от¬
ряд с криками «Аллах велик!» («Аллах акбар!») дви¬
нулся по направлению к Мясной площади.Основная масса янычар к этому времени была со¬
средоточена на площади, и только несколько отдельных
групп, как уже говорилось, размещалось в качестве по¬
стов в районе мечети Султан Бязед, на Диван йолу, на
улицах, которые вели ,к мечети Султан Ахмед. Когда
янычары из этих передовых отрядов увидели, что к ним
в стройном порядке приближаются две колонны прави¬
тельственных войск (первая, состоявшая из топчу и воз¬
главляемая Хюсейн-пашой, шла по Диван йолу, а вто¬
рая, руководимая Мехмедом Иззет-пашой и состоявшая
из хумбараджи, лагумджи и кальонджу,— по улице Са-
рачхане), сопровождаемые пушками Ибрагима Кара
Джехеннема, они хоть и были напуганы, но все же по¬
пытались оказать сопротивление. В одной из стычек у
фонтана Хорхор Чешме янычарам, бросившимся на84
пушки, удалось убить двух артиллеристов. Однако очень
скоро янычары из передовых постов прекратили сопро¬
тивление, обратились в бегство и присоединились к
своим товарищам на Мясной площади.Теперь здесь сконцентрировались все янычары, уже
окончательно убедившиеся, что население Стамбула
поддерживает не их, а правительство. Появление пра¬
вительственных войск с пушками и отрядов вооружен¬
ных горожан привело их в смятение. Не имея продуман¬
ного плана действий и настоящих руководителей, мятеж¬
ники представляли собой неорганизованную толпу, ко¬
торая не знала, на что решиться и где искать спасения.Очень реалистично охарактеризовал положение яны¬
чар К. Базили: «Плодом дальновидной политики султа¬
на было, что в эту критическую минуту не оставалось
между ними никого, кто бы мог своим умом и влиянием
дать систему и единство их действиям; безначалие, глу¬
пость и испуг ускорили их погибель» [26, с. 117].Янычары закрыли главный вход на площадь, забар¬
рикадировавшись грудами камней. Правительственное
войско и отряды стамбульцев окружили их. К ним при¬
соединились вскоре еще латники — серратджи, пришед¬
шие из казарм. Прежде чем начать атаку, капитан кон¬
ной артиллерии Ибрагим-ага Кара Джехеннем обратил¬
ся к мятежникам, предлагая им покориться, но яныча¬
ры громкими криками отвергли такое предложение.В этот критический момент среди янычар нашлись
такие, кто, предвидя исход битвы, хотел спастись бегст¬
вом, покинув остальных на верную гибель. Они заявили
товарищам, что выйдут через дополнительный выход с
площади якобы для того, чтобы попытаться захватить
пушки с тыла, в то время как остальные будут охранять
на площади котлы. В действительности они рассчитыва¬
ли таким образом скрыться.Все это свидетельствовало о полной растерянности
янычар. Пока они строили фантастические планы, по
ним был открыт огонь. Первый залп разбил одну из
створок больших ворот и опрокинул стоявших за ней
янычар. В открывшуюся брешь ворвался артиллерист
Мустафа, который открыл вторую створку ворот, и за
ним на площадь проникли Ибрагим-ага и имам артил¬
лерийского полка. Раненный в ногу, Ибрагим-ага тем
не менее старался увлечь за собой верных султану вои¬
нов. Очень большую активность проявил и имам артил¬
лерийского полка. Он не ограничился одними призыва¬85
ми к солдатам, но и помогал доставлять порох и сна
ряды.Итак, сначала на площадь проникло всего несколько
человек, но растерявшиеся янычары и им не оказали
должного сопротивления. Момент был упущен, и тогда
на площадь устремились все правительственные войска*
Последовала ожесточенная, но безуспешная для янычар
борьба.В страхе, они устремились в свои казармы, располо¬
женные на Эт мейданы. Часть их укрылась в текке не¬
подалеку от казарм. Среди янычар, забаррикадировав¬
шихся в казармах, начались ссоры, смятение и паника.Спасения в бегстве для них уже не существовало,,
так как казармы были окружены со всех сторон.По приказу пашей был открыт огонь по казармам.
Тут опять отличился топчу Мустафа, его ядра подожгли
прилегавшие к казармам здания; следующие удары бы¬
ли направлены непосредственно по казармам. Возник
сильный пожар. Начавшись около часа дня, он продол¬
жался до 3 часов ночи. В пламени, охватившем казар¬
мы, погибло около 3 тыс. янычар (см. [6, л. 508]).Кроме казарм сгорело тогда более тысячи зданий,
расположенных поблизости.К вечеру многие мятежники попали в руки прави¬
тельства. Большая часть их была схвачена с оружием в
руках. Семеро были казнены. Их тела для устрашения
остальных были брошены на Ат мейданы у подножия
росшего там платана.Правительство одержало полную победу над мятеж¬
никами. Оставалось закрепить эту победу и выловить
янычар, которым удалось спастись от обстрела и
ускользнуть из горящих казарм. Были приняты меры по
розыску янычар, нашедших убежище в различных квар¬
талах Стамбула. Для этого были закрыты все город¬
ские ворота и возле них установлены специальные кор¬
доны, состоявшие главным образом из бомбардиров во
главе с капыджибаши. По всему городу были расстав¬
лены посты из топчу. Особенно сильные посты были
установлены в кварталах, прилегавших к Эт мейданы.
Посты из кальонджу находились в Галате и около Ар¬
сенала (Терсане). А в тех кварталах, где были распо¬
ложены артиллерийские склады, за порядком наблюда¬
ли солдаты, находившиеся под командой топ арабаджи-
баши.В течение всей ночи с 15 на 16 июня (с четверга на,86
пятницу) Ага Хюсейн-паша, Неджиб-эфенди и топчу-
баши Нуман-ага производили обыск в Старых казармах
(Эски одалар), стараясь выловить укрывшихся там мя¬
тежников. В это же время Иззет-паша производил ана¬
логичные розыски в Ускюдаре. Те, кого удавалось пой¬
мать, были частично убиты на месте, но значительная
часть пойманных янычар была уведена на Ат мейданы
и заперта в подземельях мечети Султан Ахмед.Поиски янычар продолжались еще в течение несколь¬
ких дней. Насколько упорными были эти поиски, мож¬
но судить по такому факту. Скрывавшихся Мустафу
фруктовщика и Мустафу Пьяницу долго не могли най¬
ти. Наконец Мустафа был обнаружен в доме одной из
приятельниц его жены, на женской половине в сундуке,
на который во время обыска уселось несколько женщин.
В этом же сундуке он и был доставлен к садразаму и
обезглавлен вместе с Мустафой Пьяницей.Утром 16 июня значительная часть пойманных яны¬
чар, в том числе ряд организаторов мятежа, предстали
перед садразамом, который во дворе мечети Султан
Ахмед производил короткий суд. Одновременно с этим
в Ага капы Хюсейн-паша производил расправу над дру¬
гой частью мятежников, главным образом над рядовы¬
ми (нефер).Суд был, как уже говорилось, коротким. После бег¬
лого допроса осужденного отправляли на казнь. Соглас¬
но официальным османским данным, 16 июня по реше¬
нию садразама было казнено 200, а по приговору Хю¬
сейн-паши—120 человек.Вообще было решено казнить всех янычар, взятых с
оружием в руках. В первую очередь должны были быть
_каз_нены все янычарские уста, мютевелли, чорбаджи и
другие офицеры, которые подписали акт обязательства.
Среди янычар, осужденных садразамом, многие были
участниками не только последнего, но и предыдущих
янычарских мятежей. Среди них весьма яркую фигуру
представлял собой начальник стамбульских пожарных.
Он был активным участником целого ряда восстаний.
Используя свое положение, путем хищений и злоупот¬
реблений он составил большое состояние. В частности,
он присваивал себе те средства, которые должны были
расходоваться на починку и обновление насосов и дру¬
гого пожарного оборудования. Вполне понятно, что это
был ярый враг всяких новшеств, которые должны были
положить конец столь выгодным ему беспорядкам.87
Были казнены оба Мустафы — Фруктовщик и Пьяни¬
ца, Юсуф Курд, а также Медник Неджиб (отец кото- I
рого был одним из зачинщиков восстания против Сели¬
ма III). Одабаши Хабиб был выслан из Стамбула и I
убит по дороге 8.Тела казненных янычар складывались под платаном
на Ат мейданы в качестве грозного предостережения
всем тем, кто осмеливается выступать против прави¬
тельства Следует объяснить, почему для такой цели
было избрано именно это место. С этим платаном было
связано воспоминание о мятеже янычар в правление
султана Мехмеда IV (1648—1687). Тогда мятежники по¬
весили на ветвях этого платана шесть высших прави¬
тельственных чиновников. Вид платана, окруженного
грудой тел казненных янычар, производил, по видимому,
сильное впечатление на современников -— очевидцев со-»
бытий. Сохранилось несколько стихотворных хроник со- I
бытий 16 июня. Например, в стихотворении поэта Мех- I
меда Иззета Молла-эфенди описывался Ипподром в
день казни янычар..Некогда люди безбожные перед мечетью АхмедаНа ветви платана повесили невинных служителей бога.Ныне на этом же месте преступники, жизнь потерявшие,Простерты под тем же платаном, где некогда люди висели.Подножие этого дерева теперь окружают казненные.И кажется, будто то дерево само издает уже стоны.Как бы старинное дерево «уак-уак» воплотилось в тебе!Созрели плоды и упали и сложены здесь на земле... [20, с. 157] 9. IОчень трудно точно определить общее количество
янычар, которые погибли 15 июня от обстрела и пожа¬
ра, а также были казнены в Стамбуле и провинциях
16 июня и в последующие дни.Многие из современников этих событий, находив¬
шиеся тогда в Стамбуле, воображение которых было
потрясено картиной расправы с янычарами, в своих вос¬
поминаниях указывали цифры, намного превышавшие
действительное количество погибших10. Наиболее близ¬
ким к истине представляется следующее. Во время об¬
стрела и пожара погибло до 3 тыс. человек. Количество
казненных в Стамбуле и провинциях достигло примерно
4—5 тыс. Причем следует отметить, что вместе с яныча¬
рами казням и высылкам подверглись и лица, не при¬
надлежавшие к янычарскому оджаку, но внушавшие не¬
доверие властям и известные как недисциплинирован¬
ные и недовольные [6, л. 538].Это обстоятельство подметил также и Базили, писав¬
ший, что султан воспользовался случаем, чтобы освобо¬
диться от всех беспокойных и подозрительных 126,
с. 133].В результате казней, продолжавшихся в столице и
провинциях в течение нескольких дней, основная масса
наиболее активных участников мятежа и главные его
зачинщики были уничтожены. Одновременно принимал¬
ся ряд мер, чтобы оградить столицу от возможных бес¬
порядков, поджогов и прочих проявлений недовольства.
С этой целью из Стамбула было выслано много людей,
внушавших подозрение. Среди них большую часть со¬
ставили пожарные, носильщики, водоносы, некоторые
категории поденщиков и многочисленные представители
маргинальных слоев населения столицы. Согласно ука¬
заниям источников, количество лиц, высланных из Стам¬
була в течение июня, достигло 15 тыс. Часть их была
отправлена в Галиполи, часть — в Изми и другие мес¬
та [20, с. 287].По всему Стамбулу и его предместьям в описывае¬
мые дни постоянно ходили вооруженные патрули и во
всех частях города находились многочисленные отряды
охраны Тем не менее в городе сохранялась очень напря¬
женная обстановка. Все высшие правительственные чи¬
новники и улемы не расходились на ночь по домам. Они
размещались в различных залах дворца или в палатках,
разбитых во дворцовых двориках. Садразам, например,
устроился в палатках со всем своим штатом. Так же
устроились и многие другие государственные деятели.
Возле их палаток была выставлена стража из бомбар¬
диров и минеров, а у больших входных дверей дворца
были даже установлены две пушки.В ночь на субботу 17 июня в мечети Султан Ахмед
состоялось чрезвычайное совещание членов Дивана.
Здесь должна была решиться дальнейшая судьба яны¬
чарского корпуса.Не желая допустить возрождения вредных янычар¬
ских традиций, участники этого совещания решили, что
янычарский корпус должен быть окончательно ликвиди¬
рован.Пертев-эфенди п, тогдашнему реис-эфенди, было по¬
ручено составить указ об уничтожении янычарского кор¬
пуса. На следующий день документ был готов. Тогда
было созвано новое собрание под председательством
садразама. Селим-паша обосновал в своем выступлении
необходимость безотлагательного уничтожения янычар- |
ского оджака, чтобы не дать возможность оставшимся
янычарам собраться с силами для новой борьбы с пра- I
вительством. Такое решение было подтверждено улема¬
ми, и реис-эфенди прочитал хатт, объявлявший об
упразднении янычарского корпуса как в столице, так и
во всех провинциях Османской империи.Сущность этого документа сводилась к следующему..Янычарский корпус разложился, и все попытки улуч¬
шить его состояние оказались безрезультатными. Откаа
янычар подчиниться мерам, предложенным правитель¬
ством, а также и общее поведение янычар привели
Османскую империю на край гибели. Поэтому ликвида¬
ция янычарского корпуса является единственным сред¬
ством улучшить положение империи. Отныне само назва¬
ние «янычар» запрещено. Запрещено носить янычарскую
одежду и отличительные знаки.В отношении тех янычарских офицеров, которые не
примкнули к мятежникам, а оставшись верными взятым
ими обязательствам, оказали поддержку правительству*
пьгло решено, что они получат денежное вознагражде¬
ние и будут назначены на различные видные посты ,2.Что касается эсаме, т. е. билетов, по которым яныча¬
рам выдавалась плата, то было установлено, что их вла¬
дельцы (понятно, те, которые не были скомпрометиро- П
ваны во время мятежа) будут пожизненно получать по
ним плату по предъявлении билетов и после тщательной
их проверки. Однако еще раз строго подтверждалось,,
что эсаме не могут быть ни проданы, ни подарены дру¬
гим лицам.Одновременно хатт оповещал о создании новых ре¬
гулярных войск под названием «Победоносное войско-
Мухаммада» («Асакир-и мансуре-и мухаммедийе»), во
главе которых в качестве главнокомандующего (серас-
кер-паши) был поставлен Ага Хюсейн-паша І3. Он был
награжден за энергичные и решительные действия про¬
тив мятежников и заслуги по уничтожению янычар и
стал губернатором Стамбула. Резиденцией Хюсейн-паши.
был назначен Эски сарай (Старый дворец). Бывшие
инструкторы эшкинджи Давуд-ага, Осман-ага и Ибра-
гим-ага были назначены тысячниками (бинбаши) новой
армии, а Саиб-эфенди стал назыром — инспектором но¬
вых войск.В заключение хатта подчеркивалось, что уничтоже¬
ние янычар имеет вместе с тем своей целью оживление«Орелигиозного чувства мусульман, а также усиление мо¬
щи государстваХатт об упразднении янычарского корпуса был вру¬
чен историографу Махмуда II Мехмеду Эсад-эфенди,
который в тот же день торжественно прочел его народу
в мечети Султан Ахмед и. Многочисленные копии этого
документа были разосланы в провинции, а в столице на¬
селение знакомилось с новым законом при помощи има¬
мов, которые читали его вслух в мечетях.Хотя в течение некоторого времени еще продолжа¬
лись казни отдельных янычар в столице и в провин¬
циях, тем не менее можно считать, что уже к 17 июня
уничтожение янычарского оджака в целом было завер¬
шено.Население столицы не предприняло никаких попыток
вступиться за янычар. «Столица наблюдала не только
без ропота, но даже с удовлетворением кару, постигшую
янычар» [73, с. 405],—-так оценивал отношение стам¬
бульского населения к событиям 15—17 июня Ж- Жуан-
нен, бывший первый секретарь французского посольства
в Османской империи. Он объяснил это не только
боязнью репрессий со стороны правительства, но и тем,
что население могло лишь приветствовать уничтожение
своих притеснителей — янычар.Вполне естественно, что правительство опасалось то¬
го, как удастся провести ликвидацию янычарского кор¬
пуса в провинциях. Этот страх отмечал в своем донесе¬
нии Минчаки. Он писал, что среди членов правительст¬
ва многие тревожились, как бы народ не поднялся про¬
тив султана в силу тех больших связей, которые еще
существовали между населением и янычарами [6,
л. 512]. Однако попытки сопротивления со стороны про¬
винциальных янычар имели место только в Боснии и в
нескольких городах, таких, как Эдирне и Эрзурум.В те вилайеты и каза, где было сосредоточено много
янычар, тайно были отправлены специальные лица для
выяснения обстановки на местах и выявления скрытых
сторонников янычар. Все эти посланцы принадлежали к
канцелярии садразама. Они прибывали в различные го¬
рода или под видом продавца простынь, как это было в
районе Измида, куда был послан некий Хаджи Али, или
под каким-нибудь другим столь же мирным предлогом.
Ознакомившись с положением вещей, они посылали от¬
чет садразаму, и в соответствии с этим предпринима¬
лись дальнейшие меры. Такому обследованию подверг-911
Iлись Бурса и ее окрестности, Болу, Кастамону, Чорум,
Амасья и др.Одновременно правительство действовало и через
своих должностных лиц на местах. Всем губернаторам
было предписано произвести тщательную проверку их
владений, очистить их от подозрительных лиц, казнить
янычар, а также немедленно ликвидировать все янычар¬
ские звания (сердар, забит и проч.). Провинциальные
власти были обязаны докладывать правительству о всех
предпринятых ими в этом отношении мерах. Причем
Махмуд II лично интересовался поступавшими с меЬта
донесениями. Он не только обращал внимание на те
данные, которые представлял тот или иной паша отно¬
сительно количества казненных им янычар, но, стараясь
выявить отношение самого паши к происходящим собы¬
тиям, готов был делать выводы даже из той или иной
формы подобного донесения.В этом отношении весьма характерен случай с доне¬
сением некоего Рауф-паши. Садразам забыл передать
султану первое донесение этого паши, в котором тот вы¬
сказывал свое удовлетворение по поводу ликвидации
янычарского корпуса, сообщал, что выполняет прислан¬
ное ему повеление и уже казнил 10 беглых рядовых.
Султан, получивший только второе письмо Рауф-паши*
в котором уже не было выражения его личных чувств,
счел это обстоятельство подозрительным и захотел выяс- I
нить, не объясняется ли такой лаконичный и официаль-1
ный стиль донесения наличием у Рауф-паши какого-то
особого мнения в отношении уничтожения янычар. Толь-1
ко когда Селим-паша передал султану первое донесение
Рауф-паши, недоразумение было ликвидировано.Как уже отмечалось, наибольшее опасение правитель-]
ства вызывали такие города, как Эдирне и Эрзурум, из-
за того, что в них издавна было сосредоточено весьма
значительное количество янычар.В Эрзуруме и его окрестностях удалось избежать
беспорядков благодаря энергии управляющего там Га-1
либ-гіаши (см. [13, л. 351]). Что касается Эдирне, то,
несмотря на то что в этом городе количество янычар
было самым большим после Стамбула, несмотря на на-І
личие там больших янычарских казарм, крепости Ага
капы и, наконец, даже несмотря на то что столичные
мятежники пытались привлечь на свою сторону местных
янычар, для чего послали к ним одного из своих людей,
и здесь янычары не оказали серьезного сопротивленияS2
упразднению корпуса. Мухафыз Эдирне Эсад Мухлис-
паша предпринял ряд заблаговременных мер, которые
позволили ему казнить тех янычар, которые могли бы
организовать сопротивление. Соглашение, установлен¬
ное им с влиятельнейшим улемом — Эскиджизаде, обес¬
печило успех его действий. Он применил против янычар
также корпус горцев (даглы), находившийся в Эдирне І5.Производилась расправа с янычарами в таких мес¬
тах, как Мараш, Токат, Кайсери, причем мутасаррыф
санджака Кайсери Хафыз Али-паша побоялся в своем
санджаке, переполненном янычарами, расправиться
своими силами. Ему на помощь был послан губернатор
Мараша Джеббарзаде, который к этому времени успел
уже справиться с янычарами в своих владениях.Только в Боснии расправа с янычарами и их сторон¬
никами несколько затянулась.В декабре 1826 г. в каза Сараево вспыхнул мятеж
в связи с попытками уничтожить там янычарский кор¬
пус. Среди восставших выделялся Хасан Бахтиар-бей.
