ИСТОРИЯ  КАВАЛЕРИИ  С  ДРЕВНЕЙШИХ  ВРЕМЕН
ДО  ЭПОХИ  НАПОЛЕОНОВСКИХ  ВОЙН

БИБЛИОТЕКА
 ВОЕННОЙ
 ИСТОРИИ
 В.  В.  ТАРАТОРИН
 КОННИЦА
НА  ВОЙНЕ
 ИСТОРИЯ  КАВАЛЕРИИ  С  ДРЕВНЕЙШИХ  ВРЕМЕН
ДО  ЭПОХИ  НАПОЛЕОНОВСКИХ  ВОЙН
 Под  общей  редакцией
А.  Е.  ТАРАСА
 МИНСК
 ХАРВЕСТ
 1999

Серия  основана  в  1998  году
 УДК  930.9
ББК  63.3  (0)  62
Т  19
 Тараторин  В.  В.
 Т  19  Конница  на  войне  :  История  кавалерии  с  древнейших  времен  до
эпохи  Наполеоновских  войн.  -  Мн.:  Харвест,  1999.  -  432  с.  -
(Библиотека  военной  истории).
 ISBN 985-433-496-1
 Три  тысячи  лет  конница  была  главной  ударной  силой  на  полях  сра¬
жений.  Однако  после  1917  года  ни  одной  книги  по  истории  конницы  на
русском  языке  не  издавалось.  Предлагаемая  работа  призвана  воспол¬
нить  этот  пробел.
 Проанализировав  множество  источников,  а  также  исследования  во¬
енных  историков  XIX  века,  автор  сделал  важный  вывод:  тактика  боево¬
го  применения  конницы  всегда  и  везде  определялась  её  организацией,
вооружением  и  характером  подготовки.
 В  книге  имеются  100  рисунков,  воссоздающих  особенности  воору¬
жения,  снаряжения  и  униформы  кавалеристов  прошлых  эпох.  Она  пред¬
ставляет  значительный  интерес  для  читателей,  интересующихся  вопро¬
сами  военной  истории.
 УДК  930.9
ББК  63.3  (0)  62
 ©  В.  В.  Тараторин,  текст  и  рисунки,
1999.
 ©  А.  Е.  Тарас,  составление  и  редакция
серии,  1999.
 ISBN  985-433-496-1

От  автора
 В  книге  «История  боевого  фехтования»  я  уже  говорил,
что  представления  наших  современников  о  тактике  про¬
шлых  веков  весьма  субъективны  и  однобоки.  По  данной
проблеме  сохранилось  чрезвычайно  мало  информации,  при¬
ходится  на  основе  отрывочных  сведений  восстанавливать
тактические  методы  армий  прошлых  эпох.  На  наш  взгляд,  ос¬
новной  недостаток  таких  исследований  в  том,  что  авторы
слабо  представляют  себе  действия  каждого  воина  в  боевом
порядке.  Увлекаясь  вопросами  стратегического  характера,
они  упускают  из  виду,  что  любое  построение  состоит  из  от¬
дельных  бойцов,  от  того,  насколько  рационально  каждый  из
них  мог  использовать  в  бою  свои  возможности,  и  зависел  ре¬
зультат  сражения.  На  этом  строилась  тактика  любой  армии.
 Ганс  Дельбрюк  в  своём  фундаментальном  труде  «Исто¬
рия  военного  искусства»  писал,  что  основным  принципом
боевого  порядка  должна  быть  простота  его  организации
и  использования.  Можно  к  этому  добавить  ещё  такое  по¬
нятие,  как  целесообразность.  Думается,  эту  работу  немец¬
кого  историка  можно  назвать  лучшей  —  в  теоретическом
плане  —  из  всех,  когда-либо  издававшихся.  Но  время  идёт,
накапливается  новая  информация,  найдены  новые  матери¬
алы.  И  нам  кажется,  что  пора  пересмотреть  некоторые  ус¬
тоявшиеся  взгляды  в  вопросах  военной  истории.
 Данная  книга  посвящена  истории  конницы  с  древней¬
ших  времён  до  периода  Наполеоновских  войн.  Пусть  читате¬
ля  не  смущает  обилие  приводимых  цитат.  Такой  стиль  изло¬
жения  выбран  намеренно,  поскольку  читатель  получает  воз¬
можность  следить  за  ходом  авторских  рассуждений,  видеть,
на  основании  каких  данных  сделаны  те  или  иные  выводы.
Спустя  столетия  после  рассматриваемых  событий  невозмож¬
но  однозначно  утверждать,  что  было,  а  чего  не  было;  поэтому
чтобы  суждения  не  выглядели  голословными,  мы  каждое  из
них  постарались  обосновать  соответствующей  цитатой.
 В  результате  изучения  первоисточников  можно  смело
сказать,  что  тактика  армий  прошлого  строилась  на  исполь¬
зовании  двух  основных  вариантов  построения:  сомкнутого
и  разомкнутого.  Они  постоянно  противостояли  и,  в  то  же
время,  дополняли  друг  друга.  Эти  боевые  порядки  исполь¬
зовались  как  в  пехоте,  так  и  в  кавалерии.  Каждый  из  них
имел  свои  достоинства  и  недостатки,  охарактеризовать  ко¬
торые  можно  следующим  образом:

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Плотный  строй  использовался  для  рукопашного  боя.
Воины,  стоя  или  двигаясь  плечом  к  плечу,  чувствовали  вза¬
имную  поддержку;  каждый  понимал,  что  сражаясь  с  про¬
тивником,  он  всегда  может  рассчитывать  на  помощь  това¬
рищей;  что  у  нападающего  в  одиночку  врага,  будь  даже  он
в  индивидуальном  плане  подготовлен  намного  лучше,  прак¬
тически  нет  шансов  победить,  поскольку  ему  противодей¬
ствуют,  по  меньшей  мере,  4—5  человек  одновременно.
 Однако  рассеявшиеся  легковооружённые  враги  имели
возможность,  не  вступая  в  рукопашную  схватку,  на  расстоянии
поражать  воинов,  стоящих  сомкнутой  массой,  дротиками,
камнями  и  стрелами,  постоянно  меняя  при  этом  позицию.
 Для  плотного  порядка  характерно  было  тяжёлое  воору¬
жение  —  панцири,  шлемы,  крупные  щиты,  поножи,  наручи,
тяжёлые  копья,  а  для  внешних  рядов  кавалерии  ещё  и  кон¬
ская  броня.  Только  имея  такую  защиту,  можно  было  выдер¬
жать  длительный  обстрел,  не  понеся  при  этом  значитель¬
ных  потерь,  и  приблизиться  к  противнику  на  расстояние
удара  копья.
 Для  рассыпчатого  боевого  порядка  характерны  лёгкость
в  движениях,  постоянный  маневр,  поэтому  воины  имели
минимум  защитного  снаряжения.  Основной  задачей  легко¬
вооружённых  было  поражение  противника  на  расстоянии
метательным  оружием.  Это  не  означает,  что  они  не  могли
формировать  сомкнутый  строй.  Всё  зависело  от  условий
боя.  Конечно,  атаковать  таким  образом  тяжеловооружённо¬
го  противника  «в  лоб»,  без  соответствующего  вооружения
и  сильных  подготовленных  коней,  было  чрезвычайно  опас¬
но;  удобнее  зайти  к  нему  во  фланг  и  тыл.  Равных  по  снаряже¬
нию,  т.  е.  легковооружённых,  можно  было  атаковать
и  «в  лоб».
 Точно  так  же  тяжеловооружённые  в  нужный  момент
могли  использоваться  для  рассыпного  боя,  но  в  течении  не¬
продолжительного  времени  и  на  короткой  дистанции.
В  первую  очередь  выбор  боевого  порядка  зависел  от  усло¬
вий  рельефа.  Для  пересечённой  местности  был  удобен  рас¬
сыпной  строй,  для  ровной,  открытой  —  плотный.  Полко¬
водцы  практически  никогда  не  использовали  какой-то  один
вариант.
 Имея  общее  представление  об  элементах  боевой  такти¬
ки,  мы  можем  попытаться  реконструировать  методы  дейст¬
вий  конницы  в  бою.
 4
 Смоленску  22  декабря  1998  г.

ГЛАВА  1
 О  колесницах
 До  того  времени,  когда  конница  заняла  надлежащее  ме¬
сто  в  военном  искусстве,  на  полях  сражений  её  с  успехом
заменяли  боевые  повозки  —  колесницы  —  самых  разных
конструкций  и  способов  запряжки.
 О  том,  где  и  кем  был  впервые  использован  этот  род
войск,  до  сих  пор  ведутся  споры.  Одни  учёные  считают,  что
колесницы  появились  в  Передней  Азии,  в  конце  IV  тысяче¬
летия  до  н.  э.,  а  затем  распространились  в  Юго-Восточной
Европе,  на  Кавказе,  в  Южно-Русских  степях,  Иране  и  Севе¬
ро-Западном  Индостане.  Другие  полагают,  что  родиной  бо¬
евых  повозок  являются  Евразийские  степи.  Палеонтологи¬
ческие  и  археологические  данные  позволяют  предполо¬
жить,  что  областью  приручения  коня  были  Южно-Русские
степи  от  Дуная  до  Волги  в  IV  тысячелетии  до  н.  э.  Образо¬
вавшаяся  здесь  скотоводческая  культура,  где  коневодство
играло  доминирующую  роль,  распространилась  затем  по
другим  регионам  Европы  и  Азии.
 Доводы,  приводимые  сторонниками  обеих  точек  зре¬
ния,  весьма  убедительны.  Аргументы,  высказываемые  при¬
верженцами  и  той,  и  другой  теории,  логичны,  но  страдают
субъективностью.  С  одной  стороны,  такая  сложная  конст¬
рукция  как  колесница  могла  появиться  только  в  достаточно
развитых  странах,  где  металлургия  и  деревообработка  сто¬
яли  на  довольно  высокой  ступени  развития.  Несомненно,
мастера  всегда  имели  нужное  количество  материала  для  ра¬
боты,  стало  быть,  на  территории  этих  стран  находились  за¬
лежи  металлов  и  рос  строительный  лес,  что  в  степных  ре¬
гионах  невозможно.  Производство  боевых  повозок  должно
было  стать  массовым,  потому  что  только  большое  число  ко¬
лесниц  обеспечивало  успех  в  сражении,  а  для  этого  нужна
была  централизованная  власть,  которой  под  силу  профи¬
нансировать  и  наладить  бесперебойную  доставку  производ¬
ственных  материалов1.
 Но,  с  другой  стороны,  для  колесничных  упряжек  нуж¬
ны  были  лошади,  причём  в  большом  количестве.  Нужен
был  резервный  фонд  конского  состава,  чтобы  заменять  по-  11 	Материалы,  наверняка,  использовались  местные,  т.  к.  привозные,  выме¬
нянные  на  продукты  производства,  оказались  бы  слишком  дорогими.

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 гибших  и  покалеченных  животных.  Нужны  были  опытные
люди,  на  практике  постигшие  искусство  выездки  лошадей.
Наконец,  нужны  были  воины  —  эниохи  и  парабаты2  —  в  со¬
вершенстве  владеющие  всеми  навыками  колесничного  боя.
 Такими  ресурсами  могли  обладать  индоевропейские  ко¬
чевые  народы,  но  оседлые  земледельцы  их  не  имели.
 Здесь-то  и  возникает  противоречие.  Передняя  Азия,
в  частности  Месопотамия,  обладала  мощной  производст¬
венной  базой  и  материалами  для  изготовления  боевых  по¬
возок,  но  в  этом  регионе  в  III  тысячелетии  до  н.  э.  не  было
развито  коневодство,  хотя  лошадь  здесь,  несомненно,  зна¬
ли.  А  индоевропейские  степные  племена,  хотя  и  имели
в  избытке  конское  поголовье  и  людей,  умевших  обращать¬
ся  с  лошадьми,  материальной  базой  и  нужными  природны¬
ми  ресурсами  для  массового  производства  колесниц  не  об¬
ладали.
 Напрашивается  вывод,  что  колесницы  с  конской  уп¬
ряжкой  могли  быть  созданы,  опробованы,  доведены  до
нужного  технического  уровня  на  территориях,  занимаю¬
щих  пограничное  положение  между  степью  и  развитыми
в  экономическом  плане  (для  того  времени)  земледельчес¬
кими  государствами,  имеющими  нужное  количество  олова,
меди,  железа,  а  также  лесные  угодья.
 Судя  по  археологическим  данным,  одной  из  таких  тер¬
риторий  могла  быть  Анатолия,  находившаяся  в  восточной
части  Центрального  плато  Малой  Азии.  До  прихода  туда
индоевропейцев:  хеттов,  лувийцев,  палайцев,  митанний-
цев,  возможно,  хурритов3  здесь  обитали  племена  хатти,  за¬
нимавшиеся,  в  основном,  скотоводством  г*  жившие  в  конце
III  тысячелетия  до  н.  э.  первобытно-общинным  строем.
(175  т.  2  с.  233-234).
 Хлынувшие  сюда  через  Кавказ  кочевники  без  труда  за¬
воевали  местное  население  и  ассимилировались  с  ним.
В  основном  это  были  племена  хеттов,  говоривших  на  йе-
сийском  языке.  К  югу  и  юго-западу  от  них  осели  лувийцы.
Возникшие  племенные  союзы  вели  между  собой  постоян¬
ные  войны.  Им  также  приходилось  отбиваться  от  новых
 2 	Эниох  (греч.)  —  возница.  Парабат  (греч.)  —  воин,  сражающийся  с  ко¬
лесницы.
 3 	Хотя  некоторые  исследователи  считают  хурритов  выходцами  с  тер¬
ритории,  где  впоследствии  образовалось  государство  Урарту  (совре¬
менная  Армения),  (199  с.  91),  все  сходятся  во  мнении,  что  хурриты
были  прекрасными  коневодами.
 6

Глава  1
 О  колесницах
 волн  индоевропейцев,  вслед  за  ними  хлынувших  в  Азию.
Возможно,  одним  из  народов,  претендовавших  на  эти
земли,  были  гиксосы4,  пришедшие  в  XVII  в.  до  н.  э.,  но  об¬
разовавшееся  до  того  (в  середине  XVIII  в.  до  н.  э.)  хетт-
ское  государство  смогло  отбросить  пришельцев,  и  те  бы¬
ли  вынуждены  пройти  стороной  на  юг,  вбирая  в  себя  по
пути  более  мелкие  племена.  Объектом  их  нападения  стал
Нижний  Египет,  пришельцы  продержались  там  более  ста
лет,  пока  фараон  Яхмос,  основатель  XVIII  династии,
не  выбил  их  в  Азию.  Возможно,  после  этого  часть  гиксо-
сов  откочевала  в  Северную  Месопотамию,  где  они  объе¬
динились  с  ранее  пришедшими  туда  хурритскими  племе¬
нами  и  образовали,  между  1450  и  1390  г.  г.  до  н.  э.  Митан-
нийскую  империю  (175  т.  2  с.  156;  199  с.  91).
 *  *  *
 Самые  ранние  из  известных  ныне  изображений  колес¬
ниц  были  найдены  в  Двуречье.  Их  датируют  III  тысячеле¬
тием  до  н.  э.,  когда  в  этом  регионе  существовало  государст¬
во  шумеров  (образовавшееся  значительно  раньше  этой  да¬
ты).  Боевые  повозки  были  ещё  весьма  далеки  от  техничес¬
кого  совершенства  и  делились  на  два  типа:  двухосные  и  од¬
ноосные  (т.  е.  с  четырьмя  и  двумя  колёсами).  Колёса  были
сплошными,  не  имели  спиц  и  обивались  металлическим
ободом.  Запрягались  колесницы  эквидами  (онаграми?,  ку¬
ланами?),  обычно  четырьмя.  На  ярмо  привешивали  пет¬
ли  —  кожаные  или  верёвочные,  —  которые  надевали  на  шеи
животных.  Узда  ещё  не  была  изобретена,  и  управляли  экви¬
дами  с  помощью  продетого  в  нос  кольца,  к  которому  крепи¬
ли  импровизированные  «вожжи».  (352,  с.  120—121;  338  с.
26;  175  т.  1  с.  364).  Поскольку  такое  управление  было  несо¬
вершенно,  бегущие  рядом  пехотинцы  подгоняли  живот¬
ных  «стрелками»5.
 4 	Есть  также  мнение,  что  гиксосы  были  союзом  западно-семитских  амо¬
рейских  или  ханаанских  скотоводческих  племён  (175  т.  2  с.  84).  Одна¬
ко,  в  то  время  эти  народы  не  знали  тактики  колесничного  боя  с  ис¬
пользованием  лошадей.  Несомненно,  они  могли  входить  в  число  заво¬
евателей,  именуемых  египтянами  «гиксосы»,  но,  скорее  всего,  нахо¬
дились  на  вторых  ролях,  ибо  доминирующее  положение,  наверняка,
занимали  индоевропейцы,  в  совершенстве  постигшие  новую  манеру
сражения.
 5 	Специальные  приспособления  для  понукания  онагров.  Представляли
собой  палки  с  вбитыми  в  них  шипами.
 7

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Ослам  спереди  навешивали  «передники»  из  кожи  или
войлока  для  защиты  от  метательных  снарядов.
 Поскольку  древние  колесницы  были  слишком  неуклю¬
жи  и  громоздки,  чтобы  самостоятельно  вести  бой,  возник¬
ло  предположение,  что  их  использовали  в  качестве  тарана
для  пробивания  фалангообразного  построения  тяжёлой
пехоты  (216  ч.  4  с.  473).  Мысль,  на  первый  взгляд,  как  будто
верная:  на  что  же  ещё  годны  столь  неповоротливые,  мало¬
подвижные  сооружения?  Гоняться  на  них  за  отдельными  во¬
инами  было  неразумно.  Вот  как  обосновывает  это  предпо¬
ложение  М.  В.  Горелик:
 «Тактическая  роль  их  в  бою  может  быть  сопоставлена
с  ролью  танков  в  войнах  XX  века.  Основная  задача  их  за¬
ключалась  в  осуществлении  прорыва  и  внесении  беспоряд¬
ка  в  ряды  противника,  уничтожении  его  живой  силы  колес¬
ничными  воинами-стрелками,  копейщиками,  дротикомета-
телями.  Колесницы  служили  прикрытием  и  опорой  пехоте.
Пожалуй,  основная  боевая  ценность  колесницы  состояла
в  психологическом  воздействии,  а  именно  в  приведении
противника  в  состояние  паники,  шока,  что  характерно
и  для  действия  конницы  в  более  позднее  время.  Как  показа¬
ла  многовековая  практика  ведения  боя,  хорошо  защищён¬
ную,  сплочённую,  дисциплинированную  и  крепкую  духом
пехоту  неспособно  обратить  в  бегство  или  расстроить  ни
одно  из  традиционных  боевых  средств,  если  оно  действует
прямым  ударом,  в  лоб.  Исключение  составляют  лишь  пол¬
ностью  защищённые  колесницы,  кони  и  их  всадники,  дей¬
ствующие  относительно  крупными  и  плотными  группами.
(181  с.  183)
 Однако,  если  взвесить  все  «за»  и  «против»,  то  получит¬
ся  несколько  иная  картина.  Проблема  состоит  в  том,  чтобы
набрать  достаточное  количество  лошадей,  а  тем  более  она¬
гров,  способных  без  страха  таранить  своим  корпусом  стену
из  составленных  щитов  и  копей.  Как  бы  ни  были  эквиды
или  лошади  хорошо  защищены  доспехами,  всё  равно  оста¬
ются  неприкрытыми  их  ноги  и  ноздри,  то  есть,  наиболее
уязвимые  части.  Каждому  онагру  противостоят,  по  мень¬
шей  мере  сразу  шесть  человек  первых  рядов,  спрятанных
за  большими  щитами.  И  уж  им-то,  несомненно,  гораздо  лег¬
че  остановить  (ранить  или  поразить  насмерть)  животное,
нежели  тому  пробить  собственной  массой  строй  людей,  ко¬
торый  сзади  подпирают  другие  шеренги.  А  ведь  достаточно
покалечить  хотя  бы  одного  онагра,  и  колесница  уже  неспо¬
собна  двигаться  дальше  Даже  в  случае,  если  ранено  или
 8

Глава  1
 О  колесницах
 убито  крайнее  из  четвёрки  животных,  чтобы  избавиться  от
него,  воину  пришлось  бы  соскакивать  с  повозки  и  обрезать
упряжь,  а  это  слишком  опасно,  если  колесница  находится
в  двух  метрах  от  противника.  Остановившаяся  или  пере¬
вернувшаяся  повозка,  в  свою  очередь,  мешает  пройти  сле¬
дующим  за  нею,  образуя  баррикаду.
 Рис.  1.  Шумерская  двухосная  колесница.  III  тыс.  до  н.э.
 Гораздо  эффективней  такая  тактика  могла  быть,  если
животных  запрягать  не  спереди,  а  позади  специально  изго¬
товленного  устройства6.  Однако  такого  рода  модели  не  ис¬
пользовались  для  ударов  по  тяжёлой  пехоте  ни  в  одной
стране  мира.
 Как  ведёт  себя  животное,  идущее  на  острия  копей,  опи¬
сал  Николло  Макиавели  в  своём  трактате  «О  военном  ис¬
кусстве»  (XVI  век):
 «Если  вы  сравните  силы,  устремляющие  лошадь  вперёд
и  удерживающие  её  на  месте,  то  увидите,  что  сила,  задержи¬
вающая,  несомненно,  гораздо  больше,  потому  что  вперёд  её
бросают  шпоры,  а  останавливают  её  копья  и  меч.  Опыт
древности  и  наших  дней  показывает  одинаково,  что  даже
горсть  сплочённой  пехоты  может  чувствовать  себя  спокой¬
но,  так  как  она  для  конницы  (либо  колесниц  —  В.  Т.)  непро¬
ницаема.  Не  ссылайтесь  на  стремительность  движения,  ко¬
 6 	По  принципу  древнеримской  жатки,  или  осадной  башни,  которая
придвигалась  к  стенам  города  быками,  впряжёнными  в  неё  сзади.
 9

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 торое  будто  бы  так  горячит  лошадь,  что  она  готова  смести
всякое  сопротивление  и  меньше  боится  пики,  чем  шпоры.
На  это  я  отвечу  следующее:  как  только  лошадь  замечает,  что
ей  надо  бежать  прямо  на  выставленные  против  неё  острия
пик,  она  замедляет  ход,  а  как  только  почувствует  себя  ране¬
ной,  она  или  останавливается  совсем  или,  добежав  до  ко¬
пий,  сворачивает  от  них  вправо  или  влево»  (68  с.  67—68).
 На  основании  этих  доводов  можно  сделать  вывод  о  не¬
возможности  применения  такой  манеры  боя  для  колесниц.
Но  зачем  же  тогда  вообще  были  нужны  древним  шумерам
их  примитивные  повозки?  Атакуя  неприятеля,  каждый  лег¬
ковооружённый  гимнет:  аконтист7,  токсот8,  или  сфендо-
нет9  время  от  времени  нуждается  в  пополнении  боезапаса.
Для  этого  он  был  вынужден  выходить  из  зоны  боя.  Токсоты
и  сфендонеты  в  этом  нуждались  в  меньшей  степени,  по¬
скольку  стрелы  и  камни  не  были  столь  громоздки,  а  вот
аконтисты  могли  нести  с  собой  не  более  3—4  дротиков,  ес¬
ли  не  имели  специального  футляра  за  спиной  (352  с.  93).
Но  даже  в  этом  случае  число  снарядов  было  ограничено.
Вероятнее  всего,  колесницы  шумеров  использовались
именно  для  подвоза  снарядов  и  сопровождали  метателей
дротиков  во  время  атаки,  чтобы  те  имели  возможность  по¬
лучать  новый  боезапас,  не  прерывая  сражения  и,  не  давая
противнику  передышки,  продолжать  атаку.
 Разумеется,  воины,  стоявшие  на  колесницах,  также
могли  принимать  участие  в  бою,  метая  во  врага  дротики
или  поражая  его  длинными  копьями.  Повозки  нуждались
в  постоянном  прикрытии  со  стороны  пеших  воинов.  В  тех
случаях,  когда  невозможно  было  остановить  атаку  против¬
ника,  аконтисты  помогали,  используя  стрекала,  вывести
колесницы  из  опасной  зоны  Когда  опасность  миновала,
они  таким  же  образом  гнали  онагров  обратно,  в  сторону
врага.  Если  противник  бывал  разбит  или  рассеян,  гимне-
ты10  имели  возможность  преследовать  его  и  поражать
в  спину.  В  этом  случае  от  них  отставали  боевые  повозки.
В  такие  моменты  колесничие  имели  возможность  показать
своё  искусство  в  полной  мере.
 7 	аконтист  —  метатель  дротика  (от  греч.  аконтис  —  «дротик)
 8 	токсот  —  лучник  (от  греч.  токса  —  «лук»)
 9 	сфендонег  —  пращник  (от  греч.  сфендон  —  «праща»)
 10 	Гимнеты  —  от  греч.  гимной  —  общее  название  всех  типов  легковоору¬
жённых  воинов.
 10

Глава  1
 О  колесницах
 Но  время  шло,  и,  когда  в  Египет  и  Месопотамию  вторг¬
лись  индоевропейцы,  имевшие  более  совершенные  колес¬
ницы,  запряжённые  лошадьми,  тактика  боя  несколько  из¬
менилась.  Конструкция  боевой  повозки  в  основном  была
одинакова  во  всех  странах.  Общими  были:  наличие  дышла
йрогнутой  формы,  ось  с  двумя  колёсами,  имеющими  спи¬
цы,  число  которых  варьировалось.  К  оси  и  дышлу  крепил¬
ся  кузов  с  площадкой,  размер  которого  зависел  от  числа  во-
ийов,  в  нём  находившихся.  Рамочная  основа  кузова  обычно
сверху  обшивалась  досками,  кожей  или  листами  металла.
Колёса  на  оси  крепились  с  помощью  чеки,  которая  не  дава¬
ла  им  соскочить.  Изобретение  уздечки  с  удилами  и  псалия-
ми  значительно  упростило  управление  конём.  Первые  уди¬
ла  были  кожаными  или  верёвочными,  но  они  натирали  жи¬
вотным  нёбо,  и  человек  научился  изготавливать  удила  из
металла.  А  чтобы  грызло  всегда  находилось  во  рту  лошади,
стали  применять  псалии,  фиксировавшие  удила.  Управле¬
ние  лошадью  с  помощью  уздечки  и  удил  оказалось  настоль¬
ко  эффективным,  что  такой  метод  сохранился  по  сей  день.
На  щёчных  ремнях  уздечки  часто  крепилц  шоры  —  куски
кожи,  не  дающие  лошади  смотреть  по  сторонам.  Это  упро¬
щало  работу  возничего,  поскольку,  не  замечая  происходя¬
щего  по  сторонам  и  сзади,  кони  меньше  пугались.
 К  верхней  части  дышла  крепилось  ярмо-перекладина,
на  которой,  в  свою  очередь,  держались  два  ярма-рогатки
для  двух  животных.  Вначале  лошадь  впрягали,  как  и  онаг¬
ра,  с  помощью  петли,  но  вскоре  этот  способ  заменили,  по¬
тому  что  петля  натирала  ей  шею.  Наиболее  эффективным
оказалось  применение  «седёлки»,  устанавливавшейся  на
холке  животного.  Она  фиксировалась  с  помощью  подпруги
и  грудного  ремня.  На  эту  седёлку  крепилось  ярмо-рогатка,
которое  к  перекладине  привязывалось  не  жёстко,  а  имело
возможность  вращаться.  Это  позволяло  лошади  двигаться
в  упряжке  свободнее,  что  значительно  снижало  вероят¬
ность  травмы  животного  и  поломки  экипажа  (352  с.  155).
 ОСНОВНЫЕ  ТИПЫ  КОЛЕСНИЦ
 Были  различия  и  в  типах  боевых  повозок.  Условно  их
можно  поделить  на  следующие  виды:
 1. 	Хеттско-египетский;
 2. 	Ассиро-вавилонский;
 3. 	Эламский;
 4. 	Китайский,  эпохи  «инь»  и  «чжоу»;
 11

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 5. 	Аравийский;
 6. 	Микенский;
 7. 	Персидский;
 8. 	Кельтский.
 Хеттско-египетская  конструкция,  как  правило,  отлича¬
лась  лёгкостью.  На  колёсах  устанавливали  4  или  б  спи^;,
возможно,  изготовленных  из  металла,  что  придавало  коде-
су  необходимую  жёсткость  и  устойчивость.  Ось,  если  и  йз-
готавливалась  из  дерева,  то  непременно  из  самых  твёрдых
сортов.  Это  относится  и  к  дышлу,  которое  обычно  не  кре¬
пилось  к  оси,  а  присоединялось  к  передней  части  кузова11.
 Крепление  ни  в  коем  случае  не  должно  было  быть  жёст¬
ким,  потому  что  на  этот  узел  приходилась  основная  нагруз-  11Рис.  2.  Хеттская  боевая  повозка.  XIII  в.  до  н.э.
 11 	Были  и  исключения.  Найденный  в  Египте  образец  колесницы,  полно¬
стью  изготовлен  из  дерева:  ось  —  из  ольхи,  колёса  и  остальные  части  —  из
ясеня;  ободья  колёс  обёрнуты  берёзовым  лыком.  Дышло  её  соединено
с  осью  (208  с.  298;  888  с.  26;  204  т.  1  с.  18).  Без  сомнения,  эта  колесница
имела  ритуальное  назначение,  поскольку  чисто  деревянная  конструкция
не  выдержала  бы  нагрузок  ни  в  быту,  ни  на  войне  (181  с.  192).
 12

Глава  1
 О  колесницах
 на,  а  при  сильной  вибрации,  которую  испытывала  колесни¬
ца  в  этой  части,  неподвижное  крепление  непременно  вело
бы  к  поломке.  Со  временем  ближневосточные  и  египет¬
ские  мастера  пришла  к  выводу,  что  ось,  которую  раньше
крепили  почти  под  центром  кузова,  следует  сместить  бли¬
же  к  его  заднему  краю.  Это  усиливало  амортизацию,  так  как
дышло  во  время  движения  раскачивалось  ещё  сильнее,  вы¬
полняя  роль  рессоры  (352  с.  147).  Но  такая  конструкция
была  пригодна  только  на  ровной  поверхности,  достаточно
 13  $8  Г.
 Рис.  3.  Египетская  колесница.  XII  в.  до  н.э.
 просторной  для  колесниц.  Для  холмистой  же  местности
эти  повозки  не  годились,  ибо  дышло  не  выдерживало  на¬
грузки  и  ломалось  (231  с.  79).  Упряжка  малоазиатских  и  еги¬
петских  повозок  состояла  из  двух  лошадей,  часто  прикры¬
тых  ламелярными  или  чешуйчатыми  доспехами,  либо  вой¬
лочными  и  кожаными  попонами  (352  с.  102,  104,  147).
 Второй  тип  колесниц  использовали  ассирийцы,  вавило¬
няне  и  урарты.  Они  были  массивнее,  чем  повозки  Малой
Азии  и  Египта.  Колёса  делали  большего  диаметра,  с  мощ
ным  внешним  ободом.  В  них  обычно  вставляли  6—8  спиц.
Кузов  был  также  большего  размера.  Поскольку  воинам  Ме-
 13

В.  Тараторин
 Конница  на  войне•
 Рис.  4.  Сражение  под  Кадешем.  Столкновение  боевых  колесниц.
 Древнеегипетское  изображение  (прорисовка).
 сопотамии  и  Урарту  приходилось  вести  бои  и  совершать
переходы  не  только  на  равнинах,  но  и  в  гористых  местнос¬
тях,  требовались  колесницы,  одинаково  пригодные  для
обоих  видов  схватки.  Мастерами  был  найден  оптимальный
вариант:  ось  они  по  ближневосточному  методу  присоеди¬
няли  к  заднему  краю  кузова,  что  делало  ход  на  равнине  бо¬
лее  мягким,  а  в  горах  к  верхней  передней  части  кузова  и  яр¬
му-перекладине  крепилась  «распорка»,  фиксировавшая  ды¬
шло  в  одном  положении  и  не  дававшая  ему  сильно  вибриро-
 14

Глава  1
 О  колесницах
 1*ать  (352  с.  155,  161,  170;  295  с.  56).  Это  значительно  упро-
дало  передвижение  повозок  по  пересечённой  местности
предохраняло  от  поломок.  Иногда  заднюю  часть  кузова
закрывали  специальным  съёмным  щитом,  обеспечивавшим
большую  безопасность  колесничим-парабатам  (352,  с.
155).  На  барельефах  можно  видеть,  что  часто  в  кузов  бое¬
вой  повозки  вставляли  своеобразный  зонт  с  привесью  на
задней  части  (352  с.  153).  Он  крепился  на  деревянном  шес-
тё,  изготавливался,  вероятно,  из  войлока  или  кожи,  покры¬
тых  металлическими  бляхами,  и  служил  дополнительной
защитой  от  стрел,  дротиков  и  камней.  Число  лошадей,  за¬
прягаемых  в  повозку,  было  различно:  2,  3,  или  4.  Их  также
покрывали  защитными  попонами  (352  с.  161).
 Конструкции  эламитских  колесниц  основывались  на  дру¬
гом  принципе.  На  оси  с  огромными  колёсами,  имевшими
широкий  внешний  обод  и  8-12  спиц,  крепилась  плоская
платформа,  часто  по  краям  снабжённая  дугообразными  по¬

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ручнями,  прикрывающими  воинов  от  опасной  близости
вращающихся  колёс.  Спереди  и  сзади  платформа  огражде¬
ний  не  имела  (352  176).  Упряжка  состояла  из  двух  лошадей
или,  иногда,  эквидов.  Животными  управляли  с  помощью
узды  или  без  неё,  по  шумерскому  методу.  К  ярму  они  при¬
прягались  широкими  ременными  петлями,  надевавшимися
на  шею.  Воинам  на  повозке  приходилось  вести  бой  сидя,
потому  что  стоять  без  соответствующих  ограждений  и  по¬
ручней  было  неудобно  и  опасно.
 Модели  китайских  колесниц,  государств  Инь  и  Шань  (II
тысячелетие  до  н.  э.)  и  Чжоу  (конец  II  —  начало  I  тысячеле¬
тия  до  н.  э.)  в  целом  были  похожи  (235  с.  157;  233  с.  279).  Ос¬
новные  отличия  дальневосточных  боевых  повозок  от
ближневосточных  состояли  в  следующем:  во-первых,  дыш¬
ло  китайских  колесниц  жёстко  соединялось  с  осью,  прохо¬
дя  под  кузовом.  На  этом  перекрестии  укреплялась  прямо¬
угольная  рама,  поверх  которой  ставился  кузов.  Во-вторых,
желание  сделать  колесницу  более  устойчивой  привело  к  то¬
му,  что  в  некоторых  модификациях  мастера  стали  удлинять
ось,  что  повлекло  за  собой  расширение  кузова,  в  котором
воины  (4  человека)  стояли  не  друг  за  другом,  а  в  ряд.  В^гре-
 16

Глава  1
 О  колесницах
 тьих,  на  ось  надевали  металлические  наосники,  что  не
практиковалось  на  Ближнем  Востоке  и  в  Месопотамии.  Ко¬
леса  были  большего  размера  и  напоминали  эламитские.
Число  спиц  варьировалось  —  от  25  штук  и  более.  Сама  ось
крепилась  почти  у  самого  центра  кузова.  В-четвертых,  яр¬
мо  на  китайских  колесницах  фиксировалось  на  дышле  не¬
подвижно,  строго  перпендикулярно  ему.  Ярма-рогатки  для
лощадей  также  присоединялись  наглухо.  Такая  конструк¬
ция  очень  затрудняла  движение  животных,  так  как  нагруз¬
ка/  сильно  увеличивалась,  и  это  вело  к  частым  поломкам
и  калечению  лошадей  (233  с.  280—281)
 рессор«-*-  ^  9'№
 Рис.  7.  Китайская  колесница.  XII  в.  до  н.  э.
 Нежелание  китайцев  внедрять  идеи,  заимствованные
у  других  народов,  можно  объяснить  лишь  их  традицион¬
ным  консерватизмом.  Так  же,  как  и  мягкие  удила  для  лоша¬
дей,  жёсткое  крепление  ярма  применялось  этим  народом
на  протяжении  сотен  лет.  Повозки  запрягались  четвёр¬
кой,  тройкой  или  двойкой  лошадей,  часто  покрытых  попо¬
нами.  Как  сообщают  китайские  военные  трактаты  «У-
Цзы»  и  «Сунь-Цзы»,  колесницы  в  их  армии  делились  на  два
типа:  тяжёлые  употреблялись  для  перевозки  грузов  и  час¬
 17

В,  Тараторин
 Конница  на  войне
 то  использовались  как  заграждение  или  укрытие  для  вои¬
нов,  а  лёгкие  (боевые)  непосредственно  выполняли  бое¬
вые  задачи.
 Кочевые  племена  не  обошли  стороной  и  территорию  Ин¬
дии;  вторгшись  туда  на  рубеже  II—I  тысячелетия  до  н.  э.,  они
слились  с  существовавшей  здесь  ранее  местной  харапской  ци¬
вилизацией.  Эти  кочевники  называли  себя  ариями.
 Конструкция  основной  массы  колесниц  ариев  почти  не  рт-
личалась  от  конструкций  ближневосточных  или  месойо-
тамских  повозок.  Можно  допустить,  что  способ  крепления
кузова  на  перекрестии  дышла  и  оси  был  таким  же,  как  в  Ки¬
тае.  Сам  кузов,  вероятно,  отличался  фигурным  рельефом.
Упряжка  состояла  обычно  из  2—4  коней.  На  оси  устанавли¬
вали  два  колеса,  но  некоторые  тексты  эпической  поэмы
«Махабхарата»  говорят,  что  колесница  ракшаса  Гхатоткачи
имела  8  колёс,  упоминаются  и  трёхколёсные  повозки.  Опи¬
сание  своеобразной  колесницы  даётся  в  «Виратапарве»:
 «Колесница  имеет  три  дышла:  правое,  левое  и  заднее,
к  которым  припряжены  четыре  коня.  Один  конь  припря¬
жён  к  правому  дышлу,  второй  к  левому,  третий  припряжён
слева  к  заднему  дышлу  и  четвёртый  справа  к  заднему  дыш¬
лу»  (73  с.  146).
 В  «Артхашастре»  упоминаются  различные  типы  пово¬
зок:  одни  вмещали  в  себя  от  одного  до  шести  воинов,  дру¬
гие  были  рассчитаны  на  экипажи  в  10—12  человек  (9  с.  148)
Курций  Руфус  сообщает  об  индийских  колесницах,  исполь¬
зованных  в  битве  при  Гидаспе,  что  в  них  вмещалось  6  чело¬
век:  двое  со  щитами,  двое  стрелков,  «остальные  —  возницы,
они  бросали  вожжи  и  метали  в  неприятеля  множество  дро¬
тиков»  (120  с.  196).  В  «Удьйогапарве»  говорится  об  арий¬
ских  повозках  следующее:
 «Каждая  колесница  снабжена  оружием  и  необходимы¬
ми  лекарственными  травами  и  украшена  знаменем  и  флага¬
ми.  Каждая  из  них  была  запряжена  четвёркой  ретивых  ко¬
ней  с  боками,  покрытыми  панцирем,  и  в  каждой  из  них  на¬
ходилось  по  сотне  луков.  Один  возница  приходился  на  двух
коней,  припряжённых  к  дышлу  колесницы  спереди,  а  двое
других  возниц  —  на  двух  коней,  припряжённых  с  обеих  сто¬
рон  к  колёсам.  И  оба  последних  были  превосходными  вои¬
нами,  сражающимися  на  колеснице,  а  сам  воин  на  колесни¬
це  был  искусен  в  управлении  конями.  И  тысячи  таких  ко¬
лесниц,  разукрашенных  золотом,  охраняемых,  подобно  ук¬
реплённым  городам  и  неприступным  для  врагов,  были  рас¬
ставлены  со  всех  сторон»  (74  с.  304).
 18

Глава  1
 О  колесницах
 Можно  сделать  вывод  о  разнообразии  типов  колесниц,
использовавшихся  древними  ариями.
 Рис.  8.  Арийская  колесница.  XV  в.  до  к.  э.
 В  шестом  типе  колесниц  (микенском  или  кносском),  судя
по  археологическим  данным  —  изображениям  на  вазах,  гем¬
мах,  на  фресках  дворца  в  Тиринфе,  можно  выделить  следу¬
ющие  особенности:  ось  крепилась  по  центру  кузова;  колёса
были  небольшие,  как  правило,  с  четырьмя  спицами.  Сам  ку¬
зов  представлял  собой  коробку,  имеющую  свободный  вход
сзади  и  снабжённую  двумя  съёмными  поручнями  —  справа
и  слева.  Дышло  состояло  из  двух  половин:  прямой  верхней
и  изогнутой  нижней  частей,  скреплённых  между  собой
ремнями.  Такой  способ  крепления  позволял  избегать  поло¬
мок  на  пересечённой  местности,  характерной  для  Греции,
так  как  упругое  соединение  не  давало  дышлу  сильно  вибри¬
ровать  (131.  78—79),  кроме  того,  возможно,  древние  ахей¬
цы,  как  и  ассирийцы,  использовали  распорку,  крепившую¬
ся  к  кузову  и  ярму.  Гомер  даёт  описание  колесницы,  принад¬
лежавшей  богине  1ере:
 «Тотчас  сама  устремилась  коней  запрягать  златосбруйных
Дочерь  великого  Крона,  богиня  старейшая  1ера.
 Геба  ж  с  боков  колесницы  набросила  гнутые  круги
Медных  колес  восьмиспичных,  ходящих  по  оси  железной.
 19

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Ободы  их  —  золотые,  нетленные,  сверху  которых
Плотные  медные  шины  наложены,  диво  для  взора!
Окаймлены  серебром  по  обоим  бокам  их  ступицы.
 Кузов  же  сам  на  ремнях  золотых  и  серебряных  крепких
Прочно  лежит,  и  дугою  два  поручня  тянутся  сверху.
 Дышло  же  из  серебра.  К  окончанью  его  привязала
Геба  ярмо  золотое,  к  ярму  же  —  нагрудник  прекрасный,
 Весь  золотой.  Под  ярмо  подвела  лошадей  своих  быстрых»'
 (26  с.  61)
 Наличие  Железной  оси,  видимо,  являлось  роскошью
и  поэтому  приписывалось  божественной  колеснице  1еры.
В  другом  месте  поэмы  есть  строки:  «Тяжко  дубовая  ось  за¬
стонала...»  (26  с.  64).  Ось  из  дуба  стояла  на  боевой  повозке,
принадлежавшей  смертному  человеку  Тидиду.
 Запрягалась  позозка  2—4  лошадьми,  как  правило,
не  прикрытыми  защитными  доспехами.  Во  всяком  случае,
на  изображениях  их  нет.  Гомер  в  «Илиаде»  также  не  упоми¬
нает  о  них.  Но  наличие  такой  брони  у  ахейцев  вполне  мож¬
но  допустить,  так  как  точно  известно,  что  например,  на  ос¬
трове  Кипр  таковая  применялась  (352  с.  190).
 Седьмой  вид  колесниц  —  персидский.  Наиболее  подробное
их  описание  можно  найти  у  Ксенофонта  в  «Киропедии»:
«Кир  также  занялся  оборудованием  новых  колесниц,
используя  для  этого  колесницы,  захваченные  у  врага  или
раздобытые  как-либо  иначе.  При  этом  он  отказался  от  то¬
го  способа  использования  колесниц,  который  был  распро¬
странён  прежде,  во  время  Троянской  войны,  и  которым
ещё  теперь  пользуются  киренцы,  ведь  в  старину  жители
Мидии,  Сирии,  Аравии  и  вообще  все  азиатские  народы
пользовались  колесницами  так,  как  теперь  это  делают  ки¬
ренцы.  По  его  мнению,  при  таком  способе  бесспорно  луч¬
шая  часть  войска  —  ибо  на  колесницах  сражались  самые  от¬
борные  воины  —  оказывалась  на  положении  простых  за¬
чинщиков  сражения,  не  влияющих  решающим  образом  на
исход  боя.  Ведь  для  трёхсот  колесниц  требуется  300  специ¬
альных  бойцов,  а  вместе  с  ними  и  1  200  лошадей,  возничи¬
ми  у  них  служат,  естественно,  самые  надёжные,  самые  хра¬
брые  люди;  число  этих  последних,  которые  ничем  сами  не
чинят  вреда  неприятелю,  тоже  доходит  до  трёхсот.  Так
вот,  Кир  отказался  от  прежнего  способа  использования  ко¬
лесниц.  Вместо  этого  он  соорудил  новые  боевые  колесни¬
цы,  с  крепкими  колёсами,  чтобы  они  меньше  ломались,
и  на  длинных  осях,  потому  что  широкая  повозка  меньше
рискует  перевернуться.  Кузов  для  возничих  он  велел  сде¬
 20

Глава  1
 О  колесницах
 лать,  как  башню,  из  крепких  досок.  Высота  его  доходила  до
уровня  локтей,  так  что  можно  было  править  лошадьми  над
кузовом.  Возничих  он  одел  в  панцири,  закрывавшие  всё,
кроме  глаз.  Затем  он  велел  приделать  железные  серпы,
примерно  в  два  локтя  длиною,  к  осям  по  обе  стороны  ко¬
лёс  и  другие  серпы  —  под  осью,  направленные  вниз  в  зем¬
лю,  чтобы  возничие  могли  гнать  колесницы  прямо  на  вра¬
гов.  Этим  типом  колесниц,  который  тогда  ввёл  Кир,  поль¬
зуются  ещё  и  сейчас  все  народы,  живущие  во  владении  пер¬
сидского  царя»  (57  с.  138—139).
 Рис.  9.  Урартские  воины  на  колеснице.  Древний  рельеф
 К  этому  отрывку  можно  добавить  сведения,  почерпну¬
тые  у  Курция  Руфа  в  «Истории  Александра  Македонского».
Описывая  битву  при  Гавгамеллах,  автор  сообщает:
 «...к  этому  для  устрашения  врагов  было  добавлено  200
серпоносных  колесниц,  единственная  надежда  всех  этих
племён.  На  конце  дышла  торчали  копья  с  железными  нако¬
нечниками,  с  обеих  сторон  ярма  направлены  были  против
врагов  по  три  меча;  со  спиц  колёс  торчало  помногу  острых
ножей,  другие  были  прикреплены  к  ободьям  колёс  или
 21

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 (под  кузовом)  направлены  остриями  вниз,  чтобы  подсе¬
кать  всё,  что  только  попадётся  на  пути  скачущих  коней»
(120  с.  65-66).
 Диодор  также  вносит  свою  лепту  в  описание  персид¬
ских  колесниц:
 «В  каждой  колеснице  по  обе  стороны  от  пристяжных
торчала,  выдаваясь  на  три  пяди,  прибитая  к  ярму  гвоздями
скребница,  обращённая  остриями  к  противнику;  на  осях,
перпендикулярно  к  чеке  были  прикреплены  две  другие,
с  остриями,  направленными  так  же,  как  и  вышеупомяну¬
тые,  прямо  к  противнику,  пошире  и  длиннее  первых.  К  их
краям  были  прилажены  серпы»  (120  с.  306).
 Рис.  10.  Персидская  боевая  повозка.  V  в  дон.  э.
 Персидские  колесницы  с  косами  назывались  дрепане-
ферами  или  курродренанами;  надо  думать,  помимо  нали¬
чия  вмонтированных  серпов  и  скребниц,  в  остальном  их
конструкция  не  отличалась  от  месопотамской.  В  своём
труде  Ксенофонт  сообщает,  что  до  начала  завоеваний  Ки¬
ра  персы  не  использовали  никаких  колесниц.  Однако  со¬
мнительно,  чтобы  это  было  так,  поскольку  и  персы  и  ми-
дийцы  были  арийскими  племенами,  заселившими  Иран
в  середине  И  тысячелетия  до  н.  э.  Наверняка  при  завоева¬
нии  местного  населения  они  использовали  колесницы
уже  тогда,  то  есть  задолго  до  завоеваний  Кира  II,  относя¬
щихся  к  VI  в.  до  н.  э.
 22

Глава  1
 О  колесницах
 Кроме  упомянутого  типа  повозок,  Ксенофонт  говорил
и  о  других  изобретениях  персов,  судить  о  достоверности
которых  нельзя  наверняка.
 «Абрадат  распорядился  снарядить  для  себя  колесницу
о  четырёх  дышлах,  которую  запрягли  восьмёркой  лошадей.
Коней,  запряжённых  в  колесницу,  он  одел  в  сплошную  мед¬
ную  броню»  (57  с.  141).
 «Меж  тем,  как  Абрадат  был  занят  этим  приготовлением,
Кир  увидел  его  колесницу  о  четырёх  дышлах,  и  ему  пришло
в  голову,  что  можно  соорудить  повозку  даже  ,с  восемью  дыш¬
лами,  чтобы  восемью  парными  упряжками  быков  можно  бы¬
ло  вести  платформу  с  боевой  машиной.  Это  сооружение  бы¬
ло  примерно  в  три  оргии  высотой,  считая  от  самого  низа
вместе  с  колёсами.  Кир  полагал,  что  подобного  рода  башни,
следуя  за  строем  воинов,  могли  оказать  большую  поддержку
его  фаланге  и  причинить  великий  вред  построению  врага.
Он  соорудил  наверху  платформ  круговые  галереи  с  зубцами
и  посадил  на  каждую  башню  по  двадцать  воинов»  (57  с.  142).
 Последний  вид  колесниц,  использовавшийся  кельтскими
племенами,  общей  конструкцией  напоминал  эламитский.
Но  крепившиеся  на  оси  два  колеса  были  менее  громозд¬
ки,  имели  10  и  более  спиц.  Ось  закреплялась  строго  по  цен¬
тру  платформы.  Вероятно,  дышло  было  соединено  с  осью.
 Су8л|Жорв»^ориК_Л53  ?г.
 Рис.  11.  Кельтская  «эсседа».  1У-П  вв.  до  н.  э.
 23

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Трудно  сказать,  было  ли  оно  составным,  как  у  ахейцев,
или  цельным.  Может  быть,  употреблялись  оба  вида.  По  ле¬
вому  и  правому  краям  кузова  устанавливались  две  дугооб¬
разных  деревянных  рамы,  обитых  полосками  металла  или
обтянутых  кожей.  Они  были  достаточно  высоки,  чтобы  во¬
ин  мог  держаться  во  время  скачки  стоя.  В  общем,  кельтская
колесница,  несомненно,  была  больше  приспособлена  для
боя,  нежели  эламская,  но  явно  уступала  в  удобстве  ближне¬
восточным  или  месопотамским  образцам.  Способ  запряж¬
ки  лошадей  также  мало  чем  отличался.  В  повозку  обычно
впрягали  двух  животных  (341  с,  180).
 Судя  по  всему,  такая  модель  колесницы  была  далеко  не
единственной  у  древних  кельтов.  В  их  героическом  эпосе,
рассказывающем  о  деяниях  Кухулина,  даются  описания
и  других  типов:
 «Вижу  я  прекрасную  колесницу  с  колёсами  из  светлой
бронзы.  Белы  её  оглобли  из  белого  серебра,  что  крепятся
кольцами  из  белой  бронзы.  Высоки  борта  колесницы,  креп¬
ка  её  дуга,  закрученная,  прочная»  (109  с.  31).
 Сложно  сказать  что-либо  конкретное  об  этой  повозке.
Ясно  одно:  наличие  двух  оглобель  и  дуги  говорят  о  каком-то
особенном  устройстве,  никем  ранее  не  употреблявшимся.
В  эпосе  также  сообщается  и  о  «косящей»  колеснице,  очень
похожей  на  персидскую:
 «  —  Можешь  ли  ты  запрячь  косящую  колесницу,  о  друг
Лаэг,  —  сказал  тогда  Кухулин,  —  если  есть  у  тебя  для  неё  всё,
что  нужно,  тогда  запрягай,  если  нет,  то  не  надо.
 Вышел  тут  Лаэг  и  облачился  в  геройское  облачение  воз¬
ницы.  Вот  каково  было  это  геройское  одеяние  возницы:  ру¬
баха  воздушная,  тонкая,  лёгкая,  что  сработана  дивно  из
шкуры  оленя  и  не  стесняла  движения  рук.  Чёрный,  словно
вороново  крыло,  плащ  надел  Лаэг  поверх  рубахи.  Сделал
тот  плащ  Силон  Маг  для  Правителя  Рима,  Дарий  подарил
его  Конхобару,  Конхобар  —  Кухулину,  а  уж  он  отдал  его  воз¬
нице.  В  гребенчатый  шлем  облачился  возница,  четырёху¬
гольный  с  металлическими  пластинами,  что,  меняя  оттен¬
ки  и  облик,  спускался  ниже  середины  плеч.  Был  украшени¬
ем  тот  шлем,  а  никак  не  помехой.  Рукою  поднёс  он  ко  лбу
красно-жёлтый  обруч,  сработанный  на  наковальне  из  плас¬
тинки  чистейшего  красного  золота,  дабы  отличить  возницу
от  его  господина.  В  правой  руке  он  зажал  длинные  поводья
лошадей  и  свой  изукрашенный  кнут,  в  левую  руку  вложил
он  ремни,  которыми  правил  возница.  От  лба  до  груди  он  ук¬
рыл  лошадей  железными  пластинами,  усеянными  наконеч¬
 24

Глава  1
 О  колесницах
 никами,  остриями  копий,  шипами  и  колючками,  такими
же,  как  на  колёсах,  углах  и  выступах  по  сторонам  колесни¬
цы,  что  на  ходу  всё  вокруг  раздирала.  Потом  произнёс  он
заклятье  над  лошадью  и  своим  господином...»  (109  с.  218).
 Есть  в  нём  также  сведения  о  четырёхколёсной  повозке:
 «Недолго  пришлось  дожидаться  вознице  Фер  Диада  —
вскоре  увидел  он  чудесную  пятиугольную  колесницу  о  четы¬
рёх  колёсах,  что  стремительно  и  неудержимо  неслась  к  нам,
направляемая  искусной  рукой.  То  была  колесница  героичес¬
ких  деяний  с  зелёным  пологом,  остовом  спереди  узким,  вы¬
соким,  как  меч  и  несравненным  для  подвигов  ратных.
 Две  лошади  влекли  колесницу...»  (109  с.  245).
 Иордан  даёт  следующую  информацию  о  британских  ко¬
лесницах:
 «Весьма  часто  ведут  они  (каледонцы  и  меаты  —  В.  Т.)
войны  между  собою,  то  из-за  стремления  к  власти,  то  ради
увеличения  своих  владений,  и  не  только  на  конях  или  пеши¬
ми,  но  также  на  бигах  и  на  снабжённых  косами  колесницах,
которые  они  в  просторечии  называют  «эсседами»  (41  с.  64).
 Помпоний  Мела  рассказывает,  что  колесницы  с  косами
у  британцев  называют  «ковиннами»,  а  «эсседы»  —  это  лю¬
бые  двухколёсные  повозки  (41  с.  182—183).
 ТАКТИКА  КОЛЕСНИЧЕГО  БОЯ
 Теперь  поговорим  о  тактике,  которую  использовали  на¬
роды,  применявшие  боевые  колесницы.
 Сразу  же  следует  отбросить  версию  о  применении  ко¬
лесниц  с  конной  упряжкой  для  таранных  ударов  против
плотных  построений  тяжёлой  пехоты.  Нет  ни  одного  сви¬
детельства  древних  авторов  о  том,  что  когда-либо  такая  по¬
пытка  увенчалась  успехом.
 Подобную  атаку  красочно  описывает  Ксенофонт  в  «Ки-
ропедии».  Надо  думать,  именно  этот  отрывок  и  послужил
причиной  сложившегося  неверного  мнения  об  использова¬
нии  колесниц.  Но  нельзя  забывать,  что  «Киропедия»,
в  сущности,  образец  античного  художественного  произве¬
дения,  сюжет  которого  автор  мог  просто  придумать.
 «Устремившись  прямо  вперёд,  Абрадат  врезался
в  строй  египетской  фаланги;  вместе  с  ним  ринулись  сюда
же  и  другие  ближайшие  к  нему  колесничие.
 Так  как  в  месте  удара  египтяне  не  смогли  расступить¬
ся  перед  Абрадатом  и  его  товарищами,  ибо  слева  и  справа
ряды  стояли  недвижно,  то  нападавшие  напором  коней  сби¬
 25

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 вали  и  опрокидывали  вражеских  воинов,  упавших  же  рас¬
таптывали  вместе  с  оружием  копытами  коней  и  колёсами.
А  кто  попадал  под  серпы,  того  они  рассекали  надвое  вмес¬
те  с  доспехами.  Однако  в  этой  неописуемой  свалке,  когда
колёса  натыкались  на  груды  поверженных  тел  и  слетали
с  осей,  Абрадат  и  некоторые  другие  колесничие  не  удержа¬
лись  и  попадали  на  землю.  Здесь  и  погибли  эти  храбрые  во¬
ины,  будучи  изрублены  на  куски.  Однако  следовавшие  за
ними  персы  ворвались  в  ряды  египтян  через  брешь,  проде¬
ланную  Абрадатом  и  его  друзьями  и  стали  разить  проведён¬
ных  в  замешательство  врагов»  (57  с.  160—161).
 Тем  не  менее,  закончилась  эта  атака  для  персов  неудач¬
но,  египтяне  сумели  отбросить  их.
 Разумеется,  мы  не  отвергаем  безоговорочно  возможно¬
сти  таких  попыток,  поскольку  теоретически  и  практически
они  вполне  реальны,  но  не  стоит  их  воспринимать  как  так¬
тическую  систему,  точно  также,  как  не  стоит  обобщать
и  считать  системой  воздушные  лобовые  тараны,  имевшие
место  в  Первую  и  Вторую  Мировые  войны.  Сам  же  Ксено¬
фонт  в  своём  автобиографическом  труде  «Анабасис»  пи¬
шет,  что  атака  колесниц  не  принесла  никакой  пользы  в  бит¬
ве  при  Кунаксе  (401  г.  до  н.  э.).  В  этом  сражении  автор  лич¬
но  принимал  участие  и  сообщает,  что  видел,  как:
 «Колесницы  понеслись  —  одни  сквозь  ряды  самих  же  не¬
приятелей,  а  другие,  лишённые  возниц,  сквозь  ряды  эллинов,
но  эллины,  замечая  их,  всякий  раз  расступались»  (54  с.  33).
 Курций  Руф  тоже  даёт  описание  более  чем  скромных
результатов  атаки  персидских  колесниц  в  сражении  под
Гавгамеллами:
 «Между  тем  колесницы,  расстроив  ряды  перед  знамёна¬
ми  (легковооружённых  —  В.  Т.),  прорвались  к  фаланге;  маке¬
донцы  же,  собравшись  с  мужеством,  пропускают  их  в  середи¬
ну.  Строй  их  стал  подобен  валу;  они  сомкнули  свои  копья
и  с  обоих  боков  прокалывали  животы  напиравших  на  них
лошадей,  потом  они  окружили  колесницы  и  сбрасывали
с  них  колесничих.  Строй  заполнился  упавшими  лошадьми
и  возничими,  они  не  могли  больше  управлять  напуганными
лошадьми;  частыми  рывками  головой  те  не  только  рвали  уп¬
ряжь,  но  и  опрокидыЁали  колесницы,  раненые  тащили  за  со¬
бой  убитых,  взбесившиеся  не  могли  остановиться,  истощён¬
ные  —  двигаться.  Лишь  немного  колесниц  достигло  послед¬
них  рядов  строя,  неся  ужасную  смерть  тем,  на  кого  налетали:
иссечённые  людские  тела  лежали  на  земле  и  так  как  страда¬
ния  причиняют  лишь  свежие  раны,  то,  будучи  прежде  ране¬
 26

Глава  1
 О  колесницах
 ными  и  обессиленными,  они  не  выпускали  из  рук  оружия,
пока,  истекая  кровью  не  падали  замертво»  (120  с.  82).
 Рис.  12.  Ахейская  колесница.  XIII  в.  до  н.  э.
 Из  отрывка  можно  понять,  что  персидские  колесни¬
цы,  миновав  рассыпной  строй  лёгкой  пехоты  македонцев,
попытались  выйти  в  тыл  их  фаланге  через  её  промежутки,
которые  для  облегчения  передвижения  оставлялись  вое¬
начальниками  между  лохами12.
 12  от  греч.  лох  —  отряд  численностью  более  200  воинов.
 27

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Но  здесь  боевые  повозки  попали  в  «тиски»,  так  как
фланговые  воины  Александра  имели  возможность  нано¬
сить  удары  персам  с  обеих  сторон.  А  если  бы  парабаты
и  эниохи  Дария  захотели  развернуться  перед  фронтом  фа¬
ланги,  то  тем  самым  вызвали  бы  сумятицу  в  собственных
рядах  и  подверглись  уничтожению  как  македонскими  гим-
нетами,  так  и  перешедшей  в  наступление  фалангой.
 Диодор  говорит  о  другом  методе,  придуманном  Алек¬
сандром,  чтобы  отбить  атаку  боевых  повозок:
 «Отбивать  атаку  колесниц  с  серпами  царь  придумал
следующим  образом:  солдатам  было  приказано  при  при¬
ближении  четвёрки  сомкнуть  щиты  и  сарисами  ударить
в  них,  чтобы  лошади,  испугавшись  шума,  понесли  назад;  ес¬
ли  они  всё  же  будут  стремиться  вперёд,  то  расступиться  на
такое  расстояние,  чтобы  колесница  проехала,  не  нанося
вреда  македонцам»  (120  с.  308).
 Почти  никаких  результатов  не  добились  персидские  ко¬
лесничие  и  по  сведениям  Арриана:
 «Тут  они  совершенно  обманулись.  Одни  колесницы  аг-
риане  и  люди  Балакра  (легковооружённые  —  В.  Т.),  стояв¬
шие  впереди  конницы  «друзей»,  встречали  градом  дроти¬
ков,  как  только  они  приближались,  на  других  у  возниц  вы¬
рывали  вожжи,  их  самих  стаскивали  вниз,  а  лошадей  убива¬
ли.  Некоторым  удалось  пронестись  сквозь  ряды;  солдаты
расступились,  как  им  было  приказано  перед  мчавшимися
колесницами.  В  этом  случае  чаще  всего  и  сами  колесницы
оставались  целы,  и  неприятелю,  на  которого  неслись,  вре¬
да  не  причиняли.  Их,  впрочем,  захватили  конюхи  Алексан¬
дрова  войска  и  царские  щитоносцы»  (8  с.  122).
 Аппиан  в  «Митридатовых  войнах»  также  упоминал
о  колесничных  атаках.  Одна  из  них,  предпринятая  понтий-
цами  против  вифинцев  увенчалась  полным  успехом,  так
как  атакована  была  лёгкая  пехота  противника.  Автор  кра¬
сочно  рассказывает  о  рассечённых  косами  надвое  или  на
«много  частей»  людях  и  о  том,  в  какой  ужас  привела  эта  ата¬
ка  войско  Никомеда  (3  с.  245).  Но  в  сражении  с  римлянами
полководец  Митридата  Архелай  добился  тех  же  результа¬
тов,  что  и  Дарий  при  Гавгамеллах:
 «...он  (Архелай  —  В.  Т.)  вновь  послал  60  колесниц  (с  ко¬
сами),  в  надежде  стремительным  натиском  порубить  коса¬
ми  и  разорвать  фалангу  неприятелей.  Но  римляне  рассту¬
пились  перед  колесницами,  которые  вследствие  своей
стремительности  проскочили  в  задние  ряды  римлян,  а  так
как  они  поворачивались  с  трудом,  то  были  окружены  нахо¬
 28

Глава  1
 О  колесницах
 дившимися  в  задних  рядах  и  уничтожены  их  копьями
и  стрелами»  (3  с.  255).
 Практически  все  древние  авторы  понимали  полную  не¬
состоятельность  попыток  атаковать  колесницами  в  лоб
плотный  строй  пехоты,  и  признавали,  что  такие  акции  ока¬
зывают  на  воинов,  стоящих  в  фаланге,  больше  психологи¬
ческое  воздействие,  нежели  физическое.
 В  древнеиндийском  трактате  «Артхашастра»  придаёт¬
ся  важное  значение  как  раз  психологическому  аспекту  это¬
го  метода.  В  задачу  колесничих  входило  кроме  «противо¬
действия  всем  четырём  родам  войск  (противника);  захвата
(противника)  во  время  боя;  спасения;  собирания  (своих)
разрозненных  (сил);  расчленения  объединённых  (вражес¬
ких  сил)»  ещё  и:  —  «наведение  страха;  придание  величия;
создание  пугающего  шума»  (9  с.  422).
 Иное  дело,  когда  атакована  лёгкая  пехота,  действую¬
щая  врассыпную,  или  рассеянные  и  убегающие  тяжелово¬
оружённые.  Это  совсем  другая  ситуация.
 В  целом  же,  боевые  повозки  были  очень  уязвимы.  Тот
же  Аппиан  пишет:
 «...он  (Эвмен  —  В.  Т.),  собрав  всех,  какие  у  него  были,
пращников,  стрелков  и  других  легковооружённых,  прика¬
зал  им  налетать  на  колесницы  и  поражать  коней  вместо
возниц;  ведь  если  конь  в  боевой  колеснице  начнёт  биться
в  своей  упряжке,  то  и  вся  колесница  становится  бесполез¬
ной,  да  и  остальной  правильный  распорядок  сильно  нару¬
шится,  так  как  свои  же  боятся  своих  кос»  (5  с.  302).
 Юлий  Цезарь  ни  разу  не  упомянул,  о  том,  чтобы  кельты
атаковали  колесницами  сомкнутый  строй  пехоты.  Британские
парабаты  и  эниохи,  действуя  при  поддержке  своей  конницы,
нападали  либо  на  римскую  кавалерию,  либо  на  лёгкую  пехоту,
причём  во  время  рукопашного  боя  первые  соскакивали  со  сво¬
их  повозок  и  бились  исключительно  как  легковооружённые.
Возницы  же  тем  временем  старались  вывести  колесницы  из
зоны  боя  (149т.  1  с.  84—85,92).  Плотные  ряды  всегда  старались
вначале  расстроить  с  расстояния  метательным  оружием.
 Тит  Ливий  отмечает  применение  галлами  колесниц
против  римской  кавалерии,  которую  они  рассеяли  потому,
что  кони  римлян  не  были  приучены  к  грохоту  и  шуму,  изда¬
ваемым  повозками  (64  т.  2  с.  281—282).
 Вегеций  вообще  презрительно  относится  к  примене¬
нию  колесниц.  Он  говорит:
 «Цари  Антиох  и  Митридат  пользовались  в  своих  военных
походах  колесницами  с  косами,  запряжёнными  четвёркой
 29

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 коней.  В  начале  они  вызывали  большой  страх,  но  потом  ста¬
ли  предметом  насмешек.  Трудно  для  такой  колесницы  скоса¬
ми  найти  совершенно  ровное  поле,  малейшим  препятствием
она  задерживается,  а  если  поражена  или  ранена  хоть  одна  ло¬
шадь,  колесница  уже  выходит  из  строя.  Но  эти  колесницы  по¬
теряли  всякое  значение  главным  образом,  благодаря  следую¬
щему  приёму  римлян:  когда  начинался  бой,  римляне  быстро
разбрасывали  по  полю  капканы  (трибулы);  когда  на  них  по¬
падали  катящиеся  колесницы,  они  гибли.  Капкан  —  это  защит¬
ное  оружие;  сколоченное  из  четырёх  заострённых  кольев,  как
бы  ни  бросить,  оно  крепко  становится  на  трёх  кольях,  а  чет¬
вёртым,  поднятым  кверху,  наносит  вред»  (12  с.  258).
 Кроме  приведённых  аргументов  нужно  учитывать,  что
лошади,  приученные  к  боевой  упряжке,  стоили  слишком  до¬
рого,  чтобы  их  бездумно  бросать  в  атаку  на  копья  пехоты,
то  есть,  на  верное  уничтожение.  Для  того,  чтобы  в  этом  убе¬
диться,  достаточно  ознакомиться  со  способами  подготовки
таких  коней  по  древнехеттскому  «Трактату  Киккули»  (208  с.
298;  228  с.  54—58).  Сама  тренировка  делилась  на  несколько
этапов  и  длилась  более  полугода.  Здесь  уместно  вспомнить
книгу  В.  Б.  Ковалевской  «Конь  и  всадник»,  где  этот  процесс
описан  со  всеми  подробностями  и  деталями  (228  с.  54—58).
 Таким  образом,  можно  сделать  вывод,  что  колесницы
изначально  применялись  не  для  таранных  ударов,  а  для  ма¬
невренного  боя.  Атакуя  вражескую  фалангу,  парабаты  стара¬
лись  действовать  метательными  снарядами  издали,  посто¬
янно  маневрируя  возле  неё.  И  если  плотный  строй  не  имел
прикрытия  из  лёгкой  пехоты,  колесниц,  а  позже  —  кавале¬
рии,  ему  приходилось  туго.  Если  же  таковые  были,  то  сами
атакующие  колесницы  попадали  в  тяжёлое  положение.
 До  появления  кавалерии  боевые  повозки  прикрывали
гимнеты.  На  небольшом  расстоянии  от  противника  это  бы¬
ло  возможно.  Отряды  колесниц  атаковали  вперемешку  с  лег¬
ковооружёнными.  Но  что  делать,  когда  дистанция  слишком
велика?  Ведь  пехотинцы  просто  неспособны  угнаться  за  не¬
сущимися  повозками.  Выход  был  найден.  Полководцы  стали
увеличивать  размеры  и,  соответственно,  экипажи  боевых
колесниц.  Первыми,  по-видимому,  до  этого  додумались  хет¬
ты.  Они  стали  составлять  часть  экипажей  из  трёх  воинов:
токсота,  аконтиста  и  эниоха  (204  т.  1  с.  19—20;  208  с.  299),
а  позже  и  их  четырёх:  токсота,  двух  аконтистов  со  с  щитами
и  эниоха  (352  с.  181).  Возницы,  доскакав  до  противника,  да¬
вали  возможность  аконтистам  спешиться  и  вести  бой  по  сво¬
ему  усмотрению,  поражая  коней  и  парабатов  врага,  кото-
 30

Глава  1
 О  колесницах
 рым  приходилось  защищаться  и  от  стрел  вражеских  токсо-
тов,  и  от  неожиданно  атаковавших  их  из  густых  облаков  пы¬
ли  метателей  дротиков.  Такая  тактика  едва  не  оказалась  при¬
чиной  поражения  египтян  в  битве  под  Кадешем  (1312  г.  до  н.
 э.).  Лишь  своевременный  ввод  в  бой  свежего  отряда  колес¬
ниц  из  резерва  спас  армию  от  разгрома  (204  т.  1  с.  19—21;  287
т.  1  с.  50—55).  Мнение  о  том,  что  хеттские  колесничие  не  ис¬
пользовали  луки,  а  лишь  копья  и  дротики  в  бою  (287  т.  1  с.  55;
204  т.  1  с.  21)  полностью  опровергается  фресками  (204  т.  1  с.
20;  352  с.  181).  Ато,  что  древнеегипетский  художник  не  изо¬
бразил  хеттских  лучников  на  знаменитой  росписи  битвы
при  Кадеше  (204  т.  1  с.  19),  спишем  на  его  художественное  ви¬
дение.  Поскольку  Хеттская  империя  включала  в  себя  множе¬
ство  малоазиатских  народов,  каждый  из  которых  имел  своё
войско  и  свою  тактику,  естественно,  в  её  пределах  использо¬
вались  различные  типы  колесниц,  имевшие  неодинаковый
состав  экипажей  по  численности  и  по  вооружению.  И,  хотя
на  египетских  рельефах  и  фресках  изображены  боевые  по¬
возки  фараонов,  рассчитанные  на  двух  воинов  —  стрелка
и  возничего,  логично  допустить,  что  у  них  тоже  имелись  ва¬
рианты  конструкций  колесниц  и  составов  экипажей.
 По  примеру  хеттов,  экипажи  из  3—4  воинов  стали  упо¬
треблять  ассирийцы,  вавилоняне,  урарты...  (352  с.  161,  141)
 Война  требует  рационального  подхода;  то,  что  непрактич¬
но  и  неудобно  —  не  оправдывает  себя  и,  в  конце  концов,  отмета¬
ется.  И  наоборот,  то,  что  приносит  пользу,  помогает  достигнуть
лучших  результатов,  раньше  или  позже  находит  применение.
 В  подтверждение  можно  привести  пример  использова¬
ния  метода  спешивания  в  разных  армиях.
 Юлий  Цезарь  описывает  такой  способ  ведения  боя  бри¬
танцами  (149  т.  1  с.  84—85,  92).  Одной  из  разновидностей
греческих  ристаний  было  сочетание  колесничных  скачек
с  гоплитодромом  (бегом  в  вооружении),  при  котором  возни¬
ца  и  атлет  образовывали  комаьду*  до  определённого  места
гонка  велась  на  колесницах,  затем  атлеты  спешивались  и  бе¬
жали  до  финиша  (295  с.  495;  102  т.  3  с.  439—440).  В  древне¬
арийских  текстах  «Махабхараты»  часто  встречаются  эпизо¬
ды,  где  колесницы  прикрывают  бегущие  ряды  воины:
 «А  оба  близнеца,  обладающие  выдающейся  силой,  бу¬
дут  охранять  твои  колёса,  когда  ты,  о  сын  мой,  (действуя)
совокупно  в  сражении,  будешь  стремиться  освободить  царя
матсьев»  (73  с.  58).
 Индийцы  тоже  применяли  метод  соскакивания  с  кузова
боевой  повозки:
 31

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Тогда  Сушарман,  повелитель  тригартов,  вместе  со  сво¬
им  младшим  братом  двинулся  на  царя  матсьев  всем  строем
колесниц.  Затем,  соскочив  со  своих  колесниц,  оба  брата,  те
быки  среди  кшатриев,  с  булавами  в  руках  бросились  в  силь¬
ной  ярости  на  коней  (противника)»  (73  с.  57).
 Арийцы  придавали  огромное  значение  умению  стрелять
из  лука  с  несущейся  во  весь  опор  боевой  колесницы.  Причём,
судя  по  текстам,  чрезвычайно  ценилась  скорострельность:
«И  тогда  как  Партха  непрерывно  брал  стрелы,  накла¬
дывал  их  и  метал,  между  ними  нельзя  было  заметить  ника¬
кого  промежутка»  (73  с.  93).
 Также  важна  была  способность  стрелять  их  лука  с  любой  ру¬
ки.  Например,  Арджуна  говорит  Уттаре  о  своём  мастерстве:
«Какой  же  рукой  он  мечет  (стрелы),  правой  или  ле¬
вой?  —  так  будут  спорить  обо  мне  все  враги,  собравшись
вместе»  (73  с.  150).
 За  это  мастерство  Арджуна  получил  прозвище  «савьяса-
чин»,  то  есть  «одинаково  ловкий  и  на  левую  руку».
 Только  в  «Махабхарате»  упоминается  оружие  непонят¬
ного  назначения,  которым  пользовались  колесничие:
 «Оба  они  благородные  мчались  по  полю  битвы,  приме¬
няя  оружие  праджапатья  и  айндра  и  страшное  оружие  аг-
нея,  оружие  кауберы  и  варуна,  ямья  и  ваявья»  (73  с.  100).
 По  названиям  видно,  что  данные  виды  вооружения  на¬
ходились  под  покровительством  богов  Праджапати,  Кубе-
ры,  Варуны,  Ямы...,  но  каково  их  практическое  примене¬
ние,  мы  не  знаем.
 О  том,  что  воины  во  время  сражения  часто  соскакивали
с  колесниц,  упоминает  также  Гомер  в  «Илиаде».  По  древне¬
китайским  трактатам  «Сунь-цзы»  и  «У-цзы»  видно,  что  каж¬
дой  боевой  повозке  обязательно  придавалось  сопровожде¬
ние  —  прикрытие  из  легковооружённых  воинов  (131  с.  83).
 Во  время  боя  важно  было,  чтобы  колесница  постоянно
находилась  в  движении  —  стоящие  на  месте  кони  представ¬
ляли  собой  слишком  удобную  мишень,  уязвимую  даже  если
они  были  прикрыты  бронёй,  которую  употребляли  практи¬
чески  все  народы,  имевшие  дело  с  боевыми  повозками.
В  первую  очередь  противник  старался  поразить  именно  ло¬
шадей,  чтобы  обездвижить  экипаж:
 «Там  Вирата  уничтожил  в  сражении  500  колесниц  и  сотни  ко¬
ней  и  убил  при  этом  пятерых  могучих  воинов  на  колесницах».
 «И  тут  царь  (Вирата)  пронзил  Сушармана  десятью  стре¬
лами  и  пронзил  также  четырёх  его  коней  —  пятью  стрелами
каждого»  (73  с.  56—57).
 32

Глава  1
 О  колесницах
 Поэтому  в  войске  необходимы  были  хорошо  подготов¬
ленные  возничие,  в  совершенстве  знающие  своё  дело.  Не¬
даром  в  Древней  Индии  возницы  составляли  особую  касту
«сутьев»,  приравнивавшуюся  к  военной  касте  кшатриев  (73
с.  147).  В  «Виритапарве»  колесничий  Накула  в  беседе  с  Ви-
ратой  говорит:
 «Я  хорошо  знаю  нрав  коней  и  искусство  их  укрощения,
(я  знаю)  также  меры  обуздания  норовистых  (коней)  и  все
способы  их  врачевания.  Не  может  быть  у  меня  никогда  уп¬
ряжных  животных  пугливых  и  болезненных,  не  бывает
у  меня  норовистой  кобылы,  а  тем  более  коней»  (73  с.  23).
 Чтобы  не  прерывать  движения  в  процессе  сражения,  ко¬
лесничим  приходилось  постоянно  маневрировать.  Даже  со
всех  сторон  окружённый  врагами,  умелый  возница  не  терялся,
как,  например,  Уттара*  управлявший  конями  Арджуны:
 «Но  тут  сын  Вираты,  повернув  коней  влево,  стал  делать
круговые  движения  ямака  и  таким  образом  устоял  против
тех  врагов»  (73  с.  147).  В  буквальном  переводе  «ямака»  оз¬
начает  «двойной,  парный  круг»  (109  с.  121—122).
 Интересный  случай  с  искусным  юношей-эниохом  при¬
водит  Элиан:
 «Анникерид  из  Кирены  гордился  своим  умением  ска¬
кать  верхом  и  управлять  колесницей.  Однажды  он  пожелал
показать  своё  искусство  Платону.  Запрягши  коней,  юноша
долго  кружил  в  саду  Академии,  столь  неукоснительно  при¬
держиваясь  избранного  направления,  что  безошибочно  по¬
падал  в  собственную  колею.  Все,  естественно,  были  пораже¬
ны,  один  Платон  неодобрительно  отнёсся  к  стараниям  Ан-
никерида,  заметив:  «Человеку,  преданному  таким  пустякам,
невозможно  заниматься  чем-нибудь  серьёзным,  ибо  ум  его,
поглощённый  ничтожными  вещами,  неизбежно  не  замеча¬
ет  того,  что  поистине  достойно  удивления»  (153  с.  23—24).
 Не  будучи  военным,  философ  Платон  не  смог  по  досто¬
инствам  оценить  искусство  Анникерида  и  высказался  о  нём
слишком  субъективно.
 Вообще  для  греческой  системы  ведения  боя,  судя  по  «Или¬
аде»,  было  характерно  использование  парабатами  копья  или
дротика.  Гомер  ни  разу  не  упомянул  о  применении  ахейцами"
лука.  Однако  найденный  в  Микенах  перстень,  на  котором
чётко  видно  изображение  стреляющего  в  оленя  с  колесницы
лучника,  отвергает  способ  схватки,  описанный  Гомером,  как
единственный  (216  т.  4  с.  494).  Думается,  древние  ахейцы  бы¬
ли  не  глупее  остальных  народов  и  использовали  наиболее
подходящее  оружие  в  соответствующих  условиях.
 2.  «Конница  на  войне».
 33

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  кельтском  эпосе  герой  Кухулин  также  имел  отменно¬
го  возницу  Лаэга,  мастерство  которого  образно  отражено
в  «Похищении  быка  из  Куальнгэ»:
 «В  самый  центр  войска  врубился  Кухулин  и  окружил  его
огромным  валом  трупов.  Натиск  врага  на  врагов  он  обрушил
на  войско,  и  обезглавленные  тела  ирландцев  теснились  вокруг
Кухулина  шея  к  шее,  пята  к  пяте.  Так  трижды  объехал  он  во¬
круг  войска,  оставляя  за  собой  полосу  шириной  в  шесть  тру¬
пов,  так  что  трое  ногами  упирались  в  шеи  троих»  (109  с.  222).
 Фараон  Рамзее  II  имел  великолепного  возничего  в  бит¬
ве  при  Кадеше,  с  которым  на  своей  колеснице  «Победа  в  Фи¬
вах»,  умудрился  шесть  раз  проехать  сквозь  отряды  хеттов,  ве¬
дя  бой  чуть  ли  не  в  одиночку,  так  как  его  отряд  разбежался.
 С  течением  времени  колесницы  становились  всё  обре¬
менительнее  для  войск,  поскольку  требовали  больших  рас¬
ходов,  были  неудобны  в  бою  и  слишком  уязвимы.  Их  с  успе¬
хом  стали  заменять  всадники,  действовавшие  при  поддерж¬
ке  лёгкой  пехоты.  И  хотя  в  некоторых  трудах,  скажем,  Эли-
ана13,  есть  сведения  о  возможной  тактической  организа¬
ции  колесничных  отрядов,  это  следует  рассматривать,  ско¬
рее  всего,  как  теоретическое  рассуждение,  потому  что  ни
в  Элладе  (в  классический  период),  ни  в  Македонии,
ни  в  Римской  республике,  а  затем  империи,  боевые  повоз¬
ки  на  войне  не  применялись14.
 Колесницы  продолжали  существовать  долгое  время,  и  вре¬
мя  от  времени  о  них  встречаются  упоминания,  например,  у  Элия
Лампридия  (период  поздней  античности)  (14  с.  176),  в  сред¬
ние  векау  Анны  Комнины  (49  с.  162—163).  Боевые  повозки  пы¬
тались  модернизировать  шотландцы  в  XV  веке  (204  т.  2  с.  24),  да¬
же  Леонардо  да  Винчи  составил  проект  новой  модификации  ко¬
лесницы  (204  т.  2  с.  178,180;  28  т.  2  с.  586—587),  но  все  эти  попыт¬
ки  не  дали  положительных  результатов.
 13 	Элиан  сообщает,  что  две  колесницы  составляли  «цигархию»,  4  —  «си¬
зигию»,  8  —  «эписизигию»,  16  —  «харматархию»,  32  —  «крыло»,  64  —
«фалангу»  (283  с.  16).
 14 	Разумеется,  в  расчёт  не  берутся  такие  случаи,  как  тот,  когда  римляне
изготовили  двухосные  повозки,  чтобы  отразить  атаки  слонов  царя
 34

ГЛАВА  2
 Конница  древнего  мира
 Жизнь,  как  известно,  полна  парадоксов.  Логика  и  прак¬
тика  подсказывают,  что  человек,  прежде,  чем  создать  и  ис¬
пользовать  колесницы,  непременно  должен  был  освоить
верховую  езду  —  ведь,  чтобы  пасти  лошадей,  табунщикам
просто  необходимо  ездить  верхом.  Другим  способом  во¬
дить  коней  невозможно  (228  с.  33).
 Но  вот  почему  в  военном  деле  вначале  появляется  ко¬
лесница  с  конной  упряжкой  (II  тысячелетие  до  нашей  эры)
и  лишь  позже  —  верховой  конь,  остаётся  загадкой.  Естест¬
веннее  было  бы  предположить,  что  процесс  освоения  обо¬
их  видов  сражения  происходил  параллельно.
 В  некоторых  научных  трудах  это  объясняется  тем,  что
вначале  коневодство  развивалось  медленными  темпами,
а  посему  количество  лошадей  у  индоевропейских  племён
было  ограничено  (175  т.  3  с.  137;  242  с.  33).  Стало  быть,  обес¬
печить  ими  всех  членов  рода  или  племени  было  нереально.
Поэтому  оптимальным  вариантом  было  создать  элитную
прослойку  из  колесничных  бойцов,  в  то  время,  как  осталь¬
ные  члены  племени  выполняли  роль  лёгкой  пехоты.
 Однако  эта  версия  не  объясняет  того  факта,  что  все
арийские  племена,  почти  одновременно  мощным  потоком
хлынувшие  в  Евразию  —  от  Кавказа  до  Анатолии  на  юге,
до  Китая  и  Индии  на  востоке  —  использовали  колесницы
как  основную  ударную  силу.  Из  этого  следует,  что  коневод¬
ство  было  уже  тогда  (в  конце  III  —  начале  II  тысячелетия  до
н.  э.)  достаточно  развито.
 Что  же  толкнуло  ариев  на  столь  масштабные  миграции?
Какие  катаклизмы  происходили  тогда  в  Евразийских  степях?
 На  сегодняшний  день  это  остаётся  невыясненным.  Но,
в  качестве  версии  можно  привести  следующие  соображе¬
ния.  Согласно  Геродоту  (22  с.  108—111),  кочевники  имели
различные  хозяйственные  уклады.  В  разных  регионах  степ¬
ной  и  лесостепной  зоны  разводили  разные  виды  скота.  На¬
пример,  в  полынно-типчаковых  и  солончаковых  степях
Нижнего  Поволжья,  где  растительность  была  скудной,  вы¬
ращивали  в  основном  мелкий  рогатый  скот.  В  поймах  Дона
и  Днепра,  богатых  сочными  высокими  травами,  был  боль¬
ше  распространён  крупный  рогатый  скот  и  лошади.  Тех  же
животных  разводили  в  низовьях  этих  рек,  на  обильном

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 разнотравье  (228  с.  32—33).  Геродот  говорит,  что  «скифы-
пахари»,  т.  е.  оседлые  скотоводы,  отчасти  занимавшиеся
земледелием,  жили  в  долинах  Буга  и  Днепра.  Значит,
на  границах  степей  и  земледельческих  государств  селились
арийские  племена,  занимавшиеся,  наряду  со  скотоводст¬
вом,  ещё  и  обработкой  земли.  Именно  среди  этих  народов
могли  широко  распространиться  колесницы.
 В  результате  внутренних  миграционных  процессов
и  междоусобных  войн  за  территории  в  связи  с  ростом  насе¬
ления  и  увеличением  поголовья  скота,  оседлые  арии  были
вынуждены  уступить  более  воинственным  восточным  и  се¬
веро-восточным  кочевникам,  использовавшим  в  качестве
основной  силы  на  войне  не  колесницу,  а  всадника,  и  отсту¬
пить  на  земли  оседлых  государств,  где  они  сами,  в  свою  оче¬
редь,  выступили  в  роли  захватчиков.  Недаром  в  последую¬
щие  столетия  (конец  II  —  начало  I  тысячелетия  до  н.  э.)  на
арену  завоеваний  выходят  киммерийцы,  а  затем  —  скифы,
совершенно  не  применявшие  колесницу  на  войне.  По  край¬
ней  мере,  сведений  об  этом  нет.
 О  том,  что  люди  знали  верховую  езду  ещё  в  тот  период,
когда  на  полях  сражений  господствовала  колесница,  мож¬
но  прочесть  у  1омера  в  «Илиаде»:
 «...Словно  как  муж,  ездок  на  конях  необычно  искусный,
Лучших  из  множества  коней  избрав  четверых  и  связав  их,
Правит,  и  с  поля  далёкого  к  граду  великому  гонит
Битой  дорогой;  толпою  и  мужи  и  робкие  жёны
Смотрят  дивуясь,  а  он  беспрестанно,  и  твёрдо,  и  верно
Скачет,  садяся  с  коня  на  коня,  на  бегу  их  ужасном»
 (259  ч.  1  с.  17)
 В  том  же  произведении,  в  отрывке,  где  Одиссей  и  Дио¬
мед,  находясь  в  разведке,  похищают  коней  у  троянцев,  есть
строки:
 «...Быстро  вскочил  на  коня.  Одиссей  обоих  погнал  их
Луком,  и  кони  летели  к  судам  мореходным  ахеян»
 (25  с.  212)
 Часто  на  фресках  и  сосудах  встречаются  изображения
всадников;  например,  в  сцене  битвы  при  Кадеше  на  фрес¬
ке  в  Карнакском  храме  в  Фивах  чётко  виден  хеттский  во¬
ин,  спасающийся  бегством  верхом  на  лошади  (204  т.  1  с.
20).  На  глиняном  ахейском  сосуде,  датированном  пример¬

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 но  13  в.  до  н.  э.  изображен  всадник  (204  т.  1  с.  43).  Ш-м  ты¬
сячелетием  до  н.  э.  датируются  плакетки,  изготовленные
в  городах  Передней  Азии,  на  которых  также  видны  фигу¬
ры  людей  верхом  на  лошадях  (242  с.  32).  Сирийскую  боги¬
ню  Астарту  и  бега  Баала,  ханаанскую  богиню  войны  Анат,
хтоническую  богиню  Лабарну  часто  изображали  как  на  ко¬
лесницах,  так  и  верхом  (242  с.  33).  Ещё  до  освоения  коне¬
водства  в  Месопотамии  местные  жители  пытались  приспо¬
собить  для  верховой  езды  эквидов  (III  тысячелетие  до
н.  э.).  (352  с.  130).
 На  основании  этой  информации  можно  сделать  вывод
о  справедливости  теории  параллельного  освоения  колес¬
ницы  и  лошади  как  верхового  животного.  Другое  дело,  что
в  разных  этнических  группах  и  разных  хозяйственных  ре¬
гионах  преобладали  различные  методы  использования  ко¬
ня  на  войне.
 КИММЕРИЙЦЫ  И  СКИФЫ
 Насколько  известно,  первыми  из  народов  всадников,
принесших  в  Ближнюю  Азию  новую  манеру  сражения,
а  именно  использование  конных  лучников,  были  кимме¬
рийцы.  Их  набеги  через  Кавказский  хребет  начались  в  VIII
в.  до  н.  э.  Надо  думать,  начались  они  под  напором  скифских
племён,  пришедших  на  Восток  вслед  за  киммерийцами
в  VII  в.  до  н.  э.  Возможно,  и  они,  в  свою  очередь,  подверг¬
лись  давлению  какого-либо  из  степных  племенных  союзов.
Как  бы  то  ни  было,  ясно  одно:  до  их  появления  на  Востоке
кавалерия  не  использовалась  в  крупных  масштабах.
 Условно  конницу  можно  разделить  на  два  типа:  естест¬
венную  и  искусственную.  Первый  тип  развивался  естест¬
венным  путём  в  степных  регионах  и  в  долинах.  Их  жители
специально  занимались  разведением  лошадей.  С  раннего
детства  они  умели  обращаться  с  конями,  знали  их  анато¬
мию,  великолепно  ездили  верхом  и  занимались  селекцией.
Соответственно,  уровень  мастерства  таких  всадников  был
чрезвычайно  высок.  Второй  тип  образовался  внутри  осед¬
лых  земледельческих  государств.  Разумеется,  их  жители
были  гораздо  худшими  наездниками,  чем  степняки.
 Лошадей  они  в  меньшей  степени  разводили  сами,
а  в  большей  —  покупали,  меняли  или  захватывали  у  наро¬
дов,  занимающихся  коневодством.  Возникла  такая  конни¬
ца,  прежде  всего,  из  необходимости  противостоять  кочев¬
никам,  предотвратить  их  набеги  и  грабежи.
 37

В.  Тараторин
 Коннща  на  войне
 38
 Рис.  13.  Скиф.

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Понимая  слабость  своей  кавалерии,  правители  осед¬
лых  государств  были  вынуждены  нанимать  всадников-про-
фессионалов  к  себе  на  службу
 Киммерийцы  и  скифы  являлись  типичными  представи¬
телями  естественной  конницы.  Вероятно,  их  отряды  не  бы¬
ли  многочисленными,  но,  тем  не  менее,  новая  тактика  при¬
носила  им  победу  за  победой.
 Первым  подверглось  удару  киммерийцев  Урартское
царство.  В  20-х  годах  VIII  в.  до  н.  э.  его  царь  Руса  I  был  раз¬
бит  (175  т.  3  с.  139;  136  с.  7;  295  с.  261).  Но  кочевники  вовсе
не  стремились  к  захвату  новых  территорий;  их  привлекала
лишь  добыча  и  они  пошли  дальше  на  юг.
 Затем  киммерийцы  столкнулись  с  Ассирией.  В  одной
из  битв  с  ними  был  убит  ассирийский  царь  Саргон  II
(предположительно  в  705  г.  до  н.  э.),  но,  в  конце  концов,
пришельцы  потерпели  поражение  и  отступили,  частью
проникнув  в  Мидию,  а  частью,  в  союзе  с  Урарту,  нанесли
удар  по  Фригии  (175  т.  3  с.  139).
 Далее  киммерийцы,  в  качестве  наёмников  или  самосто¬
ятельно,  участвуют  в  Ближневосточных  войнах.  Они  захва¬
тили  лидийскую  столицу  Сарды  (652  г.  до  н.  э.),  но  были  раз¬
биты  союзом  ассирийцев  и  мидийцев  (около  600  г.  до  н.  э.).
Их  остатки  осели  в  Малой  Азии  и  слились  с  местным  насе¬
лением  (175  т.  3  с.  140;  295  с.  261).
 В  70-х  годах  VII  века  до  н.  э.  в  Месопотамию  через  тот
же  Кавказский  хребет  пришли  скифы.  Уже  в  первом  столк¬
новении  с  Ассирийской  державой  скифы  потерпели  пора¬
жение,  а  их  вождь  Ишпакай  был  убит.  Ассирийцы  под  вли¬
янием  киммерийцев  к  тому  времени  успели  освоить  такти¬
ку  конного  боя  и  применяли  её  против  создателей  —  кочев¬
ников.  Проиграв  войну,  скифы  были  вынуждены  искать  со¬
юза  с  Мидией  и  поддержали  её  восстание  против  Ассирии
(175  т.  3  с.  140—141).  Но  ассирийский  царь  Асархаддон  пе¬
реманил  скифский  отряд  к  себе  на  службу.  Их  мощь  и  мас¬
терство  в  бою  использовали  также  Лидия  и  Ассирия,  что¬
бы  разгромить  киммерийцев.  В  дальнейшем,  после  ряда
войн,  скифы,  как  и  киммерийцы  частью  осели  в  Малой
Азии,  а  частью  вернулись  через  Кавказ  в  родные  степи
(175  т.  Зс.  144).
 О  кавалерии  киммерийцев  и  их  вооружении  почти  ни¬
чего  неизвестно.  Сохранились  лишь  схематические  изоб¬
ражения  их  всадников  (175  т.  3  с.  138).  Но,  поскольку  этот
народ  был  родственен  скифам,  можно  предположить,  что
их  вооружение  и  тактика  были  тождественны.
 39

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Существует  мнение,  что  до  вторжения  в  Малую  Азию
и  Месопотамию  скифская  конница  состояла  исключитель¬
но  из  легковооружённых  лучников.  Лишь  позже,  ознако¬
мившись  с  военным  делом  ближневосточных  народов,  ски¬
фы  переняли  их  тяжёлое  вооружение  и  стали  с  успехом  его
использовать  (183  с.  73—74;  267  с.  162—163).  Нам  эта  гипо¬
теза  представляется  несколько  ошибочной.  Разумеется,
мы  не  собираемся  оспаривать  возможность  того,  что  скиф¬
ские  всадники  заимствовали  металлические  —  ламелярные
и  чешуйчатые  —  доспехи  у  ближневосточных  народов,  но,
придя  на  их  территорию,  скифы  наверняка  уже  имели  от¬
работанные  на  протяжении  десятков  лет  междоусобных
войн  совершенные  методы  ведения  конного  боя;  прекрас¬
но  знали  сильные  и  слабые  стороны  рассыпного  и  плотно¬
го  строя  и  наверняка  использовали  предохранительное  во¬
оружение  как  для  всадника,  так  и  для  коня.  Другое  дело,
что  оно  могло  быть  изготовлено  из  органических  материа¬
лов:  кожи,  кости,  дерева,  не  сохранившихся  до  наших  дней
(183  с.  136).
 Любой  разумный  полководец,  командуй  он  пехотой
оседлого  государства  или  конницей  степных  племён,  дол¬
жен  был  понимать,  что,  коль  скоро  противник  применяет
стрелы,  дротики  или  камни,  надо  обезопасить  от  них  своих
воинов.  Уже  тогда  люди  наверняка  уяснили,  что  просто  ук¬
лониться  от  потока  летящих  снарядов  даже  атакующему
в  одиночку  воину  чрезвычайно  сложно,  не  говоря  уже
о  бойцах,  стоящих  в  плотном  строю  (а  в  том,  что  скифы
применяли  оба  вида  построений  для  конницы,  сейчас  уже
никто  не  сомневается  (163  с.  23;  322  с.  168)).
 Такой  способ,  как  защита  доспехами  не  только  людей,
но  и  лошадей,  не  мог  прийти  в  голову  кому-то  одному.  Всё
происходило  естественным  путем,  на  основе  принципа
«удар  —  блок».  Все  азиатские  народы:  скифы,  сарматы,  асси¬
рийцы,  урарты,  саки,  персы,  парфяне,  гунны,  китайцы,  ин¬
дийцы,  использовавшие  конных  лучников  или  воевавшие
против  них,  в  обязательном  порядке  применяли  защиту
для  лошадей,  а  в  Европе  в  античный  период  —  только  маке¬
донцы  и  греки,  коль  скоро  им  пришлось  иметь  дело  с  пер¬
сами.  Но,  по  мере  всё  большего  и  большего  проникновения
кочевников-лучников  на  запад,  это  снаряжение  переняли
и  другие  европейские  народы:  римляне,  остготы,  франки,
фракийцы  и  т.  д.
 До  появления  конных  лучников  всадники  Европы,  в  ос¬
новной  массе,  применяли  дротики  и  копья,  лук  использова¬
 40

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 ли  только  в  пешем  строю,  —  слишком  сложна  была  техника
конной  стрельбы.  А  поскольку  дротик  менее  опасен,  чем
стрела,  ибо  поражает  на  более  коротком  расстоянии,  ост¬
рой  необходимости  в  доспехах  для  лошадей  не  было,  пото¬
му  что  потери  конского  состава  были  невелики  —  воины  ус¬
певали  быстро  преодолеть  опасный  поражаемый  участок
и  сойтись  в  рукопашной.  Скифы  же,  чтобы  обезопасить  ло¬
шадей  от  стрел,  наверняка  использовали  защиту  ещё  до
вторжения  в  Малую  Азию,  потому  что,  как  выразился  Ксе¬
нофонт:  «...в  случае  опасности  для  коня,  опасность  грозит
и  всаднику,  то  нужно  вооружить  и  коня  налобником,  нагруд¬
ником  и  набедренником,  которые  служат  и  для  всадника.
Но  более  всего  надо  прикрыть  бока  лошади,  как  самое
опасное  и  слабое  место.  Их  можно  прикрыть  чепраком,  ко¬
торый  должен  быть  так  сшит,  чтобы  не  только  мог  прочно
сидеть  всадник,  но  и  чтобы  не  жал  спины  лошади.  Всё  про¬
чее  вооружение  одинаково  защищает  коня  и  всадника»
(267  с.  162),
 То,  что  скифы  применяли  конскую  броню  в  классичес¬
кий  античный  период  ни  у  кого  не  вызывает  сомнений.
На  это  есть  прямые  указания  у  Геродота:
 «Также  из  меди  делают  они  (масагеты  —  В.  Т.)  грудные
панцири  для  лошадей;  напротив,  уздечки,  удила  и  фалеры
приготовлены  из  золота»  (22  с.  111).
 Прямо  об  этом  сообщает  и  Арриан,  описывая  сражение
при  Иссе:
 «Воинов  Александра  пало  больше:  варвары  подавляли
своей  численностью,  а  кроме  того,  и  сами  скифы,  и  лошади
их  были  тщательно  защищены  бронёй»  (8  с.  121).
 Теперь  попробуем  рассмотреть,  каковы  были  практиче¬
ские  функции  тяжело-,  средне-  и  легковооружённых  всад¬
ников.  Сделав  правильные  выводы,  мы  сможем  выстроить
основную  концепцию  кавалерийской  тактики  как  антично¬
сти,  так  и  средних  веков.  Ведь  принцип  действия  её  не  ме¬
нялся  на  протяжении  сотен  лет.
 По  мнению  М.  В.  Горелика,  наиболее  совершенные  пан¬
цири  должны  быть  использовать  воины,  сражавшимися
в  одиночку,  т.  к.  они  больше  подвергались  опасности  (183  с.
133).  Правда,  речь  у  автора  шла  о  пехотинцах,  но  этот  же
принцип,  надо  думать,  распространяется  и  на  всадников.
 Тяжеловооружёнными  кавалеристами  принято  считать
тех,  кто  полностью,  включая  руки  и  ноги,  был  закрыт  бро¬
нёй  сам  и  имел  защиту  для  коня.  Теперь  пусть  читатель  се¬
бе  представит,  какого  максимального  результата  может  до¬
 41

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 стичь  такой  боец,  сражаясь  в  одиночку  вне  строя.  Попы¬
тайся  он  атаковать  фалангу  (конную  или  пешую)  врукопаш¬
ную,  он  станет  лёгкой  добычей,  потому  что  не  сможет  про¬
тивостоять  один  нескольким  воинам.  Это  признаёт  и  сам
М.  В.  Горелик  (183  с.  133).  Легковооружённые  же  вряд  ли
станут  сознательно  сходиться  с  ним,  так  как  не  имеют  нуж¬
ных  защитных  средств.  Наверняка  они  постараются  издали
стрелами  или  дротиками  нанести  максимальный  ущерб  тя¬
желовооружённому,  стараясь  попасть  в  уязвимые  места:  со¬
членения  доспехов,  глазницы,  ноги  лошади,  её  глаза  и  ноз¬
дри  и  т.  д.  Таким  образом,  кружась  вокруг  него  и  нанося  ра¬
ну  за  раной,  легковооружённые  добьются  победы.  Разуме¬
ется,  катафрактарий1  не  будет  пассивно  стоять  на  месте  и
сам  постарается  атаковать  противников.
 Но  разве  он  сможет  в  столь  тяжёлом  снаряжении  уг¬
наться  за  лёгкими  врагами?  Хотя  тяжеловооружённый  во¬
ин  и  его  конь  привыкли  воевать,  имея  на  себе  громоздкие
доспехи,  легковооружённые  не  менее  хорошо  подготовле¬
ны  и  к  тому  же  имеют  явное  преимущество  в  маневре.  Даже
с  помощью  лука  и  стрел  катафрактарию  будет  трудно  спра¬
виться  хотя  бы  с  одним  лёгким  противником.  А  если  стрел¬
ков  у  врага  несколько  —  шансов  победить  у  него  почти  не
остаётся.
 Здесь  стоит  сделать  оговорку.  Конечно,  в  любой  армии
встречались  воины,  наделённые  выдающимися  боевыми
качествами,  но  ведь  подавляющая  часть  войска  состояла  из
средне-  или  даже  слабо  подготовленных  бойцов.
 Подтверждение  этих  выводов  можно  найти  у  Курция
Руфа,  который  в  описании  битвы  при  Иссе  сообщает:
 «На  правом  же  фланге  персы  сильно  теснили  фесса¬
лийскую  конницу,  и  один  отряд  был  уже  рассеян  их  натис¬
ком.  Тогда  фессалийцы  ловко  повернули  коней,  возврати¬
лись  в  сражение  и  учинили  большое  побоище  варварам,  на¬
столько  уверенным  в  победе,  что  они  уже  рассеялись  и  са¬
ми  расстроили  свои  ряды.  Кони  и  всадники  персов  были
в  равной  мере  отягощены  пластиночными  панцирями
и  с  трудом  двигались  в  этом  сражении,  где  главным  была
быстрота,  так  что  фессалийцы  на  своих  конях  окружили  их
и  брали  в  плен  многих»  (120  с.  40—41).
 Исходя  из  всего  сказанного,  можно  сделать  вывод  о  не¬
состоятельности  версии,  допускающей  возможность  исполь¬
зования  тяжеловооружённых  всадников  (либо  пехотинцев)  142
 1 	катафрактарий  —  тяжеловооружённый  всадник  (греч.)

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 в  рассредоточенном  боевом  порядке.  Даже  если  каждый  из
них  прикрыт  несколькими  лёгкими  лучниками,  что  может
сделать  такой  строй  против  плотной  стены  всадников,
с  флангов  защищённых  рассыпавшимися  стрелками?
 Следовательно,  место  тяжеловооружённых  —  в  строю,
и  лишь  в  исключительных  случаях  их  можно  было  исполь¬
зовать  врассыпную,  скажем,  если  удавалось  загнать  врага
в  ущелье,  где  легковооружённым  лучникам  не  было  места
для  маневра  или  бегства.  В  этом  случае  катафракты,  рассе¬
явшись,  могли  бы  уничтожить  всех  лучников  поголовно.
Но  такие  обстоятельства  выпадали  нечасто.
 Естественно,  возникает  вопрос,  не  слишком  ли  наклад¬
но  было  снаряжать  всех  тяжёлых  всадников  средствами  за¬
щиты?  На  это  можно  ответить,  что  число  воинов,  воору¬
жённых  полными  доспехами,  было  невелико  в  любом  госу¬
дарстве.
 Если  следовать  расчётам  Полибия  и  построить  отряд
конницы  в  8  рядов  по  100  всадников  в  шеренге  (105  т.  2  с.
457),  то  тяжеловооружённых  в  таком  соединении  будет  114
человек,  то  есть  только  те,  кто  составляет  первую  шеренгу
и  фланговые  ряды2.
 Всадники,  находившиеся  на  флангах,  должны  были
иметь  доспехи  для  лошадей,  прикрывающие  весь  их  кор¬
пус,  как  сказано  в  приведённом  выше  отрывке  из  Ксено¬
фонта3,  а  тем,  кто  стоял  непосредственно  лицом  к  врагу,  до¬
статочно  было  использовать  конские  нагрудные  панцири,
налобники  и  нашейники.  Остальным  686  кавалеристам  не
было  нужды  защищаться  так  серьёзно,  ибо  они  находились
под  защитой  катафрактариев,  закрываясь  ими,  как  щитом.
(80  с.  42;  87  с.  17)
 Что  касается  вооружения,  использовавшегося  тяжело¬
вооружёнными,  в  частности,  скифами,  то  о  нём  можно  ска¬
зать  следующее:
 Строго  регламентированного,  однообразного  оружия
ни  в  древности,  ни  в  античности  или  средневековье  всад¬
ники,  да  и  остальные  воины  не  использовали.  Каждый  из
них  вооружался  согласно  личному  желанию  и  привержен¬
 2 	В  трактате  Монтекукули  чётко  оговаривается  разница  между  шерен¬
гой  и  рядом:
 «1.  Шеренга,  число  солдат,  поставленных  в  прямую  линию  друг  под¬
ле  друга;
 2.  Ряд,  а  в  нём  несколько  человек  солдат,  друг  за  другом  стоят»  (76  с.  5).
 3 	Так  как  они  принимали  на  себя,  в  первую  очередь,  фланговый  удар.
 43

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ности  к  тому  или  иному  типу  вооружения.  Как  доспехи,  так
и  холодное,  либо  метательное  оружие  изготавливались
в  зависимости  от  вкуса  заказчика,  его  достатка  и  фантазии
мастера,  а  посему  образцов  вооружения  было  безгранич¬
ное  множество.  Но  всё  же  существовали  некоторые  об¬
щие  черты.
 Даже  тяжеловооружённый  всадник-кочевник  был  луч¬
ником.  И,  хотя  у  некоторых  специалистов  это  вызывает  со¬
мнения,  поскольку  считается,  что  катафрактарию  полага¬
лось  биться  копьём,  мечом  или  булавой  (285  с.  31),  дошед¬
шие  до  нас  изображения  доказывают  неверность  таких  суж¬
дений.  Например,  на  наскальном  рельефе  в  Фирузабаде  вы¬
сечен  парфянский  тяжеловооружённый  всадник,  у  которо¬
го  чётко  просматривается  колчан  со  стрелами  (285  с.  38).
Некоторые  изображённые  на  колонне  Траяна  сарматские
катафракты  отстреливаются  из  луков  от  преследующих  их
римских  всадников  (285  с.  36).  В  более  поздние  времена,
по  трактату  Псевдо-Маврикия,  византийским  тяжеловоору¬
жённым  воинам  предписывалось  обязательно  иметь  луки
и  колчаны  (67  с.  16).
 Скифские  всадники  употребляли  гориты,  состоявшие
из  футляра  для  лука  с  пришитым  к  нему  с  наружной  сторо¬
ны  отделением  для  стрел.  Обычно  горит  носили  на  поясе
с  левой  или  с  правой  стороны,  в  зависимости  от  того,  ка¬
кой  рукой  воин  предпочитал  натягивать  тетиву  (183  с.  75;
332  с.  26—28).  Количество  стрел  в  нём  могло  быть  различ¬
ным.  Луком  катафракты  пользовались,  находясь  на  безо¬
пасном  расстоянии  от  противника.  Если  бы  они  попыта¬
лись  сделать  это  вблизи  от  конного  или  пешего  строя  вра¬
га,  то  рисковали  быть  опрокинутыми  контратакой,  потому
что  на  короткой  дистанции  не  успели  бы  вложить  луки  в  го¬
риты  и  приготовиться  к  отражению  удара  копьями.  Кроме
того,  атака  латной  конницы  наиболее  эффективна  тогда,
когда  она  производится  на  полном  карьере.
 Характерно  такой  момент  описан  у  Плутарха  в  биогра¬
фии  Антония:
 «Римская  конница  получила  приказ,  как  только  тяжё¬
лая  пехота  приблизится  к  первым  рядам  парфян  на  полёт
стрелы  —  немедленно  гнать  коней  на  врага.  Парфян,  стояв¬
ших  при  дороге,  построение  римлян  до  крайности  изуми¬
ло,  и  они  насторожённо  следили  за  неприятельскими  вои¬
нами,  которые  шли  молча,  спокойно,  храня  равные  проме¬
жутки  между  рядами,  и  только  потрясали  на  ходу  копьями.
Когда  же  прозвучала  труба  и  римские  конники  повернули
 44

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 и  с  шумом  ринулись  в  нападение,  их  натиск  парфяне  выдер¬
жали  (хотя  луки  сразу  оказались  бесполезны  и  оессильны  —
враги  были  слишком  близко),  но  следом  в  дело  вступила  пе¬
хота,  издавая  оглушительные  крики  и  грохоча  оружием;  тут
и  парфянские  кони  испугались,  и  сами  всадники  обрати¬
лись  в  бегство...  (102  т.  3,  с.  249).
 Всё  же  стоит  признать,  что  для  катафрактариев  лук  был
лишь  вспомогательным  боевым  средством.  Основной  их  за¬
дачей  было  прорвать  плотные  конные  построения  против¬
ника  и  здесь  нужно  было  пользоваться  копьём.  Мечи,  кин¬
жалы,  булавы,  клевцы  были  для  этого  слишком  коротки
и  применялись  только  в  случае  поломки  или  утери  копья.
 Латники  могли  использоваться  лишь  против  конницы
или  лёгкой  пехоты.  Мнение,  что  катафракты  успешно  тара¬
нили  и  сминали  плотные  ряды  тяжёлой  пехоты,  абсолютно
неверно  (285  с.  42—43;  309  с.  227;  216  т.  1  с.  24).  Если  бы  это
было  так  легко,  то  пехота  оказалась  бы  попросту  не  нужна,
коль  скоро  кавалерия  всегда  побеждала  её  и  в  стрелковом,
и  в  рукопашном  бою.  А  между  тем  пехота  продолжала  суще¬
ствовать  и  развиваться.
 Не  сохранилось  ни  одного  упоминания  древних  авто¬
ров  о  том,  что  конница  в  лобовой  атаке  прорвала  пехотную
фалангу.  Есть,  правда,  один  эпизод  у  Аппиана  в  описании
битвы  при  Херонее  в  «Митридатовых  войнах»:
 «Прежде  всего  он  (Архелай  —  В.  Т.)  выслал  конницу,  ко¬
торая  сильным  натиском  разрезала  фалангу  римлян  на  две
части  и  затем,  ввиду  малочисленности  римлян,  стала  легко
их  окружать.  Римляне  сильно  отбивались,  повернувшись
во  все  стороны.  Особенно  трудно  было  римлянам,  находив¬
шимся  под  начальством  Гальбы  и  Гортензия,  против  кото¬
рых  стоял  сам  Архелай,  так  как  варвары,  находясь  на  глазах
своего  военачальника,  наступали  с  особенной  настойчиво¬
стью.  Но  тут  Сулла  двинулся  на  них  с  большим  количеством
всадников.  По  значкам  военачальника  и  по  поднятой  боль¬
шой  пыли  Архелай  заключил,  что  приближается  Сулла,  по¬
этому  он  прекратил  окружение  и  отступил  в  свой  боевой
строй»  (3  с.  255).
 В  данном  случае  термин  «разрезала»  не  надо  отожде¬
ствлять  с  «прорвала»  или  «опрокинула».  Речь  здесь  навер¬
няка  идёт  о  том,  что  воины  Митридата  проскочили  в  про¬
межутках  между  манипулами,  оставленных  римлянами  для
удобства  передвижения;  видимо,  они  не  успели  сомкнуться
и  образовать  сплошной  фронт  фаланги.  Случай  этот  анало¬
гичен  случаю  с  персидскими  колесницами,  рассказанному
 45

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Аррианом  в  книге  «Анабасис  Александра»,  в  эпизоде  битвы
при  Гавгамелах.
 Думаю,  нет  смысла  перечислять  все  свидетельства  бес¬
силия  кавалерии  против  пехоты  в  рукопашной.  Монтекуку-
ли,  полководец  габсбургских  войск,  написавший  военный
трактат  в  конце  17  века,  говорит  об  этом  так:
 «Ежели  рота  пикинёров  плотно  сомкнута,  то  коннице
никак  и  ничем  сего  малого  корпуса  разорвать  не  можно;
для  того,  что  копейщики  за  20  шагов  рейтора  к  себе  не  под¬
пустят...»  (76  с.  23)
 Пытливый  читатель,  конечно,  может  спросить:  а  как
же  броня  для  лошадей  и  всадников?  Ведь  сила  напора  бро¬
нированного  конника  намного  больше,  нежели  пехотинца?
 Но  нельзя  забывать,  что,  как  бы  конь  ни  был  хорошо  за¬
щищён,  ноги  его  почти  всегда  оставались  открытыми,
за  исключением  редких  случаев,  относящихся  к  средним
векам  (161  с.  167;  216  т.  4  с.  315).  В  строе  конных  латников
обычно  только  воин,  стоявший  в  первой  шеренге,  мог  ак¬
тивно  вести  рукопашный  бой.  Иногда  использовалась
и  вторая  шеренга.  Тогда  как  каждой  паре  всадников  проти¬
востояли  6—7  пехотинцев  в  фаланге,  а  максимум  —  и  все  12,
стоявшие  в  шести  шеренгах  друг  за  другом  (307  с.  83).  Плот¬
ную  человеческую  массу,  закрытую  доспехами,  щитами
и  частоколом  копий,  не  в  силах  смять  ни  одна  лошадь.  Да¬
же  у  боевого  коня  есть  чувство  самосохранения,  так  что  он
не  пойдёт  на  смерть  добровольно.  И  всаднику  приходи¬
лось,  отбивая  удары  пехотинцев,  ещё  и  управлять  испуган¬
ным  животным,  понукать  его,  заставляя  двигаться  в  нуж¬
ном  направлении4.
 Для  убедительности  приведём  два  отрывка  из  Плутар¬
ха.  В  битве  при  Каррах  парфяне  попытались  атаковать
строй  римской  пехоты:
 «...Первым  намерением  парфян  было  прорваться  с  ко¬
пьями,  расстроить  и  оттеснить  передние  ряды,  но,  когда
они  распознали  глубину  сомкнутого  строя,  стойкость
и  сплочённость  воинов,  то  отступили  назад  и,  делая  вид,
будто  в  смятении  рассеиваются  кто  куда,  незаметно  для
римлян  охватывали  каре  кольцом»  (101  т.  2  Красе  с.  230).
 4 	Разумеется,  мы  не  берём  в  расчёт  уникальные  случаи,  когда  отдель¬
ным  конникам  всё  же  удавалось  прорваться  сквозь  ряды  пехоты  и  не
распространяем  эту  точку  зрения  на  18  и  19  века,  когда,  в  результате
облегчения  вооружения  и  уменьшения  глубины  строя  пехотинцев,
у  конницы  появилась  реальная  возможность,  атакую  пехоту,  добиться
успеха.
 46

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 «Когда  римляне  спускались  с  какой-то  крутой  высоты,
парфяне  ударили  на  них  и  разили  стрелами,  меж  тем,  как
они  медленно  сходили  вниз,  но  затем  вперёд  выдвинулись
щитоносцы,  приняли  легковооружённых  под  свою  защиту,
а  сами  опустились  на  одно  колено  и  выставили  щиты.  Нахо¬
дившиеся  во  втором  ряду,  своими  щитами  прикрывали  их
сверху,  подобным  же  образом  поступили  и  воины  в  следую¬
щих  рядах.  Это  построение,  схожее  с  черепичною  кров¬
лей,  напоминает  отчасти  театральное  зрелище,  но  служит
надёжнейшею  защитой  от  стрел,  которые  соскальзывают
с  поверхности  щитов.  Видя,  что  неприятель  преклоняет
 Рис.  14.  Скифские  тяжеловооруженный  (слева)
и  легковооруженный  всадники.  VI  в.  до  н.э.
 колено,  парфяне  сочли  это  знаком  усталости  и  изнеможе¬
ния,  отложили  луки,  взялись  за  копья  и  подъехали  почти
вплотную,  но  тут  римляне,  издав  боевой  клич,  внезапно
вскочили  на  ноги  и,  действуя  метательным  копьём,  словно
пикой,  передних  положили  на  месте,  а  всех  прочих  обрати¬
ли  в  бегство»  (102  т.  3  с.  253).
 Как  видно,  конница,  атакуя  строй  тяжёлой  пехоты
в  лоб,  практически  всегда  терпела  поражение  (183  с.  133).
 Копьё  у  латников  первой  шеренги  не  должно  было
быть  большой  длины  —  таким  копьём  было  бы  очень  труд¬
 47

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 но  манипулировать:  закидывать  на  петле  на  плечо  или  на¬
носить  активные  удары.  Максимальная  его  длина,  вероят¬
но,  достигала  не  более  2,5—3  метров.
 Щит  катафрактарии  могли  употреблять  или  нет,
по  собственному  желанию.  Во  всяком  случае,  сейчас  приня¬
то  мнение,  что  лучнику  неудобно  было  пользоваться  щи¬
том,  потому  что  невозможно  одновременно  держать  щит
и  вести  стрельбу  (183  с.  132).  Оно  отчасти  сложилось  на  ос¬
нове  записей  Псевдо-Маврикия:
 «...невозможно  как  следует  действовать  оружием  тому,
кто,  сидя  на  лошади,  должен  в  левой  руке  держать  щит
и  лук»  (67  с.  43).
 С  этим  вполне  можно  было  бы  согласиться,  если  бы  не
сохранившиеся  изображения,  например,  персидского  царя
Пероза  115,  вооружённого  и  щитом  с  копьём,  и  луком  со
стрелами  (204  т.  1  с.  399).  Арриан  упоминает  о  скифском  во¬
ине  (надо  думать,  именно  о  катафрактарии),  которому
стрела,  пущенная  из  катапульты,  пробила  и  щит,  и  пан¬
цирь,  при  переправе  македонцев  через  реку  Танаис  (8  с.
143).
 Всё  дело  в  размерах  щита  и  способах  его  удержания.  Ес¬
ли  он  был  достаточно  компактен,  то  воин  мог  его  помес¬
тить  на  предплечье  —  на  двух  скобах  или  петле,  оставляя
кисть  свободной  для  того,  чтобы  пользоваться  луком  (204  т.
1  с.  433).  Такую  технику  боя  использовали  ещё  египтяне
(352  с.  107,  113),  и,  хотя  в  более  позднее  время  в  Византий¬
ских  военных  трактатах  авторы  не  рекомендовали  гйпоток-
сотам5  6  применять  щиты  (67  с.  43;  197  с.  104;  80  с.  35),  их  сло¬
ва  следует  воспринимать  не  более  как  теоретические  реко¬
мендации,  ибо  другие  источники  доказывают  обратное.
Применение  или  неприменение  щита  было  не
регламентировано  и  зависело  от  частных  причин.  Иной  во¬
прос,  входили  ли  такие  щиты  в  паноплию7  скифских  латни¬
ков?  (183  с.  189-191).
 Ответ  на  него  пока  не  найден,  потому  что  по  археоло¬
гическим  находкам  и  сохранившимся  изображениям  невоз¬
можно  точно  восстановить  весь  арсенал  оружия,  использо¬
вавшегося  древними  народами.  В  этом  случае  можно  лишь
констатировать  факт,  что  такой  вид  вооружения  действи¬
 48
 5 	Правда,  это  период  раннего  средневековья.
 6 	Гипотоксоты  —  (греч.)  конные  лучники.
 7 	Паноплия  —  (греч.)  комплект  полного  вооружения  воина.

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 тельно  применялся,  но  вовсе  не  делать  вывод  о  том,  что
применялся  исключительно  этот  вид  и  никакой  иной.
 Мы  склонны  считать,  что  могли  иметь  место  оба  вари¬
анта  боя:  со  щитом  или  без  оного,  с  использованием  в  каче¬
стве  защиты  от  ударов  латного  наруча,  закрывавшего  руку
от  кисти  до  плеча  (183  с.  129).
 Что  касается  наличия  у  скифов  только  коротких  ме¬
чей  —  акинаков,  это  также  опровергается  археологически¬
ми  данными.  Сейчас  мы  можем  точно  сказать,  что  наряду
с  этим  оружием  у  скифов  были  широко  распространены
и  длиннолезвийные  —  карты,  длина  клинка  которых  состав¬
ляла,  в  среднем,  70—90  см  (183  с.  32).  Карты  были  характер¬
ны  именно  для  тяжеловооружённых,  составлявших  первую
шеренгу  строя.  Были  также  в  ходу  виды  оружия  ударного
действия:  боевые  топоры,  чеканы,  булавы,  боевые  молоты,
дубинки.
 Кроме  латников-катафрактариев,  боевой  строй  скиф¬
ской  фаланги  составляла  так  называемая  «средняя»  конни¬
ца.  Её  представители  имели  доспехи  (полный  или  неполный
комплект)  для  себя,  но  лошади  их  бронёй  не  закрывались.
 Найденные  Е.  В.  Черненко  образцы  длинных  скифских
копий  от  4  метров  и  более  (321  с.  235—239),  которыми  мож¬
но  было  эффективно  пользоваться  только  держа  обеими  ру¬
ками,  позволяют  сделать  выводы  о  том,  что  скифы  иногда  за¬
действовали  в  бою  вторую  конную  шеренгу.  Ведь  ударная  си¬
ла  строя  увеличивалась  в  два  раза  при  одновременном  учас¬
тии  в  схватке  и  первой  шеренги,  и  второй,  вооружённых
длинными  копьями.  Воин,  имевший  такое  оружие  уже  не
мог  воспользоваться  ни  щитом,  ни  луком;  в  этом  случае  при¬
шлось  бы  бросить  копьё,  ведь  за  плечо  на  петле  его  забросить
невозможно  из-за  тесноты  в  строю  и  непомерной  длины
древка.  В  случае,  если  строй  бывал  опрокинут  противни¬
ком,  чтобы  уйти  от  преследования,  всадникам  приходилось
эти  копья  попросту  выбрасывать.  Из-за  неудобства,  исполь¬
зование  длинных  копий,  скорее  всего,  оставлялось  на  усмо¬
трение  командира,  поскольку  их  преимущества  не  всегда
могли  компенсировать  недостатки.  По-видимому,  такое  ору¬
жие  скифы  стали  использовать  в  более  позднее  время,  заим¬
ствовав  его  у  македонцев,  с  которыми  часто  имели  столкно¬
вения.  Если  бы  оно  было  известно  ранее,  то  ассирийцы  не¬
пременно  переняли  бы  это  новшество,  но  изображений
длинных  копий  на  ассирийских  барельефах  и  фресках  не
находили.  Правда,  Геродот  отмечает,  что  уже  в  VII  веке  до  н.
 э. 	лидийские  всадники  использовали  этот  вид  оружия:
 49

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «В  это  время  в  Азии  не  было  народа  сильнее  и  воинст¬
веннее  лидян;  сражались  они  на  лошадях,  с  длинными  копь¬
ями  в  руках,  и  были  прекрасные  всадники»  (22  с.  40).
 Последующие  шеренги  укомплектовывались  конника¬
ми  в  доспехах  или  без  них,  вооружённых  дротиками  и  лука¬
ми.  Наличие  же  щита  зависело  от  выбора  воина.  Задачей
гипоаконтистов8  и  гипотоксотов  было  атаковать  против¬
ника  врассыпную,  совершая  вылазки  из  строя.  Их  целью
было  рассеять  боевые  порядки  тяжеловооружённых  вра¬
гов,  подготавливая  атаку  своим  латникам,  а  легковооружён¬
ных  —  обратить  в  бегство,  чтобы  те,  в  свою  очередь,  не  рас¬
строили  их  катафрактов.  На  короткой  дистанции  было
удобнее  использовать  дротики,  на  более  длинной  —  луки.
В  случае  явной  угрозы  эти  всадники  отступали  к  своим  тя¬
желовооружённым  и  вновь  выстраивались  за  их  спинами,
образуя  монолитный  строй  (67  с.  57).
 По  сведениям  древних  авторов,  глубина  строя  и  шири¬
на  его  фронта  могла  быть  различной.  Псевдо-Маврикий  на¬
зывает  оптимальную  глубину  в  4  шеренги,  ссылаясь  на
«древних»  (67  с.  40—41);  Полибий  говорит  о  8  шеренгах
(105  т.  2  с.  457);  Арриан  считает,  что  самый  удобный
строй  —  тот,  линия  фронта  которого  в  два  раза  превышает
его  глубину  (259  ч.  1  с.  34);  он  же  сообщает,  что  Александр
Македонский  строил  свою  конницу  в  4,  и  никогда  более  8
шеренг  (259  ч.  1  с.  55).
 Как  показывает  история  военного  искусства,  наиболее
подготовленную  конницу  строили  в  бою  небольшими  под¬
разделениями,  способными  самостоятельно  выполнять  бо¬
евые  задачи;  и  наоборот,  чем  конница  слабее  —  тем  боль¬
шие  массы  из  неё  старались  образовывать,  чтобы  воины
чувствовали  себя  увереннее  и  защищённее  (67  с.  41—42).
 Компактные  группы  выстраивались  различными  бое¬
выми  порядками:  в  одну,  две  или  три  линии,  на  усмотрение
командира.
 Остальная  масса  скифской  конницы  состояла  из  легко¬
вооружённых  лучников  и  метателей  дротиков,  действовав¬
ших,  в  основном,  врассыпную,  но  умеющих  в  нужный  мо¬
мент  образовывать  плотный  строй  для  прорыва  легковоору¬
жённого  противника,  либо  для  атаки  тяжеловооружённых  во
фланг  или  тыл.  Доспехов  они,  как  правило,  не  употребляли.
 Кроме  линейных  построений,  скифы  строились  клиньями
(259  ч.  1  с.  41—42),  о  которых  подробно  речь  пойдёт  дальше.
 50
 8 	Гипоаконтисты  —  (греч.)  конные  метатели  дротиков.

