ЛЕНИВ
Е -нноЭннкер(р. 1944) -
доктор философии, -зучал восточноевропейскую
историю, социологию и политологию в Тюбингенском
университете. Вн штатный прело; деятель русской
культурной и социальной истории в С энкт-Галлене
(Швейцария). Исследовательски s интересы:
политическая культура Советского Союза при Ленине
и Сталине, культ Ленина, культ Сталина
и политическая власть, сталинская конституция
(1936 г.) и советский народ.
Публикации: Die Anfinge des Leninkults in der
Sowjetunion»(1997); «Poiitische Herrschaft und Stalinkuit:
‘Fubrer und Volk” im Stalinismus. Eine Interpretation* (1998);
"Lenin, V.I., В efan den P-r tertag, 23. December 1922
bis 4. Januar 1923» (2003); "The Stalin cult, Bolshevik rule,
and Kremlin interaction in the 1930s (2004);«Der Fuhrer
im Europa des 20. Jahrhunderts »(ред. совместно
с X. Хайн-Кирхер, 2010); Das lar ceSterben
d es Vladimir I. Lenin. Polhik und Kult im Anges cht desTodes
(планируется к изданию в 2011).
Уполномоченный по правам человека
в Российской Федерации
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ
Российской Федерации
Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»
Издательство
«Российская политическая энциклопедия»
Международное историко-просветительское,
благотворительное и правозащитное
общество «Мемориал»
Институт научной информации
ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ РАН
B€NNO €NNK€R
Die ANFANCE DES
Leninkults
IN DER SDWJETUNIDN
Ваниш Uerlac
Kdln Weimar Wien
1997
ИНИЗМА
_____БЕННО эннкер
Формирование
культа Ленина
в Советском Союзе
Москва
2011
УДК 94(47+57)
ББК 63.3(2)613
Э61
Редакционный совет серии:
Й. Баберовски (Jorg Baberowski), Л. Виола (Lynn Viola),
А. Грациози (Andrea Graziosi), А. А. Дроздов,
Э. Каррер д’Анкосс (Helene Carrere d’Encausse),
В. П. Лукин, С. В. Мироненко, Ю. С. Пивоваров,
А. Б. Рогинский, Р. Сервис (Robert Service),
Л. Самуэльсон (Lennart Samuelson), А. К. Сорокин,
Ш. Фицпатрик (Sheila Fitzpatrick), О. В. Хлевнюк
Эннкер Б.
Э61 Формирование культа Ленина в Советском Союзе / Б. Эннкер ;
[пер. с нем. А. Г. Гаджикурбанова ; науч. ред. Е. Ю. Зубкова ] —
М. Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) ; Фонд
«Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011. — 438 с.: ил. — (История
сталинизма).
ISBN 978-5-8243-1479-3
Книга представляет собой систематическое, основанное на привлечении
редких архивных материалов исследование социальных условий и идейных
предпосылок, способствовавших формированию в Советском Союзе культа
В. И. Ленина.
Автор раскрывает историю становления харизматического образа вождя
в истории большевистской партии и в первые годы советской власти, а также
характер усвоения этого образа сознанием широких народных масс.
Большое внимание уделено деятельности Комиссии по похоронам Ленина
и весьма непростым обстоятельствам создания Мавзолея революционного во-
ждя. Работа немецкого ученого опирается на обширную эмпирическую базу
и в то же время затрагивает серьезные теоретические проблемы, связанные с
анализом специфики политического культа.
УДК 94(47+57)
ББК 63.3(2)613
ISBN 978-5-8243-1479-3	© Benno Ennker’ 1997
'	© Издание на русском языке, оформление.
Издательство «Российская политическая
энциклопедия», 2011
(!п.
Т
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Эта книга была издана в Германии в 1997 г. В западных исто-
рических журналах и русской специальной литературе, а также в
некоторых еженедельных и ежедневных газетах о ней отзывались
с большим интересом. Теперь она выходит на русском языке и, воз-
можно, вызовет еще более широкую дискуссию. Поэтому необхо-
димо сделать несколько замечаний по поводу историографической
среды, в первую очередь — появившихся в последнее время работ на
тему культа Ленина.
Американский историк Нина Тумаркин выпустила в 1983 г. кни-
гу «Ленин жив! Культ Ленина в Советской России», написанную на
основе ее диссертации 1970-х гг. В то время западные историки и
помыслить не могли об исследовательской работе в центральном ар-
хиве КПСС. Таким образом, Тумаркин пришлось опираться только
на опубликованные источники. Именно поэтому ее труд для своего
времени достоин всяческого восхищения. Он явился для меня осо-
бенным источником вдохновения, хотя некоторые из интерпретаций
автора я критикую и могу опровергнуть в свете новых исследований.
В 1990 г. во время полугодовой научной командировки в Ленин-
град и Москву мне удалось помимо библиотек и музеев посетить и
Центральный партийный архив: тогда как раз началась так назы-
ваемая архивная революция. После открытия архивов требования к
обоснованию исторических работ эмпирическим документальным
материалом настолько повысились, что само научное творчество
историков «революционизировалось». Исследование истории Со-
ветского Союза сегодня невозможно без работы в архивах. Когда
речь идет о возникновении культа Ленина, это особенно очевидно.
Реконструировать его можно, только рассматривая в совокупности
действия большевистских вождей за кулисами, с одной стороны, и
публичные события в связи со смертью Ленина — с другой. Одна-
ко книга Тумаркин, демонстрирующая уровень исследований более
чем двадцатилетней давности, все же была издана в России в 1997 г.1
1 Тумаркин Н. Ленин жив! Культ Ленина в Советской России. СПб., 1997.
5
А между тем российские ученые начали освещать важные аспекты
ленинского культа в собственных работах. Моя многоуважаемая кол-
лега Ольга Великанова в 1990 г. впервые в Советском Союзе напи-
сала о том, как закладывалась основа этого культа благодаря бальза-
мированию тела вождя и выставлению его на всеобщее обозрение с
1924 г.2 Тот, кто помнит, что коммунистическая партия весной 1990 г.,
к 120-й годовщине рождения Ленина, вела кампанию против усили-
вающейся критики в его адрес, может представить себе «скандал»,
вызванный подобной статьей. В последующие годы в России появи-
лись и другие статьи и книги по нашей теме3.
Культ Ленина — это не только бальзамирование и помещение ле-
нинского тела в Мавзолей на Красной площади. Становление куль-
та покойного нашло широкое отражение в «политизации траура»,
как охарактеризовано в данной книге то, что происходило в январе
1924 г. Сюда относится в том числе «траурный дискурс» среди со-
ветской общественности, в котором приняли участие не только пар-
тийные руководители и агитаторы, но и многие литераторы. В газе-
тах печатались десятки тысяч траурных заявлений общественных
организаций и собраний трудящихся. Так начался процесс «кано-
низации» Ленина. Культ распространялся множеством средств
массовой информации, которые использовались для того, чтобы
внедрить его в Советском Союзе повсеместно. Имя Ленина, мгно-
венно оказавшееся связанным с городами, улицами, площадями и
общественными зданиями, а главное — его портреты и статуи на-
столько растиражировали его образ, что он наложил неизгладимый
отпечаток на только-только начинавшую формироваться советскую
культуру и надолго занял в ней центральное место. Большевистская
партия контролировала процесс, явно поощряя мультипликаторов
власти, деятелей искусства, за разработку образа «Ленина», давая
заказы на «политическую эстетику». Культ Ленина, анализируемый
в данной книге, изначально создал всю сеть ритуальных действий,
которые инициировались и контролировались большевистской пар-
2 Великанова О. Мы говорим — Ленин, подразумеваем — партия?.. // Ленинград-
ская правда. 1990.12 апр.
3 Великанова О. В. «По требованию трудящихся...» //Нева. 1991. № 7. С. 179-184;
Энкер Б. Начало становления культа Ленина // Отеч. история. 1992. № 5. С. 191-205;
Збарский И. Б. «Жизнь» мумии и судьба человека. Из воспоминаний хранителя тела
Ленина // Отеч. история. 1993. № 5. С. 158-173; Великанова О. В. Образ Ленина в
массовом сознании // Отеч. история. 1994. № 2. С. 177-185; Лопухин Ю. М. Болезнь,
смерть и бальзамирование В. И. Ленина. М., 1997.
6
тией, но обретали силу только благодаря многократным отголоскам
в обществе.
Ленинский культ захватывал и такие сферы, которые в этой книге
не рассматриваются. Так, например, борьба внутри партийного ру-
ководства за «правильную» ленинскую биографию, за контроль над
Институтом Ленина и ленинскими документами образует темати-
ческую область, до сих пор изученную лишь частично4. А насколько
успешной была всесторонняя популяризация Ленина среди совет-
ского населения и как воспринимался его культ? Эту тему поднима-
ет в своей работе Ольга Великанова5. Значительное число работ по-
священо роли Ленина в «советском фольклоре»6. Наконец, есть тема
исследований, проводившихся с 1926 по 1936 гг. над мозгом Ленина
с целью подвести нейробиологическую базу под культ гения и затем
прекращенных за отсутствием пригодных результатов7.
Не удивительно, что исторический феномен такого масштаба,
как культ Ленина, исследован пока отнюдь не полностью. Я рад
представить русскому читателю свою работу и благодарю моих
российских коллег, которые подготовили для этого почву. Сре-
ди них прежде всего хочу назвать Елену Зубкову, профессора
Института российской истории РАН (Москва), известного спе-
циалиста по советской истории, давно поддерживавшую проект рус-
ского издания «Культа Ленина» в его подготовке и непосредствен-
4 Партийный контроль за изданием сочинений Ленина и литературы о нем в
1924-1937 годах. (Документы) // Вопросы истории. 2004. № 11. С. 3-28.
5 Великанова О. В. Образ Ленина в массовом восприятии советских людей по ар-
хивным материалам. Онтарио; Нью-Йорк, 2001.
6 Панченко А. А. Культ Ленина и «советский фольклор» // Одиссей. Человек в
истории: Время и пространство праздника. М., 2005. С. 334-366; Юстус У. Вторая
смерть Ленина. Функция плача в период перехода от культа Ленина к культу Ста-
лина // Соцреалистический канон. СПб., 2000. С. 926-952; Архипова А. Последний
«царь-избавитель»: советская мифология и фольклор 20-30-х гг. XX в. // Антро-
пологический форум. 2010. № 12. URL: http://anthropologie.kunstkamera.ru/files/
pdf/012online/12_online_arkhipova.pdf (11.11.2010).
7 «Материально обосновать гениальность Ленина». (Документы) // Источ-
ник. 1994. № 1. С. 72-88; Спивак М. Владимир Ильич Ленин в московском институте
мозга. URL: http://ricolor.org/history/rsv/portret/lenin/mozg/ (11.11.2010); Адриа-
нов О. С., Боголепова И. Н., Блинков С. М„ Кукуев Л. А. Исследование мозга В. И. Ле-
нина // Успехи физиологических наук. 1993. Т. 24. № 3. С. 40-52. Наиболее полные
До сих пор изложение и документацию см.: RichterJ. Rasse, Elite, Pathos. Eine Chronik
zur medizinischen Biographic Lenins und zur Geschichte der Elitegehimforschung in
Dokumenten. Herzbolzheim, 2000.
7
но принимавшую в нем участие. Не в последнюю очередь при-
знателен я и Андрею Константиновичу Сорокину, директору из-
дательства «РОССПЭН», который сделал возможным осущест-
вление проекта. Я также чрезвычайно обязан переводчику книги
Аслану Гусаевичу Гаджикурбанову за большую и тщательную
работу. Благодарю фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»
за финансирование русского издания книги.
Бенно Эннкер
Ноябрь 2010
ВВЕДЕНИЕ:
КУЛЬТ И ВЛАСТЬ - ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ
Еще сравнительно недавно проблематика формирования культа
Ленина в первые годы советской власти представлялась мало востре-
бованной в исторических исследованиях. Это в равной мере касается
как западной, так и советской исторической науки. Ленинский культ
оставался незыблемым в пределах советского государства вплоть до
его крушения1. В пространстве распространения этого культа лю-
бое научное исследование и рациональное обсуждение его природы
полностью исключалось, он мог стать предметом рассмотрения разве
что на уровне благоговейно-торжественного описания культовых па-
мятников советского «народа», таких как Мавзолей Ленина2. Любая
попытка связать понятие культа личности с именем Ленина рассма-
тривалась бы как кощунство. Правда, в широком ходу было выраже-
ние «культ личности Сталина», но оно допускалось в историческом
контексте, связанном с деятельностью Сталина3 * * * * В.
1 Только в последние годы существования советской власти культ Ленина стал
утрачивать силу своего влияния на общественную жизнь, о чем свидетельствуют вы-
пады против него в советской публицистике. См.: Saizew S. Die Auseinandersetzung
urn Lenin in der Sowjetunion. Berichte des Bundesinstituts fur Ostwissenschaftliche und
Internationale Studien. 15(1991), Koln. Zur historiographisehen Debatte: EnnkerB., Ende
des Mythos? Lenin in der Kontroverse. In: Die Umwertung der sowjetischen Geschichte.
(Geschichte und Gesellschaft, Sonderheft 14). Hrsg. von D. Geyer. Gottingen, 1991.
S. 54-74.
2 Например: Абрамов А. Мавзолей Ленина. M., 1973.
3 См. статью «Культ личности Сталина» в Советской исторической энциклопе-
дии. Т. 8. М., 1965. К. 272-277. Советские политические словари в данном случае не
связывают это понятие с каким-либо этапом в истории советского общества и рассма-
тривают «культ личности» в широком смысле как идеологию и практику, враждеб-
ные марксизму-ленинизму. См., например, мало отличающиеся друг от друга статьи
на эту тему: Краткий политический словарь. М„ 1971. С. 133. Краткий политический
словарь / Под ред. Л. А. Оникова и Н. В. Шишкина. 1-е изд. М., 1978. С. 188, 2-е изд.
М., 1980. С. 207. То же самое: Советский энциклопедический словарь. М., 1980. С. 677.
В стандартном советском словаре «Большая советская энциклопедия». Т. 13. М., 1973.
9
В то же время начиная с 20-х гг. в своих отчетах и исследователь-
ских материалах по Советскому Союзу западные исследователи опи-
сывали реальность ленинского культа как явление фундаментальной
значимости. Компетентные наблюдатели на местах свидетельство-
вали о существовании культа и о тех странных формах, которые он
приобретал в стране4. Биографы Ленина зачастую завершали свое
описание жизненного пути партийного вождя тем, что красочно по-
вествовали о культовых мероприятиях, ознаменовавших его кончи-
ну5. И только празднование в 1970 г. столетнего юбилея вождя ре-
волюции и основателя социалистического государства заставило
западный мир более внимательно присмотреться к существующему
в Советском Союзе феномену культа Ленина и мифотворчеству, свя-
занному с его именем6. * 4 5 6
Ст. 1764 /понятие «культ личности» отсутствует, но есть статьи под названием «Культ»
в религиозном смысле и «Культ предков» (Ahnenkult). Из последних изданий: «Культ
личности» в изд.: Политология. Энциклопедический словарь / Изд. Ю. И. Аверьянов
и др. М., 1993. Здесь он характеризуется как осуществлявшаяся Сталиным «единолич-
ная власть тоталитарного типа», выступающая в качестве некоторого исторического
прототипа в мировой истории и представляющая собой образец для других диктатур
сталинистского и неосталинистского типа. Но и здесь это понятие никак не связано с
именем Ленина.
4 Lawton L. The Russian Revolution 1917-1926. London, 1927. P. 169, 232 und 300;
Harper S. Civic Training in Soviel Russia. Chicago, 1929. S. 38; Scheffer P. Sieben Jahre
Sowjetunion. Leipzig, 1930. S. 51 и след.; Chamberlin IT. H. Soviet Russia. A Living Report
and a History. Boston, 1931. P. 308; HodannN. Sowjetunion. Gestern, heute, morgen. Berlin,
1931. S. 231, 239; см. также: Brewster O. Lenin and the Prize Pig. All-Russian Agricultural
Exposition // Nation. 1923. 7 ноября. № 117. P. 510; Lenin’s Mummy Rules in Moscow //
Literary Digest. 1925. 11 апреля. № 85. P. 42-44. Lenin’s Tomb a Rival of Lourdes // Там
же. 1925. 19 сентября. № 86. P. 49; «Saint Lenin» // Там же. 1926. 26 января. № 89.
P. 29; White W. C. Hero of Russia // Scribner’s Magazine. 1927. № (81) 5. P. 489-494;
Kunitz J. Lenin, a Legend in the Making // Nation. 8 февраля. 1928. № 126. P. 147; Daily
March Fast Lenin // Literary Digest. 1933. 14 января. № 115. P. 15; God under Glass //
Time. 1935.9 сентября. N° 26. P. 35; Dean R. The Idol of Russia // New Review. 1938. № 8.
P. 516-519.
5 Fischer L. Das Leben Lenins. Berlin; Koln 1964. S. 990; Possony St. T. Lenin. Eine
Biographie. Koln, 1964. S. 490; Payne R. Lenin. Sein Leben und sein Tod. Miinchen, 1965.
S. 450. Zuletzt: Clark R. IF. Lenin. The Man behind the Mask. London, 1988. S. 432. Service R.
Lenin: A Political Life. Volume 3. The Iron Ring. Basingstoke u. London, 1995. P. 318.
6 Voronitsyn S. The Lenin Cult and Soviet Youth // Studies in the Soviet Union
IX (1969). P. 31-36; Brahm H. Lenin — Mythos und Wirklichkeit // Berichte des
Bundesinstituts far Ostwissenschaftliche und Internationale Studien. 1970. Nr. 38; MillerJ.
Lenin and Soviet Mythology // Eisenstadt В. W. (Hrsg.) Lenin and Leninism. State, Law,
and Society. London, 1971. P. 229-236.
10
И тем не менее процесс формирования ленинского культа в первые
годы Советской власти до сих пор не стал предметом самостоятель-
ного исследования, он все еще выступает лишь в качестве своеобраз-
ного фона, оттеняющего путь Сталина к власти7. Лишь в 1980 г. Трем
Гилл увидел в ленинском культе прообраз и конститутивный элемент
культа личности Сталина8. С конца 70-х — начала 80-х гг. появляется
множество исследований, обращающих все более пристальное вни-
мание на культурно-политические аспекты истории и современное
состояние Советской страны9. Этому, в частности, способствовали
также социологически и антропологически ориентированные иссле-
дования о политическом ритуале в Советском Союзе10, а американ-
ская историческая школа с большей, чем прежде, настойчивостью
обратилась к культурологически акцентированным темам из ранней
советской истории11.
В 1983 г. появилась книга Нины Тумаркин о культе Ленина, в
которой она попыталась на обширном эмпирическом материале про-
следить путь его исторического развития12. Исследовательница рас-
7 Carr Е. Н. A History of Soviet Russia. Bd. 4, The Interregnum 1923-1924.
London und Basingstoke, 1978. P. 342; Schapiro L. Die Geschichte der Kommunistischen
Partei der Sowjetunion. Berlin 1962, S. 302; Daniels R. V Das Gewissen der Revolution.
Kommunistische Opposition in der Sowjetunion. Berlin, 1978, S. 278; Rauch G. V. Geschichte
des bolschewistischen RuBlands. Wiesbaden, 1955. S. 224; Deutscher I. Josef Stalin. Eine
politische Biografie. Berlin, 1979. S. 289.
8 Gill G. Political Myth and Stalin’s Quest for Authority in the Party // Rigby T. H.
and Reddaway P. (Hrsg.) Authority, Power, and Policy in the USSR. Essays dedicated to
Leonard Schapiro. London and Basingstoke, 1980. P. 98-117. Позднее об этом же фено-
мене в более широком контекте политического господства: Он же. The Origins of the
Stalinist Political System. Cambridge; New York, 1990. Кроме того о культе Сталина см.:
HeizerJ. L. The Cult of Stalin, 1929-1939. Ph. D., (University Microfilms International)
Ann Arbor, 1977; Lohmann R. Der Stalinmythos. Studien zur Sozialgeschichte des
Personenkultes in der Sowjetunion (1929-1935). Munster, 1990.
9 В данном случае типичным примером из разноплановой политологической
литературы может служить: White St. Political Culture and Soviet Politics. London and
Basingstoke, 1979.
10 Binns Chr. The Changing Face of Power. Revolution and Accomodation of the Soviet
Ceremonial System // Man. The Journal of the Royal Anthropological Institute 14 (1979),
P. 585-r606; 1980. № 15. P. 170-187; Lane Chr. Ritual and Ceremony in Contemporary
Soviet Society // Sociological Review. 1979. № 27. P. 253-278; Она же. The Rites of
Rulers. Ritual in Industrial Society. The Soviet Case. Cambridge, 1981.
11 См. статьи: Stites R. (Hrsg.) The Culture of Ihe 1920s. Sondernummer der Russian
History // Hisloire Russe. 1982. № 9. S. 157-398; Gleason A., Kenez P., Stites R. (Hrsg.)
Bolshevik Culture. О. O., 1985.
12 Tumarkin N. Lenin LivesI The Lenin Cult in Soviet Russia. Cambridge, Mass, und
London, 1983.
11
смотрела процесс формирования ленинского культа вплоть до того
периода, когда в начале 30-х гг. он был вытеснен культом Сталина.
Таким образом, эта монография опиралась на уже сложившуюся ис-
следовательскую традицию, открывающую подход к данной теме.
Кроме того, вопрос о предпосылках формирования культа Сталина
все более настоятельно побуждал обратиться к проблеме складыва-
ния культа Ленина, предшествовавшего ему по времени. Именно на
этом поле книга Тумаркин представляет собой пионерское исследо-
вание, заложившее основы для всех последующих подходов к данной
теме.
Нина Тумаркин включает культ Ленина в историческую тради-
цию русской духовно-религиозной жизни, разделяемую как народом,
так и интеллигенцией. Она всякий раз описывает этот феномен в ка-
тегориях научного религиоведения и представляет его в тесной связи
с практикой и ритуалами христианской религии. И хотя при таком
подходе ее подстерегает опасность оказаться в ловушке устоявших-
ся стереотипов, сложившихся вокруг образа России, тем не менее
сами видимые формы проявления этого культа дают много поводов
для этого. Прежде всего возникает вопрос, касающийся содержания
и сферы применимости такого понятия культа. Руководящим здесь
может стать определение культа, бытующее в религиоведческой ли-
тературе. Оно звучит так: культ представляет собой «зримую, со-
циально закрепленную, упорядоченную и действенную форму, в
пределах которой происходит переживание единства божества и че-
ловеческого “сообщества”, а также практическая реализация такого
союза»13. Как поясняет автор этой дефиниции С. Мовинкель, в любом
случае смысл исторически конкретного культа и отдельных форм его
проявления следует выводить не из общей феноменологии культа, а
только из «духовной структуры той или иной конкретной религии»14.
По логике вещей, это предполагает существование некоторого орга-
нического единства между культом и связанной с ним религией. Все
известные религиоведческие истолкования понятия культа заключа-
ют в себе подобного рода гармонию формы и содержания. Это озна-
чает, что миф однозначно соответствует культу.
13 Mmvinckel S. Kultus // Die Religion in Geschichte und Gegenwart. Handworterbuch
fiirTheologieund Religionswissenschaft. Bd. 4. Tubingen, 1960. Sp. 120-126, здесь: Sp. 120.
Представленные в исследованиях по социальным наукам определения мифа также
остаются по существу в рамках религиоведения или же этнологии. См. определение
понятия «мифа»: Meyer Н. Mythos und Mythologie // Ibid. Sp. 1263-1284; Benedict R.
Myth // Encyclopedia of the Social Sciences. Hrsg. von E. R. H. Seligman. Bd. XI. New
York, 1959. P. 178-181; Turner V. W. Myth and Symbol // International Encyclopedia of
Social Sciences. Bd. X. Hrsg. von D. Shills. New York, 1968. P. 576-582.
14 MowinckeL Sp. 125.
12
В случае с культом Ленина мы едва ли сможем что-либо сказать
о такого рода единстве формы и содержания, не затронув предва-
рительно довольно спорный вопрос, касающийся квалификации
большевизма как квази- или эрзацрелигии. Ведь названный культ
практиковала партия, создавшая атеистическое государство, прово-
дившая жесткую антирелигиозную политику и придерживавшаяся
идеологии, основанной на «материалистическом мировоззрении».
Именно эта парадоксальная ситуация и обусловила появление мно-
гих проблем, имеющих отношение к истории культа. Как связана
сознательная ориентация большевиков на учреждение ленинского
культа с названной выше проблемой взаимоотношения формы и со-
держания? Здесь можно было бы обратиться к диалектике, которая
ответила бы нам, что в данном случае мы имеем дело с противопо-
ложностью между окостеневшими формами истории и тем новым
содержанием, которое нес в себе научный социализм. Примеры про-
явления противоположности между формой и содержанием и их син-
теза мы можем обнаружить во многих сферах политической жизни
и в практике легитимации раннего Советского государства. В связи
с этим можно вспомнить, что его основатель В. И. Ленин выразил
принципы национальной политики в следующей формуле: «Нацио-
нальная по форме, социалистическая по содержанию»15. Такого рода
диалектика «старой формы и нового содержания» задала образцовые
модели, определявшие политику большевиков во многих доступных
им сферах управления: в построении государства, во внешней по-
литике и даже в политике, касающейся промышленной технологии
и организации труда, в пространстве культуры и прежде всего — в
области литературы и изобразительного искусства16. Применитель-
но к культу Ленина она могла бы звучать следующим образом: «ре-
лигиозная по форме — большевистская по содержанию». Но если не
поддаваться чарам этой спасительной диалектики формы и содержа-
ния, подобный выход просто означал бы признание определенного
парадокса.
Из этого следует, что понятие культа Ленина оказывается всего
лишь формальным аналогом религиоведческого понимания культа.
Оно не дает нам возможности объяснить, вокруг каких социальных
и политических реалий сплачивал этот культ своих адептов, какие
мотивы и инструментарии были задействованы при его основании.
15 Lenin W. I. Zur Frage der Nationalitaten oder der «Autonomisierung». In: Lenin
Werke. Bd. 36. Berlin (Ost), 1974. S. 590-596.
16 Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von
1917-1934 (Forschungen zur osteuropaische Geschichte. Bd. 16). Berlin, 1972, S. 313.
13
И даже если нам кажется, что любое внешнее описание культа неот-
вратимо тяготеет к его религиозному прототипу, тем не менее ото-
ждествление того и другого может ввести в заблуждение. Под этим
углом зрения мы и будем оценивать в последующем понятийный ап-
парат, применяемый Н. Тумаркин в ее исследовании: это будет нам
необходимо для развития используемого ею понятия культа Ленина
и других, связанных с этим мотивов исследования. Данное сообра-
жение послужит нам в качестве основания для определения точек
соприкосновения нашей позиции с установками автора названной
книги, а также исходным пунктом для постановки проблем, отбора
материала и выработки методики исследования, необходимых для
определения границ данного феномена и его анализа.
Н. Тумаркин опирается на концепцию, которая очевидным обра-
зом оказалась в поле влияния советологической культурологии. Но
такого рода расширение исследовательского инструментария приво-
дит к сужению культурно-исторического и социально-исторического
горизонта автора. Она полагает, что истоки ленинского культа следу-
ет искать в дореволюционной русской культуре, и здесь важнейшими
факторами влияния оказываются традиции народной религиозности,
свойственные крестьянству, а также духовный и квазирелигиозный
настрой, присущий большевистской интеллигенции17. Если бы этот
тезис выражал одну из допустимых версий истолкования историче-
ских фактов, предполагающую какие-либо иные возможности для их
исследования, он, кроме всего прочего, дал бы повод для сравнения
его с другими возможными интерпретациями. Но позиция Н. Тумар-
кин заключает в себе определенную исследовательскую установку, в
основании которой изначально лежит тезис о том, что в случае с ле-
нинским культом мы имеем дело с «секулярной религией»18. К сожа-
лению, точное значение этого понятия здесь не разъясняется. Автор
оставляет за читателем право видеть в нем «религию в секулярном
облике» или что-то в этом духе. На самом же деле роль данного поня-
тия заключается в том, чтобы с самого начала включить культ Лени-
на — в его истоках, становлении и влиянии — в некое квазирелигиоз-
ное пространство. В результате краткая дефиниция Нины Тумаркин
оказывается наделенной самостоятельным смыслом со значимыми
последствиями.
17 Tumarkin. Р. 17, 180 и след. Развитие данной интерпретации см.: Она же.
Religion, Bolshevism, and the Origins of the Lenin Cult // The Russian Review. 1981. № 40.
S. 35-46.
18 Tumarkin. Lenin Cult. P. 2.
14
Здесь следует задаться вопросом, насколько обращение к поня-
тию «религия» поможет пониманию природы ленинского культа.
Решая задачу концептуального осмысления феномена «религии»,
наука выработала круг понятий, которые указывают на герметиче-
ский и самодостаточный характер этого явления. В данном случае
в качестве основополагающего принципа может служить введенное
Р. Отто понятие «нуминозного», которое по существу представляет
собой некоторую иррациональную величину. По его мнению, фено-
мен священного, рассматриваемый вне его моральных коннотаций,
выступает как «вполне самостоятельная реальность, вследствие чего
она определяется понятием, которое нельзя вывести из сферы рацио-
нальных понятий»19. Такое «субстанциальное» (П. Л. Бергер) пони-
мание религии противоположно «функциональному», принятому в
теоретической традиции, заложенной Э. Дюркгеймом, который пони-
мает религию как существующую в любом обществе форму «коллек-
тивной репрезентации», служащую цели поддержания социальной
сплоченности вопреки асоциальным стремлениям индивидуума20.
Социолог религии П. Л. Бергер следующим образом постулирует
понятие религии: «Религия выражает устремленность человека к по-
строению священного космоса»21. Э. Дюркгейм, Р. Отто, М. Элиаде и
П. Л. Бергер пытались также привязать к понятию религии дихото-
мию священного и профанного.
Теперь очевидно, что предполагаемый нами с самого начала дуа-
листический характер ленинского культа не может быть охвачен по-
нятием религии. В нем недооценивается несомненно присущий куль-
ту политический аспект и властный интерес. Н. Тумаркин в своей
предубежденности в исключительно религиозном характере ленин-
ского культа не в должной мере осознает его политический смысл.
Клиффорд Гирц, на которого она ссылается, в рамках своей этноло-
гической теории религии, ориентированной на «культурологический
подход к исследованию религии», также придерживается названной
выше дихотомии. Он заявляет, что излучаемая вовне религиозная
аура составляет существенный признак веры, которая имеет свойство
«вырабатывать иммунитет против всякого инородного способа по-
19 Otto R. Das Heilige. Ober das Irrationale in der Idee des Gottlichen und sein
Verhaltnis zum Rationalen (первое издание 1917). Miinchen, 1979. Здесь цитируется по:
Mensching G. Die Weltreligionen. Darmstadt o. J. S. 34.
20 Durkheim E. Die elementaren Formen des religiosen Lebens. Frankfurt/Main, 1984.
Для сравнения: Berger P. L. Zur Dialektik von Religion und Gesellschaft. Elemente einer
soziologischen Theorie. Frankfurt/Main, 1988. S. 166.
21 Berger. S. 26. Тем самым этот автор присоединяется как к Р. Отто, так и к М. Эли-
аде: Das Heilige und das Profane. Vom Wesen des Religiosen. Frankfurt/Main, 1985.
15
знания, присущего секулярному типу опыта». Весьма расплывчатое
понятие религии как «культурной системы», которое он использует,
с очевидностью свидетельствует, что в нем «с несомненной автори-
тетностью утверждается наличие совершенно своеобразного ком-
плекса символов, а именно метафизики, которую они формулируют,
и жизненный стиль, который они внушают»22. Как мы видим, и в этом
случае обнаруживается представление о религиозном как герметиче-
ски обособленной, самоопределяющейся реальности.
Резкий дуализм между сферой «священного» и «профанного»
характерен в равной мере как для религии, так и для мифа. Так,
Э. Кассирер видит первичную форму мифа в «разделении», которое
осуществляется «между сакральным и профанным, освященным и
неосвященным» в пределах «преанимистического» мифологического
сознания23. А это означает, что в чистом пространстве «священного»
или «нуминозного», в котором соответственно значимы законы и ло-
гика религии и мифа, иными словами культа, не остается места для
каких-либо элементов профанической власти или, другими словами,
политики. В таком случае, если мы попытаемся описать ленинский
культ в соответствии с его внутренним пониманием, т. е. как «боль-
шевистским по содержанию и религиозным по форме», понятие ре-
лигии окажется к нему не приложимым.
Таким образом, применительно к задачам нашего исследования ре-
лигиоведчески или этнологически ориентированные понятия «куль-
та» и «мифа» будут использоваться исключительно по аналогии к их
основному смыслу. Соответственно, данные термины получают у нас
значение некоторых метафор и служат целям описания и иллюстра-
ции, но не аналитического исследования. С другой стороны, можно
сказать, что такие дисциплины, как политология и социология, во-
обще отказываются от использования этих понятий24.
22 Geertz С. L. Dichte Beschreibung. Beitrage zum Verstehen kultureller Systeme.
Frankfurt/Main, 1983. S. 77.
23 Cassirer E. Philosophic der symbolischen Formen. Bd. 2. Darmstadt, 1964. S. 30.
Кассирер опирается на материалы сравнительных исследований мифа в этнологии и
истории религий, в данном случае — на представления о Kleinmanaa меланезийцев и
полинезийцев (Там же. С. 31). См. также: Holzhey Н. Cassirers Kritik des mythischen
Bewufltseins // Braun H.-J., Holzhey H., Orth E. W. (Hrsg.). Uber Ernst Cassirers
Philosophie der symbolischen Formen. Frankfurt/Main, 1988. S. 191-205.
24 Это выглядит как досадное упущение, учитывая ту важную роль, которую поня-
тие «миф» вновь вернуло себе в наше время в философской, а также художественной
и литературоведческой сферах. Критическое освещение современных попыток реа-
билитации мифа см.: Wiederkehr des Mythos? // Widerspruch (Munchener Zeitschrift
fur Philosophie). 1986. № 12 (2); Schrodter H. Neo-Mythen. Oberlegungen zu Begriff und
16
Исходным принципом нашего исследования является убежден-
ность в том, что так называемая «истина мифа»25 не имеет значения
для современной политики и общества. Тем не менее нельзя отрицать
влияния мифов на политическую и общественную жизнь, не упуская
при этом из виду в их анализе фундаментальное различие между
«подлинным» и «искусственным» мифом26. Что касается последнего,
то к нему приложимы характеристики, свойственные разработан-
ной Г. Сорелем теории политического мифа27, где утверждается его
«инструментальный характер». Лишение мифа объективного истин-
ностного содержания и превращение его в предмет субъективного
Problem einer mythischen Kehre // Information Philosophie. 1990. № 3. S. 5-14. От-
дельные попытки анализа этого понятия в контексте социальных наук см.: Seefilen G.
Kult // Kulturpolitisches Worterbuch Bundesrepublik Deutschland/DDR. Hrsg. von
I. Langenbucher. Stuttgart, 1983. S. 242-244. Написанная в форме эссе работа опи-
рается на психо-политические и культурологические эффекты и не может предло-
жить никакого научно обоснованного представления о предмете. Elvert G. Mythos //
Grundbegriffe der Soziologie. Hrsg. von B. Schafers, Opladen, 1992. S. 211-212, автор
утверждает, что в европейской культуре миф и религия мыслятся как тождественные
понятия. В остальном же он видит заслугу мифа, по сути, в том, что миф позволяет
«упрощать комплексные образования» (Там же. С. 212). Еще одна попытка увидеть
в политических мифах знаковые системы, играющие определенную роль в современ-
ных коммуникативных процессах: Domer A. Die Inszenierung politischer Mythen. Ein
Beitrag zur Funktion der symbolischen Formen in der Politik am Beispiel des Hermanns-
Mythos in Deutschland // Politische Vierteljahreszeitschrift. 1993. № 2. S. 199-218; Он
же. Politischer Mythos und symbolische Politik. Sinnstiftung durch symbolische Formen
am Beispiel des Herrmannmythos. Opladen, 1995.
25 Hiibner K. Die Wahrheit des Mythos. Miinchen, 1985 — одна из наиболее извест-
ных работ, ставящих своей целью реабилитацию мифа.
26 Кассирер отличает от «подлинных мифов» те, которые «являются продуктом
индивидуального творчества, как, например, знаменитые мифы Платона». В отличие
от «подлинных мифов» последние «созданы Платоном в состоянии полной духовной
свободы», при которой «он не оказывается в их власти, а дирижирует ими по своему
смотрению». И наоборот, «в подлинном мифе образы, в которых он живет, представ-
ляются ему не в качестве образов. Он видит в них не символы, а саму реальность».
Цитаты из: Cassirer Е. Der Mythos des Staates. Philosophische Grundlagen politischen
Verhaltens. (Первое издание — 1949) Frankfurt/Main, 1985. S. 66. К числу «неподлин-
ных мифов» Кассирер относит виды современного политического мифа. См.: «Technik
der modernen politischen Mythen». Там же. S. 360-388.
27 Berding H. Der politische Mythos in der Theorie Georges Sorels und in der Praxis
des Faschismus // Politische Ideologien und nationalstaatliche Ordnung. Studien zur
Geschichte des 19 und 20 Jahrhunderts. (Festschrift fur Theodor Schieder zu seinem
60 Geburtstag.) Hrsg. von K. Kluxen u. W. J. Mommsen. Miinchen, 1968. S. 239-252; cm.
также: Он же. Rationalismus und Mythos. Geschichtsauffassung und politische Theorie bei
Georges Sorel. Munchen; Wien, 1969.
17
смыслополагания порождает антагонизм двух типов сознания — тео-
ретиков мифа и тех, кто верит в его реальность. «Везде, где современ-
ный человек прибегает к мифу как к принципу практической полити-
ки», это внутреннее противоречие теории псевдомифа «оказывается
неизбывным и всеобъемлющим»28. Попытка истолковать подобного
рода политику ссылкой на будто бы «существующую в человеке по-
требность в мифологическом»29 только скрадывает инструменталь-
ный характер современного политического мифа.
Признание того факта, что мы в нашем исследовании имеем дело
с «искусственным» политическим мифом, а точнее — с культом, за-
ставляет сделать вывод, что его понятие уже не может быть выведено
исключительно из внутренних «законов» мифа или религии или же
связанных с ними научных дисциплин. Согласно этому мы, скорее,
должны видеть в создании ленинского культа некое «социальное дей-
ствие» в духе М. Вебера, «которое в соответствии со своим смыслом,
предполагаемым одним или несколькими действующими лицами,
имеет отношение к поведению других людей и по характеру своего
осуществления ориентирован на них»30. Такая теоретическая модель
позволяет нам включить предмет нашего исследования в контекст
социально-исторической науки31, которая по существу опирается на
социологическую «категориальную концепцию» М. Вебера. В ней он
положил начало «науке, которая ставит своей задачей дать понимаю- »
щее Истолкование социального действия и тем самым ориентируется
28 Berding. Der politische Mythos. S. 251.
29 Hiibner. S. 364 co ссылкой на исследования мифа у М. Элиаде и К. Кереньи.
30 Weber М. Wirtschaft und Gesellschaft. GrundriB der verstehenden Soziologie.
5. Aufl. Tiibingen, 1980. S. 1. Среди множества статей, посвященных рассмотрению
этой идеи М. Вебера и ее применимости в исторических науках, можно выделить са-
мые показательные: Mommsen W.J. «Verstehen» und «Idealtypus». Zur Methodologie
einer historischen Sozialwissenschaft // Он же. Max Weber. Gesellschaft, Politik und
Geschichte. Frankfurt/Main, 1974. S. 208-232. Kocka J. Max Webers Bedeutung fur die
Geschichtswissenschaft // Он же. (Hrsg.) Max Weber, der Historiker. Gottingen, 1986.
S. 13-27 — одна из наиболее удачных «неэкстремальных» интерпретаций методологии
М. Вебера
31 См. по данному вопросу: Kocka J. Sozialgeschichte. Begriff — Entwicklung —
Probleme. 2. Aufl. Gottingen, 1986. S. 132 и след., особенно S. 162-174; Wehler H.-U.
Sozialgeschichte und Gesellschaftsgeschichte // Schieder W. u. Sellin V. (Hrsg.)
Sozialgeschichte in Deutschland. Entwicklungen und Perspektiven im internationalen
Zusammenhang. Bd. I. Die Sozialgeschichte innerhalb der Geschichtswissenschaft.
Gottingen, 1986. S. 33-52. Mommsen W.J. Geschichte als Historische Sozialwissenschaft //
Rossi P. (Hrsg.) Theorie der modemen Geschichtsschreibung. Frankfurt/Main, 1987.
S. 107-146.
18
на причинное истолкование процесса его осуществления и его влия-
ния на окружающее»32.
В настоящей работе мы исходим из того, что культ Ленина явля-
ется исторически производным феноменом, выводимым из деятель-
ности Ленина как основателя и вождя большевизма33. Н. Тумаркин
говорит в этой связи о «жесткой привязанности большевизма к во-
ждизму с самого начала его основания, его изначальном сходстве с
религией во главе с Лениным как ее харизматическим вождем»34. Та-
кое представление о ленинском культе, где фиксированность боль-
шевизма на идее вождя наполняется религиозными ассоциациями,
в значительной мере стушевывает социологическое понимание рас-
сматриваемого феномена. Отсюда делается попытка опереться на
функционирующую в социологии М. Вебера категорию харизмы во-
ждя или повелителя.
Термин «харизма» (первоначально «благодатный дар») при его
переносе М. Вебером из сферы церковной истории и церковного пра-
ва в сферу социальной науки претерпел определенные изменения35.
Это касается прежде всего некоторого сужения его смысла, поскольку
он стал связываться с качествами вождя, а не с образом «всякого ис-
тинного христианина», как это было характерно для раннехристиан-
ского употребления данного термина36. Кроме того, термин «харизма»
подвергся своего рода «секуляризации»: будучи первоначально пре-
рогативой одного только Бога, он стал характеризовать некоторое со-
циальное качество секулярного общества. Так, Вебер дает следующее
определение харизмы: «Незаурядные качества личности... благодаря
которым она расценивается как наделенная сверхъестественными,
или сверхчеловеческими, или, по крайней мере, особо незаурядны-
32 Там же.
33 Общий обзор данной темы: Steinberg H.-J. Personenkult // Sowjetsystem und
Demokratische Gesellschaft. Enzyklopadie in sechs Banden. Freiburg i. Br. 1966-1972.
Bd. V. S. 2.
34 Tumarkin. Religion, Bolshevism. P. 38. Здесь автор ссылается на: Tucker R. C. Stalin
as a Revolutionary, 1871-1929. New York, 1978. P. 32-63 и P. 28-288, хотя этот фраг-
мент не подтверждает ее идею.
35 Подробнее см.: Mommsen. «Verstehen», v. a. S. 225; Kasler D. Revolution und
Veralltaglichung. Eine Theorie postrevolutionarer Prozesse. Munchen, 1977. S. 157, 273.
Примечание 20.
36 В данном случае речь идет о благодатных дарах (харизме), которыми наделя-
лись участники раннехристианских общин от имени Духа Божиего для использования
их в служении во имя общего блага. См. об этом: 1. Ког. 12, 4; 1. Petr. 4, 10; Mensching.
Die Weltreligionen, S. 222; Onasch K. Charisma // Liturgie und Kunst der Ostkirche in
Stichworten. Leipzig, 1981. S. 69.
19
ми, не доступными иным людям способностями или свойствами; или
же такую личность рассматривают как посланную богами, или в ней
видят некий образец, а потому почитают как “вождя”»37. Для этого
веберовского определения, в частности, безразлично, поддаются ли
эти качества моральной оценке. Для его социологии власти важна
исключительно «легитимирующая значимость» этих качеств вождя,
или «только то, как она фактически оценивается теми, кто ей хариз-
матически предан, или ее “приверженцами”»38.
При конструировании своего понятия секуляризованной харизмы
вождя М. Вебер, скорее всего, опирался исключительно на всеобщие
культурно-исторические взаимосвязи, не подвергая структуры вла-
сти системному историческому анализу39. Таким образом, в его социо-
логии власти категория харизматического господства обретает статус
неэмпирического понятия, которое он встраивает в ряд своих «иде-
альных типов» или чистых типов легитимного господства наряду с
типами «традиционными» и «рациональными»40. Поскольку же Ве-
бер отказывается включать «совокупную историческую реальность»
в эту понятийную схему, то при исследовании той или иной формы
власти смысл данной схемы ограничивается лишь одной эвристиче-
ской возможностью — показывать, «что здесь является “харизматиче-
ским” или приближается к этому типу»41.
Ф. Нойман сумел увидеть в свойственном социологии операцио-
нальном истолковании веберовского понятия харизмы нечто боль-
шее, чем результат понятийной секуляризации термина, обуслов-
ленной его переносом из сферы исследований церковной истории в
область социальных наук42. И в самом деле, имеется немало приме-
37 Weber. Wirtschaft und Gesellschaft. S. 140.
38 Там же.
39 Вебер применяет это понятие для описания таких разных феноменов, как ка-
чества, присущие китайским императорам, даосским мистикам, элементам индийской
кастовой системы, власти бедуинских шейхов, израильских военачальников, законни-
ков и пророков (Kdsler. Veralltaglichung. S. 157 и след). Точно так же Вебер обозначает
этим термином маниакальные или эпилептические припадки какого-либо «берсерка»,
другими словами, шамана, затем массовый эффект выступления основателей секты
мормонов и, наконец, революционное влияние вождей баварской республики: Kurt
Eisner. Weber, Wirtschaft und Gesellschaft. S. 140.
40 По этой теме: Weber M. Die drei reinen Typen der legitimen Herrschaft // Он же.
Soziologie. Universalgeschichtliche Analysen. Politik. Hrsg. von J. Winckenlmann. 5. Aufl.
Stuttgart, 1973. S. 151-166.
41 Weber. Wirtschaft und Gesellschaft. S. 124.
42 Нойман характеризует выводы, сделанные Вебером на основе понятия хариз-
мы, как «новое открытие феномена, столь же старого, как и сама политическая жизнь»:
20
ров, свидетельствующих об эмпирической значимости понятия ха-
ризматической власти, другими словами, вождизма, в человеческой
истории43. Новейшие основания для этого можно увидеть как в со-
временном процессе разделения властей между государством и мо-
нархом, так и в том, что исторически вера в легитимность монархии
«божьей милостью» все больше и больше теряла свою значимость,
вытеснялась иными способами легитимации или отменялись посред-
ством революции44. К тому моменту, когда эта тенденция достигла
своей вершины в концепции Просвещения, Жан-Жак Руссо в своем
трактате «Contrat social» (общественный договор) воплотил в образе
«legislateur» (законодателя) модель вождя, в котором, по мнению ав-
тора этой теории, народ нуждается в силу неспособности осознать со-
держание собственной воли. Этот «законодатель» должен создавать
социальные институты, блюсти законы и прежде всего воспитывать
будущих граждан45. По мнению Руссо, он стоит выше фундаменталь-
ных законов и не является органом государственной власти. В соот-
ветствии с задачами «общественного договора», направленными на
поддержание конституционных свобод, «законодатель» не обладает
властными полномочиями, более того, в его функции не входит го-
сподство над людьми. Его задача заключается в том, чтобы преодо-
леть эгоизм индивидуальности. Ввиду отсутствия у него иных средств
убеждения он может это делать, во всех своих политических деяниях
предоставляя слово богам и выдавая себя за толкователя их воли: как
полагает Руссо, в нем надо видеть не «обманщика», а «великого и мо-
гучего гения, способного закладывать долговечные институции»46.
Й. Фишер по праву видит в этой гениально одаренной личности
законодателя прообраз веберовского «харизматического вождя»47.
В концепции Руссо он должен решать лишь временные, чрезвычайные
задачи, и именно в этом плане он получает в наследство королевские
Neumann F. Behemoth. Struktur und Praxis des Nationalsozialismus (Первое издание —
1942). Hrsg. von Gert Schafer. Koln u. Frankfurt/Main, 1977. S. 116.
43 Там же. S. 117-130.
44 По этой теме: Groh D. Casarismus, Napoleonismus, Bonapartismus, Fuhrer, Chef,
Imperialismus // Geschichtliche Grundbegriffe. Historisches Lexikon zur politischsozialen
Sprachein Deutschland. Hrsg. von O. Brunner, W. Conze, R. Koselleck. Bd. 1. Stuttgart,
1974. S. 726-771, здесь: S. 729.
45 Поданному вопросу и более подробно: Fetscherl. Rousseaus politische Philosophie.
Zur Geschichte des demokratischen Freiheitsbegriffs. Frankfurt/Main, 1975, здесь: S. 146—
151. См. также: Koselleck R., Kritik und Krise. Eine Studie zur Pathogenese der biirgerlichen
Welt. Frankfurt/Main, 1973. S. 137.
.1 46 Fetscher. Rousseau. S. 149.
47 Ibid.S. 151.
21
права на обладание божьей милостью. Но при всем том обращение
к воле богов и «божественные источники» обладают для его законо-
творческой деятельности всего лишь метафорическим смыслом в
духе Просвещения48. Теория Руссо не только в целом стала достоя-
нием Французской революции, но именно в рассматриваемом нами
аспекте обрела конкретные очертания в фигуре Робеспьера и практи-
куемом им «Culte de 1’atre supreme» (культе Высшего существа)49.
Один из судьбоносных результатов Французской революции со-
стоял в том, что политика и политическая культура, выделившись из
социальной сферы, превратились в самодеятельных субъектов рево-
люционных преобразований в обществе и в инструменты господства
над ним. Это произошло благодаря тому, что публичная политика,
язык и пропаганда, несомые «идеологами», обрели самостоятельное
существование50. Аргумент божьей благодати повторялся и в европей-
ской истории XIX века, когда многие попытки по легитимации по-
литического господства совершались с опорой на трансценденталь-
ные, историко-философские или, во всяком случае, метафизические
основания51. Такая тенденция была заложена уже в доктрине Руссо,
хотя он и не связывал ее с каким-либо культом или личностью за-
конодателя. Она имеет прямое отношение к «обожествлению идеи
государства» у Гегеля52 и к его весьма влиятельной теории «великого
всемирно-исторического индивидуума» как воплощения «мирового
духа», так же как и к апологии героической личности у Т. Карлейля53.
Ее влияние сказывается и на политическом идеале Ф. Ницше — он
заключался в бескомпромиссном макиавеллизме, который, по мне-
нию Ницше, должен быть легитимирован на «сверхчеловеческих, бо-
48 Fetscher. Rousseau. S. 147.
49 Ibid. S. 287. Markov W., SoboulA. 1789. Die GroBe Revolution der Franzosen. Koln,
1977. S. 363.
50 По данной теме: Fiiret F. 1789 — Vom Ereignis zum Gegenstand der Ge-
schichtswissenschaft. Frankfurt/Main, 1980. Hunt JI. Symbole der Macht, Macht der
Symbole. Die Franzdsische Revolution und der Entwurf einer politischen Kultur. Frankfurt/
Main, 1989.
51 Groh. Casarismus.
52 Topitsch E. Die Sozialphilosophie Hegels als Heilslehre und Herrschaftsideologie.
Munchen, 1986. S. 43. He менее критичный, но более основательный анализ историче-
ского влияния гегелевской философии применительно к «тоталитарным идеологиям»:
Cassirer. Der Mythus des Staates. S. 322-360.
53 Carlyle Th. Helden und Heldenverehrung. Berlin o. J. (ca. 1930). А также: Cassirer.
Mythus des Staates. S. 246-289.
22
жественных, трансцендентных» основаниях54. Правда, центральным
персонажем философской концепции Ницше становится не «вождь»,
а «гений», превратившийся в константу его трудов, «поскольку он яв-
ляется антропоморфной вариацией мифа о дионисийски-творческой
“жизни”»55.
Но как бы ни разнились между собой философские и политоло-
гические установки этих достаточно произвольно выбранных нами
авторов, все они в равной мере состояли в духовном общении с совре-
менными им революционными движениями политического, нацио-
нального и социального порядка. Лидеры этих движений обрели осо-
бые формы почитания, как, например, начавшаяся в США героизация
и мифологизация образа Джорджа Вашингтона, а на европейском
континенте — культ Наполеона, позже получивший продолжение в
бонапартизме, который, несмотря на свою скоротечность, обладал
большим пропагандистским потенциалом56. Формирование культа
Лассаля свидетельствует о том, что тенденция к обожествлению по-
литических вождей получила широкое распространение и в рабочем
классе57. Вожди тогдашних социальных и национальных революций
часто были окружены некоторой аурой, которая отражает представ-
ления того времени о том, что историю делают «великие люди»58.
На основании исторического опыта в системе социологических
понятий сложилась тесная корреляция между понятиями «социаль-
ное движение» и «вождь», которая в определенной мере может вы-
ступать и как отношение взаимодополнительности59. В большинстве
54 Цит. по: Taureck В. Н. F. Nietzsche und der Faschismus. Eine Studie fiber Nietzsches
politische Philosophie und die Folgen. Hamburg, 1989. S. 171.
55 Schmidt J. Die Geschichte des Genie-Gedankens in der deutschen Literatur,
Philosophie und Politik 1750-1945. Bd. 2. Darmstadt, 1985. S. 153.
56 Schwartz B. George Washinton. The Making of an American Symbol. London,
1987. Он же. Social Change and Collective Memory. The Democratization of George
Washinton // American Sociological Review 1991. № 56. P. 221-236. TulardJ. Le mythe
de Napoleon, Paris, 1971.
57 О культе Лассаля и других вождей в демократическом и рабочем движении в
Германии: Korff G. «Politischer Heiligenkult» im 19. und 20. Jahrhundert // Zeitschrift fur
Volkskunde. 1975. № 71. S. 202-220. Assion P. Der Heckerkult. Ein Volksheld von 1848 im
Wandel seiner geschichtlichen Prasenz // Zeitschrift fiir Volkskunde. 1991. № 1. S. 53-76.
Groh D. The Dilemma of Unwanted Leadership in Social Movements: The German Example
Before 1914 // Graumann C. F., Moscovici S. (Hrsg.). Changing Conceptions of Leadership.
Berlin; Heidelberg; Tokio, 1986. P. 33-52.
58 Burckhardt J. Weltgeschichtliche Betrachtungen (nachgelassene Schriften). o. J.
(Ullstein). Koln. S. 154.
59 В психоанализе Фрейда это обозначается как «экстернализация», представ-
ляющая собой первый шаг на пути формирования феномена массы, когда каждый
23
случаев дело доходит до своеобразного воплощения надежд, питае-
мых носителями этих движений, в образе одной личности, — это про-
исходит в ходе революций и вызванных ими делигитимаций монар-
хической власти или же в жестком противоборстве с ней. Вследствие
национально-освободительных движений развитие вышеназванных
процессов оказывается связанным с формированием символов и пе-
реориентацией ценностей, вызванных становлением коллективной
идентичности в духе «nation building»60.
В социальной науке давно идет спор о том, в какой мере понятие
харизмы, рассматриваемое как «идеальный тип», может выступать
в качестве инструментария для эмпирического постижения исто-
рических феноменов61. Данная категория не обладает отличитель-
ными чертами исторического понятия, в чем можно убедиться на
примере веберовского построения идеальных типов. Дедукция этой
категории и попытка связать ее функционирование с эффектом не-
посредственного воздействия личности вождя на массы плохо со-
гласуется с исторической реальностью современных государств с
их обширной территорией и многочисленным населением. Таким
входящий в нее индивидуум лишается своего идеального «Я» и замещается обожест-
вленным образом «вождя»: Freud S. Massenpsychologie und Ich-Analyse. Frankfurt/
Main, 1970. S. 7-82, здесь: S. 68 и след. Современный социологический анализ систе-
мы отношений вождя и масс см.: Tucker R. С. Leadership through Social Movements;
он же. Politics as Leadership. Columbia u. London, 1981. P. 77-113. Также по этому во-
просу см.: Deltgen F. Was kann unter einer «Bewegung» verstanden werden? // Aspekte
der Entwicklungssoziologie. (Kolner Zeitschrift fiir Soziologie und Sozialpsychologie
Sonderheft. Nr. 13) Hrsg. von R. Konig. Koln, 1969. S. 410-429. Обзор исследований по
социологии социальных движений и их вождей: Pross Н. u. Biift Е. (Hrsg.) Soziologie
der Masse. Heidelberg, 1984; RaschkeJ. Soziale Bewegungen. Ein historisch-systematischer
GrundriB Frankfurt/Main u. New York, 1988, hier v. a.: S. 214-224. Также поэтому вопро-
су: Artikel «Soziale Bewegungen» // Boudou R. u. Bourricaud F. Soziologische Stichworte.
Ein Handbuch. Opladen, 1992. S. 462-470.
60 В культе Бисмарка присутствуют, с одной стороны, воплощенные импер-
ские начала, символизирующие рождение национального государства, с другой —
конкретные политические интересы. Об этом см.: Hedinger Н. W. Der Bismarckkult.
Ein UmriB // Stephenson G. (Hrsg.) Der Religionswandel unserer Zeit im Spiegel der
Religionswissenschaft. Darmstadt, 1976. S. 201-215. Общий обзор данной проблемы с
попыткой литературоведческого подхода к используемому Леви-Строссом понятию
мифа см.: ParrR. «Zwei Seelen wohnen ach! in meiner Brust!» Strukturen und Funktionen
der Mythisierung Bismarcks (1860-1918). Munchen, 1992. Наглядный материал по теме:
Breitenbom К. Bismarck. Kult und Kitsch um den Reichsgriinder. Leipzig, 1990.
61 Kdsler. Revolution und Veralltaglichung; Schweitzer A. Vom Idealtypus zum
Prototyp // Zeitschrift fiir die gesamte Staatswissenschaft. 1964. № 120. S. 13-55; он же.
The Age of Chraisma, Chicago, 1984; Tucker R. C. The Theory of Charismatic Leadership //
Daedalus. 1968. № 97. S. 131-156.
24
образом, при существующих условиях концепт «харизматического
вождя» сможет обрести исторически конкретное звучание только в
том случае, если он вместо предпосылки о непосредственном кон-
такте вождя и его адептов будет включать в себя в качестве посред-
ника общественность.
На этом пути Т. Гайгер вопреки присущей М. Веберу почти пси-
хологической трактовке харизматического отношения вождя и
масс вводит в данную конструкцию объективный компонент62: ве-
личие «великого человека», объясняет он, основывается не на его
«духовно-душевном контакте» с окружающей публикой и не на его
«гениальных» достижениях, а на «том значении, которое придается
этой личности силой общественного мнения. Не великий человек
направляет публику, а публика направляется к великому человеку»
(курсив Т. Гайгера.)63. Очевидно, что эмпирический взгляд на вещи
отличается от сконструированного Вебером идеального типа хариз-
матической власти, ведь описанное им социальное взаимодействие
непосредственно привязано к личности вождя. И тем не менее исто-
рический опыт ясно показывает, что функционирование культа во-
ждя со времен Французской революции предполагает наличие меди-
альных средств формирования общественного мнения, выходящих за
региональные границы и имеющих широкое общественное влияние.
Описанные выше харизматические функции вождя вовсе не отменя-
ются фактом появления у него посредников в виде многомиллион-
ных печатных изданий, но они наглядно раскрываются в этой пано-
раме публикуемого общественного мнения. В силу этого понятийный
смысл современного культа вождя может быть постигнут независимо
от категорий массовой психологии.
С другой стороны, медиальная форма, обретаемая харизмой во-
ждя, не означает простого количественного расширения сферы его
воздействия. Более того, она требует точно такого же очерчивания его
образа, содержательные границы которого при этих условиях дикту-
ются не чем иным, как масштабами его публичного признания64. Как
62 Geiger Th. Fiihrer und Genie // Kolner Vierteljahreshefte fiir Soziologie. Bd. VI. H. 3
(1926/27). S. 232-247.
63 Там же. S. 243.
64 T. Гайгер задается вопросом, почему «великие люди» истории признавались
«великими», и отвечает на него: «потому что они были признаны великими». Публич-
но распространяемая слава их «величия» приводила к тому, что они признавались «ве-
ликими». «Славное» имя вело за собой акт признания, «хотя, может быть, с ним не
было связано никакое иное представление, кроме образа величия» (Geiger. Fuhrer und
Genie. S. 243). В соответствии с этой, на первый взгляд, тавтологией «величие» вождя
предстает как продукт социальной иллюзии.
25
полагает Т. Гайгер, вождь выполняет свои функции благодаря тому,
что ему «удается перевести на рациональный язык эмоционально-
иррациональные основания воли данной «совокупности»65. Корни
такого рода концепций, которые описывают образ вождя в качестве
«самостоятельно функционирующего органа» массового движения66,
тянутся через Лебона67 вплоть до описанной Гегелем влиятельной фи-
гуры «всемирно-исторической индивидуальности»: «свойственные
ему партикулярные цели должны заключать в себе субстанциальное
содержание, которое является волей мирового духа». С другой сто-
роны, по мнению Гегеля, его смысл обнаруживается в «присущем
людям всеобщем бессознательном инстинкте». И этот побуждаемый
«волей мирового духа» «великий человек... показывает им и изъявля-
ет то, что составляло их собственное внутреннее влечение»68.
В то время как большевизм теоретически отвергал «принцип во-
ждизма» и наряду с этим практиковал его как образец политической
культуры, вождизм, вдохновляемый гегелевской концепцией миро-
вого Духа, получил свою наиболее последовательную и законченную
форму в кругу фашистских апологетов культа фюрера. Придержива-
ясь этой позиции, К. Шмит надеялся, что оба режима — в противо-
положность парламентаризму — в равной мере смогут «образовать
волю народа и привести его к однородности»69. Основанием этой тео-
рии вождя была концепция, согласно которой «однородный народ»
и «однородная всеобщая воля» смогут исключить как индивидуума,
так й различие социальных интересов70. Легитимность власти эта
концепция, по существу, основывала на метафизически трактуемом
65 Geiger Th. Fuhrer und Genie. S. 233.
66 Там же.
67 Г. Лебон (G. Le Bon) видит в демонизированном «веке масс» прежде всего век
вождей, поскольку «замена бессознательных акций человеческих масс на сознатель-
ную активность отдельных личностей стала отличительным признаком современной
эпохи». Цит. по: Mosse G. L. Die Nationalisierung der Massen. Von den Befreiungskriegen
bis zum Dritten Reich. Frankfurt/Main, 1976. S. 23.
68 Hegel G. IF. F. Aus Hegels Vorlesungen iiber die Philosophie der Weltgeschichte //
Он же. Recht, Staat, Geschichte. Eine Auswahl aus seinen Werken. Hrsg. von F. Biilow.
Stuttgart, 1964. S. 351-443. Цитата: C. 418.
69 Цит. no: Krockow Chr. Graf von. Die Entscheidung. Eine Untersuchung iiber Ernst
Jiinger. Carl Schmitt. Martin Heidegger. Frankfurt/Main, New York (Neuausgabe des
Werkes von 1958), 1990. S. 64
70 Ibid. S. 64, 88. «Видовое сходство» между вождем и народом образует соеди-
нительное звено расистского национал-социалистического толка, которое использу-
ется автором всякий раз, когда это ему удобно. Ottmann Н. Carl Schmitt // Politische
Philosophie des 20. Jahrhunderts. Hrsg. von Ballestrem C. Graf von u. Ottmann H. Munchen,
1990. S. 61-87, здесь: S. 64, 73.
26
воплощении «народа» в «фюрере». Данная конструкция может рас-
сматриваться как своего рода секулярная версия католической идеи
транссубстанциации71. Даже если отвлечься от свойственных такому
типу мышления особенностей образования понятий, охватывающих
государственную и политическую сферу, можно заметить, что анти-
либеральная сущность принципа вождизма была близка и лениниз-
му: он опирается на идею метафизической репрезентации, связанную
с представлением о демократии, где превалирует тождество, в проти-
воположность парламентаризму с его плюралистической практикой
институционального опосредования процессов формирования поли-
тической воли.
Тип советской общественности 1920-х гг., где создавался культ
Ленина, может рассматриваться в качестве противоположности ее
буржуазному прототипу. Последний предъявлял к политике идеаль-
ные, мало осуществимые требования, в частности речь шла «о дерз-
ком проекте соединения всех судьбоносных политических реше-
ний с дискурсивным, основанном на праве волеизъявления членов
гражданского общества»72. Вместо того чтобы исполнять функцию
посредничества между обществом, представляющим многообразие
интересов, и государством, задействовав для этого политически ан-
гажированную публику, советский тип общественности осуществлял
эту задачу посредством воспитания такой публики в соответствии с
указаниями большевистской партии. Той же цели служили и различ-
ные площадки, которые представляли «общественность», например
профсоюзы, заводские собрания, рабочие клубы и, наконец, пресса.
Место публики занимал рабочий класс, иными словами, трудящиеся,
чье «классовое сознание», или «классовый интерес», заранее были
определены их авангардом. Это означало, что индивидуумы присут-
ствовали в публичной сфере лишь в качестве представителей класса,
чьи интересы волей партии обретали однородность. Несмотря на то
что советский тип общественности в самом начале строился на под-
ражании социальным и институциональным формам буржуазного
типа, определяющей для него была функция авторитарного воспита-
71 По этому вопросу см.: Meuter G. Zum Begriff der Transzendenz bei Carl Schmitt //
Der Staat. 1991. № 4. S. 483-512. В данном случае: S. 417-505.
72 Habermas J. Einleitung zu: Theorie und Praxis. Sozialphilosophische Studien. 4. erw.
Aufl. Frankfurt/Main, 1971. S. 32. Используемое здесь понятие «буржуазная гласность»
заимствовано им из его же книги: Strukturwandel der Offentlichkeit. Untersuchungen zu
einer Kategorie der biirgerlichen Gesellschaft. Neuwied u. Berlin, 1962. В данном случае
интересен критический пересмотр этой книги самим автором: Vorwort zur Neuauflage,
Frankfurt/Main, 1990. S. 11-50.
27
ния73. Политологические исследования также доказывают факт тес-
ной связи между советским культом вождя и слабым развитием со-
циальных институтов74.
В социально-исторических исследованиях, посвященных буржу-
азному обществу, процесс коммуникации и средства массовой инфор-
мации в публичной сфере рассматриваются как первичные элементы,
способствующие «масштабному обобществлению социальных групп,
имеющих классовый, сословный и партийный характер, и превра-
щающие их в социальные формообразования, обладающие самостоя-
тельной природой»75. В Советском Союзе, наоборот, можно говорить
о процессе политизации, скорее даже большевизации публичной
сферы. Он опирался на тот потенциал обобществления, который был
заложен в инстанциях публичной жизни, и способствовал обратному
превращению общества в союз верноподданных. При тех историче-
ских обстоятельствах, которые сложились в первые годы советской
власти, «публичность» оказалась в зависимости от монопольной
власти большевиков. Подобная монополизация власти не создавала
условий ни для публичного дискурса, ни для осознания и политиче-
ского представительства потребностей, интересов и надежд рабочих,
трудящихся, или, другими словами, «народа». Инсценированный в
таком пространстве публичности «vox populi» (глас народа) исполь-
зовался как политический язык, служащий воспитательным целям
большевистской диктатуры76.
Свойственное ей стремление к фикциям подтверждается и тем об-
стоятельством, что образ харизматического вождя был тесно привя-
73 О культурных формах в организационной сфере и роли производства в фор-
мировании советского общества см.: Gorzka G. Arbeiterkultur in der Sowjetunion.
Industriearbeiter-Klubs, 1917-1929. Ein Beitrag zur sowjetischen Kulturgeschichte.
Berlin, 1990; Sufi W. Die Arbeiterklasse als Maschine. Ein industrie-soziologischer Beitrag
zur Sozialgeschichte des aufkommenden Stalinismus. Wiesbaden, 1985; он же. Der Betrieb
in der UdSSR. Stellung, Organisation und Management. 1917-1932. Frankfurt/Main;
Bern; 1981.
74 Gill G. The Soviet Leader Cult: Reflections on the Structure of Leadership in the
Soviet Union // British Journal of Political Science. 1980. № 10. P. 167-186; он же.
Personality Cult, Political Culture and Political Structure // Studies in Comparative
Communism 1984. № XVII/2. P. 111-121 с убедительной критикой книги; PaltielJ. T.
The Cult of Personality: Some Reflections on Political Culture in Leninist Regimes //
Studies of Comaprative Comunism. 1984. № XVI/2. P. 49-64.
75 LepsiusM. R. Biirgertum als Gegenstand der Sozialgeschichte // Schieder W., Sellin V.
(Hrsg.) Sozialgeschichte in Deutschland. Bd. IV Soziale Gruppen in der Geschichte.
Gottingen 1987. S. 61-80, здесь прежде всего: S. 74 и след.
76 По этому вопросу: Kenez Р. The Birth of the Propaganda State. Soviet Methods of
Mass Mobilization, 1917-1929. New York, 1985. P. 253.
28
зан к специфическим особенностям советского типа общественности.
Использование большевистскими средствами массовой информации
новейших технологий вещания в еще большей мере усиливало эффект
корреляции между образом вождя и характером публичной сферы, о
чем и говорил Т. Гайгер: «его «имя» или «легендарный образ», ста-
новится «объективным содержанием общественного мнения»... «Не
одушевленный смысл, а окаменевшая значимость служит в истории
опознавательным знаком великого человека77. Одновременно вождь
решал другую задачу, состоящую в том, чтобы избавиться от этой
печати истории: оставаясь «харизматическим» лидером, он желал
сохранить за собой индивидуальную свободу вопреки тенденции к
социальной ангажированности и институализации его политической
власти78. Уход Ленина из жизни снял и напряжение, сложившееся
между персоной вождя и окостеневшей значимостью его публичного
образа.
«Мумификация» харизмы вождя и превращение ее в «в объек-
тивное содержание общественного мнения» стали теперь полностью
свершившимся фактом. Тем самым был преодолен последний рубеж
на пути к формированию культа. Харизма переживает теперь свою
метаморфозу и превращается в культ. Именно такова подоплека ха-
ризматической власти и господства, которую можно обнаружить по
материалам ленинских биографий и партийной историографии; она
является определяющей для понимания природы ленинского культа.
Как оказалось, советский тип общественности в качестве посредника
сыграл в формировании ленинского культа даже большую роль, чем
в создании харизмы вождя.
Р. Такер утверждает, что харизма вождя, выраженная в культе
личности Ленина, пережила его смерть и устояла против всех тен-
денций к деперсонализации79. На самом деле это противоречит не
только понятию харизмы, определяемому как качество личности; не-
состоятельность данного тезиса подтверждается практикой самого
ленинского культа. Совершенно естественно, что при переходе к та-
кой форме культового почитания харизма самого Ленина претерпе-
ла деперсонализацию. Публичные высказывания о нем, как и любые
77 Geiger. Fuhrer und Genie. S. 244.
78 О роли «индивидуализма» в образе «харизматического вождя» в борьбе с
тенденциями к бюрократизации см.: Weber. Wirtschaft und Gesellschaft. S. 681 //
Bohrer K.-H. (Hrsg.) Mythos und Moderne. Frankfurt/Main, 1983. S. 382-402.
79 Tucker. The Theory of Charismatic Leadership. P. 754. A. Schweitzer, The Age of
Charisma. P. 174, точно так же утверждает об однозначном переходе к Сталину хариз-
матических качеств Ленина после его болезни и смерти.
29
его изображения, постепенно были вынесены за пределы компетен-
ции субъективного мнения индивидуумов, из которых складывалась
мобилизованная общественность. Под пристальным руководством
большевистской партии публичный траурный ритуал, связанный со
смертью Ленина, закостенев, обрел строго нормативные очертания,
благодаря чему «каменный» Ленин перенесся в недосягаемую сферу
«священного»80.
В то время как харизма при переходе ее в «объективное содер-
жание общественного мнения» превращается в культ, она обретает
качества «ауры», «канона» и «ритуала». Аура подчеркивает амбива-
лентное отношение к священному, которое может теперь не только
выступать в виде останков Ленина в Мавзолее, но также присутство-
вать в его портрете или приводимой цитате из его трудов. Дюркгейм
так определял природу ауры: «Священное существо является в опре-
деленном смысле запретным существом, которое нельзя оскорблять;
наряду с этим оно оказывается и добрым, любимым, желанным»81.
Если аура мертвого Ленина вызывала одновременно страх и влече-
ние, будучи неприкосновенной и оказываясь в то же время «на близ-
кой дистанции», то уже в этом проявлялось ее отличие от харизмы
вождя. Вместе с появлением культа начинается канонизация текстов
вождя и его портретов. Эта одобренная свыше канонизация Ленина
самым радикальным образом проводит разделительную черту между
революционным вождем и его постреволюционным культом. За ним
стоит миф Октябрьской революции, который должен был понимать-
ся как вечно повторяющееся ритуальное воспроизведение извечного
события советской власти. М. Элиаде следующим образом толковал
такое значение первичного мифа: «Каждый миф... выражает событие,
80 Хабермас изображает обратное движение к созданию культа как процесс «ком-
муникативной рационализации жизненного мира», прибегая к используемым Дюрк-
геймом понятиям «священного» и «профанического». В этом процессе сакральное
во все большей мере переходит из недосягаемой сферы «священного» в изменчи-
вое, дискурсивно выразимое пространство. Habermas J. Theorie des kommunikativen
Handels. Bd. 2. Zur Kritik der funktionalistischen Vernunft. 4 Aufl, Frankfurt/Main, 1987.
S. 69-169. Та роль, которую сыграла «гласность» в разрушении неприкосновенных ин-
ституциональных и идеологических оснований советского режима, дает богатый исто-
рическими примерами и убедительный материал для этой теории. В ней критически
рассматривается вышеназванный обратный процесс создания культа при формирова-
нии советского режима.
81 Durkheim Е. Soziologie und Philosophie. Frankfurt/Main, 1967. S. 86; также: S. 99.
Хабермас напоминает об использовании этого понятия В. Беньямином: у него аура ху-
дожественного произведения представляет собой «неповторимое явление некоторой
формы». Habermas J. Theorie des kommunikativen Handels. Bd. 1. Handlungsrationalitat
und gesellschaftliche Rationalisierung. 4 Aufl. Frankfurt/Main, 1987. S. 79.
30
которое произошло in illo tempore (в достопамятные времена) и имеет
силу обязывающего образца для любого рода действий и “ситуаций”,
сопровождающих это событие». Это «влечет за собой снятие профа-
нического времени и представляет собой попытку остановить исто-
рию, которая таким образом усиливает эффект присутствия “вечного
настоящего” мифического времени»82.
Таким образом, если впредь при описании и истолковании ле-
нинского культа нам придется прибегать также к материалу религи-
оведческих дисциплин, то это возможно только при том допущении,
что мы не поддадимся соблазну рассматривать его как «религию».
Поскольку же названный культ является производным от опреде-
ленной формы харизматического господства, — а такого рода пере-
ходы осуществлялась при гегемонии и в интересах большевистской
власти, — это обстоятельство тем более подтверждает его принци-
пиально политический характер. Конечно, сам он не присутствует
ни в каком субъекте политической власти. С его помощью нельзя
прояснить характер ее социальной легитимации, и он не может быть
истолкован в категориях социологии власти. Как «окостеневшая
сущность» культ стал составной частью политической культуры
большевизма.
В нашем исследовании культ рассматривается всего лишь в каче-
стве производной от понятия харизматического господства и потому
не может быть с ним отождествлен. Культ Ленина исторически берет
свое начало из повествования о его харизматическом руководстве и
власти, т. е. из мифа. Тем не менее, если мы выносим сроки учрежде-
ния этого культа за пределы жизни вождя революции, то очевидно,
что В. И. Ленин, став объектом преклонения и прославления, уже не
обладал тогда физической возможностью осуществлять свою власть.
То есть культ Ленина не может рассматриваться ни в качестве субъ-
екта политического господства, ни как основание его легитимности.
По своей форме и содержанию он в отличие от культа живого вождя
не мог служить гарантом легитимности политической власти также
и для его наследников. Наоборот, существенную роль в формиро-
вании культивируемых советской властью «образцов политической
ориентации»83 должна была играть привязанность к этому культу
населения страны. В силу этого ленинский культ следует рассматри-
82 Eliade М. Die Religionen und das Heilige. Frankfurt/Main, 1986. S. 496.
83 См., к примеру, классическое описание «политической культуры» у основателя
этой концепции: Almond G. Comparative Political Systems // Journal of Politics. 1956.
№ 18. P. 391-409, здесь: P. 396.
31
вать как составную часть зарождающейся политическом культуры
Советского Союза 1920-х гг.84
Можно, как это делает К. Роэ, различать в управляемом больше-
виками пространстве политических культур культуру политическо-
го самотолкования народа, его «политическую социо-культуру» и
культуру политического инотолкования, другими словами, «культу-
ру политического истолкования»85 86. В данной перспективе ленинский
культ следует включить в сферу «культуры политического истолко-
вания». Это становится понятным, если предположить, что содержа-
ние большевистской политической культуры составляла в первую
очередь воспитательная работа, в соответствии с которой советский
гражданин 1920-х гг. должен был стать членом целеустремленного
коллектива строителей социализма. Р. К. Такер понимает под этим,
определенным еще Лениным, типом культуры своего рода «culture of
the making» (производящую культуру) или «culture building culture»
(культуросозидающую культуру)88.
В данном случае понятие «culture», как и выражение «политиче-
ская культура», понимается в традиционном для англосаксонской
эмпирико-прагматической традиции смысле — он хорошо выра-
жен в той операциональной его дефиниции, которую мы находим
у К. Гирца. Он понимает культуру в духе М. Вебера как взаимо-
связанную смысловую ткань, в которую вплетен и человек. То есть
исследование сводится к истолкованию различных форм выраже-
ния социальной жизни87 На этом основании понятие «культура по-
литического истолкования», в которое встроен ленинский культ,
указывает как на воспитательную, так и на символическую функ-
84 Изложение и оценка многочисленных исследований политической культуры:
Rohe К. Politische Kultur und ihre Analyse. Probleme und Perspektiven der politischen
Kulturforschung // Historische Zeitschrift. 1990. Bd. 250. S. 321-346. Обзо^>, охваты-
вающий страны с коммунистической властью, см.: Welch St. Review Article: Issues of
this Study of Political Culture-the Example of Communist Party States // British Journal
of Political Science. 1987. № 17. P. 479-500. О современном состоянии проблемы так-
же: Almond G. A. The Study of Political Culture. См.: Он же (ред.) A Discipline Devided.
Newberry Park/Calif., 1990. P. 138-156.
85 Rohe K. Politische Kultur und ihre Analyse. Probleme und Perspektiven der
politischen Kulturforschung// Historische Zeitschrift. 1990. Bd. 250. S. 321-346.
86 Tucker R. C. Lenin’s Bolshevism as a Culture in the Making. См.: Он же: Political
Culture and Leadership in Soviet Russia. From Lenin to Gorbatschev. New York; London,
1987. P. 33-50, здесь: P. 47.
87 Geertz C. Dichte Beschreibung. Bemerkungen zu einer deutenden Theorie von
Kultur // Он же. Dichte Beschreibung. 1983. S. 9. В своей концепции Гирц исходит из
«преимущественно семиотического» понятия культуры.
32
ции культа, которые он получает в целях политической ориентации
общества. Таким образом, он представляет собой часть усилий по
искусственному созданию политической культуры советского об-
щества. В культе Ленина можно видеть образцовый пример понима-
ния того, что данная культура политического толкования является
искусственным образованием.
В рамках такого прояснения смысла используемого нами понятия
ленинского культа, его социологической типизации и границ его ин-
терпретации определение задач нашего теоретического исследования
можно считать завершенным. Последующий эмпирический матери-
ал будет служить целям их реализации. Поскольку для большевизма
весьма значима его партийно-историческая традиция, в первом раз-
деле нашей работы мы рассмотрим процесс складывания образа «Ле-
нина как харизматического вождя» в качестве предпосылки создания
его культа. При этом будут исследованы исторические условия по-
явления и заката такого типа политической власти. В данном разделе
при выборе понятий и анализе легко было попасть в плен веберов-
ской типологии. Поэтому во второй части работы, где на передний
план выступает процесс формирования ленинского культа уже после
кончины вождя, меняется и теоретический инструментарий нашего
исследования, и в данном контексте уже не имеет смысла вести речь
о «харизматической власти». Культ Ленина конструировался в со-
ветской публичной сфере. Поэтому представляется возможным про-
следить данный процесс на материалах прессы, начиная с листовок и
заканчивая газетными сообщениями.
Изучение языковых выразительных форм также побуждает обра-
титься к материалам советской прессы 20-х гг. Эффективность языка
прессы в данном случае связана не столько с применением изощрен-
ных пропагандистских приемов, сколько со всеобщей регламента-
цией языковой практики, осуществляемой через средства массовой
информации. Именно с их помощью большевики определяли, в ка-
ких формулах следует выражать происходящие в мире события, на
каком языке члены партии должны говорить об этом друг другу, а на
каком — всему остальному населению88. Наиболее эффективным ка-
налом влияния советской пропаганды была не прямая манифестация
большевистского мировоззрения, а скорее обучение людей новому
политическому языку: человек усваивал «правильное понимание»
вещей через усвоение этого языка и бесконечное повторение больше-
вистских лозунгов89.
88 Kenez. S. 33, 252.
89 Ibid. S. 253.
33
Привлекаемые к исследованию тексты оценивались посредством
«качественного анализа содержания». Таким образом решалась за-
дача «выделить объективно присутствующую в тексте конфигура-
цию мотивов, тем, смысловых импликаций, которые могли склады-
ваться в единый образец, наконец, в некий синдром анализируемой
идеологии»90. Чтобы не ограничиваться только анализом идеологиче-
ского содержания отдельных текстов, представляется необходимым
рассматривать их как составную часть общественного дискурса. По-
нятие «дискурс» в данном случае следует понимать не в рационали-
стическом смысле — в рамках этики дискурса, предлагаемой Ю. Ха-
бермасом91. Специфическая структура советского общественного
мнения скорее подталкивает к такому пониманию понятия дискурса,
которое близко к позиции М. Фуко. Согласно ей, дискурс понимает-
ся как «присущая обществу манера речи с как бы встроенными в нее
эффектами власти и сопротивления», которая «в той или иной форме
институализирована»92. По сравнению с «идеальной речевой ситуа-
цией» Хабермаса это понятие имеет то преимущество, что является
эмпирически открытым. Вместе с тем в настоящей работе не разделя-
ется точка зрения М. Фуко, согласно которой дискурс обособляется
от субъекта и обретает относительно самостоятельное историческое
движение.
В качестве альтернативы традиционной истории духовной жизни
дискурсивный анализ предоставляет возможность для позитивного
описания «дискурсивных полей»93. Когда же наличие причинной
90 Ritsert J. Inhaltsanalyse und Ideologiekritik. Ein Versuch uber kritische
Sozialforschung. Frankfurt/Main, 1972. S. 89.
91 Речь идет о философском обозначении максимально свободного рационального
диалога между просвещенными субъектами, на основании которого Хабермас создает
предпосылки для конструирования некоторой идеальной теоретико-познавательной
модели. По этому вопросу см.: HabermasJ. Theorie des kommunikativen Handelns.
92 Цитаты из: Schottler P. Mentalitaten, Ideologien, Diskurse. Zur sozialgeschichtlichen
Thematisierung der tdritten Ebene» // Liidtke K. A. (Hrsg.), Alltagsgeschichte. Zur
Rekonstruktion historischer Erfahrungen und Lebensweisen. Frankfurt/Main; New York,
1989. S. 85-136. Кроме этого, об использовании этого понятия в исторических и со-
циальных дисциплинах см.: Hartmann N. A. Uber Kulturanalyse des Diskurses. Eine
Erkundung// Zeitschrift fiir Volkskunde I. Halbbd. (1991). S. 19-28.
93 Foucault M. Archaologie des Wissens. Frankfurt/Main, 1973. S. 43. Правда, ши-
рокое применение свойственных этому методу чрезмерно изощренных, тяготеющих
к лингвистике техник анализа вряд ли можно считать вполне приемлемым в рамках
социально-исторического исследования. Schottler Р. Mentalitaten, Ideologien, Diskurse.
S. 115. В силу этого мы будем использовать понятие «дискурсанализа» исключительно
в качестве указателя методической значимости обращения к текстовому материалу из
опубликованных источников.
34
взаимосвязи между дискурсом и властью отвергается и дискурсу как
таковому приписывается власть и право на роль реального субъек-
та в истории, преимущество операциональное™, присущее понятию
дискурса, утрачивается94. В противоположность этому П. Бурдьё
настаивает на том, что «все попытки искать истоки символическо-
го воздействия различного рода аргументативных, риторических и
стилистических форм в одной только врожденной логике языка об-
речены на провал». Он требует взамен, «чтобы все то, что присуще
дискурсу, носителю дискурса и что имеет отношение к институции,
от имени которой он выступает ...рассматривались как взаимосвязан-
ные явления»95.
Именно в этом смысле наше исследование, посвященное анали-
зу условий формирования ленинского культа, не ограничивается
рассмотрением одной только практики дискурса, принятой в про-
странстве советской публичности. Наряду с этим следует задаться
вопросом и о создателе этого культа, связаннном причинной связью
с его истоками. Вопрос об авторстве в данном случае сталкивается с
фактом существования некоторых аксиоматических посылок, с само-
го начала сопровождавших процесс складывания культа покойного
вождя. В данном случае определяющее влияние на формирование
культа оказали пожелания, чувства и требования «народа». Как мы
уже говорили, задача нашего исследования, связанная с проблема-
тикой культа вождя, основана на гипотезе о том, что ссылка на по-
требности «народных масс» сама является составной частью культа,
вернее сказать, представляет собой миф, связанный с этим культом.
А потому и сам этот миф должен стать объектом изучения на основе
исторических источников. Очевидно, что учреждение культа было
тесно связано с публичным трауром по покойному вождю, организа-
ция которого стала для большевистской партии несомненным свиде-
тельством понимания ею своей роли в общественной жизни. Поэтому
ответы на вопрос о ее ответственности при учреждении культа, а так-
же об обстоятельствах и мотивах его создания также следует искать
в этом запретном пространстве политической жизни. Это возможно
будет сделать с опорой на архивные материалы, имеющие отношение
к данному периоду развития советского общества.
94 О философской критике теории власти Фуко см: Habermas J. Der philosophische
Diskurs der Moderne. 12 Vorlesungen. 3 Aufl. Frankfurt/Main, 1985. S. 279-343.
95 Цитата из: Bourdieu P. Die autorisierte Sprache: die gesellschaftlichen Bedingungen
der Wirkung des rituellen Diskurses // Он же. Was heiBt sprechen? Die Okonomie des
sprachlichen Tausches. Wien, 1990. S. 73-83, здесь: C. 77.
35
Основную часть этой работы составляет обработка и оценка архив-
ных источников. При этом необходимо будет проследить и те мотивы,
которыми руководствовались создатели культа, противоречащего, на
первый взгляд, всему большевистскому миропониманию. Опираясь
на результаты такого анализа, мы должны будем критически оценить
представленную выше концепцию Н. Тумаркин, которая устанавли-
вает наличие непрерывной духовной связи между дореволюционной
историей большевистской интеллигенции и учреждением культа.
И наконец, исторический анализ событий, связанных с построением
Мавзолея Ленина, позволит коснуться важного для власти процесса
символической самоидентификации, которую наследники Ленина
связывали с возведением этого монумента.
В третьем разделе нашей работы анализируется портретные изо-
бражения Ленина — они продуцировались под строжайшим поли-
тическим контролем партии в качестве посмертного «образа прави-
теля» Советского общества. При освещении темы воспроизведения
ленинского образа в различных жанрах изобразительного искусства,
фотографии и кино мы вынуждены были отказаться от использова-
ния иконографических методов анализа, поскольку обращение к изо-
бразительному материалу такого рода не соответствовало бы харак-
теру нашего исследования и превышало бы его формат. В этом плане
в центре наших исследовательских интересов оказались усилия боль-
шевиков, пытавшихся при создании образов вождя подчинить произ-
ведения искусства своим интересам. Практика широкого использо-
вания образа с его магическими возможностями представляет собой
связующее звено между традиционными формами культа и совре-
менными средствами политической пропаганды. Точно такое же зна-
чение имеет обращение к имени «святого» и присвоение его имени
для всех его адептов. Поскольку после смерти Ленина имя покойного
вождя столь же символически связывалось с ним, как и его образ, обе
эти формы его почитания будут представлены в общем контексте.
Логическим завершением этой главы является описание строи-
тельства на Красной площади в Москве мраморного Мавзолея Ле-
нина, который в конечном счете сам превратился в символ ленинско-
го культа. В историческом смысле возведение Мавзолея становится
знаковым событием, завершающим период развития культа в 20-е гг.
В конце исследования показаны некоторые примеры социальной
мобилизации и идеологической работы, проходившие под знаком
ленинского культа. Этот очерк включает в себя рассказ о событии,
известном как «ленинский призыв», и опыты биографического само-
описания, в которых отдельные партийные вожди хотели извлечь для
себя пользу из своей близости к ауре культовой фигуры. Одновре-
менно при изложении логической структуры так называемого «лени-
36
низма» будет показано, как на его основе выстраивались отношения
между восприятием реальности правящими кругами и вырабатывае-
мыми ими практическими рекомендациями.
Таким образом, в соответствии с представленным здесь пони-
манием ленинского культа мы должны будем обратиться к вопросу
о форме его бытования и о его социально-историческом смысле на
примере средств массовой информации, в которых он находил свое
выражение. В связи с этим мы попытаемся назвать имена главных
актеров на этой политической сцене и тех мотивов, которые ими дви-
гали. При определении их авторства в создании культа мы опирались
на документы из бывшего Центрального партийного архива КПСС
в Москве. Эти источники стали доступными автору данной работы
только начиная с 1990 г. — в полном соответствии с развитием по-
литической ситуации в Советском Союзе. К тому времени ему был
разрешен доступ только к 15 % материалов из архивного фонда 16 —
самого значимого для его исследования. И лишь с 1992 г. он смог пол-
ностью ознакомиться с более чем 700 архивными делами96.
Понятие культа или мифа может с легкостью подтолкнуть к
тому, чтобы в качестве объяснительной модели при его истолкова-
нии использовался мотив тоталитарных притязаний. К. фон Бай-
ме справедливо замечает, что вышеназванные понятия особенно
охотно используются в сфере приложения аналитической модели
«тоталитаризма»97. Вопреки этому применяемое нами понятие огра-
ничено рамками социальных теорий господства. В нашей работе,
основанной на широком привлечении источников, эти теории высту-
пают в качестве базиса исследования и познавательных ориентиров,
что избавляет нас от необходимости дублировать их посредством
иного рода универсалий. Ввиду вовлечения в круг нашего рассмотре-
ния большего объема нового и требующего анализа материала мы от-
даем предпочтение историческим мотивациям по сравнению с теоре-
тическими. Кроме того, мы умышленно отделили нашу предметную
96 Российский государственный архив социально-политической истории (далее
РГАСПИ), прежде: Центральный партийный архив (ЦПА) Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС, Москва, ф. 16. Комиссия ЦИК СССР по организации по-
хорон и увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина). 1924-1973 гг. Об условиях
работы в архивах в начале 1990-х гг. см: Geyer D. Die Umwertung der sowjetischen
Geschichte. Gottingen 1991, S. 9-31; Foitzik J. Zur Situation in Moskauer Archiven //
Jahrbuch fiir historische Kommunismusforschung. 1993. № 1. S. 299-308.
97 Beyme K. von. Die Oktoberrevolution und ihre Mythen in Ideologic und Kunst //
Hardt D., Assmann J. (Hrsg.) Revolution und Mythos. Frankfurt/Main, 1992. S. 149-177,
здесь: S. 149.
37
сферу от тематики, связанной с тоталитарными притязаниями куль-
та и его институциональными ответвлениями в советском обществе.
Представленная нами версия культа как продукта большевист-
ской системы господства опирается на посылки, отличные от идеи то-
тальной манипуляции. Конечно, никакая инсценировка в те времена
не смогла бы осуществиться при отсутствии определенного социаль-
ного резонанса. Однако попытки большевиков обосновать появление
культа ссылкой на требования народа или же представить его в каче-
стве продукта некоторой исконной социальной потребности требуют
в наше время критического пересмотра. Предложенное в настоящей
работе понимание природы ленинского культа не исключает возмож-
ность социографического анализа различных форм отражения куль-
та в народной среде98. Но это могло бы стать темой отдельного иссле-
дования, подчиненной основным задачам нашего проекта.
98 Для сравнения: Kershaw I. Der Hitler-Mythos. Volksmeinung und Propaganda im
Dritten Reich. Stuttgart, 1980. В отличие от приводимых Кершов рапортов гестапо о
«настроении в народе», сходные с ними архивы прежнего КГБ, несмотря на соответ-
ствующие указы президента, и сегодня еще не доступны для свободного научного ис-
следования. Один из первых опытов анализа такого рода сообщений секретных служб
по результатам изучения общественных настроений см.: Великанова О. Образ В. И. Ле-
нина в государственной идеологии и общественном воспитании. (Автореферат). СПб.,
1993.
А. ОБРАЗ ЛЕНИНА В ИСТОРИИ
БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ПАРТИИ
И БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ВЛАСТИ
I. Харизматический статус вождя в период революции
Еще некоторое время назад Роберт К. Такер предлагал искать кор-
ни и предпосылки ленинского культа прежде всего в контексте исто-
рии большевистской партии. Он имел в виду акцентуацию большеви-
ков на фигуре вождя и роль своего рода «харизматического вождя»,
исполняемую Лениным1.
Такер приводил много свидетельств, подтверждающих такое по-
ложение вещей. В качестве характерного примера может служить вы-
сказывание Александра Потресова, который знал Ленина с 1895 г. и
особенно тесно сотрудничал с ним с 1900 по 1903 г. в редакции газеты
«Искра»: «Ни Плеханов, ни Мартов и никто другой не обладали тай-
ной того воздействия, которое Ленин излучал на окружающих, той
почти волшебной власти, которая превращалась чуть ли не в полное
господство. Плеханов был почитаем, Мартов был любим. Но за Лени-
ным следовали, как за единственным бесспорным вождем, поскольку
только Ленин воплощал в себе редкое для Руси явление человека же-
лезной воли, неукротимой энергии, в котором были сплавлены воеди-
но фанатичная вера в правоту своего движения и дела с не меньшей
верой в самого себя»2. Очевидно, здесь сказывалась та сила, которую
М. Вебер определил как «харизматическая власть»: она опирается на
«невероятную преданность священному или героической силе, или
же идеальной личности, а также преклонение перед провозглашен-
ным или созданным ими идеальным порядком вещей»3.
1 По этой проблеме см.: Tucker R. С. Stalin as Revolutionary, 1871-1929. A Study in
History and Personality. New York, 1973. P. 32-63 и 280-288; здесь: P. 32.
2 Potressow A. Lenin: Versuch einer Charakterisierung. In: Die Gesellschaft Bd. II
(1927). S. 405-418; здесь: S. 416.
3 Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. Grundrifi der verstehenden Soziologie. 5.
rev. Aufl., besorgl von J. Winckelmann. Tiibingen, 1980. S. 124; Tucker R. C. The Theory of
Charismatic Leadership // Daedalus 1968. № 97. P. 131-156.
39
Потресов говорит также о своеобразном «волюнтаристском из-
бранничестве» Ленина, которое оказывало на его приверженцев
«гипнотическое» воздействие. Тем самым он констатирует факт на-
личия харизматического излучения, которое М. Вебер оценивал как
«великую революционную силу»; она проявляет свое воздействие в
эпоху господства традиционного жизненного уклада «посредством
преобразования общества изнутри, вызванного нуждой или вооду-
шевлением, и означает переворот в фундаментальных устоях мысли
и действия при полной трансформации всех значимых ориентиров,
регламентирующих любые отдельные формы жизни и образ “мира”
в целом»4.
И даже такие качества, как вера в вождя, покорность вождю и
даже «влюбленность»5 в вождя, проявляющиеся с самого основания
большевизма у людей из круга Ленина, обнаруживают их привер-
женность к описанному Вебером «харизматически определенному
союзу господства». Его руководящий штаб объединяло ощущение
«эмоционального содружества», резко отделявшее его от всяко-
го «чинопочитания»; его состав складывался скорее на основании
«харизматических качеств» его участников, которые отбирались по
наитию вождя6. Небольшой, часто обновляющийся круг тех, кто был
призван Лениным, был тем местом, где он доказывал свои харизма-
тические качества вождя7. С начала нового столетия в представлении
приверженцев Ленина и в его собственном мнении он однозначно
воплощал в своей персоне разделяемую ими идею харизматического
руководства, реализованную на русской почве. Эта энергетика при-
дает его работам, посвященным вопросам организации партии, осо-
бую притягательность8. В его проекте рационально организованная,
функционирующая на основе разделения труда партия представляет
собой только одну из его составляющих, которая выступает как до-
полнение к харизматическому руководству, кристаллизующемуся в
идеальном образе руководителя — «народного трибуна»9. Дисципли-
на и авторитарно управляемый партийный аппарат рассматривались
4 WeberМ.
5 Валентинов Н. Встречи с Лениным. Нью-Йорк, 1953. С. 72.
6 WeberМ. S. 141.
7 Weber М. S. 140: «Действенность харизмы подтверждается... ее свободным при-
знанием со стороны подданных, порожденное их верой в откровение, почитанием ге-
роев, доверием к вождю».
8 Об этом: GeyerD. Lenin in derrussischen Sozialdemokratie. Die Arbeiterbewegung im
Zarenreich als Organisationsproblem der revolutionaren Intelligenz 1890-1903. Kdln,1963.
Особ. S. 318-346.
9 Ленин В. И. Что делать? Поли. собр. соч. 5-е изд. М., 1958-1965. Т. 6. С. 1-192,
здесь: С. 80 и 127.
40
Лениным в качестве технического инструментария для той «органи-
зации революционеров», которая, по его словам, сможет «перевер-
нуть Россию»10. Первичной посылкой данной концепции была мысль
о том, что «весь кризис российской социал-демократии объясняется
тем, что у стихийно пробужденных масс не оказывается достаточно
подготовленных, развитых и опытных руководителей»1‘.Потребность
масс в харизматическом вожде составляет аксиому революционной
теории и партийной доктрины большевиков.
При этом он подкрепляет свою идею не только авторитетом тра-
диции революционного народничества12; по его мнению, для россий-
ской социал-демократии не менее значимым может служить пример
западного и прежде всего немецкого социалистического движения с
его концепцией вождя13. Таким образом, в работе «Что делать?» Ле-
нин набросал свой идеал вождя, синтезировав представления о во-
жде, свойственные народничеству (Желябов) и известные из опыта
немецкого социалистического движения (Бебель)14.
Однако большевики очень скоро отошли от позиций немецкой
социал-демократии, вожди которой строили свой авторитет на пред-
ставлении о закономерной последовательности эпох историческо-
го развития и на этой основе культивировали в своей партии идею
«аттентизма»15. Ленин же одобрял и сам представлял такой тип
вождя, который отличался способностью к волюнтаристскому вме-
шательству в исторический процесс и жертвенной настроенностью.
Вождь «партии нового типа» отвергал так называемый экономизм не
в последнюю очередь благодаря своему знакомству с усыпляющим
воздействием «будничной» рутины профсоюзной, цеховой и парла-
ментской деятельности, свойственной западной социал-демократии.
Опыт 1920 г. также подтвердил приверженность Ленина к харизма-
тическому принципу руководства, которого большевистская партия
придерживалась с самого своего основания и который обеспечил ей
победу; ведь ему были присущи качества, принципиально значимые
для большевистского понимания дисциплины:
10 Ленин В. И. Что делать? Поли. собр. соч. Т. 6. С. 1-192: «Дайте нам организацию
революционеров — и мы перевернем Россию!»
11 Там же. С. 122-128.
12 Там же. С. 181.
13 Там же. С. 40 и след., 122, 138 и след.
14 Там же. С. 171.
15 Groh D. Negative Integration und revolutionarer Attentismus. Die deutsche
Sozialdemokratie am Vorabend des 1. Weltkrieges. Frankfurt; Berlin; Wien, 1973. Особ.
S.57.
41
1)	героический настрой и преданность революционному делу;
2)	связь с народными массами;
3)	«правильный» курс руководства, который получил признание
масс16.
К конститутивным принципам построения партии большевиков
относится и то, что ее руководящий состав, будучи «харизматически
определенным союзом господства», находился в прямой и персо-
нальной зависимости от Ленина и был оторван от самостоятельно-
го процесса движения масс. Именно в этом и заключалось негласное
основание для превращения партии в инструмент революции в руках
Ленина17 Такой тип корпоративной активности, разворачивающейся
вокруг фигуры вождя, способствовал ограничению его руководящих
притязаний по преимуществу пределами внутрипартийных отноше-
ний. Даже сам Ленин до 1917 г. (за одним только исключением) не
имел возможности наглядно продемонстрировать в России свой та-
лант вождя перед большим собранием масс18.
Как было замечено, критические замечания Плеханова о том, что
ленинская концепция представляет собой новую версию «теории
героя и масс», «касались — в русле его прежней критики народни-
ков — только внутреннего опыта русской революции»19. В этом смыс-
ле особый интерес представляют касающиеся событий того времени
дальновидные замечания Д. Б. Рязанова и Ю. М. Стеклова о «куль-
те личйости», с которым боролись еще Бебель и В. Либкнехт, — они
имели в виду культ, сложившийся вокруг фигуры Лассаля20. Таким
образом, опыт взаимоотношения между вождем и массами, характер-
ный для раннего этапа немецкого социалистического рабочего дви-
жения, благодаря понятию «культ личности» оказался включенным
в начале XX в. в полемический контекст русского революционного
движения. Правда, замечание двух вышеназванных исследователей
марксизма, мотивированное их штудиями по истории марксизма в
16 Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме // Поли. собр. соч. Т. 41.
С. 1-104, здесь: С. 8.
17 К этому вопросу: Hofmann IV. Parteigeschichtliche Grundlagen des sowjetischen
Stalinismus. In: Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. N. F. 2 (1954). S. 304-314.
18 Krupskaja N. K. Erinnerungen an Lenin. Berlin (Ost), 1959. S. 167.
19 Плеханов Г. В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. Соч.
Т. 1-24. М.-Пг. 1923-1927. Т. 7. Ч. 1.
20 Объявление об издании социал-демократической группы «Борьба» [Женева:
Изд. группы «Борьба», 1901]. Цитируется в переводе на немецкий язык: Mitteilung
iiber die Veroffentlichungen der sozialdemokratischen Gruppe “Borba” — 1901: Lenin IV. I.
Samtliche Werke. Bd. V. Wien; Berlin, 1930. S. 529-535; здесь: S. 531.
42
Германии, едва ли претендовало на какой-либо резонанс21. Можно,
однако, утверждать, что в рамках международного социализма по-
нятие «культ личности» по своей природе обрело характер своео-
бразного вызова, направленного как против научно обоснованного
мировоззрения, так и против демократических принципов. В исто-
рическом контексте, связанном с «культом Лассаля», под этим по-
нятием понимались гиперболизация и формализация знаков при-
знательности, которую получала популярная в рабочей среде фигура
основателя партии; именно такую форму она приобрела благодаря
усилиям наследников Лассаля, особенно после его смерти и после-
довавших за ней траурных торжеств. Использование образа Лассаля
в культовой символике и ритуалах, например присвоение форм его
культового почитания диктаторским руководством «Всегерманского
рабочего союза», вызвало в его адрес критику со стороны так назы-
ваемых «марксистов»22.
И тем не менее культ вождя нельзя считать изжитым казусом из
ранней истории рабочего движения; с начала века благодаря приме-
нению новейших методик манипуляции массовым сознанием мас-
штабы его использования расширяются и приобретают все более
изощренный характер. Эти методики позволяют замещать аутентич-
ные элементы харизматического господства иллюзорными вырази-
тельными формами и организационными структурами вторичного
порядка, создающими эффект присутствия неповторимой личност-
ной ауры, служащей той же цели объединения масс. С самого начала
XX столетия критики подобного порядка вещей видели источник его
ущербности в рациональной организации и бюрократизме партийной
системы, а так называемую «потребность масс в вожде» рассматрива-
ли как предпосылку появления самой фигуры вождя23.
21 Ленин мог позволить себе посоветовать читателям «Искры» от 10 марта 1902 г.
проигнорировать упреки в «культе личности». «Как опытный человек, вы уже из одно-
го этого, бесподобного и несравненного, словечка поймете, в чем тут суть». (Ленин В. И.
О группе «Борьба» // Поли. собр. соч. Т. 6. С. 359.)
Об этом см.: Geyer. S. 234.
22 К вопросу о спорах по поводу культа Лассаля в Германском рабочем движении
см.: Bebel A. Aus meinem Leben. Berlin, 1930. Teil I. S. 93, 215; Teil II. S. 27, 133, 239.
О формах проявления культа Лассаля: Korff G. Politischer «Heiligenkult» im 19. und 20.
Jahrhundert // Zeitschrift fur Volkskunde. 1975. № 71. S. 202-220; StimerH. Die Agitation
und Rhetorik Ferdinand Lassalles. Marburg, 1979, прежде всего S. 233-243.
23 По этому вопросу см.: Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens in der modernen
Demokratie. Untersuchungen iiber die oligarchischen Tendenzen des Gruppenlebens
(Zuerst 1911). 2. Aufl. hrsg. von Werner Conze. Stuttgart, 1957.
43
Предупреждение об опасностях, связанных с «культом личности»,
вряд ли могло в те времена каким-то образом затронуть практику ле-
нинского политического руководства. Вердикт относительно культа
был вынесен на основании опыта всего международного социали-
стического движения. А история раз за разом подтверждала, что апо-
логия целенаправленной рациональной организации, заложенная в
большевистской концепции вождя, помноженная на верность «цели»,
поставленной тем же вождем, таит в себе роковые последствия. Этот
большевистский рационализм стал тяготеть к тому, чтобы проник-
нуть в саму харизму вождя и преобразовать ее в культ.
II.	Складывание панегирического образа вождя
на заре советской власти
3 апреля 1917 г. Ленин прибыл из эмиграции на Финляндский
вокзал Петрограда. В связи с этим была разыгрна первая торжествен-
ная сцена встречи, и жители Петрограда стали свидетелями первого
публичного выступления Ленина как оратора. Отдельные акты этой
драмы являются яркими свидетельствами того, что между формаль-
ными характером церемонии по торжественному приему Ленина, с
одной стороны, и его личной аурой партийного вождя — с другой,
складывались весьма напряженные отношения. В них можно увидеть
зародыш тех форм, из которых позже сложился культ Ленина.
Местное большевистское руководство задумало массовый спек-
такль, претенциозный характер которого оправдывался задачей,
которая была перед ним поставлена, — придания ему статуса собы-
тия «государственно-политического» масштаба24. Толпа народа, мо-
билизованная перед отправкой к месту встречи, заранее заполнила
площадь перед вокзалом; были установлены большие прожектора,
которые пронизывали темноту, — было уже И часов вечера. Везде
реяли многочисленные красные флаги, и среди них на первом месте,
конечно, флаги большевистского ЦК с вышитыми золотом девизами.
Еще более торжественным было зрелище на перроне, вдоль которо-
го ровными рядами выстроились военные подразделения: это были
воинские части, которые сочувствовали большевикам. На каждом
24 К последующей теме см.: Suchanow N. N. Tagebuch der russischen Revolution.
Miinchen, 1967. S. 277. Об устроенной Ленину встрече см. также: Приезд Ленина //
Известия Петроградского совета. 1917. 5 апреля. С. 1. Анонимным автором этого со-
общения был большевик Бонч-Бруевич. См.: Бонч-Бруевич В. Д. Воспоминания о Ле-
нине. М., 1969. С. 80.
44
шагу виднелись стяги, а над платформой были возведены украшен-
ные золотом арки. На привокзальной площади и на перроне наготове
стояли множество оркестров. Надежда Константиновна Крупская,
супруга Ленина, вспоминая эту сцену встречи вернувшихся на ро-
дину эмигрантов, пишет: «Те, кто не пережил революцию, не имеет
представления о ее величественной, торжественной красоте»25.
Один из видных меньшевиков, Н. Н. Суханов, присутствовавший
на церемонии встречи, иронически заметил: «Большевики, которые
вообще блистали своей организацией и всегда старались произвести
впечатление, показать товар лицом, пустить пыль в глаза, открыто,
без излишней скромности и не боясь перегнуть палку, подготовили
настоящий триумф»26. Так в действительности и было. При появле-
нии Ленина большевистский комитет по организации встречи при-
казал оркестру исполнить «Марсельезу» и вручил ему большой букет
роз, подразделение матросов взяло «на караул», офицер отдал оша-
рашенному вождю революции рапорт, окружающие массы издали
крики ликования, а смущенному Ленину сообщили, что все это есть
проявление сердечного приема со стороны революционных рабочих
и матросов Петрограда. Они скандировали имя «Ленин»27.
За гармоничным фасадом праздничной церемонии почитания во-
ждя скрывались резкие противоречия, существовавшие между Ле-
ниным и местным большевистским руководством в лице Каменева
и Сталина. Борьба шла вокруг трех главных вопросов большевист-
ской тактики — отношения к войне, к временному правительству и к
единству партии в союзе с меньшевиками. Здесь Каменев и Сталин
никакого почтения к Ленину не проявляли: одно из его «Писем из-
далека» в «Правде» опубликовано не было, а так называемая Мар-
товская конференция большевиков завершилась как раз накануне
его прибытия «примиренческими» по отношению к меньшевикам
резолюциями. Это выглядело как «faits accomplis» (свершившийся
факт), с которым Ленину пришлось столкнуться28. А то, что Каменев
поехал встречать вождя партии на пограничной станции Белоостров,
было не просто знаком уважения к нему: Ф. Ф. Раскольников, жи-
вой свидетель этой первой встречи Ленина с Каменевым, пишет, что
вождь открыто выражал свое негодование «правым» уклоном газеты
25 Krupskaja N. К. Erinnerimgen. S. 392.
26 Suchanow. S. 278.
27 Корреспондент «Известий» неоднократно подчеркивает, что при этом был
устроен настоящий «парад»; об этом же говорит и Крупская (там же).
28 Об этих коллизиях см.: Schapiro. S. 177; Daniels. S. 60.
45
«Правда». Каменев и Ленин ожесточенно спорили до самого их при-
бытия в Петроград29.
И вот теперь окружившие Ленина товарищи (по словам Сухано-
ва, вполне вошедшие в роль «церемониймейстеров») проводили его
с перрона в бывшие царские апартаменты в здании вокзала. Здесь
его ожидал неприятный сюрприз — Н. Чхеидзе, председатель Ис-
полнительного Комитета Петроградского Совета и ведущий лидер
меньшевиков, встретил своего давнего соперника в меру учтивой, в
меру увещевательной речью, завершившейся призывом: «Объеди-
ним все демократические силы для защиты нашей революции от всех
внутренних и внешних угроз!»30 А для полноты впечатления один из
выступавших от имени матросов высказал пожелание, чтобы Ленин
вошел в состав Временного правительства31.
Ритуал приема принимал вполне однозначную направлен-
ность — происходящая церемония могла скорее приличествовать
государственному деятелю, нежели вождю революции. Ленин от-
делывался общими, соответствующими случаю фразами, поскольку
рамки торжества не позволяли ему резко оборвать призывы к соли-
дарности, звучащие из уст тех, кого он называл не иначе как «социал-
шовинистами» и «нашими классовыми противниками». Но каждый
следующий шаг, который вовлекал его в эту идиллию, лишил Ленина
тактических преимуществ, необходимых для поддержания радика-
лизма его «Апрельских тезисов». Ленин попытался вырваться из се-
тей завораживающего ритуала, когда, вместо того чтобы отвечать на
речь Чхеидзе, он обратился к присутствующим рабочим и матросам
с пламенной речью, выдержанной в духе этих тезисов. Он резюмиро-
вал ее программным лозунгом: «Да здравствует мировая социалисти-
ческая революция!»32
С того момента он произнес бесчисленное множество речей для
пропаганды своей радикальной позиции и в полной мере использо-
вал свой «бонус вождя», который был ему предоставлен после этого
инсценированного спектакля. Почти на каждом перекрестке по пути
к генеральному штабу большевиков останавливал он свой легендар-
ный броневик, чтобы с его высоты агитировать собравшиеся массы.
29 Raskol’nikow F F. Kronstadt und Petrograd in 1917. London, 1982. S. 71. (Первое
издание: Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. Москва, 1925).
30 Suchanow. S. 280. Факт произнесения этой краткой речи подтверждается в «Из-
вестиях» от 5 апреля 1917 г. С. 1.
31 TrotzkiL. Geschichte der russischen Revolution. Bd. 1: Februarrevolution. Frankfurt,
1973. S. 253.
32 Suchanow. S. 281.
46
По прибытию Ленина в особняк Кшесинской церемониал приема на
финляндском вокзале повторился снова, и приветствиям не было
конца33.
Троцкий, находившийся тогда в Америке, в полной мере выра-
зив мысли Ленина по поводу происходящего, позже писал: «Весь
тон официальных приветствий показался ему подражательным, аф-
фектированным по своему духу, одним словом, заимствованным у
мелкобуржуазной демократии, декларативным, сентиментальным и
фальшивым; он видел, что революция еще не определила свои задачи
и пути, но уже создала утомительный этикет»34. Итак, Ленин, кото-
рому надоели эти торжества, в одной из своих импровизированных
речей в полной мере дал почувствовать своим товарищам дух буду-
щих своих «Апрельских тезисов»35.
Суханов, сопровождавший партийного вождя на этом собрании,
дает нам понять, как подействовали в ту ночь речи Ленина на его
слушателей, меньшевиков и большевиков: «Нас, полностью погру-
женных до этого в неблагодарную рутину революционной работы,
посвятивших себя пусть и неизбежной, но незримой в масштабах
“истории” необходимости текущего дня, ослепил внезапно вспыхнув-
ший перед нашими глазами необычайный, яркий свет, который за-
тмил перед нами все, что составляло до этого всю нашу жизнь. Голос
Ленина, доносившийся до нас прямо из вагона поезда, звучал как “го-
лос свыше”»36. Суханов, под впечатлением речи Ленина, представил
здесь пластический образ того, как действовала его харизма на слу-
шателей. А отмеченные выше «рутинные политики» и большевист-
ские «церемониймейстеры» ритуала по приему вождя представляли
своего рода коалицию, цель которой состояла в том, чтобы обуздать
революционного сектанта Ленина. Впрочем, сам торжественный ри-
туал приема тоже входил в «рутину революции», как об этом свиде-
тельствует прием, оказанный вернувшемуся из эмиграции незадолго
до Ленина социалисту-революционеру В. Чернову37
33 Suchanow. S. 287. Суханов был одним из немногих присутствующих, не принад-
лежащих к большевикам. Об этом же говорит и Раскольников. См.: Raskol'nikow F. F.
S. 76 и след.
34 Trotaki. S. 254.
35 «Апрельские тезисы» были опубликованы 7 апреля 1917 г. в «Правде»: Ле-
нин В. И. О задачах пролетариата в данной революции // Поли. собр. соч. Т. 31.
С- 113-118.
36 Suchanow. S. 281.
37 Cemov G. Die Geburt des revolutioneren Russlands. Die Februarrevolution (1934),
опубликовано: Anin D. (Hrsg.) Die russische Revolution von 1917 in Berichten ihrer
Akteure. Munchen, 1976. S. 183.
47
Эффект харизматического воздействия, исходящего от Ленина,
вовсе не опровергается тем обстоятельством, что сначала сам вождь
большевиков находился почти в полной изоляции и даже внутри сво-
ей собственной партии38. Харизма же как революционная сила ока-
зывалась связанной не с большинством народа, не с проявлением его
мнения, а преимущественно с личной аурой вождя, которую нельзя
было истощать в комментариях к повседневной политике. Именно
оказавшись в ситуации «пророка в пустыне», Ленин любил повто-
рять свой лозунг: «Прежние большевистские формулы уже не годят-
ся!», что соответствовало типу харизматического революционера39.
Конечно, у нас могли бы сложиться идеализированные представ-
ления о революционной деятельности большевиков в 1917 году, если
бы мы не упомянули о ее организационно-конспиративной стороне.
Но даже в этих прозаических, рационально организованных формах
подпольной борьбы проглядывает нечто такое, что вновь возвращает
нас к мысли о харизматических качествах большевистского вождя.
К этому подталкивает и окруженное тайной путешествие Ленина в
«запломбированном» вагоне через всю территорию кайзеровской
Германии; и уход его на дно после подавления июльского восстания;
и его способность из финского убежища руководить ходом партийно-
го съезда большевистской партии, даже издали очевидным образом
управляя всеми ее тактическими ходами на протяжении сентября и
октября месяцев. Кажется, что искрящийся образ революционного
вождя1 светил для одних двойственным и таинственным светом, дру-
гих зачаровывал и воодушевлял.
Г. В. Плеханов, «серый кардинал» русского марксизма, близкий
к меньшевикам, утверждал, что «Апрельские тезисы» произвели на
большинство слушателей «впечатление горячечного бреда»40. В. Чер-
нов, лидер социалистов-революционеров, полагал, что Ленин пред-
ставал в общественном мнении как носитель социального ужаса, а
именно «как живое воплощение гражданской войны, с головой Ме-
38 О полемике вокруг ленинской программы см.: Schapiro S. 182; Daniels. S. 62;
Service R. The Bolshevic Party in Revolution. Studies in Organisational Change 1917-1923.
London, 1979. S. 43, 53.
39 Ленин В. И. Письма о тактике // Поли. собр. соч. Т. 24. С. 131-144, здесь: С. 133,
134: «...повторяя бессмысленно заученную формулу... Эта формула уже устарела». Как
полагал Вебер, в откровениях харизматических пророков и революционеров звучит
императив ниспровержения законов: «Здесь сказано... Я же говорю вам!» ( Weber М.
Wirtschaft und Gesellschaft. S. 141).
40 Плеханов Г. В. О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен //
Единство. 1917. № 9/10. Цитируется в переводе на немецкий язык: Plechanow G. W.
Uber die Thesen Lenins, und warum ein Fieberwahn bisweilen interessant sein kann. Цит.
no: Anin. S. 192. Кроме того, см.: Ленин В. И. О задачах пролетариата... (сноска 35).
48
дузы, с развевающимися по ветру огненными волосами и с факелом
для разжигания пожара в руке... Обыватель всегда ждет пришествия
Антихриста. И теперь такой Антихрист явился. Этот Антихрист —
Ленин»41.
Чернов хотел освободить людей от чар этого внушающего исте-
рические чувства кошмарного образа, но даже его собственные, ис-
полненные иронии попытки разоблачения оказываются подвержен-
ными гигантомании, свойственной этому революционному времени:
«В основании волевых усилий Ленина почти всегда заключено не-
кое ядро очевидной жизненной и политической правды. Но, Госпо-
ди, что он только не делает с этой бедной правдой, попавшей ему в
руки!.. Он держит ее жестко и цепко... подобно тому, как петля дер-
жит повешенного»42. Поневоле задаешься вопросом, можно ли было
нейтрализовать приписываемое Ленину гипнотическое воздействие,
основанное на масштабности его натуры, прибегая к помощи мета-
фор, которые сами питались фантастическими картинами и внуше-
ниями с чертами гигантизма и ужаса?
Сразу же после Октябрьского переворота еще резче выступил про-
тив Ленина Максим Горький, который был русским моралистом ле-
вых убеждений, но он тоже не вырвался из пут этой роковой логики.
Уже 7 ноября Горький объявил в газете «Новая жизнь»: «Ленин не
всемогущий чародей, а хладнокровный фокусник, не жалеющий ни
чести, ни жизни пролетариата»43. Через три дня после этого, 10 ноя-
бря, он публикует очерк, в котором сквозь резкие моралистические
отповеди в адрес Ленина проскальзывают мотивы зачарованности
моральным нигилизмом «вождя», которую испытывали те, кто был
панически напуган проявлениями антикультурного, крестьянского,
«азиатского» анархизма. Горький писал о Ленине: «Человек талант-
ливый, он обладает всеми свойствами “вождя”, а также необходимым
для этой роли отсутствием морали и чисто барским, безжалостным
отношением к жизни народных масс. Ленин “вождь” и — русский ба-
рин, не чуждый некоторых душевных свойств этого ушедшего в небы-
тие сословия, а потому считает он себя вправе проделывать с русским
41 Чернов В. Ленин // Дело народа. 1917. 16 (29) апреля. С. 1. Перепечата-
но в: Wittram R. Studien zum Selbstverstandnis des 1 und 2. Kabinetts der russischen
Provisorischen Regierung (Marz bisjuli 1917). Gottingen, 1971. S. 103.
42 Ibid. S. 106.
43 Горький M. К демократии // Новая жизнь. 1917. 7 (20) ноября. Цит. по: Горь-
кий М. Несвоевременные мысли (1917-1918) // Советское общество: возникновение,
развитие, исторический финал: В 2 т. Т. 1. От вооруженного восстания в Петрограде
до второй сверхдержавы мира / под. общ. ред. ГО. Н. Афанасьева. М., 1997. С. 396-398,
здесь: С. 397.
49
народом жестокий опыт, заранее обреченный на неудачу... Рабочий
класс для Лениных то же, что для металлиста руда. Возможно ли -
при всех данных условиях — отлить из этой руды социалистическое
государство? По-видимому, невозможно...»44.
Все эти иррациональные атрибуты, заимствованные из словаря
демонологии с целью разоблачения Ленина, очевидно, только усили-
вали притягательность приписываемых ему качеств — безграничных
возможностей и магической силы.
Рис. 1. Изначальный миф большевистской революции: Ленин выступает,
указывая массам путь к свету. Плакат, изображающий приезд Ленина в Пет-
роград в 1917 г. А. Самохвалов, Л., 1926
Одновременно в этой ситуации подтвердили свою действенность
выработанные прежде и испытанные практические наработки, при-
надлежащие революционной партии: слаженный и хорошо управ-
ляемый партийный аппарат составлял невероятно прочную и поли-
тически активную опору, обеспечивающую эффективность действий
«народного трибуна», которая, как и в прошлые десятилетия, вы-
ражала себя исключительно в газетных публикациях и воззваниях.
В сфере практической реализации политической концепции больше-
44 Горький М. Вниманию рабочих // Новая жизнь. 1917. 10 (23) ноября. Цит. по:
Он же. Несвоевременные мысли. Заметки о русской революции и культуре. М., 1990.
С. 149, 151.
50
визма партийный аппарат и революционная харизма Ленина также
составляли взаимодополняющее единство. Целенаправленно экс-
плуатируя слабости и ошибки верного правительству и правящего в
советах партийного большинства, большевики сумели добиться под-
чинения масс своей воле45.
Во времена последовавшей после Октябрьского переворота Граж-
данской войны соратники руководящей гвардии большевиков и со-
чувствующие им поэты и писатели предприняли определенные по-
пытки, чтобы изобрести новые способы, формы и даже формулы
культового почитания Ленина46. Поводом для этого послужило со-
бытие политической мобилизации масс после покушения на жизнь
Ленина летом 1918 г., в котором обвинялась Ф. Каплан, а также день
его 50-летия, отмечавшийся 22 апреля 1920 г.47
В этих случаях особо отличились Троцкий и Зиновьев, выступив-
шие с безудержными восхвалениями в адрес вождя. При этом Зино-
вьев называл Ленина «апостолом мирового коммунизма», а его книгу
«Что делать?» — «Евангелием “искровцев”»; он даже присвоил ему дар
прорицания. Для Троцкого же Ленин в 1918 г. воплощал в себе «все,
что было свойственно старой революционной интеллигенции»48.
Речь Троцкого вся была исполнена представлениями, заимство-
ванными из метафизики истории: «Истории угодно было... создать
в России фигуру из одного цельного куска, фигуру, отражающую в
себе всю нашу жестокую и великую эпоху... Русская история создала
для этой эпохи нового вождя... Им является Ленин — величайший че-
ловек нашей революционной эпохи»49. К этому заключению Троцкий
45 Об этом: Geyer D. Die russische Revolution. Historische Probleme und
Perspektiven. 3. Aufl. Gottingen, 1980. S. 79-92; о движении масс см.: Lorenz R. (Hrsg.)
Die russische Revolution 1917. Der Aufstand der Arbeiter, Bauern und Soldaten. Eine
Dokumentation. Munchen, 1981. S. 9-48; Uldricks T. J. The «Crowd» in the Russian
Revolution. Towards Reassessing the Nature of Revolutionary Leadership // Politics and
Society 3 (1974). P. 397-413, правда, его выводы носят несколько односторонний ха-
рактер.
46 Об этом см.: Tumarkin. S. 78-109.
47 В настоящее время доказана непричастность Каплан к этому покушению:
Lyandres S. The 1918 attempt on the Life of Lenin: A New Look at the Evidence. In Slavic
Review 48-3 (1989), P. 432-448; дискуссию в российских журналах по этому вопросу
см.; Нилов Г. Покушение на Ленина. Столица. 1991. № 33. С. 48-57; № 34. С. 34-37;
Данилов Е. В чьей руке был Браунинг? // Совершенно секретно. 1991. № 3. С. 12-14;
Дело 2162 (Интервью с А. Литвиным) // Собеседник. 1991. № 41. С. 3.
48 Trotzki L. Lenin. Material fiir einen Biographen. Berlin, 1933. S. 158.
49 Ibid. S. 158.
51
присоединяет еще одно рассуждение, которое как бы отдает долж-
ное и материалистическому пониманию истории. Он признает, что
«рабочий класс не зависит от отдельных личностей»50, но последние
могут осуществлять и ускорять реализацию исторических задач про-
летариата.
И как это часто повторялось впоследствии, изображение данного
конкретного идола — Ленина — сопровождалось примерной демон-
страцией идеального образа большевистского вождя: «Только тех
вождей рабочий класс научается ценить, которые, открыв путь раз-
вития, идут непоколебимо, хотя бы даже предрассудки самого про-
летариата становились временами препятствием на этом пути». Так,
«к дару могучей мысли у Владимира Ильича присоединяется непо-
колебимость воли, и оба эти качества, вместе взятые, составляют под-
линного революционного вождя, который спаян из мужественной не-
преклонной мыли и стальной непоколебимой воли»51.
Мобилизационно-политический потенциал этой речи Троцкого
выступает со всей отчетливостью, когда он пытается внушить, что
«внутренний символ, как бы сознательный умысел истории» заклю-
чается в том, чтобы именно в разгар Гражданской войны, которую
рабочий класс ведет против белогвардейцев и интервентов, «наш
вождь борется против ран, нанесенных ему агентами белогвардей-
цев, чехословаков, наемниками Англии и Франции. Тут внутренняя
взаимрсвязь и глубокий исторический смысл!» Следуя такой логи-
ке, Троцкий заключает, что выздоровление Ленина от его раны ярче
всего будет символизировать грядущую победу рабочего класса на
фронтах Гражданской войны52. Таким образом, идея инкорпорации
Советской России в физической конституции Ленина оказывается
связанной с судебным приговором, направленным против внутрен-
них врагов, подозреваемых в организации покушения.
В эти дни большевистские вожди усиленно старались перевести
тревогу и возмущение народа, связанные с покушением на вождя, в
русло мобилизации масс для ведения Гражданской войны. Одновре-
менно сложившееся в это время чувство безмерного почитания Ле-
нина способствовало созданию такой атмосферы в обществе, где на
почве страха, жажды мщения и усмотрения «исторической необходи-
мости» легко мог вспыхнуть «красный террор»53. Наряду с этим име-
ются свидетельства того, что приведенный выше ранний панегирик
50 Trotzki L. Lenin. Material fiir einen Biographen. Berlin, 1933. S. 159.
51 Ibid. S. 160.
52 Ibid. S. 160.
53 Некоторые свидетельства в связи с этим вопросом собраны в: HellerМ., NekrichA.
Geschichte der Sowjetunion. Bd. 1.1914-1939. Frankfurt, 1985. S. 57-62.
52
Троцкого в адрес Ленина имел прямое отношение к вопросу о пре-
емнике Ленина. Основанием им может служить тот факт, что тогда
имена Ленина и Троцкого в качестве политических вождей зачастую
упоминались одно рядом с другим и к тому моменту вообще не было
уверенности в том, что Ленину удастся оправиться от раны. Карл Ра-
дек, большой почитатель Троцкого, ex negative (от противного) под-
тверждает, что такие мотивы могли лежать в основании названной
панегирической речи Троцкого: Троцкий будто бы хотел таким об-
разом опровергнуть ходившие в партийных кругах слухи о том, что
он является законным наследником вождя. В этих чрезмерных вос-
хвалениях «он выражал свое почтение к учителю и скромно отметал
всякую мысль о том, что их можно сравнивать между собой: второго
Ленина быть не может»54.
Какими бы правдоподобными ни казались эти жесты скромности,
тем не менее свидетельства в существовании политического расчета,
стоящего за ними, сомнений не вызывают. Речи были перепечатаны в
«Правде» и в брошюрах: речь Зиновьева опубликована в 200 000 эк-
земпляров, а Троцкого — в миллионах55. Когда же Ленин уже после
своего выздоровления обнаружил в прессе такого рода статьи панеги-
рического содержания, он вначале увидел в этом искажение «наших
представлений о роли личности в истории»56. Но, с другой стороны,
несколько месяцев спустя, 20 ноября, он все же согласился участво-
вать в собрании, организованном Московским комитетом РКП(б),
где его должны были чествовать «как вождя большевистской партии
и председателя советского правительства»57.
По заслуживающему доверия сообщению Ангелики Балабановой,
во время, последовавшее за этими драматическими месяцами, она
стала участницей одного интересного события58. По ее словам, вождь
революции, несмотря на внутреннее неприятие, вынужден был сми-
ряться с некоторыми процедурами и церемониями, которые разы-
грывались вокруг его персоны, «если он считал это полезным». Она
говорит, что «он подчинялся им, подобно тому, как глотают горькое
54 Сообщение на основании бесед с Радеком сделано у: Meyer-Levine R. Im inneren
Kreis. Erinnerungen einer Kommunistin in Deutschland. 1920-1933. Koln, 1977.
55 Tumarkin. S. 81.
56 Бонч*-Бруевич. Воспоминания о Ленине. С. 365.
57 На повестке дня этого собрания был и доклад Я. М. Свердлова «В. И. Ленин как
борец за третий Интернационал».
58 Итальянская социалистка, часто встречавшаяся с Лениным во время ее пребы-
вания в Москве по вопросам создания Коммунистического Интернационала, не скры-
вала своих больших симпатий к вождю даже после того, как потеряла интерес к идее
коммунизма (Balabanoff A. Lenin. Psychologische Beobachtungen und Betrachtungen.
Hannover, 1959).
53
лекарство, если знают, что это необходимо»59. Комментарий самого
Ленина проливает свет на характер его отношения к таким проце-
дурам — когда во время одного из посещений Кремля Балабанова с
удивлением обнаружила в кабинете Ленина работающего там скуль-
птора, хозяин кабинета объяснил ей: «Он приходит сюда уже в во-
семнадцатый раз, чтобы смоделировать форму моей головы... Я под-
чиняюсь этому, поскольку считаю это нужным, даже необходимым.
Наши крестьяне недоверчивы, они не читают, и, чтобы поверить, они
должны увидеть. Когда же они увидят мой бюст, они убедятся в том,
что Ленин действительно существует»60.
19 февраля 1919 г. в Московском Совете сообщили, что скульптор
Г. Д. Алексеев изготовил бюст Председателя Совнаркома61. 2 марта,
за несколько дней до открытия учредительного съезда Коммунисти-
ческого Интернационала, работа над бюстом была завершена, через
несколько месяцев он был размножен, и между 5 августа 1919 г. и
24 февраля 1920 г. отправлен в 29 городов и малых населенных пун-
ктов Советского Союза62. В провинциальных городах установка и
торжественное открытие бюстов Ленина, сделанных в натуральную
величину из гипса или цемента, использовались в рамках празднич-
ных мероприятий в целях пропаганды и мобилизации населения63.
Празднование 50-летнего юбилея Ленина 22 апреля 1920 г. вновь
предоставило возможность для людей из его руководящей гвардии
произнести хвалебные речи в его адрес, а заодно посвятить юбиляру
газетные статьи и юбилейные сборники. 23 апреля в его честь было
созвано заседание Московского комитета РКП(б). С похвальным
словом в честь Ленина на нем среди прочих выступили Каменев,
Горький и Сталин64. Ленин, который воздержался от участия в собра-
59 Balabanoff A. Lenin. Psychologische Beobachtungen und Betrachtungen. S. 14.
60 Ibid.
61 Следующий материал взят из книги: Шефов А. Н. Лениниана в изобразитель-
ном искусстве (1918-1928) — средство изучения и пропаганда жизни и деятельности
В. И. Ленина. Моск, ист.-арх. инет. (Канд, дис.) М., 1973 (Библиотека бывшего Инсти-
тута марксизма-ленинизма при ЦК КПСС).
62 Там же. С. 52. Список мест см. в документе: Список городов, получивших
бюсты-памятники через Комиссию по снятию и постановке памятников Моссовета за
время 5 августа 1919 г. по 24 февраля 1920 г. 7 января 1924 г. (РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 574. Л. 2.)
63 Шефов. С. 53.
64 Об этом: Коммунистический вечер в честь В. И. Ленина // Правда. 1920 г.
24 апреля. С. 1 и 1920 г. 25 апреля С. 3. Материалы с этого вечера собраны в брошюре:
50-летие Владимира Ильича Ульянова-Ленина (1879-1920). Речи и стихи, произне-
сенные на празднике в его честь 23 апреля 1920 года в помещении Московского Ко-
54
нии, появился на нем лишь по завершении всех торжеств и обратился
к присутствующим с отрезвляющей речью65. В самом начале он по-
благодарил их не только за добрые пожелания, но и за то, что они его
«пощадили». Он дал понять, что столь традиционная форма праздно-
вания юбилея «порой давала повод для появления удивительно удач-
ных карикатур». При этих словах он развернул перед собравшимися
товарищами старую газетную карикатуру, держа ее перед ними как
зеркало. На ней было представлено празднование юбилея народни-
ка Н. К. Михайловского со всем приличествующим данному случаю
выражением чувств66. Ленин представил карикатуру на обозрение
всему собранию с надеждой, «чтобы избавили нас впредь вообще от
подобных юбилейных празднеств»67.
После такого юмористического вступления партийный вождь пе-
решел к более серьезным аргументам, напомнив своим товарищам об
одной статье К. Каутского, появившейся в «Искре» в 1902 г.68 Каут-
ский, будучи теоретиком революции и стратегом ее мирового разви-
тия, говорил тогда о «передвижении революционного центра, имен-
но: передвижения его в Россию...», с которой западные социалисты
связывали свои надежды на будущее ввиду все большего разрастания
ревизионизма на Западе: «Разгорающееся русское революционное
движение окажется, быть может, самым могучим средством для того,
чтобы вытравить тот дух дряблого филистерства и трезвенного по-
литиканства, который начинает распространяться в наших рядах, и
заставить снова вспыхнуть ярким пламенем жажду борьбы и страст-
ную преданность нашим великим идеалам». Ленин продолжил: «Эти
слова наводят меня на мысль, что наша партия может теперь, пожа-
луй, попасть в очень опасное положение, — именно положение чело-
века, который зазнался. Это положение довольно глупое, позорное и
смешное»69. Очевидно, Ленин обнаружил, что столь лестные чество-
вания его юбилея наносили урон «чистоте партии», она могла под-
митета. Москва, 1920. Другие материалы, касающиеся этого юбилейного чествования,
см.: Буков К. И., ЛашмановаЛ. Н., Тараканова Л. М. Недорисованный портрет: 20-й год:
50-летие В. И. Ленина в речах, статьях, приветствиях. Сборник. М., 1990.
65 Ленин В. И:. Речь на собрании, организованном московским комитетом РКП(б)
в честь 50-летия В. И. Ленина, 23 апреля 1920 г. // Поли. собр. соч. Т. 40. С. 325-327.
66 Там же. С. 325.
67 Там же.
68 Там же. С. 326. Цитируемая им статья К. Каутского появилась в «Искре».
1902. 18 марта. № 18. Об этом см.: Geyer D. Lenin in der russischen Sozialdemokratie.
S. 243-246.
69 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 40. С. 326-327.
55
вергнуться процессу разложения, подобно тому, как это произошло
с социалистической идеей на Западе из-за политиканских установок
некоторых вождей Второго Интернационала.
Все три первые страницы номера «Правды» от 23 апреля 1920 г.
были почти полностью забиты восхвалениями в адрес «вождя», как
теперь чаще всего стали именовать Ленина70. Среди авторов этих сла-
вословий числились имена почти всех членов и кандидатов в члены
ЦК, видных партийных пропагандистов, а кроме того, и некоторых
поэтов. Статья Троцкого «Национальное в Ленине»71 является осо-
бенно красноречивым свидетельством стремлений увидеть в лично-
сти Ленина символическое воплощение образа «нации»: «Интерна-
ционализм Ленина не нуждается в рекомендации. Но в то же время
сам Ленин глубоко национален. Он корнями уходит в новую русскую
историю, собирает ее в себе, дает ей высшее выражение и именно
таким путем достигает вершин интернационального действия и ми-
рового влияния»72. Чтобы прояснить смысл этих непривычных для
того времени аргументов, Троцкий задается вопросом о характере тех
оснований, на которые опирается успешная революционная деятель-
ность Ленина: «Нужна, очевидно, неразрывная органическая связь с
основными силами народной жизни — связь, идущая от глубочайших
корней. Ленин олицетворяет собою русский пролетариат — молодой
класс, которому политически, пожалуй, не больше лет, чем Ленину
от роду, но класс глубоко национальный, ибо в нем резюмируется все
предшествующее развитие России, в нем все ее будущее»73.