Некоторое время правительство не могло подавить вос¬
стание и было вынуждено мириться с тем, что янычар¬
ская проблема оставалась в Боснии неразрешенной.Только в начале 1827 г. губернатор Боснии Абдурах-
ман-паша смог подавить мятеж в Сараево, казнить ру¬
ководителей мятежа и арестовать многих его участни¬
ков. За этим последовали аресты и казни янычар по
всей Боснии.К началу 1827 г. сопротивление янычар было подав¬
лено уже повсеместно. Как можно заключить из приве¬
денных фактов, ликвидация янычарского корпуса в про¬
винциях была проведена сравнительно быстро І6.Уничтожение янычарского корпуса и преследования
янычар повлекли за собой и репрессии против дервиш-
ского ордена бекташи.15 июня многие бекташи находились вместе с яны¬
чарами на Мясной площади. Некоторые из них погибли
во время обстрела и пожара. Имели место отдельные
попытки бекташи оказать поддержку янычарам и в дру¬
гих городах империи. Так, в Анадолу Хисаре бекташи
старались убедить солдат городского гарнизона примк¬
нуть к восставшим янычарам.Все это явилось причиной того, что сразу после по¬
давления восстания янычар орден бекташи был упразд¬
нен. Дервиши-бекташи были обвинены в поддержке пре¬
ступных связей с янычарами и участии во всех их мя-93
Iтежах. Кроме того, бекташи обвинялись в ереси, в том,
что они не следуют предписаниям Корана и предаются
в своих обителях (текке) оргиям.10 июля 1826 г. три главных начальника ордена
были публично казнены по решению шейх-уль-ислама
и улемов. Большая часть их текке в Стамбуле и про¬
винциях была закрыта. Дервиши-бекташи были выела
ны из Стамбула. Им было запрещено носить их костю¬
мы и отличительные знаки.Однако судьба этого ордена на том не закончилась. I
Бекташи были впоследствии прощены, и в середине
XIX в. началось возрождение ордена и восстановление
его текке. Наиболее активно в этот период бекташи про¬
являли себя в области поэзии и литературы ( см. [86,
с. 1161—1162]).Для более глубокого понимания причин, определяв¬
ших позицию бекташи в конфликте между султанским
правительством и янычарами, необходимо учитывать ряд
факторов, и в первую очередь исторически сложившиеся
отношения между различными дервишскими орденами,
распространенными в Османской империи, а также их
.отношения с султанской властью.Вопрос относительно позиции разных дервишских ор¬
денов в отношении реформ султана Махмуда II рассмат¬
ривается в статье У. Хейда «Османские „улама“ и вес- I
тернизация во время Селима III и Махмуда II». Говоря
о двух соперничающих между собой орденах — мевлеви
и бекташи, автор отмечал присущий первому ордену
аристократический характер, определял его положение
в XIX в. как наиболее могущественного в политическом
отношении ордена, указывал на принадлежность к ор¬
дену мевлеви ряда влиятельных сановников империи
(в том числе Халет-паши). Все это определяло линию
поведения мевлеви, направленную на поддержку прави¬
тельственной политики реформ. У. Хейд отметил и дру¬
гой важный аспект политики мевлеви — стремление вы¬
теснить соперничающий с ним популярный орден бек¬
таши, тесно связанный с янычарским корпусом [71,
-с. 68—69, 73—74].На основании подробного рассмотрения всех собы¬
тий, связанных с мятежом 15 июня 1826 г. и уничтоже¬
нием янычарского корпуса, можно сделать следующие
выводыМятеж янычар не являлся всенародным восстанием,
он был лишь военным бунтом феодальной реакции.'.94Янычарский мятеж носил несомненно реакционный
характер, так как имел целью воспрепятствовать всякой
попытке правительства освободиться от устаревших ин¬
ститутов и встать на путь прогрессивного развития.Янычары и сочувствующие им реакционеры стреми¬
лись сохранить в империи все, как было в старину, не
считаясь со сдвигами, которые уже происходили в стране.Изменения в социально-экономических условиях жиз¬
ни в Османской империи предопределили то обстоятель
ство, что янычары в момент восстания оказались ли¬
шенными поддержки и сочувствия населения.Расчет янычар на то, что их социальная опора оста¬
лась неизменной, не оправдался. Они явно переоценили
свои силы и влияние. Оказалось, что их открыто под¬
держала лишь незначительная часть населения города.
Это были главным образом деклассированные элементы,
представители той пресловутой стамбульской черни,
о которой Маркс писал, что по сравнению с ней «чернь
времени Римской империи представляла собой собрание
мудрецов и героев» [2, с. 7].Кроме того, янычар поддержала лишь небольшая
часть ремесленников и дервиши-бекташи. Что касается
сторонников янычар, принадлежавших к господствую¬
щему классу (многочисленные представители бюрокра¬
тии, светской и духовной, которые но существу относи¬
лись враждебно к султану и его мероприятиям), то они
колебались и не решились действовать открыто. (Это
примерно та же группа, которую в более поздний пе¬
риод истории Турции стали называть «старотурками».)
Представители этой категории, стоявшие в конечном
счете за спиной янычар и тайно побуждавшие их к борь¬
бе с султаном, не рассчитывая уже на успех мятежни¬
ков, действовали только исподтишка, выжидая более
благоприятного момента.Таким образом, ошибочной оказалась и надежда
янычар на поддержку со стороны определенных групп,
с которыми они до того поддерживали тесные связи.Все эти обстоятельства обеспечили сочувственное от¬
ношение к правительству основной массы населения,,
и это явилось главной причиной поражения мятежников.
Поддержка, оказанная жителями столицы правительст¬
ву, в значительной степени повлияла и на позицию топ¬
чу, хумбараджи и других войск, которые встали на сто¬
рону правительства, и проявленная ими энергия оказа¬
лась решающей для исхода восстания.95?
Благодаря всему этому окружение султана, в кото¬
ром значительную роль играли представители военной
молодежи, получившее на время решающих событий
поддержку духовенства17, смогло добиться окончатель¬
ной победы над янычарами.Предварительная подготовка правительства к борьбе
с янычарами была все же весьма слабой. Не случайно
существует даже такая точка зрения, что во время вос¬
стания правительство, и сам Махмуд II в особенности,
проявили полную растерянность, что привело к излиш¬
ним жертвам и разрушениям ,8.Действенные и энергичные меры были предприняты
не сразу, и это объяснялось, конечно, не только расте¬
рянностью правительства в первые часы восстания, но
главным образом тем, что в правительственном лагере
не было единства, велико было влияние колеблющихся
элементов, предпочитавших пойти на компромисс с яны¬
чарами, чем применить против них силу. Можно ука¬
зать, например, на одного из улемов, Абдурахман-эфен-
ди, который был в ужасе от принятого решения призвать
народ к священной войне против янычар и считал, что
от подобной меры скорее всего погибнет государство
и религия.Некоторые из улемов всеми мерами старались оття¬
нуть непосредственное столкновение с янычарами и для
этого предлагали возобновить с ними переговоры. Надо
полагать, что среди них было немало замаскировавших¬
ся на время реакционеров, рассчитывавших таким путем
сохранить янычар. Однако на недовольных улемов ока¬
зывал давление шейх-уль-ислам, не давая им действо¬
вать слишком активноИ только в результате настойчивости более ра¬
дикально настроенной группы, во главе которой стояли
такие убежденные сторонники реформы, как Ага Хю-
сейн-паша, Неджиб-эфенди, Мехмед Иззет-паша и дру¬
гие, колеблющиеся элементы должны были уступить
и подчиниться.Основной бедой правительства, определявшей его
растерянность и неуверенность в себе, являлось то об¬
стоятельство, что оно, будучи оторванным от народа,
не знало настроений населения и не имело ясного пред¬
ставления о том, кто окажет ему поддержку. Так что
сравнительно легкая победа над янычарами была в ка¬
кой-то мере неожиданностью для самого султана и его
окружения.■96ГЛАВА IVНАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП ВОЕННОЙ РЕФОРМЫ МАХМУДА II.
ПЕРВЫЕ ИТОГИ МОДЕРНИЗАЦИИ ОСМАНСКОЙ АРМИИУничтожив янычарский корпус, Махмуд II принялся
за осуществление мероприятий, направленных к обнов¬
лению и укреплению османской военной организации.В /течение ближайших дней, последовавших за по¬
давлением восстания, Стамбул все еще напоминал воен¬
ный лагерь. Население столицы было вооружено. Выс¬
шие правительственные чиновники не расходились по
домам даже ночью Беспрерывно шло обсуждение раз¬
личных планов реформ.Но постепенно в Стамбуле начал устанавливаться по¬
рядок. Население возвратилось к повседневным заняти¬
ям, городские ворота были открыты, и жизнь вошла
в обычную колею. Старый дворец, местопребывание сул¬
танши—валиде, ставший резиденцией нового сераскера
Аги Хюсейн-паши, теперь представлял собой нечто вро
де цитадели, в которой были сосредоточены новые вой¬
ска и многочисленная артиллерия.Сераскер в этот период пользовался исключительным
влиянием на султана. Об этом сообщал Минчаки, отме¬
чая, что благодаря своей твердости и почти свирепой
строгости Ага Хюсейн-паша тогда по существу господ¬
ствовал [6, ч. I, л. 537].С первых же дней после подавления восстания нача¬
лись систематические учения новой армии на площади
Султан Баязид, расположенной неподалеку от Старого
дворца. Ежедневные учения были введены и для топчу,
хумбараджи и других войск.Уничтожение янычарского корпуса нанесло сильный
Удар по феодальной реакции. Это дало возможность
Махмуду II и его ближайшему окружению начать прак¬
тическое осуществление задуманных ими реформ. На
первом этапе, в 1826—1827 гг., т. е. до русско-турецкой4 Зак. 18497
войны 1828—1829 гг., основное внимание было уделено
военной реформе, так как султанское правительство спе¬
шило создать новую регулярную армию, призванную за¬
менить уничтоженных янычар.Однако были проведены и некоторые преобразования
в гражданской области. Первоначально предполагалось,
что гражданские реформы получат большой размах
и затронут самые различные стороны общественной жиз¬
ни, но на практике все гражданские мероприятия 1826—1827	гг. свелись к нескольким преобразованиям. Были
проведены некоторые изменения во внутреннем управле¬
нии столицы для укрепления порядка в Стамбуле. Не¬
значительным изменениям подвергся обычный распоря¬
док, принятый во дворце. Был несколько упрощен при¬
дворный этикет, введены костюмы и прически, прибли¬
жавшиеся к европейским.Наиболее значительным мероприятием, деклариро¬
ванным, но не проведенным в эти годы в жизнь, была
отмена конфискаций (мюсадере).В Османской империи существовал обычай, по кото¬
рому султан являлся наследником всех своих чиновни¬
ков, поскольку они были «рабами правительства» (капы-
кулу). Кроме того, имущество всех государственных чи¬
новников, по какой-либо причине впавших в немилость,
смещенных со своего поста и казненных, конфискова¬
лось в пользу султана.При господстве произвола, при необеспеченности жиз¬
ни и собственности подданных султана подобные кон¬
фискации распространялись практически на всех жите¬
лей империи, мусульман и христиан, независимо оттого,
находились ли они на государственной службе или нет,
лишь бы они были известны в качестве состоятельных
людей.В честь победы, одержанной над янычарами, султан
заявил о своем намерении отменить этот тягостный обы¬
чай, существование которого он связывал с огромными
расходами Порты на содержание янычар. Теперь, когда
нет янычар, заявил султан, отпала и необходимость
в подобных конфискациях [6, ч. II, л. 51].Объявляя отмену конфискаций, султан распростра¬
нял это на мусульман и христиан, причем, по толкова¬
нию шейх-уль-ислама, следовало, что только в том слу¬
чае, если какой-либо чиновник присвоит себе деньги,
предназначенные на содержание войск или другие го¬
сударственные цели, его имущество может быть кон¬98
фисковано, но не могут подвергнуться конфискации бо¬
гатства тех людей, которые составили их путем торговли
или иным способом.Однако, поскольку расходы казны постоянно росли,
а новые источники финансовых поступлений не возника¬
ли, не прошло и двух недель, как снова начались казни
известных богачей (из числа христиан и мусульман)
с последующей конфискацией их имущества в пользу
султана. Например, в июле и августе было казнено не¬
сколько банкиров (саррафов), богатый турок — владе¬
лец известной бани, конфисковано имущество бывшего
реис-эфенди Саид-паши и т. д.Принимались особые меры для улучшения финансо¬
вого состояния империи. Среди них можно указать на
многочисленные распоряжения, касающиеся управления
откупов налогов, и ряд попыток улучшить способ рас¬
кладки и сбора подати с христиан (джизье). Кроме
того, проектировалось ввести новый порядок, по которо¬
му паши, назначаемые в провинции, получали бы за¬
крепленное за ними жалованье; доходы же с их паша¬
лыков поступали в казну через специальных дефтерда-
ров [6, ч. II, л. 51]. Однако этот проект, тесно связан¬
ный с общим острым вопросом о борьбе с широко рас¬
пространенной коррупцией чиновников, осуществлен)
не был.В этот период были начаты также некоторые преоб¬
разования административного характера, но они не бы¬
ли закончены. Таким образом, немногочисленные меро¬
приятия, предпринятые в эти годы в гражданской обла¬
сти (из которых к тому же большая часть не была
практически осуществлена), задели лишь незначитель¬
ную часть государственного организма.Махмуд II и его сподвижники были твердо уверены
в том, что одна только военная реформа может спасти
Турцию от всех зол. Поэтому в начальный период своей
реформаторской деятельности они ограничились в граж¬
данской области лишь отдельными мероприятиями.
В этом заключалась ограниченность и слабость Махму¬
да II и его окружения как реформаторов. Эту слабость
Махмуда II отметил Мехмед Али-паша, заявивший: «Ни-
зам-и джедид без внутренних преобразований ничто»
[70, с. 450].Султанское правительство с необычной энергией за¬
нималось осуществлением военной реформы, началом
которой стало уничтожение янычар. Еще существовали4*99
опасения, что реформа может встретить сопротивление
внутри страны.Преобразование турецкой военной организации долж¬
но было пойти по следующим направлениям. Необхо¬
димо было решить судьбу отдельных устаревших, но все
еще существовавших и после упразднения янычар вой¬
сковых частей. Часть из них предполагалось полностью
ликвидировать, другие нужно было преобразовать, что¬
бы приспособить к новым условиям. Таким образом
была, например, решена участь охраны босфорских зам¬
ков (ямаков). Несмотря на то что во время событий
15 июня 1826 г. ямаки остались верны султану, их тес¬
ные связи с янычарами, и особенно активная роль, ко¬
торую они сыграли во время восстания 1807 г., вызыва¬
ли подозрение. Поэтому корпус был ликвидирован.
Часть ямаков была включена в состав новой армии,
а остальные высланы в Трабзон, откуда многие из них
были родом Охранять и обслуживать батареи Босфора
вместо ямаков предполагалось поставить топчу и сол¬
дат новой регулярной армии.Так как Порта опасалась, как бы ямаки не оказали
сопротивления во время замены их другими войсками,
то эту операцию должен был осуществить лично серас-
кер Ага Хюсейн-паша с 3 тыс. топчу. Сераскер располо¬
жился лагерем по дороге к Бююкдере, чтобы не допус¬
тить никаких осложнений, однако эти меры оказались
излишними, так как ямаки не оказали сопротивления.
Тогда же был ликвидирован и корпус джебеджи.Корпорации водоносов (сака) и пожарных, тесно
связанные с янычарами, были полностью преобразова¬
ны. Одновременно был преобразован и корпус дворцо¬
вой стражи султана (бостанджи).Судьба корпуса бостанджи была решена не сразу.
По этому вопросу в правительственных кругах не было
единого мнения и велись споры относительно ущерба,
который может причинить его ликвидация. Тем не менее
было принято решение об упразднении корпуса. В Эдир¬
не, где численность дворцовой стражи в то время состав¬
ляла 500 человек, корпус был ликвидирован полностью.
Об этом сообщил турецкий историк Абдулкадыр Озд-
жан в статье, посвященной истории создания османских
гвардейских войск хасса2. Что касается Стамбула, то
здесь на основе полувоенных формирований корпуса,
которые были отделены от садоводов и бахчеводов, были
созданы султанские гвардейские части, так называемые100у
войска хасса (полное название — Муаллем бостаниян-и
хасса оджагы, букв.: Гвардейский корпус обученных са¬
довников) .Предполагалось, что в дальнейшем гвардейский кор¬
пус хасса, в состав которого войдут пехотные и кава¬
лерийские части, вместе с обученными регулярными вой¬
сками мансуре явятся двумя составными частями новой
регулярной армии, создававшейся султаном Махму¬
дом II после уничтожения янычарского корпуса.Особое внимание султана было обращено на меры,
имевшие целью формирование новой армии. С лихора¬
дочной энергией и поспешностью султан производил на¬
бор новых войск, которые немедленно приступали к во¬
енному обучению. В результате уже по прошествии ме¬
сяца в столице было собрано 8 тыс. солдат. Правда,
лишь полторы тысячи из них были вооружены и одеты
в форму.Летом 1826 г., когда непосредственно приступили
к формированию новой регулярной армии — мансуре,
реформаторы столкнулись с рядом проблем, среди ко¬
торых одной из самых сложных и трудноразрешимых
было комплектование командного состава. А. Леви
в статье, посвященной офицерскому корпусу в новой ос¬
манской армии Махмуда II, особо отметил это обстоя¬
тельство, указав, что «набор и подготовка офицерских
кадров для новой армии явились наиболее трудной
проблемой, возникшей на начальном этапе военной ре¬
формы» [77, с. 21]. Задача формирования офицерских
кадров была связана не только с материальными труд¬
ностями (где найти обученных и опытных людей, где за¬
купить соответствующее оружие, как изыскать средства,
необходимые для финансирования всех этих мероприя¬
тий, и пр.), но и с серьезными психологическими препят¬
ствиями (глубоко укоренившиеся традиционные взгля¬
ды и предубеждения, в частности, против иностранных
военных инструкторов).Впоследствии султан использовал для обучения сво¬
их войск иностранных специалистов. В качестве воен¬
ных инструкторов зачастую привлекались случайные
лица разных национальностей, не обладавшие специаль¬
ным образованием и необходимой квалификацией. Во¬
прос о значении иностранных инструкторов при подго¬
товке новых войск и их командного состава анализиру¬
ется в названной статье А. Леви, причем автор прихо¬
дит к выводу, что «на самом деле вклад европейцев10£
б развитие нового османского военного руководства был
незначительным, если не абсолютно отрицательным»
[77, с. 24].Османская военная организация в целом пришла
к этому времени в совершенно хаотическое состояние.
Наиболее многочисленные подразделения старых войск
в столице и провинциях более не существовали. Среди
сохранившихся старых частей преобладали беспорядок
и анархия.Единственной реальной военной силой Османской
империи в этот момент были корпуса топчу, хумбарад-
жи, лагумджи, но численность их была невелика. Новые
войска, созданные в первые дни после подавления вос¬
стания, были еще незначительны по своему количеству,
не устроены и не обучены.Характеризуя ситуацию, сложившуюся в Османской
империи в это время, М. Я. Минчаки писал, что военное
состояние Турции является весьма сложным, даже кри¬
тическим, что в такой обстановке Османская империя
не может желать войны и поэтому в намерения султан¬
ского правительства не входит порвать с Россией, так
как оно в данной ситуации не могло бы помериться си¬
лами ни с одной державой. Он объяснял далее, что
в связи с тем, что янычарская организация была
слишком тесно связана с другими институтами страны,
она являлась как бы центром, вокруг которого группи¬
ровались все другие военные корпуса империи. И поэто¬
му «уничтожение этого института оставило пустоту, ко¬
торую правительство, без сомнения, со временем сможет
заполнить, но в настоящий момент малейший кризис
может стать смертельным для государственного орга¬
низма» [6, ч. II, л. 9].Из сознания своей слабости и полной беззащитности
в случае какого-либо нового внутреннего потрясения или
восстания, либо любого внешнего нападения проистека¬
ла уступчивость султанского правительства в отношении
России, которая выразилась в подписании Аккерман-
ской конвенции 7 октября 1826 г., в сответствии с кото¬
рой Турция обязалась строго выполнять все прежние
соглашения с Россией. Тем самым обеспечивалась пол¬
ная свобода русского судоходства в водах Османской
империи. Особым актом подтверждались привилегии
Сербии и Дунайских княжеств. Порта признала разгра¬
ничительную линию на Дунае и отказалась от своих
претензий на некоторые, пункты на Черноморском побе-302ЯLрежье Кавказа. Конвенция предусматривала возвраще¬
ние в Стамбул посланника России3.Султан Махмуд II надеялся ценой такой уступки
обеспечить мирные условия на время завершения воен¬
ной реформы, а также на период, необходимый для ус¬
пешного разрешения (как он надеялся) греческого во¬
проса в желательном для него духе.Махмуд II рассчитывал решить вопрос о комплекто¬
вании офицерских кадров традиционным способом, при¬
влекая по образцу прошлого на командные посты пред¬
ставителей правящей османской элиты, полагавших, что'
они рождены, чтобы командовать4.В соответствии с давней традицией подготовка ос-
манских государственных чиновников и офицеров про¬
исходила, как правило, в домах видных сановников им-
перии. Известно, например, что многие государственные
деятели и офицеры были рабами Хюсрев-паши и прошли
выучку в его доме. Следуя данной традиции, Махмуд
счел свой дворец наиболее подходящим местом для
обучения офицерского состава, в котором так нуждалась
его армия, и уже летом 1826 г. была создана придвор¬
ная военная школа (Эндерун агалары), в которой
обучались молодые рабы, а также молодые мусульмане,
рожденные свободными, главным образом сыновья знат¬
ных вельмож. В основу организации ее легла модель,
принятая для регулярной армии. В ее составе были
пехотные и кавалерийские части. В обучении последних
активно участвовал сам султан, который, по свидетель¬
ству очевидцев-европейцев, был прекрасным наездником
и хорошо освоил европейские приемы строевой подготов¬
ки. Музыкальным подразделением (военным оркестром)
долгие годы управлял Джузеппе Доницетти, брат из¬
вестного композитора Гаэтано Доницетти. За верную
службу он получил даже звание паши. Численный со¬
став учащихся к концу 1827 г. уже достиг 400 человек.