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 В  «Истории  конницы»  Денисон  утверждает,  что  скифы
вообще  не  имели  никакого  порядка  в  бою;  сражались  «треу¬
гольными  кучками»,  используя  луки,  и  никогда  не  доводили
дело  до  рукопашной  (197  с.  14).  Причём  автор  не  задумывал¬
ся  над  тем,  что,  уж  коль  скифы  используют  в  сражении  «тре¬
угольные  кучки»,  значит  им  приходилось  в  такой  боевой  по¬
рядок  построиться!  Ведь  «треугольники»  или  «клин»  —  одна
из  форм  правильного  строя,  использовавшаяся  всеми  наро¬
дами,  как  в  античности,  так  и  в  средние  века9.
 Нет  смысла  спорить  о  том,  что  в  клине  вперёд  выстав¬
лялись  воины,  наиболее  храбрые  и  подготовленные,  по¬
скольку  им  приходилось  брать  на  себя  основное  бремя  ру¬
копашной  схватки  с  врагом.  Но  почему,  по  мнению  Бонно-
дю-Мартрея,  это  характерно  только  для  «недисциплиниро¬
ванной  массы»?  Разве  в  прямоугольном  построении  не  су¬
ществовал  такой  же  порядок?  Юшн  —  один  из  видов  постро¬
ения,  применявшийся  практически  всеми  армиями,  и  по¬
скольку  это  не  толпа,  а  строй,  стало  быть  воины,  его  состав¬
ляющие,  должны  были  иметь  организацию,  дисциплину
и  понятие  о  том,  какое  каждому  из  них  надлежит  занять  ме¬
сто,  чтобы  наиболее  эффективно  использовать  имеющееся
оружие.
 Теперь  расскажем  о  лошадях  скифов.  Наиболее  харак¬
терное  описание  скифских  коней  даёт  Арриан  в  своём  про¬
изведении  «Об  охоте»:
 «Там,  где  равнины  удобны  для  скачки,  например,  в  Ми-
сии,  в  земле  гетов  и  по  Иллирии,  охотятся  на  оленей  на
скифских  и  иллирийских  лошадях.  Их  вначале  трудно  разо¬
гнать,  так  что  можно  отнестись  к  ним  с  полным  презрени¬
ем,  если  увидишь,  как  их  сравнивают  с  конём  фессалий¬
ским,  сицилийским  или  пелопонесским,  но  зато  они  выдер¬
живают  какие  угодно  труды,  и  тогда  можно  видеть,  как  тот
борзый,  рослый  и  горячий  конь  выбивается  из  сил,  а  эта
малорослая  и  шелудивая  лошадёнка  сначала  перегоняет  то¬
го,  затем  оставляет  далеко  за  собой  и  гонится  за  зверем,
она  выдерживает  скачку  до  тех  пор,  пока  олень  не  выбьет¬
ся  из  сил...»  (249  с.  406).
 9 	Хотя  в  примечаниях  Бонно-дю-Мартрея  к  книге  Нолана  «История
и  тактика  кавалерии»  выдвигается  другая  версия: 	«Этот  строй
 (клин  —  В.Т.)  скорее  был  непременным  следствием  того,  что  обыкно¬
венно  происходит  во  всякой  недисциплинированной  массе,  где  более
храбрые  и  более  искусные  ездоки  располагаются  во  главе  атаки
и  представляют,  таким  образом,  часть  более  или  менее  правильно
сформированную»  (271  с.  11).
 51

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Действительно,  судя  по  дошедшим  до  нас  изображени¬
ям,  лошади  скифов  не  отличались  высоким  ростом,  были
довольно  приземисты,  с  крупной  головой  и  широкой  гру¬
дью  (227  с.  125,  128,  129;  199  с.  178;  332  с.  39).  Но  вполне
можно  допустить  и  то,  что  скифские  воины,  совершая  по¬
стоянные  набеги,  могли  захватывать  высокорослых  коней,
например,  нисейских,  а  затем,  скрещивая  их  с  местными,
получили  иные,  более  крупные  и  красивые  породы.
 Плиний  пишет,  что  скифы  для  езды  предпочитали  ко¬
был,  мотивируя  это  тем,  что  те  более  послушны  и  выносли¬
вы,  чем  жеребцы,  а  Страбон  рассказывает,  что  жеребцов
они  холостили,  оставляя  только  производителей,  чтобы  их
также  сделать  послушными  (259  ч.  1  с.  4).
 Своих  боевых  коней  скифы  специально  приучали  ку¬
саться  и  бить  врага  копытами.  Плиний  Младший  сообщает
об  одном  интересном  факте:
 «Скифская  конница  славится  своими  конями;  рассказы¬
вают,  что,  когда  один  царёк,  сражавшийся  по  вызову  с  вра¬
гом,  был  убит,  и  победитель  приблизился  снять  с  него  до¬
спехи,  то  был  убит  конём  побеждённого  посредством  ко¬
пыт  и  кусания»  (228  с.  111).
 Быт  кочевников  был  тесно  связан  с  лошадью.  Даже
скифские  цари  не  гнушались  лично  чистить  и  мыть  своих
коней.  Плутарх  в  «Моралиях»  говорит  о  том,  что  Антей,
царь  скифов  «...чистя  скребницей  коня,  ...спросил  послов
Филиппа  (Македонского  —  В.  Т.),  делает  ли  так  Филипп,
а  когда  они  ответили:  «Нет»,  —  то  сказал:  «Как  же  может  он
идти  на  меня  войною?»10
 Кони  скифов  ценились  и  их  соседями,  использовавши¬
ми  их  для  улучшения  собственных  пород.  Известно,  что
Филипп  Македонский  во  время  похода  в  степи  захватил
у  кочевников  20  тысяч  маток  и  отправил  их  в  Македонию.
Об  этом  есть  сведения  у  Юстина  (259  ч.  1  с.  4).
 Скифских  конных  лучников  часто  приглашали  на  служ¬
бу  в  качестве  наёмников.  Андокид,  греческий  оратор,  жив¬
ший  в  конце  V  —  начале  IV  в.  в.  до  н.  э.,  сообщает  с  востор¬
гом:  «...в  первый  раз,  ...мы  организовали  отряд  всадников
и  купили  300  скифов-лучников»  (228  с.  69).
 Греки  в  этот  период  не  имели  своих  конных  лучников,
и  потому  такое  приобретение  для  Афин  было  чрезвычайно
выгодно.
 10 	Плутарх.  Моралии.  Изречения  царей  и  полководцев  /  ВДИ,  198С
№  3,  с.  241.
 52

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Степень  военизации  общества  кочевников  была  на¬
столько  высока,  что  в  походах  участвовали  как  мужчины,
так  и  женщины.  Об  этом  есть  прямые  свидетельства  у  Геро¬
дота,  правда,  относящиеся  к  сарматским  женщинам,  но,  по¬
скольку  жизненный  уклад  тех  и  других  был  одинаков,  эти
сведения  вполне  могли  касаться  и  скифов.  У  Псевдо-Гиппо¬
крата  мы  читаем:
 «Их  женщины  ездят  верхом,  стреляют  из  луков  и  мечут
дротики,  сидя  на  конях,  и  сражаются  с  врагами,  пока  они
в  девушках,  а  замуж  они  не  выходят,  пока  не  убьют  трёх  не¬
приятелей.  Та,  которая  выйдет  замуж,  перестаёт  ездить
верхом,  пока  не  явится  необходимость  поголовно  высту¬
пать  в  поход»  (228  с.  73).
 Климент  Александрийский,  христианский  проповед¬
ник  и  писатель  II  века  н.  э.  оставил  свои  впечатления:
 «Я  знаю  савроматских  женщин,  которые  занимаются
военным  делом  не  меньше  мужчин,  и  других  —  сакских,  ко¬
торые,  наравне  с  мужчинами,  стреляют  из  луков  назад,  при¬
творяясь  бегущими»  (228  с.  73).
 В  VI  в.  до  н.  э.  скифы  выдержали  поход,  предпринятый
против  них  Дарием  Персидским.  Чуть  позже  они  вторглись
во  Фракию  и  дошли  до  Херсонеса  Фракийского.  Неодно¬
кратно  нападали  по  льду  Керченского  пролива  на  Синдику.
 В  середине  IV  в.  до  н.  э.  скифский  царь  Атей  успешно
воевал  с  фракийскими  племенами  —  трибаллами,  а  в  339  г.
до  н.  э.  он  столкнулся  с  Филиппом  II  Македонским,  когда
потерпел  поражение  и  погиб.  Об  этом  есть  упоминания
у  Юстина,  Лукиана  и  Фронтина  (163  с.  9—10).
 Примерно  в  331—330  г.  г.  до  н.  э.  полководец  Александр
Зопирион  выступил  против  непокорной  греческой  коло¬
нии  Ольвии.  Горожане  призвали  на  помощь  скифские  пле¬
мена,  и  в  сражении  македоняне  были  разгромлены.
 Против  скифов  успешно  вёл  войну  Лисимах,  правитель
Македонии  в  313  г.  до  н.  э.  Об  этом  пишет  Диодор.
 В  конце  II  века  до  н.  э.  царь  скифов  Палак  воевал  про¬
тив  Понтийского  государства  и  его  царя  Митридата  Евпа-
тора.  В  общем  сражении  скифы  и  роксоланы  были  разби¬
ты  полководцем  Диофантом,  выступившим  в  союзе  с  хер-
сонесским  ополчением.  ВI—II  в.  в.  н.  э.  скифы  подверглись
давлению  со  стороны  сарматов.  В  конце  концов,  они  были
побеждены.  Часть  племён  ушла  из  степей  и  осела  в  сосед¬
них  земледельческих  государствах.  Другая  часть  полно¬
стью  ассимилировалась  с  пришельцами,  на  которых  впос¬
ледствии  распространилось  название  «скифы»  (163  с.  10).
 53

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 АССИРИЯ
 Самым  серьёзным  противников  киммерийцев  и  ски¬
фов  на  Ближнем  Востоке  была  Ассирийская  держава.
Именно  там,  возможно,  впервые  в  истории,  был  создан  об¬
разец  «искусственной  кавалерии».  Изобразительные  мате¬
риалы  позволяют  датировать  появление  первых  конных
соединений  ассирийцев  IX  в.  до  н.  э.  (352  с.  157).  Но  впол¬
не  вероятно,  что  попытки  создания  конницы  в  Ассирии
предпринимались  намного  раньше.  Видимо,  связано  это
было  с  проникновением  через  Кавказ  кочевых  племён  про¬
токиммерийцев  на  территорию  Месопотамии.  Хотя  набеги
эти  носили  частный  характер  и  большой  опасности  для  ме¬
стных  государств  не  представляли,  новая  для  Двуречья
и  Малой  Азии  тактика  массового  применения  верховых  ло¬
шадей  должна  была  навести  военных  теоретиков  тех  вре¬
мён  на  серьёзные  размышления.
 Своей  сильной  базы  для  разведения  лошадей  Ассирия
не  имела,  поэтому  для  её  правителей,  совершавших  походы
на  север,  в  глубину  Армянского  нагорья  уже  в  XIII  в.  до  н.  э.,
самой  желанной  добычей  были  кони.
 Первым  предпринял  серию  набегов  Салманасар  I.  Из¬
вестно,  что  именно  в  этом  районе,  а  точнее  в  долинах  близ
озера  Ван,  жили  племена,  разводившие  многочисленные
табуны  лошадей  (175  т.  2  с.  156).  Разумеется  захват  коней
был  далеко  не  единственной  причиной,  привлекавшей  ас¬
сирийцев.  Им  нужны  были  металл,  рабы,  зерно,  но  в  том
и  заключалась  привлекательность  этой  местности  для  за¬
хватчиков,  что  здесь  все  ресурсы  были  сосредоточены  в  од¬
ном  месте.
 Какое  вожделение  сквозит  в  тексте  «Письма  Саргона  II
к  богу  Ашшуру»,  где  описан  поход  против  Урарту  в  714  г.  до  н.  э.:
 «Люди,  живущие  в  этой  области  (Суби),  во  всём  Урарту
не  имеют  равных  в  умении  обучать  лошадей  для  конницы  —
малые  жеребята,  порождение  страны  его  обширной,  кото¬
рых  он  выращивает  для  своего  царского  полка  и  ежегодно
берёт  как  подать,  —  пока  они  не  будут  взяты  в  область  Суби,
которую  люди  Урарту  называют  страной  Маннеев,  и  стать
их  не  будет  рассмотрена,  на  них  не  ездят  верхом,  выходам,
вольтам  и  поворотам,  всему,  что  нужно  для  битвы,  их  не
учат,  они  ходят  рассёдланные»  (203  с.  326).
 Процесс  формирования  ассирийской  конницы  растя¬
нулся  на  несколько  столетий.  ВIX  в.  до  н.  э.  она  ещё  несовер¬
шенна  в  своих  действиях,  состоит  только  из  гипоаконтистов
 54

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 и  гипотоксотов.  Причём,  вторые  сильно  зависимы  от  пер¬
вых:  стреляют  из  луков  и  одновременно  управлять  конём  но¬
гами  ассирийцы  ещё  не  умели,  поэтому  во  время  стрельбы
конные  аконтисты  придерживали  за  узду  лошадей  своих  то¬
варищей  —  лучников,  разделившись  на  боевые  пары  (352  с.
157).  Сложность  управления  одними  ногами  была  обусловле¬
на  посадкой  всадников.  Корпус  воина  был  смещён  к  крупу
животного,  поэтому,  чтобы  удержаться,  ему  приходилось
сильно  поднимать  колени  вверх.  Такая  посадка  неудобна
и  для  лошади  и  для  наездника.  В  западной  литературе  её  обо¬
значали  термином  «donkey  seat»  («как  на  осле»)  (228  с.  82).
Связано  это  с  найденными  изображениями  первых  всадни¬
ков  в  Месопотамии,  где  пытаясь  объезжать  эквидов,  приме¬
няли  именно  такую  «жокейскую»  посадку  (352  с.  130).
 Кроме  того,  благодаря  помощи  подручного,  лучник  не
рисковал  потерять  во  время  боя  поводья,  которые  могли  со¬
скользнуть  с  головы  лошади  при  скачке  —  ведь  повод  был  тог-
да  слишком  короток,  чтобы,  подняв  лук,  удерживать  его  в  ру¬
ках.  Лишь  позже,  начиная  со  второй  половины  8  в.  до  н.  э.  ас¬
сирийцы  стали  применять  кйсть-наузду  —  прообраз  мартин¬
гала  —  посредством  которой  достигалось  фиксирование  по¬
вода,  путём  пропускания  его  через  ремень  кисти  (228  с.  84).
 Помимо  луков  и  стрел,  лучники  были  вооружены  меча¬
ми,  либо  иным  холодным  оружием;  часто  снабжались  шле¬
мами  и  нагрудными  доспехами.  Ни  наручей,  ни  поножей
они  не  носили,  поскольку  вступать  в  рукопашную  в  их  зада¬
чу  не  входило.  Доспехи  же  нужны  были  для  защиты  от
стрел.  Лошади  снабжались  грудными  доспехами  —  войлоч¬
ными  или  кэжаными,  обшитыми  металлическими  бляхами.
Ни  копий,  ни  щитов  лучники  не  имели.
 Гипоаконтисты  на  барельефах  всегда  изображены  как
подручные  стрелков,  но,  вероятно,  они  выполняли  и  само¬
стоятельные  боевые  задачи.  Снаряжение  их  лошадей  было
таки  же,  как  снаряжение  лошадей  стрелков11,  но  что  касает¬
ся  вооружения,  тут  вопрос  сложнее.  На  барельефах  метате¬
ли  дротиков  всегда  на  втором  плане,  позади  лучников,  по¬
этому  элементы  их  вооружения  трудно  различимы.  Не  вы¬
зывает  сомнения  наличие  одного  или  нескольких  дротиков
и  шлема,  возможно,  меча  или  другого  холодного  оружия,
наличие  же  щитов  трудноопределимо.  Логично  будет  пред¬
положить,  что  и  у  ассирийцев  щит  использовался  в  зависи-  1111 	Часто  кони  гипотоксотов  и  гипоаконтистов  изображены  вообще  без
каких-либо  попон  и  покрывал.
 55

В.  Тараторин
 Конница  войне
 6ара>^ори>С  -
 Рис.  15.  Ассирийские  воины.  IX  в.  до  и.  а.
 мости  от  уровня  мастерства  воина  и  был  допустим,  так  как,
метая  дротики  одной  рукой,  второй  он  мог  держать  щит
и  управлять  лошадью.  Думается,  что  в  силу  манеры  боя  ги-
поаконтистов  (в  отличие  от  лучников,  им  приходилось  при¬
ближаться  к  противнику  на  гораздо  более  короткие  рассто¬
яния,  а  соответственно,  и  подвергаться  большей  опаснос¬
ти),  такая  существенная  деталь,  как  щит  была  для  них  впол¬
не  уместна,  тем  более,  что  доспехов  они,  видимо,  не  исполь¬
зовали,  чтобы  свободнее  выполнять  движения  корпусом.
 К  8  в.  до  н.  э.  посадка  ассирийских  всадников  измени¬
лась.  Она  стала  близка  к  современной.  С  этого  времени  ас¬
сирийцы  начинают  создавать  собственную  тяжёлую  кавале¬
рию,  умеющую  вести  бой  в  плотных  построениях.  Скорее
всего,  тому  способствовала  волна  кочевников-киммирий-
цев,  пришедших  в  Ближнюю  Азию.
 56

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Как  правило,  воин  тяжёлой  конницы  ассирийцев  изоб¬
ражается  вооружённый  копьём  длиной  от  2,5  до  3  метров,
а  некоторые  из  них  имеют  колчаны  и  луки,  которые  забра¬
сывают  за  спину,  когда  ведут  бой  копьём  (352  с.  162—163,
169;  228  с.  90).  Щитов  оба  вида  всадников  не  имеют.  Лоша¬
дей  покрывают  попонами,  чтобы  предохранить  от  конско¬
го  пота  чувствительную  кожу  человека.
 Охарактеризовать  ассирийское  конное  построение
можно  следующим  образом:
 В  первую  шеренгу  ставились  наиболее  защищённые  во¬
ины  и  лошади.  На  ноги  воины  часто  надевали  толстые  са¬
поги  с  высокой  шнуровкой.  Вооружались  они  луком  и  стре¬
лами,  коротким  холодным  оружием  и  копьями.  Конями  уп¬
равляли  при  помощи  плетей.  За  ними  следовали  всадники,
вооружённые  попроще,  часто  без  нагрудной  защиты  и  без
луков.  Их  основным  оружием  были  копья  и  мечи.
 Количество  шеренг  в  ассирийском  строю  неизвестно.
Можно  допустить,  что  оно  было  таким  же,  как  в  античные
времена.  Тактика  использовалась,  подобная  скифской.
 Любопытно,  что  ассирийские  изображения,  очень  по¬
дробные  и  точные,  не  дают  никаких  свидетельств  о  приме¬
нении  кожаных  петель  на  длинных  копьях  латников,  одна
из  которых  должна  была  находиться  рядом  с  пяткой  ору¬
жия,  чтобы  вдевать  в  неё  стопу,  а  другая  —  на  уровне  плеча,
чтобы  забрасывать  копьё  за  спину  для  удобства  выпускания
стрел  из  лука.  В  противном  случае  непонятно,  как  пользо¬
вались  копьём  и  куда  его  убирали,  когда  надо  было  вести
стрелковый  бой.  Остановившись,  копьё,  разумеется  можно
было  воткнуть  рядом  с  собой  в  землю,  но  во  время  движе¬
ния  держать  его  в  руках,  при  этом  манипулируя  луком
и  стрелами,  было  бы  весьма  затруднительно.
 Что  касается  конниц  таких  государств,  как  Урарту,  Элам
и  Вавилон,  можно  сказать,  что  организовывались  и  вооружа¬
лись  они  идентичным  способом,  отличаясь  только  деталями
снаряжения  и  декором  отделки.
 ПЕРСИЯ
 Если  положиться  на  созданное  Ксенофонтом  произведе¬
ние  «Киропедия»  и  принять  на  веру  всё,  о  чём  в  нем  рассказы¬
вается,  то  следует  считать,  что  кавалерия  у  персов  появилась
лишь  с  началом  завоевательной  эпопеи  Кира  Великого,  что  до
неё  персы  понятия  не  имели  о  езде  верхом  и  что  их  армия  со¬
стояла  сплошь  из  пехоты,  причём  организованной  по  эллин¬
 57

В.  Тараторин
 Конница  па  войне
 скому  образцу.  Между  тем,  первые  прямые  упоминания  о  тя¬
жёлой  персидской  пехоте  и  её  плотных  построениях  мы  на¬
ходим  только  в  работе  Аммиана  Марцеллина  (4  в.  н.  э.).
 Если  согласиться  с  «Киропедией»  Ксенофонта,  то  полу¬
чится,  что  основой  для  создания  персами  собственной  кон¬
ницы  послужили  следующие  факты,  изложенные  автором
как  бы  от  имени  Кира:
 «В  лагере  врагов  мы  захватили  множество  коней,  узде¬
чек,  которыми  они  взнуздываются  и  много  другого  снаря¬
жения  для  кавалерии.  Есть  у  нас  и  оружие,  в  котором  нужда¬
ются  всадники:  панцири  для  защиты  тела,  копья,  которые
мы  можем  метать  или  использовать  для  ближнего  боя».
 «Разве  не  приятнее  отправляться  в  дорогу  верхом  на  ко¬
не,  чем  идти  пешком?  И  разве  не  приятно  быстро  прибыть
к  другу,  когда  необходимо  срочно  его  увидеть?  Или,  во  вре¬
мя  преследования  быстро  настигнуть  человека  или  зверя?
И  разве  это  не  удобно,  что  конь  не  только  несёт  человека,
но  и  его  оружие,  в  то  время,  как  пеший  воин  вынужден  сам
тащить  его  на  себе?  Ведь  это  не  одно  и  то  же  —  держать  ору¬
жие  и  нести  его.  А  если  кто-нибудь  боится,  что  нам  придёт¬
ся  вступить  в  бой  верхом  на  коне  прежде,  чем  мы  в  совершен¬
стве  овладеем  искусством  верховой  езды,  и  что,  перестав
быть  пехотинцами,  мы  не  окажемся  тогда  и  всадниками  хо¬
рошими,  то  и  из  этого  положения  можно  найти  выход:  сто¬
ит  нам  только  захотеть,  и  мы  сразу  же  спешимся  и  так  станем
продолжать  бой:  ведь  обучаясь  искусству  сражаться  в  конном
строю,  мы  не  забудем  службы  в  пехоте»  (57  с.  93).
 Бесспорно,  подобные  рассуждения  слишком  поверхно¬
стны  и  наивны  для  характеристики  такого  сложного  исто¬
рического  процесса,  как  создание  конницы.
 Мидийцев  и  персов  относят  к  индоиранским  народам,
основным  занятием  которых  было  скотоводство  и,  в  част¬
ности,  коневодство.  Считается,  что  они  заселили  Иран¬
ское  плато  в  IX—VIII  в.  в.  до  н.  э.,  смешавшись  с  местными
племенами  (199  с.  140).  Вначале  персы  занимали  подчинён¬
ное  положение  в  образовавшемся  в  VII  в.  до  н.  э.  под  пред¬
водительством  царя  Киаскара,  Мидийском  государстве,
но  в  558  г.  до  н.  э.  Кир  II  объединил  персов,  а  в  550  —  разбил
царя  мидов  Астиага  и  завоевал  всю  территорию,  принадле¬
жавшую  ранее  Мидии.  Ситуация  изменилась,  теперь  уже
миды  (или  меды)  стали  зависимы  от  персов  (199  с.  142;  175
т.  3  с.  286-287).
 Так  что  версия  об  образовании  конницы  у  персов,  выдвину¬
тая  Ксенофонтом,  по-видимому,  вымышлена  самим  автором.
 58

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Геродот  говорил,  что  персы  ценили  в  человеке  три  ка¬
чества,  и  старались  привить  их  своим  детям:  искусство  ез¬
дить  верхом,  умение  стрелять  из  лука  и  честность  (146  с.
352).  Верховая  езда  в  этом  перечне  стоит  на  первом  месте.
То  же  самое  рассказывает  Страбон  о  молодых  персидских
воинах  —  кардаках,  которых  Ксенофонт  на  греческий  ма¬
нер  называет  эфебами:
 «С  пятилетнего  возраста  до  24  лет  дети  упражняются
в  стрельбе  из  лука,  в  метании  дротика,  верховой  езде
и  борьбе»  (128  с.  681).
 Ксенофонт  сам  же  себе  противоречит,  описывая  систе¬
му  воспитания  персидской  молодёжи.  Военное  обучение
«эфебы»  проходили  исключительно  верхом:
 «Выезжающие  в  поле  вместе  с  царём  должны  иметь  при
себе  лук  и  около  колчана  меч  в  ножнах  или  секиру,  кроме
того  ещё  плетёный  щит  и  два  копья,  из  которых  одно  —  ме¬
тательное,  а  второе,  если  надо,  употребляется  для  рукопаш¬
ного  боя»  (57  с.  8).
 Начальная  подготовка  персидских  воинов  под  присмо¬
тром  опытных  инструкторов  длилась  десять  лет.  Затем  они
переходили  в  разряд  зрелых  мужчин  и  уже  в  этой  катего¬
рии  несли  службу  25  лет.  По  Ксенофонту,  именно  из  этих
воинов  формировалась  тяжёлая  конница:
 «Когда  надо  отправляться  в  поход,  они,  пройдя  подоб¬
ную  школу,  вооружаются  не  луком  со  стрелами  или  мета¬
тельными  копьями,  но  так  называемым  оружием  ближнего
боя.  На  грудь  они  надевают  панцирь,  в  левой  руке  держат
плетёный  щит,  как  это  мы  видим  на  картинах,  изображаю¬
щих  персов,  а  в  правой  руке  меч  или  кинжал»  (57  с.  9).
 Данное  описание  несколько  утрировано,  вообще  же,
вооружение  тяжёлого  персидского  всадника  можно  смело
сопоставить  с  вышеописанным  скифским.  В  своей  книге
«О  коннице»  Ксенофонт  говорит  о  чрезвычайно  надёжной
защите  персидских  латников  (183  с.  129).  В  той  же  «Киро-
педии»  есть  сведения  о  катафрактах  персов:
 «Воины,  окружавшие  Кира,  все  были  снаряжены  также,
как  он  сам,  то  есть  одеты  в  пурпурные  хитоны,  в  медные  панци¬
ри  и  в  медные  же  шлемы  с  белыми  султанами,  а  вооружены  —  ме¬
чами  и  копьями  с  древком  из  кизилового  дерева,  каждый  всад¬
ник  —  одним  таким  копьём.  Кони  их  были  защищены  медными
налобниками,  нагрудниками  и  набедренниками;  последние  слу¬
жили  одновременно  защитой  и  всаднику»  (57  с.  156).
 Кстати,  в  этом  же  произведении  есть  интересная  де¬
таль.  Ксенофонт  пишет,  что  вся  персидская  конница  перед
 59

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 битвой  с  лидийцами  якобы  оставила  дротики  и  луки  и  во¬
оружилась  только  копьями  и  мечами,  предпочтя  рукопаш¬
ный  бой.  Такой  факт  допустим  по  отношению  к  катафрак-
тариям,  но  никак  не  ко  всей  коннице.  Несомненно,  это  вы¬
думка  автора.
 В  «Анабасисе»  Ксенофонт  также  даёт  описание  тяжело¬
вооружённых  всадников:
 «Кир  со  своей  конницей,  в  количестве  примерно  600  че¬
ловек,  вооружённых,  за  исключением  Кира,  панцирями,  на¬
бедренниками  и  шлемами,  находились  в  середине  строя;  Кир
же  пошёл  в  битву  с  непокрытой  головой  (говорят,  будто  и  дру¬
гие  персы  отваживаются  сражаться  с  непокрытой  головой).
На  всех  конях  (в  отряде  Кира)  были  налобники  и  нагрудники;
у  всадников  имелись  также  эллинские  мечи»  (54  с.  31).
 60

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Можно  предположить,  что  в  данной  битве  (при  Кунак-
се)  Кир  собрал  в  одном  месте  всех  тяжеловооружённых,
чтобы  здесь  нанести  наиболее  мощный  концентрирован¬
ный  удар.  Но,  как  правило,  колонны,  составленные  сплошь
из  бронированных  всадников  и  коней,  были  малоэффек¬
тивны,  потому  что  (по  Элиану  (195  т.  3  с.  175))  кони,  в  отли¬
чие  от  людей,  не  могли  оказывать  друг  другу  поддержку  и  на¬
пирать  на  впереди  стоящих,  создавая  давление.  Если  же
всадники  станут  принуждать  их,  то  добьются,  того,  что  жи¬
вотные  выйдут  из  повиновения,  станут  грызться,  вставать  на
дыбы,  начнут  беситься  и  расстроят  боевой  порядок.  В  руко¬
пашном  бою  участвовали  одна,  максимум  —  две  первые  ше¬
ренги.  Остальные  оставались  пассивными.  Только  в  случае,
если  бы  задние  шеренги  состояли  из  легко  или  средневоору¬
жённых  всадников,  от  них  могла  быть  практическая  польза,
выражающаяся  в  вылазках  из  общего  строя.
 При  Кунаксе  атака  сконцентрированной  массой  ката-
фрактов  вначале  принесла  успех  Киру,  но  без  поддержки
лёгкой  и  средней  конницы  развить  его  он  не  смог,  что  и  от¬
ражено  в  «Анабасисе»:
 «Когда  Кир,  опасаясь,  что  эллинское  войско  не  было
обойдено  с  тыла  и  уничтожено,  бросился  навстречу  врагу,
произведя  атаку  со  своими  600  всадниками,  он  победил  и  об¬
ратил  в  бегство  шеститысячный  отряд,  прикрывавший  царя
с  фронта  и,  как  говорят,  сам,  собственною  рукой  убил  его
предводителя  Артагерса.  Но  когда  началось  бегство,  шести¬
сотенный  отряд,  бросившись  в  погоню,  рассеялся,  за  исклю¬
чением  немногих,  не  покинувших  Кира,  почти  только  одних
так  называемых  его  сотрапезников»  (54  с.  34).
 В  конце  концов,  атака  провалилась,  а  сам  Кир  был  убит.
 В  армии  Персидской  империи  было  множество  подвла¬
стных  народов,  каждый  из  которых  обладал  своей  конни¬
цей.  Одни  из  них  предпочитали  воевать  легко-,  другие,  на¬
оборот,  тяжеловооружёнными,  но  предпочтение  того  или
иного  вида  конницы  не  означает,  чго  только  он  и  употреб¬
лялся  в  данном  регионе.
 Геродот,  рассказывая  о  вторжении  Дария  в  Грецию,  да¬
ёт  красочное  описание  его  кавалерии:
 «Следующие  народности  составляли  конницу,  —  не  все
народы  доставляли  всадников,  но  только  поименованные
ниже:  прежде  всего  персы,  вооружённые  также,  как  и  персы
пешие  (то  есть  «...на  голове  шапки  из  плохо  сбитого  войло¬
ка,  называемые  тиарами,  на  теле  пёстрые  хитоны  с  рукава¬
ми,  панцири  из  железных  чешуек,  наподобие  рыбьей  чешуи,
 61

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 на  ногах  штаны;  вместо  щита  они  имели  плетёнку,  под  кото¬
рой  висел  колчан;  копья  короткие,  луки  большие,  стрелы
тростниковые,  наконец  короткие  мечи  на  правом  боку,  вися¬
щие  на  поясе»);  только  некоторые  всадники  имели  на  голо¬
ве  медные  или  железные  уборы,  чеканной  работы.
 Потом  в  конце  были  некие  кочевники  по  имени  сагар-
тии,  персидское  племя  между  прочим  по  языку;  вооруже¬
ние  их  занимает  середину  между  персидским  и  пактийским.
Сагартии  доставляли  8  000  конницы;  оружия  они  не  упо¬
требляют  обыкновенно  ни  медного,  ни  железного,  за  ис¬
ключением  коротких  мечей;  для  войны  пользуются  спле¬
тёнными  из  ремней  верёвками;  с  ними^го  они  и  идут  в  вой¬
ну.  Способ  сражения  у  этого  народа  таков:  сошедшись  с  не¬
приятелем,  сагартий  забрасывает  свою  верёвку  с  петлёй  на
конце  и,  кого  бы  ни  поймал,  лошадь  ли,  или  человека,  та¬
щит  добычу  к  себе;  затянутый  в  петлю  погибает».
 «Мидяне,  равно  как  и  киссии,  вооружены  были  также,
как  и  пешие  (то  есть  имели  персидское  вооружение  —  В.Т.)
(21  т.  2  с.  166);  подобно  пешим  индийцам,  вооружены  были
индийцы  конные  (т.  е.  «Индийцы  одеты  были  в  платье  из
хлопчатой  бумаги,  луки  и  стрелы  имели  тростниковые,  по¬
следние  с  железными  наконечниками.»);  они  имели  верхо¬
вых  лошадей  и  боевые  колесницы,  запряжённые  лошадьми
и  дикими  ослами.  Конные  бактриане  и  каспии  имели  такое
же  вооружение,  как  и  пешие  (т.  е.  «головной  убор  бактриан
был  очень  похож  на  мидийский;  но  луки  у  них  тростнико¬
вые,  бактрийские  и  копья  короткие.»  «Каспии  одеты  были
в  хитоны  из  шерсти,  имели  туземные  луки  из  тростника
и  акинакесы»);  точно  также  ливиане  (т.  е.  «Ливиане  имели
кожаную  одежду  и  вооружены  были  копьями,  на  конце  обо¬
жжёнными»),  все  имевшие  боевые  колесницы.  Подобно  ка-
спиям,  парикании  в  коннице  вооружены  были  также,  как
и  в  пехоте  (о  париканиях  у  Геродота  никаких  сведений
нет  —  В.  Т.);  то  же  самое  относится  к  арабам  (т.  е.  «Арабы
носили  подпоясанные  плащи,  луки  имели  длинные,  висев¬
шие  на  правом  плече  и  натягивающиеся  в  обратную  сторо¬
ну»),  которые  все  имели  с  собой  верблюдов,  по  быстроте
не  уступавших  лошадям.  Только  эти  народности  сражаются
на  лошадях.
 Число  конницы,  не  считая  верблюдов  и  колесниц  было
80000.  Все  всадники  распределены  были  по  отрядам;
но  арабы  занимали  последнее  место:  так  как  лошади  не  мо¬
гут  выносить  верблюдов,  то  верблюды  и  были  поставлены
сзади,  чтобы  лошади  не  пугались  (21  т.  2  с.  171—173).
 62

Глава  2
 Конница  древнего
 О  множестве  народов,  составлявших  персидскую  кава¬
лерию,  сказано  и  у  Арриана  в  «Походе  Александра».
 Автор  не  сообщает  об  этническом  составе  персидских
всадников  в  сражении  при  Граннике  (8  с.  66—69)  (334  г.  до  н.
э.)  также,  как  и  в  битве  при  Иссе  (333  г.  до  н.  э.)  (8  с.  92—96)12,
зато  в  описании  сражения  у  Гавгамелл  (331  г.  до  н.  э.)  упоми¬
наются  следующие  народы:  инды,  бактрийцы,  собдиане,  са¬
ки,  арахоты,  арии,  парфяне,  гирканцы,  тапуры,  мидийцы,  ка-
 12 	По  Курцию  Руфу,  у  персов  в  состав  конницы  при  Иссе  входили:  ми¬
дийцы  —  10  тыс.,  барканцы  —  2  тыс.,  армяне  —  7  тыс.,  гирканцы  и  тапу¬
ры  —  6  тыс.,  дербики  —  2  тыс.,  племена  региона  Каспийского  моря  вы¬
ставили  200  всадников,  а  также  «неизвестные»  племена  снарядили
4  тыс.  конников  (120  с.  26).
 68

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дусии,  албаны,  сакесины,  сусиане,  уксии,  вавилоняне,  ка-
рийцы,  ситакены,  армяне,  капподокийцы  и  сирийцы  (8  с.
117).  Подавляющее  большинство  из  вышеперечисленных
племён  вполне  могли  выставить  крупные  отряды  кавалерии.
 Денисон,  работая  над  «Историей  конницы»  писал
о  том,  что  персы,  хотя  и  умели  использовать  плотные  кон¬
ные  построения  —  в  четыре  шеренги  по  сто  человек  каж¬
дая  —  однако  не  использовали  ни  луков,  ни  дротиков  (197  с.
17—18).  Автор  невольно  оказался  введённым  в  заблуждение
«Киропедией»  Ксенофонта.
 Арриан  не  раз  говорит,  что  персидская  армия,  в  частно¬
сти  конница,  перед  сражением  всегда  строилась  (8  с.  68,
93),  сообщения  о  том  же  есть  и  у  Курция  Руфа,  и  у  Геродота.
Умение  строиться  в  боевые  порядки  было  реальной  необ¬
ходимостью,  и  в  этом  смысле  персы  от  других  народов  не
отставали.
 Тактику  сочетания  плотного  и  рассыпного  строя  персы
использовали  ту  же,  что  и  скифы,  сарматы,  саки,  армяне,
парфяне.  Новшества  в  ней  могли  возникнуть  только  при
применении  более  мощных  и  дальнобойных  луков,  что  да¬
вало  бы  возможность  начинать  бой  с  большей  дистанции,
оставаясь  неуязвимыми  для  контробстрела.  Однако  ника¬
ких  упоминаний  о  подобных  нововведениях  у  авторов  того
времени  не  встречается.
 Аммиан  Марцеллин,  сообщая  о  походе  римских  войск
под  командованием  Юлиана  в  Месопотамию  и  о  битве  при
Ктесифоне  (363  г.  н.  э.),  описывает  те  же  методы  персид¬
ской  конницы,  которые  она  использовала  несколькими
столетиями  раньше:
 «Персы  выставили  против  нас  панцирных  всадников
в  таком  тесном  строю,  что  при  каждом  движении  тела  тес¬
но  облегающие  члены  пластинки  слепили  глаза  встречным;
все  лошади  были  также  защищены  кожаными  покрывала¬
ми»  (69  с.  320).
 «То  были  закованные  в  железо  отряды;  железные  бляш¬
ки  так  тесно  охватывали  все  члены,  что  связки  совершенно
соответствовали  движениям  тела,  и  прикрытие  лица  так  хо¬
рошо  прилегало  к  голове,  что  всё  тело  оказывалось  закован¬
ным  в  железо,  и  попадавшие  стрелы  могли  вонзиться  толь¬
ко  там,  где  через  маленькие  отверстия,  находившиеся  про¬
тив  глаз,  можно  что-то  видеть,  или  где  через  ноздри  с  трудом
выходит  дыхание.  Часть  воинов,  готовая  сразиться  копьями,
стояла  неподвижно,  как  будто  люди  были  связаны  медными
цепями.  Рядом  с  ними  были  расположены  стрелки  —  этим  ис¬
 64

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 кусством  испокон  веков  сильны  были  персы.  Широко  разво¬
дя  руки,  они  натягивали  упругие  луки,  доводя  тетиву  до  пра¬
вого  соска,  и  зажимая  в  левой  руке  стрелу,  ловким  и  умелым
толчком  пальцев  выпускали  звонко  свистевшие  стрелы,  на¬
носившие  смертельные  раны»  (69  с.  328).
 Трудно  сказать,  с  какого  периода  персидские  всадники
стали  применять  длинные  копья  палты,  о  которых  гово¬
рит  Гелиодор13:
 «Копьё  же  острым  концом  далеко  выдаётся,  прямо  при¬
вязано  будучи  к  лошадиной  шее;  самый  же  ремень  от  копья,
собранный,  привязывается  к  верху  ноги  лошадиной,  кото¬
рой  в  сражении  не  только  не  убавляет  силы,  но  при  том  де¬
лает  помощь  руке  конного,  коему  оставалось  единственно
бросать  прямо  и  метить.  Итак,  когда  он  вытягивался  и  шёл
далее,  противник  противлением  жёстче  делал  стремление
для  удара,  то  конный  всякого  попадавшего  насквозь  проби¬
вал,  а  иногда  и  двух  одним  разом»  (307  с.  97).
 О  назначении  этого  вида  оружия  мы  уже  рассказывали.
Его  к  тому  времени  несколько  модернизировали  и  для  об¬
легчения  действий  всадника  стали  пристёгивать  к  шее  ко¬
ня.  Это  давало  возможность  воину  удерживать  копьё  в  рав¬
новесии,  а  также  наносить  удары  одной  рукой.  Правда,
в  этом  случае  угол  поражения  значительно  уменьшался,  жё¬
сткая  фиксация  позволяла  использовать  оружие  в  одной
плоскости,  только  слегка  отклоняя  его  вверх  или  вниз.  По¬
этому  в  качестве  оружия  для  первой  шеренги  воинов  палты
однозначно  были  неприемлемы,  кроме  того,  они  лишали
бойцов  возможности  эффективно  использовать  луки.  В  слу¬
чае  рассредоточения  боевого  порядка,  эти  всадники  оказы¬
вались  беззащитны  против  атак  вражеских  конников,  так
как  копья  лишали  их  маневренности,  мешая  совершать  рез¬
кие  повороты  и  вольты.
 Прежде  в  исследовательских  трудах  по  древней  воен¬
ной  истории  авторы  придерживались  мнения,  что  каждое
отдельное  подразделение  составляли  воины,  вооружённые
одним  типом  оружия;  отряды,  имеющие  неординарное  ору¬
жие,  например,  сарисофоры  или  пельтасты,  находились
вне  общего  строя  фаланги  и  действовали  самостоятельно.
На  наш  взгляд,  из-за  этого  и  возникала  путаница.  Обилие
 13 	Варнава  Бриссоний  в  работе  «О  перском  царстве»  (Тип.  М.Новикова,
1781  г.)  называет  Гелиодора  «Илиодором»  (с.  68),  точно  также,  как  Ге¬
родота  «Иродотом».  Приведённый  отрывок  принадлежит  Гелиодору
и  взят  из  его  произведения  «Эфиопика»  (М.,  Худ.  Лит.;  1965,  с.  300—
301).  Сам  автор  жил  в  III  или  IV  в.  до  н.э.
 3.  «Конница  на  войне».
 65

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 названий  различных  категорий  воинов  сбивало  с  толку  ис¬
следователей  и  мешало  убедительно  обосновать  предназна¬
чение  того  или  иного  рода  войск.  Поэтому,  описывая  воен¬
ную  тактику,  старались  отделаться  общими  фразами.  Но  ло¬
гика  и  практика  показывают,  что  всё  было  намного  рацио¬
нальнее  и  проще,  чем  это  раньше  представляли.
 Конница  персов,  как  и  любая  другая,  была  абсолютно
беспомощна  против  лобовой  атаки  плотного  построения
пехоты.  Рукопашной  схватки  с  таким  боевым  порядком  ка¬
валерия  выдержать  не  могла,  что  подтверждает  Ксенофонт:
 «В  свою  очередь,  персы,  заметив  всадников  Агесилая,
сгруппировали  свои  силы  и  выстроили  против  войска  элли¬
нов  все  свои  многочисленные  отряды  всадников.  Тут  Агеси-
лай,  зная,  что  у  противника  всё  ещё  нет  пехоты,  в  то  время,
как  у  него  самого  всё  уже  было  готово  к  бою,  счёл  этот  мо¬
мент  самым  подходящим  для  сражения,  если  только  он  смо¬
жет  навязать  его  персам.  Принеся  жертву  богам,  он  сразу
же  повёл  фалангу  в  атаку  против  выстроившейся  конницы
врага.  Тем  из  гоплитов,  которым  было  по  десяти  лет  от  по¬
ры  возмужания,  он  велел  устремиться  прямо  на  неприяте¬
ля,  а  пельтастам  бегом  двигаться  впереди  них.  Всадникам
также  был  отдан  приказ  атаковать  врага,  сам  же  он  со  всем
остальным  войском  должен  был  следовать  за  ними.  Удар
греческих  всадников  приняли  на  себя  лучшие  воины  пер¬
сов;  но  когда  на  них  обрушилась  вся  сила  эллинского  вой¬
ска,  персы  подались  назад.  Одни  из  них  попадали  в  реку,
другие  бежали  с  поля  сражения»  (57  с.  222).
 На  протяжении  всего  повествования  «Анабасиса»  ни  ра¬
зу  не  отмечен  факт,  что  персидские  всадники  рискнули  вру¬
копашную  атаковать  греческую  фалангу.  Они  действовали
исключительно  совместно  с  лёгкой  пехотой,  пользуясь
стрелковым  и  метательным  оружием.  Вообще,  манера  соче¬
тания  в  бою  подразделений  лёгкой  пехоты  и  кавалерии  бы¬
ла  широко  распространена  как  в  древности  и  античности,
так  и  в  средневековье.  Ещё  Геродот  заметил,  что  масагеты
были  мастерами  вести  как  конный,  так  и  пеший  бой  (22  с.
111),  то  же  самое  утверждает  Страбон  (128  с.  485).
 Персы  славились  по  всей  Ойкумене14  своими  лошадь¬
ми.  Разумеется,  каждый  из  народов-всадников,  входивших
в  Персидскую  империю,  использовал  множество  различ¬
ных  пород  коней,  но  особенно  славились  несийские  лоша¬
 14 	Ойкумена  —  по  представлению  древних  эллинов,  часть  земной  по¬
верхности,  заселённая  людьми.
 66

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 ди,  о  которых  у  Страбона  можно  почерпнуть  следующие
сведения:
 «Что  касается  несийских  коней,  которыми  пользова¬
лись  цари,  как  самыми  лучшими  и  самыми  большими,  то  од¬
ни  утверждают,  что  порода  их  отсюда,  а  другие  —  что  из  Ар¬
мении.  Подобно  парфянским  лошадям  они  отличаются  сво¬
еобразной  статью  по  сравнению  с  элладскими  и  прочими
лошадьми  в  нашей  стране»  (128  с.  495).
 «Страна  эта  (Армения  —  В.  Т.)  настолько  «обильна  коня¬
ми»  (не  уступая  Мидии),  что  даже  несийские  лошади,  кото¬
рые  служили  персидским  царям,  выращивались  и  здесь.  Са¬
трап  Армении  ежегодно  посылал  персидскому  царю  20  000
жеребят  на  праздник,  называемый  Митракинами.
При  вторжении  в  Мидию  вместе  с  Антонием  Артавасд  вы¬
ставил  на  смотр,  кроме  прочей  конницы,  ещё  б  000  покры¬
тых  бронёй  лошадей,  построив  их  в  боевой  порядок.  Люби¬
телями  такого  рода  конницы  являются  не  только  мидяне
и  армяне,  но  и  албанцы,  так  как  и  они  пользуются  на  войне
покрытыми  бронёй  лошадьми»  (128  с.  499).
 Можно  себе  представить  силу  удара  персидских  латников
на  этих  лошадях,  отличающихся  высоким  ростом  и  мощью.
 Известно,  что  во  время  похода  в  Грецию  (480  г.  до  н.  э.)
персидский  царь  Ксеркс  в  Фессалии  устроил  конные  скач¬
ки  между  местными  породами  и  иранскими.  Неказистые,
низкорослые  фессалийские  лошадки,  естественно,  проиг¬
рывали  на  коротких  дистанциях  рослым  персидским  кра¬
савцам.  Царь  остался  чрезвычайно  доволен  результатами
состязания  (259  ч.  1  с.  5).
 После  завоевания  Александром  Македонским,  Персия
не  прекратила  своего  политического  существования,  она
вновь  возродилась  под  предводительством  другой  динас¬
тии  Сасанидов  (с  227  года  до  н.  э.)  и  стала  серьёзным  сопер¬
ником  Рима,  и  Константинополя.
 индия
 Ещё  один  образец  искусственной  кавалерии  мы  находим
в  Древней  Индии.  До  начала  тесных  контактов  с  индоарий¬
скими  племенами  (т.  е.  до  середины  II  тысячелетия  до  н.  э.),
местные  народы15  на  протяжении  2,5  тысяч  лет  лошадей  не
 15 	В  то  время  в  Древней  Индии  существовала  культура,  условно  именуе¬
мая  Харапской  или  Мохенджо  —  Даро,  по  названию  холмов,  где  были
раскопаны  древнейшие  города  (175  т.  1  с.  469)
 67

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 разводили.  Остатки  костей  лошади  обнаружены  только  в  са¬
мых  верхних  слоях  культурного  слоя  (175  т.  2  с.  408).  Как  раз
в  это  время  арии  стали  проникать  на  территорию  Индии.
Характерно  то,  что  их  приход  не  сопровождался  большими
войнами.  Кризис  местных  культур  начался  задолго  до  втор¬
жения  индоевропейцев  (175  т.  2  с.  417;  199  с.  221).  Заселение
проходило  относительно  мирно;  следов  больших  пожаров
и  разрушений  археологами  не  обнаружено.
 Кроме  крайних  районов  северо-западной  Индии,  основ¬
ная  территория  этой  страны  мало  пригодна  для  выпаса  та¬
бунов  лошадей.  Их  приходилось  в  больших  количествах  по¬
купать  за  границей.  Разводили  коней  исключительно  для  во¬
енных  целей.  Поскольку  содержание  лошади  обходилось
очень  дорого,  иметь  её  было  накладно:  кроме  того,  сущест¬
вовали  специальные  законы,  не  позволявшие  держать  этих
животных  частным  лицам,  о  чём  писал  Страбон:
 «Коня  и  слона  частному  лицу  держать  не  разрешается;
конь  и  слон  считаются  царской  собственностью,  а  уход  за
ними  вверен  особым  надсмотрщикам»  (128  с.  655).
 Во  «Всемирной  истории  войн»  авторы  датируют  появле¬
ние  индийской  конницы  как  рода  войск  примерно  середи¬
ной  I  тысячелетия  до  н.  э.  и  связывают  это  с  вторжением  пер¬
сов  (204  т.  1  с.  97).  Однако,  судя  по  текстам  «Махабхараты»,  со¬
зданная  в  конце  П  —  начале  I  тысячелетия  до  н.  э.1б,  армия  ин-
дов  уже  тогда  чётко  делилась  на  четыре  рода  войск:  пехот)1;  сло¬
нов,  кавалерию  и  колесницы  (73  с.  140).  Можно  провести  па¬
раллель  между  появлением  конницы  в  Индии  и  в  Ассирии,  по¬
скольку  в  обоих  случаях  повлияли  на  это  одни  и  те  же  внеш¬
ние  факторы,  а  именно  —  нападения  всадников-кочевников.
 Индийская  конница  делилась  на  тяжёлую  —  вармина-
хов17,  строившихся  в  плотные  боевые  порядки  и  лёгкую  —
гуддхахов  (9  с.  424).
 Что  касается  тактики  и  вооружения  индийских  всадни¬
ков,  то  они  не  отличались  от  армий  других  государств.  Од¬
нако,  нельзя  однозначно  ответить,  насколько  эффективно
конники  индов  использовали  лук.  «Махабхарата»  не  даёт
прямых  указаний  на  это.  Известно,  что  лучники  —  махарат-
хины18  ездили  на  колесницах,  либо  слонах.  Пехота  также
 16 	Сказания  о  народных  героях.  Героический  национальный  эпос.  —  М.,
Школа-Пресс,  1995,  639  с.  (с.  15)
 17 	В  понятие  «тяжёлая»  конница,  видимо,  входило  и  «средняя».
 18 	Махаратхины  —  «великие  колесничные  воины»  (172  с.  386)
 68

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 имела  в  своём  составе  большой  процент  стрелков,  но  о  фак¬
те  существования  лучников-кавалеристов  надёжных  свиде¬
тельств  нет.  Правда,  Геродот,  перечисляя  войска  персов,
вторгшихся  в  Грецию,  говорит,  что  конница  индов  была  во¬
оружена  также,  как  и  пехота,  а  значит,  имела  тростниковые
луки  и  стрелы  с  железными  наконечниками  (21  т.  2  с.  167).
Насколько  можно  верить  его  свидетельству  —  неизвестно.
Арриан  в  «Индике»  утверждает,  что  всадники  индов  были
вооружены  двумя  дротиками  и  небольшими  щитами  (287  т.
1  с.  90;  147  т.  1  с.  283).  Страбон,  ссылаясь  на  свидетельство
Неарха,  пишет  о  брахманах  следующее:
 «Их  вооружение  состоит  из  лука  и  стрел  длиной  в  три
локтя  или  из  щита  и  широкого  меча  длиной  в  три  локтя.  Вме¬
сто  уздечек  у  них  в  ходу  переносники,  мало  отличные  от  на¬
мордников,  а  в  губы  лошадей  продеты  гвозди»  (128  с.  666).
 Но  и  тут  непонятно,  именно  ли  всадники  вооружены  луками.
 Внимательно  вчитываясь  в  строки  «Анабасиса  Алексан¬
дра»,  где  описана  битва  при  Гидаспе  (326  г.  до  н.  э.)  между
царём  Пенджаба  Пором  и  Александром  Македонским,  мы
видим,  что  индийцы  в  ней  не  использовали  конных  лучни¬
ков.  Их  кавалерия  сильно  страдала  от  обстрела  тысячи  ги-
потоксотов  македонян.  К  сожалению,  перевод  текста  М.  Е.
Сергеенко  не  даёт  картины  боя  (8  с.  179—184)  и  мы  приве¬
дём  отрывок  его  по  хрестоматийному  материалу:
 «Уже  началась  перестрелка,  и  Александр  послал  на  левое
крыло  индийцев  конных  лучников,  которых  было  до  тысячи,
чтобы  расстроить  стоявших  здесь  врагов  сильным  обстрелом
и  нападением  коней.  А  сам,  имея  при  себе  всадников-гетеров,
быстро  продвинулся  к  левому  крылу  варваров,  спеша  набро¬
ситься  на  уже  приведённых  в  смятение  по  всему  крылу,  преж¬
де  чем  их  конница  будет  выстроена  перед  фалангой.
 В  это  же  время  и  индийцы,  собрав  отовсюду  всадников,
выступили  в  конном  строю  против  Александра,  предупреж¬
дая  нападение,  и  те,  которые  были  вокруг  Койона,  как  бы¬
ло  уговорено,  появились  сзади  них.  Увидев  это,  индийцы
были  вынуждены  сделать  двойной  строй  конницы  имею¬
щим  два  фронта,  причём  та  часть,  которая  была  направле¬
на  против  Александра,  была  больше  и  сильнее,  те  же,  кото¬
рые  должны  были  стоять  против  Койона  и  тех,  что  с  ним,
повернулись  в  противоположную  сторону.  И  это,  конечно,
сразу  привело  в  смятение  и  намерения  индийцев,  и  Алек¬
сандр,  видя  удобный  случай  в  самом  развороте  конницы
в  разные  стороны,  наваливается  с  теми,  что  были  вокруг
него,  так  что  индийцы  не  приняли  удара  всадников,  быв¬
 69

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ших  вокруг  Александра,  но  отступили,  как  за  некую  надёж¬
ную  стену,  за  слонов»  (147  т.  1  с.  291—292).
 Далее  по  ходу  сражения  индийская  конница  атаковала
только  из-под  прикрытия  слонов,  но  всякий  раз  бывала  от¬
брошена  назад.  Из-за  тесноты  и  давки  многие  всадники  ин-
дов  пострадали  от  собственных  слонов.
 Из  текста  видно,  что  индийской  коннице  были  по  пле¬
чу  сложные  маневры,  но  об  участии  в  сражении  их  гипоток-
сотов  нет  ни  слова.  Скорее  всего,  они  отсутствовали  вовсе,
и  воевать  индийские  конники  предпочитали  дротиками,
по  образцу  греков  и  римлян,  либо  было  их  очень  мало,  ина¬
че  1000  македонских  стрелков  не  удалось  бы  так  легко  «при¬
вести  в  смятение»  ряды  индов.  Можно  также  предполо¬
жить,  что  именно  поход  Александра  в  Индию  способство¬
вал  реорганизации  индийской  военной  системы,  и,  в  част¬
ности,  появлению  у  них  гипотоксотов.
 «Удьйогапарва»  даёт  нам  описание  индийских  латни-
ков-варминахов:
 «Там  были  десятки  тысяч  коней  с  сидящими  на  них
всадниками,  облачёнными  в  панцири,  в  красивых  украше¬
ниях  и  со  знамёнами.  Исчисляемые  многими  сотнями  и  ты¬
сячами,  все  кони  были  легко  управляемы  и  легко  укроти¬
мы,  все  были  покрыты  золотыми  украшениями  и  послушны
воле  своих  седоков»  (74  с.  304—305).
 В  «Махабхарате»  нам  не  попадалось  каких-либо  сведений
о  конском  доспехе,  применяемом  кавалерией  индов.  Одна¬
ко,  несомненно,  что  в  Индии  он  использовался,  поскольку
без  такой  защиты  кони  в  плотных  построениях  были  бы  очень
уявзимы  для  стрел.  Постоянно  встречаются  упоминания  о  бро¬
не  для  лошадей,  запряжённых  в  колесницы;  стало  быть,  об  эф¬
фективности  такой  защиты  индийцы  знали  уже  в  древности.
Кавалерийская  тактика  оставалась  неизменной  вплоть  до  17
в.,  когда  быстрыми  темпами  стало  развиваться  огнестрельное
оружие.  Есть  прямые  упоминания  о  применении  конских  до¬
спехах  индийцами  у  Афанасия  Никитина  в  «Хождении  за  три
моря»,  датируемом  второй  половиной  15  в.:
 «В  Индийской  земле  княжат  всё  харасанцы,  и  бояре  все
харасанцы.  А  гундустанцы  все  пешие  и  ходят  перед  хора¬
санцами,  которые  на  конях;  а  остальные  все  пешие,  ходят
быстро,  все  наги  да  босы,  в  руке  щит,  в  другой  —  меч,  а  иные
с  большими  прямыми  луками  да  со  стрелами.  Бой  ведут  всё
больше  на  слонах.  Впереди  идут  пешие  воины,  за  ними  —
хорасанцы  в  доспехах  на  конях,  сами  в  доспехах  и  кони»
(88  с.  453-454).
 70

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Рис.  18.  Индийский  «варминах».  IV  в.  до  н.э.
 После  ухода  македонцев  мощное  царство  под  предводи¬
тельством  династии  Маурьев  образовалась  в  долине  реки
Ганг.  Основателем  его  был  Чандрагупта  (323—297  г.  г.  до  н.
э.),  который  лично  встречался  с  Александром  Великим
и  многое  заимствовал  у  македонян  в  вопросах  вооружения
и  тактики  (204  т.  1  с.  169—172).  Именно  к  этому  периоду  от¬
носят  появление  уникального  свода  индийских  законов  —
«Артхашастры»  («Наставление  по  управлению»).  Авторст¬
во  его  приписывают  Каутилье,  близкому  другу  и  советнику
Чандрагупты  (204  т.  1  с.  171).
 В  «Артхашастре»  кавалерии  отводились  следующие
обязанности:
 71

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «...разведывание  местности,  стоянок  и  лесов;  держание
канатов  (?)  при  спусках  (для  перехода)  через  труднопроходи¬
мые  водные  места  и  при  ветрах;  уничтожение  или  защита  ска¬
лов  (?)  и  союзных  войск;  установление  надзора  за  (дисципли¬
ной)  войска;  охват  как  руками,  растянутого  фронта;  началь¬
ная  атака;  рассеивание  неприятелей;  прорыв  (рядов  про¬
тивника)  и  его  пленение...»  (9  с.  421).
 Что  касается  вооружения  конницы,  то  древнеиндийские
литературные  источники  не  дают  нам  информации  о  каком-то
особенном  оружии,  применявшемся  только  всадниками.  Все
виды  вооружения  и  снаряжения  рассматриваются  в  комплексе,
но  по  этим  данным  можно  сделать  выводы,  какое  оружие  было
приемлемо  для  конницы,  а  какое  для  иных  видов  войск.
 Согласно  «Нитипракшике»,  все  типы  холодного  воору¬
жения  делились  на  четыре  класса:
 1) 	Мукта  —  бросаемое  или  метательное,  например,
стрелы,  камни,  дротики;
 2) 	Амукта  —  небросаемое,  например,  мечи;
 3) 	Муктамукта  —  метательные  и  не  метательные,  кото¬
рые  после  броска  могут  быть  получены  назад;
 4) 	Мантрамукта  —  бросаемое  с  заклинаниями,  которые
не  могут  быть  получены  назад;  (73  с.  137);
 По  сведениям  «Артхашастры»,  древние  инды  употреб¬
ляли  следующие  виды  оружия:
 «Пика,  метательное  копьё,  копьё  с  деревянным  древ¬
ком,  копьё  с  тремя  остриями  (трезубец),  копьё  с  широким
остриём,  дротики,  копьё  с  остриём  как  у  стрелы,  копьё  с  ос¬
триём,  похожим  на  кабанье  ухо,  метательное  копьё  с  трёх¬
гранными  остриями  на  обоих  концах,  стрела  для  метания
вручную,  «пугач»  (?)  и  прочие  —  суть  виды  оружия  с  ножео¬
бразными  остриями.
 Луки  делают  из  пальмового  дерева,  из  камыша,  твёрдо¬
го  дерева  и  рога  и  называют  соответственно  кармука,  кода-
на,  друна  и  шарнга.  Тетивы  делают  из  волокон  мурва,  арка,
пеньки,  гаведху,  волокон  бамбука  и  сухожилий  животных.
 Стрелы  делаются  из  бамбука,  шара,  щепок  от  ценного
дерева,  наполовину  из  металла  и  полностью  из  металла.  На¬
конечники  стрел  (делаются  с  расчётом),  чтобы  наносить
резаные  и  рваные  раны,  а  также  просто  удары  (без  крови).
Делаются  они  из  металла,  кости  и  дерева.
 Мечи  делаются  с  закруглёнными  остриями,  кривые
и  прямые,  а  также  узкие  и  длинные  как  палки.  Рукоятки  ме¬
чей  делают  из  рогов  носорога  и  буйвола,  из  слоновой  кос¬
ти,  из  дерева  и  из  корня  бамбука.
 72

Глава  2
 Конница  древнего  мира
 Секиры,  топоры,  двойные  трезубцы.
 Доспехи  есть  следующие:  металлические  сети  (покры¬
вающие  с  головой),  сетчатая  кольчуга,  брони  из  железных
пластинок,  сплошной  металлический  панцирь  без  рукавов,
боевые  одежды  из  хлопчатобумажных  тканей,  а  также  изде¬
лия  из  кожи,  копыт  и  рога  шимшумарка  (?),  носорога,  буй¬
вола,  слона  и  быка.
 (К  доспехам  относятся)  также  шлемы,  приспособлен¬
ные  для  защиты  шеи,  верхней  части  рук  (наплечники),  шта¬
ны  (металлические)  до  колен,  поножи  —  металлические
пластинки  (покрывающие  ноги  и  доходящие  до  щиколо¬
ток),  неметаллические  безрукавки  и  железные  перчатки.
 Щиты  бывают  из  плетения  и  кожи,  имеющие  вид  сло¬
новых  ушей,  деревянные,  похожие  на  мехи,  похожие  на
створы,  лёгкие  щиты  из  бамбука  и  кожи,  «неотразимые)  (?)
и  валахака  (с  металлической  обивкой)»  (9  с.  108).
 К  этому  обширному,  но  далеко  неполному  списку  можно
добавить  разнообразные  типы  дубинок  и  палиц,  а  также  ис¬
пользование  металлических  дисков  (73  с.  138).
 Ценные  сведения  об  индийских  лошадях  также  сохрани¬
лись  в  «Артхашастре».  Самыми  лучшими  боевыми  конями
считались  выращенные  в  Камбоджи19,  из  долины  Синдху20,
из  Аратты21  и  из  Ванаю22.  Лошади  «среднего»  качества  про¬
исходили  из  Бахликии23,  Папы24  25,  Саувиры  и  Гайталы?5.  Все  ос¬
тальные  породы  считались  «низшими»  по  качеству  (9  с.  141).
 Позже,  по  сведениям  Афанасия  Никитина,  инды  выво¬
зили  лошадей  «...из  Хорасанской  земли,  иных  из  Арабской
земли,  иных  из  Туркменской  земли,  иных  из  Чаготайской
земли,  а  привозят  их  всех  морем  в  Таврах  —  индийских  ко¬
раблях»  (88  с.  451).
 Для  каждой  категории  коней  были  определены  соот¬
ветствующие  параметры:
 19 	Располагалась  примерно  на  месте  нынешнего  Афганистана,  точнее,
его  северной  части.
 20 	Долина  Нила.
 21 	Пенджаб.
 22 	Возможно,  территория  в  Западной  Индии.
 23 	Бактрия.
 24 	Древнее  название  Павапури  в  штате  Бихар.
 25 	По  древнеиндийским  источникам  —  страна  Калинга.  Местонахожде¬
ние  точно  неизвестно.
 73

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «У  лошадей  высших  кровей  голова  должна  быть  длиной
32  пальца  (ангула),  пять  таких  голов  составляют  длину  всей
лошади,  20  пальцев  составляют  высоту  нижней  части  ноги,
а  высота  всей  лошади  в  четыре  раза  более.  Для  лошадей  сред¬
них  и  низкий  кровей  —  соответственно  на  три  пальца  мень¬
ше.  Объём  должен  равняться  ста  пальцам  (у  лошадей  выс¬
ших  кровей),  а  у  средних  и  низких  —  на  1/ъ  меньше»  (9  с.  149).
 Коней  лучших  пород  использовали  для  запряжки  в  бое¬
вые  повозки.  Для  этого  годились  и  производители  (то  есть,
лучшие  представители)  средних  кровей.  Остальных  оставля¬
ли  для  кавалерии  (9  с.  141).
 Боевые  лошади  проходили  специальные  тренировки
для  выработки  у  них  нужных  навыков:
 «Действия  лошади,  предназначенной  для  боя,  должны  от¬
личаться  всесторонней  ловкостью.  Верховой  лошади  свой¬
ственны:  галоп,  иноходь,  прыжки,  рысь  и  перемена  аллюров
по  знаку  человека»  (9  с.  141).
 Содержались  кони  в  конюшнях,  архитектура  и  внутрен¬
няя  планировка  которых  были  тщательно  продуманы:
 «Конюшню  надлежит  строить  так,  чтоб  она  по  длине
своей  соответствовала  числу  лошадей.  В  ширину  конюшня
должна  быть  вдвое  более  длины  отдельной  лошади,  она  долж¬
на  иметь  четыре  двери  и  место  для  отдыха  лошади  посреди¬
не26,  должна  быть  снабжена  притвором,  иметь  у  дверей  до¬
ски  для  сидения  и  быть  наполненной  обезьянами,  павлина¬
ми,  пятнистыми  антилопами,  ихневлонами  (?),  куропатками,
попугаями  и  галками.
 Стойло  надлежит  делать  соответственно  длине  лошади,
четырёхугольное,  с  полом  из  гладких  досок,  с  яслями  для
корма  и  с  особым  местом  для  испражнений  и  мочи.  Для  каж¬
дой  лошади  должно  быть  отдельное  стойло,  обращённое
к  северу  или  востоку».
 «Для  жерёбых  кобыл,  производителей  и  жеребят  следу¬
ет  устраивать  стойла  в  обособленных  местах»  (9  с.  139).
 К  своим  боевым  лошадям  индийцы  относились  бережно,
с  любовью  и  никогда  не  избавлялись  от  животных,  потеряв¬
ших  трудоспособность  по  причине  болезни,  старости  или  тя¬
жёлой  раны,  а  всегда  содержали  их  до  естественной  смерти,
что  было  строго  предусмотрено  законом  (9  с.  141).
 *
 26 	То  есть,  такое  место,  где  лошади  могли  бы  свободно  кататься  на  спине.
74

ГЛАВА  3
 Конница  античного  периода
 ЭЛЛАДА
 Сведения  о  появления  конных  подразделений  в  Греции
очень  противоречивы  и  непоследовательны.  Как  уже  было
отмечено,  ещё  Гомер  (рубеж  1Х-У1П  вв.  до  н.э.)  говорил  об
использовании  древними  ахейцами  лошадей  в  качестве  не
только  упряжных,  но  и  верховых  животных.
 Павсаний  сообщает,  что  на  первых  Олимпийских  иг¬
рах,  основанных  Гераклом  в  честь  покорения  Элиды,  были
проведены,  наряду  с  состязанием  колесниц,  скачки  верхо¬
вых  лошадей,  в  которых  первое  место  занял  аркадянин  Иа-
сий  (83  т.  1  с.  23).
 В  самой  Элладе  есть  немного  мест,  пригодных  для  вы¬
паса  табунов;  это  уже  названная  Элидская  равнина;  Беотия
и  Фессалия.  По  Гомеру,  к  ним  можно  отнести  также  Аттику.
Автор  утверждает,  что  афинский  царь  Эрихтоний  держал
три  тысячи  племенных  кобыл  с  жеребятами  (205  с.  54).  Но,
в  целом,  пространственные  возможности  этих  местностей
были  ограничены.  Лошадей  использовали  исключительно
для  военных  нужд,  а  для  хозяйственных  работ  предназнача¬
лись  ослы,  мулы  и  быки.  Поскольку  основными  нашими  ли¬
тературными  источниками  являются  «Илиада»  и  «Одис¬
сея»  Гомера,  основываясь  на  этих  текстах,  мы  вынуждены
констатировать,  что  конницы  у  ахейцев  как  вида  войск  не
существовало,  что,  разумеется,  не  исключало  возможности
применения  отдельных  всадников  для  разведки,  передачи
донесений,  дозоров  и  т.  д.
 Переселение  дорийцев  (середина  ХТГ  —  начало  ХТ  вв.
до  н.  э.),  судя  по  всему,  не  принесло  в  Элладу  особенных
новшеств  в  использовании  коня  на  войне.  Надо  думать,  они
точно  также,  как  и  ахейцы  применяли  колесницы,  а  не  вер¬
ховых  лошадей.  Единственным,  зато  существенным  пре¬
имуществом  дорийцев  было  использование  стального  ору¬
жия  (205  с.  70).  Можно  также  допустить,  что  сами  природ¬
ные  условия  Греции,  основную  территорию  которой  зани¬
мали  горы  и  леса,  мешали  дорийцам  использовать  кавале¬
рию,  а  впоследствии  этого  разводить  большие  табуны  ло¬
шадей.  В  любом  случае,  нам  точно  известно,  что  серьёзное
внимание  коннице  в  Элладе  стали  уделять  только  после

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Греко-персидских  войн  (480—448  гг.  до  н.  э.).  Хотя  есть  сви¬
детельства  у  Плутарха  о  легендарном  законодателе  Спар¬
танского  государства  Ликурге,  правившем,  по  мнению  ис¬
ториков,  между  IX  и  первой  половиной  VII  в.  н.  э.  (295  с.
316),  что  первым  организовал  в  Спарте  конницу  он:
 «Филостефан  приписывает  даже  Ликургу  деление  конни¬
цы  на  «уламы».  Согласно  его  делению,  «улам»  состоял  из  50
всадников,  построенных  четырёхугольником»  (101  т.  1  с.  115).
 Однако  этот  факт,  видимо,  надо  расценивать,  как  одну  из
легенд,  окружающих  эту  личность,  поскольку  у  самих  гре¬
ков  мнения  о  деятельности  Ликурга  уже  тогда  резко  расходи¬
лись.  В  противном  случае,  нельзя  ничем  обосновать  полное
отсутствие  кавалерии  у  спартанцев  вплоть  до  Пелопонес¬
ской  войны  (460—404  гг.  до  н.  э.),  что  подтверждает  Фукидид:
 «Им  (спартанцам  —  В.  Т.)  пришлось  теперь  впервые
в  своей  военной  практике  создать  отряд  конницы  из  100
всадников  и  отряд  лучников»  (144  с.  185).
 Слова  Фукидида  относятся  к  424  г.  до  н.  э.  В  394  г.  до  н.  э.
число  конников  в  Спарте  достигало  уже  600  человек.  Имен¬
но  тогда  и  произошло  деление  кавалерии  на  взводы  по  50
человек  —  «уламы».  Латышев  предполагает,  что  два  улама
составляли  одну  кавалерийскую  мору,  управляемую  гиппор-
мостом  (250  т.  2  с.  115).
 Вообще  же,  спартиаты  не  любили  кавалерийскую  служ¬
бу  и  нанимали  для  неё  периэков,  потомков  коренного  ахей¬
ского  населения  Лаконии,  живших  свободными  общинами,
но  плативших  подати  Спарте;  или  неодамодов  —  освобож¬
дённых  илотов1.
 Но  относится  эта  цитата  к  описанию  пехотного  сраже¬
ния,  в  котором  эти  воины  стояли  в  центре  спартанской  фа¬
ланги.  Мы  не  имеем  представлений,  почему  они  назывались
именно  «всадниками»;  можно,  правда,  провести  аналогию
с  римским  сословием  «всадников»,  о  котором  речь  впереди.
О  подобном  отряде  говорит  в  своей  «Киропедии»  Ксено¬
фонт,  который,  видимо,  заимствовал  для  персидских  «гомо-
тимов»1  2  спартанский  способ  формирования»  (57  с.  292):
 1 	Илоты  числились  официальными  государственными  рабами  Спарты.
Лошадей  либо  поставляли  богатые  граждане  Спарты,  либо  сами  всад¬
ники  содержали  со  свой  счёт  купленных  или  захваченных  у  врага.
Кроме  того,  Фукидид  упоминает  особый  отряд  из  300  юношей,  назы¬
вавшихся  «всадниками»:  «...где  стоял  царь  Агис  с  300  телохранителя¬
ми,  так  называемыми  «всадниками»  (144  с.  251).
 2 	Гомотим  —  «имеющий  равные  права».
 76

Глава  3
 Конница  античного  периода
 «Киру  было  дэно  право  выбрать  себе  200  гомотимов,  каж¬
дому  из  которых,  в  свою  очередь,  предоставляли  возмож¬
ность  выбрать  ещё  по  4  человека  из  тех  же  гомотимов.  В  ито¬
ге  получается  1000  человек.  Каждому  из  этой  тысячи  назна¬
чали  по  10  пельтастов,  по  10  пращников,  по  10  стрелков  из  лу¬
ка,  набранных  среди  простого  народа  в  Персии»  (57  с.  23).
 Но  и  у  Ксенофонта  речь,  бесспорно,  идёт  о  пехотном
подразделении.
 Насколько  небоеспособна  была  конница  спартанцев,
видно  из  слов  того  же  автора,  описавшего  битву  при  Левк-
трах  (371  г.  до  н.  э.),  произошедшую  в  Беотийскую  войну
(379—371  гг.  до  н.  э.):
 «Однако,  фиванская  конница  получила  надлежащий
опыт  во  время  походов  на  Орхомен  и  Феспии,  тогда  как  ла¬
кедемонская  конница  в  это  время  стояла  крайне  низко  в  от¬
ношении  боеспособности:  содержание  лошадей  поруча¬
лось  богатейшим  из  граждан;  когда  же  объявлялся  поход,
тогда  являлись  те,  кто  был  назначен  в  эту  часть  войска,  бра¬
ли  первого  попавшегося  коня  и  вооружение  и  отправля¬
лись  на  войну  без  всякой  подготовки.  Поэтому  в  конницу
шли  наименее  развитые  телесно  и  наименее  стремящиеся
отличиться  люди»  (56  с.  206—207).
 Справедливости  ради  скажем,  что  однажды  спартанцы
всё  же  сумели  создать  сильную  и  боеспособную  кавалерию.
Сделал  это  царь  Спарты  Агесилай,  воевавший  в  Персии
(400—387  гг.  до  н.  э.)  и  видевший  всю  слабость  своей  конни¬
цы  по  сравнению  с  персидской,  проявившуюся  в  схватке
у  города  Даскилия  во  Фригии,  где  греческие  наёмные  кава¬
леристы,  построившись  в  одну  линию  отдельными  отряда¬
ми,  каждый  из  которых  состоял  из  четырёх  шеренг,  попы¬
тались  противостоять  персидской  кавалерии,  выстроен¬
ной  длинной  колонной  по  12  воинов  в  шеренге.  Во  время
рукопашной  греки  старались  достать  латников  врага  копь¬
ями,  но,  как  следует  из  текста,  только  обломали  наконечни¬
ки,  персы  же  выслали  из  глубины  своего  строя  метателей
дротиков,  которые,  окружив  греков,  поражали  их  своим
оружием.  В  результате  всадники  Агесилая  бежали,  потеряв
12  воинов  и  2  лошадей.  От  окончательного  разгрома  во
время  преследования  их  спасли  царские  гоплиты,  при¬
крывшие  своих  разбитых  конников  (56  с.  101—102).
 Любопытная  деталь,  характеризующая  тактику  конни¬
цы  древних,  описана  Ксенофонтом.  Дело  в  том,  что  всадни¬
ки  и  греков,  и  персов  въехали  на  некий  холм  с  разных  сто¬
рон,  абсолютно  не  подозревая  о  противнике,  и  встрети-
 77

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 лись  буквально  «нос  к  носу»,  «на  расстоянии  менее  четырёх
плефров»3  (т.  е.  менее,  чем  120  м).
 Персы,  будучи  прекрасными  лучниками,  не  смогли  вос¬
пользоваться  этим  оружием,  так  как  расстояние  до  врага
было  слишком  мало.  Они  не  успели  бы  подготовить  луки
и  рисковали  подвергнуться  атаке,  не  имея  в  руках  копий,
не  изготовившись  для  рукопашного  боя,  стоя  на  месте.  По¬
этому  персидские  кавалеристы  избрали  единственно  пра¬
вильный  выход  в  этой  ситуации  и  атаковали  врукопашную
с  копьями  наперевес,  а  затем,  в  ходе  боя,  использовали
в  помощь  латникам,  сражавшимся  в  плотном  строю,  рассы¬
павшихся  гипоаконтистов  (56  с.  101—102).
 Агесилай,  уяснив,  что  на  равнинах  Фригии  без  помощи
более-менее  способной  кавалерии  ему  не  обойтись,  пред¬
принял  следующие  действия:
 «Он  приказал  некоторым  богатейшим  жителям  всех
расположенных  там  городов  кормить  и  взращивать  лоша¬
дей  для  конницы.  Он  обещал,  что  тот,  кто  представит  ло¬
шадь,  тяжёлое  вооружение  и  всадника,  годных  для  военной
службы,  будет  сам  освобождён  от  военной  службы.  Благода¬
ря  этой  мере,  подготовление  конницы  пошло  с  большой
быстротой,  так  как,  разумеется,  каждый  готов  сделать  ка¬
кие  угодно  усилия,  чтобы  найти  человека,  готового  уме¬
реть  вместо  него»  (56  с.  102).
 «Он  определил  и  города,  обязанные  поставлять  ему
всадников,  полагая,  что  те  из  городов,  где  коневодство  бо¬
лее  всего  было  развито,  должны  обладать  и  лучшими  всад¬
никами»  (57  с.  221).
 «После  этого,  с  наступлением  весны,  он  собрал  всё  вой¬
ско  в  Эфес.  Желая  приучать  его  к  военным  упражнениям,
он  назначил  награды  тем  из  тяжеловооружённых  отрядов,
у  которых  окажется  лучшая  военная  выправка,  и  тем  из
конных,  которые  лучше  всех  владеют  конём».
 «Поэтому  гимнасии  наполнились  упражняющимися,  гип-
подром  —  обучающимися  верховой  езде,  а  метатели  дротиков
и  стрелки  целый  день  упражнялись  в  своём  деле»  (57  с.  102).
 В  сражении  близ  реки  Пактол  в  области  города  Сард
(395  г.  до  н.  э.),  армия  Агесилая  уже  сумела  разбить  персид¬
скую  конницу.  (57  с.  104)  И  впредь,  до  окончания  войны,
персы  так  и  не  рискнули  вновь  сойтись  со  спартанцами
в  открытом  бою.  Вместо  этого  они  организовали  в  Греции
коалицию  против  Спарты.  Так  началась  Коринфская  война
 3 	Плефр  —  29,60  м.
78

Глава  3
 Конница  античного  периода
 (395—387  гг.  до  н.  э.).  Армию  Агесилая  срочно  вызвали
в  Грецию,  и  он  вынужден  был  уйти  из  Малой  Азии,  однако
при  этом  сумел  переправить  в  Элладу  и  сформированную
их  конницу  (57  с.  117).  В  Фессалии  он  столкнулся  с  местной
кавалерией,  которую  выставили  против  царя  местные  пле¬
мена:  лариссцы,  краннонцы,  скотусцы  и  фарсалийцы.  Буду¬
чи  союзниками  Фив,  они  постоянно  донимали  войско  Аге¬
силая  мелкими  конными  стычками.  В  конце  концов,  про¬
изошло  сражение  между  легковооружёнными  фессалийца¬
ми  и  тяжеловооружённой  кавалерией  спартанцев:
 Рис.  19.  Спартанский  гиппоаконтист.  IV  в.  до  н.  э.
 «Оба  войска  выстроились  друг  против  друга;  фессалий¬
цы,  считая  невыгодным  сражаться  на  конях  против  тяжело¬
вооружённых,  стали  медленно  отступать,  лакедемоняне  же
следовали  за  ними  с  большой  осторожностью.  Агесилай  по¬
нял  ошибку  и  тех,  и  других  и  послал  на  помощь  коннице  са¬
мых  лучших  всадников,  принадлежащих  к  его  свите,  с  тем,
чтобы  они  и  сами  преследовали  с  наибольшей  быстротой
фессалийцев,  и  другим  всадникам  приказал  поступать  таким
же  образом,  чтобы  не  дать  фессалийцам  возможности  повер-
 79

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 нуться.  Когда  фессалийцы  увидели,  сверх  ожидания,  что  их
преследуют,  часть  их  даже  не  сделала  попытки  повернуться
лицом  к  врагу,  те  же,  которые  пытались  это  сделать,  были  за¬
хвачены  в  тот  момент,  когда  поворачивали  коней.  Только
фарсальский  гиппарх  Полихары  со  своим  отрядом  успел  по¬
вернуться  лицом  к  врагу  и  погиб,  сражаясь.  После  этого  фес¬
салийцы  обратились  в  паническое  бегство...»  (57  с.  121).
 Ксенофонт  ничего  не  говорит  об  участии  конницы  Аге-
силая  в  битве  под  Коронеей  (394  г.  до  н.  э.),  хотя,  она,  бес¬
спорно,  сыграла  видную  роль  в  победе  над  Беотийским  со¬
юзом  (57  с.  122—124).  После  этого  сражения  и  недолгой
кампании  в  Локриде  войска  и  конница,  с  таким  трудом  со¬
бранная  и  обученная  Агесилаем,  были  распущены.
 Больше  серьёзных  попыток  образовать  кавалерию
спартанцы  не  предпринимали.
 *  *  *
 Неизвестно,  кто  и  когда  ввёл  в  Аттике  деление  на  «фи-
лы»  и  «навкратии»,  но  точно  известно,  что  до  реформ  Кли-
сфена,  проведённых  в  500—507  гг.  до  н.  э.,  земли  Афинско¬
го  государства  делились  на  четыре  филы,  каждая  из  кото¬
рых  —  на  12  навкратий  (250  т.  2  с.  249).
 Каждая  навкратия  была  обязана  выставлять  двух  всад¬
ников  (всего  96),  выполнявших,  скорее  всего,  почтовую
и  дозорную  службы.  При  Фемистокле  число  конников  уве¬
личилось  до  300,  а  ко  времени  Пелопонесской  войны  до¬
стигло  1000  человек.  Тогда  же  афиняне,  по  свидетельству
Андокида,  наняли  отряд  скифов  в  300  воинов.
 В  Афинах,  по  законодательству  Солона,  существовал
имущий  класс  —  «всадники».  Таковыми  считались  землевла¬
дельцы,  доход  которых  составлял  не  менее  300  медимнов
зерна  в  год  (295  с.  115).  Именно  эти  граждане  должны  были
содержать  лошадей  для  службы.  Командовали  ими  гиппархи
и  фелархи.  Каждый  год  списки  пересматривались  и  уточня¬
лись.  Гиппархи  должны  были  заниматься  обучением  людей
и  лошадей,  а  также  производить  смотры.  В  конце  каждого  го¬
да  совет  проводил  инспекцию  —  «докимасию»,  и  в  новые
списки  вносились  только  те  члены  сословия,  которые  ус¬
пешно  прошли  все  испытания,  остальных  переводили  в  гоп¬
литы.  Существенным  стимулом,  поддерживавшим  желание
получать  статус  всадника,  было  государственное  пособие  —
«катастасис»;  его  получал  каждый,  попавший  в  списки.  Кро¬
ме  того,  им  выплачивали  кормовые  деньги  —  «ситос»,  в  раз¬
мере  одной  драхмы  в  день  (250  т.  2  с.  249).
 80

Глава  3
 Конница  античного  периода
 В  целом,  афинская  конница  была  довольно  слаба  и  па¬
мяти  о  каких-либо  выдающихся  подвигах,  числившихся  за
ней,  история  не  сохранила.  Отсутствие  боеспособной  кава¬
лерии  сыграло  отрицательную  роль  в  Сицилийской  экспе¬
диции  (413  г.  до  н.  э.),  закончившейся  катастрофой  для
афинян.  Их  противники  —  сиракузяне  —  имели  подготов¬
ленную  многочисленную  кавалерию,  успешно  действовав¬
шую  против  фаланги  вражеских  гоплитов  (144  с.  292—293).
 Одним  из  первых,  кто  сумел  достойно  организовать  ис¬
кусственную  кавалерию  в  Греции,  был  Эпаминонд.  Он  ввел
в  ней  чёткую  структуру.  По  сведениям  Элиана,  высшей  так¬
тической  единицей  в  беотийской  коннице  была  эпитагма,
насчитывавшая  примерно  4096  конников;  она  делилась  на
два  телоса  по  2048  всадников;  каждый  телос  разделялся  на
две  эфиппархии  по  1024  человека,  эфиппархия,  в  свою  оче¬
редь,  расчленялась  на  две  ксенагии  или  гиппархии  по  512
всадников,  они  делились  на  две  —  по  256  конников  —  тарен-
тинархии,  которые  состояли  из  двух  ил  по  64  всадника.
Илы  дробились  на  четыре  группы  по  16  воинов.  В  случае
необходимости,  любое  из  этих  соединений  могло  действо¬
вать  совершенно  самостоятельно  (197  с.  29).
 Беотийская  конница,  наряду  с  фессалийской,  справед¬
ливо  считалась  лучшей  в  Элладе  (56  с.  260).
 Единственным  в  Греции  примером  естественной  кава¬
лерии  была  фессалийская,  получившая  своё  название  от
равнины,  окружённой  с  запада  горным  хребтом  Пинда,
с  востока  —  горами  Оссы,  а  с  севера  ограждённая  горной
грядой  с  вершиной  Олимп.
 Именно  из  этой  области  происходил  легендарный  конь
Александра  Македонского  Букефал  (Буцефал)  —  «Быкого¬
ловый»,  рождённый  от  берберского  жеребца  и  фессалий¬
ской  кобылицы  (101  т.  2  с.  366—367).  Царь  очень  берёг  сво¬
его  любимца  и  даже  не  садился  на  него  во  время  маршей,
используя  только  в  битвах  (101  т.  2  с.  395).  В  Геркании  мест¬
ные  конокрады  увели  этого  жеребца.  Александр  был  так
разгневан,  что  пригрозил  вырезать  всех  жителей  области
с  жёнами  и  детьми,  если  его  не  вернут.  Коня  немедленно
привели  к  царю,  после  чего  Александр  смилостивился  и  да¬
же  заплатил  выкуп  (101  т.  2  с.  395).  Последней  для  Букефа-
ла  стала  битва  при  Гидаспе.  Он  пал  он  ран  и  старости  в  30
лет.  В  его  честь  царь  основал  город  на  западном  берегу  Ги-
даспа  —  Букефалию  (101  т.  2  с.  422;  8  с.  254).
 Племена  Фессалийской  долины  часто  совершали  нападе¬
ния  на  своих  соседей  фокидян.  Об  одном  из  них  повествует
 81

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Геродот.  Понимая,  что  в  открытом  бою  они  будут  разгромле¬
ны,  местные  жители  придумали  следующую  хитрость:
 «Когда  фессалийская  конница  вторглась  в  землю  фоки-
дян,  они  нанесли  ей  поражение,  от  которого  та  не  могла  оп¬
равиться.  В  проходе,  что  у  Гиамполя,  фокидяне  выкопали
огромную  канаву,  вложили  в  неё  пустые  амфоры  и,  набро¬
савши  сверху  земли,  сровняли  это  место  с  остальной  поч¬
вой,  так  ждали  они  вторжения  фессалиан.  Между  тем  фес-
салиане,  рассчитывая  без  труда  окружить  фокидян,  стреми¬
тельно  бросились  на  них  и  попали  в  амфоры,  там  лошади
их  поломали  себе  ноги»  (21  т.  2  с.  257).
 Фессалийцы  особенно  отличились  в  походе  Александ¬
ра  Великого  на  Персию,  будучи  в  составе  его  кавалерии,
так  как  Фессалия  к  тому  времени  попала  под  протекторат
Македонии.  Об  этом  свидетельствуют  Курций  Руф  (120  с.
40—41)  и  Арриан  (8  с.  95—96,  123).
 После  того,  как  Греция  оказалась  под  властью  Македо¬
нии,  её  города  переняли  многие  тактические  новшества
и  вооружение  македонской  кавалерии.  Особенно  прослави¬
лась  конница  Ахейского  союза4  (280—146  гг.  до  н.  э.),  когда  ко¬
мандование  ею  было  передано  Филопомену  (253—183  гг.  до  н.
 з. 	).  Тот  всерьёз  взялся  за  обучение  ранее  слабой  кавалерии
ахейцев.  Плутарх  даёт  его  деятельности  такую  оценку:
 «Всадники,  которых  он  принял  от  своего  предшественни¬
ка,  являлись  с  плохими  лошадёнками,  какие  им  попадались,
когда  случался  поход,  или  же  вовсе  уклонялись  от  походов,  по¬
сылая  вместо  себя  других,  все  были  совершенно  незнакомы
с  делом  и  трусливы;  власти  неизменно  смотрели  на  это  сквозь
пальцы,  потому  что  у  ахейцев  всадники  были  людьми  очень
влиятельными  и  в  их  руках  было  право  награждать  и  наказы¬
вать.  Но  Филопомен  не  отступал,  не  отказался  от  своего  на¬
мерения;  он  ездил  по  городам,  старался  в  каждом  юноше  про¬
будить  чувство  честолюбия,  наказывал  тех,  к  кому  надо  было
применять  принудительные  меры,  устраивал  учения,  про¬
цессии,  состязания  в  тех  местах,  где  можно  было  рассчиты¬
вать  на  большое  стечение  зрителей.  Действуя  так,  Филопомен
в  короткое  время  влил  во  всех  изумительную  силу  и  энергию
 и, 	что  всего  важнее,  сделал  всадников  быстрыми  и  подвижны-
 4 	По  Полибию,  до  этого  в  Греции  лучшей  считалась  конница  Этолий-
ского  союза,  основанного  около  367  г.  до  н.э.:  «Дело  в  том,  что,  усту¬
пая  другим  народам  в  пехоте,  которая  и  вооружена  у  них  хуже,  и  име¬
ет  строй,  непригодный  для  решительных  сражений,  этоляне  настоль¬
ко  же  превосходили  прочих  эллинов  своей  конницей,  когда  сражение
ведут  небольшие  отряды  или  даже  отдельные  воины»  (102  т.  2  с.  578).
 82

Глава  3
 Конница  античного  периода
 ми  при  выполнении  как  целым  отрядом,  так  и  в  одиночку  по¬
луоборотов  и  полных  оборотов;  они  достигли  в  этом  такого
совершенства,  что  целый  отряд  лёгкостью  перестроения  на¬
поминал  одно  тело,  движущееся  по  собственной  воле.  Во  вре¬
мя  жаркого  сражения  ахейцев  с  этолийцами  и  элейцами  при
реке  Лариссе  начальник  элейской  конницы  Домофант  выехал
вперёд  и  бросился  на  Филопомена.  Филопомен  не  уклонил¬
ся  от  нападения,  но  успел  первым  нанести  удар  копьём  и  сва¬
лить  Домофанта.  После  его  падения  враги  тотчас  же  обрати¬
лись  в  бегство.  Филопомен  был  в  блеске  славы:  силой  руки  он
не  уступал  никому  из  юношей,  разумом  —  никому  из  старших;
он  был  в  равной  мере  способен  и  сам  сражаться  и  командо¬
вать  войсками»  (101  т.  1  с.  433).
 *  *  *
 В  целом,  вооружение  и  тактика  конницы  были  одина¬
ковыми  по  всей  Элладе;  греки  также  использовали  в  кон¬
ном  бою  сочетание  плотного  и  рассыпного  строя.  Основ¬
ной  проблемой  греческой  кавалерии  было  слишком  малое
количество  конных  лучников-гипотоксотов,  которых  горо¬
дам  Эллады  иногда  удавалось  нанять  со  стороны.  Так,  на¬
пример,  было,  по  свидетельству  Фукидида,  в  морских  экс¬
педициях,  предпринятых  Афинами.  В  одной  из  них  —  на  ос¬
тров  Мела  —  афиняне  имели  всего  20  конных  стрелков  (144
с.  255),  тем  не  менее,  автор  посчитал  необходимым  отме¬
тить  этот  факт.  В  другой  —  на  Сицилию  —  30  всадников,
правда,  непонятно,  чем  на  этот  раз  они  были  вооружены
(144  с.  282).  Во  второй  экспедиции  на  Сицилию,  в  числе
афинских  войск  находились  30  конных  лучников,  помимо
250  других  всадников.  В  город  Катану  этих  воинов  пере¬
правили  без  лошадей,  но  со  всей  нужной  сбруей  и  300  та¬
лантами  серебра.  Предполагалось,  что  часть  денег  будет
потрачена  на  покупку  коней  у  эгестян  и  катанцев,  что  и  бы¬
ло  осуществлено  (144  с.  305—306).  Можно  себе  предста¬
вить,  чего  стоила  такая  кавалерия  без  предварительной
совместной  подготовки  людей  и  лошадей.  Вряд  ли  местные
жители  согласились  продать  афинянам  хороших  боевых
коней,  но  даже  если  бы  это  и  произошло,  воины  и  живот¬
ные,  не  успевшие  привыкнуть  друг  к  другу,  не  являлись  ре¬
альной  боевой  силой.
 Природные  условия  Эллады  не  позволяли  в  достаточ¬
ном  количестве  подготавливать  собственных  гипотоксо-
тов,  поэтому  их  нанимали  в  Малой  Азии,  у  скифов,  фракий¬
цев  или  иллирийцев.  Освоить  стрельбу  из  луков  с  коня  са-
 83

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 мим  грекам  толком  не  удавалось  на  протяжении  всей  их  ис¬
тории.  Даже  фессалийцы,  казалось  бы,  имевшие  предпо¬
сылки  к  использованию  луков,  предпочитали  им  дротики.
Во  всяком  случае,  никаких  сведений  об  их  конных  стрелках
до  нас  не  дошло.  Единственным  исключением  может  быть
упомянутая  выше  кавалерия  Агесилая.  Сформированная
в  малоазиатских  городах,  она  наверняка  применяла  персид¬
скую  тактику  и  персидское  вооружение,  включая  их  луки.
 Основным  оружием,  применявшимся  кавалерией  Эл¬
лады  являлись  дротики  и  копья,  поэтому  особенной  необ¬
ходимости  в  использовании  доспехов  для  лошадей  не  бы¬
ло.  Мы  не  знаем  никаких  изображений  и  литературных
упоминаний  о  таком  снаряжении  вплоть  до  начала  Маке¬
донской  экспансии5.
 Поэтому  такого  понятия,  как  катафрактарии  во  время
Пелопонесской,  Коринфской  или  Беотийской  войн  не  су¬
ществовало.  Условно  конницу  греков  этого  периода  можно
разделить  на  «среднюю»,  выполнявшую  функции  тяжёлой,
и  «лёгкую».
 В  плотном  конном  строю  в  несколько  шеренг,  часто
упоминающемся  древнегреческими  авторами,  первую  ше¬
ренгу  составляли  средневооружённые  всадники,  т.  е.  имев¬
шие  шлемы  разных  конструкций,  различных  типов  доспе¬
хи;  копья,  мечи,  не  исключено,  что  могли  употребляться
любые  варианты  секир  или  палиц.  Наличие  поножей  или
щитов,  видимо,  зависело  от  подготовки  всадника  и  его  же¬
лания.  Такие  элементы  на  известных  нам  изображениях
встречаются  не  часто  (349  с.  35;  348  с.  14;  331  с.  7;  341  с.
101—102,  105,  117,  119,  121,  125,  128).  Употреблялись  ли
всадниками  Эллады  длинные  копья  для  второй  шеренги  до
прихода  туда  македонян  —  неизвестно.
 О  том,  как  обучалась  конница  действовать  в  строю,  хо¬
рошо  написал  Полибий:
 «Что  касается  движений  целых  отрядов,  то  они  обязаны
знать  четверть  оборота,  полуоборот  и  три  четверти  оборо¬
та,  а  также  быстрое  движение  вперёд  одной  шеренгой  или
двумя  шеренгами  от  одного  из  двух  флангов  или  от  центра,
 5 	Теоретические  выкладки  Ксенофонта  о  необходимости  применять
конский  доспех  в  работе  «О  коннице»,  следует  воспринимать  как  ре¬
комендации,  предлагаемые  автором.  Будучи  близким  другом  спартан¬
ского  царя  Агесилая,  он  наверняка  знал  об  использовании  этого  рода
защиты  в  коннице  монарха.  Кроме  того,  Ксенофонт  мог  видеть  тяжё¬
лую  кавалерию  персов  во  время  «Похода  десяти  тысяч  гоеков»,  в  ко¬
тором  участвовал  лично,  и  о  котором  написал  труд  «Анабасис».
 84

Глава  3
 Конница  античного  периода
 потом,  после  внезапной  остановки,  смыкание  в  отряды,  эс¬
кадроны  и  полки;  должны  уметь  наконец  строиться  в  линию
на  каждом  из  флангов  посредством  или  перемещения  рядов
в  линию,  или  обходного  движения  слева.  Образование  бое¬
вой  ломаной  линии  на  флангах  не  требовало,  по  его  мне¬
нию  (Филопомена  —  В,  Т.),  особых  упражнений,  так  как  оно
ничем  почти  не  отличается  от  обыкновенного  походного
строя.  Далее,  нужно  было  обучить  воинов  всем  движениям,
какие  требуются  при  наступлении  на  врага  с  фронта  и  при  от¬
ступлении,  дабы  воины  умели  сохранять  при  всей  быстроте
нападения  целость  боевой  линии,  построение  рядами,  а  так¬
же  чтобы  отряды  удерживались  на  известном  расстоянии
один  от  другого;  ибо,  полагал  Филопомен,  нет  ничего  опас¬
нее  и  гибельнее  для  конницы,  как  идти  в  дело  расстроенны¬
ми  отрядами.  Когда  солдаты  и  начальники  их  были  обучены,
Филопомен  снова  обходил  города  и  наблюдал,  во-первых,
за  тем,  чтобы  солдаты  подчинялись  своим  начальникам,  во-
вторых,  чтобы  начальники  отдавали  точные  и  правильные
приказания.  Он  был  убеждён,  что  для  успеха  войны  нужнее
всего  искусство  начальников  отдельных  частей.
 Покончивши  таким  образом  с  подготовительными  упраж¬
нениями,  Филопомен  стянул  конницу  из  различных  городов
в  одно  место,  велел  исполнять  все  эти  движения  по  его  указани¬
ям  и  сам  распоряжался  примерным  сражением»  (102  т.  2  с.  260).
 Лёгкая  кавалерия  в  бою  частью  составляла  задние  ше¬
ренги  строя,  а  частью  действовала  индивидуально,  врас¬
сыпную.  Конники  могли  быть  вооружены  несколькими  дро¬
тиками,  либо  копьём;  иногда  и  тем,  и  другим  (349  с.  60).
Ксенофонт,  например,  рекомендовал  иметь  лучше  два  дро¬
тика,  чем  одно  копьё,  мотивируя  это  тем,  что  один  дротик
можно  метнуть,  а  второй  использовать  для  ближнего  боя
(195  т.  1  с.  136).  Кроме  того,  всадники  имели  при  себе  ко¬
роткое  холодное  оружие.  Ношение  шлемов  и  щитов  остав¬
лялось  на  усмотрение  самих  воинов.
 Ксенофонт  описал  тактику  лёгкой  кавалерии  в  «Гречес¬
кой  истории»:
 «Афинские  и  коринфские  всадники  почти  не  решались
близко  подходить  к  этому  войску,  видя,  что  противник  мно¬
гочислен  и  силён.  Зато  всадники,  присланные  Дионисием,
как  мало  их  ни  было,  рассеялись  по  равнине  и,  подъезжая
к  фиванскому  войску  в  разных  местах,  бросали  в  него  дро¬
тики,  затем,  когда  враг  бросался  к  ним  навстречу,  —  отступа¬
ли,  затем  снова  поворачивались  к  неприятелю  и  бросали
в  него  дротики.  Во  время  этих  нападений  они  временами
 85

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 сходили  с  коней  и  отдыхали.  Если  же  в  это  время  на  них
кто-либо  нападал,  они  ловко  вскакивали  на  коня  и  ускольза¬
ли.  Если  же  кто-либо  решался  преследовать  их  при  отступ¬
лениях,  отходя  на  большое  расстояние  от  своего  войска,
они  устремлялись  против  этих  людей  и  наносили  им  тяж¬
кий  урон  своими  дротиками,  вынуждая  всё  фиванское  вой¬
ско  ради  них  двигаться  вперёд  и  отходить  назад  (56  с.  230).
 Рис.  20.  Греческие  всаднини  (Прорисовка  древнего  изображения)
 В  работе  «О  коннице»  Ксенофонт  даёт  некоторые  тех¬
нические  рекомендации  по  использованию  дротиков.  В  мо¬
мент  его  метания  следует  «повернуться  на  седле  в  пол-обо¬
рота  направо  так,  чтобы  выставить  вперёд  левое  плечо;
приподняться  на  ляжках,  и  метнуть  дротик,  направив  ост¬
риё  оного  немного  вверх  для  того,  чтобы  дротик  летел
дальше,  ударялся  крепче  и  вернее»  (58  с.  16).
 В  опашном  бою:
 «  I  всадники  сшибутся  друг  с  другом,  то  стараться
сильно  притянуть  к  себе  противника;  от  этого  движения  он
должен  выпасть  из  седла;  но  тот,  кого  схватили,  пусть  даст
ходу  своему  коню  и  кинется  вперёд;  этим  движением  легко
увлечь  противника  на  землю»  (58  с.  13—14).
 «При  столкновениях  друг  с  другом,  каждый  всадник  дол¬
жен  отвалиться  всем  телом  назад,  чтобы  не  быть  выбитым  из
седла;  на  поворотах  же  необходимо  поддерживать  поводьями
коня;  но  как  только  он  примет  прямое  направление,  то,  сно¬
ва  отдав  повод,  пуститься  на  нём  вскачь»  (58  с.  21).
 86

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Данные  рекомендации  были  вполне  обоснованы,  пото¬
му  что  ни  в  древности,  ни  в  античный  период  кавалеристы
не  имели  стремян.
 Командир  должен  был  развивать  у  своих  воинов  глазомер,
так  как  «каждый  всадник  должен  знать  расстояние,  на  кото¬
ром  он  может  нагнать  пехотинца  и  пространство,  на  кое  он
ускачет  на  сравнительно  тяжёлом  коне  от  быстрейшего.  На¬
чальнику  же  необходимо  знать,  на  каком  расстоянии  пехота
имеет  выгоду  над  кавалерией  и  наоборот»  (58  с.  22—23).
 При  столкновениях  с  лёгкой  пехотой  —  «гимнетами»
или  средней  —  «пельтастами»,  лёгким  всадникам  следовало
действовать  осмотрительно,  сообразуясь  с  рельефом  мест¬
ности,  строем  врага  и  запасом  вооружения,  своего  и  про¬
тивника.  Как  правило,  кавалеристы  имели  преимущество
в  том  случае,  если  действовали  на  расстоянии  дротиками
или  успевали  создать  строй  и  атаковать  рассыпавшегося  по
полю  врага  даже  на  неровной  местности:
 «Тогда  олинфские  всадники,  примкнувшие  уже,  соглас¬
но  клятвенному  договору  к  союзному  войску,  повернули
фронт  и  стали  преследовать  фиванцев.  На  пути  у  отступаю¬
щих  пельтастов  оказался  крутой  склон,  куда  их  и  загнали
олинфяне.  Здесь  было  перебито  очень  много  пельтастов,
так  как  на  склонах,  доступных  для  верховой  езды,  пехота
бессильна  против  конницы»  (56  с.  184).
 Конная  атака  в  лоб  не  принесла  бы  успеха,  если  бы  пе¬
ший  противник  сам  образовал  строй.  Такую  тактику  приме¬
нили,  например,  фракийские  пельтасты,  нанятые  афиняна¬
ми  для  похода  на  город  Микалесса:
 «В  начале  же  отступления  фракийцы  (1300  пельтастов  —
В.  Т.)  небезуспешно  сопротивлялись  натиску  фиванской
конницы,  которая  первой  бросилась  на  них:  они  забегали
с  флангов  и,  сомкнувшись  отдельными  отрядами,  отбива¬
лись  от  врага  по  своему  туземному  способу»  (144  с.  324).
 Схватка  между  пехотинцем  и  лёгким  кавалеристом  до¬
стоверно  описан  Вергилием  в  «Энеиде»:
 «Так  он  (Мезенций  —  В.  Т.)  сказал  и  верхом  на  коня  уселся
 * 	привычно,
 В  обе  руки  набрал  побольше  дротиков  острых,
 Шлем  блестящий  надел  с  мохнатой  гривой  конской,
 Реба6  вскачь  он  пустил  и  помчался  к  троянскому  строю».
«...И,  промолвив,  дротик  метнул  он,
 Следом  ещё  и  ещё  и,  скача  по  широкому  кругу,
 6 	Реб  —  кличка  коня.
 87

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Дрот  за  дротом  бросал,  —  но  все  в  щите  застревали.
 Трижды  он  обскакал  Энея  справа  налево,
 Трижды  троянский  герой  повернулся  на  месте,  и  трижды
Круг  описал  устрашающий  лес  на  щите  его  медном.
 Но  надоело  ему  извлекать  бессчётные  копья,
 Медлить  и  пешим  вести  с  верховым  неравную  битву:
 Череп  пронзил  от  виска  до  виска  коню  боевому.
 Взвился  конь  на  дыбы  и  сечет  копытами  воздух,
 Наземь  стряхнув  седока,  а  потом  на  передние  ноги
Рушится  сам,  придавив  упавшего  всадника  грудью»
 (13  с.  322)
 Пусть  читатель  не  удивляется  обилию  различных  типов
всадников,  и  не  отождествляет  их  с  отдельными  родами  гре¬
ческой  конницы.  Эти  названия  характеризуют  конкретного
воина  или  группу  воинов,  вооружённых  определённым  ви¬
дом  оружия.  Они  легко  могли  перейти  из  одной  категории
в  другую;  например,  оставив  щит,  всадник  автоматически
переставал  быть  тиресфором-щитоносцем,  стрелок-гипо-
токсот,  поменяв  своё  оружие  —  лук  и  стрелы  на  копьё,  стано¬
вился,  скажем,  лонгофором  и  т.  д.  Воины  различных  типов
могли  стоять  в  едином  строю,  каждый  в  своей  шеренге,
и  выполнять  отведённую  им  боевую  задачу.
 Под  влиянием  Македонии  в  греческом  войске  появляют¬
ся  тяжеловооружённые  катафрактарии.  Как  и  везде,  эти  во¬
ины  составляли  первую  шеренгу  и  фланговые  ряды  в  строю.
Вооружение  следующих  за  ними  могло  сильно  разниться.
В  зависимости  от  длины  копий,  всадники  имели  названия:  до-
ратофоры,  контофоры  (или  ксестофоры),  и  лонгофоры.  Те¬
перь  трудно  однозначно  определить,  какое  из  перечислен¬
ных  копий  имело  наиболее  длинное  древко.  По  аналогии
с  римским  вооружением,  можно  предположить,  что  самой
длинной  из  них  была  лонга,  так  как  у  римлян  длина  «гасты-
лонги»  составляла  5  м  и  более  (271  с.  101).  Данный  вид  ору¬
жия  можно  сравнить  с  македонской  сарисой,  размеры  кото¬
рой  достигали  6—8  м.  Такие  копья  могли  иметь  воины  2-й  ше¬
ренги  строя.  Доратофоры,  по  всей  видимости,  были  теми  же
гипоаконтистами  —  метателями  дротиков7,  составлявшими
 7 	По  Денисону,  самые  длинные  копья  имели  дорифоры  (доратофоры).
Но  автор  не  указывает,  на  основании  каких  материалов  он  сделал  та¬
кой  вывод,  точно  так  же  не  говорит,  где  сказано  о  применении  специ¬
альных  верёвок,  привязываемых  к  копьям,  чтобы  воин  имел  возмож¬
ность  подтянуть  оружие  в  случае  неудачного  броска  или  оттянуть  щит
противника  после  того,  как  копьё  в  него  вонзилось,  тем  самым  откры¬
вая  врага  для  ударов  своих  товарищей  (197  с.  29).
 88

Глава  3
 Конница  античного  периода
 задние  шеренги,  а  контофоры  (ксестофоры)  вооружались  до¬
статочно  длинными  копьями  —  от  2,5  до  3,5  м,  и  стояли
в  строю  либо  вперемешку  с  доратофорами,  либо  действова¬
ли  врассыпную,  но  использовали  вместо  дротиков  (или  вме¬
сте  с  ними)  своё  оружие8.
 Все  всадники,  не  носившие  доспехов,  назывались  об¬
щим  словом  —  «афракты».  Лёгкие  конники  именовались
«акробалистами».  В  их  состав  входили  гипотоксоты  и  гипо-
аконтисты9.  Лучники  частью  набирались  из  греческих  го¬
родов,  а  большинство  их  по-прежнему  нанималось  во  Фра¬
кии,  Иллирии  или  в  Малой  Азии*  Кроме  своего  основного
оружия,  они  вполне  могли  иметь  и  копья.
 Наряду  с  фессалийскими,  особенной  популярностью
стали  пользоваться  всадники  из  Тарента  (греческой  коло¬
нии  в  Южйой  Итадии).  Они  имели  собственную  организа¬
цию  и  состояли  из  ^тяжёлых,  средних  и  лёгких  кавалерис¬
тов.  Лучников  среди  тарентийцев  было  немного,  основ¬
ным  оружием  их  акробалистов  были  дротики  (283  с.  36).
 Воины,  владевшие  двумя  лошадьми  и  имевшие  возмож¬
ность  в  бою  пересаживаться  с  одной  на  другую,  назывались
«амфиппами».
 Существовал  ещё  один  вид  всадников,  именовавшихся
«тиресфорами»  —  щитоносцами.  Возможно,  под  это  назва¬
ние  подходил  любой  всадник,  имевший  крупного  размера
щит;  либо  только  те,  которых  выставляли  в  первую  шерен¬
гу  при  отсутствии  катафрактов  (283  с.  36).
 В  античный  период  конные  отряды  часто  усиливали
лёгкой  пехотой.  Ксенофонт  по  этому  поводу  пишет:
 «Непременно  настаивай  на  усилении  своей  конницы
лёгкой  пехотой,  которая  всегда  должна  быть  скрыта  в  сере¬
дине  и  в  хвосте  твоего  отряда»  (58  с.  23).
 Преимущество  объединения  двух  родов  войск  прекрас¬
но  обосновывает  Аммиан  Марцеллин:
 8 	Данные  предположения  основаны  на  сведениях,  взятых  у  императора
Никифора  и  Павсания.  Никифор  называет  непременным  атрибутом
византийского  всадника  копьё  —  контарион,  созвучное  названием
с  «контофором».  Поскольку  у  византийцев  такими  копьями  вооружа¬
лась  первая  шеренга,  они  не  могли  быть  слишком  длинными.  Что  же
касается  их  использования,  то  у  Павсания  есть  описание  битвы  меж¬
ду  спартанцами  и  мессенцами,  где  говорится,  что  лёгкая  пехота  по¬
следних,  кроме  луков,  прощей  и  дротиков,  имела  также  длинные  пи¬
ки  (83  т.  1  с.  267—268).  На  основании  этих  данных  можно  логически
заключить,  что  подобное  оружие  могло  быть  принято  и  в  кавалерии.
 9 	В  категорию  гипоаконтистов,  видимо,  входили  доратофоры  и  конто-
форы.
 89

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Рис.  21.  Беотийский  средневооруженный  всадник.  V  в.  до  н.  э.
 «Но  среди  всадников  разместили  они  (алеманы  —  В.  Т.)
лёгкую  пехоту,  что  было  вполне  целесообразно.  Они  знали,
что  конный  боец,  как  бы  ни  был  он  ловок,  в  схватке  с  на¬
шим  клибанарием,  держа  узду  и  щит  в  одной  руке  и  копьё
на  весу  —  в  другой,  не  может  причинить  вреда  нашему  зако¬
ванному  в  железо  воину;  а  пехотинец  в  опасную  минуту  боя,
когда  всё  внимание  сражающихся  сосредоточено  на  про¬
тивнике,  незаметно  подкрадываясь  по  земле,  ударом  в  бок
коню  может  свалить  всадника,  если  тот  не  побережётся,
и  без  затруднения  убьёт  его»  (69  с.  106).
 Иногда  совместно  с  лёгкими  всадниками,  действую¬
щими  врассыпную,  сражались  и  пехотинцы.  Фукидид  на¬
зывает  их  «гамиппами»  —  вскакивающими  (58  с.  26),
 90

Глава  3
 Конница  античного  периода
 а  Павсаний,  описывая  разновидность  скачек  на  Олим¬
пийских  играх,  называемую  «кальпой»,  упоминает  о  не¬
ких  «аннабатах»:
 «Эта  последняя  состоит  в  скачке  на  кобылах;  в  конце
состязания  всадники,  соскочив  с  них,  бегут  рядом  с  лошадь¬
ми,  держась  за  узду,  как  в  моё  время  делали  так  называемые
аннабаты;  у  аннаоатов  и  участников  бега  кальпы  разница
в  том,  что  они  носят  различные  значки  и  ездят  на  жеребцах
(вместо  кобыл)»  (83  т.  1  с.  25).
 Трудно  сказать,  были  ли  аннабаты,  о  которых  пишет
Павсаний,  теми  же  гамиппами  или  так  называли  только
собственно  всадников,  соскакивающих  в  бою  с  коня.
 Об  этом  же  роде  войск  говорит  Ксенофонт,  описывая
битву  при  Мантинее  (362  г.  до  н.  э.):
 «Противники  Эпаминонда  придали  коннице  такую  же
глубину,  как  и  строю  тяжеловооружённых,  выстроили  ряды
тесно  один  за  другим  и  не  приставили  к  ним  пехотинцев
«сражающихся  вместе  с  конницей».
 Эпаминонд  же  сделал  очень  сильным  также  строй  кон¬
ницы  и  приставил  к  ней  вперемежку  «сражающихся  вместе
с  конницей  пехотинцев»  (56  с.  262).
 Не  следует  воспринимать  фразу  Ксенофонта  «вперемеж¬
ку»  как  построение  типа  «всадник  —  пехотинец».  Если  конни¬
ца  стоит  плотным  строем,  внедрить  пехоту  между  конника¬
ми  невозможно  —  пехотинцы  попросту  были  бы  раздавлены
лошадьми.  Строй  этот  стоял  «вперемежку»  в  том  смысле,
что  отдельные  подразделения  конницы  чередовались  с  от¬
дельными  подразделениями  пехоты,  стоявшими  между  отря¬
дами  всадников,  на  почтительном  расстоянии  от  них.  И  толь¬
ко  действуя  врассыпную,  всадник  и  пехотинец  образовыва¬
ли  пару  и  сражались  сообща,  а  чтобы  поспеть  за  всадником,
пехотинец  держался  за  гриву  коня,  узду  или,  например,  за  его
хвост  (348  с.  56—57).  Такая  пехота  состояла  из  легковооружён¬
ных  гимнетов,  хорошо  натренированных  в  беге.  Что  же  ка¬
сается  их  способностей,  то  легенды  донесли  до  нас  сведения
о  неком  греческом  бегуне,  который  бежал  из  Каронеи  в  Фи¬
вы  (около  32  км)  рядом  с  лошадью,  всё  время  её  подгоняя
(205  с.  221).  Трудно  сказать,  насколько  это  соответствует  ре¬
альности,  но  ни  у  кого  не  вызывает  сомнений,  что  греческие
воины  были  отличными  легкоатлетами.
 *  *  *
 Плутарх  писал,  что  изо  всех  животных  «только  конь
удостоен  состязания  и  венчания,  потому  что  он  один  и  от
 91

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 природы  способен  и  обучен  участвовать  в  сражении  вместе
с  воинами»  (100  с.  39).
 Хотя  с  чем-то  здесь  можно  поспорить,  в  одном  он,  несо¬
мненно,  прав:  лошадь,  действительно  была  человеку  пер¬
вым  товарищем  и  помощником  в  сражениях.
 Кроме  пород  лошадей,  разводимых  в  Фессалии,  Бео¬
тии  и  Элиде,  в  Грецию  завозили  кони  из  всех  частей  Ойку¬
мены.  Алиман,  лирический  певец  из  Сард,  живший  во  вто¬
рой  половине  VII  века  до  н.  э.,  упоминает  в  своих  стихах  ко¬
ней  венетских,  колаксайских  и  ибенинских.  Венетия  —  это
область,  находившаяся  между  реками  По  и  Изонцо,  ограж¬
дённая  Альпами  и  примыкающая  к  Адриатическому  морю.
Населена  она  была  частью  племенами  венетов,  возможно,
иллирийского  происхождения,  частью  —  кельтами:  ценома-
нами  и  карнами  (295  с.  95).  Выращиваемые  там  кони  во
множестве  экспортировались  в  Элладу,  Италию  и  Сици¬
лию.  Колаксайские  —  скорее  всего,  скифские,  а  ибенин-
ские,  видимо,  кельтские  (228  с.  68).
 Кроме  того,  Плутарх  называет  особую  конскую  поро¬
ду  —  ликоспадов,  разводившуюся  иллирийцами,  жившими
на  побережье  Адриатики.  Сам  Плутарх  объясняет  появле¬
ние  этого  названия  использованием  коневодами  особого
рода  «волчьей  узды»10,  с  помощью  которой  они  укрощали
норовистых  коней  (100  с.  42).
 Работы  Ксенофонта  «О  коннице»  и  «О  вождях  конни¬
цы»  —  единственные,  дошедшие  до  нас  и  дающие  представ¬
ления  о  способах  ухода  за  лошадьми  и  технике  верховой  ез¬
ды  античного  периода.  По  этим  работам  хорошо  видно,
что  методы  обращения  с  конём  у  древних  почти  ничем  не
отличались  от  современных.  Они  прекрасно  знали  анато¬
мию  лошади,  болезни,  которым  животные  могли  подверг¬
нуться,  и  способы  их  лечения.  Конюшни  и  денники  обуст¬
раивались  по  тем  же  принципам,  что  и  сегодняшние.  Прав¬
да,  Ксенофонт  советует  выкладывать  их  пол  круглыми  кам¬
нями  для  укрепления  конских  копыт,  поскольку  подков
в  древности  не  использовали.
 Далее  автор  трактатов  советует,  покупая  боевого  коня,
обратить  внимание  на  следующие  детали:
 «...непременно  следует  испытать,  насколько  он  пово¬
ротлив,  как  берёт  рвы,  стены,  крутости  и  косвенные  на¬
правления,  легко  ли  останавливается  и  поворачивается  на
всём  скаку.
 10 	От  слова  «локос»  —  «волк»  и  «спав»  —  «тянуть»,  «тащить»  (100  с.  27).

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Избегайте  лошади  пугливой  (недоверчивой),  она  не  уда¬
рит  на  противника,  и  нередко  опрокидывается»  (58  с.  10).
 Ксенофонт  подчёркивает,  что  буйный  конь  не  есть
боевой.
 Лошадей  ни  в  коем  случае  нельзя  лишать  движения,  ибо
оно  укрепляет  их  силы.  По  этому  поводу  есть  замечания
у  Плутарха  (102  т.  2  с.  296)  и  у  Корнелия  Непота.  Во  время
войн,  разгоревшихся  после  смерти  Александра  между  Диодо-
хами  (наследниками),  полководец  Эвмен  был  заперт  в  крепо¬
сти  Нора  во  Фригии.  «Сидя  там  в  осаде,  стал  он  беспокоить¬
ся,  как  бы  долгое  пребывание  на  одном  месте  не  повредило
боевым  коням,  поскольку  выезжать  их  было  негде.  И  вот  он
изобрёл  хитрое  приспособление,  с  помощью  которого  мож¬
но  было  тренировать  скотину  до  пота,  чтобы  она  имела  хоро¬
ший  аппетит  и  не  застаивалась.  Он  так  высоко  подвязывал
ремнём  голову  лошади,  что  ей  трудно  было  доставать  перед¬
ними  ногами  до  земли,  а  затем,  стегая  плетью,  заставлял  её
скакать  и  брыкаться.  Проделывая  такие  движения,  она  поте¬
ла  не  меньше,  чем  если  бы  её  гоняли  на  открытом  простран¬
стве.  Потому-то  все  удивлялись,  когда  он,  просидев  в  осаде
много  месяцев,  вывел  из  крепости  таю 	иных  коней,
 что  будто  держал  их  в  лугах  и  долинах»
 Ксенофонт  рекомендует  научиться  вскакивать  на  коня
различными  способами  и  с  любой  стороны;  от  этого  зави¬
села  жизнь  всадника,  так  как  условия  боя  заставляли  его  ча¬
сто  спешиваться  (58  с.  11—12).  Говорит  он  и  о  посадке:
 «Как  на  седле,  так  и  без  оного  всадник  не  должен  усажи¬
ваться  на  коня  как  на  стуле;  следует  самому  держаться  пря¬
мо,  ноги  расширить  и  плотно  прижать  ляжки,  имея  ногу  от
колена  отвесно  и  свободно»  (58  с.  12).
 Множество  полезных  советов  даёт  Ксенофонт  коман¬
дирам  конных  отрядов.
 В  заключение  этого  раздела  хочется  сказать,  что  древние
хорошо  понимали  разницу  между  тренированным  боевым  ко¬
нём  и  дрессированным  цирковым.  Последний  далеко  не  все¬
гда  годился  для  сражения.  Легенды  донесли  до  нас  один  за¬
бавный  случай,  произошедший  во  время  войны  Сибариса
и  Кротоны  (в  510  г.  до  н.  э.).  Обе  греческие  колонии  распо¬
лагались  в  Южной  Италии  и  постоянно  враждовали  между
собой.  В  конце  концов,  эта  вражда  вылилась  в  открытое
столкновение.  Во  время  битвы  кротонцы  применили  неорди¬
нарный  ход:  они  заиграли  на  флейтах  ту  музыку,  под  которую
сибариты  научили  танцевать  своих  коней,  и  те  пустились
в  пляс  вместо  того,  чтобы  идти  в  атаку.  В  результате  армия
 93

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Сибариса  была  разгромлена,  а  город  разрушен  (205  с.  168—
169).  Конечно,  эти  сведения  —  всего  лишь  предание.  Трудно
представить  себе  такую  ситуацию  в  реальной  жизни,  но,  как
говорится,  легенды  на  пустом  месте  не  возникают.
 МАКЕДОНИЯ
 Наиболее  благоприятные  условия  для  разведения  ло¬
шадей  в  Македонии  были  в  так  называемой  «Нижней»  об¬
ласти  —  равнине,  доходившей  до  Эгейского  моря.  Здесь
и  выращивали  прекрасные  породы  коней.  Кроме  того,
для  селекции  закупали  новые  табуны.  Для  этого  царские
агенты  отправлялись  в  соседние  с  Македонией  террито¬
рии:  Иллирию,  Фракию,  Фессалию,  Элладу...
 Филипп  II  понимал,  что  для  организации  сильной  кава¬
лерии  его  армия  нуждается  в  мощной  базе  и  не  жалел
средств  для  её  создания.  Таковая  была  организована  близ
новой  столицы  македонских  царей  —  города  Пеллы,  нахо¬
дившегося  в  Нижней  Македонии,  недалеко  от  моря.  Стра¬
бон  свидетельствует:
 «Пелла  —  родина  Филиппа  и  Александра  —  стала  как  бы
метрополией  македонян.  Здесь  помещались  также  военные
управления  и  конский  завод,  где  было  более  30  000  царских
кобылиц  и  300  жеребцов.  Здесь  жили  и  объездчики  лоша¬
дей,  люди,  обучавшие  обращению  с  тяжёлым  оружием,
и  все  оплачиваемые  учителя  военного  дела»  (128  с.  697).
 Полностью  закончить  организацию  армии  и,  в  частно¬
сти,  кавалерии  Филиппу  удалось  после  того,  как  он  захва¬
тил  серебряные  и  золотые  рудники  в  Пангайонских  горах
у  фракийцев  (325  с.  129),  откуда  черпал  средства  на  столь
дорогостоящий  проект,  в  том  числе,  на  оплату  специалис¬
тов  военного  дела,  приглашённых  из  разных  стран.
 Идею  организации  и  тактику  кавалерии  Филипп  заим¬
ствовал  у  Эпаминонда,  достаточно  изучив  её  в  Фивах,  где
в  молодости  провёл  три  года  в  качестве  высокопоставлен¬
ного  заложника.
 Александр  ещё  более  модернизировал  свою  кавалерию.
Новые  элементы  тактики,  заимствованные  у  персов,  вводи¬
лись  на  протяжении  всего  Персидского  похода.  В  военном  де¬
ле  Александр  Великий  был  настоящим  художником.  Он  посто¬
янно  искал  новые  формы  ведения  боя,  наиболее  приемлемые
в  тех  или  иных  экономических  и  географических  условиях.
 К  началу  кампании  против  Персии  конница  Александ¬
ра  имела  следующую  структуру.  Её  основу  составляли  собст-
 94

Глава  3
 Конница  античного  периода
 венно  македонские  всадники,  именовавшиеся  «гетайры»  —
«товарищи».  Это  название  распространялось  только  на  ко¬
мандиров  конных  ил  и  подразделений  пехоты  (8  с.  31—32),
поскольку  этим  словом  обозначались  люди,  близкие  к  ца¬
рю.  Поэтому  сам  термин  «конница  гетайров»  нужно  пони¬
мать  как  «конница,  находящаяся  под  командованием  гетай¬
ров»,  ведь  не  могли  же,  в  самом  деле,  быть  приближёнными
царя  все  3,5  тыс.  всадников,  да  ещё  целый  корпус  пехоты.
 Сведения  о  численности  македонской  конницы,  участ¬
вовавшей  в  походе,  довольно  противоречивы.  Брике,  ссы¬
лаясь  на  Арриана,  Диодора  и  Курция  Руфа,  считает,  что  из¬
начально  в  экспедиции  участвовало  4  илы  (включая  «цар¬
скую»)  всадников,  каждая  из  которых  насчитывала  375—450
человек.  Всего  1500—1800  воинов  (283  с.  39).  Денисон  каж¬
дую  илу  определяет  в  250  кавалеристов  (197  с.  32).  Шахер-
майр  полагает,  что  македонская  конница  состояла  из  8  ил
гетайров,  общей  численностью  1800  человек  (325  с.  131).
 Внимательно  изучив  «Поход  Александра»  Арриана  —
наиболее  достоверный  исторический  источник,  можно
сделать  иные  выводы  о  количестве  македонских  конных
ил,  участвовавших  в  походе.
 Перед  сражением  при  Граннике  (334  г.  до  н.  э.),  автор
упоминает  об  Аполлонской  иле  под  командованием  Сокра¬
та.  Во  время  движения  к  реке  разведкой  македонян  коман¬
довал  Гегелох,  «с  ним  были  всадники,  вооружённые  сариса-
ми»  (8  с.  65—66).  Впоследствии,  в  сражении  при  Гавгамеллах
(331  г.  до  н.  э.)  Гегелох  командовал  одной  из  ил  македонской
конницы,  стало  быть,  и  тогда  под  его  командованием  могла
находиться  ила,  в  составе  которой  числились  воины-сари-
софоры.  Далее  Арриан  говорит,  что  на  правом  крыле  вой¬
ска  стоял  «с  друзьями-всадниками»  Филота.  Филота  коман¬
довал  всей  кавалерией  македонян  (8  с.  120),  значит,
при  Граннике  под  его  командованием  находилось,  по  край¬
ней  мере,  несколько  ил.  За  ним  располагались  ещё  две  илы,
одной  из  которых  командовал  Аминта,  у  которого  также  бы¬
ли  в  числе  всадников  сарисоносцы  и  уже  упомянутый  Со¬
крат  (8  с.  67).  Итого,  получается,  что  только  под  Гранником
македонская  кавалерия  насчитывала  минимум  5—6  ил.
 Далее,  в  битве  при  Иссе  (333  г.  до  н.  э.)  Арриан  называ¬
ет  илы  Анфемусийскую,  под  командованием  Перида  и  «Бе¬
лоземельную»  (Лагейскую),  которой  предводительствовал
Пантор  дам.
 Арриан  даёт  подробное  перечисление  македонской
конницы,  участвовавшей  в  битве  при  Гавгамеллах.  Всей
 95

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 конницей  гетайров  по-прежнему  командовал  Филота;  цар¬
ской  илой,  или  «агемой»,  предводительствовал  Клит;  далее
идут  илы:  Главкия,  Аристона,  Сополида,  Гераклида,  Демет¬
рия,  Мелеагра  и  Гегелоха  (8  с.  120).  Получается  всего  8  под¬
разделений,  но  при  этом  не  упоминаются  ни  Сократ,
ни  Аминта,  ни  Перид  или  Пантордам,  указанные  выше.
О  том,  что  они  переведены  на  другие  посты  или  по1  ибли,
у  Арриана  нет  ни  слова.  Не  появляются  эти  командиры
и  в  дальнейшем  повествовании.  Можно  предположить,  что
 их  части  оставили  в  качестве  гарнизона  в  каких-либо  про¬
винциях  ещё  до  битвы  при  Гавгамеллах.  Получается,  что
македонская  кавалерия  состояла,  как  минимум,  из  12  под¬
разделений,  а  не  из  8  или  4.  Причём,  до  сражения  при  Гав¬
гамеллах  к  Александру  прибыли  лишь  4  000  наёмников-эл-
линов,  во  время  осады  Тира  (8  с.  104)  и  в  Египте  он  получил
подкрепление  из  400  эллинов  и  500  фракийских  всадников
(8  с.  114).  Войска  же  из  Македонии  появились  у  Александра
только  после  последней  битвы  с  Дарием  (8  с.  125),  что  ещё
несколько  увеличило  число  кавалерийских  ил.
 96

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Если  допустить,  в  среднем,  количество  воинов  в  каж¬
дой  иле  по  250  человек,  то  получается  3  000  всадников,  что
вполне  согласуется  со  сведениями  Арриана,  определивше¬
го  число  конницы  «друзей»  в  3  200  воинов11  (8  с.  72).
 Каждые  две  илы  объединялись  в  гиппархию,  две  гип-
пархии  —  в  хилиархию,  а  две  хилиархии  составляли  таксис
(283  с.  40).  Только  после  сражения  у  Гавгамелл,  Александр
посчитал  целесообразным  разделить  каждую  илу  на  два  ло¬
ха,  в  среднем,  по  125  всадников11  12  (8  с.  125),  а  через  несколь¬
ко  лет  он  решил  ещё  уменьшить  отдельные  подразделе¬
ния  —  до  62  всадников  в  каждом.  Они  получили  название
«гекатостис».
 Получается,  что  конница  гетайров  до  331  г.  до  н.  э.,
строилась  в  отдельные  подразделения,  по  250  всадников
в  каждом.  Арриан  пишет  о  том,  что  Александр  в  бою  исполь¬
зовал  два  рода  построения:  либо  в  4  шеренги,  тогда  в  каж¬
дой  из  них  находились  62  всадника,  либо  (максимальная  ве¬
личина)  в  8  шеренг  по  32  воина.  Изо  всех  вышеперечислен¬
ных  источников  следует,  что  уже  в  глубокой  древности
полководцы  применяли  как  линейную  атаку,  так  и  атаку  ко¬
лоннами  (259  ч.  1  с.  55).
 Конница  гетайров  делилась  на  катафрактариев,  сари-
софоров,  составлявших  вторую  шеренгу  строя  и  вооружён¬
ных  длинными  сарисами,  и  афрактов  —  воинов,  лишённых
панцирей,  в  категорию  которых  могли  входить  любые  ти¬
пы  легковооружённых:  контофоры,  тиресфоры,  гипоакон-
тисты,  доратофоры  и,  возможно,  частично  гипотоксоты.
Кроме  того,  Александр  имел  особый  отряд  телохраните¬
лей  —  трабантов,  а  в  конном  строю  —  сомасофилаков  (283  с.
39).  После  сражения  при  Гавгамеллах  Александр  из  части
афрактов  сформировал  димахосов  —  вооружённых  дроти¬
ками  воинов-двоеборцев,  способных  вести  и  конный,  и  пе¬
ший  бой  (283  с.  43).
 Помимо  собственно  македонской  кавалерии,  в  состав
армии  Александра  входило  большое  количество  союзников.
Прежде  всего,  это  фессалийская  конница.  Диодор  насчиты¬
вает  в  ней  1  500  человек,  Курций  Руф  —  1800  (283  с.  41;  327
 11 	По  Диодору,  македонская  кавалерия  перед  походом  насчитывала
1  500  человек  (327  с.  45).
 12 	Брике  пишет,  что  ила  делилась  на  гекатостисы,  а  они,  в  свою  очередь,
на  лохи.  Однако,  это  не  вяжется  со  сведениями  Арриана,  который
конкретно  указывает,  что  илы  были  поделены  именно  на  лохи,  а  не
наоборот  (283  с.  40;  8  с.  125).
 4.  •Конниц»  на  войне*.
 97

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 с.  45).  Организацию,  тактику  и  вооружение  она  имела  сход¬
ные  с  македонскими.  Командовал  ею  Коллат.  В  греческой
кавалерии  воевали  уроженцы  Беотии,  Амфиполиса,  Пело-
понеса,  а  также  фтиоты,  маливезуи,  локрийцы,  фокейцы
(283  с.  41).  Общее  число  этих  конников  Диодор  называет
в  600  человек,  командовал  ими  Эригий.  Вряд  ли  среди  этих
воинов  были  тяжеловооружённые.  Набранные  из  разных
районов  Греции  и  не  обученные  общим  действиям  в  строю,
эти  люди  скорее  представляются  легкокооружёнными  всад¬
никами,  основным  оружием  которых  был  дротик.
 После  покорения  Персии  (331  г.  до  н.  э.)  фессалий¬
цы  и  другие  греческие  союзники  были  отпущены  домой
(283  с.  41):
 «Придя  в  Экбатаны,  Александр  отослал  обратно  к  мо¬
рю  фессалийскую  конницу  и  остальных  союзников.  Он  пол¬
ностью  выплатил  им  условленную  плату  и  ещё  прибавил  от
себя  2000  талантов.  Он  велел  составить  списки  тех,  кто  на
свой  страх  пожелал  бы  и  дальше  оставаться  у  него  на  служ¬
бе,  таких  оказалось  немало.  Эпокилу,  сыну  Полиида,  он  ве¬
лел  с  конной  охраной  сопровождать  уходящих  до  самого
моря;  своих  лошадей  фессалийцы  оставили  Александру.
Менету  он  написал,  чтобы  по  прибытии  их  к  морю  он  оза¬
ботился  их  переправой  н  триерах  в  Эвбею»  (8  с.  128).
 Вступая  в  войну  с  Персией,  Александр  понимал,  что  без
хороших  конных  лучников,  которых  и  в  Македонии,  и  в  Гре¬
ции  не  хватало,  одолеть  кавалерию  противника  будет  чрезвы¬
чайно  сложно  —  понимал  настолько  хорошо,  что  на  протяже¬
нии  всего  похода  лично  тренировался  в  стрельбе  из  лука,  по¬
давая  пример  другим  (101  т.  2  с.  384).  Гипотоксоты  были  навер¬
бованы  среди  племён  фракийского  и  иллирийского  происхож¬
дения.  Живя  по  соседству  со  скифами,  эти  народы,  волей-не¬
волей  вынуждены  были  перенять  скифскую  манеру  ведения
боя.  Об  их  мастерстве  греки  знали  издавна.  Во  время  Пелопо¬
несской  войны  спартанский  полководец  Брасид,  предприняв¬
ший  экспедицию  во  Фракию  (424—423  гг.  до  н.  э.),  справедливо
опасаясь  конных  атак  иллирийцев  и  фракийцев,  вёл  армию  по
гористой  местности,  не  спускаясь  на  равнины.  Даже  если  бы
спартанцы  и  имели  в  своём  составе  кавалерию,  она  вряд  ли
оказалась  бы  способной  противостоять  нападениям  всадни¬
ков,  вооружённых  луками  (144  с.  214—215).
 В  «Походе  Александра»  Арриан  сообщает  о  фракийцах,
пеонах,  одрисах  и  агрианах,  вооружённых  луками  и  дротика¬
ми.  Вероятнее  всего,  эти  племена  имели  собственную  воен¬
ную  структуру,  и  какой-то  процент  их  конницы  составляли  тя¬
 98

Глава  3
 Конница  античного  периода
 желовооружённые  воины,  лошади  которых  наверняка  были
бронированы  по  скифскому  или  македонскому  образцу,
и  средневооружённые.  Но,  поскольку  их  лёгкие  всадники
прекрасно  владели  луками,  то  чаще  всего  именно  их  посыла¬
ли  в  разведку  и  в  передовые  отряды.  Эти  части  получили
название  «бегуны»  —  «продрома»  (283  с.  42;  8  с.  14).  Диодор
предполагает,  что  в  походе  участвовало  900  конников-варва-
ров,  которыми  вначале  командовал  Кассандр  (327  с.  45).
 Рис.  23.  Македонский  кашафракшарий  (впереди)
и  фессалийский  гипоаконтисш.  IV  в.  до  н.  э.
 Перед  экспедицией  в  Индию  Александр  набрал  в  со¬
став  своей  конницы  всадников  из  покорённых  им  городов
и  народов:  арахосов,  парапамизов,  бактрийцев,  согдов,
скифов,  дрангийцев,  арийцев,  парфян,  нисейцев,  индов.
Большинство  их  были  прекрасными  лучниками,  что  сыгра¬
ло  важную  роль  в  победе  македонцев  над  индийцами  при
Гидаспе  (283  с.  42).  Эти  отряды  также  имели  собственную
 99

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 военную  организацию  и  делились  на  тяжёлую,  среднюю
и  лёгкую  конницу.
 Заканчивая  разговор  о  македонской  кавалерии,  рассмо¬
трим  описанную  Аррианом  битву  у  реки  Танаис  (Яксард)
в  329  г.  до  н.  э.
 Скифы,  будучи  отменными  лучниками,  не  давали  воз¬
можности  македонянам  близко  подойти  к  реке;  их  стрелы
достигали  другого  берега.  Чтобы  отогнать  кочевников
и  дать  своим  войскам  переправиться  на  другую  сторону,
Александр  приказал  воспользоваться  баллистами,  имевши¬
ми  большую  мощность,  чем  луки  скифов  и,  соответствен¬
но,  метавшие  стрелы  намного  дальше.  С  безопасного  для
себя  расстояния  воины-аппаратчики  открыли  стрельбу
и  ранили  нескольких  врагов,  а  одному  стрела  пробила  «на¬
сквозь  щит  и  панцирь,  и  он  упал  с  лошади».  Поражённые
такой  дальностью  и  мощностью  аппаратов,  скифы  отступи¬
ли  от  берега.  Это  позволило  войскам  македонян  на  плотах
н  «мехах»,  поставив  катапульты  впереди  и  прикрывшись
щитами,  переправиться  через  реку.
 Первыми  на  берег  выскочили  пешие  токсоты  и  сфендо-
неты,  сумевшие  вместе  с  аппаратчиками  удержать  скифов
на  почтительном  расстоянии  от  войск.  После  этого  по  при¬
казу  царя  в  атаку  пошли  строем  2  илы  «чужеземцев»  (види¬
мо,  греков  или  фракийцев)  и  4  илы  македонских  всадни¬
ков,  вооружённых  сарисами.  Это  было  ошибкой.  Плотно
построенные  конные  илы,  не  прикрытые  лучниками,  под¬
верглись  рассыпной  атаке  скифских  стрелков,  которые
с  дальней  дистанции  обстреливали  катафрактов,  сарисо-
форов  и  гипоаконтистов,  пытавшихся  совершать  вылазки
из  построения.  Македонцы  понесли  потери,  и  от  разгрома
их  спасло  то,  что  Александр  успел  послать  к  ним  на  помощь
конных  лучников  агриаи  и  пехотинцев  Балакра  —  сфендо-
нетов  и  токсотов.  Находясь  в  промежутках  построения
и  прикрывая  всадников,  они  атаковали  скифов  вновь.  Сам
же  Александр  повёл  оставшиеся  илы  в  обход.  Пока  скифы
вели  равный  бой  с  главными  силами  царя,  они  подверглись
охвату  с  фланга  резервными  отрядами  македонян  и  броси¬
лись  бежать.  Во  время  преследования  их  погибло  около
1000  человек,  и  150  попало  в  плен.  Потери  Александра  не
указаны  (8  с.  143—144).
 Вооружение  македонских  всадников  было  идентично
греческому,  но  имело  другие  названия  и  элементы  местной
художественной  обработки.  Тактика  также  была  одинако¬
вой,  однако  македонцы  сумели,  в  силу  образовавшегося
 100

Глава  3
 Коюища  античного  периода
 Рис.  24.  Фракийский  гипотоксот.  ГУ  в.  до  н.  э.
 у  них  централизованного  государства,  создать  сильную  ка¬
валерию  за  счёт  более  высокой  дисциплины,  больших  мо¬
билизационных  возможностей  и  лучшего  финансового
обеспечения.
 РИМ  И  ЕГО  ПРОТИВНИКИ
 Распространённое  мнение  о  слабости  римской  кавале¬
рии  не  имеет  под  собой  достаточных  оснований.  Наобо¬
рот,  в  Италии  издревле  уделяли  больше  внимания  коннице,
чем  в  Элладе  (195  т.  1  с.  191—192)»  Несмотря  на  то,  что  толь¬
ко  20%  территории  Апеннинского  полуострова  занимали
равнинные  земли,  это  позволяло  разводить  там  количество
лошадей,  достаточное  для  того,  чтобы  снабжать  ими  пле¬
мена  Италии  и  близлежащие  государства.  Области  эти  на¬
ходились  на  юге  Апеннин  и  назывались  Апулия,  Калабрия
и  Лукания.  Они  были  населены  племенами  япигов,  меса-
пов,  калабров,  салентинов  и  луканов.
 101

В.  Тараторин
 Конница  па  войне
 Область  Лация,  где  был  основан  Рим,  по  географичес¬
ким  условиям  не  была  пригодна  для  выпаса  многочислен¬
ных  табунов,  но  зато  непосредственно  граничила  с  Апули¬
ей,  где  всегда  можно  было  закупить  или  выменять  нужное
количество  коней  для  армии.
 Древние  предания,  обработанные  Вергилием  в  «Энеи¬
де»,  донесли  до  нас  сведения  о  том,  что  после  разгрома
Трои  часть  её  жителей  во  главе  с  Энеем  покинула  Малую
Азию  и,  после  долгих  скитаний,  пристала  к  берегам  Лации,
где  Эней  сумел  подружиться,  а  затем  и  породниться  с  Лати-
ном,  царём  латинян.  После  смерти  царя  Эней  сам  стал  пра¬
вить  этой  областью  и  остатками  своего  народа,  ассимили¬
ровавшего  с  местными  племенами.  В  «Илиаде»  Гомер  часто
называл  троянцев  «конеборными».  Это  очевидно  говорит
о  том,  что  последние  умели  прекрасно  обращаться  с  коня¬
ми.  По  крайней  мере,  два  античных  автора  —  Плутарх  (102
т.  3  с.  30)  и  Вергилий  указывают,  что  священное  конное  со¬
стязание  для  подростков  называлось  у  римлян  «Троя».  У  по¬
следнего,  в  поэме  «Энеида»,  это  описано  так:
 «Юный  блистающий  строй  на  виду  у  отцов  выезжает,
Взнузданных  гонит  коней,  —  и  дивится,  на  мальчиков  глядя,
Весь  тринакрийский  народ,  и  шумит  с  троянцами  вместе.
Коротко  стрижены  все,  по  обычаю  всех  увенчали
Кудри,  и  каждый  по  два  кизиловых  дротика  держит.
 Лёгкий  колчан  у  иных  за  плечом  и  цепь  золотая,
 Гибко  спускаясь  на  грудь,  обвивает  стройную  шею.
 На  три  турмы  разбит  отряд,  перед  каждой  турмой  —
 Юный  вождь,  и  за  ним  двенадцать  отроков  скачут,
 Строй  соблюдая  тройной,  блистая  равным  уменьем.
 Всадники  в  первом  строю  за  Приамом  едут,  ликуя,  —
 Славный  твой  отпрыск,  Полит,  наречённый  именем  деда,
Вскоре  возвысит  твой  род  на  земле  италийцев;  а  ныне
Мальчика  мчит  фракийский  скакун  —  весь  в  яблоках  белых,
 С  белой  звездою  на  лбу,  с  перетяжкой  белой  у  бабок,
 Атис  —  ведут  от  него  латиняне  Атии  род  свой  —
 Атис,  Аскания  друг,  пред  третьим  красуется  строем.
 Юл  прекраснее  всех  —  перед  третьим  строем  гарцует;
 Конь  сидонский  под  ним  был  подарен  прекрасной  Дидоной
Мальчику  в  память  о  ней  и  в  залог  любви  нерушимой.
Отроков  мчат  остальных  тринакрийские  кони,
 которых  дал  им  Акест.
 Трепетный  юный  отряд  дарданцы  плеском  ладоней
Встретили,  с  радостью  в  нём  черты  отцов  узнавая.
 После  того,  как  они  мимо  зрителей  всех  проскакали,
 102

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Близким  радуя  взор,  Эпидид  им  голосом  громким
Подал  издали  знак  и  бичом  оглушительно  щёлкнул.
 По  трое  в  каждом  ряду  разделился  строй,  и  немедля
Два  полухория  врозь  разъехались;  после,  по  знаку,
 Вспять  повернули  они,  друг  на  друга  копья  наставив,
Встретились,  вновь  разошлись  и  опять  сошлись  на  широком
Поле;  Всадников  круг  с  другим  сплетается  кругом,
 Строй  против  строя  идёт,  являя  битвы  подобие.
 Вот  одна  сторона  убегает,  а  вот,  повернувшись,
 С  копьями  мчится  вперёд;  вот  обе  смыкаются  мирно,
 Рядом  летят...  —  На  критских  холмах,  повествуют,  когда-то
Был  лабиринт,  где  сотни  путей  меж  глухими  стенами
В  хитрый  сплетались  узор,  и  где  все  путеводные  знаки
Людям  помочь  не  могли,  безысходно  блуждавшим  вслепую,
Также  теперь  следы  перепутались  юных  троянцев,
 То  убегавших  стремглав,  то  сходившихся  в  битве  потешной,
Словно  дельфины,  когда  в  многоводном  море  Ливийском
Или  Карпафском  они  затевали  резвые  игры.
 Эти  ристания  ввёл,  состязанья  устроил  такие
Первым  Асканий13,  стеной  опоясав  Долгую  Альбу;
 Древним  латинянам  он  искусство  передал  это,
 Отроком  сам  обучившись  ему  с  молодёжью  троянской.
 Внукам  своим  завещали  его  альбанцы,  от  них  же
Рим  воспринял  его  и  хранит,  как  наследие  предков.
 Отроков  строй  «троянским»  зовут  и  «троянскими»  —  игры,
Что  и  доныне  у  нас  в  честь  святого  прадеда  правят»
 (13  с.  211-212)
 В  свой  ранний  царский  период  римское  общество  дели¬
лось  на  три  трибы:  рамны,  тацим  и  луцеры  (295  с.  586),  они
же  составляли  основу  римских  родов.  Каждая  триба  дели¬
лась  на  10  попечительств  —  курий,  которые  в  случае  воен¬
ных  действий  выставляли,  кроме  100  пехотинцев,  ещё  по
10  всадников.  В  сумме  это  давало  300  кавалеристов  (256  т.  1
с.  69),  входивших  в  римское  войско,  именуемое  легионом
(от  —  «сбор»).  Каждой  сотней  всадников  командовал
трибун  —  келер  (256  т.  1  с.  72—73).
 Позднее,  по  мере  увеличения  численности  римского
населения,  три  основных  рода  поделились  на  «старших»
и  «младших».  Получилось  всего  6  триб,  делившихся  каждая
на  10  курий,  следовательно,  число  войск  и,  в  частности,
всадников,  увеличилось  вдвое.  Теперь  римский  легион  на¬
считывал  уже  600  конников  (265  т.  1  с.  83).
 13  Асканий  —  сын  Энея,  основавший  город  Альба-Лонга.
 103

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Видимо,  уже  в  ранний  период  римская  кавалерия  дели¬
лась  на  турмы  по  30  всадников,  каждая  из  которых  составля¬
ла  отдельную  боевую  единицу.  Оптимальным  построением
для  такого  боевого  порядка  были  три  шеренги  по  10  всадни¬
ков  или,  если  атака  производилась  колонной,  —  5  шеренг  по
6  всадников  (либо  наоборот  б  шеренг  по  5  всадников).  О  том,
что  римляне  использовали  в  бою  плотный  строй  для  конни¬
цы  можно  найти  сведения  у  Тита  Ливия  (64  т.  2  с.  163,247;  64
т.  3  с.  106—107),  Полибия  (105  т.  2  с.  457),  Тацита  (133  т.  2  с.
105;  132  т.  1  с.  267).  Ошибочно  мнение,  что  строй  римской  ка¬
валерии  представлял  собой  несколько  растянутых  шеренг,
в  которых  воины  стояли  на  расстоянии  2  метров  друг  от  дру¬
га  (290  с.  20—21)  или  беспорядочную  массу,  умеющего  воевать
только  врассыпную  (307  с.  118).  Можно  допустить,  основыва¬
ясь  на  византийском  военном  трактате  Псевдо-Маврикия,
о  котором  речь  впереди,  что  при  сближении  с  противником
римляне  двигались,  соблюдая  в  шеренгах  расстояние  в  2
метра.  Это  давало  возможность  всадникам,  стоя  на  месте,
развернуть  коней  в  нужную  сторону,  если  неприятель  неожи¬
данно  атаковал  с  фланга  или  с  тыла,  но  перед  самой  атакой
следовало  обязательно  смыкание.  Такая  манера  боя  применя¬
лась  на  протяжении  всей  истории  конницы,  ибо  именно
этим  способом  можно  было  нанести  удар  максимальной  силы.
 Римляне,  как  и  греки,  не  использовали  (или  почти  не
использовали)  конных  стрелков-лучников  и,  соответствен¬
но,  не  нуждались  в  доспехах  для  лошадей.  По  крайней  ме¬
ре,  самое  раннее  из  дошедших  до  нас  изображений  и  упо¬
минаний  об  этих  доспехах,  относится  ко  времени  правле¬
ния  императора  Адриана  (117—138  г.  н.  э.),  который  впер¬
вые  учредил  катафрактов  в  римском  войске.  Правда,  Верги¬
лий,  изображая  в  «Энеиде»  конный  бой,  говорит  о  броне
на  лошади  Хлорея:
 «Мчит  его  взмыленный  конь  в  чепраке  из  кожи,  обши¬
том,  словно  перьями,  сплошь  чешуёй  позолоченной  мед¬
ной»  (13  с.  342),  но  все  его  доспехи  называет  «фригий¬
скими»,  наряд  на  воине  «заморский»,  а  лук  —  «ликийский».
Стало  быть,  весь  комплекс  вооружения  Хлорея  вывезен  из
Малой  Азии.  Сам  же  герой  был  троянцем,  поскольку  Верги¬
лий  называет  его  тевкром14.
 Что  касается  защитного  вооружения  римских  всадни¬
ков,  то  оно,  наверняка,  не  было  строго  регламентировано,
 14Тевкр  был  первым  царём  Трои,  поэтому  троянцев  иногда  называли
«тевкрами»  (295  с.  567;.
 104

Глава  3
 Конница  античного  периода
 как  и  у  греков.  Кое-какую  общую  информацию  на  этот  счёт
можно  найти  у  Полибия:
 «Равным  образом  и  конницу  римляне  делят  на  10  эскад¬
ронов  (турм),  в  каждом  из  них  выбирают  3  начальников,  ко¬
торые  сами  назначают  себе  3  помощников.  Эскадронный  на¬
чальник,  выбранный  первым,  ведёт  эскадрон,  а  2  других  име¬
ют  звания  десятников;  все  трое  называются  декурионами.
За  отсутствием  первого  из  них  эскадроном  командует  вто¬
рой.  Вооружение  конницы  в  наше  время  походит  на  эллин¬
ское.  В  старину,  первоначально  конные  воины  не  имели  пан¬
циря,  и  шли  в  битву,  опоясанные  передниками.  Благодаря
этому,  они  легко  и  ловко  спешивались  и  быстро  снова  вскаки¬
вали  на  лошадь,  зато  в  стычках  подвергались  большой  опас¬
ности  потому,  что  дрались  обнажённые.  Употреблявшие  тог¬
да  копья  непригодны  были  в  двояком  отношении:  они  были
тонки  и  ломки,  при  взмахе  большей  частью  ломались  от  са¬
мого  движения  лошадей,  раньше  ещё,  чем  наконечник  ко¬
пья  упирался  в  какой-либо  предмет,  вот  почему  воины  не  мог¬
ли  попадать  ими  в  цель.  Потом  копья  делались  с  одним  толь¬
ко  наконечником  на  верхнем  конце,  благодаря  чему  воин  на¬
носил  только  один  удар  копьём,  за  сим  наконечник  ломался,
и  копьё  становилось  совершенно  негодным  и  ненужным.
 Римский  щит  изготавливался  из  бычьей  кожи,  имел
форму  лепёшек  с  выпуклостью  посередине,  какие  употреб¬
ляются  римлянами  для  жертвоприношений.  Для  отраже¬
ния  ударов  щиты  эти  были  неудобны  по  своей  непрочнос¬
ти,  к  тому  же  от  дождей  кожа  их  портилась,  сырела,  и  тогда
они  становились  уже  негодными,  да  и  без  того  не  были
удобны.  Так  как  вооружение  это  оказалось  непригодным,
то  римляне  вскоре  переняли  вооружение  от  эллинов.  Здесь
первый  же  удар  верхним  наконечником  копья  бывает  обык¬
новенно  меток  и  действенен,  так  как  копьё  сделано  прочно
и  не  гнётся;  к  тому  же  и  нижний  конец  копья,  которым
можно  повернуть  его,  наносит  верный  и  сильный  удар.
То  же  самое  и  относительно  щита,  который  у  эллинов  от¬
лично  приспособлен  для  отражения  ударов,  наносимых  из¬
дали  и  вблизи.  Римляне  сообразили  это  и  вскоре  переняли
эллинский  щит»  (102  т.  2  с.  31—Й).
 К  этим  данным  можно  добавить  строки,  взятые  у  Арри¬
ана:  «У  римлян  одни  из  всадников  носят  дротики  и  атакуют
на  аланский  и  савроматский  манер,  другие  же  имеют  ко¬
пья»  (249  с.  407).
 Видимо,  каждый  римский  всадник  снаряжался,  сообра¬
зуясь  со  своими  возможностями.  Соответственно  вооруже¬
 105

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 нию  воины  распределялись  в  строю  по  шеренгам.  Обяза¬
тельными  являлись,  скорее  всего,  только  средства  нападе¬
ния,  как-то:  для  первой  шеренги  —  простые  копья  и  щиты,
для  второй  —  длинные  копья,  а  для  третьей  —  дротики.  То,
что  римляне,  также,  как  и  греки  или  македонцы,  использо¬
вали  сарисы15,  можно  понять  из  изображений  на  монетах,
где  воины-всадники  держат  копья  двумя  руками  и  не  имеют
щитов.
 Конники,  использующие  такую  технику  боя  и  снаряже¬
ние  были  бы  уязвимы,  находясь  в  первой  шеренге,  поэтому
логично  допустить,  что  они  стояли  именно  во  второй,
под  защитой  передних  щитоносцев.  Применение  сарис
у  римлян  также  зависело  от  приказа  турмарха.  Если  их  не
было,  обе  последние  шеренги,  скорее  всего,  вооружались
дротиками,  либо  обычными  копьями.  Соответственно,  ма¬
нера  боя  была  идентична  греческой.  Атакуя  противника,
гипоиакуляторы  выезжали  из  задних  шеренг  и  врассыпную
вели  бой.  По  сигналу  они  снова  возвращались  на  свои  мес¬
та,  и  тогда  следовала  атака  плотным  строем.
 Разумеется,  мы  передаём  только  возможную  схему  боя,
варианты  которого  могли  быть  самыми  разными.
 Шестой  римский  царь  Сервий  Туллий  (578—534  гг.
до  н.  э.)  провёл  в  обществе  реформу.  Войско  стало  наби¬
раться  по  принципу  имущественного  ценза  граждан.
То  есть  родовые  корни  уже  не  имели  прежнего  значения,
а  основным  признаком,  по  которому  определялось,  в  каком
роде  войск  предстоит  служить  гражданину,  была  сумма  его
доходов.  Об  этом  мы  читаем  у  Дионисия:
 «Всю  же  конницу  он  составил  из  людей,  имеющих  наи¬
большее  имущество  и  наиболее  видных  по  своему  проис¬
хождению.  Он  их  разделил  на  18  центурий16  и  присоединил
их  к  первым  80  центуриям  фалангистов.  Начальниками  кон¬
ных  центурий  были  тоже  самые  видные  и  знатные  люди»
(147  т.Зс.  19).
 Это  значит,  что  каждая  центурия  всадников  из  богатых
граждан  обязана  была  при  полной  мобилизации  выставить
100  человек.  Обычно  такое  количество  конников  не  требо¬
валось,  достаточно  было  !/з  (всего  600)  (265  т.  1  с.  89).  Каж¬
дый  патриций  получал  от  государства  деньги  на  содержа¬
ние  двух  лошадей.
 15 	Названия  римского  аналога  мы  не  знаем.
 16 	В  тот  период  центурии  не  являлись  чисто  военным  формированием.
 106

Глава  3
 Ктшица  античного
 С  такой  армией  Рим  вёл  войны  с  самнитами  (343—341;
327-304;  298-290  гг.  до  н.  э.),  этрусками  (У1-У  вв.  до  н.  э.),
галлами  (V—IV  вв.  до  н.  э.).
 Из  трудов  Тита  Ливия  видно,  что  римские  всадники  ча¬
сто  использовались  как  пехотинцы,  если  не  имели  возмож¬
ности  атаковать  врага  в  конном  строю:
 Рис.  25.  Римский  средневооруженный  всадник.  I  в.  до  н.  э.
 «Сперва  она  (битва  —  В.  Т.)  была  нерешительна,  так  как
неоднократные  попытки  римских  всадников  своими  напа¬
дениями  привести  в  замешательство  строй  врагов  остава¬
лись  тщетными.  Когда  выяснилось,  что  результат  не  соот¬
ветствует  напряжению,  всадники,  посоветовавшись  с  дик¬
татором  и  получив  от  него  разрешение,  оставили  лошадей,
со  страшным  криком  выбежали  вперёд  знамён  и  возобно¬
вили  битву»  (64  т.  2  с.  62).
 107

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «...утомление  и  опасность  дошли  до  последней  степени,
так  что  римские  всадники  оставили  лошадей  и  через  ору¬
жие  и  трупы  пробрались  к  первым  рядам  пехоты.  Эта  боевая
линия,  явившаяся  как  бы  свежей  среди  утомлённых,расстро¬
ила  знамёна  этрусков.  Затем  остальная  масса,  как  ни  была  она
утомлена,  последовала  однако  за  движением  конницы  и  ра¬
зорвала  наконец  ряды  неприятелей»  (64  т.  2  с.  226—227).
 После  упразднения  царской  власти  и  установления  рес¬
публики  (507  г.  до  н.  э.)  военная  система  римлян,  введённая
Сервием  Туллием,  с  незначительными  изменениями  просу¬
ществовала  почти  два  столетия.  В  коннице  произошли  из¬
менения  следующего  плана.  В  начале  республиканского  пе¬
риода  к  службе  стали  привлекаться  не  только  патриции,
но  и  плебеи,  имеющие  своего  коня.  Кроме  того,  богатые
всадники,  вместо  того,  чтобы  участвовать  в  походах  сами,
стали  нанимать  других,  обычно  из  бедных  слоёв  населе¬
ния,  снабжая  их  оружием  и  конём.  С  созданием  нобилитета
(III  в.  до  н.  э.),  то  есть  слияния  в  процессе  борьбы  за  власть
патрицианских  и  богатых  плебейских  родов,  образовав¬
ших  правящую  прослойку  в  обществе,  всадники  всё  более
и  более  превращались  в  аристократическое  сословие,  вто¬
рое  после  сенаторов,  и  перестали  нести  прежнюю  военную
функцию,  которую  теперь  за  них  выполняли  наёмники.  По¬
степенно  название  «всадники»  стало  лишь  данью  былой
традиции  (295  с.  115,  382;  99  с.  176;  265  т.  1  с.  243—245).
 К  Ш  в.  до  н.  э.  организация  римской  пехоты  начинает
резко  меняться,  и  уже  в  войнах  с  эпирским  царём  Пирром
(280—275  гг.  до  н.  э.)  был  применён  манипулярный  боевой
порядок  (265  т.  1  с.  351)17.
 Тактика  же  кавалерии  не  претерпела  никаких  измене¬
ний;  правда,  в  связи  с  расширением  границ  республики,
в  армии  стали  широко  использовать  войска  союзников  —
италиков  и,  в  частности,  их  конницу.  Например,  славилась
капуанская  кавалерия,  о  которой  Ливий  пишет:
 «Они  имели  6  000  вооружённых  бойцов,  причём  пехота
в  боевом  отношении  была  слаба;  качество  конницы  было
выше,  и  она,  главным  образом  в  кавалерийских  боях,  по¬
беждала  противника»  (195  т.  1  с.  192).
 Именно  она  сыграла  основную  роль  в  победе  римлян
над  объединённым  войском  самнитов  и  галлов  при  Сенти-
не  (295  г.  до  н.  э.).  Когда  римская  конница  была  рассеяна
 17 	Когда  возникла  такая  тактика,  точных  сведений  у  нас  нет.  Предполага¬
ют,  что  её  основателем  был  Марк  Фурий  Юкмилл  (умер  в  364  г.  до  н.э.).
 108

Глава  3
 Конмща  античного  периода
 атакой  гальских  колесниц  —  эссед  (64  т.  2  с.  281—282),  капу-
анцы  сумели  обойти  галлов  и  ударить  по  ним  с  фланга  и  ты¬
ла,  в  результате  чего  армия  коалиции  была  разгромлена
(265  т.  1  с.  305).
 Рис.  26.  Нумидийский  легковооруженный  конник.  III  в.  до  н.  э.
 Структура  «конницы  союзников»  несколько  отличалась
от  собственно  римской.  Она  втрое  превосходила  её  чис¬
лом.  Одному  легиону  придавалось  около  900  всадников,  ко¬
торые  делились  на  три  алы18;  а  каждая  из  них  на  5  турм  по
60  воинов.  Разумеется,  численность  ал  и  турм  была  относи¬
тельна.  Треть  из  них,  наиболее  подготовленные,  выделя¬
 18 	На  такие  же  подразделения  делилась  пехота  союзников.
 109

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 лись  в  отдельную  алу  и  назывались  экстраординариями,  что
значит  «отборные»  (102  т.  2  с.  33;  295  с.  21;  63  т.  2  с.  24).  Так¬
тику  и  вооружение  эти  воины  имели  сходные  с  римскими.
 Кроме  того,  римляне  стали  нанимать  отряды  конницы
из  народов,  живших  вне  Апеннинского  полуострова,  внача¬
ле,  в  основном,  галлов,  а  позже  и  других:  иберов,  германцев,
иллирийцев,  фракийцев,  греков,  нумидийцев  и  т.  д.  Эти  всад¬
ники  назывались  аузилии  (название  это,  впрочем,  распрост¬
ранялось  и  на  пехоту)  и  также  делились  на  алы.  Экипирова¬
лись  наёмники  согласно  обычаям  своих  племён.
 К  началу  Пунических  войн  (264—241;  218—201;  149—
146  гг.  до  н.  э.)  вооружение  римских  всадников  выглядело
следующим  образом.  Воины  первой  шеренги  имели  самую
большую  паноплию.  Они  носили  шлемы-кассисы  различ¬
ной  конструкции.  Доспехи  также  могли  быть  разных  видов:
кольчужный  —  лорика-хамата,  чешуйчатый  —  лорика-скау-
ната,  или  пластинчатый  —  лорика-пенната.  Набедренники
и  поножи  могли  употребляться  или  нет,  исходя  из  возмож¬
ностей  всадника.  Щиты,  вероятно,  были  также  разных  ти¬
пов:  овальный  клепиус  или  небольшие  круглые  парма
и  центра.  Копьё  —  гаста.  Модель  римского  меча  того  пери¬
ода  нам  точно  не  известна.  Спата  и  полуспата  вошли  в  упо¬
требление  позже,  а  до  них,  скорее  всего,  использовались
различные  виды  иберийских,  галльских  и  греческих  ме¬
чей,  а  также  кинжалы  типа  пугио  или  паразониум.  Конская
броня  ещё  не  вошла  в  употребление.
 Всадники  второй  шеренги  вооружались  проще  —  ме¬
чом,  кинжалом  и  длинным  копьём,  типа  гасты-ланги,  кото¬
рым  можно  было  достать  противника  сквозь  интервалы
между  воинами  первой  шеренги.  Шлем  и  доспехи  могли
употребляться  или  нет.
 В  третью  шеренгу  (или  во  вторую  и  третью)  ставились
конники,  вооружённые  дротиками,  иногда  снабжёнными
ремнём-аментатой,  благодаря  которому  увеличивалась
дальность  броска19,  либо  копьями.
 Из  короткого  оружия  употреблялись  мечи,  кинжалы,
булавы  и  топоры.  Щиты  употреблялись  не  всеми.
 Первые  столкновения  римских  всадников  с  карфаген¬
скими  произошли  в  Пуническую  войну  264—241  гг.  до  н.  э.
 19 	В  одном  из  писем  Плиния  Младшего  к  Бебелю  Макру  он  упоминает,
что  его  дядя  —  Плиний  Старший,  будучи  в  молодости  префектом  кон¬
ной  алы  союзников,  написал  военный  трактат  «О  метании  дротиков
с  коня».  К  сожалению,  до  наших  дней  эта  работа  не  дошла  (9о  с.  45).