Здесь перед нами снова всплывает идеализированная схематика
тех качеств вождя, которые он расписывал еще в 1918 г.: отказ от
рутины и шаблонов, от фальши, решимость в мысли, отвага в дей-
ствии, однако в контексте новой аргументации Троцкого от 1920 г.
эти приписываемые Ленину качества «характеризуют русский
пролетариат».
Это точка отсчета, но Троцкий идет дальше, когда пишет: «Ленин
отражает собой русский рабочий класс не только в его пролетарском
настоящем, но и в его столь еще свежем крестьянском прошлом...
70 Почти все высокопоставленные партийные лидеры выступили со статьями в
честь Ленина: Зиновьев Г В. Ленин и наша партия; Бухарин Н. Товарищ Ленин как
революционный теоретик; Радек К. Ленин как революционный вождь. Письмо к за-
падноевропейским рабочим; Степанов С. Теоретик 20 века; Троцкий Л. Национальное
в Ленине; Сталин И. Ленин как организатор и вождь Российской Коммунистической
партии; Каменев Л. В. Ленин; Покровский М. Вождь // Правда. 1920. 23 апреля. С. 1-3.
71 Троцкий Л. Ленин как национальный тип. Ленинград, 1924. С. 4-7.
72 Там же.
73 Там же.
56
У этого самого бесспорного из вождей пролетариата не только му-
жицкая внешность, но и крепкая мужицкая подоплека»74. Этим Ле-
нин явно отличается от Карла Маркса, чья социально-культурная
среда символизируется у Троцкого «черным сюртуком» и «крах-
мальной манишкой», — подобно «верхам немецкого рабочего класса,
которые своими корнями уходят не в мужицкую деревню, а в цеховое
ремесло и в сложную городскую культуру средних веков». Для Троц-
кого литературное и эстетическое наследие всей предшествующей
социально-политической литературы находит свое выражение «в бо-
гатом и прекрасном стиле Маркса, который соединяет в себе силу и
гибкость, гнев и иронию, суровость и изысканность», в то время как
«литературный и ораторский стиль Ленина страшно прост, утилита-
рен, аскетичен, как и весь его уклад...» При этом его аскетика являет
собой «просто внешнее выражение внутреннего сосредоточения сил
для действия. Это хозяйственная, мужицкая деловитость, но только в
грандиозном масштабе»75.
В этой статье Троцкого претенциозная попытка материалистиче-
ского истолкования различных культурных типов марксизма сочета-
ется с безмерной идеализацией образов некоторых субъектов исто-
рии, а именно Ленина и тех классов, которые, как считалось, он собой
воплощает. Очевидно, что Троцкий преследовал в данном случае те
же цели, что и Ленин — приблизить преобладающее большинство на-
селения Советской России к тем, кто выступал в качестве его искон-
ных представителей. И словно разворачивая текст крупным планом,
он говорит, что Ленин кажется ему «крепко умным мужиком, кото-
рого словами не проймешь и фразами не обманешь. Это — мужицкая
сметка, только с высоким потенциалом, развернувшаяся до гениаль-
ности, вооруженная последним словом научной мысли»76.
Таким образом, развивая тему о «национальном в Ленине», Троц-
кий воспроизводит устоявшийся в русской традиции образ идеального
синтеза, в котором исконные ценности русского жизненного мира со-
единяются с достижениями (идущего с Запада) научно-технического
прогресса. И взяв на вооружение фантастическую стилистику, всегда
отличавшую такого рода синтетические проекты, Троцкий следую-
щим образом объясняет характер ленинской «гениальности»: «На
том еще не исследованном наукой пути, который ведет к становле-
нию человеческой личности, Ленин впитал в себя из национальной
74 Троцкий Л. Ленин как национальный тип. Ленинград. 1924. С. 4-7.
75 Там же.
76 Там же.
57
почвы все, что было ему необходимо для величайшего в человеческой
истории революционного свершения»77. В преддверии наметившего-
ся победоносного окончания Гражданской войны для Троцкого, несо-
мненно, более актуальными представлялись «новые», по сравнению с
упрощенными понятиями классовой борьбы, категории для истолко-
вания мировой истории, а именно «нация», «традиция», «культура»,
на материале которых и вырастал политический «гений» Ленина.
Эта заметка Троцкого является примером того, что и панегирик
мог служить инструментом реализации пропагандистских матриц из
сферы текущей политики. Этим объясняются и непонятные на пер-
вый взгляд усилия Троцкого, когда он в начале 1921 г., еще до всту-
пления в силу новой экономической политики, пытался представить
Ленина в качестве символа русского крестьянства. Как оказывается,
Троцкий уже в первые месяцы 1920 года выступил с идеей перехода
к дружественной крестьянству и рыночно ориентированной аграр-
ной политике, которая, однако, не встретила поддержки со стороны
ЦК78. Наиболее близким к истине будет предположение, что нацио-
нальные мотивы в его хвалебном гимне Ленину вызваны угрозами в
адрес России, исходившими в те апрельские дни 1920 г. от правите-
ля Польши Пилсудского79. Эта речь Троцкого удивительным обра-
зом предвосхищает ту формулу, которую Сталин выразил только в
апреле 1926 г., когда определил «ленинизм» как «высшее достижение
русской культуры»80.
Совсем в другом тоне, нежели у Троцкого, звучит статья И. Ста-
лина, помещенная в том же номере «Правды» от 23 апреля 1920 г.
Ее автор твердо придерживается вынесенной им в заголовок статьи
идеи, согласно которой Владимира Ильича следует чествовать как
«организатора и вождя РКП(б)»81. Здесь при описании величия и
подвигов Ленина Сталин воздерживается от выделения личностных
качеств юбиляра. Вместо этого он пытается исходя из исторического
опыта большевистской партии выделить особый тип большевистско-
77 Троцкий Л. Ленин как национальный тип. Ленинград, 1924. С. 4-7.
78 По этому вопросу: DeutscherL. Trotzki. Bd. 1: Der bewaffnete Prophet. 1879-1921.
Stuttgart, 1972. S. 466.
79 О войне с Польшей: Chamberlin W. H. Die Russische Revolution. 1917-1921.
Bd. 2. Frankfurt, 1958. S. 279-295; о волне патриотизма, вызванной в Советской России
польской угрозой и началом войны с Польшей см.: CarrE. Н. The Bolshevik Revolution.
1917-1923. V. 3. London and Basingstoke, 1978. P. 272.
80 Сталин И. К Товарищу Кагановичу и к другим членам Политбюро... (апрель
1920) // Сталин И. В. Соч. М., 1946-1951. Т. 8. С. 149-154, здесь: С. 152.
81 Сталин И. В. Товарищ Ленин как организатор и вождь РКП // Соч. Т. 4. С. 435-
436, здесь: С. 306.
58
го вождя, образцом для которого мог бы служить Ленин. В отличие
от притязающих на интеллектуальность и рискованных тезисов, ко-
торыми хотел блеснуть Троцкий, Сталин стоит на твердой, как каза-
лось, почве опыта партийной истории. В этом смысле образ Ленина
становится для него некой координатной точкой, а пример его лич-
ности позволяет раскрыть всю историю формирования организаци-
онных принципов большевизма82.
В другом, отличном от этой газетной статьи, ключе выдержан до-
клад Сталина, сделанный им на упомянутых выше юбилейных торже-
ствах в Московском комитете партии83. В узком кругу авторитетных
лидеров большевистской партии он позволил себе дополнить карти-
ну ленинской славы некоторыми подробностями персонального по-
рядка. В частности, он признал в Ленине такое качество, как «муже-
ство признаваться в своих ошибках», и напомнил присутствующим
о двух просчетах Ленина при решении вопросов партийной поли-
тики, допущенных им в 1905 и 1917 гг.; докладчик отметил, что все
они были исправлены «местными» партийными кадрами, другими
словами, «практиками», к которым Сталин причислил и самого се-
бя84. Неуместное напоминание о совершенных Лениным «ошибках»,
пусть и прозвучавшее в контексте безобидной шутки о том, как Ленин
когда-то признался в допущенных им ошибках, получила непомерно
широкий резонанс. Если судить по более поздним воспоминаниям
Троцкого, присутствующие восприняли эту выходку Сталина как не-
скромную и бестактную85. Вследствие чего в номерах «Правды», вы-
шедших на следующий день, 24 апреля 1920 г., где в краткой форме
были воспроизведены все прозвучавшие на этом заседании речи, ста-
82 Проявившаяся в этой статье склонность Сталина сводить большевизм к орга-
низационным началам позже побудила Троцкого выступить с резкой критикой этой
статьи: Trotzky L. Stalin. Eine Biographie. Koln, 1952. S. 454.
83 Сталин И. В. Речь на собрании... в Московском комитете РКП(б) по поводу
50-летия В. И. Ленина 20 апреля 1920 г. // Соч. Т. 4. С. 436-437, здесь: С. 318.
84 Сталин напоминает здесь о Таммерфорской конференции большевиков, со-
стоявшейся в декабре 1905 года, на которой Ленин поддержал решение о бойкоте вы-
боров в Думу только после воздействия, оказанного на него подавляющим большин-
ством его сторонников. Об этом: Service R. Lenin. A Political Life. Bd. 1. The Strengths
of Contradiction. Basingstoke u. London, 1985. P. 149. Второй упоминаемый Сталиным
эпизод касается внутрипартийных противоречий по вопросу о тактике осуществле-
ния Октябрьского переворота, когда Ленин в сентябре 1917 г. временно оказался в
меньшинстве. Правда, вряд ли соответствует действительности утверждение Сталина,
будто Ленин позже признал правоту своих оппонентов и по этим вопросам. Об этих
противоречиях см.: Ferro М. The Bolshevik Revolution. A Social History of the Russian
Revolution. London, 1985. P. 238-252.
85 Trotzky L. Stalin. S. 453.
59
линский доклад упомянут не был, и газета ограничилась лишь одним
замечанием: «Сталин рассказал о некоторых эпизодах из проведен-
ной совместно с Лениным революционной работы»86. Содержание
этих эпизодов не раскрывалось.
Горький в своем обращении, с которым он выступил на юбилей-
ном мероприятии в честь юбилея Ленина, говорил о своих личных
встречах с тем, кто, по его словам, «был человеком... таким же про-
стым, как и все вы, как и я»87.
Более значимый пример, предвосхищающий более поздние фан-
тасмагории, складывавшиеся вокруг ленинского культа, был проде-
монстрирован Горьким в передовой статье газеты «Коммунистиче-
ский Интернационал», которая вышла сразу же после московского
заседания88. В ней он признавался, что его антиленинские выпады
1917-1918 гг. были мотивированы исключительно одним лишь «чув-
ством жалости к русскому народу»89. Может показаться, что это
чувство вылилось в глубокое презрение или даже ненависть, но,
оказывается, именно из этих чувств выросло и его необыкновенное
преклонение перед Лениным. Ведь на волю Ленина «история возло-
жила страшную задачу... разворотить до основания этот пестрый, не-
уклюжий, ленивый человеческий муравейник, именуемый Россия».
Страданий русского народа, которым подверг ленинский режим, он
не отрицает, но оправдывает их лозунгом: «Каждый получает то, что
заслужил». Ведь русские, по его словам, представляют собой «на-
род, загнивший в духоте монархии, бездеятельный и безвольный,
лишенный веры в себя»90. И наоборот, образ Ленина, каким он рису-
ется Горькому, напоминает сверхчеловека с картины Б. Кустодиева
«Большевик», написанной в том же 1920 г.: гигантская фигура рабо-
чего или крестьянина шествует с развернутым красным знаменем че-
рез старую Россию и ее обитателей, застывшим взглядом вперившись
в утопический образ мира будущего91.
86 Коммунистически^ вечер в честь В. И. Ленина // Правда. 1920. 24 апреля. С. 1.
87 Горький М. О Ленине. Речь, прочитанная 23 апреля 1920 года на собрании в Мо-
сковском Комитете РКП(б) в честь 50-летия В. И. Ленина. Цит. по: KosingE., Mirowa-
Florin Е. (Hrsg.) Lenin und Gorki. Eine Freundschaft in Dokumenten. Berlin und Weimar,
1964. S. 278-281.
88 ГорькийМ. Владимир Ильич Ленин // Коммунистический интернационал. 1920.
№ 12. С. 2-9.
89 Там же.
90 Там же.
91 Картина приводится в: Die Kunst der Oktoberrevolution. 1917-1921.
Zusammengestellt und eingeleitet von M. German. Dtisseldorf; Wien; Leningrad, 1979. Ил-
люстрация № 9.
60
С точки зрения Горького, Ленин оказывается по меньшей мере не-
земным существом: «Его личная жизнь такова, что в эпоху преобла-
дания религиозных настроений Ленина сочли бы святым... Суровый
реалист, хитроумный политик — Ленин постепенно становится ле-
гендарной личностью. Это хорошо»92. Горький сознательно подчер-
кивает присущий партийному вождю дар просветления: «Большин-
ству людей необходимо верить для того, чтобы начать действовать.
Слишком долго дожидаться, когда они начнут думать и понимать»93.
В этом фрагменте с редкой откровенностью выражены некоторые мо-
тивы, характеризующие умонастроение многих людей того времени,
для которых культ Ленина был движущей силой, способствующей
активизации их политической энергии.
Ленин очень сердито отреагировал на эти художественные опусы
писателя, заставив Политбюро ЦК принять резолюцию, где утверж-
далось, что в статье Горького «не только нет ничего коммунистиче-
ского, но много амттщкоммунистического. Впредь такого рода замет-
ки ни в коем случае не должны публиковаться в “Коммунистическом
Интернационале” »94.
Но даже попытки всесторонне образованных марксистов-
большевиков довести образ Ленина до масс также оказывались в пле-
ну у популистской риторики, тяготеющей к народным представлени-
ям в духе библейских легенд. Одновременно очень скоро проявились
попытки вместе с канонизацией партийной истории превратить Ле-
нина в объект музейного экспонирования. Так, в 1920 г. именно Ко-
миссия по сбору материалов по истории ВКП(б) и Октябрьской ре-
волюции приняла решение приступить к формированию коллекции
экспонатов для будущего музея Ленина. Ленин, правда, остановил
эту инициативу, сделав замечание Ольминскому, председательству-
ющему в данной комиссии: «Вы не можете представить себе, до какой
степени неприятно мне постоянное выдвигание моей личности»95.
Обостренная восприимчивость Ленина и то раздражение, какое
вызывали у него попытки его прославления, не в последнюю очередь
берет свое начало из его критической оценки практики левого крыла
Второго Интернационала. Та двусмысленная позиция, которую оно
92 Горький М. Владимир Ильич Ленин. С. 7.
93 Там же.
94 Ленин В. И. Проект постановления Политбюро... о статье Горького. Поли. собр.
соч. Т. 54. С. 429.
95 Владимир Ильич Ленин. Биография. 2-е изд. Институт марксизма-ленинизма
при ЦК КПС. Москва, 1963. С. 496. Цитируется на основе документа из РГАСПИ:
Ф.2. Оп. 1.Д. 24 952. Л. 2.
61
занимало по отношению к Карлу Марксу и другим вождям револю-
ционного движения, побудила Ленина в 1917 г. выступить с гневным
высказыванием: «После их смерти делаются попытки превратить их
в безвредные иконы, так сказать, канонизировать их, предоставить
известную славу их имени для “утешения” угнетенных классов и для
одурачивания их, выхолащивая содержание революционного учения,
притупляя его революционное острие, опошляя его»96.
Однако вопреки таким проницательным высказываниям и попыт-
кам сдержать тенденцию к прославлению вождей революции Ленин
и сам несет определенную вину за то, что его усилия в этом направ-
лении оказывались безрезультатными. Он все больше ощущал себя в
качестве зачинателя большевизма, Октябрьской революции, видя в
себе воплощение так называемой «диктатуры пролетариата», новой
эпохи в истории человечества. Эти его представления подкрепля-
лись и конкретными действиями. Так, в качестве одного из первых
примеров биографического портрета Ленина может служить заметка
Н. К. Крупской в «Солдатской правде» от 13 мая 1917 г., которая
подверглась редакторской правке самого Ленина, — в этом кратком
биографическом очерке, подправленном его рукой, он как личность
предстает в качестве «воплощения перехода власти к рабочему клас-
су» и «защитника интересов рабочих»97.
Одновременно та концепция политики и власти, которую прак-
тиковал Ленин, в еще большей мере подстегивала тяготение масс к
почитанию своего «вождя». В частности, практикуемый Лениным
с 1917 по 1922 г. стиль управления, однозначно завязанный на его
персону, имел своим результатом то, что около трети изданных за
это время законов, декретов и др. правительственных документов об-
щим числом в 676 были замыслены им самим или по крайней мере
им отредактированы98. В 1919 г. Ленин обрисовал характер деятель-
ности покойного Я. Свердлова в качестве образцового примера при-
менения революционной методики управления: «Если работа даже
небольшой коллегии превращается в рассуждение, громадное зна-
96 Ленин В. И. Государство и революция // Поли. собр. соч. Т. 33. С. 1-120, здесь:
С. 5. Ленин еще в 1916 г. описал это явление как проявление «почтенности» рабочего
движения. См.: Он же. Империализм и раскол социализма // Поли. собр. соч. Т. 30.
С. 163-179, здесь: С. 171. Аналогичные оценки см.: Michels. S. 555.
97 Krupskaja N. К. Eine Seite aus der Geschichte der Sozialdemokratischen
Arbeiterpartei Russlands // Она же. Das ist Lenin. Eine Sammlingausgewahlter Reden und
Artikel. Berlin, 1970. S. 11-18, здесь: S. 17 и след. Редакционную правку Ленина текста
Крупской см.: Lenin W. I. Werke. Дополнительный том. 1917-1923. S. 449.
98 Scheibert Р. Lenin an der Macht. Das russische Volk in der Revolution 1918-1922.
Weinheim, 1984. S. 6.
62
чение имеет крупный, завоеванный в ходе борьбы, бесспорно непре-
рекаемый моральный авторитет». Он полагал, что Свердлов обладал
«тем безусловным непререкаемым авторитетом, благодаря которому
крупнейшими отраслями работы Всероссийского Центрального Ис-
полнительного Комитета, которые под силу были лишь группе лю-
дей, — целиком и исключительно единолично ведал Яков Михайло-
вич. Только ему удалось завоевать такое положение, что в громадном
числе крупнейших и важнейших организационных практических во-
просов достаточно было одного его слова, чтобы непререкаемым об-
разом, без всяких совещаний, без всяких формальных голосований,
вопрос был решен раз и навсегда...»" В этих словах Ленин отчетливо
выразил характер присущих ему самому властных форм правления,
ориентированных на фигуру вождя.
В начале 1920 г. такая концепция власти встретила резкую кри-
тику в среде Коминтерна, где ее осудили как проявление «диктатуры
вождя». В своей брошюре, направленной против течения «левизны»
в Коминтерне99 100, Ленин выразил свое несогласие с этой критикой.
Антипатию некоторых коммунистических партий к большевистской
акцентуации на фигуре вождя Ленин объяснил тем, что на Западе
«чересчур привыкли к легальности, к свободному и правильному вы-
бору “вождей” регулярными съездами партий, к удобной проверке
классового состава партии выборами в парламент, митингами, прес-
сой, настроениями профсоюзов и других союзов»101.
Как полагал Ленин, опыт России показал, что такого рода ней-
тральные элементы демократической культуры утрачивают свою
значимость в перспективе предельного обострения классовых ан-
тагонизмов в обществе. В этой брошюре Ленин, выступая от имени
партии, победившей в Гражданской войне, впервые ясно выразил
притязание на то, что русская революция должна рассматривать-
ся в качестве модели для других революций, поскольку «она имеет
интернациональное значение или с исторической неотвратимостью
повторится в международном масштабе»102. В состав этой «модели»
99 Ленин В. И. Речь памяти Свердлова 18 марта 1919. Поли. собр. соч. Т. 38.
С. 77-78.
100 Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» к воммунизме. Поли. собр. соч. Т. 41.
С. 1-104.
101 Там же. С. 24-25.
102 Там же. С. 4. Первоначально эту работу предполагалось сопроводить подза-
головком «Опыт популярной беседы о марксистской стратегии и тактике», который
содержится в рукописи Ленина {Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 41. С. 482. Примеч. 1).
Из него также можно заключить, что автор собирался изложить здесь развернутую
63
большевики включили также разделяемую их партией идею вождя и
намеревались дополнить ее разновидностью собственной политиче-
ской культуры, куда должна была войти персона Ленина и сложив-
шийся вокруг нее культ.
Начиная с 1918 г. по всей стране в массовом масштабе стали про-
являться плакаты с изображением Ленина и, конечно, других партий-
ных вождей103.1 мая 1920 г. в связи с проведением «первого коммуни-
стического субботника» Ленин, находясь в группе рабочих в центре
Красной площади, позволил сфотографировать и снять себя на кино-
камеру. Между 1919и1920г. было сделано несколько его фонограмм
для пластинок — 13 коротких и выразительных речей пропагандист-
ского характера104. Еще за время жизни Ленина многие города были
названы его именем, например, Ульяновка под Санкт-Петербургом
(в 1922 г.)105. Старое купеческое предместье Пришиб Астраханской
губернии в числе первых было переименовано в Ленинск в честь
вождя революции. Как писали тогда в местной газете под названи-
ем «Коммунист», это было сделано «в знак полного доверия к Сов-
наркому и его главе, товарищу Ленину»106. Новые названия должны
были пометить всю страну печатью революции и стереть из памяти
народа царистское прошлое. Здесь, как и в других способах выделить
личность вождя, тоже проглядывает мотив политического просвеще-
ния масс. Конечно, в данном случае можно говорить о постепенном
расширении номенклатуры культовых форм, но это не приняло еще
характера самостоятельного процесса, и некоторое время они суще-
ствовали, не будучи канонизированы законодательными актами выс-
шего партийного руководства.
доктрину. Ставшая очевидной начиная с 1920 г. тенденция Ленина представлять опыт
русской революции в качестве некоторой общезначимой теоретической модели опи-
сана в работе: UTziteJ. D. Early Soviel Historical Interpretations of Ihe Russian Revolution
1918-1924 // Soviel Studies XXXVII. 1985. Nr. 3. P. 330-352, особенно p. 338-347.
103 Алексеев Д. Ленин в агитплакатах первых лет советской власти // Искус-
ство. 1970. № 6. С. 33-43; KampferF. «Der rote Keil». Das politische Plakat. Theorie und
Geschichte. Berlin 1985, S. 248-264. Правда, Кемпфер утверждает, что Ленин снисходи-
тельно оценивал возможности плаката как средства пропаганды. Там же. S. 204.
104 Ленин В. И. Речи, записанные на граммофонных пластинках // Поли. собр.
соч. Т. 38. С. 228-243.
105 Bursa G. R. F. Political Changes of Names of Soviel Towns // The Slavonic and East
European Review. 1985. № 2. S. 161-193.
106 Цит. по: Ерофеев И. А. Имя Ленина на карте родины. М., 1985. С. 28.
64
III.	Болезнь: «Ленина как конструкт
большевистского руководства
Гражданская война, представлявшая собой «героической пери-
од русской революции», вряд ли может рассматриваться как время
утверждения ленинского культа. Присущая большевикам доктрина
власти и политики была в значительной мере окрашена в «харизма-
тические» тона. Энтузиазм, лишения войны, зажигательные речи и
террор шли рука об руку. Как считал Ленин, «диктатура пролетариа-
та» не могла быть связана нормами закона и социального устройства,
ее оправданием было само священное дело революции107. Вместо со-
ветских органов на политической сцене господствовали чрезвычай-
ные органы, революционные комитеты и прежде всего ЧК108.
Переход страны к новой экономической политике вызвал опреде-
ленные изменения в большевистской доктрине власти, которые мо-
гут быть проиллюстрированы одним типичным примером. Прежде в
соответствии с разрекламированными в средствах массовой пропа-
ганды советскими идеалами декреты, издаваемые органами власти,
обычно сводились к призывам, пробуждавшим массы к самостоя-
тельной деятельности. От их имени в дело вступали всевозможные
«комитеты», представляющие советскую власть. С этого же момента
декреты стали проводиться в жизнь более надежными инструмента-
ми бюрократического вмешательства и контролироваться аппаратом
ЦК109. Эта задача была поставлена в апреле 1922 г. на XI съезде пар-
тии, где ответственность за ее решение была возложена на партийный
аппарат, а Сталин был избран Генеральным секретарем партии. Этот
новый тип управления под началом «рациональной бюрократии»
почти не оставлял места для ленинской революционной харизмы.
Сам вождь революции выразил это превращение в своей известной
формуле: «Политика — это есть концентрированная экономика»110.
107 Ленин В. И. Пролетарская революция и ренегат Каутский // Поли. собр. соч.
Т. 37. С. 235-338, здесь: С. 245.
108 Altrichter Н. Staat und Revolution in SowjetruBland 1917-1922/23. Darmstadt
1981, S. 55-60; Pietsch W. Revolution und Staat. Institutionen als Trager der Macht in
SbwjetruBland 1917-22. Koln, 1962. S. 88-104.
109 Ленин В. И. Политический отчет Центрального Комитета РКП(б) 27 марта
1922 г. Одиннадцатый съезд РКП(б). Москва. 27 марта — 2 апреля 1922 г. // Поли,
собр. соч. Т. 45. С. 69-116, здесь: С. 116; Резолюция съезда. По докладу Центрального
Комитета. См.: Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решени-
ях съездов, конференций и пленумов ЦК: В 5 т. Изд. Института марксизма-ленинизма
при ЦК КПСС. М., 1983. Т. 2. 1917-1922. С. 480-482.
110 Ленин В. И. Заключительное слово по Политическому докладу ЦК РКП(б),
28 марта 1922 г. (Поли. собр. соч. Т. 45. С. 117-130, здесь: С. 123). Макс Вебер следую-
65
С того момента, как Ленин, заболев, стал понемногу отходить
от политического руководства страной, наступило так называемое
«межвластье» — время господства «триумвирата», состоявшего из
Зиновьева, Каменева и Сталина. Именно в этот период, протянув-
шийся вплоть до самой смерти Ленина в январе 1924 г., и была со-
здана и распространена большая часть тех мифологических образов и
учреждений, которые сложились вокруг культа Ленина. Основанием
для этого послужило то обстоятельство, что именно тогда Ленин ли-
шился присущей ему неповторимой личностной ауры.
Это объясняется тем, что партийное руководство с самого начала
стало создавать вокруг его болезни атмосферу некой государственной
тайны, сопровождая ее официальными свидетельствами ложного и
противоречивого характера. Представление о том, как образ Ленина-
вождя превращался в пассивный инструмент для достижения высо-
ких целей государственной политики, можно получить на основании
политически манипулированных отчетов о состоянии здоровья Ле-
нина, появлявшихся в советских печатных изданиях.
В конце декабря 1920 г. Ленин сообщил, что состояние его здоро-
вья не позволяет ему выслушать все доклады на проходившей тогда
дискуссии о профсоюзах111. В самый разгар этих ожесточенных де-
батов он вынужден был до 21 января 1921 г. находиться в отпуске
в санатории в Горках под Москвой112. После завершения X съезда
ВКП(б) 16 марта 1921 г. Ленин писал в одном из писем, что после все-
го напряжения он чувствует себя усталым и больным113. 13 июля, по
завершении III конгресса Коммунистического Интернационала, он
получает месячный отпуск по состоянию здоровья114. В конце 1921 г.,
когда вновь стали проявляться серьезные симптомы болезненного
перенапряжения, ЦК решил, что Ленин должен с 6 по 16 декабря
щим образом охарактеризовал происходящую под влиянием «обмирщения» транс-
формацию харизматического типа господства в рациональный или традиционный тип:
«Обмирщение харизмы в своих существенных чертах сходно с процессом приспосо-
бления к условиям хозяйствования, несущим в себе устойчивую власть повседневно-
сти» (Weber. Wirtschaft und Gesellschaft. S. 148).
111 Ленин В. И. О профессиональных союзах, о текущем моменте и об ошибках
Троцкого //Поли. собр. соч. Т. 42. С. 202.
112 Даты жизни и деятельности В. И. Ленина (6 ноября 1920 — 7 марта 1921 г. //
Там же. С. 569.
113 Fischer L. S. 700.
114 Даты жизни и деятельности В. И. Ленина (22 июня 1921 — 5 марта 1922) //
Поли. собр. соч. Т. 44. С. 665.
66
продолжить свой отпуск в Горках. Состояние его здоровья оказалось
настолько серьезным, что ему было запрещено получать какие-либо
записки, письма или иные сообщения115.
Но уже в январе 1922 г. бессонница и головные боли усилились
до такой степени, что Ленин снова ушел в отпуск на две или три не-
дели. 2 февраля Политбюро даже приняло решение продлить ему от-
пуск вплоть до открытия XI съезда РКП(б), т. е. до 27 марта 1922 г.116
Сразу по завершении этого партийного съезда ввиду повторяющихся
головных болей и устойчивой бессонницы к Ленину были вызваны
врачи, которые назначили на 23 апреля 1922 г. операцию по удале-
нию двух пуль, оставшихся в его теле после покушения на него в
1918 г. И лишь накануне этой операции народный комиссар по здра-
воохранению Н. Семашко передал в прессу сообщение об испытывае-
мых в последние месяцы Лениным «недомоганиях» и «проявлениях
усталости»117.
26 мая 1922 г. с ним случился удар, частично парализовавший и
лишивший его речи. 4 июня «Правда» опубликовала первый бюлле-
тень о болезни Ленина, в котором, однако, говорилось лишь о боли в
желудке. О том, что он борется за восстановление речи, публике было
не известно. В конце июня сообщалось лишь о том, что он больше не
на лечении, а находится в отпуске. На самом же деле только в октябре
Ленин смог вернуться на работу в Кремль и руководить заседания-
ми правительства и Политбюро118. В ноябре он выступил с речами
на IV конгрессе Коминтерна и на пленарном заседании Московско-
го Совета; во вступлении к этой речи, которая стала последним в его
жизни публичным выступлением, Ленин признался, что «начиная
с декабря месяца (1921) я (...) потерял работоспособность на доволь-
но длительный срок»119.
Таким образом, на основании этих немногих слов общественность
узнала больше, чем из имевших место сообщений партийного руко-
водства. Точно так же и до конца 1922 г. ни «Правда», ни «Известия»
не давали никаких сведений о состоянии здоровья Ленина, хотя осно-
ваний для этого было достаточно. Ведь начиная с 25 ноября и осо-
115 Даты жизни и деятельности В. И. Ленина //Там же. С. 695; Fischer. S. 827.
116 Даты жизни и деятельности В. И. Ленина// Там же. С. 706.
117 О течении болезни: Fischer L. S. 878. Tumarkin N. Р. 112, 115 указывает на не-
соответствие между реальным протеканием болезни и представлением о нем в «Из-
вестиях».
,118 Fischer L. S. 118.
119 Ленин В. И. Речь на пленуме Московского Совета 20 ноября 1922 г. // Поли,
собр. соч. Т. 45. С. 300-309, здесь: С. 300.
67
бенно в течение декабря вновь дали о себе знать старые симптомы.
Работоспособность Ленина упала в такой мере, что он в конце концов
уже не мог руководить заседаниями Политбюро, ЦК и Совнаркома.
В это время он перенес несколько ударов, парализовавших правую
половину его тела120.
Несмотря на то что с середины декабря 1922 г. Ленин не выхо-
дил из больничной палаты, с января по март 1923 г. им были напи-
саны такие статьи, как «Странички из дневника», «О кооперации»,
«О нашей революции», «Как нам реорганизовать Рабкрин» и «Лучше
меньше, да лучше»121. Они появлялись в «Правде» с большими или
меньшими интервалами времени. Волей-неволей такой порядок пу-
бликации статей доводил до сознания народа образ вождя, который
в полноте своих сил осуществляет руководство государственными и
партийными делами.
9 мая 1923 г. Ленин пережил еще один удар, который вновь привел
к параличу правой половины тела и почти полностью отнял у него
речь122. Этот, третий по счету, приступ окончательно лишил Ленина
возможности заниматься политикой. И только после этого, 12 марта,
Политбюро приняло решение сообщить народу о состоянии здоровья
Ленина123. Это было сделано 13 марта в специальных выпусках и еже-
дневных газетах в форме правительственного сообщения и медицин-
ского бюллетеня124.
120 Дневник дежурных секретарей В. И. Ленина 21 ноября 1922 г. — 6 марта
1923 г. // Там же. С. 455-486.
121 См.: Последние письма и статьи В. И. Ленина (23 декабря 1922 г. — 2 марта
1923 г.) // Ленин В. И. Избранные произведения: В 3 т. Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС. М., 1969. Т. 3. С. 692-740.
122 По этой теме см.: Семашко Н. Незабываемый образ // см. изд. Института
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС: Воспоминания о Ленине. М., 1969. Т. 2. С. 267-
277. Семашко входил в число докторов, осматривавших Ленина, и, будучи комиссаром
здравоохранения, отвечал за выпуск медицинского бюллетеня. Его помощник, кото-
рый также входил в эту группу врачей, но в бюллетенях не упоминался, расказал о
диагнозе более подробнй, но в том же духе, что и Семашко: Розанов В. Н. Из воспомина-
ний о Владимире Ильиче. См.: Воспоминания о Ленине. Т. 2. С. 318-330, прежде всего
с. 328; на эту же тему: Fischer L. S. 987; Tumarkin N. S. 113.
123 Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПС. Т. 12. Декабрь 1921 — январь 1924. М., 1982. С. 594.
124 Правительственное сообщение о состоянии здоровья Председателя Совета
Народных Комиссаров Владимира Ильича Ульянова-Ленина. См. также: Бюллетень
о состоянии здоровья Владимира Ильича от 13 марта 1923 г., выпущенный в виде
листовки Московским комитетом партии, а также напечатанный в экстренном выпу-
ске «Петроградской правды». Об этом см.: Волкола В. Ленин в Горках. М., 1963. С. 93;
Хроника. Т. 12. С. 595. 14 марта 1923 г. эти документы появились также в «Правде» и
в «Известиях».
68
Очевидно, что «Правительственное сообщение» пыталось оправ-
дать необходимость длительного молчания о состоянии здоровья Ле-
нина: «После своего продолжительного недомогания, начавшегося
в конце мая прошлого года, Председатель Совета Народных Комис-
саров Владимир Ильич Ульянов-Ленин 3 октября вернулся к своей
обычной, то есть исключительно напряженной деятельности. После
двухмесячной работы у Владимира Ильича вновь стали обнаружи-
ваться симптомы переутомления. По указанию врачей и по настоя-
нию ближайших друзей Владимир Ильич вынужден был в половине
декабря снова временно отойти от руководства делами Советской
республики. Врачи считали необходимым полный и безусловный от-
дых, даже с отказом чтения газет, так как новые политические факты,
естественно, служат для Владимира Ильича толчком к напряженной
работе мысли. В то же время врачи считали возможным разрешить
Владимиру Ильичу ограниченную временем работу над вопросами
общего порядка, результатом чего явились известные статьи Влади-
мира Ильича о народном просвещении, реорганизации РКИ и улуч-
шении Советского аппарата.
Владимир Ильич, безусловно, подчинялся режиму, установлен-
ному врачами. Со своей стороны, пользовавшие Владимира Ильича
врачи (проф. Фёрстер, проф. Крамер и прив.-доц. Кожевников), оце-
нивая общее состояние Владимира Ильича, рассчитывали, что про-
должавшееся улучшение его здоровья позволит ему в недалеком бу-
дущем ближе стать к непосредственному руководству делами.
Ввиду такой оценки врачами общего хода выздоровления и ввиду
определенного настроения в этом вопросе самого Владимира Ильича
правительство не опубликовывало сообщений о здоровье Владимира
Ильича, считая, что появляющиеся время от времени руководящие
статьи его обеспечивают необходимую связь между Владимиром
Ильичем и населением страны.
В последние дни, однако, последовало значительное ухудшение в
состоянии здоровья Владимира Ильича. Ввиду этого правительство
признало необходимым установить с сего дня публикование меди-
цинских бюллетеней о состоянии здоровья Владимира Ильича».
В появившемся одновременно с «Правительственным сообщени-
ем» медицинском бюллетене дается довольно расплывчатое описа-
ние того состояния, в котором пребывал в это время Ленин:
«За последние дни в состоянии здоровья Владимира Ильича
произошло значительное ухудшение. Вновь появились признаки
нарушения кровообращения, что повлекло за собой некоторое осла-
бление двигательных функций правой руки и правой ноги. Общее
69
состояние Владимира Ильича — удовлетворительное: температу-
ра — 37.1, пульс — 96, хорошего наполнения, без перебоев, сердце
работает хорошо.
Проф. Минковский
Проф. Фёрстер
Проф. Крамер
Прив.-доц. А. Кожевников»125
Мы не найдем здесь честного признания медицинских фактов —
апоплексического удара и его последствий, паралича правой полови-
ны тела, также не говорится о потере им речи и о замутненном состоя-
нии сознания. Все это было уже давно диагностировано врачами126.
Тем не менее в следующем, втором по счету, бюллетене от 13 марта
говорится о «расстройстве речи»127, а «большой консилиум» ино-
странных и отечественных врачебных специалистов, состоявшийся
21 марта, связал все обнаруженные к этому времени болезненные сим-
птомы с «заболеванием соответствующих кровеносных сосудов»128.
Факт случившегося с Лениным апоплексического удара, затронув-
шего кровеносные сосуды мозга, оставался все еще государственной
тайной. «Известия» от 20 марта сообщили о прибытии иностранных
специалистов для консультаций о болезни Ленина, в числе которых
были шведский врач профессор Хеншен, а также немецкие профессо-
ра Фёрстер, Штрюмпелль, Бумке и Нонне. Этот большой консилиум
с участием команды иностранных врачей нашел свое отражение в пу-
бличной печати, в частности в «Известиях» от 28 марта 1923 г. было
помещено их групповое фото, весьма редкое для тех времен. Правда,
из воспоминаний Макса Нонне не следует, что мнению этой большой
группы врачей придавалось какое-то значение129.
По его словам, о «подробном обследовании речи не шло»; во время
посещений из всех прибывших врачей только двое получили доступ
к больному; после этого «визита приличия» (Нонне) был составлен
бюллетень для газетных публикаций. Все семь дней пребывания вра-
чебной команды в Москве врачи должны были делать сообщения в
Политбюро130. Такими же поверхностными по своему характеру ока-
зались и сеансы диагностики, проведенные Нонне после небольшого
125 Известия. 1923.14 марта. С. 1.
126 Розанов. С. 328.
127 Известия. 1923. 14 марта. С. 1.
128 Бюллетень от 22 марта 1923 г. в Известиях от 23 марта 1923 г. С. 1.
129 Nonne М. Anfangund Ziel meines Lebens. 3. Aufl. Hamburg, 1976. S. 214-224.
130 Ibid. S. 218.
70
перерыва летом того же года: за четыре недели, проведенные в Мо-
скве, он всего два раза видел Ленина в лицо131. При всем том, факт
присутствия этих врачей оказался достаточным основанием для ав-
торитетного заключения, сделанного аккредитованными экспертами:
болезнь Ленина «относится к категории, при которой возможно пол-
ное восстановление здоровья»132.
До 23 марта 1923 г. ежедневные бюллетени составлялись по од-
нообразной схеме, при которой данные температуры тела, частоты
пульса и дыхания каждый раз сводились к стереотипной констата-
ции «удовлетворительного» и «устойчивого общего состояния» орга-
низма. На этот раз врачами была сделана попытка уйти от тягостной
обязанности работать на потребу общественного мнения, когда их
принуждали создавать фикции, — они объявили, что с этого момента
бюллетени должны будут появляться только «в случае необходимо-
сти». Но им не удалось реализовать эту инициативу, противореча-
щую интересам политических лиц. Заслушав и обсудив 24 и 27 марта
сообщения о состоянии здоровья Ленина, Политбюро вновь приняло
решение о необходимости регулярной публикации бюллетеней133.
Характерно, что бюллетень от 27 марта не содержит ничего, что
могло бы объяснить его актуальную необходимость. Эти вновь поя-
вившиеся, почти ежедневные врачебные бюллетени служили одной
только цели — демонстрации активности политического руководства,
свидетельствующей о наличии тщательно продуманной информаци-
онной политики, касающейся здоровья Ленина. Одновременно в обя-
занность врачей, составляющих эти бюллетени, очевидно, входило
формирование чувства умеренного оптимизма, что не позволяло им
сообщать обо всех известных им обстоятельствах. Понятно, что при
таких условиях врачи каждый раз пытались задержать их публика-
цию. Так, 10 апреля они снова остановили издание бюллетеней, объ-
яснив это тем, что они почти исключают в дальнейшем какую-либо
возможность медицинских осложнений134.
В ходе заседаний 12 партийного съезда выяснилось, что пар-
тия желает проводить по отношению к прессе иную политику. До
21 апреля не было опубликовано ни одного сообщения о состоянии
здоровья Ленина. Когда же делегаты съезда обратились с запросом на
эту тему к народному комиссару по здравоохранению Семашко, тот с
готовностью зачитал им больничные бюллетени, датированные 20 и
131 Nonne М. Anfang und Ziel meines Lebens. 3. Aufl. Hamburg, 1976. S. 223.
132 Бюллетень от 22 марта 1923 г. в Известиях от 23 марта 1923 г. С. 1.
133 Хроника. С. 598.
134 Бюллетень от 10 апреля 1923 г. см.: Известия от 11 апреля 1923 г. С. 1.
71
21 апреля135. До 2 мая вновь стали выходить ежедневные бюллетени,
появлявшиеся на свет в соответствии с ритмом центральной прес-
сы. Затем вышло всего два их выпуска — от 9 и 16 мая, и они были
последними136. После того, как Семашко прочитал делегатам съезда
больничные бюллетени за 20 и 21 апреля, «затруднения, связанные с
речью», и «слабости» в правой руке и ноге, испытываемые Лениным,
нигде больше не упоминались. С другой стороны, перечисление вре-
менно проявляющихся симптомов катара — сначала в легких, затем в
мочевом пузыре, а также регулярное и тщательное протоколирование
температуры тела, частоты пульса и дыхания создавали впечатление
правдивой и бескомпромиссной медицинской картины.
И даже когда больничные бюллетени с 13 марта стали сообщать
общественности о серьезных проблемах со здоровьем Ленина, про-
должала поддерживаться фикция его присутствия на политической
арене. Этим объясняется и необходимость того, что он был избран в
ЦК и Политбюро даже после того тяжелого удара, который случил-
ся с ним 9 мая 1923 г.137 8 июня «Правда» сообщила о недавнем из-
брании Ленина Председателем Совнаркома, в то время как он еще
15 мая покинул Кремль и с тех пор находился в санатории в Горках138.
Правда, это сообщение в газете могло вызвать у читателей тревожные
предчувствия, поскольку в том же выпуске газеты содержался при-
зыв ЦК передавать все подписанные ленинской рукой документы в
Институт Ленина, который в то время был создан в Москве с целью
сбора связанных с Лениным материалов.
26 апреля партийное руководство поместило в «Известиях»
фоторепродукцию приветственного послания Ленина, которая со-
седствовала с броскими призывами посетить первую Московскую
выставку сельскохозяйственного и кустарного промысла139. Время
создания этого фото указано не было, на самом деле оно было сде-
лано 14 ноября 1922 г., т. е. его появление приходится на тот срок,
когда было запланировано открытие выставки, для которой и пред-
назначалось это послание Ленина140. Очевидно, что с помощью по-
добной сомнительной публикации власть пыталась вопреки фак-
там создать видимость полной дееспособности Ленина. Точно так
135 Хроника. Т. 12. С. 606; 1923.22, 24 апреля.
136 Известия. 1923.10,17 мая. С. 1.
137 Хроника. Т. 12. С. 600-608.
138 Хроника. Т. 12. С. 610.
139 Известия. 1923.26 апреля. С. 4.; см. также: Tumarkin N. Р 126.
140 Ленин В. И. Приветствие к Всероссийской сельскохозяйственной выставке
(14 ноября 1922 г. или 26 апреля 1923 г.). // Поли. собр. соч. Т. 45. С. 298.
72
же начиная с 21 апреля во всех официальных сообщениях уже не
упоминалось о «затруднениях с речью» и «ослаблении функций»
правой части тела, служивших до этого средствами описания сим-
птомов случившегося с Лениным паралича.
С момента его переезда в Горки пресса хранила о нем почти пол-
ное молчание141, а ведь до этого и в «Правде», и в «Известиях» на ти-
тульном листе, всегда на одном и том же месте, помещались больнич-
ные бюллетени о состоянии его здоровья. Для прессы он уже ушел из
жизни. 18 октября 1923 г. он предпринял поездку на прежнее место
своей политической деятельности — в Кремль, и одновременно по-
сетил сельскохозяйственную выставку в Москве. Тогда об этой экс-
курсии некогда «дорогого вождя» в прессе не появилось ни слова142.
Напротив, в конце лета и осенью 1923 г. во внутренних разворотах
«Правды» периодически появлялись ложные сообщения о выздоров-
лении Ленина и его скором возвращении к рулю управления. Эти за-
метки представляли собой реакцию видных партийных руководите-
лей на тревожные запросы о здоровье вождя, которые они получали.
Они подкрепляли свой наигранный оптимизм различными свиде-
тельствами о состоянии его здоровья: в одном случае утверждалось,
что врачи разрешили ему читать газету, в другом — что ему даже по-
зволено писать и что он почти свободно говорит143. На самом же деле
Ленин до самой своей смерти уже не обрел способности ни писать, ни
читать, ни говорить в полном смысле слова144.
141 Единственным исключением из этого правила стала газета «Правда» от 30 ав-
густа 1923 г., которая полностью посвятила первые две свои страницы Ленину, по-
местив его большой портрет на первой странице номера. Выпуск был приурочен к го-
довщине покушения на Ленина, случившегося в 1918 г. Передовая статья В. Вадина
завершалась двусмысленной фразой: «Партия живет и побеждает тяжелую болезнь
под руководством ее великого вождя В. Ильича Ленина».
142 Хроника. Т. 12. С. 638. Отмечается, что первое упоминание в прессе об этой
экскурсии приходится лишь на 23 апреля 1924 г.
143 Именно в таком духе высказывались: К. Радек в «Правде» от 11 сентября
1923 г. С. 4; В. М. Молотов в «Правде» от 9 октября 1923 г. С. 3 и А. Семашко в «Прав-
де» от 21 октября 1923 г., С. 4.
144 Розанов. С. 328; Семашко. С. 276. При всех обманчивых надеждах на улучше-
ние, способность Ленина к восприятию событий из внешнего мира также была к это-
му времени крайне ограничена, как это и отмечается в сообщении одного из видных
деятелей Коминтерна, посетившего больного вождя в конце октября 1923 г.: Пятниц-
кий О. А. У Ленина в Горках. См.: Воспоминания. Т. 4. С. 447-449. По его свидетель-
ству, информацию, которой с ним делились его посетители, Ленин в лучшем случае
сопровождал единственным словом, которое он мог произнести: «Вот-вот!». Там же.
С. 448; см. также: Fischer. S. 987; McNeal R. Н. Bride of the Revolution. Krupskaya and
Lenin. Ann Arbor, 1972. S. 229.
73
Конечно, особое протекание его болезни давало достаточно пищи
для сомнительных диагнозов, но проводимая партийной верхуш-
кой однозначно оптимистически настроенная информационная по-
литика относительно здоровья Ленина могла иметь под собой иные
основания. Свидетельства этого содержатся в речи Троцкого, произ-
несенной им 5 апреля 1923 г., где он оправдывает стиль отношения
партийного руководства к болезни Ленина: «Разумеется, и в такую
минуту мы оставались политиками... Мы думали не только о здоро-
вье тов. Ленина... но мы думали также о том, какое впечатление это
число ударов его сердца произведет на политический пульс рабочего
класса и нашей партии»115.
Рис. 2. Соратники вождя еще осенью 1923 г. распространяли оптимисти-
ческие известия, что Ленин скоро восстановит силы и встанет, как прежде,
«у руля Советского государства». Журналу «Прожектор» с трудом удалось
замаскировать на публикуемом фото печальное состояние парализованного
человека. Следующий номер уже был посвящен траурной церемонии
Ленин уже давно считался инициатором и проводником новой эко-
номической политики и тех возможностей для свободной торговли и 145
145 Trotzki L. Uber den Kranken. Aus dem Bericht auf der VII. All-Ukrainischen
Parteikonferenz am 5. April 1923 [Троцкий Л. О больном (Сообщение на 7-й Всеукра-
инской партийной конфер. 5 апреля 1923 г.)] // Он же: Uber Lenin. Material fiir einen
Biographen. Berlin, 1933. S. 163.
74
хозяйствования, которые она открыла перед крестьянством146. Ясно,
что благодаря этому его популярность среди крестьян превосходила
авторитет других большевиков. Вырвавшиеся у Троцкого опасения
партийного руководства относительно поведения крестьян в случае
смерти Ленина нашли свое выражение и в заключительном слове Зи-
новьева на партийном, состоявшемся в середине апреля 1923 г. съез-
де: «Наши враги постараются использовать это известие для того,
чтобы смутить население, особенно крестьян... Мы спрашивали себя
с естественной тревогой, какие выводы сделает беспартийная масса,
красноармеец, крестьянин, ибо крестьянин в нашем государственном
аппарате верит в первую очередь Ленину». По словам Троцкого, кро-
ме всего прочего Ленин предоставлял государственному аппарату
огромный моральный капитал в деле установления отношений меж-
ду рабочим классом и крестьянством. «Не подумает ли крестьянин —
спрашивали себя иные в нашей среде — что с длительным отстране-
нием от работ Ленина переменится его политика?»147
С начала марта 1923 г. Ленин был лишен всякого политического
влияния и даже не имел возможности выразить свое мнение по тому
или иному вопросу. В то время как он вследствие этого полностью
утратил свою ауру вождя и оказался в пределах своего ограниченного
человеческого существования, партийная верхушка превратила его
в инструмент обработки общественного мнения. Очевидно, что для
большевистского режима подобного рода фикции имели важное по-
литическое значение.
IV.	Ленинизм: выстраивание руководящего учения
Чем дольше Ленин был лишен политической власти и должен был
оставаться в персональной и политической изоляции, тем в большей
мере он превращался в объект культового поклонения. Любое его из-
речение приобретало в глазах окружающих сакральный смысл. Начи-
ная с 1923 г. ведущие партийные пропагандисты стали настаивать на
необходимости партийной присяги в верности «ленинизму»148. В на-
чале 1923 г. ЦК принял постановление о праздновании 25-летнего
юбилея РКП. Оно положило начало известному партийному мифу,
согласно которому большевизм сложился на основании идейной бли-
зости Ленина с представителями «старой гвардии» в рядах ВКП(б).
146 Tumarkin N. Р. 109.
л147 XII съезд Российской Коммунистической партии. Заключительная речь тов.
Зиновьева // Известия. 1923. 26 апреля.
148 Об этом см.: Tumarkin N. Р. 123.
75
Тезис о существовании такого рода близости должен был скрадывать
все перипетии противоречивой истории большевизма. Дело, однако,
осложнялось еще и тем, что на роль представителей «старой гвардии»
одновременно притязали Зиновьев, Каменев и Сталин149.
Прославления в адрес Ленина приняли особенно назойливую
форму на XII партийном съезде, состоявшемся в апреле 1923 г., впер-
вые без участия Ленина. Эта инициатива исходила от партийного
руководства, и прежде всего от Зиновьева. К этому времени один из
самых грозных претендентов на партийную власть, Троцкий, утра-
тил все свои шансы на победу. Возможно, панегирики в честь Ленина
имели своей целью создать вокруг фигуры партийного вождя некий
ореол величия; на его фоне должно было поблекнуть то «расхожде-
ние между властью и авторитетом», которым был отмечен любой из
его преемников150.
В течение 1923 г. партийное руководство пришло к решению о
необходимости создания некоторых учреждений, связанных с куль-
тивированием образа Ленина151. Скоро образовался и Институт Ле-
нина. Одной из целей его создания было решение научных задач по
заданию партии, например собирание ленинских трудов и издание
как его «Собрания сочинений», так и «Избранных произведений»; с
другой стороны, в него должны были стекаться ленинские «релик-
вии», что, очевидно, служило культовым целям. Наряду с этим Ин-
ститут был дополнен и музеем Ленина. К самым распространенным
формам культа Ленина можно отнести учреждение «ленинских угол-
ков». Осенью 1923 г. эта форма культового почитания вождя была
представлена в качестве модели на сельскохозяйственной выставке
в Москве и рекомендована для массового распространения в жилых
помещениях. Такая форма культового поклонения отвечала психо-
логии русского крестьянства, она была близка миру его чувств и его
повседневному укладу. Она должна была «заменить», а точнее, «за-
местить» существовавшие в крестьянских избах «красные» углы с их
священными иконами152.
Лето и осень 1923 г. были отмечены вспышкой забастовок в круп-
ных российских городах. Эти события также могли послужить осно-
ванием для опасений партийной верхушки против публичного раз-
149 Тезисы ЦК РКП(б) от 14 марта 1923 г. к 25-летнему юбилею РКП(б) //
Internationale Pressekorrespondenz. 1923. 12 марта. № 24. S. 339-347.
150 Tucker. S. 305. Такер характеризует этой формулой внутренне состояние боль-
шевизма в период, наступивший сразу после ухода Ленина от власти. О соперничестве
между наследниками см.: Carr. Interregnum, особенно S. 274; Daniels. Gewissen. S. 31.
151 Tumarkin N. P. 127.
152 Подробнее об этом см.: Tumarkin. N. P.126.
76
глашения факта отхода Ленина от партийного руководства: скорее
всего, лидеры партии полагали, что ощущение социального безвла-
стия может вызвать еще большее беспокойство в обществе. Начиная с
1923 г. видные деятели большевистской партии стали проявлять уди-
вительную склонность к самокритичности: их занимал вопрос о том,
не грозит ли партии опасность «вырождения». Именно о такой угрозе
для партии впервые заговорил Бухарин в своем докладе на одном из
собраний в Петрограде 3 февраля 1923 г. По его словам, опасность
вырождения была заложена в «исторической ограниченности» рус-
ской революции153. 5 апреля 1923 г., накануне созыва съезда РКП(б),
Троцкий описал делегатам украинской партийной конференции не-
обходимость перехода к длительной и кропотливой практической
работе и поставил в связи с этим вопрос: «А не таится ли здесь опас-
ность вырождения партии?»154 На партийном съезде, выступая от
имени организационного комитета, Сталин заявил, что 10 15 самых
опытных партийных работников, составляющих ядро ЦК, могут пре-
вратиться «в своего рода жрецов по руководству», зараженных само-
мнением, замкнутых в себе и оторванных от работы в массах»155.
Очевидно, что приведенные рассуждения о грозящем партии «вы-
рождении» носили исключительно риторический характер, на самом
деле они должны были служить всего лишь отправными точками для
разработки новой концепции партийного руководства. Тем не менее
все эти, по видимости, гибельные пророчества должны были исходить
из самой сердцевины партийного руководства, в них выражалось со-
мнение в крепости и руководящих способностях этого сложившегося
в ЦК ядра.
С некоторых пор основанием для этих сомнения стало внутрен-
нее недовольство новой экономической политикой. Оно дало о себе
знать именно теперь, когда длительное отсутствие Ленина усили-
ло потребность в появлении у партии авторитетного руководителя.
Особую тревогу у кадровых работников вызывал вопрос о единстве
партии, которое они связывали с фигурой смертельно больного вож-
153 Bucharin N. Proletarische Revolution und Kultur (Первое издание на нем. яз.:
Haipburg, 1923) Frankfurt, 1971. S. 16,38,45-51. Под «чудовищными издержками рево-
люции», которые и породили опасность «вырождения», он понимал наряду с Граждан-
ской войной и длительной международной изоляцией российской революции прежде
всего технологическую неразвитость хозяйства, а также политическую и культурную
незрелость населения России.
,	154 Trotzki L. Ober den Kranken. S. 166.
155 Сталин И. В. Организационный отчет Центрального Комитета РКП(б) на
XII съезде РКП(б) 1923.17 апреля 1923 г. // Соч. Т. 5. С. 195-222, здесь: С. 219.
77
дя156. Политбюро и ЦК считали, что должны реализовать присущие
им способности к руководству и авторитет прежде всего в деле за-
щиты партийного единства. Это проявилось со всей очевидностью в
упомянутой выше речи Троцкого от 5 апреля 1923 г.: «Почувствовав,
что она на длительный период лишилась руководства Ленина, партия
сомкнулась, отмела все, что могло бы угрожать опасностью ясности
ее мысли, единству ее воли, ее боеспособности»157.
Впервые после завоевания большевиками государственной вла-
сти XII съезд партии проходил без участия Ленина. Даже безмерно
громкие восхваления в адрес Ленина не смогли скрыть нервозную
атмосферу, царившую среди руководителей партии, лишившихся
своего вождя. Свидетельством их неуверенности в себе являются, в
частности, утрированные угрозы Зиновьева в адрес любых критиков
партийного руководства158. Кроме того, в его заключительной речи
отчетливо слышен вздох облегчения: «Все наши решения были при-
няты единогласно», а ее венцом стали слова, звучащие как заклина-
ние: «Все спекуляции наших противников, рассчитывавших на то,
что отсутствие нашего учителя приведет к разложению, к братоубий-
ственной борьбе внутри нашей партии, оказались ложными, и они не
могут с этим смириться»159.
Отход Ленина от политического руководства очевидным обра-
зом лишил осиротевшую партию той способности сознательно пре-
одолевать внутренние противоречия, которой она обладала, когда
еще находилась под его властью. Тем болезненней сказались на ней
вспыхнувшие в июле и августе 1923 г. забастовки рабочих. Пугающая
картина вырождающейся и неуправляемой партии становилась ре-
156 С начала новой экономической политики Ленин в связи с этим неоднократно
подчеркивал, что многие коммунисты отреагировали на этот «отход» депрессивными
или даже паническими настроениями: Ленин В. И. Доклад о новой экономической поли-
тике 29 октября 1921 г. на VII Московской губпартконференции. Поли. собр. соч. Т. 44.
С. 193-220, здесь: С. 209; он же: Политический отчет ЦК РКП(б) 27 марта 1922 г.; об
отношении партийных кадров к новой экономической политике см.: Serge V. Memoirs
of a Revolutionary 1901-1941. London, 1963. P. 147. О страхах перед последствиями,
которые может вызвать смерть Ленина для единства партии, см.: Там же. S. 176.
157 Trotzki L. Ober den Kranken. S. 165.
158 Зиновьев с порога назвал всякую такого рода критику «меньшевистской».
XII съезд Российской Коммунистической Партии. Политический отчет ЦК. Доклад
товарища Зиновьева// Известия. 1923. 19 апреля.
159 XII съезд Российской Коммунистической Партии. Заключительная речь това-
рища Зиновьева // Известия. 1923. 26 апреля.
78
альностью. Кроме прочего об этом свидетельствует один из докладов
ЦК, содержащий оценку происходящего160.
Однако в дальнейшем, когда Троцкий в своем письме от 8 октября
1923 г.161 выразил, пусть и сдержанную, но критическую по отноше-
нию к большинству ЦК и Политбюро позицию, он сразу почувство-
вал, что границы терпимости к выражению инокомыслия даже в кру-
гу партийного руководства существенно сузились. Полученный им
«ответ членов Политбюро»162 был враждебным и не оставлял места
для компромиссов. При этом в своем послании триумвират Зиновье-
ва, Каменева и Сталина указал прежде всего на недопустимость по-
пыток Троцкого «прибегать к имени товарища Ленина при решении
возникших спорных вопросов»163.
Правда, и сам Троцкий стал подвизаться на том же поприще, на-
стойчиво повторяя, что начиная с декабря 1922 г. его позиция нена-
много отличалась от ленинской. Именно в мае того же года он вы-
ступил в роли защитника «теоретического наследия партии», видя в
этом своего рода гарантию от опасности ее «перерождения»164. При
этом пробуждение «теоретической мысли в партии» виделось ему на
пути «сохранения духовной непрерывности» по линии развития, ве-
дущей от Маркса к Ленину. Уже здесь он сделал попытку дать свое
определение понятию «ленинизм», который, по его словам, отличен
от марксизма не в методическом плане, а только применительно к
эпохе, к которой он был применен: «Ленинизм можно определить как
марксизм, переведенный на язык эпохи империалистического раз-
ложения буржуазного общества»165. За эти пределы его старания по
защите «ленинизма» уже не выходили. Очевидно, что он недооценил
160 По этому вопросу см.: Schroder Н.-Н. Arbeiterschaft, Wirtschaftsfiihrung und
Parteibiirokratie wahrend der Neuen Okonomischen Politik. Eine Sozialgeschichte der
bolschewistischen Partei. 1920-1928. Wiesbaden, 1982. S. 266.
161 Первое письмо Троцкого (8 октября 1923 г.): К членам Центрального Коми-
тета и Центральной Контрольной Комиссии. Перевод на немецкий язык сделан из
эмигрантского меньшевистского журнала «Социалистический вестник», 1924. 28 мая.
№ И. Опубликовано: Wolter U. (Hrsg) Die linke Opposition in der Sovjetunion. 1923—
1928. Bd. 1.1923-24. Berlin, 1976. S. 197, 204.
162 Ответ членов Политбюро на письмо Троцкого от 8 октября 1923 г. См.: Wolter.
Bd. I. S. 204-206.
163 Второе письмо Троцкого (24 октября 1923 г.) к ЦК и ЦКК. См.: Wolter. Bd. I.
S. 206-208, здесь: S. 206.
164 Trozki L. Die Grundfragen der Revolution. Vorwort (4 мая 1923 г.). Опубликова-
но: Wolter. Bd. I. S. 171.
165 Ibid.
79
политический заряд, заложенный в ленинском культе, принявшем
облик «ленинизма».
Большинство ЦК, представляемое названной выше тройкой, всту-
пило в декабре 1923 г. в ожесточенную борьбу с «левой оппозицией»166.
В этом случае Зиновьев, Каменев, Сталин, а в конечном счете и Бу-
харин, стремясь завоевать себе политический и идеологический ав-
торитет, прибегли к помощи идеи «ленинизма». В многочисленных
полемических статьях, написанных на эту тему, проглядывает сле-
дующая модель аргументации:
1)	сам факт того, что на прежних съездах партии «левая оппози-
ция» также выступала против ленинской линии, свидетельствует о ее
несостоятельности;
2)	еще на X съезде партии Ленин вынужден был бороться с «левой
оппозицией»; тогда он настоял на принятии резолюции о единстве
партии, против которой ее сторонники и выступают в настоящее вре-
мя со своим требованием о развитии партийной демократии;
3)	«старая гвардия» большевиков, состоящая из непосредствен-
ных «учеников Ленина» и представленная большинством ЦК, высту-
пает «своего рода персональной гарантией единства» — именно этим
объясняются и нападки на нее со стороны оппозиции167;
4)	Троцкий, нисколько не принадлежа к «старой гвардии» боль-
шевиков, со своим ложным тезисом об «опасности перерождения»
пытается «похоронить авторитет ЦК»168;
5)	уклонения Троцкого — факт, выходящий далеко за рамки
X съезда партии и засвидетельствованный на протяжении всей преды-
дущей истории партии; его «главный недостаток» заключается в по-
пытке «возрождения старых троцкистских взглядов», поскольку он и
сейчас, как тогда, противостоит «ленинскому большевизму»169.
166 В Политбюро ЦК РКП. 15 октября 1923 г. //Trozki Archiv Harvard University.
Dok. T. 802 а и b. Цитируется в переводе на немецкий язык: Wolter. Bd. I. S. 211-218;
Троцкий Л. Новый курс. Письмо к партийным совещаниям // Правда. 1923.11 декабря.
С. 4; об этих первых столкновениях триумвирата с «левой оппозицией» в целом см.:
Carr. Interregnum. S. 292-341; Daniels. Gewissen. S. 248-277; Deutscher. L. Trozki. Bd. 2:
Der unbewaffnete Prophet. 1921-1929. Stuttgart, 1972. S. 114-135; Brahm H. Trockijs
Kampf um die Nachfolge Lenins. Die ideologische Auseinandersetzung 1923-1926. Koln,
1964. S. 122-144.
167 Доклад тов. Каменева на собрании бюро ячеек и активных работников москов-
ской организации. (11 декабря 1923 г.) // Правда. 1923. 13 и 14 декабря.
168 Сталин И. О дискуссии. Статья появилась в «Правде» от 15 декабря 1923 г.
169 Зиновьев Г. (Речь на Петроградской партийной конференции 15 декабря
1923 г.). О борьбе за партию // Правда. 1923. 20 и 21 декабря.
80
На протяжении всей полемики представители большинства из
ЦК обильно уснащали свои аргументы ленинскими цитатами, на-
правленными против левых оппозиционеров. Бухарин, который к
концу дебатов в «Правде» занял позицию противостояния Троцкому,
довел их методику до своеобразной завершенности — каждому тези-
су Троцкого он противопоставлял цитату из Ленина, чтобы прийти к
следующему заключению: «Основанием всех заблуждений Троцкого
является его отклонение от ленинизма»170. В конце полемики Буха-
рин попросту приходит к заключению, что было бы лучше, если бы
при обсуждении тех или иных вопросов Троцкий всякий раз сравни-
вал свою позицию с ленинской171.
Таким образом, понятие «опасность перерождения» претерпело
серьезные изменения по сравнению с тем, как его понимали Буха-
рин, Троцкий и Сталин в начале 1923 г., — уже к концу этого года
оно перестало служить инструментом осуществления самокритики
внутри партии. Его использование в полемических целях Троцким
приобрело скандальный характер; такое, как считалось, превратное
понимание этого термина еще больше способствовало обращению
большинства в ЦК к авторитету Ленина.
Оппозиция осознала опасность, которую представляло для нее
демагогическое использование культа Ленина сложившимся в ЦК
триумвиратом. Так, в самом начале дебатов представитель левой оп-
позиции Преображенский выразил свой протест в следующих сло-
вах: «Товарищ Каменев и вместе с ним другие товарищи борются за
монополию в истолковании Ленина»172. Ответ Каменева был испол-
нен нескрываемого высокомерия: нет, они не станут бороться за эту
монополию, поскольку руководство ЦК и так обладает ею от имени
партии. Против такого рода «претензий на непогрешимость» высту-
пил и Троцкий в одной из своих статей, написанных в связи с поле-
микой по вопросу о новом курсе. По его словам, это насмешка, когда
пытаются «сделать из традиций ленинизма сверхтеоретическую га-
рантию непререкаемости и непреложности всех мыслей и речений ис-
толкователей традиций»173. По его словам, «нельзя Ленина раскроить
170 Долой фракционность! Отчет редакции ЦО о тов. Троцком // Правда. 1923. 28,
29 и 30 декабря, а также: 1923. 1 и 4 января. Эта статья рассматривалась в партийных
органах как выражение позиции Бухарина: Carr. Interregnum. S. 321.
171 Долой фракционность! // Правда. 1923. 4 января.
172 Заключительное слово тов. Каменева // Правда. 1923. 14 декабря.
173 Trozki L. Der neue Kurs. Tradition und revolutonere Polinik. Cm.: Wolter. Bd. I.
S. 381-391. Цитата: S. 385. Речь идет о переводе брошюры: Троцкий Л. Новый курс.
Москва, 1924.
81
ножницами на цитаты, пригодные на все случаи жизни»174. Троцкий
предостерегал от того, чтобы «ленинизм из метода, для применения
которого нужны инициатива, критическая мысль, идейное мужество,
превратился в канон, который требует только раз навсегда призван-
ных истолкователей»175. В этих проницательных суждениях наглядно
раскрываются методология и политическая функция нового учения,
получившего название «ленинизм», учебники которого Сталин еще
не успел написать. Несомненно, оппозиционный статус Троцкого
вновь пробудил в нем исконное неприятие присущего большевикам
тяготения к «ортодоксии». Триумвират в ЦК незамедлительно отреа-
гировал на это, прибегнув к формуле «троцкизм или ленинизм» и сде-
лав тем самым разрыв необратимым. В ситуации, когда большинство
в ЦК, обладающее реальной властью, присвоило себе монопольное
право на интерпретацию ленинского наследия и сложился реальный
синтез ленинского культа с демагогической риторикой «старой гвар-
дии», выпады Троцкого только ускорили процесс дифференциации
внутрипартийных сил.
Но напрасно было бы думать, что «ленинизм» появился на свет
в полемической атмосфере декабря 1923 г. исключительно в облике
«чистого учения». Являясь продуктом реконструкции канонизиро-
ванной, ориентированной на ленинский образ партийной истории,
новая доктрина включила в себя и постоянную процедуру провер-
ки «ветеранов» партии на предмет безупречности их политической
биографии: ее критерием служила безукоризненная лояльность по
отношению к Ленину. Одной из самых приметных жертв подобной
увлеченности криминалистическими методами расследования во
внутрипартийных дискуссиях стал и Н. Бухарин.
Будучи кандидатом в Политбюро и главным редактором «Прав-
ды», он вплоть до декабря 1923 г. занимал по отношению к споря-
щим между собой фракциям позицию нейтралитета и предоставлял
страницы партийной газеты обеим полемическим сторонам176. За
это он подвергся сильному нажиму со стороны Зиновьева. В этот
период имя Бухарина дважды фигурирует в выступлениях Зиновье-
ва — И декабря в Москве и 15 декабря в Петрограде — и оба раза
в связи со скандальными разоблачениями. По словам Зиновьева, в
январе и феврале 1918 г., во время кризиса внутри партии по вопросу
о Брестском мире, левые эсеры обращались к Бухарину и представи-
174 Trozki L. Der neue Kurs. Tradition und revolutonere Polinik. S. 387.
175 Ibid. S. 390.
176 Cm.: Carr. Interregnum. S. 315; Lowy A. G. Die Weltgeschichte ist das Weltgericht.
Bucharin: Vision des Kommunismus. Wien; Frankfurt; Ziirich, 1969. S.l 16.
82
телям «левой оппозиции» с планом ареста членов Совета народных
комиссаров «во главе с Лениным». Правда, Бухарин их не поддержал,
но, как сказал Зиновьев, тот ничего не сообщил об этом в ЦК, более
того, «об этом деле стало известно лишь шесть лет спустя»177. В те
дни в атмосфере суеверных опасений за жизнь смертельно больного
Ленина эти разоблачения выглядели как злонамеренный навет с воз-
можными роковыми последствиями для жизни Бухарина и предста-
вителей «левой оппозиции»178. В результате 28 декабря, выступив со
своей статьей антитроцкистской направленности, оказавшийся под
подозрением большевик Бухарин в свою очередь примкнул к «боль-
шим батальонам»179. Троцкий оказался не менее беспринципным,
чем Зиновьев, и поддержал этот донос, хотя и выразил сомнение в
его правдоподобии. 28 декабря 1923 г. он писал в газете «Правда»:
«Я не знаю, имеет ли под собой почву всплывший недавно анекдот
о том, как тов. Бухарин был близок к тому, чтобы арестовать прави-
тельство тов. Ленина... Истпарт (комиссия по истории партии) скоро
это выяснит»180.
Во всяком случае Зиновьев открыл новые возможности для ис-
пользования ленинского культа в организации внутрипартийной
жизни: чем больше образ Ленина приобретал тотемные черты в
историко-партийной мифологии, тем легче было навесить ярлык
предателей на всех тех, кто когда-либо в партийной истории позво-
лил себе выступить с критикой Ленина или быть в оппозиции к нему.
Все большую значимость в идеологии приобретал метод однозначно-
177 Зиновьев Г. О борьбе за партию // Правда. 1923. 20 декабря.
178 См. об этом: Daniels. Gewissen. S. 115; ответ бывших сторонников «левой оппо-
зиции» на диффамирующие их описания событий 1918 года был напечатан в «Правде»
лишь 3 января 1924; Там же. Примеч. 97.
179 Уже через несколько дней после появления написанных Зиновьевым «разобла-
чений», т. е. 17 декабря 1923 г., Политбюро могло с удовлетворением констатировать,
что письмо Троцкого получило отповедь также и со стороны центрального печатного
органа партии — «Правды», редактором которой был Бухарин; см.: Carr. Interregnum,
S. 318. Тем не менее, несмотря на такое открытое давление, у Бухарина могли быть так-
же и практические мотивы, побудившие его принять сторону триумвирата; см. об этом:
Cohen St. R. Bukharin and the Bolshevik Revolution. A Political Biography 1888-1938.
London, 1974. P. 157, — при этом автор опирается на бухаринские оценки экономиче-
ской политики; Lowy (S. 217) утверждает, что Бухарин действовал так из неприятия им
бонапартистских замашек Троцкого.
180 Троцкий Л. Новый курс. Группировки и фракционные образования // Прав-
да. 1923. 28 декабря. Слухи о планах ареста Ленина с участием Бухарина вновь всплы-
ли на затеянном в 1937 г. против Бухарина процессе, когда его обвиняли в «попытке
убийства Ленина в 1918 году», см. об этом: Cohen. Р. 374; Daniels. S. 115.
83
го распределения всех персонажей партийной истории вокруг брон-
зовой фигуры вождя по категориям «героев» и «проходимцев»181.
В ходе той дискуссии конструкт «Ленин» для большинства членов
ЦК прошел своего рода апробацию, поскольку любое его изречение
приобретало весомость цитаты — общезначимой и не подверженной
критике. Впоследствии та позиция, которую, как выяснялось, зани-
мал тот или иной большевик по отношению к Ленину на протяжении
всей изобилующей конфликтами партийной истории, становилась
определяющей для установления его принадлежности к «Олимпу»
«ближайших учеников» вождя. Эта оценка не только влияла на ха-
рактер политической карьеры старых большевиков, но, как это случа-
лось впоследствии, могла стать решающей для определения их жиз-
ненной судьбы.
Предпосылки для формирования ленинского культа складыва-
лись вплоть до самой смерти вождя: начиная с 1922 г. его образ шаг
за шагом лишался всех своих индивидуальных черт. То, что внача-
ле могло быть мотивировано чувством пиетета и неустойчивостью
политической ситуации, стало вскоре питательной почвой для кон-
струирования особого объекта политической иконографии, никак не
связанной с реальным существованием самого Ленина. Начавшееся
с осени 1923 г. обращение тех или иных внутрипартийных фракций
к авторитету «ленинского учения» превратило его в инструмент для
подавления любой возможной оппозиции.
181 Этому содействовал и Троцкий в своей написанной в 1924 г. книге «1917. Уро-
ки Октября», вызвавшей новую волну конфронтации и завершившейся его отстране-
нием от власти.
Б. ПОЛИТИЗАЦИЯ ТРАУРНОГО РИТУАЛА
И УЧРЕЖДЕНИЕ КУЛЬТА МЕРТВОГО ВОЖДЯ
I. Смерть Ленина и большевистское руководство
21 января 1924 г. умер Ленин. И западные, и советские историки
всегда были едины в оценке смерти Ленина как решающего события
для истории страны. Острота восприятия исторической роли этого
перелома в советской исторической литературе возрастает ровно в
той мере, в какой увеличивается временная дистанция, отделяющая
нас от наследия сталинизма. Правда, в западной советологии назван-
ный разрыв в развитии советского общества связан по преимуществу
с рубежом 1923/24 гг., когда образовалась так называемая тройка,
в которую входили Зиновьев, Каменев и Сталин, фактически пред-
ставлявшая собой группу преемников Ленина после его ухода из по-
литики. Этот период в развитии советской страны Е. X. Карр назвал
«междуцарствием» («Interregnum»)1.
Больше года до самой своей смерти Ленин был отдален от полити-
ческого руководства страной. После того как в марте 1923 г. он пере-
жил новый удар, лишивший его речи, едва ли можно было надеяться
на восстановление его здоровья, а это исключало возможность воз-
вращения Ленина к прежней роли вождя. Нам трудно судить о том,
в какой момент Политбюро со всей определенностью пришло к осо-
знанию этого факта. Во всяком случае, с течением времени оно уже
привыкло принимать самостоятельные решения, без участия Ленина.
Но иллюзия того, что вождь находится на пути к выздоровлению и,
соответственно, скоро возьмет бразды политической власти в свои
руки, поддерживалась до самой его кончины. За ним сохранялось его
место во всех управленческих комитетах, поскольку он каждый раз в
них избирался. Но эта ситуация раздвоения не соответствовала ре-
альному раскладу властных полномочий. Существующее партийное
1 CarrE. Н. The Bolshevik Revolution. 1917-1923. A History of Soviet Russia. Bd. IV
London and Basingstoke, 1978; основания для такого обозначения см. р. V.
85
руководство не только сумело принять исключительно согласован-
ные решения на XI съезде партии, не обращаясь за советом к Ленину.
Оно смогло своими силами справиться и со вспыхнувшими летом
1923 г. рабочими забастовками. Наконец, ему удалось также преодо-
леть открытый конфликт с Троцким и «левой оппозицией», маргина-
лизировав мятежников. Партийная конференция, завершившаяся за
несколько дней до смерти Ленина, заклеймила оппозицию, опреде-
лив ее количественное представительство в партии как ничтожное,
а ее политическую линию как «мелкобуржуазную». Смерть Ленина
ничего не изменила в этом раскладе сил — изменились лишь субъек-
тивные условия, при которых в обществе стало осуществляться боль-
шевистское господство. С момента смерти Ленина его преемники ста-
ли создавать культ вокруг мертвого вождя в его санкционированной
форме. В данном случае ритуал траура и почитания мертвого оказал-
ся сращенным с теми политическими целями, которые ставили перед
собой его эпигоны. Чтобы увидеть ход этого процесса, в дальнейшем
необходимо будет проследить за тем, какую реакцию у тех или иных
политических вождей вызвала смерть Ленина.
По официальным данным, смерть Ленина наступила 21 января
1924 г. в 18.502. В 19 часов сестра Ленина Мария Ульянова (Ели-
зарова) по прямому проводу оповестила о случившемся Сталина и
Зиновьева, заседавших в Совете старейшин XI Всероссийского съез-
да Советов. Прежде всего об этом были поставлены в известность
члены Политбюро и секретарь Президиума ЦИК А. С. Енукидзе.
В 21.30 Сталин, Зиновьев, Каменев, Калинин и Томский выехали в
Горки. Правда, перед этим, очевидно, состоялось заседание Полит-
бюро или, во всяком случае, собрание всех членов Политбюро, ока-
завшихся на месте. В. Д. Бонч-Бруевич, до конца 1920 года исполняв-
ший при Ленине должность ответственного секретаря Совнаркома,
в 20-х гг. в своих воспоминаниях рассказывает об этой встрече, про-
ходившей в квартире Зиновьева, куда он был приглашен3. Он уви-
дел там Сталина, Зиновьева, Каменева, Калинина и Дзержинского,
которые посвятили его в случившееся и поручили ему осуществить
первые организационные мероприятия по подготовке к похоронам.
Ф. Э. Дзержинский, глава ОГПУ, хотя и входил в это время в ЦК, но
2 Отчет Комиссии ЦИК по увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина) 1924—
21.1-1925. Москва, 1925. С. 5.
3 Бонч-Бруевич В.Д. Смерть и похороны Владимира Ильича // Правда. 1990.21 ян-
варя. С. 3. Перепечатано с издания: Смерть и похороны Владимира Ильича. М„ 1925.
Как сообщила редакция газеты, в начале 1930-х гг. эта брошюра исчезла в спецхране.
86
в отличие от остальных присутствующих не был ни членом, ни кан-
дидатом в члены Политбюро.
В то время как члены Политбюро отправились на автосанях в Гор-
ки, Бонч-Бруевич вместе с несколькими близкими друзьями Лени-
на и с врачами также выехал к месту смерти вождя на специальном
поезде. Дзержинский же остался в Москве, чтобы в отсутствие всей
руководящей верхушки «быть на телефоне», как он сказал об этом
Бонч-Бруевичу4. В тот же вечер в 22 часа в кремлевской квартире
А. С. Енукидзе собрался целый ряд высших партийных функционе-
ров, среди которых наряду с Ф. Э. Дзержинским были В. М. Моло-
тов, В. В. Куйбышев, В. А. Аванесов, Т. В. Сапронов, Е. М. Ярослав-
ский, Ю. А. Зеленский и Н. А. Угланов5. Эта временная комиссия,
состоящая из функционеров ЦК и его аппарата, ГПУ и Московского
партийного комитета, определила круг неотложных задач по подго-
товке похорон Ленина6. Они охватывали прежде всего территорию
города Москвы; Московский комитет партии должен был скорейшим
образом установить связь с районами города и наладить круглосу-
точное дежурство на телефоне. 50 рабочих, представляющих различ-
ные районы Москвы, были срочно снаряжены в Горки для несения
дежурства возле покойного. Кроме этого, на фабрики были посланы
партийные активисты, чтобы информировать коллективы рабочих о
происходящем.
В ту же ночь в 2.15 из Горок возвратились члены Политбюро, ко-
торые должны были руководить заранее объявленным заседанием
пленума ЦК. Принятые на нем решения уже выполнялись, на за-
седании был только утвержден план мероприятий. После этого со-
брался также президиум Центрального Исполнительного комитета
СССР, который в 3.30 создал «Комиссию по организации похорон
председателя Совнаркома, В. И. Ленина» под председательством
Ф. Э. Дзержинского. В эту комиссию вошли также К. Е. Ворошилов,
А. С. Енукидзе, Ю. А. Зеленский, В. М. Молотов, Н. И. Муралов,
М. М. Лашевич и В. Д. Бонч-Бруевич7. В четыре часа утра комис-
сия провела первое заседание и кооптировала в свой состав еще и
4 Бонч-Бруевич В. Д. Смерть и похороны Владимира Ильича.
5 Отчет. С. 5.
6 Это собрание обозначается как «комиссия» также и у Абрамова (Абрамов А.
Мавзолей Ленина. М., 1978. С. 6).
7 В протоколе постановления Президиума ЦИК и в отдельном выпуске газеты,
где сообщалось о создании Комиссии, фамилия Бонч-Бруевича первоначально от-
сутствовала и была внесена позже (Постановление Президиума ЦИК СССР и вы-
писка из протокола № 1 заседания Президиума ЦИК СССР об образовании Комис-
сии ЦИК СССР по организации похорон В. И. Ульянова (Ленина) 21.1-5.2.1924 //
87
Т. В. Сапронова и В. А. Аванесова. Она по большей части состояла
из участников уже упоминавшегося заседания Временной комиссии,
которое состоялось еще накануне.
Утром 22 января советское радио распространило сообщение о
смерти Ленина. На II съезде Советов узнали об этой новости в самом
начале заседаний, в 11 часов утра того же дня, из уст его председателя
Калинина. По завершению короткого заседания члены Президиума,
Совета старейшин и остальные делегаты съезда были направлены
для сопровождения гроба Ленина при его перевозке из Горок в Мо-
скву. Между тем в Горках в 12 часов началась процедура вскрытия
останков Ленина. Для этого были привлечены врач Абрикосов и ряд
других медиков. Между 16 и 17 часами появились специальные вы-
пуски «Известий», «Правды» и «Рабочей Москвы», где содержались
официальные правительственные сообщения о смерти Ленина и тра-
урные воззвания Центрального комитета партии.
Тот, кто видит в смерти Ленина событие, вызвавшее глубочайший
разлом в советской политической системе, не может не удивляться
тому, с какой последовательностью политическое руководство при-
нимало решения, касающиеся смерти Ленина. Собравшиеся члены
Политбюро незамедлительно привлекли к решению поставленных
задач В. Д. Бонч-Бруевича, в лице которого они нашли организатора,
имеющего опыт работы в правительстве Ленина и близко знакомого с
политическим аппаратом центра* 8. Ф. Э. Дзержинский, который при-
сутствовал на собрании высших руководителей страны, смог после
их отъезда передать намеченные на нем общие директивы Временной
комиссии, чтобы их конкретизировать. Члены Политбюро, созванные
в два часа ночи на пленум ЦК, на который они явились с небольшим
опозданием, очень скоро завершили свою работу9. Сразу же за ними
начал свое заседание Президиум Центрального Исполнительного ко-
митета, в задачу которого входила реализация намеченных планов по
утверждению в должности членов Временной комиссии и, таким об-
разом, придание всем ее решениям статуса законодательных актов.
Нина Тумаркин пишет: «Кажется, смерть Ленина повергла
большевистский режим в глубочайший после Гражданской войны
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 16. Л.1, 2 и (поправка) // Там же. Л. 5. Экстренный выпуск
газет «Правда» и «Известия» от 22 января 1924 г. С. 1.
8 Имеющиеся источники не позволяют судить о том, играло ли какую-либо роль
при привлечении Бонч-Бруевича для работы в Комиссии его знакомство как политика
и ученого с практикой русского сектантства, как это утверждает Тумаркин: Tumarkin N.
Religion, Bolshevism, and the Origins of the Lenin Cult // The Russian Review 40 (1981).
P. 35-46, здесь p. 39.
9 Отчет. C. 5.
88
кризис»10. Тем не менее в функционировании главных институтов
власти мы никаких следов подобного кризиса не обнаруживаем.
Партийное руководство проявило здесь совсем иной стиль поведе-
ния, нежели в предыдущие месяцы, отмеченные фракционными кон-
фликтами. Оно вместе с ведущими партийными и государственны-
ми органами в считанные часы взяло сложившуюся ситуацию под
контроль. Кажется, при этом ни у кого не возникло необходимости
выяснять какие-то вопросы политического характера или проявлять
свои властные амбиции. И даже процедуру официального назначе-
ния на освободившийся пост Председателя Совнаркома сумели от-
ложить до завершения похорон Ленина. Предметом всех совещаний
и резолюций был вопрос о подобающей политической реакции на это
траурное событие, об организации подготовки к церемонии государ-
ственного траура, которое должны были объявить органы Советов, и
освещение происходящего в средствах массовой информации. Стиль
и ритм решения этих проблем носили деловой характер. Политиче-
ское руководство страны должно было в этих условиях сохранять
уверенность в том, что государственные дела вполне упорядочены.
Все Политбюро в полном составе временно покинуло Кремль и Мо-
скву, чтобы на месте смерти вождя отдать ему последние почести.
Между тем этот коллективный выезд членов Политбюро в Гор-
ки также имел своей целью вырвать останки Ленина из того про-
странства частного бытия, где больной вождь почти год пребывал
в состоянии изоляции. Находясь под опекой своей семьи, и прежде
всего своей жены Н. К. Крупской, он все больше и больше усваивал
способ существования частного лица. Общественный траур, объяв-
ленный на следующий день по всей стране, перевоз праха вождя, пу-
бличное прощание с ним, государственная церемония его похорон и
прежде всего последующие мероприятия по консервации его тела и
выставление его для публичного поклонения — все это предполагало,
чтобы партия и правительство полностью распоряжались останками
Ленина. Опыт 13 прошедших месяцев показал, что ни у Сталина, ни
У других членов Политбюро не было полной уверенности в том, что
вдова покойного вождя подчинится высшим государственным требо-
ваниям и откажется от права на личный протест. Начиная с декабря
1922 г. с согласия Политбюро Генеральный секретарь Сталин пытал-
ся заставить Ленина соблюдать больничный режим, что означало его
политическую изоляцию. Когда же он потребовал, чтобы и жена Ле-
нина начала применять по отношению к своему мужу изоляционист-
10 Tumarkin N. Lenin Livesl The Lenin Cult in Soviel Russia. Cambridge, Mass, und
London, 1983. P. 135.
89
ские меры, то Крупская воспротивилась этому и вопреки партийным
полномочиям Генерального секретаря настояла на своих правах за-
конной жены вождя. Уже тогда в этом конфликте ярко проявились
притязания на тоталитарную власть, присущие сталинскому режиму,
который презирал и стремился ликвидировать право на самовыраже-
ние, существующие во всех сферах буржуазного общества, право на
частную собственность, а заодно права личности и полномочия се-
мейного круга11.
Партийным руководителям пришлось преодолеть еще много пре-
пятствий и сложностей, пока им не удалось включить Ленина в пан-
теон политически ориентированного культа мертвых, появившего-
ся при созданном ими режиме; началом его является исполненный
символического смысла перевоз останков Ленина в Москву. Зримым
свидетельством противодействия Крупской такого рода попыткам
присвоения партией памяти об умершем может считаться тот факт,
что до самой церемонии погребения она отказывалась отойти от гро-
ба своего покойного мужа12. Кроме того, члены ленинской семьи в
первые часы после его похорон неоднократно жаловались на то, что
они еще во время пребывания в Горках под натиском обществен-
ности оказались лишенными возможности пережить траур в узком
семейном кругу13. Правда, присутствие членов Политбюро могло
вписываться в общепринятые формы выражения соболезнования, к
которому присоединились и сотни местных жителей, но одновремен-
но ближайшие родственники вождя были фактически оттеснены на
обочину траурной церемонии.
Вместо них в лице Зиновьева, Каменева, Сталина и Бухарина на
первых ролях оказалось сообщество политических заговорщиков, за-
нявших авансцену публичного траура. Бонч-Бруевич в своем напи-
санном тогда очерке описывает наигранный характер поведенческих
реакций у участвовавших в этой сцене актеров14. Он показывает, что
каждый из них — Сталин, Каменев, Калинин, Бухарин и Зиновьев —
11 Об этом конфликте см.: Lewin М. Lenins letzter Kampf. Hamburg, 1970. S. 77, 147;
а также: Плимак E. Политическое завещание В. И. Ленина. Истоки, сущность, выпол-
нение. М., 1989. С. 14.
12 Луначарский А. В. Из неизданных воспоминаний о В. И. Ленине // В. И. Ленин
и Луначарский. Переписка, доклады, документы. Литературное наследство. Т. 80. М.,
1971. С. 729-735, здесь: С. 735. Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия //
Правда. 1924. 30 января. С. 1.
13 Позже об этой коллизии рассказал начальник личной охраны Ленина в Горках:
Отчет А. Я. Беленького в комиссии по увековечению памяти В. И. Ленина о положе-
нии в Горках 21-23 января 1924 г. 23 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 44.
Л. 2.
14 О дальнейшем см.: Бонч-Бруевич В.Д. Смерть и похороны.
90
в ярком свете пытался продемонстрировать ту степень близости к
вождю, которую каждый из них пережил в своей политической био-
графии. Это прежде всего находило отражение на их лицах, представ-
ляющих горе и страдание, а также проявлялось в эмоциональных ре-
акциях, отмеченных чертами траура. А вот Крупская держалась иначе:
«Она спокойна, немного больше, чем обыкновенно, подвижна, она не
плачет — коммунисты не плачут! — но вся воплощенная скорбь»15.
Таким образом, при сопоставлении поведения партийных вождей с
проявлением чувств самых близких Ленину людей обнаруживаются
те границы, в пределах которых большевистские лидеры определяли
соотношение между трауром и политической целесообразностью.
По описанию Бонч-Бруевича, при прощании учеников со своим
покойным наставником Сталин шел «впереди всех» тяжелым, ско-
ванным, но решительным шагом; его правая рука держалась за борт
пиджака полувоенного покроя, его лицо было бледным, но жестким
и сосредоточенным. Каменев в этот момент держался спокойно: он
молча, тихим и размеренным шагом подошел к носилкам с покой-
ным. Автор говорит о Зиновьеве, что он больше, чем кто-либо иной,
был рядом с Лениным в самые тяжелые времена, когда необходимо
было собрать ядро большевистской партии. Бонч-Бруевич упоминает
также и Бухарина, который по своим внутренним реакциям произво-
дил впечатление человека, забывшего о своей собственной болезни.
Это напоминало сцену, когда молодые ученики тесным кругом стоят
вокруг останков своего учителя и не в силах с ним расстаться. На-
конец, Сталин стремительно приблизился к верхней части гроба и,
побледнев, взял двумя руками голову Ленина, прижался к ней серд-
цем и крепко поцеловал в лоб и щеки. Отпустив ее, он резко отошел в
сторону, «как будто отрубил прошлое от настоящего»16.
22 января в Большом театре ошеломленные делегаты II съезда
Советов услышали от Калинина весть о смерти Ленина17. В соот-
ветствии с решениями этого государственного органа была принята
следующая программа организации публичных траурных мероприя-
тий: 21 января было объявлено днем государственного траура. Гроб с
телом Ленина было решено перевезти 23 января из Горок в Москву и
15 Бонч-Бруевич В.Д. Смерть и похороны.
16 Там же.
17 К этой теме: Tumarkin. Р. 134. В корреспонденции Вальтера Дюранти из «Нью-
Йорк Таймс» рисуется невероятная сцена, где весь зал Дома Союзов рыдает, Калинин
пребывает в полной прострации, а Зиновьев и Каменев, как и все другие члены Пре-
зидиума, положив головы на стол, плачут как дети. Новое издание: Duranty IV. Russia
Reported. London, 1934.
91
установить его на постаменте в Колонном зале Дома Союзов, чтобы
дать возможность населению с ним попрощаться. 26 января долж-
но было состояться его торжественное погребение. Для подготовки
и проведения траурных торжеств была сформирована похоронная
Комиссия. Президиум Московского совета принял решение, в соот-
ветствии с которым на протяжении всей траурной недели в Москве
были закрыты все театры, кино и концертные залы.
II съезд Советов выступил с воззванием ко всему населению и
выразил соболезнования семье Ленина. Кроме того, он снарядил в
Горки делегацию из самых видных своих представителей, чтобы они
встали в почетный караул у гроба вождя. В официальном сообщении
подчеркивалось, что делегация включает в себя значительное число
крестьян. Специально было отмечено, что крестьяне из окружающих
Горки деревень выражают сочувствие в связи со смертью Ленина18.
Около полудня того же дня профессор Абрикосов провел вскрытие
трупа Ленина; при этом присутствовал и комиссар здравоохранения
Н. А. Семашко. Документ о вскрытии подписали десять врачей19; в
нем болезнь Ленина была охарактеризована как «распространенный
склероз сосудов мозга», основанием которого стала «чрезмерная моз-
говая деятельность». Было отмечено, что обширный склероз сосудов
головного мозга имеет давнее происхождение и частично связан с
наследственным предрасположением к склерозу. Как утверждалось,
болезненные симптомы, паралич и затруднения с речью имеют своим
основанием размягчение мозга. Врачи с определенностью констати-
ровали, что непосредственной причиной смерти явилось «усиление
расстройства кровообращения в головном мозгу и кровоизлияние в
область четверохолмия»20.
Вечером и в ночь на 22 января в Горках проходило собрание
уполномоченных от ЦК РКП(б), съезда Советов, профсоюзов и Мо-
сковской партийной организации, число которых составило от 40 до
50 человек21. Наиболее видные представители партийного руковод-
ства, правительства и советских органов с периодичностью в 10 ми-
нут несли почетную вахту возле умершего, смертные останки которо-
го покоились на столе.
В первых специальных выпусках «Правды» и «Известий» от
22 января сообщалось, что тело Ленина на следующий день перево-
18 Отчет. С. 7.
19 О противоречиях в сообщениях о вскрытии и связанных с ними спекуляциях
см.: Possony St. Т. Lenin. Eine Biographie. Koln, 1965. S. 466-474.
20 Отчет. C. 7.
21 См. также: Луначарский А. В. Неизданные воспоминания. С. 730.
92
зится из Горок в Москву и в 13 часов будет доставлено на Саратов-
ский вокзал. Находиться на вокзале и прилегающей к нему террито-
рии разрешалось только официальным делегациям. Из сообщений
газет следовало, что тело Ленина будет выставлено на постаменте
в Колонном зале Дома Союзов и доступно для посещения начиная
с 19 часов. Дальше говорилось: «О времени похорон будет сделано
специальное сообщение»22. 23 января в Горках тело Ленина уложили
в гроб, и члены ЦК из дому несли его на руках до самого вокзала в
Герасимовке. На кадрах снятого в связи с этим событием докумен-
тального фильма отчетливо видны прежде всего Сталин, Калинин,
Зиновьев и Бухарин, которые неоднократно попадали в камеру.
Кроме этого, в сценах, снятых, видимо, с самолета, можно увидеть
множество людей, провожающих гроб, которые где-то в поле с трудом
пробираются по заснеженному пространству. На железнодорожных
станциях, через которые специальный поезд шел до Москвы, стояли,
обнажив головы, несмотря на суровый мороз, толпы крестьян23. Как
следует из официальных сообщений, в шествии от Горок до вокзала
в Герасимовке приняли участие больше 5 000 крестьян24. В Москве
от Саратовского вокзала до Колонного зала Дома Союзов в центре
города, где гроб с телом Ленина был установлен на постамент, его
провожала огромная толпа народа. На съемках, сделанных во время
движения кортежа по городу, все чаще появляются наряду с партий-
ными руководителями также и Клара Цеткин, а больше всего — На-
дежда Крупская и сестра Ленина Мария Ульянова. Утром 23 января,
когда поезд, в котором находился прах вождя и члены его почетного
сопровождения, еще только приближался к Москве, здесь уже рас-
пространялись вторые экстренные выпуски «Правды» и «Известий».
В них кроме прочего содержалось сообщение Комиссии по похоро-
нам, составленное в побудительно-навязчивых тонах: «Сотни тысяч
22 О Комиссии Президиума ЦИК Союза ССР по организации похорон Владимира
Ильича Ленина (в дальнейшем — Ком). Экстренный выпуск газет «Правда» и «Изве-
стия». 1924. 22 января. С. 1.
23 Комйссия по похоронам сняла документальный фильм, освещающий события
начиная с траурной недели и заканчивая похоронами, где представлены впечатляю-
щие сцены транспортировки тела Ленина из Горок в Москву. Постановление Ком...
от 22 января 1924 // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 16. Л.10. Ответственным за эту акцию
был назначен народный комиссар просвещения А. В. Луначарский. Фильм вышел на
экраны под названием «Похороны Владимира Ильича Ленина»; фрагменты из него и в
наши дни можно увидеть в Центральном музее Ленина в Москве.
24 Отчет. С. 10.
93
жителей Москвы желают отдать Ленину последние почести... Всем,
кто пожелает, будет дана возможность проститься с ним»25.
С 23 по 26 января гроб с телом Ленина был выставлен в Колонном
зале Дома Союзов. Комиссия по похоронам выпустила специальный
бюллетень с поименным списком участников почетной вахты воз-
ле гроба. Первыми среди них были имена функционеров из высших
партийных и государственных органов, ЦК, ЦИКа и ВЦИКа; затем
своих представителей стали делегировать фабричные коллективы из
Москвы, Петрограда и других городов и различные рабочие и кре-
стьянские делегации, получавшие тем самым право на исполнение
этой почетной миссии. Комиссия по похоронам неоднократно под-
черкивала участие и представительство во всех этих траурных ме-
роприятиях делегаций от крестьян. 26 января в рамках заседания
II съезда Советов было проведено главное траурное чествование,
имеющее важную политическую значимость, на котором кроме по-
литического руководства страны выступили также и представители
крестьян и рабочих коллективов. Когда же в день похорон, 27 янва-
ря, гроб с телом Ленина должны были вынести из Колонного зала
Дома Союзов на место его предполагаемого захоронения в Кремлев-
ской стене, выполнение этой почетной миссии взяли на себя наряду
с главными партийными руководителями также и четверо «рабочих
от станка»26.
По сврему внешнему выражению форма проведения этих траур-
ных мероприятий, представленная в нашем кратком описании, мало
отличается от такого же рода торжественных актов, практикуемых в
современном демократическом обществе27. Даже их государственный
этикет свидетельствует о том, что «государственная церемония погре-
бения уходит своими корнями в ту эпоху, когда даже частные события
из жизни властителей, например рождение, крещение, помолвка, по-
гребение, являли собой объект репрезентации реалий государствен-
ного масштаба». И хотя демократическое государство утверждает,
что в его ритуалах «момент признания общественных заслуг вытес-
няет собой все то, что связано с культом властителя или знаками его
династической принадлежности», тем не менее важнейшая функция
государственного акта погребения сохраняет устойчивую связь со
своими историческими прообразами, поскольку «подлинный смысл
таких публичных ритуалов состоит в образном представлении форм
поведения, выполняющих интегративную государственную функ-
25 Отчет. С. 10.
26 Отчет. С. 34.
27 Hartmann J. StaatszeremonielL Koln, 1988.
94
цию, с которыми неоднородно структурированная общественность
может себя социально и политически идентифицировать»28.
Образцы идентификации, связанные со смертью Ленина, публич-
ным трауром и символической ролью его останков, стали составной
частью ленинского культа, феномен которого нам предстоит в даль-
нейшем рассмотреть и проанализировать. При этом необходимо бу-
дет обратиться к таким темам, как «хорошо организованный траур»,
инициированное партийным руководством обсуждение ленинского
наследия и публичный отклик на него в форме «политизированного
массового траура»; фикции и мифы, а также имевшая место симво-
лика, посредством которой подпитывалась вера народа в то, что он
воплотился в своем покойном вожде. Политическая символика ока-
жется неразрывно связанной со смертной оболочкой Ленина. Имен-
но это внутреннее смысловое содержание ленинского культа, пред-
ставляющего собой разновидность культа мертвых, и должно стать
главным объектом нашего исследования.
II. Проблематика траура в публичном пространстве
советского общества
1. Переименование Петрограда в Ленинград
Переименование Петрограда в Ленинград представляет собой
первый отчетливый знак тех перемен в секулярной истории России,
которые были связаны с мероприятиями по почитанию покойного
вождя революции. Решение о переименовании города было принято
26 января 1924 г. на II съезде Советов, где среди прочего по данному
вопросу было сказано следующее: «Красный Петроград — колыбель
пролетарской революции. Заслуги петроградских рабочих перед на-
шим Союзом Советских Социалистических Республик неизмери-
мо велики»29. После перечисления всех революционных подвигов,
которыми прославил себя Петроград, съезд Советов пришел к за-
ключению: «Ввиду всего этого II Съезд Советов Союза Советских
Социалистических Республик считает вполне справедливым удо-
влетворить просьбу Петроградского Совета рабочих, крестьянских
и красноармейских депутатов, поддержанную резолюциями рабочих
всех фабрик и заводов Петрограда о переименовании города Петро-
града в Ленинград.
28 Hartmann J. Staatszeremoniell. S. 182.
29 О переименовании Петрограда в Ленинград (Постановление II Всесоюзного
съезда Советов) // Правда. 1924. 27 января. С. 4.
95
Пусть отныне этот крупнейший центр пролетарской революции
навсегда будет связан с именем величайшего из вождей пролета-
риата, Владимира Ильича Ульянова-Ленина». То есть это решение
опиралось не только на обращение официальных органов Петроград-
ского Совета, в которых преобладали большевики; оно апеллирует
главным образом к резолюциям, принятым от имени рабочих «на
всех фабриках и заводах» Петрограда, высказавшихся за переиме-
нование города. Эта версия события была однозначно принята в со-
ветской историографии, для которой решение о присвоении городу
имени Ленина обосновывалось «единодушной просьбой рабочих и
трудящихся Петрограда»30. Реконструкция того пути, на котором
эта «единодушная просьба рабочих» обрела характер принятого на
II съезде Советов политического решения, покажет нам поучитель-
ную картину тех обстоятельств, в которых формировался ленинский
культ.
О настроении и откликах населения Петрограда, связанных со
смертью Ленина, говорится в секретной «Специальной сводке № 1
“Об отношении рабочих, служащих и учащихся к смерти товарища
Ленина”». Речь идет о донесении Петроградского особого отдела ГПУ
от 23 января 1924 г. В нем приведены выражения и высказываний
разных групп населения, собранные и запротоколированные в целом
в 27 пунктах наблюдения, включая 13 предприятий, институты, теа-
тры, а также рынки, разные районы города и отдельные милицейские
участки31. Они свидетельствуют о том, что у большинства жителей
Петрограда, и особенно у работников промышленных предприятий,
проявлялось чувство подавленности и скорби.
Как можно судить, в их разговорах каждый раз всплывал вопрос
о необходимости прекратить работу для организации траурных со-
браний и чествований покойного вождя. Местные партийные руко-
водители оказались в довольно щекотливой ситуации, поскольку
вынуждены были ссылаться на директивы районных комитетов пар-
30 Ленинград. Краткий исторический очерк. Ленинград, 1964. С. 384.
31 Спецсводка № 1 об отношении рабочих, служащих и учащихся г. Петрограда
к смерти тов. Ленина. 23 января 1924 г // Музей политической истории г. Санкт-
Петербурга (ранее Государственный музей Великой Социалистической Октябрьской
Революции). Ф. II. инв. № 42 870. Эта сводка была направлена к начальнику секретной
оперативной части Петроградского губернского особого отдела ГПУ И. Л. Леонову и
секретарю партийного комитета. Открытие этого документа среди архивных фондов
Ленинградского музея революции стало возможным благодаря помощи историка
и бывшего сотрудника музея Ольги Великановой. Ей принадлежат и сообщения об
истории этого документа, впервые засвидетельствовавшие его достоверность: Велика-
нова О. По просьбе трудящихся... // Нева 1991. № 7. С. 179-184, здесь: С. 181-183.
96
тии, которые не предполагали проведение каких-либо мероприятий
подобного рода. Но, как правило, партийные активисты противодей-
ствовали инициативам рабочих в той части, которая касалась дис-
циплины и порядка, поддержание которого входило в обязанности
партийных организаций. Характерно, что с предложением приоста-
новить работу в знак памяти Ленина выступали прежде всего беспар-
тийные рабочие. С завода «Электрик» даже поступило такого рода
сообщение: «Рабочие спрашивают, почему в городе не видно траур-
ных флагов»32.
В той же сводке говорится и о рабочих с Невской бумагопря-
дильной фабрики: «Настроение рабочих в связи с кончиной тов. ЛЕ-
НИНА — подавленное. Сообщение, полученное во время собрания
воспоминаний о 9-м Января (присутствовали 1 700 человек) было
встречено слезами рабочих, около 20 чел. было вынесено из зала. Со-
бравшиеся просили ходатайствовать перед Центром похоронить тов.
ЛЕНИНА в Петрограде. Среди массы идут разговоры о преемнике
тов. ЛЕНИНА, намечаются: т.т. РЫКОВ и КАМЕНЕВ и некоторыми
тов. КАЛИНИН. Контрреволюционной агитации не замечается»33.
О настроениях в академическом театре, спектакли которого были
отменены, в сводке ГПУ сообщается, что среди публики и актеров
преобладают подавленность и растерянность, особенно у людей «про-
летарского происхождения»34. О Петроградском Горном институте
говорится, что «большинство студенчества» в нем «искренне сожале-
ет о великой утрате»35. Такие же сведения были получены и из Вто-
рого политехнического института36. В то же время в Петроградском
университете траурное настроение выражало только «пролетарское
студенчество»: среди «контрреволюционных элементов замечается
радость» — они утверждают, будто Ленин давно уже представлял из
себя «прогнивший труп» и что без него не было бы Октябрьской рево-
люции. Что касается белых саботажников («белоподкладочников»),
то, как сообщается в сводке, они говорят о возможном восстании и
готовятся к участию в нем: «они надеются, что со смертью ИЛЬИЧА
начнутся раздоры в РКП»37.
С Центрального телеграфа приходят сообщения о соболезнова-
ниях со стороны беспартийных и отдельные выражения лояльности:
32 Спецсводка. С. 1.
33 Там же. С. 1.
34 Там же. С. 2.
35 Там же.
36 Там же. С. 3.
37 Там же.
97
они заявляют, что «будут с этого момента с еще большим усилием
трудиться на пользу Советской Власти»38. Настроение продавцов на
Центральном рынке характеризуется как «обычное»: «Некоторые
торговцы выражают соболезнование. Большинство читают газеты»39.
В семи находившихся под наблюдением частях города со стороны
рабочих также обнаружено проявление печали, горя, сочувствия. Из
20-го отделения милиции сообщали, что в контролируемом им райо-
не... «настроение рабочей массы в связи с кончиной тов. ЛЕНИНА —
единодушное, все очень огорчены»40. Здесь частично уже были прове-
дены траурные собрания. Правда, судя по сообщениям, полученным
из района города, контролируемого 6-м отделением милиции, можно
заключить, что другие социальные слои не разделяли эту печальную
ноту: «Отношение обывателей к смерти тов. ЛЕНИНА — неопреде-
ленное. Среди торговцев замечается затаенная радость и злорадные
улыбки»41.
Для ГПУ главным показателем сложившегося в Петрограде со-
стояния умов служили такие отличительные характеристики, как
«подавленное настроение» у одной части общества, и контрреволю-
ционная настроенность — у другой. На основании полученных сооб-
щений были сделаны общие заключения о том, что в целом никаких
признаков «контрреволюционной агитации» в качестве реакции на
смерть Ленина обнаружить не удалось. Правда, в двух случаях все
же были получены сообщения о проявлении некоторых антисовет-
ских настроений с указанием имен и адресов подозреваемых. Скорее
всего, страх перед такого рода доносами и их последствиями принуж-
дал диссидентов к молчанию, вследствие чего количество конста-
тированных индивидуальных высказываний не совпадало с числом
корреспондентов. Это обстоятельство снижает степень аутентич-
ности тех показателей состояния умов, о которых шла речь. Между
тем обращает на себя внимание особый интерес ГПУ, проявленный
к высказываниям, прозвучавшим со стороны «беспартийных». Ско-
рее всего, последние могли проявлять присущее им «подавленное на-
строение» в более активной форме, но, вероятно, эта инициатива или
тормозилась партийными органами, или была канализирована ими в
приемлемое для них русло. В конечном счете вышеуказанная сводка
ГПУ, ориентирующаяся на такой отличительный признак социаль-
ной группы, как «траурное настроение», выражает разработанную по
38 Спецсводка. С. 3.
39 Там же.
40 Там же. С. 4.
41 Там же. С. 3.
98
большевистским моделям и примыкающую к политической социоло-
гии типологию классов и сословий Петербурга, идентифицируя их на
основании их отношения к большевистской власти.
Таким образом, в этой сводке кроме сведений об объектах наблю-
дения содержатся также свидетельства о тех задачах, которые стави-
ли перед собой ее заказчики из сферы партийного руководства в про-
ходящей траурной кампании, а именно: идентификация траурного
умонастроения с политической позицией и революционной настро-
енностью, а также вовлечение «беспартийных» в процесс «сплочения
вокруг партии». Кроме того, в материалах наблюдений содержалась
информация о том, в какой форме трудящиеся желали бы почтить
память Ленина. Между тем в промежутке между 22 и 23 января, т. е.
в тот момент, когда делался этот обзор настроений населения Пе-
трограда, важнейшая новость тех дней еще не получила своего вы-
ражения ни в прессе, ни в экстренных выпусках. Сведения об отно-
шении рабочих к данному вопросу собирались на семи заводах и в
одной части города: во всех случаях все опрашиваемые высказались
за перевоз останков Ленина и его погребение в Петрограде. Эту идею
рабочие мотивировали тем, что «Ленин начал свою революционную
деятельность среди питерских рабочих и благодаря Питеру он был
крепче к ним привязан»42. В тот момент в высказанных пожеланиях
еще не содержалось требования переименовать город в «Ленинград»
в честь покойного вождя. Тем не менее с Петроградского телефонно-
телеграфного завода поступило сообщение, что его рабочие выразили
пожелание назвать Петроградский район «именем Ленина»43.
Между тем траурные сообщения, опубликованные в официаль-
ных органах печати, о характере собраний, проведенных на заводах
и фабриках Петрограда, давали иное представление о позиции рабо-
чей среды относительно возможности переименования города, неже-
ли приводимые выше сводки секретных служб. По этим сведениям,
в принятых на них решениях речь в равной мере шла о двух поже-
ланиях: 1. Торжественное погребение Ленина должно состояться в
Петрограде. 2. Петроград должен быть переименован в Ленинград44.
42 Спецсводка. С. 1,2.
43 Там же. С. 2.
44 В целом насчитывается 16 резолюций, они опубликованы в издании: Дорогой
товарищ Ленин. Телеграммы и письма трудящихся Петрограда и Петроградской гу-
бернии Владимиру Ильичу Ленину 1917-1924 (здесь они цитируются как «Телеграм-
мы»). Л., 1969. С. 217-230. Отклики рабочих и крестьян на смерть В. И. Ленина (здесь
Цитируются как «Отклики»), см.: Красный архив 1934. № 1. С. 34-50, здесь: С. 34-36.
99
Обе просьбы опирались на значимость Петрограда как «колыбели
Октября» и на тот факт, что Ленин провел свою жизнь и лучшие годы
революционной борьбы среди Петроградского пролетариата45. По во-
просу о характере его погребения и о Петрограде как месте его упо-
коения говорилось следующее: «Рабочий класс Петрограда хотел бы
в последний раз увидеть любимый облик своего дорогого вождя»46.
В одном из принятых на собрании манифестов высказывалось поже-
лание переименовать Петроград в «память о первых восставших»47;
в другом подчеркивалось, что «красный Питер» является «первым
городом на Земле, поднявшим знамя ленинизма»48. Но многие ре-
золюции в своей заключительной части содержали оба требования
одновременно, не мотивируя их основным содержанием резолю-
ции49. В одном случае завершенный текст резолюции дополнялся
сделанным в протокольной форме примечанием, где говорилось, что
оба вышеназванных требования выступают «в качестве приложения,
поступившего от беспартийных рабочих», и приняты единогласно50.
Было и так, что в одном из решений ни одно их этих предложений не
прозвучало51, а в другом их заменил лозунг: «Да здравствует Питер,
город Ленина!»52
45'Резолюция митинга рабочих и служащих Северной Судостроительной верфи
(23 января 1924 г.), см.: Телеграммы. С. 219.
46 Например: Из протокола общезаводского собрания рабочих и служащих Балт-
завода. 23 января 1924 г. // Отклики. С. 34. Корреспонденция «Красной газеты» об
общем собрании рабочих Монетного двора. 24 января 1924 г. (здесь и далее дата пу-
бликации) // Телеграммы. С. 226. Корреспонденция «Красной газеты» об общем со-
брании грузчиков 24 января 1924 г. //Там же. С. 227.
47 Резолюция общего собрания рабочих (далее сокращенно «Рез. общ. собр.»)
3-й электростанции. 24 января 1924 г. // Там же. С. 223 и след.
48 Резолюция митинга рабочих и служащих Петроградского торгового порта, Та-
можен и Доброфлота. 24 января 1924 г. //Там же. С. 225.
49 Рез. общ. собр? рабочих и служащих завода «Красногвардеец». 23 января
1924 г. // Телеграммы. С. 221. Рез. общ. собр. рабочих завода «Большевик» // Там же.
С. 222. Корреспонденция «Красной газеты» об общем собрании рабочих «Электроси-
лы». 24 января 1924 г. // Там же. С. 224. Из корреспонденци «Красной газеты» о ми-
тинге железнодорожников. 25 января 1924 г. // Там же. С. 228.
50 Рез. общ. собр. рабочих, работниц и служащих Государственного фарфорового и
оптического заводов. 23 января 1924 г. // Там же. С. 220.
51 Корреспонденция «Красной газеты» об общем собрании рабочих «Электроси-
лы». 24 января 1924 г. // Там же. С. 224. Корреспонденция «Петроградской правды» о
митинге рабочих фабрики «Красный ткач». 25 января 1924 г. // Там же. С. 228.
52 Рез. рабочих фабрики им. Халтурина и других предприятий Смольнинского
района. 24 января 1924 г. // Там же. С.226.
100
Статья в «Правде»53 совершенно определенным образом резюми-
ровала все сообщения из Петрограда: из нее следовало, что на всех
собраниях были приняты резолюции, в которых содержалось обра-
щение во ВЦИК с просьбой перенести тело Ленина для его погре-
бения в Петроград. И в этом случае автор заметки также связывает
данное требование с той революционной преданностью Петрограда
и его рабочего класса Ленину, которая проявилась до и во время ре-
волюционных событий в Октябре 1917 г. По его словам, позже Питер
лишился Ленина, но теперь «питерские рабочие просят вернуть им
прах Ленина. На многих собраниях также ставился вопрос о переиме-
новании Петрограда в Ленинск». Некоторые формулировки приве-
денной статьи из «Правды» содержат намеки на чувство уязвленной
гордости, которое серьезно сказывалось на самосознании жителей
Петрограда, обиженных тем, что советское правительство во главе
с Лениным вынуждено было перебраться из Петрограда в Москву.
В данной заметке требованию о погребении Ленина в Петрограде
придается большая значимость, нежели желанию дать городу новое
имя.
Таким образом, свидетельства «Правды» тех дней о характере
требований рабочих Петрограда отличаются от картины, складываю-
щейся на основании приведенных выше резолюций. Какое из этих
свидетельств оказывается ближе к истине, судить трудно. Так или
иначе, и в том и другом случае делается попытка придать этим де-
кларациям и требованиям, утвержденным на официальных траурных
церемониях, форму решения, принятого «трудящимися» классами.
Заключительная фраза из сообщения центрального печатного орга-
на партии: «Есть ли что-либо самое дорогое, что Питер не отдал бы
в память о своем вожде?» — создает впечатление, что в тот момент
вряд ли были возможны какие-либо возражения против желания по-
жертвовать названием «Петроград» в память о покойном вожде. Для
всех участников опроса было ясно, что их ответы могли послужить
как свидетельством их особого пиетета к покойному, так и доказа-
тельством их лояльности по отношению к большевистской партии и
к советской власти. Что касается жертвы, которую они должны были
Для этого принести, то препятствий для нее было тем меньше, чем
«безграничнее» становилось ощущение траура. А возможно, регуляр-
ное появление обоих вышеприведенных требований в конце каждой
траурной резолюции скрывало за собой общую программу политиче-
ских действий, осуществление которой было возложено на руковод-
ство Петроградской партийной организации.
53 Д’Ор О. Л. Петроград в дни траура и печали // Правда. 1924. 24 января. С. 7.
101
Многочисленные свидетельства рисуют весьма противоречивую
картину «дней траура в Петрограде». Требование о переименовании
Петрограда приобретало все большую силу на своем пути от спонтан-
ных выражений чувств трудящихся, через официальные сообщения
в центральной прессе и вплоть до резолюций, принятых на траурных
собраниях. Это нашло свое официальное выражение в постановлении
II съезда Советов, очевидным образом завершившем его прямолиней-
ное движение «снизу вверх». В противоположность ему пожелание
трудящихся перевезти прах Ленина в Петроград и там захоронить его
было полностью вытеснено из официальной историографии Совет-
ского Союза54.
Из сводки ГПУ нам известно, что рабочие Петроградского
телефонно-телеграфного завода потребовали присвоить Петро-
градскому району имя Ленина, но именно это требование рабочих
представляет собой показательный пример того, как партийное ру-
ководство обходилось с пожеланиями, идущими из гущи народа55.
В «Красной газете» от 25 января это требование обрело совсем иную,
отличную от первоначальной, формулировку: теперь речь шла о том,
что согласно общей политической линии переименовать следовало
город Петроград как таковой. Отсюда можно прийти к заключению,
что поступающие с фабрик соболезнования и траурные резолюции на
своем пути в официальные органы печати подверглись по меньшей
мере частичным изменениям56. Возможно, это касается главным об-
разом первых собраний, проходивших 22 января, с которыми связано
большинство сводок ГПУ, ведь именно здесь были выдвинуты тре-
бования о перенесении праха Ленина в Петроград. Эти собрания, не-
сомненно, тоже не обходились без руководящего участия со стороны
54 Об этом: Ленинград. 1964. Также см.: Очерки истории Ленинграда. Т. 4. Период
Великой Октябрьской революции и построения социализма в СССР. Изд. Института
истории Академии наук. М.; Л., 1964; История рабочих Ленинграда: в 2 т. 1703-1965.
Т. II. 1917-1965. Изд. Академии наук, Институт истории СССР, Ленинградское отде-
ление. Л.; М., 1972; Очерки истории Ленинградской организации КПСС. Т. II. Ноябрь
1917-1945. Л., 1972; Tumarkin. Lenin Cult. Р. 150. Тумаркин первая напомнила о том,
что между рабочими и политическим руководством города существовали, можно ска-
зать, конкурирующие между собой представления о месте захоронения Ленина и об
увековечении его имени. С критикой этой идеи: Великанова О. По просьбе трудящих-
ся... // Нева. 1991. № 7. С. 179-184.
55 О требованиях рабочих Телефонно-телеграфного завода им. Кулакова см.:
Спецсводка. С. 2.
56 Об этом же и убедительное свидетельство Великановой. См.: Великанова О.
С. 184.
102
партийных активистов, которые действовали согласно директивам,
исходящим от верхушки Петроградской партийной организации.
Наличие у нее единого политического сценария подтверждается
тем, что в заметке, помещенной в «Правде», где инициаторами идеи
захоронения праха Ленина названы участники «всех состоявшихся в
городе собраний», уже прямо указано место предполагаемого погре-
бения вождя: «Питер хочет похоронить Ленина у себя на “Площади
жертв революции”, где покоятся первые герои Октября»57. Председа-
тель Петроградского Совета Г. Зиновьев в связи с развернувшейся на
фабриках города кампанией 22 января посчитал необходимым внести
свои коррективы в деятельность Петроградского Совета, сделав это в
форме письма из Москвы58. В нем он говорил: «Я предлагаю, товари-
щи, на сегодняшнем заседании Петросовета постановить, что город
Петроград переименовывается в Ленинград и провести это решение
во всех инстанциях в порядке советской законности. Пусть наш вели-
кий пролетарский город навеки будет с именем величайшего вождя
и любимейшего учителя международного рабочего класса»59. Такая
перемена курса очевидным образом повлияла как на характер публи-
кации уже принятых резолюций, так и на стиль коммунистических
агитаторов, выступающих на собраниях. Поскольку вмешательство
Зиновьева оказывало влияние также и на специфику партийной аги-
тации на предприятиях, общий курс мог полностью измениться в том
направлении, чтобы пожертвовать названием города в память о по-
койном вожде революции.
Письмо Зиновьева вызвало определенный резонанс и в офици-
альных инстанциях города на Неве, другими словами, в городском
правительстве. Прежде всего, 23 января в Смольном состоялось со-
брание Петроградского губкома РКП(б). На пленарном заседании
были подготовлены постановления, которые предназначались для
принятия их на Петроградском Совете. Партийный орган также по-
становил «поддержать просьбу трудящихся города о переименова-
нии Петрограда в Ленинград», а также предложить Петроградскому
57 Д’Ор О. Л. Петроград в дни траура и печали // Правда. 1924. 24 января. С. 7.
«Петроградская правда» от 24 января 1924 г. (с. 3) в статье под заголовком «Ильич
будет жить в сердцах трудящихся» сообщает, что 100 рабочих с жестяного завода по-
требовали, чтобы Ленина похоронили на Марсовом поле в Петрограде, т. е. на уже упо-
мянутой «Площади жертв революции».
58 Об этом: Ежова Г. Петербург-Петроград-Ленинград? // Баринова Г. И. (ред.).
О Ленине правду. Л., 1991. С. 166-170, здесь: С. 167.
59 Источник: В Петрограде. Траурное заседание Петросовета // Правда. 1924.
25 января. С. 4.
103
Совету «вынести на обсуждение» принятое им постановление»60.
В то же время вопрос о том, какими мерами следовало бы наилучшим
образом почтить память покойного вождя революции, привел этот
официальный городской представительный орган в настоящее заме-
шательство61. В частности, чиновники сначала постановили поддер-
жать инициативу тех рабочих, которые требовали захоронить Ленина
в Петрограде, а не в Москве. Но после вмешательства центральных
органов они решили снова от этой позиции отказаться.
Контролируемые партией органы печати сообщили о траурном
заседании, состоявшемся в конце концов 23 января в 20 часов в Пе-
троградском Совете62. По их сведениям, заместитель председателя
Петроградского Совета Г. Евдокимов в присутствии многих рабочих
петроградских заводов зачитал список предложений Президиума
относительно запланированных траурных торжеств. В их числе он
назвал и такой пункт, как отправка около 1000 человек для участия
их в захоронении праха Ленина в Москве. Как говорится в сообще-
ниях газет, сразу же за этим из зала послышался голос: «Похороны
надо проводить в Петрограде!» В ответ на это Евдокимов посчитал
нужным остановиться на затронутом вопросе: он признался, что мно-
гие фабрики приняли на своих собраниях решение настоять на том,
чтобы Ленина захоронили в Петрограде. Но, продолжил Евдокимов,
Москва является столицей государства, и Ленин как Председатель
Совнаркома должен быть захоронен в столице. По его словам, как в
правительстве, так и в ЦК уже принято решение о том, что погребе-
ние состоится в Москве. Далее Евдокимов добавил, что на некоторых
фабриках рабочие выступили с пожеланием переименовать Петро-
град в Ленинград. Кроме этого, он сослался на письмо Г. Зиновьева,
председателя Петроградского Совета, в котором содержалось данное
предложение. Как сообщается далее, эти слова Евдокимова были
встречены громкими аплодисментами, и Петроградский Совет при-
нял постановление обратиться с этим предложением ко II Всесоюз-
ному съезду Советов и в дальнейшем направить вышеупомянутую
траурную делегацию в Москву63.
60 Цит. по: Очерки истории. Л., 1980. С. 129; История рабочих. 1972. С. 181; Очер-
ки истории. 1968. Т. II. С. 234.
61 Более подробно см.; Ежова. С. 168.
62 Дальнейшее описание дается по: Петроградская правда. 1924.24 января. С. 3.
63 В соответствующем источнике (Экстренное заседание Петросовета // Изве-
стия. 1924. 24 января. С. 6) не упоминается о реплике и приводимых Евдокимовым
аргументах.
104
Отдельные формулировки в постановлении Петроградского Со-
вета обнаруживают следы разочарования в признании того факта,
что за прошедшее время прежняя столица империи, где свершилась
Октябрьская революция, оказалась вытесненной на обочину больше-
вистского государства. Так, здесь говорится: «Москва является сто-
лицей СССР. Сюда приезжают десятки тысяч рабочих и крестьян со
всех концов республики. Мы не имеем права лишать рабочих и кре-
стьян возможности при любом удобном случае посетить могилу все-
ми любимого Владимира Ильича»64. В день торжественных похорон
вождя революции в Москве в городе, получившем его имя, состоялась
грандиозная манифестация в его честь. Ее заключительным аккордом
стали 53 залпа салюта — по числу прожитых им лет, — произведен-
ного на Марсовом поле65. Возможно, немалое число его участников
все еще вспоминали, что первоначально именно оно должно было
стать местом погребения праха Ленина. Вышеупомянутая дискуссия
на эту тему, состоявшаяся в Петроградском Совете, в центральной
прессе уже не упоминалась, зато в ней нашлось место для описания
торжественного заседания и изложения той обтекаемой редакции по-
становления, в которой говорится о захоронении праха Ильича в Мо-
скве и о переименовании Петрограда66.
Когда II Всесоюзный съезд Советов 26 января 1924 г. принимал
постановление о переименовании Петрограда в Ленинград со ссыл-
кой на то, что он является «колыбелью пролетарской революции»,
это свидетельство революционного «права на первородство» могло
рассматриваться в качестве некоторой компенсации городу за по-
терю более высоких почестей67. Тем более ревностно политическое
руководство Ленинграда стало следить за тем, чтобы его приорите-
ты не подверглись обесцениванию в результате расширения практи-
ки присвоения имени Ленина. Так, 7 февраля Петроградский Совет,
заслушав доклад его председателя Г. Зиновьева, постановил: «Мы
обращаемся в ЦК и ВЦИК с просьбой запретить самовольное при-
своение имени Ленина городам и организациям и дать право на пере-
64 Цит. not Ежова. С.168.
65 Очерки истории Ленинградской организации. Т. II. 1980. С. 129.
66 В Петрограде. Траурное заседание Петросовета // Правда. 1924. 25 января. С. 4;
Экстренное заседание Петросовета // Известия. 1924. 24 января. С. 6.
67 Выраженная в этом постановлении Всесоюзного съезда надежда на то, что город
будет «навечно связан с именем великого вождя пролетариата», по своей форме бук-
вально повторяет заключительную фразу из письма Зиновьева, что является в данном
случае очевидным свидетельством в пользу его авторства.
105
Рис. 3. Политизация общественной скорби с целью сплочения рабочих и
крестьян. «Крестьянская газета» от 27 января 1924 г. (день похорон); «Прав-
да» от 21 января 1925 г. (первая годовщина смерти Ленина). Не только в цен-
тре, но и на периферии Советского государства коммунистическая партия
старалась мобилизовать скорбящие массы, как показывает призыв «к трудя-
щимся Кубани и Черноморья», «рабочим, хлеборобам, трудовым казакам и
красноармейцам»
106
именование только тем, кто имеет особые революционные заслуги»68.
За внешним пафосом всех публичных манифестаций скрывался факт
столкновения политических интересов, предшестовавший самому
событию переименования. Бросающаяся в глаза привязка культа
Ленина к соображениям политической целесообразности или даже
превращение его в инструмент реализации фракционных установок
могли бы неблагоприятно сказаться на его ауре. В формировании са-
мого культа конститутивную роль играли как траурные чувства, так
и соображения политической стратегии. Сложный синтез этих двух
элементов все же отступал на задний план перед простым желанием
правды, с которым культ повсеместно обращался к чувствам трудя-
щихся. Их участие в тех или иных политических действиях, скорее
всего, не является чистой выдумкой большевистской пропагандист-
ской машины. Но стоило только этим искренним проявлениям воли
и чувств оказаться в поле влияния большевистских политиков, как
они тут же превращались в материал для реализации их политиче-
ских и тактических интересов.
2. Манифестации общественного траура
После 21 января 1924 г. в Советской России была объявлена не-
деля «общественного траура», которая затронула всю социальную
жизнь страны и прежде всего ее столицы — Москвы. Все современни-
ки были поражены тем резонансом, который она вызвала практически
во всех слоях общества. Даже сами руководители коммунистической
партии и ее пропагандисты были потрясены и захвачены зрелищем
участия масс в траурных событиях. Их впечатления сложились в
картину так называемого «спонтанного движения» масс: под руко-
водством большевистского авангарда оно из совокупности автоном-
ных импульсов вылилось во всеобщий ритуал поминовения мертво-
го вождя. По завершении траурной недели Г. Зиновьев следующим
образом суммировал эти многократно повторяющиеся впечатления:
«Простой народ, одухотворенный идеями Ленина, сымпровизировал
эти похороны вместе с нами»69.
Тем самым перед научным исследованием стоит задача поиска тех
субъективных условий, которые способствовали порождению такого
рода массовых феноменов. Они могут быть обнаружены эмпириче-
ским путем на основе анализа характеристик того дискурса, кото-
68 Цит. по: Ежова. С. 166.
69 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924. 30 января.
С. 1.
107
рый выразил себя в разного рода траурных манифестах, связанных
с кончиной Ленина70. Эти исторические свидетельства включают в
себя как документы партийного руководства и правительства, так и
воззвания центральных и местных партийных, советских, профсоюз-
ных органов и других организаций. Особенно широкое поле для ис-
следования открывают материалы, одобренные собраниями рабочих
коллективов на крупных и малых предприятиях, а также на крестьян-
ских сходках местного уровня. В большинстве случаев эти докумен-
ты выпускались в виде листовок или перепечатывались в газетах. Но
даже если они не публиковались, решения, принятые участниками
многочисленных собраний, сами по себе являлись элементом обще-
ственной жизни, активизировавшейся в дни траура. На основе мето-
дов содержательного и дискурсивного анализа можно будет обнару-
жить те важнейшие мотивы, которые определяли поведение людей в
случае массового траура.
В ночь с 21 на 22 января 1924 г. Генеральный секретарь ЦК
И. В. Сталин посылает руководителям губернских и областных ко-
митетов, а также национальных ЦК коммунистической партии Со-
ветского Союза телеграмму следующего содержания71: «21 января в
6 ч. 50 мин. веч. Владимир Ильич скоропостижно скончался. Смерть
последовала от паралича дыхательного центра. Похороны в субботу
26 января». Далее он дает указания партийным комитетам незамед-
лительно проинформировать всех ответственных функционеров и
проследить за тем, чтобы в центральных органах печати были сде-
ланы экстренные сообщения. Затем следует обращение тревожного
характера: «Примите меры обеспечения твердого порядка, не допу-
скайте ни малейших проявлений паники». У тех, кто видел картины
с участием сотен тысяч людей, движущихся огромными колоннами с
флагами с траурными лентами и с черными транспарантами в руках
к местам проведения траурных и похоронных торжеств, тревожный
тон этих телеграмм, наверное, вызвал бы недоумение.
Но в своих телеграфных распоряжениях Сталин идет гораздо
дальше требований, касающихся необходимости прилагать усилия
70 «Субъективные условия» могут быть выражены и в категориях массовой психо-
логии. Однако такого рода объясняющая модель связана с многочисленными теорети-
ческими допущениями, которые вряд ли возможно адекватно соотнести с имеющимся
эмпирическим материалом. Подход к анализу ленинского культа с точки зрения мас-
совой психологии см.: Moscovici S. Das Zeitalter der Massen. Eine historische Abhandlung
fiber die Massenpsychologie. Frankfurt a. M., 1986. S. 466-478.
71 Всем Губкомам, Обкомам, национальным ЦК! 22 января 1924 г. Опубликовано:
Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923-1925 гг.) // Известия
ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 218-223, здесь: С. 219.
108
для поддержания спокойствия и порядка. Пользуясь полномочиями
Генерального секретаря, он отдает и вполне конкретные директивы.
Он не удовлетворяется указаниями относительно скорейшего вы-
пуска экстренных номеров прессы, которые должны были в первую
очередь содержать в себе призывы ЦК с заголовком «К партии! Ко
всем трудящимся!» Еще до того, как ЦК в ту же ночь принял поста-
новление, Сталин в телеграфном порядке призвал партийные орга-
низации использовать факт смерти Ленина для проведения в пред-
стоящие дни траурных собраний. Он объяснил это так: «Если найдете
нужным, устройте кроме митингов траурные демонстрации в субботу
в день похорон. В речах подчеркивайте верность заветам т. Ленина
об укреплении союза рабочих и крестьян и необходимость наиболь-
шего сплочения вокруг партии и советской власти»72. Тем самым он
очертил суть всего содержания партийных лозунгов, которые чуть
позже были оформлены в виде обращения ЦК «К партии! Ко всем
трудящимся!» и, возможно, вскоре с той же скоростью распростране-
ны среди партийных организаций.
Сначала появился совместный экстренный выпуск «Правды» и
«Известий» с сообщением Советского правительства о смерти Ле-
нина и первыми постановлениями XI Всероссийского съезда сове-
тов, определяющими порядок организации государственного траура.
Правительственное сообщение уже содержит в себе некоторые ди-
рективы, определяющие характер понимания происходящего. Так,
здесь подчеркивается, что бесперебойная работа Советского прави-
тельства обеспечивается проходящим в это время съездом Советов.
Правительство выражает свою убежденность в том, что «широчайшие
массы трудящихся во всем мире оплакивают своего величайшего во-
ждя» и далее объявляет: «Его нет среди нас, но дело его неизменно».
Это положение позже превратилось в одно из центральных и стерео-
типных клише, часто используемых в советской траурной риторике,
связанной со смертью Ленина. Советское правительство также заяв-
ляло о том, что, опираясь на волю рабочих масс, оно продолжит дело
Владимира Ильича и будет следовать по предначертанному им пути:
советская власть твердо стоит на своем посту и сохраняет достиже-
ния пролетарской революции. Таким способом политическое руко-
водство страны пыталось прежде всего воздействовать на обществен-
72 Всем Губкомам, Обкомам, национальным ЦК! 22 января 1924 г. Опубликовано:
Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923-1925 гг.) // Известия
ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 218-223, здесь: С. 219. Согласно комментарию редакции о
публикации этих и других документов, данная телеграмма была отправлена той же но-
чью, еще «накануне пленума ЦК». См.: Там же. С. 218. Оригинальный текст телеграм-
мы кроме Сталина подписал также и Зиновьев. См.: Там же. С. 220 (фоторепродукция
Документа).
109
ное мнение, взбудораженное известием о смерти Ленина, указывая
на институциональную легитимность советской власти и обещая со-
хранять политическую преемственность ленинского курса.
С несравненно большей силой и пафосом символика и дух тра-
урной недели выразились в выдвинутом ЦК призыве «К партии! Ко
всем трудящимся!»73 Десятилетиями советские историки обраща-
лись к этому тексту исключительно с чувством благоговения, чтобы
извлекать из него агиографические формулы, касающиеся образа по-
койного вождя.
Начинается же он на большевистский манер с перечисления исто-
рических заслуг Ленина. Вождь революции предстает в нем как ли-
дер, основавший партию большевиков и закаливший ее в беспощад-
ной борьбе с предателями рабочего класса и всеми колеблющимися
элементами. Здесь утверждается, что Ленин, разоблачивший мень-
шевиков и эсеров и окончательно установивший власть трудящихся,
является основателем и руководителем Коммунистического Интер-
национала, а также «любимым вождем международного пролетари-
ата». Все это рассуждение завершается тезисом о том, что «никогда
еще после Маркса» рабочее движение не выдвигало «такой гигант-
ской фигуры», какой был Ленин.
Вершиной такого описания является попытка убедить нас в том,
что Ленин является воплощением одного из главных субъектов ми-
ровой истории; об этом говорится буквально следующее: «Все, что
есть в пролетариате поистине великого и героического... нашло свое
великолепное воплощение в Ленине, имя которого стало символом
нового мира» во всем мире.