Их военная подготовка мало чем отличалась от обуче¬
ния регулярных войск и не была ограничена определен¬
ным сроком. Прошедшие обучение в придворной школе
быстро переводились на офицерские должности в войска
мансуре и пополняли ряды султанской гвардии хасса.Такая система подготовки офицерских кадров не
оправдала, однако, надежд султана, поскольку не раз¬
решила задачи повышения профессионального уровня
командного состава армии. И в мае 1830 г. школа была
ликвидирована (см. [77, с. 29]).103
На первом этапе осуществления реформы, учитывая
традиционное предубеждение народа против нововве¬
дений по европейскому образцу и против европейских
офицеров («неверных»), реформаторы стремились избе¬
жать использования иностранцев в качестве инструкто¬
ров для обучения нового войска. Кроме того, султан
еще надеялся, что сможет использовать офицеров-му-
сульман из Египта. Махмуд II предполагал также (сле¬
дуя в первоначальном устройстве регулярной армии об¬
разцам селимовой низам-и джедид) привлечь к обучению
нового войска отдельных лиц из числа «обученных сей-
менов», т. е. регулярного войска, созданного в 1808 г.
Мустафа-пашой Байрактаром. С их помощью он наде¬
ялся создать и подготовить кадры офицеров для новой
турецкой армии. Ведущая роль в этом отводилась сот¬
никам новой армии — бывшим инструкторам эшкинджи
Давуд-паше, Ибрагим-аге и Осман-аге. По всей импе¬
рии начали разыскивать и собирать участников низам-и
джедид Те, кого удавалось разыскать, назначались ин¬
структорами нового войска. Однако довольно скоро
выяснилось, что число таких лиц невелико, а кроме
того, и опыт и знания их были далеко не достаточны.
К тому же и от службы они давно уже отошли, а мно¬
гие достигли преклонного возраста.В европейской печати того времени публиковались
сообщения о военных мероприятиях султанского прави¬
тельства, часто искажавшие факты. В качестве примера
дезинформации А. Леви приводит сообщение лондон¬
ской газеты «Таймс» (29 сентября 1826 г.) о том, что
султан в конце августа получил в свое распоряжение
400 египетских инструкторов В действительности Мах¬
муд II в августе 1826 г. потребовал от Мехмеда Али
прислать в Стамбул 12 египетских офицеров для обуче¬
ния турецкой новой армии. Однако «лукавый паша,
остерегавшийся османского военного возрождения», от¬
ветил отказом, мотивируя его тем, что «египетские офи¬
церы еще недостаточно подготовлены для такой цели,
а его иностранные мастера строевой подготовки при¬
выкли в Египте к высокой плате и дорогостоящей фор¬
ме; к тому же их присутствие в Стамбуле может вы¬
звать нежелательные затруднения в османской армии»
[77, с. 21].Интересны свидетельства современников, наблюдав¬
ших за учениями новой турецкой армии. Некий путеше¬
ственник отмечал, что «начальники сего отборного вой¬ска были такие же невежды, как и те, коих они взялись
учить.. Они хвалились, что научились экзерсиции во
времена султана Селима, но я могу удостоверить, что
они никогда оной не знали или совсем забыли». Он
писал далее, что не видел ничего более беспорядочно¬
го, чем эти учения. Так, солдаты шли не в ногу, ружья
на плече держали кто в правой, кто в левой руке, в од¬
ной роте находилось 40 человек взрослых и 60 мальчи¬
ков, которые с трудом удерживали в руках ружье,—
одним словом, все в этой «наскоро составленной армии
представляет европейские войска в карикатуре» [50,.
с. 6, 8].Не менее сложной оказалась задача обеспечения ар¬
мии оружием. Правительство рассчитывало обойтись на
первых порах тем оружием, которое сохранилось в ар¬
сеналах со времени Селима III. Но его было очень ма¬
ло, и, кроме того, оно было очень уж устаревших образ¬
цов. Поэтому встал вопрос о закупках за границей, со¬
ставлявших большую проблему в силу того, что финан¬
сы страны были истощены расходами на войну в Гре¬
ции и большими затратами на военную реформу. Из-за
этого сорвались переговоры с французским торговцем,о	поставке 80 тыс. ружей [6, ч. II, л. 7]. В конце кон¬
цов оружие все же было получено из европейских госу¬
дарств, но это были разнокалиберные ружья устаревших
образцов. Не хватало также сукна для обеспечения ар¬
мии форменной одеждой.Несмотря на все, в августе 1826 г. в Стамбуле насчи¬
тывалось уже до 12 тыс. новых солдат. Правда, из них
только 4 тыс. было экипировано и прошло предваритель¬
ное обучение. В сентябре количество рекрутов возрос¬
ло до 20—25 тыс. Султан и его окружение, переоцени¬
вая достигнутые ими успехи, строили обширные планы
относительно создания в течение ближайших месяцев
100-тысячной пехотной армии в Стамбуле [6, ч. II, л. 7].Новые войска должны были получать плату более
высокую по сравнению с установленной прежде для
янычар. Рядовым солдатам назначили жалованье
602/3 куруша в триместр, или по 30 пара в день. Для-
офицеров плата повышалась пропорционально чину.Учитывая финансовые затруднения Порты, султан,
казалось бы, должен был при такой оплате ограничить
количество своих новых войск. Однако это не входило
в планы султанского правительства, пошедшего по ино¬
му пути: рискуя вызвать недовольство войск, оно со-
/жратило плату. И, таким образом, в августе 1826 г.
войскам было выплачено жалованье из расчета по 45•нению с установленной первоначально.Вплоть до августа 1826 г. набор добровольцев в ар¬
мию проходил довольно интенсивно, благодаря чему
правительство и могло строить фантастические планы о
создании 100-тысячной армии. Но уже с середины ав¬
густа приток волонтеров в Стамбуле почти прекратился.
Объяснялось это рядом причин. Во-первых, в армию
брали преимущественно людей молодых (в возрасте от
12 до 22 лет, а иногда даже не достигших 12-летнего
возраста), неженатых и тех, чья репутация не была
слишком опорочена связями с янычарами. Естественно,
что количество людей, удовлетворяющих этим требова¬
ниям, в столице было ограниченным. Во-вторых, как
отмечал Минчаки, казни и высылки, которые произво¬
дились все это время, были направлены главным об- I
разом именно против тех слоев населения, которые
раньше поставляли кадры военных [6, ч. II, л. 7].И в-третьих, оказало влияние и то обстоятельство, что
плата новой армии была сокращена, и это, конечно, не
могло остаться тайной для населения.В результате правительство вынуждено было перей¬ти к принудительному набору рекрутов, что вызвалооживление антиправительственных настроений в Стам- I
буле и провинциях осенью 1826 г. Минчаки, лично наб¬
людавший, как производились эти рекрутские наборы в
столице, писал, что офицеры в сопровождении солдат
обходили улицы города и окрестности и хватали всех
молодых людей, которые не могли дать удовлетвори¬
тельного объяснения относительно средств, на которые
они существуют [6, ч. II, л. 95].По свидетельству различных источников, принуди¬
тельному набору подлежали разные категории населе- 4
иия, в том- числе гребцы, разъезжающие купцы и все
•«празднопроживающие». А так как нередко имели ме¬
сто попытки сопротивления такому принудительному на¬
бору, то для его осуществления пришлось применить
силу—прибегнуть к помощи некоторых окрестных па¬
шей, призванных с этой целью в столицу. Для проведе¬
ния рекрутского набора использовался также корпус
горцев, который находился до этого в Эдирне (в ию- ,
не — июле 1826 г. его использовали там для подавлениякурушей в триместр, т. е. по 20 пара в день, что оз¬
начало фактически сокращение платы на '/з по срав-106
Сопротивления местных янычар). Набранные таким об¬
разом рекруты использовались не только для комплек¬
тования пехотных полков, но и для пополнения корпу¬
сов топчу, хумбараджи, инженерных войск и флота. Из¬
вестный 'интерес представляют меры по набору и орга¬
низации войск, которые проводились в разных провин¬
циях империи.Как уже отмечалось, одновременно с уничтожением
янычарского корпуса в Стамбуле султан направил про¬
винциальным пашам приказ произвести расправу с яны¬
чарами во вверенных им областях и приступить к орга¬
низации новых регулярных войск. Вскоре в столицу на¬
чали поступать сообщения о выполнении предписаний
правительства из Эдирне, Измира, Бурсы и других го¬
родов, причем эти сообщения свидетельствовали, что
подавление янычар удалось осуществить повсеместно.
Что же касается создания регулярных войск, то оно
шло гораздо медленнее. Так что на протяжении лета
и начала осени 1826 г. меры по организации регуляр¬
ных войск в провинциях не дали почти никаких положи¬
тельных результатов. Об этом сообщал в одном из сво¬
их донесений и Минчаки [6, ч. II, л. 50— 51].Объяснялось это прежде всего тем, что первоначаль¬
но все основные средства, которыми обладало прави¬
тельство для создания и обучения новой армии, были
сосредоточены в центре империи — в Стамбуле. Для
провинций не хватало ни людей, способных организо¬
вать и обучить войска, ни необходимого оружия и сна¬
ряжения. Следует учитывать также и то обстоятельство,
что во многих местах население, приверженное старым
традициям, оказывало упорное, даже ожесточенное со¬
противление всем попыткам создания регулярных войск.
В этом отношении весьма показательной является ис¬
тория организации новых войск в провинции Эрзурум.Паша Эрзурума Талиб (в анонимном рапорте одного
из осведомителей российского Министерства иностран¬
ных дел охарактеризован как человек пожилой, прони¬
цательный и опытный) немедленно по получении прика¬
за султана взялся за организацию регулярных войск
в своей провинции. Но, несмотря на все его усилия, до¬
стигнутые результаты были весьма незначительны.
С большим трудом удалось собрать в самом Эрзуруме
около 6—8 тыс. солдат, и это войско было настолько
плохо организовано и обучено, что никак не могло оп¬
равдать названия регулярного. Попытки Галиб-паши107
распространить эти меры на другие пашалыки были
безуспешными. Население этих пашалыков (особенно
Ахалцыхского) оказало такое сопротивление всем его
шагам в этом направлении, что он был вынужден от¬
казаться от проведения в тех местах реформы, опасаясь
вызвать всеобщее недовольство народа [13, л. 351].
Особенно упорное сопротивление военной реформе было
сказано в Боснии. Босняки, среди которых еще очень
велико было влияние янычар, ни под каким видом пе
хотели подчиниться требованию о создании в Боснии ре¬
гулярных войск.Однако осенью 1826 г. в ряде провинций были все-
таки достигнуты кое-какие успехи. Работа здесь велась
в двух направлениях. Во-первых, собирались контин¬
генты, которые, получив первоначальную подготовку на
местах, затем отправлялись в столицу. В одном донесе¬
нии Минчаки сообщал, что в Конье собрано около 1200
солдат, которые под руководством нескольких военных,
в свое время служивших в войсках низам-и джедид, го¬
товятся к отправке в Стамбул [6, ч. II, л. 226]Во-вторых, каждый санджак должен был организо¬
вать и содержать один или несколько (в зависимости от
численности населения) регулярных полков. Для облег¬
чения выполнения этой задачи из Стамбула в ряд про¬
винциальных городов были направлены египетские офи¬
церы, а также топчу и высшие и низшие офицеры новой
армии для руководства местными регулярными войска¬
ми. Старшие офицеры были главным образом из старых
военных времен низам-и джедид и из обученных сейме-
нов, а младшие офицеры — из тех, кто только что про¬
шел обучение в Стамбуле. Такие инструкторы были по¬
сланы в Эдирне, Силистрию, Рущук, Видин, Салоники,
Эрзурум, Конью и другие места с целью организации
там хотя бы по одному полку регулярной армии [6,
ч. II. л. 226].Таким образом, в конце 1826 и начале 1827 г. в ряде
провинциальных городов постепенно начались органи¬
зация и обучение новых регулярных войск. Предпола¬
галось, что в 1828 г. удастся распространить новые уч¬
реждения на все пашалыки [51, с. 20]. Наиболее су¬
щественных результатов удалось достигнуть в таких го¬
родах, как Эдирне, Бурса и Измир.В Эдирне было набрано около 3 тыс. человек (при¬
чем среди них насчитывалось до 400 бывших янычар,
что являлось исключением из общего правила, так как108
повсеместно старые янычары предпочитали заняться ка¬
ким-либо ремеслом, лишь бы не входить в состав новых
регулярных войск) [6, ч. II, л. 226]. Учения этих войск
происходили под руководством присланных из Стамбула
инструкторов и при постоянном наблюдении местного
паши.В Бурсе в конце 1826 г. также было сформировано
новое войско численностью до 3,5 тыс. Здесь системати¬
ческими учениями руководил тысячник (бинбаши).
Предполагалось, что солдаты после прохождения ими в
Byt>ce предварительного обучения будут отправляться
ротами, по 100 человек, в Стамбул. Другая часть войска
должна была остаться в Бурсе, а некоторое количество
солдат предназначалось для отправки в Измир (см. [7,
л. 12], приложение к депеше—- [92, 01.12.1826]).В Измире организацией регулярных войск занима¬
лись таможенный досмотрщик Сулейман-ага и местный
паша (уже упоминавшийся Хасан-паша). Сначала орга¬
низация регулярного войска затянулась — с трудом на¬
брали 150 человек, но осенью в город прибыло еще 600
добровольцев, которых начали обучать. Одновременно
из Стамбула прибыл опытный топчу, который стал обу¬
чать артиллеристов стрельбе из пушек. В целях поощ¬
рения учебы Хасан-паша раздавал солдатам вознаграж¬
дения за успехи в обучении. Хасан-паша и Сулейман-
ага установили, что для выплаты жалованья будут
использованы суммы, полученные от реализации иму¬
щества беглецов, скрывшихся во время преследования
янычар, и доходы от измирской таможни. Создание ре¬
гулярного войска позволило Хасан-паше расформиро¬
вать албанские войска, известные своей недисципли¬
нированностью (см. [92, 01.09.1826; 6, л. 696; 7, л. 12]).Аналогичные мероприятия проводились в ІКонье, Кю-
тахье, Видине и других городах, где было набрано пол¬
торы тысячи человек. Но в связи с тем, что в таких
крепостях, как Силистрия и Браилов, регулярных войск
было совсем еще мало, Порта посылала туда дополни¬
тельные приказы о необходимости ускорения их органи¬
зации.Даже на первоначальном этапе реформы правитель¬
ство не смогло полностью отказаться от использования
иностранных военных инструкторов. Так, в Малатью,
где происходила подготовка войск, предназначенных
для эскадры капудан-паши, в качестве инструкторов бы¬
ли приглашены французы5.109
Все войска, разбросанные по городам империи и со¬
средоточенные в Стамбуле, нужно было где-то разме¬
щать. Встал вопрос о восстановлении старых казарм,
разрушенных во время событий 1807—1809 гг. в Левенд
Чифтлике и в Ускюдаре, а также во время мятежа
15 июня 1826 г. в Стамбуле. ІКроме того, было решено
начать строительство ряда новых казарм.Программа строительства казарм, намеченная султа¬
ном, была довольно обширной. Намечалось строительст¬
во больших казарм, рассчитанных на 10—12 тыс. чело¬
век, в Стамбуле, Эдирне, Дауд-паше и других местах,
а также сооружение небольших казарм местного зна¬
чения.В сентябре 1826 г. было начато строительство казарм
в Стамбуле, Дауд-паше, Рамиз-Чифтлике, Ускюдаре,
Эдирне. В январе 1827 г. Минчаки сообщал, что работы
по строительству трех наиболее крупных казарм быст¬
ро продвигаются.Казарма возле деревни Дауд-паша, предназначенная
для пехоты, должна была вместить около 10 тыс. чело¬
век. Она представляла собой удлиненное здание с па¬
вильонами с двух сторон. Передний фасад имел три
этажа, а задний — два. В казарме было более 400 ком¬
нат. При ней имелись мечеть и особое помещение для
султана [7, л. 66]. Летом 1827 г. строительство казар¬
мы было завершено, и 8 августа состоялась торжест¬
венная ее передача полкам регулярных войск.Более 15 тыс. солдат, одетых в синюю форму и во¬
оруженных ружьями со штыками, было собрано перед
казармой. На церемонии присутствовали султан Мах¬
муд II, также одетый в синюю форму тысячника ре¬
гулярных войск, и ряд высших государственных санов¬
ников. Интендант Неджиб-эфенди вручил султану ключи
от новой казармы и произнес речь. После этого были
проведены маневры и солдатам роздан «бахшиш» в знак
удовлетворения султана поведением и успехами войск
(см. [8, л. 143, 315], а также [92, 11.08.1827]).Другая казарма, находившаяся в Рамиз-Чифтлике-
(в 5 верстах от Стамбула) <я называвшаяся Рамиз-па-
ша, сходная по внешнему виду с первой, была не¬
сколько меньшего размера — в ней было 300 комнат.
Эта казарма предназначалась для кавалерии и была за¬
кончена осенью 1827 г. [11, л. 235, а также приложение-
к депеше — письма к А. И. Рибопьеру голландского1
посла в Стамбуле от 22 и 27.08.1828]. Впоследствии в110%связи с событиями, которые привели к русско-турецкой
войне 1828 г., эта казарма приобрела гораздо большее
значение, чем предполагалось. Летом 1828 г. вокруг ка¬
зармы Рамиз-паша образовался настоящий военный го¬
родок, в котором должен был расположиться султан со
своим окружением. Для Махмуда II там оборудовали
специальное помещение, соединенное с казармой. Вокруг
казармы были воздвигнуты многочисленные батареи.Казарма в Рамиз-Чифтлике вместе с казармой Дауд-
паша и находившимися между ними госпиталем (Ха-
стаз(ане) и батареями должны были составить единую
линию обороны. На работах по созданию этой линии
было занято более 2 тыс. рабочих. В письмах совре¬
менников отмечалось, что работами руководили авст¬
рийские офицеры и что планы этих укреплений были
получены, по-видимому, из Вены.Одновременно шло строительство казарм в Ускюда¬
ре. Там сооружались две казармы — одна для 10 тыс.
войск инфантерии, вторая — для кавалерии. Строитель¬
ство второй казармы продвигалось очень медленно, так
что в начале 1827 г. был выстроен только остов.Строительство всех казарм обходилось очень дорого.
На каждую было ассигновано по 8 тыс. кошельков, или
4 млн. курушей. Но уже в самом скором времени вы¬
яснилось, что потребуются большие дополнительные ас¬
сигнования. Так, на строительство трех упомянутых ка¬
зарм было добавлено еще 36 тыс. кошельков (18 млн.
курушей) [7, л. 68] 6. Таким образом, строительство
одной казармы обходилось Порте около 10 млн. куру¬
шей (напомним, что в 1807 г. строительство казармы в
Ускюдаре обошлось Селиму III в 5 млн. курушей
[45, с. 94]. Естественно, за 20 лет цены изменились, и
с ели учесть, что и строительство приняло больший раз¬
мах, то приведенная цифра не должна вызывать сомне¬
ний) .К концу 1827 г. казармы, выстроенные и восстанов¬
ленные в разных городах 'империи, могли вместить до
80 тыс. войск, хотя численность регулярных войск не
превышала в то время 40 тыс. [51, с. 35 и 51]. Суще-,
■ственный недостаток всех этих казарм — то, что они
большей частью были деревянные,— приводил к частым
пожарам. Кроме того, большая скученность солдат обо¬
стряла угрозу распространения чумы: ради экономии ме-
,ста в небольшой комнате размещали 30 и более человек.Желая придать своей военной организации стройный111I
вид, султан приказал выработать особый регламент, или
устав, в котором было бы зафиксировано организацион¬
ное устройство новой армии. Предполагалось, что этот
устав будет составлен из отдельных хатт-и шерифов,
касающихся различных отраслей новой военной органи¬
зации (например, можно указать на хатт-и шериф, ко¬
торый устанавливал пенсию солдатам, покалеченным во
время учений [6, ч. II, с. 228—229]). Но все эти разроз¬
ненные хатты не были систематизированы, так что час¬
то один противоречил другому или последующий отме¬
нял то, что было установлено предыдущим.Таким образом, несмотря на все старания Махму¬
да II, на протяжении 1826—1827 гг. постоянно занимав¬
шегося военными преобразованиями, эта реформа не
получила законченного выражения в рассматриваемый
период. Напротив, беспрерывные перемены способство¬
вали лишь увеличению беспорядка (например, за 17 ме¬
сяцев три раза менялась форма одежды пехоты). И все
это происходило потому, что ни сам Махмуд II, ни его
приближенные не «мели достаточных знаний и опыта
и слепо копировали военное устройство европейцев, не
изучив его в достаточной мере и утверждая на неподго¬
товленной почве. Многие организационные вопросы ос¬
тавались недоработанными, как не был, например, ре¬
шен вопрос о продолжительности военной службы сол¬
дат, не была установлена определенная система комп¬
лектования войск.Новая пехота сначала состояла из нескольких пол¬
ков, число которых постепенно возрастало. Структура
ее была примерно такой.Каждый полк (бёлюк) состоял из 12 рот (по 100—
110 человек). Обычно пехотному полку придавались
200—300 артиллеристов и вспомогательных солдат с 10
пушками7.В 1827 г. бёлюки были преобразованы в табуры (ба¬
тальоны) из восьми рот каждый. Рота состояла из 90
рядовых (нефер), 5 офицеров, 10 унтер-офицеров, он-
баши, а также писаря, барабанщика, имама и пр.Было намечено в дальнейшем организовать при каж¬
дых трех табурах общий штаб, но в 1827 г. этого еще
не было [51, с. 21].Большие затруднения вызывало то обстоятельство,
что отдельным полкам не присваивалось ни номеров, н«
отличительных знаков или названий8. Различать их по
цвету формы было также невозможно: форму одного1121
Jцвета носили по нескольку полков, что создавало до¬
полнительную путаницу.Управление армией было в руках сераскера стам¬
бульского корпуса, который поддерживал связь с дру¬
гими сераскерами и пашами, пересылая им приказы.