Глава  3
 Конница  античного  периода
 под  Акрагантом  (262  г.  до  н.  э.)  и  Тунисом  (255  г.  до  н.  э.),
Конница  карфагенян  оказалась  сильнее,  и,  если  под  Акра¬
гантом  римляне  всё  же  победили  за  счет  пехоты,  то  во  вто¬
ром  случае  их  армия  была  полностью  разгромлена.  Причём
схема  этого  сражения  была  схожа  со  схемой  битвы  при
Каннах,  произошедшей  через  несколько  десятков  лет  (265
т.  1  с.  409,  415).  Однако  эти  уроки  ничему  не  научили  рим¬
лян,  они  сочли  победы  карфагенян  случайными,  одержан¬
ными  только  благодаря  многочисленности  их  конницы.
На  самом  деле  всё  было  несколько  сложнее.  Карфагеняне,
используя  собственную  конницу  или  наёмников  —  иберов
и  галлов,  умевших  сражаться  строем,  в  качестве  средней  ка¬
валерии,  позаботились  и  о  создании  лёгкой.  Для  этой  цели
они  привлекали  племена  нумидийцев:  массалиев,  массайси-
лиев,  маккоев  и  маворов  (147  т.  3  с.  52).  Их  тактика  основы¬
валась  на  том,  что,  пока  конные  турмы  римлян  вели  бой
врассыпную  или  сомкнутым  строем  с  равным  противни¬
ком  —  средней  кавалерией  карфагенян,  нумидийцы  имели
возможность,  действуя  рассыпным  порядком,  глубоко  охва¬
тить  легионы  и  напасть  на  них  с  флангов  или  тыла.
 Во  Вторую  Пуническую  войну  (218—201  гг.  до  н.  э.)  рим¬
ская  конница  под  командованием  Сципиона  в  первый  раз
встретилась  с  кавалерией  Ганнибала  в  Тицинском  сраже¬
нии  (218  г.  до  н.  э.),  которое,  по  Титу  Ливию,  происходило
следующим  образом.
 Сципион  послал  в  авангард  лёгкую  пехоту  —  велитов,  во¬
оружённых  дротиками  и  с  ними  —  отряд  галльской  конни¬
цы.  Римских  всадников  и  экстраординариев  союзников  он
расставил  турмами  (скорее  всего,  в  две  линии)  позади  них.
 Ганнибал  выстроил  в  центре  боевого  порядка  свою
среднюю  конницу:  карфагенян,  иберов,  галлов  —  по  лохам;
вероятно,  также  в  две  или  три  линии.  Нумидийцев  помес¬
тил  на  обоих  флангах.
 При  первой  же  атаке  конников  Ганнибала,  римские  ве-
литы  бросились  бежать  к  своей  кавалерии.  Что  вызвало  их
панику,  из  текста  неясно,  видимо,  не  обученные  воевать
совместно,  галлы  и  лёгкая  пехота  римлян  не  могли  достой¬
но  поддержать  друг  друга.  Велиты  укрылись  в  промежутках
конных  турм.  Начавшееся  затем  сражение  какое-то  время
шло  на  равных,  но  после  нескольких  атак  ряды  римской
конницы  и  отряды  пехоты  несколько  потеснили  друг  друга.
Места  было  мало,  и  кони  стали  топтать  велитов,  те,  естест¬
венно,  отгоняли  ближайших  к  ним  лошадей  дротиками
и  мечами.  Животные  начали  беситься,  подниматься  на  ды¬
 111

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 бы  и  сбрасывать  седоков.  Это  вынудило  часть  римских
всадников  спешиться,  а  коней  вывести  из  боевой  линии
в  тыл,  чтобы  они  не  подавили  пехотинцев.
 Рис.  27.  Иберийский  средневооруженный  всадник.  III  в.  до  н.  э.
 В  это  время  нумидийцы  обошли  римлян  и  неожиданно
появились  у  них  в  тылу,  что  вызвало  панику  в  римском  вой¬
ске,  усугубленную  ещё  и  ранением  Сципиона.
 Лёгкая  пехота,  пытавшаяся  остановить  нумидийцев,
была  быстро  опрокинута  и  бросилась  бежать.  Следом  за  ней
бежала  часть  римской  конницы,  атакованная  с  двух  сторон.
 112

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Лишь  некоторые  оставшиеся  турмы,  скорее  всего,  образо¬
вав  в  центре  пеший  строй  и  прикрываясь  с  флангов  конни¬
ками,  вместе  с  раненым  Сципионом  организовано  отступи¬
ли  к  лагерю,  поскольку  только  в  пешем  строю  римляне  мог¬
ли  успешно  отражать  атаки  карфагенян  (64  т.  3  с.  52).
 Самой  колоритной  частью  карфагенской  конницы,
бесспорно,  были  нумидийцы.  Эти  племена  жили  на  терри¬
тории  Северной  Африки  и,  гранича  с  Карфагеном,  время
от  времени  совершали  набеги  на  его  территорию,  если  го¬
род  заранее  не  откупался  от  них.  Жизнь  кочевников-ското-
водов  сделала  нумидян  прекрасными  всадниками.  Наибо¬
лее  подробное  их  описание  есть  у  Страбона:
 «Хотя  большая  часть  страны,  ооитаемой  маврусиями,
отличается  плодородием,  тем  не  менее,  население  её  даже
до  настоящего  времени  в  большинстве  ведёт  кочевую
жизнь.  Однако  они  стараются  приукрасить  свою  внеш¬
ность,  заплетая  волосы  на  голове  и  отращивая  бороды,  но¬
сят  золотые  украшения,  начищают  зубы  и  стригут  ногти».
 «Всадники  у  них  сражаются  большей  частью  вооружён¬
ные  дротиками,  на  лошадях,  взнузданных  верёвочной  уздой
и  без  сёдел,  впрочем,  у  них  есть  и  (кривые  мечи).  Пешие  же
воины  прикрываются  слоновыми  шкурами,  как  щитами,
и  одеваются  в  львиные,  леопардовые  и  медвежьи  шкуры
и  спят  на  них.  Как  это  племя,  так  и  следующие  за  ним  масеси-
лии  и  вообще  ливийцы  в  большинстве  одеваются  одинаково
и  похожи  между  собой  и  в  других  отношениях.  Лошади  у  них
маленькие,  но  быстрые  и  настолько  послушные,  что  ими
можно  править  прутиком.  На  лошадей  надевают  хлопчатобу¬
мажные  или  волосяные  ошейники,  на  которых  прикрепляют
поводья.  Некоторые  лошади  следуют  за  хозяином,  даже  если
их  не  тянут  за  поводья,  как  собаки.  У  них  в  ходу  небольшие  ко¬
жаные  щиты,  маленькие  копья  с  широкими  наконечниками,
они  носят  с  широкой  каймой  без  пояса  хитоны  и,  как  я  уже
говорил,  шкуры  в  виде  плащей  и  панцирей»  (128  с.  762).
 Силий  Италик  и  Полибий  сообщают  о  нумидах,  что  те
«кидали  своих  лошадей,  не  зная  использования  удил,  между
ушей  били  подвижной  палкой  и  ¿животные  слушались,  как
с  галльскими  удилами»  (228  с.  13).
 Все  античные  авторы  говорят  о  нумидийцах  исключи¬
тельно  как  о  лёгких  всадниках,  почти  не  использующих  ника¬
ких  доспехов  и  вооружённых  дротиками,  коротким  холод¬
ным  оружием  и  небольшими  щитами.  Конные  лучники  у  это¬
го  народа  почти  не  упоминаются,  разве  что  Тит  Ливий  в  опи¬
сании  одного  из  сражений  во  Второй  Пунической  войне,  со¬
 113

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 общил:  «нумидийцы  стали  бросать  стрелы»  (64  т.  3  с.  130),
но  непонятно,  говорил  ли  он  о  всадниках  или  о  пехотинцах,
которые  также  участвовали  в  походе  Ганнибала.  Правда,
Страбон  в  приведённом  выше  отрывке  пишет,  что  нумидий¬
цы  «большей  частью»  вооружены  дротиками,  а,  стало  быть,
их  «меньшая»  часть  всё  же  имела  какое-то  иное  вооружение,
поэтому  логично  допустить,  что  какое-то  количество  гипо-
токсотов  у  нумидийцев  всё-таки  было,  точно  также,  как
и  средней  конницы,  вооружённой  копьями  и  доспехами.
 Вероятнее  всего,  тактику  нумидийцы  использовали
греческого  или  римского  образца.  Это  значит,  что  они  зна¬
ли  и  использовали  плотный  строй.  Но  главное  достоинство
нумидийцев  заключалось  в  изумительном  искусстве  управ¬
ления  лошадьми,  проворности,  изворотливости,  а  не  в  изо¬
бретении  какого-то  неведомого  боевого  порядка.
 Несомненно,  лобовую  атаку  сомкнутого  римского  кон¬
ного  строя,  нумидийцы,  хуже  вооружённые  и  имеющие  бо¬
лее  лёгких  и  мелких  лошадей,  не  выдержали  бы,  поэтому
старались  её  избегать,  что  замечено  Саллюстием  Криспом,
написавшим  «Югуртинскую  войну»  (115—105  гг.  до  н.  э.):
 «Югурта  приказал  перед  сражением  своим  всадникам,
в  случае,  если  римляне  ударят  на  них  строем,  рассыпаться
по  сторонам  и  рассеяться;  потом,  собравшись  опять  в  числе
ещё  значительнейшем,  в  том  случае,  если  неприятель  упор¬
но  преследовал,  они  нападали  и  с  боков  и  сзади  на  него,
в  натиск  уже  не  строго  соблюдавшего  ряда.  В  случае  бегства,
для  нумидов  занятые  ими  горные  вершины  представляли
им  ещё  лучшее  убежище,  чем  равнины;  привычные  их  кони
легко  скрывались  в  кустах,  куда  наши  за  ними  не  дерзали
гнаться  по  крутизне  и  по  незнанию  местности»  (52  с.  88).
 Ливий  сообщает  об  использовании  нумидийскими  кон¬
никами  в  бою  двух  лошадей,  подобно  тарентийцам:
 «Но  не  все  нумидийцы  помещены  были  на  правом
фланге,  а  только  те,  которые,  вроде  опытных  наездников,
имели  по  две  лошади  и,  по  обычаю,  часто  в  пылу  сражения
в  полном  вооружении  перепрыгивали  с  утомлённой  лоша¬
ди  на  свежую:  так  ловки  были  эти  наездники  и  так  прируче¬
ны  были  их  кони»  (64  т.  3  с.  180).
 В  мастерстве  этой  кавалерии  и  было  заключено  основ¬
ное  преимущество  армии  Ганнибала  над  римлянами.  С  её
помощью  были  одержаны  крупные  победы  над  легионами
при  Требии  (218  г.  до  н.  э.),  Тразименском  озере  (217  г.  до  н.
э.)  и  Каннах  (216  г.  до  н.  э.).  Очень  показательно  описана
у  Лукана  в  «Фарсалии»  атака  нумидийской  конницы  на  рим¬
 114

Глава  3
 Конница  античного  периода
 скую  пехоту.  Прочитав  этот  отрывок,  можно  представить
себе  ситуацию*  произошедшую  при  Каннах:
 «Конницу  кинул  тогда  кочевой  африканец  (Юба  —  В.  Т.)
 на  римлян,
 И  зашумели  поля,  и  пыль  от  земли  размягчённой
Тучей  кругом  поднялась,  как  будто  от  бури  бистонской,
 Небо  закрывши  собой  и  сумрак  густой  навлекая.
 Истинно,  горестный  рок  постиг  в  том  сраженьи  пехоту,
 Не  колебалось  в  тот  час  решенье  неверного  Марса,
 Но  беспощадная  смерть  овладела  участью  боя:
 Римская  рать  не  могла  навстречу  кинуться,  чтобы
В  битве  оружье  скрестить;  но  враг,  окружив  отовсюду,
 Сбоку  наносит  —  вблизи,  издалека  —  прямые  удары
Так,  что  не  только  от  ран  и  кровавых  ручьёв  погибали,
 Но  под  градом  стальным,  раздавлены  тяжестью  копий.
Войско  великое  здесь  в  кругу  столпилося  тесном:
 Всякий,  кто  в  страхе  спешил  в  середину  строя  укрыться,
 Тот  уж  не  мог  без  вреда  меж  своих  же  мечей  повернуться;
Всё  уплотнялась  толпа  потому,  что  вглубь  отступая,
 Круг  свой  сужали  ряды.  И  стиснутым  нет  уже  места,
 Чтобы  оружьем  взмахнуть  —  и  трутся  тела  друг  о  друга;
 В  давке  доспехи  круша,  о  грудь  разбиваются  груди»
 (66  с.  95)
 Но  не  только  в  крупных  сражениях  была  полезной  конни¬
ца  нумидов.  С  её  помощью  Ганнибал  держал  под  контролем
все  перемещения  римской  армии,  её  снабжение  оружием
и  продовольствием.  Нумидийские  всадники  были  «глазами
и  ушами»  карфагенского  полководца.  На  них  возлагалась  обя¬
занность  вести  «малую»  (рейдовую)  войну,  нападая  на  отдель¬
ные  римские  отряды  пехоты  и  конницы,  высланные  за  фура¬
жом.  К  таким  действиям  римляне  не  были  готовы  и  поэтому
вначале  проигрывали  Ганнибалу.  Как  свидетельствуют  Поли¬
бий  и  Тит  Ливий,  пока  местность  близ  римских  военных  лаге¬
рей  была  усеяна  нумидийцами,  римская  конница  боялась  со¬
вершить  даже  незначительную  вылазку  из  укреплений.
 Кроме  нумидийцев,  в  конницу  Ганнибала  входили  и  иные
подразделения.  Ядро  армии  составляли  карфагенские  граж¬
дане,  образовывая  так  называемый  «Священный  отряд»,
численностью  в  2,5  тыс.  человек.  Сколько  среди  них  было
всадников,  точно  неизвестно,  вероятно,  не  более  300—40020.
 20 	Нет  достоверных  данных,  участвовал  ли  «Священный  отряд»  в  похо¬
де.  Но  можно  предположить,  что  из  их  числа  были  набраны  команди¬
ры  для  многонациональной  карфагенской  армии.
 115

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Кроме  них  450—500  конников  выставили  ливиофини-
кийцы,  то  есть  города  на  побережье  Африки,  основанные
финикийцами  и,  так  или  иначе,  подвластные  Карфагену,
например:  Гиппон,  Гадрумет,  Малый  Лептис,  Великий  Леп-
тис,  Фалс  (265  т.  1  с.  400—402).
 Вооружение  и  тактику  эти  всадники  имели  идентичные
греческим.  Полибий  также  упоминает  конников-лергетов
из  некоего  ливийского  племени  в  Северной  Африке  (147  т.
3  с.  52).  Их  было  300  человек.  Надо  думать,  организованы
лергеты  были  так  же,  как  нумидийцы.
 Большой  процент  конницы  карфагенян  составляли
иберы,  кельтиберы  и  лузитаны.  Оо  их  вооружении  есть
кое-какие  данные  у  Страбона:
 «Действительно,  лузитаны,  как  говорят,  искусно  умеют
устраивать  засады,  выслеживать  врага;  они  проворны,  лов¬
ки,  отличаются  прекрасной  маневренностью  в  строю.  Они
носят  вогнутый  вперёд  небольшой  щит  двух  футов  в  попе¬
речнике,  висящий  на  ремнях  (так  как  у  него  нет  ни  колец,
ни  ручек).  Кроме  этих  щитов,  они  вооружены  ещё  кинжа¬
лом  или  ножом.  Большинство  носят  льняные  панцири,
только  у  немногих  кольчуги  и  шлемы  с  тремя  султанами,  ос¬
тальные  же  носят  шлемы  из  сухожилий».
 «У  цих  устраиваются  состязания  для  легковооружён¬
ных,  тяжеловооружённых  воинов  и  всадников  в  кулачном
бою,  беге,  перестрелке  и  в  сражении  отрядами»  (128  с.
150-151).
 «Иберы  были,  собственно  говоря,  все  пельтастами
и  носили  в  соответствии  с  разбойничьей  жизнью  лёгкое  во¬
оружение  (как  я  говорил  это  о  лузитанах),  употребляя  толь¬
ко  дротики,  пращи  и  кинжалы.  С  пехотными  военными  си¬
лами  у  них  была  смешана  конница,  так  как  их  лошади  были
приучены  ходить  по  горам  и  легко  сгибать  колени  по  ко¬
манде,  когда  это  было  нужно».
 «Кельтиберийские  лошади  были  похожи  на  парфян¬
ских,  добавляет  он,  потому  что  они  отличаются  большей
быстротой  и  более  выносливые  бегуны»  (128  с.  158).
 В  целом  же,  конница  иберов  организовывалась  по  рим¬
скому  или  греческому  образцу  и  делилась  на  среднюю  и  лёг¬
кую.  Вооружены  конники  были  подобно  римским,  разве
что  их  оружие  имело  другие  названия:  мечи,  используемые
иберийцами  на  латинский  манер  назывались  фальката
и  «испанский  меч»,  разные  виды  копий  и  дротиков  носили
названия  лантия,  гасум,  биден,  фаларика,  трагула  и  т.  д.
(341  с.  140-155;  355  с.  10-22).
 116

Глава  3
 Конница  античного  периода
 После  перехода  армии  Ганнибала  через  Альпы,  к  нему
во  множестве  стали  примыкать  галльские  племена21.  Кар¬
фагенская  конница  пополнилась  ещё  и  кельтскими  всадни¬
ками.  Сведения  об  этих  воинах  носят  самый  разноречи¬
вый  характер.  Например,  Полибий  даёт  следующую  ин¬
формацию:
 «В  ведении  войны  наблюдается  у  кельтиберов  следую¬
щая  особенность:  когда  они  замечают,  что.  пехоту  их  тес¬
нят,  то  спешиваются  и  оставляют  лошадей  спокойно  стоя¬
щими  в  строю:  к  концам  уздечек  они  привешивают  малень¬
кие  колышки,  крепко  вколачивают  их  в  землю  и  таким  об¬
разом  приучают  своих  лошадей  покорно  оставаться
в  строю,  прка  седоки  не  возвращаются  и  не  выдернут  ко¬
лышков»  (106  т.  3  с.  381).
 Сведения  о  коннице  галатов22,  которые  в  первой  поло¬
вине  III  в.  до  н.  э.,  под  командованием  Бренна  совершили
поход  в  Элладу  и  Малую  Азию,  есть  у  Павсания:
 «Собранное  им  (Бренном  —  В.  Т.)  войско  состояло  из
152000  пехоты,  а  всадников  было  20400.  Но  это  число  всад¬
ников  указывало  только  на  тех,  кто  был  в  строю,  настоящее
же  их  число  было  61200,  так  как  при  каждом  из  всадников
было  по  два  служителя,  тоже  опытных  боевых  всадника
и  тоже  имеющих  коней.  Когда  начинается  сражение  и  га-
латские  всадники  вступают  в  бой,  эти  служители,  оставаясь
в  тылу,  приносят  им  следующую  пользу:  если  случится  пасть
всаднику  или  коню,  то  они  или  подводят  нового  коня  гос¬
подину,  если  же  господин  убит,  то  раб  садится  на  коня  гос¬
подина  и  занимает  его  место;  если  погиб  и  конь  и  господин,
то  готов  новый  всадник;  если  господин  только  ранен,
то  один  из  служителей  уводил  раненого  в  лагерь,  а  другой
становился  в  боевой  строй  вместо  ушедшего.  Как  мне  ка¬
жется,  такая  тактика  введена  у  галатов  в  подражание  отря¬
ду  с  неизменным  числом  в  10000  персов,  которые  у  них  на¬
зываются  Бессмертными.  Разница  только  в  том,  что  перса¬
ми  умершие  замещаются  после  сражения,  а  у  галатов  число
всадников  пополняется  в  самый  разгар  боя.  Эту  организа¬
 21 	Собственно  племена  галлов  или  кельтов,  по  Юлию  Цезарю,  были
лишь  одной  из  трёх  основных  этнических  групп,  населявших  терри¬
торию  современной  Северной  Италии,  Франции  и  часть  Северной
Испании.  Остальные  две  назывались  бельгами  и  аквитанами.  С  лёг¬
кой  руки  античных  авторов,  вся  территория,  занимаемая  этими  наро¬
дами  стала  называться  Галлией  (149  т.  1  с.  29).
 22 	Объединение  кельтских  племён.
 117

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 цию  на  своём  местном  языке  они  называли  «тримаркиси-
ей»;  следует  знать,  что  кельты  называют  коня  на  своём  язы¬
ке  «марка»  (83  т.  2  с.  356).
 Рис.  28.  Галльский  легковооруженный  воин.  III  в.  до  н.  9.
 Абсурдность  данного  сообщения  видна  уже  в  том,  что
кельты,  по  утверждению  ГТавсания,  используют  в  бою
только  Уз  вполне  боеспособных  всадников.  О  численнос¬
ти  говорить  уже  не  приходится.  Но  ценно  в  этом  тексте
то,  что  он  позволяет  нам  понять  способ  организации  га-
латской  конницы.  Наверняка,  изначально  в  источнике,
неправильно  понятом  Павсанием  или  искажённом  недоб¬
росовестными  переводчиками,  речь  шла  о  наборе  в  кон¬
ницу  кельтов.  По-видимому,  понятие  «тримаркисия»  озна¬
чала  ни  что  иное,  как  обычай  каждому  средневооружённо¬
му  галатскому  всаднику  на  место  сбора  приводить  с  собой
 118

Глава  3
 Конница  античного  периода
 ещё  двух  конных  воинов  из  своего  рода,  вооружённых  по¬
проще.  Соответственно,  в  строю  он  занимал  место  в  пер¬
вой  шеренге,  а  оба  его  товарища  стояли  во  второй  и  тре¬
тьей  —  позади  него.  Нам  кажется  это  —  наиболее  логич¬
ный  из  выводов,  сделанных  на  основе  сведений,  сообщён¬
ных  Павсанием.
 О  том,  что  галаты  действительно  славились  как  превос¬
ходные  конники  есть  упоминание  и  у  Страбона:
 «Хотя  все  галаты  по  натуре  воинственный  народ,  всё
же  они  более  искусные  всадники,  чем  пехотинцы,  и  луч¬
шая  часть  конницы  у  римлян  состоит  из  этого  племени»
(128  с.  186).
 Цезарь  особенно  выделял  кавалерию  треверов  (149  т.  1
с.  87)  и  эдуев  (149  т.  1  с.  36).
 Страбон,  описывая  вооружение  галлов,  обращает  вни¬
мание  на  следующие  особенности:
 «Галльское  вооружение  соответствует  их  большому  рос¬
ту;  длинный  меч,  висящий  на  правом  боку,  длинный  прямо¬
угольный  щит  в  соответствии  с  ростом  и  «мандарис»  —  осо¬
бый  вид  дротика.  Некоторые  галлы  употребляют  также  лу¬
ки  и  пращи.  Есть  у  них  ещё  одно  деревянное  орудие,  похо¬
жее  на  «гросф»23.  Его  бросают  рукой,  а  не  из  петли,  и  оно
летит  даже  дальше  стрелы.  Этим  орудием  они  пользуются
главным  образом  для  охоты  на  птиц»  (128  с.  187).
 Полибий  добавляет  к  этому:
 «Кельтиберы  сильно  разнятся  от  других  народов  строе¬
нием  своих  мечей,  именно:  мечи  их  имеют  хорошо  колю¬
щее  остриё  и  пригодны  дня  нанесения  ударов  обеими  сто¬
ронами»  (106  т.  3  с.  381).
 Разумеется,  по  этим  данным  трудно  себе  представить
вооружение  и  тактику  кавалерии  галлов.  Но  археологичес¬
кие  находки  и  отрывочные  сведения  в  «Записках...»  Юлия
Цезаря,  дают  нам  основания  считать,  что  кельты  использо¬
вали  ту  же  систему  ведения  войны,  что  и  иберы.  Конных
стрелков  они  также  не  имели,  а  основным  средством  напа¬
дения  у  всадников  были  дротики  и  копья.  Археологичес¬
кие  находки  позволяют  судитьЪ  том,  что  кельты  имели  бо¬
лее  развитую  металлургию,  чем  иберы.  Средневооружён¬
ные  всадники  в  бою  надевали  шлемы  и  доспехи,  имели  ко¬
пья,  крупные  щиты  разной  формы,  мечи,  топоры  или  па¬
лицы.  Лёгкие  конники  экипировались  попроще  (341  с.
153—155).
 23 	По  Полибию,  это  копьё  с  деревянной  ручкой  толщиной  в  палец.
 119

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Лохи  иберов  и  кельтов  Ганнибал  всегда  противопостав¬
лял  построениям  римлян.  Ввиду  того,  что  основная  масса
этих  воинов  была  хуже  вооружена,  по  сравнению  с  ливио-
финикийцами  или  римлянами,  по  приказу  Ганнибала  им
раздавали  трофейное  оружие.  Об  этом  говорят  Полибий
и  Тит  Ливий.  Последний  пишет  по  этому  поводу:
 «Африканцев  можно  было  принять  за  римский  отряд;  так
как  они  были  вооружены  оружием,  отнятым  у  римлян  при
Требии,  но  главным  образом  при  Тразимене.  У  галлов  и  ис¬
панцев  щиты  были  почти  одной  и  той  же  формы,  мечи  же
различные  и  непохожие  одни  на  другие,  у  галлов  —  весьма
длинные  и  без  острия  на  конце,  у  испанцев,  привыкших  ско¬
рее  колоть,  чем  рубить  при  нападении  на  неприятеля,  —  ко¬
роткие,  а  потому  удобные,  и  остроконечные»  (64  т.  3  с.  125).
 Несмотря  на  блестящие  военные  победы  в  Италии,
войну  Карфаген  всё  же  проиграл.  В  своём  последнем  круп¬
ном  сражении  при  Заме  (502  г.  до  н.  э.)  Ганнибал  имел  в  вой¬
ске  слишком  мало  нумидийских  всадников.  Судьба  распоря¬
дилась  так,  что  на  этот  раз  они  бились  на  стороне  римлян
и  способствовали  победе  Сципиона  Младшего.
 С  этой  войны  нумидийцев  стали  привлекать  для  служ¬
бы  в  римской  армии.  Часто  их  помощь  была  неоценима,
как  например,  в  войне  с  лигурами  (200—191  гг.  до  н.  э.).
Фронтин  пишет  в  своих  «Стратегемах»:
 «Консул  Квинт  Минуций  попал  в  Лигурии  в  ущелье,
и  всем  уже  мерещился  образ  Кавдинского  поражения.  Ми¬
нуций  приказал  вспомогательным  отрядам  нумидийцев,
способным  вызвать  презрение  как  собственным  безобрази¬
ем,  так  и  безобразием  лошадей,  подъехать  к  занятым  выхо¬
дам.  Настороженный  неприятель,  чтобы  не  ввязываться
в  бой,  вначале  выставил  заставу.  Нумидийцы,  нарочно,  что¬
бы  усилить  презрение  к  себе,  стали  притворно  падать  с  ло¬
шадей  и  представлять  смешное  зрелище.  Варвары,  для  ко¬
торых  это  было  внове,  расстроив  ряды,  всё  больше  увлека¬
лись  зрелищем.  Когда  нумидийцы  это  заметили,  они  понем¬
ногу  подъехали  ближе  и,  дав  шпоры,  прорвались  через  рас¬
ступившиеся  заставы  неприятеля.  Затем  они  зажгли  бли¬
жайшие  поля  их,  и  лигурам  пришлось  отозвать  воинов  для
защиты  имущества  и  выпустить  запертых  римлян24».
 Следует  подчеркнуть,  что  римлянам  довелось  иметь  де¬
ло  с  конными  катафрактами  и  лучниками  задолго  до  раз¬
грома  при  Каррах  (53  г.  до  н.  э.).  Это  произошло  в  Первую
 24 	Ю.  Фронтин.  Стратегема  //  ВДИ,  М.—Л.,  Наука,  1946,  №  1,  с.  230.
 120

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Македонскую  войну  (200—197  гг.  до  н.  э.).  Царь  Македонии
Филипп  имел  в  своём  войске  многочисленные  отряды  кон¬
ников,  нанятых  им  во  всех  близлежащих  землях:  фракий¬
цев,  иллирийцев,  эпиротов,  эллинов  идр.  Надо  сказать,
римляне  в  начале  кампании  сильно  страдали  от  рейдов,  ус¬
траиваемых  вражеской  конницей  (265  т.  1  с.  553).  Лишь
позже  ситуация  изменилась  в  пользу  римлян,  чему  способ¬
ствовала  измена  некоторых  предводителей  отрядов  маке¬
донян  и  набор  в  армию  всадников  Этолийского  союза.
 Позже  римские  всадники  столкнулись  со  знаменитой
конницей  династии  Селевкидов  в  Малой  Азии,  представи¬
телем  которой  был  царь  Антиох  (192—188  гг.  до  н.  э.).  Поли¬
бий  даёт  краткие  сведения  об  этой  кавалерии,  изображая
шествие  войск  Антиоха  в  городе  Фифне:
 «Дальше  помещалось  1000  всадников  нисейских  и  3000
из  граждан,  большею  частью  лошади  имели  золотые  уздеч¬
ки,  а  всадники  —  золотые  венки,  у  прочих  лошади  были
в  серебряных  уздечках.  Дальше  шли  всадники,  именуемые
сподвижниками  в  числе  1000  человек;  все  лошади  их  носи¬
ли  золотые  украшения;  в  том  числе  и  в  таком  же  вооруже¬
нии  примыкал  к  ним  отряд  друзей  в  сопровождении  1000
отборных  воинов,  за  которыми  следовал  почти  тысячный
отряд  всадников,  именуемых  агематом,  который  считает¬
ся  цветом  конницы.  Шествие  замыкалось  полуторатысяч¬
ной  панцирной  конницей,  в  которой,  как  показывает  са¬
мое  название,  лошади  и  люди  были  в  панцирях»  (106  т.  3  с.
131-132).
 Вооружение  и  тактика  кавалерии  селевкидов  были  подоб¬
ны  вооружению  и  тактике  македонцев  и  персов.  В  решитель¬
ной  битве  у  Магнезии  (190  г.  до  н.  э.)  на  стороне  Антиоха  вы¬
ступили  всадники-стрелки  дагов,  мизян,  элимийцев.  Понимая,
что  без  хороших  гипосагитариев  (конных  стрелков)  победить
их  будет  непросто,  Сципион,  готовя  войско  к  экспедиции,  ре¬
шил  нанять  их  среди  фракийцев  и  иллирийцев,  тем  более,  что
побеждённый  некогда  Римом  Филипп  сам  позаботился  и  об
этом,  и  о  снабжении  римской  армии  (265  т.  1  с.  576—577).
 Но,  несмотря  на  принятые,  меры,  численность  конни¬
цы  римлян,  их  союзников  и  аукзилиев  значительно  уступа¬
ла  численности  конников  Антиоха.  Он  вполне  мог  бы  одер¬
жать  победу  при  Магнезии,  если  бы  сумел  наладить  надле¬
жащую  дисциплину  в  армии,  как  это  сделали  в  своё  время
Александр  Великий  или  Ганнибал.  Антиох  не  смог  этого  до¬
биться  и  правый  фланг  его  конницы,  прорвав  заграждение
римских  всадников  левого  крыла,  увлёкся  преследованием
 121

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 и  штурмом  лагеря  противника,  оставив  на  произвол  судьбы
остальную  часть  войска  (265  т.  1  с.  577—578).
 В  третью  войну  с  Македонией  и  её  царём  Персеем
(172—167  гг.  до  н.  э.)  римская  кавалерия  вновь  уступала  про¬
тивнику  численностью  и  количеством  конных  лучников,
нанятых  в  Малой  Азии  (265  т.  1  с.  597).
 Крупное  кавалерийское  сражение  произошло  у  Кали-
цинского  холма.  Эта,  типичная  для  тех  времён,  битва  про¬
исходила  при  участии  легковооружённой  пехоты  с  обеих
сторон.  Подробное  её  описание  есть  у  Тита  Ливия.
 На  левом  фланге  македонского  войска  находились  кон¬
ница  и  гимнеты  фракийцев,  которыми  командовал  царь
Котис,  а  на  правом  —  македонцы,  с  лёгкой  пехотой  в  проме¬
жутках  конных  лохов.  В  центре  Персей  выстроил  тяжёлую
кавалерию  из  наёмников  и  свою  царскую  агему,  при  под¬
держке  «священных  эскадронов».
 На  правом  крыле  римлян  стояли  италийские  всадники
вперемежку  с  велитами,  на  левом  построились  греки,
а  в  центре  —  кавалерия  из  200  галлов,  300  циртийцев25  и  400
фессалийцев26.
 Битву  начали  фракийцы.  Их  атака,  сопровождаемая  об¬
стрелом  из  луков,  опрокинула  италийскую  конницу  и  пехо¬
ту.  Параллельно  с  этим  тяжёлые  всадники  македонян  про¬
рвали  центр  —  галлов  и  родосцев,  и  рассеяли  греческих  со¬
юзников.  Только  фессалийцы,  так  и  не  вступившие  в  сраже¬
ние,  отступили  с  поля  в  боевом  порядке.
 Как  сообщает  Ливий,  римляне  потеряли  2800  воинов,
а  Персей  —  60  человек  (61  т.  5  с.  238—239).
 Но  и  эта  война  закончилась  полным  поражением  маке¬
донцев  в  грандиозной  битве  при  Пидне  (168  г.  до  н.  э.),  при¬
чём  великолепная  конница  Персея  наблюдала  за  ходом  боя
лишь  издали,  а  когда  победа  римлян  стала  несомненной  —
отступила.
 Очередным  противником  римлян  стали  германцы  —
племена  кимбров  и  тевтонов.  Первый  раз  они  нанесли  по¬
ражение  Риму  в  113  г.  до  н.  э.  в  Северной  Италии.  Позже
ими  были  разгромлены  ещё  две  армии  республики  (в  109
и  105  гг.  до  н.  э.).  Что  же  представляла  собой  конница  гер¬
манцев,  и  что  явилось  причиной  столь  блистательных  по¬
бед  их  армий  над  войсками  Рима?
 25 	Циртия  —  город  на  острове  Родос.
 26 	Пергамская  и  союзная  Риму  фракийская  конница  в  это  время  вели
бои  во  Фракии  и  в  сражении  не  участвовали  (265  т.  1  с.  598).
 122

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Основные  сведения,  которые  мы  имеем  о  германцах,
почерпнуты  из  текстов  Плутарха,  Юлия  Цезаря,  Тацита
и  Аммиана  Марцеллина.
 Вот  описание  конницы  кимбров,  данное  Плутархом:
 «А  конница,  числом  до  15000,  выехала  во  всём  своём
блеске,  с  шлемами  в  виде  страшных,  чудовищных  звериных
морд  с  разинутой  пастью,  над  которыми  поднимались  сул¬
таны  из  перьев,  отчего  ещё  выше  казались  всадники,  оде¬
тые  в  железные  панцири  и  державшие  сверкающие  белые
щиты.  У  каждого  был  дротик  с  двумя  наконечниками,  а  вру¬
копашную  кивры  сражались  большими  и  тяжёлыми  меча¬
ми»  (101т.  1с.  529).
 Цезарь  ничего  не  говорит  о  вооружении  германцев,
но  отзывается  об  их  коннице  весьма  уважительно.  По  его
сведениям,  они  использовали  ту  же  тактику,  что  и  галлы
или  иберы.  Конники  вступили  в  бой  при  поддержке  лёгкой
пехоты.  Лошадей  имели  «доморощенных»,  «малорослых»
и  «безобразных»,  предпочитая  этих  коньков  лесных  пород
высокорослым  красавцам,  привезённым  извне  (149  т.  1
с.  50,  74).
 Тацит  из  всех  германских  племён  как  хороших  всадни¬
ков  выделяет  тенктеров:
 «Наделённые  всеми  подобающими  доблестным  воинам
качествами,  тенктеры  к  тому  же  искусные  и  лихие  наездни¬
ки,  и  конница  тенктеров  не  уступает  славе  пехоты  хаттов.
Так  повелось  от  предков,  и,  подражая  им,  о  том  же  пекутся
потомки.  В  этом  —  забава  детей,  состязания  юношей;  не  ос¬
тавляют  коня  и  старики»  (132  т.  1  с.  367).
 Плутарх  же  называет  лучшими  конниками  баттавов
(102  т.Зс.  427-428).
 В  вооружении  германцев  Тацит  обращает  внимание  на
следующие  особенности:
 «Редко  кто  пользуется  мечами  и  пиками  большого  разме¬
ра;  они  имеют  при  себе  копья,  или,  как  сами  называют  их  на
своём  языке,  фрамеи,  с  узкими  и  короткими  наконечниками,
однако  настолько  острыми  и  удобными  в  бою,  что  тем  же  ору¬
жием,  в  зависимости  от  обстоятельств,  они  сражаются  как  из¬
дали,  так  и  в  рукопашной  схватке.  И  всадник  также  довольст¬
вуется  щитом  и  фрамеей,  тогда  как  пешие,  кроме  того,  мечут
дротики,  которых  у  каждого  несколько,  и  они  бросают  их  по¬
разительно  далеко,  совсем  нагие  или  прикрытые  только  лёг¬
ким  плащом.  У  них  не  заметно  ни  малейшего  стремления  ще¬
гольнуть  убранством,  и  только  щиты  они  расписывают  ярки¬
ми  красками.  Лишь  у  немногих  панцири,  только  у  одного  —
 123

В.  Тараторин
 Конюща  на  войне
 другого  металлический  или  кожаный  шлем.  Их  кони  не  отли¬
чаются  ни  красотой,  ни  резвостью.  И  их  не  обучают  делать  по¬
вороты  в  любую  сторону,  как  это  принято  у  нас:  их  гонят  либо
прямо  вперёд,  либо  с  уклоном  вправо,  образуя  настолько  замк¬
нутый  круг,  чтобы  ни  один  всадник  не  оказался  последним».
 ^.<ЗТ^р£гг^РиК-'  *  °°°п
 Рис.  29.  Германский  легковооруженный  конник.  П-1  вв.  до  н.  э.
 «Боевой  порядок  они  строят  клиньями.  Податься  назад,
чтобы  затем  снова  броситься  на  врага,  —  считается  у  них  во¬
инской  сметливостью,  а  не  следствием  страха.  Тела  своих  они
уносят  с  собой,  даже  потерпев  поражение.  Бросить  щит  —  ве¬
личайший  позор,  и  подвергнувшемуся  такому  бесчестью  воз¬
браняется  присутствовать  на  священнодействиях  и  появ¬
ляться  в  народном  собрании...»  9132  т.  1  с.  356).
 Кроме  того,  из  Аммиана  Марцеллина  явствует,  что  гер¬
манцы  знали  строй  не  только  пехотный,  но  и  конный:
 «...все,  что  у  них  были  конные  силы,  они  поместили  на
левом  крыле  в  сомкнутых  рядах»  (69  с.  106).
 124

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Конных  лучников  германцы  не  использовали,  как
и  конскую  броню,  появившуюся  у  них  только  во  времена
раннего  средневековья.
 Победы,  одержанные  кимбрами  и  тевтонами  над  рим¬
скими  войсками,  следует  объяснить  не  их  тактическими
особенностями,  а  слабостью  армии  Рима,  пребывавшего
в  тот  период  в  глубоком  социальном  кризисе,  что  влекло  за
собой  отсутствие  дисциплины  и  желания  воевать.
 Реформой,  проведённой  Гаем  Марием  (приблизитель¬
но  в  105  г.  до  н.  э.),  недостатки  в  армии  удалось  устранить.
В  прошлом  осталось  формирование  легионов  и  конницы
старым  родовым  и  общинным  способом.  Войско  стало  ис¬
ключительно  профессиональным.  В  него  набирались  граж¬
дане,  имеющие  любой  ценз,  достигшие  18-летнего  возрас¬
та.  Те  же  изменения  произошли  в  кавалерии,  которая  пере¬
стала  состоять  из  так  называемого  сословия  «всадников».
Тем  не  менее,  некоторые  представители  старых  фамилий
нобилей,  по  традиции  продолжали  служить.  В  легионную
конницу  набирались  воины,  имеющие  римское  гражданст¬
во:  римляне  или  италики.  Количество  её,  видимо,  остава¬
лось  прежним  —  300  всадников  на  легион,  но  достоверных
данных  об  этом  нет.  Фразу  Моммзена  «с  этих  пор  (с  момен¬
та  реформы  Мария  —  В.  Т.)  этот  вид  войска  совершенно  ис¬
чезает»  (265  т.  2  с.  143),  не  стоит  воспринимать  буквально,
в  том  смысле,  что  конница  из  римских  граждан  исчезла  из
легиона  совсем.  Скорее  всего,  историк  имел  в  виду  исчез¬
новение  в  армии  сословия  «всадников».
 Легионная  конница  из  римских  граждан  продолжала
существовать,  подтверждение  чему  можно  найти  у  Юлия
Цезаря  в  «Записках  о  галльской  войне».  Он  говорит  о  том,
что  прибывшие  на  подмогу  ему  германские  всадники  имели
«не  вполне  удовлетворительных  коней.  Поэтому  Цезарь
взял  лошадей  у  военных  трибунов  и  прочих  римских  всад¬
ников,  а  также  добровольцев-ветеранов  и  распределил  их
между  германцами»  (149  т.  1  с.  145).
 Правда,  справедливости  ради,  следует  отметить,  что  по
стилю  изложения  текста  трудно  определить,  о  какой,  соб¬
ственно,  коннице  Цезарь  ведёт  речь  в  том  или  ином  случае.
Приведённый  выше  отрывок  чуть  ли  не  единственный,
позволяющий  судить  о  существовании  конницы  из  рим¬
ских  граждан  в  легионах.
 По  причине  комплектования  кавалерии  из  случайных
людей,  доступ  в  армию  которым  был  открыт  реформой  Ма¬
рия,  качество  подготовки  всадников  заметно  ухудшилось.
 125

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Ведь  раньше  «всадник  —  аристократ»,  выставляя  от  своего
имени  воина,  старался,  чтобы  тот  был  соответственно  обу¬
чен  и  вооружён,  коль  скоро  он  собой  представлял  его  род.
Конник  был  как  бы  «визитной  карточкой»  семьи,  его  сна¬
ряжавшей,  по  нему  судили  о  фамилии  в  целом.
 Теперь  же  эти  социальные  и  психологические  моменты
стёрлись,  а  качество  подготовки  всадников  при  легионе  за¬
висело  от  усердия  командиров.  Число  римских  кавалерис¬
тов  по-прежнему  было  незначительно,  выполнять  серьёз¬
ные  стратегические  задачи  с  ними  было  невозможно.  Это
стало  причиной  того,  что  в  кавалерию  предпочитали  наби¬
рать  подготовленных  к  такой  службе  союзников-италиков
и  аукзилиев  из  самых  разных  народов.  Естественно,  имен¬
но  эта  многочисленная  боеспособная  кавалерия  решала
судьбы  сражений  и  войн.
 При  этом  стоит  повторить,  что  нет  никаких  оснований
говорить  об  исчезновении  конницы  из  римских  граждан,
поскольку  всем  было  понятно,  что  наёмника  или  союзника
ничто,  кроме  материальной  выгоды,  в  легионе  не  удержи¬
вало.  В  любой  момент  они  могли  перейти  на  сторону  врага,
и  войско  полностью  лишилось  бы  кавалерии.  Хоть  собст¬
венная  конница  была  малочисленна  и  плохо  обучена,  ей
можно  было  доверять.
 Ещё  раз  довелось  столкнуться  римлянам  с  восточными
конными  лучниками  в  войнах  с  Митридатом  Понтийским,
которому  удалось  подчинить  себе  множество  народов,  жив¬
ших  на  территории  Малой  Азии  и  на  побережье  Чёрного
моря.  В  состав  его  кавалерии  входили  фракийцы,  скифы,
савроматы,  бастарны,  колхидцы  (265  т.  2  с.  203).
 В  первую  войну  с  понтийским  царём  (89—84  гг.  до  н.  э.)
армия  Суллы  не  обладала  нужным  количеством  всадников.
В  это  время  италики  вели  войну  за  свои  гражданские  права
и  поэтому  контингент  «конницы  союзников»  отсутствовал.
Неизвестно,  были  ли  в  распоряжении  римского  полковод¬
ца  отряды  аукзилиев,  но,  если  даже  они  и  входили  в  состав
армии,  число  их  было  очень  мало.
 Отсутствие  кавалерии  Сулла  компенсировал  построй¬
кой  полевых  укреплений.  Были  развёрнуты  грандиозные
работы  по  их  сооружению.  Этот  метод  Сулла  использовал
в  битвах  при  Херонее  (86  г.  до  н.  э.)  и  Орхомене  (85  г.  до  н.
э.)  (3  с.  253-255;  265  т.  2  с.  214-216;  204  т.  1  с.  169-197).
 Укрепления  лишали  понтийскую  конницу  маневренно¬
сти.  Её  нападения  с  успехом  отбивали  велиты,  защищён¬
ные  от  вражеских  всадников  палисадами  и  окопами.
 126

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Во  Вторую  Митридатову  войну  (83—81  гг.  до  н.  э.)  актив¬
ных  боевых  действий  не  велось,  а  в  Третью  (75—65  гг.  до  н.
э.),  в  которой  римская  армия  участвовала  под  командовани¬
ем  Лукулла,  в  число  конницы,  насчитывавшей  2,5  тыс.  всад¬
ников,  возможно  были  включены  иллирийцы  и  фракийцы.
Иначе  было  бы  трудно  объяснить  столь  успешные  действия
римлян  в  «малой»  войне  близ  города  Кабиры  (72  г.  до  н.  э.)
(265  т.  2  с.  44).  Плутарх  прямо  говорит  о  присутствия  фра¬
кийцев  и  галатов  в  римском  войске  во  время  битвы  с  Тигра¬
ном  I,  царём  Армении,  при  Тигранокерте  (77  г.  до  н.  э.)  (101
т.  2  с.  139).
 По  этому  поводу  Плутарх  приводит,  якобы  рассуждения
Лукулла  о  том,  как  лучше  бороться  с  катафрактами  армян:
 «Тогда  он  приказал  находившимся  в  его  распоряжении
фракийским  и  галатским  всадникам  ударить  на  неприятель¬
скую  конницу  сбоку  и  мечами  отбивать  её  копья:  ведь  вся
сила  этой  броненосной  конницы  —  в  копьях,  у  неё  нет  ника¬
ких  других  средств  защищать  себя  или  нанести  вред  врагу,
так  как  она  словно  замурована  в  свою  тяжёлую,  негнущуюся
броню».
 «С  этими  словами  он  повёл  солдат  на  броненосную  кон¬
ницу,  наказав  при  этом  не  пускать  больше  в  ход  дротиков,
но  подходя  к  врагу  вплотную  поражать  мечом  в  бедра  и  го¬
лени  —  единственные  части  тела,  которые  не  закрывала
броня»  (101  т.  2  с.  139—140).
 Разумеется,  не  надо  принимать  на  веру  все  аргументы
Плутарха.  Копьё  было  далеко  не  единственным  средством
защиты  в  паноплии  армянского  тяжёлого  всадника.  Что  же
касается  атаки  во  фланг,  то  её  с  трудом  выдерживала  даже
пехота,  не  говоря  уже  о  кавалерии  (тяжёлой  или  лёгкой),
ведь  всаднику,  чтобы  встретить  противника  лицом  к  лицу,
надо  было  не  только  развернуться  самому,  но  и  повернуть
коня,  а  это  в  тесном  строю  сделать  за  несколько  минут
очень  трудно.  Для  проведения  такого  маневра  пришлось
бы  разворачиваться  всем  фронтом,  либо,  при  движении
вперёд,  вначале  дать  возможность  воинам  разомкнуться  на
определённые  интервалы,  затем^  каждому  из  них  совер¬
шить  поворот  на  90°,  после  чего  Снова  сомкнуться.
 Бёдра  и  голени  были  открыты  далеко  не  у  всех  конни¬
ков,  а  только  у  тех,  кто  находился  в  середине  боевого  по¬
рядка.  В  первой  же  шеренге,  как  правило,  находились  вои¬
ны,  экипированные  полным  комплектом  доспехов.
 При  Юлии  Цезаре  тактика  и  вооружение  римской  кон¬
ницы  практически  не  изменились.  В  Галльском  походе  (58—
 127

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 51  гг.  до  н.  э.)  он  широко  использовал  аукзилиев,  набран¬
ных  из  местных  племён.
 Во  время  Парфянского  похода  (53  г.  до  н.  э.),  предпри¬
нятого  Крассом,  римская  армия  была  полностью  разгром¬
лена  кавалерией  парфян.
 Пусть  рассудительный  историк  не  упрекает  римского
полководца  в  чрезмерном  безрассудстве.  Конечно,  он  мно¬
го  сделал  ошибок  и  не  прислушивался  к  советам  своих  ко¬
мандиров,  но  Красе  был  далеко  не  так  глуп,  как  принято
считать.  Это  был  тот  случай,  когда  обстоятельства  оказа¬
лись  сильнее  человека.  Казалось  бы,  римлянин  сумел  пре¬
дусмотреть  всё:  договорился  с  царём  Армении  Артабазом
об  отправке  к  нему  10000  гипотоксотов,  кроме  того,  и  беду¬
ины,  под  предводительством  Абгара,  находившиеся  при
войске,  были  хорошими  конными  лучниками.  Но  судьба
распорядилась  иначе.  Артабаз  был  отрезан  отрядами  пар¬
фян  и  не  смог  пробиться  к  Крассу.  Тот  решил  продолжать
поход,  понадеявшись  на  помощь  бедуинов,  не  предполагая,!
что  Абгар  окажется  провокатором  и  переметнётся  к  врагу
(265  т.  3  с.  228;  101  т.  2  с.  214-216).
 В  результате  римская  легионная  кавалерия  и  имевшая¬
ся  галльская,  остались  без  поддержки  гипотоксотов.
 Конечно,  у  Красса  были  пешие  стрелки  —  лучники-саги-
тарии  и  пращники-фундиторы,  которые  смогли  бы  проти¬
востоять  конным  лучникам,  при  определённых  условиях,
к  примеру,  если  бы  конница  противника  была  лишена  воз¬
можности  маневра.
 Если  античный  средиземноморский  лук  и  уступал
в  мощности  и  дальнобойности  степному  сложносоставно¬
му,  то,  например,  пращники  метали  свои  свинцовые  «пули»
дальше,  чем  летели  восточные  стрелы.  Тому  есть  подтверж¬
дение  у  Ксенофонта  в  «Анабасисе»:
 «...причём  последние  (персы  —  В.  Т.)  не  наносили  элл№
нам  потерь  при  перестрелке,  так  как  родосцы  стреляли  из
пращей  на  большее  расстояние,  чем  персидские  пращники
и  лучники»  (54  с.  86).
 О  том  же  говорит  и  Страбон,  описывая  поединок  меж¬
ду  Дегменом  —  энеем  и  Пирехмом  —  этолийцем.  Первый  из
них  решил,  что,  вооружившись  луком,  он  без  труда  одолеет
тяжеловооружённого  противника,  но  Пирехм  оказался
прекрасным  пращником,  а  поскольку  праща  дальнобойнее
лука,  то  победу  одержал  этолиец  (128  с.  340).
 Отсюда  следует,  что  причина  победы  парфян  заключа¬
лась  не  в  дальнобойности  их  луков.  Дело  в  том,  что  всад¬
 128

Глава  3
 Конница  античного  периода
 ник-лучник,  имея  для  движения  достаточно  пространства,
постоянно  кружась  возле  врага,  на  полном  галопе  пускал
стрелу  за  стрелой.  Пешие  же  стрелки,  чтобы  произвести
прицельный  выстрел  или  бросок,  должны  были  оставаться
на  месте,  и  в  эту  минуту  опасность  быть  поражёнными  для
них  была  наибольшей.  К  тому  же  велиты  не  могли  далеко
отойти  от  тяжёлой  пехоты,  чтобы  не  быть  истребленными
в  рукопашной  схватке.
 Рис.  30.  Парфяне  (реконструкция  древнего  изображения).
 Все  идеальные  условия  для  действий  гипотоксотов  бы¬
ли  налицо  в  битве  при  Каррах,  где  римская  армия  находи¬
лась  практически  на  открытой  равнине.
 5.  «Конница  на  войне».
 129

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Оказавшись  в  аналогичной  ситуации  (36  г.  до  н.  э.),  Ан¬
тоний,  также  не  имея  конных  стрелков,  повёл  свою  армию
гористой  местностью,  неудобной  для  активных  действий
парфянских  лучников,  и  его  велиты  при  содействии  галль¬
ской  конницы  смогли  относительно  успешно  противодей**
ствовать  врагу  (102  т.  3  с.  251;  266  т.  5  с.  331—333).  Тот  же
способ  обороны  от  персидской  конницы  избрали  и  греки
в  своём  «походе  10  тысяч».
 Для  проведения  массированных  таранных  ударов  по  не¬
прикрытым  доспехами  римским  всадникам  парфянский
полководец  Сурена  использовал  катафрактариев,  красочно
описанных  Плутархом:
 «...сами  в  шлемах  и  латах  из  маркианской,  ослепитель¬
но  сверкающей  стали,  кони  же  их  в  латах  медных  и  желез¬
ных»  (101  т.  2  с.  220).
 Естественно,  римляне  постоянно  терпели  поражения
в  этих  схватках:
 Рис.  31.  Парфянский  катафрактарий.  I  в.  до  к.  э.
 «Но  неравны  были  его  силы  с  неприятельскими  ни
в  нападении,  ни  в  обороне:  галлы  били  лёгкими,  коротень¬
кими  дротиками  в  панцири  из  сыромятной  кожи  или  же¬
лезные,  а  сами  получали  удары  копьём  в  слабозащищён¬
ные,  обнажённые  тела».
 130

Глава  3
 Конница  античного  периода
 «Галлы  хватались  за  вражеские  копья  и,  сходясь  вплотную
с  врагами,  стеснёнными  в  движениях  тяжестью  доспехов,  сбра¬
сывали  их  с  коней.  Многие  же  из  них,  спешиваясь  и  подлезая
под  брюхо  неприятельским  коням,  поражали  их  в  живот.  Ло¬
шади  вздымались  на  дыбы  от  боли  и  умирали,  давя  и  седоков
своих  и  противников,  перемешавшихся  друг  с  другом.  Но  гал¬
лов  жестоко  мучили  непривычные  для  них  жажда  и  зной.
Да  и  лошадей  своих  они  чуть  ли  не  всех  потеряли,  когда  устрем¬
лялись  на  парфянские  копья.  Итак,  им  поневоле  пришлось
отступить  к  тяжёлой  пехоте...»  (101  т.  2  с.  222)
 Легковооружённые  парфянские  стрелки  при  попытке
римских  и  галльских  всадников  атаковать  их  врукопашную
тут  же  отступали  и  уходили  под  прикрытие  своих  тяжело¬
вооружённых,  выстраиваясь  за  их  спинами  и  образовывая,
таким  образом,  колонны  для  контратак.
 С  нашей  точки  зрения;  значение  поражения  римской
армии  при  Каррах  несколько  преувеличено  в  позднейших
трудах  историков,  которые  возводили  его  чуть  ли  ни  в  ранг
национальной  катастрофы.  Нельзя  же,  в  самом  деле,  срав¬
нивать  разгром  при  Каннах,  когда  стоял  вопрос  о  самом  су¬
ществовании  Рима,  с  неудачей  при  Каррах,  максимальным
последствием  которой  явилась  бы  лишь  потеря  Сирии  и  ча¬
сти  Передней  Азии.  Моммзен  пишет,  что  в  это  время  в  Ри¬
ме  было  больше  разговоров  о  стычке  на  Аппиевой  дороге,
в  которой  погиб  знаменитый  разбойник  Клодий,  чем  о  по¬
ражении  Красса.  И  не  стоит,  наверное,  объяснять  сей  про¬
стой  факт  шоковым  состоянием  римского  общества,  кото¬
рое  мало  интересовало,  что  происходило  на  окраинах  Рес¬
публики  (265  т.  3  с.  234).
 По  мере  продвижения  границ  римских  владений
к  востоку,  всё  острее  ощущалась  нехватка  в  армии  конни¬
цы,  способной  на  равных  вести  бои  со  степными  народа¬
ми.  На  первых  порах  её  компенсировали,  набирая  воинов
из  фракийских,  греческих,  македонских  и  малоазиатских
народов.  До  какого-то  момента  это  удовлетворяло  нужды
армии,  и  на  протяжении  более,  чем  150  лет  Рим  не  нуж¬
дался  в  военных  реформах.  Юлий  Цезарь  вёл  все  свои
войны,  используя  кавалерию,  реорганизованную  Гаем  Ма-
рием,  с  привлечением  союзников-италиков  и  инородцев-
аукзилиев.
 Римляне  активно  применяли  спешивание  всадников,
которые  в  этом  случае  назывались  десульторами  —  соскаки¬
вающими;  как  греки  или  германцы,  придавали  конникам
легковооружённых  воинов,  обученных  вести  бой  врассып-
 131

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 в  паре  со  всадником.  Они  назывались  антесигнанами
 Элиан  даёт  описание,  которое  относится  к  структуре
римской  конницы,  хотя  оно  скорее  было  бы  применимо
к  её  греческим  аукзилиям.  По  его  сообщению,  каждая  кон¬
ная  турма  состояла  из  64  всадников;  две  турмы  составляли
эпилархию;  две  эпилархии  —  тарентину;  две  тарентины  —
магистерию;  две  магистерии  —  эфипархию;  две  эфипархии
образовывали  телос,  а  два  телоса  составляли  высшую  еди¬
ницу  —  эпитагаму  (259  ч.  1  с.  156).
 В  начальный  период  Империи  конница  обучалась  и  во¬
оружалась  по  ранее  описанной  схеме.  Последние  крупно¬
масштабные  завоевания  в  Дакии  {101—107  гг.)  осуществил
Траян  при  поддержке  многочисленных  отрядов  аукзилиев:
нумидийцев,  иберийцев,  кельтов,  баттавов,  греков,  маке¬
донцев.  Его  конные  стрелки  состояли,  в  основном,  из  пред¬
ставителей  Фракийских  племён  (266  т.  5  с.  193—196).
 После  окончания  этих  войн,  в  период  правления  импе¬
ратора  Адриана  (117—138  гг.)  была,  наконец,  проведена  ре¬
организация  римской  кавалерии  (295  с.  16,17;  254  с.  271).  Бу¬
дучи  одарённым  полководцем,  Адриан  сам  участвовал  в  Да-
кийских  войнах  и  видел,  чего  стоит  в  бою  хорошо  подготов¬
ленная  конница  даков  и  их  союзников  сарматов.  Позже  он
был  отправлен  в  качестве  легата  в  Нижнюю  Паннонию,  где
сумел  положить  конец  частым  набегам  сарматов  (14  с.  7).
 В  науку  военного  искусства  сарматы,  собственно,
не  внесли  ничего  нового,  используя  на  войне  скифско-пар¬
фянские  методы.  Поэтому  объяснять  их  победу  над  скифа¬
ми  введением  и  распространением  новых  элементов  воору¬
жения  и  тактики  не  стоит  (296  с.  9,  74;  297  с.  213;  163  с.  120).
Дело  было  в  социальных  потрясениях,  постигших  скиф¬
ские  народы  в  тот  период.
 О  сарматах  есть  сведения  у  Тацита,  правда,  автор  не¬
сколько  негативно  отзывается  об  их  тяжёлой  коннице:
 «Сарматское  племя  роксоланов,  предыдущей  зимой
уничтожившее  две  когорты  и  окрылённое  успехом,  вторг¬
лось  в  Мезию.  Их  конный  отряд  состоял  из  9  000  человек,
опьянённых  недавней  победой,  помышлявших  больше
о  грабеже,  чем  о  сражении.  Они  двигались  поэтому  без  оп¬
ределённого  плана,  не  принимая  никаких  мер  предосто¬
рожности,  пока  неожиданно  не  встретились  со  вспомога¬
тельными  силами  Ш-го  легиона.  Римляне  наступали  в  пол¬
ном  боевом  порядке.  У  сарматов  же  к  этому  времени  одни
разбрелись  по  округе  в  поисках  добычи,  другие  тащили  тк>
 (149  т.  2  с.  85,  89).
 132

Глава  3
 Конница  античного  периода
 ки  с  награбленным  добром;  лошади  их  ступали  неуверенно,
и  они,  будто  связанные  по  рукам  и  ногам,  падали  под  меча¬
ми  солдат.  Как  это  ни  странно,  сила  и  доблесть  сарматов,
заключены  не  в  них  самих:  нет  никого  хуже  и  слабее  их
в  пешем  бою,  но  вряд  ли  существует  войско,  способное  ус¬
тоять  перед  натиском  их  конных  орд.  В  тот  день,  однако,
шёл  дождь,  лёд  таял,  и  они  не  могли  пользоваться  ни  пика¬
ми,  ни  своими  длиннейшими  мечами,  которые  сарматы
держат  обеими  руками:  лошади  их  скользили  по  грязи,  а  тя¬
жёлые  панцири  не  давали  им  сражаться.  Эти  панцири,  ко¬
торые  у  них  носят  все  вожди  и  знать,  делают  из  пригнан¬
ных  друг  к  другу  железных  пластин  или  из  самой  твёрдой
кожи,  они  действительно  непроницаемы  для  стрел  и  кам¬
ней,  но,  если  врагам  удаётся  повалить  человека  в  таком  пан¬
цире  на  землю,  то  подняться  он  сам  уже  не  может.  Вдобавок
ко  всему,  их  лошади  вязли  в  глубоком  и  рыхлом  .снегу,  и  это
отнимало  у  них  последние  силы.  Римские  солдаты,  свобод¬
но  двигавшиеся  в  своих  лёгких  кожаных  панцирях,  засыпа¬
ли  их  дротиками  и  копьями,  а  если  ход  битвы  того  требо¬
вал,  переходили  в  рукопашную  и  пронзали  своими  корот¬
кими  мечами  ничем  не  защищённых  сарматов,  у  которых
даже  не  принято  пользоваться  щитами.  Немногие,  кото¬
рым  удалось  спастись,  бежали  в  болото,  где  погибли  от  хо¬
лода  и  ран»  (133  т.  2  с.  42).
 В  другом  месте  Тацит  рассказывает  о  битве  сарматов
с  парфянами,  однако,  пытаясь  объяснить  победу  первых,
он  делает  их  исключительно  тяжеловооружёнными,  а  пар¬
фян  —  легковооружёнными,  что,  как  мы  знаем,  не  соответ¬
ствовало  действительности:
 «Но  сарматов  воодушевила  не  только  речь  полководца:
они  сами  убеждают  друг  друга  не  допустить,  чтобы  их  осы¬
пали  стрелами:  это  необходимо  предупредить  стремитель¬
ным  натиском  и  рукопашной  схваткой.  Отсюда  —  несхожая
картина  в  войсках  обоих  противников:  парфянин,  при¬
ученный  с  одинаковой  ловкостью  наскакивать  и  обращать¬
ся  вспять,  рассыпает  свои  конные  части,  дабы  можно  было
беспрепятственно  поражать  врага  стрелами,  а  сарматы,
не  используя  луков,  которыми  владеют  слабее  парфян,  уст¬
ремляются  на  них  с  длинными  копьями  и  мечами,  и  враги
то  сшибаются  и  откатываются  назад,  как  это  обычно  в  кон¬
ном  бою,  то,  как  в  рукопашной  схватке,  теснят  друг  друга
напором  тел  и  оружия»  (132  т.  1  с.  170—171).
 О  том,  как  сарматы  были  вооружены,  пишет  Павсаний,
хотя  его  взгляд  на  них  тоже  достаточно  субъективен:
 133

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Рис.  32.  Сарматский  легковооруженный  всадник.  /ветс  к.  л
 «Сарматы  сами  не  добывают  себе  железа  и  они  его
к  себе  не  ввозят;  в  этом  отношении  они  из  всех  варваров
этой  страны  наименее  общительны.  Ввиду  недостатка  же
леза  вот  что  они  изобрели:  у  них  на  копьях  острия  —  кос¬
тяные  вместо  железных,  луки  и  стрелы  —  из  кости,  нако¬
нечники  на  стрелах  также  костяные;  накинув  петли  (арка¬
 134

Глава  3
 Конница  античного  периода
 ны)  на  тех  врагов,  с  которыми  они  встречаются,  они,  по¬
вернув  лошадей,  тащат  схваченных  арканами.  Л  панцири
они  приготовляют  следующим  образом.  У  каждого  из  них
много  лошадей,  и  так  как  они  кочевники,  то  их  земля  не
поделена  на  отдельные  участки  и  ничего  не  родит,  кроме
дикорастущих  деревьев.  Этими  лошадьми  они  пользуются
не  только  для  войны,  но  также  приносят  их  в  жертву  мест¬
ным  богам  и  вообще  питаются  их  мясом.  Собрав  их  копы¬
та,  они  их  очищают  и,  разрезав  на  части,  делают  из  них
пластинки,  похожие  на  чешую  драконов.  Если  кто  никогда
не  видел  дракона,  то,  конечно,  видел  зелёную  шишку  со¬
сны;  и  он  не  ошибся  бы,  сравнив  это  произведение  из  ко¬
пыт  с  виденными  нами  чешуйками  на  плоде  сосны.  Пробу¬
равив  их  и  связав  жилами  лошадей  и  быков,  они  пользуют¬
ся  этими  панцирями,  ничуть  не  менее  красивыми,  чем  эл¬
линские,  и  ничуть  не  менее  прочными:  они  хорошо  вы¬
держивают  удары  мечами  и  копьями  в  рукопашном  бою»
(83  т.  1  с.  76).
 В  целом  же  арсенал  сарматских  воинов  повторял  вооруже¬
ние  скифов.  Есть  сведения,  что  именно  сарматы  стали  первы¬
ми  употреблять  длинные  копья,  прикреплённые  с  помощью  це¬
почки  к  доспехам  лошади  (190  с.  205).  Однако,  это  усовершен¬
ствование  давало  лишь  незначительное  преимущество.
 Видимо,  под  влиянием  личного  опыта  ведения  войн
с  сарматами,  Адриан  и  пришёл  к  выводу,  что  в  римской  кон¬
нице  необходимо  ввести  катафрактариев,  имеющих  пол¬
ный  комплект  доспехов  для  себя  и  для  коней  (295  с  254;  204
т.  1  с.  284).
 В  это  время  кавалерия  Рима  имела  несколько  усложнён¬
ную  структуру.  Мы  не  знаем  точно,  с  какого  периода  цачи-
нается  это  деление.  Каждому  легиону  пехоты  придавался
один  вексиллатион27  конницы.
 Численность  его  могла  быть  разной,  но  в  среднем  —  500
всадников.  Вексиллатион  делился  на  две  алы,  примерно  по
250  воинов.  Каждая  ала  состояла  примерно  из  4  турм,  по  64
человека,  а  турмы  делились  на  отделения  —  нумерии,  по  32
конника.  Нумерия  была  разделена  на  ордины  —  шеренги
(283  с.  46).
 Конница,  соответственно,  состояла  из  тяжеловоору¬
жённых  катафрактов  и  следовавших  за  ними  в  строю  ос¬
тальных  средне-  и  легковооружённых  эквитов  —  всадников.
Из  дошедших  до  нас  можно  привести  названия  скутарии  —
 27 	От  уехШит  —  боевое  знамя.
 135

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 щитоносцы,  воины,  вооружённые  крупными  щитами  и  цет^
раты  (е1:гай),  имевшие  щиты  небольшого  размера  —  цетры28
(283  с.  47).
 Конных  лучников  римская  кавалерия  по-прежнему  не  име¬
ла,  и  поэтому  командование  было  заинтересовано  в  их  найме
среди  инородцев,  которых  теперь  называли  федератами29.
 Часто  такие  отряды  нанимались  со  своими  командирами,
вооружением  и  организацией.  Они  также  делились  на  тяжело¬
вооружённых,  которых  римляне  называли  иначе  —  клибанари-
ями  и  гипосагитариев.  Среди  кочевых  народов  по-прежнему
практиковалось  наличие  у  клибанариев  луков  и  стрел.
 Подробное  описание  конницы  такого  типа  есть  у  Ам-
миана  Марцеллина:
 «То  тут,  то  там  видны  были  закованные  в  доспехи  всад¬
ники,  которых  называют  клибанариями;  покрытые  панци¬
рем  и  опоясанные  железными  полосами,  они  казались  из¬
ваянными  рукой  Праксителя  статуями*  а  не  живыми  людь¬
ми.  Тонкие  железные  колечки,  скреплённые  между  собой
охватывали  все  части  тела,  приспосабливаясь  к  их  изгибам,
так  что  при  каком  угодно  движении  тела  одеяние  плотно
облегало  его  части»  (69  с.  98).
 Вегеций  рекомендует  применять  катафрактов  в  бою,
но  относится  к  ним  довольно  осторожно:
 «Катафракты  вследствие  тяжёлого  вооружения,  кото¬
рое  они  носят,  защищены  от  ран,  но  вследствие  громоздко¬
сти  и  веса  оружия  легко  попадают  в  плен:  их  ловят  аркана¬
ми;  против  рассеявшихся  пехотинцев  в  сражении  они  при¬
годнее,  чем  против  всадников.  Однако,  поставленные  впе¬
реди  легионов  или  смешанные  с  легионерной  конницей,
когда  начинается  рукопашный  бой  грудь  с  грудью,  они  час¬
то  прорывают  ряды  врагов  (12  с.  258).
 Со  времени  реформы  Адриана  тяжеловооружённые
всадники  прочно  заняли  место  в  римском  военном  искусст¬
ве  до  конца  существования  Империи.
 28 	Кроме  всего  прочего,  Марцеллин  называет  ещё  комитов  и  промотов.
Точной  характеристики  этих  подразделений  мы  не  имеем.  Известно,
что  в  дословном  переводе  «комит»  значит  «оруженосец».  Может
быть,  это  выражение  употреблялось  для  обозначения  легковооружён¬
ных.  Известно  также,  что  словом  сотиаСепБез  римляне  называли  по¬
движные  части,  находящиеся  в  боевой  готовности  и  расквартирован¬
ные  внутри  империи  (295  с.  281;  69  с.  64)  в  противовес  Нткапе1  —  вой¬
скам,  стоящим  на  границах  и  частью  укомплектованных  местными
жителями.  Воины  этих  войск  назывались  лимитами  (295  с.  317).
 29 	От  5оес1из  —  союз.
 136

Глава  3
 Конница  античного  периода
 Можно  смело  сказать,  что  в  целом  тактика  римской
конницы  не  изменялась  и  в  имперский  период.  Использо¬
вались  те  же  приёмы.  Часто  всадников  сопровождали  лёг¬
кие  пехотинцы  (12  с.  245).  Конники  могли  спешиваться
и  т.  д.  Проводимые  в  дальнейшем  реформы  касались  орга¬
низационной  структуры,  комплектования  и,  в  меньшей  сте¬
пени,  вооружения.
 Любопытный  документ  был  найден  в  Алжире  (30-е  гг.  19
века)  в  местности  Ламбезис.  На  каменной  плите  высечена  над¬
пись,  сделанная  по  приказу  легата  Катуллина  в  память  о  смот¬
ре,  проведённом  в  этом  районе  императором  Адрианом.
 Из  текста  видно,  что  в  римской  кавалерии  существова¬
ли  и  пращники,  хотя  больше  ни  в  одном  источнике  этих
данных  нет.  Непонятно  также,  вёлся  ли  бой  пращами  вер¬
хом  или  в  пешем  строю.
 «Тем  более  следует  признать,  что  эскадрон  своей  на¬
пряжённой  работой  преодолел  эти  трудности  и  обнаружил
свои  отличные  качества  при  выполнении  предписанных
упражнений,  проведя  ещё  вдобавок  к  ним  бой  с  пращами
и  с  дротиками  и  проявив  особенную  ловкость  в  вольтижи¬
ровке»  (195  т.  2  с.  135).
 *  *  *
 Крупнейшими  центрами  торговли  лошадьми  Римской  Ре¬
спублики,  а  затем  и  Империи  считались  города  Акрагант;  (Аг-
ригент),  находившийся  на  южном  берегу  Сицилии,  и  Кальпа  —
в  южной  Испании.  Сюда  свозились  лучшие  кони  со  всего  Сре¬
диземноморья.  Поллукс  пишет,  что  римляне  особенно  ценили
лошадей,  купленных  в  Агригенте  и  Эпидавре  —  в  Пелопонне¬
се.  В  большой  чести  были  породы  каподокийская,  элейская,
нисейская,  сарматская  и  фракийская  (259  ч.  1  с.  6).
 Римляне,  как  и  греки,  не  использовали  лошадей  для  хо¬
зяйственных  работ,  поскольку  стоили  они  гораздо  дороже
мулов,  ослов  или  волов,  а  нагрузку  выдерживали  гораздо
меньшую,  но  на  войне  кони  были  незаменимы.  Подков
римляне  не  знали  и  для  сохранности  копыт  во  время  мар¬
шей  и  переходов  по  каменистой  местности  обували  живот¬
ным  специальные  башмаки  —  солеи,  которые  с  помощью
ремней  подвязывали  над  бабками  (197  с.  58).  Стремена  то¬
же  ещё  не  вошли  в  употребление.
 В  общественной  жизни  римлян  лошадь  всегда  играла
большую  роль.  Связано  это  было  с  войнами,  а  также  с  кон¬
скими  ристаниями  на  ипподромах,  смотреть  на  которые
стекались  многотысячные  толпы  людей.  Недаром  галль¬
 137

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ская  богиня  Эпона  —  покровительница  лошадей  —  прочно
вошла  в  пантеон  римских  богов.
 Иногда  образ  коня  связывался  с  какими-то  фатальными
неблагоприятными  явлениями  в  жизни  человека.  Особен¬
но  знаменит  был  так  называемый  «конь  Сея»,  о  котором
рассказывает  Авл  Геллий:
 «Габий  Басс30  в  своих  записках  и  ещё  Юлий  Модест31  во
второй  книге  «Разных  вопросов»,  рассказывает  достопа¬
мятную  и  поразительную  историю  о  коне  Сея,  я  отмечу
(лишь)  то,  что  жил  некий  Гней  Сей  и  имел  аргосского  коня,
на  чей  счёт  было  единодушное  мнение,  будто  бы  происхо¬
дил  он  из  породы  коней,  принадлежавших  Диомеду  Фра¬
кийскому32,  которых  Геркулес,  убив  Диомеда,  привёз  (за¬
тем)  из  Фракии  в  Аргос.
 Говорят,  этот  конь  был  редкостной  величины,  пуничес¬
кого  (то  есть  пурпурного)  цвета,  крутошеий,  с  пышной  гри¬
вой  и  далеко  превосходил  других  иными  конскими  статями.
Но  добавляют,  будто  этот  конь  имел  столь  несчастливую
судьбу,  что  тот,  кто  владел  им,  лишался  всего  добра  и  погибал
вместе  с  домочадцами.  Итак,  вначале  был  отвратительным
образом  казнён  уже  упомянутый  Гней  Сей,  (первый)  владе¬
лец  коня,  приговорённый  к  смерти  Марком  Антонием,  кото¬
рый  стал  позже  триумвиром  по  устройству  республиканско¬
го  строя;  тогда  Же  консул  Корнелий  Долабела,  привлечённый
славой  этого  коня,  по  дороге  в  Сирию  заехал  в  Аргос  и,  вос¬
пылав  желанием  иметь  его,  купил  за  100  000  сестерциев;
но  и  сам  Долабела  во  время  гражданской  войны  был  осаждён
в  Сирии  и  убит;  затем  этого  коня  увёл  Гай  Кассий,  обложив¬
ший  Долабелу  в  Сирии.  Хорошо  известно,  что  впоследст¬
вии  этот  Кассий,  когда  его  сторонников  одолели,  а  войско
разбили,  умер  жалкой  смертью;  одержавший  победу  над  Кас¬
сием  Антоний,  после  гибели  первого,  отыскал  того  знамени¬
того  коня;  завладел  им,  сам  же  был  побеждён  и,  покинутый
всеми,  закончил  свою  жизнь  неподобающим  образом.  От¬
сюда  возникла  и  вошла  в  обиход  пословица  о  злополучных
людях:  «Тот  человек  имеет  коня  Сея»  (17  с.  26—27).
 Некоторые  из  римских  императоров  были  очень  экс¬
центричны  в  своём  отношении  к  лошадям.  Многим  хорошо
 30 	ВI  —  начале  II  в.в.  наместник  Понта  при  Траяне,  литератор  и  историк.
 31 	Вольноотпущенник  Юлия  Гигина,  лингвист,  отличался  энциклопеди¬
ческими  знаниями.  Жил  в  начале  I  в.
 32 	См.  мифы  о  Геракле.
 138

Глава  3
 Конница  античного  периода
 известна  история,  рассказанная  Транквилом,  как  Гай  Кали¬
гула  (37—41  гг.),  питавший  особую  страсть  к  скачкам  обедал
и  ночевал  в  конюшне,  а  своему  коню  «Быстроногому»  при¬
казал  выстроить  стойло  из  мрамора  и  ясли  из  слоновой  ко¬
сти  и  даже  потребовал  у  Сената  сделать  жеребца  консулом
(135  с.  125).
 Любимцем  императора  Берра  (161—169  гг.),  был  конь
по  кличке  «Крылатый».  Юлий  Капитолин  пишет:
 «Он  клал  в  ясли  этому  коню  вместо  ячменя  изюм
и  орешки  и  приказал  покрывать  его  окрашенным  в  пурпур
военным  плащом  и  в  таком  виде  приводить  его  к  себе  в  Ти¬
бериев  дворец.  Когда  этот  конь  пал,  он  соорудил  ему  гроб¬
ницу  на  Ватиканском  холме»  (14  с.  52).
 Рис.  33.  Римские:  катафрактарий  (слева)  и  скутарий.  П-Швв.
 Забавный  случай  поведал  Нам  Флавий  Вописк.  В  одном
из  походов  против  некоего  степного  племени  в  числе  про¬
чей  военной  добычи  оказался  конь.  С  виду  он  был  неказист,
но,  по  словам  пленных,  мог  пробежать  в  день  100  миль,
и  бежать  таким  образом  на  протяжении  8—10  дней.  Солда¬
ты  были  уверены,  что  лошадь  возьмёт  себе  император
Проб  (276—282  гг.),  возглавлявший  эту  экспедицию,  но  тот
сказал:  «Этот  конь  скорее  подходит  для  воина,  думающего
 139

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 о  бегстве,  чем  для  храбреца»,  —  и  приказал  кинуть  жребий.
Жребий  падал  три  раза  на  имя  Проб,  а  поскольку  в  армии
было  много  воинов  с  таким  именем,  коня,  так  и  не  решив,
кому  из  них  повезло,  солдаты  всё  же  присудили  императо¬
ру  (14  с.  302).
 На  этом  мы  закончим  рассказ  о  кавалерии  античного
мира  и  приступим  к  рассмотрению  её  дальнейшего  разви¬
тия  в  Средние  века.

ГЛАВА  4
 Конница  средних  веков
 ВИЗАНТИЯ  И  ЕЁ  ПРОТИВНИКИ
 В  начале  V  в.  серьёзным  противником  Римской  и  Ви¬
зантийской  Империй  были  гунны  —  конгломерат  степных
народов,  мигрировавших  на  запад.  Толчок  этой  миграции
дали  племена  хунну,  непосредственно  граничившие  с  Кита¬
ем  и  потерпевшие  от  него  поражение.  Затем,  по  мере  про¬
движения,  к  ним  присоединялись  покорённые  народы  ино¬
го  происхождения  (295  с.  170;  204  т.  1  с.  346—350).
 Античные  писатели  часто  изображали  гуннов  зверопо¬
добными  существами.  Объяснить  такое  отношение  можно
только  страхом  перед  ними.  Более  объективно  о  гуннах  пи¬
шет  Марцеллин:
 «Голову  покрывают  они  кривыми  шапками,  свои  оброс¬
шие  волосами  ноги  —  козьими  шкурами;  обувь,  которую  они  не
выделывают  ни  на  какой  колодке,  затрудняет  их  свободный
шаг.  Поэтому  они  не  годятся  для  пешего  сражения,  зато  они
словно  приросли  к  своим  коням,  выносливым,  но  безобразным
на  вид,  и  часто,  сидя  на  них  на  женский  манер,  занимаются  сво¬
ими  обычными  занятиями.  День  и  ночь  проводят  они  на  коне,
занимаются  куплей  и  продажей,  едят  и  пьют  и,  склонившись
на  крутую  шею  коня,  засыпают  и  спят  так  крепко,  что  даже  ви¬
дят  сны.  Когда  приходится  им  совещаться  о  серьёзных  делах,
то  и  совещание  они  ведут,  сидя  на  конях.  Не  знают  они  над  со¬
бой  строгой  царской  власти,  но,  довольствуются  случайным
предводительством  кого-нибудь  из  своих  старейшин,  сокру¬
шают  всё,  что  попадается  на  пути.  Иной  раз,  будучи  чем-нибудь
обижены,  они  вступают  в  битву;  в  бой  они  бросаются,  постро¬
ившись  клином,  и  издают  при  этом  грозный  завывающий
крик.  Лёгкие  и  подвижные,  они  вдруг  специально  рассеивают¬
ся  и,  не  выстраиваясь  в  боевую  линию,  нападают  то  там,
то  здесь,  производя  страшное  убийство».
 «Они  заслуживают  того,  чтобы  признать  их  отменны¬
ми  воителями,  потому  что  издали  ведут  бой  стрелами,  снаб¬
жёнными  искусно  сработанными  наконечниками  из  кости,
а,  сойдясь  врукопашную  с  неприятелем,  бьются  с  беззавет¬
ной  отвагой  мечами,  и,  уклоняясь  сами  от  удара,  набрасыва¬
ют  на  врага  аркан,  чтобы  лишить  его  возможности  усидеть
на  коне  или  уйти  пешком»  (69  с.  491—492).

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Из  описания  видно,  что  гунны  повседневным  и  воен¬
ным  бытом  не  выделялись  из  общей  массы  степных  наро¬
дов.  Агафий  называет  гуннский  отряд,  находившийся  на
службе  у  римлян  «тежеловооружённым»  (1с.  88).  Манеру
стрельбы  из  луков  они  использовали  ту  же,  что  и  скифы,
и  сарматы:
 Рис.  34.  Гуннский  легкий  лучник.  V  в.
 «Обычно  эти  варвары,  быстро  убегая,  поражают  пре¬
следующих,  поворачиваясь  назад  и  стреляя  в  них.  Тогда
 142

Глава  4
 Конница  средних  веков
 стрелы  сильно  поражают  намеченную  цель,  так  как  с  боль¬
шей  силой  посылаются  в  преследующих,  а  те,  устремляясь
с  противоположной  стороны,  причиняют  себе  большие  ра¬
нения  своим  разбегом  и  ударом  стрелы  с  самого  близкого
расстояния»  (1  с.  157).
 Отсюда  можно  сделать  вывод,  что  боевая  тактика  гун¬
нов  практически  не  отличалась  от  ранее  описанной  нами
скифской.  Отличия  могли  быть  лишь  в  более  прогрессив¬
ных  элементах  вооружения,  как  то:  использование  броне¬
бойных  наконечников  для  стрел  и  копий,  иных  форм,  чем
было  принято  раньше,  мечей  китайского  образца,  улучшен¬
ной  закалки  и  т.  д.
 *  *  *
 Армия  Византийского  государства,  образовавшегося
в  395  г.,  являлась  прямой  наследницей  армии  Римской  Им¬
перии.  В  ранний  период  Византии  организация,  вооруже¬
ние  и  тактика  их  войск  практически  не  отличались.
 В  царствование  византийского  императора  Юстиниа¬
на  (527—565  гг.)  армейская  структура  этого  государства  из¬
менилась.  Нам  точно  неизвестна  её  организация,  и  лишь
по  отрывочным  сведениям  можно  попытаться  восстано¬
вить  её.
 Прежде  всего,  было  упразднено  понятие  «легион».  Кон¬
ница  отделилась  от  пехоты  и  больше  не  входила  в  число
вспомогательных  сил.  Она  стала  совершенно  самостоятель¬
ным  родом  войск,  способным  в  одиночку  выполнять  возло¬
женные  на  него  тактические  и  стратегические  задачи1.
 Видимо,  организация  кавалерии  была  сходна  с  пехо¬
той.  Основу  армии  составляли  11  схол1  2  гвардии  палатинов,
состоявших  как  из  всадников,  так  и  из  пехотинцев.  Палати-
ны  были  созданы  по  образцу  римской  преторианской  гвар¬
дии  (295  с.  457;  133  т.  2  с.  54).
 Основной  тактической  единицей  стал  полк  —  каталог.
Численность  конного  каталога  определить  трудно,  но,  ви¬
димо,  в  среднем,  в  нём  было  500—600  всадников.  Полк  де¬
лился  на  две  тарентинархии,  они  —  на  таксисы,  которые
разделялись  каждый  на  две  илы.  Ила  состояла  из  двух  сис-
 1 	Это  отнюдь  не  значит,  что  пехота  пришла  в  упадок.  В  средние  века,
также,  как  и  в  античные,  прекрасно  понимали  силу  пехоты  и  превос¬
ходство  её  над  кавалерией  в  лобовой  атаке.
 2 	От  греч.  «схоле»  —  досуг,  отдых.  В  IV  в.  так  стали  называть  смены  им¬
ператорских  телохранителей  в  обеих  империях.
 143

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 тасесов,  по  32  всадника,  а  систасес  —  из  двух  лохов,  вклю¬
чавших  в  себя  по  16  воинов.  В  бою  наименьшей  тактичес¬
кой  формой,  скорее  всего,  являлся  систасес,  поскольку  лох
был  слишком  мал,  чтобы  выполнять  боевые  задачи  само¬
стоятельно  (1с.  204;  195  т.  2  с.  257).
 Кроме  собственно  византийских  частей,  полководцы
Юстиниана  чрезвычайно  широко  использовали  наёмни-
ков-федератов.  Их  отряды,  численность  которых  постоян¬
но  варьировалась,  включали  в  себя  все  роды  войск.  Так
Прокопий  Кесарийский  рассказывает,  что  в  армии  Нарсе-
са  перед  походом  в  Италию  на  готов  (551  г.)  находилось  бо¬
лее  3  000  герулов,  много  гуннов,  персы,  300  гепидов,  5  500
лангобардов  (195  т.  2  с.  252).
 Ещё  в  армии  состояли  так  называемые  буккеларии.
Впервые  они  появились  в  Западно-Римской  Империи  при
императоре  Гонории  (395—423  гг.),  это  были  специальные
отряды,  нанимаемые  для  охраны  частных  лиц:  полковод¬
цев,  сенаторов  и  т.  д.  Они  имели  полуофициальный  статус
и  даже  бывали  запрещаемы  специальными  императорски¬
ми  эдиктами.  В  частности,  в  кодексе  Юстиниана  говорит¬
ся:  «Мы  хотим,  чтобы  все  в  городах  и  сёлах  были  лишены
права  иметь  буккелариев  или  вооружённых  исаврийских
рабов»  (195  т.  2  с.  287).
 Но,  тем  не  менее,  они  продолжали  существовать.  Изве¬
стно,  что  Велизарий,  полководец  Юстиниана,  сам  вначале
бывший  его  буккеларием,  имел  у  себя  на  службе  7  000-й  кор¬
пус  таких  воинов.  Буккеларии  также  делились  на  пеших
и  конных  (1  с.  205;  195  т.  2  с.  287;  295  с.  85;  204  т.  1  с.  377).
 Основным  отличием  всадников  Восточно-Римской  Им¬
перии  от  всадников  Западной  было  то,  что  первые  владели
луком.  Римские  императоры  признавали  это  преимущест¬
во.  Собственно,  иначе  и  быть  не  могло,  потому  что  грани¬
цы  государства  окружали  народы  скотоводов,  воины  кото¬
рых  в  первую  очередь  в  бою  применяли  луки.  Чтобы  на¬
учить  этому  искусству  своих  конников,  по  приказу  Юстини¬
ана  было  даже  выпущено  специальное  пособие:  «Руководст¬
во  для  стрельбы  из  лука».  Такая  тенденция  прослеживается
на  всём  протяжении  существования  Византийской  Импе¬
рии.  Первый  абзац  в  трактате  Псевдо-Маврикия  посвящён
этому  вопросу,  что  явно  говорит  о  важности  лука  как  боево¬
го  оружия:
 «Надо,  чтобы  пехотинец  умел  быстро  пускать  стрелы
из  лука  по  римскому  или  по  персидскому  способу.  Это  до¬
стигается  быстрым  выниманием  стрелы  (из  колчана)
 144

Глава  4
 Конница  средних  веков
 и  сильным  натягиванием  тетивы;  всё  это  нужно  и  полезно
также  и  для  всадников.  Когда  дело  будет  так  поставлено,  по¬
тому  что  тихо  пускать  стрелу  бесполезно,  надо  перейти
к  стрельбе  в  какую-либо  цель».
 Рис.  35.  Лёгкий  византийский  всадник.  Щ-УИ  вв.
 «...всадники  чтобы  стреляли  на  скаку:  вперёд,  назад,
вправо  и  влево.  Кроме  того,  им  надо  уметь  вскакивать  на
лошадь,  на  скаку  быстро  выпускать  одну  стрелу  за  другой,
вкладывать  лук  в  колчан,  если  он  достаточно  обширен,
или  в  другой  футляр,  разделённый  для  удобства  на  два  отде¬
ления  (то  есть  для  стрел  и  для  лука)  и  браться  за  копьё,  но¬
симое  за  спиною,  чтобы  таким  образом  могли  действовать
им,  имея  лук  в  колчане.  Затем  быстро  закинуть  копьё  за
спину,  выхватывать  лук.  Очень  полезно  было  бы,  если  бы
 145

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 всадники  упражнялись  в  этом  даже  на  походах  в  мирное
время,  потому  что  и  переходы  будут  делаться  скорей,
да  и  лошади  меньше  устанут»  (67  с.  15).
 Именно  благодаря  своим  лучникам  Нарсес  выиграл  сра¬
жения  при  Тагине  (552  г.)  против  остготов  (195  т.  2  с.  262),
битву  при  Казилине  (554  г.)  против  франков  (195  т.  2  с.  270);
и  даже,  имея  всего  300  всадников,  умудрился  разбить  силь¬
ный  корпус  франков,  состоявший  из  пехоты  и  конницы,  вы¬
манив  их  из  леса  притворным  бегством,  а,  когда  франки  рас¬
сеялись  во  время  преследования  по  полю  —  атаковал  против¬
ника  вновь,  и,  используя  преимущество  в  стрелках,  практи¬
чески  уничтожил  всю  пехоту  врага  (1с.  32—33).
 Византийские  конники  могли  вести  бой  и  спешенными,
причём  они  были  обучены  всем  хитростям  сражения  в  фалан¬
ге.  При  этом  катафрактарии  составляли  первую  шеренгу,
остальные  же  следовали  за  ними.  Конные  лучники  в  этом  слу¬
чае  выполняли  роль  пеших  токсотов.  Это  хорошо  видно  на
примере  сражения  при  Везувии  (553  г.)  против  остготов:
«1оты  отпустили  своих  лошадей,  и  все  спешились,  на¬
правив  свой  фронт  против  неприятеля  и  построившись  в  глу¬
бокую  фалангу.  Когда  римляне  это  увидели,  то  также  спеши¬
лись  и  построились  таким  же  образом»  (195  т.  2  с.  265—266).
 Особенно  интересно  описывает  встречу  византийско¬
го  конного  отряда  со  славянами  Фиофилакт  Симокатт:
 «Они  (славяне  —  В.  Т.)  везли  добычу  на  громадном  числе
повозок.  Когда  варвары  увидели  приближающихся  римлян
и  в  свою  очередь  были  ими  замечены,  они  тотчас  же  броси¬
лись  убивать  пленных.  Из  пленников  мужского  пола  были
убиты  все,  бывшие  в  цветущем  возрасте.  Так  как  это  столкно¬
вение  для  варваров  было  неизбежным  (и  не  предвещало  ус-
 146
 Рис.  36.  Бой  воинов  Святослава  с  византийцами
(миниатюра  рукописи  Иоанна  Скилицы).

Гялга  4
 Конница  средних  веков
 пеха),  то  они,  составив  повозки,  устроились  из  них  как  бы
укреплённые  лагеря  и  в  середину  этого  лагеря  поместили
женщин  и  детей.  Когда  римляне  приблизились  к  гетам  —  так
в  старину  называли  этих  варваров,  —  они  не  решались  всту¬
пить  с  ними  в  рукопашный  бой:  они  боялись  копий,  которые
бросали  варвары  в  их  коней  с  высоты  этого  укрепления.  Тог¬
да  начальник  этого  отряда  (имя  ему  было  Александр)  на  род¬
ном  для  римлян  языке  велел  римлянам  сойти  с  коней  и  пе¬
шими  схватиться  с  врагами  в  опасном  бою.  И  вот  римляне,
сойдя  с  коней,  подошли  к  укреплению  и  взаимно  (и  римляне
и  славяне)  поражали  друг  друга  копьями  (прикрываясь  щи¬
тами).  Таким  образом  битва  стала  затягиваться  и  для  той
и  для  другой  стороны.  Тут  какой-то  римлянин,  с  разбегу  под¬
скочив  и  напрягши  все  силы,  взлез  на  одну  повозку,  связан¬
ную  в  одно  целое  с  укреплением  и  охранявшую  варварское
войско;  а  затем,  став  на  ней,  он  мечом  стал  поражать  всех
приближающихся.  Тут  для  варваров  наступила  неизбежная
погибель:  начиная  отсюда,  римляне  разрушили  укрепления
варваров.  Варвары,  отчаявшись  в  спасении,  убивают  остав¬
шуюся  часть  пленных»  (264  с.  265).
 Любопытно,  что  в  этом  бою  византийские  всадники  не
используют  луки,  а  только  копья,  видимо  из-за  боязни  по¬
пасть  стрелами  в  пленников.
 Противниками  византийцев  в  Италии  были  германцы:
вестготы,  остготы,  франки.  Псевдо-Маврикий  называет  их
всех  общим  термином  —  «рыжеволосые  народы».
 Военная  организация  этих  племён  была  в  целом  одина¬
ковой.  В  её  основу  легла  десятичная  система.  Как  конница,
так  и  пехота  делилась  на  тысячи  —  тиуфы,  которыми  коман¬
довали  тиуфады;  сотни  —  центены,  под  командованием  цен-
тенариев  и  десятки  —  деки,  ими  командовали  деканы  (195  т.
2  с.  290-291).
 Конных  стрелков  германцы  не  имели,  предпочитая  ко¬
пья,  дротики  и  короткое  холодное  оружие.  Тактика  конного
боя  не  изменилась  с  античных  времён.  Слабостью  войск
этих  племён  была  низкая  дисциплина,  неспособность  чётко
и  слаженно  маневрировать.  Обучение  всадников  проводи¬
лось  внутри  родов.  Бесспорно,  они  могли  атаковать  строем,
о  чём  не  раз  упоминают  византийские  авторы  (67  с.  178—179),
и  храбро  сражались  во  фронтальном  бою,  но  взаимодейство¬
вать  их  конные  отряды  обучены  не  были,  поскольку  необхо¬
димые  для  этого  регулярные  крупномасштабные  маневры,
без  сильной  централизованной  власти  осуществить  было
невозможно.  Лев  Мудрый  пишет  о  франках:
 147

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Франки  (и  ломбарды)  смелы  и  отважны  до  крайности:
в  малейшем  отступлении  они  усматривают  несмываемый
 148
 Рис.  37.  Готский  средневооруженный  всадник.  VIв.

Глава  4
 Конница  средних  веков
 позор  и  готовы  ринуться  в  сражение,  когда  бы  вы  им  не
предложили.  Атака  франкской  кавалерии  с  их  палашами,
копьями  и  щитами  столь  грозна,  что  от  прямого  столкнове¬
ния  с  нею  лучше  уклоняться  до  тех  пор,  пока  вы  не  обретё¬
те  уверенность,  что  шансы  на  вашей  стороне  —  вам  надле¬
жит  воспользоваться  их  беспечностью  и  отсутствием  дис¬
циплины.  Сражаясь  пешим  порядком  или  верхом,  они  оди¬
наково  атакуют  плотной  неповоротливой  массой,  которая
неспособна  маневрировать,  потому  что  не  знает  ни  органи¬
зации,  ни  дисциплины...  По  этой  причине  они  легко  при¬
ходят  в  смятение,  будучи  атакованы  неожиданно,  с  флан¬
гов,  или  в  тыл  —  маневр,  который  легко  осуществить,  пото¬
му  что  франки  по  беспечности  своей  пренебрегают  аванпо¬
стами  и  дозорами»  (204  т.  1  с.  435—436).
 Германцы  были  вооружены,  конечно  же,  хуже,  чем  ви¬
зантийцы,  но  не  настолько,  как  это  описывает  Агафий.
По  его  сообщению  получается,  что  франки  вообще  не  упо¬
требляли  никаких  «панцирей  и  поножей»  и  лишь  немногие
сражались,  надев  шлемы.  Конницу  они,  якобы,  также  не  ис¬
пользовали  (1  с.  38—39),  хотя  уже  Плутарх  и  Дион  Кассий
говорили  о  франках,  что  те  «лучшие  всадники  из  герман¬
цев»  и  «сильнее  всех  в  кавалерийском  деле»  (195  т.  2  с.  293).
Сидоний  Апполинарий  тоже  сообщает  нам  о  франкской
коннице  Хлодвига:
 «Конница,  как  упомянуто,  располагалась  по  флангам
боевого  порядка,  действовала  вместе  с  лёгкой  пехотой.
Большей  частью  каждый  всадник  сам  должен  был  выбрать
себе  сотоварища  пехотинца  и  они  обязывались  взаимной
защитой  и  помощью.  В  бою  перемешанная  пехота  действо¬
вала  сначала  своим  метательным  оружием,  а  затем,  когда
конница  бросалась  в  атаку,  то  лёгкие  пехотинцы  следовали
за  ней,  чтобы  принять  участие  в  рукопашном  бою,  поражая
преимущественно  неприятельских  коней.  При  неудаче  ата¬
ки  пехота  прикрывала  отступление.  В  случае  надобности,
пехотинцы  садились  на  крупы  лошадей.  Если  местность
благоприятствовала  преимущественно  пешему  бою,  то  гер¬
манские  всадники  сходили  с  коней,  которые  приучены  бы¬
ли  оставаться  на  месте»3.  Кроме  того,  Прокопий  Кесарий¬
ский  пишет,  что  в  битве  при  Тагине  остготы  защищали  сво¬
их  лошадей  бронёй  (195  т.  2  с.  262,  293).  Правда,  больше  ни
у  одного  германского  народа  этот  элемент  вооружения  не
 3  А.Пузыревский.  История  военного  искусства  в  средние  века.  —  С.-П.,
1884,  ч.  1,  с.  47—48.
 149

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 упоминается.  Объяснить  это  явление  можно  просто:  остго¬
ты  были  самым  восточным  из  германских  племён,  образо¬
вавших  где-то  в  низовьях  Дона,  у  Чёрного  моря  королевст¬
во  в  Ш  веке.  Они  же  первыми  подверглись  нашествию  гун¬
нов  в  конце  IV  веке.  Естественно,  живя  по  соседству  со
степным  миром,  остготы  переняли  элементы  их  вооруже¬
ния,  поскольку  это  способствовало  более  успешному  веде¬
нию  войны.  Но,  как  показывает  Прокопий,  стрелять  из  лу¬
ка  с  коня  они  толком  не  обучились.
 *  *  *
 В  первой  половине  VI  в.  Византия  вела  войны  с  Саса-
нидской  Персией.  Персидская  конница  во  всех  источниках
упоминается  как  хорошо  организованный  род  войск.  Всад¬
ники  персов  были  отличными  токсотами.  Правда,  Проко¬
пий  в  своей  работе  «Война  с  персами»  пытается  принизить
их  мастерство:
 «Персов  от  стрел  погибало  больше.  Правда,  их  стрелы
летели  гораздо  чаще,  поскольку  персы  почти  все  являются
стрелками  и  научены  быстрее  пускать  стрелы,  чем  осталь¬
ные  народы.  Но,  поскольку  луки  у  них  мягкие  и  тетивы  не
туго  натянуты,  то  стрелы,  попадая  в  броню,  шлем  или  щит
римского  воина,  ломаются  и  не  могут  причинить  вреда  то¬
му,  в  кого  они  попадают.
 Римляне  всегда  пускают  стрелы  медленнее,  но,  по¬
скольку  луки  их  чрезвычайно  крепкие  и  туго  натянуты,
и  к  тому  же  сами  стрелки  —  люди  более  сильные,  их  стрелы
значительно  чаще  наносят  вред  тем,  в  кого  они  попадают,
чем  это  бывает  у  персов,  так  как  никакие  доспехи  не  могут
выдержать  силы  и  стремительности  их  удара»  (45  с.  58—59).
 Однако  доводы  автора  малоубедительны  и  всерьёз  их
принимать  нельзя.  В  данном  случае,  возможно,  римляне
стреляли  с  какого-то  возвышенного  места,  что  и  увеличива¬
ло  дальность  полёта  стрел.  А  то,  что  луки  византийцев  лег¬
ко  пробивали  любые  доспехи,  можно  с  полной  увереннос¬
тью  отнести  к  выдумке  Прокопия.
 Персидская  конница  по-прежнему  делилась  на  тяжё¬
лую,  среднюю  и  лёгкую.
 Агафий  говорит  о  «безукоризненном  боевом  порядке»
в  рядах  всадников  (1  с.  117).  О  том  же  сообщает  и  Псевдо-
Маврикий,  рассказывая  о  тактических  методах,  используе¬
мых  персидской  кавалерией:
 «Коней  (персы)  не  выгоняют  на  пастбища,  но  сами  со¬
бирают  корм  для  них.  Боевой  порядок  их  разделяется  на
 150

Глава  4
 Конница  средних  веков
 три  равные  части,  то  есть  на  середину,  правое  и  левое  кры¬
лья.  Середина  состоит  из  400—500  отборных  воинов  и  под¬
креплена  резервом.  Глубина  строя  делается  различной,
но  вообще  заботятся  о  том,  чтобы  самые  храбрые  из  каж-
 151

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дой  тагмы  были  поставлены  в  первую  или  во  вторую  линию
боевого  порядка  или  фаланги,  и  чтобы  фронт  боевого  по¬
рядка  был  выровнен  и  сомкнут»  (67  с.  171).
 Наряду  с  луком,  персидские  всадники  широко  использо¬
вали  дротики,  чаще  всего  атакуя  с  ними  пехотную  фалангу:
 «Если  приходится  вступать  в  бой  с  вооружёнными  копь¬
ями,  то  стараются  действовать  против  них  дротиками,...  и  уда¬
ряют  на  расстроивших  порядок  копейщиков»  (67  с.  171).
 Такие  боевые  традиции  у  персов  просуществовали
вплоть  до  17  в.
 Сведения  о  персидских  лошадях  оставил  нам  Адам  Олеа-
рий,  бывший  в  Персии  в  составе  посольства  (1633—1639  гг.):
 «Хотя  и  теперь  ещё  мидийские  лошади,  особенно  по¬
падающиеся  в  Эршеке,  невдалеке  от  Ардебиля,  также  со¬
ставляют  очень  хорошую  породу,  но  персияне  отдают  пре¬
имущество  арабским  лошадям,  которые  считаются  теперь
важнейшими  из  любимых  царских  лошадей;  ибо  они  обла¬
дают  прекрасной  головой,  шеей,  крестцом,  грудью,  бёдра¬
ми  и  вообще  всем,  что  только  можно  пожелать  от  природы
лошади.  После  арабских  они  очень  ценят  турецких,  осо¬
бенно  тех,  которые  водятся  в  Туркомании  и  этих  лошадей
у  них  множество.  Шах  имеет  свои  собственные  конские  за¬
воды  в  разных  местах,  преимущественно  же  в  Эрше,  Шир-
ване,  Карабахе  и  Могане,  где  находятся  лучшие  луга.  Лоша¬
дей  своих  персияне  употребляют  главным  образом  для
верховой  езды,  некоторых  только  для  возки  тяжестей
и  в  Мюрсуре  немного  для  упряжи  в  двуколёсках  своих;  те¬
лег  четырёхколёсных  у  них  вовсе  нет.  И,  так  как  они  осо¬
бенные  любители  лошадей  и  славятся  также  конницей,
то  они  заботливо  держат  и  холят  лошадей  своих.  Для  лоша¬
диной  подстилки  они  не  берут  ни  соломы,  ни  чего  подоб¬
ного,  но  употребляют  собственный  лошадиный  навоз,  ко¬
торый  сушат  на  солнце  и  накладывают  затем  на  пол  ко¬
нюшни  на  целую  пядень  вышины,  и  на  такой-то  подстилке
лошади  лежат  так  же  мягко,  как  на  хлопчатой  бумаге,  и  ес¬
ли  подстилка  эта  хоть  немного  смокнет  в  стойле,  то  её  бе¬
рут  вон  и  снова  просушивают.  В  таком  положении  персия¬
не  окутывают  ещё  лошадей  волосяным  одеялом,  подбитым
мягким  войлоком.  Они  привязывают  также  путами  или  ве¬
рёвкой  лошадей  за  задние  ноги  к  колышку,  вбитому  в  зем¬
лю,  и  говорят,  что  делают  это  для  того,  чтобы  там,  где  мно¬
го  стоит  лошадей,  они  не  могли  лягать  друг  друга».
 «У  многих  белых  с  серыми  яблоками  лошадей  своих  ра¬
ди  красы  персияне  окрашивают  хвосты,  гривы,  а  у  некото¬
 152

Глава  4
 Конница  средних  веков
 рых  даже  бёдра  и  брюхо  красною,  или  жёлто-померанце¬
вой  краской»  (82  кн.  3—4  с.  /48—749).
 «На  дороге,  когда  мы  выехали  на  широкую  площадку,
на  которой  персы  объезжают  своих  лошадей,  нам  показы¬
вали,  к  какой  быстрой  езде  приучены  их  лошади  (о  другом
обучении  лошадей,  кроме  быстроты  бега,  они  ничего  не
знают).  Здесь  же  показывали  нам  их  способ  вступать
в  схватку  с  неприятелем.  Между  прочим,  хорошо  было  смо¬
треть,  как  они  преследуют  друг  драга  метательными  копья¬
ми  или  дротиками,  причём  персы  не  только  мастерски  бро^
сали  на  всём  скаку  и  издалека  попадали  в  преследуемого
палками,  которые  они  употребляли  здесь  вместо  копий,
но  также  ловко  схватывали  рукою  пущенные  в  них  дротики
и,  быстро  оборачивая  их,  бросали  обратно  в  своих  пресле¬
дователей»  (82  кн.  1—2  с.  546).
 *  *  *
 Примерно  с  середины  VI  в.  врагами  Византии  становят¬
ся  славяне,  болгары  и  авары.  Прочно  укоренилось  мнение,
что  славяне  стали  использовать  конницу  с  X  века,  а  до  того
применяли  только  пехоту  и  были  отличными  воинами  в  этом
роде  боя  (175  т.  7  с.  549).  Связано  это  с  информацией  о  сла¬
вянах  в  работах  Псевдо-Маврикия  (87  с.  180—190)  и  Льва  Ди¬
акона  (32  с.  71,  75).  Но  первый  из  них  вообще  не  акцентиро¬
вал  внимание  на  родах  войск  и  боевых  порядках,  употребля¬
емых  славянами,  а  лишь  в  незначительной  степени  коснулся
их  вооружения.  Второго  же  -  Льва  Диакона  —  трудно  назвать
автором,  разбирающемся  в  военной  деле.  Бесспорно,  он  пи¬
сал,  что  видел,  и  на  этом  основании  делал  выводы.  По  его  сло¬
вам  получается:  если  славяне  при  нем  не  воевали  на  лошадях,
то,  стало  быть,  вообще  не  знали  конницы:
 «Скифы  (воины  Святослава  —  В.  Т.)  сражались  в  пешем
строю;  они  не  привыкли  воевать  на  конях  и  не  упражняют¬
ся  в  этом  деле»  (32  с.  71).
 Правда,  чуть  позже  Лев  Диакон  снизошёл  до  того,  что¬
бы  признать  наличие  всадников  у  «скифов»,  но,  тем  не  ме¬
нее  тут  же  отметил  их  неумение  сражаться  конными:
 «...а  скифы  к  концу  дня  выехали  из  города  верхом  —  они
впервые  появились  тогда  на  конях.  Они  всегда  прежде  шли
в  бой  в  пешем  строю,  а  ездить  верхом  и  сражаться  с  врага¬
ми  (на  лошадях)  не  умели»  (32  с.  75).
 Автор  даже  не  допустил  мысли,  что  какие-то  серьёзные
причины  вынудили  воинов  Святослава  отказаться  от  боя
верхом.  Это  могло  быть,  например,  недостаточное  количе¬
 153

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ство  боевых  лошадей  или  неудобство  использования  кон¬
ницы  в  данной  местности...
 Между  тем,  есть  сведения,  что  славяне  применяли  кава¬
лерию  издавна.  Конечно,  она  не  могла  быть  так  четко  орга¬
низована  и  вооружена,  как  византийская,  но  наличие  её
у  этих  племён  подтверждает  Прокопий  Кесарийский:
 «Дней  20  спустя  как  они  (готы  —  В.Т.)  взяли  порт,  город
и  гавань,  прибыли  Мартин  и  Валериан,  приведя  с  собой
1600  всадников.  Большинство  из  них  были  гунны,  славяне
и  анты,  которые  имеют  свои  жилища  по  ту  сторону  реки
Дуная,  недалеко  от  его  берега»  (264  с.  234).
 Фиофилакт  Симокатт  также  сообщает:
 «Соскочив  с  коней,  славяне  решили  немного  передох¬
нуть,  а  также  дать  некоторый  отдых  своим  коням»  (287  т.  2
с.  39;  204  т.  1  с.  365).
 Разумеется,  не  все  славянские  племена  разводили  боль¬
шие  таоуны  лошадей  (точно  также  как  и  германские).  Всё
зависело  от  географических  условий,  в  которых  они  про¬
живали;  в  большей  мере  коневодством  занимались  южные
и  восточные  славяне,  жившие  на  границе  со  степняками
или  с  государствами,  имеющими  многочисленную  кавале¬
рию  (175  т.  7  с.  544).  Чтобы  себя  обезопасить,  они  вынужде¬
ны  были  иметь  конные  отряды:  как  говорил  Иоанн  Эфес¬
ский:  «Они  (славяне  —  В.  Т.)  стали  богаты,  имеют  много  зо¬
лота,  серебра,  табуны  лошадей  и  оружие,  и  научились  вес¬
ти  войны  лучше  самих  римлян»  (175  т.  7  с.  550).
 В  меньшей  степени  нуждались  в  коннице  славяне,  жив¬
шие  в  лесной  зоне  (175  т.  7  с.  532),  и  уж  совсем  в  ней  не  нуж¬
дались  северные  племена,  поселявшиеся  в  лесах  по  бере¬
гам  моря.  Здесь  развивалось  искусство  мореплавания.
 Что  касается  методов  конного  боя  и  вооружения,
то  славян  в  этом  плане  можно  полностью  отождествить
с  германцами,  о  которых  мы  уже  писали.
 *  *  *
 Болгары  были  типичными  представителями  тюркских
народов-всадников,  до  того,  как  смешались  со  славянским
«союзом  семи  племён»  на  Балканском  полуострове.  Они  ис¬
пользовали  ту  же  систему  ведения  войны,  что  и  все  степ¬
ные  народы.  В  образовавшемся  Болгарском  царстве,  став¬
шим  врагом  Византии  на  многие  десятки  лет,  тюркская
конница,  в  которую  влился  большой  процент  славян,  на  по¬
лях  сражений  играла  главенствующую  роль  (175  т.  7  с.  503—
506;  204  т.  1  с.  362-363).
 154

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Об  аварах  достоверной  информации  сохранилось
меньше.  Известно,  что  это  был  такой  же  тюркский  народ,
умевший  вести  степную  войну.  Считается,  что  именно  ава-
 Рис.  39.  Славянский  средневооруженный  конник.  У1-У11  вв.
 ры  принесли  в  Европу  важное  изобретение  —  стремена.
Есть,  правда,  косвенные  данные,  что  стремена  применяли
ещё  индийские  всадники  в  1  в.  до  н.  э.  (204  т.  1  с.  179),
но  в  таком  случае  непонятно,  почему  другие  народы  не  вос¬
 155

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 пользовались  этой  идеей.  Получается,  что  на  протяжении
семи  веков  о  стременах  кроме  индийцев  не  знал  никто.
Между  тем,  как  только  авары  пришли  в  Европу,  это  изобре¬
тение  мгновенно  переняли  практически  все  европейские
народы,  а  также  византийцы,  арабы  и  персы.
 Рис.  40.  Дружина  русского  князя.
 Псевдо-Маврикий  несколько  выделяет  аваров,  как  вои¬
нов,  среди  других  народов,  отзываясь  с  уважением  и  посто¬
янно  ссылаясь  на  них,  как  на  эталон:
 «Вооружение  их  (аваров  —  В.Т.)  состоит  из  лат,  мечей,
луков  и  длинных  копий,  причём  в  бою  у  многих  по  два  ко¬
пья.  Копья  носят  за  плечами,  а  луки  в  руках  и  в  бою  дейст¬
вуют  теми  или  другими,  смотря  по  обстоятельствам.  Выда¬
ющиеся  из  них  не  только  себя,  но  также  и  своих  лошадей
покрывают  спереди  железом  или  лоскутьями4.  Упражня¬
ются  с  большим  старанием,  так  что  могут  с  коня  стрелять
из  луков».
 «Глубина  боевого  порядка  неопределённая  и  делается
смотря  по  обстоятельствам;  о  соблюдении  её,  а  также  о  рав-
 4 	Видимо,  из  толстой  кожи  или  войлока.
 156

Глава  4
 Конница  средних  веков
 нении  по  фронту  и  сомкнутости  заботятся  более  всего»  (57
с.  174-175).
 Рис.  41.  Аварский  средневооруженный  конник.  VII  в.
 Псевдо-Маврикий,  описывая  тактические  приёмы
степных  народов,  делит  их  на  «скифские»  и  «аланские».
Но,  скорее  всего,  эти  методы  использовались  всеми  степ¬
няками  в  равной  степени,  поскольку  на  войне  невозможно
было  всё  время  использовать  только  один  приём  или  такти¬
ческий  боевой  порядок,  из-за  условий  местности  и  опасе¬
ния,  что  противник  быстро  приспособится  к  определён¬
ной  манере  и  найдёт  эффективный  способ  противодейст¬
вовать  ей.  Поэтому  в  данном  случае  мы  приведём  эти  сведе¬
ния  как  варианты  боевых  методов  аваров:
 157

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Скифское  упражнение  то,  в  котором  тагмы  в  боевом
порядке  не  разделены,  как  раньше  было  сказано,  на  курсо-
пов5  и  дефензоров6.  Его  надо  производить,  строя  боевой
порядок  только  в  одну  линию  и  разделить  не  на  три,  а  на
две  части,  причём  обе  фланговые  меры  заходят  плечами,
стараясь  охватить  неприятеля  и,  выиграв  достаточно  про¬
странства,  направляются  взаимно  одна  к  другой,  причём
правое  крыло  двигается  справа,  левое  слева  и  оба  в  виде
круга  охватывают  противника».
 «Аланское  упражнение  состоит  в  том,  что  боевой  поря¬
док  строится  в  одну  линию,  меры  же  подразделяются  на
курсоров  и  дефензоров  и  имеют  между  собой  интервал  300
или  400  шагов;  при  наступлении  курсоры  стремительно
бросаются  вперёд  для  нападения,  а  затем  поворачивают  на¬
зад  либо  для  того,  чтобы,  пройдя  через  интервалы,  соеди¬
ниться  с  дефензорами  и  опять  вместе  с  ними  вступить
в  бой,  либо,  отступивши  назад,  пройти  чрез  интервалы
и  оставаться  для  наблюдения,  построившись  на  флангах
меры,  если  она  останется  на  месте»  (67  с.  88—89).
 Чтобы  читателю  было  проще  разобраться,  мы  разъяс¬
ним,  в  чём  суть  названных  боевых  порядков.  По  Псевдо-Ма¬
врикию,  каждая  тагма  —  это  отряд  в  200—400  всадников.
Они  могли  объединяться  в  меры  по  2—3  тысячи  воинов.
Тагма  делилась  на  2  бандона  (или  банды)  по  100—200  ко¬
ней7.  Это  и  была  минимальная  единица,  способная  само¬
стоятельно  вести  бой.  Банда  могла  строиться  плотным  по¬
рядком  от  4  до  10  шеренг.  Первые  одна  или  две  шеренги  со¬
стояли  из  тяжеловооружённых  катафрактов,  остальные  из
легко-  и  средневооружённых.
 Особенность  «скифского»  боевого  порядка  заключа¬
лась  в  том,  что  в  нём  не  было  такого  понятия  как  «центр».
Банды  обоих  крыльев  (или  мерий)  стояли  на  определён¬
ном,  достаточно  большом  расстоянии  одна  от  другой.  Завя¬
зывая  бой,  командиры  не  высылали  вперёд  легковооружён¬
ных  обстреливать  врага,  а  сразу  атаковали  его  всеми  сила-
 5 	По  Псевдо-Маврикию,  это  воины,  сражающиеся  врассыпную  с  помо¬
щью  луков,  дротиков  и  копий.
 6 	Псевдо-Маврикий  называет  так  воинов,  стоящих  в  плотном  боевом
порядке.  Одна  категория  всадников  могла  легко  перейти  в  другую,
стоило  лишь  поменять  способ  боя.
 7 	Армейский  профессионализм,  обозначающий  всадника  с  конём,  в  от¬
личие  от  воинов,  нёсших  вспомогательную  службу,  числившихся  в  от¬
ряде  кавалеристов,  но  коней  не  имевших.
 158

Глава  4
 Конница  средних  веков
 ми  врукопашную.  При  этом  необходимо  было,  чтобы  кры¬
лья  —  и  левое,  и  правое  —  охватывали  фланги  противника
как  можно  дальше,  а  затем,  по  команде,  с  обеих  сторон  за¬
жимали  его  в  «клещи»  и  окружали.  Недостатком  такой  так-
 Рис.  42,  Аварский  воин  с  пленным.  (Из  старинной  рукописи).
 тики  была  опасность,  что  противник  может  сам  быстро  пе¬
рейти  в  атаку  на  центр  и,  в  свою  очередь,  выйти  во  фланг
и  тыл  обеим  мерам.
 159

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Аланский»  боевой  порядок  был  проще.  Банды  выстра¬
ивались  в  одну  линию  (необязательно  ровную).  Расстоя¬
ние  от  одной  до  другой  равнялось  примерно  длине  фронта
одной  банды.  По  команде  легковооружённые  всадники-
курсоры  выскакивали  в  промежутки  отрядов  из  задних  ше¬
ренг  и  атаковали  врага  врассыпную,  используя  метатель¬
ное  оружие.  Затем  они  могли  отступить  назад,  к  своим  де-
фензорам,  находившимся  в  это  время  в  плотном  строю
и  выполнявшим  роль  прикрытия,  и  либо  занимали  свои
прежние  места,  либо  выстраивались  на  флангах  собствен¬
ной  банды,  либо  концентрировались  все  вместе  по  флан¬
гам  меры.  Эти  действия  могли  повторяться  вновь  и  вновь,
пока  командир  не  посчитает  нужным  атаковать  противни¬
ка  сомкнутым  строем.
 *  *  *
 Теперь  поговорим  о  вооружении,  тактике  и  организа¬
ции  византийской  кавалерии  конца  VI—VII  веков,  разо¬
бранной  во  всех  деталях  в  трактате  Псевдо-Маврикия  «Так¬
тика  и  стратегия»8.  В  нём  суммируется  опыт  предыдущих
войн,  начиная  с  античности,  и  вводятся  новые  элементы,
по  мнению  автора,  на  тот  период  более  прогрессивные.
 Как  уже  говорилось,  минимальной  самостоятельной
боевой  единицей  в  византийской  кавалерии  являлась  бан¬
да  (от  слова  бандой  —  знамя),  численность  её  могла  быть  от
100  до  200  коней.  Банда,  кроме  того,  видимо,  делилась  на
две  нумерии,  но  из  текста  непонятно,  могли  ли  они  дейст¬
вовать  отдельно  друг  от  друга.  Во  всяком  случае,  следующее
за  бандой  организационное  соединение  «тагма»,  насчиты¬
вавшее  200—400  воинов,  имело  в  своём  составе  двух  бандо-
форов  —  носителей  знамён  (67  с.  24).  Следовательно,  полу¬
чается,  что  отрядом,  имеющим  одно  знамя  являлась  банда,
а  не  нумерия.  Конечно,  можно  провести  аналогию  с  конни¬
цей  19  в.,  когда  всадники  выстраивались  для  атаки  взвода¬
ми,  хотя  штандарт  имелся  только  у  эскадрона,  но  в  19  в.  ка¬
валеристы  строились  не  в  такие  глубокие  порядки,  а  толь¬
ко  в  две  шеренги.  Поэтому  всё  же  логично  сделать  вывод
о  минимальном  варианте  построения  у  византийских  кон¬
ников  бандой.
 8 	Раньше  авторство  трактата  приписывалось  императору  Маврикию
(539—602),  но  затем  это  мнение  было  оспорено  рядом  видных  истори¬
ков.  Поскольку  имя  истинного  автора  выяснить  не  удалось,  принято
писать,  что  работа  «Тактика  и  стратегия»  или  «Стратегикон»  принад¬
лежит  перу  Псевдо-Маврикия.
 160

Глава  4
 Конница  средних  веков
 В  обязанность  командира  тагмы  входило  выбрать  и  на¬
значить  командиров  составлявших  её  отрядов:
 «Прежде  всего  он  должен  изо  всей  тагмы  выбрать  гека-
тонтархов  —  мужей  умных  и  храбрых,  в  особенности  хили-
арха,  который  занимает  по  старшинству  второе  место  в  таг-
ме.  Затем  декархов  —  по  возможности  храбрых  и  ловких,
искусных  в  действии  метательным  оружием;  потом  пентар-
хов  и  тетрархов  и  ещё  двух  надзирателей  за  порядком  в  ря¬
дах.  Так,  чтобы  в  строй  было  отобрано  200  человек,  а  остав¬
шихся  распределить  в  строй,  как  ветеранов,  так  и  нович¬
ков.  Отобрав  последних,  надо  выбранных  поставить  в  ря¬
ды,  определив  каждому  место  сообразно  с  его  качествами:
лучших  вперёд,  похуже  за  ними.  Кроме  того,  надо  ещё  вы¬
брать  двух  мандаторов,  умных  и  бдительных  и  двух  бандо-
торов.  По  принятому  обычаю,  это  деление  не  должно  нару¬
шаться  ни  в  строю,  ни  в  казармах»  (67  с.  23—24).
 «Начальник  тагмы,  илй  банды,  или  нумера  —  носит  на¬
звание  комеса  или  трибуна.  Хилиархом  называется  первый
из  гекатонтархрв,  следующий  сейчас  же  за  комесом  или
трибуном.  Гекатонтарх  —  начальник  сотни  мужей.  Декарх  —
начальник  десятка.  Пентарх  над  пятьюдесятью.  Тетрарх9  10 —
он  же  и  надзиратель  —  называется  урагос  —  последний  в  гра¬
дации  начальников.
 Бандофор  11  знаменщик  барды,  он  сопровождается  ас¬
систентами»  (67  с.  20—21),
 Несколько  тагм  сводились  в  мерию,  насчитывавшую  от
2  до  3  тысяч  воинов.  Командовал  ею  мериарх  (или1  Дуке).
Три  мерии  составляли;рдну  меру  (или  друнгус)  под  коман¬
дованием  мерарха  (стратилата),  а  несколько  мер  —  друнгу-
сов  находилось  под  командованием  стратега  или  его  по¬
мощника  —  гипостратега  (57  с.  20).
 «Тагмы  не  должны  быть  силой  более  400  челдЪек,  за  ис¬
ключением  банд  оптиматов^0,  также  мерии  не  более  3000
человек  и  меры  не  более  6^-7  тысяч  человек.  Если  же  воинов
в  войске  будет  больше  против  означенного  числа,  то  лучше
 9 	Вообще  греческое  слово  «тетра»  означает  «четыре»,  и,  по  логике,  по¬
лучается,  что  тетрарх  командовал  или  надзирал  за  40  воинами.
Но  также  можно  допустить  и  другую  версию:  Греческое  слово  «тет¬
рархия»  означает  «четверовластие»,  то  есть,  каждый  тетрарх  коман¬
довал  1  /4  частью  области.  И,  если  провести  аналогию  с  Псевдо-Мав¬
рикием,  то  получается,  что  тетрарх  командовал  или  наблюдал  за  25
всадниками.
 10 	Оптиматы  —  лучшие,  отборные  воины.
 «Конница  на  войне».
 161

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 всего  излишек  строить  отдельно  в  резерве,  во  второй  ли¬
нии,  или  употреблять  для  поддержки  мерам  с  фланга  или
с  тыла,  или  для  засад,  или  для  обхода  в  тыл  неприятелю.
 Не  надо,  чтобы  меры  и  мерии  были  более  означенного
числа  потому,  что  в  противном  случае  команды  не  будут
слышны  и  произойдёт  беспорядок  в  строю.  Тагмы  тоже  не
следует  делать  одинаковой  численности  для  того,  чтобы  не¬
приятелю  из  числа  банд  не  сделалась  ясной  сила  всего  вой¬
ска.  В  особенности  же  надо  наблюдать  за  тем,  чтобы  в  каж¬
дой  тагме  было  не  более  400  человек,  как  сказано,  и  не  менее
200»  (67  с.  23).
 Рис.  43.  Византийский  средневооруженный  конник.  VII  в.  н.  э.
 Византийские  всадники  различались  по  способу  веде¬
ния  боевых  действий  и  по  месту,  занимаемому  в  боевом  по¬
рядке:
 162

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «Курсорами  называются  воины,  предшествующие  бое¬
вому  порядку  в  рассыпном  строю  и  нападающие  на  наступа¬
ющего  неприятеля.
 Дефензорами  —  те,  которые  следуют  за  упомянутыми
в  сомкнутом  строю  и  держатся  в  отдалении:  они  служат
поддержкой  для  курсоров,  если  бы  те  при  неудаче  принуж¬
дены  были  отступать.  Депутатами  называются  те,  которые
следуют  за  боевым  порядком,  уносят  раненых  и  подают  им
помощь.
 Антецессорами  называются  те,  которых  при  походе
высылают  вперёд:  они  отыскивают  и  указывают  пути  следо¬
вания  и  выбирают  места  для  лагерей.
 Мензоры  —  это  те,  которые  разбивают  и  строят  лагери
или  укрепления.
 Скулькаторами  называются  спекуляторы  (разведчики,
шпионы).
 Кантатор  держит  перед  битвой  речь  к  воинам.
 Плагиофилаки  —  части,  назначенные  для  охраны  флан¬
гов  первой  линии  боевого  порядка.
 Гиперкерасты  —  для  обхода  неприятельского  фланга.
 Кроме  того,  обоз  состоит  из  необходимых  принадлежно¬
стей  для  всего  войска,  как-то:  слуг,  вьючных  животных...»
(67  с.  21).
 Ещё  Псевдо-Маврикий  называет  спатариев  —  личных  те¬
лохранителей  полководца;  буцеллариев,  о  которых  мы  уже
говорили;  арматусов  —  воинов,  сражающихся  рядом  с  опти-
матами,  правда,  неясно,  пеших  или  конных  (6  /  с.  23);  опис-
тофилаков,  составляющих  арьергард  всей  армии  (67  с.  149)
и  нотофилаков,  находящихся  в  авангарде  (67  с.  39—40).
 Псевдо-Маврикий  подробно  описывает  вооружение
и  экипировку  необходимые  тем  или  иным  воинам:
 «В  особенности,  чтобы  у  начальствующих  над  мерами,
тагмами,  у  сотников,  пятидесятников,  тетрархов,  буцелла¬
риев  и  союзников  были  брони  с  плечевыми  ремнями  и  на-
ножники,  доходящие  до  пят,  кольца,  колчаны,  шлемы  с  не¬
большими  султанами  наверху,  затем  луки,  у  каждого  по  сво¬
им  силам  —  не  свыше  сил,  но  лучше  ниже;  иметь  к  ним  ши¬
рокие  футляры,  чтобы  при  случае  быстрее  вытаскивать  лук;
в  мешочках  при  колчанах  чтобы  было  побольше  готовых  те¬
тив,  покрышек  для  стрел  и  метательного  оружия  стрел  мож¬
но  иметь  30  или  40  и  класть  их  в  отделение  при  лучном  фут¬
ляре;  чтобы  были  у  них  конные  копья  с  ременной  петлёй  по¬
средине  и  со  значком,  как  у  аваров,  кинжалы  и  круглые  оже¬
релья,  как  у  аваров,  с  редчайшими  нитями  изо  льна  внутрь
 163

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 и  наружу11.  Более  молодых  и  не  умеющих  ещё  стрелять  из
луков  —  должно  вооружить  копьями  (или  дротиками  —  В  .Т.)
и  щитами.  Буцеллариям  не  мешает  иметь  железные  рукави¬
цы  и  маленькие  значки  на  нагрудниках  и  подхвостниках  ло¬
шадей,  а  на  плечах  сверх  лат  короткие  плащи».
 «Изо  всей  же  прочей  римской  молодёжи,  отобрать  са¬
мых  нравственных  и  начиная  с  14-летнего  возраста,  обучать
стрельбе  из  луков,  приучать  носить  лук  и  колчан  и  два  копья,
чтобы  лишившись  одного,  могли  действовать  другим.
Не  умеющим  стрелять  давать  слабые  луки.  Потому  что,  если
не  умеют,  то  со  временем  научатся,  насколько  надо.  Далее
следует,  чтобы  морды  и  груди  лошадей  у  начальников  и  у  друг
гих  отборных  воинов  были  покрыты  латами,  хотя  бы  из  лос¬
кутьев,  как  у  аваров,  которые  предохраняли  бы  шею  и  груди
лошадей,  в  особенности  у  тех  всадников,  которые  во  время
боя  должны  быть  впереди.  Сёдла  должны  быть  с  большими
чепраками  из  шкур  шерстью  вверх.  Также  крепкие  Удила.
При  сёдлах  должно  быть  два  железных  стремени,  кожаный
мешок,  аркан  и  мешок  для  провианта,  в  котором  воины  мог¬
ли  бы,  в  случае  необходимости,  везти  с  собой  трёх-  или  четы¬
рёхдневный  запас  его,  четыре  кисточки  на  спине  лошади,  од¬
на  —  на  голове  и  одна  под  подбородком11  12.  Одежда  самих  во¬
инов  должна  быть  просторна,  длинна  и  красива,  как  у  аваров.
 Зостарии13  же,  говорю,  наиболее  пригодными  были  бы
льняные,  косматые  или  гладкие  такой  длины,  чтобы  при¬
крывали  колени  воинов,  когда  они  сидят  на  лошадях.
 Гуна  или  губероника14  из  лоскутьев  (?)  должны  быть
просторны  и  с  широкими  рукавами,  чтобы  воины  могли
в  случае  дождя  или  сырой  погоды  накинуть  их  на  себя,  при¬
крыть  панцирь  с  луком  и  сберегать  таким  образом  своё  во¬
оружение,  не  будучи  при  этом  стеснены  в  действиях  стрела¬
ми  или  копьём.  Это  необходимо  при  разведках.  Потому  что
прикрытые  ими  панцири  не  видны  неприятелям;  а  ударам
стрел,  конечно,  будут  сопротивляться»  (67  с.  18).
 «Верхи  знамён  в  мерах  должны  быть  одного  какого-ли¬
бо  цвета,  а  флажки  (на  копьях  —  В.Т.)  особого  цвета  в  каж¬
дой  мере.  Для  того,  чтобы  каждая  тагма  могла  узнавать  своё
 11 	Видимо,  специальные  приспособления,  используемые  воинами  для
того,  чтобы  доспех  не  натирал  шею.
 12 	Чтобы  отгонять  мух.
 13 	Род  туники.
 14 	Разновидность  плаща.
 164

Глава  4
 Конница  средних  веков
 знамя,  верхушкам  знамён  надо  присвоить  особые  значки
каждому,  которые  известны  были  бы  воинам,  и  чтобы  по¬
средством  этих  значков  и  сами  знамёна  распознавались
между  собой  и  в  мерах,  и  в  мериях,  и  в  тагмах».
 «Кроме  кожаных  покрышек  панцирей  следует  иметь
другие,  более  лёгкие,  которые  во  время  боя  или  набега  мож¬
но  было  бы  возить,  привязав  сзади  сёдел,  для  того,  чтобы
у  тех,  которые  имеют  обыкновение  гуну  возить  в  обозе  в  слу¬
чае  отступления  или  продолжительного  отсутствия  от  отря¬
да  панцири  не  оставались  без  покрышек  и  от  этого  не  пор¬
тились  бы.  Кроме  того,  воины  могут  покрываться  ими  при
продолжительном  преследовании  неприятеля»  (67  с.  20).
 «Относительно  же  разницы  в  вооружении,  протостат
первой  линии,  стоящий  за  ним,  то  есть  второй  —  урагос,
должны  быть  вооружены  копьями,  остальные  же  средние  —
луками,  если  умеют  стрелять  из  них,  за  исключением  тех,
которые  со  щитами,  потому  что  невозможно  как  следует
действовать  оружием  тому,  кто,  сидя  на  лошади,  должен
в  левой  руке  держать  щит  и  лук»  (67  с.  43).
 Псевдо-Маврикий  ничего  не  говорит  о  коротком  хо¬
лодном  оружии  (исключая  кинжал):  мечах,  топорах,  пали¬
цах  —  необходимых  в  паноплии  воинов.  Видимо,  он  счита¬
ет  их  наличие  само  собой  разумеющимся  и  оставляет  вы¬
бор  данного  оружия  на  усмотрение  всадников.
 В  трактате  Псевдо-Маврикия  уделено  внимание  ране¬
ным,  о  которых  заботились  депутаты,  8—10  всадников  специ¬
ально  выделялись  из  каждой  тагмы  и  во  время  боя  следовали
за  строем,  причём:  «Для  того  же,  чтобы  депутаты  могли  лег¬
че  садиться  на  коней  и  брать  с  собой  раненых,  у  них  должны
быть  по  два  стремени  с  левой  стороны  сёдел:  одно,  как  обык¬
новенно,  у  передней  луки,  другое  у  задней,  так  что  если  на
лошадь  сядут  двое,  то  есть  депутат  и  другой,  не  могущий  уже
сражаться,  то  один  из  них  опирается  на  стремя  у  передней
луки,  а  другой  —  на  стремя  у  задней  луки»  (67  с.  44).
 Делом  депутата  было  отвезти  раненого  в  заранее  опре¬
делённое  безопасное  место,  а  затем  скакать  на  поле  боя  за
следующим.
 По  поводу  глубины  построения  каждой  банды  автор  не
даёт  точных  указаний,  оставляя  это  на  усмотрение  команди¬
ров  тагм:
 «Что  же  касается  до  глубины  строя,  то  я  устанавливаю
её,  как  и  древние  в  4  всадника,  потому  что,  если  будет  боль¬
ше,  чем  4,  то  остальные  будут  лишними  и  бесполезными.  Так
как  от  сзади  стоящих  не  может  быть,  как  в  пешем  строю,  не¬
 165

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 которого  подталкивания,  то  протостаты  (первые)  понево¬
ле  будут  стеснены,  потому  что  лошади  не  могут,  как  пехотин¬
цы,  своей  грудью  продвигать  вперёд  стоящих  перед  ними.
Стрелки  же  по  необходимости  должны  будут  бросать  мета¬
тельное  оружие  вверх  через  стоящих  впереди  них,  вследст-
вии  чего  действие  их  будет  совершенно  слабо.  Кто  же  со¬
мневается  в  этом,  то  пусть  попробует  на  опыте.  Итак  —  глу¬
бина  строя  желательна,  как  сказано,  в  4  всадника.  Но  так  как
иногда  случается,  что  в  тагме  немного  наберётся  храбрых,
то  есть  протостатов,  пригодных  для  завязки  боя,  то  поэто¬
му  надо  назначать  глубину  строя,  принимая  во  внимание  ка¬
чество  тагм,  и  например,  в  союзнических,  которые  ставят
обыкновенно  в  середине  первой  линии  боевого  порядка,  де¬
лать  в  7  всадников,  а  если  у  них  найдутся  сильные  слуги15,
то  и  их  ставят  рядом  между  ними.  Таким  образом  левые  де-
кархи  вспомогательного  отряда  конницы  должны  быть  глу^
биной  в  7  всадников,  на  правом  же  фланге  из  иллирийцев  —
в  8.  Таким  образом  тагмы  должны  строиться  по  декархиям.
Что  же  касается  до  более  слабых  по  качеству,  то  они  могут
строиться  по  декархиям  в  8  или  10  всадников.  Если  оы
встретилась  надобность  в  расположении  нескольких  из
этих  слабых  тагм  в  первой  линии,  то  их  следует  глубиной  де¬
лать  в  8—10  всадников.  Тагмы  же  оптиматов,  как  постав¬
ленные  во  второй  линии  и  отборные,  делать  глубиной  в  5
всадников.  Впрочем  декархию  достаточно  было  бы  делать
в  7  человек  с  двумя  тяжеловооружёнными.  Когда  же  она
ставится  в  первой  линии,  то  должна  иметь  указанную  глуби¬
ну.  Если  в  войске  будут  иноплеменники,  то  пусть  строятся
по  своему  обычаю,  хотя  лучше  всего  их  назначать  в  курсо¬
ры  или  для  нечаянных  нападений.  Итак  —  глубину  строя
никогда  не  должно  делать  более,  чем  в  8,  или  самое  боль¬
шее,  в  10  всадников,  как  бы  они  были  не  слабы,  и  не  менее,
как  в  5,  как  бы  ни  были  отборны,  так  как  таковая  глубина
вполне  естественна»  (67  с.  40—42).
 Псевдо-Маврикий  четко  аргументирует  правильность
предлагаемых  им  действий  и  способов  построения  для  каж¬
дой  тагмы,  состоящей  из  двух  банд:
 «Вообще  полезно  наступать  на  широких  интервалах,
чтобы  всадники  перед  самым  боем  от  тесноты  не  давили
друг  друга16.  Интервалы  должны  быть  даже  таковы,  чтобы
 15 	Возможно,  легковооружённые  пехотинцы.
 16 	Разумеется,  автор  рекомендует  данный  способ  только  в  том  случае,  ес¬
ли  условия  местности  это  позволяют.
 166

Глава  4
 Конница  средних  веков
 каждый  из  всадников  мог  свободно  повернуть  своего  коня
кругом:  для  этого  надо  командовать:  «Шире  ступай!»  —  и  та¬
ким  образом  двигаются  в  атаку  на  широких  интервалах
и  схватываются  с  врагом...»
 «Когда  неприятель  будет  в  расстоянии  мили  (1000  ша¬
гов)  и  предвидится  возможность  ударить  ему  во  фланг,
то  надо  командовать:  «К  флангу  сомкнись!».  И  когда  сомк¬
нутся,  —  двинуть  их  на  неприятеля».
 «Если  неприятель  приблизится  к  строю  на  3  или  4  полё¬
та  стрелы  и  обстоятельства  требуют,  чтобы  тагма  была  со¬
мкнута,  по  фронту  и  в  глубину,  то  командуется:  «Сомк¬
нись!»,  и  воины,  оыстро  сомкнувшись,  на  ходу  начинают
бросать  в  него  метательное  оружие  и,  тесно  сомкнувшись
друг  с  другом,  бьются  со  всех  сторон»  (67  с.  53—55).
 Во  время  движения  в  атаку  комес  должен  был  представ¬
лять  себе,  когда  и  в  какую  минуту  подавать  нужные  коман¬
ды,  в  зависимости  от  обстоятельств  боя,  условий  местнос¬
ти,  действий,  предпринимаемых  противником  и  т.  д.:
 «Если  надо  двинуть  её  (тагму  —  В.  Т.)  вперёд,  то  произ¬
носится  громко  команда:  «Вперёд!»  и  по  ней  все  начинают
движение.  Если  надо  остановить,  то  громко  командуется:
«Стой!»  или  подаётся  знак  рукой,  стуком  в  щит  или  сигнал
трубой...
 Если  надо,  чтобы  шли,  равняясь,  на  широких  интерва¬
лах,  то  командует:  «Равняйсь  наступай!».  Если  же  окажется
более  подходящим  сомкнуть  к  середине  по  фронту  и  в  глуби¬
ну,  то  подаётся  команда:  «Сомкнись!».  Тогда  декархи  коман¬
дуют:  «К  декархам!»,  пентархи:  «К  пентархам!»,  и  всадники
становятся,  тесно  один  к  другому,  смыкаясь  не  в  одну  сторо¬
ну,  но  с  обоих  флангов  к  середине,  т  е.  к  бандофору  —  зна¬
менщику.  Меры  тоже  должны  проделывать  это  упражнение,
чтобы  привыкли  делать  это  быстро  и  в  порядке».
 «Также  если  бы  начальник  захотел  посредством  примы¬
кания  сомкнуть  воинов  к  флангу  во  время  движения,  что
лучше  всего  делать  при  стрельбе,  то  командует:  «стреляй!»
и  когда  декархи,  пентархи  и  тетрархи  выступают  вперёд,
то  наступают  закинув  копья  за  спину  и  прикрыв  себя  и  мор¬
ды  своих  лошадей  щитами,  как  это  делают  обыкновенно
рыжеволосые  геты,  причём  двигаются  стройно  только  ша¬
гом,  без  всякой  торопливости,  иначе  строй  разорвётся
прежде,  чем  дело  дойдёт  до  рукопашного  боя,  а  это  очень
опасно;  стрелки  же  между  тем  пускают  стрелы  сзади.  Так¬
же,  если  хочет,  чтобы  быстро  рассыпались  с  движением
вперёд,  как  курсоры,  или  наступали  в  сомкнутом  строю,  как
 167