Именно таким образом образ Ленина оказался привязанным к ми-
фологической идее инкарнации вождя в массах. И то, что еще могло
здесь выглядеть всего лишь средством метафорического выражения,
уже через несколько предложений обретает характер более упро-
щенной формулы, звучащей следующим образом: «Он был прирож-
денный вождь пролетарской армии, гений рабочего класса!» И даже
простое признание факта смерти Ленина не представляется в такой
картине событием, обусловленным естественными — не связанными
с классовой борьбой — причинами. Как говорится в этом манифесте,
«всю свою жизнь, от ее сознательного начала до последнего мучени-
ческого вздоха, Ленин отдал до конца рабочему классу». Далее следу-
73 Этот призыв был обнародован только 23 января 1924 г. под заголовком «К пар-
тии! Ко всем трудящимся!». См. экстренные выпуски газет «Правда» и «Известия» от
23 января 1924. С. 1. Все последующие цитаты следуют тексту призыва. Кроме этого,
он был распространен в виде листовок губернскими и районными комитетами пар-
тии.
110
ет: «Нечеловеческая, неудержимая жажда работы, неустанная мысль,
беспощадная растрата своей энергии сломила этот богатырский ор-
ганизм». Его смерть предстает как акт служения и жертвы в пользу
борющегося рабочего класса. В этом нагромождении превосходных
степеней теряются даже неуместные сравнительно с физической кон-
ституцией Ленина гиперболы относительно его «богатырского орга-
низма»: они лишь выдают стремление телесными метафорами непо-
средственно изобразить все его историческое величие. Используемая
в этом тексте топика мученичества Ленина становится сильнейшим
мифотворческим инструментарием. К ее стилистике в последующие
дни приложили руку также и уполномоченные властью медики, ко-
торые должны были адаптировать реалии революционной мартиро-
логии к профессиональному языку медицины головного мозга74.
Призывы ЦК дали следующий, состоящий из четырех пунктов
ответ на вопрос о том, что же из ленинского наследия сохранило
свою значимость. Как оказалось, это учение о диктатуре пролетариа-
та, о союзе рабочих и крестьян, об огромной значимости националь-
ных и колониальных проблем, а также концепция о роли и сущно-
сти партии. Однако, понимая, что такой ответ может удовлетворять
требованиям одних лишь образованных сторонников партии, ЦК
прибег к популярному, полурелигиозному языку аллегорий. Так, в
обращении говорится следующее: «Его физическая смерть не есть
смерть его дела. Ленин живет в душе каждого члена нашей партии.
Каждый член нашей партии есть частичка Ленина. Вся наша комму-
нистическая семья есть коллективное воплощение Ленина». Здесь
сами собой напрашиваются параллели с христианским учением о
транссубстантивации. Центральный Комитет партии усиленно спо-
собствовал созданию коллективной идентичности, обладавшей не
социальными и не политическими, а своего рода метафизическими
формами общности.
Но наряду с этим в своем обращении ЦК должен был дать и по-
литическую оценку сложившейся ситуации. Это делалось преимуще-
ственно с помощью напоминания о существовании классового врага
и описания угроз, исходящих от мирового империализма. Как гово-
рилось в обращении, в этом враждебном лагере питают надежды на
то, что именно в данный момент — после смерти вождя — партия рас-
падется* Вопреки этому ЦК предупреждает, что здесь он будет следо-
вать примеру Ленина, который «твердой рукой провел партию сквозь
все преграды».
74 Семашко Н. Что дало вскрытие тела В. И. Ленина? // Известия. 1924.25 января.
С. 1.
111
Как оказалось, с выводами политического характера дело обстояло
сложнее. Авторам обращения пришлось ограничиться общим призы-
вом ко всем трудящимся массам, чтобы они в этот трудный момент,
последовавший за смертью Ленина, «с особой настойчивостью выпол-
нили его главные заветы». Содержание этих заветов оставляло широ-
кое поле для интерпретаций, но одно было очевидным — необходимо
было клятвенно беречь политическую стабильность, хранить верность
партии и следовать по революционному пути. ЦК требовал от своих
приверженцев «железным шагом пойти вперед». В обращении заве-
рялось, что партия обладает для этого всеми полномочиями, доказа-
тельством чему служил тот факт, что «у нее есть в руках то завещание,
которое оставил ей товарищ Ленин». Но даже после всех заверений
точный смысл этого таинственного «завещания» не раскрывался; оно
звучало здесь как волшебное слово, к которому взывали за помощью.
В практическом плане смерть Ленина, как полагали в ЦК, налага-
ла на партию и рабочий класс обязанность совершить революцию —
это звучало как клятва на могиле вождя: «Смерть нашего учителя —
этот тяжелый удар — сплотит еще сильнее наши ряды... мы идем в
поход против капитала, и никакие силы в мире не помешают нашей
окончательной победе. Эта победа будет самым лучшим памятником
товарищу Ленину». Таким образом, в этом обращении тематически
отчетливо обозначены четыре устойчивые темы: напоминание об
исторических заслугах Ленина, символическая значимость его обра-
за при истолковании события его смерти, упоминание о его наследии,
определение врагов и выводимые отсюда практические следствия для
рядового партийного состава.
Для анализа взаимоотношений между элементами публичного
траура и политической стратегии, сложившимися в общественном
сознании во время траурной недели, нам далее необходимо будет
обратиться к различного рода манифестам, принятым в подразделе-
ниях и организациях более низкого уровня. Речь идет о партийных,
советских и иных организациях губернского и областного масштаба.
Особый интерес представляют призывы и резолюции, принятые на
собраниях рабочих коллективов и крестьянских сходках. Именно на
их основе можно будет получить представление о субъективных мо-
тивах, лежащих в основании манифестов с выражением публичного
траура, в рамках которых формировался ленинский культ. Из всего
имеющегося документального материала мы сможем представить
для анализа только некоторые его образцы75.
75 Анализ основан на более чем 100 документах, собранных в следующих пу-
бликациях или собраниях: Фонд листовок Государственной Публичной библиотеки
112
в этих обращениях и постановлениях обозначение исторических
заслуг Ленина играет лишь вспомогательную роль. Правда, листовка
из Омска, например, приводит некоторые из этих фактов и называ-
ет среди них Брестский мир, новую экономическую политику, вос-
становление народного хозяйства, союз рабочих и крестьян. Все они
должны подчеркнуть исключительность роли Ленина. Ведь согласно
ей, «все это могло быть начато только под руководством Ильича»76.
Если же, как это часто случалось, инициаторы тех или иных мани-
фестов не полностью повторяли формулировки из Обращения ЦК,
им было трудно выразить символический характер фигуры Ильича.
Так, имя Ленина было обозначено как «символ нового мира»77, при
этом в Ленине видели «знамя будущего», под началом которого угне-
тенное человечество придет к победе78, как это выразил Московской
губернский Совет профессиональных союзов. В целом же вполне
обычным было наделение Ленина атрибутами «гения» и «титана»79.
В популярных среди народа траурных документах также повторяется
им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (далее — ГПБ). В данном случае: Листовки первых лет
советской власти 25 окт. (7 ноября) 1917 г. — 1925. Каталог коллекции Государствен-
ной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Т. 1. М., 1967. Т. 2. М.,
1970; Отклики рабочих и крестьян на смерть В. И. Ленина // Красный архив. 1934.
№ 1. С. 34-50; Трудящиеся скорбят о вожде // Советские архивы. 1969. № 2. С. 3-10;
Имя и дело Ленина будут жить вечно // Советские архивы. 1974. № 1. С. 35-38;
У великой могилы. М., 1924; После смерти вождя: Материалы и документы. Б. м.: Из-
во Пролетарий, 1925. С. 37-44; Письма крестьян в связи с кончиной В. И. Ленина //
Вопросы истории. 1968. № 7. С. 118-124; Дорогой товарищ Ленин // Телеграммы и
письма трудящихся Петрограда и петроградской губернии Владимиру Ильичу Лени-
ну 1917-1924. Л., 1969. С. 217-213; Москва, В. И. Ленину. Телеграммы, резолюции,
приветствия трудящихся Нижегородской губернии: Сб. документов. Горький, 1970.
С. 68-86; Москва Совнарком, товарищу Ленину: Документы. Петрозаводск, 1980.
С. 208-239; Листовки Московской организации большевиков 1914-1925 гг. Изд. Ин-
ститута истории партии МК и МГК КПСС (филиал института Маркса-Энгельса-
Ленина-Сталина при ЦК КПСС). М., 1954. С. 373-380.
76 Омский губернский комитет РКП(б), памяти вождя рабочих и крестьян. 23 ян-
варя 1924 г. // ГПБ. Фонд листовок (далее Фл). 41/25.
77.Уездный комитет Енисейской организации РКП(б) (и других организаций).
Енисейск. 22 января 1924 г. // Имя. С. 36.
78 Московский губернский Совет профессиональных союзов: Всем членам про-
фессиональных союзов! 22 января 1924 г.// ГПБ. Фл. 10/2. То же: Обращение Москов-
ского комитета РКП(б) к рабочим и работницам Москвы и Московской губернии //
Листовки Московской организации. С. 373.
79 Например: Товарищи! Коммунисты! // Имя. С. 35; То же: Из протокола обще-
заводского собрания рабочих и служащих Балтзавода, Петроград. 23 января 1924 г. //
Отклики. С. 34; Из протокола экстренного общего собрания завода «Красный треу-
гольник», Петроград. 23 января 1924 г. // Там же. С. 35.
113
тезис из Обращения ЦК, согласно которому Ленин является «при-
рожденным вождем пролетарской армии»80. В листовке Кубанской и
Черноморской организации РКП(б) утверждается: «Ильич рожден и
создан тобой, рабочий класс! Твердость, сила и мощь Ильича — это от
тебя!»81 В ней же говорится: «В каждом коммунисте, в каждом рабо-
чем и бедных крестьянах бьется пламя Ленина».
Желание выполнить задачи, поставленные в Обращении ЦК, было
огромным. В листовках подобного жанра между Лениным и пролета-
риатом также устанавливается отношение инкарнации. В некоторых
резолюциях топика мученичества Ленина сохраняет верность своему
образцу. Так, на одном из крестьянских собраний в Воронежской гу-
бернии была принята резолюция со словами: «Если бы ты не перенес
бы страданий за нас, трудящихся, ты бы сейчас жил»82. Точно так же
думали о Ленине крестьяне из Обуховки и Ушаковки, когда говорили:
«Наверное, он умер еще и потому, что неутомимо работал и прилагал
все силы на благо трудящихся»83. Один деревенский корреспондент с
Северного Кавказа, оглядываясь на события недели траура, сообща-
ет, что среди крестьян ходила легенда о живом Ленине — крестьяне
были твердо убеждены, что Ленин еще живет, тайно ходит по земле,
охраняет советскую власть и с помощью нововведений устраняет ее
недостатки84. Крестьянское собрание одного из селений Рязанской
губернии приняло постановление, словно желая снять с себя всякое
подозрение в следовании такого рода предрассудкам: «Мы знаем, что
Ленин уже не живет, но его идея живет и действует среди нас»85.
С первых же дней недели траура почти во всех манифестах общим
местом стало противопоставление физической смерти Ленина реаль-
ной жизни его дела, его духа, его идей, его имени или даже его пар-
тии. Все чаще использовалась формула: «Его дух и имя продолжают
жить!» Наиболее конкретным воплощением такой посмертной «про-
должающейся жизни» мог служить лишь известный нам «завет», кото-
рый упоминается почти во всех траурных манифестах, принимаемых
80 Уездный комитет Енисейской организации РКП(б) // Имя. С. 36.
81 К трудящимся Кубани и Черноморья! // ГПБ. Фл. 38/554.
82 Резолюция крестьян Княже-Бангорской волости Усманского уезда Воронеж-
ской губернии. 24 января 1924 г. // Трудящиеся скорбят о вожде. С. 4.
83 Резолюция засвидетельствована в письме одного из крестьян: Крестьянин села
Ратовци, Ратовской волости, Сызранского уезда, Симбирской губернии В. В. Воробьев
(1926). См.: Письма крестьян. С. 124.
84 Селькор № 2007 Комов Иван Юльевич. Станция Морозовская Северокавказ-
ского края. См.: Письма крестьян. С. 122.
85 Письмо крестьянина С. И. Лягина из села Аграфениной Пустоши Рязанского
уезда и губернии. 29 января 1924 г. // Трудящиеся скорбят. С. 7.
114
различными организациями и собраниями. Правда, содержание этого
«завета» в таких случаях, как и в Обращении ЦК, не уясняется. Чаще
всего его смысл выражается посредством лозунга о «единстве рабочих
и крестьян». Теоретические положения парадигматического характера,
приводимые в Обращении ЦК, вряд ли вызывали особенный резонанс
в траурных свидетельствах местных партийных органов и собраний,
если не считать беглого упоминания о его «бессмертном учении»86.
И чем более расплывчатым оставался смысл этого «завета», тем
энергичнее, тем фанатичнее им клялись. В листовках из Ярослав-
ля, равно как с Красной Пресни, звучит требование «свято хранить
его»87. В одной из публикаций из Карелии дело даже дошло до угроз
в духе варварских заклинаний: «Мы беспощадно распнем на позор-
ном столбе тех, кто забудет твои заветы!»88
И если в Обращении ЦК классовый враг был еще смутно очер-
чен — как идущая издалека угроза — то в популярных манифестах его
образ становится более отчетливым. Вследствие этого ему не только
объявляют всеобщую войну, но нередко и клянутся отомстить. Так,
по сообщению «Смоленской правды», участники собрания рабочих
и служащих Ромадановского кооператива подвергли проклятию
тех людей, кто «предал интересы рабочего класса» и «чьими руками
был убит Ленин»89. Еще более угрожающе звучит обращение слу-
жащих 20 армейской дивизии, опубликованное в «Петроградской
правде» под названием «Проклятие убийцам»; в нем социалистов-
революционеров обвиняют в том, что они способствовали «прежде-
временной смерти Ильича»90. На одном из деревенских собраний в
Карелии было принято следующее постановление, адресованное по-
койному Ленину: «Дни твоей жизни были остановлены пулей, по-
сланной в твою грудь вражескими наймитами»91.
86 Ко всем рабочим и крестьянам! Листовка Новгородского губкома РКП(б)
(и других организаций) // Имя. С. 37; Не дрогнет ни трудовой молот, ни боевое знамя.
ЦК Всероссийского Союза Рабочих Металлистов. 24 января 1924 г. // После смерти.
С. 40.
87 Ко всем рабочим, работницам и красноармейцам Красной Пресни! Листовка
Краснопресненского райкома РКП(б) (и других организаций) // Имя. С. 35; Резолю-
ции, вынесенные на собраниях заводов Ярославской металлопромышленности. 24-
26 января 1924 г. // Отклики. С. 38.
88 Всем рабочим, крестьянам и частям Красной Армии А. К. С. С. Р. Карельский
областной комитет РКП(б) // ГПБ. Фл. 37/115.
89 Tumarkin. Р. 144.
90 Ibid.
91 Постановление собрания граждан д. (деревни) Жукозеро Ухтинского уез-
Да- 24 января 1924 г. // Москва, Совнарком. Петрозаводск, 1980. С. 214.
115
Попытка истолковать смерть Ленина также в категориях клас-
совой борьбы зачастую получала в устах фанатичных партийцев
слишком буквальное выражение. В те дни на траурном заседании
Петроградского Совета один из депутатов выступил с предложени-
ем расквитаться за смерть вождя, казнив в качестве заложников тех,
кто вырвал из рядов пролетариата великого вождя рабочего класса92.
Правда, это экстремальное требование было отвергнуто Президиу-
мом Совета, который объявил: «Это ниже нашего достоинства, при-
бегать к такого рода мщению»93. В то же время ложная посылка, лежа-
щая в основании заявления депутата, не была подвергнута сомнению.
Очевидно, что в распространении подобных слухов и утверждений
определенную роль играли и сами местные партийные организации.
Так, в Крыму на одном из распространяемых в крестьянской среде
плакатов следующим образом говорилось о смерти Ленина: «Смерть
его последовала от страшного переутомления, усугубленного тяже-
лым ранением в 1918 году пулей эсерки Каплан»94. Точно такую же
причинную связь между смертью Ленина и покушением на него, со-
вершенным более чем пять лет назад, выражают и многие траурные
резолюции, принятые в совсем других концах Советского Союза. На
одном из собраний в Нижнем Новгороде присутствующие обрушили
свое проклятие на «контрреволюционные партии эсеров и меньше-
виков, которые своими коварными выстрелами ускорили смерть на-
шего вождя»95.
Но даже и в тех листовках, где не содержится такого рода при-
зывов к линчеванию, постоянно воспроизводится образ классового
врага в масштабах страны или всего мира. Его ликование над горем,
постигшим ленинскую гвардию, представляется фактом вполне
естественным и одновременно дающим повод для постоянной бди-
92 Ежова Г. Петербург-Петроград-Ленинград? О Ленине — правду. Л., 1991.
С. 166-170, здесь: С. 168.
93 Там же.
94 Ленин и крестьянство // ГПБ. Фл. 37/12. Лист размером 68 на 49 см по своему
содержанию в целом является типичным примером коммунистических деклараций от-
носительно траурной недели, но вопреки правилам не подписан никаким партийным
или советским органом; в то же время на нем стоит отметка «6 государственная типо-
графия» и указан тираж в 1 000 экземпляров.
95 Резолюция объединенного собрания рабочих и служащих заводов «Нижегород-
ский машиностроитель» и «Ремвоздух» № 2 и «Красный молот». 23 января 1924 г. //
Москва, В. И. Ленину. С. 74; О проклятиях и угрозах из Нижнего Новгорода в адрес
эсеров см. также: Отклики рабочих на смерть Ленина. Сотрудники Ниж. губ. Пол. от-
дела уголовного розыска. Исправтруддома // Нижегородская коммуна. 1924. 27 янва-
ря. С. 5.
116
тельности96. Но еще более важной оказывается необходимость осо-
знать возросшую опасность того, что теперь, после смерти Ленина,
«буржуазные разбойники» станут в еще большей мере «злорадство-
вать над рабочим классом и СССР»97 и пытаться сокрушить дело
революции98.
Часто повторяющиеся карикатурные формулировки напоминают
стиль революционных плакатов Д. Моора, на которых мировой им-
периализм или враждебная народу русская буржуазия изображалась
в виде дракона с оскаленными зубами, угрожающего трудовому рус-
скому народу и его республике99.
Выводы политического характера, являющиеся ответом на такого
рода угрозы, заключались прежде всего в соблюдении тех первичных
гражданских обязанностей, на которых с самого начала настаивали
Сталин и партийное руководство. Речь шла о спокойствии, политиче-
ской стабильности и напряженном труде. Они звучали как призыв и
заклинание, повторяясь в многообразных вариациях и на различных
манифестах. Свидетельством такого рода демонстраций стойкости
могли служить клятвенные обещания: «Никакой паники»100, «Дис-
циплина и выдержка»101, заверения в «стойкости» рабочего класса102,
а также призывы: «Все за работу, каждый на своем боевом посту!»103
Часто подобные старания продемонстрировать свою непоколеби-
96 Товарищи! Коммунисты! Листовка Московского Комитета РКП(б) // Имя.
С. 5. См. также: Из протокола экстренного общего собрания завода «Красный треу-
гольник». Петроград. 23 января 1924 г. // Отклики. С. 35; Из письма крестьянина
П. Трошанова из Горской волости Череповецкого уезда и губернии // Трудящиеся
скорбят. С. 7; Крестьянин села Ратовци // Письма. С. 124.
97 Рез. общ. собр. рабочих, работниц и служащих Государственного Фарфорово-
го и Оптического Заводов. Петроград. 23 января 1924 г. // Дорогой товарищ Ленин.
С. 220. Почти дословное построение: Резолюции, вынесенные на собраниях заводов
Ярославской металлопромышленности. 24-26 января 1924 г. // Отклики. С. 38.
98 Резолюция общего собрания рабочих и служащих Московского завода
«Шарикоподшипник-СКФ». 23 января 1924 г. // Отклики. С. 36; Резолюция общего
собрания рабочих и служащих шахты № 1-2 Боково-Хрустальского рудоуправления
Донбасса. 24 января 1924 г. // Отклики. С. 41.
99 Моор Д. Смерть мировому империализму! Плакат. 1919. // Die Kunst der
Oktoberrevolution. 1917-1921. Zusammengestellt und eingeleitet von M. German.
Dusseldorf; Wien; Leningrad, 1979. Bild № 18.
100 Товарищи! Коммунисты! Листовка Московского Комитета РКП(б) // Имя.
С. 35.
101 Московский губернский Совет профессиональных союзов: Всем членам Мо-
сковских Профессиональных Союзов! 22 января 1924 г. // ГПБ. Фл. 10/2.
102 См.: Отклики. С. 38.
103 Товарищи! Коммунисты! (Москва) // Имя. С. 35.
117
мость выливались в клятвенные формулы с заверением в стойкости
своего духа104. Более того, как показывают листовки, распространяе-
мые на Красной Пресне и в Архангельске, появлялись требования,
обращенные к рабочему классу, чтобы он после смерти Ленина «уде-
сятерил» свою трудовую энергию105.
Во всех такого рода обращениях содержится призыв к рабочим,
или, другими словами, ко всем трудящимся, чтобы они в эти дни еще
теснее сплотились вокруг партии и советской власти. По прошествии
нескольких дней с начала недели траура это требование совпало с
инициативой по реализации «ленинского призыва», когда начал осу-
ществляться прием в партию сотен тысяч «рабочих от станка». Для
поддержания данной кампании были выдвинуты лозунги, в которых
говорилось о том, что лучшей заменой покойного вождя может стать
самоотверженное служение делу Коммунистической партии106 или
что самым дорогим подарком вождю от каждого рабочего будет всту-
пление его в Коммунистическую партию107 В такой комбинации не-
дели траура с «ленинским призывом» партия зачастую представала
в виде «опечаленной родственницы» покойного вождя и персонифи-
цировалась именно в таком качестве — участники одного заводского
собрания обращаются к «осиротевшей партии» со словами утешения:
«Ты не останешься в одиночестве, потеряв своего вождя»108.
Наряду с желанием укрепить коммунистическую партию в раз-
личного рода манифестах почти с такой же частотой присутствует
еще одна тема. Практически все обращения и резолюции содержат в
себе формулировки, в которых прямо выражается или подразумева-
ется необходимость продолжения политики «смычки», т. е. укрепле-
ния союза рабочего класса и крестьянства, другими словами, города
и деревни. В листовках, прямо предназначенных для распростране-
104 Из протокола экстренного общего собрания рабочих и служащих вятской тек-
стильной фабрики «Красный труд». 23 января 1924 г. // Отклики. С. 41.
105 Ко всем рабочим, работницам и красноармейцам Красной Пресни! Листовка
Краснопресненского райкома РКП(б) (и других организаций) // Имя. С. 35; О том
же: Ко всем трудящимся Архангельской губернии. Листовка Архангельского губерн-
ского комитета РКП(б) (и др. орг.) // Имя. С. 36; Всем трудящимся, рабочим, дех-
канам, красноармейцам, членам КПТ и КСМТ Сыр-Дарьинской области. Листовка
Сыр-Дарьинского областного комитета Коммунистической партии (и др. орг.) // Имя.
С. 37.
106 Резолюция общего собрания рабочих и служащих МОГЭС. Москва. 23 января
1924 г. // Отклики. С. 36.
107 Резолюция общего собрания рабочих фабрики «Краснопрядилыцик». Мо-
сква. 24 января 1924 г. // Отклики. С. 37.
108 Резолюция общего собрания рабочих и служащих 2-го Арматурного завода
Трансмосторга. 26 января 1924 г. // Отклики. С. 37.
118
ния в определенных деревенских регионах, делаются настойчивые
попытки прояснить существующую в этом плане неопределенность.
В одной листовке, выпущенной партийной организацией Кубани и
Черноморья, об этом говорится так: «Враги попытаются поколебать
союз рабочих и крестьян, они будут нашептывать тебе, хлебороб, о
перемене политики, об изменении отношения власти к хлеборобам.
Не верь им! Рабоче-крестьянская власть, созданная тобой, не допу-
стит никаких отступлений от заветов любимейшего твоего вождя —
дорогого всем нам Ильича»109. Очевидно, именно такие проблемы
отчетливо вырисовываются и в обращении Московского партийного
комитета партии, в котором он обязывает всех рабочих и «честных
граждан», чтобы они «боролись с такими зловредными слухами»110.
В одной из распространяемых в Крыму листовок подчеркивается
устойчивость политики партии по отношению к крестьянству, в до-
казательство чего приводится постановление проходившего в это
время в Москве съезда Советов о снижении цен на промышленные и
повышение цен на сельскохозяйственные товары111.
В вопросе о том, какая политика возьмет верх после смерти Ле-
нина, публикации того времени все больше ориентируются на по-
литическую ситуацию внутри партийного руководства. Нередко они
упоминают и о противоречиях, которые с очевидностью обнаружива-
ются в Центральном Комитете начиная с осени 1923 г. Группировка,
сложившаяся вокруг Сталина, Зиновьева и Каменева, составлявшая
большинство в этом руководящем органе партии, на протяжении
всей кампании представлялась в качестве носительницы ауры «ста-
рой гвардии», отстаивавшей идеи ленинизма и партийного единства
в противовес «левой оппозиции». Одна из листовок того времени
утверждает: «Ленинизм впитан в плоть и кровь старой партийной
гвардии»112. Очевидны были старания перенести авторитет Лени-
на на фигуры новых вождей. В своей телеграмме рабочие текстиль-
ной фабрики требуют: «Заменить Ленина всей партией, которой мы
полностью доверяем»113. Наоборот, более реалистичным выглядит
решение крестьянского собрания деревни Мокино: «Сейчас товарищ
109 К труДящимся Кубани и Черноморья! // ГПБ. Фл. 38/554.
110 МК РКП(б) (заявления в связи со смертью Ленина, без названия) // Рабочая
Москва. 1924. 22 января (экстренный выпуск). С. 2.
111 Ленин и крестьянство (безданных) // ГПБ. Фл. 37/12.
112 Гомельский губернский комитет РКП(б); Ко всем рабочим и работницам Го-
мельской губернии! // ГПБ. Фл. 25/91.
113 Из протокола экстренного общего собрания рабочих и служащих вятской тек-
стильной фабрики «Красный труд». 23 января 1924 г. // Отклики. С. 41.
119
Ленин мертв, но его место займет другой вождь и продолжит работу
по проложенному товарищем Лениным пути»114. Собрание коллек-
тива Московского завода «Шарикоподшипник» в своем изъявлении
лояльности не оставляет никаких сомнений в том, что многократно
повторяемый призыв сплотиться вокруг партии ориентирован на
«наших вождей в образе ЦК партии»115.
Ряд резолюций открыто бичует дискуссионную кампанию, развя-
занную оппозицией в ЦК и СМИ. Один из манифестов, изданных в
Ярославле, напоминает о том, что в связи со смертью Ленина и раз-
вернувшимися в последнее время в партии дискуссиями капитали-
стический мир скалит свои хищные зубы против рабочего класса.
Отсюда делается вывод: «Сейчас не время дискутировать»116. В при-
зыве коммунистов и комсомольцев с завода «Труд и творчество» со-
держится требование к ЦК о «концентрации всех сил и запрете на
все дискуссии», поскольку «со смертью Владимира Ильича партия
должна сплотиться вокруг ЦК РКП(б)». По их словам, всякие дис-
куссии теперь становятся «саморазрушительными»117. 17 000 ра-
бочих с заводов Сормово в Нижнем Новгороде на своем собрании
упрекнули партийное руководство в том, что «внутри нашего аван-
гарда... недостаточно единодушия», «свидетельством чего являются
последние дискуссии». Они «категорически» потребовали от руко-
водства достичь полного единодушия и единства, а также «положить
конец непонятному различию мнений»118. Вместе с тем ясно прояви-
лась потребность в политике твердой руки со стороны партийного
руководства, о чем свидетельствует резолюция собрания рабочего
коллектива «Северной судостроительной верфи» в Петрограде, ко-
торая требует от руководства «как и при Ленине, ни на мгновение не
выпускать штурвал из рук»119.
114 Из протокола общего собрания граждан дер. Мокино Бедряжской волости
Рябковского района Сарапульского округа Уральской области. 23 января 1924 г. //
Отклики. С. 43.
115 Резолюция общего собрания рабочих и служащих Московского завода
«Шарикоподшипник-СКФ». 23 января 1924 г. // Отклики. С. 36.
116 См.: Отклики. С. 38.
117 Опубликовано в «Правде», цитируется по: У великой могилы. С. 38.
118 На Красном Сормове, по телефонам из Нижнего Новгорода // У великой мо-
гилы. С. 52. О том же: Из протокола общего собрания ячейки КП(б)У с участием
беспартийных на руднике «Октябрьская революция». 24 января 1924 г. // Отклики.
С. 40.
119 Резолюция митинга рабочих и служащих Северной Судостроительной верфи.
Петроград. 23 января 1924 г. // Дорогой товарищ Ленин. С. 219.
120
Во многих принятых на собраниях резолюциях самостоятель-
но принимались обязательства, претендующие на масштабность
глобальных политических проектов и лозунгов. Примером такой
акции может служить собрание рабочих той же Петроградской
судоверфи, организованное в помощь борцам за мировую револю-
цию120. Можно вспомнить и сбор средств в память о Ленине для
преодоления безграмотности, устроенный на Московском заводе
«Шарикоподшипник»121. В Оренбурге рабочие текстильной фабри-
ки обязали свое начальство «в кратчайший срок организовать клуб
имени Ленина»122. На собрании крестьян деревни Богатырев© изба-
читальня была названа именем Ленина123. Рабочие фабрики «Крас-
ный ткач» в Петрограде приняли решение отработать один день в
пользу создания памятника Ленину на Площади восстания и кро-
ме того возвести бронзовый памятник вождю еще и на территории
фабрики124.
Во всех приведенных выше манифестах акция «общественного
траура» обрела политически артикулированную форму, хотя в это
публичное пространство включались и центральные документы по-
литического руководства. Тем не менее мы умышленно выделили эти
манифесты с целью представить тот особый сегмент сферы публич-
ного траура, который в советской модели общества рассматривался
как базисный. Манифесты, привлекаемые нами для анализа, состав-
ляют относительно небольшой срез из всего массива существующих
документов. Одних только собранных траурных резолюций насчиты-
вается несколько тысяч125.
120 Резолюция митинга рабочих и служащих Северной Судостроительной верфи.
Петроград. 23 января 1924 г. // Дорогой товарищ Ленин. С. 219.
121 «Шарикоподшипник-СКФ» // Отклики. С. 36.
122 Из протокола общего собрания рабочих и служащих, членов союза текстиль-
щиков г. Оренбурга. 1 февраля 1924 г. // Отклики. С. 42.
123 Резолюция собрания крестьян сел. Богатыреве Захтишской волости Тейков-
ского уезда Ивано-Вознесенской губернии. 27 января 1924 г. // Отклики. С. 45.
124 Корреспонденция «Петроградской фабрики» о митинге рабочих фабрики
«Красный ткач» // Петроградская правда. 1924. 25 января. Цит. по: Дорогой товарищ
Ленин. С. 228.
125 Резолюции содержатся почти в 100 делах из архива «Комиссии по увековече-
нию памяти В. И, Ленина»: Протоколы и резолюции траурных собраний, посвящен-
ных памяти Владимира Ильича Ленина // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 252-346. Кроме
этого, в архиве отдельно хранится 5 500 выражений соболезнования по случаю смерти
Ленина // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 157-251. Для исследования этого объемного ма-
териала необходимо применение основанных на EDW аналитических программ, кото-
рых в 1992 г. в РГАСПИ еще не было.
121
И даже если в этих манифестах многократно воспроизводятся
спущенные сверху клишированные формы для отображения в пу-
бличной сфере события смерти Ленина, каждый из них привносит в
него свою отличительную черту. Это выражается прежде всего в их
стиле, который отходит от норм, принятых в резолюциях ЦК и со-
общениях правительства. Ярче всего это различие проявляется в тех
пассажах, где издатели манифестов или участники собраний прямо
обращаются к покойному Ленину. Оно обнаруживается по большей
части в небольших, помещенных в конце текста предложениях. Эти
фрагменты могут начинаться со слов: «Мы заявляем тебе, нашему
учителю, вождю...»’26 и т. д., а затем переходить к формам обещания
или клятвы, например: «удесятерить наши силы», «исполнить твой
завет»126 127 и т. д. Эти пассажи могут представлять собой персональные
обращения к покойному, в частности: «Спи спокойно, дорогой земляк,
товарищ и вождь!»128 или выражаться в возгласе: «Прощай, Ильич!
Мы победим»129. Еще один вариант, связанный с уходом вождя в «хо-
лодные объятия могилы», — «Пусть земля тебе будет пухом»130.
Такие стилистические элементы можно обнаружить в постанов-
лениях, принятых на собраниях рабочих коллективов, но особенно
часто они встречаются в текстах, одобренных на собраниях кре-
стьян. Они чем-то напоминают традиционные русские заплачки по
покойнику или созвучны с ними, поскольку всегда обращены прямо
к усопшему и при этом прибегают к стилистике призывания покой-
ника и Диалога с ним131. Во всяком случае, присутствие народного
мотива не вызывает сомнений. «Голоса народа» или «рабочих», зву-
чавшие на страницах советской прессы на протяжении траурной
126 Ко всем трудящимся Архангельской губернии. Листовка Архангельского гу-
бернского комитета РКП(б) (и др. орг.) // Имя. С. 36;
127 См. также: Из протокола экстренного общего собрания рабочих и служащих
вятской текстильной фабрики «Красный труд». 23 января 1924 г. // Отклики. С. 41;
Всем рабочим, крестьянам и частям Красной Армии А. К. С. С. Р. Карельский област-
ной комитет РКП(б) // Hit. Фл. 37/115.
128 Из протокола собрания крестьян деревни Обуховки и Ушаковки Ратовской во-
лости Сызранского уезда Симбирской губернии.24 января 1924 г. // Отклики. С. 43;
О том же: Резолюция собрания крестьян сел. Богатыреве Захтишской волости Тейков-
ского уезда Ивано-Вознесенской губернии. 27 января 1924 г. // Отклики. С. 45.
129 Из письма крестьянина П. Трошанова из Горской волости Череповецкого уез-
да и губернии // Трудящиеся скорбят. С. 7
130 Резолюция расширенного заседания Селитренского волисполкома Енотаев-
ского уезда Астраханской губернии //Там. же. С. 9.
131 MahlerЕ. Die russische Totenklage. Ihre rituelle und dichterische Deutung. Leipzig,
1935. S. 43-120, здесь прежде всего: S. 44.
122
недели, в общем создавали видимость открытого форума. Средства
массовой информации не ограничивались перепечаткой выражений
соболезнования, но всячески старались отобразить картину эмоци-
ональной атмосферы, сложившейся в рабочей среде. Это достига-
лось, в частности, тем, что в качестве свидетельств искренности на-
родного горя приводились исполненные простодушия тексты, чаще
всего в форме диалога, представляющие своего рода комментарии
на смерть Ленина. Так, можно было ознакомиться с содержанием
разговора группы работниц — он начинается с того, что одна из них
восклицает: «Лучше бы умер кто-то другой!»132 Другая говорит ей в
ответ: «Я бы и сама согласилась умереть за него». На Путиловском
заводе в Петрограде одна женщина призналась, что ей легче было
бы потерять правую руку, чем услышать о смерти Ленина133. Такого
рода пожелания звучали не только со стороны женской половины
пролетарского класса. В газете «Правда» приводится следующий
рассказ о рабочих с завода «Напильник»134. Старый рабочий со сле-
зами на глазах жалуется на то, что после известия о смерти Ленина
он не в состоянии полностью отдаваться работе, руки его не слуша-
ют. Его более юный коллега объясняет ситуацию тем, что все они
после смерти старика (Ленина) остались сиротами; другой замеча-
ет, что нет уже того, кто был любим всеми. Еще один участник раз-
говора добавляет, что не стало Ленина, который внушал кое-кому
страх и держал в узде, поэтому теперь рабочие могут стать жертвами
обмана: «А кто теперь заступится за нас?»
Эта картина раздираемых горем пролетарских душ представала в
газетных сводках всего лишь как темный фон, который еще ярче дол-
жен был оттенять мощь партии. Такие же жалобные голоса можно
было услышать и на собрании рабочих «Московского элементного
132 Зорич А. У гроба дорогого человека. Цит. по: У великой могилы. С. 44. Соглас-
но внутренним, конечно, секретным сводкам ГПУ о настроениях народа в те дни, это
высказывание на самом деле распространялось в следующей форме: «Было бы лучше,
если бы умер еврей Троцкий, чем русский человек Ленин». См.: Информационные и
оперативные сводки и переписка МГПО ОГПУ по вопросам похорон В. И. Ленина
22-30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 19. Л. 10-72. Эти, по большей части
антисемитски мотивированные, проклятия в адрес Троцкого в связи со смертью Ле-
нина засвидетельствованы также и в соответствующих сводках ОГПУ из Петрограда
в период траурной недели. См. доклад Ольги Великановой об исследовании архивов
Центрального государственного архива историко-политических документов в Санкт-
Петербурге (ЦГА ИПД СП) «Das Leninbild in Staatsideologie und Gesellschftauffassung
Wahrend der sowjetischen Epoche, 1918-1992» (ноябрь 1992 г., Тюбинген).
133 Цит. по: У великой могилы. С. 495.
134 Там же. С. 47.
123
завода», на них партийный оратор Зайдель отреагировал такими сло-
вами: «Не надо плакать. У гроба вождя мы призываем рабочих к тому,
чтобы они еще теснее сплотились вокруг РКП(б) и твердо верили в
то, что партия единой стальной волей завершит труд на благо всего
пролетариата». В газетной заметке сообщается, что эти направляю-
щие слова вызвали непосредственное воздействие на присутствую-
щих: «И уже стало как-то ясно и спокойно», ведь они попали в самую
точку135.
Как среди рабочих на предприятиях и среди крестьян в деревнях
и селах, траурные собрания проводились в среде студентов и школь-
ников на местах учебы. Эти встречи нередко завершались «клятвен-
ным обещанием» учиться на благо рабочего класса, на пользу рево-
люции и т. д. 136
В первые же дни траурной недели «Известия» опубликовали со-
общение о «трауре среди детей» и привели отрывки из соответствую-
щих писем137. В письме из одного «Детского исполкома» о Ленине
говорится так: «Появятся ли люди, которые, подобно ему, посвятят
всю свою жизнь будущим поколениям?» Автор этой газетной замет-
ки, Илья Лин, считает неопровержимым, что Ленин оставил свою
«светлую память» в сердцах и душах даже тех детей, которые еще не
умеют писать, но могут только «показать пальчиком на его протрет и
сказать “Это дядя Ленин”»138. Лин снова повторяет, что дети горюют
о Ленине, как «о своем отце и матери». Еще одно «детское» письмо,
опубликованное несколькими днями позже, содержит фразу: «Вла-
димир Ильич Ленин сделал очень много для нас, детей. Владимир
Ильич спас нас от холода, голода и даже от смерти»139.
Стремление вовлечь как можно более широкие слои советского
общества в событие «публичного траура» можно проиллюстрировать
также на примере одной листовки из Киева, обращенной к рабочим и
крестьянкам. Женотдел Коммунистической партии взывает к своим
адресатам со следующими словами: «Умер тот, кто первый призвал
наиболее угнетенную часть пролетариата — работниц и селянок, к ак-
тивному строительству новых начал жизни». В доказательство это-
го листок приводит высказывание Ленина: «Всякая кухарка должна
уметь управлять государством... не может совершиться в полной мере
135 У великой могилы. С. 49.
136 Tumarkin. Р. 144.
137 Лин И. Скорбь детей // Известия. 1924. 24 января. С. 3.
138 Там же.
139 Дети о Ленине // Известия. 1924. 31 января.
124
социалистический переворот, пока в нем не примут участие работни-
цы». Женотдел заявляет, что эти слова «великого трибуна и учителя»
разбудили «миллионы тружениц» и «легли в основу работы среди
женщин»140 141.
В разнообразии подходов, которые позволили за время траурной
недели обратиться к населению страны и призвать его к деятельно-
му участию, можно видеть проявление всеобъемлющей мобилизаци-
онной инициативы его политического руководства. Правда, во всех
призывах и резолюциях того времени воспроизводится заданный
Сталиным образец — верность ленинским заветам, клятвенное обе-
щание хранить союз рабочих и крестьян и призыв к сплочению во-
круг партии и советской власти. В то же время эти манифесты со-
держат в себе широкий спектр содержательных элементов, которые
должны были специфически воздействовать на адресатов и носите-
лей этого «публичного траура».
Эмоциональный накал, сопровождавший проходившие тогда со-
брания, неоднократно получал в прессе документальное подтверж-
дение. В определенной мере газетные полосы стали доступными для
чрезвычайно простодушного излияния чувств простых работниц и
рабочих. Очевидно, здесь действовало правило, согласно которому
наивность выражения — если она не имеет враждебной направлен-
ности — будучи свидетельством эмоциональной искренности и поря-
дочности, является пропуском в публичную сферу. Едва ли кто-либо
из иностранных наблюдателей, находившийся в то время в Москве,
мог бы не поддаться этой атмосфере горестных переживаний, охва-
тивших народ'41.
Даже меньшевистски настроенный сотрудник тогдашнего Выс-
шего Совета народного хозяйства Советского Союза Н. Валентинов
(Вольский) при всей своей враждебности к коммунистическому ре-
жиму вынужден был прийти к такого же рода выводам. Он сообща-
ет, что большая часть населения в Москве, «без всякого сомнения, с
140 Киевский губженотдел: Воззвание к работницам и селянкам (январь 1924 г.).
См.: ГПБ. Фл. 59/32. Еще более наглядный пример, показывающий связь политиче-
ской пропаганды «женотдела» РКП(б) с фактом смерти Ленина, — это распростра-
няемый в то время в Новониколаевске плакат, содержащий 14 тезисов с призывами
следовать «заветам Ленина». В нем говорилось, что освобождение женщины возможно
через политическое и социальное участие работниц в социалистическом строительстве
(Отдел работниц Сиббюро ЦК. РКП). Помни заветы Ленина о работницах и крестьян-
ках. См.: ГПБ. Фл. 41/32.
141 DurantyW. Russia Reported. London, 1934. P. 129-150; Farbman N. After Lenin.
The New Phase in Russia. London, P. 57.
125
печалью и с чувством какой-то значимой потери»142 отреагировала на
смерть Ленина. Далее Валентинов отмечает, что это чувство скорби
превалирует в рабочей среде, но отмечено также среди мелких служа-
щих и беспартийной интеллигенции.
Сводки ГПУ о настроениях среди народа, ежедневно присылае-
мые агентами ГПУ из различных районов и предприятий Москвы
с момента смерти Ленина, с лихвой подтверждают впечатления Ва-
лентинова143. И напротив, враждебные настроения, о которых также
регулярно обязаны были сообщать, регистрировались довольно ред-
ко. Правда, в этих агентурных сводках, где говорится о горестном и
подавленном настроении населения, нет сведений о политических
высказываниях в духе «исполнения ленинских заветов» или «спло-
чения вокруг Коммунистической партии», о которых шла речь в уже
известных нам «резолюциях трудящихся». Согласно этим досье, если
смерть Ленина и сопровождалась какими-то политическими коммен-
тариями со стороны рабочих, то они ограничивались домыслами от-
носительно предстоящего или совершившегося вследствие смерти
Ленина переворота. Людей волновал вопрос о персональных аль-
тернативах среди его наследников, интерес к которым подогревал-
ся слухами о вспыхивавших в политическом руководстве конфлик-
тах. Эти материалы представляют типичный пример «раздвоенного
рабочего сознания», того сознания, которое после шести лет опыта
жизни при большевистском режиме и вопреки нарисованной в вы-
шеприведенных манифестах картине основывается на убеждении в
непреодолимом разделении общества на «верхи» и «низы». Оно не
видит для себя никакой возможности для вмешательства в полити-
ческую жизнь, для участия в ней или принятия на себя политической
ответственности144.
Сам собой напрашивается вопрос, как же появлялись эти траур-
ные резолюции, которые при всей своей популярной стилистике так
удачно вписывались в политический курс ЦК. Н. Тумаркин утверж-
дает, что все выглядело так, будто зачин открытия этих собраний
принадлежал рабочим. Примером может служить собрание петро-
градских металлурге»: по свидетельству «Петроградской правды»,
142 Валентинов (Вольский) В. Новая экономическая политика и кризис партии по-
сле смерти Ленина. Miinchen, 1971. С. 88.
143 Информационные и оперативные сводки и переписка МГПО ОГПУ по вопро-
сам похорон В. И. Ленина. 22-30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 99. Л. 1
и 9-72.
144 О понятии «дихотомического рабочего сознания» см.: Popitz Н., Bahrdt Н. Р„
Jiires Е. A., Kesting Н. Das Gesellschaftsbild des Arbeiters. Tiibingen, 1961; особенно
S. 237-242.
126
его открывало выступление одного рабочего. Он начал свою речь
словами: «Мы не можем передать всю величину нашей скорби», ко-
торые дополнил потом известными нам партийными лозунгами145.
Видимость того, что именно «рабочим» принадлежала инициатива
проведения этих траурных собраний, сопровождавшихся подобного
рода речами и резолюциями, очевидно, оказывается обманчивой.
Наряду с посланными из ЦК телеграммами Сталина партия с са-
мого начала обязала своих функционеров повсеместно проследить
за тем, чтобы все речи соответствовали директивам центральных
органов. В телеграмме первого секретаря комсомола П. И. Смороди-
на, посланной в ночь смерти Ленина всем ячейкам этой молодежной
организации, также содержится указание, чтобы они «поддерживали
крепкую связь с губкомами партии» и передали эту директиву укомам
и райкомам146. Кроме прочего там говорится следующее: «Свяжитесь
со всеми низовыми организациями города и деревни. Мобилизуйте
все силы для разъяснения происшедшего... Держитесь директив пар-
тии. Особенное внимание обратите на работу ячеек в деревне, осо-
бенно там, где нет ячеек партии»147.
Для реализации таких и подобных указаний, поступивших из ЦК,
бюро Московского комитета партии на своем экстренном заседании,
созванном 22 января в связи со смертью Ленина, приняло решение
в числе главных мероприятий провести собрание агитаторов, чтобы
проинструктировать их относительно предстоящих задач148. Партия
вовсе не скрывала наличия программы по координации осуществля-
емых ею траурных собраний. Так, в Нижегородской местной газете
«Нижегородская коммуна» 23 января была опубликована директи-
ва, обращенная к фабричным и заводским партийным ячейкам. В со-
ответствии с ней в этот день на всех фабриках и заводах, а также в
военных частях должны были состояться коллективные собрания.
Объявление заканчивалось словами: «Секретари ячеек должны со-
145 Tumarkin. Р. 143.
146 (Секретарь ЦК Смородин) Всем губкомам, обкомам и ЦК национальных ре-
спублик (вручить секретарю Комсомола). Москва, 22 января 1924 г. См.: Телеграммы в
связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина // Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 219.
147 Там же. Учитывая слабое развитие структур коммунистической партии на селе,
ее функции часто выполняли ячейки комсомола. См. об этом: Altrichter Н. Die Bauern
von Tver. Vom Leben auf dem russischen Dorf zwischen Revolution und Kollektivierung.
Munchen, 1984. S. 134-154.
148 Протокол № 2 экстренного заседания Бюро МК РКП(б) от 22 января 1924 г.
(Протоколы, постановления, директивы, инструкции МК РКП(б), Моссовета и МГ
СПС о похоронах В. И. Ленина, 22 января 1924 г.) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 83.
Л.2.
127
гласовать этот вопрос с районными комитетами РКП(б)»149. В после-
дующие дни газета сообщила о том, что в связи со смертью Ленина в
ее редакцию поступило около сотни резолюций с различных рабочих
собраний города и районов150.
Произнесенные на этих траурных собраниях речи, в разной форме
представленные на страницах газет, по существу мало отличались от
принятых позже резолюций151. Картина, складывающаяся на основе
анализа этих документов, не противоречит сообщениям того времени
об участии народа в событии смерти Ленина. Между тем здесь воз-
никает необходимость в реконструкции и прояснении тех обстоя-
тельств, которыми сопровождался процесс политизации, другими
словами, политической артикуляции, этой церемонии «публичного
траура» со стороны Коммунистической партии. При всей вольности
формулировок, допустимых для фольклорной стилистики, такой тип
«общественного мнения» все же полностью оставался в пределах за-
данного партией политического стереотипа.
Эти реальные чувства — скорбь и участие — превратились в ру-
ках большевиков в ту «бесхитростную народную почву»152, которую
можно было обрабатывать и получать с нее плоды. В процессе орга-
низации «публичного траура» большевики последовательно занима-
ли место, оставленное для трудящихся. Они делали это из осознания
своей авангардной роли, которая не могла позволить обществу само-
стоятельно «носить траур»; наоборот, их цель состояла в том, чтобы
траурные переживания перевести в «политику». Благодаря этому
событие публичного траура по случаю смерти Ленина приобрело ха-
рактер политического «плебисцита», в который были вовлечены сот-
ни и миллионы людей. Подобное впечатление от политизированного
траура могло сложиться не только у сторонних, критически настро-
енных наблюдателей. Принудительному воздействию «плебисцита»
оказались подвержены прежде всего сами его субъекты, т. е. «тру-
дящиеся». События обрели политическую значимость вследствие
149 Внимание всем ячейкам заводов и фабрик // Нижегородская коммуна. 1924.
23 января. С. 2.
150 Отклики на смерть тов. Ленина // Нижегородская коммуна. 1924. 24 января.
С. 3.
151 На фабрике «Искра» // Правда. 1924. 24 января. С. 5. То же: Твои заветы —
вечно с нами (Московский элементный завод) // Там же. С. 6; Великая утрата (Ф-ка
им. Ленина Глухово-Богородского уезда) Там же. С. б; Печатники — верны заветам
Ильича (13-я типография) Там же. С. 6.
152 По словам Маркса, в эту «наивную народную почву» должна ударить «молния
мысли», которая приведет к ее эмансипации {Маркс К. К критике гегелевской фило-
софии права. Введение // Соч. Т. 1. С. 428).
128
того, что через политизацию «публичного траура» многоголосый хор
траурных манифестов влился в единое мировоззрение. На его суще-
сТвенных признаках следует остановиться подробнее.
Как было уже замечено, эти манифесты отличаются тем, что их
авторы, учитывая специфику того социального слоя, к которому они
обращались, отказывались вдаваться в слишком тонкие рассуждения
о том, какие политические ценности символизирует фигура Ленина.
Вместо этого они с готовностью заимствовали готовые формулиров-
ки из Обращения ЦК, в которых Ленин оказывался связанным с рабо-
чим классом через определенного рода «инкарнацию». В результате
набор символических функций ленинского имиджа систематически
редуцировался, а его персональные качества подвергались упроще-
нию. В качестве идеально-типических характеристик могут быть вы-
делены следующие позиции траурных манифестов:
—	Ленин рожден из недр рабочего класса и унаследовал от него
стойкость, силу и могущество — он является прирожденным вождем
рабочего класса, он есть воплощение пролетариата;
—	Ленин умер жертвенной смертью в пользу пролетариата;
—	Партия и пролетариат являются после смерти Ленина его на-
следниками и продолжателями, получившими от него полномочия и
способность довершить революцию до победного конца;
—	классовый враг, который, скорее всего, и погубил Ленина, сде-
лав это, довел пролетариат до состояния крайнего бедствия;
—	сплоченность общества, вызванная внешними угрозами, требу-
ет для себя руководства со стороны Коммунистической партии как
воспитанницы и наследницы Ленина.
Мы можем на вполне законных основаниях, прибегнув к идеально-
типическому методу, сложить из рассыпанных по многочисленным
манифестам высказываний некоторое мифологическое повествова-
ние. Пусть оно не обладает силой воздействия в смысле вербально
воспринимаемой, натуралистически истолкованной концепции ре-
альности. Его назначение состоит в том, чтобы определить характер
отношений между свитой и ее покойным вождем, а самое главное —
создать необходимый основополагающий образец для самоистолко-
вания в среде преемников Ленина. Образ такого вождя оказывается
высоко вознесенным над исторически-конкретной действительно-
стью, в буквальном смысле наделенным метафизическими атрибу-
тами и окруженным аурой святого. Все вышеприведенные тезисы не
поддаются историко-эмпирической верификации. В данном случае
можно говорить о «мифе», поскольку особенность повествователь-
129
ной структуры мифа состоит в изображении событий, вынесенных за
пределы пространственно-временных измерений153.
Каким же образом в дискурсе публичного траура мог появиться
текст, до такой степени насыщенный всей мифологической атри-
бутикой? Может быть, легче всего будет ответить на этот вопрос,
представив себе ситуацию, в которой оказывался тот или иной автор
манифеста. Были агитаторы и секретари партийных ячеек, которые,
опираясь на авторитет правящей партии, предлагали эти манифесты
в качестве «проектов» заключений для рабочих и крестьянских со-
браний. Перед коммунистическим функционером прежде всего была
поставлена та же самая задача, т. е. как можно нагляднее представить
связь пролетариата с его покойным вождем. Это и объясняет, поче-
му в манифестах так часто повторяется мысль о том, что пролетариат
нашел свое воплощение в фигуре Ленина. И этот образ уже не мог
оставаться чисто риторической метафорой в пространстве больше-
вистской политической агитации154.
Свою идею инкарнации, получившую столь широкое распростра-
нение в дни траура, большевики связывали со сконструированным
ими образом Ленина как «вождя» русского и международного проле-
тариата. Подобный образец политической культуры, пущенный в ход
с момента покушения на Ленина в 1918 г., еще больше подкреплял
идею воплощения пролетариата в фигуре Ленина. Но это не могло
привести к построению завершенной, тотальной концепции, пока Ле-
нин был'вще действующим политиком, поскольку восприятие его в
качестве «вождя» вступало в конфронтацию с коррективами эмпи-
рической политики и с политическим дискурсом, ставящим под со-
мнение истинностное содержание такой доктрины155.
153 Jamme Chr. «Gott an hat ein Gewand.» Grenzen und Perspektiven philosophischer
Mythos-Theorien der Gegenwart. Frankfurt a. M., 1991. S. 21.
154 Римский ритор Квинтилиан определил метафору как усеченное сравне-
ние, т. е. сравнение, в котором нет связующих слов (например, «такой, как...»). См.:
«Metapher» // Der LiteratusBrockhaus. Zweiter Band. Hrsg. Von W. Habicht R. D. Lange
und der Brockhaus-Redaktion. Mannheim, 1988. S. 601.
155 Завершающим событием того периода, в течение которого — конечно же, лишь
в границах большевистской доктрины — возможны были открытые дискуссии вокруг
вносимых Лениным политических проектов, можно считать апоплексический удар,
случившийся с Лениным в марте 1923 г.; он окончательно лишил его возможности
хоть как-то влиять на характер политических решений. До этого момента, точнее, до
XII съезда партии, еще оставалась возможность выступать с открытой критикой в его
адрес, как это в последний раз можно было наблюдать в случае со старым большевиком
Леонидом Красиным, выступившем с критикой ленинских предложений относитель-
но структурных реформ в партии и государственном руководстве. См.: Красин Л. Кон-
троль или производство (По поводу статьи тов. Ленина «Лучше меньше, да лучше») //
130
С кончиной Ленина эти ограничивающие рамки были оконча-
тельно устранены. С данного момента отношение «инкарнации»,
выстроенное между «вождем» и рабочим классом, полностью осво-
бодилось от любого рода релятивации, которая еще сохранялась в по-
литической практике. Отныне большевистский агитатор, исполняю-
щий свое задание по политизации траура, мог делать это не только за
счет простого продолжения панегирика Ленину. Теперь заключенное
в идее вождя чувственное представление, в котором Ленин воплощал
рабочий класс, можно было перевести из области риторической ме-
тафоры в пространство священных заповедей, заключающих в себе
притязания на абсолютную истину.
Наряду с этим в социальном плане идея вождя отныне также об-
рела вполне определенный характер. Это становится очевидным,
если вспомнить неоднозначность той социальной почвы, с которой,
согласно интерпретациям Троцкого 1918-1920-х гг., Ленин был по-
литически связан. По словам Троцкого, Ленин заключал в себе «все
то лучшее, что можно было найти у старой революционной интел-
лигенции», «молодого русского пролетариата» и также русского кре-
стьянства156. Если допустить, что в этих сравнениях отсутствовала
какая-либо определенность, то и этот недостаток был теперь преодо-
лен. В многократно повторяющихся тезисах ЦК о том, что Ленин как
«вождь» по рождению прямо происходит из рабочего класса, аксиома
«воплощения» возводится в ранг подлинного мифа об истоках, лежа-
щего в основании мифологического истолкования реальности157
Смерть Ленина открыла перед партийным руководством и его
функционерами возможность вывести сложившийся с годами в па-
Правда. 1924. 24 марта. Также критична и другая публикация: Осинский Н. Реформа
Рабкрина или реформа центрального аппарата в целом (к XII съезду РКП) // Там же.
С. 3.
156 Trozki L. Uber den Verwundeten [Троцкий Л. О раненом] Rede, gehalten in der
Sitzung des Zentralen Exekutivkomitees am 2. September 1918 // Он же. Uber Lenin.
Material fiir einen Biographen. Berlin 1933, S. 156-162; Он же. Национальное в Ленине.
Здесь цитируется по: Trotzki L. Ober den Funfzigjahrigen. Das Nationale in Lenin // Он
же. Ober Lenin, S. 151-155.
157 «И только там, где не ограничиваются спокойным созерцанием божественного
присутствия, но дают божественному развернуть свое наличное бытие и свою природу
во времени, где совершен переход от образа божества к божественной истории, мы име-
ем дело с мифом в подлинном смысле слова» (Cassirer. Е. Philosophic der symbolischen
Formen. 1. Teil. Darmstadt, 1969. S. 130). Кассирер дальше объясняет, что подлинный
характер мифологического бытия раскрывается только там, «где оно выступает как
бытие причины», и исток присущего бытию священного начала следует видеть в ко-
нечном счете, в его происхождении», а не выводить его из присущих мифу свойств и
качеств. В силу этого мощь мифа — это «мощь его истоков» (Там же).
131
негириках образ Ленина как «вождя» за привычные границы его ме-
тафорического истолкования. Отныне возникшая между «вождем» и
рабочим классом инкарнационная взаимосвязь становилась устойчи-
вой к любого рода релятивации, которой она подвергалась через ис-
пытание ее на практике, и возносилась на высоту абсолюта. При этом
возложенная на партийных агитаторов задача по политизации траур-
ного события заставляла их со всей определенностью преодолевать
рамки устоявшегося к тому времени риторического истолкования
идеи «вождя». Этот политический заказ не мог быть выполнен по-
средством простого расширения практики панегирика Ленину. Мо-
тив «сплочения рабочего класса вокруг партии или Советской вла-
сти» скорее требовал, чтобы трудящиеся реально прониклись духом
своей привязанности к Ленину. Это осуществлялось на основании
культурной нормы идентичности, достигаемой через обособление,
когда в траурный дискурс включались понятия «враг» и «классовая
борьба». В соответствии с ним Ленин выступал как жертва, прино-
симая за рабочий класс, и даже принимал смерть от рук классовых
врагов. После смерти своего вождя пролетариат в еще большей мере
становился подверженным угрозам со стороны контрреволюции.
Тем самым судьба пролетариата оказывалась связанной с Лениным
вдвойне. В параллельно выстраиваемом сценарии возможных угроз
рабочий класс вполне мог разделить трагическую участь своего во-
ждя. Пусть эта картина не соответствовала реальному положению ве-
щей, зато она отвечала чувству беспокойства, разделяемому в целом
как руководством страны, так и ее населением158.
Версия, согласно которой смерть Ленина была вызвана проис-
ками классового врага, получила широкое распространение вопре-
ки всем фактам, подтвержденным даже руководством партийных и
государственных органов. Не упоминалось об этом и в Обращении
ЦК. Картина события смерти, представленная на многих траурных
манифестах, указывает на идеологическое воздействие традицион-
158 Если судить о состоянии общества на основании сводок об общественных на-
строениях, то они наряду с распространенными выражениями скорби свидетельству-
ют также о существовании в народе отчетливого страха перед будущим, обнаруживаю-
щего себя в форме непроизвольных суждений о путче и интригах. В остальном можно
вспомнить замечание 3. Фрейда, согласно которому смерть какого-либо близкого че-
ловека вызывает в индивидууме страх смерти: «Возможно, он заключает в себе также
и древнее представление о том, что покойник становится врагом живущего и имеет
намерение забрать его с собой как спутника его нового способа бытия» См.: Freud S.
Das Unheimliche. GW Bd. XII. S. 256. Цит. по изд.: Stubbe H. Formen der Trailer. Eine
kulturanthropologische Untersuchung. Berlin, 1985. S. 270. Культурологический взгляд
на проблему: Там же. S. 268-271.
132
ных «образов смерти», утвердившихся в сознании в качестве стерео-
типов, — в ней не остается места для естественных причин, вызвавших
кончину Ленина, а вся вина за его смерть возлагается на враждебные
силы159. Согласно Кассиреру, с такого рода представлений, где силы
природы оказываются не чем иным, как выражением демонической
или божественной воли, и начинается миф160. Более того, переживае-
мое и ощущаемое беспокойство и страх будущего перед лицом смер-
ти Ленина составили эмпирический базис, который позволил связать
внешние страхи с действием классового врага. Исследования мифа
многократно подтверждают, что такого рода психологический на-
строй составляет важнейшее условие для распространения мифоло-
гического миропонимания161.
Большевистский агитатор, составлявший траурный манифест на
одном из многих проходивших в то время собраний, не только вы-
полнял задачу по превращению переживания скорби в политическую
акцию. Он также заранее нес в себе императив «запрета на панику»:
ему было поручено опровергать любые слухи, которые могли вызвать
страх и беспокойство у населения. Эта миссия могла быть выполне-
на не только путем официального разоблачения в резолюциях всех
подобного рода мотивов, хотя не обошлось и без этого. Вместе с тем
утверждения о стабильном и устойчивом характере политики партии
оказались недостаточными, ведь эти тезисы непосредственно сталки-
вались с разделяемым всеми ощущением некоторого исторического
разрыва.
И как оказалось, в Обращении ЦК уже имелось наготове эффек-
тивнейшее средство для избавления людей от чувства страха и пани-
ки: партия назвала ленинские заветы «священными» и увидела в них
ту историческую силу, которую партия и рабочий класс получили в
свои руки как оружие для выполнения своей миссии. Столь хорошо
159 Духовно-исторический анализ относит такой «образ смерти» к традиционным
представлениям примитивных обществ, во всяком случае, относя их к периоду исто-
рии, предшествующему эпохе Просвещения, и противопоставляя их образу и понятию
«естественной смерти». См. об этом: Fuchs W. Todesbilder in der modernen Gesellschaft.
Frankfurt a. M., 1973. S. 51-82.
160 CassirerE. Philosophie der symbolischen Formen. 2. Teil: Das mythische Denken. 4
Aufl. Darmstadt, 1969. S. 39-90. «Этот принцип представляет собой как луч света, по-
степенно освещающий для него всю целокупность бытия, но за его пределами у него не
остается возможности для постижения мира» (Там же. S. 65).
161 Malinowski В. Magie, Wissenschaft und Religion. Und andere Schriften. Frankfurt
a. M., 1983. S. 1-74, здесь: S. 32; подробнее: Он же. The Foundations of Faith and Morals.
London, 1936. S. 32. Цит. no: Cassirer E. Der Mythos des Staates. Philosophische Grundlagen
politischen Verhaltens. Frankfurt a. Main, 1985. S. 362.
133
оснащенные и воодушевленные, они смогут одолеть «врага»162. Сте-
реотип истолкования ленинского «наследия» в таком функциональ-
ном контексте стал общим местом почти во всех траурных манифе-
стах, он должен нести с собой магическую силу. Появление такого
феномена в управляемой большевиками сфере публичного траура
однозначно свидетельствует о зарождении мифического миропони-
мания, которое определяется Е. Кассирером следующим образом:
«Всякое начало мифа, особенно всякого магического мировоззрения,
пронизано этой верой в объективную сущность и объективную силу
знака. Волшебное слово, волшебный образ и волшебное письмо пред-
ставляют основное содержание магической практики и магического
миропонимания»163.
Конечно, основания этой мифической конструкции по существу
были очерчены в тех проектах, которые представляли заданную пар-
тийным руководством аксиоматическую базу для истолкования на-
следия Ленина. Тем не менее траурные манифесты не укладывались
в предписанные партийными директивами рамки прежде всего пото-
му, что они демонизировали образ «врага» и категорически исклю-
чали всякую возможность для дальнейшей политической дискуссии.
Чем более угрожающим и ужасающим изображался этот типаж, тем
более убедительной представлялась необходимость объединения.
Различие мнений и рациональный дискурс о политических альтер-
нативах последовательно исключались из мифологической картины
мира. Ведь целеполагающие заветы покойного вождя, превозноси-
мые каждый раз как «священные», не могли при таком понимании
укладываться в рациональные категории. В стихии этой священной
ауры, в свете которой любое политическое решение оценивалось
лишь на основании факта смерти Ленина, сам образ Ленина сливался
с его клятвенно повторяемыми заветами, принимающими облик то
ли партии, то ли ее боевой миссии. «Политическая» составляющая,
которую большевистская партия вносила в публичное пространство
эмоционального выражения, проявлялась в мифологической форме
истолкования, транслирующей чувство социальной скорби в понятия
«борьба» и «сплочение». Субъективные условия для участия масс в
событии смерти Ленина маркировались в соответствии с унаследо-
162 Идея такого «исцеления» посредством мифа нашла свое отражение в фило-
софском исследовании мифа. Это утверждается в главном тезисе X. Блуменберга, со-
гласно которому «основную формулу мифа» следует видеть в «избавлении человека
от страха перед всеми не постижимыми для него силами». См.: Blumenberg Н. Arbeit am
Mythos. Frankfurt a. Main, 1979. S. 597.
163 Cassirer E. S. 31.
134
ванной от большевизма иерархией «стихийности» и «сознательно-
сти», определявшей специфику «классового сознания». Описанному
выше мифогенному проекту политизации не противоречило даже то,
что партийные вожди оставили возможность для проведения целого
ряда дискуссий, где в ходе построения большевистского типа рацио-
нальности должно было получить свое теоретическое истолкование и
наследие Ленина. В дальнейшем нам предстоит исследовать характер
этого процесса.
3. Публичные признания литераторов
За написание посмертных панегириков в честь Ленина советские
литераторы взялись сразу же, на следующий день после его смерти.
При этом они в меньшей мере, чем политики, чувствовали себя свя-
занными какими-либо ограничениями предметного или теоретиче-
ского порядка. Формулировки и аналогии, дополняющие созданную
ими картину случившегося, оказали серьезное влияние на ход пу-
бличного дискурса вокруг этого события. Здесь мы попытаемся рас-
смотреть ее специфику на примере одной центральной публикации,
после чего, опираясь на более широкую документальную базу, при-
ступим к рассмотрению более значимого обсуждения темы наследия
Ленина, в котором участвовали его политические наследники.
22 января 1924 г. «Объединенные литературные группы Мо-
сквы» приняли решение наряду с активным участием в погребаль-
ных торжествах издать однодневную газету «Ленин», посвященную
его памяти164. Они не забыли упомянуть о том, что в издании этого
номера участвуют писатели всех литературных групп и направлений.
И действительно, в числе его издателей165 фигурируют не только
большие объединения, но и такие непримиримо враждующие меж-
ду собой фракционные группы, как «Кузница», «ЛЕФ», «Октябрь»,
«Имажинисты», в общем 21 группа и организация. Изданный в
формате «Известий» выпуск содержит на своих четырех страницах
почти пятьдесят произведений в прозе и стихах; все они посвяще-
ны памяти Ленина. Издатели полностью отказались использовать
иллюстративно-художественный материал, в то время как листовки
и газеты, выпущенные в неделю траура, особенно старались сделать
свой публикации эстетически привлекательными. Вместо этого газе-
164 Ко всем литературным группам Москвы // Известия. 1924. 24 января. С. 5.
165 «ЛЕНИН. Однодневная литературная газета, посвященная памяти Владимира
Ильича Ленина». Дата издания этой газеты в ней самой не указана, но по предвари-
тельному извещению о выходе этого номера можно считать таковой день похорон во-
ждя, т. е. 27 января 1924 г.
135
та «Ленин» была вся плотно забита печатными текстами. При этом
редакция также отметила, что из-за избытка имеющегося в ее рас-
поряжении материала часть его ввиду недостатка места пришлось
оставить.
Наряду с тем что резолюции и обращения советских и профсоюз-
ных организаций, как и постановления производственных собраний
«трудящихся», очевидным образом следовали партийным установ-
кам, последние не могли оказывать такое же решающее влияние на
продукты поэтического творчества, опубликованные в посвященной
Ленину газете литераторов. В первой половине 20-х гг. Коммунисти-
ческая партия проявляла ярко выраженную политическую сдержан-
ность по отношению к литературной и художественной сфере, хотя
произведения «антисоветских» авторов подвергались цензурным
ограничениям. При этом партийные инстанции, учитывая суще-
ствующие между литераторами фракционные распри и взаимную
полемику, избегали открытого административного вмешательства в
пользу близко стоящих к ним групп и против некоммунистически на-
строенных художников166. Литературная политика была в то время
еще предоставлена в ведение государственного органа — Наркомпро-
са, где под определяющим влиянием А. Луначарского превалировал
тогда «мягкий курс»167.
Акции в память Ленина в литературной газете, таким образом,
бросают дополнительный свет на характер начавшегося в траурную
неделю публичного дискурса о Ленине. В отличие от политической
пропаганды та эстетическая форма, в которую отлились церемонии
траура, памяти и почитания, могли еще больше способствовать даль-
нейшей публичной адаптации образа Ленина в социальной среде.
Первая статья под заглавием «Памяти Ленина» принадлежит
И. Филипченко168. Она начинается со слов: «Ленин есть знамя
двадцатого века. Ленин есть весь двадцатый век». Далее через не-
сколько предложений говорится о том, что всякий, кто лично знал
Ленина, истинного человека, не мог не признаться в том, что видит в
его физическом облике черты человека будущего. Таким образом, в
166 Hiibner Р. Literateraturpolitik // Anweiler О. u. Ruffmann К.-Н. (Hrsg.)
Kulturpolitik der Sowjetunion. Stuttgart, 1973. S. 198-204; Struve G. Geschichte der
Sowjetliteratur. Munchen, o. J. (1957). S. 101-127; Eimermacher K. Die sowjetische
Literaturpolitik zwischen 1917 und 1932 // Он же. (Hrsg.) Dokumente zur sowjetischen
Literaturpolitik zwischen 1917 und 1932. Stuttgart, 1972. S. 13-71, здесь: S. 18-49.
167 Fitzpatrick Sh. Education and Social Mobility in the Soviel Union, 1921-1934.
London, 1979; Она же: The «Soft» Line on Culture and its Enemies: Soviel Cultural
Policy. 1922-1927, in: Slavic Review. 1974. № 33. P. 267-287.
168 См.: «ЛЕНИН». C. 1.
136
отличие от авторов политических манифестов некоторые литерато-
ры были зачарованы Лениным как образцовым примером «человека
будущего». Особое впечатление на автора данной статьи произвело
умение Ленина погружаться в других людей, проникать в них на-
сквозь и способность вопреки их сопротивлению подготавливать их
к великим начинаниям. Эта «гениальная способность» есть отличи-
тельная черта художника, она не присуща ученым и практическим
людям. Благодаря ей Ленин и стал «вождем мирового пролетариата
и крестьянства».
Статья И. Филипченко завершается патетическими словами о
том, что ушел из жизни гениальный архитектор и исключительный
живописец реальности, восхитивший русскую литературу своим
обликом, ошеломивший ее своими неизмеримыми свершениями:
«Русская литература славит твою судьбу, созданную тобой партию
и великий Советский Союз. Ты — знамя двадцатого века. Ты и наше
знамя». Сам факт того, что в этом контексте писатель от имени рус-
ской литературы столь откровенно выражает свое преклонение перед
революционным вождем, очевидным образом свидетельствует о ро-
сте такой потребности среди современных ему литераторов. И если
при этом деятельность коммунистического революционера возво-
дится в ранг «искусства», то это всего лишь отвечает разделяемому
многими интеллектуалами представлению о том, что благодаря рево-
люции наконец-то удалось преодолеть пропасть между искусством и
«жизнью».
Та же тема звучит и в заметке под названием «Гений революции»
Георгия Якубовского169, где о Ленине говорится, что, будучи про-
фессиональным революционером, литератором и философом, он
сочетал в своем искусстве политика методологию марксистского ми-
ропонимания с невероятной проницательностью и масштабностью
мышления; это позволило ему выработать единственно верный и
соответствующий реальности маршрут продвижения человеческого
общества, на котором только и возможен его дальнейший прогресс.
Ведь Ленин, в конце концов, является «вождем человечества». Как и
у Якубовского, одного из самых активных теоретиков группы «Куз-
ницу», незадолго до этого отколовшейся от «Пролеткульта», образ
«Ленина, любимого вождя», ярко выступает и в других опублико-
ванных зДесь же произведениях. В стремлении поэтов превзойти
один другого в своих ликующих гимнах они зачастую прибегают к
напыщенным и по большей части эйфорическим гиперболам, харак-
теризующим вселенски-восприимчивое, эпохальное сознание, вы-
169 «ЛЕНИН». С. 1.
137
ражающее себя частью в футуристической, частью в символистской
стилистике. Один из виднейших символистов, единственный из них,
кто в 1917 году вступил в Коммунистическую партию, Валерий Брю-
сов говорит в своем стихотворении «Эра»: «Земля! зеленая планета! /
Ничтожный шар в семье планет! / Твое величье — имя это, Меж слав
твоих — прекрасней нет! / Он умер; был одно мгновенье / В веках;
но дел его объем / Превысил жизнь, откровенья / Его — мирам мы
понесем!»
Василий Каменский прибегает к той же метафоре — в своем сти-
хотворении «Когда умирает вождь»170 он сравнивает сложившуюся
ситуацию с мгновением, когда «гаснет солнце». В данном случае он
проникается представлениями, свойственными участникам массовых
демонстраций, воодушевленных и ведомых образом Ленина. Когда
умирает вождь, путь каждого из идущих прекрасен среди леса крас-
ных знамен, на которых сияет лик Ленина. В таком же духе выражали
свои чувства авторы других прозаических и поэтических текстов.
И наконец, на последней странице этого газетного номе-
ра Юрий Соболев в своей статье «Облик Ленина в письмах его
современников»171 устраивает подлинный литературный парад вос-
хвалений, поскольку, как он утверждает, «Ленин еще при жизни
стал легендой». По его словам, Ленин вошел в современные худо-
жественные произведения в своем титаническом облике, в котором
романтически-героические черты почти скрывают его живой, под-
линный характер. В подтверждение своих слов Соболев цитирует
фрагмент стихотворения Н. Полетаева: «Портретов Ленина не вид-
но / Похожих не было и нет. / Века уж дорисуют, видно, / Недори-
сованный портрет».
Автор критически замечает, что в русской беллетристической ли-
тературе данная тема еще не нашла своего отражения. Эти строки в
дальнейшем будут часто цитироваться в ходе дискуссий, касающих-
ся возможности изобразить облик Ленина в изобразительном искус-
стве. Ведь они затрагивали распространенное тогда представление о
недостаточности художественного языка в сравнении с поставленной
перед ним задачей — выразить «эпохальное величие» Ленина.
Далее Соболев приводит несколько насыщенных метафорами ха-
рактеристик Ленина: для И. Эренбурга Ленин «точен, как аппарат»,
одновременно он выступает как «пророк нового», который «годами
сидел над книгами». Горький сравнивает его с Петром I и одновре-
менно замечает в нем «пламя почти женской нежности к людям».
170 «ЛЕНИН». С. 2.
171 Там же. С. 4.
138
В тот же ряд попадают цитируемые Соболевым Л. Троцкий и А. Луна-
чарский, утверждающие, что Ленин похож на смекалистого мужика,
чья хитрость дорастает до «гениальности», «вооруженной последним
словом научной мысли». С другой стороны, Соболев приводит сло-
ва скульптора Денисова, для которого Ленин сравним с картинкой-
загадкой, выступая «то как ученый профессор в черном сюртуке,
то как осмотрительный крестьянин». Со своей стороны, скульптор
Арансон даже находит сходство между черепом Ленина и черепом
Сократа. Сам же Соболев резюмирует недостаточно парадоксальные
для него образы Ленина следующим утверждением: «Ленин ждет еще
своего Гомера и Толстого», ведь его современники еще не сумели до-
расти до песни, достойной его величия. Но сам автор не сомневается,
что «художники будущего» смогут передать «его образ в бронзе, мра-
море, в цвете и слове».
Особенно отчетливо этот призыв к собратьям по цеху, сопрово-
ждаемый требовательной интонацией, воспроизводится в послании,
написанном от имени художников и скульпторов выдающимся ин-
теллектуалом, историком искусства Я. Тугенхольдом и озаглавлен-
ном «Кувековечению Ленина в искусстве»172. Он пишет, что создание
образа, достойного увековечить голову Ленина, это величественное
вместилище разума и воли, является гигантской проблемой, истори-
ческим вызовом для художников и скульпторов. Он надеется, что эта
задача «будет воодушевлять многих из них — не только одно поколе-
ние и не только один народ».
Патетический панегирик, сложенный поэтами и писателями, воз-
величивает феномен Ленина до безмерных, буквально до абсолютных
масштабов. При этом почти все без исключения авторы оставляют в
стороне то печальное обстоятельство, которое послужило поводом
для данной публикации. Редко кто из них вспоминает о трауре и по-
тере — даже реже, чем об этом упоминают проникнутые партийным
духом манифесты официальных органов и производственных со-
браний. Ярче всего из этой общей струи выбивается писательница
Л. К. Сейфуллина в своей заметке «Верность»173. Она дает трогатель-
ное описание поведения вдовы Ленина Н. К. Крупской, исполненного
скорби и верности, которые она показала в эти дни. Тихое упорство
этой женщины, проявленное ею возле гроба Ленина, звучит как кон-
трапункт сравнительно с тирадами поэтов и политиков.
Правда, надо отметить одну характерную черту, явно отличаю-
щую публикацию писателей в газете «Ленин» от инспирированных
172 «ЛЕНИН». С. 4.
173 Там же. С. 2.
139
партией манифестов: в ней редко попадаются знакомые нам форму-
лировки, воспроизводящие стилистику Обращения ЦК. А именно,
в данном сборнике практически ничего не говорится о «сплочении
вокруг партии». Увлеченность фигурой Ленина не сопровождается
приверженностью определенной политической линии, в частности
идее «диктатуры пролетариата». «Величие» и «гениальность» Лени-
на, его роль как творца революции, открывателя новой эпохи и всего
нового вообще — вот что притягивало в нем писателей и побуждало
отдать ему должное. Атрибутивные качества Ленина, служившие для
партии способом завоевания умов посредством символического воз-
величивания покойного вождя, здесь становились самостоятельным
сюжетом и главным мотивом для панегириков.
Среди авторов данного выпуска «ленинской» газеты нет имен
многих известных русских поэтов той эпохи, в частности Демья-
на Бедного, «придворного поэта Кремля»174. В нем не участвовали
В. Маяковский и М. Горький; было бы напрасным также искать здесь
имена таких лирических поэтов, как А. Ахматова, О. Мандельштам
и А. Белый. Многие из поэтов, обратившиеся в этой публикации к
теме «Ленин», стояли еще только у истоков своей карьеры в качестве
представителей зарождающейся советской литературы. Было немало
и тех, кто оспаривал у них это право. Борьба за «пролетарскую пар-
тийную литературу» и «пролетарскую диктатуру» в искусстве, разго-
ревшаяся незадолго до этих событий, была еще в самом разгаре175.
В качестве ответственного редактора «ленинской» газеты высту-
пал И. Казаткин, придерживавшийся практикуемого А. Луначарским
и А. К. Воронским умеренного государственного курса по отношению
к литературе176. Если же приглядеться к авторскому составу этого га-
зетного выпуска, то обнаружится, что преобладающая его часть мо-
жет быть причислена к тому аморфному кругу литераторов, который
находился под сильным влиянием «пролетарских» писателей левой
направленности. Среди прочих к этому сообществу принадлежала
отколовшаяся от «Пролеткульта» группа «Кузница», воспевавшая
пролетариат, труд, машину, но по большей части глубоко разочаро-
174 Fiilbp-Miller Rene. Geist und Gesicht des Boischewismus. Darstellung und Kritik
des kulturellen Lebens in Sowjet-RuBland. Zurich; Leipzig; Wien, 1926. S. 213.
175 Об этом см.: Eimermacher К. Die sowjetische Literaturpolitik. S. 18-49.
176 По след, изд: Kasack W. Lexikon der russischen Literatur ab 1917. Stuttgart, 1976.
«Kasatkin». S. 160; о влиянии этого важного объединения на раннюю советскую литера-
туру см.: Maguire R.A. Red Virgin Soil.Soviet Literature in the 1920‘s. Princeton; Newjersey,
1968; Scherber P. Pereval. Zur Geschichte und Problematik einer literarischen Gruppe //
Erler G., Griibel R., Manicke-Gyongyosi K., Scherber P. (Hrsg.) Von der Revolution zum
SchriftstellerkongreB. Entwicklungsstrukturen und Funktionsbestimmungen der russischen
Literatur und Kultur zwischen 1917 und 1934. Wiesbaden, 1979. S. 290-308.
140
ванная вводимой Лениным новой экономической политикой. Но при
этом писатели отвергали привязанность литературы к партийной по-
литике177. Некоторые из авторов сборника относились к категории
тех, кого их противники прямо обвиняли в «буржуазности», други-
ми словами, в неоднозначном отношении к Октябрьской революции,
ставя на них печать «попутчиков»178. Другие немногим позже, в мае
1924 г., участвовали в подписании письма-протеста против практики
непрерывных нападок, которую левые «пролетарские» писатели вели
от имени партии179.
Этот выборочный взгляд на состав авторов данного сборника
только подтверждает вывод, полученный из содержательного ана-
лиза интересующей нас проблемы, а именно — в выпуске газеты, по-
священном памяти Ленина, сравнительно самостоятельный вклад
интеллектуалов в конструирование образа Ленина получил отчетли-
вое публичное выражение. Здесь в концентрированной форме про-
явила себя мифотворческая энергия, исходящая из художественных
кругов советского общества. Конкретные побудительные причины,
движущие каждым отдельным автором, конечно, могли быть совер-
шенно индивидуально окрашенными. Вместе с тем существовали
и серьезные мотивы, общие для исторического самосознания этих
интеллектуалов. Особенно отчетливо они прослеживаются в статье
И. Эренбурга, который прославился тем, что умел выражать духов-
ные лейтмотивы эпохи, доходя до собственного перевоплощения180.
Статья Эренбурга озаглавлена «Об обыкновенном и не-
обыкновенном»181. Она написана в типичном для того времени стиле
177 Создателями газеты «ЛЕНИН» были писатели, так или иначе примыкавшие
к «Кузнице»: Г. Якубовский, Мих. Герасимов, Н. Полетаев, С. Отрадович, Н. Ляско,
Ф. Гладков, Г. Санников. См.: Kasack. Lexikon.
178 К ним можно причислить Л. Сейфулину, И. Эренбурга, Вл. Лидина, П. Ореши-
на. См.: Kasack. Lexikon.
179 Письмо одной группы писателей к собранию, созванному 9-10 мая 1924 г. по
решению информационного отдела при РКП(б). См.: Eimermacher. S. 242. Среди под-
писавших его были и авторы газеты «ЛЕНИН»: А. Эфрос, А. Соболь, Мих. Герасимов,
Ю. Соболев, Вл. Лидин, В. Львов-Рогачевский, Е. Зозуля, П. Орешин.
180 Mirskij D. Geschichte der russischen Literatur. Munchen (Aus dem Engl.), 1964.
S. 476. Об эстетической теории Эренбурга см.: Siegel Н. Zum Verhaltnis von Technik
und Asthetik bei Ilja Erenburg in den Jahren 1917-1934; in: Erler u. a. (Hrsg.). Von der
Revolution. S. 373-390. Сам Эренбург в своих мемуарах не скрывает того, что в двад-
цатые годы он менял свою позицию и точку зрения; он дважды напоминает о том,
что Виктор Шкловский по этому поводу называл его «Павел Савлович»: Ehrenburg I.
Menschen, Jahre, Leben (Aus dem russ.) Miinchen, 1962. S. 349, 533.
181 «ЛЕНИН». C. 2.
141
репортажа: Эренбург представляет, будто он еще совсем недавно, по
свежим следам, встретился с консьержкой парижской квартиры, где
некогда в эмиграции жил Ленин, и попросил ее поделиться своими
воспоминаниями о нем. Она припоминает своего ставшего теперь из-
вестным постояльца, но ничего примечательного в нем не обнаружи-
вает. Это дает повод Эренбургу задаться вопросом, что же на самом
деле он и его современники знают сейчас об этих великих событиях.
И если, как он пишет, для эмигрировавших интеллектуалов все эти
события казались сплошным хаосом, состоящим из «тревог и скита-
ний, бомб и стихов», то Ленин видел все иначе: «Он знал. Мы не зна-
ли». Это относится не только к его предвидению грядущей револю-
ции, но включает в себя и совершенные с тех пор ошибки. Эренбург с
чувством гордости говорит о Советской России: «Конечно, здесь мог-
ли быть неудачи и ошибки, потому что здесь была жизнь». Западную
культуру он видит в другом свете, поскольку там, где, по его словам, в
жалких серых домишках краснобаи без конца пустословят о свободе
и личности, «нет ни героев, ни зодчих, ни вождей. Потому что там нет
жизни».
И чтобы довести этот контраст до предела, Эренбург приводит во-
ображаемый диалог между рабочим социал-демократических убеж-
дений и рабочим-коммунистом — это происходит после подавления
Гамбургского восстания. Социал-демократ говорит о бессмысленно-
сти восстания, аргументируя это тем, что, по его словам, заседающие
в сенате социал-демократы все-таки пообещали рабочим полкило
маргарина. Коммунист же, указав на висящий в его комнате портрет
Ленина, просто отвечает: «А у нас есть он». Эренбург вкладывает в
его уста пламенный призыв присоединиться к созидательному тру-
ду в Советском Союзе, где создается «гигантская живая пирамида»:
«Пусть дом еще не достроен. Пусть жить в нем еще тяжело и голодно.
Но стены его растут». Одновременно Эренбург подчеркивает свое не-
приятие Запада: ведь там, в этом благоустроенном доме, где десять
лет назад голодали и бунтовали писатели, советским людям нет ме-
ста. Автор этого очерка, явно разочарованный европейской устало-
стью от революций и буржуазным стилем жизни, с презрением выно-
сит свой вердикт: «Маленькая буря в стакане воды закончилась». Как
заявляет Эренбург, в этой среде выжили одни лишь разложившиеся
интеллектуалы. По его словам, Ленин тоже ведал об «отчаянии вели-
кой европейской ночи», но у него была одна мысль — «чтобы другие,
более счастливые, могли иметь много мыслей».
И здесь перед нами вновь появляется образ всевидящего, возне-
сенного над всеми смертными Ленина. В системе представлений того
широкого интеллектуального течения, которое представлял Эрен-
бург, важное значение придавалось различению понятий «жизнь» и
«не-жизнь». Таким образом, ошибки, совершенные в ходе становле-
142
ния Советской России, служили для него всего лишь свидетельством
присущей ей «жизни», так же как и «герои, зодчие, вожди», порож-
дать которых буржуазно-демократический Запад оказался уже не-
способным. Такая установка в общих чертах уже предвосхищает то
представление о Советском Союзе, которое в течение десятилетий
стало господствующим в сознании целого поколения интеллектуа-
лов во многих странах мира и впоследствии приняло парадигмаль-
ный характер. В стилистике, отличающей присущий авангарду дух
времени, слово «жизнь» становится в культурном плане лозунгом
борьбы, паролем, сигнализирующим об эпохальном прорыве к новым
берегам182. Метафизическая причастность к динамическому в проти-
воположность статическому и связанное с ней противопоставление
живого мертвому, отвечала чувству времени, присущему интелли-
генции. Отсюда берет свое начало и определенная критика культуры,
прикрытая сверху расхожей версией марксовой критики товарного
фетишизма. Так Эренбургом создается карикатурно утрированный
образ рабочего движения, расколотого альтернативой: «маргарин
здесь — Ленин-вождь там». Для автора Ленин противостоит тому,
символом чего является маргарин, — застывшему, формальному, ба-
нальному. А та «жизнь», к которой он стремится, выражает себя в со-
ветском типе созидания, «живой пирамиде», т. е. в новом обществе и
культуре. В противоположность ей все, что идет с Запада, представ-
ляется декадентским, а порожденные им интеллектуалы — разложив-
шимися: это та «европейская ночь», которую Ленин давно разглядел.
Вождь, у которого была «только одна мысль», стал благодаря своему
фанатизму катализатором «жизни».
Здесь отчетливо звучит антибуржуазный мотив, объединивший
многих советских интеллектуалов — отнюдь не «придворных поэтов
Кремля», которые объявили себя сторонниками осуществляемой в
Советском Союзе модели построения нового общества. Они слышали
в нем прометеевы звуки, они чувствовали себя современниками неко-
го «нового мира», в котором увидели очертания новой реальности во-
истину космического размаха. Неудивительно и то, что именно Ленин
стал для них символом этого прорыва, учитывая его персональную
роль в революционных событиях. Стремление многих художников-
авангардистов преодолеть пропасть между искусством и «жизнью»
было многократно испытано в прошедшие годы в их опытах по вос-
певанию революции. Ну а теперь, когда революционной действитель-
ности вновь стало угрожать возвращение связанной с нэпом обыден-
182 Изложение и критика философии жизни: Schniidelbach Н. Кар.: Leben. из его
книги: Philosophie in Deutschland 1831-1933. Frankfurt a. Main, 1983. S. 172-196.
143
ности, их жизненная метафизика могла быть подтверждена именно
образом Ленина. Перед поэзией и литературой была поставлена за-
дача прославлять его величие.
Рис. 4. Превращение скорби в политику: «Велика скорбь - велико на-
следие». Этот ленинградский плакат (слева) еще отражает идею одного из
неосуществленных проектов Мавзолея. Первый, временно сооруженный для
церемонии похорон деревянный Мавзолей (справа) представлял собой про-
стой куб. Газета «Рабочая Москва» напечатала траурную речь Сталина жир-
ным шрифтом с подзаголовком «Коммунистическая Клятва»
4. Дискуссии вокруг наследия Ленина
Многие из манифестов начиная с Обращения ЦК «К партии! Ко
всем трудящимся!» и кончая резолюциями, принятыми на рабочих
собраниях, всякий раз возвращались к теме «наследия Ленина», ко-
торое им предстояло реализовать. Как мы видели, внутрипартийное
распоряжение Сталина, касающееся Агитпропа, придало этой теме
первостепенную значимость. Но само его содержание не получило
определенного выражения ни в призывах партийной верхушки, ни в
резолюциях местных партийных активов. Именно на этом проблем-
ном поле сразу же после смерти Ленина его преемники столкнулись с
самым серьезным вызовом, ставящим под вопрос их право называться
его законными наследниками. Потребность в выработке такого рода
интерпретирующей модели была вызвана, с одной стороны, тем со-
стоянием неуверенности, которое после смерти Ленина могло захва-
тить партийную среду. Уход вождя грозил повлечь за собой утрату
144
идейного единства в ее рядах, которое он в себе воплощал. С другой
стороны, и сами преемники вождя, опережая события, подняли во-
прос о смысле его наследия. Уже в декабре 1923 г. большинство ЦК,
ведомое Зиновьевым, Каменевым, Сталиным и Бухариным, мобили-
зовало общественные силы на борьбу с «троцкизмом», опираясь на
концепцию «ленинизма», не получившую какого-либо определенного
содержания. Высказывания некоторых из ведущих большевистских
вождей относительно их понимания «заветов Ленина» могут пролить
свет на взаимоотношение между перипетиями политической борьбы
и состоянием скорби.
В своей статье «Ленина нет»183 Троцкий не проявляет никаких ам-
биций на роль толкователя ленинского наследия. На фоне основных
тезисов этой публикации, отражающих чувства искреннего потрясе-
ния, даже отчаяния и беспомощности перед будущими событиями,
оставшиеся предложения выглядят бесцветными и даже сомнитель-
ными: Ленин бессмертен благодаря своему учению, своей работе, раз-
работанному им методу и своему примеру. Все это, по словам автора,
«живет в нас... Наша партия есть ставший реальностью ленинизм».
Троцкий прибегает к клишированным, привычным для того времени
пропагандистским формам, в чем-то созвучным директивам Сталина,
касающимся организации Агитпропа. Свидетельством его беспомощ-
ности является то, что в этой статье он почти демонстративно отказы-
вается от выработки каких-либо необходимых для партийной массы
идеологических ориентиров.
Заметка Н. Бухарина «Товарищ»184 пронизана слишком личны-
ми интонациями, чтобы служить материалом для выработки какой-
либо ориентированной на будущее прагматической концепции.
Одна из передовиц главного редактора «Известий» Ю. Стеклова,
вышедшая в ходе кампании в траурную неделю в прессе, получила
название «Заветы Ленина»185. Автор выстраивает здесь целую ие-
рархию заветов вождя: первое место занимает диктатура пролетари-
ата, на втором месте — союз пролетариата и крестьянства; почетное
третье место принадлежит международной солидарности пролета-
риата в лице III Интернационала; четвертое место в ленинском на-
следии занимает Коммунистическая партия. Стеклов в целом видит
поставленную Лениным задачу в следующем: победа, которой про-
летариат добился в России, будет приобретать всемирный масштаб
в той мере, в какой мировой пролетариат сумеет на практике реали-
зовать заветы Ленина.
183 Троцкий Л. Ленина нет // Известия. 1924. 24 января. С. 4.
184 Бухарин Н. Товарищ // Правда. 1924. 24 января. С. 1.
185 Стеклов Ю. Заветы Ленина // Известия. 1924. 24 января. С. 4.
145
Л. Б. Каменев в своей, можно сказать, историко-философской
статье под названием «Великий мятежник», напечатанной в том же
номере «Правды», также останавливается на определении субстан-
ции ленинского учения186. По его мнению, покойный революцион-
ный вождь превратил союз рабочих и крестьян в «формулу мирового
освобождения». Эта идея объединяет «пролетарское классовое дви-
жение западных городов с революционным движением индийских
деревень и китайских крестьян в один могучий, непреодолимый по-
ток». С этим «факелом ленинизма» в руках революционное движе-
ние вступает в эпоху победоносных восстаний.
Наконец, и Г. Зиновьев берет на себя труд определить содержа-
ние ленинских заветов, решительно объявляя о следующих «зада-
чах ленинцев»187. Первая из них заключается в том, чтобы утвердить
«главную идею ленинизма, союз рабочего класса и крестьянства»;
вторая — в укреплении связей между партией и беспартийными мас-
сами; третья — в сохранении любой ценой единства созданной Лени-
ным партии; в четвертом пункте Зиновьев настаивает на решительной
борьбе против искажений ленинизма. Все эти заповеди составляют
своего рода поперечный срез решений, направленных против «левой
оппозиции»188, которые неделей раньше были приняты на XIII пар-
тийной конференции. В дополнение к ним Зиновьев в конце своей
статьи приводит еще одно «важнейшее наследие» Ленина: «первое —
Союз Советских Социалистических Республик и второе — Коммуни-
стический Интернационал и его авангард, Коммунистическая партия
России»189.
Осуществляемые в те дни попытки партийных вождей предло-
жить свою интерпретацию ленинского наследия свидетельствуют о
том, что их занимал прежде всего вопрос об упорядочении полити-
ческого завещания вождя в смысле иерархической систематизации
составляющего его материала; его политическое и социальное со-
держание, видимо, было уже четко определено и выражено в жестких
клишированных формулах.
186 Каменев Л. Б. Великий мятежник // Правда. С. 1.
187 Зиновьев Г. Кончина Ленина и задачи ленинцев // Правда. 1924. 24 января.
С. 2.
188 Тринадцатая конференция РКП(б). Москва, 16-18 января 1924 г. Об итогах
дискуссии и о мелкобуржуазном уклоне в партии см.: КПСС в резолюциях и решениях
съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 3.1922-1925. М.: Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС, 1984. С. 152-160.
189 Там же.
146
Важнейшее мероприятие траурной недели состоялось 26 янва-
ря 1924 г., в преддверии погребальных торжеств, в рамках заседа-
ния, связанного с открытием в Большом театре II съезда Советов.
Ораторов, державших на этом собрании траурную речь, насчиты-
валось всего 17 человек. Такой тщательный подбор выступающих
был продиктован необходимостью соразмерного представительства
советских органов, общественных организаций СССР и политиче-
ского руководства правящей партии190. Открыл заседание и вел его
Председатель ВЦИК СССР М. И. Калинин. Закавказская Совет-
ская Республика послала на съезд в качестве своего представителя
Председателя ВЦИК Н. Нариманова. А. И. Рыков выступал от имени
правительства как Председатель Совнаркома. Красную Армию пред-
ставлял К. Е. Ворошилов, комсомол — П. И. Смородин, Академию
наук — С. Ф. Ольденбург, а профсоюзы — М. П. Томский. От имени
Коминтерна наряду с его руководителем Г. Зиновьевым выступала
и немецкая представительница его самой большой нерусской сек-
ции Клара Цеткин. Очевидным стремлением расширить этнические
и социальные рамки представительства объясняется и появление на
съезде лиц, не наделенных какой-либо официальной должностью, но
названных в прессе представителями «народов Востока» или «бес-
партийных крестьян». К разряду таких ораторов можно отнести и
двух посланных от фабрик рабочих делегатов. Со стороны ЦК или
Политбюро РКП(б) выступали Сталин, Зиновьев, Каменев и Буха-
рин. Среди выступивших с траурным словом оказалась также и вдова
Ленина, Н. К. Крупская.
Было очевидно, что Крупская не выражала в данном случае ин-
тересы какой-либо социальной, этнической или политической кор-
порации. Скорее, она выглядела исключительно как носитель но-
вой функции — «вдовы Ленина», получив тем самым официальный
статус. И тем не менее Крупская, видимо, сознательно выходила за
рамки стереотипа «скорбящей и плачущей вдовы», исполняющей
пассивную роль, и приближалась к исполнению предписанного в
русских траурных обрядах ритуала «плача великого»191. Это, скорее
всего, полностью отвечало собственному представлению Крупской
190 Эти выступления в последующие дни появились на страницах «Правды» и
«Известий» и других газет. Они собраны в издании: Воспоминания о Ленине: В 10 т.
М.: Изд. Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, 1991. С. 329-353, за исклю-
чением речи Н. К. Крупской, изданной отдельно: Воспоминания о Ленине. Т. 2. М.,
1989. С. 365.
191 MahlerЕ. Dierussische Totenklage. Ihre rituelle und dichterische Deutung. Leipzig,
1935. S. 43-50 и 81-119.
147
об образе, подобающем убежденной большевичке в ее нынешнем по-
ложении. В этой роли, однако, отразился поведенческий стереотип,
определяемый как «политическая скорбь», многообразные примеры
которого можно было обнаружить в эти дни. «Политическая скорбь»,
как ее представляли во многих манифестах тех дней, требовала тако-
го образа действий, при котором «политическая сознательность» бра-
ла верх над стихийными проявлениями скорби, определяла формы ее
проявления и руководила ими.
Речь Крупской на траурном собрании отличалась тем, что она
была произнесена сразу же после открытия этого мероприятия
М. И. Калининым, т. е. ей дали возможность выступить отдельно от
официальных докладчиков. Ее речь была лаконичной, выстроенной
в форме афористичных сентенций. В ней Крупская подчеркивала
любовь Ленина к рабочим, его верность марксистской теории и его
личную простоту. В этом выступлении она удивительным образом
повела речь о способности Ленина к глубоким чувствам, даже его от-
ношение к революционной теории она представила в виде человече-
ской душевной драмы: «Он подходил к Марксу как человек, ищущий
ответа на мучительные вопросы жизни. И у него он эти ответы нахо-
дил». И чем больше субъективности вносила Крупская в отличитель-
ные черты Ленина, тем меньше она давала знать о своих собственных
чувствах к нему192. Это в целом отвечало выбранной ею позиции, за-
ключающейся в желании рассматривать свои отношения с Лениным
как личное дело. А поскольку ее траурная речь носила публичный ха-
рактер, то этим самым она принимала на себя роль «вдовы Ленина».
Это обеспечивало ей право на интерпретацию и исполнение заветов
Ленина.
После речи Крупской начались выступления официальных орато-
ров, представлявших партийную иерархию. Учитывая сложившееся
в это время в большевистском руководстве соперничество в борьбе
за политическую власть, имеет смысл подробнее остановиться на до-
кладах Зиновьева и Сталина. По своему содержанию и риторическим
приемам оба выступления заметно различаются между собой.
По мнению историков, не лишенному основания, именно Г. Зи-
новьеву приписывались амбиции стать политическим наследни-
ком Ленина, тем более что уже в 1923 г. на XII съезде партии, а в
1924-м — на XIII съезде ему было поручено зачитать политический
отчет ЦК. Тем самым он однозначно заимствовал ту роль, которая
традиционно принадлежала Ленину как высшему партийному ру-
192 Далее мы специально обсудим вопрос о политической квинтэссенции речи
Н. К. Крупской.
148
ководителю193. Амбициозные притязания Зиновьева на то, чтобы на
страницах «Правды» присвоить себе приоритет в истолковании смыс-
ла ленинского наследия, наверное, не могли остаться не замеченными
в кругу партийного руководства. Однако его речи на траурном заседа-
нии явно не хватало авторитетной ауры будущего партийного вождя.
Доклад отличается безмерной вычурностью в изобретении все новых
способов прославления, с помощью которых он пытается превратить
Ленина в «легендарную фигуру». Он сопровождает ее описание про-
странным перечислением выдержек из наивных писем, присланных
простыми людьми из народа, — такие письма часто печатались тогда
в газетах. Зиновьев зачитал их, чтобы продемонстрировать всему тра-
урному собранию, «какие чувства испытывает к Ленину настоящий
народ, рабочие массы, и как они его ценят»194.
Один из отрывков звучал так: «Нашему отцу. Дорогой отец наш.
Ты ушел от своих детей навеки, но твой голос, слова твои никогда не
умрут в наших пролетарских сердцах... Отец наш своею смертью на-
нес нам тяжелый удар. Мы, читая газеты, думали, он вернется скоро
к нам, и мы ждали его каждую минуту, но злая болезнь отняла у нас
незабвенного отца — отца всего мира»195. Насколько можно судить,
это письмо, прочитанное перед собравшимися в зале видными пред-
ставителями коммунистической партии, представляет собой образец
традиционного русского жалобного речитатива, составляющего не-
отъемлемый элемент ритуала из культа мертвых196. Плакальщики
исполняют в нем роль осиротевших детей и в соответствии с риту-
альными правилами прямо обращаются к самому усопшему, к свое-
му «отцу». Этот элемент языческого погребального ритуала, который
еще Петром I был запрещен как «суеверный обычай»197, получает из
уст Зиновьева легитимное право присутствовать в коммунистиче-
ской траурной риторике.
Второе зачитанное Зиновьевым письмо, в котором вновь прозву-
чал «голос народа», принадлежало горняку, который среди прочего
писал: «Солнце померкло, звезда закатилась. Солдаты царской ар-
мии, кто из вас был в окопах, вспомните, чем был для вас окружаю-
193 Daniels? Gewissen. S. 246; Ulam A. В. Stalin. KoloB der Macht. EBlingen, 1977.
S. 228; по словам Троцкого (Mein Leben. S. 449), в преддверии XII съезда Зиновьев
«стал притязать на политический доклад».
194 Второй съезд Советов СССР. Речь Зиновьева // Правда. 1924. 30 января. С. 5;
Sinowjew G. Lenin. Wien, 1924. S. 47-62.
195 Там же.
196 Mahler. Totenklage. Здесь особенно: S. 44.
197 Ibid. S. 42.
149
щий мир! Вы устремлялись с мольбами и тоской к небу, а в ответ вам
сыпались снаряды. Увы, напрасны были ваши молитвы. Но вот среди
лесов и полей, где ежеминутно взрывались ужасные бомбы, между
трупов и стона раненых пронеслось: Ленин. Из-за границы пришел
Ленин. Вам тяжело, я знаю, — сказал он, — слушайте меня, идите
за мной. Его клич был кличем вождя... Ленину нельзя было не ве-
рить. Такому мы верили. Мы говорили ему: Зови, веди, пойдем, не
обманешь!»198 Автор этого письма наполняет память о пережитых им
в событиях военных лет ощущениями, свойственными людям, испол-
ненным отчаяния и веры. Такого рода представления составляли мир
популярных в то время легенд и сказок о Ленине. Одновременно они
являли собой идеально-типические примеры дидактической ритори-
ки, требующей преданности харизматическому лидеру.
Зиновьев пытался оправдать свои излияния, чуждые для ната-
сканных в марксизме участников траурного собрания, прибегнув к
обезоруживающему аргументу: «Сейчас мы находимся в положении,
когда всего лучше выражать свои собственные настроения словами
рядовых рабочих или таких людей, как Горький». Для этого он обра-
тился именно к той панегирической статье Горького 1920 г., которую
в свое время резко осудил сам партийный вождь199.
Речь Зиновьева отмечена еще и тем, что в его напыщенных про-
славлениях Ленина не содержится ответа на поставленный самим
оратором, вопрос: «Что будет дальше?»200 Кроме заклинаний о не-
обходимости сохранять единство партии, он не смог предложить ни-
чего, разве что потребовать от каждого коммуниста, чтобы тот перед
любым принимаемым им решением задавал себе вопрос: «А что по-
советовал бы в таком положении Владимир Ильич? А что сделал бы
на моем месте товарищ Ленин?»201 Становится очевидным, что вы-
сказывания Зиновьева были лишены всякой содержательной поли-
тической программы. Скорее, они могли представлять собой проект
формирующегося в это время культа покойного вождя. В стилисти-
ческой конструкции, включающей в себя как фольклорно окрашен-
ные народные переживания, так и поэтическое слово популярного
писателя Максима Горького, образ Ленина как «легендарной лично-
сти», «святого» и «спасителя» обрел свои легитимные рамки и необ-
ходимые, парадигмальные атрибуты. Кажется, что в механике культа
такого рода апелляция Зиновьева к «настоящему народу», с одной
198 Второй съезд Советов СССР. Речь Зиновьева.
199 Там же.
200 Там же.
201 Там же.
150
стороны, и к поэтическому панегирику — с другой, представляла со-
бой равноправный элемент наряду с иной его составляющей — при-
сущему партийной иерархии авторитарному праву на интерпретацию
ленинского наследия. Наконец, в своем докладе Зиновьев взял на
себя задачу пробудить в партийной массе установку на повиновение,
даже раболепное подчинение запечатленному в каждой душе авто-
ритету покойного вождя, который в силу сложившегося в стране по-
литического порядка мог быть перенесен только на новое партийное
руководство. Плохо структурированная, насыщенная избыточными
ассоциациями речь Зиновьева, скорее, была рассчитана на мгновен-
ный эффект, чем на то, чтобы помочь обеспокоенным коммунистам
осознать стоящие перед ними задачи.
Речь Сталина в отличие от заигрываний Зиновьева с миром народ-
ных представлений была пронизана совсем иным духом. Она начина-
ется со строгого разграничения: «Товарищи, мы, коммунисты, явля-
емся людьми особого склада, мы сделаны из особого материала»202.
Это притязание, высказанное от имени избранного культового со-
общества, по форме и содержанию представляет собой хорошо
продуманную речь, воплощающую в себе императив строжайшей
дисциплины и требование субординации. В противоположность ми-
шурному пустозвонству и расплывчатым фразам зиновьевской речи
высказывания Сталина отрывисты, четки, хорошо структурированы
и легко запоминаемы. Он назвал шесть директив, выводимых из на-
следия Ленина: чистота и единство партии, диктатура пролетариата,
союз рабочих и крестьян, союз Советских Республик и Коммунисти-
ческий Интернационал. Каждое из этих программных положений
сопровождалось рефреном: «Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы
с честью выполним эту твою заповедь!» По завершении их Сталин
продолжил: «Вы видели за эти дни паломничество к гробу товарища
Ленина десятков и сотен тысяч трудящихся. Через некоторое время
вы увидите паломничество представителей миллионов трудящихся к
могиле товарища Ленина. Можете не сомневаться в том, что за пред-
ставителями миллионов потянутся потом представители десятков и
сотен миллионов со всех концов света для того, чтобы засвидетель-
ствовать, что Ленин был вождем не только русского пролетариата, не
только европейских рабочих, не только колониального Востока, но
всего трудящегося мира земного шара»203.
202 Второй съезд Советов СССР. Речь товарища Сталина // Правда. 1924. 30 ян-
варя. С. 6. Здесь цит. по: Сталин И. В. Соч.: В 13 т. М., 1947-1951. Т. 6. С. 46-51, здесь:
С. 51. В «Правде» речь Сталина была опубликована после речи Зиновьева.
203 Там же.
151
Несомненно, стиль его речи напоминал литанию, исполняемую
культовым сообществом. Важнее, однако, было то, что фактом своей
клятвы Сталин принял на себя роль выразителя воли всех собрав-
шихся и в этом амплуа взял на себя смелость выступить в качестве
интерпретатора ленинского завета. В отличие от всех других вождей
Генеральный секретарь ЦК до этого момента воздерживался от любой
траурной риторики и публичных панегириков Ленину. Но именно на
этом собрании он внезапно вырос до выразителя воли всех апостолов
усопшего вождя. Без сомнения, этим он вышел далеко за пределы сво-
ей компетенции как Генерального секретаря партии, первоначально
ограниченной решением организационно-политических проблем204.
И дело не только в его риторических установках — принимая эту
роль, он мог сослаться на формальное поручение со стороны ЦК, воз-
ложившего на него такую задачу. Так, он начал свое выступление со
следующих слов: «Товарищи! ЦК нашей партии поручил мне выра-
зить наши мысли и чувства о главных заветах, которое оставил нам
товарищ Ленин, а также о его готовности их выполнить»205. Наделен-
ный такими полномочиями по интерпретации ленинского наследия,
Сталин имел на этом заседании заметные преимущества перед всеми
остальными ораторами206.
Данное Сталину от имени ЦК поручение говорить от имени всей
партии сопровождалось обстоятельствами, проливающими свое-
образный свет на процесс принятия решения относительно учрежде-
ния культа Ленина. Наряду с Комиссией по похоронам Политбюро
организовало еще одну, особую «Комиссию Политбюро» по под-
готовке центральных траурных торжеств в период съезда Советов.
В состав этого органа высокого ранга входили почти исключитель-
но члены и кандидаты в члены Политбюро — Зиновьев, Бухарин,
Дзержинский, Калинин, Молотов и Петровский. Только трое из этих
204 (Medvedev) Medwedew R. Die Wahrheit ist unsere Starke. Geschichte und Folgen
des Stalinismus. Aus d. Engl* Frankfurt a. M„ 1973. S. 29.
205 «Клянемся выполнить заветы Ленина». Речь товарища Сталина //Ленинград-
ская правда. 1924. 28 января. С. 3. Эта вступительная фраза отсутствует в сделанных
корреспондентами «Правды» стенографических протоколах речи от 30 и 31 января
1924 г. В резюме, сделанном на основании произнесенных 27.1.1924 речей, редакция
«Правды» тем не менее отмечает, что Сталин говорил «по заданию ЦК». См.: Траурное
заседание II съезда Советов // Правда. 1924. 27 января.
206 Утверждение Макнила, будто заказной характер речи Сталина принижает его
роль, является неубедительным. Наоборот, видимо, именно это обстоятельство и соот-
ветствовало осторожному, выверенному до деталей стилю Сталина, который в 20-е гг.
способствовал его персональному взлету на роль «вождя». См.: McNeal R. Н. Stalin.
Man and Ruler. Oxford, 1988. P. 87.
152
функционеров — последние в приведенном списке — были людьми
из свиты Сталина. Само Политбюро на своем заседании от 24 января
в присутствии Сталина утвердило списки выступающих на траур-
ных торжествах, и среди них в качестве представителя ЦК был на-
зван Н. Бухарин. Эти списки были переданы нижней комиссии, в то
время как Политбюро занялось другими вопросами207. 26 января, в
день, когда должны были состояться траурные торжества в высшем
законодательном органе Советского государства, по решению По-
литбюро в вышеназванную Комиссию был включен и Енукидзе, в то
время один из ближайших сподвижников Сталина. По существовав-
шим тогда правилам, это принятое Молотовым экстренное решение
следовало обговорить по телефону со всеми членами Политбюро208.
Расширенная таким образом Комиссия неожиданным образом из-
менила состав ораторов для вечернего заседания: место выступаю-
щего «от имени ЦК» занял Сталин209. Наблюдая за событиями того
времени, можно прийти к заключению, что лишь к концу траурной
недели Сталин стал осознавать огромную политическую значимость
складывающегося культа мертвого вождя. Он понял, что чуть было
не упустил важнейший шанс в борьбе за ленинское наследство, и
тщательно проследил за тем, чтобы его имя оказалось в числе первых
в списке выступающих.
Сравнивая сталинскую разновидность интерпретации ленинского
«завета» с версиями его конкурентов, можно увидеть в ней контуры
грядущей фракционной борьбы. Уже при чтении газетных статей
Зиновьева и Каменева бросается в глаза тот факт, что они в своем
публицистическом освещении ленинского завещания единодушно
настаивают на приоритете идеи единства рабочих и крестьян. Они
прибегают в этой связи к таким оборотам, как «формула всемирно-
го освобождения», «факел ленинизма» (Каменев); или же — «первая
задача ленинцев», «основная идея ленинизма» (Зиновьев). Конечно,
такие оценки играли роль в рамках политики умиротворения и соот-
ветствующей ей пропаганды, проводимых партийным руководством
с оглядкой на класс крестьян еще до кончины Ленина. В этом плане
формула союза звучала как обещание партии, что она, как и в момент
ухода Ленина из активного политического руководства, так и после
его смерти, будет продолжать начатую им новую экономическую по-
207 Выписка из протокола № 64 заседания ПБ ЦК РКП(б). 24 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2. Д. 47. Л. 5.
208 Там же. Л. 7.
209 Протокол Комиссии ПБ ЦК по организации заседания съезда. 26 января
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2. Д. 47. Л. 4.
153
литику; в социально-политическом смысле это выражалось ключе-
вым словом «смычка». Приоритет, отдаваемый Зиновьевым и Каме-
невым «союзу рабочих и крестьян» как составной части ленинского
наследия, имел вполне реальное полемическое звучание в контексте
конкурентной борьбы, проходившей внутри большевистского руко-
водства. Еще в 1923 году Г. Зиновьев говорил о том, что в идее такого
союза содержится «сущность большевизма»; в то же время, по его сло-
вам, теория «перманентной революции» (имелся в виду Л. Троцкий)
систематически игнорирует роль крестьян в революционной страте-
гии210. Троцкий со своей стороны посчитал для себя необходимым
опровергнуть слух о том, что он «недооценивает крестьянство», ведь
именно на этом основании его оппозиционные выступления в конце
года против большинства в ЦК встретили осуждение и со стороны
Н. Бухарина211. К этому времени среди самого большинства в ЦК не
было единого мнения относительно правомерности таких упреков в
сторону Троцкого212. Видимо, Зиновьев, давая столь высокую оценку
союзу рабочих и крестьян как первой заповеди, завещанной ушедшим
в небытие вождем, сделал колкий выпад в адрес своего политическо-
го соперника Троцкого.
В большевистской среде не осталось незамеченным то обстоятель-
ство, что среди ведущих газет, освещающих события траурной неде-
ли, именно «Известия» в лице ее главного редактора Ю. Стеклова
дали иное, сравнительно с появившимся в это же время в «Правде»,
авторитетное толкование смысла ленинского наследия, принадлежа-
щее Зиновьеву. Речь шла об иного рода иерархии ценностей: среди
стратегических задач, поставленных покойным вождем, диктатура
пролетариата оказалась на первом месте. Отсюда можно сделать вы-
210 Зиновьев Г. Что такое большевизм? (Из предисловия к первому тому Зиновье-
ва «Из истории большевизма») // Правда. 1923 г. 30 января. С. 2.
211 Очевидно, в ответ на полемический вызов Зиновьева: Троцкий Л. О смычке
(Точнее, о смычке и о ложньпЛлухах) // Правда. 1923. 6 декабря. С. 2. Упрек со сторо-
ны Бухарина: Долой фракционность! Ответ С. О. т. Троцкому // Правда. 1923. 28 де-
кабря. С. 4., в ответ на который Троцкий снова вынужден защищаться: «Недооценка
крестьянства» (из брошюры Троцкого «Новый курс», появившейся в начале 1924 г.).
См.: Wolter. Bd. I. S. 355-360. О коллизиях между Троцким и большинством в ЦК по
хозяйственно-политическим вопросам в 1922-1924 годах см.: Day R. Leon Trotsky and
the Politics of Economic Isolation. Cambridge, 1973. P. 59-104.
212 Так, эти обличения не нашли своего отражения в решениях XIII партийной
конференции (18 января 1924 г.), отражавших точку зрения большинства ЦК, одер-
жавшего победу над Троцким и «левой оппозицией»: Об итогах дискуссии и о мелко-
буржуазном уклоне в партии // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конферен-
ций и пленумов ЦК. Т. 3. С. 152-160.
154
вод, что к тому времени в среде партийного руководства содержание
ленинского наследия еще не получило своего теоретического осмыс-
ления. Этот недостаток следовало теперь восполнить, тем более
что версии ленинского завета, представленные в двух центральных
печатных органах СССР, очевидным образом противоречили друг
другу. Результаты такого исправления дали о себе знать в докладах
ораторов, выступивших на центральном траурном мероприятии. Как
стало очевидным, связано это было с перераспределением политиче-
ских компетенций среди его участников. Относительно этой щекот-
ливой темы Зиновьев больше не сказал ни слова, Сталин же придал
своей интерпретации такой смысл, который дезавуировал версию
Зиновьева — «чистота партии» и «диктатура пролетариата» очевид-
ным образом оказались у него впереди вопроса о союзе рабочих и
крестьян. Сталин сумел добиться того, что его интерпретация обрела
обязывающую форму совместной клятвы и одновременно — священ-
ный ореол «поручения», исполняемого по воле ЦК.
При этом ее отличия от зиновьевской версии вовсе не были случай-
ными или второстепенными, потому что несколько месяцев спустя, в
начале апреля 1924 г., Сталин, не называя имен, полемически отверг
дефиниции Зиновьева: «Иные думают, что основное в ленинизме —
крестьянский вопрос... Это совершенно неверно. Основным вопро-
сом в ленинизме, его отправным пунктом является не крестьянский
вопрос, а вопрос о диктатуре пролетариата... Крестьянский вопрос,
как вопрос о союзнике пролетариата в его борьбе за власть, является
вопросом производным»213. Когда же Сталин ссылался на авторитет
ЦК, по поручению которого он будто бы осуществил свою миссию,
то дело было не только в том, что он тем самым хотел подчеркнуть
ее политическую значимость: особый статус его интерпретации, как
и зиновьевской, одновременно предполагал возможность выхода за
легитимные рамки, установленные партийным руководством. Таким
образом, все факты и обстоятельства говорят против той версии со-
бытий, согласно которой тезисы Зиновьева в тот вечер «звучали го-
раздо более убедительно», чем сталинские214.
Само поведение Зиновьева косвенно указывало на то, что он с
чувством соперничества относится к докладу Сталина. Так, руково-
димая Зиновьевым ленинградская партийная пресса в изданной бро-
шюре с подборкой траурных речей проигнорировала именно доклад
Сталина. Да и сам Зиновьев, когда он про прошествии погребальных
торжеств публиковал свое ставшее знаменитым сообщение о собы-
213 Сталин И. Об основах ленинизма // Соч. Т. 6. С. 69-188, здесь: С. 123.
214 Так полагает Tumarkin. Р. 154.
155
тиях траурной недели, демонстративно забыл упомянуть о докладе
Генерального секретаря215. Это тем более бросалось в глаза, что в том
же издании автор посвятил пространную хвалебную песнь выступле-
нию Крупской на центральном траурном собрании. Зиновьев еще
раньше, на II съезде Советов, в своей собственной речи с похвалой
отозвался о выступившей перед ним вдове Ленина Крупской и об-
ратился к собравшимся, чтобы те последовали ее призыву «стать до-
стойными нашего великого учителя Владимира Ильича»216. В своем
появившемся через несколько дней обзоре Зиновьев выделил в речи
Крупской прежде всего то, что она буквально в нескольких словах
«высказала самое существенное о Ленине и ленинизме». По его сло-
вам, в это историческое мгновение она оказалась достойной Ленина и
есть много свидетельств ее мужества. Речь Крупской тоже пробуди-
ла в нем определенные мечтания: «Только она могла в такую минуту
сказать речь и при том — такую речь. Пройдут годы и десятилетия.
А эта прекрасная речь будет читаться, проникая в сердце новых и но-
вых поколений коммунистов»217.
Доклад Крупской был нацелен на то, чтобы выяснить, почему за-
воевание политической власти рабочим классом с необходимостью
требует союза с крестьянством, в то время как пролетарская дикта-
тура должна служить цели освобождения всех угнетенных и трудя-
щихся. Это союз играл особенно важную роль при тех исторических
обстоятельствах, при которых, как она сказала, «русский рабочий, с
одной стороны, был рабочим, с другой — был крестьянином». Эта, по
ее словам, «основная идея» оставила свой след на всех произведени-
ях Ленина218. Свои тезисы Крупская с большим дидактическим ма-
стерством иллюстрировала воспоминаниями о своей политической
жизни вместе с Лениным. Лейтмотив ее выступления звучал отчет-
ливым диссонансом на фоне той тенденции к занижению значимости
вопроса о союзе рабочего класса и крестьянства, которая проявилась
в выстроенной Сталиным иерархии ленинского наследия. Выступле-
ние Крупской, пронизанное духом ортодоксального марксизма, на
этом посвященном памяти Ленина собрании оказалось единствен-
ной серьезной, яркой попыткой напомнить о «последовательности
215 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924. 30 января.
С. 1.
216 Второй съезд советов СССР. Речь Зиновьева // Правда. 1924. 30 января. С. 5.
217 Зиновьев Г. Шесть дней...
218 Второй съезд Советов СССР. Речь тов. Крупской // Правда. 1924. 30 января.
С. 5.
156
его мысли»219. Политические же лидеры, наоборот, прилагали все
усилия, чтобы данный исторический момент обернуть в свою пользу.
Декларированные Сталиным заповеди, скомбинированные им в духе
политического катехизиса, были преднамеренно вырваны из связно-
го контекста ленинского наследия. В любом случае его монополия на
интерпретацию заветов покойного вождя не была бесспорной.
На это обстоятельство указывает также принадлежащая Крупской
рукопись, которая, очевидно, служила в качестве подготовительного
материала для заседания, но не была тогда зачитана и обнародована
каким-либо иным способом220. В этом наброске с соблюдением стро-
гого художественного стиля и в лаконичной форме афористично по-
вествуется о жизни и деятельности Ленина: «Ленин был врагом царей,
помещиков и капиталистов... Ленин был близким другом рабочих и
работниц, крестьян и крестьянок», «всех трудящихся», «угнетенных
народов, он призывал к борьбе. Ленин вел...», «трудился», «начинал
борьбу», «помогал», «призывал трудящихся всех стран» и др. К нему
примыкает вторая часть, начинающаяся со слов: «Ленин оставил на-
следие...» Она включает в себя восемь аподиктически кратких запо-
ведей, первые из которых звучат так:
1)	крепить «братский союз рабочих и крестьян»;
2)	укреплять и совершенствовать «их государство, советскую
власть»;
3)	все теснее сплачиваться вокруг Коммунистической партии;
4)	быть верным международному союзу трудящихся.
В качестве других основных требований Крупская называет борь-
бу с безграмотностью, хозяйственный подъем, объединение мелких
хозяйств в кооперативы, что «в любом случае приведет к улучшению
отношений». Документ заканчивается словами: «Мы исполним заве-
ты Ленина!»
По своей структуре и стилю этот эскиз воспроизводит классиче-
ские образцы программных резолюций, которые практиковались во
219 Написанное в том же году и охватывающее сходный круг вопросов эссе Дьёр-
дя Лукача никогда не встречало признания со стороны советского коммунистическо-
го руководства. См.: Lukacs G. Lenin. Studie fiber den Zusammenhang seiner Gedanken.
Neuwied und Berlin, 1967. Первый русский перевод с небольшими сокращениями см.:
Лукач Д. Ленин, очерк взаимосвязи его идей // Коммунист. 1987. № 6. С. 39-48.
220 Крупская Н. К. Ленин // Она же. О Ленине: Сб. статей и выступлений. М., 1960.
С. И. Этот документ был опубликован с указанием архивных шифров: Центральный
партийный архив (ЦПА) Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Ф. 12.
Оп. 3. Д. 31. Л.17. Историческая интерпретация: McNeal R. Н. Bride of the Revolution.
Krupskaya and Lenin. Ann Arbor, 1972. P. 239; он же. Krupskaya, the Feminine Subcult //
Eisenstadt B. W (Hrsg.) Lenin and Leninism. London u. Lexington, 1971. P. 219-227.
157
II Интернационале и долгое время были в ходу у большевиков. Пер-
вый ее раздел соответствует «декларативной части», второй — вы-
водам, или тезисам. Этим самым названный документ даже внешне
отклоняется от квазилитургической формы, которую придал Сталин
своей речи-клятве221. Эскиз, подготовленный Крупской, мог служить
подготовительным материалом для ее траурной речи222 или же вы-
ступить в качестве основы для манифеста на II съезде Советов. Во
всяком случае Крупская заявляет здесь о своем праве выступить с
собственным толкованием содержания ленинского наследия. Но до
такого доклада дело не дошло. Вероятнее всего, в период подготов-
ки траурного собрания Политбюро или, другими словами, его под-
комиссия, доклад не одобрила223. К тому же в своем вступлении, где
он представил свою речь как «поручение ЦК», Сталин заметил, что
именно в данном учреждении выносилось решение о том, кому пре-
доставить полномочия. Таким образом, возможно, сам Сталин мог
выступить против кандидатуры Крупской.
Здесь могли сыграть свою решающую роль не только прерогативы,
определяемые статусом субъекта в партийном руководстве, но и раз-
личия в политическом содержании того или иного толкования ленин-
ского наследия. Этот вывод может быть сделан на основании того, что
Крупская в своем проекте, как и Зиновьев, поставила «братский союз
рабочих и крестьян» на первое место, после которого располагались и
все остальные принципы. «Диктатуру пролетариата» она не назвала
вообще и тем самым отклонилась от составленного Сталиным списка
приоритетов в еще большей мере, чем Зиновьев. А когда после этого
Крупская сформулировала конкретные политические, культурные
и социальные задачи, составляющие ленинское наследие, она обосо-
билась и от всех остальных «исполнителей завещания». Но опреде-
ления, данные Крупской культурным, социальным и хозяйственным
заповедям Ленина, отличались от других интерпретаций не только
по степени их конкретности. Например, Сталин в своей речи зачи-
тал каталог принципов большевизма и подчеркнул во вступлении
особую роль коммунистов, что и составляло цель его доклада. На-
бросок текста, составленный Крупской, опирается на совсем иную,
221 Макнил, наоборот, настаивает на стилистическом сходстве обоих документов:
McNeal R. Н. Krupskaya, the Feminine Subcult. P. 221 и примеч. И.
222 Такова последовательность документов, с точки зрения Макнила.
223 Как полагает Макнил, партийное руководство поручило принимать решение
о содержании траурных речей Комиссии по похоронам и ее председателю Ф. Э. Дзер-
жинскому (См.: McNeal R. Н. Bride. Р. 241). Это утверждение, однако, вряд ли соответ-
ствует действительности, так как буквально накануне траурного собрания Политбюро
внесло изменения в список выступающих.
158
по-большевистски понимаемую «общность наследников», другими
словами, на общество советских граждан, состоящее из рабочих и
крестьян, к которым она неявно обращается224. Эта «несостоявшаяся
речь» затрагивает, таким образом, не только монополию Сталина на
интерпретацию ленинского наследия, но по своему политическому
содержанию и общественному звучанию существенно отличается от
«коммунистической клятвы» Генерального секретаря225.
Подводя итоги, Н. К. Крупская в своем эскизе заявляет, что Ленин
призвал рабочих и крестьян к тому, чтобы они построили в Советском
Союзе «хорошую жизнь, где они будут сыты, здоровы и образован-
ны, — социализм». Такая перспектива не предусмотрена ни в клятве
сталинской «стальной когорты», ни в проектах других политических
вождей, которые вращаются исключительно вокруг вопроса о поли-
тической власти и не касаются социально-культурного содержания
идеи «социализма». Не случайно некоторые из заповедей ленинского
завета, приведенных Крупской, напоминают положения, встречаю-
щиеся в последних статьях Ленина 1923 г. Речь идет в них, в част-
ности, о формах построения партии и государства, о необходимости
повышения грамотности и культуры народа и о задаче превращения
крестьянских хозяйств в кооперативы226.
Очевидно, что начиная с 1923 г. у вдовы Ленина, знакомой с со-
держанием двух его последних статей, уже существовало ясное пред-
ставление о его «политическом завещании». Это понятие она впервые
использовала еще до смерти Ленина в наброске к одной из статей227.
В соответствии с ней Ленин еще тогда вынашивал программу ре-
224 Таков социально-политический смысл заветов-заповедей Ленина в понимании
Крупской: Крупская. Ленин. 1960. С. 12.
225 Макнил отрицает наличие какого-либо «существенного различия» между эти-
ми двумя текстами: McNeal. Stalin. Р. 87.
226 Хронологический порядок этих статей Ленина следующий: Странички из
дневника; О кооперации; О нашей революции (По поводу заметок Н. Суханова); Как
нам реорганизовать Рабкрин (Предложения к XII съезду); Лучше меньше, да лучше //
Ленин В. И. Избранные произведения: В 3 т. М., 1969. Т. 3. С. 692-740.
,227 Крупская Н. К. О последних статьях В. И. Ленина «Лучше меньше, да лучше»
и «Как нам реорганизовать Рабкрин». Впервые опубликовано под названием «Творче-
ская лаборатория» в «Вопросах истории». 1960. № 2. С. 185-187. Документ датирован
1923 годом и хранится в РГАСПИ (Ф. 2. On. 1. Д. 24 820. Л.1). После этой первой и
неполной публикации Институт марксизма-ленинизма посчитал в 1988 г. возможным
«впервые полностью» опубликовать этот эскиз, т. е. включив в него последний абзац,
в котором Крупская однозначно определяет эти заметки Ленина как «его политиче-
ское завещание». См.: Крупская Н. К. Избранные произведения. К 120-летию со дня
рождения Н. К. Крупской. Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., 1988.
С. 113-116.
159
форм, направленных на радикальную демократизацию руководящих
политических структур советской власти, и тем самым возвращался
к идеалам, сформулированным им в 1917 г. в работе «Государство и
революция»228. Она полагала, что реализация такой программы яв-
ляется условием для создания союза между рабочими и крестьяна-
ми; для подкрепления этой мысли она приводит цитату из Ленина,
передающую саму суть его учения: «Без такого союза непрочна демо-
кратия и невозможно социалистическое преобразование»229. Из этого
можно сделать вывод, что Крупская представляла идею такого союза
как «политическое завещание Ленина», опирающееся на собствен-
ные теоретические основания, в интерпретации которых она видела
свою миссию230.
Не получив возможности представить на траурном собрании пер-
вый вариант своей речи о ленинском завещании, она ограничилась
другим текстом, не столь откровенно выражающим ее намерения. Его
подчеркнуто простая форма помогала избежать всяких подозрений в
том, что она выступает с претенциозным манифестом. Но, как можно
понять, эта речь Крупской постоянно выдает ее желание донести до
нас «основную», по ее убеждению, «идею» Ленина, ставшую его заве-
щанием потомкам. С ее точки зрения, лишь союз с крестьянством мо-
жет придать освободительной миссии пролетариата общесоциальную
значимость, без чего его борьба за власть превратится в самоцель.
Несмотря на все ограничения, с которыми пришлось столкнуться
вдове Ленина перед ее выступлением, некоторые близкие ей газеты
при перепечатке ее речи в соответствующих заголовках выделили
главный ее мотив — раскрытие смысла ленинского завещания231.
В отчасти фольклорной, отчасти скрыто-религиозной риторике вы-
ступавших в тот вечер ораторов слышен был панегирик больше-
визму, освободившемуся, как казалось, от всех оков традиционной
228 Крупская Н. К. О последних статьях. С. 115.
229 Там же.
230 В феврале 1924 г. Крупская в одной из своих заметок частично воспроизводит
тезисы этого неопубликованного проекта 1923 г.: {Крупская Н. К. Контроль масс и раб-
коры // Рабочий корреспондент. 1924. № 2. С. 12-13). Отстаиваемая тогда Крупской
идея союза с крестьянством вступает в резкое противоречие с развиваемой ею же с
апреля 1925 г. полемикой против позиции симпатизировавшего крестьянству Н. Буха-
рина, которую она не смогла вынести на общественное обсуждение. Это на основании
архивных исследований доказывает С. М. Гончарова. См.: Гончарова С. М. Н. К. Круп-
ская на 14 съезде РКП(б) // Вопросы истории. 1990. № 10. С. 46-58, здесь: С. 50.
231 Заветы Ильича // Делегатка. 1924. № 1. С. 25-26; Основная идея Ленина //
Народный учитель. 1924. № 2. С. 8; Заветные мысли Ильича // Школа и жизнь. 1924.
№ 3. С. 3-4.
160
марксистской ортодоксии. Одна только Н. К. Крупская в своей речи
выразила свое несогласие с такой тенденцией и попыталась предста-
вить марксистскую теорию революции в качестве завещания Ленина,
оставленного им в 1924 г. России232.
До сих пор политическая значимость и влияние доклада Стали-
на на официальной церемонии траурного собрания в ходе II съезда
Советов зачастую не получают должной оценки. Скрытый религи-
озный тон этой речи вызывает соблазн приписывать ее особенности
характеру личного опыта Сталина: она представляется как поздний
плод полученного им в молодости образования в православной семи-
нарии233. Эту версию выдвинул и пустил в обращение еще Троцкий,
один из самых влиятельных биографов Сталина: «В свое время эта
клятва (на траурном мероприятии 1924 г.) не удостоилась внимания.
Сейчас она присутствует во всех школьных учебниках и занимает ме-
сто десяти заповедей»234. Это положение почти буквально повторяет
А. Б. Улам, на которого, в свою очередь, ссылается Н. Тумаркин. Она
тоже невысоко оценивает политическую значимость этой клятвы235.
Улам полагает, что произнесенная Сталиным клятва могла быть
со смехом воспринята участниками официального заседания II съез-
да Советов. По его словам, она была бы более уместной на состояв-
шихся позже похоронных мероприятиях. По его представлению,
литургический стиль сталинского выступления лучше вписался бы
в ауру погребальной церемонии с присущими ей религиозными кон-
нотациями, нежели в рамки состоявшегося в тот вечер политически
окрашенного мероприятия. Пример такого рода истолкований пока-
зывает, как легко внешние псевдорелигиозные формы могут исказить
наше представление о политически-культурной значимости ленин-
ского культа и его отдельных проявлений. Идея разделения траура
и политики, явно лежащая в основании концепции Улама, именно в
случае с культом Ленина и оказывается несостоятельной, свидетель-
ством чего могут служить массовые манифестации, прокатившиеся
232 Наоборот, Карр некоторое время назад утверждал, что в тот вечер все ораторы,
за исключением Сталина, «опирались на традиционный словарь большевизма»: Carr.
Interregnum. Р. 347; столь же малоубедительна другая точка зрения, согласно которой
«они использовали ортодоксальную терминологию марксизма»: GUL Political Myth.
Р. 100.
233 Deutscher L. Josef Stalin. Eine politische Biographie. Berlin, 1979. (dt. zuerst 1962)
Bd. I. S. 291 освещает этот вопрос в самодовольно-саркастических тонах.
234 Trotzki L. Stalin. Eine Biographie (zuerst New York 1946), Koln, 1952. S. 487.
235 Ulam A. B. Stalin. The Man and his Era. New York, 1973. P. 325; Tumarkin. P. 153
и примеч. 92. Близкая Троцкому точка зрения: Carr. The Interregnum. London, 1978.
P. 347. См. также: Tucker. Stalin as Revolutionary, 1879-1929. New York, 1973. P. 280.
161
по стране в ходе траурной недели. При этом названная неразличи-
мость обеих сфер социальной жизни достигалась за счет гегемонии
политических интересов, реализованных в подобающих трауру фор-
мах. Отсюда становится ясным, что посыл сталинской клятвы, как мы
уже успели увидеть, был ориентирован не на «трудящиеся массы» и
не на советскую общественность. Скорее всего, адресатом и одновре-
менно риторическим субъектом данной клятвы был союз коммуни-
стов. Эту группу следовало связать воедино и сплотить вокруг имени
Ленина, до нее надо было довести сознание ее особой политической
ответственности и властных полномочий. Таким образом, читать та-
кую речь перед скобящими на Красной площади массами людей было
бы совершенно неуместным — это лишало бы ее всякого смысла.