В распоряжении командующего был особый генерал,
который должен был приводить в исполнение приказы
сераскера, наблюдать за формированием войск, их пе¬
редвижением и проч. Кроме него имелось еще особое
лицо (назыр, или генеральный интендант), которое ве¬
дало внутренним управлением войск, вооружением,
одеждой и жалованьем. В 1826 г. назыром был уже упо¬
минавшийся Саиб-эфенди. Во всех провинциальных го¬
родах, где формировались части новой армии, имелись
свои назыры.Регулярная пехота была вооружена ружьями со шты¬
ками. Обучение ее мало чем отличалось от того, кото¬
рое проходили низам-и джедид Селима III. Все усилия
султанского правительства были направлены к тому,
чтобы улучшить эту армию. Пехота была кадровая, ни¬
каких резервов, запаса не существовало.В 1827 г. одним из образцовых батальонов армии
считался особый батальон морских стрелков. Он был
сформирован Хюсрев-пашой еще в конце 1826 г., в быт¬
ность его капудан-пашой. После его назначения серас-
кером морские стрелки были влиты в сухопутную ар¬
мию. Вообще что касается флота, то вплоть до 1827 г.,
когда турецкая эскадра была уничтожена под Навари-
ном, он не был подвергнут преобразованиям, если не
считать некоторых мер, предпринятых с целью очище¬
ния морских сил от элементов, явно враждебных рефор¬
ме. Такого рода чистку провел капудан-паша Хюсрев
среди офицерского состава флота. Происходило это так.В декабре 1826 г., во время пребывания эскадры в
Дарданеллах, было устроено празднество, на которое
пригласили и морских офицеров. Окончился этот празд¬
ник тем, что 13 офицеров, подозреваемых в сочувствии
янычарам, были обезглавлены. Вслед за тем в Стамбуле
была произведена расправа с морскими пехотинцами
(кальонджу), связанными с янычарами. После этого эс¬
кадра капудан-паши прибыла в Стамбульский порт, где
с кораблей были высажены подготовленные Хюсрев-па-
шой морские пехотинцы.Минчаки, наблюдавший этих солдат, отмечал их хо¬
рошую подготовку [6, ч. II, л. 368—369]. По-видимому,
именно они и были включены в 1827 г. в состав пехоты
под названием морских стрелков.Кроме того, для укрепления пехоты летом 1827 г.
из топчу было выделено 1,5 тыс. человек, из которых
образовали особый корпус артиллерийских стрелков
(тюфекчи). Ввиду того что эти артиллеристы протесто¬
вали против их переформирования в пехотный полк, им
■обещали, что они по-прежнему будут считаться топчу,
командовать ими будет артиллерист и задачей их будет
служить прикрытием для артиллерии [6, ч. II, л. 226].Вообще к этому времени султан решил произвести
реорганизацию топчу, что было связано с его стремле¬
нием распространить регулярное устройство на все роды
войск.Как уже отмечалось, топчу составляли основную
■опору султанского правительства и в первые дни рас¬
правы с янычарами, и при осуществлении всех после¬
довавших за тем мероприятий. Недаром, например, по¬
сланник России в Стамбуле граф Александр Иванович
Рибопьер в одной из своих депеш характеризовал кор¬
пус топчу как самую крепкую опору султана при про¬
ведении реформ [8, л. 59].Будучи верными султану и правительству, топчу, од¬
нако, понимали свое выгодное положение и упорно дер¬
жались за свои привилегии. Например, в течение долго-
го времени они сохраняли старую форму, с которой уб¬
рали аналогичные янычарским отличительные знаки.Пока султан не имел другой опоры, он был вынуж¬
ден идти на некоторые уступки топчу (например, в во¬
просе о закрытии кофеен в Стамбуле, о чем будет ска¬
зано ниже). Однако, принимая меры по дальнейшему
укреплению и увеличению количественного состава топ¬
чу, хумбараджи и прочих войск, султан, по-видимому,
считал, что его власть настолько упрочилась благодаря
новому регулярному войску, что осенью 1827 г. решился
упразднить должность топчубаши (начальник топчу стал
тогда двухбунчужным пашой). Одновременно рацион
топчу был уравнен с пайками, установленными для пе¬
хоты и кавалерии. ІКроме того, топчу были одеты в но¬
вую форму регулярных войск.Предполагалось, что в результате дополнительных
наборов количество топчу будет доведено до 20—25 тыс.
Однако этого не удалось добиться, и в 1828 г. преобла¬
дающую их массу составляли пешие артиллеристы, кон¬
ная артиллерия была немногочисленна9. К тому же314
конная артиллерия, по свидетельству современников,
была плохо оснащена, лошади не справлялись с тяже¬
лыми пушками, громоздкие лафеты затрудняли пере¬
движение и маневрирование. Успехи в преобразовании
турецкой артиллерии были незначительны. В статье
«Описание устройства турецкого регулярного войска»
отмечалось, в частности, что в 1827 г. мало что измени¬
лось в устройстве турецкой артиллерии по сравнению
со временем ее организации [51, с. 45]. И действительно,
новые артиллеристы отличались от старых топчу лишь
тем, что не были вооружены саблями и тесаками.Весьма слабые результаты дали и все попытки сул¬
танского правительства преобразовать турецкую кава¬
лерию.Так как оплачиваемая правительством конница —
улуфели сипахлар,— подобно янычарам, была полно¬
стью деморализована, было решено ее ликвидировать, а
часть этих сипахи предполагалось влить в регулярные
новые полки.Султан хотел преобразовать всю свою иррегулярную
кавалерию в регулярные кавалерийские полки по евро¬
пейскому образцу. Однако осуществить это на практике
оказалось очень трудно. В результате всех усилий к ок¬
тябрю 1827 г. было организовано всего четыре полка
регулярной кавалерии, из них один гвардейский (состо¬
ял большей частью из сыновей пашей и правительст¬
венных чиновников). Образование регулярных кавале¬
рийских полков продвигалось очень медленно, и все они
были некомплектными. Общее количество регулярной
кавалерии не превышало 3,5 тыс. человек. Вооружение
их составляли сабли, карабины, пистолеты и пики. Со¬
гласно утверждениям современников, все новшества в
регулярной кавалерии свелись главным образом к вве¬
дению некоторой дисциплины, но не коснулись умения
маневрировать. В результате основную массу турецкой
кавалерии в 1827 г. по-прежнему составляли иррегуляр¬
ные провинциальные части, поставляемые пашами,
аянами, заимами и тимариотами. Для сбора этих частей
в случае войны, например, требовалось значительное
время, причем в лучшем случае можно было набрать.
50—60 тыс. человек, которые при первом удобном слу¬
чае снова разъезжались. Никаких существенных улуч¬
шений или преобразований в коннице вплоть до 1828 г,
не произошло І0.Среди мер султанского правительства, направленных115,
Ч Т^ : (Щ"Ък"'х° о./ у j>_на улучшение военного устройства империи, следует от¬
метить еще одну. В ряд турецких крепостей, таких, на¬
пример, как Браилов или Тульча, в 1827 г. стали прибы¬
вать регулярные войска. В результате здесь начал ус¬
танавливаться более строгий порядок. Так, если в сен¬
тябре 1826 г. полковник''русского генерального штаба
И. Н. Липранди, пользуясь полным беспорядком, царив¬
шим тогда в крепостях, беспрепятственно смог проник¬
нуть в Тульчу для изучения будущего театра военных
действий, то уже в следующем году это было бы не¬
возможно. В своих донесениях 1827 г. Липранди отме¬
чал, что со времени размещения в крепостях регуляр¬
ных войск они стали содержаться с большей осторож¬
ностью, у ворот появились посты, а на валу часовые, че¬
го прежде не бывало [16, с. 470—471].Итак, в результате военной реформы, осуществлен¬
ной в 1826—1827 гг., были образованы новые войска,
заменившие янычар. Однако новая армия была незначи¬
тельна количественно, не имела резервов, да и органи¬
зация ее далеко еще не была завершена. Обучение, ко¬
торое она проходила, было поверхностным; больше вни-І|. мания обращалось на строй. Главным достоинством
этой армии была, как справедливо отмечал Минчаки, ее
^покорность правительству: солдаты слушались своих
начальииковГ'подчинялись дисциплине и без сопротив¬
ления проходили обучение [6, ч. II, л. 22]. На это об¬
стоятельство указывал также Г. Мольтке: «Эта армия
приобрела одно качество, ставившее ее выше неисчис¬
лимых и недисциплинированных орд, которыми некогда
командовали победоносные наследники пророка: она
умела слушаться» [21, с. 8].В течение первых недель, последовавших за ликви¬
дацией янычар, организация новых войск, их обучение
и прочие мероприятия султана не встречали открытого
противодействия в Стамбуле. Объяснялось это прежде
всего тем, что потрясение от событий было велико. На¬
селение, скованное страхом, покорно подчинялось мерам
правительства. Открыто недовольство правительством в
эти дни проявлялось лишь в Боснии®и некоторых дру¬
гих провинциях.Представители реакции, лишившиеся своей воору¬
женной опоры в лице янычар и устрашенные репрессия¬
ми, вынуждены были на время притаиться. Однако при
этом их недовольство султаном и его политикой не ос¬
лабело. Довольно скоро реакционные круги оправились116
tip °Tto-: f to^+<K-
от нанесенного им удара и начали заново собираться с
силами. Реакционеры рассчитывали использовать остав¬
шихся в живых янычар, рассеянных по разным городам
империи. Они надеялись также привлечь на свою сто¬
рону и солдат новой армии. И уже летом 1826 г. опре¬
деленные круги в Стамбуле начали проявлять недоволь¬
ство политикой правительства.Сначала это выразилось в стихотворных листовках,
разбрасываемых на улицах Стамбула; в них мрачные
угрозы в адрес султана и сераскера переплетались с
предсказаниями полного провала всех реформ, неминуе¬
мого возрождения янычар и возврата всех старых по¬
рядков [6, ч. I, л. 541, ч. II, л. 71]. Через некоторое вре¬
мя в Стамбуле вновь запылали пожары. В последних
числах июля 1826 г. было поймано четверо поджигате¬
лей, которые оказались людьми из охраны сардинского
посла [6, ч. II, л. 52]. Они были казнены, но это не по¬
мешало в конце августа разгореться новому пожару, ко¬
торый причинил большой ущерб: сгорела восьмая часть
города. Реакционеры шутили тогда, что таким образом
они предоставили султану в центре города обширную
площадь для обучения его новой армии.Правительство предприняло новые репрессии. Нача¬
лись усиленные облавы. Вылавливали всех, кто внушал
хоть малейшее подозрение, — вел противоправительст¬
венные разговоры, подозревался в старых связях с яны¬
чарами и т. д. Одна за другой следовали высылки и
казни лиц, занимавших различное социальное положе¬
ние, под предлогом несоблюдения ими предписаний Ко¬
рана.В качестве предохранительной меры было решено
закрыть в Стамбуле большую часть кофеен, с тем что¬
бы пресечь возможность сборищ, на которых обсужда¬
лись государственные дела. Подавляющее число кофеен
было закрыто. Но эта мера имела неожиданный резуль¬
тат. Кроме того, что это мероприятие задело слишком
глубоко укоренившиеся привычки населения и потому
вызвало резкое недовольство, против этого категоричес¬
ки запротестовали топчу и хумбараджи.С закрытием кофеен их владельцы потеряли главный
источник доходов, а топчу и хумбараджи были матери¬
ально связаны с хозяевами кофеен, так что их закры¬
тие наносило и им существенный урон. В связи с этой
правительственной акцией топчу грозили неповиновени¬
ем и для начала отказались принять новую форму117
одежды. Правительство вынуждено было уступить им,
и в результате часть кофеен была открыта. (Между
прочим, казна на этом даже выиграла, так как каждый
владелец вновь открытой кофейни должен был уплатить
50 курушей.)Никакие меры правительства, ни даже самые стро¬
гие репрессии не могли пресечь проявлений недовольст¬
ва. В сентябре 1826 г. антиправительственные настрое¬
ния вылились в крупный заговор, центром которого стал
город Измид. Во время ликвидации янычарского корпу¬
са в Измид и его окрестности было сослано большое
количество янычар.Организатором заговора явился старый янычарский
мютевелли, проживавший в деревне Картал близ Изми-
да. Он объединил всех недовольных уничтожением яны¬
чар. К нему присоединились янычары из Измида и дру¬
гих городов. В Стамбуле к участию в заговоре была
привлечена охрана султанских животных, так называе¬
мые мандраги, составлявшие особый корпус из 400 че¬
ловек.Напрасно правительство старалось изолировать но¬
вые войска в казармах — уберечь их от общения с па¬
родом. Солдаты и офицеры этих войск были втянуты в.
заговор. Среди примкнувших к заговорщикам были и
офицеры столичного корпуса новой армии, в том числе
даже один тысячник.В Измиде заговорщиков также поддержали солда¬
ты, недавно набранные в регулярные войска. План дей¬
ствий мятежников был следующий: участники заговора
должны были всячески возбуждать в народе недоволь¬
ство правительством, отдельными государственными чи¬
новниками, т. е. всеми организаторами и сторонниками
реформ. После предварительной подготовки, по особому
сигналу, мятежники должны были выступить. Однако
измидские заговорщики начали открытый мятеж, не
дождавшись сигнала: солдаты перестали подчиняться
своим начальникам и произвели нападение на пашу и
других представителей правительства. Но мятеж не ус¬
пел развернуться, так как правительство приняло энер¬
гичные меры по его подавлению. В Измид для этого
было отправлено четырехтысячное войско. Организаторы
мятежа были схвачены и преданы пыткам. Мандраги
подверглись истреблению. Последовали новые казни (с
конфискацией имущества казненных) и высылки.Чтобы не дать мятежу возможности перекинуться с118азиатского берега на европейский, преградить между
ними сообщение, в Босфоре и Мраморном море курси¬
ровали военные корабли. Вскоре мятеж был подавлен.Заслуживает внимания тот факт, что из общего ко¬
личества казненных заговорщиков почти треть состав¬
ляли солдаты и офицеры новой армии [6, ч. II, л. 280—
282, 304, 341; 92, 27.10.1826]. И еще: выступление оппо¬
зиции было организовано при активном участии улемов,
о чем свидетельствуют репрессии против многих духов¬
ных лиц во время подавления мятежа [6, ч. I, л. 541 —
542, ч. II, с. 282, 305].Положение правительства в описываемый период ос¬
ложнялось тем, что сторонники преобразовательной по¬
литики представляли тогда весьма узкую социальную
прослойку, концентрировавшуюся вокруг султана, при¬
чем даже и среди этой прослойки не было единства. То
же обстоятельство, что Махмуд II, обладая деспотиче¬
ским характером, заставлял всех подчиняться своей во¬
ле, хотел решать все вопросы по своему усмотрению,
вызывало недовольство и противодействие многих его
приближенных. Хотя вопросы, связанные с новой внут¬
ренней организацией Османской империи, с изысканием
средств на содержание армии, на строительство казарм
и прочее, обычно обсуждались высшими правительствен¬
ными сановниками, но все эти обсуждения носили по
большей части формальный характер, так как все ре¬
шения принимались самим султаном, не терпевшим,
чтобы кто-то высказывал мнение, противоположное его
точке зрения [6, ч. II, л. 90].Все это усугублялось придворными интригами и лич¬
ной враждой, разгоревшейся между садразамом и се-
раскером. Садразам старался тогда внушить султану
недоверие к сераскеру, уверяя его, что Ага Хюсейн-паша
слишком усилился благодаря своему влиянию на вой¬
ска и потому стал опасен. Обстановка все более нака¬
лялась. А в это время среди улемов и той части прави¬
тельственных чиновников, которые были недовольны по¬
литикой султана, вынашивались новые планы заговоров,
целью которых было ограничение власти Махмуда II и
возрождение старых порядков.Еще одна попытка мятежа произошла в Стамбуле в
октябре 1826 г. На этот раз в роли зачинщика высту¬
пил бекташи по имени Луледжи Ахмед. Участниками
заговора явились несколько пощаженных янычарскихН офицеров, бывшие бекташи, несколько хумбараджи и119
топчу. Их поддержали те элементы, представлявшие
городские низы, которые рассчитывали на восстановле¬
ние старых порядков и возрождение янычар. Но в ре¬
шительный момент топчу испугались и выдали властям
Луледжи Ахмеда. Многочисленные казни вынудили оп¬
позиционеров на время прекратить их деятельность. Од¬
нако это было временным затишьем, которое сразу пре¬
кращалось, как только правительство попадало в за¬
труднительное положение. Например, когда осенью1827	г. произошла наваринская катастрофа, в Стамбуле
сразу же зашевелились улемы [9, л. 21]. И особенно это
проявилось в трудные для османов дни русско-турецкой
войны 1828—1829 гг. когда в связи с военными неуда¬
чами и голодом усилилось брожение среди остатков
янычар и всех реакционеров11.Положение султанского правительства было слож¬
ным не только из-за постоянного противодействия ре¬
акции. Особое значение и очень важные последствия
имели затруднения, связанные с его попытками пода¬
вить национально-освободительные движения нетурец¬
ких народов.Упорство султана в борьбе против греков привело его
к острому конфликту с великими державами. Вполне
естественно, что иностранные государства учитывали
резкое ослабление мощи Османской империи, связан¬
ное с проведением реформ. Ни для кого не составляло
секрета, что вооруженные силы Османской империи на¬
ходились в этот период в критическом состоянии в связи
с тем, что старая военная организация была разрушена,
а новая еще не была создана.Иностранные государства, и в первую очередь Анг¬
лия и Франция, поспешили использовать тяжелое поло¬
жение Османской империи в своих интересах, искали
подходящий момент для того, чтобы завладеть принад¬
лежавшими Османской империи землями и упрочить
свои экономические позиции как в самой империи, так
и на территориях, освобождавшихся от власти султана.
Англичане укрепились в греческих областях, французы
подбирались к Алжиру и устанавливали тесные связи с
Мехмедом Али-пашой в Египте.В связи с этим возникает вопрос о том, каково бы¬
ло отношение западных держав к реформам Махму¬
да II.Позиция держав в отношении реформ была самым
тесным образом связана с общим направлением их..120
внешней политики. В конечном итоге она определялась
экономическими и политическими интересами этих дер¬
жав. Поэтому версия о том, будто французы и англича¬
не являлись инициаторами и ревностными помощника¬
ми турецких реформ, при первой же проверке фактами
оказывается ложной.Французы и англичане меньше всего заботились о ту¬
рецких реформах, укреплении османского государства и
прочем, когда объявляли себя сторонниками целостно¬
сти Османской империи и представляли себя в качест¬
ве друзей турок.За громкими фразами о сохранении европейского
равновесия, о целостности Османской империи и системе
статус кво скрывалось стремление Англии оказать про¬
тиводействие своей сопернице России в ее продвижении
на Балканы и желание не допустить распространения
влияния России на Османскую империю.Маркс и Энгельс неоднократно отмечали это. Говоря
о противодействии, которое оказывала Англия распро¬
странению влияния России в Турции, Маркс связывал
это со страхом Великобритании перед укреплением Рос¬
сии в Проливах: «Англия не может согласиться, чтобы
Россия завладела Дарданеллами и Босфором. Это собы¬
тие нанесло бы и в торговом, и в политическом отноше¬
нии тяжелый, если не смертельный удар британской мо¬
щи» [3, с. 11].Такая политика должна была обеспечить торгово-
экономические интересы • Великобритании, закрепить
ближневосточный (конкретно османский) рынок за анг¬
лийской промышленностью и политическое влияние Анг¬
лии в Османской империи. Заинтересованность англий¬
ских промышленников рынками Леванта и Османской
империи особенно усиливалась в этот период в связи
с тем, что европейские рынки были тогда малодоступ¬
ными ввиду установления протекционистских тарифов в
ряде стран. В Османской империи при наличии капиту-
ляционного режима и крайне низких пошлин на ввози¬
мые в страну товары британские капиталисты рассчи¬
тывали создать благоприятные условия для широкого
использования всех ресурсов страны. Маркс и Энгельс
указывали также, что в действительности статус кво в
Османской империи сохранен быть не мог, так как им¬
перия, как и весь остальной мир, не оставалась в одном
и том же положении. По образному выражению Марк¬
са, сохранить статус кво в Османской империи было
так же невозможно, как невозможно «приостановить на
определенной стадии гниение трупа павшей лошади и
предотвратить его полное разложение» [2, с. 2].Фактически и сами англичане только на словах при¬
держивались политики статус кво. Экономические и по¬
литические соображения побуждали их нарушать эту
систему, как это было, например, в 1827 г., когда дер¬
жавы осуществили свое вмешательство в разрешение
греческого вопроса.Таким образом, политика таких держав, как Анг¬
лия и Франция, называвших себя друзьями турецких
реформ, сводилась к тому, чтобы, натравливая османов
против России, в то же время устраивать свои дела за
счет той же Османской империи.Естественный интерес вызывает вопрос о том, как
расценивались реформы султана Махмуда II в России.