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дефензоры,  то  командует:  «Курсоры  быстро  вперёд!»  и  они
выезжают  стремительно  вперёд  на  1000  шагов,  а  для  дефен-
зоров:  «В  порядке  наступать!»  и  они  двигаются  в  полном
порядке.  Также,  если  желает  в  то  время,  когда  боевой  поря¬
док  отступает  назад  с  тем,  чтобы  перейти  в  наступление,
чтобы  и  курсоры  отошли  назад,  то  командует:  «Отойди!»
и  они  быстро  отходят  к  дефензорам  на  дистанцию  полёта
стрелы,  а  затем  снова  командует:  «Повернись,  угрожай!»
И  они  опять  обращаются  против  неприятеля.  В  этом  уп¬
ражняться  надо  чаще  и  не  только  с  движением  вперёд,
но  и  в  стороны  —  вправо  и  влево,  а  также  в  сторону  второй
линии».
 «Во  время  производства  этих  упражнений  пики  надо
держать  остриями  вверх,  а  не  наперевес,  чтобы  не  задер¬
живать  бега  коней»  (67  с.  55—57).
 «Когда  банда  наступает,  то  курсоры  должны  стреми¬
тельно  выскакивать  вперёд,  как  бы  для  боя,  отделиться  от
дефензоров,  и,  проскакав  вперёд  на  1000  или  на  2000  ша¬
гов,  отступать  на  половину  пройденного  расстояния  и  дви¬
гаться,  то  влево,  то  вправо  и,  проделав  это  3  или  4  раза  —
повернувшись  кругом,  отступать  назад.  Когда  же  станут  за
серединой  дефензоров,  то  наступают  вместе  с  ними,  а  по¬
том  снова  бросаются  вперёд...»  (67  с.  59).
 В  случае,  если  противник  обходил  тагму  и  атаковал  её
с  тыла,  то,  используя  интервалы,  оставленные  между  отдель¬
ными  всадниками,  они,  стоя  на  месте,  разворачивали  коней
на  180°.  При  этом,  вероятно,  задние  шеренги  средне-  и  лег¬
ковооружённых  воинов  тут  же  контратаковали  врага  врас¬
сыпную,  а  тем  временем  две  шеренги  дефензоров  перестра¬
ивались,  то  есть  катафракты-протостаты  выезжали  вперёд
сквозь  интервалы  между  урагосами  и  занимали  своё  изна¬
чальное  место.  Вторая  же  шеренга  и  возвратившиеся  из  ата¬
ки  курсоры  пристраивались,  как  обычно,  сзади.  Конечно,  та¬
кой  маневр  возможно  было  произвести  только  если  против¬
ник  находился  далеко  от  тагмы.  В  противном  же  случае  вре¬
мени  на  перестроение  не  хватило  бы,  и  отряд,  если  не  мог
спастись  бегством,  был  обречён  на  поражение  (67  с.  58).
 Описывая  боевой  порядок,  Псевдо-Маврикий  мудро  со¬
ветует  не  строить  его  в  одну  линию,  поскольку  «если  бы  не¬
приятель  обошёл  какой-либо  фланг  или  стремительно  уда¬
рил  в  тыл  или  на  оба  фланга,  то  лишённым  всякой  помощи,
потому  что  поддержать  некому,  остаётся  только  броситься
в  постыдное  бегство»  (67  с.  35).  Поэтому  автор  рекоменду¬
ет  строить  конницу  в  2  или  3  боевые  линии:
 168

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «Первая  линия  называется  промахос,  и  состоит  из  3
мер,  разделённых  каждая  на  три  мерии.  Средней  команду¬
ет  гиппостратег,  фланговыми  же  —  мерархи  среди  подчи¬
нённых  им  мерархов»  (67  с.  38).
 Кроме  того,  к  первой  линии,  а  точнее,  к  её  флангам,
придавались  специальные  подразделения:  плагиофилаки  —
к  левому  флангу  (2  или  3  банды);  гиперкерасты  —  к  правому
(1  или  2  банды).
 Эти  отряды  состояли,  в  основном,  из  стрелков  и  могли
быть  лишены  катафрактов.  Стояли  они  за  спинами  край¬
них  тагм  обоих  флангов,  и  до  поры  не  выдавали  своего  при¬
сутствия.  На  них  возлагались  вполне  конкретные  боевые
задачи:
 «Плагиофилаки  должны  быть  в  строю  до  тех  пор,  пока
неприятель  не  приблизится,  а  затем  находиться  на  дистан¬
ции  в  один  полёт  стрелы  от  левой  меры,  но  не  дальше,
в  особенности,  если  неприятельское  войско  больше  наше¬
го.  Таким  же  образом  должны  поступать  и  гиперкерасты  по
отношению  к  правой  мере,  когда  это  требуется  обстанов¬
кой»  (67  с.  46).
 «Плагиофилакам  должно  внушить,  что,  если  наше  кры¬
ло  короче  неприятельского,  то  они  обязаны,  прикрывшись
щитами,  разомкнуться  и  уровнять  своё  крыло,  чтобы  флан¬
говая  мера  не  была  обойдена  неприятелем.  Если  же  наш
фронт  длиннее  неприятельского,  то  чтобы  поспешно  насту¬
пали,  двигаясь  строем  серповидной  формы,  и  охватывали  бы
его  прежде,  чем  мера  столкнётся  с  неприятелем,  то  есть  в  то
время,  когда  надо  подать  сигнал  к  атаке.  Если  же,  наконец,
наш  фронт  равен  неприятельскому,  то  чтобы  оставались  на
определённых  им  местах,  как  дефензоры  (то  есть  в  строю  —
В.Т.),  и  сражались  бы  вместе  со  своей  мерой».
 «Гиперкерастам  надо  внушить,  чтобы  они,  пока  не  вид¬
но  неприятеля,  следовали  скрыто,  как  уже  было  сказано,
за  правым  флангом  боевого  порядка,  в  расстоянии  от  него
на  2  или  3  полёта  стрелы,  построясь  в  одну  тагму,  имея  впе¬
реди  декархов  и  пентархов.  Если  люди  проворны,  то  глуби¬
на  строя  достаточна  в  5  воинов.  Или  могут  следовать  в  ку¬
че17.  Знамёна  не  надо  нести,  подняв  кверху,  но  склонить  их
до  времени...»
 «Если  будет  видно,  что  неприятельское  крыло  длиннее,
то  должны  принимать  вправо  и  в  то  же  время,  когда  правая  IVIV  Здесь  непонятно,  что  хотел  выразить  автор  словом  «куча»,  возможно
это  построение  колонной  или  просто  толпа.
 169

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 мера  немного  замедлит  движение,  пройти  между  нею
и  продвинуться  на  половину  полёта  стрелы,  чтобы  взять  во
фланг  неприятельское  крыло.  Когда  же,  во  время  развёр¬
тывания  увидят,  что  его  можно  охватить,  то  друнгус,  скры¬
тый  сзади,  должен  быстро  и  стремительно  ударить  на  не¬
приятеля.  Если  бы  неприятель  обратился  в  бегство,  то  ги-
перкерасты  ни  в  коем  случае  не  должны  бросаться  его  пре¬
следовать,  но  наступать  вместе  с  боевым  порядком  и  ста¬
раться  охватить  его  фланг  строем  серповидной  формы.  Ес¬
ли  фронт  неприятеля  равен  нашему,  то  принимают  немно-*
го  вправо  и  берут  его  во  фланг.  Если  во  время  этого  движе¬
ния  и  развёртывания  и  неприятель  начнёт  своих  тоже  раз¬
вёртывать,  то  надо  сейчас  же  броситься  на  них  плотной
массой,  пока  те  ещё  не  перестроились.  Это  следует  сделать
потому,  что  те,  поворачиваясь  к  флангу,  обнажают  свой,
да  и  двигаются  в  менее  сомкнутом  строю»  (67  с.  67—68).
 Из  описания  видно,  что,  хотя  Псевдо-Маврикий  и  пьь
тается  разделить  функции  гиперкерастов  и  плагиофила-
ков,  в  сущности,  они  одинаковы  —  не  дать  неприятелю  воз¬
можности  охватить  фланги,  прикрывая  их  рассыпным  бое¬
вым  строем,  или  же  самим  охватить  вражеские  фланги,  ес¬
ли  длина  фронта  противника  равна  или  меньше  длины
фронта  византийской  армии.
 «Вторую  же  линию,  называемую  вспомогательной,  ко¬
торая  содержит  около  одной  трети  всего  войска,  надо  со¬
гласно  прилагаемому  рисунку  разделить  на  4  меры,  кото¬
рые  отстояли  бы  друг  от  друга  на  интервал  в  полёт  стрелы.
Эти  меры  должны  равняться  по  фронту  в  прямую  линию:
сзади  же,  против  нападения  с  тыла,  располагаются  за  обо¬
ими  флангами  второй  линии,  на  дистанции  в  полёт  стрелы,
по  одной  банде  нотофилаков,  которые  составляют  третью
линию»  (67  с.  39).
 «Меры  второй  линии  должны  иметь  между  собой  ин¬
тервал  в  один  полёт  стрелы,  от  первой  линии  отстоять,  да¬
же  когда  неприятель  близко,  на  дистанции  в  1000  шагов
и  даже  более,  смотря  по  местности...»  (67  с.  46).
 Автор  трактата  считает  возможным  уплотнить  вторую
линию  за  счёт  имеющихся  лишних  воинов:
 «Когда  это  необходимо  для  окончательной  связи  между
собой  мер  второй  линии,  чтобы  она  вся  составляла  одно
целое,  части  её  при  движении  не  раздавались  в  стороны,
в  каждой  из  этих  интервалов  ставят  по  одной  или  по  две
банды  конницы,  а  если  они  достаточно  велики,  то  и  по  че¬
тыре,  в  особенности,  если  войско  большое.  Таким  образом,
 170

Глава  4
 Конница  средних  веков
 если  меры  первой  линии  будут  опрокинуты  и  явится  необ¬
ходимость  поддержать  их,  то  вышеупомянутые  три  банды,
стоящие  в  интервалах,  очищают  их  и  отходят  за  линию  но-
тофилаков18,  а  затем,  как  уже  сказано  —  поддерживают  от¬
ступающие  части,  принуждают  возвратиться  в  битву  бегу¬
щих  и,  наконец,  вместе  с  нотофилаками,  прикрывают  вто¬
рую  линию  от  нападения  с  тыла  и  не  дают  ей  разбежаться»
(67  с.  39).
 Во  избежание  внезапного  появления  какой-либо  части
противника,  находящейся  вне  расположения  основных  его
сил,  с  фланга,  Псевдо-Маврикий  советует  отослать  подаль¬
ше  инсидиаторов,  чтобы  они  предупредили  такую  неожи¬
данность:
 «Затем  —  3  или  4  банды  инсидиаторов  надо  выслать  впе¬
рёд  на  оба  фланга  боевого  порядка.  Как  уже  сказано,  они  ча¬
сто  парализуют  засады,  устраиваемые  неприятелем  нашему
левому  (или  правому  —  В.Т.)  флангу,  а  частью  и  сами  произво¬
дят  нечаянные  нападения  на  его  правый  (или  левый  —  В.Т.)
фланг,  если  местность  этому  благоприятствует»  (67  с.  40).
 В  каждой  боевой  линии  Псевдо-Маврикий  рекомендует
ставить  не  более  10  тагм  (или  20  банд)  (67  с.  42).
 Описанный  боевой  порядок  предназначался  только
для  битвы  между  кавалерийским  отрядами.  При  наличии
пехоты  использовался  иной  способ  построений  (67  с.  33).
 Вообще  в  научном  мире  сложилось  мнение  о  несостоя¬
тельности  предложенных  автором  (или  авторами)  тракта¬
та  способов  боя  (195  т.  3  с.  121—128).  Бесспорно,  в  работе
есть  явно  необдуманные  теоретические  выкладки,  напри¬
мер,  предложение  снимать  флажки  с  копий  за  1000  шагов
от  противника,  или  рассуждения  о  гиппокластах  —  волчьих
ямах  с  кольями.
 В  тексте  советуется  вырыть  их  с  вечера  и  замаскиро¬
вать.  Между  ними  отметить  проходы,  через  которые  следо¬
вало  атаковать  неприятеля,  а  затем  инсценировать  бегст¬
во,  заманивая  врага,  и  по  тем  же  проходам  отступить  к  сво¬
им  (67  с.  76).
 Псевдо-Маврикий  считает  такой  маневр  реальным,  на¬
ивно  допуская,  что  противник  не  обратит  внимания  на  то,
что  византийские  конники  выходят  на  бой  не  по  всему
фронту,  а  толпятся  в  проходах,  объезжая  «волчьи  ямы»
стороной.
 18 	Для  того,  чтобы  освободить  проходы  отступающим  воинам  в  тыл  вто¬
рой  линии.
 171

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Нечто  подобное  попробовал  применить  Алексий  Ком¬
нин  в  битве  с  Боэмундом,  но,  как  пишет  его  дочь  Анна  Ком¬
нина,  из  этого  ровным  счётом  ничего  не  вышло:
 «Заготовив  железные  триболы19,  он  (Комнин  —  В.Т.)  ве¬
чером,  накануне  битвы,  велел  рассыпать  их  на  пространст¬
ве  между  обоими  войсками,  там,  где  он  ожидал  особенно
сильного  наступления  кельтской  конницы.
 Замысел  Алексия  состоял  в  следующем:  триболы  во¬
пьются  в  ноги  коней,  и  первый  сокрушительный  натиск  ла¬
тинян  будет  сломлен,  стоящие  же  в  центре  ромейские  копь¬
еносцы  медленно,  так,  чтобы  не  наступать  на  триболы,  вы¬
едут  вперёд,  ударят  по  кельтам  и,  разъехавшись  в  обе  сторо¬
ны,  вернутся  назад;  в  это  время  пельтасты  начнут  издали
усиленно  обстреливать  кельтов,  а  левый  и  правый  фланги
в  неудержимом  натиске  обрушатся  на  них  с  двух  сторон».
 «То,  что  император  замыслил  вечером,  утром  стало  из¬
вестно  кельту.  В  соответствии  с  полученными  сведениями,
он  искусно  изменил  свои  планы  и  принял  бой,  вместо  того,
чтобы  самому  начать  наступление,  как  это  он  обычно  де¬
лал.  Предупредив  намерение  самодержца,  он  вёл  бой  глав¬
ным  образом  на  флангах,  приказав  стоящей  по  фронту  фа¬
ланге  до  поры  до  времени  оставаться  на  месте.  Когда  нача¬
лась  рукопашная  схватка,  ромейские  воины  обратили  тыл
и,  устрашённые  предыдущим  поражением  не  смели  даже
оглянуться  на  латинян»  (49  с.  164).
 Замысел  с  «волчьими  ямами»  или  с  «триболами»,
на  первый  взгляд  кажущийся  эффективным,  приводит  к  то¬
му,  что  полководец,  его  использующий,  заранее  обрекает
часть  своего  войска  на  бездействие.  В  самом  деле:  ведь  не
пойдут  же  воины  вперёд,  рискуя  попасть  в  собственную  ло¬
вушку!  Перебросить  отряды  на  другие  участки  нельзя:  если
это  сделать  до  битвы,  можно  вызвать  подозрения  у  непри¬
ятеля  открытыми  проходами  в  построениях;  если  во  время
битвы  —  возникнет  сумятица  и  беспорядок  в  собственном
войске.
 Кроме  того,  рекомендуемый  вариант  строя,  где  конни¬
ки  двигаются  вначале  на  некоторых  промежутках  друг  от
друга,  а  затем  смыкаются  в  плотный  строй  рассчитан  на
идеально  подготовленных  кавалеристов.  Даже  в  прусской
коннице  Фридриха  II,  где  дисциплина  и  муштра  были  воз¬
ведены  в  культ,  всадников  не  обучали  таким  действиям,  ибо
 19 	Триболы  —  приспособления,  идентичные  «чесноку»,  описанному  Ве-
гецием.
 172

Глава  4
 Конница  средних  веков
 на  практике  осуществить  это  очень  сложно.  Солдат  изна¬
чально  строили  в  плотный  боевой  порядок  и  использовали
его  на  протяжении  всего  сражения,  потому  что  чем  проще
система  подготовки,  тем  лучше  она  усваивается.
 Тем  не  менее,  несмотря  на  некоторые  неувязки,  трак¬
тат  Псевдо-Маврикия  написан  человеком,  имеющим  опыт
в  практике  военного  дела.  Почти  все  рекомендуемые  им
построения  и  способы  ведения  боя  целесообразны  и  впол¬
не  основаны.  Поэтому,  на  наш  взгляд  эту  работу  можно  сме¬
ло  использовать  как  источник  по  изучению  тактики
византийской  кавалерии  (пехоты).
 *  *  *
 С  30-х  годов  VII  в.  на  границах  Византии  появился  но¬
вый  враг  Империи  —  мусульмане-арабы.  Сразу  оговоримся,
что  войско  их,  в  частности  кавалерия,  было  очень  разно¬
родно  по  своему  составу.  По  мере  увеличения  дальности  за¬
воевательных  походов,  в  него  вливалось  множество  мел¬
ких  среднеазиатских  племён  со  своей  военной  структурой,
организацией  и  вооружением.  Поэтому  разделение  араб¬
ских  всадников  на  тяжеловооружённых  —  «аль-мухадта-
ров»  и  легковооружённых  —  «аль-ансаров»  имело  место
только  среди  собственно  арабской  конницы  (197  с.  140—
144;  259  ч.  2  с.  33).
 Арабы  использовали  тактику  византийского  или  пер¬
сидского  типа;  прекрасно  знали  строй,  что  подтверждается
призывом  Мухамеда:  «Бог  любит  тех,  которые  бьются  во
имя  его  в  таком  боевом  порядке,  как  если  бы  они  были  од¬
ним  крепко  слитым  зданием».  К  тому  же  призывает  полко¬
водец  Халид  перед  сражением  при  Гиеромаксе  (636  г.):  «Не
сражайтесь  врозь  против  народа  (греков)  который  высту¬
пает  против  вас  стройными  рядами».
 Дельбрюк  приводит  отрывок  из  арабского  трактата,
где  описывается  необходимое  вооружение  для  воина  аль-
мухадтара:
 «Вооружение  состоит  из  крепкого  прочного  панциря,
не  слишком  тяжёлого,  но  и  не  слишком  лёгкого,  из  шлема,
плотно  прилегающей  под  шлемом  шапки,  двух  наручей,  двух
поножей  и  двух  набедренников.  Лошадь  к  наступлению  долж¬
на  иметь  крепкие  подковы,  сильную  грудь,  сильную  перед¬
нюю  часть,  шею  и  круп.  Снаряжение  в  бою  состоит  из  двух
крепких  и  мощных  луков,  30  стрел  с  прямыми  отточенными
наконечниками,  твёрдым  древком  и  железными  крыльями  из
колчана  не  слишком  большого  размера,  который  не  был  бы
 173

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 обременителен  и  не  отвлекал  бы  внимания,  но  и  не  слишком
малого  который  не  вмещал  бы  всех  стрел  и  не  отвечал  свое¬
му  назначению;  из  крепких  длинных  кожаных  полос  с  креп¬
кими  швами  и  завязками  из  настоящей  кожи,  из  сумки  для  кол¬
чана  на  крепких  шнурах,  из  крепкого  копья  с  целым  древ¬
ком,  совершенно  прямым,  не  слишком  длинным,  но  и  не
слишком  коротким,  чтобы  выполнить  своё  назначение,  с  на¬
конечником  из  лучшего  железа,  со  многими  острыми,  ис¬
ключительно  твёрдыми  лезвиями,  с  пронизывающим  наск¬
возь  остриём;  из  прямого  метательного  диска;  из  острого,
надёжного,  из  чистого  железа,  меча  —  отлично  поражающе¬
го  или  короткого,  удобного,  острого,  или  обоюдоострого
с  заострённым  концом  ножа;  из  крепкой  боевой  палицы,  ко¬
торая  своей  тяжестью  не  обессиливает  сражающегося  и  в  то
же  время  не  вводит  его  в  заблуждение  своей  легковеснос¬
тью,  чтобы  он  мог  нанести  ею  сильный  сокрушительный
удар,  или  обоюдоострого  топора  с  крепким  топорищем,  од¬
ним  ударом  которого  можно  расколоть  крепкое  оружие;  из  30
камней  в  двух  сумках,  справа  и  слева  свисающих  с  седла.20  Вот
в  чём  состоит  полное  вооружение  готового  к  бою  всадника,
и  если  у  него  чего-либо  из  этого  недостаёт,  то  он  не  вполне  во¬
оружен»  (195  т.  3  с.  135).
 В  данном  отрывке  под  «сильной  передней  частью»  для
лошади,  видимо,  подразумевается  броня,  но  слабо  верится,
чтобы  тяжеловооружённые  воины,  сражавшиеся  плотным
порядком,  смогли  пользоваться  пращей.  Поэтому  надо  рас¬
сматривать  такие  предписания  как  чисто  теоретические
рассуждения  автора.
 В  том  же  трактате  говорится,  что  строй  арабской  кон¬
ницы  состоял  из  пяти  шеренг.  В  первой  становились  аль-му-
хадтары,  имеющие  уже  перечисленное  вооружение;  во  вто¬
рой  —  воины  с  длинными  копьями,  наподобие  сарисы;  тре¬
тью  шеренгу  составляли  всадники,  вооружённые  дротика¬
ми;  за  ними  лучники  и  замыкали  построение  опять-таки  тя¬
желовооружённые  (195  т.  3  с.  135).
 Вряд  ли  это  построение  часто  использовалось  на  практике.
Глубина  строя,  а  также  его  состав  могли  быть  самыми  разными.
 Псевдо-Маврикий  говорит  о  боевой  тактике,  которую
использовали  арабы.  Он  называет  её  «африканской»:
 «Африканское  упражнение  состоит  в  том,  что  боевой
порядок  строится  в  одну  линию,  причём  средняя  мера  со¬
стоит  из  дефензоров,  остальные  же  из  курсоров.  При  на¬
 20 	Вероятно  речь  идёт  о  камнях  для  пращи.
 174

Глава  4
 Конница  средних  веков
 ступлении,  как  бы  для  атаки,  средняя  двигается  стройно,
в  порядке,  как  дефензоры,  остальные  же  по  бокам  её,  как
курсоры.  Потом,  при  повороте  назад,  одна  мера  останавли¬
вается,  другая  же  быстро  скачет,  как  бы  к  дефензорам;  за¬
тем  та,  которая  останавливается,  двигается  тоже  к  дефен¬
зорам,  а  первая  повёртывается  ей  навстречу  и  проходит
мимо  неё,  причём  обе  они  будут  обращены  одна  против
другой,  но  не  касаясь  друг  друга»  (67  с.  89).
 Более  понятно  объяснить  это  можно  следующим  обра¬
зом.  Легковооружённые  двух  фланговых  мер,  оставляя  по¬
зади  тяжеловооружённых,  атаковали  противника  метатель¬
ным  оружием.  Затем  всадники  одной  меры  поворачивали
назад  к  своим  катафрактам,  вторая  же  в  этот  момент  про¬
должала  атаку,  а,  когда  заканчивались  стрелы  и  дротики  —
отступала  назад  и  менялась  местами  с  первой  ожидавшей
своей  очереди.  Не  исключено  также,  что  обе  меры  могли
образовывать  «хоровод»  на  полосе  между  своими  и  непри¬
ятельскими  построениями.  Они  становились  «в  хвост»  од¬
на  другой  и  скакали  по  кругу,  на  ходу  поражая  противника
 175

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 метательными  снарядами.  Те  из  всадников,  кто  израсходо¬
вал  все  запасы  стрел  или  дротиков,  по  команде  выходили
из  круга,  вновь  вооружались  в  тылу  своих  дефензоров,  а  за¬
тем  снова  вливались  в  «карусель».
 Такая  тактика  была  особенно  эффективна  против  мало¬
подвижной  пехотной  фаланги.  Разумеется,  араоы  применя¬
ли  и  другие  методы.
 *  *  *
 В  средние  века  лошади  арабов  были  очень  популярны.
Считалось,  что  лучшие  их  кони  происходили  от  жеребца
Сед-эль-Ракуб,  которого  подарил  царь  Соломон  воинам  сви¬
ты,  сопровождавшим  царицу  Балкист,  во  время  её  встречи
с  легендарным  правителем  Иудеи.
 Другие  полагали,  что  они  произошли  от  пяти  любимых
кобылиц  пророка  Мухамеда.
 Особенно  ценились  неджинские  кони,  которых  разво¬
дили  в  роде  когейль.  (Племя  Неджи  составляли  5  родов).
Остальные  же  племена  использовали  неджинских  жереб¬
цов  как  производителей  и  получали  полукровных  коней,
называемых  гатиками  (259  ч.  2  с.  30—32).
 Вообще,  у  арабов  принято  вести  родословную  коня  не
от  отца,  а  от  матери,  в  память  о  кобылицах  Мухамеда.
 *  *  *
 С  VIII  в.  в  Византийской  империи  вводится  новая
структура  набора  в  армию.  Правительство,  заинтересован¬
ное  в  создании  войска,  состоящего  из  подданных  империи,
а  не  из  наёмников,  вводит  так  называемое  фемное  админи¬
стративное  устройство.
 Часть  государственных  земель  была  поделена  на  округа  —
фемы  и  заселена  стратиотами,  свободными  общинниками-
крестьянами,  из  которых  набиралось  ополчение.  Основой
для  образования  этого  военизированного  сословия  послужи¬
ли  военнопленные  и  специально  приглашённые  колонисты
из  разных  народов:  славян,  армян,  сирийцев,  персов,  готов,
иллирийцев,  то  есть,  людей,  не  по  наслышке  знакомых  с  во¬
енным  делом.  Налогами  это  сословие  облагалось  минималь¬
ными  (только  поземельным)  и,  видя  все  выгоды  нового  по¬
рядка,  к  колониям  стали  присоединяться  местные  крестьяне.
 Вообще,  понятие  «стратиоты»  существовало  в  Визайн-
тийском  государстве  издавна.  Они  были  известны  ещё  при
императоре  Юстиане  (1  с.  205),  но  такого  размаха,  как  в  VIII
в.,  стратиотское  сословие  не  знало.
 176

Глава  4
 Конница  средних  веков
 В  мирное  время  общинники  жили  дома  и  занимались
хозяйством,  являясь  на  периодически  проходящие  воен¬
ные  сборы.  В  случае  войны  они  были  обязаны  приходить
на  сборный  пункт  со  своим  вооружением  и  амуницией.
 Во  главе  каждой  фемы  ставился  стратег,  который  вёл
учёт  боеспособных  воинов.
 Правительство  выплачивало  определённую  денежную
сумму  —  «рогу»  —  каждому  новому  стратиоту  на  обзаведе¬
ние  необходимым  оружием.
 Большинство  общинников  составляло  пехоту  византий¬
ской  армии,  кавалерийские  отряды  укомплектовывались  стра-
тиотами,  скорее  всего,  не  более,  чем  на  х/а  от  их  общей  числен¬
ности;  всадникам  рога  выплачивалась  в  большем  размере.
 Поскольку  колонны  старались  селиться  родами,  побли¬
же  друг  к  другу,  то  на  сборах,  а  также  на  войне,  они  были  свя¬
заны,  помимо  боевых,  ещё  и  родственными  отношениями.
 Император  Лев  VI  в  своей  «Тактике»  рекомендовал  мо¬
билизовать  стратиотов  с  таким  расчётом,  чтобы  кто-то  из
родственников  обязательно  оставался  дома  и  вёл  хозяйст¬
во,  снабжая  воинов  всем  необходимым  (245  с.  89).
 Среди  стратиотов,  также  как  и  в  любом  другом  сословии,
были  бедные  и  богатые.  И,  если  последние  имели  возмож¬
ность  закупить  нужное  вооружение  и  коня,  то  беднякам  ча¬
сто  это  было  не  по  силам.  Государство  предпринимало  неко¬
торые  меры,  чтобы  дать  им  возможность  экипироваться.
Например,  на  сборный  пункт  перед  походом  пригонялись  ло¬
шади  и  свозилось  снаряжение;  там  воин  мог  купить  всё  необ¬
ходимое  на  сбережённые  или  одолженные  деньги  по  отно¬
сительно  низкой  цене.  Иногда  богатые  стратиоты  откупа¬
лись  от  несения  службы,  выставив  вместо  себя  одного  или  не¬
скольких  всадников  за  свой  счёт.  Количество  снаряжаемых
воинов  устанавливал  стратег,  примерно  зная  сумму  доходов
откупающегося.  Также  вводилось  понятие  «синдота»,  когда
два  или  несколько  бедных  стратиотов  выставляли  одного
воина  со  снаряжением  и  конём.  Однако  часто  разорившим¬
ся  общинникам  не  помогали  и  эти  меры;  тогда  их  исключа¬
ли  из  сословия.  С  одной  стороны  такие  «чистки»  были  полез¬
ны.  Правительство  освобождалось  от  неимущих,  а  следова¬
тельно,  плохо  вооружённых  солдат  и  оставляло  зажиточ¬
ных  воинов,  способных  содержать  себя.  С  другой  же  сторо¬
ны,  они  приводили  к  сокращению  численности  войска;  бо¬
гатому  стратиоту  не  было  особого  резона  идти  на  войну
и  проливать  кровь,  если  он  мог  откупиться  от  похода,  наняв
добровольца  со  стороны,  при  этом  хорошо  ли  он  знает  своё
 177

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дело  особой  роли  не  играло.  В  армию  попадало  много  случай¬
ных  людей  в  то  время  как  отличные  воины,  в  силу  несло-
жившихся  жизненных  условий,  оказывались  разорены  и  ис¬
ключались  из  состава  фемы  (246  с.  96).
 Конница  Византии  в  период  VIII—X  вв.  описана  в  трак¬
тате  Льва  VI  «Тактика».  К  сожалению,  ознакомиться  с  этим
 Ш
 -  133$  Г  •
 Рис.  45.  Византийский  катафрактарий-стратиот.  1Х-Х  вв.
 178

Глава  4
 Конница  средних  веков
 трудом  лично  нам  не  представилось  возможным.  На  рус¬
ский  язык  он  переводился  единственный  раз  в  1698  г.,
по  личному  указу  Петра  I,  Фёдором  Поликарповым  и  изда¬
вался  в  Амстердаме  в  январе  1700  г.  под  названием  «Крат¬
кое  собрание  Льва  Миротворца  августейшего  греческого
кесаря,  показующее  дел  воинских  обучение»  (15  с.  31).
 Но  по  отдельным  публиковавшимся  отрывкам  из  этой
работы  можно  сказать,  что  она  во  многом  повторяет  трак¬
тат  Псевдо-Маврикия.
 Организация  конной  фемы,  состоящей  из  4000  конни¬
ков,  выглядела  приблизительно  так.  Составлявшие  её  две
турмы  (или  меры)  по  2000  воинов  находившиеся  под  ко¬
мандованием  турмархов,  делились  на  2  друнга  по  1000  чело¬
век;  командовали  ими  друнгарии.  Друнги  разделялись  на
тагмы  (по  аналогии  с  Псевдо-Маврикием)  по  200  всадни¬
ков,  которыми  командовали  комиты.  Тагмы  делились  на
банды  по  100  конников  под  началом  кентархов,  а  банды  —
на  нумерии  по  50  коней,  управляемые  пентеконтархами.
Десятками  командовали  декархи,  а  пятёрками  —  пентархи
(204  т.  1  с.  432;  248  с.  85).
 Лев  VI  (886—912)  также  делит  кавалерию  на  тяжелово¬
оружённых  двух  видов,  которых  называет  катафракты-ка-
балларии  и  просто  катафракты  и  легковооружённых  лучни¬
ков  и  метателей  дротиков  (80  с.  42).
 Автор  кратко  характеризует  вооружение  воинов:
 «Конные  лучники  носили  кольчуги  и  шлемы  из  поли¬
рованного  железа,  украшенные  султанами,  вооружение  со¬
стояло  из  лука  средней  силы,  носимого  для  лучшего  сохра¬
нения  в  футлярах,  колчанах  с  30—40  стрелами,  средней  ве¬
личина  копья  с  флюгером,  меча  на  плечевой  перевязи  и  кин¬
жала  за  поясом.  Каждый  всадник  имел,  кроме  того,  пилу,
шило  и  запас  тетив.  Молодые  всадники,  которые  ещё  не
умели  ловко  стрелять  из  лука,  имели  большие  щиты  и  по  два
дротика.  На  руках  были  железные  перчатки.  У  офицеров  ло¬
шади  имели  грубое  закрытие  и  налобники  из  железа  или
войлока,  а  у  всадников,  сражавшихся  в  передних  рядах,  ещё
и  закрытия  для  шеи  и  боков.  Удила  были  очень  строгие
и  пригонялись  весьма  тщательно.  Сёдла,  которые  к  тому
времени  уже  вошли  во  всеобщее  употребление,  были  до¬
вольно  велики  и  снабжены  двумя  стременами,  чемоданом
и  кобурой,  в  которой  возился  3-  или  4-дневный  провиант.
Подковы  прикреплялись  к  копытам  гвоздями...  конское  сна¬
ряжение  украшалось  султаном  или  пером  на  голове  коня,
различными  кисточками  на  чепраке...»  (197  с.  104—105).
 179

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Лев  VI  говорит  о  небольших  щитах  для  катафрактов,
оставляющих  кисть  руки  свободной,  и  коротком  холодном
оружии:  булаве,  топоре  или  мече.  Цвет  щита,  флажка  ко¬
пья,  плаща  и  конского  волоса  на  шлеме  должен  был  быть
одинаковым  у  воинов  всей  тагмы  (504  т.  1  с.  433—434).
 Глубина  строя  и  элементы  тактики,  описанные  Львом  VI,
сходны  с  теми,  которые  рекомендовал  Псевдо-Маврикий.
 К  середине  X  в.  правительство  Византии  попыталось
остановить  сокращение  численности  фемного  войска.  Зем¬
ли  стратиотов  объявили  неотчуждаемыми,  а  воинов  внесли
в  новые  списки.  Но  это  не  остановило  процесса  феодализа¬
ции  фем.  Большинство  стратиотов  продолжало  разоряться
и  попадать  в  зависимость  к  более  удачливым  соотечествен¬
никам  —  богачам  «динатам»  —  и  становились  «париками»,
зависимыми  в  той  или  иной  степени.  К  концу  XI  —  началу
XII  вв.  динаты  играли  в  политике  Византии  ведущие  роли,
поскольку  обладали  собственными  войсками  из  разорив¬
шихся  стратиотов;  иные  могли  выставить  по  1000  воинов.
В  этих  условиях  правительство  снова  было  вынуждено  при¬
влекать  на  службу  наёмников  из  других  стран.
 Византийская  конница  X—XII  вв.  показана  в  работе  им¬
ператора  Никифора  Фоки  (963—969).  Сам  он  был  хорошим
воином  и  способным  полководцем,  о  чём  свидетельствует
Лев  Диакон:
 «...говорят,  что  однажды,  когда,  на  него  (на  Никифора  —
В.Т.)  напал  один  из  храбрейших  варваров,  обычно  начинав¬
ший  бой,  Никифор  направил  в  его  грудь  копьё  и  нанёс  обе¬
ими  руками  удар  такой  силы,  что  оно  прошло  тело  насквозь,
пронзив  переднюю  и  заднюю  стенки  панциря»  (32  с.  10).
 «Всех  поступающих  в  его  подчинение  стражей  и  телохра¬
нителей  он  ежедневно  самым  усиленным  образом  настав¬
лял  в  военном  искусстве,  учил  их  умело  сгибать  лук,  отводить
стрелу  к  груди,  метко  поражать  цель,  ловко  размахивать
и  вращать  во  все  стороны  копьём,  уверенным  движением
вращать  в  воздухе  меч,  легко  вскакивать  на  коня»  (32  с.  30).
 При  императоре  Никифоре  вооружение  и  тактика
конницы  несколько  изменились.  В  паноплию  византий¬
ского  катафрактария  входили  следующие  элементы  доспе-
ха:  панцирь  —  клибанион,  с  рукавными  покровами  до  лок¬
тей  —  маникиями.  От  локтя  до  кисти  руки  были  закрыты
наручами  —  паникелиями.  Нижняя  часть  доспеха,  прикры¬
вавшая  живот  и  бёдра  называлась  кремасмата.  Металличе¬
ская  чешуя,  которой  обшивалась  кожаная  основа  доспеха,
называлась  сабой.
 180

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Также,  как  Псевдо-Маврикий  и  Лев  VI,  Никифор  счита¬
ет  обязательным  для  воина  ношение  плаща  —  эпилорикона
или  эпилорикиона,  надеваемого  поверх  панциря.  Плащ
имел  разрезы  на  уровне  подмышечных  впадин,  чтобы  не
стеснять  движения  рук,  а  если  эпиларикон  имел  рукава,
то  их  откидывали  назад  и  связывали  за  спиной.
 На  голове  носили  шлем  —  касис,  часто  снабжённый  ма¬
ской  с  глазницами.  Голени  покрывались  поножами  —  халко-
тубами.  Лошади  катафрактов  тоже  покрывались  броней.
Она  делалась  или  из  войлока  или  из  воловьей  кожи  со  спе¬
циальным  разрезом  спереди,  чтобы  не  стеснять  движений
животного.  Назывался  такой  доспех  кентукла  (80  с.  32).
 Вооружение  катафракта  составляли:  железная  булава  —
сидерорабдион  с  3,  4  или  б  гранями;  пика  —  контарион;
меч  —  парамерион;  обоюдоострый  меч  —  спафион  и  щит  —
скутарион  «У  пояса  или  при  седле  имеются  ещё  другие  бу¬
лавы»  (80  с.  32).
 Никифор  делит  тяжеловооружённых  всадников  на  три
вида,  в  зависимости  от  их  оружия:  контараты  —  копейщи¬
ки  —  составляли,  видимо,  вторую  шеренгу  построения;  си-
дерорабдаты  вооружённые  булавами  и  парамеры  —  баста-
сонты  —  скорее  всего,  воины,  имеющие  мечи  вместо  ору¬
жия  ударного  действия  (80  с.  32).  Примечательно,  что  ав¬
тор  трактата,  не  снабжает  катафрактариев  луками,  в  отли¬
чие  от  Псевдо-Маврикия  и  Льва  VI.  Видимо,  это  связано  со
снижением  боевой  выучки  стратиотского  сословия.  Лев  не¬
даром  сетовал  на  то,  что  в  Византийской  империи  трудно
найти  хороших  лучников  для  набора  в  армию.
 Кроме  тяжеловооружённых,  в  строю  находились  и  кон¬
ные  стрелки.  Никифор  наделяет  их  доспехом;  надо  думать,
облегчённой  кольчугой,  шлемом-касидией  без  маски,  меча-
ми-спафионами  и  луками  со  стрелами.  Щиты  для  стрелков
не  предусматривались.  Некоторые  из  них  носили  специ¬
альный  доспех  —  кабадию,  закрывающий  ноги  стрелка
и  часть  корпуса  лошади  (80  с.  33).
 Остальная  часть  кавалерии,  не  умеющая  пользоваться
луками,  вооружалась,  по  мере  возможности,  доспехами  раз¬
личных  типов,  шлемами,  щитами,  пиками,  мечами  или  бу-
лавами-рабдиями  (80  с.  33).
 Никифор  в  своей  «Стратегии»  описывает  рекомендуе¬
мый  вариант  построения.  Это,  разумеется,  не  означает,  что
в  Византийской  армии  применяли  только  такую  тактику
в  означенный  период.  Вообще,  многие  императоры  Визан¬
тии  занимались  военными  вопросами,  придумывали  новые
 181

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 способы  строя  и  тактики,  по  их  мнению,  более  эффектив¬
ные,  чем  предыдущие,  например,  Алексий  Комнин  выстра¬
ивает  воинов:
 «...тем  самым  строем,  который  давно  изобрёл  и  часто  ри¬
совал  на  листах,  чертя  расположение  боевых  порядков  (ведь
он  не  был  несведущ  в  Элиановой  тактике)»  (49.  с.  406).
 Предлагает  такой  вариант  и  Никифор:  пехота  должна
выстраиваться  в  огромное  каре,  а  конница  занимает  его  пу¬
стой  центр  и  через  специально  оставленные  проходы  со¬
вершает  вылазки  на  неприятеля.
 «Кавалерия  делится  на  16  колонн,  которые  строятся
в  несколько  линий  внутри  четырёхугольника,  образованно¬
го  пехотой.  Первая  линия  состоит  из  трёх  колонн:  центр
и  два  крыла.  Центр  занимают  катафракты,  которые  имеют
своё  особое  построение.  Оно  называется  тригон  (паратак¬
сис  —  В.  Т.)  или  (фаланга  —  В.  Т.)  и  представляет  фигуру  тра¬
пеции.  Общее  число  всадников  в  этой  колонне  504  челове¬
ка,  или  же,  если  нет  такого  количества  катафрактов  —  384.
Глубина  строя  12  рядов.  В  первом  ряду  —  20  всадников,
или  же  10.  Каждый  следующий  ряд  на  4  человека  длиннее
(по  2  на  каждом  конце);  таким  образом,  в  12-ом  ряду  будет
64  или  54  всадника.  В  состав  этой  колонны  допускаются
конные  панцирные  стрелки  в  числе  150  человек  при  пол¬
ном  составе  «фаланги»  и  80  —  при  уменьшенном.  Первые  4
ряда  и  все  всадники,  выдвинутые  на  концах  рядов,  должны
быть  катафрактарии,  а  внутри  строя  от  5-ого  ряда  до  12-го
могут  стоять  стрелки.
 Фронт  первой  линии  кавалерии  представляет  ломаную
линию,  так  как  трапеция  катафрактов  выдвигается  в  цент¬
ре;  правое  и  левое  крыло  держит  равнение  на  последнюю
шеренгу  фаланги.  Оба  крыла  численностью  каждое  в  500
всадников,  строятся  в  5  рядов  по  100  каждый.  2  первых  ря¬
да  и  последний  состоят  из  людей,  вооружённых  пиками,
третий  и  четвёртый  из  стрелков.
 На  правом  конце  правого  крыла  и  на  левом  —  левого
выстраиваются  отряды  по  100  человек,  имеющие  назначе¬
ние  брать  неприятеля  во  фланг.  В  их  составе  стрелки  долж¬
ны  численно  преобладать  над  людьми  вооружёнными  пика¬
ми.  У  «древних»  отряд  такого  назначения  на  конце  правого
крыла  назывался  иперкерастами».
 «На  конце  левого  крыла,  где  противник  имеет  своих
иперкерастов,  отряд,  имеющий  назначение  предупредить
их,  называющийся  апособетами.  Вторая  линия  кавалерии
состоит  из  4-х  колонн  также  в  500  человек  каждая,  как  и  оба
 182

Глава  4
 Конница  средних  веков
 крыла,  в  таком  же  соотношении  «контаратов»  и  стрелков,
то  есть,  300  и  200  человек,  и  также  в  5  рядов  глубины.  Меж¬
ду  отдельными  колоннами  должны  быть  интервалы  для  бес¬
препятственного  прохода  передних  колонн  назад  и  задних
вперёд,  то  есть  около  четверти  версты.  Третью  линию  состав¬
ляют  ещё  три  колонны,  которые  располагаются  против  ин¬
тервалов  2-й  линии  в  расстоянии  от  неё  на  полёт  стрелы».
 «Отдельно  становится  конный  резерв,  под  начальст¬
вом  особого  командира  с  особым  знаменем.  Лошади  долж¬
ны  быть  распределены  в  группы  по  колоннам,  которым
они  принадлежат,  и  эти  группы  имеют  свои  особые  значки,
чтобы  кавалеристы,  у  которых  ранен  или  пал  конь,  могли
легко  разыскать  свой  резерв  и  выехать  вновь  в  строй  на  но¬
вых  конях»  (30  с.  35—37).
 Кроме  перечисленных,  Никифор  советует  выделить  осо¬
бый  конный  отряд  в  300  или  500  человек,  который  не  вклю¬
чался  в  общий  строй.  В  тексте  эти  воины  называются  прокур-
саторы  и  находятся  под  командованием  кефала,  «местоблю¬
стителя»  —  топотерета,  или  иного  командира.  Отряд  должен
состоять  из  120—110  гипотоксотов  при  численности  500  че¬
ловек  или  60  при  составе  300  воинов.  Остальные  вооружены
пиками  и  дротиками.  Во  время  рейда  командир  прокурсато-
ров  оставляет  150  всадников  при  себе,  остальных  же  рассы¬
лает  по  сторонам  —  в  разведку.  В  бою  отряд  имеет  особую  за¬
дачу,  о  которой  Никифор  ничего  не  говорит  (80  с.  33).
 Автор  не  советует  конникам  в  процессе  схватки  увле¬
каться  преследованием:
 «...так  как  у  арабов  лошади  быстрее,  и  потому,  завлекши
противника,  они  могут,  повернув  коней,  окружить  его  и  пе¬
реранить»  (80  с.  38).
 С  нашей  точки  зрения  такой  боевой  порядок  малоэф¬
фективен.  Полководец,  его  использующий,  вынуждает  своё
войско  к  пассивной  обороне.  Конница,  которая  нуждается
в  просторе  для  действий,  заперта  внутри  каре,  и  лишь  не¬
большая  её  часть  имеет  возможность  совершать  вылазки.
Теснота  не  позволила  бы  всадникам  перестроиться  внутри
боевого  порядка,  поскольку  1-ая  и  2-ая  линии  конницы  сто¬
яли  в  затылок  друг  другу,  и  лишь  воины  3-ей  линии  имели
возможность  выйти  в  промежутки  между  ними.  Всадники
имели  возможность  выехать  только  с  одного  фаса  каре.
 В  том  случае,  если  бы  противнику  удалось  прорвать
строй  византийцев  с  какого-либо  флангового  или  тылового
фаса,  вся  конница  становилась  абсолютно  беззащитной,
так  как  не  имела  достаточно  места,  чтобы  развернуться
 183

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 и  встретить  врага  фронтом.  В  этой  ситуации  армия  была
бы  обречена  на  уничтожение.
 Никифор  Фока  был  убит  его  племянником  Иоанном
Цимисхием,  организовавшим  против  императора  заговор
(32  с.  49).
 Новый  византийский  государь  (969—976  гг.)  сам  был
прекрасным  наездником:
 «В  прыганье,  игре  в  мяч,  метании  копья  и  стрельбе  из
лука  он  (Цимисхий  —  В  .Т.)  превосходил  всех  своих  сверст¬
ников.  Говорят,  что  он  выстраивал  в  ряд  4-х  скакунов  и,  пти¬
цей  мелькнув  над  тремя  из  них,  садился  на  последнего.  Он
так  метко  направлял  дротик  в  цель,  что  тот  пролетал  через
отверстие  величиной  с  кольцо;  в  этом  он  превосходил  даже
прославленного  Гомером  островитянина  (Одиссея  —  В.  Т.),
стрелы  которого  проходили  через  проушины  в  секирах.
Он  клал  кожаный  мяч  на  дно  стеклянной  чаши  и,  пришпо¬
рив  коня,  проносился  на  полном  скаку,  ударяя  по  нему  руко¬
ятью  копья  так,  что  мяч  подпрыгивал  и  устремлялся  в  воз¬
дух,  чаша  же  оставалась  совершенно  целой  и  не  двигалась
с  места»  (32  с.  53).
 При  Цимисхии  в  Византии  появляется  корпус  «бес¬
смертных»  (32  с.  201),  видимо,  аналогичный  персидскому
отряду,  упоминаемому  Геродотом  (21  т.  2  с.  157,  172,  296)
и  Курцием  Руфом  (120  с.  28).  Скорее  всего,  этот  корпус  со¬
стоял  из  пехоты  и  конницы.  Всадники  «бессмертных»  уча¬
ствовали  в  сражении  с  руссами  под  Доростолом  (972  г.)  (32
с.  71).  Анна  Комнина  также  не  раз  говорит  о  «бессмерт¬
ных»,  сражавшихся  в  войсках  её  отца  —  императора  Алек¬
сия  (1081—1116  гг.)  (49  с.  62,  67).
 В  целом  же  в  XI—XII  вв.  прослеживается  упадок  боепо-
собности  византийской  кавалерии.  Возродить  её  былую
мощь  не  помогли  даже  государственные  денежные  субси¬
дии  —  ситересии  и  обсонии  (255  с.  56).  Обедневшие  страти-
оты  были  неспособны  купить  нужное  вооружение  даже  не¬
смотря  на  то,  что  многие  металлические  части  доспеха  за¬
менялись  костяными,  кожаными  или  войлочными  (246  с.
91).  Алексий  Комнин  в  этой  связи  был  вынужден  прибегать
к  маскараду:  так  в  одной  из  битв  с  печенегами  некото¬
рых  воинов  облачил  в  доспехи  и  шлемы,  изготовленные  из
шелковой  ткани,  по  цвету  напоминающей  железо,  ибо  же¬
лезных  доспехов  на  всех  не  хватало»  (49  с.  236).
 Неудивительно,  что  у  дочери  императора  Анны  доспе¬
хи  воинов-европейцев  вызывали  восторг  своей  прочнос¬
тью  и  надёжностью:
 184

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «Император  щедро  снабдил  воинов  стрелами  и  прика¬
зывал  не  жалеть  их,  но  метать  не  в  кельтов,  а  в  их  коней.
Ведь  император  знал,  что  из-за  своих  панцирей  и  кольчуг
кельты  почти  неуязвимы,  а  попусту  расходовать  стрелы
Алексий  считал  совершенно  бессмысленным.
 Кельтские  доспехи  представляют  собой  железную  коль¬
чугу,  сплетённую  из  вдетых  друг  в  друга  колец,  и  железный
панцирь  из  такого  хорошего  железа,  что  оно  отражает
стрелы  и  надёжно  защищает  тело  воина.  Кроме  того,  защи¬
той  кельту  служит  щит  —  не  круглый,  а  продолговатый,  ши¬
рокий  сверху,  а  внизу  заканчивающийся  остриём;  с  внут¬
ренней  стороны  он  слегка  изогнут,  а  внешняя  его  поверх¬
ность  гладкая,  блестящая,  со  сверкающим  медным  высту¬
пом.  Стрела,  безразлично  какая  —  скифская,  персидская
или  даже  пущенная  рукой  гиганта,  отскакивает  от  этого
щита  и  возвращается  назад  к  пославшему  ее.  Поэтому-то,
думается  мне,  император,  знакомый  с  кельтским  вооруже¬
нием  и  стрельбой  наших  лучников  и  приказал  им,  прене¬
брегая  людьми,  поражать  коней  и  «окрылять»  их  стрелами,
чтобы  заставить  кельтов  спешиться  и  таким  образом  сде¬
лать  их  легкоуязвимыми»  (48  с.  357).
 Византийские  катафрактарии,  имея  всё  перечисленное
в  трактатах  вооружение,  казалось  бы  должны  быть  экипи¬
рованы  не  хуже  европейских  рыцарей  и  могли  с  успехом  им
противостоять,  но,  по  тексту  «Алексидиады»  получается,
что  византийцы  с  трудом  могли  сдерживать  атаки  конницы
европейцев.
 «Зная  из  опыта  войны  с  Робертом,  как  трудно  выдер¬
жать  первый  натиск  кельтской  конницы,  он  (Алексий  —
В.Т.)  счёл  необходимым  послать  сначала  небольшое  число
отборных  пельтастов,  чтобы  завязать  перестрелку  с  вра¬
гом»  (49  с.  161).  Или:
 «Император  же,  опасаясь  первого  неотразимого  натис¬
ка  латинян,  изобретает  нечто  новое»  (49  с.  162).
 Слабое  защитное  вооружение  катафрактов  не  спасало
воинов  и  коней  даже  от  стрел,  поэтому  Алексий  вынужден
был  в  бою  с  турками  маневрировать  войсками  так,  чтобы
противник  мог  обстреливать  их  только  со  стороны  закры¬
той  щитами  (49  с.  400;  55  с.  91).
 *  *  *
 С  XI  в.  на  Византию  стали  нападать  многочисленные
племена  печенегов  и  турок-сельджуков.  Их  военная  органи¬
зация  была  идентична  ранее  описанной  организации  степ¬
 185

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ных  народов.  Использовался  строй  основанный  на  сочета¬
нии  тяжело-,  средне-  и  легковооружённых  всадников:
 «Скифы  (печенеги  —  В.  Т.)  тоже  встали  в  боевые  поряд¬
ки  —  ведь  они  обладают  врождённым  искусством  воевать
и  строить  ряды  —устроили  засады,  по  всем  правилам  такти¬
ки  «связали»  свои  ряды,  как  башнями  огородили  своё  войско
крытыми  повозками,  а  затем  поотрядно  двинулись  на  само¬
держца  и  стали  издали  метать  стрелы  в  наших  воинов.  Тогда
самодержец,  построив  войско  применительно  к  порядку  на¬
ступающих  отрядов,  распорядился,  чтобы  гоплиты  не  выхо¬
дили  вперёд  и  не  нарушали  сомкнутого  строя  до  тех  пор,  по¬
ка  скифы  не  окажутся  на  расстоянии,  удобном  для  рукопаш¬
ного  боя,  а  подождали  бы  того  момента,  когда  пространство
между  двумя  движущимися  друг  на  друга  войсками  сократит¬
ся  до  «уздечки»,  и  лишь  затем  бросились  на  врага»  (49  с.  210).
 «Прорвав  таким  образом  сомкнутый  скифский  строй,
император  со  спутниками  вышел  в  тыл  скифам»  (49  с.  211).
 О  половцах  есть  сообщения,  оставленные  нам  Робе-
ром-де-Клари  в  «Завоевании  Константинополя»:
 «У  каждого  из  них  (куманов  —  В.Т.)  есть  десяток  или  дю¬
жина  лошадей;  и  они  так  хорошо  их  приучили,  что  те  следу¬
ют  за  ними  повсюду,  куда  бы  их  не  повели,  и  время  от  време¬
ни  они  пересаживаются  то  на  одну,  то  на  другую  лошадь.
И  у  каждого  коня,  когда  они  вот  так  кочуют,  имеется  мешо¬
чек,  подвешенный  к  морде,  в  котором  хранится  корм;  и  так-
то  лошадь  кормится,  следуя  за  своим  хозяином  и  они  не  пе¬
рестают  двигаться  ни  днём,  ни  ночью.  И  передвигаются  они
столь  быстро,  что  за  одну  ночь  и  за  один  день  покрывают
путь  в  6,  или  7,  или  8  дней  перехода.  И  пока  они  так  передви¬
гаются,  то  никогда  никого  не  преследуют  и  ничего  не  захва¬
тывают,  пока  не  повернут  в  обратный  путь;  когда  же  они
возвращаются  обратно,  вот  тогда-то  и  захватывают  добычу,
угоняют  людей  в  плен  и  вообще  берут  всё,  что  могут  добыть.
А  из  одежды  и  оружия  у  них  имеются  куртки  из  бараньих
шкур;  да  ещё  они  носят  с  собой  луки  и  стрелы...»  (46  с.  47).
 Некоторый  сарказм  проскальзывает  у  Робера-де-Клари,
когда  он  пишет  о  битве  при  Адрианополе  (1205  г.),  где  по¬
ловцы  разгромили  европейскую  конницу:  «Когда  наши  рат¬
ники  увидели  этих  куманов,  одетых  в  их  шкуры,  то  они
больше  не  устрашились  их,  а  приняли,  так,  словно  это  бы¬
ла  всего-навсего  ватага  мальчишек;  и  эти  куманы  и  прочие
люди  быстро  неслись  вскачь,  и  потом  ринулись  на  франков
и  многих  поубивали,  и  наголову  разбили  всех  их  в  этом  сра¬
жении»  (46  с.  77).
 186

Глава  4
 Конница  средних  веков
 С  присущей  им  самоуверенностью,  европейские  всад¬
ники  атаковали  в  одном  из  сражений  и  турок,  но  в  результа¬
те  снова  потерпели  поражение:
 «Увидев  это,  латиняне  с  длинными  копьями  наперевес
поскакали  на  варваров  (турок  —  В.  Т.).  Но  те  стали  метать
стрелы  не  в  кельтов,  а  в  их  коней;  поражая  своими  копьями
латинян,  турки  убили  большинство  из  них,  а  остальных  ра¬
нили  и  загнали  в  ров»  (49  с.  219).
 О  построении  турок-сельджуков  есть  сведения  у  Анны
Комнины:
 «...правый,  левый  фланги  и  центр  турецкого  строя  рас¬
положены  на  определённом  расстоянии  друг  от  друга  и  фа-
 187

В.  Тараторин
 Коптща  на  войне
 Дорогу^рии
 1Э9!г
 Рис.  47.  Половецкий  лёгкий  конник.  XIв.
 ланги  стоят  как  бы  разорвано.  Если  враг  нападает  на  пра¬
вый  или  левый  фланг,  на  него  обрушивается  центр  и  часть
строя,  расположенного  за  ним,  и  они,  как  ураган,  сметаю?
противника.  Что  же  касается  вооружения,  то  турки,
не  в  пример  кельтам,  мало  пользуются  копьями,  а  старают-
 188

Глава  4
 Конница  средних  веков
 с  я  окружить  врага  со  всех  сторон  и  обстрелять  его  из  луков;
защищаться  турки  предпочитают  издали.  Когда  турок  пре¬
следует,  он  захватывает  свою  жертву  при  помощи  лука;  ког¬
да  его  преследуют  самого,  одолевает  врага  при  помощи
стрел;  турок  мечет  стрелу,  и  стрела  на  своём  лету  поражает
коня  или  всадника;  пущенная  сильной  рукой,  она  пронзает
тело  насквозь.  Вот  какие  искусные  лучники  турки»  (49
с.  406).
 Отсюда  можно  заключить,  что  и  эти  народы  основыва¬
ли  свою  тактику  на  действии  лучников  и  метателей  дроти¬
ков,  пользовавшихся  прикрытием  тяжёлых  всадников,  во¬
оружённых  копьями  равной  длины  для  первой  и  второй
шеренг:
 «Один  скиф,  схватив  обеими  руками  длинное  копьё,  на¬
нёс  Алексию  удар  в  ягодицу...»  (49  с.  212).
 ЕВРОПА  И  ЕЁ  ПРОТИВНИКИ
 Перед  тем,  как  рассмотреть  эволюцию  европейской
конницы  периода  средних  веков,  хотелось  бы  исправить
неверное  представление  о  тактике  рыцарской  конницы.
 В  отечественной  и  зарубежной  исторической,  научной
и  художественной  литературе  закрепилось  мнение,  что  ры¬
царь  —  это,  прежде  всего,  воин-одиночка,  сопровождаемый
оруженосцем  и  несколькими  слугами.  В  силу  своей  спеси
и  независимости,  в  бою  он  также  действует  один,  и  только
сзади  его  прикрывают  несколько  подручных,  большей  час¬
тью  пехотинцев.  Соответственно,  рыцарский  бой  —  это  ни
что  иное,  как  ряд  поединков  между  благородными  воина¬
ми.  Правда,  допускались  исключения:  рыцари  иногда  мог¬
ли  строиться  глубоким  клином,  обычно  атакуя  пехоту;
но  и  тут  строй  использовался  лишь  до  момента  сближения
с  противником,  а  затем  рассыпался,  и  каждый  воин  устрем¬
лялся  к  заранее  намеченной  цели  (287  т.  2  с.  169;  204  т.  1  с.
693—697;  315  с.  84;  161  с.  16).  Обычно  же  рыцарская  конни¬
ца  строилась  «частоколом».  Построение  это  представляло
собой  одну  разомкнутую  цепочку,  где  рыцари  стояли  на  рас¬
стоянии  5—10  метров  один  от  другого,  а  сзади,  на  некото¬
рой  дистанции  от  них  находились  оруженосцы,  за  которы¬
ми,  в  свою  очередь,  следовали  вооружённые  слуги  и  наём¬
ники  —  конные  или  пешие  (197  с.  114—115;  212  с.  73).
 Причиной  такого  мнения  стали  прежде  всего  средневе¬
ковые  эпические  произведения,  такие  как  «Кудруна»,
«Песнь  о  Нибелунгах»,  «Песнь  о  Роланде»  и  др.,  где  воспе¬
 189

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 валась  личная  рыцарская  доблесть,  и  где  отважные  воины
в  одиночку  на  конях  пробивались  через  бесчисленные  ря¬
ды  врагов.
 Но  чего  ожидать  от  средневековых  поэтов?  В  их  задачу
не  входило  учитывать  тактические  нюансы  боя.  Даже  в  со¬
лидных  исторических  произведениях  эти  проблемы  не  за¬
трагивались  вовсе,  либо  поданы  так,  что  осмыслить  их
можно  по-разному.  Нам  остаётся  лишь  отыскивать  истину,
полагаясь  на  собственную  логику.  И  хотя  в  настоящее  вре¬
мя  появился  ряд  научных  статей,  позволяющих  читателю
по-иному  взглянуть  на  рыцарское  вооружение,  о  тактичес¬
ких  приёмах  средневековья  в  них  не  сказано  почти  ничего.
 Французский  учёный-историк  Виоле  ле  Дюк  высказал
гениальную  мысль:
 «Утверждать,  что  феодальные  армии  не  знали  никакой
тактики,  —  это  почти  равносильно  тому,  как  если  бы  стали
утверждать,  что  народ  не  имеет  литературы,  только  на  том
основании,  что  мы  не  знаем  его  языка»  (195  т.  3  с.  181).
 Ганс  Дельбрюк  был  совершенно  прав,  считая,  что  изу¬
чить  тактику  той  или  иной  армии  очень  сложно,  используя
лишь  отрывочные  литературные  сведения  (195  т.  3  с.  18z).
Но  всё  же  именно  эти  сведения  могут  нам  помочь  приот¬
крыть  завесу  времени  и  навести  на  правильную  мысль.
 Для  начала  попробуйте  сами  ответить  на  вопрос,  как
могла  бы  конница  рыцарей,  построенная  описанным  выше
способом  —  «частоколом»  —  отразить  атаку  сомкнутого
строя,  скажем,  византийской  тагмы?  Неужели  рыцари,  да¬
же  имея  более  качественные  доспехи  и  оружие,  действуя
каждый  сам  по  себе,  смогли  бы  сокрушить  такую  плотную
массу  коней  и  людей?  Вывод  напрашивается  сам  собой:  ра¬
зумеется,  их  смели  бы  и  затоптали  в  один  миг.  Отсюда  вы¬
текает  следующий  вывод:  рыцарская  кавалерия,  точно  так¬
же,  как  и  любая  другая,  применяла  сомкнутый  строй.  И  вот
ряд  свидетельств  тому.
 Епископ  Лиутпранд  в  «Воздаянии»  пишет  о  том,  что  ко¬
роль  Генрих  I  Птицелов  (919—936  гг.)  советовал  своим  вои¬
нам  перед  битвой  с  венграми  при  Мерзебурге  (933  г.):
 «Когда  вы  пуститесь  на  игру  Марса,  то  не  опережайте
друг  друга,  хотя  бы  у  иного  лошадь  была  быстрее;  закрывай¬
тесь  взаимно  щитами  и  на  них  примите  первые  стрелы  не¬
приятеля.  Затем  во  весь  карьер  со  страшной  силой  полети¬
те  на  неприятеля,  чтобы  он  почувствовал  на  себе  раны,  на¬
несённые  вашими  мечами,  прежде  нежели  имел  бы  время
сделать  второй  выстрел».  Помня  этот  спасительный  совет,
 190

Глава  4
 Конница  средних  веков
 саксы  помчались,  сохраняя  прямую  линию  строя,  и  никто,
имея  более  быструю  лошадь,  не  заезжал  вперёд;  по  словам
короля,  прикрыв  друг  друга  щитами,  они  без  всякого  вреда
для  себя  приняли  на  них  первый  залп  стрел,  и  затем,  как
приказал  им  благоразумный  вождь,  быстро  бросились  на
неприятеля,  так  что  враг  прежде  расстался  с  жизнью,  неже¬
ли  успел  сделать  второй  залп.  По  благодати  Божьей,  венг¬
ры  после  того  думали  более  о  бегстве,  нежели  о  битве:  бег
быстроногого  рысака  казался  им  ещё  весьма  тихим;  бляхи
сбруй  и  насечка  оружий  были  для  венгров  не  обороной,
а  бременем.  Побросав  луки,  разметав  стрелы,  сбросив  с  ло¬
шадей  сбрую,  чтобы  облегчить  их,  они  думали  об  одном
бегстве»  (303  т.  2  с.  412).
 Неизвестный  хронист  о  битве  при  Гастингсе  (1066  г.):
 «Тут  появились  те,  которые  охраняли  его  (Вильгель¬
ма  —  В.  Т.)  и  никогда  не  покидали;  их  было  около  1000  во¬
оружённых  людей,  и  они  сомкнутыми  рядами  понеслись  на
англичан;  тяжестью  коней  и  ударами  мечей  они  пробили  гу¬
стые  массы  противника  и  разгромили  его...»  (19/  с.  133).
 Анна  Комнина  говорит  о  «плотном  строе  латинян»:
 «По  его  (Алексия  —  В.  Т.)  замыслу,  в  тот  момент,  когда
латиняне  во  весь  опор  бросятся  на  ромейскую  фалангу,  эти
воины  будут  толкать  вперёд  колесницы  и  таким  образом
прорвут  плотно  сомкнутый  строй  латинян»  (49  с.  163).
 Вильгельм  Тирский  в  «Истории  Священной  войны»,
описывая  сражение  у  Бебен  между  крестоносцами  и  турка¬
ми,  сообщает:  «Построившись,  они  (крестоносцы  —  В.  Т.)
и  пошли  тихим  шагом  посреди  неприятелей,  стоявших
справа  и  слева,  и  враги,  видя  такую  решимость,  не  осмели¬
лись  ничего  предпринять.  Так  проходили  они  сомкнутыми
рядами:  храбрейшие  и  лучше  вооружённые  окружали  со
всех  сторон  остальных...»  (303  т.  3  с.  428).
 (Правда,  в  этом  месте  речь  идёт  не  только  о  коннице,
но  и  о  пехоте.)
 Епископ  Яков  Витрийский,  сообщая  о  битве  под  Дами-
еттой  (1217г.),  произошедшей  во  время  Крестового  похода
(1217—1221  гг.),  говорит:
 «...но  неприятель  не  осмелился  идти  вперёд  из  страха
перед  нашими  всадниками,  которые  построились  в  боевой
порядок  с  целью  помогать  защищавшим  окопы»  (303  т.  3
с.  618).
 Священник  Сиврейский  Пётр  Тудебод,  лично  участво¬
вавший  простым  воином  в  I  Крестовом  походе  (1096—
1099  гг.),  и  написавший  «Деяния  франков  и  прочих  иеруса¬
 191

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 лимцев»,21  пишет,  что  в  битве  под  Антиохией  (1098  г.)
«...Кербога  увидел  боевые  части  франков,  в  столь  строй¬
ном  порядке  выходившие  одна  за  другой,  он  распорядился:
«Дайте  им  выйти,  чтобы  наверняка  попасться  в  наши  руки»
(207  с.  113;  303  т.  3  с.  221-222).
 Робер-де-Клари  в  «Завоевании  Константинополя»  со¬
общает:
 «...он  (маркиз  Конрад  —  В.  Т.)  взял  с  собой  всех  латинян
и  выстроил  свои  боевые  отряды  наилучшим  образом»  (46
с.  26).
 «...и  они  (византийцы  —  В.  Т.)  были  так  ошеломлены
и  ошарашены  тем,  что  наши  боевые  отряды  (всадников  —
В.  Т.)  шли  такими  ровными  рядами,  прямо  им  в  лоб,  что  не
знали,  на  что  решиться»  (46  с.  38).
 Ян  фон  Геелу  о  сражении  при  Воррингене  (1288  г.)  пи¬
шет,  что  Либрехт  де  Дормель  выстраивает  своих  всадников
с  криками:  «Плотнее,  плотнее  и  уже!  Каждый  ближе  к  сосе¬
ду,  как  только  можно,  и  мы  сегодня  прославим  себя».  Тогда
и  все  остальные  закричали:  «Теснее!  Теснее!  Ближе  друг
к  другу!»  (195  т.  3  с.  177).
 В  уставе  ордена  Храмовников  было  строго  запрещено
коннику  «оставить  своего  места  в  ряду,  даже  для  того,  что¬
бы  на  короткий  момент  испытать  своего  коня.  Никто  под
страхом  утраты  орденской  мантии  не  имеет  права  нападать
без  приказа  или  покидать  ряд»  (195  т.  3  с.  183).
 Ян  Длугош  в  «Грюнвальдской  битве»  тоже  говорит
о  тесном  строе  польских  и  литовских  рыцарей:
 «...затем,  стремительно  облачившись  в  доспехи,  выби¬
раются  (поляки  —  В.  Т.)  тайными  и  неизвестными  врагам
выходами,  чтобы  вступить  в  бой  тесным  строем»  (33
с.  136).
 Даже  в  «Песне  о  Роланде»  говорится  о  необходимости
соблюдать  строй  во  время  боя:
 «Пришпорьте  лучше  скакуна,  собрат!
 Бароны,  ни  на  шаг  не  отступать!
 Молю  вас  ради  Господа  Христа,
 Держите  строй,  крушите  басурмана!»22
 И  уж  совсем  отпадают  сомнения,  когда  читаешь  настав¬
ления  написанные  собственноручно  Карлом  Смелым  для
своих  воинов  и  командиров:
 21 	М.А.  Заборов  называет  автора  этой  рукописи  неизвестным  —  анони¬
мом,  между  тем  М.Стасюлевич  указывает  конкретное  имя.
 22 	Сказания  о  народных  героях.  —  М.,  Школа-пресс,  1995  с.  213.
 192

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «Для  поднятия  боеспособности  войска  путём  упражне¬
ний  во  владении  оружием  герцог  повелевает  начальникам
рог,  эскадронов  и  взводов  выводить  своих  жандармов  во
время  гарнизонной  службы  или  в  другое  свободное  время
в  поле,  иногда  в  одной  только  броне,  иногда  в  полном  воору¬
жении  и  там  производить  упражнения  сомкнутым  строем,  за¬
тем  мчаться  с  копьём  наперевес  и  при  этом  на  всём  скаку  ло¬
шадей  всегда  оставаться  при  знамени  (то  есть  в  строю  —
Б.  Т.)  или  же  по  команде  разделяться,  затем  снова  собирать¬
ся  и  друг  друга  поддерживать,  дабы  выдержать  неприятель¬
ский  натиск.  Стрелки  вместе  со  своими  конями  также  долж¬
ны  напрактиковаться  в  обращении  с  оружием;  их  нужно  при¬
учать  к  спешиванию  и  стрельбе  из  лука;  при  этом  их  нужно
обучать,  чтобы  они  выстраивали  своих  коней,  сцепленных
уздой,  в  ряды  —  по  три  лошади,  привязанных  к  зацепке,  при¬
креплённой  к  головке  передней  луки  лошади  оруженосца,  за¬
тем  быстро  построиться  в  линию  и  стрелять  в  полном  поряд¬
ке...»  (195  т.  3  с.  325).
 По  выражениям  же,  подобным  тем,  которые  Ян  фон  Ге-
елу  приписывает  властителю  Лидекерке:  «Войско  неприяте¬
ля  так  растягивается  в  стороны,  что  мы  будем  окружены,
прежде  чем  успеем  оглянуться.  Хорошо  было  бы  нам  раздать¬
ся  и  сделать  наш  отряд  не  столь  глубоким»,  или  Вильгельм
Бретонский  вкладывает  в  уста  некоего  француза  во  время
битвы  при  Бувине  (1214  г.):  «Поле  широко,  развернитесь,
дабы  неприятель  не  мог  вас  окружить.  Не  подобает  рыцарю
быть  щитом  для  другого»  (195  т.  3  с.  177),  ни  в  коем  случае
нельзя  судить,  что  рыцари  выстраивались  в  редкую  цепочку.
Речь  здесь,  несомненно,  идёт  о  так  называемом  построении
в  «линию  колонн»  (еп  Ьауе),  когда  колонны,  состоящие  каж¬
дая  из  нескольких  шеренг  всадников,  становились  на  опреде¬
лённом  расстоянии  одна  от  другой,  в  одну  боевую  линию,
аналогичную  той,  о  которой  говорится  в  трактате  Псевдо-Ма¬
врикия.  В  зависимости  от  численности  войск,  полководец  мог
использовать  одну  или  несколько  таких  линий.
 Ударная  сила  конницы  увеличилась  за  счёт  совершенст¬
вования  седла  и  появления  стремян,  но  отсутствие  сильной
королевской  власти  и  слабая  экономика  мешали  европей¬
ской  кавалерии  добиться  той  дисциплины,  маневренности
и  выучки,  какой  обладала  кавалерия  Византии.  Поэтому  по¬
сле  начала  атаки  командовать  рыцарским  отрядом  было
практически  невозможно,  а  если  враг  бывал  опрокинут
и  рассеян,  то  удержать  воинов  от  ненужного  преследова¬
ния  было  наисложнейшей  задачей.  В  такой  момент  отряд
 7.  «Конница  на  войне**.
 193

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 становился  абсолютно  неуправляемым  и  каждый  всадник
гнался  за  неприятелем,  пока  хватало  сил  коня,  а  затем  на¬
ступало  время  «заслуженного»  грабежа.  Этот  процесс  осо¬
бенно  задерживал  возвращение  конников  в  строй.  Поэтому
победу  одерживал  тот  полководец,  которому  удавалось  со¬
хранить  больше  конных  отрядов  незадействованными,  так
как  последнее  слово  оставалось  за  ним.  Как  верно  заметил
Ролоф  (195  т.  3  с.  222),  достаточно  было  небольшого,  но  со¬
хранившего  дисциплину  отряда  в  несколько  десятков  вои¬
нов,  чтобы  вырвать  победу  из  рук  победителей,  уже  предав¬
шихся  грабежу,  и  уничтожить  их  поодиночке.
 Теперь  несколько  слов  о  конских  доспехах.  В  работах
столь  авторитетных  оружиеведов,  каковыми,  например,  явля¬
ются  Венделен  Бехайм  и  фон  Винклер,  сказано,  что  конская
броня  в  Европе  появилась  только  в  ХШ  в.  (  161  с.  162;  315  с.  96).
Произошло  это,  по  мнению  авторов,  в  результате  Крестовых
походов,  когда  появилась  необходимость  защиты  коней  от
турецких  стрел.  Вполне  резонно  Бехайм  ссылается  на  то,  что
печати  до  ХШ  века  не  носят  изображений  бронированных
коней,  нет  их  и  на  знаменитом  Байекском  ковре,  отображаю¬
щем  битву  при  Гастингсе.  Всё,  казалось  бы,  логично,  но...
 Прокопий  Кесарийский,  описавший  битву  при  Гагине
(552  г.),  говорит,  что  у  остготских  всадников  кони  были  за¬
щищены  доспехами  (195  т.  2  с.  262).  Как  мы  уже  писали,
вполне  объективные  причины  заставили  их  обзавестись  та¬
кого  рода  защитой,  прикрывающей  лошадей  от  стрел  ко¬
чевников:  гуннов,  болгар,  аваров...  или  византийцев.  И  вот
с  тех  пор  и  до  XIII  в.,  то  есть  на  протяжении  около  700  лет
о  конском  доспехе  ни  в  каких  европейских  письменных  ис¬
точниках  не  упоминается.  Не  найдено  и  изображений  бро¬
нированных  лошадей.  Но  вот  вопрос:  стоит  ли,  исходя  из
этих  фактов,  однозначно  отвергать  употребление  брони?
 Дельбрюк  пишет  о  том,  что  конных  лучников  создал  Вос¬
ток.  Это  вполне  справедливо.  Но  трудно  понять,  почему  он
считает,  что  до  прихода  венгров  (в  IX  в.),  Европа  вообще  не
знала  конных  лучников?  (195  т.  3  с.  164).  Аразве  арабы,  вторг¬
шиеся  через  Испанию  в  южную  Францию  в  717—719  гг.  не  яв¬
лялись  таковыми?  Разве  не  пришлось  франкам  ещё  до  битвы
при  Пуатье  (732  г.)  встретиться  с  ними  в  сражениях  при  Суас-
соне  (719  г.)  и  Тулузе  (721  г.),  а  затем,  после  одержанных  побед,
ещё  три  десятилетия  отражать  арабские  набеги  на  террито¬
рию  Франции?  (768—814  гг.)  не  приходилось  воевать  с  теми  же
арабами  в  Испании  (777—801  гг.),  а  затем  совершить  семь  по¬
ходов  против  аваров  (791—796  гг.),  и,  в  конце  концов,  разгро¬
 194

Глава  4
 Конница  средних  веков
 мить  аварский  каганат?  А  ведь  авары  тоже  были  прекрасны¬
ми  конными  стрелками.  Теперь  попробуем  ответить:  неужели
войны  с  такими  народами,  как  арабы,  авары  и  венгры  ничему
не  научили  зарождающееся  европейское  рыцарство?  Разве
не  было  необходимости  уже  тогда  обзавестись  хорошей  бро¬
нёй  для  себя  и  своих  боевых  коней?  Ведь  в  первую  очередь  луч¬
ники  вели  обстрел  именно  лошадей.  Так  происходило  в  антич¬
ные  времена,  так  происходило  и  в  средневековье.
 Анна  Комнина  не  раз  припоминает,  как  её  отец  учит
токсотов  стрелять  в  коней,  а  не  во  всадников:
 «Они  (стрелки  и  пельтасты  —  В.  Т.)  сделали  это  и,  прибли¬
зившись  к  кельтам,  стали  не  переставая  метать  стрелы  с  их  ко¬
ней,  так  что  всадники  оказались  в  отчаянном  положении.
Ведь  любой  кельт,  пока  он  сидит  на  коне,  страшен  своим  нати¬
ском  и  видом,  но  стоит  ему  сойти  с  коня,  как  из-за  большого
щита  и  длинных  шпор  он  становится  неспособным  к  передви¬
жению,  беспомощным  и  теряет  боевой  пыл»  (49  с.  168—169).
 «Каждого  вооружённого  копьём  воина  самодержец
приказал  прикрыть  с  обеих  сторон  двумя  пельтастами
и  медленно  двигаться  в  таком  порядке,  а  небольшое  число
опытных  лучников  велел  выслать  вперёд,  чтобы  они  изда¬
ли  обстреливали  кельтов  из  лука,  часто  обращаясь  то  в  од¬
ну,  то  в  другую  сторону.  Когда  оба  строя  сблизятся,  лучники
должны  были  тотчас  же  во  весь  опор  устремиться  на  лати¬
нян,  дать  знать  другим  лучникам,  следующим  за  ними,  заки¬
дать  стрелами  не  всадников,  а  их  коней»  (49  с.  285).
 Усама-ибн-Мункиз,  лично  участвовавший  в  боях  с  крес¬
тоносцами,  вспоминает  один  случай:
 «Из  Шейзара  в  этот  день  выступило  много  пехотинцев.
Франки  бросились  на  них,  но  не  могли  выбить  их  с  места.
Тогда  Танкред  разгневался  и  сказал:  «Вы  мои  рыцари,
и  каждый  из  вас  получает  содержание,  равное  содержанию
ста  мусульман.  Это  «сердженды»23  (он  разумел  пехотин¬
цев),  и  вы  не  можете  выбить  их  с  этого  места!»
 На  это  Танкред  получил  резонный  ответ  от  своих  вои¬
нов,  что  турки  заняли  труднодоступный  участок  и  обстре¬
ливают  их  лошадей.
 «Если  бы  не  это,  мы  бы  их  затоптали  и  перекололи  ко¬
пьями»  —  «Лошади  мои,  —  сказал  Танкред,  —  всякому,  у  кого
будет  убита  лошадь,  я  заменю  её  новой»  Тогда  франки  не¬
сколько  раз  атаковали  наших  пехотинцев,  и  70  лошадей
 23 	Сержантами  во  Франции  назывались  легко-  или  средневооружённые  во¬
ины  —  конные  или  пешие  —  необязательно  имевшие  стрелковое  оружие.
 195

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 у  них  было  убито,  но  они  не  смогли  сдвинуть  наших  с  мес¬
та...»  (207  с.  144;  139  с.  127).
 Каноник  Ахенской  церкви  Альберт  пишет  в  «Истории
Иерусалимского  похода»:
 «Заметив,  что  рыцари  берут  над  ними  верх,  турки  нача¬
ли  стараться  ранить  лошадей  стрелами,  и  таким  образом
спешили  могущих  атлетов  Христа»  (303  т.  3  с.  122).
 Капеллан  Раймунд  Агильский  сообщает:
 «Вследствии  постоянных  столкновений,  все  люди  поте¬
ряли  лошадей,  потому  что  турки  не  знают  драться  копьями
и  мечами;  они  пускают  стрелы,  и  потому  одинаково  опас¬
ны,  и  когда  бегут,  и  когда  преследуют»  (303  т.  3  с.  200).
 Оценив  эти  данные,  пусть  читатель  сам  сделает  выво¬
ды,  могли  ли  европейские  всадники  так  непредусмотритель¬
но  подставлять  своих  коней  под  стрелы  и  дротики  кочевни¬
ков,  заранее  зная,  что  первый  удар  будет  направлен  именно
по  ним.  Какой  же,  в  самом  деле,  смысл  тратить  снаряды  на
защищённого  воина,  если  его  конь  столь  легко  уязвим?  Ли¬
шившись  лошади,  тяжеловооружённый  всадник  в  одиночку
на  поле  боя  практически  не  представлял  никакой  опасности.
 Что  же  касается  изображений  на  Байекском  ковре,  то,  не¬
смотря  на  достаточно  правдоподобную  деталировку,  не  сто¬
ит  безоговорочно  принимать  на  веру  всё,  что  на  нём  изобра¬
жено.  Это  не  реконструкция,  а,  прежде  всего,  стилизованное
художественное  произведение,  лишь  в  общих  чертах  переда¬
ющее  представление  о  вооружении  той  эпохи.  Достаточно
обратить  внимание  на  то,  что  на  ковре  и  нормандцы  и  сак¬
сы  имеют  абсолютно  одинаковое  оружие  и  экипировку,  при¬
чём  как  пехотинцы,  так  и  всадники.
 Будет  вполне  разумно  предположить,  что  практика
бронирования  лошадей,  видимо,  введённая  остготами,  уже
не  прерывалась  вплоть  до  XIII  в.  Разумеется,  не  все  воины
могли  заказать  конский  доспех,  а  только  наиболее  состоя¬
тельные.  Диденгофенский  капитулярий  от  805  г.  гласит:
 «О  вооружении  в  войске  да  соблюдается  то,  что  мы  оп¬
ределили  в  другом  капитулярии;  сверх  того,  каждый  от  12
мансов  должен  иметь  броню,  а  если  имеющий  броню  не
возьмёт  её  с  собою,  лишается  всего  бенефиция  вместе
с  бронёй»  (195  т.  3  с.  21).
 В  тексте  не  говорится  конкретно,  о  какой,  собственно,
броне  идёт  речь,  но  ясно  одно  —  благосостояние  воина  оп¬
ределялось  количеством  земли,  ему  принадлежащей,  и,  со¬
ответственно,  доходом  с  неё  получаемым.  В  списки  строго
заносилось  всё  имущество,  которым  владел  воин,  и,  в  зави¬
 196

Глава  4
 Конница  средних  веков
 симости  от  суммы  доходов,  определялось,  с  каким  оружием
и  доспехом  он  должен  явиться  на  сбор.
 Хорошо  вооружённых  воинов,  имеющих  доспехи  для
себя  и  для  коня,  как  правило,  было  немного.  Они  ставились
в  первую  шеренгу  строя.  Если  их  было  больше  —  то  и  на
флангах,  а  иногда  даже  сзади.  Они  служили  прикрытием
для  остальных,  имеющих  снаряжение  похуже  и  находящих¬
ся  в  центре  строя.24
 Всё  рассчитывалось  по  той  же  схеме,  что  и  в  фемной
византийской  кавалерии.
 Но  не  стоит  считать,  что  только  от  экономического  по¬
ложения  конников  зависело  устройство  боевого  порядка.
Переводчик  трактата  «Стратегика  императора  Никифора»
полагал,  что  именно  скудность  средств  византийской  каз¬
ны  не  позволяла  обеспечить  бронёй  всех  лошадей,  и  поэто¬
му  она  была  только  у  воинов  первой  шеренги  (80  с.  42).
В  этом  он  ошибался.
 Не  было  никакого  смысла  снабжать  весь  строй  тяжёлы¬
ми  доспехами.  Такой  отряд  оказался  бы  совершенно  безза¬
щитным  перед  вражескими  стрелками,  не  имея  возможнос¬
ти  ответить  на  их  обстрел.  По  причинам,  уже  указанным  на¬
ми,  тяжеловооружённые  всадники  ничего  не  смогли  бы  сде¬
лать  с  легковооружёнными,  попытайся  они  произвести  вы¬
лазку.  И,  как  бы  ни  был  хорошо  защищён  катафракт  и  его
конь,  всё  равно  у  него  непременно  найдутся  уязвимые  места.
 Поэтому,  если  в  определённом  районе  королевства,
в  силу  лучших  природных  условий,  было  больше  богатых
бенефициариев,  то  на  войне  из  них  не  составляли  единый
строй.  Разумнее  было  создать  две  тактические  единицы
вместо  одной,  дополнив  их  легковооружёнными  ленника¬
ми  или  наёмниками. 	,
 Мы  не  станем  затрагивать  социальных  проблем  образо¬
вания  рыцарства  как  сословия,  об  этом  написано  достаточ¬
но  много.  Нас  интересует  чисто  военный  аспект,  и  начнём
мы  с  исследования  конницы  франков.
 *  *  *
 Военная  структура  франкского  общества  изучена  до¬
вольно  хорошо  (195  т.  3  с.  7—21;  204  т.  1  с.  420—424;  175  т.  7
с.  311—334),  повторяться  мы  не  станем.  Скажем  только,  что
 24 	Эту  идею  в  своё  время  высказал  Келер,  но  его  мысль  была  отвергнута
Дельбрюком,  причём  последний  не  выдвинул  веских  аргументов  про¬
тив  (195  т.  3  с.  190).
 197

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 на  протяжении  своего  более  чем  300-летнего  существова¬
ния  она  постоянно  менялась  и  прогрессировала  к  началу
феодальных  отношений,  распространившихся  по  всей  Ев¬
ропе  к  XI  в.
 Комплектование  войска  франков  осуществлялось  на
базе  четырёх  основных  источников.  Это,  прежде  всего,
свободное  крестьянское  ополчение;  затем  —  вассальная  по¬
винность,  основанная  на  том,  что  король  раздавал  своим
приближённым  участки  земли  —  бенефиции  —  с  правом
возвращения  назад  и  передачи  другому  лицу.  Владелец  бе¬
нефиция  должен  был  выполнять  возложенные  на  него  обя¬
занности,  в  частности  военного  характера,  и  при  необхо¬
димости  являться  на  место  сбора  со  своим  отрядом.  Ещё  на
службу  привлекали  наёмников  (204  т.  1  с.  42э)  и,  наконец,
союзные  с  франками  территории  поставляли  своих  вои¬
нов  в  их  армию.
 Войско  франков  никогда  не  было  особенно  большим,
что  убедительно  доказывает  Г.  Дельбрюк;  численность  его
не  превышала  10  000  человек  (195  т.  3  с.  15),  но  историк
ошибается  в  том,  что  армия  Каролингов  состояла  в  боль¬
шинстве  своём  из  всадников.  Капитулярии,  эдикты,  пред¬
писания  и  мемориалы  франков  не  дают  нам  чёткого  пред¬
ставления,  кто  должен  был  являться  с  конём,  а  кто  —  в  пе¬
шем  строю  (195  т.  3  с.  22—23).  И  лишь  в  лангобардских  ка¬
питуляриях  кое-что  сказано  об  этом:
 «О  тех,  которые  могут  иметь  кольчугу  и  не  имеют,  и  ме¬
нее  состоятельных,  могущих  иметь  коня  и  не  имеющих:  те,
кто  не  может  иметь  и  не  может  получить  ниоткуда,  должны
иметь  щит  и  колчан.  Постановлено,  чтобы  владеющий  се¬
мью  оброчными  дворами  имел  кольчугу  со  всем  набором
и  конём,  а  если  сверх  того  владеет  землёй,  должен  иметь
коней  и  остальное  вооружение.  Также  угодно  нам,  чтобы
те,  которые  не  имеют  оброчных  дворов,  но  владеют  40  юге-
рами  земли,  имели  коня,  щит  и  копьё;  также  о  маломощных
государю  угодно,  чтобы  они,  если  могут  иметь  щит,  имели
колчан  со  стрелами  и  лук;  то  же  в  отношении  негоциантов,
не  владеющих  имуществом.  Богатые  и  сильные  пусть  име¬
ют  кольчугу  и  коней,  щит  и  копьё,  следующие  по  богатст¬
ву  —  коней,  щит  и  копьё,  маломощные  —  колчаны  со  стрела¬
ми  и  лук»  (195  т.  3  с.  35).
 Численный  состав  конницы  франков  при  полной  моби¬
лизации  вряд  ли  достигал  2000  всадников,  тяжело-,  средне-
и  легковооружённых  —  из-за  дороговизны  снаряжения  и  не¬
многочисленности  действительно  хороших  кавалеристов.
 198

Глава  4
 Конница  средних  веков
 ГЬЖ-л
 Рис.  48.  Франкский  тяжеловооруженный  воин.  У11-УШ  вв.
 \998г.
 Но,  как  показывает  история,  к  таким  крайним  мерам  ни
Карл  Великий,  ни  его  предшественники  и  последователи
не  прибегали,  а  значит,  предполагаемое  число  конников  во
франкском  войске  можно  сократить  ещё,  по  крайней  мере,
вдвое.  Для  тех  времён  и  эта  цифра  была  достаточно  впечат¬
ляющей.  Даже  Александр  Македонский,  совершая  поход
в  Персию,  сумел  набрать  из  военных  ресурсов  Македонии,
Фракии,  Иллирии  и  Эллады  всего  лишь  4000  всадников.
 199

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Тем  не  менее,  он  считал,  что  этого  вполне  достаточно  для
успешного  начала.  А  участникам  I-го  Крестового  похода
удалось  собрать  из  герцогств  Франции,  Германии,  Англии,
Италии  и  Сицилии  всего  1200  конников  (195  т.  3  с.  140).  Где
уж  там  говорить  о  5—6  тысячах  —  мобилизационные  воз¬
можности  средневековой  Европы  были  для  этого  слишком
скромны.  Да  и  не  было  никакого  смысла  брать  в  поход  не
умеющих  сражаться  людей.  Трудно  сказать,  на  чём  основы¬
вал  Дельбрюк  свои  доводы,  утверждая,  что  войско  франков
преимущественно  состояло  из  всадников.  Франкское  госу¬
дарство  населяли  не  кочевники-скотоводы,  а  оседлые  зем¬
ледельцы.  Природные  условия  Франции,  большая  часть  ко¬
торой  в  то  время  была  покрыта  лесами,  не  позволяли  в  до¬
статочной  мере  развивать  скотоводческое  хозяйство;  раз¬
водить  множество  голов  крупного  рогатого  скота,  а  самое
главное  —  лошадей,  необходимых  для  большого  конного
войска.  Этому  не  способствовали  и  социальные  устои
франкского  общества.
 Во  времена  античности  и  средневековья  народы  сред¬
ней  полосы:  германцы,  кельты,  славяне,  прежде  всего  сла¬
вились  своей  пехотой;  конница  играла  лишь  вспомога¬
тельную  роль.  Конечно,  подготовка  конников  в  отдель¬
ных  племенах  могла  быть  лучше,  чем  в  других,  но,  тем  не
менее,  даже  их  кавалерия  количественно  всегда  уступала
пехоте.  Роскошь  иметь  многотысячные  табуны  лошадей
могли  позволить  себе  только  кочевники,  жившие  среди
бескрайних  степных  просторов,  необходимых  для  выпаса
животных.
 Кроме  всадников,  набираемых  из  свободных  землевла¬
дельцев,  король  имел  личную  дружину  —  скару,  в  мирное
время  выполнявшую  в  большей  степени  полицейские  функ¬
ции  и  нёсшую  охрану  короля.  Наверняка,  число  этих  вои¬
нов  было  невелико,  возможно,  сотня  или  две,  потому  что
содержать  большой  двор  без  столицы,  каковой  короли
франков  не  имели  (195  т.  3  с.  17),  было  чрезвычайно  слож¬
но.  Ведь  эти  люди  не  имели  собственных  ленов  и  жили
только  за  счёт  налогов,  собираемых  с  района,  где  в  данный
момент  находились.  Гораздо  выгоднее  было  расставить  ска¬
ру  отдельными  гарнизонами  на  границах,  где  воины  могли
бы  нести  службу  охраны  государства  и  жить  на  средства,
взимаемые  с  местных  крестьян.  Для  наведения  же  порядка
внутри  державы  королю  было  достаточно  иметь  при  себе
не  более  4—5  десятков  антустрионов  (195  т.  3  с.  105).  Собст¬
венных  дружинников  имели  и  графы,  нуждавшиеся  в  них
 200

Глава  4
 Конница  средних  веков
 для  поддержания  порядка  и  защиты  своих  владений  в  от¬
сутствие  короля.
 Антустрионы  —  и  королевские,  и  графские  —  были  всад¬
никами.
 Войны  с  арабами  и  с  аварами  уже  в  начале  VIII  в.  застави¬
ли  правителей  франков  позаботиться  о  создании  собствен¬
ных  конных  стрелков.  Так,  в  послании  Карла  Великого  к  аб¬
бату  Фульраду  предписывалось,  чтобы  каждый  конник  был,
кроме  остального  положенного  оружия,  снабжён  луком  и  кол¬
чаном  со  стрелами  (195  т.  3  с.  20).  Однако  можно  смело  ут¬
верждать,  что  воинов,  владеющих  искусством  стрельбы  из  лу¬
ка  с  коня,  у  франков  было  немного.  Стрелками  могли  быть  ан-
тустрионы-дружинники,  кое-кто  из  зажиточных  ленников,
высокопоставленные  воины  и  даже  сам  король25,  но  общий
процент  их  в  войске  был  всё  же  слишком  мал  (195  т.  3  с.  20—
21),  ибо  ни  в  одном  государстве  за  всю  историю  не  удалось  со¬
здать  из  крестьян  хороших  лучников,  пращников  или  арбалет¬
чиков,  в  ущерб  их  основному  занятию  —  земледелию.
 Стрелками,  в  массе  своей,  становились  охотники  и  па¬
стухи,  которые,  защищая  свои  стада  от  хищников  и  граби¬
телей,  —  в  степях,  лесах  или  горах,  —  овладевали  этим  мас¬
терством.  Каждодневные  многочасовые  тренировки
в  стрельбе  и  метании  из  пращи  были  частью  жизни  этих
людей.  Крестьянин  же,  работая  на  земле,  а  в  свободное
время  занимаясь  кустарным  производством,  не  мог  себе
позволить  после  долгого  трудового  дня  ещё  и  оттачивать
военное  мастерство,  в  то  же  время  для  подготовки  просто¬
го  пехотинца,  воюющего  в  фаланге,  достаточно  было  од¬
ного  месяца  сборов  в  год.
 Меры,  вроде  тех,  что  предлагал  Марио  Санудо  в  «Сек¬
ретной  книге  крестоносцев  о  завоевании  и  сохранении
Святой  Земли»,  датированной  1306—1321  гг.,  не  были  ре¬
ально  осуществимы:
 «Необходимо  постановить  под  страхом  наказания,  что¬
бы  все  жители  Святой  Земли  или  королевства  Иерусалим¬
ского  занимались  не  менее  одного  раза  в  неделю  упражне¬
ниями  в  метании  пращой  и  стрельбе  из  лука,  будут  ли  они
в  городе  или  в  лагере»  (303  т/З  с.  730).
 Да  и  чему  толковому  можно  научиться,  тренируясь
один  раз  в  неделю?
 25 	Епископ  Ассерий  в  «Жизни  Альфреда  Великого»  (849—888  гг.)  пишет:
«...а  король,  сидя  у  печки,  приводил  в  порядок  лук,  стрелы  и  другие  во¬
енные  принадлежности.»  (ВОЗ  т.  2  с.  337;  161  с.  281  рис.  456).
 201

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Если  настолько  сложно  было  обучить  крестьян  стрель¬
бе  и  метанию  из  пращи  в  пешем  строю,  то  что  уж  говорить
об  упражнениях  верхом.
 Отсюда  можно  заключить,  что  основная  масса  франк¬
ских  легковооружённых  всадников  состояла  из  копейщи¬
ков  и  метателей  дротиков,  так  как  искусство  метания  дро¬
тика  хотя  и  требовало  определённых  навыков,  но  не  такой
степени  виртуозности,  как  стрельба  из  лука  или  метание  из
пращи.
 Остальной  набор  вооружения:  меч,  щиты,  топоры,  була¬
вы,  кончары  и  т.д.  зависел  от  достатка  воина  и  его  привычек.
 Легко-  и  средневооружённые  составляли  задние  шерен¬
ги  боевых  построений,  спереди  прикрытые  тяжеловоору¬
жёнными  конниками.  Со  стороны  же  казалось,  что  все  вои¬
ны  были  одеты  в  броню,  что  дало  повод  монаху  Эккегарду
из  Сен-Галлена  назвать  войско  Карла  Великого  «сплошь  же¬
лезным»  (195  т.  3  с.  20).
 Сила  армии  франков  заключалась  в  том,  что  развитию
и  конницы,  и  пехоты  уделялось  одинаковое  внимание.  Не¬
многие  армии  могли  похвастаться  такой  гармоничностью.
Например,  за  всю  историю  античности  такого  смог  до¬
стичь  только  Александр  Македонский.  Рим  и  Эллада  были
сильны  пехотой;  персы,  парфяне,  карфагеняне  более  почи¬
тали  конницу.  Слабость  одного  рода  войск  делала  уязвимой
всю  армию.
 Отсутствие  достаточного  количества  конных  стрелков
у  франков  и  германцев  компенсировал  ландшафт  местности,
в  которой  им  довелось  воевать  с  арабами,  аварами  и  венгра¬
ми.  Изрезанная  реками,  покрытая  лесами  и  горными  гряда¬
ми,  территория  Западной  Европы  не  позволяло  эффектив¬
но  применять  конных  лучников.  Поэтому  лёгкая  пехота,  вос¬
пользовавшись  естественным  или  искусственным  прикрыти¬
ем,  могла  с  успехом  противостоять  кочевникам.  Характер¬
ным  примером  может  служить  битва  при  Пуатье  (732  г.).
 Сколько-нибудь  достоверных  описаний  этого  сражения,
к  сожалению,  не  сохранилось.  Наиболее  правдоподобный  пе¬
ресказ  её  хода  оставил  нам  Исиодор  Паценский,  но  и  его  вер¬
сия  в  основном  состоит  из  образных  сравнений:
 «Северяне  замерли  стеной,  словно  воедино  смёрзшие¬
ся  фигуры,  изваянные  изо  льда;  лёд  этот  не  способен  был
растаять,  даже  когда  своими  мечами  они  разили  арабов.
Железнорукие  гиганты  —  австразийцы  смело  врубались
в  гущу  битвы,  и  это  они  нашли  и  сразили  короля  сараци-
нов»  (204  т.  1  с.  416).
 202

Глава  4
 Конница  средних  веков
 С  большой  осторожностью  можно  воспринимать  ре¬
конструкции  этого  сражения  в  трудах  Е.А.  Разина  (187  т.  2
с.  128—130)  Э.  Дюпюи,  Т.  Дюпюи  (204  т.  1  с.  415—416).
 Со  своей  стороны,  мы  можем  добавить,  что  арабы  вос¬
пользовались  своей  обычной  тактикой  и  выслали  вперёд
стрелков,  оставив  тяжеловооружённых  всадников  во  вто¬
рой  линии  в  качестве  прикрытия.  Из-за  холмистой  местно¬
сти  лучники  —  и  пешие,  и  конные  —  не  могли  нанести  боль¬
шого  урона  франкам,  и  все  их  действия  свелись  к  дуэли
с  легковооружёнными  Карла  Мартелла.  Атаковать  тяжёлой
конницей  франкскую  пехотную  фалангу,  стоявшую  в  цент¬
ре  на  возвышенности,  арабам  не  было  никакого  смысла,
так  как  такая  атака  изначально  была  бы  обречена  на  про¬
вал,  а  кавалерию,  выстроенную  плотными  рядами  на  флан¬
гах  пехоты,  видимо,  не  позволяли  условия  местности.
 В  конце  концов,  как  предполагают  историки,  исход
битвы  решил  выход  конников  графа  Эда  во  фланг  арабам;
те  были  вынуждены  отступить  в  лагерь,  а  ночью  бежали
(204  т.  1с.  416).
 *  *  *
 После  смерти  Карла  Великого  (814  г.)  его  империя  раз¬
валилась.  На  Верденском  собрании  843  г.  было  официально
объявлено  о  её  разделе  на  три  части:  Западнофранское  ко¬
ролевство,  от  которого  позже  отошли  Бургундия  и  Аквита¬
ния;  Германия,  которая  при  Генрихе  I  Птицелове  (919—
936  гг.)  стала  называться  Тевтонским  королевством  (в  него
входили  Саксония,  Тюрингия,  Франкония,  Швабия  и  Бава¬
рия.  В  X  в.  к  королевству  была  присоединена  Лотарингия,
а  в  XI  —  Бургундия);  и  третьей  частью  стали  бывшие  Ланго-
бардские  земли  в  Италии  (175  т.  7  с.  351—353,  с.  371,  с.  397).
 В  целом,  организационная  система  армии  германцев
была  точно  такой  же,  как  у  франков.  В  их  коннице  процент
стрелков  тоже  был  очень  мал,  основным  же  оружием  кон¬
ников  были  копьё  и  дротик.  Это  хорошо  видно  из  описания
поединка  между  баварским  всадником  и  его  противником  —
итальянцем,  которое  оставил  нам  епископ  Лиутпранд
в  «Воздаянии».  Данный  случай  относится  к  893  г.,  когда  ко¬
роль  Баварии  и  Ломбарди  Арнульф  Каринтийский  отпра¬
вил  с  отрядом  германских  войск  своего  сына  Центебальда
на  помощь  к  Беренгарию  —  одному  из  местных  итальянских
феодалов,  воевавшему  против  графа  Видо:
 «...соединённые  силы  союзников  с  быстротою  подсту¬
пили  к  Папии  (Павии).  Но  Видо  так  укрепил  шанцами
 203

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 и  войском  речку  Вернаволу,  омывающую  город  с  одной  сто¬
роны,  что  противники,  разделённые  водой,  протекавшей
между  ними,  не  могли  напасть  друг  на  друга.
 Прошёл  21  день,  но  враги,  как  я  сказал,  не  могли  нано¬
сить  никакого  вреда  друг  другу;  тогда  один  из  баваров  начал
каждый  день  выезжать  вперёд  и  осмеивать  итальянские
войска,  крича  им,  что  они  трусы  и  не  умеют  наездничать.
К  большому  стыду  противников,  он  влетел  в  их  ряды,  вы¬
рвал  копьё  из  рук  одного  воина  и  с  торжеством  ускакал
в  свой  лагерь.  Для  отмщения  за  такое  посрамление  своей
нации,  выступил  со  щитом  навстречу  вышеупомянутому  ба-
вару  Губальд,  отец  того  Бонифация,  который  впоследст¬
вии,  в  наше  время  был  маркграфом  городов  Камерино
и  Сполето.  Противник  же  его  не  только  не  забыл  своего
первого  успеха,  но,  сделавшись  ещё  смелее  и  увереннее
в  победе,  выехал  с  радостью  на  бой;  он  то  поднимал  вскачь
своего  изворотливого  коня,  то,  натянув  поводья,  осаживал.
Но  Губальд  бросился  на  него  прямо;  когда  же  они  съехались
так  близко,  что  могли  уже  наносить  друг  другу  удары,  тогда
бавар  по  своему  обычаю  начал  поворачивать  своего  коня
в  различные  стороны,  чтобы  тем  сбить  с  толку  Губальда.
Когда  же  он,  маневрируя  таким  образом,  обратил  тыл
с  тем,  чтобы,  сделав  быстрый  поворот,  напасть  внезапно  на
Губальда,  этот  последний,  дав  лошади  шпоры,  настиг  бава-
ра,  и  прежде  нежели  он  имел  время  повернуть  коня,  прон¬
зил  его  копьём  между  плеч,  до  самого  сердца.  Затем  Губальд
схватил  лошадь  бавара  за  узду,  а  всадника,  сняв  с  него  доспе¬
хи,  столкнул  в  реку,  и  с  триумфом,  как  мститель  за  оскорб¬
ление  соотечественников,  возвратился  в  свой  лагерь»  (303
т.  2  с.  316-317).
 Набеги  вецгров  на  Германию  (900  г.)  начались  в  то  вре¬
мя,  когда  в  стране  бушевала  гражданская  война.  Естествен;
но,  достойного  отпора  кочевники  не  получили.  Только  с  во¬
царением  на  престоле  Генриха  Г  Птицелова  власть  оказа¬
лась  в  руках  сильного  человека.
 Чтобы  реорганизовать  армию,  выправить  экономичес¬
кое  положение  и  навести  порядок  в  государстве,  Генрих
был  вынужден  заключить  перемирие  с  мадьярами  (924  г.)
и  в  течение  10  лет  обязался  платить  им  дань  (204  т.  1  с.  515).
 В  связи  с  сокращением  числа  свободных  землевладель¬
цев,  крестьянское  ополчение  перестало  играть  былую
роль,  и  король  был  вынужден  больше  полагаться  на  отряды
своих  ненадёжных  ленников,  имеющих  бенефиции.  Чтобы
усилить  свою  власть,  Генрих  ввел  новую  для  Европы  систе-
 204

Глава  4
 Коптща  средних  веков
 Рис.  49.  Германский  средневооруженный  всадник.  1Х-Х1  вв.
 му,  вероятно,  заимствованную  у  византийцев.  О  новой  ор¬
ганизации  сообщает  Видукинд  в  «Деяниях  саксонских»:
«Избрав  каждого  девятого  из  поселян-воинов,  поселил
их  в  городах,  с  тем,  чтобы  каждый  из  них  выстроил  восемь
жилищ  для  своих  сородичей,  получил  и  сберёг  третью
часть  урожая  и  чтобы  остальные  восемь  сеяли,  собирали
урожай  для  девятого  и  складывали  хлеб  в  предназначенные
для  того  места.  Он  пожелал,  чтобы  сборища,  сходки  и  пи¬
рушки  происходили  в  городах»  (195  т.  3  с.  71).
 205

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 По-видимому,  Генрих  для  создания  боеспособной  пехо¬
ты  и  конницы  приглашал  на  отведённые  земли  воинов  раз¬
ных  народов:  франков,  фризов,  итальянцев,  славян,  венг¬
ров,  потому  что  воспитывать  воинов  из  обнищавших  крес¬
тьян  не  представлялось  возможным.  Вновь  прибывшие  ко¬
лонисты  получали  собственные  участки  земли  и  освобож¬
дались  от  массы  налогов.  Взамен  они  обязывались  участво¬
вать  в  сборах-маневрах  и  походах  короля.  Созданная  систе¬
ма  помогала  королю  контролировать  наиболее  стропти¬
вых  феодалов.  Такая  организация  в  Германии  всё  ещё  суще¬
ствовала  в  XIV  в.,  о  чём  сообщает  Бременский  пресвитер:
 Рис.  50.  Мадьярский  средневооруженный  конник.  X  в.
 «Поселяне  из  епархий  Шенефельд,  Гадемерш,  Вестеде,
Норторпе,  Борнеховеде,  Брамстеде,  Кольденкеркен,  Кел-
лингхузен  с  живущими  по  болоту  Вильстрии  называются
голштинцами  в  собственном  смысле.  И  с  их  помощью  сень¬
оры,  графы  Голштинии  имели  триумфы.  Из  них  граф  Нико¬
 206

Глава  4
 Конница  средних  веков
 лай  (середина  XIV  в.)  избрал  верных  людей,  с  больших  поме¬
стий  одного  виллана,  с  двух  малых  также  одного.  Их  в  случае
надобности  имел  он  с  собой  в  дружине.  Ибо  названный  Ни¬
колай  приказал,  чтобы  упомянутые  поселяне  не  подверг¬
лись  притеснениям  со  стороны  фохтов  и  чтобы  держали
ценных  коней,  а  вооружение  имели,  главным  образом,  желез¬
ный  шлем,  щит  тройной  или  двойной,  железные  наручники,
широкие  перевязи.  Оставшиеся  же  дома  поселяне  выполня¬
ли  работу  за  тех,  которые  были  с  владыкой  той  земли  в  по¬
ходе  до  их  возвращения  в  свои  дома»  (195  т.  3  с.  72).
 Поселяне  разного  достатка  составляли  разные  рода
войск:  пехоту  и  конницу  —  тяжёлую,  среднюю  и  лёгкую.
Кроме  этого,  Генрих  имел  собственную  дружину  —  всадни¬
ков,  отряды  графов  и  герцогов,  наёмников  и  союзников  из
других  стран  и,  отчасти,  ополчение  из  крестьян,  сохранив¬
ших  статус  свободных.
 Тактика  венгров  была  типична  для  кочевого  народа.  Её
составные  описаны  епископом  Лиутпрандом  в  «Воздая¬
нии».  Особенно  характерна  битва  мадьяров  с  Людовиков
III  Дитя  (899—911  гг.),  произошедшая  при  Аугсбурге  (910  г.):
 «Король  Лудовик  едва  успел  подойти  со  своим  войском
к  городу  Августе  (ныне  Аугсбург  на  реке  Лех),  лежащем  на  пре¬
делах  земли  свевов  (швабов)  и  баваров,  или  восточных  фран¬
ков,  как  к  нему  пришло  неожиданное,  а  ещё  более  нежелатель¬
ное  известие  о  приближении  неприятеля.  На  следующий  день
оба  войска  столкнулись  на  равнинах  реки  Леманна  (ныне  Лех),
весьма  удобных  по  своей  обширности  для  подвигов  Марса.
 Прежде  нежели  «Утром  Аврора  восстала  с  пурпурного
ложа  Титона»  (прим.  Вергилий  «1еоргики»)  кровожадное
и  браннолюбивое  отродье  венгров  напало  на  христиан,
ещё  объятых  сном.  Многих  разбудило  жужжание  стрел
прежде  крика  неприятелей;  другие  же,  пронзённые  на  сво¬
их  ложах,  не  были  подняты  ни  криком,  ни  ранами,  потому
что  душа  их  отлетела  прежде  пробуждения  ото  сна.  Затем
началась  жестокая  сеча;  Обратив  тыл,  как  бы  для  бегства,
турки  (венгры  —  В.  Т.)  положили  на  месте  многих  христиан
своими  меткими  boelis,  то  есть  стрелами...
 Феб,  начав  клониться  к  западу,  уже  достиг  седьмого  ча¬
са  своего  пути  (по  нашему,  первый  час  по  полудни),  а  Марс,
обращая  светлое  лицо  к  Лудовику,  продолжал  ему  покрови¬
тельствовать,  как  в  это  время  коварные  турки,  скрыв  заса¬
ду,  показали  вид,  что  они  обращаются  в  бегство.  Королев¬
ское  войско,  не  подозревая  хитрости,  пустилось  с  жаром
преследовать;  но  на  него  бросились  со  всех  сторон  из-за  за¬
 207

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 сады,  и  мнимо-побеждённые  начинают  истреблять  победи¬
телей.  Сам  король  с  изумлением  видел,  что  его  победа  обра¬
тилась  поражением,  которое  было  тем  тяжелее,  чем  менее
он  мог  его  ожидать»  (303  т.  2  с.  402—403).
 Заманив  на  равнины  германское  войско,  венгры  попро¬
сту  расстреляли  его  и  добили  атакой  тяжеловооружённой
конницы.  Немецкие  всадники  оказались  абсолютно  безза¬
щитными,  оторвавшись  в  преследовании  от  своих  пеших
стрелков  и  тяжёлой  пехоты.
 Генрих  I  со  своей  вновь  созданной  конницей  встретил¬
ся  с  мадьярами  при  Мерзебурге  (933  г.).  Подробностей  об
этом  событии  не  сохранилось,  видимо,  это  было  лишь  не¬
большое  столкновение.  Видукинд  сообщает  нам  лишь:
 «Король  (Генрих  I  —  В.  Т.)  рассчитывал,  как  то  и  случи¬
лось,  что  неприятель  обратится  в  бегство  при  одном  виде
всадников,  закованных  в  латы;  потому  он  выслал  вперёд  не¬
многих  турингцев  (лёгких  всадников  и  пехотинцев  —  В.  Т.),
как  легковооружённых,  полагая,  что  неприятель  будет  их
преследовать  и  таким  образом  увлечётся  до  того,  что  при¬
близится  к  главному  войску.  Всё  это  так  и  случилось;  но  вен¬
гры,  при  виде  тяжеловооружённой  конницы  с  такой  по¬
спешностью  бросились  назад,  что  на  пространстве  8  миль
только  немногие  из  них  были  убиты  или  попали  в  плен,  за¬
то  их  лагерь  был  опустошён  и  все  пленные  получили  свобо¬
ду»  (303  т.  2  с.  452-453).
 Сыну  Генриха  I  —  Оттону  I,  прежде  чем  стать  полно¬
правным  правителем  Германии,  пришлось  выдержать  две
гражданские  войны,  вначале  с  родным  братом  Танкмаром
(938—939  гг.),а  затем  с  коалицией  знати  под  предводитель¬
ством  другого  брата  —  Генриха  (939—941  гг.)  (204  т.  1  с.  516).
 Система  комплектования,  вооружение  и  тактика  гер¬
манской  кавалерии  не  изменились,  что  дало  возможность
Оттону  успешно  провести  сражение  с  венграми  на  реке
Лех  (Аугсбургское  сражение).  Германский  король  был  та¬
лантливым  полководцем  и,  в  отличие  от  Людовика  III  Дитя,
он  не  стал  выводить  свою  армию,  имеющую  небольшое
число  конных  стрелков,  на  равнины,  а  продвигался,  как  пи¬
шет  Видукинд  «по  суровым  и  труднопроходимым  местам,
чтобы  не  дать  врагу  возможности  внести  замешательство
стрелами,  которыми  он  пользуется  весьма  метко  под  при¬
крытием  кустарника»  (195  т.  3  с.  81).
 Подробно  исследовал  стратегическую  концепцию
этой  битвы  Г.  Дельбрюк  (195  т.  3  с.  72—83).  Историк  ут¬
верждает,  что  войско  Оттона,  насчитывавшее  7—8  тысяч
 208

Глава  4
 Конница  средних  веков
 человек,  состояло  «исключительно  из  всадников».  Автор
не  ссылается  при  этом  ни  на  какие  источники,  мы  же,
со  своей  стороны,  готовы  повторить,  что  такое  число  кон¬
ников  для  западноевропейской  страны  того  времени  было
просто  громадным.  И  наверняка  объединённая  армия  гер¬
манцев  (куда  входили  чехи  и  франки)  большей  частью  со¬
стояло  из  пехоты.
 Труднопроходимые  места  были  одним  из  факторов,
способствовавших  победе  германских  войск  над  венграми,
начисто  лишёнными  возможности  маневрировать.  Их
стрелки,  вовлечённые  в  перестрелку  с  легковооружёнными
пехотинцами  Оттона,  были  атакованы  и  опрокинуты  тяжё¬
лыми  всадниками  союзников.
 В  X—XI  вв.  в  Европе  сложились  новые  отношения  меж¬
ду  сеньорами  и  их  ленниками.  Старый  бенефициарный
порядок  превратился  в  феодальный.  Разница  заключалась
в  том,  что  участок  земли  —  феод  теперь  отдавался  навсегда,
а  не  во  временное  пользование,  да  ещё  с  правом  наследова¬
ния  или  продажи.  И,  хотя  феодал  клялся  верно  служить
своему  сеньору  и  выполнять  возложенные  на  него  обязан¬
ности,  они  существовали  лишь  на  словах,  а  на  деле  он  чув¬
ствовал  свою  полную  независимость  и  волен  был  прини¬
мав  ешения,  более  для  него  выгодные.
 ►ролевство  делилось  на  герцогства  —  самые  крупные
участки;  герцогства  —  на  графства;  графства.  —  на  виконт-
ства;  виконтства  —  на  баронства,  которые,  в  свою  очередь,
состояли  из  нескольких  десятков  простых  рыцарских26
владений27.
 Именно  с  этого  периода  рыцари  постепенно  стали  пре¬
вращаться  в  замкнутую  касту.  Но  данный  процесс  шёл  не  од¬
ну  сотню  лет,  и  поэтому  в  различных  источниках  слово
«рыцарь»  употребляется  в  разных  значениях,  очень  час¬
то  —  просто  для  обозначения  всадников:  тяжело-,  средне-
или  легковооружённых.  Важно  не  путать  эти  понятия.  (175
т.  7  с.  354-355)
 Рыцарю,  для  того,  чтобы  он  всегда  был  в  форме  и  по¬
стоянно  совершенствовался  в  воинском  мастерстве,  не  тра¬
тя  времени  на  зарабатывание  денег  иными  способами,  в  за¬
 26 	От  нем.  гтег  —  всадник.
 27 	К  рыцарскому  сословию  принадлежали  и  хозяева  крупных  земельных
владений:  бароны,  виконты,  графы  и  герцоги.
 *  *  *
 209

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 висимости  от  его  заслуг  выделялся  участок  земли  с  кресть¬
янами.  Это  могло  быть  несколько  селений,  одно  или  поло¬
вина  села  и  даже  просто  дом  с  участком  и  несколькими  слу¬
гами.  За  счёт  их  труда  и  налогов  рыцарь  и  существовал.
В  зависимости  от  достатка,  он  должен  был  являться  на
службу  с  конным  или  пешим  сопровождением,  либо  в  оди¬
ночку.  Право  набора  своих  воинов  принадлежало  рыцарю.
Если  он  замечал  какое-то  воинское  умение  у  крестьянина,
то  мог  взять  его  в  свою  свиту,  но  чаще  пользовался  услугами
наёмников,  независимо  от  их  социального  происхожде¬
ния.  Крупные  феодалы,  начиная  с  баронов,  могли  позво¬
лить  себе  содержать  собственные  отряды,  различные  по
составу  и  численности,  необязательно  состоявшие  только
из  всадников,  так  как  содержание  большого  количества  ло¬
шадей  обходилось  очень  дорого.  Из  этих  воинов  и  ком¬
плектовалось  войско  королевства.  Кроме  них,  король,  сам
имевший  собственную  дружину,  мог  нанимать  войска  дру¬
гих  стран,  что  вызывало  недовольство  крупных  феодалов,
потому  что  это  грозило  усилением  его  власти  и,  соответст¬
венно,  ослаблением  их  собственной.  Король  же,  обладая
поддержкой  в  лице  наёмников  и  верных  ему  вассалов  мог
говорить  со  строптивцем  с  позиции  силы,  а  не  уговоров
и  обещаний.
 Примерно  с  XI  в.  стало  возникать  понятие  «копьё»,  в  со¬
став  которого  включались  рыцарь,  оруженосец  и  несколько
сопровождающих  воинов2  .
 Если  они  были  конными,  то  составляли  задние  шерен¬
ги  рыцарского  строя  —  банды  (по  аналогии  с  византий¬
ской),  насчитывавшей  от  50  до  200  всадников.  В  первую  ше¬
ренгу  и  фланговые  ряды  становились  сами  рыцари.  Строй
всегда  был  компактен  и  плотен.  Как  пелось  в  одной  средне¬
вековой  песне  «между  нашими  копьями  не  проникал  даже
ветер».  За  рыцарями  следовали  оруженосцы,  тоже  хорошо
вооружённые,  но  не  имевшие  конских  доспехов,  а  следом
в  несколько  шеренг  строились  легко-  и  средневооружён¬
ные  конники,  основным  оружием  которых  вначале  были
дротики  и  копья,  в  незначительном  количестве  —  луки,
а  позже  —  арбалеты.  В  их  задачу  входило  производить  ата¬
ки  из  строя  врассыпную.  2828 	В  официальных  документах  определение  «копья»  встречается  с  XIV
в.,  но  наверняка  его  появление  относится  к  более  раннему  периоду,
потому  что  принцип  комплектования  феодального  войска  был  зало¬
жен  ещё  в  XI  в.
 210

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Что  средневековые  всадники  Европы  широко  использо¬
вали  дротики,  видно  из  воспоминаний  Усамы-ибн-Мункиза:
 «Однажды  он  (отец  Усамы)  участвовал  в  сражении,  на¬
дев  доспехи;  на  голове  у  него  был  мусульманский  шлем  с  за¬
бралом.  Какой-то  воин  ударил  его  концом  дротика  (франки
чаще  всего  сражались  так  с  арабами  в  то  время).  Конец  дро¬
тика  попал  в  забрало  шлема,  оно  согнулось  и  окровавило
нос»  (139  с.  104).
 Та  же  техника  боя  существовала  и  в  XV  в.,  о  чём  пишет
Ян  Длугош:
 «...приняли  его  (тевтонский  конный  отряд  —  В.Т.)  за  ли¬
товское  войско  из-за  лёгких  копий,  иначе  сулиц,  которые
в  нём  имелись  в  большом  количестве»  (33  с.  107).
 «Франкские»  конные  лучники  или  арбалетчики  также
упоминаются  Усамой-ибн-Мункизом.
 «Однажды  утром,  во  время  утренней  молитвы,  мы  уви¬
дели  конный  отряд  франков  человек  в  10.  Они  подъехали
к  воротам  нашего  города,  прежде  чем  их  открыли,  и  спро¬
сили  привратника:  «Как  называется  этот  город?».  Он  отве¬
тил  им:  «Шайзар.»  Тогда  они  пустили  несколько  стрел  и  по¬
вернули  обратно,  погнав  коней  рысью»  (139  с.  110).
 Сами  рыцари  тоже  были  хорошими  стрелками,  что  не¬
редко  подтверждается  средневековыми  источниками.  На¬
пример,  в  «Сказании  о  Вольфдитрихе»  говорится:
 «Трёх  княжеских  детей  обучали  разным  рыцарским  иг¬
рам:  защищаться  и  фехтовать,  стрелять  в  цель,  прыгать  на
расстояние,  хорошо  владеть  копьём  и  держаться  в  седле;
всё  это  делало  их  непобедимыми»  (195  т.  3  с.  156).
 О  том  же  мы  читаем  у  Петра  Альфонсия,  живщего
в  конце  XI  в.  В  число  семи  рыцарских  искусств  он  включа¬
ет  «стрельбу  из  лука»  (195  т.  3  с.  184).
 Вильгельм  Тирский  пишет:
 «Утвердившись  там,  сложив  своё  оружие  и  добычу  и  ви¬
дя  пред  собой  лес,  наполненный  дичью,  они  (рыцари  —  В.Т.)
взяли  свои  луки  и  колчаны,  подпоясались  мечами  и  отправи¬
лись  туда  искать  дичи...»  (303  т.  3  с.  184).
 Тот  же  автор  говорит  об  интересном  случае,  произо¬
шедшем  во  время  осады  Никеи:
 «Между  защитниками  стен  находился  один  воин,  кото¬
рый  был  ненавистнее  других  и  отличался  между  всеми  рос¬
том  и  силой;  он  произвёл  своим  луком  страшное  опустоше¬
ние  в  наших  рядах.  Он  до  того  возгордился  своим  продол¬
жительным  счастьем,  что  смеялся  и  ругался  над  нашими,
называя  их  презренными  и  упрекая  в  трусости.  Этот  чело¬
 211

В.  Тараторин
 Конница  па  войне
 век  свирепствовал  на  той  части  стены,  которая  была  пред¬
метом  нападения  государя  герцога  и  его  людей:  государь
Готфрид  не  мог  долго  переносить  того,  выискал  удобное
место,  взял  пращь,  прицелился  в  лжеца  и  поразил  его  так,
что  он  пал  замертво...»  (303  т.  3  с.  143).
 Рис.  51.  Англосаксонские  всадники.  (Из  средневековой  рукописи).
 Сохранились  изображения  конных  рыцарей,  стреляю¬
щих  из  лука  (161  с.  281  рис.  457).
 И  вряд  ли  стоит  утверждать,  что  луки,  арбалеты  или
пращи  рыцари  использовали  только  на  охоте.  Слабо  верит¬
ся,  что  мастерство,  в  котором  совершенствовались  много
лет,  предназначалось  только  для  засады,  а  когда  речь  шла
 212

Глава  4
 Конница  средних  веков
 о  защите  собственной  жизни,  о  нём  забывали  на  том  осно¬
вании,  что  не  подобает  благородному  господину  пользо¬
ваться  оружием  простолюдинов  или  что  неудобно  пользо¬
ваться  щитом  и  копьём  и  одновременно  стрелять  из  лука.
А  как  же  тогда  воевали  византийские  катафрактарии,  о  на¬
личии  луков  у  которых  говорят  и  Псевдо-Маврикий  и  Лев
VI?  В  XI—XII  вв.  из-за  несовершенства  доспеха  рыцари  упо¬
требляли  большие  миндалевидные  щиты,  держа  которые,
действительно,  невозможно  вести  стрельбу.  Но  ведь  их
вполне  можно  было  забросить  за  спину  (также,  как  и  ко¬
пьё  —  за  плечо)  и,  находясь  в  строю,  до  начала  атаки  вести
стрелковый  бой.  Использовали  же  луки  и  стрелы  восточ¬
ные  тяжёлые  всадники  (204  т.  1  с.  717),  а  ведь  вооружение
их  было  ничуть  не  легче  рыцарского.  И  ни  у  кого  не  вызы¬
вает  сомнения,  что  тяжеловооружённые  русские  дружин¬
ники  были  лучниками,  хотя  комплекс  их  доспехов  и  ору¬
жия  был  практически  идентичен  европейскому.
 Иначе  как  понимать  сообщение  хроникёра  о  том,  что
в  войске  Альбрехта  I  Австрийского  сражались  рыцари,  уме¬
ющие  драться  метательным  оружием29.  По  сигналу  луки
убирали  и  доставали  оружие  для  рукопашного  боя.  С  появ¬
лением  усовершенствованного  доспеха  в  ХШ  в.  и  с  умень¬
шением  размера  щита,  процесс  стрельбы  из  лука  упростил¬
ся,  так  как  небольшой  щит  можно  было  оставить  на  пред¬
плечье,  а  не  убирать.  Арбалет  действительно  трудно  соче¬
тать  с  копьём  и  щитом,  хотя,  если  сослаться  на  то,  что  ар¬
балеты  всадников  были  гораздо  меньшего  размера,  чем  пе¬
хотные,  то  и  этот  вариант  вполне  можно  считать  приемле¬
мым.  Например,  Марчин  Бельский  в  трактате  XVI  в.  «Ры¬
царское  дело»  писал:
 «Раньше  наши  ездили  только  с  арбалетом,  который  на¬
тягивали,  имея  у  пояса  крюк  и  наклонившись  с  седла,  а  ар¬
балет  за  ногу  зацепив.  К  тому  же  они  имели  рогатину,  кото¬
рую,  привязав  к  луке,  волочили  у  коня,  поэтому  она  называ¬
ется  «влочня»30.  В  отрывке  речь  идёт  о  достаточно  мощном
арбалете,  натягивавшемся  с  помощью  крюка;  разумеется,
такое  оружие  для  рыцаря  неприемлемо.  Но  ведь  были  и  бо¬
лее  слабые  и  компактные  механизмы,  натяжение  которых
осуществлялось  вручную  (216  т.  1  с.  323;  161  с.  289).  В  похо¬
де  или  во  время  атаки  арбалет  мог  подвешиваться  к  седлу  —
 29 	А.  Пузыревский.  История  военного  искусства  в  средние  века.  V—XVI
столетия.  —  С.-П.;  1884.,  ч.  1,  с.  113.
 30 	Орёл.  -  С.-П.;  1993,  №  3,  с.  19.
 213

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 спереди  или  сзади31,  —  а  стоя  на  месте  рыцарь,  закинув  щит
за  спину  или  оставив  висеть  сбоку  на  ремне  и  забросив  ко¬
пьё  за  плечо,  вполне  мог  воспользоваться  арбалетом,  ска¬
жем,  для  обстрела  пехотного  построения  противника.
 Примерно  с  такой  конницей  совершил  поход  в  Англию
герцог  Нормандии  Вильгельм  (1066  г.).  Противостоявшие
ему  войска  Гарольда  Саксонского  её  не  имели  или  количест¬
во  всадников  было  настолько  мало,  что  Гарольд  решил  спе¬
шить  их  и  поставить  в  общий  строй  пехотной  фаланги.  Ход
битвы  хорошо,  на  наш  взгляд,  удалось  реконструировать  Ав¬
густу  Тьерри  в  1828  г.  на  основании  данных  эпического  про¬
изведения  Фримана,  записей  норманнского  клирика  Виль¬
гельма  Пуатьерского  и  монаха  Матвея  Парижского.  Здесь
мы  приведём  некоторые  выдержки  из  этого  исследования:
 «Армия  разделилась  на  три  атакующие  колонны:  в  пер¬
вой  были  воины  из  графств  Булони  и  Понтиё,  а  также  боль¬
шая  часть  авантюристов,  пришедшая  воевать  за  плату;
во  второй  были  союзники  бретанские,  манские  и  пуатевин-
ские;  над  третьей  колонной,  состоящей  из  норманского
рыцарства,  начальствовал  лично  сам  Вильгельм.  Впереди
и  по  флангам  этих  боевых  отрядов  шла  многочисленными
рядами  пехота,  легковооружённые  с  длинными  деревянны¬
ми  луками  и  стальными  арбалетами;  одеты  они  были  в  каф¬
таны  из  толстой  подкладки.  Герцог  ехал  на  коне,  приведён¬
ном  ему  из  Испании  богатым  норманном,  бывшим  на  бого¬
молье  у  Святого  Иакова  в  Галисии».
 «При  сближении  войска  на  полёт  стрелы,  стрелки  на¬
чали  пускать  стрелы,  а  арбалетчики  —  свои  четырёхгран¬
ники  ^иас1ге1Н),  но  большая  часть  этого  метательного  ору¬
жия  заседала  в  высокой  ограде  саксонских  укреплений.
Пехотинцы,  вооружённые  копьями,  и  кавалеристы  подо¬
шли  к  укреплению  и  пытались  ворваться  в  ворота.  Англо¬
саксы  все  пешие  вокруг  своего  знамени,  водружённого
в  землю,  составили  за  своими  палисадами  сплошной
и  твёрдый  строй;  они  встретили  нападающих  топорами,
одним  размахом  рассекали  копья  и  пробивали  железные
кольчуги.  Норманны  не  успели  ни  разрушить  палисадов,
ни  ворваться  в  укрепления  и,  утомлённые  бесполезным  на¬
падением,  отступили  к  колонне  Вильгельма.  Герцог  опять
выдвинул  своих  стрелков  и  велел  им,  вместо  прицельной
 31 	Как  показано  на  рельефе  с  изображением  битвы  Максимилиана  I
(1493—1519  гг.)  с  турками  (204  т.  2  с.  230),  или  в  миниатюре  «Прибы¬
тие  Жанны  д’Арк  в  Шинонский  замок»  (175  т.  9  с.  37).
 214

Глава  4 	Конница  средних  веков
 стрельбы  стрелять  навесно,  для  того  чтобы  их  метатель¬
ное  оружие,  перелетая  через  укрепления  поражало  непри¬
ятелей  сверху.  Тогда  многие  англо-саксы  были  ранены,
 Рис.  52.  Нормандский  средневооруженный  всадник.  XI  в.
 215

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 и  большей  частью  в  лицо.  Стрела  пронзила  Гарольду  глаз;
но  он  продолжал  начальствовать  и  сражаться.  Возобнови¬
лось  нападение  пеших  и  конных  норманнов,  при  криках:
Божия  Матерь,  помоги!  Боже,  помоги!  Норманны  были
опять  отбиты  и,  отступая  от  средних  ворот,  попали  к  кру¬
тому  оврагу,  прикрытому  кустарником  и  высокой  травой:
лошади  их  там  оступились,  они  падали  стремглав  в  овраг,
и  многие  погибли.  Мгновенный  ужас  распространился
в  заморском  войске.  Разнёсся  слух,  что  герцог  убит:  нача¬
лось  бегство.  Вильгельм  бросился  на  бегущих  и  грозно  пе¬
ресек  им  дорогу;  он  поражал  беглецов  своим  копьём  и,
сняв  шлем,  кричал  им:  «Я  здесь,  смотрите  на  меня,  я  жив,
и  Бог  поможет,  мы  победим».
 Всадники  возвратились  к  укреплениям,  но  не  могли  ни
отбить  ворот,  ни  сделать  пролома:  тогда  герцог  прибегнул
к  хитрости,  чтобы  выманить  англо-саксов  из  их  укреплений
и  расстроить  их  ряды;  он  велел  тысячному  отряду  всадников
произвести  нападение  и  удариться  в  бегство.  Видя  это  беспо¬
рядочное  отступление,  саксы  потеряли  хладнокровие:  они
бросились  в  погоню,  повесив  на  шеи  свои  топоры.  В  некото¬
ром  расстоянии,  другой  отряд  нарочно  подготовленный,
присоединился  к  мнимым  беглецам,  которые  тотчас  повер¬
нули  лошадей  и  со  всех  сторон  встрётили  ударами  копий
и  мечей  нестройно  бежавших  англо-саксов...
 В  это  время  был  сделан  пролом  в  укреплении:  туда  во¬
рвались  всадники  и  пешие,  и  пошла  рукопашная  схватка.
Под  Вильгельмом  убита  лошадь;  король  Гарольд  и  оба  его
брата  пали  мёртвыми  к  подножию  своего  знамени  (303  т.  3
с.  880-882).
 Дельбрюк  категорически  отрицает  употребление  ис¬
кусственных  заграждений  англо-саксамй  (195  т.  3  с.  103),
мотивируя  это  тем,  что  войско  не  успело  бы  их  поставить,
придя  на  место  накануне  вечером.  2
 Однако,  только  наличием  частокола  можно  объяснить
столь  упорную  оборону  Гарольда.  В  противном  случае  его
войско  было  бы  разгромлено  очень  быстро,  несмотря  на
удобное  местоположение.  Стрельба  нормандцев  была  бы,
несомненно,  более  эффективной,  даже  при  том  условии,
что  стреляли  они  снизу  вверх,  но,  самое  главное,  ни  одна
 32 	Монах  Матвей  Парижский  сообщает  что  «англы  провели  целую  ночь
среди  песней  и  попойки»  (303  т.  2  с.  893).  И  это  несмотря  на  уста¬
лость.  Так  почему  же  нельзя  допустить,  что  часть  воинов  занималась
при  этом  возведением  укреплений,  столь  необходимых  Гарольду
в  сложившихся  условиях?
 216

Глава  4
 Конница  средних  веков
 пехотная  фаланга  не  выдержала  бы  двойной  атаки  —  тяжё¬
лой  пехоты  с  фронта  и  кавалерии  с  флангов.  В  военно-исто¬
рической  литературе  есть  много  примеров  тому.
 В  данном  же  случае  мы  видим,  что  с  помощью  искусст¬
венных  укреплений  саксы  успешно  обороняются  против
лучше  вооружённой  пехоты  норманцев,  а  лёгкая  конница
Вильгельма  не  может  проникнуть  за  ограду  и  обстреливает
врагов  дротиками  и  стрелами,  маневрируя  перед  ней.  Толь¬
ко  ловкий  ход  позволил  выманить  англо-саксов  из-за  часто¬
кола  и  подставить  их  распавшийся  строй  под  удар  тяжёлой
кавалерии.  Это  решило  исход  битвы.
 *  *  *
 Конец  XI  в.  ознаменовал  начало  эпохи  Крестовых  по¬
ходов  на  Восток.  Мы  не  будем  говорить  о  политических
и  социальных  проблемах,  послуживших  их  причиной,  нас
интересует  лишь  военный  аспект  этих  событий.
 Почему  же  решились  правители  Европы  на  эту  военную
авантюру,  прекрасно  зная  о  боеспособности  восточной  кон¬
ницы  (а  то,  что  всадники  Востока  были  намного  лучшими  на¬
ездниками,  чем  европейские,  ни  у  кого  не  вызывало  сомне¬
ний)?  Можно  было  надеяться  на  успех,  если  бы  европейцам
пришлось  воевать  в  привычной  им  пересечённой  местнос¬
ти,  но  вести  бои  предстояло,  в  основном,  на  открытых  про¬
странствах,  и  здесь  преимущество  было  на  стороне  лёгких
конников,  вооружённых  луками.  Наглядный  пример  тому  —
печально  закончившийся  поход  Красса.  Так  на  что  же  наде¬
ялись  королевские  дома,  готовясь  к  походу  и  имея  лишь  ми¬
нимум  конных  лучников,  способных  на  равных  вести  схват¬
ки  с  многочисленными  восточными  стрелками?
 На  наш  взгляд,  надежды  возлагались  на  использование  ар¬
балетов.  Это  оружие  получило  широкое  распространение
именно  в  XI  в.,  хотя,  бесспорно,  о  нём  знали  ещё  во  времена
позднеримской  империи,  о  чём  говорят  изображения  и  архе¬
ологические  находки  (161  с.  287—288;  216  т.  1  с.  317—319).
 Как  уже  сказано,  хороший  лучник,  в  среднем  мог  пус¬
тить  стрелу  на  расстояние  200—250  м,  и  лишь  редкие  вои¬
ны,  вооружённые  уникальными  луками,  стрелами  на  300—
350  м.  (287  т.  2  с.  420;  252  с.  217).  Между  тем,  самый  лёгкий
арбалет,  который  вполне  могли  использовать  тяжеловоору¬
жённые  всадники,  имел  радиус  поражения  300  м.  Средние,
заряжавшиеся  с  помощью  специальных  приспособлений
(315  с.  109—112;  161  с.  289—305)  и  использовавшиеся  легко¬
вооружёнными  конниками  и  пехотинцами  арбалеты  пора-
 217

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 жали  цель  на  расстоянии  от  400  до  500  м.  (216  т.  1  с.  325—
326).  Но  существовал  и  третий  тип  —  так  называемый  «ко¬
рабельный»  или  «крепостной»  —  достаточно  тяжёлый,  об¬
служивающийся  двумя  воинами.  Эти  механизмы  стреляли
на  600—1000  м.  Конечно,  их  невозможно  было  переносить
на  руках  или  перевозить  верхом  на  коне  из-за  тяжести,
но  транспортировать  на  повозках  или  специально  соору¬
жённых  из  жердей  «волокушах»  было  вполне  реально.
 Несомненно,  арбалетчик  уступал  в  скорострельности
лучнику:  на  три  выстрела  в  минуту  тот  отвечал  7—8  стрела¬
ми,  но  бесспорным  достоинством  являлось  то,  что  первый
начинал  стрельбу  с  расстояния  вдовое,  а  то  и  втрое  превы¬
шающего  максимальные  возможности  стрелка,  вооружён¬
ного  луком.  И  пока  лучник  достигал  рубежа,  с  которого  мог
вести  эффективный  обстрел,  он  всё  время  находился  на
простреливаемом  участке.  А  ведь  по  завершении  атаки
стрелку  надо  было  возвращаться  назад  и,  следовательно,
подставлять  спину  под  стрелы  арбалетов.  Кроме  того,  под¬
готовить  хорошего  стрелка-арбалетчика  значительно  про¬
ще,  дешевле  и  быстрее,  чем  лучника.  Что  же  касается  про¬
блемы  увеличения  скорострельности  арбалета,  то  её
в  средние  века  решали  чрезвычайно  просто.  Жювеналь  де
Юрсен  пишет,  что  в  армии  герцога  Иоанна  Брабантского
в  1414  г.  существовали  «расчёты»  арбалетчиков:
 «У  него  было  4000  арбалетчиков,  из  которых  каждый
снабжён  был  двумя  арбалетами  и  имел  двух  сильных  оруже¬
носцев;  один  из  них  держал  большой  щит,  а  другой  натяги¬
вал  арбалет,  так  что  один  из  двух  арбалетов  всегда  был  заря¬
жен»  (195  т.  3  с.  242).
 Может  быть  такая  тактика  появилась  только  в  XV  в.?
Но  нет!  Её  применял  ещё  Ричард  Львиное  Сердце  при  Яф¬
фе  (1192  г.)  Прикрыв  арбалетчиков  шеренгой  щитоносцев,
он  дал  возможность  тем  вести  непрерывную  стрельбу,  при¬
чём  один  воин  заряжал  механизм  и  подавал  стрелку,  второй
же  вёл  обстрел  (195  т.  3  с.  256;  221  с.  305)
 В.  Бехайм  утверждает,  что  с  арбалетом  европейцы  по¬
знакомились  лишь  в  ходе  Крестовых  походов  (161  с.  14).
Это  явное  недоразумение.  Арбалет  знали  ещё  китайцы  око¬
ло  500  г.  до  н.э.  ,  но  широко  распространения  на  Востоке
он  не  получил  из-за  сложной  технологии  изготовления.
В  противном  случае  арбалет  непременно  был  бы  на  воору¬
жении  византийской  армии.
 33  183  с.  77-79.
 218

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Между  тем,  Анна  Комнина  пишет  о  нём,  как  о  ранее  не¬
известном  оружии:
 Рис.  53.  Польские  «кольчужные»  дружинники  (2-я  половина  X
века  -  начало  XI  в.)  Эпоха  Метко  I  и  Болеслава  Храброго.
 «Цангра  (арбалет  —  В.  Т.)  —  это  варварский  лук,  совер¬
шенно  неизвестный  эллинам.  Пользуясь  им,  не  нужно  пра¬
вой  рукой  оттягивать  тетиву,  а  левой  подавать  вперёд  лук;
натягивающий  это  орудие,  грозное  и  дальномётное,  дол¬
жен  откинуться  чуть  ли  не  навзничь,  упереться  обеими  но¬
гами  в  изгиб  лука,  а  руками  изо  всех  сил  оттягивать  тетиву.
К  середине  тетивы  прикреплён  желоб  полуцилиндричес-
кой  формы,  длиной  с  большую  стрелу;  пересекая  тетиву,  он
 219

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 доходит  до  самой  середины  лука;  из  него-то  и  посылаются
стрелы.  Стрелы,  которые  в  него  вкладываются,  очень  ко¬
ротки,  но  толсты  и  имеют  тяжёлые  железные  наконечни¬
ки.  Пущенная  с  огромной  силой  стрела,  куда  бы  она  ни  по¬
пала,  никогда  не  отскакивает  назад,  а  насквозь  пробивает
и  щит,  и  толстый  панцирь,  и  летит  дальше.  Вот  насколько
силён  и  неудержим  полёт  этих  стрел.  Случалось,  что  такая
стрела  пробивала  даже  медную  статую,  а  если  она  ударяет¬
ся  в  стену  большого  города,  то  либо  её  остриё  выходит  по
другую  сторону,  либо  она  целиком  вонзается  в  толщу  стены
и  там  остаётся.  Таким  образом,  кажется,  что  из  этого  лука
стреляет  сам  дьявол.  Тот,  кто  поражён  его  ударом,  погибает
несчастный,  ничего  не  почувствовав  и  не  успев  понять,  что
его  поразило»  (49  с.  281—282).
 Рис.  54.  Рыцарь  со  своей  свитой  (рисунок  1190  г.)
 Итак,  можно  сделать  вывод,  что  именно  арбалет  давал
шансы  на  победу  европейским  воинам.
 220