Речь Сталина, пусть и подготовленная им самим236, с ее использо-
ванием клятвенной формулы, не является таким уж оригинальным
изобретением ее творца, о котором сейчас часто любят говорить. Воз-
глас «Мы клянемся...», звучавший как риторическая формула, в тече-
ние траурной недели постоянно повторялся в разных контекстах на
листовках, в манифестах, резолюциях и речах. Именно такого рода
исполненная пиетета риторика могла стать особенно эффективным
инструментом для выражения звучавшей в речах и на собраниях ис-
ключительной решимости людей исполнить заветы вождя237. Сталин
лишь подхватил этот стилистический мотив, что и определило осо-
бенности основной части всего его выступления. Тезис о том, будто
речь Сталина не обладала каким-либо политическим весом, возмож-
но, берущий свое начало еще в написанной Троцким биографии Ген-
сека, в наше время пытаются подкрепить свидетельствами, взяты-
ми из практики тогдашней советской прессы. Как утверждают, упо-
мянутая речь Сталина, в противоположность выступлениям других
участников памятного собрания, удостоилась всего лишь небольшой
заметки в «Правде», где заодно были пропущены и все ее религиоз-
ные коннотации238. Кроме того, по завершении собрания она не на-
шла своего отражения ни в одной из многочисленных брошюр того
времени. Отсюда делается вывод о том, будто эта клятвенная речь и
ее автор не сумели добиться того политического резонанса, которого
удостоились доклады его соперников, и особенно Зиновьева.
236 Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. Политический портрет Сталина: В 2 кн.
М„ 1989. Кн. 1.4. 1.С. 172.
237 На это указывает и Тумаркин, приводя в качестве других доказательств соот-
ветствующие манифесты из траурной недели: Tumarkin. Р. 153.
238 Tumarkin. Р. 154; McNeal. Stalin. Р. 88.
162
Однако при более внимательном анализе источники рисуют нам
иную картину. Действительно, в номере «Правды» от 27 января, уви-
девшем свет сразу после вечернего заседания на II съезде Советов, о
докладе Сталина и речах других выступающих говорится всего лишь
в одном кратком обзоре. То, что докладу Сталина в этом смысле по-
везло меньше других, могло иметь под собой вполне реальные осно-
вания — речь Генерального секретаря содержала меньше предметного
материала и потому не представляла для корреспондента особого ин-
тереса. Ведь она была наполнена литургической риторикой. Однако
бросается в глаза то, что в газетном сообщении дважды подчеркивает-
ся политическое значение этой речи, — говорится, что Сталин высту-
пил «по поручению ЦК», другими словами, «от имени ЦК». Между
тем 27 января 1924 г. «Известия» напечатали полный текст высту-
плений Калинина, Крупской, Зиновьева и Сталина239. Согласно при-
нятой тогда издательской практике номер «Правды», последовавший
после завершившихся 27 января погребальных торжеств, появился
на свет лишь 30 января. И уже в нем, а также в следующем номере
газеты были помещены все речи, произнесенные на этом собрании,
включая и интересующую нас речь Сталина, — все они были напе-
чатаны согласно «стенографическому отчету»240. Правда, Зиновьев,
сталинский соперник, сумел, пользуясь своим влиянием, воспрепят-
ствовать появлению речи Сталина в виде брошюры. И тем более зна-
чимым представляется то, что входящая в сферу влияния Зиновьева
«Ленинградская правда» опубликовала на своих страницах клятвен-
ную речь Сталина, и притом с огромным заголовком: «Клянемся вы-
полнить заветы Ленина!» Газета полностью воспроизвела ее вступи-
тельную часть, где Сталин апеллирует к поручению ЦК241.
Факт того, что клятвенная речь Сталина действительно получи-
ла доступ в средства массовой информации и возможность для рас-
пространения, вступает в противоречие со сложившейся в наши дни
картиной, согласно которой она специально замалчивалась. Горняк
239 Открытие II съезда Советов Союза ССР. Траурное заседание II съезда Сове-
тов CCGP. Клятвенная речь Сталина цитируется на основе издания материалов съезда
также и при обращении к другим публикациям, описывающим события, следующие
непосредственно за траурной неделей. См.: У великой могилы. 1870-1924. М., 1924.
С. 248. Таким образом, эта клятва вовсе не исчезла из публицистических изданий, как
это иногда можно прочитать во вторичных источниках.
240 Второй съезд Советов СССР. Печатаем полностью стенографический отчет о
первом заседании 2-го съезда Советов СССР 26 января 1924 г., посвященном памяти
тов. Ленина // Правда. 1924. 30 января. С. 5 и 1924. 31 января. С. 4.
241 Клянемся выполнить заветы Ленина. Речь тов. Сталина // Ленинградская
правда (экстренный выпуск). 1924. 28 января. С. 3.
163
В. А. Кравченко следил за событиями траурных торжеств из Донецка
и, как позже он говорил, вместе со своими товарищами возмущался
содержанием траурных речей. Они были не в состоянии «передать
наши испытываемые к Ленину чувства, поскольку то, что мы ощуща-
ли, было связано не столько с покойным вождем, сколько с живши-
ми в нас надеждами»242. В одной местной газете Кравченко прочитал
клятвенную речь Сталина. Она глубоко запала в его помять: «Это
было краткое, почти литургическое обещание следовать по пути, ко-
торый указал нам покойный вождь, и оно тронуло меня больше, чем
на это было способно наше памятное собрание. Сталин был членом
могучего Политбюро, Генеральным секретарем партии и с самого на-
чала важной персоной в новом режиме. Но впервые случилось так,
что я ясно осознал его присутствие»243.
На следующий день после траурного заседания II съезда Советов
издаваемая в Москве газета «На вахте» вышла с рисунком, на ко-
тором было изображено собрание рабочих, крестьян и солдат, под-
нимающих руки в клятве, у них над головами ее текст: «Ильич, мы
клянемся выполнить твои заветы!»244 В московской газете «Рабочая
Москва», печатном органе Московского комитета РКП(б) и Москов-
ского Совета, особым образом отозвались на речь Сталина — под
крупным заголовком «Заветы Ленина. Коммунистическая клятва»
были помещены семь пунктов сталинской клятвы без указания име-
ни их автора245. Именно в таком виде «коммунистическая клятва» и
вошла в канон коммунистических ритуалов, исполняемых при от-
правлении ленинского культа246. Клятва перед покоящимся в гробу
Лениным составляла часть этой культовой практики.
Различные подходы к истолкованию завещания Ленина, включен-
ные за время траурной недели в публичный дискурс, по своему по-
литическому смыслу выявляют важнейшие социально-политические
точки напряжения, характеризующие политику властных структур
большевизма в период 20-х гг. В исторической перспективе они и
242 Kravcenko V. A. Ich wahlte die Freiheit. Das private und politische Leben eines
Sowjetbeamten. Hamburg o. J. (первое издание: New York, 1946). S. 58.
243 Ibid. S. 59.
244 На вахте. 1924. 27 января. Напечатано в изд.: У великой могилы. С. 333, цит.
по: Lohmann R. Der Stalinmythos. Studien zur Sozialgeschichte des Personenkultes in der
Sowjetunion (1929-1935). Munster, 1990. S. 51.
245 Заповеди Ленина. Коммунистическая клятва // Рабочая Москва. 1924. 30 ян-
варя. С. 1. Этот текст был издан редакцией газеты в виде красно-черного плаката
(РГАСПИ. Ф. 16. Д. 486. Л. 222).
246 Например: Материалы по проведению в избе-читальне второй годовщины
смерти Ленина. М., 1926. С. 15.
164
представляют то самое «завещание Ленина», о котором шла речь. Ка-
жется, только Н. К. Крупская в полной мере осознавала значимость
этого события и необходимость его теоретического осмысления, что
отличало ее от партийных вождей, использовавших церемонию трау-
ра как повод для произнесения своих псевдорелигиозных заклинаний.
Заключенное же в ленинском завещании социально-политическое
содержание оказалось выведенным за пределы рационально мотиви-
рованного социального дискурса. Основанием для этого послужил
тот «священный» статус, который ему придали господствовавшие в
то время политические силы, сопроводив его своими клятвенными
формулами и катехитическими заповедями.
III. Культ мертвого
1. Комиссия по похоронам и день поминовения
То грандиозное впечатление, какое произвела смерть Ленина на
многих людей в Москве, заставляет задуматься над вопросом о том,
не был ли этот эффект заранее запланированной и управляемой ак-
цией. Один только факт, что ради этой цели создавалась целая Ко-
миссия, позволяет утвердительно ответить на этот вопрос. В своем
отчетном докладе данная Комиссия указывает на то, что в течение
траурной недели на нее была возложена большая ответственность по
руководству247. Это заявление могло приводиться и в качестве само-
оправдания, поэтому оно не позволяет нам в полной мере судить о
том, не были ли акции скорби с самого начала планомерно управляе-
мы большевистской партией.
Первые реакции политического руководства на смерть Ленина
указывают на то, что оно не предполагало такой масштабной реакции
на нее широких народных масс. Так, в своей уже приводившейся выше
телеграмме Генерального секретаря ЦК И. Сталина, направленной в
провинциальные комитеты партии 22 января, говорится следующее:
«Если найдете нужным, устройте кроме митингов траурные демон-
страции в субботу в день похорон (имеется в виду 26 января 1924 г. —
Б. Э.)... Если найдете нужным выслать делегацию, приурочьте это ко
дню похорон»248. Как видно, эти почти вынужденные формулировки
не требовали от партийных организаций той массовой мобилизации
народа, какой она стала, превратившись в период траурной недели в
247 Отчет Комиссии ЦИК Союза ССР по увековечению памяти Владимира Ильи-
ча Ленина. 1924. 21 января 1925. С. 3.
248 Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923-1925). Изве-
стия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 219.
165
настоящую кампанию. Тем более что в первую ночь после кончины
Ленина директивы и планы руководства, касающиеся дальнейших
действий, не были такими завершенными и скоординированными,
какими они выглядят, если судить о них задним числом в соответ-
ствии с полученными результатами. Так, Сталин назвал в качестве
дня похорон субботу, 26 января, т. е. тот срок, который, видимо, еще
раньше был определен решением ЦК или Политбюро. Одновременно
вопреки этому Комиссия по похоронам в своем первом сообщении,
переданном в экстренных выпусках «Правды» и «Известий», сооб-
щила: «О дне похорон будет сообщено отдельно»249.
Ясно одно — проведение траурной недели и похоронных торжеств
с самого начала проходило под систематическим руководством опре-
деленного органа, наделенного всеми политическими полномочиями.
Для этой цели уже через несколько часов после кончины Ленина, в
ночь с 21 по 22 января, была создана «Комиссия по организации по-
хорон Председателя Совнаркома Владимира Ильича Ленина». Через
несколько недель по завершении похоронных торжеств эта Комиссия
была переименована в соответствии с ее назначением в «Комиссию
по увековечению памяти В. И. Ленина»250. В период, разделяющий
эти два ответственных решения — по организации похорон вождя
и по увековечению его памяти, — Комиссией были приняты и осу-
ществлены принципиальные решения, заложившие основания бу-
дущего культа, сложившегося вокруг вождя революции251. Назван-
ная Комиссия вовсе не была тайным комитетом — с момента своего
создания в ходе траурной недели, а также в последующие месяцы и
годы ее существования она часто объявляла о своих решениях широ-
кой публике в бюллетенях и других объявлениях, печатаемых в цен-
тральной прессе, «Правде» и «Известиях»; кроме того, она издавала и
собственную печатную продукцию разного рода. Важнейшим из них
был отчет о ее деятельности, опубликованный через год после нача-
ла ее работы252. Несмотря на важное значение этой Комиссии, до сих
249 От комиссии президиума ЦИК... от 22 января 1924 г. См.: Экстренный выпуск
газет «Правда» и «Известия» от 22 января 1924 г.
250 Выписка из протокола ЦИК СССР от 28 марта 1924г.//РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2.
Д. 490. Л. 1. Опубликовано: Постановление ЦИК СССР «О переименовании Комис-
сии ЦИК СССР по организации похорон В. И. Ленина в Комиссию по увековечению
памяти В. И. Ленина» // Известия. 1924. 30 марта.
251 Представление и анализ материалов по работе этой Комиссии дается на осно-
вании исследования архива Комиссии, хранящегося в РГАСПИ (Ф.16).
252 Отчет Комиссии ЦИК Союза ССР по увековечению памяти Владимира Ильи-
ча Ленина. 1924. 21 января 1925. М., 1925.
166
пор ей не уделялось должного внимания253. Как можно заключить на
основании публикаций, место этого органа в политической системе
осталось неясным даже для тех авторов, кто был достаточно хорошо
осведомлен о характере ее деятельности254.
В советской историографии иногда встречаются упоминания о
существовании такой Комиссии255. Она стала предметом подробно-
го исследования А. Н. Шефова, который в своей диссертации опи-
рался на изучение архивных фондов этого учреждения, хранящихся
в Центральном партийном архиве256. Правда, его работа ограничива-
ется рассмотрением лишь одного аспекта деятельности Комиссии, а
именно — ее акциями, направленными на формирование определен-
ного стиля при воплощении образа Ленина в памятниках изобрази-
тельного искусства. Кроме того, данное историческое исследование,
находясь в тени ленинского культа, в силу своего апологетическо-
го характера оказалось полностью зависимым от предмета своего
исследования257.
Перспективные планы, дискуссии, решения и отчеты Комиссии
проливают свет на характер деятельности и мотивы, которыми руко-
водствовались основатели и архитекторы ленинского культа, скла-
дывавшегося во времена, непосредственно связанные со смертью и
253 Даже в книге Н. Тумаркин (Tumarkin N. Lenin Cult) эта Комиссия хотя и не-
однократно упоминается, тем не менее ее определяющая роль явно недооценивается.
Несколько более подробно о членах этой Комиссии говорится в другом исследовании
того же автора. См.: Tumarkin N. Religion, Bolshevism, and the Origins of the Lenin Cult //
The Russian Review. 1981. № 40. P. 35-46.
254 McNeal R. H. Stalin. P. 86. Напоминая о том, что Сталин не состоял в этой ко-
миссии, автор делает вывод об ограниченности его политического влияния в это время,
не учитывая того обстоятельства, что для любого полноправного члена Политбюро во-
прос об участии в этой Комиссии не представлял особой проблемы.
255 В 1970 г. эта Комиссия и ее архив упоминаются в изд.: Фонд документов
В. И. Ленина. М.: Изд. Института Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС, 1970. С. 194.
О создании Комиссии говорится также: История Коммунистической партии Совет-
ского Союза, Т. IV Ч. 1. М.: Изд. Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС,
1971..
256 Шефов А. Н. Лениниана в изобразительном искусстве (1918-1928) — средство
изучения и пропаганды жизни и деятельности В. И. Ленина (Автореферат диссерта-
ции). М., 1973; он же. О деятельности Комиссии по увековечению памяти В. И. Ленина
(1924-1926) // Вопросы истории КПСС. 1974. № 2. С. 86-90.
257 Это касается и публикации, которая должна была дать представление о содер-
жании отчетов Комиссии за 1925 г., представляя ее заключения и приводя фрагменты
текстов: Рябов В. В. В дни всенародной скорби... По страницам отчета Комиссии по
увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина) // Вопросы истории КПСС. 1988. № 5.
С. 98-108.
167
похоронами революционного вождя. Их анализ позволит нам сделать
попытку максимально глубоко проникнуть в обстоятельства, способ-
ствовавшие формированию такого культа. Это особенно необходимо
ввиду того, что многообразные типы истолкования ленинского куль-
та в западной научной традиции, возводящие его к «набожности»
русского народа и его культурной традиции, вопреки своей воле смы-
каются с советскими стереотипами понимания, связывающими этот
культ с «волей трудящихся».
В какой мере возникновение ленинского культа обязано истори-
ческому феномену «изобретения традиции» (Hobsbawm)258, можно
будет понять не столько из деятельности вышеназванной Комиссии,
сколько из исторического анализа всех этапов развития этого куль-
та. Те же, кто видит в нем проявление предрассудков, традиционно
разделяемых народом, чьи чувства и нужды, но лишь в иной форме,
выразили большевики, в своем «культивировании» этого культа пре-
небрегают изначально связанными с ним интересами власти. Чтобы
выявить функции этой комиссии и место, занимаемое ею в полити-
ческой системе, надо обратиться к тем обстоятельствам, при которых
она создавалась.
В официальных объявлениях, бюллетенях и отчетном документе
этого учреждения оно определяется исключительно как «Комиссия
Президиума ЦИК Советского Союза», учрежденная этим высшим ор-
ганом Советского государства в ночь с 21 на 22 января 1924 г.259 В тот
момент в ее состав были включены: Ф. Э. Дзержинский, назначенный
ее председателем, К. Е. Ворошилов, А. С. Енукидзе, Ю. А. Зеленский,
В. М. Молотов, Н. И. Муралов, М. М. Лашевич и В. Д. Бонч-Бруевич.
Согласно ее отчетному документу, Комиссия приступила к своему
первому заседанию в четыре часа утра и дополнительно кооптирова-
ла в свой состав В. А. Аванесова и Т. В. Сапронова260. Более полную
картину зарождения, структуры и политической ангажированности
этого органа можно будет получить тогда, когда будут привлечены и
иные документы и свидетельства.
Как сообщает современник этих событий В. Д. Бонч-Бруевич, он
сам предложил некоторые кандидатуры для включения их в Комис-
258 Об этом понятии: Hobsbawm Е. u. Ranger Т. (Ed.) The Invention of Tradition. New
York u. London, 1984. См. также важное исследование на эту тему: Cannadine D. The
British Monarchy and the Invention of Tradition (1820-1977) // Там же. P. 101-164.
259 Постановление ЦИК Союза ССР. Экстренный выпуск газет «Правда» и «Из-
вестия» от 22 января 1924 г. С. 1.; также: От Комиссии Президиума ЦИК Союза ССР
по организации похорон В. И. Ленина; см. также: Отчет Комиссии. С. 5,9.
260 отчет Комиссии. С. 9.
168
сию по похоронам261. Сразу же после импровизированного заседания
Политбюро в 22 часа в кремлевской квартире секретаря Президиума
ЦИК А. С. Енукидзе состоялась встреча высших партийных функ-
ционеров в ранге секретарей ЦК и секретарей губернских партийных
комитетов. Это собрание, в котором приняли участие В. М. Молотов,
Ф. Э. Дзержинский, В. В. Куйбышев, В. А. Аванесов, Н. А. Угланов и
др., координировало первые мероприятия по подготовке к похоронам
Ленина262. Очевидно, на этой встрече было сформировано персональ-
ное ядро будущей комиссии. Пленум ЦК, начавший заседание в 14.15
совместно с вернувшимися из Горок членами Политбюро, утвердил
уже состоявшиеся мероприятия. На этом особом заседании пленума
ЦК был учрежден орган, который публично исполнял свои функции
в качестве «Комиссии ЦИК СССР по организации похорон Пред-
седателя Совнаркома Владимира Ильича Ульянова (Ленина)»263.
Лишь в 3.40 утра 22 января 1924 г. Президиум ЦИК СССР получил
возможность официально созвать «Комиссию по организации похо-
рон» и назначить ее членов264.
Не вызывает сомнений, какие функционеры и политические ор-
ганы обладали приоритетами при составлении персонального списка
кандидатов, рекомендуемых в названную Комиссию. Может быть,
именно они и принимали сначала персональные решения, поэтому
даже Бонч-Бруевич не знал о возложенном на него поручении. Его
имя было пропущено в протокольной записи решения Президиу-
ма ЦИК о персональном составе Комиссии по похоронам, которую
сделал секретарь Президиума А. С. Енукидзе265. В такой форме эти
списки появились и в первых экстренных выпусках «Правды» и
«Известий»266. Позже Президиум ЦИК исправил это упущение, объ-
яснив данный пропуск «опечаткой», допущенной в первых экстрен-
ных выпусках267.
261 Бонч-Бруевич В. Д. Смерть и похороны Владимира Ильича // Правда. 1990.
26 января. Он вспоминает, как Сталин объяснял, что он должен привлечь к этому делу
все^, кто может ему понадобиться, и что неформально заседающая группа из членов
Политбюро согласилась с его предложениями.
262 Отчёт. С. 5.
263 Шефов. О деятельности. С. 86.
264 Там же.
265 Постановление Президиума ЦИК СССР об образовании Комиссии по органи-
зации похорон В. И. Ульянова (Ленина). 22 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 13.Л.1.
266 Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия» от 22 января 1924 г. С. 1.
267 Постановление... 22 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 13. Л. 5.
169
Уже на основании проведенной реконструкции рассматриваемого
казуса напрашивается вывод о том, что ответственность и инициати-
ва высшего законодательного органа революционного государства,
представленного Президиумом ЦИК СССР, при формировании вы-
шеназванной Комиссии была весьма сомнительной. Знакомство с до-
кументами, связанными с деятельностью этой Комиссии, только уси-
ливает эти сомнения. В интересующий нас период времени текущие
протоколы Президиума ЦИК отмечают только два заседания, состо-
явшихся 11 января и 5 февраля 1924 г. В документе, отражающем это
последнее заседание, содержится запись, говорящая, что «опросом
среди членов Президиума ЦИК»268 кроме прочего 22 января 1924 г.
было запротоколировано решение о создании Комиссии по похоро-
нам. Из этого можно сделать вывод, что соответствующие решения
Политбюро и ЦК оформлялись и публиковались одновременно как
решения руководящего органа государства, который для этого даже
не собирался.
Ясно, что вышеназванная Комиссия в двуцентричной конфигура-
ции политических институтов занимала характерное промежуточное
положение между партийными и советскими структурами. Хотя она
и была учреждена решением Президиума ЦИК в соответствии со все-
ми официальными декларациями и по своему названию подчинялась
этому высщему советскому органу власти, ее прямая зависимость от
ЦК РКП (б), или, другими словами, от его Политбюро, не вызывает
сомнений. Еще А. Н. Шефов, изучивший протоколы этой Комиссии,
отмечает, что, согласно документам, «работа Комиссии проходила
под непосредственным руководством ЦК РКП(б)»269. В то же время
партийное руководство прилагало все усилия к тому, чтобы придать
Комиссии по похоронам авторитет важнейшего государственно-
политического и представительного органа. Так, Президиум ЦИК
прямо наделил это вновь созданное учреждение полномочиями ис-
полнительного органа, о чем он и сообщил средствам массовой ин-
формации: «Все распоряжения комиссии, связанные с организацией
похорон, считать обязательными для всех учреждений, организаций
и граждан»270.
268 Государственный архив Российской Федерации (прежде: Центральный госу-
дарственный архив Октябрьской революции — ЦГАОР), сокращенно ГА РФ. Ф. 3316.
Оп. 12. Д. 22.Л.1.
269 Шефов. О деятельности. С. 86.
270 Постановление Президиума ЦИК Союза ССР. См.: Экстренный выпуск газет
«Правда» и «Известия» от 22 января 1924 г. С. 1.
170
При подборе персонального состава Комиссии особое внимание
уделялось тому, чтобы он обеспечивал ее тесную связь как с Полит-
бюро, аппаратом ЦК, так и с Московским комитетом РКП(б). Это
было сделано через участие в Комиссии таких функционеров, как
В. М. Молотов и Ф. Э. Дзержинский, с одной стороны, и Ю. А. Зе-
ленский — с другой. Президиум ЦИК в Комиссии представляли
А. С. Енукидзе, В. А. Аванесов и Т. В. Сапронов. И наконец, в нее
вошли три высокопоставленных военачальника Красной Армии —
К. Е. Ворошилов, М. М. Лашевич и Н. И. Муралов, среди которых
Муралов был ответственным за Московский ВО. Интересы сохра-
нения государственной тайны в работе Комиссии не в последнюю
очередь выражались в фигуре ее председателя Ф. Э. Дзержинского,
который одновременно был и главой О ГПУ271. С одной стороны,
усиленное присутствие силовых структур в составе Комиссии сви-
детельствовало о безмерно возросшей потребности руководства в
укреплении безопасности; оно связывало это с полной утратой влия-
ния ленинского авторитета в стране. С другой стороны, учитывая то
состояние, в каком находились общество и органы государственного
управления, для осуществления задач, требующих краткосрочной и
эффективной мобилизации сил, руководство страны каждый раз вы-
нуждено было в широких масштабах прибегать к помощи военных
структур. В остальном Комиссия могла полагаться на лиц, имеющих
связи и опыт работы в центральном аппарате. С этой стороны ее под-
держивали секретарь ЦК Молотов, секретарь Московской парторга-
низации Зеленский и секретарь ЦИК Енукидзе. В число тех, кто имел
опыт работы в органах государственного управления, можно было
включить и В. Д. Бонч-Бруевича, в общем, не обладавшего большим
политическим влиянием в партии. Он давно уже покинул структу-
ры центрального государственного управления, где до этого занимал
пост секретаря Совнаркома. Таким образом, персональный список
членов Комиссии, указывающий на присутствие в ней функционе-
ров, обладающих политическим весом или полезными связями, еще
раз подтверждает ее отмеченный выше промежуточный статус.
Из тех, кто позже был кооптирован в состав Комиссии, двое пре-
жде примккали к «левой оппозиции»: Сапронов еще в октябре под-
писывал «Заявление 46-ти» и принадлежал к числу самых видных
271 Государственное политическое управление, оно же после создания СССР зи-
мой 1922/23 года — ОГПУ (Объединенное государственное политическое управле-
ние), преемник прежнего ВЧК.
171
его защитников272. Таким образом, к этому времени он был «запят-
нан антиленинским прошлым»273. Муралов тоже был среди тех, кто
в октябре 1923 г. подписывал этот оппозиционный манифест, и, в об-
щем, его причисляли к друзьям Троцкого274. У участников тройки из
Политбюро, т. е. Зиновьева и Каменева — с одной стороны, и Стали-
на — с другой, тоже были свои однозначные приверженцы в составе
Комиссии. Во всяком случае Зеленский275 и Лашевич276 относились к
сторонникам блока Зиновьева-Каменева. И наоборот, было извест-
но, что Молотов и Ворошилов входили в свиту Сталина. Мы видим,
что при составлении Комиссии играли роль скорее прагматически-
функциональные мотивы, нежели властно-политические соображе-
ния, отсюда и тот примечательный факт, что в ней были представ-
лены различные руководящие группировки внутри большевистской
партии, включая и представителей недавно побежденной и осужден-
ной «левой оппозиции».
Вопреки ее официальному названию Комиссия исполняла не
только задачу «организации похорон». Следует особо отметить, что
с самого начала ей пришлось иметь дело с вопросом об «увековече-
нии памяти Ленина», т. е. выходить далеко за пределы первоначально
поставленной перед нею задачи по устройству похорон, подобающих
революционному вождю и основателю государства. На практике оба
поручения оказались не отделимы одно от другого. Комиссия осозна-
ла многообразие стоящих перед ней задач и стала создавать много-
численные подкомиссии, куда по мере необходимости включались
даже те сотрудники, которые в нее не входили.
Первым делом она занялась проблемой транспортировки тела Ле-
нина из Горок в Москву и установки его на постаменте в Колонном
зале Дома Союзов. Эти вопросы стали темой двух первых офици-
альных сообщений, сделанных от имени комиссии: они объявляли о
прибытии 23 января в 1 час пополудни на Павелецкий вокзал транс-
портного состава с прахом вождя; передвижение публики в районе
вокзала было запрещено; общественность призывали сохранять по-
272 Kool Е u. Oberlander Е. (Hrsg.) Arbeiterdemokratie oder Parteidiktatur. Bd. 1.
Opposition innerhalbder Partei. Miinchen, 1972. S. 273-280.
273 Daniels R. V. Das Gewissen. S. 268. Сапронов успел уже в 1918 г. побывать в
рядах оппозиционный группы «левых коммунистов», а с 1919 г. — и «демократических
централистов». Daniels. S. 121.
274 Trozki. Mein Leben. S. 291.
275 Daniels. S. 285, 297; Medwedew (1989). S. 145.
276 Daniels. S. 299; Medwedew (1989). S. 118.
172
рядок и дисциплину, как часто случалось в те дни277. Перед установ-
кой тела вождя, Колонный зал Дома Союзов был закрыт на 24 часа
для проведения декоративных работ, осуществленных по поруче-
нию Комиссии художником по фамилии Аркадьевский278. Обильно
украшенный пальмовыми ветвями зал выглядел довольно экзотично.
Этот известный нам по фотографиям антураж, несколько необычный
для зала прощания, напоминает о том, что все было обставлено в со-
ответствии с традициями царизма, где покойного государя на одре
окружали тропические растения279.
Одна из подкомиссий должна была организовать почетную вахту
у гроба с Лениным. Эту почетную обязанность сразу после кончины
вождя исполняли также и крестьяне из окрестностей Горок. 22 января
их сменили на этом посту делегаты II съезда Советов280. Комиссия по
похоронам в своем бюллетене № 1 привела тщательно составленный
список участников первых почетных вахт281 — в него вошли делега-
ты съезда Советов, члены ЦК и ЦИК. Исполнители почетной вахты
сменялись по четыре человека каждые десять минут. Вахта почетного
караула у гроба Ленина была продолжена и после перенесения его
тела через два дня после его кончины в Колонный зал Дома Союзов.
В дальнейшем в бюллетенях Комиссии приводились списки де-
легированных для исполнения этой вахты не только от советских и
партийных органов, но и от предприятий и деревень282. Таким об-
разом, несколько тысяч человек оказались в этом почетном списке.
По свидетельствам самой Комиссии, она была завалена громадным
потоком просьб на право принять участие в этой почетной вахте, по-
ступивших из Москвы от советов и профсоюзных организаций, коо-
перативов и партийных органов283. В последующие дни она получи-
ла такое количество предложений от организаций из других городов,
что оказалась не в состоянии их удовлетворить. Под таким натиском
число участников почетной вахты пришлось сначала удвоить, потом
277 Отчет. С. 10.
Эт8 Там же. С. 11
279 Tumqrkin. Lenin Cult. Р. 131.
280 Отчет. С. 7.
281 Отчет. С. 15; Бюллетень Комиссии ЦИК СССР по организации похорон
В. И. Ульянова (Ленина). Москва. Четверг, 24 января 1924 г. 9 часов утра. См.: Отчет.
С. 64-69.
282 Отчет. С. 16; Второй лист списка делегированных для почетной вахты; Бюлле-
тень... Москва, пятница, 25 января 1924 года, № 2. См.: Отчет. С. 70-76.
283 Отчет. С. 17.
173
их стало втрое больше, а смена их сократилась: с пятнадцати-десяти
минут — до пяти, а иногда и трех минут.
По подсчетам Комиссии, в почетной вахте приняло участие
в общем 9 300 человек, из которых «82 % состояло из рабочих и
крестьян»284. В своем отчете Комиссия попыталась дать более точные
цифры, определяющие долю участия в почетном карауле делегатов
от партийных, государственных и профсоюзных организаций. Пер-
сональное участие членов ЦК и Центральной контрольной комиссии
РКП(б) и Коминтерна составило в общем около одного процента
списка, а доля рабочих, «прямо посланных» с предприятий, оцени-
вается в 67 %285. Эти старания, как и усилия, приложенные съездом
Советов и съездом партии, свидетельствуют о стремлении достичь в
составе участников вахты соразмерного представительства как совет-
ского общества в целом, так и органов его политической власти.
23 января гроб с телом Ленина был перевезен с Павелецкого вок-
зала по улицам Москвы в Колонный зал Дома Союзов. Перед этим
Комиссия по похоронам разработала точный маршрут следования
кортежа, а также пункты сборов для делегаций от предприятий, уча-
ствующих в траурном шествии286. В конечном счете участники похо-
ронной процессии за полтора часа достигли места, где был установ-
лены носилки с гробом. В тот же день по завершению необходимых
приготовлений в 19 часов зал был открыт для проведения публичной
церемонии. По соглашению с Московским Советом первое право на
прощание с покойным вождем получили организованные делегации
рабочих и солдат, а также дети и молодежь287. Жители Москвы могли
посетить Колонный зал в составе делегаций, представлявших отдель-
ные районы города288. Для каждого района был выделен один уполно-
моченный, который следил за прохождением делегации. По данным
похоронной Комиссии за время с 23 по 26 июня 1924 г. мимо гроба
Ленина прошло от 900 000 до одного миллиона человек289. Десятки
тысяч людей вынуждены были часами ждать на улице при 25-30 гра-
дусном морозе. Многие падали без сил. В углу Колонного зала был
устроен пункт по оказанию скорой помощи, который за несколько
дней обслужил около тысячи человек290.
284 Отчет. С. 19.
285 Там же.
286 Там же. С. 58 и след.
287 Там же. С. 12.
288 Там же. С. 13.
289 Там же.
290 Там же.
174
Бесчисленные делегации из городов и деревень, прибывающие
со всех концов Советского Союза, создавали для подкомиссии, от-
ветственной за их обеспечение и размещение, множество специфи-
ческих проблем. Об этом можно с определенностью судить на осно-
вании строгого распоряжения, изданного похоронной Комиссией и
касающегося именно таких делегаций: она настаивает на предельном
«уменьшении числа участников» и требует, чтобы «делегации в тот
же день покидали Москву»291. В результате чего было зарегистриро-
вано всего «несколько тысяч делегатов» из провинции. Как утверж-
дают, в проводах тела Ленина из Горок в Москву приняли участие
около 5 000 крестьян292.
Всего за два дня с 22 по 23 января была получена 951 телеграм-
ма и сообщение с выражением соболезнования. После проведенной
Комиссией детальной классификации коллективов их отправителей
особо были выделены 172 «общих собрания» общественных, партий-
ных и советских организаций. Соответственно было зарегистрирова-
но 140 соболезнующих посланий от собраний рабочих и работниц — с
одной стороны, и крестьян и крестьянок — с другой293.
Корреспондент газеты «New York Times» в Москве Вальтер Дю-
ранти сообщал 25 января 1924 г.: «Сегодняшний день показал, ка-
кой властью обладал Ленин над духом русского народа... Последние
тридцать часов через Колонный зал тек людской поток, который в
непроглядной темноте раннего утра хотя и становился короче из-за
того, что северный ветер делал ледяной воздух невыносимым, тем не
менее сегодня вечером после рабочего дня он снова вырос до трех,
четырех и пяти миль в длину»294. Несомненно, участие в церемониях
публичного траура большого числа людей, особенно жителей Мо-
сквы, поражало воображение. Между тем представление о том, что
все это являлось выражением стихийного взрыва народных чувств,
оказывается в плену тех же чар, каким отдал дань и Г. Зиновьев в сво-
ем легендарном докладе.
Некоторые подробности из отчета Комиссии не оставляют со-
мнения в том, что так называемый «народный порыв» по своей на-
правленности, структуре и организации подчинялся детально разра-
ботацному плану. Очевидно, что похоронная Комиссия видела свою
цель и успех своей деятельности не только в том, чтобы максималь-
291 Отчет. С. 21.
292 Там же. С. 10.
293 Сводка телеграмм соболезнований на смерть В. И. Ленина, полученных в тече-
ние первых двух дней (22 и 23 января). См.: Отчет. С. 30.
294 Duranty W. Lenins Death: Russia Reported. London, 1934. P. 137.
175
но обеспечить выражение стихийных чувств народа. Ее отчет также
свидетельствует о том, что этот орган с помощью многочисленных
дополнительных сотрудников, занятых в подкомиссиях, самым тща-
тельным образом регистрировал активность и усердие отдельных
партийных и советских структур, а также общественных организа-
циий по мобилизации народа на участие в траурной процессии и в
отдаче «последних почестей» возле гроба Ленина. Скорее всего, акти-
висты из этих подразделений в ходе траурной недели были вполне в
курсе всего происходящего и выкладывались по мере сил. Примером
такого хорошо организованного народного порыва может служить
проведенная еще в 1918 г. в Петрограде массовая мобилизация на-
рода на демонстрацию, сопровождавшую церемонию прощания с
М. С. Урицким, руководившим ВЧК в тогдашней столице России и
убитого террористом295.
Конечно, все политически мотивированные усилия руководящих
органов оказались бы бессмысленными, если бы большая часть наро-
да не выразила готовность принять участие в траурных торжествах.
Мы можем только догадываться о том, какие мотивы двигали тогда
людьми: священный трепет перед «историческим величием» вождя,
для признания которого достаточно было одного пиетета перед ли-
цом его смерти, или впервые появившаяся у огромной массы людей
возможность хотя бы из любопытства приблизиться к образу рево-
люционного вождя и основателя государства. Многие из сотен тысяч
пришедших были движимы вполне наивным побуждением оказаться
в Колонном зале возле открытого гроба вождя. Немалый процент при-
сутствующих составляли и те, кто не смог или не захотел отказаться
занять свое место в длинных рядах сочувствующих, откликнувшихся
на призывы, звучавшие в различных районах города или на предпри-
ятиях. Присутствие политических мотивов, лежащих в основании
публично организованного траура, было ощутимо везде: всякий, кто
отказался бы демонстрировать требуемые от него свидетельства пие-
тета, при существующих тогда условиях легко мог попасть под подо-
зрение в недостатке лояльности или даже во враждебности по отно-
шению к советскому режиму. Одновременно смерть Ленина оставила
в душе у многих людей наряду с ощущением конца целой эпохи и
чувство глубокого беспокойства. В их страхе перед будущим нераз-
рывно слились личные и социально обусловленные переживания, но
они не всегда умели ими управлять. И нет ничего удивительного в
295 Stites. S. ИЗ.
176
том, что участились случаи проявления истерических припадков сре-
ди тех, кто ждал своей очереди на улице возле Дома Союзов296.
Видимо, Комиссии были известны эти случаи массовых несанк-
ционированных выплесков эмоциональной энергии. Следуя духу
унаследованных ею партийных принципов большевизма, она выве-
сила на фасаде здания, перед которым толпилась мобилизованная
ею по случаю похорон масса, огромное черное знамя с написанным
на нем белыми буквами лозунгом — он выражал суть ее понимания
стоящих перед нею задач: «На смерть Ленина, нашего вождя, ответим
единством и железной дисциплиной!»297
Поминовение мертвого
По завершении большого траурного заседания от 26 января де-
легаты II съезда Советов еще раз продефилировали мимо открыто-
го гроба с Лениным, установленного в Доме Союзов, который в этот
поздний час уже был закрыт для обычной публики. Правда, накануне
этот высший государственный орган СССР принял несколько по-
становлений298, начинающихся со слов: «Ко всем трудящимся...»299
Используемый в них метафорический язык по своей выразительно-
сти не уступал тем манифестам, которые уже распространялись в это
время среди населения. Кроме этого, было принято еще одно поста-
новление, по которому 21 января объявлялось днем траура «на всей
территории СССР»300. Далее депутаты постановили открыть памят-
ники Ленину в Москве и в столицах других союзных республик, в
частности в Харькове, Тифлисе, Минске, а кроме того в Ленинграде
и Ташкенте. Основания для этого сформулированы в постановлении
съезда:
«Образ великого вождя должен быть увековечен для всех гряду-
щих поколений и служить постоянным напоминанием и призывом к
борьбе и окончательной победе коммунизма»301.
В следующем своем постановлении съезд обязал Институт Лени-
на в кратчайший срок и по доступным для народа ценам подготовить
многомиллионное издание избранных трудов Ленина на различных
296 Отчет. С. 13 и след.
297 Duranty IV. Р. 136.
298 Впервые опубликовано: Известия. 1924. 27 января. С. 3.
,< 299 Обращение ко всем трудящимся//Там же.
300 Постановление II съезда Советов Союза ССР о дне траура // Там же.
301 Постановление II съезда Советов Союза ССР о памятниках В. И. Ленину //
Там же.
177
языках302. Как подчеркивалось, в первую очередь следует опубли-
ковать те произведения, которые имеют особо важное значение для
широких слоев рабочих и крестьян. Кроме того, на Институт Ленина
была возложена обязанность в те же кратчайшие сроки издать Собра-
ние сочинений Ленина, выдержанное «в строго научном духе». То, что
распространением ленинских сочинений занялись государственные
органы, создавало видимость того, что съезд Советов может давать
поручения Институту Ленина, который на самом деле находился в
ведении ЦК РКП(б). Наряду с этим при ЦИК СССР был организо-
ван «Фонд им. В. И. Ленина в помощь детям-сиротам»303. Решение о
переименовании Петрограда в Ленинград304 было единственным из
принятых на съезде, по которому с подачи Калинина было проведено
отдельное голосование, все остальные резолюции принимались «еп
Ыос» без излишних формальностей305.
Одно решение, имеющее далеко идущие последствия, выража-
лось в довольно скромных и неопределенных формулировках. В нем
постановлялось «сохранять гроб с телом Владимира Ильича Лени-
на в склепе и сделать его доступным для посещения». Это решение
было мотивировано предложениями многих делегатов и просьбами,
поступившими от тех людей, которые не смогли вовремя прибыть в
Москву на церемонию погребения. Тем самым съезд Советов одно-
временно .утвердил решение Президиума ЦИК, которое уже было
опубликовано в газетах306.
В ночь с 26 на 27 января, в день похорон, место возле гроба Ле-
нина в Колонном зале Дома Союзов было зарезервировано для бли-
жайших членов семьи покойного и для важных персон из партийного
и государственного руководства307. 27 января, в 8 часов утра, возле
гроба сформировался почетный караул особого рода, состоявший
из Зиновьева, Сталина, Калинина, Каменева и четырех «рабочих от
302 Постановление II съезда Советов Союза ССР о выписке сочинений В. И. Ле-
нина // Там же.
303 Постановление II съезда Советов Союза ССР об образовании фонда имени
В. И. Ленина // Там же.
304 Переименование Петрограда в Ленинград // Там же. Мотивы такого решения
будут рассмотрены нами отдельно.
305 Carr. Interregnum. Р. 348.
306 Президиум ЦИК СССР. О месте могилы т. Ленина // Известия. 1924. 26 ян-
варя.
307 В дальнейшем см.: Похороны Владимира Ильича Ульянова (Ленина) // Из-
вестия. 1924. 29 января.
178
станка»308. Таким образом, Коминтерн, ЦК Коммунистической пар-
тии, ЦИК СССР, Совнарком тоже получили возможность присут-
ствовать здесь в лице своих руководителей. Вскоре их сменили на
посту другие видные функционеры большевистского руководства.
В 8.20 в зале появились также представители небольшого диплома-
тического корпуса — послы Турции, Афганистана и Персии, ведомые
немецким послом графом Брокдорф-Ранцау, прибывшие, чтобы от-
дать последние почести Ленину309. И наконец, место для почетного
караула было предоставлено вдове вождя, двум его сестрам и брату.
Оркестр Большого театра играл траурные мелодии Вагнера и
Моцарта310. В предшествующие этому событию дни ему пришлось
выдержать настоящую битву за право выбора «подходящего» музы-
кального репертуара для совершения траурной церемонии государ-
ственного масштаба. Здесь свои предложения вносил музыкальный
отдел Наркомата просвещения — они начинались с «Реквиема» Мо-
царта, переходили к Траурному маршу из Бетховенской «Героиче-
ской симфонии», «Гибели богов» Вагнера (до смерти Зигфрида),
Первой части «Реквиема» Верди и завершались траурными песня-
ми из социалистически-большевистского репертуара, в том числе и
«Интернационала»311. Руководитель нарокомата А. В. Луначарский
включился в обсуждение со своей записанной на клочке бумаги
и не терпящей возражений запиской: «церковных мотивов играть
нельзя»312. Во всяком случае, в журнале Наркомпроса «Реквием»
Моцарта был исключен из всех последующих посвященных памяти
Ленина торжеств как «неподходящий»313. Когда траурная процессия,
построенная в четыре шеренги, под звуки оркестра покидала зал, она
хором пропела большевистский траурный марш и «Интернационал».
Маленькая группа, состоящая из членов семьи покойного вождя и
политических лидеров, осталась стоять возле гроба314.
308 Имена этих рабочих — Алексеев, Кузнецов, Востряков и Никитин, — как и
предприятия, которые они представляли, заняли свое почетное место во всех сообще-
ниях в средствах массовой информации.
309 Отчет. С. 18, 34.
310 Похороны. С. 1.
311 Переписка зав. музыкальной частью Главнауки Б. Красина с Ком... о программе
музыкальной части на похоронах В. И. Ленина // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 48. Л. 2.
312 Записка А. В. Луначарского «Церковных мотивов играть нельзя». 23 января
1924 г. //Там же. Л.1.
313 Орлов В. И. Музыкальное чествование памяти В. И. Ленина // Просвеще-
ние. 1924. №2. С. 51-52.
314 Tumarkin. Р. 160 и след.
179
В 9 часов утра почетный эскорт, сопровождающий гроб Ленина из
Дома Союзов на Красную площадь, двинулся в путь. Снова появи-
лись Сталин, Зиновьев и другие видные руководители партии, они
по очереди несли завернутый в красную ткань гроб. За ними следо-
вали члены ленинской семьи и высокопоставленные чиновники из
партийных и советских органов. Вдоль дороги стояли десятки ты-
сяч людей. Они теснились позади серой цепи солдат, которые, как
показалось Вальтеру Дюранти, в своих острых шлемах напоминали
средневековых русских богатырей315. Гроб был доставлен на Красную
площадь; право доступа сюда получили только делегации из городов,
деревень и районов Москвы, а также с предприятий и заводов. Гроб с
телом сначала поместили на деревянный помост, высоко над головой
собравшихся. К этому времени гроб был покрыт знаменами Комин-
терна, ЦК РКП(б), общества «Каторга и ссылка», куда входили быв-
шие политические заключенные, и Общества старых большевиков.
Г. Евдокимов, заместитель председателя Ленинградского Сове-
та, прочитал надгробную речь. Она представляла собой воззвание от
имени II съезда Советов, накануне завершившего свою работу. После
этого траурного послания началось шествие колонн делегатов, про-
должавшееся шесть часов; они склоняли несомые ими флаги перед
гробом вождя. После завершения этого массового парада скорбящих
Сталин, Зиновьев, Каменев, Молотов, Бухарин, Томский, Рудзутак и
Дзержинский подняли гроб, сняли покров из флагов и мерным шагом
перенесли его к гробнице — темному, почти лишенному украшений
прямоугольному сооружению. При входе в него висели скрещенные
траурные флаги, под которые ровно в 16 часов был внесен гроб. Со-
ратники Ленина занесли его в склеп, где опустили на цоколь в середи-
не подземного траурного павильона316. В этот момент по всей стране,
на заводах, пароходах и локомотивах зазвучали сирены и свистки; за-
грохотали залпы салюта из пушек и ружей. По всей России радио раз-
несло призыв: «Встаньте, товарищи! Ильич похоронен!» Работа всех
предприятий, передвижение железнодорожного, уличного и водного
транспорта были приостановлены на пять минут. После этого радио
объявило: «Ленин умер — ленинизм живет!»
День похорон Ленина был отмечен массовыми демонстрациями и
манифестациями также и в других городах страны, например в Кие-
ве, Ростове-на-Дону и Харькове. По некоторым сведениям, в Киеве
число участников приближалось к 100 000 человек. В Ленинграде в
315 Duranty. Р. 143.
316 Abramov A. An der Kremimauer. Berlin (Ost), 1984. S. 13.
180
траурной демонстрации приняли участие 750 000 человек317. Этому
предшествовала гигантская мобилизационная работа, когда участие
в демонстрации практически превращалось в долг.
В Москве центральная пресса сообщала, что уже утром следующе-
го после похорон дня народ массой устремился к Красной площади318;
среди прочих также было отмечено появление делегации железнодо-
рожных рабочих линии Москва-Курск, возложившей к мавзолею ве-
нок. В три часа дня сюда прямо с вокзала прибыла большая делегация
рабочих из Одессы. По случаю ее посещения читателям газеты по-
зволили бросить взгляд внутрь мавзолея: «Внутри склепа помещены
четыре электрических теплоизлучателя и вентилятора, чтобы под-
держивать температуру, необходимую для сохранения забальзамиро-
ванного тела Владимира Ильича. Температура не должна быть выше
двух градусов»319. Это первое упоминание о «забальзамированном
теле», видимо, не случайно появилось в том издании, в котором было
документально засвидетельствована настоятельная потребность на-
рода в посещении тела покойного вождя.
Зачастую авторы газетных репортажей и даже научных описаний
удивляются той «простоте», которой были отмечены эти погребаль-
ные торжества, когда организаторы отказались от пышных церемо-
ниальных действий вокруг покойника320. Этот факт мог поразить
только тех наблюдателей, которые ожидали, что большевики заим-
ствуют порядок погребальных обрядов у православной церкви. В дни
траурной недели и особенно в день похорон для партийного руковод-
ства первостепенное значение обрела не проблема организации ри-
туала, а стремление слить воедино все траурные процессии, включая
и обряд похорон, превратив их в одно гигантское мобилизационное
действие с участием огромных масс людей. С 23 января, когда гроб с
телом Ленина был перевезен в Москву и установлен в Колонном зале
Дома Союзов, фактор участия широких масс народа стал обретать не-
измеримые масштабы. Через несколько дней после завершения по-
хоронных торжеств Зиновьев опубликовал свое описание событий
траурной недели, озаглавив его как «Шесть дней, которых не забудет
Россия»321. Оно кажется полностью пронизанным духом массового
мифз: «Прекрасный зал в Доме Союзов стал сказкой. Один этот зал —
317 Tumarkin. Р. 163.
318 У мавзолея В. И. Ленина // Известия. 1924.29 января.
319 Там же.
320 Duranty. Р. 142,145; Tumarkin. Р. 164.
321 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924.30 января.
С. 1.
181
замечательная, чудесная, великая траурная симфония... Что это была
за прекрасная народная толпа! Бесконечный живой прибой людской
волны. День и ночь, круглые сутки... 700 000 тысяч людей прошли
через этот зал за четыре дня. Так эта волна катилась бы дальше, если
бы в субботу перед похоронами она не была приостановлена. Велича-
вее этой картины не видел мир. Толпа организовалась сама... Молча,
охваченная одной мыслью, спаянная одним чувством, эта безбрежная
масса сама организовала себя... Можно было почти физически слы-
шать, как гений Ильича шевелил крыльями над этой изумительной
народной массой...» Если верить словам Зиновьева, зрелище этой
«народной массы» произвело неизгладимое впечатление прежде все-
го на руководителей большевистской гвардии, стоявших в почетном
карауле у гроба их вождя: «Часами простаивал каждый из нас, на-
блюдая эту прекрасную толпу, вбирая в себя ее чувства. Нельзя было
оторваться от этой картины... Рабочая масса второй раз переживала
свою революцию»322.
Хотя Зиновьев не использует здесь понятие «мавзолей», в этих
его словах можно услышать признание того, что он считал необхо-
димым, ссылаясь на охватившую страну атмосферу траура, придать
культу Ленина некую зримую форму: «Как хорошо, что решили хо-
ронить Ильича в склепе! Как хорошо, что мы вовремя догадались это
сделать! Зарыть в землю тело Ильича — это было бы слишком уж не-
переносимо... а на склепе короткая, но вполне достаточная надпись:
Ленин. Сюда уж поистине не зарастет народная тропа. Здесь вырас-
тет поблизости музей Ленина. Постепенно вся площадь превратится
в Ленинский городок. Пройдут десятилетия и века — эта могила бу-
дет становиться все более близкой и дорогой десяткам и сотням мил-
лионов людей, всему человечеству. Сюда начнется паломничество не
только со всех концов нашего Союза Республик... но и из Китая, Ин-
дии, Америки, со всего мира»323.
Зиновьев завершает свое сообщение легендарным эпизодом, поме-
щенным им в конце репортажа о погребальных торжествах 27 января:
когда гроб с телом Ленина уже был скрыт под флагами ЦК РКП(б)
и Коминтерна, в склеп, невзирая на стражу, вошел крестьянин. Зи-
новьев продолжает: «Он выждал благоприятный момент и пере-
дал нам красное полотно с грамотой от крестьян Саранского уезда».
Произошло ли это на самом деле или нет, но этот эпизод символи-
чески скрепил у гроба Ленина «смычку» между рабочим классом и
322 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924.30 января.
С. 1.
323 Там же.
182
крестьянством, став своего рода посланием русскому крестьянству от
партийного руководства. Зиновьев заключает свое описание призы-
вом, который непрерывно повторялся на партийных манифестациях
в течение всей траурной недели: «За работу, за работу, за работу! —
как учил нас Ильич. Ленин умер — ленинизм живет»324.
2. Споры внутри партийного руководства
об «увековечении» памяти вождя
«Политическая организация траура», о которой до сих пор шла
речь, достигла своей высшей точки и одновременно завершения в
день похорон Ленина 27 января 1924 г. Это практически означало,
что Комиссия по организации похорон могла рассматривать свою
миссию завершенной. На самом деле ее задача оказалась выполнен-
ной не по окончании траурных мероприятий, а лишь после бальза-
мирования тела Ленина и публичного выставления его в Мавзолее.
27 января, в день торжественного погребения, она еще не закончи-
ла свою работу — ее деятельность была продлена еще более чем на
два года. С 28 января 1924 г. она продолжила свои полномочия, но
уже под другим титулом — как «Комиссия по увековечению памя-
ти В. И. Ленина», который она получила по решению Президиума
ЦИК СССР325. Это странное название не было в то время чем-то ис-
ключительным и единственным в своем роде, как это можно было бы
предположить. Так, в 1924 г. появился «Комитет по увековечению па-
мяти Г. В. Плеханова», издававший исторические документы группы
«Освобождение труда»326. Комитеты и комиссии, носившие имена
других покойных героев революции, например П. А. Кропоткина и
В. П. Ногина, тоже ставили своей целью организацию торжеств в их
память327.
Тем не менее чуть позже вышеназванная Комиссия посчитала не-
обходимым объявить, что ей доверена честь заняться «увековечением
памяти В. И. Ленина». В своем обзоре проделанной ею за год работы
324 -Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924. 30 января.
С. 1.
325 Выписка из протокола Президиума ЦИК СССР от 28 марта 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16 [Комиссии Президиума ЦИК Союза ССР по организации похорон и
увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина) 1924-1973 гг.]. On. 1. Д. 490.
326 Комитет по увековечению памяти Г. В. Плеханова, Группа «Освобождение тру-
да» (из архивов Г. В. Плеханова, В. И. Засулич и Л. Г. Дейча) / Под ред. Л. Г. Дейча.
Сборник № 2. М., 1924.
327 В Кропоткинском музее // Вечерняя Москва. 1924. 11 февраля. С. 2. Цирку-
лярное письмо об увековечении памяти В. П. Ногина // Известия. 1924. 13 июня.
183
Комиссия писала, что ее название противоречит как сложившемуся у
всех убеждению, так и фактическому положению дел. По ее словам,
никакая комиссия, никакие памятники, мавзолеи и публикации не
могут увековечить память Ленина, поскольку на тысячи лет вперед ее
увековечили сами плоды его деятельности328. Комиссия сделала это,
без сомнения, по долгу службы и политическим соображениям, пы-
таясь скрыть свою роль в создании культа Ленина. Наша задача будет
состоять в том, чтобы в дальнейшем выявить те факторы, те решения
и тех действующих лиц, которые способствовали складыванию само-
го ядра этого культа, а именно бальзамирования тела Ленина и вы-
ставления его на публичное обозрение.
Исследования, обращенные к этим конкретным обстоятельствам
возникновения ленинского культа, до нашего времени опирались на
не слишком надежные источники. Поэтому и неудивительно, что со-
ветские исследователи, сами находившиеся в плену этой культовой
традиции, мало что могли сделать для прояснения данного вопроса.
На Западе же с начала 1970-х гг. стали известны воспоминания соци-
алиста Н. Валентинова (Вольского), эмигрировавшего из Советского
Союза, содержащие интересную информацию на интересующую нас
тему329. По его сообщениям, инициатива по мумификации ленинско-
го тела исходила от Сталина, которого поддержал Калинин; эта идея
зародилась у них еще в 1923 г. в ожидании предполагаемой скорой
кончины Ленина. С этой точки зрения, события реальной консерва-
ции останков вождя следует рассматривать в свете существовавшего
еще ранее проекта такого рода. Ее разделяет большинство западных
исследователей330.
Конечно, несложно допустить, что властитель, сам извлекший мак-
симальную выгоду из сложившегося вокруг фигуры Ленина культа,
мог быть также автором соответствующих инициатив и решений. Это
предположение получило усиленное подтверждение и позже, во вре-
328 Отчет о. 4.
329 Валентинов (Вольский) Н. Новая Экономическая Политика и кризис партии
после смерти Ленина. Stanford, 1971. С. 89-94. (Под этим же названием книга вышла
в Москве в 1991).
330 Tucker. Stalin. Р. 282; Tumarkin. Р. 173-175,180,292. Прим. 40. Тумаркин полно-
стью принимает версию Валентинова и подчеркивает ее убедительность; Улам (Ulam.
Stalin. S. 227) безотносительно к Валентинову пересказывает легенды, где говорится,
что именно Сталин придал культу Ленина некоторые «особенно вульгарные черты»;
Кларк рассматривает рассказанную Валентиновым историю как общепризнанный
факт, в подтверждении не нуждающийся {Clark R. W. Lenin. The Man behind the Mask.
London, 1988. P. 486); Макнил наоборот, оценивает версию Валентинова критически
{McNeal. Stalin. Р. 89).
184
мена сталинского режима. Так, Б. Збарский, руководивший с 1924 г.
работами по применению химически-медицинских методов консер-
вирования тела Ленина, двадцать лет спустя писал, что Сталин и Мо-
лотов принимали личное участие в этой деятельности, а сам Сталин
является «инициатором консервации тела Ленина»331. В изданном в
1940-х гг. собрании сочинений Сталина говорится, что Генеральный
секретарь в 1924 г. отдал распоряжение Комиссии по похоронам про-
консультироваться с соответствующими экспертами о возможности
бальзамирования тела вождя332.
Несмотря на эту внутренне логичную и политически убедитель-
ную картину, Н. Тумаркин вынуждена была констатировать, что не
существует никаких свидетельств того, каким образом партийные ли-
деры пришли к решению законсервировать тело Ленина. Еще меньше
мы можем судить о мотивах их решения333. Чтобы восполнить этот
недостаток при не доступных в то время для них архивах, историки
вынуждены были прибегать к реконструкции событий на основании
опубликованных к этому времени свидетельств, а о мотивах — дога-
дываться, обращаясь к более широким духовно-историческим взаи-
мосвязям. Последующим исследователям выпала удача делать свои
открытия, уже опираясь на документы из архива Комиссии по похо-
ронам и на протоколы решений ЦК и Политбюро РКП(б).
22 января, через день после кончины Ленина, одиннадцать членов
врачебной комиссии под руководством профессора А. И. Абрикосова
провели вскрытие тела Ленина. Об этом событии сразу же сообщили
центральные газеты334. На следующий день появилось более подроб-
ное сообщение на эту тему, а народный комиссар здравоохранения
Н. Семашко одновременно выступил со статьей под названием «Что
дало вскрытие тела Владимира Ильича?»335 Очевидны были стара-
ния дать максимально ясный ответ на вопрос о причинах смерти во-
ждя. Кроме того, Семашко приложил усилия к тому, чтобы на основе
авторитетных медицинских аргументов подтвердить содержащийся
в Обращении ЦК тезис о том, что сама смерть Ленина была жертвой,
331 Збарский Б. Незабываемый облик // Медицинский работник. 1944. № 3. С. 4.
332 См.: MoNeal. Stalin. Р. 89.
333 Tumarkin. Р. 178.
334 Акт патолого-анатомического вскрытия тела Владимира Ильича Ульянова
(Ленина) // Известия. 1934. 25 января. С. 3.
335 Сообщение о болезни и кончине В. И. Ульянова (Ленина) // Известия. 1924.
24 января. С. 4; Семашко Н. Что дало вскрытие тела Владимира Ильича? // Из-
вестия. 1924. 25 января. С. 1. Довольно умозрительные рассуждения на эту тему:
Possony St. Т. Lenin. Eine Biographie. Koln, 1965. S. 466-469, 490-495.
185
принесенной во имя пролетариата. Все эти сообщения, доводящие до
читателя множество откровенных сведений о происшедшем, немед-
ленно привели к тому, что история болезни Ленина стала достояни-
ем общественности без малейшего уважения к тайне личной жизни
партийного вождя. Его личность превратилась в объект публичного
любопытства, не признающего границ сдержанности и такта. Опреде-
ляющим стало, однако, то, что вследствие популяризации таких дета-
лей страдания и смерть Ленина частью подверглись научному истол-
кованию, частью же обрели некоторые легендарные очертания. Ту же
роль вскоре стал играть и такой литературный жанр, как популярная
публицистика, которая по-своему взялась описывать историю болез-
ни революционного вождя336. За видимостью полной и откровенной
информации, распространяемой в общественном мнении, скрывался
тот факт, что публикация точного медицинского заключения о болез-
ни Ленина оказалась невозможной337.
С событием вскрытия тела Ленина под руководством Абрикосова
связан и факт первого «бальзамирования» тела покойного вождя —
это выражение, использованное в средствах массовой информации,
должно было означать сохранение тела покойника в течение при-
мерно шести ближайших дней338. Поручение провести эту операцию
Абрикосов получил от Наркома здравоохранения Н. Семашко, кото-
рый считал его «лучшим анатомом России»339. По сообщению Комис-
сии по похоронам, при бальзамировании тела применялись обычные
методы, когда в сосуды вводится жидкий раствор, состоящий из фор-
малина, глицерина, уксусно-кислого калия, алкоголя и хлористого
цинка340.
Это метод химического воздействия, ориентированный преиму-
щественно на высушивание тела, явно контрастирует с содержанием
336 Подробно об этом: Петренко Н. Ленин в Горках — болезнь и смерть. (Источни-
коведческие заметки) // Минувшее. Исторический альманах. 1986. № 2. С. 143-287.
337 Первоначальное намерение Комиссии опубликовать эти материалы так и не
было исполнено. Протокол № 4 Исп. Тр. Ком от 26 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 37. Л. 3. Документальную публикацию по этому вопросу см.: Дневник де-
журного врача В. И. Ленина в 1922-1923 гг. // Вопросы истории КПСС. 1991. № 9.
С. 40-56; Кентавр. 1991. Октябрь — декабрь. С. 100-114; Там же. 1992. Март-апрель.
С. 106-121.
338 Tumarkin. Р. 176; Збарский. С. 26; Новоминский А. Н, Попов В. Н. Владимир Пет-
рович Воробьев. Киев, 1976. С. 189; Абрамов. Мавзолей. С. 20.
339 Цит. по: Петренко. С. 182. Оригинал: Тов. Семашко о болезни и смерти Лени-
на // Беднота. 1924. 26 января.
340 Отчет. С. 42.
186
постоянно используемого термина «бальзамирование», восходящего
к реалиям Ветхого Завета341.
В более позднем обзоре Абрикосов так вспоминает об этом:
«В первую ночь после кончины Ленина я по заданию правительства
провел бальзамирование его тела с целью предохранить его на неко-
торое время от всяких внешних изменений, пока оно не будет пре-
дано земле»342.
Компетентная в этом вопросе Комиссия тоже всегда представля-
ла возложенное на Абрикосова поручение как временную консерва-
цию343. По ее сообщению, проведенное Абрикосовым бальзамиро-
вание ставило своей целью дать жителям Москвы возможность на
протяжении нескольких дней еще раз созерцать лицо В. И. Ильича
перед тем, как отдать его тело на погребение344.
Отсюда следует, что задача бальзамирования тела вождя не пред-
полагала его последующую длительную консервацию, и у врача было
достаточно оснований предполагать, что 26 января Ленин «будет
предан земле». Очевидно, что к этому времени вопрос о дальнейшей
публичной демонстрации тела покойного вождя перед указанной
врачебной комиссией не стоял. В тот момент еще было не ясно, суще-
ствовали ли такие идеи в планах партийного руководства. Можно с
определенностью утверждать, что транспортировка праха Ленина из
Горок в Москву изначально предполагала в дальнейшем проведение
публичной церемонии его погребения в присутствии больших масс
народа. Комиссия по организации похорон, уже в день смерти Лени-
на озабоченная вопросами маршрута и организации переезда, одно-
временно дала поручение государственному предприятию «Госкино»
341 В Библии бальзамирование упоминается в связи с погребением прародителя
народа Израиля Иакова (I Мойс. 50). Библейское повествование понимает под поня-
тием бальзамирования, или помазания, внешнее воздействие на тело покойника, с на-
несением на него кедрового масла и с втиранием в него мирры и других благовоний.
В Древнем Египте начиная с 3-го, а может быть, и с 5-го тысячелетия до н. э. ритуал
погребения предполагал менее эстетически привлекательные процедуры. Для консер-
вации,тела из него удалялись все мягкие ткани, а взамен внедрялись негидрирован-
ные, т. е. обезвоженные вещества, такие как известь, соль и сода. (Lissnerl. So habt ihr
gelebt. Die grdssen Kulturen der Menschheit. Miinchen, 1977. S. 82.) Таким образом, в
Советском Союзе использовалась некоторая модернизированная версия «египетского
метода».
342 Абрикосов А. 16 лет сохранения тела В. И. Ленина // Известия. 1940. 21 января.
С.З.
343 От Комиссии ЦИК Союза ССР по увековечению памяти В. И. Ульянова (Ле-
нина) (далее: От Комиссии...) // Известия. 1924.13 июня. С. 4.
344 Отчет. С. 42.
187
создать документальный фильм, сделав съемку всех массовых собы-
тий в период траурной недели, начиная с выезда из Горок345.
Уже в первых экстренных выпусках газет «Известия» и «Правда»,
содержащих сообщение о смерти Ленина, Ф. Дзержинский от имени
Комиссии по организации похорон сообщил, что 23 января с 19 часов
общественность получит возможность доступа к гробу покойного во-
ждя346. И еще до того как были открыты двери Колонного зала Дома
Союзов, где был выставлен гроб, председатель Комиссии сделал за-
явление в форме обязывающего приглашения: «Сотни тысяч москов-
ского населения хотят отдать последний долг Владимиру Ильичу.
Всем желающим будет дана возможность проститься с ним»347.
Из этого заявления следовало, что Комиссия с самого начала де-
лала ставку на церемонию прощания с огромным скоплением народа
вокруг гроба с телом вождя. В ожидании массового наплыва людей в
ее объявлениях постоянно з-вучал призыв к соблюдению строжайшей
дисциплины и порядка во избежание несчастных случаев в толпе. Но
очевидно, что очень скоро партийная верхушка, увидев настроение
народа, извлекла из этого совсем иные выводы, нежели те, которые
содержатся в упоминавшейся выше телеграмме Сталина, предупре-
ждающей о возможности появления «панических настроений».
Наряду с рутинными организационными задачами, такими как
изготовление цинкового гроба и утверждение маршрута прохожде-
ния траурной процессии, очистка пути продвижения и связанные с
этим вопрось'1 поддержания общего порядка, уже тогда, на следую-
щий день после смерти Ленина, Комиссия приняла еще одно, непри-
метное на первый взгляд решение относительно места его «вечного
упокоения». В нем утверждалось, что будущий надгробный памят-
ник покойному вождю будет установлен «между могилой Свердлова
и Красной площадью»348. Отсюда следует, что в данном случае речь
шла о проведении публичной церемонии захоронения, поскольку в
то время все видные партийные и государственные руководители
представляли это чем-то само собой разумеющимся.
345 Постановление Комиссии ЦИК Союза ССР по организации похорон
В. И. Ульянова (Ленина) от 22 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 16. Л.10
(в дальнейшем название Комиссии — Ком...). См. также: Протокол № 2 заседания Ко-
миссии... от 22 января 1924 г. // Там же. Д. 18. Л.1.
346 От Ком... См.: Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия» от 22 января
1924 г.
347 От Ком... (датировано: Москва, 22 января 1924 г.). Экстренный выпуск газет
«Правда» и «Известия» от 22 января 1924 г.
348 Протокол № 1 заседания Комиссии... от 22 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д. 17. Л.1,4.
188
Однако 23 января Комиссия посчитала необходимым обсудить
вопрос о дальнейшей судьбе праха покойного вождя совместно с
проблемой установления ему надгробного памятника. Среди других
на это заседание был приглашен и профессор Абрикосов, под чьим
руководством накануне проводились вскрытие и бальзамирование
останков Ленина. И тут присутствовавший на заседании нарком
здравоохранения Семашко затронул тему, которая далеко отошла от
вопросов, касающихся строительства надгробного памятника349: он
спросил Абрикосова, нельзя ли сделать так, чтобы тело Ленина могло
бы сохраняться в предполагаемом надгробном сооружении по край-
ней мере в течение двух ближайших месяцев. Абрикосов допустил та-
кую возможность при условии хранения останков в холодной и сухой
среде.
После этого Абрикосов попросил слова, чтобы сделать небольшое
сообщение по вопросу о бальзамировании, где он сказал следую-
щее350: проведенные им действия над останками Ленина имели своей
целью всего лишь исключить возможность их разложения. В случае
необходимости дальнейшего сохранения внешнего облика покойного
потребуется 14-дневная обработка телесных останков. Применяя ис-
пользованные им «обычные» методы обработки, можно было бы обе-
спечить их многолетнюю сохранность, если бы не было первоначаль-
ного вскрытия. Но поскольку такое решение уже было принято, он не
может ручаться за возможность длительного эффекта от проведенно-
го бальзамирования; в настоящее время можно рассчитывать лишь на
сохранность останков в течение всего лишь нескольких месяцев. При
этом, конечно, необходимо принять во внимание и фактор колебания
температуры при переходе от зимы к весне, даже если это и не при-
ведет к появлению на теле покойного каких-либо заметных измене-
ний. Особо уязвимыми являются открытые части тела, то есть лицо
и руки. При определенных обстоятельствах они могут подвергнуться
процессу высыхания, и при его прогрессивном протекании — но не
раньше года — кожа станет похожа «на пергамент, как это бывает у
мумии»351. Тогда придется эти части тела скрывать. В таком случае
можно воспользоваться очень тонкой маской, которая накладывается
на лицо и придает ему вполне приемлемый вид. Лицо оказывается
не затронутым процессами разложения, и создается впечатление, что
349 Протокол № 4 заседания Комиссии... от 23 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 20. Л. 4. Стенографический протокол заседания Ком... от 23 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2. Д. 49. Л. 6.
350 Там же. Л. 8 и след.
351 Там же. Л. 8.
189
оно остается неизменным. Мы получим таким образом «искусствен*
ное лицо»352. По словам профессора, хотя и имеются специалисты
такого дела, о качестве их работы он ничего определенного сказать
не может.
В ответ на вопросы, последовавшие со стороны Муралова и
Семашко, Абрикосов допустил возможность того, что и без такой
маски усопший сможет пролежать в склепе по крайней мере два
месяца, «чтобы народ мог с ним попрощаться» (Муралов). Но в лю-
бом случае для этого температура в месте хранения должна быть не
выше 8, а лучше — 5 градусов по Цельсию, а тело должно быть загер-
метизировано стеклом. При таких условиях можно будет избежать
процесса разложения, но не высыхания; ученый предостерегал от
возможного соприкосновения лица покойника со свежими цветами.
Профессор добавил, что контакт с составом, обычно применяемым
скульпторами при снятии маски с покойника, также может сильно
повлиять на состояние кожи лица. Следуя его советам, Ф. Дзержин-
ский закрыл эту часть заседания, отдав соответствующие превен-
тивные распоряжения353.
Выступление Абрикосова наводит на мысль о существовании
между ним, с одной стороны, и Дзержинским и Мураловым — с дру-
гой, некоторой предварительной договоренности. Речь могла идти
о возможности бальзамирования покойного вождя с последующей,
явно превышающей сроки его захоронения, консервацией. Уже через
несколько дней после этого профессор, отвечая на вопрос одной мо-
сковской газеты: «Обладает ли наука средством сохранить тело Вла-
димира Ильича на очень продолжительное время?»354 — сообщил до-
вольно противоречивую информацию: сначала он говорил о том, что,
«возможно, таких средств не существует», а затем продолжил свое
рассуждение расплывчатыми описаниями технических устройств,
которые, «по всей вероятности», могли бы способствовать консерва-
ции останков.
Однако на этом же заседании Комиссии от 23 января вопрос о
консервации тела покойного вождя вообще впервые стал предметом
дискуссии. Здесь при отсутствии обоих экспертов обсуждался вопрос
о том, будет ли проектируемое надгробное сооружение открытым для
посещения широкой публики, а его внутреннее устройство — при-
способленным для выставления тела, или же следует остановиться
352 Протокол № 4 заседания Комиссии... от 23 января 1924 г. Л. 9.
353 Там же. Л. 10.
354 О сохранении тела Ильича. Можно ли сохранить тело Владимира Ильича? (Из
беседы с проф. Абрикосовым) // Рабочая Москва. 1924. 26 января. С. 7.
190
на традиционной конструкции — замурованном хранилище. Члены
Комиссии не смогли прийти к однозначному решению. Они также не
располагали соответствующими указаниями из Политбюро и хотели
как можно быстрее их получить. Решили, что достаточно убедитель-
ной будет констатация «обмена мнениями по вопросу между членами
комиссии о постройке открытого или замурованного гроба». Стено-
графический протокол этого заседания, видимо, был отправлен на
ознакомление в Политбюро355.
Лишь на основании этого отправленного в Политбюро докумен-
та, выступающего в качестве «дополнения» к протоколу Комиссии
по организации похорон, можно идентифицировать лиц, участвовав-
ших в дискуссии, имеющей отношение к формированию посмертно-
го культа356. То, что содержалось в официальных постановлениях в
скрытой форме, было названо своими именами. Сторонником баль-
замирования тела вождя оказался здесь Муралов. Он выступил про-
тив доводов Т. В. Сапронова, отвергавшего идею создания «открытой
гробницы». Муралов посчитал «необходимым и политически выгод-
ным» сконструировать склеп таким образом, чтобы «широкие массы
пролетариата и крестьянства могла видеть своего любимого вождя»;
а в общем, если появится опасность разложения, гробницу всегда
можно будет закрыть.
Входящий в состав Комиссии верный сподвижник Сталина Во-
рошилов резко обрушился на Муралова: если тот считает полезным,
что массы будут приходить, чтобы почтить смертные останки Лени-
на, или, другими словами, поклоняться им, то вся его речь есть «чепу-
ха» и «позор». Ворошилов предостерег от опасности священной ка-
нонизации ленинского праха — это, по его словам, будет проявлением
«эсеровщины», и в таком случае, как он сказал, «мы перестанем быть
марксистами-ленинцами». И наоборот, «культурные люди» должны
предать останки вождя огню и сохранять их в специальной урне. Во-
рошилов отметил, что он и сам посетил могилу Карла Маркса и ис-
пытал там чувство духовного очищения, т. е. для этого вовсе нет не-
обходимости видеть лицо покойного вождя. Далее он воззвал к своим
слушателям, чтобы они, пережив состояние великой скорби, «не пре-
вращались в ребят, которые теряют всякий политический разум».
В конце своего выступления он представил, на какие мысли может
навести крестьян вид забальзамированного вождя: «Они, мол, наших
355 Протокол № 4 заседания Комиссии... // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 20. Л. 4.
356 Дальнейший материал, включая цитаты, см.: Стенограмма дешифровки к
протоколам заседаний Ком... от 23 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2 с. Д. 49.
Л. 3-5.
191
богов разрушали, посылали работников ЦК разбивать мощи, а свои
мощи создали». Таким образом, по его мнению, этот проект ничего,
кроме политического ущерба, за собой не повлечет, и в этом случае он
прибегает к своему праву апеллировать к Политбюро. Бонч-Бруевич
тоже поддержал проект создания закрытого погребения. Он не опа-
сался тенденции к сакрализации гробницы, просто полагал, что она
должна быть такой же, как могилы Достоевского или Тургенева: всем
известно, что здесь покоятся их смертные останки, люди приносят
цветы и украшают их, но самих покойников никто не видит.
Дзержинский же в конечном счете поддержал проект создания «от-
крытой гробницы», которая не имела бы ничего общего с «мощами»,
поскольку в прошлом они были связаны с чудесами, а, по его словам,
«у нас никакого чуда нет». И это не культ личности, а в определен-
ном смысле «культ Владимира Ильича». Для народных масс как сам
Ленин, так и его фотографии дороги и любимы, и каждый желает по-
лучить такое фото; почему же большевики должны отказаться сохра-
нять тело Ленина, которое можно будет видеть своими глазами, если
наука позволяет это сделать? Далее Дзержинский посчитал неумест-
ным сравнивать это с бальзамированием умерших царей, поскольку,
как он сказал, они удостоились этого только потому, что были царя-
ми: «Мы же делаем это, потому что это был великий человек, подоб-
ного которому нет». Для него вся суть вопроса заключалась в том,
действительно ли имелась возможность законсервировать останки, в
противном случае отпадала необходимость в самой открытой гробни-
це. Если же такое консервирование оказывалось возможным только
на небольшой отрезок времени, то следовало, по крайней мере, соз-
дать гробницу на некоторый определенный срок.
Аванесов попытался достичь минимального консенсуса в Ко-
миссии, выступив с предложением, с которым «могли бы согласить-
ся все». Поскольку в дальнейшем желающие должны были иметь
право посетить прах вождя, чтобы с ним проститься, гробницу сле-
довало оставить в открытом состоянии. Но в остальном он присое-
динился к критикам проекта открытого монумента. По его словам,
хотя о культе личности, речь и не идет, однако людям тяжело будет
видеть мертвого Ленина. Поэтому он голосует за то, чтобы возвести
красивый памятник, «изображающий могучую фигуру» Ленина,
которая сможет «удовлетворить больше, чем мертвое тело». По его
предложению, под этим памятником следует поместить гробницу,
которая будет закрыта, как только завершатся траурные торжества.
Очевидно, что одновременно с этим оратор предлагал рассматри-
вать гробницу Ленина как своего рода политическую отдушину для
народных чувств, т. е. ее следовало «построить таким образом, что-
бы мы могли ее открыть в любую минуту, когда это потребуют об-
стоятельства». В конце дискуссии Муралов еще больше укрепился
192
в своем мнении: если имеется возможность законсервировать прах
на долгий срок, «то почему бы это не сделать, почему не предоста-
вить широким массам поклониться его праху, пусть приезжают из
Владивостока, Лондона, Парижа и т. д.?>
Специальной комиссии, занимающейся вопросом строитель-
ства надгробного сооружения, куда среди прочих вошли В. Д. Бонч-
Бруевич и Т. В. Сапронов, было поручено по меньшей мере к утру
следующего дня представить в Политбюро два варианта плана строи-
тельства могилы Ленина: 1) в виде открытого склепа, 2) в виде за-
мурованного погребения357. В одном из появившихся позже отчетов
о деятельности Комиссии по постройке склепа Ильичу содержится
упоминание о происходивших там дискуссиях358. Сапронов называет
здесь имя одного врача, выступившего с проектом по консервирова-
нию праха вождя, и на этом основании приходит к заключению, что
идея построения особой (т. е. открытой. — В. Е.) гробницы Ленина по-
явилась не сразу и исходила не от Комиссии, а была высказана за ее
пределами: «Впервые я эту мысль услыхал от тов. Обуха в Колонном
зале, 23/1, часа в 4 пополудни, когда тело В. И. Ленина из Горок уже
было перенесено в Колонный зал. В беседе со мной тов. Обух просил
меня поддержать в Комиссии по организации похорон его предложе-
ние о постройке склепа»359.
Один из членов Комиссии, В. Д. Бонч-Бруевич, которому было
поручено сформулировать существующие альтернативы в решении
обсуждаемого вопроса, десятилетия спустя признавался, что тогда он
был противником идеи бальзамирования тела Ленина360. Он сообща-
ет, что был единственным, кто отстаивал эту позицию в противовес
357 Протокол № 4 заседания Комиссии... // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 20. Л. 4.
358 При обмене мнениями среди членов Комиссии Ворошилов и Сапронов выра-
зили несогласие с идеей выставления останков Ленина на всеобщее обозрение, увидев
в этом разновидность канонизации святых, что противоречило партийной традиции и
представлениям об этом у самого Ленина: Сапронов Т. В. О постройке склепа Ильичу
(16 февраля 1924 г.) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 109. Л. 1-7. Это сообщение Сапро-
нова, с .одной стороны, представляло собой документ для внутреннего пользования,
а с другой — частично предназначалось и для публикации, поскольку сам автор из-
начально исключил из своего теста некоторые заключенные в скобки фрагменты, не
годящиеся для печати. Это прибавляет ему убедительности.
359 Там же. Доктор В. А. Обух, входивший в число лечащих врачей во время бо-
лезни Ленина и одновременно участвовавший во вскрытии его тела и в процедурах по
первой его консервации, при жизни Ленина считался его личным другом. См.: Лиха-
чева Р. С., Обух А. В. В гостях у друзей. Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине:
в 5 т. Т. 3. 2-е изд. М., 1979. С. 263-265.
360 Бонч-Бруевич. Воспоминания. 1969. С. 467.
193
всем остальным. По его словам, ему казалось тогда, что Ленин был бы
против такого отношения к его праху, поскольку он всегда испытывал
отвращение к консервированию останков. По его словам, Ленин всег-
да был сторонником простого погребения или сожжения трупа, часто
повторял, что нужно построить крематорий. В лице Бонч-Бруевича с
полным правом можно видеть защитника упомянутого выше вариан-
та «закрытого погребения». Но тем не менее он был далеко не един-
ственным придерживавшимся этой позиции.
Наоборот. Во время дебатов, проходивших в Комиссии по подго-
товке похорон, идея открытого выставления на обозрение публики
останков вождя встретила серьезное сопротивление, особенно реши-
тельно и страстно ее отвергал ближайший сподвижник Сталина по
партии К. Е. Ворошилов. Тем самым тезис о том, что главным иници-
атором этого проекта был Сталин, выглядит достаточно сомнитель-
ным. По этому вопросу на стороне сталинистов выступил и один из
самых видных «левых» оппозиционеров Сапронов. Бонч-Бруевич, со
своей стороны, оказывал им довольно слабую поддержку. На другой
стороне рядом с Дзержинским оказался последователь Троцкого Му-
ралов: выставляя на обозрение народа законсервированные останки
вождя, они тем самым выступали в роли учредителей «культа Вла-
димира Ильича» (Дзержинский). Учитывая, что полемика затраги-
вала принципы большевистской идеологии, весьма примечательным
является тот факт, что эта дискуссия шла наперекор сложившемуся
в это время фракционному раскладу политических сил. Здесь проти-
востояли друг другу два совершенно различных типа рассуждения:
один — идеологический, отвергающий названный проект, ссылаясь
на большевистские принципы, или, другими словами, на авторитет
самого Ленина, и другой — прагматически-утилитарный, подчиня-
ющий нормативные установки так называемой воле «народа». При
этом последний опирался на типичный для идеи вседозволенности
аргумент: «А почему бы и нет?»
В протоколе заседания Комиссии говорится о присутствии здесь
среди прочих и народного комиссара здравоохранения Н. А. Семашко,
который политически и профессионально был связан с профессором
Абрикосовым и его кругом. Как можно судить, народный комиссар не
остался в стороне от обсуждаемого вопроса и высказал свое мнение;
как и Абрикосов, он изложил его через несколько дней на страни-
цах газеты «Рабочая Москва»361. Семашко высказался за кремацию
361 Можно ли сжечь тело Ленина? (Из беседы и Г. Г. Бартелем) // Рабочая Мо-
сква. 1924. 26 января. Позиция Семашко была представлена в газете Г. Бартелем, чле-
ном Государственного научного института социальной гигиены, который ссылался на
беседу, состоявшуюся у него с народным комиссаром.
194
останков Ленина и предложил сохранять их до тех пор, пока не поя-
вится возможность предать их огню в крематории, который должен
быть для этой цели построен. До того времени в Советском Союзе
таких сооружений еще не было, хотя убедительные речи по этому по-
воду звучали, и даже существовали различные архитектурные проек-
ты крематориев. Таким образом, Семашко соединил в себе должность
комиссара с ролью адвоката обсуждаемого проекта, поскольку, как
можно было судить, настало время начать строительство крематория
и в России. Насколько известно, к реализации этой считавшейся осо-
бенно прогрессивной идеи приступили лишь в 1926 г.362 В протоко-
лах Комиссии нет и следов этой убедительной речи Семашко, из чего
можно сделать заключение, что Дзержинский, очевидно, нисколько
не был заинтересован в том, чтобы доводить до сведения Политбюро
степень противодействия, которое встретил столь решительно про-
двигаемый им проект. При этом позиции двух профессионалов от ме-
дицинской науки, Абрикосова и Семашко, казались по меньшей мере
амбивалентными и не понятными для присутствующих.
На основании знакомства с различными точками зрения стано-
вится очевидным, что 23 января, т. е. на второй день после смерти
Ленина, Комиссия по организации похорон еще нисколько не опре-
делилась относительно вопроса о бальзамировании его останков и
выставления их для открытого обозрения, и, более того, она только
впервые приступила к его обсуждению. В официальных сообщениях
мы не встретим упоминания имен тех представителей Комиссии или
органов политического руководства, которые выступали в поддерж-
ку версии создания «открытого склепа», но, как мы знаем, у нее были
серьезные сторонники. Создается впечатление, что ответственные
лица по тем или иным причинам опасались публичного обсуждения
данного вопроса в целом, вместо этого просто говорилось о сооруже-
нии «открытого» или же «закрытого склепа».
Эта склонность к кулуарному решению проблем находит свое от-
ражение также и в протоколах заседания Политбюро, проходившего
на следующий день, 24 января. В том разделе повестки дня, который
озаглавлен «Отчет Комиссии товарища Дзержинского», сухо упоми-
нается q том, что ее предложения были одобрены363. Вторая часть по-
становления Политбюро по этому пункту повестки дня ограничивает-
362 Stites R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the
Russian Revolution. New York; Oxford, 1989. P. 113.
363 Протокол № 64 заседания Политбюро ЦК РКП от 24 января 1924 г. См.:
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3 с. Д. 12. Л. 1. Политбюро прибавило к предложениям Комиссии
несколько деталей пропагандистского характера.
195
ся некоторыми таинственными формулировками, заключающимися
в том, чтобы поручить товарищам Зиновьеву и Бухарину провести
беседу с Надеждой Константиновной с целью убедить ее отказаться
от ее предложения и согласиться с предложением через месяц вер-
нуться к обсуждению этой проблемы.
Без сомнения, упомянутой здесь персоной является Н. К. Круп-
ская, с которой необходимо было согласовать один пункт обсуж-
даемой темы, обладающий таким деликатным свойством, что в про-
токоле он фигурирует под многозначным понятием «вопроса». Об
отношении вдовы Ленина к дискутируемой проблеме, касающейся
характера захоронения вождя, Бонч-Бруевич рассказывает следую-
щее: «Надежда Константиновна, с которой я доверительно обсуждал
этот вопрос, была против мумификации»364. Он вспоминает, что точно
так же, как и жена Ленина, против идеи бальзамирования и выставле-
ния праха Ленина высказывались его сестры Анна и Мария, а также
его брат Дмитрий Ильич. Именно в таком смысле иногда понимают
и публичное высказывание Крупской, с которым она выступила не-
делю спустя, уже после похорон Ленина: «чрезмерные внешние фор-
мы почитания в виде памятников и дворцов»365. Как полагает Бонч-
Бруевич, Н. К. Крупская была осведомлена о внесенном в Комиссию
проекте по мумификации тела вождя.
Из этого можно заключить, что вдова Ленина пыталась надавить
на Политбюро, чтобы воспрепятствовать ставшим ей известными
проектам, настаивая на немедленном предании усопшего земле пу-
тем его кремации или погребения. А поскольку ее держали в курсе
происходящего, она также могла требовать от Политбюро разреше-
ния вопроса в пользу сооружения «закрытого склепа» в соответ-
ствии с предложенной в Комиссии по организации похорон альтер-
нативой. Если же судить по существующим документам, Политбюро
не приняло однозначного решения ни в том, ни в другом направле-
нии, так же как не пришло к заключению и в вопросе о конструкции
склепа. Вместе с тем самый могущественный орган большевистской
партии не хотел обидеть вдову вождя, поэтому решил информиро-
вать ее о том, что решение по данному вопросу будет вынесено лишь
через месяц.
Чтобы добиться взаимопонимания со стороны Крупской и побу-
дить ее отказаться от требования о вынесении немедленного реше-
364 Бонч-Бруевич. Воспоминания. 1969. С. 467.
365 Ответ тов. Крупской // Правда. 1924. 30 января. Макнил рассматривает этот
текст как скрытое проявление протеста (McNeal. Bride. Р. 242). Так же считает и Ту-
маркин {Tumarkin. Р. 177).
196
ния, к ней была отправлена целая делегация. Конечно, Политбюро
было прежде всего заинтересовано в том, чтобы убедить вдову вождя
придерживаться позиции молчаливой сдержанности относительно
происходящего. Чтобы обеспечить успех этой миссии, в число деле-
гатов были включены Г. Зиновьев и Н. Бухарин, которые были лично
близки к Н. К. Крупской366 и, в противоположность Сталину, могли
вызывать у нее доверие. Удивительная дипломатичность Политбюро
по отношению к Крупской свидетельствует о том, что оно находилось
под сильным давлением. Возможно, членам Политбюро мог прийти
на память казус годичной давности, вызванный бестактным отноше-
нием к Крупской со стороны Генерального секретаря ЦК И. В. Стали-
на. Грозящий ныне конфликт был той же природы: в тот раз Крупская
выразила Сталину протест против того, что Генеральный секретарь
пытался от имени ЦК заставить ее осуществлять по отношению к ее
мужу больничный распорядок, приводящий к его политической изо-
ляции. И уже на основании такого опыта Политбюро в январе 1924 г.
пыталось избежать возникновения открытых конфликтных ситуаций
со вдовой Ленина367.
Скорее всего, предложенный компромисс укладывался в формат
отложенного решения спорного вопроса и предполагал следующее:
вдова Ленина не настаивает на немедленном принятии ее предложе-
ния по преданию Ленина земле; вместе с тем по завершении месяца
вопрос должен быть заново рассмотрен и разрешен. Это означает, что
в течение этого времени практика погребальных торжеств будет про-
должена в обычном режиме. В тот же день Молотов, вернувшийся с
заседания Политбюро, объявил на собрании Комиссии о принятом на
Политбюро «решении», согласно которому гроб с телом Ленина еще
по крайней мере месяц должен был оставаться непогребенным368.
Два дня спустя, 26 января 1924 г., секретарь Дальневосточного
бюро ЦК X. А. Кубяк написал в партийную организацию г. Читы, что
еще в течение месяца будет открыт доступ к телу Владимира Ильи-
366 McNeal. Bride. Р. 233. Бухарин был единственным из членов Политбюро, ко-
торый проявил личный интерес к судьбе Ленина на последней стадии его болезни
{Cohen. Bukharin. Р. 153).
367 В обоих конфликтах спор шел между правом на тайну личной жизни и харак-
тером отношений между людьми в приватной сфере — с одной стороны, и политиче-
скими притязаниями правящей партии — с другой. Тоталитарные притязания Сталина
на власть обнаружились на примере его отношения к личности самого Ленина и свиде-
тельствовали о переходе к новому типу политической системы.
368 Стенографический протокол зас. Комиссии... от 23 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2. Д. 49. 1.37. Выражение «Решение ЦК» использовалось также и
по отношению к решениям Политбюро.
197
ча в склепе для прощания с ним369. Таким образом, Крупская знала,
что останки Ленина можно было увидеть даже после захоронения,
поскольку 28 января, через день после похоронных торжеств, она пи-
сала в письме к Инессе Арманд: «Схоронили мы Владимира Ильи-
ча вчера... Сейчас гроб еще не заделан и можно будет поглядеть на
Ильича еще»370.
Политбюро же, уклонившись от окончательного решения спора
о бальзамировании, или, другими словами, о «закрытом» или «за-
мурованном склепе», и отсрочив его на месяц, только обострило си-
туацию. Речь шла о заключении своего рода моратория, при котором
сохранялась видимость соблюдения взаимных интересов. Политбю-
ро избегало принятия определенного решения и тем самым — развя-
зывания полемики, в которой столкнулись бы высшие идеологиче-
ские принципы: очевидно, что в ходе траурной недели она была бы
совершенно неуместной. Возможно, все поборники бальзамирования
могли бы считать своим преимуществом то, что они получили допол-
нительное время для того, чтобы с учетом явного недостатка знаний
выявить технические возможности по реализации их проекта. Круп-
ская и другие противники этой идеи не лишались надежды на то, что
речь идет всего лишь об отсрочке с целью дать народным массам воз-
можность «попрощаться» с Лениным. В. Д. Бонч-Бруевич сообщает,
что профессор Абрикосов предпринял еще одну, вторую, попытку
бальзамирования, которая позволила законсервировать прах Ленина
на тридцать или сорок дней371. Это сообщение оказалось созвучным
политическим усилиям сторон, согласных перенести срок решения
названного спорного вопроса. Н. Тумаркин, напротив, рассматрива-
ет это сообщение в контексте с существующей православной погре-
бальной традицией, которая предполагает сорокадневные молитвы
369 Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923-1925 гг.) //
Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 218-223, здесь: С. 222.
370 Письмо Н. К. Крупской к И. А. Арманд. Цит. по: Арманд И. А. Воспоминания о
Владимире Ильиче Ленине // Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине: В 5 т. Т. 4.
М„ 1979. С. 330-339, здесь: С. 331.
371 Бонч-Бруевич. Воспоминания, 1969. С. 467; также: Новоминский, Попов. Влади-
мир Петрович Воробьев. С. 186. Правда, ввиду непрекращающегося с 23 января по-
тока людей к гробу Ленина Абрикосов смог получить возможность для проведения
вторичного бальзамирования, скорее всего, лишь 27 января. Но это мероприятие не
могло рассматриваться в качестве перспективного, поскольку оно не упоминалось в
«Отчете» Комиссии, как и в других опубликованных ею документах. Абрамов в своем
описании говорит, что первое, проведенное 22 января, бальзамирование «было рассчи-
тано на шесть дней, то есть до похорон, но тем не менее продолжилось существенно
дольше». См.: Абрамов (1984). С. 23.
198
за усопших372. Такая интерпретация опирается исключительно на
аналогию чисел. А в остальном мы не видим со стороны большеви-
ков никакого намерения придать отсрочке погребения какой-либо
религиозный смысл. Здесь со всей очевидностью обнаруживается,
насколько обращение к религиозным аналогиям при исследовании
условий формирования ленинского культа может воспрепятствовать
пониманию лежащих в его основе политических интересов.
В любом случае Комиссия еще 24 января приняла решение на-
стоятельно просить профессора Абрикосова подготовить раствор
хлористого кальция и склянки с формалином, чтобы они находи-
лись в гробу до того, как его окончательно заделают373. В этой связи
она внесла в протокол тот факт, что профессор посчитал нецелесо-
образным несколько часов держать гроб открытым (возможно, это
могло произойти во время его транспортировки с места обозрения в
склеп на Красной площади). На этом дневном заседании от 24 янва-
ря, возможно, состоявшемся сразу после заседания Политбюро, по
предложению Сапронова Комиссия по похоронам приняла решение
объявить в печати, что в будущем «гроб будет помещаться в скле-
пе и каждому будет доступен для посещения»374. Тем самым в этом
объявлении предварительно было заявлено, что останки Ленина
будут выставлены на обозрение. Как мы увидим, это открыло путь
для мобилизации общественного мнения, что, в свою очередь, по-
влекло за собой следующие шаги по институализации культа мерт-
вого вождя. Такое развитие событий, форсированное появившимся
в печати сообщением, оказалось вполне на руку поборникам про-
екта по бальзамированию тела вождя. Очевидно, что инициатива по
публикации упомянутого объявления исходила от одного из про-
тивников этого проекта. Возможно, Сапронов полагал, что с его по-
мощью удастся добиться предварительного урегулирования достиг-
нутого компромисса. Он же стал и первой жертвой столь коварной
предупредительности.
В тот же вечер, 24 января в 18 часов, заседание Комиссии было про-
должено375. На нем Дзержинский сообщил «о решении Политбюро по
372 Tumarkin. Р. 176. Фрагмент из Ветхого Завета, с которым можно соотнести этот
ритуал, звучйт так: «И врачи набальзамировали Израиля [здесь имеется в виду Иаков,
а не Иосиф, как ошибочно пишет Тумаркин. — В. £.]. И исполнилось ему сорок дней;
ибо столько дней употребляется на бальзамирование» (Бытие 1,50, 2-3).
373 Протокол № 5 Комиссии от 24 января 1924 г. См.: РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 21.
Л. 3.
374 Там же. Буквально: «Объявить в печати, что гроб будет помещаться в склепе и
каждому будет доступен для посещения».
375 По данным «Отчета». С. 32.
199
внесенным Комиссией предложениям»376. Вместе с тем в документах
не содержится и дословного изложения постановления Политбюро.
О его содержании можно судить опять же на основании устных вы-
сказываний Дзержинского и Молотова, присутствовавших на заседа-
нии. Как уже говорилось, Молотов сослался на решение Политбюро
о том, что гроб с телом Ленина простоит на старом месте по крайней
мере еще месяц, и добавил: «И вполне вероятно, что он будет стоять
еще дольше». А поскольку это уже стало известным широким слоям
населения, следовало ожидать еще и официального сообщения377.
Вопрос заключался в том, как сообщить общественности о при-
нятом только что решении относительно характера захоронения
Ленина. Ведь до этого момента исходили из того, что после похорон
и завершения траурной недели гроб с телом Ленина будет навсегда
удален от глаз людей. Теперь же было решено вернуться к предло-
жению Сапронова и расширить его. В. М. Молотов, будучи в каче-
стве кандидата в Политбюро высшим функционером среди членов
Комиссии, выступил с инициативой «от имени Президиума ЦИК
СССР опубликовать постановление “О склепе” и утвердить его на
первом заседании Всесоюзного съезда Советов». Это предложение
получило название «О формальном утверждении решения Комиссии
по склепу» и было принято на Комиссии, а Молотову было поручено
вынести его на Политбюро для подтверждения378.
И вот 26 января в «Известиях» и «Правде» был помещен полный
текст «постановления Президиума ЦИК СССР», где говорилось:
«Идя навстречу желанию, заявленному многочисленными делега-
циями и обращениями к ЦИК Союза ССР, и в целях предоставления
всем желающим, которые не успеют прибыть в Москву ко дню похо-
рон, возможности проститься с любимым вождем, Президиум Цен-
трального Исполнительного Комитета Союза ССР постановил:
1. Гроб с телом Владимира Ильича сохранить в склепе, сделав по-
следний доступным для посещения.
2. Склеп соорудить у Кремлевской стены, на Красной площади,
среди братских могил борцов Октябрьской революции»379.
376 Протокол № 6 заседания Комиссии от 24 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 22. Л. 1. В протоколе отсутствует более подробная информация о данном ре-
шении (документ или изложение содержания).
377 Стенографический протокол зас. Комиссии... от 24 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 2. Д. 49. Л. 26-49, здесь: Л. 37.
378 Там же. Л. 3.
379 Постановление Президиума ЦИК СССР от 25 января 1924 г. // Известия. 1924.
26 января. С. 1; Правда. 1924. 26 января. С. 4: «Гроб с телом Владимира Ильича сохра-
нить в склепе, сделав последний доступным для посещения».
200
Характерно то, что и здесь волнующий всех вопрос не получил
прямого выражения. Объявление о доступности склепа для посеще-
ния не содержит обязательного указания на то, что и само место для
сохранения гроба будет открытым для посетителей, которые смогут
созерцать смертные останки вождя. И тем не менее в сообщениях, со-
держащих текст постановления, об этом говорилось довольно опре-
деленно. Так, «Рабочая Москва» перепечатала его под заголовком:
«Тело В. И. Ленина будет сохранено»380 381’. В течение нескольких дней
компромиссное решение Политбюро претерпело смысловую транс-
формацию, отразившуюся и в новых формулировках: если Сапро-
нов просто хотел сказать, что гроб будет находиться в склепе, то в
появившемся позже сообщении говорилось, что тело Ленина будет
там «сохранено». Дальше всех в этом смысле пошла газета «Рабочая
Москва», объявив, что тело Ленина «будет сохранено». Эти отчет-
ливо выступающие в оригинальных текстах изменения не были слу-
чайными381. Они точно отражали ход реального развития, о котором
избранные и официально уведомленные журналисты уже имели до-
статочно отчетливое представление.
Так, «Рабочая Москва» уже 25 января описала расположенное
внутри склепа будущее «место покоя Владимира Ильича» — оно
представляет собой небольшой помост, на котором покоится гроб
с телом Ленина; если пройти через небольшую пристройку, можно
увидеть «гроб с телесными останками Ленина»382. Вместе с постанов-
лением Комиссии «О склепе» газета «Известия» в тот же день сооб-
щила своим читателям, что архитектору Щусеву «дано задание рас-
положить помост внутри склепа на такой высоте, чтобы входящие в
склеп могли видеть через стеклянные прорезы в крышке гроба лицо
Владимира Ильича»383.
Но одно условие, важное для достигнутого компромисса между
противниками и сторонниками проекта по мумификации, выполнено
все-таки не было: в тексте постановления отсутствовало упоминание
о месячном сроке, в пределах которого должны были продолжаться
погребальные торжества. Правда, в качестве основания для возмож-
ности дальнейшего посещения гроба с телом Ленина служило то об-
стоятельство, что именно благодаря этому могла попрощаться с во-
ждем та часть населения страны, которая не сумела вовремя прибыть
380 Тело В. И. Ленина будет сохранено // Рабочая Москва. 1924. 26 января. С. 1.
381 См. вышеприведенные цитаты из текстов публикаций.
382 Ленин будет похоронен на Красной Площади. Сооружается Мавзолей // Рабо-
чая Москва. 1924. 25 января. С. 1.
383 Где будет похоронен В. И. Ленин // Известия. 1924. 26 января. С. 3.
201
на погребальную церемонию. Такая формулировка внушала убежде-
ние, что вход в склеп должен оставаться открытым только из необ-
ходимости удовлетворить потребность народа в прощании с вождем.
Именно с таким смыслом некоторые партийные лидеры связывали
и необходимость появившегося в прессе объявления. Так, некоторые
группы партийцев, ссылаясь на него, уговаривали власти выставить
в склепе возле гроба Ленина почетный караул, который, по их сло-
вам, будет стоять там «все время, пока он остается на поверхности
земли»384. Н. К. Крупская, если судить по ее цитированному выше
письму к И. Арманд, тоже была уверена, что публичное оглашение
постановления Президиума ЦИК представляет собой всего лишь
временную меру.
Именно Комиссия по организации похорон после консультаций с
Политбюро и «от имени» высшего органа государственной власти —
Президиума ЦИК СССР и опубликовала обсуждаемое здесь заявле-
ние. Но в протоколах ЦИК за 25 января мы не найдем упоминания ни
об этом постановлении, ни даже о соответствующем заседании. Лишь
в протоколе от 5 февраля, т. е. с очевидным запозданием, обнаружи-
вается текст интересующей нас резолюции; он снова сопровождается
пометкой членов Президиума ЦИК СССР «по опросам». Резолюция
снабжена заголовком: «О месте склепа Председателя Совнаркома
СССР и РСФСР В. И. Ульянова (Ленина)»385. Таким образом, по-
становление под заголовком «О склепе» как по форме, так и по со-
держанию оказалось наделенным весьма неоднозначным смыслом,
который складывался под влиянием разнообразных манипуляций и
дезинформаций. Тем не менее оно получило одобрение 26 января на
II съезде Советов386.
384 Протоколы МК РКП(б), объявления, извещения, переписка и др. материалы
Ком... и о порядке посещения Мавзолея В. И. Ленина// РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 112.
Л. 2, 4.
385 Протоколы Президиума ЦИК СССР (ГА РФ. Ф. 3316. Оп. 12. Д. 22). Пронуме-
рованные протоколы заседаний Президиума завершаются в соответствии со сроками
действия решений I съезда Советов протоколом № 21 от 11 января 1924 г. и продол-
жаются начиная с Прот. № 1 от 5 февраля 1924 г. уже под эгидой II съезда Советов.
К рассматриваемым здесь документам сделано следующее примечание: «По опросам
членов Президиума ЦИК СССР I созыва». Очевидно, что членам Президиума, кото-
рые представляли еще I съезд Советов, было поручено принять соответствующее ре-
шение и датировать этот документ задним числом, чтобы придать ему, таким образом,
государственную легитимацию.
386 Постановление II Всесоюзного съезда Советов. О могиле В. И. Ленина //
Правда. 1924. 27 января. С. 4.
202
Рис. 5. Члены «Комиссии по увековечению памяти В. И. Ленина», груп-
па медиков и химиков, осуществлявших бальзамирование, а также комиссия
экспертов проверявших результаты их работы. С правой стороны сидят спра-
ва налево: К. Ворошилов, А. Енукидзе, Р. Петерсон, Ф. Дзержинский, В. Во-
робьев. В центре в белой рубашке сидит Б. Збарский. С левого края сидит
В. Бонч-Бруевич
В тот же день в газете «Рабочая Москва» со своей точкой зрения
выступили профессор Абрикосов и народный комиссар здравоохра-
нения Семашко387, которые выразили свое скептическое и даже от-
рицательное отношение к идее рассчитанного на длительный срок
бальзамирования тела Ленина. Будучи врачами по специальности,
оба они в силу своей профессиональной принадлежности — один
как практикующий врач, другой как руководитель ведомства — были
причастны к обсуждению вопроса о бальзамировании, проходивше-
му в Комиссии по похоронам и в Политбюро. И если они тем не менее
смогли тогда выразить свое мнение перед широкой публикой, то это
могло быть возможным только потому, что партийное руководство
387 Их можно дополнить появившимся в той же газете высказыванием Семашко,
по которому бальзамирование (очевидно, имеется в виду проведенная на той же неделе
операция, рассчитанная на сохранение тела всего лишь в течение нескольких дней)
было осуществлено на высоком уровне и есть надежда еще дольше сохранять тело Вла-
димира Ильича невредимым. См.: Из беседы с наркомом здравоохранения т. Семаш-
ко // Рабочая Москва. 1924. 26 января. С. 7.
203
к этому времени еще не приняло окончательного решения в пользу
длительного бальзамирования тела вождя. Это подтверждается и
одним высказыванием Е. Ярославского, который входил в близкое
окружение Сталина. Он был членом Президиума ЦИК и принимал
участие в решающем заседании Политбюро 24 января. В любом слу-
чае он должен был обладать всей информацией о состоянии вопроса.
И тем не менее сразу после этого заседания, накануне церемонии по-
хорон, он в своей памятной статье в «Правде» писал: «Милый, родной
Ильич! Мы скроем твое тело — смертное тело твое — скроем в землю;
это все, что есть в тебе смертного. А дело твое, твои мысли останутся
с нами, в нас»388. То есть в этих словах выражено вполне традицион-
ное представление о предполагаемом погребении Ленина, и если бы в
Политбюро в это время господствовала иная точка зрения, он дал бы
об этом знать.
И все же некоторые официальные заявления могли служить зна-
ком того, что в политическом руководстве страны проект по консер-
вации останков вождя уже получил серьезное признание. Как мы
знаем, Ф. Дзержинский с самого начала являлся одним из самых вли-
ятельных его сторонников. Насколько прочной была к этому времени
их позиция, можно судить по передовой статье главного редактора га-
зеты «Известия» Ю. Стеклова, напечатанной 27 января, в день похо-
рон Ленина, где он приводит следующее сообщение: «К сожалению,
до сих пор наука не нашла средства сохранить навсегда человеческие
останки. Но мы знаем, что будут приняты все меры к тому, чтобы на
возможно более долгое время тело Ленина было предохранено от тле-
ния, и чтобы все, кто пожелает, могли поклониться его останкам»389.
Слова Стеклова свидетельствуют не только о том, что дискуссия по
этому вопросу еще не получила своего завершения. Они говорят, что
кроме всего прочего эта проблема зависела не только от политиче-
ской воли руководства, но в большей мере от тех перспектив в реа-
лизации проекта по бальзамированию, которые могла предложить
им «корпорация ученых». Это должно было решиться уже в течение
последующих недель и месяцев, но политическое решение в пользу
такого проекта уже получило свое публичное выражение.
Тем не менее соответствующего постановления, принятого каким-
либо полномочным государственным или партийным органом, по по-
воду бальзамирования тела Ленина так и не было принято. Не мо-
388 Ярославский Е. Москва в трауре // Правда. 1924. 26 января. С. 3. Валенти-
нов цитирует именно эти фрагменты, но видит в них свидетельство того, что недавно
принятое решение не было известно даже высокопоставленным партийным функ-
ционерам.
389 Стеклов Ю. Могила Ленина//Известия. 1924. 27 февраля. С. 1.
204
ткет считаться таким определяющим документом и обнародованное
от имени Президиума ЦИК СССР и утвержденное на состоявшемся
вскоре II съезде Советов решение Комиссии по похоронам, поскольку
речь в нем шла лишь «о сооружении склепа». Для всей появившейся
на эту тему в последующие годы и десятилетия советской литерату-
ры это решение остается единственным формальным оправданием
реализации плана по бальзамированию390. Уже в середине 1924 г. в
своем сообщении Комиссия по организации похорон сослалась на
данное постановление как на основание для проведенных за это вре-
мя ею мероприятий по сохранению праха вождя. Она необоснованно
утверждала, будто в нем и было предписано «сохранить тело Влади-
мира Ильича»391. Насколько в малой степени это заявление соответ-
ствовало действительности, настолько очевидно оно отражало по-
требность в оправдании людей, которые инициировали мероприятия
по сохранению праха вождя.
( 3. Требования об «увековечении» — vox populi?
В силу этого еще большую значимость стали приобретать далеко
не формальные основания для сохранения останков. Через год после
смерти Ленина Комиссия по организации похорон отмечала: «Мысль
о постройке склепа и сохранении тела В. И. ЛЕНИНА открытым воз-
никла не в Комиссии, а вне ее... в рабочих кварталах как Москвы, так
и других городов и промышленных центров Союза ССР»392. Точно
так же выражался в сталинские времена и Борис Ильич Збарский, ру-
ководивший в 1924 г. работами по бальзамированию и позже многие
годы исполнявший должность директора лаборатории при Мавзолее
Ленина. В качестве оправдания мумификации Ленина он ссылался
на исходивший из «низов народных масс» призыв к сохранению пра-
ха покойного вождя393. Эта версия почти дословно воспроизводилась
даже в последние годы существования Советского государства. Так,
С. М. Гаряев, автор самой информационно насыщенной советской
публикации по обсуждаемой теме, писал: «Самым знаменательным
было то, что идея увековечения Ленина, то есть сохранения внешне-
го облика вождя, возникла не в “верхах”, не у руководства партии и
390 Збарский. С. 23; Шефов. С. 87; Абрамов. Мавзолей. С. 27; Abramov. An der
Kremlmauer. S. 27; Рябов. С. 106.
391 Она утверждает буквально следующее: «26 января 1926 года последовало по-
становление II съезда Советов Союза ССР о сохранении тела Владимира Ильича». От
Комиссии по увековечению памяти В. И. Ленина. См.: Известия. 1924. 13 июня. С. 4.
392 Отчет. С. 25.
393 Збарский. С. 22.
205
государства, а в “низах”, в гуще народных масс. Этот новый “великий
почин” позднее был признан официально»394.
Такого рода представления разительно противоречат тому типу
самоистолкования, который был присущ Советскому государству с
момента его основания. В соответствии с ним все определяющие по-
литические решения, принимаемые этим режимом, основывались
на идеях «научного социализма», институционально воплощенно-
го в руководящих органах большевистской партии. В соответствии
с такой политической установкой партия действовала в интересах
рабочего класса, но вовсе не в русле свойственного ему «стихийного
движения». В случае же с консервацией праха покойного основате-
ля и руководителя Советского государства заложенная в нем с само-
го начала парадигма получила искаженное выражение. Внешне все
представлялось таким образом, будто именно массы своими требо-
ваниями, желаниями, даже мечтами задавали определяющий тон, а
политическое руководство только преобразовывало их в реальность.
Так, во всяком случае настойчиво воспроизводились эти события в
советской пропаганде.
В те дни Ю. Стеклов в своей передовой статье 27 января 1924 г.
в «Известиях» так писал о Ленине: «Нет, не уйдет! Он и физически
останется с нами, хотя бы на время. О, как хорошо мы понимаем го-
рячее желание рабочих навсегда сохранить тело Ленина, чтобы все
грядущие поколения могли видеть того, кто подал сигнал к освобож-
дению угнетенного человечества»395. Два дня спустя он вновь заме-
тил, что «весь народ» мечтает «навсегда сохранить смертные останки
нашего вождя, чтобы созерцать их», и повторил, что это требование
звучит «со всех сторон»396.
До этого читателям «Известий» ничего не сообщали о такого рода
пожеланиях. И наоборот, другая газета — «Рабочая Москва» при-
водила соответствующие материалы. Под заголовком «Что говорят
рабочие?» печатались «разговоры в Колонном зале Дома Союзов»,
звучавшие следующим образом: «Надо сохранить тело Ильича. Уда-
ришься в оппозицию, пойдешь к телу Ильича — и станешь опять на
394 Гаряев. С. 13. Выражение «великий почин» появилось в названии известной
работы Ленина 1919 года, посвященной пропаганде «коммунистических субботни-
ков». См.: Ленин В. И. Великий почин. О героизме рабочих в тылу // Ленин В. И. Из-
бранные произведения: В 3 т. Т. 3. М., 1969. С. 152-172.
395 Стеклов Ю. Могила Ленина // Известия. 1924. 27 января. С. 1. Буквально:
«Желание рабочих — навсегда сохранить тело Ленина».
396 Стеклов Ю. После похорон // Известия. 1924. 29 января. С. 1.
206
правильный путь»397. На другой стороне газетного листа помещались
письма и заявления, лейтмотивом которых было требование сохра-
нить тело Ленина. Первое из этих обращений было подписано шест-
надцатью рабочими и работницами Рогожско-Симоновского района.
Они заявили в нем, что ни в коем случае нельзя предавать тело Ле-
нина земле, и одновременно выступили со своим практическим пред-
ложением: «Мы предлагаем забальзамированный прах поместить в
стеклянный, герметически запаянный ящик, в котором прах вождя
можно будет сохранять в течение сотен лет. Мы глубоко уверены, что
все рабочие поддержат эту мысль. Мы не хотим прятать его от своих
глаз. Пусть он всегда будет с нами»398.
Другое, правда, неподписанное, письмо пришло от рабочих и слу-
жащих строительной конторы постоянной промышленной выставки
Высшего Совета Народного Хозяйства. Они «требовали» (!) «сохра-
нения на долгое время останков дорогого учителя путем бальзами-
рования его тела и помещения в прозрачное помещение, где рабочие
всегда могли бы видеть своего вождя»399. Мотивировано же оно было
тонкими психологическими соображениями — «громадные массы»
народа, созерцая своего покойного вождя, получат утешение в своей
скорби от горькой утраты, а что еще важнее, это поможет «поднять
упавший дух малодушных товарищей, вдохновляя их на дальнейшие
бои и победы».
Двое авторов еще одного отклика, Дятков и Георгиевич, подпи-
савшиеся как члены РКП(б), обратились со своей просьбой в ЦК и
Московский комитет РКП(б). Они взывали к «желанию сотен мил-
лионов людей» и требовали не допустить погребения ленинского
праха, поскольку, по их словам, необходимо что-то сделать, «чтобы
потомство наше имело бы возможность видеть тело человека, вопло-
тившего в жизнь мировую революцию»400. Их призыв достиг своего
апогея в требовании: «Оставьте его на поверхности земли на Красной
площади. Пусть он останется для нас неиссякаемым источником идеи
ленинизма на благо трудящихся всего мира. Этим мы дадим возмож-
ность увидеть его всем, всем трудящимся. Ленин должен быть среди
397 qTO гоВОрЯТ рабочие? (Из разговоров в Доме Союзов) // Рабочая Москва. 1924.
25 января. С. 7. Там говорится буквально следующее: «Надо сохранить тело Ильича.
Ударишься в оппозицию, пойдешь к телу Ильича и станешь опять на правильный
путь».
398 Тело Ленина надо сохранить. (Рабочие этого хотят. Как это сделать?) // Рабо-
чая Москва. 1924. 25 января. С. 8.
399 Там же.
400 Там же.
207
нас». Не вдаваясь в технические детали своего проекта, подписавши-
еся лаконично заключали: «Как это осуществить, подумайте сами!»
Несмотря на настоятельные заверения главного редактора «Из-
вестий» Ю. Стеклова о звучащих «со всех сторон» требованиях тру-
дящихся, публикации, подобные тем, какие появлялись на страни-
цах «Рабочей газеты», были редким исключением. И это тем более
удивительно, что позже сама Комиссия по похоронам в своем отчете
утверждала, что уже 23 и 24 января получала соответствующие теле-
граммы и заявления от рабочих: «Рукой рабочего написано письмо в
Комиссию с просьбой постараться как можно дольше сохранить тело
ВЛАДИМИРА ИЛЬИЧА открытым, чтобы самые широкие массы
получили возможность проститься с ним»401. Комиссия сообщала,
что особенно упорно такие требования поступали к ней из провин-
ции, и настаивала на том, что только за 24 и 25 января она приняла
«тысячи таких телеграмм и заявлений»402. Как говорилось далее, эти
обращения показали, что Комиссия должна сделать все возможное,
«чтобы отложить погребение на возможно долгий срок»403. С тех пор
на основании этих заключений в советской литературе каждый раз
воспроизводилась мысль о том, что трудящиеся «в тысячах писем и
телеграмм» выражали пожелание забальзамировать тело Ленина404.
Между тем Комиссия по организации похорон не предоставила
возможности заглянуть в эти «письма трудящихся», хотя в своем от-
чете она и пыталась создать впечатление, будто ее заключение опи-
рается на обширную документальную базу. Появившиеся позже ис-
следования на данную тему также не пытались вникнуть в этот казус,
хотя их авторы и настаивали на исторической значимости таких по-
сланий. Стереотипное воспроизведение одних и тех же фрагментов
из приведенных писем не может рассеять подозрения в том, что на
публичное обсуждение такого рода свидетельств было наложено та-
бу405. Вокруг указанных документов сложилась аура таинственности,
401 отчет с 25.
402 Там же.
403 Отчет. С. 42.
404 Збарский. С. 22; Абрамов (1973). С. 27; Рябов. С. 106; Гаряев С. М. Из истории
Мавзолея Ленина // Знание. Новое в жизни, науке, технике. Сер. История 3/1990. М.,
1990. С. 13. Шефов, написавший свою диссертацию на основе архивных материалов
Комиссии, избегает приводить названные Комиссией цифры. (Шефов. С. 87)
405 Советские авторы часто прибегают к такому цитированию целых фрагментов
из ряда писем, заимствуя их из тех или иных ранее появившихся работ, без указания
даты и без ссылок на источники: Гаряев. С. 13; Новоминский. С. 184; Абрамов. С. 26;
Збарский. С. 22. Приводимые этими авторами цитаты также ничего не меняют в той
картине, которую можно получить на основании других, доступных проверке источ-
208
способствовавшая тому, что эти важные источники формирования
главной святыни ленинского культа, выражающие волю «гущи на-
родных масс», оставались вне сферы рационального анализа до само-
го конца существования Советского государства.
В архивах Комиссии содержится документ с заголовком «Письма
и телеграммы трудящихся... с просьбой о сохранении и бальзамиро-
вании тела В. И. Ленина»406. Все эти документы датированы перио-
дом с 22 по 28 января, и лишь одно письмо получено 10 февраля407.
В этом документе среди прочего можно увидеть рукописную за-
пись Б. М. Волина, озаглавленную «О склепе». Волин здесь пишет:
«Я сейчас подслушал разговор прохоровцев. Обязательно хоронить
в склепе! Рабочие у нас говорят: Ударишься в оппозицию, пойдешь
к склепу Ильича — и сразу станешь на верный путь»408. Эта запись
почти буквально, вплоть до вводных предложений, воспроизводит
заметку из газеты «Рабочая Москва», напечатанную под заголовком
«Что говорят рабочие». И в самом деле, эта короткая заметка распо-
лагалась на том же листе указанной газеты, где помещалось название
газеты и подпись «Редактор». Борис Михайлович Волин, больше-
вистский функционер с большим партийным стажем, занимал в это
время должность главного редактора газеты «Рабочая Москва»409.
Его запись, очевидно, предназначалась председателю Комиссии по
организации похорон Дзержинскому, о чем можно судить по сокра-
щенным инициалам «Фел. Эдм.» (Феликс Эдмундович — имя и от-
чество Дзержинского), надписанным сверху. Возможно, именно на
основании авторитетного решения такого адресата несколько стро-
чек из этого документа и оказались на страницах газеты «Рабочая
ников, касающихся «писем трудящихся». Поэтому мы оставим их в дальнейшем без
внимания.
406 Письма и телеграммы трудящихся СССР в ЦК и МК РКП(б), Комиссии ЦИК
СССР по организации похорон В. И. Ленина (Ульянова) и редакциям центральных
газет с просьбами о сохранении и бальзамировании тела В. И. Ленина (22 января
1924 —.10 февраля 1924 г.) (Далее сокращенно: Письма.) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 100. Л. 1-20.
407 Правда, на некоторых письмах отсутствует указание даты написания.
408 Там же. Л. 1.
409 Этот вывод можно сделать на основании данных архивного документа
(РГАСПИ. Ф. 124. Оп. 2. Д. 19. Л. 1) и краткого биографического очерка: Б. М. Волин
(1887-1957) // И вечно в памяти людской. В. И. Ленин и Белоруссия. Минск, 1990.
С. 14. Волин относился к числу журналистов самого высокого статуса, допущенных к
смертному одру Ленина в Горках, откуда он присылал свои репортажи. См., например:
Волин Б. М. Что я видел в Горках // Рабочая Москва. 1924. 24 января. С. 1.
209
Москва»410. Правда, по пути в газету они претерпели довольно се-
рьезные изменения. От читателей скрыли, что эти мысли прозвучали
в разговоре прохоровских рабочих; вместо этого им внушали, что в
заметке воспроизводятся мысли, которыми делились между собой
рабочие в Колонном зале Дома Союзов, где были выставлены остан-
ки вождя411. Прежде всего, в газетной версии значительному измене-
нию подверглось первоначально приведенное Волиным требование
рабочих о необходимости похоронить тело Ленина в склепе, что, по-
нятно, исключало возможность его кремации. В газетной же версии
однозначно говорится: «Надо сохранить тело Ильича»412. Точно в
таком же духе к этому присоединилась еще одна «корректура». Как
мы знаем, рабочие с Прохоровки полагали, что всем уклонистам от
генеральной линии партии достаточно будет посетить склеп Ленина,
чтобы исправиться. Эти размышления, уже сами по себе отмеченные
мифологическими чертами, подвергались в газетной редакции це-
ленаправленному сокращению — если судить по ней, рабочие были
убеждены в том, что катарсис может наступить только после посеще-
ния тела вождя.
Подобная издательская практика является красноречивым при-
мером того, как реальные мнения трудящихся превращались в ин-
струмент пропаганды. Произвольно внося угодные им изменения,
редакторы не придавали значения истинному содержанию поступив-
ших сообщений. Поскольку в дальнейшем у нас будет возможность
провести сравнение и некоторых других «Писем трудящихся» с их
газетными версиями, опубликованными на страницах «Рабочей га-
зеты», вызывают интерес те особые отношения, которые сложились
у этой газеты с Комиссией по похоронам. «Рабочая газета», находив-
шаяся, как было тогда принято, под контролем Московского коми-
тета РКП(б), Московского Совета и руководства профсоюзов, имела
обязательства перед этой Комиссией по регулярному печатанию ее
410 Такого же мнения: Шишкина Е. Январь 1924-го. Так это было // Гласность. 1992.
23 января. С. 8. Е. Шишкина является сотрудницей Центрального Музея Ленина в Мо-
скве; она представила обсуждаемый здесь документ на выставке «Январь 1924-го. Как
это было».
411 Трудно представить себе, что в этом зале могли происходить какие-то беседы.
Обычно в этом месте сохранялась благоговейная тишина, прерываемая разве что ры-
даниями скорбящих.
412 В опубликованной версии это звучит буквально так: «Надо сохранить тело
Ильича», вместо первоначальной приписки Волина: «Обязательно хоронить в скле-
пе». Особенно показательной является замена местами важнейших терминов «хоро-
нить» и «сохранить».
210
бюллетеней413. Таким образом, она выступала в роли «официальных
ведомостей» названного органа. Этим и объясняется та определяю-
щая роль, которую играл в редакционной политике газеты руководи-
тель Комиссии Ф. Э. Дзержинский.
Следующее письмо, часть которого появилась в «Рабочей газете»,
доступно нам по его оригиналу. Речь идет об уже упоминавшемся
послании, написанном сотрудниками строительной конторы на По-
стоянной промышленной выставке Высшего Совета народного хо-
зяйства и датированном 24 января414. К письму прилагается поимен-
ный список отправителей. По объему вычеркнутого видно, что после
редакторской правки при подготовке печатной версии письма оно
сократилось больше чем наполовину. Среди прочего правке подвер-
глись высказывания, содержащие открытое выражение мнения, на-
пример «так как обычные способы увековечения памяти великих лю-
дей (памятники, мавзолей и проч.) определенно неприменимы в силу
своей шаблонности к величайшему среди великих». Очевидно, газета
не хотела публиковать свидетельства неприятия рабочими именно
таких форм увековечения памяти вождя. В одном предложении про-
звучала мысль, имеющая прямое отношение к проходящей в то вре-
мя дискуссии: «Было бы хорошо, если бы можно было сохранить на
долгое время останки дорогого учителя путем бальзамирования его
тела».
Эта достаточно сдержанная формулировка мысли получила в
газете следующее выражение: «Мы требуем сохранения... на долгий
срок». Если в данном случае мы имеем дело всего лишь с примером
превращения простого предложения в категорическое требование,
тем не менее сравнение оригинала письма с его газетной версией
показывает, что последняя должна была представлять волеизъявле-
ние носителя определенного классового сознания, который с пол-
ной убежденностью выражает свое право распоряжаться смертными
останками своего вождя. Долг же руководителей партии и государ-
ства заключался лишь в том, чтобы исполнить его требование.
Среди рассматриваемых нами документов мы находим также и
оригинал опубликованного в газете послания двух членов партии —
Дятькова и Георгиевича415. Сравнивая их между собой, можно обна-
4,3 Протокол № 4 заседания Комиссии... от 23 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д. 20. Л. 3.
414 Письма см.: РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 3. Этот документ представляет со-
бой машинописную копию, на которой черными чернилами сделаны поправки.
415 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 7 и Л. 8. Речь идет о страницах, где один и тот
же текст воспроизводится разными почерками. Возможно, это были две копии одного
211
ружить, что по пути на газетные страницы это письмо также подверг-
лось многочисленным изменениям. Оба отправителя призывают к
тому, чтобы смертный прах Ленина не был похоронен, а находился на
Красной площади, «поверх земли». По их словам, они говорят здесь
от имени «сотен миллионов» людей, и все эти люди «желают увидеть
его хотя бы в последний раз». Мы знаем, что этот часто упоминав-
шийся мотив, исходящий от людей, не успевших прибыть на похо-
роны Ленина, служил аргументом против ускоренного погребения
останков вождя. Цензор счел нужным вычеркнуть именно эти слова,
поскольку в них содержались лишь второстепенные основания для
продолжающейся церемонии погребения. Поэтому широкая публика
имела возможность увидеть лишь ссылку на «наше потомство», кото-
рое, по словам авторов письма, обязательно захочет своими глазами
увидеть смертную оболочку вождя революции. И наоборот, одно из
их конкретных предложений показалось ему не заслуживающим пу-
бликации: Дъяков и Георгиевич настаивали, чтобы прах вождя был
сохранен вплоть до срока празднования 10-й годовщины советской
власти, а в течение этого времени следует подготовиться «к достой-
ным его похоронам с преданием земле». Взыскательный редактор
счел неуместным предложение, согласно которому речь могла идти
лишь о продлении срока хранения останков.
Очевидно, опубликованные на страницах газеты фрагменты оказа-
ли определенное воздействие на часть читателей «Рабочей Москвы».
В частности, в своей резолюции, являющейся ответом на данные пу-
бликации и отправленной в газету, производственное собрание госу-
дарственной мельницы № 2 «Красный мельник» ссылается именно
на эти письма416. В единодушно принятом решении производственное
собрание поддержало желание и предложение вышеназванных пар-
тийных товарищей Дъякова и Георгиевича. Смертные останки «люби-
мого учителя и вождя» должны оставаться нетронутыми еще долгие
годы, дабы «все рабочие и все трудящиеся со всего мира могли уви-
деть вдохновителя своего возрождения»417. Кажется, последнее пись-
мо нигде опубликовано не было. Также нет никаких доказательств
исходного текста, поскольку обе подписи отправителей равным образом встречаются в
соответствующих рукописях, где к ним присоединяется еще одна, не вполне различи-
мая подпись какого-то третьего лица, возможно, переписчика.
416 Там же. Л. 18. Эта заметка подписана председателем фабричного комитета и
рабочим корреспондентом С. Богомоловым, и на ней нет даты. Но, учитывая содер-
жащуюся в ней ссылку на вышедшую ранее публикацию в «Рабочей Москве», она не
могла появиться раньше чем 25 января и, скорее всего, была написана еще до дня по-
хорон, т. е. до 27 января.
417 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 18.
212
того, что этот пример мог послужить образцом и что публикации в
«Рабочей Москве» нашли свой отклик на других производственных
собраниях или в рабочих группах. Но проведенные нами сравнения
показывают, что некая направляющая рука целенаправленно редак-
тировала опубликованные в газете письма именно таким образом,
что они утрачивали все присущее им своеобразие. Они должны были
служить единственной цели — внушить трудящимся убежденность в
безоговорочной необходимости мумификации останков вождя.
Обращение к иным документам также подтверждает ту мысль,
что идущие из «низов народных масс» устремления часто получали
необходимую поддержку со стороны большевистских чиновников,
если соответствовали их политическим целям. Так, 25 января Петро-
градский губернский комитет РКП(б) переслал в газету «Москов-
ская Правда» письмо рабочего Окуловских писчебумажных фабрик
В. Павлова с предложением его напечатать418. Автор письма выразил
свое возмущение тем, что Ленин, всю свою жизнь боровшийся за геге-
монию пролетариата, может быть предан земле. Наоборот, по мнению
Павлова, будущие поколения должны будут своими глазами увидеть
«величайшего человеческого гения». Как он считает, в будущем уче-
ные в любом случае должны исследовать «строение черепа велико-
го человека». Его призывы завершаются следующим предложением:
«труп Ильича не предавать земле, а забальзамировать по способу еги-
петских мумий и поместить в Центральный музей»419. Очевидно, что
рабочий В. Павлов проявлял особый интерес к новостям из сферы
науки, в частности он в своем письме сожалеет о том, что медицина,
которая, если судить по прессе, достигла больших успехов, не может
спасти жизнь любимого вождя.
Вера в силу науки, которая прорывается, в частности, в этом пись-
ме, удивительным образом сочетается с устойчивой убежденностью
в том, что спасенная от исчезновения смертная оболочка революци-
онного вождя способна служить источником вдохновения для буду-
щих поколений. Тем же качеством отмечено и другое письмо, подпи-
санное семнадцатью отправителями420. Они тоже протестуют против
418 РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1.Д. 1.Л. 12 (заявление, в котором партийный комитет ре-
комендует напечатать эту статью). Текст письма Павлова (там же. Л. 13) представляет
собой машинописный экземпляр; трудно определить, появилось ли оно на страницах
«Московской правды».
419 Там же. В своем постскриптуме автор этого послания просит довести его прось-
бу до членов Комиссии.
420 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 6. Очевидно, этот документ, на котором тоже нет
Даты, представляет собой, если судить по идентичному росчерку подписанного ниже
имени, рукописную копию какого-то оригинала.
213
«предания земле» праха Ильича и утверждают, что в этом с ними за-
одно и многие рабочие Москвы и окрестностей. Составители письма
цитируют в связи с этим известный фрагмент из траурной заметки
Троцкого от 24 января: «Наука не спасет»421, чтобы неожиданно про-
должить: «Необходимо сохранить тело Ильича физически». Свое
требование они сопровождают перечнем технических деталей по
реализации этого проекта. По их словам, они убеждены, что забаль-
замированное тело останется нетленным на протяжении веков, если
поместить его в герметичный и воздухонепроницаемый стеклянный
колпак; надо выставить тело в Институте Ленина, а не закапывать его
на Красной площади. Они резюмируют свое обращение призывом:
«Пусть он останется с нами!»422
В таком же духе обращаются к Комиссии по похоронам со сво-
им кратким заявлением и двое рабочих фабрики № 30 «Красный
поставщик»423. Они сообщают о том, что дискутировали о погребении
Ленина, и не допускают мысли о том, чтобы «опускать его в землю».
При этом, как им кажется, им пришла в голову «гениальная мысль»
поставить на Красной площади высокий постамент и «установить
его в стеклянном гробу, заспиртованного так, чтобы настоящее сто-
летие как мы, так и наши дети обращали бы взор на дорогого нам
Ильича»424.
Одна из телеграмм от 26 января была направлена прямо к Гене-
ральному секретарю Сталину425. В ней говорится, что с похоронами
Ленина нужно подождать, чтобы дать возможность увидеть вождя
делегатам конгресса, на который приедут «представители самых от-
даленных уголков земли». При этом очевидно, что для максимально-
го продления срока погребения его праха должны быть задействова-
ны все возможности научного познания. Во всяком случае, кажется,
автор данного послания абсолютно уверен в том, что весь мир про-
являет интерес к смертной оболочке Ленина. Другая телеграмма
также была адресована «лично товарищу Сталину». Она была по-
слана 24 января и подписана пятью функционерами из партийных
421 На самом деле в переданной по телеграфу статье Троцкого таких слов — «на-
ука не спасет» — нет. Возможно, здесь подразумевалось два раза повторяющееся вы-
сказывание Троцкого: «Медицина оказалась бессильной» (Троцкий Л. Ленина нет //
Правда. 1924. 24 января. С. 2).
422 Письма // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 6.
423 Там же. Л. 17. На этом машинописном тексте тоже нет даты. Один из подписав-
шихся добавляет от руки, что к этому заявлению присоединяются многие рабочие.
424 Там же.
425 Там же. Л.16.
214
и руководящих органов фабрики «Освобождение труда»426. Их совет
сводится к одному — похоронить Ленина в центре Красной площади,
чтобы каждый рабочий и крестьянин мог обратиться к нему всем сво-
им разумом и сердцем.
Правда, в собрании «писем от трудящихся» эта телеграмма в силу
простоты предложенного ею решения занимает особое положение.
По большей части эти письма скорее сближаются с еще одним по-
сланием, направленным к Ф. Э. Дзержинскому, — оно опирается на
решение, принятое на траурном собрании партийного комитета, ис-
полнительного комитета и профсоюзов Оренбургской волости427.
В нем говорится, что Ленина нельзя закапывать в землю «как обыч-
ного смертного» и «зарывать на наших глазах».
Ведь, по их словам, большинство его приверженцев не знают ле-
нинского облика, о котором они так много слышали; авторы письма
признаются в том, что их чувства говорят им о необходимости за-
бальзамировать и сохранить тело вождя.
Среди письменных сообщений особый вес имеет послание, подпи-
санное 140 рабочими. Оно было отправлено в редакции крупнейших
газет «Известия», «Правда», «Рабочая Москва» и «Рабочая газета»
рабочими с ткацкой фабрики «Трехгорная мануфактура»428. В своем
обращении рабочие говорят, что слышали о том, будто «тело нашего
Ильича собираются закопать в земле». В ответ на это они хотят через
газеты передать руководству партии и государства свою просьбу «не
предавать земле тело нашего учителя и вождя, а построить для него
склеп», поскольку у трудящихся Советского Союза и «всех стран»
не будет в ближайшее время возможности отдать Ленину послед-
ние почести. Они хотят, чтобы он остался в памяти потомков. В этом
коллективном обращении не содержалось таких понятий, как «баль-
замирование» или «сохранение». В первом случае имеется в виду пу-
бличное выставление сохраненного праха, во втором — также и воз-
ведение склепа как памятника.
По сравнению с этими общими пожеланиями, характерными для
писем с большим количеством подписавшихся, автор одного инди-
видуального послания к Комиссии по организации похорон по име-
ни A. Q. Шер гораздо более радикально формулирует свои предло-
жения429. Прежде всего, он выражает свою убежденность в том, что
426 РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1.Д. 100. Л. И.
427 Там же. Л.4.
428 Там же. Л. 15 и след. Все подписи приводятся в оригинале письма.
429 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 3. Отправитель письма не поставил на нем
дату, но сделал примечание, что он еще 22 января послал адресату оригинал письма, но
Для надежности посылает его еще раз.
215
«место вечного покоя» революционного вождя «превратится в место
паломничества рабочих и крестьян». Он также уверен в том, что «вид
“физического” дорогого Ильича, безусловно, будет служить таким
же вечным источником революционной неиссякаемой бодрости, ко-
торую воплощал собою дорогой Ильич». Автор письма предлагает —
опять же «от имени миллионов» — тело Ильича «не передавать зем-
ле, а сделать его по возможности нетленным и физически видимым».
Шер считает необходимым для этого «бальзамирование» праха и соз-
дание герметически закупоренного «стеклянного гроба», из которого
следует выкачать воздух. Особенно подробно он останавливается на
вопросе о том, чем может быть заполнено пространство между телом
вождя и стеклянной поверхностью гроба: он предлагает выбор между
двумя типами наполнителей — сульфат калия-алюминия или абсо-
лютно чистый спирт (возможен глицерин). Все же наилучшим сред-
ством может послужить сахар, поскольку он способен на десятилетия
предотвращать возможность разложения.