Дипломатические представители России, находившиеся
в Стамбуле в 1826—1827 гг., придавали большое значе¬
ние событиям, развертывавшимся перед их глазами.Например, Минчаки, пытаясь в июне 1826 г. пред¬
сказать, каковы будут последствия уничтожения яны¬
чар, допускал, что в том случае если за этим в Осман¬
ской империи последуют дальнейшие реформы, то ре¬
зультаты этой, как он писал, «революции» могут быть
самыми неожиданными и трудно учесть всю важность
и все последствия ее для Европы. По его мнению, в ре¬
зультате реформ Османская империя могла приобрести
большой вес в системе политического равновесия Евро¬
пы [6, ч. I, л. 512].Происходившие в Османской империи события, свя¬
занные с уничтожением янычар и образованием регу¬
лярной армии, вызвали глубокий интерес и у царского
правительства. Это отразилось, в частности, в инструк¬
ции Министерства иностранных дел А. И. Рибопьеру,
которая вменяла ему в обязанность с величайшим вни¬
манием наблюдать за ходом и результатами реформ,
проводимых Махмудом II, так как Россия не может рав¬
нодушно отнестись к этим обширным мероприятиям, ко¬
торые могут задеть ее интересы [10, л. 40].Особый интерес Николая I и его правительства к ту¬
рецким реформам объяснялся тем, что русские дипло¬
маты того времени предполагали серьезные последствия
этих преобразований не только для самой Османской
империи, но и для России и других держав. Они предви¬
дели тогда два наиболее вероятных исхода этих реформ.Первый. Учитывая то обстоятельство, что реформы
глубоко задели не только веру, обычаи и старинные уч¬
реждения империи, но и частные интересы большей ча¬
сти населения, они предполагали, что проводимая Мах¬
мудом II политика вызовет самое яростное сопротивле¬
ние широчайших слоев населения страны. Причем, по
их мнению, реакция населения на реформу, вводимую
при помощи мер крайней жестокости, должна носить та¬
кой же ожесточенный характер.Наблюдая многочисленные попытки мятежа, имевшие
место в Османской империи, в условиях все ширившего¬
ся ее упадка и при ее расстроенных финансах, русские
дипломаты считали вероятным, что ближайшим резуль¬
татом всего этого может явиться полная анархия в ос¬
манском государстве, истребление правящей династии и
падение Османской империи [10, л. 41].Однако они не исключали и второго варианта, т. е.
того, что реформы могут оказаться успешными, что в
результате уничтожения янычар произойдет возрожде¬
ние империи и постепенно будет создана боеспособная
армия.Учитывая эти две возможности, правительство Ни¬
колая I выработало в отношении Османской империи
следующую политику. Если результатом реформ будет
падение империи, то подобное крупное историческое со¬
бытие не должно явиться неожиданностью для России.
Посол России в Стамбуле должен своевременно инфор¬
мировать свое правительство о готовящихся событиях,
дабы оно могло принять такие меры, которые бы обес¬
печили России влияние на ту новую политическую ком¬
бинацию, которая заменит Османскую империю [10,
л. 41].Николай I и Нессельроде допускали и такую ситуа¬
цию, когда в случае удачи реформ правители Османской
империи переоценят свои успехи и свои силы и займут
заносчивую позицию по отношению к России, откажутся
выполнять договоры [10, л. 40]. Тогда возникнет необ¬
ходимость, считали они, силой заставить османов ува¬
жать права России и точно выполнять заключенные с
ней договоры.В соответствии с подобными установками Министер¬
ства иностранных дел представители России в Стамбу¬
ле с исключительным вниманием наблюдали за всем,
связанным с военной реформой. На основании своих
наблюдений А. И. Рибопьер делал вывод, что османские
военные реформы представляют потенциальную опас¬
ность для интересов России, так как в случае войны
между Россией и Османской империей Россия встретит¬
ся уже не с прежней разложившейся турецкой армией —
янычарами и подобными им войсками, а, может быть,
с более сильным противником [9, л. 14—15].Основной вывод, сделанный Рибопьером и сформу¬
лированный им 20 августа 1827 г в его частном письме
Нессельроде, сводился к следующему.При сложившейся летом 1827 г. обстановке, когда
отношения с османами крайне обострились в связи с гре¬
ческим вопросом, очевидно, что принудить их к разре¬
шению этой проблемы в желаемом для России духе
можно только военным путем.Султан надеется с помощью своей новой армии поко¬
рить греков раньше, чем соединенные эскадры держав
прибудут им на помощь. (Надежды султана были осно¬
ваны на том, что, во-первых, весной 1827 г., после паде¬
ния Афин, почти вся Морея была уже в руках Ибра-
гим-паши, и, во-вторых, переоценивая остроту и значе¬
ние противоречий между державами, он рассчитывал,
что взаимные претензии Англии, России и Австрии сде¬
лают невозможным их совместное вмешательство в поль¬
зу греков, а также выступление одной России.)Иллюзии султана могут быть разрушены только пу¬
шечными выстрелами на Дунае, писал Рибопьер. Необ¬
ходимо учитывать, что несколько лет мира с Россией
будут благоприятствовать усилиям султана по возрож¬
дению его империи. Если война с турками неизбежна,
то лучше воевать с ними немедленно, пока они, уничто¬
жив свою старую армию, не успели создать новую
[9, л 14—15].Преимущества, вытекающие из немедленной войны
с Османской империей, Рибопьер видел не только в том,
что легче будет воевать, пока еще не завершено воен¬
ное преобразование империи, но и в том, что таким пу¬
тем Россия заставит османское правительство согласить¬
ся на условия Лондонского трактата и это поставит Рос¬
сию в более благоприятные условия перед другими дер¬
жавами. Кроме того, война с Турцией, считал он, при¬
остановив развитие сил Османской империи, позволит
России занять по отношению к ней самую прекрасную
позицию — позицию покровительства [9, л. 16].Изложенное выше мнение Рибопьера затем было по¬
вторено и развито российским посланником в Париже
Поццо ди Борго 28 декабря 1828 г.: «Когда император¬
ский кабинет обсуждал вопрос о том, настал ли момент
поднять оружие против Порты, у некоторых, быть мо¬
жет, возникли сомнения относительно настоятельной не¬
обходимости этого шага, а именно у тех, кто недостаточ¬
но подумал о последствиях кровожадных реформ, кото¬
рые только что с таким ужасным насилием проведены
в жизнь главой Оттоманской империи. Турецкая систе¬
ма была исследована императором, и Его Величество
нашел, что она обнаруживает зачатки физической и мо¬
ральной организации, которой она прежде не обладала.
Если султан оказался в состоянии противопоставить нам
более решительное и лучше организованное сопротивле¬
ние уже сейчас, когда он едва только успел подготовить
основы для своих новых планов реформ и улучшений,
то насколько он был бы страшнее для нас, если бы
имел время упрочить их. Раз уж создалось такое поло¬
жение, мы должны почитать себя счастливыми, что ус¬
пели перейти в наступление прежде, чем опасность воз¬
росла. Ибо всякая отсрочка могла бы лишь ухудшить
наше положение и создать нам еще большие затруд¬
нения, чем те, с которыми мы встретились» [4, с. 169-—
170].Такая точка зрения была воспринята Николаем I
и практически осуществлена в 1828—1829 гг.Уведомленный своими дипломатическими представи¬
телями о военной слабости Османской империи, Нико¬
лай решил использовать это обстоятельство для осуще¬
ствления своей политики относительно этой державы,
тем более что ему в это время больше не препятствова¬
ли ни дела на Кавказе, ни война с Ираном, с которым
в 1828 г. был заключен Туркманчайский мирный до¬
говор 12.После того как усилиями трех держав при Навари-
не был уничтожен турецко-египетский флот, что нанесло
османам первый удар, началась русско-турецкая война
1828—1829 гг. Расчет Николая I оказался правильным:
в это время османское правительство не располагало
достаточными силами для успешного ведения войны
с Россией. Как уже говорилось, регулярные части ту¬
рецкой армии находились еще в стадии комплектования
и обучения, оружия и боеприпасов не хватало, офицер¬
ский состав был малочисленным и недостаточно компе¬
тентным, для воссоздания флота требовалось время
и большие усилия. Наконец, плохо было налажено125-
взаимодействие регулярных войск и иррегулярных час¬
тей .Анализ сложившейся обстановки позволил В. И. Ше¬
ремету сделать следующий вывод: «Очевидно, что в ус¬
ловиях острого социально-экономического кризиса и
не сложившейся вполне новой военной организации Тур¬
ция неминуемо должна была потерпеть поражение»
[64, с. 58]. Россия одержала победу и добилась автоно¬
мии Греции.
ЗАКЛЮЧЕНИЕВесной 1828 г. началась русско-турецкая война, в хо¬
де которой впервые представилась возможность на прак¬
тике в боевой обстановке проверить новые турецкие ре¬
гулярные войска и оценить первые результаты военной
реформы Махмуда II.Что представляла собой турецкая армия, противо¬
стоявшая вооруженным силам России?Данные, которые приводят разные авторы по этому
вопросу, основанные на первоисточниках и на русских
архивных материалах, свидетельствуют о том, что Ос¬
манская империя могла тогда выставить армию, не пре¬
вышавшую 180 тыс. человек, из которой только 50—
60 тыс. составляли регулярные войска '. Такое соотно¬
шение сил в условиях незавершенной военной реформы
являлось свидетельством еще сохранявшегося преобла¬
дающего значения иррегулярных формирований в турец¬
кой армии.Подготовка Турции к войне включала меры, имев¬
шие целью укрепление гарнизонов дунайских крепо¬
стей, для чего туда были направлены.отряды регуляр¬
ных войск Учения регулярных войск проводились днем
и ночью. Предпринимались и другие меры, так, напри¬
мер, шла подготовка абхазских и горских феодалов для
нанесения ударов в тылу и на флангах русских войск,
был сформирован курдский 10-тысячный отряд и т. д.Османское правительство столкнулось в это время
с серьезными трудностями, связанными с недостатком
оружия, снаряжения и боеприпасов, а также с замед¬
ленным и недостаточным набором рекрутов. Число лю¬
дей, вступавших в армию, оказалось гораздо меньше
предполагавшегося, призыв к «священной войне» не дал
ожидаемых результатов. Особую озабоченность султана
вызывало недовольство в войсках, проявлявшееся в бун¬
тах и мятежах, циркулировании упорных слухов о гото¬
вящемся янычарами и их сторонниками перевороте127
8 Стамбуле, что вынуждало султана удерживать в сто¬
лице до 30 тыс. регулярных войск.Тем не менее постепенно начинались военные дейст¬
вия. Хотя, как указывается в ряде источников, развитие
военных действий шло очень медленно, к началу лета1828	г. на территорию Европейской Турции выступили
шесть (по другим данным — десять) батальонов обучен¬
ных регулярных войск, а также пять батальонов конни¬
цы и азиатское ополчение. Общее командование этими
вооруженными силами было возложено на Агу Хюсейн-
пашу, который достиг к этому времени 70-летнего воз¬
раста.Не вдаваясь в подробности и детали военных дейст¬
вий в ходе кампании 1828 г., которые уже нашли свое
отражение в научной военно-исторической литературе,
остановимся лишь на вопросе о том, как проявили себя
новые турецкие регулярные войска, комплектование и
обучение которых было еще далеко не закончено, дока¬
зали ли они свою боеспособность и тем самым — право
на существование. Этим войскам пришлось действовать
в трудных условиях: при недостаточности и некомпе¬
тентности командного состава армии, при малой мобиль¬
ности артиллерии, недостатке транспортных средств и
необеспеченности медицинской помощью.Представляется убедительным и справедливым мне¬
ние, которое высказал недавно по этому вопросу исто¬
рик В. И. Шеремет, исследовавший русско-турецкую вой¬
ну 1828—1829 гг. «...На первом этапе войны,— писал
он,— турецкие регулярные части в ряде случаев оказали
упорное сопротивление русским войскам. Массовое де¬
зертирство и развал армии, захватившие прежде всего
иррегулярные отряды, относятся уже к кампании 1829 г.»
И далее: «Итоги кампании в Европейской Турции, не¬
смотря на падение шести дунайских крепостей и Варны,
показали, что турецкая армия выполнила главные зада¬
чи первого этапа войны и задержала неприятеля в пре¬
делах первой оборонительной линии» [64, с. 46, 48].
С еще большей определенностью о той роли, которую
сыграли новые турецкие войска в ходе военной кампа¬
нии 1828 г., высказался в свое время Г. Мольтке, ана¬
лизируя действия русских войск: «В Пазарджике, Коз-
лудже и под Варной они были разбиты в открытом поле
вновь созданными турецкими войсками». Заключая кри¬
тический обзор кампании 1828 г., Г. Мольтке писал:
«Если принять в соображение огромные жертвы, кото-128
рыми ознаменовалась для русских кампания 1828 г., то
трудно сказать, кто ее выиграл или потерял: русские
или турки» [17, с. 357].По свидетельству ряда источников (в том числе ев¬
ропейских газет того времени и документов из русских
архивов), военные успехи турецких регулярных войск,
одержанные ими в 1828 г., рассматривались султаном
Махмудом II как убедительный аргумент в пользу про¬
ведения дальнейших реформ, и в частности завершения
военной реформы.В настоящей работе мы рассмотрели османский опыт
модернизации в его конкретно-исторической форме, свой¬
ственной начальному этапу османского реформаторского
движения XIX в., когда основные цели преобразовате¬
лей были сосредоточены главным образом на укрепле¬
нии государственной власти, подчинении окраинных фео¬
далов власти султана и на перестройке армии.Для правильной оценки исторического значения со¬
бытий 1826 г. необходимо иметь в виду, что данный пе¬
риод явился лишь началом длительного процесса преоб¬
разований, протекавшего с отдельными отступлениями
на протяжении всего XIX века и даже выходящего за
рамки этого столетия. На разных этапах этого долгого
пути выдвигались и, насколько это было возможно, раз¬
решались те или иные конкретные задачи, соответство¬
вавшие определенному уровню общественно-экономиче¬
ского и политического развития страны. Можно указать
некоторые вехи, отмечающие последующие фазы преоб¬
разований. Это заключительный период правления сул¬
тана Махмуда II и реформы 30-х годов, направленные
на осуществление политики централизации государствен¬
ного аппарата, завершение военной реформы и проведе¬
ние ряда мероприятий в гражданской области, в сфере
образования, культуры и быта. За этим последовали ре¬
формы периода Танзимата, которые были ознаменованы
изданием двух хорошо известных документов: Гюльха-
нейского хатт-и шерифа 1839 г., с провозглашением ко¬
торого связано имя видного османского государственно¬
го деятеля Мустафы Решид-паши, и хатт-и хумаюна
1856 г. Танзиматские реформы, как уже отмечалось в ли¬
тературе, «создавали ряд необходимых условий для раз¬
вития капитализма в Турции и в то же время способ¬
ствовали приспособлению страны к потребностям миро¬
вого капиталистического хозяйства» [34, с. 160]. Созда¬
вая соответствующие материальные предпосылки, эти5 Зак. 1*4129
реформы содействовали зарождению буржуазной право¬
вой мысли в Османской империи.Указанные периоды османской истории с достаточной
полнотой освещены в отечественной литературе. Непо¬
средственно следуя друг за другом, эти реформы тем
не менее в каждом отдельном случае протекали в осо¬
бых исторических условиях, были вызваны к жизни раз¬
ными причинами и должны были разрешить свои опре¬
деленные внутриполитические и внешнеполитические
задачи.Имея в виду указанную перспективу развития осман¬
ского реформаторского движения первой половины
XIX в., обратимся к периоду, составляющему предмет
нашего рассмотрения, и попытаемся определить основ¬
ные цели и задачи, характерные именно для этого
времени.На начальном этапе реформаторского движения в ре¬
зультате сокрушительных военных поражений и значи¬
тельных территориальных потерь, в условиях обостре¬
ния национально-освободительного движения порабо¬
щенных балканских народов, создавшего непосредствен¬
ную угрозу сохранению целостности империи, а также
обострения соперничества держав за влияние на осман¬
ское правительство османская правящая верхушка при¬
шла к осознанию горького факта отсталости своего го¬
сударства и необходимости догнать передовые державы
Запада. Вместе с тем становилось все более очевидным,
что разрешить эту сложную задачу возможно лишь пу¬
тем отказа от устаревших порядков в пользу нововведе¬
ний, в частности при помощи восприятия западных
идей и учреждений.Поскольку особенно остро и наглядно отсталость
проявлялась в военной сфере, то и первые попытки ре¬
форм были обращены на преобразование армии. Осуще¬
ствление этих мер на практике шло вразрез с традици¬
онными представлениями и вековыми обычаями, прави¬
лами и нормами, действующими в Османской империи.
Такая резкая ломка устоявшихся представлений и по¬
рядков вызвала ожесточенное сопротивление со стороны
консерваторов — представителей феодально-клерикаль¬
ной реакции. В процессе острой борьбы, которая велась
между сторонниками старого и нового, происходила эво¬
люция османского государства и общества, шла их глу¬
бокая перестройка и вырабатывался некий синтез тра¬
диционных и современных институтов.130
Такая трансформация предопределила и подготовила•складывание новой социально-политической структуры
•османского общества. На некоторые существенные ас¬
пекты этой эволюции обратила внимание И. М. Сми-
лянская, указавшая: «Подверглась трансформации
структура господствующего класса: в связи с упадком
традиционных видов военной службы (военных ополче¬
ний и янычарских корпусов) и некоторым развитием
наемных контингентов обнаружилась тенденция к де¬
феодализации военных прослоек; вследствие того, что
усилилась роль богатства как признака, определявшего
положение индивида в обществе, повысился интерес фео¬
дальных слоев к городским формам экономической дея¬
тельности, это повело к усилению провинциальных фео¬
дальных прослоек, приобщенных к хозяйственной дея¬
тельности» [59, с. 193].В рассматриваемый период (т. е. в начале XIX в.)
•османотурецкое общество оставалось еще на уровне раз¬
витого феодализма2. На начальном этапе реформатор¬
ского движения XIX в стояла задача перехода от фео¬
дальной деспотии к феодально-абсолютистскому госу¬
дарству. Решалась эта задача путем преодоления сепа¬
ратистских тенденций крупных окраинных феодалов,
проведения политики централизации государственного
аппарата и создания новой армии, в основе комплекто¬
вания и обучения которой лежали совершенно новые
принципы. Осуществление этой программы на данном
этапе истории позволило правящим кругам Османской
империи в сложной внутренней и международной обста¬
новке сохранить свою державу и продолжить преобра¬
зования, открывавшие перед страной перспективы бур¬
жуазного развития. Преодоление и ликвидация наибо¬
лее архаичных феодальных институтов, служивших тор¬
мозом развитию, сыграли существенную роль, подго¬
товив почву для следующего этапа реформ и в бо¬
лее отдаленной перспективе—-реформ периода Тан-
зимата.Американский исследователь Дэнкварт Ростоу в
статье «Модернизация Турции в исторической и сравни¬
тельной перспективе» высказал в свое время соображе¬
ние о поучительности изучения османского опыта модер¬
низации, поскольку полезно выявить и учесть те пре¬
пятствия, с которыми столкнулись османы на пути мо¬
дернизации, и даже их ошибки (см. [82, с. 93]). Однако
следует признать, что сравнение с результатами, достиг¬5*131
нутыми другими странами, ставшими на путь модерни¬
зации, говорит не в пользу османского опыта.Представляется, что ограниченная результативность
предпринятых усилий в значительной мере была пред¬
определена моделью модернизации, избранной осман¬
скими реформаторами, в соответствии с которой приори¬
тет отдавался реформам в области политической над¬
стройки (армия), а осуществление реформ в социальной
и экономической областях откладывалось на неопреде¬
ленное будущее.