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Тактика  рыцарской  конницы  по-прежнему  основыва¬
лась  на  мощном  ударе  копейщиков-рыцарей  и  практически
ничем  не  отличалась  от  византийской,  разве  что  основным
оружием  лёгких  европейских  всадников  был  не  лук,  а  арба¬
лет,  дротик  или  копьё34.
 Часто  конные  банды  рыцарей  атаковали  врага  совмест¬
но  с  легковооружёнными  пехотинцами,  находившимися
в  промежутках  отрядов  конницы.  В  случае  неудачи,  рыцар¬
ская  кавалерия  искала  спасения  под  прикрытием  линейной
пехоты  (195  т.  3  с.  248—258).
 Вот  несколько  отрывков  из  источников,  позволяющих
наглядно  представить  картину  конных  боёв,  происходив¬
ших  на  Востоке.
 Каноник  Альберт  в  «Истории  Иерусалимского  похода»
пишет:
 «Между  гем,  французы,  не  зная  ничего  о  появлении  Со-
лимана,  выступили  также  из  леса  и  гор  с  криком  и  гамом,
и  неожиданно  увидели  в  долине  армию  Солимана,  изготов¬
ленную  к  бою.  Ободряя  друг  друга  именем  Божьим,  они  сна¬
чала  выпустили  вперёд  два  отряда,  составленные  из  500  ры¬
царей35.
 Солиман,  видя  приближение  этих  двух  отрядов,  опус¬
тил  лошади  поводья;  его  люди  сделали  то  же  и  поразили  ка¬
толических  рыцарей  неслыханным  и  невыносимым  криком.
Затем  турки,  устремившись  на  два  отряда  и  осыпав  их  градом
стрел,  рассеяли  и  отделили  от  армии,  шедшей  за  ними.  Услы¬
шав  стук  оружия  и  крики  турок,  преследовавших  с  жестоко¬
стью  их  братьев,  пилигримы,  находившиеся  в  арьергарде,
и  потому  не  успевшие  выйти  из  лесу,  соединились  вместе
в  узком  проходе,  которым  они  следовали,  чтобы  заградить
его  и  не  допустить  турок  в  горы.  Два  первых  отряда,  отрезан¬
ные  турками  от  главной  армии,  опрокинулись  на  них,  но,
не  имея  возможности  попасть  в  лес  и  горы,  направились
к  стороне  Никеи.  Потом  возвратились  внезапно  и  испуская
страшные  крики,  они  бросились  в  середину  турок  и,  одобряя
друг  друга,  конные  пеших  и  пешие  конных,  избили  в  корот¬
кое  время  до  200  турецких  всадников»  (303  т.  3  с.  122).
 Альберт  Ахенский  сообщает:
 34 	О  длинных  копьях,  применяемых  рыцарями,  говорит  Анна  Комнина
(49  с.  152,219).
 35 	Имеется  в  виду  два  строя  —  банды,  по  250  всадников  в  каждом.  Исходя
из  расчёта,  что  воины  стояли  по  50  человек  в  шеренге  каждого  отряда,
получается,  что  собственно  рыцарей  в  войске  было  около  120—130.
 221

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Время  от  времени  турки,  в  надежде  на  свою  многочис¬
ленность,  собрав  силы,  давали  мужественный  отпор  и  бро¬
сали  в  воздух  стрелы,  ниспадавшие  частым  градом.  Но  едва
только  эта  туча  стрел  рассеивалась,  как  верные,  сохраняя
постоянно  в  руках  копья,  которыми  они  поражали  непри¬
ятеля,  бросались  на  него  снова  и,  разнося  смерть  по  его  ря¬
дам,  принуждали  наконец  турок,  побеждённых,  бежать  над
пропастями  гор»  (303  т.  3  с.  182).
 Священник  Пётр  Тудебод  в  «Деяниях  франков  и  про¬
чих  иерусалимцев»  описывает  стычку  между  турками  и  кре¬
стоносцами.
 «Затем  30  рыцарей  отделились  от  остальных  и  повстре¬
чали  700  арабов,  турок  и  сарацин  из  воинства  эмира.  Вои¬
ны  Христовы  смело  ринулись  на  них,  но  превосходство  не¬
приятельских  сил  над  нашими  было  таким,  что  они  окру¬
жили  их  со  всех  сторон  и  убили  Ашара  Монмиральского
и  бедных  воинов».
 «Тогда  языческая  рать,  завидев  рыцарей  Христа
(спешившихся  на  подмогу  маленькому  отряду  —  В.  Т.),
разделилась  и  образовала  два  отряда.  Но  наши,  воз¬
звав  к  имени  Христа,  так  стремительно  обрушились
на  неверных,  что  каждый  рыцарь  поразил  своего  про¬
тивника.  Удостоверившись,  что  им  не  одолеть  до¬
блесть  франков,  полностью  объятые  ужасом,  они  по¬
вернули  спины:  преследуя  их  почти  4  мили,  наши  мно¬
гих  из  них  прикончили...»  (207  с.  129—130).
 А  вот  как  говорит  о  схватке  между  отрядами  крестонос¬
цев  и  византийцев  участник  IV  Крестового  похода  (1202—
1204  гг.)  Робер  де  Клари.  Речь  в  отрывке  идёт  о  том,  как  не¬
кий  монсеньор  Анри  решил  ограбить  город  Фелию,  нахо¬
дившийся  недалеко  от  Константинополя.  Взяв  с  собой
«три  десятка  рыцарей  и  множество  конных  оруженосцев»,
он  реализовал  свой  план,  но  на  обратном  пути  византийцы
(около  4000  воинов)  под  командованием  Морчофля  устро¬
или  крестоносцам  засаду:
 «Когда  они  (франки  —  В.  Т.)  их  заметили,  то  были  силь¬
но  ошеломлены  и  начали  во  всю  взывать  к  Господу  Богу
и  Пречистой  Деве  и  были  в  таком  смятении,  что  не  знали,
что  делать,  и  одни  говорили  другим:  «Признаться,  если  мы
побежим,  то  все  мы  погибли,  лучше  уж  нам  пасть,  защища¬
ясь,  чем  умереть,  пустившись  в  бегство».  И  тогда  они  совер¬
шенно  спокойно  остановились  и  взяли  8  арбалетчиков,  ко¬
торые  у  них  были,  поставили  их  в  линию  перед  собой;  а  им¬
ператор  Морчофль,  предатель,  и  греки  помчались  на  них
 222

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Рис.  55.  Рыцари  середины  XIII  века  (битва  у  Легницы).
 галопом,  и  потом  сильным  натиском  напали  на  них,  однако
ни  один  француз,  благодарением  Божьим,  не  коснулся  но¬
гой  земли.  Когда  французы  увидели,  что  греки  на  них  напа¬
дают  со  всех  сторон,  они  пустили  в  ход  копья,  а  потом  схва¬
тились  за  ножи  и  мизерикорды36,  которые  при  них,  и  нача¬
ли  защищаться  с  такой  силой,  что  многих  убили.
 Когда  греки  увидели,  что  французы  одерживают  верх,
они  пришли  в  смятение,  а  потом  обратились  в  бегство.
 36 	Разновидность  кинжала,  обычно  с  узким  четырёхгранным  клинком,
рассчитанным  на  пробивание  кольчуги.
 223

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Французы  преследовали  их,  многих  убили,  а  многих  взяли
в  плен  и  захватили  много  добычи...»  (46  с.  48—49).
 Рис.  56.  Западноевропейски  рыцарь  (слева)
и  лёгкий  лучник.  XIII  в.
 Этим  же  автор  описывает  боевой  порядок  конницы
крестоносцев,  которым  они  рассчитывали  отразить  вылаз¬
ку  византийских  войск:
 «Знатные  люди,  которые  стояли  с  другой  стороны  и  ко¬
торые  должны  были  сражаться  с  императором,  решили,  что
нужно  из  каждого  боевого  отряда  избрать  двух  самых  добле¬
стных  и  мудрых  людей,  какие  только  им  были  ведомы  и  что
бы  они  не  приказали,  было  бы  исполнено:  скомандовали  бы
они  «В  шпоры!»,  то  поскакали  бы  аллюром.  Граф  Фландрский,
который  был  в  авангарде,  первым  тронулся  аллюром  в  сторо¬
ну  императора;  а  император  находился  в  четверти  лье  от  гра¬
 224

Глава  4
 Конница  средних  веков
 фа  Фландрского  и  приказал  своим  боевым  отрядам  высту¬
пать  навстречу  графу;  и  граф  де  Сен-Поль,  и  мессир  Пьер
Амьенский,  которые  предводительствовали  боевым  отря¬
дам,  скакавшим  вслед  за  первым,  продвинулись  оттуда  не¬
много  вперёд;  и  мессир  Анри  д’Эно  и  германцы,  которые  со¬
ставляли  третий  боевой  отряд,  двинулись  за  ним;  и  не  было
коня,  который  не  был  бы  покрыт  боевой  попоной  и  шёлко¬
вым  покрывалом,  не  говоря  обо  всём  прочем.  И  три,  четыре
или  пять  групп  наших  оруженосцев  следовали  за  каждым  от¬
рядом  впритык  к  хвостам  коней,  и  они  продвигались  в  таком
порядке  и  таким  сомкнутым  строем,  что  не  нашлось  бы  смель¬
чака,  кто  отважился  бы  вырваться  вперёд  других»  (46  с.  36).
 Битва  с  византийцами  под  стенами  Константинополя
не  состоялась,  так  как  те  ушли  в  город.  Более  обстоятельно
сообщает  об  этих  событиях  Жоффруа  Виллардуэн  в  своих
мемуарах,  из  которых  становится  понятно,  почему  визан¬
тийцы  не  решились  на  атаку:
 «Он  (император  Алексий  —  В.  Т.)  приказал  построить
свои  боевые  отряды  на  равнине,  и  они  стали  приближаться
к  лагерю;  и  когда  наши  французы  увидели  их,  они  со  всех
сторон  кинулись  к  оружию».
 «И  тогда  вышли  шесть  боевых  частей,  которые  были  со¬
зданы  (раньше),  и  они  (рыцари)  построились  перед  своими
(участниками)  частокола  (ограждавшего  лагерь);  и  позади
коней  стояли  пешие  оруженосцы  и  щитоносцы,  а  перед  ни¬
ми  (конными  рыцарями)  —  лучники  и  арбалетчики;  они  со¬
ставили  единый  боевой  отряд  со  своими  пешими  рыцарями,
а  таких  рыцарей,  у  которых  не  было  коня,  имелось  около
200.  Так  держались  они  перед  своими  (участками)  частокола;
и  в  этом  заключался  большой  смысл,  ибо  если  бы  они  высту¬
пили  в  атаку  в  открытом  поле,  то  у  противника  было  столь¬
ко  воинов,  что  все  наши  были  бы  поглощены  ими.
 Казалось,  будто  вся  равнина  покрыта  ратниками,  они  про¬
двигались  мелкой  поступью  в  строгом  порядке.  Казалось,
(нам)  грозила  большая  опасность;  ибо  у  нас  было  всего  6  бое¬
вых  подразделений,  а  у  греков  чуть  ли  не  40;  и  среди  них  не  бы¬
ло  ни  одного,  которое  не  превосходило  бы  (любой)  наш  (от¬
ряд).  Однако  наши  расположились  таким  образом,  что  подсту¬
питься  к  ним  можно  было  только  спереди»  (207  с.  221—222).
 *  *  *
 Термином  «сарацины»,  употреблявшимся  крестонос¬
цами,  мы  назовём  всех  восточных  противников  Европы.
Ближний  Восток  отнюдь  не  был  единым  государством,  а  со¬
 8.  «Конница  на  войне».
 225

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 стоял  из  множества  султанатов  и  эмиратов,  постоянно
враждовавших  между  собой.  И  лишь  изредка  часть  этой
территории  удавалось  объединить  таким  выдающимся  лич¬
ностям,  как  Имад-аль-Дин  Занги  или  Салах-ад-Дин.
 Тактика  конницы  сарацин  основывалась  на  старых  вос¬
точных  традициях.  Они  тоже  использовали  тяжёлую,  сред¬
нюю  и  лёгкую  кавалерию,  о  чём  есть  много  воспоминаний
участников  Крестовых  походов.  Например  священник  Си-
врейский  Пётр  Тудебод  пишет  о  войске  Кербоги,  эмира
Моссульского,  противостоявшего  крестоносцам  в  битве
под  Антиохией  (1098  г.):
 «Сам  же  Кербога  собрал  бесчисленные  толпы  язычников,
а  именно  турок,  арабов,  сарацин,  публиканов,  азимитов,  кур¬
дов,  персов,  агуланов  и  многих  других,  которым  нет  числа.  Ас¬
ланы  были  в  числе  3000;  они  не  боялись  ни  копий,  ни  стрел,
ни  прочего  оружия,  ибо  были  закованы  в  железо  с  ног  до  голо¬
вы,  равно  как  и  их  лошади;  сами  же  они  не  употребляли  ника¬
кого  другого  оружия,  кроме  меча»  (303  т.  3  с.  217).
 Сарацинские  всадники  могли  сражаться  и  в  пешем
строю,  что  отражено  у  епископа  Якова  Витрийского,  опи¬
савшего  события  под  Дамиетой,  произошедшие  в  I  Кресто¬
вом  походе  (1217—1221):
 «Отборные  мусульманские  всадники  спешились  и  дали
кровавую  битву  христианам...»  (303  т.  3  с.  618).
 О  тактике  сарацин  Раймунд  Агильский  даёт  следующие
сведения:
 «Боэмунд  следовал  за  ним  (за  графом  Фландрским  —
В.  Т.)  в  отдалении  с  остальной  армией  и  охранял  арьергард,
ибо  турки  имеют  обычай,  даже  уступая  численности,  обхо¬
дить  своего  противника...»
 «Турки  и  арабы,  напавшие  на  графа  Фландрского,  обра¬
тились  в  бегство,  убедившись,  что  они  не  могут  сражаться,
пуская  издалека  стрелы,  и  что  придётся  вступить  в  руко¬
пашный  бой  мечом»  (303  т.  3  с.  202).
 Совсем  другую  информацию  мы  можем  почерпнуть,  оз¬
накомившись  с  мемуарами  Усамы-ибн-Мункиза.  Он,  сражаясь
в  рядах  тяжёлой  кавалерии,  почти  не  упоминает  о  стрельбе
из  лука,  и  наоборот,  часто  говорит  о  боях  на  копьях  с  «фран¬
ками»,  даже  даёт  некоторые  советы  по  этому  поводу:
 «Я  считаю,  что  всякий,  кому  случится  биться  копьями*
должен  прижимать  руку  с  копьём  и  локоть  к  своему  боку,
предоставив  коню  делать  то,  что  он  захочет,  во  время  уда¬
ра.  Ведь  если  он  пошевелит  рукой  с  копьём  или  вытянет  её,
удар  не  оставит  следа  и  даже  царапины»  (139  с.  91).
 226

Глава  4
 Конница  средних  веков
 О  конной  стычке  с  франками  он  пишет:
 «Однажды  я  присутствовал  при  том,  как  на  нас  напал
небольшой  отряд  конницы  Кафарбата  (?).  Мы  ринулись  на
них,  жаждая  сразиться  с  ними,  так  как  их  было  мало,  но  они
спрятали  против  нас  засаду,  где  были  их  главные  силы.  Те,  кто
напал  на  нас,  бросились  в  бегство,  и  мы  их  преследовали,  не¬
заметно  отдалившись  от  города.  Тут  засада  выскочила  на
нас,  а  те,  когда  мы  гнали,  повернули  обратно,  мы  увидели,
что,  если  мы  побежим,  они  опрокинут  нас  всех,  и  встретили
их  лицом  к  лицу,  и  Аллах  даровал  нам  победу  над  ними.  Мы
опрокинули  18  всадников.  Некоторые  из  них  были  ранены
и  умерли,  а  некоторые,  получив  удар  копьём,  падали  с  коня
невредимыми.  У  других  были  ранены  лошади,  и  они  стояли
на  ногах.  Те,  которые  не  оказались  на  земле  и  остались  невре¬
димыми,  обнажили  мечи  и  держались  на  месте,  ударяя  мечом
всякого,  кто  проезжал  мимо»  (139  с.  114).
 Рис. 	57.  Сарацинские  легковооруженный  (на  переднем  плане)
 и  тяжеловооруженный  конники.  Х1-Х1П  вв.
 Конный  строй  сарацин  выглядел  точно  также,  как  рыцар¬
ский.  Количество  всадников  могло  варьироваться,  но  основ¬
ная  разница  заключалась  в  несравненно  большем  числе
стрелков.  Система  построения  и  тактика  были  идентичны  ев¬
 227

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ропейским.  Восточные  конники  также  применяли  длинные
копья  для  второй  шеренги,  о  чём  пишет  Усама-ибн-Мункиз:
 «В  другой  раз  мы  бились  с  войсками  Хама,  и  Махмуд
ибн  Караджа  призвал  на  помощь,  чтобы  сразиться  с  нами,
войска  своего  брата  Хайрхана  ибн  Караджи,  властителя
Хомса.  В  это  время  у  них  появился  обычай  носить  состав¬
ные  копья,  прикрепляя  одно  к  другому,  так  что  длина  их  до¬
ходила  до  20  или  18  локтей.  Передо  мной  остановился  один
их  отряд,  а  я  был  во  главе  отряда  из  15  всадников.  На  нас
бросился  из  их  рядов  Ульван  Иракский,  один  из  их  доблест¬
ных  героев.  Когда  он  приблизился  к  нам,  мы  не  тронулись
с  места,  и  он  возвратился,  таща  копьё  за  собой.  И  я  увидел,
что  копьё  волочится  по  земле,  точно  канат,  и  он  не  может
его  приподнять»  (139  с.  174).
 Иногда  в  исторических  книгах  и  статьях  авторы  пишут,
что  степная  тяжеловооружённая  конница  атаковала  стро¬
ем,  называемым  «лавой»  (216  т.  3  с.  162;  Родина.  --  М.,  1997,
№  3—4,  с.  106).  Сразу  уточним,  «лава»  —  это  боевое  постро¬
ение  всадников  в  одну  длинную  шеренгу,  где  воины  могли
находиться  на  разных  дистанциях  друг  от  друга  (263  с.  47—
52).  Этот  строй  вовсе  не  был  пригоден  для  тяжёлой  конни¬
цы,  а  предназначался  для  средне-  и  легковооружённых,  по¬
скольку  позволял  воинам  свободно  маневрировать  (рассы¬
паясь  во  все  стороны),  уходя  из-под  удара,  или  охватывать
построение  врага  с  флангов,  постоянно  обстреливая  его  из
луков.
 Атака  тяжеловооружённых,  производимая  этим  боевым
порядком,  была  бы  совершенно  неэффективна,  ибо  слабая  ли¬
ния  всадников  непременно  будет  прорвана  сомкнутым  стро¬
ем  противника.  Поэтому,  во  избежание  поражения,  тяжело¬
вооружённым  следовало  встречать  концентрированный  удар
таким  же  сомкнутым  строем,  минимум  в  две  шеренги.
 Со  своей  конницей  сарацины  смешивали  и  лёгкую  пехо¬
ту,  о  чём  говорят  Раймунд  Агильский  (303  т.  3  с.  201—202),  Мат¬
фей  Эдесский  (303  т.  3  с.  119),  Усама-ибн-Мункиз  (139  с.  144).
Он  же  сообщает  интересные  подробности  о  боевых  конях:
 «Под  Тирадом  ибн  Вухейбом  была  породистая  лошадь
большой  ценности.  Она  получила  рану  в  бок,  и  кишки  у  неё
вывалились.  Тирад  завязал  их  ремнём,  чтобы  лошадь  не  на¬
ступила  на  них  и  не  разорвала,  и  продолжал  сражаться  до
конца  боя.  Лошадь  вернулась  с  ним  в  ар-Ракку  и  там  пала»
(139  с.  170).
 «В  нашем  войске,  например,  был  один  курд  по  имени
Камиль  аль-Маштуб,  человек  доблестный,  благочестивый
 228

Глава  4
 Конница  средних  веков
 и  достойный,  да  помилует  его  Аллах.  У  него  была  чёрная,
стойкая,  как  верблюд,  лошадь.  Как-то  он  столкнулся  в  бою
с  франкским  рыцарем,  и  тот  ударил  его  лошадь  в  шейные
связки.  Шея  лошади  свернулась  на  сторону  от  силы  удара,
и  копьё,  пройдя  через  основание  шеи,  пронзило  бедро  Ка¬
миля  аль-Маштуба  и  вышло  с  другой  стороны.  Но  ни  ло¬
шадь,  ни  всадник  не  пошатнулись  от  этого  удара».
 «Лошадь  Камиля  выздоровела,  и  он  снова  участвовал
на  ней  в  боях.  Он  встретился  однажды  в  сражении  с  франк¬
ским  рыцарем,  и  тот  ударил  его  лошадь  в  лоб  и  пронзил  его.
Но  лошадь  не  покачнулась  и  уцелела  и  после  второй  раны.
Когда  рана  затянулась  и  кто-нибудь  накладывал  ладонь  руки
на  лоб  лошади,  там,  где  была  рана  ладонь  сказывалась  оди¬
наковой  ширины  с  этой  раной»  (139  с.  168).
 Кони  были  настолько  натренированы,  что,  как  указы¬
вает  ибн-Мункиз,  даже  после  смерти  наездников  продолжа¬
ли  нападать  и  грызть  лошадей  противника  (139  с.  167).
 Восточные  кони  очень  ценились  франками.  Описывая
сражение  под  Яффой  (1192  г.),  казначей  Бернард  рассказы¬
вает  о  любопытном  эпизоде.  В  этом  бою  у  Ричарда  Львино¬
го  Сердца  было  чрезвычайно  мало  всадников  в  войске  —
всего  15  человек  (195  т.  3  с.  256)37.
 Когда  Салах-ад-Дуни  показали  английского  короля,  ко¬
мандовавшего  воинами  пешим,  тот  воскликнул:
 «Как!..  Такой  король  стоит  пешим  среди  своих  людей!
Это  неприлично.»  Тогда  Саладин  отправил  ему  коня  и  пору¬
чил  вестнику  сказать,  что  такое  лицо,  как  он,  не  должен  ос¬
таваться  пешим  посреди  своих  людей  в  столь  великой  опас¬
ности.  Вестник  исполнил  все,  что  приказал  ему  его  власти¬
тель.  Он  явился  к  королю  и  представил  ему  коня  от  имени
Саладина.  Король  поблагодарил  его,  и  потом  приказал  од¬
ному  из  своих  воинов  сесть  на  коня  и  проехать  перед  ним.
Всадник  дал  коню  шпоры  и  хотел  его  повернуть,  но  не  мог,
и  конь  унёс  его  против  воли  в  лагерь  сарацин.
 Саладин  был  весьма  пристыжён  этим  обстоятельством
и  отправил  к  нему  другого  коня»  (303  т.  3  с.  521).
 Познакомившись  с  боевым  искусством  сарацин,  евро¬
пейцы  по  достоинству  его  оценили  и  переняли  некоторые
элементы  мастерства  восточных  всадников,  впрочем,  и  са¬
рацины  заимствовали  много  полезного  из  боевых  методов
европейцев.
 37  По  другим  данным,  Ричард  имел  80  рыцарей,  но  только  6  из  них  бы¬
ли  верхом  (195  т.  8  с.  257).
 229

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 *  *  *
 Европейская  конница  в  результате  Крестовых  походов
пополнилась  наёмниками  с  Востока.  В  первую  очередь  ста¬
рались  брать  на  службу  конных  стрелков,  именуемых  евро¬
пейцами  «туркополами».  Сказать  что-либо  конкретное  об
этническом  происхождении  этих  воинов  очень  трудно,  так
как  в  источниках  о  том  сведений  нет.  Нам  остаётся  лишь
констатировать  факт  их  появления  в  рыцарской  коннице.
Видимо,  первые  такие  отряды  появились  уже  в  XI  в.,  а  с  об¬
разованием  «независимых  королевств»  в  Сирии  и  Палести¬
не,  они  стали  непременным  атрибутом  в  войсках  новояв¬
ленных  герцогов  и  королей.
 Вильгельм  Тирский,  описывая  битву  между  Иерусалим¬
ским  «королём»  Амальриком  и  египетским  калифом  Сира-
коном,  произошедшую  у  Бебен,  говорит:
 «Но  численность  с  обеих  сторон  была  неодинакова,
ибо  Сиракон  имел  с  собой  12000  турок,  из  которых  9000
имели  шлемы  и  панцири,  остальные  же  3000  были  вооруже¬
ны  только  луками  и  стрелами,  и  сверх  того  у  него  было  10
или  11  тысяч  арабов,  снабжённых  своим  обычным  оружи¬
ем  —  копьём.  Наша  же  конница  состояла  всего  из  374  чело¬
век,  не  считая  египтян,  людей  слабых  и  ничтожных,  кото¬
рые  более  мешали,  нежели  приносили  пользу.  Сверх  того,
у  наших  были  легковооружённые  всадники,  называемые
туркополами,  но  сколько  их  было,  не  знаю...»
 «Между  тем  и  неприятель  не  терял  времени  и,  расста¬
вив  войско  в  боевой  порядок,  занял  холмы  справа  и  слева;
нашим  же  трудно  было  напасть  на  них,  ибо  те  холмы  были
круты  и  состояли  из  рассыпавшегося  песка.  Отряд  Сирако-
на  стоял  в  середине,  а  другие  —  по  сторонам  его.  Дело  при¬
шло  к  тому,  что  вступили  в  рукопашную,  и  наши,  составляв¬
шие  королевское  войско,  оросились  единодушно  на  отряд
Сиракона,  опрокинули  неприятеля  и  разбили  его.  Сиракон
же,  преследуемый  нашими,  обратился  в  бегство.  Вместе
с  тем  Гуго  Цезарейский  напал  на  отряд,  предводительствуе¬
мый  племянником  Сиракона,  Саладином;  но  его  не  поддер¬
жали  свои,  и  он  попался  в  плен  вместе  со  многими  другими;
ещё  больше  было  убитых».
 «Между  тем  разделённые  отряды  рассыпались  там
и  сям  по  небольшим  долинам,  где  борьба  продолжалась  от¬
дельными  схватками,  в  которых  то  наши,  то  враги  одержи¬
вали  верх»  (303  т.  3  с.  427).
 Сарацинские  конные  лучники  использовались  и  в  Евро¬
пе.  Например,  император  Фридрих  II  (1211—1250  гг.)  имел  их
 230

Глава  4
 Конница  средних  веков
 в  своём  войске,  совершавшем  походы  в  Италию  (1229—
1250  гг.)  (195  т.  3  с.  180,  215).  Тем  не  менее,  всадники,  воору¬
жённые  луками,  в  полноценный  отдельный  род  войск  в  Запад¬
ной  Европе  так  и  не  оформились.  Конные  лучники,  распро¬
странившиеся  в  военных  формированиях  с  XV  в.,  не  являлись
собственно  «стрелками  с  коня»,  вернее  сказать,  слишком  ма¬
ленький  процент  воинов  владел  этим  искусством,  основная
же  масса  спешивалась  и  пускала  стрелы,  стоя  на  земле.  Это  не
раз  подтверждает  в  своих  мемуарах  Филипп  де  Коммин:
«Лучники  графа  (Шароле  —  В.  Т.)  шли  первыми,  в  полном
беспорядке.  По  моему  мнению,  в  бою  лучники  являются  ре¬
шающей  силой,  когда  их  очень  много,  когда  же  их  мало,  они
ничего  не  стоят.  Но  им  нельзя  давать  хорошего  снаряже¬
ния,  дабы  они  не  боялись  потерять  своих  лошадей  или  что
иное.  Для  этой  службы  люди,  ничего  не  видевшие  в  жизни,
более  ценны,  чем  многоопытные.  Такого  же  мнения  при¬
держиваются  и  англичане  —  цвет  лучников  мира»  (48  с.  17).
 О  спешивании  конных  лучников  говорит  в  своих  предпи¬
саниях  по  обучению  войск  и  Карл  Смелый  (195  т.  3  с.  325)
Параллельно  с  походами  в  Сирию  и  Палестину  кресто¬
носная  экспансия  совершалась  в  Восточную  Европу.  Но  если
такие  крупные  королевства,  как  Польское  или  Венгерское
вначале  были  «не  по  зубам»  рыцарским  орденам  Меченосцев
(обр.  в  1202  г.),  а  позже  Тевтонскому  (в  Европе  с  1226  г.),
то  разрозненные  племена  Прибалтики:  пруссы,  ливы,  эсты,
земгаллы  для  этого  подходили  как  нельзя  лучше.  Военный
уровень  этих  народов  значительно  оставал  от  общеевропей¬
ского,  тем  не  менее,  достаточно  боеспособную  конницу  они
имели.  Например  священник  Павел  Орозий,  живший  ещё
в  конце  IV  —  начале  V  вв.,  описывает  похоронный  обряд  од¬
ного  из  племён  эстов  следующим  образом:
 «Затем  на  расстоянии  примерно  5  или  6  миль  от  имуще¬
ства  должны  быть  собраны  все  люди,  которым  принадле¬
жат  самые  быстрые  кони  в  этой  земле.  Затем  все  они  уст¬
ремляются  к  имуществу;  тогда  человеку,  владеющему  самым
быстрым  конём  достаётся  самая  первая  и  самая  большая
часть;  и  так  одному  за  другим,  пока  не  возьмут  это  всё,
и  меньшую  часть  берёт  тот,  кому  достаётся  имущество,  (ле¬
жащее)  ближе  всего  к  городу.  И  тогда  каждый  едет  своей  до¬
рогой  с  имуществом  и  может  всем  им  владеть;  и  поэтому  са¬
мые  быстрые  кони  там  невероятно  дороги»  (261  с.  26).
 Можно  сказать,  что  в  целом  прибалтийские  всадники
применяли  ту  же  методу  боя,  что  и  германцы  в  античные
времена.  Конных  стрелков  они  не  имели,  основным  мета¬
 231

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 тельным  оружием  были  дротик  и  дубинка.  Тяжёлой  конни¬
цы  также  не  существовало  (до  образования  Литовского
княжества),  хотя  плотный  строй  воины  наверняка  знали
и  использовали,  но  только  в  междуплеменных  сражениях.
Слабовооружённые  прибалтийские  всадники  не  могли  вы¬
держать  мощных  фронтальных  ударов  рыцарских  отрядов
и  использовали  манеру  рассыпного  боя,  стараясь  поражать
врагов  издали.  Особенно  чётко  это  показано  Генрихом  Лат¬
вийским  в  «Хронике  Ливонии»:
 «Узнав  об  этом,  литовцы  окружили  их  со  всех  сторон  на
своих  быстрых  конях;  по  своему  обыкновению  стали  но*
ситься  кругом  то  справа,  то  слева,  то  убегая,  то  догоняя*
и  множество  людей  ранили,  бросая  копья  и  дубины,  далее,
тевтоны  сплотились  одним  отрядом,  прикрывая  войско
с  тыла,  а  семигаллов  пропустили  вперёд.  Те  вдруг  бросит
лись  бежать  один  за  другим,  стали  топтать  друг  друга,  иные
же  направились  в  леса  и  болота,  и  вся  тяжесть  боя  легла  на
тевтонов.  Некоторые  из  них,  храбро  защищаясь,  долго  сра¬
жались,  но  так  как  их  было  мало,  не  в  силах  были  сопротив¬
ляться  такой  массе  врагов»  (18  с.  227).
 В  данном  походе,  как  отмечает  хроникёр,  из  числа  соб*
ственно  всадников-меченосцев  участвовали  всего  50  рыца¬
рей,  они-то  и  выстроились  в  первых  шеренгах  конницы  со¬
юзников.  Задние  ряды  составляли  конники  «семигаллов»
(земгаллов).  Они  не  выдержали  схватки  и  бежали,  а  может
быть,  были  просто  не  обучены  действовать  совместно  с  тя¬
жёлыми  рыцарями,  и  последним  пришлось  нести  основ*
ную  нагрузку  ооя.
 Часто  в  античных  и  средневековых  источниках  гово*
рится  о  клинообразных  построениях  конницы.  Строй  этот
представлял  собой  длинную  колонну,  слегка  зауженную  спет
реди  за  счёт  сокращения  числа  воинов  в  каждой  шеренге,
стоящей  впереди.  Дельбрюк,  разбирая  сражение  при  Пил-
ленрейте  (1450  г.),  где  рыцари  использовали  этот  строй,  на¬
чисто  отрицал  возможность  его  практического  применеи
ния  в  рукопашном  бою  (195.3  с.  173—177,  с.  411).
 Он  логично  исходил  из  того,  что  всадники  задних  ше¬
ренг  столь  длинной  колонны  не  могли  бы  ни  пустить  в  ход
своего  оружия,  ни  давлением  оказывать  поддержку  впере-
дистоящим  (как  в  пехоте).  Поэтому  в  момент  удара  сзади-
стоящие  начали  бы  «переливаться»  справа  и  слева  и  само¬
стоятельно  вступать  в  бой  с  противником.  Проще  говоря,
строй  превратился  бы  в  беспорядочную  толпу,  где  каждый
действовал  самостоятельно.
 232

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Рис.  58.  Швейцарский  рыцарь  (1375  год).
 Дельбрюк  правильно  считал,  что  руководить  таким
строем  гораздо  легче,  чем  построением  в  линию  колонн.
Он  мобильнее  и  лучше  приспособлен  преодолевать  трудно¬
 233

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 проходимые  узкие  участки  местности.  Но  историк  так  и  не
смог  понять  смысла  его  тактики.
 То,  что  это  построение  практиковалось  в  средние  века,
видно  хотя  бы  из  книги  Яна  Длугоша  «Грюнвальдская  битва»:
 «Александр  же,  великий  князь  Литвы,  в  этот  день  зани¬
мался  построением  литовского  войска;  разделив  его  по  ста¬
родавнему  обычаю  предков  по  клиньям  и  хоругвиям,  он  по¬
ставил  в  каждом  клине  в  середину  рыцарей  на  худших  ко¬
нях  или  недостаточно  хорошо  вооружённых,  которых  ок¬
ружали  другие,  на  более  сильных  конях  и  отлично  воору¬
жённых.  Такие  клинья,  сомкнутые  и  скучённые,  не  допуска¬
ли  разреженности  рядов,  но  один  клин  держался  раздельно
от  другого  на  большом  расстоянии.  Под  конец  великий
князь  Литвы  Александр  присвоил  этим  клиньям  40  знамён,
которые  мы  называем  хоругвями,  й  велел  каждому  клину
и  отряду  следовать  под  своим  знаменем  и  подчиняться  сво¬
ему  начальнику»  (33  с.  72).
 В  самом  деле,  ведь  не  могла  же  идея  этого  строя  заклю¬
чаться  только  в  том,  чтобы,  избежав  губительного  обстре¬
ла,  тут  же  образовать  толпу  и  броситься  на  противника,  в  то
время,  как  тот  стоял,  плотно  сомкнув  ряды.  Нам  кажется,  от¬
вет  на  этот  вопрос  надо  искать  в  конной  тактике  XIX  в.  Ведь,
в  сущности,  принципы  построения  её  не  изменились  и  тогда,
хотя  оружие  стало  совершеннее,  а  число  шеренг  в  строю  со¬
кратилось.  Конечно,  форму  клина  к  тому  времени  уже  не  ис¬
пользовали,  но  оставалась  манера  атаки  колонной,  которая
(если  не  считать  острого  конца  передней  части  строя)  была
идентична  античной  или  средневековой  колонне  (271  с.  157—
163).  А  чтобы  противник,  построившись  в  одну  линию,
не  смог  охватить  колонну  с  флангов,  её  отнюдь  не  отправля¬
ли  в  битву  единой  массой,  где  взводы  следовали  друг  за  дру¬
гом  на  кратчайших  расстояниях.  Дойдя  до  нужной  точки,
командир  останавливал  построение  и  посылал  в  атаку  толь¬
ко  передний  взвод  (или  эскадрон),  состоящий  из  двух  ше¬
ренг  всадников.  Остальные  стояли  до  поры,  и,  если  отряд  вра¬
га  пытался  обойти  атакующий  взвод  с  фланга,  то  на  него  тут
же  высылался  следующий,  и  атаки,  в  свою  очередь,  произво¬
дились  во  фланг  вражеского  построения,  вознамерившегося
окружить  передовой  отряд.  Таким  образом,  ситуация  полно¬
стью  контролировалась  командиром,  и  все  фланговые  напа¬
дения  противника  парировались  контратаками  (вправо  или
влево)  очередных  взводов,  стоящих  в  строю  колонны.
 Дельбрюк  также  ссылается  на  современные  ему  прус¬
ские  кавалерийские  уставы,  где  значится,  что  только  «ли¬
 234

Глава  4
 Конница  средних  веков
 нейное  построение  есть  единственное  боевое  построение
кавалерии»,  потому  что  имеет  возможность  охватить  ко¬
лонну  с  флангов  и  раздавить,  как  в  клещах  (195  т.  3  с.  175).
Но  устав  уставу  рознь,  в  других  европейских  армиях  вполне
допускались  атаки  колоннами.
 Рис.  59.  Конный  стрелок-арбалетчик.  XV-XVI  вв.
 Почему  же,  в  таком  случае,  не  допустить,  что  точно  та¬
кую  манеру  боя  применяли  в  средние  века?  Иначе  все  пре¬
имущества  строя  терялись  бы,  едва  он  подходил  к  врагу.
В  данном  же  случае,  клин,  заранее  разбитый  командиром
на  составные  по  4—6  шеренг,  дойдя  до  определённого  рубе¬
жа,  останавливался  и  по  команде  из  него  высылались  отря¬
ды  установленной  численности:  вначале  передовой  —  са¬
мый  мощный,  а  затем  для  его  фланговой  защиты  —  осталь¬
ные  вправо  и  влево.
 235

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  этой  ситуации  смущает  только  одна  деталь.  Следуя  на¬
шей  логике,  необходимо,  чтобы  каждая  первая  шеренга  от¬
ряда,  составляющего  клин,  непременно  состояла  из  тяже¬
ловооружённых.  Но  в  источниках  мы  не  находим  такого  бо¬
евого  порядка.  Единственный  клин,  подробно  описанный
императором  Никифором,  строился  несколько  иначе.  Нам
остаётся  лишь  сослаться  на  то,  что  легко-  и  средневоору¬
жённым  всадникам,  стоящим  внутри  клина,  не  приходи¬
лось  атаковать  противника  в  лоб,  а  только  во  фланг,  если
тот  вздумает  совершить  охватывающий  маневр.  А  для  та¬
кой  атаки  тяжеловооружённые  были  вовсе  необязательны.
 Теперь  стоит  сказать  несколько  слов  о  передней,  заост¬
рённой  части  клина,  так  смущавшей  Дельбрюка  (195  т.  3
с.  177).
 На  наш  взгляд,  смысл  её  был  вот  в  чём.  Если  колонна
имеет  прямой  линейный  фронт,  то  как  в  конном,  так  и  в  пе¬
шем  строю  образуются  слабые  места  —  углы.  Два  фланговых
всадника  с  обеих  сторон  не  могли  вести  бой  одновременно
с  противниками,  стоящими  непосредственно  перед  ними,
и  с  теми,  которые  при  большей  длине  фронта  непременно  за¬
шли  бы  с  флангов.  Получалось,  что  эти  воины  подвергались
ударам  и  спереди,  и  сбоку.  Сзадистоящие  не  могли  прикрыть
товарищей,  поскольку  для  этого  им  пришло  бы  развернуть  ло¬
шадей  и  выехать  из  строя,  в  результате  чего  он  нарушался,
и  противник  получал  дополнительный  шанс  на  победу.
 Клин  давал  то  преимущество,  что  флангового  всадни¬
ка,  стоящего  впереди,  прикрывал  воин,  находившийся  во
второй  шеренге,  место  которого  было  несколько  смещено
в  сторону.  Противник,  атаковавший  передового  в  бок,  сам
оказывался  подверженным  фланговой  атаке.  Таким  обра¬
зом  осуществлялось  взаимное  прикрытие  конников  перед¬
них  5—7  шеренг.  Дальше  увеличивать  глубину  «наконечни¬
ка»  клина  не  было  смысла,  так  как  пока  враг  добирался  до
ровной  части  колонны,  его  собственный  строй  всё  равно
уже  оказывался  прорванным.
 Нам  кажется,  именно  такими  соображениями  можно
объяснить  боевой  порядок,  именуемый  «клином»,  «кабань¬
ей  головой»,  или  «свиньёй»,  на  первый  взгляд  столь  нелепый,
но,  тем  не  менее,  практиковавшийся  многими  народами.
 При  этом  необходимо  учитывать,  что  конный  клин  был
пригоден  для  прорыва  только  конных  масс  противника.
Против  пехотной  фаланги,  во  фронтальном  бою,  клин  был
бесполезен.  Как  сообщает  Галл  Аноним  в  «Хронике  и  дея¬
нии  князей  и  правителей  польских»:
 236

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «И,  не  говоря  много  слов,  он  (Болеслав  —  В.  Т.)  начал
окружать  врагов,  потому  что  они  (поморяне  —  В.  Т.)  так
сгрудились  и  так  воткнули  свои  копья  в  землю,  повернув  ос¬
трия  их  против  поляков  (кавалерии  —  В.  Т.),  что  никто  не
мог  проникнуть  к  ним  силой,  а  только  хитростью»38.
 и«  *  *
 Западная  Европа  медленно  и  трудно  шла  к  образова¬
нию  постоянных  регулярных  отрядов  внутри  королевств.
Их  организация  усилила  бы  королевскую  власть,  что  было
невыгодно  крупным  феодалам.  Но  время  брало  своё.  Мощ¬
ным  толчком  к  созданию  постоянных  войск  стала  Столет¬
няя  война  (1337—1453  гг.).
 Размах  военных  действий  потребовал  дополнительных
наёмных  военных  соединений,  потому  что  феодальная  лен¬
ная  система  не  удовлетворяла  воюющие  страны  маленькой
численностью  войск  и  их  слабой  дисциплиной  (317  с.  129).
Множество  экономических  и  социальных  факторов  приве¬
ли  к  постепенному  обнищанию  рыцарства  (317  с.  137).  Так,
если  раньше  рыцарь  и  три-четыре  его  спутника  являлись
на  службу  с  запасными  лошадьми,  то  по  документам  от
1353  г.  на  98  рыцарей,  числившихся  в  составе  роты,  только
10  имели  по  б  лошадей,  52  —  по  2,  и  36  —  по  1  (легко-  и  сред¬
невооружённые  «сержанты»  в  данном  случае  в  расчёт  не
принимались)  (317  с.  137—138).
 Полная  рыцарская  экипировка  стоила  очень  дорого
и  была  не  по  карману  многим  дворянам,  что  повлекло  ещё
большее  сокращение  числа  «природных»  рыцарей  в  арми¬
ях.  Соответственно,  для  пополнения  рядов  конницы  нани¬
матели-капитаны  были  вынуждены  брать  на  службу  всех  же¬
лающих  (в  основном  горожан),  способных  на  своих  средст¬
ва  купить  снаряжение  и  вступить  в  состав  роты  (compagnies)
(317  с.  140).  Социальный  состав  тяжёлой  кавалерии  стал  ме¬
няться.  Хотя  личная  подготовка  воинов  из  недворянского
сословия  была  намного  ниже,  это  компенсировалось  тем,
что  всадники  в  составе  наёмной  роты  имели  возможность
больше  внимания  уделять  совместному  обучению.  Раньше
такие  тренировки  проводились,  в  основном,  на  рыцарских
турнирах,  которые  одновременно  служили  сборами  ленни¬
ков  и  местом,  где  можно  было  производить  общие  манев¬
ры.  Теперь  же  конники  могли  проводить  такие  занятия
хоть  каждый  день  (разумеется,  в  зависимости  от  того,  на¬
 38  Славянские  хроники.  —  C.TL,  Глаголь,  1996,  с.  387—388.
 237

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 сколько  капитан  был  заинтересован  в  боеспособности  сво¬
ей  роты).
 Важным  толчком  к  проведению  реформы  послужило
то,  что  Карл  VII  Французский  установил  закон  от  1425  г.,
по  которому  все  воины  кавалерийских  рот  (кроме  команди¬
ров),  независимо  от  их  социального  статуса  и  места
в  строю,  будь  он  тяжеловооружённый  лансер-копейщик
или  стрелок-аршер,  получали  одинаковое  жалованье.  Ко¬
нечно,  эта  мера  была  пока  применима  только  к  наёмным
ротам,  где  процент  дворян  был  невелик  (317  с.  157).
 Реорганизация  армии  и,  в  частности,  конницы  была
проведена  в  два  этапа:  законами-ордонансами  от  1439
и  1445  гг.  Изначально  из  капитанов  были  отобраны  15  са¬
мых  надёжных  и  боеспособных,  чьи  роты  были  наилучшим
образом  обучены  и  экипированы.  Состав  каждой  роты  оп¬
ределялся  в  среднем  в  600  конников.  По  установившимся
правилам,  она  должна  была  состоять  из  100  «копий»  (lances)
по  6  воинов:  одного  жандарма  (homme  d’armes)  —  тяжелово¬
оружённого  всадника,  двух  аршеров  и  двух-трёх  легково¬
оружённых  всадников,  основным  оружием  которых  были
дротики  и  копья  (317  с.  157).  Наделе  количество  конников
в  копье  сильно  разнилось  с  эталоном  и  на  одного  жандарма
приходилось  3  стрелка  и  1  кутилье  —  (легковооружённый,
не  имеющий  лука  и  арбалета)  или  2  кутилье  и  2  стрелка  (195
т.  3  с.  322).  Кроме  того,  каждому  копью  придавался  один
паж,  в  обязанности  которого  входило  смотреть  за  лошадь¬
ми,  и  1  пеший  кнехт  (или  валет).  Дельбрюк  считал  его  «не¬
комбатантом»,  то  есть  не  участвующим  в  боевых  действи¬
ях,  что  вряд  ли  соответствовало  действительности.
 Естественно,  количество  конников  зависело  от  моби¬
лизационных  возможностей  региона,  где  они  набирались.
 Несколько  сложнее  организовал  свои  ордонансовые  ро¬
ты  герцог  Бургундский  Карл  Смелый  (1467—1477  гг.).  В  его
копье  насчитывалось  10  воинов:  жандарм,  кутилье,  3  арше-
ра-лучника,  арбалетчик,  стрелок  из  огнестрельного  оружия,
пажи  1  пеший  пикинёр  (195т.  3  с.  325;  204т.  2  с.  51).  Судя  по
всему,  и  этот  состав  был  непостоянен.
 Конная  тактика  практически  не  изменилась.  Первую
шеренгу  и  фланги  составляли  жандармы.  Во  второй  стояли
кутилье,  снабжённые  неполным  доспехом  и  вооружённые
копьём  —  длинным  или  обыкновенным.  В  третьей,  четвёр¬
той  и  пятой  ставились  стрелки:  лучники  и  арбалетчики,  ли¬
бо  просто  легковооружённые  с  дротиками  или  копьями.
 Каждая  рота  делилась  на  банды  от  60  до  100  всадников.
 238

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Они  являлись  минимальными  самостоятельными  так¬
тическими  единицами,  атаковавшими  плотным  боевым  по¬
рядком.  Об  этом  есть  свидетельство  Филиппа  де  Коммина:
 «Вдруг  мы  увидели,  что  из  леса  вышел  отряд  в  40  всад¬
ников  со  знаменем  графа  Сен-Поля  и  направился  к  нам,  об¬
растая  примыкавшими  к  нему  людьми.  Нам  казалось,  что
он  движется  слишком  медленно;  к  графу  два  или  три  раза
посылали  гонцов  с  просьбой  поторопиться,  но  он  не  спе¬
шил  и  продвигался  шагом,  заставляя  своих  людей  подби¬
 239

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 рать  валяющиеся  на  земле  копья.  Двигались  они  в  боевом
порядке,  и  это  ободрило  нас»  (48  с.  19).
 Тот  же  автор  сетует  на  слабую  подготовку  и  плохое  во*
оружение  бургундских  всадников:
 «...граф  совершил  переход  одним  махом,  не  дав  отдох¬
нуть  своим  лучникам  и  пехотинцам.  Кавалерия  короля  тем
временем  перешла  в  двух  местах  ров,  и,  когда  они  прибли¬
зились  настолько,  что  её  можно  было  атаковать  с  копьями
наперевес,  бургундские  кавалеристы  прорвали  ряды  собст¬
венных  лучников  —  цвет  и  надежду  армии,  не  дав  им  воз¬
можности  ни  разу  выстрелить,  и  ринулись  вперёд.  При¬
мерно  из  1200  этих  кавалеристов  не  более  50,  как  я  пола¬
гаю,  умели  держать  копья  наперевес  и  от  силы  400  были
в  кирасах,  а  слуги  все  были  невооружёнными,  поскольку
долгие  годы  не  знали  войны.  Наёмных  же  солдат  Бургунд¬
ский  дом  не  держал,  дабы  не  отягощать  народ  налогами»
(48  с.  17).
 Как  было  уже  сказано,  в  боях  основная  масса  стрелков
спешивалась  й  атаковала  противника  либо  самостоятель¬
но,  либо  находясь  в  промежутках  конных  банд.  В  этом  слу¬
чае  их  часто  поддерживали  пешие  копейщики,  приданные
ордонансовым  ротам.  Они  составляли  первую  шеренгу
строя  стрелков  (195  т.  3  с.  325—326).  Иногда  же,  по  тради¬
ции  Столетней  войны,  пешими  роевали  и  рыцари:
 «В  то  время  у  бургундцев  особым  уважением  пользова¬
лись  те,  кто  действовал  в  пешем  строю  вместе  с  лучниками.
Многие  знатные  люди  поступали  именно  так,  чтобы  подни¬
мать  дух  простолюдинов  и  заставлять  их  лучше  сражаться.
Обычай  этот  шёл  от  англичан,  в  союзе  с  которыми  герцог
Филипп  Бургундский,  ещё  молодым  вёл  войны  во  Фран¬
ции...»  (48  с.  15—16).
 Организация,  выучка  и  взаимодействие  родов  войск
по-прежнему  находились  на  низком  уровне,  что  придавало
отдельным  стычкам  и  сражениям  чрезвычайно  сумбурный
характер:
 «Тем  временем  на  окраине  деревни  Монлери  завязалась
ожесточённая  схватка  лучников.  У  короля  были  вольные
лучники,  все  в  красивом  обмундировании  с  золотым  шитьём,
и  командовал  ими  Понсе  де  Ривьер.  Бургундские  же  лучни¬
ки  сражались  без  командующего,  да  и  порядка  у  них  не  было,
как  нередко  случается  в  самом  начале  стычек».
 «Но  бургундцев  было  больше.  Они  захватили  один  дом,
сорвали  две  или  три  двери  и,  прикрываясь  ими,  выскочили
на  улицу,  а  дом  подожгли.  Ветер  им  благоприятствовал
 240

Глава  4
 Конница  средних  веков
 и  гнал  огонь  в  сторону  королевских  воинов;  те  начали  от¬
ступать,  вскочили  на  лошадей  и  бежали»  (48  с.  16).
 В  походе  Карла  УШ  в  Италию  (1484—1496  гп)  француз¬
ской  коннице  вновь  довелось  столкнуться  с  высокопрофес¬
сиональными  всадниками-стратиотами,  выходцами  из  Алба¬
нии,  Сербии  и  Черногории,  состоявшими  на  службе  итальян¬
ских  герцогов  в  качестве  легковооружённых  кавалеристов:
 «Стратиоты  напоминают  мусульманских  конников,
и  одеты  они  и  вооружены,  как  турки,  но  на  голове  не  носят
уборов  из  полотна,  называемых  тюрбанами;  люди  они  суро¬
вые  и  круглый  год  спят  на  открытом  воздухе,  как  и  их  лоша¬
ди.  Они  все  греки,  приходящие  их  тех  мест,  которыми  вла¬
деют  венецианцы;  одни  из  Наполи-ди-Романия  в  Морее,
а  другие  из  Албании,  из-под  Дураццо.  У  них  хорошие  турец¬
кие  лошади.  Венецианцы  доверяют  им  и  постоянно  держат
их  на  службе»  (48  с.  326).
 Судя  по  сведениям  Филиппа  де  Коммина,  эти  воины  не
были  конными  стрелками,  или,  вернее  сказать,  лишь  не¬
многие  из  стратиотов  были  ими,  основным  их  оружием  яв¬
лялся  дротик.  Но  высокий  уровень  искусства  верховой  ез¬
ды  делал  их  чрезвычайно  опасными  противниками.
И  лишь  присутствие  артиллерии  во  французском  войске
удерживало  стратиотов  на  почтительном  расстоянии.
 Филипп  деКоммин  описал  конное  сражение  между  фран¬
цузами  и  итальянцами,  участником  которого  был  он  сам:
 «А  по  левому  берегу  наступали  маркиз  Мантуанский  со
своим  дядей,  сеньором  Родольфо,  граф  Бернардино  да
монтане  и  весь  цвет  их  армии,  числом  до  600  кавалерис¬
тов,  как  они  мне  впоследствии  рассказывали.  Все  в  доспе¬
хах,  с  плюмажами,  длинными  копьями  и  в  сопровождении
многочисленных  конных  арбалетчиков,  стратиотов  и  пе¬
хотинцев,  они  с  правого  берега  перешли  на  левый,  чтобы
ударить  нам  в  хвост.  На  маршала  де  Жье  с  нашим  авангар¬
дом  двинулся  граф  Каяццо  примерно  с  400  кавалеристами,
с  таким  же  сопровождением  и  с  большим  числом  пехотин¬
цев.  За  ним  шёл  другой  отряд,  почти  в  200  кавалеристов,
который  вёл  сын  мессира  Джованни  Бентивольо,  сеньора
Болоньи,  молодой  и  неопытный  человек  (им,  как  и  нам,
не  хватало  опытных  военачальников);  он  должен  был  уда¬
рить  по  авангарду  после  графа  Каяццо.  Такой  же  второй
отряд  шёл  и  за  маркизом  Мантуанским,  и  с  той  же  целью,
а  вёл  его  мессир  Антонио  Урбино,  незаконный  сын  герцо¬
га  Урбинского.  Ещё  два  больших  отряда  оставалось  у  них
в  лагере».
 241

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Арьергард  стоя  по  правую  руку  от  короля,  чуть  вдале¬
ке,  и  ближе  всего  к  нему  с  этой  стороны  был  отряд  Робине
де  Фрамезеля,  состоявший  из  80  копий  герцога  Орлеанско¬
го,  и  отряд  сеньора  де  ля  Тремойля,  насчитывавший  около
40  копий.  В  толпе  этих  кавалеристов  было  также  100  шот¬
ландских  лучников».
 «Как  я  сказал,  четверть  часа  спустя  после  моего  прибы¬
тия  король  оказался  очень  близко  от  врага;  их  кавалеристы
с  копьями  наперевес  тронулись  лёгким  галопом  и  ударили
по  нашим  двум  отрядам.  Но  эти  отряды,  действуя  вместе
с  шотландскими  лучниками,  отбили  их,  и  король  лично
принимал  в  этом  участие.  Левое  же  крыло,  где  был  я,  удари¬
ло  по  ним  с  фланга;  воспользовавшись  тем  большим  пре¬
имуществом,  что  можно  было  атаковать  с  двух  сторон,  мы
нанесли  им  мощный  удар.  Стратиоты  же,  шедшие  у  них
в  хвосте,  как  только  увидели,  что  наши  мулы  и  сундуки  не¬
сутся  к  нашему  авангарду,  настигаемые  другим  отрядом
стратиотов,  сразу  же  бросились  тоже  в  погоню  за  обозом,
оставив  без  прикрытия  свою  кавалерию;  несомненно,  что
если  бы  они  бросили  против  нас  ещё  1500  лёгких  кавалери¬
стов,  вооружённых  своими  страшными  мечами,  то  при  сво¬
ей  малочисленности  мы  были  бы  полностью  разбиты.  Од¬
нако  1осподь  помог  нам,  и,  нанеся  удар  копьями,  итальян¬
цы  сразу  же  почти  все  бросились  бежать,  а  их  пехота  устре¬
милась  вдоль  берега»  (48  с.  331—334).
 В  дальнейшем  в  коннице  Западной  Европы  значимых
реорганизаций  не  происходило.  На  протяжении  всего
XVI  в.  прослеживается  постепенное  отмирание  рыцарства
как  сословия  и  замена  его  кавалерией  нового  типа.
 *  *  *
 «Несёт  Турпена  в  бой  скакун  поджарый.
 На  загляденье  у  него  все  стати:
 Короткий  в  бёдрах,  длинен  он  боками;
 Подъёмистый  в  седле,  широк  он  задом;
 Хвост  белый  у  него  при  гриве  чалой;
 Он  мордой  рыжеват  и  мал  ушами.
 Коню  такому  нет  на  свете  равных»39.
 Примерно  так  видит  боевого  коня  одного  из  героев  ав¬
тор  средневекового  эпического  произведения  «Песнь  о  Ро*
ланде».
 39 	Сказания  о  народных  героях.  —  М.,  Школа-Пресс,  1995,  с.  223.
242

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Формирование  почти  всех  европейских  пород  лоша¬
дей  происходило  под  влиянием  восточных.  Особенно  мощ¬
ную  волную  воздействия  вызвало  арабское  вторжение  в  Ис¬
панию  и  Францию  в  начале  VIII  в.  До  прихода  арабов,  в  ан¬
тичный  период,  во  Франции,  Британии,  Иберии  и  Герма¬
нии  использовались  низкорослые  лошади  типа  «пони»,
очень  выносливые,  но  не  годившиеся  под  седло  тяжелово¬
оружённому  всаднику.  Их  потомками  можно  считать  такие
современные  породы,  как  французские  «арьежуаз»  (201  с.
38)  и  «камарг»  (201  с.  40).
 Свою  лепту  в  селекцию  европейских  боевых  коней  вно¬
сили  восточные  кочевые  народы:  сарматы,  аланы,  болга¬
ры,  авары  и  венгры  (мадьяры),  но,  как  правило,  они  оседа¬
ли  в  Восточной  Европе,  и  лишь  небольшая  часть  их  скаку¬
нов  попадала  на  Запад.
 Типичными  породами  рыцарских  лошадей  периода
VIII—XIII  веков  были  андалузская  (201  с.  26)  и  фризская
(201  с.  88),  параллельно  с  ней  развивавшаяся  на  севере  Ев¬
ропы.  Эти  кони  не  были  тяжеловозами.  В  тот  период  от  ры¬
царского  коня  не  требовалось  иметь  крупные  габариты,  по¬
тому  что  важнее  были  быстрота  и  резкость  движений.  Толь¬
ко  на  таких  лошадях  можно  было  на  равных  воевать  с  араб¬
скими,  а  затем  с  сарацинскими  всадниками.  Животные  бы¬
ли  небольшого  роста,  что  позволяло  воину  без  труда  спе¬
шиваться  и  вновь  садиться  в  седло,  но  с  крепкой  широкой
грудью  и  сильными  ногами.  Этого  требовала  тактика  сомк¬
нутых  атак  для  прорыва  вражеского  фронта.
 Центрами  селекции  лошадей  в  Европе  стали  монасты¬
ри.  Такая  практика  была  введена  ещё  при  Карле  Великом
(175  т.  7  с.  338)  и  не  прекращалась  на  всём  протяжении
средних  веков.
 С  конца  XIV  —  начала  XV  вв.  тенденция  меняется  в  сто¬
рону  укрупнения  боевых  конских  пород.  Современными
представителями  таких  лошадей  можно  считать  норий-
скую  (201  с.  32),  бельгийскую  (201  с.  33),  ютландскую  (201  с.
35),  бретонскую  (201  с.  50)  и  ряд  других.  Это  обусловлено
тем,  что  западно-европейские  королевства,  ведя  непрерыв¬
ные  войны  между  собой,  почти  не  сталкивались  с  лёгкими
восточными  конниками-лучниками,  а,  стало  быть,  особой
резвости  от  рыцарских  коней  уже  не  требовалось,  наобо¬
рот,  чем  массивнее,  тяжелее  и  крупнее  была  лошадь,  тем
больше  было  шансов  одержать  победу,  поскольку  при  та¬
ранном  копейном  ударе  более  тяжёлый  конь  опрокинет  то¬
го,  что  полегче.  Можно  представить,  какой  силой  обладала
 243

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 рыцарская  колонна,  если  все  тяжеловооружённые  воины
в  первой  шеренге  сидели  на  таких  лошадях.  Исключения¬
ми  были  только  герцогства  Испании  и  Италии,  так  как  их
кони  занимали  некую  промежуточную  ступень  между  лёгки¬
ми  восточными  скакунами  и  тяжёлыми  североевропейски¬
ми  «мастодонтами».
 На  Востоке  мощные  ширококостные  лошади  так  и  не
прижились,  и  тяжеловооружённые  всадники  там  имели  ко¬
ней,  хотя  и  рослых,  но  сильно  уступающих  в  массе  западно¬
европейским,  поскольку  при  маневренной  степной  войне
эти  животные  были  бы  обузой.
 КОННИЦА  РУСИ  и  монголов
 Как  уже  упоминалось,  славяне,  особенно  южные,  из-
древне  имели  свою  конницу.  Благодаря  этому  сложились
военные  традиции  народов,  живших  в  лесостепной  зоне,
постоянно  отражавших  набеги  кочевников  и  совершавших
ответные.  Не  умея  воевать  верхом,  они  наверняка  были  бы
скоро  уничтожены.
 Уже  Аммиан  Марцеллин,  перечисляя  племена  аланов,
и  называя  их  «всадниками»,  причислил  к  ним  будинов,  ге-
лонов  и  меланхленов,  то  есть  (по  С.А.  Гринёву)  бужан,  гали¬
чан  и  могилян  днепровских  (185  с.  9).
 С  образованием  Киевского  государства  конница  стала
непременной  составной  частью  войска  руссов.  Её  исполь¬
зовали  в  своих  походах  Святослав  (964—972  гг.),  Владимир
Красное  Солнышко  (978—10156  гг.),  Ярослав  Мудрый
(1019—1054  гг.)  и  Владимир  Мономах  (1113—1125  гг.).
 Ядром  русской  кавалерии,  несомненно,  была  княжес¬
кая  дружина,  боевая  часть  которой  делилась  на  «старшую»
(бояр,  приближённых  князя)  и  «младшую»  (простых  вои-
нов-гридней).  В  период  Киевской  Руси  князья  ещё  не  прак¬
тиковали  раздачу  земель  боярам  в  вотчину40,  поэтому  те
ликом  и  полностью  зависели  от  воли  князя  и  подчинялись
его  власти  (300  т.  1  с.  227—228).
 Бояре  могли  назначаться  князем  в  качестве  наместни¬
ков  или  посадников,  но  не  более  того.  Для  поддержания  по¬
рядка  на  местах  они  содержали  собственные  отряды  дру¬
жинников  за  счёт  налогов  с  местного  населения  или  на
 40 	Вотчина  —  наследуемая  форма  крупного  землевладения  на  Руси  с  пра¬
вом  продажи.  Передавалась  князем  в  личную  собственность  боярам  за
определённые  заслуги.
 244

Глава  4
 Конница  средних  веков
 средства  князя.  Большая  и  богатая  Киевская  Русь,  находив¬
шаяся  под  единой  властью  до  первой  половины  XII  в.,  мог¬
ла  позволить  себе  достаточно  большую  дружину,  частью
размещённую  по  городам,  а  частью  —  вдоль  границ.
Но  вряд  ли  её  численность  превышала  2—3  тысячи  всадни¬
ков  (по  аналогии  с  франкским  государством).
 Кроме  этих  воинов,  находившихся  на  постоянной
службе,  князь  имел  возможность  набирать  «охочих  людей»
из  местного  населения  или  наёмников  из  кочевников,  Вос¬
точной  и  Северной  Европы.  Они  существенно  пополняли
княжескую  конницу  на  время  проводимых  походов.
 Вообще,  этнический  состав  русских  дружин  был,  как
и  в  любом  другом  государстве,  очень  разнообразен,  ибо
правитель,  в  первую  очередь,  оценивал  боевые  способнос¬
ти  воина,  а  не  его  национальность  (200  с.  111—116).
 Сейчас  трудно  определить,  кто  из  киевских  князей
ввёл  практику  раздачц  земель  в  вотчину.  Возможно,  это
сделал  Владимир  Монамах  в  последние  годы  своей  жизни
или  его  сын  Мстислав,  желавший  продолжить  политику
отца  и  нуждавшийся  в  соратниках.  Как  бы  то  ни  было,  эта
политика  впоследствии  д£ла  мощный  толчок  к  дроблению
Руси  на  удельные  княжества.  Бояре,  превратившись
в  крупных  землевладельцев,  стали  материально  независи¬
мыми.  Они  могли  служить  любому  из  князей  и  при  этом  не
терять  свих  старых  вотчир,  собирать  с  них  налоги.  Бояре
сами  могли  содержать  свои  дружины  и  наделять  воинов
землями,  во  временное  пользование.  Так  начало  зарож¬
даться  дворянство.  Если  воин  переходил  на  службу  к  кня¬
зю  или  другому  боярину,  то  свой  надел  терял  (175  т.  8
с.  261-262).
 Наряду  с  боярами,  крупным  вотчинником  на  Руси  стала
церковь.  Отдельные  церковные  служители  сами  имели  воз¬
можность  нанимать  собственных  дружинников.  Так,  на¬
пример,  дружина  духовного  владыки  Новгорода  была  со¬
ставной  частью  общегородского  войска  (204  т.  1  с.  625).
 В  разных  русских  княжествах  степень  полноты  власти
князей  была  неодинакова.  Особенно  сильной  она  была  во
Владимир-Суздальской  земле,  потому  что  в  ней  историчес¬
ки  не  сложилась  сильная  боярская  оппозиция.  В  Галицко-
Волынском  княжестве  боярская  верхушка  на  равных  дели¬
ла  власть  с  князьями,  и  даже  таким  сильным  правителям,
как  Роман  и  Даниил,  не  удалось  избавиться  полностью  от
её  влияния.  Наибольшую  силу  бояре  имели  в  Новгороде.
Здесь  сложилась  своеобразная  демократическая  республи-
 245

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ка,  и  власть  князя  ограничивалась  только  военными  вопро¬
сами  (175  т.  8  с.  270—271).
 В  связи  с  разделением  Руси  численность  дружин  удельных
княжеств  сократилась.  Например  у  князей,  приглашённых
править  в  Новгороде,  количество  личных  воинов  не  превы-
 246

Глава  4
 Конница  средних  веков
 шало  300  человек.  В  летописях  упоминается  о  таком  числе  со¬
провождавших  князя  Александра  Васильевича,  когда  он
в  1460  г.  уезжал  из  Пскова  в  Литву  (300  т.  2  с.  428).  А  к  концу
существования  Новгородской  республики  число  княжеских
воинов  вообще  уменьшилось  до  50  человек  (269  с.  8).
 В  1406  г.  конная  дружина  города  Вельи  Новгородской
земли,  вышедшая  на  бой  с  ливонскими  войсками  насчиты¬
вала  150  всадников41  (300  т.  2  с.  384).
 В  битве  под  Суздалем  в  1445  г.  объединённые  войска
князя  Алексея  Игнатьевича  и  Великого  князя  Василия  Ва¬
сильевича,  куда  входила  и  пешая,  и  конная  рать,  насчиты¬
вали  всего  1500  воинов  (40  с.  33).
 Собственно,  ещё  в  пору  Киевской  Руси  конные  дружи¬
ны,  отправлявшиеся  в  походы,  не  были  многочисленными.
В  1099  г.  для  войны  с  венграми  половецкий  хан  Боняк  при¬
вёл  на  помощь  князю  Игорю,  у  которого  было  всего  100  во¬
инов,  отряд  численностью  300  всадников.  Тем  не  менее,  ле¬
тописец  красочно  описывает  сражение  и  утверждает,  что
войско  Боняка  состояло  из  нескольких  «полков»  (169  с.  79).
 В  1068  г.  к  Черниговским  землям  подошли  12000  полов¬
цев42.  У  Сновска  их  сумело  разбить  русское  войско  Свято¬
слава  в  3000  воинов,  большая  часть  которого,  скоре  всего,
состояла  из  пехотного  ополчения  —  «воев»  (169  с.  60).
 Владимир  Мономах  оборонял  Чернигов  от  половцев
и  своего  дяди  Олега  всего  с  сотней  дружинников  (39  с.  66).
Возможно,  ему  помогало  какое-то  количество  ополченцев-
горожан.
 Что  касается  вооружения  русских  всадников,  то  по  это¬
му  поводу  написан  ряд  больших  трудов  таких  исследователей,
как  А.Ф.  Медведев,  А.Н.  Кирпичников  или  М.В.  Горелик.  Их
работы  основаны  на  археологическом  материале  и  повто¬
ряться  мы  не  будем.  Однако  считаем  необходимым  затро¬
нуть  тему  возникновения  на  Руси  такого  важного  защитного
элемента,  как  конская  броня,  так  как  это  непосредственно  от¬
носится  к  разбору  тактики  русской  конницы.
 Надо  сразу  сказать,  что  в  отличие  от  литературы  Запад¬
ной  Европы,  отечественные  летописи  крайне  скудно  осве¬
щают  вопросы  военного  снаряжения  и  тактики;  точно  так¬
же  обстоит  дело  с  изобразительными  материалами  —  мини¬
атюрами  и  иконами.  Это  связано  с  тем,  что  созданы  они,
 41 	Вероятно,  в  их  число  входили  и  дружинники  из  Пскова,  потому  что
для  маленького  города  150  всадников  —  слишком  большой  отряд.
 42 	Видимо,  в  это  число  были  включены  женщины,  дети  и  старики.
 247

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 в  большинстве  своём,  в  монастырях,  людьми,  далёкими  от
военного  дела.  А  посему  нам  пока  остаётся  полагаться  толь¬
ко  на  археологические  материалы,  собственную  логику  и  ин¬
туицию.
 Единственным  местом  в  летописях,  где  упоминается
о  наличии  конской  брони  у  русских,  является  описание  по¬
хода  1252  г.  князя  Даниила  Галицкого  на  помощь  венгерско¬
му  королю  в  борьбе  против  Тевтонского  ордена:
 «Данила  же  приде  к  нему  исполнив  все  люди  свои.  Нем¬
цы  же  дивящеса  оружию  татарскому  беша  бо  кони  в  личи¬
нах  и  в  коярах  кожаных  и  люди  во  ярыцах,  и  бо  полков  его
светлость  велика,  и  оружием  блистающася  сам  же  еха  под¬
ле  короля»  (42  с.  814).
 Боевое  конское  оголовье,  найденное  в  селе  Ромашки
в  Порасье,  позволили  А.Н.  Кирпичникову  и  Е.В.  Черненко
сделать  вывод  о  существовании  конского  доспеха  на  Руси
(225  с.  65).  Это  предположение  вызвало  негативную  реак¬
цию  со  стороны  М.В.  Горелика,  который  в  нескольких  ста¬
тьях  доказывал  невозможность  применения  такого  снаря¬
жения  в  русской  коннице  (244  с.  268—269)43.
 М.В.  1орелик  мотивировал  свою  позицию  по  этому  во¬
просу  тем,  что  в  летописях  напрямую  говорится  о  «татарских
каярах»,  а  не  о  русских,  что  же  касается  найденного  оголо¬
вья,  то  он  связывает  его  с  литовским  боевым  комплектом
(244  с.  269).  Тем  не  менее,  в  более  поздней  статье  М.В.  Горе¬
лик  всё  же  допускает  возможность  использования  конскогб
доспеха  в  западных  русских  княжествах44,  но  при  этом  добав¬
ляет,  что  опыт  Даниила  был  единственным  и  до  XVII  в.  так
и  не  нашёл  широкого  применения  на  Руси.  Но  напрашивает¬
ся  вопрос,  зачем  же  тогда  в  русской  коннице  эту  защиту  ста¬
ли  использовать  в  эпоху,  когда  распространилось  огнест¬
рельное  оружие?  Когда  в  Европе,  наоборот,  возникла  тенден¬
ция  к  облегчению  брони  и  вообще  полному  её  устранению,
так  как  она  всё  равно  не  могла  предохранить  воина  от  пуль?
 Сведения  о  доспехах  для  коня,  относящиеся  к  ХУГГ  в.,
мы  находим  в  «Уставе  ратных  и  пушечных  дел...»  Онисима
Михайлова  (1607—1521  гг.):
 «...а  по  правую  сторону  того  урядного  полку  пешаго,  до¬
ведётся  устроити  полк  конных  людей,  или  с  однем  двадесят
в  одном  ряду  в  полных  доспехах  от  главы  и  до  ног  и  лошади
б  у  них  были  окованы,  а  больше  б  того  числа  не  было,  а  сто-
 43 	Цейхгауз.  -  М„  1991,  №  1,  с.  6;  1993,  №  3,  с.  21.
 44 	Цейхгауз.  —  М.,  1993,  №  3,  с.  21.
 248

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Рис.  62.  Легковооруженный  русский  лучник.  ХП1~Х1У  вв.
 яти  вместе  тесно,  а  за  ними  стоять  всем  рядовым  дворянам,
и  детям  боярским,  и  иным  служивым  конным  воинским  лю¬
дям.  Да  ещё  доведётся  таким  же  доспешным  людям,  по  два
в  ряд  за  всем  конным  полком  стояти,  и  так  стояти  сотня  за
сотнею  в  один  ряд  и  конных  людей  укрыти  теми  доспешни-
ки,  а  с  другой  стороны  будут  они  укрыты  воинскими  пешими
людьми,  а  полку  конному  доведётся  стояти  подле  пеших  лю¬
дей  с  правой  стороны,  а  не  добре  наперёд  выдаваться  и  не
противу  перваго  ряду»  (148  с.  8/).
 249

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Из  описания  видно,  что  русская  конница,  как  и  везде,
строилась  плотной  колонной  в  несколько  шеренг.  В  первой
стояли  тяжеловооружённые  воины,  прикрывая  всадников,
экипированных  похуже.  Кроме  того,  Михайлов,  видимо,
допускает  возможность  выделения  из  строя  двух  шеренг  тя¬
желовооружённых,  которые  стояли  бы  за  каждой  колон¬
ной  на  некотором  расстоянии,  для  поддержки  в  случае  не¬
удачной  атаки.  Можно  допустить,  что  вторая  шеренга  всад¬
ников  применяла  «долгие»  копья,  которые  Онисим  Михай¬
лов  причисляет  к  вооружению  пехотинцев  (148  с.  87).  О  та¬
ких  же  копьях  конников-новгородцев  есть  сведения  в  Иоа-
сафовской  летописи  (от  1456  г.).
 Почему  же,  если  следовать  версии  М.В.  Горелика,  рус¬
ские  всадники  до  XVII  в.  не  применяли  конского  доспеха,
хотя  всю  историю  существования  Руси  постоянно  воевали
с  кочевниками,  которые  его  использовали?
 Вчитываясь  в  летописи,  особенно  в  описание  похода
московского  войска  на  Новгород  (в  1456  г.)  и  в  тот  эпизод,
когда  татарские  и  московские  конные  стрелки  буквально
расстреляли  новгородскую  конницу,  лишь  минимальный
процент  которой  составляли  дружинники,  имевшие  доспе¬
хи  для  лошадей,  начинаешь  сознавать  полную  несостоя¬
тельность  версии  Михаила  Викторовича:
 «Вой  же  великого  князя,  видевшие  крепкие  доспехи
на  новгородцах  и  начаша  стрелами  бити  по  конях  их.  Ко¬
ни  же  их,  яко  возбесиша,  и  начаша  метатися  под  ними
и  с  себя  збивати  их.  Они  же,  не  знающе  того  боа  яко
омертвеша  и  руки  им  ослабеша,  копиа  же  имяху  долго  и  не
можаху  возднимати  их  тако,  якоже  еть  обычаи  ратном,
но  на  землю  испускающе  их,  а  коням  бьющимся  под  ними,
и  тако  валяхуся  под  кони  свои,  не  могуще  сдержати  их»
(40  с.  49).
 Естественно,  первый  же  удар  обрушился  на  беззащит¬
ных  коней,  что  привело  к  моментальному  поражению  нов¬
городцев.  И  хотя  мы  знаем,  что  их  конница,  в  массе  своей
состоявшая  из  людей  не  военных,  а  из  «мастеров  всяких,
плотников  и  гончаров»,  «которые  отродясь  на  лошади  не
сидели»  (83  с.  391)  всё  равно  потерпела  бы  поражение  от
немногочисленных,  но  профессиональных  всадников  мос¬
ковско-татарского  войска,  этот  факт  лишь  ускорил  развязку
сложившейся  ситуации.
 Вряд  ли  русские  дружинники,  выходя  на  бой  со  степня¬
ками  на  незащищённых  лошадях,  каждый  раз  ставили  себя
в  аналогичную  ситуацию.
 250

Глава  4
 Конница  средних  веков
 Пожалуй,  можно  подвести  черту  и  с  полной  увереннос¬
тью  утверждать,  что  русская  конница  была  экипирована
ничуть  не  хуже  её  восточных  или  западных  противников.
Прямым  доказательством  тому  является  сообщение  в  лето¬
писи  (неважно  какого  типа  были  доспехи:  русского,  татар¬
ского  или  западноевропейского,  важно,  что  использовали
их  русские  воины),  и  упоминание  о  броне  в  Уставе  XVII  в.
 Боевые  методы  русских  конников  были  похожи  на  ев¬
ропейские,  но  важным  преимуществом  было  то,  что  на  Ру¬
си  использовался  больший  процент  конных  стрелков.
В  «Сказании  о  некоем  молодце,  коне  и  сабле»  воспевается
молодецкая  лихость  и  подробно  перечисляется  содержи¬
мое  колчана  русского  воина:
 «А  в  нём  триста  стрел:  полста  киберей,  семьдесят  арги-
чев,  восемьдесят  ташлыков,  тридцать  сверег,  оприченно  на¬
лобных  стрел  (прим,  кроме  обыкновенных).  А  всякая  стре¬
ла  —  морская  трость:  натрое  колото  и  начетверо  строгано,
и  наливано  в  них  красного  золота  аравитского»  (94  с.  237).
 Число  дружинников,  которые  специально  обучались
стрельбе  из  лука,  было  невелико;  городское  и  сельское  насе¬
ление  давало  войску  стрелков  из  охотников  и  пастухов,
но  лишь  немногие  из  них  могли  вести  стрельбу  с  коня.  За  год
или  два  подготовить  нужное  число  настоящих  всадников-
стрелков  невозможно,  поэтому  русские  князья  были  кровно
заинтересованы  в  постоянном  притоке  конных  лучников  из
числа  кочевников.  Становится  понятной  политика,  скажем,
Ярослава  Мудрого,  который  позволил  разбитым  им  печене¬
гам,  торкам,  берендеям  селиться  в  Поросье,  на  границе  Ки¬
евской  Руси.  Они  приняли  власть  Киева  и  стали  верно  слу¬
жить  князьям  под  известным  нам  этническим  названием
«чёрные  клобуки»  .  Позже  к  ним  присоединились  половцы,
подвергшиеся  давлению  со  стороны  монгольских  орд.
 Русские  князья  всегда  имели  возможность  использо¬
вать  военный  потенциал  степных  народов  в  своих  целях,
соответственно  они  сами  были  непременными  участника¬
ми  внутристепных  войн.
 Основой  русского  боевого  порядка  в  кавалерии  на  всём
протяжении  средних  веков  являлся  сомкнутый  строй.  На¬
личие  тяжеловооружённых  всадников  позволяло  с  успехом
применять  этот  метод.  Прикрывали  его  рассыпавшиеся  ме¬
татели  дротиков  (сулиц)  и  лучники.  Как  говорится  в  тексте
«Сказания  о  Мамаевом  побоище»:
 «Начаста  стязи  простиратися  и  трубы  мнози  гласити.
же  русские  кони  укрепишася  гласом  трубным  и  каждо
 251

В.  Тараторин
 Конница  на  войте
 под  своим  знаменем  идяше  по  поучению  великому»  (126  т.
2  с.  85).  То  есть,  каждый  всадник  занимал  отведенное  ему
место  в  строю  отряда,  имевшего  своё  знамя,  и  выполнял
положенные  команды.  Эти  действия  отрабатывались  во
время  длительных  тренировок.
 Отчасти  можно  судить  о  подготовке  русских  воинов  по
тексту  Галицко-Волынской  летописи,  где  описывается  по¬
ход  князя  Даниила  в  союзе  с  венграми  наЯтвягов  (от  1206  г.):
 «Даниил  построил  полки  и,  указав,  кому  с  каким  пол¬
ком  идти,  сам  вышел  вперёд.  И  лучников  пустил  вперёд,
а  прочих  —  с  двух  сторон  дороги»  (86  с.  335).
 «...король  прислал  дружинника  Андрея  сказать  двор-
скому:  «Если  увидишь,  что  мы  преследуем,  скорее  поспеши
к  нам:  распусти  полк,  пусть,  кто  может,  догоняет».  А  князь
Василько  другим  полкам  сказал,  чтобы  они  шли  тихо  ры¬
сью,  и  своему  полку  также,  так  как  посол  был  молод  и,  пере¬
давая  слова  князя,  он  приказал  дворскому  не  распускать
и  держать  полк»  (86  с.  336—337).
 До  нас  не  дошло  каких-либо  письменных  источников,
где  бы  упоминалось  использование  на  Руси  конных  арба¬
летчиков,  но,  вероятно,  какое-то  их  количество  всё  же  име¬
лось.  На  некоторых  миниатюрах  Радзивиловской  летописи
чётко  видно  это  оружие,  используемое  русскими.
 Самым  расщюстранённым  боевым  построением  у  рус¬
ских  конников  были:  обычный  прямоугольный  строй  в  не¬
сколько  шеренг  и  «кабанья  голова».  Легковооружённые  во¬
ины  применяли  «лаву»,  «серп»  и  «полумесяц»,  для  охвата
флангов  врага  врассыпную  (222  с.  12).
 Как  и  в  любом  феодальном  государстве,  на  Руси  встреча¬
лись  случаи  слабой  дисциплины  и  неорганизованности.  На¬
пример,  однажды  русское  войско  в  бою  с  татарами  (1445  г.)
постерпело  поражение  только  потому,  что  воины  после  ус¬
пешной  атаки  нарушили  боевой  порядок  и  начали  грабить
убитых  и  раненых  врагов:
 «Сразившим  же  ся  им  и  начаша  прежде  полци  великого
князя  одолети,  а  татары  побегоша.  Наши  же,  овии  погнаша
по  них,  а  инии  сами  побегоша,  друзии  же  начаша  уже  и  из¬
битых  татар  грабить,  а  татары  пакы  возвратишася  на  хрис¬
тиан  и  тако  одолеша  им»  (40  с.  32—33).
 Чем  севернее  лежали  земли  княжеств,  тем  меньше  там
уделяли  внимания  коннице.  Это  обуславливалось  недостат¬
ком  лошадей  для  выпаса.  Содержать  же  большое  количест¬
во  лошадей  в  конюшнях  было  чрезвычайно  дорого.  Поэто¬
му  новгородская  конница  состояла  только  из  княжеских  и,
 252

Глава  4
 Конница  средних  веков
 отчасти,  боярско-церковных  дружинников  и  вряд  ли  пре¬
вышала  3—4  сотни  воинов.  Недаром  перед  битвой  на  Чуд¬
ском  озере  (1242  г.)  Александр  Невский  просил  помощи
у  своего  отца  Ярослава  Владимирского,  и  тот  помог  ему  от¬
рядом  всадников,  отправив  его  с  Андреем,  братом  Алексан¬
дра.  Как  гласит  «Рифмованная  хроника»:
 «Тогда  выступил  князь  Александр
и  с  ними  многие  другие
русские  из  Суздаля.
 Они  имели  оесчисленное  количество  луков,
очень  много  красивейших  доспехов.
 Их  знамёна  были  богаты,
их  шлемы  излучали  свет»
 (252  с.  211).
 Новгородские  «гриди»,  «повольники»  и  «ушкуйники»
всегда  предпочитали  пеший  бой.  Так  перед  Липецкой  бит¬
вой  (1216  г.),  на  предложение  Мстислава  участвовать
в  схватке  верхом,  новгородцы  ответили:  «Не  хотим  поги¬
бать  на  конях,  но,  как  отцы  наши  на  Колокше  будем  сра¬
жаться  пешими»  (86  с.  123).  Слабыми  всадниками  показали
себя  новгородцы  в  битвах  у  Руссы  (1456  г.)  и  Шелони
(1471  г.)  (88  с.  388—391,  с.  405).  И  хотя  распространившая¬
ся  в  Новгороде  с  XV  в.  «посошная»  система  набора  рати
подразумевала  отправку  в  войско  человека  и  коня  с  четы¬
рёх  (в  1480  г.  для  войны  с  ливонцами)  или  десяти  «сох»45
(в  1495  г.  против  шведов)  (300  т.  3  с.  158),  этих  людей  нель¬
зя  рассматривать  как  полноценных  воинов-конников.
 Ну  какие,  в  самом  деле,  всадники  могли  получиться  из
крестьян,  ездивших  на  рабочих  конягах?  Наверняка,  их  ис¬
пользовали  для  обозной  службы,  а  лошади  ставились  под
вьюки  или  запрягались  в  телеги  и  сани.
 Южные  княжества  имели  большой  состав  конных  дру¬
жинников,  но,  вероятно,  только  самые  богатые  из  них  —  Ки¬
евского  и  Галицко-Волынское  —  могли  позволить  себе  содер¬
жать  до  1000  воинов  каждое.  Численность  дружин  остальных
князей  вряд  ли  превышала  6—7  сотен.  В  прочих  княжествах
количество  профессиональных  всадников  было  и  того  мень¬
ше  —  от  4  до  5  сотен.  Разумеется,  это  лишь  предположитель¬
ные  исчисления,  основанные  на  косвенных  данных  из  рус¬
 45  Минимальный  участок  земли,  запахивающийся  человеком  на  одной
рабочей  лошади  в  день  назывался  «обжа».  Три  обжи  составляли  «со¬
ху»  (300  т.  3  с.  31).
 253

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ских  летописей  и  западноевропейских  хроник,  в  это  число
не  входят  наёмники,  «вольные  люди»,  а  только  дружинники,
находившиеся  на  постоянной  службе  у  князей  и  бояр.
 Из  этих  расчётов  становится  понятным,  насколько  си¬
лён  был  удар  монгольского  войска  (в  1237  г.)  для  русских
княжеств.  Даже  если  оно  не  превышало  30000  всадников,
это  число  оказалось  просто  чудовищным  для  Руси.  А  ведь
каждый  монгольский  воин  был  превосходным  лучником.
Что  могли  им  противопоставить  несколько  сот  дружинни-
ков-стрелков,  да  5—6  десятков  ополченцев,  обученных
стрельбе  из  луков  и  пращей,  любого  из  атакованных  кня¬
жеств?  Естественно,  монголы  их  буквально  засыпали  стре¬
лами,  даже  не  вступая  в  рукопашную.  Простые  пехотинцы-
вои  были  беззащитными  против  стрел  монголов.  И  двум-
трём  тысячам  набранных  пешцев  оставалось  только  погиб¬
нуть  под  смертоносным  дождём.  Как  говорится  в  тексте
«Повести  о  нашествии  Тохтамыша»:
 «И  так  татары  подошли  к  городским  стенам.  Горожане
же  пустили  в  них  по  стреле,  и  они  тоже  стали  стрелять,
и  летели  стрелы  их  в  город,  словно  дождь  из  бесчисленных
туч,  не  давая  взглянуть.  И  многие  из  стоявших  на  стене  и  на
заборах,  уязвлённые  стрелами,  падали,  ведь  одолевали  та¬
тарские  стрелы  горожан,  ибо  были  у  них  стрелки  очень  ис¬
кусные.  Одни  из  них  стоя  стреляли,  а  другие  были  обучены
стрелять  на  бегу,  иные  с  коня  на  полном  скаку,  и  вправо,
и  влево,  а  также  вперёд  и  назад  метко  и  без  промаха  стреля¬
ли»  (39  с.  202).
 Для  отражения  отдельных  разрозненных  набегов  по¬
ловцев,  которые  сами  не  были  объединены,  приведённого
количества  воинов  вполне  хватало,  но  против  сильного
централизованного  войска  монголов  эти  отряды  оказались
бессильны.
 *  *  *
 О  монголах  сохранилось  достаточно  много  информа¬
ции.  Самым  значимым  является  труд  Плано  Карпини  «Исто¬
рия  монголов»,  где  автор  очень  много  внимания  уделяет  во¬
оружению  и  тактике  монгольских  всадников  (43  с.  53—56,
64—65).  Из  описания  ясно,  что  в  методы  ведения  боевых  дей¬
ствий  монголы  не  внесли  ничего  нового.  Конница  их  также
делилась  на  тяжёлую,  среднюю  и  лёгкую  и  использовала  так¬
тику,  применявшуюся  кочевниками  за  тысячу  лет  до  них.
 Карпини  даёт  некоторые  советы  о  том,  чем  должно
быть  вооружено  войско,  сражающееся  против  монголов:
 254

Глава  4
 Конница  средних  веков
 «Все  же  желающие  сражаться  с  ними  должны  иметь  сле¬
дующее  оружие:  хорошие  и  крепкие  луки,  баллисты  (видимо,
арбалеты  —  В.  Т.),  которых  они  очень  боятся,  достаточное  ко¬
личество  стрел,  палицу  из  хорошего  железа  или  секиру
с  длинной  ручкой  (острия  стрел  для  лука  или  баллисты  долж¬
ны,  как  у  татар,  когда  они  горячие,  закаляться  в  воде,  смешан¬
ной  с  солью,  чтобы  они  имели  силу  пронзать  их  оружие),  так¬
же  мечи  и  копья  с  крючком,  чтобы  иметь  возможность  ста¬
скивать  их  с  седла,  так  как  они  весьма  легко  падают  с  него,
ножики  и  двойные  латы,  так  как  стрелы  их  нелегко  пронза¬
ют  их,  шлем  и  другое  оружие  для  защиты  тела  и  коня  от  ору¬
жия  и  стрел  их.  А  если  некоторые  не  вооружены  так  хорошо,
как  мы  сказали,  то  они  должны  идти  сзади  других,  как  дела¬
ют  татары,  и  стрелять  в  них  из  луков  и  баллист»  (43  с.  64).
 Несколько  тенденциозные  сведения  дают  нам  европей¬
ские  хроники  о  монгольском  войске.  Например,  Матвей
Парижский  в  «Великой  хронике»  пишет:
 «Они  отличные  лучники.  Через  реки  они  переправляют¬
ся  в  любом  месте  на  переносных,  сделанных  из  кожи  лодках.
Они  сильны  телом,  коренасты,  безбожны,  безжалостны».
 «Они  владеют  множеством  крупного  и  мелкого  скота
и  табунов  коней.  А  кони  у  них  чрезвычайно  быстрые  и  мо¬
гут  трёхдневный  путь  совершить  за  один  (день).  Дабы  не
обращаться  в  бегство,  они  хорошо  защищены  доспехами
спереди,  (а)  не  сзади».
 «Одеты  они  в  невыделанные  воловьи,  ослиные  или
конские  шкуры.  Доспехи  у  них  (сделаны)  из  нашитых  (на
кожу)  железных  пластин;  ими  они  пользуются  до  сего  вре¬
мени.  Но,  о  чём  не  без  сожаления  можем  сказать,  теперь-то
они  вооружились  награбленным  у  побеждённых  христиан
оружием,  лучшим  и  более  красивым,  дабы,  (по  замыслу)
разгневанного  Бога,  мы  были  преданы  более  позорной
и  страшной  смерти  (нашим)  собственным  оружием.  Кроме
того,  (теперь)  они  владеют  лучшими  конями,  вкушают  изы¬
сканнейшие  яства,  наряжаются  в  красивейшие  одежды.
Эти  татары,  несравненные  лучники...»
 «Говорят,  что,  если  не  хватает  пищи,  кони  их,  которых
они  ведут  с  собой,  довольствуются  древесной  корой  и  лис¬
тьями  и  корнями  трав;  и  всё  же  в  нужный  момент  они  все¬
гда  оказываются  чрезвычайно  быстрыми  и  выносливыми».
 «Из  их  кож  (животных  —  В.  Т.)  они  изготовляют  себе,
хотя  и  лёгкие,  но  всё  же  непробиваемые  доспехи.  Они  при¬
вычны  не  к  очень  рослым,  но  очень  выносливым  коням,  до¬
вольствующимся  небольшим  количеством  корма,  на  кото¬
 255

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 рых  сидят,  крепко  к  ним  привязавшись;  они  без  устали
и  храбро  сражаются  копьями,  палицами,  секирами  и  меча¬
ми,  но  предпочтение  отдают  лукам  и  метко,  с  большим  ис¬
кусством  из  них  стреляют.  Поскольку  со  спины  они  защи¬
щены  хуже,  чтобы  не  обращаться  в  бегство,  то  отступают
под  ударом  лишь  тогда,  когда  увидят,  что  знамя  их  вождя
двигается  вспять»  (261  с.  136—150).
 Уже  давно  известно,  что  в  отрядах  кочевников  наравне
с  мужчинами  сражались  и  женщины.  Это  подтверждает
Пётр,  русский  архиепископ,  сбежавший  от  татар:
 «Женщины  (их)  —  прекрасные  воины  и  особенно  лучни*
цы.  Доспехи  у  них  из  кожи,  почти  непробиваемые;  наступатель¬
ное  оружие  (сделано)  из  железа  и  напоено  ядом.  Есть  у  них  мно¬
гочисленные  устройства,  метко  и  мощно  бьющие»  (261  с.  152);
 Некий  венгерский  епископ  тоже  вносит  свою  лепту
в  описание  монгольских  воинов  и  их  коней:
 «Кони  у  них  хорошие,  но  глупые.  Ведь  много  коней  слег
дует  за  ними  сами  по  себе;  так  что  если  один  скачет  верхом,
то  за  ним  следует  20  или  30  коней.  Панцири  у  них  из  кожи,
и  они  прочнее,  чем  из  железа,  и  точно  также  конская
сбруя»...  «Они  более  искусные  лучники,  чем  венгерские
и  команские,  и  луки  и  них  более  мощные»  (261  с.  153—154)*
Важные  сведения  о  тактике  монгольских  легковооружён¬
ных  всадников  сообщает  нам  Сигизмунд  1ерберштейн.  Прав¬
да,  они  относятся  к  XVI  в.,  но,  как  мы  уже  сказали,  конная  так¬
тика  на  Руси  и  в  степях  не  изменялась  до  этого  периода:
 «У  них  в  изобилии  имеются  лошади,  (хотя)  с  низкой
холкой  и  малорослые,  но  крепкие,  (одинаково)  хорошо  пе*
реносящие  голод  (и  работу)  и  питающиеся  ветками  и  корой
деревьев,  а  также  корнями  трав,  которые  они  выкапывают
и  вырывают  из  земли  копытами.  Московиты  уверяют,  будто
эти  лошади  под  татарами  быстрее,  чем  под  другими.  Эта
(порода)  лошадей  называется  «бахмат».  Сёдла  и  стремена
у  них  деревянные,  за  исключением  тех,  которые  они  отня¬
ли  или  купили  у  соседей-христиан.  Чтобы  сёдла  не  натирали
спину  лошадей,  они  подкладывают  под  них  траву  или  лис¬
тья  деревьев.  (На  лошадях)  они  переплывают  реки,  и  если
убоятся  силы  наседающих  врагов,  то  (в  бегстве)  бросают
сёдла,  одежду  (и  всякую  другую  поклажу  и)  оставив  только
оружие  (мчатся  во  весь  опор).  Их  оружие  —  лук  и  стрелы;
сабля  у  них  редка.  Сражение  с  врагом  они  начинают  издали
и  очень  храбро,  хотя  долго  его  не  выдерживают,  а  обраща¬
ются  в  притворное  бегство.  Когда  враг  начинает  их  пресле¬
довать,  то  (при  первой  возможности)  татары  пускают  назад
 256

Глава  4
 Конниц  средних  веков
 Рис.  63.  Монгольские  легко  (внизу)  и  тяжеловооруженный
(вверху)всадники.  Х1П-ХР/  вв.
 в  них  стрелы;  затем,  внезапно  повернув  лошадей,  снова  бро¬
саются  на  расстроенные  ряды  врагов.  Когда  им  приходится
сражаться  на  открытой  равнине,  а  враги  находятся  от  них
на  расстоянии  полёта  стрелы,  то  они  вступают  в  бой  не
 9.  «Конница  на  войне».
 257

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 в  строю,  а  изгибают  войско  и  носятся  по  кругу,  чтобы  тем
вернее  и  удобнее  стрелять  во  врага.  Среди  таким  образом
(по  кругу)  наступающих  и  отступающих  соблюдается  удиви¬
тельный  порядок.  Правда,  для  этого  у  них  есть  опытные
в  сих  делах  вожатые,  за  которыми  они  следуют.  Но  если  эти
(вожатые)  или  падут  от  вражеских  стрел,  или  вдруг  от  стра¬
ха  ошибутся  в  соблюдении  строя,  то  всем  войском  овладева¬
ет  такое  замешательство,  что  они  не  в  состоянии  более  вер¬
нуться  к  порядку  и  стрелять  во  врага.  Такой  способ  боя  из-за
сходства  называют  «пляской».  Если  же  им  приходится  сра¬
жаться  на  узком  пространстве,  то  такой  способ  боя  уже  не¬
применим,  и  поэтому  они  пускаются  в  бегство,  так  как  не
имеют  ни  щитов,  ни  копий,  ни  шлемов,  чтобы  противосто¬
ять  врагу  в  правильной  битве.  В  седле  они  имеют  обыкнове¬
ние  сидеть,  поджав  ноги,  чтобы  иметь  возможность  легче
поворачиваться  в  ту  или  другую  сторону;  если  они  случайно
что-либо  уронят  (и  им  нужно  будет  поднять  это  с  земли,  то,
не  вынимая  ног  из  стремя),  они  поднимают  (вещь)  без  тру¬
да.  (В  этом  они  столь  проворны,  что)  могут  сделать  то  же  са¬
мое  на  полном  скаку.  Если  в  них  бросаешь  копьё,  они  укло¬
няются  от  удара,  соскользнув  на  один  бок  и  держась  за  ло¬
шадь  только  одной  рукой  и  ногой.  При  набегах  на  соседние
области  каждый  ведёт  с  собой,  смотря  по  достатку,  двух  или
трёх  лошадей,  чтобы,  когда  устанет  одна,  пересесть  на  дру¬
гую  и  третью;  усталых  же  лошадей  они  в  это  время  ведут  на
поводу.  Уздечки  у  них  самые  лёгкие,  а  вместо  шпор  они
пользуются  плёткой.  Лошадей  они  употребляют  только  хо¬
лощёных,  потому  что  таковые,  по  их  мнению,  лучше  пере¬
носят  труды  и  голод»  (19  с.  168—169).
 Автор  ничего  не  говорит  о  тяжеловооружённых  воинах,
хотя  известно,  что  кочевые  народы  с  успехом  их  использо¬
вали  до  XVII  в.:
 «В  допросе  алтыновы  послы  про  Мугальскую  землю  ска¬
зали,  что  владеет  ею  Алтын-царь,  а  слывут  де  они  Чёрные
Мугалы,  а  кочевьем  та  Мугальская  земля  до  Китайского  го¬
сударства  есть.  А  бой  у  мугальских  алтыновых  людей  луки,
копья,  сабли,  а  вогненого  бою  нет.  А  ездят  на  бой  против  не¬
другов  своих  в  збруях,  в  куяках,  и  в  шеломах,  и  в  наручах,
и  в  наколенках,  а  у  иных  де  у  лутчих  людей  и  лошади  быва¬
ют  на  боях  в  железных  доспесех  и  в  приправах»  (71  с.  286).
 Кроме  Плано  Карпини,  о  монгольских  конских  доспехах
упоминает  Рашид  ад  Дин  (112  т.  3  с.  145).  Подтверждением  то¬
му  служат  также  многочисленные  среднеазиатские  миниатю¬
ры,  сохранившиеся  до  наших  дней  (244  с.  267;  204  т.  1  с.  717).
 258

Глава  4
 Конница  средних  веков
 А.Н.  Кирпичников  ошибается,  говоря,  что  копейный
бой  не  был  характерен  для  монголов  (222  с.  15).  Это  мнение
опровергают  и  русские  летописи  и  записи  Рашида  ад  Дина,
где  автор  приводит  множество  случаев  боя  монгольских  вои¬
нов  на  копьях  в  плотном  строю  (112  т.  3  с.  68,  80,  184;  112  т.  1
с.  37,  41,  83,  85,  101,  103,  105,  174).  Кроме  того,  монголы  ши¬
роко  использовали  дротики  (джириды)  (112  т.  Зс.  91)и  само¬
стрелы  (112  т.  4  с.  80),  но  последние  употреблялись,  видимо,
многочисленными  наёмниками  из  Средней  Азии  и  Китая:
 «Когда  это  назначение  было  сделано,  (Менгу-каан)  по¬
слал  в  Хитай  гонцов,  чтобы  доставили  тысячу  китайцев  кам-
немётчиков,  огнемётчиков  и  арбалетчиков»  (112  т.  3  с.  23).
 *  *  *
 Как  и  Европа,  Русь  испытывала  сильное  влияние  Восто¬
ка  в  выведении  пород  лошадей.  Лучшие  кони  доставлялись
из  Персии  или  Средней  Азии,  но  основную  массу  живот¬
ных  для  простых  воинов  покупали,  захватывали  или  меня¬
ли  у  ближайших  кочевых  народов,  живших  в  Приволжских
и  Донских  степях.  Возможно,  какое-то  число  их  вылавлива¬
ли  в  диких  табунах,  в  те  времена  в  изобилии  водившихся
в  степях  и  лесостепях,  и  приручали.  Об  этом  вспоминает
Владимир  Мономах:
 «...Коней  диких  своими  руками  связал  я  в  пущах  десять
и  двадцать,  живых  коней,  помимо  того,  что,  разъезжая  по
равнине,  ловил  своими  руками  тех  же  коней  диких»  (39  с.
67;  185  с.  27—28).  Известно,  что  Святослав,  в  своё  время,
брал  дань  с  венгров  «сребром  и  конями»  (185  с.  27).
 По-настоящему  разводить  табуны  природные  условия
позволяли  лишь  южным  княжествам.  Так  в  летописях  отра¬
жён  момент,  когда  в  междоусобной  войне  князья  Давыдови¬
чи  во  время  набега  угнали  у  Новгород-Северских  князей
Ольговичей  3000  кобыл  и  1000  жеребцов  (300  т.  2  с.  12).  Да¬
же  китайские  средневековые  авторы  сообщают:
 «Сия  страна  (Русь  —  В.  Т.)  производит  отменных  лоша¬
дей  и  богатые  разводят  их  в  великом  множестве»46.
 Лошадей  в  летописях  делят  на  «милостных»  (?),  «сум¬
ных»  —  видимо,  вьючных;  «поводных»  —  верховых  и  «то¬
варных»  (здесь  непонятно,  то  ли  они  шли  на  продажу,  то  ли
предназначались  для  гужевой  работы,  например,  перевоз¬
ки  товара)  (185  с.  28;  300  т.  2  с.  21).  Наиболее  ценных  коней
называли  «фарами»  (фарями)  или  «скоками»  (185  с.  28).
 46  Н.Полевой.  История  Русского  народа.  —  М.,  Вече,  1997,  т.  2  с.  532.
 259

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Пётр  Петея  де  Эрлезунд  оставил  нам  рассказ  о  любимом
коне  князя  Владимира  Мономаха,  родословная  которого,  яко¬
бы,  восходила  к  коню  Александра  Македонского  —  Буцефалу:
 «Русские  сказывают  также,  что  у  этого  Владимира  Мо¬
номаха  был  конь,  происходивший  от  лошади  Александра
Великого,  Коровья  голова:  на  лбу  имел  пятно  и  был  осо¬
бенного  цвета  с  чёрными  полосами  по  спине  и  хвосту;  ког¬
да  было  наденут  на  него  конский  убор  и  снарядят  совсем  на
войну,  он  никому  не  давал  на  себе  ездить,  кроме  Князя,
да  ещё  конюха,  который  ходил  за  ним,  однако  же  соблюдал
при  том  такую  разницу,  что  когда  садился  на  него  слуга,  он
ходил  дурно,  медленно,  некрасиво,  повесив  уши  и  голову,
точно  какой  ленивый  осёл;  когда  же  нарядят  его  в  пышное
седо  и  сбрую,  и  он  заметит,  что  поедет  сам  Князь,  тотчас
приосанивался,  поднимал  голову  и  уши,  бил  копытами
в  землю,  ржал  и  храпел  ртом  и  носом  до  того,  что  все  пуга¬
лись.  Если  Князь  стегал  его  немного  кнутом  и  начинал  уго¬
варивать,  он  красиво  рисовался,  кидался  из  стороны  в  сто¬
рону,  делал  скачок  за  скачком,  как  молния,  подлетал  к  сво¬
ему  ездоку,  огрызался,  лягался  на  удивление  всем.  У  него
была  ещё  и  такая  повадка,  что  всегда  хотел  стоять  в  ко¬
нюшне,  на  самом  верхнем  месте,  и  там  позволял  управлять
с  собой,  как  с  ягнёнком.  Если  же  поставят  его  на  другом  ме¬
сте,  он  перерывал  пополам  узду  и  поводья,  прибегал  на
главное  место,  и  когда  там  стояла  другая  лошадь,  кусал  её
до  тех  пор  и  не  успокаивался,  пока  не  дадут  ему  этого  мес¬
та»  (155  с.  103).
 Кони  из  Руси  очень  ценились  в  Западной  Европе.
Во  французском  эпосе  не  раз  упоминается  этот  факт.  Не¬
мецкие  купцы  покупали  много  животных  в  Смоленском
княжестве  (200  с.  108—109).
 Летописи  донесли  до  нас  трогательный  рассказ  об  отно¬
шении  к  своему  боевому  другу  князя  Андрея  Юрьевича  в  бит¬
ве  под  Лучском  (1149  г.),  перевести  который  на  современный
язык  можно  следующим  образом:»И  вышли  из  города  Лучска
пешие  воины,  началась  перестрелка  с  ними;  князь  Андрей
Юрьевич  атаковал  их  и  сломал  копьё  в  теле  своего  против¬
ника,  и  тут  много  его  воинов  перебили  пешцы  и  самого  кня¬
зя  Андрея  Юрьевича  ранили.  Конь  его  был  поражён  двумя  ко¬
пьями,  а  третьим  копьём  попали  в  переднюю  луку  седла,  а  со
стен  города  в  него,  как  дождь,  летели  камни.
 ...Конь  весь  израненный  донёс  его  до  отца  (Великого
князя  Юрия  Владимировича  Мономаха  —  В.  Т.)  и  в  тот  час
пал.  Он  же  забыл  о  своих  ранах,  подошёл  к  коню  и  просле¬
 260

Глава  4
 Конница  средних  веков
 зился  над  ним,  как  от  большой  беды,  и  повелел  поставить
сруб  и  там  похоронить  коня  своего»  (95  с.  181—182).
 Любопытно  передают  былины  рассказ  о  том,  как  Киев¬
ский  князь  Владимир  поспорил  с  «Иваном  Гостиным  сы¬
ном»,  что  тот  не  сможет  за  время  от  утренней  службы  до  ве¬
черней  проскакать  на  своём  коне  от  Киева  до  Чернигова
и  обратно  (то  есть  270  вёрст).  Спор  князь  проиграл.
 Известно,  что  Владимир  Мономах,  большой  любитель
коней,  совершал  подобное:  «...из  Чернигова  до  Киева  не-
стишьды  ([сотни  раз)  ездих  по  отцю  —  днём  есм  переездий  до
вечерни»2*7  (39  с.  67).  Видимо,  этот  факт  и  был  переосмыслен
сказителем.
 *  *  *
 Проще  всего  определить  технику  боя  средневекового
кавалериста  по  конструкции  его  седла.
 Поскольку  в  Европе  предпочтение  отдавалось  копью,
то  типичным  для  снаряжения  рыцарского  коня  было  так
называемое  «ясельное»  седло.  Этот  тип  сформировался  не
сразу.  Только  с  ХП  в.  он  начинает  приобретать  характерные
для  него  черты.  На  Байекском  ковре  (204  т.  1  с.'577)  видно,
что  посадка  всадника  хотя  и  сталаближе  к  классической  ма¬
нере  средневековья  (ноги  вытянуты,  колени  почти  не  со¬
гнуты,  стопы  воина  опущены  значительно  ниже  живота  ло¬
шади),  но  луки  седла  ещё  несовершенны.
 Такой  способ  обеспечивал  большую  устойчивость  вои¬
на  в  момент  копейного  удара.  Вытянув  ноги  вниз  и  чуть  впе¬
рёд,  и  уперевшись  ими  в  стремейа,  он  получал  надёжную
опору,  корпус  же  откидывал  назад  и  опирался  на  заднюю  лу¬
ку  седла.  В  связи  с  тем,  что  ноги  оказывались  слишком  дале¬
ко  отодвинуты  от  боков  лошади,  всадник  надевал  шпоры
большого  размера,  чтобы  не  прилагая  усилий,  лёгким  дви¬
жением  ноги,  почти  не  меняя  посадки  пришпорить  коня
в  нужный  момент.
 С  XII  в.,  чтобы  ещё  более  увеличить  устойчивость
всадника,  стали  изготавливать  сёдла  с  «яслями».  Задние
луки  имели  своеобразные  спинки,  охватывающие  талию
рыцаря,  сама  лука  стала  гораздо  выше  и  шире  (161  с.  153).
В  конском  доспехе  делался  специальный  разрез,  позволя¬
ющий  коннику  пришпоривать  коня.  Посадка  рыцаря  бы¬
ла  довольно  низкой,  потому  что  седло  делалось  без  специ¬
альных  полок,  приподнимающих  его.  Оно  плотно  приле-  4747 	В.Калугин.  Герои  русского  эпоса.  —  М.,  Современник,  1993,  с.  73.
 261

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 гало  к  спине  животного,  что  значительно  снижало  его  по¬
движность.
 К  XIV  в.  стала  увеличиваться  и  передняя  лука  рыцар¬
ского  седла.  Она  служила  дополнительным  прикрытием
живота  и  бёдер  воина.  Однако  не  стоит  считать,  что  все  ев¬
ропейские  всадники  пользовались  такими  сёдлами.  Легко¬
вооружённым  метателям  дротиков  и  стрелкам  эти  конст¬
рукции  были  ни  к  чему,  так  как  их  способ  боя  требовал
большей  подвижности  и  возможности  легко,  без  затруднег
ний  спешиваться.  Сёдла  лёгких  конников  обычно  имели  лу¬
ки  небольшого  размера,  а  длина  стремян  регулировалась
самим  воином  (307  с.  245;  344  с.  35).
 На  Востоке  сложились  другие  традиции.  Можно  поста¬
вить  под  сомнение  использование  шпор  в  этом  регионе.
Хотя  В.  Бехайм  прямо  указывает  на  то,  что  мавры,  арабы
и  турки  использовали  шпоры  (161  с.  171),  А.Н.  Кирпични¬
ков,  говоря^о  татарах,  утверждает  противоположное  (222  с.
48).  Во  всяком  случае,  археологическими  материалами  не
подтверждено  их  применение  степняками.  В  то  же  время
на  гравюрах  XVI—XVII  вв.  у  турецких  всадников  шпоры  по¬
казаны  (19  с.  375;  216  т.  3  с.  21),  упоминаются  они  и  у  сара¬
цинских  воинов  в  мемуарах  Жана  сира  де  Жуанвиля:
 «В  тот  же  миг  сарацины  пришпорили  коней  и  кинулись
на  крестоносцев...»  (216  т.  4  с.  422).
 Но  первый  случай  можно  объяснить  заимствованием
турками  шпор  у  европейцев  в  более  позднее  время,  а  вто¬
рой  отнести  к  литературному  обороту.  Во  всяком  случае,
на  среднеазиатских  миниатюрах  хорошо  видно,  что  лоша¬
ди  восточных  конников  были  снабжены  доспехами  не¬
сколько  иной  конструкции,  чем  в  Европе.  Они  не  имели  ха¬
рактерных  разрезов  на  боках,  а,  стало  быть,  пришпорить
коня  через  броню  было  невозможно.  Правда,  существует
статуэтка  рыцаря  из  слоновой  кости  (конца  XIV  —  начала
XV  вв.),  конский  доспех  которого  также  не  имеет  разрезов,
но,  тем  не  менее,  на  воине  шпоры  надеты  (161  с.  164).
В  данном  случае  этот  факт  следует  отнести  к  ошибке  масте¬
ра,  изготовившего  фигурку,  потому  что  пришпорить  коня
сквозь  кольчужную  попону  всадник  не  смог  бы.
 Восточному  воину,  с  детства  имеющему  дело  с  лошадь¬
ми,  видимо,  было  достаточно  для  управления  животным
пользоваться  поводом  и  движениями  корпуса.  При  нали¬
чии  брони  нагайку  он  не  применял  —  в  этом  не  было  смыс¬
ла.  Конструкции  сёдел  отличались  от  европейских.  Они
снабжались  внутренними  полками,  несколько  поднимаю-
 262

Глава  4
 Конница  средних  веков
 щими  всадника  над  спиной  коня.  Мягких  подушек  не  было,
а  задняя  лука,  хотя  и  делалась  довольно  высокой,  никогда
не  снабжалась  яслями.  Посадка  тяжеловооружённого  была
сходна  с  рыцарской.  Воин  держал  ноги  вытянутыми,  чтобы
удобнее  было  пользоваться  копьём  (188  с.  67—69).  В  целом,
такая  посадка  была  менее  устойчивой  при  таранном  ударе,
зато  давала  возможность  быстрее  менять  оружие,  пользо¬
ваться  луком  и  свободней  двигаться.
 Лёгкие  восточные  стрелки  использовали  высокие  сёдла
с  подушками  или  без  них.  Стремена  были  короткими  и  час¬
то  широкими.  Это  давало  возможность  воину,  шэиподняв-
шись  на  них  и  удерживаясь  только  шенкелями*8,  балансиро¬
вать  корпусом  и,  амортизируя  ногами,  вести  прицельную
стрельбу  из  лука  в  любую  сторону.
 Удобство  заключалось  в  том,  что  воин  избавлялся  от
тряски  во  время  скачки,  стоя  на  коротких  стременах  он
сохранял  корпус  в  относительном  покое  даже  на  быстрых
аллюрах.  При  такой  посадке  использовать  шпоры  было
опасно,  так  как  они  могли  серьёзно  поранить  коня,  всадни¬
ки  применяли  нагайку.
 На  Руси  были  известны  посадки  всех  перечисленных  ти¬
пов.  Судя  по  многочисленным  миниатюрам  Радзивиловской
летописи,  тяжеловооружённые  дружинники  могли  сражать¬
ся  и  в  ясельных  сёдлах  европейского  образца,  и  в  восточных.
Легковооружённые  также  использовали  и  высокую  посадку,
и  низкую.  Как  гласит  текст  «Рифмованной  хроники»:
 «Русские  сильно  понукали  своих  коней  плетьми  и  шпо¬
рами...»  (252  с.  207).
 Позже,  к  XVI  в.  среди  лёгких  воинов  распространилась
высокая  посадка.  Её  характеристику  даёт  Гербенштейн:
 «Лошади  у  них  маленькие,  холощёные,  не  подкованы;
узда  самая  лёгкая;  сёдла  приспособлены  с  таким  расчё¬
том,  что  всадники  могут  безо  всякого  труда  поворачивать
во  все  стороны  и  стрелять  из  лука.  Сидя  на  лошади,  они
так  подтягивают  ноги,  что  совсем  не  способны  выдер¬
жать  достаточно  сильного  удара  (копья  или  стрелы).
К  шпорам  прибегают  весьма  немногие,  а  большинство
пользуется  плёткой,  которая  всегда  висит  на  мизинце
правой  руки,  так  что  в  любой  момент,  когда  нужно,  они
могут  схватить  её  и  пустить  в  ход,  а  если  дело  опять  дой¬
дёт  до  оружия,  то  они  оставляют  плётку,  и  она  свободно
свисает  с  руки».  4848 	Шенкель  —  внутренняя  сторона  ноги  от  колена  до  стопы.
 263

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Далее,  повод  узды  у  них  в  употреблении  длинный,  с  ды¬
рочкой  на  конце;  они  привязывают  его  к  (одному  из)  палвдев
левой  руки,  чтобы  можно  было  схватить  лук  и,  натянув  его,  вы¬
стрелить  (не  выпуская  повода).  Хотя  они  держат  в  руках  узду,
лук,  саблю,  стрелу  и  плеть  одновременно,  однако  ловко  и  без
всякого  затруднения  умеют  пользоваться  ими»  (19  с.  114).
 А.Н.  Кирпичников  ошибочно  полагает,  что  в  этот  пери¬
од  всадники  на  Руси  стали  меньше  применять  копья.  Он  счи¬
тает,  что  высокая  посадка  была  присуща  всей  русской  конни¬
це  (222  с.  20),  На  самом  деле  в  данный  период,  точно  также
же,  как  и  прежде,  существовало  три  основных  типа  конциков:
тяжело-,  средне^49  и  легковооружённые.  Манера  седлания  ко¬
ня  имела  два  варианта  и  Героенщтейн  подтверждает  это:
 «К  шпорам  прибегают  весьма  немногие...»
 «Некоторые  из  более  знатных  носят  панцирь,  латы,  сде¬
ланные  искусно,  как  будто  из  чешуи,  и  наручи;  весьма  у  немно¬
гих  есть  щлем  (заострённый  кверху  наподобие  пирамиды).
 Некоторые  нрсят  шёлковое  платье,  подбитое  войло¬
ком  для  защиты  от  резких  ударов;  употребляют  они  и  ю>
пья»  919  с.  114).
 Лишь  с  усовершенствованием  огнестрельного  оружия
необходимость  в  доспехах  стала  отпадать  (конец  16  —  нач.  17
вв.),  но  на  Руси  этот  процесс  шёл  медленнее,  чем  в  Европе.
 *
 49 	Средневооружённых  можно  не  брать  в  расчёт,  так  как  эти  воины  всё
равно  использовали  посадку  одного  из  двух  вариантов,  в  зависимости
от  желания  и  мастерства  всадника.
 264

ГЛАВА  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 КОННИЦА  ЗАПАДНОЙ  ЕВРОПЫ
XVI—XVII  вв.
 Серьёзное  внимание  лёгкой  коннице  в  Западной  Евро¬
пе1  стали  уделять  после  Итальянского  похода  французской
армии  под  командованием  Карла  VIII  (1483—1498  гг.),  опи¬
санного  в  мемуарах  Филиппа  де  Коммина.
 Впечатлённый  действиями  стратиотов,  король  нанял
их  на  службу,  числом,  якобы,  до  8000.  Они  составляли  яд¬
ро  французской  лёгкой  кавалерии  до  прихода  к  власти  Ге¬
нриха  III  (1574—1589  гг.),  который  расформировал  этот
корпус  (197  с.  198).  Как  уже  говорилось,  ётратиоты  не  бы¬
ли  конными  стрелками,  и  основным  их  оружием  был  дро¬
тик  —  арцегай.  В  то  время  стали  популярны  женетеры1  2
(гинеты),  набираемые,  в  основном,  из  южных  районов
Франции.
 Вооружение  и  способы  действия  этих  воинов  были  та¬
кими  же,  как  у  стратиотов.  Кроме  дротика,  они  часто  упо¬
требляли  небольшой  щит  и  разнообразное  короткое  холод¬
ное  оружие.  Стрелков  среди  женетеров  было  очень  мало.
Всадники  ездили  на  маленьких  лошадях  и  пользовались  вы¬
сокой  восточной  посадкой  на  коротких  стременах  (197  с.
198).  Популярность  женетеров  была  столь  велика,  что  их
нанимали  практически  во  всех  странах  Европы.  И  стратио-
ты,  и  женетеры  могли  сводиться  в  отдельные  корпуса,
или  их  присоединяли  к  ротам  жандармов,  где  они  составля¬
ли  задние  шеренги  построений.
 Очередной  король  Франции  Людовик  XII  (1498—
1515  гг.)  ввёл  новый  вид  лёгкой  кавалерии  —  аргулетов.  Из¬
начально  их  основным  оружием  были  арбалеты  и  луки,  поз¬
же  многих  из  аргулетов  стали  вооружать  аркебузами  и  пис¬
толетами.  Тактика  их  была  подоона  тактике  стратиотов
и  женетеров.  Как  вид  кавалерии  аргулеты  исчезли  при  Кар¬
ле  IX  (1560-1574  гг.)  (197  с.  197-198).
 1 	Исключая  Испанию  и  Италию,  где  она  существовала  и  ранее.
 2 	От  фр.  женет  —  короткий  дротик.

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 При  Франциске  I  (1515—1547  гг.)  появляются  кренеке-
ны,  названные  так  из-за  крюка,  которым  натягивали  тетиву
арбалета  (212  с.  256—257).
 Попытки  вооружить  всадников  огнестрельным  оружи¬
ем  предпринимались  ещё  во  второй  половине  XIV  в.,  но  из-
за  его  несовершенства  все  они  оказались  неудачными.
 Первым  подразделением  конных  стрелков  считается  от¬
ряд,  организованный  итальянцем  Камилл  о  Вителли  в  1496  г.
(196  с.  42,  112),  в  начальный  период  Итальянских  войн
(1495—1515  гг.).  По  всей  вероятности,  конники  были  воору¬
жены  и  пистолетами,  и  аркебузами.  Затем  это  нововведе¬
ние  быстро  распространилось  по  всем  армиям  Европы.
 В  книге  «Военная  дисциплина»,  её  автор  Дю-Беллем
французскую  кавалерию  (в  1548  г.)  делит  на  четыре  типа
всадников:  рыцари  —  жандармы,  легковооружённые  —  ше-
вележеры,  стратиоты  и  аркебузеры.  Каждую  конную  роту
1  л 	^л/ч  певележеров,  50  аркебузе-
 армии  появляется  новый  тип  лёгкой  конницы  —  карабены.
Ими  отчасти  заменили  аргулетов  и  стратиотов,  и  каждой
конной  роте  стало  придавать  50  карабенов.  Преимущест¬
вом  этих  воинов  перед  аргулетами  было  то,  что  они  воору¬
жались  укороченным  и  облегчённым  типом  аркебузы  —  ка¬
рабином.  Тактические  же  методы  лёгкой  конницы  остава¬
лись  прежними:  бой  в  рассыпном  строю  и,  если  угрожала
опасность  рукопашной  атаки  противника,  —  уход  за  линию
своих  жандармов  (197  с.  199,  202).
 Некто  Рабютен  в  своих  воспоминаниях  описал  въезд
французской  конницы  в  город  Мец  (1552  г.),  во  время  так
называемой  Шмалькальденской  войны  (1552—1556  гг.)  меж¬
ду  французским  королём  Генрихом  II  и  Карлом  V,  являв¬
шимся  одновременно  королём  Испании  и  Священной  Рим¬
ской  империи:
 «Жандармерия,  числом  от  1000  до  1100  человек,  на  рос¬
лых  французских,  испанских  или  турецких  лошадях,  с  ног
до  головы  одетая  в  латы,  имея  снаряжение  цветов  своих  ка¬
питанов,  с  копьём,  шпагой  и  кинжалом  или  чеканом;  за  ни¬
ми  —  их  свита  из  стрелков  и  кнехтов,  начальники  в  роскош¬
ном  уборе,  в  золочёных  чеканных  панцирях,  с  перевязями,
расшитыми  золотом  и  серебром,  стрелки  с  лёгкими  пика¬
ми,  с  пистолетами  в  седельных  кобурах,  на  лёгких  доброез-
жих  конях,  все  и  вся  такие  блестящие,  как  только  можно
представить»  (196  т.  4  с.  112—113).
 —1559  гг.)  во  французской
 266

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 Знаменитые  немецкие  рейтары  появились  при  внуке
императора  Максимилиана  I  —  Карле  V  (1519—1556  гг.).
Впервые  их  упоминает  в  своём  письме  от  1552  г.  некий  Ла-
царус  Швенди,  и  называет  «чёрными  рейтарами».  В  1554  г.
в  императорском  лагере  под  Намюром  стояло  1500  чёрных
рейтар,  «все  со  значками  на  пиках».  Рабютен  пишет:  «что¬
бы...  нас  застращать,  они  сделали  себя  совершенно  чёрны¬
ми,  как  настоящие  черти»  (196  с.  116).
 Авторы  «Всемирной  истории  войн»  сообщают,  что  бое¬
вое  крещение  рейтары  приняли  в  бою  при  Ранти  (1544  г.),
когда  Карл  V  лично  возглавил  вторжение  в  Южную  Фран¬
цию  (204  т.  2  с.  152,  216).  Однако,  здесь,  несомненно,  допу¬
щена  ошибка.  Бой  при  Ранти  произошёл  не  в  1544  г.,
а  в  1554,  в  тот  момент,  когда  Карл  V  вступил  в  Пикардию
и  потерпел  поражение  от  Франциска  Лотарингского  гер¬
цога  де  Гиза  (204  т.  2  с.  217;  315  с.  186).  По  Дельбрюку  же,
первый  бой,  в  котором  принимали  участие  рейтары,  про¬
изошёл  раньше  —  в  1552  г.,  недалеко  от  Нанси,  близ  Сен-
Венсена.  Ими  командовал  Альбрехт  Алкивиад,  вступивший
в  бой  с  герцогом  Омальским.  Новая  тактика  буквально  вы¬
звала  шок  у  французских  всадников.  Множество  их  лоша¬
дей  было  убито,  а  в  рукопашной  взято  в  плен  или  погибло
больше  всего  знати.  Попал  в  плен  и  герцог  Омальский,  по¬
лучивший  несколько  огнестрельных  ран  (196  с.  121).
 Сложное  политическое  положение  1ермании,  и  повсеме¬
стные  крестьянские  бунты  на  её  территории  мешали  созда¬
нию  надёжной  материальной  базы  для  организации  полно¬
ценной,  хорошо  обученной  многочисленной  конницы  из
дворян,  их  слуг  и  наёмников.  Поэтому  Карл  V  пошёл  по  са¬
мому  простому  пути,  и,  как  когда-то  его  дед  организовал
ландскнехтов,  так  и  он  создал  рейтарские  полки.  Туда  мог  по¬
ступить  любой  желающий,  независимо  от  его  социального
статуса;  будь  он  дворянин,  горожанин  или  крестьянин.
 Новые  требования  ведения  войны  не  позволяли  в  до¬
статочной  степени  обучить  кавалеристов  правильной  по¬
садке  и  управлению  конём.  Три  месяца,  отведённые  на  под¬
готовку,  были  просто  мизерным  сроком  (196  с.  131).  Коман¬
диры  нашли  оптимальный  выход  из  этой  ситуации.  В  бою
первую  шеренгу  и  фланги  рейтар  составляли  из  воинов-
дворян,  имевших  некоторый  опыт  в  обращении  с  лоша¬
дью,  а  следом  за  ними  выстраивали  остальных  конников.
Причём,  ввиду  низкой  индивидуальной  выучки,  рейтары
строились  в  один  огромный  квадрат:  17  шеренг  по  100  всад¬
ников  в  каждой.  Встречались  и  более  крупные  соединения.
 267

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 На  первый  взгляд,  как  будто,  такой  боевой  порядок  яв¬
ляется  полной  нелепицей.  Мы  уже  много  говорили  о  том,
что  создавать  большие  плотные  массы  всадников  не  имело
смысла.  Но  идея  новой  тактики  была  направлена  не  на  про¬
рыв  фронта  противника  с  помощью  холодного  оружия  (ес-
 Рис.  64.  Рейтар  XVI  столетия.
 тественно,  управлять  эдакой  махиной  в  рукопашном  бою
было  бы  невозможно),  а  на  его  обстрел  из  пистолетов.  Кро¬
ме  того,  находясь  в  общей  массе,  плохо  обученные  конни¬
ки  чувствовали  себя  намного  увереннее  и  защищённее.  Как
вспоминает  в  своих  мемуарах  маршал  Таванн:
 268

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 «С  тех  пор,  как  при  Карле  V...  были  изобретены  писто¬
леты,  немецкое  дворянство,  служившее  до  того  в  рядах
ландскнехтов,  село  на  коней  и  образовало  эти  эскадроны
в  15  или  16  шеренг  глубиной.  Эти-то  эскадроны  и  ходили
в  атаку,  но  не  делали  прорыва.  Первая  шеренга  повёртыва¬
ла  налево,  открыв  дорогу  второй,  которая,  в  свою  очередь,
стреляет  и  т.  д.,  образуя  «улитку»,  чтобы  снова  зарядить
свои  пистолеты».
 «В  бою  под  Дрё...  рейтарам  совершенно  незачем  было
производить  этого  маневра,,  так  как  их  глубоко  построен¬
ным  эскадронам  приходилось,  иметь  дело  с  тонкой  цепью
французских  рыцарей3
 Рейтары  обзаводились  большим  количеством  пистоле¬
тов  и  носили  их  не  только  в  седельных  кобурах,  но  и  за  по¬
ясом,  даже  за  голенищами  сапог.  Так,  в  письме  Мочениго
своему  дожу  от  1546  г.  сказано  следующее:
 «Конница  императора  очень  боится  неприятельскую  как
из-за  её  числа,  так  и  из-за  её  прекрасного  конного  состава,
и  потому  ещё,  что  многие  рейтары  имеют  по  три  малюсейь-
кие  кремнёвые  аркебузы,  одна  —  у  луки  седла,  другая  —  сзади
седла,  а  третья  —  в  одном  из  сапог;  так  что  императорские  ше-
валежеры  говорят*  что  в  стычках  они  никогда  не  чувствуют
себя  в  безопасности,  ибо  после  выстрела  из  одной  аркебузы
рейтар  берёт  в  руку  другую  и  часто,  даже  убегая,  кладёт  тре¬
тью  себе  на  плечо  и  стреляет  назад»  (196  с.  117).'
 Испанец  Федерико  Бадоэро  (1557  г.)  говорит  о  том  же
способе  боя  испанских  «ферраруоли»,  созданных  по  образ¬
цу  немецких  рейтар  (196  с.  464).
 Иметь  при  себе  такое  количество  пистолетов  (по  4—5
штук)  заставляла  не  только  боязнь  всадников  вступать  в  ру¬
копашную  схватку,  но  и  ненадёжность  конструкции  оружия
того  времени.  Кремень  быстро  снашивался,  а  затравяое  от¬
верстие  покрывалось  нагаром  и  искра  не  попадала  в  канал
ствола.  В  бою  счищать  нагар  было  некогда,  поэтому  один
пистолет  заменяли  другим.
 Изначально  рейтары  делились  на  пикинёров,  стоящих
в  первой  шеренге  и  на  флангах,  и  пистольеров  —  всех  ос¬
тальных  конников.  Пиками  снабжались  воины,  имевшие
наилучшую  подготовку  и  более  качественных  лошадей,
кроме  пик,  они  вооружались  пистолетами  и  шпагами.
 3 	«Тонкую  цепь  французских  рыцарей»  ни  в  коем  случае  не  стоит  при¬
нимать  за  редкую  цепочку  отдельных  всадников,  как  это  делал  Дель¬
брюк,  а  позже  и  другие  историки.  Речь  здесь,  несомненно,  идёт  о  по¬
строении  колонн,  в  5-10  шеренг  каждая,  в  одну  линию  (196  с.  115).
 269

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Во  время  стрельбы  пику  закидывали  за  плечо  или,  держа  её
в  одной  руке,  стреляли  из  пистолета  другой.  Позже  (к  сере¬
дине  XVI  в.)  от  пик  вообще  отказались  (196  с.  116).
 Атака  производилась  шагом,  иначе  такая  масса  конни¬
цы  немедленно  расстроилась  бы.
 По  мере  того,  как  всадники  приобретали  навык  в  управ¬
лении  лошадьми,  рейтарские  полки  стали  делиться  на  бо¬
лее  мелкие  подразделения  и  перестали  ходить  в  бой  в  еди¬
ном  строю.
 Можно  задаться  вопросом,  почему  же  вражеские  кон¬
ники,  построенные  более  мелкими  отрядами  и,  соответст¬
венно,  имеющие  большую  маневренность  и  возможность
атаковать  конное  каре  немцев  со  всех  сторон,  не  пользова¬
лись  ею?  Тем  более,  что  при  слабой  подготовке  рейтар,
многие  из  них,  в  основном  стоявшие  в  задних  шеренгах,  во¬
обще  стреляли  в  воздух.  О  том  говорит  Де-ля-Ну  (196  с.
118).  Исчерпывающий  ответ  на  этот  вопрос  даёт  нам  Гас¬
пар  де  Со-Таванн  (умер  в  1573  г.),  написавший  сочинение
«Школа  истинного  военачальника».  О  французской  конни¬
це  того  периода  он  пишет:
 «Самое  плохое  в  прошлом  это  то,  что  они  (француз¬
ские  кавалеристы  —  В.  Т.)  сражались  цепью:  отдельные  пол¬
ки  шли  в  бой,  разделённые  пешими  солдатами,  артиллери¬
ей  и  прочим,  так  что  им  было  неудобно  при  случае  соеди¬
ниться  одним  с  другими,  чтобы  усилить  друг  друга  по  на¬
добности.  К  тому  же  даже  в  чистом  поле  они  неохотно  при¬
соединялись  один  к  другому,  разве  если  наместник  короля
окажется  на  месте  и  прикажет  им  это  сделать,  ибо  каждый
хочет  проявить  собственную  храбрость,  не  принимая  во
внимание  ни  соседей,  ни,  так  сказать,  той  горы  непри¬
ятельских  войск,  которая  готова  на  них  обрушиться,
ни  страха  отдельных  солдат,  которые,  чувствуя  свою  сла¬
бость  и  опасаясь  превосходства  сил  противника,  стараются
выбраться  из  строя,  думая  не  столько  о  победе,  сколько
о  сохранении  жизни  при  встрече  с  такой  колонной,  в  кото¬
рой  все  люди  идут  сплочённо,  чтобы  напасть  вчетвером  на
одного,  как  мы  говорили  выше».
 «Желательно  формировать  роты  по  80—100  человек
в  каждой,  составлять  их  из  одних  земляков,  которые  хоро¬
шо  друг  друга  знают,  что  укрепит  их  спайку;  роты  должны
объединяться  в  полки  по  500  бойцов».
 «Развёрнутая  цепь  конницы  бесполезна;  лучше  всего  эс¬
кадрон  в  составе  400  человек;  эскадроны  в  1500  и  в  2000  че¬
ловек,  какие  бывают  у  рейтаров  одолели  бы  такой  эскадрон,
 270

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 если  бы  они  имели  дело  с  одними  этими  400  всадниками;
но  если  иметь  1200  человек,  разбитых  натри  отряда,  кото¬
рые  одни  за  другим  будут  атаковать  противника,  то  такие
небольшие  эскадроны  будут  иметь,  намой  взгляд,  все  преиму¬
щества  на  своей  стороне.  Большая  масса  людей,  собранная
в  кучу,  производит  лишь  сумятицу,  и  из  них  сражается  лишь
четвёртая  часть.  Такое  множество  солдат  в  одном  эскадроне
пригодно  для  рейтаров,  потому  что9/«из  них  лишь  челядь.
Первая  атака  против  этих  крупных  масс  приводит  их  в  рас¬
стройство,  особенно,  если  она  направлена  во  фланг;  и  если
им  удастся  устоять  против  первой  атаки  первого  эскадрона,
то  второй  и  третий,  наверно  их  одолеют  и  разгромят,  атакуя
из  конца  в  конец  и  прорываясь  насквозь:  стоит  прорвать
первые  две  шеренги,  и  остальная  масса  уже  не  представляет
опасности.  У  кого  наибольшее  число  эскадронов,  по  300—400
человек  в  каждом,  тот  и  должен  победить»  (196  с.  122).
 Следуя  этим  принципам,  Таванн,  будучи  маршалом,  из¬
менил  тактику  французской  конницы  и,  обладая  большим
числом  хороших  всадников,  стал  наносить  поражения  рей¬
тарам:
 «Первоначально,  ...,  рейтары  били  французских  жан¬
дармов,  благодаря  своему  построению  эскадронами.  Но,  как
только  последние  переняли,  в  Свою  очередь,  эскадронное  по¬
строение,  они  стали  побеждать  рейтаров,  атакуя  их  энер¬
гично  в  то  время,  как  они  перекодировали»  (196  с.  123).
 О  том  же  есть  сообщение  в  одном  венецианском  доку¬
менте  от  1596  г.:
 «Строй  рейтаров  разбить  нетрудно  копьями  лёгкой
конницы.  Обычно  рейтары,  после  того,  как  отдельная  ше¬
ренга  проделывала  свой  заезд,  смыкали  ряды,  выжидали
атаки,  встречали  копейщиков,  которые  неслись  на  них*  за¬
тем,  раздвинув  свой  строй,  пропускали  их  в  него  с  тем,  что¬
бы  обработать  их  потом  своими  пистолетами  и  другим  ору¬
жием.  Но  теперь  копейщики  уже  не  атакуют  одним  сомкну¬
тым  эскадроном,  а,  разбившись  на  несколько  небольших
взводов,  атакуют  рейтаров  со  всех  сторон  и  разят  их,
и  бьют,  и  пронизывают  от  края  до  края,  разнося  их  строй
без  всякого  труда»  (196  с.  467).
 Слабая  дисциплина  в  рядах  французской  кавалерии  вы¬
нудила  Таванна  серьёзно  подойти  ещё  к  одной  проблеме,
что  лучше  для  конницы:  наступать  или  дожидаться  против¬
ника,  стоя  на  месте?
 «И  в  древности,  и  в  наши  времена  спорили  о  том,  лучше
ли  вступать  в  бой  на  рысях,  или  же  дожидаться  приближения
 271

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 противника,  стоя  неподвижно  на  месте.  По-видимому,  движе¬
ние  вперёд  и  галоп  увеличивают  силу  и  лошадей  и  людей
для  того,  чтобы  сокрушить  эскадроны  неприятеля;  но,  в  то
же  время,  это  представляет  гораздо  больше  возможностей
тем,  у  кого  нет  охоты  вмешиваться  в  драку,  остановиться,  под¬
тянуть  поводья  и  выпутаться  из  атаки;  поэтому,  когда  капи¬
тан  имеет  дело  с  новыми  солдатами  или  солдатами,  на  кото¬
рых  он  не  может  вполне  положиться,  надо  полагать  —  лучше,
если  он  заставит  их  ждать,  стоя  на  месте  в  стройном  поряд¬
ке,  или  двинет  свой  эскадрон  рысью,  либо  галопом  лишь  на
расстоянии  20  шагов  от  противника,  ибо  тогда  сразу  можно
будет  увидеть,  кто  покидает  строй,  и  трусы  постыдятся  вый¬
ти  из  строя  и  оставить  своё  место  перед  самой  схваткой  с  не¬
приятелем,  когда  их  капитан  тут  же  может  это  заметить  и  за¬
ставить  их  быть  храбрыми  хотя  бы  поневоле»  (196  с.  467).
 Рис.  65.  Поединок  немецких  рейтаров.  XVI  в.
 В  XVI  в.  на  полях  сражений  столкнулись  не  только  две
новые  тактики,  основанные  на  противоборстве  копья  и  пи¬
столета,  но  и  две  социальные  системы.  Ведь  хорошо  вла¬
деть  копьём,  иметь  хорошего  коня  и  доспехи  могли  только
богатые  воины-рыцари,  а  пистолетом  пользовались  «про¬
стые  мужики»,  не  умеющие  даже  толком  сидеть  на  коне.
Тем  не  менее,  борьба  велась  на  равных  много  лет  и  оконча¬
 272

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 тельную  победу  не  могла  одержать  ни  та,  ни  другая  сторо¬
на.  Копейный  удар  был  хорош  в  одних  случаях,  пистолет¬
ная  стрельба  -+  в  других.  Всё  зависело  от  обстоятельств  и  ус¬
ловий  местности.
 Эту  проблему  хорошо  освещает  Де-ля-Ну  (род.
в  1531  г.),  прозванный  своими  солдатами  «Железная  рука»
из-за  протеза,  заменившего  потерянную  в  бою  левую  руку.
Будучи  в  плену  у  испанцев  (1580—1585  гг.),  он  написал  ряд
политических  и  военных  речей  под  общим  названием  «Бе¬
седы  о  войне  и  политике»:
 «Среди  профессионалов  —  военных  людей  считается
бесспорно  установленным,  ...,  что  отряд,  вооружённый  пи¬
ками,  должен  разбить  отряд  пистольеров.  На  этом  сходят¬
ся  испанцы,  итальянцы  и  французы.
 Немцы,  однако,  держатся  по  этому  поводу  другого  мне¬
ния.  В  эскадроне  жандармов,  даже  если  он  состоит  из  дво¬
рян,  мало  храбрых  людей,  и,  когда  атака  производится  раз¬
вернутой  цепью,  то  скоро  в  ней  образуются  пустоты:  даже
если  храбрецы,  которые,  как  общее  правило,  составляют
меньшинство,  атакуют  энергично,  всё  же  останутся  осталь¬
ные,  у  которых  нет  никакой  охоты  сцепиться  с  неприятелем:
у  одного  пошл&  кровь  носом,  у  другого  оборвалось  стремя
или  лошадь  потеряла  подкову,  словом,  пройдя  шагов  200,  ши¬
рокий  фронт  поредеет  и  в  нём  появятся  большие  проблемы.
Это  придаёт  неприятелю  значительную  бодрость.  Часто  из
100  всаДников  едва  25  действительно  дорвутся  до  непри¬
ятельского  фрбнта,  а  заметив,  что  их  никто  не  поддержива¬
ет,  они,  переломив  свои  копья,  нанесут  2—3  удара  меч^к
и  повернут  назад,  если  их  ещё  не  успели  сразить. 	*
 Поэтому  преимущество  рейтаров  заключается  в  их
сплочённости;  они  словно  спаяны  между  собой.  Опыт  их
научил,  что  сильный  всегда  побеждает  слабого.  Даже  кдгда
их  опрокидывают,  они  не  рассыпаются.  Когда  же  они  про¬
делывают  свою  караколе  и  подставляют  фланг  в  20  шагах
от  неприятеля,  чтобы  дать  залп,  заехать  назад,  зарядить
свои  пистолеты  или  достать  другие,  —  тут  их  не  разбивали.
Ибо  пистолет  ведь  поражает  только  на  расстоянии  трёх
шагов,  и  чтобы  опрокинуть  отряд,  его  надо  решительно
атаковать.  Правильного  строя  надо  держаться  не  только  во
время  боя,  но  и  на  походе.  Этого-то  и  не  доставало  францу¬
зам;  между  тем,  немцы  и  на  походе  строго  следили  за  тем,
чтобы  каждый  оставался  на  своём  месте».
 «Если  бы  вздумали  возражать,  ...,  что  построение  раз¬
вёрнутым  фронтом  даёт  возможность  зайти  неприятель¬
 273

В.  Тараторин
 Конница  на  войнк
 скому  эскадрону  во  фланги,  то  этим  мало  что  выиграешь,
ибо  в  плотную  колонну  глубоко  проникнуть  нельзя.
 Если  же  конных  копейщиков  построить  более  глубокой
колонной,  то  пользоваться  копьями  смогут  лишь  первые
шеренги;  следующие  за  ними  в  общей  свалке  ничего  со  сво¬
ими  копьями  не  в  состоянии  сделать,  и  им  ничего  другого
не  остаётся,  как  бросить  их  и  взяться  за  шпаги.  Именно
в  рукопашном  бою  пистольер  всего  опаснее;  в  то  время  как
копейщик  может  нанести  только  один  удар  своим  копьём,
пистольер  выпускает  свои  6—7  выстрелов,  и  эскадрон  как
бы  в  огне»  (195  с.  124—125).
 Рейтары  были  не  единственным  видом  кавалерии  в  гер¬
манской  армии.  Вместе  с  ними  использовались  старые  ор-
донансовые  роты,  состоящие  из  жандармов  и  стрелков.
Как  пишет  посланник  Венеции  Мочениго:
 Рис.  66.  Западноевропейские  кирасир  (слева)
и  драгун-пикинёр.  Конец  XVI  -  начало  XVII  вв.
 «Последние...  носят  панцирь  и  вооружены  лёгкими  копь¬
ями  и  кремнёвыми  пистолетами,  они  строятся  тесными  ше¬
ренгами  и  превосходно  сохраняют  порядок»  (196  с.  113).
 Однако,  именно  рейтары  произвели  особое  впечатление
на  всю  Европу.  И  в  первую  очередь  тем,  что  их  создание
 274

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 обошлось  Имперскому  Дому  намного  дешевле,  чем  создание
ордонансовых  рот.  Они  не  нуждались  в  ценных  породис¬
тых  лошадях,  дорогом  вооружении;  лишь  немногие  из  рей¬
тар  (стоящие  впереди)  были  снабжены  касками  и  кирасами,
из-за  чего  их  часто  называли  кирасирами4  (196  с.  120).  По¬
купка  пистолетов  обходилась  государству  гораздо  дешевле,
чем  всё  вышеназванное  снаряжение.  А  самое  главное,  рей¬
тары  не  нуждались  в  долгосрочном  обучении.
 Генрих  II  Французский  для  войны  с  Испанией  и  Англи¬
ей  (1558  г.)  нанял  немецких  рейтар  к  себе  на  службу.  Заодно
он  приказал  перенимать  французским  всадникам  новую  ма¬
неру  боя.
 Рейтар  пригласил  на  службу  и  противник  Генриха  —  ис¬
панский  король  Филипп  П.  По  их  образцу  стали  создавать¬
ся  испанские  эскадроны  —  ферраруоли,  названные  так  из-за
коротких  плащей,  ими  носимых.  Новый  вид  конницы  вы¬
теснил  стратиотов  и  в  Испании.
 В  середине  XVI  в.  появляются  драгуны  —  ездящая  пехо¬
та.  Хотя  прецеденты,  когда  кавалерия  спешивалась  в  схват¬
ке  с  пехотой,  случались  и  раньше.  О  том  есть  сведения  у  Ма¬
киавелли:
 «Когда  герцогу  Миланскому  Филиппо  Мария  Висконти
пришлось  иметь  дело  с  18  000  швейцарцев,  он  послал  про¬
тив  них  своего  полководца  графа  Карминьола.  Тот  высту¬
пил  с  6000  конницы  и  небольшим  отрядом  пехоты  и  при
встрече  был  с  большим  уроном  отбит.  Карминьола  как  че¬
ловек  опытный,  сейчас  же  понял  тайну  силы  неприятель¬
ского  оружия,  его  превосходства  над  конницей  и  слабости
кавалерии  перед  таким  построением  пехоты.  Он  собрал
свои  войска,  снова  выступил  против  швейцарцев,  велел
своим  всадникам  спешиться  при  соприкосновении  с  врага¬
ми  и  в  бою  они  перебили  их  всех;  так  что  уцелело  только
3000,  которые  увидели,  что  помощи  ждать  неоткуда,  побро¬
сали  оружие  и  сдались»  (68  с.  62).
 Теперь  же  решили  специально  организовать  такой  от¬
ряд.  Создателем  драгун  считается  маркиз  де  Бриссак.
Сформирован  этот  род  войск.был  во  время  Итальянских
войн,  в  период  между  1550  и  1560  годами  (196  с.  120).  Всад¬
ники  ездили  на  малоценных  низкорослых  лошадях  —  клеп¬
перах  и  делились  на  пикинёров  и  мушкетёров.  Для  конного
 4 	Вообще  название  «кирасир»  распространилось  на  всех  всадников,  но¬
сивших  кирасы.  Они  могли  служить  в  лёгкой  коннице,  составляя  её
первые  шеренги,  и  в  тяжёлой,  следуя  за  жандармами  (196  с.  120).
 275