Такое богатство технической фантазии, простирающейся от хи-
мических соединений до кухонных рецептов, настолько тесно со-
седствует с демонстративным почитанием памяти покойного вождя
революции, что для пиетета почти не остается места. Это сочетание
бросается в глаза еще в одном, особенно подробном письме от рабоче-
го Ю. А. Добжинского, который представился как секретарь местной
ячейки Коммунистической партии и член Московского Совета. Для
придания весомости своим словам он указал в письме и номер своего
партийного билета430. Сам тон его послания, изначально исполнен-
ный выражения скорби и пафоса благоговения перед Лениным, ис-
ключает возможность похорон вождя «наравне со всеми смертными».
Добжинский пишет о нем следующее: «...[тело его] должно постоянно
оставаться на поверхности — на наших глазах, как свидетельство его
бессмертных дел»; каждый отдельный трудящийся, даже «рабочий
класс в целом» сможет в этом случае «в дни поражений и побед над
своими врагами, в дни радости или скорби» увидеть гроб с Лениным
и «вспомнить чувство, какое мы в эти дни переживаем». Как пишет
автор письма, именно тогда можно будет подумать и проверить, «на-
сколько выполнен нами завет Ильича и правильно ли мы идем по на-
меченной им дороге». Добжинский выступает с проектом создания на
Красной площади памятника бойцам революции, увенчанного сверху
бронзовым бюстом Ленина. В основании памятника будет находить-
ся склеп с забальзамированным телом Ленина в стеклянном гробу.
430 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 10. Письмо датировано 24 января и адресова-
но ЦК и МГК РКП(6), но в качестве копии послано также и в «Рабочую Москву».
216
Этот надгробный памятник следует снаружи украсить картинами
революционного содержания и открывать для широкого доступа по
праздникам, например в день поминовения Ленина. Добжинский за-
вершает свое письмо настоятельным призывом к ЦК и Московскому
комитету партии, чтобы они серьезно подумали над предложением о
том, чтобы создать нечто подобное, но ни в коем случае не позволили
зарыть в землю тело любимого вождя431.
По сравнению с мотивами большинства посланий, ориентиро-
ванных на сохранение праха вождя, содержащееся в одном из писем
предложение занимает совершенно особое место. Его автор, также
представившийся как член партии, в своем, очевидно, импровизиро-
ванном и со следами многократных исправлений письме обращается
к председателю Комиссии по похоронам Дзержинскому432. Он тоже
исходит из того, что несравненность и исключительность фигуры
Ленина не позволяют предавать его прах земле и обращаться с ним
как при обычном погребении. Он считает, что необходимо создать
«выдающийся символ его бессмертия», для чего предлагает свой,
особенно оригинальный способ воплощения этого. Он предлагает
кремировать прах вождя. Урна, в которую будет помещен его пепел,
по своей форме должна напоминать гранату; она будет находиться в
ЦК, чтобы постоянно напоминать о себе политическим лидерам. Нам
неизвестно, какой была реакция на эту идею со стороны шефа ГПУ
Ф. Дзержинского.
Среди собранных в архиве писем можно увидеть также послание от
инженера из Ростова-на-Дону В. П. Кудряшова, который приложил к
нему разработанную им самим техническую схему холодильной уста-
новки, созданной для консервации433. В этом документе отсутствуют
многословные рассуждения о необходимости бальзамирования пра-
ха вождя, он заранее предполагает решение в пользу этого проекта
и дополняет его схемой консервации тела с техническим описанием
созданного для этого холодильного агрегата.
Итак, после того как мы на основании анализа источников полу-
чили общее представление о пресловутых «Письмах трудящихся»,
попытаемся осветить ряд вопросов, касающихся их исторической
роли..В советской литературе утвердилось мнение о наличии прямой
каузальной связи между этими обращениями, идущими из «гущи
народных масс», и принятым свыше решением о бальзамировании
431 РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1.Д. 100. Л. 10.
432 Там же. Л. 2. Письмо датировано 22 января 1924 г.
433 Там же. Л. 19 и 20. Послание датировано 10 февраля 1924 г., а эскиз конструк-
ции — 28 января 1924 г.
217
останков вождя революции. Кроме того, в исторических описаниях та-
кого рода содержатся не соответствующие их собственным посылкам
утверждения об идеальной суверенности этого «vox populi», будто бы
не совпадающего по своей природе с волей партии и правительства.
С другой стороны, в западной исследовательской литературе выска-
зывается подозрение, что даже те немногие авторы, что получили до-
ступ к широкой прессе, были заранее «проинструктированы», правда,
не говорится, кем434. Обращение к архивным документам позволит
получить ответ на некоторые поставленные вопросы и сформулиро-
вать приемлемые гипотезы. Их материал даст возможность выявить
и социальный состав упомянутой выше «гущи народных масс». И на-
конец, нам останется выяснить, какой же скрытый смысл несли в себе
эти «Письма трудящихся».
Прежде всего необходимо определить количественный состав
«Писем трудящихся», значимость которых в советской историогра-
фии подчеркивалась тем фактом, что они поступали «тысячами». Как
теперь выясняется, общее число «писем и телеграмм с просьбами о
сохранении и бальзамировании тела Ленина», собранных в особой
папке в архиве Комиссии по организации похорон, составляет всего
примерно пятнадцать единиц435. Более того, оказалось, что далеко не
все их авторы являются однозначными защитниками того проекта,
который дал название этому собранию документов436.
Удовлетворительный ответ на вопрос о том, в какой мере поли-
тическое руководство принимало к сведению «пожелания народа»,
когда оно принимало решение в пользу бальзамирования останков
Ленина и выставления их в Мавзолее для публичного посещения,
может быть получен только после анализа архивных материалов.
Большинство советских исследователей полагало, что достаточ-
ным основанием для такого решения можно считать постановление
434 Tumarkin. Р. 173.
435 Результаты просмотра всего фонда 16 с его почти 800 делами, так же как и дру-
гих собраний документов, не подтверждает наличия в них столь часто упоминаемых
«тысяч писем и телеграмм», которые будто бы содержали требования о бальзамиро-
вании Ленина. Поскольку же Комиссия или унаследовавшие ее фонды партийные
архивы приложили заметные старания к тому, чтобы объединить все эти документы
в коллекцию под соответствующим названием, необходимо во избежание путаницы
исключить из их числа те 5 500 посланных трудящимися адресов с выражением собо-
лезнования, которые тщательно классифицированы и в строжайшем порядке хранятся
здесь же под шифром: Ф.16. Оп.1. Д. 157-251.
436 Гаряев утверждает, что в феврале 1924 г. «вновь потек поток писем, телеграмм
и требований», авторы которых настаивали на бальзамировании Ленина, но никаких
доказательств этого не приводит {Гаряев. С. 15).
218
«О склепе», опубликованное от имени Президиума ЦИК СССР от
26 января437, хотя, как мы видели, выраженная в этом постановлении
позиция представляется довольно расплывчатой или же вызывает
много вопросов. В настоящее время можно предположить, что данная
резолюция была принята Комиссией по похоронам именно 24 января
по согласованию с Политбюро. Играли ли полученные от трудящих-
ся письма какую-то определяющую роль в процессе принятия этого
решения? Во всяком случае, в протоколах Комиссии или же Полит-
бюро от 23 и 24 января о них нет никакого упоминания438. Намек на
существование такой связи можно обнаружить разве что в опублико-
ванном позже отчете Сапронова под названием «О постройке скле-
па». Он сообщает о новостях, которые поступили к вечернему заседа-
нию Комиссии 23 января. Согласно им, на фабриках были приняты
резолюции, выражающие пожелания трудящихся о постройке склепа
и сохранении тела Ленина на неопределенный срок439. Поскольку
же фабричных резолюций такого рода и с указанной Сапроновым
датой просто не существует, эти пресловутые «новости» представля-
ют собой чистую фикцию, которая была введена в действие в разгар
внутреннего спора с целью оказать на Комиссию некоторое внешнее
давление. Такие сообщения, апеллирующие к надуманному «гласу
народа», должны были запугать противников мумификации.
Только очень небольшая часть писем имела шанс еще до 24 янва-
ря быть рассмотренной Комиссией или Политбюро перед приняти-
ем ими указанной резолюции. Да и число подписавшихся под ними
было по большей части очень скромным, что резко противоречит
часто встречающимся указаниям на то, что счет мог идти на «мил-
лионы». Единственное более или менее веское послание примерно со
140 подписями датировано 25 января и вовсе не настаивает на бальза-
мировании. Поэтому не может быть и речи о том, что рассмотренные
здесь письма могли иметь решающее влияние на принятие резолю-
ции «О склепе». Формулировка, содержащая в себе ссылку на волю
трудящихся для принятия определенной резолюции, становится от-
ныне наиболее часто применяемым методом обоснования необходи-
мых политических решений.
437 См.: Збарский. С. 23; Абрамов. Кремль. С. 22; Abramov. S. 27; Рябов. С. 106; Ше-
фов. С. 87.
438 См.:Протокол№4заседания Комиссии...от23января 1924г.//РГАСПИ.Ф. 16.
On. 1. Д. 20. Л. 4; Протокол № 5 заседания Комиссии... от 24 января 1924 г. // Там же.
Д. 21. Л. 1-3; Протокол № 6 заседания Комиссии... от 24 января 1924 г. //Там же. Д. 22.
Л. 1 и 3; Протокол № 64 заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 24 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 412. Л. 1.
439 Сапронов. О постройке склепа Ильичу // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 109. Л. 1.
219
Со смертью Ленина при вынесении важных решений Политбюро
перешло к практике взывания к «гласу народа», что можно проил-
люстрировать и на примере сообщения о переносе дня похорон. Эта
отсрочка до воскресенья 27 января была необходимой, поскольку су-
ровые морозы не позволяли завершить земляные работы по строи-
тельству первого временного склепа к первоначально намеченному
сроку, т. е. к субботе 26 января440. В официальном сообщении, однако,
приводятся вовсе не технические соображения. Напротив, Ф. Дзер-
жинский 25 января сообщил, что Политбюро приняло однозначное
решение, чтобы Комиссия в своем сообщении указала на то, что «это
было сделано ввиду настоятельных просьб об этом различных рабо-
чих организаций провинции, что было вызвано желанием проститься
с Владимиром Ильичем»441. Даже публикация о переносе дня похо-
рон, вызванном сугубо техническими причинами, служила средством
внедрения в общественное сознание еще одной политической фик-
ции. Все действия, имеющие отношение к покойному вождю, долж-
ны были рассматриваться как органическое выражение желаний и
чувств широких масс.
Из рассмотренных нами писем кроме прочего следует, что их ав-
торы вовсе не замыкались на вопросе о характере погребения вождя.
Некоторым из них была нужна лишь отсрочка дня погребения, или
постройка сквозного склепа, или же кремация праха и сохранение
урны в качестве предупредительного знака для политического руко-
водства страны. С другой стороны, поразительно, насколько едино-
душно большинство из этих обращений выражает себя в требовании
бальзамировать ленинские останки: за такое решение голосуют авто-
ры десяти из пятнадцати посланий. Это тем более удивительно, что
среди читателей центральных газет не проводилось дебатов на данную
тему. Они ограничиваются письмами от 25 и 26 января, посланными в
газету «Рабочая Москва», специально занимавшуюся этим вопросом.
Вместе с тем редакция данной газеты 25 января призвала своих чита-
телей присылать ей письма с предложениями о «способах и методах
увековечения товарища Ленина»442. Линия, которой придерживалась
названная газета, отчетливо обнаруживает себя в целенаправленной
440 Отчет. С. 25.
441 Протокол № 8 заседания Комиссии... от 25 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 24. Л. 1. Решение полностью запротоколировано: [Перенос похорон]. Там же.
Д. 16. Л. 37.
442 Как увековечить память тов. Ленина? // Рабочая Москва. 1924. 25 января.
Правда, понятие «увековечение» охватывает все формы увековечения и сохранения
памяти об усопшем.
220
манипуляции, проявляющейся в практике обработки получаемой
корреспонденции. Следует также отметить, что первая публикация
писем в «Рабочей газете» вызвала определенный резонанс. Впро-
чем, редакция сразу же увидела в постановлении Президиума ЦИК
«О склепе» триумф своих усилий, который она подтвердила в одном
из заголовков, звучащем как «Тело Ленина будет сохранено». Более
того, газета присвоила себе роль первопроходца, закрепив за скле-
пом новое публичное название, поскольку уже 25 января она стала
рассказывать о «мавзолее», который будто бы строится на Красной
площади. В целом же, вплоть до начала погребальных торжеств, со-
ветская пресса называла предстоящее сооружение «склепом»443.
В советской литературе часто повторяется тезис о том, что «Пись-
ма трудящихся» являются реакцией на публичное интервью профес-
сора А. И. Абрикосова, которое было напечатано 26 января в «Рабочей
Москве»444. В нем Абрикосов дал понять, что наука еще не достигла
такой стадии развития, которая позволила бы сохранить тело Ленина
на длительный срок. Для части авторов цитированных выше писем
обращение в газету могло быть вызвано скептической позицией про-
фессора. Другая часть отправителей выпадает из рассмотрения ввиду
более ранней, чем выступление профессора, датировки их писем445.
И лишь технически грамотное описание способа консервации, со-
держащееся в послании инженера Кудряшова446, выделяющегося
среди всех прочих просьб и обращений, можно рассматривать как
ответ на констатированную профессором Абрикосовым беспомощ-
ность науки в данном вопросе. Его автор не прибегает к политически
мотивированным призывам. Скорее наоборот, будучи техническим
специалистом, он предлагает использовать его знания для того дела,
которое, как он полагает, уже получило политическое одобрение, и
теперь нуждается только в техническом обеспечении.
В письмах каждый раз повторяются ключевые слова «бальзами-
рование» и «герметически закупоренный гроб», пущенные в оборот
443 Ленин будет похоронен на Красной Площади. Сооружается Мавзолей // Рабо-
чая Москва. 1924. 25 января. С. 1. На следующий день газета «Вечерняя Москва» го-
ворила о «склепе-мавзолее», который как раз и строился для последующих посещений
ленинских останков. См.: Вечерняя Москва. 1924. 26 января. С. 1.
444 См.: Збарский. С. 27; Котырев. С. 56. О точке зрения Абрикосова см.: О сохра-
нении тела Ильича. Можно ли сохранить тело Владимира Ильича? (Из беседы с проф.
Абрикосовым.) // Рабочая Москва. 1924. 26 января. С. 7.
445 Это касается по крайней мере след.: Письма // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100.
Л. 5, 3,10.
446 Там же. Л.19 и 20. Кудряшев датировал свой план 28 января 1924 г. и отметил,
что он уже отправил его проф. Абрикосову.
221
с 25 января после публикации в «Рабочей Москве» письма рабочих
Рогожско-Смирновского района. Через несколько дней о техниче-
ских возможностях реализации этих проектов публично высказался
также и профессор Абрикосов. Тем не менее точно такие же формули-
ровки встречаются и в других экземплярах «Писем трудящихся», не
обнаруживающих прямую зависимость от средств массовой инфор-
мации447. На основании анализа документов поневоле напрашивает-
ся вывод, что частое совпадение формулировок в этих письменных
обращениях невозможно объяснить одними только мотивациями, за-
имствованными из сферы публичного дискурса.
Кроме того, на примере редакторской правки, сделанной в одном
из читательских писем, отправленных в «Рабочую Москву», видно,
что повторяющаяся здесь формула требования о «бальзамировании»
настолько выпирает из текста, что один раз проверяющий предпочел
даже ее зачеркнуть448. Редакторские вторжения в читательские пись-
ма свидетельствуют о наличии четкого политического интереса, сто-
ящего за всеми осуществляемыми здесь манипуляциями. Они ставят
перед собой одну цель — во-первых, превратить все высказывания,
настаивающие всего лишь на похоронах Ленина внутри некоторого
склепа, в требования о сохранении его тела449. Во-вторых, цензоры
сочли, что требование о бальзамировании тела Ленина только на
определенный срок, в частности на время «прощания с Лениным», не
годится для публикации в печати450. И наконец, в одном случае у нас
даже есть прямое указание на автора этих манипуляций. Так, можно
предположить, что исправления, которые внес Волин в письмо, адре-
сованное Дзержинскому, не могли быть сделаны без согласия, если
не прямого участия, этого высокопоставленного и могущественного
адресата.
Можно задаться также вопросом о том, насколько достоверной
является версия о суверенном статусе тех голосов, которые, как под-
черкивается в советской исследовательской литературе, звучали из
«гущи народных масс». Проявленный отправителями этих писем
«великий почин» по осуществлению бальзамирования покойно-
447 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 3 (22.1.1924), Л. 6 (не датировано), Л. 7 (не
датировано).
448 Там же Л. 5. Сравн. с содержанием статьи: Тело Ленина надо сохранить // Ра-
бочая Москва. 25 января. 1924. С. 8.
449 Письма //РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л.1. Сравн.: Тело Ленина надо сохра-
нить //Рабочая Москва. 25января. 1924. С. 8.
450 Письма // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 7, 8. Сравн.: Тело Ленина надо со-
хранить // Рабочая Москва. 1924. 25 января. С. 8.
222
го вождя совпал по времени с проводимой большевиками жесткой
антирелигиозной кампанией, сопровождавшейся заявлениями о не-
совместимости религиозной принадлежности с членством в партии.
Возможно, в памяти рядовых партийцев еще свежи были развернув-
шиеся в 1921/22 гг. партийные чистки, которые проводились не толь-
ко по подозрению в оппозиционной политической деятельности, но и
на основании предполагаемой «религиозности» тех или иных лиц451.
На фоне такого развития событий вызывает удивление тот факт, что
его участники, зачастую открыто называя номер своего партийного
билета, отстаивали такую практику погребения, какую партийные ак-
тивисты в своей борьбе с православной церковью обозначали как суе-
верный маскарад. Учитывая широкое распространение репрессивных
и дисциплинарных мер, проводимых в это время большевистским
режимом, та демонстративная самоуверенность, какую проявляют
авторы этих писем, выступающие единым фронтом против пред-
полагаемой угрозы «предания земле тела Ленина» и выдвигающие
решительные «требования» по его бальзамированию, также пред-
ставляется весьма сомнительной. Ведь всего полгода отделяет эти со-
бытия от целого ряда принудительных мер, которые обрушились на
промышленных рабочих после их забастовки 1923 г.452 Проходившая
осенью 1923 г., накануне смерти Ленина, «идеологическая борьба»,
связанная с внутрипартийной дискуссией, заставляла любого члена
партии взвешивать каждое свое слово, доходящее до высших партий-
ных инстанций. Отсюда можно сделать вывод, что вряд ли эти самые
«Письма трудящихся» могли появиться без инициативы сверху или
по крайней мере без одобрения, исходившего из высших партийных
кругов.
При всех различиях, содержащихся в «Письмах трудящихся»,
возникает вопрос: не объединяет ли их некоторый общий исходный
мотив. Коллективное письмо с одного предприятия, сопровождаемое
140 подписями, в общем созвучно расплывчатым формулировкам по-
становления Президиума ЦИК «О склепе». И тем не менее по своим
первоначальным побуждениям оно близко большинству посланий.
Авторов письма заставила взяться за перо возмутившая их новость
о том, что, как они слышали, «Ленина зароют в землю». Все отправи-
тели этих писем единодушно отвергли такую возможность. Противо-
речия между ними касаются только сделанных ими выводов: одни
выражали надежду, что максимально большему числу трудящихся
будет предоставлена возможность принять участие в траурных цере-
451 Schroder. S. 88.
452 Ibid. S. 242-273, особенно S. 250-256, 268-273.
223
мониях, другие мечтали о той воспитательной роли, которую могла
бы сыграть их встреча с революцией, воплощенной в забальзамиро-
ванном прахе ее вождя.
Независимо от конкретных политических установок, лежащих в
основании перечисленных требований, в них неявно представлены
некоторые типы публичного обсуждения. Авторы писем всякий раз
апеллируют к тем общим ценностям, которые, как им кажется, раз-
деляют с ними их адресаты в политическом руководстве страны. Так,
рабочие одной фабрики полагают, что у гроба Ленина можно будет
очиститься от клейма принадлежности к оппозиции или от ее заблуж-
дений453. По мнению другого отправителя, урна с прахом Ленина, сде-
ланная в форме гранаты, послужит для политических руководителей
постоянным напоминанием о вожде революции454. Все эти обраще-
ния содержат в себе надежду на то, что в ситуации обострившихся
внутрипартийных споров чувство благоговения, внушаемое смертны-
ми останками Ленина, поможет внести единство в партийные ряды.
Другой идейный мотив связан с верой в политико-психологическую
действенность ленинского праха, благодаря той силе, которую, как
считалось, рабочие получат от близости к своему покойному вождю.
Его взгляд должен был вдохновлять их на продолжение революцион-
ной борьбы, а в случае победы или поражения — соответственно по-
ощрить или ободрить. Отправители этого письма надеялись, что пре-
бывание, трудящихся возле праха покойного вождя будет побуждать
их к самоанализу и к ответственности за сохранение его наследия455 456.
Среди авторов писем сильнее всего была распространена идея рево-
люционного пробуждения «классового сознания» благодаря встрече
с покойным вождем.
Еще одна, третья по счету, перспектива, на которую были ориен-
тированы письма, содержащие предложения о сохранении ленинско-
го праха, связана с судьбой «будущих поколений». Именно ради них
должно было «навечно» сохраняться забальзамированное тело Лени-
на, а вместе с ним — постоянно присутствовать и революция, которую
он в себе воплощал455. С началом реализации новой экономической
политики в душах многих революционеров зародились сомнения от-
носительно того, сохранили ли свою значимость те ценности, кото-
рые отстаивались во время Октябрьской революции и Гражданской
войны. В их сознании смерть Ленина, без сомнения, радикальным
453 Письма // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 1.
454 Там же. Л. 2.
455 Там же. Л. 3, 4,5, 10,18.
456 Об этом см: Там же. Л. 7, 12,37.
224
образом отделила революционный период из ранней истории Совет-
ского государства от его нынешнего состояния. Это также породило
среди них страх того, что их революционное дело может быть «забы-
то», т. е. подвергнуться релятивирующему влиянию исторического
движения. Таким образом, с требованием сохранения тела револю-
ционного вождя связывались и питаемые страхом перед будущим на-
дежды на увековечение самой революции.
Наконец, некоторые письма вдохновлены своего рода культом
гениальности, где Ленин становится объектом исследовательского
интереса, связанного с наивной верой во всесилие науки457. Сторон-
ники такой точки зрения, частично прибегая к аргументам из сферы
биологии, выступали за сохранение смертной оболочки «гениально-
го» Ленина, считая изучение его природы необходимым в интересах
науки и всего человечества в целом. Судя по одному из опублико-
ванных в «Рабочей Москве» сообщений, этот наукообразный культ
гениальности получил в те дни также и официальное признание458.
В этой заметке двое врачей, Б. Вайсброд и В. Обух, участвовавшие
в операции по вскрытию тела Ленина, сообщали, что сердце и мозг
вождя отправлены в Институт Ленина: их будут там хранить и под-
вергнут тщательному научному исследованию. Врачи заявили, что
сердце вождя особого интереса не вызывает, а вот мозг «такого ве-
ликого человека, как Ленин, несомненно, представляет неоценимый
материал для науки».
Ассоциации и фантастические проекты, связанные с бальзами-
рованием ленинского праха, не являются исключительным достоя-
нием «Писем трудящихся». Идея увековечения, пусть в несколько
иной форме и не выраженная в конкретных проектах по консерва-
ции останков вождя, высказывалась в ходе траурных мероприятий,
начавшихся в связи со смертью Ленина. С одной стороны, конкрет-
ные планы действия, представленные в «Письмах трудящихся», на-
прямую связаны с внутрипартийными руководящими инициативами
и протекционистскими устремлениями руководства РКП(б). С дру-
гой стороны, представленный в них комплекс идей не нуждался для
своего воплощения в идущих сверху руководящих указаниях. Мысли
авторов этих писем могли питаться обширными ресурсами народной
фантазии, с готовностью раскрывшимися в публичных траурных об-
суждениях*. Речь идет о воспроизведении и имитации топики, уже
практикуемой в траурных манифестах, составленных политически
активными интеллектуалами, в призывах политических лидеров
457 Такие представления содержатся в письмах: Там же. Л. 6,12,16.
458 Мозг и сердце нашего вождя // Рабочая Москва. 1924. 27 января. С. 2.
225
и в торжественных резолюциях производственных коллективов.
В названных письмах Ленин выступает как идеальный образ вождя,
стоящего выше всяких политических групп, как воплощение живо-
творного идеального тождества, как вневременная персонификация
революции и единственный в истории всего человечества «гений».
Правда, от клишированных образов траурных манифестов их от-
личает бросающаяся в глаза техническая фантазия, инициированная
у некоторых авторов мыслями о бальзамировании459. Рядом с выра-
жениями глубочайшего почитания и свидетельствами любви к по-
чившему вождю в них прямо присутствуют описания технических
устройств для консервации его тела. Это гротескная смесь, провоци-
рующая и.изумляющая своей откровенностью, делает еще более оче-
видным тот факт, что эти послания публиковались как свидетельства
политической лояльности. Трудно представить, кто мог бы позволить
себе подобную бесцеремонность без определенного политического
прикрытия.
Исследование политических влияний, которым подвергались
мысли, идущие из «низов народных масс», напрямую связано с во-
просом о характере породившей их социальной среды. В период тра-
урной недели большевистская печать прилагала настойчивые уси-
лия для демонстрации того, каким глубоким и масштабным было
участие крестьянства в похоронах Ленина. Уже тот факт, что мы не
располагаем идущими из этого социального слоя и документально
подтвержденными требованиями о необходимости бальзамирова-
ния праха вождя, противоречит сложившемуся представлению о том,
будто «низы» испытывали стихийную потребность в консервации его
смертных останков. Это противоречие можно объяснить тем, что соз-
данная партией система политической связи хотя и сумела охватить
промышленные предприятия, но в силу слабости ее организационных
структур до деревни еще не дошла. Другими словами, партийное ру-
ководство не обладало тогда возможностями, позволяющими обеспе-
чить скорую отправку с деревенских окраин писем с требованиями о
сохранении тела вождя. .Таким образом, тот факт, что среди авторов
писем нет ни одного крестьянина, позволяет думать, что именно пар-
тийная вертикаль власти и была той силой, которая оказалась спо-
собной сымитировать «стихийный порыв» трудящихся масс.
Наконец, у нас остается вопрос, почему эти письма, за небольшим
исключением, о котором уже говорилось, так и не были опублико-
ваны. Это тем более удивительно, что ссылка на данные послания
всегда служила оправданием кампании по сохранению и публичному
459 Особенно: Письма // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 100. Л. 3,6, 17.
226
выставлению останков Ленина. Почему же эти письма оставались в
тайне, если они очевидным образом служили целям партийного руко-
водства и оправдывали его решения? Чтобы ответить на этот вопрос,
необходимо вспомнить о тех спорах вокруг проекта по бальзамиро-
ванию, которые разворачивались как в Комиссии по организации по-
хорон, так и внутри политического руководства. Вполне возможно,
что эти письма представляли собой своеобразную попытку, не при-
влекая внимания общественности, заставить вдову Ленина поддать-
ся, так сказать, «давлению улицы» и больше не противодействовать
планам по мумификации тела ее мужа. Тем более что такой способ
воздействия уже был испытан и на противниках этих планов в самой
Комиссии по похоронам.
Ясно одно: к концу января, т. е. к моменту появления этих писем,
вопрос о мумификации решен еще не был. Во всяком случае, некото-
рые из этих писем были опубликованы в «Рабочей Москве». Но если
даже первоначально их и хотели использовать в качестве инструмен-
та для организации публичного обсуждения, то в дальнейшем от дан-
ной попытки следовало отказаться: это не соответствовало услови-
ям компромисса, заключенного между Политбюро и вдовой Ленина.
Публикация писем легко вызвала бы полемику в печати, что лишило
бы отложенное решение всякого смысла. И второе — эксперты вы-
разили сомнение в том, что вообще возможно успешное сохранение
праха, а без этой предпосылки нельзя было совершать рискованные
действия и ставить под удар авторитет партии. Какие бы из пере-
численных оснований ни были решающими для сокрытия писем,
все они показывают одно: несмотря на всевозрастающее демагогиче-
ское давление, организованное партийным руководством, партийные
верхи еще не достигли единства в решении вопроса о мумификации.
Поэтому массовая кампания в печати была отложена. Следует также
задаться вопросом, не является ли — вопреки сложившейся в совет-
ские времена легенде — столь малое количество поступивших писем
свидетельством того, что попытка инициировать кампанию по кон-
сервации останков вождя потерпела крах, столкнувшись с противо-
положной ей установкой и с пассивностью трудящихся. Во всяком
случае, эти письма не смогли придать культу покойного, инсцениро-
ванному большевиками вокруг фигуры Ленина, оправдание в глазах
народа. Лишь впоследствии они взяли на себя смелость приписать
его «гласу народа», и все это — в полной уверенности, что названые
документы света не увидят.
Данное размышление заставляет нас вновь вернуться из сферы
народного волеизъявления и мотиваций, формирующихся в «низах
народных масс», обратно в структуры партийной власти, которая
оценивала события вокруг траурных торжеств и делала из этого опре-
227
деленные выводы. Правда, как мы знаем, тогда она еще не вынесла
формального решения. Хотя даже в расплывчатых формулировках
резолюции «О склепе» политическое руководство пыталось утвер-
дить мысль о том, что оно движимо исключительно чувствами, жела-
ниями и общественным мнением, присущими ее социальному бази-
су. Г. Зиновьев в следующих словах выразил это отношение в своем
очерке, опубликованном сразу после погребальных торжеств: «Как
хорошо, что решили хоронить Ильича в склепе! Как хорошо, что мы
вовремя догадались это сделать! Зарыть в землю тело Ильича — это
было бы слишком уже непереносимо...»460 Данный пассаж словесно
воспроизводит многократно встречающееся в «Письмах трудящих-
ся» чувство внутреннего негодования против предания земле праха
вождя. В дополнение к этому Зиновьев вновь пророчествует, что мо-
гила Ленина на протяжении десятилетий и столетий будет местом
паломничества для миллионов людей со всех концов света. Его слова
не оставляют сомнений в намерении большевиков превратить место
погребения Ленина в грандиозный объект почитания и свидетель-
ства лояльности со стороны масс. Зиновьев вместе с И. В. Сталиным
изобразил эту перспективу в своей речи, произнесенной 26 января на
официальном траурном заседании II съезда Советов. Тем не менее
зависимость между ожидаемым в будущем массовым преклонением
перед прахом вождя и особой формой его погребения была публично
высказана лишь в отчете Зиновьева, опубликованном несколько дней
спустя.
Центральный мотив повествования Зиновьева — не панеги-
рик усопшему вождю, а скорее хвалебная песнь народным массам.
Описывая похоронные действа с участием огромного числа людей,
он не может скрыть того потрясения, которое он испытал от этого
зрелища во время траурной недели: «И тут началось главное — ве-
ликое, незабываемое: на улицах появился народ, рабочий класс, его
дети. Что это была за прекрасная народная толпа! Бесконечный жи-
вой прибой людской волны»461. «Величавее этой картины не видел
мир», — восторгается Зиновьев и добавляет: «Толпа организовалась
сама... Молча, охваченная одной мыслью, спаянная одним чувством,
эта безбрежная масса сама организовала себя... Можно было почти
физически слышать, как гений Ильича шевелил крыльями над этой
460 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия // Правда. 1924. 30 января.
С. 1. Некоторые из следующих пассажей неоднократно повторяются, чтобы таким об-
разом придать им особую значимость как выражение широко пропагандируемого «vox
populi» (гласа народа).
461 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия.
228
изумительной народной массой». Наконец, рассказчик поднимается
в своем повествовании до метафор, вызывающих ассоциации с пере-
живаниями христианского праздника Святой Троицы: «Лица стали
выразительнее. Каждый переживал исторический момент, и это за-
печатлелось на каждом лице»462. К каким патетическим, порой ри-
скованным средствам выражения прибегает Зиновьев, описывая это
скопление людей, свидетельствует следующий отрывок: «А толпа все
шла и шла — все более прекрасная, все более спаянная. Рабочая масса
второй раз переживала свою революцию».
Весьма показательным является описание того впечатления, кото-
рое произвел людской поток на большевистских лидеров. Как пишет
Зиновьев, «...уйти из этого зала было невозможно. Часами простаи-
вал каждый из нас, наблюдая эту прекрасную толпу, вбирая в себя
ее чувства. Нельзя было оторваться от этой картины». Это зримое
выражение массового признания послужило для автора свидетель-
ством правильности тех решений, которые незадолго до этого были
приняты политическим руководством страны. Ему показалось, что
здесь удалось достичь давно желаемого единства слова и дела в отно-
шениях между руководством и «простым народом», что выразилось
в вырвавшемся у него возгласе: «Да, только так мы и должны были
хоронить нашего Ильича. Простой народ, одухотворенный идеями
Ленина, сымпровизировал эти похороны вместе с нами»463.
Продемонстрированное Зиновьевым воодушевление в связи с мас-
совым участием народа при похоронах и в траурных мероприятиях в
той или иной мере характеризуют настрой тогдашнего политическо-
го руководства. Именно в подобном ключе выдержана и вышедшая в
те дни передовая статья главного редактора газеты «Известия», где
он, комментируя происходящие события, прежде всего прославляет
«народ»464. Автор начинает свою статью со следующих слов: «Рус-
ский народ хоронил своего величайшего вождя» — и далее раскрыва-
ет содержание этого плохо артикулированного в классовой риторике
большевизма понятия: «Именно народ. В общем порыве горя и веры
сплотились рабочие, крестьяне, красноармейцы... Такой колоссаль-
ной демонстрации Москва еще не видала. Число ее участников на-
считывается около миллиона человек... Словом, весь народ, кроме,
быть может, ничтожных отщепенских единиц, ощутил смерть Ленина
как величайшую национальную потерю». После этого утверждения
Стеклов признается: «До смерти Ильича мы и сами не представляли
462 Зиновьев Г. Шесть дней, которых не забудет Россия.
463 Там же.
464 Стеклов Ю. После похорон // Известия. 1924. 21 января. С. 1.
229
себе, насколько он популярен в широчайших массах, насколько по-
пулярно его дело, какие глубокие корни пустила социальная револю-
ция во всех группах населения Советского Союза»465. Его все более
развернутые интерпретации завершаются тезисом о том, что «дело
Октябрьской революции есть дело всего русского народа»466.
Наряду с этим он высказывает свои соображения относительно
консервации тела Ленина, намекая при этом на примеры мумифи-
кации фараонов в Древнем Египте. По его словам, в противополож-
ность своим историческим предшественникам народные массы в Со-
ветской России находятся в несравненно лучшем положении: в то
время как темные толпы египетских рабов после построения склепов
своих господ лишались жизни, в Советской России весь народ посе-
щает гроб с телом своего вождя. Стеклов продолжает: «Народ мечта-
ет навсегда сохранить останки вождя». И это раздающееся «со всех
сторон» требование является, по убеждению автора, свидетельством
того, что в противоположность отношениям, существовавшим между
фараоном и рабами, дело Ленина стало «делом самих масс»467.
Поразительные признания, сделанные партийными вождями, со-
гласно которым они сами, к их собственному удивлению, были потря-
сены картиной участия такого громадного числа людей в похоронах
Ленина, позволяют нам понять мотивы их поведения по отношению
к смертным останкам Ленина. Желание огромных масс приблизиться
к гробу с телом Ленина во время похоронных торжеств в Колонном
зале Дома Союзов, несомненно, пополнило политический опыт боль-
шевистских руководителей еще одним компонентом. По завершении
Гражданской войны сопротивление, оказываемое большевистской
власти, еще не было окончательно сломлено, — развернувшееся в
предшествующем году стачечное движение захватило даже часть
партийной массы и поколебало сам социальный базис большевизма.
На этом фоне марш сотен тысяч скорбящих перед гробом вождя мог
выглядеть как «вторая рабочая революция» (Зиновьев), конечно, при
желании видеть в этом событии свидетельство политической лояль-
ности народа.
Очевидно, что, построив на Красной площади Мавзолей Ленина,
большевистское руководство попыталось придать этому массовому
переживанию траурных событий широкими массами населения не-
кую долговечность. Поэтому речи о будущем «паломничестве сотен
тысяч и миллионов» к месту погребения Ленина не были набором
465 Стеклов Ю. После похорон.
466 Там же.
467 Там же.
230
пустых фантазий. Созвучие мыслей Зиновьева и Сталина, одинаково
использовавших этот оборот в своих траурных речах и публикациях,
оказалось не случайным. «Глас народа», представленный в «Письмах
трудящихся», придал образу «народа» в контексте большевистского
дискурса однозначно надуманный характер: «народ» выступал здесь
в качестве автора требования об «увековечении Ленина» через баль-
замирование его тела. Подобным же образом незадолго до этого как
во внутрипартийных спорах, так и в публичной полемике сторонни-
ки сохранения останков вождя использовали так называемую волю
народа в качестве единственного законного аргумента. Отмеченное
выше широкое использование большевистскими агитаторами квази-
религиозных метафор и традиционных мифологических коннотаций
и ссылок в публичном дискурсе, организованном ими по поводу кон-
чины вождя, отчетливо представляет используемую большевистской
властью стратегию. Речь идет о популистской эксплуатации тради-
ционных жизненных ценностей народа в той форме, какая была при-
емлема для политической власти.
Прошло всего лишь несколько часов после смерти Ленина, как
партийное руководство посчитало нужным устами Генерального се-
кретаря И. В. Сталина первым делом потребовать у всех трудящихся
выражения их лояльности под лозунгом «сплочения вокруг Комму-
нистической партии»168. В ходе траурной недели партийная верхуш-
ка, приложив максимум организационных усилий, сумела перекроить
политическую реальность по своему собственному образу и подобию.
Учреждая связанный с образом Ленина культ мертвого вождя, она
одновременно оправдывала свои старания апелляцией к «низам на-
родных масс». Их именем прикрывались инициаторы и главные
действующие лица этой драмы, и прежде всего Ф. Э. Дзержинский.
В ходе внутренних дебатов по вопросу об учреждении связанного с
Лениным культа мертвых Дзержинского уже не останавливали ника-
кие табу. Он с самого начала решительно выступил за установление
культа и активно действовал за кулисами событий, вытесняя со сце-
ны своих первоначально влиятельных оппонентов. Как видно, с этой
целью Дзержинский инсценировал и драматический акт появления
описанного выше «гласа народа», сопровождаемый соответствующи-
ми требованиями. Как стало ясно, эта акция не достигла непосред-
ственного эффекта, касающегося намеченной мобилизации обще-
ственного мнения, а образ «народа» оказался совершенной фикцией.
168 Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923-1925) // Из-
вестия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 219.
231
Вследствие этого реализация грандиозного проекта по учреждению
большевистского культа мертвых оказалась под угрозой. Научно-
технические возможности осуществления проекта по консервации
тела вождя стали теперь для Дзержинского тем критерием, с кото-
рым следовало соизмерять все дальнейшие политические решения
данного вопроса. Во всяком случае только на таком пути политиче-
ские лидеры могли бы избежать принятия публичной ответственно-
сти за введение культа, представляющего своего рода вызов всем их
марксистским принципам. Именно поэтому нам следует обратиться
теперь к описанию процесса принятия политического решения, кото-
рое завершилось актом бальзамирования тела Ленина и его выстав-
лением для публичного доступа.
4. Научные проблемы в связи с вопросом об «увековечении»
Уже 27 января, в день похорон вождя, Комиссия по похоронам на
своем заседании приняла решение ограничить публичный доступ к
гробу Ленина. В соответствии с этим к нему могли быть допущены
только те лица, которые попадали в «особый список, утвержденный
Политбюро», за исключением близких родственников вождя469. Для
постоянного контроля и наблюдения за поддержанием необходимой
для склепа температуры Политбюро создало еще одну особую Комис-
сию, куда вошли Л. Б. Каменев, Л. Б. Красин и А. С. Енукидзе. Заодно
приняли решение о необходимости проинформировать население о
временном закрытии гробницы для публичного посещения470. Как
говорилось, эта необходимая, вызванная «техническими причинами»
мера сохраняла свою силу вплоть до публикации новых распоряже-
ний. Два дня спустя пленум ЦК на своем заседании подтвердил реше-
ние Комиссии471. 30 января Комиссия сообщила, что склеп временно
закрыт для публичных посещений из-за проводимых там работ472.
Закрытие склепа на несколько недель по сути дела лишило смыс-
ла первоначальную посылку, согласно которой Ленин должен был
оставаться там и в дальнейшем. Ведь потребности тех людей, которые
не сумели вовремя прибыть на погребальные церемонии в Колонном
зале, не могли быть теперь удовлетворены даже возле Кремлевской
стены. Одновременно 31 января Комиссия доказала свою решимость
469 Протокол № 11 заседания Комиссии... от 27 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д. 27.Л.1.
470 Там же. Л. 2.
471 Протокол № 10 заседания Пленума ЦК РКП(б)... от 29 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп.2.Д. 111.Л.1.
472 От Ком... // Известия. 1924. 30 января. С. 2.
232
прочно осесть на новом месте, обнародовав свой постоянный адрес, —
она указала на здание в Кремле, где располагалась Всесоюзная Цен-
тральная Исполнительная Комиссия (ВЦИК) — на комнату № 36473.
Комиссия приступила к целой серии совещаний, которые посто-
янно вращались вокруг вопроса о возможности консервации тела Ле-
нина. Присутствовавшие врачи Семашко и Абрикосов практически
никакой роли в этих обсуждениях не играли. Как специалисты по ме-
дицинской науке они еще и раньше в своих профессиональных сужде-
ниях проявили скептическое отношение к этому вопросу. Несмотря
на то что на Абрикосова был возложен контроль за состоянием тела
вождя, он и в последующие недели не выказывал особого интереса к
решению поставленной проблемы. Об этом свидетельствует судьба
упомянутого выше письма, посланного 10 февраля в Комиссию ин-
женером В. П. Кудряшовым. Его отправитель, представившийся как
опытный эксперт по холодильным установкам в моргах, приложил к
своему письму соответствующую схему и добивался того, чтобы по-
лучить право на решение проблемы по сохранению тела Ленина474.
Инженер сообщал, что он создал свой проект сразу же после кончины
Ленина и послал его профессору Абрикосову. Очевидно, профессор
Абрикосов так ему и не ответил. Инженер полагал, что его послание
до адресата не дошло, и потому обратился теперь прямо в Комиссию.
Если судить по внутренней документации, два члена действую-
щей до этих пор Комиссии, Т. В. Сапронов и В. Д. Бонч-Бруевич,
также не прилагали особых усилий для решения этого актуального
вопроса. Как можно судить, они оба выдвигали веские возражения
против консервации тела покойного вождя. Одновременно с реструк-
туризацией Комиссии на передний план со своей стороны выступила
новая фигура — Леонид Борисович Красин. 28 января Дзержинский
выступил на Комиссии с заявлением в духе сивиллы: он полагал, что
существующую Комиссию следует распустить и одновременно вновь
создать несколько других комиссий. По его словам, одна постоянная
комиссия будет теперь заниматься вопросом о возможности макси-
мально долгого сохранения тела вождя. Политбюро уже утвердило
состав этой комиссии — Дзержинский впредь называл ее «Комисси-
ей Красина». Хотя в ее составе остались Семашко и Бонч-Бруевич475,
473 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 36. 1. 117.
474 Кудряшев В. П. Схема устройства. Юфевраля 1924 г.//Там же. Д. 100. Л. 19,20.
На прилагаемом плане стоит дата: 28 января 1924 г.
475 Стенограмма заседания Комиссии... от 28 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 2. Д. 49. Л. 104-111, здесь - 105.
233
тем не менее их имена в отличие от имени Красина в документах
практически уже не упоминались.
После этого 29 января ЦК принял решение усилить Комиссию
по похоронам кандидатурой Красина476. Очевидно, ЦК решился на
включение нового члена в состав Комиссии ввиду того, что после
кончины Ленина стало необходимым осуществить перестановку в со-
ставе правительства и влить туда новые силы. При этом Ф. Э. Дзер-
жинский, который был председателем Комиссии по похоронам Лени-
на, одновременно стал и Председателем Высшего Совета Народного
Хозяйства (ВСНХ), исполняя при этом функции главы ОГПУ477. Че-
рез несколько дней после этого решения Комиссия также поменяла
структуру управления и стиль своей работы. Рядом с Дзержинским,
который сохранял должность председателя Комиссии, появился
вновь образованный рабочий комитет, «исполнительная тройка», со-
стоявшая из К. Е. Ворошилова, А. С. Енукидзе и Л. Б. Красина478. Бы-
строе восхождение нового члена Комиссии Л. Б. Красина сразу после
его назначения в это учреждение объясняется интересами партийно-
го руководства, возложившего на него на новом месте особые пору-
чения. По своим политическим заслугам Красин не уступал другим
членам этой тройки, Ворошилову и Енукидзе, входившим в состав
Комиссии с самого начала ее основания, — это было связано не столь-
ко с его должностью народного комиссара по внешней торговле в со-
ветском правительстве, сколько с особенностями его партийной био-
графии. Начиная с 1905 г. он некоторое время входил в руководящий
состав большевистской фракции в партии, но вскоре из-за некоторых
расхождений с Лениным был отстранен. Будучи хорошо образован-
ным и квалифицированным инженером и возобновив в первые годы
советской власти активную деятельность в рядах партии, он при-
надлежал к интеллектуальной прослойке в большевистской «старой
гвардии», обладавшей, казалось, универсальными способностями во
всех сферах деятельности. В его функции входило среди прочего ис-
полнение сложных дипломатических поручений, которые имели в те
годы для советской страны первостепенное значение в ее отношениях
с Западом. Точно так же пользовались спросом и его профессиональ-
ные познания как инженера, поскольку большевистское руководство
476 Протокол № 10 заседания Пленума ЦК РКП(б)... от 29 января 1924 г. // Там
же. Ф. 17. Оп. 2.Д. 111.Л.1.
477 Верховный совет народного хозяйства. Протокол № 11 заседания Пленума ЦК
РКП(б)... от 31 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 112. Л. 2.
478 Протокол № 15 заседания Ком... от 4 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д.31.Л.1.
234
надеялось установить при его посредничестве столь необходимые
для него в годы нэпа связи с технической интеллигенцией479.
С этого момента радикально изменился и сам характер работы
Комиссии, о чем Дзержинский уже дал понять в своем выступлении.
Если 13 дней ее существования уже были отмечены 15 заседаниями,
а некоторые из них проводились дважды за день, то теперь эта рутин-
ная работа была переложена на Исполнительную тройку. Заседания
данной комиссии проводились по решению Молотова, в то время как
«центральная Комиссия», как впредь стали называться ее пленарные
заседания, должна была «по меньшей мере раз в месяц» заслушивать
ее сообщения480. Как на этих заседаниях пленума, так и в публичных
бюллетенях Комиссии Дзержинский продолжал оставаться пред-
седателем Комиссии, но не вмешивался в работу Исполнительной
тройки. Фактически с первого дня своей деятельности Л. Б. Красин
в Комиссии взял на себя ту творческую инициативу, которая до этого
принадлежала Дзержинскому. Уже через два дня после вступления в
должность он представил доклад, важнейший тезис которого утверж-
дал, что конструкция Мавзолея технически совершенно не приспосо-
блена для поддержания необходимого температурного режима481. Как
бы в подтверждение этого заключения на том же заседании Комиссия
получила от коменданта Кремля Г. Я. Беленького сообщение, где го-
ворилось о повышении температуры внутри склепа482. Предпринятая
срочная доставка льда при все возрастающих скачках температуры
могла послужить лишь временной мерой.
К этому времени в Комиссию по похоронам уже поступило новое
сообщение от комиссии по строительству, где речь шла о результа-
тах осмотра места проведения работ483. Она предлагала расположить
гроб с телом вождя так, чтобы лицо Ленина могли созерцать даже
низкорослые посетители склепа; в целом это должно было позволить
различным делегациям не задерживаться и не разворачиваться при
осмотре484. Очевидно, что подобные проекты служили увертюрой к
479 Биография Красина: O’Connor Т. Е. The Engineer of Revolution. L. В. Krasin and
the Bolsheviks, 1870-1926. Boulder; San Francisco; Oxford, 1992.
480 Протокол № 15... // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 31. Л.1.
481 Протокол № 14 заседания Ком... от 1 февраля 1924 г. Приложение к протоколу
№ 14 технической комиссии: совещание от 31 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д.ЗО.Л. 7.
482 Там же. Л. 2.
483 Протокол подкомиссии Владимира Бонч-Бруевича и Л. Б. Красина по вы-
полнению задания. О наиболее правильном расположении гроба и пр. см.: РГАСПИ.
Ф. 16. Оп. 1.Д. 102.
484 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 102. Л.1.
235
новому этапу проведения похоронных церемоний и должны были
подготовить к этому как сам склеп, так и гроб с телом вождя. Руко-
водимая с этого момента Л. Б. Красиным строительная комиссия ста-
ла преемницей учреждения, ответственного за строительство здания
склепа; имя ее прежнего руководителя Т. В. Сапронова нигде больше
не упоминается. Как следует из его отчета, он был с этой должности
смещен485. Он не скрывал того, что был против упомянутых меропри-
ятий, проводимых с целью консервации тела Ленина и выставления
его на обозрение486.
Став на место Сапронова, Л. Б. Красин взял на себя поставлен-
ную перед Комиссией задачу и развил на этой почве бурную деятель-
ность. Ему была поручена не только проверка наличного состояния и
улучшения строящегося ускоренными темпами склепа; одновремен-
но он получил задание выработать в течение трех дней план создания
нового Мавзолея и организовать по всей стране конкурс проектов по
его строительству487. Кроме того, Комиссия поручила своему новому
члену опубликовать статью об «архитектурном увековечении памяти
Ленина» и на ее основе развернуть по этому вопросу публичную дис-
куссию в прессе488. Как раз накануне перед Красиным была поставле-
на задача исследовать вопрос о возможности создания «постоянного
и временного мавзолея В. И. Ленина» и представить Комиссии со-
ответствующие предложения489. В остальном из протоколов следует,
что именно с этого момента стало привычным называть склеп Ленина
Мавзолеем. Комиссия уже взяла курс на строительство такого типа
здания. Необходимость изменения его внешнего облика и внутрен-
него устройства побудила Комиссию на том же заседании издать рас-
поряжение о том, чтобы с 4 февраля существующее временное здание
склепа было закрыто для посещения делегациями, которые времена-
ми еще туда допускались490. На это же время был назначен и осмотр
помещения всем составом Комиссии.
К. Е. Ворошилов, будучи одновременно членом Комиссии и чле-
ном ЦК, отмечал тогда, что не было буквально дня, чтобы ЦК пар-
485 Он говорит здесь, что в дальнейшем постройкой склепа будут руководить дру-
гие товарищи. Сапронов. О постройке склепа Ильичу // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 109.
Л. 7.
486 Там же. Л.1.
487 Протокол № 14 заседания Ком... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 30. Л. 1.
488 Там же.
489 Протокол № 13 заседания Ком... от 30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 29. Л. 6.
490 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 29. Л. 2.
236
тии и правительство не проявили интереса к процессу подготовки
тела Ленина к консервации491. Тем не менее такое сообщение скра-
дывает ту истинную роль, которую играл ЦК в процессе принятия
решений по этому вопросу. Как мы знаем, еще в ночь после смерти
Ленина состоялось экстренное заседание ЦК. На нем высший орган
партии получил возможность организовать Комиссию по похоронам
В. И. Ленина492. На том же собрании было принято и решение о том,
что следующее экстренное заседание ЦК необходимо будет провести
прямо перед началом публичных погребальных торжеств. Это реше-
ние выполнено не было. Следующее собрание пленума ЦК состоя-
лось лишь 29 января, и на нем Л. Б. Красин был делегирован в Комис-
сию. В этих обстоятельствах Комиссии было поручено «продолжить
все работы, связанные с похоронами товарища Ленина»493. Это общее
требование стало единственным документально засвидетельствован-
ным поручением, касающимся деятельности Комиссии по организа-
ции погребальных торжеств. Оно только предполагало продление ее
мандата. О консервации праха или перестройки здания гробницы в
Мавзолей здесь речи не шло. Если судить по тексту постановлений
ЦК, вплоть до XIII съезда партии ее высший орган фактически боль-
ше уже не обращался к вопросу о захоронении Ленина, иными слова-
ми, о бальзамировании его праха или же о строительстве Мавзолея494.
Да и Политбюро возвратилось к этим вопросам лишь в марте месяце.
На этом основании можно судить о том, какими огромными полно-
мочиями была наделена Комиссия по похоронам и какие из ее реше-
ний приходилось ей обсуждать в Секретариате ЦК.
В недели, последовавшие за похоронами Ленина, Комиссия пре-
жде всего занималась устранением недостатков, возникших в связи
с ускоренной постройкой деревянного здания склепа. Так, в конце
января 1924 г. ей пришлось неоднократно устранять скопившиеся в
фундаменте грунтовые воды495. Одновременно ее не удовлетворяли
ни внешний облик здания, ни его внутреннее устроение. Один из ее
491 Цит. по: Зубов Н. И. Они охраняли Ленина. М., 1984. С. 230. Автор опирается на
имеющуюся в его коллекции запись, сделанную Ворошиловым.
492 Протокол № 9 экстренного заседания Пленума ЦК РКП(б)... от 22 января
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 110. Л. 2.
493 Протокол № 10 заседания Пленума ЦК РКП(б)... от 29 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2.Д. 111.Л.1.
494 См. по этому вопросу: Протоколы № 11-18 пленумов ЦК РКП(б) от 31 янва-
ря - 21 мая 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 112-129.
495 Протокол № 13 Ком... от 30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 29. Л. 2;
Протокол № 14 Ком... от 31 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 30. Л. 2.
237
сотрудников, кажется, имел в виду именно такие очевидные изъяны,
когда заверял, что для их устранения понадобится десять дней196.
В противоположность этому гораздо более значимой была пробле-
ма изыскания методов по консервации тела Ленина. При ее решении
Л. Б. Красин с самого начала делал ставку на холодильные установки,
используемые на мясокомбинатах, — применить эту технологию ему
порекомендовал некто Монастырский496 497. Красин заверил Комиссию,
что установка этих устройств возможна еще до наступления тепло-
го сезона. По его сведениям, необходимое оборудование можно будет
заказать за границей498. Он получил все необходимые полномочия
также и для проведения этой масштабной акции. К середине месяца
был подготовлен обширный план создания этих технических соору-
жений, который наряду с прочим предусматривал непрерывное по-
ступление через систему труб холодного воздуха в предполагаемый
саркофаг499.
Тем не менее Комиссия сразу же вынуждена была признать,
что возможность реализации этого проекта с установкой холо-
дильных агрегатов полностью зависит от решения «экспертов по
бальзамированию»500. Очевидно, что параллельно с работами по ме-
ханическим конструкциям велись эксперименты по замораживанию
тела, ответственность за которые нес комиссар по здравоохранению
Семашко. Его призвали поспешить и в течение трех дней представить
результаты поисков501. Другой специалист, с которым Комиссии при-
ходилось считаться, был профессор Абрикосов. Последний выражал
свое отношение к проекту по консервации тела довольно противоре-
чивым образом: представившись Комиссии в качестве специалиста
по длительной заморозке, он в своем выступлении в прессе выразил
довольно скептическое отношение к возможности такого решения.
Такая трудноуловимая тонкость в научных оценках, возможно, и по-
служила причиной того, почему в конце января сторонник Сталина
Молотов и другие члены Комиссии прямо выразили сомнение в про-
496 Протокол № 13 Ком... Л. 2.
497 Предложение тов. Монастырского об использовании мясохладобоен для
сохранения тела Ильича. Протокол № 13 заседания Ком... от 30 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 29. Л. 5, 23.
498 Протокол № 1 Исполнительной Тройки от 7 февраля 1924 г. // Там же. Д. 34.
Л.1.
499 Протокол № 2 Исполнительной Тройки от 14 февраля 1924 г. // Там же. Д. 35.
Л.1.
500 Там же.
501 Протокол № 1 Исполнительной Тройки от 7 февраля 1924 г. // Там же. Д. 34.
Л.1.
238
фессиональной компетентности и лояльности врача. Более того, они
заподозрили его в том, что он в прежние времена примыкал к черно-
сотенцам и в настоящее время преисполнен враждебных замыслов502.
Правда, Дзержинский указал на тот факт, что возможная ошибка
при консервации останков покойного советского вождя могла бы на-
нести ущерб международной репутации Абрикосова. Тем не менее
было принято решение, что деятельность врача будет теперь контро-
лироваться комиссией под руководством Красина. Уже в феврале
Абрикосову напомнили о его обязанности постоянно наблюдать за
возможными изменениями на теле Ленина503. Чтобы придать этому
увещеванию характер угрозы, к врачу был приставлен бывший охран-
ник Ленина из ГПУ Беленький, который следил за исполнением им
его профессиональных обязанностей. Скорее всего, в осуществлении
дальнейших мероприятий по консервации тела вождя Абрикосов ни-
какой активной роли уже не играл.
21 февраля строительные работы, казалось, уже достигли такой
стадии завершения, что Комиссия оценила техническое состояние
«временного Мавзолея» как удовлетворительное и признала его го-
товым, начиная со следующего дня, к приему делегаций, прибываю-
щих из провинции504. Именно в этот момент от профессора Абрико-
сова поступило предупреждение об опасности дальнейшего процесса
обезвоживания тела вождя505. Эти известия и предупреждения на-
растали со скоростью снежной лавины. Абрикосов говорил, что «тело
подвергается воздействию времени»506. Создается впечатление, что
в тот момент Комиссия все больше склонялась к решению в пользу
безоговорочного предания земле останков покойного вождя. В своих
публичных выступлениях ни сама Комиссия, ни партийное руковод-
ство не желали связывать себя обязательствами, касающимися дли-
тельной консервации тела Ленина. Склеп был, по крайней мере на
короткое время, открыт для посещения, и четырехнедельная отсроч-
ка перед его захоронением уже истекла. Во всяком случае, начиная с
момента откомандирования Л. Б. Красина в Комиссию цели осущест-
вляемых ею инициатив все очевиднее выходили за рамки первона-
чально заявленных компетенций.
502 Стенограммы дешифровки. Заседания Комиссии... от 28 января 1924 г. // Там
же. Ф. 16. Оп. 2. Д. 49. Л. 104-111, здесь: С. 11, 105-107.
503 Там же.
504 Протокол № 3 Исполнительной Тройки от 21 февраля 1924 г. // Там же. Ф. 16.
On. 1. Д. 36. Л. 1.
505 В Комиссии. Заявление от проф. Абрикосова // Там же. Л. 10.
506 Отчет. С. 43.
239
Проводимые с конца января строительные работы по внешней и
внутренней отделке склепа, под активным руководством Красина,
и, наконец, вновь создаваемые проекты постройки временного Мав-
золея были рассчитаны на более долгий срок. Они выходили далеко
за границы намеченной первоначально четырехнедельной отсрочки.
С другой стороны, Комиссия вполне сознательно пыталась преодо-
леть те ограничения и умолчания, которые возлагались на нее с само-
го начала ее деятельности. Так, само сохранявшееся за ней название
как «Комиссии по похоронам» содержало в себе смысл, который дав-
но уже ей не соответствовал. И не случайно, что 26 февраля Исполни-
тельная тройка дала А. С. Енукидзе поручение «разработать вопрос о
переименовании и более точном определении функций Центральной
Комиссии»507. Это было сделано на том же заседании, на котором по-
лучил одобрение проект архитектора А. В. Щусева по строительству
«временного Мавзолея»508.
В тот же день была сформирована еще одна подкомиссия, на кото-
рую, как говорилось в соответствующем Постановлении, возлагалась
«вся ответственность за проведение бальзамирования тела Ленина»509.
В этот орган были включены: в качестве председателя — народный
комиссар по здравоохранению Н. А. Семашко, а также два медика —
В. Н. Розанов и Б. С. Вайсброд. Нам неизвестны результаты проводи-
мых Семашко экспериментов по консервации останков вождя. Метод
нагнетания в предполагаемый саркофаг холодного воздуха, поступа-
ющего из холодильных установок, не удовлетворял не только Кра-
сина, но и Комиссию в целом. Сам по себе он мог обеспечить только
ограниченный во времени эффект консервации. Поскольку этот спо-
соб казался ненадежным, вновь прозвучало заявление о том, что все
зависит от профессионального опыта специалистов по бальзамирова-
нию. Учрежденная 26 февраля для этой цели подкомиссия не могла
похвастать наличием в ее рядах таких специалистов. Ей предстояло
теперь отыскать экспертов, выслушать их мнение и ознакомиться с
их предложениями и оценками. Такие задачи были поставлены перед
подкомиссией, состоящей из врачей, часть которых, например Се-
машко и Розанов, сама входила в правительство, а другая, в частности
старый большевик Вайсброд, уже давно обслуживала политическое
руководство страны. Это подразделение должно было выполнять по-
среднические функции между центральной Комиссией и искомыми
507 Протокол № 4 Исполнительной Тройки от 26 февраля 1924 г. // РГАСПИ.
Ф. 16. Оп. 1.Д.37.Л.З.
508 Там же. Л. 2.
509 Там же. Л. 4.
240
ею экспертами по вопросам бальзамирования. Исполнительная трой-
ка расширила круг задач, стоявших перед подкомиссией, поручив ей
через комиссара Украины по здравоохранению В. П. Затонского при-
влечь к проекту работающего в Харькове «специалиста по вопросам
бальзамирования» профессора В. П. Воробьева510.
Комиссия узнала о профессиональных качествах Воробьева из со-
общения, посланного Затонским Ф. Э. Дзержинскому, которое тот
сопроводил соответствующей рекомендацией. В своей телеграмме
Затонский даже утверждал, что Воробьев гарантирует успешное про-
ведение консервации тела Ленина511. Председатель Комиссии Дзер-
жинский, освобожденный от текущей работы, сыграл в дальнейшем
важную роль по привлечению к работе профессионалов по бальзами-
рованию. В поиске экспертов, способных сделать заключение и дать
консультацию, он воспользовался своими связями в Высшем совете
народного хозяйства512. Таким способом ему удалось собрать в Мо-
скве для консультаций по бальзамированию наряду с уже задейство-
ванными в комиссиях медиками — Абрикосовым, Семашко, Розано-
вым и Вайсбродом — еще и восемь других специалистов в области
хирургии, анатомии и биохимии513.
После этого шага процесс принятия решений в пользу бальзами-
рования вступил в свою новую фазу. Прошло еще несколько недель,
в течение которых эксперты продолжали выражать свои сомнения
в возможности достижения поставленной цели. И только почти год
спустя Комиссия в своем рабочем отчете сумела преодолеть эти не-
определенности и колебания. В ее изложении найденный наконец
способ долгосрочной консервации тела вождя предстал как логиче-
ское следствие тех консультаций, которые она провела со специали-
стами514. Таким образом, сложившийся в литературе традиционный
образ прямолинейного процесса принятия данного решения — от со-
вещания экспертов к заключению политиков — далек от историче-
ской реальности. Он был использован с целью представить решение
510 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 37. Л. 4.
511 Новоминский. С. 185.
512 Гаряев С. М. Из истории Мавзолея Ленина // Знание. Новое в жизни, науке,
технике. Сер. История. 1990. № 3. М., 1990. С. 16.
513 Речь идет о следующих персонах: А. А. Дешин, В. И. Збарский, П. И. Карузин,
Г. В. Шор, А. П. Савельев, Я. Б. Самковский, А. Л. Шабадаш и В. П. Воробьев. Эти име-
на мы находим во многих сообщениях и свидетельствах: Новоминский. С. 187; Гаряев.
С. 17; протокол № 16заседания Ком... от5 марта 1924 г.// РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 32.
Л.1; Протокол № 5 Исполнительной Тройки от И марта 1924 г. // Там же. Д. 38. Л.1.
514 Отчет. С. 43. См. также цитату из протокола Комиссии, опубл. 24 марта 1924 г.
У Зубова, с. 230.
241
о консервации тела Ленина как свободное от всяких перипетий. На
самом деле многие ученые сомневались тогда в возможности осу-
ществления этого замысла.
Профессор анатомии В. П. Воробьев, столь уверенный в своей спо-
собности решить поставленную задачу, выдвинул для ее реализации
несколько конкретных условий. Он согласился участвовать в предла-
гаемом ему проекте, но без большой охоты и с определенными оговор-
ками515. Прежде всего, профессор выразил явные сомнения в том, что
состояние тела покойного вождя вообще позволит осуществить еще
одну операцию по бальзамированию. 28 февраля Воробьев получил
официальное приглашение в Москву за подписью секретаря ВЦИК,
что делало его дальнейшее промедление с отъездом недопустимым.
При осмотре тела, которое анатом провел сразу же по прибытии в
Москву, он удостоверился в положительных результатах первых
проведенных профессором Абрикосовым процедур по консервации
тела: они сохраняли свой эффект уже больше месяца516. Между тем
привлеченные из Москвы, Ленинграда и Харькова медики собрались
5 марта в Кремле на большой консилиум, который проходил в рамках
заседания Комиссии под председательством Ф. Э. Дзержинского517.
За прошедшие недели в самой Комиссии неоднократно обсужда-
лась возможность консервации тела Ленина, а внутри Исполнитель-
ной тройки было достигнуто молчаливое согласие по этому вопро-
су. С учетом лроходящего в Москве консилиума врачей и впервые в
присутствии посторонних Комиссия прямо выступила с заявлением
о своих планах, где были обрисованы и поставленные перед врача-
ми задачи. В нем говорилось: «Цель совещаний состоит в том, чтобы
обсудить те меры, которые могли бы быть приняты для сохранения
тела В. И. Ленина на возможно долгий срок... сохранить... в таком
виде, чтобы оно было доступно обозрению и чтобы внешний вид тела
и лица сохранил бы облик Владимира Ильича, каким он был в пер-
вые дни после его кончины»518. После того, как оно прозвучало, все
присутствовавшие ученые, за исключением профессора Воробьева,
выразили единодушное мнение о том, что наука не располагает сред-
ствами для решения поставленной перед ними задачи519.
515 Новоминский. С. 184.
516 Там же. С. 186.
517 Протокол № 16 Центральной Ком... от5 марта 1924 г.// РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 32. Л.1. Протокол встречи просто констатирует присутствие профессоров Вайсбро-
да, Карузина, Розанова, Воробьева, Дешина и Савельева.
518 См.: Збарский Б. И. Мавзолей Ленина. М„ 1945. С. 28. Цитируемый Збарским
документ появился не в публикациях того времени, а лишь двадцать лет спустя.
519 Зубов. С. 231; Збарский. С. 22; Новоминский. С. 187.
242
Комиссия столкнулась с реальной дилеммой: чтобы остановить
дальнейшие процессы разложения, она должна была принять реше-
ние о введении в тело покойного вождя антисептического раствора,
как это в январе уже сделал профессор Абрикосов. Но эта мера мог-
ла дать только временный эффект консервации. С другой стороны,
вызванный данной процедурой процесс обезвоживания ткани мог в
скором времени серьезно сказаться на внешнем облике покойного во-
ждя. Чтобы избежать этого, оставался единственный способ сохране-
ния, к которому анатомы прибегали, прежде всего в педагогических
целях, — в этом случае человеческие органы помещались в консерви-
рующий раствор, находящийся в стеклянной капсуле520.
Предложенный Воробьевым метод довольно расплывчато описы-
вается в советской литературе как синтез строго регулируемого про-
цесса охлаждения воздуха внутри стеклянного гроба с биохимиче-
ским воздействием на телесную оболочку521. Есть сведения о том, что
анатом использовал способ консервации посредством «полувлажно-
го бальзамирования» (?), при котором необходимо было применять
целый ряд радикальных мер522. Методика Воробьева почти едино-
душно была отвергнута всеми остальными экспертами, поскольку
показалась им связанной со слишком большим риском523. Этот кон-
силиум привел только к тому, что на следующем заседании Полит-
бюро Молотов поставил вопрос, нельзя ли прибегнуть к консервации
тела Ленина в «набальзамированной жидкости» (м. б. «бальзамиру-
ющем растворе» — это мед. термин)524. А на упомянутом заседании
Комиссии произошли и персональные изменения, которые вновь об-
ращают внимание на особую роль, которую играл в ней Красин, — в
подкомиссии, занимавшейся вопросом о консервации, место Семаш-
ко занял Л. Б. Красин. В этом качестве он был также уполномочен
заняться «дальнейшим прояснением вопроса о замораживании»525.
Народный комиссар по здравоохранению временно был отстранен от
520 Збарский. С. 33.
521 Новоминский. С. 186, 194; Зубов. С. 233.
522 Гараев. С. 18.
523 Новоминский. С. 187; Гаряев. С. 18.
524 Протокол № 16 заседания Центральной Ком... от 5 марта 1924 г. // РГАСПИ.
Ф. 16. Оп. 1.Д. 32.Л.1.
525 Там же. Как мы знаем, Комиссия осталась недовольна работой Семашко, тем
более что он не скрывал своего скептического отношения к происходящему. Возмож-
но, Комиссия увидела в его лице препятствие для ускоренного продвижения проекта
по консервации. Но поскольку Семашко уже через несколько месяцев вновь присту-
пил к своим обязанностям, его временное удаление могло быть вызвано какими-либо
иными политическими причинами.
243
участия в совещаниях, проводимых Комиссией в присутствии светил
медицинской науки.
6 марта на своем заседании Политбюро отвергло предложение
Молотова о консервации тела вождя в «бальзамирующей жидкости».
Вместо этого оно потребовало от Комиссии скорейшей подготовки
к замораживанию останков вождя526. Политбюро настойчиво до-
бивалось, чтобы Комиссия использовала все средства и приложила
максимальную энергию для исполнения этого поручения. Как можно
судить на основании одного газетного репортажа того времени, это
решение партийного органа представляло собой реакцию лишь не-
которых заинтересованных кругов. 5 марта, когда врачи проводили
консилиум, касающийся научных методов по длительной консерва-
ции тела покойного, газета «Известия» обратила внимание читателей
скорее на обычные методики такого рода527. Она сообщила, что к кон-
цу марта в Мавзолее будут установлены охладительные установки, и
тогда можно будет встретить повышение атмосферной температуры
в полной готовности.
Однако сам по себе этот метод сохранения был недостаточен для
искомой устойчивой или даже долгосрочной консервации останков
вождя. Ясно, что обращенные к Комиссии лихорадочные призывы
к действию совершались под впечатлением тех изменений, которые
между тем стали проявляться на теле покойного вождя и которые
выражались словами «время делает свое дело»528. Однако вопрос,
который тогда занимал политическое руководство, звучал иначе: он
касался долгосрочной консервации тела Ленина. В то же время По-
литбюро избегало давать однозначную оценку этой проблемы.
Трудно понять, чем было вызвано расхождение между заключени-
ями экспертного совета, с одной стороны, и последовавшими за ними
решениями Политбюро — с другой. Почему высший орган партии не
занял определенной позиции по обсуждаемому вопросу? Лаконич-
ные тексты партийных постановлений не дают нам прямого ответа
на этот вопрос. Нам остается разве что строить заключения исходя
из вероятности принятия решений, отвечающих интересам тех или
иных групп, остающихся за кулисами происходящих событий. Трудно
представить себе, что партийное руководство могло смириться с иде-
ей, по которой тело Ленина следовало поместить в «консервирующий
раствор» и выставить на обозрение народа в огромной стеклянной
526 Протокол заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 6 марта 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 424. Л. 5.
527 Склеп В. И. Ленина // Известия. 1924. 5 марта. С. 6.
528 Отчет. С. 43.
244
капсуле. Этот проект был неприемлем также и для безоговорочных
сторонников консервации останков вождя. Если бы такое предло-
жение исходило только от экспертного совета ученых, это привело
бы к полной дискредитации проекта. В свою очередь, обсуждение
подобного решения в Политбюро определенно завершилось бы тем,
что весь эксперимент с мумификацией Ленина пришлось прекратить.
Докладчиками по данному вопросу в повестке дня соответствующего
заседания Политбюро были Молотов и Енукидзе, и, скорее всего, на
предварительном обсуждении, состоявшемся накануне заседания, им
было предложено представить в Политбюро ситуацию, сложившую-
ся в Комиссии и экспертном совете ученых именно так, как они это
и сделали. С позиции сторонников проекта по консервации, было бы
неразумным загружать сознание членов Политбюро описанием той
отталкивающей, с их точки зрения, версии сохранения тела вождя,
к которой на основании своих выкладок пришли эксперты. Доклад
Молотова и Енукидзе имел другую направленность. Речь шла о том,
чтобы идея, по которой тело Ленина оказывалось помещенным в кон-
сервирующий раствор, больше никогда не упоминалась. А то реше-
ние, в котором партийное руководство так энергично настаивало на
установке в Мавзолее холодильных агрегатов, служило одной цели —
выиграть время. План по мумификации праха покойного вождя про-
должал осуществляться.
И уже 11 марта был созван новый консилиум врачей. Эта встре-
ча, проводимая как заслушивание мнения ученых экспертов членами
Исполнительной тройки, завершилась принятием поразительного
решения: в нем говорится, что Комиссия посчитала необходимым
немедленно приступить к обработке тела Ленина, используя жид-
кость, способствующую сохранению цвета его кожного покрова, раз-
работанную по методу профессора Шора529. Речь здесь, скорее всего,
идет о жидкости, которая должна была способствовать проводимо-
му до этого процессу охлаждения. Из этого следует, что Комиссия
продолжала держаться курса, с самого начала предполагавшего воз-
можность лишь весьма краткосрочной консервации тела вождя. Это
постановление должно было также получить одобрение со стороны
Политбюро. Наряду с этим было решено пригласить из Ленингра-
да профессора Шора, чтобы тот реализовал свой проект, используя
собственный метод. Одновременно профессору Воробьеву, чьи пред-
ложения не встретили поддержки, было предложено участвовать в
работе по бальзамированию в качестве наблюдателя. Такое же пред-
529 Протокол № 5 Исполнительной Тройки от 11 марта 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д. 38.1.1.
245
ложение было сделано и профессору-биохимику Збарскому530. Не-
сколько дней спустя, 13 марта, Политбюро, кажется, тоже вынуждено
было смириться со столь скромными результатами. Оно постанови-
ло: «Ввиду отсутствия других методов консервирования тела пору-
чить Комиссии приступить к осуществлению мер по сохранению его
при помощи низких температур»531.
Таким образом, политическое руководство приняло к сведению
заключение, к которому уже пришли все эксперты: внешние измене-
ния и видимые проявления процессов разложения на теле покойно-
го вождя могут быть приостановлены только на ограниченный срок.
Неделей раньше в прессе появилось сообщение о том, что стеклянные
смотровые окошки на крышке гроба пришли в негодность, и в буду-
щем вместо них над надгробьем будет возведен целиком стеклянный
гроб532. Теперь же с учетом постановления Политбюро приблизился
момент, когда пришлось бы согласиться с выводом о том, что тело Ле-
нина подвержено процессу тления, и его демонстрация в стеклянном
гробу не может быть рассчитанной на долгий срок.
Комиссии не оставалось ничего иного, как держаться заданного
курса. Она полностью возобновила проект, и в связи с этим ей при-
шлось продолжить подготовительные работы по сооружению сте-
клянного саркофага, снабженного системой охлаждения, и по уста-
новке холодильных агрегатов. К этому следует добавить и создание
«спасательной камеры охлаждения на случай внутренних перестро-
ек в Мавзолее или остановки холодильных машин»533 *. Ответствен-
ность за реализацию принятых решений была снова возложена на
Л. Б. Красина, на завершение всех работ был отпущен срок в шесть
недель. Для их финансирования заранее обратились в Политбюро
с просьбой выделить 200 000 рублей533. Подготовительная стадия и
начало всех работ осуществлялись в течение февраля под активным
руководством Л. Б. Красина. Повторные консультации со светилами
медицинской науки оказались совершенно безрезультатными. Не
вступил в действие даже разработанный профессором Шором метод
530 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 38.1.1.
531 Протокол № 77 заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 13 марта 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 425. С. 5.
532 Склеп В. И. Ленина// Известия. 1924. 5 марта. С. 6.
533 Выписка из протокола № 6 Исполнительной Тройки Ком... от 14 марта
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 39.1.1.
533 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 39.1.1.
246
обработки поверхности тела, хотя Комиссия 11 марта и приняла ре-
шение об этом535.
В. П. Воробьев, который выразил готовность осуществить риско-
ванные операции, связанные с более глубокой обработкой тканей на
теле Ленина с целью достижения эффекта длительной консервации,
после неудачно для него завершившегося второго консилиума вер-
нулся к себе в Харьков536. Очевидно, он не был настроен выполнять
требования Комиссии, согласно которым он вместе с другими вра-
чами должен был принимать участие в дальнейших операциях над
телом Ленина. Можно предположить, что и сам Л. Б. Красин не был
согласен с одобренным методом консервации. Он поехал вслед за
рассерженным и своенравным профессором и в его институте ознако-
мился с учебными образцами законсервированной кожи. После этого
он по поручению председателя Комиссии Ф. Э. Дзержинского вновь
потребовал, чтобы профессор вернулся в Москву. Как видно, экспо-
зиция Воробьева произвела на Красина такое сильное впечатление,
что его реакция вскоре вынудила авторитетную Комиссию сменить
ориентиры537.
В результате всего происшедшего Политбюро пересмотрело при-
нятые до этого решения и взяло новый курс. Этот поворот нашел свое
отражение в принятой ею резолюции по докладу Ф. Э. Дзержинско-
го, где говорилось следующее: «В отмену пост.-ия ПБ от 13.3.24 г.
(пр. № 77, п. 2) согласиться с предложением Комиссии по похоронам
В. И. и поручить задачу сохранения тела В. И. проф. Воробьеву»538.
Далее уверенный в своих силах ученый сообщал, что в ходе реали-
зации данного постановления должны быть удовлетворены и другие
его требования, что позволит ему принять на себя руководство проек-
том по консервации. Со своей стороны, он взял на себя обязательство
после проведения работ по бальзамированию тела вождя сохранить
его внешний облик точно в таком виде, в каком он был первона-
чально. Кроме того, Воробьев выговорил себе срок в четыре месяца
535 Гаряев. С. 37.
Новоминский. С. 188.
537 Описание этого эпизода у Новоминского (там же): Новоминский опирается
на сообщение, которое сделал сам Воробьев в своем интервью в харьковской газете
«Коммунист» от 1 августа 1924 г.; его нужно сверить со свидетельствами современни-
ков. Наоборот, довольно сомнительным представляется заявление биохимика проф.
Б. И. Збарского, сделанное им спустя двадцать лет после описываемых событий: Збар-
ский утверждал, будто именно он своим личным вмешательством убедил Дзержинско-
го одобрить предложенный Воробьевым метод // Збарский. С. 34.
538 Протокол № 78 заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 17 марта 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 426. С. 4.
247
для завершения работ и поставил условие, что к ним будут допуще-
ны только те лица, список которых он составит сам539. Так, если не
считать ассистента профессора, его важнейшим партнером по работе
стал профессор биохимии Б. И. Збарский.
До этого момента общественность неоднократно заверяли, что в
Мавзолее монтируются холодильные установки, способствующие
сохранности выставленных останков вождя. Но нигде не шло речи
о том, что само тело покойного руководителя подвергается каким-
либо действиям или операциям, обеспечивающим его консервацию.
После решения Политбюро, одобрившего «метод Воробьева», комис-
сия решила, что настало время сообщить публике об этом замысле.
Исполнительная тройка попросила Воробьева рассказать ей, как он
собирается действовать. По чисто формальным основаниям она еще
раз передала ему поручение «осуществить консервацию тела по его
замыслу»540. После этого перед членами подкомиссии, состоящей из
Красина, Вайсброда и Розанова, была поставлена задача по поддержа-
нию постоянного контроля над работой, проводимой Воробьевым541.
Кроме этого, 24 марта было принято решение провести точное описа-
ние состояния тела перед началом работ по его консервации. Для это-
го предлагалось снять его изображения не только с помощью обыч-
ной фотографии, но и посредством стереоскопических приборов542.
Тройка решила в тот же день дать сообщение в прессу о принятом
решении, правда, предварительно обговорив его с Генеральным се-
кретарем партии И. В. Сталиным543. Так, 25 марта в печати появилось
первое объявление Комиссии, в котором говорилось об официальном
решении относительно консервации тела покойного вождя544. В нем
Комиссия также сообщала, что тело Ленина сразу же после его кон-
чины было подвергнуто «временной консервации». И, как звучало
далее, только теперь Комиссия решила «прибегнуть к средствам, с
помощью которых современная наука делает возможным сохранять
тело как можно дольше». Принятие такого решения было обосновано
«желанием широких масс видеть облик покойного вождя». Там же
говорилось, что на известного профессора анатомии Харьковского
медицинского института В. П. Воробьева возложена задача «немед-
539 Новоминский (с. 188) в соответствии с вышеназванным источником.
540 Протокол № 7 Исполнительной Тройки от 24 марта 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 40.Л.1.
541 Там же.
542 Отчет. С. 36.
543 Там же.
544 От Ком... // Правда. 1924. 25 марта.
248
ленно приступить к бальзамированию, отвечающему намеченной
цели». В сообщении перечислялись имена других специалистов по
медицине, коллег и ассистентов Воробьева, привлеченных им к ра-
боте. Названы были также и члены Комиссии, которые под руко-
водством Л. Б. Красина осуществляли постоянный контроль над
процессом консервации. Кроме того, начиная с 26 марта посещение
Мавзолея было объявлено закрытым для всех545.
С появлением этой публикации политическое руководство сде-
лало и себя, и ответственных за проект врачей заложниками успеха.
Политический престиж таких видных деятелей партии, как Молотов,
Дзержинский и Красин, оказался прямо связанным с реализацией
этого проекта. И как всегда, та решающая роль, которую в решении
этого вопроса играло Политбюро, не получила огласки. Однако сло-
жившаяся при существующем режиме иерархия ответственности не
оставляла сомнения том, что предпринимаемые манипуляции с пра-
хом вождя не могли осуществляться без согласия Политбюро, поэто-
му в данной рискованной затее на карту также был поставлен и авто-
ритет партийного руководства.
Как позже признал один из членов Исполнительной тройки,
А. С. Енукидзе, это решение вынашивалось в атмосфере, исполнен-
ной сомнений, предостережений и колебаний546. В остальном же все
усилия прилагались к тому, чтобы у общественности сложилось впе-
чатление, будто решение о консервации праха вождя по методу Во-
робьева было прямым результатом совещания экспертной группы.
К примеру, позже в одном из бюллетеней Комиссии говорилось так:
«В результате совещаний специалистов выяснилось, что для дли-
тельного сохранения тела необходимо новое специальное бальзами-
рование, которое было поручено профессору анатомии Харьковского
мед. института В. П. Воробьеву»547.
А в действительности свою роль сыграл случай. Документы сви-
детельствуют о том, что в конечном счете Политбюро приняло реше-
ние в пользу метода Воробьева вопреки убедительным возражениям
подавляющего большинства приглашенных экспертов. Да и предше-
ствующая этому поездка Л. Б. Красина в Харьков для ознакомления
с законсервированными экспонатами в лаборатории Воробьева была,
очевидно, также осуществлена без участия специалистов. Инженер-
545 От Ком... // Правда. 1924. 25 марта.
546 Отчет. С. 47.
547 От Ком... // Известия. 1924. 13 июня. С. 4. Так же буквально воспроизводится
в «Отчете» (С. 43) та же картина, на основе которой в марте 1924 г. в первый раз при-
нималось решение: От Ком... // Известия. 1924. 25 марта. С. 3.
249
ные навыки Красина, как бы хорошо они ни подходили для руко-
водства и контроля за техническим оснащением Мавзолея, вряд ли
могли пригодиться при решении вопросов, имеющих отношение к
консервации. Для понимания логики этого процесса достаточно того,
что Красин не вынес свои впечатления от показанной ему в Харько-
ве экспозиции ни на обсуждение в кругу специалистов, ни на совет с
другими членами Комиссии. Вместо этого ему достаточно было, пере-
говорив с Дзержинским, выйти со своими предложениями на Полит-
бюро, которое и приняло политически значимое решение. Огромные
организационные усилия для получения экспертных оценок, прило-
женные вначале, сопровождались удивительным пренебрежением к
мнению профессионалов на завершающей фазе всего предприятия.
Создается впечатление, что эти решения были, как правило, продик-
тованы мотивами, связанными с политическими интересами. Так,
принятие плана по бальзамированию останков Ленина несет на себе
отчетливые черты большевистского политического волюнтаризма.
При этом все те, кто был против проекта по мумификации Ленина,
всегда оказывались перед совершившимся фактом.
Через несколько дней после того, как Комиссия по похоронам об-
народовала проект консервации, она поменяла свое название, ведь
уже месяц ни название Комиссии, ни ее функции не соответство-
вали своему назначению. В соответствии с постановлением Прези-
диума Центрального Исполнительного Комитета от 28 марта 1924 г.
она была переименована в «Комиссию по увековечению памяти
В. И. Ульянова (Ленина)»548. Конечно, поставленная перед Комис-
сией задача по консервации праха Ленина не ставила своей целью
«обессмертить» его тело или же увековечить его материальные остан-
ки. Речь шла лишь о том, чтобы, применяя средства по консервации,
как можно дольше сохранить тело усопшего невредимым. Комиссия
могла изменить свое название еще месяц назад, теперь же стало со-
вершенно очевидным, что она вышла за рамки первоначально постав-
ленной перед ней задачи — организации похорон Ленина.
548 Выписка из протокола ЦИК СССР от 28 марта 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 490. Л.1. Опубликовано: Постановление ЦИК СССР «О переименовании Комиссии
ЦИК СССР по организации похорон В. И. Ленина в Комиссию по увековечению памя-
ти В. И. Ленина» // Известия. 1924.30 марта. С. 4. Это совпадение по времени привело
Н. Тумаркин к мысли о том, что Комиссия, присваивая себе новое название, хотела
подтвердить тот факт, что ее обязательства состояли в конструировании тела, образ
которого переходил бы пределы смертности {Tumarkin. Р. 185). В этом случае мы еще
раз убеждаемся в тщетности попыток придать культовым действиям большевиков не-
которые «трансцендентальные измерения».
250
Точно так же и выражение «увековечение памяти» имело мета-
форический смысл, который мог быть связан с памятью и о других
выдающихся людях519. Как раз 25 января в Нижнем Новгороде на
траурном заседании городского Совета была образована «Комиссия
по увековечению памяти Ильича»546 * * * 550, и вряд ли кому-либо в этом го-
роде было тогда известно о мероприятиях по консервации смертных
останков вождя. Этой комиссии предстояло везде, где можно, соби-
рать свидетельства, «увековечивающие память Ленина», в числе ко-
торых, в частности, были конкретно названы: строящийся памятник,
названные именем Ленина населенный пункт Кунавино, мост и дво-
рец труда551. Позже в своем отчетном докладе та же самая Комиссия
обосновывала необходимость продолжить свою работу требования-
ми «консервации тела Владимира Ильича», а также задачами, «свя-
занными с увековечением имени В. И. Ленина»552. То есть в этом
случае понятия «увековечение» и сохранение останков существенно
различаются между собой: под «увековечением памяти» понимается
деятельность комиссии, которая следит за тем, чтобы память о Лени-
не сохранялась в произведениях искусства, публицистике и в разно-
образных объектах, названных его именем.
Работы по бальзамированию начались 26 марта й почти уложи-
лись в срок (четыре месяца). Точные данные о применявшемся мето-
де так и не были опубликованы. О том, что происходило в это время
с останками вождя, можно судить лишь по намекам, содержащимся
в разных свидетельствах. Так, в сообщении Комиссии говорится,
что более тщательное исследование останков обнаружило на них по-
следствия двух процессов — одна часть тканей высохла, другая на-
чала подвергаться размягчению553. Чтобы их остановить, профессор
В. П. Воробьев поставил задание ввести в высыхающие ткани жид-
кий раствор, насытить всю поверхность тела веществом, удерживаю-
щим его от размягчения и, наконец, пропитать все тело определен-
ным составом, который позволил бы сохранить его в первоначальном
состоянии. Для этой операции использовались вещества, «в состав
546 Автор одной из характерных для того времени статей, где обсуждается вопрос о
создании мест памяти А. С. Пушкина («пушкинских уголков»), с такой же определен-
ностью говорит об «увековечении памяти Пушкина», вовсе не подразумевая под этим
посмертное сохранение его тела.
550 Как увековечить память Ильича? // Нижегородская коммуна. 1924.30 января.
С. 2.
551 Там же.
552 Отчет. С. 35.
553 Отчет. С. 43.
251
которых входили глицерин, уксусная кислота и ее соли, что придало
тканям естественный прижизненный вид»554. Скорее всего, это описа-
ние дает далеко не полную картину тех реальных процедур, которые
проводились над останками вождя, поскольку все описанные здесь
вещества почти полностью соответствуют препаратам, использован-
ным профессором Абрикосовым при временном бальзамировании
тела555.
Профессор В. П. Воробьев, руководивший операцией, сразу после
ее успешного завершения сообщил о той неоценимой услуге, которую
оказал ему в этом деле Збарский благодаря «проводимому им ана-
лизу химических процессов и физических явлений»556. Вместе с ним
он назвал также и других выдающихся специалистов, которые спо-
собствовали успеху всего начинания. Речь шла о знаменитом химике
Бахе, а также о немецком физиологе и химике Нойберге из Берлина,
который временами останавливался в Москве. Также сообщалось о
многочисленных экспериментах, которые по заданию Воробьева про-
водились над телами покойников в моргах и институтах патологиче-
ского анализа в Москве557. Коллега Воробьева в области биохимии
Збарский рассказал в ходе эксперимента одной газете о предприня-
том ими «радикальном бальзамировании»558. В середине июня 1924 г.
в официальных газетных публикациях применяемый метод воздей-
ствия на тело описывался таким образом, будто он позволил вернуть
тканям тела нормальный вид, даже после изменения их цвета и со-
става; кроме этого, в него вводилось вещество, препятствующее са-
мораспаду тканей и в конце концов заменявшее тканевую жидкость
составом, не подвергающимся испарению559. При этом оставалось не-
ясным, что сделали с частями ткани, на которых, как сообщалось, еще
раньше произошли «пигментация и изменения цвета»560. Как можно
предположить, во время этой операции на теле Ленина подверглись
замене целые участки кожи.
554 Отчет. С. 44.
555 См. для сравнения данные: Отчет. С. 42.
556 Воробьев // Коммунист (Харьков). 1924. 1 августа. Цит. по: Новоминский.
С.190.
557 Об этом см.: New York Times. 1924. 4 августа. Цит. по: Tumarkin. Р. 186.
558 Через месяц доступ к телу В. И. Ленина будет открыт // Вечерняя Москва. 1924.
4 июня. С. 1.
559 От Ком... // Известия. 1924.13 июня. С. 4.
560 Там же.
252
Уже 4 июня профессор Збарский был настолько уверен в успе-
хе предприятия, что сообщил об этом в интервью одной газете561.
Он даже имел смелость заявить, что работы будут завершены в те-
чение одного месяца562. Вскоре после этого в одном из бюллетеней
Комиссии сообщалось, что самые сложные этапы по завершению ра-
боты остались позади и процесс бальзамирования вступил в завер-
шающую стадию563. Комиссия и присоединившиеся к ней эксперты
вскоре дали общественности понять, на чем основан их ярко выра-
женный оптимизм, — они объявили, что достигнутые ими успехи в
достижении поставленной цели сделали возможным для делегатов
XIII партийного съезда увидеть своего покойного вождя564. Збарский
с гордостью об этом сказал: «По словам целого ряда товарищей, тело
В. И. Ленина сохранилось в великолепном состоянии»565. Посещение
Мавзолея делегатами партсъезда состоялось еще 26 мая в 16 часов566
и некоторое время в прессе замалчивалось. Примерно два месяца
спустя профессор Воробьев, рассказывая об этом высоком визите,
подчеркнул, что он весьма удовлетворен тем впечатлением, которое
произвел осмотр гробницы на брата Владимира Ильича. В ответ на
вопрос о том, как выглядит товарищ Ленин, тот ответил: «Мне труд-
но говорить. Я очень взволнован. Он выглядит таким, каким я видел
его сразу же после его кончины»567. В советской литературе особенно
подчеркивается тот факт, что вдова Ленина Н. К. Крупская, которая в
те дни вместе с членами правительства участвовала в осмотре, также
похвалила и ободрила всех тех, кто участвовал в работах по консер-
вации тела ее покойного супруга568. Это утверждение основывается
на одном единственном источнике, а именно на воспоминаниях био-
химика профессора Б. И. Збарского. Они появились через двадцать
561 Через месяц доступ к телу В. И. Ленина будет открыт. Беседа с Б. И. Збар-
ским, членом Ком. по бальзамированию тела В. И. Ленина // Вечерняя Москва. 1924.
4 июня. С. 1.
562 Там же.
563 От Ком... // Известия. 1924. 13 июня. С. 4.
564 Через месяц... // Вечерняя Москва. 1924. 4 июня. С. 1.
565 Там же.
566 Новоминский. С. 193.
567 Коммунист (Харьков). 1924. 1 августа. Цит. по: Новоминский. С. 193.
568 Там же. Абрамов А. С. Была ли Крупская против... Правда и вымыслы о Мав-
золее Ленина // Ветеран. 1990. 29 октября — 5 ноября. № 45. С. 3; он же: Ленин, о
котором спорят сегодня. М., 1991. С. 69-71; он же: Факты против умыслов // Рабочая
трибуна. 1991.19 апреля. № 78. С. 2.
253
лет после описываемых событий и сопровождаются неудержимыми
панегирическими восхвалениями в адрес Сталина и Молотова569.
Пятый конгресс Коминтерна на второй день прервал свою рабо-
ту, чтобы созвать на Красной площади массовый митинг под лозун-
гом «Ленин и Коминтерн»570. Делегаты Коминтерна воспользова-
лись этим случаем, чтобы под звуки траурного марша отправиться в
Мавзолей к гробу Ленина. Пресса сообщила об этом так: «Владимир
Ильич открытый, как в Доме Союзов. В благоговейной тишине, будто
боясь нарушить покой уснувшего вождя, проходят делегаты медлен-
но, не отрывая глаз от облика покойного»571.
Сценарий, созданный на высшем уровне коммунистического
руководства для освящения забальзамированных останков вождя,
предусматривал для этой цели также и обращение к историческим
реликвиям социалистического рабочего движения. Так, по заверше-
нии акции по бальзамированию торжественное открытие Мавзолея
было отмечено внесением в него исторического знамени Парижской
Коммуны572. За несколько недель до этого стяг батальона парижских
коммунаров был торжественно передан в Московский Совет париж-
скими коммунистами, которые хранили его у себя; как было объ-
явлено, он должен был оставаться здесь до тех пор, пока «власть не
перейдет в руки французского рабочего класса»573.
Временами даже делались попытки перевезти из Лондона на
Красную площадь останки Карла Маркса. Возможно, эта инициати-
ва представляла собой самую тщеславную из попыток особым обра-
зом освятить забальзамированное тело Ленина и построенный для
его хранения Мавзолей. Советская общественность получала весьма
противоречивую информацию об этих начинаниях. 25 мая 1924 г. в
ходе заседаний XIII съезда партии в центральной печати появилось
следующее сообщение: «По сообщению “Дейли Экспресс”, совет-
ская делегация в Лондоне возбудила ходатайство перед английским
Министерством внутренних дел о разрешении перевезти тело Карла
Маркса с Хайгетского кладбища в Лондоне, где оно было похоронено
в 1883 г., в Москву. Тело Маркса предполагается похоронить с по-
569 Збарский (1-е изд., 1944 г.). С. 36.
570 У могилы вождя // Известия. 1924. 19 июня. С. 3.
571 Там же.
572 Знамя парижских коммунаров в Мавзолее В. И. Ленина // Известия. 1924.
2 августа. С. 4.
573 Передача Московскому Совету знамени парижских коммунаров // Изве-
стия. 1924. 25 мая. С. 1.
254
добающими почестями на Красной площади, рядом с Владимиром
Ильичем»574.
Это побудило редакцию газеты «Вечерняя Москва» обратиться
к видным коммунистическим лидерам внутри страны и за ее преде-
лами с просьбой высказать свое мнение по данному вопросу575. Все
опрошенные, среди них Л. Б. Красин, Е. Преображенский, являвшие-
ся членами советской делегации на переговорах в Лондоне, секретарь
Коминтерна В. Коларов и член ЦК Коммунистической партии Фран-
ции А. Дюнуа, далее член ЦК Коммунистической партии Англии
Р. Стюарт однозначно поддержали эту инициативу. Красин заявил,
что если это удастся, Москва станет «центром мировой революции»;
по словам Коларова, такое событие могло бы иметь «колоссальное
революционное значение» и одновременно стало бы «страшной по-
щечиной меньшевикам и вообще всему Второму Интернационалу».
Тем не менее Красин опасался, что при реализации этого плана мо-
жет появиться серьезное препятствие, которое, как видно, не было
предусмотрено его инициаторами. Он писал: «Я не думаю, чтобы раз-
решение вопроса о перенесении в Москву праха Карла Маркса всеце-
ло зависело от английского Министерства внутренних дел. Для этого
еще необходимо получить согласие наследников Карла Маркса и, в
первую очередь, французского социалиста Жана Лонге, внука Кар-
ла Маркса»576. Учитывая достаточно прохладное отношение Лонге к
советскому типу коммунизма, Красин, как и большинство высказав-
шихся, выразил большое сомнение в возможности реализации этого
проекта577.
Да и в целом этот замысел одобрялся далеко не всеми большеви-
ками. Так, во время работы XIII съезда РКП(б) о нем критически ото-
звался старый большевик Д. Б. Рязанов. Будучи директором Института
Маркса и Энгельса, он в своем рабочем отчете наряду с прочим отметил,
что в последнее время много говорится о переносе праха Карла Маркса
из Лондона в Москву. По его мнению, надо оставить его останки в по-
574 Ходатайство советской делегации о перевезении праха Карла Маркса // Из-
вестия. J924. 25 мая. С. 1.
575 Перенесение праха Карла Маркса в Москву на Красную Площадь. Анкета //
Вечерняя МоскЬа. 1924. 26 мая. С. 2.
576 Там же.
577 Правда, французский коммунист Дюнуа полагал, что Лонге мог бы дать согла-
сие, «особенно, если бы его попросил об этом его старый друг тов. Раковский», руково-
дивший тогда советской делегацией в Лондоне (Там же). Определяющая роль членов
семьи Карла Маркса при решении данного вопроса по иронии судьбы бросает особый
свет на свойственную советской системе процедуру принятия решения о судьбе остан-
ков Ленина и роль при этом членов его семьи.
255
кое; лучше было бы вспомнить слова русских социал-демократов, ска-
занные в связи с его кончиной: «Лучшим памятником Карлу Марксу
будет дешевое издание для пролетариата всех его трудов»578.
После сообщения о начале переговоров по вопросу о переносе пра-
ха Маркса прошел почти месяц, когда из Лондона с категорическим
опровержением выступил уполномоченный представитель СССР
К. Г. Раковский579. Он объявил, что предшествующие сообщения
были ложными и основанными на «слухах», а эти «газетные утки»
попали в британские газеты «из белогвардейских источников»580.
Кроме того, он указал на появление открытого письма «французского
соглашателя Лонге», в котором тот «как внук Карла Маркса выразил
протест против этого плана (переноса праха Маркса. — Б. Э.)»581.
Тем самым этот претенциозный проект, рассчитанный на прида-
ние особого ореола священства как мумии вождя, так и посвящен-
ному ему Мавзолею посредством возложения праха Маркса рядом с
забальзамированными останками Ленина, потерпел фиаско. Очевид-
но, задуманную роль должно было сыграть вывешенное в Мавзолее
знамя парижских коммунаров. Таким образом, после исполнения
целого ряда ритуальных действий представители высших властных
кругов были приведены к месту расположения останков вождя, со-
провождаемые инсигниями и реликвиями революционной истории
пролетариата. Все усилия такого рода указывают на то, какое боль-
шое значение придавалось легитимации совершившегося здесь акта
мумифицирования.
Обстоятельства, в которых осуществляли свою деятельность
профессора Воробьев и Збарский, а вместе с ними и группа их асси-
стентов и помощников, приняли характер «исключительных мер».
Останки покойного вождя держались под постоянным наблюдени-
ем, чтобы в случае каких-либо изменений можно было немедленно
осуществить необходимое оперативное вмешательство. К тому же в
первое время у Воробьева и Збарского не было возможности даже
нормально поспать, поскольку они не решались покинуть Мавзолей
578 ХШ съезд РКП(б), утреннее заседание 31 мая. Об институте Карла Маркса и
Фридриха Энгельса (Сообщение тов. Рязанова) // Известия. 1924. 1 июня. С. 2.
579 Тов. Раковский о перевозе праха Карла Маркса // Известия. 1924. 21 июня.
С. 1.
580 Там же. Приведя это опровержение, «Вечерняя Москва», которая в своем опро-
се дала возможность выдающимся коммунистическим деятелям выразить свое вос-
торженное отношение к данному проекту, воздержалась говорить о «белогвардейских
источниках». Будет ли перевезен прах К. Маркса в Москву // Вечерняя Москва. 1924.
20 июня. С. 1.
581 Там же.
256
и отправиться к себе в гостиницу. Они получили подспорье от шефа
ГПУ Дзержинского, который приказал инженерам и рабочим рас-
положить на Красной плошади трамвайный вагон, проведя к нему
рельсовые пути, электрические провода и снабдив его устройствами
для приготовления еды и лежанками для отдыха582. Если появля-
лась необходимость достать какие-нибудь специальные приборы,
ученым достаточно было обратиться к Дзержинскому. Он мог при-
бегнуть к своему устрашающему авторитету шефа ГПУ также и в
тех случаях, когда для изготовления необходимых инструментов
надо было воспользоваться услугами хозяев частных мастерских
или их сотрудников583.
По завершении работы профессор Воробьев в своем сообще-
нии прессе подчеркнул «внимательное, исключительно предупре-
дительное отношение главного ответственного лица в этом деле,
т. Дзержинского»584. В таком же духе он отозвался и о деятельности
высших сотрудников ГПУ Петерсона и Беленького. В связи с прове-
дением торжественного акта сдачи окончательно завершенного объ-
екта профессор Воробьев резюмировал свои похвалы следующими
словами: «Вся наша работа была бы абсолютно невозможной, если бы
она не находилась всегда под непосредственным, изумительно ласко-
вым вниманием Ф. Э. Дзержинского»585. Чтобы понять подспудный
смысл этих слов профессора, нужно вспомнить высказывания архи-
тектора Константина Мельникова, который в те дни конструировал
для тела Ленина в Мавзолее стеклянный саркофаг. Дзержинский
приставил для наблюдения над ним сотрудника ГПУ Беленького, ко-
торый еще до этого занимался тем, что контролировал и торопил Се-
машко в ходе проводимых им экспериментов. Беленький пригрозил
Мельникову смертью, в случае если тот не завершит вовремя свою
работу586.
582 Новоминский. С. 191; Збарский. С. 35; Tumarkin. Р. 186.
583 Новоминский. С. 192; Зубов. С. 232.
584 Коммунист (Харьков). Цит. по: Новоминский. С. 190. То же самое говорит и
Збарский {Збарский. С. 35).
585 Протокол № 18 заседания Ком... от 26 июля 1924 г., стенографический отчет.
(Приложение к прот. № 18) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 492. Л.15. Подчеркивание
роли Дзержинского было отмечено и в средствах массовой информации. Заседание
Ком... от 26 июля 1924 г. // Известия. 1924. 27 июля. С. 5.
586 Starr R. F. Melnikov. Solo Architect in a Mass Society. Princeton, 1978. P. 83. Стар
опирается в данном случае на сообщение Мельникова, сделанное им в 1963 г. в одном
письме, в котором он рассказал об этом событии тогдашнему Первому секретарю
КПСС Н. С. Хрущеву.
257
Группа медиков и биохимиков, участвовавших в консервации
тела, выдержала важнейший экзамен, когда продемонстрировала ре-
зультат действия своего знаменитого препарата перед посетившими
Мавзолей делегатами партийного съезда, в том числе и руководите-
лями партии. После этого Беленький смог доложить входящей в Ко-
миссию Исполнительной тройке, что операция по бальзамированию
будет закончена к середине следующего месяца587. В соответствии с
этим Воробьеву было предложено представить к этому сроку доклад
о полном завершении работ588. Подготовка его затянулась. Прежде
всего, с 22 по 26 июля представленные результаты должны были по-
лучить оценку со стороны экспертов по бальзамированию589.
Осмотр результатов проведенной работы в присутствии экспер-
тов собиралась осуществить еще одна комиссия под руководством
народного комиссара по здравоохранению Н. А. Семашко590. Очевид-
но, компетенция данной комиссии преимущественно определялась
политической благонадежностью ее участников. 26 июля по заверше-
нии всех подготовительных мероприятий члены «Комиссии по уве-
ковечению памяти В. И. Ульянова (Ленина)», а вместе с ними и все
врачи, причастные в прошлом к работам по консервации и к проверке
их качества, приступили к осмотру Мавзолея. Заодно все участники
этой акции собрались в Кремле на заседание под председательством
Ф. Э. Дзержинского, чтобы дать свою оценку результатам работы по
бальзамированию останков вождя.
Профессор Воробьев сделал доклад о медицински-исторических
и профессиональных аспектах бальзамирования. Он выделил в его
истории три этапа591. Согласно ему, при решении поставленной зада-
чи по консервации тела покойного вождя «египетский метод» исполь-
зован не был, так как последний предполагает такой способ сохране-
ния, при котором тело покойника в кратчайший срок превращается
в мумию с резко измененными внешними параметрами. Метод, при-
587 Протокол № 9 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 17 июня 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 499. Л.1.
588 Там же.
589 Заседание Ком... // Известия. 1924. 27 июля. С. 5. См. также: Новоминский.
С.194.
590 Там же. К этой проверочной комиссии, кроме того, принадлежали проф. В. Ро-
занов, замещающий Семашко на его должности, и А. П. Савельев.
591 См. об этом подробнее: Протокол № 18 заседания Ком... от 26 июля 1924 г. Сте-
нографический отчет заседания Ком... от 26 июля 1924 г. (приложение к протоколу
№ 18) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 492. Л. 4 и след.
258
менявшийся в XVII в., когда останки погружались в консервирую-
щую жидкость, Воробьев также посчитал непригодным. Использо-
ванный им способ сохранения он определил как развитие методики,
которую еще в XIX в. разработал женевский ученый Лясковский. Да-
лее, как сообщил профессор, процесс бальзамирования тела Ленина
осуществлялся по двум направлениям. В одном случае его пропита-
ли глицерином, в другом — те участки кожи, которые в результате
пигментации изменили свой цвет, подвергли особому воздействию с
помощью окиси водорода. Чтобы обработать всю поверхность тела,
пришлось впрыснуть в разной степени обезвоженные участки ткани
бальзамирующий раствор. Воробьев указал на особый эффект этой
операции: «Введенная жидкость представляет собой смесь глицерина
с калием-ацетикумом». Благодаря этому жидкость под воздействи-
ем глицерина не могла улетучиться, и в то же время калий-ацетикум
впитал в себя влагу из воздуха, и вследствие этого соответствующие
части тела оказались «надолго защищенными от высыхания»592. Про-
фессор Воробьев не без гордости добавил, что тем самым впервые в
мире была предпринята попытка сохранить тело умершего на долгое
время в нетленном состоянии и с сохранением его первоначального
облика.
По завершении доклада Семашко задал волнующий всех вопрос
о том, как долго продлится эффект консервации593 594. Воробьев пере-
дал этот же вопрос экспертной комиссии, которая могла высказать
свое собственное мнение. Эксперты, высоко оценившие работу про-
фессора, объявили о том, что возможно «продолжительное, в течение
ряда десятилетий, сохранение тела Владимира Ильича... в том виде,
в каком оно находится в настоящее время»59,4. Они подкрепили свое
заключение ссылкой на «опыт сохранения препаратов, приготовлен-
ных с применением главных химических веществ, употреблявшихся
и в данном бальзамировании»595. Как заявили члены экспертного со-
вета, это дает возможность далее выставить его на обозрение в закры-
том стеклянном гробу, если будут соблюдены необходимые условия,
касающиеся влажности и температуры. Комиссия под руководством
Семашко заверила профессора Воробьева, что благодаря бальзами-
рованию облик Ленина «по внешнему виду в высшей степени напо-
592 РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 492. Л. 5 и след.
593 Там же. Л. 7.
594 Там же. Л. 8.
595 Там же. Пресса, в целом не скупившаяся на подробности, в данном случае
предпочла не сообщать о возможных сроках сохранения тела вождя. См.: Заседание
Ком.... // Известия. 1924. 27 июля. С. 5.
259
минает недавно скончавшегося»596. Обе проверяющие комиссии зая-
вили, что для поддержания такой кондиции необходимо постоянное
наблюдение за внешним состоянием гроба и его внутренним режимом
со стороны ответственных за это лиц597. Это замечание было учтено в
принятом Комиссией постановлении, где на профессоров Воробьева
и Збарского была возложена задача периодически проверять, в каком
состоянии пребывают забальзамированные останки вождя598. По на-
стоянию Л. Б. Красина комиссия врачей должна была составить точ-
ный регламент таких проверок. Как он заявил, следует позаботиться
о том, чтобы эти правила «сохранились для поколений, которые при-
дут после нас»599. К. Е. Ворошилов поставил вопрос, предприняты
ли необходимые шаги, чтобы подготовить «чисто научное описание
проведенной работы»600. Это замечание также было принято к сведе-
нию. Воробьев выразил надежду, что такое исследование будет пред-
ставлять особый интерес и для Комиссии по истории партии (Ист-
парт). Он поддержал появление такой публикации, поскольку, по его
словам, «в прессе циркулируют самые разные слухи о состоянии тела
Владимира Ильича»601.
«Комиссия по увековечению памяти В. И. Ленина» приняла ре-
шение, согласно которому Воробьев и Збарский должны были под-
готовить три типа публикаций: «совершенно подробное и детальное
описание» процесса бальзамирования для передачи его в Институт
Ленина; популярное описание использованных методов с «кратким
историческим введением относительно бальзамирования вообще» —
эту брошюру следовало издать массовым тиражом, и наконец, сбор-
ник научных статей по соответствующей теме в таком формате, ко-
торый, с точки зрения обоих руководителей, мог бы рассчитывать
на научную значимость602. Принятые решения были опубликованы
также и в средствах массовой информации.
В то же время, несмотря на разрекламированные в печати «экс-
пертизы», влияние экспертного сообщества на принятие соответ-
ствующих решений было весьма ограниченным. На самом деле еще
за два дня до описанного выше заседания Ф. Э. Дзержинский вы-
596 Протокол № 18 заседания Ком... от 26 июля 1924 г.// РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 492. Л. 8.
597 Прот. № 18. Приложение // Там же. Л. 8, 10.
598 Там же. Л. И.
599 Там же.
600 Там же. Л. 12.
601 Там же.
602 Все цитаты приведены по изданию: Известия. 1924. 27 июля. С. 5.
260
ступил перед Политбюро с сообщением о ходе бальзамирования. Он
оценил его результаты как положительные603. К тому моменту дей-
ствовавшие в промежутке с 22 по 26 июля проверочные комиссии
смогли проделать ровно половину своей работы. Тем не менее По-
литбюро приняло решение выразить группе профессоров «офици-
альную благодарность правительства и подготовить соответствую-
щие документы», а также на основании ходатайства Дзержинского
постановило присвоить профессору Воробьеву звание «заслужен-
ного профессора»604. Да и трудно было ожидать иного исхода, по-
скольку забальзамированные останки вождя уже были представле-
ны на обозрение делегатов XIII партийного съезда и V конгресса
Коминтерна. Видимо, столь масштабная и так подробно освещав-
шаяся в прессе инспекция экспертной комиссией результатов работ
по консервации была, скорее всего, процедурой ритуального харак-
тера. Решения уже были приняты.
Чтобы придать акту приемки достойное завершение, А. С. Енукид-
зе, будучи одновременно членом Исполнительной тройки и членом
Президиума ВЦИК СССР, произнес от имени Комиссии хвалебную
речь. Она была обращена ко всем присутствующим профессорам, но
прежде всего к Воробьеву605. При этом он заявил:
«Ни мы, ни наши товарищи не хотели создать из останков В. И.
какие-то мощи, посредством которых мы могли бы популяризиро-
вать или сохранить память о Влад. Ильиче. Он своим гениальным
учением и революционными действиями, которые он наследовал
всему мировому революционному движению, достаточно увековечил
себя»606. По его словам, при принятии решения о сохранении тела по-
койного вождя огромную важность имела забота о «подрастающем
поколении и будущих поколений» и делалось это также в интересах
«сотен тысяч, может быть, и миллионов людей, которые были бы в
высшей степени счастливы увидеть облик этого человека»607.
Первоначальную неопределенность при принятии решения по во-
просу о консервации Енукидзе объяснил той мерой ответственности,
которую тогда приняла на себя Комиссия. Оглядываясь назад, он опи-
сал ситуацию, когда под впечатлением от результатов проведенного
медиками консилиума Комиссия почти потеряла уверенность в том,
603 Протокол № 12 заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 24 июля 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 452. Л. 3.
604 Там же.
605 Там же. Л. 12.
606 Там же. Л. 13.
607 Там же.
261
что вообще удастся осуществить долгосрочную консервацию. И вот
тут профессор Воробьев «взялся за эту смелую задачу». На протяже-
нии всей работы профессор вместе со своими сотрудниками сумел
связать воедино «научные познания, готовность к риску и смелость
в своем деле». А это, по словам оратора, всегда приносит хорошие ре-
зультаты как в революционной, так и в научной деятельности. Теперь
Воробьев может быть уверен в благодарности сотен тысяч, даже мил-
лионов людей, которые «в следующие годы и десятилетия смогут по-
сетить эту великолепную гробницу»608. В конце своей речи Енукидзе
объявил, что Комиссия ходатайствовала перед Президиумом ЦИК о
присвоении профессору Воробьеву звания «заслуженного профессо-
ра» и что заслуги его коллег по работе также будут отмечены награда-
ми609. В целом он выразил свою убежденность в том, что гробница Ле-
нина будет посещаема людьми во все времена и добавил: «Если даже
мы не сумеем сохранить облик В. И. в настоящем виде и предадим
останки земле — и после этого эта могила будет центром величайшего
притяжения людей и посещения в будущем»610.
1 августа состоялось торжественное открытие Мавзолея Лени-
на611. Теперь, по завершении визитов в нее видных деятелей боль-
шевизма, гробницу следовало использовать по ее собственному на-
значению, а это оказалось бы возможным после того, как Мавзолей
и саркофаг стали бы доступными для масс. Вопреки ожиданиям их
открытие произошло без участия политбюро и ЦК, и центральную
роль здесь играл Московский Комитет РКП(б). Особую торжествен-
ность празднику открытия придало появление на нем знамени Па-
рижской Коммуны, которое было перенесено из Московского Со-
вета в здание Мавзолея612. Демонстрация, в которой участвовало от
6 000 до 10 000 рабочих, работниц и красноармейцев, построенных
Московским Советом точно по районам столицы, сопровождала зна-
мя парижских коммунаров, которое несли как реликвию от здания
Московского комитета партии до самого Мавзолея613. Под звуки тра-
608 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 452. Л. 14.
609 Там же.
610 Там же. Это высказывание, в котором выражалась неопределенность относи-
тельно того, как долго будет действовать эффект консервации, не попало на страницы
прессы, которая в остальном довольно подробно освещала ход этого заседания. См.:
Заседание Ком... // Известия. 1924. 27 июля. С. 5.
611 См. по этому вопросу также: Tumarkin. Р. 194.
612 Открытие мавзолея В. И. Ленина состоится 1 августа с. г. в 18 час. От Москов-
ского комитета РКП(б) // Правда. 1924. 30 июля. С. 4.
613 Описание процессии: Знамя парижских коммунаров в Мавзолее В. И. Лени-
на // Правда. 1924. 2 августа. С. 3; см. статью с таким же названием в «Известиях» от
1924. 2 августа. С. 4.
262
урного марша знамя было внесено в помещение Мавзолея и в при-
сутствии всех членов Бюро Московского комитета партии помещено
в деревянную рамку со стеклом и повешено на стене траурного зала в
головах покойного вождя. Перед знаменем был выставлен почетный
караул. И только после этого рабочие и красноармейцы смогли войти
в Мавзолей и пройти мимо стеклянного саркофага. Вот теперь Мав-
золей стал доступен для массового посещения.
Правда, в газетных публикациях состав этих «масс» был определен
следующим образом: «С сегодняшнего дня начинается организован-
ное посещение Мавзолея рабочими с фабрик и заводов»614. Еще перед
началом церемонии открытия Комиссия опубликовала инструкцию
о «Порядке доступа в Мавзолей Ленина»615. График работы Мавзо-
лея предполагал возможность его посещения организованными груп-
пами по районам Москвы в будние дни — с 18 до 21 часа, в субботу
и воскресенье — с И до 14 часов. Для каждого района был отведен
специальный день посещения. «Отдельные граждане» допускались в
Мавзолей по средам с И до 14 часов «под руководством районных
советов»; как подчеркивалось, к посещению «за пределами своего
района» они не допускались. Для делегаций различного рода конфе-
ренций, а также для участников экскурсионных групп, прибывших
издалека, ежедневно был зарезервирован один час для посещения — с
17 до 18. Для них, как и для отдельных лиц, прибывших в столицу
по служебным делам, требовалось разрешение от коменданта Кремля
Беленького. Даже для организованных групп с фабрик и заводов было
непросто получить разрешение на посещение Мавзолея — для этого
необходима была предварительная подпись секретаря соответствую-
щего партийного или фабричного комитета. В целом же Московский
комитет партии постановил пропускать в первые дни в Мавзолей не
более 2 000 человек. В будущем число посещающих возросло до 1 000
человек в час616. Всем посетителям Мавзолея необходимо было перед
входом оставлять верхнюю одежду, сумки и бумажники.
При составлении таких дотошных инструкций речь шла не только
о требованиях безопасности. В еще большей мере Комиссия, действо-
вавшая от имени политического руководства страны, желала создать
такие условия, чтобы встреча с покойным вождем проходила в форме
коллективной организации масс. Эти педантично строгие предписа-
614 Знамя... // Известия. 1924. 2 августа. С. 4.
615 О последующих событиях см.: От Моск. Комитета. 1924. 30 июля. С. 4. Откры-
тие посещения мавзолея В. И. Ленина // Известия. 1924. 30 июля. С. 4; Доступ в мав-
золей В. И. Ленина // Известия. 1924. 31 июля. С. 6.
616 От Московского Комитета // Правда. 1924. 30 июля. С. 4.
263
ния имеют своим основанием не только убежденность большевиков в
том, что существование отдельного индивидуума оправдано только в
пределах коллективного сообщества. Кроме этого, возможно, опреде-
ляющим было сознание того, что ленинский культ может стать мак-
симально эффективным, только если он будет исповедаться в рамках
массы, или коллектива.
Ответственность за регистрацию посещений была возложена на
коменданта Кремля Беленького. Через несколько дней он крайне
резко выразил свое недовольство результатами действия чрезмерно
жестких правил по посещению Мавзолея. В своей записке в Москов-
ский комитет партии он уже 11 августа потребовал изменить поря-
док посещения617. По его подсчетам, за все дни, последовавшие после
открытия Мавзолея, останки вождя смогли посетить не более чем
15 000 человек из различных районов Москвы. Беленький внес пред-
ложения, призванные изменить сложившую ситуацию, в соответ-
ствии с которыми необходимо было пропускать в день три делегации
от районов вместо одной. И каждая из них должна была включать
не одну тысячу человек, а 1 500 или 2 000, так что общее число по-
сетителей могло вырасти до 5 000 и 6 000 человек. Эти предложения
были немедленно приняты. 13 августа районные руководители «по-
сещений Мавзолея Ленина» составили новые правила, касавшиеся
времени посещения и количества делегаций от районов; позже они
были опубликованы от имени Комиссии618.
В последующие месяцы правила и время посещения Мавзолея
подобным же образом подвергались неоднократным изменениям.
Позднее была заведена специальная книга, где велся точный учет
посещаемости619. Уже в августе стараниями Беленького число по-
сетителей Мавзолея существенно увеличилось, так что он смог в это
время зарегистрировать 155 000 посетителей из Москвы и 22 500 —
иногородних. В сентябре их число возросло соответственно до
213 600 и 36 500. Правда, далее оно существенно сократилось — в
совокупности примерно 112 000 в октябре, 94 500 в ноябре и даже
58 700 в декабре. В следующем году оно попеременно росло — от
617 Записка коменданта Кремля Беленького в МК РКП(б). Бумажному 11 августа
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 112. Л. 74.
618 Организаторы районе. Прот. № И от 13 августа 1924 г. // Там же. Л. 92. От
Ком... // Правда. 1924. 15 августа. С. 5.
619 Цифры взяты из след, изданий: Сводки Управления Коменданта Кремля о чис-
ле прошедших через Мавзолей В. И. Ленина // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 125. Л. 1, 2,
4-6, 8, 9, 10, 12, 13-19. Согласно этим документам число посетителей регистрирова-
лось вплоть до апреля 1928 г. О числе посетителей из Москвы и из других районов
страны с августа по ноябрь см.: Отчет. С. 41.
264
70 000 в январе до 93 000 в феврале, правда, этот результат можно
считать следствием пропагандистской кампании в связи с первой
годовщиной со дня смерти Ильича. В последующие времена эти
цифры падают от 70 000 до самого низкого показателя — 10 000 в
декабре 1926 г. При всех существенных колебаниях этих данных
можно утверждать, что начиная с 1928 г. именно в январе, в годов-
щину смерти Ленина, число посетителей Мавзолея сравнительно с
другими периодами явно возрастало.
5. Строительство Мавзолея Ленина
Мавзолей Ленина на Красной площади является самым извест-
ным памятником и символом культа Ленина. История его строитель-
ства раскрывает те принципы и перспективы, которые были связаны
с идеей «увековечения» Ленина620. В своем существовании Мавзолей
сменил три архитектурных облика: первым из них было временное
сооружение, возведенное 27 января 1924 г. с целью проведения по-
хоронных торжеств; второй образец по внешнему виду приближался
к известному нам сегодня зданию, хотя сделан был из дерева и по-
строен в период с начала 1924 г. до летних месяцев включительно.
Наконец, в 1929-1930 гг. его заменил настоящий Мавзолей из тем-
ного мрамора. В нашем историческом обзоре мы остановимся прежде
всего на первых двух этапах его строительства, ограниченных преде-
лами 1924 г.
К числу первых задач, которые были поставлены перед Комис-
сией по похоронам, относилась подготовка работ по строительству
склепа Ленина. Время поджимало, тем более что день похорон был
первоначально назначен на 26 января. На своем первом заседании
22 января 1924 г. Комиссия определила место упокоения Ленина —
оно располагалось на Красной площади перед могилой Я. М. Сверд-
лова, первого главы Советского государства621. В. Д. Бонч-Бруевич,
будучи членом названной Комиссии, уже на следующий день орга-
низовал совещание с участием архитекторов, чтобы приступить к
разработке планов строительства и художественного оформления
ленинского склепа622. После того как он сообщил им о месте, вы-
620 Котырев А. И. Мавзолей В. И. Ленина. Проектирование и строительство. М„
1970; Хан-Магомедов С. О. Мавзолей Ленина. История создания и архитектура. М.,
1972.
621 Протокол № 1 заседания Комиссии... от 22 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 17. Л.1 и 4.
622 По этому вопросу см.: Бонч-Бруевич В.Д. Мавзолей // Его же. Воспоминания о
Ленине. 2-е изд. М., 1969. С. 465-469.
265
бранном для него, к присутствующим с импровизированной речью
обратился архитектор Алексей Щусев. В ней он сказал: «Владимир
Ильич вечен. Имя его навсегда, на вечные времена вошло в историю
России, в историю человечества... Как нам почтить его память? Чем
отметить его надгробие? У нас в зодчестве вечен куб. От куба идет
все, все многообразие архитектурного творчества. Позвольте и Мав-
золей, который мы будем сейчас воздвигать в память о Владимире
Ильиче, сделать производным от куба»623. Как пишет дальше Бонч-
Бруевич, сразу после этих слов Щусев набросал эскиз Мавзолея,
который немного позже в своей завершенной форме был утвержден
партией и правительством624.
Щусев уже в то время был признанным архитектором. Этому
способствовала не только его деятельность в качестве профессора
Московского архитектурного института, но прежде всего его уча-
стие в реализации честолюбивых проектов, которые в те годы осу-
ществлялись советской властью в масштабном государственном
строительстве. Сюда же можно отнести составленные им планы по
реконструкции Москвы и придание ей столичного облика, а также
его деятельность в качестве главного архитектора при организации
в 1923 г. в Москве Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-
промышленной выставки. Наряду с этим с 1922 г. Щусев был пред-
седателем Московского общества архитектуры625.
С легкой руки Бонч-Бруевича в советской литературе сложилась
традиция связывать час рождения Мавзолея Ленина с осенившей
Щусева идеей626. Такая однозначная связь между посетившим Щусе-
ва озарением и завершенным в действительности сооружением, несо-
мненно, относится к области легенд, сложившихся вокруг Мавзолея.
На самом же деле в тот момент, когда еще обсуждались альтернатив-
ные версии «открытой» или «замурованной» гробницы, архитектур-
ный облик самой гробницы оставался еще неясным. Исследования
в области истории архитектуры последних десятилетий доказали
существование огромной разницы между предложенным Щусевым
проектом и тем сооружением, которое обрело свою реальность в день
похорон вождя627.
«Известия» от 25 января 1924 г. следующими словами описыва-
ют внешний облик предполагаемого памятника: «Над центральной
623 Бонч-Бруевич В. Д. Мавзолей. С. 465.
624 Там же.
625 Данные: Котырев. С. 32.
626 Котырев. С. 30; Хан-Магомедов. С. 43.
627 Хан-Магомедов. С. 43.
266
частью гробницы возвышается временный деревянный памятник
в виде четырех колонн, объединенных общей кровлей»628. Кроме
того, предполагалось, что на этом окруженном колоннами соору-
жении будут натянуты плакаты или транспаранты с четырьмя по-
литическими лозунгами629. Кубическая архитектура склепа, в кото-
ром 27 января был похоронен Ленин, не допускает таких надстроек.
Как выразился один историк искусств, представленное в этот день
низкое, темное, кубическое здание представляет собой по сравне-
нию с первоначальным проектом своего рода переход «от сложной
композиции к лаконичному решению»630. На кубе была помещена
маленькая трехъярусная пирамида, справа и слева от нее видны де-
ревянные пристройки.
Подкомиссия, ответственная за постройку склепа, с самого на-
чала работ находилась во все большем цейтноте. С момента приня-
тия решения о разработке плана строительства и плана работы эта
вспомогательная комиссия отстаивала каждый час из тех, что были
отпущены ей Комиссией по похоронам для завершения проекта631.
Так, вопреки протестам со стороны руководителей строительных
работ Дзержинский в категорической форме потребовал, чтобы
работы были завершены еще накануне похорон, в 18 часов. Про-
тесты специалистов по строительству были вполне оправданны-
ми, поскольку при рытье фундамента рабочие сталкивались со все
большими препятствиями. Прежде всего, почва сильно промерзла,
затем они неожиданно наткнулись на подземный кабель высокого
напряжения. Строители попытались преодолеть эти трудности, ис-
пользуя лошадей и взрывая промерзшую почву. Конечно, при этом
все задействованные рабочие, в количестве ста человек, вынуждены
были прерывать свою работу. Все проводившиеся здесь взрывные
работы следовало осуществлять с большой осторожностью, чтобы
не повредить находящиеся в непосредственной близости памятни-
ки: памятник рабочему у Кремлевской стены, барельеф с аллегори-
ческим изображением свободы и могилу Я. М. Свердлова, первого
руководителя Советского государства632.
628 Где будет похоронен В. И. Ленин // Известия. 1924. 25 января. С. 3.
629 Сапронов Т. В. О постройке склепа Ильичу // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 109.
Л.З.
630 Хан-Магомедов. С. 46.
631 Материал к протоколу заседания Комиссии тов. Дзержинского от 24 января
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 21. Л. 6,7.
632 Бонч-Бруевич В. Д. Мавзолей. С. 466.
267
Описывая эти события, советские авторы особенно подчеркива-
ют тот энтузиазм, которым были охвачены все эти рабочие. Так, ссы-
лаясь на воспоминания прораба Г. И. Григорьева, они указывают на
факт появления большого числа добровольцев, которые стекались
на стройку, чтобы предложить здесь свою помощь633. В этих описа-
ниях проскальзывает и героическая тема «Интернационала»: 25 ян-
варя на строительной площадке появились венгерские коммунисты
под предводительством Бела Куна — легендарного вождя потерпев-
шей поражение венгерской советской республики, а с ними и другие
эмигранты-революционеры — поляки, немцы, финны. «Пролетарии
всех стран сооружали гробницу для своего вождя, своего друга и
учителя»634. Как говорится в этих панегириках, несмотря на невыно-
симый мороз, на огромные препятствия, появившиеся при заверше-
нии этого сооружения, строители были охвачены таким энтузиазмом,
что «ни один не уходил, не завершив своей работы, ни один не хо-
тел, чтобы его до этого сменили»635. Тот же мотив звучит и газетных
публикациях тех дней, повествующих о строителях склепа: «преоб-
ладающее большинство рабочих» не хочет сменяться, а продолжает
«с самого начала непрерывно трудиться»636.
Если эта картина героического порыва в какие-то моменты стро-
ительства и соответствовала примерам «коммунистических суббот-
ников», то накануне похоронных торжеств положение на стройпло-
щадке драматически изменилось. 26 января перспективы по сдаче
объекта в срок стали ничтожными. В середине дня Комиссия по
похоронам приняла решение раздать всем ста рабочим по фляжке
коньяка637. Это была отчаянная попытка мобилизовать последние
силы, поскольку при жесточайшем морозе строители вряд выстоя-
ли бы в котловане еще два часа. Позже в своем отчетном докладе
председатель комиссии по строительству Т. В. Сапронов признал-
ся, что результаты раздачи спиртного оказали роковое воздействие
на работоспособность людей638. Он объяснил это тем, что алкоголь
настолько истощил последние силы перетрудившихся рабочих, что
633 Григорьев Г. И. 38 лет тому назад // Строительная газета. 1962. 21 января; См.:
Котырев. С. 34; также; Абрамов. С. 34.
634 Абрамов. С. 12.
635 Там же. С. 13.
636 Где будет похоронен В. И. Ленин // Известия. 1924. 25 января. С. 3.
637 Протокол № 9 заседания Комиссии... от 26 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д. 25.Л.1.
638 Сапронов Т. В. О постройке склепа Ильичу // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 109.
Л. 5.
268
лишил их способности работать дальше. «Многие отказывались
пить этот ром и требовали новой смены»639. Далее документы отме-
чают, что для рабочих, которых должны были в назначенное время
сменить, несмотря на всю их готовность трудиться и дальше, под-
ходящей замены не нашлось.
Данное сообщение, сделанное комиссией, отвечавшей за строи-
тельство, и опубликованное через несколько недель, выдержано в
горьких тонах. В ходе возведения склепа руководители строитель-
ных работ вынуждены были обратиться к Комиссии по похоронам,
чтобы она существенно занизила первоначальные задания. Объем
здания следовало уменьшить, вместо запланированных двух прохо-
дов предлагалось завершить только один, но прежде всего следовало
целиком упразднить колоннообразное сооружение640. Тем не менее
докладчик признался: «Временами возникало опасение, что даже
сокращенные варианты постройки не удастся завершить» в поло-
женный срок641. Последние работы закончились 27 января, между
семью и восемью часами утра, «точно в момент похорон», как гово-
рится в сообщении642. Сапронов назвал следующие причины, при-
ведшие в такому разочаровывающему результату: сам план строи-
тельных работ был составлен без достаточного учета ограниченных
технических средств и рабочей силы; организация работ была пло-
хой, а число организаторов не в меру большим; в то же время отсут-
ствовало единое руководство строительством643. В день проведения
похорон только информированные лица могли заметить расхожде-
ние между публично оглашенным проектом сооружения и реально
осуществленным объектом. Если сравнить его с первоначальным
проектом, то от него остался один лишь остов. После упразднения
видных отовсюду башенных построек он лишился многих характер-
ных для памятника черт.
Об изменивших характер сооружения деталях говорит одна из
них, на нее в своих воспоминаниях указывает В. Д. Бонч-Бруевич:
639 Очевидно, в качестве замены коньяка оставался только ром. Там же. С. 6.
640 Хан-Магомедов. С. 48.
641 Сапронов Т. В. О постройке склепа. Л. 6.
642 Там же.
643 Сапронов Т. В. О постройке склепа. Л. 3. Поскольку написанный Сапроновым
текст явно был просмотрен и отредактирован для публикации в «Отчете Комиссии»,
эти строки, имеющие серьезное политическое звучание, позже были из него вычер-
кнуты.
269
«Утром 27 января мне представили проект надписи на Мавзолее... На
нем было написано следующее: На фасаде предусмотрено:
1924
СССР
Владимиру Ильичу Ленину.
Все это я перечеркнул голубым карандашом и снизу написал
«Ленин»644. Очевидно, первоначальный проект Щусева был ориен-
тирован на то, что по своему целевому назначению это сооружение
будет памятником, на котором по русской традиции должно быть вы-
ведено определенное посвящение. В свою очередь Бонч-Бруевич, бу-
дучи посвященным в споры внутри самой Комиссии, мог с достаточ-
ной определенностью предположить, что данное сооружение будет
преимущественно представлять из себя гробницу, другими словами,
Мавзолей, где достаточно «простой надписи»645.
Видимо, после 27 января, по завершении похорон Ленина, необхо-
димость уложиться в строго определенный срок строительства Мав-
золея перестала довлеть над строителями. А вопрос о характере этого
здания, так и не решенный окончательно в дни траура, все еще висел
в воздухе. Но было очевидно, что это возведенное в качестве гроб-
ницы и находящееся на Красной площади огромное темное кубиче-
ское сооружение еще далеко от своего завершения и не может дальше
оставаться таким. Архитекторы строительства оказались перед выбо-
ром — продол'жить реализацию недавно представленного проекта или
же использовать имеющееся сооружение в качестве основы для дру-
гого варианта строительства, при котором должны были сохраниться
и задуманные вначале пристройки с колоннадой. Возможно, в первые
дни после завершения похоронных торжеств архитектор Щусев, ско-
рее всего, склонялся к тому, чтобы лишь усовершенствовать и уточ-
нить некоторые элементы уже построенного здания в соответствии
с его первоначальным планом646. Это следует из того, что, видимо,
он являлся автором анонимной информации в газете «Правда» того
644 Бонч-Бруевич В. Д. Мавзолей. С. 468.
645 Как правило, в посвящениях, которые встречаются на русских памятниках,
имя посвящаемого или чествуемого ставится в дательном падеже. В тридцатые годы
архитектор Алексей Щусев сам претендовал на то, чтобы считаться автором этой «про-
стой надписи». См. об этом: Iwanow О. «Ich schlug eine einfache Inschrift vor...» Alexej
Schtschussew, der Kiinstler, der das Lenin-Mausoleum schuf [Иванов О. «Я предложил
простую надпись...» Алексей Щусев, художник, создавший Мавзолей Ленина] //
Presse der Sowjetunion [Пресса Советского Союза]. S. 48-50, здесь: С. 49 (перевод ста-
тьи из газеты «Советская культура» от 29 апреля 1989 г.). Цитата из изд.: Щусев А. В.
Мавзолей Ленина // Архитектурная газета от 22 января 1937 г.
646 Хан-Магомедов. С. 52.
270
времени, где говорилось о том, что место погребения Ленина вместе с
Мавзолеем должны были расположиться в форме буквы «Т»647. А по-
скольку такой силуэт в реальности еще не просматривался, речь шла
об имеющемся у архитектора плане строительства, который он наме-
ревался осуществить.
Между тем Комиссия по похоронам осуществила решительные
изменения в персональном составе руководства по строительству
Мавзолея. В своем отчетном докладе, который Т. В. Сапронов под-
готовил для строительной комиссии, где он оправдывается и за не-
достатки в ее деятельности, он просит освободить его от занимаемой
им должности: за все работы, которые придется проводить по завер-
шении похорон Ленина, ответственны будут уже «другие товарищи»,
поскольку его личное участие здесь будет невозможным648. В даль-
нейшем как в протоколах строительной комиссии, так и в документах
пленумов Комиссии по похоронам имя Сапронова уже не упоминает-
ся. Очевидно, Л. Б. Красин, введенный согласно постановлению ЦК в
Комиссию по похоронам, непосредственно принял и его полномочия
в комиссии по строительству Мавзолея.
Уже 30 января Комиссия по похоронам сразу же заслушала со-
общение, касающееся мер по устранению технических дефектов в по-
строенном здании Мавзолея, где говорилось прежде всего о необхо-
димости откачки грунтовых вод. В соответствии с этим она обязала
«комиссию товарища Красина» предпринять неотложные меры по
улучшению внешнего вида Мавзолея. При этом она посчитала необ-
ходимым подчеркнуть, что строительство главного корпуса Мавзо-
лея потребует еще многих лет и потому комиссия по строительству
должна будет представить новый план работ. Уже на следующий
день Красин сделал сообщение, в котором он подверг критике техни-
ческое обеспечение строительства как «абсолютно недостаточное для
поддержания необходимой температуры». Перейдя от вопросов, ка-
сающихся разного рода ремонтных работ и исправлений, он перешел
также и к рассмотрению отдельных архитектурных элементов строя-
щегося сооружения. В частности, над центральной частью гробницы
предполагалось возвести декоративную ротонду649 — это говорит о
том, что даже в этот момент тон задавали первоначальные эскизы
Щусева650.