ПРИМЕЧАНИЯВведение1	Целый ряд исследований, посвященных общим и частным ас¬
пектам османских реформ периода Танзимата (1839—1876), был
опубликован в 60—80-х годах (работы А. Д. Новичева, Н. А. Ду-
линой, М. Н. Тодоровой, Ф. Ш. Шабанова и др.).2	Разные аспекты вопроса европеизации или модернизации Ос¬
манской империи в последние годы привлекли к себе внимание мно¬
гих советских и зарубежных исследователей, посвятивших этой проб¬
леме свои работы (см [35, 55; 60], а также [66; 79, 82, 85]).Глава I1	Махмуд II родился в 1785 и умер в 1839 г., в возрасте 54 лет.2	Османский историк конца XIX—начала XX в. Абдурахман
Шереф-эфенди посвятил Халет-паше одну из глав своей книги «Та-
рих мусахабелери». В ней подробно излагается биография этого
видного османского государственного деятеля. В 1802—1806 гг. он
возглавлял турецкое посольство во Францию, султаном Муста¬
фой IV был сослан, а при султане Махмуде 11 благодаря своей
активной деятельности, направленной на подавление своеволия круп¬
ных феодалов (в частности, благодаря успешно проведенной им в
1810 г. военной экспедиции против багдадского наместника Кючюк
Сулейман-паши), достиг высокого положения. Автор особо отмеча¬
ет то обстоятельство, что Халет-паша был главным врагом неза¬
вершенной военной реформы Селима III, затрагивавшей интересы
янычар (см. [>84, с. 27]).3	«Особое внимание этеристы уделяли установлению связей с
сербским освободительным движением. Еще в 1804 г. сербский на¬
род, первым на Балканах, поднялся на всеобщее освободительное
восстание. Оно произвело громадное впечатление на греков, уви¬
девших в нем пример для подражания. Не раз, когда сербам при¬
ходилось туго, к ним на выручку прибывали отряды греческих клеф-
тов и арматолов» [25, с. 68]. Подробно о борьбе Сербии за незави¬
симость см. [33].4	Вопрос о происхождении, социальной природе и значении
аянства в истории Турции широко обсуждался в советской и зару¬
бежной научной литературе По этому вопросу см [28, 42; 43].6	По вопросу о заключении Союзного пакта и его значении
см. [45, с. 283—291; 28, с. 54—58; 43, с. 177—178].6	О резком обострении отношений между султаном Махму¬
дом II и праьителем Египта Мехмедом Али-пашой, приведшем к133\
возникновению турецко-египетского конфликта 1831—1833 гг., см
[49]. л7	Основные тенденции политической и экономической экспансии
западноевропейских держав (Франции, Англии и Австрии) в пер¬
вой половине XIX в. на Ближнем Востоке, и в частности в Осман
ской империи, подробно анализируются в книге В. И. Шеремета
«Османская империя и Западная Европа» [63].8	Подробно о турецко-французских отношениях этого перио¬
да см. [39, с. 9—23].9	По вопросу об экономической экспансии Англии в Османской
империи см. [63]. Англичане сумели добиться некоторых льгот для
своей торговли еще в конце XVIII в 30 октября 1799 г. турец¬
кое правительство издало особый акт о свободе торговой навига¬
ции Англии в Черном море и на правах наибольшего благоприят¬
ствования [22, с. 35].1° Отставка садразама Юсуф-паши объяснялась, по-видимому, не
его преклонным возрастом, а тем, что он сделал султану пред¬
ставление о необходимости заключить мир с Россией, поскольку «нет
средств поднять общий упадок воинственности турецких войск»
а на помощь французов рассчитывать нельзя [52, т. 3, с. 322].11	Этот факт упоминают А. Петров, А. И. Михайловский-Дани
аевский и др.12	В нашей работе не затрагиваются вопросы, связанные с ис¬
торией создания янычарского корпуса. Здесь также не рассматри
ваются специально организационное устройство и структура янычар
ского корпуса. Эти вопросы рассмотрены в диссертации ав ора
настоящей работы [38]. История создания янычарского корпуса и
его структура обстоятельно освещены И. Е. Петросян [53; 54].
Представляется справедливым и важным соображение И Е. Петро
сян о том, что янычарский корпус был «не только военным, но и
важным политическим институтом, оказавшим большое влияние на
процессы развития государства» [54, с 191]. Важным источником
по истории янычарского корпуса XVI—XVII вв. является недавно
опубликованный турецкий трактат «История происхождения законов
янычарского корпуса» [20а].13	Убедительным подтверждением сказанного служат события,
связанные с попыткой султана Селима III произвести военную ре¬
форму (см [45, с. 89—97]).14	О дальнейшей судьбе вали Багдадского пашалыка сообщил
А. Д. Новичев. В 1830 г. Давуд-паша, стремившийся к независи¬
мости и обладавший обученными войсками, пошел на разрыв с
правительством, отказавшись платить Порте дань. Победу прави¬
тельственных войск, посланных для его подавления, облегчила чу¬
ма, истребившая войско Давуд-паши [49, с. 183].15	Подробно о борьбе султанского правительства против сепа¬
ратизма феодалов Анатолии и Курдистана и о мерах по центра¬
лизации административного управления Османской империи см.
{28, с. 51—65].16	Это отмечал А Ф. Миллер, говоря о непрочности власти
султана. «В Эпире,—писал он,'—Али-паша Тепеделенли, то подавляя
по поручению султана восстания крестьян, то используя эти вос¬
стания и договариваясь с вождями клефтов, становился все более
я более независимым от султана и Порты» [45, с. 61].17	Командующим карательными войсками Порты, направленны¬
ми в 1820 г. против Али-паши, был Хуршид Ахмед паша, незадолго
перед этим назначенный вали Морей (см. [69, с. 398—399]).334
18	Английский востоковед Г. Боуэн сообщает, что Али-паша за¬
ключил соглашение о взаимной помощи с вождями греческих мя¬
тежников и надеялся вызвать мятежи также на островах Эгейского
моря, в Сербии и Дунайских княжествах [69, с. 398—399].19	Текст яфты в переводе на французский язык помещен в при¬
ложении к книге [65, с. 212].20	Когда в 1825 г. Махмуд II потребовал от Молдавии 1,5 млнѴ
курушей для организации нового похода против греков, бояре вг
Бухаресте попытались оказать сопротивление. Этот вопрос подроб¬
но освещался в «Московских ведомостях» [90, 02 05.1825, с. 1268].21	Рагиб-паша был одним из высших государственных сановни¬
ков. Во время восстания против султана Селима III он был выслан
из Стамбула мятежниками.22	Турецкий историк И. X. Узунчаршылы называет следующих
лиц: Исмаил-ага, Хюсейн-ага, Ахмед-ага, Сулейман-ага, Хасан-ага
и с июля 1825 г.— Мехмед Джелаледдин (последний ага янычар).23	Подробные сведения о жизни и деятельности Аги Хюсейн-па-
ши содержатся в статье «Уничтожение янычарского корпуса и Ага'
Хюсейн-паша», опубликованной в 1971 г. в журнале «Тарих медж-
муасы». В ней особо подчеркивается важная роль, которую сыграл;
Хюсейн в событиях, связанных с ликвидацией янычарского корпу¬
са [72, с. 47—58].24	Эта просьба была отклонена Портой, но для развития дипло¬
матических отношений между двумя странами в Измире обосновал¬
ся американский консул [90, 16.11.1825, с. 3191].25	Непосредственным поводом для отъезда российского послан¬
ника явилась его полемика с Портой по поводу действий князя
А. К- Ипсиланти, возглавившего восстание этеристов в Дунайских
княжествах. А. К. Ипсиланти был генерал-майором русской армии,
участником Отечественной войны 1812 г. Биографические данные и
роль А. Ипсиланти в освободительной борьбе Греции см. [25, с. 75—
100].26	Рассмотрение конкретных вопросов, связанных с греческим
восстанием и мерами Османского правительства по его подавлению,
в задачи данной работы не входит. По вопросу о русско-турецких
отношениях в эти годы см. 5-й том «Внешней политики РоссииXIX	и начала XX века» [14], в котором содержится ряд важнейших
материалов, отражающих ход развития русско-турецких отношений
в начале 20-х годов XIX в. Для понимания этого вопроса большое
значение имеют следующие документы: № 122 — Записка российско¬
го правительства правительствам Австрии, Великобритании, Пруссии
и Франции от 9(21) января 1824 г. (Записка об умиротворении
Греции); №94 — Инструкция статс-секретаря К. В. Нессельроде
генеральному консулу в Бухаресте М. Я- Минчаки от 8(20) октяб¬
ря 1823 г. и ряд других.27	«Порта в течение двух лет запрещала транзитные перевозки
нашего железа и сала, неоднократно налагала эмбарго на суда»
груженные нашим зерном» [14, т. 5, с. 239].28	«Введение в действие регламента, ограничивающего свободу
мореплавания на Черном море... по меньшей мере противоречит ело-1
жившейся практике, и в результате такой меры прежде всего ока¬
залась бы парализованной торговля именно тех областей Россий¬
ской империи, которые и так больше других страдают от застоя й
торговых делах, областей, где острое и постоянно нарастающее не¬
довольство уже охватило промышленные и торговые круги, вызы
вает ропот и осуждение политики, приносящей в жертву самые135
насущные интересы упомянутых кругов». По мнению Каннинга, все
это может заставить русских коммерсантов н землевладельцев при-
соединиться к тем, кто и раньше высказывался за войну с Турцией
(имелись в виду государственные служащие и военные). «...Условия,
яа которых Порте предлагают договориться с Россией, таковы, что
Порта должна принять их без дальнейших колебаний, если хо¬
чет обеспечить благоденствие своих подданных всех состояний и
сословий» [14, т. 5, с. 712—713].29	К. В. Нессельроде неоднократно подчеркивал, что «импера¬
тор не ставит восстановление дипломатических отношений с Портой
в зависимость от исхода переговоров о Греции» (см.: Управляющий
МИД К- В. Нессельроде послу в Лондоне X. А. Ливену от 27 февра¬
ля (10 марта) 1824 г [14, т 5, с. 347—349]).і0	Победы Ибрагнм-паши в Греции «все сильней показывали
султану преимущества европейской дисциплины и вызывали у него
еще живее желание выполнить свой любимый план» [6, с. 504].31	Вопрос об использовании египетской помощи при проведении
военной реформы рассмотрен ниже.32	О восстании янычар 1825 г. сообщалось в «Московских ведо¬
мостях» от 18 апреля 1825 г. (с 1090) и от 22 апреля 1825 г.
(С. 1132).Глава II1	И. X. Узунчаршылы характеризует Мехмеда Саида Галиб-па-
шу, занимавшего пост садразама в 1823—1824 гг., как умного н об¬
разованного человека и отмечает его заслуги в качестве дипломата
и государственного деятеля (см. [88, с. 529]).2	Мехмед Селим-паша Бендерли — государственный и военный
деятель, был садразамом с 1824 по 1828 г3	Сообщая о назначении нового шейх-уль-нслама, И. X. Узун¬
чаршылы отмечает, что Асым-эфенди был весьма добродетельным
человеком, но для подготовляемой военной реформы на этом по¬
сту нужен был деятель, пользующийся авторитетом ученого-законо¬
веда (факиха) [88, с. 531].4	В хатт-и шерифе от 20.12.1827 г. по вопросу о войне с Рос¬
сией содержатся прямые указания на то, что Порта руководствова¬
лась подобными соображениями при заключении Аккерманской кон¬
венции. Например, там говорится, что на аккерманские условия
Порта согласилась «против воли, соображаясь с тогдашним своим
положением и чтоб спасти народ мусульманский в ожидании бла¬
гоприятного случая» (Прокламация Порты Оттоманской, объявлен¬
ная через хатт-и шериф 20.12.1827 г.— Военный журнал. СПб.,
1828, № IV, с. 164).5	Это мнение разделяет Говард Рид, изучавший вопрос о соз¬
дании корпуса эшкинджи. Он отметил, что в соответствии с декре¬
том 1808 г. все эсаме надлежало собрать у их владельцев, оплатив
им половинную стоимость билетов, после чего все эсаме должны
были быть аннулированы (см. [81, с. 195].)6	Вопрос относительно позиции мусульманского духовенства
(улемов) в отношении реформ, а также той роли, которую играли
улемы различных рангов в начальный период реформ Махмуда II,
подробно рассматривается в статье У. Хейда [71, с. 63—96].7	Подробности о заседании совета 25 мая 1826 г. см. [20,
с. 24—25].
8	Перечень всех участников совета приведен Мехмедом Эсад-
эфендн, который был участником этих событий. Он был тогда сек¬
ретарем стамбульского суда и участвовал в выработке ряда
важных документов. О турецких изданиях книги Мехмеда-Эсад-
эфенди «Основа победы» («Oss-іі zafer». Istanbul, 1828, 1876), на¬
писанной им в качестве официального историографа Махмуда II
см. [56, с. 39—41].9	Текст проекта закона о созданіш эшкинджи см. [20, с. 46].0	Прн изложении дальнейших событий будут часто упоминать
ся названия двух стамбульских площадей— Эт мейданы (Мясной
площади) и Ат мейданы (Ипподрома). Поэтому, во избежание не¬
доразумений и путаницы, поясним, что название Мясной
площади связано с тем, что на этой площади находились казармы
янычар и здесь происходила раздача мясных рационов янычарам.
Именно на этой площади должны были происходить учения эш¬
кинджи.11	Размеры оплаты, установленной для рядовых эшкинджи и
офицеров, приведены Минчаки (см. [6, л. 491]).12	В соответствии с этим (в ст. 35) был установлен размер
премии, которая будет выплачиваться лицам, сообщившим о смер¬
ти яиычар и эшкинджи, имевших право на пенсии.13	Текст акта помещен у Эсад-эфенди [20, с. 73—80]. На фран¬
цузский язык он был переведен как «Акт обязательства» (Acte d’en-
gagement). По турецкн документ назывался «хюджет-и шерийе»
(hucet-i $erriyye), что можно перевести как «духовный» или «свя¬
щенный акт».14	Давуд-ага прибыл в Стамбул после того, как корабль, на
котором он плыл в Морею, попал в руки греков. Ему удалось ос¬
вободиться и добраться до столицы, где он поселился у Неджиб-
эфенди — агента Мехмеда Али-паши. Султан сразу решил исполь¬
зовать его в качестве инструктора для обучения эшкинджи.Глава III1	Впоследствии в том квартале, где жили эти стражники, были
обнаружены украденные вещи, что послужило уликой против них
и доказательством их участия в грабеже (см. [80]).2	Согласно сообщению Минчаки, его уверяли, будто общее чис¬
ло восставших янычар, вместе с примкнувшими к ним горожанами,
достигало 40 тыс. [6, л. 506].3	Бешикташ — предместье Стамбула, расположенное на евро¬
пейском берегу Босфора, в 4 км от моста Галаты, место летней
резиденции двора.4	По оценке У. Хейда, общее число софт, учащихся стамбуль¬
ских медресе, в 30—40-х годах XIX в. достигало 5 тыс. [71, с. 71].5	Эта мера применялась редко, обычно только во время войны
нли важных внутренних потрясений, таких, например, как янычар¬
ский мятеж 1808 г.6	Существует, однако, н другая версия, согласно которой Мах¬
муд II во время этих решающих событий совершенно растерялся,
и все шло помимо него.7	Бююкдере — дачная местность на Босфоре, в 18 км от Стам¬
була, летняя резиденция русского посольства в Османской империи.годы русско-турецкого союза (1798/99—1804) в Бююкдере не-137
шродолжительное время находилась русская военная эскадра под
командованием вице-адмирала Ф. Ушакова.8	Многие из тех янычар, которые сначала были высланы, впо¬
следствии были казнены в местах ссылки. Их головы были потом
отправлены в Стамбул.9	Перевод с французского Г. А. Клсйнман.10	В сообщениях европейских газет и журналов того времени
'число казненных янычар было крайне преувеличено. Например, в
газете «Le Spectateur oriental», издававшейся на французском язы¬
ке в Измире (07.07.1826), утверждалось, что убито было 30 тыс.
янычар и столько же выслано Даже такие наблюдатели, как Мин¬
чаки и Базили, не избежали преувеличений: Минчаки называл 50
тыс. янычар, подвергшихся казням и высылке [6, ч. I, л. 541], а
Базили утверждал, что казнено было 25 тыс. человек [26, с. 124].11	По словам Минчаки, Пертев-эфенди был тогда наиболее влия¬
тельным членом Дивана, поскольку пользовался большим доверием
султана. Все важные дела проходили через его руки (см. [6, ч. I,
л. 536]). Характеристика Пертев-паши как сторонника умеренных
реформ, поощрявшего распространение просвещения среди населе¬
ния, содержится в книге М Т. Боджоляна [28 с. 95—96].12	Например, кулкяхья Хасан-ага, проявивший себя как убеж¬
денный сторонник правительства, был назначен мир-мираном и по¬
лучил 50 тыс. пиастров. Главный писарь янычарского корпуса Ра-
шид-эфенди получил 10 тыс. курушей и выгодный пост. Был на¬
гражден и ага Джелаледдин, найденный в одном из домов в рай¬
оне Сулеймание. Старые сейменбаши в отставке стали капыджи-
баши.13	По вопросу о назначении сераскера возникли некоторые тре¬
ния между султаном и Портой. Порта выдвигала на этот пост из-І
вестного военачальника Исмаил агу, но Махмуд II настоял, чтобы
сераскером стал А, а Хюсейн паша.14	Текст хатта опубликован в книге Эсад-эфенди [20, с. 169].15	Положительно характеризуя деятельность Эсад-паши в Си¬
рии в более поздние годы, после ухода оттуда египетских войск в
1841 г., К. Базили в своей книге «Сирия и Палестина под турецким
правительством в историческом и политическом отношении» (М.,
1962) пишет о нем как о «Эсад-паше Халебском, старом истреби¬
теле адрианопольских янычар» (с. 241).16	А Адамов высказывал мнение, что уничтожение янычарско¬
го корпуса в провинциях, за немногими исключениями, прошло еще
легче, чем в столице [23, с. 421]17	Выше уже отмечалось, что уничтожение янычарского корпуса
получило санкцию и полное одобрение со стороны высших улемов —
інейх-уль-ислама и казаскеров, поддерживавших реформы Махму¬
да II. Кроме того, рядовые муллы и софты — ученики стамбульских
медресе — приняли активное участие в подавлении янычарского мя¬
тежа. Однако следует учитывать неоднозначность позиции мусуль¬
манского духовенства в отношении реформ, что было результатом
дифференциации, имевшей место в среде улемов Рассмотрению
разных аспектов этого вопроса посвятил свое исследование У. Хейд,
полагавший, что исход попыток модернизации 20—30-х годов XIX в.
в большой мере зависел от позиции, занятой улемами (см. [71]).18	Характерно, что ни султана, ни великого везира и других
руководящих государственных сановников в ночь восстания не бы¬
ло в столице.	,138L
Глава IV1	Общее количество ямаков не превышало 2 тыс. (см. [6, ч. I,
л. 538]).2	Современный турецкий историк А. Озджан приводит данные,,
характеризующие изменения численности дворцовой стражи в Эдир-
не в разные периоды, и сообщает о полной ликвидации корпуса,
бостанджи в Эдирне в 1826 г. В статье подробно рассматривается
история преобразования стамбульских бостанджи и создание на этой
основе султанских гвардейских войск хасса (см. [78, с. 347—396])3	Переговоры в Аккермане проходили с июля по октябрь 1826 г.
Они завершились 7 октября 1826 г. подписанием Аккерманской кон¬
венции. Подробно об этом см. [61, с. 165—167] и [64, с. 15—16].О	документах, касающихся переговоров в Аккермане и текста Кон¬
венции, см. [14, т. 6, с. 499- 503, 576—581, 591—599, 632—642].4	А. Леви приводит широко распространенное среди турок мне¬
ние о том, что «военное командование, подобно музыке и скульпту¬
ре, является искусством и требует врожденного таланта. Военная
компетентность не может быть передана, ей нельзя обучить .. опре¬
деленные люди рождены командовать, а другие — повиноваться»'.
А. Леви полагает, что именно исходя из этой посылки султан не
считал нужным следовать примеру египетского паши и начинать во¬
енную реформу с подготовки обученного офицерского корпуса (см.
[77, с. 22]).5	Приложение к депеше М. Я. Минчаки — К- В. Нессельроде
[7, л. 30]. В другой, более поздней депеше сообщалось, что капу-
дан-паша Хюсрев в 1826 г. пригласил в Малатью обучать солдат,
находившихся под его начальством, французского офицера Гэйя-
ра, прибывшего из Измира с рекомендацией от французского гене¬
рального консула Давида [12, л. 24—25]6	В 1807 г 1 куруш приравнивался к 50 копейкам, а 1 ме¬
шок составлял 500 курушей.7	См. донесение Минчаки от 28 сентября 1826 г., посвященное
организации новой турецкой армии [6, ч. I, л. 224].8	Существует мнение, что это было связано с желанием прави¬
тельства сохранить в тайне свои силы (см. [51, с. 25]).9	В 1828 г. было 8 рот конных артиллеристов и 84 роты пе¬
ших.10	Османская тимарная система, которая к этому времени фак¬
тически уже совершенно изжила себя формально была упраздне¬
на Махмудом II только в 30-х годах XIX в. Все военные держа¬
ния тогда были изъяты из рук сипахи и возвращены государству
за хорошую плату. В 30-х годах продолжалось создание регуляр¬
ной кавалерии (см. [68, с. 293—295]).11	Весьма показателен, например, такой факт, что крепость Кю-
стенджи была сдана по настоянию ее гарнизона, который почти це¬
ликом состоял из старых янычар. Когда после капитуляции и сда¬
чи Кюстенджи этот гарнизон прибыл в Шумлу, 100 янычар было
•казиено (см. [41, с. 145]).12	Туркманчайский мирный договор России с Ираном был за¬
ключен 10(22) февраля 1828 г. на благоприятных для России усло¬
виях: к России отошла Восточная Армения.139
Заключение1	Количественные характеристики турецкой армии, приведенные
в книгах А. В. Фадеева и В. И. Шеремета, в основном совпадают,
различие заключается только в определении численности регуляр¬
ных войск: «Поскольку вновь сформированные регулярные части
насчитывали всего 65 тыс. человек, правительство султана было вы¬
нуждено призвать до 10 тыс. всадников-сипахов и собрать около
100 тыс. иррегулярной конницы в азиатских провинциях империи...