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 боя  ни  солдаты,  ни  лошади  не  годились,  а  потому  эти  части
всегда  вели  сражение  в  пешем  строю.
 Французские  тяжёлые  конники  —  жандармы  —  не  сразу
решились  уменьшить  вес  своих  лат;  наоборот,  вначале  для
защиты  от  пуль  попытались  его  увеличить  за  счёт  утолще¬
ния  кирас  и  шлемов.  Де-ля-Ну  характеризует  этот  процесс
так:
 Рис.  67.  Всадники,  вооруженные  колесцовыми  пистолетами
(1580-1591  гг.)
 «Французские  дворяне,  часто  впадают  в  крайности*
Пример,  который  я  хочу  привести,  касается  того  способа^
каким  они  теперь  имеют  обыкновение  вооружаться  и  снаг
ряжаться.  Если,  правда,  у  них  и  были  основания  сделать
свои  латы  несколько  более  прочными  и  надёжными,  чем
раньше,  ввиду  той  опасности  и  силы,  которую  представля¬
ли  пистолеты  и  пищали,  то  всё  же  они  настолько  превзош¬
ли  в  этом  отношении  надлежащую  меру,  что  большинство
их  нагружало  себя,  вместо  того,  что  можно  бы  назвать  лата-
ми,  целой  наковальней.  Благодаря  этому,  вся  красота  одето¬
го  в  броню  и  латы  всадника  превратилась  в  какое-то  безоб¬
разное  уродство.  Ибо  прежний  шлем  напоминает  теперь
железный  котёл.  На  левой  руке  надета  железная  перчатка,
покрыв  её  до  самого  локтя,  на  правой  —  такой  плохой  ру¬
кавчик,  что  он  ограждает  только  плечо.  Обычно  не  носят
набедренника.  Вместо  казакина  носят  небольшую  колоко-
 276

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 лообразную  юбочку  и  не  имеют  ни  копья,  ни  пики.  Наши
кирасиры  и  шевалежеры  при  короле  1енрихе  II  были  гораз¬
до  красивее  и  наряднее  на  вид;  они  носили  шлемы,  наруч¬
ники  и  набедренники  на  концах,  и  всё  это  вооружение  бы¬
ло  таким  лёгким  и  удобным,  что  всякий  мог  носить  его  без
труда  на  теле,  хотя  бы  24  часа  не  снимая.
 То  вооружение,  которое  носят  в  настоящее  время,  так
неудобно  и  тяжело,  что  у  дворян  лет  35  под  этими  латами
болят  плечи»  (196  с.  125—126).
 Первым  по-настоящему  облегчил  доспехи  своих  жан¬
дармов,  преобразовав  их  в  кирасир,  Морис  Нассауский
(Оранский)  во  время  Нидерландских  войн  (1566—1609  гг.).
 В  нидерландской  армии  катастрофически  не  хватало
тяжёлых  сильных  лошадей,  необходимых  копейщикам-
жандармам,  кроме  того,  местность  во  Фландрии  была  хол¬
мистой,  пересечённой  множеством  песчаных  дюн  и  не  го¬
дилась  для  атак  тяжёлой  конницы.  Эти  всадники  были  ос¬
вобождены  прежде  всего  от  нижней  части  ножных  лат
и  конской  брони,  уменьшился  вес  доспехов,  а  позже  для
них  были  отменены  и  копья.  Так  образовались  первые  ки¬
расирские  полки.  Кирасиры  стали  вооружаться  двумя  пис¬
толетами,  и  шпагой  или  палашом.  Как  и  жандармские  ро¬
ты,  кирасирские  не  были  однородны  в  своём  составе.  Лат¬
ники  составляли  первую  шеренгу  и  фланги  построения,  ос¬
тальные  ряды  по-прежнему  были  укомплектованы  легково¬
оружёнными  аркебузерами,  пистольерами  и  средневоору¬
жёнными  кирасирами,  имеющими  более  лёгкое  снаряже¬
ние,  чем  воины  первой  шеренги  (197  с.  200—201).
 В  это  время  впервые  встречается  термин  «корнет»  вме-
сто  «рота».  Так  стали  называть  подразделения  различной
численности  —  от  100  до  300  коней.  Количество  всадников
зависело  от  степени  их  подготовки:  чем  лучше  она  была,
тем  меньше  воинов  составляло  корнет,  и  наоборот.
 Мориц  принял  новую  тактику  для  своей  кавалерии5  —
кирасир  и  рейтар.
 Каждый  корнет  делился  на  два  взвода,  обученных  дей¬
ствовать  самостоятельно.  При  атаке  испанских  жандар¬
мов  или  немецких  рейтар  конники  нидерландцев  давали
залп  из  пистолетов  (первая  шеренга),  а  затем,  избегая  ло¬
бового  удара,  корнет  разделялся  от  середины  и  заезжал  на
фланг  атакующей  роты.  Далее  следовала  двойная  атака
(197  с.  201).
 5 	Впрочем,  ее  использовали  и  раньше  в  рейтарских  полках.
 277

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 *  *  *
 В  период  XVI—XVII  вв.  были  написаны  несколько  тео¬
ретических  трактатов,  так  или  иначе  затрагивающих  так¬
тику  и  вооружение  кавалерии.  Кроме  уже  названных  произ^
ведений  Таванна  и  Де-ля-Ну  был  популярен  трактат  фло¬
рентийца  Никколо  Микиавелли  (1469—1527),  написанный
им  в  конце  XV  —  начале  XVI  вв.
 Несмотря  на  популярность,  работа  Макиавелли  являет¬
ся  типичным  образцом  чисто  теоретических  рассуждений.
Автор  плохо  представляет  себе  методы  боя  не  только  древ¬
них  римлян  и  македонцев  (68  с.  57—58),  но  и  современных
ему  ландскнехтов  и  швейцарцев  (68  с.  59).  Он  досконально
изучил  труды  античных  писателей,  но,  поскольку  они  сами
часто  допускали  ошибки  в  рассуждениях  (105  т.  2  с.  580—
582),  то  и  трактат,  основанный  на  таких  сведениях,  полу¬
чился  неубедительным.  Его  автор  не  понял  сути  любой  так¬
тики  —  каким  образом  должен  действовать  в  строю  каждый
конкретный  воин  (68  с.  101).
 Конницу  Макиавелли  ценил  очень  мало  и  отводил  ей
лишь  вспомогательную  роль:
 «Думаю,  что  благодаря  седлу  с  луком  и  стременами,  ко¬
торых  раньше  не  знали,  всадник  в  наше  время  крепче  си¬
дит  на  лошади,  чем  в  древности.  Вооружение  его  по-моему,
тоже  лучше,  так  что  выдержать  натиск  современного  эска¬
дрона,  обрушивающегося  на  противника  всей  тяжестью,
труднее,  чем  было  остановить  античную  конницу.
 При  всём  том,  я  считаю,  что  не  следует  придавать  кон¬
ным  войскам  больше  значения,  чем  это  было  в  древности,
потому  что,  как  я  уже  говорил  вам,  они  в  наше  время  очень
часто  бывали  позорно  разбиты  пехотой  и  всегда  будут  раз*
биты,  когда  встретятся  с  пехотой,  вооружённой  и  постро¬
енной  по  образцу,  о  котором  я  вам  рассказывал».
 «Поэтому  я  нахожу,  что  народы  и  цари,  предпочитаю¬
щие  конницу  пехоте,  всегда  будут  слабыми  и  обречёнными,
как  мы  это  и  видели  в  Италии  наших  дней,  которую  инозем¬
цы  могли  разграбить,  разорить  и  опустошить  только  пото¬
му,  что  она  пренебрегала  пешей  милицией  и  вся  её  военная
сила  состояла  из  конницы.
 Конница,  конечно,  нужна,  но  всё  же  это  не  первая,
а  вторая  основа  войска;  она  необходима  и  необычайно  по¬
лезна  для  разведок,  набегов  и  опустошения  неприятель¬
ской  страны,  для  внезапной  тревоги  и  нападения  на  про¬
тивника  (который  из-за  этого  должен  всегда  быть  под  ружь¬
ём)  и  для  перерыва  подвоза  припасов.  Когда  же  дело  дохо¬
 278

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 дит  до  решительного  полевого  сражения,  то  есть  до  самого
существа  войны  и  цели,  ради  которой  вообще  создаются
войска,  конница  годится  больше  для  преследования  разби¬
того  противника,  чем  для  других  дел,  и  по  своей  силе,  ко¬
нечно,  далеко  отстаёт  от  пехоты»  (68  с.  65—66).
 Рис.  68.  Западноевропейские  аркебузер  (на  переднем  плане)
и  кирасир-копейщик.  Начало  XVII  в.
 Макиавелли  обосновывает  своё  негативное  отношение
к  кавалерии  тем,  что  она  не  могла  выдержать  атаки  пехоты.
Он  не  понимал,  что  конница  ни  в  древности,  ни  в  его  вре¬
мя  вовсе  не  предназначалась  для  лобовой  схватки  с  пехот¬
ной  фалангой  или  терцией.  Разумеется,  такие  попытки  бы¬
 279

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ли  обречены  на  провал.  Именно  поэтому  в  качестве  основ¬
ной  ударной  силы  он  выдвигает  пехоту:
 «Скажу  вам  прежде  всего,  что  конница  не  может  дейст*
воватъ  в  любом  месте,  подобно  пехоте.  Когда  нужно  менять
строй,  она  отстаёт,  потому  что,  если  при  наступлении  необ*
ходимо  вдруг  переменить  направление,  повернуться  кру¬
гом,  внезапно  двинуться  вперёд  после  остановки  или  столь
же  внезапно  остановиться,  то,  конечно,  конные  не  могут
исполнить  это  с  такой  же  точностью,  как  пехотинцы.
 Если  конница  приведена  в  расстройство  натиском  не¬
приятеля,  то  даже  при  неудаче  нападения  трудно  восстано¬
вить  в  ней  порядок;  с  пехотой  это  бывает  крайне  редко.  Кро¬
ме  того,  часто  бывает,  что  храброму  всаднику  попадается  пуг¬
ливая  лошадь,  а  трус  сидит  на  горячем  коне,  —  это  нарушает
единство  строя  и  приводит  к  беспорядку.  Нет  ничего  удиви¬
тельного  в  том,  что  небольшой  отряд  пехоты  может  выдер¬
жать  любой  конный  налёт:  лошадь  —  существо  разумное,  она
чувствует  опасность  и  неохотно  на  неё  идёт  (68  с.  67).
 Для  организации  конных  отрядов  Макиавелли  предла¬
гает  древнеримскую  военную  систему  и  считает,  что  воору¬
жение  всадников  должно  быть  следующим:
 «Что  касается  оружия,  я  оставил  бы  существующее  во¬
оружение  одинаково  как  для  лёгкой,  так  и  для  тяжёлой  кон¬
ницы.  Мне  только  казалось  бы  полезным  дать  всей  лёгкой
коннице  арбалеты  и  присоединить  к  ним  некоторое  коли¬
чество  фюзильеров,  которые,  правда,  мало  полезны  в  бою,
но  великолепны  для  устрашения  противника  и  лучше  всего
могут  заставить  его  бросить  охраняемый  проход;  одно  ру¬
жьё  стоит  двадцати  штук  любого  другого  оружия.
 Обращаясь  к  численности  этих  войск,  я  должен  сказать,
что  подражал  бы  римскому  примеру  и  образовал  бы  при  каж¬
дом  батальоне  отряд  не  больше  чем  в  300  лошадей,  причём  150
пришлось  бы  на  тяжеловооружённых  жандармов,  а  осталь¬
ные  —  на  лёгкую  конницу.  Во  главе  каждого  эскадрона  стоял  бы
особый  начальник  и  при  нём  —  15  декурионов,  знамя  и  музы¬
канты.  Каждые  10  жандармов  получают  5  повозок,  а  10  всад¬
ников  лёгкой  конницы  —  2  повозки,  нагружаемые  палатками,
котлами  для  пищи,  топорами  и  кольями,  а  если  будет  возмож¬
ность,  то  и  другим  походным  снаряжением»  (68  с.  95).
 В  Испании  самым  крупным  военным  теоретиком  счи¬
тался  Бернардо  Мендоза,  написавший  труд  «Теория  и  так¬
тика  войны»,  вышедший  в  1595  г.
 Он  не  даёт  каких-либо  однозначных  рецептов  достиже
ния  победы,  а  конницу  советует  строить  колоннами  разной
 280

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 глубины,  в  зависимости  от  обстоятельство.  Мендоза  счита¬
ет,  что  первостепенным  оружием  для  всадника  является  ко¬
пьё  и  также  как  Таванн  предлагает  разделить  роту  жандар¬
мов  или  кирасир  на  две-три  части,  чтобы  удобнее  было  ата¬
ковать  скученных  в  большом  строю  пистольеров,  феррару-
оли  или  рейтар  с  разных  сторон  (196  с.  127).
 Георг  Баста  (род.  в  1550  г.),  уроженец  Италии,  воевав¬
ший  с  турками,  будучи  испанским  генералом,  написал  сочи¬
нение  о  лёгкой  кавалерии.  Сравнивая  тактические  методы
кирасир  и  жандармов-копейщиков6,  он  предпочитает
иметь  в  составе  конницы  первых,  так  как  копейщик  больше
нуждается  в  хорошей  экипировке,  отличном  коне  и  дли¬
тельном  обучении  (196  с.  127).
 Обервахмистр  города  Данцига  Иоганн  Якоби  фон
Вальгаузен  (вторая  половина  XVI  в.)  свои  соображения
изложил  в  трактате  «Военное  искусство  на  коне».  И  хотя
он  выступил  с  резкой  критикой  сочинения  Басты,  сам
Вальгаузен  предлагал  несостоятельную  тактику  для  того
времени:
 «Копейщик  производит  надлежащий  эффект  при  атаке
малыми  эскадронами,  построенными  не  глубже,  как  и  две
последующие  шеренги,  да  ещё  с  интервалом  между  ними,
и  при  том  неплотно  сомкнутым  строем.  Ибо,  если  во  время
атаки  у  переднего  споткнётся  или  упадёт  лошадь,  то  следу¬
ющему  за  ним  товарищу  он  не  повредит  и  не  помешает,  а,
напротив,  оправившись,  он  потом  может  снова  присоеди¬
ниться  к  строю  эскадрона.
 Кирасир  же  должен  держаться  в  плотно  сомкнутом
большом  эскадроне  и  иметь  сбоку  и  сзади  других  всадников;
когда  у  него  споткнётся,  или  упадёт,  или  будет  ранена  не¬
приятелем  лошадь,  то,  находясь  в  первой  или  второй  ше¬
ренге,  он  не  может  подняться,  даже  если  он  сам  ранен,  а  его
товарищи  по  ряду,  следующие  за  ним,  натыкаются  на  него
и  топчут  его  ногами  своих  лошадей.  Таким  образом,  жизни
кирасира  грозит  гораздо  большая  опасность  быть  затоптан¬
ным  лошадьми  следующих  за  ним  товарищей,  чем  та,  кото¬
рая  угрожает  ему  от  неприятеля.  И  вот,  когда  в  одной  из  ше¬
ренг  кто-нибудь  из  них  упадёт,  то  едущий  за  ним  не  может
 б 	Термин  «копейщик»,  как  и  «кирасир»,  был  широким  понятием  в  XVI—
XVII  вв.  Так  назывались  жандармы,  вооружённые  копьями,  а  также
имевшие  их  менее  тяжёлые  кирасиры.  Кроме  того,  и  в  лёгкой  кавале¬
рии  существовали  копейщики  (196  с.  120).  Строгого  разграничения
родов  конницы  и  их  тактик  ещё  не  существовало  ни  в  регулярных  вой¬
сках,  ни,  тем  более,  в  иррегулярных.
 281

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ни  свернуть  вбок,  ни  объехать  его  спереди  или  сзади,  ибо
его  настигает  следующий,  который  не  видел  и  не  знает,  что
произошло.  Так  что  нередко  здоровые,  нетронутые  люди
и  лошади  падают  друг  на  друга,  топчут  друг  друга  и  гибнут,
что  причиняет  огромный  ущерб,  так  как  вследствие  этого
эскадрон  расстраивается  и  сам  приходит  в  смятение  благо¬
даря  собственному  несчастному  случаю,  а  не  от  действий  не¬
приятеля»  (196  с.  128—129).
 Вальгаузен  из-за  боязни,  что  сзади  стоящие  всадники  бу¬
дут  топтать  передних  в  случае  падения,  полностью  лишал
кавалерию  преимуществ  сомкнутой  атаки  в  рукопашном
бою.  Конники,  стоявшие  друг  от  друга  на  некотором  рассто¬
янии,  не  могли  рассчитывать  на  поддержку  товарищей.  А  ес¬
ли  они  пытались  опрокинуть  плотный  строй,  то  каждому  из
солдат  растянутой  цепи  противостояло  3—4  врага.  Не  надо
долго  гадать,  за  кем  в  этом  случае  окажется  победа.  Конеч¬
но,  в  плотном  строю  неизбежны  потери  коней  и  людей,
но  их  процент  был  не  настолько  значителен,  чтобы  риско¬
вать  главным  преимуществом  во  время  атаки.  Как  показыва¬
ет  история  войн,  советами  Вальгаузена  никто  из  практиков
не  захотел  воспользоваться,  на  полях  сражений  по-прежне¬
му  применялись  старые,  отработанные  и  проверенные  вре¬
менем  методы.
 Не  обошёл  вниманием  проблемы  кавалерийской  такти¬
ки  монах-иезуит  Герман  Гуго,  написавший  «О  конном  воин¬
стве  древнем  и  новом»  (1630  г.).  В  своей  работе  он  также  ут¬
верждает,  что  копьё  необходимо  тяжеловооружённому
всаднику,  но,  так  как  в  строю  в  рукопашной  участвует  толь¬
ко  передняя  шеренга  воинов,  то  он  предлагает  вообще  вьг-
вести  из  состава  рот  копейщиков  и  объединить  их  в  некое
отдельное  формирование.  Конники  должны  строиться  в  8
шеренг  глубиной  и  атаковать  последовательно,  одна  за  дру-
гой,  чтобы  не  мешать  друг  другу.  Шеренги  копейщиков  мог¬
ли  выстраиваться  и  в  две  линии  в  шахматном  порядке  (196
с.  132—133).  Но  так  как  в  этом  случае  копейщики  были  ли¬
шены  поддержки  легковооружённых:  аркебузеров,  писто-
льеров  или  карабенов,  а  те,  в  свою  очередь,  лишались  при¬
крытия  копейщиков,  то  предложение  Гуго  также  оказалось
несостоятельным,  потому  что  тяжёлые  всадники  просто
расстреливались  бы  шеренга  за  шеренгой,  не  успев  сой¬
тись  с  неприятелем  вплотную.
 Должное  внимание  тактике  и  вооружению  конницы
уделил  Раймунд  Монтекукули  в  трактате  «Главные  правила
военной  науки»  (1664  г.).  На  русском  языке  он  издавался
 282

Глава  5 	Конница  в  эпоху  пороха
 б  1760  г.  О  вооружении  современной  ему  конницы  автор  да¬
ёт  следующие  сведения:
 «У  нынешних  коннъь/  полков  половинные  кирасы  на
груди  и  на  спине.  На  шляпах  железные  кресты,  или  без  шляп
каски,  с  опускным  ожерслком  на  шею,  и  с  наушниками;  а  при
том  железные  перчатки,  на  прикрытие  руки,  по  самый  ло¬
коть.  Переднюю  у  лат,  или  у  кирасы  доску,  надобно  пробовать
выстрелом  мушкетной  пули;  а  другие  железные  мелкие  вещи
пробуются  стрельбой  из  пистолетов  и  рублением  палаша.
Наступательное  у  них  ружье,  пистолет;  а  при  нём  такая  дол¬
гая  и  широкая  шпага,  которой  бы  рубить  и  колоть.  У  первой
шеренги  можно  мушкетонам  быть.
 Ланца  также  душа  всему  ружью  у  конницы,  как  копьё
у  пехоты.  Только  ланцы  за  великую  трудность  в  деле  в  дер¬
жании  их,  и  во  владении  сим  ружьем  на  бою,  давно  уже  от¬
ставлены.
 Сие  ружье  требует  доброй  и  учёной  лошади,  с  головы  до
ног  в  латы  одетого  человека,  при  том  же  нарочного  хлопца,
и  другие  выгодности;  на  что  великое  иждивение  надобно.
 Буде  боевое  место  не  гладко  и  не  ровно,  но  кочками,
рытвинами  и  кустарником  наполнено,  отчего  лошади  раз¬
бежаться  нельзя;  то  и  ланца  почти  всегда  при  таких  случаях
без  действия  и  без  силы  остаётся.
 Аркебузерам,  или  карабинерам  ни  твёрдого  корпуса  со¬
чинить,  ни  на  месте  неподвижно  неприятелю  сражения  по¬
тому  дождаться  невозможно,  что  у  них  оборонительного  ру¬
жья  нет;  для  того  великого  числа  людей  в  баталии  иметь  не
советую,  дабы  они  страх  с  огнём  увидя  и  направо  кругом  по-
воротясь,  всего  фронту  в  смятение  не  привели,  чтобы  в  кру¬
ге  поворотясь,  и  залп  по  неприятелям  давши,  то  они  побе¬
жавши,  своих  людей  испугают,  или  на  них  опрокинутся.  Пол¬
ные  кирасы,  или  цельные  латы  к  разорванию  неприятель¬
ского  строя,  и  к  храброму  претерпению  первого  от  него  ог¬
ня  весьма  изрядны;  но  понеже  в  самом  деле  усмотрено,  что
сие  вооружение  фузейную  пулю  не  выдерживает,  то  пользы
в  них  мало.
 Да  ещё  на  практике  оказалось,  ежели  железо  изломит¬
ся,  то  раны  от  сих  обломков  у  человека  больше  бывают.  Бу¬
де  же  латы  по  пробе,  то  очень  тяжелы,  и  так  человека  вя¬
жут,  что  встать  не  может,  ежели  с  лошади  упадёт.
 К  тому  же  от  нарукавников  с  набедренниками  сёдлы
и  латы  ломаются,  и  спину  у  лошади  саднят,  то  командую¬
щие  рассудили  цельные  латы  оставя,  одни  половинные  ла¬
ты  иметь»  (76  с.  16—18).
 283

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Драгуны  ни  что  иное,  как  на  конь  посаженная  пехота,
с  лёгкими  и  перед  фузеями  кратчайшими  мушкетами,  с  по¬
ловинным  копьём  и  с  палашами,  для  скорейшего  захваче-
ния  нужного  места,  и  ради  пресечения  у  неприятеля  доро¬
ги.  На  сие  даются  им  кирки  да  лопатки.  Драгун  ставят  в  про¬
межутках  посреди  батальонов,  дабы  через  перхоту  свою  по
неприятелям  стрелять;  а  в  прочем,  драгуны  всегда  пехотой
бьются»  (76  с.  16).
 «В  конном  полку  рядовых  рейтар  или  драгун  750  человек.
Во  всяком  эскадроне  150  рядовых,  по  3  в  высоту,  а  по  50  че¬
ловек  во  фронт.  А  ежели  бы  эскадроны  больше  людей  в  себе
имели,  то  трудно  было  бы  в  движение  их  привести»  (76  с.  32).
 На  основании  личного  военного  опыта  Монтекукули
выдвигает  свои  предложения  по  вооружению  тяжёлой  кон¬
ницы:
 «Первая  у  конного  войска  оборона  кираса  или  латы  наг
переди  и  с  тылу;  только  бы  не  тяжелы  и  не  так  узко  сделаны
были,  чтобы  рейтар  в  них  поворотиться  не  мог.  Шлем  с  ви¬
сячими  досками  на  закрытие  шеи,  наушники,  нос,  желез*
ные  перчатки  или  рукавицы  по  самый  локоть,  а  пальцы  бы
у  них  не  узкие  были.  Это  ружье  потому  весьма  нужно,  чТ0
единой  атакой  сомкнутого  строя  неприятеля  сломить  моЗ&-
но.  А  ежели  рейтар  в  первой  шеренге  с  лошадью  упадёт;
то  всю  силу  первого  сражения  у  тебя  так  отымет,  что  зад¬
ние  лошади  испужавшись,  весь  строй  сомкнут.
 Наступательное  ружье,  припущоные  палаши,  долгие
и  острые  шпаги,  с  крытыми  эфесами,  которых  бы  пистолет
не  пробил,  и  небольшое  число  мушкетонов».
 «Ланца  конному  солдату  лучшее  оружие,  только  надоб¬
но  такому  крепкому  и  сильному  человеку  ею  владеть,  котд-
рый  бы  с  головы  до  ног  вооружён  будучи,  и  на  доброй  не¬
мецкой  лошади  сидя,  на  ровном  и  гладком  месте  без  всяко¬
го  препятствия  действовать  мог.  Потом  разделившись  им
на  малые  эскадроны,  и  к  атаке  в  рысь  поехав,  дорогу  отво
рять  или  кирасирами  сие  сделав,  и  первую  атаку  учинивши,
неприятеля  рубить».
 «Ежели  ланца  сильного  человека,  крепкой  лошади,  ров¬
ных  мест  и  помянутых  выше  сего  обстоятельств  лишена,
а  к  подкреплению  своему  кирасир  в  близости  не  имеет,
то  никуда  не  годится.  Кой  час  неприятель  сих  ланцеров
увидит,  то  надвое  расступится,  и  в  первой  трудности  сквозь
себя  пропустит,  а  то  там  окруживши,  на  голову  их  порубят;
как  шведский  король  Густав  Адольф,  на  последней  войне
в  Польше  учинил»  (76  с.  239—241).
 284

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 *  *  *
 К  началу  Тридцатилетней  войны  (1618—1648  гг.)  рейта¬
ры  исчезают  как  тип  кавалерии  (кроме  Швеции).  Они  со¬
ставляли  некую  прослойку  между  тяжёлой  и  лёгкой  конни¬
цей,  в  то  же  время,  рейтар  могли  заменить  и  те,  и  другие,
так  как  их  тактика  использовалась  всеми.  Сражаться  в  пе¬
шем  строю,  как  драгуны,  рейтары  не  обучались  и  не  имели
соответствующего  оружия.  В  связи  с  тенденцией  к  облегче¬
нию  вооружения  конницы  и  отменой  жандармских  рот,  за¬
менённых  кирасирами,  в  кавалерию  стали  набирать  солдат
из  любых  социальных  слоёв  населения.  От  обыкновенного
конника  уже  не  требовалось  того  филигранного  мастерст¬
ва  во  владении  копьём,  которое  было  нужно  рыцарю  и  жан¬
дарму.  При  новых  способах  ведения  боя  индивидуальная
выучка  не  имела  былого  значения,  после  нескольких  меся¬
цев  тренировок  минимальные  навыки  приобретал  любой
крестьянин.  Армия  требовала  всё  большего  и  большего  ко¬
личества  солдат,  обучать  которых  всем  тонкостям  не  хвата¬
ло  времени.  Но  эта  разнородная  цасса  крестьян  и  горожан,
в  отличие  от  знавших  себе  цену  профессионалов-дворян,
была  приучена  подчиняться  командам,  а  это  на  войне  ока¬
зывалось  важнее.  Путь  развития,  пройденный  за  несколько
тысяч  лет  до  нашей  эры  —  переход  от  небольших  професси¬
ональных  отрядов  до  массовой  народной  армии  —  повто¬
рился  и  в  средние  века.
 К  началу  Тридцатилетней  войны  в  Западной  Европе  бо¬
лее  чётко  проявилось  разделение  конницы  на  тяжёлую  и  лёг¬
кую.  Вальгаузен  различает  кирасир  —  тяжеловооружённых
всадников;  аркебузеров  и  драгун  —  легковооружённых  (196  с.
120;  197  с.  119).  Если  раньше  всех  их  ставили  в  единый  строй:
тяжёлых  в  первые  шеренги,  а  лёгких  —  в  задние,  то  теперь
они  составляли  отдельные  подразделения.  Но  вооружение  ка¬
валеристов  всё  равно  оставалось  неоднородным.  Кирасир¬
ская  рота  состояла  из  100—120  человек.  Если  командир  счи¬
тал  нужным  оставить  копья  своим  воинам,  то  ими  обычно  во¬
оружались  кирасиры  первой  шеренги  и  фланговые  ряды.
Кроме  копья,  эти  конники  имели  по  одному-два  пистолета,
шпагу  или  палаш.  По  своему  усмотрению,  кирасиры  (да  и  все
остальные  солдаты)  могли  вооружаться  дополнительными
средствами  защиты  и  нападения:  топориками,  кончарами,
кинжалами  и  т.  д.  Конская  броня  вышла  из  употребления,  до¬
спехами  снабжался  только  сам  всадник.  Сзади  стоящие  кон¬
ники,  хотя  и  назывались  кирасирами,  но,  по  сути  своей,  ма¬
ло  чем  отличались  от  легковооружённых.  Их  экипировка  не
 285

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 имела  строгой  регламентации.  Определялся  лишь  основной
вид  оружия:  пистолет,  карабин  или  аркебуза7.
 В  задачу  задних  шеренг  кирасир  входило  прикрытие
тяжеловооружённых,  то  есть,  что  до  них  выполняли  лёгкие
конники.
 Роты  аркебузеров  (или  карабинеров)  были  несколько
меньшей  численности  —  от  60  до  100  коней  (197  с.  120).  Лег¬
ковооружённые  первой  шеренги  иногда  имели  каски  и  ки¬
расы,  а  по  желанию  командира  —  ещё  и  копья.  В  этом  слу¬
чае  аркебузы  либо  карабины  им  не  были  нужны.  Сзади  сто¬
ящие  конники  не  нуждались  в  доспехах  и  зачастую  сража¬
лись  в  шляпах  и  куртках.  Основным  оружием  этих  кавале¬
ристов  были  карабины  или  аркебузы,  и  пистолеты.  Качеетг
во  и  количество  вооружения  целиком  зависело  от  поставок
в  полк  или  роту;  оно  никогда  не  было  однородным  (353  с.
30).  При  наличии  пикинёров,  которых  всегда  старались  ос¬
тавлять  в  тесном  строю,  их  использовали  в  качестве  при¬
крытия,  а  все  остальные  всадники  шли  в  атаку  рассыпным
строем.  Выстрелив  из  карабина,  конник  затем  разряжал  пи¬
столеты  и  уходили  из  зоны  боя  для  перезарядку.  Часто  при¬
менялся  метод  караколирования.  В  целом  же,  тактика
и  лёгкой  и  тяжёлой  конницы  были  похожи,  но  преимущест¬
во  первой  было  в  быстроте,  а  второй  —  в  надёжности  воору¬
жения.  В  каких  обстоятельствах  применять  тех  или  иных
конников,  зависело  от  полководца.
 Драгунская  рота,  в  среднем,  состояла  из  100—120  пики¬
нёров  и  100—160  мушкетёров  (197  с.  120).  Их  по-прежнему
снабжали  самыми  никудышными  лошадками  и  использова¬
ли  только  для  пешего  боя.  Вооружение  и  снаряжение  дра¬
гун  были  идентичны  пехотным,  пистолетов  им  не  давалй
(354  с.  43).
 Количество  конников  в  ротах  постоянно  варьирова¬
лось.  Например  Валенштейн  установил  его  в  162/  г.  в  110
коней,  а  в  1632  г.  —  в  100.  Каждый  полк  должен  был  состо¬
ять  из  10  рот,  хотя  были  также  5-,  7-  и  8-ротные.  В  1647  г.  все
кирасирские  полки  должны  были  включать  в  себя  5  эскад¬
ронов  из  10  рот,  что  составляло  1000  всадников  (197  с.  120).
 Глубина  строя  также  была  самой  разной,  но  обычно  не
менее  3  и  не  более  10  шеренг.
 Конница  сражалась  отдельными  ротами,  или  собира¬
лась  большими  массами  по  образцу  немецких  рейтар.  Ин-
 7 	Кирасирским  ротам  придавалось,  в  среднем,  24  аркебузера  или  кара¬
бинера.
 286

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 тервалы  между  конными  отрядами  могли  равняться  длине
фронта  роты  или  эскадрона*  а  могли  быть  и  меньше,  ска¬
жем,  в  половину.  Поэтому  интервалы  назывались  «пол¬
ные»,  «половинные»  или  «минимальные».  Выбор  опреде¬
лялся  условиями  местности  (197  с.  122).
 Подобная  организация  существовала  в  конницах  Испа¬
нии,  Чехии,  империи  Габсбургов  и  во  Франции;  но  в  послед¬
ней  во  время  правления  Людовика  ХШ  (1610—1643  гг.)  был
сформирован  отдельный  карабинерный  корпус  (в  1621  г.)  из
16  рот.  Изначально  каждой  роте  легковооружённых  конни¬
ков  —  шевалежеров  придавалось  отделение  карабенов,  но  ар
кебузеры,  опробовав  более  лёгкие  карабины,  немедленно
стали  избавляться  от  тяжёлых  аркебуз  и  приобретать  более
лёгкие  образцы  ружей.  Карабены  стали  уже  не  нужны  в  ро¬
тах,  их  свели  в  отдельный  отряд  (197  с.  67).
 Кроме  регулярной  конницы,  страны  —  участницы  Трид¬
цатилетней  войны  широко  использовали  наёмников  из
природных  всадников.  Имперцы  —  поляков,  казаков  и  та¬
тар  (1625—1632  гг.),  французы  и  испанцы  —  венгров,  албан¬
цев,  сербов,  валлахов...
 Шведская  кавалерия  Густава  II  Адольфа  (1611—1632  гг.)
тоже  разнилась  по  вооружению,  хотя  её  организация  была
чётче.
 Всадники  делились  на  рейтарские  и  драгунские  полки.
Первые  шеренги  рейтарских  корнетов  составляли  кавале¬
ристы,  снабжённые  кирасами  и  касками,  а  потому  их  часто
называли  ещё  кирасирами.  Вооружались  они  одним  или
двумя  пистолетами  и  клинковым  оружием.  Пики  официаль¬
но  были  отменены,  но  во  время  боевых  действий  могли,  по-
видимому,  использоваться  по  усмотрению  командиров  от¬
дельных  отрядов.  Задние  ряды  состояли  из  рейтар,
не  имевших  кирас  и  вооружённых  карабинами,  пистолета¬
ми  и  коротким  холодным  оружием.
 Драгуны,  вероятно,  исполняли  роль  легковооружён¬
ной  конницы.  Их  построение  состояло  из  кирасир  —  в  пер¬
вой  шеренге  —  (снабжённых,  по  желанию  капитана  эскад¬
рона,  кирасами  и  касками)  и  драгун,  вооружённых  так  же,
как  и  рейтары.
 Драгуны  в  шведской  армии  не  использовались  как  пехо¬
та,  поэтому  пик  у  них  на  вооружение  не  было.
 Полк  шведской  конницы  состоял  примерно  из  500  ко¬
ней.  Он  делился  на  4  эскадрона  (или  роты),  по  125  всадни¬
ков;  каждый  эскадрон  —  на  2  корнета  по  62  кавалериста.
Корнет  считался  минимальной  тактической  единицей  (204
 287

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 т.  2  с.  461;  287  т.  3  с.  391).  Но  это  деление  было  относитель¬
ным.  Так,  Гордон,  участвовавший  в  войне  с  Польшей
(1655—1660  гг.),  называет  следующий  состав  шведской  и  на¬
ёмной  немецкой  кавалерий,  выступивших  в  поход:
 ПОЛКИ
 Курт  Христофор  граф  Кенигсмарский  —  9  рот
 Граф  Понтус  Делагарди,  полковник  —  9  рот
 Генерал-майон  Баттхер  —  10  рот
 Христиан  фон  Бретшлаг,  полковник  —  9  рот
 Герцог  Франц  Штартман  Саксен-Лауенбургский  —  4  роты
 Майор  Шлагт  —  1  рота
 Майор  Броберг  —  1  рота  (7,  с.  53)
 Строй  шведской  конницы  состоял  из  3—4  шеренг.
Уменьшенный  состав  корнетов  и  небольшая  глубина  пост¬
роений  говорят  о  хорошей  подготовке  всадников  и  выезд¬
ке  коней.  Менее  обученным  кавалеристам  позволялись  бо¬
лее  глубокие  построения.
 Преимущество  шведских  конников  заключалось  в  их
слаженности,  маневренности  и  быстроте.  Густав  Адольф
приказывал  атаковать  противника  холодным  оружием,
и  только  первая  и,  иногда,  вторая  шеренги  имели  право
разряжать  пистолеты  на  ходу.  Филипп  Богуслав  Хемниц  так
характеризует  тактику  шведов:
 «Его  принципом  в  отношении  кавалерии  было  не  допу¬
скать  разных  хитросплетений,  не  ведущих  прямо  к  целй,
заездов  и  караколе;  он  строил  её  в  три  шеренги,  прямо  уст¬
ремлял  на  неприятеля,  ударял  на  него  и  позволял  стрелять
не  более,  как  двум  первым  шеренгам,  лишь  на  таком  рассто¬
янии,  когда  они  различали  белки  глаз  противника;  после
чего  должны  были  браться  за  палаши,  а  последняя  шеренга
должна  была  ударять  на  врага  одними  лишь  палашами,  при¬
берегая  оба  пистолета  (первая  шеренга  только  один  писто¬
лет)  про  запас  для  рукопашной  схватки»  (196  с.  163).
 Гордон  пишет,  что  перед  Польским  походом  фельдмар¬
шал  Виттемберг  наставлял  командиров  конных  и  пехотных
отрядов  следующим  образом:
 «18-го  был  день  отдыха;  фельдмаршал  собрал  начальни¬
ков  всех  отрядов  и  обратился  к  ним  с  речью,  в  которой  гово¬
рил  им,  чтобы  каждый  научил  подчинённых  ему  солдат,  меж¬
ду  которыми  многие  были  плохо  обучены,  как  они  должны
вести  себя  в  случае  встречи  или  сражения  с  поляками,  при¬
чём  они  не  должны  обращать  внимание  на  шум  и  крики  вра¬
гов,  но  главное  держаться  по  возможности  плотнее,  так  как
поляки  отличные  наездники,  умеющие  быстро  пользоваться
 288

Глава  5 	Конница  в  эпоху  пороха
 каждым  удобным  обстоятельством,  но  не  любящие  иметь
дело  со  стройными  рядами»  (27  с.  53).
 Часто  шведские  корнеты  строились  вперемежку  с  отря¬
дами  мушкетёров,  их  поддерживающими.  Так  было,  напри¬
мер,  в  сражениях  при  Брейтенфельде  (1631  г.)  и  Лютцене
(1632  г.).  Мушкетёры  встречали  залпами  атаку  конницы
противника  с  дистанции,  ,  превышающей  дальность  писто¬
летного  выстрела,  затем  врага  атаковала  шведская  кавале¬
рия,  небольшими  отрядами  с  разных  сторон.  Неудивитель¬
но,  что  неповоротливые,  более  многочисленные  и  менее
обученные  немецкие  роты  почти  всегда  проигрывали.
 Шведская  конница  не  имела  в  своём  составе  природ¬
ных  всадников  и  остро  нуждалась  в  их  поддержке,  посколь¬
ку  противники  наняли  много  кавалеристов  из  числа  литов¬
цев,  татар,  валлахов,  сербов,  венгров.  Поэтому  шведы  нача¬
ли  серьёзные  боевые  действия  (1630  г.)  только  после  того,
как  получили  подкрепление,  в  составе  которых  было  много
запорожских  казаков  (170  е.  81).
 КОННИЦА  ТУРЦИИ
 Образовавшаяся  иа  развалинах  Арабского  халифата  Ту¬
рецкая  империя  (в  начале  XIV  века),  основоположником  ко¬
торый  был  эмир  Осман  (1290—1326  гг.),  военную  организа¬
цию  имела  очень  похожую  на  европейскую.  Она  также  осно¬
вывалась  на  феодальном  порядке.  С  течением  времени  сис¬
тема  менялась,  а  структура  усложнялась  (204  т.  2  с.  334—335).
 Восточная  «ленная  повинность»  отличалась  от  западной
тем,  что  участок  земли  с  живущими  на  нём  крестьянами—ти-
мар  —  отдавался  воину  в  наследственную  собственность  с  пра¬
вом  продажи.  Турецкий  феодал—тимарли  (или  тимариот)  по¬
лучал  землю  в  начале  своей  службы,  а  за  какие-либо  заслуги
его  надел  увеличивался  (195  т.  3  с.  298).  Этим  достигалась
полная  зависимость  тимариотов  от  власти  султана.  Из  их
числа  набиралась  конница—сипаги  и  пехота—асабы.  Кроме
того,  в  кавалерию  (и  пехоту)  входило  множество  подвластных
народов  и  иностранных  наёмников  —  гуребов.
 Эта  структура  просуществовала  вплоть  до  XVII  в.  Как
и  в  Европе,  вся  захваченная  территория  Османской  импе¬
рии  была  поделена  на  провинции  —  эялеты  (герцогства),
которые,  в  свою  очередь,  делились  на  санджаки  (графст¬
ва).  Первыми  управляли  бейлер-беи,  вторыми  —  санджак-
беи.  Оставались  и  государственные  земли,  не  розданные
в  личное  пользование,  они  разделялись  на  округа  —  казы.  1010.  «Конница  на  войне».
 289

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Эти  территории  составляли  резервный  фонд  для  новых  тц-
мариотов.  Правители  казов  —  кадии  —  подчинялись  непо¬
средственно  Стамбулу,  где  располагалась  главная  канцеля¬
рия  Османской  империи  —  «Высокая  Порта».
 \
 Рис.  69.  Турецкие  сипаги:  тяжеловооруженный  «улуфеджий»
(на  переднем  плане)  и  легковооруженный  «силихдар».
 Конец  XV  -  начало  XVI  вв.
 У  каждого  из  крупных  наместников  была  собственна
дружина  большей  или  меньшей  численности,  для  контроля
за  подвластной  территорий.  Часть  её  набиралась  из  всад-
ников-агаларов  (или  агларов)8  (76  с.  242).
 Тяжёлая  конница  —  сипаги  —  по  своему  вооружению,
как  и  рыцарские  дружины,  была  неоднородна.  Наиболее
богатые  воины  являлись  на  службу  в  полных  доспехах  и  на
бронированных  конях.  Они  назывались  улуфеджии  —  «рат¬
ники»  и  стояли  в  первых  шеренгах  конных  построений.
Улуфеджии  могли  иметь  несколько  наёмников  или  конни-
 8 	По  Монтекуколи,  —  личная  гвардия  «пашей».
 290

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 ков  из  числа  подвластных  им  людей.  Эти  воины  создавали
прослойку  силихдаров  —  «оруженосцев».  Силихдары  строи¬
лись  вперемешку  с  хуже  вооружёнными  бедными  улуфед-
жиями  в  задних  рядах.  Тактика  турецкой  конницы  была
аналогична  европейской.
 Рис.  70.  Турецкий  всадник-бехли.  Из  книги  XVI  века.
 На  границах  государства  располагались  отряды  «бех¬
ли»  —  из  тяжело-  и  легковооружённых  всадников.  Они  несли
 291

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 гарнизонную  службу  и  набирались  из  числа  сипагов-тима-
риотов,  или  из  наёмников  (76  с.  242).  Существовали  и  так  на¬
зываемые  «алжанджи»  —  видимо,  конники,  выставляемые
государственными  округами-казами,  либо  союзниками.
 Наёмная  конница  состояла  из  татар,  молдаван,  валла-
хов,  сербов.  В  подавляющем  большинстве  это  были  легко¬
вооружённые  воины.  Ядром  турецкой  кавалерии  являлась
личная  гвардия  султана  —  балуки-сипаги  (или  спогланы)
(76  с.  242).  Они  получали  жалование  непосредственно  из
казны  Порты  и,  видимо,  не  имели  своих  тимаров.
 Турецкие  конники  практически  поголовно  владели  лу¬
ками  и  самострелами.  Позже  среди  них  стали  распростра¬
няться  карабины,  пистолеты,  аркебузы  и  мушкеты.  Многие
воины  использовали  и  луки,  и  огнестрельное  оружие.
 Вариантов  вооружения  существовало  множество,  пото¬
му  что  всадники  снаряжались,  в  основном,  за  свой  счёт.  Мон-
текукули  даёт  сведения  по  вооружению  турецкой  конницы:
 «Оборонительное  у  турков  ружье;  панцири,  железные
рукавицы  по  самый  локоть,  мисюрка  и  щиты».
 «...ополчения  татарского,  молдавского,  и  волоцкого  на¬
родов...  Оборонительного  оружья  не  носят;  сёдла  у  них  без
стремян  и  без  лук;  ружье  их  сабли  да  лук,  да  на  конец  стрел
своих  навязывают  огненные  пулы;  убегаючи  бьются  бес¬
престанно  в  бегании  и  разъездах;  по  три  и  по  четыре  завод¬
ных  лошадей  всегда  при  себе  имеют,  дабы  на  свежую  пере¬
сесть,  ежели  первая  устанет  или  убита  будет».
 «Наступательное  у  турок  ружье  вблизи,  лёгкое  копьё  или
дротик  с  кистью,  под  самым  железом  сабля,  долгие  остроко¬
нечные  шпаги;  стальные  булавы,  чеканы  и  ручные,  то  есть  то¬
порики  за  поясом.  Издали  употребляют  стрелы,  бросальные
копья,  ручницы  с  колесцами,  да  пистолеты»  (76  с.  236—238).
 КОННИЦА  РЕЧИ  ПОСПОЛИТОЙ
 До  начала  XVI  в.  польская  конница  набиралась  по  той
же  схеме,  что  во  всей  Западной  Европе.  Она  состояла  из  тя¬
желовооружённых  «копейных»  рот,  аналога  рыцарских
(позже  жандармских),  и  легковооружённых  всадников  из
литовцев,  татар,  молдаван,  валлахов,  сербов,  выступавших
в  качестве  наёмников  или  союзников.
 Копейные  роты  разделялись  на  жандармов-«копейщи-
ков»  и  лёгких  «стрельцов»,  вооружённых  арбалетами,  лука¬
ми,  дротиками,  лёгкими  копьями  и  т.  д.  Схема  построений
и  тактика  не  отличались  от  общеевропейских.
 292

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 С  созданием  Речи  Посполитой  в  результате  объедине¬
ния  Польши  с  Литвой,  для  контроля  над  южными  и  восточ¬
ными  границами  понадобились  иные  формирования,  бо¬
лее  лёгкие,  чем  копейные,  состоящие  из  природных  конни¬
ков.  Сам  проект  содержания  постоянных  отрядов  на  рубе¬
жах  Союза  назывался  Оборона  Поточна,  а  его  первым  ру¬
ководителем  стал  Пётр  Мышковский9  10 11.
 Так  появились  первые  «гусарские  формирования
в  Польше.  Изначально  всадников  набирали  из  инородцев,
в  большинстве  из  сербов,  а  позже  —  и  из  поляков.  1усарские
роты,  как  и  вся  остальная  часть  польской  конницы,  дели¬
лись  на  копийников  и  стрельцов.  Причиной  тому  было  ми¬
нимальное  количество  тяжёлой  конницы,  выделенное  для
Обороны  Поточной.  Соответственно,  лёгкие  гусары  были
вынуждены  применять  оба  вида  конной  схватки:  плотный
и  рассыпной  строй.
 На  картине  «Битва  пс  ~ 	”  1П 	°  цики
 меховых  шапках,  украшенных  перьями,  или  венгерских  ша¬
почках  —  «матерках»11.
 Доспехов,  кроме  простёганных  кафтанов,  они  не  име¬
ют  и  были  вооружены  асимметричными  щитами  —  тарча-
ми,  саблями  и  копьями  —  «древами».  Но,  скорее  всего,  ху¬
дожник  изобразил  парадные  атрибуты  гусар;  в  бою  же  они
наверняка  использовали  шлемы  и  кольчуги,  необходимые
всадникам,  стоящим  в  первой  шеренге.  Судя  по  картине,
конских  доспехов  гусары-копийники  не  использовали.
Но  вполне  можно  допустить,  что  стёганые  попоны,  подоб¬
ные  тем,  которые  позже  использовались  в  «панцирных»
ротах,  они  всё  же  имели  (330  №  1  с.  36;  354  с.  47).
 Позже  гусарские  формирования  распространились  по
всей  Речи  Посполитой  и  образовали  лёгкую  конницу,  наряду
с  имевшейся  рыцарской.  Каждый  копейщик  или  «товарищ»
должен  был  являться  на  службу  в  сопровождении  нескольких
стрелков,  называвшихся  «шеренговыми»  или  «пахоликами».
Число  их  могло  разниться,  иногда  доходило  до  14  и  более.  Бы¬
ли  также  случаи,  когда  копийник  приезжал  в  одиночку.
 Пахолики  вооружались  за  счёт  «товарища»,  поэтому
имели  разные  виды  оружия,  включая  и  огнестрельное.
 изображены  художником
 или
 9 	Орёл.  -С.-П.,  1993,  №  3,  с.  18.
 10 	Картина  датируется  периодом  между  1515  и  1520  гг.
 11 	Орёл.  -  С.-П.,  1993,  №  3,  с.  19-20.
 293

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Кроме  гусар  и  тяжеловооружённых  копейщиков  широ¬
ко  использовались  наёмная  конница  из  1ермайии,  Южной
Европы  или  степняков.
 Процесс  набора  в  кавалерию  проходил  одинаково
и  в  Польше,  и  в  Литве.  Виленский  сейм  (1528  г.)  предусмат¬
ривал  следующий  порядок.  Владелец  имения  обязан  был
выставлять  из  каждых  восьми  человек,  записанных  на  служ¬
бу,  одного  —  «на  добром  коне  и  в  полном  вооружении».  Ос¬
тальные  семеро  зачислялись  «стрельцами».  В  1529  г.  был
выработан  устав,  согласно  которому:
 «...  кто  имеет  700  служб,  тот  обязан  выставлять  100  рат¬
ников  (пахоликов)  добрых,  конно  и  збройно;  у  кого  400
служб,  тот  выставлял  50  пахоликов;  у  кого  только  8  служб,
тот  обязан  сам  ехать  на  службу;  у  кого  меньше  8  служб,  тот
обязан  сам  ехать,  толь  не  на  таком  коне  и  не  в  таком  воору¬
жении,  каких  требует  устав,  а  смотря  по  средствам  своим».
 «Убогие  шляхтичи,  не  имеющие  ни  оного  своего  чело¬
века,  обязаны  ехать  сами  на  службу,  смотря  по  Средствам
своим»  (300  кн.  3  с.  313—314).
 К  середине  XVI  в.  необходимость  в  тяжёлых  копийных
или  жандармских  ротах  начинает  уменьшаться  из-за  рас¬
пространения  огнестрельного  оружия.  Но  в  тяжёлой  кон¬
нице,  как  в  таковой,  нужда  не  исчезла.  Поэтому  пришед¬
ший  к  власти  Стефан  Баторий  (1576—1586  гг.),  талантли¬
вый  дипломат  и  полководец,  осуществил  давно  назревав¬
шую  реформу  в  армии,  в  частности,  в  кавалерии.
 Популярные  среди  шляхты  гусарские  формирования
превратились  в  тяжёлую  конницу  кирасирского  образца!.
В  число  товарищей  стали  приниматься  состоятельные  земн
левладельцы,  имеющие  годовой  доход  не  менее  50  000  зло¬
тых  (212  с.  286;  283  с.  53).
 Как  правило,  каждый  товарищ  или  копейщик  должен
был  иметь  при  себе  4-х  пахоликов,  но  допускались  и  иные
варианты.  По  поводу  вооружения  гусара  Стефан  Баторий
давал  следующие  указания:
 «...  а  те  солдаты,  которые  будут  служить  в  гусарах,  долж¬
ны  иметь  хороших  лошадей;  выходя  на  войну,  должен  он
(гусар)  садиться  на  коня  с  копьём,  в  латах,  в  налокотниках,
в  шлеме,  с  коротким  ружьём,  с  саблей,  с  кончаром  или  с  па¬
лашом»  (37  с.  59).
 Обычно  в  бою  «товарищи»  облачались  поверх  доспе¬
хов  в  звериные  шкуры.  Встречались  барсовые  или  лео¬
пардовые,  белого  или  бурого  медведя,  волчьи,  тигровые,
рысьи  и,  надо  думать,  иных  зверей  (37  с.  50;  210  с.  116).
 294

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 Скорее  всего,  они  были  отличительным  знаком  роты  или
полка.
 Рис.  71.  Польские  кавалеристы:  гусар  (на  переднем  плане)
и  всадник  «панцирных»  рот.  XVI  начало  XVII  вв.
 Товарищи,  а  часто  и  пахолики,  надевали  своеобразные
крылья,  сделанные  из  индюшачьих,  орлиных,  гусиных  пе¬
рьев.  Истоки  этой  традиции,  видимо,  надо  искать  в  обыча¬
ях  турецких  и  татарских  всадников,  поскольку  они  часто
использовали  такой  элемент  в  своём  снаряжении  (330  т.  1  с.
9;  330  т.  2  с.  38).  Вначале  крылья  изготавливали  небольшо¬
го  размера  и  крепили  либо  на  щите,  либо  у  луки  седла,  сбо¬
ку  или  сзади.  Считается,  что  во  время  скачки  они  издавали
неприятный  для  слуха  неподготовленных  лошадей  звук.  Те
начинали  беситься,  не  подчинялись  воле  наездника,  и,  та¬
ким  образом,  конный  строй  противника  разрушался  (330  т.
1  с.  15;  Цейхгауз.  —  М.,  1998,  №  7,  с.  5—6).  Позже,  к  середи¬
не  XVII  в.,  крылья  у  гусар  увеличились  в  размерах.  Крепи¬
лись  они  (одно  или  два)  жёстко  к  спинной  части  доспехов
и  нависали  над  головой  кавалериста.  Это  дало  основание
полагать,  что,  кроме  вышеизложенного,  крылья  имели
и  другое  назначение  —  они  защищали  гусара  от  петли  арка¬
 295

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 на  в  том  случае,  если  строй  рассыпался  и  конники  сража¬
лись  индивидуально.
 Обе  версии  вполне  приемлемы  и  обоснованы.
 Пахолики  по-прежнему  снаряжались  за  счёт  гусара
и  могли  быть  вооружены  самым  различным  оружием.
 Роты  были  различными  по  численности  —  от  50  до  120
всадников.  Строились  обычным  способом:  первую  шеренгу
и  фланги  составляли  товарищи,  а  в  центре  стояли  пахоли¬
ки,  задачей  которых  было  прикрывать  копийников-гусар
рассыпным  строем,  давая  им  возможность  беспрепятствен¬
но  атаковать  противника.
 В  то  время,  как  в  Европе  постепенно  отказались  от  ко¬
пий,  в  гусарских  ротах  их  по-прежнему  использовали.  Дли¬
на  копья  могла  быть  от  19  до  21  фута  (около  6—6,5  м)  и,  по¬
скольку  всадник,  хорошо  владеющий  таким  оружием,  до¬
ставал  врага  в  рукопашной  раньше,  чем  тот  успевал  при¬
близиться  на  длину  клинка,  преимущество  в  этом  случае
было  на  стороне  гусара.  Как  писал  в  своём  дневнике  Маске-
вич  «вместе  с  силой  мы  потеряли  и  необходимые  для  гусар
копья,  коими  вредили  неприятелю»  (37  с.  59).  Жолкевский
вспоминает  в  своих  мемуарах  бой  под  Клушино  (1610  г.):
 на  эту  иноземную  конницу  (немецкую  или  швед¬
скую  —  В.  Т.)  соединившись  напали  несколько  наших  рот,
вооружённых  копьями  (у  тех,  у  кого  ещё  были),  саблями
и  кончарами.  Конница,  не  поддержанная  москвитянами
и  немецкой  пехотой,  не  могла  устоять  и  пустилась  бежать
в  свой  стан...»  (37  с.  59).
 Гордон  в  дневнике  описывает  действия  гусар  в  бою
с  русскими  под  Чудовом  (1660):
 «Гордон,  бывший  прошлую  ночь  на  страже,  выступил
раньше  других,  получив  приказ  служить  подкреплением  ро¬
те  гусар,  которая  должна  была  врубиться  в  неприятельский
кавалерийский  полк,  по-видимому,  составлявший  арьер¬
гард.  Неприятельские  войска  выстроились  в  два  сильных
эскадрона;  немного  влево  сзади  их  находился  пехотный
полк.  Польская  армия  приближалась  в  боевом  порядке.  1ор-
дон  шёл  немного  влево  от  гусар,  которые  на  близком  рас¬
стоянии  от  врага  приготовили  копья  для  нападения.  Уви¬
дев  это,  русские  выстрелили  из  карабинов  и  обратились
в  бегство,  приведя  в  беспорядок  и  пехотный  полк;  поль¬
ские  гусары  преследовали  их  до  лагеря.  Несколько  русских
было  убито  и  ранено  и  отнято  три  знамя.  Когда  поляки  при¬
близились  к  арьергарду  и  начали  стрелять  в  него,  то  он  сде¬
лал  поворот  налево  и  пробился  через  пехотный  корпус  ка¬
 296

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 заков,  приведя  его  в  беспорядок;  от  двух  до  восьми  сот  каза¬
ков  отделились  от  остальных  и  отступили  в  лес,  откуда
стреляли  в  Гордона,  когда  он  проходил  мимо  со  своими
людьми.  Он  остановился  и  велел  подоспевшим  драгунам
спешиться  и  напасть  на  казаков,  которые  после  получасо¬
вого  сопротивления  были  все  избиты»  (27  с.  195).
 Однако  без  серьёзного  прикрытия  со  стороны  пехоты
или  лёгкой  кавалерии  гусары  оказывались  неспособны
противостоять  рассыпным  атакам  легковооружённых  всад¬
ников  и  часто  бывали  биты,  так  как  рассыпавшийся  про¬
тивник  имел  возможность  атаковать  плотно  построенную
гусарскую  роту  с  любой  стороны,  постоянно  уходя  от  лобо¬
вых  ударов  копийников.  ПаКолики,  не  имевшие  достаточ¬
ной  кавалерийской  подготовки,  в  отличие  от  казаков,  та¬
тар  или  турок,  в  индивидуальных  поединках  проигрывали,
явно  уступая  им.  Такой  случай  описывает  Гордон,  рассказы¬
вая  о  бое  под  Слободищем  (1660  г.):
 «Кавалерийские  полки,  довольно  далеко  подвинувшие¬
ся  по  обеим  сторонам  лагеря,  оказались  теперь  в  затрудни¬
тельном  положении,  особенно  лейб-копейщики  (гусары  —
В.  Т.)  генерала  под  начальством  Сокольницкого  и  его  же  ка¬
валерийский  полк  под  начальством  барона  Одта,  прибыв¬
шие  к  узкому  проходу,  отделявшему  лагерь  от  болота,  и  ста¬
равшиеся  к  вреду  своему  укрепиться  на  вершине  холма,  как
раз  в  то  время,  как  пехота  была  изгнана  из  лагеря.  Казаки,
напавшие  на  них  со  всеми  своими  силами,  загнали  их  в  бо¬
лото,  в  котором  многие  из  них  были  принуждены  оставить
своих  лошадей  и  спасаться  пешими;  многие  из  их  были  ча¬
стью  убиты,  частью  ранены»  (27  с.  205).
 По  этой  причине  Стефан  Баторий  не  мог  ограничить¬
ся  созданием  только  гусарских  рот,  и  сформировал  так  на¬
зываемые  «панцирные»  или  «казачьи»  полки.  Экипирова¬
лись  они  по  тому  же  образцу,  что  и  первые  гусарские  части.
Всадники,  стоявшие  в  первых  рядах,  имели  усиленное  сна¬
ряжение:  кольчуги,  мисюрки,  шлемы,  лёгкие  копья,  сабли,
луки,  иногда  щиты  и  т.  д.  Остальные  доспехами  почти  не
пользовались  и  вооружались  сами  различным  оружием,
принятым  по  всей  Европе  и  на  Востоке  (212  с.  286;  330  т.  1
с.  17—18).  Большое  число  панцирников  формировалось  из
числа  менее  зажиточной  литовской  знати.
 Поскольку  Украина  тоже  входила  тогда  в  состав  Речи
Посполитой,  то  и  её  военные  ресурсы  были  задействованы
для  прикрытия  границ  государства.  Именно  Стефан  Баторий
ввёл  списки-реестры,  в  которые  заносились  украинцы,  нахо¬
 297

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дившиеся  на  службе  у  Речи  Посполитой.  Так  появились  «ре¬
естровые»  казаки.  Вооружались  и  снаряжались  они  по  образ¬
цу  польских  панцирных  всадников.  Казачьи  отряды  могли
действовать  строем  —  «батованием»,  и  врассыпную.  Правда,
Боплан  отзывался  о  казаках,  как  о  неважных  воинах:
 «Нельзя  сказать,  чтобы  были  плохи  на  море,  но  не  тако¬
вы  на  конях:  я  сам  видел,  как  200  польских  всадников  рассе¬
яли  2000  отборных  казаков»  (214  с.  287).
 Рис.  72.  Казак  (старинный  рисунок)
 Но  подобное  могло  произойти  в  любой  армии.  Полити¬
ческие  уловки,  к  которым  прибегали  дипломаты  Габсбур¬
гов  и  Швеции  перед  началом  и  во  время  Тридцатилетней
войны,  чтобы  заполучить  казачьи  отряды  в  свои  армии,  на¬
против,  говорят  об  их  высоких  боевых  качествах.
 Обращаясь  за  помощью  к  Сигизмунду  III  (1587—
1632  гг.),  маршал  Валленштейн  настаивал  через  своих  аген¬
тов  на  присылке  подкреплений  не  из  числа  польских  гусар,
аналог  которых  —  кирасиры  —  имелись  у  Габсбургов,  а  каза¬
ков.  В  письме  Белецкого  к  Яну  Сапеге,  датированном  дека¬
брём  1630  г.,  мы  читаем:
 «Валленштейн  просит  10  000  запорожцев»  (170  с.  80).
 298

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 Советник  Фердинанда  II  —  Квеетенберг  пишет  Валлен¬
штейну  в  1632  г.:
 «Поляки  обещают  10—12  тысяч  гусаров,  но  я  полагаю,
что  лучше  получить  от  них  казаков»  (170  с.  80).
 Валленштейну  уведомляет  1еца  об  отказе  от  использо¬
вания  польских  гусар,  ввиду  их  «низких  боевых  качеств»
(170  с.  80).
 Рис.  73.  Украинский  казак.  Конец  XVI,  начало  XVII  вв.
 Это  неудивительно.  Любая  европейская  армия  не  имела
достаточного  количества  природных  всадников  и,  естест¬
венно,  в  них  нуждалась.  Не  хватало  такой  кавалерии  и  Густа¬
ву  II  Адольфу.  Шведы  оценили  боевые  способности  казаков
 299

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ещё  в  1613—1614  гг.,  во  время  военных  действий  в  России.
Тогда  к  ним  примкнули  два  казачьих  отряда  —  Барышникова
и  Сидорка,  ушедшие  от  гетмана  Ходкевича  (170  с.  79).
 В  течение  ряда  лет  агенты  шведского  короля  пытались
через  русское  правительство  нанять  казаков,  но  получали
отказ:  «Запорожцы  люди  польского  Короля,  а  между  Поль¬
шей  и  Москвой  перемирие»,  —  таков  был  ответ.  И  только
с  конца  1630  г.  изменившиеся  отношения  между  Русью
и  Польшей  позволили  шведам  обзавестись  желанной  кава¬
лерий.  В  августе  1631  г.  представитель  герцога  Тосканского
при  Венском  дворе  доносит,  что  шведы  получили  подкреп¬
ление,  в  том  числе  —  несколько  тысяч  всадников,  послан¬
ных  русским  царём  (170  с.  81).
 При  Стефане  Батории  стали  образовываться  польские
драгунские  роты  по  образцу  западноевропейских  (330  т.  2  с.
8—9).  Гордон,  взятый  поляками  в  плен  (в  1656  г.)  и  перешед¬
ший  на  службу  к  Речи  Посполитой,  вначале  командовал  од¬
ной  из  таких  рот:
 «Эта  рота  (драгун  —  В.  Т.)  состояла  из  80  поляков,  оде¬
тых  в  синие  мундиры  по  немецкому  образцу»  (27  с.  71).
 Кроме  названных  конных  частей,  на  службу  в  армии  Ре¬
чи  Посполитой  привлекались  в  качестве  наёмников  немец¬
кие  рейтары  (330  т.  2  с.  7—8),  татары  (330  т.  2  с.  14—16),  от¬
ряды  венгров,  сербов,  молдаван,  валлахов.
 Ядром  всех  войск  государства  являлась  королевская
гвардия,  куда  входили  отборные  отряды  из  всех  видов  кава¬
лерии  и  пехоты  (330  т.  2  с.  10—12).
 ТАТАРСКАЯ  КОННИЦА
 На  протяжении  долгого  времени  татарские  орды  были
попеременно  то  противниками,  то  союзниками  Речи  По¬
сполитой  и  Руси.  В  их  тактике  ничего  не  менялось,  за  ис¬
ключением  освоения  огнестрельного  оружия.
 Боплан,  служивший  королю  Сигизмунду  III,  вспомина¬
ет  о  казаках  и  татарах:
 «Буджацкие  татары,  занимаясь  беспрерывною  войною,
храбрее  крымских  и  искуснее  в  наездничестве.  На  равнине
между  Буджаком  и  Украиною  обыкновенно  разъезжают  8
или  10  тысяч  сей  вольницы,  которая,  разделяясь  на  отряды
в  тысячу  всадников,  удалённые  один  от  другого  на  10  или  12
миль,  гарцуют  по  степям  и  ищут  добычи.  Посему  казаки,
зная,  какая  опасность  ожидает  их  в  степях,  переходят  оны¬
ми  в  таборе  или  караване,  то  есть  между  двумя  рядами  те¬
 300

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 лег,  замыкаемых  спереди  и  сзади  восемью  или  десятью  по¬
возками;  сами  же  с  дротиками,  пищалями  и  косами  на  длин¬
ных  ратовищах  идут  посреди  табора,  а  лучшие  наездники
вокруг  оного,  сверх  того,  во  все  четыре  стороны,  на  чет¬
верть  мили  высылают  по  одному  казаку  для  наблюдения.
В  случае  поданного  сигнала  табор  останавливается».
 «Случалось  и  мне  несколько  раз  с  50  или  60  казаками  пе¬
реходить  степи.  Татары  нападали  на  наш  табор  в  числе  500
человек,  но  не  в  силах  были  расстроить  его;  да  и  мы  также
мало  вредили  им;  ибо  татары  только  издали  грозили  напа¬
дением,  не  подъезжая  однако  на  ружейный  выстрел,  и  пус¬
тив  через  наши  головы  тучу  стрел,  скрывались.  Стрелы  их
летят  дугою,  вдовое  далее  ружейной  пули»  (214  с.  286—287).
 если  же  татары  не  в  силах  отразить  саблями  натис¬
ка  поляков,  то  рассыпаются  подобно  мухам  в  разные  сторо¬
ны,  пуская  стрелы  на  всём  скаку  и  так  метко,  что  в  60  и  да¬
же  в  100  шагах  попадают  в  неприятеля.  Поляки  не  могут  их
настигнуть,  имея  коней  не  столь  быстрых  и  поворотливых,
как  татарские,  а  татары,  отскакав  на  четверть  мили,  соеди¬
няются,  встречают  ляхов  строем,  и  при  нападении  их  сно¬
ва  рассыпаются,  пуская  стрелы  по-прежнему  на  всём  скаку
через  левое  плечо»  (263  с.  17).
 Кроме  этого,  есть  сведения  о  татарах  у  шляхтича  Бро-
невского,  посланного  Стефаном  Баторием  в  Крымскую  ор¬
ду.  Он  говорит,  что  татары  умеют  чрезвычайно  быстро
строиться  в  ряды  и  двигаться  в  них,  а  по  словесной  коман¬
де  или  иному  знаку  командира  мгновенно  рассыпаются
и  строятся  вновь  (263  с.  17).
 Подробно  описывает  способ  стрельбы  татарских  на¬
ездников  из  луков  Иоанн  Нейгофф:
 «Лучшее  впечатление  делает  татарская  конница,  сохра¬
нившая  свою  старинную  храбрость  и  изворотливость  и  вла¬
деющая  луком  и  стрелами  с  удивительной  ловкостью  Лук,
для  напряжения  которого  необходима  сила,  равная  тяжес¬
ти  от  60  до  100  фунтов,  сделан  из  эластичного  дерева  и  за¬
гнут  рогом,  разводящимся  с  середины,  где  он  связывается  на
два  особенные  лука,  которые  с  концов  шире;  тетива  сдела¬
на  из  плотно  сплетённых  ниток;  стрелы,  с  стальными  остри¬
ями,  хорошо  выточенные  и  с  перьями...  Собираясь  натя¬
нуть  лук,  берут  его  несколько  на  откос  в  левую  руку,  кладут
тетиву  за  агатовое  кольцо  на  большой  палец  правой  руки,  ко¬
торого  передний  сустав  загибают  вперёд,  сохраняют  его
в  этом  положении  с  помощью  среднего  сустава  указательно¬
го  пальца,  прижатого  к  нему,  и  натягивают  тетиву  до  тех
 301

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 пор,  пока  левая  рука  вытянется,  а  правая  подойдёт  к  уху;
наметив  свою  цель,  отнимают  указательный  палец  от  боль¬
шого,  в  ту  же  минуту  тетива  соскакивает  с  агатового  кольца
и  кидает  стрелу  с  значительной  силой.  Однако  ж  едва  ли  нуж¬
но  замечать,  что  эта  конница,  несмотря  на  свою  храбрость,
ловкость  и  бесчисленность,  ничего  не  может  сделать  против
самой  обыкновенной  европейской  пехоты».12
 КОННИЦА  РУСИ  XVI—XVII  веков
 Поместная  система  набора  кавалерии  в  русское  войско
полностью  сформировалась  при  Иване  IV  Грозном  и  была
закреплена  рядом  законодательных  актов.  Прежде  всего
царь  уравнял  вотчинников  и  помещиков  в  правах.  И  хотя
вотчины  официально  продолжали  оставаться  личной  соб¬
ственностью  землевладельца,  их  хозяева  всё  равно  были  те¬
перь  ограничены  в  своих  свободах  и,  также  как  помещики,
обязывались  служить  царю.  Крупные  вотчинники  —  бояре
и  удельные  князья  (фактически  ничем  не  отличавшиеся  от
бояр)  должны  были  являться  на  службу  с  собственными
дружинами.  Набор  осуществлялся  единым  способом  ¿ю
всех  землях:  в  вотчинных,  помещичьих  и  государственных.
Тяжеловооружённый  всадник  выставлялся  с  каждых  50  гек¬
таров  земли,  соответственно,  устанавливалось,  сколько
конников  и  в  каком  вооружении  должно  было  явиться  от
тех  или  иных  владений.
 Земли  и  помещиков,  и  вотчинников  передавались  по
наследству,  новых  участков  их  сыновьям,  поступившим  на
службу,  не  выделялось.  Следовательно,  государству  не  надо
было  вести  захватнических  войн  для  обеспечения  землями
нового  поколения  воинов  (204  т.  2  с.  284—285).
 Периодически  устраивались  смотры  и  учения  кавале¬
рии,  в  которых  отрабатывалось  мастерство  конников.  Сла¬
бой  стороной  такого  метода  было  то,  что  количество  и  уро¬
вень  смотров  зависели  от  феодалов,  их  проводивших,  соот¬
ветственно,  степень  боевой  подготовки  в  разных  районах
оказывалась  неодинаковой.
 Все  служилые  люди  —  и  вотчинники,  и  помещики  —  при
Иване  Грозном  именовались  общим  термином  —  «дети  бо¬
ярские».  Они  поимённо  заносились  в  особые  списки  —  «де-
сятни»,  в  которых  было  отражено,  в  каком  вооружении
 12  Чтения  в  Императорском  обществе  истории  и  древностей  россий¬
ских  при  Московском  университете.  —  М.,  1865,  к.  2,  с.  401—402.
 302

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 и  с  каким  количеством  конников  из  своей  дворни  или  наём¬
ников  воин  должен  явиться.
 Самой  лучшей  частью  конницы  считался  «царский
полк»,  размещавшийся  в  Москве  и  её  окрестностях.  Можно
сказать,  что  этот  корпус  являлся  личной  царской  дружиной
и,  поскольку  за  её  подготовкой  следил  сам  государь,  то  бы¬
ла  она  гораздо  боеспособней  по  сравнению  с  остальной  ре¬
гиональной  конницей.  Котошихин  оставил  нам  описание
этого  корпуса,  аналогично  которому  составляли  свои  пол¬
ки  крупные  бояре.  Правда,  стоит  сказать,  что  во  времена
Алексея  Михайловича  (1645—1676  гг.),  о  царствовании  ко¬
торого  рассказывает  Котошихин,  подготовка  и  структура
этих  частей  изменилась  в  худшую  сторону:
 «А  бывают  в  царских  и  в  боярских  (полках),  на  службе
стольники  и  стряпчие  и  дворяне  и  жильцы,  росписаны  по¬
сотенно;  и  над  всякою  сотнею  учинены  головы  сотенные
из  стольников  и  из  дворян,  а  у  них  порутчики  и  знаменщи¬
ки  и  с  тех  же  чинов,  меньших  чинов  люди.  А  хоругви  у  них
большие,  камчатые  и  тафтяные,  не  таковые,  как  рейтар¬
ские;  трубачи  и  литаврщики  их  же  голов  дворовые  люди.
А  учения  у  них  к  бою  против  рейтарского  не  бывает,
а  строю  никакого  не  знают,  кто  под  которым  знаменем  на¬
писан  и  потому  ездят  без  устрою.
 Да  из  стольников  же,  и  из  стряпчих,  и  из  дворян,  и  из
жильцов,  выбирает  царь  их  своего  полку  добрых  людей
с  1000  человек,  которым  быти  всегда  к  бою  и  не  к  бою  при
нём  самом  и  для  оберегания  знамени  его  царского,  да  для  вся¬
ких  дел  в  рассылку  ясаулов  с  60  человек;  а  бояре  и  воеводы
потому  ж  выбирают  их  своих  полков,  для  чести  своей  и  обе¬
регания  царского  знамени,  которые  даются  им  воеводам  от
царя,  и  для  особых  их  боярских  знамён,  человек  по  сту,  ко¬
го  излюбят,  да  для  всяких  воинских  рассылок  ясаулов  чело¬
век  по  20,  молодцов  добрых.
 Да  в  то  же  время,  как  бывает  у  царя  смотр  всем  ратным
людям  перед  войною;  и  в  то  время  у  стольников  и  у  стряп¬
чих  и  у  дворян  Московских  и  у  жильцов  росписывают,
сколько  за  кем  крестьянских  дворов,  и  сметя  против  крес¬
тьянских  дворов  напишут  за  ними  быти  к  бою  людей  их  со
всею  службой,  всяких  чинов  за  человеком  человек  по  5  и  по
6  и  по  10,  и  по  20  и  по  30  и  по  40,  смотря  по  их  животам  и  по
вотчинам,  кроме  тех  людей,  которые  с  ними  бывают  за  во¬
зами.  А  как  приличится  бой,  и  тех  их  людей  к  бою  от  них  не
отлучают,  а  бывают  с  ними  вместе  под  одним  знаменем»  (51
с.  146-147).
 зоз

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  региональную  конницу  набирались  отряды,  собран¬
ные  из  «даточных  людей».  В  эту  категорию  входили  и  крес¬
тьяне,  и  горожане.  Видимо,  в  число  «даточных»  попадали
жившие  в  монастырских  вотчинах  и  государственных  зем¬
лях,  не  розданных  в  частное  пользование.
 Рис.  74.  Поместная  конница  Руси:  лёгкий  лучник
и  тяжеловооруженный  воин  (на  заднем  плане).
XVI,  начало  XVII  вв.
 Даточные  делились  на  2  разряда:  тех,  кто  должен  был
являться  на  службу  «с  подводой,  с  лошадью,  и  с  телегой,
и  с  хомутом,  и  с  топором,  и  с  киркой,  и  с  заступом,  и  с  лопа¬
той»  (268  с.  137)  —  их  задачей  было  выполнение  обозных
обязанностей;  и  тех,  кто  являлся  с  соответствующим  воору¬
жением  и  с  конём.  Последних,  скорее  всего,  приписывали
к  боярским  отрядам  и  использовали  так  же,  как  поляки  па-
холиков,  хотя  поздние  документы,  сообщающие  о  более  се¬
рьёзном  вооружении  даточных  всадников,  дают  основание
причислить  их  к  тяжёлой  коннице  (268  с.  131).
 304

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 Мы,  право,  затрудняемся  представить,  что  мог  бы  сде¬
лать  даточный  крестьянин  в  бою,  будь  он  даже  снабжён  до¬
спехами,  луком  или  огнестрельным  оружием,  но  при  этом
не  умея  ими  пользоваться.  Видимо,  речь  в  документах  идёт
о  некой  воинской  прослойке,  составлявшей  монастырские
дружины.  Ведь  монастыри,  так  же  как  и  бояре,  нуждались
в  защите  и  контроле  над  своими  владениями  и  во  избежа¬
ние  бунтов  давали  возможность  профессиональным  вои¬
нам  селиться  на  монастырских  землях,  выделяя  им  участки
с  соответствующим  количеством  крестьян.
 Нам  кажется,  что  данное  объяснение  наиболее  при¬
емлемо.
 Важнейшей  частью  русской  конницы  являлись  казаки,
нёсшие  пограничную  службу.  О  них  также  есть  сведения
у  Котошихина:
 «Казачьи  полки,  старые  ж;  а  устроены  те  казаки  для
оберегания  порубежных  мест  от  Польской  границы,  и  тех
казаков  было  до  войны  с  5  000  человек,  а  ныне  их  немногое
число;  а  учинены  они  в  казаки  от  служилых  людей,  из  рей¬
тар  и  из  солдатов,  после  прежних  служеб,  и  даны  им  дворы
и  места  и  земля  пахотная;  а  оброку  царю  и  податей  не  пла¬
тят  никаких.  А  как  они  бывают  на  службе,  и  им  жалованья
даётся  погодно,  против  драгунов;  а  к  бою  служба  их  против
рейтарского  строю,  знамёна  малые  ж,  своим  образцом;  на¬
чальные  люди  у  них,  голова,  атаманы,  сотники,  есаулы,
из  дворян  и  из  рейтарских  начальных  людей.
 Донские  казаки;  и  тех  Донских  казаков  с  Дону  емлют
для  промысла  воинского,  посылать  в  подъезды,  подсматри¬
вать,  и  неприятельские  сторожи  скрадывать;  и  даётся  им
жалование,  что  и  другим  казакам.  А  будет  их  казаков  на  До¬
ну  с  20  000  человек,  учинены  для  оберегания  Понизовых
городов  от  приходу  турских,  и  татарских,  и  нагайских  лю¬
дей,  и  калмыков.  А  люди  они  породою  Москвичи  и  иных  го¬
родов,  и  новокрещёные  татаровя,  и  запорожские  казаки,
и  поляки,  и  ляхи,  и  многие  из  них  московских  бояр  и  тор¬
говые  люди  и  крестьяне,  которые  приговорены  были  к  каз¬
ни  в  разбойных  и  в  татиных  и  в  иных  делах,  и  покрадче
и  пограбя  бояр  своих  уходят  на  Дон;  и  быв  на  Дону  хотя  од¬
ну  неделю,  или  месяц,  а  лучится  им  с  чем-нибудь  приехать
к  Москве,  и  до  них  вперёд  дела  никакого  ни  в  чём  не  быва¬
ет  никому,  что  кто  ни  своровал,  потому  что  Доном  от  вся¬
ких  бед  освобождаются.  И  дана  им  на  Дону  жить  воля  своя,
и  начальник  людей  меж  себя  атаманов  и  иных  избирают,
и  судятся  во  всяких  делах  по  своей  воле,  а  не  по  царскому
 305

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 указу.  А  кого  лучитца  им  казнити  за  воровство,  или  за  иные
дела  и  не  за  крепкую  службу,  и  тех  людей  посадя  на  площа¬
ди,  или  на  поля,  из  луков  или  с  пищалей  расстреливают  са¬
ми;  также  будучи  на  Москве  или  в  полках,  кто  что  сворует,
царского  наказания  и  казни  не  бывает,  а  чинят  они  меж  со¬
бой  сами  ж.  А  как  они  к  Москве  приезжают,  и  им  честь  бы¬
вает  такова,  как  чужеземским  нарочитым  людям;  а  ежели
бо  им  воли  своей  не  было,  и  они  б  на  Дону  служить  и  по¬
слушны  быть  не  учали,  и  только  б  не  они  Донские  казаки,
не  укрепилось  бы  и  не  были  б  в  подданстве  давно  за  Мос¬
ковским  царём  Казанское  и  Астраханское  царствы,  за  горо¬
дами  и  с  землями,  во  владетельстве.  А  посылается  к  ним  на
Дон  царское  жалованье,  денежное,  не  гораздо  помногу
и  навсегда;  а  добываются  те  казаки  на  Дону  на  всяких  воин*
ских  промыслах  от  турских  людей,  горою  и  водою,  также
и  от  персидских  людей  и  от  татар  и  от  калмыков,  и  что  кто
где  на  воинском  промыслу  не  добудут,  делят  всё  меж  собой
по  частям,  хотя  кто  и  не  был.  Да  к  ним  же  Донским  казакам
из  Казани  и  из  Астрахани  посылается  хлебное  жалованье,
чем  им  мочно  сытыми  быть;  а  иные  сами  на  себя  промыш¬
ляют»  (51  с.  151-152).
 В  конце  XVI  —  начале  XVII  века  в  русскую  кавалерию
стали  привлекать  много  наёмников  из  Западной  Европы,
из  которых  формировались  рейтарские  роты.  Некоторые
капитаны  приходили  на  службу  к  царю  с  собственными  от¬
рядами  всадников.  В  начальный  период  Смутного  времени
(1604—1605  гг.)  немецкие  рейтары  были,  пожалуй,  самой
боеспособной  частью  конницы  правительственных  войск.
Так,  по  сообщениям  Конрада  Буссова,  несколько  субъек¬
тивным,  но,  в  целом,  дающим  правильную  характеристику
состоянию  русской  армии  в  тот  период,  правительство  Бо¬
риса  Годунова  (1598—1605  гг.)  и  Фёдора  Борисовича
(1605  г.)  было  целиком  обязано  победам  над  Лжедмитрием
I  именно  немецким  рейтарам.
 В  битве  под  Новгородом-Северским  (1604  г.):
 «Главный  военачальник  Бориса  князь  Мстиставский,
получил  в  этой  битве  15  ран,  и  если  бы  в  дело  не  вмешались
700  немецких  конников  (которые  тоже  пришли  в  стан  из
своих  поместий)  и  не  бросились  на  помощь  и  выручку  мос¬
ковитам,  то  московитам  пришлось  бы  плохо.  Эти  700  нем¬
цев  отогнали  Димитрия  так  далеко,  что  он  был  вынужден
снова  покинуть  северские  земли  и  прекратить  попытки
взять  крепость,  где  был  Басманов»  (11  с.  101—102).
 О  сражении  под  Добрыничами  (1605  г.)  Буссов  пишет:
 306

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 «Он  захватил  всю  их  артиллерию,  и  на  этот  раз  всё  поле
сражения  и  победа  остались  бы  за  ним,  если  бы  на  него  не  на¬
пали  выстроенные  в  стороне  два  эскадрона  немецких  конни¬
ков.  Начальниками  были:  у  одного  Вальтер  фон  Розен,  лиф-
ляндец  из  дворян,  весьма  пожилой  человек,  а  у  другого  капи¬
тан  Яков  Маржерет,  француз.  Они  с  такой  силой  ударили
на  полки  Димитрия,  что  те  не  только  не  смогли  больше  пре¬
следовать  бегущих  московитов,  но  даже  вынуждены  были
снова  бросить  взятую  артиллерию  и  обратиться  в  бегство.
 Рис.  75.  Русский  всадник  в  стёганом  на  вате  кафтанеу
заменявшем  у  малоимущих  металлическую  броню.
 Боевой  клич  немцев  был:  «Бог  на  помощь!  Бог  на  по¬
мощь!».  Бог  им  и  помог.  Они  смело  преследовали  бегущее
войско  Димитрия,  стреляли  во  всадников,  и  закололи  всех,
кого  они  могли  настичь  и  нагнать.  Когда  московиты  увиде¬
ли  такую  храбрость  немцев,  то,  что  те  одни  выбили  с  поля
и  отогнали  врага,  они  снова  собрались  с  духом,  и  много  ты¬
сяч  их  кинулось  помогать  немцам,  преследовали  врага  три
 307

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 мили,  выучились  даже  кричать  немецкий  боевой  клич:
«Бог  на  помощь!»  А  немцы  немало  смеялись  над  тем,  что
Димитрий  уж  очень  быстро  привил  московитам  такие  заме¬
чательные  способности,  что  они  в  один  миг  прекрасно  ус¬
воили  немецкий  язык  и  немецкий  клич»  (11с.  102).
 О  вооружении  русских  всадников  существуют  самые  раз¬
ные  сведения,  во  многом  противоречащие  друг  другу.  Это  го¬
ворит  о  том,  что  единой  системы  вооружения  в  России  не  бы¬
ло,  поскольку  каждый  из  конников  снаряжался  за  свой  счёт
или  за  счёт  своего  господина  (нанимателя).  Вот  некоторые  из
отзывов  иностранцев,  побывавших  в  России  в  XV—XVII  вв.
Георг  Перкамота  в  конце  XV  столетия  пищет:
 «...во  время  войны  они  пользуются  лёгкими  панцирями,
такими,  какие  употребляют  (турецкие)  мамелюки  султана
и  наступательным  оружием  у  них  являются  в  большей  част]
секира  и  лук;  некоторые  пользуются  копьём  для  нанесенш
удара;  кроме  перечисленного  обычного  оружия,  после  того,
как  немцы  совсем  недавно  ввезли  к  ним  самострел  и  мушкет,
сыновья  дворян  освоили  их  так,  что  арбалеты,  самострелы
и  мушкеты  введены  там  и  широко  применяются».13
 Ричард  Ченслор  русской  коннице  (1553—1554  гг.)  даёт
следующую  характеристику:
 «Всадники  —  все  стрелки  из  лука,  и  луки  их  подобны  ту¬
рецким;  и,  как  и  турки,  они  ездят  на  коротких  стременах.
Вооружение  их  состоит  из  металлической  кольчуги  и  шле¬
ма  на  голове.  У  некоторых  кольчуги  покрыты  бархатом  или
золотой  парчой;  они  стремятся  иметь  роскошную  одежду
на  войне,  особенно  знать  и  дворяне».
 «...на  поле  битвы  они  действуют  без  всякого  строя.  Они
с  криком  бегают  кругом  и  почти  никогда  не  дают  сражения
своим  врагам,  но  действуют  только  украдкой».14
Марко  Фоскарино  (1557  г.):
 «Их  лошади  ниже  среднего  роста,  сильны  и  быстроход¬
ны.  На  них  обыкновенно  сражаются  копьём,  железными
палицами,  луками  и  стрелами».
 «Войско  своё  они  устроили  по  примеру  французов  и  из
Татарии  выписали  превосходных  скакунов,  которые  по  ве¬
личине  и  дикости  не  уступают  лошадям  других  стран.  Ког¬
да  произведён  был  смотр  войск,  то  оказалось,  что  в  них  на¬
считывается  в  настоящее  время  3000  тяжеловооружённых
 13 	Иностранцы  в  Древней  Москве.  Москва  XV—XVII  веков.  —  М.,  Столи¬
ца,  1991,  с.  12—13.
 14 	Иностранцы  о  Древней  Москве.  —  с.  31—32.
 308

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 и  10  000  лёгкой  кавалерии,  что  представляется  крайне  уди¬
вительным;  20  000  конных  стрелков  на  саксонский  обра¬
зец,  они  называются  по-нашему  «ферранхи»;  причём  из
них  особенно  выделяются  стрелки  из  мушкетов,  которых
хочется  обозвать  убийцами;...»15
 Франческо  Тьеполо  (1560  г.):
 «Конница  из  более  знатных  и  богатых  одевается  в  пан¬
цири  из  тонких  и  хорошо  закалённых  металлических  плас¬
тинок  и  островерхий  шлем,  равным  образом  сделанный  из
пластинок;  причём  всё  это  производится  в  Персии.  Эти  (кон¬
ники)  в  большинстве  действуют  копьём,  прочие  же  все  вме¬
сто  лат  носят  толстые  (стёганные)  кафтаны,  очень  плотно  на¬
битые  хлопком,  они  часто  противостоят  ударам,  особенно
стрелам.  Среди  них  есть  большой  отряд  аркебузеров,  а  все
другие  действуют  луком.  Общим  для  всех  оружием  является
меч  и  кинжал,  а  немногие  выделяются  железными  палицами.
 Лошади  у  них  малорослые,  но  весьма  приспособлены
к  (воинскому)  труду  и  всяким  невзгодам,  а  сверх  всего
и  к  холоду»16.
 Иоганн  Георг  Корб  (1698  г.):
 «Оружие,  которым  пользуются  московские  всадники
суть:  лук,  стрелы,  короткий  дротик  или  копьё,  у  некоторых
только  сабли,  и  всё  это  по  образцу  турецкому.  Пеше-кон-
ным  солдатам  царь  в  течение  двух  последних  годов  дал  ру¬
жья  и  пистолеты;  ежели  судить  об  этих  людях  по  их  дерз¬
кой  отваге  на  злодеяния,  то  они  более  способны  к  грабежу,
чем  к  правильной  войне»  (50  с.  248).
 Русские  нормативы  и  указы  предписывали  такое  воору¬
жение  конников:
 «Дворяне,  дети  боярские  и  новики  должны  были  являть¬
ся  на  службу  в  сбруях,  в  латах,  бехтерцах,  панцирях,  шеломах
и  в  шапках  мисюрках;  которые  ездят  на  бой  с  одними  писто¬
лями,  те  кроме  пистоля  должны  иметь  карабины  или  пища¬
ли  верные;  которые  ездят  с  саадаками,  у  тех  к  саадакам  долж¬
но  быть  по  пистолю  или  по  карабину;  если  люди  их  будут  за
ними  без  саадаков,  то  у  них  должны  быть  пищали  долгие
или  карабины  добрые;  которые  люди  их  будут  в  кошу,  и  у  тех,
для  обозного  строения,  должны  быть  пищали  долгие;  а  если
у  них  за  скудностью  пищалей  долгих  не  будет,  то  должно
быть  по  рогатине,  да  по  топору»  (300  т.  5  с.  276).
 15 	Там  же  с.  55—56.
 16 	Иностранцы  о  Древней  Москве,  ...  с.  63.
 309

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Во  время  организации  похода  на  Смоленск  в  1654  г,
в  войсках  Шереметьева  и  Стрешнева  числилось  1707  всад?
ников  поместной  конницы,  из  которых  524  человека  были
вооружены  пистолями,  карабинами  и  саблями;  623  —  «тол^т
ко  с  пистолями  и  саблями»;  кроме  того,  «на  меринах  423  че¬
ловека  с  пистолями  и  саблями».  При  дворянах  и  детях  бо¬
ярских  были  их  люди  «также  на  меринах  с  пистолями  и  саб¬
лями».  Казаков  насчитывалось  151  человек  «на  конях  с  пи*
столями  и  карабинами»  (258  с.  129).
 Тактика  русской  кавалерии  ничем  на  отличалась  от
польской  или  татарской.  Об  этом  говорит  устав  Онисима
Михайлова  и  сведения  иных  авторов,  как,  например,  сочцт
нения  князя  Курбского  (127  с.  131—132,  с.  188,  198).  Конни¬
ки  по-прежнему  делились  на  тяжёлых,  средних  и  лёгких.
Малоподвижную  и  непригодную  для  рассыпной  атаки  тя¬
жёлую  и  среднюю  конницу,  созданную  для  прорыва  враже¬
ских  построений  Онисим  Михайлов  не  советует  отпускать
далеко  от  расположений  пехоты.
 В  задачу  всадников  также  входило  прикрытие  артилле¬
рийских  батарей:
 «...а  полку  конному  доведётся  стояти  подле  пеших  людей
с  правой  стороны,  а  не  добре  цаперёд  выдаватися  и  не  про-
тиву  перьваго  ряду;  перьвому  ряду  конному  доведётся  против
ряду  пешаго,  средняго  против  прапоров  идти,  а  прежде  кон¬
ных  пеших  не  пускати  людей*  напустиши  прежде  пешим  лю¬
дям,  для  той  причины,  что  пешим  далече  бежати,  что  б  им
у  конных  людей  остатися,  а  конным  бы  у  них  не  уехати,  а  на¬
пустили  бы  сшедшися  с  людьми,  а  захватиши  б  перад,  елико
возможно  солнца  и  ветру  о  том  многое  обстоит  для  пыли
и  для  дыму,  а  конным  самопальником  итить  доведётся  за  на¬
рядом  коли  наряд  бывает  разделён  надвое,  как  прежде  молв¬
лено,  а  конных  самопальников  устроити  по  правую  сторону,
и  как  то  сделается,  доведётся  людям  сойтися  с  людьми,  да  не
забыти  конных  людей  поставити  на  ряду  и  у  пороху,  а  стоя¬
ти  бы  на  одном  месте  и  того  беречи,  что  б  извозные  люди  сед-
чи  на  лошади  не  побежали  прочь...»  (148  с.  87—88).
 Опасения  автора  были  вполне  обоснованы.  Как  показы¬
вали  многие  случаи  из  военной  истории,  победу  одерживал
тот  полководец,  в  войске  которого  все  части  были  обучены
действовать  согласованно,  взаимно  прикрывая  друг  другая
Если  же  конный  отряд,  например,  тяжеловооружённых  всад¬
ников,  отрывался  от  остальной  массы,  он  оказывался  безза¬
щитен  против  рассыпной  атаки  легковооружённых  конников,
а  тем  более  скоординированного  нападения  лёгкой  и  тяжёлой
 310

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 кавалерии  врага.  Точно  также  и  лёгкие  всадники  в  одиночку
были,  как  правило,  неспособны  отразить  совместную  атаку.
 О  боевых  навыках  русской  конницы  очевидцы  отзыва¬
лись  по-разному.  Иные  —  с  уважением,  другие,  как  Ieopr
Корб  (50  с.  248—249),  —  с  презрением.  Недалёк  от  него
в  своих  суждениях  и  Гербенштейн  (19  с.  116).  Особенно  по¬
казателен  момент,  когда  он  рассказывает  о  том,  как  6  татар¬
ских  воинов  с  успехом  противостояли  2  000  русских:
 «Они  хотели  окружить  татар  (как  бы  кольцом),  чтобы
те  не  спаслись  бегством,  но  татары  (расстроили  этот  план,
прибегнув  к  такой  хитрости),  когда  московиты  наседали  на
них,  они  мало-помалу  отступали  и,  отъехав  немного  даль¬
ше,  останавливались.  Так  как  московиты  делали  то  же  са¬
мое,  то  татары  заметили  их  робость  и,  взявшись  за  луки,
принялись  пускать  в  них  стрелы;  когда  те  обратились  в  бег¬
ство,  они  преследовали  их  и  ранили  очень  многих.  Когда
же  московиты  снова  обратились  против  них,  они  стали  по¬
немногу  отступать,  снова  останавливались,  разыгрывая  пе¬
ред  врагом  притворное  бегство.  В  это  время  две  татарские
лошади  были  убиты  пушечным  выстрелом,  но  всадников  не
задело,  и  остальные  четверо  вернули  их  к  своим  целыми
и  невредимыми  на  глазах  2  000  московитов»  (19  с.  178).
 Подобный  случай  допустим  вполне,  но  ведь  выдающие¬
ся  воины  встречались  в  любой  армии.  Ещё  Рашид-ад-Дин
писал  о  том,  как  среднеазиатские  конники  Сейф-ад-Дин  Лу-
кили  и  Анбар  Хабаши  во  время  обороны  города  Маяфарки-
на  вдвоём  разгоняли  целые  отряды  татарских  наездников
(112  с.  54—55),  а  ведь  именно  татары  славились  как  отлич¬
ные  стрелки!
 Такие  виртуозы  встречались  и  в  русской  армии.  Так,  Ав-
раамий  Палицын  в  «Сказании  об  осаде  Троице-Сергиева
монастыря»  (1608—1609  гг.)  рассказывает  о  двух  русских  во¬
инах;  коннике  Анании  Селевине  и  пехотинце  Немом,  кото¬
рые  также  не  боялись  вдвоём  совершать  нападения  на
польские  отряды:
 «Анания  же  тот  был  мужественным:  16  знатных  пленни¬
ков  привёл  он  в  осаждённый  город,  и  никто  из  сильных  по¬
ляков  и  русских  изменников  не  смел  приближаться  к  нему,
только  ловили  они  случай  убить  его  из  ружей  издалека.  Ведь
все  его  знали  и,  оставляя  прочих,  ополчились  на  него.  И  по
коню  его  многие  узнавали,  ибо  столь  быстрым  был  тот  конь,
что  из  гущи  литовских  полков  убегал,  и  не  могли  его  догнать.
Часто  они  вдвоём  с  вышеупомянутым  Немым  выходили  при
вылазках  на  бой.  Тот  немой  всегда  с  ним  пешим  на  бой  выхо-
 311

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 дил,  и  роту  вооружённых  копьями  поляков  они  двое  с  луками
обращали  вспять.  Александр  Лисовский,  однажды  увидел  это¬
го  Ананию  среди  своих  противников,  пошёл  против  него,
стараясь  его  убить.  Анания  же  быстро  ударил  коня  своего  и,
выстрелив  Лисовскому  из  лука  в  левый  висок,  с  ухом  его  про¬
стрелил  и  поверг  его  наземь,  а  сам  ускакал  из  гущи  казачьих
полков;  ибо  он  хорошо  стрелял  из  лука,  а  также  из  самопала.
 Раз  этот  Анания,  отбивая  у  поляков  чёрных  людей  в  ку¬
старнике,  был  отторгнут  двумя  ротами  от  его  дружины  и,
бегая,  спасался.  Немой  скрылся  среди  пней  и  видел  бедст¬
венное  положение  Анании;  у  него  в  руке  был  большой  кол¬
чан  стрел;  и  он  выскочил,  как  рысь,  и,  стреляя  по  литов¬
цам,  яростно  бился.  Литовцы  обратились  на  немого,  и  тут
же  Анания  вырвался  к  нему,  и  они  стали  рядом.  И  многих
поранили  они  людей  и  коней  и  отошли  невредимыми,
лишь  коня  под  Ананией  ранили.
 Поляки  только  и  думали,  как  убить  коня  под  Ананией,
ибо  знали,  что  живым  его  не  взять.  Когда  Анания  выходил  на
бой,  то  все  по  коню  стреляли.  Всегда  во  многих  вылазках
конь  его  шесть  раз  был  ранен,  а  на  седьмой  убит.  И  сделалось
Анании  хуже  в  боях.  А  потом  Ананию  ранили  из  пищали
в  ногу,  в  большой  палец  и  всю  плюсну  раздробили;  и  опухла
вся  его  нога,  но  он  ещё  хорошо  воевал.  А  через  семь  дней  в  ко¬
лено  той  же  ноги  он  был  ранен.  Тогда  этот  крепкий  муж  воз¬
вратился  назад.  И  отекла  нога  его  до  пояса,  и  через  несколь¬
ко  дней  он  скончался  в  Господе»  (92  с.  246—247).
 Князь  Курбский  рассказывает  о  подвиге  своего  брата,
который  в  одиночку  два  раза  сумел  прорваться  сквозь  пе¬
хотный  полк  татар.  Приблизив  старорусский  текст  к  совре¬
менному,  мы  получим  отрывок  следующего  содержания:
 «Потом,  говорят,  подоспел  мой  брат  старший,  который
первый  на  стену  городскую  (Казани  —  В.  Т.)  влез;  а  когда  на
лугу  их  (татарскую  пехоту  —  В.  Т.)  застал,  в  самое  чело,  рас¬
пустив  узду  коня,  врезался,  так  храбро,  что  не  верилось  всем,
кто  видел.  Как  крот  проехал  посреди  их,  рубя  и  вращаясь  на
коне.  Когда  же  в  третий  раз  он  врезался  в  строй,  помог  ему
какой-то  благородный  воин,  вдвоём  рубить  врагов.  Все  же  со
стен  города  смотрели  и  удивлялись  (Казань  к  тому  моменту
была  взята  штурмом  —  В.  Т.)  и  думали,  что  это  царь  Казанский
посреди  их  строя  ездил.  И  так  его  переранили,  что  по  пять
стрел  в  ногах  торчало,  кроме  других  ран;  но  он  остался  жив
Божьей  благодатью,  поскольку  доспехи  на  себе  крепкие
имел.  И  так  был  храбр,  что  когда  конь  под  ним  устал  так,  что
с  места  не  мог  сдвинуться,  нашёл  другого  коня  у  одного  дво-
 312

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 рянина,  бывшего  в  войске  царского  брата  и,  забыв  о  своих
тяжёлых  ранах,  продолжал  гнать  полк  басурманский,  вмес¬
те  с  другими  воинами  до  самого  болота»  (127  с.  204).
 Сам  по  себе  этот  случай,  действительно,  уникален,  так
как  теоретически  всаднику  пробиться  сквозь  полк  пехоты
невозможно.  Недаром  другим  конникам,  включая  самого
Курбского  это  не  удалось,  а  русские  воины,  наблюдавшие  за
схваткой  не  верили  своим  глазам.
 Так  что  на  основании  подобных  случаев  делать  выводы
о  боеспособности  конницы  в  целом  бессмысленно.  Что  же
касается  подготовки  русской  кавалерии  в  конце  XVI—XVII
вв.,  то,  судя  по  имеющимся  данным,  она  и  впрямь  была  невы¬
сока;  однако,  объяснять  сей  факт  надо,  в  первую  очередь,  сла¬
бостью  всего  государства,  раздираемого  гражданскими  вой¬
нами17  и  борьбой  боярских  группировок  за  власть.
 *  *  *
 В  царствование  Михаила  Фёдоровича  Романова  (1613—
1645  гг.)  была  проведена  реформа  в  русской  армии.  Пово¬
дом  к  ней  стала  чрезвычайно  низкая  боевая  подготовка.
Вотчинники  и  помещики,  составлявшие  основную  часть  ка¬
валерии,  всё  реже  и  реже  созывались  на  сборы  для  совмест¬
ного  обучения.  Занятым  своими  хозяйственными  пробле¬
мами  дворянам  было  не  до  этого.  Многие  из  них  не  явля¬
лись  на  сборный  пункт  даже  в  тех  случаях,  когда  войска
шли  в  поход.  Часть  дворян  разорилась  в  результате  чрез¬
мерного  налогообложения.  Непрерывные  войны  со  Шве¬
цией,  Польшей  и  татарами  вынуждали  правительство  всё
более  и  более  увеличивать  сборы  с  населения,  соответст¬
венно,  возрастало  число  «нетчиков»18,  многие  из  которых
оказывались  просто  не  в  состоянии  за  свой  счёт  приобрес¬
ти  необходимое  вооружение  и  коня.
 Репрессивные  меры  в  этом  случае  уже  не  давали  поло¬
жительных  результатов.
 Эти  причины,  совокупно  проявившиеся  в  первой  поло¬
вине  XVII  века,  вынудили  правительство  пойти  на  рефор¬
му.  Они  началась  в  1630  г.  (1/0  с.  97),  когда  Россия  стала  го¬
товиться  к  походу  на  Смоленск.  Образцом  для  подражания
послужили  европейские  армии.
 Первый  конный  рейтарский  полк  был  сформирован
в  промежутке  между  1631—1632  годами.  Состоял  он  как  из
иностранцев-европейцев,  так  и  из  русских  «детей  боярских»,
 17 	Восстания  Болотникова  (1606—1607  гг.)  и  Разина  (1667—1671  гг.).
 313

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 казаков,  и  прочих  «вольных  людей».  Обучение  и  командова¬
ние  им  было  поручено  капитану  Самойлу  Карлу  Деэберту
(214  с.  54).  Надо  признать,  со  своими  обязанностями  немец¬
кий  наёмник  справился  блестяще,  что  показали  последующие
боевые  действия.  Русские  рейтары  отличились  в  1632  г.  в  бо¬
ях  под  Смоленском  у  Архангельского  монастыря.  В  тот  мо¬
мент,  когда  царская  поместная  конница  была  опрокинута
польскими  гусарами  и  немецкими  рейтарами,  состоящими  на
службе  у  Речи  Посполитой,  и  противник  вброд  перешёл
Днепр,  выйдя  в  тыл  корпусу  Фандама,  его  атаковали  рейта¬
ры  Деэберта  и,  отбросив,  загнали  обратно  в  реку  (214  с.  82).
 В  дальнейшем  число  рейтарских  полков  возросло,
к  1679  г.  их  уже  насчитывалось  26  (283  с.  113).  Котошихин
пишет  о  рейтарах  следующим  следующее:
 «Рейтарские  полки;  в  те  полки  в  рейтары  выбирают  из
жильцов,  из  дворян  городовых  и  из  дворянских  детей  недо¬
рослей,  и  из  детей  боярских,  которые  малопоместные
и  беспоместные  и  царским  жалованием  денежным  и  поме¬
стным  не  верстаны,  также  и  из  вольных  людей  прибирают¬
ся,  кто  в  той  службе  быти  похочет;  и  дают  им  царское  жало¬
вание  на  год  по  30  рублёв  денег.  Да  им  же  из  царской  казны
даётся  ружье,  карабины  и  пистоли,  и  порох  и  свинец,  а  ло¬
шади  и  платье  покупают  сами;  а  чего  в  котором  году  того
жалования  с  прибавкой.  А  у  которых  дворян,  и  жильцов,
и  у  недорослей,  есть  крестьянские  дворы:  и  тем  царского
жалования  дают  не  сполна;  сколько  за  кем  крестьянских
дворов,  и  у  таких  из  жалования  против  крестьян  вычитают,
да  им  же  на  службе  с  ружьем  велят  быть  с  своим.  А  у  кого  на
службе  убьют  лошадь  или  умрёт,  и  таким  для  покупки  лоша¬
дей  жалованье  даётся  в  полках,  по  рассмотрению,  а  у  ружья
что  попортитца  или  на  бою  отобьют,  и  в  то  число  ружье  да¬
ётся  иное  в  полках  же,  по  рассмотрению,  а  иным  пожиточ-
ным  людям  велят  купить  на  свои  деньги...
 А  прибираючи  тех  райтар  полные  полки,  отдают  ино¬
земцам  и  русским  людям  полковникам,  и  бывает  им  учение.
А  бывают  у  рейтар  начальные  люди,  полковники,  и  полу-
пол  ковники,  и  майоры,  и  ротмистры,  и  иные  чины,  разных
иноземных  государств  люди;  а  русские  начальные  люди  бы¬
вают  у  рейтар,  стольники,  и  дворяне,  и  жильцы,  учёные  лю¬
ди  иноземных  же  полков  из  рейтар  и  из  начальных  людей»
(51  с.  148-149).  1818 	Воины,  числившиеся  в  списках,  но  по  тем  или  иным  причинам  не
явившиеся  на  сборы.
 314

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 По  словам  Котошихина  с  каждых  ста  дворов  обязыва¬
лись  высылать  одного  рейтара  и  вместе  с  ним  —  сопровож¬
дающего  холопа  или  служку.  Под  термином  «рейтар»  следу¬
ет  понимать  профессионального  воина-всадника.  Недаром
Котошихин  оговорился,  что  в  рейтары  берут  «из  жильцов,
из  дворян  городовых,  и  из  дворянских  детей  недорослей,
и  из  детей  боярских...  также  и  из  вольных  людей»,  то  есть
тех,  кто  числился  в  военном  сословии  и  с  детства  умел  об¬
ращаться  с  оружием  и  конём.  «Вольными»  же  людьми  мог¬
ли  быть  казаки,  или  наёмники  из-за  границы.  В  этот  ряд  Ко¬
тошихин  не  включает  ни  даточных  людей,  ни  холопов,
ни  служек.  Холопом,  сопровождающим  рейтара,  мог  быть
кто-то  из  дворни  или,  если  всадника  выставлял  монастырь,
то  из  монастырских  служек,  но  это  наверняка  были  люди,
знакомые  с  верховой  ездой.
 Тактике  рейтары  обучались  по  европейской  методике,
ранее  нами  описанной.
 Обычным  вооружением  рейтара  были  два  (или  один)
пистолета,  карабин  и  шпага,  сабля  или  палаш.  По  своему  ус¬
мотрению  воин  мог  купить  дополнительное  оружие.  Всад¬
ники,  сопровождающие  рейтара  в  походе,  в  большинстве
своём  были  вооружены  похуже.  Остальная  одежда  и  амуни¬
ция  не  регламентировалась  и  могла  быть  как  русского  по¬
кроя,  так  и  иностранного.
 В  русской  коннице,  как  и  в  Европе,  существовало  такое
понятие,  как  «копейщик».  Эти  профессиональные  воины
набирались  из  тех  же  социальных  слоёв,  что  и  рейтары.
Не  следует  считать,  что  копейщики  составляли  отдельный
род  кавалерии;  они  придавались  рейтарским  полкам  и  вы¬
делялись  в  первую  шеренгу  и  на  фланги  боевого  строя.
Одиннадцать  рейтарских  полков  имели  таких  воинов  (283
с.  113),  кроме  того,  были  сформированы  4  отдельные  роты
копейщиков,  представляющие  как  бы  резерв  кавалерии.
 В  вооружение  копейщиков  должны  были  входить  доспе¬
хи  и  шлем.  Можно  предположить,  что,  в  зависимости  от  на¬
циональности  солдата,  они  могли  быть  самых  разных  конст¬
рукций:  западноевропейской,  польской,  венгерской,  рус¬
ской  и  т.  д.  Помимо  этого,  копейщик  снабжался  пистолета¬
ми  и  коротким  холодным  оружием.  Относительно  карабина
или  лука  со  стрелами,  можно  предположить,  что  существо¬
вали  различные  варианты.  Поскольку  воин  снаряжался  за
свой  счёт  и,  соответственно,  имел  то  оружие,  которым  луч¬
ше  владел,  вполне  логично  допустить,  что  в  строю  встреча¬
лись  всадники  с  любым  комплектом  вооружения.  Например,
 315

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Георг  Паерле,  говоря  о  русских  конных  стрельцах,  упомина¬
ет,  что  те  использовали  и  карабины,  и  луки  со  стрелами:
 «...недалеко  от  них  (пеших  стрельцов  —  В.  Т.)  стояли
2  000  конных  стрельцов,  одетых  точно  также,  как  и  пешие,
с  луками  и  стрелами  на  одной  стороне  и  с  ружьями,  привя¬
занными  к  седлу  на  другой...»  (84  с.  44).
 Рейтарские  формирования  привлекали  на  службу  толь¬
ко  в  военное  время.  И  хотя  им  устраивали  сборы  в  мирное
время  (обычно  осенью,  после  уборки  урожая),  длившиеся
месяц  (204  т.  2  с.  581),  этого  было  мало.  По  существу,  рейта¬
ры  являлись  той  же  поместной  конницей,  значительно  ус¬
тупали  польским  и  шведским  всадникам  в  боевом  мастерст¬
ве  и  нечасто  решались  сходиться  с  ними  в  рукопашной.  Гор¬
дон  по  этому  поводу  пишет:
 «Поляки  сейчас  же  вооружились  и  смотрели,  куда  на¬
правятся  русские.  Последние,  едва  выступив  из  лагеря,  по¬
слали  500  человек  кавалерии  вдоль  фронта  к  тому  месту,  ко¬
торое  было  занято  поляками  у  леса.  Гордон  настоятельно
советовал  полковнику  отдать  драгунам  приказ  спешиться
и  стать  в  траншеях;  но  ни  полковник,  ни  солдаты  не  выска¬
зали  к  этому  никакой  охоты.  Между  тем  упомянутые  рейта¬
ры,  доехав  до  середины  передней  линии  своего  обоза,  по¬
вернули  направо  прямо  на  оба  окопа.  Полковник  с  драгуна¬
ми  оставался  на  своём  посту,  несмотря  на  советы  Гордона
идти  навстречу  врагу,  так  как  пост  их  находился  вне  всякой
опасности.  Только  когда  подан  был  из  лагеря  знак  к  общему
нападению  и  прибыла  польская  конница,  находившаяся  на
страже,  Гордону  с  трудом  удалось  наконец  уговорить  пол¬
ковника  идти  к  окопам.  Ещё  до  прихода  его  русские  потер¬
пели  уже  большой  урон.  Солдаты  Гордона  спешились,  ведя
за  собой  лошадей,  и  присоединились  к  пехоте  для  пресле¬
дования  русских,  которые  при  их  натиске  отступили;  рас¬
стояние  между  обеими  сторонами  было  часто  не  более  30—
40  шагов.  Русская  кавалерия  отступила  так  поспешно,  что
скоро  скрылась  из  виду  поляков»  (27  с.  208—209).
 Коней  рейтары  покупали  за  свой  счёт,  а  в  случае  их  ги¬
бели  им  выдавали  казённых  лошадей,  но  только  на  время
войны,  по  окончании  которой  животных  отдавали  «на  сбе¬
реженье»  частным  землевладельцам  (по  одной  на  4  двора)
и  монастырям  (268  с.  134).
 Вольноопределяющимся,  так  называемым  «вольным
людям»,  амуниция,  вооружение  и  лошади  выделялись  госу¬
дарством,  если  же  те  имели  свои,  то  всадникам  выплачива¬
лась  стоимость  снаряжения  и  коня.  Бедным  рейтарам  поте¬
 316

Глава  5
 Конница  в  эпу  пороха
 ря  лошади  и  оружия  «по  законной  причине»  в  бою  также
компенсировались;  на  богатых  это  правило  не  распростра¬
нялось  (268  с.  134).
 *  *  *
 Первый  драгунский  полк  в  России  был  создан  в  1633  г.
В  боевых  действиях  под  Смоленском  он  себя  не  проявил.
Командовал  полком  Гордон  (170  с.  102).  По  образцу  запад¬
ноевропейских,  русские  драгуны  предназначались  прежде
всего  для  ведения  пешего  боя.  Лошади  им  выдавались  госу¬
дарством  только  на  время  боевых  действий.  У  Котошихина
о  драгунах  мы  находим  следующие  сведения:
 Рис.  76.  Русские  кавалеристы  второй  половины  XVII  в.
Драгун  (на  переднем  плане)  и  рейтар.
 «Драгунские  полки;  старые  драгуны  устроены  вечным
житьём  на  Украине  и  татарской  границе,  против  того  ж,  что
и  солдаты  к  границе  Свейского  государства,  а  вновь  драгунов
берут  с  Украинных  городов  и  с  волостей,  с  торговых  людей
и  с  крестьян,  которые  живут  за  царём  и  за  монастыри,  про¬
тив  такого  же  обычая,  что  и  рейтаров  и  солдатов,  и  испол-
нивая  полки  придают  их  к  рейтарам  в  полки.  А  служба  их,
 317

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 конная  и  пешая,  против  солдатского  обычая,  с  мушкеты
и  с  бердыши  и  с  пики  короткими  и  с  барабаны;  а  знамёна  бы¬
вают  у  них  двои,  во  время  пешего  строю  солдатские  знамё¬
на,  а  во  время  езды  против  солдатских  въполы;  а  жалованье
даётся  им  рублёв  по  12  человеку;  а  начальные  люди  у  них
против  того  же  что  и  у  рейтаров»  (51  с.  151).
 Из  текста  ясно  видна  разница  в  комплектовании  дра¬
гун  и  рейтар.  Если  вторых  набирали  из  дворян  и  вольных
людей,  то  первых  —  из  более  низких  слоёв  населения
России»19.
 Вне  службы  драгуны  занимались  своим  хозяйством,
в  основном  промыслами  и  торговлей.  Они  платили  за  эТо
оброк  или  подать,  и  отличались  от  посадских  тем,  что
иных  обязанностей  на  них  не  возлагалось.  Всадники  драгу¬
ны  были  неважными,  поэтому  в  бою  им  отводилась  вспомо¬
гательная  роль  —  в  пешем  строю  прикрывать  рейтар.  Во¬
оружались  драгуны'  пехотным  оружием  и  использовали  ту
же  тактику,  что  и  пехота.
 *  *  *
 Вероятно,  первые  гусарские  формирования  в  России
появились  около  1634  ё  (319  с.  69,71).  Необходимость  в  них
как  в  тяжёлой  коннице  возникла  в  результате  войн  с  кочев¬
никами:  ногайскими  и  крымскими  татарами,  черкасами.
 Первый  отряд  в  735  всадников,  состоявший  из  трёх
рот  —  под  командованием  стольника  князя  Ивана  Хован¬
ского,  князя  Никифора  Мещёрского  и  ротмистра  Христо¬
фора  Рыльского  (319  с.  69),  нёс  службу  на  тульской  грани¬
це.  Изначально  гусарские  роты  формировались  из  наёмни-
ков-иностранцев,  а  впоследствии,  в  основном,  их  русских:
 Образцом  для  подражания  им  служили  польские  гуса¬
ры,  но,  видимо,  вооружение  русских  оыло  несколько  легче.
Копейщики  имели  не  такие  длинные  копья,  не  носили  кры¬
льев,  кончаров,  а  в  комплект  вооружения,  кроме  копья
и  доспехов,  входили  два  пистолета,  сабля  или  иное  холод¬
ное  оружие  (319  с.  70;  283  с.  114;  204  т.  2  с.  582).  Но  и  здесь
всё  было  относительно,  так  как  гусары  вооружались  по  сво¬
ему  усмотрению.
 19 	Вначале  в  драгуны  крестьян  не  брали  и  полки  состояли  из  «вольных
охочих  людей,  каковы:  беспоместные  дети  боярские,  иноземцы,  тата¬
ры,  дети,  братья  и  племянники  стрелецкие  или  казачьи  и  всяких  чи¬
нов  люди,  которые  ни  в  службе,  ни  в  тягле,  и  ни  в  пашне,  и  в  холопах
ни  у  кого  не  служат»  (214  с.  128).  Во  времена  Котошихина  условия  на¬
бора  изменились.
 318

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 «Пахолики»20  набирались,  видимо,  как  из  числа  иност¬
ранцев,  так  из  местного  свободного  населения  или  холо¬
пов,  следовавших  за  русскими  всадниками.
 Тактика  была  аналогична  польской,  но,  поскольку  гу¬
сарские  роты  не  находились  на  постоянной  службе,  а  рас¬
пускались  после  определённого  промежутка  времени,  про¬
ведённого  на  границе,  и  заменялись  новыми  формировани¬
ями,  то,  естественно,  выработанные  общие  навыки  забыва¬
лись  без  регулярных  тренировок,  а  вновь  созданные  роты
не  всегда  собирались  в  своём  прежнем  составе.  Всё  это  на¬
много  снижало  боевую  выучку  кавалеристов.
 К  середине  XVII  в.  на  Руси  насчитывалось  6  гусарских
полков,  в  среднем  по  400  всадников  в  каждом  (319  с.  70),
в  подавляющем  большинстве  набранных  по  той  же  схеме
и  из  того  же  социального  слоя,  что  рейтарские.  Правда,
в  1654  г.  был  случай,  когда  в  русскую  армию  вступило  около
1000  польских  гусар  генерала  Килски  (319  с.  70).  Что  побу¬
дило  их  предать  своё  государство  в  разгар  войны,  остаётся
загадкой.
 В  результате  массового  переселения  украинских  каза¬
ков  на  русские  земли  (1651  г.)  после  их  разгрома  Яном  II  Ка¬
зимиром  под  Берестечком  (1651  г.)  и  последующего  мирно¬
го  Белоцерковного  соглашения  (1651  г.),  их  стали  селить  на
южных  рубежах  России.  Приток  профессиональных  воинов
побудил  правительство  передислоцировать  уже  не  нужные  на
юге  гусарские  роты  на  запад  и  северо-запад,  к  границам  Поль¬
ши  и  Швеции.  Но  в  войнах  с  этими  государствами  (1654—
1656  гг.;  1656—1658  гг.)  неудачных  для  России,  гусары  не  вы¬
казали  особой  доблести,  значительно  уступая  своим  против¬
никам.  В  результате  пять  из  шести  имевшихся  полков  были
расформированы,  остался  только  один  из  352  всадников  под
командованием  Никифора  Караулова  (319  с.  71).
 Впоследствии  этот  полк  продолжал  нести  службу  на  за¬
падной  границе  и  лишь  однажды  принял  участие  в  Крым¬
ских  походах  (1687  и  1689  гг.).
 Перечисленные  «новые»  виды  кавалерии  существова¬
ли  параллельно  с  поместной  конницей.  Переяславский  на¬
местник  И.  И.  Чемоданов,  находившийся  с  дипломатичес¬
кой  миссией  в  Венеции  (1656—1657  гг.),  характеризует  рус¬
скую  кавалерию  того  времени  следующим  образом:
 «У  Великого  Государя  нашего,  у  Его  Царского  Величест¬
ва,  против  его  государевых  недругов,  рать  собирается  мно-
 20 	Как  эти  воины  назывались  в  русском  варианте  —  неизвестно.
 819

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 гая  и  несчётная,  и  строенье  многое,  различными  ученьи
и  строеньем.
 Перво  устроены  многие  тысячи  копейных  рот  гусар¬
ского  строю;  а  иные  многие  тысячи  —  конные  с  огненным
боем  рейтарского  строю;  а  иные  многие  тысячи  устроены
драгунским  строем;...
 А  низова  —  сила  Казанская,  Астраханская  и  Сибирская
и  иных  многих  государств  его  Царского  Величества,  соби¬
рается  многая  несчётная  рать  и  бьются  конные,  лучным  бо¬
ем.  А  Большего  и  Меньшего  Ногаю  татарове,  и  башкирцы,
и  калмыки  —  бьются  лучным  же  боем».
 «А  донские  и  тараские,  и  яицкие  казаки  бьются  огнен¬
ным  боем,  а  запорожские  черкасы  бьются  лучным  и  огнен¬
ным  боем.
 Государевых  городов  дворяне,  и  дети  боярские,  и  вся¬
ких  чинов  люди  —  те  бьются  разными  обычаи,  лучным  и  ог¬
ненным  боем,  кто  к  которому  бою  навучен.
 А  Его  Царского  Величества  полку  спальники,  и  стольни¬
ки,  и  стряпчие,  и  дворяне  московские,  и  жильцы  —  те  бьют¬
ся  своим  обычаем;  только  у  них  бою,  что  под  ними  аргамаки
резвы,  да  сабли  у  них  востры;  на  которое  место  не  приедут  --
никакие  полки  против  них  не  стоят»  (159  с.  151—152).
 Как  ни  стремилось  русское  правительство  повысить  бо¬
еспособность  армии,  этого  нельзя  было  достигнуть  теми  ме¬
рами,  которые  оно  принимало.  Конница  ничего  не  могла
сделать  в  боях  с  организованными,  обученными,  находивши¬
мися  на  постоянной  службе  профессионалами  Европы.  По¬
жалуй,  из  всего  состава  кавалерии  лишь  казачьи  части  мог¬
ли  оказать  достойное  сопротивление  врагу,  но  и  они  были  не¬
достаточно  обучены  и  вооружены  для  отражения  сплочён¬
ных  атак  немецких,  шведских  или  польских  кавалеристов.
 И.  Т.  Посошков  в  написанной  им  книге  «О  скудости
и  богатстве»  (конец  XVII  —  начало  XVIII  вв.)  даёт  царю  Пе¬
тру  I  следующие,  верные  на  его  взгляд,  советы  по  обустрой¬
ству  армии  и,  в  частности,  конницы,  одновременно  харак¬
теризуя  её  состояние  на  тот  период:
 «И  к  таковой  огнестрельной  пехоты  да  устроить  кон¬
ных  бойцов,  хотя  одну  тысячу  человек  таковых,  чтоб  на  ко¬
не  скачучи  или  рысью  бегучи,  стрелять  могли  по  цели  впе¬
рёд  себя  и  на  обе  стороны  и  назад  себя,  то  таковая  и  одна
тысяча  заменит  у  дела  паче  десять  тысяч».
 «И  таковым  воинам  (конным  —  В.  Т.)  подобает  и  ружье
самое  доброе  и  цельное  и  имел  бы  конный  воин  ружья  при
себе  фузею,  да  пару  пистолетов  длинных,  да  коротышков
 320

Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха
 карманных  пару  ли,  да  копейцо  при  седле  самое  острое
иметь  под  ногою,  ратовище  аршина  в  три  или  в  полчетвер-
та.  И  таковым  воинам  подобает  носить  одежды  красная,  по¬
неже  они  огнестые  люди,  яко  огонь  малой  многие  древеса
пожигает,  тако  и  сие»  (108  с.  49—50).
 «Такожде  если  бы  Великий  Государь  изволил  и  конницу
учинить  огнестрельную  такую,  чтоб  скачучи  на  кони  прыт-
костию,  по  цели  били  из  длинного  ружья  саженях  в  20,  а  из
пистолей  в  5  сажендх».
 «А  у  нас,  государь,  в  Руси  обретаются  такие  стрельцы
в  низовых  городах  и  в  сибирских  странах,  что,  скачучи  на  ко¬
ни,  из  длинного  ружья  в  цель  бьют  и  заряжают.  Только  пис¬
толетного  стреляния  не  знают,  и  если  таких  стрельцов  кон¬
ных  научить  и  пистолетной  стрельбе  и  шереножному  стро¬
ению,  то  кому  бтакая  конница  не  страшна  была?»  (108  с.  252).
 «Такожды  и  у  конницы  надобно,  чтоб  были  вначале  ко¬
пи  добрые  и  кормом  довольные,  и  ружье  у  них  было  б  доб¬
рое  и  цельное.  И  скачючи  на  кони,  заряжать  и  в  цель  стре¬
лять  умели  б,  сабли  б  были  стальные,  а  не  из  простого  же¬
леза  кованы,  чтобы  они  были  остриём  против  доброго  но¬
жа.  Копьи  б  были  подобны  бритве,  а  древки  б  твёрдые,
и  присадка  б  была  твёрдая  ж,  и  кто  с  ним  ездит,  владеть  бы
им  умел,  и  сами  б  пищею  и  одеждею  и  всякими  потребы  до¬
вольны»  (108  с.  266).
 *  *  *
 Подавляющее  большинство  конского  поголовья  Россия
по-прежнему  получала  от  восточных  народов,  в  частности  из
Средней  Азии.  Настоящей  селекционной  работы  по  выращи¬
ванию  и  разведению  отечественных  пород  налажено  не  бы¬
ло.  Ею  в  какой-то  мере  могли  заниматься  на  «конюшенном
дворе»  в  Москве  или  в  частных  конюшнях  крупных  бояр¬
ских  вотчин;  но  этого  было  недостаточно.  Русь  постоянно
нуждалась  в  покупке  новых  лошадей.  Каждый  год  сюда  гна¬
ли  многотысячные  табуны  из  Казанского  и  Астраханского
ханств,  а  также  от  черемисов,  киргизов,  мордвы  и  т.  д.
 Покупка  коней  строго  контролировалась  государством.
Продавцам  предоставлялись  многочисленные  льготы  и  раз¬
решалось  беспошлинно  торговать  в  наиболее  выгодных
местах:  Тобольске,  Тюмени,  Перми,  Москве  и  др.  (71  с.  35).
 На  Руси  степных  лошадей  называли  общим  термином  —
«бахматы»,  о  чём  написано  у  Боплана  и  у  Гваньини  (84  с.
198).  Это  были  низкорослые  лошадки  с  крупной  головой,
широкой  шеей  и  узкой  грудью,  лохматые,  с  густой  гривой,
 11  ■  «Конница  на  войне».
 321

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 пышным  хвостом  и  длинной  шерстью  на  щётках.  Ценили
их  за  неприхотливость,  удивительную  выносливость,  хотя
в  скорости  бахматы,  конечно  же,  уступали  среднеазиат¬
ским  скакунам.
 Самыми  дорогими  и  красивыми  из  среднеазиатских
коней  считались  аргамаки.  Об  этой  породе  писал  Гербер-
штейн:
 «Ведь  когда  я  участвовал  в  подобной  забаве  (охоте  -г
В.  Т.)  в  первое  посольство,  то  видел  гораздо  больше  лоша¬
дей  и  красивее;  в  особенности  той  породы,  которую  мы  на¬
зываем  турецкой,  а  они  —  аргамак  (19  с.  222).
 Вероятно,  речь  идёт  о  конях  арабских  или  современ¬
ных  ахалтекинцах;  впрочем,  существовала  и  другая  поро¬
да  —  туркменские  лошади,  называемые  «иомуд»  (259  т.  2  с.
173).  Такие  кони  шли  под  седло  богатым  боярам  и  царю.  Из-
за  дороговизны,  аргамаков  на  Руси  было  немного  и  по  той
же  причине  их  вряд  ли  использовали  в  бою.  Породистых
лошадей  берегли,  седлали  лишь  в  особых  случаях.
 Известны  были  в  Московии  также  кони,  называемые
«текинцами»  и  «караб^ирами».  Скорее  всего,  эти  породы
появились  в  результате  скрещивания  арабских  и  турецких
особей  с  местными  степными  (259  т.  2  с.  173,  175).  То  были
типично  боевые  кони,  довольно  распространённые  на  Вос¬
токе  и  в  России,  но  в  численном  отношении  они  всё  же  ус¬
тупали  бахматам.
 Иногда  по  восточному  обычаю  русские  красили  своих
лошадей  в  различные  цвета.  Считалось,  что  это  придаёт  им
парадный  вид.  Такие  сведения  есть  у  Исаака  Массы:
 «Также  многие  ехали  на  лошадях,  преизящно  выкрашен¬
ных  красной,  оранжевой  и  жёлтой  краской,  и  (эти  лошади)
были  весьма  красивы,  и  даже,  если  они  ехали  или  плыли  по
воде,  то  краска  всё  же  никогда  с  них  не  сходила;  и  эту  крас¬
ку,  называемую  китайской,  привозят  из  Персии»  (70  с.  130).
 ъ
 322

ГЛАВА  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 КОННИЦА  ФРАНЦИИ
 В  конце  XVII  —  начале  XVIII  вв.  эталоном  для  всей  ев¬
ропейской  кавалерии  стала  французская.
 Долголетнее  правление  короля  Франции  Людовика
XIV  (1643—1715  гг.)  было  сопряжено  со  множеством  граж¬
данских  и  внешних  войн.  Именно  это  подстегнуло  прави¬
тельство  страны  в  1667  г.  провести  серьёзную  реформу  в  ар¬
мии.  Организатором  её  стал  маркиз  Лувуа.
 Если  раньше  конница  вербовалась  из  наёмников,  то  те¬
перь  узаконивалась,  параллельно  с  наёмничеством,  систе¬
ма  рекрутирования,  когда  каждый  приход  обязывался  по¬
ставлять  в  армию  определённое  количество  солдат  (204  т.  2
с.  535;  333  с.  8—11).  Так  во  Франции  возникла  национальная
королевская  армия.  Именно  в  ней  впервые  обратили  долж¬
ное  внимание  на  единую  форму  одежды,  что  помогало  сол¬
датам  и  командирам  оыстрее  распознавать  свой  полк  или
роту  и  лучше  ориентироваться  в  бою.  Вначале  общую  фор¬
му  получила  гвардия,  а  затем,  к  1690  г.  —  вся  остальная  ар¬
мейская  конница.
 Конная  королевская  гвардия  состояла  из  следующих  со¬
единений:  4-х  рот  телохранителей,  1-й  роты  жандармов
или  «красных  всадников»,  как  их  называли  в  армии  из-за
цвета  кафтанов  (124  с.  65),  1-й  роты  легкоконников-шевале-
жеров,  также  причислявшихся  к  «красным»  частям,  и  2-х
рот  королевских  мушкетёров:  чёрных  и  серых,  названных
так  по  масти  их  лошадей  (124  с.  475).
 Роты  были  различной  численности,  от  200  до  360  ко¬
ней  и  делились  на  бригады  по  60  всадников  в  каждой.  Во¬
оружены  они  были  пистолетами,  шпагами  или  палашами
и  карабинами.  Пик  не  имели  (197  с.  224).  Позже,  с  1676  г.,
к  гвардии  была  присоединена  рота  конных  гренадер  чис¬
ленностью  130  конников.  Она  состояла  из  3-х  бригад  и  бы¬
ла  обучена  вести  бой  как  в  конном,  так  и  в  пешем  строю.  Во¬
оружались  конногренадеры  тем  же  оружием,  что  и  вся
гвардия,  но  имели  ещё  ручные  гранаты,  которыми  мастер¬
ски  пользовались  (197  с.  224).
 Подавляющее  большинство  армейской  конницы  со¬
ставляли  драгунские  полки.  К  1690  г.  их  насчитывалось  43;

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 к  1699  это  число  сократилось  до  15;  затем,  во  время  войны
за  Испанское  наследство  (1701—1714  гг.),  вновь  возросло  до
27  полков,  а  после  её  окончания  сократилось  до  15  (333  с.
37;  197  с.  226).
 Изначально  обучение  драгун  было  рассчитано  на  бой
и  в  пешем,  и  в  конном  строю.  Вооружение  их  состояло  из  2-х
пистолетов,  клинка,  мушкета  со  штыком.  Полк  насчитывал
750  коней  и  делился  на  5  эскадронов  по  150  всадников,  кото¬
рые  в  свою  очередь,  разделялись  на  3  роты  по  50  человек.
 В  1691  г.  во  французской  армии  появился  гусарский  полк,
составленный  из  венгерских,  валдашских,  сербских  и  другие
эмигрантов.  Пожалуй,  они  были  лучшими  конниками  в  ар¬
мии,  но  славились  своей  необузданностью  и  недисциплини¬
рованностью,  из-за  которых  толком  не  умели  воевать
в  строю.  Зато  для  рассыпных  атак  гусары  были  незаменимы.
Организацию  они  имели,  видимо,  драгунского  образца,
но  соэфаняли  национальное  оружие  (333  с.  36—37).
 В  1693  г.  Людовик  XIV  образовал  отдельный  карабинер¬
ный  корпус  из  100  рот.  Общая  численность  его  была  более
3  000  всадников.  Вооружались  карабинеры  саблей,  шпагой
или  палашом,  двумя  пистолетами  и  карабином  (197  с.  226).
В  боях  карабинерские  роты,  как  правило,  придавались  или
коннице  (армейской  и  гвардейской),  или  пехоте  —  как
вспомогательные  части,  так  как  большинство  карабинеров
имели  нарезные  карабины  с  увеличенной  дальностью
стрельбы.  Самостоятельно  карабинеры  действовали  редко,
поскольку  их  оружие  приходилось  заряжать  в  два  раза  доль¬
ше,  чем  мушкеты,  без  прикрытия  они  в  этот  момент  были
весьма  уязвимы.
 Каждая  рота,  эскадрон  или  бригада  была  обучена  стро¬
иться  в  три  шеренги.  Не  все  всадники  имели  мушкеты  или
карабины,  поэтому  только  одна  или  две  последние  шерен¬
ги  состояли  из  солдат,  ими  вооружённых.  Как  правило,  пер¬
вая  шеренга  ружей  не  имела1.
 Кавалеристов  обучали  также  сдваивать  ряды  и  образо¬
вывать  колонны,  а  затем  вести  огонь  из  пистолетов  и  кара¬
бинов  методом  караколирования.  Считалось,  что  это  уча¬
щает  темп  стрельбы.  Слабой  стороной  было  проведение
атак  на  медленных  аллюрах.  Во  время  пальбы  строй  оста¬
навливался,  а  атака  холодным  оружием  проводилась  на  ры¬
сях  (214  т.  2  с.  539).
 1 	Разумеется,  существовали  различные  варианты,  так  как  всё  зависело
от  поставок  вооружения.
 324

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Однако  для  уточнения  можно  отметить,  что  маршал
Тюренн,  командовавший  французскими  войсками  в  Гол¬
ландской  войне  (1672—1678  гг.),  в  период  между  1674—
1675  гг.,  запрещал  своим  кавалеристам  вести  стрельбу
и  приказывал  атаковать  только  в  рукопашную,  например,
Зинцгеймском  сражении  (1674  г.)  (204т.  2  с.  543;  197  с.  226).
Так  же  поступал  маршал  Франсуа  Анри  де  Монморанси-Бут-
виль,  герцог  Люксембургский  во  время  войны  за  Пфаль-
цигское  наследство.  (1688—1697  гг.),  во  Флёрюсском  сраже¬
нии  (1690  г.)  и  битве  при  Неервиндене  (1693).
 Рис.  77.  Французские  кавалеристы:  карабинер  (слева)
и  драгун,  начало  XVIII  в.
 Маршал  Клод  Луи  Экторе  герцог  де  Виллар,  командо¬
вавший  французской  армией  в  отдельные  периоды  войны
за  Испанское  наследство,  благодаря  своей  коннице  одер¬
жал  блестящие  победы  при  Фридлингене  (1702  г.),  Мундер-
кингене  (1703  г.),  Гогштедте  (1703  г.),  Денене  (1712  г.)
 Но  эти  случаи  были  лишь  исключениями  из  общих  пра¬
вил,  отличные  результаты  атак  не  заставили  командование
задуматься  над  изменением  системы  обучения.
 Интересно  проследить  за  отношениями  во  француз¬
ской  гвардейской  кавалерии,  описанными  Сен-Симоном
в  его  мемуарах.  Роты  комплектовались  из  дворян,  считав¬
 325

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ших  ниже  своего  достоинства  выполнять  тяжёлую  физиче¬
скую  работу,  а  потому  возмущавшихся,  что  приходится  об¬
ходиться  без  помощи  слуг.  Об  одном  таком  случае  герцог
Сен-Симон  рассказывает:
 «В  первый  день  отряд  жандармов  и  лёгкой  кавалерии,
прибывший  рано  утром  к  складу  мешков  начал  роптать,
и  солдаты,  возбуждая  друг  друга  толками,  дошли  до  того,
что  побросали  мешки  и  наотрез  отказались  их  везти.
 Кренэ,  в  бригаде  которого  я  служил,  вежливо  спросил
меня,  согласен  ли  я  принять  участие  в  отряде  для  перевоза
мешков;  если  нет,  он  назначит  меня  в  какой-нибудь  другой.
Я  принял  поручение,  так  как  счёл,  что  это  отличит  меня  по¬
сле  всего  шума  в  связи  с  этим  делом.  Я  прибыл  в  отряд  муш¬
кетёров  как  раз  тогда,  когда  красные  части  отказались  от
исполнения  приказа,  и  на  виду  у  них  нагрузил  свой  мешок.
Марэн,  бригадир  кавалерии  и  лейтенант  личного  конвоя
короля,  находился  там  для  распоряжений  о  нагрузке  меш¬
ков  в  установленном  порядке,  заметил  меня  в  этот  момент
и,  полный  гнева  при  виде  сопротивления  солдат,  которое
он  претерпел*  прикоснувшись  ко  мне,  указывая  на  меня
и  называя  меня  по  имени,  воскликнул,  что  раз  я  не  нахожу
такую  службу  ниже  себя,  то  и  для  жандармов  и  лёгкой  кава¬
лерии  она  не  будет  позорной  и  не  замарает  их,  если  они  по¬
следуют  моему  примеру.  Это  заявление,  произнесённое
строгим  тоном,  оказало  такое  быстрое  действие,  что,  не¬
медля,  без  малейшего  возражения,  солдаты  красных  частей
наперебой  друг  перед  другом  бросились  брать  мешки...»
(124  т.  1с.  64-65).
 Во  французской  армии  была  принята  практика  покуп¬
ки  должности  в  полку.  Сам  Сен-Симон  купил  за  26  000  лив¬
ров  роту  «серых»  мушкетёров  в  1683  г.,  хотя  командовал
ею  недолго  (124  с.  479).  Людовик  XIV  старался  ограничить
желающих  совершить  такие  сделки  следующими  обяза¬
тельствами:
 «Король  строго  требовал,  чтобы  каждый,  кто  поступал
на  военную  службу,  кроме  принцев  крови  и  его  побочных
сыновей,  прослужил  год  в  одном  из  двух  отрядов  его  мушке¬
тёров  по  своему  собственному  выбору,  а  потом  обучался  бо¬
лее  или  менее  продолжительное  время  военной  дисципли¬
не,  находясь  во  главе  эскадрона  кавалерии  или  оставаясь
в  низших  офицерских  чинах  в  его  пехотном  полку,  кото¬
рый  он  отличал  и  предпочитал  всем  другим;  только  тогда
давал  он  разрешение  купить  полк»  (124  т.  1  с.  61).
 326

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 ШВЕДСКАЯ  КОННИЦА
В  СЕВЕРНОЙ  ВОЙНЕ  (1700-1721  гг.)
 Лучшей  конницей  Европы  начала  XVIII  в.  по  праву  счи¬
талась  шведская.  Оригинальная  система  комплектования,
зародившаяся  ещё  в  XVI  в.,  называлась  «индельтой»2.
 Все  земли,  принадлежавшие  королевству  (Швеция
и  Финляндия),  были  разделены  на  районы  —  лены,  каждый
из  которых  представлял  собой  несколько  участков  земли  —
иидельт  —  разной  площади.  Группа  крестьянских  дворов,
выставлявшая  одного  кавалериста,  называлась  «рустхолл»,
а  крестьяне  —  «рустхолларами».  За  счёт  рустхолла  всаднику
выделяли  участок  земли  —  торп  —  с  домом,  обмундирование
и  продукты  питания.  Вооружение,  амуницию  и  коня  выда¬
вало  государство3.
 Шведы  одними  из  первых  стали  набирать  регулярную
кавалерию  из  низшего  сословия.  Это  обеспечивало  безого¬
ворочную  строгую  дисциплину,  основанную  на  полном  под¬
чинении  своим  командирам.  Такая  организация  оказалась
существенным  шагом  вперёд,  так  как  в  других  странах  Ев¬
ропы  и  в  России  в  то  время  отдавали  предпочтение  дворян¬
ским  и  наёмным  отрядам.
 Для  подготовки  и  контроля  за  боеспособностью  кавале¬
ристов,  в  тех  районах,  где  формировались  полки,  прожива¬
ли  их  офицеры  и  унтер-офицеры,  прошедшие  военную
школу  и  досконально  знающие  своё  дело.  Они  жили  в  пост¬
роенных  для  них  домах  или  усадьбах,  называвшихся  «бос-
тель»  и  содержались,  как  и  солдаты,  за  счёт  закреплённой
за  ними  группы  дворов.  Обычно  солдаты  съезжались  на  во¬
енные  сборы  один  раз  в  год.  Неизвестно,  сколько  они  дли¬
лись,  но  можно  предположить,  что  3—4  месяца  (после  убор¬
ки  урожая),  так  как  одного  месяца  слишком  мало  для  подго¬
товки  хорошего  кавалериста,  а  тем  более  —  I'  'лого  полка.
 Кроме  крестьян,  рекрутов  поставляли  оивилегиро-
ванные  сословия:  дворянство  и  духовенство.  1  кие  солдаты
необязательно  являлись  представителями  данных  классов,
просто  они  содержались  за  их  счёт  по  той  же  схеме,  что
и  в  рустхоллах.  Войска  Карла  XII,  участвовавшие  в  походе
на  Россию,  имели  два  сословных  драгунских  полка.
 2 	А.  Васильев.  Армия  Карла  XII  под  Полтавой  27/28  июня  1709  г.  —  на
правах  рукописи,  с.  2—4.
 3 	Хотя  были  варианты,  когда  и  это  покупалось  самими  рустхолларами,
но,  видимо,  в  таком  случае  государство  компенсировало  затраты.
 327