Это сообщение побудило Комиссию 1 февраля принять постанов-
ление, , согласно которому Красин должен был представить новый
647 Могила Ленина// Правда (Экстренный выпуск.). 1924. 29 января. Цит. по: Ко-
тырев. С. 35.
648 Сапронов. О постройке склепа. Л. 7.
649 Приложение к протоколу № 14. Протокол технической подкомиссии. (Сове-
щание 31 января 1924 г.) // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 30. Л. 7.
650 Хан-Магомедов. С. 52; проекты Щусева — там же. С. 53.
271
план постройки Мавзолея, не имеющий отношения к жанру памят-
ника. Одновременно Красину поручили организовать всесоюзный
конкурс проектов постройки Мавзолея651. Наконец, Комиссия сочла
первоочередной задачей организовать в прессе обсуждение вопроса
об «архитектурном увековечении Ленина» и также поручила Красину
взяться за эту задачу, чтобы он руководил публичной дискуссией652.
Красин открыл эти дебаты 7 февраля своей статьей в одной из
газет653. Он выдвинул тезис, что еще многие памятники, которые
предстоит создать по всей стране, будут служить цели увековечения
памяти Ленина и перед многими поколениями будет стоять задача
изобрести новые формы, способные сохранить память о Ленине. Но
этим надо заняться сейчас же. Временное сооружение, продолжал
Красин, в кратчайшие сроки возведенное на Красной площади, про-
стоит здесь до тех пор, пока не будет построено постоянное здание.
По его словам, «постоянная гробница» станет таким местом посе-
щения, которое по своей значимости для человечества «превзойдет
Мекку и Иерусалим». Это сооружение планируется «на века, на
целую вечность». Правда, автор высказался против того, чтобы воз-
вести на Красной площади одновременно гробницу и памятник, ко-
торый своими башнями и схожими с ними высокими строениями
мог бы исказить архитектурный облик этого исторического места.
Вместо этого он вынес на обсуждение вопрос о том, не лучше было
бы придать гробнице Ленина форму «народной трибуны», с которой
можно было обращаться к будущим поколениям. Однако, по словам
Красина, такая форма гробницы исключает возможность украшения
ее каким-либо скульптурным памятником. Таким образом, автор
прилагал усилия к тому, чтобы направлять мысленные потоки в ходе
уже развернувшихся дебатов, допускающих существование самых
разных форм почитания вождя.
В первые же дни с начала траурной недели, последовавшей по-
сле смерти Ленина, в редакции крупных газет стали поступать вы-
ражения соболезнования. Например, в «Правде» их тщательно реги-
стрировали, подсчитывали и документировали. К этим телеграммам,
письмам и манифестам часто прилагались проекты памятника Лени-
ну и призывы к сбору средств для их постройки654. Они должны были
651 Протокол № 14 заседания Комиссии... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
Оп. 1.Д.30. Л.1.
652 Там же.
653 Красин Л. Архитектурное увековечение Ленина // Известия. 1924. 7 февраля.
С. 2. Дальше цитируется по этому же изданию. То же, но в несколько измененной вер-
сии: О памятниках Ленину // Правда. 1924. 7 февраля. С. 3.
654 По этой же теме с многочисленными примерами из Петрограда/Ленинграда
см.: Tumarkin. Р. 145.
272
украсить городские кварталы, фабричные здания и центральные пло-
щади городов. Еще до начала похоронных торжеств 27 января можно
было заметить, что средства массовой информации все настойчивее
направляют внимание читателей на обсуждение вопроса о почитании
памяти Ленина в описанных выше «формах увековечения». Газета
«Рабочая Москва» 25 января объявила, что она уже получила по это-
му вопросу множество писем и резолюций с предложениями от пар-
тийных и беспартийных рабочих и призвала читателей: «Присылайте
к нам краткие письменные предложения. Мы опубликуем их и далее
передадим ответственным комиссиям и учреждениям»655. Централь-
ные газеты страны тоже вскоре начали еженедельно публиковать эти
«практические предложения», предоставив им место в постоянных
рубриках. Их моральная значимость была подтверждена в «Правде»
заявлением, согласно которому от них нельзя отмахнуться, поскольку
они исходят от чистого сердца656. Они цитировали заявления рабочих
коллективов, которые желали «вместо венка» вождю внести взнос в
размере однодневного заработка, чтобы построить дворец как памят-
ник Ленину. Один читатель газеты даже выступил с предложением
переименовать город Москву в «Москву-Ленин». Особенно быстро
росло число предложений по присвоению имени Ленина площадям,
улицам, городским кварталам, целым городам, институтам, фабрикам
и общественным сооружениям657.
В постановлениях, принятых II съездом Советов на его официаль-
ном траурном заседании 26 января, большое место занимают проек-
ты по возведению памятников Ленину во всех союзных республиках,
а также в Москве и Ленинграде. Этот съезд также подтвердил при-
нятое ранее решение о строительстве гробницы Ленина на Красной
площади. Уже во время траурной недели план строительства первого
временного Мавзолея Ленина стал известен прессе658. Эти сообщения
зародили в сознании читателей вопрос: какого рода монументы смо-
гут самым лучшим и самым достойным образом послужить «увекове-
чению памяти Ленина»? Так, Г. Орлов, работник Народного комис-
сариата по иностранным делам, высказал точку зрения, что памятник
Ленину должен изображать не человека, которому он посвящен, а
идею, которую тот выражал. Далее он предложил возвести гигант-
скую башню, равную по высоте Эйфелевой башне или даже превос-
655 Как увековечить память тов. Ленина? // Рабочая Москва. 1924. 25 января.
С. 2.
656 Практические предложения рабочих // Правда. 1924. 26 января. С. 4.
657 Несколько предложений // Известия. 1924. 31 января. С. 2.
658 Ленин будет похоронен на Красной площади. Сооружается Мавзолей // Рабо-
чая Москва. 1924. 25 января. С. 1.
273
ходящую ее; на ее вершине будет вращаться макет земного шара, а
в ее фундаменте движущиеся маховики станут имитировать шум
работающих фабрик; одновременно на вершине башни нужно будет
установить радиотелеграфную установку, которая сможет поддержи-
вать связь со всем миром. Орлов добавляет: «Может быть, эта башня
станет похожей на памятник III Интернационалу», имея в виду так и
не реализованный проект В. Татлина 1919-1920 гг.659 Похожее пред-
ложение о сооружении трансляционной башни для коммуникации со
всем миром поступило и от крестьян из Никольской волости660. Ра-
бочий Пестряков был захвачен идеей установки на Красной площади
некой трибуны, с которой во время парадов и демонстраций могли бы
звучать воспроизводимые на пластинке речи Ленина, которые сразу
же передавались бы на расстояние с помощью «радиотелефона» по
случаю того или иного праздника661. Некто П. Сметанников видел в
своем воображении возвышающуюся над Кремлем фигуру Ленина,
которая, стоя над макетом земного шара, указывала бы на Запад662.
Человеческая фантазия не знает границ, однако среди предложенных
проектов преобладали те, которые предлагали увековечить покойно-
го вождя его изображениями в камне и металле.
Вдова Ленина, Надежда Константиновна Крупская, сразу же обна-
ружила общую тенденцию к монументализации образа ее покойного
супруга и решительно выступила против этого. Через несколько дней
после похорон, 30 января 1924 г., она публично выразила свою бла-
годарность за множество соболезнований, поступивших «со сторо-
ны трудящихся», и обратилась к ним с призывом: «Большая у меня
просьба к вам: не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее
почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его
имени, пышных торжеств в его память и т. д. — всему этому он прида-
вал при жизни так мало значения, так тяготился всем этим. Помните,
как много еще нищеты, неустройства в нашей стране. Хотите почтить
имя Владимира Ильича — устраивайте ясли, детские сады, дома, шко-
лы, библиотеки, амбулатории, больницы, дома для инвалидов и т. д., и
самое главное — давайте во всем проводить в жизнь его заветы»663.
639 Орлов Г. К увековечению памяти В. И. Ленина // Известия. 1924. 7 февраля.
С. 2.
660 Как почтить память Ильича // Правда. 1924. 10 февраля. С. 5.
661 Как почтить память Ильича // Правда. 1924. 21 февраля. С. 5.
662 Там же.
663 Крупская Н. К. Ответ на многочисленные выражения сочувствия со стороны
трудящихся по поводу кончины Владимира Ильича Ленина // Правда. 1924.30 января.
С. 1.
274
К этой инициативе в последующие месяцы и годы присоедини-
лись и многие другие люди, вместе с которыми Крупская пыталась
избавить общественную память о Ленине от самых примитивных сте-
реотипов. Во всяком случае, тенденция к монументализации памяти
о Ленине, без сомнения, оказалась в поле ее критики, что также ска-
залось на дальнейших планах постройки Мавзолея.
Советский историк А. С. Абрамов, один из ярых пропагандистов
культа Ленина, недавно выразил сомнение в этом факте. Он указал
на то обстоятельство, что вдова Ленина тоже принимала участие в
заседании II съезда Советов, на котором было принято решение о по-
стройке Мавзолея664. На самом же деле, как мы знаем, в этом решении
шла речь не о строительстве Мавзолея, а о создании еще одного склепа
в Кремлевской стене, каких с течением времени устроено было в этом
месте уже немало. Ко времени этого решения о создании так назы-
ваемого «мавзолея» впервые заговорили в газете «Рабочая Москва»
от 25 января 1924 г.665 В другом месте Абрамов пытается приписать
цитированному выше письму Крупской всего лишь роль модератора
в развернувшихся вокруг Мавзолея дебатах; по его словам, благодаря
ему идея возведения роскошных построек, в частности гигантского
памятника, лишилась поддержки666. Тем не менее в своем письме вдо-
ва вождя хотела выразить принципиальные возражения против вся-
ких форм «увековечения памяти Ленина». Именно в этом смысле ее
публичное выступление и было понято современниками.
Когда Н. К. Крупская критиковала превращение чувства скорби во
«внешние», т. е. видимые формы почитания, она тем самым выступила
и против тенденций к монументализации как в виде предложений и
проектов по созданию памятников Ленину, так и против самой идеи
Мавзолея. Очевидно, что и Комиссия по похоронам в своей внутрен-
ней инструкции, и Красин в своей статье попытались пойти навстречу
замечаниям Крупской, когда они выступили против таких проектов
гробницы, которые одновременно включали бы в себя и создание па-
мятника. Академик И. А. Фомин в своей опубликованной всего лишь
через несколько недель брошюре намекает на критические замечания
Крупской, когда он пишет: «Даже в самых близких к Ленину кругах
можно услышать мнение о том, что было бы вообще неуместным соз-
664 Абрамов А. С. Была ли Крупская против... Правда и вымыслы о Мавзолее Ле-
нина // Ветеран. 1990. № 45. С. 3; он же. Факты против умыслов // Рабочая трибу-
на. 1991. № 78. С. 2; он же. Ленин, о котором спорят сегодня. Изд. Института теории
социализма при ЦК КПСС. М., 1991. С. 69-71.
665 Ленин будет похоронен на Красной площади. Сооружается Мавзолей // Рабо-
чая Москва. 1924. 25 января. С. 1.
666 Абрамов. Москва. С. 37.
275
давать ему памятник»667. По их мнению, память о Ленине в отличие
от всех других великих вождей следует чтить иным образом — «ско-
рее утилитарно, больше в соответствии с высказанными им идеями».
Письмо Крупской было напечатано не только в «Правде», но и в дру-
гих крупных газетах — «Ленинградской правде» и «Гудке»668.
«Ленинградская правда» быстро отреагировала на это письмо,
предоставив на следующий день место «голосу народа»669. Письмо
«произвело огромное впечатление на рабочие массы Ленинграда» —
в таких почтительных тонах начинается ее редакционная статья;
далее, однако, говорится следующее: «Между тем то понимание, с
которым было встречено письмо, никак не отразилось на потоке по-
жертвований», т. е., по словам редакции, оно не сумело их остановить.
Она цитирует письма рабочих, которые заявляли: «Все равно, будь то
бронзовый памятник, школа или детский сад, главное, мы собираем
что-то для Ленина». На этой основе газета приходит к неопровержи-
мому заключению, что, собирая пожертвования, рабочие однозначно
подразумевают под этим установку бюстов или статуй, изображаю-
щих Ленина. Такая реакция газеты дает представление о том, какой
отклик вызвал протест Крупской в общественных кругах. Вопреки
мнению некоторых историков призыв Крупской, несомненно, вызвал
широкий резонанс670, хотя многие газеты о нем умолчали.
В этом смысле появление в газетах постоянных рубрик для «прак-
тических предложений рабочих по увековечению памяти Ленина»
можно рассматривать как попытку противодействовать начинанию
Крупской, развернув против него кампанию «снизу». При этом вни-
мания удостаивались даже самые гротескные и эксцентричные фор-
мы памятников. Академик И. А. Фомин указал на выявившиеся в
дебатах громадные расхождения между проектами по «утилитарно-
му увековечению» памяти Ленина и такими, которые должны были
воплотиться в образах монументального искусства671. Сторонники
667 Фомин И. А. О памятнике В. И. Ленину // О памятнике Ленину. Л., 1924.
С. 87-92, здесь: С. 88.
668 Крупская Н. К. Письмо // Ленинградская правда. 1924. 30 января. С. 1; она же.
Проводите в жизнь заветы Ильича // Гудок. 1924. 31 января. С. 1
669 Увековечить память Ильича // Ленинградская правда. 1924. 31 января. С. 3.
670 Tumarkin. РАН, 193, прим. 18. Автор настаивает на том, что письмо Крупской
появилось только в одной газете «Правда», да и то благодаря критическому отношению
ее редактора Бухарина к строительству Мавзолея. Между тем кроме упомянутых выше
газет это письмо опубликовали еженедельные и ежемесячные издания союзов женщин
и учителей, находившиеся в сфере влияния Наркомпроса, в деятельности которого ак-
тивно участвовала Крупская. В целом же вдова Ленина всякий раз включала этот доку-
мент в собрания своих трудов, выходивших в 1924, 1925 и 1926 гг. См.: И. К. Крупская.
Библиография трудов и литературы о жизни и деятельности. М., 1969. С. 74.
671 Фомин. С. 88-90.
276
«утилитаристского» направления, к которому принадлежали люди
«из самых близких к Ленину кругов», следуя призыву Крупской,
выступали с позитивными предложениями по увековечению Лени-
на достижениями в социально-политической сфере, которыми, как
предполагалось, только и можно почтить память вождя. Время от
времени проекты такого типа тоже появлялись среди публикуемых
в газетах «практических предложений рабочих». К их числу можно
отнести планы по строительству школ на селе; к ним также принад-
лежит план по основанию за пределами Москвы «пролетарского
поселка» по имени «Ильич», где можно будет при существующих
условиях попытаться наилучшим способом претворить идеи Лени-
на в жизнь672. В большинстве своем заложенные в этом начинании
социально-политические мотивы получили свое яркое выражение в
«Ленинском фонде в защиту сирот», основанном по решению II съез-
да Советов 26 января 1924 г. Правда, его деятельность была мало свя-
зана с культивированием памяти Ленина, а собранные под его маркой
денежные средства далеко не полностью удовлетворяли его нужды.
22 февраля 1924 г. «Правда» опубликовала открытое письмо, под-
писанное 19 членами партии и комсомола673. Его авторы «со стра-
стью» выступили против примеров «увековечения или искажения
памяти Ленина», которые они увидели в появившихся к тому време-
ни памятниках, памятных досках с цитатами из его трудов, высоких
башнях, вознесшихся в его честь, и даже в самом облике Мавзолея,
хранящего смертные останки вождя. Авторы цитировали текст обра-
щения из письма Крупской от 30 января, где она призывала отказать-
ся от сооружения монументов в честь Ленина. Они присоединялись
к ее требованию — не заваливать его чествованиями, а исполнять его
заветы; их смысл состоит в том, чтобы «строить нашу республику».
Подписавшиеся под письмом протеста приводили примеры прак-
тических предложений, которые могли бы быть осуществлены «на
пользу нашего народного хозяйства и нашей революции»: строитель-
ство общежитий для рабочих, а также для колхозников; обеспечение
всего населения радио и электричеством или ускоренное развитие
самолетостроения. При всем их критическом отношении к Мавзолею
они одобрили создание на Красной площади трибуны для парадов.
Авторы письма также заявили, что они, не желая ни недооценивать,
ни переоценивать практику строительства памятников, допускают их
создание «в очень ограниченном числе»674.
672 Как почтить память Ильича // Правда. 1924.10 февраля. С. 5.
673 Увековечение памяти Ленина // Правда. 1924. 22 февраля. С. 4.
674 Увековечение памяти Ленина.
Рис. 6. Вверху слева направо: Рекомендованный образец памятников Ле-
нину — «Призывающий вождь» Л. Алексеева, 1925 [оригинал в бронзе был
поставлен в Егорьевске (Московская обл.), копии — в разных советских го-
родах]; вероятно, самый известный памятник Ленину на Финляндском вок-
зале в Ленинграде, автор Л. Евсеев, 1926; памятник Ленину перед Смольным,
автор В. В. Козлов, 1927.
Внизу: Первый временный деревянный Мавзолей, поставленный в ян-
варе 1924 г., имел мало общего с последующими сооружениями. К августу
1924 г. был построен второй деревянный Мавзолей, который уже весьма точ-
но предвосхищал архитектуру мраморного Мавзолея, торжественно откры-
того в 1930 г.
278
Независимо от инициативы Крупской в печати время от времени
стали появляться публикации против постройки Мавзолея. В своей
заметке под названием «Предложение комсомолу» один коммунист
так говорил в газете «Правда»: «Вместо гранитного памятника Ильи-
чу» именем Ленина надо назвать пункты ликвидации безграмотности
и сделать их распространение главной задачей комсомола на ближай-
шие годы675. Иногда планы создания Мавзолея встречали противо-
действие даже со стороны лиц, ответственных за создание статуй
вождя. В. Карпинский выступил за возведение такого памятника в
форме статуи Ленина, зовущего пролетариат к борьбе, добавив при
этом: «В отдельном Мавзолее и склепе нет необходимости. Ленин
жив на века — к чему тогда склеп на Красной площади? Смертные
останки Ленина могут покоиться и под похожей на него статуей»676.
Если начиная с появления письма Крупской можно говорить о на-
чале публичной критики проекта по монументализации образа Ле-
нина, то место для нее нашлось разве что на страницах руководимой
Бухариным «Правды»677. Да и большая часть этих критиков пребы-
вала в рядах комсомола. Красин и Комиссия по похоронам эту кри-
тику просто проигнорировали. Эксперты также не обратили внима-
ния на альтернативные предложения, за исключением упомянутого
И. Фомина678. Но и тот посчитал выбор предложенных альтернатив-
ных вариантов произвольным, задавшись вопросом: почему в честь
Ленина нужно строить спортивный центр, а не библиотеку? Почему
библиотеку, а не Народный политехнический музей? Он указал на
то, что «утилитарность» этих сооружений слишком тесно привязана
к условиям времени, а «памятник только тогда соответствует своему
назначению, когда он не решает утилитарные задачи. Его функция
состоит в упрочении памяти о Ленине на вечные времена».
Резонанс, вызванный появившейся в «Правде» статьей Красина,
стал предметом обсуждения, но не в этой газете, а в «Известиях».
«Известия» объявили о том, что через неделю после публикации Кра-
сина они провели опрос среди архитекторов Москвы и Ленинграда.
Обобщить его результаты было поручено известному искусствоведу
Я. Ту ген дхо льду679, который дал возможность выразить свое мнение
675 Эпштейн М. Предложение Комсомолу (Вместо гранитного памятника Ильи-
чу) // Правда.1924. 10 февраля. С. 5.
676 Карпинский В. Рабочий голос решающий! // Правда. 1924. 12 февраля. С. 5.
677 Tumarkin. Р. 177, 192.
678 Фомин И. А. О памятнике Владимиру Ильичу Ленину // О памятнике. С. 89.
679 Тугендхольд Я. К дискуссии о памятнике Ленину // Известия. 1924. 24 февра-
ля. С. 2; Напечатано: его же. О памятнике Ленину: Сб. статей. Ленинград, 1924. С. ЮЗ-
114.
279
некоторым из его коллег-архитекторов. Так, Л. Веснин, касаясь про-
екта постройки склепа, заметил, что сейчас не то время, когда следует
делать упор на личные пристрастия художника, — памятник должен
создаваться «как бы всем народом», а архитектор всего лишь «ухва-
тывает мысли и желания масс».
Предложения Красина были по большей части архитекторами
поддержаны. Но их замыслы были намного масштабнее представле-
ний членов Комиссии. В частности, Л. Веснин вспомнил «популяр-
ную мысль» о необходимости связать памятник Ленину с запланиро-
ванной постройкой Дворца труда. Щусев увидел в этой комбинации
перспективу, способствующую «социалистической перестройке Мо-
сквы». К. Зелинский отстаивал необходимость соединить эти два про-
екта в едином конкурсе. Как сказал Тугендхольд, он «осмелился пред-
ложить» снести храм Василия Блаженного и Исторический музей,
чтобы создать площадку для возведения «сторожевой башни Ильи-
ча»; она стала бы «мировым мыслительным центром и центральным
передатчиком для вселенной». Архитектор Л. Ильин подчеркнул, что
в деле по увековечению Ленина портретная форма не даст удовлетво-
рительных результатов: поскольку имя Ленина уже окружено леген-
дами, скорее, особую важность приобретает задача изобразить его на
памятнике в символической форме, и именно таким образом можно
будет донести его учение и до следующих поколений. Поэтому необ-
ходимо не только представить его физический облик, но прежде все-
го выразить его идеи в их символическом смысле. М. И. Ростиславов
предлагал создать для Ленина некий «архитектурный пантеон», по-
скольку, как он выразился, не в традициях русской культуры «пред-
ставлять ее героев в монументальных статуях».
Большая часть архитекторов заявила, что здание должно быть по-
строено в конструктивистском и функциональном стиле, так как сам
Ленин был «врагом всякой декоративности». Эта убежденность по-
будила знаменитого автора проекта памятника III Интернационалу
В. Татлина вообще выступить против участия архитекторов в осу-
ществлении памятника и потребовать, чтобы в нем были задействова-
ны только техники-инженеры конструктивистской направленности.
Точно так же М. И. Ростиславов объявил, что «Пантеон Ленина» бу-
дет выражать идею «смычки» между рабочими и крестьянами. Дру-
гие шли в своей интерпретации смысла памятника еще дальше. По
мнению В. Татлина, он будет представлять собой триумф «инженер-
техницизма», где все будет служить тому, чтобы «представить покой-
ного вождя как обновителя и революционера во всех сферах знания
и человеческого мышления». Татлин вновь вспомнил свой проект
и представил следующую картину: памятник будет включать в себя
200-300 телефонных аппаратов для посетителей, огромную аудито-
280
рию и информационное бюро, которое с помощью гигантской радио-
станции будет извещать весь мир о событиях, происходящих в совет-
ской республике.
Некоторые сторонники конструктивизма высказались против
легко различимых вариантов строительства склепа в форме пирами-
ды: «Что общего между факелом революции — Лениным — и кубом
египтян на могиле? Памятник Ленину должен воплощать динамизм,
неустанное движение вперед»680.
Статья Красина, инициировавшая появление художественных
проектов будущего памятника Ленину, задавала ориентацию на соз-
дание «постоянного Мавзолея», замысленного как каменное соору-
жение. Для его реализации и был организован общественный конкурс
архитектурных проектов, начало которого было объявлено уже в на-
чале февраля681. Вместе с тем, как было объявлено, существующее к
тому времени «временное» здание гробницы должно было простоять
на прежнем месте на протяжении всей весны и лета 1924 г., до тех пор,
«пока работы над постоянным Мавзолеем из камня не будут заверше-
ны». Как можно понять, еще некоторое время после похорон надея-
лись, что существующей деревянной постройке осталось всего лишь
несколько месяцев. Несколько дней спустя Красин писал в своей ста-
тье: «Может быть, все здание (каменного мавзолея) будет возведено
к первой годовщине смерти Ильича»682. Это позволяет сделать вы-
вод, что завершение строительства запланированного мавзолея было
перенесено на еще более дальний срок, однако в начале марта даже
эти надежды окончательно развеялись. К этому времени, если судить
по материалам совещаний, проведенных Красиным с архитекторами,
срок строительства постоянного мавзолея еще не был окончательно
определен683.
После того как обнаружились неясности относительно проекти-
рования здания будущего мавзолея, изменился и характер отноше-
ния к временной, деревянной постройке. Появилась мысль о необ-
ходимости создания отдельного, второго Мавзолея. Но времени для
организации нового конкурса архитектурных проектов и ожидания
его результатов уже не хватало684. Решение о новом строительном
680 Все цитаты — там же.
681 На могиле В. И. Ленина // Известия. 1924. 3 февраля. С. 2.
682 Красин // Правда.
683 Как увековечить память В. И. Ленина // Известия. 1924.4 марта. С. 6.
684 Tumarkin. Р.192. Автор ошибается, связывая заявленную в статье Красина дис-
куссию с этой временной постройкой, поскольку она даже не входила в планы строи-
тельства.
281
плане получило в прессе следующее прагматическое обоснование:
обстоятельства, связанные с вопросом о консервации останков Лени-
на, требуют «изменений в конструкции склепа»685. Далее говорилось,
что Комиссия по похоронам 14 февраля одобрила новый проект по
строительству временного мавзолея, осуществления которого можно
ожидать не раньше, чем через месяц; после этого новый склеп будет
оставаться в таком виде вплоть до возведения постоянного Мавзолея.
Таким образом, первое, построенное до погребения, здание мавзолея
уже не отвечало тем техническим требованиям, в соответствии с ко-
торыми можно было бы установить в нем холодильные установки,
предназначенные для консервации тела. Таким образом, здесь уже
вырисовывается план, предусматривающий максимально долгую
консервацию в Мавзолее тела Ленина. Для этой цели предполагалось
без промедления приступить к строительству второго, «временного»
Мавзолея еще до того, как наступит теплый сезон.
Но из-за несовпадения политических интересов у членов Комис-
сии по похоронам процесс принятия решения по плану строительства
Мавзолея оказался более сложным и долгим, нежели об этом говори-
лось в статье. Прежде всего, Комиссия, вопреки приведенным в прес-
се данным, 14 февраля отклонила предложенный Щусевым проект
строительства склепа686. В протоколах Комиссии отвергнутый архи-
тектурный проект не упоминается. Тем не менее очевидно, что в нем
не были в полной мере учтены политические установки членов Ко-
миссии687. Так, с одной стороны, в конце января было объявлено, что
центральная часть склепа должна иметь «пирамидальную форму»688;
с другой стороны, как сообщают источники, архитектор ответил на
эти замечания следующими словами: «Форма пирамиды показалась
мне не подходящей для Мавзолея на Красной площади. “Ленин умер,
но дело его живет!” Я полагал, эта идея и должна была найти свое вы-
ражение в архитектуре Мавзолея. Руководствуясь этим, я пришел к
композиции ступенчатого памятника»689. Очевидно, что архитектор
некоторое время еще придерживался проекта, в котором кубическая
основа первого проекта завершалась бы высокой постройкой с ко-
лоннами, расположенной на ступенчатом постаменте и тем самым
685 На могиле В. И. Ленина// Известия. 1924. 15 февраля. С. 3.
686 Протокол заседания Исполнительной Тройки Ком... от 14 июня 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 35. Л.1.
687 На это намекает Хан-Магомедов. С. 52.
688 Могила Ленина // Правда (Экстренный выпуск). 1924. 29 января. С. 3.
689 Цит. по: Abramow. S. 15.
282
подчеркивающей его типологическое сходство с памятниками690. Но
от этого центральной составляющей предлагаемого архитектурного
проекта Щусеву пришлось отказаться — это было результатом тех
авторитетных заявлений, которые Красин «вынес на дискуссию» в
своей статье в «Правде» от 7 февраля. Если верить Тугендхольду, в
ходе проведенной среди художников дискуссии Щусев согласился с
мнением Красина о том, что архитектурный образ Мавзолея должен
учитывать сложившийся исторический стиль Красной площади691.
Это предполагало отказ от его первоначального плана по возведению
над зданием гробницы высокой постройки с колоннами.
Красин внес предложение дополнить фасад Мавзолея трибуной.
Это вносило существенные изменения в существующие к тому вре-
мени планы строительства, хотя в упомянутой статье он и заявлял,
что в своих проектах художники ничем не ограничены. На самом же
деле высказанная им точка зрения была решающей, и ее следовало
учитывать. Тем более что обстоятельства не позволяли дальше затя-
гивать художественное обсуждение проектов. То есть архитекторы
были поставлены перед необходимостью соединить в одном здании
Мавзолей и трибуну. Несмотря на возражения Щусева, Комиссия на-
стояла на том, чтобы принять идею пирамидальной формы мавзолея.
21 февраля она, наконец, одобрила новый, предложенный Щусевым,
проект постройки деревянного мавзолея, в который, кроме того, были
внесены еще некоторые изменения — задуманную архитектором ко-
лоннаду должна была заменить пирамида с усеченной вершиной692.
Когда архитектурный проект, учитывающий все пожелания Комис-
сии, был 26 февраля внесен на рассмотрение, она его утвердила, до-
бавив примечание, касающееся формы верхней части сооружения, —
это должна быть «ступенчатая усеченная пирамида с пятнадцатью
колоннами»693.
Египтологи связывают появление «монументальной культуры»,
начавшейся в 2620 г. во времена 3-й династии со строительства сту-
пенчатых пирамид, преимущественно с «потребностью государства
в репрезентации и увековечении»694. Каким бы спорным ни был во-
прос о предназначении древних пирамид, они неразрывно связаны
690 О проекте Щусева: Хан-Магомедов. С. 47.
691 Тугендхольд // Известия. 1924. 24 февраля. С. 2.
692 Протокол № 3 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 21 февраля
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 36. Л.1. Точно так же: Отчет. С. 36.
693 Отчет. Там же. Протокол № 4... Тройки Ком... от 26 февраля 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 37. Л. 2.
694 Assmann J. Gebrauch und Gedachtnis. Die zwei Kulturen des pharaonischen
Agypten // Assmann A. u. Harth D. (Hrsg.) Kultur als Lebenswelt und Monument.
Frankfurt a. M., 1991. S. 135-152, здесь: S. 138.
283
с идейным миром и структурами царской власти фараонов. Именно
маленькие каменные ступенчатые пирамиды Верхнего и Нижнего
Египта рассматриваются как «свидетельства и символы постоянно
присутствующего царского величия»695. Этот смысл, прикладывае-
мый к фигуре советского вождя, позволяет увидеть в этой столь упор-
но отстаиваемой пирамидальной форме ленинского мавзолея, как и
в помещенной на нем трибуне, способ архитектурного разрешения
того противоречия, которое Щусев выразил словами лозунга «Ленин
умер, но дело его живет». В пирамиде как прообразе Мавзолея мож-
но видеть денотат понятий «вечности» и «постоянного присутствия»
революции, которую воплощал в себе Ленин. Представляемый в дан-
ном случае сюжет — это не революция, а задействованная здесь «веч-
ность». Можно сказать, что отмеченная такими чертами архитектура
Мавзолея 1924 г. представляет собой своеобразную цезуру в истории
Советского Союза.
Встроенная в Мавзолей трибуна подчеркивает те политические
притязания, которые связаны с этим зданием. Напоминать о «по-
стоянном присутствии» Ленина и ленинизма было постоянной за-
дачей политического руководства страны. К 1 Мая строительство
гробницы, которая своими коричневыми тонами выделялась на фоне
Кремлевской стены, было завершено. Силуэт ступенчатой пирамиды
нельзя было спутать ни с чем. Стены пирамиды были составлены из
длинных вертикально стоящих дубовых брусов. На них выделяются
огромные кованые из железа фигурные гвозди, шляпки которых на
10 см выступают из дерева. Выделяющееся своей ступенчатой фор-
мой сооружение облицовано горизонтально выложенными брусьями,
сверху его замыкает плита, покоящаяся на сравнительно небольших
колоннах. Архитектор Мавзолея раскрыл перед широкой публикой
некоторые мотивы, двигавшие им при создании проекта; он сказал,
что видел свою задачу в том, чтобы «придать дереву монументальную
форму» и одновременно — чтобы Мавзолей не выглядел по своим
очертаниям как некая декорация: «Общая форма была принята как
форма усеченной пирамиды, верх которой, в виде гробовой крышки,
приподнят на небольших деревянных стойках черного цвета. Этот
мотив дает завершение объему всего сооружения, аллегорически вы-
ражая идею увековечения в виде колоннады»696.
695 Stadelmann R. Die agyptischen Pyramiden. Vom Ziegelbau zum Weltwunder.
Mainz, 1985. S. 79. Цит. no: Assmann. S. 139.
696 Щусев А. В. Проект временного Мавзолея на могиле Владимира Ильича Ле-
нина // «Строительная промышленность». 1924. № 4. С. 235. Цит. по: Хан -Магомедов.
С. 66.
284
К 1 мая 1924 г. строительные работы дошли до такой стадии за-
вершения, что руководители партии и правительства смогли присут-
ствовать на трибуне Мавзолея во время праздничной демонстрации
и принять соответствующие знаки преклонения от ее участников697.
Демонстранты благоговейно склоняли свои знамена перед склепом
покойного вождя. Со стороны Мавзолея были развернуты траурные
флаги, на одном из которых были слова «Мы пронесем твое имя по
всему миру», на другом — «Мы исполним твои заветы». В течение
следующих недель после этой публичной церемонии перед гробни-
цей одна за другой прошли новые демонстрации. 10 мая здесь состоя-
лись открытые траурные торжества, поводом для которых послужило
самоубийство Ю. X. Лутовинова, ранее входившего в Рабочую оппо-
зицию. С трибуны Мавзолея звучал голос А. И. Рыкова, нового руко-
водителя правительства, а также Н. Бухарина и Л. Троцкого. 23 мая
в связи с посещением Мавзолея делегатами XIII съезда партии в их
присутствии 10 000 пионеров поклялись перед гробом Ленина в вер-
ности его заветам698. 29 мая на этом священном месте в присутствии
1 500 собравшихся в Москве учителей народный комиссар просвеще-
ния А. В. Луначарский произнес «профессиональную клятву».
Саркофаг, построенный для тела покойного вождя, представлял
собой некое соединительное звено между забальзамированным телом
Ленина и культовым зданием Мавзолея. Появление саркофага была
вызвана тем, что узкие смотровые щели, сделанные в крышке гроба,
оставляли мало места для просмотра почитаемых останков. Возмож-
ность публичного просмотра тела вождя могла быть обеспечена толь-
ко посредством устроения представительного саркофага, характерной
особенностью которого была бы его стеклянная крышка. С техниче-
ской точки зрения устройство первого гроба в целом страдало теми
же недостатками, что и холодильные агрегаты, необходимые для все-
го Мавзолея в целом, о которых критически отозвался Л. Б. Красин.
Эти недоделки могли серьезно сказаться на состоянии гроба, который
должен был сохранять в себе бальзамируемое тело. Поэтому Красин,
который в середине февраля делал сообщение о ходе работ по строи-
тельству склепа, посчитал необходимым подключить холодильные
697 Абрамов. С. 37 и след.
698 1 мая пионерская организация была переименована и получила имя Ленина:
пионеры-ленинцы // Вечерняя Москва. 1924. 24 апреля. С. 2. О клятвах верности, ко-
торые, как говорилось, будут переходить «из поколения в поколение», см.: Abramow.
Kremlmauer. S. 26; Lane Chr. The Rites of Rulers. Ritual in Industrial Society: The Soviet
Case. Cambridge, 1981. P. 211.
285
устройства также и к саркофагу699. Предполагалось, что через трубы
охлажденный воздух будет поступать в саркофаг и циркулировать
внутри него. Последующие изменения в устройстве нового саркофага
Комиссия поставила в зависимость от тех требований, которые могли
бы оказаться необходимыми с точки зрения медицинских экспертов.
22 февраля среди архитекторов был объявлен конкурс проектов
по созданию саркофага700. Требования, предъявляемые к конкурсным
проектам, включали в себя не только возможность обозрения тела по-
койного вождя сквозь стеклянное покрытие, но и подключение сар-
кофага к системе охлаждения701. Процедура отбора проходила в явно
ускоренном темпе. Пресса сообщила о конкурсе только задним чис-
лом: уже по завершению срока подачи заявок можно было узнать, что
конкурс объявлен и Комиссия приступила к рассмотрению представ-
ленных проектов702. В конце февраля в Комиссию поступили тревож-
ные сообщения об изменениях, обнаруженных на поверхности тела
покойного вождя. Вследствие этого она еще до завершения конкурса
обязала своих уполномоченных Красина и Чивчивадзе ускорить по-
стройку саркофага703.
Победителем конкурса стал Константин Степанович Мельников,
ученик профессора Щусева и молодой профессор в области архитек-
туры, уже приобретший известность в мире русского зодчества704.
14 мая Комиссия постановила «утвердить проект стеклянного гроба,
предложенный гражданином Мельниковым»705. В связи с этим также
было решено дополнительно установить аварийную камеру охлаж-
дения на случай ремонта Мавзолея или выхода из строя холодиль-
ных машин706. Для исполнения данного решения Комиссия отводила
шесть недель. Как вскоре выяснилось, эти сроки были совершенно
нереальными. К концу установленного времени работа была еще да-
лека от завершения. Комиссия же прежде всего посчитала нужным
699 Протокол № 2 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 14 февраля
1924 г.//РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1.Д. 35.1.1.
700 Котпырев. С. 62.
701 Там же.
702 Склеп В. И. Ленина // Известия. 1924. 5 марта. С. 6.
703 Протокол № 4 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 26 февраля
1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 37.1.2.
704 Starr R. F. Melnikov. Solo Architect in a Mass Society. Princeton, 1978. P. 80; Ко-
тырев. C. 62.
705 Выписка из протокола № 6 заседания Исполнительной Тройки Ком...
14 марта 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 39. Л.1.
706 Там же.
286
указать на необходимость обсудить устройство саркофага с врачами,
участвующими в бальзамировании707.
Но и этом случае вновь обнаружился разрыв между умозритель-
ными амбициями Комиссии и конкретными возможностями по реа-
лизации проекта. Оглядываясь назад, архитектор Мельников так
рассказывал о своем замысле: это была четырехгранная пирамида,
пересекаемая двумя противоположными плоскостями, благодаря
чему образовывалась горизонтальная диагональ. Таким образом, ста-
тический прямоугольник переходил в подвижные треугольники708.
Художник втайне связывал этот проект с нарисованной его вообра-
жением фантастической картиной, на которой, как он позже говорил,
крышка гроба с ее стеклянными формами и световыми рефлексами
представляла собой некий кристалл и одновременно вызывала в па-
мяти образ гроба «со спящей царевной» из русской народной сказ-
ки709. Не будучи посвященной в его столь романтические мотивы, Ко-
миссия тем не менее не отказалась принять этот авангардистский по
своей форме проект, но из-за трудностей с получением необходимого
материала она остановилась на более упрощенной версии проекта,
возвратившись к прямоугольным формам стеклянной крышки сарко-
фага. А эти формы рассматривались «в прогрессивной иконографии
нэпа как более консервативные»710, нежели идеальный вариант реше-
ния, предложенный Мельниковым. Комиссия вернулась к проекту
Мельникова только где-то в середине года711. Архитектор вспоминал,
что лишь в июле Красин поручил ему создать стеклянный гроб и дал
на это десять дней712.
г.
Ч
707 Протокол № 8 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 24 апреля 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 498. Л. 2.
708 Согласно содержанию памятной записки, составленной архитектором для
историка архитектуры Хан-Магомедова. См.: Хан-Магомедов. С. 57.
709 Starr. Р. 80.
710 Ibid.
711 Протокол № 10 заседания Исполнительной Тройки Ком... от 2 июня 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 500. Л.1.
712 Котырев. С. 63.
В. ПОЛИТИЧЕСКИЙ КУЛЬТ
I. Политическая эстетика культа
1. Вездесущность имени и образа вождя
Все исследованные нами ранее формы почитания мертвого вождя
и консервации его тела представляют собой тот компонент ленинско-
го культа, который выглядит парадоксальным и чуждым для матери-
алистического мировоззрения большевиков. До середины 1924 г. этот
сценарий формирования культа поглощал большую часть энергии
Комиссии по увековечению памяти Ленина. Ее деятельность про-
ходила на фоне все возрастающих внутрипартийных противоречий.
Почитание мертвого вождя представляет собой ту составляющую ле-
нинского культа, которая наиболее отчетливо указывает на его исто-
рические и психологические корни — смерть Ленина, публичное вы-
ражение массовой скорби и перетекание ее в политический культ. Но
для поддержания этого культа в длительной перспективе было недо-
статочно тех ресурсов, которые черпались бы из одной только топики
смерти Ленина. Поэтому всеобъемлющие усилия большевистского
руководства по учреждению вокруг образа Ленина политического
культа должны были выйти за пределы указанной топики. Конеч-
но, это не превращало факт смерти Ленина исключительно лишь в
повод для осуществления ритуального церемониала. Скорее можно
говорить о том, что между первоначальным мотивом скорби и рас-
ширяющейся год от года практикой политического культа складыва-
лось определенное напряжение, которое поддерживалось благодаря
постоянно возобновляемому возврату к истокам.
Особенно отчетливо названный переход проявился через «сим-
вольную политику»: начиная с 1924 г. функции Мавзолея как памят-
ника и центральной точки отправления культа слились с его ролью
как трибуны для публичного представительства власти. Смерть Ле-
нина стала восприниматься как постоянно воспроизводимое искон-
ное переживание, чья исполненная пиетета аура должна была питать
энергию политического культа. И все же, если бы он оставался исклю-
288
чительно культом мертвого вождя в большевистском понимании, его
статус был бы слишком проблематичным. Сам по себе он не смог бы
выполнять свою политическую задачу — способствовать коллектив-
ной идентификации общества. Он скоро обрел бы черты формально-
го акта поминовения мертвых и этим бы себя исчерпал.
Чтобы удовлетворить потребность руководства в придании по-
нятию коллективной идентичности политического содержания, ему
было необходимо, опираясь на факт смерти Ленина, выстроить це-
лую цепь связанных с ним форм почитания и увековечения. Надо
было сконструировать целый мир ритуалов, имагинаций и мифов
по образу, задуманному большевистским руководством, чтобы сра-
зу же после смерти Ленина связать ими покоренную страну. Таким
образом, так называемый политический культ следует отличать от
культа мертвых. Последний усвоил себе необходимые политические
качества лишь после того, как пронизал политический и культурный
жизненный мир представлениями, смыслами и легитимациями, иду-
щими от Ленина. Образ революционного вождя превратился в пер-
вичный миф в самых разнообразных его проявлениях — как в наиме-
нованиях фабрик и городов, так и в тиражировании изображающих
его монументов, как в политической теории, так и в социальной уко-
рененности партийной власти. Это было необозримое по своим мас-
штабам начинание — создавать политическую традицию, ведя свое
происхождение от Ленина.
Настоящий раздел нашего исследования представляет примерную
картину этого процесса на материале формирования вокруг образа
Ленина политического культа. Как и в случае учреждения культа
мертвого вождя, так и в ходе создания этой новой политической тра-
диции вряд ли имеет смысл говорить о спонтанном процессе, отве-
чающем общественным нуждам. Прежде всего, культ мертвого вождя
представляет собой непосредственный продукт усилий Комиссии по
увековечению памяти Ленина, действовавшей в духе «inventing of
tradition» («изобретения традиции») (Хобсбаум). Отсюда наша за-
дача будет состоять преимущественно в том, чтобы раскрыть те спо-
собы, какими названная Комиссия способствовала внедрению образа
Ленина в контекст политической культуры советской страны.
Президиум ЦИК как высший государственный орган СССР в
своем постановлении от 22 января 1924 г., говорившем о создании
этой Комиссии, наделил это учреждение широкими исполнительны-
ми полномочиями. Одновременно названная Комиссия была непо-
средственно подчинена Политбюро РКП(б). Этот партийный орган
не терпел возражений при решении спорных вопросов. С другой сто-
роны, будучи высшим руководящим органом большевистской вла-
сти, Политбюро на удивление редко занималось такими вопросами.
289
которая придавалась данному средству передачи информации. Эти
усилия были мотивированы стремлением с опорой на новейшие
технологии убедительно засвидетельствовать перед всей страной и
всем миром о случившемся в России политическом событии — мас-
совой скорби по случаю смерти Ленина. Одновременно использо-
вание новейших технических средств репродуцирования позволя-
ло бесконечно тиражировать это событие и делало возможным для
массы людей как в советской провинции, так и во всем остальном
мире переживать его вместе со скорбящей Москвой. Важнейшая
цель такого способа политической пропаганды, где массы с востор-
гом воспринимают факт их «собственной» мобилизации, состоит в
том, чтобы, как определил В. Беньямин, «дать массам выразить себя
(а вовсе не свои права)»13 14. Благодаря кино, где массы способны в
качестве зрителя «увидеть себя в лицо» (Беньямин), документаль-
ный фильм может выступать как способ политической легитима-
ции, пользующийся демократическими по видимости механизмами
воздействия.
В то время, когда эта документальная картина была запущена в
прокат, Комиссия отклонила сценарий фильма о жизни Ленина13.
Одновременно она отдала распоряжение собрать все имеющие к это-
му отношение фотографии и документы. В эти же дни многие люди,
взволнованные просмотром фильма о похоронах Ленина, высказы-
вали мнение, что этого недостаточно. В статье, помещенной в «Из-
вестиях», говорилось, что на экране необходимо показать фильм и о
Ленине как революционном политике. Ее автор с полной серьезно-
стью предложил назвать его так: «Вождь большевистского племени
В. И. Ленин»15. Наконец, в 1935 г. в годовщину со дня кончины Ле-
нина на материале фотографий и кинофрагментов был выпущен ки-
нофильм о жизни и деятельности вождя. Наряду с многочисленными
съемками похорон Ленина в нем были приведены все свидетельства
из его жизни, которые, как заверяли, «удалось собрать в Институте
Ленина». Для этой цели было использовано 193 метра киноматериа-
ла, всего около Ую фильма о похоронах. Было изготовлено 100 эк-
13 Benjamin W. Das Kunstwerk im Zeitalter seiner technischen Reproduzierbarkeit.
Frankfurt/Main, 1977. S. 42. Беньямин ошибается, полагая, что описанный им метод
«эстетизации политики» ограничивается опытом фашизма. См. об этом: Там же. S. 44.
14 Прот. № 13 зас. Ком... от 30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 29.
Л. 1.
15 Роом А. Ленин и кино // Известия. 1924. 8 февраля. С. 6.
292
земпляров этого фильма, которые предназначались для показа в ки-
нотеатрах и клубах всего СССР, и «прежде всего на окраинах»16.
В 1927 г. к десятилетнему юбилею революции режиссеру С. Н. Эй-
зенштейну было поручено создать фильм под названием «Октябрь».
В нем впервые была сделана попытка представить образ Ленина в ху-
дожественном фильме. Виктор Шкловский, один из теоретиков «фор-
мальной школы», в авангардистском журнале «Новый ЛЕФ» под-
верг критике то обстоятельство, что в фильме живого вождя изобра-
жал актер. Он увидел в этом факт «отвратительного искажения»17.
Между тем те фрагменты, которые раскрывали реальную роль Ле-
нина в подготовке и осуществлении Октябрьского переворота, вовсе
не выглядят как панегирик вождю. Скорее, здесь можно говорить об
апофеозе масс и их роли в исторических свершениях. Стилистически
ориентированное на изображение драматической коллизии между
коллективным социальным движением масс и зачастую слишком
резко очерченными, характерными для народа индивидуальными ти-
пами это произведение является своего рода образцом авангардист-
ски исполненного учебного фильма о революции. В нем Эйзенштейн
оказался равнодушен к теме споров между большевистскими лидера-
ми по поводу их заслуг перед революцией и их отношения к Ленину.
Что касается вопроса о том, как следует воспроизводить образ
Ленина, то часть авангардистов зачастую отклоняла возможность
прибегать здесь к какой-либо символике. Как говорят материалы
дискуссии вокруг Мавзолея, символ должен был представлять ско-
рее какую-либо «идею» или «теорию», связанную с именем вождя.
Как мы могли убедиться, это приводило к тому, что в данных кругах
зародились сомнения в самой возможности создания образа Ленина.
Во всяком случае они, как правило, настаивали на использовании
«аутентичных», документальных форм. Это стремление проявилось
преимущественно в прилагаемых соответствующей Комиссией уси-
лиях по сохранению и документальной фиксации не только феноме-
нов массовой скорби, но и максимально большего числа свидетельств
политической жизни и деятельности вождя. Прежде всего речь шла о
документально подтвержденных свидельствах, какими были, напри-
мер, записи голоса Ленина, сделанные за несколько лет до его смерти.
16 Цит. по: Д-ский А. Ленинская «киноправда» // Известия. 24 января 1925. С. 7.
См. также: Как делается ленинская «киноправда» (Госкино) // Известия. 1925. 15 ян-
варя. С. 6; Кинолента о Ленине // Известия. 1925. 18 января. С. 3.
17 Шкловский В. Ринк Лева // «Новый Леф. 1925. № 4. С. 30, цит. по: Gunther Н.
Der sozialistische Ubermensch. М. Gor'kij und der sowjetische Heldenmythos. Sluttgart u.
Weimar, 1993. S. 116.
293
По истечении нескольких недель после погребения вождя «Правда»
могла констатировать, что голос Ленина «увековечен» на 17 пластин-
ках с записями его речей18.
Также, по мнению Комиссии, должны были быть увековечены и
самые ценные и оригинальные из венков, возложенных на могилу Ле-
нина. Эти венки следовало сохранить и сфотографировать для альбо-
ма, посвященного этим документам. Запланированный тираж этого
альбома в количестве 10 000 экземпляров должен был появиться к
первой годовщине со дня смерти вождя19. В результате был издан
отличающийся высокими полиграфическими качествами и дорогой
по оформлению альбом в 516 страниц, с цветными фотографиями
венков и украшенный особо искусно изображенными траурными
флагами20. В сентябре 1925 г. Комиссия сделала заказ еще на один
альбом по теме «Ленин в Мавзолее»21.
К важнейшим средствам популяризации образа вождя в средствах
массовой информации была фотография. Естественно, еще до кончи-
ны Ленина были опубликованы его многочисленные фотографии, на-
печатанные в газетах, книгах и на почтовых карточках. Практически
все они изображают его в статусе главы государства или в момент про-
изнесения речи перед массами после Октябрьского переворота. Фото
Ленина, сделанные до этого времени или носящие частный характер,
на публичное обозрение почти не выносились22. Начиная с поздней
осени 1922 г. положение резко изменилось. Это произошло в тот мо-
мент, как Ленин вынужден был после первого удара проводить мно-
гие месяцы на излечении в Горках, и после того, как незадолго до его
возвращения в Москву появилось собрание из 12 его фотоснимков в
качестве «иллюстрированного приложения к газете “Правда”»23 24. На-
ряду со снимками, изображающими его в окружении других вождей
18 Малкин Б. Голос Ильича увековечен // Правда. 1924. 3 февраля. С. 5.
19 Прот. № 9 зас. Исп. Тр. Ком... от 17 июня 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 499. Л. 5.
20 Ленину. 21 января 1924 года. Изд. Центрального Исполнительного Комитета
Комиссии ЦИК по увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина). М., 1925.
21 Прот. № 21 зас. Исп. Тр. Ком... от 18 сентября 1925 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 494. Л. 3.
22 Об этом и след.: Ленин. Собрание фотографий и кинокадров: В 2 т. Т. 1. Фото-
графии 1874-1923. Изд. Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. 3-е изд. М.,
1990. Издание осуществлено на базе собрания фотографий прежнего Центрального
партийного архива в Москве, где скрупулезно установлена дата создания фото и ука-
заны данные его первой публикации.
23 Тов. Ленин на отдыхе. Иллюстрированное приложение к газете «Правда» от
24 сентября 1922 г.
294
партии, таких как И. В. Сталин, Л. Б. Каменев и Г. Л. Пятаков, есть и
такие, где он и по своему внешнему виду, и по окружающей обстанов-
ке в целом предстает перед нами в качестве «частного лица».
По количеству своих портретных фотоизображений, появивших-
ся в печати после его смерти, Ленин на протяжении всех 20-х гг. пре-
восходит всех других большевистских политиков24. Каждый раз по
случаю празднования очередного события из революционной исто-
рии советского общества, которую он в себе воплощал, в печати ре-
гулярно появлялись его портреты. Поскольку Ленин представлял
собой устойчивую точку социальной ориентации и традиций рево-
люционного сознания, помещенные в «Правде» его фотопортреты по
большей части не включались в историческое пространство. Вопреки
этому всякий раз в день его рождения и в день смерти жизненный
путь вождя иллюстрировался каким-либо его историческим сним-
ком, каждый из которых — в отличие от изображений других полити-
ков — был точно датирован25.
В дни траура после смерти Ленина для Комиссии по похоронам и
ее агитационного отдела важнейшим средством пропаганды наряду
с разнообразными листовками, брошюрами и плакатами стали по-
чтовые открытки с изображением вождя, которые распространялись
тиражом в 100 000 экземпляров. В эти дни был задуман и первый
фотоальбом о Ленине26. 29 января Комиссия обратилась с призывом
ко всем советским организациям и учреждениям с просьбой передать
ей все имеющиеся образцы фотографий Ленина, опубликованные в
прессе и книжных изданиях: она собиралась поместить их в Инсти-
тут Ленина для хранения и архивации27. Тираж фотоальбомов с пор-
третом Ленина, вышедших частью в массовых изданиях, насчитывал
в 1924 г. около четверти миллиона экземпляров. Материал в них по
большей части хронологически распределялся в соответствии с жиз-
ненным путем Ленина и включал в себя также его детские и юно-
шеские снимки. Часто эти небольшие альбомы снабжались кратким
очерком о жизни и деятельности революционного вождя28 * *. Боль-
24 По этому вопросу: Sartorti R. Pressefotografie und Industrialisierung in der
Sowjetunion. Die Pravda 1925-1933. Wiesbaden, 1981. S. 256.
25 Ibid.
26 Прот. № 2 зас. Агитационной Подкомиссии от 24 января 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 41. Л. 3; Прот. № 4 зас. Агитационной Подкомиссии от 24 ян-
варя 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 41. Л. 7.
27 Обращение Комиссии... от 29 января 1924 г. // Там же. Ф. 16. On. 1. Д. 485.
Л. 2.
28 Примеры: Жизнь Ленина в портретах. М„ 1924 (50 000 зкз.); Ленин и ленин-
ский призыв. Л., 1924 (100 000 экз.); Памяти В. И. Ульянова (Н. Ленина). 1870-1924 гг.
М., 1924 (250 000 экз.); В. И. Ульянов (Ленин). Л., 1924 (250 000 экз.).
295
мых широких масс рабочих и крестьян»38. Его экспонаты преимуще-
ственно состояли из фотографий, плакатов с изображением Ленина,
оригинальных рукописей его трудов и огромного числа самых разно-
образных подарков: изделий, изготовленных рабочими коллектива-
ми; предметов одежды; буханок хлеба или других продуктов питания,
принесенных делегациями крестьян; оружия, врученного революци-
онному вождю от частей Красной Армии в качестве подарка. Все эти
подарки должны были показать близость советского вождя к народу.
А после его смерти Институт Ленина благодаря своему музею уже
мог демонстрировать успешную деятельность по собиранию экспо-
натов с целью придания образу Ленина надежной музейной опоры.
Комиссия по похоронам, желая обладать реальной монополией в
процессе формирования культа Ленина, кажется, проигнорировала
эти усилия Института. Это следует хотя бы из того, что в конце ян-
варя 1924 г. Комиссия поручила Л. Б. Красину рассмотреть вопрос
о создании временного и постоянного музеев Ленина39. Эта задача
была в конечном счете возложена на Институт Ленина40. Последний
надеялся достичь быстрого общественного признания и получил в
своем начинании организационную и финансовую поддержку со сто-
роны ЦК, поскольку большевики видели в музеях самое подходящее
средство для реализации прилагаемых ими усилий в деле воспитания
народа.
Однако вскоре выяснилось, что после смерти вождя речь должна
идти не только о коллекционировании в музее окружавших его при
жизни предметов обихода. Теперь Институт Ленина настаивал на
том, чтобы Комиссия передала ему в наличном состоянии не только
кабинет Ленина в Совнаркоме и его комнату в Кремле, но и все поме-
щения в усадьбе Горки, включая все пристройки и бытовые объекты.
В целом же он пожелал, чтобы окружавшая Ленина мебель и его кни-
ги сохранялись на видном вместе «как реликвии»41. Узнав об этом,
Комиссия по похоронам после переговоров в ЦК решила сохранить
38 Центральный музей В. И. Ленина. С. 208-213. Ленин в сердцах миллионов.
Жизнь и деятельность В. И. Ленина в документах и материалах музеев В. И. Ленина
в СССР и за рубежом: Справочник. М., 1990. С. 208. См. также: Tumarkin. Р. 124 и след.
39 Прот. № 13 зас. Ком... от 30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 29.
Л. 3.
40 Отчет о деятельности Института Ленина за время похорон Владимира Ильи-
ча // Там же. Д. 49. Л. 16. А также: Письмо Института В. И. Ленина при ЦК РКП(б)
Комиссии... от 7 февраля 1924 г. // Там же. Л. 87,91.
41 Письмо зав. музеем Института В. И. Ленина Розенфельда Комиссии... от 9 фев-
раля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 49. Л. 94.
298
в неприкосновенности рабочую комнату Ленина в Кремле42. Эти де-
баты завершились прежде всего перемещением этого кабинета и его
полным восстановлением в первоначальном виде в Музее Института
Ленина.
Уже 26 января А. В. Луначарский в своем письме Ф. Э. Дзержин-
скому предложил сохранить неизменными внутренние помещения в
Горках, где Ленин провел последние месяцы своей жизни43. Когда
близкие Ленина в конце августа решили пожаловаться на изменения,
которые проводились в жилом помещении усадьбы Горки, они также
обратились в Комиссию: «Мы настаиваем на том, чтобы все остава-
лось таким, каким было в наше время, и что касается Горок, просим
ничего без нас не решать»44. Телеграмма, посланная Н. К. Крупской
и М. И. Ульяновой из Кисловодска, где они проводили отпуск, явля-
ется свидетельством того, что и члены семьи Ленина придавали боль-
шое значение идее музеефикации образа революционного вождя. На-
конец, в 1926 г. главный корпус усадьбы в Горках был превращен в
музей45.
Советская столица на протяжении 20-х гг. обладала монополией
на право иметь музей Ленина46. Но тем не менее уже осенью 1923 г.
в Петрограде, в особняке Кшесинской, где в 1917 г. временно рас-
полагалась штаб-квартира большевистского ЦК, была отреставри-
рована и превращена в мемориальный комплекс рабочая комната
Ленина47. Во второй половине 20-х гг. ленинградские руководители
нашли возможность деликатно напомнить о праве революционного
42 Прот. № 4 зас. Исп. Тр. Ком... от 26 февраля 1924 г. // Там же. Ф. 16. On. 1.
Д. 37. Л. 2. Ответственность за исполнение была возложена также и на А. А. Аросева,
одного из руководителей Института, отвечающего за его архив.
43 Луначарский охотно передал бы эту усадьбу в ведение музейного отдела свое-
го комиссариата, но Комиссия посчитала нужным оставить этот объект на попечении
Президиума ЦИК: Прот. № 14 зас. Ком... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 30. Л. 3.
44 Телеграмма Н. К. Крупской и М. И. Ульяновой Ф. Э. Дзержинскому от 26 фев-
раля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 229. Л. 1.
45 Государственный исторический заповедник «Горки Ленинские». См.: Ленин в
сердцах. С. 197-204, здесь: С. 201. Официальный статус «Дома-музея В. И. Ленина»
усадьба получила уже после постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) от 14 июля 1938 г.
См.: Там же.
46 Лишь начиная с 1937 г. по примеру Ленинграда в других столицах республик,
например в Тифлисе или Киеве или же в таких городах, как Ульяновск, стали откры-
ваться собственные музейные здания как «филиалы Центрального музея Ленина». Об
этом подробнее см.: Ленин в сердцах.
47 Welikanowa О. Der Lenin-Kult in sowjetischen Museen // Osteuropa. 1993. № 10.
S. 929-938, здесь: S. 931.
299
первородства, принадлежащем их городу. Здесь нетрудно было отыс-
кать альтернативу рабочей комнате Ленина в Московском Крем-
ле: 6 ноября 1927 г. в Ленинграде статус музея получила одна из
отреставрированных комнат в Смольном дворце — здесь Ленин и
Крупская жили и работали с 10 ноября по 10 марта, т. е. до переноса
столицы в Москву48.
Этим музеем руководители ленинградских партийных и совет-
ских организаций, обретавшиеся в Смольном, желали украсить пре-
жде всего самих себя. В это же время многие ленинградские газеты
развернули кампанию, по которой инициатива превращения в музеи
мест пребывания Ленина должна была стать делом самих народных
масс. Речь шла о квартире на улице с прежним названием Широкая,
где Ленин с супругой жили после возвращения из эмиграции с 5 апре-
ля по 5 июля 1917 г. В ноябре 1923 г., еще при жизни вождя, она была
переименована в улицу Ленина49.
И вот на протяжении целого месяца «Ленинградская правда» и
«Красная газета» превратили настоящее и будущее этого жилища
в кровное дело всей своей читательской аудитории. Во время этой
кампании редакция прибегала к таким заголовкам статей, которые
должны были драматизировать каждый шаг по превращению кварти-
ры в музей Ленина. Если в одном из выпусков этих газет появлялось
сообщение, сопровождаемое исполненным благоговения заголовком
«Там, где жил Ленин», то в следующем номере помещалась статья
с будоражащим названием: «Что сделают с квартирой Ильича?»
За ней следовал исполненный ликования ответ: «Квартира Ильича
остается!» Когда планы по немедленной реализации проекта созда-
ния музея-квартиры наткнулись на определенные препятствия в со-
ответствующем ведомстве, подчиняющемся Наркомату просвеще-
ния, его сотрудники были разоблачены газетами как «бюрократы из
Главнауки»50. В конце концов Ленинградский совет принял решение
эту квартиру отреставрировать и включить в качестве составной ча-
сти в Ленинградский музей революции; открытие ее должно было со-
стояться к десятилетию Октябрьской революции51. Сестра Ленина
48 Leningedenkstatten in und bei Leningrad. Moskau, 1990. S. 32.
49 Квартира-музей В. И. Ленина на улице Ленина в Ленинграде // Ленин в серд-
цах. С. 133.
50 Главнаука — Главное управление научных, музейных и научно-художественных
учреждений Наркомата просвещения РСФСР.
51 Там, где жил Ленин // Известия. 16 октября 1924. С. 4. Проводимую в прессе
кампанию можно проследить по почти ежедневным заметкам, печатавшимся в «Ле-
нинградской правде» с 26 сентября по 30 октября 1926 г. и в «Красной газете» с 1 по
27 октября 1926 г.
300
А. И. Ульянова и его вдова Н. К. Крупская своими советами оказали
помощь в ее обустройстве52.
6 ноября 1927 г., точно в срок, там был открыт Мемориальный му-
зей Ленина. Он стал первым такого рода музеем, будучи одновремен-
но и мемориальным памятником и музеем. В последующие годы был
открыт ряд музеев в общественных и частных зданиях, связанных ис-
ключительно с деятельностью Ленина в революционном 1917 г. Кро-
ме того, множество памятных мест в самом Ленинграде и его окрест-
ностях, где побывал Ленин, было отмечено мемориальными досками
в его честь53.
Инициаторы создания таких музеев в обоих городах имели прямой
доступ к могущественным партийным вождям и могли располагать
значительными финансовыми возможностями. Тяжелей пришлось
родному городу Ленина Симбирску, у которого были аналогичные
намерения. Этот город разделил общую судьбу пренебрегаемой цен-
тром российской провинции. При этом процесс переименования
города прошел сравнительно легко. После поданного еще в конце
1923 г. в ЦИК ходатайства от краевого исполнительного комитета о
переименовании города в Ленинск, решением правительства от 9 мая
1924 г. он получил название Ульяновска54. В то же время попытка
реставрировать дом на бывшей Московской улице и устроить в нем
музей столкнулась с гораздо более серьезными препятствиями. Эта
цель, поставленная еще в августе 1922 г., так и не была достигнута.
Обратившаяся к местной партийно-исторической комиссии ини-
циативная группа приводила убедительные доводы в пользу своего
проекта, ведь семья Ульяновых жила в этом доме с 1878 по 1887 г. и,
следовательно, Ленин провел здесь большую часть своих детских и
юношеских лет.
52 Великанова О. Свидетельство Н. К. Крупской и родных В. И. Ленина как ис-
точник при создании ленинских мемориальных музеев в Ленинграде. См.: Лениниана.
Продолжение поиска. Л., 1987. С. 253-261, здесь: С. 253.
53 В* 1990 г., т. е. накануне распада Советского Союза, в Ленинграде и Ленинград-
ской области насчитывалось всего 279 ленинских памятных мест, из них И музеев,
принадлежавших к типу описанных выше «мемориальных музеев», считались ленин-
градскими филиалами Центрального музея Ленина. 114 памятных мест были отмечены
памятными досками. Leningedenkstatten. S. 23; Квартира-музей В. И. Ленина. С. 130.
54 Хлопина Л. Ф. Из истории увековечения памяти В. И. Ленина в Ульяновске //
Советские архивы. 1980. № 2. С. 19-22, здесь: С. 20; СверкаловВ. Н. Ульяновск — роди-
на В. И. Ленина // Советские архивы. 1970. № 2. С. 30-35, здесь: С. 32.
301
Открытие в этом здании Историко-революционного музея
им. В. И. Ленина могло состояться еще 10 декабря 1923 г.55 Преду-
смотренные для него разделы экспозиции соответствовали приня-
той тогда схеме расположения исторического материала: 1. Жизнь
В. И. Ленина. 2. История революционного движения в губернии.
3. История РКП(б). 4. История Октябрьской революции56. Но,
судя по реальному положению вещей, план по созданию музея не
имел шансов на реализацию. Как позже с раздражением отметил ру-
ководитель историко-партийной комиссии В. Н. Алексеев: «Крайне
скромные средства (если не сказать — полное их отсутствие) пре-
пятствуют оснащению музея и расширению его секций, особенно
секции, посвященной жизни Ленина». И самое главное, здание,
которое находилось в «катастрофическом состоянии», требовало
капитального ремонта. Тем не менее состоявшийся в апреле 1925 г.
краевой съезд Советов объявил создание музея «основной формой
увековечения памяти Ленина в крае»57. Его поддержали централь-
ные советские органы в Москве, но понадобилось еще три года, пре-
жде чем Комиссия по увековечению памяти Ленина, с одной сторо-
ны, а органы Госплана и Наркомата просвещения, в том числе его
Главное управление по науке, — с другой, смогли решить необходи-
мые финансовые вопросы58.
3 марта 1^28 г. Краевой Исполнительный комитет образовал ко-
миссию из 15 человек по реставрации музея Ленина. В действитель-
ности реставрационные работы начались лишь 17 августа 1928 г.
Когда же выяснилось, что и внутренние помещения дома семьи
Ульяновых тоже требуют исторически достоверной реконструкции,
на консультации были приглашены обе сестры и брат Ленина, а так-
же его вдова Крупская59. Чуть больше чем через год после начала
строительства, 6 ноября 1929 г., в годовщину Октябрьской револю-
55 «Историко-революционный музей им. В. И. Ленина». Об этом и след.: Са-
зонтов Г. А. Обзор фонда дома-музея В. И. Ленина в Ульяновске. Исторический ар-
хив. 1960. № 4. С. 197-201, здесь: С. 197.
56 Там же.
57 Цит.: Алексеев В. О доме и музее Ленина: Сб. общества изучения ульяновского
края. Ульяновск, 1926. С. 27-29, здесь: С. 27.
58 См. также: Прот. № 21 зас. Исп. Тр. Ком... от 18 сентября 1925 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 494. Л. \ , Алексеев. С. 28; Сазонтов Г. А. О реставрации дома
семьи Ульяновых в Симбирске // Советские архивы. 1962. № 3. С. 209-219, здесь:
С. 209-212; он же. Обзор. С. 197.
59 Сазонтов. О реставрации. С. 209-212.
302
ции, музей, получивший название «Дом-музей В. И. Ленина», был
торжественно открыт60.
Также и другие места, в которых за свою жизнь побывал Ленин,
в 20-е гг. удостоились чести открыть свои небольшие музеи. Так, в
1925 г. в Самаре была отреставрирована комната, где, как считалось,
молодой Ленин с 1889 по 1893 г. завершал свое марксистское обра-
зование61. В деревне Шушенское Минусинского края, где Ленин
проводил свою сибирскую ссылку с 1897 по 1900 г., еще с 1923 г. де-
лались попытки придать этому памятному месту характер музея, но
организовать и открыть здесь «Мемориальный дом-музей В. И. Ле-
нина» удалось лишь в 1930 г.62
Усилия, прилагавшиеся в 20-е гг. к созданию сети музеев Ленина,
были относительно скромными. Чаще всего они ограничивались пре-
делами маленьких квартир или даже комнат, в которых жил и рабо-
тал вождь революции. Те долгие мытарства, которые выпали на долю
проекта по созданию музея Ленина в Ульяновске, свидетельствуют о
трудностях, обусловленных не только препятствиями бюрократиче-
ского порядка, но и бедностью страны, не позволявшей реализовать
более или менее дорогостоящие музейные проекты. Если внутренняя
структура ульяновского музея отличалась тем, что подчеркивала тес-
ную связь биографии Ленина с историей революции и партии, то та
же черта характеризует планировку и других существовавших тогда
музеев. Так, соответствующая секция Музея революции в Ленингра-
де, открытая в дни траура в январе 1924 г., носила название: «Памят-
ные места Ленина и истории РКП(б)»63. Структура упоминавшегося
выше ульяновского музея особенно красноречиво свидетельствует о
тех идеологических смыслах, которые он должен был внедрять в об-
щественное сознание. События истории революционного движения,
как и истории большевистской партии и Октябрьской революции,
обрамляя фигуру вождя, этим самым одновременно повышали и соб-
ственную значимость.
Переименование городов, общественных сооружений и органи-
заций началось уже при жизни Ленина. После смерти вождя рево-
люции эта практика, подстегнутая переименованием Петрограда в
60 Сазонтов. Обзор. С. 198.
61 Дом-музей В. И. Ленина в Куйбышеве. См.: Ленин в сердцах. С. 50-54, здесь:
С. 50.
62 Каминский А. А. О первых мерах по увековечению пребывания В. И. Ленина в
Шушенском. См.: Исторический опыт освоения Сибири: Сб. материалов по истории
научно-практической конференции. Красноярск, 1989. С. 77-80.
63 Welikanowa // Osteuropa. S. 933.
303
Ленинград, существенно расширилась. Подобного рода инициативы
содержались уже и в постановлениях траурных собраний64. В конце
концов волна переименований, особенно в эти дни, грозила выйти из-
под контроля. Тогда Комиссия по похоронам, воспользовавшись со-
ответствующим случаем, приняла решение взять на себя ответствен-
ность также и по данному вопросу. Она потребовала от Президиума
ЦИК не допускать переименования городов, улиц и общественных
учреждений без ее согласия. Заодно Комиссия рекомендовала ЦК
РКП(б) распространить это решение также и на попытки подобного
рода, предпринимаемые партийными организациями65. Предложе-
ния о переименовании, вносимые, как правило, в ЦИК СССР, перво-
начально проходили предварительную проверку в Комиссии и часто
ею отклонялись66. Исходя из этого Президиум ЦИК в самом начале
исключил из представленного ему длинного списка 126 подобного
рода предложений и только И одобрил67. Однако ни Комиссия, ни
Президиум ЦИК при принятии своих решений не приводили ника-
ких оснований, по которым они совершали свой выбор. К середине
20-х гг. переименования, которые были связаны с именем Ленина,
превосходили по своему числу все те, которые имели отношение к
другим партийным лидерам. Эти распространяемые повсюду сотни
и тысячи имен вождя должны были наложить печать революцион-
ности на все пространство общественной жизни. В 20-е гг. подобная
практика частично охватила и приватную сферу, где дело дошло даже
до наделения новорожденных и взрослых именами и фамилиями,
связанными с вождем. Производными от имени «Владимир Ильич
Ленин» стали такие его версии, как «Владлен», «Нинель», а также
«Ильич» и «Ильина»68.
Ясно, что для местных партийных и советских руководителей
акт присвоения имени Ленина какому-то находящемуся в их ве-
дении объекту представлял собой признание их собственного пре-
стижа. В конечном счете такое решение являлось свидетельством
того, что центр признаеу соответствующие город, фабрику или шко-
64 Tumarkin. Р. 151.
65 Прот. № 14 зас. Исп. Ком... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 30.
Л. 2.
66 Прот. № 19 зас. Исп. Ком... от 25 сентября 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 493. Л. 1,2.
67 Список ходатайств организаций о переименованиях именем В. И. Ленина, рас-
смотренных Президиумом ЦИК Союза ССР // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 532. Л. 3, 2 и
4-8. Документ не датирован, но, скорее всего, относится к 1924 г.
68 Stites. Р. 111.
304
лу, университет, улицу или район достойными нести имя Ленина.
Нередко инициаторы таких начинаний также пытались подобным
образом подчеркнуть факт того, что они были современниками во-
ждя революции, с которым им выпало встретиться. В годы, предше-
ствовавшие смерти Ленина, как и в последующие, еще сохранялись
воспоминания о посещении Лениным в свое время той или иной
школы, университета или читального зала, или же о речи, произ-
несенной им на какой-то фабрике, — такой факт мог послужить по-
водом для переименования данных объектов в его честь. Вскоре для
этого появились и иные основания — теперь имя вождя присваива-
ли таким достижениям советской власти, как построенные в городе
клуб или дом культуры, избы-читальни на селе или другие обще-
ственные учреждения69.
Бывали случаи, когда присвоение имени Ленина выбиралось как
сознательная альтернатива возведения ему памятника, а памятники
вождю распространялись с эпидемической быстротой. Мы знаем, что
Н. К. Крупская сразу же после похорон Ленина выступила с призы-
вом к тому, чтобы вместо «внешних форм почитания» находить такие,
которые могли бы быть полезны для социального и хозяйственного
строительства. Появились сообщения о том, что городские власти и
общественные организации в таких городах, как Смоленск, Ростов-
на-Дону, Курск и Новосибирск, решили последовать ее призыву.
Здесь именем Ленина были названы дома культуры, клубы, стадио-
ны и другие общественные сооружения, некоторые из которых также
были построены в его честь70. В 20-е гг., вскоре после переименова-
ний ряда городов, городские власти усвоили практику присвоения
имени дорогого вождя хотя бы городским улицам, площадям и райо-
нам. Это стало всеобщим и всем понятным свидетельством верности
и политической лояльности по отношению к советскому государству.
И наоборот, переименование города, промышленного предприятия
или библиотеки могло иметь под собой исключительно утилитарные
основания. В частности, санкционированное государством присвое-
ние имени Ленина тому или иному социальному объекту в немалой
степени означало для него особое признание и знак отличия со сто-
роны партийного и государственного руководства. В провинции же
честь присвоения какому-либо объекту имени Ленина являлось пре-
жде всего испытанным средством выбивания для него в Москве не-
69 Ерофеев И. А. Имя Ленина на карте родины. М., 1995. См. также: Дорогой това-
рищ Ленин. Телеграммы и письма трудящихся Петрограда и Петроградской губернии
Владимиру Ильичу Ленину. 1917-1924. Л., 1969. С. 231-257.
70 Котырев. Мавзолей. С. 116.
305
обходимых субсидий. Ведь пренебрежение и отсутствие внимания к
соответствующему городу или общественному учреждению могло бы
бросить тень на полученное им имя.
ЕДИНСТВО РК П
РОЛЯ К ПОБЕДЕ!
Рис. 7. Вид Мавзо-
лея должен был помо-
гать крепить «единство
РКП» и воспитывать
«волю к победе»
2. Политический и социальный заказ
на создание монументов вождю
В 20-е гг. А. Луначарский так сформулировал задачу, поставлен-
ную перед советскими художниками при создании образа Ленина:
«Дать “Лениниаду” - это значит написать нечто вроде “Войны и
мира”, дать эпопею на тему о борьбе, о строительстве, о революции,
о культуре в великие ленинские годы, показать, как Ленин вырос из
этой эпохи»71. Определенная таким образом установка народно-
го комиссара заложила фундамент «революционной исторической
живописи», которая стала стилеобразующей основой для создания
образа Ленина в искусстве. Ленин воплощал революцию, которую
71 Луначарский А. В. Человек нового мира. М., 1976. С. 176. Цит. по: Шефов А. Н.
Образ В. И. Ленина в советском изобразительном искусстве. Л., 1980. С. 45.
306
следовало увековечить. В этом плане его образ стал истоком леги-
тимности существования советского государства. Таким образом,
высказывание Луначарского выражает в широком смысле интересы
политических заказчиков — большевистского партийного руковод-
ства — определяющие их отношение к произведениям искусства,
изображающим Ленина. Их «иконографические взгляды», возмож-
но, оказали определяющее влияние на формировавшийся с 1924 г. в
искусстве образ Ленина72. Далее мы попытаемся рассмотреть сфор-
мулированные ими политико-эстетические критерии создания обра-
за Ленина и способы их реализации73.
За несколько месяцев до смерти Ленина, в августе 1923 г., откры-
лась сельскохозяйственная выставка в Москве. На ее территории по-
явился огромный портрет Ленина, изготовленный из свежих цветов.
Он свидетельствовал о том факте, что в рамках этой выставки были
приложены большие усилия для пропаганды образа Ленина в ходе
кампании по созданию «ленинских уголков»74. Наряду с «историче-
ским отделом», где были выставлены рукописи, газеты и фотографии
прошлых лет, «ленинский уголок» включал в себя также и художе-
ственный отдел. Здесь кроме 35 полотен с изображением революци-
онных событий можно было увидеть 15 полотен и одну скульптуру с
изображением Ленина75. Как позже сообщалось, эта выставка, ко-
торую посетили 100 000 человек, проводилась под патронажем и на-
блюдением Историко-партийной комиссии при ЦК РКП(б)76.
72 См.: Bialostocki J. Skizze einer Geschichte der beabsichtigten und der
interpretierenden Ikonographie // Kaemmerlin E. (Hrsg.) Ikonographie und Ikonologie.
Theorien. Entwicklung. Probleme. Bildende Kunst als Zeichensystem. (3 Aufl.) Kbln, 1984.
S. 15-63.
73 О применении «иконологического метода» в исторической науке см.: Wohlfeil R.
Das Bild als Geschichtsquelle // Historische Zeitschrift. 1986. № 243. S. 91-100. Жанр
этой работы не давал возможности для проведения детального исследования пробле-
мы политической иконографии Ленина. Примеры такого анализа см.: KampferF. «Der
rote Keil». Das politische Plakat. Theorie und Geschichte. Berlin, 1985. О советском пе-
риоде см. S. 248-275; Coquin F. X. L'image de L6nine dans 1’iconographie r6volutionaire et
postrdvolutionaire // Annales. 1989. № 2. P. 233-249.
74 -Tumarkin. P. 126 и след.
75 Уголок имени В. И. Ульянова-Ленина. М., 1923. С. 3 и след., 20-24; Рабино-
вич И. С. Ленин в изобразительном искусстве. М.-Л., 1939. С. 16; Шефов А. Н. Лени-
ниана в изобразительном искусстве (1918-1928 гг.) — средство изучения и пропаган-
ды жизни и деятельности В. И. Ленина. М., 1973 (Канд, диссерт. Государственная
общественно-политическая библиотека, прежде Библиотека Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС). С. 91.
76 Уголок. С. 3; Борьба за реализм в изобразительном искусстве 20-х годов. М.,
1962. С. 17, 25. Для сравнения: предыдущую, 4-ю выставку АХРР посетили 15 000 че-
ловек, а следующую — 65 000 (Там же.).
307
С 1924 г. началось массовое распространение изображений Ле-
нина. Это касается прежде всего широко тиражированных изданий
изобразительного искусства. С 1918 по 1923 г. в Ленинской государ-
ственной библиотеке в Москве было собрано около 20 репродукций и
литографий, десять плакатов и несколько десятков почтовых откры-
ток, изображающих Ленина. Для сравнения: уже в 1924 г. там насчи-
тывалось 50 репродукций и гравюр, десять плакатов и 50 почтовых
открыток того же рода77. В целом в архивах и музеях Советского Со-
юза хранилось более чем 100 различных плакатов 20-х гг. с изображе-
нием Ленина78. Примерно такими же темпами росли и скульптурные
изображения Ленина.
Второй съезд Советов, принявший решение об установлении па-
мятников Ленину в столицах союзных республик, руководствовал-
ся при этом следующими мотивами: «Образ великого вождя должен
быть увековечен для всех грядущих поколений и служить постоян-
ным напоминанием и призывом к борьбе и окончательной победе
коммунизма»79. Кроме того, съезд уполномочил ЦИК СССР и Пре-
зидиум разработать соответствующие проекты памятников, принять
решение об их строительстве и обеспечить это необходимыми фи-
нансовыми средствами80. Поэтому не может быть никаких сомне-
ний в том, что инициаторами и заказчиками строительства были в
первую очередь центральные органы государственной власти, а вовсе
не местное или региональное руководство.
К важнейшим задачам, решению которых посвятила свою дея-
тельность вновь образованная Комиссия, относилось наряду с кон-
сервацией останков Ленина также и «увековечение образа Ленина».
Ее вклад заключался в том, чтобы обеспечить достижению этой вы-
сокой цели политическую поддержку. Когда же речь зашла о необхо-
димости публично озвучить эту задачу, ее определение обрело харак-
тер бюрократической формулы: «об урегулировании производства
и распространения скульптур, картин и других произведений с изо-
бражением ВЛАДИМИРА ИЛЬИЧА и посвященных его памяти»81.
77 Бабурина Н. И. Массовые издания портретов В. И. Ленина в 1918-1924 гг. //
Государственная библиотека им. В. И. Ленина. Труды. Т. 14. История книги. Отдел
редких книг. М., 1978. С. 6-23, здесь: С. 7.
78 Алексеев Д. Ленин в агитплакатах первых лет Советской власти // Искус-
ство. 1970. № 6. С. 33-43, здесь: С. 42. Прим. 9.
79 Постановление II съезда Советов в памятниках В. И. Ленину // Известия. 1924.
27 января. С. 3.
80 Там же.
81 Отчет. С. 35.
308
В дальнейшем практику политического вмешательства в «регули-
рование» производства скульптурных изображений Ленина можно
рассматривать как характерную и для всей сферы изобразительного
искусства в целом82.
Но еще до создания Комиссии, которая была сформирована в ночь
смерти Ленина, по поручению председателя Московского Совета
Л. Б. Каменева в Горки привезли скульптора С. Д. Меркурова83. Он
получил задание — через несколько часов после наступления смер-
ти вождя снять с него посмертную маску. При этом он сделал еще
отпечатки лица и рук. По завершении работы Меркуров отправил
20 экземпляров копий по разным адресам, список которых вручил
ему Каменев. Наряду с ближайшими членами ленинской семьи в нем
числились лишь члены Политбюро и других высших партийных и
советских органов84. Таким образом, сразу по наступлении смерти
Ленина политическое руководство приложило усилия к тому, чтобы
сохранить его последнее изображение. Этот образ ветераны ленин-
ской гвардии посчитали нужным хранить у себя.
После того как тело вождя было перевезено в Москву и установ-
лено в Колонном зале Дома Союзов, Комиссия пригласила 25 худож-
ников и скульпторов, чтобы запечатлеть Ленина, лежащего в гробу85.
Воспоминания, в которых художники делятся впечатлениями о том,
как они создавали изображения покойного Ленина, говорят о состоя-
нии взволнованности — больше от понимания возложенной на них
«исторической задачи», нежели от зрелища мертвого тела. С. Д. Мер-
куров рассказывает о том ужасе, который вызвало у него поручение
снять посмертную маску с вождя: «Маска является историческим до-
кументом огромного значения. Я должен сохранить черты Ильича на
смертном одре и передать их на столетия!»86 Скульптор И. Д. Шадр
так описывает свою работу у гроба вождя: «В первую минуту меня
охватил панический страх». По его словам, этот страх был преодо-
лен осознанием возложенной на него высокой задачи — изобразить
82 Скульптура в отличие от других художественных форм позволяет скорее со-
ставить представление об образе Ленина и сформировать память о нем, без необходи-
мости обращаться к документальным изображениям.
83 Меркурова И. Г. Сергей Меркуров. Альбом. М., 1988. С. 25.
84 Прот. № 9 зас. Исп. Тр. Ком... от 17 июня 1924 г. (Материалы к протоколу) //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 499. Л. 58.
85 К этому вопросу: Прот. № 4 зас. Ком... от 23 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 20. Л. 3; Прот. № 5 зас. Ком... от 24 января 1924 г. // Там же. Д. 21. Л. 1; Шефов.
Образ. С. 45. Список имен участвовавших художников см.: Шефов. Ленинизма. С. 102.
86 Меркуров С. Д. Из воспоминаний скульптора // Искусство. 1934. № 1. С. 139.
Цит. по: Меркурова М. Г. 1988. С. 26.
309
облик вождя: «Лепить перед историей, когда моя работа явится, мо-
жет быть, единственным документом для изучения портрета Лени-
на. Лепить в окружении миллионов критикующих глаз, пытливо и
ревниво сравнивающих мой слепок с оригиналом»87. Эти творцы не-
избежно оказывались в роли придворных художников, пусть даже и
служащих революционному государству. Кажется, лишь немногие из
них позже открыто делились охватившим их благоговейным пафо-
сом, заставившим их посвятить себя служению образу Ленина, или
созданию Ленинианы. Советские источники, пытавшиеся описать
двигавшие художниками мотивы, постоянно вращаются вокруг идеи
о «высокой ответственности» этих творческих людей перед историей
и рабочим классом88.
Можно предположить, что участие многих художников в созда-
нии ленинского образа в немалой степени способствовало процессу
приручения искусства. Были среди них и такие, как Н. А. Андреев,
И. Д. Шадр или Д. Моор, которые приложили много стараний, чтобы
в конце концов попасть в круг своих сиятельных коллег, допущенных
к гробу Ленина. Со своим ходатайством перед Комиссией выступил
даже венгерский революционер и лидер Коминтерна Бела Кун, ко-
торый добивался получения этой привилегии для одного художни-
ка, выдаваемого им за члена Коминтерна89. И напротив, художник
Ю. Анненков, живший в Петрограде и получивший после смерти
Ленина приглашение приехать в Москву, отказался это сделать, для
чего ему пришлось временно поменять местожительство90.
После завершения похоронных торжеств Комиссия настояла на
том, чтобы художники передали ей все оригиналы работ, созданных
ими возле гроба Ленина91. Кроме того, на эти же работы претендовал
и Институт Ленина, который желал отправить их в архив. При этом
скульптору Меркурову не дали возможности создать собственную ра-
боту на ленинскую тему. Комиссия потребовала от него немедленно
87 Мастера советского искусства. М., 1951. С. 17; цит. по: Шефов. Образ. С. 45.
88 Один из показательных примеров: Аболина Р. Я. Ленин в советском изобрази-
тельном искусстве. Живопись. Скульптура. Графика. 2-е изд. М„ 1987.
89 Прот. № 7 зас. Ком... от 25 января.1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 23. Л. 33;
Прот. № 9 зас. Ком... от 26 января 1924 г. // Там же. Д. 25. 1. 3 и 46.
90 Анненков Ю. Дневник моих встреч. Цикл трагедий. Т. II. New York, 1966.
С. 276.
91 Прот. № 2 зас. Исп. Тр. Ком... от 14 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 35.1.2. Институт Ленина потребовал передать ему эти работы для их последующего
архивирования: Институт В. И. Ленина при ЦК РКП(б) к Комм... 4 февраля 1924 г. //
Там же. Д. 49. 1. 87.
310
вернуть оригинальные матрицы92. И уже в конце января 1924 г. была
создана Комиссия по искусству, которой руководил чиновник, зани-
мающийся литературной политикой, А. К. Воронский. Вскоре это же
учреждение получило право давать художественную оценку первым
бюстам Ленина93. В середине февраля 1924 г. Воронский отобрал из
представленного материала первый образец бюста, который можно
было рекомендовать в качестве матрицы для массовых отливок. По-
следующие разновидности бюстов должны были получать одобрение
Комиссии94. В феврале 1924 г. она обратилась с открытым призывом
ко всем художникам, которые еще при жизни Ленина портретирова-
ли его, чтобы они передали ей свои оригинальные работы, которые
могли стать образцами для тиражирования. Если эти портреты были
уже проданы или кому-то подарены, то нужно было указать их вла-
дельцев. Комиссия оставляла за собой право решать, какие из этих
работ будут приобретены государством, а какие оставлены хозяевам.
Художникам предлагалось дать ответ в течение недели95. То есть это
учреждение сознательно ставило перед собой задачу от имени госу-
дарства установить свой контроль над всеми художественными изо-
бражениями Ленина. Для осуществления такой задачи Комиссия
также обратилась к председателям Московского и Ленинградского
Советов — Л. Б. Каменеву и Г. В. Зиновьеву. Они должны были обе-
спечить исполнение соответствующих решений Комиссии в меру
своей компетенции96.
25 марта Комиссия приступила к отбору предложенных ей худо-
жественных работ. Из 55 скульптур она выбрала каменный рельеф
В. А. Андреева, а также маску и барельеф И. Д. Шадра и рекомен-
довала их для массового тиражирования; другие 12 работ посчитала
удовлетворительными, остальные же отвергла. Они не подлежали
репродуцированию. Наоборот, из 23 полотен и рисунков она оцени-
ла как «неудовлетворительные» всего две работы97. Таким образом,
множество работ, прежде всего скульптур, Комиссия не одобрила.
Кажется, она сама была потрясена результатом отбора и решила, что
впредь все предлагаемые для репродуцирования работы она будет
92 Прот." № 4 зас. Исп. Тр. Ком... от 26 февраля 1924 г. // Там же. Д. 37. Л. 3.
93 Прот. № 14 зас. Ком... от 1 февраля 1924 г. // Там же. Д. 30. Л. 3.
94 Прот. № 2 зас. Исп. Тр. Ком... от 14 февраля 1924 г. // Там же. Д. 35. Л. 1.
95 Проект от 14 февраля 1924 г. // Там же. Д. 16. Л. 121, 124. Проект публикации,
появившейся в «Известиях» 23 февраля 1924 г.
96 Прот. № 4 зас. Исп. Тр. Ком... от 25 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 37. Л. 3.
97 Прот. № 17 зас. Ком... от 25 марта 1924 г. // Там же. Д. 491. Л. 1-3.
311
сравнивать с портретом Ленина. Это решение предполагалось опу-
бликовать в прессе и подкрепить соответствующим постановлением
ЦК РКП(б). Речь, очевидно, шла о непосредственной опасности утра-
ты контроля над скульптурными изображениями Ленина, поскольку
Л. Красину и А. Енукидзе было поручено срочно заняться в Москве,
Ленинграде и даже в провинции поисками и оценкой пластических
изображений Ленина, которые еще не были переданы в Комиссию98.
Кроме того, Комиссия взялась издать в ближайшее время брошюру
художественно-педагогического назначения, содержащую образцы
пластических изображений Ленина. В ней предполагалось поместить
фотоизображения всех имеющихся к этому времени в наличии пла-
стических работ соответствующего содержания и отметить, что «из
всех представленных к этому времени изображений В. И. Ленина ни
одно не является вполне удовлетворительным». Кроме того, говори-
лось о необходимости «указать на работы, признанные Комиссией
как хорошие, удовлетворительные и плохие»99.
Между тем собрание партийных художников выступило с предло-
жением провести «под руководством партии» открытую дискуссию
о строительстве памятников Ленину100. Эта инициатива побудила
Комиссию приложить еще большие усилия по выборке всех выстав-
ленных до сих пор скульптурных работ; этим должна была заняться
отдельная подкомиссия, на этот раз под руководством Л. Б. Красина
и в сотрудничестве с народным комиссаром А. В. Луначарским101.
Видимо, именно эти усилия ускорили появление брошюры с на-
ставлениями для скульпторов102. Правда, вопреки первоначальному
замыслу она не выглядела как учебное пособие, поскольку время для
авторитарных предписаний в этой сфере еще не созрело. Она содер-
жала статьи, представлявшие совершенно разные теоретические по-
зиции, и потому мало подходила на роль учебника. В редакционном
предисловии искусствовед Е. Голлербах успокаивающе заверял чи-
тателей, что представленные изображения не будут «сопровождаться
инструкциями». Кроме того, он указывал, что приводимые здесь ста-
тьи основываются «частью на социально-политической логике, ча-
стью на эстетических нормах»103. Среди авторов брошюры огромным
98 Прот. № 17 зас. Ком... от 25 марта 1924 г. // Там же. Д. 491. Л. 2.
99 Там же. Л. 4.
100 Прот. № 8 зас. Исп. Тр. Ком... от 24 апреля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 498. Л. 2, 22.
101 Там же. Л. 2.
102 О памятнике Ленину: Сб. статей. Л., 1924.
103 Голлербах добавил к этому, что искусство вообще никаким указаниям не под-
чиняется. См.: Там же. С. 5.
312
политическим весом обладал Красин, выступавший как член Комис-
сии и отличившийся в глазах общественности еще в ходе дискуссии
вокруг архитектурных проектов Мавзолея Ленина. Его значимость
подчеркивалась тем фактом, что в этой брошюре он был представлен
двумя публикациями104.
Красин не побоялся признать, что отбор, проведенный среди
скульптурных проектов памятника Ленину, привел к плачевному ре-
зультату: большая часть представленных работ оказалась совершен-
но неудовлетворительной, и даже более удачные образцы привнесли
в образ Ленина нечто ему чуждое105. Некоторые из скульптур, по сло-
вам Красина, обнаружили «безобразное, я бы сказал, святотатствен-
нейшее несходство с Владимиром Ильичем»106, и такие произведения
следовало уничтожить. Вместо того чтобы вызывать в памяти череп
Сократа, вождю приделали «голову рахитичного приказчика или
провинциального адвоката»; страшно представить себе, что такие
бюсты могли бы в сотнях тысяч экземпляров распространяться по
всей советской стране — в этом случае «настоящие черты Владими-
ра Ильича навсегда будут перекрыты гримасами этих уродцев» и это
превратится в «общественное бедствие»107. Как утверждал Красин,
даже среди немногих скульптурных портретов, имеющих некоторое
сходство с Лениным, нет ни одного, который «гармонично» отобра-
зил бы его108.
Красин заявил, что нет ни одной фабрики, города или деревни,
где тысячи, многие тысячи рабочих и крестьян не хотели бы иметь на
площади, улице или в клубе «своего Ильича из камня, чугуна, бронзы
или в крайнем случае из гипса», поэтому работы скульпторов долж-
ны представить его таким, «каким мы все его знали»109. И даже если
он сам признаёт, что художественные произведения содержат в себе
«много субъективного» и каждый художник имеет право «изобра-
жать вещи такими, какими он их видит», применительно к Ленину
это правило не действует. Когда речь идет о «выдающихся лично-
стях, которые особенно любимы массами», таких как Ленин, худож-
104 Красин Л. О памятниках Владимиру Ильичу // О памятнике Ленину. С. 7-20.
Он же. Архитектурное увековечение Ленина // Там же. С. 21-38. Эти статьи по сути
соответствовали публикациям Красина, появившимся под аналогичными заголовками
в «Правде» от 7 февраля 1924 г. и «Известиях» от 7 февраля 1924 г.
105 Красин. О памятниках. С. 10.
106 Красин. Архитектурное увековечение. С. 34.
107 Цит. по: Красин. О памятниках. С. 13.
108 Там же. С. 10.
109 Там же. С. 9.
313
ник «обязан придерживаться объективной правды, т. е. сходства с
натурой»1'0. Далее Красин говорил о том, что никому из художников
не запрещено изображать Ленина по своему вкусу, но при массовом
производстве такой продукции, предназначенной быть выставлен-
ной на открытых площадках, эти работы должны подчиняться хотя
бы минимальным правилам. Это обязанность художника перед теми,
кто Ленина не видел, да и перед будущими поколениями в целом. На
этом основании Красин предложил следующий критерий для оценки
художественных изображений Ленина: «Взять за основу сходство и
отдать право выносить окончательное решение тем товарищам, кото-
рые много лет знали Владимира Ильича»* 111. В остальном же Красин
настойчиво рекомендовал при создании скульптурных изображений
Ленина опираться на фотографии вождя112.
Он категорически заявил, что «всякое стилизование по отно-
шению к Владимиру Ильичу представляется чем-то абсолютно
недопустимым»113, в то же время его неоднократные указания на
«в высшей степени удивительную форму его черепа»114 вскоре сами
сыграли роль стилеобразующих принципов. Последнее в еще боль-
шей мере относится к единственной позитивной рекомендации, ка-
сающейся возможных форм изображения вождя, которую Красин
предложил скульпторам, где Ленин «говорит речь с трибуны с харак-
терно протянутой и указывающей вдаль правой рукой». Это и станет,
«вероятно; одним из основных мотивов для его памятников»115. Хотя
Красин представлял свою заметку как «дискуссионную статью»116,
в ней содержится очевидный намек на то, что в скором времени на
основании декрета государства меры контроля со стороны Комиссии
над формами художественного воплощения образа Ленина примут
всеобъемлющий характер117.
Статья Голлербаха из того же сборника частично выглядит как
прямой ответ на послание Красина, правда, представленный с пози-
ций авангардистской эстетики118. Так, редактор сборника обращается
116 Красин. О памятниках. С. 13.
111 Там же. С. 14.
112 Красин. Архитектурное увековечение. С. 34.
113 Там же. С. 33.
114 Красин. О памятниках. С. 13.
115 Красин. Архитектурное увековечение. С. 34.
116 Там же. С. 38.
117 Красин. О памятниках. С. 19.
118 Голлербах Е. Ленин в монументальном искусстве // О памятнике Ленину.
С. 39-84. Здесь автору, однако, частично удалось навести мосты между притязаниями
политики и эстетики.
314
к одной из корреспонденций в «Московской правде», представляю-
щей совсем иные, нежели у Красина, основания необходимости соз-
давать памятники Ленину. По его словам, несмотря на все проводи-
мые собрания, данная тема продолжает вызывать наибольшие споры
среди рабочих; большинство же их, следуя призыву Н. К. Крупской,
выступает не за возведение памятников, а за строительство сооруже-
ний, необходимых для нужд народа, которые получали бы имя Ле-
нина119. Голлербах даже позволил себе заметить, что некоторые из
памятников, оцененных Красиным как в высшей степени неудовлет-
ворительные, «интересны в художественном отношении (если и не
совсем безупречны в плане сходства)»120.
Автор статьи одобрил предъявляемое Красиным требование к ху-
дожникам добиваться в памятниках вождю сходства с оригиналом и
в то же время придал ему некоторую относительность. В этом смысле
он с одобрением процитировал тезисы Я. А. Менделевича — худож-
ника, принимавшего участие в зарисовках Ленина на смертном одре.
Менделевич, очевидно, недовольный наложенными ограничениями,
писал: «В будущем эпоха, а не момент ее, должна быть отражена в
лице и фигуре великого вождя». В подтверждение своих слов худож-
ник мог сослаться на идеи А. Луначарского. Так, он лишь частич-
но согласился с наложенными на его деятельность ограничениями,
сводящими ее к решению технической задачи по документальному
засвидетельствованию увиденного: «Теперь же нужно реалистиче-
ское толкование — документ, поскольку этого можно достигнуть в
скульптурно-портретном изображении. Когда великая потеря станет
историей, мы сможем на основании этих образцов и документов соз-
давать символы»121.
Из этого можно заключить, что Менделевич, а вместе с ним и Гол-
лербах, верили, что наступит время, когда искусство завоюет себе
право создавать образ Ленина по своим законам. В чем же тогда будет
заключаться вклад искусства в жизнь? Возросший спрос на портрет-
ные изображения при создании статуй и бюстов Ленина вызывал у
Менделевича принципиальные возражения, которые он сформули-
ровал в следующем тезисе: «В портретном памятнике отражается
культ личности, подчеркивается роль индивидуальности»122. В этом
случае издатель вышеназванной брошюры прибег к аргументу, кото-
рый уже был использован в 1919 г. левыми авангардистами, в част-
119 Голлербах Е. Ленин в монументальном искусстве. С. 53.
120 Там же. С. 42.
121 Цит. по: Там же.
122 Голлербах Е. Ленин в монументальном искусстве. С. 42.
315
ности Н. Пуниным, выступавшими против создания памятников в
рамках кампании по пропаганде ленинских монументов123.
Голлербах, без сомнения, признает значимость портретных скуль-
птур Ленина как свидетельств памяти о вожде. В то же время он за-
являет, что «увековечение памяти Ленина не может и не должно этим
ограничиваться», и выражает основательные сомнения на этот счет:
по его словам, в памятниках Ленину, созданных после его кончины,
«находит выражение идея личного, субстанциального бессмертия,
идея, чуждая материалистическому мировоззрению». Далее он наста-
ивает на том, что с материалистической точки зрения более приемле-
мыми следует считать архитектурные памятники. В доказательство
этого он приводит то соображение, что присущий им утилитарный
характер «легче связан с мыслью о социальном бессмертии Ленина, и
вместе с тем не исключается культ его личности»124 *.
Выдвинув идею создания архитектурных памятников как аль-
тернативу портретным, Голлербах снова прибегает к образцам ар-
гументации, свойственной в свое время критикам монументально-
го искусства. Еще тогда В. Татлин также рассматривал свой проект
«Башни III Интернационала» как противоположность образцам,
рекламируемым в ходе кампании по пропаганде монументального
искусства123. Кроме того, Голлербах критически отзывается об объ-
явленном конкурсе по созданию памятника на Финляндском вокзале
в Ленинграде, который должен был напоминать об историческом со-
бытии возвращения вождя революции из эмиграции. По его мнению,
памятник Ленину не должен быть «мемориальным памятником»,
он должен отражать «не отдельный исторический момент, а целую
эпоху, и потому не личность, не внешность Ленина, а его идеологию,
содержание и смысл ленинизма»126. А с точки зрения того, что гово-
рил Красин о старой большевистской гвардии, которая должна была
блюсти «сходство» памятников Ленину с покойным вождем, одно из
123 Пунин Н. О памятниках // Искусство коммуны (Петроград). 9 марта 1919.
№ 14. С. 2-3. Опубликовано: Punin N. Ober Denkmaler // GaBner H. u. Gillen E. (Hrsg.).
Zwischen Revolutionskunst und Sozialistischem Realismus. Dokumente und Kommentare.
Kunstdebatten in der Sowjetunion von 1917-1934. Kbln, 1979. S. 446. Пунин был тогда
членом коллегии искусств Наркомпроса и сам был ответственным за вопросы мону-
ментальной пропаганды.
124 Голлербах. С. 57.
123 Пунин, используя категории целостного произведения искусства, отстаивал
альтернативные решения, которые он противопоставлял практикуемому в монумен-
тальном искусстве культу героя {Punin. S. 446).
126 Голлербах. С. 70.
316
замечаний Голлербаха могло прозвучать как насмешка: скульптур-
ные портреты Ленина будут сохранять «мемориальный смысл» пре-
жде всего для двух поколений его современников, через несколько
десятилетий физический облик Ленина будет замещен «легендой о
Ленине, и новый символический Ленин будет, вероятно, мало похож
на свой первообраз»127.
С одной стороны, возражения Голлербаха бросают резкий кри-
тический свет на тот факт, что производство ленинских портретов
стало составной частью культа личности вождя. В этом смысле его
можно рассматривать как преемника авангардистской критики,
направленной против кампании по пропаганде монументального
искусства. С другой стороны, логика рассуждений Голлербаха за-
водила его в тот же тупик, поскольку он вместе с политическим ру-
ководством страны разделял веру в революционный миф. Согласно
последнему эпоха, питавшая всю эту противоречивую риторику,
воплощалась в личности Ленина. В силу этого Голлербах сумел в
своей брошюре подвести все представленные в ней политически-
эстетические позиции относительно памятника Ленину под одну
«общую цель»: «Нет Лениных, есть Ленин, и все попытки увекове-
чить его в искусстве сводятся, в сущности, к созданию единого па-
мятника Ленину»128. (Курсив автора. — В. Э.)
Однако по своим результатам предложенное им решение стол-
кнулось с непреодолимыми сложностями. Здесь оппонировали друг
другу носители разных по своей сути политических и эстетических
ценностей. С одной стороны, появление памятников с изображением
вождя пускало в ход процесс персонализации политической идеоло-
гии; с другой стороны, была поставлена задача воплотить образ Лени-
на и его эпоху в едином произведении искусства, которое соединяло
бы в себе эстетическую символику с «пользой для народа». Ни Ко-
миссия, которую представлял Красин, ни политическое руководство
не скрывали, что, по их убеждению, памятник Ленину должен будет
служить непосредственным целям политической пропаганды. Типи-
зация скульптурных образов вождя, воплощенных в многочисленных
общественных памятниках и в сотнях тысяч экземпляров гипсовых
бюстов, осуществлялась на основании подведения их к минимально-
му общему знаменателю, который, как полагал Красин, должен вы-
ражаться в их «сходстве» с покойным вождем. Стражами действен-
ности этого критерия становились не художественные нормы и тем
127 Голлербах. С. 70.
128 Там же. С. 5.
317
более не теоретики левого авангарда, а представители старой боль-
шевистской гвардии.
Учитывая решимость политического руководства контролировать
ситуацию даже путем прямого вмешательства, у Голлербаха не было
никаких шансов на реализацию своей программы. В первые же дни
после смерти Ленина отдел Агитпропа Похоронной комиссии, собрав
под одной крышей от 250 до 300 московских художников и получив
в свое распоряжение крупнейшие типографии, принялся с помощью
плакатов и сотен тысяч экземпляров листовок распространять в мас-
совом сознании «реалистический» образ вождя129. Его тиражирова-
ние в гипсовых бюстах, статуях и статуэтках начало набирать обо-
роты, особенно после того как Комиссия дала ход соответствующим
планам по их массовому производству. В самом скором времени эта
новейшая советская продукция получила широкую рекламу в прессе.
Через несколько месяцев после смерти Ленина государственное из-
дательство печатной продукции (Госиздат) представило небольшой
выбор различных моделей реализуемых им портретов вождя в виде
барельефа или гипсового бюста. Некоторые фотографии из этого ка-
талога дают возможность идентифицировать и места производства
этой продукции130.
Первый номер «ЛЕФа. Журнала левого фронта искусства» вы-
шел в 1924 г. с лозунгом «Не торгуйте Лениным!»131 Здесь же было
приведено'рекламное объявление о продаже бюстов с изображением
Ленина работы скульптора С. Д. Меркурова, изготовленных из гип-
са, бронзы, мрамора и гранита. Редакция «ЛЕФа» сопроводила его
лаконичным тезисом: «Мы — против!» Коллектив газеты изложил
суть своей позиции, выразив свою солидарность с железнодорожны-
ми рабочими Казанской железной дороги, которые поручили одному
художнику украсить ленинский зал в их клубе, не создавая бюсты и
портреты вождя. Как сообщалось, железнодорожники обосновали
это так: «Мы не хотим икон»132. Тезисы редакции «ЛЕФа» звучали
как категорический указ о запрете на всякие образы: «Мы настаива-
ем: Не штампуйте Ленина. Не печатайте его портретов на плакатах,
на клеенках, на тарелках, на кружках, на портсигарах. Не бронзируй-
те Ленина. Не отнимайте у него его живой поступи и человеческого
129 Отчет. С. 23. Художники были мобилизованы во ВХУТЕМАС (Высшие
Художественно-Технические Мастерские).
130 Скульптура Государственного издательства (Проспект). М., 1924.
131 Не торгуйте Лениным! // ЛЕФ. Журнал левого фронта искусства. 1934. № 1.
С. 3 и след.
132 Там же. С. 4.
318
облика, который он сумел сохранить, руководя историей. Ленин все
еще наш современник. Он среди живых. Он нужен нам как живой,
а не как мертвый. Поэтому учитесь у Ленина, но не канонизируйте
его. Не создавайте культа именем человека, всю жизнь боровшегося
против всяческих культов. Не торгуйте предметами этого культа. Не
торгуйте Лениным!»133
Маяковский, который, вероятней всего, был автором этих строк,
протестовал не только против «пошлых и вульгарных» форм чество-
вания Ленина, как полагает Н. Тумаркин134. Скорее всего, он опасал-
ся, что вследствие канонизации образа вождя в целях его техниче-
ской репродукции и массового тиражирования все то, что было в нем
живого, непосредственного, эпохального, превратится в «мертвое,
инструментальное, филистерское» и т. д. Он обнаружил фундамен-
тальную утрату фактора «оживляющего» влияния вождя революции
на его эпоху и ужаснулся перед перспективой того, что на этом пути
образ Ленина превратится в «предмет», в объект калькуляции и ин-
струмент политики135. При всей категоричности этих декларативных
запретов они выдают бессилие их авторов и повисают в воздухе: по-
ток визуальных образов вождя уже размыл социальную основу по-
добных взглядов.
Как бы одиноко ни звучал их голос, тем не менее в массовой печати
появились протесты против превращения образа Ленина в товарный
знак на капиталистической продукции. А такое случалось часто —
например, портрет Ленина появился на сигаретной пачке одной из
табачных фирм на Украине. Читатель газеты «Рабочая Москва» вы-
разил по этому поводу свое возмущение, представив такую ужасную
картину: пустая пачка от сигарет лежит на мостовой, и прохожие на-
ступают на лицо Ленина каблуками136. Уже через два дня после этого
Комиссия объявила «категорический запрет на любые изображения
В. И. Ленина на сигаретных пачках» и на других товарах137. А посколь-
ку коммерсанты, особенно производители табачных изделий, не мог-
___________________
133	Не торгуйте Лениным! С. 4.
134	Tumarkin. Lenin Cult. Р. 235.
135	Именно в духе этой оппозиции «живого»—«мертвого» и следует рассматри-
вать идеологический контекст известного двустишия Маяковского: «Ленин и теперь /
Живее всех живых». История бытования этих стихотворных строк в Советском Союзе,
где они стали клишированными формами и превратились в объект бесчисленных ци-
таций, даже в ходульный политический слоган, говорит о беспомощности такого рода
критики.
136	Tumarkin. Lenin Cult. Р. 237.
137	Прот. № 7 зас. Исп. Тр. Ком... от 24 апреля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 498. Л. 2.
319
ли отказаться от использования имени Ленин на своей продукции,
то в сентябре 1924 г. на основании «заявления гражданина из города
Краснодара» Комиссия снова вынуждена была выступить с тем же
запретом138. Между тем манифест Маяковского и редакции «ЛЕФа»
носил более радикальный и масштабный характер, а установки его
авторов не совпадали с интересами Комиссии, т. е. политического ру-
ководства страны. Очевидно, что последующие вмешательства цен-
зуры ставили своей целью минимизировать эффект их воздействия
на читателей. Один дотошный библиограф литературы по ленинской
теме за 1924 год, касаясь напечатанных в номере «ЛЕФа» призывов,
отметил, что они исчезли из текстовой части журнального номера,
хотя в указателе оглавлений их название осталось139.
Таким образом, протест Маяковского и «ЛЕФа» прозвучал втуне.
Это был одинокий голос, черпавший свое вдохновение из самосозна-
ния этих художников, которые сразу после Октябрьского переворота
и в первые годы советской власти еще питали иллюзии относительно
своего призвания представлять «подлинные интересы» революции
и той эпохи, в которую они жили. В сравнении с этой культурно-
политической фазой развития страны ситуация в ней в 1924 г. реши-
тельно изменилась. В тот ранний период представители художествен-
ного авангарда, прежде всего футуристы, еще сохраняли свои позиции
в Наркомате просвещения и поэтому могли саботировать пропаганду
монументального искусства, даже вести с ней борьбу. Тогда они по-
зволяли себе выставлять кубофутуристические экспозиции или же
делали показы памятников, которые воспринимались Лениным и
другими партийными лидерами как отталкивающие, даже скандаль-
ные140. В этом смысле 1922 г. отмечен началом победного шествия так
называемого «героического реализма», покровительствуемого выс-
138 Прот. № 19 зас. Ком... от 25 сентября 1924 г. // Там же. Д. 493. Л. 2.
139 Лениниана. Т. 1. Библиографический обзор русской литературы за 1924 год.
Изд. Института Ленина при ЦК РКП(б). М., 1926. С. 482. № 3718.
140 Например, созданные Б. Королевым эскизы скульптурных памятников Баку-
нину и Марксу в Москве: Chan-Magomedov S. О. Pioniere der sowjetischen Architektur.
Der Weg zur neuen sowjetischen Architektur in den zwanziger Jahren und zu Beginn
der dreiBiger Jahre. Berlin, 1983. S. 53. Ил. 133 и 136. О монументальной пропаганде:
Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von 1917—
1934 (Forschungen zur osteuropaische Geschichte. Bd. 16). Berlin, 1972. S. 181-297. По-
зиции утопического мышления и политической педагогики: Stites R. Revolutionary
Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York;
Oxford, 1989. P. 88-92.
320
шим руководством партии и профсоюзов, а также Красной Армии.
Авангард вынужден был отступить на оборонительные позиции141.
Народного комиссара А. Луначарского долгие годы подозревали
в том, что он оставляет левым художникам слишком много места в
культурной политике. И вот в том же 1924 г. он опубликовал свои
воспоминания, где рассказал об отношении Ленина к «левому» ис-
кусству, и в особенности к художникам-футуристам142. И как бы Лу-
начарский ни подчеркивал скромность покойного вождя, каждый раз
оспаривавшего свою компетентность по данному вопросу, все же с
этого момента сторонники реалистического искусства впредь могли
ссылаться на откровенно выраженное вождем предпочтение этому
художественному направлению. К тому же Луначарский позволил
себе в своих воспоминаниях сделать по этому случаю несколько шут-
ливых замечаний, касающихся кубофутуристических экспозиций,
представленных в ходе кампании по пропаганде монументального
искусства, чем выставил левых художников в смешном виде. Ви-
димо, эта публикация была воспринята в кругах интеллектуальной
общественности как ясный сигнал того, что левое искусство потеря-
ло в правящих кругах своего последнего мецената. Но этим самым
она, прежде всего, давала понять, какой художественный стиль более
всего подходил для изображений Ленина и какое направление в ис-
кусстве более всего связано с Лениным. Как оказалось, политическое
руководство не забыло эти примеры и при оценке художественных
изображений Ленина, прежде всего скульптурных, сумело хорошо
подготовиться к дерзкому вызову футуристов.
Представленный в докладе Красина позитивный пример изобра-
жения образа вождя (стоя на трибуне с протянутой рукой, он указы-
вает вдаль) вскоре обрел реальные масштабы. Под влиянием этого
образца скульптор Г. Д. Алексеев уже в 1924 г. создал памятник под
названием «Призывающий вождь»143. За несколько лет эта фигура
заняла свое место на площадях и вокзалах всего Советского Союза.
Мотив «Призывающего вождя», вплоть до деталей расположения
фигуры оратора, стал образцовым при создании многих других па-
141 См. на эту тему: GafinerH. u. Gillen Е. (Hrsg.) Zwischen Revolutionskunst. S. 264
и след.; идея «героического реализма» была декларирована Ассоциацией художников
революционной России (АХРР) См.: Там же. S. 269 и след.
142 Lunacarskij А. V. Lenin und die Kunst. Erinnerungen (из изд. «Художник и зри-
тель». 1924. № 2-3 // Eimermacher К. Dokumente zur sowjetischen Literaturpolitik
zwischen 1917 und 1932. Stuttgart, 1972. S. 177-181.
143 См. об этом: Шефов О. Н. О деятельности Комиссии по увековечению памяти
В. И. Ленина (1924-1926) // Вопросы истории КПСС. 1974. № 2. С. 86-90, здесь: С. 89;
Он же. Образ Ленина. С. 49-53.
321
мятников Ленину. Центральный Совет советских профсоюзов издал
особый буклет с «Рекомендациями» по созданию памятников Лени-
ну в провинции, где настойчиво проводится мысль о необходимости
повсюду воспроизводить созданную Алексеевым модель фигуры во-
ждя144. Такие известные скульпторы, как Н. А. Андреев и С. Д. Мер-
куров создали на основе этого примера образцы ленинских бюстов145.
Но даже после того как Л. Б. Красин в своих популярных статьях
снабдил образ Ленина столь важными для скульпторов авторитетны-
ми указаниями и критериями, при размножении гипсовых слепков
все еще обнаруживались определенные «отклонения». Они сразу де-
лались достоянием общественности и подвергались в печати резкой
критике как примеры «безобразия» и «вульгарности»146. В целом же в
газетах появились постоянные рубрики под заголовком «Как должен
выглядеть памятник Ленину?», где читателей наставляли по данному
вопросу, для чего снова пришлось прибегнуть к «голосу народа»147.
27 июня 1924 г. Президиум ЦИК принял, наконец, судьбоносное
постановление, на основании которого в СССР вводилась строгая
цензура на любые изображения Ленина148. В его вступительной ча-
сти речь шла о том, что в настоящее время пущены в обращение раз-
нообразные бюсты, барельефы, а также картины и рисунки, почти не
имеющие сходства с Лениным. Руководители государства выражали
свои опасения в том, что в сознании широких слоев населения может
сложитьёя поверхностный и ложный образ вождя; чтобы воспрепят-
ствовать этому, они предлагали запретить «размножение, продажу и
публичное выставление изображений Ленина» в любых формах, если
это не было санкционировано особой комиссией. Ее контролирую-
щие функции не распространялись только на фотографии, но оста-
вались в силе для фотомонтажей. Для выдачи соответствующих офи-
циальных разрешений наряду с Центральной комиссией в Москве
был создан ее филиал в Ленинграде, а кроме того — и комиссии на
Украине, в Белоруссии и ЗСФСР. Все уже выставленные на обозре-
ние или на продажу работы такого жанра, признанные соответствую-
144 Каганович М. К истории создания памятников В. И. Ленину (1924-1925 гг.) //
Искусство. 1970. № 7. С. 34-37, здесь: С. 36.
145 Скульптура Государственного издательства. С. 12-15.
146 Например: Бреслау Б. Безобразие // Правда 9 мая 1924. С. 7; Орлов Б. Еще одно
безобразие // Правда. 18 мая 1924. С. 6.
147 Каганович М. К истории. С. 36.
148 Постановление Президиума Центрального Исполнительного Комитета Союза
ССР. 27 июня 1924 г. // Правда. 29 июня 1924. С. 7. По данным Комиссии, постановле-
ние было подготовлено уже 24 апреля 1924 г. См.: Отчет. С. 20.
322
щей комиссией как «неудовлетворительные», следовало удалять, а их
публичное обращение — пресекать. Оригиналы работ с изображени-
ем Ленина, одобренные и допущенные для распространения, должны
были быть отданы в Институт Ленина на хранение.
Таким образом, на основании этих определений уже частично раз-
работанные Комиссией указания были санкционированы высшим
органом государственной власти. Новым было только то, что в этом
декрете впервые получил силу закона критерий «сходства», введен-
ный в оборот Красиным в ходе художественной дискуссии. И если
Красин, принимая соответствующую публичной дискуссии либе-
ральную позу, посчитал чрезмерным налагать какое-либо наказание
на нарушителей этого положения149, то опубликованный текст поста-
новления не оставлял на этот счет никаких сомнений — он содержал
в себе открытую угрозу: «7. Ответственность за реализацию этого
постановления возлагается на органы власти советских республик.
8. Лица, уличенные в нарушении этого положения, будут привлекать-
ся к уголовной ответственности»150.
Стремление вести тотальный учет оказалось для центральной Ко-
миссии почти неразрешимой задачей. В течение 1924 года она под-
вергла оценке всего 531 художественное произведение с изображе-
нием Ленина151. В январе, апреле и сентябре того же года Комиссия
пыталась функционально упорядочить эту деятельность, создав но-
вую «экспертную комиссию»152. Решению той же задачи — обеспе-
чение монополии на тиражирование образа Ленина — должно было
служить создание комиссий в отдельных республиках, а иногда даже
в губерниях и на местах. Однако организация сети комиссий вопреки
задуманному идеалу протекало скорее анархично. Центральной Ко-
миссии пришлось прилагать огромные усилия, чтобы держать под на-
блюдением инициативы, проводимые или на местах, или же только в
губерниях и республиках в целом. По какой системе она должна была
осуществлять свой контроль в провинции и как это происходило на
самом деле, в конечном счете оставалось неясным и для нее самой153.
-Красин. О памятниках. С. 20.
150 Постановление // Правда. 29 июня 1924.
151 Отчет. С. 40.
152 Прот. № 14 зас. Ком... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 30. Л. 3;
Прот. № 8 зас. Исп. Тр. Ком... от 24 апреля 1924 г. // Там же. Д. 498. Л. 2. Прот. № 19
зас. Ком... от 25 сентября 1924 г. // Там же. Д. 493. Л. 3.
153 См. на эту тему: Прот. № 22 зас. Центральной Ком... от 3 февраля 1926 г. //
Там же. Д. 495. Л. 2; Отчеты, протоколы, списки, письма и другие материалы местных
комиссий... направленные в Ком... ЦИК... 29 января 1924 - 7 июня 1928 гг. // Там же.
Д.512.Л. 1-10,134.
323
В конце концов положение, определяющее статус местных комиссий,
при существующей «строгой централизации» делало эти учреждения
бюрократическими придатками Центральной Комиссии154. И напро-
тив, самостоятельная инициатива, проявленная более чем 70 участ-
никами учредительного собрания «Общества по увековечению памя-
ти В. И. Ленина» в Оренбурге, была объявлена «нецелесообразной» и
запрещена155. Результатом всего этого стало создание химерической
организационной структуры, имитирующей партийную и государ-
ственную иерархию. Возможно, система контроля над изображения-
ми Ленина предполагала также наличие в ней элементов демократи-
ческого централизма. Такого рода начинания, и среди них и попытка
подчинить Институт Ленина Центральной Комиссии, реализованы
не были156.
По ходу своей деятельности Комиссия, опираясь на свои полно-
мочия, еще более усиливала неограниченные контрольные функции,
закрепленные за ней государственным декретом. Так, она чуть ли не
накинулась на одну картину под названием «В. И. Ленин в детстве»,
которая была рекомендована к репродуцированию государственным
издательством. Поскольку Комиссия опять не нашла в этом изобра-
жении вождя «почти никакого сходства» с оригиналом, она запретила
ее дальнейшее распространение. Одновременно она издала указ, по
которому публикация детских портретов Ленина допускалась только
по образцу фотографий, оригиналы которых хранились в Институте
Ленина157. Сразу после этого Комиссия ГПУ отдала распоряжение
конфисковать вместе с негативами все фотографии, изображавшие
жизнь Ленина и события его похорон. Их представляли Комиссии,
которая должна была передать их в Институт Ленина158. Основани-
154 Проекты положений о комиссиях, регулирующих их деятельность, см.: Прото-
колы и проекты положений Президиума ЦИК СССР о Центральной и местных Ком...
с приложением переписки по этому вопросу. 20 октября 1924 - 9 января 1929 гг. //
РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1.Д. 511.Л. 1-4,6-9,38,47.
155 Прот. № 19 зас. Исп. Тр. Ком... от 26 марта 1925 г. // Там же. Д. 509. Л. 2.
156 Проект Центральной Ком... (без даты). Переписка Ком... и Института Ленина с
организациями, ведомствами и отдельными лицами по вопросам увековечения памяти
В. И. Ленина (19 января 1926 - 28 декабря 1935 гг.). // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 517.
1.90.
157 От Ком... (6 ноября 1924 г.): Постановление Комиссии о порядке распростра-
нения скульптурных, печатных и других изображений В. И. Ленина, направленные в
РОСТА. 6 мая 1924 - 23 сентября 1925 гг. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 589. Л. 5. Реше-
ние принималось по инициативе отдела Агитпропа ЦК: Прот. № 12 зас. Исп. Тр. Ком...
от 29 октября 1924 г. // Там же. Д. 502. Л. 3.
158 Прот. № 16 зас. Исп. Тр. Ком... от 31 декабря 1924 г. // Там же. Д. 506. Л. 2.
324
ем для таких действий послужил альбом фотографий фотомастера
П. Оцупа, который получил отповедь за «злоупотребление снимка-
ми Ленина» и за плохое оформление всего издания в целом159. Глав-
ная цель, которую преследовала при этом Комиссия, — обеспечить
себе монополию в качестве хранительницы образа вождя в широком
смысле этого слова. Для ее достижения она совместно с ГПУ разра-
ботала еще одну инструкцию, которая после одобрения со стороны
Президиума ЦИК давала Комиссии возможность непосредственно
использовать в своих интересах силы политической полиции160. От
одного заседания к другому это учреждение делало все, чтобы путем
контроля над художественными изделиями с ленинской тематикой
полностью подчинить себе образ покойного вождя. Предлагаемые ей
проекты делились на «одобренные» и «отклоненные», и стоило толь-
ко выставить на обозрение хоть одну отклоненную картину, бюст или
памятник, как в дело вмешивалось ГПУ161. Даже такие специалисты
по созданию ленинских скульптур, как Н. А. Андреев, Н. Альтман
или С. Д. Меркуров, сталкивались с тем, что их проекты отвергались,
а самим им в случае невнимания к заключениям цензоров угрожали
наказанием162.
Несмотря на все осуществляемое Центральной Комиссией давле-
ние и на помощь ГПУ, ей все же непросто было реализовывать свои
инициативы за пределами центра. Прилагаемые Комиссией усилия
не только встречали сопротивление — ее украинское отделение до-
шло до того, что попросту стало отменять решения центра. Правда,
его удалось призвать к порядку163. Но одновременно с этим у Комис-
сии возник длительный конфликт с ее ленинградским филиалом, он
159 П. Оцуп делал снимки с Ленина еще при его жизни и, видимо, не все из них
отдал Комиссии вопреки ее распоряжению. О фотоснимках Оцупа см.: Вступление.
Ленин: Собрание фотографий и кинокадров: В 2 т. Т. 1. Фотографии 1874-1923 гг. М.,
1990. С. 5.
160 Прот. № 13 зас. Исп. Тр. Ком... от 13 ноября 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 503. Л. 3; Прот. № 14 зас. Исп. Тр. Ком... от 10 декабря 1924 г. //Там же. Д. 504.1. 1.
161 Прот. № 21 зас. Ком... от 18 сентября 1925 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 494.
Л. 1, 4. В одном случае речь шла о 818 изъятых ГПУ изображениях Ленина, нанесен-
ных на полотно; они были созданы по шаблону, запрещенному Комиссией (Там же.
Л. 3). Аналогичная информация: Прот. Исп. Тр. Ком... от 27 мая 1925 г. // Там же.
Д. 510. Л. 2,3.
162 Об Андрееве см.: Прот. № 16 зас. Исп. Тр. Ком... от 31 декабря 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 506. 1. 2; об Альтмане см.: Прот. № 21 зас. Исп. Тр. Ком... от
18 сентября 1925 г. // Там же Д. 494. Л. 4; Шефов. Лениниана. С. 126; о Меркурове см.:
Там же. С. 122.
163 Прот № 19 зас. Исп. Тр. Ком... от 26 марта 1925 г. // РГАСПИ. Ф. 19. On. 1.
Д. 509. Л. 4. К тому же: Шефов. Лениниана. С. 121 и след.
325
был связан с созданным В. В. Козловым памятником. Официально
отбракованный Комиссией еще в начале 1926 г., памятник после не-
которых переделок вскоре вновь был подан на рассмотрение. Даже
Академия художеств заступилась за него. Но Комиссия снова его от-
вергла, несмотря на ходатайство самого А. Луначарского. Две недели
спустя, 22 мая 1926 г., особая Комиссия, состоящая из ведущих по-
литиков области и старых большевиков, утвердила этот проект па-
мятника вопреки негативному решению Центральной Комиссии164.
Ее авторитет был очевидным образом поколеблен.
19 мая того же года она приняла решение о самороспуске вместе
со всеми своими филиалами, мотивируя это тем, что дальнейшее ее
существование становится излишним, поскольку «главная задача
по увековечению» памяти Ленина решена. Для дальнейшей «пла-
номерной работы» в этом направлении Комиссия передавала свои
функции, как и составленные ею акты, в ведение Института Ленина.
В июне Президиум ЦИК СССР придал этому решению статус госу-
дарственного декрета165.
Обращенные к ГПУ требования «принять меры» против оттор-
гнутых изображений Ленина стали исходить теперь из Института
Ленина. Для этого достаточно было, например, обнаружить непра-
вильное указание даты смерти Ленина на почтовой открытке с его
портретом166. Через три месяца после роспуска Центральной Комис-
сии ее упрямый ленинградский филиал получил, наконец, от Инсти-
тута Ленина указ, разрешающий установку памятника по проекту
скульптора Козлова. Художник подарил его городу в честь 10-летия
Октябрьской революции. Он был помещен рядом со Смольным и за-
нял в скульптурной «Лениниане» одно из почетных мест167. Создан-
ная Институтом Ленина комиссия по оценке художественных обра-
зов Ленина продлила свои заседания только до марта 1927 г. Сотни
представленных проектов были отвергнуты, и только немногие удо-
164 Шефов. Образ Ленина. С. 55.
165 Прот. № 24 зас. Центральной Ком... от 19 мая 1926 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 497. Л. 1. Вопреки установленным правилам отсутствуют данные о составе участни-
ков заседания и о том, кто был председателем собрания. Протокол подписан Молото-
вым. См. по этому поводу решение ЦИК: Выписка из протокола № 50 зас. Президиума
ЦИК СССР от 11 июня 1926 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 515. Л. 1.
166 Записка Зорина Ф. Беленькому. 7 июля 1926 г.//РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 517.
Л. 23. Записка Зорина в спецотдел ОГПУ. 30 августа 1926 г. // Там же. Л. 30.
167 Сначала памятник в соответствии с первоначальным замыслом был выставлен
в единственном экземпляре во Владивостоке См.: Шефов. Образ Ленина. С. 55 и след.
326
стоились получить желанное разрешение168. Многообразие предла-
гаемых вариантов только препятствовало реализации задачи по мак-
симальной унификации образа вождя.
Организационные структуры, создаваемые с огромной помпой на
всем пространстве страны на областном и даже районном уровне и
первоначально предназначенные для контроля за производством об-
разов вождя и для монополизации его одобренной властью версии,
все больше приходили в упадок. В конце 1926 и 1927 гг. областные
и районные комиссии стали посылать в Москву запросы о том, как
и где им после указа о роспуске решать задачу по увековечению па-
мяти вождя, поскольку они уже давно никаких заданий из центра не
получали169. По прошествии почти года после принятия решения о
роспуске всех комиссий Президиум ЦИК аннулировал этот акт. Кро-
ме того, он признал необходимость существования Центральной Ко-
миссии, поскольку с ее помощью можно было осуществлять отбор и
проводить контроль над проектами памятников и другими изображе-
ниями Ленина170. Соответственно, такого рода комиссии при ЦИК
союзных республик также должны были продолжить свою деятель-
ность. В качестве кандидатов во вновь формируемую Комиссию были
предложены следующие лица: В. М. Молотов (как ее председатель),
А. С. Енукидзе, К. Е. Ворошилов и И. П. Товстуха171.
Уже с конца 1924 г. эта новая Комиссия осуществляла свои за-
седания именно в таком составе, т. е. как состоящая исключительно
из сторонников И. В. Сталина172. И. П. Товстуха, глава сталинского
Секретариата, был единственным из числа членов Комиссии, перво-
начально в ней не состоявший и зафиксированный в ее протоколах
только начиная с конца 1924 г.173 Все прежние члены Комиссии, при-
168 Протоколы № 1-8 зас. Комиссии при ЦК ВКП(б) по рассмотрению скуль-
птур, картин и значков и других произведений с изображением В. И. Ленина. 31 июля
1926 - 19 марта 1927 гг. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 591. Л. 1-22.
169 Ленинградский губернский Исполнительный комитет советов Институту
В. И. Ленина. 31 декабря 1926 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 512. Л. 122. Также: Упол-
номоченная Комиссия... по новгородскому округу Комиссии... при През. ВЦИК. 19 де-
кабря 1927 г. // Там же. Л.134.
170 Выписка из протокола № 81 зас. Президиума ЦИК СССР от 16 марта 1927 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 515. Л. 3.
171 Там же. Л. 4.
172 А. С. Енукидзе, будучи соратником Сталина со времен их боевой кавказской
юности, считался его личным другом. См.: Medvedev R. Let History Judge. The Origins
and Consequences of Stalinism. Oxford u. New York, 1989. P 350.
173 Прот. № 14 зас. Исп. Тр. Ком... от 10 декабря 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 504. Л. 1. Одновременно Товстуха был секретарем правления Института Ленина.
327
надлежавшие к сторонникам левой оппозиции или последователям
Зиновьева, в течение 1924 г. постепенно из списков участников за-
седаний исчезли. Сам факт организации Исполнительной Тройки,
состоявшей из Молотова, Енукидзе и Красина, должен был ослабить
полномочия оставшейся части этого учреждения, и она еще споради-
чески собиралась на свои заседания только первую половину этого
года. Ф. Дзержинский, будучи, ко всему прочему, главой ГПУ, до са-
мой своей смерти в июле 1926 г. целиком посвящал свое время ру-
ководству в Высшем Совете Народного Хозяйства. После того как в
середине 1924 г. работа по консервации тела Ленина получила, как
ему казалось, прочные организационные основания, он уже в рабо-
те Комиссии участия не принимал. Так же и Красин, с июля 1924 г.
работавший в дипломатическом ведомстве Советского Союза в Па-
риже, оказывал свое содействие в деле увековечения памяти Ленина
лишь до начала 1925 г., и то в исключительных случаях174.
С середины 1927 г. обновленная Комиссия не обладала какой-либо
самостоятельностью и, должно быть, по большей части была погло-
щена аппаратом Агитпропа ЦК, да и в качестве органа Президиума
ЦИК ее деятельность была во многом фиктивной. Доказательством
этого стал тот факт, что начиная с декабря 1927 г. и на протяжении
более чем года так называемая Комиссия по кодификации Совнар-
кома так и не сумела добиться встречи с ответственными лицами из
состава Центральной Комиссии и Института Ленина, с которыми
она хотела урегулировать вопросы правового основания их деятель-
ности. Опа вынуждена была оставить свои поиски, поскольку ответ-
ственных не нашлось175.
Начиная с 1924 г. производство, контроль и монополия над созда-
нием изображений Ленина обрели в сфере изобразительного искус-
ства такие масштабы, какие были немыслимы ни для какой другой
художественной продукции. Это имело отношение прежде всего к та-
ким видам тиражирования художественных произведений, которые
могли располагать современными и сверхсовременными способами
репродукции, т. е. к фотографии и плакату. Вместе с тем в массовом
порядке продуцировались также бюсты и статуи Ленина. Таким об-
См.: Rosenfeldt N. Е. Knowledge and Power. The Role of Stalin’s Secret Chancellery in the
Soviel System of Government. Copenhagen, 1978. P. 171 и след.
174 O’Connor T. E. The Engineer of Revolution. L. B. Krasin and the Bolsheviks, 1870-
1926. San Francisco; Oxford, 1992. P. 281-290.
175 Внутренняя переписка комиссии по кодификации в период 10 декабря
1927 г. — 7 января 1929 гг. см: Протоколы и проекты положений Президиума ЦИК
СССР о Центральной и местных ком... с приложением переписки по этому вопросу.
20 октября 1924 - 9 января 1929 гг. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 511. Л. 54-75.
328
разом, в случае с образом Ленина каждое произведение искусства
наделялось определенным социальным смыслом в соответствии с
мерой его воздействия на общественное сознание. Поскольку же за-
казчиками такой художественной продукции были исключительно
центральные советские учреждения, а иногда и административные
органы союзных республик и отдельных городов, которые выделяли
на эти цели огромные суммы денег, то государственные органы полу-
чили возможность оказывать серьезное влияние на художественную
жизнь страны. О масштабах его воздействия на художников можно
судить по такому показательному примеру, когда в одном только
конкурсе по созданию памятника Ленину в городах Москве, Харь-
кове, Тифлисе, Минске, Ленинграде и Ташкенте, начиная с 1925 г.
принимали участие примерно 80 скульпторов176. На основании не-
многих доступных нам данных о размерах вознаграждений за созда-
ние ленинских образов можно судить и о материальной заинтересо-
ванности художников при создании этих произведений искусства.
Так, скульптор Меркуров после снятия смертной маски с Ленина
и изготовления гипсовых слепков выставил Комиссии счет в раз-
мере 3 440 рублей177. Художник Анненков, победивший на конкур-
се портретов Ленина для Парижской выставки, получил премию в
1000 рублей178.
Политический подход к художественным изображениям Ленина
естественно встраивался в общую культурную политику того време-
ни. В художественных дебатах тех дней левые художники недвусмыс-
ленно обличали партийное и советское руководство за то, что оно,
покровительствуя объединению АХРР (Ассоциация Художников
Революционной России) и практикуемому им «героическому реализ-
му» прививает художникам чувство раболепия перед начальством179.