Всего вместе с дворцовой гвардией и гарнизонами босфорских и
дарданелльских фортов султанская Турция к весне 1828 г. имела
до 180 тыс. войск, почти две трети которых составляли феодальные
ополчения старого типа» (см. [61, с. 238]). Для сравнения приве¬
дем определение, данное В. И. Шереметом: «Османская империя,
которая спешно приводила в порядок свои вооруженные силы, мо¬
гла выставить армию около 180 тыс. человек, из них до 50 тыс.
регулярных войск» [64, с. 31]. Подробная характеристика количе¬
ства, состава и состояния армии Османской империи в начале вой¬
ны 1828—1829 гг. содержится в книге Г. Мольтке [17, с. 34—38,
78].2	По вопросам, связанным с формационным характером и уров¬
нем стадиального развития османского общества, см. [59]/
ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРАКлассики марксизма *1.	Маркс К- Война в Бирме.— Русский вопрос.— Любопытная дип¬
ломатическая переписка.— Т. 9.2.	Маркс К и Энгельс Ф. Британская политика — Дизраэли. - Эми¬
гранты,— Мадзини в Лондоне.— Турция.— Т. 9.3.	Энгельс Ф. Действительно спорный пункт в Турции.— Т. 9.4.	Маркс К Русская политика по отношению к Турции.— Т. 9.5.	Энгельс Ф. Внешняя политика русского царизма.— Т. 22.ИсточникиАрхив внешней политики России (АВПР).Фонд Канцелярия, Константинополь6.	Д. 2356, ч. I—II, 1826 г, М. Я Минчаки.— К. В Нессельроде.7.	Д 2361, 1827 г М. Я Минчаки — К В. Нессельроде.8.	Д 2363, 1827 г. А. И. Рибопьер — К- В. Нессельроде.9.	Д. 2366, 1827 г. А. И. Рибопьер — К. В. Нессельроде (частная
переписка).10.	Д. 2367, 1827 г. А. И. Рибопьер — К- В. Нессельроде.11.	Д. 2369, 1828 г. А. И. Рибопьер — К. В. Нессельроде.12.	Д. 2379, 1829 г. А. И. Рибопьер — К. В. Нессельроде.Фонд Главный архив, СПб.13.	1—9, 1827 г., д. 4 (Дело о приготовлении Турции к войне с
Россией, о политических происшествиях в оной и о событиях
по этим же предметам в Молдавии, Валахии, Австрии и Египте).14.	Внешняя политика России XIX и начала XX в. Документы Рос¬
сийского Министерства иностранных дел. Сер. 2-я, 1815—1830 гг.
Т. 5(13) (Январь 1823 — декабрь 1824) и т. 6(14) (Январь
1825 —декабрь 1826). М., 1982—1985.15.	Кутузов М. И. Из личной переписки. Выписка из секретного до¬
несения военному министру М. Б. Барклаю де Толли оі
14.12.1811; Военному министру М. Б. Барклаю де Толлй от
18.10.1811,—Знамя. 1948, № 5.* Работы К. Маркса и Ф Энгельса приведены по 2 му изда¬
нию Сочинений.
■ 16. [Липранди И. П.] К истории первой турецкой войны при им¬
ператоре Николае Павловиче. Из некогда секретных донесений
полковника И. П. Липранди.— Русский архив. М., 1877, кн. 6.17.	Мольтке Г. Русско-турецкая кампания в Европейской Турции
1828 и 1829 гг. СПб., 1873.18.	[Рибопьер А. И.] Записки графа Александра Ивановича Рибо-
пьера.— Русский архив. М., 1877, кн. 1—5.19.	Юзефович Т. Договоры России с Востоком. СПб., 1869.20.	Assad Efendi. Precis historique de la destruction du corps des
janissaires par le Sultan Mahmoud en 1826. Traduit du turc par
A. P. Cassin de Perceval. P., 1838.20a. Мебде-и Канун-и Иеничери оджагы тарихи (История происхож¬
дения законов янычарского корпуса). Изд. текста, пер. с ту¬
рецкого, введение И. Е. Петросян. М., 1987.21.	Moltke Н. Campagnes des Russes dans la Turquie d’Europe en
1828 et 1829. T. 1. P., 1854.22.	Noradounghian G. Recueil d’Actes internationaux de l’Empire Ot¬
toman. II. P., 1900.Литература23.	Адамов А. Ирак Арабский. Бассорский вилайэт в его прошлом
и настоящем. СПб., 1912.24.	Арунова М. Р., Орешкова С. Ф. Русский посол в Стамбуле.
(Петр Андреевич Толстой и его описание Османской империи
начала XVIII в.). М., 1985.25.	Арш Г. Л. Тайное общество «Филики Этерия». Из истории борь¬
бы Греции за свержение османского ига. М., 1965.26.	Базили К■ М. Очерки Константинополя. СПб., 1835.27.	Базили К■ М. Сирия и Палестина под турецким правительством
в историческом и политическом отношениях. М., 1962.28.	Боджолян М. Т. Реформы 20—30-х годов XIX века в Османской
империи. Ер., 1984.29.	Взгляд на внутреннее состояние Турецкой империи.— Вестник
Европы. 1829, № 11.30.	Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII—
начало XX в. М., 1978.31.	Гасратян М. А., Орешкова С. Ф., Петросян Ю. А. Очерки исто¬
рии Турции. М., 1983.32.	Гуськова Е. Ю. Достижение Сербией автономии и националь¬
но-освободительное движение на Балканах.— Балканские ис¬
следования. Проблемы истории и культуры. М., 1976.33.	Достян И. С. Борьба сербского народа против турецкого ига.
XV—XIX вв. М., 1958.34.	Дулина Н. А. Османская империя в международных отношени¬
ях (30—40-е годы XIX в.). М., 1980.35.	Желтяков А. Д. К вопросу о вестернизации Турции в новое
время.— Историография и источниковедение истории стран Азии
и Африки. Вып. II. Л., 1968.36.	Исторический и статистический взгляд на последнее десятиле¬
тие Турции.—■ Телеграф. М., 1832.37.	Каменев Ю. А. К истории реформ в османской армии в XVIII в.—
Тюркологический сборник. 1978. М., 1984.38.	Клейнман Г. А. Кризис военной системы феодальной Турции. К
истории уничтожения янычарского корпуса. Автореф. канд. дис.
М., 1949.142
39.	Клейнман Г. А. Русско-турецкий союз 1799 г.— Доклады и со¬
общения исторического факультета МГУ. Вып. 3. М., 1945.40.	Клот-бей А. Б. Египет в прежнем и нынешнем своем состоянии.Ч.	1—2. СПб., 1843.41.	Лукьянович. Описание турецкой войны 1828 и 1829 гг. Ч. I.
СПб., 1844.42. Мейер М. С. Аяны и их место в османской истории.—Тюрколо¬
гический сборник. 1979. М., 1985.43.	Мейер М. С. Новые явления в социально-политической жизни
Османской империи во второй половине XVII—XVIII вв.— Осман¬
ская империя. Система государственного управления, социаль¬
ные и этнорелигиозные проблемы. М., 1986.44.	Мейер М. С. О соотношении светской и духовной власти в Ос¬
манской политической системе в XVI—XVIII вв.— Ислам в ис¬
тории народов Востока. М., 1981.45.	Миллер А. Ф. Мустафа паша Байрактар. Оттоманская империя
в начале XIX в. М., 1947.46.	Миллер А. Ф. Разложение военно-ленной системы и попытки
реформы в Турции в конце XVIII — начале XIX в. Доклад на
XXVI Международном конгрессе востоковедов. М., 1963.— Мил¬
лер А. Ф. Турция. Актуальные проблемы новой и новейшей
истории. М., 1983.47.	Михайловский-Данилевский А. И. Описание турецкой войны в
царствование императора Александра, с 1806 до 1812 года. Т. I—
И. СПб., 1843.48.	Новая история стран зарубежной Азии и Африки. Изд. 2-е,
испр. и доп. Л., 1971.49.	Новичев А. Д. История Турции. II. Новое время. Ч. 1 (1792—
1839). Л., 1968.50.	О новом образовании турецких войск по составу войск евро¬
пейских держав.— Военный журнал. СПб., 1828, № 6, II.51.	Описание устройства турецкого регулярного войска, составлен¬
ное из сведений, полученных по октябрь 1827 г.— Военный жур¬
нал. СПб., 1828, № 6, III.52.	Петров А. Война России с Турцией 1806—1812 гг. Т. 1—3. СПб.,
1885—1887.53.	Петросян И. Е. К истории создания янычарского корпуса.—
Тюркологический сборник. 1978. М., 1984.54.	Петросян И. Е. Трактат о янычарах как источник по истории
Османской империи начала XVII в.— Источниковедение и тек¬
стология средневекового Ближнего и Среднего Востока. М., 1984.55.	Петросян Ю. А. Идеи «европеизации» в общественно-политиче¬
ской жизни Османской империи эпохи нового времени.— Тюрко¬
логический сборник. 1976. М., 1978.56.	Петросян Ю. А. Турецкая публицистика эпохи реформ в Осман¬
ской империи (конец XVIII — начало XX в.). М., 1985.57.	Прокламация Порты Оттоманской, объявленная через Хатти-
шериф 20 декабря 1827 г.— Военный журнал. СПб., 1828, № 4.58.	Пукевиль Г. Жизнь Али паши Янинского со времени его детства
до 1821 г. М., 1822.59.	Смилянская И. М. Социально-экономическая структура стран
Ближнего Востока на рубеже нового времени (На материалах Си¬
рии, Ливана и Палестины). М., 1979.60.	Тодорова М. Н. Англия, Россия и Танзимат. М., 1983.61.	Фадеев А. В. Россия н восточный кризис 20-х годов XIX в.
М., 1958.
62.	Фадеева И. JI. Официальные доктрины в идеологии и политике
Османской империи (османизм — панисламизм). XIX — началоXX	в. М., 1985.63.	Шеремет В. И. Османская империя и Западная Европа — вто¬
рая треть XIX в. М., 1986.64.	Шеремет В. И. Турция и Адрианопольский мир 1829 г. Из ис¬
тории Восточного вопроса. М., 1975.65.	Andreossy М., le cornte. Constantinople et le Bosphore de Thrace
pendant les annees 1812, 1813 et 1814 et pendant l’annee 1826.
P., 1828.66.	Beginning of Modernization in the Middle East. The Nineteenth
Century. Ed. by W. R. Polk and R. L. Chambers. Chicago and
L„ 1968.67.	Belgiojoso Chr. T. La vie intime et la vie nomade en Orient.
Scenes et souvenirs de voyage.— Revue etrangere. P., 1855, № 6.68.	Belin M. Du regime des fiefs militaires dans 1’Islamisme et prin-
cipalement en Turquie.— Journal Asiatique. Sixieme Serie, t. XV.
P., 1870.69.	Bowen H. Ali Pasha Tepedelenli.— The Encyclopaedia of Islam.
New ed. Vol. I. A.-B. Leiden — L., 1960.70.	Cattawi. Le regne de Mehemed Aly d’apres les archive russes en
Egypt. Т. 1. [Б.М., б.г.].71.	Heyd U. The Ottoman «ulema» and Westernization in the Time
of Selim III and Mahmud II.— Studies in Islamic Society and Ci¬
vilization. Vol. IX. Jerusalem, 1961.72.	Jenigeriligin kaldirilmasi ve Aga Hflseyin pa§a.— Tarih mecmuasi.
Istanbul, 1971, Augustos, № 7.73.	Jouannin J. M. et Gaver J. Turquie. P., 1840.74.	Kurati S. E. Halet Efendi, Mehmed Said.— The Encyclopaedia of
Islam. New ed. Vol. Ill, Fasc. 41—42. Leiden — L., 1965—1971.75.	Layish A. Uriel Heyd’s Contribution to the Study of the Legal,
Religious and Political History of the Ottoman Empire and Modern
Turkay.— British Society for Middle Eastern Studies Bulletin.
Vol. 9. L„ 1982.76.	Levy A. Military Reform and the Problem of Centralization
in the Ottoman Empire in the Eighteenth Century.— Middle Eas¬
tern Studies. Vol. 18, № 3. L., 1982.77.	Levy A. The Officer Corps in Sultan Mahmud II’s New Army
1826—39.— International Journal of Middle East Studies. Vol. 2,
№ 1. L„ 1971.78.	Ozcan A. Hassa ordusunun temeli Mu’allem Bostaniyan-i Hassa
ocagi. Kurulu$u ve Te^kilati.— Tarih dergisi. Istanbul, 1984, № 34.79.	Political Modernization in Japan and Turkey. Ed. by R. E. Ward
and D. A. Rustow. Princeton, 1964.80.	Precis historique des Revolutions de Constantinople en 1807,
1808 et 1826. Traduit du turc par M. Puscich. P., 1830.81.	Reed H. A. Ottoman Reform and Janissaries: the E^kenci layihasi
of 1826 — Papers Presented to the First International Congress
on the Social and Economic History of Turkey (Hacettepe Uni¬
versity, Ankara, July 11 —13, 1977). Ankara, 1980.82.	Rustow D. A. The Modernization of Turkey in Historical and Com¬
parative Perspective.— Kemal H. Karpat and Contributors. Social
Change and Politics in Turkey. Leiden, 1973.83.	Shaw S. J. Some Aspects of the Aims and Achievements of the
Nineteenth Century Ottoman Reformers.— Beginning of Moderni¬
zation in the Middle East. Chicago, 1968.144
84.	$eref Efendi Abdurrahman. Tarih Musahabeleri. Ankara, 1985.85.	Todorov N. L’europeisation de l’Empire Ottoman.— Istanbul a la
jonction des cultures Balkaniques, Mediterraneenes, Slave et Ori¬
entals aux XVI—XIX-е siecles (Actes du Colloque international.
Istanbul, Oct. 15—20, 1973). Bucarest, 1977.86.	Tschudi R. Bektashiyya.— The Encyclopaedia of Islam. New ed.
Vol. I, Fasc. 19. Leiden—L., 1959.87.	Birinci Askeri Tarih Semineri. Ankara, 24—27 мая 1983.— Turko-
logischer Anzeiger (T.A 11). Wien, 1985, № 311, c. 3188.	Uzun(ar$ili I. H. Osmanli Devleti te^kilatmdan kapukulu ocaklari.
I. Acemi ocagi ve yeni^eri ocagi. Ankara, 1943.89.	Volney C. F. Voyage en Egypte et en Syrie pendant Ies annees
1783, 1784 et 1785. Т. I—II. P., 1823.Периодические издания90.	Московские ведомости. 1824, 1825 и 1826.91.	Телеграф. М., 1832, № 13.92.	Le Spectateur Oriental. 1826, 1827. Ismir.
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВАга капы — резиденция аги янычар, его дом и канцелярия; совет
при are, включавший главных офицеров корпуса, в том числе
двух заместителей аги — сейменбаши и кулкяхью.
ага янычар — главный начальник янычарского корпуса, одновремен¬
но комендант Стамбула.Яджем-и оглан —• новобранец, новичок. Христианский юноша, про¬
ходивший специальную подготовку для службы в янычарском
корпусе. Корпус аджем-и огланов входил в состав постоянного
войска капыкулу, состоявшего на жалованьи у султана..акче — мелкая серебряная монета, чеканилась в Османской империи
с XIV в.; в XVII в. была заменена курушем, равным 120 акче.
акынджи — иррегулярные конные отряды ополчения; жили за счет
захваченной у врага добычи,
амельманде — инвалид, ветеран.Асакир-и мансуре-и Мухаммедие — Победоносное войско Мухамма¬
да— новые регулярные войска, созданные в 1826 г.
аспра (аспер) — европейское название монеты акче.Ахи—дервишеский орден; средневековое военно-религиозное брат¬
ство, имевшее тесные связи с ремесленниками и торговцами,
интересы которых защищало,
ашчи — повар.ашчибаши (уста) —главный повар. В его обязанность, кроме при¬
готовления пищи, входило сторожить арестованных янычар, со¬
державшихся в тюрьме (на кухне); самое младшее офицерское
звание в янычарском корпусе..аяны — нотаблн, наиболее богатые и влиятельные представители
провинциального мусульманского населения; новая группа вну¬
три правящего класса Османской империи, особенно усилившая¬
ся в XVIII — начале XIX в.Баб-ы Али (Порта, Высокая или Блестящая Порта)—турецкое на¬
звание канцелярии великого везира, выполнявшей функции пра¬
вительства Османской империи; там же проходили заседания
правительственного Дивана,
байрактар (алемдар) — знаменосец, носящий двуцветное (желто¬
красное) знамя янычарского полка,
балта асмак — букв, «вешать топор». Одна из янычарских привиле¬
гий — право вывешивать на стройке, на борту судна или в
лавке знаки янычарского полка и взимать плату с хозяина,
■балтаджи — личная стража султана — 400 гвардейцев, вооруженных
топорами и алебардами,
башдефтердар — главный казначей, управляющий финансовым ве¬
домством Османской империи.-башкараколлукчу (башэски) — старейший янычар, начальник вете¬
ранов, один из унтер-офицерских чинов в янычарском корпусе.а 46
башчауш — возглавлял 300 чаушей, при помощи которых произво¬
дил наказания провинившихся янычар; вел запись в корпус но¬
вых янычар; командовал 5-й орта. Должность замещалась од¬
ним из унтер-офицерских чинов,
бейлербей— первоначально титул пашей — наместников Румелии,
Анатолии, Сирии, позже — правитель крупной территориально-
административной единицы — эялета.
бейлербейлик—самая крупная территориально-административная
единица в Османской империи,
бейликчи — глава канцелярии Бейликчи калеми.Бейликчи калеми — главная канцелярия Баб-ы Али, где изготов¬
лялись документы, исходившие от имени султана,
бекташи — один из религиозных мусульманских дервишеских орде¬
нов, распространенных в Османской империи. Бекташи были
тесно связаны с янычарами и поддерживали их антиправитель¬
ственные выступления,
бёлюк — крупное подразделение янычарского корпуса, тактическая
единица. Подразделялся на сотни. Количественный состав коле¬
бался от 500 до 2 тыс. человек,
бёлюкбаши — командир бёлюка.
бинбаши — тысячник.бостанджи — садовник; солдат дворцовой стражи султана,
бостанджибаши — начальник дворцовой стражи,
вакф (вакуф) —■ неотчуждаемые владения мусульманского духовенст¬
ва, религиозных учреждений (земля и другое имущество); иму¬
щество, пожертвованное на религиозные и благотворительные
цели. Пользовался налоговыми и правовыми льготами,
вали — правитель области, провинции, вилайета,
валиде (валиде султан) — титул матери правящего султана,
ваххабизм — религиозно-политическое течение в суннизме. Секта
ваххабитов возникла в середине XVIII в. в Центральной Аравии
(основатель Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб), проповедовала воз¬
вращение к чистоте раннего ислама и отказ от заимствованных
новшеств, требовала от мусульман избегать роскоши, отражала
стремление арабов к объединению,
везир — высший чин государственного сановника в Османской им¬
перии.векиль — доверенный, уполномоченный; представитель правительства,
векил-и хардж — интендант, ведал продовольствием янычарской
орта.Великий везир (или садразам)—паша высшего ранга (трехбунчуж¬
ный), высокопоставленный государственный сановник, глава
султанского правительства, представляющий исполнительную
власть, главнокомандующий османской армии,
вилайет — провинция, область, основная единица административно-
территориального деления Османской империи в XIX в.
девширме — применявшийся до XVII в. способ пополнения янычар¬
ского корпуса — принудительный набор христианских подрост¬
ков (так наз. налог крови с албанцев, босняков, греков, бол¬
гар, армян), проводился раз в пять лет. Новобранцы обраща¬
лись в ислам.дербенджи — представители местного населения, занимавшиеся охра¬
ной дорог, перевалов, мостов,
деребей — букв, «господин долины», представитель феодальной ди¬
настии, стремящийся к политической самостоятельности,
дефтердар —казначей.
джебеджи — корпус оружейников, входил в состав постоянного
войска, состоявшего на жалованьи у султана,
джебели — вооруженный всадник, воин феодальной кавалерии, комп¬
лектовавшейся владельцами тимаров и зеаметов.