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Кроме  собственно  шведских  солдат,  большой  процент  ка¬
валерии  составляли  всадники  из  подвластных  земель:  Лиф-
ляндии,  Эстляндии,  Ингерманландии  и  Северной  Германии.
 Рис.  78.  Шведские  драгун  (на  переднем  плане)  и  рейтар.
Начало  XVIII  в.
 В  Прибалтике  существовала  несколько  отличная  от
шведской  система  комплектования.  Все  богатые  землевла¬
дельцы,  территории  которых  делились  на  области  —  «мы¬
зы»,  поделённые  на  более  мелкие  участки  —  «гаки»,  должны
были  выставлять  одного  всадника  —  рейтара  со  всей  амуни¬
цией,  вооружением  и  конём  с  15-ти  гаков  земли,  образовы¬
вавших  «росдинст»  (160  с.  12).  Поскольку  эта  обязанность
лежала  на  привилегированных  сословиях,  то  эти  части,
также,  как  и  в  Швеции,  именовались  «привилегированны¬
ми».  С  1700  г.  Карл  XII  заставил  часть  областей  и  росдин-
стов  вместе  со  старой  повинностью  —  одним  рейтаром  —
снаряжать  ещё  и  двух  драгун.  Население  Прибалтики  тяго¬
тилось  своими  обязанностями  и  выполняло  их  из  рук  вон
плохо.  Часто  шведским  властям  приходилось  прибегать
к  насильственной  вербовке.
 328

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Вообще,  вербовка  существовала  параллельно  с  индель-
гой  и  росдинстом,  как  официальный  способ  набора  в  швед¬
скую  армию.  Она  могла  быть  добровольной  и  принудитель¬
ной.  Основная  масса  завербованных  кавалеристов  прибыва¬
ла  из  Германии.  В  Русском  походе  участвовали  6  таких  драгун¬
ских  полков.
 Вся  шведская  конница  делилась  на  два  рода  —  драгун
и  рейтар.  Рейтары,  сохранявшие  на  вооружении  кирасы
(хотя  Карл  XII  их  упразднил  с  1706  г.  в  тех  частях,  которые
находились  непосредственно  под  его  командованием4),
и  стоявшие  в  первой  шеренге  и  на  флангах  построения,  ча¬
сто  по  старинке  назывались  кирасирами.
 Обычно  рейтарский  полк  насчитывал,  в  среднем,  око¬
ло  1000  солдат.  Он  делился  на  два  эскадрона  по  4  роты
в  каждом.  В  роте  служило  125  всадников,  она  делилась  на
3  взвода.  Как  правило,  шведская  конница  не  ходила  в  ата¬
ки  повзводно5  —  минимальным  боевым  построением  была
рота.
 Лейб-регимент,  также  относившийся  к  рейтарским
полкам,  состоял  из  3-х  эскадронов,  или  12  рот  (160  с.  11).
 Драгунские  полки  имели  организацию,  сходную  с  рей¬
тарской,  за  исключением  лейб-драгунского,  организован¬
ного  также,  как  лейб-регимент.
 Прибалтийские  части  имели  меньший  состав.  Полк  де¬
лился  на  два  эскадрона  или  8  рот,  но  рота  состояла  из  75  ка¬
валеристов.  Немецкие  вербованные  полки  насчитывали  по
10—12  рот,  в  каждой  из  которых  было  по  125  всадников6.
 Личной  гвардией  Карла  XII  был  корпус  лейб-драбантов
в  150  человек.
 В  войне  с  Россией  приняли  участие  11  драгунских,  11
рейтарских,  а  также  Валашский  гусарский  полк.
 Шведы  остро  нуждались  в  природных  лёгких  кавалери¬
стах  и  Карл  XII  был  вынужден  пойти  на  то,  чтобы  набрать
недисциплинированных  всадников  из  поляков,  молдаван,
венгров,  валлахов...  Тем  не  менее,  они  были  лучшими  на¬
ездниками  во  всей  армии  и  оказали  шведам  неоценимую
помощь  в  боях  с  иррегулярной  русской  конницей:  казака¬
ми,  татарами,  калмыками,  башкирами.
 4 	А.Васильев  ...  с.  16.
 5 	А1Ь  АЬеге,  СсЯе  СогапББОп.  КагоНпег.  —  ВокЬог1а£ег  ВгаЬоскег,  1976,  с.
34-35.
 6 	А.  Васильев  ...  с.  6—7.
 329

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Полк  включал  в  себя  2000  человек  и  делился  на  12  хо¬
ругвей.  Воины  вооружались  своим  национальным,  привыч¬
ным  для  них  оружием.
 Устоявшееся  мнение  о  небольшой  боевой  ценности  гусар
абсолютно  неверно  (160  с.  15).  Конечно,  для  крупного  поле¬
вого  сражения  этот  корпус  не  был  предназначен,  зато  во  вре¬
мя  маршей  и  рейдовой  войны  «валлашцы»  оказались  незаме¬
нимы.  Недаром  нигде  в  документах  мы  не  встречаем  сведений
о  том,  что  шведы  в  результате  налётов  русской  природной  каг
Валерии  несли  крупные  йотери,  как,  скажем,  армия  Наполе¬
она  в  1812  г.  Ту  же  роль  выполняли  украинские  казаки  гетма¬
на  Мазепы,  правда,  их  число  было  невелико.
 Вооружение  регулярных  кавалеристов  было,  в  основ¬
ном,  одинаковым.  В  комплект  входили  шпага  или  палаш,
два  пистолета,  нарезной  карабин  для  рейтара  и  облегчён¬
ный  мушкет  со  штыком  —  для  драгуна.  Как  и  во  Франции,
не  каждый  солдат  в  полку  имел  при  себе  карабин  или  муш¬
кет,  обычно  ими  снабжали  задние  шеренги  строя.
 Уставное  построение  шведской  конной  роты  насчиты¬
вало  3  шеренги,  но  иногда  кавалеристы  атаковали,  постро¬
ившись  в  2,  как  в  битве  под  Варшавой  1705  г.  (283  с.  136).
Всё  зависело  от  степени  подготовленности  всадников  и
от  их  численности.
 Обычно  роты  строились  на  полных  интервалах  в  2  ли¬
нии,  в  шахматном  порядке;  но  всё  же  выбор  зависел  от  ус¬
ловий  местности.
 Карл  XII  требовал  от  своих  конников  всегда  атаковать
противника  с  холодным  оружием  в  руках,  а  не  вести  бес¬
смысленную  стрельбу,  стоя  на  месте.  Допускалось  только,
чтобы  первая  шеренга,  не  сбавляя  темпа,  стреляла  из  пис¬
толетов  за  75—50  шагов  от  врага.  Затем  следовала  атака  пол¬
ным  карьером7.
 Карабины  и  мушкеты  солдаты,  как  правило,  применяли
в  пешем  строю,  когда  нужно  было  с  боем  проходить  трудно¬
доступные  участки  или  штурмом  брать  укреплённые  пункты.
 Часто  строй  роты  или  эскадрона  принимал  форму  кли¬
на  или  «плуга»,  когда  головная,  часть  всадников  несколько
смещалась  вперёд.  От  солдат  всегда  требовалась  макси¬
мальная  плотность  строя.
 В  пороховом  дыму  и  поднятой  лошадью  пыли  конни¬
кам  было  чрезвычайно  трудно  ориентироваться.  П.  Энг-
лунд  в  своей  книге  «Полтава.  Рассказ  о  гибели  одной  ар-
 7 	А.  Васильев  ...  с.  23.
 330

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 мии»  приводит  эпизод,  когда  после  произведённой  швед¬
скими  кавалеристами  атаки  русской  конницы  в  их  вновь
построенных  рядах  обнаружилось  шесть  русских  драгун,
четверо  из  которых  стояли  в  3-й  шеренге  роты,  а  двое  —
в  1-й  (329  с.  109—110).  Пыль  и  гарь,  покрывшие  мундиры,
не  позволили  солдатам  отличить  своих  от  чужих  и  в  резуль¬
тате  все  шестеро  погибли,  сражаясь  в  окружении.
 Лошадей  для  шведской  кавалерии  обычно  покупали
в  Дании  и  Германии  (283  с.  136).
 РУССКАЯ  КОННИЦА
В  СЕВЕРНОЙ  ВОЙНЕ
 Окончательно  закрепив  за  собой  власть,  Пётр  I  стал  ор¬
ганизатором  первой  регулярной  русской  армии.
 До  того,  как  начала  действовать  рекрутская  система,
когда  в  солдаты  набирались  люди  из  разных  социальных
слоёв,  в  подавляющем  большинстве  —  крестьяне  (от  20—30
дворов  —  1  человек)  в  1699  г.  был  издан  указ  о  наборе  в  пол¬
ки  «всяких  вольных  людей»  и  чуть  позже  —  «даточных».
Они^го  и  стали  основным  материалом  для  комплектования
армии.
 Но  первый  русский  регулярный  драгунский  полк  к  это¬
му  времени  уже  существовал.  Он  был  образован  1  сентября
1698  г.  из  дворянских  и  шляхетских  неДорослей,  москов¬
ских  чинов  и  царедворцев.  Командиром  полка  был  Авто-
пом  Михайлович  Головин  (173  с.  1).  Поскольку  драгуны  из¬
начально  дислоцировались  в  селе  Преображенском,  такое
же  название  получил  их  полк.  Состоял  он  вначале  из  4-х
рот,  а  к  1700  г.  делился  уже  на  12.
 Первые  регулярные  всадники  вооружены  были  самым
разнообразным  оружием.  От  казны  им  было  выдано  1000
сабель  и  некоторое  количество  фузей  (173  с.  6),  но  в  осталь¬
ном  всё  покупалось  на  собственные  деньги  солдат.  Конская
амуниция  тоже  не  была  однородной.  Например,  сёдла  ис¬
пользовались  ногайские,  русские,  гусарские  и  т.  д.
 В  1700  г.,  кроме  Преображенского,  были  сформирова¬
ны  ещё  два  полка  (175  т.  15  с.  37),  а  к  концу  года  в  русской
армии  их  насчитывалось  12  (213  с.  6).
 Вооружение  в  них  также  отличалось  большой  пестротой.
Фузеями  удалось  снабдить  большинство  драгун,  пистолетами
они  обеспечивались  в  разной  степени:  некоторые  полки  —
полным  комплектом,  другие  —  частично,  а  иные  не  получили
вовсе.  Из  холодного  оружия  имелись  сабли,  тесаки,  шпаги,
 331

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 палаши,  багинеты,  причём  не  было  ни  одного  полка,  в  кото?
ром  вооружение  было  бы  однотипным  (173  с.  28).
 Сёдла  и  сбруи  для  коней  были  самых  разных  конструк¬
ций.  Лишь  немногим  выдали  сёдла  немецкого  образца,
но  низкорослые  кони-бахматы  не  выдерживали  нагрузки
всей  сбруи,  надетой  на  них  и  веса  драгун  с  амуницией  и  во¬
оружением.  Об  этом  Б.А.  Голицын  лично  докладывал  царю
(213  с.  24).
 Рис.  79.  Русские:  конный  гренадер  (на  переднем  плане)  и  драгун.
 Начало  XVIII  в.
 Плохой  конский  состав  был  больным  местом  русской
конницы.  Точнее  говоря,  плох  он  был  для  строевой  армей¬
ской  службы.  Степные  кони,  хотя  и  выносливые  и  неприхот¬
ливые,  не  требующие  такого  ухода  и  кормления,  как  выра¬
щенные  на  конских  заводах  мощные  голштинцы,  были  слиш¬
ком  легки  и  низкорослы,  чтобы  нести  на  себе  большой  вес
и  при  столкновении  с  немецкими  конями  степняки  не  выдер¬
живали  удара,  их  строй  мгновенно  «разлетался»  в  стороны,
как  горсть  пуха.  Но  что  говорить  об  атаках,  когда,  по  свиде¬
тельству  австрийца  Парадиза,  наблюдавшего  за  русскими
драгунами  в  1736  г.,  часто  случалось,  что  «драгуны,  сходя
с  коней,  валили  их  на  землю»  (175  т.  15  с.  63).
 332

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Большинство  офицеров  для  обучения  солдат  приглаша¬
ли  из-за  границы.  Был  также  переведён  на  русский  язык
ряд  западноевропейских  уставов,  по  которым  предполага¬
лось  учить  драгун.  В  одном  из  них  практически  всё  внима¬
ние  уделялось  стрелковому  боя  с  коня.
 Там  предписывалось  солдатам,  выстроившись  фрон¬
том  в  3  шеренги,  ружья  брать  наизготовку.  Причём,
для  нормального  ведения  стрельбы  всадники  первой  ше¬
ренги  должны  были  по  команде  наклониться  «в  пояс»,
а  третья  заезжала  «в  стремя»;  то  есть,  каждый  кавалерист
находился  между  двумя  драгунами  второй  шеренги,  в  шах¬
матном  порядке:
 «1.  Заряжай  ружьё  все  вдруг
 2. 	Мушкет  на  караул
 3. 	Сомкни  шеренги  и  ряды
 1. 	Первая  шеренга  наклонись  в  пояс
 2. 	Вторая  приступи  в  близость
 3. 	Третья  приступи  и  стань  в  стремя
 1. 	Задняя  шеренга  пали
 2. 	Вторая  шеренга  пали
 3. 	Первая  шеренга  пали»  (15  с.  55—56).
 Конников  учили  сдваивать  ряды  и,  образовав  колонну
из  шести  шеренг,  вести  стрельбу  методом  караколирова-
ния.  После  выстрела  передняя  шеренга  уходила  вправо
и  влево  за  заднюю  и  там  выстраивалась  (15  с.  56).
 Существовали  понятия  стрельбы  «наступным  боем»  и  «от¬
ступным».  В  первом  случае,  видимо,  всадники  размыкались  на
интервалы,  примерно  в  2-х  метрах  в  шеренгах  и  рядах8.
 Первая  шеренга  давала  залп  и  оставалась  на  месте  пере¬
заряжать  ружья  или  карабины;  вторая  сквозь  интервалы
выезжала  вперёд  и  становилась  перед  первой.  Затем  снова
следовал  залп.  Потом  наступала  очередь  третьей  шеренги,
которая  выезжала  в  первую  линию  (15  с.  57).
 При  «отступном»  бое  размыкаться  уже  не  было  нужды,
поэтому  все  действия  выполнялись  методом  караколирова-
ния,  только  шеренги,  следующие  за  первой,  не  продвига¬
лись  вперёд,  а  оставались  на  месте.
 Уставом  предусматривалось  обучение  ещё  ряду  перест¬
роений  и  способов  стрельбы  (15  с.  58—59),  однако,  в  нём  ни
слова  не  сказано  об  атаках  холодным  оружием.
 8 	В  уставе  подобные  действия  чётко  не  оговариваются  (15  с.  57).  Одна¬
ко,  этот  вывод  нап  пивается  сам  собой,  ибо  другим  способом  вести
 огонь  было  бы  неэ
 »ективно.
 333

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Разумеется,  не  имея  ни  соответствующего  конского  со¬
става  и  вооружения,  ни  единой  системы  обучения  (драгун
учили  их  командиры  в  полках,  как  кому  казалось  правиль¬
ным),  победить  отлично  вымуштрованную,  хорошо  воору¬
жённую  конницу  шведов  общепринятыми  способами,
то  есть  атакой  лоб  в  лоб  в  конном  строю,  было  невозмож¬
но.  Поэтому  часто  русские  драгуны  спешивались,  как  при
Эрестфере  (1701—1702  гг.),  Калише  (1706  г.)  и  Лесной
(1708  г.),  либо  «наваливались»  на  врага,  имея  многократное
численное  преимущество,  что  давало  возможность  окру¬
жить  шведов  со  всех  сторон.
 Огромным  подспорьем  для  плохо  обученной  русской
регулярной  конницы  были  её  совместные  действия  с  лёгки¬
ми  иррегулярными  всадниками,  которые,  будучи  прекрас¬
ными  конниками,  действовали  врассыпную  и,  окружив
шведские  боевые  порядки,  тревожили  их  с  флангов  и  тыла.
Так  было  в  1701  г.  в  боях  при  Ряпиной  Мызе  и  Ригве.  В  пер¬
вом  случае  русскому  4—5  тысячному  корпусу  противостояло
всего  800  человек  шведов  и  «чухнов»,  под  командованием
майора  Розена.  В  отряде  были  80  всадников  —  рейтар  и  дра¬
гун  (173  с.  48).  А  во  втором  —  из  200  шведских  солдат,  кото¬
рыми  командовал  капитан  Нолькен,  конников  насчитыва¬
лось  50  человек  (173  с.  48).  Естественно,  оба  отряда  были
буквально  раздавлены  один  за  другим,  хотя  храбро  и  умело
защищались.
 Состав  русской  конницы,  совершавшей  рейды  в  1701—
1702  годах,  характерно  описан  И.  А.  Желбужским:
 «Нынешнего  1702  г.  июня  в...  день,  по  указу  Великого
Государя  царя  и  Великого  князя  Петра  Алексеевича...  гене¬
рал  и  фельдмаршал  и  военный  кавалер  свидетельственный
мальтийский  Борис  Петрович  Шереметьев  с  полки  конны¬
ми  и  пехотными,  из  города  Пскова  в  поход  пошёл  в  Швед¬
скую  землю,  а  с  ним  пошло  конных  драгунских  9  полков,
да  Москвичей,  и  гусар,  и  копейщиков,  и  рейтар,  было  3
полка,  казаков  и  калмыков  и  Юкиных  татар  было  3  000»  (36
с.  89).
 Как  видно,  наряду  с  регулярными  частями  ещё  продол¬
жали  существовать  «поместные»  и  «полки  нового  строя»,
позднее  переформированные  в  драгунские.
 По  «штатам»  1711  г.,  каждый  драгунский  полк  русской
армии  состоял,  в  среднем,  из  1000  всадников9.
 9 	Видимо,  раньше  число  солдат  в  полках  было  различным  и  могло  до¬
стигать  1500—2000  всадников.
 334

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Он  делился  на  5  эскадронов  по  2  роты  в  каждом  (204  т.
2  с.  703;  286  с.  34).  Необходимость  разделить  полк  на  5  эска¬
дронов,  а  не  на  2,  как  в  шведской  армии,  была  вызвана  тем,
что  из-за  слабой  подготовки  драгун  их  строили  не  по  ро¬
там,  а  эскадронами,  которые  и  являлись  минимальными
тактическими  единицами.  По-видимому,  и  глубина  строя
в  отдельных  случаях  могла  быть  более  3-х  шеренг.  Причи¬
ны,  вынудившие  командование  выбрать  такой  боевой  по¬
рядок,  уже  обсуждались  нами  ранее.  Полки,  прошедшие  бо¬
лее  сносную  подготовку,  могли  уже  строиться  поротно.
 Драгунскому  полку  придавалась  одна  конногренадер¬
ская  рота10.
 Это  были  отборные  конники  на  лучших  полковых  ло¬
шадях.  Строились  они  обычно  на  одном  или  обоих  флан¬
гах.  Кроме  обычного  драгунского  вооружения,  конногрена-
деры  имели  2—3  гранаты,  и  на  роту  получали  несколько  мор-
тириц,  стрелявших  железным  ломом  и  картечью,  или  грана¬
тами.  В  последнем  случае  стрельба  производилась  в  пешем
строю  при  штурме  укреплений.  Метать  гранаты  конногрена-
деры  обучались  пешими  и  с  коня;  это  подтверждают  некото¬
рые  французские  гравюры  эпохи  Людовика  XVI.  Обращение
с  гранатами  требовало  осторожности  и  отработанных  на¬
выков,  поэтому  гренадер  обучали  очень  серьёзно.
 При  использовании  гранат  наверняка  применяли  рас¬
сыпной  строй  (конный  или  пеший),  так  как  гренадеру  нуж¬
но  было  пространство,  чтобы,  запалив  фитиль,  размахнуть¬
ся.  В  случае  неправильного  обращения  с  гранатой  или  ране¬
ния  гренадера,  стоящие  рядом  товарищи  не  рисковали  по¬
гибнуть  от  собственного  снаряда.  Бросок  мог  производить¬
ся  на  расстояние  30—35  метров.  Гренадеры  должны  были
сближаться  с  противником  раньше,  чем  основной  строй  дра¬
гун.  Если  бы  они  атаковали  плотным  боевым  порядком,  то  на
столь  малом  расстоянии  представляли  бы  собой  весьма  удоб¬
ную  мишень;  метать  гранаты  смогла  бы  лишь  первая  шерен¬
га;  после  броска  тем,  кто  остался  в  живых,  пришлось  бы
вправо  или  влево  уходить  назад;  на  их  место  заступала  бы  вто¬
рая  шеренга,  а  затем  третья.  Такая  тактика  была  бы  откровен¬
ным  самоубийством,  поэтому  единственным  разумным  спо¬
собом  являлась  рассыпная  атака.
 Гренадеры  выскакивали  из  общего  строя,  и  каждый  ата¬
ковал  противника  самостоятельно.  Перестрелять  их  по-  * У10 	Считается,  что  они  появились  в  русской  коннице  с  1705  г.  (180  с.  3).
 У  шедов  конных  гренадер  не  существовало.
 335

В.  Тараторин
 Конница  на  войн*
 одиночке  было  непросто,  а,  маневрируя  вдоль  фронта,  гре¬
надеры,  несомненно,  причиняли  существенный  вред  врагу,
метая  гранаты  в  его  шеренги.
 Семён  Курош  с  большим  уважением  отзывается  о  кон*
ных  гренадерах  и  пишет  о  них:
 «Сама  служба  гранодиров  конных  пред  гранодирами  ин-
фантернымя  и  другими  прочими  солдатами  и  драгунами  зе¬
ло  тяжка.  Надобно  силу  иметь  и  сноровку  недюжаю.  Во  бата¬
лиях  они  всегда  впереди  идут,  поелику  как  коней  они  завсег¬
да  получают  добрых  пред  другими  драгунами  и  обычно  тро¬
фейных  больших  немецких.  Бьются  со  свейскими  рейтара¬
ми  тяжёлыми  обычно  на  равных,  а  то  и  часто  верхи  берут.
В  деле  пользоют  весь  драгунский  ратный  персонал  и  палаш
и  фузею  со  штык  и  пистоли.  Сверх  того  гренады  и  мушкето¬
ны  и  мортирицы  имеют  и  пользуют.  Ломом  да  дробом  со
картечь  заряженные  те  мортирицы  страшный  урон  непри¬
ятелю  чинят.  То  все  ведают.  У  нас  же  в  швадроне  таковых  ма¬
ло.  Всех  добрых  побрали  в  полки.  А  бывает  и  оплохи  случа¬
ются  в  службе  тех  славных  гранодиров.  Как  им  гренады  от
рук  надо  запаливать  надобно  спешно  кидать,  чтоб  в  руках  не
ухнуло.  Однако  ж  и  выжидать  потребно,  чтоб  ранее  не  кинуть
и  неприятель  в  ответну  не  подобрав  не  метнул.  Сам  зрил  из-
даля  как  один  рекрут  себя  погубил  разрывом.  Части  потом  со¬
бирали  в  кучу.  А  гранодиры  какие  гренады  от  рук  запалива¬
ют,  а  какие  фитель  тот  в  зубья  берут  и  от  зубов  запаливают
и  кидают.  Таковым  маниром  руки  для  баталии  свободны.
 Те  мортирицы  гранодиры  и  для  пальбы  с  навесу  пользу¬
ют.  Упирают  в  землю  и  палят.  И  гранеды  навесом  летят.
Из  мортирец  сих  дробом  со  ломом  со  свинец  куски  али  гвоз¬
ди  и  с  седла  могли  палить,  али  в  суму  гранодирскую  уперев,
али  прямо  с  руки  на  пистолев  манир.  И  такие  были,  что  уда¬
ло  палили  со  руки.  Был  у  нас  гранодир  некий  Фрол  Боронов
у  того  от  сего  манира  кости  в  плече  съехали.  Сие  под  стать
тока  могутным  гранодирам.  Сие  всё  описано  для  тех  кто
в  воинской  службе  не  пребывши,  а  воинские  и  так  всё  веда¬
ют.  По  виду  гранодиры  от  драгунов  разнятся  тока  ростом  мо¬
гутным,  коньми,  трубками  на  перевязях  с  фитилями  да  сума¬
ми  большими  чем  лядунки  драгунов.  Да  шапки  островерхи
у  гранодиров  со  кистти.  Шапки  те  сразу  и  отличают  оных  от
прочих  драгунов.  А  чтоб  та  шапка  не  висела  у  них  на  манир
колпака  скоморошного  набок,  то  вставляют  оне  в  нутро  про¬
кладку  кожи  разной.  Та  и  высится  дыбом».11
 11 	Записки  Семиона  Куроша...  с.  4—6.
 336

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Перед  кампанией  1708  г.  Пётр  решил,  что  целесообраз¬
ней  использовать  конных  гренадер  как  самостоятельный
вид  войск  и  свёл  их  в  отдельные  полки.  Таковых  получи¬
лось  3.  Для  них  отбирали  лучших  гренадер  с  хорошими  тро¬
фейными  или  купленными  в  Саксонии,  Венгрии  и  Австра¬
лии  лошадьми.  Солдат  быстрыми  темпами  готовили  к  сов¬
местным  действиям,  а  коней  приучали  к  строевой  выездке.
В  результате  русское  командование  получило  части,  экипи¬
рованные  и  обученные  не  хуже  шведских.
 Штаты  конногренадерского  полка,  по-видимому,  были
сходны  с  драгунским.  В  его  состав  входило  несколько  рот  гре-
надер-фузелеров,  действовавших  подобно  драгунам,  и  од¬
на  рота  конных  гренадеров,  выполнявших  свои  прежние
функции.
 К  1708  г.  главный  штаб,  возглавляемый  Петром,  успел
пересмотреть  устаревшую  тактику,  согласно  которой  ос¬
новная  роль  отводилась  стрельбе.  Теперь  русские,  научив¬
шись  воевать  у  шведов,  чаще  атаковали  клинковым  оружи¬
ем  в  плотном  строю.  Пётр  во  время  сражения  рекомендо¬
вал  командирам  обращать  внимание  на  следующие  детали:
 «Не  надобно,  чтоб  наша  кавалерия  гораздо  далеко  за  не¬
приятелем  гналась;  но  потребно,  чтоб  оная,  разбив  его,  па¬
ки  в  швадроны  собралась  и  в  добром  порядке  маршировала
и  ожидала  указа  от  своих  командиров.  Она  может  только  от¬
рядить  некоторые  малые  деташаменты  для  проследования
неприятеля,  а  всей  прочей  надлежит  тотчас  построиться,
и  сие  дело  есть  такой  важности,  что  не  можно  оного  доволь¬
но  явственно  изобразить,  ни  довольно  рекомендовать.
 Ежели  кавалерия  от  неприятеля  прогнана  будет,  то  на¬
добно,  чтоб  она  уступала  к  инфантерии,  чтоб  там  паки  со-
брався  устроиться  в  ордер-де-баталии.
 Ежели  такой  швадрон  имеет  указ  неприятеля  атако¬
вать,  то  не  надобно  другим  швадронам  оному  следовать  без
имянного  указа  (повеления  главнокомандующего).
 Хотя  одна  линия  имеет  указ  идти  на  неприятеля,  не  на¬
добно,  чтоб  другая  ей  последовала  без  указу;  ибо  оттого  ча¬
сто  место  отменяется  и  теряется,  и  должно  гораздо  смот¬
реть  генералам,  которые  командуют  линиями,  и  давать  по¬
требные  указы,  чтоб  то  предостережено  было.  Усмотрел  я,
что  когда  неприятеля  атаковали  и  в  разных  местах  прогна¬
ли,  случалось,  что  ордер-де  баталии  помешался,  и  кавале¬
рия,  не  уступая  с  места  баталии,  в  одно  место  собралась
и  с  неприятелем,  хотя  довольного  места  и  не  имела,  билась;
однакоже  гораздо  не  таким  действом,  как  когда  я  ей  больше
 337

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 места  занять  и  больше  фронта  взять  велел,  чтоб  линиями,
а  не  колоннами,  как  прежде  чинено  было,  атаковать  мож¬
но,  чтоб  в  конфузию  не  пришли.
 Также  накрепко  надобно  смотреть,  чтоб  друг  другу  се-
кундовать,  и  когда  неприятель  пойдёт  на  одно  крыла,
то  другому  крылу  неприятеля  с  тылу  во  фланг  атаковать.
 Когда  неприятельская  кавалерия  свою  инфантерию  ос¬
тавит,  не  надлежит  по  прогнании  оной  мешкать,  но  тотчас
искать  неприятельскую  инфантерию  с  тылу  или  со  флангов
атаковать.  Или  ежели  со  своею  случиться  (соединиться)
может,  то  надобно  со  всею  возможною  силою  оную  атако*
вать;  например,  в  последней  баталии  мы  с  шестью  швадро*
нами  наступали  на  четыре  и  принуждены  были  мимо  ин¬
фантерии  идти,  которая  имела  у  себя  пушки.  —  Как  мы
оную  прошли,  то  хотел  я  из  сих  двух  швадронов  назад  вер¬
нуть,  дабы  сию  инфантерию  с  тыла  атаковать  и  пушки  у  ней
отнять;  но  сие  невозможно  было  к  действу  привесть,  поне¬
же  сии  швадроны  с  прочими  с  излишней  горячностью  за
неприятелем  гнались»  (148  с.  151).
 Недостаточную  подготовку  драгун  русские  компенси¬
ровали  более  крупными  построениями  и  взаимодействием
их  с  иррегулярной  кавалерией.  Многие  шведские  офицеры
в  своих  воспоминаниях  указывали  на  большое  число  рус¬
ской  лёгкой  конницы  под  Полтавой  (1709  г.).  В  лобовую
атаку  они  не  ходили,  предоставляя  это  драгунам  и  конным
гренадерам,  зато  атаковали  рассеявшиеся  части,  нападали
на  отдельные  роты  противника  и  в  этом  случае  преимуще^
ство  было  на  их  стороне  (329  с.  187,  209).  Шведы  не  облада¬
ли  таким  индивидуальным  мастерством  наездников,  како¬
вое  было  необходимо,  чтобы  на  равных  вести  одиночный
бой  с  природными  конниками.
 К  1/11  г.  в  русской  армии  насчитывалось,  кроме  гене¬
рального  швадрона  и  лейб-регимента,  ещё  34  регулярных
кавалерийских  полка  (213  с.  7).
 Назревающая  война  с  Турцией  заставила  Петра  создать
ещё  и  гусарские  части.  Собственно,  первый  гусарский  полк
был  образован  ещё  в  1707  г.  Основой  для  его  формирова¬
ния  послужили  венгерские,  сербские,  валлашские,  молдав¬
ские  конники,  в  своё  время  служившие  в  австрийской  ар
мии,  а  затем  участвовавшие  в  освободительной  войне  про¬
тив  Габсбургов  под  знамёнами  Ференца  Ракоци  (1703—
1711  гг.).  Командовал  легкоконным  отрядом  из  300  человек
некто  Апостол-Кизен  (или  Кизич).  Отряд  назывался  «Во-
ложская  Хоронива»  (236  с.  100).
 338

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 К  началу  Прутского  похода  (1711  г.)  в  русской  армии  на¬
считывалось  6  валлашских  (или  воложских)  полков  и  2  хо-
ругвии  (хоронивы).
 Несмотря  на  буйный  нрав  и  недисциплинированность,
гусары  были  отменными  конниками  и  прекрасно  выполня¬
ли  свои  обязанности  в  малой  войне,  что  подтверждают  за¬
писи  Моро-де-Бразе:
 «Один  капитан,  родом  венгерец,  вступивший  в  службу
Его  Царского  Величества,  также,  как  и  многие  из  его  сооте¬
чественников,  после  падения  Его  Светлости  принца  Рако-
ци,  находился  в  лагере  с  несколькими  венгерцами  в  надеж¬
де  быть  употреблённым  в  дело.  Он  уговорил  отряд  казачий
поддержать  его,  обещаясь  доказать,  что  не  так-то  мудрено
управиться  с  татарами.  Казаки  обещались  от  него  не  отста¬
вать.  Он  бросился  с  своими  двенадцатью  венгерцами  в  тол¬
пу  татар  и  множество  их  перерубил,  пробиваясь  сквозь  их
кучи  и  рассеивая  кругом  ужас  и  смерть.  Но  казаки  их  не  под¬
держали,  и  они  уступили  множеству.  Татары  их  окружили
и  все  тринадцать  пали  тут  же,  дорого  продав  свою  жизнь:
около  их  легло  65  татар,  из  коих  14  были  обезглавлены.
Всех  менее  раненый  из  сих  храбрецов  венгерцев  имел  14
ран.  Все  бывшие,  как  и  я  свидетелями  их  неуместной  храб¬
рости,  сожалели  о  них.  Даже  конные  гренадеры,  хоть  и  рус¬
ские,  то  есть  хоть  и  не  очень  жалостливые  сердца,  однако
ж  просились  на  коней,  дабы  их  выручить;  но  генерал  Янус
не  хотел  взять  на  себя  ответственности  завязать  дело  с  не¬
приятелем»  (307  с.  302—303).
 После  похода,  окончившегося  неудачей,  гусары  были
расформированы,  но  Пётр  I,  сам  видевший  пользу  от  легко¬
вооружённых  отрядов,  стремясь  организовать  их  на  посто¬
янной  службе,  в  1723  г.  дал  грамоту  сербскому  майору  Аль-
банезу  на  формирование  одного  гусарского  полка.  Причём
конникам,  перешедшим  на  русскую  службу,  обещали  не
меньшее  жалование,  чем  то,  что  они  получали,  служа  в  ав¬
стрийской  армии  (236  с.  100).
 КОННИЦА  ПРУССИИ
В  СЕМИЛЕТНЮЮ  ВОЙНУ  (1756-1763  гг.)
 Образцовая  строевая  прусская  конница  середины  ХУШ  в.
своими  боевыми  навыками  и  отличной  организацией  была
целиком  обязана  королю  Пруссии  Фридриху  П  (1740—1788  гг.)
и  двум  его  выдающимся  кавалерийским  генералам:  Фридриху
Вильгельму  барону  фон  Зейддицу  и  Гансу  фон  Цитену.
 339

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 После  смерти  своего  отца  Вильгельма  I  (1713—1740  гг.)
Фридрих  унаследовал  кавалерию,  состоявшую  из  12  кира¬
сирских,  6  драгунских  и  2  гусарских  полков  (283  с.  143—144).
 Кирасирский  полк  делился  на  5  эскадронов  или  12  рот.
Видимо,  4  эскадрона  имели  2-ротный  состав,  и  один  —  элит¬
ный  —  4-ротный.  В  каждой  роте  служило  60  всадников.
Полк  кирасир,  получивший  в  период  Семилетней  войны
числовой  номер  10,  назывался  жандармским,  а  №  11  —
лейб-карабинерским.
 Средний  состав  кирасирского  полка  был  около  800
всадников  (строевых  и  нестроевых).
 3  драгунских  полка  имели  5-эскадронный  состав  и  3—10-эс-
кадронный.  3-й  полк  вначале  именовался  гренадерским.  Два
гусарских  насчитывали  один  —  6  эскадронов,  другой  —  3.  Фри¬
дрих  добавил  к  этому  числу  сформированный  им  кирасир
ский  полк.  Изначально  он  состоял  из  одного  эскадрона  в  1о4
конника,  а  к  1756  г.  увеличился  до  трёх  —  по  226  (183  с.  146).
Число  драгун  в  1744  г.  возросло  вдвое  и  составляло  уже  12
полков.  После  ряда  переформирований  драгунские  полки
№  5  и  №  6  имели  по  10  эскадронов,  остальные  —  по  5.  Теперь
и  кирасирский  и  драгунский  эскадроны  делились  на  две  роты.
 К  двум  гусарским  полкам  прибавилось:  в  1740  г.  —  2;
в  1741  —  4;  в  1743  —  1;  в  1745  —  1  (из  босняков);  в  1758  —  1;
в  1773  —  1.  Они  имели  различное  число  эскадронов,  только
после  Семилетней  войны  их  состав  стал  одинаковым  —10  эс¬
кадронов.
 Эти  части  составляли  регулярную  прусскую  кавалерию,
кроме  которой,  к  началу  войны  были  созданы  ещё  ополчен¬
ческие  подразделения  в  районах  Померании,  Бранденбур¬
га,  Магдебурга  и  в  Гальберштадте,  именовавшимся  «воль¬
ными  гусарами»,  «вольными  драгунами»,  «вольными  егеря¬
ми»  и  «вольными  гренадерами».  Но  особой  боеспособнос¬
тью  эти  отряды  в  массе  своей  не  отличались,  их  часто  при¬
давали  регулярным  полкам  для  вспомогательной  службы.
Нужда  в  ополчении  возникла  из-за  катастрофической  не¬
хватки  лёгкой  конницы,  способной  противостоять  казакам
и  иным  иррегулярным  частям  русской  армии  (283  с.  147).
 Вооружение  прусского  кирасира  было  представлено  па¬
лашом  и  двумя  пистолетами.  Карабины  выдавались  на  время
аванпостной  службы,  а  постоянно  в  строю  имелось  только  10
нарезных  штуцеров  на  эскадрон,  для  фланкеров.12
 12 	Данные  сведения  относятся  к  периоду  второй  половины  войны  за  Ав¬
стрийское  наследство  (1740—1748  гг.)  и  Семилетней  войны.
 340

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 В  качестве  защиты  кирасиры  надевали  грудную  кирасу,
гак  называемую  «полукирасу».  Офицеры  же  имели  и  наспин¬
ную  её  часть,  хотя  могли  обходиться  без  неё.  Как  правило,  ки¬
расирам  подбирали  лошадей  вороной  или  караковой  масти.
 Драгуны  также  имели  пистолеты  и  палаши,  а  вместо  ка¬
рабинов  и  штуцеров  им  выдавали  облегчённые  мушкеты  со
штыками.
 Гусар  вооружали  саблями,  парой  пистолетов,  карабина¬
ми  для  аванпостной  службы,  а  двум  полкам  выдали  ещё  и  пи¬
ки.  Правда,  в  одном  из  них  их  отменили  в  1742  г.  (283  с.  149).
 Прусская  конница  набиралась  из  числа  людей,  завербо¬
ванных  добровольно  или  в  принудительном  порядке.  Боль¬
шинство  всадников  должны  были  составлять  иностранцы,
чего  неукоснительно  требовал  сам  король:
 «§27.  В  заключение  король  повелевает  строжайшим  об¬
разом,  чтобы  в  каждой  роте  кавалерии  в  66  человек  было
от  30  до  40  абсолютно  иностранцев,  и  в  каждом  доагунском
эскадроне  в  132  человека  —  от  80  до  90;  если  выбудет  один
из  них,  то  командир  полка  обязан  завербовать  на  его  место
опять  иностранца;  таким  образом  в  роте  кавалерии  не  мо¬
жет  состоять  более  20—25,  а  в  драгунском  эскадроне  40—50
человек  своей  страны,  за  что  отвечает  командир  полка»
(215  с.  20).
 Фридрих  II  требовал,  чтобы  кавалерия  атаковала
фронт  врага  только  с  помощью  холодного  оружия  и  непре¬
менно  плотным  строем,  не  тратя  времени  на  стрельбу.
В  этом  он,  конечно,  не  был  новатором,  но  сумел  довести
индивидуальную  и  общую  подготовку  своих  всадников  до
такой  степени  совершенства,  до  какой  только  можно  было
довести  подготовку  искусственно  созданной  кавалерии,
за  всю  историю  этого  рода  войск.  Бесспорно,  прусские  ка¬
валеристы  уступали  в  наездническом  мастерстве  природ¬
ным  конникам,  но,  сравнивая  их  с  регулярной  конницей
других  европейских  стран,  с  полной  уверенностью  можно
сказать,  что  повторить  этот  опыт  не  удалось  никому.
Во  время  обучения  конницы,  в  первую  очередь  внимание
обращалось  на  следующие  элементы:
 «§1.  Прежде  всего  офицеры  должны  смотреть  за  тем,
чтобы  люди  хорошо  обращались  и  хорошо  кормили  своих
лошадей,  также  очень  тщательно  седлали  и  умели  бы  взнуз¬
дывать,  при  чём  седло  и  прибор  должны  во  всяком  случае
содержаться  в  хорошем  порядке.
 §2.  Стремена  должны  быть  пригнаны  так  коротко,  что¬
бы  всадник  мог  настолько  приподняться  в  седле,  чтобы
 341

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 между  последним  и  его  телом  оставалось  пространство  ши¬
риной  в  руку.
 §3.  Офицеры  должны  заставлять  людей  часто  ездить  вер¬
хом  так,  чтобы  каждый  из  них  выезжал  свою  лошадь  в  оди*
ночку  самостоятельно,  и  покорил  бы  её  вполне  своей  воле.
 §4.  Когда  люди  достаточно  съезжены  в  одиночку,  следу¬
ет  сформировать  эскадрон.
 §5.  Сначала  следует  обращать  внимание,  чтобы  всадни¬
ки  выучились  ездить  в  затылок;  затем  чтобы  во  время  езды
шеренги  следовали  бы  одна  за  другой  вплотную,  а  также
взводы  не  разрывались.
 §6.  Все  4  взвода  ведутся  офицерами,  и  последние  всегда
должны  стремиться,  чтобы  они  сноровисто  проходили  де¬
филе  и  строились,  а  также  рысью  восстанавливали  бы  дис¬
танцию,  если  она  была  потеряна.
 §7.  Заезды  по  4  направо-назад  должно  сохранить,  пото¬
му  что  этим  движением  полки  вводятся  на  бивак;  впрочем
эскадроны  должны  быть  так  обучены,  чтобы  им  было  без¬
различно,  следовать  прямо  или  влево  повзводно.
 §8.  Перед  атакой  командуют:  две  задние  шеренги  впе¬
рёд  сомкнись,  марш.  Знаменщик  осаживает  во  вторую  ше¬
ренгу,  командир  эскадрона  вместе  с  тремя  офицерами  оста¬
ётся  в  середине,  один  поручик  —  перед  1-м  взводом,  и  один
поручик  —  перед  4-м.
 §9.  Как  только  затем  будет  скомандовано  марш,  всадни¬
ки  должны  все  сразу  дать  шпоры  коням,  чтобы  они  тотчас
тронулись  с  места;  затем  атакуют  крупной  рысью.  Когда  по¬
дойдут  на  такое  расстояние,  что  можно  ворваться,  люди
должны  сразу  поднять  шпаги  вверх  и  в  то  время,  как  они  хо¬
тят  нанести  удар,  приподняться  на  седле,  а,  по  нанесению
удара,  опять  сесть  в  седло.
 §10.  Так  как  наскок  кавалерии  и  горячая  рубка  большей
частью  расстраивают  порядок  в  эскадронах,  то  офицеры
должны  тогда  рассыпать  людей,  оставляя  при  себе  только
знаменщика  и  трубачей;  когда  же  сыгран  сбор,  каждый  че¬
ловек  должен  возможно  скорее  смыкаться  к  эстандарту,
причём  каждому  должно  быть  внушено  становиться  в  свою
шеренгу.  Взводы  не  должны  быть  перемешаны,  но  не  имеет
значения,  если  люди  перемешаются  во  взводах,  при  усло¬
вии,  что  они  быстро  строятся  в  три  шеренги.
 §11.  Когда  они  снова  сомкнулись,  ротмистр  должен  круп¬
ной  рысью,  вполне  сомкнуто,  атаковать  и,  так  как  можно
предполагать,  что  противник  не  примет  такой  атаки,  то  раз¬
решается  оставить  шпаги  висящими  на  темляках  на  руках;
 342

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 первая  шеренга  на  ходу  достаёт  карабины,  прикладывается
и  стреляет  по  бегущему  противнику  в  тыл.  Когда  это  испол¬
нено,  карабины  бросаются  (для  чего  они  не  отстёгивают¬
ся),  и  опять  берутся  и  поднимаются  вверх  шпаги,  а  ротмистр
командует:  стой!  равняйсь!  и  оба  фланга  смыкаются  к  сере¬
дине.  Следует  заметить,  что  каждый  раз,  когда  командуется
стой-равняйсь,  оба  фланга  должны  смыкаться  к  середине.
 §12.  Когда  кавалерийский  полк  отбывает  смотр,  то  ис¬
полняет  всё,  что  здесь  написано;  когда  затем  будет  сделан
заезд  направо-назад,  все  эскадроны  снова  идут  на  плац,  где
они  стояли,  и  снова  там  строятся.
 §13.  Когда  это  исполнено,  то  слезают  и  полк  идёт  поэс¬
кадронно;  люди  должны  держать  двойную  дистанцию;  эс-
тандарты  остаются  при  эскадроне.  Затем  майор  командует:
третья  шеренга  вперёд,  ряды  вздвой!  Марш!  Эстандарты
входят  в  середину  эскадрона,  ротмистры  —  на  фланги,  дру¬
гие  офицеры  —  назад;  каждый  ротмистр  командует  своей
роте,  а  майор  командует:  по  полуэскадронам  на  месте  ата¬
куй!  Правый  фланг  начинает;  затем  атакует  три  раза  порот-
но  и  стреляют  с  правого  фланга  к  левому.
 §  14.  Так  как  стоят  только  две  шеренги,  то  первая  ше¬
ренга  не  ложится.  Офицеры  должны  наблюдать,  чтобы  лю¬
ди  хорошо  заряжали  и  хорошо  обращались  с  оружием.
Майор  командует  дальше:  разомкнись  вперёд!  марш!  тре¬
тья  шеренга  направо-назад!  марш!  во  фронт!  всем  полком
направо-назад!  затем  идут  к  лошадям  и  садятся».
 §16.  Это  упражнение  относится  к  людям  кирасирских
полков,  чтобы  они,  оставаясь  на  постоях  с  начала  зимы
и  занимая  деревни,  могли  в  них  обороняться  и  умели  бы  за¬
ряжать  оружие.
 §17.  Драгуны  должны  также  правильно  обучаться  пешком,
как  и  пехота,  со  всеми  тремя  шеренгами,  с  примкнутыми  шты¬
ками,  и  должны  быть  также  хорошо  обучены  пешему  строю,
как  и  пехотные  полки»  (215  с.  15—18).  (Из  инструкции  1742  г.).
 Король  был  особенно  требователен  к  обучению  гусар¬
ских  полков,  так  как  на  них  возлагалось  основная  тяжесть
ведения  «малой  войны»,  и  именно  им  приходилось  сталки¬
ваться  с  природной  кавалерией  Австрии  и  России.  Но  как
показал  ход  войны,  добиться  желаемых  результатов  ему  не
удалось,  хотя  отдельные  части,  как  например  «белые  гуса¬
ры»,  которыми  в  своё  время  командовал  Зейдлиц,  были
подготовлены  великолепно:
 «Он  учил  их  искусно  владеть  саблей,  садиться  на  ло¬
шадь  без  стремя  и  поворачиваться  во  все  стороны,  сидя  на
 343

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ней  и  не  останавливая  её  бега.  Он  хотел,  чтобы  конь  и  всад¬
ник  составляли  одно;  чтобы  неровности  земли  исчезли,
и  в  пылу  быстрого  движения  господствовала  обдуманная
ловкость.  Обучить  лошадь  по  всем  правилам  искусства,  ук¬
ротить  самую  резвую  и  владеть  самой  пылкой,  —  это  было
обязанностью  каждого  простого  гусара.  Надлежало  пере¬
скакивать  чрез  глубокие  рвы,  чрез  высокие  заборы,  надоб¬
но  было  скакать  в  кустарниках,  плыть  через  воду».
 «Ещё  труднейшей  целью  совершить  было  то,  чтобы  на
всём  скаку  заряжать  карабин  и  стрелять  метко»  (313  с.  38).
 В  «Инструкции  полковникам  и  всем  офицерам  гусар¬
ских  полков»  от  1742  г.,  когда  Пруссия  участвовала  в  войне
за  Австрийское  наследство,  Фридрих  II  обращал  внимание
своих  гусарских  офицеров  на  следующие  моменты:
 «§1.  Полковники  и  командиры  гусарских  полков,  также
все  штаб-офицеры  должны  приложить  все  усилия,  чтобы
держать  свои  полки  в  наилучшем  порядке,  чтобы  их  люди
хорошо  учились  ездить  верхом,  быстро  и  проворно  седла¬
ли  и  хорошо  действовали  саблей.
 §2.  Офицеры  полков  должны  также  хорошо  обучить
своих  людей,  как  и  в  других  полках,  а  также  постоянно  вне¬
дрять  им,  что  должно  в  большинстве  случаев  атаковать
вполне  сомкнуто  и  с  саблей  в  руке».
 «§4.  Когда  полк  ударит  на  неприятельских  гусар,  можно
рассыпать  в  каждом  эскадроне  самое  большое  по  оному
взводу;  если  же,  противно  обыкновению,  гусары  (против¬
ника)  не  будут  стрелять,  то  полки  обязаны,  если  противник
слабее  их,  атаковать  его  вполне  сомкнуто,  с  саблей  в  руке
и  прогнать».
 «§17.  Ни  один  гусарский  офицер  никогда  не  должен
преследовать  слишком  далеко  неприятеля,  так  как  конечно
надо  полагать,  что  последний  имеет  всегда  резерв,  почему
может  оказаться  сильнее  его  преследующих;  к  тому  же  ло¬
шади  будут  очень  утомлены  горячим  преследованием,  поте¬
ряют  дыхание  и  потому  легко  могут  быть  настигнуты  све¬
жими  лошадьми  неприятельского  резерва,  а  тогда  люди  бу¬
дут  изрублены  без  всякой  пользы»  (215  с.  7—13).
 Из  инструкции  от  1759  г.:
 «Гусары,  при  обучении  пешком,  должны  быть  вполне
обучены  и  приучены  располагаться  за  изгородями  и  стена¬
ми,  быстро  заряжать  и  аккуратно  стрелять,  так  как  гусарам
часто  приходится  спешиваться  и  действовать  против  не¬
приятеля  таким  способом»  (215  с.  65—66).
 Инструкция  от  1763  г.  гласит:
 344

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 «Относительно  одиночного  обучения  людей  верховой
езде,  которое  зимой  можно  вести  в  манежах,  ригах  и  подоб¬
ных  местах,  где  удобно  вырабатывать  лошадей,  должно
стремиться  к  тому,  чтобы  каждый  человек  сделался  госпо¬
дином  своей  лошади  и  ездил  верхом  как  следует,  со  стреме¬
нами,  пригнанными  не  слишком  коротко,  не  слишком
длинно,  имея  возможность  приподняться  в  седле  на  4  паль¬
ца.  Особенно  следует  требовать  от  людей,  чтобы  они  сиде¬
ли  на  лошади  прямо,  с  правильным  шлюзом,  не  висели  бы
на  лошадях  мешками  и  не  качались  бы  телом  туда  и  сюда,
при  движении  ног  лошади,  вследствие  чего  на  маршах
большая  часть  лошадей  бывает  измучена»  (215  с.  65).
 Изначально  король  возлагал  бремя  патрульной  службы
только  на  гусар,  но  реалии  войны  показали,  что  их  сил  для
этого  недостаточно,  и  охранять  колонны  марширующих
войск  и  обозы  пришлось  всем  представителям  конницы.
Фридрих,  видя  превосходство  лёгкой  природной  австрий¬
ской  конницы,  в  войне  1740—1748  гг.,  запрещал  своим  конни¬
кам  удаляться  от  основных  войск  на  большое  расстояние13.
 Тактика  знаменитых  атак  прусской  конницы  сложилась
в  войне  за  Австрийское  наследство  (к  1744  г.)  и  с  успехом  при¬
менялась  позднее.  Фридрих  использовал  в  своей  армии  ста¬
рую  античную  методику  косого  боевого  порядка,  когда  один
из  флангов  отодвигался  от  противника,  а  другой  дополни¬
тельно  усиливался  и,  наоборот,  придвигался  с  расчётом  ох¬
ватить  фланг  врага.  Фронт  прусской  армии  сознательно  де¬
лался  длиннее  вражеского.  Ударную  часть  и  составляла  кава¬
лерия.  Такой  боевой  порядок  обеспечивал  безопасность  сла¬
бого  фланга  и  не  давал  возможности  противнику  охватить
его.  Вражеским  войскам  понадобилось  бы  слишком  много
времени,  чтобы  придвинуться  к  пруссакам  и  зайти  им  во
фланг  и  тыл,  между  тем,  как  сами  они  в  это  время  были  уже
атакованы  и  окружены  прусской  конницей.
 До  1744  г.  Фридрих  II  использовал  строй  кавалерии  из  2
линий,  каковой  применяли  все  страны  Европы.  Но  сраже¬
ния  при  Мольвице  (1741  г.)  и  Хотузице  (1742  г.)  показали,
что  для  повышения  эффективности  атак,  войска  надо  стро¬
ить  глубже.  И  уже  в  кампании  1744—45  гг.  пруссаки,  освоив
новую  тактику,  с  успехом  применяли  её  при  Гогенфридбер-
ге  (1745  г.),  на  реке  Зоор  (1745  г.),  а  затем  при  Грос-Геннер-
сдорфе  и  Гёрлице  (1745  г.).
 13  Аналогичная  ситуация  сложилась  и  в  Семилетнюю  войну,  в  боях  с  рус¬
ской  армией.
 345

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Инструкции  короля  «на  случай  боя»  от  1742  и  1744  гг.
гласят:
 «§1.  Когда  атакуют  неприятеля,  то  атаку  исполнять  од¬
ним  из  флангов  армии.  Для  осуществления  этого  нужно  на¬
ступать  несколько  косвенно,  что  означает  что  находящий**
ся  на  фланге  полк  атакует  несколько  ранее,  нежели  полк
стоящий  с  ним  рядом,  и  также  остальные,  последовательно
один  за  другим;  однако  это  должно  делаться  почти  незамет¬
но,  чтобы  полки  быстро  атаковали  один  вслед  за  другим.
 Рис.  80.  Прусские  кавалеристы  1756-1763  гг.
 Слева  направо:  кирасир,  драгун  и  гусар.
 §2.  Как  только  кавалерии  приказано  наступать,  она
должна  тотчас  перейти  в  рысь;  когда  же  она  подойдёт  при¬
близительно  на  сто  шагов  к  неприятельским  эскадронам,
должно,  при  полной  сомкнутости,  выпустить  лошадей  пол¬
ным  ходом,  и  так  врубиться.
 §3.  Командиры  эскадронов  и  ротмистры  должны  преж¬
де  всего  обращать  внимание  на  то,  чтобы  когда  непри¬
ятельские  эскадроны  опрокинуты,  их  собственные  надо
внедрить  всем  рядовым,  как  кирасирам,  там  и  драгунам;  по¬
сле  этого  и  прежде  всего  должно  атаковать  вторую  линию
неприятеля,  причём  кирасирам  и  драгунам  следует  вну¬
шить,  чтобы  они  не  преследовали  противника  в  одиночку.
 §4.  Когда  случится,  что  какой-нибудь  эскадрон  из  пер¬
вой  линии  будет  опрокинут,  то  на  всех  его  офицерах  лежит
 346

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 обязанность  собрать  этот  эскадрон  сзади  второй  линии,  и,
когда  он  там  построится,  снова  вести  его  на  противника.
 §5.  Эскадроны,  предназначенные  первыми  атаковать
пехоту  должны,  после  того,  как  неприятельская  кавалерия
будет  разбита  и  отброшена  от  своей  пехоты,  взять  послед¬
нюю  во  фланг  и  врубиться  в  него.
 §6.  Вторая  линия  должна  находиться  против  интерва¬
лов  первой,  и  офицеры  второй  линии  обязаны,  в  случае,  ес¬
ли  эскадроны  первой  линии  будут  опрокинуты,  атаковать
неприятельские  эскадроны,  которые  прорвутся,  схватить¬
ся  с  ними  и  отбросить  назад.  Главным  образом  офицеры
должны  обращать  внимание  на  то,  чтобы  атаковать  про¬
тивника  с  большею  силой,  а  после  атаки  тотчас  опять  соби¬
рать  своих  людей.
 §8.  Командиры  эскадронов  должны  быть  ответственны
за  то,  чтоб  во  время  боя  ни  один  кирасир  или  драгун  не
стрелял  из  караоина  или  из  пистолетов,  а  чтобы  они  дейст¬
вовали  только  со  шпагой  в  руке,  почему  должно  хорошо
внедрить  кирасирам  и  драгунам,  что,  пока  они  имеют  кара¬
бины  и  пистолеты  заряженными,  это  оружие  всегда  оста¬
нется  в  их  распоряжении.
 §9.  Кроме  того,  всем  командирам  эскадронов  должно
быть  известно,  что,  когда  армия  строится  перед  противни¬
ком,  они  должны  выстраиваться  быстро,  так  как  от  этого
зависит  всё;  потому  командиры  и  офицеры  должны  сле¬
дить  за  тем,  чтобы  взводы  в  эскадронах  следовали  на  ука¬
занных  местах  плотно,  сомкнуто  и  быстро.  Когда  будет  от¬
дана  настоящая  диспозиция  для  боя,  то  следует  тотчас  при¬
казать  сколько  шагов  дистанции  должно  быть  между  эскад¬
ронами;  затем  генералы  в  своих  бригадах,  командиры  пол¬
ков  в  своих  полках  и  командиры  эскадронов  в  своих  эскад¬
ронах  должны  тщательно  следить,  чтобы  означенные  дис¬
танции  были  взяты  так  скоро  и  точно,  как  это  всегда  долж¬
но  делаться  в  таких  случаях»  (215  с.  5—7).
 «Между  эскадронами  1-й  линии  не  может  быть  более  10
шагов  интервала.  2-я  линия  держится  сзади  в  300  шагах
и  берёт  интервалы  в  60  шагов.
 «Когда  генерал  приказал  атаковать,  то  линия  трогает
шагом,  переходит  в  рысь,  и,  когда  находится  в  200  шагах  от
неприятеля,  то  должна  совершенно  бросить  повод  лоша¬
дям  и  скакать.  Наскок  должен  быть  произведён  с  полной
силой  и  криком,  но  чтобы  при  этом  боевой  порядок  сохра¬
нялся  неизменно  и  3  линии  всё  время  оставались  одна  от
другой  в  300  шагах,  а  гусары  на  флангах».
 347

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Когда  обе  неприятельские  линии  вполне  опрокинуты,
то  первая  шеренга  первой  линии  должна  вынестись  и  ру¬
бить;  то  же  самое  и  гусары  с  фланга,  которые,  вместе  с  ки¬
расирами,  должны  преследовать  бегущего  противника  так,
чтобы  эскадроны  следовали  не  далее  200  шагов  за  их  вы¬
сланными  людьми,  сомкнуто  и  в  полном  порядке.
 При  преследовании  противника,  кирасиры,  также,  как
и  гусары,  должны  не  давать  ему  времени  вновь  собраться,
а  преследовать  его  так  далеко,  пока  где-нибудь  не  встретит¬
ся  дефиле,  или  частый  лес,  или  что-нибудь  подобное;  благо¬
даря  этому  противник  должен  понести  громадный  вред».
 «2-я  линия,  когда  видит,  что  обе  линии  противника  раз¬
биты,  должна  обратиться  с  некоторыми  ближайшими  эска¬
дронами  на  неприятельскую  пехоту  и  тотчас  атаковать
и  врубиться  в  её  фланг».
 «Король  приказывает  всем  командирам  эскадронов,  по¬
сле  первой  атаки  действовать  по  своему  усмотрению;...»
 «При  преследовании,  когда  неприятель  пришёл  в  бес¬
порядок,  преследующие  должны  стараться  настигнуть  го¬
лову  бегущих,  потому  что  остальные,  коих  они  обойдут,  до¬
станутся  им  и  без  того».
 «Гусары,  составляющие  3-ю  линию,  обязаны,  во  время
произведённой  кавалерией  атаки,  обеспечить  её  тыл;  когда
же  у  противника  произведено  полное  замешательство,  то  6
эскадронов  должны  помогать  рубке,  а  4  обязаны  непрестан¬
но  прикрывать  тыл  кавалерии»  (215  с.  26—34).
 В  целом,  прусская  конница  Фридриха  II  являла  собой
великолепно  отлаженный  механизм  для  крупных  полевых
сражений,  но  при  условии,  что  её  поддерживали  пехота  и  ар¬
тиллерия.  К  самостоятельным  действиям  она  подготовлена
не  была  и,  в  принципе,  оказалась  беззащитна  от  нападений
легковооружённых  природных  всадников  в  рейдовой  войне.
 КОННИЦА  АВСТРИИ
В  ПЕРИОД  СЕМИЛЕТНЕЙ  ВОЙНЫ
 К  1740  г.  австрийская  кавалерия  состояла  из  18  кира¬
сирских,  14  драгунских  и  8  гусарских  полков  (283  с.  150).  За¬
тем  это  количество  увеличилось  на  3  полка  гусар,  которые
были  сформированы  в  1741  —  2,  в  1743  —  1.
 По  окончании  войны  за  Австрийское  наследство,  кава¬
лерия  сократилась  до  29  кирасирских  и  драгунских  и  4  гу¬
сарских  полков,  но  перед  началом  и  в  процессе  Семилет¬
ней  войны  вновь  стала  увеличиваться.  В  1756  г.  были  сфор¬
 348

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 мировано  2  гусарских,  в  1758  г.  —  1  драгунский  и  в  1761  —
ещё  1  гусарский  полк  (283  с.  150).
 Изначально  полк  кирасир  австрийской  армии  состоял
более,  чем  из  1000  всадников.  Он  разделялся  на  6  эскадронов,
по  2  роты  в  каждом.  В  роте  служило  примерно  76  человек.
Кроме  того,  ему  придавалась  1  карабинерская  рота  в  94  кон¬
ников.  Драгунский  полк  был  укомплектован  аналогичным
образом,  но,  вместо  карабинерской  к  нему  прикомандировы¬
валась  конно-гренадерская  рота.  В  гусарском  полку  было  5  эс¬
кадронов  по  2  роты,  в  каждой  —  по  80  гусар.
 К  началу  Семилетней  войны  полки  гусар  были  увеличены
до  6  эскадронов,  но  отборных  рот  не  выделялось  (283  с.  150).
 Во  время  боевых  действий  часто  практиковалось  сведение
карабинерских  и  конно-гренадерских  рот  в  отдельные  части.
 Вооружение  австрийских  кавалеристов  было  идентич¬
но  вооружению  прусских,  правда,  отборные  роты  драгун¬
ских  и  кирасирских  полков  часто  снабжались  саблями  вмес¬
то  палашей  (183  с.  151).
 Австрийское  правительство  на  время  боевых  действий,
кроме  регу  лярной  конницы,  имело  возможность  формиро¬
вать  иррегулярные  части  на  территориях  Венгрии,  Сер¬
бии,  Валлахии.  Знаменитая  венгерская  равнина  Пуста,  где
выращивались  многотысячные  табуны  лошадей,  была  од¬
новременно  и  тем  местом,  где  набиралась  природная  авст¬
рийская  кавалерия  (197  с.  275).
 Подготовка  регулярных  полков  в  австрийской  армии
значительно  уступала  прусской,  что  сказалось  на  исходе
многих  крупных  сражений.
 Кирасиры  использовались  для  сомкнутых  атак,  и  их,
как  правило,  старались  не  привлекать  для  фуражировок,
рейдов  и  конвоирования,  потому  что  тяжёлые,  ширококо¬
стные  и  изнеженные  конюшенным  содержанием  лошади
не  выдерживали  длительной  бескормицы,  непогоды  и  уто¬
мительных  маршей.
 Драгуны  были  нужны  как  для  пешего,  так  и  для  конного
боя.  В  эти  полки  набирались  люди  меньшего  роста  и  более
скромной  комплекции,  чем  в  кирасирские.  Лошади  у  них
были  обычно  не  такие  крупные,  но  более  выносливые  и  при¬
годные  для  рейдовой  войны.
 Гусарские  части  состояли,  в  основном,  из  природных
кавалеристов  —  венгров.  Это  была  лучшая  часть  австрий¬
ской  кавалерии.
 Новаторские  идеи  Фридриха  II  проникли  и  в  армию
Габсбургов.  Здесь  также  конников  обучали  атакам  с  холод¬
 849

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ным  оружием,  но  разрешалась  и  стрельба  с  места.  Какой
способ  боя  выбрать,  зависело  от  командиров,  и  это  часто
отрицательно  сказывалось  на  результатах  общих  атак.
Всадники  строились  в  3  шеренги,  но  при  стрельбе  допуска¬
лось  перестроение  в  двойную  колонну.
 Атаковали  вначале  рысью,  затем  переходили  в  галоп,
иногда  первой  шеренге  разрешалось  при  этом  стрелять  из
пистолетов,  а  за  20—30  шагов  пускали  лошадей  в  карьер.
 Недостаточная  подготовка  регулярной  конницы  компен¬
сировалась  большим  числом  иррегулярных  конников,  кото¬
рых  австрийцы  с  успехом  применяли  в  войнах  с  Пруссией.
 КОННИЦА  РОССИИ
В  СЕМИЛЕТНЮЮ  ВОЙНУ
 В  конце  осени  1756  г.  для  вторжения  в  Пруссию  под  ко¬
мандованием  С.  С.  Апраксина,  русским  правительством  бы¬
ли  выделены  следующие  кавалерийские  части:
 В  Курляндии  и  Лифляндии  дислоцировались  5  кира¬
сирских,  3  гусарских  полка  и  более  6000  казаков  —  донских
и  Чугуевских  и  с  ними  волжских  калмыков,  башкир,  казан-
 350

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 ских  татар  и  мещеряков  (123  с.  45—46,  с.  84—86).  В  районах
Стародуба,  Смоленска  и  Чернигова  находились  1  гусар¬
ский,  5  конногренадерских  и  4  драгунских  полка.  Им  при¬
давалось  до  12000  иррегулярной  конницы,  в  большинст¬
ве  —  донских  казаков.
 Практически  все  эти  подразделения,  с  добавлением  од¬
ного  драгунского  полка  приняли  участие  в  походе  (123
с.  157-159).
 Осенью  1756  г.  командование  поручило  П.  А.  Румянцеву
провести  инспекционный  смотр  регулярной  кавалерии.
Из  14  полков,  которые  успел  осмотреть  П.  А.  Румянцев,
ни  один  не  был  достаточно  подготовлен  к  походу.  Все  они
требовали  доукомплектовки,  перевооружения  и  замены
конского  состава.  Всадники  нуждались  в  серьёзном  пере¬
обучении  (118  с.  35).  Например,  после  инспекции  Грузин¬
ского  гусарского  полка,  Румянцев  оставил  его  командиру
Амилохварову  следующее  предписание:
 «Притом  же  в  сём  больше  наблюдать,  чтоб  всякий  чин  во
всяком  обращении  по  довольному  в  том  описанию  своё  мес¬
то  сыскивал  весьма  поворотливо,  а  рядовые  всегда  б  линию
в  лошадиных  головах  наблюдали  и  сколь  возможно  плотно  со¬
мкнуты  ехали,  а  особливо  при  атаке,  что  всего  за  нужнее
и  способное  к  нападению  целым  шквадроном  признавается.
К  чему  весьма  нужно  чтоб  всякий  гусар  в  своём  конном  убо¬
ре  настоящий  размер  знал,  а  особливо  стремена  б  так  привя¬
заны  были,  чтобы  он  во  время  атаки,  а  особливо  где  и  одно¬
му  случитца,  сильнее  свою  саблю  употреблять  мог,  привстав
на  седле  так,  чтоб  целая  четверть  аршина  между  ним  и  седлом
простору  было;  а  как  по  большой  части  такой  лёгкой  кавале¬
рии,  случится  больше  на  неприятеля  нападать  в  ущелинах,  до¬
линах  и  зарослях,  то  в  таком  случае  всякому  гусару  весьма  нуж¬
но  знать  употреблять  свои  пистолеты  с  пользою...»  (118с.  33).
 А  командиру  Новотроицкого  кирасирского  полка  ос¬
тавлены  были  требования  такого  рода:
 «№1.  В  оборотах  по  четыре  и  во  взводах,  которые  не
только  не  скоро,  но  и  с  конфузиею  производятся,  коль  ча¬
ще  на  основании  новой  диспозиции  обучать,  в  которых  на-
ивящая  сила  кавалерийских  эволюций  заключается.
 №2.  Стремена  так  привязывать,  чтоб  кирасир,  когда
привстаёт  на  седле,  ладонь  бы  свою  мог  просунуть,  разумея
не  плашмя,  а  пальцем  большим  вверх,  и  носки  у  сапогов
держать  к  лошадям,  а  не  навыворот.
 №3.  Шпаги  на  ольстрах  и  весьма  твёрдо  равнять  оные
между  собой,  а  не  в  свободной  руке,  —  выше  повода».
 351

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «№7.  В  пешем  и  конном  параде  людям  тело  весьма  дер¬
жать  прямо  и  грудь  несколько  вперёд,  а  брюхо  назад,  локтй
плотно  всегда  к  плечу,  кисти  от  рук  на  клапанах  не  держать,
а  держать  руки  правую  протянутую  чрез  клапан  и  за  кара¬
бин  без  замашек  приниматца  и  в  брюхо  не  бить,  но  весьма
в  приёмах  скоро  и  крепко  брать,  тоже  на  колени  по  взмаху
офицерскому  не  только  вдруг,  но  и  весьма  крепко  садитца,
а  карабины  и  приклады  быть,  как  оное  от  меня  показано
было  в  первом  взводе.
 №8.  В  конных  набегах  по  одному  обучать  палашами  замаш¬
ки  делать  весьма  прытко,  для  чего  и  пистолеты  класть  в  оль-
стры  так,  чтобы  свободно  было  вынимать»  (118  с.  40—41).
 Однако  и  следующий  смотр,  проведённый  П.  А.  Румянце¬
вым  в  марте  1757  г.,  снова  показал  неподготовленность  регу¬
лярных  полков.  Чтобы  успеть  обучить  хотя  бы  часть  людей,
Румянцев  приказал  выделить  в  полках  по  сборному  эскад¬
рону  и  усиленно  заниматься  с  ними  (118  с.  35).  С.  Апраксину
был  послан  рапорт  о  том,  что  в  удовлетворительном  состо¬
янии  находился  только  Киевский  кирасирский  полк.
 Тем  не  менее,  войска  выступили  в  поход.  Часть  эскадро¬
нов  пришлось  оставить  и  кавалерия  двинулась  не  в  полном
составе.  В  первом  же  сражении  при  Гросс-Егерсдорсфе
(1757  г.)  проявились  результаты  плохой  выучки  русской  ре¬
гулярной  конницы  (123  с.  184—188).  Лишь  некоторые  гусар¬
ские  части  и  казаки  смогли  компенсировать  умелыми  мане¬
врами  и  удачными  фланговыми  атаками  несостоятельность
тяжёлой  конницы.  Иррегулярная  кавалерия  —  казаки  и  кал¬
мыки  —  отличились  и  при  преследовании  разбитых  прусса¬
ков  (123  с.  188).
 По  официальным  штатам,  каждый  кирасирский  полк  рус¬
ской  армии  насчитывал  946  всадников.  Он  делился  на  5  эска¬
дронов,  по  2  роты  в  каждом,  соответственно,  в  каждой  роту
служили  93—94  кирасира.  Штат  конногренадерского  полка
был  несколько  больше  —  956  человек.  Он  также  делился  на  5
эскадронов  по  2  роты,  в  каждой  из  которых  служили,  в  сред¬
нем,  95  конных  гренадер  (283  с.  158—160;  123  с.  157—159).
 Драгунский  полк  состоял  из  1141  кавалериста  и  разде¬
лялся  на  6  эскадронов  или  12  рот,  2  из  которых  были  конно¬
гренадерскими  и  10  —  фузелерными.  Соответственно,  в  ро¬
те  числилось  95  драгун  или  конных  гренадер.
 Полк  гусар  в  1203  всадника  состоял  из  5  эскадронов  —
по  2  роты  в  каждом.  В  роте  было  120  гусар.
 Из-за  плохого  состава  и  слабой  подготовки  солдат  мно¬
гие  полки  имели  только  по  3  эскадрона.
 352

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Вооружение  кирасир,  конногренадер  и  драгун  было  по¬
хожим.  Всадники  должны  были  иметь  палаш  или  саблю,  па¬
ру  пистолетов  и  карабин  (у  драгун  его  заменяла  облегчён¬
ная  фузея  или  мушкет  со  штыком).  На  деле  полный  ком¬
плект  оружия  получили  далеко  не  все  роты  в  полках.
 I
 Рис.  82.  Русские  кавалеристы.  Слева  направо:  драгун,  конный
гренадер,  кирасир  и  гусар.  1756-1763  гг.
 Гусар  вооружали  саблей,  двумя  пистолетами  и  караби¬
ном.  Вероятно,  некоторые  части  имели  пики.
 По  уставу  1755  г.  обычным  построением  эскадрона  бы¬
ли  3  шеренги.  Для  удобного  ведения  стрельбы  с  коня,  эска¬
дрон  мог  перестроиться  и  в  2  шеренги:
 «Тогда  задняя  шеренга  разделится  на  4  части,  2  части
с  правого  крыла  поворачивают  направо,  а  другие  части  с  ле¬
вого  крыла  поворачивают  налево,  и  заезжают  в  интервалы,
а  именно:  отделение  1-е,  которое  на  правом  крыле  стояло,
примыкает  к  1-й  же  шеренге,  а  2-е  за  оным  следующее  —  ко
2-й;  отделение  левого  крыла  1-е,  примыкает  к  1-й  шеренге  на
левом  крыле,  а  2-е  за  ними  же  —  ко  2-й...»  (152  с.  30).
 А  перед  началом  атаки  с  холодным  оружием  снова  вы¬
страивались  в  3  шеренги:
 «С  правого  крыла  делают  направо  2  оборота,  а  с  левого
налево  в  два  оборота  и  маршируют  к  своей  линии,  и  при¬
 12.  «Конница  на  войне».
 353

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 быв  делают  скоро  в  свои  места,  а  офицеры  и  трубачи  паки
станут  в  прежних  местах»  (152  с.  30—31).
 Во  время  атаки  шеренги  размыкались  и  всадники  100  ша¬
гов  двигались  «большим  шагом»,  затем  300  шагов  —  «корот¬
ким»,  далее  аллюр  убыстрялся  и  движение  производилось
рысью,  а  затем  широким  галопом.  Недостатком  тактики  бы¬
ло  то,  что  за  150  шагов  до  противника  эскадроны  должны  бы¬
ли  останавливаться,  выравнивать  и  уплотнять  строй.  По  же¬
ланию  командира  в  этот  момент  солдаты  могли  открыть  паль¬
бу  из  карабинов,  и  только  потом  следовала  атака  карьером
с  холодным  оружием  (283  с.  159—160;  180  с.  32;  152  с.  31—42).
 Для  преследования  опрокинутого  врага  строй  рассы¬
пался,  за  исключением  4-х  рядов,  находившихся  при  штан¬
дарте.  Иногда  для  рассыпного  боя  выделялись  только  4—5
рядов  с  каждого  из  флангов  эскадрона14.
 В  этом  случае  каждый  кавалерист  вёл  бой  по  своему  ус¬
мотрению.  Но  по  сигналу  трубы  «апель»  все  всадники  были
обязаны  вновь  скакать  к  своему  штандарту  и  с  его  левой
стороны  становиться  в  3  шеренги,  причём  солдату  важно
было  вернуться  в  свою  шеренгу,  а  место  на  котором  он  сто¬
ял  изначально,  значения  не  имело.
 Драгунам  предписывалось  уметь  строиться  в  каре  для
отражения  атак  иррегулярной  конницы  и  для  сопровожде¬
ния  транспортов.  Для  этого  в  передний  фас  становились  3-й
и  5-й  эскадроны,  2-й  и  4-й  —  в  задний,  в  шахматном  порядке,
а  1-й  и  6-й  во  взводных  колоннах  находились  на  флангах.
 В  случае  необходимости  такой  боевой  порядок  приме¬
няли  и  кирасиры  и  конногренадеры.  Поскольку  у  них  в  пол¬
ках  числилось  по  5  эскадронов,  то  от  каждого  из  них  выде¬
лялось  по  4  ряда  солдат,  из  которых  и  формировался  недо¬
стающий  эскадрон  в  заднем  фасе  (283  с.  160;  152  с.  66—70).
 Правда,  это  построение  обрекало  всадников  на  пассив¬
ную  оборону;  к  тому  же  скученные  кавалеристы  были  хоро¬
шей  мишенью  для  рассыпных  нападений  противника,  по¬
этому  впоследствии  от  каре  отказались.
 В  летней  кампании  1/58  г.  русской  армией  командовал
Вильгельм  Фермор.  В  это  время  в  ней  находились  5  кира¬
сирских  полков  —  2  в  3-эскадронном  составе  и  3  —  в  3-эскад-
ронном;  3  драгунских  по  3  эскадрона;  4  гусарских  в  полном
составе,  1  в  половинном  и  3  дополнительных  эскадрона,
сведённые  из  двух  разных  полков.  1  драгунский  полк  в  3  эс¬
 14  Например,  кирасирский  эскадрон  состоял  из  63  рядов,  выстроенных
в  3  шеренги.
 354

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 кадрона  оставался  в  Тарутине  для  прикрытия.  Кроме  того,
имелась  партия  казаков  около  4000  человек  (123  с.  271—
272).  Всей  русской  конницей  командовал  П.  А.  Румянцев.
 В  расписании  на  летнюю  кампанию  1758  г.  не  фигуриру¬
ет  ни  один  конногренадерский  полк,  между  тем,  в  армии  они
всё  же  были  (123  с.  250,165,273,302—304).  Правда,  эти  5  пол¬
ков  тоже  не  соответствовали  своему  штатному  расписанию
и  насчитывали  не  более  3-х  эскадронов  в  каждом  (123  с.  250).
 В  знаменитом  конном  Румянцевском  рейде  в  Помера¬
нию  (1758  г.)  участвовало  1000  выборных  гусар  от  разных
частей,  1000  выборных  казаков  и  6  кирасирских  эскадро¬
нов  (123  с.  270).  Позже  к  корпусу  присоединились  конные
гренадеры  и  драгуны  (123  с.  286).
 Перед  последним  крупным  сражением  Семилетней
войны  —  при  Кунецдорфе  (1759  г.),  в  котором  участвовала
русская  армия,  в  её  коннице  насчитывалось  5  кирасирских,
5  конногренадерских,  2  драгунских,  3  гусарских  полка  и  не¬
сколько  отдельных  эскадронов  от  2-х  гусарских  полков.
А  также  донские  и  украинские  казаки  (123  с.  481).
 В  процессе  боевых  действий  выучка  регулярной  конни¬
цы  всё  время  повышалась,  а  её  недостатки  компенсирова¬
лись  тем,  что  регулярным  частям  придавались  отряды  при¬
родной  кавалерии.  Против  таких  команд  прусские  всадни¬
ки  однозначно  пасовали.  Например:
 «Вчерашнего  числа  семисотная  прусских  гусар  коман¬
да,  прибыв  к  местечку  Рагниту,  кое  отсюда  расстояние  в  ми¬
лю  на  левом  крыле  нашего  лагеря  лежит,  и  совокупясь
с  обывателями,  в  сражение  с  нашими  калмыками  и  донски¬
ми  казаками  вступило,  но  нашим  лёгким  войскам,  кои  кава-
лериею,  под  командою  генерал-майора  Шилинга  для  при¬
крытия  фуражиров  послана,  подкреплены  будучи,  гусар
разбили  и  из  города  выгнали,  при  котором  случае  в  полон
взято  1  подпрапорщик  Малаховского  и  3  человека  гусар
Чёрного  полков...»  (123  с.  198).
 Под  Ризенбургом  (1758  г.):
 «...генерал-майор  Демику  з  деташаментом  своим  сего
июня  8-го  от  меня  отправлен  и  9-го  к  местечку  Резенбурху
приближался  пополуночи  в  8-й  час,  где  и  усмотрена  им  в  пра¬
вую  сторону  неприятельская  гусарская  партия,  против  кото¬
рой  от  него  господин  брегадир  Краснощёкой  с  полковником
Дячкиным  и  500-ми  казаками,  а  в  подкрепление  господин
бригадир  Стоянов  с  полковником  Зоричем,  подполковником
Текеллием  и  майором  Фол  керном  посланы  были,  из  которых
первые  оба  приводятся  Краснощёкой  и  Дячкин  храбро  оную
 355

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 партию  атаковав  разбили,  и  живых  один  корнет  и  31  рядовых
в  полон  взяты  и  ко  мне  присланы;  а  убитых  с  неприятельской
стороны  сочтено  28, 	с  нашей  стороны  при  сём  сражении
 легко  раненых  3  казака  только  находитца»  (123  с.  74).
 У  Черлина  (1759  г.):
 «В  силе  высокого  ордера  я  с  вверенною  мне  из  238  че¬
ловек  гусар  и  200  человек  казаков  состоящею  командою  се¬
го  числа  в  пятом  часу  под  местечко  Черлин  прибыл,  где  под
самым  тем  местом  двумя  эскадронами  прусских  Цитенова
полку  гусар  встречен  и  оных  тотчас  атаковал,  в  местечко
вогнал,  из  оного  выбил  и  до  самого  местечка  Гур  расстояни¬
ем  в  полторы  мили  гнал,  из  которых  2  эскадрона  гусар  и  пе¬
хота  им  на  сикурс  определённая,  для  подкрепления  высту¬
пать  стала,  но  я,  усмотря  гораздо  превосходящую  силу,  и  бу¬
дучи  как  люди,  так  и  лошади  несколько  уже  утомлены,  оста-
новясь  построился  и  в  надлежащем  порядке  к  Черлину  воз¬
вратился.  При  сём  сражении,  сколько  на  возвратном  пути
усмотреть  можно  было,  40  человек  неприятельских  гусар
и  1  капитан  убиты,  а  в  полон  взяты  4  капрала  и  15  человек
гусар  с  лошадьми,  ружьями  и  аммуничными  вещами;  с  на¬
шей  стороны  вспоможением  Божием  никто  не  убит,  а  ране¬
ны  3  человека  и  1  гусарская  лошадь  убита»  (123  с.  437).
 Под  Пневом  (1/59  г.):
 сербского  гусарского  полку  подполковника  Текелия
с  2-я  гусарскими  полками  и  с  казаками  на  подкрепление  ко¬
мандировал;  неприятель,  видя  сие  прибавление,  своих  гу¬
сар  с  обеих  флангов  выслал,  кои  построясь,  с  нашими  пере¬
стреливаться  стали.  1енерал-майор  Тотлебен,  усмотря,  что  не¬
приятельские  гусары  пехотой  подкреплены  и  что  весь  аван¬
гард  в  ордер  баталии  стал  и  из  пушек  стрелять  начал,  прика¬
зал  своим  гусарам  и  казакам  отступать  до  реченной  деревни
Цереквицы,  в  таком  намерении,  чтоб  неприятельских  гусар
ближе  к  себе  приманить.  Прусские,  хотя  пользоваться  тем  от¬
ступом,  на  наших  наступать  стали,  но  в  самое  то  время  вен¬
герского  полку  полковник  Зорич  с  двумя  эскадронами  гусар
и  с  200  человек  казаков,  примкнув  к  отступающим  и  постро¬
ясь,  вместе  на  неприятеля  ударили,  в  котором  сражении  взя¬
ты  гусарами  и  казаками  13  человек  в  полон,  между  которы¬
ми  1  корнет,  1  капрал  и  4  человека  гусар  раненых,  а  прочие
здоровы;  побито  на  месте  более  60-ти  человек,  а  по  сказкам
пленных  и  дезертиров  более  100;  ...»  (123  с.  452—453).
 При  Кунецдорфе  (1759  г.):
 «...  преследовавший  неприятеля  с  лёгким  войском  гене¬
рал-майор  граф  Тотлебен  в  ночь  меня  рапортовал,  что  он
 356

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 чрез  болото  в  лес  к  неприятельскому  левому  крылу  казаков
послал,  чтоб  кавалерию  от  пехоты  отрезать,  а  он  с  гусара¬
ми  и  кирасирскими  его  императорского  величества  полку
2-я  эскадронами,  кои  весьма  храбро  себя  оказали  по  сю  сто¬
рону  болота  построился;  неприятельская  кавалерия,  усмот-
ря,  что  казаки  заезжают  с  тылу,  ретироваться  стала,  но  в  то
ж  самое  время  оная  с  обоих  сторон  казаками  и  гусарами
атакована,  расстроена  и  разбита,  многие  поколоты  и  в  по¬
лон  взяты,  а  сверх  того  целый  неприятельской  от  протчих
отделившейся  кирасирский  эскадрон  20-ю  человеков  каза¬
ков  и  15-ю  человек  гусар  в  болото  вогнан,  побит  и  пленён,
которого  стандарт  в  добычу  взят;  от  сего  места  далее  мили
за  неприятелем  погоня  была...»  (123  с.  489).
 Тактика  была  довольно  проста;  пока  регулярные  части
русской  конницы  встречали  атаку  сомкнутых  линий  прусса¬
ков  в  строю,  противника  врассыпную  обходили  с  флангов  ка¬
заки  или  иная  иррегулярная  кавалерия.  Неготовые  к  таким
действиям  прусские  кавалеристы  были  вынуждены  рассеи¬
ваться  и  расстраивать  свои  ряды,  а  в  одиночном  бою  они  ус¬
тупали  природным  всадникам,  которых,  в  свою  очередь,
поддерживали  плотные  колонны  регулярной  конницы.
 Для  того,  чтобы  эффективно  противодействовать  такой
тактике,  пруссакам  нужно  было  обладать  собственной  при¬
родной  кавалерией.  Но  таковой  в  Пруссии  не  было,  а  ландми-
лицкие,  ополченческие  эскадроны  для  этой  роли  не  годились.
 Именно  в  Семилетнюю  войну  в  русской  коннице  впер¬
вые  в  Европе  стала  применяться  тактика  атакующих  колонн,
не  использовавшаяся  со  времён  средневековья.  Распростра¬
нённая  в  то  время  линейная  тактика  не  предусматривала  та¬
ких  действий.  Колоннами  строились  только  на  марше,
а  в  бою  фронт  должен  был  быть  непременно  развёрнутым,
тем  самым  добивались  максимальной  мощи  огня,  а  шансы  ох¬
ватить  фланги  противника  возрастали  пропорционально
длине  фронта.  П.  А.  Румянцев  первым  осознал  эффектив¬
ность  атак,  производимых  колоннами  (123  с.  759—761).
 ТАКТИКА  РУССКОЙ  КАВАЛЕРИИ  В  БОЯХ
С  ТУРЕЦКОЙ  КОННИЦЕЙ.
 Семилетняя  война  наложила  отпечаток  на  тактику  рус¬
ской  конницы.  Вышедший  в  1766  г.  устав  «О  конной  экзер-
циции  и  о  должностях  при  оной»  менял  систему  обучения
кавалеристов.  Его  основные  положения  повторяли  схему
подготовки  прусской  конницы.
 357

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Эскадрон  по-прежнему  строился  б  3  шеренги.  Расстояние
между  отдельными  эскадронами  точно  не  определялось:
 «Интервалов  между  эскадронами  точно  назначить  не¬
возможно,  понеже  по  месту,  где  экзерциция  производится,
назначиваются,  или  по  повелению  генерала,  который  смо¬
трит,  однакож  ежели  место  даёт  и  генерал  точно  не  прика¬
жет,  то  интервалам  в  такой  дистанции  быть,  чтоб  при  деле¬
нии  из  трёх  в  две  шеренги  оные  интервалы  наполниться
могли,  то  есть:  четвёртая  часть  той  дистанции,  которую  эс¬
кадрон  во  фронт  стоя  занимает,  а  от  другой  стороны  стоя¬
щего  эскадрона  поставляется  толикое  число,  и  тако  будет
эскадрон  от  эскадрона  отделён  на  полдистанции  стоящего
во  фронте  эскадрона;  литаврам  же  быть  на  правом  крыле
выше  трубачей»  (81  с.  16—17).
 Вооружение  кавалеристов  оставалось  прежним.  По¬
явился  новый  род  кавалерии  —  карабинеры  (в  1763  г.).  Они
были  созданы  из  переформированных  конных  гренадеров,
и  большинства  драгунских  полков.
 Перед  началом  атаки,  по  команде:  «Палаши  вон!»  —
всадники  выхватывали  клинки:
 «Правой  рукой  проворно  ухватиться  не  взмахивая  че¬
рез  левую,  которой  держат  в  своём  месте  повод,  запалаш-
ной  у  эфеса  гриф  всей  ладонью  крепко  не  нагибая  ни  тела,
ни  головы;  к  чему  для  способности  наблюдать,  чтобы  у  всех
чинов  на  портупеях  палаши  в  такой  пропорции  были,  чтоб
как  при  вынимании  палашей,  так  и  при  положении  оных
в  ножны  людям  нагибаться  нужды  не  было.
 Выдернуть  палаш  из  ножен  одним  разом  и  вынести  пе¬
ред  себя,  держа  протянутой  рукою  крепко  в  такой  пропор¬
ции,  чтоб  эфесная  тарелка  была  против  рта  и  её  палашный
клинок  к  себе  плашмя,  а  конец  палаша  чтоб  был  в  верхах
в  совершенной  прямизне,  отнюдь  не  шатаясь»  (81  с.  89).
 Затем  палаши  держали  у  плеча  обнажёнными.
 Теперь  на  начальном  этапе  атаки  кавалеристы  не  двига¬
лись  разомкнутыми  шеренгами.  Она  производилась  плот¬
ным  строем,  что  не  требовало  остановки  перед  фронтом
противника.  После  команды  «Ступай!»  весь  полк  большой
ступью  до  100  шагов  вперёд  идёт...»
 «В  то  же  время  полк  малой  рысью,  потом  большой,
а  после  добрым  галопом,  например,  до  100  сажень  или  как
место  даст,  едут  и  командуется:  «Ступай  вперёд».
 Сие  значит  действительное  сражение  с  неприятелем,
тогда  полк  во  всю  конскую  пору  скакав  атакует,  например
до  50  сажень»  (81  с.  41).
 358

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 Опрокинутого  врага  по-прежнему  атаковали  врассыпную,
теми  же  способами,  что  были  приняты  ранее  (81  с.  43—44).
 Конники  с  лошадьми  непременно  должны  были  упраж¬
няться  каждый  день,  независимо  от  времени  года:
 «Проезжать  лошадей  зимой  и  летом  ежедневно,  разве
когда  прежестокие  морозы  или  метелицы  случатся,  то  та¬
кие  дни  пропускать...»  (81  с.  71).
 Лошадей  приучали  к  стрельбе  и  взрывам.  Кавалеристов
учили  также  пешему  бою.
 Но  данные  методы  были  применимы  лишь  в  сражениях
с  европейскими  армиями,  в  которых  регулярная  кавалерия
использовала  аналогичную  тактику,  основанную  на  таран¬
ном  ударе  в  плотном  строю.  Для  войн  на  Востоке  такая  сис¬
тема  боя  не  годилась.
 Турецкие  и  татарские  всадники  умели  применять  плот¬
ный  строй  не  хуже  европейцев,  но  не  обладали  крупными
мощными  лошадьми  для  успешного  проведения  сомкнутых
атак,  и  не  имели  единообразного  вооружения.  Распростра¬
нение  огнестрельного  оружия  заставило  их  отказаться  от
конской  брони,  а  социальные  катаклизмы,  как  и  в  Европе,
способствовали  исчезновению  «рыцарства».
 Строй  применялся  в  схватке  с  равно  вооруженным,
имеющим  лёгких  лошадей,  противником.  Атаковать  же
«в  лоб»  тяжёлую  европейскую  кавалерию  означало  заранее
обречь  себя  на  поражение.  Турки  и  татары  использовали
тактику  рассыпного  боя,  где  каждый  всадник,  вооружён¬
ный  на  свой  вкус,  мог  с  наибольшей  эффективностью  вос¬
пользоваться  своим  умением.
 Даже  лёгкие  регулярные  гусарские  полки  в  массе  своей
уступали  в  индивидуальной  подготовке  восточным  природ¬
ным  конникам,  не  говоря  уже  о  тяжёлой  коннице.  Лишь  ка¬
заки  и  иная  иррегулярная  кавалерия  могли  сражаться  с  ни¬
ми  на  равных.
 Исходя  из  этих  соображений,  русское  командование  долж¬
но  было  использовать  как  можно  больше  природных  всадни¬
ков,  придавая  их  регулярным  полкам  в  качестве  прикрытия,
но,  видимо,  финансовые  трудности  помешали  этому  и  для
войны  с  Турцией  1768—1774  гг.  был  выделен  лишь  небольшой
казачий  контингент.  В  этой  ситуации  оставалось  одно:  всё
время  держать  регулярную  конницу  под  прикрытием  пехо¬
ты  и  артиллерии,  иначе,  оторвавшись  от  основных  сил,  она
была  бы  мгновенно  уничтожена  массой  вражеских  конников.
 Первая  летняя  кампания  1769  г.,  прошедшая  без  круп¬
ных  сражений,  но  в  постоянных  маршах  и  мелких  стычках,
 359

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 показала  полную  несостоятельность  тяжёлой  кавалерии
в  таких  действиях  и  Румянцев  посылал  Екатерине  II  письма
и  реляции  следующего  содержания:
 «Кирасирские  и  карабинерские  полки  посажены  сколь¬
ко  на  дорогцх,  столько  и  на  деликатных  и  тяжёлой  породы
лошадях,  которые  больше  на  парад,  нежели  к  делу  способ¬
ны.  Во  всю  кампанию  надобно  им  было  запасать  сухой  фу¬
раж,  поелику  на  полевом  корме  они  изнуряются.  Самая  ж
аммуниция  кавалерийская  есть  бремя,  отяготительное
всаднику  и  лошади.  Для  сего  в  прошедших  операциях
и  нельзя  было  той  пользы  произвесть  нашей  кавалерии,
к  которой  могла  бы  она  иметь  случай...»
 «Сей  род  конного  войска  (драгуны  —  В.  Т.)  принят  во  все
другие  армии,  яко  наиспособнейший  к  службе,  потому  что
сию  конницу  двояко  можно  употреблять,  раз  на  лошадях,
а  иногда  и  спешив,  где  нужно  скоро  перенестись  пехоте».
 «Ибо  я  лошадей  велю  под  сих  драгунов  купить  лёгких
пород  степных,  которые  нужду  без  ослабления  переносят,
 360

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 следственно  и  дешевле  они  обойдутся  и  по  пропорции  состо¬
яния,  для  которого  сия  конница  устраивается,  дать  и  прилич¬
ную  людям  аммуницию.  Теперь  же  в  кавалерийских  полках,
из  коих  в  оной  уже  требуется  по  500  лошадей  нет  удобности
заменить  оных  другими  лёгкими,  потому  что  настоящая  ам-
муниция  кавалерийская  по  тягости  своей  требует  к  понесе¬
нию  оной  лошади  большой  и  особливой  силы...»
 «Я  сколько  не  старался  щадить  оную  и  с  половины  почти
кампании  Его  высочества  и  другие  карабинерские  полки  от¬
правил  в  Польшу,  но  и  на  сём  обратном  и  по  вольном  марше
едва  не  все  их  лошади  пали,  яко  не  могущие  нести  никаких  тру¬
дов,  хотя  наидорожшею  ценою  покупаются»  (118  т.  2  с.  382).
 Тем  временем  Румянцев  вёл  малую  войну  с  небольшими
отрядами  турок  и  татар,  высылая  против  них  отдельные  со¬
единения  кавалерии,  иногда  при  поддержке  пехоты.  До  нас
дошли  его  реляции  об  некоторых  удачных  действиях  про¬
тив  татарской  кавалерии  (117  с.  29—30).
 Румянцев  понимал,  что  кавалеристов  надо  обучать
иной  тактике,  нежели  атакам  на  врага  плотным  строем,  по¬
скольку  турки  и  татары  их  не  принимали  и,  рассыпаясь,
уходили  из-под  удара,  стараясь  выманить  русскую  конницу
подальше  от  расположений  пехоты,  обстреливали  её  из  лу¬
ков  и  огнестрельного  оружия.  В  данном  случае,  всадники
могли  оказать  сопротивление  единственным  способом  —
вести  ответный  огонь  из  карабинов  и  пистолетов.  Румянце¬
вым  были  выработаны  следующие  правила:
 «1.  На  лошадях  тело  —  как  в  пехоте;  колени  крепко,  но¬
ги  к  лошади,  сабли  прямо  и  подле  правой  ольстры  держать.
 2. 	Маршировать  при  экзерциции  всегда  рысью,  сомк¬
нутыми  шеренгами,  заезжать  и  атаковать  вскачь,  имея  саб¬
лю  при  атаке  поднятою  против  глаз.
 3. 	Фланкерам  и  в  рассыпной  атаке  огненным  и  белым
ружьем  действовать  с  надобным  к  тому  обозрением,  осан¬
кою  и  искусством,  прикладываться  и  замахи  делать,  при¬
поднимаясь  на  стременах,  которым  быть  так,  чтобы,  когда
на  них  ездок  встал,  кулак  подложить  можно  было.
 4. 	Учить  из  карабинов  стрелять,  построя  чрез  эскадрон
в  две  линии  и  от  передовых  по  полуэскадрону  высылать  шагов
на  100  вперёд,  и  по  шеренгам  стрелять,  а,  выстреля,  разделясь
на  4  части,  поспешно  назад  заезжать,  и,  как  оба  выстрелят,
то  другой  половине  эскадрона  выехать  также  далеко  вперёд
и  продолжать  сей  огонь  производить  пристойно  противу  ма¬
ячащих  неприятелей,  чтоб  их  отогнать.  А  и  при  ретираде  де¬
лая  только  всё  наоборот,  что  тут  —  вперёд,  там  —  назад».
 361

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «В  некоторых  местах  сего  обряда  упоминается  о  3-х  ше¬
ренгах,  но  как  одна  шеренга  мною  убавлена,  то  и  чрез  сие  под¬
тверждается  построение  в  2  шеренги»  (118  т.  2  с.  253—254).
 В  боевой  практике  русской  кавалерии  широко  исполь¬
зовались  фланкеры-застрельщики.  Они  были  нужны,  что¬
бы  не  подпускать  маневренных  турецких  и  татарских  на¬
ездников  на  пистолетный  выстрел  к  плотному  конному
строю.  Эскадроны  строились  в  2  шеренги,  чтобы  эффек¬
тивнее  вести  стрельбу;  задний  кавалерист  стрелял,  стоя
между  двумя  передними.  Если  противник  пытался  в  руко¬
пашную  изрубить  фланкеров,  тех  немедленно  поддержива¬
ли  сплочённые  шеренги.
 Русская  регулярная  кавалерия  успешно  пользовалась
разработанной  А.  А.  Румянцевым  тактикой.  Это  хорошо
видно  из  описания  сражения  при  Ларге  (1770  г.):
 «...тогда  ж  повелено  от  генерал-квартирмейстера  Боура
подполковником  Анжели  и  Елчанинову  атаковать  фрунт  не¬
приятельской  12-ю  эскадронами,  что  и  исполнено  было  обе¬
ими  наилучшим  образом  и  неприятель  был  рассыпан;  однако
ж  и  затем,  собравшись  свежими  войсками,  возобновил  он
и  паки  нападение,  стараясь  пробиться  во  фланг  эскадронов
подполковника  Елчанинова,  коему  опасно  уже  было  отва¬
житься  на  второй  удар,  тем  наипаче,  что  неприятель  поминут¬
но  рассеивался,  ласкаясь  выманить  к  тому  же  и  нашу  конницу.
Итак,  сей  подполковник  великую  тут  показал  храбрость,  сто¬
яв  долго  и  неподвижно  сомкнутым  фронтом  против  сильно¬
го  огня  неприятельского  и  отбиваясь  с  наибольшим  успехом
одною  беспрестанною  и  скоропостижною  стрельбою  из  ружея
до  издержания  всех  патронов,  сколько  его  кавалерия  при  се¬
бе  имела,  а  при  нападении  лучших  неприятельских  наездни¬
ков  он  первой  устремлением  своей  сабли  от  фрунту  отгонял.
При  действии  вышеописанном  остаток  неприятельских  войск
нападал  означенного  корпуса  на  фронт  правого  и  левого  флан¬
гов,  но  всегда  прогоняем  был  с  уроном.  И  сие  сражение  про¬
должалось  до  сумерков,  коему  сделал  конец  генерал-майор
Вейсман,  подвинувшись  с  своим  деташаментом  вперёд,  и  коль
начал  стрелять  по  неприятелю  из  пушек  и  мелкого  ружья,
то  и  ретировался  он  на  расстояние  вон  из  выстрелов...»
 «Весьма  отличились  в  сём  сражении  в  смелости  и  про¬
ворстве  вышеупомянутые  Елисаветградского  полку  пики-
нёры,  ударяя  стройными  эскадронами  на  неприятеля
и  опорствуя  сомкнутым  фронтом,  когда  от  превосходного
его  числа  понуждались  к  отступлению.  Храбрецы  из  них,
выскакивая  поодиночке,  сразили  многих  рыцаров  турец¬
 362

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 ких,  а  были  им  предводителями  командиры  того  полку  май¬
оры  Увалов  и  Дупин»  (118  т.  2  с.  331—332).
 Прямым  последователем  Румянцева  стал  А.  В.  Суворов.
Он  использовал  для  боя  с  природными  всадниками  ту  же
методику  (148  с.  249—251),  но  позже  ввёл  существенные  из¬
менения.  Суворов  перестал  акцентировать  внимание  своих
солдат  на  стрельбе,  оставляя  её  специально  выделенным
фланкерским  отрядом  лучших  конных  стрелков,  а  также  на
казаков  и  арнаутов15.
 Эти  отряды  должны  были  действовать  врассыпную,
по  своему  усмотрению  завязывая  рукопашный  или  стрелко¬
вый  бой.  В  их  задачу  входило  прикрытие  плотных  построе¬
ний  регулярной  конницы.
 То,  что  русский  полководец  отказался  от  шереножной
стрельбы  с  применением  фланкерского  прикрытия,  можно
объяснить  увеличением  темпа  боя.  Пехота  при  Суворове
стала  применять  более  мелкие  построения:  каре  и  колонны,
а  значит,  стала  намного  маневреннее.  Скорость  передвиже¬
ний  и  атак  значительно  увеличилась.  Коннице  уже  не  было
нужды  ждать,  пока  пехота  совершит  тот  или  иной  маневр,
тем  временем  отстреливаясь  от  врага.  Теперь  все  перестрое¬
ния  происходили  намного  быстрей,  и,  естественно,  это  дало
возможность  кавалерии  не  терять  времени,  оставаясь  на  ме¬
сте,  а  совершать  смелые  рукопашные  атаки.  Всадники  знали,
что  имеют  постоянную  поддержку  в  лице  пехотинцев,  кото¬
рые  двигаются  за  ними  быстрым  шагом  (148  с.  252).
 Судя  по  всему,  казаки  и  в  XVIII  в.  с  успехом  пользова¬
лись  метательными  дротиками.  Суворов  чётко  различает
«пику»  и  «дротик»  и  говорит  о  том,  что  дротик  для  казака
предпочтительнее,  чем  стрельба:
 «Казакам  непременно  быть  навсегда  дротиком  воору¬
жённым,  яко  наисильнейшим  их  оружием  для  поражения
всякого  противника;  но  и  во  всех  случаях  огнестрельное
оружие  есть  только  для  сигнала».
 «Для  притяжения  противника,  ежели  он,  паче  чаяния,
иногда  множествен,  на  крепости  и  резервы  постовым  каза¬
кам  заманивать  его  в  полном  шармицеле,  сколько  можно
длиннее,  забавляя  его  тут  иногда  и  стрельбою,  как  и  дро-
тичным  наездом  с  криком  одинаково  безопасно;  а  когда  он
будет  гораздо  по  времени  к  укреплениям  наперт  или  разны¬
ми  войсками  на  месте  сломлен,  то  уже  тогда  поражать  его
сильно  пикою  в  крестец  и  живым  хватать»  (148  с.  254).
 15  Природные  кавалеристы-наёмники,  албанского  происхождения.
 363

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Суворов,  также,  как  и  Румянцев,  строил  свои  эскадро¬
ны  в  2  шеренги  (272  с.  36).
 Г.  А.  Потёмкин,  впечатлённый  искусством  турецких  и  та¬
тарских  наездников  и  понимавший,  что  только  лёгкая  регу¬
лярная  кавалерия  при  поддержке  казаков  и  другой  иррегуляр¬
ной  конницы  сможет  с  успехом  действовать  против  них,  по¬
шёл  на  другую  крайность.  Во  время  проведённой  им  рефор¬
мы  (1786  г.)  практически  вся  русская  регулярная  кавалерия,
включая  кирасир,  получила  одинакового  покроя  обмундиро¬
вание  и  единообразное  вооружение,  намного  легче  преж¬
него.  В  это  время  в  армии  существовали  5  кирасирских  (+1
гвардейский),  19  карабинерных,  11  драгунских  и  16  легкокон¬
ных  полков.  Позже  из  5  легкоконных  было  сформировано  4
конноегерских  и  1  драгунский  полк  (148  с.  202).
 Для  кавалеристов  отбирали  лошадей  не  на  конных  за¬
водах  (основанных  ещё  Петром  I),  а  из  украинских  и  дон¬
ских  табунов,  где  они  были  значительно  легче  и  выносли¬
вее,  и  более  пригодны  для  рейдовой  войны.  Даже  кираси¬
рам  старались  подбирать  коней  таких  пород.
 Потёмкинский  тип  конницы  годился  для  войны  с  Тур¬
цией,  но  против  тяжёлой  европейской  кавалерии,  в  круп¬
ных  полевых  сражениях,  оказался  бы  малоэффективным.
Однако  никаких  серьёзных  конфликтов  с  западными  сосе¬
дями  у  России  в  то  время  не  возникло,  а  войну  с  Турцией
1787—1791  гг.  регулярная  конница  провела  блестяще.
 Тактика  её  не  изменилась,  но  для  более  качественного
обучения  кавалеристов  Суворовым  была  выработана  целая
система,  о  которой  сохранились  воспоминания,  записан¬
ные  со  слов  одного  из  современников.
 «Обыкновенные  учения  производились  по  полкам,  а  по
субботам  бывали  большие  учения,  на  которые  собирались
все  войска.  Когда  учились  пешие  по-конному,  то  выходили
в  строй  без  ружей,  с  одними  саблями,  а  когда  по-пешему  —
так  и  с  ружьями  и  со  штыками».
 «При  атаке  на  пехоту,  бросались  не  на  углы,  а  на  фронт  ка-
реев  и,  проскакав  через  передний  фас  каре  (пехота  размыка¬
ла  ряды,  чтобы  пропустить  всадников)  —  выскакивали  наск¬
возь  через  задний.  Тут  также  всегда  бывала  каша  —  случалось,
что  кидались  и  на  2-ю  линию  кареев.  Иногда  во  второй  линии
пехоты  встречали  нас  огнём  из  орудий,  тогда  мы,  заехав  пле¬
чом  повзводно,  убирались  в  интервалы  и  устраивались  в  сто¬
роне,  вправо  или  влево  от  второй  линии,  и  опять  ведём  ата¬
ку  с  другого  боку.  Когда  же  случалось  встретить  при  этом  ка¬
кую-нибудь  часть  идущую  на  помощь,  то  бросались  уже  в  неё».
 364

Глава  6
 Европейская  конница  XVIII  века
 «Для  того,  чтобы  устроиться,  после  неудачной  атаки  на
вторую  линию,  никогда  не  возвращались  через  интервалы
первой  линии,  а  всегда  выстраивались  в  стороне.  Никогда
не  было  и  того,  чтобы,  пройдя  через  одно  место  первой  ли¬
нии,  возвращались  назад  через  то  же  место,  а  всегда  скачем
куда-нибудь  в  другое  место».
 «Случалось  также,  что,  проскочив  первую  линию,  спеши¬
вались  и  на  вторую  линию  шли  в  атаку  в  пешем  строю  все  эс¬
кадроны  в  линии.  Каким  эскадронам  следовало  спешиться,
на  то  всегда  была  команда,  например:  «Второй,  третий,  чет¬
вёртый  и  пятый  эскадроны!  С  конь  долой!  Ружья  с  бушмата!»
Тут  соскочишь  и  свой  повод  передаёшь  другому,  так  что  ло¬
 365

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 шадей  целого  взвода  держат  только  двое,  один  передней  ше¬
ренги  с  правого  фланга,  а  другой  в  задней  с  левого.  Кто  спе¬
шился,  так  сейчас  ура!  и  пошёл  в  атаку».
 «Таких  примеров,  в  продолжении  лагерей,  было  более
10;  а  того,  чтобы  кто  изувечился  на  ученьях,  так  и  слуху  не  бы¬
ло!  Впрочем,  мне  случалось  однажды,  проскакивая  через  ли¬
нию,  выстрелить  в  руку:  рукав  зажёгся,  да  тем  и  кончилось».
 «Когда  пущали  конницу,  то  сперва  трогались  шагом,
особливо  с  дальнего  расстояния;  рысью  или  недолго,  а  сей¬
час  же  марш-маршем,  и  в  атаку;  а  иногда  бывало  с  места  ско¬
мандуют:  с  места  атака».
 «Марш-марш!  Тут  лошади  шпоры,  саблю  перед  голову,
и  несёмся,  как  на  неприятеля!  Линия  проскакивала  через
линию;  а  мы  в  это  время  стреляем  из  пистолетов.  Когда  же
устроимся,  то  опять  начинаем  ту  же  проделку.  Если  же  «за¬
падная»  подскочит  к  коннице,  то  противная  сторона  не  от¬
ступала,  а  обе  линии  смешивались.  Иногда  же,  если  в  это
время  подскакивал  сам  Суворов,  то,  случалось,  что,  отведя
полк  в  другую  сторону,  он  бросался  в  атаку  с  фланга,  но  ни¬
когда  назад  полка  не  поворачивал».
 «При  таких  сквозных  атаках,  обе  стороны  оставались
при  столкновениях  победоносными.  Замечательно,  что
войска  не  размыкались,  а  только  раздавались,  насколько  то
позволяли  интервалы  между  частями.  Казалось,  не  только
что  людей,  а  и  лошадей-то  учил  Суворов,  чтобы  всё  смять
да  топтать»  (180  с.  86—88).
 *

ГЛАВА  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 КОННИЦА  ФРАНЦИИ
 Во  Французской  армии  в  1805  г.  имелись  следующие  ка¬
валерийские  части.
 В  Императорской  гвардии:  1  конногренадерский  полк,
состоявший  из  4  эскадронов,  по  2  роты  в  каждом;  ему  же
придавались  2  эскадрона  конных  велитов  (283  с.  175—185).
Конноегерский  полк  с  такой  же  организацией;  к  нему  при¬
командировывался  эскадрон  велитов  и  рота  мамелюков.  2
эскадрона  жандармов.
 В  1806  г.  в  гвардейской  кавалерии  появился  драгунский
полк  (так  называемые  «драгуны  императрицы»).  Он  состо¬
ял  из  2  линейных  эскадронов  и  1  —  велитов.  С  1807  г.  полк
увеличился  на2  эскадрона,  ав  1812  г.  —  ещё  на  1.
 В  1807  г.  в  гвардию  зачисляются  польские  уланы  —  4  эс¬
кадрона  (к  1812  г.  —  5  эскадронов)  по  2  роты  и  эскадрон  гер¬
манских  улан,  приданных  гвардии  в  1808  г.  В  1809  из  него
был  сформирован  полк.  В  1810  г.  сформирован  голланд¬
ский  уланский  полк  из  4  эскадронов  (1812  г.  —  из  5),
ав  1812  г.  —  эскадрон  литовских  татар.
 В  1813  г.  организовываются  4  полка  так  называемой  «По¬
чётной  гвардии»,  созданные  за  счёт  богатых  дворян  и  буржуа.
По  сути,  эти  части  состояли  из  необученных  новобранцев.
 Линейная  конница  делилась  на  тяжёлую,  среднюю
и  лёгкую.  К  тяжёлой  кавалерии  относились  кирасиры:
1805  г.  —  12  полков;  1807  —  образован  ещё  1;  1810  —  ещё  1
(334  с.  22—26)  и  карабинеры;  1805  г.  —  2  полка.  В  1815  г.  в  ар¬
мии  числилось  12  кирасирских  и  2  карабинерских  полка.
 Средней  конницей  считались  драгуны.  В  1805  г.  их  бы¬
ло  30  полков,  в  1811  это  число  сократилось  до  24  (6  полков
переформировано  в  легкоконные),  а  в  1815  насчитывалось
всего  12  драгунских  полков  (299  с.  21—40).
 В  лёгкую  кавалерию  входили  конноегерские,  гусарские
и  легкоконные  части.
 Конные  егеря:  в  1805  г.  в  армии  числилось  26  полков.
В  1808  сформировано  ещё  2;  в  1810  —  1;  в  1811  —  2.  Гусары:
в  1805  -  12  полков;  в  1813  -  14;  в  1815  -  7  (335  с.  19-29).
 Легкоконники:  в  1811  г.  было  решено  сформировать  9
легкоконных  полков.  Собственно  французских  получилось

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 только  6  —  2  были  польскими,  а  1  (№  9),  хотя  изначально
планировалось  создание  его  на  базе  30-го  конноегерского,
на  деле  был  почти  целиком  укомплектован  немцами,  и  пото¬
му  назывался  9-й  легкоконный  Гамбургский  полк  (229  с.  21).
 Декретом  от  1803  г.  определялось,  что  все  кавалерий¬
ские  части  французской  армии  должны  состоять  из  4  эска¬
дронов  или  8  рот.  Численность  рот  была  различной:  в  тя¬
жёлой  и  средней  коннице  —  около  90  всадников,  а  в  лёг¬
кой  —  до  120—130.  Однако  перед  походом  на  Россию  все
полки,  квартировавшие  в  Германии  (включая  тяжёлые),
были  доведены  до  1100  человек,  в  роте  —  до  125.
 В  1811—1812  гг.  частям  линейной  кавалерии  придава¬
лось  по  1  (пятому)  запасному  эскадрону.  Многие  полки  вое¬
вали  далеко  не  в  полном  составе  и  насчитывали  3,  а  то  и  2
эскадрона.  Роты  в  эскадронах  имели  только  чётные  или
только  нечётные  номера.  В  1-м  эскадроне  —  1  и  5  роты;
во  2-м  —  2  и  6;  в  3-м  —  3  и  7;  в  4-м  —  4  и  8.  В  драгунских  и  лег¬
кокавалерийских  полках  линейной  конницы  первая  рота
всегда  была  элитной,  туда  набирались  наиболее  подготов¬
ленные  и  храбрые  солдаты.
 Вооружение  кавалеристов  состояло  из  двух  пистолетов
и  клинка:  палаша  для  тяжёлой  и  средней  конницы,  сабли  —
для  лёгкой;  их  обеспечивали  облегчённым  мушкетом  со
штыком  (для  драгун  и  части  кирасир  и  карабинеров)  и  уко¬
роченными  карабинами,  часто  также  снабжёнными  штыка¬
ми  (для  лёгкой  кавалерии,  кирасир  и  карабинеров).  Пика¬
ми  снабжались  первые  шеренги  строя  в  легкоконных  пол¬
ках.  Вооружать  ими  стоящих  позади  улан  не  было  смысла,
поскольку  они  не  смогли  бы  достать  противника,  находясь
во  2-й  шеренге,  так  как  длина  пики  составляла  примерно
2,75  м  (299  с.  39).  Поэтому  обычно  уланы,  вооружённые  пи¬
ками,  не  имели  карабинов  и  назывались  пикинёрами,
а  всадники,  находящиеся  во  2  шеренге  —  карабинерами.
 Вооружение  французских  кавалеристов  не  было  едино¬
образным  и  часто  не  соответствовало  установленным  стан¬
дартам.  Иногда  оружие  —  клинковое  и  огнестрельное  —  бы¬
ло  иностранного  производства,  купленное  либо  взятое
в  бою  в  качестве  трофея.
 Двухшереножный  строй,  применявшийся  отдельными
кавалерийскими  частями  ещё  в  Семилетнюю  войну  (271  с.
33),  к  концу  XVIII  в.  уже  был  официально  признан  и  закреп¬
лён  уставами  для  всех  европейских  регулярных  конных
полков.  Благодаря  небольшой  глубине  строя,  теперь  не  бы¬
ло  нужды  ставить  всадников  в  ротные  и  эскадронные  пост¬
 368

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 роения.  Основной  тактической  единицей  стал  взвод  (2
взвода  составляли  роту).  Во  Французской  армии  во  взводе
насчитывалось,  в  среднем,  30—60  всадников,  выстраивав¬
шихся  в  2  шеренги  от  15  до  30  рядов.
 Тактика  французской  конницы  изначально  ничем  не
отличалась  от  тактики  любой  другой  европейской  кавале¬
рии.  Применялся  развёрнутый  строй,  обычно  в  2  линии,
где  взводы  стояли  в  шахматном  порядке  или  в  затылок,
и  колоннами,  глубина  их  определялась  командирами  в  зави¬
симости  от  условий  местности.  Наполеон  впервые  стал
сводить  кавалерию  в  отдельные  бригады,  дивизии  и  корпу¬
са.  По  его  мнению,  это  давало  ей  возможность  маневриро¬
вать  в  бою  независимо  от  пехоты.  В  сражении  старались  не
ставить  кавалерию  вперемежку  с  пехотой  из  тех  же  сообра¬
жений.
 Французская  кавалерия  на  протяжении  всего  периода
Наполеоновских  войн  постоянно  страдала  от  нехватки  ло¬
шадей.  Лучших  коней  раздавали  в  тяжёлые  и  лёгкие  полки,
а  драгуны  были  вынуждены  довольствоваться  незначитель¬
ными  поставками,  к  тому  же  неважного  качества.  Это  вы¬
нуждало  командование  формировать  пешие  драгунские  ди¬
визии:  1803  год  —  в  Булони;  1805  —  в  Рейне  и  в  Италии;
1806  —  в  Германии  (299  с.  16).  Лишь  после  разгроме  Прус¬
сии  (1806  г.),  эти  части  были  укомплектованы  трофейными
немецкими  лошадьми.
 Непрерывные  войны  не  давали  времени  в  достаточной
степени  подготовить  и  обучить  французских  кавалеристов.
Вновь  сформированные  эскадроны,  пройдя  кратковремен¬
ные  сборы,  отправлялись  к  месту  боевых  действий.  Слабо
обученными  новобранцами  доукомплектовывались
также  «старые»  полки,  понёсшие  потери  в  сражениях.
 Всё  это  вынуждало  французское  командование  иногда
прибегать  к  новой,  доселе  не  практикуемой  тактике.
Для  прорыва  неприятельского  фронта  выстраивались  чу¬
довищной  величины  колонны.  Впервые  этот  способ  боя
был  применён  при  Экмюле  (1809)  (260  с.  322),  когда  10  ки¬
расирских  полков  были  выстроены  в  5  линий,  расстояние
между  которыми  составляло  всего  60  ярдов  (менее  60
метров).
 В  такой  тесноте  всадники  не  могли  двигаться  быстрым
аллюром  и  вынуждены  были  идти  рысью.  Кирасиры  непре¬
менно  должны  были  понести  огромные  потери  от  огня  ар¬
тиллерии,  но,  несмотря  на  это,  атака  увенчалась  полным  ус¬
пехом.  Генрих  Росс  о  ней  вспоминает:
 13.  «Конница  на  войне».
 369

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «...а  кирасиры  волной  надвигались  по  равнине  на  ряды
австрийской  пехоты,  прорывали  их  и  брали  в  плен  целые
роты  и  батальоны.  Конечно,  и  вражеский  огонь  оказывал
своё  действие:  железные  шлемы  взлетали  на  воздух,  падали
люди  и  лошади;  но  представьте  себе  только,  как  масса  в  10—
12  кирасирских  полков,  отлично  использованная,  передви¬
гается,  точно  на  маневрах,  прорывает  неприятельские  ря¬
ды  и  решает  исход  битвы»  (114  с.  313).
 Успешно  такие  же  атаки  были  проведены,  например,
под  Ваграмом  (1809  г.)  и  Дрезденом  (1813  г.).  Но  аналогич¬
ный  опыт,  повторённый  под  Лейпцигом  (1813  г.),  несмотря
на  первоначальный  успех,  в  целом  закончился  неудачно
(260  с.  321):
 «В  первый  день  Лейципгской  битвы  (4  октября  1813  г.)
около  полудня  кавалерия  генерала  Латур-Мобура,  состоя¬
щая  из  кирасир  и  драгун,  произвела  решительную  атаку  на
центр  союзной  армии.
 Французская  кавалерия  прорвала  корпус  Евгения  Вюр¬
тембергского,  рассеяла  дивизию  Вышницкого,  овладела  30
орудиями,  опрокинула  лёгкую  гвардейскую  кавалерийскую
дивизию  и  быстро  неслась  вперёд  к  плотине  на  прудах  при
деревне  Госсе.
 Дело  казалось  проигранным;  но  благодаря  распоряже¬
нию  императора  Александра  I,  успех  был  вырван  из  рук  фран¬
цузов.  Генерал  Сухозанет  с  быстротой  выдвинулся  вперёд
со  112  орудиями,  и  с  ними  открыл  смертоносную  стрельбу
с  фронта  против  неприятеля,  а  лейб-казаки,  составлявшие
конвой  государя,  были  поведены  в  атаку  на  фланг  непри¬
ятельской  колонны.  Для  производства  этой  атаки  граф  Ор¬
лов-Денисов  провёл  полк  в  один  конь  через  находившуюся
тут  весьма  узкую  гать,  по  которой  сам  переехал  первый,  вы¬
строил  в  боевой  порядок  1  эскадрон,  за  которым  построи¬
лись  3  остальные  и,  воспользовавшись  отлогостью  местопо¬
ложения,  повёл  полк  вперёд.  Проехав  некоторое  простран¬
ство,  он  заметил,  что  казаки  не  совсем  хорошо  равнялись,  по¬
чему  остановил  их  и  ободрил  кратким  приветствием  и  напо¬
минанием  об  их  долге.  К  счастью,  французские  батареи  не
могли  вредить  казакам  и  беспрерывный  град  картечи  проле¬
тал  над  их  головами.  Перенесясь  далее  выстрелов  сих  бата¬
рей,  находившихся  на  левом  его  крыле,  граф  Орлов-Денисов
увидел,  что  смелое  движение  его  освободило  лёгкую  кавале¬
рийскую  дивизию  от  натиска  преследовавших  в  рассыпную
неприятелей,  которые  возвратились  к  своим  колоннам  и  рус¬
ская  дивизия  примкнула  к  флангу  казаков.  Граф  Орлов  ринул¬
 370

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 ся  на  французскую  конницу  и,  несмотря  на  малочисленность
донцов,  её  опрокинул»  (236  с.  97—98).
 В  данном  случае,  автор  рисует  несколько  упрощённую
схему  сражения.  На  самом  деле,  честь  отражения  атаки
принадлежит  отнюдь  не  одному  лейб-гвардии  казачьему
полку.  Его  поддержали  уже  отправившиеся  к  тому  времени
кавалеристы  русской  лёгкой  гвардейской  дивизии,  а  чуть
позже  —  многочисленная  пехота  (211  с.  178).
 Рис.  85.  Гвардейская  французская  кавалерия.  На  переднем  плане:
конный  егерь  (слева)  и  конный  гренадеру  на  заднем  -  драгун.
1806-1815  гг.
 Надо  сказать,  что  Наполеон  не  понимал  роли  природной
кавалерии  и  не  придавал  ей  большого  значения,  основыва¬
ясь  на  опыте  Египетского  похода  (1798—1799  гг.).  В  конце
концов,  это  явилось  одной  из  важных  причин  его  катастро¬
фы  в  России  (1812  г.).  Во  французской  коннице  практичес¬
ки  не  было  ирреплярных  частей  (за  исключением  мелких
подразделений).  Даже  в  своих  мемуарах,  написанных  на  ос¬
трове  Святой  Елены,  Наполеон,  хотя  и  признавал  индивиду¬
альное  мастерство  мамелюков  и  казаков,  но,  тем  не  менее,
не  ставил  их  выше  регулярной  конницы  (77  с.  593).
 371

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Наполеон  не  понял,  что  победы  малочисленной  фран¬
цузской  кавалерии  в  Египте  были  обусловлены  постоянной
поддержкой  и  прикрытием  пехоты  и  артиллерии.
 Шг
 Рис.  86.  Французская  линейная  кавалерия:  на  переднем  плане  -
драгун,  на  заднем  карабинер  (слева)  и  кирасир.  1805-1815  гг.
 Как  правило,  в  наполеоновской  коннице  не  акцентиро¬
валось  внимание  на  стрельбе  с  места,  предпочтительной
считалась  атака  холодным  оружием  на  быстрых  аллюрах.
Однако  были  случаи,  когда  командиры  не  придерживались
этого  правила.  Например,  в  России,  под  Витебском,  16-й
конноегерский  полк  пытался  остановить  атаку  русских
лейб-казаков  и  сумских  гусар,  стоя  на  месте  и  ведя  огонь  из
карабинов  (164  т.  1  с.  202—203).  Цезарь  Ложье  оставил  по
этому  поводу  записи:
 «Стрелки  остановились,  стали  твёрдо  ожидать  нападе¬
ния  и,  когда  русские  подошли  на  30  шагов,  встретили  их  ру¬
 372

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 жейным  огнём.  Но  эта  пальба  недостаточно  замедлила  дви¬
жение  русской  кавалерии;  в  нескольких  линиях  16-го  стрел¬
кового  полка  произошло  расстройство,  и  стрелки  были  от¬
теснены  толпами  на  французскую  пехоту»  (65  с.  60).
 Лишь  поддержка  53-го  линейного  полка  спасла  егерей
от  полного  уничтожения.
 Тот  же  метод  применили  французские  кавалеристы  под
Даннигкове  (1813  г.),  отражая  атаку  прусских  всадников,
но  были  опрокинуты,  несмотря  на  то,  что  1200  французам
противостояло  всего  400  прусаков  (260  с.  310).
 Выстрелами  из  карабинов  и  пистолетов  французские
всадники  часто  вынуждены  были  защищаться  от  казаков,
которые  чрезвычайно  редко  принимали  лобовую  атаку  ре¬
гулярной  кавалерии.  Один  из  таких  случаев  вспоминает
Ганцауге,  служивший  в  1813  г.  в  полку  прусских  гвардейских
улан:
 «Полковник  Балашов,  с  полком  донских  казаков,  полу¬
чил  приказание  сделать  рекогносцировку  по  направлению
к  Люшенвальду.  Он  расположился  сначала  на  бивуак  близ
дороги,  ведущей  из  Требина,  и  двинулся  потом  через  Шар-
фенбрюк  и  Вальтесдорф.  С  нашим  приближением,  непри¬
ятельские  аванпосты  начали  отступать  и  вследствие  этого
открыли  нам  пространство  к  северу  и  к  востоку  от  Люшен-
вальда.  В  этот  момент,  многочисленный  отряд  неприятель¬
ской  кавалерии  вышел  из  города  и,  в  виду  войск,  начал  пе¬
рестраиваться  в  глубокую  колонну  с  фланкерами,  располо¬
женными  только  на  флангах.
 Казаки  не  могли  одолеть  своих  многочисленных  про¬
тивников,  и  так  как  они  не  подвергались  опасности  при  на¬
падении  на  них,  то  и  продолжали  наступать.  Французы  дви¬
гались  рысью,  и  чтобы  воспрепятствовать  русским  про¬
рваться  между  эскадронами,  плотно  сомкнулись  и  понес¬
лись  прямо  на  центр  нашей  линии,  которая  конечно,  разо¬
мкнулась  при  этом,  чтоб  окружить  их.  Французы,  никого  не
видя  перед  собой,  остановились,  но  неугомонные  против¬
ники,  рассеянные  на  их  флангах  и  стрелявшие  в  массу,  в  са¬
мое  непродолжительное  время  привели  их  в  такое  замеша¬
тельство,  что  сделалось  невозможным  исполнять  какое-ни¬
будь  построение.  Казаки  вовсе  и  не  думали  о  том,  чтобы
своей  стремительной  атакой  разогнать  их:  они  ограничи¬
вались  тем,  что  беспокоили  их  огнём  и,  употребляя  по  вре¬
менам  свои  длинные  пики,  производили  частные  нападе¬
ния.  Между  тем,  передние  ряды  французов  повернулись  ли¬
цом  в  поле:  вследствие  этого  составилось  нечто  вроде  каре,
 873

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 которое  начало  защищаться  огнём  из  карабинов;  и  стрель¬
ба  продолжалась  около  получаса.  Наконец,  из-за  Люшен-
вальда  показались  головы  колонн  французской  пехоты,
приближавшейся  к  месту  сражения;  затем  артиллерия  вы¬
ехала  на  позицию  и,  открыв  огонь,  избавила  от  опасности
целую  кавалерийскую  колонну»  (271  с.  68—69).
 В  других  условиях,  при  более  уместном  применении,  та¬
кая  тактика  давала  и  положительные  результаты.  Ложье
рассказывает  о  том,  как  при  Бородино  первый  полк  лёгкой
кавалерии  (конноегерский  или  легкоконный?),  атакован¬
ный  русскими  драгунами,  разбившись  на  ряды,  встретил
противника  пальбой,  настолько  эффективной,  что  драгуны
отхлынули  (115  с.  137).  Обращаться  к  этой  манере  боя  ко¬
мандиров  часто  заставляло  очень  плохое  качество  конского
состава.  Что  же  касается  индивидуального  мастерства,  то,
разумеется,  и  во  французской  кавалерии  были  отдельные
наездники-виртуозы.
 Любопытные  воспоминания  оставил  некий  капитан  ки¬
расирского  полка  (видимо,  3-го),  участвовавший  в  походе
на  Россию.  Имя  его  неизвестно,  поэтому  в  документах  эти
мемуары  называют  «Письма  кирасирского  капитана».  Со¬
хранился  рассказ  офицера  о  схватке  с  русскими  казаками.
 «Всюду  были  видны  одни  казаки.  Земля  дрожала  от  то¬
пота  их  лошадей.  Но  их  большое  количество  не  устрашило
нас  и,  если  мы  спаслись  при  этой  схватке,  то  обязаны  этим
не  случаю,  не  счастью,  а  исключительно  только  нашей
стойкости.  Мы  отступили  в  полном  порядке.  В  3  часа  дня
гром  орудий  немного  смолк,  и  неприятель  перестал  нас
преследовать  с  прежним  ожесточением.  Я  шёл  позади  пол¬
ка,  который  двигался  колоннами,  и  размышлял  о  том,  что
сила  полка  заключается  только  в  его  сплочённости».
 «В  этот  самый  момент  я  заметил  4-х  казаков,  которые
грабили  фургон  шагах  в  200  от  меня.  Вдруг  случайная
мысль  пришла  мне  в  голову  и  я  говорю  командиру:  «Я  хочу
доказать,  что  4  казака  ничего  не  стоят  против  хорошего
солдата».  Я  скачу  галопом  к  ним,  обращаю  их  в  бегство
и  преследую  шагов  300.  Я  предложил  офицеру,  говорящему
по-немецки,  скрестить  свою  шпагу  с  моей.  Он  поклялся
убить  меня,  но  я  расхохотался  ему  прямо  в  лицу.  Я  бросил¬
ся  на  него  и  он  бежал  к  своим  казакам.
 Командир  (храбрец!)  подскакал  ко  мне  на  помощь,  но  я
попросил  его  удалиться,  так  как  он  не  был  достаточно  во¬
оружён  для  защиты  от  атаки,  которая  не  замедлит,  конечно,
состояться.  Он  послушался  меня  и  отъехал.  Когда  я  увидел,
 374

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 что  он  уже  вне  опасности,  я,  сообразуясь  только  со  своей
храбростью,  кинулся  в  середину  казаков  с  той  целью,  чтобы
они  погнались  за  мной,  —  я  знал,  что  моя  лошадь  быстрее
 -  1ЭЭ<!!  .
 Рис.  87.  Французский  гусар  элитной  роты.  1805-1815  гг.
 их.  Врезавшись  в  их  середину,  я  поворачиваю  лошадь  и  от¬
ступаю  шагов  на  200.  Оглянувшись,  я  увидел,  что  они  растя¬
 875

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 нулись  в  линию,  и  расстояние  между  каждым  из  них  было
приблизительно  шагов  15.  Я  быстро  поворачиваю  лошадь
обратно,  рассекаю  лицо  одному  из  них  и  не  останавливаясь
делаю  то  же  самое  с  другим.  Третий  спасается  бегством.  Я
преследую  его  со  шпагой  в  руке,  но,  к  несчастью,  моя  шпага
никуда  не  годилась  и  не  могла  пробить  полушубка,  надетого
на  него.  В  это  время  остальные  казаки  окружают  меня.
Один  из  них  наносит  мне  удар  пикой  по  голове,  пробивает
мою  каску,  она  падает,  но  я  ловлю  её  за  султан;  в  это  время
получаю  другой  удар  пикой  в  ногу.  Я  не  почувствовал  боли,
так  я  был  разгорячён  и  обозлился  только  на  свою  шпагу.  Я
бросился  опять  на  них  в  самую  середину  и  в  это  время  подо¬
спели  мои  ко  мне  на  помощь  (так  как  казаков  было  уже  15
человек);  мы  заставили  обратиться  в  бегство  и  гнали  их  пол¬
версты,  но  в  это  время  наступила  ночь.  В  этой  схватке  я  по¬
терял  одного  из  своих  друзей  —  капитана  3-го  кирасирского
полка,  он  погиб,  так  как  плохо  был  знаком  с  маневрами  ка¬
заков.  Полковник  сделал  мне  выговор  и  сказал,  что  я  посту¬
пил  как  гусар,  так  как  вся  эта  схватка  служила  только  для  мо¬
его  удовольствия»  (143  ч.  2  с.  100—101).
 Как  отменный  кавалерист  славился  маршал  Мюрат.  Ле-
жен  пишет:
 «Далеко  впереди  себя  по  равнине  я  вижу  короля  Мюра-
та,  гарцующего  на  лошади  среди  своих  стрелков,  гораздо
менее  занятых  им,  чем  многочисленные  казаки,  которые
узнали  его,  вероятно,  по  султану,  по  его  бравурности,  а  глав¬
ное,  по  его  короткому  плащу  с  длинной  козьей  шерстью,
как  у  них.  Они  рады  ему,  окружили  его  с  надеждой  взять
и  кричат:  «Ура!  Ура!  Мюрат!»  Но  приблизиться  к  нему  ни¬
кто  не  смел,  а  нескольких  наиболее  дерзких  он  ловко  сра¬
зил  острым  лезвием  своей  сабли»  (115  с.  173—174).
 Тирион  сообщает  о  том,  что  Мюрат  во  время  атаки  «...
даже  не  удостаивал  брать  саблю  в  руку,  а  стегал  казаков  уда¬
рами  хлыста»  (143  ч.  1  с.  71).
 Поход  на  Россию  недаром  считают  причиной  гибели
французской  кавалерии.  И  если  людские  ресурсы  Наполе¬
он  в  1813  г.  сумел  восполнить  новыми  рекрутскими  набора¬
ми,  то  с  лошадьми  дело  обстояло  гораздо  хуже.  Причиной
массового  падежа  животных  в  России  являлись  бескорми¬
ца  и  изнурительные  марши  на  большие  расстояния.  За  пер¬
вые  8  дней  похода  армия  потеряла  8000  лошадей  из  80  000,
имевшихся  в  наличии.  В  первую  очередь  гибли  непривыч¬
ные  к  трудностям  длительных  переходов  заводские  кони
тяжёлой  кавалерии  (299  с.  22).  Ложье  вспоминает:
 376

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 «Лошади  гвардии,  наименее  заезженные  и  наименее  по¬
страдавшие,  ещё  туда-сюда;  у  них  недурная  внешность;  но  ло¬
шади  в  войсках  Мюрата,  но  лошади  лёгкой  кавалерии,  нахо¬
дившиеся  при  пехотных  отрядах!  На  бедных  животных  тя¬
жело  смотреть,  и  долго  они  не  продержатся»  (65  с.  198).
 Рис.  88.  Французский  конный  егерь.  1812  г.
 За  месяц  наступления  резервная  кавалерия  Мюрата  из
22  тысяч  лошадей  потеряла  ровно  половину  (299  с.  22).  Рек¬
визиция  местных  крестьянских  лошадёнок  не  могла  ком¬
пенсировать  потерю  боевых  коней.  В  Москве  Наполеон
был  вынужден  сформировать  из  всадников  пехотные  час¬
ти,  о  чём  пишет  Кастеллан:
 «14-го  Его  Величество  производит  смотр  кавалеристам,
оставшимся  без  лошадей;  их  организуют  в  батальоны  и  ос¬
тавят  в  Кремле  в  качестве  гарнизона.  Эта  неудачная  опера¬
ция  в  конец  погубит  нашу  кавалерию.  Эти  старые  солда¬
ты  —  драгоценные  люди;  их  следовало  бы  отослать  в  депо
и  дать  им  лошадей.  Самый  плохой  пехотный  полк  гораздо
 377

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 лучше  исполняет  пешую  службу,  чем  4  полка  кавалеристов
без  лошадей,  они  вопят,  словно  ослы,  что  они  не  для  того
предназначены»  (143  ч.  2  с.  109).
 После  ухода  из  Москвы,  когда  выпал  снег,  положение
ещё  более  ухудшилось.  За  5  дней  отступления  армия  лиши¬
лась  30000  животных,  а  к  Смоленску  подошли  лишь  1200
верховых:
 «Дневной  приказ  от  10-го  предписывает  образование
кавалерийского  корпуса  под  командованием  генерала  Ла-
тур-Мобура,  предназначенного  охранять  зимние  квартиры.
Из  каждого  полка  будут  образованы  эскадроны  в  17  человек,
в  зависимости  от  того,  сколько  осталось  солдат  верхами.
 Будет  2  дивизии:  одна  тяжелой  кавалерии,  составлен¬
ная  из  4  полков  —  3  кирасирских  и  1  драгунского,  другая  —
лёгкой  кавалерии  из  7  полков.  Люди,  оставшиеся  без  лоша¬
дей,  направлены  в  нестроевые  части  впредь  до  снабжения
их  лошадьми»  (143  ч.  3  с.  6).
 В  немалой  степени  гибели  животных  способствовали
отсутствие  нужного  числа  ветеринаров  и  полная  неподго¬
товленность  к  зиме.  В  армии  практически  не  было  специ¬
альных  подков,  снабжённых  шипами:
 «Французы,  несмотря  на  все  сделанные  им  предостере¬
жения,  не  позаботились  подковать  лошадей  на  шипах;  это
было  одной  из  главных  причин,  вследствие  которых  мы  по¬
теряли  значительную  часть  артиллерии».
 «Лошади  французской  кавалерии  были  в  неописуемом
положении!  У  кирасиров  и  всей  тяжёлой  кавалерии  это
был  сплошной  ужас;  прусские  отряды,  саксонские  и  вюр-
тембержские,  ещё  держали  строй,  их  лошади  были  в  поряд¬
ке  и  начальство  на  месте»  (143  ч.  2  с.  188).
 Об  этом  же  говорят  Арман  де  Коленкур  (47  с.  187)  и  Ка-
стеллан  (143  ч.  3  с.  6).  Катастрофическое  состояние  фран¬
цузской  конницы  подтверждает  и  письмо  Наполеона,  адре¬
сованное  к  герцогу  Бассано,  написанное  11  ноября:
 «Лошадей,  лошадей,  лошадей  безразлично  каких,  кира¬
сирских,  драгунских,  для  лёгкой  кавалерии,  артиллерии,
подъёмных.  В  этом  теперь  наибольшая  нужда.  Вскоре
10  000  спешенных  кавалеристов  будут  отправлены
в  Минск.  Пусть  генерал  Брусье  направит  их  в  Кёнигсберг
или  в  Варшаву,  в  зависимости  от  того,  где  найдутся  лоша¬
ди»  (143  ч.  3  с.  37).
 Конница  корпуса  Удино,  присоединившаяся  к  главной
армии  незадолго  до  форсирования  Березины,  находилась
в  относительно  хорошем  состоянии,  и  её  части  даже  смог-
 378

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 Рис.  89.  Французский  легкоконник-карабинер.  1811-1815  гг.
 ли  отличиться  в  последующем  сражении,  в  особенности  2-й
и  7-й  польские  уланские,  а  также  4-й  и  7-й  кирасирские  пол¬
ки  из  бригады  Думерка,  который  замаскировал  своих  кира¬
сир  в  лесах,  и  оттуда  произвёл  несколько  великолепных
атак  во  фланг  русским  войскам.  Даже  генерал  Чичигов  по
достоинству  оценил  талант  врага:
 379

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 «Я  должен  отдать  справедливость  искусству,  с  которым
генерал  Думерк  сумел  воспользоваться  лесными  полянами
для  кавалерийских  атак»  (150  с.  1173).
 А.  П.  Ермолов  отметил  в  своих  записках:
 «Не  было  в  лесу  поляны,  где  бы  небольшие  отряды  ки¬
расир  не  расстраивали  нашей  пехоты,  даже  нанося  ей
урон»  (35  с.  252).
 Россле  об  одной  из  этих  атак  пишет:
 «Тогда  против  него  послали  эскадрон  кирасир  под  началь¬
ством  генерала  Думерка.  Этот  эскадрон,  хотя  и  довольно  сла¬
бый,  продефилировал  на  нашем  левом  фланге  и  углубился
в  лес,  где  произвёл  блестящую  атаку,  с  которой  скоро  возвра¬
тился,  гоня  перед  собой  массу  русских,  число  которых  опре¬
деляли  тысячи  в  3;  но,  когда  они  все  продефилировали  перед
нами,  то  число  это  показалось  мне  несколько  преувеличен¬
ным.  Как  бы  то  ни  было,  я,  как  теперь,  вижу  перед  собой  это¬
го  бравого  командира,  когда  он  возвратился,  торжествую¬
щий,  во  главе  своего  эскадрона  и  толпы  пленников  и,  ударяя
себя  изо  всей  силы  в  грудь,  восклицал  с  энергией:  «Чёрт  возь¬
ми,  нельзя  же  посылать  в  атаку  в  лесу!»  (115  с.  354).
 В  своём  последнем  сражении  при  Ватерлоо  (1815  г.)  им¬
ператор  Наполеон  имел  в  армии,  кроме  гвардейских,  следу¬
ющие  кавалерийские  полки:
кирасирских  —  12
карабинерских  —  2
драгунских  —  2
конноегерских  —  7
легкоконных  —  6
гусарских  —  1
 Большинство  из  них  имели  неполный  состав  и  насчи¬
тывали  2—3  эскадрона,  тем  не  менее,  французской  коннице
удалось  совершить  ряд  блестящих  атак.  Однако  отсутствие
координации  и  согласованности  между  командующими  ар¬
мии  привело  к  тому,  что  кавалерия  атаковала  без  поддерж¬
ки  пехоты  и  артиллерии.  Это  спасло  английские  войска  от
полного  разгрома.
 КОННИЦА  ПРУССИИ
 К  началу  франко-прусской  войны  (1806  г.)  кавалерия
Пруссии  состояла  из  13  кирасирских  полков,  из  них  1  гвар¬
дейский  и  1  жандармский;  14  драгунских;  9  гусарских,  1
уланского  (товарищей),  а  также  фельдъегерского  корпуса
из  167  всадников  (183  с.  186—187).
 380

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 Каждый  полк  кирасир  делился  на  5  эскадронов  по  2  ро¬
ты.  Драгунские  также  насчитывали  5  эскадронов,  за  исклю¬
чением  2-х  полков,  в  которые  входило  по  10  эскадронов
и  по  2  батальона.  Гусарские  полки  состояли  каждый  из  10
эскадронов.  Кроме  того,  существовал  ещё  отдельный  свод¬
ный  гусарский  батальон  резерва  и  5  эскадронов.  В  улан¬
ский  полк  также  входили  10  эскадронов  и  1  резервный  ба¬
тальон  (283  с.  186)
 Рис.  90.  Прусские  кавалеристы:  драгун  (слева)  (1806  г.)
и  гвардейский  кирасир  (1809  г.)
 После  Иено-Ауэрштедского  сражения  (1806  г.)  в  полном
порядке  смогли  уйти  только  2  кирасирских,  5  драгунских,  4
гусарских  и  1  уланский  полки.  Из  них  были  сформированы
бригады:  1  кирасирская,  2  драгунских  и  4  гусарских.  В  Силе¬
зии  из  выкупленных  военнопленных  и  11  кавалерийских  де¬
по  были  сформированы  4  батальона,  которые  в  феврале
1807  г.  самовольно  разошлись  по  домам.  Через  некоторое
время  удалось  собрать  вновь  только  2  из  них  (283  с.  187).
 381

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Генерал-майор  Шарнхорст  приложил  немало  усилий,
чтобы  реорганизовать  и  привести  в  надлежащий  вид  прус¬
скую  конницу,  и  уже  в  1807  г.  она  состояла  из:
 — 	3  полков  и  2  бригад  драгун,  имевших  ту  же  организацию
 — 	1  полка  и  4  бригад  гусар
 (в  бригадах  гусары  имели  по  4  эскадрона,
а  отдельный  полк  —  8)
 — 	полка  улан  из  8  эскадронов.
 В  Силезии  и  Померании  стояли  ещё  15  сборных  эскад¬
ронов.
 В  1809  г.  произошли  существенные  изменения  в  ком¬
плектовании  кавалерии.  С  этого  времени  в  Пруссии  запре¬
щается  вербовка  наёмников  из-за  границы  и  вводится  рек¬
рутская  система.  Конница  включала  в  себя:  4  кирасирских
(вместе  с  гвардейским),  6  драгунских,  6  гусарских,  3  улан¬
ских  полка  и  отдельный  эскадрон  лейб-улан.  Полки  состоя¬
ли  из  4  эскадронов  по  125  всадников  (283  с.  189).
 Вооружение  кавалеристов  включало  2  пистолета,  саб¬
лю  для  лёгкой,  палаш  для  тяжёлой  кавалерии.  Кирасы  у  ки¬
расир  были  отменены  ещё  в  1795  г.  и  возвращены  только
в  1813.  Карабинами  и  укороченными  мушкетами  у  кирасир
и  драгун  вооружались  только  лучшие  стрелки  и  фланкеры.
Им  выдавалось  по  20  карабинов  и  12  мушкетов  на  эскадрон
(283  с.  190).  В  уланских  полках  карабинами  и  штуцерами
снабжалась  только  2-я  шеренга  строя,  а  гусар  старались  во¬
оружить  карабинами  всех  без  исключения.
 1813  г.  стал  знаменательной  датой  в  истории  Германии.
Небывалый  подъём  национально-освободительного  движе¬
ния,  которому  в  немалой  степени  способствовало  пораже¬
ние  Наполеона  в  России  и  наступление  русской  армии,
привёл  к  тому,  что  к  уже  имевшимся  кавалерийским  полкам
для  борьбы  с  «корсиканским  чудовищем»  присоединились
следующие  части:  гвардейский  казачий  эскадрон,  который
свели  в  один  полк  с  гвардейским  уланским  эскадроном  и  2
учебными  под  названием  гвардейского  легкоконного  пол¬
ка.  В  Восточной  Пруссии  были  созданы  3  национальных
легкоконных  полка,  каждый  в  5  эскадронов.  Померания  вы¬
ставила  конноегерский  полк  из  3  эскадронов;  Силезия  —  гу¬
сарский  из  2  эскадронов  (283  с.  191).  Чуть  позже  появились
ещё  2  гусарских  полка.
 Образованы  также  «вольные»  отряды,  насчитывающие
7  эскадронов:  4  гусарских,  1  конноегерский  и  2  уланских.
 Из  ополчения  на  базе  кавалерийских  депо,  создано  до
36  эскадронов,  по  150  человек  в  каждом,  а  также  вольные
 382

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 егерские  команды  (по  200  и  более  человек),  которые  при¬
давали  по  одному  всем  конным  полкам.  Лёгкий  гвардей¬
ский  имел  при  себе  даже  2  таких  команды.  К  ополчению
можно  отнести  и  Ландверскую  конную  милицию.  В  августе
1813  г.  существовал  31  милицейский  полк,  по  3—4  эскадро¬
на  (283  с.  191).
 Рис.  91.  Прусские  кавалеристы:  легкоконник
(на  переднем  плане)  и  гусар.  1813  г.
 Конные  части  отличались  большой  пестротой  обмун¬
дирования  и  вооружения.  Естественно,  реальную  боевую
ценность  представляли  только  регулярные  полки.  Все  ос¬
тальные  использовались  как  вспомогательные  отряды.
 В  1815  г.  прусская  кавалерия  состояла  из  гвардии:  кира¬
сирского,  драгунского,  уланского  и  гусарского  полков  по  4
эскадрона.  Армейская  конница  насчитывала  4  кирасир¬
ских,  8  драгунских,  12  гусарских  и  8  уланских  полков  —  так¬
же  4-эскадронного  состава  (283  с.  192).
 В  составе  Нижне-Рейнской  армии  под  командованием
фельдмаршала  фон  Блюхера,  удар  которой  завершил  сра¬
жение  при  Ватерлоо,  находилось  4  драгунских,  4  уланских,
5  гусарских  и  11  ландверских  легкоконных  полков.
 383

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 КОННИЦА  АВСТРИИ
 В  1805  г.  в  австрийской  армии  было  8  кирасирских,  6
драгунских,  6  легкоконных,  3  уланских  и  12  гусарских  пол¬
ков.  Из  последних  на  постоянной  службе  находилось  толь¬
ко  3  так  называемых  «секлерских»  полка,  остальные  9  фор¬
мировались  в  случае  военных  действий  (283  с.  196;  340  с.  5—
6).  Секлерские  гусары  несли  службу  по  охране  границ.
При  штабе  постоянно  находилось  800  драгун.
 Рис.  92.  Австрийская  лёгкая  кавалерия.  Слева  направо:
легкоконник,  гусар  и  улан  (1809  г.)
 По  официальным  штатам,  кирасирский  и  драгунский
полк  состояли  из  3  дивизионов,  легкоконный,  гусарский
и  уланский  —  из  4.  Дивизион  делился  на  2  эскадрона,  кото¬
рые,  в  свою  очередь,  разделялись  на  2  роты  по  2  взвода.
В  среднем,  в  кирасирском  и  драгунском  эскадронах  служи¬
ло  по  131  человеку,  а  в  лёгком  —  151  (340  с.  6).  Цифры  эти
были  весьма  относительны  и  часто  менялись.
 С  1806  г.  в  тяжёлой  кавалерии  формируется  по  4-му  ди¬
визиону,  но  к  1809  г.  возвращено  старое  соотношение.  В  тя¬
жёлых  полках  по  3  дивизиона  и  по  1333  строевых  кавалери¬
ста  в  эскадроне,  а  в  лёгких  —  4  дивизиона,  149  коней  в  эска¬
дроне.  Полки  имели  по  1  запасному  эскадрону,  а  некоторые
гусарские  части  —  5-дивизионный  состав  (283  с.  196).
 384

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 Кирасиры  и  драгуны  вооружались  палашами,  2  писто¬
летами  и  карабинами.  Лёгкие  кавалеристы,  соответствен¬
но,  саблями,  2  пистолетами,  карабинами  и  штуцерами.
У  улан  штуцерами  была  вооружена  только  вторая  шеренга.
Кирасиры  имели  нагрудные  кирасы.
 Рис.  93.  Австрийская  тяжёлая  кавалерия:  кирасир  (справа)
и  драгун.  1809  г.
 Официально  двухшереножный  строй  в  австрийской
коннице  был  введён  только  в  1805  г.  Тем  не  менее,  Австрия
обладала  лучшей  конницей  в  Европе  в  плане  подготовлен¬
ности  кавалеристов.  Особенно  славилась  тяжёлая  кавале¬
рия.  Этому  немало  способствовала  учреждённая  в  1808  г.
школа  верховой  езды  в  Винер-Нейштадте,  выпускавшая  ин-
структоров-берейторов.  Там  же  проходили  подготовку  все
офицеры  регулярной  конницы.
 385

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Тактика  использовалась  общеевропейского  типа  (340  с.
7—9);  основные  положения  её  мы  разберём  далее.
 В  1815  г.  численность  полков  несколько  изменилась:  те¬
перь  их  соотношение  было  таково:  8  кирасирских,  6  драгун¬
ских,  7  легкоконных,  4  уланских  и  12  гусарских.  Состав  и  ор¬
ганизация  остались  прежними  (283  с.  196;  340  с.  21—38).
 КОННИЦА  АНГЛИИ
 В  1805  г.  вся  английская  кавалерия  состояла  из  драгун¬
ских  полков,  которые  делились  на  тяжёлые  —  линейные,
и  лёгкие.  В  тяжёлую  конницу  входило  10  гвардейских,
из  которых  1  именовался  полком  Королевской  Конной
гвардии  и  2  —  лейб-гвардейскими.  Остальные  полки  просто
имели  порядковые  номера  от  1  до  7  (336  с.  8).
 Армейских  линейных  полков  было  6.  Кроме  того,  в  со¬
став  тяжёлой  кавалерии  входило  2  драгунских  полка  Коро¬
левского  Германского  легиона,  созданного  в  армии  Брита¬
нии  в  1803  г.,  в  основном  из  ганноверских  наёмников.
Практика  вербовки  германских  солдат  была  широко  рас¬
пространена  в  Англии  во  второй  половине  XVIII  в.  Пойти
на  организацию  КГЛ,  в  данном  случае  правительство  заста¬
вил  разрыв  дипломатических  отношений  с  Францией  и  ан¬
нулирование  Амьенского  договора  (342  с.  3,  21—22)
в  1803  г.,  что  срочно  потребовало  усиления  армии.
 Полки  английской  кавалерии  в  разное  время  включали
различный  состав  эскадронов  —  от  1  до  8.  Эскадрон  делил¬
ся  на  2  роты;  рота  —  на  3  взвода  (336  с.  6).  Эскадрон  обозна¬
чался  литерой  алфавита,  а  рота  числовым  номером.  В  каж¬
дом  эскадроне  служило  от  120  до  131  драгуна.
 В  1809  г.  2  полка  лейб-гвардии  насчитывали  по  4  эскад¬
рона,  а  Королевский  Конный  —  5.  Семь  гвардейских  имели
по  7  эскадронов,  точно  также,  как  и  4  армейских.  Один  ли¬
нейный  включал  в  себя  8  эскадронов.  Состав  одного  полка
(№  5)  неизвестен,  а  2  драгунских  КГЛ  имели  по  5  эскадро¬
нов  (336  с.  8).
 Эти  цифры  были  условны  и  каждый  год  менялись.
 Линейные  драгуны  вооружались  двумя  пистолетами,
палашами  и  карабинами.  Для  каких-либо  крупных  военных
операций  (за  исключением  1815  г.)  в  период  Наполеонов¬
ских  войн  линейная  кавалерия  не  привлекалась.
 Лёгкая  конница  в  1805  г.  состояла  из  19  английских  дра¬
гунских  и  3  полков  КГЛ.  Организация  лёгкого  полка  была
несколько  иной,  чем  тяжёлого.  Обычно  он  состоял  из  4—5
 386

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 эскадронов,  делившихся  на  2  роты,  а  рота  —  на  2  дивизиона
(взвода).  В  среднем,  в  эскадроне  служило  180  строевых
всадников  (337  с.  7—10,  13).  Эскадрон  обозначался  число¬
вым  номером,  а  рота  —  литерой  алфавита.
 \S9tr
 Рис.  94.  Английская  тяжёлая  кавалерия.  Гвардейский  (слева)
и  армейский  драгуны.  1815  г.
 В  1806  г.  были  переформированы  в  гусарские  3  англий¬
ских  полка  лёгких  драгун.  Видимо,  в  это  же  время  в  гусары
были  переведены  и  3  лёгких  полка  КГЛ.
 387

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  результате,  к  1809  г.  британская  лёгкая  кавалерия  на¬
считывала  15  драгунских,  4  гусарских  английских  и  3  гусар¬
ских  КГЛ  (337  с.  10).  Почти  все  полки  имели  по  5  эскадро¬
нов,  кроме  1  драгунского  и  3  гусарских  КГЛ,  включавших
в  себя  по  4  эскадрона.
 Лёгкие  драгуны  и  гусары  были  вооружены  саблей,  дву¬
мя  пистолетами  и  карабинами  или  штуцерами.
 Остальные  части  лёгкой  кавалерии  служили  на  Яве,
Маврикии,  в  Португалии,  в  Вест-Индии,  в  Америке,
на  Ямайке  и  в  Испании.
 Рис.  95.  Английская  лёгкая  кавалерия.  Гусар  (слева)
и  драгун.  1815  г.
 В  битве  при  Ватерлоо,  в  англо-нидерландской  армии
под  командованием  фельдмаршала  А.  Уэллси  —  герцога
Веллингтона  находились  следующие  полки:  4  английских
драгунских  гвардейских,  3  линейных  драгунских,  5  лёгких
драгунских,  4  гусарских,  2  лёгких  драгунских  КГЛ,  2  гусар¬
ских  КГЛ  (226  с.  8—9;  337  с.  28—29).  Кроме  того,  1  добро¬
вольческий  ганноверский  полк.
 Тактика  британской  кавалерией  использовалась  обще¬
европейская.  Перед  битвой  при  Ватерлоо  герцог  Веллинг¬
тон  дал  следующие  указания:
 388

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 1. 	Всегда  должен  иметься  резерв,  чтобы  поддержать  ус¬
пешные  действия  или  прикрыть  в  случае  неудачной  атаки
отступающие  части.  Резерв  должен  составлять  не  менее  по¬
ловины  всех  кавалеристов,  в  отдельных  случаях  —  до  2/з  их
количества  (336  с.  24).
 2. 	Кавалерийские  части  должны  выстраиваться  в  3  ли¬
нии.  1  и  2  должны  быть  развёрнуты,  резерв  же  может  быть
выстроен  в  колонну,  не  таком  расстоянии,  которое  бы  поз¬
воляло  ему  перестроиться  в  линию.
 3. 	2-я  линия  должна  стоять  в  400—500  ярдах  от  первой.
Резерв  —  на  такой  же  дистанции  от  второй.  Это  не  слиш¬
ком  большой  промежуток  в  случае,  если  придётся  поддер¬
жать  1-ю  линию  во  время  успешной  атаки,  и  не  слишком
маленький,  чтобы  прикрыть  её  в  случае  поражения  и  дать
ей  возможность  спокойно  отступить  через  интервалы  2-й
линии.
 4. 	Во  время  атаки  пехоты  2-я  кавалерийская  линия
должна  находиться  от  первой  на  расстоянии  200  ярдов
с  той  целью,  чтобы  быстро  атаковать  пехотный  батальон,
истративший  все  заряды  на  отражение  действий  1-й  ли¬
нии,  и  ещё  не  успевший  подготовиться  ко  второй  атаке.
 5. 	Когда  1-я  линия  атакует  галопом,  2-я  должна  следо¬
вать  за  ней  шагом,  чтобы  не  смешаться  с  1-й  или  подойти
слишком  близко  к  ней,  так  как  в  случае  поражения  1-я  ли¬
ния,  та  непременно  будет  опрокинута  на  2-я  и  пользы  тогда
от  её  поддержки  не  будет  никакой.
 При  Ватерлоо  британская  кавалерия  за  редкими  ис¬
ключениями  действовала  из-под  прикрытия  пехоты  и  ар¬
тиллерии.  Согласованность  трёх  родов  войск  помогла  анг¬
личанам  успешно  вести  бой.  Этому  способствовала  оборо¬
нительная  тактика,  выбранная  Веллингтоном.  В  этом  слу¬
чае  коннице  не  приходилось  постоянно  отрываться  от  ос¬
новных  сил  и  подвергаться  вражеским  атакам  с  флангов
и  тыла.
 КОННИЦА  РОССИИ
 В  1805  г.  русскую  регулярную  кавалерию  составляли:
гвардейские  полки  —  2  кирасирских,  1  гусарских  и  1  казачий;
армейскую  кавалерию  —  6  кирасирских,  28  драгунских,  9  гу¬
сарских,  3  конных,  1  уланский  (211  с.  30—85).  К  гвардии
в  1809  г.  присоединяются  драгунский  и  уланский  полки.  К  ка¬
зачьему  полку  в  1811  г.  добавляют  казачью  сотню  (Черно¬
морскую).
 389

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  1815  г.  русская  регулярная  кавалерия  насчитывала  8
гвардейских  полков:  3  кирасирских,  драгунский,  гусар¬
ский,  уланский,  конноегерский  и  казачий,  а  также  59  ар¬
мейских:  9  кирасирских,  17  драгунских,  8  конноегерских,
12  гусарских,  12  уланских  и  жандармский  полки.
 С  1803  по  1812  гг.  каждый  кирасирский  и  драгунский
полк  включал  в  себя  по  5  эскадронов.  Эскадрон  делился  на
2  полуэскадрона,  состоявшие  из  2  взводов.  Взвод  являлся
минимальной  тактической  единицей.  1  эскадрон  считался
запасным.  В  эскадроне  должно  было  служить  145  строевых
всадников  —  офицеров  и  рядовых.  На  деле  это  число  часто
варьировалось  (211  с.  414).
 Гусарский  и  уланские  полки  насчитывали  по  10  эскад¬
ронов  и  2  батальона.  Поскольку  2  эскадрона  были  запасны¬
ми,  то  в  боевых  действиях  1812  г.  участвовало  по  8  эскадро¬
нов,  которые  имели  ту  же  организацию,  что  и  в  тяжёлой  ка¬
валерии,  но  строевых  лошадей  в  них  должно  было  быть
143.  По  штатам  в  эскадроне  предполагалось  172  человека
у  кирасир  и  драгун  и  170  у  гусар  и  улан  (строевых  и  нестро¬
евых,  и  офицеров).
 390
 Рис.  96.  Русские  карабинер  (слева)  и  гусар.  1786-1796  гг.