Они отмечали,'что предпочтение отдается эстетическому консерва-
тизму с оглядкой на вкусы публики. Хотя во второй половине 20-х гг.
официальная политика шла по линии «свободного соревнования ху-
дожественных течений»180, одновременно с этим процветало система
176 Постановление Президиума ЦИК СССР о конкурсе на сооружение памят-
ников В. И. Ленину в Москве, Харькове, Тифлисе, Минске, Ленинграде и Ташкен-
те. 21 августа 1925 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 555. Л. 1-5; Проекты памятников
В. И. Ленину. 22 января 1924 - 26 декабря 1931 гг. // Там же. Д. 558-572.
177 Прот. № 9 зас. Исп. Тр. Ком... от 17 июня 1924 г. // Там же. Д. 499. Л. 60-63.
178 Анненков. Дневник. С. 283.
179 См. документы и дискуссионные статьи по этому вопросу: Zwischen
Revolutionskunst. S. 269- 301.
180 Проведение этого принципа гарантировалось в постановлении ЦК «О по-
литике партии в области художественной литературы» (от 18 июля 1925 г.). Пере-
329
меценатства со стороны Красной Армии, советских профсоюзов, а
также института партийной истории. Оно было ориентировано ис-
ключительно на тематические экспонаты, представленные на экс-
позициях художников-реалистов из АХРР181. Если этого достаточ-
но, чтобы считать, что советское общество в лице его политических
организаций стало и заказчиком, и потребителем произведений ис-
кусства, то такая ситуация могла косвенным образом сказаться на
сюжетной составляющей искусства и характере соответствующих
художественных течений, но прежде всего — на результатах любых
свободных конкурсов. В случае же с ленинскими памятниками уси-
лия органов власти изначально были направлены на то, чтобы орга-
низовать непосредственную и жесткую систему контроля и цензуры
по отношению к художественным произведениям.
Ее критерии были сформулированы достаточно просто, посколь-
ку «сходство» рассматривалось как моделирующий принцип оценки
портретного изображения. При этом сама оценка художественного
образа, имеющая своим основанием суждение заседающих в комис-
сиях старых большевиков, была связана с отношением к нему как
к «знаку памяти». Потому часто можно было встретить сообщения
о том, что политические вожди собирались на свои «совещания» в
скульптурных мастерских, и именно тогда, когда художники рабо-
тали над образом Ленина182. Как можно судить на основании авто-
ритетных суждений Красина, он пытался придать связи между ори-
гиналом и образом некоторый объективный характер, настойчиво
рекомендуя для этого в качестве вспомогательного средства фото-
графию. Возможно, для таких скульпторов, как Меркуров и Андреев,
именно фотография стала проводником той «объективной истины»,
которой они, следуя его указаниям, стремились придерживаться183.
Такая перспектива развития, при которой даже изобразительное ис-
кусство превращалось в инструмент музеефикации покойного вождя,
отчетливо проглядывает в петиции от февраля 1924 г. Именно тогда
скульпторы обратились в Комиссию с просьбой хранить «одежду
вод: Eimermacher. Dokumente. S. 308-311. Это постановление имело определяющее
значение и в сфере изобразительного искусства: Drengenberg. Die sowjetische Politik.
S. 311, 313.
181 Там же и кроме того изд.: Борьба за реализм. С. 23.
182 Шефов. Образ Ленина. С. 59; Абалина. Ленин в изобразительном искусстве.
С. 36.
183 О роли образцовых бюстов, которые, будучи «протокольными портретами»,
изготавливались без малейших изменений. См.: Сергей Меркуров. С. 26.
330
Ленина в неразглаженном, вместе с тем в несмятом виде и с обыч-
ными складками»184. На этом основании можно судить, как глубоко
эти скульпторы прониклись идеей однозначного воспроизведения
действительности в смысле простой ее копии.
Художники левого направления в искусстве, провозгласив свой
«запрет на образ», наоборот, нисколько не старались отстаивать ав-
тономию искусства, ауру оригинального произведения искусства в
пику массовой продукции185. Художественное изображение образа
Ленина само по себе вызывало у них подозрение в том, что оно си-
мулирует «истину» и «подлинность», которые они за обособленной
сферой искусства не признавали. В 1928 г. А. Родченко в своей по-
лемике против «суммированного портрета» последовательно высту-
пил и против любой попытки художественного изображения образа
Ленина: «И укажите мне, где и когда и про какое это художественно
суммированное произведение искусства можно сказать — это вот на-
стоящий В. И. Ленин. Этого нет и не будет». Он обрушивается на об-
щее место всех рассуждений, заключающееся в том, будто для этого у
художников пока не хватает «гениальности». Он заявляет: «Нет и не
будет, потому что имеется папка фотографий, и эта папка моменталь-
ных снимков не дает никому идеализировать и врать на Ленина»186.
Родченко утверждает, что именно такое собрание фотографий Ленина
и делает невозможным «признать художественное вранье за вечного
В. И. Ленина». Его доверие к фотографии как к критерию объектив-
ной истины в противоположность искусству, которое только создает
видимость подлинности, выглядело беспомощным, поскольку исхо-
дило из стремления принести искусство в жертву жизни, вместо того
чтобы отстаивать его автономию187.
В ходе общих дебатов А. Луначарский среди прочего раскритико-
вал написанные в духе «героического реализма» картины, назвав их
184 Письма Института Ленина при ЦК РКП(б) Комиссии... Февраль 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 49. Л. 95.
185 Сй. об этом: Benjamin W. Das Kunstwerk im Zeitalter seiner technischen
Reproduzierbarkeit. Frankfurt/Main, 1977.
186 Родченко А. Против суммированного портрета, за моментальный снимок // Но-
вый Леф. 1928. № 4. С. 14-16, здесь: С. 15.
187 О борьбе художников-авангардистов, группировавшихся вокруг Нового Лефа,
против проявляющейся в советском искусстве тенденции к героизации, см.: Gunther Н.
Der sozialistische Obermensch. М. Gor>kij und der sowjetische Heldenmythos. Sluttgart
u. Weimar, 1993. S. 114-117; см. также: Riese H.-P. Die verstrickte Avantgarde. Wahrheit
im Widerspruch: Das Kiinstler-Paar Rodtschenko-Stepanowa in Moskau // Frankfurter
Allgemeine Zeitung (Bilder und Zeiten). 1991.14 декабря 1991 г.
331
«просто разрисованными кисточкой фотографиями»188. Однако пе-
ренести эту критику на изображения Ленина его смелости не хвати-
ло. Более того, Луначарский посчитал необходимым проголосовать
против переиздания папки с рисунками Альтмана, одного из первых
портретистов Ленина, а ведь еще в 1920 г. он своими замечаниями по-
мог изданию этого альбома189. В нем Альтман нисколько не пытался
скрыть свое художественное видение ленинского профиля. Теперь
же народный комиссар пожурил художника за то, что тот «все никак
не может избавиться от своей стилизующей манеры»190. Советский
историк «Ленинианы» Шефов истолковал художественный уклон
Альтмана как проявление формалистического подхода художника
при создании им образа Ленина, что соответствовало как его миро-
воззрению, так и его эстетическим позициям в искусстве191.
В сфере создания пластических портретов, предназначенных
для производства бюстов и статуй, художественные судьи явно про-
являли больше строгости, нежели в области живописи, рисунка и
плаката. Как правило, картины, представляющие культурный об-
лик советской страны на международном уровне, явно оценивались
по иным критериям. Так, в 1924 г. Ю. Анненков сумел получить на
конкурсе первый приз за портрет Ленина, выполненный в умерен-
ной кубистической манере, хотя условия конкурса недвусмыслен-
но предполагали следование «академическому стилю» письма, что
означало реалистический способ изображения. Этот ленинский
портрет был показан на Международной художественной выставке
в Париже в 1925 г.192 Избирательный подход проявляется также в
том, что в 1924 г. из 126 представленных скульптур отвергнуто было
74; и напротив, из 405 картин, плакатов и фотографий Комиссия от-
клонила только 26193.
188 Lunatscharski A. W. Deutsche Kunstausstellung (Прожектор, 1924 г.) // Он же.
Die Revolution und die Kunst. Dresden, 1962. S. 98.
189 Ленин. Рисунки Натана Альтмана. М., 1920. См. также репродукции: Die Kunst
der Oktoberrevolution. 1917-1921. Zusammengestellt und eingeleitet von M. German.
Diisseldorf; Wien; Leningrad, 1979. S. 267-270.
190 Цит. по: Шефов. Лениниана. С. 126.
191 Там же.
192 Анненков. С. 281 и след. К этому времени Анненков получил всемирную из-
вестность благодаря своему созданному в таком стиле огромному портрету Троцкого,
выставленному на биеннале в Венеции. См. об этом: Barnett V. Е. Der russische Beitrag
zur Biennale von Venedig 1924. Eine Rekonstruktion // Die grofie Utopie. Die russische
Avantgarde 1915-1932 (Katalog). Frankfurt/Main, 1992. S. 163-169, здесь: S. 165 и
след.
193 Отчет. С. 40.
332
О том, каким ограничениям подвергался процесс создания пласти-
ческих образов Ленина, наглядно свидетельствует документ 1925 г.,
в котором 20 художников протестовали против использования по-
смертной маски Ленина194. Из него можно заключить, что существо-
вал запрет на изготовление других масок на основе созданного Мер-
куровым оригинала. Скульпторы, подписавшие письмо, заявляли, что
эта маска «не должна служить цели создания протокольных слепков,
как это практиковалось до сих пор, а способствовать созданию особо
ценных художественных воплощений той необыкновенной личности,
каким был Ленин, не отступая при этом от портретного сходства».
Но поскольку маска в настоящее время «узурпирована» и некое лицо
присвоило себе монополию на ее использование, приходится поль-
зоваться «испорченными фотографиями». А поскольку московские
скульпторы исполнены желания «в любом случае создавать реально
представляющие Ленина портреты», они требуют снять запрет на ис-
пользование этой маски. Они считают достаточным «взять на себя
обязательство, касающиеся ее уступки на время работы и цензурной
проверки уже готовых работ»195. Это протестное письмо усиливает
ощущение того, что создание скульптурного образа Ленина вряд ли
выходило за границы того уже известного нам протокольного стиля,
вначале понимаемого как «документирование» (Голлербах). Прину-
дительный критерий сходства или же «портретного сходства» запре-
щал скульпторам прибегать к субъективным интерпретациям.
Очевидно, что Красин рассматривал требование достижения
«сходства» между изображением Ленина и самим оригиналом как
исключительный пример относящейся к искусству политической
регламентации, в то же время субъективность художника, как пра-
вило, ничем не ограничивалась. С его точки зрения, такого рода
эстетическая исключительность образа Ленина объясняется тем,
что «любимый вождь» был очень близок к народу. Здесь он пред-
восхищает понятие «народности», позже объявленное как опреде-
ляющее для искусства. Что касается большевистского понимания
искусства, то при всей свободе «художественных течений» при-
нятое в 1925 г. постановление ЦК не оставляет сомнения в том,
что искусство должно было развиваться в формах, «доступных
миллионам»196. Опыт исследования искусства «социалистическо-
194 К этой теме: Письмо протеста (около 1925 г., из одного частного архива в Мо-
скве), перевод: Zwischen Revolutionskunst. S. 450.
195 Цит. по: Там же.
196 О политике партии в области художественной литературы (постановление ЦК
от 18 июля 1925 г.): Eimermacher. Dokumente. S. 311.
333
го реализма» начала 30-х гг. привел к появлению в исторической
литературе тезиса, согласно которому перспектива создания ис-
кусства, «понятного массам», уже «включала в себя определенные
эстетические цели: народную форму, которая приравнивалась к тра-
диционно принятой, наполненную новым в идеологическом смысле
содержанием»197 Правда, эта концепция включалась в идеологиче-
ский контекст разработанной Лениным теории отражения, содер-
жащейся в его написанной в 1908 г. работе «Материализм и эмпи-
риокритицизм». Из нее следует, что всякое «истинное искусство»
является лишь достоверным воспроизведением объективно суще-
ствующего предметного мира и тем самым исключает творческий
произвол и художественную интерпретацию198. Однако мы переоце-
нили бы притягательность такого рода ортодоксального ленинизма,
если бы упустили из виду политико-инструментальные мотивы, со-
держащиеся в концепции «народности в искусстве», ведь сформу-
лированная выше доктрина «социалистического реализма» ставила
своей задачей «идеальное преобразование и воспитание трудящих-
ся в духе социализма»199. Пригодность реалистического искусства
как политически-идеологического инструмента для воспитания
масс состояла в «его изначальной способности быть воспроизводи-
мым в массовом масштабе и связанной с этим возможности широко-
го распространения»200. Заметим, что названные критерии оценки
художественнрго творчества, получившие свое официальное при-
знание в сфере культурной политики уже в качестве принципов со-
циалистического реализма только в начале 30-х гг., использовались
в широких масштабах при отборе художественных произведений
с изображением Ленина еще начиная с 1924 г. Они проводились
в жизнь с использованием административных и государственно-
полицейских методов принуждения.
197 Drengenberg. Die sowjetische Politik. S. 313.
198 Drengenberg H.-J. Die Politik gegeniiber den bildenden Kiinsten // Anweiler O. u.
Ruffmann K.-H. (Hrsg.) Kulturpolitik der Sowjetunion. Stuttgart, 1973. S. 250-299, здесь:
S. 269 и след.
199 Устав союза писателей (1934). Напеч.: Schmitt H.-J. u. Schramm G. (Hrsg.)
Sozialistische Realismuskonzeptionen. Dokumente zum 1. AllunionskongreB der Sowjet-
schriftsteller. Frankfurt/Main, 1974. S. 389-395, здесь: S. 390.
200 Drengenberg. Die sowjetische Politik. S. 311. Та важная роль в воспитании масс,
которую играло единство формальных и содержательных компонентов в искусстве
«социалистического реализма», не учитывается Б. Гройсом, утверждающим, что и
авангардистское искусство могло бы выполнять те же дидактические функции, если
бы только Сталин решился его принять: Grays В. Gesamtkunstwerk Stalin. Die gespaltene
Kultur der Sowjetunion. Munchen u. Wien, 1988. S. 12.
334
Создатели ленинских образов в 1920-е гг. — раньше, чем в дру-
гих сферах искусства, — испытали на себе методы откровенного по-
литического давления и «приручения». Не случайно в 1939 г. ис-
кусствовед И. С. Рабинович, оценивая эти события сквозь призму
культурной политики сталинского режима, называл практику соз-
дания образов Ленина в изобразительном искусстве 20-х гг. своего
рода катализатором, способствующим тому, чтобы приблизить ху-
дожника «к идеологии рабочего класса»201. Более поздняя советская
исследовательская традиция также видела в формировавшейся с
1924 г. ленинской иконографии некий прообраз социалистического
реализма202.
Черты раболепства проглядывают также в творчестве такого не-
повторимого и своенравного художника, как В. Маяковский. Его
написанное в 1929 г. стихотворение «Разговор с товарищем Лени-
ным» является свидетельством того, что некогда столь громко и
категорично провозглашенная им программа иконоборчества утра-
тила за это время свою силу. Описанная в этом стихотворении си-
туация разговора с вождем выглядит достаточно гротескной: «Двое
в комнате — я и Ленин, фотографией на белой стене». Маяковский
докладывает своему вождю, что «работа адовая» по строительству
советского общества «будет сделана и делается уже». При этом в от-
сутствие Ленина к строителям нового общества все-таки прибива-
ется «много всякой дряни и ерунды», постепенно поднимают голо-
ву разные «мерзавцы», «кулаки, волокитчики, подхалимы». В конце
стихотворения поэт от имени советского народа, обращаясь к Лени-
ну, выкрикивает: «Вашим, товарищ, сердцем и именем думаем, ды-
шим, боремся и живем». Это своеобразное взывание к Всевышнему
остается безответным: Ленин в «разговоре» участия не принимает.
В конце стихотворения отчаявшемуся поэту остается только повто-
рять сказанные вначале слова: Ленин безмолвен, но остается «фото-
графией на белой стене»203.
Мавзолей Ленина
В советском пластическом искусстве проект создания «единого
памятника Ленину» так и не был реализован. Его место занял Мав-
201 Рабинович. Ленин в изобразительном искусстве. М.; Л., 1939. С. 15.
202 Пример такой высокой оценки деятельности Комиссии по увековечению памя-
ти Ленина в роли арбитра в сфере искусств см.: Шефов. О деятельности. С. 90.
203 Маяковский В. В. Разговор с товарищем Лениным // Он же. Полное собрание
сочинений: В 13 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. Т. 10. М., 1958.
С. 17-20.
335
золей на Красной площади. Будучи архитектурным памятником, он
может рассматриваться как образ Ленина в широком смысле слова.
Поэтому здесь будет уместным обратиться к политическим предпо-
сылкам, способствовавшим появлению каменного Мавзолея.
В первые месяцы после кончины вождя Комиссия по увековече-
нию его памяти очень скоро вынуждена была прийти к выводу, что
строительство каменного Мавзолея придется отложить. Но для того
чтобы придать церемонии посещения сохраняемых смертных остан-
ков вождя респектабельный вид, архитектору А. В. Щусеву пришлось
возвести прочное деревянное сооружение. О возможности публично-
го объявления условий конкурса и планировании строительства «по-
стоянного мавзолея» (так сами члены Комиссии называли каменную
постройку) в 1924 г. не могло быть и речи. Лишь осенью того же года
Комиссия смогла приступить к этому проекту и на различных засе-
даниях стала выяснять возможности его реализации. Л. Б. Красина,
занятого дипломатической работой, сменил на его посту А. В. Луна-
чарский, который позже встал во главе отдельного Конкурсного ко-
митета204. В начале 1925 г. с одобрения Политбюро Президиум ЦИК
СССР опубликовал условия конкурса205.
В них руководство страны сообщало, что планируемый монумент
будет вмещать в себя смертные останки Ленина и потому должен со-
стоять из центрального траурного зала и подземного помещения для
размещения Холодильных установок. Согласно первоначальным за-
мыслам он должен был включать в себя хранилище для книг и руко-
писей. В конечном счете решили, что для посетителей саркофага не-
обходимо будет оставить некоторый зал ожидания вместимостью до
200 человек. Свободные стены гробницы следовало покрыть роспи-
сями с изображением событий революционной истории. Снаружи
Мавзолей должен был представлять огромную трибуну на Красной
площади и одновременно в архитектурном плане — гармонировать
с Кремлевской стеной. В соответствии с этим задумано было пере-
строить Красную площадь таким образом, чтобы Мавзолей оказался
в центре Красной площади, и она стала бы пригодной для проведе-
ния парадов, массовых демонстраций и митингов. Предполагалось,
что здание Мавзолея будет не очень высоким и основная часть его
разместится под землей. На поверхности сооружения не будет ника-
204 Прот. №11 зас. Исп. Тр. Ком... от 4 октября 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 501. Л. 1. Прот. № 13 зас. Исп. Тр. Ком... от 13 ноября 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16.
On. 1. Д. 503. Л. 3.
205 Прот. № 16 зас. Исп. Тр. Ком... от 31 декабря 1925 г. //Там же. Д. 506. Л. 1.
336
ких скульптурных украшений, кроме барельефов, чтобы сделать его
в высшей степени прочным и устойчивым.
Отбор проектов должен был проходить в ходе трех следующих
один за другим конкурсов. На первом этапе, где рассматривались
описания и наброски, представляющие идею Мавзолея, могли при-
нять участие не только архитекторы, но и любой человек, обладаю-
щий «здравым рассудком». Проекты, прошедшие во второй этап
конкурса, могли быть представлены в виде рисунков и маленьких мо-
делей. Кроме того, было решено, что после того как будут отобраны
два или три проекта, их представят в виде больших моделей, снимут
на кинопленку и спроецируют на фотографию с изображением Крас-
ной площади. Таким способом удастся создать пластический образ,
позволяющий оценить, как реализованный проект будет вписывать-
ся в архитектурный ансамбль Красной площади. Жюри конкурса,
председателем которого назначили А. В. Луначарского, частично со-
стояло из искусствоведов, а частично — из партийных функционеров
Агитпропа. В конечном счете первым десяти призерам конкурса была
обещана премия — от 400 до 1 000 рублей наличными. Как и планиро-
валось, эти опубликованные в печати условия конкурса были повтор-
но обнародованы в том же году и еще раз — в 1926-м206.
После завершения срока подачи заявок 11 апреля 1926 г. в секции
искусств Главного научного отдела в Наркомате просвещения были
подведены итоги отбора представленных заявлений. В результате
117 проектов были поданы на рассмотрение «методической комис-
сии», в которую вошли скульптор Н. А. Андреев и трое искусствове-
дов207. Многие участники конкурса не имели к архитектуре никакого
отношения, что позволило с гордостью заявить о том, что в конкурсе
приняли участие множество рабочих и крестьян, школьников и пред-
ставителей трудовой интеллигенции со всей страны. Правда, экс-
перты отметили, что авторы проектов часто не имеют представления
об искусстве, а некоторые из них даже не могут грамотно читать и
писать. Это привело к тому, что множество проектов не прошли кон-
курсных испытаний208.
Все представленные проекты жюри разделило на три категории:
«отклоненные», «под вопросом» и «пригодные для дальнейшего ис-
пытания». В первую группу попали работы, которые были названы
206 Известия от 13 октября 1925 г. и 11 февраля 1926 г. См.: Котырев А. Н. Мавзо-
лей В. И. Ленина. Проектирование и строительство. М„ 1970. С. 109.
207 Там же.
208 Заключения экспертной комиссии приводятся в изд.: Котырев. С. 109-113,
здесь: С. 109.
337
«определенно абсурдными, надуманными и идеологически вредны-
ми», или же те, в которых увидели подражание церковному стилю.
Отклонены были также работы, представлявшиеся не осуществимы-
ми в техническом плане или не соответствующими условиям конкур-
са209. В число проектов, попавших под знак вопроса, Комиссия вклю-
чила те, которые не исключались из дальнейшего рассмотрения, но
тем не менее обладали определенными недостатками. Один из них,
например, не вписывался в архитектурный ансамбль Красной пло-
щади, другой определенно свидетельствовал о «мелкобуржуазных
вкусах» их автора210. Таким образом, во вторую категорию попали
39 работ. В конце концов, Комиссия выбрала 25 проектов, которые
проходили во второй тур конкурса и были переданы А. В. Луначар-
скому вместе с сопроводительной запиской211.
Только в самое последнее время появилась возможность озна-
комиться с небольшой частью отвергнутых Комиссией проектов212.
Среди них встречаются эскизы проектов склепа, вызывающие в па-
мяти древние захоронения персидских царей. В проекте Г. Губанова
затребованная заказчиками трибуна на Красной площади представ-
ляла собой конструкцию под названием «Пролетарский труд», состо-
ящую из огромных болтов и одной гайки. Другое сооружение называ-
лось «Центр мира» и должно было занять все пространство Красной
площади. Те же задачи выполняло и здание в форме пятиконечной
звезды. Еще один автор, Л. Коган, предложил макет здания, пред-
ставляющего собой фигуру Ленина высотой в 15- или 20-этажный
дом. В нем кроме гробницы Ленина должны были располагаться и
места заседаний высших государственных органов213. Все эти приме-
ры демонстрируют распространенную в то время тягу к гигантома-
нии а публичных изображениях Ленина. Один из участников этого
конкурса Губанов в таких словах оправдывал эту свойственную мно-
гим художникам склонность: «Жизнь и деятельность Ильича столь
многообразны, что отражают целую эпоху: вождь и боец, гуманист и
реформатор выступают на передний план, преобразуют жизнь в ле-
генд^, а личность — в миф»214.
20!> Котырев. С. 111.
211» Там же. С. ИЗ.
211 Там же.
21* Ярославская И. Трибуна народа // Художник. 1979. № 4. С. 56-60, здесь: С. 58
и след-
2Г’ Котырев. С. 110.
2,1 Ярославская //Трибуна. С. 58.
338
Эксперты отклонили эти проекты ввиду их безмерности и фан-
тастичности. Тем не менее высказывания Губанова являют собой ти-
пичный пример самосознания тех художников, которые пытались
включить сложившийся после смерти Ленина метафизический язык
пропагандистских панегириков вождю в стилистику его «архитектур-
ного увековечения». Точно так же обстояло дело и с проектами памят-
ников Ильичу в Ленинграде и Одессе215. В одном из них, предложен-
ном архитектором В. А. Щуко, статуя Ленина, призванная украшать
здание в Ленинградском порту, откровенно конкурирует со статуей
Свободы в Нью-Йорке216. В 1924 и 1925 гг. в Ленинграде и Одессе,
так же как и в Москве, советские художники охотно участвовали в
разработке проектов помпезных памятников и мемориальных соору-
жений. На одном только проведенном в Одессе конкурсе проектов по
строительству памятника и Мавзолея вождю, который был одновре-
менно посвящен Ленину и героям, павшим за революцию, было пред-
ставлено 85 работ217 Все, что нам известно о дальнейшей судьбе про-
ектов постройки Мавзолея, замыкается пределами описанного выше
первого этапа конкурса. Сообщается, что А. В. Луначарский сделал
доклад на основании 25 работ, отобранных Комиссией по увековече-
нию памяти Ленина и представленных ему в мае 1926 г.218 Как мы
знаем, к тому времени первоначальная Комиссия приняла решение
о самороспуске и передаче своих функций Институту Ленина. С это-
го момента нам уже ничего не известно о том, какая участь постигла
принятые Комиссией проекты. Есть лишь свидетельства историков
искусства, говорящие о том, что в 1929 г. была создана Государствен-
ная комиссия под председательством К. Е. Ворошилова, на которую
была возложена ответственность за постройку Мавзолея. Разработку
его проекта она поручила архитектору В. А. Щусеву219. И больше не
215 По этой теме: Хан-Магомедов С. О. Мавзолей Ленина. История создания и ар-
хитектура. М., 1972. С. 75 и след.
216 Там же. С. 73, 75. Десять лет спустя по «предложению» Сталина этот так ни-
когда и не реализованный проект в слегка измененной, но не утратившей своих чудо-
вищных .масштабов форме был преобразован в модель Дворца Советов, также не уви-
девшую своего завершения. Славу его создания должны были разделить В. А. Щуко,
Б. М. Иофан и В. Г. Гольдрайх. См. об этом: Naum Gabo und der Wettbewerb zum Palast
der Sowjets. Moskau, 1931-1933 (Katalog). Berlin, 1992. Иллюстрация на S. 176. См.
также: Schldgel К. Der Schatten des imaginaren Turms // Naum Gabo und der Wettbewerb
zum Palast der Sowjets, Moskau 1931-1933 (Katalog). Berlin. S. 177-184.
217 Хан-Магомедов. Мавзолей. С. 77; Котырев. С. 115, говорит даже о 140 проек-
тах.
218 Котырев. С. ИЗ.
219 Котырев. С. 117; Хан-Магомедов. Мавзолей. С. 91.
339
было никаких упоминаний ни об уже рассмотренных проектах, ни об
остановленном на полпути конкурсе.
Глядя на внезапное изменение курса в осуществлении этого пред-
приятия, трудно избавиться от ощущения, что в данном случае мы
с самого начала имеем дело с сознательно задуманным пропаган-
дистским трюком. Как полагает Н. Тумаркин, Луначарский прибег к
публичному объявлению условий конкурса с единственной целью —
политически ангажировать советских художников и архитекторов220.
В этой догадке важное место отводится мотивам политической пе-
дагогики и целенаправленной практики. Мы же, со своей стороны,
вновь должны напомнить о тех политических обстоятельствах, ко-
торые сопровождали кампанию по увековечению памяти Ленина во
второй половине 20-х гг. После роспуска Комиссии летом 1926 г. про-
цесс ее восстановления по прошествии года подчинялся новым по-
литическим обстоятельствам формирующегося сталинского режима,
что нашло свое отражение также и в персональном составе Комиссии.
С начала 1929 г. А. В. Луначарский все больше стал подвергаться пу-
бличным обвинениям. Его политический престиж как наркома про-
свещения непрерывно падал, что завершилось осенью того же года
увольнением его с этого поста221. Сам характер «культурной рево-
люции», представлявшей собой разновидность «классовой войны»
(Фитцпатрик) против буржуазной интеллигенции в рамках кампании
по реализации первого пятилетнего плана, практически исключал
возможность свободного соревнования в сфере искусств. Вследствие
этого начиная с середины 20-х гг. проведение конкурсов проектов
по постройке Мавзолея могло показаться некоторым излишеством.
В этот момент политическое руководство посчитало неуместным до-
пускать возможность концептуального состязания вокруг главного
памятника страны, имеющего государственное значение.
Так, руководимая Ворошиловым Государственная комиссия не
только поручила А. В. Щусеву разработать совершенно новый про-
ект монумента или в крайнем случае осуществить синтез уже пред-
ставленных проектов — она обязала его твердо придерживаться уже
одобренной версии памятника. Распространенная в советской лите-
ратуре точка зрения, согласно которой у Щусева «не было деревян-
220 Tumarkin. Lenin Cult. Р. 204.
221 По этому вопросу см.: Fitzpatrick Sh. Cultural Revolution as Class War // The
Cultural Front. Power and Culture in Revolutionary Russia. Ithaca u. London, 1992.
P. 115-148, здесь: P. 124; она же. The «Soft» Line on Culture and its Enemies // Там же.
P. 91-114, здесь: P.112 и след.
340
ной копии Мавзолея», не соответствует действительности222. Сам
архитектор позже признал: «Правительство решило, что не следует
изменять архитектуру Мавзолея. Мне было поручено точно воспро-
извести его в камне»223.
Принимая такое решение, советское руководство, скорее всего,
опиралось на опыт создания деревянного макета Мавзолея и практи-
ку первых массовых триумфальных маршей. Советская литература
настойчиво превозносила мудрость правительства, настоявшего на
сохранении старого проекта Мавзолея. Если верить ей, этот образ
прочно вошел в сознание миллионов людей на всем земном шаре, и
трудно было бы представить какую-либо иную архитектурную мо-
дель на фоне Кремлевских стен, которая в дни скорби стала симво-
лом бессмертной идеи и заветов Ильича224.
Скоротечная полемика вокруг вопроса о Мавзолее, прокатившая-
ся в средствах массовой информации в июле 1926 г., дает реальное
представление о том историческом контексте, в котором принималось
решение о памятнике. Вопреки сложившейся после смерти Ленина
традиции общественного обсуждения и официальных обращений к
народу, принимаемые в 1926 г. решения о строительстве Мавзолея
не получили широкого публичного освещения. Тем не менее и в это
время в средствах массовой информации обнаруживаются призна-
ки того, что существующий проект не представлялся бесспорным.
В частности, в мае того же года на страницах «Комсомольской прав-
ды» развернулась дискуссия, основанием которой послужила статья
под названием: «От ленинизма к... мистицизму»225, написанная от
имени шести членов ВЛКСМ.
Ее авторы требовали, чтобы проект Мавзолея был наконец-то об-
народован; по их словам, о том, что его создание поручено академику
Щусеву, они узнали за несколько дней до этого из газеты «Вечерняя
Москва». Комсомольцы выражали свое беспокойство тем, что при
реализации нового замысла могут быть допущены «стилевые, идео-
логические и иные промахи». Их неудовольствие вызвала информа-
ция о том, что новая архитектурная конструкция Мавзолея не будет
222 Абрамов. Мавзолей Ленина. М., 1972. С. 39.
223 Щусев А. Мавзолей Ленина // Архитектурная газета. 1937. № 5. Цит. по: Яро-
славская // Трибуна. С. 59; та же точка зрения: Хан-Магсшедов. Мавзолей. С. 96. Во
всяком случае, в первоначальных проектах архитектор предполагал создание несимме-
трично расположенных трибун, но они приняты не были (Хан-Магомедов. Мавзолей.
С. 93).
224 Котырев. С. 117; Абрамов. Мавзолей. С. 39; Ярославская //Трибуна. С. 59.
225 См.: От ленинизма к... мистицизму. Опубликуйте проект мавзолея Ленина! //
Комсомольская правда. 1929. 17 июля С. 4.
341
отличаться от предыдущей. Они возмущались и тем фактом, что но-
вое здание будет возводиться из камня, который, как стало извест-
но, будет доставляться из союзных республик и отдаленных районов
страны. Юные коммунисты хотели узнать, чем было вызвано такое
решение, учитывая то обстоятельство, что этим самым транспорт-
ная система подвергалась «непроизводительной нагрузке». В этом
смысле, как они полагали, сомнительно, что камни, доставленные с
далекого Кавказа, будут предпочтительнее тех, которые могут быть
добыты на Урале.
Особенно же возмутило их следующее официальное заявление:
«Постройка здания из камней, привезенных из окраинных уголков
СССР, будет символом глубокой солидарности трудящихся Союза».
Комсомольцы протестовали против таких «мистических теорий со-
лидарности», которые благодаря этому проекту оказывались свя-
занными исключительно с именем Ленина. По их словам, «трибуна
революции» следовало бы почтить, скорее, посредством лучшего
обеспечения страны электричеством и техникой. В противополож-
ность этому «камень как символ» представляет собой возвращение
в «средневековое прошлое» с его «старыми религиозными традиция-
ми». С их точки зрения, предлагаемый проект в чем-то сближается
с идолопоклонством, мистицизмом, он «грубо опошляет целевую
установку мавзолея». Шесть авторов этого письма взывали к ответ-
ственным органам, чтобы они не позволили реализоваться такого
рода «соединению ленинизма и мистицизма». Их протест был под-
держан и редакцией «Комсомольской правды». Она воспользовалась
возможностью напомнить читателям, что результаты «начавшегося
три года назад в широких масштабах» соревнования по проекту Мав-
золея к этому времени так и не получили огласки.
Через несколько дней точно в таком же духе высказался Корнелий
Зелинский — ведущий теоретик конструктивизма, временно сотруд-
ничавший с прежним журналом «ЛЕФ»226. Его статья начиналась с
тезиса о том, что «налицо негативные следствия решений, принятых
в самом узком кругу». По его словам, одобренный Комиссией на осно-
вании старой постройки проект Щусева оказался совершенно непри-
годным, он воспроизводил с незначительными поправками форму
гробницы древнеперсидского царя Кира. Сходство обеих конструк-
ций автор доказывал с помощью их фотоизображений. Свое откры-
тие архаической природы архитектуры Мавзолея Зелинский связал
со следующим тезисом Щусева, высказанным им в 1924 г. и касаю-
226 Зелинский К. Требуем опубликования проекта мавзолея Ленина // Комсомоль-
ская правда. 21 июля 1929. С. 6.
342
щимся характера его проекта: «Куб является символом вечности».
На этом основании критик пришел к следующему заключению: «Не-
мудрено, что это полумистическое объяснение прямой дорогой при-
вело почтенного академика к ассирийско-вавилонской архитектуре».
В связи с этим Зелинский указал на опубликованную им в апреле
1924 г. в журнале «ЛЕФ» статью, содержащую все эти наблюдения и
вызвавшую тогда большой переполох в академических кругах227.
Зелинский также подверг критике аргумент, согласно которому
широкие массы уже свыклись со старым архитектурным образом
Мавзолея. Он заметил, что речь идет в конечном счете о миллионах
трудящихся во всем мире, которые смогут ознакомиться с Мавзоле-
ем по фотографиям. В любом случае народные массы Востока будут
соотносить скопированный таким способом Мавзолей с привычны-
ми для них феодальными памятниками. Выступая в защиту новых
архитектурных образов, Зелинский подчеркивал то важнейшее об-
стоятельство, что Мавзолей не должен быть гробницей или памят-
ником, — он целиком обращен в будущее и к новым поколениям,
которым предстоит жить в преображенном социалистическом мире.
Соответственно, по своим очертаниям и материалу Мавзолей должен
соответствовать техническому стилю. Зелинский завершает свою
статью с верой, созвучной настроениям политически ангажирован-
ного авангарда советского общества тех времен: «Революция есть
жизнь, мощное движение трудовых масс, а вовсе не символ вечности.
Именно об этом должно напоминать место упокоения величайшего
из революционеров. Этой идее щусевский проект не отвечает». На
этот раз редакция газеты сопроводила статью критика дерзким заяв-
лением о том, что она ожидает ответа от комиссии, ответственной за
строительство Мавзолея.
Ответ вскоре последовал от И. Савицкого, который поддержал ре-
шение вышеупомянутой Комиссии. Стилистика его ответа не остав-
ляла сомнений в том, что за его спиной стояли руководящие органы
партии и государства228. Он со всей категоричностью заявил, что при-
нятое Комиссией решение отвечает всем требованиям целесообраз-
ности. Критическим выпадам Зелинского он противопоставил два
вопроса/риторика которых воспроизводит стиль выступлений Гене-
рального секретаря партии: «Можно ли к вопросу о постройке Мавзо-
лея Ленина подходить исключительно с формально-художественной
227 Зелинский К. Идеология и задачи советской архитектуры // Леф. 1924. № 3.
Цит. по: Он же. Требуем.
228 К той же теме: Савицкий И. О Мавзолее Ленина // Комсомольская правда.
31 июля 1929. С. 4.
343
точки зрения? Можно ли отрывать вопрос о форме мавзолея от того
представления, которое связывается сейчас широчайшими массами с
именем Ленина?»
Поскольку ответы на них были у читателей газеты на слуху, де-
кларативный тезис автора статьи о том, что всякий спор относитель-
но формы памятника имеет также и политический характер, должен
был прозвучать для них как серьезное предупреждение. В атмосфере
обострившейся в те месяцы идеологической борьбы приведенное за-
явление Савицкого содержало в себе явную угрозу: все, кто выступа-
ет против строительства Мавзолея по его старому проекту, совершает
принципиальную ошибку; ведь именно такая форма Мавзолея пред-
ставляет собой образ, который рабочие массы во всем мире связыва-
ют с именем Ленина; существующий проект Мавзолея понятен мас-
сам; его образ запечатлелся в сознании мирового пролетариата как
олицетворение вождя, и он уже давно занял свое место на почтовых
открытках, гравюрах, картинах и значках, распространяемых по все-
му миру в миллионах экземпляров.
Савицкий утверждал, что именно таким образом изображение
Мавзолея может быть «увековечено в памяти миллионов людей», в
то время как «неразрывно связанные с ним идеи» при малейшем из-
менении его форм могут подвергнуться искажению. Как следует из
заключения его статьи, сохранение существующего облика Мавзолея
продиктовано соображениями социальной целесообразности — этот
вывод автор подкрепляет недвусмысленными угрозами. С его точки
зрения, во всех этих разговорах, касающихся Мавзолея Ленина, от-
сутствует всякое понимание реального положения вещей и междуна-
родного значения этого памятника: «Такие разговоры и сравнения с
гробницами царей и императоров... могут послужить на пользу толь-
ко недругам советской власти и коммунистической партии». Здесь
уже содержится туманный и угрожающий намек на то, какой опас-
ности подвергают себя критики принятого проекта Мавзолея. Ведь
пособничество «врагам советской власти» могло повлечь за собой
драконовские меры в соответствии с 58-й статьей принятого в кон-
це 1926 г. Уголовного кодекса229. Во всяком случае в полемическое
пространство было запущено понятие «недругов партии». В те дни
оно наполнилось таким широким смыслом, что под него можно было
229 Уголовный кодекс Российской Советской Федеративной Социалистической
Республики (РСФСР) от 22.11.1926 с изменениями до 1 августа 1930 г. Опубл, (в пе-
реводе на нем.): Muller Е. u. Schroder Н.-Н. (Hrsg.) Partei, Staat und Sowjetgesellschaft.
Sozialgeschichtliche Aspekte politischer Macht. Dokumente 1917-1941. Tiibingen, 1993.
S. 357.
344
подвести все, что угодно230. Савицкий завершал свои рассуждения в
таком тоне, который исключал в дальнейшем возможность появле-
ния каких-либо противоречий: «Нельзя отрывать нынешнюю форму
Мавзолея от того социального смысла, который вложен в него милли-
онными массами, как в символ памяти Ленина». Его категорические
тезисы положили конец всякой дискуссии — это стало очевидным по-
сле того, как редакция в срочном порядке осудила статью Зелинского,
назвав ее «ошибочной», и присоединилась к позиции И. Савицкого.
Самоуверенный и воинственный тон, в котором была выдержана
критическая статья шести авторов, завязавших дискуссию об архи-
тектурном стиле Мавзолея, поражает не в меньшей мере, чем та под-
держка, которую они получили в редакции газеты. Их антиавторитар-
ный пафос, противоречивший правительственному постановлению,
не был в те дни исключительным явлением. Эти комсомольцы могли
действовать с сознанием того, что начиная с 1928 г. комсомол встал
в авангарде проводимой тогда «культурной революции». Партийное
руководство предоставило ему широкие полномочия для проведения
организованной им «антибюрократической» кампании, которая с
1929 г. затронула также и правительственные комиссариаты231. Ини-
циатива шести комсомольцев была пронизана еще и духом максима-
лизма, служащего мобилизации юношества на выполнение пятилет-
него плана. Их «левацкая» охваченность индустриальным порывом,
казалось, не могла мириться с образом Мавзолея как каменного сим-
вола вождя. В свою очередь, статья Зелинского служила выражени-
ем программы художественного авангарда: он выступал против по-
стройки Мавзолея, опираясь на идеал «жизненного строительства».
Как можно убедиться, новый проект здания Мавзолея был для него
всего лишь поводом к тому, чтобы пробудить давно уже дремлющую
в сознании антипатию к возведению надгробий, но делалось это те-
перь уже в русле культурно-революционной практики, служащей це-
лям индустриального развития.
Применяемая к вопросу о Мавзолее прямолинейная диалектика
формы и содержания, опираясь на которую И. Савицкий дошел до
идеи так называемой власти масс, представляла собой метод, позво-
ляющий в рамках критики «формализма» и с опорой на «примат со-
держания» превращать художественные произведения в инструмент
230 Reimann М. Die Geburt des Stalinismus. Die UdSSR am Vorabend der «zweiten
Revolution». Frankfurt/Main, 1979. S. 180.
231 Fitzpatrick Sh. Cultural Revolution. P. 25.
345
воздействия на сознание масс в классовой борьбе232. В соответствии
с ее логикой художественная форма не имела в конечном счете прин-
ципиального значения, если только она служила средством пробуж-
дения самосознания масс. Характерной особенностью политики ста-
линской «культурной революции» тех лет было то, что отстаивание
необходимости создания Мавзолея осуществлялось не только от
имени «великого» и «любимого народом» вождя, как это было еще
в 1924 г. В центр своих рассуждений Савицкий ставил, скорее, «со-
знание масс», их воодушевление, вдохновляемое культом Ленина;
их интересами был продиктован и сам характер создаваемого тогда
мраморного Мавзолея. Такой способ мышления был совершенно не-
восприимчив к любого рода эстетической полемике, его логика была
простой и надуманной. Но она представляла собой составную часть
проводившейся тогда, вплоть до 1931 г., политики по отношению к
литературе и искусству, которая поставила в центр своих интересов
простого рабочего. «Культ маленького человека», который со своим
хорошо отрепетированным воодушевлением должен был обеспечи-
вать социальную опору сталинской «революции сверху», был обра-
щен к «сознанию масс». Определяя его «социальный смысл», сталин-
ские приспешники, несомненно, отстаивали свою поддерживаемую
властью монополию на любого рода толкования233. А авангард обще-
ства впредь лишался пространства и какой-либо возможности бунто-
вать против строительства Мавзолея Ленина, или, другими словами,
против господствующей политики в области искусств. Так, спустя
год после начала дискуссии Зелинский был вынужден признать свои
конструктивистские идеи ложными и отречься от них234.
Строительство мраморного Мавзолея заняло 16 месяцев и было
завершено в октябре 1930 г. Несмотря на все усилия сохранить его
первоначальный архитектурный образ неизменным, форма памятни-
ка претерпела существенные изменения — это произошло вследствие
применения в строительстве черного, красного и серого полирован-
ного гранита и мрамора. Наряду с этим масштабы здания значитель-
но возросли — его высота превысила проектную на три метра, общий
объем возрос с 1 300 до 5 800 куб. м, а объем внутренних помещений —
232 Типичное требование относительно «примата содержания», направленное про-
тив «формализма»: Бродский Н. В., Рогачевский В. Литературные манифесты. М., 1929.
Цит. по: Erlich V. Р. Russischer Formalismus. Frankfurt/Main, 1987. S. 92.
233 О ситуации «идеологической борьбы», сложившейся под влиянием сталинских
кампаний весны и лета 1929, см.: Reimann. Geburt. S. 180 и след.; а также: Fitzpatrick.
Cultural Revolution. Р. 8-40.
234 Eimermacher. S. 62.
346
с 200 до 2 400 куб. м235. Одно только описание транспортных работ по
доставке многотонных глыб лабрадорского камня, а также красного
и черного гранита из отдаленнейших уголков Советского Союза вся-
кий раз превращалось у советских авторов 1970-х и 1980-х гг. в эпос
дружбы народов, входивших в советскую империю. Официальный
язык образца 1929 г. еще долго был в употреблении236.
Открытие нового и уже постоянного здания Мавзолея, состо-
явшееся 7 ноября 1930 г., было отмечено торжественным парадом
в честь годовщины Октябрьской революции. И. В. Сталин и его
ближайшее окружение стояли на трибуне над гробницей Ленина и
принимали шествие ликующих масс. Последние состояли из мото-
ризированных воинских частей, музыкальных оркестров и длинных
колонн комсомольцев. Один из транспарантов, которые они несли,
гласил: «Выполним пятилетку за 2,5 года!»237 В конце парада над
площадью взмыл в воздух новый советский самолет-гигант — по-
следнее детище советской индустриализации. К. Е. Ворошилов, от-
ветственный за строительство памятника в качестве председателя
Комиссии, получил в этот день почетное право произнести торже-
ственную речь.
С течением времени стоявшее на трибуне Мавзолея политиче-
ское руководство часто меняло не только свой состав, но и способы
истолкования ленинского наследия. Коллективный образ советских
руководителей, занимающих трибуну Мавзолея, как и понимание
ими смысла ленинизма, служили устойчивым показателем того, ка-
ким будет характер советской политики. С момента смерти Лени-
на советское политическое руководство прилагало все старания к
тому, чтобы не только создавать определенный образ вождя, но и
самому отождествиться с этим образом. В данном случае оно было
мотивировано стремлением придать своей политике такие же чер-
ты вечности, как и образу покойного вождя. Следствием подобного
синтеза стало то, что ни образ Ленина, ни его культ так и не обрели
значимости вечных символов, так же как не смогла отгородиться от
хода истории и связанная с ними политическая власть. Даже сама
символическая функция ленинского образа оказалась неспособной
обрести какие-либо устойчивые формы выражения — став инстру-
ментом политических манипуляций, она оказалась подверженной
непрерывному износу.
-Hi—--------------
235	Абрамов. Мавзолей. С. 62.
236	Там же.
237	Цит. по: Abramow A. S. An der Kremlmauer. Berlin, 1984. S. 21.
347
II. Социальная мобилизация и идеология —
под именем Ленина
1.	Большевистские биографии вождя
Сила влияния, которую обрел после смерти Ленина сложившийся
вокруг его имени культ, объясняется тем, что он нес в себе определен-
ную весть, где «вождь» играл роль мифического спасителя. Эту осо-
бенность ленинского культа использовали большевистские лидеры в
своей борьбе за влияние в руководстве РКП(б). В глазах партийной
массы они хотели предстать как «соратники», «ученики» и «последо-
ватели» вождя, «освященные» самим фактом своего общения с ним.
В то время, когда высокие должности секретарей в партийном руко-
водстве были по праву старшинства зарезервированы за представите-
лями «старой гвардии» большевиков, претендовать на звание ленин-
ца мог только тот, кто не только выдерживал актуальную проверку на
практическую и теоретическую лояльность, но по меньшей мере мог
сослаться и на свою безупречную политическую биографию.
Г. Зиновьев испробовал силу влияния этих факторов на себе уже
в начале 1923 г. в связи с публикацией тезисов по случаю 25-летне-
го юбилея партии. В этой публикации, представлявшей собой пер-
вую полную официальную версию партийной истории, он один был
назван поборником интернационализма, в годы войны стоящим на
стороне Ленина238. Учитывая свои приоритетные позиции в составе
большинства ЦК, он уже видел себя на пути к вершине власти, тем
более что вскоре после этого ему как заместителю Ленина, было дано
особо значимое поручение — чтение «Политического доклада ЦК» на
XII съезде партии. Видимо, высокий престиж политической биогра-
фии Зиновьева, обусловленный его заслугами в качестве единствен-
ного, как утверждалось, боевого соратника Ленина в то критическое
время, позволял ему надеяться получить дополнительные права на
ленинское наследие.
Связанные с Лениным моменты в биографии того или иного боль-
шевика становились весомым аргументом еще в самом начале споров
за право стать наследниками вождя. Это пришлось испытать на себе и
Троцкому, когда К. Радек в заметке, написанной в его честь в «Прав-
де» от 14 марта 1924 г., увидел в нем образ нового «вождя» партии239.
238 Thesen des ZK der KPR vom 14.3.1923 zum 25jarigen Jubilaum der KPR [Те-
зисы ЦК РКП(б) от 14 марта 1923 г. к 25-летнему юбилею РКП] // Internationale
Pressekorrespondenz. Nr. 24. 1923. 12 марта. S. 339-347.
239 Радек К. Лев Троцкий — организатор победы // Правда. 14 марта 1923. Цит. по:
Валентинов. Новая экономическая политика. С. 54.
348
После этого в Москве появились листовки под такими названиями,
как «Маленькая история большого человека» или «Что Ильич писал
и думал о Троцком»240. В них выпячивались факты антибольшевист-
ской биографии Троцкого до 1917 г., а также полемика, которую он
вел в свое время с Лениным. И лишь в декабре того же года, во время
полемики с «левой оппозицией», на сцену выступили предполагае-
мые инициаторы этих акций, выдвинувшие против Троцкого те же
самые обвинения.
Другой пример того, как использование культовой фигуры Лёни-
на может выставить собственную биографию в выгодном свете, дал
Сталин. 28 января, через день после торжественных похорон партий-
ного вождя, он произнес «Речь на памятном вечере перед кремлевски-
ми курсантами»241. Он предпослал своей речи рассказ о нескольких
эпизодах своих первых встреч с Лениным и подробно остановился
на обстоятельствах, сопровождавших его первое знакомство с Ле-
ниным, которое Сталин отнес к 1903 г.242 Читая «Искру», он понял,
что Ленин не относится к числу ординарных партийных лидеров, а
представляет собой «высший тип вождя», сравнимого с «горным ор-
лом». Он написал об этом своему другу. Через некоторое время, по
словам Сталина, он получил от Ленина «простое, но очень содержа-
тельное письмо». Какой бы тривиальной ни выглядела эта история,
Генеральный секретарь посчитал, что она представляет собой доста-
точно весомое и удачное основание для того, чтобы появилась мысль
об очень ранних персональных отношениях Сталина с покойным во-
ждем. Сюда же относится и информация, которая «переносит» дату
его присоединения к большевикам на 1903 г.243
1903-й — это ключевой для большевистского традиционализма
год. Ленин еще в 1920 г. пришел к выводу, что большевизм «как те-
чение политической мысли и как политическая партия» существует
именно с 1903 г.244 Этим объясняется и то значение, которое Сталин
240 О появлении таких листовок в мае 1923 г. говорит Валентинов. См.: Валенти-
нов. Новая экономическая политика. С. 57 и след.; он также сообщает о ходивших тогда
слухах о том, что за этой кампанией стоял личный секретарь Сталина И. П. Товстуха.
Об этом также см.: Tucker. Stalin. Р. 332-337.
241 Сталин. О Ленине. Речь перед кремлевскими курсантами. 28 янв. 1924 г. // Он
же. Соч. Т. 6. С. 52-64.
242 Там же.	,
243 Эту версию позже критиковал Троцкий как манипуляцию фактами, когда при-
ход Сталина в большевизм был «передвинут» по времени назад. См.: Trotzky. Stalin.
Р.76 и след.
244 Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме // Он же. Поли. собр.
соч. Т. 41. С. 6.
349
придавал пришедшемуся на этот год эпизоду из своей биографии.
В заметке, опубликованной в «Правде» от 12 февраля 1924 г., он пред-
ставляет себя в образе «ученика» и «последователя» вождя, который
был прочно привязан к Ленину с самого основания большевизма.
16 апреля 1916 г. в «Правде» была опубликована памятная ста-
тья Зиновьева, посвященная путешествию Ленина из-за границы в
Петроград в 1917 г.245 Очевидно, что пером автора двигало желание
причаститься к славе вождя в роли важнейшего свидетеля этой поезд-
ки. Правда, в своей статье он отмечает, что в делегации большевиков,
встречавших Ленина на пограничной станции Белоостров, присут-
ствовал и Сталин. Это сообщение весьма сомнительно и не подтверж-
дается другими свидетелями этой встречи, такими как Крупская и
Раскольников246. Вопрос о том, идет ли здесь речь об ошибке или
же о любезности Зиновьева по отношению к Сталину, остается от-
крытым. Эти малозначащие события из жизни вождя вскоре заняли
блистательные позиции в агиографии Ленина и были использованы
Сталиным при формировании культа его собственной персоны247.
Пример из другой исторической компиляции бросает свет на то,
какой вес могла иметь любая персональная близость к «почитаемому
вождю» в казусах соперничества двух его эпигонов. В 1924 г. Н. Бу-
харин находился на отдыхе в Горках; именно это обстоятельство по-
зволило ему, единственному из руководящей когорты большевиков,
21 января оказаться у гроба Ленина в момент его кончины248. Тем не
менее через несколько дней Зиновьев в своем репортаже о неделе
скорби «Шесть дней, которых не забудет Россия» писал: «Через час
после сообщения о смерти мы ехали на автосанях в Горки к мертвому
Ленину — Бухарин, Калинин, Каменев и я»249.
245 Зиновьев Г. Приезд В. И. Ленина в Россию // Правда. 16 апреля 1924. В этом
номере «Правды» вся первая полоса была заполнена воспоминаниями о Ленине. Кро-
ме статьи Зиновьева там были и следующие: Крупская Н. К. Из эмиграции в Питер;
Троцкий Л. Ленин на трибуне.
246 Крупская. Из эмиграции; также: Она же. Воспоминания о Ленине;
Raskolnikov F. F. Kronstadt and Petrograd in 1917. London 1982. S. 71 и след. (Ориги-
нальное издание: Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. М., 1925).
247 О той значимости, которую сталинский режим придавал упомянутому эпизо-
ду из ленинско-сталинской агиографии, см.: Lenin. Kurzer biografischer Abriss seines
Lebens. M„ 1947. S. 97, 220.
248 См. об этом: Lowy A. G. Die Weltgeschichte ist das Weltgericht. Bucharin: Vision
des Kommunismus. Wien; Zurich, 1969. S. 196 и след.
249 Зиновьев. Шесть дней; в немецком переводе, появившемся в издании
«Internationale Pressekorrespondenz» ( Хе 17 за 1924 г., S. 179) имена Сталина и Том-
ского пропущены.
350
Скорее всего, Зиновьев не сказал правду, чтобы скрыть от обще-
ственности тот факт, что возле гроба умирающего Ленина стоял
именно он, Бухарин, «любимец партии», к которому по-отечески
относился и Ленин. Против выпячивания Бухарина говорил и под-
держиваемый партийными лидерами миф о «коллективном руковод-
стве», используемый ими в борьбе против Троцкого.
Лишь год спустя, когда политические позиции Бухарина значи-
тельно укрепились, он посчитал возможным и удобным для себя опу-
бликовать в «Правде» свою версию происшедшего. По его словам, он
оказался в Горках возле вождя в тот момент, когда Ленин испустил
свой последний вздох. Комната, где он лежал, была заставлена лекар-
ствами и переполнена врачебным персоналом. Смертельно бледный
Ленин откинул голову назад, послышался хрип, рука опустилась.
Ленина не стало250. Здесь Бухарин еще раз позволил себе сослаться
на последнюю волю Ленина, чтобы его авторитетом подкрепить свое
собственное понимание социальной политики. Как пишет Бухарин,
Ленин чувствовал неизбежный конец. И вот, когда с ним случился
второй удар, он продиктовал свое политическое завещание. В пред-
дверии смерти он высказал свои последние мысли, которые должны
были определить политику партии на последующие десятилетия. Тем
самым Ильич в последний раз оставил партии свои указания.
Все, что в сфере влияния культа имело отношение к персональ-
ным встречам с Лениным, обретало характер священного. Однако эти
мифы провоцировали и появление антимифов.
В июне 1924 г. Троцкий опубликовал книгу «О Ленине. Материа-
лы для биографа»251. Обращает внимание тот факт, что его фрагмен-
тарные воспоминания ограничены двумя хронологическими рамка-
ми — между 1902 и 1903 гг. и периодом Октябрьской революции и
Гражданской войны. Фрагмент истории, оставшийся между ними,
который был отмечен его острой полемикой с Лениным, Троцкий
оставил без внимания. В первой части этой хронологии он выступает
в роли ленинского ученика. Воспоминания, относящиеся ко време-
нам раннего сотрудничества Троцкого с Лениным в редакции первой
«Искры», должны были выгодно оттенить его фигуру на фоне тех ста-
рых большевиков, которые всего за несколько месяцев до появления
этой книги пытались оспорить его законное место в рядах «старой
гвардии».	•
Ее вторая глава, озаглавленная «Вокруг Октября», содержит эпи-
зоды, в которых Ленин и Троцкий представлены исключительно как
250 Бухарин Н. Памяти Ильича // Правда. 1925. 21 января. С. 1 и след.
251 Trozky L. Ober Lenin.
351
соратники в революционной борьбе, где партийный вождь постоянно
прислушивается к советам своего коллеги. И наоборот, автор не уста-
ет напоминать о протекавшей в 1917 г. «внутрипартийной борьбе», в
ходе которой Ленин выступил против некоторых из «старых больше-
виков». Не называя имен, Троцкий явно имел в виду персональный
состав существовавшего в его время партийного триумвирата.
В октябре 1924 г. в предисловии к своей книге «Уроки Октября»
Троцкий продолжил начатую им тему252. Уроки партийной истории
1917 г. — высказанные устами Ленина с подачи Троцкого — должны
были в том же самом 1924 г. служить разоблачению в глазах партии
реальных противников Троцкого — Зиновьева и Каменева. Допущен-
ные ими «промахи» и даже «преступления» еще больше подчерки-
вали его роль в революционной истории. Таким образом, методика
большевистских лидеров, которые освещали свои политические био-
графии отблеском сияния культовой фигуры Ленина, была заимство-
вана Троцким и обращена им против его противников. Правда, сам
Троцкий, совершив это деяние, осквернил существующий партийно-
исторический миф, утверждавший наличие устойчивой идентично-
сти между Лениным и «старой гвардией» большевиков.
Реакция его оппонентов из партийного руководства была одно-
значной и уничтожающей253 — традиционная оппозиция «лениниз-
ма и троцкизма» была превращена ими в абсолют. Это подтвердили
в своих выступлениях представители высшего партийного руковод-
ства — Зиновьев, Каменев, Сталин и Бухарин; рядовые большевики
также откликнулись статьями сходного содержания.
В конечном счете существование названной оппозиции было
«доказано» на основании логических выводов и аналогий с док-
тринальными спорами, проходившими в кругу российской социал-
демократии еще в дореволюционные времена. Правда, эти достаточно
изощренные интерпретации находили отклик и поддержку у сравни-
тельно небольшой части партийного актива, у которого, по заявле-
нию Сталина, сделанному в июне того же года, «политнеграмотность
доходит до 60 процентов (...) до ленинского призыва, а после призыва
(...) этот процент дойдет до 80»254.
Для основной партийной массы определяющей была персональ-
ная несовместимость Ленина и Троцкого. В конце дебатов Сталину
252 Trotzkij L. Die Lehren der Revolution. Mit einem Vorwort von Paul Levi. Berlin,
1925.
253 О политических и исторических мотивах их противостояния см.: Tucker. Stalin.
Р. 340-358; Daniels, S. 285-291; Brahm. S. 175-179.
254 Сталин И. В. Об итогах XIII съезда РКП // Он же. Соч. Т. 6.
352
удалось добиться осуждения Троцкого путем превращения его обра-
за в простое и понятное массам пугало255. В этом смысле он сумел
учесть все особенности «партийно-исторического культа Ленина».
Согласно интерпретации Сталина, Троцкий и в прежних полеми-
ческих выступлениях клеветал на Ленина. По его словам, тот пред-
ставлял все таким образом, будто Ленин, будучи беспомощным в
событиях Октябрьской революции, мог полагаться только на выдаю-
щиеся организаторские способности Троцкого; последний опорочил
образ Ленина в духе «компрометирующей восточной сказки», описав
его как самовластного и своевольного вождя, презирающего мнение
остальных членов ЦК. Такая логика рассуждений приводила к тому,
что в сфере биографической историографии, разделяемой старыми
большевиками, культ Ленина выступал как сила, губительная для
всякого, кто когда-либо разделял политические или интеллектуаль-
ные позиции, отличные от ленинских. Это проклятие поразило не
только Троцкого — его сокрушительный удар вскоре предстояло ис-
пытать на себе также и Зиновьеву с Каменевым.
2.	Ленинский призыв
«Ленинский призыв» вытолкнул сотни тысяч так называемых ра-
бочих от станка в ряды большевистской партии. Он имел первосте-
пенное значение для социальной истории РКП(б) начиная с 1924 г.
В контексте нашего исследования это гигантское вовлечение в пар-
тию новых сил является свидетельством того, как можно было за
кратчайший срок превратить сочувствие и скорбь по утрате вождя в
яркое выражение политической активности.
В формальном смысле речь шла об осуществлении и развитии со-
ответствующего постановления XIII партийной конференции, прохо-
дившей с 16 по 18 января 1924 г., т. е. еще до кончины Ленина. В сво-
их решениях эта конференция документально зафиксировала факт
поражения выступившей против ЦК внутрипартийной оппозиции.
В них «идеологическая сущность оппозиции» определялась не только
как проявление ее отхода от большевизма и ленинизма, но и как «ярко
выраженный мелкобуржуазный уклон»256. Его воздействие на оппо-
зицию > рассматривалось как объективное отражение «мелкобуржу-
255 Сталин И. В. Троцкизм или ленинизм // Он же. Соч. Т. 6. С. 347. Этот нега-
тивный образ перекочевал в резолюцию ЦК, принятую в январе 1925 г. и отразившую
поражение Троцкого. См.: Пленум ЦК РКП(б), Москва, 17-20 января 1925 г. О высту-
плении тов. Троцкого // КПСС в резолюциях. Т. 3. С. 323 и след., здесь: С. 326.
256 XIII конференция РКП(б). Москва, 16-18 января 1924 г. Об итогах дискуссии
о мелкобуржуазном уклоне в партии // Там же. С. 156.
353
азного давления» на позиции пролетарской партии и на ее политику,
способствовавшее тому, что наименее устойчивая часть коммунистов
оказалась подверженной непролетарским влияниям. Дав такую клас-
совую характеристику оппозиции, конференция приняла следующее
решение: для усиления «классового ядра партии» в течение одного
года привлечь в ряды партии «по меньшей мере 100 000 новых чле-
нов» из «истинно пролетарской» среды, т. е. «рабочих от станка»257.
Партийная пресса очень скупо освещала работу этой конферен-
ции258. Она завершилась 18 января 1924 г., и пропагандистская кам-
пания по массовой вербовке новых членов партии еще не могла быть
запущена на полный ход, поскольку с момента смерти Ленина главное
место в массовых акциях занимала другая тема. Движение, начавшее-
ся в результате этого события, создало новые условия для осущест-
вления перспективных проектов по пролетаризации большевистской
партии259. Но не только главные похоронные торжества пробудили
инициативу гигантских масс народа — кроме того, пробудившаяся у
многих людей сильная организационная и эмоциональная привязан-
ность к партии была вызвана именно теми траурными собраниями,
которые проходили тогда во всех городах, советских учреждениях и
на заводах.
Правда, как мы видели, в этом процессе трудно было отличить
спонтанные импульсы от управляемых сверху. Начатый повсюду сбор
денег на постройку памятников Ленину и на создание ленинских до-
мов культуры на заводах уже содержал в себе элементы организаци-
онного порядка. Но наряду с тем на этих собраниях подписывались
коллективные письма соболезнования, обращенные к партийному
руководству, а также обязательства отработать дополнительную сме-
ну, принятые «в честь Ленина» самими рабочими. Партия смогла не
только создать авторитетное обрамление для проводимых траурных
торжеств, посылая на них своих функционеров, но и дать дополни-
тельный выход человеческим эмоциям за счет исполнения траурной
музыки и совместного пения: присутствовавшие на собраниях хо-
ром пели известный траурный большевистский гимн «Вы жертвою
пали в борьбе роковой» и «Интернационал». Эти траурные собрания,
представлявшие собой первые массовые ритуалы ленинского культа,
способствовали появлению организованного массового движения,
которое вышло далеко за пределы партийной среды. И только после
257 XIII конференция РКП(б). Москва, 16-18 января 1924 г. Об итогах дискуссии
о мелкобуржуазном уклоне в партии // Там же. С. 157.
258 Service R. Bolshevic Party. Р. 193 и след.
259 Об этом см.: Tumarkin. Р. 143 и след.
354
того как сочувствие и скорбь огромных масс населения по покойному
вождю были известным нам образом преобразованы в «организован-
ное движение», большевистская партия сумела извлечь из него ги-
гантский социально-политический эффект.
Понятно, что партия использовала эту возможность мобилизации
масс для реализации принятого на конференции решения о вербовке
новых членов. Начиная с 24 января 1924 г. «Петроградская правда»
ежедневно печатала сообщения о новых заявлениях по приему в пар-
тию, которые поступали с проходивших в это время траурных со-
браний260. На этих собраниях выстраивались очереди из желающих
вступить в партию. Часто на собраниях принимались коллективные
решения о вступлении в ряды РКП(б). Присутствовавшие здесь же
партийные функционеры подстегивали рабочих хлесткими лозунга-
ми: вступление в партию — «лучший венок на могилу Ленина» или
«Под знаменем РКП — под ленинским знаменем!», «Заменим вождя
нашей коллективной волей!» В одной только Москве с 22 по 28 янва-
ря 1924 г. было подано 6 500 заявлений о приеме261.
В те дни Зиновьев в одной из своих статей писал, что можно было
ожидать какого-то особенного ответа широкой беспартийной массы
на смерть их учителя. Но партийное руководство не догадывалось,
каким он будет. Сейчас это стало ясно: беспартийная рабочая масса
ответила тем, что широким потоком стала вливаться в созданную Ле-
ниным партию262.
Развернувшаяся в траурную неделю кампания по приему в партию
шла уже полным ходом, когда проходивший с 29 по 31 января 1924 г.
пленум ЦК принял официальное обращение. В нем это массовое дви-
жение однозначно включалось в процесс формирования ленинского
культа263: ЦК взывал к памяти о покойном вожде и о «безграничном
героизме рабочего класса» в годы Гражданской войны, призывая ра-
бочих вступать в партию. ЦК представлял это в таком виде, будто ра-
бочий класс, выступая как самостоятельный субъект, принял реше-
ние в этот тяжелый момент оказать партии свою поддержку: «Партия
целиком и безоговорочно идет навстречу этой братской помощи со
стороны своего класса. Партия призывает всех беспартийных това-
рищей, фабочих и работниц помочь ей в деле приема новых бойцов.
На них, на стоящих у машин и станка, ставит партия свою ставку.
260 Tumarkin. Р. 147 и след.
261 Schroder. Parteibiirokratie. S. 278.
262 Зиновьев Г. Ленин и рабочие // Правда. 1924.26 января. С. 1.
263 Пленум ЦК РКП(б). Москва, 29, 31 января 1924 г. К рабочим и работницам //
КПСС в резолюциях. Т. 3. С. 182 и след.
355
С помощью всех рабочих в партию войдут лучшие, наиболее стойкие,
наиболее преданные, наиболее честные и смелые сыны пролетариа-
та». Чтобы поддержать эту видимость, ЦК в своем обращении даже
не упомянул о принятом еще до кончины Ленина решении XIII пар-
тийной конференции о начале призыва в партию. В отдельной резо-
люции того же пленума ЦК «О приеме рабочих от станка в партию»
первоначальная тональность текста претерпела определенные изме-
нения264. Кампанию по приему в партию следовало завершить уже в
течение трех месяцев и для достижения этой цели задействовать все
партийные организации; для представителей рабочего класса уста-
навливались еще более облегченные условия приема — что-то вроде
собеседования с поступающими, проводимого на общем заводском
собрании, где их коллеги в дискуссионной форме могли обсудить по-
данные ими заявления.
Конечно, в конце января 1924 г. никто уже не вспоминал, что
первоначально кампания по мобилизации рабочих в партию ставила
своей целью подавление оппозиции. Но было очевидно, что тактика
массивного вливания в партию новых сил должна была «безусловно
отвечать требованиям по утверждению партийной демократии»265.
Зиновьев на XIII съезде партии не скрывал своего триумфа266:
«Демократия! Секретарский бюрократизм! Вы помните крики оп-
позиции. Ответ — ленинский призыв». Успешное проведение этой
кампании было важным прежде всего для большинства из ЦК, по-
скольку это сделало его почти неуязвимым. К 25 мая 1924 г., к на-
чалу XIII партийного съезда, еще до того как срок проведения этой
акции был продлен еще на три месяца, в партию вступил 214 591 че-
ловек267. Этим самым как бы подтверждалась идея, которую пыталась
внушить резолюция о ленинском призыве: «Кончина В. И. Ленина
со всей силой выявила симпатию, которую испытывали рабочие и к
самому товарищу Ленину, и к Коммунистической партии»268. При-
бегнув к помощи культа, сложившееся в ЦК большинство использо-
вало ленинский призыв для создания отвечающего его интересам со-
циального базиса. Он представлялся ей как триумф над оппозицией,
264 О приеме рабочих от станка в партию // Там же. С. 184 и след.
265 Carr. Interregnum. Р. 352.
266 XIII съезд РКП(б). Г. Зиновьев. Политический отчет ЦК // Правда. 1924.
25 мая. С. 3, здесь: С. 6.
267 Schroder Н.-Н. Parteibiirokratie. S. 278, правда, приводимые здесь численные
данные противоречивы (Там же. Прим. 1217).
268 О приеме рабочих. С. 184.
356
как незыблемое, на первый взгляд, доказательство правильности ее
политического курса.
Троцкий еще в начале декабря 1923 г. стал настаивать на все бо-
лее широком привлечении в партию «рабочих от станка», видя в этом
средство спасения от бюрократизации партийной системы269. В нача-
ле 1924 г. он присоединил свой голос к ликующему хору большинства
из ЦК, увидевшему в массовом приеме в партию свидетельство демо-
кратической легитимации партийного режима. Троцкий видел в этом
движении «истинный, надежный и безошибочный тест, гораздо более
подлинный, чем любые парламентские выборы»270. А на XIII съезде
партии он даже объявил, что «ленинский призыв, как здесь правиль-
но сказали, приблизил нашу партию к типу выборной партии»271.
На основании ленинского призыва господствующая большевист-
ская партия создала себе такую социальную базу, которая позволила
ей прочно укорениться в городской и индустриальной среде обще-
ства272. Этот эффект вряд ли мог быть достигнут без той энергии,
I которую придал такому массовому движению учрежденный после
| смерти Ленина культ. Таким образом, призванные в то время «ле-
нинцы» получили тем самым и некое посвящение, которое превра-
51 щало этих избранников в ударную силу в руках партийного руко-
водства, служащую укреплению его власти. Поэтому оно нисколько
не рисковало, когда еще накануне XIII партийного съезда наделило
этих людей полномочиями полноправных членов партии для выбо-
- ра делегатов на предстоящий съезд273 или когда допустило несколь-
ко сотен из них на этот самый съезд в качестве делегатов «с правом
1 совещательного голоса» — этот статус должны были разделить с
ними все присутствовавшие на нем оппозиционеры. С одной сторо-
ны, «ленинцы» были людьми политически неискушенными, лишен-
ными ориентиров и едва ли способными принимать политические
решения274. С другой стороны, задача вовлечения в партию этих но-
вых товарищей и «необходимость идеологической опеки» над ними
' 1-----------------
\	269 Троцкий. Новый курс // Правда. 1923.11 декабря. С. 2.
?	270 Цит. по: Deutscher. Trotzki. Bd. 2. S. 139, 467. Прим. 94.
271	XIII съезд РКП. Речь тов. Троцкого // Правда. 1923. 27 мая. С. 3.
272	О социально-политическом значении ленинского призыва: Schroder Н.-Н.
Parteibiirokratie. S. 274-282, 292-299; Rigby Т. Н. Communist Party Membership in the
USSR 1917-1967. Princeton 1968. P. 110-131.
273	Пленум ЦК РКП(б), Москва, 31 марта — 2 апреля 1924 г. Информационное со-
общение // КПСС в резолюциях. Т. 3. С. 195.
274	Об уровне образования «ленинцев» и о мотивах их вступления в партию см.:
Schroder. S. 278.
357
всякий раз предоставляли центральному аппарату новые возмож-
ности для осуществления организационной работы. Это было осо-
бенно значимым с учетом задач по «идеологическому воспитанию»
партийных кадров, т. е. их теоретическому натаскиванию во всех
сферах партийной жизни.
3.	Внутрипартийная дискуссия о смысле ленинизма
С начала 1923 г. понятие «ленинизм» было внесено в канониче-
ский свод ключевых терминов советской пропаганды. По завершении
борьбы с «левой оппозицией» осенью 1923 г. право на истолкование
смысла понятия «ленинизм» было монополизировано большинством
из ЦК. Он стал своеобразным диспетчерским центром, который каж-
дый раз позволял согласовывать «учение» Ленина с той интерпрета-
цией партийной истории, которая нужна была верхам. Следствием
указанного столкновения с оппозицией стало то, что теперь полити-
ческая учеба была подчинена цели преодоления мелкобуржуазных
уклонов. Это было сформулировано в решениях XIII партийной кон-
ференции, пленума ЦК и 13 съезда партии275.
После смерти Ленина это неустанно повторяемое требование по-
лучило свое выражение в лозунге «Ленин умер. Ленинизм жив».
9 февраля 1924 г. отдел Агитпропа ЦК организовал конференцию
с целью дискуссии «о пропаганде и обучении ленинизму»276. Основой
всего культурного воспитания, в том числе и кампаний по преодоле-
нию неграмотности в вопросах политического образования, должен
был стать ленинизм. Народный комиссариат просвещения сразу же
решил, что изучение ленинизма необходимо рассматривать как обя-
зательную составную часть любого образовательного процесса. Как
говорилось, к трудам Ленина нужно прибегать при рассмотрении лю-
бой проблемы, «чтобы выразить нашу позицию». При изложении той
или иной темы, какой бы частный характер она ни носила, «следует
помнить, что нет такой сферы творчества, где Ильич не высказал бы
свою мысль, по которой он не оставил бы ясных и понятных выска-
зываний и указаний»277.
Чтобы способствовать этому, было запланировано издание бро-
шюр и справочников на все возможные темы, где на основании вы-
275 ХШ конференция РКП(б). Об итогах дискуссии... // КПСС в резолюциях. Т. 3.
С. 158; Пленум ЦК. О приеме рабочих // Там же. С. 185; XIII съезд РКП(б). Москва
23-31 мая 1924 г. Об очередных задачах партийного строительства // Там же. С. 216
и след..
276 Об этом см.: Tumarkin. Р. 213 и след.
277 Цит по: Ibid. Р. 214.
358
держек из работ Ленина каждый член партии оказался бы в состоя-
нии занять «ленинскую позицию» для разрешения любой жизненной
ситуации. При этом в подражании высшим партийным функционе-
рам вошло в привычку «применять» цитаты из Ленина по тому или
иному случаю. Правда, уже в те ранние годы из рядов видных боль-
шевиков раздавались критические голоса, предостерегающие против
тенденции к сведению ленинизма к механическому повторению и
простому перечислению отдельных ленинских цитат.
В феврале Н. Бухарин сделал доклад «Ленин как марксист»278,
в котором он попытался выступить против недооценки Ленина как
теоретика. Здесь он выразил убеждение, что теоретическое наследие
покойного вождя сохранится и на последующие времена, поскольку
оно рассеяно по страницам множества его трудов и не может быть
представлено читающей публике в компактной и доступной форме.
Бухарин говорил о том, что Ленин как теоретик все еще ждет того,
кто его систематизирует. Он был убежден, что в будущем, когда такая
работа будет завершена и все то новое, что дал Ленин и что в необо-
зримом множестве рассеяно в его произведениях, будет приведено
в систематическую форму, «Ленин станет перед нами во весь свой
гигантский рост и как гениальный теоретик рабочего коммунистиче-
ского движения»279.
Вопреки столь смелым ожиданиям сам Бухарин не предложил
никакой системы «ленинизма»; наоборот, он попытался разработать
метод, который позволил бы представить ленинизм как некое «воз-
вращение к марксизму»280. Этот метод изложения ленинизма, как не-
однократно подчеркивает Бухарин, предостерегает от механического
переноса способов решения проблем из одного контекста в другой, в
частности те или иные положения и рекомендации Ленина, касаю-
щиеся одной исторической ситуации, нельзя прилагать к другой281.
Может быть, именно эта методическая взыскательность Бухарина
и является причиной того, что он отказался тогда называть себя тем,
кто «систематизировал» Ленина. Тех же аргументов придерживалась
и Н. К. Крупская, выступившая 21 марта 1924 г. перед партийными
кадрами, которым предстояло вести подготовительные курсы по обу-
чению вновь вступивших в партию по ленинскому призыву282. Она
278 Bucharin N. Lenin as Marxist. London, 1925.
279 Ibid. P. 6.
280 Ibid. P. 23.
281 Ibid. P. 30, 62.
282 Krupskaja N. K. Wie soil man den Leninismus studieren? // Она же. Das ist Lenin.
S. 466-473.
359
также требовала соблюдения методической строгости при обраще-
нии к ленинизму и подчеркивала необходимость прежде всего по-
стичь суть марксистского метода. При изучении ленинизма важно не
«нанизывать одну цитату за другой или же достигнуть механическо-
го детального знания его трудов», а «понимание духа его трудов»283.
То есть для Крупской «признаком ленинизма... является способность
рассматривать факт в его конкретном состоянии и связи». Она пони-
мала под этим «не что иное, как марксистский метод»284.
Рис. 8. Идеал лени-
низма: рабочий и кре-
стьянин вместе читают
Ленина
Вопреки этим предостережениям, Сталин принялся именно за
«систематизацию» Ленина, опубликовав с 26 апреля по 18 мая 1924 г.
в «Правде» свою работу «Об основах ленинизма». Речь шла о цикле
лекций, до этого прочитанных им в Свердловском университете и по-
священных ленинскому призыву285. Сталин так определил это новое
283 Krupskaja N. К. Wie soli man Leninismus studieren? S. 470.
284 Ibid. S. 471.
285 Сталин И. В. Об основах ленинизма // Он же. Соч. Т. 6. С. 69-188
360
учение: «Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетар-
ской революции. Точнее: ленинизм есть теория и тактика пролетар-
ской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в
особенности»286.
Такое определение эпохи создавало видимость того, что дей-
ственность этой теории оказывается независимой от социально-
экономических условий, которые Сталин считал преодоленными,
когда писал: «Раньше к анализу предпосылок пролетарской револю-
ции подходили обычно с точки зрения экономического состояния
той или иной отдельной страны»287. Тем самым Сталин осуществил
такую «систематизацию» ленинского теоретического наследия, ко-
торая в своих дефинициях, выводах и аналогиях позволяла ему по
своему усмотрению без учета исторической обстановки использовать
те или иные высказывания Ленина, сделанные последним по самому
разному поводу. Вопреки предупреждениям Бухарина и Крупской
те или иные казусы, умело разрешенные Лениным, вырывались из
исторического контекста и, обретя качества «теорем», «заключений»
и «законов», превращались в общезначимые истины.
Благодаря этому своему труду Сталин поднялся в сознании пар-
тийцев выше тех партийных лидеров, которые как теоретики облада-
ли гораздо более значимым авторитетом, чем он. И хотя он, не называя
имен, так или иначе задел каждого из них, эта его работа не пробуди-
ла желания продискутировать ни в одном из этих столь воинствен-
ных в прошлом большевиков. Очевидно, что опираясь на атмосферу
культа, сложившуюся вокруг фигуры Ленина, он сумел придать из-
речениям покойного вождя тот смысл, какой партия хотела бы в них
увидеть, т. е. священные заповеди, обращенные к его наследникам и
ученикам. В январе 1926 г. Сталин сопроводил свою работу «Вопросы
ленинизма» вышеприведенным определением «ленинизма», добавив
при этом, что оно «явно обрело права гражданства»288, — это, видимо,
означало, что его можно теперь рассматривать как государственную
доктрину. В этом произведении Сталин расширил свой вклад в тео-
рию «ленинизма» разработанной им концепцией о возможности по-
беды «социализма в одной стране»289.
286 Сталин И. В. Об основах ленинизма. С. 71.
287 Там же. С. 95.
288 Сталин И. В. К вопросам ленинизма // Он же. Соч. Т. 8. С. 13-90.
289 Во всяком случае он выступил с этих позиций уже в декабре 1924 г. См.: Ста-
лин И. В. Октябрьская революция и тактика русских коммунистов // Он же. Соч. Т. 6.
С. 358-401.
361
В этой доктрине получила свое окончательное выражение мета-
физическая логика, где не допускающая возражения оценка действи-
тельности и догматы веры взаимно контролируют друг друга: отри-
цание возможности построения социализма в одной стране приведет
к тому, что «строительство социализма станет строительством без
перспективы, строительством без уверенности построить социализм.
Нельзя строить социализм, не будучи уверен, что его можно постро-
ить, не будучи уверен, что техническая отсталость нашей страны не
является непреодолимым препятствием к построению полного социа-
листического общества. Отрицание такой возможности есть неверие
в дело строительства социализма, отход от ленинизма»290.
Как становится ясным из резолюции XIV съезда партии, необхо-
димым условием, обеспечивающим возможность построения такого
социализма, является «борьба с неверием в дело строительства со-
циализма в нашей стране». Съезд постановил, что «такие идейные
течения, делая невозможным сознательное отношение масс к строи-
тельству социализма вообще и социалистической промышленности
в частности, способны лишь затормозить рост социалистических
элементов хозяйства»291. Выводом из данного заключения стала не-
обходимость всеобъемлющего воспитания с целью преодоления этих
«искажений ленинизма».
При таком способе теоретизирования правилом этикета, свой-
ственного «ленинизму», становится привычка при любой стандарт-
ной ситуации всякий раз обращаться к памяти, находя в ней только
то, что уже получило свое определение и приспособлено к механи-
ческому, дословному повторению, конечной целью которого являет-
ся ритуальное действие. В этом смысле в теоретической плоскости
ленинский культ завершается заклинательными формулами. Правда,
они претендует и на то, чтобы содержать в себе высказывания о дей-
ствительности. Тем не менее в ленинизме истинностный смысл тео-
ретических высказываний соизмеряется с тем, в какой мере они мо-
гут активно воздействовать на общественную практику. Перед этим
критерием отступает даже их эмпирическая верификация. То есть
истина этих суждений состоит в их действенности.
Подвергая фундаментальному критическому анализу то обстоя-
тельство, что в ленинизме теряется представление о реальности,
Герберт Маркузе отмечает: «Когда суждения утрачивают свою по-
знавательную ценность в обмен на способность вызывать желаемый
290 Сталин И. В. К вопросам ленинизма. С. 65.
291 XIV съезд ВКП(б). Москва, 18-31 декабря 1925 г. Отчет Центрального Коми-
тета // КПСС в резолюциях. Т. 3. С. 429 и след.
362
эффект, т. е. когда в них начинают видеть директивы, предписываю-
щие определенный способ поведения, тогда магические элементы бе-
рут верх над понятийным мышлением и практикой»292.
Узаконенные истины ленинизма, вырванные из связанной с Лени-
ным исторической среды, стали «прославляться» в качестве ритуаль-
ных формул по всей строгости установленного культа. А как стоящие
над историей императивы они не подлежали и обсуждению. В то же
время хранимая в них в своей благородной чистоте память о харизме
вождя, его героизме и гениальности должна была наполнять соответ-
ствующим смыслом ту или иную актуальную политическую и соци-
альную практику. Такая ценностная связь также позволяла преодо-
левать очевидные противоречия реального мира.
292 Marcuse Н. Die Gesellschaftslehre des sowjetischen Marxismus. Neuwied und
Berlin, 2 Aufl., 1969. S. 94-963, здесь цит.: S. 95.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1.	Дискуссия о мотивах складывания культа Ленина
До сих пор мы в основном занимались хронологическим и фак-
тологическим описанием процесса консервации тела вождя с целью
вовлечь в наше рассмотрение максимально большее число доступных
источников, дающих представление об эмпирической связи событий.
Большую часть своего влияния ленинский культ черпал из атмосферы
тайны, окружавшей его происхождение. В научной литературе сложи-
лись различные исследовательские позиции, объясняющие становле-
ние сложившегося вокруг Ленина культа. Опираясь на результаты на-
шего исследования, мы в дальнейшем остановимся на существующих
в настоящее время в науке способах интерпретации этого феномена.
Их можно рвести к трем основным типам:
учреждение культа покойного вождя есть следствие заранее наме-
ченного И. В. Сталиным плана;
этот культ соответствовал потребностям православной русской
народной традиции;
инициаторы этого культа были движимы религиозными или ква-
зирелигиозными мотивами, поскольку они принадлежали к дорево-
люционной большевистской интеллигенции.
После критического анализа этих исследовательских позиций мы
перейдем к рассмотрению вопроса о том, какие мотивы, способство-
вавшие формированию этого культа, представляются нам наиболее
убедительными.
Долгое время среди исследователей господствовало мнение, со-
гласно которому инициатором создания культа вокруг имени по-
койного вождя были Сталин и его окружение1. Особенно подроб-
но эта идея разрабатывалась в работах Р. К. Такера и Н. Тумаркин2.
1 Об этом, как и многие другие, говорит Шапиро (Schapiro L. Die Geschichte der
Kommunistischen Partei der Sowjetunion. Berlin u. Munchen, 1962. S. 302 и след.).
2 Tucker. P. 281 и след.; Tumarkin. Lenin Cult. P. 173 и след.
364
Эти ученые опирались на мемуары меньшевика Н. Валентинова
(Вольского)3. Он принадлежал к числу советских интеллектуалов,
которые во времена нэпа занимали ответственные посты в ВСНХ4.
,Валентинов реконструировал предысторию создания Мавзолея в той
версии, которую Н. Бухарин, по его словам, сообщил известному ста-
рому большевику Д. Б. Рязанову. При этом Валентинов имен своих
информаторов не называл, а просто утверждал, что это известно ему
«по сообщениям многих посредников»5.
Согласно этой версии, идея забальзамировать тело Ленина воз-
никла уже перед самой смертью революционного вождя. Этот проект
обсуждался в последние дни октября 1923 г. на одной из встреч чле-
нов Политбюро, а именно Троцкого, Бухарина, Каменева, Калини-
на, Сталина и Рыкова. Поскольку, по сообщению Сталина, здоровье
вождя стремительно ухудшалось и можно было ожидать его скорой
кончины, Генеральный секретарь при поддержке Калинина настоял
на необходимости заранее задуматься о подготовке для него достой-
ной формы погребения. При этом Сталин ссылался на соответствую-
щие предложения «некоторых товарищей из провинции»6.
По словам Сталина, они утверждали, что «акт сожжения в
крематории»7 не соответствовал бы свойственному русскому народу
чувству любви и почитания, обращенных к вождю, и мог бы исказить
память о нем. Ибо сожжение, уничтожение или рассеяние смертных
останков покойника всегда мыслилось в народном сознании как са-
мый страшный способ посмертного наказания. По словам Вален-
тинова, Сталин внес предложение, «поддержанное», по его словам,
«многими товарищами»: «Наука обладает возможностями сохранять
тело покойного в течение долгого времени, во всяком случае, до того
момента, пока мы не сможем смириться с мыслью о том, что Ленина
нет среди нас». То есть, по сообщению Сталина, «товарищи из про-
винции» настаивали на том, чтобы Ленин, как русский человек, был
и похоронен соответствующим образом. Троцкий же в своей гнев-
ной отповеди Сталину напомнил о том, что изложенная последним
позиция совпадает с культом реликвий, практикуемым в русской
3 Valentinov. S. 90 и след. В то же время Макнил не соглашается с представлением
о ведущей роли Сталина в этом вопросе {McNeal. Stalin. Р. 89).
4 По этой теме: Wolfe В. D. Introduction // Valentinov. S. VII-XIV.
5 Valentinov. S. 90.
6 Ibid.
7 Эти и другие цитаты: Ibid. S. 91.
365
православной церкви: «По-видимому нам, партии революционного
марксизма, советуют идти в ту же сторону — сохранить тело Ленина.
Прежде были мощи Сергия Радонежского и Серафима Саровского,
теперь хотят заменить мощами Владимира Ильича». Далее говорит-
ся, что Троцкий потребовал назвать имена вышеуказанных товари-
щей, связывающих свои пожелания с достижениями «современной
науки». Он хотел передать им, что с марксистской наукой они ничего
общего не имеют.
Как следует далее, точно в таком же духе и также возмущенно
против этого проекта высказался и Бухарин: превращение Ленина в
забальзамированную мумию было бы оскорблением его памяти, по-
скольку такой шаг в любом смысле противоречил бы его диалектико-
материалистическому миропониманию. Бухарин констатировал, что
«где-то в партии, из каких-то щелей несет странным духом. Хотят
возвеличить физический прах в ущерб идейному возвышению. Гово-
рят, например, о переносе из Англии к нам в Москву праха Маркса».
По словам Бухарина, как только он окажется в Кремлевской стене,
этот прах будет почитаться как останки святого. Валентинов сообща-
ет, что и Каменев также отверг предложение Сталина, а вместо этого
предложил переименовать Петроград в Ленинград. Тем не менее, как
оказалось, эти возражения не произвели на Сталина никакого впе-
чатления. А вот Калинин отстаивал ту точку зрения, что «Ленина не
подобает хоронить как простого смертного».
При анализе этого исторического источника прежде всего броса-
ется в глаза то, что он представляет нам своего рода типологию ролей,
традиционно приписываемых каждому из упомянутых партийных
лидеров: Сталин апеллирует к «товарищам из провинции», Троц-
кий отстаивает принципы «партии революционного марксизма»,
Бухарин высоко вздымает знамя «диалектико-исторического миро-
воззрения». Да и Каменев, прославившийся своей примиренческой
позицией, предлагает в этом случае некоторый компромисс. Вопреки
этому документальные свидетельства, касающиеся конфликта вокруг
вопроса о бальзамировании Ленина, рисуют совсем другую картину.
В них граница, разделяющая противоборствующие стороны, прохо-
дила не по линии, разделяющей известные нам партийные фракции,
а шла поперек нее. В основание версии Валентинова положен тезис о
том, что вожди тогдашней «левой» и позднейшей «правой» оппози-
ции в дебатах 1923 г. выступали против Сталина единым фронтом, а
Генерального секретаря поддержал один лишь Калинин, известный
впоследствии своим постоянным сотрудничеством со Сталиным.
Между тем линия раздела, проходящая через последующую пар-
тийную историю, в дискуссии о бальзамировании тела вождя не пред-
366
ставляется настолько очевидной. Скорее всего, в этом сообщении
мы имеем дело с некоторой последующей реконструкцией, осущест-
вленной в духе того, «как это могло бы быть», но уже в фокусе более
поздних событии реальной истории. В свое время высказывались со-
мнения в подлинности содержания этого документа. При его оценке
нужно также учитывать то обстоятельство, что он появился на свет
уже через 30 лет после представленных в нем событий8 и опирается
исключительно на свидетельства анонимных посредников.
По сведениям Валентинова, описанная встреча состоялась в конце
октября 1923 г. Следовательно, ей должны были предшествовать те
недели, когда произошел открытый разрыв между Троцким, с одной
стороны, и большинством в Политбюро и ЦК — с другой; стороны
обменялись множеством писем, содержащих взаимные обвинения9.
Этот конфликт затронул не только одну политическую линию пар-
тии — нараставшие более чем в течение года разногласия между
сторонами одновременно привели и к полному разрыву взаимной
лояльности между партийными лидерами. В начале октября месяца
участники этого противоборства стали умышленно рассылать пись-
ма и заявления, обращенные к партийному активу, не входящему в
центральные партийные органы. Немалая часть этих документов со-
держит в себе разоблачения внутрипартийных тайн, касающихся ру-
ководства партии, — каждая из сторон конфликта обнародовала их,
чтобы дискредитировать другую10.
Какой смысл был Сталину в самый разгар беспощадной фрак-
ционной войны подставлять себя под удар Троцкого, выступавшего
от имени «революционного марксизма», и подвергаться риску быть
дискредитированным в глазах партийных функционеров? Всегда
осторожный Сталин не стал бы вступать в такого рода полемику, не
8 Рукопись Валентинова появилась в 1956 г. Предисловие автора. См.: Valentinov.
S. XV-XIX.
9 Описание исторической ситуации: Carr Е. Н. The Interregnum 1923-1924
(A History of Soviet Russia. Bd. 4) London u. Basingstoke, 1978. P. 292-307; Daniels R. V.
Das Gewissen der Revolution. Kommunistische Opposition in der Sowjetunion. Berlin,
1978. S. 248-277. Об этом же и опубликованные архивные документы: Внутрипартий-
ные дискуссии 20-х годов // Известия ЦК КПСС. 1990. № 5. С. 165-179; 1990. № 6.
С. 189-195; 1990. № 7. С. 174-192; 1990. № 10. С. 167-190.
10 О многочисленных интригах, всеобщей подозрительности и взаимных обвине-
ниях в высшей партийной среде говорил Л. Троцкий в своей речи 26 октября 1923 г. на
Пленарном заседании ЦК и Центральной Контрольной Комиссии с участием десяти
различных партийных организаций. См.: Л. Д. Троцкий защищается // Вопросы исто-
рии КПСС. 1990. № 5. С. 32-43.
367
обговорив этот вопрос со своими союзниками по антитроцкистскому
блоку — Каменевым и Зиновьевым. Кроме того, трудно себе пред-
ставить, что находящиеся в «провинции» партийные функционеры
низшего и среднего звена, услышав об ухудшении состоянии здоро-
вья Ленина, сразу же стали бы забрасывать Генерального секретаря
своими предложениями о консервации тела вождя11.
Защита Сталиным проекта по консервации основывалась на убеж-
денности в том, что кремация Ленина может натолкнуться на непони-
мание народа. И все же остается непонятным, почему именно вопрос
о таком способе захоронения положил начало дискуссии, ведь к тому
времени в Москве еще не было крематориев. Поэтому оппозиция
«Мавзолей вместо крематория» вряд ли могла что-то означать для
слушателей Сталина. Простейшим решением этой проблемы могли
бы стать похороны Ленина: в соответствии с общепринятыми норма-
ми они, несомненно, выглядели бы как вполне понятный для народа
«русский способ» погребения. Такой вариант погребения оказался
вполне приемлемым по отношению к павшим во время октябрьских
боев в Москве, тела которых покоились возле Кремлевской стены.
Интересно, что эта мысль не пришла в голову ни одному из участни-
ков того заседания, о котором говорит Валентинов.
Он цитирует Бухарина, который тогда утверждал, что наслышан
о планах перенесения праха Карла Маркса из Лондона в Москву.
Однако есть свидетельства, что эта попытка была сделана только в
мае 1924 г. В октябре 1923 г. такого рода транспортировка останков
Маркса из страны, с которой Советская Россия все еще находилась
в состоянии конфликта, была практически немыслимой12. Все опи-
санные выше противоречия, возникающие между представленной
Валентиновым картиной и исторической логикой, указывают на то,
что его описание этой встречи представляет собой некоторую исто-
11 Встреча с «товарищами из провинции» происходила в этот момент в рамках
расширенного пленарного заседания ЦК и Центральной Контрольной Комиссии, на
которое были приглашены представители многочисленных провинциальных партий-
ных организаций; здесь им и сообщили об ухудшении состояния здоровья Ленина. См.:
Протокол № 3 совместного заседания ЦК и ЦКК от 27 октября 1923 г. (Сообщение о
здоровье Вл. Ильича) // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 104. Л. 53.
12 Советская Россия получила дипломатическое признание лишь 1 февраля
1924 г. после формирования в Великобритании правительства Р. Макдональдса. См.:
Наитапп Н. Sozialismus als Ziel. Probleme beim Aufbau einer neuen Gesellschaftsordnung
(1918-1928/29) // Handbuch der Geschichte RuGlands. Bd. 3: Von den autokratischen
Reformen zum Sowjetstaat (1856-1945). Hrsg. von Gottfried Schramm. Stuttgart, 1983.
S. 623-780, здесь: S. 662.
368
рическую проекцию, сконструированную задним числом на основа-
нии типичных характеристик действующих лиц, слухов и реальных
событий. Поэтому она не может служить подтверждением тезиса Ва-
лентинова о том, что культ мертвого вождя создавался по заранее за-
думанному Сталиным плану.
Можно ли считать, что культ мертвого Ленина является следстви-
ем эксплуатации в политических целях религиозных мотивов, быто-
вавших в русской православной народной традиции? Мысль о фено-
мене «религии» или «псевдорелигии» напрашивается сама собой уже
хотя бы потому, что бросается в глаза очевидное совпадение между
внешними проявлениями учрежденного культа покойного вождя и
часто используемыми религиозными метафорами в речах больше-
вистских лидеров. Репортажи западных корреспондентов, очевидцев
происходящего, обнаруживают здесь множество аналогов религиоз-
ного порядка13. Часто эти наблюдения суммировались в ходячих
формулах о мистической природе славянской души14. Н. Тумаркин
говорит о том, что культ мертвого вождя сформировался на основе
утонченного «синтеза религии и политики»15.
На основании нашего исследования мы пришли к заключению,
что первоначальные меры по бальзамированию тела Ленина были
обусловлены исключительно необходимостью обеспечить проведе-
ние публичных похоронных торжеств, предшествующих погребению
вождя. В данном случае большевики следовали традиции выражения
публичной скорби по усопшему монарху. Как в недалеком прошлом,
так и в настоящее время она продолжает соблюдаться и в развитых
странах Европы16. Ф. Арьес показал, что обычай бальзамирования с
целью консервации тела покойника, как и проведение церемонии тор-
жественного захоронения королевских особ, получил распростране-
ние в Европе еще с XV в.17 Временное сохранение смертных останков
монарха от тлена стало необходимым для проведения длительных
церемоний по выражению монархических чувств и династической
13 См., к примеру, газетные и журнальные публикации: Lenin's Mummy Rules in
Moscow. In: Literary Digest. 1925. И апреля. № 85. P. 42-44; Lenin's Tomb a Rival of
Lourdes// Literary Digest. 1925.19 сентября. № 86. S. 49; «Saint Lenin» //Тамже. 1926.
26 января. № 89. P. 29; God under Glass // Time. 1935. 9 сентября. № 26. P. 35; Dean R.
The Idol of Russia // New Review. 1938. № 8. P. 516-519.
14 Примеры см.: Tumarkin. Lenin Cult. P. 196 и след.
15 Там же. Р. 197.
16 Из примеров новейшей истории достаточно вспомнить огромные массы народа
при проводах почившего в 1993 г. бельгийского короля Бодуэна.
17 AridsPh. Geschichte des Todes. 2 Aufl., Frankfurt/Main, 1985. S. 461.
369
преданности. Как пишет Арьес, в ходе этого процесса «духовных лиц
сменили врачи»18.
В XIX в. церемония почитания памяти умерших русских царей
заключалась в том, что после кончины их тело выставлялось на по-
стаменте, мимо которого проходили толпы подданных. Необходи-
мость этого подкреплялась соображениями легитимации царского
режима в соответствии с триадой «самодержавия», «православия»
и «народности»19. Тело Николая I, почившего 20 февраля 1855 г.,
было согласно его последней воле, забальзамировано и сохранялось
14 дней для проведения похоронных мероприятий20. Даже если обра-
щение со смертными останками Ленина определенно вписывается в
эту традицию почитания монарха, тем не менее его связь с религиоз-
ными аспектами культа мертвых вызывает сомнения. Правда, анало-
гия между ними усиливается также фактом проведения мероприятий
с целью длительной или даже «вечной» консервации останков. Даже
приведенный у Валентинова обмен репликами между Сталиным и
Троцким выдает тот же ход мыслей. Точно так же Тумаркин объявля-
ет одним из важнейших мотивов, которые способствовали процессу
бальзамирования Ленина, то, что в русской народной ортодоксаль-
ной традиции нетленность останков покойника рассматривалась как
свидетельство его святости21. Мог ли Ленин, подвергшись бальзами-
рованию и консервации, быть «канонизирован», что придало бы ему
в глазах масс статус «святого»?
По канонам православной церкви канонизация должна сопрово-
ждаться чудесами, происходящими возле гроба с усопшим, что яв-
ляется признаком силы, пребывающей в его мощах. При этом они
обладают свойством быть нетленными22. Для святых характерно
18 Aries Ph. Geschichte des Todes. 2 Aufl. Frankfurt/Main, 1985. S. 461.
19 Тезисы С. С. Уварова, министра народного просвещения при царе Николае I
(Stokl G. Russische Geschichte. 4 Aufl. Stuttgart, 1983. S. 483).
20 Попытки двора продлить неудачную консервацию с помощью химических пре-
паратов оказались безуспешными. См.: Тютчева А. Ф. При дворе двух императоров.
Воспоминания-дневник. Б. м., 1928. С. 188-208. Освещение медико-исторических
аспектов проблемы бальзамирования см.: ст. «Бальзамирование». Энциклопедический
словарь (Ф. А. Брокгауз-И. А. Ефрон). С.-Петербург, 1890-1907, здесь: Т. 1. С. 842-
845; Лопухин Ю. Бальзамирование трупа. Большая медицинская энциклопедия. Т. 3.
М., 1957. Ст. 329-331. Автор благодарит за эти сведения Монику Банковски-Цюллиг,
Цюрих.
21 Tumarkin. Lenincult. Р. 179 и след.
22 См. об этом: OnaschK. HeiligsprechungZ/Онже. Liturgieund Kunst der Ostkirche
in Stichworten. Leipzig, 1981. S. 156. Он же. Reliquien // Там же. S. 320 и след.
370
то, что их тела бальзамированию не подвергаются, поскольку чудо
нетленности их мощей, свидетельствующее об их святости, не может
поддерживаться искусственными средствами23. Как показывает наше
исследование, в советском общественном мнении особенно подчерки-
вался тот факт, что предпосылки и меры, обеспечившие консервацию
останков вождя, имели сугубо научный характер. Никто не скрывал
того обстоятельства, что над телом Ленина проводились медицин-
ские и биохимические процедуры. И никто не стал бы утверждать,
что достигнутая таким образом сохранность праха вождя каким-либо
образом связана с его личными качествами — с его политическими
дарованиями, гениальностью или святостью. Она была исключи-
тельно следствием применения научных достижений. Таким обра-
зом, апелляция к присущей русской «народной религиозности» вере
в чудеса, связанная с формированием культа мертвого вождя, ничем
не подкрепляется. А может быть, наоборот, большевики хотели по-
средством успешного применения научных достижений дать образ-
цовый пример опровержения православной веры в святых? Такого
рода политизированные версии истолкования также не имеют под
собой основания. Известно, что лица, отвечавшие за происходящее,
старательно избегали всяких ассоциаций их действий с религиозны-
ми ритуалами. Особенно ярко это проявилось в поведении Луначар-
ского, в котором Тумаркин видит главного выразителя идеи синтеза
«религии и политики», поскольку тот в свое время был создателем
концепции «богостроительства». Как мы знаем, при выборе траурной
музыки на похоронах Ленина именно он отверг все аналоги с «цер-
ковными мотивами».
Третья группа исследователей устанавливает прямую связь между
культом покойного вождя и идейным направлением «богостроитель-
ства», распространенным в дореволюционные времена среди ин-
теллигентских кругов. Н. Тумаркин полагает, что свойственный им
образ мыслей послужил весомой опорой складывавшегося культа.
Среди тех, кто, по мнению Тумаркин, старался связать большевизм
с религией и культом Ленина, а именно Бонч-Бруевич, Луначарский
и Красин24, только последний принимал непосредственное участие в
формировании ленинского культа25. Американская исследовательни-
23 За эти сведения автор приносит благодарность Сергею Банковски, Цюрих.
24 Tumarkin N. Religion, Bolshevism and the Origins of the Lenin Cult // The Russian
Review. 1981. № 40. P. 35-46, здесь: P. 38.
25 Приводимые Тумаркин свидетельства проявляемого Бонч-Бруевичем научного
и политического интереса, а временами даже симпатии к существовавшим в России
протестантским формам сектантства едва ли говорят о его предрасположенности к
внедрению в жизнь практики культового почитания мертвого вождя. Об историческом
371
ца видит в мировоззрении этой интеллигенции, колебавшейся в нача-
ле века между апокалиптическими ожиданиями, религиозной фило-
софией, эстетическим символизмом и научным утопизмом, ту почву,
которая питалась иррациональными источниками русской духовной
истории. В соответствии с этим такая среда может рассматриваться
как катализатор, способствовавший складыванию культа Ленина, и
особенно — культа Ленина как покойного вождя26.
По мнению Тумаркин, мотивы, лежащие в основании идеи баль-
замирования Ленина, восходят к двум источникам27: к философии
Федорова, согласно которой люди могут преодолеть смерть посред-
ством всеобщего воскресения, и к «богостроительству», «рассма-
тривавшему большевизм как новую религию; к числу его видней-
ших сторонников относился Леонид Красин»28. В бальзамировании
Ленина Красин попытался «дать выход своим религиозным стрем-
лениям», поскольку у него, убежденного богостроителя, «был свой
личный интерес в том, чтобы сохранить тело Ленина нетленным»29.
Тумаркин далее утверждает, что с начала века Красин «был за-
хвачен верой Богданова в возможность физического бессмертия»,
последнего она также причисляет к богостроителям30. Находил-
ся ли Богданов под прямым влиянием философа Федорова и его
книг, говорящих о «физическом бессмертии», или такого влияния
не было — неважно, во всяком случае, он верил, что «посредством
переливания крови можно достичь вечной жизни»31. В целом же, по
мнению Тумаркин, с 1907 по 1910 г. Красин входил в группу, в цен-
тре которой был Богданов.
Этот сжатый очерк дореволюционной истории большевизма со-
держит много неточностей и ошибок. Группа Богданова, в которую
Красин входил с 1907 по 1909 г., включала в себя таких неортодок-
сальных мыслителей, как А. В. Луначарский и М. Горький, с одной
стороны, и Богданов — с другой. Первые исповедовали теорию
богостроительства, развиваемую Луначарским. В ней говорилось
контексте см.: MullerЕ. Opportunisinus oder Utopie? V. D. Bonc-Bruevic und die russischen
Sekten vor und nach der Revolution //Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. 1987. № 35.
H. 4. S. 509-533.
26 Tumarkin. Lenincult. P. 1-23.
27 См. указания на открытие гробницы фараона Тутанхамона и на православно-
русскую традицию видеть в нетленности праха знак «святости» покойника: Tumarkin.
Lenincult. Р. 179.
28 Ibid.
29 Цит. по: Ibid.
30 Ibid. Р. 22.
31 Ibid.
372
о том, что религиозное воодушевление должно стать источником
свойственных человеку побуждений, благодаря чему борьба за со-
циализм получит новые ценностные ориентиры, не связанные с
общепринятой идеей Бога и не зависимые от материальной среды32.
Богданов, однако, не разделял представления о богостроительстве
как эрзаце религии33. К тому же и сами философские взгляды Бог-
данова нельзя подвести под концепцию богостроительства34. Тумар-
кин также не подкрепляет свои утверждения какими-либо доказа-
тельствами35.
Красин может быть причислен к богостроителям в еще меньшей
мере, чем Богданов. Его отношение к этому направлению мысли
остается неясным. Ленин в своей полемике против эмпириомонистов
его даже не упоминает. Да и в литературе, освещающей политико-
философский спор между Луначарским и Богдановым, с одной сто-
32 McClellandJ. Bogostroitel’stvo // The Modem Encyclopedia of Russian and Soviet
History. Bd. 5. Gulf Breeze (1976 и след.). 1977. P. 42-45; Scherrer J. Die Petersburger
religos-philosophischen Vereinigungen. Berlin, 1973; онаже. Wunschtheorien der Religion:
Auf der Suche nach der Wahrheit des «Sozialismus» // Auerbach I., Hillgruber, A. u.
Schramm G. (Hrsg.) Felder und Vorfelder russischer Geschichte. (Studien zu Ehren von
Peter Scheibert) Freiburg, 1985. S. 178-219.
33 Mdnicke-Gyongyosi K. «Proletarische Wissenschaft» und «sozialistische
Menschheitsreligion» als Modell proletarischer Kultur. Zur linksbolschewistischen
Revolutionstheorie A. A. Bogdanovs und A. V. Lunacarskijs. Berlin, 1982; здесь: S. 82.
О философии Богданова: Williams R. С. (статья) Malinovskii, Aleksandr Aleksadrovich
(Aleksandr Bogdanov, 1873-1928) // The Modern Encyclopedia. Bd. 50 (Supplement).
1989. S. 22-29. На ту же тему: он же. The Other Bolsheviks. Lenin and His Critics,
1904-1914. Bloomington u. Indianapolis, 1986. SochorZ. A. Revolution and Culture. The
Bogdanov-Lenin ontroversy. Ithaca u. London, 1988.
34 Такое смешение понятий встречается уже в книге: Ленин В. И. Материализм
и эмпириокритицизм. Критические замечания об одной реакционной философии,
(впервые вышла в 1909 г.). Автор ссылается на тот факт, что Луначарский, Богданов и
другие в 1908 г. издали сборник статей по марксистской философии (Очерки по фило-
софии марксизма. С.-Петербург, 1908); в пылу своей полемики он не придал значения
разности направлений их мысли и предметных сфер. Из тактических соображений Ле-
нин подчеркнул «коллективный характер книги», авторы которой выступили в «тес-
ном единстве». Цит. по: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. Материализм и эмпириокри-
тицизм. Критические заметки об одной реакционной философии. С. 351.
35 Такая же путаница в новой интерпретации: Rowley D. G. Millenarian Bolshevism
1900 to 1920. (Ph. D.) New York u. London, 1987. P. 221-224. Столь же несостоятель-
ны утверждения, будто Луначарский «примкнул к А. А. Богданову (1873-1929)
(sic!) и к свойственному ему (!) “богостроительству"». См.: Schalhom В. (статья)
Lunacarskij А. V // Historisches Lexikon der Sowjetunion 1917/22 bis 1991 / Hrsg. von
Joachim Torke. Munchen, 1993. S. 189-190, здесь: S. 189.
373
роны, и Лениным — с другой, имя Красина всплывает разве что в свя-
зи с вопросом об организационно-политических предпосылках этой
дискуссии36. Тимоти О’Коннор в своей первом в западной литературе
описании политической жизни Красина приходит к заключению, что
его мало интересовали философские контраверсии того времени37.
Автор его биографии следующим образом резюмирует свои наблюде-
ния по данному вопросу: «Идея Луначарского о том, что индивидуум
благодаря своему вкладу в прогресс человечества получает право на
бессмертие в человеческом коллективе, в этой “непрерывной череде
поколений”, была Красину чужда»38. Таким образом, утверждение о
том, что в начале века Красин был «ярко выраженным богостроите-
лем», ничем не подтверждается39.
Н. Тумаркин дополнила свои догадки тезисом о том, что человек,
отвечавший за бальзамирование Ленина, находился под влиянием
философии Николая Федорова40. Николай Федоров объявил, что
преодоление смерти и пробуждение мертвых является единствен-
ным осмысленным «общим делом» всех людей. Его следует осуще-
ствить в нашем мире общими усилиями и с применением научно-
технических средств для воскрешения всех покойников, включая и
прошлые поколения людей41. Тумаркин утверждает, что Богданов,
который и сам будто бы был сторонником идей Федорова, внушил
Красину веру в физическое бессмертие42. Следует ли отсюда, что
именно Красин, верой и правдой служивший делу воскресения во-
ждя, способствовал принятию решения о бальзамировании тела Ле-
нина, как это утверждает Тумаркин?43 Уже доказана несостоятель-
36 Например: Williams. The Other Bolsheviks. В таком духе: Manicke-Gyongyosi.
Красин даже не упоминается: SochorZ. A. Revolution and Culture.
37 O-Connor T. E. The Engineer of Revolution. L. B. Krasin and the Bolsheviks, 1870-
1926. San Francisco; Oxford, 1992. P. 107, 114. О тогдашней увлеченности Красина ор-
ганизационной работой в большевистских комитетах, мало способствовавшей выявле-
нию смысла теоретических разногласий, см.: Williams. The Other Bolsheviks. P. 62.
38 O’Connor. P. 280.
39 Tumarkin. Lenincult. P. 181.
40 Там же. P. 119.
41 Hagemeister M. Die Biokosmisten. Anarchismus und Maximalismus in der friihen
Sowjetzeit // Freidhof G., Kosta P., Schiitrumpf M. (Hrsg.) Studia Slavica in Honorem
Viri Doclissimi Olexa Harbalsch (Festgabe zum 65. Geburtstag). Miinchen, 1983, S. 61-
76. О Федорове подробнее см.: он же: Nikolaj Fedorov. Studien zu Leben und Wirkung.
Miinchen, 1989.
42 Tumarkin. Lenincult. P. 181.
43 Ibid. P. 183; она же. Religion, Bolshevism. P. 44.
374
ность предположения, будто Богданов следовал идеям философии
Н. Федорова44.
Тем не менее мысль о том, что идеи Федорова через посредство
Красина оказали влияние на решение о бальзамировании тела Лени-
на, остается предметом многочисленных спекуляций. Еще в 30-е гг.
наличие такого рода связи доказывал приверженец учения Федо-
рова, некто Н. А. Сетницкий, который, не называя имени Красина,
утверждал, что бальзамирование тела Ленина и погребение его в цен-
тре Москвы можно объяснить только «мыслью о его необходимом и
неизбежном воскрешении»45. Н. Тумаркин также заимствовала свой
тезис у Старра46. Ее интерпретация многократно воспроизводилась в
исторической литературе47, но, как уже было доказано, нет никаких
доказательств того, что Красин имел какое-то отношение к Федорову
и его философии48.
Наконец, Н. Тумаркин для подтверждения своей версии не оста-
ется ничего иного, кроме как обратиться к надгробной речи Красина,
произнесенной им в 1921 г. по случаю смерти Н. Я. Карпова. В ней
народный комиссар говорил: «Я убежден, что придет время, когда
наука достигнет такого могущества, что сможет снова восстанавли-
вать умершие организмы. Я убежден, что придет время, когда станет
возможным из жизненных элементов одного человека восстановить
самого физического человека. Я убежден, что когда придет время,
44 Теорию продления жизни, имеющую естественно-научные и философские
основания, в частности путем переливания крови, не следует путать с федоровской
концепцией «преодоления смерти». Очевидно, что свой ошибочный тезис Тумаркин
заимствовала у Вильямса: Williams R. С. Collective Immortality. The Syndicalist Origins
of Proletarian Culture 1905-1910// Slavic Review. 1980. № 39. P. 389-402, здесь: P. 392.
Критический анализ идей этого и других авторов см.: Hagemeister. Fedorov. S. 179, При-
меч. Ill; S. 180, Примеч. ИЗ. S. 262. В противоположность нарисованной Тумаркин
картине, по последней воле самого Богданова предполагалась кремация его собствен-
ного праха (Stites. Р. 114).
45 Цит. из: Hagemeister. Fedorov. S. 440.
I 46 Биограф архитектора Мельникова, создателя ленинского саркофага в Мавзо-
| лее, считает работу Л. Б. Красина отражением федоровской программы «преодоления
1 смерти» (Starr. Р. 248). Правда, основным побуждением этого автора можно считать
стремление представить архитектурный проект Мельникова как художественный
опыт «преодоления смерти» (Там же. Р. 240-258).
47 Stites. Р. 170; Bergmannn J. The Image of Jesus in the Russian Revolutionary
Movement. The Case of Russian Marxism // International Review of History. 1990. № 2.
P. 220-248, здесь: P. 244.
48 Ни в архивных материалах, ни в воспоминаниях Красина нет даже упоминания
имени Федорова (O'Connor. Р. 280).
375
при котором свободное человечество, используя всю силу науки
и техники, мощь и величие которых мы сейчас не можем себе даже
представить, окажется способным пробудить к жизни великих лич-
ностей, борцов за освобождение человечества, — я убежден, что тогда
среди великих личностей окажется и наш товарищ Лев Яковлевич»49.
По мнению Тумаркин, в этой речи выражается идея воскрешения
мертвых, близкая по духу мыслям Федорова. Это заставляет нас об-
ратиться к критическому исследованию документальной базы при-
веденного ею источника.
Его краткая версия была представлена широкой публике в 1931 г.
М. С. Ольминским и была помещена им в примечаниях к историко-
партийным материалам, посвященным 1906-1907 гг. С ее помощью
он хотел подтвердить свои суждения об умершем в 1926 г. Красине:
по его словам, Красин, выступавший в 1906-1907 гг. в составе фрак-
ции Н. Богданова против Ленина, еще и в 1921 г. «проповедовал
своеобразную веру в воскресение мертвых» и дальше показал себя
как «богдановец»50. Ольминский, бессменный председатель Обще-
ства старых большевиков, так же как и Историко-партийной ко-
миссии (Истпарт), в 20-е гг. занимался тем, что неоднократно пред-
ставлял документальные материалы из партийной истории с целью
дискредитации тех партийных функционеров, которые в то или иное
время отходили от генеральной линии партийной ортодоксии51. Уси-
лия Ольминского по разоблачению Красина как предполагаемого
«богдановца»52, очевидно, представляли собой реакцию на обострив-
шуюся тогда идеологическую борьбу53. Будучи корифеем партийной
49 Данная цитата была приведена Ольминским. См.: Ольминский М. (С.). Критиче-
ские статьи и заметки. Ленин или не Ленин // Пролетарская революция. 1931. № 31.
С. 148-168, здесь: С. 149. Перевод: Hagemeister. Fedorov. S. 265; Здесь цит. по: Tumarkin.
Lenincult. Р. 181; онаже. Religion. Р. 44.
50 Цит. по: Ольминский. Там же. Автор полагает, что эта цитата подтвердит его до-
пущение, хотя имевшаяся здесь в виду «вера в воскресение мертвых», как мы видим,
ничего общего с концепцией Богданова не имеет.
51 Излюбленной жертвой старого большевика был Л. Троцкий. См. составленный
для этого под руководством Ольминского том: Истпарт (Изд.). Ленин о Троцком и
троцкизме. М., 1925.
52 Авторитетное «Общество старых большевиков», руководимое Ольминским,
раньше приглашало Л. Б. Красина на свое заседание для чтения доклада, а после его
кончины посвятило ему один из своих знаменитых вечеров памяти, что служило зна-
ком его принадлежности к этому традиционному клубу большевистской элиты. См.:
Коржихина Т. П. Общество старых большевиков (1922-1935 гг.) // Вопросы истории
КПСС. 1989. № 10. С. 50-65, здесь: С. 56.
53 На эту тему см.: Tucker R. С. The Rise of Stalin’s Personality Cult // American
Historical Review. 1979. № 84, 2. P. 347-366; Fitzpatrick Sh. (Ed.) Cultural Revolution in
376
истории, которую при складывающемся сталинском режиме ожидал
рабский удел54, Ольминский желал в этом случае открыто продемон-
стрировать свою лояльность и особую «бдительность»55.
Н. К. Крупская56 и М. М. Эссен — старая большевичка, временно
сотрудничавшая с Институтом Ленина и Комиссией Истпарта, от-
вергли ту оценку, которую Ольминский в своей статье дал Красину.
Она особо выделила тот раздел в речи Красина, который, на пер-
вый взгляд, свидетельствовал о его убежденности в возможность
воскрешения мертвых. Как она объяснила, этот фрагмент представ-
ляет собой «возможно... не систему его (Красина) мировоззрения, а
поэтическую вольность или отрыжку богоискательства. Во всяком
случае, его работа в партии определяется не этой ерундой»57. Таким
образом, именно с учетом обстоятельств обострившейся в 1931 г.
классовой идеологической борьбы цитата из речи Красина вряд ли
может рассматриваться в качестве надежного свидетельства его ми-
ропонимания.
Фактор утопичности, присущий ранней советской культуре, еще
больше подрывает доказательную силу этого документа58. Имеется
Russia, 1928-1931. Bloomington u. London, 1978; она же. Cultural Revolution as a Class
War // The Cultural Front. Power and Culture in Revolutionary Russia. Ithaca u. London,
1992. P. 115-148. Историческую оценку см.: Williams R. C. Cultural Revolution. The
Nationalization of Early Soviel Culture// Russian History/Histoire Russe. 1982. № 9/2-3.
P. 157-172.
54 О личном вмешательстве Сталина в работу журнала «Пролетарская револю-
ция» см.: Barber J. Stalin’s Letter to the Editor of Proletarskaya Revolyutsia // Soviet
Studies XXVIII. 1976. № 1. S. 21-41; Tucker. The Rise of Stalin’s Personality Cult; Баби-
ченкоЛ. Г. Письмо Сталина в «Пролетарскую революцию» и его последствия // Вопро-
сы истории КПСС. 1990. № 6. С. 94-108.
55 О поведении Ольминского в это время см.: Burgess W. F. The Istpart Commission,
1920-1928. The Historical Department of the Russian Communist Party Central
Committee, 1920-1928. (Ph. D.) Ann Arbor, 1981. P. 180.
56 Крупская подчеркнула революционные заслуги Красина во времена «левого
большевизма» и подтвердила, что Ленин поддерживал с ним «до самого конца очень
хорошие отношения», что было равнозначно реабилитации за все его прошлые от-
клонения. См.: Письмо Крупской // Пролетарская революция. 1931. № 1. С. 156-157,
здесь: С. 156.
57 Письмо М. М. Эссен // Там же. С. 158-160, здесь: С. 159. В духе свойственной
большевизму путаницы понятий здесь вместо «богостроительства» снова говорится
о «богоискательстве», которое связывают с Н. Бердяевым {Scherrer. Wunschtheorien.
Manicke-Gyongyosi. S. 162-166).
58 Ср. в связи с этим характерные для того времени концепции: Fuldp-Miller R. Geist
und Gesicht des Bolschewismus. Darstellung und Kritik des kulturellen Lebens in Sowjet -
RuBland. Ziirich; Leipzig; Wien, 1926. Об утопически-визионерских течениях внутри
ближайшего окружения господствующей большевистской элиты вплоть до начала
377
много примеров того, что большевистские руководители в своей
пропагандистской риторике использовали патетический дух раз-
нообразных технологических, космических и прометеевских уто-
пий того времени, не испытывая никакой приверженности к ним
как к идейным доктринам59. Если проанализировать содержание
надгробной речи Красина, не обращая внимание на ее пафос, то в
ней определенно можно обнаружить созвучие с некоторыми идея-
ми прометеевского мифа60. Их характерной особенностью является
зыбкость границ между социальными и технократическими утопия-
ми, с одной стороны, и с эсхатологическими и трансцендентальными
видениями — с другой61.
В то же время несомненно, что суждения Красина нельзя под-
вести под федоровские идеи о пробуждении мертвых. Это со всей
очевидностью вытекает из того факта, что в цитируемой речи при-
вилегии в процессе «восстановления человека» сохраняются за «ве-
ликими личностями». В учении Федорова эта задача не ограничена
элитарным кругом воскрешаемых, но, будучи главной максимой его
нэпа см.: Pethybridge R. The Social Prelude to Stalinism. London, 1977. P. 22-71. О том
же самом в период до конца 20-х гг.: Stites R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision
and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford, 1989; Plaggenborg.
Menschenbilder und kulturelle Praxis in SowjetruBland zwischen Oktoberrevolution und
Stalinismus. (Рукопись докторской диссертации.) Freiburg, 1993.
59 Встречающиеся у Троцкого утопические мотивы о будущем свободном челове-
честве, которое будет способно «гармонизировать» свои органы посредством «переков-
ки», не приложимы к его мировоззрению и политической доктрине. Trotzki L. Literatur
und Revolution. Miinchen, 1972. S. 211 (Троцкий Л. Литература и революция. М„ 1923).
Подобная риторика встречается и у Горького в 1920 г., в его утопических рассуждениях
о бессмертии и воскрешении, которых достигнет человек будущего. См.: Hagemeister.
Biokosmisten. S. 63.
60 В первые годы советской власти прометеизм представлял из себя широкое ду-
ховное течение, в котором нашли свое выражение религиозные видения, питающие-
ся философскими и естественно-научными идеями. В них утверждалась безгранич-
ность творческих способностей человека и его власти над природой. Они доходили до
представлений о возможности покорения Вселенной, регулирования космических и
геологических процессов и завершались верой в преодолимость смерти и воскресение
мертвых. «Прометеизм» можно определить как «веру в то, что человек, в полной мере
обладая соответствующими возможностями, окажется способным к полному преобра-
зованию мира, в котором он живет» (Billington J. The Ikon and the Axe. New York, 1966.
P. 478). О «прометеизме» с указанием его главных представителей см.: Hagemeister.
Fedorov. S. 240-260.
61 Hagemeister. S. 241. Об этом также: Scheibert Р. Revolution und Utopie. Die Gestalt
der Zukunft im Denken der russischen revolutionaren Intelligenz // Epirrhosis (Festgabe
fiir Carl Schmitt). Bd. 2. Berlin, 1968. S. 633-649.
378
этической доктрины, предстает как долг всех живущих относитель-
но всех умерших62.
Как показал анализ источников, этот документ от 1921 г., высту-
пающий в качестве доказательства того, что его автор при принятии
в 1924 г. решения о бальзамировании Ленина был побуждаем к этому
учением Федорова о воскрешении мертвых, не выдерживает крити-
ки. «Поэтической вольности» (М. М. Эссен), допущенной Красиным
в 1921 г. при произнесении им надгробной речи, было бы недостаточ-
но, чтобы за ней скрывалась целеустремленная решимость фанатично
верующего, который известным нам образом распорядился останка-
ми Ленина. На практике же конкретные мероприятия по консерва-
ции тела вождя не имели ничего общего с техническими действиями
по созданию условий для его воскресения63. Все медицинские про-
цедуры с телесными останками Ленина, в частности удаление из тела
мозга, сердца и других органов, а также осуществление химических
инъекций в тело покойного могли бы оказаться не подходящими для
его физического воскресения.
В рамках учения Федорова консервация тела покойника была из-
быточной акцией, поскольку оно опирается на идею о неисчезаемо-
сти атомов, — достаточно просто их собрать и восстановить, следо-
вательно, воскресение оказывается не связанным с нетленностью64.
Предположение о наличии идейной связи между культом покойного
вождя и псевдорелигиозными, а также философски-техническими
утопиями представляется нам надуманной конструкцией. 27 января
1924 г., в день торжественных похорон Ленина, Красин в письме к
Тамаре Владимировне Миклашевской-Красиной65 подводил итоги
прошедшей траурной недели: «Вся неделя прошла словно во сне. Пе-
чаль и скорбь неописуемы, но при этом ощущение чего-то невероят-
но могущественного, как будто в эти страшные и возвышенные дни
нас коснулась история человечества», — Красин говорил о «сотнях
тысяч» людей, прошедших мимо гроба Ленина в Доме Союзов66. Это
сообщение дает самое яркое представление о душевном настрое Кра-
62 Hagemeister. Fedorov. S. 87 и след.
63 Это касается в первую очередь тезиса о том, будто Красин мог связывать такие
надежды с процессами заморозки тела: Tumarkin. Lenincult. Р. 183.
64 Hagemeister. Fedorov. S. 123.
65 О’Коннор характеризует ее как «жену Красина согласно обычному праву»
(O’Connor. Р. 266).
66 Цит.: Ibid. Р. 280.
379
сина и движущих им мотивах: он находился в состоянии потрясения,
которое пережил в эти дни и Зиновьев, — об этом говорят его траур-
ная речь и статья в той части, где речь идет об отношении «народных
масс» к покойному вождю.
После того как была доказана несостоятельность существующих к
настоящему времени концепций истолкования природы культа, сло-
жившегося вокруг покойного Ленина, мы приступим к рассмотрению
роли и мотивов, двигавших другими его инициаторами.
Наряду с Красиным среди большевистских вождей один лишь
Дзержинский предстает как активный сподвижник идеи культа мерт-
вого вождя. Он представлял в своем лице высшую инстанцию, кото-
рая создала условия, обеспечившие успешную работу медицинских
экспертов. Несмотря на его уход из Комиссии по похоронам, шеф
ГПУ оставался своего рода политическим диспетчером, через кото-
рого проходили все решения, касающиеся учреждения культа. Эта
исполняемая Дзержинским роль является важнейшим свидетель-
ством того, что планирование и осуществление проекта по консерва-
ции тела вождя, независимо от принимаемых формальных решений,
всегда находилось под политическим контролем со стороны партий-
ного руководства. Его исключительная роль при исполнении этой
миссии документально подтверждается коллективным фото, сделан-
ным по ее завершении, где Дзержинский позирует рядом с ведущим
научным экспертом профессором Воробьевым и комендантом Крем-
ля П. А. Петерсоном67. Дзержинский нигде не афишировал эту сфе-
ру своей политической деятельности. Тем не менее имеются убеди-
тельные основания предполагать, что вопреки этому он посредством
«писем трудящихся», которые будто бы требовали забальзамировать
Ленина, попытался использовать конструкцию «vox populi» для ле-
гитимации культа покойного вождя.
Картина, представляющая членов Политбюро в их отношении к
культу, неясна и противоречива. До сих пор считалось, что опреде-
ляющее влияние на процесс формирования культа оказывал Ста-
лин. Основания для этого находят или в его жизненных стереоти-
пах, сформированных духовной семинарией68, или же указывают на
67 Фото в издании: Новоминский А. Н., Попов В. Н. Владимир Петрович Воробьев.
Киев, 1976. С. 191.
68 Tumarkin. Р. 189. Критика такого подхода см.: Tucker. Stalin. Р. 283. Духовную
семинарию слишком часто делают ответственной за культурную политику и идеоло-
гию сталинского режима. В частности, Макнил рассматривает в контексте влияния
семинарии как природу сталинского градостроения, так и совершившийся в 30-е гг.
поворот к традиционной педагогике (McNeal. Stalin. Р. 5). Подробнее о духовном об-
разовании Сталина в Гори и Тифлисе см.: Tucker. Stalin. Р. 82-91.
380
присущие Сталину психологические установки, где его отношение к
Ленину включалось в контекст «частного культа личности»69. Теперь
очевидно, что устоявшее до сих пор представление о роли Сталина в
становлении ленинского культа не имеет под собой твердой почвы.
В архивных документах нет никаких убедительных данных, говоря-
щих о существовании у него предварительных проектов такого рода
или же хотя бы о проявленной им в этом вопросе инициативе. Более
того, мы знаем, что его ближайшие приверженцы были или против-
никами этого проекта, например Ворошилов, или же не имели о нем
представления, в частности Ярославский.
Еще более противоречивой выглядит позиция Бухарина, который,
с одной стороны, как редактор газеты «Правда» давал возможность
выступать на страницах своей газеты критикам ленинского культа, с
другой стороны, будучи членом Политбюро, сам способствовал про-
движению культа мертвого вождя. Как и Троцкий, который позже
выдавал себя за противника культа Ленина, Бухарин был одним из
первых политических вождей, появившихся на трибуне Мавзолея.
Критики проекта по мумификации Ленина ссылались на то, что
его мировоззренческие установки были принципиально не совмести-
мыми с такого рода идеями. Теоретические принципы исторического
материализма не допускают культового почитания каких-либо ре-
ликвий. Кроме того, с середины 20-х гг. до самого конца советского
государства бытовало устойчивое мнение, что Ленин недвусмыслен-
но высказывался против погребения его праха в Мавзолее. В 1925 г.
в печати появилась легенда, по которой Ленин высказался против
строительства предназначенной для него огромной гробницы воз-
ле Кремлевской стены70. В течение десятилетий в партийных кругах
«в устной форме» передавалось содержание соответствующего ле-
нинского завещания, ставшего своего рода «партийной легендой»71.
69 Ibid. Р. 284.
70 Согласно легенде, которая восходит к жанру детских рассказов, Ленин отверг
этот план со словами: «Я не нуждаюсь в отличиях» и взамен потребовал: «Отдайте
все народу!» Как утверждают, он посоветовал прежде всего позаботиться о детях. Хотя
это и было сказано им публично, как гласит легенда, детям тем не менее ничего не
досталось (Нусинов И. Вокруг озера Селигера. М., 1925). Цит. по: Азадовский М. К. Ле-
нин в фольклоре // Памяти В. И. Ленина: Сб. статей к десятилетию со дня смерти
(1924-1934). М.; Л„ 1934. С. 881-897; здесь: С. 887.
71 Согласно этой легенде, Ленин якобы оставил завещание, в котором просил по-
хоронить его прах на Волковом кладбище в Петербурге рядом с его матерью. См. об
этом: Бореев Я. Сталиниада. Мемуары по чужим воспоминаниям с историческими
анекдотами и воспоминаниями автора. Даугава, 1990. С. 45-63, здесь: С. 52. Автор
ссылается на писателя И. Эренбурга, который сообщил ему в начале 60-х гг. в Ленин-
381
Сами эти официально не признанные устные предания представляют
собой своеобразную критику культа покойного вождя, скрытую под
покровом легенд о Ленине.
Во всяком случае шеф ГПУ Дзержинский 30 января 1924 г. сооб-
щил в Комиссии по похоронам о «запрещении распространения изда-
ния “завещания Ленина”»72. Комиссия подтвердила это решение, не
раскрывая содержания запрещенных документов73. В их число могло
попасть и долго скрывавшееся «Письмо к съезду» Ленина, включаю-
щее в себя персональную критику его наследников и в особенности —
отрицательную характеристику Сталина74. Таким образом, вопрос о
том, не содержались ли в запрещенной публикации материалы, свя-
занные с последней волей Ленина относительно места его погребе-
ния, остается открытым.
В противоположность сторонникам бальзамирования тела Ленина
его противников идентифицировать гораздо легче. К ним относятся
члены Комиссии по похоронам — Бонч-Бруевич, Сапронов и Воро-
шилов. Сомнения относительно этого высказали также и два уча-
ствовавших в деятельности Комиссии врача — Семашко и Абрикосов.
Кроме того, Бонч-Бруевич отнес к этой неоднородной компании так-
же членов семьи Ленина. Насколько можно судить по сохранившим-
граде о таком пожелании Ленина. Об открытых дискуссиях по поводу этого «завеща-
ния» на закате Советского Союза см.: Gut erhalten // Der Spiegel. 1991. 9 september.
S. 183; Андреев И. Минус ленинизация всей страны // Известия. 1991. 16 сентября.
С. 3; Макаров Ю. Пляски вокруг гроба // Там же. 1991. 26 сентября. С. 3; Koch Е. Nun
darf Lenin endlich sterben. Ein letzter Versuch, den Toten zu ehren // FAZ-Magazin. 1991.
4 Oktober. S. 84-94. Коммунистические историки категорически оспаривают наличие
такого завещания, оставленного основателем партии: Абрамов А. С. Была ли Крупская
против... // Ветеран. 1990. 29 октября — 5 ноября. № 45. С. 3; он же. Везде, кроме род-
ной земли... Новый миф о завещании Ленина. «Правда». 1991. 24 сентября. С. 4; он же.
Ленин, о котором спорят сегодня. М., 1991. С. 69.
72 Протокол № 13 зас. Ком... от 30 января 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 29. Л. 1.
73 Это учреждение пыталось конфисковать все документы, которые были напи-
саны Лениным или имели какое-либо отношение к его жизни, смерти и похоронам.
Отсюда и требования сдать все эти материалы. См.: Всем парторганизациям, учреж-
дениям, органам печати и пр. // Известия. 1924. 25 января. На этом основании можно
заключить, что запрещенный Дзержинским документ содержал в себе некий принад-
лежащий Ленину текст. Если бы в руки ГПУ в качестве «Завещания Ленина» попала
всего лишь какая-либо не угодная ему листовка, то Дзержинскому не было бы необхо-
димости подкреплять этот запрет авторитетом Комиссии.
74 См об. этом: Lewin М. Lenins letzter Kampf. Hamburg, 1970; Carr. Interregnum.
P. 257-265.
382
ся документам, их сопротивление дало о себе знать только в течение
недели скорби. Решение о временной отсрочке похорон вначале не-
сколько успокоило Крупскую и других членов семьи Ленина. В свою
очередь, политическое руководство признало их права на смертные
останки вождя, сделав для них исключение после установленного в
конце января полного запрета на посещение гробницы. С другой сто-
роны, любое исходящее из их круга публичное заявление встречалось
с большим подозрением. Как можно судить, интервью, данное одной
из газет братом Ленина Дмитрием Ульяновым, подверглось проверке
со стороны вышеназванной Комиссии. Как с облегчением констати-
ровали в этом учреждении, речь в нем шла «всего лишь» о болезни
Ленина75. Летом того же года профессор Воробьев, ответственный за
бальзамирование тела Ленина, в своей беседе с журналистами в ка-
честве примера привел высказывание Дмитрия Ульянова, который,
по его словам, не только одобрил проект консервации тела вождя, но
даже выразил при этом свое восхищение.