джизье — подушный налог, взимавшийся с немусульманского муж¬
ского населения в пользу казны.Диван — совет.Диван-и хумаюн — верховный султанский совет. В его состав вхо¬
дили: садразам, шейх-уль-ислам, капудан-паша, казаскеры, деф-
тердары, нишанджи и другие сановники,
забит — полицейский.завие — небольшой дервишский монастырь,
загарджибаши—янычарский офицер, командир 64-й орта,
займ-—феодал, владелец крупного служебного держания—зеамета.
зеамет — феодальное земельное владение с доходом от 20 тыс. до
100 тыс. акче, первоначально давалось пожизненно за несение
военной службы, позже стало наследственным,
иджтихад — способность и право компетентного факиха выносить
собственное решение по важным вопросам религиозной и об¬
щественной жизни на основе Корана и сунны и руководствуясь
основными нормами фикха.
имам — предстоятель на молитве, духовный руководитель, глава му¬
сульманской общины
кади •— судья, отправлял правосудие на основе шариата, выполнял
некоторые административные функции,
каза — административно-территориальная единица, часть санджака,
управлялась каймакамом.
казаскер (кадиаскер) — войсковой судья, высший духовный сан, сле¬
дующий после шейх-уль-ислама, ведал юстицией и просвеще¬
нием В Османской империи было два казаскера — румелийский
и анатолийский.каймакам — заместитель, временно исполняющий обязанности ка¬
кого-либо должностного лица, управляющий казы.
каймакам-паша — заместитель великого везнра (когда тот находил¬
ся в действующей армии),
кальон — военный корабль,
кальонджу —• матрос, морской пехотинец,
капудан-паша — командующий флотом.капыджибаши — один из младших придворных чинов, офицер двор¬
цовой стражи. Корпус капыджи — охрана дворцовых дверей.
Капыджибаши — начальник охраны внутренних дверей дворца,
капыкулу — букв, «рабы правительства», постоянное войско, состо¬
явшее на жалованьи у султана. В него входили: янычарская пе¬
хота, гвардейская конница, корпуса пушкарей (топчу), оружей¬
ников (джебеджи), артиллерийской обозной службы (топ ара-
баджи), водовозов (сака) и аджем и огланов.
кесе — кошелек; денежная единица, равная 500 курушам,
кетхуда (кяхья) — управляющий делами богатого или знатного че¬
ловека; старшина ремесленников,
кёле — раб, солдат наемной армии в Ираке.кёлемены — династия багдадских пашей, происходивших из рабов,
кёшк — небольшой дворец, особняк, летняя резиденция,
клефт — букв, «разбойник», греческий партизан, боровшийся против
османских властей,
коджабаши — староста местной мусульманской общины, сельский
староста.148
кулкяхья (или кулкетхудасы)—первый заместитель аги янычар,
командовал подразделением янычарского корпуса бёлюк, ведал
хозяйством корпуса и порядком в нем.
куруш — см. акче.
кятиб — писарь, писец.кяхьябей — один из трех главных помощников великого везира, ве¬
дал сферой внутренних дел
кяхьяери (или капукяхья) — представитель янычарского корпуса пе¬
ред агой или агент аги, передавал приказы аги начальникам
гарнизонов пограничных крепостей, вел сношения с местными
властями провинций, в которых были размещены янычары,
ляиха — проект, докладная записка.мевлеви — один из религиозных дервишских орденов Османской им¬
перии. Был основан в XIII в. Мевлана Джелаледдином Руми.
Пользовался расположением султанов и высших сановников, в
начале XIX в. занимал господствующее положение по отноше¬
нию к другим орденам,
медресе — мусульманское духовное училище при мечети,
мекгеб — мусульманская духовная школа,
мектубчу — главный секретарь великого везира.
мешихат — ведомство шейх-уль-ислама.
мири — государственная казнамирмиран — двухбупчужный паша, управляющий небольшим горо¬
дом, военачальник в округе или городе в мирное время,
мутасарриф — правитель округа, санджака, высшая административ¬
ная и военная должность в санджаке,
муфтий — мусульманский богослов, духовное должностное лицо вы¬
сокого ранга в мусульманской религиозной иерархии,
мухафыз — комендант внутренней или пограничной крепости или
форта.мюдеррис—доктор мусульманского богословия, преподаватель мед¬
ресе.мюльтезим — откупщик налогов.мюсадере — конфискация имущества сановников, подвергшихся
опале.мюселлимы — воины османской конницы в XIV в.
мютевелли — янычарский офицер, имевшийся в каждой орта, изби¬
рался из наиболее авторитетных япычар, ведал выморочным
имуществом, деньгами орта и суммами, известными под наз¬
ванием «средства помощи» («ярдым сандыклар»),
мютеселлим — доверенное лицо вали, заместитель мутасаррифа или
санджакбея.
назыр — управляющий, инспектор,
нефер — рядовой.низам-и джедид — новая система, совокупность реформ, предприня¬
тых при султане Селиме III (1789—1807), и название регуляр¬
ного войска, созданного в это же время
нишанджи — хранитель султанской печати, один из высших придвор¬
ных чинов в Османской империи,
обученные сеймены — регулярное войско, которое учредил в 1808 г.Мустафа-паша Байрактар.
ода — помещение, комната; мелкое подразделение янычарского кор¬
пуса.одабаши — один из офицерских чинов янычарского корпуса, помощ¬
ник чорбаджи, наблюдал за порядком в своем подразделении
и выполнением различных предписаний.
оджак — очаг, семья; название янычарского корпуса, символизиру¬
ющее его единство. Состоял из трех больших подразделений:
джемаат, бёлкж и сеймен,— в каждое из которых входило раз¬
ное число подразделений орта. Первоначально основные под¬
разделения различались по происхождению и функциям, позже
различия стали чисто формальными. Общее число орта в трех
подразделениях—196. Кроме того было еще 33 орта аджем-и
огланов.
онбаши — десятникорта — подразделение янычарского корпуса Количественный состав
орта колебался от 100 до 500 человек В более позднее время
наблюдалось резкое сокращение числа солдат в орта,
пара—-мелкая серебряная монета, равная 1/40 куруша,
паша — высший титул военных и гражданских чиновников в Осман¬
ской империи.пашалык — крупная военно-административная единица в Османской
империи (эялет или вилайет), управляемая пашой,
пиастр — см. курушПорта — см. Баб ы Али. Официальное название османского прави¬
тельства в русских источниках,
реис-эфенди (рейс уль-кюттаб) — один из трех главных помощников
великого везира, до 1836 г. возглавлял ведомство внешних сно¬
шений.риджал — высший государственный чиновник. Обычно этот титул
применялся к трем главным сановникам империи — кяхья-бею,
реис-эфенди и башдефтердару.
садразам — см. великий везир.сака — водовоз, водонос; один из корпусов капыкулу.
санджак (лива) — букв, «знамя»; крупная военно административная
единица, часть вилайета,
санджак-бей — управитель санджака, облеченный военной и адми¬
нистративной властью,
санджак-и шериф — знамя Пророка.сеймен (секбан) — букв, «собачий сторож», ловчий, егерь; название
одного из крупных подразделений янычарского корпуса,
сейменбаши (секбанбаши) — заместитель янычарского аги, началь¬
ник подразделения сеймен, замещал ушедшего в поход агу
в управлении столицей.Сенед и иттифак — Союзный договор, заключен в 1808 г. в период
правления Мустафа-паши Байрактара между османским пра¬
вительством и крупными аянами
сераскер — командующий османскими войсками.силяхдар — оруженосец, один из высших придворных чинов; наз¬
вание постоянного кавалерийского корпуса, находившегося на
государственной оплате,
сипахи — феодалы, владельцы тимаров и зеаметов, а также турец¬
кая феодальная кавалерия, подразделявшаяся на улуфели си~
сипахлар — конную гвардию, состоявшую на жалованьи у сул¬
тана, и тимарных сипахи ■— кавалерию, поставляемую тимарио-
тами, ополчение,
софта — ученик медресе.талимли аскер назыры — инспектор регулярных войск,
текке — дервишский монастырь, обитель.теракки -— прибавка к жалованью янычар за выслугу лет или за
военный подвиг (2—3 акче в день),
тимар -— условное пожалованье, феодальное земельное владение с150
доходом от 3 тыс. до 20 тыс. акче, первоначально жаловалось
пожизненно за несение воинской службы, позже стало наслед¬
ственным,
тимариот — владелец тимара.топ арабаджи — корпус артиллерийской обозной службы, входил в
состав постоянного войска капыкулу.
топчу — корпус пушкарей и литейщиков пушек, артиллеристы (пе¬
шие и коииые), входил в состав постоянного войска капыкулу.
топчубаши — начальник корпуса артиллеристов.топхане — литейный двор, где отливались пушки, лафеты, произ¬
водились артиллерийские снаряды. Там же находились казар¬
мы топчу.улем (множ. ч. улама)—высшее мусульманское духовенство, бого¬
словы и законоведы, привилегированное сословие,
улюфе — жалованье, выплачиваемое янычарам,
уста — см. ашчибаши.
факих — знаток фикха, законовед,
фикх —теория мусульманского права,
фирман — указ, издаваемый от имени султана.фетва — письменное юридическое заключение шейх-уль-ислама о до¬
пустимости того или иного действия или мероприятия с точки
зрения мусульманской религии; каноническое толкование акта
или события на основе Корана,
хасеки отурагы — получающий пенсию инвалид,
хасса — султанские гвардейские войска, созданные в 1826 г.
хатт — указ.хаджегян — член правительства, входящий в состав Дивана,
хекимбаши — главный медик султана,
ходжа — духовное лицо, мусульманский учитель,
хумбараджи — бомбардир; название одного из корпусов османской
армии.хумбараджибаши—командир корпуса бомбардиров,
чорбаджи — букв, «раздатчик супа»; янычарский офицер,
шариат — комплекс юридических норм, принципов и правил поведе¬
ния, религиозной жизни и поступков мусульманина,
шейх-уль-ислам— глава мусульманского духовенства, главный
толкователь шариата возглавлял духовное ведомство — ме-
шихат.Эндерун агалары — придворная военная школа, основанная в 1826 г.
эсаме — документ, билет, по которому производилась выплата жа¬
лованья янычарам,
эски одалар — старые казармы в Стамбуле.эшкинджи — янычары, находящиеся на действительной военной слу¬
жбе (в отличие от ветеранов и инвалидов на пенсии); название
новых регулярных войск, учрежденных в 1826 г.
эялет — до середины XIX в. крупная административно-территориаль¬
ная единица Османской империи, управлялась бейлербеем илн
вали,
юзбаши — сотник.ямак — букв, «помощник», здесь — солдат вспомогательных войск,
обслуживавших гарнизоны крепостей и фортов; более раннее
значение—-солдат новых формирований, посылаемых в завое¬
ванные области для несения там гарнизонной и пограничной
службы.151
янычары (ени чери) — новое войско, созданное в XIV в., постоян¬
ное профессиональное пехотное войско, состоявшее на жало¬
ванья у султана, входившее в состав войск капыкулу. Ликвиди¬
ровано в 1826 г.яя — пехотное войско, созданное в первой половине XIV в. из
тюркского населения османского бейлика, получало жалованье
и продовольствие во время походов. Предшественник янычар¬
ского войска. Упразднено в конце XVI в.УКАЗАТЕЛЬ ИМЕНАбдул Хамид I 6
Абдурахман-паша 93
Адамов А. 138
Александр I 16, 17
Андреосси 7, 9, 11
Арш Г. Л. 8, 47
Ахмед-паша 18
Ахмед-эфенди 9Базили К. М. 76, 77, 85, 89, 138
Байрон Дж. 42Бендерли см. Мехмед Селим-
пашаБоджолян М. Т. 138
Боуэн Г. 133Вольней К-Ф. 13Галиб-паша Мехмед Саид 33,
34, 51, 107, 136
Голенищев-Кутузов М. И. 18,
19Гуськова Е. Ю. 8
Гэйяр 139Давуд-ага 70, 75, 90, 137
Давуд-паша 25, 134
Деде Мустафа-ага 79
Джанбаз Юсуф Курд 58, 59,
72, 74
Дервиш-паша 36
Дулина Н. А. 15, 133Еттиба Бехчет-эфенди 59
Жуаннен Ж- 91Зейн Эль Абедин 84
Ибрагим-ага 58Ибрагим-ага Кара Джехеннем
79, 84, 85
Ибрагим-паша 40, 41, 42, 47,
49, 54, 136
Исмаил-бей Сересли 31
Ипсиланти А. К 135Кадызаде Тахир-эфенди 52, 66,
78Каннинг Дж. 44, 136
Караосманоглу Осман-паша 11,
12, 25, 26
Караосманоглу Муса-бей 25,
26Кечиджизаде Иззет Молла 88
Кятибоглу Мехмед-эфенди 26Леви А. 101, 102, 139
Липранди И. П. 116
Луледжи Ахмед 119, 120Маркс К 39, 95, 121, 122
Махмуд II 3, 4, 6, 7, 16, 18,
19, 20, 21, 22, 24, 25, 26, 28,
30, 31, 32, 35, 39, 41, 42, 46,
47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54,
55, 56, 58, 67, 68, 71, 78, 80,
92, 96, 97, 99, 101, 103, 104,
105, 110, 112, 115, 119, 123,
124, 129, 133, 135, 136, 137,
138, 139
Мейер М. С. 12
Меккизаде Асым-эфенди 52,
136Мемиш-эфенди 33
Мехмед Али-паша 12, 24, 36,37,	38, 39, 40, 46, 47, 48, 53,75,	99, 104, 133
Мехмед Джелаледдин 31, 33,
51, 58, 74, 78, 135, 138
Мехмед Иззет-паша 52, 59, 77,78,	83, 84, 87, 96
Мехмед Селим-паша Бендерли51,	59, 60, 74, 76, 77, 79,
89, 92, 136
Мехмед Халид-эфенди 44
Мехмед IV 88
Мехмед Эмин-эфенди 77
Мехмед Эсад-эфенди 66, 77,91,	135, 136
Миллер А. Ф 6, 10, 132
Минчаки М. Я 5, 29, 30, 45,
46, 49, 54, 56, 65, 69, 76, 77,80,	81 91, 97, 102, 106, 108,
113, 116, 122, 135, 137—139
Михайловский-Данилевский
А. И. 17
Мола Идрис-паша 9
Мольтке Г. 116, 128, 140
Мустафа-ага 58, 72, 74
Мустафа IV 6, 133
Мустафа Решид-паша 129
Мустафа-паша Байрактар 6,10,	57, 104
Мустафа Накильджи 74, 87, 88
Мустафа Фруктовщик 74, 75,87,	88Нуман-ага 79, 87
Нессельроде К- В. 46, 123, 124,
135, 136
Николай I 122, 123, 125
Новичев А. Д. 133, 134Озджан Абдулкадыр 100, 139
Оттенфельс Ф. 45Пертев-паша 89, 90, 138
Петросян И. Е. 134Поццо-ди-Борго 125
Прозоровский А. А. 16, 17
Пукевнль Ф. 11Рагиб-паша 30, 135
Рауф-паша 92
Решид-паша Кютахья 47
Решид-эфенди 79, 138
Рибопьер А. И. 46, 114, 122,
123, 124
Рид Г 22, 57, 136
Роджерс 43
Ростоу Д. 131Саиб-эфенди 68, 69, 90, 113
Селим III 6, 10, 83, 105, 111,
113, 133, 134
Смилянская И. М. 131
Строганов Г, А. 43, 135
Стрэнгфорд 42, 44
Сулейман Неджиб-эфенди 40,52,	75, 84, 87, 96, 110, 137
Сулейман-паша Бююк 25
Сулейман-паша Кючюк 25, 133
Сулейман Фаик-эфенди 61Тодорова М. Н. 131
Торнер 42Узунчаршылы Исмаил Хаккы31,	33, 35, 52, 135, 136
Ушаков Ф. 138Фадеев А. В. 140Хабиб 68, 73, 74, 88
Халет-эфенди Мехмед Санд 7,22,	25, 94, 133
Халил-бей 77, 79
Халил Рифат-паша 59
Хасан-ага 58, 60, 74, 78, 79,
138Хасан-паша 26, 30, 109
Хасан Бахтиар-бей 93
Хейд У. 94, 136—138
Хуршид Ахмед-паша 27, 132
Хюсейн-паша 31, 32, 33, 34, 35,
50,	52, 56, 57, 59, 69, 71, 76,77,	80, 83, 84, 90, 96, 97, 100,
119, 127, 135, 138
Хюсрев-паша 26, 103, 113, 139Чапаноглу 11, 12, 25Шабанов Ф. Ш. 133
Шеремет В. И. 128, 140
Шсреф-эфенди Аббурахман 24,
133Шериф-паша 20Эльхадж Садык-эфенди 59
Эсад-эфенди Мехмед см. Мех-
мед Эсад-эфенди
Эсад Мухлис-паша 93, 138Юсуф-бей 31
Юсуф-паша 16, 134Ябан Абади Али-эфенди 59
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИИАвстрия 15, 16, 17, 139, 134
Аккерман 53, 102, 136, 139
Акра 24Албания 8, 10, 27, 28, 36
Алеппо 13, 28, 30
Анадолу Хиссар 93
Анатолия 9, 11, 12, 20, 25, 26,39,	134Англия 14, 15, 16, 17, 19, 37,
42, 43, 120, 121, 122, 134
Анкара 3, 11, 22
Аравия 8, 12Ахалцыхский пашалык 108Багдад 24, 25
Балканы 8, 14
Бейлербей 74
Бессарабия 18, 19
Бешикташ 77, 137
Болгария 8, 29
Босния 8, 91, 93, 108, 116
Босфор 43, 46, 137
Браилов 18, 116
Бурса 108, 109
Бухарест 19
Бююкдере 84, 100, 137Валахия 18, 19, 29Варна 128Венецианская республика 15
Видин 9Герцеговина 8Греция 8, 29, 41, 42, 54, 125,
127, 135, 136Дарданеллы 43
Дауд-паша 69, 110
Дунайские княжества 5, 17,29,	45, 46, 135Египет 8, 12, 15, 36, 37, 38, 48Измид 91, 118Измир 11, 26, 30, 108, 109, 135,138Ионические острова 15, 42
Ирак 12
Иран 139Козлуджа 128
Крит 39
Крым 15, 19
Курдистан 9, 12, 134
Кюстенджи 137Левенд Чифтлик 6, 110Македония 8Малатья 26, 109, 139Мальта 42Месопотамия 12Миссолонги 36, 47, 54Молдавия 18, 19, 29Морея 27, 35, 36, 39, 40, 41,.42,	47, 49, 54, 124, 134
Мосул 25Наварин 41, 125Пазарджик 127
Рамиз Чифтлик 110, 111
Россия 5, 14, 15, 16, 17, 19, 43,46,	54, 55, 121, 122, 123, 124
125Румелия 9, 12, 39
Рущук 9Салоники 30, 31
Сараево (Босния) 93
Сербия 5, 8, 17, 29
Сирия 12, 39Стамбул (Константинополь) 7,
17, 19, 21, 29, 33, 34, 36, 46,57,	61, 64, 70, 73, 76, 82, 86,89,	91, 97, 98, 100, 105, 106,
ПО, 117, 119, 128
США 43Тепеделен (Албания) 26Трабзон 100
Триполис 41
Тульча 116Ускюдар 6, 80, 82, 110, 111Фессалия 10, 27, 50
Франция 14, 15, 17, 19, 120„
121, 122, 134Шумла 137Эдирне (Адрианополь) 91, 92,.100, 108, 109, 110, 139
Эпир 10, 27
Эрзурум 91, 92, 107Янина 10, 27
Яссы 17
/СОДЕРЖАНИЕВведение		3Глава I Османская империя в начале XIX в. и предпосылкиуничтожения янычарского корпуса		6Глава II Образование корпуса эшкинджи	51Глава III Мятеж янычар 15 июня 1826 г. и упразднениеянычарского корпуса	73Глава IV. Начальный этап военной реформы Махмуда II.Первые итоги модернизации Османской армии ...	97Заключение	127Примечания	 .	133Использованные источники и литература .	141Словарь терминов	146Указатель имен	153Указатель географических названий	155
Галина Александровна Клейнман
АРМИЯ И РЕФОРМЫОсманский опыт модернизацииРедактор Т. К- Гарушянц
Младший редактор Н. Н. Комарова
Художник Н. П. Ларскнй
Художественный редактор Э. Л. Эрман
Технический редактор 3. С. Теплякова
Корректор Р. Ш. ЧемернсИ Б № 15944Сдано в набор 11.04.88.Подписано к печати 26.10.88.Формат 84Х Ю8'/з2.Бумага типографская № 2.Гарнитура литературная. Печать высокая.
Уел. п. л. 8,4- Уел. кр.-отт. 8,72.Уч.-нзд. л. 9,10. Тираж 1300 экз.Изд. № 6379. Зак. № 184. Цена 1 р. 40 к.Ордена Трудового Красного Знамени
издательство «Наука»Главная редакция восточной литературы
103051, Москва К-51, Цветной бульвар, 21Набрано в московской типографии № 13
ПО «Периодика» ВО «Союзполиграфпром*
Государственного комитета СССР
по делам издательств, полиграфии
и книжной торговли 107005. Москва Б-5,
Денисовский пер., 30.Отпечатано в 3-й типографии
издательства «Наука»107143, Москва Б-143, Открытое шоссе, 28-