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 В  конце  1812  г.  организация  изменилась.  Если  в  1805  г.
кирасиры1  были  вооружены  палашами,  двумя  пистолетами,
карабинами  и  штуцерами  —  по  16  штук  на  эскадрон,
то  в  1809—1810  годах  (211  с.  71)  вводятся  так  называемые
«кирасирские  ружья».  Драгуны,  имевшие  тот  же  арсенал,
изначально  снабжались  облегчёнными  мушкетами,  тем  не
менее,  и  они  получили  новый  образец  ружья  «как  в  армей¬
ской  пехоте»  (211  с.  73),  видимо,  облегчённые.
 Рис.  97.  Русская  гвардейская  кавалерия.  На  переднем  плане:  улан
(слева)  и  драгун.  На  заднем  (слева  направо):  гусар,
конный  егерь,  казак  и  кирасир.  1812-1814  гг.
 Гусары  вооружались  саблей,  двумя  пистолетами,  кара¬
бинами  и  штуцерами,  а  также  мушкетонами  (по  16  штук  на
эскадрон).  С  1810  г.  появляется  новый  образец  карабина,
 1 	С  1802  по  1812  гг.  кирасиры  не  имели  кирас  и  получили  их  только  пе¬
ред  вторжением  Наполеона,  а  несколько  полков  —  уже  в  Смоленске,
в  1812  г.
 Некоторые  французские  офицеры:  Комб  (115  с.  160),  Жироде-л’Энь
(148  ч.  1  с.  142)  отмечают,  что  русские  кирасиры  носили  кирасы  толь¬
ко  на  груди.  Возможно,  поставленные  комплекты  оказались  неполны¬
ми,  либо  сами  кирасиры  для  облегчения  веса  переделали  кирасы,  ос¬
тавив  только  нагрудную  их  часть,  в  стиле  второй  половины  XVIII  в.
 391

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ас  1812  многие  полки  снабжаются  пиками  (211  с.  79),  кото¬
рыми  вооружались  только  первые  шеренги  взводов.
 «Конные»  полки  имели  типично  уланское  вооружение:
саблю,  два  пистолета,  пику,  но  не  использовали  карабинов
и  штуцеров  (211  с.  81).  В  уланском  полку  до  1806  г.  пик  не
было  (211  с.  82).  Вооружение  составляли:  сабля,  два  писто¬
лета,  карабин  и  16  штуцеров  на  эскадрон2.
 В  начале  1812  г.  во  всех  регулярных  полках  (кроме  улан¬
ских)  изымаются  ружья,  мушкеты  и  карабины  для  вооруже¬
ния  ими  ополчения.  Кавалеристам  оставляют  только  шту¬
цера,  пистолеты,  а  гусарам,  кроме  того,  мушкетоны.
Но  официальное  распоряжение  не  исключало  возможнос¬
ти  использования  трофейного  огнестрельного  оружия.
 В  1814  г.  кирасирам,  драгунам  и  гусарам  было  возвраще¬
но  дальнобойное  оружие  и  на  каждый  полк  выдавалось
1120  карабинов  (кирасирам  и  драгунам  —  ружей)  и  112  шту¬
церов  (211  с.  72,  74,  79).
 Конные  егеря  изначально  получили:  сабли,  два  писто¬
лета,  карабины  и  на  эскадрон  —  по  16  штуцеров.
 Лейб-гвардии  казачий  полк  на  вооружении  не  имел  ка¬
рабинов  и  штуцеров.  Рядовой  вооружался  саблей,  пикой
и  пистолетом  (офицер  —  двумя  пистолетами).  Судя  по  все¬
му,  пики  имели  как  первая,  так  и  вторая  шеренги  (211  с.  39)
при  действии  строем  стоявшие  во  второй  шеренге  не  мог¬
ли  воспользоваться  пиками,  но,  поскольку  основной  ак¬
цент  в  казачьей  тактике  делался  на  наступление  лавой,  пи¬
ку  могли  использовать  абсолютно  все  казаки.
 Видимо,  в  России  больше,  чем  где-либо  ещё  уделяли
внимание  прикрытию  колонны  стрелками-фланкерами.
Для  этого  3-4  крайних  ряда  высылались  вперёд  и  на  флан¬
ги.  В  их  задачу  входило  не  допустить  охвата  колонны  про¬
тивником.  Фланкерами  были  лучшие  стрелки  и  наездники
во  взводе.  Обращать  больше  внимания  на  рассыпной  вид
боя  русских  заставили  войны  с  Турцией.  Всадникам,  стоя¬
щим  в  плотном  шереножном  строю,  пользоваться  огнест¬
рельным  оружием  строго  запрещалось  (211  с.  129;  180  с.
107-108;  283  с.  197-216).
 Во  время  войны  1812  г.  русская  кавалерия,  также,  как
и  французская,  чрезвычайно  страдала  от  бескормицы.  Про¬
 2 	С  введением  пик  в  1806  г.,  карабины  были  отменены  (211  с.  82).  Все
уланы  с  1807  по  1815  гг.  имели  из  огнестрельного  оружия:  два  писто¬
лета  и  на  эскадрон  16  штуцеров,  которыми  снабжались  фланкеры,
стоявшие  во  второй  шеренге.
 392

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 цент  падежа  был  очень  велик.  Данные  о  потерях  намерен¬
но  скрывались  Кутузовым  «дабы  не  ужаснуть»  ими  всех,
 Рис.  98.  Русская  армейская  конница.  Кирасир
(на  переднем  плане)  и  драгун.  1812  г.
 но  по  отрывочным  сведениям  можно  сделать  выводы  о  ре¬
альном  состоянии  русской  конницы.  Так,  например,  во  вре¬
мя  отступления  Наполеона,  в  боях  под  Красным,  Москов¬
ский  драгунский  полк  атаковал  колонну  вражеской  пехоты,
но  лошади  были  настолько  изнурены,  что,  ворвавшись
в  построения  французов,  оказались  не  в  силах  двигаться
дальше.  Тем  не  менее,  вражеские  солдаты  были  в  ещё  худ¬
шем  состоянии  и  около  2000  человек  сложило  оружие  (164
т.  Зс.  118).
 393

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Левенштерн,  командовавший  Сумским  гусарским  пол¬
ком,  оставил  свои  воспоминания:
 «Мои  гусары  страшно  страдали...  Сумской  полк  насчи¬
тывал  не  более  120  лошадей,  годных  идти  в  атаку...»3.
 Рис.  99.  Русская  армейская  конница.  Слева  направо:
конный  егерь,  улан  и  гусар.  1813  г.
 То  есть,  фактически,  некоторые  полки  насчитывали  не
более  1  эскадрона  кавалеристов,  годных  к  службе.
 В  1812  г.  были  созданы  ополченческие  конные  полки.
Москва  выставила  1  казачий  и  1  гусарский;  Тверь,  Яро¬
славль,  Рязань  и  Калуга  —  по  1-му  казачьему;  Тула  и  Петер¬
бургский  округ  —  по  2;  Нижегородский,  Костромской,  Сим¬
бирский  и  Пензенский  округа  снарядили  по  одному  конно¬
му  полку.  Казанский  и  Вятский  округа  выставили  3  конных
сотни.  Вне  округов  были  созданы:  эскадрон  Скаржинского;
Черниговоское  ополчение  —  6  или  8  казачьих  полков;  Пол¬
тавское  ополчение  —  9  (211  с.  104—108).  Кроме  того,  создан¬
ный  из  пленных  немцев  «Российско-германский  легион»,
включал  в  себя  2  гусарских  полка  (211  с.  118).
 3 	Е.В,  Тарле.  Нашествие  Наполеона  на  Россию.  1812  г.  —  М.,  Военное  из¬
дательство,  1992  г.,  с.  275.
 394

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 Разумеется,  эти  части  (кроме  полков  Российско-гер¬
манского  легиона)  не  являли  собой  серьёзной  боевой  си¬
лы  и  использовались,  в  основном,  для  охраны  коммуни¬
каций,  обозов,  конвоирования  пленных  и  т.  д.  Практиче¬
ски  всегда  ополчение  находилось  в  резерве  действующей
армии.
 Преимуществом  русской  кавалерии  над  любой  конни¬
цей  Европы  было  массовое  использование  природных
всадников  из  донских,  бугских,  украинских,  уральских,
оренбургских  казаков,  а  также  калмыков,  башкир,  кирги¬
зов.  Эта  кавалерия  являлась  сущим  бедствием  для  наполео¬
новских  войск  в  период  кампаний  1812—1814  гг.
 Противопоставить  им  какие-то  силы,  способные  вес¬
ти  рейдовую  войну,  не  в  состоянии  была  ни  одна  европей¬
ская  армия.  Иррегулярную  русскую  конницу  могла  бы  ней¬
трализовать  только  турецко-персидская,  если  бы  таковая
имелась  в  войске  Наполеона,  но  история  распорядилась
иначе.
 Войско  Донское  в  1812  г.  выставило  90  полков,  в  основ¬
ном  5-сотенного  состава.  Уральское  войско  в  начале  года  4
полка,  позже,  видимо,  их  число  увеличилось  до  10;  Орен¬
бургское  —  3  полка;  Бугское  —  3,  калмыки  —  2,  крымские  та¬
тары  —  4;  башкиры  и  мещеряки  —  22;  ставропольцы  —  1
(211  с.  127).
 Вооружение  конного  войска  было  самым  различным,
каких-то  строгих  уставных  ограничений  в  те  годы  ещё  не
существовало.
 Калмыки,  башкиры,  киргизы  наряду  с  огнестрельным
оружием,  использовали  луки,  о  чём  есть  свидетельства
французских  офицеров.  Генрих  Росс  вспоминает  о  бое  под
Инковом  (8  августа  1812  г.):
 «Прусские  уланы  сомкнутым  строем,  с  заметным  успе¬
хом  оттеснили  правое  крыло  русских;  наши  егеря  действо¬
вали  в  центре,  между  тем,  как  польские  гусары  защищали
дорогу  около  поместья,  старались  удержать  её  до  нашего
отступления  и  долго  препятствовали  движению  вперёд  ка¬
заков  и  башкир.  Здесь  мы  в  первый  раз  подверглись  обст¬
релу  стрелами,  которые  по  большей  части  летят  и  свищут
в  воздухе,  как  пули.  Одному  польскому  офицеру  стрела  по¬
пала  в  бедро,  у  другого  она  застряла  в  платье;  мы  потом
долгое  время  возили  их  с  собой  на  память  (114  с.  179—180).
 О  том  же  пишет  Комб,  вспоминая  сражение  при  Бородино:
и  прикрывая  своё  отступление  частой  цепью  стрел¬
ков,  составленной  из  казаков,  калмыков  и  башкир.
 395

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Последние  были  вооружены  луками  и  стрелами,  свист
которых  был  для  нас  нов,  и  ранили  нескольких  из  наших
стрелков.  Шея  лошади  капитана  Депену  из  моего  полка  бы¬
ла  пронзена  под  гривой  одною  из  этих  стрел,  имевших  при¬
близительно  4  фута  в  длину»  (115  с.  159).
 Русская  иррегулярная  конница  практически  всегда  ис¬
пользовалась  в  полевых  сражениях  для  поддержки  регуляр¬
ных  полков,  прикрывая  их  в  случае  неудачи  или  преследуя
отступающего  врага.  Так,  например,  Комб,  описывая  одну
из  атак  французской  кавалерии  против  русских  кирасир
при  Бородино,  упоминает  об  их  совместных  действиях  с  ка¬
заками  (115  с.  160—161).
 Пожалуй,  наиболее  выделяющимся  сражением  казачь¬
ей  кавалерии  периода  Наполеоновских  войн  можно  на¬
звать  бой  под  Миром  (1812  г.),  когда  8  казачьих  полков  и  2
полка  регулярной  кавалерии  (Ахтырский  гусарский  и  Киев¬
ский  драгунский)  под  командованием  атамана  Платова  раз¬
били  6  польских  уланских  полков  (№№  2,  3,  7,  11,  15  и  16)
4-й  дивизии  Рожнецкого  из  корпуса  Латур-Мобура  (211  с.
154;  253  с.  240—242).  В  этом  бою  казаки  использовали  ти¬
пичную  для  них  тактику  рассыпного  строя.  Они  не  прини¬
мали  лобовых  атак  сомкнутых  польских  эскадронов,  предо¬
ставляя  эту  возможность  обученной  и  экипированной  для
такого  рода  боя  регулярной  коннице;  сами  же  охватывали
фланги  неприятельских  колонн  и  атаковали  их  врассып¬
ную,  или  построившись  тесными  шеренгами.
 Будучи  прекрасными  наездниками,  казаки  и  другие  ирре¬
гулярные  всадники  не  боялись  рассыпного  боя,  в  отличие  от
регулярных  кавалеристов.  Используя  это  преимущество,  они
постоянно  маневрировали  и  нападали  отдельными  группами
на  любой  участок  вражеского  построения;  кавалеристам
приходилось  поворачиваться  лицом  к  казакам  и  тем  самым
расстраивать  боевой  порядок.  В  этом  случае  единственным
спасением  для  вражеских  конников  было  наличие  прикры¬
тия  из  природных  кавалеристов,  подобного  казачьему  или
пехоты  с  артиллерией,  либо  удачный  выбор  местности.
 Характерно  описана  тактика  казаков  прусским  офице¬
ром  Ганцауге  (1813  г.):
 «...  когда  мы  прошли  Мюльбергский  лес,  то  увидели  всю
французскую  кавалерию,  расположенную  в  окрестностях
Боракка.  Часть  её  находилась  уже  в  сборе,  а  остальная,  в  ви¬
де  небольших  отрядов,  выходила  из  занимаемых  ею  дере¬
вень.  Пленные  впоследствии  говорили  нам,  что  число  непри¬
ятельских  войск  простиралось  в  этих  деревнях  до  2000.
 396

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 Французы  кончили  уже  собираться,  а  казаки,  между
тем,  развернулись  и  построились,  наподобии  стены,  в  одну
линию,  с  незначительными  резервами  в  тылу  у  себя.
 Казаки  пошли  в  атаку,  но  были  встречены  сильным  ог¬
нём.  Французы  в  этом  деле  не  обнажали  сабель;  но  выстре¬
лы  их  заставили  русских  несколько  изменить  своё  располо¬
жение.  Покамест  эти  последние  перестраивались,  непри¬
ятель  свернулся  в  колонну,  чтобы  взять  интервалы  и  потом
снова  развернуться  в  линию.  Сначала  мы  думали,  что  фран¬
цузы  приготовляются  к  атаке,  но  впоследствии  оказалось,
что  они  только  растягивали  свои  линии,  для  избежания  об¬
хода,  весьма  опасного  в  тех  случаях,  когда  приходилось
иметь  дело  с  казаками.
 С  обеих  сторон,  в  одно  и  то  же  время  были  приняты  но¬
вые  предосторожности.  Казаки  не  должны  были  укрывать¬
ся  от  неприятельских  выстрелов,  и  офицеры  их  получили
строжайшее  приказание  рубить  насмерть  первого,  кто  об¬
ратится  в  бегство.
 Некоторые  эскадроны  должны  были  во  время  боя
обойти  неприятеля  и  атаковать  его  с  тыла  и  во  фланг.  Все
эти  приказания  были  в  точности  исполнены.  Казаки  кину¬
лись  на  французов  и  со  всех  сторон  окружили  их,  я  сам  ви¬
дел,  как  некоторые  драгуны,  выпустивши  один  только  вы¬
стрел  и  не  имея  даже  времени  обнажить  своих  сабель,  бы¬
ли  выбиты  из  сёдел  и  тут  же  насквозь  проколоты  пиками.
Сначала  французы  упорно  защищались  и  действовали  так,
как,  вообще,  должна  действовать  каждая  хорошая  кавале¬
рия,  когда  имеет  дело  с  ловким  противником,  беспрестан¬
но  возобновляющим  свои  атаки;  но  потом  некоторые  обра¬
тились  в  бегство,  и  вскоре  их  примеру  последовали  осталь¬
ные»  (271  с.  69-70).
 Казаки  не  боялись  спешиваться  с  коней  и  успешно  вели
бои  даже  с  пехотой  в  пересечённой  местности.  Об  этом
также  сообщает  Ганцауге:
 «Большую  часть  последней  войны  против  французов  я
находился  при  донских  казаках.  В  то  время  эти  всадники
мало  ещё  были  знакомы  с  надлежащим  употреблением  ог¬
нестрельного  оружия;  но,  по  мере  того,  как  они  подвига¬
лись  к  пределам  Западной  Европы,  они  сознавали  те  выго¬
ды,  которые  могут  извлечь  из  него,  в  особенности  на  мес¬
тах  неровных  и  труднопроходимых.  Казаки  вооружались
обыкновенно  ружьями  неприятельской  пехоты,  которые
подбирали  на  поле  сражения.  Они  приняли  за  правило,
если  местность  благоприятствует,  поочерёдно  спешивать¬
 897

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ся  и,  таким  образом,  стрелять  по  неприятелю.  Я  видел,
как  казаки,  на  основании  подобной  тактики,  побеждали
не  только  кавалерию,  превосходившую  их  своей  численно¬
стью,  но  даже  и  пехоту,  когда  эти  оба  рода  войск  атакова¬
ли  их  своими  стрелками.  В  подобных  случаях,  пехотинцы,
им  противопоставленные,  сильно  опасались  тех  всадни¬
ков,  которые,  оставаясь  в  сёдлах,  следовали  с  лошадьми
в  руках  за  своими  спешившимися  товарищами.  Что  касает¬
ся  до  спешенных  казаков,  то  они  всегда  были  в  полной  го¬
товности  вскочить  на  лошадей  и  кинуться  на  неприятеля,
если  только  предоставляется  случай  к  этому,  или  если  про¬
тивник  был  выбиваем  из-за  прикрытия  (271  с.  213—214).
 О  том  же  есть  воспоминания  И.  Р.  Дрейлинга,  служив¬
шего  с  Малороссийском  кирасирском  полку  (138  с.  384—385).
 В  строках,  написанных  генералом  Мораном,  сквозит
откровенное  отчаяние  от  того,  что  французы  не  могут
придумать  ничего,  чтобы  действенно  отражать  наскоки
«дикарей»:
 «Эти  дикие  наездники  совершенно  не  знают  нашего
строя,  равнения  и  той  правильности  в  движениях,  которая
исключительно  уважается  нами.  Казаки  имеют  обыкнове¬
ние  крепко  сжимать  своих  лошадей  и  ноги  свои  привыкли
упирать  на  широкие  стремена,  которые,  вместе  с  этим,  слу¬
жат  им  и  точкой  опоры  в  тех  случаях,  когда  они  употребля¬
ют  в  дело  своё  оружие.  Кидаясь  в  атаку,  они,  обыкновенно,
несутся  марш-маршем  и  коротко  останавливаются  на  этом
аллюре.  Их  лошади  много  способствуют  смелости,  и  со  сво¬
ими  всадниками  составляют  как  будто  одно  целое.  Эти  лю¬
ди,  будучи  весьма  осторожны,  не  требуют  особенных  попе¬
чений  о  себе,  отличаются  необыкновенной  стремительнос¬
тью  в  своих  действиях  и  редкой  смелостью  в  своих  движе¬
ниях.  Не  правда  ли,  какое  великолепное  зрелище  представ¬
ляла  собой  наша  кавалерия,  когда,  блистая  при  лучах  июнь¬
ского  солнца,  золотом  и  сталью,  пылая  отвагой,  она  гордо
развёртывала  свои  стройные  линии  на  берегах  Немана?..
Какие  грустные  размышления  возбуждали  они,  бесполез¬
ные  в  делах  с  теми  самыми  казаками,  которые  до  сих  пор
были  презираемы  всеми,  но  которые,  при  всем  этом,  более
сделали  для  славы  России,  чем  даже  регулярные  войска
этой  империи».
 «Чтобы  вполне  высказать  это  грустное  сознание,  необ¬
ходимо  добавить  и  то  ещё,  что  наша  кавалерия,  при  всей
своей  многочисленности  в  сравнении  с  казаками,  весьма
часто  действовала  против  них  вместе  с  артиллерией,  кото¬
 398

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 рая  в  то  время  считалась  самой  подвижной  и  была  столь  не¬
устрашима,  что  презирала  смерть  и  опасность.  Наконец,
несмотря  на  то,  что  главный  начальник  всей  кавалерии,
считавшийся  одним  из  славных  героев  этой  эпохи,  принял
за  правило  свои  движения  поддерживать  самой  отборной
пехотой,  казаки  всё-таки  возвратились  с  добычей  и  славой
на  берега  своего  родного  Дона...»  (271  с.  71—72).
 Рис.  100.  Русская  иррегулярная  конница.  Казак  (на  переднем
плане)  и  калмык.  1812-1814  гг.
 Казачья  манера  боя  вырабатывалась  на  протяжении
двух  столетий  в  постоянных  стычках  со  степняками.  До¬
ходчиво  объяснены  все  составные  военного  устройства
и  боевой  тактики  казаков  В.  Миткевичем  в  работе  «Каза¬
чья  лава»:
 «Есть  много  самых  серьёзных  причин,  препятствую¬
щих  казакам  сделаться  хорошей  конницей  типа  регулярной
кавалерии,  действовавшей  силой  и  сомкнутостью  удара».
 «1.  Казаки  сидят  на  малорослых  лошадях,  хотя  и  пред¬
ставляющих  хороший  военный  материал,  но  не  отличаю¬
щихся  быстротой  карьера  накоротке.  Легко  себе  предста¬
 899

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 вить  картину  полка  неприятельской  конной  части,  сидя¬
щих  на  4-  и  даже  5-вершковых  конях  и  нашего  казачьего,  на¬
пример,  Оренбургского  или  Уральского  полка  на  крошеч¬
ных  лошадях  (средний  рост  донской  казачьей  лошади,  наи¬
более  высокой  из  казачьих  лошадей,  по  измерениям  в  од¬
ной  из  кавалерийских  дивизий,  оказался  2  аршина  и  15/ю
вершка,  причём  следует  иметь  в  виду,  что  льготные  части,
число  которых  вдвое  больше  первоочередных,  имеют  во¬
обще  лошадей  ещё  меньших)».
 «2.  Способ  езды  казаков  на  уздечке,  хотя  и  представля¬
ет  много  преимуществ  перед  мундштуком,  лишает  сомкну¬
тости  казачий  строй,  той  сплочённости  и  стройности  пост¬
роения,  которые  необходимы  при  действии  кавалерийски¬
ми  массами.
 3.  Казаки  ездят  на  лошадях  своей  собственной  выездки
или,  лучше  сказать,  без  всякой  выездки,  на  лошадях  только
укрощённых,  что,  конечно,  в  значительной  степени  пре¬
пятствует  довести  казачьи  части  в  отношении  сомкнутости
строя  до  уровня  регулярной  конницы...»
 «4.  По  основному  положению  казачьей  повинности,  ка¬
зак  является  на  службу  на  собственном  коне.  Казачьи  полки
формируются  чисто  территориальным  путём,  то  есть  люди
одной  какой-нибудь  станицы  или  группы  станиц  попадают
постоянно  в  одну  и  ту  же  часть.  Эти  две  причины  обуслав¬
ливают  полное  отсутствие  подбора  коней  в  казачьих  час¬
тях,  мешающее  им  развить  такой  сплошной  разгон  и  сомк¬
нутый  удар,  как  регулярные  части,  сидящие  на  подобран¬
ных  и  однообразно  воспитанных  лошадях.
 5. 	При  мобилизации  льготные  части  казачьих  войск
формируются  заново  казаками,  прибывающими  из  своих
станиц,  причём  приводимые  ими  лошади  поступают  в  сот¬
ни  с  подножного  корма,  в  большинстве  случаев  сильно  ис¬
худалые  за  зиму.  Конечно,  при  таком  конском  составе  труд¬
но  рассчитывать  на  успешную  борьбу  льготных  казачьих
частей  в  сомкнутом  строю  с  регулярной  кавалерией  против¬
ника,  лошади  которой  всё  время  держатся  на  сухом  фураже
и  натаскиваются  для  сомкнутых  ударов»  (263  с.  38—39).
 Лишь  во  второй  половине  XIX  —  начале  XX  в.  прави¬
тельству  удалось  регламентировать  казачье  вооружение.
До  этого  оно  покупалось  казаками  за  свой  счёт  и  было  лю¬
бых  типов  и  образцов.
 Много  свидетелей  говорят,  например,  о  дротиках,  ис¬
пользовавшихся  казаками.  Об  этом  пишет  неизвестный  ав¬
тор,  участвовавший  в  бою  у  Юргайчине  (1807  г.):
 400

Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн
 «Неоднократно  неприятельские  колонны  бросались  на
казаков,  старались  сбить  их  с  места.  Лёгкий  фронт  казаков
расступался  и  неприятели  видели  себя  окружёнными  и  по¬
ражаемыми  дротиками  со  всех  сторон»  (263  с.  23).
 Яков  Петрович  Бакланов,  герой  войны  с  турками
1828—1829  годов,  бывший  грозой  чеченских  отрядов  на
Кавказе  в  40—50  годах  XIX  в.,  вспоминает:
 «...  всё  то,  что  ими  употребляется  в  бою,  то  есть  строи¬
ли  лаву  для  ударов,  бросались  в  дротики  со  своим  обычным
азиатским  гиком,  рассыпались,  джигитовали  и  стреляли  из
ружей  на  карьере»  (263  с.  27).
 О  дротиках  говорит  Платов  в  донесении  о  сражении
под  Миром:
 перестрелки  с  неприятелем  не  вели,  а  бросились
дружно  в  дротики  и  тем  скоро  опрокинули,  не  дав  им  под-
держаться  стрельбою»  (253  с.  242).
 В  остальном  вооружение  казака  включало,  по  его  жела¬
нию,  саблю,  пистолеты  (1  или  2),  ружьё  и  пику.  Надо  ска¬
зать,  что  Генрих  Росс,  служивший  врачом  в  Великой  армии,
был  невысокого  мнения  о  казачьих  пиках,  как  средстве  на¬
падения:
 среди  немногочисленного  состава  было  много  та¬
ких,  которые  в  нескольких  сражениях  получили  по  10—15
ран  казацкими  пиками;  был  даже  один  егерь,  раненый  пи¬
кой  24  раза;  звали  его  Гегеле...»
 «В  среднем  удары  пикой  редко  бывают  опасны.  Я  на¬
звал  бы  их  в  общем  лёгкими  поранениями,  ибо  они  всегда
задевали  лишь  кожу  и  мускулы  и  лишь  редко  давали  глубо¬
кие  и  сквозные  раны,  —  тогда  только,  когда  удары  пики  бы¬
ли  особенно  сильны,  когда  пикой  действовали  с  разлёта.  Го¬
раздо  серьёзней  и  в  общем  опаснее  бывают  удары  копьём,
ибо  они  одновременно  и  колют  и  режут.  Копья  вонзаются
вглубь  тела,  задевают  благородные  органы  и  сосуды  и  не¬
редко  вызывают  смерть»  (114  с.  162—163).
 Объяснить  это  можно  довольно  просто.  Казаки  исполь¬
зовали  иную  посадку  при  верховой  езде  —  более  высокую,
чем  уланы  или  гусары.  Соответственно,  они  не  могли  атако¬
вать  врага  таранными  ударом  так  же  эффективно,  как  регу¬
лярные  кавалеристы,  прижав  пику  к  боку  локтем  и  напра¬
вив  её  остриё  в  сторону  противника.  Удар  всё  равно  не
имел  бы  такой  силы,  как  удар  кавалериста,  использующего
«длинные»  стремена.  Поэтому  часто  на  изображениях  мож¬
но  видеть,  как  казаки  атакуют  врага,  взявшись  за  пику  обеи¬
ми  руками  и  подавшись  вперёд  всем  корпусом,  чтобы  уве-
 14.  «Конница  на  войне».
 401

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 личить  силу  удара  и  самому  при  этом  не  вылететь  из  седла.
Этот  нюанс  точно  подметил  художник  Дезарно  в  картине
под  названием  «Преследование  казаками  отступающих
французов».  Так  что  дело  было  вовсе  не  в  конструкции  пик,
как  считал  Роос  или  Нолан  (271  с.  72),  а  в  своеобразной  по¬
садке  казаков,  позволяющей  им  свободнее  действовать
в  индивидуальном,  рассыпном  бою.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 Искусство  подготовки  лошадей
 Во  все  исторические  периоды  первоочередной  задачей
кавалерийских  командиров  было  правильно  подобрать  и  под¬
готовить  нужных  для  определённого  рода  боя  лошадей.  Те  же
проблемы  существовали  и  в  эпоху  Наполеоновских  войн.
 Для  тяжёлой  кавалерии  покупали  лошадей  крупных,  ши¬
рококостных;  возможно,  несколько  медлительных,  но  спо¬
собных  легко  выдерживать  вес  кирасир  со  всей  их  амуници¬
ей  и  вооружением.  Эти  кони  должны  были  хорошо  двигать¬
ся  рысью,  быть  менее  чувствительными  к  шенкелю,  выезже¬
ны  для  действий  в  плотном  строю.  Рост  кирасирских  лоша¬
дей1  колебался  от  151  до  160  и  более  см.
 В  русских  мерах  длины  того  времени  это  составляло  от
2  аршин  2  вершков  до  2  аршин  4  вершков  (211  с.  85).
 Тяжеловооружённые  всадники  не  обязательно  должны
были  быть  искусными  наездниками.  Участие  в  индивидуаль¬
ных  поединках,  как  правило,  не  входило  в  их  задачу.  Практи¬
чески  все  уставы  европейских  армий  предусматривали  рас¬
сыпную  атаку  в  кирасирских  полках  только  в  случае  пресле¬
дования  опрокинутого  противника  или  налёта  на  артилле¬
рийскую  батарею;  при  любых  других  обстоятельствах  атака
производилась  сомкнутым  строем.
 Лёгкая  конница  снабжалась  менее  высокими  лошадьми.
В  России  рост  их  определялся  от  2  аршин  до  2  аршин  2  вер¬
шков  (142—151  см)  (211  с.  85),  в  Англии  145—150  см  (336  с.  25).
Это  должны  были  быть  более  резвые,  вёрткие  кони,  послуш¬
ные  и  смышлёные,  умеющие  совершать  резкие  повороты,  ос¬
танавливаться  на  галопе  и  трогаться  с  места  в  галоп.
 Соответственно,  и  ко  всадникам  предъявлялись  более
высокие  требования.  Они  должны  были  умело  управлять
своим  конём  и  контролировать  его  действия.  Главным  ору¬
жием  гусара  или  улана  в  бою  против  кирасира  должны  были
быть  быстрота  и  мастерство  наездника.
 Надежда  Дурова  описывает  один  курьёзный  случай,  про¬
изошедший  с  ней  научениях  во  время  службы  в  Мариупольском
гусарском  полку.  Она  упала  с  лошади  и,  хотя  вина  её  была  мини¬
мальной,  реакция  командира  была  очень  негативной  (34  с.  100).
 1  Рост  лошади  определяется  расстоянием  от  её  переднего  копыта  до
холки.

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Однако,  в  любом  случае  даже  лёгкий  всадник  регулярной
кавалерии  уступал  в  мастерстве  коннику  иррегулярных
войск.  Поэтому  во  всех  частях  европейской  регулярной  ка¬
валерии  вынуждены  были  уделять  внимание  сомкнутому  спо¬
собу  боя,  ибо  только  таким  образом  можно  было  оборонять¬
ся  от  природной  кавалерии.
 Как  правило,  хорошо  выезженная  лошадь,  даже  поте¬
ряв  всадника,  продолжала  вместе  со  всеми  скакать  вперёд
и  таранить  строй  врага.  Нолан  приводит  по  этому  поводу
один  любопытный  факт  из  военной  истории:
 «В  сражении  при  Стригау,  лошадь  без  всадника,  с  ото¬
рванной  ядром  задней  ногой,  присоединилась  к  эскадрону,
и,  несмотря  на  то,  что  мы  несколько  раз  рассыпались,  она  ос¬
тавалась  в  строю  в  продолжение  всего  сражения.  По  сбору
она  постоянно  возвращалась  на  то  самое  место,  которое  за¬
нимала,  находясь  ещё  под  седлом»  (271  с.  230).
 Огонь  противника  направлялся  большей  частью  именно
на  лошадей,  поскольку  только  таким  образом  можно  было  ос¬
тановить  мчавшуюся  во  весь  опор  лавину  кавалеристов.
 Этими  причинами  объяснялась  большая  убыль  лошадей
в  полках  во  время  сражений.  Часто  потери  животных  превы¬
шали  потери  личного  состава.  Например,  при  Бородино
лейб-гвардии  кавалергардский  полк  на  104  убитых  и  раненых
солдата  и  офицера  потерял  135  лошадей.
 Всадник,  оставшись  без  коня,  не  представлял  собой  осо¬
бой  опасности  и  вынужден  был  отправляться  в  тыл,  если  не
удавалось  поймать  свободного  коня,  чтобы  на  нём  продол¬
жить  участие  в  битве.
 Боевых  коней  непременно  заранее  приучали  к  шуму  вы¬
стрелов  и  взрывов.  Делалось  это  самыми  разными  способа¬
ми.  Один  из  них  предлагал,  например,  Н.  Осипов:
 «Г.  Де  ла  Бру  говорит,  что  легчайшее  и  удобнейшее  сред¬
ство  приучить  лошадей  в  короткое  время  к  шуму  оружия
и  стрельое  состоит  в  том,  чтобы  по  одному  разу  в  день  стре¬
лять  в  конюшне  из  пистолета  и  бить  в  барабан;  а  особливо  пе¬
ред  задаванием  овса;  от  чего  они  будут  в  сей  шум  и  стук  вслу¬
шиваться  охотно,  и  скоро  к  нему  привыкнут».
 «Можно  приучить  лошадь  к  огню  ещё  и  другим  образом.
Наперёд  дать  им  пистолет  видеть  и  обнюхать;  потом,  не  за¬
ряжая  его,  спускать  перед  ними  курок,  чтобы  приучить  их
к  стуку  курка  и  полки,  когда  они  к  сему  стуку  привыкнут,
то  поодаль  от  лошади  сделать  несколько  раз  с  полки  вспыш¬
ку;  потом  подойти  к  ней  ближе,  дабы  она  привыкла  и  позна¬
комилась  с  пороховым  запахом  и  дымом.  После  того  выстре-
 404

Заключение
 лить  самым  малым  зарядом,  сперва  вдали,  а  потом  от  часу
ближе,  а  наконец  и  сидя  на  ней.  При  всяком  же  разе  надоб¬
но  к  ней  подойти,  приласкать  и  дать  немного  овса,  или  какой-
нибудь  другой  приманки.  С  таким  же  точно  терпением  при¬
учать  её  к  барабанному  бою,  шпажному  и  сабельному  стуку
и  прочим  военным  крикам»  (275  с.  160—161).
 Необходимой  частью  обучения  боевого  коня  была  его
подготовка  к  форсированию  водных  препятствий.  Не  все
породы  лошадей  в  одинаковой  степени  хорошо  плавают,
и  эти  нюансы  также  учитывались  ремонтёрами,  занимаю¬
щимися  закупками  коней  для  армии.
 «В  Финляндии,  в  Польше  и  на  берегах  Волги  лошади
превосходно  плавают  и  без  всякого  затруднения  переплыва¬
ют  огромные  водные  пространства;  в  Африке  же,  в  Аравии
и  вообще  в  тех  местах,  где  существуют  одни  только  неболь¬
шие  и  неглубокие  речки,  которые  иногда  в  летнее  время  со¬
вершенно  высыхают,  лошади  совсем  не  умеют  плавать,  и  ес¬
ли  даже  немного  оступятся,  то  обыкновенно  тонут.  Как  бы  хо¬
рошо  лошадь  не  плавала,  но  если  желают,  чтобы  она  пере¬
плыла  столько  же  быструю,  сколько  и  широкую  реку,  то  не¬
обходимо,  по  возможности,  освобождать  её  от  тяжестей
и  всадника.  Если  под  рукой  не  имеется  лодок  для  склада  бо¬
евых  припасов,  то  их  заменяют  небольшими  плотами,  сде¬
ланными  из  камыша,  тростника  или  фашин,  на  которые  лю¬
ди  складывают  одежду,  оружие,  амуницию  и  т.  д.,  и  потом,
привязав  их  с  помощью  верёвок  к  своему  телу,  в  таком  виде
перетаскивают  с  одного  берега  на  другой.  Кавалеристы  долж¬
ны  переправляться  без  всякой  одежды;  они  должны  сидеть
верхом  только  на  тех  лошадях,  которые  более  других  искус¬
ны  в  плавании,  и,  наконец,  управлять  теми  лошадьми,  за  хво¬
сты  которых  придерживаются  руками  прочие  всадники.  По¬
добным  образом  переправляются  через  реки  татары  и  поля¬
ки.  При  переправах  вплавь  никогда  не  следует  сажать  двух  ка¬
валеристов  на  одну  плавающую  лошадь»  (271  с.  224).
 «При  переправах  лошади  должны  плыть  отдельными
шеренгами  в  направлении,  параллельном  течению  воды.
При  этом  необходимо  наблюдать  за  тем,  чтобы  люди  смот¬
рели  не  на  воду,  а  на  противоположный  берег:  иначе  они  мо¬
гут  быть  снесены  течением.  Они  должны  держаться  за  гри¬
ву  и  управлять  одной  только  уздечкой;  а  чтобы  лошади  во  вре¬
мя  плавания  не  могли  путаться  ногами,  то  поводья  необходи¬
мо  держать  высоко  и  коротко»  (271  с.  223).
 Что  касается  выездки  лошадей,  то  в  разных  армиях  она
проводилась  по-разному.  Пожалуй,  один  из  самых  варвар¬
 405

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 ских  методов  подготовки  молодняка  для  службы  в  лёгкой
кавалерии  использовался  в  России,  правда,  такой  способ
просуществовал  только  до  1812  г.:
 «До  1812  г.  в  нашей  коннице  для  ремонтирования  упо¬
треблялись  нехитрые  приёмы.  К  1  мая  полки,  обыкновенно,
собирались  на  6-недельный  кампамент,  ко  времени  которо¬
го  ремонтёрские  команды  гоном  пригоняли  из  донских,
крымских  и  украинских  косяков  молодых  лошадей  для  попол¬
нения  лёгкой  кавалерии.  Лошади,  конечно,  были  неподъез-
жанные,  почти  в  совершенно  диком  состоянии  и  потому
с  весной  наступало  для  эскадронных  командиров  самое  горя¬
чее  дело:  надлежало  как  можно  скорее  ставить  этих  дика¬
рей  во  фронт».
 «Ооычные  приёмы  выездки  состояли  в  том,  что  на  ди¬
кую  лошадь  накладывали  с  чрезвычайными  усилиями,  ино¬
гда  валя  её,  мешки  с  песком,  от  5  до  6  пудов  весом  и  гоняли
на  корде  с  тяжёлым  капцуном  до  изнеможения.  Всё  это  про¬
делывалось  с  целью  поскорее  усмирить  дикарку.  Дня  через
2  её  засёдлывали,  переваливали  через  седло  те  же  мешки
и  повторяли  гоньбу  на  корде.  После  этого  следовала  окон¬
чательная  выездка,  которая  заключалась  в  том,  что  засёд¬
ланную  лошадь  выводили  на  выгон,  где  смелый  и  самый
сильный  всадник,  вооружившись  плетью,  мгновенно
вспрыгивал  в  седло  и,  подняв  лошади  голову  и  не  давая  опо¬
мниться,  начинал  хлестать  её  плетью  и  пускал  во  весь  опор
полного  изнурения  лошади.  Тогда  всадник  уменьшал  вольт
по  направлению  к  конюшне,  не  переставая,  однако,  дейст¬
вовать  плетью.  Лошадь,  потеряв  последние  силы  и  бод¬
рость,  переходила  на  рысь  и  шаг,  а  всадник  слезал  с  неё  не
раньше,  как  дотащившись  до  конюшни.  Точно  та  же  про¬
делка  повторялась  иногда  и  на  другой  день,  уже  при  мень¬
шем  сопротивлении  со  стороны  животного,  и  на  этом  кон¬
чался  курс  выездки:  лошадь  считалась  достаточно  приез-
женной  и  ставилась  во  фронт.
 Иногда  подобная  приездка  кончалась  тем,  что  живот¬
ное  сразу  разбивалось  на  ноги,  или  надрывалось  и  получало
запал,  так  что  в  полках  того  времени  большинство  коней
шло  в  брак...  Кроме  того,  многие  лошади  носили,  а  некото¬
рые  опрокидывались»  (180  с.  173).
 При  подготовке  лошадей  для  тяжёлой  кавалерии  приме¬
нялся  другой  способ  выездки,  более  «человечный»,  посколь¬
ку  эти  кони,  как  правило,  поступали  с  конских  заводов  и  бы¬
ли  уже  частично  подготовлены  к  строевой  службе.  К  тому  же
они  были  слишком  дороги  для  таких  экспериментов.
 406

Заключение
 Кавалерийские  построения  и  тактика
 Фундаментальные  принципы  кавалерийской  тактики
в  основе  своей  оставались  неизменными  со  времён  антично¬
сти  до  начала  XX  века,  лишь  глубина  строя  уменьшалась  про¬
порционально  степени  развития  огнестрельного  оружия.
 Поскольку  во  все  века  тяжёлая  кавалерия  играла  перво¬
степенную  роль  только  в  крупных  сражениях  (но  не  в  рейдо¬
вой  войне,  изобилующей  мелкими  столкновениями),  её  ко¬
личество  всегда  было  невелико  по  сравнению  с  количест¬
вом  легковооружённых  всадников,  которым,  собственно,
и  выпадала  основная  тяжесть  военной  службы.
 О. 	Горемыкин,  выдающийся  русский  военный  теоретик
первой  половины  XIX  в.,  определял  назначение  лёгкой  кава¬
лерии  таким  образом:
 «1.  Действие  в  сомкнутом  строе,  с  другими  войсками,
или  отдельно,  в  больших  или  меньших  массах:
 2.  Прикрытие  своих  войск  и  разведывание  неприятель¬
ских,  а  также  разные  мелкие  действия  дробными  частями,
или  по  одиночке»  (184  с.  76).
 Француз  де-ла-Рош-Аймон  очень  чётко  и  подробно  изло¬
жил  порядок  действия  лёгких  всадников  во  время  разведы¬
вательной  службы:
 «Разъезды  можно  разделить  на  два  рода:  на  действенные
или  наступательные,  и  на  местные  или  оборонительные.
 Первые,  высылаемые  от  войска,  в  движении  находяще¬
гося  или  оное  предпринимающего,  которому,  следовательно,
нужно  знать  расположение  войск  неприятельских,  не  долж¬
ны  никогда  оыть  менее  12  или  15  человек;  они  должны  быть
в  состоянии,  без  большой  невыгоды,  схватиться  с  разъезда¬
ми  неприятельскими  для  получения  пленных».
 «Вторые...  высылаемые  только  для  извещения  о  прибли¬
жении  неприятеля,  не  отдаляясь  слишком  много  от  цепи  ве-
детов,  должны  состоять  из  2  или  3  человек  самых  растороп¬
ных,  которые,  как  бы  храбры  они  не  были,  должны  ограни¬
чиваться  одним  только  осторожным  наблюдением.  Сии  по¬
следние  употребительны  в  особенности  ночью.
 Принимая  наступательный  разъезд  самый  слабый  в  12
или  15  человек,  командующий  оным  офицер  распределяет  их
следующим  образом:
 Вперёд  высылаются  двое  для  того,  чтобы  в  случае,  когда
один  отъедет  для  донесения,  другой  безотлучно  оставался  бы
впереди,  не  спуская  глаз  с  того  предмета,  который  мог  заслу¬
 407

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 жить  донесения.  На  месте  сии  выбирают  обыкновенно  лю¬
дей  самых  расторопных  и  доброконных;  остальные  же  сле¬
дуют  в  указанном  порядке  в  150  или  200  шагах  от  сих  передо¬
вых,  имея  свой  арьергард  также  около  100  шагов  позади.  Бо¬
ковые  едут,  соображаясь  с  местоположением  и  стараясь  не
выпускать  из  виду  разъезд  по  дороге  идущего.  Они  наблюда¬
ют,  сверх  того,  чтобы  места  непроходимые  не  разделяли  их
от  оного.  На  ночь  передовые  и  боковые  разъезды  и  арьер¬
гард  сближаются  к  команде.  Сие  нужно  для  того,  чтобы  не¬
приятель  не  мог,  пользуясь  темнотой,  пробраться  в  проме¬
жутки»  (193  с.  43—45).
 «Передовыми  караулами  называют  отряды  различной
силы...  высылаемые  вперёд  от  авангарда  или  какого-либо
поста.  Их  стараются  по  возможности  ставить  в  какой-ни¬
будь  лощине  или  позади  какого-либо  предмета,  могущего  их
закрыть  от  неприятеля.  Сей  передовой  караул  расставляет
свои  ведеты  столь  далеко,  как  благоразумие  и  место  сие  поз¬
воляют,  принимая  за  правило,  чтобы  можно  было  слышать
пистолетный  выстрел,  сделанный  на  ведетах;  а  если  обсто¬
ятельства  потребуют  выставить  их  подалее,  то  можно  в  про¬
межутки  ведетов  и  передового  караула  выставить  ещё  изве-
щательный  пост».
 «Каждый  караул  должен  быть  втрое  сильнее  числа  отря¬
жённых  ведетов:  и  так,  если  для  выставления  оных  потребу¬
ется  10  человек,  то  передовой  караул  должен  состоять  из
30;  сверх  того  ещё  прибавляется  несколько  человек  ефрей¬
торов  и  для  посылок».
 «Пикетами  называются  отряды,  служащие  подкрепле¬
нием  для  передовых  караулов.  Они  выставляются  различ¬
ной  силы  перед  деревнями  на  главных  пересечениях  дорог,
в  особенности  перед  отдельными  постами,  расположенны¬
ми  между  передовыми  и  авангардом»  (193  с.  108—111).
 Кроме  патрульной  службы,  лёгкая  кавалерия  могла  совер¬
шать  самостоятельные  рейды  вглубь  расположения  против¬
ника.  Кони  легковооружённых,  менее  прихотливые,  чем  ки¬
расирские  (конногренадерские,  карабинерские),  выросшие
в  табунах  на  подножном  корму,  намного  легче  переносили  на¬
грузки  и  бескормицу.
 *  *  *
 Военных  теоретиков  всегда  волновал  вопрос,  какое  пост¬
роение  наиболее  целесообразно  для  кавалерии?  Универсаль¬
ного  ответа  на  него  найти  так  и  не  удалось.  Каждый  строй  или
боевой  порядок  имел  своих  достоинства  и  недостатки.
 408

Заключение
 Существовало  4  основных  вида  построений,  которые
могли  комбинироваться  друг  с  другом:
 1. 	Развёрнутый  строй  —  взводные  колонны,  каждая  из
которых  состояла  из  2  шеренг  всадников,  выстраивались  на
половинных  или  ещё  меньших  интервалах  в  одну,  две  или
три  линии,  в  затылок.  Преимущество  данного  построения  за¬
ключалось  в  том,  что  в  бою  было  задействовано  максималь¬
ное  число  людей.  Артиллерийский  огонь  противника  не  при¬
чинял  большого  ущерба.  Беспорядок  в  колоннах  легко  устра¬
нялся  продвижением  вперёд  и  смыканием  рядов  (184  с.  85).
 Недостатки  заключались  в  сложности  управления,  ведь
чем  длиннее  линия,  тем  больше  времени  надо  было,  чтобы
отдать  и  выполнить  команду.  При  длительном  движении  впе¬
рёд  очень  трудно  сохранить  равнение,  так  как  одни  взводы
вырывались  вперёд,  другие,  наоборот,  отставали.  Причи¬
ной  нарушения  строя  часто  становились  неровности  релье¬
фа.  В  результате  промежутки  между  взводами  увеличивались
и  через  них  в  расположение  боевого  порядка  мог  ворваться
противник.  Зачастую  не  хватало  места,  чтобы  полностью
развернуть  все  колонны  в  линию.  Фланги  построения  были
слабо  защищены  и  неприятель  мог  их  обойти  и  атаковать.
Особенно  удобно  было  проводить  этот  маневр  с  помощью
природной  кавалерии,  которая  свободно  действовала  врас¬
сыпную.
 2. 	Способ  построения  колоннами  заключался  в  том,  что
взводные  колонны  выстраивались  не  в  длину,  а  в  глубину.
Интервалы  между  ними  могли  быть  различной  глубины.
 Такой  боевой  порядок  требовал  намного  меньше  прост¬
ранства  и  был  удобен  для  боя  в  труднопроходимой  местнос¬
ти.  Управлять  им  было  проще  и  времени  на  отдачу  и  выпол¬
нение  команд  тратилось  намного  меньше  (184  с.  88).  Коман¬
дир  мог  легко  изменить  направление  атаки  и  вести  своих  ка¬
валеристов  либо  в  центр  вражеской  линии,  либо  на  любой
из  её  флангов.  Атаку  производил  первый  взвод,  остальные
обеспечивали  ему  поддержку,  а  в  случае  его  охвата  с  флангов
немедленно  атаковали  врага  справа  или  слева.
 Неудобство  заключалось  в  том,  что  совместное  движение
можно  было  совершать  только  на  медленных  аллюрах,  так
как  только  передний  взвод  мог  скакать  полным  галопом,  ос¬
тальным  же,  чтобы  не  налететь  на  него  в  случае  непредвиден¬
ной  задержки  или  остановки,  приходилось  всё  время  сдер¬
живать  коней.  Колонны  несли  большие  потери  от  артилле¬
рийского  обстрела,  так  как  перелетевшие  через  головы  пе¬
редних  всадников  ядра  падали  в  глубине  строя.  На  открытом
 409

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 пространстве  колонна  без  фланговых  прикрытий  была  очень
уязвима  и  легко  могла  подвернуться  окружению  линейного
построения.
 3. 	Построение  уступами  —  взводные  колонны  строились
в  У-образную,  клинообразную  или  просто  косую  линию.
 Данный  боевой  порядок  представлял  собой  нечто  сред¬
нее  между  линейным  и  строем  колоннами.  Он  не  требовал
такого  большого  пространства,  как  развёрнутый  строй,
и  при  этом  взводы  не  мешали  друг  другу,  как  при  построе¬
нии  колоннами.  «Уступный»  порядок  имел  те  же  выгоды,
что  и  колонна,  но  огонь  противника  причинял  намного
меньше  ущерба;  кроме  того,  командир  в  любую  минуту  мог
быстро  перестроить  взводы  либо  в  линию,  либо  в  общую
колонну  (184  с.  113—114).
 Проблема  заключалась  в  том,  что  это  построение  было
очень  сложным  для  слабо  подготовленной  кавалерии.  Коман¬
диры  взводов  наделялись  большими  полномочиями  и  долж¬
ны  были  великолепно  знать  своё  дело  и  друг  друга,  чтобы  со¬
гласованно  действовать  в  нужный  момент.  С  постоянно  ме¬
нявшимся  личным  составом  полка  добиться  такой  степени
взаимопонимания  было  чрезвычайно  трудно.
 4. 	Шахматное  построение  представляло  собой  вариант
развёрнутого  строя  в  2—3  линии,  но  взводные  колонны  стро¬
ились  на  полных  интервалах.  Естественно,  чтобы  не  допус¬
тить  проникновения  неприятеля  в  интервалы,  их  приходи¬
лось  прикрывать  сзади  второй  линией.  Данный  боевой  по¬
рядок  давал  возможность  быстро  меняться  местами  первой
и  второй  линиям.  В  случае  поражения  взводы  первой  ли¬
нии  отступали  сквозь  интервалы  под  прикрытием  второй
и  строились  у  неё  в  тылу,  чтобы  затем  вновь  вступить  в  схват¬
ку  (184  с.  116).  Обе  линии  легко  могли  выстроиться  в  одну,
стоило  лишь  задней  заполнить  интервалы  передней.
 Но  столь  большие  промежутки  не  позволяли  поставить
в  линии  большее  количество  взводов.  По  этой  причине  лиш¬
ние  подразделения  были  вынуждены  оставаться  в  тылу,
не  принимая  участия  в  бою.  От  командиров  взводов  требо¬
валось  большое  умение,  чтобы  удержать  свои  отряды  ровным
фронтом.
 Остальные  недостатки  повторяли  недостатки  развёрну¬
того  строя.
 Большой  проблемой  являлась  величина  интервалов,  ко¬
торые  оставлялись  между  подразделениями.  Какими  они
должны  были  быть?  Слишком  большие  грозили  прорывом
фронта  через  них;  слишком  маленькие  осложняли  общее
 410

Заключение
 движение  строя.  Взводы  мешали  друг  другу,  постоянно  стал¬
киваясь  между  собой.  Французский  офицер  Моттен-де-ля-
Бальи,  участвовавший  в  Семилетней  войне,  описал  случай,
произошедший  во  время  Минденского  сражения  (1759  г.):
 «Английская  пехота  своим  огнём  произвела  сильное  за¬
мешательство  в  рядах,  стоявшей  перед  нею.  Жандармы  и  ка¬
рабинеры  получили  приказание  идти  в  атаку.  Хотя  они  и  по¬
неслись  с  места  галопом,  но  ряды  их  сначала  сомкнулись
к  середине,  а  потом,  вследствие  противодействия,  разорва¬
лись  по  направлению  к  наружным  флангам  и  осооенно  на
правой  стороне».
 «Английская  пехота,  выждав  тот  момент,  когда  непри¬
ятельская  кавалерия  подъехала  к  ней  на  весьма  близкое  рас¬
стояние,  открыла  по  ней  беглый  огонь  от  середины  к  обоим
флангам.  Лошади  употребили  при  этом  отчаянное  усилие,
чтобы  как-нибудь  освободиться  от  гибельных  последствий
этой  пальбы».
 «Вследствие  этого,  сжатие  сделалось  столь  сильным,  что
люди  и  лошади  повалились  друг  на  друга  и  покатились
в  страшном  беспорядке.  Впрочем,  весьма  многие  пострада¬
ли  собственно  от  выстрелов:  за  исключением  каких-нибудь
10  всадников  в  каждом  эскадроне,  все  остальные  были  обра¬
щены  на  землю  и  перетоптаны».
 «Те,  которым  посчастливилось  усидеть  в  своих  сёдлах,
или  были  унесены  своими  лошадьми  прямо  в  середину  непри¬
ятельских  рядов,  или  же,  против  желания,  были  увлечены
ими  с  поля  сражения».
 «Если  бы  эскадроны  наступали  в  шахматном  порядке,
то,  вероятно,  успели  бы  сохранить  достаточные  интерва¬
лы.  Смелая  атака  их  была  бы  произведена  с  надлежащей
стремительностью,  без  всякого  колебания  из  стороны
в  сторону,  а  английская  пехота,  наверное,  была  бы  смята»
(271  с.  139-140).
 Атаками  с  минимальными  интервалами  особенно  сла¬
вились  немецкие  кавалеристы:  пруссаки,  саксонцы,  авст¬
рийцы.  Нолан  рассказывает:
 «В  некоторых  армиях  расстояние  по  фронту  между  дву¬
мя  эскадронами  доходит  до  8  и  даже  до  25  шагов,  т.  е.  от  4  до
12  метров.  Однако  ж,  австрийцы  соединяют  два  эскадрона
вместе  и  составляют,  таким  образом,  весьма  сильный  диви¬
зион  в  300  лошадей.  Между  двумя  такими  дивизионами  у  них
полагается  оставлять  интервалы  в  12  шагов.
 Я  сам  имел  честь  служить  в  рядах  этих  австрийских  ди¬
визионов  и  видел,  до  какой  степени  у  них  может  доходить
 411

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 сжат  ие  в  рядах.  Весьма  часто  я,  вместе  с  моей  лошадью,  был
подымаем  на  воздух,  и,  вообще,  нам  сильно  приходилось
страдать  от  этого».
 «Горячие  и  порочные  лошади  не  мало  способствуют
распространению  в  рядах  замешательства  и  беспорядка.
Давление  доводит  их  просто  до  бешенства:  они  бросаются
друг  на  друга,  вырываются  из  шеренг  или,  толкая  более  сла¬
бых,  выгоняют  их  из  строя  и,  вообще,  до  такой  степени  ис¬
тощаются  в  своих  силах,  что  не  могут  уже  более  двигаться»
(271  с.  140-141).
 Однако  такие  построения  имели  и  свои  достоинства.
Они  значительно  увеличивали  силу  напора  массы  всадни¬
ков.  Минимальные  интервалы  не  давали  врагу  проникнуть
в  тыл  построения.  Особенно  удобны  были  атаки  с  минималь¬
ными  интервалами  на  природную  кавалерию.
 Сам  Нолан  предлагал  наиболее,  по  его  мнению,  прием¬
лемый  вариант  построения,  где  расстояние  между  взводны¬
ми  колоннами  составляло  12  м:
 «Если  на  каждые  50  человек  положить  интервал  в  25  ша¬
гов  (12  м),  то,  вследствие  наклонности  людей  постоянно
разрываться  во  время  движения,  он  уменьшился  бы,  по  край¬
ней  мере,  на  половину;  те  интервалы,  которые  останутся
при  этом  не  закрытыми,  будут  вполне  достаточны  для  того,
чтобы  предупредить  колебание  и  дать  полку  возможность
двигаться  свободно.
 «Каждый  взвод,  если  только  это  окажется  нужным,  мо¬
жет  действовать  независимо  от  других  взводов,  притом  с  над¬
лежащей  стремительностью  и  энергией,  потому  что  каждый
солдат  не  только  будет  видеть  своего  начальника,  но  и  слы¬
шать  всякую  его  команду»  (271  с.  141—142).
 Возникали  также  споры,  с  какого  расстояния  удобнее
всего  начинать  атаку  карьером.  Наилучшей  считалось  дистан¬
ция  от  80  до  120  метров.  Важно  было  рассчитать  рывок  так,
чтобы  лошади  не  выдохлись,  а  вся  линия  не  потеряла  равне¬
ния  (271  с.  217).
 На  пехоту  следовало  начинать  атаку  с  более  дальнего
расстояния,  так  как  в  этом  случае  не  имела  особого  значения
потеря  ровного  фронта,  важнее  было  побыстрее  преодо¬
леть  простреливаемое  пространство  и  не  дать  пехотинцам
произвести  более  1—2  залпов.
 Опрокинутую  кавалерийскую  линию  следовало  гнать  на
расположение  второй  вражеской  линии,  если  таковая  име¬
лась,  стараясь  не  давать  возможности  всадникам  противни¬
ка  проскользнуть  сквозь  интервалы  (271  с.  218).
 412

Заключение
 В  первой  половине  XIX  в.  европейские  теоретики  стали
всерьёз  задумываться  над  тем,  чтобы  ещё  больше  уменьшить
глубину  построения  взвода  и  довести  её  до  одной  шеренги.
Поводом  к  тому  послужили  несколько  удачных  атак,  прове¬
дённых  английскими  кавалеристами,  воевавшими  за  одну
из  сторон  во  время  гражданской  войны  в  Португалии  (1832—
1844  гг.).  Это  произошло  в  сражении  под  Леирией  (или  Ло-
ирией)  (1834  г.)  (271  с.  256).
 В  письме  генерала  Бекона  к  Кинлоху  (1835  г.)  автор  из¬
лагает  следующие  соображения  по  этому  поводу:
 «При  одношереножном  строе,  все  движения  исполняют¬
ся  с  большей  точностью  и  быстротой,  чем  при  двух  шеренгах.
 Если  после  атаки  нужно  перестроиться,  то  это  исполня¬
ется  гораздо  скорее  и  правильнее,  потому  что  каждый  всад¬
ник  тотчас  же  находит  свой  взвод;  если  же  подобное  движе¬
ние  нужно  исполнить  под  огнём  неприятеля,  то  из  всех  усло¬
вий  быстрота  есть  самое  необходимое.
 Я  весьма  часто  имел  случай  испытывать  одношеренож-
ный  строй  в  деле  с  неприятелем,  превосходившим  меня  сво¬
ей  численностью;  нередко  делал  это  даже  в  то  время,  когда
был  деятельно  преследуем,  равно  и  под  ружейным  и  артил¬
лерийским  огнём.
 При  одношереножном  строе  атака  исполняется  гораздо
стремительнее,  следовательно,  она  предоставляет  гораздо
более  шансов  на  успех,  чем  при  двух  шеренгах.  Лошади  име¬
ют  более  свободы  и  не  так  стеснены  лошадьми  второй  шерен¬
ги,  которые  постоянно  стараются  опередить  стоящих  пе¬
ред  ними,  наконец,  люди  с  большим  удобством  могут  дейст¬
вовать  своим  оружием.  Каждый  исполняет  свою  обязан¬
ность,  а  дурным  солдатам  нелегко  оставаться  позади.
 При  наступлениях  в  боевом  порядке  и  в  двухшеренож-
ном  строю  (неприятель  редко  оставляет  перед  собой  ровную
местность),  никогда  нельзя  сохранить  интервалов;  часто  бы¬
вает,  что  вся  линия  обращается  в  беспорядочную  колонну,  и,
при  обратных  перестроениях,  всадники  задней  шеренги
иногда  не  находят  своих  мест»  (271  с.  257—258).
 Сторонником  одношереножного  строя  в  1835  г.  был
и  герцог  Веллингтон  (271  с.  255),  который  логично  обосно¬
вал  своё  мнение  по  этому  поводу.
 Тем  не  менее,  эта  тактика  не  стала  распространённой,  по¬
скольку  одна  шеренга  не  представляла  собой  серьёзной  бо¬
евой  силы.  К  тому  же,  хотя  вторая  шеренга  не  участвовала  ре¬
ально  в  рукопашном  бою,  её  всадники  могли  пополнить  пер¬
вую  в  случае  удачно  произведённого  противником  залпа.
 413

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 В  противном  случае  атака  немедленно  захлебнулась  бы.  0.16-
ремыкин  высказывал  по  этому  вопросу  такие  соображения:
 «Вторая  шеренга  непосредственного  участия  в  ударе
принимать  не  может,  и  потому  с  первого  взгляда  кажется,
не  довольно  ли  одной  шеренги,  от  чего  её  движения  может
быть  были  бы  несколько  свободнее  и  быстрее?  Но  как  при
быстром  движении  лошади  раздаются,  а  от  потерь  ряды  не¬
минуемо  редеют,  то  строй  в  одну  шеренгу  терял  бы  необхо¬
димую  твёрдость  и  сомкнутость,  и  потому  везде,  где  кавале¬
рия  имеет  в  виду  совокупное  действие,  без  второй  шеренги
обойтись  нельзя.  Затем  третья  шеренга  в  кавалерии  совер¬
шенно  не  нужна:  она,  не  участвуя  в  бою,  стесняла  бы  толь¬
ко  вторую,  затрудняла  бы  повороты  и  построения,  и  значи¬
тельно  замедляла  бы  движение»  (184  с.  83).
 В  заключение  скажем,  что  данная  тактика  преподава¬
лась  кавалерийским  офицерам  во  всех  странах  Европы
вплоть  до  XX  столетия.  До  начала  военных  действий  в  Пер¬
вую  Мировую  войну  командование  армий  почти  не  учитыва¬
ло  возрастающую  интенсивность  ведения  огня,  которая  на¬
много  увеличилась  с  появлением  пулемётов,  скорострель¬
ных  пушек  и  ручного  магазинного  стрелкового  оружия.
 Имевшая  самую  многочисленную  конницу  в  Европе
русская  армия  оказалась  наиболее  консервативной.  На  из¬
менение  её  тактики  не  повлиял  даже  опыт  Русско-Япон¬
ской  войны  (1904—1905  г.).  Об  этом  с  грустью  вспоминал
В.  Трубецкой  в  своих  знаменитых  «Записках  кирасира»
(136,  с.  141—143).  Но  это  уже  тема  другого  повествования.
Нам  же  остаётся  лишь  констатировать,  что  в  многовековом
противоборстве  рассыпного  строя  с  плотным  победу  всё
же  одержал  первый.
 *
 414

Библиография
 Библиография
 ПРИНЯТЫЕ  СОКРАЩЕНИЯ:
 ВВ  —  Византийский  временник.  ВДИ  —  Вестник  древней  ис¬
тории.  ВИЖ  —  Военно-исторический  журнал.  СА  —  Советская  ар¬
хеология.  ЧИОИДРМУ  —  Чтения  в  Императорском  обществе  ис¬
тории  и  древностей  российских  при  Московском  университете.
 ИСТОЧНИКИ:
 1. 	Агафий.  О  царствовании  Юстиниана.  —  М.  —  Л.,  Ак.  наук  СССР,
1953,  221  с.
 2. 	Аппиан.  Гражданские  войны.  —  М.,  Российск.  полит,  энцикл.  —
Селена-газ.  Совершенно  секретно,  1994,  415  с.
 3. 	Аппиан.  Митридатовы  войны  //  ВДИ,  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,
1946,  X?  4,  с.  239-288.
 4. 	Аппиан.  Римская  история  //  ВДИ,  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1950,
 №  2  -  с.  236-292;  №  3  -  с.  235-292;  №  4  -  с.  217-274.
 5. 	Аппиан.  Сирийские  дела  //  ВДИ,  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1946,
 №  4,  с.  289-317.
 6. 	Апулей.  Апология.  Метаморфозы.  Флориды.  —  М.,  Наука,  1959,
434  с.
 7. 	Арбитр  Петроний.  Сатирикон.  —  М.—Л.,  Вся  Москва,  1990,  235+1  с.
 8. 	Арриан.  Поход  Александра.  —  М.,  Миф,  1993,  270  с.
 9. 	Ацэтхашастра  или  наука  политики.  —  М—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1959,
 10. 	Балесте  Пётр.  Полтавский  бой,  описанный  современником-оче-
видцем...  //ЧИОИДРМУ,  М.,  Универе,  тип.,  1871,  кн.  3,  с.  1—9.
 11. 	Буссов  Конрад.  Московская  хроника  1584—1613  гг.  —  М.—Л.,  Ак.
наук  СССР,  1961,399  с.
 12. 	Вегеций.  Греческие  полиоркетики.  Вегеций:  краткое  изложение
военного  дела.  —  С.-П.,  Алетейя,  1996,  350  с.
 13. 	Вергилий  Публий  Марон.  Буколики.  Георгики.  Энеида.  —  М.,
 Худ.  лит.,  1971,  447  с.
 14. 	Властелины  Рима.  Биогеэафии  римских  императоров  от  Адриа¬
на  до  Диоклетиана.  —  М.,  1992,  384  с.
 15. 	Военные  уставы  Петра  Великого,  —  М.,  Гос.  библ.  им.  Ленина,
1946,  79  с.
 16. 	Воинские  повести  Древней  Руси.  —  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1949,
354  с.
 17. 	Геллий  Авл.  Аттические  ночи.  —  Томск,  Водолей,  1993,  206  с.
 18. 	Генрих  Латвийский.  Хроника  Ливонии  //  Славянские  хрони¬
ки.  —  С.-П.,  Глаголь,  1996,  с.  193—324.
 19. 	Герберштейн  Сигизмунд.  Записки  о  Московии.  —  М.,  Моек,  уни¬
вере.  1988,  430  с.
 20. 	Геродиан.  История  о  римских  государях  бывших  после  Марка  Ав¬
релия  Антонина...  —  С.-П.,  Императорская  ак.  наук,  1774,  412  с.
 21. 	Геродот.  История  в  9  книгах.  —  М.,  тип.  Е.  Г.  Потапова,  1888,  т.  2,
кн.  5—9,  639  с.
 22. 	Геродот.  История  в  9  книгах.  —  М.,  тип.  Т.  Рис,  1885,  т.  1,  кн.  1—4,
387  с.
 415

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 23. 	Геродот.  Повествования  Иродота  Аликарнасского.  —  C.-П.,  Им¬
ператорская  ак.  наук,  1763,  т.  1,  402  с.
 24. 	Глинка  Ф.  Н.  Письма  русского  офицера.  —  М.,  Московский  рабо¬
чий.  1985,  365  с.
 25. 	Гомер.  Илиада.  —  М.—Л.,  Академия,  1935,  606  с.
 26. 	Гомер.  Илиада.  Одиссея.  —  М.,  Просвещение,  1987,  399  с.
 27. 	Гордон.  Дневник  Гордона  от  1655  до  1661  гг.  //  ЧИОИДРМУ,
 М.,  Универст,  тип.,  1891,  кн.  4,  с.  1—236.
 28. 	Граевский  Криштоф.  Показания  польского  шляхтича  Кришто-
фа  Праевского  о  своей  поездке  в  Москву  1574—1575  //
ЧИОИДРМУ,  М.,  Моек,  универст.,  1905,  кн.  1,  с.  1—16.
 29. 	Д’Артаньян.  Мемуары  мессира  Д’Артаньяна.  —  М.,  Антанта  ЛТД,
1995,  т.  1  —  455  с.;  т  —  2,  437  с.;  т  —  3,  536  с.
 30. 	Двенадцатый  год.  Показания  участников  и  очевидцев//  Рус¬
ский  архив,  М.,  Синодальная  тип.,  1910,  №  6,  с.  197—251.
 31. 	Де-ла-Флиз.  Поход  Наполеона  в  Россию  в  1812  г.  —  М.,  Образова¬
ние,  год  изд.  не  указан,  132  с.
 32. 	Диакон  Лев.  История.  —  М.,  Наука,  1988,  240  с.
 33. 	Длугош  Ян.  Грюнвальдская  битва.  —  М.—Л.,  Наука,  1962,  212  с.
 34. 	Дурова  Н.а.  Избранные  сочинения  кавалерист-девицы  Н.А.Ду-
 Ёовой.  —  М.,  Московский  рабочий.  1988,  574  с.
 рмолов  А.П.  Записки  А.П.Ермолова  1798—1826.  —  М.,  Высшая
школа,  1991,  463  с.
 36. 	Желябужский  И.А.  Дневные  записки  И.А.Желябужского  //  Рус¬
ский  архив,  М.,  Сиодальная  тип.,  1910,  №  9,  с.  7—120.
 37. 	Жолкевский.  Записки  о  Московской  войне.  —  C.-П.,  тип.  Э.Пра-
ца,  1871,306  с.
 38. 	Знаменитые  греки  и  римляне.  —  C.-П.,  Эпоха,  1993,  441  с.
 39. 	Изборник.  Повести  Древней  Руси.  —  М.,  Худ,  лит.,  1986,  447  с.
 40. 	Иоасафовская  летопись.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1957,  237  с.
 41. 	Иордан.  О  происхождении  и  деяниях  гетов.  —  C.-П.,  Алетейя,
1997,  505  с.
 42. 	Ипатьевская  летопись  //  ПСРЛ,  М.,  Восточн.  лит.,  1962,  938
столбцов.
 43. 	Карпини  Плано.  —  Джованни  дель  Плано  Карпини.  История
монголов;  Гельом  де  Рубрук.  Путешествие  в  восточные  страны;
Книга  Марко  Поло.  —  М.,  Мысль,  1997,  461  с.
 44. 	Катон  Марк  Порций.  Земледелие.  —  М.—Л.,  Наука,  1950,  219  с.
 45. 	Кесарийский  Прокопий.  Война  с  персами.  Война  с  вандалами.
 Тайная  история.  —  М.,  Наука,  1993,  570  с.
 46. 	Клари  Робер.  Завоевание  Константинополя.  —  М.,  Наука,  1986,174  с.
 47. 	Коленкур  Арман.  Мемуары.  Поход  Наполеона  в  Россию.  —  Смо¬
ленск,  Смядынь,  1991,  Зо7  с.
 48. 	Коммин  Филипп.  Мемуары.  —  М.,  Наука,  1986,  496  с.
 49. 	Комнина  Анна.  Алексада.  —  М.,  Наука,  1965,  688  с.
 50. 	Корб  Георг  Иоганн.  Дневник  Иоганна  Георга  Корба  во  время  по¬
сольства  Императора  Леопольда  I  в  Московское  государство
в  1698  г.  //  ЧИОИДРМУ,  М.,  Универе,  тип.,  1867,  кн.  3,  4,  с.
207-383.
 51. 	Котошихин  Г.  О  России  в  царствование  Алексея  Михайлови¬
ча.  —  C.-П.,  Археолог,  комисс.,  1884,  196  с.
 416

Библиография
 52. 	Крисп  Гай  Саллюстий.  Сочинения  К.К.Саллюстия  все,  какие  до
нас  дошли.  —  М.,  тип.  Волкова  и  Ко,  1857,  244  с.
 Крисп  Гай  Саллюстий.  Югуртинская  война.  —  Царское  село,  то-
полит.  В.А.Вацлика,  1891,  ч.  1  —  91  с.,  с.  42—84.
 КсеносЬонт.  Анабасис.  —  М—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1951,  297  с.
 Ксенос  юнт  в  изложении  АХранта.  —  СПб.,  тип.  А.М.Котомина
и  А.Е.7  андау,  1876,  206  с.
 Ксенофонт.  Греческая  история.  —  С.-П.,  Алетейя,  1993,  444+2  с.
Ксенос  юнт.  Киропедия.  —  М.,  Наука,  1976,  334  с.
 Ксенос  юнт.  О  коннице.  Выдержки  из  сочинений.  СПб.,  скороп.
В  Кене  и  Ко,  1874,  24  с.
 Кудруна.  —  М.,  Наука,  1983,  400  с.
 Ливий  Тит.  Война  с  Ганнибалом.  —  М.,  Ниппур,  1993,  408  с.
 61.  Ливий  Тит.  История  народа  римского.  —  СПб.,  тип.  Хотинского,
1867,  т.  5,  473  с.
 Ливий  Тит.  История  Рима  от  основания  города.  —  М.,  Наука,
1989,  т.  1,575+1.
 Ливий  Тит.  Нашествие  Аннибала.  —  С.-П.,  тип.  М.Волкова,  1911,
ч.  2  (комментарии),  164  с.
 Ливий  Тит.  Римская  история  от  основания  города.  —  М.,  тип.
Е.К.Гербека,  1901,  т.  2  -  309  с.;  т.  3  -  325  с.;  1897,  т.  5  -  317  с.
Ложье  Цезарь.  Дневник  офицера  Великой  армии  в  1812  г.  М.,  За¬
друга,  1912,  367  с.
 66.  Лукиан  Марк  Анней.  Фарсалия.  —  М.,  Наука  —  Ладомир,  1993,
 348  с.
 Маврикий.  Тактика  и  стратегия.  —  С.-П.,  Столичн.  скороп.
С.Х.Золотухина,  1903,  241  с.
 Макиавелли  Никколо.  О  военном  искусстве.  —  М.,  Воениздат,
1939,  222  с.
 Марцеллин  Аммиан.  Римская  история.  —  С.-П.,  Алетейя,  1994,
558+11  с.
 53.
 54.
 55.
 56.
 57.
 58.
 59.
 60.
 62.
 63.
 64.
 65.
 67.
 68.
 69.
 70. 	Масса  Исаак.  Краткое  известие  о  Московии  в  начале  XVIII  в.  —
М.,  Соцэкгиз,  1937,  206  с.
 71. 	Материалы  по  истории  русско-монгольских  отношений  1607—
1636  гг.  Сборник  документов.  —  М.,  Восточн.  лит.,  1959,  351  с.
 72. 	Махабхарата.  Адипарва.  —  М—Л.,  Наука,  1950,  737с.
 73. 	Махабхарата.  Виратапарва.  —  Л.,  Наука,  1967,  210  с.
 74. 	Махабхарата.  Удьйогапарва  или  книги  о  старании.  —  Л.,  Наука,
1976,  590  с.
 75. 	Мнишек  Марина.  Дневник  Марины  Мнишек  и  послов  польских
//  Сказания  современников  о  Димитрии  Самозванце.  —  СПб.,
тип.  Импер.  Российск.  акад.,  1834,  ч.  4,  232+13  с.
 76. 	Монтекукули.  Записки  Раймунда  графа  Монтекукули  генерала
цесарских  войск...  —  М.,  Импер.  моек,  универе.,  1760,  452  с.
 77. 	Наполеон  Бонапарт.  Воспоминания  и  военно-исторические
произведения.  —  С.-П.,  изд-во  не  указано,  1994,  702  с.
 78. 	Непот  Корнелий.  О  знаменитых  иноземных  полководцах.  —  М.,
Моек,  универе.,  1992,  208  с.
 79. 	Никифор.  Ошибка  с  неприятелем  //  История  Льва  Диакона
и  другие  сочинения  византийских  писателей.  —  СПб.,  Импер,
акад.  наук,  1820,  200  с.
 417

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 80. 	Никифор.  Стратегика  императора  Никифора  //  Записки  Им-
пер.  акад.  наук.  —  С.-П.,  Импер.  акад.  наук,  1908,  т.  8,  №  9,  58  с.
 81. 	О  конной  экзерциции  и  о  должностях  при  оной.  —  СПб.,  Гос.  во-
енн.  коллегия,  1766,  229  с.
 82. 	Олеарий  Адам.  Подробное  описание  путешествия  Голштинско¬
го  посольства  в  Московию  и  Персию  в  1633,  1636  и  1639  гг.  //
ЧИОИДРМУ,  М.,  Универе,  тип.,  1869,  кн.  3  —  с.  693—796;  кн.  2  —
531-692.
 83. 	Павсаний.  Описание  Эллады.  —  С.-П.,  Алетейя,  1996,  т.  1  —  336
с.;т.  2-533  с.
 84. 	Паерле  Георг.  Записки  Георга  Паерле  //  Сказания  современни¬
ков  о  Димитрии  Самозванце.  —  СПб.,  Импер.  Российск.  акад.,
1832,  ч.2,218  с.
 85. 	Паллас  Пётр  Симон.  Средневековые  путешественники,  посе¬
щавшие  Россию  или  говорившие  о  ней:  Пётр  Симон  Паллас,  Ан¬
тоний  Дженкинсон  и  Вейт  Веринг  //  ЧИОИДРМУ,  М.,  Уни¬
вере.  тип.,  1865,  кн.  1,  с.  293—359.
 86. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  XIII  в.  —  М.,  Худ.  лит.,
1981,616  с.
 87. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  XIV  —  середина  XV  вв.  —
М.,  Худ.  лит.,  1981,  600  с.
 88. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  Вторая  половина  XV  в.
М.,  Худ.  лит.,  1982,638  с.
 89. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  Конец  XV  —  первая  поло¬
вина  XVI  вв.  —  М.,  Худ.  лит.,  1984,  768  с.
 90. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  Середина  XVI  в.  —  М.,
 Худ.  лит.,  1986,  640  с.
 91. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  Вторая  половина  XVI  в.  —
М.,  Худ.  лит.,  1986,  640  с.
 92. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  Конец  XVI  —  начало  XVI
вв.  —  М.,  Худ.  лит.,  1987,  616  с.
 93. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  XVII  в.  Книга  I.  —  М.,  Худ.
лит.,  1988,  704  с.
 94. 	Памятники  литературы  Древней  Руси.  XVII  в.  Книга  И.  —  М.,
 Худ.  лит.,  1989,  704  с.
 95. 	Патриаршая  или  Никоновская  летопись  //  ПСРЛ.  —  М.,  1965,  т.
9-256  с.;т.  10-244  с.
 96. 	Патеркул  Веллей.  Римская  история.  Книги  II  //  ВДИ,  М.,  На¬
ука,  1984,  №  4  (171),  с.  221-238.
 97. 	Пётр  Великий.  Сборник  статей  под  ред.  А.И.Андреева.  —  М.—Л.,
Ак.  наук  союза  ССР,  1947,  т.  1,  432  с.
 98. 	Плиний  Младший.  Письма  Плиния  Младшего.  —  М.,  Наука,
 1984,  405  с.
 99. 	Плиний  Старший.  Естествознание  об  искусстве.  —  М.,  Ладомир,
1994,  941  с.
 100. 	Плутарх.  Застольные  беседы.  —  Л.,  Наука,  1990,  592  с.
 101. 	Плутарх.  Избранные  жизнеописания.  —  М.,  Правда,  1990,  т.  1,
590  с.;  т.  2,  606  с.
 102. 	Плутарх.  Сравнительное  жизнеописание.  —  М.,  Наука,  1961,  т.
 1,  503  с.;  1962,  т.  2,  545  с.;  1964,  т.  3,  545  с.
 103. 	Повести  о  Куликовской  битве.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1959,  601  с.
 418

	Библиография
 104. 	Повесть  о  прихождении  свейского  краля  с  немцы  под  град
Псков  //  ЧИОИДРМУ,  М.,  Универе,  тип.,  1869,  кн.  1,  с.  3—8.
 105. 	Полибий.  Всеобщая  история  в  40  книгах.  —  М.,  тип.  Е.Г.Потапо-
ва,  1895,  т.  2,  805  с.
 106. 	Полибий.  Всеобщая  история  в  40  книга.  —  М.,  тип.  Е.К.Гербека,
 1899,  т.  3,797  с.
 107. 	Полиэн.  Стратегемы.  —  СПб.,  тип.  Гутенберга,  1842,  575  с.
 108. 	Посошков  И.Т.  Книга  о  скудости  и  оогатстве.  —  М.,  Ак.  наук
СССР,  1951,408  с.
 109. 	Похищение  быка  из  Куальнге.  —  М.,  Наука,  1985,  495  с.
 110. 	Радзивиловская  летопись.  —  М.—С.—П.,  Глаголь,  1994,  т.  1  —  251
лист;  т.  2  —  415  с.
 111. 	Рашид-ад-Дин.  Сборник  летописей.  —  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,
 1952,  кн.  1  -  221  с..;  кн.  2  -  315  с.
 112. 	Рашид-ад-Дин.  Сборник  летописей.  —  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,
 1946,  т.  3,340  с.
 113. 	Ригведа.  Избранные  гимны.  —  М.,  Наука,  1972,  418  с.
 114. 	Роос  Генрих.  С  Наполеоном  в  Россию.  Записки  врача  Великой
армии.  —  М.,  Сфинкс,  1912,  334  с.
 115. 	Россия  первой  половины  XIX  в.  глазами  иностранцев.  —  С.-П.,
Лениздат,  1991,  718  с.
 116. 	Руа  И.  Французы  в  России.  Воспоминания  о  кампании  1812  г.
и  о  двух  годах  плена  в  России.  —  C.-П.,  Луч,  1912,  207  с.
 117. 	Румянцев  П.А.  Архив  военно-походной  канцелярии  графа
ПЛ.Румянцева-Задунайского.  ч.  2.  1770—1774  гг.  //  ЧИОИДР¬
МУ,  М.,  Универе,  тип.,  1865,  кн.  2,  с.  1—330.
 118. 	Румянцев  П.А.  Документы  (1756—1763).  —  М.,  Воениздат,  1953,
т.  1  -  688  с.;  т.  2  -  863  с.
 119. 	Румянцев  П.А.  —  П.А.Румянцев,  А.В.Суворов,  М.И.Кутузов.  До¬
кументы  и  материалы.  —  Киев,  Наукова  думка,  1974,  8  /  с.
 120. 	Руф  Квинт  Курций.  История  Александра  Македонского.  —  М.,
 Моек.  Универе.,  1993,  334  с.
 121. 	Сборник  Императорского  русского  исторического  общества.  —
C.-П.,  тип.  М.М.Стасюлевича,  1878,  т.  25,  516  с.
 122. 	Сборник  Русского  исторического  общества.  —  C.-П.,  тип.  Вто-
 ?ого  отделения  собст.  Его  Импер.  Велич,  канцелярции,  1873,  т.
1,565  с.
 123. 	Семилетняя  война.  —  М.,  Воен.  издат.  Мин.  ВС  Союза  ССР,
 1948,914  с.
 124. 	Сен-Симон.  Мемуары.  Избранные  части  подлинных  воспоми¬
наний  герцога  де  Сен-Симона  о  царствовании  Людовика  XIV
и  эпохе  регентства.  —  М.—Л.,  Академия,  1934,  т.  1  —  510  с.;  1936,
т.  2  —  475  с.
 125. 	Сказание  о  Борисе  и  Глебе.  —  М.,  Книга,  1985,  т.  2,  149  с.
 126. 	Сказание  о  Мамаевом  побоище.  —  М.,  Книга,  1980,  т.  2,  147  с.
 127. 	Сочинения  князя  Курбского.  —  C.-П.,  тип.  М.ААлесандровича,
 1914,  621  столбец.
 128. 	Страбон.  География.  —  Л.,  Наука,  1964,  941  с.
 129. 	Суворов  А.В.  Документы.  —  М.,  Воениздат,  1951,  т.  2,  688  с.
 130. 	Суворов  А.В.  Полковое  учреждение.  —  М.,  Военн.  издат.  Мин
ВС  Союза  ССР,  1949,  152  с.
 419

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 131. 	Сунь-цзы.  Трактат  о  военном  искусстве.  Под  ред.  Конрада
Н.И.  -  М.-Л.,  Ак.  наук  СССР,  1950,  404  с.
 132. 	Тацит  Корнелий.  Анналы.  Малые  произведения.  —  Л.,  Наука
1969,  т.  1,444  с.
 133. 	Тацит  Корнелий.  История.  —  Л.,  Наука,  1969,  т.  2,  370  с.
 134. 	Тимофеев  Иван.  Временник  Ивана  Тимофеева.  —  М.—Л.,  Ак.  на¬
ук  СССР,  1951,511с.
 135. 	Транквилл  Гай  Светоний.  Жизнь  двенадцати  цезарей.  —  М.,  Ак.
наук  СССР,  1966,  375  с.
 136. 	Трубецкой  В.  Записки  кирасира.  —  М.,  Россия,  1994,  219  с.
 137. 	Турский  Григорий.  История  франков.  —  М.,  Наука  1987,  461+1  с.
 138. 	1812  г.  Воспоминания  воинов  русской  армии.  —  М.,  Мысль,
1991,478  с.
 139. 	Усама  ибн  Мункиз.  Книга  назиданий.  —  М.,  Восточн.  лит.  1958,
327  с.
 140. 	У-цзы.  Трактат  о  военном  искусстве.  Под  ред.  Конрада  Н.И.  —
М.,  Восточн.  лит.  1958,  131  с.
 141. 	Фирдоуси.  Шахнаме.  —  М.,  Худ.  лит.,  1972,  797  с.
 142. 	Флавий  Иосиф.  Иудейские  древности.  —  М.,  Крон-пресс,  1996,
348  с.
 143. 	Французы  в  России.  1812  г.  по  воспоминаниям  современников-
иностранцев.  —  М.,  Задруга,  1912,  ч.  1  —  200  с.;  ч.  2  —  228  с.;  ч.
 3  -  387  с.
 144. 	Фукидид.  История.  —  Л.,  Наука,  1981,  543  с.
 145. 	Хрестоматия  по  Древней  истории.  —  М.,  Учпедгиз,  1936,  т.  1  —
2э6  с.
 146. 	Хрестоматия  по  истории  Древного  Востока.  —  М.,  Восточн.
лит.,  1963,  544  с.
 147. 	Хрестоматия  по  истории  Древнего  мира.  —  М.,  Учпедгиз,  1950,
т.  1-359  с..;  1953,  т.  3  -  276  с.
 148. 	Хрестоматия  по  русской  военной  истории.  М.,  Воениздат,
1947,639  с.
 149. 	Цезарь  Гай  Юлий.  Записки  Юлия  Цезаря  и  его  продолжате¬
лей.  —  М.,  День,  1991,  т.  1  —  190  с..;  т.  1.  —  183  с.
 150. 	Чичагов.  Переправа  через  Березину  //  Русский  архив.  —  М.,
тип.  Грачёва  и  Ко,  1870  г.,  с.  1147—1178.
 151. 	Шлейссингер  Георг  Адам.  Рассказ  очевидца  о  жизни  Московии
конца  XVII  в.  //  Вопросы  истории.  —  М.,  Правда,  1970,  №  1,
222  с.
 152. 	Экзерциция  и  учреждение  строёв  и  всяких  церемониалов  ре¬
гулярной  кавалерии  1755  г.  —  выходных  данных  нет,  202  с.  +
схемы.
 153. 	Элиан.  Пёстрые  рассказы.  —  М.,  Наука—Ледомир,  1995,  186  с.
 154. 	Элиан.  Элиана  различные  повести.  —  М.,  типограф.  Компания,
1787,  ч.  1-132  с.;  ч.  2  -130  с.
 155. 	Эрлезунд  Пётр  Петея.  Подлинное  и  подробное  описание  рус¬
ских  государей,  правивших  в  России  с  752  года...  //  ЧИОИДР'
МУ.  —  М.,  Университ.  тип.,  1866,  кн.  1,  с.  89—184.
 420

Библиография
 ИСТОРИЧЕСКР1Е  ИССЛЕДОВАНИЯ
И  ДОКУМЕНТЫ
 156. 	Амельченко.  В.В.  Дружины  Древней  Руси.  —  М.,  Воениздат,
 1992,  143  с.
 157. 	Барг  М.А.  Кромвель  и  его  время.  —  М.,  Учпедгиз,  1950,  272  с.
 158. 	Беловинский  Л.В.  О  российской  гусарской  службе  /  Вопросы
истории.  —  М.,  Наука,  №  4,  с.  174—177.
 159. 	Беляев  Г.  О  русском  войске  в  царствование  Михаила  Фёдорови¬
ча  и  после  него,  до  преобразований,  сделанных  Петром  Вели¬
ким.  —  М.,  Универе,  тип.  1846,118  с.
 160. 	Беспалов  А.В.  Северная  война  Карла  XII  и  шведская  армия.  —
М.,  Рейтар,  1998,  46  с.
 161. 	Бехайм  В.  Энциклопедия  оружия.  —  С.-П.,  Санкт-Петербург,  ор¬
кестр,  1995,  574  с.
 162. 	Блаватская  Т.В.  Ахейская  Греция.  —  М.,  Наука,  1966,  255  с.
 163. 	Блаватский  В.Д.  Очерки  военного  дела  в  античных  государствах
Северного  Причерноморья.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1954,  158  с.
 164. 	Богданович  М.  История  Отечественной  войны  1812  г.  по  до¬
стоверным  источникам.  —  СПб,  тип.  С.Сруговщикова,  Г.Похи-
тонова,  Н.Водова  и  Ко,  1859,  т.  1  -  555  с.;  1859,  т.  2  -  651  с.;
1860,  т.  3-541  с.
 165. 	Боголовская  И.В.  Одежда  оседлых  народов  Ханаана  по  древне¬
египетским  изображениям  XVI—XII  вв.  до  н.э.  //  ВДИ,  —  М.—
Л.,  Наука,  1980,  №  3,  с.  117-140.
 166. 	Борисов  Н.С.  Русские  полководцы  XII—XVI  вв.  —  М.,  Просвеще¬
ние,  1993,191  с.
 167. 	Боярский  П.В.  Седлайте  коней.  —  М.,  Детская  литература,
 1994,  158  с.
 168. 	Буганов  В.И.,  Буганов  А.В.  Полководцы.  XVIII  в.  —  М.,  Патри¬
от,  1992,  431  с.
 169. 	Будовниц  И.У.  Владимир  Мономах  и  его  военная  доктрина  //
Исторические  записки.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1947,  №  22,  с.  42—
100.
 170. 	Вайнштейн  О.Л.  Россия  и  Тридцатилетняя  война.  —  М.,  Госпо-
литиздат,  1947,  216  с.
 171. 	Варёное  А.В.  Иньские  колесницы  //  Известия  Сибирского  от¬
деления  Ак.  наук  СССР.  —  Новосибирск,  Наука,  1980,  №  1,  с.
164-169.
 172. 	Военное  дело  в  Древней  Индии  //  Культура  Древней  Ин¬
дии.  -  М.,  Наука,  1975,  с.  379-398.
 173. 	Волынский  Н.  Постепенное  развитие  русской  регулярной  кон¬
ницы  в  эпоху  Великого  Петра  с  самым  подробным  описанием
участия  её  в  Великой  Северной  войне.  —  С.-П.,  тип.  А.С.Суво¬
рина—  Новое  время,  1912,  выпуск  1  (1698—1706  гг.),  304  с.
 174. 	ВоскресенскийН.А.  Законодательные  акты  Петра  I.  —  М.—Л.,
Ак.  наук  Союза  ССР,  1945,  т.  1,  601  с.
 175. 	Всемирная  история.  —  Минск,  Литература,  1996,  т.  1  —  527  с.,  т.
2-511  с.;  1997,  т.  3  -  511  с.,  т.  5  -  547  с.,  т.  7  -  592  с.,  т.  8  -  527
с.,  т.  9-591  с.,  т.  10  -479  с.,  т.  11-590  с.;  1996,  т.  12-591  с.,  т.
13-559  с.;  1997,  т.  14-511  с.,  т.  15-511  с.,  т.  17-559  с.
 421

В.  Тараторин
 Конница  па  войне
 176. 	Газов-Гинзберг  А.М.  Секрет  пращи  Давида  //  Палестинский
сборник.  —  М.—Л.,  Наука,  1966,  №  15  (78),  с.  54—59.
 177. 	Георгадзе  Г.Г.  Борьба  хеттов  за  Северную  Сирию  в  период
Древнего  царства  //  ВДИ.  —  М.—Л.,  Наука,  1953,  №  1,  с.  3—22.
 178. 	Георгадзе  Г.Г.  Текст  Анитты  и  некоторые  вопросы  ранней  исто¬
рии  хеттов  //  ВДИ.  —  М.—Л.,  Наука,  1865,  №  4,  с.  87—111.
 179. 	Герои  и  битвы.  Общедоступная  военно-историческая  хрестома¬
тия.  —  М.,  Современник,  1995,  476  с.
 180. 	Годунов  В.,  Королёв  К.  История  3-го  уланского  Смоленского
Императора  Александра  III  полка  1708—1908  гг.  —  Либава,  тип.
Любавский  вестник,  1908,113  с.
 181. 	Горелик  М.В.  Боевые  колесницы  Переднего  Востока  III—II  ты¬
сячелетий  до  н.э.  //Древняя  Анатолия.  —  М.,  Наука,  1985,  с.
183-202.
 182. 	Горелик  М.В.  Защитное  вооружение  персов  и  мидян  ахеменид-
ского  времени  //  ВИД.  —  М.—Л.,  Наука,  1982,  №  3,  с.  90—105.
 183. 	Горелик  М.В.  Оружие  Древнего  Востока.  —  М.,  Наука  —  Вос-
точн.  лит.,  1993,  347  с.
 184. 	Горемыкин  О.  Руководство  к  изучению  тактики.  —  СПб.,  тип.
Военно-учебн.  завед.,  1849,  т.  1  —  248  с.,  т.  2  —  147  с.
 185. 	Гринёв  С.А.  Была  ли  конница  у  древних  руссов.  —  Киев,  тип.
И.Крыжановского  и  В.Авдюшенко,  1895,  30  с.
 186. 	Гриценко.  Развитие  конницы  на  Руси  со  времён  её  появления
до  образования  её  в  регулярные  полки.  C.-П.,  Мин.  ВД,  1894,
50  с.
 187. 	Грозный  В.  Об  одной  интересной  хеттской  иероглифической
надписи  //  ВДИ.  —  М.—Л.,  Ак.  наук  СССР,  1938,  №  1,  с.  23—29.
 188. 	Гумилёв  Л.Н.  Древние  тюрки.  —  М.,  Клышников  —  Комаров
и  Ко,  1993,  523  с.
 189. 	Гумилёв  Л.Н.  Конец  и  вновь  начало.  —  М.,  Ди  Дикс,  1997,  541  с.
 190. 	Гумилёв  Л.Н.  Хунну.  —  C.-П.,  Тайм-аут  —  компасе,  1993,  224  с.
 191. 	Гусар  или  короткие  правила  для  лёгких  войск.  —  М.,  тип.  Им-
пер.  Моек,  универе.  1/64,  96  с.
 192. 	Двенадцатый  год  и  иностранные  художники  XIX  в.  в  России.  —
C.-П.,  Сириус,  1912,  162  с.
 193. 	Де-ла-Рош  Аймон.  Карманная  книжка  о  службе  лёгкой  кавале¬
рии.  —  СПб,  тип.  Генерального  департамента  Ген.  Штаба,  1834,
 194. 	Де-ла-Рош  Аймон.  Наставления  лёгким  войскам  и  офицерам
службы  в  передовых  постах.  —  М.,  Универе,  тип.,  1835,  216  с.
 195. 	Дельбрюк  Ганс.  История  военного  искусства.  —  C.-П.,  Наука  —
Ювента,  1994,  т.  1  —  416  с.;  т.  2  —  352  с.;  т.  3  —  448  с.
 196. 	Дельбрюк  Ганс.  История  военного  искусства  в  рамках  полити¬
ческой  истории.  —  Л.,  Печатный  двор,  1930,  т.  4,  500  с.
 197. 	Денисон.  История  конницы.  —  C.-П.,  тип.  А.  Бенке,  1897,  432  с.
 198. 	Домнин  А.  Рубка  и  прикладное  фехтование  в  коннице.  —  М  —
Л.,  Гос.  издат.  отдела  военн.  лит.,  1927,  70  с.
 199. 	Древние  цивилизации.  —  М.,  Мысль,  1989,  479  с.
 200. 	Дробинский  А.И.  Русь  и  Восточная  Европа  во  французском
средневековом  эпосе  //  Исторические  записки.  —  М.,  Ак.  наук
СССР,  1948,  №  26,  с.  95-127.
 422

Библиография
 201. 	Дрэйпер  Дж,  Лошади  и  уход  за  ними.  —  Минск,  Белфакс,  1997,
 202. 	Дунаевская  И.М.,  Редер  Д.Г.  Бедржих  Грозный  //  ВДИ.  —  М.,
Ак.  наук  СССР,  1953,  №  3,  с.  224-225.
 203. 	Дьяков  И.М.  Ассиро-вавилонские  источники  по  истории  Урар¬
ту  //  ВДИ.  -  М.-Л.,  Ак.  наук  СССР,  1951,  №  2,  с.  29-39.
 204. 	Дюпюи  Р.  Эрнест,  Дюпри  Тревор  Н.  Всемирная  история  войн.  —
М.—С.-П.,  Полигон  —  АСТ,  1997,  кн.  1  —  937  с.;  кн.  2  —  894  с.
 205. 	Дюрант  Вилл.  Жизнь  Греции.  —  М.,  Крон-пресс,  1997,  703  с.
 206. 	Заборов  М.А.  Историография  Крестовых  походов.  (Лит-ра
XV—XIX  вв.).-М.,  Наука,  1971,386  с.
 207. 	Заборов  М.А.  История  Крестовых  походов  в  документах  и  ма¬
териалах.  —  М.,  Высшая  школа,  1977,  272  с.
 208. 	Замаровский  В.  Тайны  хеттов.  —  М.,  Наука,  1968,  335  с.
 209. 	Замятин  Г.А.  Псковское  сидение  //  Исторические  записки.  —
М.,  Ак.  наук  СССР,  1952,  №  40,  с.  186-213.
 210. 	Записки  о  Южной  Руси.  —  С.-П.,  тип.  А.Якобсона,  1856,  т.  1  —
322  с.;  1857,  т.  2-354  с.
 211. 	Звягинцев  В.В.  Русская  армия  1812  —  1825  гг.  —  Париж,  изд-во
не  указано,  1973,  ч.  4,  362  с.
 212. 	Зедделер.  История  военного  искусства  средних  веков  //  Обо¬
зрение  истории  военного  искусства.  —  СПб,  Импер.  ак.  наук,
1843,  387  с.
 213. 	Известие  о  начале,  учреждении  и  состоянии  регулярного  войска
в  России  //  ЧИОИДРМУ.  —  М.,  Универе,  тип.,  1874,  кн.  3,  с.  1—61.
 214. 	Иловайский  Д.И.  История  России.  —  М.,  тип.  И.Н.Кушнерёва
и  Ко,  1899,  т.  4,  вып.  2,  368  с.
 215. 	Инструкции  и  приказы  для  кавалерии  короля  Пруссии  Фрид-
 Еиха  Великого.  —  С.-П.,  Энергия,  1903,  9э  с.
 [стория  боевых  искусств.  —  М.,  Олимп,  1966,  т.  1  —  478  с.;  1997,
т.  3  —  508  с.;  т.  4  —  510  с.
 217. 	История  русской  армии  и  флота.  —  М.,  Русский  товарищ,  1911—
1913  гг.,  переиздание  Репроникс,  1993,  в  микроафишах.
 218. 	Кальянов  В.И.  О  датировке  Артхашастры  //  ВДИ.  —  М.—Л.,
 Ак.  наук  СССР,  1953,  №  3,  с.  196-207.
 219. 	Караев  Г.Н.,  Потресов  А.С.  Загадки  Чудского  озера.  —  М.,  Моло¬
дая  гвардия,  197о,  240  с.
 220. 	Карпов  Г.  История  борьбы  Московского  государства  с  польско-
литовским  в  1462—1508  гг.  //  ЧИОИДРМУ.  —  М.,  Универе,
тип.,  1866,  кн.  3,  ч.  1,  с.  1—140.
 221. 	Кесслер  У.  Ричард  I  Львиное  Сердце.  —  Харьков,  Фолио;  Рос¬
тов-на-Дону,  Феникс,  1997,  478  с.
 222. 	Кирпичников  А.Н.  Военное  дело  на  Руси  в  XII—XV  вв.  —  Л.,  На¬
ука,  1976,  104+31  с.
 223. 	Кирпичников  А.Н.  Вооружение  Руси  IX—XIII  вв.  //  Вопросы
истории.  —  М.,  Правда,  1970,  222  с.
 224. 	Кирпичников  А.Н.  Древнерусское  оружие.  —  Л.,  Наука,  1966,  т.
 1  -  176  с.,  т.  2  -  147+34  с.;  1971,  т.  3  -  92+28  с.
 225. 	Кирпичников  А.Н.,  Черненко  Е.В.  Конское  боевое  наголовье
первой  половины  XIII  в.  из  Южной  Киевщины  //  Славяне
и  Русь.  —  М.,  Наука,  1968,  471  с.
 423

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 226. 	Клокман  Ю.Р.  —  П.А.Румянцев  как  военный  теоретик  //  Исто¬
рические  записки.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1951,  с.  81—103.
 227. 	книга  о  лошади.  —  М.,  Сельскохоз.  лит-ра,  1952,  т.  1  —  608  с.
 228. 	Ковалеский  В.Б.  Конь  и  всадник.  —  М.,  Наука,  1977,  151  с.
 229. 	Ковалеский  А.П.  Книга  Ахмеда  ибн-Фадлана  и  его  путешествие
на  волгу  в  921—922  гг.  —  Харьков,  Харьковский  универе.,  1956,
347  с.
 230. 	Кожин  П.М.  Гобийская  квадрига  //  СА.  —  М.—Л.,  Наука,  1968,
№  3,  с.  35-42.
 231. 	Кожин  П.М.  Кносские  колесницы  //  Археология  Старого
и  Нового  света.  —  М.,  Наука,  1966,  с.  76—81.
 232. 	Кожин  П.м.  К  проблеме  происхождения  колёсного  транспорта
//  Древняя  Анатолия.  —  М.,  Наука,  1985,  с.  169—182.
 233. 	Кожин  П.М.  Об  иньских  колесницах  //  Ранняя  этническая  ис¬
тория  народов  Восточной  Азии.  —  М.,  Наука,  1977,  с.  278—287.
 234. 	Козлов  Ю.Ф.  От  князя  Рюрика  до  императора  Николая  И.  —  Са¬
ранск,  Мордовское  изд-во,  1992,  350  с.
 235. 	комиссаров  С.А.  Чжоуские  колесницы  //  Известия  Сибирско¬
го  отделения  Ак.  наук  СССР.  —  Новосибирск,  Наука,  1980,  №  1,
с.  156-163.
 236. 	Корибут.  Записки  тактики  для  кавалерийских  юнкерских  учи¬
лищ.  —  СПб,  тип.  В.Безобразова  и  Ко,  1868,  ч.  1,  313  с.
 237. 	Коротков  И.А.  Иван  Грозный.  Военная  деятельность.  —  М.,  На¬
ука,  1952,  88  с.
 238. 	Коське  Ф.Я.  Племена  Северной  Парфии  в  борьбе  с  македон¬
скими  завоевателями  //  ВДИ.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1962,  №  1,
с.  113-125.
 239. 	Крафт  Гогенлоэ-Ингелфинген.  Беседы  о  коннице.  —  Варшава,
тип.  Окружи.  Штаба,  1889,  451  с.
 240. 	Крупнов  Е.И.  О  походах  скифов  через  Кавказ  //  Вопросы  ски-
 Íю-capмaтcкoй  археологии.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1954,  с.  186—
94.
 241. 	Кузьмина  Е.Е.  Колёсный  транспорт  и  проблема  этнической
 и  социальной  истории  древнего  населения  Южно-Русских  сте¬
пей  //  ВДИ.  -  М.-Л.,  Наука,  1974,  №  4,  с.  68-87.
 242. 	Кузьмина  Е.е.  Распространение  коневодства  и  культа  коня
 у  ираноязычных  племён  Средней  Азии  и  других  народов  Ста¬
рого  света  //  Средняя  Азия  в  древности  и  средневековьи.  —
М.,  Наука,  1977,  с.  28—52.
 243. 	Кузьмина  Е.Е.  Этапы  развития  колёсного  транспорта  Средней
Азии  в  эпоху  энеолита  и  бронзы  //  ВДИ.  —  М.—Л.,  Наука,
 1980,  №  4,  с.  11-35.
 244. 	Куликовская  битва  в  истории  и  культуре  нашей  Родины.  —  М.,
Моек.  Универе.,  1983,  311  с.
 245. 	Кучма  В.В.  Византийские  военные  трактаты  VI—X  вв.  как  исто¬
рический  источник  //  ВВ.  —  М.,  Наука,  1979,  т.  40,  с.  489—75.
 246. 	кучма  В.В.  Командный  состав  и  рядовые  стратиоты  в  фемном
войске  Византии  в  конце  IX—X  вв.  //  Византийские  очерки.  —
М.,  Наука,  1971,  с.  86-97.
 247. 	Кучма  В.В.  Тактика  Льва  в  исторической  литературе  //  ВВ.  —
М.,  Наука,  1969,  т.  30,  с.  153-165.
 424

Библиография
 248. 	Кучма  В.В.  Тактика  Льва  как  исторический  источник  //  ВВ.  —
М.,  Наука,  1972,  т.  33,  с.  75-87.
 249. 	Латышев  В.В.  Известия  древних  писателей  о  Скифии  и  Кавка¬
зе  //  ВДИ.  -  М.-Л.,  Ак.  наук  СССР,  1948,  №  1,  с.  221-315/
 250. 	Латышев  В.В.  Очерк  греческих  древностей.  —  С.-П.,  Алетейя,
1997,  т.  2,  343  с.
 251. 	Левандовский  А.  Белый  слон  Карла  Великого.  Невыдуманные
истории.  —  М.,  Высшая  школа,  1993,  320  с.
 252. 	Ледовое  побоище  1242  г.  Труды  комплексной  экспедиции  по
уточнению  места  Ледового  побоища.  —  М.—Л.,  Наука,  1966,  253  с.
 253. 	Лесин  В.  Бунтари  и  воины.  —  Ростов-на-Дону,  Феникс,  1997,  508  с.
 254. 	Липшиц  Е.Э.  О  походах  Руси  на  Византию  ранее  842  г.  //  Ис¬
торические  записки.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1948,  №  26,  с.  312—
 331.
 255. 	Литаврин  Г.Г.  Как  жили  византийцы.  —  М.,  Наука,  1974,  190  с.
 256. 	Литвинский  Б.А.,  Пьянков  И.В.  Военное  дело  у  народов  Сред¬
ней  Азии  в  VI—IVвв.  дон.э.  //  ВДИ.  —  М—Л.,  Наука,  1966,
 №  3,  с.  36-52.
 257. 	Маковская  Л.К.  Ручное  огнестрельное  оружие  русской  армии
конца  XIV  —  XVIII  вв.  —  М.,  Военное  изд-во,  1992,  200  с.
 258. 	Мальцев  А.Н.  Война  за  Белоруссию  и  Освобождение  Смолен¬
ска  в  1654  г.  //  Исторические  записки.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,
1951,  с.  125-143.
 259. 	Марков.  История  конницы.  —  Тверь,  Тополит.  Ф.С.Муравьёва,
1888,  ч.  1  -  180  с.;  1886,  ч.  2  -  220  с.;  1887,  ч.  3,  отд.  1  -  158  с.;
1888,  ч.  3,  отд.  2  -  238  с.;  1890,  ч.  4,  отд.  1  -  316  с.;  1892,  ч.  4,
отд.  2  —  287  с.;  1894,  ч.  4,  отд.  3  —  243  с.
 260. 	Маркс  К.,  Энгельс  Ф.  Кавалерия  //  Сочинения.  —  М.,  Гос.  из-
дат.  полит,  лит.,  1959,  т.  14,  с.  296—325.
 261. 	Матузова  В.И.  Английские  средневековые  источники.  —  М.,  На¬
ука,  1979,  268  с.
 262. 	Медведев  А.Ф.  К  истории  пластинчатого  доспеха  на  Руси  //
СА.  -  М.,  Ак.  наук  СССР,  1959,  X«  2,  с.  119-134.
 263. 	Миткевич  В.  Казачья  лава.  —  С.—П.,  тип.  Транке  и  Фюсно,  1893,
59  с.
 264. 	Мишулин  А.В.  Древние  славяне  в  отрывках  греко-римских
 и  византийских  писателей  по  VII  вв.  //  ВДИ.  —  М.—Л.,  Ак.  наук
СССР,  1941,  Х°  1,  с.  230-280.
 265. 	Моммзен  Теодор.  История  Рима.  —  С.-П.,  Наука  —  Ювента,
 1994,  т.  1  -  733  с.;  т.  2  -  334  с.;  т.  3  -  431  с.
 266. 	Моммзен  Теодор.  История  Рима.  —  М.,  Иностранная  литерату¬
ра,  1949,  т.  5,  631  с.
 267. 	Мурзин  В.Ю.,  Черненко  Е.В.  О  средствах  защиты  боевого  коня
в  скифское  время  //  Скифия  и  Кавказ.  —  Киев,  Наукова  думка,
1980,  с.  155-167.
 268. 	Небольсин  П.  О  русских  солдатах  и  других  военных  чинах  до
Петра  Великого.  —  СПб.  1848,  с.  123—154  (статьи  и  журналы
«Современник»).
 269. 	Никитский  А.Н.  Военный  быт  в  Великом  Новгороде  XI—XV
столетий  //  Русская  старина.  —  СПб.,  тип.  Балашева  В.С.,
 1870,  т.  1,610.
 425

Я.  Тараторин
 Конница  на  войне
 270. 	Новогородова  Э.А.  Древнейшие  изображения  колесниц  в  го¬
рах  Монголии  //  СА.  —  М.—Л.,  Наука,  1978,  №  4,  с.  192—206.
 271. 	Нолан.  История  и  тактика  кавалерии.  —  СПб.,  тип.  Товарищ,
общ.  Польза,  1871,  203  с.
 272. 	О  долге  и  чести  воинской  в  российской  армии.  —  М.,  Военн.  из-
дат.,  1991,  365.
 273. 	Озаровский.  Краткая  записка  о  способе  действия  лавой.  —  Тиф¬
лис,  тип.  И.А.Мартиросяна,  1896,  7+2  с.
 274. 	Орлов  А.С.  Об  особенностях  формы  русских  воинских  частей
(кончая  XVIII  в.)  //  ЧИОИДРМУ  -  М.,  Универе,  тип.,  1902,
кн.  4,  с.  1—50.
 275. 	Осипов.  Новейший  и  совершенный  российский  конский  зна¬
ток,  ездок,  охотник,  заводчик  и  коновал...  —  СПб.,  Импер.  тип.
1791,ч.  1-191  с.;  ч.  2-184  с.
 276. 	О  старинной  службе  русских  дворян  //  ЧИОИДРМУ.  —  М.,
Универе,  тип.,  1848,  кн.  9,  310.
 277. 	Отечественная  война  1812  г.  в  картинах.  —  М.-Париж,  изд-во
И.С.Лапина,  1912.
 278. 	Павленко  А.,  Артамонов  В.  27  июня  1709  г.  —  М.,  Молодая  гвар¬
дия,  1989,  271  с.
 279. 	Пашуто  В.Т.  Героическая  борьба  русского  народа  за  независи¬
мость  (XIII  в.).  —  М.,  Полит,  лит.,  1956,  279  с.
 280. 	Пенской  В.В.  Возникновение,  становление  и  эволюция  Рус¬
ской  тяжёлой  кавалерии  в  1731—1801  гг.  —  М.,  автореф.  дисс.
на  соиск.  уч.  степ.  канд.  ист.  наук.  1996,  20  с.
 281. 	Пётр  I  —  основоположник  военного  искусства  русской  регуляр¬
ной  армии  и  флота.  —  М.,  Военн.  изд-во  Мин.  Обороны  Союза
ССР,  1952,  286  с.
 282. 	Пичикян  И.Р.  Ножны  ксифосов  и  махайр  в  Северной  Бактрии
//  СА,  -  М.-Л.,  Наука,  1980,  №  4,  202-212.
 283. 	Примечания  Брикса  к  «Истории  конницы»  Денисона.  —  СПб,
тип.  А.Бенке,  1877,  339  с.
 284. 	Пугаченкова  Г.,  Галеркина  О.  Миниатюры  Средней  Азии.  —  М.,
Изобразительное  искусство,  1979,  207  с.
 285. 	Пугаченкова  Г.А.  О  панцирном  вооружении  парфянского  и  ба-
ктрийского  воинства  //  ВДИ.  —  М.-Л.,  Наука,  1966,  №  2,  с.
27-43.
 286. 	Развитие  тактики  русской  армии.  —  М.,  Военн.  издат.  Мин.
Обороны  Союза  ССР,  1957,  330  с.
 287. 	Разин  Е.А.  История  военного  искусства.  —  С.-П.,  Полигон,
 1994,  т.  1  -  559  с.;  т.  2  -  654  с.;  т.  3  -  734  с.
 288. 	Рябинин  И.  Показания  польского  шляхтича  Криштофа  Граев-
ского  о  своей  поездке  в  Москву  1574—1575  гг.  //  ЧИОИДР¬
МУ.  —  М.,  Универе,  тип.,  1905,  кн.  1,  с.  1—16.
 289. 	Садиков  П.А.  Поход  татар  и  турок  на  Астрахань  в  1569  г.  //
Исторические  записки.  —  М.,  Ак.  наук  СССР,  1947,  X?  22,  с.
132-166.
 290. 	Сахаров  В.  История  конницы.  —  С.-П.,  типолит.  П.А.Пожарова,
1889,451  с.
 291. 	Сборник  Императ.  русск.  историч.  общ-ва.  —  С.-П.,  тип.
А.Ф.Штольценбурга,  1911,  т.  133,  573  с.
 426

Библиография
 292. 	Свечников  М.  Бой  конницы  //  Военно-научное  общ-во  при  во-
енн.  ак.  РКК,  Библиотека  красноармейца.  —  М.,  1924,  №  16,  68  с.
 293. 	Семёнов  В.  Военная  деятельность  Кромвеля  1641—1651  гг.  //
Исторический  журнал.  —  М.,  Правда,  1944,  №  9,  с.  63—74.
 294. 	Скрынников  Р.Г.  Россия  накануне  Смутного  времени.  —  М.,
Мысль,  1981,  204  с.
 295. 	Словарь  античности.  —  М.,  Прогресс,  1989,  704  с.
 296. 	Смирнов  К.Ф.  Вооружение  савроматов  //  Материалы  и  иссле¬
дования  по  археологии  СССР.  —  М.,  Ак.  наук  СССР  1961,
 №  101,  с.  161.
 297. 	Смирнов  К.Ф.  Сарматы  и  утверждение  их  политического  гос¬
подства  в  Скифии.  —  М.,  Наука,  1984,  184+1  с.
 299. 	Солдаты  Наполеона.  Драгуны  и  уланы.  —  Рига,  Торнадо,  1997,
40  с.
 300. 	Соловьёв  С.М.  История  России  с  древнейших  времён.  —  М.,
Соц.-эк.  лит.,  1959,  кн.  1  —  810  с.;  1960,  кн.  2  —  782  с.,  кн.  3  —  815
с.;  1961,  кн.  5  —  755  с.
 301. 	Список  гусарского,  копейного,  рейтарского  и  солдатского
строю.  —  Кострома,  тип.  Н.Суморокова,  1793,  ч.  1—3,  184  с.
 302. 	Справочники  по  истории  дореволюционной  России.  Библио¬
графический  указатель.  —  М.,  Книга,  1978,  639  с.
 303. 	Стасюлевич  М.  История  Средних  веков  в  её  писателях  и  иссле¬
дованиях  новейших  учёных.  —  С.-П.,  тип.  И.Огризко,  1863,  т.
 1  —  783  с.;  тип.  Рогальского  и  Ко,  1864,  т.  2  —  966  с.;  тип.
 М.М.Стасюлевича,  1907,  т.  3  —  778  с.
 304. 	Стерри  Пол.  Лошади.  Мир  животных.  —  Минск,  Белфакс,  1995,
80  с.
 305. 	Стриннгольм  А.И.  Походы  викингов,  государственное  устрой¬
ство,  нравы  и  обычаи  древних  скандинавов  //  ЧИОИДРМУ.  —
М.,  Универе,  тип.,  1860,  кн.  2,  с.  96—216.
 306. 	Строков  А.А.  История  военного  искусства.  —  С.-П.,  Полигон,
1994,  т.  4  —  679  с.;  Омега  —  Полигон,  т.  5  —  711  с.
 307. 	Тараторин  В.В.  История  боевого  фехтования.  —  Минск,  Хар-
вест,  1998,  380  с.
 308. 	Тереножкин  А.И.  Киммерийцы.  —  Киев,  Наукова  думка,  1976,
223  с.
 309. 	Толстов  С.П.  Древний  Хорезм.  —  М.,  МГУ,  1948,  352  с.
 310. 	Удальцова  З.В.  Ещё  раз  о  Стратетиконе  Псевдо-Маврикия  //
Средние  века.  —  М.,  Наука,  1969,  с.  61—76.
 311. 	Удальцова  З.В.  Идейно-политическая  борьба  в  ранней  Визан¬
тии.  —  М.,  Наука,  1974,  351  с.
 312. 	Урусов  С.П.  Книга  о  лошади.  —  С.-П.,  Деятель,  1911,  т.  1,  752  с.
 313. 	Фарнаген  Энзе.  Жизнеописание  генерала  Зейдлица.  —  Киев,
Универе,  тип.,  1939,  251  с.
 314. 	Филлис  Джеймс.  Основы  выездки  и  езды.  —  М.,  Турист,  1990,
303  с.
 315. 	Фон-Винклер  П.  Оружие.  —  М.,  Софт-Мастер,  1992,  330  с.
 316. 	Фон-Розенберг.  Мысли  о  кавалерийской  службе.  —  С.-П.,  типо-
лит.  Месника  и  Римана,  1887,  204  с.
 317. 	Хачатурян  Н.А.  Сословная  монархия  во  Франции  XIII—XV  вв.  —
М.,  Высшая  школа,  1989,  271  с.
 427

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 318. 	Худяков  Ю.С.  Вооружение  кок-тюрок  Среднего  Енисея  //  Из¬
вестия  Сибирского  отд.  Ак.  наук  СССР.  —  Новосибирск,  Наука,
вып.  3,  1980,  №  11,  с.  91-99.
 319. 	Цвиркун  В.И.  Гусары  в  русском  войске  XVIII  в.  //  ВИЖ.  —  М.,
Красная  звезда,  1993,  №  6,  с.  69—71.
 320. 	Череднеченко  Н.Н.  Колесницы  Евразии  эпохи  поздней  брон¬
зы  //  Энеолит  и  бронзовый  век  Украины.  —  Киев,  Наукова
думка,  1976,  с.  135—150.
 321. 	Черненко  Е.В.  Длинные  копья  скифов  //  Древности  Евразии
в  скифо-сарматское  время.  —  М.,  Наука,  1984,  с.  231—235.
 322. 	Черненко  Е.В.  Скифский  доспех.  —  Киев,  Наукова  думка,  1968,
191с.
 323. 	Шайтанов  И.О.,  Афанасьева  О.В.  Зарубежная  литература.
Средние  века.  —  М.,  Просвещение.  —  Московский  учебник,
1997,  415  с.
 324. 	Шаскольский  И.П.  Борьба  Руси  против  крестоносной  агрессии
на  берегах  Балтики  в  XII—XIII  вв.  —  Л.,  Наука,  1978,  245  с.
 325. 	Шахермайр  Ф.  Александр  Македонский.  —  Ростов-на-Дону,  Фе¬
никс,  1997,  571  с.
 326. 	Шиллер  Ф.  Исторические  работы.  —  М.-Л.,  Академия,  1937,  т.
7,690  с.
 327. 	Шифман  И.Ш.  Александр  Македонский.  -  Л.,  Наука,  1988,
 206  с.
 328. 	Шовкунов  К.П.  О  развитии  казачества  в  России  //  ВИЖ.  —
 М.,  Красная  звезда,  1987,  №  3,  с.  81—84.
 329. 	Энглунд  Петер.  Полтава.  Рассказ  о  гибели  одной  армии.  —  М.,
Астра  семь,  1995,  287  с.
 ЛИТЕРАТУРА
 НА  ИНОСТРАННЫХ  ЯЗЫКАХ:
 330. 	Brazezinski  R.  Polish  Armies  1569—1696.  —  London,  Osprey,  1987,
ч.  I  —47  с,;  ч.  II  —47  c.
 331. 	Cassin-Scomm  J.  The  Greek  and  Persian  Wars  500—323  BC.  —
London,  Osprey,  1977,  40  c.
 332. 	Cernenko  E.V.  The  Scythians  700—300  BC.  —  London,  Osprey,
1983,  40  c.
 333. 	Charm’iand  R.  Louis  XIV’s  Army.—  London,  Osprey,  1987,  48  c.
 334. 	Emir  Bukhari.  Napoleon’s  Cuirassiers  and  Carabiniers.  —  London,
Osprev,  1982,  40  c.
 335. 	Emir  Bukhari.  Napoleons’s  hussars.  —  London,  Osprey,  1978,  40  c.
 336. 	Fosten  B.  Wellington’s  Heavy  Cavalry.  —  London,  Osprey,  1982,  40
c.
 337. 	Fosten  B.  Wellington’s  Light  cavalry.  —  London,  Osprey,  1982,  40  c.
 338. 	Gless  K.  Das  Pferd  im  Militarwesen.  —  Berlin,  Militarverlag  der
DDR,  1989,  123  c.
 339. 	Gottberg  B.  Die  preussische  Caballerie  1648—1871.  —  Berlin,
Milirarberlag  der  DDR,  1990,  207  c.
 340. 	Haymhornmhwaime  P.  Austrian  army  of  the  Napoleonic  wars  (2):
cavalry.  —  London,  Osprey,  1986,  48  c.
 341. 	Head  D.  Armies  of  the  Macedonian  and  Punic  Wars  359  BC  to  146
ВС.  —  Место  издания  не  указано,  1982,  192  с.
 428

Оглавление
 342. 	Hofschroer  Р.  The  Hanoverian.  Army  of  the  Napoleonic  Wars.  —
London,  Osprey,  1989,  47  c.
 343. 	Langer  H.,  Bellicus  H.  Der  Dreissigjahrige  krieg.  —  Edinion
Leipzig,  1980,  279  c.
 344. 	Michael  N.  Armies  of  Medieval  Burgundy  1364—1477.  —  London,
Osprey,  1983,  40  c.
 345. 	Niolle  PhD  D.  Romano-bvzantine  armies  4—9  cenmuries.  —
London,  Osprey,  1992,  48  c.
 346. 	Pivka  O.  Napoleon’s  German  Allies  (40:  Bavarian.  —  London,
Osprey,  1980,  40  c.
 347. 	PivLo  O.  Napoleon’s  Italian  and  Neapolitan  Troops.  —  London,
Osprey,  1979,  40  c.
 348. 	Sekunda  N.  The  Ancient  Greeks.  —  London,  Osprey,  1986,  63  c.
 349. 	Sekunda  N.  The  Roman  Army  of  Alexander  the  Creat.  —  London,
Osprey,  1984,  40  c.
 350. 	Simkins  M.  The  Roman  Army.  From  Caesar  to  Constantine.  —
London,  Osprey,  1979,  39  c.
 351. 	Simkins  M.  The  Roman  Army  from  Hadrian  to  Constantine.  —
London,  Osprey,  1979,  39  c.
 352. 	Srillman  N.,  Tallis  N.  Armies  of  the  Ancient  Near  East  3000  BC  to
539  ВС.  —  Место  издания  не  указано,  1984,  207  с.
 353. 	Tincey  J.  Soldiers  of  the  English  Civil  War  (2):  cavalry.  —  London,
Osprey,  1990,  63  c.
 354. 	Wagner  E.  Europen  Weapons  and  Warfare  1618—1648.  —  London,
Books  Limired.  —  Dragne,  Artia,  1979,  296  c.
 355. 	Wese  T.  Armies  of  the  Carthaginian  Wars  256—146  BC.  —  London,
Osprey,  1982,  39  c.

В.  Тараторин
 Конница  на  войне
 Оглавление
 От  автора 	3
 Глава  1
 О  колесницах 	5
 ОСНОВНЫЕ  ТИПЫ  КОЛЕСНИЦ 	11
 ТАКТИКА  КОЛЕСНИЧЕГО  БОЯ 	25
 Глава  2
 Конница  древнего  мира 	35
 КИММЕРИЙЦЫ  И  СКИФЫ 	37
 АССИРИЯ 	54
 ПЕРСИЯ  	57
 ИНДИЯ  		67
 Глава  3
 Конница  античного  периода  	75
 ЭЛЛАДА 	75
 МАКЕДОНИЯ 	94
 РИМ  И  ЕГО  ПРОТИВНИКИ  	101
 Глава  4
 Конница  средних  веков  	141
 ВИЗАНТИЯ  И  ЕЁ  ПРОТИВНИКИ  	141
 ЕВРОПА  И  ЕЁ  ПРОТИВНИКИ  	189
 КОННИЦА  РУСИ  И  МОНГОЛОВ  	244
 Глава  5
 Конница  в  эпоху  пороха  	265
 КОННИЦА  ЗАПАДНОЙ  ЕВРОПЫ
 ХVI-ХVII  ВВ 	265
 КОННИЦА  ТУРЦИИ  	289
 КОННИЦА  РЕЧИ  ПОСПОЛИТОЙ 	292
 ТАТАРСКАЯ  КОННИЦА 	300
 КОННИЦА  РУСИ  ХVI-ХVII  ВЕКОВ 	302
 Глава  6Европейская  конница  XVIII  века  	323
 КОННИЦА  ФРАНЦИИ  	323
 ШВЕДСКАЯ  КОННИЦА
 В  СЕВЕРНОЙ  ВОЙНЕ  (1700-1721  ГГ.)  	327
 РУССКАЯ  КОННИЦА
 В  СЕВЕРНОЙ  ВОЙНЕ 	331
 КОННИЦА  ПРУССИИ
В  СЕМИЛЕТНЮЮ  ВОЙНУ
 (1756-1763  ГГ.)  	339
 КОННИЦА  АВСТРИИ
 В  ПЕРИОД  СЕМИЛЕТНЕЙ  ВОЙНЫ  	348
 430

Оглавление
 КОННИЦА  РОССИИ
 В  СЕМИЛЕТНЮЮ  ВОЙНУ  	350
 ТАКТИКА  РУССКОЙ  КАВАЛЕРИИ
В  БОЯХ  С  ТУРЕЦКОЙ  КОННИЦЕЙ 	357
 Глава  7
 Эпоха  наполеоновских  войн  	367
 КОННИЦА  ФРАНЦИИ  	367
 КОННИЦА  ПРУССИИ 	380
 КОННИЦА  АВСТРИИ  	384
 КОННИЦА  АНГЛИИ 	386
 КОННИЦА  РОССИИ  	389
 Заключение
 Искусство  подготовки  лошадей 	403
 Кавалерийские  построения  и  тактика 	407
 Библиография  	415
 ПРИНЯТЫЕ  СОКРАЩЕНИЯ: 	415
 ИСТОЧНИКИ:  	415
 ИСТОРИЧЕСКИЕ  ИССЛЕДОВАНИЯ
 И  ДОКУМЕНТЫ 	421
 ЛИТЕРАТУРА
 НА  ИНОСТРАННЫХ  ЯЗЫКАХ: 	428
 Оглавление 	430

Научно-популярное  издание
 Тараторин  Валентин  Вадимович
 КОННИЦА  НА  ВОЙНЕ
История  кавалерии  с  древнейших  времён  до  эпохи
Наполеоновских  войн
 Ответственный  за  выпуск  Ю.  Г.  Хацкевич
 Подписано  в  печать  с  готовых  диапозитивов  12.04.99.  Формат  60x90  1/16.
Бумага  типографская.  Печать  офсетная.  Уел.  печ.  л.  27.  Тираж  15000  экз.
Заказ  4888.
 При  участии  ООО  «Харвест».  Лицензия  ЛВ№  32  от  27.08.97.  220013,
Минск,  ул.  Я.  Коласа,  35-305.
 Минская  фабрика  цветной  печати.  220024,  Минск,  ул.  Корженевского,  20.
 Качество  печати  соответствует  качеству  предоставленных  издательством
диапозитивов.