Крупская пригрозила, что выступит с открытым протестом про-
тив «внешнего почитания» покойного вождя, начав публичные деба-
ты по этому вопросу; ведь если судить по первой реакции со стороны
партии и комсомола, дискуссия могла торпедировать замысленный
проект. Через несколько дней Политбюро отреагировало на этот шаг
Крупской, сделав ей предложение, содержание которого было опу-
бликовано даже в центральных газетах: ей была предоставлена воз-
можность участвовать в политическом руководстве страны в составе
Президиума Центральной Контрольной Комиссии. Предполагалось,
что она внесет большую лепту в «дальнейшее улучшение работы ЦКК
на основе предложений, сделанных Лениным в 1923 году»76. Тем са-
мым партийное руководство признавало за Крупской право на управ-
ление ленинским наследием. Вдова Ленина выразила свое согласие с
деловым содержанием сделанного ей предложения, приняв участие в
работе этого влиятельного органа партийного контроля77. Протесты
75 Протокол № 14 зас. Ком... от 1 февраля 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 30. Л.2.
76 Протокол № 66 зас. Политбюро ЦК РКП(б) от 4 февраля 1924 г. //
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 414. Л. 9. В принятом постановлении содержалось приглаше-
ние Крупской принять участие в работе ЦКК в целом и в деятельности ЦК и ЦКК по
подготовке XIII съезда в частности. См.: Широкова Л. Н. Н. К. Крупская — выдающий-
ся пропагандист идей В. И. Ленина (1924-1925 гг.). Ученые записки Коломенского
педагогического института. Коломенское, 1961. С. 101-145, здесь: С. 107.
77 На XIII съезде партии в мае 1924 г. Крупская была избрана в Президиум; здесь
она совместно с Калининым сделала доклад о партийной работе на селе и вошла в со-
383
Крупской против формирования культа ее покойного супруга оказа-
лись безуспешными. Как свидетельтсвует ее американский биограф
Р. X. Макнил, после того как обращения Крупской не были услыша-
ны, она в знак протеста против создания Мавзолея Ленина никогда
не переступала его порог и даже не упоминала о нем в своих много-
образных публикациях, посвященных вождю78. Первоначально пред-
принимавшиеся семьей Ульяновых попытки протеста против культа
мертвого вождя также оказались тщетными. Брат, сестра и жена Ле-
нина показали себя настоящими большевиками, привыкшими пода-
влять свои личные эмоции ради партийных интересов.
Учитывая тот факт, что внутри большевистского руководства су-
ществовали противоречивые установки и мотивации, касающиеся
проекта по консервации тела вождя, согласование их оказалось де-
лом непростым. Для подтверждения своей правоты противники про-
екта могли сослаться на мировоззренческие принципы. Ответствен-
ные органы политического руководства, такие как Политбюро и ЦК
РКП(б), нечасто занимались такими вопросами, а если и высказыва-
лись по этому поводу, то ограничивались общими формулировками.
Ясно, что между мировоззренческими принципами и политической
тактикой пролегала пропасть. Категории большевистской идеоло-
гии не были приспособлены для рационального дискурса. В центре
же траурного дискурса оказался образ Ленина, окруженный священ-
ным ореолом. На процесс принятия решений определяющее влияние
оказал фактор движения масс. Выдвигаемые от их имени требования
обретали собственную легитимность и политическое влияние, срав-
нимые с принудительной силой мифа, и никто из большевистских
политиков не мог от них уклониться. Именно на этом пути можно
было, избежав конфликтов, преодолеть очевидные противоречия,
сложившиеся по этому вопросу в партийных органах и в Комиссии
по похоронам, и осуществлять практические решения. Главным дей-
ствующим лицом в этих событиях, несомненно, выступал Ф. Э. Дзер-
жинский. Не пытался ли он таким образом воссоединить расколов-
шиеся фракции большевистской партии под эгидой культа мертвого
став Центральной Контрольной Комиссии. См.: McNeal. Bride. Р. 242; Деятели СССР
и революционного движения России. (Энциклопедический словарь Гранат.) Репринт-
ное издание. М., 1989. С. 824.
78 McNeal. Bride. Р. 242. Вопреки этому советские исследователи утверждают, что
выставление забальзамированного тела Ленина было одобрено его вдовой уже самим
фактом посещения ею Мавзолея. Насколько можно судить, все подобного рода сооб-
щения были опубликованы лишь после смерти Крупской, наступившей в 1939 г. Даль-
ше всех в этом пошел биохимик Збарский. Он объявил, что летом 1924 г., когда он вел
работы по консервации, его посетила Крупская в сопровождении профессора Воробье-
ва, которая одобрила и поддержала его в работе {Збарский. Мавзолей. С. 36).
384
вождя и тем самым сохранить ее единство? Сохранившиеся источни-
ки не дают ответа на этот вопрос.
В общем и целом политические и социальные цели, которые
преследовали большевики, учредив культ мертвого вождя, мож-
но охарактеризовать следующим образом: ни в материальном, ни в
каком-либо трансцендентальном смысле он не был ориентирован на
образ Ленина. Адресатом этого культа был «народ». Какими бы ни
были движущие мотивы этого деяния, все они могут быть сведены
к одному соображению, которое, оглядываясь назад, высказал Бонч-
Бруевич, первоначально входивший в число противников проекта
по бальзамированию: «Идея сохранения облика Владимира Ильича
столь захватила всех, что была признана крайне необходимой, нуж-
ной для миллионов пролетариата»79. И напротив, «всякие личные
соображения, всякие сомнения нужно оставить и присоединиться к
общему желанию». Он полагал, что великая и счастливая судьба Ле-
нина заключается также и в том, что «после смерти, как при жизни,
он сможет служить делу пролетариата, делу рабочего класса». В гла-
зах Бонч-Бруевича культ мертвого вождя давно доказал свою пользу:
«Тысячи клятв у его гроба, произнесенных в Колонном зале Дома Со-
юзов, тысячи клятв, произнесенных после у его гроба в мавзолее, —
живое и вековечное оправдание тому решению, в силу которого мы и
до сего времени видим смертный облик того, кто дал жизнь нашему
социалистическому отечеству»80. Если изложенное выше духовно-
историческое истолкование ленинского культа выглядит малообо-
снованными, то реальный ход истории показал, что столь откровенно
описанные Бонч-Бруевичем утилитарные мотивы оказались опреде-
ляющими в деле создания культа Ленина. Они показались убедитель-
ными и для родственников Ленина, заставив их подчиниться полити-
ческой логике. Свою дань политической целесообразности отдали и
другие критики из рядов большевиков, отбросив всякие сомнениями
мировоззренческого характера. И если даже процесс принятия окон-
чательного решения по этому вопросу проходил в тайных коридорах
власти, сама по себе операция по его практическому воплощению ни-
сколько не походила на мистерию, а представлялась как научное до-
стижение, о котором информировалась общественность.
Культ Ленина оказывал свое воздействие на сознание людей пре-
жде всего через эстетические формы — картины и монументальные
памятники. Когда в ноябре 1924 г. А. В. Луначарский заступил место
Красина на его ответственном посту в Комиссии по увековечению
79 Бонч-Бруевич В.Д. Воспоминания о Ленине. 2-е изд. М., 1969. С. 467 и след.
80 Там же.
385
памяти Ленина, он сделал доклад на тему «О построении постоянно-
го Мавзолея В. И. Ленина». Этот неопубликованный текст знакомит
нас с сопровождавшей ленинский культ политически-эстетической
программой, которой руководствовался один из его главных храните-
лей81. Луначарский предполагал в своем докладе дать идеологическое
обоснование строительства Мавзолея, которое следовало рассматри-
вать исключительно «с точки зрения потребностей революционного
народа»82. Луначарский объявил, что все народы во все времена про-
славляли своих «великих людей». Он также критически отозвался о
футуристах из ЛЕФа, которые в своем упоении «абсолютной теку-
честью жизни» не видят необходимости строить в пролетарском об-
ществе монументальные сооружения. По мнению Луначарского, их
позиция является, скорее, выражением «американизирующей нерв-
ности» вместо «мужественной человеческой активности»; далее он
упрекнул футуристов в том, что они требуют отбросить прошлое «как
старый хлам» и нисколько не думают о будущих поколениях83.
В том же сообщении Луначарского содержатся два заключения,
представленные как законы истории: «эпохи сильных исторических
взлетов» всегда тяготели к тому, чтобы «себя увековечить», приме-
ром чего может служить опыт Великой французской революции84, в
то же время расцвет монументального искусства обычно совпадал с
«коллективистскими эпохами». К этим историческим периодам, ког-
да власть индивидуального начала ослабевала, он отнес «феодаль-
ную деспотию Египта и Азии», европейское Средневековье и Ранний
Ренессанс. Автор доклада предложил пролетариату вновь усвоить
эту культуру монументального строительства, поскольку его вож-
ди как выразители могучего потока пролетарской воли становятся
«сверхчеловеческими личностями» и представляют в своем лице не
отдельных людей, а становятся как бы «знаменами и символами»85.
В этих тезисах Луначарского отразился тот ход мыслей, который он
повторил в том же году в своей лекции под названием «Героизм и
индивидуализм»86. Она представляет собой изложение эволюции ге-
81 В действительности документ был подписан также и Красиным. Но, без со-
мнения, автором его был один Луначарский. См.: Луначарский А., Красин (Л. Б.). Про-
ект доклада комиссии о построении мавзолея В. И. Ленина // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1.
Д. 129. Л. 8-13. Доклад упоминается также в: Отчет. С. 37.
82 Луначарский. Проект // РГАСПИ. Ф. 16. On. 1. Д. 129. Л. 8.
83 Цит. по: Там же.
84 Там же. Л. 9.
85 Там же. Л. 10.
86 Луначарский А. В. Героизм и индивидуализм. Лекция, читанная в Ленинграде в
1924 г. в пользу беспризорных. М., 1925. Автор подчеркивает, что ставит эту лекцию
в один ряд со своими предыдущими работами: Мещанство и индивидуализм. М., 1923
386
роического начала в человеческой истории, завершающееся своего
рода апофеозом пролетарских «вождей»87.
Как заявил в своем выступлении перед Комиссией докладчик, ра-
бочий класс, будучи «органическим классом», видит в этих вождях
своих «полководцев», в которых он узнает и себя. Ведь эти вожди
«плотью и кровью» связаны с пролетариатом88. Наконец, строитель-
ство монументов в честь великих вождей является «вещью совер-
шенно естественной в нашем революционном быту»89. Это тем более
относится к монументу, посвященному Ленину. В то же время он в
отличие от буржуазных памятников не должен выглядеть как какой-
то истукан. Наоборот, этот монумент должен стать для масс источни-
ком силы, которую он будет на них постоянно излучать. Памятник
должен стать активным делом, централизатором и трансформатором
общественных сил90.
В конце своего доклада Луначарский внес предложение, которое
странным образом расходилось с существующим проектом строи-
тельства Мавзолея: по его словам, в Москве должен быть создан
крематорий, в котором будут преданы кремации тела всех револю-
ционеров, похороненных у подножья Кремлевской стены и в любых
других местах. Пепел, оставшийся от личностей, отмеченных «вели-
кими революционными заслугами», следует поместить в урны, кото-
рые будут помещены в зале для захоронений, находящемся внутри
Мавзолея. Те революционеры, которые стояли к Ленину ближе всего,
будут отмечены особым образом — урны с их прахом окажутся в ни-
шах, расположенных в том же центральном зале Мавзолея, где будет
находиться тело Ленина91.
Для представленной Луначарским политико-эстетической про-
граммы было характерно, что он отметил в ней негативное отношение
(первоначально помещено в его же сб. «Очерки философии коллективизма». Сборник
первый. С.-Петербург, 1909. С. 219-341).
87 См. по этой теме: Gunther Н. Der sozialistische Ubermensch. М. Gor'kij und der
sowjetische Heldenmythos. Stuttgart u. Weimar, 1993. S. 77,135.
88 Луначарский. Проект. Л. 10.
89 Там же.
90 Там же.
91 Там же. Л.11. Этот предложенный Луначарским проект еще раз подтверждает
мысль о том, насколько мало замысел о сохранении останков Ленина связан с доктри-
ной «богостроительства», автор которой, как оказалось, был согласен интегрировать
идею кремации в план постройки Мавзолея. Очевидно, его предложения, повторяв-
шиеся еще и в приложенных к тексту доклада замечаниях по поводу «технического
состояния строительства Мавзолея», Комиссией приняты не были и, как и текст до-
клада, публикации не удостоились (Там же. Л. 22-23). См. также об этом: Постоянный
мавзолей В. И. Ленина // Известия. 1924. 31 декабря. С. 7.
387
к монументальным проектам «левых» художников-авангардистов,
объединенных вокруг журнала ЛЕФ. Было очевидно, что сопротив-
ление началось с момента смерти Ленина и продолжалось на про-
тяжении всех двадцатых годов, пока вторая культурная революция
не заставила их замолчать. Это противоборство проливает свет и
на суть программы монументализации. Она, как и образ Ленина,
превратилась в объект культового поклонения, и на этих образцах
уже в те ранние годы практиковались принципы социалистическо-
го реализма. Такого рода оппозиционность «левых» художников и
полемика с ними Луначарского подтверждают «закон развития то-
талитарного искусства... когда динамика симпатизировавшего рево-
люции авангарда со временем уступила место застывшему в своей
монументальности классицизму»92. Движущим мотивом протеста
художников против монументализации образа Ленина было их не-
согласие с вышеназванной тенденцией. Сопротивление было бес-
полезным: будучи стойкими защитниками идеи слияния искусства
и «жизни» и, соответственно, сторонниками отождествления поли-
тических и эстетических программ, они не могли успешно противо-
стоять проекту по монументализации, доказавшему эффективность
своего воздействия на сознание масс93. Ведь и Луначарский, указав-
ший в 1924 г. в своем докладе на народное признание идеи созда-
ния Мавзолея, тем самым «доказал», что воплощение образа вождя
в монументальных произведениях отвечает «глубокой потребности
Масс»94.
В своем докладе он не скрывал того, что заимствовал многие
свои представления из духовного наследия Ницше95. Созданная
немецким мыслителем философия жизни открывала много воз-
92 Gunther Н. Totalitare Kunst // Merkur. 1991. № 6. S. 533-536, здесь: S. 536. Этот
тезис Гюнтера является выводом из исследования: Golomstock I. Totalitarian Art in Ihe
Soviel Union, the Third Reich, Fascist Italy and the People’s Republic of China. London,
1990.
93 Уже сами эти попытки сопротивления свидетельствуют о том, что было бы
грубым упрощением рассматривать сталинское искусство социалистического реализ-
ма как продукт реализации авангардистского проекта См.: Grays В. Gesamtkunstwerk
Stalin. Die gespaltene Kultur in der Sovjetunion. Munchen, 1988. В противоположность
«тоталитарной эстетике сталинской эпохи» следует скорее говорить о «тотализирую-
щем единстве искусства и жизни в русском авангарде» См.: Gunther Н. Ein Traktor, der
die Seele umpflugt. Zum Verhaltnis von Sozialistischen Realismus und Avantgarde in der
Russischen Kunst // Frankfurter Allgemeint Zeitung. 1987. 24 Juni. S. 19.
94 Луначарский. Проект. Л. 12.
95 В работе сходного содержания («Героизм и индивидуализм». С. 6) он выразил
позитивную оценку этого философа.
388
можностей для развития темы о гениях и героях, включая и образ
«сверхчеловека»96. По мысли Ницше, судьбы европейской культу-
ры зависят от великих индувидуальностей, от их воли к самореали-
зации и именно потому — от их желания изменить мир. Известная
приверженность Луначарского к этой идее Ницше, конечно, не огра-
ничивалась одной апологетикой образа вождя. Ведь и для самого
Ф. Ницше фигура «сверхчеловека» не была самоцелью, но обладала
смыслопорождающими функциями перед лицом надвигающегося
нигилизма. Провозгласив «смерть Бога»97, «сверхчеловек» должен
был возвестить миру новый смысл, о чем и говорят следующие сло-
ва Заратустры: «Слушайте, я наставляю вас в сверхчеловеке! Чело-
век составляет смысл земли. Пусть ваша воля скажет: сверхчеловек
есть смысл земли» (курсив Ницше)98. Согласно такому представле-
нию, именно великие индивидуальности в силу своей способности
исповедовать новые ценности и делать их обязательными для себя и
для других могут задавать цели социального развития.
За год до названного доклада Луначарский признался в том, что
разделяет такой образ мыслей: «Для меня революция представляет
собой неизбежно трагическую драму во вселенском развитии чело-
веческого духа во “всеобъемлющий дух”, в величайшем и решаю-
щем событии процесса “боготворчества”, в наиболее впечатляющем
и однозначном деянии на пути к достижению цели, которую так
блестяще выразил Ницше, когда он сказал: “В мире нет смысла, но
мы должны наделить его смыслом"»99. Такая готовность к переоцен-
96 См. по этой теме: SchmidtJ. Die Geschichte des Genie-Gedankens in der deutschen
Literatur, Philosophie und Politik 1750-1945. Bd. 2. Darmstadt, 1985. S. 129-168.
97 Как следует из одного точного определения, центральный тезис о «смерти Бога»
следует понимать в философском смысле: «не как низвержение индивидуального опы-
та веры или исключительной убежденности в возможность спасения, а как утрату до-
верия к “метафизике”, способной порождать социально значимые идеи оправдания и
наделять мир смыслами. “Метафизика” означает здесь убежденность в существовании
сверхчувственного мира, из которого наша подверженная катастрофам и случайно-
стям жизнь могла бы черпать образы утешения, не имеющие рациональной опоры и
в ней не нуждающиеся». См.: Frank М. Vorwort // Он же. Conditio moderna. Essays,
Reden, Programm. Leipzig, 1993. S. 9-14, здесь: S. 9.
98 Nietzsche F. Also sprach Zarathrusta. Ein Buch fur Alle und Keinen // Он же. Werke.
Bd. II, hrsg. von Karl Schlechta. Frankfurt/Main; Berlin; Wien., 1972 (Перепечатка no
6-му изданию, 1969). S. 549-835, здесь: S. 554.
99 Lunatscharski A. Profile der Revolution. Frankfurt/Main (оригинал: Луначар-
ский А. В. Революционные силуэты. М., 1923). S.10. Такого высказывания у Ницше
нет, но есть близкая по содержанию мысль: «Мы должны выяснить, до какой сте-
пени мы является творцами нашего ценностного восприятия, то есть теми, кто спо-
собен вносить в историю “смысл”» {Nietzsche F. Der Wille zur Macht. Versuch einer
389
ке ценностей в ницшеанском духе получила свое дальнейшее прак-
тическое выражение в сформулированной Луначарским программе
политической эстетики, прилагаемой к ленинскому культу, и это
происходило независимо от того, в какой мере он тогда придержи-
вался еще своей концепции «богостроительства». Насколько можно
судить, другие большевистские лидеры не разделяли с Луначар-
ским его приверженности некоторым идеям Ницше. Тем не менее,
как оказалось, их политический прагматизм полностью совпадал с
убежденностью Луначарского в возможности внедрения в сознание
новых политико-культурных смыслов.
ПРОГРАММА
вечера памяти
В. и. ЛЕНИНЙ.
устраиваемого
Секцией Научных Работников
Ленинградского Гу бот дела Со-
юза Работников Просвещения
и Ц. Домой Просвещения со-
вместно с Ленинградским От-
делением Главпауки и Управ-
лением Уполномоченного Нар-
компроса во ВУЗ
। Бшмв Зш Гм. йц. ймрмм
22 bhp 1925 1 1 1 час. йч.
1-е ОТДЕЛЕНИЕ.
Бггхмм—Траурны* н*ра кв Гврммсмбй
сифопии, исп. орк. Гос Аки. Фямрммм.
2 Доклад о В. И. Лапше.
3 Воскоаккама о В. И. Леааш профессора
Н М. Кнмпошча «.профессора В. П. Осавоаа.
ll-е ОТДЕЛЕНИЕ.
1.	Вагнер Траурам остам.
2.	Бетхааеа— Увертюра к трлгвдп Гете
«Эгпондх, нсп. оркестр Гос Аки. Филяр-
ном кя
3	Лекая - Нет, вождь м умр,
нуэ. Стлдмпикосо.
4.	Ere аамты, пух Мослтом.
5.	Трудоео* пива «Скво» арак о говем,
нуэ. КояоаиВиеаа
6.	Работа* «А» вдраоствует свббпдояф
трудаюнЯсл народа, нуэ. Лукана, нсп. хор
Гос. Аки. Капелям
7	Интернационал, псп. оркестр Гос. Акад. Фо*
мраонеа и хор Гос. Акадеаач. Капеллы.
Рис. 9. Программа вечера памяти Ленина для работников просвещения
и сотрудников Главного управления по науке в январе 1925 г.; гвоздь про-
граммы - музыка Бетховена и Вагнера и воспоминания профессора Осипова,
лечившего вождя
Umwertung alter Werte. Ausgewahlt u. geordnet von Peter Gast unter Mitwirkung von
Elisabeth Forster-Nietzsche. Stuttgart, 1980. S. 566). О значимости учения Ницше для
Луначарского и других представителей русской и советской культуры см.: Rosehthal
В. G. (Hrsg.) Nietzsche in Russia. Princeton, 1986; она же. (Hrsg.) Nietzsche and Soviet
Culture. Ally and Adversary. Cambridge, 1994.
390
2.	Обобщение результатов исследования
Начиная с 1924 г. культ Ленина обретал свою форму и присущие
ему функции. Он стал сферой приложения высших партийных и го-
сударственных интересов. В постоянном воспроизведении он служил
для большевистского режима знаком революционной преемственно-
сти, принципиальности и легитимности. С ленинского культа берет
свое начало ритуализация публичных форм государственной жиз-
ни100. Признание, которое приобрел культ у мобилизованного с его
помощью населения страны, впервые предоставило этому режиму
широкие возможности для преодоления своего политического и со-
циального отчуждения. Это было ясно продемонстрировано на при-
мере «ленинского призыва». Результатом присвоения культу Ленина
высокого государственно-политического статуса стала канонизация
большевистским режимом портретов и статуй вождя, а также партий-
ного учения «ленинизма».
Определяется ли историческая квалификация культа Ленина ква-
зирелигиозным характером форм его выражения? Видимые формы
культа содержат в себе разнообразные религиозные аллегории. Од-
нако именно они мешают нам увидеть, что определяющими при фор-
мировании культа Ленина были не религиозные мотивы, связанные
с интересами большевистского режима в легитимизации своей вла-
сти. Это подтверждается выводами, к которым мы пришли в нашем
исследовании.
Харизматический статус Ленина, подтвержденный его ролью
вождя революции 1917 г., лежал в основании всех окружавших его
форм почитания, но они не были тогда санкционированы высшими
партийными инстанциями, а способы их выражения еще не подвер-
глись канонизации. Ленин неоднократно выражал свое несогласие
с устраиваемыми в его честь торжественными церемониями. Тем
не менее тенденции к возвеличиванию образа вождя берут свое на-
чало именно из заложенного им понимания большевистской поли-
тической практики. До тех пор, пока он обладал способностью пер-
сонально участвовать в политической жизни, а именно в качестве
.харизматического вождя, его личная аура не допускала возможности
институализации такого культа. И тем не менее уже в первые годы
своего существования советская страна стала связывать новую эпоху
в своей истории с именем Ленина и с его образом, в котором видели
воплощение Октябрьской революции.
100 Binns Chr. The Changing Face of Power. P. 598 и след.; Lane. Rites. P. 210 и след.
391
В период новой экономической политики большевистской власти
пришлось считаться с законами рационального типа хозяйствования;
ей надо было забыть о харизматических отношениях между вождем и
массами и заменить их структурно-организационными принципами.
Процесс демистификации проникал и в сознание людей, отражаясь
на готовности к религиозной жертвенности и религиозном мироощу-
щении вообще, а также на существующей практике социального идо-
лопоклонства. Именно с этим временем связан окончательный уход
Ленина из политического руководства. Главный носитель харизма-
тической власти уступил место стремительно разрастающимся бюро-
кратическим институтам.
Макс Вебер выразил этот процесс в понятии «обмирщения» ха-
ризмы (Veralltaglichung). Он утверждал, что в случаях такого превра-
щения начинают превалировать интересы управленческой структу-
ры, сложившейся вокруг харизматической личности: свита, ученики
и др. преследуют одну цель — используя как идеальные, так и мате-
риальные инструментарии, закрепить свой существующий статус на
ординарном базисе, понимаемом как «профессия»101. Как мы видели,
именно в такой ситуации и оказалось партийное руководство. Тем не
менее распространение новых форм властвования не дошло до пол-
ной их демистификации. Характер обхождения со смертельно боль-
ным вождем показывает, что большевистский властный порядок не
располагал рациональными процедурами ухода из власти и правила-
ми ее наследования102.
Партийное руководство должно было исходить из того, что с са-
мого момента утверждения большевизма как политического тече-
ния власть живого вождя всегда замыкалась на Ленине. Поэтому
не случайно новые лидеры были «привязаны» к старой партийной
гвардии и культивировались из этого круга. Ясно, что легитимность
их режима на долгие годы была связана с аурой Ленина как вождя.
Его харизма в определенном смысле продолжала сохранять види-
мость своей действенности, даже когда деятельные способности
Ильича были им полностью утрачены. Это противоречие продол-
жало сохраняться и в последующие времена. Таким образом, раз-
101 Weber. S. 143 и след.
102 Учитывая особое положение, которое занимал Ленин в политическом руко-
водстве, здесь не существовало никакой формальной должности, которую можно было
бы занять после его смерти, не считая поста Председателя Совнаркома; после выбора
в 1922 г. Сталина на должность Генерального секретаря у Ленина не оставалось уже
никаких обязательств по назначению своего преемника.
392
рыв между харизматическими предпосылками большевизма и соот-
ветствующими фазе нэпа требованиями рациональной организации
властных полномочий определял сам способ конструирования об-
раза Ленина. В пространстве публичного восприятия он был лишен
своих персональных черт, его облик формализовался, а способы его
почитания были канонизированы.
Процесс «деперсонализации» личности вождя изначально шел
рука об руку с процессом «обмирщения» его властной харизмы. Ле-
нин превратился в «учреждение», образцовый партийный идеал и
принцип легитимации большевистского режима. Благодаря своему
символическому воздействию на политическую культуру правящей
элиты этот идеал стал ценностностным критерием для определения
качеств потенциальных наследников вождя. Одновременно с форми-
рованием культа партия вступила на путь конструирования таких ка-
честв. Кроме того, культовый образ вождя должен был служить при-
мером для массы партийных кадров.
Этот процесс является не столько продуктом манипуляции куль-
том Ленина, сколько результатом логики развития большевизма.
Учитывая тяготение большевизма к рациональной организации и
формализму, характерной особенностью данной партии является то,
что в ней харизма вождя подвержена постоянному риску трансфор-
мации в культ вождя.
Несомненно, культ служил и средством политической манипу-
ляции; это происходило в те времена, когда большинство в ЦК, не
обладавшее собственным авторитетом, обращалось к нему как к ин-
струменту подавления оппозиции. Использование его в интересах
текущей политики, видимо, в немалой степени ослабило его интегра-
тивные функции, которые могли бы сыграть свою роль в преодоле-
нии фракционного раскола в партии. Это привело к тому, что мифами
стала обрастать не только культовая фигура вождя, но и его соперни-
чающие между собой наследники. Став непосредственным инстру-
ментом легитимации партийной политики, культ вождя в форме «ле-
нинизма» в конечном счете способствовал утрате у большевистского
‘ руководства чувства реальности.
Возможно, смерть Ленина не застала его наследников врасплох,
но тем не менее у них еще не было готового сценария по организации
культа мертвого вождя. Они не были уверены в успехе кампании по
мобилизации масс в рамках проведения акции «политического трау-
ра». Во всяком случае, Сталин, который не был сторонником риско-
ванных политических решений, с таким упорством воздерживался от
персонального участия в официальных траурных церемониях, что в
конечном счете чуть было не упустил возможность своего историче-
393
ского выступления со знаменитой «клятвой». И лишь после того как
к концу траурной недели политические усилия завершились гранди-
озными массовыми шествиями, он позволил себе встать во главе это-
го движения. В соответствии с логикой большевиков, скорбь по Ле-
нину рассматривалась ими как «вопрос политики». Что же касается
проявившегося здесь политического мотива, он всегда предполагал
необходимость подчинения эмоциональных порывов «политической
сознательности». Публичные акции, благодаря которым народная
скорбь переводилась в русло политической целесообразности, прохо-
дили по большевистскому сценарию и под партийным руководством,
что со всей очевидностью обнаруживается в случае переименования
Петрограда в Ленинград.
Используя в своих интересах сотни и тысячи манифестов, вы-
даваемых ею за голос народных масс, властвующая партия сумела
придать руководимому ею «политическому трауру» видимость пу-
бличного дискурса. Именно в этом пространстве и сформировался
миф о Ленине как воплощении народных масс, наделенных статусом
наследников покойного вождя то в виде коллектива «трудящихся»
или «рабочего класса», то в образе «народа» как единого сообщества.
Религиозные коннотации в этих массовых манифестациях публично-
го ленинского дискурса совершенно очевидны. В то же время вопре-
ки некоторым распространенным гипотезам у нас нет достаточных
оснований утверждать, что культ мертвого вождя был мотивиро-
ван религиозными традициями русского народа или популярными
религиозно-философскими доктринами. При более пристальном
анализе обнаруживается, что религиозные атрибуты в практике пу-
бличного почитания Ленина выступали лишь в качестве зримых ал-
легорий, используемых для упрочения веры в незыблемую устойчи-
вость мифа о Ленине. Целью этого мифа было не утверждение истин
о сверхсущей реальности, а придание абсолютных свойств нерели-
гиозным «истинам» классовой борьбы, революции, большевистской
партии и т. д. Для актуализации соответствующих метафор прибега-
ли к использованию элементов фольклорной традиции. В свою оче-
редь, литературные деятели, не являвшиеся партийными поэтами, в
своих публицистических статьях представляли Ленина как сверхче-
ловеческое воплощение исторического величия и иррационального,
антибуржуазного по своей направленности принципа жизни, состав-
лявшего предмет художественных поисков. Таким образом, искус-
ство подчинилось мертвому вождю, даже не будучи еще партийно
ангажированным.
Скрываясь за фасадом клятвенных формул, наследники Ленина
сражались между собой за право определить смысл его заветов. Ри-
торика псевдорелигиозных заклинаний исключала из своего про-
394
странства возможности для рационального дискурса, который по-
зволил бы заинтересованным сторонам объединиться на основании
определенной политической программы. Может быть, одна только
вдова вождя революции еще делала попытки наполнить дискуссию о
его политическом наследии реальным содержанием. Отношение эпи-
гонов Ленина к его наследию, в верности которому они постоянно
клялись, отчетливо демонстрирует, сколь мало они придавали зна-
чения программно-политическим вопросам в сравнении с эффектом
явления культа.
Сразу же после кончины вождя ЦК создал руководящий и органи-
зующий центр, осуществлявший подготовку траурного церемониала
и устройство похорон, — Комиссию по похоронам Ленина. Осущест-
влявшиеся ею церемонии публичного траура в полной мере реали-
зовали большевистскую идею примата политических интересов над
социальными инициативами. Усилия, приложенные Комиссией в
ходе траурной недели, отозвались в массах грандиозным эффектом,
вызвавшим чувство потрясения в самом большевистском руковод-
стве. Опираясь на этот опыт, оно попыталось использовать притяга-
тельную силу культа мертвого вождя, чтобы укоренить в сознании
населения привычку к политической лояльности и социальной моби-
лизации. Именно такова была цель бальзамирования тела Ленина и
превращения его в объект публичного поклонения. Большевистское
руководство ссылалось при этом на требования «народа», «трудя-
щихся» и «рабочего класса», выраженные в бесчисленных посланиях.
Детальный анализ всех этих документов показывает, что попытка ле-
гитимации таких начинаний со ссылкой на «гущу народных масс» не
имела под собой прочного основания. Те немногие, представлявшие
«vox populi», голоса, которые выступали за консервацию тела покой-
4 ного вождя, были продуктом гротескной фантазии отдельных персон
или же были обязаны своим происхождением высокопарной офици-
альной риторике, прославляющей вождя. Не существует убедитель-
ных доказательств того, что идея консервации смертных останков во-
ждя опиралась на какое-либо социальное движение.
Проект консервации тела Ленина поддерживался исключительно
большевистским руководством и созданной им Комиссией. Но даже
в такой политической среде данный вопрос оказался настолько спор-
ным и одновременно недискутируемым, что реализации его удалось
достигнуть только после преодоления серьезных препятствий. За ис-
ключением Дзержинского и Красина, непосредственно отвечавших
за реализацию этого проекта, среди членов партийного руководства
и в составе Комиссии не оказалось никого, кто прямо выступил бы в
его поддержку. Тем не менее подготовка и проведение этого начина-
ния встретили широчайшее политическое одобрение. Как сторонни-
395
ки, так и противники культа мертвого вождя в конце концов сошлись
на том, что он обнаружил свою политическую целесообразность.
Архитектурный образ Мавзолея, возводимого над гробом Лени-
на, должен был символизировать «вечность». Создатели склепа по-
койного вождя сознательно ориентировались на пример египетских
пирамид. Подобно пирамиде, вмещавшей мумию фараона, Мавзолей
Ленина символизировал «постоянное присутствие» покойного во-
ждя. Однако по культовой функции Мавзолей принципиально отли-
чался от своего прообраза тем, что его назначением была не забота о
спасении души усопшего в загробном мире. Наоборот, объектом его
воздействия были массы людей, маршировавшие на Красной площа-
ди и поклоняющиеся тем, кто стоял на его трибуне. Таким образом,
«постоянное присутствие» Ленина каждый раз заново актуализиро-
валось его наследниками.
Вследствие устойчивости и вездесущности своего влияния культ
Ленина в политическом отношении выходил далеко за пределы
практики почитания мертвого вождя. Зримый образ Ленина, пред-
ставленный на фотографиях и в кино, массово тиражировался с по-
мощью современных для того времени средств репродуцирования.
И чем шире становилась сфера распространения их влияния, тем
настойчивее Комиссия по увековечению памяти Ленина пыталась
сохранить первозданность его зримого облика. Такого рода кон-
троль в области изобразительного искусства принял форму цен-
зуры. В нем уже в это время отчетливо проглядывали черты «со-
циалистического реализма». Гарантами «сходства» того или иного
изображения Ленина на картине или в скульптуре были назначены
представители «старой гвардии большевиков». В реальности дирек-
тивные указания этих арбитров в области искусства часто осущест-
влялись силами ГПУ
Показательным примером действия механизма функционирова-
ния культа может служить общественная дискуссия вокруг реали-
зации проекта по строительству мраморного Мавзолея, развернув-
шаяся в 1930 г. и завершившая процесс его созидания: опираясь на
мифические образы «трудящихся» и «сознательность масс», власть в
те времена могла навязать народу любую эстетическую форму, при-
годную для отправления культа Ленина.
У нас нет оснований считать учреждение культа Ленина следстви-
ем дальновидных проектов Сталина; при истолковании его природы
не поможет также и обращение к русской православной народной тра-
диции или к идее воскрешения мертвых, разделяемой фанатичными
сторонниками одной из философствующих сект. Определяющими
здесь были присущие большевистскому руководству соображения
прямой политической прагматики, в соответствии с которыми им
396
удалось придать удачно организованной акции скорби и почитания
покойного вождя «увековеченную» форму преклонения и лояльно-
сти перед большевистским режимом. Как следует из существовавших
тогда норм политической эстетики, этот мотив выступал в единстве с
программой создания политико-культурных ценностей.
3.	Культ Ленина в исторической перспективе:
политическая культура советского общества
Довольно влиятельная часть исследователей, занимавшихся Со-
ветским Союзом, которая опиралась на концепцию «political culture»,
исходила из идеи непрерывности/преемственности политической
культуры советского общества, связанной еще с дореволюционной
историей. По их убеждениям, некоторые существенные ценностные
и поведенческие ориентиры сумели противостоять всем попыткам
разорвать эту традицию, осуществлявшимся со стороны новых ин-
ституций, иных форм политической социализации и социально-
экономических преобразований. В начале 1980-х гг. Д. С. Альмонд
и Ст. Уайт настолько широко трактовали тезис о непрерывности/
преемственности культурной традиции, что сделали его ядром кон-
цепции. В соответствии с такими посылками тот факт, что предло-
женные коммунистическим режимом проекты революционирования
политической культуры натолкнулись на присущую ей историче-
скую инерцию, мог служить свидетельством истинности концепции
«political culture»103.
В случае с ленинским культом и определяемой им политической
культурой тезис о преемственности культурных традиций кажется
особенно убедительным. Сталин еще в 1926 г. внушал веру в суще-
ствование такой органической взаимосвязи, утверждая, что ленинизм
103 Almond G. A. Communism and Political Culture Theory // Comparative Politics.
XV (1982/83). P. 127-138, здесь: P. 128; White St. Political Culture in Communist States.
Some Problems of Theory and Melhod // Comparative Politics.1984. № XVI. S. 351-365.
По мнению обоих авторов, теория выдержала испытание на истинность. В данном слу-
чае Альмонд указывал на устойчивость «первоначальных» ориентиров у тогдашних
советских граждан, определяемых их национальной, этнической и религиозной при-
надлежностью. Almond G. A. The Study of Political Culture // Он же. (Ed.) A Discipline
Devided. Schools and Sects in Political Science. London, 1990. P. 138-156, здесь: P. 150.
Критика тезиса о стойкости культурных стереотипов, проводимая с позиций эмпири-
ческого исследования политической культуры России с использованием современных
методов см.: Hahn W. Н. Continuity and Change in Russian Political Culture // British
Journal of Political Science. № 21 (21). P. 393-421.
397
является «высочайшим достижением русской культуры»104. Ст. Уайт
настойчиво подчеркивает связь советской политической культуры с
самодержавной природой царской власти, когда пишет: «Следстви-
ем слабого развития представительных учреждений являлась в выс-
шей степени персонализированная привязанность к политическим
авторитетам»105. Идеологическая формула царского режима «право-
славие, самодержавие, народность» была, по его словам, «важнейшим
вкладом старого режима в политическую культуру последующего со-
ветского типа государственного устройства»; в соответствии с этим
коммунистическая система унаследовала «достаточно определенное
и глубоко укорененное в прошлом представление о форме правле-
ния», которое можно охарактеризовать как «традиционную русскую»
политическую культуру»106. Подобным же образом ориентацию со-
ветского общества на фигуру вождя следует возводить к традициям
«наивного монархизма». По мнению автора, такая установка, питае-
мая «мифом о справедливом царе», господствовала среди крестьян
в «традиционной» русской культуре107. Этим положениям можно
противопоставить тот факт, что упомянутый миф был разрушен еще
до падения самодержавия108.
Точно так же обстоит дело и с часто встречающейся ссылкой на
так называемую набожность русского народа, в традиции которой со-
ветские граждане были подвержены влиянию культа мертвого вождя.
Во всяком случае эти аргументы должны были истолковать феномен
представляемой в культе Ленина политической культуры главным
образом как свидетельство исторической отсталости России. Правда,
тот, кто принимает эти посылки, не должен забывать о том, что имен-
но самые просвещенные интеллектуалы Западной Европы и Амери-
104 Цит. по: Tucker. Stalin as revolutionary, 1871-1929. A Study in History and
Personality. New York, 1973. P. 247.
105 Cm.: Brown A., GrayJ.(Ed.) Political Culture and Political Change in Communist
States. New York, 1979. P. 29, 31.
106 Цит. по: Там же. P. 34. О том же: White St. Political Culture and Soviet Politics.
London und Basingstoke, 1979. P. 39, 64. Методологическая и историческая критика:
McAuley М. Politische Kultur und Politik in der Sowjetunion; Ein Schritt vorwarts, zwei
Schritte zuriick // Brunner G. u. Herlemann H. (Hrsg.) Politische Kultur, Nationalitaten
und Dissidenten in der Sowjetunion. Ausgewahlte Beitrage zum 2. WeltkongreB fur Sowjet-
und Osteuropastudien. Berlin, 1982. S. 38-64.
107 White. 1979. S. 29.
108 McAuley. S. 45 указывает в данном случае на исследование: Field D. Rebels in the
Name of the Tsar. Boston, 1976.
398
ки пели «великие песни» во славу коммунистических вождей — от
Ленина до Кастро109.
В разительном противоречии с концепцией преемственности
культурной традиции оказывается и мысль о том, что культ Ленина
является плодом коммунистической утопии о «новом человеке»110.
Каким бы плодотворным ни казался этот информационный ресурс,
питавший мотивации и публичную риторику интеллектуальных
кругов, не следует преувеличивать общественно-политический
вес утопических проектов в самом советском обществе 1920-х гг.
В действительности культ Ленина захватил гораздо большую сфе-
ру общественного пространства, чем это удалось сделать экспе-
риментальным институтам и проектным группам, занимавшимся
конверсией утопических идей; последние нашли себе прибежище
преимущественно в ограниченной среде интеллектуалов и пролет-
культовских кружков111.
Те же из исследователей, которые ищут почву для формирования
ленинского культа в русской традиции или в социальных утопиях,
приходят к парадоксальным выводам. Согласно одной из гипотез,
родившейся в ходе дебатов о возможности приложения к истории
советской страны доктрины political culture, в подчиненной боль-
шевистской власти России существовали два типа политической
культуры112. Как оказывается, наряду с собственной революцион-
ной субкультурой, включавшей в себя элементы утопии, большеви-
ки развивали еще и вторую политическую культуру, опирающуюся
на ценности и символы «традиционной русской» культуры. То есть
большевики прибегли к такому методу для того, чтобы сделать под-
чиненное им общество восприимчивым к поставленным ими целям
социальной революции.
Если мы попытаемся оценить ленинский культ с этой точки
зрения, то он выступит перед нами в двойном свете. Прежде всего,
утверждая культ мертвого вождя, политическое руководство едва
ли могло опираться на формы погребальных торжеств для борцов за
революцию, практиковавшиеся в русском социал-демократическом
рабочем движении начиная с 1905 г. Поскольку здесь еще сохраняли
109 Коепеп G. Die groBen Gesange. Lenin, Stalin, Mao Tse-tung: Fiihrerkulte und
Heldenmythen des 20. Jahrhunderts. (2. korr. Aufl.) Frankfurt/Main, 1992.
110 Об этой утопии: White. 1979. S. 64 и след.
111 Stites R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the
Russian Revolution. New York; Oxford, 1989.
112 Brown A. Conclusions // Она же (Ed.). Political Culture and Communist Studies.
New York, 1984. P. 149-204, здесь: P. 182.
399
свою значимость чуждые им элементы народной традиции, у вдовы
и детей покойного всегда оставались определенные права на форму
организации траурных торжеств. Кроме того, к особенностям по-
гребального действа добавлялось и то, что в условиях нелегальной
или полулегальной деятельности революционные организации при-
бегали к такой демократической культурной норме, как «уличное
шествие»113. При проведении церемоний поминовений Ленина из
этого арсенала была заимствована только музыка «революционных
траурных маршей». Как мы видели, вопреки этому большевики ис-
пользовали и фрагменты из ритуала почитания государя, сопрово-
ждавшие церемонию поминовения покойного царя. В то же время
проект консервации тела покойного вождя с целью сохранения его на
последующие десятилетия (другими словами, «навечно») в качестве
постоянного центра социальной мобилизации, представлял собой
оригинальное изобретение большевистского режима.
С другой стороны, идея превращения места погребения великих
людей в центр кристаллизации духовных сил общества была извест-
на большевикам на примере парижского Пантеона, построенного
в 1758 г. при Людовике XV, в склепах которого покоился прах «ве-
ликих французов». Скорее, именно это сооружение, а не пирамиды
фараонов, могло быть прообразом предложенного Луначарским про-
екта, по которому в Мавзолее рядом с саркофагом Ленина должны
были быть выставлены урны с останками революционеров, отмечен-
ных «величайшими заслугами». Факт неприятия Комиссией этого
предложения и сохранение монополии исключительно за склепом
Ленина свидетельствует о том, что нормы почитания памяти усопше-
го были адаптированы к культурному стереотипу политического «во-
ждя». В результате оказывается, что при учреждении культа Ленина
большевики выстраивали свои связи с предшествующей традицией
политической культуры не органически и прямолинейно, а случай-
ным и эклектическим образом.
В духовно-исторической перспективе прообраз современных мав-
золеев, парижский Пантеон, находится на точке пересечения таких
исторических процессов, как Просвещение и складывание современ-
ной французской нации. В то же время в Советском Союзе середины
1920-х гг. вряд ли могла идти речь о формировании национальной
идеи. Но именно потому, что большевики рассматривали проблему
формирования национальной идеи, как и проблему существования
113 На эту тему: Полищук Н. С. Обряд как социальное явление (на примере «крас-
ных похорон») // Советская этнография. 1991. № 6. С. 25-39.
400
религии, в качестве устаревшей, перед ними встала задача нахожде-
ния точки конституирования социальной интеграции, которая, как
представлялось, не входила в сферу их непосредственных властных
интересов. Этот проблемный аспект вовсе не является неотъемле-
мым свойством «мистической славянской души», и не столько при-
надлежит традиции, сколько является характернейшим признаком
«модерна»: «с начала XVIII столетия дискурс о модерне поднимал
под разными названиями одну и ту же проблему: ослабление, пара-
лич сил, питающих социальные связи, приватизация и отчуждение,
короче — деформация односторонне рационализированных по-
вседневных практик, которые породили потребность в эквиваленте
уменьшающейся власти религии»114.
В Советском Союзе решение этой проблемы казалось тем более
настоятельным, что, несмотря на ожесточенную борьбу с религией, в
социальной среде обнаружилось широкое массовое движение религи-
? озной направленности115. Во второй половине 20-х гг. партия вынуж-
j дена была организовать кампанию против проявлений «декаданса»,
 который стал распространяться среди комсомольцев и студенческой
молодежи в виде богемного образа жизни116. Одновременно оказа-
лось, что после завершения «героического периода русской револю-
j ции» коммунисты стали утрачивать приверженность моральным и
' этическим ценностям; росла опасность того, что бюрократизация и
коррупция могут привести партийные кадры к отступлению от дела
революции.
Красноречивым свидетельством состояния духовного кризиса
< стало выраженное в разнообразных формах публичной полемики
s беспокойство по поводу распространения определенных идей «эти-
ческого нигилизма», основанного на большевистских принципах117.
Таким образом, к этому времени имелось достаточно много основа-
ний, чтобы воплотить в культе Ленина новую систему культурно-
114 Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне / Пер. с нем. М. М. Беляева и
др. М„ 2003. С. 150.
I 115 Plaggenborg St. Volksreligionsitat und antireligose Propaganda in der friihen
Sowjetunion // Archiv fur Sozialgeschichte.1992. № 32. S. 95-130, здесь: C. 108, 111.
116 Такой образ жизни был популярен и до, и после самоубийства Есенина.
См.: Fitzpatrick Sh. Sex and Revolution // The Cultural Front. Power and Culture in
Revolutionary Russia. Ithaca u. London, 1992. P. 65-90, здесь: P. 69.
117 В «этическом нигилизме» обвиняли книгу: Преображенский Е. А. О морали и
классовых нормах. М., 1923. См. сб. документов на эту тему: Партийная этика. Дис-
куссии 20-х годов. М., 1989.
401
политических ценностей. В его лице в распоряжении партии оказался
целый спектр разнообразных идеальных конструктов, позволяющий
большевистскому руководству в соответствии с политической целе-
сообразностью превращать революционные или дисциплинарные до-
бродетели в образцы для подражания. Питательная почва для форми-
рования культурной модели «вождя» сложилась еще при ленинском
режиме. Его образ к концу 20-х гг. и стал той моделью политического
руководства, который был усвоен и использован Сталиным при соз-
дании режима собственной власти.
Рис. 10. Новый вождь
Сталин выходит из тени
своего предшественника.
Плакат «Под знаменем Ле-
нина - за социалистическое
строительство». Г Клуцис,
М.; Л., 1930
В случае с культом Ленина речь идет не о традиции, которую но-
вое общество могло бы перенять у ранее существовавших в России
политических культур. Это была большевистская традиция, «изобре-
тенная» как раз с целью передать столь часто упоминаемым «буду-
щим поколениям» советскую политическую культуру. Постоянная
эксплуатация культа Ленина в политических интересах правящей
верхушки надолго ослабила его репрезентативную символическую
функцию, на основе которой формируется идентичность. Поскольку
образ Ленина не сумел избежать участия в борьбе за власть и в поли-
тических играх, ни «наследие» вождя, ни его портреты или статуи, ни
402
его имя не смогли обрести на сколь-нибудь долгий срок относитель-
но самостоятельный статус, подобающий символу118. Эта неспособ-
ность к репрезентации через коммуникативную символику привела
к конструированию культа мертвых, чтобы таким образом постоянно
обеспечить непосредственное присутствие вождя перед «народом».
Вряд ли стоит напоминать о том, что, несмотря на все указанные
минусы, культ Ленина весьма эффективно выполнял свою функцию
по конституированию ценностных смыслов. Можно также усомнить-
ся в том, будто она утратила свою значимость лишь в последние годы
советской власти, тогда как долгое время служила ориентиром для
населения страны. Вместе с тем нельзя утверждать, что ленинский
культ оправдал себя в ситуациях, когда система переживала кризисы
легитимности и противостояла политическим вызовам. Этот культ,
будучи изобретением большевистского режима, существовал в гра-
ницах, определенных обстоятельствами его происхождения: «Смысл
не может быть продуктом административного решения... Процесс по-
ставки законов разрушает сам себя, как только модус “поставки” ста-
новится прозрачным»119. Отсюда возникает необходимость в «мифе
об истоках», согласно которому культ проистекает из «гущи народ-
ных масс».
Однако обстоятельства, связанные с происхождением культа Ле-
нина, с самого начала ставили под сомнение, что этот конструкт, со-
ответствующий современным «мифам 20-го века», сможет достаточ-
но долго сохранять эффект своего воздействия. Будучи сознательно
сконструированным культурно-политическим механизмом по по-
рождению смыслов и прагматически учрежденной «традицией», он
должен был со временем подвергнуться исторической коррозии.
Если традиция складывается не естественным образом, а является
продуктом стратегического планирования, это приводит к истоще-
нию убеждающей силы и репродуктивных возможностей культур-
ного наследования, с чем мы и сталкиваемся на примере ленинского
культа. Он утратил свою императивную мощь, «обеспечивающую не-
прерывность исторического процесса, благодаря которой индивиду-
умы и коллективы могли идентифицировать себя самих и друг друга.
Очевидно, что традиция сохраняет права легитимации, если только
118 Освещение данного вопроса в целом см.: Krockow Chr. Graf von. Politische
Symbole // Fetscher L. u. Miinkler H. (Hrsg.) Politikwissenschaft. Begriffe. Analysen.
Theorien. Reinbek b. Hamburg, 1985. S. 155-162; Pross H. Politische Symbolik. Theorie
und Praxis der offentlichen Kommunikation. Stuttgart, 1974. S. 90.
119 Habermas J. Legitimalionsprobleme im Spatkapitalismus. Frankfurt/Main, 1977.
S. 99.
403
она не вырывается из значащей системы, обеспечивающей непрерыв-
ность и гарантии идентичности исторического процесса»120.
Культ Ленина существовал как составная часть политической
«культуры истолкования», созданной в 20-е гг. большевиками. Они
оказались подготовленными к тому, чтобы использовать дремлющие
в народных массах «метафизические потребности» для реализации
своих стратегических замыслов по сознательному конструированию
«коллективной идентичности». В современную эпоху эта социально-
политическая аксиома всегда оставалась одним из тех аргументов,
право на реализацию которых оставлялось преимущественно за
консервативными силами. Как следует из социально-религиозных
штудий Макса Вебера, традиционно эта идея являлась плодом из-
мышлений различных интеллектуальных кругов121. Такая установка
представляла собой исключительный продукт глубокого скептициз-
ма относительно способности советского общества к духовной само-
регуляции — этот пессимизм берет свое начало из недоверия боль-
шевиков к способности пролетариата к самостоятельному духовному
созреванию. Созданная ими политическая культура настаивала на
искоренении религии в качестве «метафизики» в каждом отдельном
субъекте, но в то же время предполагала эксплуатацию «метафизи-
ческих потребностей» общества в политических целях. Это означало
окончательный разрыв с той традицией социализма, которая при-"
держивалась идеальных представлений о возможности для человека
«выйти из состоянии несовершеннолетия, в котором он пребывал по
собственной вине». Кант, говоря о Просвещении, утверждал: «Несо-
вершеннолетие означает неспособность пользоваться собственным
разумом без внешнего руководства». В свою очередь, названная тра-
диция исходила из оптимистического представления об обществе,
полагая почти неизбежным «тот факт, что публика достигнет просве-
щенного состояния, как только ей будет предоставлена свобода»122.
120 Цит. по: Ibid. S. 100.
121 Касаясь специфического феномена «религиозного рационализма», Вебер гово-
рит о «метафизической потребности», выражаемой «интеллектуальными кругами», «за
которой скрывается определенная оценка тех явлений, которые воспринимаются в ре-
альном мире как своего рода “бессмыслицы”; речь идет о притязании на то, чтобы пред-
ставить всю структуру универсума во всей ее полноте в образе некоего осмысленного
“космоса”». См.: WeberМ. Einleitung in die Wirtschaftsethik der Weltreligionen //Он же.
Soziologie, Universalgeschichtliche Analysen, Politik. Hrsg. von Johannes Winckelmann. 5
Aufl. Sluligart 1973. S. 398-440, здесь: S. 415.
122 Цит. no: Kant I. Beantwortung der Frage: Was ist Aufklarung? // Он же. Schriften
zur Anthropologic, Geschichtsphilosophie, Politik und Padagogik 1. (Werkausgabe Bd. XI,
hrsg. v. Wilhelm Weischedel) Frankfurt/Main, 1968. S. 53-54.
404
Если судить по данному критерию, то утвержденная в Советском
Союзе с помощью культа Ленина политическая культура обладала
способностью воспитывать народ для решения задач по осущест-
влению социального и индустриального прогресса, одновременно
отказываясь от принципа эмансипации, предполагающего единство
разума и свободы.
УКАЗАТЕЛЬ ИСТОЧНИКОВ
И ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Неопубликованные и опубликованные источники
Неопубликованные источники: архивы
1.	Российский государственный архив социально-политической
истории (РГАСПИ) прежде: Центральный партийный Архив (ЦПА)
Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Москва
Фонд 16 — Комиссия ЦИК СССР по организации похорон и уве-
ковечению памяти В. И. Ульянова (Ленина). 1924-1973 гг.
Опись 1 (без названия).
Опись 2 (секретная). Увековечения памяти В. И. Ленина. 1918—
1935 гг.
Фонд 17 - ЦК РСДРП(б) - РКП(б) - ВКП(б)
Опись 2 — Пленумы ЦК (1917-1941 гг.)
Опись 3 — Протоколы заседания Политбюро ЦК РКП(б) (1919—
1940 гг.)
2.	Государственный архив Российской Федерации (прежде: Цен-
тральный государственный архив Октябрьской революции, ЦГАОР),
сокращенно ГА РФ, Москва.
Фонд 3316 — Всесоюзные съезды Советов и сессии ЦИК Союза
ССР, Центр. Ком. КПСС, стенограммы и протоколы заседаний и мат.
к протоколам и проц. (1924-1937 гг.).
Опись 12 — протоколы заседаний Президиума ЦИК СССР.
3.	Государственный музей политической истории России,
С.-Петербург (прежде: Государственный музей Великой Октябрьской
социалистической революции, Ленинград, ГМВОР)
Фонд II (без названия).
4.	Государственная публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-
Щедрина. С.-Петербург
Фонд листовок (сокращенно ГПБ, Фл.)
406
Опубликованные материалы:
документы, воспоминания и современные публикации
Алексеев В. О. О доме и музее Ленина: Сборник общества изуче-
ния ульяновского края. Ульяновск, 1926. С. 27-29.
Анненков Ю. Дневник моих встреч. Цикл трагедий. Т. II. Нью-
Йорк, 1966.
Богданов А. А. и др. Очерки по философии марксизма. СПб., 1908.
Бонч-Бруевич В. Д. Приезд Ленина // Известия Пегроградского
Совета. 1917. 5 апреля. С. 1.
------------. Смерть и похороны Владимира Ильича. М., 1925.
--------------. Смерть и похороны Владимира Ильича // Прав-
да. 1990. 21 января. С. 3.
------------. Воспоминании о Ленине. М., 1969.
Буков К. Л., Ласманова Л. Н., Тараканова Л. М. Недорисованный
портрет: 1920 год: 50-летие В. И. Ленина в речах, статьях, приветстви-
ях: Сб. М., 1990.
Центральный Исполнительный Комитет Комиссии ЦИК по
увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина). Ленину. 21 января
1924 г. М., 1925.
В. И. Ленин и Луначарский. Переписка, доклады, документы //
Литературное наследство. Т. 80. М., 1971.
В. И. Ульянов (Ленин). Л., 1924.
Валентинов (Вольский) Н. Новая Экономическая Политика и кри-
зис партии после смерти Ленина. М., 1991.
Валентинов Н. Встречи с Лениным. Нью-Йорк, 1953.
Внутрипартийные дискуссии 20-х годов // Известия ЦК
КПСС. 1990. № 5. С. 165-179; 1990. № 6. С. 189-195; 1990. № 7.
С. 174-192; 1990. № 10. С. 167-190.
Волкола В. Ленин в Горках. М., 1963.
Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине: В 5 т. Изд. Г. Н. Го-
ликов и др. (Институт марксизма-ленинизма). М., 1969-1970.
2-е изд. 1979.
Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине: В Ют. Изд.
М. П. Мчедлов и др. (Институт марксизма-ленинизма). М., 1990—
1991.
Дневник дежурного врача В. И. Ленина в 1922-1923 гг. // Вопро-
сы истории КПСС. 1991. № 9. С. 40-56.
Дорогой товарищ Ленин. Телеграммы и письма трудящихся Пе-
трограда и Петроградской губернии Владимиру Ильичу Ленину
1917-1924. Ленинград, 1969.
407
Жизнь Ленина в портретах. М., 1924.
Збарский Б. Незабвенный облик // Медицинский работник. 1944.
№ 3. С. 4.
Имя и дело Ленина будут жить вечно // Советские архивы. 1974.
№ 1.С. 35-38.
Комитет по увековечению памяти Г. В. Плеханова, Группа
«Освобождение труда» (Из архивов Г. В. Плеханова, В. И. Засулич,
Л. Г. Дейча) / под ред. Л. Г. Дейча. Сб. № 2. М., 1924.
Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и ре-
шениях съездов, конференций и пленумов ЦК: В 5 т. Изд. Института
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС). М., 1983.
Крупская Н. К. Избранные произведения. К 120-летию со дня рож-
дения Н. К. Крупской. Изд. Института марксизма-ленинизма при ЦК
КПСС. М., 1988.
---------------. Контроль масс и рабкоры // Рабочий корреспон-
дент. 1924. №2. С. 12-13.
---------------. Основная идея Ленина // Народный учитель. 1924.
№ 2. С. 8.
---------------. Проводите в жизнь заветы Ильича // Гудок. 1924.
31 января. С. 1.
---------------. «Творческая лаборатория» // Вопросы истории
КПСС. 1960. № 2. С. 185-187.
•------------. Заветы Ильича // Делегатка. 1924. № 1. С. 25-26.
---------------. Заветные мысли Ильича // Школа и жизнь. 1924.
№ 3. С. 3-4.
---------------. О Ленине: Сборник статей и выступлений. М.,
1960.
Ленин и ленинский призыв. Л., 1924.
Ленин о Троцком и троцкизме. Изд. Истпарт (Комиссия по исто-
рии Октябрьской революции и Истории Коммунистической партии).
М., 1925.
Ленин В. И. Избранные произведения: В 3 т. Изд. Института
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., 1958-1965.
Ленин. Альбом. Сто фотографических снимков. М., 1927.
Ленин. Рисунки Натана Альтмана. М., 1920.
Листовки московской организации большевиков 1914-1925 гг.
Изд. Института истории партии МК и МГК КПСС (филиал Ин-
ститута Маркса—Энгельса—Ленина—Сталина при ЦК КПСС). М.,
1954.
Ленин В. И. Полное собрание сочинений (Поли. собр. соч.). 5-е изд.
Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., 1958-1965.
Лукач Д. Ленин, очерк взаимосвязи его идей // Коммунист. 1987.
№ 6. С. 39-48.
408
Луначарский А. В. Человек нового мира. М., 1976.
---------------. Героизм и индивидуализм. Лекция, читанная в Ле-
нинграде в 1924 году в пользу беспризорных. М., 1925.
------------. Мещанство и индивидуализм. М., 1923.
---------------. Очерки философии коллективизма: Сб. первый.
СПб., 1909.
Макаревич М. А. Партийная этика: Документы и материалы дис-
куссии 20-х годов. М., 1989.
Мастера советского искусства. М., 1951.
Материалы по проведению в избе-читальне второй годовщины
смерти В. И. Ленина. М., 1926.
Москва Совнарком, товарищу Ленину: Документы. Петрозаводск,
1980.
Москва, В. И. Ленину. Телеграммы, резолюции, приветствия тру-
дящихся Нижегородской губернии: Сб. документов. Горький, 1970.
Не торгуйте Лениным! ЛЕФ. Журнал левого фронта искус-
ства. 1924. № 1. С. 3.
Нузинов И. Вокруг озера Селигера. М., 1925.
О памятнике Ленину. Л., 1924.
О памятнике Ленину: Сб. статей. Л., 1924.
Орлов В. Л. Музыкальное чествование памяти В. И. Ленина //
Коммунистическое просвещение. 1924. № 2. С. 51-52.
Отчет комиссии по увековечению памяти В. И. Ульянова (Лени-
на) 21 января 1924-1925 гг. М., 1925.
Отклики рабочих и крестьян на смерть В. И. Ленина // Красный
архив. 1934. № 1. С. 34-50.
Памяти В. И. Ленина: Сб. статей к десятилетию со дня смерти
(1924-1934). М.;Л., 1934.
Памяти В. И. Ульянова (Н. Ленина). 1870-1924 гг. М., 1924.
Письма крестьян в связи с кончиной В. И. Ленина // Вопросы
истории. 1968. № 7. С. 118-124.
50-летие Владимира Ильича Ульянова-Ленина (1870-1920): Речи
и стихи, произнесенные на празднике в его честь 23 апреля 1920 года
в помещении Московского комитета. М., 1920.
После смерти Вождя: Материалы и документы. Б. м., 1925. С. 37-44.
Преображенский Е. А. О морали и классовых нормах. М., 1923.
Рабинович И. С. Ленин в изобразительном искусстве. М.; Л., 1939.
409
Родченко А. Против суммированного портрета, за моментальный
снимок. Новый ЛЕФ. 1928. № 4. С. 14-16.
Сазонтов Г. А. О реставрации дома семьи Ульяновых в Симбир-
ске // Советские архивы. 1962. № 3. С. 209-219, здесь: С. 209-212.
----------------. Обзор фонда дома-музея В. И. Ленина в Ульянов-
ске // Исторический архив. 1960. № 4. С. 197-201.
Семашко Н. Незабываемый образ. Институт марксизма-ленинизма
при ЦК КПСС (Изд.). Воспоминания о Ленине. Т. 2. М., 1969. С. 267-
277.
Скульптура. Государственное издательство (Проспект). М., 1924.
Сверкалов В. Н. Ульяновск — родина В. И. Ленина // Советские
архивы. 1970. № 2. С. 30-35.
Сталин И. В. Сочинения: Т. 1-13. Институт Маркса-Энгельса-
Ленина при ЦК ВКП(б) в 1946-1952 гг. М., 1953.
Телеграммы в связи с болезнью и кончиной В. И. Ленина (1923—
1925 гг.) // Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 218-223.
Тютчева А. Ф. При дворе двух императоров. Воспоминания-
дневник. Б. м., 1928.
Троцкий защищается // Вопросы истории КПСС. 1990. № 5.
С. 32-33.
Трудящиеся скорбят о вожде // Советские архивы. 1969. № 2.
С. 3-10.
У великой могилы, 1870-1924. М., 1924.
Уголок имени В. И. Ульянова-Ленина. М., 1923.
Щусев А. В. Проект временного Мавзолея на могиле Владими-
ра Ильича Ленина // Строительная промышленность. 1924. № 4.
С. 235.
Anin D. (Hrsg.) Die russische Revolution von 1917 in Berichten ihrer
Akteure. Munchen, 1976.
Balabanoff A. Lenin. Psychologische Beobachtungen und
Betrachtungen. Hannover, 1959.
Bebel A. Aus meinem Leben. Berlin, 1930.
Brewster O. Lenin and the Prize Pig. All-Russian Agricultural
Exposition. In: Nation. 1923. 7 ноября. S. 510 f.
Bucharin N. Lenin as Marxist. London, 1925.
----------------. Proletarische Revolution und Kultur (Zuerst:
Hamburg, 1923) Frankfurt, 1971.
Daily March Fast Lenin // Literary Digest 1933. 14 января. № 115.
S.	15.
410
Dean R. The Idol of Russia // New Review. 1938. № 8. S. 516-519.
Duranty W. Russia Reported. London, 1934.
Ehrenburg I. Menschen, Jahre, Leben (Aus dem russ.) Munchen, 1962.
Eimermacher K. (Hrsg.) Dokumente zur sowjetischen Literaturpolitik
zwischen 1917 und 1932. Stuttgart, 1972.
Farbman N. After Lenin. The New Phase in Russia. London, 1924.
Gafiner H. u. Gillen E. (Hrsg.) Zwischen Revolutionskunst und
Sozialistischem Realismus. Dokumente und Kommentare. Kunstdebatten
in der Sowjetunion von 1917-1934. Koln, 1979.
God under Glass // Time. 1935. 9 сентября. № 26. S. 35.
(Gor’ki), Gorkij M. UnzeitgemaBe Gedanken iiber Kultur und
Revolution. Frankfurt, 1974. (Gorltij) Gorki M. Wladimir Iljitsch
Lenin // Die Kommunistische Internationale. 1920. Nr. 12. S. 2-9.
HodannN. Sowjetunion. Gestern, heute, morgen. Berlin, 1931.
Kool E. u. Oberlander E. (Hrsg.) Arbeiterdemokratie oder Partei-
diktatur. Bd. 1. Opposition innerhalb der Partei. Munchen, 1972.
Kosing E., Mirowa-Florin E. (Hrsg.) Lenin und Gorki. Eine Freund-
schaft in Dokumenten. Berlin und Weimar, 1964.
Kravcenko V. A. Ich wahlte die Freiheit. Das private und politische
Leben eines Sowjetbeamten. Hamburg o. J. (zuerst New York, 1946).
Krupskaja N. K. Das ist Lenin. Eine Sammlung ausgewahlter Reden
und Artikel. Berlin, 1970.
--------------. Erinnerungen an Lenin. Berlin (Ost), 1959.
KunitzJ. Lenin, a Legend in the Making // Nation. 1928. 8 февраля.
№ 126. P. 147.
Lenin W. I. Werke. Nach der 4. russischen Ausgabe, besorgt vom
Institut fiir Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. 40 Bande u. zwei
Erganzungsbande. Berlin (Ost), 1953.
Lenin. Kurzer biographischer AbriB seines Lebens. Moskau, 1947.
Lukacs G. Lenin. Studie iiber den Zusammenhang seiner Gedanken.
Neuwied und Berlin, 1967.
| (Lunacarskij A. V.) Lunatscharski, A. W. Deutsche Kunstausstellung.
(Aus: Pro2ektor, 1924). Он же. Die Revolution und die Kunst. Dresden,
1962. S. 94-104.
--------------. Die Revolution und die Kunst. Dresden, 1962.
--------------. Profile der Revolution. Frankfurt/Main, 1968 (zuerst:
Луначарский А. В. Революционные сюжеты. M., 1923).
Meyer-Levine R. Im inneren Kreis. Erinnerungen einer Kommunistin
in Deutschland. 1920-1933. Koln, 1977.
411
Mitteilung uber die Veroffentlichungen der sozialdemokratischen
Gruppe Bor'ba — 1901 // W. I. Lenin. Samtliche Werke. Bd. V Wien;
Berlin, 1930. S. 529-535.
Muller E. u. Schroder H. -H. (Hrsg.) Partei, Staat und Sowjetgesellschaft.
Sozialgeschichtliche Aspekte politischer Macht: Dokumente 1917-1941.
Tiibingen, 1993.
Nonne M. Anfang und Ziel meines Lebens. 3 Aufl. Hamburg, 1976.
Plechanov G. W. Zur Frage der Entwicklung der monistischen
Geschichtsauffassung (Zuerst: 1894). Berlin (Ost), 1956.
Potressow A. Lenin: Versuch einer Charakterisierung // Die
Gesellschaft. 1927. Bd. IL S. 405-418.
Raskolnikov F. F. Kronstadt and Petrograd in 1917. London, 1982
(Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. М., 1925).
Saint Lenin. In: Literary Digest. 1926. № 26. S. 29 f.
SchefferP. Sieben Jahre Sowjetunion. Leipzig ,1930.
Schmitt H.-J. u. Schramm G. (Hrsg.) Sozialistische Realismus-
konzeptionen: Dokumente zum 1. Allunionskongrefi der Sowjet-
schriftsteller. Frankfurt/Main, 1974.
Stalin J. VV. Fragen des Leninismus. Berlin, 1951; Он же. Werke. Hrsg.
vom Marx—Engels—Lenin—Institut beim Partei vorstand der SED.
16 Bande. Berlin (Ost), 1950.
Suchanow N. N. Tagebuch der russischen Revolution. Munchen,
1967.
(Trockij L.) Trotzki L. Literatur und Revolution (Литература и рево-
люция. M., 1923). Munchen, 1972.
----------------. Uber Lenin. Material fur einen Biographen. Berlin,
1933.
Wittram R. Studien zum Selbst Verstandnis des 1. und 2. Kabinetts
der russischen Provisorischen Regierung (Marz bis Juli 1917). Gottingen,
1971.
Wolter U. (Hrsg.) Die linke Opposition in der Sowjetunion. 1923-
1928. Bd. I-V, 1923-1927. Berlin, 1976/1977; Збарский Б. Л. Мавзолей
Ленина. M., 1945.
(Zinov’ev) Sinowjew G. Lenin. Wien, 1924.
Современная периодика
(неоднократно встречающаяся в тексте)
Вечерняя Москва (Москва).
Известия Центрального Исполнительного Комитета и Петроград-
ского Совета (1917).
412
Известия ВЦИК от 14 июня 1923: Известия ЦИК СССР и ВЦИК
(Москва).
Коммунист (Харьков).
Коммунистическое просвещение (Москва).
ЛЕФ, Журнал левого фронта искусства (Москва).
«ЛЕНИН, Однодневная литературная газета, посвященная памя-
ти Владимира Ильича Ленина (Ульянова)» (27 января 1924 г.) (Мо-
сква).
Медицинский работник (Москва).
Нижегородская коммуна (Нижний Новгород).
Новый ЛЕФ (Москва).
Правда (экстренный выпуск) от 29 января 1924 г. (Moskau).
Правда. Центральный орган ЦК и МК РКП(б) от 1924 г.; ВКП(б)
(Москва).
Пролетарская революция (Москва).
Пролеткино (Моква).
Рабочая Москва, экстренный выпуск (ekstrennyj vypusk), от 22 ян-
варя 1924 г. (Moskau).
Рабочая Москва (Москва).
Социалистический вестник (Нью-Йорк).
Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия» от 22 января
1924 г. (Москва).
Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия» от 23 января
1924 г. (Москва).
Arbeiterliteratur (Wien).
Die Kommunistische Internationale (Hamburg, Berlin).
Internationale Pressekorrespondenz (Berlin, Wien).
2. Литература
Справочники
Батаева T. В. Историко-партийные документы: рабочий класс в
первые годы Советской власти. М., 1990.
Белан Л. Н. Библиографирование воспоминаний о В. И. Ленине //
Советская библиография. 1980. № 1. С. 35-40.
Библиотека СССР имени В. И. Ленина (изд.), Ленин и теперь
живее всех живых: Рекомендательный указатель мемуарной и био-
графической литературы о Владимире Ильиче Ленине / Научная ре-
дакция Р. Я. Зверева. М., 1968.
413
Большая советская энциклопедия. Т. 1-30.3-е изд. Изд. А. М. Про-
хоров и др. М., 1970-1978.
Большая медицинская энциклопедия. Т. 3. М., 1957.
В. И. Ленин в фольклоре народов СССР: Библиографический
указатель репертуарно-методической литературы. Изд. Всесоюзно-
го научно-методического центра народного творчества и культурно-
просветительной работы. М., 1983.
Великий подвиг во имя людей. О Ленине на уроках литературы.
М„ 1988.
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 1-12. М.,
1970-1982.
Воспоминания о В. И. Ленине: Аннотированный указатель книг и
журнальных статей. 1954-1961 гг. М., 1963.
Возвращенная лениниана. (Каталог книг, возвращенных из спец-
храна) / Сост. Парамонова Н. Б. Л., 1990.
Деятели СССР и революционного движения России. Энцикло-
педический словарь Гранат (репринтное издание). Изд.: Советская
энциклопедия и Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М.,
1989.
Добранский М. Систематический указатель литературы по исто-
рии русской революции (1917-1922 гг.). М.;Л., 1926.
Ежегодник ленинской и историко-партийной библиографии.
Т. I. Обзор литературы по Ленину и ленинизму, истории ВКП(б) и
ВЛКСМ, истории Коминтерна и КИМа за 1929 г. Изд.: Институт
Маркса—Энгельса—Ленина при ЦК ВКП(б).
История периодической печати КПСС (1883-1965 гг.): Библио-
графия книг и статей на русском языке за 1956-1965 гг. М., 1965.
Издания Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 1922—
1933: Библиографический указатель. Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС. Библиотека. М., 1984.
Краткий политический словарь / Под ред. Оникова Л. А. и Шиш-
кина Н. В. 1-е изд. М„ 1978; 2-е изд. М., 1980.
Краткий политический словарь. М., 1971.
Ленин и ленинизм. Алф.-пред. указ. лит. в б-ке Ком. акад.
(Алфавитно-предметный указатель литературы в библиотеке Ком-
мунистической академии). М., 1928.
Ленин в сердцах миллионов. Жизнь и деятельность В. И. Ленина
в документах и материалах музеев В. И. Ленина в СССР и за рубе-
жом: Справочник. М., 1990.
414
Лениниана. Т. 1-5. Изд. Института Ленина при ЦК ВКП(б). М.,
1926-1930.
Левин Л. А. Библиография библиографий произведений К. Марк-
са, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. М., 1961.
Левин Л. А. К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин: Указатель библио-
графических работ, 1961-1972 гг. М., 1973.
Листовки первых лет Советской власти. (25 окт. / 7 ноября 1917—
1925): Каталог коллекции Государственной публичной библиотеки
им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Т. 1. М., 1967; Т. 2. М., 1970.
Лонкова И. Я., Кудрова А. К. Книги о Ленине: Библиографические
очерки. Изд. Государственной республиканской детской библиотеки
РСФСР. М., 1989.
Материалы для библиографии Ленина. 1917-1923 гг. Изд.
Л. В. Булгакова. Л., 1924.
Надежда Константиновна Крупская. Библиография трудов и ли-
тературы о жизни и деятельности / Ред. кол. Кондраков И. П. и др.
М., 1969.
Нафигов Р. Л. Лениниана: Итоги, дальнейшие научные поиски и
перспективные направления исследования. Казань, 1990.
Политология. Энциклопедический словарь / Изд. Ю. И. Аверья-
нов и др. М., 1993.
Пролетарская революция: Систематический и алфавитный указа-
тель 1921-1929 гг. Институт Ленина при ЦК ВКП(б). М., 1930.
Русский фольклор: Библиографический указатель. 1917-1944 /
Сост. М. Я. Мельц. Л., 1966.
Сердцем и именем Ленина. Молодежи о В. И. Ленине. Беседы о
книгах. М., 1989.
Советская историческая энциклопедия. Изд. Е. М. Жукова и др.
Т. 1-16. М., 1961-1976.
Советский энциклопедический словарь. М., 1980.
Энциклопедический словарь. Изд. Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефро-
на. Т. 1-82. СПб., 1890-1907.
Фомин А. Г. Путеводитель по библиографии Маркса, Энгельса и
Ленина. (Сист. аннот. указ, рис., книг и журнальн. работ по библио-
графии Маркса, Энгельса, Ленина, напечатанных в 1917-1934). М.,
1934.
Фонд документов В. И. Ленина. Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС. М., 1970.
415
Ballestrem C. Graf von u. Ottmann H. (Hrsg.) Politische Philosophie
des 20. Jahrhunderts. Munchen, 1990.
Books in English on the Soviel Union, 1917-1973: A Bibliography.
Compiled by David Lewis Jones. New York; London, 1975.
Der Literatur-Brockhaus. 3 Bde. Hrsg. von W. Habicht, R. D. Lange
und der Brockhaus-Redaktion. Mannheim, 1988.
Die Religion in Geschichte und Gegenwart. Handworterbuch fiir
Theologie und Religionswissenschaft. Hrsg. v. K. Galling. 3. voll, neu
bearb. Aufl. Bd. 1-6. Tubingen, 1957-1962.
Egan D. R. u. Egan M. A. (Hrsg.) V. I. Lenin. An annotated Bibliography
of English-Language Sources to 1980. London, 1982.
Encyclopedia of the Social Sciences. Hrsg. von E. R. H. Seligman u. a.
Bd.1-15. New York u. London, 1959.
Geschichtliche Grundbegriffe. Historisches Lexikon zur politisch-
sozialen Sprache in Deutschland. Bd. 1-7. Hrsg. von O. Brunner,
W. Conze u. R. Koselleck. Stuttgart, 1972-1992.
Grant St. A. u. Brown J. H. The Russian Empire and Soviel Union. A
Guide to Manuscripts and Archival Materials in the United States.
Boston (Mass.), 1981.
Handbuch der Geschichte RuBlands. Bd. 3: Von den autokratischen
Reformen zum Sowjetstaat (1856-1945). Hrsg. von Gottfried Schramm.
Stuttgart, 1983.
Historisches Lexikon der Sowjetunion 1917/22 bis 1991. Hrsg. v.
Hans-Joachim Torke. Miinchen, 1993.
International Encyclopedia of the Social Sciences. Hrsg. von
D. L. Shills. Bd. 1-17. New York, 1968.
Kasack W. Lexikon der russischen Literatur ab 1917. Stuttgart, 1976.
McNeal R. H. (Hrsg.) Stalin’s Works. An annotated Bibliography.
Stanford (Cal.), 1967.
Meyer Kl. Bibliographie zur Osteuropaischen Geschichte. Verzeichnis
derzwischen 1939und 1964 veroffentlichten Literatur in westeuropaischen
Sprachen zur osteuropaischen Geschichte bis 1945. Unter Mitarbeit von
J. L. Keep, Kl. Manfrass u. A. Peetre. Hrsg. von Werener Philipp. Berlin,
1972.
Onasch K.J. Liturgie und Kunst der Ostkirche in Stichworten. Leipzig,
1981.
Politikwissenschaft. Begriffe. Analysen. Theorien. Hrsg. vonj. Fetscher
u. H. Miinkler. Reinbeck b. Hamburg, 1985.
Schmidt Chr. Bibliographie zur Osteuropaischen Geschichte.
Verzeichnis der zwischen 1965 und 1974 veroffentlichten Literatur in
416
westeuropaischen Sprachen zur osteuropaischen Geschichte bis 1945.
Unter Mitarbeit von M.-P. Groen, J. L. H. Keep u. A. Peetre. Hrsg. v.
W Philipp. Berlin, 1983.
Sowjetsystem und Demokratische Gesellschaft. Enzyklopadie in sechs
Banden. Freiburg i. Br. 1966-1972.
Soziologische Stichworte. Ein Handbuch. Hrsg. v. R. Boudou u.
F. Bourricaud. Opladen, 1992.
The Modern Encyclopedia of Russian and Soviet History. Hrsg. v.
J. L. Wiecczynski, Bd. 1-56. Gulf Breeze, 1976-1994.
Монографии, статьи и собрания сочинений
Аболина Р. Я. Ленин в советском изобразительном искусстве. Жи-
вопись. Скульптура. Графика. 2-е изд. М., 1987.
Абрамов А. С. Ленин, о котором спорят сегодня. Изд.: Институт
теории социализма при ЦК КПСС. М., 1991. С. 69-71.
----------------. Была ли Крупская против... Правда и вымыслы о
Мавзолее Ленина // Ветеран. 1990.29 октября — 5 ноября. № 45. С. 3.
-------------. Факты против вымыслов // Рабочая трибуна. 1991.
19 апреля. № 78. С. 2.
-------------. Мавзолей Ленина. М., 1973 (нов. изд.: 1978 г.).
----------------. Везде, кроме родной земли... Новый миф о завеща-
нии Ленина // Правда. 1991. 19 апреля. С. 4.
Алексеев Д. Ленин в агитплакатах первых лет Советской власти //
Искусство. 1970. № 6. С. 33-43.
Андреев Н. Минус ленинизация всей страны // Известия. 1991.
16 сентября. С. 3.
Ахабкин Ю. А. и др. Ленин: Собрание фотографий и кинокадров:
В 2 т. Т. 1, фотографии 1874-1923. Изд.: Институт марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС. 3-е изд. М., 1990.
Бабиченко Л. Г. Письмо Сталина в «Пролетарскую революцию» и
его последствия. Вопросы истории КПСС. 1990. № 6. С. 94-108.
Бабурина Н. Л. Массовые издания портретов В. И. Ленина в 1918—
1924 гг. Государственная библиотека им. В. И. Ленина. Труды. Т. 14.
История книги. Работы отдела редких книг. М., 1978.
Баринова Г. Л. О Ленине — правду. Л., 1991.
Борьба за реализм в изобразительном искусстве 20-х годов. М.,
1962.
417
Бореев Я. Сталиниада. Мемуары по чужим воспоминаниям с исто-
рическими анекдотами и воспоминания автора. Даугава. 1990. № 2.
С. 45-63.
Великанова О. Образ В. И. Ленина в государственной идеологии и
общественном воспитании (автореферат). СПб., 1993.
Великанова О. «По просьбе трудящихся...» // Нева. 1991. № 7.
С. 179-184.
Великанова О. Свидетельство Н. К. Крупской и родных В. И. Ле-
нина как источник при создании ленинских мемориальных музеев в
Ленинграде. Лениниана. Продолжение поиска. Л., 1987. С. 253-261.
Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Изд.: Инсти-
тут марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Т. 1-12. М., 1970-1982.
Владимир Ильич Ленин. Биография. Изд. Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС (2-е изд.). М., 1963.
Волин Б. М. И вечно в памяти людской. В. И. Ленин и Белоруссия.
Минск, 1990. С. 14.
Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. Политический портрет
И. В. Сталина: В 2 кн. М., 1989.
Гаряев С. М. Из истории Мавзолея Ленина // Знание. Новое в
жизни, науке, технике. Сер. История. 1990. № 3. М., 1990.
Гончарова С. М. Н. К. Крупская на XIV съезде ВКП(б) // Вопросы
истории. 1990. № 10. С. 46-58.
Данилов Е. В чьей руке был браунинг? // Совершенно секрет-
но. 1991. №3. С. 12-14.
Дело 2162 (Интервью с А. Литвиным) // Собеседник. 1991. № 42.
С.З.
Ерофеев И. А. Имя Ленина на карте родины. М., 1985.
Ежова Г. Петербург-Петроград-Ленинград? // Баринова Г. И.
(изд.). О Ленине правду. Л., 1991.
Зубов Н. И. Они охраняли Ленина. М., 1984.
История рабочих Ленинграда: В 2 т. Т. I. 1703-1965; Т. II. 1917—
1965. Изд. Академии наук СССР, Института истории СССР. Ленин-
градское отделение. Л.; М., 1972.
Каганович М. К истории создания памятников В. И. Ленину
(1924-1925). Искусство. 1970. № 7. С. 34-37.
Каминский А. А. О первых мерах по увековечению пребывания
В. И. Ленина в Шушенском. Исторический опыт освоения Сибири:
Сб. материалов по истории. Научно-практическая конференция.
Красноярск, 1989.
418
Коржихина Т. П. Общество старых большевиков (1922-1935 гг.) //
Вопросы истории КПСС. 1989. № 10. С. 50-65.
Котырев А. Н. Мавзолей В. И. Ленина. Проектирование и строи-
тельство. М., 1970.
Ленин, о котором спорят сегодня. Изд. Института теории социа-
лизма при ЦК КПСС. М., 1991.
Ленинград. Краткий исторический очерк. Л., 1964.
Лениниана. Продолжение поиска. Л., 1987.
Меркуров Г. С. (изд.). Сергей Меркуров. Альбом. М., 1988.
Миллер Н. Советский музей в системе пропаганды // Вестник Ин-
ститута по изучению истории и культуры СССР. 1953. № 5. С. 80-
99.
Нилов Г. Покушение на Ленина // Столица. 1991. С. 48-57; 1991.
С. 34-37.
Новоминский А. Н., Попов В. Н. Владимир Петрович Воробьев.
Киев, 1976.
Очерки истории Ленинграда. Т. 4. Период Великой Октябрьской
революции и построения социализма в СССР. Изд. Института исто-
рии Академии наук. М.; Л., 1964.
Очерки истории Ленинградской организации КПСС. Часть II. Но-
ябрь 1917-1945. Л., 1965.
Петренко Н. Ленин в Горках — болезнь и смерть (Источниковед-
ческие заметки). Минувшее // Исторический альманах. 1986. № 2.
С. 143-287.
Плимак Е. Политическое завещание В. И. Ленина. Истоки, сущ-
ность, выполнение. М., 1989.
Полищук Н. С. Обряд как социальное явление (на примере «крас-
ных похорон») // Советская этнография. 1991. № 6. С. 25-39.
Рябов В. В. В дни всенародной скорби... По страницам Отчета Ко-
миссии по увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина). Вопросы
истории КПСС. 1988. № 5. С. 98-108.
Хлопина Л. Ф. Из истории увековечения памяти В. И. Ленина в
Ульяновске. Советские архивы. 1980. № 2. С. 19-22.
Шефов А. Н. Лениниана в изобразительном искусстве (1918—
1928 гг.) — средство изучения и пропаганды жизни и деятельности
В. И. Ленина. М., 1973 (канд. дисс.).
---------------. «Лениниана» в изобразительном искусстве (1918-
1928 гг.) — средство изучения и пропаганды жизни и деятельности
419
В. И. Ленина. (Автореф. дисс., Библиотека Института марксизма-
ленинизма). М., 1973.
-----------------. О деятельности Комиссии по увековечению памя-
ти В. И. Ленина 1924-1926 гг.). Вопросы истории КПСС. 1974. № 2.
С. 86-90.
-----------------. Образ В. И. Ленина в советском изобразительном
искусстве. Л., 1980. С. 45.
Широкова Л. Н. Н. К. Крупская — выдающийся пропагандист идей
В. И. Ленина (1924-1925 гг.) // Ученые записки коломенского Педа-
гогического института. Коломенское, 1961. С. 101-143.
Шишкина Ф. Январь 1924-го. Так это было // Гласность. 1992.
23 января. С. 8.
Ярославская Л. Трибуна народа // Художник. 1979. № 4. С. 56-60.
Abramow A. S. An der Kremlmauer. Berlin (Ost), 1984.
Almond G. A. Communism and Political Culture Theory //
Comparative Politics. 1982/83. № XV S. 127-138. Он же. Comparitive
Political Systems //Journal of Politics. 1956. № 18. S. 391-409; Он же.
The Study of Political Culture // Он же. (Hrsg.) A Discipline Devided.
Schools and Sects in Political Science. London, 1990. P. 138-156.
AltrichterH. Die Bauern von Tver. Vom Leben auf dem russischen Dorf
zwischen Revolution und Kollektivierung. Munchen, 1984; Он же. Staat
und Revolution in SowjetruBland 1917-1922/23. Darmstadt, 1981.
Anweiler O. u. Ruffmann K.-H. (Hrsg.) Kulturpolitik der Sowjetunion.
Stuttgart, 1973.
Aries Ph. Geschichte des Todes. 2 Aufl. Frankfurt/Main, 1985.
Assion P. Der Heckerkult. Ein Volksheld von 1848 im Wandel seiner
geschichtlichen Prasenz // Zeitschrift fiir Volkskunde. 1991. № 1. S. 53-76.
Assmann A. u. Harth D. (Hrsg.) Kultur als Lebenswelt und Monument.
Frankfurt a. M., 1991.
Assmann J. Gebrauch und Gedachtnis. Die zwei Kulturen des
pharaonischen Agypten // Assmann A. u. Harth D. (Hrsg.) Kultur als
Lebenswelt und Monument. Frankfurt a. M., 1991. S. 135-152.
BarberJ. Stalin’s Letter to the Editor of Proletarskaya Revolyutsia //
Soviet Studies XXVIII. 1976. № 1. S. 21-41.
Barnett V E. Der russische Beitrag zur Biennale von Venedig 1924.
Eine Rekonstruktion // Die groBe Utopie. Die russische Avantgarde
1915-1932 (Katalog). Frankfurt/Main, 1992. S. 163-169.
Benedict R. Myth // The Encyclopedia of Social Sciences. Hrsg. von
Seligman E. R. H. Bd. XI. New York, 1959. S. 178-181.
Benjamin IV. Das Kunstwerk im Zeitalter seiner technischen Repro-
duzierbarkeit. Frankfurt/Main, 1977.
420
BerdingH. Der politische Mythos in der Theorie Georges Sorels und in
der Praxis des Faschismus // Politische Ideologien und nationalstaatliche
Ordnung. Studien zur Geschichte des 19. und 20. Jahrhunderts
(Festschrift fur Theodor Schieder zu seinem 60. Geburtstag). Hrsg. von
K. Kluxen u. W. J. Mommsen. Munchen, 1968. S. 239-252.
------------------. Rationalismus und Mythos. Geschichtsauffassung
und politische Theorie bei Georges Sorel. Munchen; Wien, 1969.
Berger P. L. Zur Dialektik von Religion und Gesellschaft. Elemente
einer soziologischen Theorie. Frankfurt/Main, 1988. S. 166.
Bergmannn J. The Image of Jesus in the Russian Revolutionary
Movement. The Case of Russian Marxism // International Review of
History. 1990. № 2. S. 220-248.
Beyme K. von. Die Oktoberrevolution und ihre Mythen in Ideologic
und Kunst // Hardt D. und Assmann J. (Hrsg.) Revolution und Mythos.
Frankfurt/Main, 1992. S. 149-177.
Bialostocki J. Skizze einer Geschichte der beabsichtigten und der
interpretierenden Ikonographie // Kaemmerlin E. (Hrsg.) Ikonographie
und Ikonologie. Theorien. Entwicklung. Probleme. Bildende Kunst als
Zeichensystem. Koln (3 Aufl.), 1984. S. 15-63.
Billington J. The Icon and the Axe. New York, 1966.
Binns Chr. The Changing Face of Power. Revolution and Accomodation
of the Soviet Ceremonial System // Man. The Journal of the Royal
Anthropological Institute. 1979. № 14. S. 585-606 und 1980. № 15.
S. 170-187.
Blumenberg H. Arbeit am Mythos. Frankfurt/Main, 1979.
Boudou R. u. Bourricaud F. Soziologische Stichworte. Ein Handbuch.
Opladen, 1992.
BourdieuP. DieautorisierteSprache:diegesellschaftlichen Bedingungen
der Wirkung des rituellen Diskurses // Он же. Was heiBt sprechen? Die
Okonomie des sprachlichen Tausches. Wien, 1990. S. 73-83.
Bourdieu P. Was heiBt sprechen? Die Okonomie des sprachlichen
Tausches. Wien, 1990.
Brahm H. Lenin — Mythos und Wirklichkeit // Berichte des
Bundesinstituts fiir Ostwissenschaftliche und Internationale Studien.
1970. Nr. 38.
Brahm H. Trockijs Kampf um die Nachfolge Lenins. Die ideologische
Auseinandersetzung 1923-1926. Koln, 1964.
Breitenbom K. Bismarck. Kult und Kitsch um den Reichsgrunder.
Leipzig, 1990.
Brown A. (Hrsg.) Political Culture and Communist Studies. New
York, 1984. S. 149-204. Gray J. (Hrsg.) Political Culture and Political
Change in Communist States. New York (2 Aufl.), 1979.
421
Brunner G. u. Herlemann H. (Hrsg.) Politische Kultur, Nationalitaten
und Dissidenten in der Sowjetunion. Ausgewahlte Beitrage zum 2.
WeltkongreB fur Sowjet- und Osteuropastudien. Berlin, 1982.
Burckhardt J. Weltgeschichtliche Betrachtungen, (nachgelassene
Schriften). o. J. (Ullstein), Koln, o. J.
Burgess W. F. The Istpart Commission, 1920-1928. The Historical
Department of the Russian Communist Party Central Committee, 1920—
1928. (Ph. D.) Ann Arbor, 1981.
Bursa G. R. F. Political Changes of Names of Soviel Towns // The
Slavonic and East European Review. 1985. № 2. S. 161-193.
Cannadine D. The British Monarchy and the Invention of Tradition
(1820-1977) // Hobsbawm E. u. Ranger T. (Hrsg.) The Invention of
Tradition. New York u. London, 1984. P. 101-164.
Carlyle Th. Helden und Helden Verehrung. Berlin, o. J. (ca. 1930).
CarrE. H. The Bolshevik Revolution. 1917-1923. A History of Soviet
Russia. Bd. 3. London and Basingstoke 1978; Он же. The Interregnum
1923-1924 (A History of Soviet Russia. Bd. 4) London u. Basingstoke,
1978.
Cassirer E. Der Mythos des Staates. Philosophische Grundlagen
politischen Verhaltens. (Zuerst 1949) Frankfurt/Main, 1985; Он же.
Philosophie der symbolischen Formen. 1. Teil: Die Sprache. 2. Teil: Das
mythische Denken. 3. Teil: Phanomenologie der Erkenntnis. 4. Aufl.
Darmstadt, 1969.
Chamberlin W. H. Die Russische Revolution. 1917-1921. 2 Bde.
Frankfurt, 1958; Он же. Soviel Russia. A Living Report and a History.
Boston, 1931.
Chan-Magomedov S. O. Mavzolej Lenina. Istorija sozdanija i
architektura. Moskau, 1972; Онже. Pionieredersowjetischen Architektur.
Der Weg zur neuen sowjetischen Architektur in den zwanziger Jahren
und zu Beginn der dreifiiger Jahre. Berlin, 1983.
Clark R. W. Lenin. The Man behind the Mask. London, 1988.
Cohen St. F. Bukharin and the Bolshevik Revolution. A Political
Biography 1888-1938. London, 1974.
Coquin F. X. L’image de Lenine dans 1’iconographie revolutionaire et
postrevolutionaire // Annales. 1989. № 2. S. 223-249.
Daniels R. V. Das Gewissen der Revolution. Kommunistische
Opposition in der Sowjetunion. Berlin, 1978.
Day R. Leon Trotsky and the Politics of Economic Isolation.
Cambridge, 1973.
422
Deltgen F. Was kann unter einer «Bewegung» verstanden werden? //
Aspekte der Entwicklungssoziologie. (Kolner Zeitschrift fur Soziologie
und Sozialpsychologie Sonderheft. Nr. 13) Hrsg. von R. Konig. Koln,
1969. S. 410-429.
DeutscherL. Josef Stalin. Eine politische Biographie. 2 Bde. Berlin, 1979
(dt. zuerst 1962); Он же. Trotzki. Bd. 1: Der bewaffnete Prophet. 1879-
1921. Bd. 2: Der unbewaffnete Prophet. 1921-1929. Stuttgart, 1972.
Die Kunst der Oktoberrevolution. 1917-1921. Zusammengestellt und
eingeleitet von M. German. Diisseldorf; Wien; Leningrad, 1979.
Domer A. Die Inszenierung politischer Mythen. Ein Beitrag
zur Funktion der symbolischen Formen in der Politik am
Beispiel des Hermanns-Mythos in Deutschland // Politische
Vierteljahreszeitschrift. 1993. № 2. S. 199-218; Он же. Politischer
Mythos und symbolische Politik. Sinnstiftung durch symbolische
Formen am Beispiel des Herrmannmythos. Opladen, 1995.
Drengenberg H.-J. Die Politik gegeniiber den bildenden Kiinsten //
Anweiler O. u. Ruffmann K.-H. (Hrsg.) Kulturpolitik der Sowjetunion.
Stuttgart, 1973. S. 250-299; Онже. Diesowjetische Politik auf dem Gebiet
der bildenden Kunst von 1917-1934. (Forschungen zur osteuropaische
Geschichte, Bd. 16) Berlin, 1972.
DurkheimE. Die elementaren Formen des religiosen Lebens. Frankfurt/
Main, 1984; Он же. Soziologie und Philosophie. Frankfurt/Main, 1967.
Eimermacher K. Die sowjetische Literaturpolitik zwischen 1917 und
1932 // Он же. (Hrsg.) Dokumente zur sowjetischen Literaturpolitik
zwischen 1917 und 1932. Stuttgart, 1972. S. 13-71.
Eisenstadt В. W (Hrsg.) Lenin and Leninism. State, Law, and Society.
London u. Lexington, 1971.
Eliade M. Das Heilige und das Profane. Vom Wesen des Religiosen.
Frankfurt/Main, 1985; Онже. Die Religionen und das Heilige. Frankfurt/
Main, 1986.
Elvert G. Mythos// Grundbegriffeder Soziologie. Hrsg. von Schafers B.,
Opladen, 1992. S. 211-212.
Ennker B. Ende des Mythos? Lenin in der Kontroverse // Die
Umwertung der sowjetischen Geschichte (Geschichte und Gesellschaft,
Sonderheft 14). Hrsg. von D. Geyer. Gottingen, 1991. S. 54-74.
Erler G., Griibel R., Manicke-Gyongyosi K., Scherber P. (Hrsg.) Von
der Revolution zum SchriftstellerkongreB. Entwicklungsstrukturen und
Funktionsbestimmungen der russischen Literatur und Kultur zwischen
1917 und 1934. Wiesbaden, 1979.
Erlich V. P. Russischer Formalismus. Frankfurt/Main, 1987.
423
Ferro M. The Bolshevik Revolution. A Social History of the Russian
Revolution. London, 1985.
Fetscher JI. Rousseaus politische Philosophie. Zur Geschichte des
demokratischen Freiheitsbegriffs. Frankfurt/Main, 1975.
Field D. Rebels in the Name of the Tsar. Boston, 1976.
Fischer L. Das Leben Lenins. Berlin; Koln, 1964.
Fitzpatrick Sh. (Hrsg.) Cultural Revolution in Russia, 1928-1931.
Bloomington u. London, 1978.
-----------------. Education and Social Mobility in the Soviel Union,
1921-1934. London, 1979.
-----------------. The Cultural Front. Power and Culture in
Revolutionary Russia. Ithaca u. London, 1992.
-----------------. The «Soft» Line on Culture and its Enemies: Soviel
Cultural Policy, 1922-1927 // Slavic Review. 1974. № 33. P. 267-287.
Foitzik J. Zur Situation in Moskauer Archiven // Jahrbuch fur
historische Kommunismusforschung. 1993. Nr. 1. S. 299-308.
Foucault M. Archaologie des Wissens. Frankfurt/Main, 1973.
Frank M. Conditio moderna. Essays, Reden, Programm. Leipzig,
1993.
FreudS. Massenpsychologie und Ich-Analyse. Frankfurt/Main, 1970.
Fitchs W. Todesbilder in der modernen Gesellschaft. Frankfurt a. M.,
1973.
Fiildp-Miller R. Geist und Gesicht des Bolschewismus. Darstellung
und Kritik des kulturellen Lebens in Sowjet-RuBland. Ziirich; Leipzig;
Wien, 1926.
Fiiret F. 1789 — Vom Ereignis zum Gegenstand der Geschicht-
swissenschaft. Frankfurt/Main, 1980.
Geertz C. L. Dichte Beschreibung. Beitrage zum Verstehen kultureller
Systeme. Frankfurt/Main, 1983.
Geiger Th. Fuhrer und Genie // Kolner Vierteljahreshefte fiir
Soziologie. 1926/27. Bd. VI. H. 3. S. 232-247.
Geschichte der Kommunistischen Partei der Sowejtunion. Bd. IV
Erstes Buch. Hrsg. v. Institut fiir Marxismus-Leninismus beim Zk der
KPdSU (Aus dem Russischen). Moskau, 1973.
Geyer D. Die russische Revolution. Historische Probleme und
Perspektiven. 3 Aufl. Gottingen, 1980.
-----------------. (Hrsg.) Die Umwertung der sowjetischen Geschichte.
Gottingen, 1991.
424
-----------------. Lenin in der russischen Sozialdemokratie. Die
Arbeiterbewegung im Zarenreich als Organisationsproblem der
revolutionaren Intelligenz 1890-1903. Koln, 1963.
-----------------. Perestrojka in der sowjetischen Geschichts-
wissenschaft // Geyer D. (Hrsg.) Die Umwertung der sowjetischen^
Geschichte. Gottingen, 1991. S. 9-31.
Gill G. Personality Cult, Political Culture and Political Structure //
Studies in Comparative Communism. 1984. № XVII/2. S. 111-121.
-----------------. Political Myth and Stalin's Quest for Authority in the
Party // Rigby T. H. and Reddaway P. (Hrsg.) Authority, Power and
Policy in the USSR. Essays dedicated to Leonard Schapiro. London and
Basingstoke, 1980. P. 98-117.
-----------------. The Soviel Leader Cult: Reflections on the Structure
of Leadership in the Soviel Union // British Journal of Polilical
Science. 1980. № 10. P. 167-186.
-----------------. The Origins of Ihe Slalinisl Polilical System.
Cambridge; New York, 1990.
Gleason A., Kenez P., Stites R. (Hrsg.) Bolshevik Culture. О. O. 1985.
Golomstock I. Totalitarian Art in Ihe Soviel Union, the Third Reich,
Fascist Italy and the People’s Republic of China. London, 1990.
Gorzka G. Arbeiterkultur in der Sowjetunion. Industriearbeiter-Klubs
1917-1929. Ein Beitrag zur sowjetischen Kulturgeschichte. Berlin,
1990.
Groh D. Negative Integration und revolutionarer Attenlismus. Die
deulsche Sozialdemokratie am Vorabend des 1. Weltkrieges. Frankfurt;
Berlin; Wien, 1973.
-----------------. Casarismus, Napoleonismus, Bonapartismus, Fuhrer,
Chef,Imperialismus//GeschichtlicheGrundbegriffe.HistorischesLexikon
zur politischsozialen Sprache in Deutschland. Hrsg. von Brunner O.,
Conze W Koselleck R. Bd. 1. Stuttgart, 1974. S. 726-771.
-----------------. The Dilemma of Unwanted Leadership in Social
Movemenls: The German Example Before 1914 // Graumann C. F.
und Moscovici S. (Hrsg.) Changing Conceplions of Leadership. Berlin;
Heidelberg; Tokio, 1986. P. 33-52.
Grays B. Gesamtkunstwerk Stalin. Die gespaltene Kultur der
Sowjetunion. Munchen u. Wien, 1988.
Gunther H. Der sozialistische Ubermensch. M. Gor'kij und der
sowjetische Heldenmythos. Stuttgart u. Weimar, 1993; он же. Ein Traktor,
der die Seele umpflugl. Zum Verhaltnis von Sozialistischem Realismus und
425
Avantgarde in der rusischen Kunst // Frankfurter Allgemeine Zeitung
vom 24.07.1987. S. 19.
-----------------. Tolalitare Kunst // Merkur. 1991. № 6. S. 533-536.
Gut erhalten // Der Spiegel vom 09.09.1991. S. 183.
Habermas J. Der philosophische Diskurs der Moderne. 12 Vor-
lesungen. 3. Aufl. Frankfurt/Main, 1985.
-----------------. Einleitung zu: Theorie und Praxis. Sozialphiloso-
phische Studien. 4. erw. Aufl. Frankfurt/Main, 1971.
-----------------. Legitimalionsprobleme im Spatkapitalismus.
Frankfurt/Main, 1977; он же. Strukturwandel der Offenllichkeit.
Untersuchungen zu einer Kategorie der biirgerlichen Gesellschaft
Neuwied u. Berlin 1962. Neuauflage; Frankfurt/Main, 1990.
-----------------. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd. 1:
Handlungsralionalital und gesellschaftliche Rationalisierung. Bd. 2: Zur
Kritik der funklionalislischen Vernunft. 4 Aufl. Frankfurt/Main, 1987.
Hagemeister. M. Die Biokosmisten. Anarchismus und Maximalismus
in der friihen Sowjetzeit // Freidhof G., Kosla P., Schiilrumpf M. (Hrsg.)
Studia Slavica in Honorem Viri Doclissimi Olexa Harbalsch (Feslgabe
zum 65. Geburtstag). Munchen, 1983. S. 61-76.
-----------------. Nikolaj Fedorov. Studien zu Leben und Wirkung.
Munchen, 1989.
Hahn W. H. Continuity and Change in Russian Political Culture //
British Journal of Political Science. № 21 (21). S. 393-421.
HarperS. Civic Training in Soviel Russia. Chicago, 1929.
Hartmann J. Staatszeremoniell. Koln, 1988.
Hartmann N. Л. Uber Kulturanalyse des Disburses. Eine Erkundung //
Zeitschrift fiir Volkskunde. I. Halbbd. 1991. S. 19-28.
Haumann H. Sozialismus als Ziel. Probleme beim Aufbau einer neuen
Gesellschaftsordnung (1918—1928/29) // Handbuch der Geschichte
RuBlands. Bd. 3: Von den autokratischen Reformen zum Sowjetstaat
(1856-1945). Hrsg. von Gottfried Schramm. Stuttgart, 1983. S. 623-780.
HedingerH. IV. Der Bismarckkult. Ein UmriB// Stephenson G. (Hrsg.)
Der Religionswandel unserer Zeit im Spiegel der Religionswissenschaft.
Darmstadt, 1976. S. 201-215.
Hegel G. IV. F Aus Hegels Vorlesungen fiber die Philosophie der
Weltgeschichte // Он же. Recht, Staat, Geschichte. Eine Auswahl aus
seinen Werken. Hrsg. von F. Billow. Stuttgart, 1964. S. 351-443.
Heizer J. L. The Cult of Stalin, 1929-1939. Ph. D. (University
Microfilms International). Ann Arbor, 1977.
426
Heller M., NekrichA. Geschichte der Sowjetunion. Bd. 1. 1914-1939.
Frankfurt, 1985.
Hobsbawm E. u. Ranger T. (Hrsg.) The Invention of Tradition. New
Yorku. London, 1984.
Hofmann W. Parteigeschichtliche Grundlagen des sowjetischen
Stalinismus // Jahrbiicher fiir Geschichte Osteuropas. 1954. Nr. 2.
S. 304-314.
HolzheyH CassirersKritikdesmythischen BewuBtseins//Braun H.-J.,
Holzhey H., Orth E. W. (Hrsg.) Ober Ernst Cassirers Philosophie der
symbolischen Formen. Frankfurt/Main, 1988. S. 191-205.
HiibnerK. Die Wahrheit des Mythos. Munchen, 1985.
Htibner P. Literateraturpolitik // Anweiler O. u. Ruffmann K.-H.
(Hrsg.) Kulturpolitik der Sowjetunion. Stuttgart, 1973. S. 198-204.
Hunt L. Symbole der Macht, Macht der Symbole. Die Franzosische
Revolution und der Entwurf einer politischen Kultur. Frankfurt/Main,
1989.
Jamme Chr. «Gott an hat ein Gewand». Grenzen und Perspektiven
philosophischer Mythos-Theorien der Gegenwart. Frankfurt a. M., 1991.
JaubertA. Fotos, die liigen. Frankfurt/Main, 1989.
Kaemmerling E. (Hrsg.) Ikonographie und Ikonologie. Theorien.
Entwicklung. Probleme. Bildende Kunst als Zeichensystem. Koln
(3. Aufl.), 1984.
Kampfer F. «Der rote Keil». Das politische Plakat. Theorie und
Geschichte. Berlin, 1985.
Kant L. Beantwortung der Frage: Was ist Aufklarung? // Он же.
Schriften zur Anthropologie, Geschichtsphilosophie, Politik und
Padagogik 1. (Werkausgabe. Bd. XI, hrsg. v. Wilhelm Weischedel)
Frankfurt/Main, 1968. S. 53-61.
Kasler D. Revolution und Veralltaglichung. Eine Theorie
postrevolutionarer Prozesse. Munchen, 1977.
Kenez P. The Birth of the Propaganda State. Soviel Methods of Mass
Mobilization, 1917-1929. New York,1985.
Kershaw I. Der Hitler-Mythos. Volksmeinung und Propaganda im
Drillen Reich. Stuttgart, 1980.
Knoell D. R. Asthetik zwischen kritischer Theorie und Positivismus.
Hildesheim; Zurich; New York, 1986.
Koch E. Nun darf Lenin endlich sterben. Ein letzter Versuch, den Tolen
zu ehren // FAZ-Magazin vom 04.10.1991. S. 84-94.
Kocka J. Max Webers Bedeulung fur die Geschichtswissenschaft //
Он же. (Hrsg.) Max Weber, der Historiker. Gottingen, 1986. S. 13-27;
427
-----------------. Sozialgeschichte. Begriff — Entwicklung — Probleme.
2 Aufl. Gottingen, 1986.
Koenen G. Die groBen Gesange. Lenin, Stalin, Mao Tse-tung:
Fiihrerkulte und Heldenmythen des 20. Jahrhunderts (2. korr. Aufl.)
Frankfurt/Main, 1992.
Korff G. Politischer «Heiligenkult» im 19. und 20. Jahrhundert //
Zeitschrift fur Volkskunde. 1975. № 71. S. 202-220.
Koselleck R. Kritik und Krise. Eine Studie zur Pathogenese der
burgerlichen Welt. Frankfurt/Main, 1973.
Krockow Chr. Graf von, Die Entscheidung. Eine Untersuchung fiber
Ernst Jiinger. Carl Schmitt. Martin Heidegger. Frankfurt/Main; New
York (Neuausgabe des Werkes von 1958), 1990.
Politische Symbole // Fetscher L. u. Miinkler H. (Hrsg.)
Politikwissenschaft. Begriffe. Analysen. Theorien. Reinbek b. Hamburg,
1985. S. 155-162.
Lane Chr. Ritual and Ceremony in Contemporary Soviet Society //
Sociological Review. 1979. № 27. S. 253-278.
-----------------. The Rites of Rulers. Ritual in Industrial Society. The
Soviet Case. Cambridge, 1981.
Lawton L. The Russian Revolution 1917-1926. London, 1927.
Lenin’s Mummy Rules in Moscow // Literary Digest. 11. 04. 1925.
№ 85. S. 42-44.
Lenin’s Tomb a Rival of Lourdes // Literary Digest. 19. 09. 1925.
№ 86. S. 49.
Leningedenkstatten in und bei Leningrad. Moskau, 1990.
Lepsius M. R. Biirgertum als Gegenstand der Sozialgeschichte //
Schieder W. und Seilin V (Hrsg.) Sozialgeschichte in Deutschland.
Bd. IV Soziale Gruppen in der Geschichte. Gottingen, 1987. S. 61-80.
Lewin M. Lenins letzter Kampf. Hamburg, 1970.
Lissner L. So habt ihr gelebt. Die groBen Kulturen der Menschheit.
Munchen, 1977.
Lohmann R. Der Stalinmythos. Studien zur Sozialgeschichte des
Personenkultes in der Sowjetunion (1929-1935). Miinster, 1990.
Lorenz R., Boetticher M. v., Pietrow B. (Hrsg.) Die russische
Revolution 1917. Der Aufstand der Arbeiter, Bauern und Soldaten. Eine
Dokumentation. Munchen, 1981.
Lorenz R. Die Massen in der russischen Revolution 1917 // Lorenz R.,
Boetticher M. v., Pietrow B. (Hrsg.) Die russische Revolution 1917.
Der Aufstand der Arbeiter, Bauern und Soldaten. Eine Dokumentation.
Miinchen, 1981. S. 9-48.
Lowy A. G. Die Weltgeschichte ist das Weltgericht. Bucharin: Vision
des Kommunismus. Wien; Frankfurt; Ziirich, 1969.
428
Liidtke К. A. (Hrsg.) Alltagsgeschichte. Zur Rekonstruktion
historischer Erfahrungen und Lebensweisen. Frankfurt/Main; New York,
1989.
Lyandres S. The 1918 attempt on the Life of Lenin: A New Look at the
Evidence // Slavic Review. 1989. № 48-3. P. 432-448.
Maguire R. A. Red Virgin Soil. Soviet Literature in the 1920’s.
Princeton; New Jersey, 1968.
Mahler E. Die russische Totenklage. Ihre rituelle und dichterische
Deutung. Leipzig, 1935.
Malinowski B. Magie, Wissenschaft und Religion. Und andere
Schriften. Frankfurt a. M., 1983.
Malinowski B. The Foundations of Faith and Morals. London ,1936.
Manicke-Gyongyosi K. «Proletarische Wissenschaft» und
«sozialistische Menschheitsreligion» als Modell proletarischer Kultur.
Zur linksbolschewistischen Revolutionstheorie A. A. Bogdanovs und
A. V. Lunacarskijs. Berlin, 1982.
Marcuse H. Die Gesellschaftslehre des sowjetischen Marxismus.
Neuwied und Berlin. 2 Aufl., 1969.
Markov W., Soboul A. 1789. Die GroBe Revolution der Franzosen.
Koln, 1977.
Marx K. Zur Kritik der Hegeischen Rechtsphilosophie. Einleitung.
(1844) // Marx K„ Engels F., Werke (MEW). Bd. 1. Berlin (Ost), 1981.
S. 378-391.
McAuley M. Politische Kultur und Politik in der Sowjetunion: Ein
Schritt vorwarts, zwei Schritte zuriick // Brunner G., u. Herlemann H.
(Hrsg.) Politische Kultur, Nationalitaten und Dissidenten in der
Sowjetunion. Ausgewahlte Beitrage zum 2. WeltkongreB fiir Sowjet- und
Osteuropastudien. Berlin, 1982. S. 38-64.
McClelland L. Bogostroitel’stvo // The Modern Encyclopedia of
Russian and Soviet History. Bd. 5. Gulf Breeze (1976 и след.) 1977.
P. 42-45.
McNeal R. H. Bride of the Revolution. Krupskaya and Lenin. Ann
Arbor, 1972.
------------------. Krupskaya, the Feminine Subcult // Eisenstadt B. W.
(Hrsg.) Lenin and Leninism. London u. Lexington, 1971/ P. 219-227.
---------------. Stalin. Man and Ruler. Oxford, 1988.
(Medvedev) Medwedew R. Die Wahrheit ist unsere Starke. Geschichte
und Folgen des Stalinismus. Aus d. Engl. Frankfurt a. M., 1973.
------------------. Let History Judge. The Origins and Consequences of
Stalinism. (Revised and expanded Edition.) Oxford u. New York, 1989.
Mensching G. Die Weltreligionen. Darmstadt, o. J.
429
Meuter G. Zum Begriff der Transzendenz bei Carl Schmitt // Der
Staat. 1991. №4. S. 483-512.
Meyer H. Mythos und Mythologie // Die Religion in Geschichte und
Gegenwart. Handworterbuch fiir Theologie und Religionswissenschaft.
Bd. 4. Tiibingen? 1960. S 1263-1284.
Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens in der modernen
Demokratie. Untersuchungen uber die oligarchisehen Tendenzen des
Gruppenlebens. (Zuerst 1911.) 2 Aufl. hrsg. von Werner Conze. Stuttgart,
1957.
Miller J. Lenin and Soviel Mythology // Eisenstadt B. W (Hrsg.)
Lenin and Leninism. State, Law and Society. London u. Lexington, 1971.
P. 229-236.
Mirskij D. Geschichte der russischen Literatur. Munchen (Aus dem
Engl.), 1964.
Mommsen W. J. Geschichte als Historische Sozialwissenschaft //
Rossi P. (Hrsg.) Theorie der modernen Geschichtsschreibung. Frankfurt/
Main, 1987. S. 107-146.
------------------. «Verstehen» und «Idealtypus». Zur Methodologie
einer historischen Sozialwissenschaft // Он же. Max Weber. Gesellschaft,
Politik und Geschichte. Frankfurt/Main, 1974. S. 208-232.
------------------. Rationalisierung und Mythos bei Max Weber //
Bohrer K.-H. (Hrsg.) Mythos und Moderne. Frankfurt/Main, 1983.
S. 382-402.
Mosse G. L. Die Nationalisierung der Massen. Von den Befreiungs-
kriegen bis zum Dritten Reich. Frankfurt/Main, 1976.
Mowinckel S. Kultus // Die Religion in Geschichte und Gegenwart.
Handworterbuch fiir Theologie und Religionswissenschaft. Bd. 4.
Tiibingen, 1960. S. 120-126.
Miiller E. Opportunismus oder Utopie? V. D. Bonc-Bruevic und
фе russischen Sekten vor und nach der Revolution // Jahrbiicher fiir
Geschichte Osteuropas. 1987. № 35. H. 4. S. 509-533.
Naum Gabo und der Wettbewerb zum Palast der Sowjets, Moskau
1931-1933 (Katalog). Hrsg. v. der Berlinischen Galerie. Berlin, 1992.
Neumann F. Behemoth. Struktur und Praxis des Nationalsozialismus.
(Zuerst 1942.) Hrsg. von Gert Schafer. Koln u. Frankfurt/Main, 1977.
Nietzsche F. Also sprach Zarathrusta. Ein Buch fiir Alle und Keinen //
Он же. Werke. Bd. II, hrsg. von Karl Schlechta. Frankfurt/Main; Berlin;
Wien, 1972 (Nachdruck nach der 6. Aufl. 1969). S. 549-835.
------------------. Der Wille zur Macht. Versuch einer Umwertung aller
Werte. Ausgewahlt u. geordnet von Peter Gast unter Mitwirkung von
Elisabeth Forster-Nietzsche. Stuttgart, 1980.
430
O’Connor T. E. The Engineer of Revolution. L. B. Krasin and the
Bolsheviks, 1870-1926. San Francisco; Oxford, 1992.
Onasch K. Heiligsprechung // Он же. Liturgie und Kunst der
Ostkirche in Stichworten. Leipzig, 1981. S. 156.
------------------. Charisma // Он же. Liturgie und Kunst der Ostkirche
in Stichworten. Leipzig, 1981. S. 69.
------------------. Reliquien // Он же. Liturgie und Kunst der Ostkirche
in Stichworten. Leipzig, 1981. S. 320.
Ottmann H. Carl Schmitt // Ballestrem C. Graf von u. Ottmann H.
(Hrsg.) Politische Philosophie des 20. Jahrhunderts. Miinchen, 1990.
S. 61-87.
Otto R. Das Heilige. Uber das Irrationale in der Idee des Gottlichen
und sein Verhaltnis zum Rationalen (Zuerst 1917). Miinchen, 1979.
Paltiel J. T. The Cult of Personality: Some Reflections on Political
Culture in Leninist Regimes. In: Studies of Comaprative Comunism. 1984.
№ XVI/2. S. 49-64.
Parr R. «Zwei Seelen wohnen ach! in meiner Brust!» Strukturen und
Funktionen der Mythisierung Bismarcks (1860-1918). Miinchen, 1992.
Payne R. Lenin. Sein Leben und sein Tod. Miinchen, 1965.
Pethybridge R. The Social Prelude to Stalinism. London, 1977.
Pietsch W. Revolution und Staat. Institutionen als Trager der Macht
in SowjetruBland 1917-22. Koln, 1962.
Plaggenborg St. Volksreligionsitat und antireligdse Propaganda in der
friihen Sowjetunion // Archiv fiir Sozialgeschichte. 1992. № 32. S. 95-130.
------------------. Revolutionskultur. Menschenbilder und kulturelle
Praxis in SowjetruBland zwischen Oktoberrevolution und Stalinismus.
(Beitrage zur Geschichte Osteuropas. Bd. 21.) Koln; Weimar; Wien,
1996.
PopitzH., BahrdtH. P.,JiiresE. A., Resting ff. Das Gesellschaftsbild des
Arbeiters. Tiibingen, 1961.
Possony St. T. Lenin. Eine Biographie. Koln, 1965.
Pross H. Politische Symbolik. Theorie und Praxis der offentlichen
Kommunikation. Stuttgart, 1974. S. 90 и след.
Он же и др. Biifi Е. (Hrsg.) Soziologie der Masse. Heidelberg, 1984.
Raschke J. Soziale Bewegungen. Ein historisch-systematischer
GrundriB. Frankfurt/Main u. New York, 1988.
Rauch G. V. Geschichte des bolschewistischen RuBlands. Wiesbaden,
1955.
Reimann M. Die Geburt des Stalinismus. Die UdSSR am Vorabend der
«zweiten Revolution». Frankfurt/Main, 1979.
431
Riese H.-P. Die verstrickte Avantgarde. Wahrheit im Widerspruch:
Das Kiinstler-Рааг Rodtschenko-Stepanowa in Moskau // Frankfurter
Allgemeine Zeitung (Bilder und Zeiten) vom 14.12.1991.
Rigby T. H. and Reddaway P. (Hrsg.) Authority, Power, and Policy
in the USSR. Essays dedicated to Leonard Schapiro. London and
Basingstoke, 1980.
Rigby T. H. Communist Party Membership in the USSR 1917 1967.
Princeton, 1968.
RitsertJ. Inhaltsanalyse und Ideologiekritik. Ein Versuch fiber kritische
Sozialforschung. Frankfurt/Main, 1972.
RoheK. Politische Kultur und ihre Analyse. Probleme und Perspektiven
der politischen Kulturforschung// Historische Zeitschrift Bd. 250.1990.
S. 321-346.
Rosenfeldt N. E. Knowledge and Power. The Role of Stalin’s Secret
Chancellery in the Soviel System of Government. Copenhagen, 1978.
Rosenthal B. G. (Hrsg.) Nietzsche in Russia. Princeton, 1986; Она же.
(Hrsg.) Nietzsche and Soviet Culture. Ally and Adversary. Cambridge,
1994.
Rowley D. G. Millenarian Bolshevism 1900 to 1920. (Ph. D.) New
York u. London, 1987.
Saizew S. Die Auseinandersetzung urn Lenin in der Sowjetunion.
Berichtedes Bundesinstituts fur Ostwissenschaftliche und Internationale
Studien. 1991. Nr. 15. Koln.
Sartorti R. Pressefotografie und Industrialisierung in der Sowjetunion.
Die Pravda 1925-1933. Wiesbaden, 1981.
Schalhom B. (Artikel:) Lunacarskij, A. V // Historisches Lexikon
der Sowjetunion 1917/22 bis 1991. Hrsg. von Joachim Torke. Munchen,
1993. S. 189-190.
Schapiro L. Die Geschichte der Kommunistischen Partei der
Sowjetunion. Berlin u. Munchen, 1962.
Scheibert P. Lenin an der Macht. Das russische Volk in der Revolution
1918-1922. Weinheim, 1984.
Он же. Revolution und Utopie. Die Gestalt der Zukunft im Denken
der russischen revolutionaren Intelligenz // Epirrhosis (Festgabe fur Carl
Schmitt). Bd. 2. Berlin, 1968. S. 633-649.
ScherberP. Pereval. — Zur Geschichte und Problematikeinerliterarischen
Gruppe // Erler G., Griibel R., Manicke-Gyongyosi K., Scherber P. (Hrsg.)
Von der Revolution zum SchriftstellerkongreB. Entwicklungsstrukturen
und Funktionsbestimmungen der russischen Literatur und Kultur zwischen
1917 und 1934. Wiesbaden, 1979. S. 290-308.
Scherrer J. Die Petersburger religds-philosophischen Vereinigungen.
Berlin, 1973.
432
Она же. Wunschtheorien der Religion: Auf der Suche nach der
Wahrheit des «Sozialismus» //Auerbach L, Hillgruber A. u. Schramm G.
(Hrsg.) Felder und Vorfelder russischer Geschichte. (Studien zu Ehren
von Peter Scheibert.) Freiburg, 1985. S. 178-219.
Schieder IV. und Sellin V. (Hrsg.) Sozialgeschichte in Deutschland.
Bd. IV Soziale Gruppen in der Geschichte. Gottingen, 1987.
Schldgel K. Der Schatten des imaginaren Turms // Naum Gabo und
der Wettbewerb zum Palast der Sowjets, Moskau 1931-1933 (Katalog).
Berlin. S. 177-184.
Schmidt J. Die Geschichte des Genie-Gedankens in der deutschen
Literatur, Philosophie und Politik 1750-1945. Bd. 1: Von der Aufklarung
bis zum Idealismus. Bd. 2: Von der Romantik bis zum Ende des Dritten
Reichs. Darmstadt, 1985.
Schnadelbach H. Philosophie in Deutschland 1831-1933. Frankfurt/
Main, 1983.
Schottler P. Mentalitaten, Ideologien, Diskurse. Zur sozial-
geschichtlichen Thematisierung der «dritten Ebene» // Ludtke K. A.
(Hrsg.) Alltagsgeschichte. Zur Rekonstruktion historischer Erfahrungen
und Lebensweisen. Frankfurt/Main; New York. 1989. S. 85-136.
Schroder H.-H. Arbeiterschaft, Wirtschaftsfuhrung und Partei-
biirokratie wahrend der Neuen Okonomischen Politik. Eine
Sozialgeschichte der bolschewistischen Partei. 1920-1928 (Forschungen
zur osteuropaischen Geschichte. Bd. 31.) Wiesbaden, 1982.
Schrodter H. Neo-Mythen. Uberlegungen zu Begriff und Problem einer
mythischen Kehre // Information Philosophie. 1990. № 3. S. 5-14.
Schwartz B. George Washinton. The Making of an American Symbol.
London, 1987.
-----------------. Social Change and Collective Memory: The
Democratization of George Washinton // American Sociological
Review. 1991. № 56. P. 221-236.
Schweitzer A. The Age of Chraisma. Chicago, 1984; Он же. Vom Ideal-
typus zum Prototyp // Zeitschrift fiir die gesamte Staatswissenschaft. 1964.
№ 120. P. 13-55.
Seefilen G. Kult // Kulturpolitisches Worterbuch Bundesrepublik
Deutschland/DDR. Hrsg. von I. Langenbucher. Stuttgart, 1983. S. 242-244.
Serge V. Memoirs of a Revolutionary 1901-1941. London, 1963.
Service R. Lenin. A Political Life. Bd. 1. The Strengths of Contradiction.
Basingstoke u. London, 1985.
-----------------. Lenin. A Political Life. Bd. 3. The Iron Ring.
Basingstoke u. London, 1995; Он же. The Bolshevic Party in Revolution.
Studies in Organisational Change 1917-1923. London, 1979.
433
Siegel H. Zum Verhaltnis von Technik und Asthetik bei Ilja Erenburg
in denjahren 1917-1934//Erler G., Griibel R., Manicke-Gyongyosi K.,
Scherber P. (Hrsg.) Von der Revolution zum SchriftstellerkongreB.
Entwicklungsstrukturen und Funktionsbestimmungen der russischen
Literatur und Kultur zwischen 1917 und 1934. Wiesbaden, 1979.
S. 373-390.
SochorZ. Л. Revolution and Culture. The Bogdanov-Lenin ontroversy.
Ithaca u. London, 1988. «Soziale Bewegungen» // Boudou. R. u.
Bourricaud F. Soziologische Stichworte. Ein Handbuch. Opladen, 1992.
S. 462-470.
Stadelmann R. Die agyptischen Pyramiden. Vom Ziegelbau zum
Weltwunder. Mainz, 1985.
Starr R. F. Melnikov. Solo Architect in a Mass Society. Princeton,
1978.
Steinberg H.-J. Personenkult // Sowjetsystem und Demokratische
Gesellschaft. Enzyklopadie in sechs Banden. Freiburg i. Br. 1966-1972.
Bd. V. S. 2.
Stimer H. Die Agitation und Rhetorik Ferdinand Lassalles. Marburg,
1979.
Stites R. (Hrsg.) The Culture of the 1920s. Sondernummer der Russian
History/Histoire Russe. 1982. № 9. P. 157-398.
—-------------. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and
Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford, 1989.
Stokl G. Russische Geschichte. 4 Aufl. Stuttgart, 1983.
Struve G. Geschichte der Sowjetliteratur. Miinchen, o. J. 1957.
Stubbe H. Formen der Trauer. Eine kulturanthropologische
Untersuchung. Berlin, 1985.
Sufi W. Der Betrieb in der UdSSR. Stellung, Organisation und
Management, 1917-1932. Frankfurt/Main; Bern, 1981.
Sufi W. Die Arbeiterklasse als Maschine. Ein industrie-soziologischer
Beitrag zur Sozialgeschichte des aufkommenden Stalinismus. Wiesbaden,
1985.
Taurgck В. H. F. Nietzsche und der Faschismus. Eine Studie iiber
Nietzsches politische Philosophie und die Folgen. Hamburg, 1989.
Topitsch E. Die Sozialphilosophie Hegels als Heilslehre und
Herrschaftsideologie. Miinchen, 1986.
Trotzki L. Geschichte der russischen Revolution. Bd. 1: Februar-
revolution. Frankfurt, 1973.
Trotzky L. Stalin. Eine Biographie. (Zuerst — New York, 1946). Koln,
1952.
Tucker R. C. Leadership through Social Movements // Он же. Politics
as Leadership. Columbia u. London, 1981. P. 77-113.
434
------------------. Lenin’s Bolshevism as a Culture in the Making //
Он же. Political Culture and Leadership in Soviel Russia. From Lenin to
Gorbachev. New York; London, 1987. P. 33-50.
------------------. Political Culture and Leadership in Soviel Russia.
From Lenin to Gorbachev. New York; London, 1987.
------------------. Polilics as Leadership. Columbia u. London, 1981;
Он же. Stalin as revolutionary, 1871-1929. A Study in History and
Personality. New York, 1978.
------------------. The Theory of Charismatic Leadership //
Daedalus. 1968. № 97. 131-156.
------------------. The Rise of Stalin’s Personality Cult // American
Historical Review. 1979. № 84, 2. P. 347-366.
TulardL. Le mythe de Napoleon. Paris, 1971.
Tumarkin N. Lenin Lives! The Lenin Cult in Soviel Russia. Cambridge;
Mass, und London, 1983.
------------------. Religion, Bolshevism, and the Origins of the Lenin
Cult // The Russian Review. 1981. № 40. P. 35-46.
Turner V. W. Myth and Symbol // International Encyclopedia of the
Social Sciences. Bd. X. Hrsg. von Shills D. New York, 1968. P. 576-582.
Ulam A. B. Stalin. KoloB der Macht. EBlingen, 1977. (Engl.: Stalin.
The Man and his Era. New York, 1973.)
Uldricks T J. The «Crowd» in the Russian Revolution. Towards
Reassessing ihe Nature of Revolutionary Leadership // Politics and
Society. 1974. № 3. P. 397-413.
(Velikanova) Welikanowa O. Der Lenin-Kult in sowjetischen
Museen // Osteuropa. 1993. № 10. S. 929-938.
Voronitsyn S. The Lenin Cult and Soviel Youth // Sludies in ihe Soviet
Union. 1969. № IX. S. 31-36.
WeberM. Soziologie. Universalgeschichlliche Analysen. Politik. Hrsg.
Von J. Winckenlmann. 5 Aufl. Stuttgart, 1973; Он же. Die drei reinen
Typen der legitimen Herrschaft // Он же. Soziologie. Universal-
geschichlliche Analysen. Politik. Hrsg. von J. Winckenlmann. 5 Aufl.
Stuttgart, 1973. S. 151-166.
------------------. Einleitung in die Wirtschaftsethik der
Weltreligionen // Он же. Soziologie, Universalgeschichtliche Analysen,
Politik. Hrsg. von Johannes Winckelmann. 5 Aufl. Sluligart, 1973.
S. 398-440.
------------------. Wirtschaft und Gesellschaft. GrundriB der
versiehenden Soziologie. 5 rev. Aufl., besorgl von J. Winckelmann.
Tubingen, 1980.
Wehler H.-U. Sozialgeschichle und Gesellschsaftsgeschichte //
Schieder W. u. Sellin V. (Hrsg.) Sozialgeschichte in Deutschland.
435
Entwicklungen und Perspektiven im internationalen Zusammenhang.
Bd. I. Die Sozialgeschichte innerhalb der Geschichtswissenschaft.
Gottingen, 1986. S. 33-52.
Welch St. Review Article: Issues in the Study of Political Culture —
Ihe Example of Communisl Party Stales // Brilish Journal of Political
Science. 1987. № 17. P. 479-500.
White J. D. Early Soviel Historical Interpretations of Ihe Russian
Revolution 1918-1924// Soviet Studies XXXVII. 1985. Nr. 3. P. 330-352.
-----------------. Political Culture and Soviet Politics. London und
Basingstoke, 1979.
-----------------. Political Culture in Communist States. Some
Problems of Theory and Method // Comparative Politics. 1984. № XVI.
P. 351-365.
IWzz'te IT. C. Hero of Russia // Scribner’s Magazine. 1927. № (81) 5.
S. 489-494.
Wiederkehr des Mythos? (Themenheft) Widerspruch (Miinchener
Zeilschriflt fiir Philosophie) 2 (1986.) 12.
Williams R. C. Collective Immortalily. The Syndicalist Origins of
Proletarian Culture 1905-1910 // Slavic Review. 1980. № 39. P. 389-
402.
-----------------. Cultural Revolution. The Nationalization of Early
Soviel Culture // Russian History/Histoire Russe. 1982. № 9/2-3.
S. 157-172.
-----------------. Malinovskii, Aleksandr Aleksadrovich (Aleksandr
Bogdanov, 1873-1928) // The Modern Encyclopedia. Bd. 50
(Supplement). 1989. P. 22-29.
-----------------. The Other Bolsheviks. Lenin and His Critics, 1904-
1914. Bloomington u. Indianapolis, 1986.
Wohlfeil R. Das Bild als Geschichtsquelle // Historische
Zeitschrift. 1986. № 243. S. 91-100.
Wolter B.-M. u. Schwenk В. (Hrsg.) Die groOe Utopie. Die russische
Avantgarde 1915-1932 (Katalog). Frankfurt/Main, 1992.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие к русскому изданию...........................5
Введение: культ и власть —
основные понятия и задачи исследования..	. .9
А. Образ Ленина в истории большевистской партии
и большевистской власти	.....39
I.	Харизматический статус вождя в период революции ..	. .39
II.	Складывание панегирического образа вождя
на заре советской власти	.. .44
III.	Болезнь: «Ленин» как конструкт
большевистского руководства....	. .65
IV.	Ленинизм: выстраивание руководящего учения	.. .75
Б. Политизация траурного ритуала и учреждение
культа мертвого вождя..	. .85
I.	Смерть Ленина и большевистское руководство	. .85
II.	Проблематика траура в публичном пространстве
советского общества	 95
1.	Переименование Петрограда в Ленинград .	.95
2.	Манифестации общественного траура.......	107
3.	Публичные признания литераторов................135
4.	Дискуссии вокруг наследия Ленина...............144
III.	Культ мертвого	165
1.	Комиссия по похоронам и день поминовения.	165
2.	Споры внутри партийного руководства
об «увековечении» памяти вождя....................183
3.	Требования об «увековечении» — vox populi?	205
4.	Научные проблемы в связи с вопросом
об «увековечении»....	232
5.	Строительство Мавзолея Ленина..................265
437
В. Политический культ	288
I.	Политическая эстетика культа	288
1.	Вездесущность имени и образа вождя	288
2.	Политический и социальный заказ на создание
монументов вождю	306
II.	Социальная мобилизация и идеология —
под именем Ленина................................. 348
1.	Большевистские биографии вождя............... 348
2.	Ленинский призыв	353
3.	Внутрипартийная дискуссия о смысле ленинизма	358
Заключение	364
1.	Дискуссия о мотивах складывания культа Ленина...364
2.	Обобщение результатов исследования............. 391
3.	Культ Ленина в исторической перспективе:
политическая культура советского общества......... 397
Указатель источников и использованной литературы	406
1. Опубликованные и неопубликованные источники.....406
2. Литература..................................... 413
Научное издание
История сталинизма
Эннкер Бенно
Формирование культа Ленина
в Советском Союзе
Перевод с немецкого языка
Аслана Гусаевича Гаджикурбанова
Ведущий редактор Е. Ю. Кандрашина
Научный редактор Е. Ю. Зубкова
Редактор Т. Б. Рябикова
Художественный редактор А. К. Сорокин
Художественное оформление П. П. Ефремов
Технический редактор М. М. Ветрова
Выпускающий редактор Е. Д. Щепалова
Компьютерная верстка М. А. Богданова
Корректор Е. Л. Бородина
ЛР № 066009 от 22.07.1998. Подписано в печать 25.02.2011.
Формат 60x90/16. Печать офсетная. Усл. печ. л. 27,5.
Тираж 2000 экз. Заказ 2209
Издательство «Российская политическая энциклопедия»
(РОССПЭН)
117393, Москва, ул. Профсоюзная, д. 82
Тел.: 334-81-87 (дирекция), 334-82-42 (отдел реализации)
Отпечатано с готовых файлов заказчика в ОАО «ИПК
«Ульяновский Дом печати». 432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14